«А поезд идет»

Леонид Ашкинази

"А поезд идет..."

А.К.

Утром они просыпались. Не от звона будильника, не от шума машин, а либо от шелеста листьев, либо от шума волн. Собственно, и то, и другое усиливалось с ветром - но просыпались они всегда от чего-то одного, и это было для них одной из многих загадок окружающего мира. Она, как и в своей предыдущей жизни, просто пожимала плечами и говорила - "такая карма" (теперь она имела для этой шутки несколько больше оснований, чем прежде), а он, как и раньше, предавался малоосмысленным формально-логическим выкрутасам минут этак на пять. Но теперь уже на эту животрепещущую тему. Она влюбленно-устало выслушивала, забиралась с ногам в кресло и погружалась в книгу. То есть в книги, ибо в длинный список того, что они выговорили себе за то, продажу чего удостоверили, по традиции, кровью, было включено и это: любая книга оказывалась у них в руках, как только ее признаки ленивым голосом назывались вслух. Равным образом - журнал, газета, листовка, свиток, обожженная глиняная табличка их библиотеки Небухаданазера такого-то.

Смотреть при этом назывании полагалось на восток-юго-восток, поэтому в соответствующей части побережья они воздвигли десятиметровый столб с вечный лампой (ночью). Почему именно на этот румб? Естественно, "такая карма" и три минуты умствования на эту тему. Но система работала без сбоев. Покупатель был несколько ошарашен их пожеланиями: "Сами понимаете, друзья" - бормотал он - "пару галеонов золота или какое-нибудь всемирное господство, это нам как-то привычнее". Аналогичным образом заказывались: еда, питье, видеофильмы и противозачаточные таблетки. Объект дематериализовался при назывании некого кодового слова, которое я вам из осторожности не назову. Словечко было, естественно, халдейское, но и это их нисколько не напрягало - хотя бы потому, что знание всех живых и мертвых языков было включено в список одной из первых позиций. Кажется, четвертой.