«НИИ им. Смерти»

НИИ им. Смерти Гарев Игорь

Приезд

Выдержка из досье:

Гарев Игорь Ильич 25 лет

Высшее техническое образование по специальности гравитационные поля

Командирован в объект «232» по собственному желанию

Зачислен в исследовательский лагерь № 2 в должности научного сотрудника

После окончания университета я не нашел себе работы на гражданке. Моя специальность была довольно редкой — гравитационные поля, и появилась вслед за «Зоной». А на «Зону» без протекции меня не брали из-за отсутствия опыта и молодого возраста.

Не забуду тот день, когда я встретил Мишу Грона. Я шел по улице, погруженный в свои невеселые думы о будущем. Вдруг кто-то хлопает меня по плечу. Оборачиваюсь: высокий блондин, атлет, стрижка а-ля «Терминатор», черные очки, лицо квадратное и что-то жует.

— Что не узнал?

— Нет.

— Да мы ж вместе в одном классе когда-то учились. Миша Грон. Забыл что ли?

Я вспомнил Мишу. Он увлекался скорее спортом, чем точными науками, хотя тоже был в классе с усиленной подготовкой по физике. Давно это было. Вот что жизнь делает с людьми. Он уже — начальник охраны исследовательской Группы «Б», которая готова отправиться на объект «232», то бишь в «Зону», это ее так государство назвало, видно, боится, что ООН вмешается.

— А вам там еще люди не нужны? — ну, думаю, была ни была.

— Тебе что, жизнь уже не мила? Это ведь опасно.

— Да готов плюнуть на все, лишь бы работу найти.

— А ты на кого учился-то?

— Специалист по гравитационным полям и объектам.

У Миши даже челюсть отвисла от изумления. Видно в их группе таких людей еще не было.

— Вот телефон, позвони и скажи, что от меня, ты обязательно должен быть вместе с нами. Кстати, у тебя много опыта в данной сфере?

— Лишь теория — в университет ведь гравиконцентрат не притащишь.

— Ладно, все равно, таких как ты единицы.

Я позвонил по этому телефону, сообщил, что Миша попросил позвонить. Меня пригласили на собеседование.

Это была госорганизация, которая отвечала за научную работу в «Зоне». Обычные тесты по психологии, физике и коммуникабельности. Вывод — меня можно брать, я могу отвечать по вопросам «связи с общественностью», т. е. со сталкерами. Мне выдали часть оборудования, сказав, что остальная будет на месте, и кипу научных отчетов об объекте «232». Наша группа отправлялась, чтобы сменить уже поработавших коллег с комплекса № 2. Как я понял, группа была не маленькой, причем доля охранников была высока. Мы выезжали через четыре дня.

Документы с отчетами о «Зоне» были весьма любопытны, и я с пользой провел оставшиеся дни. Как оказалось, о «Зоне» пока известно очень и очень мало, кроме того, большая часть информации засекречивается. Объекты с гравитационными свойствами пока мало изучены, но и уже открытое может привести к перевороту в науке. Что касается людей в «Зоне», то это военные и сталкеры. У военных есть свои сталкеры — «костюмы», они будут помогать нам в разведке и добыче артефактов, а также будут нашими проводниками. Среди сталкеров есть свои кланы, но их устройство меня мало интересовало. Мое внимание привлекли лишь два полярных клана: «Долг» и «Монолит». «Долг» — живодеры «Зоны», они уничтожают всех мутантов. Если мы договоримся, то надежная охрана комплекса от мутантов и доставка живого материала для опытов биологов обеспечена. «Монолит» — это своеобразные гринписовцы, они выступают за сохранение всего живого в «Зоне». Ясно дело, наши опыты могут им не понравиться, и конфликт неизбежен. Кроме того, по полученной информации, к людям они относятся значительно хуже, могут применить и оружие. Надеюсь, все сойдет благополучно.

Ну, вот и настал день отъезда. Сначала ехали поездом. Вместе со мной ехал Миша, нам было что вспомнить. Он уже бывал в «Зоне» и имел практический опыт по выживанию в ней. Миша рассказывал, а я слушал и спрашивал.

