Серые мартовские сумерки окутали Иркутск. Полутемный город затих, притаился. Только на центральной улице, вразброд освещенной редкими фонарями, сделалось оживленнее. Слышалось лихое позвякиванье шпор, которые для малинового звона делались тыловыми офицерами из серебряных пятиалтынных; раздавался заливистый хохот веселых девиц.
В те дни девятнадцатого года больше, чем от французских коньяков, головы колчаковцев кружились от побед. Были и поражения… Но временные, черт побери! Так считали они. Какая сила могла устоять под напором полумиллионной прекрасно вооруженной, отлично экипированной армии! Голодранцы большевики, или чалдоны, пытающиеся стрелять по регулярным войскам из самодельных пушек? В двадцатом-то веке! Это нонсенс, как любил говаривать начальник иркутской контрразведки подполковник Чухновский. Конечно, продолжал он в таких случаях, чернь и эту… вшивую сибирскую интеллигенцию не сразу отучишь от… как ее?.. свободы. Но под шомполами, под петлей, под дулом любая разумная тварь станет шелковой и за право дышать отдаст все. Даже шкуру… Конечно, ближнего своего.
У подполковника имелся достаточный опыт, чтобы утверждать так. Исключения лишь подтверждали правило, и, как ни странно, сами становились правилом. Закономерностью, которая напрочь выводила из себя начальника контрразведки. В такие неудачные и в то же время не зря потерянные дни Чухновский, поднявшись из подвала, где проводилось дознание с пристрастием, первым делом подходил к шкафчику, доставал бутылку мартеля. Затем, морщась, даже наедине с самим собой не скрывая своего неодобрительного отношения к поступку, брал резной хрустальный стаканчик и наполнял его коньяком.
— Нечасто это бывает… — успокаивал себя подполковник. — Нечасто…
И выпивал мартель одним большим глотком. Затем, промокнув проступившие на глазах слезы, Чухновский, вздыхая, брал лимон и долго жевал его вместе с кожурой.
Комментарии к книге «Искатель, 1977 № 05», Вячеслав Алексеевич Назаров
Всего 0 комментариев