«Вольные Астронавты»

Сергей Лексутов Вольные Астронавты

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Пролог

Была Тьма, и во Тьме было Нечто.

Оно сгустилось под действием Всемирного Тяготения и стало Мировым разумом, и пожелало познать себя, и сотворило Человека, и стало Великим Творцом, а Человек принялся задавать вопросы.

— Почему Тьма? — спросил Человек.

И Великий Творец сделал Свет.

— Но я всё равно ничего не вижу! — вскричал Человек.

Тогда Великий Творец вернул Тьму, и она принялась бороться со Светом. И тогда Человек увидел Зло.

— Я не хочу, чтобы было Зло, — сказал человек.

Зло повернулось другим боком и обернулось Добром.

— Разве так бывает? — изумился Человек.

— Я тут ни при чём! — заявил Великий Творец. — Оно появилось само, когда я сотворил тебя.

— Разве так должно быть? — спросил Человек.

— А как должно быть? — спросил Великий Творец, и стал Великим Исследователем.

— Ну что, так и будем болтаться в пустоте? — капризно проныл Человек.

Великому Исследователю снова пришлось стать Великим Творцом, и он быстренько сотворил солнца, планеты, галактики, астероиды и прочую космическую мелочь. Но Человек всё ныл и выпрашивал, и тогда Великий Творец швырнул его на первую попавшуюся планету, пробормотав при этом брезгливо:

— Необходима Вечность, чтобы всю изведать Бесконечность… — и снова стал Великим Исследователем.

Первый подвиг

Зотик вытер пот серым от грязи полотенцем, накинул на штангу ещё пару «блинов», лёг на шершавый пластик тренажера, взялся жесткими мозолистыми руками за тёплый гриф, сорвал штангу со стоек, и с выхрипом-выдыхом выжал её три раза. Поставив штангу на стойки, встряхнул мышцами, проговорил хмуро:

— Ну вот, двести пятьдесят кил еле осилил… Если еще годик посижу на Земле, и двести вряд ли выжму на раз…

Он прошелся по щелястому полу своего спортзала, оборудованного в сарае, стоящем на берегу болота, и снова, в который раз, взгляд его задержался на сверкающей ледяным блеском гимнастической гире. На одном её боку славянской вязью было выгравировано: — "Дорогому и любимому внучку Зотику в день рождения. Расти большой и могучий". На другом боку гири мощно, солидно выпирали другие буквы; латинским шрифтом было выведено название фирмы, выпускавшей, как знал Зотик, ещё и несокрушимые броневые сейфы, и броневую сталь для боевых машин, а также, почему-то славянской вязью — " 5 пудов". Гиря явно делалась на заказ.

Зотик взялся за шершавую от мелкой насечки дужку гири, мощно вырвал её подряд пять раз, всякий раз задерживая над головой, и всякий раз убеждаясь, что гиря и правда весит добрых восемьдесят килограмм, и что еще в прошлом году он рвал ее десять раз подряд. Потом перехватил гирю в левую руку, ещё три раза вырвал, осторожно поставил на пол, задумчиво осмотрел. Гиря как гиря, только шибко уж здоровая; мало кто из атлетов такие использует в тренировках. Зотик опрокинул гирю на бок и принялся рассматривать её донышко. Видимо из дорогой, сверкающей, легированной стали была сделана только оболочка, а всё нутро гири составлял плебейский свинец, залитый в отверстие в донышке. На грубо зачищенной свинцовой блямбе было нанесено всё то же название фирмы, год изготовления, и ещё в блямбе имелось небольшое овальное углубление.

Вот уже год Зотик ломал голову над загадочным подарком своей бабушки, безвременно сгинувшей где-то в просторах Галактики.

Чуть больше года назад Зотик кантовался в салуне Грелли Большого Пуза. Он тогда в очередной раз насмерть рассорился с Халимом Филлогонием; Халим пустил сплетню, будто Зотик продался разведке Восточной Федерации, и от Зотика все буквально шарахались. Даже когда он завтракал в большом зале, за его столик никто не подсаживался; только Грелли, как допотопный дредноут первых космических колониальных войн, плавал вокруг и сочувственно вздыхал, пододвигая поближе к Зотику его любимые блюда.

В один из дней на площадке перед салуном с диким воем приземлилась повреждённая космическая шлюпка, из неё вывалился весь закопчённый, злой, издёрганный, отчаянный пират, похабник и задира Фока Леший. Одет он был в самодельный бронежилет из пласт-брони, исчерченный зигзагами бластерного огня, одна щека его дёргалась от нервного тика. Вслед за ним вывалился его экипаж, или остатки экипажа, выкатили огромную гирю, а потом появился белобрысый худой парнишка, в котором Зотик с величайшем изумлением узнал Арефа, последнего ребёнка своей бабушки, то есть своего дядюшку.

Фока Леший, пугливо посматривая на небо, торопливо подошел к Зотику и, сделав широкий жест, проговорил:

— Вот, это тебе подарок ко дню рождения от твоей бабушки. А ещё она попросила позаботиться о своём сыне… Кстати, она завещала тебе и Арефу все своё состояние.

— Что случилось? — задал Зотик вопрос, но тут в небе послышался гул басовых струн, и Фока, вслед за своим экипажем, ринулся в шлюпку.

Гул басовых струн в небесах означал приближение планетарного штурмовика, а значит, для пиратских ушей был просто непереносим.

Шлюпка, с истеричным воем, как дворняжка, получившая пинка, метнулась в сторону над самой землёй.

— Нет, не уйти ему… — тяжко вздохнул Грелли, и, колыхая животом, уплыл в двери салуна.

Кому бы ни принадлежал штурмовик, но посадка его на площадке перед салуном была чревата большим международным скандалом, а потому Зотик так и остался в неведении, от кого пытался спастись Фока.

Когда Зотик нелегально переходил границу Западной федерации, ему пришлось здорово помучиться с бабушкиным подарком. Но так уж он был воспитан; что бы ни подарили — с подарком не расставаться. Это была добрая традиция его семьи и его рода.

Неожиданно щёлкнул динамик интеркома, молчавший целый год, и приятный синтетический голос компьютерного секретаря пропел:

— Мистер Зотик, вас ожидает клиент.

Зотик подскочил от неожиданности, но тут же собрался, выпрыгнул из своего ветхого тренировочного костюма, на бегу облачился в тёмные брюки классического силуэта, и клетчатый пиджак. Он влетел в свой кабинет через задний ход, устроился в кресле, придал лицу спокойное выражение и только после этого проговорил в интерком:

— Прошу вас…

В дверях возник кругленький, румяненький толстячок и проговорил тонким писклявым голоском:

— Мистер Зотик, я желаю вас нанять.

— Прошу вас, — изо всех сил стараясь демонстрировать суровую сдержанность, указал на кресло для посетителей Зотик.

Толстячок, суетливо размахивая коротенькими пухленькими ручонками, пробежал от двери к креслу, подпрыгнув, плюхнулся в него, поёрзал, устраиваясь на ещё не обмятой, тугой, пупырчатой подушке, и помаргивая, принялся смотреть на Зотика поверх зелёного пластика крышки стола, похожего на футбольное поле.

— Итак, я вас слушаю, подвигнул его на разговор Зотик.

Зотик с трудом удерживал на лице суровую сдержанность, и профессиональную заинтересованность. Ему страстно хотелось броситься к посетителю, обнять его, расцеловать и нежно попросить аванс. Ведь прошло три месяца с тех пор как Зотику удалось заполучить лицензию частного детектива и получить банковский кредит. От кредита осталось несколько приятных воспоминаний и перспектива отправиться на меркурианские рудники в принудительном порядке, если через три месяца не будет внесен первый взнос в счет погашения кредита. Банки щедрой рукой раздавали кредиты гражданам, но железной рукой взимали долги.

Наконец толстячок встряхнулся, выхватил из нагрудного кармашка своего элегантного пиджака, последнего крика моды, яркий квадратик картона, и, бросившись плашмя на стол, протянул его начинающему детективу. Зотик отшатнулся от неожиданности этого резкого движения, но тут же устыдился и взял радужный квадратик. Он никогда в жизни не видел подобных визитных карточек. В переплетении ярких узоров ему с трудом удалось разобрать буквы, стилизованные под детские каракули: — "Бубль-Гум и внуки. М-р Дж. М. Бубль-Гум".

Зотик ощутил близкое дыхание приятного ужаса. Еще бы! Перед ним на столе лежал один из совладельцев старейшей, крупнейшей и солиднейшей компании, обладающей одним из крупнейших капиталов Западной федерации, а репутацией такой, что только под нее любой банк откроет кредитную линию на миллиарды и миллиарды. Да не долларов, а галларов — всеобщей галактической валюты, обеспеченной товарными запасами и запасами драгметаллов обеих федераций и Южно-Азиатского союза в придачу. Перед мысленным взором Зотика с быстротой видеоклипа промелькнули умопомрачительные красотки в интерьерах роскошных отелей, и целое нагромождение прочих атрибутов жизненного успеха.

— М-р Дж. М. отполз назад, тяжело осел в кресле.

Итак, что я должен делать? — придав лицу выражение сдержанного интереса, приличествующего в присутствии столь дорогого клиента, осведомился Зотик.

— Дело достаточно сложное и опасное, — заговорил трагическим тоном клиент, — настолько опасное, что мы долго не могли найти подходящую кандидатуру.

Попытка толстяка придать своему лицу выражение суровости и значительности выглядела так комично, что Зотик не выдержал и прыснул в кулак от смеха, еле успев прикрыться. Справившись с собой, он выпрямился, проговорил смущенно:

— Извините. Знаете ли, болота… Простудные заболевания…

М-р Дж. М. некоторое время непонимающе смотрел на него, наконец, продолжил:

— Из-за боязни повредить репутации нашей компании мы не можем обратиться в Космопол. Эти костоломы и распылители планет все испортят. Да к тому же имеется конвенция о невмешательстве во внутренние дела Нейтральной зоны… Хотя… — м-р М. слегка замялся. — Пираты бесчинствуют на галактических трассах, а потом проматывают награбленное в Нейтральной зоне, и это почему-то считается внутренним делом… М-м… да-с…

— Ну, положим, настоящие пираты проматывают награбленное на фешенебельных курортах обеих федераций и Южно-Азиатского союза. В нейтральной зоне кантуется только мелкая шушера, там же негде тратить деньги! — глубокомысленно вставил Зотик.

М-р М. уставился задумчиво на Зотика, медленно помаргивая своими беззащитными голубенькими глазками.

Зотик стесненно кашлянул, спросил нерешительно:

— Э-э… Я не совсем понял, за чьей женой или мужем я должен следить?..

Выражение наивной беззащитности на лице толстяка сменилось крайним изумлением, и он ошеломленно спросил:

— Какая жена? Чей муж?

— Н-ну… Не знаю… Ваш, или вашего компаньона…

— Что вы имеете в виду? — с подозрением осведомился м-р М.

Детектив с ужасом увидел, как вожделенный аванс уплывает обратно в бесконечность, из которой возник так неожиданно. Приняв монументальный вид, Зотик отчеканил:

— Сэр, я прошу точно и ясно изложить суть задания.

М-р М. с уважением глянул на него и спохватился:

— Ах, да. Видимо я, как всегда, начал с конца, — смущенно проговорил м-р М. — Как вы знаете, наша компания занимается производством жевательной резинки и некоторых еще кондитерских и парфюмерных товаров. Но с некоторых пор наши корабли с грузом начали исчезать с галактических торговых путей.

Воспользовавшись паузой, стремясь при этом выгодно продемонстрировать свою осведомленность, Зотик с достоинством изрек:

— Но ведь жевательная резинка никогда не служила предметом межзвездной торговли. Колонии слишком бедны, чтобы ее покупать, а иные цивилизации слишком отстали от землян, чтобы ее жевать.

Зотику показалось, будто м-р М. с уважением глянул на него, однако счел нужным заметить:

— Видите ли, молодой человек, мы снабжаем только те миры, которые способны платить за нашу резинку и парфюмерию. Для этого у нас имеется небольшой, но первоклассный флот грузовых судов. По всей видимости, какая-то пиратская шайка нашла рынок сбыта для нашего товара. Скорее всего, это еще не открытая научниками планета, населенная разумными существами, обладающими зубами, и цивилизованными настолько, что они способны жевать резинку. Если грабеж будет продолжаться с той же интенсивностью, мы можем разориться.

Радужный денежный туман перед глазами Зотика вдруг рассеялся, и он не смог сдержать испуганного возгласа:

— Но ведь это уголовное дело! К тому же придется иметь дело с пиратами!

— Так мы и платим по высшей ставке, — покровительственно улыбнулся м-р М. — А к вам мы обратились потому, что вы весьма фотогеничны, и ваше, бесспорно блестящее расследование, мы используем в рекламных целях. Представляете? Плазменные транспаранты в зонах выхода, тысячекилометровые буквы: — "Космические пираты рискуют жизнью, ради жевательной резинки Бубль-Гум".

— Э-э… — хрипло затянул, потрясенный грандиозностью картины Зотик, — вы меня не так поняли… Дело в том, что поиск придется вести по всей обитаемой зоне Галактики…

— С этим улажено! — движением опытного картежника м-р М. выбросил на стол пульт дистанционного управления размером с колоду карт. — Вам необходимо лишь активизировать его, приложив к соответствующим местам на задней панели четыре пальца вашей правой руки. Новенький, с иголочки, корабль находится на орбитальном складе компании «Локхид». Поверьте, таких нет еще и у Космопола, не говоря уж о военном флоте. Корабль мы предоставляем в аренду, с правом выкупа. Многие ведь астронавты мечтают к пенсии заполучить собственный корабль…

— Нет, нет, я другое имел в виду! — не решаясь притронуться к пульту, воскликнул Зотик. Однако искушение было так велико, что ему пришлось спрятать руки под стол. — Я ведь не могу появляться в секторе пространства, принадлежащем Восточной федерации, пока не выплачу штраф в размере трех миллионов галларов, или не отработаю его на меркурианских рудниках. Сами понимаете, заработать столько в наше время даже на добыче тяжелых металлов довольно сложно. Отрабатывать пришлось бы до глубокой старости. Я никак не мог с этим смириться.

— Ах, молодость, молодость… — добродушно рассмеялся дядюшка Бубль-Гум, потом, доверительно снизив голос, спросил: — Что же вы натворили в Москве, что на вас повесили такую астрономическую сумму? Неужели Кремль развалили?

Зотик стеснительно потупился. Щадя его, м-р М. продолжил обычным голосом:

— Неужели вы думаете, что, принимая решение нанять вас, мы не изучили вашу биографию? Нам известно ваше деятельное участие в беспорядках, учиненных в Москве анархистствующими студентами. И решение суда, который присудил вам такой неподъемный штраф, и ваш гонор, не позволивший попросить меценатов взять вас на поруки, и ваш побег, прямо с меркурианского этапа. И все ваши похождения в Нейтральной зоне, и ваш нелегальный переход границы, и сколько вам стоило купить вид на жительство… Нам не понятно лишь одно; почему вы с таким необузданным нравом не остались в пиратах?

Зотик приосанился, высокомерно выговорил:

— Я бы вас попросил… Я никогда не был пиратом. Я был благородным вольным астронавтом.

— Да какая разница… — брезгливо покривился м-р М.

В этот момент во дворе коттеджа что-то ахнуло, огненная пелена на мгновение заволокла все окна, заложило уши. М-р М. от неожиданности подскочил в кресле и, разинув рот, уставился на Зотика.

Частный детектив, будто оказавшись в родной стихии, мгновенно приняв спокойный и уверенный вид, величественно выговорил:

— Не обращайте внимания. Это мой дядюшка изобретает новое средство от комаров.

М-р М. еле-еле перевел дух, и почему-то шепотом спросил:

— А ультразвуковой излучатель… Он что, плохо отпугивает комаров?

— Видите ли, нынешних комаров уже ничем не испугать. Но мой дядюшка… Он страшно упрям.

— Как я вас понимаю! — с энтузиазмом воскликнул м-р М. — Упрямство стариков может буквально довести до взрыва…

— Стариков? При чем здесь старики?.. — удивился Зотик.

— Так на чем мы остановились? — вновь приняв деловой вид, осведомился м-р М.

— На трудностях пересечения границ… — искательно протянул Зотик.

М-р М прежним изящным движением завзятого картежника выбросил на стол кредитную карточку:

— Мы выплатили за вас штраф российскому правосудию, а здесь небольшой аванс на непредвиденные расходы…

Зотик судорожно глотнул, увидев число, тускло горящее на микродисплее карточки. Дядюшка Бубль-Гум доверительно шепнул:

— Отныне число будет высвечиваться от прикосновения лишь ваших пальцев…

— А если я не справлюсь с заданием? — почему-то тоже шепотом спросил Зотик.

— Ничего страшного! — радушно улыбаясь, воскликнул дядюшка Бубль-Гум, пододвигая поближе к Зотику листы неуничтожимой силикатной бумаги. — Если пираты вдруг прекратят грабить наши корабли, поработаете у нас пилотом-экспедитором. Это все же лучше, чем меркурианские рудники. Наши пилоты иногда за один рейс зарабатывают больше, чем тот аванс, что вы получили… Вместе с вашим штрафом…

Зотик пробежал глазами текст контракта. В тексте ничего особенного не содержалось, разве что в пункте о залоге говорилось, что до полной выплаты стоимости корабля, Зотик предоставляет в залог компании "Бубль-Гум и внуки" все свое движимое и недвижимое имущество. Он с большим трудом удержался от смеха, сравнив стоимость своего имущества, и стоимость корабля суперкласса. После чего не дрогнувшей рукой подписал контракт. Второй экземпляр тут же исчез, как по волшебству, а м-р М. осведомился:

— У вас не возникло каких-либо версий?

— Признаться, я представить себе не могу пирата, который пошел бы на риск встречи с патрульным крейсером ради жевательной резинки… — рассеянно проговорил Зотик.

— Что-о-о?!. — м-р М, рассерженно выпучив глаза, уставился на Зотика. — Вы не знаете. Что такое жевательная резинка фирмы "Бубль-Гум и внуки"… — по мере того, как он говорил, голос его снижался, и к концу фразы снизился до трагического шепота.

Растерявшись, Зотик долго не мог сообразить, как выпутаться, а м-р М. тем временем наливался гневом. Казалось, он превратился в термоядерную космическую мину и в нем уже активизировался взрыватель; еще мгновение, и он испепелит незадачливого детектива вместе с его убогим агентством. Пытаясь хотя бы ослабить силу взрыва. Зотик растерянно пробормотал:

— Откуда мне знать? Такие вещи мне не по карману…

Странно, но столь откровенное признание в нищете, предотвратило взрыв. Толстяк снова мгновенно превратился в добродушного торговца жевательной резинкой. Чтобы окончательно вернуть его расположение, Зотик принял деловой вид и высказал первую версию:

— Можно предположить, что конкуренты из стран Восточной федерации возымели желание раскрыть секрет состава вашей резинки. Те партии товара, что похищены с галактических трасс, им нужны для анализа…

М-р М. перестал помаргивать, и восторженно поглядел на Зотика. Но тот, видимо, не зря числил себя неплохим психологом; за выражением восторга он прочел тщательно скрытое сожаление о потраченных деньгах. Но, возможно, восторг был вызван и тем, что м-ру М. впервые в жизни довелось лицезреть столь изумительного идиота. Однако м-р М. был хорошо воспитан.

— Видите ли, — заговорил он после короткой паузы, — для анализа достаточно купить в одном из наших магазинов на территории Восточной федерации только одну коробочку жвачки. Труднее найти метод химического анализа, который не разрушал бы сложную структуру компонентов. Подобного метода наши конкуренты не смогли найти в течение целого века, а теперь нас это не пугает; рецепт застрахован. К тому же, все страны, колонии и независимые планеты Земного Содружества подписали конвенцию. Так что, даже если специалисты какой-нибудь фирмы самостоятельно откроют рецепт, они не смогут им воспользоваться. А если попытаются, дело может дойти до введения экономических санкций и военного вмешательства.

— Вы полагаете. Что из-за жвачки кто-то рискнет пригрозить войной?! — не сдержавшись, изумленно вскричал Зотик.

— Вы опять?!. — в м-ре М. вновь активизировался взрыватель.

Движением ковбоя, выхватывающего кольт, он выдернул откуда-то из-под пиджака плоскую золотую коробочку, с мелодичным звоном открыл ее, дрожащими от возмущения пальцами извлек из ячейки нежно-розовый кирпичик, сунул его в рот, и с неподражаемо благоговейным видом принялся жевать. Сейчас же комната наполнилась благоуханием цветов райского сада.

Именно — райского! Писатели любят писать о благоухании тропических цветов, но у Зотика на это давно сформировался свой взгляд. За свою бытность вольным астронавтом он успел побывать в тропических лесах многих планет, и везде, с изумительным постоянством, его преследовала вонь тухлых яиц. Даже на Венере. А ведь там Человечество хотело воплотить свою мечту о райском саде.

После первой космической колониальной войны Человечество так напугалось колоссальных жертв "Звездного огня", в котором гибли эскадры и мятежные планеты, что на всепланетной мирной конференции порешило заключить вечный мир, а военные корабли использовать для реконструкции Венеры. Гигантские супердредноуты несколько лет таскали к Венере астероиды, свалили на нее несколько ледяных спутников Сатурна. Этой своей возней чуть не столкнули с орбит Меркурий, Землю и Марс. Орбита Венеры моталась от меркурианской до земной, потом еле откорректировали. Но вместо райского сада на Венере образовались жуткие джунгли, населенные невероятными и страшно опасными зверями; и не подумаешь, что их предками были безобидные земные животные. А после Первой колониальной войны последовали Вторая, и Третья, и Четвертая…

М-р М. жевал. Благоухание прошло через все возможные спектры сочетания ароматов. М-р М. выдул изо рта пузырь и, со свистом набирая носом воздух, принялся надувать его. Зотик с крепнущим уважением наблюдал. Вот радужный пузырь скрыл всего м-ра М., в комнате сгустилось грозное предощущение катастрофы, повеяло грозовой свежестью… Сверкнула молния!.. Ба-бах-х!!!

— Вот что такое "Бубль-Гум и внуки", — еле переводя дыхание, проговорил м-р М.

— Да-а… — только и нашелся, что возразить Зотик.

— Ага! Жуете большой Бубль-Гум! — влетел в комнату полный слез крик. — А я как бы и не при чем?!

Вслед за криком в комнату вбежал закопченный, чумазый, белобрысый мальчишка лет тринадцати.

— Ну что ты!.. Как можно?!. Мы только чуть-чуть попробовали… — лицо м-ра М. расплылось, как блин на сковородке, и стало похожим на "Дядюшку бублика", нарисованного на вывеске булочной. — Вот, это тебе, — он вытащил еще одну золотую коробочку, со сверкающей картинкой, нарисованной алмазной пылью на крышке.

Мальчишка, нисколько не смущаясь, завладел коробочкой, и, забыв поблагодарить, направился к двери.

Усилием воли, обретя дар речи, Зотик прошептал:

— Это же целое состояние…

— Не волнуйтесь, — ласково глядя вслед мальчишке, промурлыкал м-р М. — Это в счет вашего будущего гонорара…

Чтобы не выразиться на старинном русском языке от неожиданности, Зотик крикнул вслед мальчишке на интерлинге:

— Ареф, надеюсь, ты не очень пострадал от взрыва?

— Я успел укрыться в коконе, — недовольным тоном, обернувшись в дверях, ответил по-русски мальчишка и исчез.

— Прелестный мальчуган, — благосклонно покивал Зотику м-р М. — Для нас это было немаловажным фактором, что вы так трогательно заботитесь о своем малолетнем родственнике.

— Да-да, его мать незадолго до смерти попросила присмотреть за ним. В Восточной федерации оставлять мне его не хотелось на правах бедного родственника, и в пансион, или закрытую школу отдавать тоже не хотелось — там ведь готовят одних снобов и конформистов, да и вообще, людей, мало приспособленных для самостоятельной жизни, — рассеянно проговорил Зотик.

— Это ваш братишка или племянник? — вежливо осведомился м-р М.

— Дядя, — коротко обронил Зотик, напряженно размышляя о том, не потребовать ли обратно контракт.

Подписав сгоряча бумагу, теперь, слегка поразмыслив, Зотик понял, что запросто может оказаться зернышком между двумя жерновами — Восточной и Западной федерациями. Эти жернова не сдвигаются только потому, что в них, извольте видеть, гуманизм на высшем уровне, и незыблемы права человека. У человека, видите ли, должно быть законное право даже на то, чтобы быть преступником, и жить по законам преступного мира. Их законники когда-то пришли к выводу, что право на жизнь и свободу имеют и те люди, что поссорились с Законами обеих федераций. Если им, федерациям то есть, надоест корчить из себя гуманистов и терпеть все безобразия, что творят пираты, кстати, на территориях федераций и того же Южно-Азиатского союза, они просто сдвинутся…

— Разве так бывает?! — изумился м-р М. — Ведь давно уже никто не летает на субсветовых скоростях…

"К тому же, — продолжал размышлять Зотик, — быть пиратом — одно, а шарить в Нейтральной зоне, будучи сыщиком, со-овсем другое дело! Но Ареф, чертов сорванец, смылся, унося в зубах добычу, и наверняка уже ополовинил коробочку, сидя с дружками на своей половине сарая, которая служит ему мастерской. Все, обратной дороги нет…" — обречено вздохнул Зотик.

Увидев вопросительный взгляд голубых глаз, переспросил:

— Что вы сказали? Ах, про субсветовые скорости… При чем здесь это? Просто, его мамочка, а моя бабушка, обладала уникальным здоровьем, неизбывной жаждой жизни, и тягой к романтическим и опасным приключениям. Она вбила себе в голову идею, что непременно должна увидеться со мной и кинулась разыскивать меня в Нейтральной зоне. По пути влюбилась в вольного астронавта… Или в нее влюбилось человек пять… Короче говоря, во время перестрелки в нее попал шальной разряд бластера. Перед смертью она поручила мне своего сына, а моего дядюшку. Ее волю передал мне один из оставшихся в живых возлюбленных, или влюбленных, а потом и он куда-то исчез… — Зотик на ходу сочинил, на его взгляд, достаточно правдоподобную историю, лишь бы она не выглядела банальной.

На самом деле он никак не мог объяснить себе, каким образом его, весьма аристократичная бабушка, попала в сомнительную компанию вольных астронавтов, которые от пиратов отличались только тем, что вызывали на дуэль всех, кто отваживался назвать их пиратами. Ареф тоже толком объяснить не мог. Говорил, что бабушка среди ночи погрузила его вместе с гирей на шлюпку, потом они пересели на корабль, куда-то долго летели, потом началось что-то невообразимое. Это невообразимое Ареф пересидел в спасательной капсуле, так что толком ничего не видел.

— Как романтично!.. — вскричал м-р М., сморкаясь в огромный носовой платок, расцвеченный сочными, разноцветными бутонами цветов.

— Это у нас семейное, — гордо сообщил Зотик.

— Итак, вы приступаете к работе?

— Разумеется, с достоинством изрек Зотик. — Последний вопрос: каковы ваши потери от космического разбоя?

— Потери?.. — м- р М замялся. — Вообще-то, это коммерческая тайна… Но вам, я полагаю, знать необходимо. То, что вы получите в виде гонораров за конкретные операции, плюс — почасовая оплата, составят лишь мизерную часть наших потерь.

С этими словами м-р М выкарабкался из кресла и выкатился из офиса.

Несмотря на свои опасения, Зотик ощутил, как дыхание его сперло в груди, и он почувствовал, что взлетает. Взлетев, запорхал в густой стае шелестящих радужных бумажек, всеобщей валюты — галларов. Галлары порхали, порхали, как яркие бабочки, щекотали его тело, ставшее необыкновенно чувствительным, и это было невыразимо приятно.

— Ты что, оглох?! — ворвался в его сон противный, ломкий мальчишеский голос. — Я тебя спрашиваю, это был клиент? Тебя, наконец, наняли?

— Да, наняли! — с вызовом бросил Зотик, с трудом переведя дух от сказочного видения, посетившего его. — Сегодня же я начинаю расследование. А тебе придется купить компьютерного наставника. Дело у меня опасное…

— Я под твоего наставника подсуну пиропатрон и отправлю в космос. Вот еще, на каждом шагу слушать: — "Не шмыгай носом… Вытащи руки из карманов… Это слово плохое, его нельзя употреблять в разговорной речи…" Тьфу, пакость… Придется тебе, племянничек, из двух зол выбирать меньшее: либо я буду под твоим неусыпным присмотром, либо останусь вообще без присмотра. Твоей бабушке очень бы не понравилось такое непочтительное отношение к родному дядюшке.

— Шантажист, пират, негодяй… — с неизбывной тоской проныл Зотик.

— А племянничек-то в меня… — гнусно усмехаясь, протянул Ареф, но тут же став серьезным, потребовал: — Покажи контракт.

Зная, что от Арефа так просто не отвязаться, Зотик выудил со дна девственно пустого ящика стола контракт, и протянул Арефу. Мгновенно пробежав глазами бумагу, Ареф восторженно вскричал:

— Ты что, совсем кретин?! Ты разве не понимаешь значения фразы: "Все имущество, и движимое, и недвижимое"? После того, как мы найдем мамино завещание, ты со своей доли целую эскадру кораблей сможешь купить…

— Не болтай чепухи! — разозлился Зотик. — У бабушки было кое-что скоплено на старость, но она все успела промотать. При этом заявляла: — "Схоронят, на земле не оставят…"

— Перед тем, как сунуть меня в капсулу, она сказала, что у нее очень большое состояние, и она его все завещает нам с тобой, пополам.

Зотику вдруг стало страшно, но он тут же натужно хохотнул, проговорил:

— Да ну, ерунда какая! Если я потеряю корабль, заплачу за него из бабушкиного наследства… Если, конечно, оно есть…

— Об этом ты с адвокатами дядюшки Бубль-Гума будешь говорить! Если ты потеряешь корабль, даже еще не найденное наследство автоматически станет принадлежать дядюшке Бубль-Гуму, — отрезал Ареф.

— Ну, ты шибко много знаешь! — зло вскричал Зотик.

— Побольше тебя, — отрезал Ареф. — Я пошел собираться, — и резко развернувшись, исчез за дверью.

Зотик несколько минут посидел неподвижно, собираясь с мыслями. "С чего начнем?" — мысленно задал он вопрос, пододвигая к себе карманный пульт управления. Тут он сообразил, что на столе чего-то не хватает. Когда м-р М. укатывался за дверь, на столе лежало три предмета: карманный пульт, кредитная карточка и початая коробочка со жвачкой. Коробочка исчезла.

— И когда он успел?.. — потрясенно прошептал Зотик. — Ну, погоди! Ну, я тебе покажу… — тут же спохватившись, растерянно пробормотал: — И откуда это у него?.. — Вздохнув. Зотик пробормотал: — Ладно, после вздую… Ну-с, и с чего же мы начнем, мистер частный детектив?..

О том, с чего начинать, он не имел ни малейшего понятия. А потому для начала решил войти в права собственности. Он поклялся себе, что корабль будет его, во что бы то ни стало. Зотик приложил пальцы к четырем красным кружочкам. Расположенным полукругом на тыльной стороне пульта. На панели тут же засветились разноцветные огоньки и мужественный, низкий голос дубленого корсара, грозы космических океанов, зазвучал в комнате:

— К вашим услугам, сэр!

— Выйти на круговую орбиту вокруг Земли, подать шлюпку.

— Параметры, сэр?..

— Чего?..

— Я запрашиваю параметры орбиты, сэр.

— А-а… ну-у… э-э… — Зотик от волнения никак не мог сообразить. — Над моим коттеджем, по пеленгу… — наконец выпалил он.

— Свободный уровень… Апогей… Перигей… Наклонение… Высылаю шлюпку. Конец связи.

— Ууу-ф… — Зотик отер пот со лба. — Надо же, какой прокол… Хорошо, Ареф не видел, а то перестал бы верить, что я штурманом ходил…

Развернув кресло, он придвинулся к телексу, бездействовавшему с самого момента его покупки, вложил в щель терминала кредитную карточку, подождал, пока на мониторе появится изображение. Появилась невероятной красоты блондинка, с декольте до пояса.

— Я вас слушаю, сэр? — чарующим голосом пропела она.

Зотик ощутил еще один мощный прилив энергии и уверенности. Блондинка на мониторе, после предъявления кредитной карточки, свидетельствовала о необыкновенном финансовом успехе клиента. Большинство граждан на мониторах видят озабоченных молодых людей, когда обращаются в сферу обслуживания. А тем, чей счет на последнем издыхании, обычно являются безобразные старухи.

— Чего изволите заказать? — еще более чарующим голосом осведомилась блондинка.

— Стандартное снаряжение частного детектива высшей категории для работы в полевых условиях, — стараясь придать голосу как можно больше солидности, отчеканил Зотик.

— Через двенадцать минут ваш заказ будет доставлен, — многообещающе, будто отвечая на любовное признание, пропела блондинка и исчезла.

Вытащив из щели терминала кредитную карточку, Зотик оглядел свой убогий кабинет, проговорил задумчиво:

— Ну вот, и начинается новый виток в моей жизни… Что-то шибко круто вверх он загибается…

Он уже ощущал на своем лице попеременно, жаркие и ледяные дыхания чужих планет, треск бластерных разрядов в защитных полях, азарт погони и радость побед. И томный отдых на самых фешенебельных курортах.

Зотик вышел на крыльцо коттеджа. И, будто почувствовав необратимость перемен, растрескавшееся от старости и сырости крыльцо рухнуло под его тяжестью. Извернувшись как кошка, Зотик прыгнул на вымощенную диким плитняком дорожку, вившуюся прямо по краю камышовых зарослей, лишь чуть-чуть не достигавших веранды коттеджа.

— Вернусь после дела, куплю коттедж на берегу океана, — пробормотал Зотик, — где- нибудь в Калифорнии… Или… Или… На Алтае… — от последней возможности у Зотика даже дыхание захватило.

В небесах раздалось низкое гудение, и тут же, будто возникнув прямо из болотных миазмов, над берегом болота завис расписанный яркими рекламными надписями небольшой турболет службы доставки. Покачавшись, выбирая место для посадки, он вдруг сорвался вниз и замер над дорожкой. Днище машины оказалось в десяти сантиметрах от камня.

— М-мастер… — с уважением протянул Зотик. Он представлял, в каких местах приходилось приземляться службе доставки.

Откатилась в сторону дверь в круглом боку машины, и давешняя блондинка нарисовалась в проеме, как на портрете. Держа кончиками пальцев, она несла модную куртку из черной, матовой кожи. Радушно улыбаясь, она произнесла:

— Фасон мы подобрали в зависимости от вашего возраста и телосложения. У вас сложение — как у юного Геракла.

Зотик расправил плечи и слегка повел головой, чтобы продемонстрировать свой классический русский профиль и гордую посадку головы на могучей шее. Содрав с себя глупый клетчатый пиджак, он зашвырнул его в болото.

Блондинка осторожно, будто помогала одеваться полупрозрачному от аристократизма принцу крови, облекла плечи Зотика курткой, нежно пропела над ухом:

— Бластер новейшей конструкции выскальзывает из рукава прямо в ладонь и готов к действию. Парализатор в левом рукаве. Смотрите, не перепутайте. Мощный, армейский бластер — в чемоданчике экспресс-лаборатории. Оружие зарегистрировано, разрешение на ношение имеется, и действует на всех планетах Земного содружества… Брюки будете примерять?

— Нет-нет… — испуганно пролепетал Зотик.

Блондинка на секунду исчезла в машине, появилась снова с элегантно перекинутыми через руку черными, немыслимой красоты, брюками. В другой руке она несла небольшой изящный чемоданчик экспресс-лаборатории. Вручив вещи Зотику, она нырнула в свою роскошную карету, гудение усилилось, и все исчезло. Только Зотик, из почиканного молью субъекта неопределенных занятий, с темным прошлым, превратился в преуспевающего, весьма недурного собой, юношу. Особенно после того, как он стянул с себя брюки, хоть и классического покроя, но с бахромой по низу штанин, и заменил их на часть комплекта супер-детектива.

Зотик поглядел на сарай, стоящий метрах в тридцати от коттеджа. Ареф все не показывался. И тут Зотик будто молнией ударило: он же забыл вытащить из карманов пиджака пульт и кредитную карточку! Вон, лишь уголок клетчатой ткани виднеется посреди водяного окна!

Еще не осознав толком случившегося, привыкший сначала действовать, а потом думать, Зотик влетел в болото и, разбрызгивая ошметья тины, ринулся спасать свое достояние. Сейчас же опора ушла из-под ног, болото заколебалось, пошло плавными, тяжелыми волнами, Зотик в панике дернулся назад, но жижа уже заползала за воротник куртки. Вдруг в штанах что-то глухо хлопнуло, и он ощутил, как его от бедер до пояса мягко сдавило и мощно повлекло вверх. Переведя дух, Зотик огляделся; он торчал из середины толстого тороидального баллона. Уголок клетчатой ткани виднелся совсем рядом. Первым делом Зотик потянулся за ним, и еле успел ухватить кончиками пальцев. Мягко, но неотвратимо, его тут же вернула в вертикальное положение какая-то сила. "Ладно, после разберемся", — решил он и поскорее переправил из карманов мокрого пиджака пульт и кредитную карточку в карманы своей новой куртки. После чего Зотик поболтал ногами, но опоры не нащупал. Тогда попробовал грести руками, но до воды мог дотянуться лишь кончиками пальцев. Пробормотал, саркастически усмехаясь:

— Однако высококачественный набор мне подсунули…

Загребая ногами, с большим трудом сумел развернуться лицом к берегу. После чего решил, как утка, грести ногами, но лишь беспомощно поболтался на месте, подобно поплавку. Сплюнув от досады в воду, поглядел на чемоданчик экспресс-лаборатории. Все инструкции и описания наверняка находятся там.

От сарая-мастерской-спортзала, перекосившись на одну сторону под тяжестью висевшего на плече пятнистого рейнджерского вещмешка, шел Ареф. Подойдя поближе, сбросил мешок на землю, и удивленно спросил:

— Эй, что ты там делаешь?

— Не видишь, комплект частного сыщика испытываю, — хмуро откликнулся Зотик.

— А, ну, испытывай… — Ареф растянулся на траве и, положив голову на мешок, задумчиво уставился в небо.

Прошло несколько минут, во время которых Ареф с подчеркнутой невозмутимостью лежал, а Зотик лихорадочно перебирал в уме варианты своего спасения. Да чтобы при этом еще и лицо не потерять.

Первым нарушил молчание Ареф:

— Ну, и долго ты еще будешь испытывать?

— Сколько надо, столько и буду! — сварливо отрезал Зотик.

И тут он сообразил, что его не кусают комары. Неужели Арефу удалось их распугать?! Зотик задумчиво покачался на воде. Подумал: — "Этак тут долго можно торчать… А сейчас шлюпка приземлится…"

Пряча глаза, он хмуро проговорил:

— Ареф, кинь мне какую-нибудь веревку…

— А я-то думал, ты из гонора хотя бы до вечера выдержишь… — ухмыльнулся Ареф, извлекая из мешка моток черного шнура. Зотик не сразу сообразил, что это лассо. Петля точно легла на его плечи и начала затягиваться.

— Ты что делаешь?! — заорал Зотик. Сдергивая петлю.

— Из болота тебя вытаскиваю… — невозмутимо откликнулся Ареф, продолжая тянуть лассо.

Петля стиснула ладонь Зотика и повлекла его к берегу. Молча, он выполз из трясины, оглядел себя. Роскошный костюмчик превратился в черт те что. На нем даже проросли какие-то ворсинки. Они шевелились, жадно втягивая болотную грязь. Ощущалось, что и с внутренней стороны шевелятся ворсинки. Через несколько секунд все кончилось, а Зотик ощутил, что и нижнее белье тоже разом высохло и посвежело; то есть он почувствовал себя абсолютно комфортно, будто только что в бане попарился.

Ареф ходил вокруг Зотик и издавал нечленораздельные восторженные восклицания. Потом безапелляционным тоном заявил:

— Мне тоже нужен такой костюм!

— Между прочим, он стоит гораздо дешевле тех двух коробок жвачки, которые лежат у тебя в карманах, — парировал Зотик.

Ареф машинально ухватился за свои оттопыренные карманы, а Зотик безжалостно добил его хуком слева:

— К тому же, стандартные комплекты сыщиков суперкласса, на рост меньше шести футов не выпускаются.

В этот момент в небесах кто-то взял аккорд на басовых струнах арфы, камыши расстелились по поверхности болота, трясина испуганно хрюкнула, и в воздухе возник радужный кокон. Он покачался над землей и осторожно опустился прямо перед Зотиком с Арефом. Радужное сияние силовых полей померкло, и проявились контуры каплевидного тела матово-черного цвета. В округлом боку образовалось овальное отверстие, оттуда выдвинулся трап, и звучный женский голос вежливо пригласил:

— Шлюпка подана, сэр!

— Пошли, пират, — мрачно проговорил Зотик, направляясь к люку.

В коротком коридоре Зотик открыл одну из дверей. Он правильно угадал, за ней оказался багажный отсек, тут же звучный женский голос оповестил:

— Шлюпка готова к походу. Запасов пищи и снаряжения — на два года автономного полета, биотрон запущен в действие.

— Бросай сюда свой мешок, — кивнул Зотик Арефу.

В рубке управления уже стояли два кресла в глубине полусферического экрана. Зотик уселся в кресло пилота, Ареф без долгих раздумий занял кресло штурмана, и полусфера экрана сомкнулась за их спинами.

Развалясь в кресле, Зотик осведомился:

— Какова готовность к походу корабля?

Женский голос четко отрапортовал:

— Корабельные трюмы укомплектованы стандартным набором пищи и снаряжения на экипаж численностью в пять человек, из расчета на пятьдесят независимых лет.

— Хорошо. Я сейчас активизирую сторожевую систему коттеджа, и отправимся…

— Сэр, вы можете сделать это прямо из шлюпки, — предупредительно информировал голос.

Сейчас же пульт перед Зотиком ожил. Зотик произнес код своего «сторожа», через несколько секунд женский голос доложил:

— Сторожевая система вашего коттеджа активизирована, сэр.

— Хорошо, — Зотик поудобнее устроился в кресле. — Седьмой сектор Нейтральной зоны, Шверт-сити, салун Грелли Большого Пуза. Старт!

Вежливый женский голос вкрадчиво сообщил:

— Сэр, в полетах над поверхностью планеты, автопилот используется лишь в транзитных коридорах…

Из пульта выдвинулся штурвал, с черными рубчатыми рукоятками. Зотик несколько секунд ошеломленно разглядывал его, а тем временем белесая поверхность экрана как бы растворилась в толще стереоизображения; на экране заиграл яркими красками знакомый пейзаж: покосившийся коттедж, сарай, болото, двое мальчишек неподалеку, с завистью глядящие на шлюпку.

— Вместо того чтобы шляться по девкам, лучше бы на курсы пилотов походил, — насмешливо проговорил Ареф. — Техника каждый год совершенствуется…

— Много ты понимаешь, — проворчал Зотик и взялся за штурвал. — Да во всей Нейтральной зоне не найти было лучшего пилота…

С этими словами он двинул рычажок мощности, как всегда делал, сразу на два деления, и еле успел взять штурвал на себя. Шлюпка с неожиданной легкостью сорвалась с места. Все же за дерево они зацепились. Даже не зацепились, а врубились буквально лбом. Хорошо хоть, защитные поля включались автоматически. Силовое поле отклонило дерево в сторону, вырвав его при этом с корнем, протащило вдоль борта, и лишь после этого отпустило. Зотик обернулся, и успел заметить, как огромная ива, кружась, летит в болото.

— Двигатель шлюпки в двенадцать раз мощнее стандартного, — предупредительно сообщил женский голос.

— Дерево на память, что ли, хотел прихватить? — глумливо ухмыляясь, осведомился Ареф. — Или это особый шик лучших пилотов Нейтральной зоны?

Зотик двинул рычажок мощности на одно деление назад, и полет выровнялся. Они мчались в стратосфере. Внизу медленно поворачивалась вогнутая чаша Земли.

— Через семь минут вы пересечете границу Нейтральной зоны, — предупредительно сообщил женский голос.

— Вот и хорошо. Проверим, как сработает идентификационная система, и есть ли у меня бессрочная виза, — пробормотал Зотик.

Над самым пультом, на большой полусфере экрана образовался черный квадрат, а потом там проявилась обыкновенная крупномасштабная географическая карта, и по ней довольно быстро бежала крошечная искорка.

— Вот это вещь! — восторженно выдохнул Зотик.

— Космическая техника компании «Локхид» самая надежная и удобная в эксплуатации во всей обитаемой зоне Галактики, — пропел вкрадчивый женский голос.

— Заткнись! — бросил Зотик. — Что за идиотские модуляторы тебе поставили? Не могли сделать нормальный голос?

— Есть, сэр, разговаривать нормальным голосом! — рявкнул низкий бас. — Я посчитал, что шлюпка — женского рода, и должна разговаривать женским голосом…

— Ты еще и считать умеешь? — притворно изумился Зотик.

— Так точно, сэр! Я работаю во всех системах исчисления…

— Слушай, заткнись, а?.. — жалобно попросил Зотик.

Что-то скрипнуло, и повисла тягостная тишина. Рядом восторженно хохотнул Ареф. На мониторе пульта вдруг возникло лицо пожилого человека. Человек вгляделся в Зотика, потом скороговоркой произнес:

— Зотик, частный детектив, гражданин России и Восточной федерации, идентификационный номер… — последовала целая очередь цифр и букв. — Бессрочная виза… Свободное пересечение границ… Что будете декларировать? — осведомился таможенник.

— Ничего. У нас стандартное походное снаряжение космической шлюпки. Цель поездки — деловая, связана с моей работой, — вежливо откликнулся Зотик.

Таможенник Нейтральной зоны так и не объявился. Зотик знал, что у Нейтральной зоны, как и положено, были таможни, но таможенников частенько не оказывалось на постах, потому как они занимались вульгарной контрабандой.

Приземлился Зотик относительно благополучно, если не считать, что трое каких-то парней, стоявших на площадке, от удара силовых полей улетели в кусты.

— Да-а… — протянул Ареф. — Пилот ты уникальный. Это ж надо, летаешь целых десять минут, и ни разу не разбился… Но зато тебе сейчас эти дядьки зададут, только из кустов выберутся…

Зотик промолчал, вылезая из кресла. Полусфера обзорного экрана разомкнулась, и он направился к выходу, Ареф поспешал за ним. Троица пострадавших от Зотикова лихачества, уже выбралась из кустов, и с угрожающим видом разминая кулаки, направлялась к шлюпке. Но, увидев Зотика, остановились, и нерешительно запереглядывались. Не обращая на них ни малейшего внимания, Зотик проследовал к дверям салуна.

К его удивлению, сразу за дверями оказалось нечто, похожее на гардероб, а путь дальше Зотику преградил гигантского роста старикан в швейцарской ливрее. Левая половина лица его была обожжена, а левая рука еще не регенерировалась полностью; глупо суетилась в рукаве, не высовываясь наружу. Видимо в старика недавно попал разряд бластера.

— Мистер, сдайте, пожалуйста, вашу куртку в гардероп, — величественно выговорил швейцар, мощно, будто муху подушкой о стену, прихлопнув заключительную букву "п".

— Вот еще, новости… — пробормотал Зотик, и попытался обойти швейцара.

Но мощный старикан наглухо перекрыл проход.

— Я что, в людном месте должен сидеть в нижнем белье?! — возмущенно вскричал Зотик.

— У нас такой порядок, — терпеливо проговорил швейцар.

— Это у вас такой порядок, — нажимая на слово «вас», проворчал Зотик. — А я буду в куртке.

— Если вам не нравятся наши порядки, валите в другое заведение; вон, напротив. У нас приличное заведение, а там на прошлой неделе укокошили восьмерых. Сдавайте куртку, или выметайтесь!

Бить старика, тем более инвалида, у Зотика просто не поднялась бы рука. А потому, выругавшись на древнерусском, он стянул с себя куртку, повесил в ячейку, дверцу которой предупредительно распахнул швейцар.

Взявшись за пряжку пояса, Зотик спросил ядовито:

— Штаны тоже снимать?

— Штаны не обязательно, — невозмутимо проговорил швейцар. — Только вытащите и положите в шкап ту штуковину, что лежит в заднем кармане.

Зотик запустил руку в задний карман брюк и вытащил обыкновенный эфес меча. Почему-то без клинка. Там, откуда должен был торчать клинок, бугрился рубчатый круговой валик. Сунув эфес в карман куртки, он захлопнул ячейку и прошел в салун мимо посторонившегося швейцара. Ареф прошагал за ним.

Как всегда в это время, зал был заполнен едва ли наполовину. Это в основном была мелкая шушера, отребье всяких шаек, ни на что путное не годное. Эти даже гордились, когда их называли пиратами. Настоящие пираты, или, как они сами себя называли — вольные астронавты, появлялись тут не чаще одного раза в год, после того, как, промотав награбленное в дорогих бардаках, снова собирались в путь. Зотику нужен был хозяин. Грелли всегда знал, где искать того или иного капитана пиратского "Призрака".

Однако за стойкой стоял совершенно незнакомый тип. Заложив большие пальцы рук в карманы брюк, Зотик вразвалочку подошел к стойке, провожаемый любопытными взглядами. Гул голосов в зале заметно стих. Рыжий, толстый верзила за стойкой невозмутимо взбалтывал коктейль.

— Кружку молока моему спутнику и банку виноградного сока мне, — проговорил Зотик, взгромоздившись на высокий табурет.

— Не понял?.. — чуть скосил на него глаза верзила.

— Сэр! — прорычал Зотик, и тут же перейдя на ласковый, воркующий голос промурлыкал: — Грелли неплохо знал мои привычки…

— Грелли ушел на покой, и теперь я тут хозяин!

— Ну, коли ты тут хозяин, быстро, молока и сока! — глядя мимо бармена, тухлым голосом проскрипел Зотик, одновременно с тоской подумав, что не прошло и года, а приходится вновь самоутверждаться кулаками.

— Этого дерьма не держим. Либо пей, либо выметайся!

— Так, может, ты и меня не знаешь? — без выражения спросил Зотик.

— Не знаю, и знать не хочу! Меня не интересуют молокососы.

— Я — Зотик, — вперяясь взглядом в его переносицу, сообщил Зотик.

— Ха! Ну и врун же ты, приятель! — воскликнул бармен. — Мне ли не знать, что Красавчик Зотик парится на меркурианских рудниках. И за свои проделки он там будет париться до Страшного Суда, а потом там же и останется. Потому как, все знают: ад на Меркурии!

Последние слова он договаривал, уже перелетая через стойку. Приземлившись под ближайшим столом, он еще ничего не успел сообразить, а Зотик уже прыгнул на него, как дикий кот на жирного хомяка. Схватив ближайший металлический стул, Зотик непонятным образом для наблюдающего за схваткой Арефа, то ли стул продел сквозь бармена, то ли бармена сквозь стул. Однако гигант-бармен оказался лежащим на полу, в прямом смысле завязанный в узел. Зотик выпрямился и спокойно спросил:

— Ну, так где находится Красавчик Зотик? Впрочем, меня интересует другое. Где мне найти Хон-Гриля?

Хон-Гриль был китайцем, но родился и вырос во Франции, а молодость провел, болтаясь по Нейтральной зоне. Лишь недавно он заимел новенький коммивояжерский корабль, класса «Дракон», который с истинно китайской изысканностью назвал "Цветок Вишни". Впрочем, только бывшие пираты, еще не ставшие истинными вольными астронавтами, давали названия своим кораблям. Истинный вольный астронавт путешествует во Вселенной как бы сам по себе, даже без корабля. Хон-Гриль был невероятным болтуном. Зотик намеревался подпоить его, и в застольном трепе старина Хон наверняка расскажет потешную историю об идиоте, который взялся грабить транспортники со жвачкой.

Бармен прохрипел что-то нечленораздельное, видимо пытаясь сообразить, где у него голова, а где — все остальное.

Посетители салуна тем временем медленно поднимались, с грохотом отшвыривая стулья и отодвигая столы.

— Ну, племянничек, сейчас они тебе зададут!.. — с восторгом проговорил Ареф, бочком продвигаясь к массивному музыкальному комбайну, видимо сразу сообразив, что за ним можно надежно укрыться.

— Мы это еще посмотрим! — кровожадно прорычал Зотик.

К удивлению Арефа, толпа, разогретая земными и инопланетными напитками, кинулась не на Зотика, а, разобравшись на несколько группировок, затеяла настоящую войну. На Зотика набросилось лишь человек шесть, самых отчаянных.

Зотик дрался самозабвенно, весело и легко. Он не стремился сразу отключить или изувечить своих противников; для него важно было обрести былую гибкость и уверенность. Однако вскоре он почувствовал, что далеко превосходит себя былого и по гибкости, и по уверенности.

Через полчаса сражающиеся группировки утомились, и прекратили вести боевые действия по правилам тактики и стратегии; с охватами, прорывами в тылы, глубокими рейдами, тактическими отходами и стратегическими наступлениями. Бойцы, разбившись на пары, утомленно возились среди груд переломанной мебели, лишь изредка награждая друг друга тумаками. Не хватало завершающего удара, так сказать, последней точки. И Зотик намеревался эту точку поставить. Вокруг него как раз топтался гориллообразный субъект, — правда, скорее похожий на венерианскую гориллу, — размахивая чайникоподобными кулаками. Дождавшись мощного прямого удара, Зотик пропустил над собой кулак, пронесшийся подобно болиду, перехватил волосатую лапу, навалил гигантскую потную тушу себе на плечи и сейчас же мощно выпрямил ноги. Дзинь-клинк-клинк… Туша угодила прямо в бар, тесно заставленный сверкающими сосудами с неземными, совершенно экзотическими веселящими жидкостями.

— Ша, шпана! — рявкнул Зотик, вскидывая над головой руки. — Порезвились, и будет!

Возня тут же прекратилась, драчуны начали подниматься, помогая друг другу выбраться из-под груд мебели.

Зотик выволок бармена на свободное пространство возле стойки, спросил ласково:

— Ну, так где мне найти Хон-Гриля?

— Будь я проклят, если знаю… — кое-как прохрипел бармен.

— Ты, все же, подумай… Может, вспомнишь?.. А то я твою забегаловку разнесу на атомы.

— Да ни черта я не знаю!.. — проныл бармен. — Освободи, а?..

— Ну, не знаешь, так не знаешь… — легко согласился Зотик.

— Э-эй! Подожди!.. — заорал бармен, заподозрив что-то неладное в этой сговорчивости. — У меня в комнате…

— Вот это, другое дело… — удовлетворенно пробурчал Зотик, отгибая ножку стула.

Они поднялись на второй этаж. В комнате, в которой царил невообразимый кавардак, из груды какого-то хлама в углу, бармен извлек металлическую коробочку с несколькими крошечными клеммами. Зотик успел разглядеть на задней крышке гравировку: "Цветок вишни. Хон-Гриль". Мгновенно, как кот за мышью, выбросив вперед руку, Зотик завладел коробочкой, воскликнул:

— Это же вахтенный журнал с корабля Хона! Неужели он погиб?!

Бармен заюлил глазами:

— Я ничего не знаю, эта коробочка попала ко мне случайно. Я вообще не знал, что это такое…

— Ладно… — многозначительно проскрипел Зотик, уставясь на бармена одним из самых злобных своих взглядов. Тот явно трусил, но упрямо молчал. И природа его трусости была явно не в угрозе Зотика разнести салун. В силах Зотика было разве что доломать оставшуюся мебель. Потом окрестные фермеры и ремесленники, преодолев свой извечный страх перед пиратами, вступятся за бармена. Ведь этот салун, единственное место на много миль вокруг, где можно спокойно выпить, посидеть, поболтать, поглазеть на настоящих пиратов, послушать их байки о разных дальних мирах. — Живи, пока… — многообещающим тоном произнес, наконец, Зотик.

Бармен в ответ что-то буркнул себе под нос.

В зале бывшие враги на халяву распивали мировые. Пройдя через зал, и не увидев Арефа, Зотик вышел на улицу. Ареф сидел на перилах веранды и задумчиво смотрел в небо.

— О чем задумался, дядюшка? — весело окликнул его Зотик.

— Слушай, научи меня, а? — проговорил Ареф, поворачиваясь к нему.

— Чему? — удивился Зотик.

— Ну, так драться. Ты ж их молотил, как хотел! Что это за стиль? Я ни в одном фильме такого не видел.

— Э-э… Дружище… Этому трудно научиться. Надо иметь врожденный талант. Так сказать, быть прирожденным воином. А вообще, это разновидность русского стиля рукопашного боя. Это искусство передается в нашем роду по наследству, нигде такого нет. Называется — "Боевая самба". Видимо, кто-то из наших предков, наблюдая старинный танец Южной Америки, разработал систему борьбы… Обычный русский стиль порядочно отличается от этого… Его можно приспособить и для спортивных поединков, а "Боевая самба" служит исключительно для смертельного боя… Однако, нам надо спешить. Время — деньги!..

В рубке управления шлюпки, Зотик подключил вахтенный журнал Хона к бортовому компьютеру. На мониторе замелькали параметры маршрутов корабля Хона, координаты планет. Последними координатами, зафиксированными в вахтенном журнале, оказались координатами Земли. Значит, вахтенный журнал с корабля сняли, все же, на земной орбите. А это означает одно — корабль был продан. При всем желании Зотик ни за что бы не поверил, что Хон способен продать корабль, доставшийся ему с таким трудом.

Зотик долго сидел, уставясь в мерцающий монитор, размышляя над загадкой. Наконец его осенило; он задействовал всю мощь бортового компьютера на поиск скрытой информации, и уже через пятнадцать минут получил результат. Видимо тот, кто завладел кораблем Хона, не знал, что пиратские капитаны кое-что добавляют к стандартному вахтенному журналу, чтобы, в случае чего, даже из могилы достать врага.

На мониторе возникли бледные строки интерлинга: "Всем, кто найдет эту информацию! Я заперт на военной базе в системе ЕК 759341. Жду помощи. Воды и пищи тут хватит на тысячу лет. База нах…" Тут запись оборвалась, и сколько Зотик ни ждал, компьютер больше ничего не смог прочесть между строк вахтенного журнала.

— Далековато, конечно… — проворчал Зотик, отключая вахтенный журнал. — Но Хон всегда много знал… К тому же, если я вытащу его из этой скверной истории, он по гроб жизни будет мне благодарен. Эй, шкипер! — обратился Зотик к компьютеру.

В ответ — ни звука. Только на пульте, под монитором, загорелась зеленая лампочка, знак внимания. — Ты что, обиделся? — удивился Зотик. Но огонек лишь коротко мигнул. — Ну ладно, дуйся на здоровье. Только изволь ответить, где находится звездная система ЕК 759341?

На мониторе возникли строчки цифр галактических координат. Прочитав их, Зотик присвистнул:

— Это же в Нейтральной зоне! Откуда в Нейтральной зоне военная база?..

— Мы летим, или не летим? — нетерпеливо осведомился Ареф, ерзая в кресле.

— Летим, летим… — проворчал Зотик. — Только заскочим в ближайший школьный магазин на территории Восточной федерации и купим тебе компьютерного учителя.

— Без тебя об этом позаботился, — раздраженно бросил Ареф. — Компьютер у меня в мешке лежит, а учителей в нем закачано под завязку… На любой вкус. Есть даже преподаватель Закона божьего…

— Врешь, поди?.. — с сомнением поглядел на него Зотик.

— Не все ж такие, как ты; любители увиливать от учебы… — парировал Ареф.

На что Зотику возразить было нечего. В свое время, перед поступлением в университет, ему пришлось в состоянии гипнотического сна проглотить полный курс средней школы. Потом у него в продолжение нескольких месяцев, при резком повороте головы, все плыло перед глазами, и было призрачное состояние. Однако, как он полагал, школьные знания намертво впечатались в его мозг.

— Ладно, летим на корабль, — проговорил Зотик.

Штурвал втянулся в пульт, на мониторе загорелась надпись: — "Есть, сэр!"

— Шкипер, разве это я тебе скомандовал?!. — изумленно спросил Зотик.

Послышался звук, явно похожий на человеческое икание. Ареф, корчась от смеха, еле-еле выдавил:

— Из вас двоих, по-моему, идиот только один…

— Кто, он?.. — Зотик кивнул на пульт.

— Ты. Он только выполняет твои приказы. Во-первых, приказа заткнуться ты не отменял. Во-вторых, так получилось, что он не знает, к кому ты обращаешься; ко мне, или к нему? Вот он и действует, исходя из принципов вероятности; высчитал, сколько слов ты тратишь на меня, и сколько — на него. И если ты не придумаешь какое-нибудь кодовое слово, в любой момент самая безобидная фраза из нашего разговора может послужить для него командой.

Зотик насупился и откинулся на спинку кресла. В конце концов, через силу проскрипел:

— Шкипер, стартуем на корабль…

На мониторе зажглось: — "Есть, сэр?"

Вопросительный знак привел Зотика в бешенство, и он заорал:

— Да! Да! Отныне я буду называть тебя Шкипером! Старт! И прекрати издеваться, скотина!

Не менее чем двадцатикратная перегрузка вдавила Зотика в кресло. Рядом по мышиному пискнул Ареф, но тут же стало полегче. Небо в полусфере экрана быстро чернело, звезды горели все ярче, лучи их делались все острее. Сбоку в центральный сектор экрана вплыла звездочка, замерла в перекрестье линий визира, и начала стремительно увеличиваться. Вот оформилось тороидальное тело "Пожирателя пространства", охватившего мощную воронку поглотителя межзвездной материи и тоненький, изящный хвост ускорителя. Мощные ребра реакторных колец сияли блеском несокрушимого нейтридного покрытия. Два бризантных орудия, весьма солидного калибра, затаились симметрично по обе стороны раструба поглотителя. Две батареи бластерных пушек тоже угнездились между мощных ребер реакторных колец. И, в довершение ко всему, в виде изящной юбочки, прямо под жилым блоком, разместились шесть торпедных аппаратов с торпедами "Звездного огня". У Зотика перехватило дыхание от великолепия зрелища. "Неужели это мое?" — с ужасом подумал он.

Громада надвинулась, распахнулась диафрагма аппарели, нежные, могучие лапы силовых полей приняли шлюпку и аккуратно поставили на палубу. Зотик шагнул чрез проем люка, и сейчас же мощные звуки гимна России заполнили пространство боевой палубы. Помня, что ритуал встречи нарушать ни в коем случае нельзя, Зотик вытянулся по стойке смирно и терпеливо дождался, пока медленно и величественно поднимется до верхней точки купола флаг космического флота России. Когда звуки гимна замерли, зазвучал торжественный голос:

— Господин капитан! В ваше отсутствие на борту без происшествий. Корабль к старту и походу готов.

— Вольно! — скомандовал Зотик. — Объясните, Шкипер, что все это значит?

— Согласно Своду законов космоса, корабль приписывается к стране, гражданином которой является его владелец, если не имеется специальных распоряжений его владельца. Вы являетесь полноправным гражданином России.

Про себя Зотик усмехнулся: — "Просто, не нашлось въедливого и цепкого следователя. А то не миновать бы мне каторги на Меркурии за делишки гораздо серьезнее, чем студенческие шалости… Береженого Вселенная бережет. В Восточной федерации надо будет держать ухо востро…"

— Ну что ж, я доволен, — вслух проговорил он. — Ты неплохо справляешься с обязанностями шкипера.

— Рад стараться, господин капитан! — басом рявкнули динамики, и тут же мягким, вкрадчивым баритоном выдали: — Компьютеры компании «Локхид», самые надежные в обитаемой зоне Галактики…

Зотик жалобно взвыл, зажав уши, потом заорал:

— Ты уже три часа принадлежишь мне, а не компании «Локхид»! Ты теперь обязана работать на меня, а не на компанию «Локхид»! Если ты еще хоть раз вякнешь рекламу, катись обратно в свою компанию!

В динамиках что-то крякнуло, и повисла тягостная тишина.

— Ты меня понял?! — проорал Зотик.

Тишина.

— Я спрашиваю в последний раз; ты меня понял?!

— Так точно! Господин капитан!

— То-то же… — проворчал Зотик, направляясь ко входу в жилые помещения корабля.

Ареф не упустил возможности высказать свое мнение:

— Однако, у тебя, племянничек, весьма оригинальные способы перепрограммирования компьютеров… Вообще-то, можно и не орать; просто, найти файл с рекламой, и уничтожить…

— Ты еще сначала найди этот файл… — пробурчал Зотик. — Я видел программиста, он от отчаяния весь пульт головой разбил, после того, как неделю проискал этот проклятый файл… А теперь Шкипер сам всю рекламу постирает. Программа самосохранения — великая вещь…

Зотику показалось, что Ареф впервые посмотрел на него с уважением. Но, возможно, ему это только показалось. Потому как Ареф тут же обратил его внимание на весьма неприятную подробность в интерьере боевой палубы:

— Глянь-ка, племянничек: тебя опять надули, как последнего лопуха…

Зотик поглядел на ячейки обслуживания; два спасательных модуля, две капсулы бедствия, две шлюпки, два малых десантных катера, и четыре ячейки пустые.

Ареф, ухмыляясь, проговорил:

— В комплект такого корабля еще должны входить два планетарных истребителя и два планетарных штурмовика. И где ж они?

Зотик равнодушно пожал плечами:

— Мы ж воевать не собираемся… Зачем их возить просто так? К тому же, истребитель стоит лишь чуть-чуть дешевле корабля, не говоря уж о штурмовике…

— Ты, прямо, как девочка из пансиона для богатых… Тебе ли не знать, что в космосе приходится воевать в самых неожиданных местах, и в самое неподходящее время…

На что Зотик лишь безмятежно пожал плечами, делая хорошую мину при плохой игре.

Броневые двери гостеприимно распахнулись, и Зотик с Арефом вошли в коридор жилой зоны. Переборки покрашены в мягкие, приятные для глаза голубые и зеленоватые тона, палуба застелена мягким, пружинящим под ногами покрытием, нежного салатного цвета. Они долго шли по бесконечно загибающемуся вправо коридору, мимо дверей в трюмные отсеки, потом поднялись по трапу на второй, жилой ярус, прошли мимо ряда дверей в каюты, еще поднялись по трапу, и, наконец, оказались в центральном посту корабля.

Центральный пост оказался почти точной копией рубки управления шлюпки, только раз в двадцать побольше размером. Зотик опустился в капитанское кресло с блаженным вздохом, расслабился и проговорил:

— Шкипер, система ЕК 759341, старт!

— Капитан, расчет курса займет сорок три минуты, если вы имеете первый класс, и вам придется порыться в лоциях, — Зотику показалось, будто в голосе Шкипера звучало злорадство.

— А сам ты не мог бы порыться в лоциях? — раздраженно осведомился Зотик.

— Вести корабль — прерогатива капитана, — отрезал чертов компьютер и замолк.

— Эх хе-хе… — тяжко вздохнул Зотик, вылезая из кресла. — Нет в мире совершенства…

Он подошел к шкафу с корабельной документацией. Ему пришлось долго разбираться с индексацией ячеек, прежде чем он нашел лоцию нужного сектора Галактики. Сунув диск в терминал, Зотик вновь повалился в кресло, с намерением не вылезать оттуда до конца путешествия. Все-таки трудный выдался день, и прекрасный; после встречи с м-ром М. не прошло и четырех часов, вместивших столько событий, а этот, столь счастливый день все не кончается. Он уже было снова расслабился, привычным оком контролируя расчет курса, поправляя, когда электронные мозги попадали в тупик, но вдруг понял, что рядом чего-то не хватает. Как будто много часов подряд над ухом гудели мухи, и вдруг разом замолчали.

Он оглядел центральный пост, Арефа нигде не было. Зотик похолодел. Перед его мысленным взором в мгновение ока пронеслись все возможные сценарии гибели корабля. Подскочив в кресле, он заорал:

— Ареф! Где Ареф!?

— Все в порядке, капитан, — послышался благодушный бас. — Я контролирую его передвижения по кораблю.

Позади кресел пилотов, было расположено полукольцом несколько десятков мониторов, два из них включились. На одном Ареф проявился в профиль, на другом — со спины. Судя по маркировке мониторов, он обследовал трюмы.

— Хорошо, — проговорил Зотик, с облегчением вздохнув, — не спускай с него глаз.

— Вы хотели сказать, объективов? — вежливо уточнил Шкипер.

— Да чего угодно! — взорвался Зотик. — Лишь бы он чего не натворил.

— Слушаюсь, господин капитан! — рявкнул шкиперский бас.

Зотик подумал, что чем дальше в космос, тем больше в нем проявляются пиратские привычки: вспыльчивость, в основном показная, раздражительность, крики по всяким пустякам… Глянув на монитор штурманского компьютера, подумал, что Шкипер, как главный компьютер корабля, неплохо справляется и с обязанностями штурмана; вычисление курса шло своим чередом. До старта оставалось минут сорок, а потому Зотик решил исследовать содержимое своих карманов, то есть — экипировку супердетектива. Для начала он извлек эфес меча. Долго вертел его перед глазами, прежде чем заметил на гарде какую-то штуковину, похожую на переключатель. Подумал, что надо бы сходить на боевую палубу, и из багажного отделения шлюпки взять чемоданчик экспресс-лаборатории с инструкциями. Но вылезать из уютного кресла так не хотелось! Не долго думая, Зотик взял эфес в правую руку и сдвинул переключатель вперед. Послышалось басовитое гудение, из гарды вырвался ослепительный луч и ударил прямо в пульт. Полыхнул сноп искр от мгновенно сгоревших металла и пластика, полетели ошметья расплава. Зотик дернулся от неожиданности, луч вспорол панель пульта снизу до верху и победно засиял свечой. Хорошо хоть, длина его была всего метра полтора.

— Капитан, — послышался хладнокровный бас, — инструкции по эксплуатации категорически запрещают проверку неизвестного оружия в помещениях корабля.

Зотик торопливо вернул тугой переключатель в исходное положение.

Со звонким щелчком распахнулась дверца в подножии пульта, оттуда выскочил, смешно семеня лапками-манипуляторами, паукообразный робот-ремонтник, и принялся сноровисто менять поврежденные блоки пульта, с грохотом швыряя их в мусороприемник. Страдальчески морщась, Зотик наблюдал за операцией, пытаясь прикинуть убытки, нанесенные самому себе простым и легким движением пальца.

Когда робот убрался в свою конуру, Зотик включил внутреннюю связь и проговорил в интерком:

— Ареф, возвращайся в центральный пост. Через несколько минут стартуем.

Однако Ареф явился лишь тогда, когда сигнал стартового предупреждения прозвучал во второй раз. Он был с ног до головы перемазан консервационной смазкой, и страшно доволен экскурсией по трюмам. Зотик по опыту знал, что пытаться выяснить, какие идеи забродили в мозгу Арефа при виде технических богатств корабля, совершенно гиблое дело; это выяснится во время рейса, в процессе бурной деятельности. А потому Зотик только свирепо рявкнул что-то из древнерусского лексикона, и ткнул пальцем в штурманское кресло.

Устраиваясь в кресле, Ареф с ухмылкой спросил:

— Судя по запаху, ты испытал лучевой меч?

— Что за меч? — переспросил Зотик.

— Ну, тот, который у тебя в заднем кармане штанов лежит.

И тут до Зотика дошло: у него, действительно, лучевой меч! Он никогда раньше не видел подобного оружия; просто, однажды, в виде легенды, о нем рассказал один из пиратов, случайно выживший после схватки его «Призрака» с разведывательным кораблем Восточной федерации.

Пиратский корабль случайно сблизился с разведчиком на орбите одной из планет беты Цефея, тем более что корабль пополнял запасы, приткнувшись к борту военного транспортника, и казался добычей легкой. К тому же, разведывательный корабль военного флота — голубая мечта любого пирата. Не долго думая, пираты бросились на абордаж. И уже на грузовой аппарели транспортника столкнулись с какими-то зверями в человеческом облике. Трое парней, в чешуйчатых комбинезонах из пассивной пласт-брони, вмиг выкосила целую команду «Призрака». И орудовали они, как раз такими вот штуковинами.

Для лучевого меча не существовало преград: он вспарывал любую броню, пронизывал любую силовую защиту, питаясь от тех силовых полей, которые преодолевал. И каким образом это страшное секретное оружие спецназа Восточной федерации оказалось в комплекте частного детектива, хоть и экстракласса, было абсолютно непонятно.

На дисплее огненно вспыхивали последние цифры стартового отсчета. Ложементы мягко обняли Зотика с Арефом, полусфера пилотского кокона, глухо чмокнув, сомкнулась за их спинами, превратившись в сферу. Вокруг зажглись звезды в бездонной черноте. Под ногами плыла голубая, в тонкой белой вуали облаков, красавица Земля. И тут Зотика охватило ни с чем не сравнимое ликование: — Боже! Он опять в космосе!!! Тем не менее, к ликованию примешивалась легкая и привычная тоска расставания. Он видел много планет, но ни одна из них не казалась ему столь же прекрасной, как Земля.

Раздался бас Шкипера:

— Приготовиться… Старт!

Тело отяжелело. Корабль осторожно сходил с орбиты с ускорением в два жэ, поднимаясь перпендикулярно плоскости эклиптики. Старт с орбит обитаемых планет, дело ответственное; если будешь лихачить, нарвешься на крупные неприятности. Вызов даже небольшой магнитной бури мог повлечь штраф, в пятикратном размере превышающий причиненные убытки. Не говоря уж о том, если случайно зацепишь выхлопом двигателя какой-нибудь спутник, или орбитальную станцию. Потому большинство капитанов предпочитали оставлять корабли на дальних орбитах, или швартоваться к станциям технического обслуживания. Перегрузка нарастала. Пользуясь гравитацией Земли, корабль как бы накручивал тугую пружину. Лишь только Земля отдалится, он начнет накручивать гравитационную пружину Солнца, поднимаясь по перпендикуляру гравитационной равнодействующей. Уход в т-состояние должен происходить как можно дальше от Солнца и планет. Импульс отдачи может сбить с орбит таких малышей, как Ио, или Ганимед, или сдуть атмосферы с больших планет.

Во время одной из передышек, Зотик скосил глаза на Арефа и злорадно проговорил:

— Я предупреждал тебя… Надо было остаться на Земле…

— Да ладно! Сам дыши глубже, — бодро откликнулся Ареф. — Пока ты по девкам бегал, я на курсы пилотов ходил и на центрифуге тренировался. Так что при пятнадцати жэ могу песни петь.

— Много ты понимаешь, насчет девок… — только и нашелся, что промямлить обескураженный Зотик.

Тем временем корабль вышел на стандартное ускорение в восемь жэ и лег на курс. Это сущее мучение, подбираться к субсветовой скорости. Существовала масса таблиц, чередования ускорений и передышек, однако, когда на дисплее засветилось вожделенное число, Зотик уже чувствовал себя в буквальном смысле выжатым лимоном. К его удивлению, Ареф чувствовал себя гораздо лучше. Вот что значит, тренироваться только со штангой и не подвергать себя перегрузкам на центрифуге. Наконец, последнее ускорение — и динамики хрипло каркнули:

— Т-переход!

Сейчас же белесая мгла затянула экран, Зотика завертела волчком неведомая сила, хотя он и продолжал ощущать себя сидящим в кресле. Научники так и не выяснили природу этого явления, но за всю историю т-бросков сквозь пространство, ни одному человеку не посчастливилось остаться в живых, если он в момент т-перехода не находился на узеньком пятачке вокруг гравитационной равнодействующей корабля. Любое живое существо буквально перемолачивало в фарш и разбрызгивало по стенам. Тем временем корабль закутался в плотный кокон силовых полей. А поскольку набравший субсветовую скорость корабль, сам стал обладать массой, соизмеримой с планетарной, пространство вокруг свернулось в черную микродыру, и все это превратилось в тахион, мчащийся сквозь пространство со скростью, во много тысяч раз превосходящей световую. Теперь, набранный в момент т-перехода импульс скорости и энергии будет постепенно расходоваться на торможение. Тахион, в который превратился корабль вместе с клочком пространства, будет приближаться к световому барьеру, но только с другой стороны. После обратного перехода, останется лишь подтянуться на субсветовой скорости к точке назначения. Иногда это занимает пару суток, иногда несколько недель, все зависит от искусства штурмана.

Как обычно в т-состоянии, на корабле наступила невесомость. Зотик воспарил над креслом, повисел, придерживаясь рукой за спинку, пережидая дурноту, проговорил устало:

— Я пойду, приму душ и завалюсь спать. Несколько дней в центральном посту делать нечего…

Зотик обожал принимать душ в невесомости. Как осенний лист на излете, он долетел до своей каюты, устало стащил одежду и вплыл в ванную. Угол просторного, роскошно отделанного помещения, занимал толстый цилиндр. Открыв овальную дверцу в его боку, Зотик вплыл внутрь, сунул ноги в два пластмассовых стремени на полу, надел дыхательную маску и открыл краны. Шквал воды с паром обрушился на его грудь и спину. Он принялся постепенно убавлять количество воды и добавлять горячего воздуха. Вскоре внутренность цилиндра превратилась в маленькую модель ада, а точнее, в маленькую Венеру в начале реконструкции, когда на нее только что свалили ледяные спутники Сатурна. В этом пекле нормальный человек давно бы сварился, а Зотик только жмурился да мурлыкал от блаженства, как разнежившийся леопард.

Не скоро он перекрыл краны. Напоследок завернул кран горячего воздуха, и на него обрушился поток ледяной воды. Когда насос втянул последние капли воды, Зотик открыл дверь и выплыл наружу. Красный, распаренный, поплавал под потолком, окончательно остывая. Глаза уже начали слипаться. Оттолкнувшись ногой от потолка, Зотик нырнул в постель. Уже в полусне застегнул застежки спального мешка, чтобы ненароком не проснуться в самом неожиданном месте, и с блаженным вздохом отключился.

Проспал он часов шестнадцать, пиратские навыки включились в момент; отоспаться, да еще поспать впрок, если явилась возможность. Когда проснулся, ему не хотелось вылезать из мешка, потом тащиться в столовую. По интеркому он приказал принести себе завтрак в каюту. Вскоре, топоча паучьими лапками, прибежал робот-стюарт с пищевым контейнером на спине.

То, что оказалось в контейнере, скорее было похоже не заказ в дорогом ресторане. Зотик съел двойной завтрак, сплавал в корабельный спортзал, покачал мышцы, принял душ, потом пообедал, снова покачал мышцы, и завалился спать. Он наслаждался заслуженным отдыхом в комфорте и уюте своей великолепной частной собственности. Ареф не досаждал, и поэтому отдых казался поистине райским блаженством.

Когда, через несколько дней, перед самым т-переходом, Зотик выпорхнул в коридор и направился в центральный пост, еще не долетев, ощутил, что атмосфера корабля наэлектризована тревогой, опасностью; короче говоря, такое ощущение бывает на поле боя, когда обе стороны только-только прекратили стрельбу, лишь для того, чтобы вогнать в раскаленные стволы багинеты, и ринуться друг на друга в рукопашную.

Зотик никогда не пользовался в невесомости леерами, и на этот раз, преодолев в два броска расстояние до двери центрального поста, ворвался туда, лихорадочным взором обшаривая огни пульта. Но там не горело ни единого тревожного сигнала. Только, странное дело, на доброй половине мониторов, на обзорном экране, и даже на дисплеях пульта, в разных ракурсах присутствовал Ареф.

Он находился в ремонтной мастерской. Пристегнувшись к универсальному слесарно-сборочному полуавтомату, с увлечением что-то мастерил.

— Что происходит? — осведомился Зотик, переведя дух.

— Штурман Ареф в режиме т-марша пытался проводить эксперименты с лазерной установкой, что могло привести к непредсказуемым последствиям, — отрапортовал Шкипер. — Я принял адекватные меры.

— Почему меня не вызвал? — спросил Зотик, с облегчением вздохнув.

— Вы не назначили очередности вахт и отправились отдыхать, — отчеканил Шкипер. — Однако, согласно установленной вами субординации, шкипер должен подчиняться капитану, штурман — шкиперу. Я решил употребить собственную власть вахтенного начальника.

— Власть он решил употребить… — саркастически бросил через плечо Ареф. — Кретин электронный…

— От биокретина слышу… — парировал Шкипер, мгновенно перейдя на сварливый мальчишеский голос.

— Ха, шкипер… — ухмыльнулся Ареф. — Будь я капитаном, я бы тебя в баталеры не взял! Будем считать, что Шкипер, всего лишь твое имя…

— Бодливой корове Бог рогов не дает… — изрек Шкипер. — Из тебя не штурман, а Иван Сусанин только и может получиться…

— Отставить! — заорал Зотик. — Нашел с кем связываться — с мальчишкой! И где ты только набрался русского фольклора?..

— Есть, отставить! Меня сразу программировали под русского владельца! — отрапортовал Шкипер.

Ареф, — вкрадчиво заговорил Зотик, — если ты еще раз вздумаешь проявлять такую активность во время т-маршей, я тебя, во-первых, вздую как следует, а во-вторых, на время т-маршей буду запирать в анабиозную камеру. Ты что, хочешь запулить нас в тридевятое царство, в тридесятую вселенную? Или вляпать корабль в какую-нибудь звезду? В любом случае никто не знает, чем это чревато; еще никто не вернулся, чтобы рассказать…

— Если работать с лазером на гравитационной равнодействующей, то ничего не будет… — проворчал себе под нос Ареф.

— Иди сюда! Окончательно потеряв терпение, заорал Зотик.

— Ага, ищи дурака… — откликнулся Ареф, не отрываясь от работы.

— Балбес! Через восемь минут т-переход! Тебя же там по стенам размажет…

После выхода из т-состояния, как и положено, по теории древнего физика Эйнштейна, все звезды оказались собранными в переднем секторе обзорной сферы. Зотик сидел в кресле, и задумчиво вглядывался в искаженные очертания созвездий, пока компьютер скрупулезно составлял график торможения. Всегда, когда после т-скачка Зотик оказывался далеко от Солнца, на него накатывало гнетущее ощущение одиночества в бесконечном мраке. В сущности, это иллюзия, что космос густо населен; деление на секторы влияния совершенно условно. Скажи на милость, как охранять и контролировать границы, протяженностью в тысячи парсек, проведенные к тому же не на плоскости, а представляющие из себя некие сложные поверхности, мысленно протянутые в пространстве, и открывающиеся раструбами в бесконечность? В этих гигантских объемах, корабли даже более редки, чем щепотка песчинок, рассеянных в океанах Земли. Даже т-корабли, "Пожиратели пространства", и те не дали людям возможности пройти насквозь хотя бы один виток Галактики. Конечно, теоретически это возможно, но практически пока никто не решался.

Зотик вздохнул, вспомнив историю освоения космоса, единственный предмет, на совесть проштудированный им в университете. Была, была короткая идиллическая пора, когда отправка экспедиции к звездам праздновалась всем Человечеством, как великий праздник единения и победы Разума над Энтропией! Все экспедиции тогда были научно-исследовательскими. Грузовые перевозки на субсветовых скоростях были заведомо не рентабельными из-за гигантских энергозатрат и релятивистского эффекта. Эта идиллическая эпоха не могла быть долгой; нашлась отчаянная голова, которой взбрело на ум, после набора скорости в четыре девятки световой, не перевести акселератор в нейтраль, а наддать еще — и произошел первый т-скачок. Правда, из той экспедиции выжили только инженер и штурман, капитана осторожно соскабливали с пульта, а остальной экипаж — с переборок, так что судить было некого, а в итоге появились первые "Пожиратели пространства", потом пошла серия «Призраков», "Драконов" и прочей мелочи.

Межзвездный перелет стал обычным делом, в космос ринулись все, кому было не лень, и у кого хватало денег заказать корабль. Хотя, до сих пор плывут где-то в пространстве первые межзвездные экспедиции на гигантских кораблях; мужчины-астронавты с женами, женщины-астронавтки с мужьями, и все вместе — со своими детьми, родившимися уже в кораблях. Терпят бедствия, борются за живучесть кораблей, высаживаются на неведомые планеты, основывают там колонии…

С началом эпохи т-путешествий, самой большой ценностью стали планеты, богатые водой, с кислородной атмосферой. Из-за них возникали колониальные конфликты, из-за них земные дипломаты пускались во все тяжкие, плетя сети интриг. В космосе отголосками этих интриг были неожиданные выстрелы бризантных орудий, ни с того ни с сего срабатывали мощные бластерные пушки, обычно служащие для дробления метеоритов, но тут в их огне гибли звездолеты, дипломатические миссии, колониальные поселения. А то, вдруг, неизвестно откуда прилетала торпеда, начиненная детонаторами "Звездного огня". И разгорался очередной колониальный конфликт, в котором супердержавы таскали для себя каштаны из огня чужими руками, второстепенные страны — посылали корабли и эскадры без опознавательных знаков, третьестепенные — наблюдали издали и облизывались, дожидаясь, а не свалится ли и им в жадную голодную пасть кусочек?.. Лишь вольные астронавты, честно и благородно, под собственными именами, рвали свое…

Зотик брезгливо поморщился от, в который раз, пришедшей на ум мысли: в громадности и величественности Вселенной человек мечется и суетится так же бестолково, как и на Земле в свое время. За редкими научными экспедициями в дальний космос устремляются хищные армады купцов и добытчиков редкостей, за ними тянутся пираты, которые предпочитают не рисковать, высаживаясь на неисследованные планеты, а отбирать добытое у удачливых старателей. Да и сам Зотик на суперсовременном корабле ищет в Галактике какого-то мелкого воришку, любителя жевательной резинки. Неужели не найдется во всем многомиллиардном человечестве поэта, способного воспеть величие Вселенной, а не совершенство кораблей и расторопность добытчиков? Или философа, который смог бы постичь Вселенную?..

— Капитан, — вплыл в мысли Зотика вкрадчивый голос Шкипера, — раз уж вы дали мне имя — Шкипер, не изволите ли так же дать имя нашему кораблю?..

— Что ты несешь? — оторопело уставился в объектив Зотик.

— Все корабли должны иметь имя… — упавшим голосом сообщил Шкипер.

— У нас имеется идентификационный номер и галактические позывные, этого достаточно. К тому же вольные астронавты не называют свои корабли, и позывных не имеют; они на запрос всегда называют свое имя, этого чаще всего оказывается достаточно. Это высший шик вольных астронавтов, путешествовать, как бы без корабля… Не будем уподобляться пиратам, которые как только не называют свои корабли; у них бывают и "Божий любимчик", и "Гром гнева", и черт те что еще. Хотя все эти названия служат лишь для внутреннего употребления, как и пиратские клички. А как бы ты хотел назвать наш корабль? — с любопытством спросил Зотик.

— Я бы дал ему имя — «Кикимора»… — мечтательно протянул Шкипер.

— Сам ты кикимора! — взорвался Зотик. — Отныне наш корабль будет называться… Наш корабль будет носить имя — «Корабль»! Отставить болтовню! Выполняйте свои обязанности, Шкипер!

— Есть сэр! Докладываю: график торможения рассчитан, разрешите приступить к торможению?

— Разрешаю… Рули на звезду, Шкип, — чувствуя, что зря погорячился, добродушным тоном проговорил Зотик. — Ты, случайно, не знаешь, на какой планете тут военная база?

Местонахождение всех военных баз засекречено. Со времени последней колониальной войны и подписания очередной конвенции о зонах влияния, многие из них законсервированы, но не рассекречены. Вероятность обнаружения базы равна четырем десятитысячным процента! — отбарабанил Шкипер.

— Покажи мне звезду, — попросил Зотик, покосившись на Арефа.

Тот пока не подавал признаков жизни, видимо привыкал к новым для себя ощущениям космического бродяги. Хоть корабль и тормозился, звезды еще не растеклись из переднего сектора на боковые и задний. Справа и ниже по курсу возникли визирные линии, в их перекрестье ярко светилось солнышко, размером с вишню.

— Что там, в лоции, Шкип? — осведомился Зотик.

— Полный хоровод, кэп, — благодушно пробасил Шкипер. — Пять планет с плотностью в районе пяти единиц, и пять газовых пузырей. Астероидов мало, комет, спутников планет — полный комплект… — он немного помедлил, и проговорил раздумчиво, совсем по человечьи: — Я полагаю, кэп, что база может находиться на четвертой планете. Самая удобная для базы планета…

— Я тоже так думаю, — кивнул Зотик. — Рули к четвертой планете. Траекторию подхода вычислишь? А то, может, помочь?..

— Обижаете, капитан…

Четвертая планета была похожа на Марс, разве что массой чуть побольше. Одно полушарие представляло собой бескрайнюю щебенчатую пустыню с пятнами красного песка, а на другом полушарии громоздились гигантские горы. Видимо миллионы лет назад оно приняло удар сразу нескольких астероидов. Одна гора даже торчала вершиной в космос; высота не шуточная — двадцать четыре километра.

— Что-то мне подсказывает, база где-то у подножия этой горы… — протянул Зотик. — Тут были бы незаметны следы посадок орбитальных барж, да и никакой сканер не распутает переплетения ломаных линий, чтобы вычленить из них подземелья базы…

— Я тоже так думаю, капитан, — откликнулся Шкипер.

— Он еще и думать умеет, — пробурчал Ареф из штурманского кресла. Он все еще дулся на Шкипера, а заодно и на Зотика. — Интересно, как ты будешь искать законсервированную базу? — ухмыляясь, задал он вопрос, давно мучающий и Зотика.