— Ты, наверное, будешь изучать и «комариные плеши».

— Да, а что ты знаешь о них?

— Они невидимы, с трудом обнаруживаются детекторами и очень опасны. Разорвет на тысячу кусочков, и никакой скафандр не поможет. Опытные сталкеры определяют их скорее чутьем. Недаром же их назвали так — поблизости ни одного комара не бывает. Можно конечно и железными предметами определить.

— А что бывает с предметами, которые попадают внутрь?

— Они становятся артефактами. Вы, ученые, хорошо платите за них сталкерам. Насчет их свойств я много не знаю, но если предмет хорошо «зарядился», то без спецконтейнера не унесешь.

— Что можешь рассказать о комплексе, куда мы направляемся, какой он из себя?

— Ну… Помнишь, в детстве мы увлекались Fallout`ом, так он типа Волт-Сити: высокие стены по периметру, автоматические пушки, под комплексом есть своеобразный бункер на случай особо сильных аномалий. Внутри работает система видеонаблюдения на случай диверсий, кроме того, один умник перебрал обычную радарную установку и теперь мы знаем почти обо всем в радиусе пяти километров — ни один мутант не пройдет. А если пройдет, то я отвечаю за «группу быстрого реагирования», которая должна разобраться с ними.

— А как с людьми в «Зоне»?

— Ну, тебе придется общаться с обеими сторонами: с военными сталкерами и с обычными людьми. Мы же будем отвечать за безопасность ученых. Существует негласное соглашение, что на территории комплекса запрещены выяснения отношений между сталкерами. Пускай они разбираются в других местах, так что, скорее всего тебе ничего не будет угрожать.

— А аномалии?

— Когда выбиралось место под комплекс, этот вопрос был не на последнем месте. В итоге там почти нет аномалий, они проходят стороной. Кстати, ты, наверное, побаиваешься контролеров?

— Если честно, то да.

— В комплексе смонтирована установка, которая почти на 100 % делает пребывание контролера в округе невыносимым. Кстати, мы уже подъезжаем.

НИИ им. Смерти

Поезд подъезжал к кордону. Там к нам должны были присоединиться военные сталкеры. «Костюмов» было пятеро. На вопрос о нашей транспортировке они ответили, что транспортными вертолетами будет быстрее, безопаснее и, кроме того, им надо осмотреть объект «232» с воздуха.

Для нас выделили пять транспортных вертолетов. В каждый — по «костюму». Я и Миша летели в разных вертолетах. Командир пожелал нам удачи, и мы взлетели.

Я впервые был в «Зоне», хотя много слышал о ней. Представьте себе, что вы летите над мертвой местностью, вокруг вас зловещая тишина. Вы прекрасно понимаете, что на самом деле вы здесь не одни, за вами наблюдает множество глаз, не человеческих глаз. Мы летели над каким-то поселком, на довольно низкой высоте. Домики покосились, крыши обветшали, сады и огороды заросли, краска везде облупилась. Но вот на земле лежит какой-то человек в костюме, лежит на спине и совсем не обращает на нас внимание. Я показал на него пальцем «костюму», он ответил, что сталкер мертв не более двух дней назад и, скорее всего, стал жертвой чьих-то разборок.

— Видишь, у него костюм цел, значит, не зверь убил, да и рюкзака нигде не видно.

— И что, за толику предметов готовы убить?

— Тут выживает сильнейший или хитрейший, у слабых нет шансов.

Потом мы летели над свалкой. Сколько там было собак! Я спросил, почему бы не кинуть туда гранату, ведь тварей стало бы меньше.

— Я тоже сначала так думал, но потом понял, что они приходят и приходят, поэтому это было бы бесполезной тратой времени и сил. Где-то в центре «Зоны» они рождаются, причем их всегда много, поэтому, отправляясь в экспедицию, держи при себе оружие и рацию. Если что, зови на помощь, кто-нибудь откликнется, потому что ученые пользуются хорошей репутацией, ты только не забудь отблагодарить спасителя, чтобы не обиделся.

