«Голубенькие глазки»

Прозоров Александр Голубенькие глазки

Прозоров Александр

Голубенькие глазки

Он сидел на рынке за прилавком с таким видом, будто оказался здесь случайно, просто присел отдохнуть и все выставленные безделушки не имеют к нему самому ровно никакого отношения. Мужик, несомненно, собирал таким образом на выпивку - заношенное до невозможности пальто, засаленная вязаная шапочка, мятые брюки и стоптанные армейские ботинки уверенно подтверждали эту мысль. Интересно, откуда у него оказались эти густо смазанные дверные петли, ригельный замок и полная коробка дюймовых гвоздей? Влез, поди, в чью-то пустующую дачу и уволок все, что под руку попалось.

Еще он продавал плоскую бутыль из тонкого прозрачного стекла. В бутыли плавали глаза. Глаза, сделанные столь аккуратно, что казались настоящими.

Я взял бутыль в руку, наклонил; глаза, чуть колыхнувшись, продолжали смотреть прямо перед собой - наверное, в них был вделан балласт, заставляющий плавать строго в одинаковом положении. Я представил себе их немигающий взгляд за стеклом книжной полки - на бабенок должно производить убийственное впечатление. Словно наяву послышались их испуганные вскрики и вызвали невольную улыбку.

- Сорок пять, - сказал он, не шелохнувшись, будто меня и не существовало.

Водка в соседнем ларьке стоила тридцать два рубля.

- Тридцать два, - предложил я.

- Сорок пять, - повторил он, поглаживая прилавок, и честно объяснил: - закусон тоже купить надо.

Против подобного аргумента возразить было нечего.

* * *

Ночью послышался стук в окно. Я высунул из-под одеяла голову. С книжной полки таращились глаза, деловито тикал будильник, призывно поблескивала в неясном свете уличного фонаря бутылка "Чинзано". Жалко, пустая.

Тишина. Да и кто может стучать в окно третьего этажа? Померещилось.

Я вновь уполз под одеяло и тут же услышал стук. Я затих. Оглушительно щелкали часы, с посвистом шелестел за окном ветер, таинственно поскрипывал паркет. Жалко, что бутылка пустая, "Чинзано" - лучшее снотворное. Отблеск на бутылке на мгновение исчез, словно перед окном кто-то прошел, заслонив фонарь, и вновь послышался стук.

Я встал, завернулся в одеяло и отодвинул легкую тюлевую занавеску. За окном блеснуло оскалом безгубого рта слепое лицо.

Вместо носа темнел провал, лохмотьями висела кожа, волосы покрывали голову отдельными клочками, а проплешины сливались в жутковатый рисунок. Тело казалось изможденным до крайней степени, оно было серым, выпуклости черными, словно кто-то прошелся паяльной лампой.

- Глазки мои, глазки, - прохрипело существо и протянуло костлявые руки. Пальцы деревянно стукнулись о стекло. Я шарахнулся назад и рухнул на пол.

В окно опять постучали.

Третий этаж. Бред. Не может быть. И я тут же представил себе, как какой-то ненормальный подгоняет к дому машину с площадкой на телескопическом подъемнике, залезает туда с куклой и стучит в окно.

Ну, сейчас он схлопочет!

Лихорадочно натянув брюки, я открыл дверь, побежал вниз по лестнице, выскочил на улицу - и увидел, как навстречу, вытянув перед собой руки, топает существо из-за окна. На меня словно обрушили ушат воды пополам со льдом. Через мгновение я уже захлопнул дверь в .квартиру, а еще через минуту в дверь заскреблись, тихонько подвывая:

- Глазки-и-и, глазоньки-и-и... Я осторожно отошел в комнату, вскрикнул, встретив бессмысленный взгляд из бутыли, нырнул под одеяло и крепко зажмурил глаза, шепча:

- Это сон, мне снится-снится-снится...

Утром, при ярком солнечном свете, кошмарный сон показался даже интересным. Весь день я шутил сам с собой по этому поводу, но когда стало темнеть, не выдержал и убрал бутыль с глазами в бар.

Было тихо и спокойно. Очень тихо и очень спокойно - пока радио не поздравило с полуночью. В тот же миг в окно постучали. Я заорал и спрятался под одеяло.

Встав поутру, я взял бутыль, вышел во двор и бросил ее в наполовину залитый водой люк. Бутыль невыразительно булькнула и пошла на дно.

Теперь я буду спать мирно и безмятежно.

Полночь я встретил на этот раз с улыбкой и, услышав скрип открывающейся форточки, сперва не понял, в чем дело. С сухим стуком на пол свалилось тело, я увидел, как встало на ноги и, слепо вытянув руки, заковыляло ко мне все то же ужасающее существо.

- Глазки, глазоньки-й-и...

Я без труда увернулся, но оно вновь и вновь начинало свое целеустремленное движение. Мы играли в пятнашки до самого утра. С первым лучом солнца существо, кряхтя, вылезло обратно в форточку.

Я издал облегченный писк и вздрогнул, увидев в зеркале свое отражение - волосы поседели.

Чуть не всхлипывая, я соорудил из швабры, куска проволоки и авоськи некое подобие сачка, побежал на улицу, выловил из люка бутыль с глазами и вечером повесил за окно.

- Глазки, глазоньки-и-и!.. - услышал я в полночь, потом скрипнула форточка, и об пол стукнулось тело.

- Чего тебе надо?! - заорал я. - Я же отдал тебе глаза!

- Да, - согласилось существо, - отдал. Теперь я тебя вижу.

И оно протянуло ко мне свои серо-черные руки...

P.S. Деваться мне было некуда, и пришлось подраться. Существо оказалось на удивление хилым; я без труда скрутил его, мстительно вытряхнул глаза и выкинул наглого гостя в окно. Глаза опустил обратно в бутыль и на следующий день продал за шестьдесят рублей - в гробу я видел такие сувениры.

Деньги пропил.