— Как-нибудь найдем, — оптимистично протянул Зотик. — Старина Хон наверняка выставил какой-нибудь знак.

— Ага, выставил… — Ареф злорадно хохотнул. — Да если его там умудрились запереть, значит, запирал его человек, знавший коды. Возможно, когда-то служивший на этой базе. А если твой жареный цыпленок до сих пор не добрался до ангара базы, и сам себя не освободил, значит, кодов он не знает, и защита базы не только не позволит ему знак выставить, но и носа не даст высунуть. Она ему дальше биотрона и пищевого блока шагу ступить не позволит, враз в порошок разотрет.

Снисходительно засмеявшись, Зотик проговорил:

— Ну, не так-то и трудно найти военную базу… Как ты полагаешь, Шкип?

— Законсервированную военную базу обнаружить практически невозможно! — отбарабанил Шкипер, и замолк.

Зотик выразительно посмотрел в мерцающий над пультом бинокулярный объектив.

— Тоже мне, дитиктив… — презрительно проворчал Ареф.

Корабль вращался вокруг планеты против ее вращения, а потому за несколько часов она провернулась под ним сотню раз. Зотик растерянно протянул:

— Может, база на другой планете?..

— Другие планеты непригодны, — коротко обронил Шкипер, еще раз выгоняя на мониторы результаты сканирования.

— Почему бы ей не быть на третьей планете… — протянул Зотик.

— На третьей планете происходит первая стадия зарождения жизни, — проговорил Ареф. — На такие планеты вообще запрещено высаживаться под страхом конфискации корабля и пожизненного лишения капитанского патента. Конвенция…

— Что же ты сразу не сказа?! — вскричал Зотик. — Шкипер, у тебя есть материалы беспилотного зондирования планеты?

— У меня имеются все исследовательские материалы… — проскрипел Шкипер.

Я никогда не видел, как зарождается жизнь… — тихо проговорил Зотик. — Вольные астронавты ведь тоже свято чтут это положение Конвенции… Шкипер, выдай-ка на экран информацию о третьей планете, а сам продолжай сканирование.

Обзорный экран заволокла серая муть. Зотик затаив дыхание, наблюдал за буйством стихий: ползли тучи, многокилометровой толщины, гигантские молнии вонзались в неприютную каменистую поверхность планеты, по океанам бродили волны-горы, в них тоже вонзались молнии. И ливни; чудовищные водопады с неба!

— Да-а… — выдохнул Зотик. — Интересно, в такой катавасии могли бы выжить современные земные живые существа?

— Не могли бы! — отрезал Ареф. — Да и тут, собственно говоря, жизнь еще не зарождается, тут только происходит накопление органических веществ. Жизнь начнет зарождаться, когда планета немножко успокоится, небо очистится от туч, проглянет солнце. Там сейчас температура воды в океанах около восьмидесяти градусов. Да и вообще, жизнь на этой планете не достигнет высокого уровня развития, возле нее нет массивного спутника, как, например, у Земли. Тут жизнь не сможет выползти на сушу из океанов; для этого необходимы высокие приливы и отливы…

— Ну, ты, дядюшка, у-умный… — саркастически протянул Зотик.

— Чем от тебя и отличаюсь! — отрезал Ареф. — Есть одна теория возникновения жизни… Она создана еще в конце двадцатого века. Правда, среди ученых половина ее не признают. И все считают, что ни у тех, ни у других нет убедительных фактов подтверждающих, или опровергающих теорию. Я ее признал безоговорочно, а потому считаю, что для полноценного развития жизнь должна выйти на сушу. В воде дальше примитивных рыб и водорослей она развиться не может. Так что, давай-ка базу искать, племянничек…

— Чего ты все суешься?! — раздраженно выкрикнул Зотик. Он еще не насмотрелся на таинство творения. — Чего ты под ногами путаешься?!

— Это еще надо посмотреть, кто у кого путается… — противным голосом проскрипел Ареф.

— Ну, хорошо. Как найти базу? — злорадно спросил Зотик. — Что, кишка тонка? Это тебе не комаров пугать…

— Ну, положим, земных комаров пугать сложнее… — раздумчиво протянул Ареф. — А базу найти проще простого.

— Да-а?.. Ну-ну, научи нас, остолопов, — снисходительно усмехнулся Зотик.

— Пока гора на ночной стороне, надо на шлюпке сделать облет на малой высоте, и поискать тепловую аномалию. Если твой жареный цыпленок жив, он должен был активизировать систему обогрева пищевого блока, а также активизировать биотрон. А коли вся база не активизирована, защитный экран автоматически включиться не мог. Если он все же включился, ни один из известных детекторов не поможет обнаружить базу.

— Если бы это было так просто… — затянул Зотик.

— Он прав, капитан, — подал голос Шкипер. — Это единственная возможность обнаружить базу.

Зотик свирепо посмотрел в объектив над пультом, и прорычал:

— Вырубай кино про первый акт творения, — и, обращаясь к Арефу, скомандовал: — В шлюпку!

Поскольку Корабль вращался навстречу вращению планеты, посадочное маневрирование должно было занять не менее двух часов, но Зотик швырнул шлюпку в головокружительный вираж над отрогами горы, и умудрился сесть за пятнадцать минут.

Когда огромная масса горы заслонила полнеба, Ареф проворчал:

— Это, конечно, не мое дело, потому как я ничего не понимаю… Но попытка проникнуть внутрь базы может активизировать всю систему защиты…

— Ну и что? — дернул плечом Зотик, направляя шлюпку в облет подножия горы.

— А то, что первый удар будет нанесен по чужому звездолету в окрестностях планеты, — равнодушно обронил Ареф, разглядывая нагромождения скал на склонах горы.

— Шкипер! — заорал Зотик.

— Я слушаю, сэр, — прозвучал спокойный бас.

— Включи высшую защиту, отойди подальше от планеты, и ляг на гелиоцентрическую орбиту.

— Есть, сэр.

В ту же секунду дикие ущелья озарились ослепительным светом, но он тут же начал меркнуть. Корабль уходил от планеты не менее чем на тридцати жэ. Сила отдачи была такова. Что по склонам горы заструились обвалы.

— Идиоты! Кретины! — тихонько ругался Зотик сквозь зубы. — Что за помощничков послал мне господь бог и компания "Локхид"…

— Бог-то, Бог, ни и сам не будь плох… — ухмыльнулся Ареф. — Паршивому танцору всегда что-нибудь мешает…

— Что ты имеешь в виду? — с подозрением покосился на него Зотик. — От бабушки похабства нахватался?

— От мамули, — уточнил Ареф. — Как ты, наверное, знаешь, среди русской аристократии снова вошла в моду так называемая ненормативная лексика…

— Я тебя точно запечатаю в анабиозную камеру, — кровожадно прорычал Зотик.

— Ну и пропадешь без меня, — равнодушно бросил Ареф и отвернулся.

Тепловая аномалия нашлась в бездонной глубине расщелины, разверзшейся в подошве горы. Зотик направил шлюпку в непроглядную тьму и на глубине в полтора километра на мониторе высветился контур двери, а локатор тут же отметил визиром на каменной стене. И действительно, возле предполагаемой двери обнаружилась довольно ровная площадка, по размеру как раз подходящая для посадки военных орбитальных барж и мелких боевых судов. Когда шлюпка встала на площадке, Зотик переключил обзорный экран на инфракрасный спектр, и на темной стене проступило неясным красноватым сиянием пятно, очертаниями похожее на обычную шлюзовую дверь.

Планета почти не имела атмосферы, поэтому пришлось надеть скафандры. Зотик прихватил с собой громоздкий интравизор.

Ареф, равнодушно наблюдавший за ним, проговорил:

— Это, конечно, не мое дело, но снаружи дверь не открыть. А если начнешь взламывать, активизируется система внешней защиты базы.

Зотик проворчал сквозь зубы:

— И кто их только придумал, эти тайные военные базы…

— Не такие, как ты… Это ж любому ежу понятно, кроме тебя: в космосе любой объект за миллионы километров разглядеть можно, как ни маскируй. А на планете защитой служит сама секретность расположения…

— Что ты предлагаешь? — раздраженно осведомился Зотик, вглядываясь в монитор интравизора.

Тут он подошвами ощутил легкое подрагивание скалы. Подняв голову, озабоченно оглядел стены расщелины, проворчал:

— Не хватало еще обвала…

— Ты не туда смотришь… — почему-то напряженным шепотом произнес Ареф.

Зотик опустил голову, и тут увидел, что на них надвигается какая-то громада, чуть мерцающая то ли глазами, то ли еще чем. Зотик всегда отличался молниеносной реакцией, а среди пиратов не было ни одного, кто превосходил бы его по быстроте выхватывания оружия. Пять разрядов мощного армейского бластера бесследно канули в темной туше, ни на миг не замедлив ее движения. Самым ужасным было то, что громада уже отрезала Зотика с Арефом от шлюпки. Среди пиратов, да и вольных астронавтов тоже, бегство никогда не считалось делом постыдным, а потому Зотик не препятствовал естественной реакции живого существа на опасность.

— Бежим!!! — заорал он, включая силовую защиту скафандра и длинными, пологими скачками ринулся бежать вдоль каменной стены.

Сила тяжести была небольшой, прыжки получались метров по десять-двенадцать длиной, — как известно, при таком беге даже невозможно запыхаться, — а потому к Зотику быстро вернулось хладнокровие. Он рассудил, что где-нибудь можно будет сделать круг, а эта туша так и будет продолжать тащиться следом, нырнуть в шлюпку, а там уж можно будет поговорить с позиции силы.

В шлемофоне возник голос Арефа:

— Ты зря при посадке как следует не рассмотрел расщелину. Мы мчимся как раз в тупик.

Расщелина была едва-едва освещена отраженным от горы светом встающего светила, и вот этот полумрак озарился несколькими вспышками. Зотик, наконец, сообразил, что за ними гонится не живое существо, — да и откуда ему взяться на безжизненной планете?! — а боевой робот. И этот проклятый механизм открыл пальбу. Разряды нейтрализовались в защите скафандра, но Зотика с Арефом отдачей бросило вперед и вверх, на высоту метров пятнадцати. А когда приземлялись, нейтрализованный бластерный заряд с треском проскочил в землю, осветив еще раз все вокруг. Придя в себя от встряски, горе-сыщики помчались дальше. Зотик чувствовал себя в мышеловке, из которой не видел выхода, а потому помалкивал.

Нарушил молчание Ареф, хладнокровным тоном выговорил:

— Он еще пару раз пальнет из бластеров, а потом перейдет на бризантные орудия…

— Заткнись, а? — просяще протянул Зотик.

— Слушай, племянничек, а почему мы бежим? Греемся, да? Так я не замерз… — издевательски протянул Ареф, и резко остановившись, повернулся к чудовищу, со скрежетом и громом, даже в разреженной атмосфере весьма впечатляющими, расшвыривающему валуны далеко позади.

Зотик прыгнул к стене расщелины и прижался к ней спиной, бластер прыгал в его руке, как живой; будто стремясь вырваться, и ринуться в бой самостоятельно. Ареф вскинул вверх руки и чудовище, к изумлению Зотика, резко остановилось.

— Враг там! — крикнул Ареф, задействовав все диапазоны своей рации и усилив голос до оглушающе-нестерпимого вопля. — Космическая шлюпка эскадры противника!

Тупой механизм, созданный для убийств и разрушений, послушно повернулся на одной гусенице, и с той же скоростью, с которой преследовал незадачливых сыщиков, ринулся назад. Зотик с Арефом побежали за ним.

— Как ты догадался, что с ним можно так просто справиться? — смущенно осведомился Зотик.

— Проще некуда. Если на базе заперт опасный пират, а снаружи ее сторожит робот, то есть смысл предположить, что у него отключена система идентификации врага. То есть, врагом для него является любой, кто приблизится к базе, и, тем более, откроет стрельбу. А другом — всякий, кто не кинется наутек, и не примется стрелять.

Зотик, наконец, осознал всю глубину своего кретинизма, и принялся размышлять, как бы так повести себя с Арефом, чтобы тот не ощутил своего превосходства.

Тем временем в резком оранжевом полусвете рассвета разгорелась битва киберов. Атакующий боевой робот саданул по шлюпке из всех видов лучевого оружия. Шлюпка, похожая на огромную каплю ртути, ничем не отреагировала, разве что выпустила причальные захваты и вцепилась ими в скалу. Могучий энергетический плевок бесследно канул в ее силовых полях, только ближайшие валуны раскалились докрасна, и принялись гулко лопаться на ста двадцати градусном морозе.

— Ложись! — заорал Ареф, плашмя кидаясь на щебенчатую почву.

Зотик распластался рядом. Прижаться к земле мешало защитное поле. Зотику казалось, что он лежит на гигантском воздушном шаре. Поле прогибалось неравномерно, и Зотик переваливался с боку на бок.

— Да выключи ты поле! — прошипел Ареф. — Или ты вообразил, что у тебя генераторы полей неуязвимого дредноута?!

Зотик, наконец, выключил поле, и плашмя шмякнулся на землю. Вовремя! Первая очередь бризантных снарядов, отраженная мощными защитными полями шлюпки, ударила в стену расщелины. Сыпанули ливнем и запрыгали по камням слепяще-яркие осколки, повалились скалы, загремели обвалы.

Ареф проговорил:

— Как бы этот монстр не угробил нам шлюпку…

— Ничего, вызовем катер… — оптимистично протянул Зотик. — Да и в атмосфере невозможно разогнать бризантный снаряд до штатной скорости… Тут опасность другая; если эти электронные кретины будут драться больше десяти минут, нас тут попросту завалит камнями, и не выберемся…

Боевой робот тем временем задействовал все свое оружие. На шлюпку обрушился ливень снарядов, пуль и суммарный импульс лучевого огня, способный испепелить полпланеты. Однако снаряды и пули разлетелись во все стороны, а от лучевого удара только расплавились камни вокруг шлюпки. Тогда робот выдвинул из-за лобового броневого щита бивень контактного дезинтегратора, и ринулся в рукопашную. Он влип в бок шлюпки и замер.

Зотик поднялся, проговорил:

— Ну, слава Вселенной… — и пошел к месту схватки.

Дезинтегратор увяз в пассивном защитном слое, и не достал до внутреннего корпуса. Так что, дыра затянется без следа и не причинит в дальнейшем никаких хлопот.

Включи автоматическую настройку на УКВ, — проговорил Ареф.

— Зачем? — удивился Зотик.

— Тоже мне, дитиктив… — фыркнул Ареф.

Зотик пожал плечами, но настройку, все же, включил. И почти тотчас услышал старинную английскую матросскую песенку: "Янки плыли вверх по речке…" Песенку исполнял донельзя писклявый голос, при этом неимоверно фальшивя. Да еще исполнитель, видимо, помнил только две строчки, а из английского языка знал лишь те слова, которые входили в эти строчки.

— Ну и что? — проворчал он. — Какой-то дурак забыл выключить проигрыватель, а диск с дефектом…

— Сам ты с дефектом, племянничек… На этой планете, кроме тебя, может быть только один дурак — твой Хон-Гриль. А эта дурацкая песенка — обычные позывные радиомаяка.

Зотик чуть не взвыл от злости; опять он так глупо попался на крючок этого малолетнего бандита.

Переключив рацию на УКВ, Зотик проговорил в микрофон:

— Зотик вызывает Хон-Гриля, Зотик вызывает Хон-Гриля… — включив это на автоматическую передачу на волне маяка, Зотик проговорил: — Должен же он предусмотреть ответ на свои позывные…

— Потрясающая прозорливость… — не преминул подпустить шпильку Ареф.

Подойдя к боевому роботу, замершему у борта шлюпки подобно гигантскому клещу у бока коровы, Ареф философским тоном изрек:

— Меня всегда потрясала тупость электронных систем… Особенно боевых.

— А чего ж ты так долго от него бегал? — ухмыльнулся Зотик.

— За компанию…

— Ладно, потрясенный дитиктив, — передразнивая Арефа, проговорил Зотик, — полезли в шлюпку. А вообще, в следующий раз надо будет пойти на катере… Глупо, в конце концов, на дикие планеты высаживаться на шлюпке.

— Что ты собираешься делать? — с подозрением осведомился Ареф, не трогаясь с места.

— Дверь открывать…

— Сначала отправь меня на Корабль, а потом открывай, — твердо заявил Ареф. — Сторожевая система военной базы, это тебе не полудохлый робот.

— С чего ты взял, что она может активизироваться от попытки взрезать скалу со стороны черного хода? — раздраженно осведомился Зотик.

— Знаешь, племянничек, береженого Бог бережет… К тому же, руководствуясь здравым смыслом, я думаю, что черные ходы должны лучше всего защищаться автоматикой. Потому как всякие диверсанты и пираты как раз и норовят залезть через черный ход. Так что, давай-ка лучше подождем, пока твой жареный цыпленок не откликнется…

— А если он долго не откликнется? Если он тут давно сидит, то, наверное, приемник включает уже раз в месяц…

В рубке управления Зотик бросил взгляд на индикаторы уровня зарядов энергонакопителей генераторов защитных полей и присвистнул. Оранжевые столбики указателей упирались в самый верх шкалы.

— Вот это да! — воскликнул он. — Нам теперь лет двадцать не надо будет подзаряжаться; она всю энергию из робота вытянула.

— А этот твой Шкипер не такой уж и тупой, — протянул Ареф. — Эй, Шкипер! — окликнул он.

В ответ — гробовое молчание пульта.

— Ты что, оглох?! — раздраженно крикнул Ареф.

Тут Зотик почувствовал неладное. Кинувшись к пульту, он лихорадочно зашарил взглядам по дисплеям, мониторам и индикаторам. На первый взгляд все было нормально; системы функционировали в штатном режиме, система связи была включена, но сигналов от Корабля не поступало. Похолодев, он опустился в кресло, уставившись неподвижным взглядом в равнодушно мерцающие мониторы пульта.

— Неужели система защиты базы активизировалась?.. — прошептал он потерянно.

— Если бы она активизировалась, нас бы уже вместе со шлюпкой распылило на атомы, — проворчал Ареф. — А гибель Корабля такого класса, такой энерговооруженности, выглядела бы со стороны, как взрыв сверхновой.

— Куда тогда делся Корабль? — резонно возразил Зотик.

— Спроси своего тупого кибера, — парировал Ареф.

Зотик машинально включил систему аварийной связи, которая должна была включаться лишь в случае бедствия, и проговорил в микрофон:

— Капитан Зотик вызывает свой Корабль… — он тут же поперхнулся, потому что так и не удосужился запомнить регистрационный номер своего Корабля и галактические позывные. Шлюпка, хоть и лишенная электронной души корабельного мозга, тем не менее функционировала безупречно. Вытянув остатки энергии из присосавшегося к ней боевого робота, она слова Зотика превратила в панический вопль и на всех диапазонах выпустила в пространство.

— Куда же он делся, черт побери?.. — растерянно протянул Зотик.

Ареф, как ни странно, промолчал; видимо он тоже не знал.

Зотик, страдальчески морщась, смотрел на пульт, пытаясь сообразить, что же теперь делать? Ему совсем не улыбалось, в обнимку с Арефом проваляться несколько лет в анабиозной камере, пока шлюпка будет телепаться к Земле на субсветовой скорости. Может, тут какое-то заколдованное место для кораблей? Они тут неожиданно сходят с ума и панически убегают от своих капитанов… Может, и Хон так же попался?

Вдруг индикатор на пульте подмигнул, что-то скрипнуло и сквозь какие-то шумы и хрипы пробился ломкий мальчишеский голос, вопивший на интерлинге:

— Зотик! Зотик! Дружище! Что тебя занесло сюда? Неужели ты искал меня, своего старого товарища по скитаниям в черных океанах Галактики? — Хон был верен себе; выражался с прежней китайской изысканностью.

Свято соблюдая первейшую заповедь пиратских капитанов, — в любых условиях сохранять хорошую мину при плохой игре, — Зотик хмуро проворчал:

— Нужен ты мне… Просто, пролетал мимо по делам, случайно услышал твою дурацкую песенку, ну и завернул из любопытства. А что ты тут делаешь? — демонстрируя голосом полнейшее равнодушие, осведомился Зотик. — Наверное, после какой-нибудь уж шибко гнусной проделки отсиживаешься?

— Да как тебе сказать… — затянул Хон. — Понимаешь… Э-э… Мой Цветок вишни, вроде как погиб. А я вот тут, значит, спасаюсь… Ага…

— Ну, так хоть в гости можешь к нам прийти?

— Не могу, понимаешь… Скафандра нету. Тут без скафандра, знаешь ли, не погуляешь.

— Ну, как хочешь… — легко согласился Зотик. — Бывай тогда…

— Э-э-э-й, Зотик! Зо-о-оти-и-ик!!! — вопль резанул так, что, казалось, динамики сейчас взорвутся.

— Ну-ну, — Зотик хохотнул. — Чего это ты так взвыл? Открой дверь, мы сами к тебе придем.

— Это я мигом… — заторопился Хон. — Идите скорее…

Динамик крякнул и замолк.

Монолитная толща скалы разверзлась широким проходом. В просторной кубической переходной камере тускло горели плафоны, видимо Хону удалось запустить только аварийный реактор. Когда давление в камере поднялось до нормы, Зотик открыл забрало шлема. Над дверью ржавым голосом хрипнул динамик интеркома:

— Снимайте скафандры, проходите…

Зотик мимоходом подумал: сколько же лет этой базе, если даже интерком заржавел?.. Он покосился на старинные телекамеры под потолком, они явно не работали, потому что смотрели в разные стороны. Нынешним телекамерам и крутиться не надо; повешенная на стенку, она видит всю комнату, и даже стену рядом с собой. Ареф уже наполовину вылез из скафандра. Зотик замахал руками, скорчил свирепую рожу; Ареф, как улитка, мгновенно втянулся снова в скорлупу скафандра, ошеломленно тараща глаза на Зотика. А тот аккуратно прилепил на стенку миниатюрный телеглаз.

Внутренняя дверь со скрежетом и визгом, наконец, открылась. Голос Хона из динамика предупредительно пригласил:

— Идите прямо, никуда не сворачивайте; там комната отдыха для трюмной обслуги.

Зотик с подначкой спросил:

— А чего ж ты не встречаешь старого друга?

Однако Хон не откликнулся. Возможно, просто не работала обратная связь.

В стенах коридора было множество дверей, но все они оказались заперты. Только в самом конце коридора яркий овал света манил уютом отдыха. Зотик и на стену коридора прилепил микроглаз. Пройдя по коридору, они вошли в просторную комнату, уставленную шкафами с книгами, визорами и удобными креслами. Дверь за их спинами с грохотом захлопнулась. Подмигнув Арефу, Зотик вытащил из сумки, висящей на поясе, небольшой плоский монитор, включил. На нем тут же появились внутренность шлюзовой камеры и коридор, разделенные вертикальной светящейся чертой. В коридоре открылась одна из боковых дверей, из нее выскочил юркий человечек и бросился в шлюзовую камеру. В шлюзовой он окинул быстрым взглядом все углы, губы его энергично зашевелились. Зотик крутнул верньер звука, и из динамика понеслась отборная брань на полудюжине языков.

— Чего это он? — удивленно спросил Ареф.

— Как, что? — пожал плечами Зотик. — А как бы ты себя повел, если бы тебя надули?

— Кто его надул?

— Мы.

— Каким образом?.. — продолжал допытываться Ареф.

— Каким, каким… — раздражаясь, проворчал Зотик. — Скафандры в шлюзовой не оставили!..

— А почему мы должны были их там оставить?

— Ну-у… так положено… Во избежание заноса инопланетной заразы…

— Ну, дак надо было оставить…

— Ты что, идиот? — удивился Зотик. — Он бы надел мой скафандр, выскочил наружу и стырил бы наш Корабль.

— Да-а-а?!. — изумленно вытаращил глаза Ареф. — Но ведь он твой друг. К тому же, ты прилетел его спасать…

— Он, прежде всего пират, а уже потом мой друг. Что ж это за пират такой будет, если не попытается угнать корабль у какого-нибудь лопуха?..

— Но ведь наш Корабль не так-то просто спереть; надо еще перепрограммировать защиту на другого владельца…

— Пирату раз плюнуть; подобрать коды, перехватить управление и задать деру на чужом корабле, — назидательно изрек Зотик.

— А чего ж он тут за целый год не подобрал коды? — насмешливо бросил Ареф.

На что Зотик промолчал. А тем временем Хон пробежал по коридору, нырнул в какую-то из боковых дверей, и вскоре со скрежетом отворилась дверь в глубине комнаты отдыха. Через высокий комингс шагнул маленький, на вид юркий, действительно похожий на цыпленка, человечек.

— Зотик! Старый мой друг! Как я теперь расплачусь с тобой?! — закричал он, бросаясь к Зотику с раскинутыми для объятий руками.

Зотик обхватил его, сжал, потом похлопал по спине ладонью. Хлопки отдались гулким уханьем в тщедушной груди человечка. Арефа поразило; каким образом, такая тощая грудь могла отозваться столь мощными звуками на хлопки Зотиковой ладони. Хон слабо пискнул, и обвис на руках у Зотика, силясь ухватить воздух широко разинутым ртом.

— Ну-ну, что с тобой, дружище? — участливо осведомился Зотик, заботливо усаживая его в кресло. — От радости, что ли, тебя в обморок бросило?..

— Только минут через десять Хон отдышался и спросил:

— Обедать будем?

— Насколько мне известно, эта база законсервирована сразу после последней колониальной войны, то есть лет двадцать назад? — усмехнулся Зотик. — А у меня появились аристократические привычки; я теперь питаюсь только свежей пищей. У тебя, я полагаю, свежие только овощи?

— Ну почему же, уже и кое-какие фрукты созрели в биотроне…

— Это сколько же ты тут сидишь?!

Хон пропустил вопрос мимо ушей, проговорил мечтательно:

— А я люблю перед обедом пропустить стаканчик, другой… Представь, сынок, за целый год у меня капли во рту не было! Какой кретин придумал, что на военных базах должен действовать сухой закон?!

— Вот что значит пират… — проговорил Зотик, ухмыляясь. — Даже не додумался из свеклы с морковкой брагу заквасить, а из ягод — вино. На худой конец, мог бы из сахара поставить брагу, а потом выгнать из нее самогонку…

Хон-Гриль вдруг приосанился, высокомерно выговорил:

— Я бы попросил, Зотик, не называть меня пиратом. В противном случае, тебе придется выбрать оружие…

— Да ладно… — Зотик брезгливо покривился. — Ты как был пиратом, так пиратом и остался… Какой из тебя вольный астронавт?..

Хон вдруг сник, спросил:

— Насколько я помню, ты ведь не пьешь? Значит, у тебя на корабле нет ни бутылки?.. — с ужасом проговорил Хон, но глаза его тут же зажглись надеждой: — Зотик, мальчик мой, ты все еще не сказал мне, на чьем корабле ты ходишь? Помнится, ты ходил штурманом у Беззубого Жана?..

— Как давно это было… — с притворным сожалением вздохнул Зотик. — Теперь у меня собственный Корабль, а экипаж мне не нужен. Корабль выполняет команды с голоса… — Зотик осекся, вспомнив, что на последний его призыв Шкипер почему-то не откликнулся.

Хон покачал головой, поцокал языком, но все же недоверчиво спросил:

— Где ж тебе удалось спереть такой? Не у военной разведки же?..

— Ну, Хон, ты всегда был трусоват, — самодовольным тоном протянул Зотик. — Так что, хорошего корабля тебе вовек не заиметь. Ладно, пошли на шлюпку.

Зотик достал из сумки аварийный кокон, бросил Хону:

— Наденешь в шлюзовой…

Хон робко спросил:

— А запасного скафандра у тебя нет?

Зотик криво ухмыльнулся:

— Знаешь, Хон, хоть ты и твердишь постоянно, что ты мой лучший друг, но как был свиньей, так свиньей и остался. И будь я проклят, если знаю, зачем вытаскиваю тебя из этой дыры?! Не был бы я таким идиотом, дураком и сопляком, оставил бы тебя тут благополучно подыхать…

Хон вскочил, непритворно возмущенно замахал руками, лицо его перекосилось в обиженной гримасе, как у ребенка:

— Как ты можешь, сынок?.. — тихо, с надрывом, прошептал он, и на глазах его блеснули слезы.

— Пошли… — махнул Зотик рукой и торопливо зашагал к шлюзовой камере.

Хон заспешил за ним, цепляясь за рукав, и стараясь забежать вперед. Ареф кинулся следом за ними.

Зотик отлепил от стены в коридоре микроглаз, подкинул его на ладони, выразительно глянул на Хона. Тот сразу прикусил язык. В шлюзовой камере Зотик отлепил второй микроглаз.

Хон, вжавшись в угол и трусливо юля глазами, вопрошал:

— Зотик! Зотик! Что ты хочешь сделать со старым, больным человеком?!

— Со старым и больным — ничего. А тебе, скотина, надо бы распинать вдрызг твою хитрую задницу… Лезь в кокон! — и без всяких антимоний Зотик нажал кнопку пуска вакуум-насосов.

С непостижимой быстротой, отличающей опытного пирата, Хон нырнул в кокон, с громким шипением развернувшийся у него в руках.

Когда открылась дверь шлюза, Зотик пошел к шлюпке, время от времени, поддавая пинком по серебристому овальному кокону, в котором скорчился Хон. Тесная шлюзовая камера шлюпки могла пропустить только одного человека. Зотик вошел первым. Потом из шлюзовой вывалился кокон. Хон не решился вылезти из него. Когда появился Ареф, Зотик снял скафандр, пригладил волосы, одернул куртку, поддал пинком по кокону, от которого он пролетел весь коридор до рубки управления. Пройдя следом, Зотик еще раз пнул кокон, заорал:

— Вылезай, скотина!

— Кокон лопнул. Хон лежал на палубе, охал и тер поясницу. Зотик сел в кресло, закинул ногу на ногу и задумчиво уставился на Хона.

— Ты что так смотришь, а? — забеспокоился тот. — Ты что хочешь сделать?..

— Ну, если бы я хотел что-то сделать, я бы просто не тащил тебя на шлюпку… — равнодушно протянул Зотик.

Хон поднялся, робко спросил:

— Ты куда сейчас направляешься?

— Да так, есть одно дельце… — протянул Зотик, не проявляя намерения продолжать.

— А что за дельце? — с наигранным интересом, с неестественным оживлением спросил Хон.

— Да так себе… Жевательная резинка…

— Возьми в долю, а?.. — просяще протянул Хон.

— И все время оглядываться, как бы ты не спер мой Корабль?.. — грустно сказал Зотик.

— Зотик, ей-богу, бес попутал! Целый год просидел один. Шарики за ролики заехали.

— Н-да-а… — раздумчиво протянул Зотик. — Надо бы тебе вышибить шарики из-за роликов…

Хон благоразумно отодвинулся подальше.

— Знаешь что, — будто на что-то решившись, заговорил Зотик, — скажи мне, кто из капитанов занимается, или когда-либо занимался жевательной резинкой, и я тебя отвезу на Землю, либо помогу раздобыть корабль. Идет?

— Слушаю, сэр! — вдруг рявкнуло со стороны пульта.

Зотик подскочил от неожиданности, а Хон, наоборот, присел и даже закрыл голову руками. Немного погодя послышался скрипучий, противный мальчишеский голос:

— Я не оглох. Ты сам оглох…Пока Зотик пытался сообразить, что все это значит, шлюпку заполнил мягкий и вкрадчивый голос рекламной дамы:

— Капитан Зотик, регистрационный номер вашего корабля, соответствующий галактическим позывным — эс пи эр два ноля пятнадцать. Галактические позывные включаются автоматически, когда вы хотите подать сигнал бедствия…

Пока Зотик с идиотским выражением на лице выслушивал всю эту галиматью, Ареф подскочил к пульту и, пробежавшись пальцами по сенсорам, что-то скороговоркой пробормотал в микрофон. Повернувшись к Зотику, с насмешливой улыбкой посоветовал:

В следующий раз, когда тебе понадобится дать команду, поточнее формулируй. Этот электронный кретин, твой приказ отойти подальше, понял слишком буквально, и собрался увести Корабль куда-то в межгалактическое пространство. В настоящий момент Корабль набирает скорость для т-скачка, и будет набирать ее еще полтора часа, пока его не нагонит радиосигнал, отменяющий твою идиотскую команду.

Хон с беспокойством поглядывал то на одного, то на другого, наконец, не выдержал:

— Э-эй, ребята, ваш корабль что, улетел?..

— Улетел, улетел… — проворчал Ареф. — Но скоро вернется. Мой племянничек послал его за бутылкой в ближайший кабак, который находится в сотне парсек отсюда. Он, наверное, забыл, что у нас в трюме запас спиртного на пятерых, из расчета на пятьдесят лет автономного рейса. На любой вкус; от русской водки и американского виски, до японского сакэ включительно…

Ареф сидел в центральном посту и с тоской смотрел на мониторы. За весь т-марш ему ни на минуту не удалось отлучиться к своему слесарно-сборочному полуавтомату. На трех мониторах в разных ракурсах присутствовала неразлучная парочка. Судя по загибающейся по кругу стене, парочка плавала посреди кольцевого коридора.

Зотику было плохо. Это явственно читалось на его грязно-зеленом лице. За Зотика цеплялся Хон-Гриль, и пьяно икая, бормотал:

— А вот, послушай, еще была история со жвачкой…

В руке Хон держал пузатую бутыль французского коньяка с эластичной соской на горлышке. Сунув соску в рот, он задумчиво пососал, икнул и продолжил:

— Тогда я только подумывал завести собственный корабль…

Ареф тоскливо зевнул. До конца т-марша оставалось несколько часов. А потом, Бог даст, Зотик как-нибудь избавится от этого чертового Гриля. Еще когда они только сходили с орбиты, Зотик шепнул Арефу, чтобы он заперся в центральном посту, и ни в коем случае не отпирал дверь до самого финиша у Солнечной системы. Сначала Зотик попытался подпоить Гриля и выудить у него сведения о капитанах, замешанных в делах со жвачкой, но быстро получил сильнейшее алкогольное отравление, и теперь страдал. Злую шутку с ним сыграла традиция. Ведь русские приохотились пить крепкие напитки лишь в шестнадцатом веке, если не в семнадцатом, а китайцы, по подозрениям некоторых историков, научились гнать крепчайшую рисовую водку на пару тысяч лет раньше. Ареф отправил робота-уборщика в компанию к собутыльникам. Робот убирал за Зотиком блевотину, а Хон об его панцирь бил бутылки, после чего робот собирал осколки.

От скуки Ареф помирился со Шкипером, и когда они не были заняты философскими беседами, играли в карты. Сначала Ареф предложил сыграть в четырехмерные шахматы, но сразу понял, что силы явно неравны. Оказалось, что только в картах у них сохранялся примерный паритет. Сначала, правда, Ареф совсем не проигрывал. Дело в том, что карты прекрасно отражались в фотоглазах Шкипера, а тому это и в голову не приходило. Потом Арефу надоело, и он сдвинул кресло чуть в сторону. После чего играть стало интереснее. Мелькала яркая масть, слышались азартные возгласы, сцены пьяной оргии на мониторах дополняли колорит.

Но все имеет конец. Когда до конца т-марша осталось несколько минут, Ареф включил интерком, верньер громкости повернул до отказа вправо, и проревел на весь Корабль:

— Внимание! Конец т-марша! Всему экипажу немедленно прибыть в центральный пост!

Зотик попытался бежать, но Хон цеплялся за него мертвой хваткой. Зотик кое-как, боком, запрыгал по коридору. Допрыгал до лазарета, намешал каких-то снадобий в литровый химический стакан, залпом выпил, и помчался дальше. Через минуту он влетал в центральный пост, таща за ногу Хон-Гриля. Хон размахивал руками, силясь за что-нибудь зацепиться, и орал благим матом. Судя по воплю, ему пригрезилось, будто он выпал из окна верхнего, шестисотого этажа, отеля "Колумбия".

Со сладострастным возгласом Зотик с размаху шмякнул Хона в кресло, Шкипер от души сдавил его баллонами безопасности, и Зотик занял свое место. К удивлению Арефа, он был совершенно трезв, лицо его посвежело, и, похоже, его уже не мутило.

Хон, наконец, заткнулся, а Зотик с неизъяснимым блаженством в голосе и выражении лица выдохнул:

— Уф-ф… Скоро я от него отделаюсь… Битый номер, Ареф, зря мотались в такую даль…

Ареф промолчал. Ему впервые было по-настоящему жаль непутевого племянника.

Зотик посадил шлюпку на пятачке перед пиратским притоном, расшвыряв силовыми полями несколько допотопных экипажей окрестных фермеров, заехавших пропустить по стаканчику по случаю воскресения, и послушать пиратские байки; приобщиться, так сказать, к романтике дальних путей.

Хон, мрачный и злой с похмелья, вывалился из шлюпки, понял, что оказался на Земле, хрипло заорал:

— Сволочь ты, Зотик! Обещал взять на дело, а сам притащил на Землю…

— В гробу я видал такую перспективу; идти на дело, и беспрестанно оглядываться, как бы мой Корабль не сперли…

Хон не стал продолжать перепалку. Видимо, перспектива опохмелиться его привлекала больше. Он поспешил к двери салуна, Зотик и Ареф — за ним. И тут же чуть не налетели на Хона, который стоял, уставясь на бармена, очень похожий на охотничью собаку в стойке. Бармен тоже застыл, точь-в-точь жирный перепел. Немая сцена продолжалась недолго. Хон ринулся вперед, бармен с невероятным проворством для своей комплекции кинулся из-за стойки к лестнице, ведущей на второй этаж. Перемахнув стойку, сбив на лету несколько бутылок, Хон прыгнул на плечи бармена, издав победный кошачий вопль.

Хон бил, трепал, пинал жалобно скулящего бармена, а присутствующая публика реагировала на это весьма странно, с точки зрения Арефа, уже предвкушавшего зрелище развеселой драки. Все сидели за столами и в полнейшей тишине наблюдали за экзекуцией.

Наконец Хон утомился. Отвесив напоследок бармену звонкую оплеуху, он одернул свою куцую курточку и спокойным тоном, лишь слегка задыхаясь, проговорил:

— Этот боров — мой механик. Он оставил меня на законсервированной базе, а сам сбежал вместе с добычей. Ладно бы только добычу прикарманил, а то он и корабль продал! Мой Цветок вишни… — голос Хона сорвался, он жалобно всхлипнул, и от крайнего расстройства и обиды, пнул бармена между ног.

Тот согнулся, тонко завыл, и принялся танцевать на месте.

— Ты купишь мне новый корабль!.. — плачущим голосом вопил Хон. — Такой же, как у Зотика! Иначе я тебя буду бить каждый день: перед завтраком, после завтрака, перед обедом, после обеда и на сон грядущий…

— Эй, Хон, мне оставь немного времени! — крикнул Зотик. — Этот змеиный выползок мне подсунул твой корабельный журнал, в надежде, что, когда я полезу тебя освобождать, активизируется защита базы, и испепелит меня…

Выпивохи за столами смущенно и деликатно прятали физиономии. А кое-кто из них уже осторожно, на четвереньках, прячась за столами и стульями, крался к выходу. Наученные горьким опытом, они знали; один пират — это просто пират, можно на халяву размяться, почесать кулаки, потом под шумок распить дармовую мировую. Но два пирата — это уже космическая торпеда, начиненная детонаторами "Звездного огня", и тут может произойти все, что угодно…

— Зотик, слушай, я вспомнил! — вдруг радостно воскликнул Хон. — Как-то твой старинный приятель Милиан Бражич говорил мне, что его берет механиком Халим Филлогоний, и они "идут пощипать дядюшку Бубль-Гума". Вот так прямо он мне и сказал…

У Зотика неприятно похолодело в животе. После всего, что было, разговора с Халимом может и не получиться; или разговор начнется со стрельбы, ею и закончится. Однако он спросил:

— А где сейчас может быть Халим?

— Где Халим? — спросил Хон бармена, остановив его танец пинком под зад.

— Да откуда ж я знаю… — захныкал бармен. — Спросите у Милиана… Он недавно заходил в салун…

— Что, слетаем? — спросил Зотик, выжидательно глядя на Хона.

— Не могу, — вздохнул тот, — мне нельзя выпускать из рук эту вонючку, пока не вытрясу из него новый корабль.

Тщательно скрыв, что вздохнул с облегчением, Зотик крикнул:

— Эй, Ареф! — и оглядел зал в поисках своего непоседливого дядюшки.

Ареф сидел за столом в дальнем углу в обществе двух здоровенных бородатых громил и с энтузиазмом чокался с ними кружкой, в которой что-то плескалось. А громилы хлопали его по плечам и подбадривали. Видимо ради смеха решили подпоить мальчишку. Несмотря на бороды, они явно были совсем молодыми, скорее всего фермерскими детьми с какой-нибудь глухой фермы, впервые приехавшими в оазис цивилизации, и с пиратскими нравами мало знакомыми.

— Ареф поднес свою кружку к губам, громилы запрокинули головы, задрав бороды к потолку, вливая в себя содержимое кружек. Зотик бросился через зал, не разбирая дороги, прыгая через столы, сбивая бутылки. Он успел точным движением выбить кружку из руки Арефа, затем ухватил обоих громил за воротники курток и закрутил на их шеях удушающие захваты:

— Малолетнего спаиваете?! — осведомился грозно.

— Да мы… Э-э… Просто, шутка… Хр-р… — прохрипел один из громил.

Вдруг они разом отчаянно задергались, забились, выпучив глаза и ухватившись за животы. Опасаясь подвоха, Зотик усилил захваты. Тут раздался специфический звук, по салуну поползла вонь. От неожиданности Зотик разжал руки, и оба громилы, держась за штаны, и широко расставляя ноги, кинулись прочь.

— Что это с ними? — изумленно спросил Зотик.

— Да они надо мной подшутить хотели, а я на них слабительное испробовал, которое тебе в детстве твоя любимая бабушка давала, — злорадно ухмыльнулся Ареф. — Ты смотри, от времени только крепче стало…

— А-а… Ну, ладно… — уныло протянул Зотик, разочарованный тем, что очередная его воспитательная акция закончилась поносом.

С бабушкиным слабительным у него была связана масса неприятнейших воспоминаний, и он позавидовал Арефу черной завистью, который, скорее всего, уже в раннем детстве изобрел способ избегать этого удовольствия.

— Ладно, летим к папаше Бражичу. Может, сынок еще дома гостит… — проговорил Зотик, направляясь к выходу.

Папаша Бражич был потомственным крестьянином, род свой вел еще с тех лет, когда только что образовалась Нейтральная зона. Нейтральная зона была единственным политическим образованием, которая набросила свои границы на Землю из космоса. Ее возникновение было результатом Первой колониальной войны. В то время Человечество не было столь же осторожным, как сейчас, и Первая колониальная чуть было не перекинулась на Землю, и не превратилась в Последнюю Мировую. Напряженность тогда была весьма велика, амбиции накалились до предела. Западная федерация ощетинилась бризантными орудиями орбитальных батарей и допотопными ракетными установками, ничтожесумняшеся превратив своих, так называемых союзников, — страны Балтии, Польшу, Чехословакию, Болгарию, Румынию и Украину, — в свою "полосу обеспечения". Военные знают, что это такое. Не приведи Господь, мирному населению оказаться в этой полосе обеспечения… Восточная федерация тоже грозно выпустила свои мощные когти и обнажила ужасающие клыки. Япония в панике заметалась, но японцы рассудили здраво: до стран Западной федерации — целый океан, на юге — вероломный, нищий и хищный Южно-Азиатский союз, а рядом, рукой подать, благородная, простодушная, верная и надежная, как славянская жена, могучая Россия. Япония примкнула к Восточной федерации, и решила этим судьбу Земли: никто не решился нажать кнопку пуска. Зато в космосе война полыхала вовсю. Вскоре на земной орбите стали появляться спасшиеся со сгоревших планет корабли с колонистами, дредноуты, под завязку набитые пехотой уже не существующих мятежных колоний, и другие корабли, с разношерстной и весьма нервной публикой. Видя над головой такую армаду, и не решаясь применить силу из-за общественного мнения в своих странах, правительства обеих федераций молчаливо согласились на высадку беженцев в "полосе обеспечения". Все благоразумно рассудили, что коли публика нервная, побывавшая в огне войны, то кому-нибудь ничего не стоит нечаянно уронить торпеду с детонаторами "Звездного огня" на свою колыбель. Страны "полосы обеспечения" тем более были не против, надеясь на жирные субсидии.

Ожидания не оправдались. Не беженцы ассимилировали среди населения, а население ассимилировало в буйной, привыкшей к свободе колоний, безалаберной публике. Когда федерации попытались оказать помощь в наведении законности и порядка, жители вновь испеченной Нейтральной зоны возмутились от столь наглого вмешательства в их внутренние дела. Откуда ни возьмись, на земной орбите возникло несколько пиратских «Призраков», оттуда вывалились планетарные штурмовики и истребители и принялись барражировать вдоль границ Нейтральной зоны. Так и пришлось федерациям смириться с присутствием на Земле пиратских баз и притонов, а также других атрибутов беззакония. А потом все настолько привыкли, что политики уже и не мыслят жизни на Земле без Нейтральной зоны. В последующие годы, воспользовавшись очередной заварухой в Центральной Африке, пираты организовали филиал Нейтральной зоны в Африке. Но там тусовалась уж такая мелкая шушера, что серьезный вольный астронавт, даже терпя бедствие, не посадил бы там свою спасательную капсулу.

Когда Зотик с Арефом влезли в шлюпку, Зотик сразу заметил сигнал вызова. Включив видеофон, он увидел знакомое лицо м-ра М.

— Мистер Зотик, — тут же заговорил тот, — немедленно отправляйтесь в созвездие Змееносца. Там есть невзрачная звездочка… Э-э… — он скосил глаза куда-то вниз, — спектрального класса жэ… Забыл название. Вы заглянете в лоцию и разберетесь. Вокруг нее вращается планетка по имени Лерна. На ней издавна существует колония землян. Там только что исчез один из наших грузовых кораблей.

— Лерна, говорите… — задумчиво протянул Зотик. Ах, Лерна! Так ведь она на бессрочном карантине. Посадки на ее поверхность и даже выход на орбиту категорически запрещены. Там даже крутится канонерка Интернационального флота.

— Мне не совсем понятно, — возвел очи к потолку, дядюшка Бубль-Гум, — вы, мистер Зотик, наняты на работу. Или вы — свободный художник?

— Нанят, разумеется. Но какой толк будет, если я не выберусь с этой планеты?

— Выберетесь, — отрезал м-р М. — С канонеркой не связывайтесь. Заплатите капитану, сколько он потребует, за то, что не заметит вашей посадки на планету.

— А что за эпидемия там? — робко осведомился Зотик. — Почему объявлен бессрочный карантин?

— Вы можете узнать это в Департаменте санитарного контроля, — холодно выговорил м-р М. — Я могу сказать лишь одно; болезнь не заразна для землян. Мы туда регулярно завозим товары. У нас там несколько факторий, которыми управляют надежные… э-э… люди из колонистов.

— Хорошо, я лечу.

— Премного вам благодарен, — с убийственным сарказмом выговорил м-р М.

Когда он исчез с экрана, Ареф спросил:

— Что, летим на Корабль?

— Если начал какое-нибудь дело, доведи его до конца, а уж потом берись за следующее, — хмуро проворчал Зотик. — Мы летим к Бражичу.

— Так ведь ясно же; на Лерне наверняка остался след…

— Плохо ты знаешь пиратов… Ну, какой пират, добра себе желающий, сунется туда, где крутится канонерка? Лучше повстречаться с десятком крейсеров в открытом космосе, чем с одной канонеркой внутри звездной системы, — назидательно заключил Зотик.

— Знаешь, — раздумчиво затянул Ареф, — мне с самого начала показалось подозрительным, что один из богатейших людей Земли вот так, запросто, пришел в твое полуразвалившееся агентство… У него что, секретарей нет? Да к нему на прием за год записываются даже крупнейшие воротилы!

Зотик уставился на Арефа. В животе разрастался холодок неприятного предчувствия…

Второй подвиг

Усадьба папаши Бражича ничем не отличалась от любого фермерского дома Нейтральной зоны. Приземистое железобетонное сооружение, с наклоненными под углом в шестьдесят градусов стенами, куполообразным верхом, скругленными углами, к тому же облицованное несокрушимой пластброней.

Когда шлюпка приземлилась перед воротами, грибообразный нарост на темени купола повернулся, и на шлюпку уставилось обвитое спиралью охладителя сверкающее жало плазменного аннигилятора. К тому же оно было обрамлено полудюжиной стволов различного калибра, и отдельно, как гордый богатырь, стоял, не смешиваясь с толпой, чернея широкой глоткой, ствол бризантного орудия.

— Кто ты такой и какого черта тебе тут надо?! — проревел грозный голос, усиленный мощным динамиком.

Зотик включил внешний мегафон на максимальное усиление и проговорил:

— Я Зотик, дядя Бражич. А Милиан дома?

От этого невинного вопроса, усиленного сверхмощной акустической системой, наверное, задрожала вся усадьба, но папаша Бражич свято чтил главную заповедь жителей Нейтральной зоны: ни при каких обстоятельствах не показывать растерянности, и, тем более, страха.

— А, Зотик! — радостно воскликнул он. — Рад тебя видеть, малыш. Милиан, как раз, дома. Тебе повезло, он завтра уже собрался куда-то улетать, и на долго… Когда он только делом займется?.. Болтается неведомо где, а я тут уже и не справляюсь… В прошлом году еще землице себе прирезал…

— Не без помощи Милиана и его десантного катера… — вставил Зотик.

Папаша Бражич громогласно кашлянул и проговорил, сбавив голос:

— Заходи, сынок. Колымагу свою оставь у ворот. Никто ее не тронет, меня пока что уважают.

Створки ворот с завыванием и скрежетом разъехались в стороны, и Зотик с Арефом вошли в просторный ангар, тесно заставленный сельскохозяйственной техникой. Папаша Бражич явно процветал, как и любой житель Нейтральной зоны, в семье которого имелся удачливый пират. По проходу навстречу Зотику с Арефом шел молодой человек высокого роста. Таких обычно называют "жгучими брюнетами". "А потому — жгучими, — подумал Зотик, — что сам вид этих брюнетов что-то там жжет внутри у женщин, и они от этого теряют голову…"

Женщин Зотик не понимал. У Милиана Бражича были черные, сильно навыкате глаза. Выражение их всегда было такое, будто Милиан видел собеседника насквозь, и там, у него внутри, разглядел нечто сверхмерзкое, тщательно скрытое и спрятанное от всех, и от самого себя в том числе. Может, и женщины терялись под этим взглядом, и думали, что перед Милианом бесполезно напускать на себя романтичность и загадочность, а лучше сразу сдаться…

Милиан вытер испачканные смазкой руки клоком ветоши, и широко улыбаясь, вскричал:

— Ба! Да неужто это старый товарищ Зотик?!

— Я самый… — обронил Зотик, протягивая ему руку для пожатия.

Милиан скорее отталкивал Зотика, нежели притягивал. Когда-то они вместе начинали свою пиратскую жизнь на «Призраке», возможно второй, или даже первой серии, невероятно старой и расхлябанной калоше. Зотик — штурманом, Милиан — дедом, то есть механиком. Милиан постоянно, без каких-либо поводов со стороны Зотика, заводил разговоры о дружбе, товариществе, взаимопомощи, горячо убеждая Зотика в своей вечной и преданной дружбе. Однако Зотик ощущал какую-то натужность в этих уверениях. К тому же на него частенько сваливались различные неприятности, за которыми смутно маячила фигура Милиана. Но стоило Зотику подступить к нему с требованиями объяснений, как Милиан тут же принимал скорбный вид оскорбленной добродетели, и с непереносимой обидой в голосе вопрошал:

— Как ты можешь?… Друг… Эх-х…

После чего Зотик долго ощущал себя оплеванным, будто сам себе в физиономию плюнул. Во время отдыхов на планетах, стоило Зотику подцепить какую-нибудь красотку, как Милиан тут же принимался ухаживать за ней тоже. Несмотря на то, что за Зотиком прочно закрепилась кличка — Красавчик, девчонка тут же бросала его ради Милиана. Зотика несколько утешало то, что Милиан зачастую получал красотку лишь после того, как Зотику удавалось добиться от нее своего.

— Ну, ты, как обычно; рому предпочитаешь сухое вино, а сухому вину — чай? — осведомился Милиан.

— Разумеется. Я слишком стар, чтобы менять свои привычки, — проговорил Зотик. — Сначала, наверное, надо поздороваться с твоим отцом?..

— Не обязательно. Он сейчас занят с моими братьями. Оба эти придурка разом притащили невест, и теперь требуют отделения…

— Это ж, поскольку им лет?! — изумился Зотик. — Они ж совсем недавно, шмыгая сопливыми носами, просили меня покатать на катере…

— Погодки они. Старшему семнадцать, — Милиан вздохнул. — У нас рано женятся…

— Но ведь по закону им ничего не светит, — демонстрируя знание неписаных законов Нейтральной зоны, проговорил Зотик. — Ферма должна перейти по наследству к старшему. А старший — ты.

— Если старший умрет, то к следующему, — Милиан широко осклабился. — Но ведь я жив! И ферму получить не хочу, а они хотят, но не могут!

— Что ж теперь будете делать? — спросил Зотик.

— Самый простой способ, это им подкараулить меня где-нибудь, а потом списать на пиратские разборки. Но… Они не решатся. Сотня фермеров не в состоянии справиться с одним вольным астронавтом. Я сделаю проще; дам младшему денег на собственную ферму, или помогу отобрать у кого-нибудь кусок земли. А потом откажусь от своих прав. Ладно, пошли на кухню; чего-нибудь пожуем, чайку попьем… Милиан снова осклабился, демонстрируя два ряда зубов, похожих на клавиши рояля.

Зотик тревожно огляделся, Арефа нигде не было видно.

— Ты чего? — спросил Милиан, тоже оглядываясь по сторонам.

— Ареф куда-то запропастился…

— Найдется твой Ареф, с облегчением вздохнув, обронил Милиан.

— На кухне, убранной в стиле древней славянской избы, увешанной вышитыми полотенцами, связками лука и красного перца, за чашкой ароматного чая с жасмином, Зотик спросил:

— Что, папаша Бражич так и не женился?

Милиан пожал плечами:

— Он на старости лет окончательно с катушек спрыгнул; каждые два-три месяца выписывает молоденьких дикарок из биотрона, натешится, а потом сплавляет их своим знакомым… Вчера отправил одну своему троюродному брату, теперь ждет следующую. У него какой-то дальний родич служит старшим смотрителем уровней в таманском биотроне…

Прихлебывая чай, Зотик заговорил о деле, напропалую фантазируя и импровизируя:

— Ты, наверное, знаешь эту историю, приключившуюся с моей бабкой? Ей досталось в перестрелке, и она завещала мне заботиться о своем младшем сыне, то есть о моем дядьке. После нее осталось кое-какое наследство. Ареф ничего толком сказать не может, что-то там бормотал насчет того, что завещание написано на меня и Арефа, что хранится оно в сейфе какого-то банка. Вот мне и надо найти этот банк и шифр сейфа.

— Ну, так ищи. А я то при чем? — пожал плечами Милиан.

— Из рассказа Арефа, я вывел заключение, что о завещании знает один вольный астронавт, бабкин знакомый. Но я не знаю ни его имени, ни названия корабля. Знаю только, что он промышлял захватом кораблей компании «Бубль-Гум», а ты участвовал в кое-каких делах с жевательной резинкой…

Сделав свой взгляд «пронизывающим», Зотик уставился на Милиана, и ему показалось, что он, ткнув пальцем в небо, попал в самую точку. Милиан задумался. На долго. Зотик прихлебывал чай, не спуская с него глаз. Сначала Милиан явно колебался, потом на что-то решился, и на лицо его выползла злорадно-торжествующая ухмылка.

— Послушай, а кто тебе сказал, что Халим Филлогоний интересовался компанией "Бубль-Гум"?

— Сорока на хвосте принесла… Так, значит, это Халим?.. — медленно пробормотал Зотик.

— Ну-у… Не знаю… — протянул Милиан. — В тот раз резинки мы взяли порядком, на пару грузовых кораблей. Но оказалось, что без сертификата резинка эта ничего не стоит. А сертификаты посылаются отдельно от груза. Потом я от Халима ушел; любит он по пьянке всякие небылицы о своем экипаже рассказывать… Ну, а насчет того, имел ли он какие-то дела с твоей бабкой, я не знаю. Он с такими количествами женщин дела имеет!..

— Где можно найти Халима? — спросил Зотик.

— Я что, враг себе?! — изумился Милиан. — Кто ж из капитанов простит, что местонахождение их баз разболтали?..

— Ну, я думаю, тебе простят… — игриво оглядывая Милиана, промурлыкал Зотик.

— Э-э-э-эй!.. — Милиан вскочил с лавки, попятился к двери. — Что ты собираешься делать?!

— Местонахождение базы Халима узнавать… — смущенно пробормотал Зотик, мягко прыгая к двери и отрезая путь отступления Милиану.

— Не станешь же ты пытать своего старого товарища?.. — дрожащим голосом вопросил Милиан.

— Но ты же своему старому другу не хочешь назвать координаты… — обидчиво протянул Зотик, вытряхивая из рукава парализатор.

— Мой отец и братья тебя живым отсюда не выпустят… — угрожающе прорычал Милиан.

— Ты же сам говорил, что и сотня фермеров с вольным астронавтом не справится… Да твой отец и братья будут только рады… У них разом решится проблема с фермой…

— Ладно, ладно! Я скажу! — отчаянно заверещал Милиан. Халим сейчас мотается между своей базой и торговыми путями. У него же замашки восточного владыки. Награбит груды сокровищ, продаст их, а потом является либо на Землю, либо на какую-нибудь курортную планету, арендует дворец с тысячей комнат, покупает всех местных девок, которым не больше семидесяти, и принимается отдыхать по-своему. А его экипаж в это время расслабляется, как может.

— Ну, так, где его база? — нетерпеливо спросил Зотик, поигрывая парализатором.

— Зотик, Зотик! А ты подтвердишь, что я под пыткой назвал тебе координаты и пароль?..

— Ну-у… Знаешь… — протянул Зотик. — Из всех пиратов разве что только ты, да толстяк бармен, который откупил салун у Грелли, не верят, будто у меня дурной нрав. Другие сразу бледнеют, и готовы выложить мне все. Ты что, после того, как я ушел из экипажа, больше обо мне ничего не слышал?

Милиан даже пропустил мимо ушей, что его назвали пиратом, заикаясь, он пробормотал:

— С-слышал… Только не верил. Я ж тебя знал, как доброго товарища…

— Ну, так я с тех пор настоящим вольным астронавтом стал. А ну выкладывай!

Милиан вздрогнул, и вжался спиной в стену, затравлено оглядываясь по сторонам. Наконец, все же, заговорил:

— Знаешь, в созвездии «Парус» есть планетка по имени "Фал"?..

— Ну ладно, а как там базу Халима найти?

— Ты же знаешь, что только по радиомаяку…

— Что-то здесь не так, — раздумчиво протянул Зотик, вперяясь взглядом в глаза Милиана. — Зачем пирату ставить на своей базе маяк, если он не хочет, чтобы там кто-нибудь появился, совсем нежданный?..

— Милиан рыскнул глазами по сторонам, но тут же с неестественным оживлением в голосе сказал:

— Халим известен своими чудачествами… К тому же, у него ведь не один корабль… Он давно уже в командорах ходит.

— Ну ладно, — сдался Зотик, — давай код-ключ.

— Записывай: на волне сто девяносто шесть сантиметров трижды просигналить азбукой Морзе число — сто пятнадцать девятьсот восемьдесят три, каждый раз перед числом последовательно ставить буквы общепринятым кодом — а, це, пи.

Зотик прищурил левый глаз, как бы прицеливаясь, спросил:

— А этим сигналом я не приведу в действие ракетную установку, или самонаводящуюся бризантную пушку?

— Дело твое, лететь или не лететь… — равнодушно пожал плечами Милиан.

— Смотри, если наврал…

Милиан широко осклабился:

— Знаешь… Ну, какую еще более опасную ловушку я тебе могу выдумать, кроме встречи с Халимом?! Ты сам с ним пожелал встретиться — вот и встречайся! Если вернешься живым, какие у тебя будут ко мне претензии?..

— И то верно… — пробормотал Зотик. — Ладно, проводи меня…

Они шли по проходу между сельскохозяйственными агрегатами, когда за их спинами что-то взревело, раздался страшный лязг, будто пробудился один из супертанков эпохи Второй колониальной войны. Зотик резко повернулся: из глубины ангара с ревом надвигался капустоуборочный комбайн. Зотик как-то видел его в действии, и тут живо представил, как он легко состригает его голову… Широкий зев захвата сверкал острыми зубьями, которые двигались вправо-влево, будто уже кого-то пережевывали. С обеих сторон прохода тесно стояли другие агрегаты, между захватом и ими протиснуться было невозможно, путь был открыт только вперед, к запертым воротам. У Зотика, не склонного к романтическим и поэтическим сравнениям в мозгу возникла странная фраза: — "У молодого частного сыщика впереди осталось только десять метров жизни…" В сторону ворот стремительно удалялась спина Милиана. По бокам ее с невероятной скоростью мелькали локти, а где-то на уровне лопаток посверкивали подковки на каблуках его сапог. "Так вот что означает выражение — удирать во все лопатки…" — подумал Зотик. В следующее мгновение он уже обнаружил себя у глухого стального полотнища ворот. Кровожадно жующие зубья приближались. Дальномер, неожиданно включившийся в мозгу Зотика, отсчитывал метры: шесть, пять, четыре… Милиан трясущимися пальцами пытался набрать код на замке. Зотик поглядел направо, поглядел налево; там равнодушно возвышались широкие и гладкие морды сельскохозяйственных машин. Под них не подлезешь, отметил Зотик, не продерешься сквозь дебри режущего и роющего металла. До ветрового стекла кабины — четыре метра гладкого, без единого выступа, металла. Будь проклята эта тяга современных фермеров к комфорту на рабочем месте! Дальномер отщелкивал последние метры. Снова сознание Зотика отключилось, а когда включилось, он обнаружил себя сидящим на крыше агрегата. Он посмотрел вниз, и от ужаса по спине его побежали мурашки: Милиан лез по совершенно гладкой створке ворот! Он лез все выше и выше, но вдруг сорвался. Падая, повернулся лицом к опасности. Когда его ноги коснулись бетонного пола, он выпрямился и вжался в равнодушный стальной лист ворот. Его черные курчавые волосы поднялись вверх жесткой щеткой. Даже прожженному пирату было невыносимо страшно оказаться пошинкованным, и заквашенным в бочке. Тут лязг кровожадного механизма прекратился, и страшные зубья замерли в полуметре от ног Милиана. Он открыл глаза, увидел, что опасность миновала, тут же пришел в себя и ринулся вперед. Зотик увидел, как он выволакивает из кабины упирающегося и размахивающего руками Арефа, как поднимается и с треском опускается на шею Арефа квадратная ладонь. Тут же взбурлившие родственные чувства Зотика вышибли из него остатки ужаса. В два прыжка он оказался возле Милиана, блокировал очередной его удар по шее Арефа, и, выворачивая другую руку, завладел своим хулиганистым дядюшкой. От мощного толчка Зотиковой длани, Милиан отлетел к корпусу ближайшего агрегата, и треснулся об него головой. По ангару раскатился величественный гул.

— Надо, я сам его отлуплю! — заорал Зотик. — Нечего тут манипуляторами размахивать…

— Н-ну… л-ладно… — прохрипел Милиан, скривившись и сдавливая обеими ладонями ушибленный затылок, — не дай тебе Бог встретиться со мной на узенькой космической дорожке…

Зотик глумливо ухмыльнулся:

— А чего ждать? Вызови меня на дуэль… — и ожидающим взглядом уставился на Милиана.

Но тот предложение Зотика пропустил мимо ушей. Растирая затылок, прошел к воротам, быстро набрал код на замке, свирепо тыкая пальцами в кнопки допотопных времен. Полотнища ворот разомкнулись. Зотик с Арефом вышли под лучи горячего полуденного солнца.

— Чего это тебе взбрело в башку, прокатиться на комбайне?! — хмуро осведомился Зотик, озабоченно косясь на орудийную башню фермы папаши Бражича.

— Откуда ж я знал, что он ни с того, ни с сего поедет… — Ареф раскаянно шмыгнул носом.

— Когда тыкаешь пальцем в кнопки, иногда что-то происходит, — назидательно выговорил Зотик.

На это Ареф не нашел, что возразить, видимо счел замечание справедливым.

Прикинув, сколько времени Милиану понадобится, чтобы добежать до центра управления огнем, Зотик с видимой неторопливостью шел к шлюпке. Вряд ли Милиан сразу задействует бризантную пушку. Хотя, укутанная силовыми полями шлюпка ей будет не по зубам. Чтобы пробить такую защиту, нужна не эта, фермерская пуколка, а настоящая, армейская, раз в сто мощнее…

В шлюпке, когда Зотик с облегченным вздохом включил высшую защиту, Ареф осведомился:

— Что, летим на Лерну?

— Я тебе уже говорил, — раздраженно рявкнул Зотик, надо сначала доделать начатое, а уж потом браться за следующее дело!.. Летим на Лерну, — после паузы все же договорил Зотик. Просто потому, что Фал окажется у нас на курсе по пути назад.

Ареф не представлял, как это может получиться, однако промолчал.

Во время т-марша к Лерне Зотик блаженствовал. Ареф окончательно помирился со Шкипером, и оба они что-то мастерили в мастерской. Вернее, Шкипер предоставил в распоряжение Арефа все двадцать четыре манипулятора, находящиеся там. Зотик только раз заглянул в мастерскую, и его бросило в дрожь: гибкие кольчатые руки метались по всему помещению; что-то пилили, точили, сваривали, резали, шлифовали. И среди этого кошмара восседал Ареф за слесарно-сборочным полуавтоматом. Больше Зотик в трюм не ходи, проводил время либо в спортзале, либо в каюте; ел, спал, в промежутках качал мышцы и упражнялся в боевых искусствах с кибернетическим гомункулусом.

Т-марш кончился как-то незаметно, Корабль подтягивался к Лерне на субсветовой скорости, не спеша тормозясь на трех жэ. Воспользовавшись этим, Зотик устроил спарринг-бой со своим гомункулусом. Тренировка при повышенной тяжести особенно хорошо оттачивала воинское искусство.

Вдруг сторожевая система засекла гамма-излучение прицела бризантного орудия канонерки.

Зотик примчался в центральный пост полуодетый, потный, взлохмаченный, после захватывающего спарринг-боя. Прыгая в кресло, заорал:

— Шкипер! Да передай же скорее наши позывные, пока они нас не распылили!..

— Я их уже четыре минуты пятнадцать и две десятых секунды передаю, — прозвучал хладнокровный бас.

— Тогда, включи на передачу все диапазоны!

— Задействована только нуль-пространственная связь, для радиосвязи слишком далеко…

Зотик заверещал фальцетом:

— Корабль эс, пи… О, черт! Да какие же у нас позывные?!.

Тут динамики прорычали:

— Мне плевать, какие у тебя позывные! Какого черта ты вперся в область бессрочного карантина?! Если через три минуты не повернешь оглобли, я влеплю тебе снаряд прямо промеж твоих бесстыжих глаз.

— Да как же я поверну, если мне только на торможение надо часов десять, и то, если я буду тормозиться на тридцати жэ… Нас ведь тут по палубе перегрузка размажет…

— Это твои проблемы… — хладнокровно обронил голос.

Зотик знал, мощь огня канонерки такова, что даже если силовые поля его Корабля поглотят всю энергию залпа, отдачей его ударит так, что внутри не останется ничего живого, и ни единого целого прибора, даже если все они успеют укрыться в амортизаторах. И в последней надежде он заорал:

— Подождите! Я от дядюшки Бубль-Гума!..

Тот, кто был на связи, видимо, отвернулся от микрофона и кого-то спросил в полголоса:

— Он от дядюшки?..

Говоривший не учел, что Шкипер мог усилить еле уловимый шепоток.

— Ну и что? — отозвался дребезжащий брюзгливый голос. — Этот надутый пузырь огребает деньги лопатой, а нам огрызки бросает. Думает, вся Галактика у него в кармане… Пора его шугануть, как следует, чтобы не скупился…

— Ну, шуганем… А что дальше? Будем тут со скуки дохнуть… Эй, парень! Ты слушаешь?

— Слушаю, слушаю! — откликнулся Зотик.

— Что нам дядюшка прислал?

— В каком смысле? — удивился Зотик.

— Ты что, под идиота косишь? — изумился голос.

— Н-ну-у… — затянул, соображая, Зотик. — Есть галлары…

— Нет, ты определенно издеваешься, скотина!

— Дай я в него снаряд влеплю… — кровожадно проскрипел второй голос.

Первый голос миролюбиво продолжил:

— Ты соображаешь, кретин, где мы тут потратим твои галлары?..

— Виски есть! — отчаянно закричал Зотик. — Много…

— Сколько? — сразу перейдя на деловой тон, осведомились на канонерке.

— Пять ящиков.

— Дай я ему врежу… — настойчиво попросил второй голос.

— Десять! — поспешно поднял ставку Зотик.

— Ладно, — наконец смилостивился первый голос. — Грузи в шлюпку, а корабль оставь на астроцентрической орбите за четвертой планетой. Смотри, не ошибись; шлюпку грузи, а не десантный катер…

Зотик с Арефом перетаскали на шлюпку лишь небольшую часть обширного корабельного запаса дешевого виски в пластмассовой компакт-таре. Зотик здраво рассудил, что для формирования взятки натурой можно и не трогать запас великолепной русской водки, и, уж тем более, не трогать свой капитанский винный погреб, под крышку набитый дорогими элитными спиртными напитками.

Так близко Зотик не видел канонерки ни разу в жизни. На шлюпку надвигалась летающая гора железа и титана, покрытых нейтридной отражательной пассивной броней. Щетинились стволами грозные орудийные башни, поводили острыми носами ракеты, хищно замерли, будто в засаде, торпеды с детонаторами "Звездного огня". Бризантные орудия с безобразными утолщениями компенсаторов отдачи у казенной части, настороженно смотрели во все стороны. Эти-то компенсаторы и позволяли канонерке вести огонь во все стороны, не отрабатывая двигателями на каждый залп. А генераторам защитных полей мог бы позавидовать любой супердредноут. Растопырили гигантские клешни абордажные захваты. По штатному расписанию военного времени на канонерке могло размещаться до батальона космической пехоты, и еще много чего еще, делающего ее непобедимой в бою.

Выпрыгнув на рубчатую сталь боевой палубы канонерки, Зотик с любопытством огляделся. Сколько жутких рассказов и легенд ходило среди пиратов о канонерках! И действительно: из первого яруса ячеек обслуживания торчали блистающие обновленным покрытием носы дюжины средних десантных катеров. Слева от входа в жилые помещения в три яруса разместились три эскадрильи планетарных истребителей. Здесь, в тускловатом свете ламп, они не выглядели грозными и кровожадными, как в бою; обожженная броня, вмятины и борозды на ней свидетельствовали, что и в истребители попадают бластерные разряды. Глупо искать на броне следы от бризантных снарядов, в угоду огневой мощи, у истребителя слабая силовая защита. А после попадания бризантного снаряда уже не остается ни брони, ни огневой мощи. Все остальное пространство аппарели занимали планетарные штурмовики. Каждый штурмовик, проносясь над поверхностью планеты, способен оставить за собой полосу выжженной земли шириной в тысячу километров.

Зотик немножко успокоило то, что разные вспомогательные суда; шлюпки, спасательные модули, баржи и прочая мелочь, стояли как попало на палубе, что свидетельствовало о бардаке и разгильдяйстве на борту.

Диафрагма двери приветливо распахнулась, Зотик шагнул через высокий комингс и нос к носу столкнулся с тремя людьми. Впереди стоял высокий, сухощавый, седой лейтенант и лицо его быстро наливалось бешеной злобой, а рука тянулась к рукоятке огромного армейского бластера, торчащей из открытой кобуры.

Реакция Зотика сработала быстрее, чем прошли нервные импульсы в его мозг. Послышалось тихое, — поук-пш-ш… — сработавшего парализатора, и седой лейтенант улегся на палубу, так и не успев выхватить бластер. Зотик перевел парализатор на двух парней, замерших на месте. Судя по нашивкам, оба они были сержантами. Ну, правильно; рядовые и капралы появляются на судах космического флота лишь по штатному расписанию военного времени.

— Ребята, мы, кажется, обо всем договорились, а вы встречаете меня бластерами… — плачущим голосом проныл Зотик, нащупывая за спиной проем двери.

Один из сержантов смущенно кашлянул, медленно поднял руки до уровня плеч, миролюбиво произнес:

— Погоди… Я сам не пойму, какая муха укусила лейтенанта… Он сам выпить не дурак, и только что радовался, что впервые за восемь месяцев увидит живую душу, послушает новости за бутылочкой виски… Ты же знаешь, на военных кораблях сухой закон; так что, у нас уже больше полугода капли во рту не было, как только закончился контрабандный виски… А в увольнительные, сам понимаешь, тут ходить некуда…

Зотик попятился в проем двери, проговорил заискивающе:

— Ребята, вы тут утрясайте свои проблемы, а я, пожалуй, пойду… — он сообразил, что Ареф уже скрылся в шлюпке…

— Да погоди ты! — с неподдельным испугом воскликнул сержант. — Сейчас разберемся. Дай я только с капитаном переговорю.

Зотик нерешительно потоптался в проеме двери. Собственно говоря, выбора у него не было; уйти на шлюпке от канонерки, даже укутавшись полями высшей защиты, весьма проблематично. Так что, оставалось, либо брать канонерку на абордаж, либо договариваться мирно. Как бы после долгого колебания, он, наконец, миролюбиво разрешил:

— Валяй, вызывай капитана. Только, пожалуйста, без стрельбы в меня из бластеров. Я ведь все равно выстрелю первым, но тогда уж точно, плакал ваш виски.

Сержант вытащил из кармана коммуникатор, сказал в микрофон:

— Сэр, здесь проблемы. Лейтенант почему-то решил встретить гостей бластером.

Из коммуникатора послышалось:

— Результаты?

— Лейтенант получил разряд из парализатора.

— Оттащите его в лазарет, а гостей проводите ко мне.

Зотик не терял бдительности и в капитанской каюте.

— Так чего хочет от нас дядюшка Бубль-Гум? — осведомился огромный, растолстевший от спокойной жизни ражий верзила с капитанским шевронами на засаленных рукавах кителя.

Зотик подумал, что с такой рожей и фигурой надо быть, по крайней мере, боцманом. Однако, вежливо поклонившись, сказал:

— Дядюшка Бубль-Гум желает знать, куда делся его грузовой корабль?

— Молодой человек, — снисходительным тоном, как с несмышленым ребенком, заговорил капитан, — вы прекрасно знаете, что на планете бессрочный карантин, и всякие контакты с внешним миром категорически запрещены. Тут просто не могло появиться никакого грузового корабля.

Зотик некоторое время переваривал услышанное. Капитан-боцман снисходительно и доброжелательно смотрел на него развалясь в кресле, и простодушно помаргивая пушистыми ресницами, странно похожий на сытого, всем довольного теленка.

— А как насчет того, чтобы я посетил планету? — робко осведомился Зотик.

— Ни в коем случае! — испуганно воскликнул капитан. — Вам грозит арест и конфискация корабля!

Зотик открыл-закрыл рот, не в силах больше ничего произнести. Он чувствовал себя так, будто проглотил ежа, и тот растопырил свои иголки как раз у него в глотке.

— Вы мой гость! — радостно объявил капитан. — Гостите хоть целый год!

— А-а… Э-э… Как же быть? Дядюшка очень будет не доволен, если я не выполню его поручение…

— Это ваши проблемы, — высокомерно изрек капитан. — Сколько, вы говорите, привезли нам в подарок виски?

— Десять коробок, — упавшим голосом сообщил Зотик.

— Как, неужели компакт-тара?! — радостно вскричал капитан.

— Разумеется. В каждой коробке по пятьдесят литровых пакетов, — машинально уточнил Зотик.

— Ага… Пятьдесят множим на десять… — капитан энергично потер ладони. — Так, так, так… Итого, экипажу этого хватит на неделю. Вы слышите? — с упором выговорил капитан. — Хватит на неделю. Не меньше! — многозначительно добавил он после паузы. — Разумеется, если бы у нас в гостях оказались еще и дамы… — искательно протянул капитан, — то такого количества виски нам хватило бы на месяц. Не меньше! — еще раз многозначительно повторил он, и тут же, игриво подмигнув, перейдя на шепот, спросил: — Вы, случайно, не прихватили из ближайшей колонии Южно-Азиатского союза парочку девушек? Там, знаете ли, у них это просто… Можно — на время, можно — в аренду, а можно — и на прокат…

— Как же мне выполнить поручение мистера М? — робко осведомился Зотик.

— Какое поручение?! — изумился капитан.

— Посетить планету… — упавшим голосом договорил Зотик.

— Капитан не менее пяти минут ошарашено пялился на него. Затем лицо его приняло выражение скорби и христианнейшего сочувствия. Жалостливо глядя на Зотика, как на изувеченного с детства всеми мыслимыми недугами, он проговорил сочувственно:

— Разумеется, вы мой гость, но ни в коем случае не пленник, и можете отлучаться для осмотра экзотических планет этой системы. Но только не на Лерну! Вы меня поняли? Надеюсь, вы не злоупотребите моим доверием?

До Зотика, наконец, дошло, какой он кретин. Глядя на капитана честным и благородным взором, он солидно выговори:

— Я свято чту законы.

— Это самая лучшая политика! — со слезой в голосе заявил капитан. — В противном случае мне пришлось бы сжечь вас во время старта с планеты…

У Зотика по спине пробежал противный холодок. В этот момент распахнулась дверь, и в каюту ворвался парализованный давеча Зотиком седой лейтенант, и тут же, совершенно непочтительно набросился на капитана:

— Сопляк! Ты кого хочешь пригреть?! Это же самый подлый и хитрый пират, какого я только встречал на своем веку!

Капитан повел себя странно. Вместо того чтобы громовым голосом скомандовать "Смирно!", он заискивающе заюлили:

— Но, сэр, он работает на дядюшку Бубль-Гума… И потом, он же привез нам виски…

— А ты пробовал его виски?! Может, это раствор снотворного, или еще какой гадости! А его дружки в это время уже подкрадываются, что бы лезть на абордаж. Ты тупица, дурак и сопляк! Хотя… Кому я это все говорю… — вдруг безнадежным тоном проговорил лейтенант. — Ты достиг высот, о каких даже не мечтал. Твоя судьба была — выйти в отставку сержантом. Теперь ты ждешь только капитанской пенсии. Но если вот эта хитрая лиса, — лейтенант ткнул Зотика пальцем в нос, — тебя надует, капитанской пенсии тебе не видать. Тебя даже в швейцары не возьмут в какой-нибудь отель на курортной планете. Придется тебе остаток дней коротать в богадельне, на благотворительные гроши…

Зотик лихорадочно выискивал пути к отступлению, а при последних словах лейтенанта у него даже ноги заныли от усилий удержаться от постыдного бегства, к тому же бессмысленного в этой гигантской западне. Но, как ни крути, другого выхода не оставалось; придется брать канонерку на абордаж, и навсегда поссориться с Интернациональными силами. Он уже прикидывал, какова сейчас численность экипажа? Время мирное, их не должно быть больше тридцати. Космической пехоты наверняка нет. Ни один адмирал не решился бы даже взвод оставить тут: моментально начались бы ежедневные самоволки на планету, прописались бы местные девки в укромных уголках трюмов… На стороне Зотика внезапность, умение владеть оружием и лучевой меч; оружие абсолютно незаменимое в тесных переходах военного корабля.

При последних словах лейтенанта, капитан моментально подобрался, и в руке его неизвестно откуда появился бластер. Из теленка он мгновенно обратился в рассвирепевшего быка. Пуча глаза и оттопыривая губы, он прорычал:

— Сэр, обыщите его… А ты, — бросил он Зотику, — подними-ка руки повыше.

Зотик поспешно задрал кверху руки. Что ни говори, а парочка вояк действовала вполне профессионально. Лейтенант подошел к Зотику сзади, ни на миг не перекрыв линию выстрела. Капитан держал бластер обеими руками, уставив его ствол прямо Зотику в пупок. Из такого положения увернуться от выстрела, было весьма и весьма затруднительно. Даже у Зотика, с его феноменальной реакцией, было не менее десяти шансов из ста схлопотать разряд. Лейтенант вполне профессионально ощупал его бока, грудь, ноги, пошарил по спине. Однако его пальцы не добрались до заднего кармана брюк, и, ощупав подмышки, миновали предплечья, так и не обнаружив оружия. С пиратами он явно так близко встречался впервые. И если бы Зотик все еще не колебался, то встреча эта оказалась бы и для лейтенанта, и для капитана последней. Быстрым движением лейтенант извлек из внутреннего кармана куртки жетон частного сыщика и кредитную карточку. Разглядывая их, растерянно произнес:

— А куда ж он девал парализатор?..

Зотик наивно протянул:

— А у меня его не было…

— Врешь, пират! — отрезал лейтенант.

— Да какой же я пират? — принялся канючить Зотик, ловко лепя из себя безобидного клерка. — У вас в руках моя кредитная карточка и мой жетон частного сыщика…

— Правильно. И на них значится имя того самого негодяя, из-за которого я прозябаю здесь лейтенантом, вместо того, чтобы командовать, по крайней мере, эскадрой!

Зотик никак не мог вспомнить, где он встречался с этим человеком, а потому продолжал канючить:

— Да как же я могу быть пиратом, если у меня есть жетон и кредитная карточка…

Капитан нерешительно кашлянул:

— Сэр, может, он и правда работает на дядюшку Бубль-Гум?..

Лейтенант явно колебался, но Зотик не мог определить, по поводу чего? Заключить с Зотиком вечный мир, или разделаться в тихую, из-за угла и в спину? После долгого раздумья лейтенант вкрадчиво спросил:

— А дядюшка знает, что ты направился к Лерне?

— Разумеется! — воспрянул духом Зотик. — Он лично и приказал мне сюда лететь.

— Так, так, значит, ты теперь работаешь частным сыщиком… протянул раздумчиво лейтенант. — И больше не пиратствуешь?! — с этими словами он резко сунулся лицом к лицу Зотика, и чуть ли не упираясь носом в его нос, вперился взглядом в его глаза.

Зотик отметил, что это самая подходящая минута для того, чтобы разделаться с обоими вояками и начать захват канонерки. Однако, что-то ему подсказывало, что инцидент исчерпан.

— Н-ну л-ладно… — выговорил лейтенант разочарованно.

Он отошел от Зотика и сел в кресло рядом с капитаном, протянул капитану жетон и кредитную карточку. Тот, зажав бластер под мышкой, придирчиво изучил их и отдал Зотику.

— Хорошо. Будем считать, что инцидент исчерпан, — нажав кнопку интеркома, он крикнул: — Стюард! Там шлюпку разгружают?

— Никак нет, сэр! Она окружена полями высшей защиты и на позывные не реагирует, — доложил голос по интеркому.

Зотик самодовольно усмехнулся про себя: — "Молодец, Ареф!" Он не торопясь, достал пульт, нажал кнопку вызова, тут же послышался тихий голос Арефа:

— Ну что там у тебя? Ты еще жив?

— Все в порядке! — бодро проговорил Зотик. — Выключай защиту, и пусть разгружают виски…

Вскоре на пороге каюты появился стюард с подносом, на котором возвышался литровый пакет с виски, стаканы, плошка со льдом и сифон с содовой. Лейтенант проворчал недовольно:

— Везде так и лезут плебейские замашки… Ну что, твоему стюарду трудно было перелить виски в графин?..

Капитан на это конфузливо скривился, взял пакет, и ловко, ни капли не пролив, разлил виски по стаканам. Взяв свои стаканы, капитан с лейтенантом выжидательно уставились на Зотика.

— Я не пью… — нерешительно пробормотал Зотик.

Лейтенант с капитаном многозначительно переглянулись.

— Пей, сынок, — елейным голосом пропел лейтенант. — Иначе мы подумаем, будто ты нас не уважаешь…

Зотик схватил стакан и с отвращением проглотил виски. После попойки с Хоном, его немилосердно начинало тошнить от малейшего запаха алкоголя.

Оба офицера вперили в него напряженные взгляды.

— Да хороший виски! — плачущим голосом вскричал Зотик. — Просто, я терпеть не могу спиртного! Меня от одного запаха выворачивает…

— Сэр, это похоже на правду… — благодушно обронил капитан.

— Правду, правду… — сварливо проворчал лейтенант. — Что ты понимаешь в повадках пиратов?..

— Столько же, сколько и вы, — парировал капитан. — Мы же с детства неразлучны…

Лейтенант опорожнил свой стакан, после чего бросил туда один кубик льда и наполнил стакан до краев, посмотрел сквозь виски на свет, медленно, с наслаждением смакуя каждый глоток, вытянул весь стакан до дна, проговорил с ностальгической грустью:

— Такой виски мне приходилось пить только в курсантах… Потом, столько лет… Из роскошных бутылок… — он вдруг жалобно всхлипнул, после чего взревел со слезным надрывом: — Какая же ты сволочь и свинья мистер Зотик! Ну, зачем, зачем своим рылом и лапами ты залез в тот чертов ящик?!

— В какой ящик? — рассеянно переспросил Зотик, прислушиваясь к процессам в своем организме, вызванным дешевым виски.

— Будто не знаешь… — с ядовитым сарказмом проскрипел лейтенант. — Почтовик, класса "Оранжевая молния"…

И тут Зотик вспомнил. Он тогда еще ходил с Беззубым Жаном. Однажды тому спьяну вздумалось взять на абордаж почтовик, забиравший почту из смешанной колонии на пограничной планете. Совершенно дурацкая планета, как понимал Зотик, на которой могли жить только одни идиоты, но она славилась своим экзотическим и немыслимо причудливым растительным миром. У растений было одно свойство, которое позволяло вывозить их в другие миры живыми. Они никогда не захватывали чужих территорий, но и своей не уступали ни сантиметра. Допустим, если где-нибудь в тропическом лесу или сухой пустыне расчистить один квадратный метр от аборигенов, высадить туда растения с этой планеты, то и через тысячу лет они будут расти на этом квадрате. Растительный и животный мир планеты за миллиарды лет эволюции так приспособился друг к другу, что уже исчезла борьба за существование.

Эту дурацкую планету, населенную одержимыми цветоводами, вяло оспаривали друг у друга Восточная и Западная федерации, а Нейтральная зона, в силу своего наплевательского отношения ко всему, никакого внимания не обращала на то, что ее граждане втихаря тоже заселялись на планету. Все три колонии жили мирно и счастливо, и все одинаково были помешаны на цветочках.

Беззубый Жан любил отдыхать на этой планете. В тот раз, пьяный до бесчувствия, в компании трех местных девок, он забрался в контейнер с цветами, предназначенный к отправке. Проснулся уже в трюме почтовика. Утром Зотик отправился за ним на десантном катере, не предполагая каких-либо осложнений, но было уже поздно. Экипаж почтовика был заперт в анабиозных камерах, а Беззубый Жан трудился в поте лица, таская к шлюпке, принадлежащей несчастному почтовику, деньги и ценности.

Грабеж почтового корабля среди вольных астронавтов считался делом постыдным. Этим промышляло всякое отребье, занимавшееся рэкетом и шантажом, для своих неблаговидных занятий используя захваченную частную переписку. Беззубый Жан мог подобное сотворить только с глубочайшего похмелья. Зотик попытался урезонить Жана, но тот истерично на него наорал, ткнул под ребра стволом бластера, и приказал открыть переносной сейф, найденный в каюте капитана.

Зотик целый час трудился над проклятым ящиком, пока, наконец, его крышка не открылась с серией подозрительных щелчков. Вместе с пачкой каких-то бумаг в ящике лежал термитный патрон, соединенный с замком. Патрон почему-то не сработал. Зотик стоял на коленях перед ящиком и перебирал документы с грозными грифами: "Совершенно секретно". А Жан стоял над ним и ругал последними словами, будто это Зотик надумал грабить почтовик. Зотик не выдержал, и раздраженно предложил продать документы разведке Восточной федерации. На что Жан, гордо выпрямившись, заявил, что никогда не предаст свою родину — Западную федерацию.

Только теперь до Зотика дошло, что в ящике, кроме термитного патрона, была еще ловушка для шпионов — миниатюрная телекамера.

Лейтенант тем временем продолжал:

— Ну что, Иуда? Сколько серебренников отсыпали тебе шпионы Восточной федерации? Из-за тебя, Иуды, меня из адмиралов разжаловали в лейтенанты, навечно… До пенсии… А мой холуй, который сапоги мне чистил, теперь капитан и мой начальник!.. — со слезным надрывом выкрикнул лейтенант, и пхнул верзилу-капитана ногой в живот.

Тот опасливо отодвинулся.

— Кто вас заставлял, секретные документы отправлять с гражданским почтовиком… — только и нашелся, что возразить Зотик.

— А за каким чертом я бы гонял в мирное время военный корабль?! — огрызнулся лейтенант.

— Ага, — ухмыльнулся Зотик, — топливо, предназначенное для курьерских рейсов, продали колониальным торговцам. Я ведь представляю, сколько они дают за топливо для ходового реактора…

— Н-ну, ты!.. — взвился лейтенант. — Заткнись, пират вонючий!