Мы летели еще с час, и вскоре показался наш научно-исследовательский корпус № 2. Странно, пилот сказал, что ему никто не отвечает. «Костюм» насторожился, переговорил по рации с остальными и приказал пилоту кружить вокруг комплекса, а сам завозился с приборами. Я прежде не встречался с такими устройствами. Это были датчик массы и датчик жизни.

Датчик массы способен определить крупную живую массу на расстоянии до 150 м указать направление на нее, а датчик жизни показывает лишь наличие признаков жизни, но имеет больший радиус действия. Каждый сталкер должен иметь такие приборы, потому что мутанты могут очень хорошо маскироваться, и человеческий глаз не сможет их найти. Другой не менее важный прибор для сталкера — счетчик Гейгера, т. к. лучевая болезнь является довольно страшной болезнью, а радиацию иначе никак не обнаружить.

Но я отвлекся. Вертолеты сели в центре комплекса, на вертолетной площадке. Ученых, вместе со мной, собрали в одном месте и выдали каждому по «Форту-12» с двумя обоймами на всякий случай, поручили охране во главе с Гроном, а «костюмы» пошли обследовать комплекс.

Их не было часа два, хотя комплекс не очень-то и большой. Вернулись они с серыми лицами. Один из них сказа: «На территории комплекса мутантов не обнаружено — это хорошая новость, а плохая — то, что ВЕСЬ ПЕРСОНАЛ ЗАСТРЕЛЕН!» Если весь персонал застрелен, кто же мог это сделать?

Но, тем не менее, близился вечер, надо было убрать трупы и проверить системы охраны и наблюдения. Я помогал относить трупы к вертолетам, которые увезут их на Ту сторону. «Костюмы» должны были улететь с тем персоналом, но остались, чтобы помочь нам в случае чего.

Мне показали мою комнату, и я, уставший и голодный, не смог перебороть сон, повалился на кровать и заснул крепким сном.

Проснулся я довольно рано. Сквозь окно пробивался солнечный свет и освещал мою комнату. Она была устроена по типу гостиничного номера, видно ученые любили комфорт. Умывшись и одевшись, я пошел осматривать комплекс. Он оказался меньше, чем я предполагал. Комплекс состоял из нескольких зданий: жилого блока, бывшего научно-исследовательского института, и здания, где располагались охранники. По периметру комплекс был окружен высокой стеной, лишь на севере и на юге были ворота. Еще выше стен были лишь наблюдательные вышки, да автоматические башни с пулеметами. Надо будет спросить у Миши, как они устроены. Осмотрел и подземное убежище, оно было довольно прочным и позволяло просидеть там всей нашей группой в течение месяца. Вход в убежище также охранялся автоматическими турелями с пулеметами, видно было, что безопасности уделяется большое внимание.

Я решил пойти в главное здание, чтобы найти Мишу. Но он нашел меня раньше.

— Пошли ко мне в комнату, ты ведь умный, может, подскажешь что, — сказал он.

Его комната была крупнее моей и уютнее обставлена. Что ж, он ведь начальник охраны.

— Так вот, насчет трупов. Помнишь, я говорил тебе о системе видеонаблюдения?

— Ну да, она вроде следит за всем в комплексе, — ответил я не понимая.

— Все данные сохраняются и записываются на диски для архивов. Причем все так отлажено, что участие человека не требуется, диски вставляются и выгружаются автоматически.

— Ну и?

— Мы просмотрели их. Три дня назад они были живы, позавчера — тоже, а вчера…

— Что вчера?

— Мы не нашли диск. Кто-то убил их до нашего прилета и вынул диск, а вчера, от усталости, мы этого не заметили.

— А что-нибудь пропало?

— В биологической секции пропали все подопытные мутанты. Кто-то выпустил их на волю.

— Но тогда, если это были люди то…

— … То они из «Монолита», — подытожил Миша.

— Так как же нам быть?

