«Горлум и ласталайка»

МИХАИЛ ХАРИТОНОВ

Горлум и ласталайка

"...Однако, в староанглийском языке наречие а, означавшее "всегда, вечно" - сокращенная форма от полной формы awa, родственной латинскому aevum и греческому aion, что, вопреки общепринятому пониманию этого слова..." - Толкиен потянулся за линейкой. Тонкая полоска китайской бронзы легла вдоль строки. Профессор чуть помедлил, потом одним взмахом вычеркнул из рукописи ненужный период. Подумал о том, что ему хочется йогурта и апельсинового сока, а в доме есть только холодная индейка и несколько перезрелых бананов. К тому же за едой нужно идти в дом. Нет уж, не по такой погоде. Лучше сварить кофе на спиртовке.

С улицы донёсся далёкий звук хлопающей на ветру парусины. На крыше зашебуршились вороны.

Профессор вытянулся в кресле и зажмурился, внимая шуму дождя и грохоту вороньих лап по жестяной кровле. Лучший дар Илуватара смертным одиночество. И ещё, пожалуй, мужская дружба. В сущности, это одно и то же.

Надо будет посвятить статью Дэвиду. Кто о нём сейчас помнит? Вдова? Вряд ли. Женские слёзы быстро высыхают, об этом всё сказали скальды. Он попытался вспомнить подходящее к случаю древнеисландское стихотворение, но память осталась тёмной и пустой. В последние годы это с ним случается всё чаще.

Ветка клёна осторожно коснулась оконного стекла, помаячила немного в окне, потом пропала.

Всё-таки этот маленький кабинет в старом гараже, вне дома - самое любимое его место. Раньше он прятался здесь от Эдит. В последние годы она стала совсем невыносимой. Почему женщины не хотят принимать жизнь как она есть? Он делал то, что должен был делать. И достиг успеха. Что касается цены, то за это обычно платят гораздо дороже, она должна бы это понять... В конце концов, он всего лишь человек.

Впрочем, Эдит хорошо готовила кофе. И бельё всегда было по-настоящему чистым, не то что теперь.

Толкиен кожей чувствовал, что рубашку пора менять. Или это ему теперь надо чаще брать ванну? В последнее время он стал ощущать в своём дыхании неприятную примесь - кисловатый запашок больных внутренностей. Н-да, это старость. Странное время: ничего не хочется, только длиться и длиться, как вода в реке. Жить. И всё. Ну, или почти всё. Есть ещё некоторые вещи, которые...

Всё, хватит, об этом не надо думать. Закругляемся с вводной частью.