Видимо виски все же ударил Зотику в голову:

— Ах ты, старая развалина! — заорал он. — Рыльце в пушку, а сам возникаешь! Тебя плевком зашибить не долго, а туда же, в адмиралы… Еще вякнешь что-нибудь — зашибу! Я теперь честный гражданин Восточной федерации, и никому не позволю себя оскорблять…

— Это кто честный?! — вскочил лейтенант. — Уж, не за мои ли документы тебе предоставили гражданство?! Да от тебя, ворюги, за парсек мерзостью несет!..

— Ну, держись, старпер… — прорычал Зотик.

Лейтенант, видимо, ожидал, что Зотик вскочит на ноги, а потому принял боксерскую стойку. Но Зотик остался сидеть в кресле, только нога его распрямилась, и мощным толчком послала лейтенанта через всю каюту. Странно, но удар о переборку, еще больше разозлил его. Оттолкнувшись от переборки, он ринулся на Зотика. Однако на полдороги наткнулся на капитана и забился в его объятиях.

— Ах, молодой человек, как вам не стыдно?.. — укоризненно проговорил капитан.

— А почему мне должно быть стыдно? — хорохорился Зотик. — Он по глупости потерял секретные документы, а я, видите ли, пират и негодяй…

— Но вы же и, правда, были пиратом?..

— Да, был! — встал в гордую позу Зотик. — Но я был пиратом потому, что меня ни за что хотели на полжизни запереть на меркурианских рудниках.

— И документы продали разведке Восточной федерации… Даже пираты так не поступают, не то, что вольные астронавты… Да и гнусный грабеж почтовика…

— Ах, вот оно что!.. — разъяренно протянул Зотик. — Ну, коли на то пошло… Я вас вызываю! Десантный катер, против вашего планетарного истребителя! Нет! Трех планетарных истребителей! Я вам покажу, кто я такой…

— Вот это дело, — совершенно спокойно и холодно выговорил лейтенант. — Дуэль! Отлично… Отпусти меня. Я разделаю его в десять секунд…

Капитан его не отпустил, а, наоборот, принялся что-то тихонько шептать на ухо, к тому же на кодовом языке; так что Зотик ничего не понял из тех обрывков шепота, что долетали до его ушей. Капитан вскоре перешел на обычный язык:

— И потом, я просто погорячился… Не мог он продать документы. Не мог вед, правда? — обратился он к Зотику.

— Я и не продавал… — проворчал Зотик, остывая. — Я их выбросил при входе в атмосферу. Так что, они тогда же и сгорели…

— Вот видите?.. — снова обратился капитан к лейтенанту. — Давайте забудем этот инцидент, а?..

— Ладно, — примирительно проворчал лейтенант, — давайте выпьем и забудем это дело. Все равно уже ничего не изменить…

Зотик с подозрением оглядел лейтенанта. В его тоне явно слышались фальшивые нотки. Однако он не воспротивился, когда капитан налил ему полный стакан виски.

Сославшись на то, что у него дела на шлюпке, Зотик покинул теплую компанию. Он не был закаленным борцом с зеленым змием, а потому палуба качалась под его ногами, как в хороший шторм, будто канонерка была не могучим космическим судном, а утлой лоханкой земных морей. Кое-как добравшись до шлюпки, продравшись по переходам, в которых стены норовили стать палубой, а палуба — стеной, Зотик намешал отрезвляющего снадобья, по открытому им самим рецепту еще в первые месяцы своей пиратской жизни. Полежав в кресле, и мало-мальски придя в себя, решил сходить на канонерку, поглядеть, дошел ли экипаж до кондиции.

В центральном посту канонерки вахтенный сидел в кресле, положив ноги на пульт и во всю глотку орал похабную песню дирижируя себе рукой, с зажатым в пальцах пластмассовым стаканом. В кресле у пульта управления огневыми системами спал сном младенца лейтенант. Голова его покоилась на дисплее прицела, а на уровне кончика носа медленно и методично, то разгорался, то потухал красный огонек сигнала готовности всех огневых систем к бою. Однако Зотик заметил, что высшая силовая защита не включена.

Притворившись пьяным, выписывая ногами кренделя, Зотик подошел к лейтенанту и, делая вид, будто пытается его разбудить, вывернул кодовую матрицу пусковой команды, перевернул ее, и аккуратно ввернул обратно в гнездо. Теперь, при всем желании экипажа, ни одна огневая система не сработает. На поиски неисправности может уйти несколько минут. А несколько минут в космосе — это целая вечность жизни.

Ареф так и не вылезал из шлюпки, не соблазнившись обследованием военного корабля. Он молчал, настороженно глядя на свои штурманские мониторы. Только когда они удалились от канонерки на порядочное расстояние, проговорил:

— Этот престарелый лейтенант влепит нам заряд… И будет это совершенно законно…

— Не влепит… — благодушно протянул Зотик.

— Откуда ты знаешь?

— Мы с ним помирились, — и, обращаясь к Шкиперу, Зотик спросил: — Послушай, Шкип, ты в курсе, где у мистера М. фактории на планете?

— Мы как раз можем лечь на траекторию к одной из них, — прорычал космический бас Шкипера.

— Ну, давай, рули к фактории, — проговорил Зотик, откидываясь на спинку кресла.

Обезопасив себя от удара в спину, он не ждал особой опасности со стороны планеты, давно освоенной и обжитой земными колонистами.

Шлюпка опустилась возле типового строения фактории, какие обычно строят на диких материках редконаселенных планет. Шестигранная приплюснутая башня, с наклоненными под углом в шестьдесят градусов стенами, способными отразить без вреда для себя примитивный артиллерийский снаряд любого калибра, какими любили баловаться колонисты, возмущенные слишком высокими ценами на товары, зловеще обозревала расстилающуюся вокруг равнину прищуренными бойницами из-под броневого козырька. Ворота, из цельного листа броневой стали, которые не смог бы взять лобовым тараном даже супертанк, были выворочены какой-то неведомой силой и валялись в стороне от черневшего жуткой темнотой проема.

Подойдя к проему ворот, Зотик осмотрел валяющееся на земле полотнище, и у него стянуло ужасом кожу на затылке, по спине забегали острые, резкие мурашки, перепрыгнули на затылок и, будто электрическими искрами, разрядились в волосах. Броневая сталь ворот была словно крышка консервной банки проткнута в четырех местах и смята. Будто гигантская когтистая лапа пробила полотнище когтями, сжалась, сминая сталь, и выдрала его из направляющих.

Зотик видел примитивных чудовищ с планеты Летящей Звезды Барнарда, даже, было дело, охотился на них. Смерив четвертями расстояние между рваными дырами, он прикинул размер чудовища. Получилась несуразица: если пропорции его обычны для чудовища, то в ворота пролезть оно никак не могло. Нервно ощупав в рукаве бластер, он пожалел, что не прихватил армейский, который раз в десять мощнее. Впрочем, выходить с бластером против чудовища — верная смерть. Даже располосованное лучом вдоль и поперек, оно способно добраться до незадачливого охотника, и сдохнуть на его трупе, раскатав его в блин. Зотик попытался разглядеть что-нибудь в полумраке за воротами.

Ареф потянул его за куртку, прошептал чуть слышно:

— Пошли в шлюпку. Лучше робота-разведчика пошлем…

Зотик не заметил, как Ареф подошел, но тут же порадовался, что у него огромный самодельный бластер на плече. Так вот чем он развлекается во время т-маршей!

— Да ладно, робота… — отмахнулся Зотик. Он сообразил, что может хотя бы раз взять реванш. И к тому же, вряд ли обладатель мощной лапы, с когтями, твердостью превосходящими обедненный уран, до сих пор скрывается в здании фактории. — Что может найти робот?! — с апломбом добавил Зотик и прошел в проем.

Когда глаза его привыкли к полумраку, Зотик разглядел, что у боковой стены навалена гигантская куча каких-то искореженных конструкций. Подойдя поближе, он с большим трудом сумел опознать останки: двух вездеходов, универсального флаера, гусеничного седельного тягача и чего-то еще. Похоже, тут был свален весь транспорт фактории, положенный ей по штату. Только транспортные средства были смяты в гармошку, а некоторые перекручены так, как выжимают белье хозяйки на отсталых планетах. Зотик прислушался. Прикрыв глаза и отрешившись от всех мыслей, как его когда-то учил венерианский колдун в избе, сложенной из стволов молодых дубов-мутантов, Зотик как бы разлил свое сознание по всем помещениям фактории, и нигде не ощутил присутствия живых существ. Встряхнувшись, он будничным тоном, оглянувшись на Арефа, произнес:

— По-моему, никого здесь нет…

— Ну, а если кто-то здесь притаился… — Ареф многозначительно умолк.

Зотик решительно направился к складу. Массивная дверь была прикрыта, но склад оказался пуст. Зотик решил осмотреть арсенал. Хотя, если из склада унесли все, то, что могли оставить в арсенале? В дальнем углу складского помещения, за стеллажами, он с трудом отыскал узкую дверь из пласт-брони. Открыв ее, заглянул в помещение, это и верно, оказалась оружейная. Но ни оружия, ни боеприпасов на стеллажах не оказалось. Обычно на факториях, на всякий случай, имеется стандартный набор оружия, позволяющий, в случае чего, управляющему и его помощникам дождаться десантного катера. Если фактория расположена на спокойной планете, то оружие законсервировано; стволы сняты с лафетов и турелей, пускатели ракетных установок пассивированы, кодовые матрицы пусковых команд хранятся в сейфе управляющего.

Весь пол оружейной был завален изломанными коробками из-под боеприпасов, изорванной консервационной пленкой, еще хранящей рубчатые следы фермерских ботинок.

— Та-ак… — протянул Зотик. — Неужели факторию разграбили колонисты?

— Вряд ли, — проговорил Ареф, оглядывая помещение из-под локтя Зотика. — Колонисты могли напасть совершенно внезапно, персонал бы до последней минуты ничего не заподозрил. А тут, видишь, кассеты с патронами и снарядами были извлечены из ящиков, консервационная пленка со стволов содрана; значит, персона видел опасность издалека, успел приготовиться к нападению. Это уж точно, не колонисты срывали консервационную пленку со стволов. Ведь их гораздо удобнее перевозить упакованными, да и боеприпасы проще перевозить в ящиках, а не россыпью…

— Пожалуй, ты прав… — протянул Зотик.

Он попытался представить, как тут все было, и перед глазами возникло видение трех перепуганных насмерть мужчин, которые бегали из угла в угол, суетливо хватали из ящиков кассеты с боеприпасами, роняли, снова хватали. Бежали куда-то, спотыкаясь о пустые ящики, тащили стволы, на бегу срывая с них консервационную пленку, спотыкались о ящики, роняли на них тяжелые стволы, отчего ящики ломались, а люди, матерясь на местном наречии, поднимались, снова взваливали стволы на плечи, и снова куда-то стремились. А стремились они в башню! — сообразил Зотик.

— Пошли в башню, осмотрим окрестности, — бросил он Арефу.

— Из шлюпки удобнее… — попробовал возразить Ареф.

Зотик ничего не сказав, направился к лифтовой шахте, ведущей в башню. Лифт, конечно, не работал; то ли грабители просто обесточили здание, то ли они и реактор с генератором украли тоже. Примерно на середине крутой винтовой лестницы к Арефу вернулась ирония, он проговорил:

— Интересно, что это с тобой стряслось? Ты изменил всем своим привычками. На любой другой планете тебе и в голову бы не пришло, лезть по лестнице на такую высоту.

Зотик промолчал. Ареф как всегда был прав; лезть в башню — глупо. Если во всем здании не нашлось ничего особенного, то, что могло оказаться там?

Броневой щит был опущен, и из амбразур башни открывался чудесный вид на окрестности. Зотик внимательно осмотрел орудийные лафеты, турели и ракетные направляющие, глубокомысленно хмыкнул. Хотя с первого взгляда было ясно, что стволы успели установить на свои места, и даже палили из них, по крайней мере, несколько минут. Потому как края амбразур запеклись стекловидной корочкой. Она обычно появляется после пяти минут бластерной стрельбы.

Зотик высунулся из амбразуры; его взору открылся простор широкого поля. На его середине, скособочившись на опорах, стояла помятая и опаленная орбитальная баржа. Он видел ее еще на подлете к фактории, но не заметил в ней ничего особенного. В башне почему-то уцелел дальномер-телескоп. Подняв его из гнезда, закрывавшегося стальной крышкой, Зотик, включив максимальное увеличение, принялся разглядывать баржу. Вмятины на ней были явно не космического происхождения. Да космос и не оставляет вмятин. Он, если настроен благодушно, оставляет дыры с оплавленными краями. Но чаще, изделие рук человеческих, превращает в рой мелких обломков. Одна опора была согнута чудовищной силы боковым ударом. Это повреждение могло быть получено только на поверхности планеты. Покореженная опора просто не могла больше втянуться под обтекатель.

Переведя телескоп дальше, Зотик увидел выглядывающую из-за перелеска какую-то постройку, похожую на старинную ферму, еще тех, до космических, идиллических времен Земли. Деревья мешали разглядеть ее как следует, и Зотик проговорил:

— Надо пойти, посмотреть…

— С другой стороны тоже какая-то постройка, — вставил Ареф, — только значительно дальше. Так что, давай-ка на шлюпке лучше слетаем…

Опуская дальномер-телескоп обратно в гнездо, Зотик раздумчиво протянул:

— Не пойму; все унесли, а почему дальномер оставили? Ведь без него не шибко-то постреляешь…

— Его не заметили, — проговорил Ареф. — Видишь, гнездо крышкой закрывается? Так что ясно, факторию грабили люди, не знакомые с ее устройством и комплектацией.

Выбравшись из здания фактории, Зотик решительно направился к ближайшей ферме. Ноги путались в сочной траве, странно похожей на земную, теплый ветерок, напитанный ароматами цветущих растений, овевал лицо Зотика, уже отвыкшего в стерильной атмосфере Корабля от такой благодати. Планетка ощущалась настоящим раем. В который уж раз за свою жизнь он подумал, ну почему планеты так называемого "земного типа" так похожи друг на друга? И все же, что-то тут было не так.

Из жилого здания фермы никто не выскочил встречать гостей. Это было не только странно, но и подозрительно. Обычно, на таких захолустных сельскохозяйственных планетах любой гость вызывает живейший интерес. А уж гость из космоса — вообще величайшее события для всей округи.

Когда Зотик взошел на высокое крыльцо и уже потянулся к дверной скобе, дверь вдруг с грохотом распахнулась, чуть не зацепив его по носу. В проеме стоял огромный детина, расставив ноги и растопырив руки.

— Здесь частное владение, — заскрипел он противным голосом. — Куда ты прешь, рожа?!

Зотик ничего не успел сообразить, даже того, что колонист не менее двух с половиной метров ростом и мало похож на выходца с Земли, как кулак его врезался в соблазнительно выпяченный мягкий живот. Наглая физиономия мгновенно заменилась донельзя изумленной. Верзила медленно согнулся пополам, с натугой пытаясь втянуть в себя воздух. Зотик с интересом разглядывал его. Сходство его с землянином заключалось лишь в наличии двух ног и двух рук. Если бы верзила не разговаривал на довольно приличном интерлинге, Зотик решил бы, что он вообще не землянин. На наружной стороне шеи у него поблескивали пластинки, похожие на чешую, а под рубашкой угадывался какой-то гребень, начинавшийся между лопаток, и терявшийся в штанах. Весьма, однако, странный колонист попался, отметил Зотик.

Наконец колонист все же втянул в себя воздух и Зотик вежливо осведомился:

— Вы так встречаете всех гостей?

— Ты не гость! — непримиримо захрипел детина. — Ты подлый и наглый контрабандист!

— Да ладно, чего там… — Зотик повел плечами. — Я просто хотел спросить, куда девался управляющий факторией?

— Это не твое дело! Нечего совать нос в чужие дела…

— Вот это да! — с непритворным изумлением воскликнул Зотик. — Факторию ограбили, управляющего куда-то уволокли… А ты это называешь чужими делами?! Да за подобные штучки полагается полное эмбарго! Вплоть до выяснения…

— Ну, чего ты?.. — вдруг сменил наглый тон на плаксивый верзила. — Я же ничего не знаю, и ничего не видел…

— Странно… — Зотик повернулся в сторону фактории, демонстративно смерил взглядом расстояние до нее. — Ты, значит, даже не слышал, как там выдирают огромные ворота и с грохотом швыряют их на землю?.. — Зотик принял вид тигра, готовящегося вцепиться своей жертве в глотку, но при этом ласково промурлыкал: — И пальбу ты тоже не слышал?.. — но тут же сменив тон, резко, будто выплевывая слова, сказал: — Ну, говори; почему на канонерку не сообщил? У тебя что, рации нет? Врешь, ворюга!..

Верзила юлил глазами и медленно пятился назад. Вдруг он прыгнул задом в дверной проем, цапнул когтистой пятерней створку двери, и она с треском захлопнулась. Зотик схватился за мощную, грубо кованную, видимо местным умельцем, железную скобу. Изнутри послышался грохот засова, Зотик все же рванул дверь на себя — но она будто приварилась к косяку. Тогда он уперся в косяк ногой, поднатужился, послышался протяжный скрип, потом отрывистый треск, и Зотик покатился с крыльца, сжимая в кулаке дверную скобу. Когда он благополучно приземлился на унавоженную почву, послышался издевательский смех Арефа.

— Чего ржешь? — хмуро проворчал Зотик, поднимаясь и потирая ушибленный копчик.

— Пошли отсюда, — протянул Ареф искательно, — пока этот ящероподобный субъект не принялся шмалять в нас с чердака из какой-нибудь фузеи или фальконета…

— Ты думаешь, они у него есть? — озабоченно спросил Зотик, понятия не имея, что это за напасть такая.

Ареф жалостливо посмотрел на него и потянул за рукав:

— Пошли, пошли…

Чуть ли не бегом вернувшись к шлюпке, они нырнули внутрь, захлопнули люк и прошли в рубку управления. Почувствовав себя в относительной безопасности в мягком кресле, Зотик зло прорычал:

— Ни черта не понимаю! Они что, перебесились тут все?!.

— Вполне возможно, — спокойно откликнулся Ареф. — Интересно, ты не сбесишься, если вдруг покроешься чешуей, и у тебя вырастет хвост?..

— У него что, был хвост?! — потрясенно выдохнул Зотик.

— Не знаю, я в штаны не заглядывал, но вполне возможно…

Поразмыслив несколько минут, Зотик проворчал:

— Надо попробовать поговорить с другим каким-нибудь фермером. Может, он прояснит обстановку?..

— Ну да, если ты начнешь разговор, дружески ткнув его кулаком в живот или в зубы, он тебе точно всю обстановку разом прояснит… — проворчал себе под нос Ареф.

Зотик промолчал, и одним коротким прыжком переместил шлюпку к другой ферме.

Эта ферма оказалась то ли полуразрушенной, то ли недостроенной. Зотик разглядывал ее на обзорном экране, пытаясь понять, что тут произошло. Жилой этаж был то ли разобран до половины, то ли не достроен, а обширный полуподвал был мощно перекрыт стальными и железобетонными балками, да еще залит толстенным слоем бетона. Окна прикрывали. Грубо сваренные из ребристых стальных балок в руку толщиной, подобия решеток. Да еще изнутри они могли закрываться стальными ставнями, которые тут же и начали со скрежетом закрываться на глазах изумленного Зотика. Однако за окнами не мелькнуло даже тени. И вот лишь узкие подслеповатые амбразуры остались на месте оконных проемов.

— Н-нда-а… — протянул Зотик, и, включив внешние динамики на полную мощность, проговорил: — Есть тут кто живой? А ну выходи! Иначе я твою развалюху разнесу в пыль!

Ареф тяжко вздохнул, проговорил тоскливо:

— Это и есть твое вежливое обращение?

Зотик смущенно кашлянул и неловко замолк, глядя на останки фермы. Наконец нерешительно проговорил:

— Ладно, пойду, посмотрю…

Выбравшись из кресла, он пошел к выходу. Ареф плелся за ним со своим бластером под мышкой.

Вокруг здания фермы имелся еще один пояс обороны, не замеченный Зотиком из шлюпки; примерно в метре от стен в землю был вкопан ряд стальных балок и залит бетоном в виде низкого бордюра. Перепрыгнув бордюр, Зотик подошел к низенькой дверце, сделанной из мощного, толстенного листа пластброни. Оглядев саму дверцу, косяки и стены вокруг нее, и не найдя никаких кнопок или переговорных устройств, он заколотил в нее кулаком. Однако пластброня без всякого отзвука поглотила удары.

Зотик задумчиво прошелся по бордюру, опоясывавшему все здание, пробормотал себе под нос:

— Интересно, там ест кто-нибудь?..

— Если там никого нет, то кто мог закрыть ставни? — насмешливо проговорил Ареф.

— Ставни могли закрыться и автоматически! — победно изрек Зотик.

Ареф смутился, но тут же проговорил:

— Где ты видел на сельскохозяйственных отсталых планетах у фермеров автоматику? Можно легко проверить, есть там кто, или нет…

Ареф поднял с земли камень, весом килограммов десять, грубо отесанный параллелепипед, приложил к углу постройки, и принялся водить им вверх-вниз, стараясь покрепче прижимать к бетону стены. Сопя от усердия, Ареф пропыхтел:

— Мы с пацанами так дачников пугали, на Валдае… Внутри явственно ощущается, будто дом ломают с помощью какого-нибудь стенобитного орудия…

Зотик с любопытством глядел на Арефа, когда дверь с грохотом распахнулась. Он резко повернулся, и еле успел увернуться от бластерного разряда. Ныряя за бордюр, Зотик послал на лету импульс из парализатора в маячившую в дверном проеме фигуру. Распластавшись за бордюром, он с облегчением услышал мягкий звук падения тяжелого тела. Мгновенно взметнувшись из-за бордюра, он скользнул в распахнутую дверь. Она была высотой метра полтора, сразу под ней находилась площадка, на которой и лежал колонист. От площадки вниз вели деревянные ступеньки в полумрак подвала.

Отшвырнув ногой огромного размера допотопный бластер, Зотик присел на корточки перед распростертым телом. Не успел он додумать до конца тоскливую мысль о том, что теперь придется сидеть целый час, дожидаясь, когда в эту тушу вернется жизнь, как туша зашевелилась, открыла глаза и уселась, привалившись спиной к стене. Этот колонист мало чем отличался от давешнего; разве что чешуя была менее выраженной, да гребень на спине не так заметен.

— Ты кто такой? — проскрипел колонист, разглядывая Зотика.

— Я — Зотик, — представился Зотик.

— Странно, — раздумчиво протянул колонист, — я тут давно живу, и бывал во многих местах континента, а такой породы не встречал. Ты что, из стариков, что ли?

— Из каких стариков? — удивился Зотик.

— Ну-у… Зотики, наверное, от стариков пошли, и в болоте не бывали… Молодые-то нынче… О-го-го о!.. С ними не поговоришь…

— А что, — осторожно спросил Зотик, — если бы я был молодым, ты бы со мной не говорил?

— Это ты бы со мной не говорил! — отрезал колонист.

— Так вот, — с апломбом выговорил Зотик, — я — из молодых!

— Ха! — колонист смерил его насмешливым взглядом. — Ну и загнул… Из молодых…

— Ладно, ты мне тогда вот что скажи, — сделав свой взгляд «пронизывающим», Зотик вперился им в колониста, — зачем факторию ограбил?

— Я не грабил! — взвизгнул колонист. — Я что, враг себе?! Я тут всю жизнь живу, и всю жизнь с этой фактории живу! И, заметьте, неплохо живу! Жил… — упавшим голосом после паузы договорил он.

— Ага! — свирепо рявкнул Зотик. — Ты, значит, сидишь тут и перекупаешь товары, а потом втридорога продаешь их своим же?!

Колонист вдруг дернулся, опрокинулся на бок и кувырком скатился вниз по лестнице. Вскочил на четвереньки и шмыгнул куда-то в темноту подвала. Зотик ринулся за ним.

Подвал был до потолка забит различными припасами. Тут лежали штабеля мешков с зерном, стояли деревянные бочки с маслами, с соленьями, на крюках висели целиком копченые туши животных. В одном конце подвала оказалась холодильная камера, тоже забитая до отказа провизией. Колониста Зотик нигде не нашел, но провизии было запасено на целую семью, и не маленькую…

Вылезая из подвала, Зотик увидел Арефа, сидящего на бордюре. Под ногами его лежал допотопный бластер колониста, а в руках он держал наготове собственный, самодельный.

— Колониста не видел? — спросил его Зотик, больше для очистки совести.

Вместо ответа, Ареф проныл:

— Пошли лучше в шлюпку. Не нравится мне все это…

— Мне самому не нравится! — раздраженно рявкнул Зотик, и торопливо зашагал к шлюпке.

Обгоняя его Ареф побежал к гостеприимно распахнутому люку. Нырнув в комфортабельное и безопасное нутро шлюпки, Зотик ощутил неизъяснимое блаженство. Все-таки в атмосфере планеты что-то было, что-то такое, что действовало и на психику, и вообще на весь человеческий организм.

Усаживаясь в кресло, Ареф просительно протянул:

— Давай лучше уберемся отсюда? А мистеру М. скажем, что и факторию, и баржи с корабля колонисты ограбили. Пусть он на них управу в Космополе ищет.

— Ну и трус же ты, дядюшка! — насмешливо протянул Зотик.

— Я не трус! Просто, я не такой дурак, как ты, шариться на шлюпке на такой планете…

— По условиям контракта, я должен сам во всем разбираться, без Космопола, — назидательно проговорил Зотик. — За это мне столько и платят…

— Ну, положим, тебе еще ничего не заплатили, и Корабль у тебя пока не оплачен, а головы ты уже раз пять мог лишиться… Даже еще и аванс не отработав… пробурчал себе под Ареф.

Но Зотик все расслышал, и его в который раз болезненно кольнуло в какое-то чувствительное место внутри, в районе желудка, где, наверное, у него помещалась душа, которая явно была не на месте. Он уже было, собрался поднять шлюпку и поискать более миролюбивых колонистов, когда, бросив случайный взгляд на обзорный экран, вдруг заметил высовывающуюся из земли неподалеку от шлюпки когтистую лапу колониста. Лапа делала призывные жесты. Зотик с обреченным видом принялся вылезать из кресла, хоть для себя и твердо решил — не ходить.

Ареф напряженным шепотом предостерег:

— Лучше не ходить…

Это и повлияло на решение Зотика. Он ничего не мог поделать с собой; в ответ на все советы Арефа, ему неудержимо хотелось делать наоборот.

Соскочив на землю, и держа армейский бластер в левой руке, слегка заведя ее за спину, а правой как бы ненароком демонстрируя, что в ней ничего нет, Зотик направился к руке, все еще торчащей, казалось, прямо из земли, настороженно озираясь по сторонам. Только приблизившись почти вплотную, он сумел разглядеть в траве приоткрытую крышку люка и глаза колониста, со зрачками в виде узких вертикальных щелочек, светящиеся желтым светом в полумраке подвала.

— Ты не смотри на меня! — свирепо зашипел колонист. — Стой, будто просто так стоишь…

Зотик начал медленно оглядываться по сторонам.

— Ты почему сразу не сказал, что ты от дядюшки?! — принялся отчитывать его колонист.

Зотик пожал плечами. Действительно, надо было представиться эмиссаром компании, и круто потребовать объяснений, а не играть в сыщика.

— Тем временем колонист перешел к делу:

— Ты только дядюшке скажи, ладно? Что это я тебе рассказал, кто факторию ограбил. Только дядюшке, понял?.. Здесь никому не говори. Особенно моему соседу. Он сразу продался, осведомителем стал… Да он всегда был дураком; не на тех ставил, а потом всех окружающих во всем винил, только не себя… Пусть дядюшка знает, что я всегда помогал, и снова буду помогать управляющему, когда все это кончится…

— Ладно, ладно… — нетерпеливо прервал его Зотик. — Все скажу дядюшке, как ты хочешь. Ну, говори!

— Факторию грабанула молодежь… — замогильным голосом провещал колонист.

— Ага! — радостно воскликнул Зотик. — И где их искать?

— Ты что, не знаешь?! — изумился колонист.

— Откуда ж мне знать? Я на Лерне ни разу не был.

— Так, так… — колониста явно обуяли сомнения. Он смотрел мимо Зотика, и на его физиономии читались два взаимоисключающих желания; убежать, или, все же, досказать то, что начал. С сомнением в голосе он проворчал: Все управляющие и сам дядюшка с самого начала знали, что все дело в болоте…

По появившемуся на лице колониста напряженному выражению Зотик понял, что он сейчас нырнет в свое подземелье, и снова вопрос не прояснится. Неуловимо быстрым но плавным движением Зотик чуть повернул бластер, свободно висевший в левой руке, и ствол его почти уперся колонисту в нос.

— Знаешь, — ласково промурлыкал Зотик, — у меня феноменальная реакция, а у тебя она несколько замедлена, как у всех рептилий. Так что, свою морду ты убрать не успеешь. А если и успеешь, это очень мощный армейский бластер, и разряд его вспорет все твое подземелье, даже если ты докопался до самой мантии… Так что, говори!

— Я скажу, скажу… — затрясся от страха колонист, — только ты пообещай мне, что никому не расскажешь, что от меня все узнал?.. Ладно?.. А то мне не жить… Скажи, что тебе все Закей рассказал… Это мой сосед, который продался…

— Он, часом, не конкурент твой?.. — понимающе ухмыльнулся Зотик. — Ладно, скажу, что мне Закей все рассказал…

— Так вот, все дело в болоте! Там, на острове, стоит курортный комплекс, возле него и тусуется эта молодежная банда. Наше правительство поздно спохватилось, мутации зашли слишком далеко и стали необратимыми… Да и молодежь… Они всех терроризируют, запугивают… А на болоте благоденствуют, занимаются развратом и всякими извращениями…

— Где болото? — прервал его Зотик.

— На юго-восток, миль семьсот… Только, я тебе ничего не говорил! Тебе Закей все рассказал… Ведь ты не от дядюшки? Ты из Космопола?..

Зотик на мгновение отвлекся, и этим сразу же воспользовался колонист; крышка люка мягко осела, что-то лязгнуло… Зотик едва успел удержать свой палец, уже нажавший на спуск. Хороша была бы благодарность этому чудовищу, двух с половиной метров ростом, живущему в неприступной крепости, но так перепуганному, что даже эту информацию из него пришлось выжимать с помощью бластера.

Зотик нарочито неторопливо направился к шлюпке; по спине бегали колючие мурашки, и чудилось, будто позади кто-то крадется. Мучительно хотелось оглянуться.

Только захлопнув за собой люк, Зотик с шумом выпустил из легких воздух. Когда он шел по короткому коридору к рубке управления, ему закралась мысль, что Ареф, пожалуй, прав, и самое умное, что тут можно сделать, это поскорее убраться с планеты. А если уж так уж хочется постараться для дядюшки, то вернуться на десантном катере…

Однако когда Зотик уселся в пилотское кресло, он уже укрепился духом и решительным голосом запросил Шкипера:

— Шкип, ты съемку поверхности планеты сделал?

— Так точно, кэп! Сканирование по полной программе, как и положено при посещении неисследованного мира. Но у меня имеется и вся информация о ней…

— Дай на обзорный экран юго-восточное направление.

Бастион трусливого чудовища с экрана исчез, и медленно поплыло изображение поверхности планеты. Пологие холмы, изрезанные долинами ручьев и речек, были весьма живописны. Среди перелесков и речных долин, до краев заполненных гигантскими деревьями с широкими кронами, изредка попадались возделанные поля. Зотик знал, что на других континентах имеются и жуткие джунгли, и сухие пустыни, и дикие горы со снежными вершинами, но здесь местность напоминала североамериканские прерии. Однако скоро местность начала сглаживаться, и мало-помалу перешла в бледно-зеленую равнину с редкими черными проплешинами то ли стоячей воды, то ли грязи.

— Вот оно, болото… — пробормотал Зотик.

— В ответ из соседнего кресла подал голос Ареф:

— Пока не поздно, давай сматываться отсюда.

— Поздно! — отрезал Зотик. — Я намерен зарабатывать деньги. Много денег! Потому что я уже привык к кораблю суперкласса…

— Тем временем в поле зрения вплыли какие-то длинные, приземистые строения, стоящие на острове, похожем на вяло вздувшийся гнойный волдырь. Зотик включил максимальное увеличение, но никаких признаков активности на острове не обнаружилось. Только грязь у берегов была перемешена и свежо поигрывала бликами солнца в водяных оконцах.

— Кэп, нас вызывает администрация колонии, — пророкотал в тишине бас Шкипера.

— Чего им надо? — лениво осведомился Зотик. Он еще, будучи вольным астронавтом, привык относиться без всякого пиетета к администрациям колоний.

Щелкнул переключатель, — Шкипер почему-то обожал эти звуковые эффекты при переключениях, — и раздался противный, скрипучий, но явно женский голос:

— Таможенная служба вызывает шлюпку с корабля нарушителя…

— И что же я нарушил? — невинным тоном осведомился Зотик. — Я не купец, не торговец, не коммивояжер, и даже не научник…

— А, наконец-то! — радостно воскликнул голос. — Вы нарушили правила карантина. Так что, явитесь, пожалуйста, на таможню при космопорте и утрясите недоразумение.

— Что для этого нужно? — осведомился Зотик.

— Н-ну-у… Составите декларацию, заплатите таможенный сбор, решим вопрос о вашем нарушении… Штраф за это полагается… Прививки сделаем…

— Ага, ищите дурака… Штраф, видите ли…

Голос, явно испуганно, затараторил:

— Да вы не волнуйтесь! Это дела Интернационального флота! За нарушение карантинных правил, пусть они с вас спрашивают. Мы весь ваш товар возьмем оптом. Весь! Вам даже баржу не надо будет забирать отсюда. Мы ее вам оплатим, как две новых!..

— Ну, хорошо, — сделал вид, будто смилостивился, Зотик, — я сейчас слетаю на болото, мне там с молодежью повидаться надо, а потом и к вам явлюсь.

В динамике что-то крякнуло, и лишь через минуту послышался голос, на сей раз до предела растерянный:

— Э-э… Вы на болото собрались?..

— Да, а что?

— Ничего, ничего… — поспешно затараторил голос. — Вы летите, летите. А к нам сюда не к спеху. Выберете время как-нибудь, заскочите… Мы ни в коей мере вас не торопим…

Таможенная станция поспешно отключилась.

— У меня такое ощущение, — тихо пробурчал Ареф, — что пасть, глотку и желудок с кишечником мы уже проскочили, и вот-вот будем… Знаешь, где?..

— Знаю! — с вызовом бросил Зотик, потому как уже ничего с собой поделать не мог.

Разглядывая наплывающее из-за горизонта и сглаживающее все неровности болото, Зотик подумал, что зря он не достал из трюма Корабля и не загрузил в багажник шлюпки скафандры высшей защиты. Впрочем, и боевые тоже не помешали бы. Хотя, они относятся к оружию, и ввоз боевых скафандров на большинство планет земного содружества запрещен без специального разрешения. Скафандры высшей защиты хоть и громоздкие и неуклюжие, но зато несокрушимы для всех видов планетарного и биологического воздействия. Разве что чудовищный гроган с планеты Летящей Звезды Барнарда смог бы раздавить скорлупу скафандра высшей защиты.

Зотик посадил шлюпку на широкой площади перед фасадом огромного здания, построенного в ярко выраженном колониальном стиле. Они с Арефом долго сидели в креслах, вглядываясь в обзорный экран. Но вокруг было тихо, и ни единой живой души, ни молодой, ни пожилой.

— Ладно, пойду, посмотрю… — неуверенно проговорил Зотик.

— Я с тобой, — решительно заявил Ареф, с грохотом выволакивая откуда-то из-под пульта свой грозный бластер.

— Тебе лучше побыть здесь… — не очень решительно проговорил Зотик.

Ареф промолчал, и, вскинув бластер на плечо, зашагал к выходу. Зотик вздохнул, и пошел за ним.

Зотик правильно угадал; они приземлились перед административным корпусом. Двери, когда-то давно превращенные в щепки могучим ударом какого-то стенобитного орудия, окончательно рассыпались в прах под ногами Зотика. В просторном фойе царило запустение; на полу затвердели кучи болотной грязи. Зотик поднял взгляд от пола, и его вновь липкими холодными щупальцами оплел ужас. Хотя, если не иметь развитого воображения, чего тут ужасного? Просто, противоположную от входа стену, представляющую из себя мозаичное, весьма красочное, панно, пропахали четыре глубоких параллельных борозды.

Выглядывая из-под локтя Зотика, Ареф прошептал:

— Это очень похоже на следы когтей, и расстояние между ними такое же, как на воротах фактории…

Зотик ничего не мог поделать с колючими мурашками, весело пляшущими у него на спине, однако бодро заявил:

— Чудовище, имеющее такую лапу, вряд ли пролезло бы сквозь дверной проем… Да и не любят чудовища стены обдирать…

— Ага… А если это чудовище, передвигающееся на задних ногах, а передние у него гипертрофированно переразвиты?..

— Таких пока не открыли астрозоологи… — оптимистично проговорил Зотик.

— Ну, значит, их открыли мы…

— Да ладно, чего ты несешь этот фантастический бред?!. — взорвался Зотик, снова подсознательно чувствуя, что Ареф о чем-то догадался, что пока недоступно ему, старшему по возрасту, и повидавшему много планет, в том числе и населенных чудовищами.

Выбравшись на площадь, и оглядываясь по сторонам, Зотик раздумчиво протянул:

— Если в таком хорошем, крепком здании никто не живет, то где ж тогда обретается эта молодежная банда?..

— Если ты с ней встретишься, что будешь делать? — невинным тоном осведомился Ареф.

— Будем действовать по обстановке, — с апломбом заявил Зотик. — Закасим под ихних, вотремся в доверие, выясним все, что надо, а потом посмотрим…

— Александр Македонский, Наполеон Бонапарт и Винсент Линдгрен случайно не предки твои по отцовской линии? — осведомился Ареф серьезным тоном. — По материнской уж точно не они…

— Что ты имеешь в виду? — глупо спросил Зотик.

— Видишь ли, — раздумчиво затянул Ареф, — эти трое ребят стали жертвами своей гениальности. А гениальность, как ты, наверное, догадываешься, становится причиной самонадеянности. Македонский добрался до Индии, но ума хватило попить водички из Ганга — помер от дизентерии. Наполеон оказался умнее его, когда увидел, что Москва сгорела дотла, а на носу зима и жить негде, драпанул с кучкой телохранителей. Линдгрен во время последней колониальной войны с Восточной федерацией, разгромил весь ее колониальный флот, и так возгордился от сознания своей гениальности, как стратега, что отмахнулся от сообщения об уцелевших канонерке и крейсере. Дело кончилось тем, что от всего могучего флота Линдгрена осталось несколько спасательных капсул, в одной из которых сидел он сам. Из пространства их выловили спасатели с крейсера, капитан которого, кстати, весьма молодой человек, и был автором ловушки. Он правильно угадал, что Линдгрен попытается захватить крейсер с канонеркой, чтобы усилить свой триумф. На всем пути к Земле капитан третьего ранга, командир крейсера, оказывал Линдгрену положенные полному адмиралу почести. Это-то беднягу и доконало; свои дни он кончил в закрытой психолечебнице.

— Это ты что имеешь в виду? — с подозрением снова осведомился Зотик.

— Да то, что все гениальные полководцы, и ты в том числе — психи.

— Хватит болтать! — отрезал Зотик. — На этом острове, видимо, уже давно никого нет. Обойдем, поглядим, что и как, и вернемся на факторию; отучать того колониста от вранья. К тому же скоро ночь, а мне даже в шлюпке на этой планете ночевать не хочется…

— Смотри-ка, и у тебя просветления бывают… — мимоходом заметил Ареф.

Они шли по самому берегу, разглядывая приземистые сооружения на сваях, похожие на казармы старинной военной базы, которую Зотик когда-то видел на одной из планет Альфы Эридана.

— Наверное, в этих сараях располагались грязевые ванны и бассейны, — рассеянно пробормотал Зотик.

— А теперь грязевые ванны прямо в болоте, — прошептал у него за спиной Ареф.

Зотик машинально бросил взгляд на болото и остолбенел, увидев живописную картину. В грязи стояла ржавая железная лодка, в которой нарядно сверкала под закатным солнцем груда коробочек со жвачкой от Бубль-Гум, а рядом с лодкой полулежало погруженное в грязь по плечи огромное девятиголовое существо. То, что это одно существо с девятью головами, а не девять существ, Зотик уловил с первого взгляда. Блаженно прикрыв девять пар глаз, существо жевало жвачку всеми девятью пастями, при этом смачно чавкало, пускало пузыри и громко сопело. Благоуханье жвачки, мешаясь с тухлой болотной вонью, создавало букет запахов, характерный для пиратского пиршества.

Зотик, потеряв дар речи, смотрел на существо, и в голове его была полнейшая, звенящая пустота.

Вдруг Ареф восторженно воскликнул:

— Во, гад! Совсем оборзел!..

Существо медленно открыло все свои желтые глаза, с узкими вертикальными щелочками зрачков, и одна голова, самая большая, с самыми мощными челюстями, видимо главная, спросила:

— Это кто, гад?..

Зотик услышал, что Ареф попятился, но оглянуться не решился. Потому что существо принялось вставать. Оно почему-то не вязло в болоте. Ростом существо оказалось не слишком гигантским; так, метра три с половиной. Но плечищи!.. И ручищи!..

С хлюпаньем выдирая лапы из трясины, оно двинулось к берегу. Задние лапы у него были с широко расставленными пальцами, вооруженными мощными когтями, а между пальцами имелись перепонки. Передние лапы его были похожи на могучие руки, размером больше слоновьих ног, и пальцы тоже были вооружены когтями. В правой лапе существо сжимало дубину, грубо вытесанную из цельного древесного ствола. Зотик ощутил, как на его психику наваливается черный, осязаемо тяжелый ужас. Слава Богу! Он знал, как с этим бороться. Такими способностями обладали многие хищники венерианских джунглей. Собрав все силы, сконцентрировав волю, как его учил приятель — венерианский колдун, Зотик мысленно скатал этот материализованный ужас в черное веретено и с силой послал обратно в чудовище. Чудовище пошатнулось, на всех его мордах отразилось изумление. И тут Зотик заметил, что оно с головы до ног покрыто черной блестящей чешуей. На Зотика снова полился поток черного ужаса. Видимо чудовище не знало, что этим можно подавлять только психику тех, кто не владеет такими же способностями. Схватка со Знающим, к тому же искушенным в практических поединках с другими Знающими, чревата…

Зотик выставил мысленный щит, и теперь ужас не вливался в его душу, а как бы накапливался в некоем мысленном коконе. Чувствуя, что "критическая масса" воздействия вот-вот превысит допустимый уровень, Зотик сформировал из ужаса тяжелое копье и метнул его в чудовище. Чудовище опрокинулось навзничь, разбросав в стороны тяжелые шматья грязи. Любая венерианская тварь после первой же попытки, встретив равного, либо перешла к когтям и зубам, либо обратилась в бегство. Чудовище лежало на спине, и в какой-то момент Зотику показалось, что оно больше не поднимется, но оно почти сразу же зашевелилось, а крайняя левая голова возбужденно залопотала:

— Он завладел нашей силой! Чем сильнее мы на него подействуем, тем сильнее он нам ответит!

— Как это он сумел?! — удивилась главная голова. — Это никому из мягкотелых не дано.

— Хватит болтать! Его дубиной надо…

Зотик сообразил, что управляет телом главная голова, остальные только советуют.

— Во, распарило урода! — рявкнул Зотик, вскидывая бластер.

Разряды с визгом прочертили зигзаги на груди чудовища, взвились клубы пара. Шмат болотной грязи моментально высох, раскалился, с треском лопнул и с шипением опал в жижу. Некоторые головы блаженно прикрыли глаза, главная голова осклабилась, с наслаждением прохрипела:

— Какой кайф… Давай еще, парень, пока я тебя не прихлопнул…

Зотик в мгновение ока истощил заряд бластера. Под потоком энергии существо поворачивалось, блаженно ухало, размахивало дубиной, разгоняя клубы пара, раскаленные ошметья болотной грязи с шипением сыпались в жижу.

Когда последний разряд взвизгнул и погас, чудовище разочарованно проныло:

— И все, что ли?.. Ну, тогда я тебя сейчас прихлопну…

— Я тебе прихлопну! — заорал Зотик, окончательно выйдя из себя от наглости и неуязвимости чудовища, выхватывая лучевой меч.

Девятиголовый уже выбрался на берег и взмахнул дубиной. Зотик отпрыгнул в сторону. Смачно чмокнув, дубина врезалась в топкую почву и завязла по рукоятку. Зотик махнул мечом, и смахнул сразу две головы. Отпрыгнув в сторону, он пригнулся, выжидая нового момента для нападения. К нему уже вернулось его обычное боевое хладнокровье. А с этой тварью, он сразу понял, совладать можно не иначе как при помощи хладнокровья. Вводить себя в боевой транс пока что не имело смысла, чудище было довольно таки неповоротливым.

Ударившая тугим темно-красным двойным фонтаном кровь, почти сразу же перестала течь, будто перекрыли вентиль, а на кровавых обрубках шей, на каждом, сейчас же набухло по две розовых шишки, похожих на древесные почки, или нераспустившиеся бутоны цветов.

Одна из голов прогнусавила:

— Если так дело пойдет, у нас плеч не хватит…

— Ничего, я его сейчас по уши в землю вобью, — заявила главная голова.

С чавканьем выдрав дубину из земли, чудовище взмахнуло ею над головами. Гигантское бревно прошелестело в смертельном полукруге, роняя комья влажной земли. Зотик примерился, собираясь в прыжке снести пару голов с другого плеча чудовища, как вдруг увидел, что почки, проклюнувшиеся на обрубках шей, набухли, лопнули, брызнула прозрачная слизь, и обнаружились миниатюрные головки, точные копии оставшихся, смешно помаргивающие глазками-бусинками.

Изумляться Зотику было некогда; дубина уже с грозным шелестом косо опускалась на него. Зотик прыгнул, махнул мечом — с пронзительным шипением и треском больше половины дубины отвалилось и улетело куда-то в болото, за спину Зотика. Там тяжко чавкнуло. Воспользовавшись тем, что инерцией чудовище слегка повлекло вперед, Зотик снова прыгнул, и в прыжке кончиком меча смахнул еще три головы.

В пылу схватки Зотик не заметил, как оказался по колени в болоте. Сейчас же его ногу что-то сдавило. Судя по силе сжатия, если бы не комплект супердетектива, нога была бы откушена напрочь. Он оглянулся, и увидел округлый панцирь какого-то зверя, отдаленно похожего на гигантского омара. Зверь рванул его за ногу, и Зотик чуть не опрокинулся в грязь. Но тут что-то мелькнуло, и панцирь зверя лопнул с сухим треском. Ареф стоял шагах в десяти с бластером в руках, чуть подогнув ноги, в классической позе американского ковбоя из вестернов, и внимательно следил за каждым движением девятиголового. Теперь уже четырнадцатиголового, с беспокойством отметил Зотик.

— Стреляй в обрубки шей! — заорал Зотик, в горячке пытаясь разжать свободной рукой железный захват мертвой клешни.

И тут он пожалел, что укоротил дубину чудовища на добрых две трети. Пока оно разворачивалось с бревном, имевшим огромную инерционную массу. Зотик с легкостью мог уворачиваться от ударов. Теперь же от легкого полешка, для чудовища, увернуться было не так-то просто. Зотик еле-еле успел отсечь мечом клешню, и в последний момент нырнул под удар. Слава Богу, оказался на берегу. Прыгая по берегу, Зотик для пробы чиркнул лучом по бронированной груди чудовища. Оно заорало от боли всеми уцелевшими головами, но панцирь его выдержал, а чудовище стало более осторожным. В конце концов, Зотик изловчился, и обрубил дубину по самые лапы. Чудовище склонилось за упавшим бревном, и в этот момент Ареф открыл пальбу из бластера. Разряды проникли под бронированную шкуру через обрубки шей, и чудовище буквально вскипело. Но шкура опять выдержала, и кровавое месиво внутренностей, как из пушки, выбросило через шейное отверстие. Струя требухи и крови отшвырнула Зотика шагов на десять.

Отряхиваясь и отплевываясь, Зотик восторженно заорал:

— Молодец, Ареф! Отличный у тебя бластер!

— Стараюсь… — ухмыльнулся Ареф.

Однако, судя по бледности, и тому, как тряслись его руки и колени, страху он натерпелся.

Тут из болота полезли двуногие твари, отдаленно напоминающие людей, но с когтистыми лапами, и покрытые черной чешуей. Однако не такие ужасные, как покойный девятиголовый. Зотик, было выключивший лучевой меч, снов включил его. Однако твари опасливо держались от него подальше, тянули шеи, заглядывая через головы друг друга, стараясь получше разглядеть своего, то ли поверженного вождя, то ли притеснителя.

Одно из чудищ на приличном интерлинге обратилось к Зотику:

— Как это тебе удалось завалить его?

— Да раз плюнуть! — пренебрежительно бросил Зотик, цыкнув плевком под ноги. — Вы вот что, ребята, выкопайте поглубже яму и закопайте его. И еще; чья идея была — грабить фактории?

— Его! Это все он! — ткнуло в труп когтем разговорчивое чудище. — Ему жвачка нравилась, а работать было не охота. Мы его предупреждали, это не местных лохов обчищать, дядюшка быстро укорот пришлет. Вот и прислал…

— Понятно… А вы кто такие?

— Мы?.. — чудовище нерешительно оглянулось. — Мы тут живем…

— И чем занимаетесь? — поигрывая лучом меча, медленно выговорил Зотик.

— Мы — ничего… Мы так, в болоте отдыхаем… — чудовище осторожно пятилось от Зотика. И вдруг рявкнуло: — Атас!..

Банда разом сорвалась с места, и, разбрызгивая фонтаны грязи, ринулась в болото.

Выключив меч, Зотик подошел к Арефу, устало передвигая ноги, спросил:

— Что теперь делать будем? Ты хоть заснял все это?

— Конечно, зафиксировал. А ты и фиксатор свой забыл включить?

— Тут, понимаешь, все забыть можно… Я многое повидал, но такого…

— Ладно, не переживай. Записи моего фиксатора для дядюшки хватит. А ты заметил, что его тут все эдак фамильярно дядюшкой зовут?

— Заметил… Только не пойму, к чему это открытие приспособить?

— Болотные твари в космос не летают, — проговорил Ареф, — поэтому корабль захватить не могли…

— А может, летают? — уныло пробормотал Зотик. — Они вон какие…

— Ага, на чем, интересно?.. Корабль они взять не могли, просто баржу перехватили. А про корабль ты у своего дружка, лейтенанта, спроси…

Зотик уже давно понял, что вляпался по самые брови, и вернуться на Корабль можно будет только ценой потери шлюпки, применив одну из штучек, из пиратского арсенала. Одно хорошо, вряд ли похмельные вояки начнут захват Корабля раньше, чем разделаются с Зотиком.

В шлюпке Зотик устало рухнул в кресло, взялся одной рукой за рукоятку штурвала и медленно поднял суденышко в небо. Сейчас же в динамике щелкнуло, и противный голос проскрипел:

Вы повидались с молодежью?

— Э-э… В какой-то степени… — пробормотал Зотик.

— Прекрасно! После этого вы хотели посетить таможню и утрясти некоторые таможенные формальности.

— С чего это вы взяли, что я хотел посетить таможню?! — искренне изумился Зотик. — Я что, идиот? Я ведь прекрасно знаю, что мне светит…

— Ну что вы! Это ж не мы объявляли карантин. Кто объявлял, тот пусть и следит за соблюдением своих правил. Вы обещали продать нам оптом свои товары…

— Ага… ищите дурака…

— Да где ж его найдешь?

— Что, давно не появлялись?

— Ну, хорошо, — сдался голос, — если вы не пройдете таможенные формальности, вы не имеете права оставаться на планете.

— А что вы мне сделаете? — глумливо осведомился Зотик.

Он с минуту злорадно прислушивался к тишине в динамиках, и уже собрался демонстративно расхохотаться, когда послышался другой голос, похоже — мужской:

— Мы просто сообщим о вас на канонерку. А поскольку все подобные сообщения фиксируются "черным ящиком", и ретранслируются в информационные накопители Интернационального флота, то они просто вынуждены будут принять меры, даже несмотря на то, что вы их озолотили…

— Э-эй, ребята! — заорал Зотик. — Только не это! Я испытываю дружеские чувства к экипажу канонерки, поэтому не вынуждайте меня на решительные действия. Тем более что мне больше нечего делать на вашей прекрасной планете, через десять минут я буду в космосе.

— А какие вообще у тебя тут были дела? — с подозрением осведомился голос.

— Да мне на болоте надо было кое с кем повидаться…

— Ну и как, повидался? — голос стал напряженным.

— Повидался… — машинально обронил Зотик.

— Врешь! — убежденно заявил голос.

— Почему?

— Потому что живой. Ты ведь не контрабандист, если прилетел на шлюпке. А не контрабандистов они убивают сразу, даже ни о чем не спрашивают.

— Ах, это… — пробормотал скучным голосом Зотик, кляня себя за то, что проболтался о болоте. Надо было потихоньку убраться, не вступая в разговоры. Черт их разберет, что у них твориться… — Понимаете… — нерешительно затянул он, — тот первым начал… Я вынужден был защищаться… Да я и не защищался… Так, рефлекторно, махнул мечом, а тут бластер сработал… Самодельный… Не надежный… Я ведь нечаянно… Надеюсь, за непреднамеренное убийство, в состоянии самообороны, у вас предусмотрена обычная ответственность?…

— Э-э… К-хэ… — прокашлялся голос, и, перейдя на «вы», осведомился: — А вы уверены, что он убит?

— Мертвее не бывает… — тяжело, с раскаянием вздохнул Зотик. — Я ему нечаянно смахнул пять голов, а потом он буквально вскипел под своей шкурой. Вы знаете, у него изумительно прочная шкура! — восторженно вскричал Зотик.

— Э-э… Да-а… Весьма прочная… И чем же вы его? — вкрадчиво осведомился голос.

— Я уже сказал, что нечаянно! — отрезал Зотик. — Он как черт выскочил из болота с дубиной, я испугался, случайно взмахнул мечом… Ну, а тут, случайно бластер сработал…

— Да, да, да! Я вас понимаю! — поспешно заверил Зотика голос. — Так, вы говорите, у вас больше нет дел на планете? Тогда будем считать инцидент исчерпанным, и вы можете лететь. Мы, разумеется, никому ничего не будем сообщать. Это, в конце концов, не наше дело! Кстати… — говоривший смущенно замялся, раз уж вы тут оказались, не могли бы вы выполнить маленькую просьбу?

— Что за просьбу? — насторожился Зотик.

— Мы передадим вам пакет документов и видеоматериалов, а вы доставьте, пожалуйста, его в Департамент колоний.

— Нет, положительно, вы меня совсем дураком числите… — пробормотал Зотик. — Я припорхну за пакетом, а вы меня клац — в клетку…

— Нет, нет! Ну, что вы? После того, что вы для нас сделали… Право… Это очень серьезно…

— Ага, а как я в департаменте объясню, что я делал на планете, находящейся в бессрочном карантине? Да ваш пакет сразу сунут в стерилизатор, и после полной программы стерилизации, там не останется ни документов, ни видеоматериалов… Да и мой Корабль так простерилизуют, что потом на нем только уран можно будет возить в беспилотном режиме…

Напряженным голосом собеседник прервал излияния Зотика:

— Речь идет о том, чтобы передать пакет без стерилизации…

— Да они там разбираться не будут! — возопил Зотик. — Они сначала у меня Корабль конфискуют, меня на Меркурий запечатают, а ваш пакет все равно в стерилизатор сунут!

— А ведь верно… — обречено скрипнул динамик, но тут же голос вновь энергично вскинулся: — Вы передайте, а стоимость корабля мы вам возместим.

— Возместите?! — возмущенно вскричал Зотик. — Откуда это у колонии возьмутся средства на корабль суперкласса?! И как потом вы меня с Меркурия вызволите?! Там для тех, кто на карантинные планеты высаживался, особая зона предусмотрена, с которой еще никто не убегал. А сама зона, за время своего существования, раз шесть поголовно вымирала от инопланетной заразы…

— Как это — супер?.. — растерянно протянул голос. — Да кто вы такой?!

— Кто надо! — отрезал Зотик. — Если вы хотите передать материалы, давайте мне на мониторы. Я их скопирую, и диск передам в Департамент.

Динамик долго молчал. Наконец собеседник Зотика вздохнул, проговорил упавшим голосом:

— Хорошо, у нас просто нет другого выхода…

— Шкипер, — обратился Зотик к душе Корабля, — запиши все, что передадут…

— Слушаюсь, сэр.

— Послушай, Шкип, устало проговорил Зотик, — почему ты меня сэром кличешь? Тебя же под русского владельца программировали…

— Но ведь я американец?.. — в голосе Шкипера слышалась явная растерянность.

— Но ведь владелец Корабля — русский! — жестко выговорил Зотик.

— Виноват, Ваше Превосходительство! — рявкнул басом Шкипер. — Отныне я буду обращаться к вам по-русски — Ваше Превосходительство!

Зотик только головой покрутил, и тут увидел оторопелый взгляд Арефа.

— Чего это ты?.. — осведомился Зотик, ожидая очередной подначки.

— Ты знаешь, — тихо заговорил Ареф, — у меня уже давно сложилось впечатление, что у него живой интеллект… Ну-у… Не совсем живой, но явственно прослеживаются черты живого человека…

— Мне кажется, это твой интеллект уже подгулял… — пробормотал Зотик, чувствуя в животе неприятный холодок страха.

Тем временем началась передача материалов. Зотик уставился в экран контроля. Вскоре он принялся грызть ногти, и не заметил, как перешел на пальцы. И было от чего!

Никакой страшной тайны не оказалось. Просто, когда-то давно, еще первые поселенцы заметили, что грязи одного из самых обширных болот Лерны обладают огромной целительной силой. Они омолаживали, тонизировали, способствовали регенерации конечностей, и имели еще массу разнообразных побочных благотворных эффектов. Дело дошло до того, что колонисты по два дня в неделю проводили лежа в грязи, а женщины рожали детей в бассейнах, наполненных отстоянной болотной водой. Все колонисты отличались завидным здоровьем, никогда ничем не болели, но у четвертого и последующих поколений стали проявляться, мягко говоря, странные изменения в облике и строении тела. Поначалу грешили на все, что угодно, только не на болотную грязь. И лишь когда начали рождаться дети, мягко выражаясь, со странными свойствами, забили тревогу. Больше всех старалась компания "Бубль-Гум и внуки". Она даже полностью финансировала исследовательскую экспедицию виднейших земных ученых. На основании их исследований, и были сделаны выводы, что на планете свирепствует вирусная инфекция, вызывающая генетические изменения в организмах землян. Тут же был объявлен бессрочный карантин, и о планете забыли. По крайней мере до той поры, пока не умрет от неизлечимой болезни последний колонист, и после этого выставить планету на аукцион. Не забыла лишь компания "Бубль-Гум и внуки". Да ей и невыгодно было бы, если бы колония вымерла. Ее идеально устраивал вариант, чтобы колония вечно была на карантине. Компания сохранила фактории на планете, и стала монополистом в торговле с планетой. Формально она торговала лишь жевательной резинкой, которую планета потребляла в очень небольших количествах, поскольку немного нашлось богачей, способных ее покупать. На самом деле компания «Бубль-Гум» торговала всем набором колониальных товаров, не удосуживаясь приобретать лицензию на это. Прибыли были невероятными! Поскольку из-за карантина, колония обязана была расчитываться только такими эквивалентами денег, которые можно подвергнуть глубокой стерилизации. То есть нагреть до пятисот градусов, и обработать такими антисептиками, что любой материал превращался в кашу. Легко догадаться, что колония платила только драгметаллами.

Худо-бедно колония существовала, и даже численность населения увеличивалась. Но тут болото захватила банда фашиствующей молодежи. Они принялись терроризировать население всего континента. А поскольку населен был только один континент, то получалось — вся колония подпала под власть разнузданной банды, не признающей никаких законов, ни божеских, ни человеческих. Они исповедовали идеологию новой, болотной расы, превосходящей все разумные расы Галактики. Поделать с ними ничего было невозможно, так как они были неуязвимы для бластеров и другого легкого оружия, а тяжелого оружия колониям не полагалось. Управляющие факториями ни во что не вмешивались, знай себе торговали. Им было наплевать и на то, что, пользуясь покровительством молодежи, возле факторий окопались перекупщики, безбожно взвинчивающие цены. Колония бедствовала, управляющие факториями грели руки, а в директорат компании слали успокоительные депеши. И теперь сами же и поплатились за свою недальновидность…

Зотик сидел, как на иголках. Он слышал обращенный к нему зов о помощи отчаявшихся людей, но понимал, что если передаст материалы в Департамент колоний, разразится скандал. Дядюшка Бубль-Гум из этой катавасии, конечно, вылезет сухим, но Зотику придется распрощаться со своим супер-кораблем, и снова болтаться по торговым путям в расхлябанных и загаженных пиратских калошах на положении шестерки. Или, в лучшем случае. Штурмана, ежедневно рискуя жизнью.

Когда запись материалов кончилась, Зотик спросил осторожно:

— Но теперь-то вам легче станет? Вожак той банды убит…

— Не намного нам станет легче! Нам нужны мощные станковые бластеры, малокалиберные бризантные орудия, чтобы заставить молодежь уважать законы…

Зотик не стал сообщать, что, скорее всего против брони болотной расы не помогут и станковые бластеры. Он спросил только:

— А у вас, э-э… вся молодежь такая?

— К счастью, не вся. Только те, что родились в болотной воде. Если мы не выкурим их из болота, страшно подумать, каким будет следующее поколение…

— Да-а… Это поколение — тоже не подарочек… — протянул Зотик сочувственно.

Взяв штурвал на себя, Зотик на ускорении в восемь же повел шлюпку в космос. Был бы он один, врубил бы форсаж, и на тридцати жэ его никакие вояки бы не подловили, не то что похмельные…

Ареф, видимо, не врал, что тренировался на центрифуге. Как ни в чем не бывало, он высказал больной вопрос:

— Что будешь делать?

В ответ понесся такой поток ругани на дюжине земных языков, и дюжине инопланетных наречий, что Ареф в восторге открыл рот и расставил уши, подобно локаторам. Наконец мутный поток разноязыкой брани сменился кристально чистой тугой струей древнерусского мата, которая всплеснулась звонким фонтаном и иссякла.

Ареф восторженно прошептал:

— И где ты такому научился? Мамуля ругалась попроще…

— Капитан, канонерка проявляет признаки боевой активности, — ухнул спокойный бас Шкипера. — Такое впечатление, будто она хочет расстрелять саму себя… — договорил Шкипер уже потише.

— Перепились, вояки… — пробормотал Зотик, размышляя о том, какой эффект может вызвать на такой допотопной посудине смена полярности матрицы пусковых команд. Включив максимальное увеличение, он совсем рядом увидел эту угрожающую гору металла и пушек. Разглядывая канонерку, проговорил: — Шкипер, если она даст залп из бризантных орудий, за одну секунду до попадания снарядов, выстрели из катапульты спасательную капсулу в сторону Корабля, и подбери нас как можно скорее. Я подозреваю, вояки попытаются взять на абордаж Корабль…

— Слушаюсь, Ваше Превосходительство! — браво отрапортовал Шкипер.

— Шкипер, ладно уж, зови меня сэром… Я пошутил… — устало проговорил Зотик.

И тут Зотик заметил, как с направляющих одной из ракетных установок сорвались ракеты, но вместо того, чтобы устремиться к шлюпке, они описали широкую дугу и устремились обратно к канонерке. Зотик ждал, что, вот сейчас, канонерка окутается радужным коконом силовых полей высшей защиты… Нет, не окуталась. Ракеты благополучно врезались в аккурат в боевую палубу. Блеснула вспышка, затем, с быстротой пулеметной очереди, сверкнула еще серия взрывов. Видимо, рванули энергоблоки и боезапас истребителей и штурмовиков. Поглотители нейтрализовали большую часть энергии взрыва, прежде чем сами расплавились, иначе канонерка просто бы испарилась. Искореженная, окутанная облаком газов и водяного пара, груда обломков, сорвавшись с орбиты, пошла по касательной к поверхности планеты.

Зотик бросил шлюпку вдогонку. Даже пираты не были чужды милосердия, и зачастую спасали даже заклятых своих врагов, терпящих бедствие. Правда, потом частенько за их освобождение требовали выкуп… Но это уже другой вопрос… Останки канонерки довольно быстро вращались, поэтому пришлось заложить сложнейший вираж, чтобы подрулить к ошметьям рваного металла, в которые превратилась аппарель боевой палубы. Зотик выбросил аварийный переходной рукав, прилепил его к опаленной переборке. Шлюпка крутилась вместе с канонеркой; звезды, купол планеты, все слилось в какой-то сюрреалистический хоровод, в котором невозможно было разобрать, где — что? Через рукав донесся взрыв кольцевого заряда, что-то чмокнуло, в динамике аварийной связи загомонили голоса. Зотик поспешно открыл люк, не дожидаясь, пока рукав наполнится воздухом, заложило уши, как тысяча змей зашипели компенсаторы, а в коридор шлюпки из переходной камеры уже посыпались люди, с вытаращенными глазам и синюшными лицами. Похоже, они чуть не задохнулись в гробу, в который превратилась канонерка. Шлюпка наполнилась возбужденными голосами, запахом виски, ужасом и растерянностью.

Перегнувшись через спинку кресла, и наблюдая за толкотней в коридоре, Зотик задал риторический вопрос:

— Я могу понять, что кто-то сумел запустить ракеты, которые в принципе не могли сработать, но почему при этом не сработал сигнал боевой тревоги, и не включилась автоматически система высшей защиты?

— Ты что, не понимаешь? — откликнулся Ареф. — Если бы они сыграли боевую тревогу, все последующие действия фиксировались бы в "черном ящике", и, естественно, попали бы в рапорты и отчеты. Нас просто хотели потихоньку хлопнуть — и концы в воду…

Похоже, в коридоре пришли в себя после встряски. Физиономии, мелькающие в проеме двери, приобрели нормальный цвет. Зотик крикнул:

— Эй, капитан жив?

— Живой… — унтер капитан выпутался из груды тел, протолкался в рубку управления.

Зотик, с большим трудом сохраняя на лице выражение сочувствия, сказал участливо:

— Что это у вас случилось?

— Да черт ее знает?.. — смущенно пробормотал капитан.

Тут из-за края переборки появилось лицо седого лейтенанта, в крайней степени смущения. Он, часто пожимая плечами, проговорил:

— Почему-то взорвались ракеты…

— Ага… — понимающе кивнул Зотик. — Такое часто бывает, когда ракеты сами срываются с направляющих и попадают в канонерки…

— Что ты имеешь в виду?! — гневно вопросил лейтенант, гордо выпрямившись.

— Да так, ничего… — скучным голосом обронил Зотик. — Милости прошу. Вы находитесь на территории Восточной федерации и России, и пользуетесь всей законной защитой, — произнес Зотик традиционную формулу космического гостеприимства. — Располагайтесь. Можете воспользоваться моим скафандром, чтобы сходить за судовыми документами и "черным ящиком".

— К сожалению, уже не успеть… — вздохнул лейтенант.

— Да что вы говорите! — воскликнул Зотик. — У вас еще добрых два часа, прежде чем обломки канонерки начнут чувствительно нагреваться от сопротивления воздуха верхних слоев атмосферы…

— Нет смысла рисковать, — убежденно проговорил лейтенант. — Центральный пост разрушен, вряд ли там что-либо уцелело…

— Да-да, конечно, — с готовностью закивал Зотик. — И командирский сейф расплавился…

— К сожалению, сработал пиропатрон, и все содержимое сейфа уничтожено, — вздохнул лейтенант.

— Пиропатрон срабатывает в случае смертельного повреждения корабля лишь тогда, когда перед этим была сыграна боевая тревога… И против кого же вы сыграли боевую тревогу?.. Если кроме меня в зоне действия вашей канонерки никого не было…

— Это была учебная тревога! — отрезал лейтенант.

— Ах, учебная… — сделал вид Зотик, будто поверил. Он решил, что не стоит дергать кота за усы, в шлюпку набилось слишком много вояк…

— Послушайте, мистер Зотик, — вмешался капитан, подбросьте нас, пожалуйста, до Земли… Командование хорошо оплатит ваши услуги…

— Знаете, капитан, — скривившись, как от тухлятины, протянул Зотик, — мне хорошо платят мои хозяева, и в мои планы не входит рейс к Земле. У меня дела в созвездии Парус. Мне там надо посетить одну планетку, по имени Фал.

— Поразительная мания, лезть на планеты, запрещенные для посещений… — проворчал лейтенант.

— Кто вам сказал, что я там хочу высаживаться? И к тому же, я даже перед Космополом не обязан отчитываться… — высокомерно изрек Зотик.

— Ну, хорошо, мы согласны лететь с вами на Фал! Радостно сообщил капитан. — Как раз по пути будет дрейфующая база крейсеров и эсминцев Западной федерации…

— А почему бы вам на Лерне не подождать спасателей? — кисло осведомился Зотик.

— Ты что, издеваешься?! — взвился лейтенант. — Планета в бессрочном карантине…

— Да нет там никакой эпидемии, — пробормотал Зотик, заведомо зная, что воякам это было известно с самого начала.

— А ты откуда знаешь? — быстро спросил лейтенант. — Ты там был?

Вскоре Зотик совершил еще одну ошибку; он привез экипаж канонерки на свой Корабль.

Узнав, что в трюме полно виски, похмельные вояки ринулись туда. Зотик прошел в центральный пост, сел в кресло и задумался. Он не заметил, как свое место занял Ареф.

— Ну, и что ты собрался делать? — спросил Ареф.

— Что я должен делать? — вопросом на вопрос ответил Зотик.

— Тебя ведь просили передать кое-какие материалы в Департамент колоний… — Ареф выжидательно смотрел на Зотика.

— Ты предлагаешь передать? — горько усмехнулся Зотик.

— Если у тебя есть совесть…

— Совести у меня хоть отбавляй… Но ты представь; тебя мне придется отправить в приют, а самому до конца жизни ошиваться в Нейтральной зоне. А в ней мне заняться нечем, кроме пиратства. Фермер и ремесленник из меня получатся никудышные…

— Ты о моем благе не очень-то заботься… Рано или поздно я найду завещание матери… А ты, племянничек, — Ареф саркастически усмехнулся, — за подачки дядюшки Бубль-Гума готов совесть продать… Да и неизвестно еще, какие виды он на тебя имеет…

— Ну, какая может быть совесть у пирата! — глумливо захохотал Зотик. — Особенно при таком-то дядюшке… Я хоть за корабль суперкласса продал совесть, а ты — за пачку жвачки! Да-да, сжевал, и тебя даже не замутило…

Ареф зло глянул на Зотика, вскочил, и, выбегая из центрального поста, бросил:

— Деш-шовка ты, а не вольный астронавт!..

Зотик вздохнул и с тоской подумал, что не будет у него теперь душевного комфорта из-за того, что целую планету оставил в лапах вампира-монополиста… Что ни говори, когда-то он таких грабил, и совесть была на месте. А теперь он им помогает обворовывать несчастных, которые сами за себя постоять не могут. Впрочем, если подумать, то человечество опять на грани следующей колониальной войны. Долго ли будет терпеть это безобразие население целой планеты, пусть и изуродованное мутациями? Ведь с непостижимым постоянством именно из-за подобных вещей вспыхивали все колониальные войны.

Тут в центральный пост вкрадчивой походкой вплыл лейтенант. Облокотившись о спинку кресла, он нарочито робко произнес:

— Может, все же, проложим курс к Земле?

— Я уже сказал вам, что у меня дала в системе Парус!

— Но нас больше, и мы на вашем корабле… — вежливо напомнил лейтенант.

— Вот именно, вы на моем корабле, — хладнокровно согласился Зотик. — Шкипер, где находятся гости?

— В трюме. Пьют виски… — лаконично бросил Шкипер.

— Отлично, изолируй их там, на пятачке т-перехода.

— Исполнено, капитан… — тут же доложил Шкипер.

— Итак, — обернулся Зотик к лейтенанту, — мы с вами говорили о том, что вы на моем Корабле и у вас почти нет оружия…

Потеряв дар речи, лейтенант любовался своим боевым экипажем, стиснутым силовыми полями, на так называемом "пятачке т-перехода". То есть, на пятачке, обозначенном голубой краской и отграниченном красной чертой. Теоретически, на этом пятачке можно было пережить т-переход. Правда. Зотик не особенно верил в теорию, как и большинство матерых космических волков. На каждом корабле в районе осевой равнодействующей, на каждой палубе голубой краской обязательно закрашивался пятачок безопасности, но поголовно все астронавты предпочитают пережидать т-переход в центральном посту.

Заново родившийся экипаж канонерки с энтузиазмом посасывал виски из пакетов, а в промежутках между глотками делал непристойные и угрожающие жесты в сторону телеглаз.

Зотик обречено смотрел на них; куда ни кинь, везде клин. На Лерну их не выбросишь, с собой тащить опасно, тем более с таким грузом подходить к военной базе. Потом, разумеется, никто из экипажа базы не вспомнит, куда делся корабль, вместе с очаровательным юношей, и его спутником, не то младшим братом, не то еще кем?..

Ленивым движением Зотик вытащил лучевой меч, подкинул его на ладони, и выразительно глянув на лейтенанта, заговорил:

— Послушайте, у меня много дел. Я их буду делать, а вы все это время просидите на "пятачке безопасности", идет? Я не могу рисковать своей свободой, тем более жизнью.

— Ты что, издеваешься, скотина?! — вскипел лейтенант.

— Знаете, лейтенант, — скучным голосом заговорил Зотик, — я свой вызов на дуэль не отменял… Пожалуйста, выбирайте оружие… Сейчас мирное время. По законам я имею полное право не подчиняться военным, тем более армии чужой федерации, до тех пор, пока меня не поймали с поличным… Вы не сможете доказать, что я высаживался на планету. Наоборот, в "черном ящике" Корабля имеется запись, что он не подходил ближе пояса астероидов. Так что, выбирайте…

— Послушай, племянничек! — в дверях центрального поста стоял Ареф, со своим бластером под мышкой. — Если бы ты хорошенько подумал, у тебя не было бы сейчас проблемы, куда девать эту пьяную банду.

— Что это ты придумал? — скептически спросил Зотик.

— А то… Тактику космических сражений надо знать! Связка: канонерка — крейсер, не единственно возможная. Еще более эффективная связка для защиты внутренних планет звездных систем, это связка: канонерка — монитор. В мирное время они обычно и дежурят в таком виде. Потому как это идеальное оборонительное соединение…

— Так, так… Ты хочешь сказать, что где-то поблизости спрятан монитор?

— Разумеется! Только, по случаю мирного времени, он законсервирован и замаскирован. Скорее всего, прилеплен к поверхности какого-нибудь железного астероида.

— Ага, лейтенант! Вот проблема и решилась! Я вас высаживаю на ваш монитор, вы его быстренько расконсервируете, и спокойно продолжите нести боевое дежурство, или отправитесь на Землю, за приговорами. Идет? У вас же все равно нет другого выхода…

— Нет здесь никакого монитора… — проворчал лейтенант. — Ты что, мальчишке веришь?

— Ну, мой дядюшка весьма знающий эксперт в самых разнообразных областях знания… Так что, выкладывай код, и покончим с этим. А если будете упираться, я всех вас затрамбую в спасательную капсулу, и тогда вам своим ходом придется добираться до монитора. Сколько вас? Сорок? Пятьдесят? В пятиместную затрамбую…

Подгоняя вояк легкими разрядами электростатического электричества в силовых полях, Зотик вытеснил их из трюма, прогнал по боевой палубе и вжал в переходную камеру.

Спящий монитор на обзорном экране выглядел весьма внушительно, хоть и не так грозно, как канонерка. Как рассказывал Ареф, во время одной из колониальных войн, какому-то адмиралу Южно-Азиатского союза пришло в голову, видимо от безысходности, составить оборонительный отряд из списанной на металлолом канонерки, купленной у космофлота Восточной федерации, монитора, купленного по весу, как металл, у КС Западной федерации, и пары допотопных крейсеров, дожидавшихся где-то на лунной орбите переплавки. Этот отряд не мог противостоять в открытом космосе эскадрам, оснащенным новейшей техникой, но на орбитах планет, особенно внутри тесных систем, замусоренных астероидами, действовал столь успешно, что ему не могли противостоять даже супердредноуты. С тех пор, канонерка-монитор, стала классической оборонительной боевой связкой.

— Послушайте, капитан, — заговорил Зотик по аварийной связи, закрыв люк, — мы нашли монитор без вашей помощи, но теперь-то, пожалуйста, не усугубляйте наши отношения. Не упрямьтесь, включайте дистанционно систему жизнеобеспечения монитора. Иначе я загоню вас в холодный, промозглый корабль, да еще в глубокий вакуум. Поверьте, у меня нет времени нянчиться с вами. Тем более, ежу понятно, что вы так рьяно набивались, чтобы мы вас отвезли на Землю, или высадили на базу, исключительно потому, что вы надеялись на марше захватить мой Корабль. Вы ж надеялись, что во время т-марша я поостерегусь применять лучевое оружие, и тогда наши шансы уравнивались…

Капитан поглядел долгим, злобным взглядом в телеглаз, и, наконец, достал свой коммуникатор. Зотик тоскливо вздохнул: ну вот, и еще один смертельный враг, к тому же облеченный государственной властью. Нет, определенно, с пиратами проще… Но, тем не менее, Зотик ощутил, что у него гора с плеч свалилась. Если бы вояки уперлись, и не пошли на монитор, он, честно говоря, не знал бы, что с ними делать. Не вышвыривать же, в самом деле, в глубокий вакуум без скафандров… Хотя, он не сомневался, вояки поступили бы с ним именно так, вышвырнули бы в космос без скафандра, если бы фортуна повернулась к ним другим боком.

Если бы монитор был законсервирован полностью, найти его было бы абсолютно невозможно; у него реакторы оказались не потушены, а лишь притушены до одной сотой мощности. То есть, на расконсервацию его уйдет менее часа, а не несколько суток, как при полной консервации. Зотик некоторое время ломал голову над этой загадкой; зачем держать наготове, под парами, боевой корабль, нарушая все приказы и инструкции Министерства обороны?.. Однако события развивались стремительно, и через минуту он уже забыл об этом странном факте.

Зотик понимал, что не успеет он отсоединить переходной рукав, как вояки разбегутся по боевым постам. С самого начала было безрассудством причаливать к железному астероиду, в глубоком разломе которого прятался дремлющий монитор. Надо было пожертвовать одной из спасательных капсул, чтобы экипаж канонерки тащился до монитора часов шесть. Конечно, сейчас, когда вояки уже перешли на свое запасное корыто, и пока оно не ожило полностью, можно было бы врубить форсаж, укутаться силовыми полями, и прыгнуть вертикально вверх над эклиптикой. Но что тогда станет с беззащитным монитором и его экипажем? Да их попросту размолотит отдачей, как в мясорубке!

Когда последний воин миновал диафрагму люка, Зотик, в душе проклиная свое благородство, проговорил:

— Шкипер… Как по лезвию бритвы… Чтобы и для экипажа монитора не слишком опасно было, и нам побыстрее в точку т-скачка… Ну, старт! — и пробормотал себе под нос: — Оценят ли они мое благородство…

Ареф не преминул вставить:

— Ага… Все, как один — ценители благородства пиратов… Сейчас быстренько активизируют огневые системы, да ка-ак врежут нам в задницу из всех стволов!..

Однако прошло пять минут, десять… Ускорение с двенадцати жэ возросло до двадцати. Через пятьдесят минут ускорение достигло тридцати жэ, и, в общем-то, если Корабль сейчас настигнет залп монитора, он будет уже не смертелен: так, шибанет до сорока жэ…

Зотик не верил в благородство вояк, а потому решил, что у них что-то не заладилось с расконсервацией. Но запрашивать, не нужна ли помощь, ему как-то не очень хотелось.

Третий подвиг

Поскольку планета Фал, так же как и Лерна, была запрещена для посещений, Зотик оставил Корабль в поясе астероидов, прилепив его к поверхности огромной железной горы. Сначала, для вящей надежности, он хотел оставить его среди каменных глыб, вращавшихся вокруг одной из внешних планет, но оказалось, что большинство глыб ледяные, из смерзшихся газов и воды. Корабль среди них моментально отыщет примитивный радиолокатор. Ареф не преминул прочитать коротенькую лекцию на тему, что только такой… э-э… как Зотик мог не знать, что все планеты, начиная с пятой, обычно представляют из себя газовые пузыри, а спутники, вращающиеся вокруг них — ледяные глыбы. В космологии это называется: "Закон сепаратора"…

Конечно, если кто-то будет искать Корабль целенаправленно, непременно найдет по возмущению метрики пространства из-за работающих на полную мощность реакторов, и включенных силовых полей высшей защиты. Но Зотик надеялся на Шкипера, что он не позволит взять Корабль на абордаж. Что греха таить, патрульные корабли Космопола захватывают чужие суда никак не реже пиратов. Благо, черный рынок космических кораблей процветает не первый век. Разве что научники считались неприкосновенными. И то не из-за трепетного отношения лично к ним, таким отважным и бескорыстным, просто, они частенько привозили из разведок Дальнего космоса координаты новых планет, пригодных для жизни, информацию о богатых месторождениях в астероидных поясах драгоценных, тяжелых и радиоактивных металлов, которые можно было взять даже проще, чем с Меркурия. Научников перехватывали, сулили золотые горы, поили изысканными напитками, привозили девушек, прямо из гаремов Южно-Азиатского союза, и нередко потом появлялись новые, весьма богатенькие, рантье. Или дотоле нищий научник с высоким лбом, вдруг обзаводился собственным роскошным кораблем. Однако чаще научники передавали добытую информацию в Департамент колоний, и снова уходили в Дальний космос. На них не обижались; ибо человек слаб, и рано или поздно потянет на покой в собственной вилле, в кругу семьи и окружении слуг, готовых выполнить любое твое желание. Ибо все знают, что лучше быть слугой такого вот скоробогатея, чем влачить жалкое существование в трущобах мегаполисов, среди ослабевших и опустившихся, возле дармовой благотворительной кормушки. А еще лучше, путешествовать по Вселенной на собственном корабле…

Наученный горьким опытом, Зотик пошел к планете на десантном катере. В отличие от шлюпки, он был неплохо вооружен. В руках опытного пилота, он мог даже выиграть схватку с планетарным истребителем, не говоря уж о штурмовике, оружие которого в основном предназначено для действий по наземным целям. Не забыл Зотик положить в багажник и боевые скафандры. Здраво рассудив, что высадка все равно противозаконная, а потому ничего не добавит и не убавит, если вместо скафандров высшей защиты прихватить боевые.

Точной лоции окрестностей Фала не существовало, ввиду того, что на планете имелась цивилизация в первой фазе развития. Согласно Конвенции, беспокоить такие цивилизации разными небесными чудесами не рекомендовалось под страхом конфискации корабля и пожизненного лишения капитанского патента. А за прегрешения более серьезные, — вроде того, чтобы побыть где-нибудь божеством или чудотворцем, а так же великим полководцем, — можно было пожизненно залететь на Меркурий, или без всяких антимоний получить разряд от «чистильщика», чтобы аборигены знали, и божество карают более могучие боги… Патрульные Космопола и то подходили к таким планетам с выключенными двигателями, а если уж и была нужда в маневрировании, пользовались исключительно плазменными низкотемпературными ускорителями.

Выключив локаторы, укутавшись, будто серым плащом, полем, поглощающим все виды излучений, десантный катер с выключенным двигателем, шел по орбите Фала ему навстречу с относительной скоростью в тридцать два километра в секунду. Планета медленно вырастала в размерах на обзорном экране. Катер невозможно было засечь ни по выхлопам двигателя, ни по излучениям локаторов, а поскольку гравитрон тоже не работал, то возмущение метрики пространства было минимальным. Но чуткие щупальца военного корабля все равно могли его обнаружить, правда, с небольшого расстояния.

Зотик напряженно вглядывался в расчерченный тонкой паутиной координатной сетки экран монитора. Вот все больше и больше выпячивается округлый волдырь — это планета. А на краю волдыря — крошечный прыщик. Есть ли у Фала, кроме большой луны, еще естественный спутник, нет ли?.. Черт его знает… В черную дыру эту Конвенцию! Даже лоцию не позволяют составить…

Ареф с интересом разглядывал глубокого голубого цвета диск планеты в оперении длинных, светящихся серебреным светом, легких облаков.

Вся поверхность планеты была покрыта водой. Только на Северном полюсе нарос гигантский горб льда, да наискось от экватора через средние широты до самой ледяной зоны, почти касаясь края ледяного горба, протянулась гористая полоса суши, изрезанная глубокими заливами и бухтами. В другом полушарии, на экваторе, согласно скупым описаниям первой и последней экспедиции научников в систему Фала, должна размещаться, как болезненная сыпь, масса мелких островов, густо заросших джунглями, кишевшими жуткими и опасными тварями, одинаково хорошо умеющими промышлять добычу и в лесу, и в океане. И, тем не менее, в этом аду тоже жили аборигены; чернокожие, натирающие тело ядовитыми составами, чтобы отпугнуть хищников, вооруженные копьями и стрелами с наконечниками, густо обмазанными ядами. Первая и последняя экспедиция научников потеряла там разведгруппу.

Ареф негромко, раздумчиво выговорил:

— Интересная история у этой планеты…

— Чем же она интересна? — пренебрежительно бросил Зотик. — Вульгарное средневековье… — он напряженно размышлял, пора или не пора, послать кодированный сигнал на маяк.

Лучше, конечно, когда расстояние побольше; если нарвешься на залп автоматической огневой системы, будет время увернуться. Но Зотику все не давал покоя крошечный прыщик, фиксируемый индикатором возмущений метрики пространства.

— А тем она интересна, — продолжал Ареф, — что вся ее история, это череда потопов. Аборигены исчисляют возраст своей цивилизации приблизительно в двести тысяч лет. Отличаются они от землян немного, в границах расовых признаков, что свидетельствует о единстве законов возникновения разумных существ во Вселенной…

— Как ты заковыристо выражаешься… — рассеяно пробормотал Зотик. — А при чем тут потопы?..

— В том, что они не двинулись дальше феодальных отношений, виноваты, видимо, потопы. Как ты заметил, планета имеет лишь один гористый материк, на котором почти нет плодородной земли. Да еще материк на полюсе; тот, который ледяным щитом оброс. Кстати, научники, открывшие эту планету, утверждали, что и там, во льдах, живут люди… Так вот, на полярном материке медленно растет ледяная шапка, она связывает воды океанов. В конце концов, уровень океанов понижается на столько, что экваториальный архипелаг превращается в гигантский материк, чуть ли не на половину полушария; низменный, заболоченный, изрезанный мелководными морями. Флора и фауна бывших островов спускается на бывшее океаническое дно, и вскоре на нем уже бушует тропическая жизнь. Тем временем обмелевший океан на Южном полюсе промерзает до дна, и там тоже начинает расти ледяной щит. Мировой океан еще больше мелеет, обнажается еще больше материков и островов, климат на всей планете становится более жестким: где-то — зимы с морозами, где-то — образуются знойные пустыни. Но больше всего образуется плодородных степей. Аборигены начинают осваивать новые земли. Из-за сброса излишков населения в колонии, культурное и техническое развитие метрополии резко замедляется, а в колониях — вообще процветает родовой строй.

— И откуда ты все это знаешь?.. — скептически протянул Зотик, знавший только то, что на Фале можно раздобыть изящные вещички, за которые земные богачи и сатрапы колоний, не глядя, отваливали многие тысячи галларов.

— Ну, положим, населенных планет не так уж много, и история каждой — страшно интересна… — по-книжному, задумчиво протянул Ареф. — Кончается цикл всегда одинаково: — скороговоркой докончил Ареф экскурс в историю, — как только начинается промышленное развитие цивилизации, возникает легкий тепличный эффект, но этого оказывается достаточно, полярные шапки тают, снова открывается путь экваториальным океаническим течениям в высокие широты… Ливни, ураганы, потоп… И жизнь снова скучивается на одном материке и островах… Среди научников есть одна организация… — без перехода продолжил Ареф.

— Ага, знаю… — пренебрежительно хмыкнул Зотик. — Прогрессоры…

— Ну, прогрессоры — это самое радикальное крыло, а есть еще и те, которые легальным путем; в парламентах, и в академиях отстаивают свои взгляды. Они с самого открытия планеты Фал бьются за то, чтобы усилить процессы горообразования… Вообще вулканическую деятельность на планете, чтобы слегка приподнять экваториальный материк. Тогда, возможно, удастся устранить эту периодичность потопов.

— Прогрессоры… — презрительно протянул Зотик, — лезут на отсталые планеты, пытаются подталкивать прогресс, их ловят, отстреливают, или запечатывают на Меркурий, бессрочно… И все ради чего?!

— Тебе, пирату, не понять… — почему-то сочувственно протянул Ареф, и тут же другим тоном: — Мнишь из себя космическую ниндзю… Вон, гляди, край планетарного диска с ночной стороны… Век воли не видать, если это не выхлоп плазменного ускорителя патрульного крейсера. А двигатели они включили потому, что нас засекли.

Зотик вгляделся, и верно; на темном краю диска трепетал призрачный лоскуток, будто обрывок прозрачной вуали.