— Продолжать заниматься своими делами. «Костюмы» отправились на разведку. Возможно, уже скоро к нам будут приходить сталкеры, чтобы обменять трофеи на оборудование и деньги. Тебя ведь послали сюда как раз для общения с ними, так что относись к ним дружелюбно, может, и узнаешь что-нибудь. А вот насчет «Монолита», как бы нам не прогадать, вдруг это не они.

— Заниматься своими делами? После происшедшего? Не нравится мне это место, ты как хочешь, а я буду называть его НИИ им. Смерти.

— Как-как, НИИ им. Смерти? Подходящее название. Ну что ж, пора приниматься за работу.

Грави-АК

Так и начались мои трудовые будни. Я работал с гравитационными артефактами и попутно общался со сталкерами. От них я узнал довольно много о выживании в «Зоне», наслушался разных баек о Золотом шаре, Дубах-душителях, оживших мертвецах и прочих выдумках вольной фантазии подвыпивших сталкеров. Судя по всему гравитационные аномалии были очень сильны, раз могли настолько сильно «намагничивать» предметы, что они, например, отказывались падать, просто вися в воздухе, если два больших куска помещались друг перед другом и что-либо помещалось между ними, то оно неминуемо разрывалось на части, притягиваясь к «магнитам». Кстати, то, что я называю их «магнитами», вовсе не случайно — свойства очень похожи: сила отталкивания уменьшается с расстоянием, они отталкивают друг друга, и притягивают или отталкивают другие предметы. То, что раньше мы не сталкивались с подобными явлениями, на мой взгляд, следствие того, что у нас было лишь одно притягивающее тело — Земля.

Я выменивал экспонаты для опытов на оборудование или на деньги. По части обмена у меня были больше полномочия, и я располагал довольно большими суммами. Чаще всего в поле моего зрения попадали камни, банки, куски труб или арматуры — все, что можно было довольно легко унести. Обычно их заряд был довольно слабый и пропадал через неделю-другую, но экспонаты с большим зарядом, хранимые в специальном контейнере, сохраняли свой заряд весьма длительное время.

Недавно в мои руки стало попадать «заряженное» оружие — наверное, сталкеры нашли какой-то военный склад. Оружие — пистолеты и винтовки были, скорее всего, с 1986 года, с момента взрыва реактора. Они не стреляли, а если и стреляли, то патроны всегда оставались в стволе — сказывалось притяжение. Но что будет, если, удачно подобрав составные части, собрать, к примеру, Калаш? Ведь в случае успеха, его убойной силе не будет равных.

Значит, цель я себе поставил, осталось ее осуществить, вернее, собрать, опыты провести и сталкеру на что-нибудь ценное обменять, или упросить подробную карту «Зоны» дать — ученым ее не давали, в экспедиции ходили с очень большой охраной — а так можно и ценное не заметить, при столпотворении народа.

Довольно быстро все сталкеры, посещавшие наш НИИ поняли, что мне требуется, и стали приносить попавшие в «комариные плеши» автоматы Калашникова. В основном они были похожи друг на друга по заряженности и ее направленности, но попадались и особые. Один такой еле-еле уговорил за штуку рублей обменять — редкий вид. Но, заполучив его, можно было приступать к сборке.

Сборка заняла неделю. Приходилось проводить много тестов, чтобы не был помарок. Некоторые детали столь сильно притягивались друг к другу, что было трудно работать. Еще одной проблемой стало то, что обычные патроны не подошли бы, требовались заряженные. Нашел и их, вернее выменял. Наконец настал счастливый день испытаний моего творения.

Тестировать его должен был один из «костюмов» как более опытный стрелок. В качестве мишени выбрали полуразрушенную каменную стену внутри комплекса, за которой положили пяток мешков с песком, на всякий случай. Короткая очередь, и мы идем смотреть результат. Пули пробили стену, мешки и глубоко застряли во внешней стене, укрепленной силовым полем.

— Ну и ну, первый раз такое вижу, — говорит мне испытатель.

— Понравилось?

— Что ты за него хочешь, а?

— Мне нужно самому наблюдать «комариные плеши», с безопасного расстояния, конечно. Мне нужен охранник и проводник.

