«Белая Новь»

- Да... И Регента видел, Светлейшего князя-то... Очень из себя представительный такой. Ехал в экипаже на утренний молебен, так вокруг, понимаешь ли, народу-то... А он из коляски серебром одаривает. А всё одно, вот ежели бы Патриарх проехал, так народу поболе было бы. Поболе... Под благословение-то...

- А вот кто главнее, Регент али Патриарх? - хитро свернул староста на скользкую тему, но монах, однако ж, был изрядно подкован в генеральной линии.

- Равнодостойны оба. Согласно Уложению, - в точности отрапортовал он, сурово глянув на старосту.

- А мне так думается, Регент главнее... - ещё хитрее зашёл староста с другого краю.

- Ну тебя, тоже скажешь! Регент - власть светская, а генеральную линию определяет Святая Церковь. Вызволившая Русь из красного ада к Соборности и построению Царствия Небесного в отдельно взятой стране...

Монах встряхнулся, сообразив, что таким макаром недолго и наговорить лишнего.

- Ну да заговорилси я с тобой... Грех, однакож.

Староста опять приподнял бровь.

- А ты, мил человек, не ерошься, - наставительно произнёс он, - ты тут, прости уж за такое слово, новый бушь... Нам бы посмотреть, что ты такое есть, и каким ты с нами-то будешь...

- Э, нет, не то ты говоришь, дядя! - чернец осмелел, опять подался вперёд, - Что-то я чую, Святая Вера у вас тут по жизни не на первых местах...

Староста понял, что тут надобно рассердиться.

- Да кто ты есть, - загремел он, - чтобы мне, старому человеку, такие слова говорить! Я сам на германской да на гражданской за Царя, Веру и Русь Святую кровь проливал, за то медали имею...

Монах, однако, нисколько от того не расчувствовался.

- Э, дядя, много сейчас таких образовалось, которые воевали славно, да гордыню-то от подвигов своих такую прияли, что супротив генеральной линии Церкви Вселенской встали и идти по ней не хочут! От и ваше село такое: дворы-то у вас богатые, а о Боге да о Вере вы токмо по Святым праздникам и поминаете. И будет про то у нас большой разговор с приходом твоим, дядя...

Староста спал с лица, соображая, к чему клонится генеральная линия.

- Ты меня не пугай, - наконец, решился он, - я сам тебя попугаю. Нас тут красные мучали-терзали, мы не боялись, так не гоже нам Святой Церкви, матери нашей, бояться. А хучь ты и монах, а к мирянам имей заслужонное уважение, потому как через то нерушимый блок монахов и мирян православных...