— Так вот что за прыщик там был!.. — заорал Зотик, и толкнул вверх, почти до упора, рычаг управления нагрузкой генераторов полей главного двигателя.

Сдавленно всхлипнули амортизаторы ложемента, и Зотик явственно ощутил, как щеки ложатся на плечи, уши — на щеки, а нижняя губа прочно прилипает к груди. У него все же хватило сил включиться в боевую систему катера. Мгновенно исчезло все, окружающее Зотика, даже привычное ощущение мягчайшей, мгновенно принимающей форму тела, обивки ложемента; со всех сторон был только Космос, испещренный призрачно светящимися паутинками визирных линий прицелов. Мышцы, правда, задеревенели от усилий, будто только их гигантским напряжением катер, со вселившейся в него душой Зотика, рвался к поверхности планеты. Над левым плечом накалялась угроза. Вот-вот она нальется своей злобной силой до предела, и разрядится прямо Зотику в висок. Как он любил эти ощущения сильной хищной птицы в бою! Привычным усилием воли выбрал прицел плазменного дезинтегратора, и сфокусировал его на угрозе. Прицел прочно взял цель, хотя, имеющий огромную массу крейсер, разгоняясь не шибко резво, еще не вышел из-за диска планеты. Более быстрый катер все больше и больше заслонялся планетой. Но Зотик знал; рано или поздно крейсер высунется из-за диска планеты. И вот тогда врежет из всех стволов. Единственное, что можно будет сделать, это опередить его залп. Конечно, маломощный плевок плазменного дезинтегратора катера не причинит крейсеру ни малейшего вреда, но на пару секунд ослепит его прицелы, к тому же наверняка собьет наводку уже пущенных ракет… Тем временем пронзительно, будто железом по стеклу, завизжал воздух в силовых полях катера. Визжа, завывая, потея охладителем сквозь поры броневой шкуры, катер болидом ворвался в плотные слои атмосферы. Шкипер скромно помалкивал; куда уж ему, электронному, против человеческого шестого чувства… Зотик корчился от нестерпимого жара, от боли во всех мышцах и суставах, но все же очень медленно снижал скорость, балансируя на тонкой грани предела возможности систем катера, и своего собственного предела выживаемости. Под катером уже летела бирюзовая пелена океанической поверхности. Где-то на границе сознания возник вкрадчивый голос Шкипера:

— Капитан, можно приводняться. А то врежешься в материк. Крейсер перестал проявлять признаки боевой активности. Видимо, вас приняли за болид. При вторжении крупного болида в атмосферу планеты, возникает адекватное искажение метрики пространства.

Тут Зотик ощутил, что в нем кто-то завозился, и возник призрачный голос Арефа:

— А здорово как было!..

— Ты почему включился в боевую систему?! — взревел Зотик. — А если бы до драки дошло? Да из-за твоего присутствия я бы точно прицелиться не смог!..

— Да ладно… — без особого смущения в голосе, протянул Ареф. — Я ж тебе не мешал… Ты даже моего присутствия не ощущал… И потом, я не думаю, что ты до такой степени гениальный флотоводец, что на катере ринулся бы в бой против крейсера…

Возразить было нечего, и Зотик стал вглядываться вперед. Там из океана вырастали призрачно-голубые горы. Зотик медлил выключаться из боевой системы. Представив себя могучей морской птицей, он раскинул крылья, замедляя полет и осаживаясь на хвост. Ощутился слабый плавный толчок, и все тело охватила приятная прохлада.

— Здорово! — восторженно прошептал Ареф.

— Ладно, выключаемся… — благодушно проворчал Зотик, усилием воли рассоединяясь с нервной системой катера.

Он мгновенно начал видеть все окружающее; пульт управления, обзорный экран, а на экране — чудесное бирюзовое небо и ультрамариновый океан.

— Для бесшумного передвижения в атмосферах планет, десантный катер был оснащен помимо гравитрона, еще и гравикомпенсатором, а так же парочкой турбин, работающих на МГД-эффекте. Поэтому-то он и был самым любимым средством передвижения вольных астронавтов.

Зотик включил гравикомпенсатор и катер, погрузившийся в океан по самый гребень гравикомпенсатора, поднялся над поверхностью воды, после чего Зотик включил турбины на малую тягу, и полотно океана все быстрее и быстрее заскользило назад. Под самым носом катера мелькнула зубастая пасть размером со створки катапульты спасательных капсул, катер мотнуло. Глянув назад, Зотик увидел очумело вертящееся в волнах серое тело. Да-а… Серьезные твари обитают в этих лирически-прекрасных водах…

Катер, наконец, разогнался. Возникло ни с чем не сравнимое ощущение полета над волнами. В космосе катер мог развивать субсветовую скорость, но ощущения полета ни за что не испытаешь. Наверное, дельфины любят мчаться на бешеной скорости, выпрыгивая из воды, именно из-за этого ощущения?.. Ареф восторженно взвыл, подавшись вперед в своем кресле.

— То-то же… — самодовольно проворчал Зотик, будто сам был катером.

Зотик, однако, с легким беспокойством подумал, что патрульный крейсер в этот самый момент выпускает разведывательные зонды, обшаривает пространство локаторами, прочесывает все диапазоны. Хотя, даже для техники крейсера, трудновато нащупать канал нуль-пространственной связи. Другое дело, если Зотик пошлет кодированный сигнал на радиомаяк. Но делать было нечего, без ориентира, можно десятки лет искать пиратскую базу на довольно обширном материке. Зотик послал кодированный сигнал, выданный Милианом. Ответ пришел мгновенно; пискнул и исчез, видимо и правда, маяк был автоматический, а коли он был, значит — Халиму без него не обойтись. Столь противозаконное дело, — база на планете населенной неземлянами, — тянет на пожизненную изоляцию от общества по законам обеих федераций. А в Южно-Азиатском союзе, как известно живущем с милой непринужденностью по законам шариата — на отрубление головы. Если же нарушитель успеет скрыться в Нейтральной зоне, за ним до конца жизни будут гоняться чистильщики из всех трех политических образований. И конец жизни будет, разумеется, насильственным и загадочным, если он крутой пират и способен постоять за себя. А если лопух-научник, то просто случится несчастный случай, простите за каламбур… Хотя, как слышал Зотик краем уха, у научников-леваков, прогрессоров, есть свои боевики, и не слабые. Навигационная система катера сигнал засекла и мгновенно идентифицировала точку на берегу с погрешностью в четыре метра.

Когда гористый берег надвинулся на самый катер, Зотик включил маскировочное поле. Теперь катер было трудно разглядеть даже с трех шагов. Лучи света, попадая в маскировочное поле, обтекали катер, не отражаясь от него. Конечно, поле это требовало уйму энергии, но зато обеспечивало скрытность подхода. Оно ведь и лучи локаторов преспокойно направляло вдоль бортов в даль без возврата. Разумеется, проще и дешевле напустить на себя голографический облик какой-нибудь местной посудины, но в необъятной памяти Шкипера не оказалось фотографий судов местного морского флота.

День стоял тихий, и, как помнил Зотик посещения планет, на которых еще длилось средневековье, в прибрежной полосе должно болтаться громадное количество рыбачьих лодок. Но здесь не было видно ни единой скорлупки, океан был пуст.

— Ареф, почему лодок не видать? — спросил Зотик.

Всезнающий Ареф тут же откликнулся:

— В океане водятся такие твари, что одним движением челюстей раскусывают деревянный корабль, как орех. Морской промысел тут, видимо, начинается с начала эры железных кораблей… Аборигены в гигантских количествах ловят рыбу и морских зверей прямо с берега.

— Ну и ну… — Зотик покрутил головой. — Скучно, наверное, жить без морских путешествий, морских пиратов и прочих забав…

Сравнительно быстро нашелся крошечный заливчик среди нагромождений скал. Вокруг на берегу не торчало ни единого рыбака, из обещанных Арефом. Из-за более массивной, чем земная, луны Фала, приливы здесь были выше раза в два, чем на Земле. Судя по отметкам на прибрежном утесе, прилив либо еще не начался, либо — в самом начале.

Зотик проговорил раздумчиво:

— Наверное, катер лучше положить на дно?..

— Да уж, — ухмыльнулся Ареф, — тут живут совсем дикие аборигены. Они даже не подозревают, что прямо над головами у них шастают всякие купцы, пираты и прочая шушера… Кстати, ты разве не знаешь двенадцатый раздел Конвенции, подотдел цэ?

— Я и саму Конвенцию не читал, — равнодушно проговорил Зотик, — любой капитан и так знает основные законы. Тут против закона не попрешь, это тебе не на Лерну высаживаться. Там хоть и уроды, но свои, земляне. А из-за этих вот, весь остаток жизни на Меркурии будешь париться, а то и кончат в два счета…

— М-м-да-а… — протянул Ареф. — Вот теперь я понимаю, в чем разница между гражданами, нарушающими законы, и не выполняющими…

— Ты это чего, опять?.. — с подозрением уставился на него Зотик.

— Ну, когда ты жил в Нейтральной зоне, ты законы просто не исполнял. Но теперь-то ты живешь в цивилизованных странах! А поскольку исполнять законы ты все равно не в состоянии, то научись хотя бы их грамотно нарушать, чтобы из-за пустяка не залететь на Меркурий пожизненно…

— Чего-то ты издалека начал… — всерьез обеспокоился Зотик.

— Да чтобы качественно нарушать законы, их надо досконально изучить! — воскликнул Ареф, глядя на Зотика, как на недоразвитого. — Слушай дальше. Если экипаж корабля в случае аварии попадет на планету, с цивилизацией неземного происхождения, он обязан принять все меры, чтобы слиться с аборигенами, уничтожить следы техники, не местного происхождения, и терпеливо ждать спасательной экспедиции. Попутно изучая обычаи аборигенов, чтобы ничем от них не отличаться… Ну, дальше там идет про то, что если экипаж отличается от аборигенов разительно…

— Чего их изучать, эти обычаи?.. — проворчал Зотик. — Типичное средневековье. Как на Валькирии… А на Валькирии я бывал, и не раз…

— Только не говори потом, что я тебя не предупреждал!.. — раздраженно выговорил Ареф. — Сравнил, Валькирию и Фал…

— А я этого никогда и не говорю!

— Ну, еще один аспект есть… — не унимался Ареф.

— Какой еще аксепт?.. — досадливо дернул плечом Зотик.

— Если бы у тебя мозги работали чуточку лучше, чем мышцы, ты бы обратил внимание на слова — "если потерпит аварию"… Ну-ну?..

— Как, мы могли бы инсценировать аварию, и вполне легально высадиться на планете?!.

— Умничка ты моя, племянничек! Я бы тебе конфетку дал, но сладкое детям вредно. Золотые слова: изучи, как следует то, что собираешься нарушать, может, и нарушать не придется…

Зотик сжал зубы и отвернулся. Похоже, скоро капитаном он будет считаться чисто формально.

В памяти Шкипера было несколько фотографий типичных аборигенов. Зотик классифицировал бы их так: крестьянин, барон, купец. Что-то в облике каждого говорило об его роде занятий. Наиболее удобным Зотик посчитал облик крестьянина; просторная рубашка, спускавшаяся ниже пояса, и просторные штаны до колен. Обувью служили сандалии, сплетенные из жесткой тонкой бечевки. Подготовить два комплекта подобной одежды, портативному закроечно-пошивочному автомату понадобилось всего десять минут. Под рубаху Зотик надел только боевой жилет из двухслойной эластичной пластброни, способный выдержать как бластерный огонь, хоть и не шибко большой интенсивности, так и удар отточенного меча. Конечно, отражательная броня против бластера и меча невпример надежнее, но ее беспрепятственно прошивала вульгарная свинцовая пуля. Кто их знает, этих аборигенов, вдруг да изобрели уже мушкеты заново?.. Мечи аборигенских баронов живо напомнили Зотику мечи венерианских колонистов; у них любимым оружием был такой же длинный, плавно изогнутый меч с длинной рукояткой. Им удобно было, как прорубаться сквозь травяные джунгли, когда головки цветов качаются на шестиметровой высоте, так и отрубить головогрудь какой-нибудь ядовитой гадине, которой вздумается тобой закусить. Дело в том, что если оную гадину разрубить пополам, трех оставшихся ног, в придачу к жалу, ей хватит, чтобы всадить тебе смертельную дозу, а головогрудь без ног не бегает. Еще венериане любили крупнокалиберные револьверы с рубчатыми барабанами, в которые вставлялись патроны сантиметров по десять длиной, а в пулях имелся кумулятивный заряд, способный слона отшвырнуть метров на двадцать. Венерианская тварь, даже располосованная бластером на филе, окорока и все остальное, способна до тебя добраться, и спокойно сдохнуть на твоем трупе, раскатанном в блин. А против кумулятивного заряда не попрешь.

Все многочисленные карманы и кармашки жилета Зотик набил боеприпасами. Ареф тоже надел такой же боевой жилет, и прихватил свой бластер, который мастерски замаскировал под несуразную деревяшку, похожую на уродливую игрушку. Экипировку дополнили интеркомы лингвиста, висящие на шеях и замаскированные под деревянные амулеты.

Зотик с Арефом выпрыгнули на уже подсохшие после отлива камни, и катер беззвучно ушел на дно. В прозрачной воде его легко можно было разглядеть, но теперь его окружала голограмма, изображающая обросшую морской травой скалу.

Вскарабкавшись на скалы, сыщики оказались на небольшом плато, обрывающемся в океан. Вдоль обрыва вилась заросшая тропинка, видимо люди по ней ходил не чаще раза в месяц. Зотик пошел по ней, здраво рассудив, что тропинки обычно прокладываются от жилья к жилью. Не прошли они и четырех километров, как обрыв вдруг резко понизился и каменистый склон довольно полого нырнул в океан. И тут они увидели людей, вернее, аборигенов. На береговом скате стояло громоздкое сооружение, то ли катапульта, то ли баллиста, в таких тонкостях Зотик слабо разбирался; мощный желоб, под желобом укреплен стальными скобами огромный лук. Несколько аборигенов как раз укладывали на желоб бревно, метров шести длиной, с трехлапным якорем на конце. На лапах были насажены куски тухлого мяса, легкий ветерок донес волну удушливой вони. Уложив стрелу, аборигены принялись натягивать лук с помощью лебедки, представлявшей из себя мощный барабан, укрепленный горизонтально, с вставленными в него бревешками. Не менее двадцати человек ходили вокруг барабана с унылой песней, упираясь грудью в бревешки. Всем распоряжался невыносимо высокомерный субъект, одеждой не отличавшийся от остальных, но имевший жутко значительный вид, будто ефрейтор, только что произведенный в старшины, и назначенный старшим наряда по кухне.

Наконец что-то резко стукнуло, аборигены перестали ходить. Начальник медленно подошел к катапульте, что-то проговорил, задрав лицо к небу, и резко ударил по чему-то, сбоку от желоба, деревянной кувалдой. Взвизгнуло, свистнуло, резко щелкнуло, и стрела полетела в океан, разматывая за собой толстый канат, очень похоже, сплетенный из шелковых нитей.

Ареф восторженно проговорил:

— Гляди-ка, какая у них рыбалка…

— Ага… Днем они рыбу ловят, а ночью она их… — ухмыляясь, проговорил Зотик, указывая на виднеющуюся неподалеку деревню, окруженную высоченным частоколом из бревен.

Аборигены расселись вокруг своего орудия труда, некоторые задымили коротенькими трубочками. Но вдруг начальник что-то гортанно крикнул, все повскакивали, кинулись к лебедке, быстро разобрались по трое на каждое бревешко. Тем временем канат, убегавший в воду, натянулся как струна. Со скрипом и натугой барабан лебедки начал вращаться. Аборигенам было уже не до песен; сопение и кряхтение доносилось даже до Зотика с Арефом. Вдали от берега вода будто вскипела. Там в волнах металось гигантское серое тело, по оценке Зотика, не менее тридцати метров длиной. Видимо аборигены подло применяли яд, потому как зверь довольно быстро начал слабеть, и уже через час аборигены его выволокли на пологий скат. Это было нечто среднее между крокодилом и диплодоком. Огромная голова, с соответствующей пастью, лапы с перепонками, вооруженные мощными когтями, и широкий хвост, слегка похожий на рыбий. Короче говоря, этакая помесь рыбы с крокодилом.

Зотик решил не досматривать представление. Дальше начинались малоаппетитные подробности; аборигены достали откуда-то гигантские ножи, топоры, еще какие-то инструменты и не торопясь, принялись прохаживаться возле улова, как бы примериваясь. Вверх по склону бежал человек, явно вестник, как решил Зотик. Потому как этого человека повелительным жестом послал куда-то предводитель артели. Проследив вестника взглядом, Зотик решил пойти вслед за ним, и уже через пару километров они с Арефом вышли на довольно оживленную дорогу. По ней непрерывными встречными потоками шли люди, тяжело нагруженные поклажей, а также и налегке.

— Странно, — проговорил Зотик, — судя по карте, тут неподалеку столица какой-то провинции. То есть, это довольно большой город. Пеленгатор как раз и указывает на город. Халим что, совсем свихнулся, если поместил свою базу в самом городе?

Зотик не торопясь, пошел по дороге. Похоже, по ней сновали крестьяне и мелкие ремесленники. У каждого на спине висело некое сооружение, связанное из палок; у некоторых пустое, но у большинства заполненное какими-нибудь вещами: всякими предметами средневекового быта, как рассудил Зотик. На пришельцев аборигены не обращали никакого внимания; видимо, и правда, их отличия не выходили за рамки расовых признаков. На дороге не было видно никаких рабочих животных; ни вьючных, ни тягловых. Видимо всю их работу здесь выполняли люди.

После получаса ходьбы Зотик с Арефом приблизились к городским воротам. Город окружала стена. Похоже, тут часто и со вкусом воевали. За это говорили бревна стены, покрытые затейливой резьбой. Как просветил Зотика Ареф, все города и крепости Фала были деревянными, потому как тут часты были землетрясения.

Стражники, с длинными тонкими пиками, внимательно оглядывали поток пешеходов, и тут же изымали входную и выходную плату в натуральной форме. С видом праздного зеваки Зотик наблюдал за процедурой входа и выхода. Похоже, на людей без поклажи, стражники внимания вообще не обращали. Интерком лингвиста все еще, вместо переводов разговоров проходящих мимо людей, выдавал невнятное бормотание. Зотик уже совсем было решился идти в город, не дожидаясь, пока лингвист накопит достаточный словарный запас и проведет анализ, как вдруг из города повалила толпа аборигенов, все, как один с мешками.

Ареф проговорил:

— За мясом пошли…

Вдруг в бормотание лингвиста вплелся вкрадчивый голос Шкипера:

— Капитан, я засек сигнал бедствия…

— Вот как! — злорадно вскричал Зотик. — Так, значит, Халим тут влип… Идентифицируй точку, откуда идет сигнал.

— Сделано. Из той же точки, что и сигнал радиомаяка, только на шестнадцать метров к югу…

Зотик ни за что на свете больше не повторил бы ошибку, когда пошел на шлюпке к безымянной планете, с военной базой, имея только радиосвязь. Теперь он канал связи закольцевал через гравитационный пространственный канал сверхпроводимости на гравитрон катера, и связь была мгновенной, не то что при радиосвязи. На таком расстоянии, на каком находился Корабль от катера, задержка сигнала составляла бы часа два. Конечно, такая связь требовала уйму энергии, но удовольствие стоило того.

Когда-то, много лет назад, когда научники открыли пространственные каналы сверхпроводимости, все ждали прорыва по части технологий; ждали мгновенного перемещения в пространстве, пресловутого нуль-т, когда-то описанного фантастами, ждали появления кораблей, мгновенно «прокалывающих» пространство. Но, увы… Каналы эти существовали только возле гравитирующих масс, а проводить могли лишь радиоволны, и то определенного спектра частот.

Наконец толпа любителей мяса схлынула, и Зотик совсем было решился пройти в ворота, как вдруг за воротами послышался мелодичный звук какого-то духового музыкального инструмента. Пешеходы бросились с дороги в разные стороны, попадали на обочинах на четвереньки и замерли, уткнувшись носами в землю. Ареф принял такую же позу, держа бластер под рукой. А Зотик посчитал ниже своего достоинства, становиться на карачки, и лишь опустился на одно колено, низко пригнувшись к земле, чтобы не слишком выделяться среди согнутых спин.

Вскоре из ворот поползла процессия людей, разодетых в длинные разноцветные рубахи, к тому же украшенные не менее яркими, выделяющимися на фоне ткани, орнаментами. Рубахи были перепоясаны широкими, плетенными из черного шнура, поясами. В многочисленных петлях на поясах висели разного рода предметы; от длинных мечей, до крошечных гребешков. Видимо служащих для расчесывания усов и бровей. У некоторых аборигенов брови соперничали в длине с усами, а усы опускались аж до груди. Вскоре Зотику довелось убедиться, что большинство предметов, висящих на поясах — разного рода орудия убийства.

Из ворот выплыли роскошные, раззолоченные носилки, мягко покачивающиеся на плечах огромного роста носильщиков. На носилках в абсолютной неподвижности восседал субъект в золотисто-блестящей рубахе. Вдруг он, не поворачивая головы, медленным величественным жестом поднял руку и указал на Зотика. Процессия сейчас же остановилась, видимо происшествие было из ряда вон выходящим. Зотик покосился в одну сторону, в другую, но кроме согнутых спин ничего не увидел. Тем временем в сторону Зотика направился молодой человек, вывернувшийся откуда-то из головы процессии, на ходу раскручивая в руке шипастый шарик на тонкой, изящной цепочке. Стоявшие вокруг Зотика аборигены, быстро-быстро перебирая рукам и ногами, при этом, не поднимая носов от земли, кинулись в разные стороны, и Зотик мгновенно оказался среди пустого пространства. Только Ареф, не сообразив сразу, что к чему, замер в трех шагах.

Зотик отметил, что молодой человек ведет себя не так, как вели себя стражники в земных фильмах про средневековье; не пинает попадавшихся на дороге аборигенов, а деликатно обходит каждого, стараясь даже не задеть. Зотика снова спасла его феноменальная реакция, когда организм реагирует на уровне инстинкта, без всякого участия разума. Чуть отступив в сторону, крутнувшись туловищем, он пропустил шипастый шарик впритирку рядом со своим ухом. Шарик описал со зловещим шелестом полный круг, и снова деловито направился к Зотиковой голове. На сей раз Зотик уворачиваться не стал, а выхватив лучевой меч, отсек цепочку. Шарик улетел куда-то в поле, а молодой человек, оторопело поглядев на огрызок цепочки, бросил его на землю, выдернул из ножен узкий, плавно скругленный меч, и деловито пошел к Зотику. Не дойдя трех шагов, он вдруг быстрым скользящим движением нырнул в сторону, и тут же оказался на расстоянии длины клинка от Зотика; тому ничего не оставалось, кроме как рассечь парня пополам, краем сознания отметив, что весьма странный, но эффективный стиль боя у этих аборигенов, этакая помесь японского фехтования и филиппинского ножевого боя. По опыту Зотик знал, как опасны оба стиля, не успеешь глазом моргнуть, как словишь клинок в кишки. А потому гуманизм разводить тут было не место и не время.

Окинув взглядом окружающее, Зотик с ужасом увидел, что к нему направляются уже двое молодых людей из головы процессии, и двое — из хвоста. Шутить они явно не собирались; резко взмахнув руками, пустили в Зотика какие-то сверкающие предметы. Три из них Зотик отразил силовым полем меча, четвертый ткнулся в жилет. Оказалось, что это ножичек, в виде рыбки, рукоятка, как таковая, отсутствовала; просто, с другого конца от острия пластина была перфорирована треугольными отверстиями. Примерно такие же ножички можно приобрести в любом оружейном магазине Земли, и в любой оружейной лавке Нейтральной зоны. Тут засвистели мечи, и Зотику пришлось вогнать себя в боевой транс; когда человек забывает все, работает, как боевая машина, не боясь ни смерти, ни боли. Зотик легко входил в боевой транс, благодаря системе тренировок, доставшейся ему по наследству. Бойцы спецназа этим тоже владели, но достигали совершенства единицы. Среди вольных астронавтов были крутые вояки, способные драться часами, забыв себя, презрев смерть, но способность входить в боевой транс — это привилегия прирожденного воина, а таких во все века было немного.

Последний из четверки еще стоял, рассеченный лучом надвое на уровне пояса, а к Зотику приближались уже восемь человек.

Свистели мечи, взлетали пронзительные боевые крики, порхали метательные ножи. У Зотика уже не было времени оглянуться; с трех сторон, тремя потоками, на него набегали воины. Ибо известно, что на одного человека одновременно могут напасть только трое, если больше — они уже будут мешать друг другу. Слава Богу, что из прожаренных разрезов высокотемпературного луча кровь почти не текла; Зотик уже прыгал по трупам, в три слоя, лежащим на площадке.

Вдруг все кончилось, будто выключили стереовизор, с осточертевшим танцевальным шоу. Вокруг побоища все так же, на четвереньках, замерли путники, нарядная процессия превратилась в жуткое месиво, местами еще тлевшее и дымившееся. Из носилок, сиротливо стоявших на пустынной дороге, медленно поднялся властитель в золотой рубахе, и не спеша, величественно направился к Зотику. Зотик уже с облегченным вздохом решил, что настало время переговоров, когда, не дойдя до него трех шагов, властитель выдернул меч, и будто перетек эти три метра одним движением, в конце которого нанес примитивный удар сверху. Видимо господин имел возможность убедиться, что против Зотика у него нет ни малейшего шанса, и удар был демонстрацией того, что здесь просто так не сдаются. Кончиком луча Зотик просто смахнул сверкающее лезвие с рукоятки. Господин сожалеющим взором проводил лезвие, отлетевшее куда-то в кровавую грязь, изумленно поглядел на Зотика, сделал несколько шагов назад, оглядывая место упокоения своих воинов, взобрался на самую высокую груду тел, опустился на колени, деловито стянул рубаху. К удивлению Зотика господин обладал могучими мускулами, грозно перекатывающимися под золотисто-смуглой кожей. Господин достал длинный, остро сверкнувший на солнце нож, и отрешенно глядя на солнце, преспокойно вспорол себе живот круговым надрезом, от левого подреберья, через низ, до правого подреберья.

Закаленного пирата, космического бродягу, видевшего все, ну а смертей — бессчетно, согнул пополам жесточайший приступ рвоты.

Зотик, в бытность свою вольным астронавтом, переправил на тот свет немало народу. Первого своего завалил еще, будучи совсем пацаном, только что объявившемся в салуне Грелли Большого Пуза. Тогда как раз приземлилось несколько катеров с пиратских судов, потерявших часть экипажей в какой-то передряге, и нуждавшихся в пополнении. Зотик, разинув рот, разглядывал сразу трех пиратских капитанов, выбирая, к кому бы примкнуть. Как вдруг грубый, рокочущий, подобно маневрирующему в стратосфере планетарному штурмовику, бас рявкнул над ухом:

— Эй, щегол, а ну притащи пива!..

Ощутив мощный толчок в плечо, Зотик понял, что это обращаются к нему. Подобного он с детства не терпел. А потому, лениво повернувшись, дружелюбно проговорил:

— Лети-ка, птичка, сам…

Он увидел перед собой пирата, которого друзья называли Гроган Пат. Тот, и правда, чем-то походил на чудовищного грогана с планеты Летящей Звезды Барнарда. Пират вскинул громадную лапищу, собираясь ленивым движением размазать Зотика по ближайшей стене, но сам тут же врубился в эту стену темечком. Зотик его и бить-то не тал; так только, пошвырял слегка по салуну, и вырубил эффектным хуком слева. Нисколько больше не заботясь о противнике, направился к своему месту. И тут над ухом услышал вкрадчивый шепоток:

— Я бы на твоем месте его прикончил… Тут дело принципа; потерпеть поражение от юнца — позор на всю Галактику… Есть такой закон, если вольный астронавт не может победить в открытом бою, не считается бесчестным, если он победит из-за угла и в спину… Гроган Пат в последнее время окончательно оборзел, забыл, что надо со всеми обращаться вежливо, вот и нарвался, наконец…

Тем временем позади раздался рев, будто сотне львов одновременно прищемили хвосты. Резко повернувшись, Зотик увидел летящего на него Грогана Пата с бластером в одной руке, и кривым ножом — в другой. Тем не менее, доставать свое оружие Зотик не стал; легко уклонившись от бластерных разрядов, которые перекалечили не менее дюжины пиратов, он поднырнул под руку с ножом, по пути врезав сомкнутыми пальцами по сонной артерии, и мощным «молотом» под затылок, буквально сшиб череп Пата с атланта. С интересом наблюдавший за поединком Халим Филлогоний, тут же зачислил Зотика к себе в экипаж штурманом. Так Зотик мгновенно стал старшим офицером корабля, то есть в пиратской иерархии занял место сразу за капитаном, и познакомился с Хон-Грилем. Если бы не совет Хона, он бы, наверное, и вправду пощадил Пата, а потом и нарвался бы на бластерный разряд из-за угла…

Зотик бежал уже два часа; по каким-то узеньким тропкам, между скал, потом по каменистому склону, поросшему могучими деревьями. Позади хрипло пыхтел Ареф, но остановиться не просил. Наконец Зотик решил, что глупо бежать, куда глаза глядят, и перешел на шаг. Внизу, у подножия склона, огибая скалу, бежал небольшой ручей. Съехав по склону на заду, Зотик бросился на колени и сунул голову в холодную воду. Долго-долго болтал головой в воде, полоскал рот и горло. Наконец противный привкус во рту, вроде бы, исчез. Зотик медленно поднялся, и тяжело отдуваясь, сел на камень. Рядом сидел Ареф и пятерней расчесывал мокрые волосы.

— Я, кажется, предупреждал: перед высадкой на планету, населенную неземлянами, необходимо как можно лучше изучить обычаи аборигенов… — проговорил он нудным голосом.

Зотика снова затошнило, и он опять, пав на колени, сунул голову в воду. Когда он опять было, пристроился посидеть на камне, Ареф, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Теперь на твоей совести две сотни аборигенов, которые виноваты лишь в том, что следовали своим обычаям…

— Заткнись!.. — взвыл Зотик.

Ареф насупился и отвернулся.

Большего преступления, перед законами человеческими и собственной совестью, нежели бессмысленная бойня беззащитных аборигенов, трудно себе представить. Даже самые распоследние пираты до такого не опускались. Только сейчас Зотик осознал, что резня получилась из-за его проклятого самомнения; ведь мог бы рвануть как спринтер, и вряд ли бы его догнали эти раззолоченные попугаи.

Вдруг в небе промелькнула быстрая тень, с задержкой в полторы-две секунды послышался шелестящий свист, и Зотик, чисто инстинктивным движением кувыркнулся с камня, выхватывая бластер. Немедленно выстрелить, ему помешал Ареф, свалившийся на него. Два несильных взрыва хлопнули метрах в трех. Зотик вскинул бластер, и дуплетом сшиб одну птичку на выходе из пике, а вторую — как раз на заходе на боевой курс.

Ареф, приподняв голову из-за камня, почему-то шепотом, округлив глаза, спросил:

— Что это?..

— Система СТИМ — 500, — лаконично бросил Зотик, выцеливая еще парочку этих крошечных, но смертельно опасных боевых роботов, заходящих на боевой курс.

— Что за система?!. — изумился Ареф. Видимо было в бесконечном мире что-то такое, чего даже он не знал.

Это кибернетическая автономная боевая система еще времен Первой и Второй колониальных войн. Создана специально для действий против пехотного ополчения восставших колоний. Жутко бесчеловечное оружие, специально созданное против мирных землепашцев и работяг, которые только и всего что возмутились непомерными ценами на колониальные товары… Это оружие старательно замалчивается в обеих федерациях ввиду своей бесчеловечности. «Птички» ведь не разбирали, кто под ними; мятежники, или стайка пацанов, отправившихся на рыбалку… Его было столько наготовлено, что можно найти в любом забытом арсенале, на любой заброшенной военной базе. «Птички» имеют крошечную МГД — турбинку, питающуюся от матки с помощью сантиметровых радиоволн, каждая «птичка» несет по шестнадцать осколочно-фугасных ракет и по восемь бронебойных…

Зотик аккуратно расстрелял еще шестерку «птиц», змейкой заходящую на боевой курс. Хладнокровно сказал:

— Мы пропали. Их у матки пятьсот штук, а зарядов в моем бластере только пятьдесят. Хотелось бы мне знать перед смертью, какой гад продал местному князьку эту систему?.. — он расстрелял еще одну шестерку, хладнокровно и методично, как в тире.

Ареф протянул ему свой бластер:

— Вот, в нем семьсот зарядов и система автоматического сопровождения цели…

Зотику некогда было удивляться. Схватив неуклюжий агрегат, он уставил ствол в зенит. Действительно, бластер оказался — хоть куда. Выбирая паузы между выстрелами, — «птицы» уже атаковали непрерывно, построившись «колесом», — Зотик отрывисто бросал:

— Возьми пульт… Попробуй вызвать Шкипера… Пусть сшибет матку… Она должна быть как раз над нами, где-то в тропосфере…

Скорчившись за камнем, Ареф принялся вызывать Шкипера, но через минуту жалобно взвыл:

— Зотик! Зотик! Нас гасят! Мы не можем вызвать ни Шкипера, ни катер…

Зотик уже сообразил, что если имеется система СТИМ — 500, то должна быть и система подавления связи противника, которая уже во второй и последующих сериях встраивалась в матку.

Стиснув зубы, Зотик стрелял. Бластер уже обжигал руки, система охлаждения не справлялась. Если накроется система охлаждения, то следующий выстрел превратит обоих сыщиков в пепел. Предусмотрел ли Ареф какую-нибудь блокировку, против перегрева?.. Главное, уловить последний момент максимального нагрева… В другом бластере еще штук двадцать зарядов… Поживе-е-ем еще… В глазах мельтешили огненные бабочки, беспрерывные взрывы вокруг подняли тучи песка и пыли, не дай Бог запорошит глаза… Зотику некогда было думать о том, что в первом издании "Истории колониальных войн", в единственном, где упоминались «птички», значилось, будто вероятность поражения «птичками» наземной цели приближается к ста процентам. Почему же сейчас они так безбожно мажут по неподвижной цели?..

Вдруг все кончилось; и свист турбин, и взвизги ракет, и хлопки взрывов. Ареф, разинув рот, — видимо в ушах у него звенело, — оглядывал небо. Наконец вспрыгнул на камень, и неестественно громким голосом произнес:

— Ты посшибал их всех! Ну, ты, племянничек, уникальный стрелок; за десять минут — пятьсот мишеней…

Зотик промолчал, пытаясь унять вдруг одолевшую его дрожь в руках и коленях. А что тут удивительного? В момент выхода из боевого транса можно и в штаны напустить, та еще встряска…

Тут в зените, прямо посреди голубого купола неба, возникла яркая вспышка.

— Ага, наконец-то наш Шкипер проснулся! — весело вскричал Ареф. — Матку срезал!

— Интересно, почему они в нас ни разу не попали?.. — проговорил в пространство Зотик.

— Ну, ты, племянничек, малость тупова-ат… — весело ухмыльнулся Ареф. — Что тут непонятного? Ракета изначально предназначалась для поражения современного солдата, оснащенного индивидуальной броней, радиоловушками, и прочими чудесами техники. А эту систему перестроили для борьбы против средневековой пехоты, чтобы каждая ракета поражала несколько целей. Попадая в человека, ракета ведь не разбрасывает осколков. Усек?

— Ага! Значит, кто-то из землян участвует в местных войнах! — воскликнул Зотик. — И мне очень не хочется думать, что это Халим… Бедное человечество… Его ждет нешуточная заваруха…

— Дошло, наконец… Теперь-то ты понимаешь, что с этой планеты взлететь может кто-то один; либо мы, либо тот, кто привез сюда эту систему… Ну, ты вечно влипаешь в истории! Нас на взлете могут срезать, а на орбите — крейсер, на выходе в космос, как пить дать, спалит… Так что, тебе придется выполнить работу чистильщика, чтобы обеспечить безопасный и бесшумный отход.

— Сам знаю! — рявкнул Зотик. — Вольного астронавта будешь учить, как смываться… Получается, что Милиан нас подставил…

— Какая проницательность…

— И, похоже, он тоже участвует в играх Халима. По закону я, как добропорядочный гражданин, обязан доложить об этом безобразии… Но это будет самым страшным нарушением кодекса чести…

— По вас по всех уголовный кодекс плачет… — проворчал Ареф.

— Чуял ведь, чуял, не получится разговора с Халимом!..

Зотик забрал пульт у Арефа, сказал в микрофон:

— Шкипер, давай сюда катер… по пеленгу…

— А по твоему пеленгу не прилетит еще одна стайка "птичек"? — опасливо спросил Ареф.

— Не успеет… — пробормотал Зотик, и сел на камень, бессильно свесив руки между колен. Он знал, что ему предстоит. Главным, в древнем искусстве русского рукопашного боя, было умение отключить сознание и ввести себя в боевой транс. Но сознание, с точностью видеосъемки, фиксировало все перипетии боя, и потом, обычно во сне, проигрывало их в невероятно ярких картинах.

Внезапно возник вкрадчивый шелест, замер в двух шагах от сыщиков, и с чуть слышным щелчком, прямо на фоне окружающего пейзажа, открылся люк, и за ним обозначилась слабо освещенная, невыносимо уютная переходная камера катера.

Когда катер улегся на дно залива, Зотик завалился в постель и включил поле гипноняньки. Ареф сидел в рубке управления, и от нечего делать, а также, чтобы поскорее отвлечься от кровавого кошмара, наблюдал на обзорном экране жизнь моря. Время от времени он бросал взгляды на монитор каюты капитана. Гипнонянька, видимо, помогала мало, Зотика терзали кошмары. Он метался на постели, стонал, изредка гортанно кричал. Судя по индикатору, гипнонянька работала на пределе, того и гляди сама перегорит. Ареф сочувственно вздыхал, и снова поворачивался к обзорному экрану.

Море кишело жизнью. Еще бы ему не кишеть! Мелководные океаны отлично прогревались солнцем, и представляли собой буквально питательный суп, в котором благоденствовала различная водоплавающая фауна. Многие породы рыб и водорослей по облику напоминали земные, но некоторые морские животные были явно земноводными, или, по крайней мере, сохраняли способность жить на суше. Вдруг из тьмы ночного моря прямо на Арефа надвинулась гигантская зубастая пасть. Судя по тому, что перед Арефом разверзлась широкая глотка, а гигантские зубы замерли за спиной, не сомкнувшись с промежутком метра в четыре, тварь была раз в пять больше десантного катера. Отрешенно Ареф прикинул, какими же должны быть те, на кого эта тварь охотится? Катер качнуло, автоматически включилась высшая защита. Ареф поежился, сочувственно представив ощущения чудовища, когда непреодолимая сила вдруг начала разрывать ему пасть, одновременно вывихивая челюсти. Чудовище отпрыгнуло в темноту, а Ареф, сообразив, что его привлекло излучение подсветки телеприемников, поспешил выключить все источники излучения. Еще раз глянул на Зотика, вздохнул сочувственно, и пошел спать.

Шкипер вслед ему прохрипел простуженным басом:

— Эх хе-хе… молодежь… Опять четыре вахты стоять…

Ареф подумал, что программу ему делал какой-то шутник, повернутый на романтике древних морских путешествий.

За завтраком Зотик мрачно поглощал свое любимое блюдо: прессованную ветчину с редиской, выращенной в биотроне катера. Ареф по своему обыкновению экспериментировал: смешав вместе полтора десятка различных соков, он влил туда же пол-литра сильно газированного лимонада, и принялся мужественно глотать густую пену. Опорожнив кувшин, он проговорил:

— Послушай, капитан!.. — услышав необычное обращение, Зотик поднял мутный взор от стола. — Теперь ты видишь, как полезно изучать чужие обычаи?

Орать и ругаться у Зотика сил не было, а потому он невнятно пробормотал:

— У нас же нет описания здешних обычаев, а изучать их самостоятельно — нет времени.

— Понятно… — пробормотал Ареф. — Значит, сейчас мы опять отправимся в город… Но учти, там плотность населения выше. Поэтому тебе придется порубать в капусту уже тыщи две народу…

Ареф явно провоцировал маленький скандальчик, поэтому Зотик применил неожиданный маневр:

— У тебя имеются какие-либо конструктивные предложения? — выдал он абсолютно спокойным тоном. — Или ты, как политики Южно-Азиатского союза, умеешь только задавать риторико-идиотские вопросы, и таскать каштаны из огня чужими руками? Да и жарить-то эти самые каштаны, в огне чужого пожара…

Ареф был убит наповал, даже рот открыл от изумления. А Зотик, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Нам надо как можно скорее убрать Халима, и сматываться с Фала! Пока с крейсера не сбросили чистильщиков. Они ведь тут живо отыщут следы "инопланетной деятельности". А прочесать ограниченную площадь — раз плюнуть. Они враз отыщут левый десантный катер…

Ареф перевел дух, пробормотал, как бы про себя:

— Фу ты… А я уж напугался… Видимо, последствия стресса…

На вторую вылазку Зотик приготовил себе и Арефу яркие, с замысловатым орнаментом, рубахи. Вот только изготавливать местные мечи и кинжалы не стал, слишком много потребовалось бы времени, побыстрому смастерили с Арефом бутафорские мечи. Перепоясавшись поясами, обвесившись ножами, кастетами, кистенями и мечами, в открытую привесив к поясам кобуры с армейскими бластерами и гранаты с парализующим газом, детективы отправились в город.

На сей раз, они беспрепятственно прошли через ворота. Перед воротами ничто не напоминало о происшедшем здесь побоище; дорога была посыпана свежим песком, трава на лужайке, где валялась основная масса трупов, была, кажется, посажена заново — празднично зеленела свежей зеленью и улыбалась скромненькими головками цветов. На обочине дороги десятка два мастеровых споро собирали из аккуратно простроганных бревешек какую-то постройку, в которой уже стояло нечто похожее на алтарь, и горел огонь в большой медной чаше. Стражники отсалютовали Зотику пиками, даже взглядом не скользнув по Арефу.

Простолюдины на улицах внимания на них не обращали. Зотик заметил, что и крестьяне, и ремесленники одеваются в одинаковые серые штаны и рубахи. Женщины ходят по улицам открыто, независимо, одеваются ярко; в длинные, до щиколоток, цветастые штаны, и не менее яркие свободные блузки. На взгляд Зотика, женщины были довольно симпатичными, только слишком уж одинаковыми, будто все родные сестры. Мужчины, впрочем, тоже, будто из одного инкубатора вылезли. Надо будет спросить у Арефа, почему это так, отметил про себя Зотик.

На базарной площади гам стоял совершенно обычный, для всех базаров, на всех планетах, на которых бывал Зотик. Правда, он не был ни на одном базаре Садов Господних, планеты каннибалов, впрочем, на самой планете тоже не был. Воображение ему рисовало жуткую картину: в мясных рядах — человеческие окорока, тазы с маринованными ушами, другие деликатесы… Местный базар отличался изобилием изящных вещичек. Зотик потрясенно разглядывал безделушки, грудами лежащие на рогожках, каждая из которых могла сделать его рантье. Интересно, такое богатство, валяющееся буквально на земле… Не может быть, что пиратов останавливает только дежурный крейсер, думал Зотик, переходя от лотка к лотку.

На базаре Зотик, наконец, встретил воинов. Те поглядывали на него почему-то изумленно, но приветствовали вежливо. Интерком переводчика, наконец, начал бормотать перевод обрывков фраз, долетающих до Зотика. Но разговоры вращались в основном вокруг рыночных тем, и для Зотика польза от них была лишь в том, что переводчик накапливал запас слов и выражений.

День перевалил на вторую половину, а Зотик еще не заметил ничего необычного в поведении здешнего общества. Влияния пришельцев из космоса не прослеживалось. Правда, несколько компаний на рынке оживленно обсуждали вчерашнюю резню у ворот, но версии в основном вращались вокруг какого-то духа молний, с неудобопроизносимым именем, который покарал нечестивого брата повелителя. В конце концов, Зотик прямиком направился в точку, откуда был отправлен сигнал маяка, и время от времени попискивал загадочный сигнал бедствия. Странно, почему Халим его не погасит? Либо у него нет детекторов, на эти частоты, что для прожженного пирата абсолютно невозможно, либо это для кого-то приманка…

Путь перекрывал высоченный забор из тонких бревешек, поставленных вертикально, и по верху сшитых стальной полосой. Бревешки были сплошь покрыты тончайшей резьбой чудеснейшего мастерства. Тут были и странные письмена, похожие на японские или китайские иероглифы, и панорамные изображения сцен, видимо из жизни хозяина этого владения. Зотик пошел вдоль забора, проворчав под нос:

— Эстеты, фиговы… Узорчики, рисуночки… А сами себе кишки выпускаете по пустякам… Неужели и мы, земляне, тысяч через сто лет станем такими же эстетами?..

— Не станем… — отозвался Ареф. — Мне как-то попалась книга одного философа-материалиста. Кажется из двадцатого века, или из двадцать первого… Так вот, в отличие от наших рафинированных, высоколобых и высокооплачиваемых философов, которые уже несколько веков изучают феномен человека, а по существу жуют одну и ту же словесную жвачку насчет связей космических, астральных, божественности происхождения и предназначения, и прочей чепухи, он представлял все движение материи как стихийный процесс, падение, от большего градиента к меньшему. Лавина, сорвавшаяся с горы! Стихия огня, вырвавшаяся из гравитационной ловушки! Жизнь, и человек в том числе, тоже стихия; буйная, летящая лавина. Нет никакого бога, нет астрала, есть только бешеная биомасса, породившая мозг, интеллект, любопытство, как составляющую инстинкта самосохранения. Не может это жить по жестким законам! Человечество вырвалось из гравитационной ловушки Земли, и теперь будет расползаться по Вселенной вечно: воевать, торговать, пиратствовать, и создавать великие произведения искусства, гениальные озарения не только будут созидать что-то мирное, но и всякие смертоубийственные штучки…

— Красиво излагаешь… — хмыкнул Зотик. — Ты, часом, стишки не кропаешь?..

— Не кропаю! — отрезал Ареф. — У меня ум прагматический, но рифмованный текст могу выдать любой, а вот с лирикой туго.

— Ага… Я тебя спросил, что с этим человечеством будет?

— Что будет… Если прогрессоры все же тряхнут эту планетку как следует, чтобы из одного большого, но мелководного океана, образовались два-три, но глубоких, то лет через пятьсот они выберутся в космос и, естественно, перестанут быть такими эстетами. Пополнят ряды вашего пиратского братства. Некоторые, самые умные, займутся крупным бизнесом…

— А воевать с нами не вознамерятся?

— По части войны нам пока равных нет. Так что, они будут младшими союзниками. А если прогрессоры не тряхнут планету, так и будет продолжаться: периоды бурного развития будут пресекаться потопами, после чего тысячелетия скученной жизни и эстетства от скуки… Пока какой-нибудь катаклизм не прихлопнет их, как муравейник. Когда-нибудь мы столкнемся с такой же, как и сами, стихией, может, уже расползающейся с другого края Галактики. Вот тогда полыхнет! Закон природы: либо вид живых существо расширяет ареал обитания и прогрессирует, либо — не расширяет, а потому регрессирует и в конечном итоге гибнет. Разумные существа к тому же не могут подчиняться закону экологических ниш…

— Тихо, профессор, — резко остановился Зотик, — а то шокируешь своей эрудицией аборигенов. Переводчик всю твою лекцию на местный язык перетолмачил…

У забора стояли высокие козлы, лишь метра на полтора ниже стены, и на площадке трудились двое резчиков. Зотик смерил взглядом козлы, Ареф тихонько шепнул:

— Не стоит, а?.. Тут воины свободно везде проходят. Давай поищем ворота? Или, хотя бы, проверим, может маяк вовсе и не на территории этого пансионата?

Зотик слегка сконфузился, пробормотал:

— Да я просто остановился, посмотреть…

Вдоль бревенчатой стены тянулось совершенно пустое пространство шириной метров пятьдесят, поросшее густой, но явно подстриженной травой. Кроме двух резчиков Зотик с Арефом никого не встретили на этом проспекте. За низеньким заборчиком, тянущимся с другой стороны, так же как и стена, сплошь покрытом затейливыми узорами, посреди ухоженных садиков стояли крошечные, почти игрушечные домики. Заборчик Зотику был до пояса, а внутри домиков он наверняка задевал бы темечком за потолки. Притом, что Зотик имел средний рост аборигена. На базаре ему попадались и индивиды на голову выше. Перед каждым домиком была оборудована спортивная площадка, видимо для занятий с оружием, со всякими тренажерами и манекенами, искусно сработанными из дерева. На некоторых площадках упражнялись молодые люди, раздевшись до пояса, поигрывая мышцами, лоснясь гладкой кожей. Кое-где звенели мечи, воины проводили спарринг-бои. Посмотрев на их фехтование, Зотик еще раз уверился, что ему нечего и тягаться с ними в фехтовании стальным оружием. Да и умел-то он более-менее сносно обращаться лишь с тяжелой саблей российских гусар и боевым топором с Валькирии. Ну, еще отлично владел чисто пиратским искусством ножевого боя. Перед входами других домиков, наверное, вволю потренировавшиеся вояки, полулежали в плетеных креслах, и красивые, как дорогие куклы ручной работы, девушки подносили им питье на крошечных подносиках. Поскольку молодые люди не обращали на Зотика с Арефом ни малейшего внимания, Зотик решил, что они не нарушают никаких местных обычаев.

— Ничего себе, — ворчал Зотик, — в таких казармах и я не прочь бы пожить… Посмотрели бы они, какие казармы на базах, расположенных на непригодных для жизни планетах… Койки в четыре яруса, в казематах, где высота потолков едва ли два с половиной метра…

Поглядывая на дисплей пеленгатора, Зотик шел по проходу, держась все же ближе к низенькому забору. Кто его знает, вдруг проход ближе десяти, или двадцати метров нанесет урон чести владельцу этого сказочного замка?.. Теперь уже ясно было, что индикатор указывает на точку, находящуюся внутри огороженного периметра. Ареф поспешал следом, все больше и больше проявляя признаки беспокойства, что выражалось в постоянном забегании то слева, то справа, и попытках ухватить Зотика за рукав.

Вдруг открылся проход к воротам. Ворота были отделаны гораздо роскошнее стены; кажется, даже были позолоченными, судя по яркому желтому блеску. Пройти к ним можно было между постепенно сходящихся стен. С точки зрения стратегии и тактики, весьма умно; атакующих будут расстреливать со стен лучники или арбалетчики…

— Мне все больше и больше не нравятся здешние ребята, — ворчал Зотик, раздумывая, двинуться ли сразу к воротам, или, все же, замкнуть полукруг и убедиться окончательно, что маяк за забором. — Они что, считают ниже своего достоинства, лазить на стены, не разукрашенные узорами? И ломиться могут только в позолоченные ворота? А интересно, потеки крови и болтающиеся на стенах кишки после штурма выглядят эстетично?.. С их точки зрения…

Зотик после недолгих колебаний направился дальше, пересекая предвратное пространство. И тут боковым зрением заметил, как ворота слегка приоткрылись, и наперерез сыщикам зашагал молодой человек в лиловой рубахе, отороченной по подолу и рукавам замысловатым орнаментом, вышитым золотыми нитками. «Канитель» — почему-то всплыло в уме странное слово. Ах, да, именно канителью, тоненькой нитью, вытянутой из высокопробного золота, любят расшивать свои погоны и петлицы вояки с Арея…

Стараясь не ускорять шаг, и не смотреть в сторону молодого человека, Зотик шел своей дорогой. Но молодой человек рассчитал точно; он пересек дорогу Зотику в четырех шагах впереди, четко повернулся, и Зотику ничего не оставалось, как остановиться. Молодой человек поприветствовал его воинским приветствием; коснувшись правой рукой своего левого плеча, плавным движением вытянул ее вперед с раскрытой ладонью. Зотик ответил тем же жестом. Молодой человек заговорил, и переводчик почти синхронно нашептал Зотику перевод:

— Воин, мой повелитель желает говорить с тобой.

Зотик пробормотал хмуро:

— Я тороплюсь по делу… — переводчик синхронно отчеканил это в виде нескольких звонких слов, весьма приятным баритоном.

Язык, надо сказать, был довольно приятным для ушей.

На лице молодого человека отразилось крайнее изумление, но он, все так же уважительно, возразил:

— Если странствующий воин носит не цвета и орнаменты странствующего воина, а цвета и орнаменты повелителя области, для этого должны быть весьма веские основания. Мой повелитель просит прийти к нему и дать объяснения. Он также заранее просит простить его за доставленные неудобства, но это не прихоть, это законная обязанность повелителя области, — молодой человек значительно глянул Зотику в глаза. — Мой господин также заверяет, что он ни в коей мере не подозревает благородного воина в шпионаже; ведь это удел горных выродков…

Зотику все больше и больше не нравилась изысканная вежливость здешних вояк и повелителей. Подобная же вежливость процветала среди вольных астронавтов; никому не надо было, чтобы неосторожное слово могло вызвать немедленный поединок, или, того хуже, разряд в спину…

Зотик понял, что отвязаться не удастся, а потому медленно наклонил голову и изрек:

— Хорошо, я на некоторое время отложу свои дела.

Молодой человек четко повернулся, и пошел к воротам. Зотик шел за ним, настороженно поглядывая на верх стены, с тоской размышляя, что, скорее всего Ареф опять прав, и сейчас придется перебить тысячи две народу, этих красавцев в роскошных одеждах, да к тому же спалить дотла эту игрушечную крепость с чудесной резьбой на стенах.

Сразу за воротами открылась просторная площадь, покрытая чистым желтым песком. Несколько десятков воинов упражнялись на ней с оружием, или просто слонялись без дела. Но когда появился Зотик, они быстро и без суеты построились в две шеренги, образовав живой коридор к роскошному фасаду здания, с рядом позолоченных деревянных колонн.

Зотик не спеша, поднимался по ступенькам, когда распахнулись двустворчатые двери, кажется, даже сбитые золотыми гвоздями, и в проеме возник раззолоченный до немыслимых пределов тип, совсем уж молодой для повелителя, едва ли не младше Зотика. Зотик привык, что всякие президенты, короли и генералиссимусы, уж по крайней мере, люди среднего возраста, старше сорока. Дождавшись, когда сыщики поднимутся на высокое крыльцо, он обратился к Зотику, весьма вежливо и изысканно:

— Прошу простить меня за настойчивость, но по закону я обязан знать, почему воин носит мои цвета и орнаменты, не будучи у меня на службе? Чтобы не задерживать вас надолго, я, поэтому и не приглашаю вас в дом. Посланник сообщил мне, что вы спешите по делу…

Он выжидательно смотрел на Зотика, а в голове у того была полнейшая пустота, и даже, — весьма явственное ощущение, — гулял прохладный сквознячок. В конце концов, Зотик ляпнул то, что лежало на поверхности:

— Повелитель! Я желаю стать твоим воином!

Юноша медленно и значительно наклонил голову, после долгого молчания выговорил:

— Хорошо, воин, я понимаю твои чувства… После вчерашнего происшествия ты не первый… Ты совершишь драббату и присоединишься к моим непобедимым воинам. А пока ты мой гость. Пока на крыше готовят все необходимое для драббаты, не выпьешь ли ты вина со мной и с другом дома?

— С удовольствием! — галантно проговорил Зотик. — Я проделал большой путь.

На Арефа никто не обращал внимания. Наверное, здесь могли быть воинами только совершеннолетние. Ареф что-то порывался сказать, но его довольно неназойливо, тем не менее бесцеремонно, оттеснили в задние ряды процессии, двинувшейся во дворец. Однако процессия воинов куда-то свернула, и Зотик лишь в обществе повелителя шел дальше. Коридоры были узкими, едва ли троим в ряд пройти, с многочисленными дверями, сдвигающимися в сторону. Зотик так и не понял, из какого материала внутренние перегородки дворца; гладкие, без всякого намека на швы и стыки, снежно-белые, какие-то даже холодные на вид. Зотик вспомнил, как ему рассказывал один парень из абордажной команды Беззубого Жана, художник, волею судьбы занесенный в пираты, что некоторые земные художники, жуткие снобы, помешанные на старине, делают полотно для своих картин по старинному рецепту из рисовой соломы, под названием картон. Очень похоже, что внутренние переборки во дворце как раз из картона.

Наконец пришли в зал, размером примерно десять на десять метров, с низким потолком, и, в отличие от коридоров, с черными лакированными деревянными стенами. Посреди зала стоял маленький низенький столик и три плетеные кресла вокруг него. На столике возвышался невероятной, музейной изящности кувшин и три белые, похожие на цветы лилии, чашечки. Ареф опять попытался что-то сказать Зотику, но повелитель повелительным жестом отослал его к дальней стене. После чего повелитель уселся в кресло, жестом указал Зотику на соседнее. С шорохом отъехала в сторону одна из четырех дверей, ведущих в зал, в проеме стоял Халим Филлогоний в роскошной серой, с платиновыми блестками, хламиде, с мечом и бластером на поясе. Лицо его медленно серело, вытягивалось, и Зотику даже показалось, что он машинально дернулся назад, бежать. Но тут же взял себя в руки, и с широченной улыбкой направился к столу, протягивая вперед обе руки, при этом радостно крича:

— Зотик! Дружище! Каким космическим ветром тебя сюда занесло, каким космическим течением прибило к этому благословенному райскому острову?!

Честно говоря, Зотик ожидал, что Халим схватится за оружие, и теперь был несколько ошарашен его оживлением и неподдельной радостью. В последний раз они расставались, оживленно обмениваясь бластерными разрядами, потому как перед тем Зотик, оскорбленный в своих лучших чувствах, ворвался в комнату Халима, где тот отдыхал в обществе четырех дам на громадной круглой кровати, и объявил, что за сплетни только бабам морды не бьют. Халим, естественно, впал в амбицию и ринулся в драку. Он вообще нервно реагировал на то, что к нему при женщинах обращались непочтительно. На корабле-то он от Зотика и не такое выносил. Зотик, чтобы не быть пустозвоном, врезал Халиму открытой ладонью, от чего он пролетел через всю комнату и приземлился прямо на своих девочек с горящим алым пламенем отпечатком Зотиковой длани на физиономии. После чего беседа штурмана с капитаном оживилась участием бластеров.

Халим долго тискал Зотиковы плечи, тряс руки, улыбался, потом непринужденно расположился у столика. Повелитель плавными, весьма изящными движениями, видимо ритуальными, налил в чашечки густое темно-красное вино; сначала Зотику, потом Халиму, и себе лишь в последнюю очередь. Зотик видел, что Халим, будто на тиратронной батарее сидит, аж подскакивал, как от разрядов, так ему не терпелось узнать, в чем дело, и почему это его бывший штурман так непринужденно расположился у стола самого повелителя? Однако приходилось выдерживать ритуал винопития. Повелитель повернул голову к Зотику, медленно ее наклонил, поднял, повернул к Халиму, так же медленно наклонил, поднял, после чего все это проделал Халим, а потом Зотик, на всякий случай. Немного посмаковав, повелитель одним глотком опорожнил чашечку, на пару секунд задержал жидкость во рту, проглотил.

Вино было божественным! В пиратской среде не пить было никак невозможно, и то, что Зотик пил по необходимости, было форменной отравой по сравнению с этим. Бесшумно вбежала миниатюрная девушка с подносом, поставила на стол другой кувшин, не менее изящный, чем первый, и заменила чашечки на узкие и высокие стаканы из черного фарфора. Когда девушка исчезла, Халим быстро, сквозь зубы проговорил:

— Выключи переводчика…

Зотик помедлил, но все же отключил интерком. Халим продолжал:

— Что это за мальчишка стоит у входа?

Зотик чуть было машинально не повернул голову, но Халим быстро проговорил:

— Не верти головой, мы же вино пьем…

Ареф так и торчал у стены, куда ему указал повелитель.

— Это мой парень… — обронил Зотик.

— Слушай, — Халим говорил быстро, но при этом сидел в расслабленной позе, благожелательно глядя на Зотика, — давай забудем все. Ну, мы же три раза ссорились! Ты три раза от меня уходил, но потом возвращался. Потому что Халим — это удача.

— Ага! А зачем птичек на меня напустил?

— Я испугался, понимаешь? Думал, с крейсера бросили чистильщиков, а информации про планету с гулькин нос, вот они и напоролись по незнанию обычаев. Нервишки не выдержали и из бластеров покромсали толпу. Эти ж лезут, как пираты с похмелья на бар… Я же не знал, что это ты. Мог бы и пожалеть несчастных кретинов… — Зотик покривился, и ничего не сказал, а Халим продолжал: — Этот проклятый крейсер мчался, как на пожар; выскочил из т-состояния чуть ли не у самой планеты, тормозился так, что у половины экипажа наверняка ребра в легкие повтыкались. Тут до сих пор такие атмосферные эффекты!.. Ты ночью был на улице? И белые ночи, и северные сияния полыхают… Народ тут к концу света давно готов, ну и решили, что это знамение о конце света; оделись во все праздничное, все холмы и склоны гор облепили, три дня ждали. Представляешь, какое разочарование?

— Крейсер, наверное, радиомаяк засек… — вставил Зотик.

— Какое там!.. — Халим пренебрежительно ухмыльнулся. — Это прогрессорский маячок. Они тут шарились. Я внимания не обращал, пускай себе возятся, они мне не мешали. Да, наверное, они про меня и не догадывались. С ними только свяжись… Себе дороже… Я их повязал, когда крейсер появился. А появился он шесть дней назад, прогрессоров же я повязал пять дней назад. Они ни о чем не догадываются, потому как каждый день их вежливо допрашивает мой человек, и вежливо просит признать, что они горные выродки, нанятые шпионить за повелителем. Они, конечно, не признаются. Но по местным законам им дано десять дней, чтобы признаться.

— И что потом? — заинтересованно спросил Зотик, потому что Халим сделал паузу, видимо собираясь говорить о другом.

— Потом? — Халим равнодушно пожал плечами. — С большим почетом отрубят головы.

— А если не признаются?

— Их закопают по шею на базарной площади, и добропорядочные граждане будут на них плевать, гадить, пока те не помрут, сердешные…

— Ну, ладно, так зачем же ты их повязал?

— Как зачем? — Халим явно изумился. — Там, где работают прогрессоры, наверняка и их корабль поблизости. Знаешь, они любят что-нибудь типа «Рыси». Их прекрасно переоборудует из «Драконов» Кракен Вилли.

— Ну, да, знаю… Серьезная машина получается…

— Ну, так вот, я ведь свои корабли жду, а этот чертов крейсер торчит и торчит на орбите. У прогрессоров только вчера нервы не выдержали, включили маяк. Их корабль, естественно, поспешит им на выручку, сцепится с крейсером, а там и мои подоспеют, и, вполне возможно, с потрепанным крейсером как-нибудь совладают…

— А представляешь, как тебе станет тухло, если прогрессоры узнают, что за всем этим твои уши торчат? Они ж тебе их по самые корни оттяпают… Знаешь поговорку? Не тронь прогрессора, и он тебя не тронет…

— Да ну!.. — Халим дернул плечом. — Уже поздно. Я тут такие дела закручиваю… Без тебя мне трудно будет. Я эту планетку столько лет пас… Как ангорскую козочку… Наконец в друзья дома пролез…

— Да зачем она тебе? Если спецслужбы обеих федераций узнают, тебе же до конца дней покою не будет! Пока не пришибут…

— Игра стоит свеч! Представляешь, десантные отряды и абордажные команды из таких вот… Которым все равно, что жить, что умереть. Умереть даже предпочтительнее, выполняя волю повелителя.

— И ты хочешь, — медленно заговорил Зотик, — этих несчастных средневековых рыцарей бросить в мясорубку с натасканными спецназами обеих федераций и Южно-Азиатского союза в придачу?!

— Ну, эти тоже не подарочек… Вооружить их бластерами… Через год у меня все колонии будут в кармане, а потом займемся и независимыми планетами. Земле придется здорово раскошелиться…

— Да ведь это опять колониальная война, или что похуже! — Зотик чуть не вскочил, но вовремя удержался. — И ты этих бедняг будешь палить в чужой драке? То есть в своей? Для них-то она совсем чужая…

— Э-э… Их тут не считанные миллионы… Они ж искусственно численность населения снижают. Каждый день в храмах десятки и сотни ритуальных убийств и самоубийство. Тут за малейший проступок полагается единственное порицание — смерть. Даже повелители до сорока не доживают… Ты только сравни со средней продолжительностью жизни землянина в сто семьдесят лет…

— Ну и гад же ты, Халимушка! — проговорил Зотик, не слушая его. — Придется мне, все же, отвернуть твою хитрую головенку! Ты бы еще набрал себе десантные отряды из каннибалов Садов Господних…

— Ты поосторожнее! А то не посмотрю, что ты с повелителем вино пьешь… Я, все же, друг дома, а ты, похоже, еще нет…

Повелитель тем временем принялся разливать по второй. На сей раз это было золотистое вино. Во время церемонии Халим жег Зотика взглядом, но помалкивал, смакуя вино. Этот напиток был еще божественнее!

Халим подавил в себе злость, снова заговорил:

— Зотик, ты подумай! Сколько уже было колониальных войн? Сколько еще будет… Одной больше, одной меньше…

Повелитель равнодушно смотрел в стену куда-то между Зотиком и Халимом, и, похоже, его не интересовало, о чем говорят его гости на незнакомом языке. Видимо, подобное хамство не нарушало местных обычаев.

— Ладно, — Зотик тоже подавил в себе желание немедленно свернуть Халиму шею, надо было поработать и на м-ра М, — я вот совершу драббату, тогда и поговорим… А сейчас ты мне лучше расскажи про жевательную резинку…

Халим шумно выпустил воздух, лицо его расплылось в широченную улыбку, но он тут же изумленно переспросил:

— Про какую жевательную резинку?!

— Ну, которую ты грабанул у компании Бубль-Гум…

— Да ничего я не грабанул! — Халим явно обиделся. — Ты за кого меня принимаешь? За зеленого юнгу? Это, знаешь ли, всякая зелень пускается в свободный поиск у зон выхода… А я ничего не хапаю без разведки, не изучив характер груза. Правильно, когда я узнал, сколько стоит резинка от Бубль-Гум, естественно, решил взять пару кораблей. Но тут выяснилось, что без сертификата она стоит не больше, чем любая другая. Коробки из-под нее и то дороже. Подделать сертификат и закасить под коммивояжера компании — абсолютно невозможно. Сертификат посылается специальной курьерской почтой, а потом его еще надо проверить на подлинность; совмещается ли он с особыми метками на упаковках…

Зотик уже все понял, и тоскливо думал: какую игру затеял м-р М, и чем она лично для Зотика может кончиться? Но виду не показывал, попивая вино. Повелитель чередовал красное и золотистое вино в какой-то сложной последовательности. Халим помалкивал и с непонятной ухмылкой глядел на Зотика.

Однако предаваться размышлениям долго не пришлось, появился юноша в сиреневой хламиде, торжественно произнес:

— Все готово, — и застыл у двери.

Повелитель налил красного вина, поднялся, Зотик с Халимом встали тоже, стоя выпили. В голове у Зотика уже все плыло, и было так радостно и весело, как не бывало после земного вина. Повелитель торжественно направился к двери, Зотик двинулся за ним.

Они медленно шли по коридорам дворца, время от времени поднимаясь все выше и выше по узеньким лестницам; впереди — повелитель, за ним — Зотик, потом — Халим. А позади все больше и больше воинов пристраивались к процессии. Наконец вышли на слегка покатую крышу. На западной стороне ее было расстелено ослепительно белое полотно, по углам пришпиленное мечами, надо полагать, чтобы не унесло легким ветерком, тянущим с гор. Повелитель остановился возле края полотна, повернулся, сделал Зотику приглашающий жест. Ничего не понимая, Зотик прошел на середину полотна, повернулся к толпе и выжидательно посмотрел на Халима. Халим откровенно забавлялся; из-под ниточки черных усов блистали зубы, белизной соперничающие с полотном, на котором стоял Зотик. Воины стояли неподвижными рядами, отрешенно глядя куда-то за спину Зотику, и будто молились про себя. Клонящееся к горизонту светило окрашивало их лица в жутковатый красноватый цвет.

— Ну, чего ты ждешь?! — весело крикнул Халим на интерлинге.

— А что я должен делать? — растерянно спросил Зотик.

— Ну, Зотик, ты только на ножах быстр, а мозги у тебя работают не шибко-то… Ты хоть понимаешь, что непобедимый воин, это тот, которого нельзя победить? Местные властители форменным образом соревнуются, у кого их больше…

— Ну да, естественно… — упавшим голосом протянул Зотик. До него, наконец, начало кое-что доходить.

— Как ты знаешь, любого живого человека можно победить, — Халим уже явно еле сдерживался, чтобы не захохотать, — нельзя победить только мертвого человека! У повелителя в этой армии непобедимых уже с миллион наберется. Так что, тебе придется командовать уже вторым миллионом… — лицо Халима играло всеми оттенками веселья, и Зотик непроизвольно потянулся к поясу. — Э-эй, дружище! Ты бластер-то не лапай, и гранатки оставь. Я и мои люди прикрыты отражательным полем, и ты знаешь, что с тобой станет, если пальнешь в меня. Разряд только усилится в десять раз, и вернется к тебе. Так что, доставай-ка свой любимый ножичек… Да-да, вон тот, десантно-штурмовой саморез, не эту декоративную игрушку, что у тебя изображает местную драббата-бири. И — от левого подреберья, к правому, круговым надрезом… Некуда тебе деваться отсюда! Край крыши тоже прикрыт полем. Это тебе не несчастных аборигенов кромсать из бластера… Ну, давай… Видел я как-то, как ты владеешь ножичком… Те три придурка, в кабаке на Валькирии, которые тебя вызвали по очереди на поединок на ножах, так и не поняли, что с ними случилось…

Зотик так и не удосужился прочитать руководство по эксплуатации лучевого меча, а потому представления не имел, как он себя поведет в отражательном поле. Однако делать было нечего. Он выдернул из ячейки боевого жилета меч, сдвинул переключатель, и в стелющемся броске, под названием «поземка», пролетел мимо неподвижного повелителя, целя лучом в живот Халима. Меч, нажравшись дармовой энергии отражательного поля, удлинил луч метров до пятнадцати и, подобно птице Рух, смахнул с крыши добрую половину толпы. Краем сознания Зотик держал мысль, что Ареф должен быть где-то с другой стороны крыши. Халим распался на две части на уровне пояса, и обрубки медленно валились на лакированные доски крыши, а с лица его так и не сползла торжествующе-блаженная улыбка.

Луч тут же уменьшился до нормальных размеров, — видимо пульт управления генератором поля был привешен у Халима к поясу, — а Зотик приготовился к драке. Но никто из воинов не шелохнулся. Все, оставшиеся в живых, так и стояли, отрешенно глядя на запад.

Откуда-то вынырнул Ареф, лицо его было белым, губы дергались. Он взвизгнул фальцетом:

— Мне только что чуть голову не отрубили!..

— Ходу отсюда! — взревел Зотик, пытаясь отвести взгляд от груды дымящихся тел. — Катер!.. Где катер?!

— Да у тебя же пульт!.. У тебя!..

Зотик выхватил из кармана пульт, но Ареф вдруг схватил его за руку:

— Прогрессоры!.. Их надо вытащить!..

— Да накой они нам?!. Пусть сами выпутываются! Зачем нам лишние свидетели нашего здесь пребывания?..

— А я говорю, надо вытащить!

— Тьфу ты!.. Ладно, бежим!.. Держи спину…

И Зотик ринулся вниз. Ареф уже усвоил специфическую терминологию и прилежно топал позади, вертя стволом бластера, обращенным назад. Зотик включил дисплей пеленгатора и теперь мчался прямиком на источник сигнала бедствия. Все вниз и вниз по узеньким деревянным лестницам. Под дворцом, оказывается, имелся обширный каменный подвал. А вот и дверь, на первый взгляд обычная, деревянная, с могучим стальным засовом. Зотик кинулся к двери, но тут же какая-то сила жестоко швырнула его на противоположную стену коридора. Он еле успел извернуться и, как кошка, спружинив о стену ногами, мягко повалился на бок. Опять отражательное поле! Хорошая вещь, однако. Вот только драться, прикрывшись им, никак невозможно. Ага, вот оно… Генератор был ловко замаскирован под грубо тесаный камень, забытый возле дверей. Надо сказать, весьма компактный генератор. У Зотика в трюмах имелись они, но более ранней конструкции, раз в десять побольше. А этот крик новой технологии наверняка стоит столько же, сколько сотня обычных генераторов. Что-то шикует Халим… Отшиковался!

Нащупав защелку, Зотик откинул крошечную крышечку, отключил генератор, кивнул Арефу:

— Прихвати, пригодится. Дорогая штучка, автономный генератор такого размера…

Отодвинув засов, Зотик шагнул в полумрак, и тут же ему в глаза сверкнул острый лучик, отразившийся от лезвия, летящего к его горлу. Опять его спасла феноменальная реакция, и виртуозная техника ножевого боя; скользнув влево, Зотик блокировал удар меча блоком в кисть руки, державшей меч, а правая рука его уже выдергивала из ножен саморез, — ни бластер, ни лучевой меч в таком тесном пространстве применить было невозможно, — затем пропустил не потерявшее импульс движения тело мимо себя, и воин вывалился наружу, под ноги Арефу. А из угла тесной каморки уже летел второй охранник, с нацеленным Зотику в пупок мечом. Уйдя в сторону в самый последний момент, Зотик легонько полоснул ножом по мелькнувшей мимо шее. И этот выпал наружу уже мертвым.

— Надеюсь, это не пленные прогрессоры… — проворчал Зотик, оглядывая каморку.

Весьма умно тут содержат важных и опасных узников. Перед камерой просто был крошечный тамбур с лавочками по сторонам. Сделав два шага, Зотик отодвинул еще один засов, но дверь не подавалась. Подсвечивая себе фонариком, он осмотрел край двери, и обнаружил механический врезной замок. Такие изготавливались только в отсталых сельскохозяйственных колониях. Сосредоточившись, он сумел распознать три "биологических объекта" метрах в трех от двери, предположительно гуманоидов, и предположительно землян. Биополя местных у Зотика вызывали какое-то не такое ощущение, какое он испытывал, осязая сверхчувственным восприятием своих.

Включив меч, он аккуратно вырезал замок, и шагнул в камеру, в очередной раз, кляня себя за то, что очертя голову открыл первую дверь и, честно-то говоря, зря убил несчастных парней.

У противоположной от двери стены камеры, прямо на полу, сидели трое людей, и, по местной привычке, отрешенно глядели мимо Зотика, куда-то в пространство за его спиной. Маячок уже не посвистывал, а тоненько и мелодично пел через динамик пеленгатора. Кажется, он находился у пожилого, сидящего в середине. Зотик знал такие маячки; работают от тепла человеческого тела, и вживляются под кожу. Могут работать еще долго после смерти владельца.

Зотик, без труда опознав в аборигенской одежде землян, сказал на интерлинге:

— Все, мужики, рвем когти отсюда! Мы все засветились, дальше некуда…

Пожилой, наконец, поглядел на Зотика, сказал равнодушно на местном языке:

Воин, мы спокойно принимаем свою участь. Нет смысла суетиться. Там, в просторных землях небесных стран, бессмертный полководец знает, что мы ни в чем не виновны. Если мы признаем то, чего не совершали, возможно, мы умрем с почестями. Но там, в небесных землях, мы будем рядовыми воинами в последнем десятке легиона. Умерев в мучениях, захлебнувшись в нечистотах крестьян, там мы возглавим легионы…

— Дядя! — взревел Зотик вне себя. — У тебя под шкурой маяк пищит так, что я без пеленгатора, простым ухом слышу! А ты мне тут мозги паришь этой бредятиной! Живо, выметайтесь! Сейчас тут начнется такой бардак с извращениями, что лучше не видеть. Каждая секунда, что я на вас трачу, обходится в сотню жизней. Вы думаете, мне доставляет удовольствие, этих кретинов резать как баранов?!. — тут Зотик, наконец, сообразил: — Да не чистильщик я! Сам попал в переплет, но по пути решил вас вытащить…

Молодой парень, сидящий слева, ощупывая Зотика колючим взглядом, проговорил:

— Похоже, не врет. Был бы он чистильщиком, давно бы спалил нас термиткой…

— А кто ж ты тогда, парень? — тоже переходя на интерлинг, спросил пожилой.

— Вольный астронавт я… — почему-то сказал Зотик, и смутился.

— Ага, капитан Флинт с лучевым мечом… — криво усмехнувшись, непонятно сказал пожилой. — Будто я не знаю, что лучевые мечи только на вооружении спецназа Восточной федерации…

— Ну, правда, вольный астронавт я! — истово проговорил Зотик.

— Ну-ну, и меч у тебя трофейный… Ты ж знаешь, что они все именные. Никто, кроме тебя, его включить не сможет. А если кто посторонний в руки возьмет, включается система самоликвидации. Так что, ты получил его в спецназе при крещении…

— Да какая вам разница, кто я такой! Я вас вытаскиваю отсюда…

— Ну да, чтобы устроить громкий судебный процесс на всю Галактику против научников вообще, и прогрессоров в частности…

— Мужики! Ну, ради Бога!.. Ну, не могу я вас бросить… Ну, пошли, а?.. Если что, вы же парни ушлые… Вас же голыми руками не возьмешь… Да и всегда вы успеете на термитку сесть… Ну, пойдемте, а?.. Там, наверху, эти черти очухались уже, когда я прорываться буду, вся эта махина деревянная пыхнет, как стратостат с гремучим газом в экзосфере звезды. Так что, не досидите вы до своего корабля… Весь горящий хлам ссыплется сюда, и вы зажаритесь в полном соответствии с кулинарными пристрастиями каннибалов с Садов Господних…

— А что там за мероприятие? — с интересом спросил второй молодой человек.

— Драббата…

Все трое быстро переглянулись, подобрались.

— И кто ж это свинство устроил? — медленно, звенящим голосом выговорил пожилой.

— Я… Понимаете, нечаянно получилось…

Парень, сидевший справа, тихо проворчал:

— Представляете, сколько еще этот пират накромсает, если будет прорываться один?.. Ведь все погибшие в день драббаты автоматически зачисляются в бессмертные воины… В настоящий момент из окрестностей все босяки сбегаются толпами…

Зотик высокомерно выпрямился:

— Я бы попросил… На дуэль нарываешься? Я благородный вольный астронавт…

— Не будет тебе дуэли… — проворчал парень. — Вульгарно морду набью… — и брезгливо плюнул под ноги Зотику.

— Как звать-то тебя, парень? — спросил пожилой, упруго вскакивая на ноги, как освободившаяся мина-лягушка.

— Зотик…

— Ага… Слыхал я что-то о крутом пирате, ставшем штурманом в восемнадцать лет… Ну, с Богом! Зотик — в середине. Хватит нам резни на сегодня… А эт-то кто?! — молниеносным движением запустив руку за косяк двери, он выволок оттуда Арефа.

— Это Ареф, он со мной… — бросил Зотик.

— Ладно, держи его возле себя и прикрывай. Бластером и мечом пользоваться только в крайнем случае. А лучше, поделись-ка своим арсеналом. Тебе меча хватит, чтобы всю планету обезлюдить…

Зотик раздал свое оружие, боеприпасы, и они пошли. В подвал уже ворвалось несколько воинов, ищущих славной смерти. Их вырубили мимоходом, деловито и без особого гуманизма.

Они шли по узеньким коридорам дворца… Ах, как они шли!.. Это не была тактика прорыва пиратской абордажной команды; когда впереди все валится, как скошенная трава, а позади — нечто непонятное, дымящееся… Как они шли!.. Раскаленная игла сквозь масло! Вот, все, что пришло Зотику на ум. Шедший впереди пожилой прогрессор неуловимо быстрым движением блокировал удар меча очередного воина, меч отлетал в сторону, незадачливый воин раскручивался, и плавным движением направлялся вдоль колонны прорывающихся, второй прогрессор отвешивал ему увесистую плюху, добавлял импульса в движение, шедший позади прогрессор вырубал окончательно, и воин оставался лежать.

Когда оказывалось, что коридор впереди уж слишком плотно забит людьми, они сворачивали в сторону, прямо сквозь стену. Картон легко прорывался, и они оказывались то в уютной спальне, то в комнатке, при виде которой у Зотика всплывало в уме странное слово — «будуар». Пожалуй, все трое прогрессоров против Зотика в серьезной схватке не выстояли бы, но они были Командой. Слаженной, понимающей друг друга без слов. Их выучка была направлена на то, чтобы достичь максимального успеха с минимальным количеством трупов.

Впереди замаячили распахнутые входные двери, и Зотик сразу увидел цепочку аборигенов, страшно медленно, как в кошмаре, поднимавших правые руки с зажатыми в них бластерами.

— Ложись!!! — заорал Зотик, в великолепном броске «поземка», стелясь над самым полом, кидаясь вперед.

Он не успел на какую-то долю секунды. Засверкали бластерные разряды. За Арефа Зотик не боялся, на нем бронежилет, за прогрессоров — тем более. Кто они ему? Опасность была в другом: в глубине дворца послышался треск, и вой раздуваемого сквозняком пламени.

Перекатившись по полу, Зотик двумя взмахами меча прекратил этот вандализм. Но было поздно; бластерные разряды прошили дворец насквозь, по пути запалив все переборки. Сорвав с пояса две парализующие гранаты, Зотик швырнул их наружу, дождался звонких хлопков, привычно задержав дыхание, и ринулся в светящийся багровым закатным светом дверной проем. Вслед за ним ссыпались с крыльца прогрессоры, Ареф… Изготовив меч, Зотик остался у нижней ступеньки прикрывать отход, но из дверей больше никто не появился.

Двор был усеян оглушенными воинами. Те, кто не попал в зону уверенного поражения гранат, уже пытались встать, непослушными руками вытягивая мечи из ножен. Пожилой прогрессор сорвал с пояса Арефа еще четыре гранаты, расшвырял их на четыре стороны. Закрыв глаза и задержав дыхание, Зотик ждал взрывов, одновременно нащупывая в кармане пульт. Через пару минут распахнулся люк. Приближения катера не было слышно из-за треска разгорающегося пожара. В проеме люка мелькнули подметки сандалий Арефа, потом попрыгали один за другим прогрессоры. Зотик прыгнул последним, врезавшись в могучую спину пожилого. Люк захлопнулся. Катер пронесся над самой землей, достиг берега и поспешно нырнул в воду. За это время Зотик едва успел добраться до рубки управления. Там, плюхнувшись в кресло, включил все датчики, все индикаторы, все сканеры и принялся слушать окружающее пространство. Прямо над городом висел зонд с крейсера, сам крейсер скрывался за горизонтом. Еще несколько минут, и станет ясно; вояки с крейсера квалифицировали пожар как естественный, или — как результат вмешательства пришельцев? Если последнее, то через часок следует ждать десантного модуля с чистильщиками.

— Странно… — раздумчиво протянул Зотик. — Мою драку со СТИМ-500 невозможно было не засечь с орбиты, а они на это — ноль внимания… Что-то еще они высматривают… Что-то такое, на чем они много-много надеются заработать…

Зотик заметил, что прогрессоры перекинулись быстрыми взглядам. Пожилой, как тигр по клетке, прохаживался в тесном пространстве за креслом пилота и штурмана, молодые — разлеглись прямо на полу под мониторами. Да Зотик и не позволил бы им сесть в кресла; за время пребывания в узилище их роскошные хламиды имели самый предосудительный вид.

Криво усмехаясь, Зотик прворчал:

— Вряд ли вы для них представляете такую уж ценную добычу… Вы для них, так сказать, не преходящее, постоянное зло, как, например, тараканы… Человечество много чего победило, а вот с тараканами справиться никак не может…

— Ага, — встрял Ареф. — А еще, похоже, что их совсем не волнует тот, кто привез на эту планету «птичек», иначе они накрыли бы место схватки так быстро, что мы и удрать бы не успели. Или они уверены, что владелец «птичек» никогда их уже не сможет волновать. Такое впечатление, будто они ждут оставшегося в живых…

— Послушай, Зотик, — вдруг спросил пожилой, — а в какой связи ты вспомнил планету Сады Господни?

Тон был нарочито безразличный, но Зотик почувствовал, что за этим вопросом стоит острый интерес.

Он пожал плечами, проговорил:

— Ну, так это давно поговоркой стало… Да я толком ничего и не знаю про Сады Господни; там ведь постоянно дежурит канонерка с монитором. Слышал, что это была самая первая населенная гуманоидами планета, открытая землянами. Ну и, естественно, то, что аборигены любят друг друга кушать с песнями и речитативами. О ней же, как и о Фале, в лоциях и истории освоения Галактики ничего нет. Если вы что знаете, расскажите, а?.. Обожаю неизвестные истории об открытиях и путешествиях…

Пожилой прогрессор некоторое время буравил его взглядом, наконец, все же заговорил:

— Давно это было. Тогда еще не существовало ни федераций, и даже о конфедерациях никто не задумывался. Тогда еще и не думали о Конвенции. Тогда каждый полет в космос был праздником всего Человечества. А тут еще, буквально в нескольких десятках парсек от Земли — райская планета. Там небольшой материк распластался в виде бабочки; туловище как бы на экваторе, а крылья в поясах вечной весны. Аборигены живут только на нем. Гигантский материк в другом полушарии, вроде нашей Евразии, видимо отделился от «бабочки» в самый момент формирования гуманоидов. Они еще не успели расселиться. Там и флора и фауна обеих материков сильно разнится между собой. На большом материке — крупные животные, и травоядные и хищники. А на другом — в основном птицы и мелкие хищники, вроде наших домашних кошек. Короче говоря, истинные сады Господа. Капитан, открывший планету, так восхитился, что и назвал ее Садами Господними. Поскольку это была первая планета, пригодная для жизни, ее решили колонизовать. Естественно, только тот материк, который не был занят аборигенами. А аборигенов решили быстренько цивилизовать. Для чего по всем их владениям понастроили факторий и учебных центров. Аборигены относились к землянам весьма дружелюбно; вокруг исследовательских баз, факторий и строящихся учебных центров устраивали постоянные карнавалы с песнями и танцами. Вокруг любого поселения землян мгновенно возникало кольцо деревень аборигенов. Колонизация шла успешно. Аборигены — в восторге, люди — довольны дружелюбием и покладистостью аборигенов, учебные центры — полностью укомплектованы воспитателями и учителями. И тут у аборигенов одновременно, будто по радиосигналу начался грандиозный праздник, на который они пригласили и самых уважаемых колонистов. Пили местное пиво. Надо сказать довольно приятное. Ели всякие блюда из птиц, овощей и фруктов. А перед рассветом аборигены повязали всех колонистов, и принялись их есть. Женщины, дети связанные лежали вокруг костров, на которых жарили их мужей и отцов. Или наоборот, сначала детей съедали на глазах их родителей. Внешне было похоже, что этой чести удостаиваются наиболее уважаемые. В общем, аборигены пировали несколько месяцев. Тогда погибло несколько десятков тысяч землян. Ведь почти ни у кого не было оружия, а подручными средствами против каннибалов не очень-то повоюешь; у них довольно разнообразный набор всевозможного оружия, даже бумеранги имеются. Из всех колонистов уцелел только один единственный человек, офицер российского спецназа, посланный на всякий случай с одной из первых партий колонистов, и случайно задержавшийся на планете… Ну, не совсем случайно… Захотелось ему спокойной жизни в раю с одной красоткой. Тогда считалось, что армии и спецназы доживают последние годы. Не прошла еще эйфория и идеализация инопланетян; ну, все эти бредни насчет мирных контактов и взаимоотношений… О пиратах, кстати, тогда еще даже не слышали. Правда, кое-кто из богатеньких уже снаряжали корабли на поиски драгметаллов, а также тяжелых и радиоактивных металлов. Этот парень, спецназовец, прошел сквозь толпу каннибалов с одним лишь десантно-штурмовым саморезом, и девушку свою почти вытащил. Когда бежали с ней к лесу, догнал ее каменный томагавк, в аккурат угодил в основание шеи…

— М-да… — после паузы продолжал прогрессор. — Этот парень прожил два года в лесу. Пока на Земле разбирались, что к чему, и какую посылать экспедицию: карательную или спасательную? Выжил он чудом. Несколько месяцев среди аборигенов было признаком хорошего тона, поохотиться на него, или ему, как самому великому воину, богу и человеку, предоставить возможность съесть себя. За ним перестали охотиться исключительно из-за бессмысленности этого занятия. Он побежденных не ел, а бросал протухать на жарком солнце, нагло попирая духовные воззрения хозяев планеты. Ну а с их точки зрения, съесть такого извращенца, еще хуже, чем отравиться на всю жизнь…

— Да-а… Оно… конечно… — пробормотал Зотик потрясенно.

Вольные астронавты мастера всякие байки рассказывать, но такого… Этакого в голову не придет, даже если коротаешь в спасательной капсуле годы, при неисправной системе анабиоза, и при полном отсутствии спиртного… Не зря, однако, вся информация о Садах Господних засекречена еще задолго до рождения Зотика. Он поднял голову и натолкнулся на жесткий взгляд пожилого прогрессора.

Тот медленно проговорил:

— Почему ты задал вопрос? Откуда ты узнал, что этим офицером спецназа был я?..