— Ладно, согласен. Но нужен еще один человек для страховки.

— Наш начальник охраны Грон подойдет?

— Думаю да, опыт ведь у него есть.

— Когда сможем отправиться?

— Через два дня самое удачное время.

Я поговорил с Мишей, и он тоже согласился меня сопровождать, но сказал, чтобы я взял с собой какое-либо оружие. Я предпочел взять СВД с инфракрасным прицелом и лазерным целеуказателем. Также я решил взять с собой свое оборудование.

Однако нам пришлось задержаться на один день из-за непредвиденных обстоятельств. Ночью, когда все спали, зазвучал сигнал тревоги. Послышались выстрелы, которые быстро смолкли. Так как я не мог принимать непосредственного участия, то решил лечь спать до утра, чтобы потом выяснить о случившемся.

Как оказалось, на патрулировавшую группу было совершено нападение. Это были какие-то четыре человека. Сталкеры иногда приходили к нам ночью, поэтому охранники могли и не подозревать об опасности. Как сказал Миша, по-видимому, их снял снайпер, а остальные три человека обеспечивали отступление группы. Одно обстоятельство показалось мне странным. Незадолго до этого наши биологи начали делать такие опыты над мутантами, что даже мне, ученому, становилось не по себе. Возможно, эти события взаимосвязаны. Я сказал об этом Мише.

— Что ж, НИИ им. Смерти отрабатывает свое название, — с вздохом сказал он.

— Может опять «Монолитники»?

— Даже не знаю, слишком уж жестоко. Как раз, когда походим по «Зоне», может, наткнемся на что-нибудь.

— Да, ты прав, но на кого ты оставишь лагерь?

— Я сказал всем сталкерам, что на этой неделе мы не принимаем посетителей, — сказал он и пошел в свою комнату.

Поход

Мы вышли из комплекса в полдень, когда большинство созданий зоны отдыхало или было неактивным. Нашей целью была заброшенная биологическая станция в семи километрах от нашего комплекса. Последнее время там наблюдалось очень много «комариных плешей» и я как ученый не мог упускать этот шанс. Скорее всего, завтра мы будем там, день уйдет на исследования, и еще через день мы придем обратно в комплекс, еще один день перед выбросом «Зоны» у нас в запасе.

До вечера переход был благополучным. Нам попались лишь несколько крыс, и где-то вдалеке копошились слепые псы. На этих крысах я и потренировался в стрельбе из «Форта» — Миша сказал, что это пригодится.

Ночевать решили в секретной землянке «костюмов». По всей территории «Зоны» есть такие землянки, но немногие знают и тем более видели их. «Костюмы» ночуют там для большей безопасности во время сна. Наша землянка была вырыта в крутом овраге и искусно маскировалась кустарником. Пусть она грязная и тесная, зато твои шансы проснуться на следующее утро сильно возрастают. Нашего «костюма» звали Андреем, и он сказал, что вечером к нам присоединится еще один «костюм», которому тоже было с нами по пути. О его цели Андрей не знал, или не захотел говорить.

Действительно к вечеру нас было уже четверо. Костюм Максима был значительно грязнее наших, и было видно, что Макс уже не один день бродит по «Зоне». Он рассказал, что по последним слухам к нападениям на наш комплекс была причастна новая группировка сталкеров «Свобода». Это были бывшие уголовники, которых государство выпихнуло в «Зону», надеясь, что монстры послужат палачами. Но они объединились, достали оружие и хотят, напав на кордон, вырваться на свободу. На наш комплекс они напали ради приборов и защитного обмундирования. А мутантов из клеток они, скорее всего, и не выпускали, просто без надзора монстры сами нашли способ выбраться наружу. Макс считает, что в их банде есть и хорошо обученные бойцы, так что, вести себя в том районе надо осторожно. Цель же Макса — разведка обстановки. Скоро у них будет сходка и Макс выяснит, кто у них в лидерах и постарается убрать их поодиночке. Скорее всего, без лидеров группировка развалится, а поодиночке в «Зоне» не выжить.