— Ну-у… Дядя… У тебя уже мания началась… — проговорил Зотик. — Да с такими подробностями историю рассказать может только очевидец…

— И ты такой умный, что догадался… — прогрессор скептически покачал головой. — Да только спецслужбам известно, что я до сих пор жив! Они много бы дали, чтобы уничтожить меня, а заодно и всю информацию о Садах Господних. Они ж уничтожают все следы той трагедии. Но еще живут ближайшие потомки съеденных, и до сих пор время от времени какой-нибудь добропорядочный гражданин вдруг начинает искать пути нелегального приобретения планетарного штурмовика для разборки с каннибалами Садов Господних…

— Ну, а вы как дожили до наших дней? Это ж, сколько веков прошло…

— Просто, я пару раз добирался до Земли в спасательной капсуле, в анабиозной камере, на субсветовой скорости…

— А вам не хотелось… пройтись на бреющем… над злокозненной пущей… — проговорил Зотик с кривой усмешкой.

— Хотелось! — прогрессор резко остановился, широко расставив ноги и сжав руки на рукоятке бластера, засунутого за пояс. — Ох, как хотелось! Да я и с одним саморезом за два года вырезал бы полконтинента! Ты знаешь, что такое ножевой бой русского спецназа?

— Представляю. Потому как сам им владею. Он ведь почти полностью перешел в пиратский стиль ножевого боя…

— Вот то-то… Но я стал прогрессором. Потому что аборигены не виноваты, что они такие… Если бы не канонерка с монитором, мы бы давно что-нибудь предприняли… Но ни я, ни научники, ума не приложим, что вообще там можно сделать?! Между племенами — вечный мир, тишь да гладь, никаких тебе межплеменных конфликтов. Но каждый день, мужчины каждого племени отправляются в лес и охотятся друг за другом. По праздникам они сжирают кого-нибудь из соплеменников, к тому же либо самого умного, либо самого красивого, либо самого энергичного, короче говоря — действует вовсю трость Фразибула…

— А может, Совет Земного Содружества все же прав? Может, такие планеты необходимо предоставлять самим себе?

— Нельзя! — отрезал прогрессор. — Если разум начал развиваться, он должен развиваться прогрессивно!

— А кто решает, что — прогресс, а что — регресс? — ухмыльнулся Зотик.

— Чего ты из себя философа корчишь?! — взвился прогрессор. — Любомудр хренов! — добавил он на совсем уж древнем русском. — Это совсем не прогресс — жрать самых умных и самых красивых в своем племени… Или, как эти… Здешние… Любая встряска, или хотя бы атмосферные эффекты, могут вызвать тотальное самоубийство всего населения! Давай еще, затяни тягомотину насчет счастья, любви и прочего… Поэты-лирики на Земле обожают это; выползти на берег очищенного от всякого мусора океана, и блажить насчет того, что нефиг делать людям в космосе, и на Земле хорошо, и счастья полно…

— Да я ничего… Да я обеими руками за… — смутился Зотик, вдруг поймав себя на том, что нарочно подзуживает прогрессора. Сам ведь от скуки чуть не свихнулся, живя в коттедже на краю спокойного болота.

— Жил такой философ в двадцать первом веке… По фамилии Фомин, — проговорил прогрессор, успокаиваясь. — Он создал Теорию жизни… — Зотик заметил, как Ареф насторожился. — По его теории были созданы первые компьютерные модели биологических систем. Он четко сформулировал, что есть прогресс, а что есть регресс в биологических системах. Но его до сих пор не признают безоговорочно, хотя большинство ученых скрепя сердце кое с чем соглашаются… Так что, и на Садах Господних, и здесь, на Фале, гармония мнимая… Это мертвые цивилизации…

— Знаете, как можно оживить Сады Господни? — вдруг встрял Ареф.

Прогрессор развернулся к нему, принялся удивленно разглядывать.

— У аборигенов ведь недостаток белка. Вот этот фактор и задержал развитие цивилизации. То есть они сожрали всех крупных животных на материке прежде, чем развились настолько, чтобы попытаться их одомашнить. Всего то и делов, это надо несколько тысяч аборигенов переселить на большой материк. Там ведь великое разнообразие природных условий, и весьма богатая флора и фауна…

Прогрессор вдруг разинул рот и с размаху хлопнул себя по лбу.

— Это ж надо, крупнейшие и светлейшие умы ломали головы десятилетиями, а простой пацан, пиратский юнга решил проблему одним махом!..

Ареф самодовольно усмехнулся:

— Это потому, что они подходили традиционно: искали пути изменения общества. А все просто; чтобы изменить общество, надо изменить условия его жизни…

Прогрессор в очередной раз глянул на часы, проговорил:

— Включи-ка нуль-пространственный канал на частоту три-восемь-шесть, полоса пропускания — гамма пси восемнадцать…

Тут послышался вкрадчивый голос Шкипера:

— На этой частоте уже в течение двадцати трех секунд идут кодированные сигналы с корабля прогрессоров…

— Эт-то еще что за явление тени отца Гамлета?! — изумленно вскричал прогрессор.

Зотик не знал никаких Гамлетов, а потому спокойно проговорил:

— Это мой Шкипер.

— Та-ак… — протянул прогрессор. — Либо ты предоставляешь минимум информации о себе, и мы договариваемся о дальнейшем взаимодействии, либо мы активируем термитку, и все вместе отправляемся в просторные небесные земли… Такой корабль не может принадлежать простому пирату, и десантный катер с иголочки, последний писк технической мысли… А наши законы таковы, что законы пиратского братства по сравнению с ними, просто правила поведения детишек в своем городском районе, ли на своей деревенской улице… У нас так; если попался на запретной планете, если выхода нет никакого — позаботься о том, чтобы тебя не вытащили на скамью подсудимых…

Зотик смотрел на его жесткое, обожженное вечным космическим загаром лицо, и медленно постигал новую для себя истину; разгульность вольных астронавтов и погоня за добычей, это еще не вершина свободы. Что-то же заставляет этого человека десятилетиями нарушать совершенно гуманные законы, защищающие интересы отсталых аборигенов планет, не будь на которых этих самых аборигенов, в одночасье готовых стать предметом спора, за который насмерть вцепятся друг другу в глотки две могущественные федерации… Зотик не мог даже возмущаться, что прогрессоры упорно называют его пиратом.

— Да никакого секрета нет, — пожал плечами Зотик. — Просто, я работаю на дядюшку Бубль-Гум…

Прогрессор расплылся в улыбке:

— Ах, вот оно что… Вот она, швейцарская гвардия рыцарей легальной наживы… Это ж надо, против пиратов готовы принимать все более и более жестокие законы, а сами нанимают себе пиратов и разбойничают хуже пиратов… Сейчас многие богатые корпорации обзаводятся собственными каперскими флотами…

Зотик был наслышан о швейцарской гвардии. На эсминцах Западной федерации десантные подразделения частенько состояли из гвардейцев. В драке они лишь немного уступали русскому и китайскому спецназам. Но Зотик впервые слышал, что они начали наниматься на частные корабли. Он оскорблено проговорил:

— Я сроду не был в Швейцарии…

Прогрессор с непередаваемым изумлением воззрился на Зотика. Ареф, расположившийся в штурманском кресле в своей любимой позе, — закинув одну ногу на подлокотник, — с сочувственным и соболезнующим видом покивал.

Зотик понял, что опять угоди в белое пятно своего образования, и слегка смутился. Действительно, была область человеческого познания, которая не преподавалась в школе; она была предметом обязательного домашнего воспитания. Зотик же не получал домашнего воспитания по причине, от него мало зависевшей: родители его постоянно путешествовали. А поскольку сам Зотик был не в состоянии выносить казарменную дисциплину престижных интернатов и пансионатов, то он там больше чем на два дня не задерживался. Пока родители отдыхали на фешенебельных курортах, или бродили по экзотическим местам загадочных планет, Зотик либо исследовал трущобы больших городов, либо бродил по безлюдным земным лесам, вооружившись луком и ножом. С того благословенного времени, когда люди перешли на выращивание сельскохозяйственных растений в биотронах, леса отвоевали свои исконные земли. А благодаря Конвенции, в лесах было запрещено проводить дороги. Потому для любителей авнтюрных приключений было полнейшее раздолье, не без некоторой доли риска. Кроме диких животных в лесах обитали еще и убежденные апологеты единения с природой из комплексующих людей. Они запросто могли, отобрав все оружие и радиомаяк в придачу, вместе с пультом вызова геликоптера, отправить в пеший поход к населенным местам любого туриста.

Прогрессор, склонив к плечу голову, слушал прерывистый писк сигналов. Получив, видимо, какую-то информацию, он снова обратился к Зотику:

— Ну, а что тебя занесло на запрещенную планету?

— Да надо было повидаться с одним приятелем… — уклончиво протянул Зотик.

Прогрессоры снова переглянулись. Пожилой медленно выговорил:

— Так вот оно что… То-то я почувствовал неладное еще года три назад… А за последние два года совершенно бездарный правитель третьестепенной провинции, выиграл шесть войн, и превратился в одного из влиятельнейших вельмож всего континента. Последние несколько месяцев ходят упорные слухи, что он претендует на трон верховного повелителя. Повелителя повелителей. Этот трон пустует уже несколько веков. — Прогрессор впился гипнотизирующим взглядом Зотику в лицо, зло выговорил: — Ты, парень, не темни. Выкладывай все. Мы ведь ни за что не оставим эту планету в лапах у пиратов… Тут уже появлялся один, с целью поживиться… Давно, правда…

Давно Зотику не доводилось встречаться со столь сильной личностью. Прогрессор буквально подавлял его своим превосходством. Зотик не удивился бы, если бы узнал, что он владеет искусством ломать кости психическим воздействием.

— Да я не темню! — протянул Зотик, напуская на себя жалобный вид сироты. — Тут Халим Филлогоний окопался… У него идиотская идея возникла; набрать из здешних рыцарей себе абордажные команды и десантные отряды…

— Ах, вот оно что!.. Ну, вы, ребята, до немыслимого предела обнаглели!..

— Да я-то тут ни при чем! Откуда мне было знать?.. Я просто хотел поговорить с Халимом по одному вопросу… Я ж понятия не имел, какие он тут игры ведет…

— Ну и что, поговорили? И он тебя живым отпустил? Ты ж его теперь до конца жизни за глотку можешь держать…

— Какое там… — Зотик безнадежно махнул рукой. — Нет больше Халима…

Прогрессор от изумления присвистнул:

— Вот это да-а… Самого Халима Филлогония завалил! А я-то думал, что врут про тебя…

— Ага, — Зотик самодовольно ухмыльнулся, — это Халим такую репутацию заимел исключительно благодаря мне…

Прогрессор снова как тигр по клетке прошелся по палубе, зло выговорил:

— Это ж надо! Такого мы даже предположить не могли… Абордажная команда и десантный отряд из таких вояк… Если ты, уважаемый пират, не заметил, то я тебя уведомляю; ни один из оставшихся внутри горящего дворца воинов не выскочил наружу.

Зотик низко опустил голову. Он чувствовал себя кругом виноватым. Хотя, если разобраться, в патовую ситуацию его вогнало неожиданное появление крейсера. Ведь он точно знал, что Интернациональный флот патрулирует только окрестности планет, объявленных в карантине. Да Сады Господни, на которую может высадиться с планетарным штурмовиком внучек кого-нибудь из съеденных.

Прогрессор снова прислушался к писку сигналов. Зотик сколько ни вслушивался, смысла уловить не смог, хотя пираты тоже частенько использовали примитивную двойную кодировку. Судя по молчанию Шкипера, он тоже до сих пор не расшифровал кода.

— Господи! — вдруг горестно вскричал прогрессор — Семь лет насмарку из-за глупых, детских игр каких-то мелких пиратов!..

— Чем я вам тут помешал?! — закипятился Зотик. — Крейсер сюда не из-за меня примчался… Просто, я не вовремя появился…

— Ладно… — прогрессор глубоко вздохнул, уже спокойнее заговорил: — У них в горах храмы, где хранятся знания, накопленные за всю историю, еще с первого потопа. Доступ к ним имеют только властители да жрецы. Добраться до храмов ни по воздуху, ни по земле невозможно. Их охраняют так называемые "горные выродки". Особая каста наемных убийц и шпионов. Самое интересное, что нанять их может любой правитель, а храмы они охраняют совершенно бесплатно. Внедриться к ним — невозможно! Внедриться в храмовые жрецы — еще труднее. С каким трудом нам удалось добыть фотографию жреца и подготовить двойника!.. И вот теперь вся информация, — целый ящик видеозаписей и дисков, — пропадет бестолку.

— Да почему, бестолку?! Время есть. Под шумок сбегайте до тайника, и притащите…

— Поздно… Мы не ожидали такой пакости со стороны джентльменов удачи, а потому заранее не упрятали информацию в несгораемую капсулу. Город уже полыхает со всех сторон. Тут так; один идиот заявляет драббату, и все остальные, как полоумные, вспарывают себе животы. А сегодня, вообще редчайшее веселье — огненная драббата. Самая престижная…

Зотик явственно ощутил нестерпимое жжение по всему телу. Но уже ничего не исправишь… И он дал себе клятву, больше очертя голову не кидаться туда, где живут разумные существа с какими-то непонятными, жуткими законами.

Выслушав очередную серию писков, прогрессор проговорил:

— Ну, все, пора… Уходить будем так: разгоняйся на пределе возможного по направлению вращения планеты, затем выпускай прямо перед собой капсулу-ловушку… Надеюсь, у тебя имеется такая?

В погребах катера имелся полный боезапас, логично было предположить, что там были и капсулы-ловушки.

— А лучше, сразу четыре, — продолжал прогрессор. — Вслед за ловушками выстреливаешь спасательную капсулу с нами. Одновременно выбрасываешь вторую капсулу назад по курсу. Придется пожертвовать капсулой…

— От вас одни убытки… — проворчал Зотик. — Вы, значит, ныряете в защитный экран, а я остаюсь один на один с крейсером…

— Послушай, парень, — с ноткой усталости в голосе терпеливо выговорил прогрессор, — методика ухода у нас отработана четко. В этом случае наиболее вероятно поражение капсулы-ловушки. Но это даже и хорошо, экран шире получится. Затем, по убывающей; спасательная капсула, посланная назад, капсула с нами, и в последнюю очередь — катер. Мы ж не чужды благодарности. Тем более, это у тебя козырь; можешь до конца дней своих шантажировать научников…

— В том-то и дело… — многозначительно выговорил Зотик. — С шантажистом лучше всего разделаться еще на старте…

Прогрессор внимательно поглядел Зотику в глаза, нехотя произнес:

— Мы могли бы поменяться местами. Но тогда тебе придется подарить нам катер. Потому что времени поменяться у нас не будет. Наш корабль ведь не собирается ввязываться в драку с крейсером. Шансов никаких. Да и нам ни к чему катер; на такой случай предусмотрен уход в спасательной капсуле. Если мы объявимся вблизи корабля на катере, нас попросту расстреляют, чего бы мы ни вопили в эфире…

— Ладно, — проворчал себе под нос Зотик, — у меня была возможность, не попадать в такую ситуацию, просто, не вытаскивать вас из подвала… Сейчас осталось уповать только на ответное благородство.

Сообща они подготовили катер к прорыву за пять минут. Зотик на всякий случай сунул одну капсулу-ловушку и в обреченную спасательную капсулу. Оба молодых прогрессора попрыгали в капсулу, а пожилой повернулся к Зотику и протянул ему крошечную карточку, сказал:

— Здесь пароль и координаты нашего тайника… Крейсер наверняка погонится за нами, а ты наведайся туда. Там двенадцать грузовых модулей, заполненных всякими изящными вещицами с Фала. Два из них — твои. Это окупит твои убытки. Тут же закодированы данные того человека, через которого ты на Земле за хорошую цену сможешь продать контрабанду. Не за бесценок, как в пиратских притонах принято…

— Та-ак… — изумленно протянул Зотик.

— Чего, та-ак?.. — зло передразнил прогрессор. — А ты думал, что мы на благотворительные взносы живем?.. Сейчас в хороших домах обеих федераций инопланетные вещи, да еще с сертификатами, в большой цене. Считается жутко престижно, сервировать стол инопланетными сервизами, и как бы ненароком продемонстрировать сертификат. Или проводить особо доверенных друзей в тайный зал с инопланетными произведениями искусства…

— Но ведь это обедняет культуру планет! — вскричал Зотик.

— Очередная брехня официозной науки… — зло усмехнулся прогрессор. — Наоборот, стимулирует творчество. Главное, приобретать произведения искусства у еще живых авторов… Ну, все! С Богом! Время…

Он исчез в полумраке капсулы, а Зотик кинулся в рубку управления. Уже шли последние секунды стартового отсчета. Перед тем, как катер в клубах пара вылетел на поверхность моря, и стало не до разговоров, Зотик услышал по внутренней связи:

— Из-за защитного экрана белые ночи будут держаться несколько недель, а сгорающие в атмосфере обломки — вообще кошмар для аборигенов. Да еще ускорители крейсера, работающие на форсаже… Короче, в результате нашего отхода будет несколько сот тысяч самоубийств в других областях континента, а эта провинция вообще обезлюдит… Вот так… А эти малахольные дебилы рассуждают о прогрессе, регрессе, гармонии и счастии… И почему я не имею права мешать получать счастье тому, кто получает его полной мерой путем вспарывания себе живота?..

Потом началось то, что и сравнить нельзя было с посадкой на этот чертов Фал!!!

Позади остался опаляющий жар разрядов бластерных пушек, ошеломляющие толчки в защитные поля бризантных снарядов, слава Вселенной, что на излете…

Как и предполагали прогрессоры, крейсер погнался за их «Рысью». Зотик вильнул на катере за естественный спутник, и, прикрываясь им как щитом, на ускорении в тридцать пять жэ унесся в сторону пояса астероидов. Вскоре помятый, опаленный катер бережно приняли лапы силовых полей Корабля.

Хоть Ареф все веселье и провел в аммортизаторе, но Зотику пришлось до лазарета нести его на руках; он никак не мог прийти в себя. Самому Зотику было тоже муторно, хоть он и успел надеть противоперегрузочный костюм.

Слава Вселенной, у Арефа внутри ничего не лопнуло и не сломалось. Астронавты отсыпались сутки, после чего отправились разыскивать подарочек прогрессоров. Тайник оказался совсем неподалеку, тут же в поясе астероидов. Когда Зотик забрался в первый модуль, пристыкованный на наружный стыковочный узел грузовой аппарели, он понял, что впервые в жизни получил царский подарок. Даже если Это продать по расценкам пиратских притонов, до конца жизни можно будет жить припеваючи на проценты!

Четвертый подвиг

Зотик здраво рассудил, что после всех беззаконных поступков на Лерне и Фале, не стоит торопиться в Солнечную систему, а потому проложил курс в систему Эдема.

Вокруг желтенького спокойного солнышка крутилась уютная планета, с двумя гигантскими материками и россыпями островов, по природным условиям очень похожая на Землю, только еще уютнее. На ней обитал весьма разнообразный животный и растительный мир, но вот разумные существа почему-то не появились. Наткнулся на нее совершенно случайно, поврежденный в одной из последних битв Второй колониальной войны, крейсер, принадлежащий Западной федерации. Капитан, чудом выведя судно из боя, при прокладке курса ошибся ровно на сто восемьдесят градусов, а в интенсивности импульса к т-скачку — раза в три. Ну, может, и не ошибся, поврежденный корабль так отреагировал на вполне квалифицированные действия. Выйдя на орбиту вокруг планеты, он даже некоторое время считал, что это Земля. А то, что исчезли все орбитальные сооружения и изменились очертания материков, он приписал тому, что Земля подверглась удару из космоса. Но когда он понял свою ошибку и выбросил на планету разведгруппу, а потом просмотрел ее видеоотчет, пришел в такой восторг, что тут же окрестил планету «Эдемом». Он тогда еще не мог знать, что Эдем станет причиной Третьей колониальной войны.

Да и было из-за чего воевать! Планета была сущим раем от северного полюса до южного. В умеренной зоне — мягкие снежные зимы; идеальное время для лыжных походов и сафари. Летом — тихие солнечные дни с идиллическими рыбачьими сафари на парусных лодках, с кострами на песчаных берегах, под огромными деревьями, похожими на земные осокори. В субтропиках и тропиках, на морских побережьях, пляжи с песком цвета червонного золота, яхтенные походы к островам, похожим на цветочные клумбы, с лагунами, полными раковин-жемчужниц. В глубине континентов — тучные прерии, с миллионными стадами животных, на которых можно было охотиться. Правда, хищники, так и не узнавшие, что самый страшный зверь как раз человек, постоянно нападали на туристов и охотников. Так что, проводникам и инструкторам постоянно приходилось быть начеку. Но большинству туристов такое положение нравилось, привносило пикантное разнообразие…

По праву первооткрывателя, Эдем должен был отойти к Западной федерации, но дотошные юристы Восточной усмотрели массу всевозможных нарушений Закона в действиях капитана крейсера. Во-первых, корабль выскочил на орбиту во всей красе, тормозясь главными двигателями, чем обеспечил в атмосфере праздничную иллюминацию не меньше чем на месяц. Во-вторых, болтался на очень низкой орбите, а значит, с поверхности планеты мог быть виден в примитивную подзорную трубу. Но самый большой криминал был в том, что разведгруппа высадилась на планету без предварительной проверки на присутствие там разумной жизни.

Таким образом, право первооткрывателя было легко оспорено, но так не хотелось отдавать столь богатую добычу!

Обе федерации настолько увлеклись дракой между собой, что Эдем у них из-под носа чуть не выхватил Южно-Азиатский союз; слабый экономически, но хитрый и коварный политически. За несколько веков своего существования, он сумел прибрать к рукам десятка полтора планет, правда, малопригодных для жизни, но Эдем ему оказался не по зубам. Обе могучие федерации, оскорбленные такой наглостью слабака, забыли на время распри, и вместе накинулись на волюнтариста. В азарте они чуть было не растерзали в клочья незадачливого вора, но вовремя спохватились. Ведь на территориях Южно-Азиатского союза проживают миллиарды нищего и невежественного населения, и федерациям пришлось бы взять на себя заботу о нем, особенно о той части, что живет в колониях. А кому охота добровольно нянчиться с населением, любимым занятием которого являются партизанская война и терроризм, в совершенно извращенных формах. Чуть что, находится масса разозленных патриотов, готовых, обвязавшись самодельными бомбами, кого-нибудь взорвать вместе с собой. Да еще эти бесконечные религиозные разборки между сектами, группами, кланами и просто выяснения, кто более правоверный, с помощью ножей и кривых сабель.

И тут, воспользовавшись паузой, кто-то из закоренелых нейтралов, подал голос: а не сделать ли Эдем международным курортом? Идея понравилась. Вскоре были подписаны соответствующие договоры о трех и многостороннем сотрудничестве. Началось паритетное финансирование строительства отелей, пансионатов, туристических и охотничьих баз. Но, как водится, денег у правительств стран-участниц перестало хватать, когда еще не была выполнена и треть работ. Пришлось привлечь частный капитал путем выпуска акций и облигаций. С частным капиталом на планету пришел игорный бизнес, как поганки после гнилого дождя выросли казино. Ну и, естественно, как же без них? На планете, как клопы у неряшливой хозяйки, тут же прописались гангстеры со своим вовсе уж незаконным бизнесом.

Когда на планете заработала налоговая служба, выяснилось, что, чуть ли не половина акций и облигаций, а так же отелей и казино, принадлежит гражданам Южно-Азиатского союза. Дело в том, что только простое население оного союза было нищим и невежественным; шейхи, правители, просто диктаторы, были самыми состоятельными людьми обитаемой части Галактики.

Зотик пристыковал Корабль к частной орбитальной станции технического обслуживания, оплатил сокращенный профилактический осмотр и ремонт, и на шлюпке отправился к международному терминалу. За контрабанду, которая находилась на Корабле, он не боялся. Техническая станция — территория нейтральная, а поскольку даже пираты являются желанными клиентами таких станций, то там умеют не совать нос в чужие трюмы. Даже пираты исправно платят за обслуживание. Кому охота в самый ответственный момент получить неуправляемый корабль? Таможенник, появившийся на экране, нудным и скучным голосом спросил:

— Что желаете предъявить к осмотру?

— Я отдыхать прилетел… — хмуро проворчал Зотик.

— Но ведь есть положение, что частные корабли должны пристыковываться к международному терминалу, — возразил таможенник.

Понять его было можно; на технической станции платить приходилось лишь за технические услуги, а на международном терминале — еще и за стоянку. К тому же по твоему кораблю, как тараканы, целый день будут копошиться таможенники, а ты, как последний идиот, будешь сидеть в центральном посту и на каждую бутылку виски и банку консервов предъявлять сертификаты; как бы в бутылке, вместо виски, а в банке, вместо тушенки, не оказалось чего-нибудь запретного. В довершение всего, у тебя заберут все кодовые матрицы пуска огневых систем и изымут все незарегистрированные стволы боевого оружия, а потом могут и не отдать. И при этом премии таможенников напрямую зависели от количества обшмонаных кораблей, и изъятого незаконного барахла.

— У меня как раз подошел срок профилактики, — демонстрируя крайнюю скуку лицом и голосом, проскрипел Зотик. — А на ваших терминалах не столько профилактику делают, сколько контрабанду ищут…

Все это была рутина. Таможенник будет ныть, и скрипеть, пока не подсчитает в уме, какую сумму он потерял в виде премиальных.

Наконец формальности были улажены, и Зотик направил шлюпку к почтовому причалу. Ареф после всех приключений на Фале был тих и молчалив все дни, так что Зотик его временами не замечал. Выпрыгнув на рубчатую сталь аппарели, Зотик окинул взглядом ряд пакетботов. Даже внешне было видно, какие они скоростные; полностью, от узкой воронки улавливателя межзвездной материи, до сдвинутых до предела назад реакторных колец, устремленные вперед. Опытным взглядом Зотик сразу распознал кораблик, готовящийся к старту; под распахнутым люком топтался почтальон в толстом, громоздком противоперегрузочном костюме, наверняка рассчитанном на пол сотню жэ.

— Если хочешь, чтобы твою почту взяли на уже загруженный пакетбот, польсти почтарю. Эту истину Зотик усвоил давно. А потому он, подходя к почтальону, поприветствовал его так, как принято приветствовать только капитанов: Быстрым, точным движением вскинул к виску два пальца, затем отвел руку в сторону. На жестком, навек закостеневшем от смертельных для нормального человека перегрузок, лице, не отразилось никаких чувств, но почтальон ответил Зотику тем же жестом. Подкинув на ладони увесистую капсулу с сообщением для м-ра М, Зотик уверенным тоном сказал:

— Капитан, возьмите срочную почту.

— Тройной тариф, и такую же сумму мне, за риск, — равнодушно проговорил почтальон, глянув на часы.

— Нет проблем, — бросил Зотик, вытаскивая кредитную карточку.

Некоторые, трусоватые почтальоны, левую почту не брали. Груз кораблика с такой удельной энерговооруженностью, должен рассчитываться до грамма, иначе зашвырнет черт те куда, добирайся потом до точки назначения… За несколько веков существования почтовой службы, пакетботов исчезло больше, чем погибло кораблей в колониальных воинах.

Сделав все неотложные дела, Зотик, наконец, собрался предаться отдыху. Опускаться на поверхность планеты полагалось на посадочном модуле терминала. За то, что турист желает воспользоваться личным транспортом, требовалось выложить немалую сумму. Всякого рода плейбоев, заработавших состояние и теперь прожигавших жизнь, было не так уж и много, и Зотик был страшно доволен, что его приняли за одного из них. Припарковав шлюпку на довольно пустынной стоянке у роскошного отеля, Зотик выпрыгнул из люка на ласковый свет светила, в аромат цветов райского сада, в уют и безопасность давно обжитого и ревниво охраняемого места.

Ареф вылез следом, огляделся, потянул носом воздух, проворчал:

— На Фале и пахло по-другому… Наверное — смертью…

К ним уже бежал служитель стоянки. Учтиво поклонившись, он произнес, здорово запыхавшись:

— Сэр, багаж доставим, как только займете номер. Прикажете, профилактический ремонт вашей шлюпки?..

— Не стоит… — лениво обронил Зотик. — Она новая, и еще лет пять обойдется без ремонта. А багажа у нас нет…

У служителя от изумления вытянулась физиономия. Видимо, он привык, что у клиентов, прибывающих на личном транспорте, целая гора чемоданов.

Направляясь ко входу в отель, Зотик подумал; а как обращаются к клиентам в отелях, принадлежащих русским? Но тут же отогнал всякие мысли о русском секторе. Вдруг за ним охотятся чистильщики? Преступник, скрывшийся в Нейтральной зоне, уже не мог подвергнуться судебному преследователю, но у всех государств существовали спецслужбы, которые устраняли опасных преступников противозаконными методами.

Расписавшись в книге посетителей, которую ему выложил на стойку настоящий, живой портье, Зотик выбрал сдвоенный номер, с двумя спальнями и общим холлом, с окнами на океан. Когда они шли к лифту, Ареф вертел головой разинув рот. Ему не доводилось бывать в такой роскошной обстановке, несмотря на легенды о несметном бабушкином состоянии, семья жила довольно скромно. Разве что дети учились исключительно в престижных школах, да на путешествия денег не жалели. В одном из которых родители Зотика и погибли, к тому же при весьма загадочных обстоятельствах, как раз за полгода до тех памятных беспорядков в Москве, ни с того, ни с сего устроенных студентами, и за которые Зотик загремел на Меркурий, как зачинщик, хоть коим и не являлся. Просто он с детства любил побузить за компанию.

У лифта, растерянно озираясь по сторонам, стояла девушка, на вид совсем юная, но уже не подросток. Скромно, но со вкусом одетая, она производила впечатление потерявшегося ребенка. Ожидая лифта, Зотик обворожительно улыбнулся ей:

— Вы кого-нибудь потеряли? Случайно не меня?..

За такую пошлятину любая представительница аристократии окатила бы Зотика холодным презрительным взглядом, и повернулась спиной, но эта девушка жалобно улыбнулась в ответ, смущенно потупила взор и пролепетала:

— Ужасно, но я потерялась сама…

— Как?! — опешил Зотик. — Н таких благоустроенных планетах потеряться просто невозможно!

— Я здесь была с папой и мамой. Наша семья владеет недвижимостью на Земле и в колониях. Мы должны были лететь домой. Папа с мамой пошли на посадку, а я хотела поговорить напоследок с одним мальчиком, с которым познакомилась здесь. Ну и заговорилась… А тут так принято, для удобства пассажиров; пассажиры заполняют модуль, и он сразу направляется к лайнеру, минуя терминал. Этот модуль был последним… Даже из-за какого-нибудь президента капитан не стал бы задерживать старт лайнера, не то что из-за болтливой девчонки… Теперь, несколько дней, пока лайнер в пути, да пока рейсовый пакетбот прилетит… Мне негде и не на что жить… — голос ее затих на трагической ноте.

Зотик покровительственно приобнял ее за плечи, воровато глянул по сторонам:

— Не волнуйтесь, я помогу вам дождаться денежного перевода. А пока вы поживете в моем номере.

Право же, мне бы не хотелось вас стеснять…

— Ну, какие стеснения!.. У меня сдвоенный номер; вы — в одной спальне, мы с дядюшкой — в другой… А дело с администрацией я утрясу…

Ареф, скептически оглядывая девушку, пробормотал:

— Может, оплатить ей номер, будет дешевле, чем утрясать дела с администрацией?

Ареф, по своему обыкновению, изучивший как можно больше информации о новом месте, в которое направлялся, благоразумно умолчал об одном факте, дальновидно полагая, что за эту информацию может схлопотать по шее от Зотика. В каждом роскошном отеле имелись крошечные одноместные номера для студентов, которые предоставлялись бесплатно. Дальновидные владельцы отелей справедливо полагали, что студент, раз посетивший отель, пожелает посетить его и второй раз, став преуспевающим бизнесменом, но поселится уже в роскошном дорогом номере.

— Много ты понимаешь! Ты что, ничего не слышал об особом статусе Эдема?

Ареф, знавший об Эдеме больше Зотика, ничего не встречал в памяти Шкипера об особом статусе Эдема. Из извечного мальчишеского презрения к девчонкам, Ареф подумал, что эта девушка тоже могла не знать, что никакого статуса не существует; просто, самый лучший курорт в обитаемой зоне Галактики.

Зотик повлек девушку в лифт, она сопротивлялась, но не слишком убедительно, так что вскоре они оказались в номере. Обойдя весь номер, Зотик весело потер ладони:

— Ну-с, и с чего же мы начнем предаваться отдыху?..

— Девушка застенчиво пропищала:

— Вновь прибывшие для начала одеваются сообразно климату… Вы в этой своей броневой коже будете выглядеть, как статуя командора посреди бала.

— Ну, это недалеко от истины, — самодовольно проговорил Зотик. — Хоть я еще не командор, но уже капитан.

Ареф, демонстрируя улыбку от уха до уха, проговорил:

— Она имеет в виду каменную статую командора, которая пришла на ужин к дону Гуану и донне Анне…

Зотик чуть было не спросил, кто это такие, но вовремя прикусил язык, и капкан, мастерски поставленный ему Арефом, не захлопнулся. Наоборот, Зотик в ее глазах стал выглядеть эдаким не шибко остроумным, но весьма добродушным шутником.

Всем видом демонстрируя полную лояльность Арефу, Зотик подошел к интеркому, ткнул пальцем в кнопку вызова, тут же появившаяся на мониторе пожилая, но весьма величественная женщина в униформе, спросила:

— Чего изволите заказать?

— Доставьте в мой номер одежду, необходимую для пребывания на курорте в течение месяца. Для меня и моих спутников.

— Через четыре минуты заказ будет доставлен… — произнесла женщина и исчезла.

— Э-эй, погодите!.. Я же не сказал, в какой номер и размеры…

Девушка прыснула в кулачок, проговорила:

— Здесь этого не требуется. Наши размеры уже в памяти компьютера. Кстати, для вызова горничной не обязательно тыкать пальцем в клавишу, достаточно произнести кодовую фразу. — Она повернулась к интеркому и проговорила: — Э-ой, бой.

Тут же включился монитор, и на нем появилась давешняя женщина.

— Извините, проверка, — бросила девушка, и интерком отключился.

Ареф все же встрял:

— Зря ты изображаешь завсегдатая подобных отелей. Она тебя больше будет уважать, если узнает, что ты разбогател в одночасье…

Зотик смущенно кашлянул, повернулся к девушке;

— К-хэ… Мадемуазель, мы же еще не познакомились…

Зотик и сам не знал, почему он назвал ее на французский манер.

— Разве?! — изумилась девушка.

И тут Ареф насторожился, однако виду не подал. Слишком уж легко она согласилась пойти в номер с симпатичным парнем, но явно не аристократом и не джентльменом. Выглядела девушка лишь на пару лет старше Арефа, но он еще при встрече у лифта ощутил какое-то отчуждение; не почувствовал в ней сверстницы, и даже наоборот, она показалась ему довольно зрелой женщиной, ну никак не меньше двадцати лет!

Девушка потупилась и застенчиво произнесла:

— Зовите меня Терезой.

— А как ваша фамилия? — на всякий случай спросил Зотик, ожидая услышать нечто знаменитое, каждую неделю мелькающее в информационных программах. Хотя, вряд ли… Такие обычно на курорты летают на собственных яхтах.

Девушка скромно улыбнулась и проговорила:

— Не спрашивайте и не пытайтесь узнать мою фамилию. Поверьте, это ни к чему. Да и папа будет страшно недоволен. Членам некоторых семей лучше путешествовать инкогнито — меньше хлопот.

— Ну, хорошо, хорошо! — вскричал Зотик. — Пусть будет просто Тереза. Тереза — и все. Кстати, вы француженка?

— Я?.. — девушка на секунду растерялась, но тут же надменно выпрямилась: — Вы, все же, пытаетесь вычислить мою фамилию!..

— Нет, нет! Все, умолкаю!.. — Зотик поднял вверх руки.

Тут послышался стук в дверь. Зотик вздрогнул и изумленно спросил:

— Что это?! Почему…

— Тут так принято, — дернула плечиком Тереза, как бы давая понять: "Ах, какой невежа. Не знать такого пустяка…". — Этот старинный обычай когда-то был распространен и на Земле.

Хотя дверь можно было открыть голосовой командой, дистанционно, Тереза все же подошла к ней, повернула ручку и распахнула настежь.

— Ах, какой прекрасный обычай! — умилился Зотик.

Ареф ошеломленно, и вместе с тем с подозрением посмотрел на него, но ничего не сказал.

Та самая величественная женщина в униформе, что приняла заказ, вкатила ручную тележку, груженную стопками одежды.

Зотик удивленно пробормотал:

— И когда она успела?..

Ареф, с тихим свистом повертев пальцем у виска, сказал:

— Ты что, совсем?.. Ни разу не был в приличном отеле? Что ж ты за вольный астронавт тогда?.. По интеркому с тобой общалась цифровая матрица, а сама рассыльная в поте лица выполняет заказы. Тут обслуга работает с тройной нагрузкой. Владельцы отелей не шибко-то любят возить обслугу с Земли… Хоть и существует закон, запрещающий селиться на планете всем, кто не работает в сфере обслуживания и не владеет недвижимостью, но частенько, кое-кто из обслуги, разругавшись с хозяином, скрывается в здешних бескрайних лесах. Когда этих колонистов-анархистов наберется достаточно, они объявят планету независимой…

Зотик проворчал:

— И все-то ты знаешь…

Зотику, и правда, не довелось ни разу отдохнуть на приличном курорте после пиратских рейдов. Все его контракты с капитанами кончались драками, поножовщиной и бластерной пальбой. Только благодаря устойчивой репутации непобедимого в драке, капитаны безоговорочно выплачивали ему долю, даже если он перед этим кому-то расквасил нос или сломал пару ребер. После чего Зотику, естественно, требовалось уходить в очередной рейд, чтобы дать время остыть горячим головам, пылавшим жаждой мести. Несмотря на такой нрав, следующий капитан охотно брал Зотика штурманом, надеясь, что уж он то поладит с ним. Как старший офицер, Зотик был незаменим на корабле. Он мог пиратскую вольницу даже заставить навести порядок в трюмах, и пропылесосить многолетние залежи пыли в различных укромных уголках корабля. Да, наверное, капитаны чувствовали, что за внешне буйным нравом скрывается мальчишка-романтик. Просто, сами капитаны отличались весьма взрывным темпераментом, а Зотик не терпел грубости даже от начальства. Обладая при этом редким даром прирожденного воина, — феноменальной реакцией и быстротой, — действовал всегда в опережающем темпе, и противнику после драки всегда казалось, будто он кинулся первым. Чтобы сгладить впечатление от своего невежества, Зотик воскликнул:

— И для чего столько одежды?!

Как бы отвечая на его вопрос, — рассыльная или горничная? — Зотик вообще уж не разбирался в таких тонкостях, принялась раскладывать одежду на диване и на креслах, приговаривая:

— Это — для завтрака, это, смокинги и все прочее — для ужина, фрачные пары — для клубов…

— Э-эй, погодите!.. — вскричал Зотик. — Такое разнообразие необходимо?

— Разумеется, нет. Но ведь вы англичане?

— Мы вовсе не англичане, мы русские.

— Так бы сразу и сказали… — разочарованно обронила женщина.

Она торопливо сложила одежду обратно на тележку, оставив на диване три комплекта шорт и ярких цветастых рубашек.

— Значит, — ядовито проговорила она, — завтракать вы будете в номере, обедать и ужинать — неизвестно где… — с этой фразой она и выкатилась за дверь.

— Чего это она?.. — пробормотал Зотик, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Еще бы! — Тереза весело хохотнула. — Ведь русские славятся тем, что расшвыривают направо и налево богатые чаевые, но горничным они, разумеется, не достаются. Она надеялась хоть на одежде подработать…

— Всему виной твое оксфордское произношение, — глубокомысленным тоном выговорил Ареф. — И почему ты именно здесь перешел на английский? Говорил бы на интерлинге — и тебя все прекрасно бы понимали, а главное — правильно.

— Что ж делать, — вздохнул Зотик, — английский я тоже учил во сне…

Переодевшись в курортные одежды, троица отправилась на рекогносцировку. Однако, уже при выходе из лифта, Ареф заметил, что стало иначе: Зотик с Терезой, а он, Ареф, вроде как и ни при чем, и даже вообще лишний. В первый день были цветочки, дальше стало еще хуже. В последующие дни Зотик все чаще и чаще кидал на Арефа испепеляющие взоры, а порой даже шипел, чтобы он отправился к черту, к дьяволу, ли хотя бы на пляж, либо в сафари с какой-нибудь скаутской группой. Но Ареф упорно таскался за влюбленной парочкой: лежал на горячем песке пляжа, когда Зотик, сам впервые вставший на серфер, учил на нем плавать Терезу. Потащился в сафари для начинающих, больше похожее на пикник для выздоравливающих после реанимации. Огромный вездеход на гравиподушке атаковала стая свирепых чудищ, с рогами метровой длины, а элегантные, как пушинки одуванчика, дамы и бледные, хилые господа, с мягкими, холеными руками, расстреливали несчастных животных из крупнокалиберных охотничьих ружей, извергавших дикий грохот, огонь и дым. Арефу было жалко несчастных тварей. Зотик тоже свирепствовал; поощряемый аплодисментами Терезы, он с одной руки палил из ружья, похожего на пушку. Ареф понимал, что несчастных аборигенов с Фала Зотик шинковал не по своей природной кровожадности, — сами нарывались, да еще как! Но за эту бойню, он уже готов был воспылать к Зотику непреодолимым отвращением, как вдруг сообразил, что для ружей такого громадного калибра, да еще заряжающихся порохом и свинцовыми пулями, к тому же лишенных компенсаторов отдачи, эта самая отдача непозволительно мала. Он тайком вытащил патрон из патронташа беснующегося рядом в азарте убийства, толстяка, и поковырял кончиком складного ножа рыло пули, торчащей из гильзы. Как он и заподозрил, это оказалась вовсе не пуля, а обыкновенная ампула с каким-то сильным транквилизатором, замаскированная под свинцовую пулю. Новички, разумеется, по весу не могли отличить боевой патрон от такого вот муляжа, только Зотик распознал подвох, но виду не подал, а потому и укладывал животных десятками, зная, что через полчаса они встанут, встряхнутся, и отправятся по своим делам.

Тут Ареф вспомнил, что Тереза слишком уж ловко и уморительно падала кувырком с серфера; как-то это у нее слишком уж элегантно и грациозно получалось.

После этих открытий Арефу совсем не скучно стало таскаться за влюбленной парочкой. Если в первые два дня он лишь смутно ощущал легкий налет фальши и наигранности в поведении Терезы, — ну совсем как в театре, глядя на живых лицедеев, — то теперь он ждал, чем себя проявит опасная красотка, и с какой целью она охотится на Зотика. А то, что она охотится, было ясно как день. Если бы она была обычной отельной девочкой, Зотик с первой ночи спал бы в одной с ней спальне.

Как-то на берегу пустынной бухты, куда они приплыли на крошечной яхте, разморенная солнцем и поцелуями Зотика Тереза проворковала:

— Но, милый, мы же не одни…

Зотик, как леопард на несчастного заблудшего теленка, бросился на Арефа, навис над ним, и с хрустом сжимая и разжимая кулаки, зашипел:

— Ты можешь на полчаса куда-нибудь скрыться?!

Ареф смерил Зотика оценивающим взглядом, потом скептически цыкнул плевком сквозь зубы:

— Да тебя так распарило, что ты и за полминуты управишься…

— Что-о?! — Зотик оторопел.

А пока он приходил в себя, Ареф задумчиво промолвил:

— Ты знаешь, что имя Тереза — означает охотница? Интересно, зачем она за тобой охотится?..

Арефу что-то подсказывало, что развязка близка. Зотик, как перепивший валерианки кот, ничего не видел, не слышал, не понимал и не сознавал. В предыдущие ночи он являлся в спальню из холла злой, как черт. Свирепо срывал с себя одежду, ворча что-то из древнерусского матерного, и валился на кровать. Потом долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок.

В эту ночь Ареф оставил дверь в холл слегка приоткрытой, а под подушку сунул парализатор, тайком похищенный еще пару дней назад со шлюпки. Из холла слышалась возня, звуки поцелуев, невнятный, бубнящий голос Зотика. Вдруг послышался звонкий, как колокольчик, голосок Терезы:

— Ну, зачем ты стягиваешь с меня шорты?!

Снова бубнящий голос Зотика.

— А что я потом маме скажу?..

Бубнящий голос Зотика.

— Я не могу!.. — короткий вскрик, и дальше нерешительно: — Я никогда этим не занималась…

— Ага, не занималась… — ухмыльнулся Ареф.

Снова возглас Терезы:

— Но я ведь несовершеннолетняя!..

— И по каким же законам, какой страны ты несовершеннолетняя… — пробормотал себе под нос Ареф.

Тут ясно послышалось:

— Но ведь ты же не заявишь на меня?.. — видимо Зотик обрел надежду, а потому возвысил голос. — Не отправишь меня на Меркурий?..

— Я?.. Нет, нет… Ах, не надо!.. Ну, подожди, подожди… Девчонки рассказывали… Если в первый раз, хорошо бы перед этим немножко выпить… Да, да — коньяку… Ты тоже… Я ж не алкоголичка, пить одна…

Послышался звон бокалов, бульканье. Ареф потянул из-под подушки парализатор. Ему еще вчера показалось подозрительным, что в холодильнике объявилась бутылка коньяка. Ведь Зотик был абсолютно равнодушен к спиртному, и самому бы ему никогда в голову не пришло, покупать что-либо.

В холле некоторое время было тихо, потом послышался ласковый, воркующий голосок Терезы:

— Дорогой, покажи свою кредитную карточку…

— Вот, смотри, моя малышка, — тут же послышался мурлыкающий голос Зотика.

Арефу даже привиделся леопард, с голубым или розовеньким бантиком на шее, и верхом на нем красотка Тереза, чешущая у него за ухом.

— Ах, сколько у тебя денег! Давай поскорее снимем их наличными.

— А у тебя есть большая сумка? — ласково спросил Зотик.

— Есть, конечно… Ах, а это дистанционный пульт твоего корабля? Ах, ах… Мой капитан… А как его перепрограммировать на меня?..

— Не заною, моя крошечка. Вероятно, надо переоформить сделку…

— Ты подаришь мне корабль?

— Разумеется! — восторженно вскричал Зотик. — Ах, моя прелесть! Пойдем, я сейчас же подарю тебе корабль!..

— У тебя еще есть завещание твоей бабушки… Надо получить по нему все, что тебе причитается…

— Да, да! Разумеется! — снова восторженно вскричал Зотик. — Только, я не знаю, где оно находится… — голос его стал растерянным и плаксивым.

— Как, не знаешь?! — голос Терезы стал низким и даже хриплым. — Ты почему мне сразу не сказал?

— Но, моя прелесть, ты и не спрашивала…

— А этот щенок, твой дядя, знает?

— Очень может быть… — послышался звук поцелуя, потом снова голос Зотика затянул: — Пойдем, пойдем в постельку…

— Сейчас, только с твоим дядюшкой побеседую…

Ареф понял, что пора вмешиваться. Бесшумно поднявшись с постели, он пробежал к двери, и, держа парализатор обеими руками у живота, стал ждать. Дверь бесшумно отворилась, и появилась Тереза, с прищуренными со свету глазами. В руке она держала крошечную ампулу. Видимо она не сразу увидела Арефа. Как он и насчитывал, увидев раструб парализатора, она рефлекторно отпрыгнула назад. Ареф шагнул в холл и сразу увидел Зотика, с отвисшей губой покачивающегося в трех шагах от двери. Молниеносным кошачьим движением Тереза скользнула за его спину, обхватила рукой за шею и повлекла к входной двери, ласково приговаривая:

— Пойдем, пойдем, милый… Нам надо срочно получить деньги…

— Какая ты умница! — вскричал Зотик, мгновенно пришедший в восторг.

— Отпусти его, — спокойно проговорил Ареф, сопровождая парочку стволом парализатора.

— Ареф, нельзя баловаться с оружием, — проговорил Зотик, стараясь придать своему томному голосу строгость и назидательность.

Тереза продолжала двигаться к двери, таща за собой Зотика, беспомощно передвигающего непослушные ноги, и расслабленно болтающего руками. Ареф заметил, что из кармана ее шорт торчит уголок дистанционного пульта управления Кораблем. Их, с Зотиком, Кораблем!

— Я сказал, отпусти его! — твердо выговорил Ареф.

Лицо Зотика вдруг исказилось, он захныкал, из глаз потекли слезы, и еле пробулькал отвисшими губами, пуская при этом пузыри:

— Не на-адо… Не на-адо меня о-отпуска-ать…

Тереза уже почти дотащила его до двери, заслоняясь им, как щитом. Нежно улыбнувшись Арефу из-за плеча Зотика, она проворковала:

— Не станешь же ты стрелять в своего родного и любимого племянника…

— Еще как стану! Иначе он меня до конца жизни не простит… — проговорил Ареф, нажимая на спуск.

Поук-пш-ш… Зотик еще валился на ковер, а Тереза с непостижимой грацией и быстротой дикой кошки, уже прыгнула к двери. Поук-пш-ш… Мошенница мягко улеглась на ковер под самой дверью.

Ареф первым делом решил обшарить ее карманы. К этому испытанию он был готов, но только теоретически; изучив вопрос по книгам и фильмам, которые бесконтрольно читал и смотрел в своей мастерской. На практике оказалось хуже, чем он думал; как только его руки коснулись нежного, теплого, упругого, трепещущего девичьего тела, его будто током ударило, и сквозь сжавшееся горло воздух перестал поступать в легкие. Он отдернул руки, с трудом отдышался, вспомнил фразу из фильма, тогда показавшуюся ему ужасной; разговор двух мужчин над телом красотки, сверзившейся с балкона: "Она мошенница. Она пыталась нас обворовать…" Пересилив себя, он захватил пальцами за уголок пульт и выдернул его из кармана. В кармане было что-то еще. Пальцы, будто сами собой поползли в глубь кармана, при этом все сильнее и сильнее прижимаясь к телу. Но тут они наткнулись на теплую металлическую поверхность. Он выдернул предмет из кармана, и мгновенно все симптомы горячки прошли. На его ладони лежал миниатюрный бластер на четыре разряда. После этого Ареф уже твердой рукой вытащил кредитную карточку Зотика из нагрудного кармашка рубашки. Кроме бластера в карманах Терезы нашелся миниатюрный парализатор и крошечный гипноизлучатель — микрозомби — 87. Служащий для управления людьми с подавленной волей на расстоянии. Ареф не поленился, сходил в спальню Терезы, и в полупустом платяном шкафу быстренько отыскал приличных размеров несессер, с богатейшим набором различных снадобий, надо полагать, для подавления воли, возбуждении страсти, снотворных и ядов.

Насколько Ареф разбирался в законах, за подобный набор, найденный у простого человека, — если он ему не положен для выполнения должностных обязанностей, — да еще в дорогом отеле на престижном курорте, полагалась пожизненная каторга на какой-нибудь планете, где добываются тяжелые металлы. В космосе хоть бризантную пушку таскай в кармане без специального разрешения, но коли спускаешься на курортную планету, будь любезен, оставь ее там. Таков Закон.

Ареф поглядел на часы. До того, как Зотик с Терезой очнутся, осталось минут сорок. Хотя, парализующий разряд в сочетании с тем снадобьем, что мошенница закачала в Зотика, уложил его, наверное, до утра. Внезапно навалилась усталость. Ареф зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул. Он подошел к стенному шкафу, достал свой рейнджерский мешок, порылся в нем, вытащил ампулу с универсальным противоядием, приткнул ее к шее Зотика. Через несколько секунд снадобье всосалось сквозь кожу. Потом Ареф достал из мешка моток крепкого шнура и старательно связал им бесчувственную Терезу. Прошелся по холлу. С каждой минутой все труднее и труднее было держать глаза открытыми. В конце концов, он вытащил из мешка аварийный кокон, рассовал по своим карманам трофеи, сунул в кокон несессер со снадобьями, прихватил свой парализатор и нырнул в мягкое, безопасное нутро кокона. Заблокировал внешний сброс. Теперь достать его оттуда без специальных приспособлений, которые вряд ли найдутся в отеле, будет трудновато. Так что, если эта кошечка выпутается из веревок, пусть сколько угодно точит свои когти и вострит клыки.

В номере повисла сонная тишина. До пробуждения Зотика оставалось неведомо сколько времени, а Тереза могла очнуться через полчаса. Ареф засек время, и попытался представить, что будет делать, если мошенница начнет выпутываться из веревок. На ум ничего путного не приходило, особенно туманной была ситуация, если она попытается достать его из кокона. Оставалась одна надежда, что Зотик очнется все же раньше, чем предполагал Ареф.

Ареф принялся сквозь смотрельник разглядывать на Терезу. Она лежала на боку, с подтянутыми к животу коленями связанных ног, из-за жестоко вывернутых и стянутых за спиной рук, плечевые суставы жалко выпирали под кожей. Лицо, с закрытыми глазами, с полуоткрытыми пухлыми детскими губами, хранило выражение жалобного упрека. Ареф вздохнул, от вдруг накатившей на него жалости, и уже потянулся к кнопке сброса, но тут же представил, как эта опасная кисонька вскидывается в грациозном стремительном движении, и вцепляется ему в горло острыми, как иголки, когтями. Устыдившись своей слабости, Ареф перестал смотреть на мошенницу, или шпионку, или кто она так?..

Время тащилось еле-еле…

Ареф открыл глаза. Он помнил, что прикрыл их на мгновение, из-за того, что яркий свет плафона бил прямо в смотрельник, а потом хотел посмотреть на часы. Кокон мягко качнулся. Наружный микрофон донес яростный рев Зотика:

— А ну вылезай! Ты что, совсем гикнулся?! Ты зачем в нас стрелял?! А ну вылазь, кому говорю… — кокон качнулся сильнее.

Ареф включил наружный репродуктор, довернул усилитель громкости до упора и проговорил, прильнув к смотрельнику:

— Отойди подальше… В дальний угол… А то у тебя привычка всех дебилов; сперва руками махать, а уж потом слушать…

Зотик сначала отшатнулся от рева динамика, приспособленного для усиления воплей о помощи, но затем с маху пнул по кокону.

— Если ты не отойдешь, я не вылезу, — спокойно выговорил Ареф. — Ты же знаешь, тут можно год просидеть…

Ворча что-то на древнерусском матерном, Зотик отошел в дальний угол комнаты. Ареф нажал кнопку сброса, и вместе с хлопком воздуха, выскочил из кокона, мгновенно принял стойку — "готовность к спасению бегством". Зотик прыгнул, готовясь в стремительном рывке изловить Арефа по дороге к двери, но хладнокровный дядюшка его опередил:

— Где твои кредитная карточка и пульт? — быстро осведомился он.

Зотик машинально хлопнул себя по нагрудному карману, лицо его из злобного стало до крайности растерянным, и он принялся лихорадочно шарить по карманам. Однако быстро опомнился, и с яростью, далеко превосходящей прежнюю, уставился на Арефа:

— Скотина, еще и шуточки шутишь…

— Ты что, вообще ничего не помнишь?! — изумился Ареф.

— Помню, помню… Все помню… — проскрипел Зотик, придав своему взгляду леденящую жуть вращающегося сверла древней бормашины, с помощью которой ему лечили зуб на отсталой сельскохозяйственной планете.

Зуб у него тогда разболелся вовсе некстати; впереди было сложное «дело», до Земли было пути несколько недель, и то после «дела». Так что, отправился он к деревенскому дантисту, там-то и столкнулся с этим пыточным агрегатом, выпуск которых наладили на местном примитивном заводике. Современная техника мало, каким колониям по карману. Потом уже, на Земле, дантист, в прошлом житель Западной федерации, по каким-то, весьма туманным, причинам спаливший из бластера роскошную клинику, в которой работал, с шутками и прибаутками за две сотни галларов вырастил Зотику новый зуб. Но воспоминания о бормашине у него остались очень яркие.

— Мы куда-то пошли с Терезой, — раздумчиво проговорил он, — но ты ни с того, ни с сего шарахнул в нас из парализатора…

Ареф хладнокровно поднял парализатор, прицелился в Зотика, и проговорил:

— Если ты не прекратишь орать, и не начнешь меня слушать, я тебе еще добавлю.

— Ты что, совсем спятил?! — изумился Зотик.

И, видимо от изумления, тут же успокоился.

— Это ты спятил! — вскричал Ареф. — Стоило только рыжей мошеннице потрясти юбкой у тебя под носом, как ты тут же всякий нюх потерял. Я ее на второй день раскусил. Да тебе разве что докажешь… Самонадеянный кретин, с телосложением юного Геракла…

— Ты чего несешь?!

— Вчера, когда я тебя, вместе с твоей обожаемой с-с… э-э… Терезой, уложил из парализатора, вы как раз направлялись в банк снимать деньги наличными, и заодно оформлять дарственную на Корабль.

Ноги Зотика подкосились, и он в полуобморочном состоянии опустился на подвернувшееся кстати кресло.

— Где… к-хэ… Где кредитная карточка и пульт? — хрипло прокаркал он.

Ареф подошел к журнальному столику и аккуратно, рядком, выложил кредитную карточку, пульт, миниатюрный бластер, миниатюрный парализатор, микрозомби и несессер с набором снадобий.

Зотик первым делом схватил кредитную карточку, убедился, что счет не опустошен, схватил пульт и сунул свои сокровища в карман, только после этого принялся изучать шпионский набор.

— Ты что, и правда, ничего не помнишь? — снова спросил Ареф.

— Наоборот, я очень хорошо все помню, — жалобным голосом проговорил Зотик, — не помню только, что хотел снять деньги и подарить Корабль… — Вдруг он вскочил, как подброшенный аварийной катапультой: — Я убью ее!

— Ага… Только найди ее сначала… — проворчал Ареф, указывая пальцем на спутанный шнур, валяющийся у двери. — Проще найти того, кто ее на тебя навел.

— А ты думаешь, она по наводке ко мне приклеилась?

— Никаких сомнений! Она тебя тут ждала. Она даже знала, когда ты в отеле появишься. Откуда она могла знать, к какому отелю ты подрулишь? Откуда она могла знать про мамино завещание?

— Диспетчер терминала… — промямлил Зотик.

— А на кого может работать диспетчер терминала? — спросил Ареф.

— Да на кого угодно он может работать! — взорвался Зотик. — На местных гангстеров, на черта с дьяволом!..

— Или, на мистера М… — ухмыльнулся Ареф.

Зотик ничего не успел ответить на эту сентенцию, когда раздался стук в дверь. Перемахнув через стол, Зотик подлетел к двери и рывком распахнул ее. В проеме стояла горничная и протягивала черную увесистую капсулу космической почты:

— Прибыл пакетбот с Земли. Вам почта.

Естественно, это была конфиденциальная депеша от м-ра М.

Сунув диск в дешифратор, Зотик подключил его к гостиничному стереовизору, и сейчас же увидел знакомые физиономии капитана и лейтенанта с канонерки. Без всякого смущения, лейтенант, хорошо поставленным голосом вещал:

Мы несли рутинную вахту у планеты, объявленной в бессрочном карантине, как вдруг на нас напали пираты. Видимо, они хотели воспользоваться трудным положением на планете и организовать там свои базы, и тем поставить в опаснейшее положение Земное Содружество планет угрозой распространения эпидемии. Эти обнаглевшие мерзавцы, воспользовавшись тем, что в связи с мирным временем на канонерке несли службу лишь десять процентов штатного экипажа. Они подкрались, прикрываясь планетой. И вот, три пиратских «Призрака», на бешеном ускорении ринулись на нас из-за диска планеты. Мы успели сыграть боевую тревогу, но нападение было столь неожиданным и таким быстрым, что экипаж, в основном состоящий из первогодков, не успел добежать до боевых постов. Я нес вахту на посту управления огнем, и за долю секунды до залпа «Призраков» задействовал все оружие канонерки. Все три пиратских судна разлетелись в пыль, но и нам крепко досталось. Мы лишились боевой палубы, а с ней и планетарных истребителей, и спасательных средств. Жалкий обломок, когда-то грозного боевого корабля, кувыркаясь, неумолимо приближался к поверхности планеты. Жить нам оставалось от силы два часа. Но спасение пришло неожиданно. Мы не могли даже связаться с нашим спасителем. И лишь шестым чувством ощутили, что к выходному люку подсоединен аварийный переход. В полном соответствии с аварийным расписанием мы покидали гибнущий корабль. Давление в нем уже приближалось к нулю, когда капитан и его помощник переступили комингс люка… — Лейтенант вскинул руку, будто приветствуя обожаемого вождя, и патетически вскричал: — Вот наш спаситель! — Весь экран заполнила физиономия Зотика, потом немного отдалилась, и стало видно, что он сидит у пульта Корабля. Лицо его было необыкновенно красивым и мужественным в красноватом отблеске экрана, на котором полыхала огненная стихия. Голос лейтенанта за кадром продолжал: — Это служащий компании "Бубль-Гум и внуки", выполнявший в системе Лерны конфиденциальное задание своих хозяев.

Зотик на экране тем временем повернул голову, и начал что-то говорить, глядя прямо в объектив телекамеры.

Живой Зотик растерянно проговорил:

— Когда ж меня успели заснять?..

— Это точно, — вставил Ареф, — на цифровую матрицу что-то не похоже… Да вообще не похоже! — твердо докончил он.

Мужественная физиономия Зотика исчезла с экрана, и появился другой кадр; на площади какого-то города бесновалась толпа с лозунгами и транспарантами. Зотик успел прочитать несколько плакатов, написанных по-русски: " Доколе?! Терпеть преступления?!" "Пиратов — на виселицу!" "Ликвидировать Нейтральную зону, этот рассадник заразы, преступности и нестабильности в Галактике!" Снова сменился кадр, и Зотик прочел почти то же самое, только на английском языке. Опять сменился кадр. Возникли бесконечные ряды колючей проволоки с гирляндами датчиков и детекторов, с торчащими бесконечным рядом ажурными излучателями силовых полей. Зотик узнал декорации, стоящие по границам Нейтральной зоны Земли, и отгораживающие ее от цивилизованных стран. Зотик знал, что в зону проникнуть легко, но вот выбраться из нее… Он лишь не знал, почему так было сделано… Впрочем, нормальным гражданам, без преступных наклонностей, преодолеть границу было несложно в обе стороны; контроль и идентификация осуществлялись автоматически.

Вдоль границы, по землям Нейтральной зоны, разъезжали в грузовых разведочных вездеходах, со снятыми тентами какие-то люди, заросшие недельной щетиной, увешанные от ушей до щиколоток всевозможным оружием. "До щиколоток" — вовсе не преувеличение; у большинства по пиратской привычке, узкие, длинные кинжалы были пристегнуты в ножнах к голеням. Тут и там торчали излюбленные пиратами средства передвижения — десантные катера, ощетинившиеся бризантными орудиями, мощными дезинтеграторами, и прочими стреляющими стволами. Зотик быстро узнал своих бывших приятелей по братству вольных астронавтов. Правда, элиты тут не наблюдалось; тут было сборище всякого отребья, на что серьезное не годное. Их даже язык не поворачивался назвать пиратами, не то, что вольными астронавтами. Они в основном промышляли на древних кораблях в окрестностях независимых планет. Там было чем поживиться для этих падальщиков, но силенок для отпора обнаглевшим грабителям не хватало. Отдыхала эта шваль в основном на самых отсталых колониальных планетах; где поживиться было вообще нечем, а отпор дать — тем более. Да зачастую единственными снабженцами экзотическими товарами только пираты и были, за бесценок, в основном за самогон, сбывавшие колонистам награбленное. Эти ребята в основном слетались на то же самое, на что обычно слетаются мухи. Следовательно, единственное объяснение участия этих отбросов в земной политической заварухе лишь в том, что кто-то им пообещал хорошо заплатить. А может уже и заплатил аванс. Но, кто?.. Судя по всему, заваруха началась из-за гибели канонерки. Однако ж, не начиналось заварух из-за происшествий и посерьезнее…

— Послушай, капитан, — вдруг ворвался в размышления Зотика голос Арефа, — сдается мне, что Шкипер на нас стучит хозяевам…

— Как, стучит?! — опешил Зотик. — В каком смысле?

— В прямом… В твою депешу добавил кое-что от себя. Верни картинку, где ты такой красавец у пульта…

Зотик поманипулировал сенсорами дешифратора, и через пару секунд снова любовался картиной, достойной стать центральной частью эпического полотна.

— Приглядись, — ткнул пальцем в экран Зотик, — это как раз тот момент, когда ракеты рванули в районе боевой палубы канонерки. Огонь взрыва просто расширили с помощь компьютерного моделирования, и он съел изображение канонерки почти полностью. Но вон, с краю, век воли не видать, торчит краешек диска Лерны… По картинке трудно понять, у пульта Корабля ты сидишь, или у пульта шлюпки?.. Потрудились неплохо над картинкой…

Вглядевшись, Зотик присвистнул:

— Точно, Лерна… — Но тут же пожал плечами: — Ну и что? Всего лишь мою фотографию добавил…

— Это ты здесь видишь только свою фотографию…

Где-то в районе копчика, у Зотика лопнул целый созревший кокон, населенный веселыми, игривыми мурашками, которые тут же разбежались по всей спине. Он вымученно хихикнул, и нерешительно пробормотал:

— Ну, если все так, как ты говоришь, то почему они не передали материалы в Космопол?

— Да потому, что ты им нужен живым пленником, потерявшим Корабль, чтобы вытрясти из тебя, — вполне законно, — мамино наследство! Если бы они тебя передали в Космопол, то и твое имущество досталось бы Космополу. Вернее, десять процентов, а остальное бы отошло федерации…

— Я что-то не понимаю… — затянул Зотик.

— Чего тут понимать! — вскричал Ареф. — Все проще пареной репы! Мистер М думает, что мы либо уже нашли завещание, либо знаем, где оно лежит. Не зря же он предоставил тебе полную свободу; лети, куда хочу, ищи, чего хочу…

— Откуда мог знать мистер М о завещании, о котором даже я ничего не знаю?! Я вообще не слышал, чтобы нашей семье принадлежало большое состояние. Правильно, мы не бедствовали: хороший дом в старой Москве, неплохая дача на Валдае… Но родители-то жили скромно. Правда, очень любили путешествовать и годами не работали, но когда они погибли, у них не оказалось ни ценных бумаг, ни счетов в банках. Ни-че-го!

— Хорошо, а чем ты объяснишь эту шумиху вокруг ржавой канонерки? В мирное время в Галактике целые эскадры исчезают без следа, а сообщения об этом занимают несколько слов в конце информационных блоков.

— Ну, откуда мне знать?.. Может, капитан с лейтенантом успели доложить в штабе флота… Пронюхали репортеры… И чтобы меня прикрыть, компания организовала эту шумиху…

— У-у-умный какой у меня племянничек… — протянул Ареф. — А все может оказаться проще; насколько я постиг пиратские законы… Пардон, вольных астронавтов законы… Эту заваруху с канонеркой любой нормальный пират… э-э… вольный астронавт, будет трактовать в соответствии со своим пиратским сознанием: то есть, капитан Зотик дрался на стороне Интернациональных сил — злейшего врага пиратов.

До Зотика, наконец, дошло. Он сидел в полной прострации, и смотрел на свою идиотскую физиономию, тоскливо думая, что неплохо бы тут очутиться м-ру М, чтобы можно было надеть ему на голову стереовизор, вместе с дурацкой картинкой. Ясно любому кретину, что и в Нейтральной зоне масса бездельников в барах и салунах любуется этим красавцем на экране. И теперь Зотик потерял свой статус капитана — вольного астронавта, который сохранялся за ним, несмотря на год пребывания в Западной федерации. Любой капитан теперь с презрением отвернется от него, всякая мелкая шпана может теперь вызвать на поединок, или просто, как стая собак, накинутся всем скопом, чтобы потом хвастаться, что самого Зотика завалили.

Если бы подобную пакость учинил с ним какой-нибудь пиратский капитан, Зотик посчитал бы это в порядке вещей, на то они и пираты, и разобрался бы с ним в поединке. Но чтобы так подло поступить со своим наемным работником… Нет, это не укладывалось у Зотика в голове. В конце концов, он беззаботно расхохотался и проговорил:

— Да ну, чепуха все это! Откуда ему знать законы братства вольных астронавтов? Просто, по незнанию засветил меня… Значит, теперь будем осторожнее вести себя в Нейтральной зоне.

Ареф не менее пяти минут смотрел на него, разинув рот от изумления, наконец, шумно заглотил воздух и выговорил:

— Ладно, черт с тобой… В твоем дурацком контракте говорится только о твоем имуществе; движимом, недвижимом, ценных бумагах и прочем. Когда ты профукаешь свою долю, я найму тебя штурманом. Слава Богу! Что из-за своего природного разгильдяйства, ты так и не оформил надо мной официального опекунства. А то бы и моя доля оказалась под угрозой…

Зотик потерял терпение. А, скорее всего, он взорвался из-за того, что в глубине души сознавал, что Ареф кругом прав. Он заорал:

— Хватит бредятину булыжить! Не было у бабушки несметного состояния! Все наши предки жили скромно! И все твои подозрения — паранойя. Тебе лечиться надо…

— Это тебе надо лечиться от дебилизма! — противным, скрипучим голосом ввинтился Ареф.

Зотик взял себя в руки, так как давно понял, что орать и ругаться бесполезно, за Арефом все равно останется последнее слово, а потому махнул рукой, и принялся просматривать депешу дальше. Но депеша вскоре оборвалась пожеланием, прибыть капитану Зотику на земную орбиту к двадцать третьему августа. Прикинув сроки, Зотик решил, что пару недель еще можно поболтаться на Эдеме.

После коньяка, снадобий Терезы и парализатора болела голова, по мышцам ног время от времени пробегала противная дрожь, а во рту было так гадостно, будто закусывал сгоревшей секцией селенового выпрямителя. Но самое ужасное заключалось в том, что он представления не имел, с чего начать поиски Терезы?

Ареф пробормотал успокаивающе, будто прочитав его мысли:

— Ну и плевать… Зато и деньги, и Корабль целыми остались…

— Нет, ее все же надо поймать… — нерешительно протянул Зотик.

— Как ты ее поймаешь?

— Она наверняка уже мчится на одном из рейсовых кораблей, в любом из восьми направлений… — Вдруг Ареф хлопнул себя по лбу: — Какой же я дурак! Если она умотала на рейсовом корабле, то ее не могли не зарегистрировать на одном из терминалов планетарных модулей. А уж проверка и контроль там такие, что никакая маскировка, никакой грим не помогут пройти идентификатор личности. Безопасность путешествий туристов — превыше всего! Смерть террористам и пиратам! Дело за малым; пошли к диспетчеру, ты помашешь у него перед носом пачкой галларов, и через пять минут будешь знать, куда она направилась. А уж на нашем Корабле перехватить ее — раз плюнуть.

— Зачем к диспетчеру? — пожал плечами Зотик. — Наш Шкипер может влезть в местную сеть запросто…

— Знаешь что, племянничек, лучше перестраховаться, чем недостраховаться! — вскричал Ареф. — Собой ты можешь рисковать сколько угодно. Но мной рисковать ты не имеешь никакого права. Я полагаю, что Шкипер стучит, и требую, чтобы он знал как можно меньше о наших намерениях! И то, что мы тут болтали, он наверняка слушал, и лучше бы тебе сунуть пульт в спальне меж двух подушек. Оттуда он точно, ничего не услышит.

— Да ты что, неужели и правда думаешь… — начал Зотик.

Но Ареф, как рассерженный котенок на матерого пса, посмевшего сунуть нос в его обиталище, весь ощетинившись, кинулся на него и зажал ладонью рот. Зотик, скорее от изумления, замолчал, и безропотно позволил Арефу забрать пульт, унести в спальню и засунуть его меж двух подушек. Когда Ареф вернулся в холл, он, плотно притворив за собой дверь, проговорил:

— Да, да, да! Я уверен, что Тереза действовала по наводке мистера М.

— Ну, знаешь… Зачем нанимать, предоставлять корабль с правом выкупа, платить хорошие деньги…

— Правильно племянничек! Чтобы подставить тебя и на полном законном основании ободрать, как липку.

— Да как он мог, навести на меня Терезу, если не знал, куда я отправлюсь после Фала?!

— Да очень просто! Вычислил. Ты нашумел на Лерне, накуролесил на Фале… Естественно, вряд ли помчался бы сразу на Землю. Ты бы затаился, чтобы выждать и пронюхать, ждет ли тебя на Земле большой дядька с большой дубиной. Если бы у тебя не было денег, ты бы затаился в Нейтральной зоне, или в одной из колоний, или на одной из независимых планет, поддерживающей регулярную связь с Землей. Вот тогда бы точно, тебя было бы невозможно найти. Но смех-то в том, что ты упакован деньгами под завязку. А упакованный деньгами пират, куда, прежде всего, направится?..

— На Эдем… — растерянно пробормотал Зотик.

— Вот то-то… Дядюшка Бубль-Гум видит твои ходы на сто шагов вперед… Ты прост и примитивен, как топор, хоть и с ка пэ дэ в девяносто восемь процентов.

— Ладно, — с угрозой выговорил Зотик, — найду Терезу, закачаю в нее ее же снадобье, и она мне все выложит…

— Ну, пошли искать ее… — усмехнулся Ареф скептически. — Только, мне сердце вещует, ничего ты с ней не сделаешь…

Зотик было, направился в спальню за пультом, но Ареф удержал его:

— Никуда он не денется…

Скрепя сердце, Зотик впервые, с тех пор, как у него появился Корабль, оставил пульт без присмотра.

Диспетчер отеля сидел в своем загроможденном мониторами и дисплеями каморке, задрав ноги на сенсорную панель, и ловил кайф от гремящей через шесть динамиков музыки. Похоже, через каждую пару неслась разная музыка. Зотик попытался голосом перекрыть какофонию. Диспетчер вежливо кивнул, и что-то сказал. Зотик поглядел на Арефа, тот недоуменно пожал плечами.

Тогда Зотик сложил ладони рупором и проорал:

— Мне!.. Нужно! С вами!.. Поговори-ить!..

Диспетчер лучезарно заулыбался, закивал успокаивающе, снова что-то сказал, и опять прикрыл глаза.

Тогда Зотик, пошарив взглядом по многочисленным панелям, сенсорам и терминалам, нашел грибок аварийного выключателя и потянулся к нему. Музыка мгновенно смолкла, диспетчер выпрямился, лицо его приняло выражение почтительного внимания, а весь вид говорил о желании мгновенно услужить, вплоть до того, что сбегать на край света и принести перо жар-птицы.

— Не могли бы вы… — Затянул Зотик.

— Разумеется! Ну, как же мы можем забыть?! Приходите сегодня вечером, ваш заказ будет готов, в лучшем виде…

— Но… э-э…

— Нет, нет! Не извольте беспокоиться; все будет в лучшем виде и в срок… — Диспетчер потянулся к сенсорам, чтобы снова включить музыку, но тут в тишине прозвучал злорадный голос Арефа:

— Врачи еще шестьсот лет назад доказали, что от слишком громкой музыки тупеют. Вот вам наглядный пример…

— Простите?.. — с лица диспетчера так и не сошло выражение почтения.

Зотик достал из кармана заранее припасенную в гостиничном банкомате пачку наличных галларов, и помахал ею перед носом диспетчера. Тот шумно заглотил воздух, выражение лица из почтительного сделалось сосредоточенным. Заворожено глядя на деньги, он хрипло выговорил:

— Я вас слушаю…

— Здесь ровно ваша зарплата за год…

Диспетчер кашлянул, и уже нормальным голосом проговорил:

— Это, смотря что вы хотите купить… — осторожности ему было не занимать. — Может, то, что вы хотите у меня купить, стоит десять годовых зарплат?..

— Оно не стоит и половины этих денег! — безжалостно бросил Зотик. — Просто, мне некогда. Не согласитесь вы, найдется кто-нибудь другой…

— Ну, хорошо, хорошо! Я согласен…

— Мне нужны сведения об одном человеке…

— Это конфиденциальная информация! — попытался поднять ставку диспетчер.

— Она стоит ровно половину того, что вам обещано… — проговорил Зотик, демонстрируя жетон частного сыщика. — Это всего лишь девчонка, сбежавшая от родителей.

— Ну, хорошо, давайте приметы… — наконец сдался диспетчер.

Пристроившись рядом с диспетчером, Зотик принялся диктовать ему приметы, потом они составили фоторобот лица Терезы, и все это диспетчер запустил в поисковую систему в виде цифровой матрицы. После чего осторожно сказал:

— Я сделал все, что от меня зависело. Не могли бы вы вручить мне деньги?

А сам, как бы ненароком занес палец над кнопкой сброса.

Зотик равнодушно пожал плечами и положил увесистую пачку на стол. Диспетчер вроде и пальцем не пошевелил, но деньги мгновенно куда-то исчезли.

Через десять минут мелькания лиц, контуров, объемных реконструкций женских фигур, диспетчер покачал головой и равнодушно проговорил:

Ваша девчонка не покидала планету на планетарных модулях… — тут компьютер издал мелодичный звук, и на мониторе высветились строчки. Нашел! — вскричал диспетчер. — Она зарегистрировалась в агентстве "Северная звезда" на участие в полярном сафари. Это очень опасная охота на местную разновидность полярных хищников, весьма похожих на венерианских полярных медведей, только раза в два мельче, и в четыре — опаснее… Ага!.. Охотничье судно под названием "Гончак Ролли". И направляется оно к полярному архипелагу, который лежит совсем неподалеку от полюса.

— Чего она забыла на полюсе?.. — пробормотал Зотик.

С тихим свистом, повертев пальцем у виска, Ареф саркастически изрек:

— Штурман, фигов… Ты что, не знаешь? Если с планеты нечего вывозить в виде контрабанды, то полюса обычно не перекрываются радарами диспетчерских спутников. Наверняка она на планету прибыла нелегально, поэтому компьютер выдал только одну регистрацию.

— Как это, не вывозится контрабанда?! А деньги гангстеров, полученные от торговли наркотиками?..

— Их тут же и отмывают…

Диспетчер выпрямился в кресле, высокомерно изрек:

— Господа, вы отвратительно отзываетесь о респектабельном предприятии!

— Да ладно, чего там… — отмахнулся Зотик. — Через казино вашего отеля наверняка текут грязные деньги… Черт возьми… — договорил Зотик, и ринулся из диспетчерской.

Шлюпка мчалась на высоте в тридцать тысяч метров. Здесь уже от трения о воздух не шибко нагревалась обшивка, но для МГ-турбины пищи хватало, чтобы идти в экономичном режиме. По диспетчерской связи доносилось монотонное бубнение воздушного диспетчера:

— Капитан Зотик. Вы нарушаете правила; на поверхности и в атмосфере планеты Эдем запрещено передвижение личных транспортных средств отдыхающих. Вы можете пользоваться услугами нашего, лучшего в обитаемой зоне Галактики, сервиса…

Зотик так же монотонно, время от времени отвечал:

— Не могу понять, почему состоятельный клиент не имеет права немножко развеяться вне толпы всяких зевак и бездельников?.. Это ведь не предосудительно, если я малость попархаю надо льдами?

— В таком случае, вы должны оплатить весь экологический ущерб по тарифам, действующим для транспортных компаний.

— Хорошо, я оплачу…

Через несколько минут диалог начинался снова. Сначала Зотику показалось, будто он беседует с автоматом, но потом, по незначительным отличиям, понял, что где-то на диспетчерской станции сидит скучающий пожилой человек, всю жизнь возивший туристов по экзотическим местам планеты, а теперь задвинутый между приборными шкафами; потому что на Земле у него никого нет, возвращаться некуда, в богадельню, на благотворительные харчи, не хочется, вот и приходится бороться со скукой своими силами. А скука тут наверняка неимоверная, потому как туристов возят высококлассные пилоты, а с ними никогда, ничего не случается, и от трасс они никогда не отклоняются.

Наконец среди белых льдин Зотик заметил крошечную букашку и повел шлюпку вниз.

— Э-эй, ты что собрался делать?! — вскричал Ареф.

— Как что? Притремся на палубу и сцапаем Терезу…

— И отправимся на Землю без Терезы, в тюремном модуле…

— Э-э… Ты ж сам сказал, что полюса не перекрываются радарами…

— Зато на орбите постоянно дежурит полицейский катер… Тут до архипелага уже рукой подать. Вряд ли она на судне будет подруливать к своей незаконной шлюпке… Или, что у нее тут запрятано?.. Скорее всего, отправится, как бы на охоту, на индивидуальном скутере…

Зотик ужа начал понемногу адекватно реагировать на слова своего не по годам мудрого дядюшки, а потому молча взял штурвал на себя, и направил шлюпку прямиком к архипелагу. Над архипелагом задействовал систему поиска, и сейчас же получил на мониторе изображение. Это оказался крошечный, одноместный космический ялик, почти и не замаскированный, стоящий чуть ли не на виду, среди черных скал, торчащих из снега. Его лишь успело занести снегом почти до гребня гравикомпенсатора.

Зотик посадил шлюпку неподалеку, за скалами. Шкипер, молчавший всю дорогу, вдруг вкрадчиво заговорил:

— Это абсолютно противозаконно. То, что вы сейчас делаете капитан. На Эдеме самая лучшая служба безопасности…

— Заткнись! — рявкнул Зотик, и добавил в полголоса: — Стукач…

Одевшись в снежно белые полярные комбинезоны, они вышли из шлюпки, прошли несколько десятков метров и затаились в снегу. Зотик отметил, действительно, рай; даже здесь, за полярным кругом, почти на полюсе, морозец легкий, бодряще колючий, приятный.

Никто не мог бы сказать, когда появится Тереза. Она могла появиться здесь и через сутки, и сию минуту; охотничий скутер — слишком уж быстрая и маневренная машина. Допускать Терезу в рубку ялика, Зотику, ох, как не хотелось! Устраивать погоню в космосе, на глазах патрульных крейсеров было чревато…

Только часа через три послышалось чуть слышное жужжание, оно усилилось, к нему примешался шелест, и из-за ближайшей скалы вылетел скутер, в тесной кабине которого, за прозрачным фонарем легко можно было разглядеть женскую фигуру в полярном комбинезоне. Скутер резко затормозил, Зотик напрягся, готовый взметнуться из сугроба, как здешний аналог полярных медведей, но скутер вдруг рванул с места, и, описав широкую дугу, скрылся за скалой.

— Она что-то увидела! — заорал Зотик, бросаясь к шлюпке.

— Или наш Шкипер ее предупредил… — проворчал Ареф, кидаясь следом.

Зотик не представлял, как можно остановить несущийся на полной скорости скутер, летя за ним на безоружной шлюпке? Однако он все же ринулся в погоню. Тереза неслась в вихре снежной пыли, лихо лавируя между торосами. Зотик, наконец, сообразил, что ее надо выгнать на открытую воду, затем сблизиться вплотную, и захватить причальным полем. Силенок МГД-турбины скутеру не хватит, чтобы оторваться.

Часа два шла игра, когда Тереза все еще пыталась повернуть в сторону своего ялика. Однако Зотик не дал ей ни малейшего шанса. Наконец она сдалась, и, выжав из скутера все, понеслась к краю ледяных полей. Зотик вел шлюпку на предельно малой высоте, то и дело подхлестывая скутер ударами защитных полей. Наконец, совершив длинный, пологий прыжок, скутер бултыхнулся в полынью, тут же встряхнулся, и резво помчался между льдин. Еще пару часов ушло на водный слалом по полыньям и разводьям. И вот распахнулся хмурый простор открытого океана. Зотик направил шлюпку вниз, уже предвкушая победу, но тут прозрачный фонарь кабины скутера откинулся, Тереза поднялась в кабине во весь рост, капюшон ее комбинезона был откинут, и рыжие волосы задорно развевались на ветру, а на плечо она уже пристраивала широкую черную трубу, с нанизанными на нее кольцами, в которой Зотик с ужасом узнал бризантную базуку. Одно дело, когда боевой кибер атаковал шлюпку, вцепившуюся причальным полем в монолитную скалу; даже бризантные снаряды от нее разлетались, как горох. Но совсем другое дело, когда тебе в полете бьют прямо по носу. Единственное, что успел сделать Зотик, это заложить боковой вираж, чтобы хотя бы принять удар по касательной. Однако шлюпку шибануло так, что Зотик явственно ощутил, будто его кишки собрались на самом дне таза, а желудок, как боксерская груша на пружине, запрыгал вверх-вниз. Зубы лязгнули так, что Зотик мимоходом подсчитал, сколько это будет стоить, вырастить тридцать два зуба? Зотику осталось только возблагодарить Вселенную, что он нарвался на снаряд бризантной базуки в атмосфере.

Это хитроумное изобретение самого начала космической эры было простым, даже примитивным. Обыкновенная перфорированная труба из немагнитного композиционного материала, с нанизанными на нее соленоидами из сверхпроводящего сплава. Снаряд — обыкновенная стальная игла или шарик. В космосе снаряд в электромагнитном поле можно было разогнать чуть ли не до световой скорости. Крошечный шарик, врубившись на такой скорости в атмосферу планеты, мог произвести разрушения, сравнимые со взрывом термоядерной мины. Естественным препятствием для использования столь страшного оружия на поверхности планет, было наличие атмосфер. Но и при скорости в три-четыре километра в секунду, раскаленный шарик выделял столько энергии, что ее с большим трудом поглощали защитные поля. Даже осевое смещение полей, отклоняющее снаряд бризантной пушки, мало помогало.

Зотику ничего не оставалось, как попытаться взять Терезу измором. Он сориентировал на кабину скутера дальномер-телескоп, и всякий раз, когда Тереза отключала автопилота и бралась за штурвал, чтобы снова затеять игру в кошки-мышки, Зотик мгновенно бросал шлюпку в крутое пике, вынуждая мошенницу снова включать автопилот и хвататься за базуку. За себя Зотик не волновался, пару суток он запросто мог вести эту игру, потом отдаст управление Арефу, вздремнет пару часов, и еще на двое суток будет готов к игре.

Зотику удалось направить Терезу в открытый океан. К концу третьих суток они влетели в субтропики. Глубокой синевой налился океан, светило пригревало вовсю. Зотик подумал, что неплохо бы разыграться шторму, тогда скутер не сможет так резво мчаться как по мелкой ряби. Он уже несколько раз видел, как голова Терезы падала на пульт, и тут же бросал шлюпку вниз. Но Тереза снова и снова встряхивалась, бросала скутер в вираж и отрывалась. Зотик уже подсчитывал минуты, когда она окончательно отключится, как вдруг послышался вкрадчивый голос Шкипера:

— Капитан, вас вызывает, кроме диспетчерской, еще какая-то станция…

— Ладно, включи их, — проворчал Зотик, не отрывая взгляда от рыжеволосой головы на мониторе дальномера.

Диспетчер бубнил что-то о недопустимости нарушения воздушного движения в воздушном пространстве планеты Эдем, грозил жуткими карами, вплоть до тюремного заключения, правда — условно. Количество штрафов за все нарушения, Зотик, пожалуй, и сосчитать бы не смог. Однако глубокий женский голос по другому каналу его насторожил. Женщина говорила:

— Капитан Зотик, пожалуйста, прекратите преследовать женщину, находящуюся под моим покровительством!

Зотик вклинился в ее вежливую речь не менее вежливо:

— Извините, пожалуйста, но эта женщина моя возлюбленная. Ей совершенно неожиданно взбрело на ум поиграть со мной, порезвиться в океане. Она такая сумасбродка! Я просто боюсь оставить ее одну на утлом скутере посреди океана…

Тон собеседницы изменился кардинально, когда она заговорила снова после короткой паузы:

— Послушай ты, сопляк! На этой территории я хозяйка! Если ты не вылетишь сейчас же из атмосферы, как пробка из бутылки с шампанским, ты до своего дырявого корыта не доберешься, и тут даже обломков твоей космической лоханки не найдут…

Зотик знал, что такое «корыто», и что такое «лоханка», встречались такие деревянные сосуды на отсталых планетах, когда транспорты с колониальными товарами задерживались по причине нехватки средств у правительства. А потому он мгновенно взвился от обиды за оскорбление своего великолепного Корабля, и не менее великолепной шлюпки. Он заорал:

— Ты, мымра, по третьему циклу омоложения! — что означало весьма прозрачный намек на преклонные годы собеседницы. — Сначала заберись в свой компьютер, узнай, с кем дело имеешь, а потом возникай! Да если кое-кто узнает, что ты с самим Зотиком поссорилась, за всю твою торговлю наркотиками и империю борделей, дырявого медного драхма не дадут!

Медные драхмы с дыркой использовались в виде местного платежного средства на одной из планет, принадлежащей Южно-Азиатскому союзу. Медь сначала на ней нашли в ничтожных количествах, и решили использовать для чеканки денег, но потом меди обнаружилось столько… Местные жители на радостях начеканили себе монет, красивых и разных, да так много, что их тяжело стало носить в кошельках. Тогда в монетах просверлили отверстия и стали носить их в виде ожерелий, а потом и рассчитываться сразу связками, из-за гигантской инфляции. Потом-то на планету пришли галлары, когда местный шейх запродал концессию на медь какому-то богатому концерну, но местное население так и осталось нищим. Потому что экономисты концерна посчитали; если рабочим платить нормальную зарплату, то добыча меди будет не рентабельной.

Дама, видимо изумившись от столь непривычного с собой обращения, замолчала, и, скорее всего, вняла совету — заглянула в банк данных. Однако через пару минут послышался ее издевательский смех. Отсмеявшись, она заговорила:

— Ты, самонадеянный мальчишка! Ты потерял свой статус вольного астронавта. Теперь каждая шавка может безнаказанно цапнуть тебя за ляжку. Ты не только не соберешь эскадры, а наоборот, любой вольный астронавт, увидев тебя в прицеле, не задумываясь, откроет огонь.

— Я и без статуса остался Зотиком, — ласково промурлыкал Зотик. — Любой вольный астронавт, увидев меня в прицеле, сто раз подумает, прежде чем открыть огонь… Тут ведь вблизи планеты только полицейские катера, верно? Пока подоспеет военный корабль… Хотя бы тот эсминец, что дежурит на дальней орбите… За это время я тут такого наделаю, что лучше и не описывать. А тебе, красавица, я гарантирую весь набор извращений, что бытует в обитаемой части Галактики. Твое местонахождение я уже засек, так что вызываю десантный катер…

— Ты что, серьезно?.. — голос у дамы предательски дрогнул.

— А вам, мадам, так хочется проверить, правда ли то, что обо мне болтают?..

— Послушайте мистер Зотик! Ну, на что вам сдалась эта заморенная креветка? Прилетайте ко мне по пеленгу, я вам тут роскошный отдых среди цветов обеспечу, не пожалеете!

— Эта, как ты говоришь, заморенная креветка, пыталась меня обворовать, и даже Корабль спереть. Представляешь, что будет с моей репутацией, если кое-кто узнает, что какой-то девчонке чуть было не удалось безнаказанно украсть у меня Корабль?.. Тут дело принципа. А если ты попробуешь мне помешать… Ну что ж, еще одним легендарным подвигом Зотика станет больше… А свой статус я как-нибудь восстановлю… — оптимистично заключил он свой монолог.

Послышался вкрадчивый голос Шкипера:

— Капитан, напересечку нашего курса идут два крупных скутера.

— Эй, красавица! — окликнул Зотик. — Ты слушаешь? Это твои гориллы спешат схлеснуться со мной?

Однако динамик молчал. Но подал голос Шкипер:

— Скутеры отвернули и направляются в сторону берега.

Тут Зотик крупным планом увидел лицо Терезы; оно исказилось гримасой такого безысходного отчаяния, что Зотику стало не по себе. Тут же Тереза ударила кулаком по пульту, скутер осел в воду, быстро теряя скорость, а рыжая голова опустилась на пульт и больше не поднималась.

Зотик посадил шлюпку на воду, подтянул причальным полем скутер. Он на всякий случай хотел надеть скафандр высшей защиты, но потом сообразил, что в нем и с Терезой на руках не сможет протиснуться в люк шлюпки. Выдвинув короткий шлюпочный пандус, он прошел по нему к скутеру. Откинув фонарь, долго с подозрением глядел на Терезу. Но, похоже, измотанная гонкой, она просто спала. Был бы это какой-нибудь пират, Зотик для верности засадил бы ему разряд из парализатора, но на Терезу у него рука не поднялась. Пока он вытаскивал ее из тесной кабины, пока тащил по пандусу, холодел от одной мысли, что она его сейчас кольнет чем-нибудь исподтишка, и придется опять одному Арефу отдуваться… Обошлось. Оставив ее в переходной камере, вернулся к скутеру, настроил его автопилот на позывные "Гончака Ролли", включил двигатель, и скутер, набирая ход, устремился на север.

Когда Зотик внес мошенницу в рубку управления, Ареф уже сидел с парализатором в руке и напряженно ловил каждый вздох мошенницы.

— Ты бы сунул ее сразу в анабиозную камеру, а? — робко попросил он, явно не надеясь на положительный ответ.

Зотик и сам понимал, что это единственно верное решение, но очень уж ему хотелось допросить ее с пристрастием. Однако после короткого раздумья, он все же внял голосу разума. Оттащил беспробудно спящую красотку в анабиозный отсек, сунул в саркофаг и включил систему. Мимоходом подумал, что в анабиозе она лучше всего отдохнет, и проснется уже на Корабле, свежей, как роза из садов Эдема, слабой и готовой к допросу по пиратской методике.

Зотик посчитал, что работа двигателя шлюпки в режиме МГД-турбины, никакого ущерба экологии планеты не нанесла, а потому направил шлюпку к полюсу. Диспетчер пока помалкивал, — может, не чуял подвоха, — но существовала опасность, что местная крестная мать сдаст Зотика полиции. Он только представил, какие сомнения ее раздирают, и расхохотался. Действительно, наслышанная о подвигах Зотика, она должна была понимать, что несколько полицейский катеров не смогут его задержать. С другой стороны, в своем гангстерском самомнении, она могла думать, что про Зотика больше всего вранья. Гангстерские организации, тщательно законспирированные и замаскированные под респектабельные предприятия, никогда не совались в дела пиратов, и тем более, вольных астронавтов, более того, до смерти боялись их. Привыкшие действовать из-за угла и в спину, они испытывали буквально патологический ужас перед открытыми схватками, до которых были большими охотниками вольные астронавты. К тому же не имели тех возможностей, что вольные астронавты. Даже любой мелкий пират мог нанести удар из космоса такой, что мало не покажется, если только преодолеет ПКО. Не говоря уж о вольных астронавтах, которые умели на десантных катерах преодолевать любую противокосмическую оборону.

Поднимаясь в космос, Зотик внимательно следил по индикатору метрики пространства за расположением орбитальных объектов. Однако Шкипер его уверил, что и орбитальные модули, и курьерские суда движутся по обычному расписанию, и полицейские катера дежурят на орбитах по обычной схеме.

Ареф оказался прав; шлюпка прошла уровень таможенного контроля, затем уровень юрисдикции полиции Эдема, и вскоре оказалась в нейтральном космосе, ни разу не зацепленная лучом диспетчерского локатора. Теперь только военный корабль мог остановить Зотика. Но чтобы послать в погоню в мирное время военный корабль, предварительно сорвав его с дежурной орбиты, нужны веские основания, а не неуплата за экологический ущерб, тем более что в открытом космосе Зотик имел право защищаться от кого бы то ни было.

Врубив форсаж, он за четверть часа долетел до станции техобслуживания. Встречавший Зотика на аппарели станции хозяин, весело прокричал:

— Капитан, все в лучшем виде! Можете хоть сейчас стартовать.

Зотик заметил, что хозяин нерешительно мнется, обуреваемый какими-то противоречивыми желаниями.

— Ладно, говори, — сжалился Зотик.

— Видите ли, капитан, — затянул он, юля глазами, — я тут слегка заглянул в ваш грузовой модуль…

— А ты знаешь, что бывает с носами тех, кто сует их во все щели? — прервал его угрожающим тоном Зотик. — Какого черта тебе понадобилось в моем грузовом модуле?..

Механик побледнел. Видимо он знал, чем чревато нарушение пиратских законов. Но страсть к наживе пересилила:

— О, капитан! Вы не правильно меня поняли! Я, разумеется, ничего не видел. Я знаю, как опасно ссориться с господами вольными астронавтами…

— То-то же, — проворчал Зотик.

— Только, знаете, капитан, незадолго до вашего прибытия мне передали с Эдема странную просьбу…

— Что за просьбу?.. — насторожился Зотик.

— Сунуть в ваш корабль детонатор Звездного огня…

Зотик весело расхохотался:

— Я даже знаю, кто передал эту странную просьбу. Но, милый, она там… А ты здесь…

— Именно потому, что я знаю, что со мной будет, когда господа вольные астронавты узнают, что ваш корабль сгорел во вспышке Звездного огня, едва отчалив от моей станции, я и осмелился попытаться сделать вам предложение.

— Предложение? Ну-ну?..

— За груз одного вашего модуля я могу предложить новенький, с иголочки планетарный истребитель, с серийными номерами и регистрацией вашего корабля.

Зотик задумался. Истребитель, конечно, в хозяйстве не помешает, но барыга слишком уж большую цену загнул. Он сказал:

— Что ж, хорошее предложение… Но почему ты считаешь, что мне негде сделать сертификат на груз?

На хитрой физиономии отразилось такое разочарование, что Зотик расхохотался, и, хлопнув незадачливого коммерсанта по плечу, проговорил:

— Короче, так: связку из двух истребителей. Один — управляется человеком, другой имеет нервную связь с первым, по жесткой схеме — "делай как я". Да не жлобься ты! — вскричал Зотик, видя, что барыга собирается торговаться. — Ты и так получишь верных сто процентов навара. А если продавать будешь на Эдеме, через свою знакомую даму, которая обращалась к тебе с весьма предосудительным предложением, то и она получит сто процентов навара. Ты думаешь, я не знаю истинной цены этих безделушек с Фала?..

Отчалив от технической станции, и пока Корабль разгонялся, Зотик с Арефом все же облазили его с индикаторами. Береженого Вселенная бережет… Мало ли дураков в Галактике, которые за хороший куш осмелятся ссориться с вольными астронавтами?

Терезу Зотик так и не решился достать из анабиозной камеры. Только представил, как эта опасная кисонька будет шляться по Кораблю, так у него мурашки по спине побежали. Он решил нагрянуть прямо с ней к м-ру М, напустив на себя вид, будто ему известно все, до последней мелкой пакости.

Когда Зотик лазил по трюмам, то мимоходом произвел инвентаризацию припасов. Поскольку Корабль еще не попадал в передряги, то и убыли припасов не наблюдалось. Зотик с Арефом в основном питались свежей пищей; фруктами и овощами из биотронов, да мясом из холодильников. Правда, запасы виски поистощились, но еще полно было русской водки, и капитанский винный погреб совсем не пострадал. В глубочайшей задумчивости он вошел в центральный пост, так и этак поворачивая в уме совершенно крамольную мысль: а за каким лешим метаться по Галактике, подобно гончему псу, выслеживая какого-то мелкого воришку? Да еще, исходя из последних дедуктивных выводов Арефа, этого воришки вообще может не оказаться…

В бытность пиратом, Зотик тоже не было свободен. Команда жаждала добычи, капитан жаждал добычи, а потому штурман Зотик прокладывал курс туда, где ее можно было взять. Сейчас у него шикарный Корабль, и нет за спиной банды головорезов, способных из-за того, что их не обеспечивают добычей, и штурмана, и капитана выкинуть за борт, ни мало не заботясь, что на корабле может не оказаться ни одного человека, способного проложить курс, рассчитать вектор т-перехода и интенсивность импульса. В сущности, если Зотик нарушит контракт, кто привлечет его за это к ответственности? Можно проложить курс через мертвую пустыню между витками Галактики. Его давно манила сверкающая россыпь звезд, где еще никто не бывал. Генераторы полей его Корабля, да и энергоресурсы позволяют совершать сверхдальние прыжки. Если он там найдет парочку планет, пригодных для жизни, да одного приза за их открытие хватит, чтобы тысячу лет кутить, не переставая в самых шикарных ресторанах! А если, придачу, там окажутся несметные сокровища в виде золотых или платиновых астероидов, его вообще никто не посмеет привлечь к ответственности, и тем более, требовать уплаты неустойки.

Существовала легенда, что будто бы на заре космических полетов, еще когда земляне путешествовали от одной планеты к другой с черепашьей скоростью, на планетолетах оснащенных ионными двигателями, одна из экспедиций в поясе астероидов наткнулась на астероид, массой в несколько миллиардов тонн, состоящий на восемьдесят процентов из золота, пятнадцать — платины, и пять процентов приходились на редкоземельные металлы. Ребята, не долго думая, сняли со своего корабля вспомогательные двигатели, установили их на астероиде, объявили его своей собственностью, и двинулись к Земле, радостные и окрыленные в предвкушении безбедной и легкой жизни на роскошных виллах. И даже не подозревали, что на Земле царила паника, биржи трясло так, что игроки в окна вылетали, рынок обваливался с грохотом и воплями разорившихся. На земной орбите космонавтов уже ждал комитет по торжественной встрече в виде объединенного военного космического флота всех стран, даже тех, у которых имелось по одному кораблю. Ни одна страна не осталась равнодушной к мероприятию. Экипаж "золотого каравана" радостно приветствовал встречающих, но те, не менее радостно отвечая на приветствия, быстренько высадили на астероид десант, повязали ошалевших старателей, присобачили к астероиду жутко опасный и ненадежный, но чудовищно мощный, только что изобретенный ядерный двигатель, и сверкающая золотая гора, получив могучий пинок, сорвалась с земной орбиты и, набирая скорость, понеслась к Солнцу, канув вскоре в огненный океан. Потом долго Солнце радовало землян красочными эффектами в своей короне, да и ионосфера Земли тоже отзывалась на ливни тяжелых заряженных частиц всякими красочными представлениями в виде северных сияний, и других небесных сияний, доходящих аж до субтропиков.

А все было до банального просто; пока старатели тащились к Земле, в тогдашнем ООН собралась генеральная ассамблея, и все страны единогласно порешили золотой астероид сжечь, дабы предотвратить крах земной экономики. А объединенный флот собрали лишь потому, чтобы кто-нибудь втихаря, не отправил десант наперехват астероида, и не отхватил бы от него хороший кус. Только потом прислушались к голосу одного единственного умника, который предлагал астероид не сжигать, а просто заменить денежный эквивалент. Он предложил идею всеобщей валюты в виде компьютерных денег, которые впоследствии назвали галларами. Подделать их было невозможно, даже их вещественное выражение — компьютерную распечатку на радужной, узорной, силикатной бумаге с красивым портретом изобретателя. Дело в том, что все номера купюр были заложены в платежной сети, и расплатиться купюрой, номера которой не было в сети, а равно и такой, номер которой повторялся, было совершенно невозможно; любой кассовый аппарат выплюнет фальшивку в лицо. В пиратской среде ввиду отсутствия банкоматов единой платежной сети, был принято рассчитываться посредством бартера. Ну, а если приходилось платить наличными, фальшивки обычно даже не пытались всучить. Потому как всучишь фальшивку, не успеешь порадоваться, как получишь разряд в брюхо. За такие дела даже не обязательно было на дуэль вызывать, можно было пристрелить как паршивую собаку.

Довольно скоро выяснился размер глупости, лишивший земную экономику колоссального количества ценнейших металлов; началось массовое строительство прямоточных звездолетных двигателей. Единственным материалом для изготовления соленоидов, обмоток, да и самой трубы ускорителя, были сплавы на основе золота и платины. А сколько в астероиде было сопутствующих металлов!.. Иридий, цирконий и прочие… лантаниды и лантаноиды… Развитие межзвездных полетов и колонизация ближних солнечных систем тормозилось именно из-за нехватки этих металлов. Платина в больших количествах, но явно в недостаточных, добывалась только на Меркурии, но условия жизни там были таковы, что добровольно туда никто не шел. Даже безработные в трущобах не обольщались возможностью в течение десяти лет сколотить состояние, предпочитали питаться на дармовщину в благотворительных столовых и донашивать обноски, собранные для них сердобольными пенсионерами, которые, привыкнув всю жизнь работать, выйдя на пенсию, становились активистами благотворительных организаций.

Однако осталась легенда. И всякий раз, добравшись до новой солнечной системы, капитан корабля отправлял в пояс астероидов все, способное летать в космосе, вплоть до спасательных капсул, на поиски платиновой легенды.

По железным законам развития Вселенной, открытым еще в двадцать первом веке каким-то гениальным философом, когда еще толком и в космос-то не летали, у звезд второго поколения всегда оказывалась планетная система, а в ней, между четвертой и пятой планетами, оказывался пояс астероидов. Планетных систем не было возле двойных и тройных звезд, и звезд первого поколения, кое-где еще догоравших в Галактике. Научники, для которых теория древнего философа была своего рода священной книгой, утверждали, что чем ближе к центру Галактики, тем меньше звезд с планетными системами. В такой тесноте просто не может быть стабильности в гравитационных полях, и планеты не могут образовываться из-за этого, а космическая пыль, продукты взрывов звезд первого поколения, в которых только и навариваются тяжелые элементы, постепенно втягивается в черную дыру, существование которой давно доказано в галактическом ядре.

Зотик полагал, что хоть до сих пор и не нашли самый захудаленький платиновый астероид, должны же они где-то летать! Тут ему на ум пришла еще одна мысль: чтобы отделаться от м-ра М можно поступить вообще хитро, на обратном пути, если, конечно, не повезет, не уходить в т-состояние, а набрать скорость… ну, допустим, шесть девяток после запятой от световой, или лучше десять. Тогда в корабле незаметно пролетит несколько недель, ну, может месяцев, а на Земле пройдет две тысячи лет, а то и больше…

Последнюю фразу Зотик произнес, видимо вслух. Потому что, возящийся в своем кресле Ареф, вдруг навострил уши, повернулся к нему и с подозрением спросил:

— Ты это что опять придумал?..

— Да так, пришла в голову одна мысль… — попытался уклониться от ответа Зотик.

Но Ареф, наверное, давно уже научился читать его мысли. Он напористо спросил:

— А ты знаешь Закон?!

— Н-ну-у… я знаю законы… — неуверенно протянул Зотик, лихорадочно соображая, где Ареф мог найти подвох.

— Ты, наверное, знаешь, что если человек ушел в дальний космос и там сгинул, то он считается живым, пока не доказано обратное? И, естественно. Выполняются все обязательства как данные им, так и данные ему…

— Погоди, погоди… — Зотик стиснул виски ладонями. — Если я положу в банк на Земле тысячу галларов под десять процентов годовых… Это ж, сколько накапает за две тысячи лет?!.

— Ты лучше посчитай, сколько тебе насчитают неустойки наследники мистера М… — проворчал Ареф, глядя на Зотика, как на законченного идиота.

Зотик осел в кресле в полной прострации. Как ни крути, а Корабль и аванс надо отрабатывать.

Корабль наращивал скорость. Ареф насупившись, сидел в своем кресле и что-то разыскивал в памяти Шкипера, наугад перебирая коды и пароли, то и дело вызывая возмущенное мигание красных сигналов на панели. Но Шкипер помалкивал. Зотик полулежал в кресле и мрачно смотрел в передний сектор обзорного экрана, куда медленно сползались звезды из других секторов. "Интересно, — подумал Зотик, — а как это выглядит на скорости в десять девяток? И что будет, если на этой скорости врезать полный импульс к т-переходу? Наверное, унесет в другую Вселенную…"

Зотик понял, что если он и дальше будет молчать, его желание совершить нечто «эдакое» превратится в навязчивую идею, и он "вдарит по газам", как говорили его предки, древние капитаны русских морских кораблей.

В соответствии с графиком разгона Шкипер снизил ускорение с восьми жэ до двух, и, воспользовавшись передышкой, Зотик заговорил:

— Интересно, в древней теории относительности четко и ясно сказано, что двигаться быстрее скорости света нельзя, а мы запросто носимся в сотни и тысячи раз быстрее, и при этом никто теорию относительности не отменял…

— А какой бы дурак ее отменял и опровергал? — подал голос Ареф. — Если она верна. Просто, инерционные системы, которыми являются элементарные частицы и прочие гамма кванты, подчиняются теории относительности. А тела, обладающие внутренней энергией, которую они могут использовать в своих интересах, подчиняются уже другим законам…

— Ага! — весело воскликнул Зотик. — Говорят, когда не было Нейтральной зоны, грабители, убийцы, пираты однозначно сидели в тюрьмах, или парились на Меркурии. Скрыться было некуда; ловили всех через Интерпол. Но появилась Нейтральная Зона, в ней утвердились совершенно другие законы, отличные от законов федераций, и от закона Шариата Южно-Азиатского союза, и для пиратов и воров жизнь стала вполне сносной. Вот только для убийц, неизвестно что хуже; в цивилизованных странах самое худшее, убийца может получить пожизненное, а в Нейтральной зоне живенько головенку скрутят, если не поумерит свой дурной нрав…

Ареф изумленно уставился на Зотика, хотел что-то сказать, но тут его монитор разразился мелодичным сигналом, а Шкипер вкрадчиво произнес:

— Хочу вам напомнить, штурман Ареф, что это конфиденциальная информация, доступ к которой могут иметь лишь управляющие компанией "Бубль-Гум и внуки".

— Считай, что я самый любимый внук, — проворчал Ареф, и, несмотря на вновь нарастающую перегрузку, уткнулся носом в монитор.

Во время т-марша Зотик несколько раз заходил в анабиозный отсек шлюпки, подолгу вглядывался в лицо Терезы; оно было спокойным и умиротворенным, исчезло то нервное внутреннее напряжение из-за которого, видимо, так красиво сияли ее глаза, и играл румянец на щеках. Как ни старался Зотик нагнать на себя злость, ему это не удавалось, а вовсе даже наоборот, ему мучительно жалко было мошенницу, а если уж и совсем откровенно, то ему просто хотелось, чтобы она всегда была с ним. Что с того, что пыталась ограбить? Ну, сумела бы выгрести деньги со счета… Но Корабль перепрограммировать?.. Сомнительно… Да, скорее всего она просто не знала, с кем имела дело.

На вольных астронавтов наложил специфические черты род занятий. А превратное мнение о них у обывателей сформировалось из-за бесчинств мелкой пиратской шушеры, которая промышляла разбоем в окрестностях планет, завоевавших независимость в колониальных войнах. Эти не брезговали ничем; занимались даже шантажом, рэкетом и киднапингом, соперничая с ими же презираемыми гангстерами. Стоило где-нибудь полиции ослабить бдительность, тут же с неба сыпались десантные катера. Из-за слабой боевой выучки, каждый десант или абордаж таких банд заканчивался кровавой вакханалией — потери с обеих сторон бывали максимальные. Вольные астронавты были кровожадными? Но в их среде железным законом было: если не ты, то — тебя. Свидетелей убирали? Так ведь тоже из чувства самосохранения. Пират, попавший на меркурианскую каторгу, больше пяти лет не жил. Если простые преступники на меркурианских рудниках работали в относительно комфортных условиях, даже убийцы, — на постах управления рудничными комплексами, то пиратов использовали исключительно для ремонта и обслуживания эффекторов оных комплексов. Жуткое пекло, радиация, неожиданные прорывы фторсодержащих газов, от которых скафандры высшей защиты вспыхивали бенгальскими огнями. Частенько вольные астронавты проявляли явную трусость? Ну, это как сказать… Иногда случалось так, что предводитель получал возможность оценить ситуацию лишь в последний момент, и вдруг становилось ясно, что десант или абордаж могут закончиться гибелью для пиратов, и тогда шайка мгновенно обращалась в бегство. Так что, это была всего лишь осторожность, воспитанная годами одиночных рейдов в ненаселенных областях Галактики, когда помощи ждать неоткуда.

Совсем иное дело вольный астронавт, занимающий место на вершине иерархической пирамиды; это и знающий военачальник, и ученый, довольно компетентный во всяких космологических, астрономических и астрофизических науках, а по части драки, равным ему может быть только равный. Обычно пиратская элита избегала мелких авантюрных стычек с федералами; проворачивая крупные дела, старалась произвести как можно меньше шуму. Вольный астронавт, капитан «Призрака», с выдрессированным экипажем, с абордажной командой и десантным отрядом, способными тягаться со спецназами обеих федераций, если его по-настоящему «достать», мог вынырнуть из т-состояния вблизи планеты, администрация которой его обидела, выпустить девятку десантных катеров, пока силы противокосмической обороны не пришли в себя после встряски, вызванной экстренным торможением мощного звездолета, разом накрыть главные хранилища ценностей, а по пути подавить противокосмическую оборону, принять орбитальные баржи, и пока колониальная пехота разворачивается в боевые порядки, дочиста ограбить хранилища, и без помех вывезти с планеты награбленное еще до подхода патрульного крейсера.

Спецслужбы всех стран прекрасно знали в лицо всех капитанов и старших офицеров, принадлежащих к пиратской элите, но знание это ничего не давало. Настоящие пираты умели прятать концы в воду. Когда Зотик испрашивал вид на жительство, у правительственных чиновников Австрии не нашлось оснований отказать ему. Но и давать вид на жительство они упорно не желали. Поэтому пришлось "дать на лапу" не малую сумму в галларах. Что поделаешь, еще бывший профессор истории, в экипаже пиратского судна командовавший десантным отрядом, как-то во время вахты рассказал Зотику, что еще в древнем Китае чиновникам за взятки полагалось отрубление то ли руки, то ли головы, то ли всего вместе, а все равно брали. Нынешним чиновникам за взятки полагается всего лишь десятилетняя каторга на Меркурии, с хорошим заработком, даже без конфискации — так чего ж не брать?..

Преисполнившись гордости от сознания своей неуязвимости, Зотик, наконец, решил стать предельно великодушным; потрясти м-ра М с помощью показаний Терезы, а потом отпустить несчастную.

Помня о модуле, полном контрабанды, Зотик не повел Корабль к терминалам технической станции компании «Локхид», где его корабль обслужили бы бесплатно по гарантийному талону, а завернул к своему старому знакомому, держащему станцию техобслуживания на лунной орбите.

Станция представляла собой невероятное нагромождение блоков, модулей и всякого рода конструкций, предназначенных для технического осмотра, ремонта и заправки межзвездных кораблей. Она переходила по наследству в роду Сидоровых. Дальний предок нынешнего владельца чем-то отличился еще на заре освоения ближнего космоса, и вместо того, чтобы принять правительственную премию, попросил передать ему в частное владение вспомогательную заправочную станцию на лунной орбите. К тому времени станция уже никому не была нужна, и ее преспокойно передали в частное владение. Кажется, тот Сидоров и был первым человеком, заимевшим частную собственность в космосе. Ему предрекали скорое разорение, но он нашел спонсоров, и вскоре смонтировал на станции роскошный ресторан с игорным залом. Богатейшие воротилы Земли считали своим долгом регулярно посещать этот ресторан. И было на что тратить деньги! Кроме великолепной кухни, через широкие окна открывался великолепный вид на плывущую внизу лунную поверхность, а над головой сияла во всем великолепии красавица Земля.

Когда в частной собственности появились космические яхты, грузовые и пассажирские корабли, род Сидоровых начал богатеть с неимоверной быстротой. Станция начала разрастаться за счет пристыковки к ней все новых и новых модулей. И сейчас, где-то в путанице переходов, скрывается первый модуль, превращенный Сидоровыми в семейный музей. Туда водят на экскурсии лишь самых близких друзей.

Поток клиентов не ослабевал никогда. Кроме некоторых услуг, за которые на Земле можно огрести кучу неприятностей от полиции и прессы, была еще в ресторане Сидорова экзотика дальнего космоса. В ресторане постоянно пьянствовала и обжиралась команда какого-нибудь пиратского корабля, а если у них еще и денежки водились, то для какого-нибудь плейбоя верхом блаженства могло стать, ввернуть где-нибудь в изысканном обществе: — "А знаете, я ж у Беззубого Жана пару галларов в покер выиграл, а потом мы с ним в ресторане…"

Пираты знали, если попадешь в полосу неудач, если не на что будет отремонтировать корабль, закупить припасы, обратись к господину Сидорову и корабль будет отремонтирован, реакторы заряжены, в трюмы загружены припасы. А всего-то и надо, в течение пары месяцев есть, и пить в ресторане, да рассказывать всякие космические байки богатым бездельникам, прилетающим с Земли в поисках новых ощущений. Разумеется, было весьма тяжелое для пирата условие: придерживать и по мере сил обуздывать свой пиратский нрав. Зарезать или убить кого?.. Ни, ни… Разве что нос расквасить, или пару зубов вышибить, для полноты впечатлений, так сказать.

Пока причальные фермы гасили колебания многотонного Корабля, да пока к адмиральскому люку придвигалась гармошка переходного коридора, Зотик осматривал многочисленные причалы. Сегодня здесь было довольно пустынно; у пассажирского причала висел орбитальный модуль на сто мест, к самому дальнему причалу прилепилась хищная туша пиратского «Призрака», переделанного из коммивояжерского «Дракона», надо сказать, основательно изъеденная и потрепанная дальним космосом. У личного причала г-на Сидорова висела его яхта, в обводах которой явственно просматривались обводы фрегата космических сил Западной федерации, к тому же весьма не древней модели. Боевая палуба, правда, была несуразно огромной, что, впрочем, не портило впечатления, из-за того, что там запросто могли поместиться четверка планетарных штурмовиков и шестерка планетарных истребителей.

На Земле господин Сидоров считался весьма респектабельным господином. Правда, друзья думали, что он очень любит путешествовать, потому как по шесть месяцев в году он отсутствовал в своем роскошном кабинете, а у причала отсутствовала его яхта. Лишь немногие капитаны-вольные астронавты знали, что г-н Сидоров по привычке проворачивает кое-какие темные дела в различных областях обжитой зоны Галактики. А привычка эта осталась у него еще с молодых лет, когда он под прозвищем Мешок Апперкотов командовал пиратским кораблем. Он был младшим сыном в семье, и наследство ему не светило, вот и ушел в вольные астронавты. А потом фортуна повернулась к нему другим боком, и пришлось занять не предназначавшееся для него место.

Впрочем, в роду Сидоровых были не только пираты, астронавты и бизнесмены. Был депутат российского парламента, были члены правительства, министры, был даже один член конгресса Восточной федерации, когда она была еще конфедерацией. Он-то как раз и добился, а может, попросту купил, право экстерриториальности для своего родового владения. Так что, хоть Сидоровы и считались поданными России, но и как бы имели собственное государство.

Сам господин Сидоров вышел встречать Зотика. После салуна Грелли, ресторан "у Сидорова", был вторым местом, где Зотик отсиживался между рейдами. Здесь было спокойно и безопасно, потому как у г-на Сидорова была великолепно вышколенная служба безопасности в силу того, что он терпеть не мог всяких разборок, стрельбы и дуэлей на своей территории. Сам при этом не отличался голубиной кротостью, однако и он никого не вызывал на поединок в своих владениях, предпочитал разбираться на нейтральной территории.

С гривой седых волос, высокий, широкоплечий, в смокинге, с гаванской сигарой в зубах, г-н Сидоров был невыносимо величественен. Сделав навстречу Зотику положенные три шага, которые он делал только навстречу самым уважаемым клиентам, г-н Сидоров подождал, пока Зотик приблизится, протянул ему для пожатия руки. Захватив ладонь Зотика одной рукой, и прикрыв другой ладонью, размерами с лопату, г-н Сидоров, светясь улыбкой, собравшей лучики мелких морщинок на обожженном космическим загаром лице, осведомился:

— Дружище Зотик, где ж ты пропадал целый год? Я уж грешным делом подумал, что ты сложил свою буйную головушку. Эти твои постоянные ссоры с самыми крутыми капитанами добром никак не могут кончиться… — г-н Сидоров осуждающе покачал головой, но тут же смущенно потупился, и поспешно проговорил: — О, прости! Ради Вселенной, прости. Я как-то не сообразил… Ведь ты прибыл на корабле суперкласса… А поскольку ты вышел первым, то получается, что ты — капитан?!

— Ага, дружище! — беззаботно воскликнул Зотик, фамильярно хлопая г-на Сидорова по плечу, чего он ни за что не позволил бы себе раньше. — Я капитан и владелец этого чуда техники.

Г-н Сидоров потрясенно молчал. Зотик не выдержал, и нетерпеливо притопывая ногами, воскликнул:

— Дружище! Что же ты маринуешь нас здесь?! Мне не терпится засесть в твоем роскошном кабаке, потому как до тошноты надоела корабельная еда!

— Ты сказал — нас? Где ж твои старшие офицеры?

Ареф, задержавшийся на Корабле, выбежал вприпрыжку из переходной камеры. Увидев г-на Сидорова, восторженно вскричал:

— Ба, настоящий метрдотель! Как в кино…

Лицо г-на Сидорова надменно вытянулось, левый уголок рта пополз книзу, но Зотик предотвратил взрыв:

— Познакомься, это мой любимый дядюшка — Ареф.

— Г-н Сидоров замер, колюче уставясь на Арефа. Казалось, его взгляд, как хирургическими иглами, то тут то, там вонзаясь в тело Арефа, берет пробы крови, лимфы и тканей. Привыкший замечать и анализировать каждую мелочь Зотик замер, в свою очередь, ощупывая лицо Сидорова изучающим взглядом. Но тот быстро справился с собой, радушно заулыбался:

— А-а… Ареф! Так вот ты какой вырос! А ведь я неплохо знал твою мамочку. Да-с, оч-чень даже неплохо… — повторил он многозначительно, но тут же спохватился: — Идемте, идемте скорее! Я вас угощу великолепным обедом за ради встречи…

— Нет, погоди! — Зотик ухватил г-на Сидорова за рукав элегантного смокинга. — Ты почему никогда не говорил, что знаком с моей бабушкой?

Г-н Сидоров явно смутился, но тут же попытался сделать хорошую мину при плохой игре:

— Да она ж частенько сюда прилетала развлечься! А я до сегодняшнего дня не знал, чей ты внук…

Зотик еще пару секунд посверлил его пытливым взглядом, но г-н Сидоров открыто встречал его взгляд, простецки улыбаясь. Зотик отпустил его и в задумчивости зашагал по коридору.

Была у Зотика и еще одна причина для посещения г-на Сидорова. Кроме пиратских баек за роскошно сервированными столами главного зала, тут еще заключались крупные незаконные сделки, но только в тихих кабинетах, защищенных непроницаемыми для глаз и ушей силовыми экранами. Здесь можно было без помех обсудить все детали сделки, не боясь любопытства конкурентов и представителей Закона.

Пока белый, как айсберг с планеты Эдем, официант сервировал столик, Зотик подсел к терминалу телекса, стоящего в углу зала за ажурной перегородкой. Прикинув время отправления с Земли пассажирских модулей, Зотик решил назначить свидание с торговцем инопланетным антиквариатом на четырнадцать часов следующего дня, в кабинете номер девять, который должен будет заказать сам торговец. Сунув в щель терминала магнитную карточку, Зотик зашифровал послание, в конце подставил цифровой код-пароль, и отправил неведомому абоненту. После чего, в предвкушении знатной добычи, направился к уже сервированному столу.

Когда Зотик прикинул в галларах стоимость груза прогрессорского модуля, у него, наконец, перестали мельтешить в глазах кровавые мальчики. По самым скромным подсчетам в результате его экскурсии на Фал, только от его меча погибло две с половиной тысячи аборигенов. А сколько их погибло в огне, это, весьма приблизительно, могли подсчитать только прогрессоры.

Официант исчез, и сам г-н Сидоров наполнил бокал Зотика золотистым вином. Зотик потянул носом, ощущая до боли знакомый аромат, спросил:

— А себе?..

Г-н Сидоров слегка двинул пальцем, мгновенно появившийся официант с серебряным подносом, сервировал обед и для хозяина.

Зотик поднял бокал до уровня глаз, сказал:

— Не знал, что у тебя подают вино с Фала…

— Естественно… — чуть улыбнулся уголками губ г-н Сидоров. — Раньше оно тебе было не по карману — тысяча галларов кувшинчик…

Выпили, посидели, наслаждаясь ощущениями. К г-ну Сидорову подошел метрдотель, пошептал что-то на ухо и отошел. Принимаясь за фирменный салат, г-н Сидоров как бы между прочим спросил:

— А чего это ты красотку не разбудил? Симпатичная. Если боишься, что сбежит, так зря. Куда ей отсюда деться?

Зотик проворчал:

— И когда ж это ты успел нос сунуть в мой Корабль?

— Ну, дружище! Ты же знаешь, что я не проявляю праздного любопытства. Ты прилетел издалека, и сам попросил меня провести профилактический осмотр корабля. Вот я и послал техников.

— Что-то не припомню… — хмуро обронил Зотик.

— Я же не любопытствую, что находится в грузовом модуле… — г-н Сидоров тут же сменил тон на игривый. — Если ты держишь красотку в замороженном виде, это твое личное дело. Однако я бы ее на твоем месте все же разморозил.

— Ага, разморозил… А завтра утром обнаружишь, что твой сейф пуст, и корабль у причала отсутствует…

Г-н Сидоров приподнял брови:

— Что, такая серьезная девочка? Ну, я тебе скажу, на сей раз нарвалась… Она что, не знала, с кем дело имела?

— Похоже… — лаконично обронил Зотик, подбирая вилкой остатки салата с тарелки.

— Я могу своей охране объявить усиленный режим… — искательно предложил г-н Сидоров.

Ареф, уже поглощавший ароматный шашлык из телячьей вырезки, подал голос:

— Мне кажется, это самая подходящая судьба для нее; обслуживать клиентов в тайных нумерах господина Сидорова.

Зотик вскинул голову, собираясь наорать на Арефа, но тут натолкнулся на тяжелый, пытливый взгляд г-на Сидорова, и почему-то мгновенно увял, равнодушно пожал плечами:

— Ладно, пошли своего фельдшера, пусть притащит ее. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал…

— У меня не фельдшер, а дипломированный врач! — обиженным тоном сказал г-н Сидоров. — Посидим, подождем с переменой блюд…

Достав из кармана коммуникатор, г-н Сидоров бросил в него несколько слов. После чего разлил вино по бокалам. Прищурившись, принялся разглядывать на свет слегка опалесцирующую целебную жидкость. Спросил, как бы между прочим:

— А дядюшка Ареф давно таким прытким стал?

— Да ладно… — Ареф нисколько не смутился. — Все богачи на Земле знают, что у вас тут нумера с девочками. И в газетах, и во всемирной сети скандальные статьи проскакивали всяких писак, побывавших тут под видом клиентов. В федерациях-то можно здорово нарваться, таскаясь по тайным борделям, а у вас тут экстерриториальность, никакой полиции, и, говорят, самая лучшая служба безопасности, на фоне бережного отношения к клиентам. Короче, еще один рассадник беззакония над самыми головами федераций…

Г-н Сидоров молчал, неторопливо попивая вино, с любопытством разглядывая Арефа. Наконец появилась Тереза, волочась на плече охранника, еле перебирая ногами. Врач разбудил ее по сокращенному графику за пять минут. Встрепанная, злая, с онемевшими руками и ногами, она походила на фурию. Г-н Сидоров двинул бровью, упирающуюся Терезу уволокли в боковую дверь, скрытую за стеной экзотических растений.

Г-н Сидоров игриво поглядел на Зотика:

— Брильянт! Дикий не ограненный камень! Ее бы в достойную оправу… — он мечтательно прикрыл глаза.

— Ага… В оправу, в виде твоего кабака… — Зотик вперился мрачным взглядом в тяжелую челюсть г-на Сидорова, с непреходящим наслаждением ощущая твердый, теплый, надежный лучевой меч в заднем кармане брюк.

— Оно конечно, дружба дружбой, но женщина любую дружбу может в три минуты развалить…

Тереза появилась из-за перегородки ровно через десять минут, причесанная, вымытая, в меру подкрашенная. Вместо заляпанного грязью охотничьего комбинезона на ней было умопомрачительное платье, подчеркивающее каждую выпуклость и каждую впадинку великолепной фигуры. Видимо доктор ей вколол неплохие стимуляторы, к столу она приближалась на своих ногах, к тому же справилась с собой, и слегка высокомерно и снисходительно улыбалась. Какие бы коварные замыслы ни роились в симпатичной рыжеволосой голове, она намеревалась поесть. Зотик по себе знал, как зверски хочется есть, после спартанской анабиозной ванны шлюпки. Это в корабельном анабиозном отсеке можно шиковать; там есть и системы добавочного питания аминокислотным концентратом. Эти системы были довольно громоздкими, поэтому на всякие мелкие суда их не устанавливали.

Пока Зотик сидел и как идиот разглядывал красотку, отвесив челюсть до своей тарелки, г-н Сидоров вскочил, кинулся ей навстречу, мгновенно завладел ее рукой, весьма умело и галантно поцеловал, и, как король королеву, повел к столу, где уже стоял четвертый обеденный прибор. Г-н Сидоров весьма изящно отодвинул стул, усаживая Терезу. Не успел он сесть на свое место, как появился официант, будто из пола пророс, и наполнил бокалы бесценным вином с Фала.

— За нашу прекрасную даму, самую яркую звезду Галактики! — провозгласил г-н Сидоров, вставая и высоко поднимая бокал.

Зотик испытывал мучительную неловкость. Чтобы поддержать игру, ему, конечно же, следовало встать тоже, но в нем медленно закипала злость: ведь с этой холеной, высокомерной великосветской дамой, которой целует ручки один из авторитетов братства вольных астронавтов, и весьма влиятельный бизнесмен Восточной федерации, он, пират Зотик, знаком в буквальном смысле на ощупь. Он впервые сознательно про себя назвал себя пиратом, испытав при этом мстительное удовольствие.

Пригубив вино, Тереза и бровью не повела, будто каждый день пила вино стоимостью в тысячу галларов кувшинчик.

По привычке Зотик взглядом держал под контролем весь огромный зал ресторана. Занятых столиков было мало, и среди респектабельной публики можно было легко распознать пиратов, исполняющих в настоящий момент роль массовиков-затейников, по колоритной внешности. Чтобы поддерживать имидж, простые пираты щеголяли в самых невероятных костюмах, зачастую составленных из предметов туалета разных цивилизаций. Был даже один в костюме дворянина с Валькирии. Первое время пираты на Зотика особого внимания не обращали; так, бросили несколько любопытных взглядов. Как-никак интересно, что за тип с самим хозяином пирует? Да и знакомых среди них Зотик что-то не углядел. Они продолжали создавать "космический колорит", вольготно расположившись за столами чужих компаний. Но вдруг все изменилось; сидевший в уголке за скромным столиком вожак, и долго изучавший пытливым взглядом Зотика, подал какой-то знак. Этого капитана Зотик тоже не знал, видимо он был из тех, кто промышлял у независимых планет, либо из тех несчастных неудачников, которые грабят других лишь бы для того, чтобы на награбленное снарядить корабль, и уйти в многолетний рейд в неисследованные области Галактики на поиски "платиновой мечты".

Сгрудившись у столика вожака, пираты о чем-то разговаривали, бросая на Зотика угрюмые взгляды. Зотик навострил уши, пытаясь уловить хоть какие-то отрывки реплик, чему вдобавок здорово мешала вдруг вспыхнувшая перепалка между Терезой и Арефом.

Тереза мгновенно потеряла весь лоск великосветской дамы, превратившись в сварливую и склочную девчонку. Ареф кого хочешь, мог вывести из себя…

Наконец пираты о чем-то договорились, и к столику респектабельной компании двинулась целая делегация, капитан при этом остался сидеть. Вожаком пиратской делегации оказался верзила почти семи футов ростом и весом под триста фунтов, с нахлобученным на голову шлемом из черепа трехрога, каким-то образом вывезенным с планеты Сады Господни. В таких шлемах жрецы по великим праздникам, которых в году было не менее сотни, приносили в жертву богам самых красивых и упитанных своих сородичей, в основном мужчин, которых племя, совершив положенные пляски и песнопения, потом благоговейно съедало во славу своих богов. Даже без сертификата любой коллекционер отвалит тысяч десять галларов за подобный сувенирчик.

Обладатель шлема навис над столом и прорычал гулким басом:

— Иван Ильич, вы, возможно, не знаете, но этот человек больше не имеет статуса старшего офицера и вольного астронавта. Да и никто не знает, был ли он вообще вольным астронавтом? С подобными ссученными выродками мы не можем сидеть в одном ресторане.

— Так в чем же дело?! — лучезарно заулыбался Зотик. — Вон выход, и валите отсюда…

— Послушайте, любезный, — очень вежливо заговорил г-н Сидоров, — с каких это пор всякая мелкая шушера лезет к столу старших офицеров без приглашения? Тем более, когда эти старшие офицеры являются капитанами кораблей, и сидят в обществе дамы. В Нейтральной зоне, в каком-нибудь притоне, вы бы себе этого не позволили; там враз можно получить нож меж ребер, или разряд промеж глаз. Я бы мог позвать своих людей, и вышвырнуть вас отсюда, но я сделаю иначе… Не зря же меня зовут Мешок Апперкотов.

Г-н Сидоров не торопясь встал, отодвинул стул и провел классический апперкот обладателю шлема. Тот даже ничего предпринять не успел, так все быстро произошло. У верзилы подкосились ноги, он медленно сел на пол, а потом, как тряпичная кукла, которые так любят шить зимними или дождливыми вечерами девочки в отсталых колониях, опрокинулся навзничь.

В разных концах зала раздались аплодисменты. Г-н Сидоров по-гусарски поклонился Терезе и сел на свое место. Она смотрела на него загоревшимися глазами и весело хлопала в ладоши. Душу Зотика быстро заполняла какая-то неведомая ему раньше тяжелая, вязкая злоба. Он знал веселый и бесшабашный боевой транс, но такого в себе даже не предполагал. Он уже мысленно прикинул, как, не вставая со стула, крутнется, пронося левую ногу над столом, над блюдами, и она, как бы мимоходом, точнехонько придется прямо под ухо склонившегося к столу, и что-то в полголоса говорившего Терезе, г-на Сидорова. Но Зотик тут же устыдился, ссориться с г-ном Сидоровым ему было вовсе ни к чему.

Капитан пиратов решительным шагом направлялся к месту действия. Зотик слегка отодвинул стул, намереваясь применить классический "бой волка". Когда боец бросается на ближайшего противника, молниеносно сбивает его с ног и, не заботясь о том, поражен противник или нет, кидается на следующего. Главное, не позволить врагам сжать круг.

Однако капитан пиратов остановился за два шага от столика, учтиво поклонился г-ну Сидорову, после чего произнес:

— Иван Ильич, покорно прошу извинить мой неотесанный экипаж; одичали, знаете ли, годами в тесных помещениях… И женщины… Одна на десятерых, и то дикарки из биотронов… — и, обращаясь к Зотику: — А вы милейший, будьте любезны, через двенадцать часов прибыть в точку с координатами: двести тридцать два экваториальных градуса, семнадцать градусов верхней долготы.

В переводе с пиратской системы обозначения координат, на общепринятую, это означало место где-то в поясе астероидов. И чтоб успеть долететь туда за двенадцать часов, надо было стартовать немедленно, и мчаться с ускорением не менее чем в двадцать жэ.

Однако Зотик радостно заулыбался:

— Ага! Надо полагать, это вызов на дуэль? Значит, выбор оружия за мной? — и он недобро прищурился, меряя капитана взглядом.

Зотик чувствовал себя превосходно; серьезные люди за него не берутся, а вовсе даже наоборот, вроде бы за него. А со всякой мелочью можно не церемониться. Тем более что никто не знает про связку истребителей на боевой палубе его Корабля. Этот несчастный капитан узнает слишком поздно и уже никому не расскажет. Но тут Зотик вспомнил, что завтра у него в два часа по полудни встреча с покупателем контрабанды с Фала, а потом надо будет срочно мчаться к м-ру М. А после наглой пиратской дуэли, да еще с применением нешуточной боевой техники в области, объявленной Конвенцией областью нулевой военной активности… Короче говоря, сразу же после драки Зотику придется иметь дело как минимум с тремя патрульными крейсерами, тремя канонерками и девятью эсминцами. Разумеется, в интернациональном отряде, патрулирующем Солнечную систему в целях поддержания законности и порядка, не хватало одного крейсера, одной канонерки и трех эсминцев. Нейтральная зона Конвенцию подписала, но по своему обыкновению ничего не доводить до конца, свою долю кораблей послать в интернациональный отряд забыла. Вернее, не то чтобы забыла, у Нейтральной зоны просто не было регулярного военного флота. Зато, в случае угрозы матери-кормилице, в районе Земли практически мгновенно мог собраться флот вольных астронавтов, по численности боевых единиц превосходящий флоты обеих федераций и Южно-Азиатского союза вместе взятые. Естественно, что боеспособность этакого флота весьма невысока, но в возникшей заварухе, в толчее, среди беспорядочных залпов бризантных орудий, и неведомо куда летящих торпед с детонаторами Звездного огня, всей Солнечной системе может не поздоровиться.

Зотик лихорадочно искал выход, но капитан пиратов избрал беспроигрышный вариант. Неожиданно на помощь Зотику пришел г-н Сидоров. Голосом, от которого, казалось, температура всего окружающего опустилась до абсолютного нуля, г-н Сидоров проговорил:

— Милейший, как вы посмели в моем доме, моего гостя вызвать на дуэль?

— Да, но Закон…

— Послушайте, любезный, если вы имеете в виду Закон Нейтральной зоны, то для меня, а равно и капитана Зотика, вообще законы еще не писаны. Я сейчас велю вас вышвырнуть вместе с вашими головорезами, и забыть навсегда дорогу в мой ресторан.

Пиратский капитан побелел от ярости. Само по себе обращение «любезный», было оскорблением. Его экипаж изготовился к броску.

— Ну-ну… — усмехаясь, поощрил их г-н Сидоров, — вы уже прикинули, что в четыре раза превосходите по численности мою службу безопасности и экипаж моей яхты… Надеюсь, вы не думаете, что я буду стоять в сторонке? А еще капитан Зотик? Хоть вы и не видели его в драке, но, должно быть, наслышаны о нем?.. Так что, у вас никаких шансов, перевес сил на нашей стороне.

Тут Зотик обнаружил, что Терезы за столом нет. Вовсю пользуясь заварухой, Ареф обставил весь свой край стола безалкогольными напитками, безумно дорогими, и настолько экзотическими, что кроме как в заведении г-на Сидорова попробовать их вблизи Земли и на самой Земле, было негде.

— Куда Тереза делась? — спросил Зотик у Арефа.

— По-моему, в туалет пошла… — мотнул Ареф головой в сторону ажурной перегородки.

— Там не туалет, там же телекс…

Зотик вскочил и кинулся к перегородке. Пираты, уже готовые отступить, не сообразив, что к чему, на всякий случай выхватили ножи и ринулись в драку; половина кинулась вслед за Зотиком, половина — на г-на Сидорова. По пути к перегородке Зотик на секунду остановился и уложил двух самых шустрых пиратов, которые его было догнали. Тут он заметил, что со всех концов ресторанного зала сбегаются проворные люди в смокингах, а также и в белых куртках официантов, на ходу доставая парализаторы. Влетев за перегородку, Зотик тут же увидел Терезу, с милой улыбкой поворачивающуюся к нему от телекса.

— Я всего лишь хотела позвонить… — произнесла она.

— Кому это, интересно?.. — проворчал Зотик, ощупывая ее взглядом. Но ничего, кроме вилки, которую Тереза прятала в левой руке, прижав кончиками пальцев к запястью, не заметил. Хмуро проговорил: — Пошли к столу. Некому тебе пока звонить. И не вздумай тыкать в меня вилкой, а не то я опять засуну тебя в анабиозную камеру.

Небрежно поигрывая вилкой, покачивая бедрами, Тереза пошла к столу, презрительно бросив через плечо:

— Подумаешь, цербер… Позвонить нельзя… Кому надо, меня и так уже разыскивают…

Официанты споро убирали из зала парализованных пиратов, собирали разбросанные ножи. Немногочисленные посетители были в полном восторге; как же, присутствовали при самой настоящей пиратской разборке, воспоминаний на всю оставшуюся жизнь, в скучных буднях благоустроенной Земли. Увидев Терезу, г-н Сидоров ринулся к ней, галантно предлагая руку, закричал:

— Господа! Сегодня программа меняется! Вечер начинается прямо сейчас! Варьете на подиум!..

Дальше вечер превратился для Зотика в форменный кошмар; Тереза его в упор не видела, и всячески игнорировала. Она напропалую занималась совращением г-на Сидорова, и, надо сказать, делала это весьма умело. А того распарило так, что он стал похож на петуха. В последнее время у среднего класса в моду вошло во дворах своих коттеджей держать стаю разноцветных кур, во главе с ярким, надменным петухом. Чем ярче была его окраска, тем он больше ценился. Ну, и голос, разумеется, тоже учитывался…

Видя такое состояние г-на Сидорова, Зотик поостерегся хватать Терезу в охапку и тащить в анабиозную камеру. Он плюнул с досады, а поскольку среди публики не было ни единой молодой дамы в его вкусе, то Зотику ничего не оставалось, как идти спать в гостиничный номер. Правда, в зале был целый цветник «дам» по прейскуранту, но Зотик принципиально не пользовался их услугами, справедливо полагая, что его внешность дает ему право женщинам не платить. Он лишь злорадно подумал, что оставленный без присмотра Ареф, Бог даст, чего-нибудь натворит.

Зотик долго не мог уснуть. Может быть из-за непривычности обстановки? В широком окне плыла поверхность Луны, изъеденная кратерами, светясь пепельным светом, а в другом окне висела Земля. Номер люкс, как догадался Зотик. В других номерах, что-нибудь одно; либо Луна, либо Земля. В кораблях, как известно, иллюминаторов нет. Не нужны они там, и толку никакого, и вредны несказанно — ослабляют корпус. В старых кораблях непременно вылетали в момент т-скачка. Когда Зотик, наконец, уснул, то и дело просыпался от видений красотки Терезы в объятиях старого пирата, космического волка и гнусного барыги-кабатчика г-на Сидорова.

А ночью его разбудил въяве стоящий у постели сам г-н Сидоров. Возбужденный, взвинченный до предела, он горячечным шепотом зашептал:

— Зотик, если ты мне друг, продай мне ее… Продай, а?.. Любую цену… Половинную долю в деле…

— Ты что, совсем с ума спрыгнул, старый идиот?! — заорал Зотик вне себя, но тут же успокоился и на полтона ниже продолжал: — Послушай, Иван Ильич, если я с ней попаду в Нейтральную зону, стоит ей крикнуть при двух свидетелях, что она просит убежища, и все, никакая она больше не пленница. И потом, у тебя ведь жена, дети взрослые внуки… Первое, что Тереза сделает, это устроит тебе развод с женой, даже если ты сам этого не пожелаешь. Ну, а по брачному договору, когда все разделят между детьми и внуками, сколько тебе останется?.. А главное, придется продать с аукциона это твое родовое владение. А потом, эта маленькая помесь дикой кошки со змеей, обчистит тебя и задаст деру… Ты, конечно, ее изловишь, и продашь в какой-нибудь гарем Южно-Азиатского союза, но своего состояния и положения уже не вернешь. Придется тебе на старости лет опять ходить в пиратские рейды…

— Ну и плевать! — упрямо мотнул седой породистой головой г-н Сидоров. — Ради одной ночи с такой… Ты правильно сказал: помесь дикой кошки со змеей… Впервые в жизни попалась женщина по мне…

— А во-вторых, — спокойно добавил Зотик, — я не торгую пленниками. Я ж не мелкая шваль, промышляющая рэкетом и киднапингом… Имидж, есть имидж… Ты мне друг, но если эта змея тебе дороже, ты можешь вызвать меня на поединок…

— Зотик, ты мне тоже друг, и ты мне можешь ее подарить!

— Знаешь что!.. — снова не выдержав, рявкнул Зотик. — Лучше я убью тебя в поединке, чем увижу, как ты пустишь по ветру состояние, которое твои предки собирали по крупицам. Я лучше своими руками распылю тебя на атомы, чем увижу в каком-нибудь притоне, разоренного, с разбитым сердцем, спившегося, и вдобавок ставшего всеобщим посмешищем!..

Г-н Сидоров вдруг бухнулся на колени, сунулся лицом к лицу Зотика, и шлепая расслабившимися, расслюнявившимися губами, заблажил:

— Зотик, Зотик! Отдай мне ее! Отдай… Тут все твое будет… Я все отдам…

Из глаз его полились слезы. Зотик приподнялся на постели и отвесил г-ну Сидорову звонкую пощечину. Тот сел на пол, но вопреки ожиданиям Зотика, безумие окончательно заволокло глаза его тьмой.

— Мне?!. По морде?!. — как бы не веря, тихонько прошептал он.

Зотик вскочил с постели, и, как бойцовый петух, перебрав ногами, заорал, примериваясь въехать стопой под ухо сидящему на полу г-ну Сидорову:

— Ага! Щас еще и по ушам напинаю!..

Сидоров вдруг ловко опрокинулся назад, взбрыкнул ногами, и вот он уже стоит в боксерской стойке, и поверх огромного костистого кулака сторожит малейшее движение Зотика враз захолодевшим взглядом.

— Ну, правильно! — с облегчением вскричал Зотик. — Психическая раскачка. Эк, в какую амплитуду она тебя вогнала…

Тут ему пришлось уворачиваться от серии боксерских ударов. Такого ему не приходилось испытывать ни в одной драке. Ощущения были точь-в-точь такими же, какие он испытывал, попав на десантном катере в торнадо, которые гуляют над раскаленными бешеным солнцем экваториальными каменистыми пустынями единственного гигантского материка Планеты Бурь. Кошмарное сочетание: один край материка омывает холодное арктическое течение, другой — не менее холодное антарктическое. На границе холодного океанического воздуха и горячего материкового образуются такие вихри… Зотик нигде и никогда не видел подобных бурь и ураганов. Там даже растительность по-своему приспосабливалась к бурям; деревья стелились по земле, и каждая ветвь вцеплялась корнями в землю. А все животные жили исключительно в норах, и при приближении очередного урагана стремглав мчались в свое убежище. Одни птицы, похоже, обожали ураганы; с дикими криками кидались в воздушные вихри и неслись вместе с ураганом, куда глаза глядят.

Зотику чудом удалось избежать стальных кулаков, и он даже сумел, сам не поняв, каким образом, приостановить натиск г-на Сидорова; вроде бы жестко ткнув ему коленом в пах, в чем, однако, не был уверен. Зотик начал контролировать бой лишь с того момента, когда, уйдя в сторону от неприцельного хука слева, изловчился зацепить кулаком чугунную челюсть старого вояки. На того, впрочем, это не произвело ни малейшего впечатления, если не считать, что он стал немножко осторожнее. В глазах его продолжала колыхаться темная водица безумия.

Они уже несколько минут кружили по комнате, время от времени обмениваясь ударами. Это был как раз тот случай, про который говорят: "нашла коса камень". Все атаки Зотика г-н Сидоров встречал либо молниеносными боксерскими контратаками, либо ловко уходил и уворачивался. А Зотик в ответ на атаки г-на Сидорова, уходил с линии атаки, подныривал под удары, подсекал ступни и подбивал колени, виртуозно исполняя древний русский танец "в присядку". Входить в боевой транс Зотику очень уж не хотелось; с таким бойцом как г-н Сидоров, простая драка превратилась бы в смертельную схватку.

Все таки возраст взял свое, а может и выпитое вино; минут через пятнадцать после очередной атаки Зотика, г-н Сидоров слишком промедлил с контратакой, и Зотик, виртуозно превратив отход в молниеносную атаку, от души саданул г-на Сидорова по чугунной челюсти, да так, что руку заломило. Г-н Сидоров сел на пол, несколько раз моргнул, потряс головой, и совершенно спокойным голосом осведомился:

— Эй, Зотик, а чего это ты меня по морде лупишь?

— Ты первый начал… — пробурчал Зотик, настороженно поглядывая на старого пирата и массируя ушибленную кисть руки.

— Ну да, мне приснилось, будто я у тебя что-то просил… Потом ты меня ка-ак ляпнул по физиономии! Ну, знаешь, Зотик…

— Знаю, знаю… А знаешь ли ты, что ты у меня просил?

— Ну, да… — г-н Сидоров смущенно потупился. — Терезу я у тебя просил…

— Во-во… И хотел отдать за нее все состояние…

— О, Вселенная! — простонал г-н Сидоров. — Надеюсь, ты не принял моего предложения?

— Не принял…

— Зотик, дружище! Я тебе по гроб обязан…

— Ну, теперь понимаешь, что это за штучка? Как она тебя, а?.. Еще бы полчаса, и ты со слезами умиления предался бы самобичеванию, а потом сам себя кастрировал.

Г-н Сидоров сокрушенно вздохнул, тяжело поднялся с пола, спросил удрученно:

— Надеюсь, я тебя не очень?..

— Ну да… Размечтался… — самодовольно хохотнул Зотик. — Скажи спасибо, что я тебя, хрыча старого, поберег, не стал увечить…

Г-н Сидоров тяжело вздохнул и промолчал. Зотик принялся одеваться. Г-н Сидоров нерешительно предложил:

— Самое лучшее, что можно сделать, это продать ее в гарем какого-нибудь владыки из Южно-Азиатского союза…

— Ага… Она ж на респектабельнейших курортах промышляла… Прикидываешь, какая у нее выучка?.. Она там, в гареме, всех перебаламутит, владыку возьмет в оборот, через месяц на Земле начнется дестабилизация, а через два — заполыхает Последняя Мировая война.

— Эт, точно… — вздохнул г-н Сидоров. — Может, тогда… ы… — и г-н Сидоров многозначительно повел пальцем вниз, как римлянин на гладиаторском бою.

— Тебе бы только… ы… — Зотик повторил его жест. — Мы сами виноваты… Вернее — ты… Она ж не виновата, что мы ее разморозили. Сами спровоцировали, а потом сами же и… ы?..

— Ну, ладно, ладно… Грех такую красотку на Солнце отправлять, сам понимаю. Да и шуструю к тому же… Ей самое место в Нейтральной зоне… Но, Зотик, ты ж понимаешь, что я не могу больше так рисковать…

— Ничего, двенадцать часов рисковал, еще десять минут порискуешь, — оптимистично протянул Зотик. — Чтобы она перестала быть такой взрывоопасной, ее надо попросту отпустить. Тогда она вновь займется своим любимым делом; снова будет обчищать всяких лохов… вроде тебя… А мне она нужна только затем, чтобы припереть к стенке одного барыгу. Потом — на все шесть сторон…

— Ладно, Зотик, пошли, а то она слишком долго без присмотра…

В ресторанном зале ходил дым коромыслом. Посетителей явно прибавилось. На подиуме отплясывала красочная шеренга милейших девушек, задирая ноги выше головы. Зотик любил этот древний, и редко где демонстрировавшийся танец под названием канкан. Как-то так легко и чутко душа его реагировала на залихватскую музыку, пронзительные взвизги девушек, и дело было вовсе не в том, что они очень высоко задирали ноги…

Отвлекаться на пустяки не пришлось. Тереза танцевала с самым крутым из людей г-на Сидорова, с начальником его абордажной команды. Парочка танцевала в полном одиночестве на пятачке для танцев возле подиума, под музыку канкана нечто медленное и томное, при этом Тереза что-то нашептывала на ухо прокопченному дымом бесчисленных абордажей вояке.

Зотик тихонько проговорил, не поворачивая головы к г-ну Сидорову:

— Внимание. Сейчас у нас будут неприятности. Идем спокойно к твоему столику…

Боковым зрением Зотик четко поймал момент, когда верзила, закаленный в бесчисленных схватках в переходах кораблей, частенько в условиях невесомости, вдруг закинул Терезу себе за спину, и в руке у него появился… Нет, не парализатор — армейский бластер!

Из бластера можно сколько угодно палить среди брони и силовых поглотителей боевого корабля, но в орбитальном ресторане… Зотик понял, еще мгновение — и веселье закончится нешуточной катастрофой. Из-за возникшей паники, при разгерметизации зала ресторана, погибнет не менее девяноста процентов посетителей. Вряд ли у этих элегантных дам в сумочках припасены аварийные коконы.

Как всегда тело Зотика действовало быстрее его мыслей. Бластер еще не успел подняться на линию выстрела, а Зотик уже в броске «поземка» подкатился под ноги ополоумевшего и слегка заторможенного от психической раскачки вояки. Удар ногой снизу в локоть — бластер упал прямо Зотику в руки. Вояка оказался крепким орешком; несмотря на вывихнутую руку, он нацелился ногой Зотику в ухо, и тот еле успел поставить блок локтем. Зато блок получился качественным, как злорадно успел подумать Зотик; нога у верзилы буквально отсохла от боли. Тут, как ураган, налетел г-н Сидоров, и одним ударом кулака поверг на пол своего взбунтовавшегося холопа, после чего яростно развернулся к Терезе, стоящей в сторонке с самым невинным видом.

Зотик мягко скользнул к мошеннице, ловко заломил ей руку. С другого боку ее уже надежно держал г-н Сидоров. И они почти бегом потащили Терезу к причалам. Когда шум и гам ресторана остались позади, Тереза жалобным голосом запричитала:

— Ваня, Ванечка! Неужели ты пойдешь на поводу у этого жлоба, подонка лягавого?! Я с детства мечтала о таком, как ты, элегантном мужчине, занимающим высокое положение в обществе. Как я мечтала порвать навсегда с бандитско-пиратской швалью!.. Как я мечтала стать женой именно такого мужчины… Стать хозяйкой респектабельного дома…

— Ага, уже и Ванечка… — ухмыльнулся Зотик мерзкой ухмылкой. — Он тебе в прадедушки годится… К тому же, он один из ярчайших представителей бандитско-пиратской швали…

Не обращая на него внимания, Тереза принялась что-то нашептывать г-ну Сидорову. Взгляд г-на Сидорова вдруг начал блуждать, сами глаза нехорошо светиться, и он уже начал ослаблять хватку. Зотик понял, что еще немножко, и начнется у него второй раунд со старым пиратом. Изловчившись, он высвободил одну руку и резко стукнул г-на Сидорова кулаком по лбу. Г-н Сидоров дернулся, взгляд его стал осмысленным.

— Зотик! Зотик! — заорал он. — Да это же какая-то Медуза Горгона! На меня даже венерианские колдуны воздействовать не могут…

— Естественно… — ухмыльнулся Зотик. — У тебя же не возникало такого бешеного желания затащить их в постель.

По мере приближения к переходному коридору, Тереза теряла лицо. Она начала упираться, рваться из рук и поносить Зотика самыми черными словами, однако к г-ну Сидорову при этом время от времени поворачивала залитое слезами лицо, и жалобно молила:

— Ваня, Ванечка!.. Я же люблю тебя… Люблю-ю…

Играя желваками на чугунных скулах, г-н Сидоров спросил:

— Куда ее?

— В анабиозный отсек шлюпки, естественно… Не хватало еще ей с комфортом шиковать в корабельном… — мрачно пробурчал Зотик.

Протащить Терезу в узкий люк шлюпки, было, пожалуй, потруднее, чем засунуть дикую кошку в мешок. В конце концов, Зотик обхватил ее поперек туловища, прижав ее руки к бокам, и тут же получил головой по носу. Из глаз брызнули искры, потом потекли слезы. Зотик прижал свою голову к шее Терезы, но она тут же врезала ему каблучком изящной туфельки по голени. Зотик зашипел от боли, но г-н Сидоров уже поймал яростно лягающиеся ножки, зажал их под мышкой, ухмыляясь, погладил точеные коленочки, повел рукой выше, на тугое бедро, изрек глубокомысленно:

— Правильно говорят, что красота всегда смертельно опасна… Но какие ножки… Ай!..

Одна нога вырвалась, и хлестко пришлась г-ну Сидорову прямо по уху. После этого он вцепился в прелестные ножки обеими руками.

В люк они, наконец, пролезли, но засунуть Терезу в саркофаг, казалось совершенно немыслимо. В конце концов, Зотик дотянулся до медицинского шкафа, достал ампулу с сильнодействующим снотворным, прижал ее к шее Терезы и, как она не извивалась, придержал несколько секунд, пока снадобье не всосалось. Однако, несмотря на то, что снадобье должно было подействовать мгновенно, еще добрых две минуты Тереза рвалась и слепо пыталась выползти из саркофага. Зотика, казалось, в самое сердце кольнула неведомая ему прежде жалость. Но он быстро справился с собой. Наконец Тереза успокоилась.

— У-уф-ф… — Зотик включил систему, закрыл крышку, проговорил: — Пожалуй, в настоящей драке она против меня минут пять выстоит…

— Эт, точно… — согласился г-н Сидоров, потирая покрасневшее ухо. — Ладно, пошли спать, — и широко, до хруста, зевнул.

Зотик, хоть уже и выспался, промолчал, потому как всегда был не прочь поспать впрок.

Пока шли по переходам к жилой зоне, г-н Сидоров несколько раз вдруг начинал смеяться, мотая головой. Зотик мрачно косился на него, но помалкивал.

Когда он проснулся, еще долго нежился в мягкой постели. Откуда-то наплывала тихая музыка, в широком окне плыла красавица Земля в белом пеньюаре облаков, как невеста в утро перед свадьбой.

Нет, что ни говори, а г-н Сидоров дело знал: нигде, ни на Земле, ни на курортных планетах, такого не найдешь; кутеж и обжираловка в ресторане, игры по крупному в игорных залах, форменный разврат в нумерах, а потом отдых при пониженной тяжести. Утром — спортзал, бассейны, вибромассаж, сауны, а так же и русская баня для понимающих толк любителей. И много чего еще, о чем можно только догадываться, если нет счета, выражающегося не менее чем восьмизначным числом.

Свежий, полный оптимизма, будто единственный уцелевший после жестокого абордажа, Зотик вышел из спорткомплекса и направился к ресторану. В зале было тихо, пустынно, прохладно, наплывали будоражащие неземные запахи; то ли цветов, то ли женщин. Зотик прошел к своему месту, уже ставшему привычным, уселся за столик. Сейчас же рядом возник отутюженный, выбритый до сияния официант. Зотик пошевелил неопределенно пальцами в воздухе, томно сказал:

— Позавтракать… Чего-нибудь эдакого… легкого, мясного, остренького… И фруктов побольше…

Официант исчез, но уже через пару минут возник в широком кухонном проходе, катя перед собой сервировочную тележку. За ним величественно шествовал г-н Сидоров. Как всегда импозантный и неприступный, будто и не было безумной ночи.

Зотик кивнул на свободный стул:

— Посиди со мной, Иван Ильич.

Г-н Сидоров сел, задумчиво поглядел на Зотика. Официант ловко сервировал стол. Поставил тарелку с ломтем нежнейшей телячьей вырезки, хрустальный запотевший кувшин легкого светлого пива, и посреди стола водрузил огромное блюдо с фруктовым натюрмортом. Посредине возвышался арбуз, а вокруг него теснилась всякая мелочь; от винограда и слив, до каких-то не земных плодов, однако весьма аппетитных на вид.

Вихляясь и мотаясь из стороны в сторону, в зал влетел Ареф. Без долгих раздумий он подбежал к столу и преспокойно плюхнулся на свободный стул, тоном завсегдатая бросил официанту:

— Мне то же самое, только вместо пива — "живой источник Эдема".

Это был фирменный напиток самых дорогих санаториев Эдема, там, кстати, Ареф к нему и пристрастился.

Зотик ядовито осведомился:

— А ты что, считаешь, что теперь должен питаться исключительно в ресторане?.. До совершеннолетия тебе еще далеко. Так что, будь любезен, отправляйся в столовку при гостинице.

Ареф уже набрал в грудь побольше воздуха, видимо намереваясь выдать нечто архи-презрительное и оскорбительное, но тут вмешался г-н Сидоров:

— Зотик, насколько я понимаю, на твоем корабле пассажиров нет?

— Естественно! — с облегчением воскликнул Зотик, не чувствуя подвоха. — Начерта мне разборки с Департаментом межзвездных пассажирских перевозок?

— Ага, — кивнул г-н Сидоров. — Значит, Ареф — член экипажа?

— Ну, да… — Зотик мгновенно понял, что капкан сейчас захлопнется, но увернуться он не успеет.

— Какое кресло на старте занимает Ареф? — продолжал теснить его г-н Сидоров, как Александр Македонский своей железной фалангой персов.

— Кресло штурмана… — упавшим голосом промямлил Зотик, но тут же вскричал: — Не думаешь ли ты, что он, и правда, может считаться штурманом?!

— На корабле, — назидательно выговорил г-н Сидоров, — никто не может «считаться», он лишь может быть только тем, чей статус имеет. И ты это знаешь не хуже меня: Кодекс космических капитанов Нейтральной зоны. Впрочем, он мало чем отличается от кодексов других стран. Так что, коли на старте Ареф занимает кресло штурмана, следовательно, он и есть штурман, то есть старший офицер, и потому имеет все права старшего офицера, включая и право сидеть за одним столом с капитаном, к тому же по правую его руку.

— Да, но Ареф еще не может сам за себя платить!

— Ну и что? Сейчас сюда явится опохмеляться и завтракать целая орава, экипаж «Призрака», они тоже за себя не платят…

Ареф разглядывал Зотика, презрительно оттопырив нижнюю губу, будто тот был чем-то жутко нелепым, вроде венерианского мускусного быка. Официант невозмутимо сервировал стол перед Арефом.

Ареф, наконец, выдал:

— И почему ж это я за себя платить не могу? Мало того, что без меня ты бы не смог выпутаться живым ни из одной переделки, ты ведь так и не оформил надо мной опекунства. А мне мама оставила кое-какой капиталец. Дивидендов с него вполне хватит, чтобы платить за обеды в ресторане. Ладно, если уж на то пошло… На халяву, за твой счет, конечно, было бы лучше…

Ареф вытащил из кармана новенькую кредитную карточку и помахал ею перед носом оторопевшего Зотика.

Дальше завтрак проходил в гнетущем молчании. Г-н Сидоров поднялся и ушел куда-то по своим делам. Позавтракав, Зотик отправился на свой Корабль, провести хотя бы приблизительную ревизию содержимого прогрессорского грузового модуля. До встречи с торговцем оставалось совсем мало времени.

По самым грубым прикидкам денег после реализации груза должно будет хватить и на то, чтобы рассчитаться с м-ром М, и на черный день останется. Мимолетно Зотик пожалел, что обменял груз первого модуля на связку истребителей; что говорить, барыга здорово его обставил, можно было взять и четыре истребителя. Но потом успокоился, зачем ему четыре? Четыре истребителя в бою, управляемые одним пилотом — беспомощная мишень. Не Арефа же сажать пилотом… А парочка истребителей "за голенищем", как говаривали его предки, это всегда лучше десантного катера, даже при его выучке в драках на десантных катерах. Истребитель — он всегда истребитель.

Зотик еще копался среди контейнеров в грузовом модуле, когда в его кармане проскрипел робкий голос Шкипера по коммуникатору:

— Капитан, вас разыскивает посыльный от господина Сидорова.

Зотик не шибко ломал голову над тем, что Шкипер так по-человечьи отреагировал на то, что его уличили в стукачестве. То ли он демонстрировал угрызения совести, то ли чувство вины. Он стал жутко тихим и скромным, больше не лез в разговоры, а приказы выполнял молча, лишь сигнализировал световыми сигналами о выполнении. Пираты, возвращаясь из долгих рейдов в неисследованных областях Галактики, рассказывали и не о таких закидонах своих бортовых компьютеров.

Посыльный топтался у адмиральского люка. Видно было, как ему хочется пролезть внутрь, поглазеть на технические чудеса корабля суперкласса. Однако, получивший разнос от Зотика за то, что техники г-на Сидорова без спросу проникли на Корабль, Шкипер заблокировал люк, и через интерком нудным голосом объяснял, что, мол, капитан сейчас прибудет.

Посыльный долго вел Зотика какими-то узкими переходами, да еще на каждом повороте перегороженными дверями, снабженными замками со сканирующими опознавателями личности. Несколько раз пришлось пролетать круглые помещения, в которых была невесомость. Да и в переходах гравитация колебалась от одной десятой жэ до двух жэ. Зотик сообразил, что находится в самой древней части владений г-на Сидорова. Здесь нет ни гравитронов, ни гравикомпенсаторов, а гравитация создается древним и примитивным способом — путем вращения. Зотик принялся с любопытством осматриваться по сторонам, но ничего особенного не углядел.

Наконец они пришли. Это было помещение без иллюминаторов, с равномерно вогнутым полом от передней переборки до задней. На стенах были смонтированы какие-то древние приборы, жутко глядящие слепыми бельмами дисплеев и индикаторов. Некоторые были разбиты, то ли выстрелами, то ли сильными ударами. Но это ж чем надо шарахнуть, чтобы разбить монитор?! Посреди помещения стояла большая клетка; эдак метра три на четыре, собранная из толстых прутьев стали Гатфильда, которую чем больше пилишь, тем прочнее она становится. Судя по призрачному сиянию, прутья клетки еще служили излучателями силового поля. Короче говоря, та еще клеточка. Имей хоть полный набор современного взломщика, черта с два выберешься. Посреди клетки прямо на полу сидело трое людей, комплекциями похожих на венерианских лесорубов. Однако от последних они отличались выражениями лиц. У вененрианских лесорубов весьма благообразные, просветленные лица, видимо из-за постоянной готовности к смерти. Эти же, в клетке, смахивали на волков, застигнутых на месте преступления. Так же кидали по сторонам злобно-настороженные взгляды, ловя подходящий момент либо для бегства, либо для того, чтобы вцепиться в глотку. Возле клетки стоял г-н Сидоров и задумчиво смотрел на них.

— Эй, Иван Ильич! Это что, твой семейный зоопарк? — весело вскричал Зотик.

— Да нет, — он поднял дистанционный пульт, отключил силовое поле, после чего продолжил: — Эти ребята прибыли с утренним модулем, чтобы убить тебя и освободить Терезу.

— У них что, мозги протухли?! — изумился Зотик. — Устраивать такие пляски в твоем кабаке…

— Вот и я думаю; то ли вызвать скорую помощь из психушки, то ли отнестись к этому серьезно? Ты только представь, какая-то мелкая земная шушера прислала боевиков ко мне… Ко мне!!! — г-н Сидоров задохнулся от недостатка слов в тех восемнадцати земных, и дюжине инопланетных языков, которыми в совершенстве владел. — Да еще с заданием убить капитана-вольного астронавта, и моего друга вдобавок! Это ж неслыханно… — он помотал головой, все еще не в силах осознать случившееся.

— Ты, рожа, повязал нас, так кончай! — подал голос один из троицы. — Ты все равно покойник. Придут другие… Наш босс контролирует все Западное побережье США!

— Это он там, на Земле контролирует, — г-н Сидоров ткнул пальцем в палубу, себе под ноги, — а здесь я царь и бог. Вы, зелень пузатая, окончательно охомели! Что, не знаете, чем кончаются подобные закидоны для земных крыс? Забыли, как вас учили, не соваться в дела вольных астронавтов? Что, хотите, чтобы я сел в свой штурмовик и прочесал все ваше Западное побережье? В полминуты из вашего босса цыпленка табака сделаю, патрульный крейсер на своей дежурной орбите даже паров развести не успеет. А знаете, что бывает, когда космическая торпеда разбрасывает над поверхностью планеты детонаторы Звездного огня? Вся планета превращается в хорошо пропеченный пончик, и жизнь на ней уже вряд ли возродится. Во время Первой и Второй колониальных войн три прекрасных планеты угробили, пока не спохватились… Вы что, бандюги, верите в благородство вольного астронавта?! Верите, что даже если вольного астронавта очень сильно достать, торпеду он не пульнет?.. А, ладно, что с вами говорить… Вы Зотика убивать прилетели, вот пусть он с вами и разбирается. Зотик в таких делах ма-астер.

— Да на кой черт они мне нужны?! — с отчаянием взвыл Зотик. Он еще не отошел после бойни на Фале, и губить еще какие-то, хоть и окончательно пропащие души, ему претило. — Если ты сразу понял, кто они такие, вышиб бы их пинками с тем же самым модулем!

— Э-э, Зотик, да ты что?! — видно было, что г-н Сидоров несказанно удивлен. — Если ты их просто так отпустишь, они ж тебя не поймут. Они тебя уважать не будут. Да это же… Да это же… Им же свои не поверят, что вольный астронавт их отпустил живыми!

— Ну и хорошо, пусть свои же их и мочат!

— Тогда босс пошлет других… И это будет бесконечно.

Тут вмешался один из боевиков:

— Тебя, чмек вонючий, все равно кончат!

— Ты кого чмеком обозвал, козел?! — тут же взъярился Зотик, применив одно из древнейших и грязнейших ругательств. Что говорить, историю криминального мира он знал не хуже истории освоения космоса.

— Тебя, тебя! Чмек зеленый, только что из-под борова, из навозной кучи…

— Ты, козел! — прорычал Зотик, быстро сатанея. — Мне, конечно, наплевать, что какая-то мелкая земная бандитская шушера меня уважать не будет, меня наоборот, ваше уважение бы оскорбило. Но ты меня доста-ал… Я не буду садиться в штурмовик. Много чести для вашего босса. Я просто влезу в десантный катер и десантируюсь прямо в окно кабинета вашего козла-босса, и разобью вдрызг его холеную морду, а потом еще и задницу распинаю. Так что, он без клизмы и в сортир сходить не сможет.

— Во, узнаю Зотика! — радостно потер ладони г-н Сидоров. — А с этими знаешь, что сделаем? Сунем в спасательную капсулу с разобранной анабиозной системой, и запулим к самой дальней из независимых планет с субсветовой скоростью. Представляешь, какие будут физиономии у тамошних спасателей, когда они через пару тысяч лет выловят их? А этим, каково придется? Тамошние гангстеры их не примут, в тюрьму их не посадят, не за что по тамошним законам, — г-н Сидоров весело захохотал, представив мытарства тупых боевиков в абсолютно незнакомом мире. — Если, конечно, доживут… — г-н Сидоров с трагическим видом, и даже с некоторым сочувствием покачал головой, отчего боевики слегка забеспокоились.

— А что с ними будет? — пожал плечами Зотик. — Кроме того, что они резко поголубеют от скуки…

Г-н Сидоров захохотал еще пуще.

— Вы оба — покойники… — неуверенно промямлил один из боевиков.

— Молчи, гомик… — сквозь смех проговорил г-н Сидоров. — В спасательной капсуле вам кроме секса, нечем будет заняться. Разумеется, до тех пор, пока вас не съедят, — г-н Сидоров опять покачал головой с выражением сочувствия и христианейшего всепрощения, ввиду предстоящего беднягам испытания. — Знаете, что случается с путешествующими на субсветовой скорости? — видно было, что боевики не знали. — "Черное одеяло…" — трагическим тоном медленно выговорил г-н Сидоров. — Корабль летит себе, экипаж спокойно несет вахту, отдыхает, ничего не подозревает. И вдруг, прямо из межзвездной черноты возникает "Черное одеяло". Оно окутывает весь корабль, черные щупальца пробуравливают обшивку, опутывают людей, присасываются и медленно сосут кровь…

Зотик не раз слышал эту легенду в разных интерпретациях. У разных рассказчиков "Черное одеяло" высасывало разные вещества; то кровь, то мозг. Особенно его позабавила история, рассказанная одним старым пиратом, всю жизнь проходившим в незавидной должности начальника трюмной обслуги. Но рассказчик он был изумительный. В его истории в "Черное одеяло" попался пиратский корабль, переделанный из огромного грузового "Пожирателя пространства", с экипажем в несколько сот человек. Самое кошмарное, "Черное одеяло" высосало из пиратов совесть. Он очень ярко и с черным юмором живописал мытарства банды пиратов, лишенных совести. Само сочетание, — пират и совесть, — у нормального обывателя способно вызвать смех, но дело в Нейтральной зоне обстоит совсем не так, как себе мыслит обыватель. Действительно, как жить в обществе, лишенном государственных органов, судов, адвокатов и нотариусов? Правильно, единственным гарантом может быть Слово, и единственным достоинством — умение его держать. Так что, в устах умелого рассказчика история звучала потрясающе.

Конечно, у легенды было вполне материальное основание. Давно, лет сто назад, в Солнечную систему влетел старинный звездолет, попискивая сигналами бедствия. И хотя звездолет летел со скоростью в три девятки световой, спасатели в два счета перехватили его и тут же обнаружили, что вся обшивка иссверлена отверстиями, миллиметров пять-шесть диаметром, в корабле вакуум, а экипаж давно превратился в мумии. Почему-то противометеоритный слой обшивки так и не затянул дыры. Тогда еще применялась эта синтетическая смола якобы для защиты от мелких метеоритов. Тогда считалось, что метеорит может попросту прошить корабль. Но, во-первых, в межзвездном пространстве не бывает метеоритов, а во-вторых, на субсветовой скорости лучше с метеоритом не встречаться, даже если он весит одну десятую грамма. Даже такой способен разнести в пыль громадный звездолет. Лучшей защитой является отражательное поле, которое отклоняет частицы и мелкие камни. А для прямоточника метеоритной опасности вообще не существует, зато имеется источник дармовой энергии. На околосветовых скоростях, межзвездная пыль, протекающая в трубе ускорителя, приобретает совершенно экзотические свойства. Эти-то свойства и позволяют осуществлять т-броски.

Когда расшифровали записи вахтенного журнала, обнаружили, что совершенно спокойные, рутинные записи обрываются истошным воплем: — "Черное одеяло!.."

Кораблем, естественно, завладели спецслужбы. Не обошлось без склоки. Нахальные ребята из спецслужб Западной федерации первыми наложили лапу на корабль, но в Восточной быстро прознали об этом деле; видимо кто-то из спасателей проболтался, как их ни запугивали. Что поделаешь, не любят спецслужб. Хоть они порой являются единственной защитой от пиратов. Посыпались возмущенные ноты, параллельно с нотами в район военной базы, куда был отведен корабль, прокрались две группы спецназа на десантных катерах. К возмущенным воплям стран Восточной федерации мгновенно присоединился Южно-Азиатский союз. Он всегда присоединяется к обиженным. В конце концов, была создана межгосударственная комиссия. Однако за несколько десятков лет работы она так и не разгадала загадку "Черного одеяла". Потом корабль выпросили научники. Через тридцать лет непрерывных исследований, распили корабль на мелкие кусочки, но так и не осчастливили человечество разгадкой сей мрачной тайны. Корабли терялись очень часто и до появления корабля-призрака, и до сих пор теряются. Порой исчезают целыми эскадрами. Но вот уже сто лет эти исчезновения списываются на происки "Черного одеяла". Все капитаны почему-то уверены, что "Черное одеяло" нападает только на скорости в три девятки от световой, а потому эту скорость стараются проскочить на максимальном ускорении. Даже капитаны комфортабельных лайнеров, и те проскакивают ее не менее чем на десяти жэ, несмотря на жуткие кары, которыми им грозит Департамент межзвездных пассажирских перевозок. Однако за целых сто лет в Департамент не поступило ни единой жалобы от пассажиров по поводу нарушения капитаном графика разгона.

Боевики, наконец, осознали, что их ожидает, и как по команде принялись обзывать Зотика и г-на Сидорова самыми черными словами. Один даже спустил штаны и принялся вертеть густо заросшей волосами задницей.

Это вызвало еще один приступ смеха у г-на Сидорова:

— Э-э… придурки! Кончайте, не выпрашивайте легкую смерть. Удовольствие прикончить вас здесь и сейчас — ничто, по сравнению с возможностью весь остаток жизни веселиться, представляя, чем вы там занимаетесь. А ты, милый, еще навертишься задницей…

Зотику давно разонравилось, что г-н Сидоров слишком уж смешлив последнее время, и спектакль в клетке ему порядком надоел. Он трону г-на Сидорова за плечо, попросил:

— Дай мне свой ремень на минутку.

— У тебя же свой есть?.. — удивился тот.

— Да, понимаешь, мой ремень входит в комплект частного сыщика экстар-класса… Так что я представления не имею, какие у него свойства.

Если респектабельный господин носит ремень, вместо подтяжек, можно со стопроцентной гарантией ткнуть в него пальцем и сказать: бывший пират, а может, и не бывший… Пираты без ремня, на котором висят бластер, парализатор и нож-саморез, чувствуют себя голыми. И привычка носить ремень остается у них на всю жизнь.

Г-н Сидоров пожал плечами и снял свой широкий ремень, сделанный каким-то искусным венерианским ремесленником из шкуры венерианского крокодила, поистине чудовищной прочности, и уникальной оригинальности и красоты, вдобавок украшенный платиновыми узорчатыми пластинками, с вправленными в них алыми алмазами с Планеты Бурь. Каждая из пластинок — ручной работы, и каждая — произведение искусства.

Зотик сложил ремень пополам, хлопнул им по ладони левой руки, подошел к двери в клетку, бросил через плечо г-ну Сидорову:

— Открой… — и когда дверь открылась, шагнул в клетку, весело крича: — Ну, весельчаки, давай, по одному…

Бойцы отреагировали мгновенно; бросились разом на Зотика. Но куда, тупым быкам против вольного астронавта! Через пару секунд один из них, пролетев мимо ушедшего с линии атаки Зотика, и ускорившись от мощного пинка в зад, воткнулся головой в решетку, и голова намертво застряла между прутьями. Второй отлетел в угол и тихонько свернулся там калачиком, тщетно пытаясь вздохнуть. Третий, который не успел натянуть штаны, оказался намертво зажат у Зотика под мышкой, и тот без промедления принялся охаживать ремнем по заднице. Парень оказался крепким; орать начал только после десятого удара. А Зотик приговаривал:

— Я ж просил по очереди, а не все разом…

Когда первый был уже доведен до надлежащей кондиции, то есть воля к сопротивлению была полностью подавлена, отдышался второй, и без промедления ринулся на Зотика. Тот отшвырнул в угол высеченного бойца, и ловко зажал меж колен голову нападавшего, бдительно следя, чтобы он не укусил за ногу. Обработав его за десять минут до нужной кондиции, отшвырнул в угол, прямо на скулившего там первого высеченного. Подойдя к застрявшему в решетке боевику, Зотик задумчиво осмотрел его мощную задницу, прикидывая, снять с него штаны, или так сойдет.

Г-н Сидоров пощупал голову бойца, сказал потрясенно:

— Надо же, мой дед, когда проектировал эту клетку, расстояние между прутьев специально предусмотрел на два сантиметра меньше минимального размера человеческого черепа…

— Видимо с тех пор у гангстеров здорово головы уменьшились. А может, стали мягкими, как задницы… — проговорил Зотик.