Ночь прошла спокойно: нас никто не засек. Утром отправились в путь. До биостанции дошагали нормально, видно в то утро мы не интересовали монстров. На подходе к станции Андрей уткнулся в свои приборы, а Макс достал свой автомат (не помню, как назывался, но сглаженный такой, с подствольником и компьютеризированным прицелом, такой же, как и у Андрея) и стал осматриваться по сторонам. Я достал «Форт», понимая, что пока от снайперской винтовки не будет толку, т. к. я не умею стрелять из нее, кроме как с упора.

Вот наконец и показалась биологическая станция. Макс сказал, что сейчас в округе нет ни одной «плешки» — обидно, ну да ладно. Рядом со станцией было еще одно полуразрушенное четырехэтажное здание — жилой блок. Андрей сказал, что сейчас в округе нет ни одного живого существа, а Макс — что «Свобода» соберется к ночи. Мы решили осмотреть станцию и выбрать удобное место для наблюдения.

Зная, что там нет ничего живого, все убрали оружие, но я, не знаю почему, все еще вертел «Форт» в руках. Мы начали обходить коридор за коридором станции, ничего особого — разбитые стекла, аппаратура, скелеты ученых. В одной из комнат я увидел ЕГО. Там стоял какой-то человек в обрывках защитного костюма, но меня поразила его бледность, пустой взгляд, он что-то бормотал себе под нос. Почему приборы не обнаружили его, крутилось у меня в голове, и кто это? Он пошел на меня. Моя рука с пистолетом непроизвольно поднялась, и я выстрелил всю обойму ему в грудь. Он постоял немного и тихо повалился на пол. На звук выстрелов прибежали Андрей, Макс и Миша.

— Откуда здесь мог быть зомби, — пробормотал Миша.

— Наши приборы пока еще не могут однозначно их определить, — ответил Андрей, — температура их тела на грани критической и не все детекторы их распознают. Я подумал, что это просто труп, прислоненный к стене.

— А чт-то он мог-г-г здес-с-сь де-делать, — заикаясь, попытался спросить я.

— Скорее всего, он один из «Свободных», когда-то его поймал контролер, остальные убили контролера, а про него забыли. Он мог стоять здесь еще несколько лет, — ответил Макс.

— Теперь ты пойдешь в середине группы, — прибавил Миша.

По счастью, больше мы никого не обнаружили. Зато нашли следы «Свободы» — тайник с оружием под половицами в одной из комнат. Арсенал средний, но в руках опытных людей — опасная штука.

Близился вечер, мы решили расположиться в жилом комплексе. Наше оружие было с глушителями, «Свободцы» не ожидали бы засады, и, кроме того, в жилом блоке было много входов и выходов. Мы расположились там, достав приборы ночного видения, и стали ждать.

Засада

Близился вечер. Наши нервы были напряжены. Тут Андрей, оторвавшись от приборов, сказал: «Идут, включите помехи». Теперь нас могли обнаружить только визуально. Вот показался какой-то человек в бронежилете и противогазе. Он подошел к зданию биостанции и стал ждать. Вскоре подошли и остальные. Их было с десяток. Макс сказал, что это лишь часть группы, остальные почему-то не пришли.

Мы стали вслушиваться в их разговор. Они говорили о своих планах, о будущей жизни на свободе, вне «Зоны». Мне даже стало в чем-то жаль их. Но тут разговор перешел на другие темы. Стали говорить об уже совершенном. Сколько складов с оружием разграбили, сколько сталкеров убили, вспомнили и про наш корпус. Так это они во всем виноваты. Им нужны были детекторы жизни, рации и прочая дребедень.

Судя по всему, их лидером был высокий худой человек в бронекостюме с символикой военных сталкеров. Наверное, убил кого-то. Макс сказал, что это очень вероятно, потому что мутантам редко удается убить «костюма», хотя он мог просто попасть в неприметную аномалию. Вскоре вожак заговорил о планируемом нападении снова на нашу станцию ради нового оборудования, но о дате умолчал. Группа начала расходиться, но вожак остался, о чем-то задумавшись. Обернувшись, я заметил, что Макс пропал.