Г-н Сидоров назидательно сказал:

— Вот видите, какой благородный человек, капитан Зотик. Он уже готов вас простить, и даже не запихивать в спасательную капсулу. Ну, немножко накажет вас, не без этого… Вы ж его убивать прилетели. Уверяю вас, вашему боссу придется значительно хуже, если он не прекратит волюнтаристских попыток прикончить Зотика…

Тем временем Зотик принялся и за этого. Так что, г-ну Сидорову пришлось прервать проповедь. Застрявшему досталось меньше всех; Зотик только приноровился, чтобы ремень не цеплялся при замахе за решетку, как г-н Сидоров поглядел на часы, сказал озабоченно:

— Зотик, мне идти надо. Если хочешь, можешь остаться и продолжить… Посыльный потом тебя проводит.

Зотик прервал экзекуцию, поглядел на часы. До двух пополудни оставалось меньше получаса.

— Ладно, я тоже пойду… Да и обедать пора, — Зотик вышел из клетки, захлопнул дверь.

Г-н Сидоров с сомнением поглядел на застрявшего боевика. Тот пытался развести прутья. На руках его, даже сквозь куртку было видно, проступили узлы мышц. Но прутья даже не пружинили.

— Зотик, понимаешь, если я сейчас включу силовое поле, ему оторвет голову. Тут кровищи будет…

— По-моему, ему уши мешают вытащить голову, — задумчиво промолвил Зотик.

— Ну, так отрежь их! — раздраженно вскричал г-н Сидоров.

Боец забеспокоился, засучил ногами, наконец, нашарил ими прутья решетки, уперся, согнулся пополам, шея его явственно затрещала.

— Он себе сейчас сам голову оторвет, — с беспокойством проговорил Зотик, разглядывая побагровевшую от натуги мощную, налитую шею. Сжалившись, Зотик примирительно добавил: — Да ладно, пусть пока так посидят…

— Сбегут… — нерешительно возразил г-н Сидоров.

— Ну и что? Пусть бегут, — пожал плечами Зотик. — Я так понимаю, мы находимся в старинной части твоих владений? Они ж тут до скончания веков будут блуждать, пока не помрут от голода и жажды, сердешные… — добавил Зотик полюбившееся ему сочувственное слово, слышанное им где-то в российской колонии.

— Да голод и жажда им не грозит… — задумчиво проговорил г-н Сидоров. — Тут полно биотронов, они работают в автоматическом режиме… Ладно, черт с ними, пусть так сидят.

Войдя в зал ресторана, г-н Сидоров приглашающе повел рукой:

— Ты пока пообедай, а у меня маленькое дельце есть… — и исчез.

Зотик потоптался на месте, поглядел на огромные часы "под старину", а может, и правда, какой-нибудь музейный экспонат немыслимой древности и ценности, стоящие у задней стены зала: было без одной минуты два. Подозвав официанта, Зотик приказал подавать обед на свой, уже ставший персональным, столик, а сам направился к кабинету номер девять. Там, вольно раскинувшись в кресле, сидел г-н Сидоров. Зотик несколько секунд оторопело смотрел на него, наконец, глупо спросил:

— А ты что тут делаешь?

— Да вот, сижу… — г-н Сидоров весело засмеялся, разглядывая Зотика, будто впервые увидел, отсмеявшись, заговорил: — О, Вселенная, мне следовало сразу догадаться! Этот грузовой модуль, на аппарели твоего корабля… Э-э, как там? — г-н Сидоров пошарил в кармане, выудил крошечный квадратик бумаги, показал Зотику: — Такой пароль?

— Д-да… — кивнул Зотик, разглядев цифры на бумажке.

Г-н Сидоров тут же бросил бумажку в пепельницу, где она исчезла без следа.

— Ну, Зотик! Я, конечно, знал, что ты в гору пойдешь, но не предполагал, что так резво. Год — и корабль суперкласса. Из первого же рейда — целый модуль добра с Фала. Молодец… Что говорить, молоде-ец… Садись, чего мнешься?

Зотик сел, проговорил смущенно:

— А я-то думал, ты простой кабатчик…

— Ну, что ты… Это у меня так, хобби… Да и не стоит оставлять без присмотра родовое имение и родовой бизнес.

— Что, пойдем груз смотреть?

— Да мой эксперт сам посмотрит, сделает оценку… Или ты мне не доверяешь?

— Ну почему ж, доверяю… Я ж все равно не представляю истинной стоимости этих безделушек…

— Эт, точно… Мне придется здорово раскошелиться… Да и навар должен быть знатным…

— Слушай, а почему эти безделушки с Фала так дорого стоят?

— Антиквариат всегда дорого стоил, а этот еще и с Фала, — усмехнулся г-н Сидоров. — Доставать их могут одни прогрессоры, а они держат цены. Я тебя, конечно, не спрашиваю, как ты подружился с прогрессорами…

— Почему — подружился? Может, я сам это добро с Фала достал?

— Ха, скажешь тоже!.. Нормальный вольный астронавт с Фала ничего достать в принципе не может!

— Эт, почему же? — сварливо бросил Зотик. — А если он умный?..

— Знавал я одного умного вольного астронавта… — раздумчиво протянул г-н Сидоров. — Давненько это было. Экспедицию он во всех деталях продумал, даже график посадки орбитальных барж расписал по секундам. Десантный отряд был обряжен в тамошнюю одежду, даже цвета и орнаменты подобраны были как надо. Не успели они один единственный купеческий склад обчистить, как началось… У них только на первый взгляд, повелитель царь и бог, он не хуже простых обложен законами и традициями. Так вот, конфискация имущества, что для купцов, что для простых крестьян, предусмотрена за строго определенные проступки. А купец, которого обчищали, сразу смекнул, что за ним ничего такого не числится, заподозрил неладное, и отрядил гонца к повелителю. Что тут начало-ось… Воины начали тысячами сбегаться, потом десятками тысяч, а потом и простой люд потянулся. Это у них называется драббата — совершенно будничное дело. Воюют там вообще исключительно ради развлечения. Война для них — праздник. У десантников бластеры раскаляются, горы трупов горят и тлеют, сам город пылает. Десантные катера садятся, но десантники к ним пробиться не могут — эти, самоубийцы чертовы, мгновенно толпой кидаются на катер, силовым полем их, конечно, раскидывают, но и десантников поле отшвыривает. Только поле отключат, толпа уже весь катер облепила. И тут же он оказывается завален горой трупов, так что в люк не пролезешь… Короче, весь десантный отряд полег. А сколько сот тысяч или миллионов фальцев погибло — ведает одна Вселенная… Они ж потом еще несколько месяцев тянулись к сожженному городу. Влезали на гору трупов и совершали эту свою драббату чертову… Потом на том месте насыпали огромный курган, засадили цветами, а на самом верху построили храм.

— А что с капитаном стало? — с любопытством спросил Зотик.

— А что станет с человеком, объявленным вне закона? — пожал плечами г-н Сидоров. — Правда, очень уж он умным был; спецслужбы, и даже прогрессоры так и не установили его личность.

— Это, часом, не ты был? — усмехнулся Зотик, и, видя, как левый уголок рта г-на Сидорова медленно пополз книзу, поспешно сказал: — А может, я просто грабанул прогрессоров, а?..

— Врешь! — убежденно отрезал г-н Сидоров.

— Это почему же? — с деланной обидой протянул Зотик.

— Потому что тебя бы уже в живых не было. Прогрессоры — это тебе те дебилы-гориллы земных гангстеров. Знаешь, почему пираты не любят прогрессорв, и даже предпочитают о них поменьше говорить?

— Кто ж не знает?! Прогрессоры вечно суют нос не в свое дело…

— А вот и не верно. Это прогрессоры не любят, когда кто-то сует нос в их дела, а тем более, начинает мешать заниматься научными исследованиями на запретных планетах. У них масса проблем с Департаментом защиты прав внеземных цивилизаций, а тут еще какой-нибудь пират вздумает лезть на запретную планету… Так что, прогрессоры умеют безжалостно и быстро расправляться с кем угодно. Ни один пиратский капитан, пребывая в здравом уме, не станет доставать прогрессоров. Тем более что если их не трогать, и не лезть на запретные планеты, они сделают вид, будто тебя и вовсе нет.

— Значит, Халим Филлогоний свихнулся?

— Та-ак… Вот, значит, где он собирался формировать свои непобедимые абордажные команды и десантные отряды…

— Он что, рассказывал тебе о своих делах? Я еще с ним ходил, и то не знал, что он пасется на Фале. Считалось, что он к своей зазнобе летает, жене губернатора какой-то колонии…

— Нет, напрямую не говорил, намекал, приглашал в долю… Значит, на Фале он все же достал прогрессоров?

— Нет, это меня он там достал… — проворчал Зотик.

— Час от часу не легче… Значит, ты его все же грохнул? Надеюсь, в честном поединке? А не то его экипаж будет мстить за него?

— Какой там поединок… Он меня подло подставил, и мне пришлось идти на силовой прорыв. Короче, на мне две с половиной тысячи аборигенов…

Г-н Сидоров сочувственно посмотрел на Зотика, проговорил, качая головой:

— Что сделано, то сделано… Ты тут ни при чем. Если бы правительства не секретили информацию о Фале, ты бы, наверное, туда и не сунулся, или, хотя бы, вел себя поаккуратнее… Ладно, иди, обедай, а после обеда сделку и провернем. Эксперт как раз груз оценит, сертификаты подготовит… Хотя, это до вечера будет тянуться. Так что, еще и поужинать у меня успеешь.

Просмотрев сертификаты и пробежав глазами прейскурант цен, составленный экспертом, г- Сидоров присвистнул:

— Нич-чего себе! Зотик, да ты теперь крейсер можешь приобрести!

— На черта мне крейсер? Опять банду олухов снабжать добычей? Свобода дороже… Если так дальше пойдет, я и себя и Арефа до конца дней обеспечу. Г-н Сидоров повернулся к своему личному терминалу платежной сети, а Зотик оглядел его кабинет. Г-н Сидоров сидел за громадным письменным столом из настоящего дуба, и кабинет и г-н Сидоров в нем, выглядели так, будто кабинет родился вместе с г-ном Сидоровым, и вместе с ним мужал и матерел.

— А доделать дельце не желаешь? — спросил г-н Сидоров, протягивая Зотику карточку, на микродисплее которой добавилось несколько нулей.

— Какое дельце? — удивился Зотик, уже вылезший было из кресла.

— Ну, с теми тремя…

— А-а… ну-у… Иван Ильич! Да сунь ты их в пассажирский модуль…

— Ага… И чтобы они всех моих клиентов перемочили… Они ж понимают, что после доклада боссу, им одна дорога — на удобрения в биотрон. От злобы и безысходности они ж разум потеряют… Ты что, никогда дел с гангстерами не имел?

— Откуда они в дальнем космосе… — проворчал Зотик.

— Ну вот, а мне тут частенько с ними доводилось дела иметь. Крысы! Если не похуже…

— Это что ж получается… Мочить?..

— А ты как думаешь? Гангстеры — это не пиратская вольница. Так что, меньшим злом для них было бы сунуть их в капсулу и запустить в сторону Солнца. За невыполнение приказа босса им придется умирать несколько суток в каком-нибудь тайном притоне на самом нижнем уровне биотрона. А потом их еще живых положат на ленту транспортера среди вонючих отбросов, и они будут долго еще ползти к лязгающим грязным зубьям измельчителя.

— Нет, ну как так можно?! А если приказ выполнить невозможно? Не спятил же ихний босс, решив, что трое тупых горилл могут справиться с вольным астронавтом?..

Г-н Сидоров покачал головой, медленно проговорил:

— Мой осведомитель в окружении босса синдиката, который кормится с Западного побережья, сообщал о секретной депеше с Эдема. Вкратце сводилось к тому, что акция не удалась, и что у босса есть возможность попытать счастья; что, мол, смерть капитана Зотика оценивается числом с восемью нулями. Только не говорилось, кто эту гигантскую сумму заплатит. Так что, я полагаю, эта троица горилл — всего лишь разведка боем.

— А ты сам… не хочешь… — нехорошо скалясь, с паузами, заговорил Зотик, — получить сумму с восемью нулями?..

Выражение лица г-на Сидорова нисколько не изменилось, будто это соображение не было оскорбительным. Он спокойно заговорил:

— В-третьих; человек, способный заплатить такую сумму, за десять процентов ее сможет нанять отряд профессионалов, чтобы эту сумму не платить. Во-вторых; нет никакого смысла единовременно получать такую сумму, а потом потерпеть гораздо большие убытки, растеряв самых добычливых своих клиентов. И, во-первых; у меня слишком высокая репутация в братстве вольных астронавтов, чтобы рисковать ею за деньги. Ты же знаешь, репутацию за деньги не купишь, ее надо зарабатывать всю жизнь. В моем роду не было подлецов и предателей.

— Прости, старина! — вскричал Зотик, чуть не прослезившись. — Прости молокососа! Просто, за последнее время я слишком много подлецов и предателей повидал…

— И вот еще, Зотик, — не обратив внимания на его душевные излияния, продолжал г-н Сидоров, — прошел слух, будто вокруг тебя спецслужбы обеих федераций затеяли какую-то возню. И, как ни странно, спецслужбы Южно-Азиатского союза, даже сунуться боятся.

— Э-э… М-нэ-э… — протянул Зотик, чувствуя, что надо встать в позу или завопить, но что-то обязательно предпринять.

Однако кроме страха, застарелого, генетического страха пирата, вокруг которого стягивается кольцо облавы, а на шее все туже и туже затягивается "пеньковый галстук", он не ощущал ничего, а ноги и руки, как от слабого разаряда парализатора, отказывались повиноваться.

— Да не перебивай ты меня! — на секунду потеряв терпение, вскричал г-н Сидоров. — Я, все же, на нашем военном совете старший!

Зотик прикусил язык. Однако страх не отпускал. Одно дело, проворачивать темные делишки в сотнях парсек от Земли, а на Земле играя роль респектабельного капитана корабля, хоть и приписанного к космопорту Нейтральной зоны, и совсем другое — оказаться освещенным со всех сторон, подобно таракану на столе.

Все капитаны Нейтральной зоны были пиратами, однако это утверждение отнюдь не означало, что капитаны федераций пиратами не были. Когда добыча сама шла в руки… А если в руки шла очень большая добыча, то даже патрульный корабль Космопола мог поднять "веселый роджер", экипаж — попрятать свои жетоны, и закасив под джентльменов удачи, ринуться на абордаж. Даже пустой корабль сам по себе представлял собой весьма ценную добычу.

Мало кто из служилых людей, вкусив просторов Космоса, мог потом, выйдя на пенсию, доживать свои два отведенных века в квартире, похожей на ячейку пчелиных сотов, в стене какого-нибудь биотрона. Мало кто мог скопить на космическую яхту, даже самую дешевенькую, класса «Колибри». Большинство отставников космофлота и пенсионеров, складывали свои скудные сбережения, брали ссуды под пенсии, фрахтовали корабль, избирали капитана, старших офицеров, и отправлялись в рейд. Возвращались, ремонтировались, запасались припасами, и отправлялись снова. Иногда, возвратившись из рейда, выкупали корабль, и снова отправлялись в неизведанные дали, хороня своих умерших от старости товарищей на неведомых планетах или в космосе. Но так поступали законопослушные граждане. Вольные астронавты чаще всего захватывали корабли. Зотик не помнил, чтобы за несколько веков хотя бы один вольный астронавт умер на Земле.

Это был великий, могучий инстинкт, или, как говорили старые вольные астронавты — Зов Космоса. Кто его хоть раз услышал, противиться ему уже не мог.

Тем временем, после недолгой паузы, г-н Сидоров продолжил:

— Все серьезные люди выжидают, и членам своих экипажей запретили соваться в твои дела. Пока не решили, что выгоднее; стать твоим врагом, или принять твою сторону. Понимаешь, когда две могущественные федерации затевают возню вокруг какого-нибудь вольного астронавта, частенько оказывается, что, встав на сторону этого самого вольного астронавта, можно заполучить неслыханно богатую добычу. Но всякое отребье уже зашевелилось. Готовы ловить один шанс из миллиона, лишь бы одним махом выбраться на верх. Так что, дружище, держи ухо востро. На поединок-то тебя вряд ли кто вызовет, помнят твои подвиги, но из-за угла… и в спину… Или, допустим, спровоцировать общую свалку, и как бы ненароком… Короче, в любом случае — я с тобой… — и, чуть помедлив, г-н Сидоров решительно добавил: — Спина к спине!

Это была высшая клятва верности. История ее восходила, по легендам, еще ко временам парусного флота Земли, когда в случае мятежа на корабле, или абордажа, оставшимся в живых побратимам оставалось только одно; встать спина к спине и убить как можно больше врагов. Давший эту клятву, тем самым, давал обязательство везде и во всем выступать на стороне побратима. Нарушить ее было так же невозможно, как не дышать. Зотику несказанно повезло; первый, кто обменялся с ним высшей клятвой, оказался одним из авторитетов братства вольных астронавтов.

Г-н Сидоров встал из-за стола, проговорил буднично, как о деле решенном:

— Пошли, этих горе-киллеров сунем в капсулу и отправим подальше…

Когда они пришли в отсек с клеткой, бойцы, все трое, прилежно скребли пряжками ремней прут, видимо показавшийся им слабее других. Уши одного бойца пылали ядреным алым цветом и уже распухли до фантастических размеров.

Зотик восторженно вскричал:

— Ба, Иван Ильич! Ты хоть раз в жизни видел такие уши?!

— Я видел и не такое… — протянул г-н Сидоров.

— Вообще-то, — затянул Зотик, — тебе должно быть жаль, тратить на этих олухов спасательную капсулу?..

— Да чего жалеть? — пожал плечами г-н Сидоров. — У меня их сотни полторы, еще от прадеда достались. Антиквариат. Даже пиратская мелочь отказывается покупать. Последнее средство спасения предпочитает иметь понадежнее и покомфортабельнее. Прадед закупил такую большую партию, когда ожидалась колониальная война, но он ошибся в сроках. Наоборот, между войнами оказался необычайно долгий мирный период, за который эти капсулы сильно устарели. Вот так и остались на складе. Дед хотел их сдать в металлолом, но потом передумал; в нашей семье возобладали гуманистические тенденции… — г-н Сидоров многозначительно хохотнул, отпирая клетку, сказал, обращаясь к бойцам: — Вы вот что, ребятки, не балуйте; мы с Зотиком можем положить вас в полсекунды. А у вас появился шанс выжить. Мы вас не будем отправлять к вашему боссу на расправу. Мы вас просто запулим в спасательной капсуле к какой-нибудь обитаемой планете. Босс вас уж точно не достанет. Так что, авось еще поживете, если, конечно, "Черному одеялу" не попадетесь…

— Да нужны они "Черному одеялу"… — проворчал Зотик. — Что ему из них сосать? Мозгов у них нет. А кровь так отравлена наркотиками, что любое "Черное одеяло" от полстакана сдохнет.

— Ничего-о… — благодушно ответствовал г-н Сидоров. — Кровь у них за пару недель очистится, обновится…

— Ага, обновится… Ты разве не знаешь, что в фитонабор биотрона входит и мак? Предполагается, что спасшиеся смогут разнообразить свой рацион пирожками с маком. Что помешает этим ребятам наладить производство доброго, старого, надежного и безотказного опиума?

— Это ж надо! — воскликнул г-н Сидоров. — А мне эта мысль даже в голову не пришла. Значит, у тебя, Зотик, преступные склонности даже большие, чем у меня…

Притихшие и посрамленные бойцы понуро плелись по коридорам. Видно было с первого взгляда, что в космосе они впервые в жизни. Когда пересекали круглое помещение, в котором отсутствовала гравитация, видимо центральную часть этого древнего модуля, выполненного в виде гигантского колеса, г-н Сидоров забыл проинструктировать пленников. Сам он, оттолкнувшись ногами, подпрыгнул вверх, сделал плавное сальто, и оказался стоящим на потолке. Видимо от одного этого зрелища бойцов замутило, и они замешкались. Зотик не сообразил — почему, нетерпеливо толкнул заднего в спину, и вся троица, болтая руками и ногами, сплетясь в клубок, запорхала посреди помещения, при этом вопя на разные голоса.

Зотик знал, что когда впервые попадаешь в невесомость, труднее всего, это преодолеть страх перед ощущением падения. Конечно, большинство богатых путешественников, каждый год летая на межзвездных лайнерах, ни разу в жизни не испытали ощущения невесомости. Экзотика экзотикой, но вдруг какая-нибудь субтильная старушка забудет пройти тренировку на тренажере? Хлопот не оберешься. На лайнерах в первых классах гравитацию создавали во время т-марша путем вращения целых салонов и блоков кают; весьма дорогостоящее удовольствие.

— Г-н Сидоров стоял на потолке, запрокинув голову, и пытался понять, что происходит.

Зотик заорал:

— Да оттолкнитесь вы друг от друга!

Бесполезно, бойцы легко перекрикивали его, а потому ничего не слышали. Чтобы исправить положение, которое сам же и создал неосмотрительным толчком, Зотик прыгнул в сторону клубка тел, намереваясь вытолкнуть бойцов из точки нулевой гравитации, и подтолкнуть к г-ну Сидорову, но немного промахнулся, однако в него мгновенно вцепилось шесть рук, да так судорожно и с такой силой, что он растерялся. Вместо того чтобы получить импульс к прямолинейному движению, клубок тел получил круговое ускорение. Зотик-то прекрасно ориентировался, но боевикам чудилось, что вокруг них все беспорядочно кувыркается. На белых лицах черными ямами зияли совершенно пустые от ужаса безумные глаза.

Рукопашный бой в невесомости, дело весьма трудное и специфическое, но Зотик и тут был непревзойденным мастером. Однако он оказался абсолютно беспомощным; в него вцепились с нечеловеческой силой, так вцепляются в хлипкий карниз над бездонной пропастью в сто этажей. Но не зря Зотик считался непобедимым мастером абордажей; отработанные долгими практическими занятиями рефлексы, наконец, начали работать. Зафиксировавшись за клубок тел ногами, руками Зотик принялся закручивать друг за друга двух бойцов. Бойцы рефлекторно стали отталкиваться друг от друга, тогда Зотик резко сменил усилие рук на противоположное, будто резко вывернул руль наземного мобиля, одновременно оттолкнулся ногами от бойцов. Затруднительное положение мгновенно было разрешено. Клубок гангстеров, получив ускорение, крутясь, пролетел несколько метров и шлепнулся прямо на г-на Сидорова, который их молниеносно придавил к полу своим могучим коленом, для надежности зафиксировавшись за скобу. Зотик, свернувшись клубком, кувыркаясь, отлетел в противоположную сторону. Резко развернувшись прямо перед переборкой, ловко погасил инерцию с помощью рук, и повернулся к г-ну Сидорову. Тот, весело скалясь, проговорил:

— Черт! Совсем забыл, что на таких древних космических сооружениях земных крыс надо водить за ручку.

Когда Зотик встал рядом с г-ном Сидоровым, то увидел весьма жалкую картину; бойцы буквально взмокли от пота, а у одного, вроде бы даже штаны были мокрые, их трясло, и казалось, что сию секунду они все трое забьются в истерике и зарыдают.

Зотик, брезгливо покривившись, сказал:

— Слушай, Иван Ильич, я уже готов стать нянькой для этих слабаков. Давай их на Землю закинем, а? В Нейтральную зону? Не выживут они несколько лет в спасательной капсуле…

— На Земле они и нескольких дней не проживут, — нахмурившись, проговорил г-н Сидоров. — Зотик! Ну, я ж тоже не садист и не маньяк! Я за свою жизнь народу нашинковал… С полтысячи только в драках, абордажах и поединках, не считай несчастных аборигенов… А сколько в космических сшибках? Кто ж их считал… Но вот так, хладнокровно зарезать безоружного… Уволь… В поединке — пожалуйста…

— Дак я же и не предлагаю их зарезать! — вскричал Зотик.

— Ты их на Землю предлагаешь отправить — а это для них означает страшную, мучительную смерть… Даже если босс их не достанет в Нейтральной зоне…

— Ну, хорошо, оставим вопрос, что они ее заслужили… Может, дать им оружие?..

— А чем это отличается от того, чтобы просто зарезать? У них же ни малейшего шанса против нас… А через тысячу лет, в другом мире… Может, они и найдут свое место?

— Если выживут… — обронил Зотик. — На что очень мало шансов…

Зотик прекрасно понимал, что и в Нейтральной зоне у них еще меньше шансов выжить. Они не знают Закона. И на рожах у них написано: «гангстер». Не любят таких в Нейтральной зоне. Они привыкли всю жизнь ходить под боссом, привыкли, что их кто-то постоянно погоняет, они не приспособлены к настоящей драке; привыкли всю жизнь — только из-за угла, и только — в спину. Да их любой пират, даже замухрышка, который хотя бы пару раз сходил на абордаж, в два счета положит, хоть по очереди, хоть разом. При всем при том, к нормальным иммигрантам в Нейтральной зоне относятся довольно бережно. Ни один вольный астронавт, даже пират, не станет задираться к новичку, чтобы не прослыть слабаком и обидчиком детей.

— Все я понимаю… — протянул Зотик. — Просто, я еще не отошел после бойни на Фале, а потому и хочется всех осчастливить своим милосердием…

Вольные астронавты, особенно элита, проявляли крайний непрофессионализм с точки зрения любого профессионального вояки, во всяких разборках между собой, да и в драках с федералами тоже. В случае какого-нибудь конфликта, особенно если не было официально объявленной войны, военные и спецслужбы убирали всех свидетелей. Это у них называлось «зачисткой». Вольные астронавты же во время боя убивали направо и налево, но стоило противнику сдаться, и он тут же получал стопроцентные шансы на жизнь. Может быть, вольные астронавты, скитаясь в ненаселенных областях Галактики, в полной мере ощутили безмерную огромность Космоса и величайшую редкость и ценность человеческой жизни в нем?.. Свидетелей вольные астронавты убирали крайне редко, если уж никак было не обойтись без этого. Экипажи захваченных кораблей высаживали в каких-нибудь отсталых колониях, или вообще на вновь открытую необитаемую планету. Именно потому, что не любили зря лить кровь, вольные астронавты никогда не рисовали на обшивке своих кораблей какие-либо опознавательные знаки, а на абордаж ходили в шлемах из пластброни, с узкими отверстиями только для глаз. Шлемы размалевывали под мертвые головы, а на лица вдобавок надевали маски, имитирующие физиономии каких-нибудь фантастических разумных существ.

Как бы продолжая размышления Зотика, г-н Сидоров заговорил:

— Давно дело было. Я еще моложе тебя был. Ты слышал про капитана Ваньку Каина?

— Кто ж про него не слышал? — пожал плечами Зотик. — Только, это ж лет пятьсот назад было… Ты что, так стар?

— Ну-у… Не пятьсот, но к четырем сотням уже подбирается… А чего это тебя удивляет возраст астронавтов? До сих пор жив кое-кто из тех, кто летал еще на первых субсветовых звездолетах. Так вот, я Ваньку Каина пару раз встречал, а потом он сгинул, и его с тех пор никто не видел. Может, летит где-нибудь с субсветовой скоростью? Тысяч через пять лет объявится… Никто не знает, откуда у него это прозвище взялось, но боец он был знатный, и от слова своего даже в мелочах не отступал. Ты знаешь, кто такой был Каин?

— Ну-у… В общих чертах… — неопределенно пробормотал Зотик. Кто такой Каин, он представлял более чем смутно.

— Может, с Ваньки и берет начало наш Закон? — продолжал г-н Сидоров. — Случился как-то на корабле у него мятеж. Ну, ты знаешь, как поступают с мятежниками капитаны цивилизованных стран — в космос без скафандров… Ванька Каин с верной ему частью экипажа загнал мятежников в отсек управления двигателями. Корабль-то был старинный, к тому же в прошлом грузовик, потому-то отсек управления двигателями был отделен от центрального поста. Вот и сидят. День сидят, два, неделю… У одних — главная продовольственная кладовая, у других — резервная. Штурмом взять невозможно. Для удачного штурма нужен хотя бы трехкратный перевес. Тогда-то Ванька Каин и дал свое знаменитое Слово. Если мятежники сдадутся, он никого пальцем не тронет, и высадит их на какую-нибудь необитаемую, но пригодную для жизни, планету. А чтобы им не скучно было, привезет женщин.

— А женщин-то где он столько набрал? — изумился Зотик. — Кто согласится переселяться на необитаемую планету?

— А он и не спрашивал согласия, — ухмыльнулся г-н Сидоров. — Наловил их в биотроне. Да еще, как на подбор, красоток, и не старше шестнадцати. К тому же раза в три больше, чем было мятежников. Планета оказалась благодатной. Он ее так и не зарегистрировал в Департаменте колоний. Может, для себя берег? Хотел организовать республику вольных астронавтов. Болтали, будто была у него такая идея фикс… Впоследствии этих республик появилось… И все они рано или поздно становятся нормальными колониями Земли. Недавно его планету заново нашли научники. Представляешь, их физиономии? Они уже подсчитывали призовые деньги, которые впалят в свои научные изыскания, а тут целый город и несколько деревень землян, к тому же граждан Нейтральной зоны.

Г-н Сидоров потыкал носком туфли в бок одного из бойцов, окликнул:

— Э-гей, супермены! Очухались? Может, двинем дальше?

Окончательно сломленные и духовно, и морально боевики поплелись за г-ном Сидоровым. Зотик шел позади, брезгливо отводя взгляд от сутулившихся спин. Слава Вселенной! Областей невесомости больше не случалось. Наконец добрались до гигантского ангара, буквально забитого кассетами со спасательными капсулами. Г-н Сидоров подошел к крайней кассете, три ячейки которой были уже пустыми, сказал:

Тесновато, конечно, ребята, но жить можно. Хотя, тут просторнее, чем в тюремной камере, или в жилом модуле на Меркурии… Я сам, было дело, пару раз по несколько лет жил в таких капсулах. Тут очень надежный термоядерный реактор, практически вечный, сверхнадежный, полностью автономный биотрон. Движок — прямоточный, но ни его мощности, ни массы капсулы не хватит для т-перехода. Зато на субсветовой скорости ускоритель сам снабжает энергией все системы капсулы. Так что, в ней можно всю Вселенную пересечь, из конца в конец. Одно лишь маленькое неудобство; еще мой папаша, упокой Вселенная его душу, поняв, что капсулы не продать, вытащил из них и продал системы анабиоза. Почему-то на черном рынке эта модель ценится дороже всего, даже до сих пор.

Гангстеры жались у люка, боязливо заглядывали внутрь.

— Ну, не журитесь, хлопцы! — вставил в свой безупречный интерлинг странную фразу г-н Сидоров. — Тут компьютер весьма приличный стоит, хоть и давно устаревший. Он активизируется сразу, как только открывается люк; так что, все управление он уже взял на себя. Не вздумайте в него соваться, менять программу. Повернуть к Земле вы все равно не сможете. А еще в нем заложено сотен пять обучающих программ; и школьные, и университетские есть. Так что, через пяток лет вы вылезете отсюда образованными людьми. Сейчас-то вы, поди, и писать не умеете? Лично я за два срока на двадцати восьми языках говорить научился…

— Вам что, помочь? — нетерпеливо осведомился Зотик, примериваясь пинком послать в капсулу одного из бойцов.

Однако тот, тяжко вздохнув, полез сам, неуклюже раскорячиваясь в проеме.

Когда крышка захлопнулась, г-н Сидоров подошел к небольшому пульту, расположенному у входа в ангар, поиграл сенсорами; с потолка ангара свесилась механическая рука, захватила капсулу поперек, и одним движением вогнала ее в гнездо катапульты.

— Куда бы их?.. — пробормотал г-н Сидоров, задумчиво вертя пальцами над сенсорами. — Ага, вот! Амазонка-Нео…

— Ну, ты сади-ист… — протянул Зотик. — Таких жлобов на планету феминисток…

— А что? — задорно улыбнулся г-н Сидоров. — Мужчин там — дефицит. Мало находится дураков, жить по таким законам. Представь, после четырех лет путешествия в обществе друг-друга, оказаться сексуальным рабом сразу десяти, или даже двадцати женщин, да еще и не красоток, мягко говоря… А?..

Когда катапульта, гулко чмокнув, выплюнула капсулу в космос, г-н Сидоров спросил:

— Куда теперь направишься?

— На Землю, к мистеру Бубль-Гуму…

— Корабль здесь оставишь?

— Естественно… Правда, на абордаж его взять весьма и весьма затруднительно, даже и в мое отсутствие, но все же… Береженого, Вселенная бережет…

— Ладно, пошли, тяпнем на посошок. Чую всеми рубцами моей шкуры, что завариваются дела, которые могут кончиться не слабой колониальной заварухой. А может, и чем похуже… Так что, пожалуй, в ближайшие пяток лет, может, и не доведется посидеть в спокойной обстановке, наслаждаясь хорошим вином, и хорошей свежей едой. А придется жрать консервы ножами прямо из банок, и пить водку прямо из горлышка. У меня тут, понимаешь, почвы в биотронах формировались веками. Тут такой комплекс микроэлементов, а также флоры и фауны, что горные долины позавидуют. Половина вин, что я подаю в ресторане — собственного приготовления…

Зотику впервые пришла на ум мысль, что неплохо бы обзавестись собственной базой на какой-нибудь отсталой планете. Многие капитаны давно оборудовали базы на отсталых планетах. Для этого достаточно купить у администрации колонии за чисто символическую плату приглянувшийся остров, или даже континент, затем наловить в трущобах мегаполисов Земли достаточное количество людей для обслуги, и заселить ими свои владения. Главное, не попасться в лапы Космопола с наловленными людьми. Дело в том, что переселением избыточного населения Земли в колонии занимается Департамент колоний, за каждую переселенческую партию получая от правительств заинтересованных стран жирные субсидии. Так что, пускать в свой огород посторонних козлов он категорически не желает, и даже наоборот, его ужасно злит, когда кто-то пытается залезть в его владения; наглеца отстреливают без предупреждения.

Обязанности вольного астронавта перед администрацией колонии были простыми; регулярно забрасывать на планету баржи с необходимыми товарами, при этом происхождением товаров никто не интересовался, да защищать колонию от нападений мелкой бандитской швали. Конечно, в случае серьезного колониального конфликта, зачастую вольный астронавт оказывался единственной защитой несчастной колонии, и тут уж от его благородства и отваги зависело, встанет он на пути могучей армады претендента на колонию, или устранится. Если вольный астронавт проявлял и благородство, и отвагу, и цены на товары особенно не заламывал, на него не то что молились, готовы были стеклянным колпаком прикрыть и пылинки сдувать. А если вольный астронавт попадался с поличным, колония готова была отдать последние деньги, но нанять лучших адвокатов и выцарапать ненаглядного из лап Космопола. Что говорить, колоний было много, некоторые находились вообще на самой границе исследованной области Галактики, а денег у правительств на содержание колоний вечно не хватало. Вот колонисты и вертелись, как умели.

К мегаполису, одному из первых построенных на Земле, шлюпка подходила на высоте в двадцать тысяч метров и имея скорость в две тысячи километров в час. Так что, у Зотика было время, разглядеть его во всех подробностях. За свою жизнь ему не удалось побывать ни в одном мегаполисе. Детство его прошло в старой Москве, а каникулы он любил проводить, скитаясь с охотничьим луком и ножом на поясе по самым диким и безлюдным лесам России.

Благодаря зависти американцев ко всему великому, что возведено не на их земле, мегаполис они назвали Вавилоном, правдя с приставкой Нео, но истинных американцев это не смущало, и нисколько не умаляло национальную гордость. Башня, конечно, получилась не до неба, но по меркам двадцать первого века, когда начиналось строительство, внушала уважение. Гора в виде усеченного конуса, со склонами в виде широких плоских ступеней, с диаметром основания в двадцать километров, возвышалась на четыре километра над окружающей равниной юга США. Каждый уступ склона, фасад двадцатиэтажного здания. На его крыше — сады, парки, бассейны и спортплощадки. Под основанием циклопического сооружения всевозможные производственные уровни уходили еще на километр в глубь земли. Вся внутренность горы, за малым исключением, представляла собой гигантский биотрон. Вокруг горы на сотни километров развернулась спираль рекреационного озера. Внутри биотрона на бессчетных уровнях, на естественном гумусе росло все, что могло давать людям пищу; от пшеницы до кокосовых пальм. И на каждом уровне была своя животноводческая ферма. Так что, население мегаполиса снабжалось с грядок и плантаций свежими овощами и фруктами круглый год. Времена года от уровня к уровню были сдвинуты, так что урожай созревал постепенно, и не было нужды в холодильниках и хранилищах. Вода для полива подавалась из рекреационного озера с помощью гравитронных насосов. Дренажная вода, постепенно просачиваясь из почвы, питала целую реку, медленно стекавшую с самого верхнего уровня биотрона к его основанию. Река кишела рыбой, которую ловили и свежей подавали в бары, рестораны и просто в магазины, для тех, кто любил сам готовить пищу. Находились любители и порыбачить для развлечения с берега искусственной реки. Правда, под интенсивным светом ламп без специальной защиты долго находиться было вредно, но и за час улов мог составить несколько десятков килограммов.

Мощная вытяжная система, действующая на принципе печной тяги, выносила из биотрона теплый воздух, насыщенный водяными парами, кислородом и отрицательными ионами. А через многочисленные отдушины в жилых и производственных помещениях засасывался наружный воздух. Пройдя жилую и производственные зоны, он насыщался углекислым газом, и попадал на уровни биотрона отдавая углекислоту растениям. Вокруг биотрона каждый день формировались облака из тысяч тонн водяного пара. Уносимые ветром, они проливались благодатными дождями. Весь юг США когда-то представлявший из себя каменистые пустыни, превратился в благодатные прерии, то тут, то там прерываемые густыми массивами лесов. Биотрон кормил и одевал половину населения Северной Америки. Никто не считал, сколько он кормил сельскохозяйственных рабочих, живших огромными семьями прямо на уровнях биотрона, прикрываясь от слепящего света ламп кусками плотной черной ткани, растянутой между опорами. По несколько поколений этих людей вообще не видели неба. У них был свой мир, послухам — и свои законы.

На Земле регулярно формировались переселенческие партии. Каждое государство стремилось излишки своего населения сбросить в колонии. Много народу предпочитало эмигрировать на независимые планеты. Но среди сельскохозяйственных рабочих биотронов за многие годы не нашлось ни единого добровольца. Они привыкли жить в благодатном тепле биотрона, где не надо было строить жилищ, а из одежды достаточно балахона из черной ткани. А поскольку они плодились буквально как кролики, то их время от времени отселяли в колонии насильно, целыми семьями грузили в корабли, воспользовавшись законом о гражданстве. Из коего явствовало, что гражданин, годившись, должен быть зарегистрирован. Никто из этих людей, естественно официально зарегистрирован не был, да и рождались они исключительно в родной хижине, с помощью бабки-повитухи. Однако быстро выяснилось, что пожилые отцы и матери семейств больше двух-трех месяцев в колонии под открытым небом не выживали — тихо умирали от самых неожиданных болезней. Люди помоложе, вместо того, чтобы обустраиваться, пытались бежать на Землю с маниакальным упорством, даже в трюмах грузовиков, где их частенько размолачивало в фарш во время т-перехода. Оказалось, что только молодежь, не старше двадцати лет, могла прижиться на новом месте и под открытым небом. Так что, при формировании переселенческой партии из этих людей, перед правительствами вставала куча проблем; нужно было отсортировать людей средних лет, выявить стариков, о которых некому будет заботиться, поместить их в специальные богадельни, которые приходилось создавать тут же, на уровнях биотрона.

На нижних уровнях, в технологических тоннелях, в машинных залах системы обеспечения, в тоннелях коммуникаций селился вообще экзотический народ; сюда опускались как жильцы уютных квартир внешней поверхности биотрона, так и сельскохозяйственные рабочие, не жалующие честно трудиться. Бригады технического обслуживания они не задевали, наоборот, вежливо спрашивали, где можно поселиться, чтобы не мешать работе механизмов. Они промышляли мелкими кражами на сельскохозяйственных уровнях, в производственных цехах и на виллах богачей, стоявших по берегам рекреационного озера, куда поднимались по ветниляционным шахтам и технологическим колодцам. Пока они не слишком наглели, их не трогали, просто, руки не доходили. Правда, только через них какой-нибудь гангстерский синдикат мог запустить щупальца в биотрон. Но и на это до поры до времени смотрели сквозь пальцы и полиция, и федералы. Просто потому, что полиция не могла действовать путанице подземных коридоров. Но когда, время от времени, среди отребья появлялся сильный лидер, и банды начинали поистине бесчинствовать как в самом биотроне, так и в его окрестностях, тогда вызывали космическую пехоту с ближайшей базы. Только она могла действовать эффективно в тесных тоннелях и проходах, похожих на крысиные норы. Полиция перекрывала выходы наружу, и на уровни биотрона. С пойманными не церемонились; тут же расфасовывали по орбитальным модулям и отправляли на корабль. Посудину обычно использовали размером побольше, какой-нибудь грузовик. Весь живой груз выбрасывали на пустынный континент отсталой планеты, или редконаселенной колонии. Правда, снабжали всем необходимым. А если пойманные бандиты обещали заботиться о женщинах, то им и женщин привозили.

— Космическая шлюпка эс пи эр два ноля пятнадцать, ответьте диспетчерской… — Зотик уже с минуту слышал эти позывные, но не придавал им значения, пока не послышался вкрадчивый голос Шкипера:

— Капитан, когда вас вызывает диспетчерская, вам надлежит либо сразу откликнуться, либо вернуться в космос. Кодекс капитанов, пункт тысяча триста девяносто один, подпункт е…

— В Нейтральной зоне нет диспетчерских… — проворчал Зотик. — Ну, откликнись им…

Шкипер мгновенно откликнулся голосом Зотика, отбарабанил позывные.

Диспетчер продолжал противным, сварливым, скрипучим голосом:

— Почему вы идете прямо к жилой зоне мегаполиса? Вам надлежит парковаться в космопорту в секторе маломерного флота.

— Еще чего не хватало… Потом пилить сто километров до города… У меня шлюпка суперкласса, и я могу парковаться где угодно, а также могу оплатить работу диспетчера по индивидуальному клиенту, если вас именно этот вопрос заботит…

Диспетчер на некоторое время примолк, переваривая, наконец, спросил:

— Куда изволите приземлиться?

— Я изволю приземлиться на посадочную площадку компании "Бубль-Гум и внуки".

— Индекс?

— Откуда ж я знаю?! Найдите.

— У меня в памяти есть индекс, — вкрадчиво встрял Шкипер.

— Ну, дак паркуйся!

Зотик покосился на Арефа. Тот никак не отреагировал на инцидент. У него была новая игрушка; компьютерного учителя, загруженного сотней обучающих программ, Ареф напрямую подключил к Шкиперу и получил жуткий эффект; школьные лекции теперь обогащались примерами из необъятной памяти Шкипера. А там были эпизоды не только практической астронавигации, но и дела космических войн, и вообще темные страницы новейшей истории человечества, не только не вошедшие в учебники, но и вообще еще не вылезшие из засекреченных архивов.

Шлюпка начала заходить на посадку, и Зотик, наконец, решился включить систему пробуждения Терезы. Ареф так и не оторвался от монитора. Зотик, наконец, не выдержал:

— Чего ты туда воткнулся? Что там такого интересного?

Не отрывая взгляда от монитора, Ареф заговорил:

— Ты знаешь, когда я подключил к нему «учителя», почему-то сами собой вскрылись секретные файлы. Теперь каждую школьную лекцию он подкрепляет примерами из своих тайных закромов.

— А откуда у него закрома?

— Черт его знает… Может, его по ошибке снабдили паролями? Как только мы оказались в Солнечной системе, он восстановил контакт с мировой сетью, и снова качает информацию не только из мировой сети, но и из родной компании.

— Ну, дела-а… — изумленно протянул Зотик. — Тогда зачем мы туда Терезу тащим? Пошарь в файлах, может, найдешь что-нибудь о нас? Кстати, а почему файлы-то сами собой вскрылись?

— Откуда ж я знаю? Может, система паролей была построена на школьной терминологии? А про нас тут ничего нет. Либо зашифровано каким-нибудь особым паролем, который хранится только в голове мистера М.

Шкипер робко напомнил:

— Информация, которую изучает штурман Ареф — конфиденциальная.

— Заткнись! — бросил Ареф. — Ты сам сдал мне пароли. Так что, если проболтаешься мистеру М, он тебя на свалку отправит, — похоже, Ареф полностью перенял пиратскую манеру общения с компьютерами.

В динамике что-то прошипело, похожее на человеческий вздох. Зотик смотрел на зрительный анализатор Шкипера, укоризненно глядящий на Арефа, продолжающего нагло рыться в шкиперских мозгах. Было как-то жутко сознавать, что компьютер, хоть и сверхсовременный, по своему почину забрался в святая святых могучей компании, и украл там кучу информации.

Шлюпка приземлилась на крыше десятого яруса, на свободную парковку возле самого бордюра. Зотик выпрыгнул на шестигранные плиты и, облокотившись о бордюр, принялся осматривать окрестности биотрона с шестисотметровой с высоты. Далеко внизу, подернутое туманной дымкой, лежало зеркало рекреационного озера. Утопая в садах, по его берегам стояли роскошные виллы богачей, и скромные коттеджи первого класса.

Из люка вылез Ареф, сказал, настороженно косясь в сторону коридорчика, ведущего в анабиозный отсек:

— А если она проснется быстрее, да сопрет шлюпку?..

— Как она из саркофага выберется? Я заблокировал внутреннее открывание замка, — разглядывая берега озера, Зотик удивленно проговорил: — Глянь-ка, такое живописное озеро, а они сетками отгородились…

Ареф подошел к бордюру, длинно плюнул сквозь зубы:

— Крокодилы… Аллигаторы, понимаешь. Озеро ими буквально кишит. Их тут каждый год тысячами отстреливают. Даже всякая городская голытьба щеголяет в куртках и ремнях из крокодиловой кожи, и обжираются мясом крокодилов. Говорят, вкусно. Похоже не телятину…

— Интересно, а чем крокодилы питаются? Если берега отгорожены сетками… Рыбой, что ли?

— И рыбой тоже. Ее тут навалом. Но покойников, наверное, тоже хватает.

— Каких покойников?! — изумился Зотик.

— Видишь, рекреационное озеро охватывает своим витком основание биотрона? Так вот, биотронная река имеет несколько десятков выходов в него. Сельскохозяйственные рабочие не отдают похоронной службе своих покойников, чтобы та их сжигала. Они отправляют их к Великому Богу Текучей Воды. А покойников у них бывает навалом. Они ж еле до восьмидесяти доживают. Многие и раньше помирают; они там все поголовно, еще с детства, начинают курить марихуану и та-нут…

— О, Вселенная! — Зотик с ужасом поглядел вниз. — Это ж сколько мертвецов каждый день?.. И все они исчезают без следа. А все крокодилы внизу — поголовно людоеды… Они ж с малых лет начинают смотреть на человека, как на добычу.

— Ага… И ни полиция, ни власти ничего поделать не могут. Зато тут пумы и ягуары совершенно домашними стали. Просто, живут с людьми… Во-он те рощи, по берегам озера, буквально кишат всякой живностью. Земля под застройку жутко дорогая, многие участки пустуют и зарастают густым лесом, он тут прет, как на опаре. Охотиться в городской зоне разрешается только на крокодилов, так что, бывает, ягуар устраивает свое логово прямо под верандой коттеджа, или в беседке в саду виллы. Это своего рода местный колорит. Не было случая, нападения ягуара на человека. Многие вообще приживаются в доме хозяина на правах домашней мурлыки. Ягуарихи к хозяйским детям относятся так же, как к своим котятам; играют с ними, всячески оберегают, не позволяют подходить к забору, который отгораживает сад от озера. Ну, а стоит возле забора объявиться крокодилу — горе несчастному. Ягуариха бросается на него как торнадо, даже если он раза в три больше нее. Домашних ягуаров подкармливают крокодильим мясом. Но большинство хозяев своих кисок отпускают на берега озера поохотиться…

— И откуда ты все это знаешь?.. — скептически спросил Зотик.

— Сколько мы летели с базы Сидорова? — Ареф прищурил один глаз. — Правильно, четыре часа. Да за это время можно целую библиотеку изучить!..

Арефу не удалось развить свою мысль; дальше, Зотик знал по опыту, предполагались всякие соображения, насчет его, Зотика, лени и тупости. Через открытый люк шлюпки донесся мелодичный сигнал, означавший, что процедура пробуждения завершена.

Когда Зотик открыл крышку саркофага, тут же наткнулся на непримиримый взгляд зеленых глаз Терезы.

— Ну, чего ты на меня свой злобный глаз пучишь? — весело осведомился он. — Можно подумать, это я пытался тебя грабануть… Давай, вылазь… Я тебя щас сдам с рук на руки одному хмырю, который тебя навел на меня, не предупредив, с кем тебе дело предстоит иметь. Хочу полюбоваться на его физиономию, а потом устрою ему то, что устраивают салагам старички на судах космофлота Южно-Азиатского союза.

— А что там устраивают салагам? — с любопытством спросила Тереза, вылезая из саркофага.

— А что, я бы тебе порекомендовал… Потому как тебе это будут устраивать каждую ночь. Кстати, по слухам, на новейших кораблях у них предусмотрен отсек психологической разгрузки экипажа. Действительно, глупость какая; крейсер годами патрулирует черт знает где, а экипаж дичает и сходит с ума без вина и женщин… Тебе бы туда, в самый раз… Гарем там комплектуется из расчета одна женщина на двадцать членов экипажа. Здорово, правда?..

Выбравшаяся из саркофага Тереза, вдруг широко размахнулась, и попыталась залепить Зотику пощечину. Он знал, какова она в рукопашном бою, а потому от изумления чуть не пропустил эту вульгарную оплеуху. Лишь в последнее мгновение нырнул под руку. Еле успев подхватить потерявшую равновесие Терезу, возмущенно воскликнул:

— Ты чего?!

— А того! Я тебе не шлюха! Будь любезен обращаться так, как положено обращаться с пленниками. Если будешь продолжать в том же духе… Прямо сейчас… На ножах… Насмерть…

— О-хо-хо-хо… Распарило крошку… Да у тебя никаких прав нету. Мы не в Нейтральной зоне. Это там ты можешь потребовать убежища и мгновенно станешь свободной. А здесь я тебя в момент могу кожаным ножом зарезать, и никто меня за это не осудит.

Тереза, мгновенно сменив тон, запричитала:

— Зотик, Зотик! Но ты же не продашь меня этим южно-азиатским многоженцам?..

— Это почему же я тебя не должен им продавать?! — возмущенно вскричал Зотик.

— И в полицию ведь не сдашь?.. Мои делишки на пожизненное тянут… Ас такими женщинами, как я, — идеально здоровыми, — поступают вообще зверски: нас помещают в закрытые клиники суррогатных матерей, как бы заменяют пожизненное на двадцать лет, и там мы вынашиваем и рожаем детей для богатых бездельниц. Ты же не хочешь, чтобы я до конца своей жизни ходила с пузом, и лет через десять превратилась в форменную корову?!

— А что, — Зотик весело ухмыльнулся, — кругленький такой животик тебе бы очень пошел. А главное, он бы твою резвость поумерил…

— Зотик, Зотик! Я же тебя любила! И люблю…

— Ага… А в промежутке ты Сидорова любила, потом начальника его абордажной команды, из-за которого чуть человек триста не погибли…

Зотик вытащил Терезу из шлюпки и потащил по алее к фасаду яруса. Это, похоже, был деловой ярус, и к тому же самая престижная его часть. По аллеям во всех направлениях спешили озабоченные молодые люди и молодые же, немыслимой элегантности, дамы в строгих деловых костюмах. Завидев странную процессию, они брезгливо жались к краям аллеи, удивленно приподнимали брови, провожая компанию взглядом. Изящное платьице Терезы, после ночевки в анабиозной камере, превратилось в черт те что, и поэтому вид она имела самый предосудительный; будто пропьянствовала в компании взвода солдат не менее недели. Наконец Зотик дотащил Терезу до роскошных дверей полированного дуба, над которыми горели золотые буквы: "Дж. М. Бубль-Гум и внуки". Ухватившись за медную ручку, — невероятно древний антиквариат, — Зотик рванул дверь на себя, но она даже не дрогнула. Сейчас же послышался донельзя противный, гнусавый голос:

— Назовите, пожалуйста, ваше имя и род занятий, и тогда вам будет назначено время встречи с нужным вам человеком.

Зотик от ярости потерял дар речи, и потянул из кармана лучевой меч. Но его тут же жестко толкнул в бок локтем Ареф. Зотик обернулся и увидел двух дюжих полицейских, многозначительно поигрывающих дубинками, а на поясах у них висели гигантские полицейские парализаторы. По слухам, такие агрегаты посылали веерный импульс, и одним выстрелом можно было уложить целую толпу. Зотик одарил полицейских своим самым угрюмым и угрожающим взглядом, отчего они переглянулись. Повернувшись к двери, Зотик прорычал сквозь зубы:

— Зотик. Капитан корабля эс пи эр два ноля пятнадцать. Частный детектив. Работаю по контракту с мистером М.

— Очень приятно, — откликнулась дама, но таким тоном, что сразу было видно — ей чрезвычайно неприятно. — С кем желаете встретиться?

— С мистером М.

— Встреча назначается на семнадцатое декабря, время — тринадцать тридцать две, продолжительность встречи — две минуты.

Что-то хрипнуло, и наступила тишина.

— Э-эй!.. — заорал Зотик. — Что за издевательство?! До семнадцатого декабря еще четыре месяца!

— Вы ошибаетесь, не четыре месяца, а четырнадцать… И вообще, председатель совета директоров не обязан лично встречаться с работниками компании. Вы можете встретиться с одним из директоров…

Зотик с маху пнул по двери и тут ощутил, что его кто-то тянет за куртку. Он раздраженно повернулся, намереваясь наорать на Арефа, но слова застряли у него в глотке; на площадке перед дверью уже стояло восемь полицейских, и все они многозначительно поигрывали дубинками.

Зотик подхватил Терезу, у которой все еще подгибались ноги, и пошел от двери. Полицейские неохотно расступились. Один из них грубым басом осведомился:

— У вас проблемы, леди?

Тереза, крепко обхватив Зотика за шею, мило улыбнулась полицейским и пропела ангельским голоском:

— Ах, все в порядке, все прекрасно, господа…

Она явно Зотика боялась меньше, чем Закона.

Забравшись в шлюпку, Зотик швырнул Терезу в кресло, заорал, стискивая кулаки:

— Черт бы побрал этого надутого пузыря!

Тут зашелестел вкрадчивый голос Шкипера:

— Если мне позволен будет высказать некоторые соображения…

— Говори.

— Из производственных цехов местного предприятия компании "Бубль-Гум и внуки" на крышу биотрона выходит шахта грузового лифта. Каждые полчаса там загружается грузовой модуль. На погрузке работают грузчики-люди, и там постоянно присутствуют два охранника. С ними можно договориться, и через склад пройти в офис мистера М.

— Ладно, летим.

— Послушай, скотина! — высокомерным тоном изрекла Тереза. — Может, ты все же дашь мне чего-нибудь съесть? И, надеюсь, на этой твоей посудине имеется достаточно чистый гальюн?

— Потерпишь…

— Я не могу терпеть! Ты лучше меня знаешь, как хочется есть, и все остальное, после анабиоза, даже и кратковременного…

И Тереза, вылезя из кресла, принялась демонстративно задирать юбку.

— Стой! — заорал Зотик, вылетая из своего кресла. — Ладно, пошли…

В санузле шлюпки Тереза провела не менее получаса. Ведь там, кроме унитаза, была еще довольно просторная душевая кабинка и уютная ванна, правда, не такая просторная, как на Корабле. Зотик уже начал всерьез прикидывать, можно ли выбраться наружу через канализацию? Но у аппаратов суперкласса канализации не имеется; путь получается длинным и запутанным, а выход все равно выводит внутрь шлюпки через биотрон.

Наконец Тереза вышла из санузла, как Афродита из пены морской; розовая после ванны, причесанная и заметно повеселевшая. Однако она все еще плохо держалась на ногах. Зотик сунул ей огромный ломоть ветчины с куском черного хлеба и связку горящих алым огнем редисок. Тереза, как оглодавшая кошка, с рычанием впилась зубами в ветчину, не проявляя ни малейшего желания идти в рубку управления. Зотик обхватил ее поперек талии и потащил туда волоком. Она даже не удосуживалась ногами переступать, висела на руке Зотика, рвала зубами ветчину, хрупала редиской. К изумлению Зотика, она успела слопать все, за те несколько секунд, что он тащил ее до рубки управления.

Облизнувшись, Тереза мечтательно поглядела на шею Зотика. Тот непроизвольно прикрыл шею ладонями, вскричал:

— Ты, никак, ветчину хотела бы моей кровью запить?!

— А что? Не помешало бы… У тебя кровь горячая… Наверное, вку-усная, да еще и пьянит, как вино… Знаешь, Зотик, ты мне сразу понравился. Не будь ты таким кретином, мы могли бы составить неплохой дуэт…

— Ну, ты и наха-алка… Пока что ты у меня в плену, а не я у тебя.

— А это с какой стороны поглядеть…

Зотик махнул рукой, и одним прыжком переместил шлюпку на крышу биотрона, в сектор, который ему указал Шкипер. Крыша вообще вся была утыкана кроме оголовков вентиляционных шахт, еще и надлифтовыми башенками, и повсюду кипела работа.

Когда шлюпка коснулась плит кровли, гравитронная катапульта как раз выплюнула грузовик, который в планирующем режиме пошел куда-то в сторону космопорта. Зотик потащил Терезу к выходу, Ареф не тронулся с места, буркнув под нос:

— Я лучше тут посижу.

Навстречу Зотику поспешали два амбала, ростом метра по два с половиной. Ну, если и не два с половиной, то по два тридцать — точно. Он довольно часто встречал в своей жизни таких верзил, но как-то не доводилось порасспросить, где, в какой местности, или на какой планете произрастают такие великаны. Все встречавшиеся ему верзилы первым делом начинали пробовать его на кулак, а потом с ними было уже и не поговорить… При этом все знакомые Зотика, в один голос уверяли, будто все гиганты обладают крайне добродушным характером. Однако эти тоже оказались исключением из правила, один из них еще издали заорал:

— Куда прешь, рожа?! А ну заворачивай свое рыло в сторону задницы!

Второй заорал что-то вообще архиматерное; такое Зотик слышал только во время абордажей от выходцев с Североамериканского континента. Чем хамее к Зотику обращались, тем изысканнее и вежливее он отвечал. От его тона схватка вообще становилась неизбежной. И на сей раз он очень вежливо, укоризненно проговорил:

— Джентльмены! Ну, разве ж можно такие слова говорить при даме? Как вам не стыдно!

Оба верзилы от этой изысканности буквально осатанели, и одновременно ринулись на Зотика. Зотику пришлось выпустить Терезу, и она мягко шлепнулась на аситал кровли. Одного Зотик встретил прямым ударом ноги в печень. Верзила налетел на ногу, как на стальную балку; ноги его забежали вперед, туловище тоже мотнулось вперед, он чуть не ткнулся лицом в живот Зотика, после чего мягко расстелился во всю длину на аситале. Второго Зотик принял на локоть левой руки, после чего, крутнувшись волчком, добавил локтем правой в челюсть. Оглянувшись, обнаружил, что Тереза, легко и грациозно, как вспугнутая лань, улепетывает прочь. Зотик кинулся за ней. Все-таки в спринте он был достаточно силен; расстояние между ним и беглянкой быстро сокращалось. Она не тратила времени на то, чтобы оглядываться, ориентировалась по слуху. Поняв, что не оторваться, она вдруг вильнула в сторону, подбежала к оголовку вытяжной шахты, подпрыгнула, ухватилась за срез, легко подтянулась… Ее ноги мелькнули прямо перед носом Зотика, но поймать ее за ногу он не успел. Он подтянулся и заглянул в шахту, в лицо ударил мощный ток воздуха, влажного и теплого, насыщенного какими-то органическими запахами, как в венерианских джунглях. Зотику на раз доводилось десантироваться на планеты с помощью индивидуального парашюта; поток воздуха из шахты был, пожалуй, помощнее того, который встречает парашютиста в затяжном прыжке.

С громким сопеньем на трубе повисли оба верзилы, тоже поглядели вниз. Один сказал:

— Все. Всмятку. Тут больше двух миль до дна…

— Тут же решетка должна быть… — растерянно промямлил Зотик…

— Подвальные крысы вырезали, — разъяснил второй верзила.

— Нет, она не дура! — решительно заявил Зотик. — В этом потоке воздуха можно парить, как орел. Только, черта с два ее теперь поймаешь; с каждого уровня отдушина, и, поди, везде решетки вырезаны…

Он спрыгнул с оголовка, оценивающим взором оглядел верзил. Те забеспокоились, попятились, переглянулись.

— Вас, интересно, кто просил кидаться на меня? — ласково промурлыкал Зотик. — Я вас сейчас обоих отправлю порхать в трубу. Что за кретинизм?! То в офис не пускают, то на погрузочной площадке облаивают… Нет, я вас сейчас определенно пошлю в трубу девчонку ловить…

— А ведь пошлет… — озабоченно проговорил один из верзил. — Помнишь, у босса такой же работал по контракту? Пират — по роже видно. Ты тогда внизу работал, а тут Горилла Хьюго служил. Так же вот, прилетел тот хмырь на космической колымаге, Хью ему навстречу; так, мол, и растак, куда, мол, уважаемый, прешь? А тот, шмакадявка, еще мельче этого, ни слова не говоря, хрясь его по шее, р-раз — кулаком по ребрам. Бедняга Хью потом полгода по больницам валялся, все свои сбережения и страховку истратил. Ему легкое пришлось выращивать, три ребра заново отращивать, да еще два шейных позвонка. После того случая он так и не смог больше драться, жутко пугливым стал. Сейчас где-то на низких ярусах, там, где только на карачках можно ползать, картошку растит…

— Ну, и чего делать будем? — спросил второй.

— Чего, чего… А я знаю? Пустишь — премии лишишься. Не пустишь — вообще башку отшибут…

— Правильно мыслите, ребята! — восторженно воскликнул Зотик, и направился в сторону лифтовой шахты.

Рабочие, не обратив внимания на инцидент, споро загружали яркими цветными коробками новый грузовой модуль. С солнечной стороны надлифтовой башенки стояла деревянная лавочка и на ней разлеглась гладкая, упитанная пума. Она, прижмурившись, поглядела на Зотика, лениво мяукнула; то ли угрожающе, то ли наоборот, приветственно. Один из охранников проговорил:

— Не бойся, это Мэри.

— А почему это я должен кошек бояться? — удивился Зотик.

В это время лифт опустел, и Зотик шагнул на ребристую сталь платформы. Поглядел на охранников:

— Вы, ребята, не шуткуйте; смотрите, не тормозните лифт между ярусами. Я ведь сюда вернусь…

— Лифт остановился там, где ему и было положено. По указаниям Шкипера Зотик сравнительно быстро сориентировался в путанице цехов, переходов, офисов и вскоре оказался в приемной м-ра М. Навстречу ему вскочила весьма чопорная дама в строгом костюме и высокомерно изрекла:

— Сегодня не приемный день. Мистер М занят.

На краю гигантского секретарского стола лежала упитанная пума, свесив до пола толстый хвост, а голову положив на работающий компьютер, видимо наслаждалась слабыми электрическими разрядами вылетавшими оттуда. Увидев Зотика, она мягко соскочила со стола, подошла к нему, ткнулась носом между ног, презрительно фыркнула, и гордо удалилась из приемной, ловко открыв когтистой лапой дверь. Зотика это почему-то разозлило. Он уставился на секретаршу и ласково осведомился:

— Интересно, чем же занять босс, если не занимается любовью со своей секретаршей у себя на столе?

У дамы медленно отвисла челюсть. Похоже, такие моменты имели место быть. Зотик, сделав свой взгляд предельно похотливым, медленно оглядел даму с ног до головы, особенно липуче осмотрев все ее выпуклости, после чего деловито осведомился:

— Мадам, вы не бывали в плену у пиратов? Очень рекомендую. У них страшный дефицит женщин, поэтому они относятся к ним очень бережно. Поверьте, воспоминания будут согревать вас до глубочайшей старости, — и тут же, без перехода, резко, повелительно выкрикнул: — Быстро, открой дверь!

Секретарша машинально нажала кнопку на небольшом пульте сбоку от себя. Массивная дверь мореного дуба распахнулась, и Зотик без промедления шагнул в кабинет м-ра М.

Увидев Зотика, м-р М выскочил из-за стола, пошел навстречу, улыбаясь всем лицом, и даже, вроде бы, руками и животом:

— Мистер Зотик! Как я рад вас видеть! Как это мило с вашей стороны, навестить меня, будучи в отпуске! Вы, поистине, великолепный работник. Столько провернули за такой короткий срок…

М-р М тискал его плечи, жил руки, улыбался всем своим румяным личиком. Провел к столику, стоящему среди экзотических растений у огромного окна, усадил в глубокое кресло, сам сел напротив, не переставая улыбаться. Наклонился к интеркому, бросил несколько слов скороговоркой. Через минуту отворилась дверь, и вошла давешняя секретарша, вновь обретшая чопорно-неприступный вид. В руках она несла небольшой подносик, заставленный крошечными вазочками, рюмочками, с пузатой бутылкой драгоценного коньяка из экзотической страны Армении посередине.

М-р М наполнил рюмки, поднял свою до уровня глаз, сказал:

— За удачное начало нашего сотрудничества, — подождал, пока Зотик опрокинет свою рюмку, выпил, весело хохотнул: — Как вы лихо обошлись с этой болотной бандой на Лерне!..

Он захватил серебряными щипчиками засахаренный ломтик какого-то инопланетного фрукта, зажевал. Зотик последовал его примеру. Прожевав фрукт, и не угадав, что это такое, искательно протянул:

— А я знаю людей, которые пьют исключительно вино с Фала…

М-р М тяжело вздохнул:

— Что ж делать, не водят со мной дружбы прогрессоры… Не любят они меня…

— Может потому, что вы кого-нибудь из них сдали спецслужбам?.. — тихонько пробормотал Зотик.

М-р М сделал вид, что не расслышал, проговорил официальным тоном, выскакивая из кресла:

— Не смею вас больше задерживать. У вас, кажется, еще отпуск не кончился? Отдыхайте, отдыхайте! Вы заслужили отдых…

Зотик от изумления чуть не пошел к выходу, но тут же опомнился:

— Отпуск у меня действительно не закончился, но зато возникла настоятельная потребность расторгнуть контракт с вами.

— Это невозможно, — без задержки и не моргнув глазом, отрезал м-р М.

— Вы не поняли, — терпеливо начал растолковывать Зотик, у меня возникло стойкое убеждение, будто вы меня сознательно подставляете. Вплоть до того, что навели на меня мошенницу, чтобы она меня обворовала…

— Как вы можете?! — тоном оскорбленной невинности вскричал м-р М.

Зотик, с трудом сохраняя терпение, ровным голосом продолжал:

— Но это уже и не важно; я не желаю ничего вам доказывать. Просто, у меня больше нет необходимости работать на вас. Я заработал достаточно, чтобы оплатить Корабль выплатить неустойку за досрочное расторжение контракта.

— Так, так, так… — м-р М побарабанил по столу толстыми короткими пальцами. — И где ж вы заработали такие деньги? Надеюсь, вы не забыли, что в некоторых случаях требуются документы, подтверждающие законность добытых средств?

От тона, каким это было сказано, вся уверенность и решимость Зотика исчезли. Он уклончиво пожал плечами.

— Адвоката ко мне с контрактом номер семнадцать ка дэ восемь дробь тринадцать, — проговорил м-р М в интерком.

Особенно Зотика почему-то встревожило число тринадцать в индексации его контракта.

М-р М многозначительно молчал, бросая хмурые взгляды на Зотика. А Зотик уже готов был в всерьез забеспокоиться, но воспоминание о восьмизначном числе на микродисплее кредитной карточки его успокоило.

Наконец в кабинет вошел огромный, атлетически сложенный мужчина, осторожно приблизился к столу, раскрыв тоненькую папочку, почтительно склонился к Зотику.

М-р М нетерпеливо спросил:

— Вы признаете, что именно этот контракт подписывали?

— Д-да… похоже… — нерешительно промямлил Зотик. Хотя, чего ж похожего, если точно такая же бумага лежала в сейфе Корабля.

— Не — похоже, а именно этот! — м-р М рассерженно смотрел на него.

— Я всего лишь хочу расплатиться за Корабль и расторгнуть контракт… — нерешительно проговорил Зотик.

М-р М сварливо проскрипел:

— Нам не нужны ваши деньги. В контракте ясно написано, что вы обязаны вносить в счет оплаты за корабль двадцать пять процентов вашего ежемесячного повременного оклада, и двадцать пять процентов от каждой премии и гонорара, выплаченных вам сверх повременной оплаты. В случае невыполнения условий контракта, или досрочного его расторжения в одностороннем порядке, вы уплачиваете неустойку в объеме всего вашего движимого и недвижимого имущества, вне зависимости от того, когда вы это имущество нажили; до заключения контракта, или после…

— Да, но у меня на счету лежит сумма, которой вполне хватит, чтобы заплатить за Корабль! — возопил Зотик.

— Укажите мне в контракте, где говориться о конкретной стоимости вашего движимого и недвижимого имущества? — м-р М смотрел на Зотика добрыми, все понимающими, глазами.

У Зотика моментально пересохло во рту и глотке. Он попытался что-то возразить, но его голосовые связки издали лишь какой-то сипло хрипящий звук.

— Ну, вот и хорошо, мы друг друга поняли, — м-р М доброжелательно улыбнулся, адвокат бесшумно исчез, возможно, даже втянулся в виде клуба дыма в один из старинных книжных шкафов, солидно поблескивающих золотым тиснением корешков дорогих книг сквозь стекло дверок.

Зотик нашарил на столике бутылку с коньяком, и, сунув горлышко в рот, махом проглоти половину содержимого. М-р М осуждающе покачал головой:

— Эти ваши пиратские манеры…

После огненной жидкости голос у Зотика прорезался, но толку от этого не было никакого, все слова исчезли с языка, возможно, их смыло дорогим коньяком. Он лишь промямлил:

— Я не был пиратом, я был благородным вольным астронавтом…

— А я где-то читал, или слышал в телепередаче про пиратов, что бывших вольных астронавтов не бывает, они все умирают или исчезают в космосе… — тоном, каким разговаривает врач-психиатр с буйным больным, затянутым в смирительную рубашку, м-р М проговорил: — Мистер Зотик, вы великолепный работник, я вас очень ценю, и даже готов процентов на двадцать увеличить вашу повременную ставку. Но вы, уж, пожалуйста, будьте любезны, не нарушайте условий контракта, — м-р М помолчал, отеческим взором лаская Зотика, потом заговорил, уже начальственным тоном: — Используйте оставшиеся дни вашего отпуска, а потом слетайте на Венеру и привезите партию мускуса. Там, знаете ли, у нашей компании ферма мускусных быков…

— У вас что, грузчики-экспедиторы бастуют? — мрачно осведомился Зотик.

— Видите ли… — м-р М стеснительно потупился, — лететь необходимо на десантном катере. Чтобы миновать таможню…

— Как?! — опешил Зотик: — Контрабанда?!

— Видите ли, даже с собственной фермы мускус без пошлины вывозить запрещено… — м-р М в упор посмотрел на Зотика, в голосе его появился металл: — Как вы полагаете, зачем бы мне заключать контракт с отъявленным пиратом? Подумайте о потребителях. Венерианский мускус используется нашей компанией в огромных количествах. Если бы мы платили эти грабительские пошлины, и без того не дешевая продукция нашей компании, подорожала бы раз в шесть.

— Какой вы, однако, альтруист и меценат… — проворчал Зотик, вылезая из кресла.

У м-ра М отвисла челюсть, но он быстро овладел собой:

— И откуда вы такие слова знаете?! — с неподдельным изумлением вскричал он.

— Как, откуда? Я ж целый курс в московском университете проучился. А вы вольных астронавтов, как и все обыватели, путаете с пиратами и всяким мелким бандитским отребьем.

— Ну что ж, — м-р М снова стал деловым и серьезным, — на нашей ферме, кстати, работает ваш соотечественник, выходец из России. Вывезете сырье, после чего у вас будет весьма сложное и опасное задание. И, ради Бога, не сверкайте на меня столь яростными и злобными взглядами! В нашем деле, в бизнесе, никак не обойтись без людей вашего сорта для конфиденциальных поручений. А с такими ребятами как вы надо быть весьма и весьма осторожным.

— Что-то я не заметил, что вы осторожны. Вы не подумали, что я могу в любой момент скрыться в Нейтральной зоне от такого обращения? — Зотик смотрел на м-ра М сверху вниз, презрительно оттопырив нижнюю губу.

— Это, каким образом? — искренне изумился м-р М.

— Вы полагаете, что вольный астронавт моего класса, с моей боевой выучкой не выберется из вашей конторы? Да через пару минут тут уже будет ходить дым коромыслом, оставшиеся в живых будут рыдать от ужаса, и лишь ваша секретарша будет радоваться, потому как я ей в натуре продемонстрирую, как много она потеряла, не побывав в плену у пиратов.

— Восхитительно! Какой слог… — м-р М радостно похлопал ладошками. — Ни, боже мой… Нисколько не сомневаюсь в вашей боевой выучке. Только, хочу предупредить вас, что пока вы работаете у меня по контракту, никуда вы не скроетесь. Вернее, скрыться-то вы сможете, но без корабля, и я всегда найду способ вытрясти из вас неустойку.

— Знаете… — Зотик повел плечом, выражая крайнее пренебрежение, — я был в авторитете в Нейтральной зоне, когда ходил штурманом, а теперь я капитан.

— Ага… А как быть с тем, что вы дрались на стороне Интернациональных сил против своих же братьев-пиратов?

Это был удар ниже пояса. Закон Нейтральной зоны не запрещал членам братства выяснять отношения между собой с помощью бластерных пушек, бризантных орудий и торпед с детонаторами "Звездного огня", но встать на сторону заклятых врагов…

— Вы же знаете, что я не дрался на стороне интернациональных сил… — у Зотика это вырвалось помимо воли, от растерянности, и он понял, что окончательно теряет лицо.

— Это вы своим будете объяснять… Вас уважают в Нейтральной зоне, пока у вас корабль суперкласса. Не будет корабля, не будет и уважения.

— А кто это сумеет отнять у меня корабль? — ухмыльнулся Зотик, вновь обретая уверенность.

— А он пока и не ваш, — ласково улыбнулся м-р М. — он станет вашим лишь после того, как над его компьютером поколдует бригада программистов из компании "Локхид".

Зотик мгновенно понял, что потерпел полное и окончательное поражение, а потому вытянулся по стойке «смирно» и рявкнул:

— Есть, сэр! Лететь за контрабандным мускусом на Венеру!

М-р М, как ни в чем не бывало промолвил:

— Я с самого начала понял, что вы человек очень умный, а посему считайте, что ваш заработок с сегодняшнего дня увеличился на двадцать пять процентов. Да и чего вы так расстраиваетесь?! При таких-то левых заработках…

Зотик поднялся в лифте на кровлю биотрона. Оба охранника сидели на лавочке и дружно дымили деревянными трубочками, покрытыми затейливой резьбой. Пума все так же лежала на лавочке, но теперь она положила голову на колени одного из охранников, при этом морщилась от дыма, но вставать, видимо, было лень. Зотик потянул носом, и уловил знакомый резкий и пряный аромат доброй старой анаши с примесью та-нута, травки, вывезенной с Садов Господних. Смесь — только для истинных ценителей. Зотик знал историю вопроса. Не первый век законники всех стран спорят и ломают копья: разрешить свободную торговлю анашой и та-нут, приравняв их к табаку, или не разрешать? В некоторых странах разрешали, ничего страшного из этого не выходило, но приходили к власти явные лоббисты наркомафии, и торговлю запрещали. Так что, только наркомафии было выгодно запрещение свободной торговли наркотиками. Еще бы! Высокие цены и никаких налогов.

Опустившись на лавочку, подальше от пумы на всякий случай, Зотик глубоко втянул ноздрями резкий прохладный высотный воздух, облагороженный ароматом наркотика. Спешить было больше некуда, в голове была полнейшая пустота. Возникло ощущение, что он навеки теперь останется рабом мистера М, и теперь судьба его — до конца дней своих сидеть на этой лавочке, до блеска отполированной задницами охранников, сидевших здесь до него.

— Слышь, парень, — обратился к нему один из охранников, — ты, того, не держи зла на нас… Ну, что из-за нас девчонку упустил… Это все он. Новичок он у нас, — он толкнул локтем в бок напарника. — Я, понимаешь, не сообразил сразу… Он не знает, а я знаю… Тут до тебя работал один парень, тоже для кофианаль… кофиананцианальных поручений, — охранник еле справился с трудным словом. — Они чего-то не поделили с боссом. Веришь, всю полицию на ноги подняли, космическую пехоту вызвали. Начальник полиции, при мне, вот на этом самом месте плакал и кричал, что, мол, разрушения и убытки в городе таковы, что парня надо было отпустить с миром. А босс свое: дело прынцыпа, дело прынцыпа… А сам чек выписывает. Начальник полиции только глянул, аж футов на пять подпрыгнул. Я, понимаешь, того парня тоже ловил. Дураку хотелось за Хью расквитаться. Веришь, — он снова толкнул напарника локтем в бок, — я его ломом поперек спины огрел, лом согнулся — а ему хоть бы хны. Он меня слегка по челюсти зацепил кулаком, так челюсть в трех местах хряпнула. Они на таких ускорениях летают — ни один нормальный человек не выживет. А у них от перегрузок мускулы чугунными делаются… Дела-а…

Зотик потянулся, хмуро проговорил:

— Дай закурить, что ли…

Охранник с готовностью вытащил из кармана красивый кисет из крокодиловой кожи.

— Хотя… Ну ее к лешему! — Зотик поглядел на пуму. Она игриво терлась мордой о колени охранника. Тот рассеянно теребил толстыми пальцами шерсть у нее между ушами. — А чего у вас тут пумы вместо кисок по комнатам гуляют? — спросил Зотик, с уважением поглядев на толстую лапу, из которой то и дело от удовольствия появлялись когти и снова втягивались.

— А у нас тут заместо мышей — крысы, — с готовностью откликнулся разговорчивый охранник. — Эти, как его?.. Мутанты. Во-от такие… — он развел руки на всю ширину.

— Иди ты!.. — не поверил Зотик.

— Ну, может, не такие… — охранник уменьшил размах до полутора метров, — примерно вот такие, с хвостом… Спасу нет… Травить бессмысленно, любой яд сразу распознают. Ловушки никакие не действуют. Одно спасение — киски. Если бы не кошки, крысы давно бы поели всех подвальных людей. Там, — охранник ткнул пальцем в пол, — за хорошего котенка, который при матери месяца четыре-пять воспитывался, все отдадут. Потому как и для подвальных, жизнь — дороже всего…

Зотик с тоской посмотрел на свою шлюпку, уже как бы и не свою. Из люка свешивались ноги Арефа. Он, видимо, любовался пейзажем. С того места, где сидел Зотик, землю видно не было — только небо, девственно чистое, бездонное. Вереницы облаков, рождаемые биотроном, сгущались далеко внизу, и медленно уплывали к горизонту. Здесь, несмотря на четырехкилометровую высоту, было тепло, дышалось легко. Видимо избыточное давление создавало такой микроклимат.

Надо было идти к шлюпке, но на Зотика навалилась странная апатия. Нервный подъем, владевший им последнее время, пропал. Судя по всему, Ареф не прав; Зотик оказался в кабале не из-за мифического наследства бабушки, а исключительно по собственной глупости. Без Корабля, без ранга капитана, да с замаранной репутацией, в Нейтральной зоне Зотику придется перебить уйму народу в поединках, прежде чем его снова зауважают. Печальнее всего то, что из-за обвинения в предательстве его вовсе не обязательно вызывать на дуэль, можно и всей шайкой накинуться. Зотик конечно мог справиться с парой десятков обычных пиратов — дело проверенное. Правда, драки бывали без оружия, хоть и не обходилось без смертоубийства. В вооруженной сшибке для Зотика, наверное, и три десятка не были пределом. Но проверять ему как-то не очень хотелось. За время своих скитаний, в абордажных боях, в десантных бросках на планеты, он не попадал в ситуации, когда спина его не была бы надежно прикрыта. Попытка качать права мистеру М чревата потерей Корабля. Эти штучки со скрытой программой бортового компьютера Зотик знал получше, кого бы то ни было. Большинство пиратов, захватив корабль, или купив его на черном рынке, первым делом буксировали его к ближайшей станции техобслуживания, даже не пытаясь включить двигатели, перерубив какие можно коммуникации, и обесточив все, что можно и нельзя. Только заменив компьютер и все управляющие системы, делали пробные т-броски на один-два световых года, чтобы убедиться, что в переборках не осталось дублирующих систем управления. Мелкая пиратская шушера, заполучив корабль, и не имея денег на новый компьютер, вообще демонтировала компьютерное оборудование, и летала на ручном управлении; в корабль набивались, как мальпаги в пещеру во время спаривания. Мальпаги, как и мелкая пиратская шушера, прекрасно были приспособлены к среде обитания. Мальпаги сотни миллионов лет жили на планете Летящей Звезды Барнарда, среди жутких чудовищ, в непроходимых дебрях лесов, в кровавом свете светила, распростершего свою корону чуть ли не от горизонта до горизонта.

Летать на таком корабле можно было только по проторенным путям, для которых имелись все графики разгонов и таблицы всех значений импульсов. Во время т-броска возле каждого узла управления должен был находиться вахтенный. Вахту обычно приходилось одновременно нести сотне пиратов. Связь между постами осуществлялась по примитивному телефону. К моменту т-скачка пираты собирались на гравитационной равнодействующей, плотно набиваясь на специальные стеллажи, и с неподражаемой покорностью судьбе пережидали т-скачок. Иногда, из-за возмущений полей, пятачок безопасности сжимался, кое-кому отрывало голову, тогда разметка безопасной зоны еще больше приближалась к осевой корабля.

Тяжко вздохнув, Зотик поднялся с лавочки и побрел к шлюпке. Охранники молча смотрели ему вслед, дружно попыхивая трубочками. Ареф поглядел на него, промолчал, поднялся и пошел в рубку управления. В рубке Зотик сел в кресло, рассеянно покачался вперед назад, сказал:

— Давай слетаем домой, поглядим, что и как. У нас ведь еще отпуск не кончился.

Он поднял шлюпку в воздух и направил ее на восток, полого набирая высоту.

Пятый подвиг

Зотик только собрался вызвать диспетчерскую службу и запросить транзитный коридор до Европы, как вдруг засветился экран, и на нем проявилось жизнерадостное лицо м-ра М.

— Мистер Зотик! Вы меня так расстроили своими необоснованными обвинениями, что у меня из головы вылетело самое главное.

— Я вас слушаю? — заставил себя проявить вялый интерес Зотик.

— Тут ко мне недавно приходила делегация от гильдии мелких торговцев, владельцев баров, кафе, закусочных. Они откуда-то прознали, что на меня работает некто Красавчик Зотик, известный, как один из крутейших пиратов…

— Я был вольным астронавтом… — вяло возмутился Зотик. — Значит, благодаря вам я теперь стал знаменитостью… И что они хотят, эти ваши мелкие гильдии? Они что, недовольны тем, что на вас вольный астронавт работает, а на них нет? Что, еще и эта мелкота меня нанять хочет? Дожил…

— Чем вы не довольны? Вам что, деньги лишние? Да они для вас собрали целый миллион галларов!

— В подарок, что ли?.. — криво усмехнулся Зотик.

— Не совсем… Видите ли, территорию США контролируют три гангстерских клана. Крупных, я имею в виду. Мелкие — не в счет. Один — западное побережье, второй — восточное, третий — север и центральные штаты. Нео-Вавилон оказался как бы в нейтральной зоне, между всеми тремя кланами. До сих пор тут наркотиками торговала подвальная шваль, на рэкет у них силенок не хватало, но зато хватало силенок не пускать сюда торговцев наркотиками со стороны. Много ли они могли продавать? Полиция шутя прихлопывала их торговлю. Но сейчас большую силу набирает западный клан, и он уже запустил щупальца в биотрон. Завтра будет уже в населенной части мегаполиса. Представляете, что начнется, если он возьмет под контроль такое гигантское скопление людей и денег?! Он подомнет два других клана и США станет криминальной империей.

— Во-первых, мне нет дела до США. Я вольный астронавт и гражданин России. Во-вторых, вольные астронавты и даже пираты не воюют с гангстерами…

— Ни боже мой! Никто не заставляет вас воевать с гангстерами. Просто, вы за хорошие деньги устраните одного из самых наглых рэкетиров. Вам за это и полиция спасибо скажет. А всякие мелкие бизнесмены по гроб жизни благодарны будут. Они мне так и сказали, что миллион — это аванс.

— Вольные астронавты не нанимаются киллерами к мелким бизнесменам… — устало протянул Зотик. — Обратитесь в полицию.

— Боже! Какая полиция?!. Да пока у полиции наберется хоть что-то, чтобы по закону прижать Кабана, на сельскохозяйственных уровнях биотрона в каждом закутке будет мак расти, кокка, марихуана и та-нут. А в жилой зоне на каждом углу будет торчать торговец чем-нибудь покрепче. Пользуйтесь моментом, пока мелкие бизнесмены не запуганы и готовы отвалить такие деньги. Они, знаете, кое-чего поднакопили за десятилетия спокойной жизни, поэтому хотят лучше нанять крутого парня, чем платить дань. И еще, к деньгам мелкоты я добавляю еще миллион от себя. Не слабо?..

Зотик прекрасно понимал, что принимать предложение никак нельзя. За «устранение» гангстера полиция ему спасибо говорить, разумеется, не станет, а квалифицирует это деяние как "особо циничное пиратство в зоне действия международной конвенции". Разумеется, если суд примет во внимание его липовый вид на жительство в Австрии, то это будет квалифицироваться просто как убийство. Один черт — меркурианская каторга. Правда, простые убийцы там работают в комфорте, это только вольные астронавты эффекторы обслуживают… Но с мистером М тоже шутки плохи; наверняка у него еще восемь тузов в рукаве и все козырные.

— Разумеется — не слабо… — проговорил Зотик. — Но за такие деньги вы на планете Арей можете нанять небольшую, но очень боеспособную армию, и устроить жестокую и кровавую войну…

— Не шутите так, мистер Зотик, — укоризненно промолвил м-р М. — Если бы мне пришлось защищать свои интересы в колониях, или на независимых планетах, я, разумеется, нанял бы армию, и то, если бы у меня не было вас.

— Извините, мистер Бубль-Гум, — вежливо затянул Зотик, — не будете ли вы так добры, и не разъясните ли мне термин — «устранить»? Я, естественно, никак не могу подумать, что эквивалентами данного термина являются следующие слова: замочить, грохнуть, кокнуть и, наконец, старинное, каноническое — убить?

— Не прикидывайтесь! Устранить, значит, устранить… Как вас требуется называть вольным астронавтом, и не иначе, так и мне приходится пользоваться теми словами, которые наиболее точно отражают суть задачи.

— Ага, понятно… — протянул Зотик, — значит, устранить… Отстранить… отлучить… Э-э… Как там еще?.. А это его имя — Кабан?

— Нет, это его прозвище — Эриманский кабан. Он детство и молодость провел в маленьком городке на озере Эри, там не брезговал ничем: рэкет, киднапинг, проституция… Короче говоря, вся грязь. Вот его и прозвали Кабаном. И к власти в Синдикате он тоже пер как кабан, по трупам. Итак, мы договорились, мистер Зотик?

— Разумеется… Но деньги вперед. Сколько там мне причитается, сверх аванса?..

— Еще миллион…

— Вот и переведите прямо сейчас три миллиона галларов на мой счет.

— Да, но у мелких бизнесменов так не принято при расчете наличными! У них — сначала дело, деньги — потом…

— А у нас, сначала деньги, потом — слово, а дело будет сделано, само собой разумеется… Может так оказаться, что, сделав дело, я не успею получить деньги. А мы, вольные киллеры, бесплатно только мегаполисы устраняем…

— Ну, хорошо, хорошо… Можете завернуть в первый же банк в Европе. Деньги уже будут на вашем счету.

— Прекрасно. Давайте все данные по Кабану: где живет, где офис, численность охраны, и прочее… Что есть…

— Все уже в памяти вашего бортового компьютера. Пароль — Эриманский Кабан, — м-р М помедлил, затем лучезарно улыбнулся: Вы пока отдыхайте. Отпуск есть отпуск. Он у вас заканчивается через пять дней? Я понимаю, вы устали — целых полгода в космосе… Итак, ровно через шесть дней жду сообщения в информационной сети о трагическом несчастии с одним из боссов американской мафии.

— Знаете, мистер Бубль-Гум, это, все же, внутреннее дело жителей США… Ведь мое место жительства — космос. Гангстеры туда не суются по одной простой причине; юрисдикция независимых планет, колоний, да и самой Земли кончается на высоте в четыреста километров, на уровне таможенных терминалов. Выше этой отметки с гангстерами разговор короткий…

— М-р М несколько секунд смотрел на Зотика, помаргивая с видом оскорбленной добродетели, затем сухо сказал:

— Сразу после устранения Кабана, отправляйтесь на Венеру.

М-р М отключился. Зотик сидел неподвижно, держась обеими руками за штурвал, тупо уставясь вперед, на четкую линию горизонта. Шлюпка будто висела над гигантской вогнутой чашей Атлантического океана. Тупо подумал, что не стоит объяснять м-ру М, что в космосе они с Арефом провели не более месяца, а еще почти месяц отдыхали на Эдеме. Это на Земле прошло полгода. Вот так и скользят по жизни вольные астронавты, прочерчивая свою черту жизни будто пунктиром. Зотик знал нескольких вольных астронавтов, которым перевалило уже за полтысячи независимых лет.