Тут внизу послышался его голос: «Брось оружие и подними руки!». Я не видел Макса, но глава «Свободы» вдруг резко повернулся, выбросил руку и послышался чей-то предсмертный хрип. Наверное, Макс проморгал этот маневр, но теперь ему уже не помочь. Я положил снайперку на окно, стараясь не производить лишнего шума, при этом, заметив, что Миша и Андрей тоже куда-то пропали, взял убийцу на мушку, и, целясь в глаз, нажал на спусковой крючок. «Псик» — отозвалась винтовка, но отдачей меня довольно сильно тряхануло.

Человек упал на спину, раскинув руки, из глаза его лилась кровь. Я достал «Форт» и спустился вниз. Андрей был возле Макса, а Миша пытался допросить раненого вожака.

— Когда нападение на комплекс ученых, — злобно говорил он, тряся раненого.

— Оно … уже … началось … глупец … вы … опоздали… — и глава «Свободы» затих навсегда.

Мы приняли решение идти прямо сейчас, ночью, лишь бы успеть помочь коллегам. Андрей хорошо знал карту, поэтому решил идти впереди. Но надо было немного задержаться, чтобы похоронить Макса. Нож, попав в горло, нанес смертельную рану, и Макс захлебнулся своей кровью. Андрей снял с него личные вещи, которые отправлялись родным, и мы закопали Макса недалеко от входа. Надо было спешить, чтобы спасти живых.

Конец «Свободы»

Мы шли по ночной «Зоне». Даже Андрей редко когда бодрствовал в это время. Ночные мутанты куда опаснее живых. Их хитрость, малоизученность и приспособленность к темноте, дела их опасными противниками. Не знаю, смогу ли я в точности описать увиденных тварей, но их вид был ужасен.

Мы шли через деревню Гаврикино, когда чуть было не стали жертвами группы голодных кровососов. Нас предупредил лишь неприятный звук, как при всасывании через соломинку, но значительно громче. Андрей шел в то время с моим Калашом, т. к. ночью яркая вспышка или громкий звук могли отпугнуть монстра. Он дал по ним очередь, причем одна из пуль, крепко застряв в черепе, оторвала его от тела. Мы решили посмотреть, кого они сосали. Это был совсем еще молодой парень, в простой кожанке и с дедовской двустволкой. Скорее всего, он умер во время сна. Но мы спешили и пошли дальше, хотя на этот раз Андрей не забыл про свои приборы.

Возле оврага я заметил какой-то пух, ну прямо тополиный. Я, шутя, обратился к Андрею и сказал, что ведь здесь нет тополей. Он побледнел и заставил нас пойти в обход. Андрей сказал, что этот пух наносит серьезные ожоги и, если вовремя не отойти, то потом уйти не сможешь и при желании.

Потом, уже на подходе к комплексу, едва не натолкнулись на стаю крыс. Миша кинул к ним световую гранату, и крысы в панике убежали. До нашего комплекса оставалось совсем чуть-чуть.

Светало, вскоре начали различаться контуры стен комплекса, но ворота почему-то были открыты. Мы достали оружие и начали медленно подходить ближе. «Опять НИИ им. Смерти» — выругался Миша, когда увидел тела мертвых часовых. Внутрь заходили осторожно. Ближе всех зданий была лаборатория, и мы пошли туда. Внутри поначалу мы никого не заметили, но большая часть оборудования была разбита вдребезги, а другая пропала. Но в одной из комнат мы нашли связанного ученого с кляпом во рту. Развязав его, мы узнали, что наши опасения подтвердились. В полночь в комплекс вторглись «Свободцы» и перебили почти всю охрану. Спящих ученых они связали, чтобы использовать в качестве заложников при обмене их на свободу. Его оставили здесь, потому что … просто забыли. В это время был схвачен начальник комплекса, и все бандиты поспешили туда. На вопрос о численности группы, он сказал, что видел немного — до десяти человек, остальных же он мог просто не заметить.

Мы решили действовать без шума. Если удастся ликвидировать лидеров этой группы, то остальные, быть может, решат сдаться. Андрей по рации договорился со штабом и сказал, что через два часа здесь будет отряд спецназа. За это время нам нужно будет постараться освободить как можно больше заложником, ведь прибытие спецназа не останется незамеченным.

На улицах комплекса не было никого, значит, они были внутри. Если бы удалось добраться до здания охраны и посмотреть, кто и где, то у нас было бы преимущество. Поэтому мы и отправились туда. Кстати, забыл сказать, вместо снайперки Андрей дал мне оружие Макса, сказав, что здесь оно будет более уместно. Я нашел его довольно удобным.

В здании охраны болталось лишь трое уголовников с калашами, Андрей с Мишей ликвидировали их бесшумно, и мы стали вглядываться в мониторы. Их было не так уж и много: двое охраняли заложников в жилом блоке, еще двое осматривали склад, а трое держались в НИИ, допрашивая начальника. 2+2+3=7, ученый был прав, их всего с десяток. Но где остальные, или в рядах «Свободы» еще мало членов? Андрей предположил, что это так, а та часть, что была у биосферы, наверное, отправилась на другие объекты.

Начать решили с очистки склада. Миша затаился за дверью, держа в руках беретту с глушителем. Андрей стал с другой стороны, а меня оставили на улице, снабдив глушителем. Я стал ждать, стоя рядом с дверью. Послышался чей-то бег. Я напрягся и приготовился к встрече. Наружу выбежал человек в окровавленном плаще. Пара моих выстрелов в затылок, и он упал, уткнувшись лицом в лужу. Вышли и Андрей с Мишей.

— Неплохо, — сказал Андрей, разглядывая убитого, — нам бы пригодились такие люди как ты.

— После решим.

Заложников тоже освободили довольно легко. Бандиты вышли покурить, а мы их встретили. По паре пуль каждому, и можно идти осматривать заложников. Нас встретили радостно, как оказалось, ученые тоже считали, что из «Свободы» здесь осталось всего трое. Но освободить начальника лагеря было не так то просто.

Я взял свою снайперку и расположился на крыше соседнего здания, откуда мне было видно двоих. Миша с Андреем должны были закинуть в комнату светошумовые гранаты и ворваться туда. Я стал ждать.

Вот, наконец, комната озарилась. Я выстрелил по одному из бандитов; он упал. Когда я, передернув затвор, прицелился опять, то в комнате стрелять было уже не в кого. Я решил придти туда, чтобы взглянуть на результаты штурма. Отворив дверь, я увидел, что начальник жив, со «Свободой» покончено, но Андрей почему-то лежал на животе и не двигался. Пока Миша отводил начальника, а наклонился к Андрею. Пули разбили его шлем, и он был серьезно ранен в лицо.

— Обещай мне, — прошептал он.

— Что?

— Обещай, что станешь сталкером, я вижу, что лучше для тебя, чем эта работа, обещай, — и он закрыл глаза.

Я попробовал перевязать его, но смог только остановить кровотечение. Будем надеяться, что наши врачи смогут спасти его. А вот насчет того, чтобы стать сталкером, в этом что-то есть, я думаю, с меня хватит научной работы, пора применить знания на практике, изучить «Зону» в непосредственной близости к ней.

Вместо эпилога

Все закончилось довольно благополучно. Андрея удалось спасти, правда теперь он думает о возвращении домой. Миша до сих пор начальник охраны НИИ. Научная работа в лагере возобновилась.

Сам я действительно стал сталкером, только военным. Не люблю проблем с законом, а так буду ходить вместе с ними и изучать объект «232» вблизи.

Мой бывший комплекс теперь никто не называет НИИ им. Смерти, потому что с кошмаром ученых — «Свободой» покончено. Недавно поступило сообщение о том, что в лесу было найдено с десяток обглоданных трупов, видно без вожака они не смогли выжить.

Буду надеяться, что еще проживу в «Зоне» какое-то время, чтобы приоткрыть ее тайны, и, может быть, описать.

Оглавление