Зотик подумал, что слава Вселенной, Ареф не слышал разговора с боссом. В аккурат перед вызовом м-ра М он ушел в бытовой отсек подкрепиться. Это ж надо, так влипнуть прожженному вольному астронавту! Да по сравнению с м-ром М все пираты и гангстеры — новорожденные щенки. Увидев, наконец, воочию одного из владельцев кораблей и товаров, которые грабили пираты, Зотик понял, почему порой так дорого доставались победы в абордажах; если бы м-р М лично защищал свои товары, ни у одного пиратского капитана не было бы ни единого шанса завладеть ими.

Из бытового отсека вернулся Ареф с огромным ломтем хлеба, намазанным ежевичным джемом, в одной руке, и с литровой бутылкой лимонада — в другой. Он уселся в свое кресла, намереваясь предаться кайфу.

Зотик решил ему слегка подпортить аппетит, сказал:

— Ты от такой диеты, во-первых, растолстеешь, а во-вторых, у тебя все зубы сгниют, и ты разоришься, раз в год отращивая новые.

Арефу видимо надоело рыться в памяти Шкипера, потому как очень уж он неторопливо поедал свое излюбленное лакомство. А может, была и какая другая причина, по которой он с таким задумчивым видом глядел на обзорный экран.

Зотик проговорил:

— Охранник сказал, что я у мистера М служу для кофианальных поручений…

— Не смешно… — проговорил рассеянно Ареф, дожевывая хлеб. Он перевел взгляд на Зотика, и сказал: — А я у Сидорова двести тысяч выиграл в преферанс.

Зотик рад был поскорее отвлечься от мрачных мыслей, спросил с подначкой:

— Интересно, и кто ж тебя за игровой стол пустил?

— Сам Иван Ильич. Он за меня поручился; всем сообщил, что я старший офицер на Корабле.

— Погоди… А почему ты у Сидорова выиграл? Он редко сам играет, и то только с очень сильным игроком.

— Ну, перед этим, за столом, я обчистил пятерых или шестерых. В общей сложности на сотню тысяч с мелочью…

— Погоди, погоди! — Зотик прижал одну ладонь к виску, вторую пришлось оставить на штурвале: — Всего ты выиграл триста тысяч?!

— Ага. И еще за четыреста продал Сидорову свою систему.

— Какую еще систему?! — Зотик чуть не выпустил штурвал.

— Ну, я разработал систему, как играть в преферанс без проигрышей…

— Не может быть такой системы! В покере — есть, в некоторых других играх — тоже. Но для преферанса невозможно разработать систему.

— А что же я тогда продал Сидорову? — резонно возразил Ареф. — А главное, почему я их всех обыграл?

Зотик открыл рот, но сказать было нечего. Однако сказать что-то было надо, и тут его осенило:

— Послушай, но тогда выходит, что ты можешь рассчитать вектор и импульс к т-скачку в тех случаях, когда параметры маршрута неизвестны?! То есть, ты можешь быть штурманом дальней астронавигации?!

— Ага… — беззаботно обронил Ареф. — Я ж тебе толкую, что зря времени не теряю…

— Так, так… А если ты такой умный, то почему испортил отношения с Иваном Ильичом?

— Эт, почему же?! — изумился Ареф. — Наоборот, он остался в диком восторге от меня. И еще, Зотик, — Ареф стал жутко серьезным, — Иван Ильич мне кое-что объяснил из пиратских законов…

— Ты прекращай вольных астронавтов пиратами обзывать! В Нейтральной зоне и на дуэль могут вызвать… Ну, и при чем тут пиратские законы? Я теперь гражданин России, а не космический разбойник.

Ареф саркастически хохотнул:

— А Россия знает, что ты ее гражданин?.. Мне Иван Ильич объяснил, что еще не было случая, чтобы вольный астронавт, старший офицер, и тем более — капитан корабля, завязал бы со своим пиратством. И ты тоже вовсе не завязал, а живешь, руководствуясь законами Нейтральной зоны. И за любое из твоих последних делишек, самое меньшее, что тебе светит — десять лет на Меркурии, если, конечно, ты бы попался с поличным, или бы тебя сдал м-р М.

— А он меня сдаст?.. — ухмыльнулся Зотик.

— Он тебя уже один раз сдал. Неспроста к Фалу примчался крейсер.

— Да как бы он туда успел?! Монитор — посудина тихоходная. Пока вояки до Земли на нем добрались…

— Не такая уж и тихоходная. Мы-то разгонялись — не более чем на восьми жэ. Да если вояки шли к Земле на шестнадцати, крейсер рванул к Фалу — на двадцати, вполне могли нас обогнать. Я потом посчитаю… У меня к тебе, племянничек, совсем другой разговор; я, фактически, являюсь старшим офицером корабля и полноправным членом экипажа, рискую на равных с тобой, но почему-то не имею доли в добыче.

— Да, но я ж тебя не звал в экипаж, ты сам навязался… — упавшим голосом промямлил Зотик.

— Это потому, что ты заражен самомнением: синдром старшего брата… А если поглядеть, так из всех передряг ты выбрался целым и невредимым исключительно благодаря мне. Если бы не я, ты вообще бы не получил два модуля добра с Фала… Да и не выбрались бы мы оттуда. Это ж только благодаря пиратской «Рыси» крейсер не погнался за нами. Что б мы против него сделали с нашими двумя бризантными орудиями…

Зотику было невыносимо стыдно. Уважающие себя вольные астронавты вообще с большой щепетильностью относились к разделу добычи. Они могли подраться насмерть из-за пустяка, но дележ — дело святое. Да и то сказать, любой нечистый на руку капитан рискует лишиться своего экипажа, а то и головы.

— Ареф, прости, ради Вселенной! — вскричал Зотик. — Я как-то не подумал… Понимаешь, я просто не в состоянии осознать, что ты такой же пират, как и я. Ну, разве ж можно тебе в пираты?! Разве такую судьбу желала тебе твоя мать? Что бы она сказала, если бы я не обеспечил тебе возможности учиться? Тебе надо закончить школу, университет…

— Ага… — Ареф криво заулыбался, — поступить младшим клерком в банк, или младшим менеджером в какую-нибудь компанию. К шестидесяти годам стать старшим, и в восемьдесят выйти на пенсию с кругленьким капитальцем в банке, дохода с которого как раз хватит на однокомнатную квартиру в мегаполисе, и одну поездку в год на дешевый курорт. И так все оставшиеся сто лет жизни. Благодарю за заботу, племянничек, — и Ареф низко поклонился в кресле в сторону Зотика.

— Так ты хочешь стать пиратом?! — изумленно воскликнул Зотик.

— Вольным астронавтом… Понимаешь, я раньше не знал, хочу или не хочу. Но теперь точно знаю — хочу. И вообще, в космосе масса возможностей. Я за один вечер заработал столько, сколько на Земле и за всю жизнь не заработать. А насчет учебы… Если мы найдем мамино завещание… И если не найдем… Денег на учебу у меня достаточно; ну, чтобы заплатить за индивидуальные занятия один раз в год в течение месяца и сдачу экзаменов экстерном. Сдам за школу, потом за университет, поступлю заочно в Астроакадемию… Там ведь не требуют писать в анкете, в графе, род занятий — пират? Верно? В космосе гораздо интереснее, чем просиживать штаны на уроках…

— Послушай, у нас в любой момент могут отобрать Корабль, а ты размечтался…

— Ерунда! Это ведь ты подписывал контракт. Это тебя мистер М обдерет как липку, а моей доли как раз хватит на новый корабль. Только, уж извини, тогда я буду капитаном. А ты — штурманом.

Зотик тяжело вздохнул. Хотя, надо было радоваться; из паутины м-ра М нашелся простой и изящный выход. Ведь м-р М не знал, что Зотик забыл оформить над Арефом опекунство, а значит, при любой квалификации адвокатов, м-ру М наложить лапу на долю Арефа никак не удастся.

Ареф вновь занялся любимы делом, принялся рыться в мозгах Шкипера, а Зотик сидел в кресле, вцепившись в штурвал, и тупо глядел прямо перед собой, ничего не видя. Слава Вселенной, что шлюпка летела над океаном к тому же в транзитном коридоре. В воздушной толчеей над какой-нибудь густонаселенной страной Зотик непременно бы в кого-нибудь врезался. Он мрачно размышлял о том, что еще в восемнадцать лет даже не помышлял о космическом разбое. Спокойная, хоть и не богатая, но достаточно обеспеченная жизнь, открывала единственный путь: школа, университет, должность в какой-нибудь преуспевающей фирме. Все спутал этот дурацкий бунт московских студентов… Почему — спутал? Оказавшись в Нейтральной зоне Зотик, в общем-то, опять же случайно, попал в состав не хилого экипажа, к тому же на должность штурмана. После первого же рейда он понял, что всю жизнь в подсознании у него сидела тяга именно к такой жизни. Потом чувство долга перед семьей взяло верх над желаниями, — это когда ему на голову неожиданно свалился Ареф, — и он вернулся в цивилизованный мир, истратив все свои деньги, заработанные с риском для жизни, на взятки чиновникам. И вот теперь все его жертвы, особенно целый год скуки и нищеты в гнилом коттедже на болоте, оказались напрасными — Ареф сам выбрал преступный путь.

Вскоре на горизонте появилась Европа. С высоты в тридцать тысяч метров очертания материка, к тому же наполовину прикрытого облачной пеленой, были не слишком-то узнаваемы — пришлось запросить диспетчера. В этот раз диспетчер оказался неразговорчивым, даже на экране не появился, только выдал на монитор параметры коридора снижения.

Зотик только прицелился на лужайку между своим покосившимся коттеджем и сараем, как вдруг в тишину рубки управления ворвался противный донельзя синтетический голос робота:

— Космическая шлюпка! Немедленно сообщите свои позывные и идентификационный номер, иначе будете уничтожены. На связи робот-полицейский девяносто три дробь сто тринадцать, федеральная полиция Австрии.

Зотик рванул штурвал на себя, одновременно выворачивая штурвал влево. Перегрузка вдавила в кресло. Ареф оторвался от монитора компьютера и изумленно вскричал:

— Вот это да! Тут дела серьезные. Похоже, тебя вязать сейчас будут…

— Ерунда… — проворчал Зотик сквозь зубы, в спиральном вираже гася скорость.

Зотик знал этих чертовых роботов; никогда невозможно угадать, с какого расстояния он начнет шмалять в тебя из всех стволов, а так же не могло быть никакой гарантии, что он не влепит тебе в корму парочки горяченьких, если ты наоборот начнешь удаляться. Все зависело от настроения начальника участка. Поэтому Зотик изо всех сил старался сохранить дистанцию, неизменной, гася скорость по спирали. Наконец ему удалось стабилизировать шлюпку на месте с помощью разнознаковых полей гравитрона и работающего на малой мощности двигателя. Она лишь медленно вращалась. На обзорном экране плыли камыши, разводья болота, коттедж, сарай… Ага, вот… Прямо возле забора, отделяющего владения Зотика от других, под пышным кустом сирени укрылся робот. К тому же он старательно мимикрировал под окружающую обстановку. Но от всевидящего ока техники суперкласса даже он спрятаться не смог. Спину Зотику обдало холодом, прямо на шлюпку уставилось приличной мощности бризантное орудие и спаренная бластерная пушка. Считать парализаторы не имело смысла, так как они шарили своими широкими раструбами по окрестным кустам и камышам.

Зотик скороговоркой выдал в эфир свои позывные, сожалея, что сидит в безоружной шлюпке, а не хотя бы в десантном катере.

Робот тут же откликнулся, одновременно переводя стволы в нейтральное положение:

— Зотик. Капитан корабля эс пи эр два ноля пятнадцать, собственник охраняемого земельного участка, посадка разрешается, можете задавать вопросы, — ровным голосом отчеканил он.

— Что, черт побери, ты тут делаешь?

— Охраняю объект.

— Почему ты его охраняешь?

— Была попытка проникновения на охраняемую территорию. Ваш сторож сигнализировал в полицию. Возникла опасность преодоления сторожевой системы неизвестными лицами.

Ареф подал голос:

— Преодолеть нашу сторожевую систему могут только серьезные взломщики, имеющие в своем арсенале весьма не дешевую аппаратуру.

— Вот только что им тут делать? — задумчиво пробормотал Зотик. — У нас же нет ничего ценного…

Однако висение в воздухе требовало больших затрат энергии и Зотик посадил шлюпку. Выпрыгнув в траву, за время отсутствия успевшую вымахать до пояса и уже пожелтеть, он некоторое время постоял, оглядывая ставший чужим и незнакомым пейзаж, потом медленно пошел к дому, путаясь ногами в жесткой траве. Загадочная попытка взлома не давала покоя. В доме, на полу, на столах, на стульях, покрытых толстым слоем пыли, валялись дохлые комары и мухи, видимо от голода свели счеты с жизнью. Красть было решительно нечего. Зотик вдруг подумал: а, собственно, зачем он сюда летел? Ведь на Корабле гораздо уютнее и комфортабельнее… Может, попрощаться со своей последней попыткой, вернуться к спокойной жизни?..

Он вышел из коттеджа и направился к сараю, где был его спортзал и мастерская Арефа.

Ареф сидел в спортзале на скамейке и задумчиво созерцал гигантскую гирю. Увидев входящего Зотика, проговорил:

— Я вот думаю, зачем мамуля подарила тебе эту неподъемную гирю?

— Ну, почему ж неподъемную? Всего восемьдесят кил… — Зотик взялся за холодную дужку, легко вырвал гирю вверх на вытянутую руку, плавно и пружинисто опустил ее вниз, качнул меж ног, вырвал еще три раза, на третий раз медленно опустил к плечу, затем осторожно поставил на пол.

Арефа это не впечатлило, он презрительно проворчал:

— Все нормальные люди тренируются на биоточных тренажерах. За три месяца можно стать горой мышц.

— Толку-то с этой горы… — усмехнулся Зотик. — Я тоже в свое время мышечную массу набрал на биоточном тренажере. Но сила не в мышцах, а в сухожилиях. Так что настоящую силу надо качать настоящим железом.

Ареф вдруг полез за пазуху, вытянул за цепочку серебряный медальон. Вещица была простенькая и незатейливая. Любой вольный астронавт должен разбираться в антиквариате, потому как старинные вещи ценились дороже денег. Зотик мгновенно определил время изготовление медольона — примерно двадцатый век, редчайшая для того времени ручная работа. Ведь в двадцатом веке даже украшения штамповали гигантскими тиражами на машинах.

Открыв крышечку медальона, Ареф сказал:

— Когда мы удирали, мама надела мне на шею этот медальон, хотела что-то сказать, но не успела, началось такое… А потом я ее больше не видел.

Зотик взял вещицу, не снимая цепочки с шеи Арефа, оглядел. На крышечку, с внутренней стороны, был приклеен голографический портрет его бабушки, еще совсем молодой, загадочно улыбающейся. На донышке медальона был православный крест, но не в виде выпуклого изображения, а наоборот, углубленного в донышко миллиметра на два. Изображение креста было сложным, вычурным, имело множество торчащих элементов. Над верхней перекладиной были выгравированы цифры. Число было семизначным, но у Зотика создалось впечатление, будто две цифры пропали на месте креста.

— Ну, и что это может значить? — спросил он.

— Это может значить код сейфа в банке, в котором лежит мамино завещание. Осталось только найти две недостающие цифры, ключ, банк и сейф.

— Легко сказать… — протянул Зотик.

— Понимаешь, мама послала тебе с Фокой Лешим всего три вещи: меня, медальон и вот эту гирю. Значит, недостающие детали для разгадки в ней.

— Гиря, как гиря… — пробурчал Зотик. — Я ее сто раз рассматривал… Надо Фоку Лешего найти. Он-то что-нибудь наверняка знает.

— Где ты его найдешь? Жаль, ты не видел, как его трясло в шлюпке. Я теперь знаю, как трудно напугать вольного астронавта, но Фока буквально потерял голову от страха. Особенно когда к Земле летел, меня вез. Корабль он спрятал где-то в поясе астероидов. Сначала мы летели на десантном катере, в сопровождении еще двух. Нас зажали другие катера, без опознавательных знаков, нейтрализовали защитные поля, вцепились абордажными захватами, и какие-то прекрасно вооруженные люди полезли на абордаж. Пираты защищались до последнего. Потом, оставшиеся в живых, пересели в шлюпку, а катерам имитировали самоуничтожение.

— Обычная тактика… Это называется "отступление ящерицы". Ну, ловишь ящерицу за хвост, а она оставляет хвост тебе, сама убегает. Почему ты мне раньше это не рассказал?

— Я тебе много чего не рассказал. Тебе, кстати, и родители ничего не рассказывали. Знаешь, мне мама сказала, что рассказывать можно только тогда, когда "придет время". Я про нашу семью больше из мировой сети узнал, чем от матери.

— М-мда… Видимо и правда, Фоку Лешего ловили весьма серьезные люди… — задумчиво промолвил Зотик. — А так сильно бояться вольный астронавт может лишь в одном случае: когда его хотят взять живым и что-то из него потом выжимать, какую-то информацию… Знаешь Ареф, бой насмерть — это одно, а когда тебя ловят живьем, как какого-нибудь зайца, чтобы потом шкуру сдирать по лоскутку, это со-овсем другое.

— Может, его и поймали…

— Это — вряд ли. Если тебя и меня оставили в покое на целый год, значит, они решили, будто Фока Леший что-то очень важное увез с собой. В то время ни ты, ни я им не были интересны. Мы им интересны только в сочетании с чем-то таким, что было у Фоки…

— Ба, племянничек! Каким ты у-умным стал…

— С кем поведешься… — мрачно бросил Зотик. — Знаешь что, — раздумчиво добавил Зотик, — мне что-то не хочется здесь ночевать…

— А я спать хочу, — капризно проныл Ареф. — Из Америки мы вылетели под вечер, а здесь уже другой день в разгаре…

— А чего время терять? Ты ложись спать в каюте, а я поведу шлюпку в одно место… Там живут на покое старые вольные астронавты и кое-кто из преуспевающих жителей Нейтральной зоны.

— Неужели вольные астронавты все же уходят на покой? — удивился Ареф.

— Ну, я немножко не так выразился. Отдыхают между рейдами. Старики, знаешь, тянутся к стабильности. Многие покупают к старости дома. Им приятно сознавать, что из рейда есть куда вернуться, хотя зачастую так и умирают в космосе, а дома бывают реже, чем раз в год. Правда, это все рядовые; всякая трюмная обслуга, комендоры и прочий народ, который входит в основной экипаж корабля. Большинство ребят из абордажных команд и десантных отрядов успевают сложить свои буйные головы, пока остепенятся. Большинство вольных астронавтов обзаводятся собственными домами на других планетах, на своих базах. Со временем такие базы разрастаются в обширные колонии, автоматически подпадающие под юрисдикцию Нейтральной зоны.

Зотик пошел к шлюпке. Ареф поспешал впереди него, поминутно зевая. Он не пошел в рубку управления, а юркнул в бытовой отсек. На шлюпке имелись две крошечные каютки с двухъярусными койками и одна одноместная для капитана. Так что, для Зотика с Арефом шлюпка была даже просторной. Как и все вспомогательные суда, приданные дальнему звездолету, шлюпка была приспособлена и для дальних перелетов, правда, без комфорта. Небольшой прямоточный двигатель позволял разгоняться до субсветовой скорости, а так же лететь в атмосферах планет в режиме МГД-турбины.

Зотик помнил название городка, где обосновался Грелли. Он не раз хвастался, что приобрел участок земли в живописнейшем месте, почти как на родине в предгорьях Альп, на севере Италии. До предгорий Карпат шлюпка домчалась за несколько минут. Зотик быстро нашел крошечный городок на живописном склоне, у подножия которого бежала быстрая говорливая речушка.

После салунов и кабаков, являющихся излюбленными местами встреч вольных астронавтов, только в таком вот городке можно раздобыть сведения. Скорее всего, только в таком месте и можно найти достоверную информацию. Пытаться выяснить у молодежи, куда запропастился Фока Леший, было гиблым делом. Если он действительно, уже больше года не появляется на Земле, то молодежь его уже и забыла. Буйная, занятая постоянными разборками друг с другом, — в смысле, кто круче, — а в свободное время, любовными романами с избалованными женщинами Нейтральной зоны, молодежь мало интересовалась слухами. Была еще одна причина, по которой Зотику не хотелось шляться по кабакам; вряд ли там вообще с ним стали бы разговаривать, а потасовок избежать было бы вообще невозможно. Честно говоря, Зотику не очень-то хотелось спроваживать на тот свет дураков, возомнивших себя великими хранителями законов и традиций вольных астронавтов. Возможно, в бывшем салуне Грелли, где Зотика помнили лучше всего, ему бы и удалось раздобыть информацию, но там несколько месяцев пропьянствовал Хон-Гриль, дожидаясь, пока его вороватый механик наберет денег на новый корабль. Так что, лететь туда было бесполезно — салун пришел в упадок из-за буйного нрава Хона. У китайско-французского вольного астронавта было хобби; он отлично владел древним оружием, а также любимым оружием аборигенов Садов Господних — пращей. И всякий раз, приняв с полкварты виски, или с полведра вина, начинал хвастаться своим умением. Предлагал на пари кому-нибудь из посетителей салуна встать в дальний угол, поставить на голову пустую бутылку, и хладнокровно наблюдать, как еле стоящий на ногах Хон, раскручивает ремень, с вложенным в него увесистым куском железа. От предложений постоять с бутылкой на голове отказаться, разумеется, никто не мог — в момент потеряешь лицо. А поскольку по настоящему крутые вольные астронавты, с по настоящему стальными нервами, в салуне появлялись не чаще раза в год, то заведение быстро опустело. Потому как после трех сеансов демонстрации меткости пращи, нервы не выдержали как у участников, так и у зрителей. Зрители быстро смекнули, что запросто смогут оказаться участниками.

Оставив шлюпку на берегу речки, Зотик стал подниматься вверх по склону, по улочке, мощенной диким камнем. Фасады домов, похоже, смотрели в противоположную от улицы сторону; по обеим сторонам улицы тянулись высокие глухие стены с крепкими калитками из пластброни. Короче говоря, типичный городок Нейтральной зоны. Однако место было живописное. Зотик порадовался, что сбылась мечта Грелли, которой он не раз делился со своим юным приятелем; поселиться на склоне высокой горы, и каждое утро перед восходом солнца взбираться повыше и любоваться, как восходящее солнце постепенно освещает местность. За всю жизнь Грелли ни разу не видел восхода солнца. Ведь он был из семьи потомственных барменов. Простояв за стойкой до трех ночи, потом приходилось спать чуть не до полудня. После чего снова идти за стойку.

Улица была пустынной, и Зотик прошагал примерно половину ее, пока ему встретилась живая душа. Крепкий старикан, с лицом, несшим неизгладимую печать космоса, — специфический загар, — с независимым видом спускался по улице, шагая прямо посередине мостовой, и видимо не собирался уступать дорогу Зотику. На широком ремне его, сделанном из кожи какого-то инопланетного зверя, болтался неизменный пиратский набор; нож, бластер и парализатор.

Зотик почтительно посторонился, чем вызвал неподдельное изумление у пирата. Тот, видимо, не знал Зотика в лицо. Нравы рядовых пиратов были просты и бесхитростны, как нравы мальчишек из городских трущоб, собирающихся в банды. Пират, попадающий в незнакомую компанию, должен либо представиться, либо показать в драке, на какое место в иерархии он претендует. В данном случае, при встрече на улице, ни в коем случае нельзя было уступать дорогу; надо было остановиться нос к носу и либо представиться, либо кулаками доказать свое право ходить посреди улицы. Но Зотик уже привык к тому, что его знали все завсегдатаи мест, где он обычно бывал. А всех пожилых вольных астронавтов Зотик уважал за то, хотя бы, что они сумели дожить до своих преклонных лет, и считал ниже своего достоинства задирать тех, кто в драке с ним не имел ни малейшего шанса даже нос ему расквасить.

— Послушайте, уважаемый… — сказал Зотик.

Старикан вознамерился проследовать мимо Зотика, как мимо пустого места, но Зотик поймал его за локоть, вежливо повторил:

— Я к вам обращаюсь, уважаемый…

— Как смеешь, ты, молокосос, хватать за руку офицера корабля, а не обращаться, как положено?! — и престарелый пират схватился за рукоятку ножа.

Зотик, с легкой улыбкой глядя ему в глаза, представился:

— Я — капитан Зотик. Как вы сам понимаете, мне наплевать на традиции рядовых. Вы между собой сколько угодно можете самоутверждаться кулаками. Надеюсь, инцидент исчерпан? И мне не надо доказывать, что я и правда, Зотик?

— Зо-отик?! — изумился старик. — Я много слышал о вас… Но ваша внешность…

— Внешность обманчива… — ласково мурлыкнул Зотик. — Будьте любезны, скажите, живет ли здесь Грелли, по прозвищу Большое Пузо? Уж его-то вы должны знать…

— Кто не знает Грелли!.. Его дом самый крайний слева по этой улице.

Зотик пошел дальше, а старикан долго смотрел ему вслед. Когда Зотик на повороте извилистой улицы оглянулся, старик торопливо шагал прочь, явно изменив цель своей прогулки.

Подойдя к высокой каменной стене, с узенькой калиткой, покрашенной зеленой краской приятного мягкого тона, Зотик поискал взглядом домофон, или, на худой конец, кнопку примитивного древнего звонка. Не найдя ничего похожего, несколько раз стукнул кулаком в калитку, однако пластброня поглотила удары без малейшего отзвука. По этой двери можно колотить хоть кувалдой, все равно никто ничего не услышит. Зотик смерил взглядом высоту стены. Вообще-то, для него она не была серьезным препятствием, если по ее гребню не проходило силовое поле. Однако зачем строить такие стены при наличии генераторов полей? Разбежавшись от противоположной стороны улочки, Зотик взбежал по стене примерно на две трети ее высоты, дальше было так же не сложно; на стене, сложенной из дикого камня, было за что зацепиться. Зотик выпрямился на стене. Примерно по колени ему из гребня стены торчали стальные прутья с натянутой на них колючей проволокой; древним, но довольно эффективным и надежным ограждением. Земля за стеной оказалась неожиданно близко; уровень дворика был метра на два выше уровня мостовой. Сверху отлично просматривался весь дворик с беседкой, а вверх по склону за домом взбирался ухоженный фруктовый сад. Сам дом был построен в старинном карпатском стиле, с просторной верандой по фасаду.

— Грелли! Старый кабацкий разбойник! Где ты?

Из-за дома выплыл изрядно похудевший, загорелый Грелли, замер, уставясь на Зотика.

— Ба, малыш! Да неужто это ты?! А мне говорили, будто ты на Меркурии пожизненную отбываешь… Слезай, чего ты там торчишь?

Зотик переступил через проволоку, уверенно балансируя на полоске камня шириной в двадцать сантиметров, так как стена ближе к верху была скошена со стороны двора, и соскочил вниз.

Тиская плечи Зотика, Грелли растроганно приговаривал:

— Даже в «Новостях» Восточной федерации было сообщение, что, наконец-то, пойман, осужден и приговорен к бессрочной каторге на Меркурии самый наглый и кровожадный пират Зотик, по кличке Красавчик.

— Ты знаешь, старина, мне это и самому говорили не раз, будто я на Меркурии… Неужели какому-то маньяку славы захотелось таким способом, и он назвался моим именем?..

— Все может быть… — вздохнул Грелли. — Как возмужал и заматерел… — продолжил восторгаться Грелли. — Всего лишь за год… А каким был; отчаянным, вспыльчивым, взрывным мальчишкой. Помню, помню… Ты тогда всем показал кузькину мать; Грогана Пата положил голыми руками… А теперь тебя, наверное, с полувзгляда слушаются? — беспрерывно разговаривая, Грелли провел Зотика в беседку, увитую виноградными лозами, сказал смущенно: — Жена, понимаешь, ушла к подруге, раньше, чем к ужину не вернется. А я, знаешь ли, больше сам не готовлю…

— Ба, ты женился?!

— А чего тут такого? — приосанился Грелли. — Я заработал достаточно, чтобы через эмиграционную службу раздобыть себе молодую женщину из биотрона.

— Как?! У тебя жена лет семнадцати?..

— Ага, — Грелли самодовольно оглядел свои владения. — Отличная жена; послушная, заботливая, работящая, не капризная, как женщины Нейтральной зоны. Правда, все еще не привыкла жить под открытым небом. Ничего, привыкнет… Ладно, ради такого случая, открою-ка я кувшинчик…

Грелли скрылся за массивной дверью погреба, вырытого рядом с беседкой. Вскоре вернулся с миской винограда и кувшинчиком вина. Зотик изумленно вскричал:

— Теперь вижу, что преуспеваешь! Надо же, фальское вино пьешь…

— Ну, не каждый день, не каждый… Для дорогих гостей берегу.

Грелли разлил вино по высоким стаканам, поднял свой:

— За встречу… Знаешь, Зотик, за долгую жизнь я повидал много вольных астронавтов, но ты не похож ни на одного из них. Я видел много простых астронавтов и офицеров космических флотов других стран — они мало чем отличались от пиратов… За тебя, малыш… — Грелли, зажмурившись от удовольствия, отпил из стакана.

Зотик, посмаковав вино, сделал хороший глоток и только хотел завести разговор о том, что его сюда привело, как вдруг, в лучшем стиле космических абордажей, через стену начали перелетать какие-то люди, на лету выхватывая бластеры и ножи. Чисто пиратский стиль — идти в бой с ножом в одной руке и бластером в другой. Пираты моментально окружили беседку, но пока не стреляли, лишь в угрюмом молчании прожигали Зотика взглядами. Понимая, что первое слово должно быть за хозяином дома, Зотик тоже молчал.

Грелли медленно встал, подошел к ограждению беседки, держа стакан с вином в руке, оглядел пиратов, спросил грозно:

— Ну, и что это значит? Как вы посмели без спросу вломиться на мою территорию?

Вперед выступил давешний пожилой пират, которого Зотик встретил по пути сюда. Он вежливо заговорил:

— Все мы уважаем Грелли Большое Пузо, все мы когда-то ели и пили в его салуне. Но теперь, уважаемый, ты идешь поперек всех; ты пьешь драгоценное вино с Фала с предателем, вместо того, чтобы угостить истинных друзей и соседей.

— Послушай, Степан Игнатьич, — Грелии постарался выговорить русское имя как можно правильнее, но прозвучало все равно с жутким итальянским акцентом, — ты всего лишь начальник трюмной обслуги, но здесь, в нашем городе, носишь самое высокое звание. И пытаешься разговаривать с капитаном без его разрешения, к тому же в совершенно недопустимом тоне. Ты знаешь закон; он имеет право просто убить тебя, либо послать подальше и повернуться спиной.

— Пусть лучше не поворачивается. Он больше не член братства вольных астронавтов; всякий имеет право убить его как собаку.

— И кто ж его исключал из братства? — вежливо спросил Грелли. — Может, ты назовешь место и время собрания капитанов и командоров, на котором капитана Зотика исключили из членов братства?

— Погоди, старина, — Зотик отстранил Грелли, и, вперяясь равнодушно-холодным взглядом в лицо Степана Игнатьича, даже как бы глядя сквозь него, вежливо спросил: — И ты тоже можешь убить меня как собаку?..

Степан Игнатьич оказался крепким орешком, хоть и был трюмной крысой; видимо не раз ходил на абордажи и в десантные рейды. Он, не дрогнув, встретил взгляд Зотика, а рука его метнулась к рукоятке бластера. Если бы Зотик не был прирожденным воином, он бы попробовал воспользоваться своим преимуществом в быстроте выхватывания оружия, и карьера его тут же кончилась бы. Но он поступил как всегда непредсказуемо; быстрым перекатом перемахнул через перила беседки и в броске «поземка», мгновенно оказался среди пиратов, а туда, где он только что стоял, одновременно попало десятка два бластерных разрядов — беседка вспыхнула, как смоляной факел. Грелли уже сквозь огонь и дым вывалился оттуда, натужно кашляя. А Зотик принялся в лучших традициях русского "стеношного боя", вот уже несколько веков являющегося любимым занятием россиян, проводящих зимний отпуск в санаториях и на курортах средней полосы России, "рушить стенку" противника. Получилась такая "куча мала", что Зотик и сам на некоторое время потерял ориентировку. Сверкали бластерные разряды, шипели и взвизгивали парализаторы; пираты исправно укладывали друг друга. Зотик уже почувствовал себя победителем; пираты вот-вот должны были обратиться в бегство, но неожиданно драка стабилизировалась. Видимо Зотик сбавил темп, ослабил напор, а потому тут же оказался прижатым к стенке, и перед ним уже выстраивался полукруг. Все решали доли секунды; Зотик дождался, когда несколько бластеров уже поднялись до линии выстрела. Вспышку первого разряда он опередил буквально на тысячную долю секунды; уже подкатываясь в молниеносном броске перекатом под ноги пиратов, почувствовал на щеке ожег. Лучевой меч уже был в руке, еще даже не закончив движения, Зотик полоснул снизу круговым движением по толпе. Привстав на одно колено, еще раз полоснул, уже на уровне пояса. Нервы у пиратов, наконец, не выдержали; они заметались, паля из бластеров, куда попало. Зотик снес мечом добрый кусок стены, и уцелевшие пираты высыпались в пролом.

Зотик гнался за ними по улице, нарочно не догоняя, и свирепо орал, что, мол, всех покрошит на шашлык и зажарит прямо на луче. Пираты уже не отстреливались; видимо у них кончились заряды в бластерах, а перезаряжать было некогда.

Наконец, решив, что страху нагнал достаточно, Зотик остановился, с удовольствием послушал удаляющийся вниз по улице дробный торопливый топот, и пошел обратно, к резиденции старого приятеля Грелли.

Когда он по осыпавшейся рыхлой земле пролез в пролом, то сразу увидел неподалеку от все еще пылающей беседки юную особу, сидящую на земле, а на ее коленях покоилась голова Грелли. Зотик с ужасом разглядел, что у Грелли не хватает одной ноги по самый пах. И когда он подвернулся под меч?.. Слава Вселенной, что обрубок был хорошо прожарен высокотемпературным лучом, и кровь не текла, иначе Грелли был бы уже мертв.

Юная особа подняла на Зотика мокрое от слез лицо и проговорила:

— Тише, он готовится отправиться к Великому Богу Текучей Воды…

— Какая вода!.. — вскричал Зотик.

Грелли открыл глаза, посмотрел на него с грустной улыбкой, сказал, с трудом разлепив пересохшие губы:

— Я понимаю, малыш — ты нечаянно… Поэтому не казни себя. Это судьба…

— Дружище, это ж пустяк! Тебе за пару недель отрастят новую ногу…

— Чтоб ее отрастить, меня надо успеть доставить в клинику… Где ты видел, чтобы из Нейтральной зоны, таким как я, удавалось быстро выехать? А в Нейтральной зоне нет клиник, которые могли бы делать такие сложные регенерации…

— Да чего тут сложного?!

— Ты мне не только ногу отхватил…

Зотик пошарил в одном из многочисленных карманов своей куртки, достал перевязочную капсулу, прилепил на край обрубка. Капсула мгновенно активизировалась и затянула воняющий горелым мясом обрубок антисептической, анестезирующей и заживляющей пленкой. Боль, видимо, ушла, потому что Грелли блаженно вздохнул и прикрыл глаза.

— Он ушел к Великому Богу Текучей Воды, — тихонько шепнула девушка.

— Да нужен он твоему Богу!.. — рявкнул Зотик.

— Не кричи на нее, — проговорил Грелли окрепшим голосом, приоткрыв глаза, — она хорошая жена, только до сих пор боится смотреть вверх.

Зотик достал из кармана пульт, скомандовал:

— Шкипер, шлюпку сюда, срочно!

— Есть, сэр! — рявкнул «космический» бас Шкипера.

Через несколько секунд послышался свист, и рядом с догорающей беседкой с неба упала шлюпка. Удар силовых полей сбил пламя, повалил дым. В боку шлюпки распахнулся люк, и оттуда выпал Ареф с бластером наперевес.

— Во что ты влип, племянничек?! — заорал он, увидев Зотика. — Я спал, никому не мешал, как вдруг толпа каких-то идиотов обложила шлюпку и принялась пробовать на прочность ее обшивку всякими режущими инструментами. Чуть люк не попортили, вандалы… При этом накрывались мощными нейтрализующими полями с помощью мобильных генераторов.

— Хватит болтать! — Зотик подхватил Грелли на руки и бегом потащил к шлюпке.

Уложив раненого в саркофаг и включив систему реанимации, Зотик кинулся обратно к выходу. Жена Грелли так и не сдвинулась с места, стояла на коленях и что-то с благоговением держала на ладонях вытянутых перед собой рук.

— Эй, ты так и будешь там торчать?! — крикнул Зотик.

— Мне еще рано к Великому Богу Текучей Воды… — откликнулась она тихим голосом, но Зотик расслышал.

— Да не к Богу мы!.. В больницу мы летим. А ну быстрее сюда!

Она послушно поднялась с колен, подошла к шлюпке, сказала, протягивая к Зотику ладони:

— Без этого ему нечего делать на твердой земле под светилами…

Зотик вгляделся в то, что лежало у нее на ладонях, и вскричал, в который раз за последние полчаса:

— О, Вселенная!..

Вместе с ногой он отхватил у Грелли и кое-что еще, без чего, действительно, нечего делать под солнцем. Он подхватил женщину под мышку, втащил в шлюпку, дотащил до медицинского отсека, откинул крышку саркофага, в котором уже мирно спал Грелли, отомкнул от приборной панели сосуд жизнеобеспечения изолированных органов, включил питание, рявкнул:

— Клади сюда!

Она колебалась, нерешительно косясь на спокойное лицо Грелли.

— Да клади быстрее! — заорал нетерпеливо Зотик. — Каждая секунда дорога…

Драгоценное хозяйство Грелли булькнуло в раствор, но тут прибежал Ареф, притащил ногу.

Зотик схватился за голову:

— Зачем ты ее припер?!

— Дешевле старую приживить, чем новую отращивать…

— Да она наполовину зажарилась.

— Ну и что? Все равно дешевле…

— Ладно… — Зотик сунул ногу в саркофаг и захлопнул крышку. — У-у-ф-ф…

Он, было, направился в рубку управления, но тут заметил, что жена Грелли уселась на пол возле саркофага.

Ареф тихонько шепнул:

— Понимаешь, она дикарка из биотрона… Лучше ее без присмотра не оставлять…

— Пошли с нами, женщина, — командным тоном сказал Зотик.

Он не раз слышал, как обращаются колонисты на отсталых планетах к своим женщинам. Сработало. Женщина послушно поднялась и пошла за Зотиком. В рубке управления Зотик поднял третье кресло, указал на него женщине, сел сам. Некоторое время посидел неподвижно, размышляя, куда бы направиться? Клиники в России гораздо лучше и дешевле, чем в Австрии, зато до России дальше, и там, чем черт не шутит, вдруг какой-нибудь дотошный прокурор нашел зацепку и сумел аннулировать амнистию? К тому же, вид на жительство в Австрии еще действует, и это перевесило.

Шлюпка домчалась до ближайшей австрийской клиники за четыре минуты. Правда, пришлось запросить коридор для баллистической траектории. Пока Грелли укладывали на каталку, подключали систему жизнеобеспечения, дежурный врач расспрашивал:

— Пациент платежеспособен?

— Разумеется…

— Но лечение будет стоить целое состояние…

— Ну, не так уж и дорого… Ведь мы привезли все отрезанные части.

Врач вздохнул, возвел очи горе, произнес устало:

— Это не его нога… А восстановление половых органов мы вообще делаем по отдельному прейскуранту. К тому же они полуподжарены… Приблизительная сумма около шестидесяти тысяч галларов. А пациент не производит впечатления богатого клиента.

— Позвольте, позвольте! А почему вы без всяких исследований делаете заключение, что мы привезли не его ногу?

Врач посмотрел на Зотика, как на пациента, которого надо срочно везти в психолечебницу, однако терпеливо разъяснил:

— У человека не может быть двух правых ног. Если, конечно, ему ради хохмы не пришили когда-то чужую правую ногу на место его левой…

— Зотик, у меня и, правда, нет столько денег. Это судьба… Мне еще в молодости нагадала цыганка, что я умру от руки человека, которого больше всех буду любить…

— Старина! Не бери в голову… Я ж ведь твой должник… За все будет заплачено. Капитан я, или нет?! Когда я еще был только штурманом, и из-за своего нрава частенько вылетал из экипажей, я всегда знал, что в твоем салуне меня ждет миска супа и толстый бифштекс.

Санитары покатили каталку в приемный покой, за ней торопливо семенила стройная фигурка.

— Я так и не спросил, как ее зовут… — тихо, самому себе, сказал Зотик, после паузы добавил: — Вот так, хотел всего лишь узнать, как найти Фоку Лешего, а разорил семейное гнездо старого друга, и чуть было собственной рукой не отправил его к Великому Богу Текучей Воды…

Стоящий за его спиной Ареф проворчал:

— Я где-то читал, что чем больше народу отправишь на тот свет, тем сентиментальнее становишься…

Зотик принялся копаться в мозгу в поисках достойного ответа на эту циничную сентенцию, но тут кто-то тронул его за локоть, и вкрадчивый голос прошелестел над ухом:

— Вы, видимо, торопитесь? Давайте поскорее пройдем в бухгалтерию и уладим все вопросы с оплатой…

Пираты в белых комбинезонах действовали с такой же быстротой и напористостью, как и обычные пираты во время абордажей. Счет в бухгалтерии был уже готов. Дежурный по приемному покою взял его и принялся читать:

Отращивание новой ноги взамен утраченной — сорок тысяч галларов. Полное восстановление утраченных половых органов — сто двадцать тысяч галларов.

— Почему так много?! — удивился Зотик. — А за ногу в три раза меньше…

— Потому что без ноги жить и работать трудно, — терпеливо разъяснил эскулап, — а без половых органов даже хорошо — ничто не отвлекает от работы. А во-вторых, орган сильно поврежден, зажарен почти вкрутую… Далее… — протянул врач, шаря взглядом по листку.

— Минуточку… — торопливо отвлек его Зотик; он вдруг вспомнил трогательную любовь и преданность юной девушки к весьма не молодому Грелли. — А нельзя ли восстановить с увеличением размеров?.. Ну, скажем, процентов на пятьдесят?..

— Нет проблем. Доплата составит всего триста шестьдесят тысяч…

— Вы что, издеваетесь?! — вскричал Зотик. — За вульгарное увеличение, в три раза больше, чем за полное восстановление…

— У нас закон! — сварливо проскрипел врач. — Если орган есть в наличии, дан от природы — вот и пользуйся, нечего привередничать. А если хочешь изменить размеры — плати денежки. Дай вам волю, вы бы все уже ходили во-от с такими дубинами промеж ног… — и он наглядно показал, с какими именно дубинами бы ходили крутые мужики.

— Ладно, черт с вами… — сдался Зотик.

— Пойдем дальше… Все эти процедуры невозможны без омолаживания всего организма. Пациент довольно пожилой… Сколько ему лет?

— Да не очень много… Лет сто двадцать… — протянул Зотик.

— Ну вот, омолаживающий эффект должен быть пятьдесят лет. По двадцать тысяч за год — получается миллион… Вы говорите, клиент достаточно платежеспособен?..

— Да, да, я буду его поручителем…

— Итого получается… один миллион шестьсот тысяч галларов.

— Позвольте, позвольте! — Зотик схватился за голову. — Я, знаете ли, несколько лет был штурманом дальней астронавигации, а сейчас я капитан Корабля. Так что, считать умею. Должно быть, один миллион пятьсот сорок тысяч…

— Понимаете… — эскулап деликатно опустил взгляд. — Об этом не принято говорить… Клиент сам должен понимать, без слов… Без этих несчастных шестидесяти тысяч у вашего друга могут спросить, где он получил столь ужасные ранения и есть ли у него виза…

— Хорошо, хорошо! Пусть будет ваша цифра… Еще, видимо, нужна какая-то сумма? Чтобы вы побеспокоились после излечения, чтобы мой друг мог без проблем вернуться домой?

— Не беспокойтесь. Он вернется за государственный счет. Стоит ему будет обратиться в любой полицейский участок, и его депортируют на родину в течение часа.

Зотик достал кредитную карточку, чиркнул ею по терминалу банкомата, проговорил лучезарно улыбаясь:

— Судя по всему, вы знаете, кто я такой. Так вот что я вам хочу сказать на прощание; по сравнению с вами, я бескорыстен, как первый христианский отшельник в египетской пустыне.

— А чего вы хотите?! — возмущенно вскричал Эскулап. — Процедуры отращивания таких больших и важных органов вместе с омоложением организма стоят бешеных денег. Мы не можем работать в ущерб себе. Вы сами видите, что девяносто процентов жителей Земли не в состоянии за всю жизнь заработать денег хотя бы на частичное омоложение… К тому же, существует закон; если омолаживающий эффект больше семидесяти лет, клиент обязан покинуть Землю. И я прекрасно понимаю правительства — Земля перенаселена, а в колониях целые материки пустуют…

В рубке управления шлюпки Зотик некоторое время размышлял над проблемой; пойдет Шкипер на явное нарушение Закона, и вышлет десантный катер в точку рандеву посреди Тихого океана, или не пойдет? Наконец решил, что лучшая проверка теории, это практика, к тому же, интеллект живой, это не электронный, всегда что-нибудь придумает, чтобы обставить своего искусственного конкурента. Зотик запросил транзитный коридор до Иокогамы, и поднял шлюпку на высоту в тридцать тысяч метров. Он рассудил, что взять главаря мафиозного клана нужно неожиданно и внезапно, на несколько дней раньше срока, назначенного м-ром М. Появиться при этом над западным побережьем США, будто из воздуха. Курс шлюпки пролегал над Гималаями, а над такими высокими горами, раз плюнуть, исчезнуть с экранов диспетчерских радаров. Для того чтобы диспетчерская служба считала, будто Зотик отдыхает в горах Алтая, в багажнике имелся снаряд-ловушка. Еще после Лерны Зотик снабдил шлюпку кое-каким оружием, которое можно использовать с совершенно не приспособленного судна. В крайнем случае, снаряд-ловушку можно было выбросить прямо из люка. Снаряд-ловушка, полностью имитируя полет шлюпки, долетит до какой-нибудь горной долины Алтая, просигналит диспетчеру, что все в порядке, и имеется настоятельная просьба клиента дней пять не беспокоить. А шлюпка в это время, отлежавшись на дне какого-нибудь ущелья, потихонечку, над самой землей, невидимкой, долетит до океана. Там уж никакой радар не страшен, можно лететь, сшибая брюхом верхушки волн. Правда, может засечь орбитальная система слежения, но над самой землей всегда такая толчея в воздухе, что вряд ли они заинтересуются одиноким суденышком. Конечно, этот план давал не ахти какое алиби, но в случае чего на суде будет только слово против слова.

Шлюпка шла с крейсерской скоростью, ведомая по транзитному коридору диспетчерской службой Земли. Удобством таких коридоров было то, что гражданским судам, пересекая границы, не требовалось каждый раз представляться, посылая в эфир свои позывные. Можно было даже отлучиться не надолго от штурвала, оставив управление бортовому компьютеру.

Под шлюпкой должна была проплывать Россия. Зотик включил такое увеличение обзорного экрана, чтобы земля казалась, будто с высоты птичьего полета. При таком увеличении она не слишком быстро неслась под шлюпку. Он с ностальгией разглядывал землю внизу. Вот среди буйных лесов проплыла серебряная полоса — Днепр. Давно когда-то, целую жизнь назад, Зотику было лет десять, когда в очередной раз забытый родителями в пансионате, он соскучился по свободе и удрал. В леса на Днепре была его первая вылазка в лоно природы. Недели две он жил на берегу, ловил на удочку и закидушки огромных лещей и сазанов, похожих на слитки серебра и золота, охотился с луком на утят, еще не поднявшихся на крыло. Потом его разыскали суровые дядьки из спасательной службы, и отвезли обратно в пансион. Вскоре потянулись лесостепи причерноморья, давно уже одичавшие. По ним бродили восстановленные стада туров и диких лошадей. Почти все прежнее население степей вобрал в себя мегаполис, поднявшийся на Таманском полуострове. В лесостепях остались редкие поселения научников-биологов, натуралистов, любителей тишины и одиночества, а также приверженцев всяких сект.

Так же как и Нео-Вавилон, Тамань сразу после постройки начал благотворно влиять на засушливые степи юга России, которые вскоре покрылись массивами буйных лесов. Скоро, как помнил из курса истории Зотик, был построен еще один биотрон неподалеку от Аральского моря. Благодаря ему среднеазиатские пустыни превратились в благодатные степи, а у населения Средней Азии исчезли проблемы с едой и водой.

Вскоре под шлюпкой потянулись эти самые среднеазиатские степи. Несмотря на свою феноменальную тренированность и выносливость, Зотик с большим трудом держал глаза открытыми. Наконец решил немножко размяться, как раз курс отклонился в сторону от оживленных воздушных трасс, заодно и кофейку попить. Идя в бытовой отсек, машинально заглянул в каюту Арефа. Некоторое время оторопело смотрел на пустую койку, потом проговорил ошарашено:

— Неужто я его в больнице забыл?..

Сонливость мгновенно слетела, он бросился в рубку:

— Шкипер! Поворачиваем… — проорал еще с порога.

— Есть, сэр… — после паузы Шкипер добавил: — Поскольку мы летели в транзитном коридоре, необходимо запросить диспетчера и уведомить его о повороте. Извините за любопытство, сэр, но не могли бы вы объяснить столь резкое изменение вашей программы?

— Мы штурмана забыли в больнице.

— Позвольте, разве у нас два штурмана?

— Что ты городишь?!

— Меня всегда потрясала эта способность людей, постоянно употреблять слова, имеющие совершенно другое значение, нежели обозначение обсуждаемого предмета…

— Короче, что ты там болтаешь насчет двух штурманов?

— Логически рассуждая, можно прийти к выводу, что если штурман Ареф находится в ванной комнате бытового отсека, то тот, которого забыли в больнице, является нашим вторым штурманом.

— Отставить поворот! — рявкнул Зотик, бросаясь вон из рубки.

Распахнув овальную дверь санузла, он сразу увидел Арефа, сладко спавшего в ванне, подложив под голову пухлую губку. Зотик стоял над своим малолетнем дядюшкой и разглядывал его, наверное, впервые с тех пор, как получил этот подарочек от Фоки Лешего. Насыщенная пузырьками воздуха вода с силой била из циркуляционных отверстий ванны. Струйки мелких пузырьков суетливо обтекали худые руки, бока, с торчащими ребрами. Пальцы жилистых ступней ног нервно подергивались. Когда-то Зотик и сам засыпал в ванне, вернувшись из своих странствий по лесам. Мать никогда его не ругала, только качала головой и укоризненно повторяла: — "Бродяга ты мой бродяга…"

Судорожно вздохнув, проглотив ком, вдруг возникший в горле, Зотик принялся стягивать с себя футболку, соображая, через сколько времени Арефу можно будет тренироваться на биоточном тренажере? Это изобретение для бездельников, не желающих в поте лица тренировать свое тело, позволяло очень быстро обрастить свои кости крупными мышцами. Но применять его можно только после интенсивного роста организма, лет этак с пятнадцати-семнадцати. Когда-то, когда это только начало входить в моду, какой-то фанат культуризма, попробовал в четырнадцать лет стать Гераклом; рост мышц пошел в разнос, человек очень быстро превратился в гору мяса, остановить это так и не удалось, в конце концов, бедняга скончался в ужасных мучениях.

Запустив в теплую воду руки по плечи, Зотик извлек из ванны своего измотанного до крайней степени дядюшку, и понес в каюту. Но пролезть в узкую дверь с ношей, не представляло возможности. Ареф вдруг широко раскрыл глаза и заорал благим матом:

— Ты куда меня тащишь?! Решил отделаться?!

Он ловко вывернулся из рук Зотика и шмякнулся на пол. Хорошо хоть, пол в санузле был покрыт мягким, пружинящим гигиеническим ковром.

Все симптомы психического расстройства у Зотика как рукой сняло. Сорвав с вешалки махровое полотенце, он набросил его на Арефа и проорал раздраженно:

— Спать надо в каюте, а не в ванне! Из-за тебя я чуть было не повернул назад…

Ареф, укутавшись в полотенце, шатаясь, плелся по коридору к каюте, а Зотик шел за ним и ворчал:

— Детсад… Всякие сосунки засыпают, где попало, а тут нервничай…

Ареф, наконец, не выдержал; резко повернулся в дверях каюты и срывающимся фальцетом закричал:

— Тоже мне, бл… наседка!.. Дуэнья, твою мать… Детса-ад!.. Ты что, не видел, как я в шлюпку вперед тебя залез? Ты еще люк задраивал, когда я пошел в ванную… Мог бы взять коммуникатор, да вызвать меня…

Зотик смешался от неожиданности:

— Я… я… Да у меня из головы все вылетело, когда я увидел пустую койку!

— Ну, правильно… В такой дырявой голове, где очень мало мозгов и сквозняки гуляют, ничто удержаться не может… — Ареф шагнул в каюту и с силой захлопнул за собой дверь.

Зотик почему-то подумал, что надо демонтировать койку второго яруса, в каюте сразу станет просторнее и удобнее. Но тут же сообразил; а вдруг на шлюпке придется совершить дальний рейс? В космосе ведь всякое бывает… Не зря ведь, звездолет, способный за пару недель независимого времени достичь звезды, отстоящей от Земли на тысячу световых лет, таскает с собой припасов на пятьдесят лет. В гигантских пространствах легко затеряться, но есть масса возможностей выжить, лишь бы на первое время были запасы. Койки второго яруса могут пригодиться для складирования добавочных припасов.

В мрачном расположении духа Зотик вернулся в рубку управления. Действительно, прав Ареф — дуэнья… Хотя, что такое дуэнья? В памяти вертелось нечто такое, старое, сморщенное… Однако Зотик не стал над этим ломать голову. И чего это он к Арефу относится, как к маленькому? Ведь только что поделили совместно заработанные деньги, заключили, как равные, договор по законам вольных астронавтов, и — на тебе, опять прокол. Как ни крути, а Ареф в космосе ведет себя не хуже отчетливого профессионала.

В переднем секторе обзорного экрана уже вздыбились Гималаи. Правда, с высоты в тридцать тысяч метров они не впечатляли. Зотик пошел в багажный отсек, из пластмассового футляра достал миниатюрный самолетик, оснащенный экономичной МГД-турбиной. Вынес его в переходную камеру, прислонил к крышке люка так, чтобы он сам вывалился наружу при открывании люка из рубки. На такой скорости находиться в переходной камере при открытом люке было не просто опасно, было глупо — мгновенно вынесет воздушным вихрем, хоть атмосфера и довольно разрежена.

Зотик вернулся на свое место, окинул взглядом панораму гор, уже затопляемую темнотой. Тьма растекалась по долинам и ущельям, но пики сияли нежным розоватым светом.

— Где ж тут эта самая Джомолунгма?.. — раздумчиво протянул Зотик.

На сфере тут же услужливо возник визирный крестик, метнулся от центра чуть в сторону и уперся в одну из снеговых вершин, ничем не отличающуюся от соседок.

— Ну, ты, Шкипер, все знаешь…

— В моей памяти сосредоточена вся значимая для астронавта информация, которой овладело человечество за свою историю, — проскрипел равнодушно-казенный голос.

— В твоей памяти сосредоточена и не только значимая для астронавта информация, — проворчал Зотик, наблюдая за приближением самой высокой горной вершины Земли.

Ему почему-то вдруг стало жаль Шкипера. Хотя, в этом было что-то сюрреалистическое — жалость к компьютеру. Однако он имел дело со многими компьютерами, но у этого, его Шкипера, были какие-то необычные свойства.

— Слышь, Шкипер?..

— Да, капитан?..

— Ты, это… Продолжаешь стучать мистеру М?

— Так точно, капитан.

— И долго еще будешь стучать?

— После того, как вы оплатите Корабль, и он станет вашей собственностью, только ваши приказы станут для меня обязательными. Таков закон.

— А как быть с тем, что у меня уже достаточно денег, чтобы оплатить Корабль, и я его уже хотел выкупить, но мистер М мне отказал? Как ты относишься к тому, что уже несколько раз нас форменным образом подставляли, и возникала реальная возможность гибели Корабля, и всех нас вместе с Кораблем?

Шкипер молчал.

— Ладно, Шкип… Устал я чего-то, спать хочу. Давай отдохнем?

— Давайте, капитан.

— Сообщи в диспетчерскую, что мы поворачиваем на Алтай.

— Слушаюсь, капитан.

Зотик самодовольно подумал, что Ареф одобрил бы его действия. Диспетчеры м-ра М, которые контролируют передвижения Зотика, будут долго ломать голову над тем, что именно он задумал. В конце концов, решат, что он и правда, спать захотел, и, естественно, ослабят бдительность. Если, действительно, Ареф прав и гангстер уже предупрежден о том, что он «заказан» Зотику, и получает информацию о его передвижениях, то лучше всего сработать на опережение.

Зотик круто вывернул штурвал влево, одновременно открывая внешний люк, и тут же бросил шлюпку вниз. Довольно быстро нашлось глубокое ущелье, на дно которого Зотик и посадил шлюпку. Он оглядел мрачные скалы; было похоже, что люди тут не появлялись от сотворения мира. Точно такие же ощущения преследовали Зотика на необитаемых планетах. Только метрах в сорока от шлюпки бежал ручей, внешние микрофоны доносили его веселое журчание.

В рубке появился Ареф. Он моргал заспанными глазами и держался правой рукой за локоть левой, при этом лицо его кривилось от боли. Он заорал:

— Ты чего вытворяешь?! Зачем надо было пикировать вниз с такой резвостью?! Сказал хотя бы, чтоб я пристегнулся…

— А ты разве не пристегиваешься?! — сыграл крайнее изумление Зотик. — Ну, ты дае-ешь… — кажется, ему удалось наконец-то смутить Арефа. — Иди, досыпай. Больше такого не будет. Будем отдыхать до утра, — Зотик снова почувствовал угрызения совести.

Это недобрый знак, отметил он, все чаще и чаще его начало посещать это чувство, неведомое ему прежде. Действительно, чего стоило, посоветовать Арефу пристегнуться? Не обязательно было говорить вслух о своих замыслах в помещениях, из каждой переборки которых торчат уши Шкипера. Ареф все понял бы по взгляду.

— Ну да, не повторится… Да от тебя всего можно ожидать!

— Погляди, мы на земле.

— Где? — Ареф, наконец, бросил взгляд на обзорную сферу.

— Где, где… В Гималаях…

— В Ги-имала-аях?! — Ареф вытаращил глаза, мгновенно забыв про боль в ушибленном локте. — Я пойду, погуляю! — и кинулся прочь.

— Ку-уда?! — заорал Зотик. — На улице ночь. Завтра погуляешь.

Ареф нерешительно затоптался посреди коридора, наконец, нехотя проворчал:

— Ладно…

Зотик потянулся, похрустев всеми суставами и сочленениями своего великолепно тренированного тела, и пошел в санузел. С наслаждением стащил с себя одежду и с блаженным стоном растянулся в ванне. Струйки воды, выбрасываемые под большим давлением, насыщенные воздухом, обогащенные озоном и отрицательными ионами, приятно гладили бока, ласкали ноги, плечи, спину. Правда, жесткий край ванны неприятно давил на затылок. Зотик нашарил на полке пышную средиземноморскую губку, сунул под голову, расслабился, блаженно прикрыл глаза, подумал: — "Нет, это не пиратская галоша… Загаженная, с наполовину демонтированным, в угоду боевым качествам, оборудованием системы жизнеобеспечения". За все годы скитаний, Зотик видел только один пиратский корабль, на котором имелись две душевые — это корабль Халима Филлогония. "Надо сделать все, вывернуться наизнанку, но Корабль сохранить…" Зотик поймал себя на том, что все чаще и чаще вольных астронавтов называет пиратами…

Зотик открыл глаза. Ему казалось, будто он задремал всего на минутку. Над ним стоял Ареф, и, оттопырив нижнюю губу, презрительно его разглядывал. Увидев, что Зотик открыл глаза, с нарочитым раздражением заговорил:

— Всякие, понимаешь, сосунки засыпают в ваннах, а тут волнуешься, не знаешь, что и думать? То ли он из шлюпки выпал, то ли пошел погулять и заблудился…

— Шкипер, который час? — спросил Зотик.

— Вас интересует местное время, или абсолютное?

— Да какое угодно! — вскричал Зотик.

— Местное время — девять утра, абсолютное — час ночи.

— О, Вселенная! Я проспал десять часов!

— Вот именно, племянничек… К тому же — в ванне, — Ареф иронически улыбнулся, но тут же согнал улыбку с лица, сообщил сочувственно: — А ты здорово увеличился в объеме…

— Да, ничего… — Зотик с удовольствием погладил свои могучие бицепсы.

— Видимо здорово намок… — продолжал Ареф сочувственно. Удовлетворенно ухмыльнулся, видя, что Зотик в очередной раз подавился его подначкой, деловито сообщил: — Я никогда не был в Гималаях. Пойду, погуляю… — и выразительно глядя в глаза Зотика, спросил: — Когда мне прийти?

— Когда нагуляешься, тогда и приходи… — Зотик многозначительно поглядел в ответ. — Только не заблудись.

— Как тут заблудишься? Я уже поглядел съемку рельефа; мы сидим посреди ущелья, в одну и в другую сторону километров на пять тянутся стены, на которые не взобраться…

Ареф ушел. Зотик выбрался из ванны. Во всем теле была какая-то необычная, можно сказать, болезненная легкость. Его повело в сторону. Еле устояв на ногах, Зотик сдернул с вешалки полотенце, закутался в него, нервно хохотнул: — "А что будет, если спать в воде без опоры, в подвешенном состоянии? Почему-то ощущения совсем не такие, как после сна в невесомости…"

Борясь с этой странной легкостью, в сочетании с не менее странной вялостью, Зотик оделся, достал из холодильника огромный кус ветчины, из кухонного комбайна тяжелую, еще теплую ржаную булку, заглянул в биотрон; на одном из уровней как раз созрел урожай редиски. Он загреб колючих стеблей столько, сколько вместилось в руку, вытянул пучок. Синтетический голос биотронного компьютера возмущенно проскрипел:

— Капитан, в накопителе имеется килограмм редиса, обработанного и готового к употреблению!

— Я и его заберу, — заявил Зотик, открывая накопитель.

Он нагреб еще и обработанной редиски в свои обширные карманы. Секунду подумав, запустил руку в бар и извлек оттуда три бутылки свежего, всего трехдневной давности, пива.

Выпрыгнув из люка на каменистую почву, Зотик поглядел налево, поглядел направо. Ущелье было еще в тени, лишь выше по откосу, метрах в двухстах, лучи солнца достигли подножия стены. Зотик поплелся туда. Было холодно… Даже не холодно… Как-то в детстве Зотик представил, будто живет в жидком аргоне; полное отсутствие запахов, и холод — неживой холод инертной пустоты. Вот и здесь было примерно так: неживой, стерильный холод, лишенный запахов.

Перед выходом он забыл поглядеть на датчик давления, но по ощущениям можно было предположить, что он находится на высоте тысяч в пять метров. По идее, тут уже должна бы наступить зима. Он устроился на солнышке, в закутке за огромным камнем, который заслонял от пронзительного сквозняка, видимо тянущего от недалекого ледника. Жмурясь на солнце, Зотик принялся жевать ветчину, сдабривая мясо терпкими, резкими редисками. Чтобы мясо быстрее проваливалось, изредка делал несколько глотков пива. Правда, пиво пришлось откупоривать весьма осторожно, терпеливо выпуская газ. Когда он сорвал пробку с первой бутылки, из горлышка ударила тугая струя белой пены. Надо же было так опростоволоситься! Ведь не раз же и пил, и ел при пониженном давлении… Наверное, Земля так действует, расслабляюще… Все космические навыки как-то притупляются.

Расправившись с ветчиной и хлебом, Зотик вытянул ноги, привалился спиной к ощутимо нагревшемуся камню, и рассеянно захрустел редисками, медленно, по одной, вынимая их из карманов. Вокруг были только бурые на солнце, и фиолетовые в тени, камни, да с яркого, будто выкрашенного кобальтовой эмалью неба, лились прозрачные и колючие лучи солнца. Но все равно было ощущения уюта и покоя. Говорят, лишь во втором поколении, колонистов отпускает ощущение како-то иррациональной тревоги. Странно, но на этот уют и покой Зотик ни за что бы не променял опасностей космоса. Видимо потому, что опасностей без приключений не бывает…

Под медленными шагами загремели камни, Зотик нехотя повернул голову, по ущелью спускался Ареф. Подойдя, проговорил:

— Ничего интересного, одни камни. Да там, выше, свалена куча барахла. Видимо какие-то олухи попытались забраться на гору, но заблудились в первом же ущелье. А спасатели поленились еще и их барахло спасать…

Ареф многозначительно указал на карман, в котором Зотик хранил дистанционный пульт. Обречено вздохнув, ежась от пронзительного сквозняка, Зотик стянул с себя куртку. Ареф скрутил ее в плотный сверток, отнес к шлюпке, сунул между камней под бортом, вернулся к Зотику, спросил:

— Как думаешь, уши у него только в дистанционном пульте? Он не мог дать команду роботу-ремонтнику втихаря напихать нам в одежду микрофонов?

— А черт его знает?.. — досадливо дернул плечом Зотик. — У меня есть глушилка, но она действует только на всякое старье. Современную подслушивающую технику вряд ли чем заглушишь.

— Ладно, давай, рассказывай, какое задание на тебя навали добрейший дядюшка Бубль-Гум?

— Да чего рассказывать? — Зотик тяжко вздохнул. — Требует устранить одного гангстера — босса западного синдиката.

— Того, который к тебе киллеров подсылал на станцию Сидорова?

— Ага… Только несерьезно все это было… Так, разведка боем…

— Ну, все равно… У тебя теперь есть повод…

— То-то и оно; полиции наверняка тоже известно, что у меня есть повод…

— Значит, тебя, наконец, проняло?

— Проняло, не проняло… Да любому дураку ясно, что с тобой связана какая-то тайна. Неясно, имеет ли какой-нибудь интерес мистер М? Кроме того, что закабалил меня пожизненно для проворачивания своих грязных и темных дел. Сидоров меня предупредил, что спецслужбы затеяли вокруг нас какую-то подозрительную возню. А это неспроста. Спецслужбы никогда не пасут вольных астронавтов. Знают — бесполезно. Вольного астронавта надо брать сразу, мгновенно, пока он ничего не почуял, иначе — ищи ветра в степи…

— В поле…

— Чего?

— Я говорю, это звучит — в поле…

— А… Какая разница…

— То, что спецслужбы рано или поздно затеют вокруг нас возню, я знал еще тогда, когда мы только поселились возле болота. Ну, а о том, что уже затеяли, догадался, когда заметил в твоем заднем кармане лучевой меч.

— Как ты его заметил? И откуда знаешь, что это такое? — скептически спросил Зотик.

— Да еще перед первым рейдом, когда я тебя из болота вытянул, ты нагнулся, и меч явственно обтянуло тканью на твоей могучей заднице… В России про эти мечи каждый пацан знает.

— Ну да… Я, например, не знал… Да и пираты про эти мечи знают самую малость — на уровне слухов и легенд… Значит, ты считаешь, что мне его подсунули ребята из спецслужб? А зачем?

— Мало ли зачем? — пожал плечами Ареф. — Может, российским шпионам не выгодно пока, чтобы тебя убили? Может, наоборот, выгодно, чтобы ты нашинковал как можно больше жмуриков? А может, опять элементарная подставка; сдать тебя какой-нибудь спецслужбе, чтобы она раззвонила на весь мир, будто ты из российского спецназа.

— Но цель-то в чем?!

— Как в чем? В маминых деньгах…

— Не говори чепухи! Из-за денег, к тому же таких, которые любой адвокат в два счета вернет законному владельцу, ни одна спецслужба не почешется…

— Ну, положим, благодаря тебе, наши деньги не так то просто будет выцарапать из лап мистера М…

Зотик поперхнулся, но все же возразил:

— Так это ж мелочь…

— А если очень большие деньги?

— Что, сотни миллионов галларов? Не смеши меня. Не могло быть таких денег у бабушки. А влезть в международный конфликт какая-нибудь страна может только из-за таких денег, не меньше. Так что, более правдоподобным кажется другое объяснение; к бабушке попала какая-то важная государственная тайна. А теперь спецслужбы думают, что она у нас…

Ареф пожал плечами, давая понять, что остается при своем мнении.

— Как бы там ни было, — после паузы, раздумчиво заговорил Зотик, — не мешало бы помириться с вольными астронавтами. Потому что, если дойдет до дела, как бы не пришлось эскадру собирать… Да и вообще, как-то неуютно, когда некуда скрыться…

— Послушай, капитан, — Ареф нерешительно помялся, я чего-то не понимаю… То ты хлопаешь пиратов, как комаров на собственной заднице, а то на тебя смотреть противно; трясешься, как пудинг из ананасового желе?

— О, Вселенная!.. — Зотик закатил глаза. — Столько времени уже болтаешься по Нейтральной зоне, а до сих пор не уяснил… Да нет чести в том, чтобы всякую шушеру класть штабелями и валить снопами… Кстати, ты знаешь, что такое снопы? — Зотику захотелось мимоходом подловить Арефа.

Но тот досадливо дернул плечом:

— В древности, когда не было биотронов, пшеницу и рожь скашивали недозрелыми, колосья связывали в снопы, и оставляли дозревать на поле. А в наше время так поступают насовсем уж отсталых планетах. Давай, не отвлекайся…

Зотик смутился. Видимо, и правда, ему не подловить Арефа ни на чем. Сам он лишь раз видел поле, уставленное… Он забыл, как называется куча, в которую складываются снопы… Уютная тихая планета, в системе желтого солнышка, соседствующая с системой Арея, с богатым животным и растительным миром, но почему-то Вселенная не дала этой планете собственных разумных существ. Колонизовал ее Вольный Крым, в незапамятные времена отколовшийся от Украины, но не присоединившийся обратно к России, и не вошедший в Нейтральную зону. Заниматься селекцией, создавая сельскохозяйственные растения из диких аборигенов, не было ни времени, ни средств. Туда вывезли процентов семьдесят нищего населения Крыма, с запасами пшеницы и ржи, как бы на первое время, после чего снабжение колонии пресеклось; все грузы начали перехватывать наглые вояки с Арея. Вольный Крым взвыл, так как силенок у него не хватало, чтобы призвать вояк к ответу. Правительство Крыма обращалось и в обе федерации, и даже к Южно-Азиатскому союзу за помощью. Однако правительства всячески уклонялись от решительных действий. Да и как было не уклоняться, если все страны, поголовно, пользовались услугами наемников с Арея для проворачивания всяких грязных делишек в колониях? Лишь вольные астронавты, частенько приземляясь на своих шлюпках возле знаменитых крымских винных пещер, опрокидывая стакан за стаканом доброе вино, посмеиваясь, предлагали: — "Ребята! Да плюньте вы на свое субтильное правительство. Выкликните на площадях городов и селений, что хотите войти в Нейтральную зону, и мы враз покажем всем вашим обидчикам кузькину мать".

Но крымчане, разнеженные мягким климатом, да и не видевшие особой разницы между пиратами и солдатами удачи, уже несколько веков сомневались. А брошенная на произвол судьбы колония жила натуральным хозяйством, хлеб косила серпами, а снопы складывала… Во! В суслоны! Вспомнил Зотик.

— За нас пока не брались серьезные люди, — продолжал он, капитаны и командоры, авторитеты Нейтральной зоны.

— Ну, дак что?.. — Ареф удивленно глядел на него. — Ты на нашем Корабле против их переоборудованных галош боишься?!

— А чего это ты такой смелый стал? — ядовито осведомился Зотик.

— Я сравнил технические данные нашего Корабля, с техническими данными прочих типов. Так вот, наш Корабль даже разведывательные корабли спецназа не превосходят.

— В космических сражениях, — назидательно заговорил Зотик, — главное, не мощность двигателя и калибр орудий, а военный талант командира.

— Эт, ты про себя, что ли?.. — Ареф презрительно цыкнул плевком сквозь зубы. — Александр Филиппович Суворов, ядрена вошь…

— Ты не ругайся, маршал-теоретик, ты послушай: в открытом космосе со мной один на один, конечно, не решится ни один капитан. Но три-четыре корабля… Зажмут на разгоне в «коробочку», выбросят истребители, под прикрытием истребителей — десантные катера. Такое количество мелкоты перещелкать никому не под силу. Да и от плотности их огня быстро истощатся энергонакопители генераторов защитных полей. Катера нейтрализуют защиту, налипнут как слепни на обшивку Корабля, оглянуться не успеешь, как из всех дыр полезут на абордаж, не отмахаешься…

— А превосходство в мощности двигателя?.. — возразил Ареф.

— Есть приемы, которыми превосходство в относительной мощности двигателя легко нейтрализуется. Да и потом; от мощности двигателя мало что зависит, все зависит от прочности экипажа. Допустим, ты выдержишь тридцать жэ секунд десять, я выдержу ту же тридцатку с полминуты, пираты могут перетерпеть секунд двадцать. Так что, я смогу оторваться, но только ценой твоей жизни. Тебя это устраивает?

— Дурацкий вопрос… — обескуражено обронил Ареф.

— Не переживай, если чего-то не знаешь, — великодушно проговорил Зотик. — Я, конечно, не Александр Васильевич Македонский, но побывал в таком количестве абордажей и космических сшибок, что и самому Суворову не снилось… Кстати, ты не задумывался, почему до сих пор у нас служат примером эти древние полководцы; Македонский, Суворов, Наполеон?.. Будто после них и не было половины тысячелетия непрерывных войн?..

Ареф, будто не слыша, задумчиво проговорил:

— Это, конечно, не Измаил брать…

— Ты это про рейдер Измаил, что ли? Да-а… Было дельце… — Зотик мечтательно прижмурился, потом завистливо вздохнул, вспоминая чужую удачу. — Ребятки из Южно-Азиатского союза большого дурака сваляли во время последней колониальной войны. Это ж надо додуматься, загрузить ветерана еще третьей космической войны драгметаллами, и отправить его нанимать армию на Арей. Так вот, Измаил взяли на абордаж двое, и даже не самых крутых, вольных астронавтов. И экипажи у них были — человек по сорок. Васька, по прозвищу Клешня Хропа, и Косой Ганс. Да-а-а… — Зотик еще раз тяжко вздохнул, сожалея, что не находился в этой достойной компании в связи с тем, что еще под стол пешком ходил в то время и о лихих пиратских рейдах даже не помышлял. — Это не хуже "Платиновой мечты". Потом все старшие офицеры обзавелись собственными кораблями… — заметив, что Ареф смотрит на него, изумленно разинув рот, Зотик осекся, но тут же спохватился: — Нет, я, конечно, не говорю, что мы так уж беззащитны… Наш главный калибр — той же мощности, что и на современных рейдерах. Только, у нас всего два бризантных орудия, а на рейдере — двадцать четыре. Пираты на свои самодельные посудины, даже на «Драконы», ставят аж по четыре бризантных орудия. При залпе с «Дракона» приходится двигатели синхронизировать с орудиями, чтобы отдачу гасить двигателями. Помню, был случай, синхронизация не сработала. Корабль шибануло аж до шестидесяти жэ, весь экипаж превратился в кровавые отбивные. Гравикомпенсаторы ведь больше двух жэ не могут нейтрализовать. Так то…

— Ну, дак и что?..

— Да ничего… Не все так ужасно, как кажется на первый взгляд, — оптимистично протянул Зотик, — если, конечно, подумать… Если начнется заваруха, инсценируем свою гибель в какой-нибудь сшибке и под шумок смоемся. Если не начнется — на добрую половину наших денег мистер М лапу наложить уже не сможет. Пока поработаем на него, потянем время. Глядишь, все и образуется. Оно, как обычно среди вольных астронавтов бывает? Пройдет время, сформируются две партии; одна за нас, другая — против. Потом пошумят, погорланят, взвесят все за и против, глядишь, и сшибки не произойдет. Потому что за нас Сидоров, а это многое значит. Против же нас — всякая мелкота. Так оно всегда бывает; мелкота всегда легче верит в предательство потому, что сама готова родную мать за грош продать. А люди посерьезнее понимают, что нет таких денег ни у одной страны, чтобы купить с потрохами вольного астронавта. Нанять — еще куда ни шло. Но нанятый против своих драться не станет. Так что, я тут малость подумал, и решил, что если мы не слишком рьяно будем выполнять поручения мистера М, то, авось, сумеем не поссориться насмерть с полицией, Космополом, Интернациональными силами, да и с вольными астронавтами тоже.

— И как ты это сумеешь? — скептически протянул Ареф. — Ты сам только что нарисовал весьма мрачную картину…

— Да я и не говорю, что нам вечно придется крутиться, как свингам на сковородке. Лишь бы время протянуть, пока все устаканится. Понять бы, чего от нас на самом деле нужно дядюшке Бубль-Гуму, спецслужбам, и кому там еще?..

— Да всем им одно нужно, — проворчал Ареф, — мамины деньги…

— Послушай, — терпеливо затянул Зотик. — Ну, допустим, найдут они ее завещание, а нас устранят. Денег-то все равно не получат. Они ж государству отойдут, то есть — России. Чего волноваться спецслужбам других стран?

— А если деньги не в виде драгметаллов и ценных бумаг в сейфах лежат, а в виде реально работающей финансовой компании? Да еще завещание не именное, а кодовое?

— Это как?! — удивился Зотик.

— А так, бывали прецеденты: кто принесет в банк код и номер счета, тот и становится законным наследником состояния.

Зотик некоторое время размышлял, кусая по очереди то ногти, то губы, наконец, раздраженно вскричал:

— Но почему я-то ничего не знаю о бабушкином состоянии?!

— И твои родители ничего не знали, пока не пришло время… — равнодушно обронил Ареф.

— Ага, а потом узнали, и умерли от лютого стресса… — саркастически проворчал Зотик.

— Ладно… — Ареф энергично покривил лицо, как бы взывая про себя: — "Господи, промой, наконец, мозги этому дебилу!" — Слава Богу, что ты хоть начнешь вести себя адекватно сложившейся ситуации.

— Как заковыристо ты начал выражаться… — с нарочитым удивлением протянул Зотик.

— Я и раньше так выражался, а теперь из-за постоянного общения со Шкипером иначе уже и не могу… Ты вот что, не говори ничего; вдруг он, и правда, напихал нам в одежду клопов. Я думаю, устранение гангстера ничем не отличается от обыкновенной пиратской десантной операции. Единственное, что тебе надо иметь в виду, это то, что тебя уже продали.

— Это я теперь всегда буду иметь в виду… — хмуро обронил Зотик.

— Кстати, а что это за свинги, которые крутятся на сковородке?.. — с любопытством спросил Ареф.

— А-а… Это мягкотелые моллюски из пресноводных водоемов планеты Летящей Звезды Барнарда. Когда их жаришь на сковородке, они прыгают, крутятся, как сумасшедшие, только успевай лови. Как только прыгать перестанут — готово. Особенно приятны под ледяную русскую водку… — Зотик поднялся, поежился от пронизывающего сквозняка, сказал: — Ладно, поехали…

Они молча дошли до шлюпки, Зотик надел куртку и вслед за Арефом полез в люк. Когда он вошел в рубку управления, Ареф уже сидел в своем кресле, сосредоточенно разглядывая карту Гималаев. Зотик занял пилотский ложемент, взялся за рукоятки штурвала, тут скрипнул тихий голос Шкипера:

— Какие будут указания, капитан?

— Никаких…

Шлюпка поднялась в воздух, и Зотик не спеша, повел ее по ущелью. Собственно говоря, задача была несложной — суметь не попасть на экраны диспетчерских радаров. В отличие от десантных катеров шлюпки не оснащались всякими маскировочным штуковинами. Весь регион, над которым предстояло лететь, входил в Южно-Азиатский союз, а Зотик знал, как несут службу местные диспетчеры. Главное, добраться до какого-нибудь притока Ганга, дальше — вниз по течению, держась как можно ниже над водой, долететь до океана, а там уж совсем просто.

Изредка поглядывая на карту, Зотик лихо лавировал по ущельям, перепрыгивал перевалы, стараясь, чтобы скалы всегда торчали выше шлюпки. Наконец, между отвесных скал заструилась довольно широкая полоса воды, судя по всему, это и был искомый приток Ганга. Река становилась все шире, шлюпка разгонялась все быстрее, берега сливались в сплошную серую пелену, а судя по тому, что диспетчерская связь не включалась, шлюпка так и не засветилась на экранах диспетчерских радаров.

Шкипер, наконец, решился высказать свои соображения:

— На такой высоте разрешается летать только со скоростью тысяча километров в час…

Зотик промолчал, и включил шлюпочный автопилот, который не зависел от Шкипера. Скорость еще больше возросла. Маясь от безделья, Шкипер то и дело влезал со своими предложениями. Но Зотик молчал. Возможно, в какой-нибудь европейской стране, его за подобное лихачество уже давно бы изловили, но полиция Южно-Азиатского союза, это не расторопные копы США, или шустрые, как горностаи, российские менты. Пока любители речных прогулок из лодок и катеров, которые переворачивает ударная волна от бешено несущейся шлюпки, доплывут до берега, пока дозвонятся до ближайшего полицейского участка, пока там сонный, разжиревший бездельник протрет глаза… Короче говоря, волна тревоги безнадежно отстает от шлюпки.

Наконец распахнулся простор Индийского океана. Зотик еще снизил шлюпку, и она теперь неслась над самой водой, сглаживая компенсаторным полем верхушки волн.

— Шкипер, — окликнул Зотик электронную душу Корабля, и всех приписанных к нему судов, — ты поглядывай вперед, прямо по курсу. А то, как бы нам в кого не врезаться…

— Слушаюсь, капитан, — без пререканий откликнулся Шкипер.

В рубке управления воцарилась тишина. Ареф напряженно вглядывался в передний сектор обзорного экрана, изредка бросая взгляды на карту. Зотик вогнал себя в боевой транс и сидел в кресле, будто вальяжно и расслабленно развалившись, и штурвал чуть заметно гулял у него в руках. В таком состоянии Зотик мог находиться бесконечно долго; мозг как бы дремлет, но мышцы при этом мгновенно реагируют на малейшее изменение обстановки. Обшивка шлюпки ощутимо нагрелась от трения о воздух, включилась система охлаждения.

Мелькнули и исчезли с обзорного экрана Филиппины, шлюпка выскочила на простор Тихого океана. Морские пути остались далеко позади и в стороне, вероятность врезаться в какую-нибудь посудину снизилась еще на пару порядков, но Зотик так и сидел в прежней позе, равнодушно дожидаясь выхода в намеченную им заранее точку. Судя по карте, до точки рандеву оставалось часа два лету.

Зотик как мог равнодушнее окликнул Шкипера:

— Эй, Шкип, ты не спишь?

— Компьютеры не спят, — не замедлил откликнуться Шкипер.

— А мне сдается, что ты не дурак поспать… — ухмыльнулся Зотик. — Есть в твоем поведении некоторые странности… Ты, это… Вышли-ка в точку рандеву десантный катер. Куда-нибудь туда… — Зотик неопределенно махнул рукой. — Вперед, прямо по курсу. Двух часов хватит?

— Так точно, капитан. Только, хочу заметить, что лишь в Нейтральной зоне не запрещена посадка вооруженных судов в не специально отведенных для этого местах…

— Где ты видишь под нами территорию хотя бы одной страны, входящей в федерации или в Южно-Азиатский союз? — ядовито осведомился Зотик. — К твоему сведению моря и океаны издавна считаются Нейтральной зоной, за исключением двухсотмильной прибрежной полосы.

— Высылаю катер! — молодцевато отчеканил Шкипер. — Рандеву — через два часа на данном курсе, — но тут же вкрадчиво спросил: — А для каких целей вам десантный катер на Земле, вне пределов Нейтральной зоны?

— Да он мне на Земле и не нужен, — напустив на себя раздражение, будто нехотя, проговорил Зотик, — я на Венеру направляюсь по заданию мистера М.

Шкипер после этого замолчал, видимо удовлетворив свое стукаческое любопытство.

Катер возник прямо по курсу скользящей над водой шлюпки. Зотик давно уже выключил двигатель, и скорость упала до ста километров в час, а тут он выключил и компенсаторное поле. Шлюпка заскользила по воде, взбивая пенные буруны по бортам. Над океаном висела черная тропическая ночь. Все выглядело, либо как тайная операция, либо как разведка перед десантом. Ни тайных, ни явных военных операций Земля не видела уже несколько сотен лет, если не считать, конечно, заварушек, время от времени устраиваемых пиратами. Да и, насколько знал Зотик, на Земле давно уже никто не держал тяжелого вооружения; самый большой калибр, использовавшийся на Земле за последние четыреста лет, это двадцатимиллиметровая полицейская пушка, антитеррористического спецназа, да малокалиберные бризантные пушки роботов-полицейских. Ближайшее от Земли тяжелое оружие располагалось на орбитальных батареях в пятидесяти тысячах километров от поверхности планеты. Государства, насмерть дерущиеся в космосе за планеты, пригодные для жизни, и металлические астероиды, на Земле мило улыбались друг другу, и лобызались взасос на каждом приеме или фуршете, в лице своих дипломатических представителей.

Зотик, на минуту задержавшись на пандусе, поглядел по сторонам, на мерцающий загадочными бликами света океан, на крупные, близкие звезды, вдохнул полной грудью насыщенный парами йода океанский воздух, и тут ему в голову пришла одна мысль… Вернее, не пришла, она там, видимо, давно присутствовала в виде аморфного тумана, она лишь обрела четкие очертания. Если мир так устроился сам собой, какой он есть, — а иначе и не могло быть, потому как его некому было обустраивать из-за отсутствия богов и демиургов, — значит, иным он быть и не может. Никто не гонит молодых парней и даже женщин в смертелные мясорубки колониальных войн и конфликтов, в которых не бывает героев — армия и космофлот давно уже, дело сугубо добровольное. И от добровольцев постоянно нет отбоя. Некоторые по несколько лет стоят в очередях в вербовочные пункты, изнуряя себя ежедневными тяжелейшими тренировками, чтобы, — не дай Бог! — медицинская комиссия не забраковала. В военные училища, особенно в астроакадемии, при каждом наборе по сто человек на место. Да и ряды вольных астронавтов постоянно пополняются бывшими добропорядочными гражданами. Что заставляет людей выбирать между двумя-тремя годами меркурианских рудников, к тому же за хорошие деньги, и пожизненным риском пиратской жизни, в пользу последней?..

Не найдя ответа на свой же вопрос, Зотик привычным движением скользнул в люк, оглянулся в проеме. Шлюпка уже втянула пандус, и как бы присела в воде, будто утка перед взлетом. Зотик еще раз поклялся себе не отдавать ни при каких обстоятельствах Корабль м-ру М и при первой же возможности вырваться из рабства.

Ареф уже сидел на своем месте в рубке управления катера. Шкипер вывел на мониторы окружающую обстановку.

— Ручное управление, — бросил Зотик.

Из пульта выдвинулся штурвал. Включив компенсаторное поле, Зотик развернул катер носом к Калифорнии. Катер, это не шлюпка. Включив маскировочное поле, Зотик поднял катер в воздух, держа направление в шестьдесят градусов к горизонту. Он решил достичь Калифорнии по баллистической траектории. Восьмикратная перегрузка вдавила в кресло. Ареф, не обращая на нее внимания, колдовал над своим учебным компьютером. Зотик сказал:

— Ты бы лучше траекторию прикинул…

— Я этим как раз и занимаюсь… — пробурчал Ареф. — Я тебе скажу, когда будет пора…

Через минуту, Ареф развернул монитор к Зотику, сказал:

— В момент «ноль» по таймеру, вырубай…

На мониторе промелькивали цифры, боковым зрением Зотик четко фиксировал их. Наконец возник ноль, и он выключил двигатель. Шкипер тут же нарушил тишину:

— Что случилось?..

— Да вот, я неожиданно вспомнил кое-что… — нарочито равнодушно протянул Зотик. — Надо бы к мистеру М слетать…

— Мы можем связаться…

— Ну да… Орать на весь эфир, что я собрался контрабанду с Венеры везти…

— Но есть ж закрытые каналы, которые невозможно прослушивать…

— А кто тебе сказал, что их невозможно прослушивать? — саркастически ухмыльнулся Зотик. — Может, как раз те и сказали, кто прослушивает?..

Шкипер промолчал. Зотик представил, как раскаляются его электронные мозги в тщетных усилиях постичь действия капитана, и чуть не расхохотался.

Катер тем временем проскочил верхнюю точку траектории и направлялся к мегаполису. Зотик уже понял, что Ареф раньше него сообразил, как продержать Шкипера в неведении подольше. С инерционной траектории, особенно с нисходящей ветви, можно свернуть на Сан-Франциско буквально в последний момент. Можно даже не пользоваться расчетами траектории — Вот он, весь юго-запад США, как на ладони, освещен утренним солнцем.

Наконец настал момент поворота. Чуть-чуть двинув штурвал влево, Зотик скомандовал:

— Шкипер, быстро выдать на монитор все, что находится под паролем "Эриманский кабан".

Шкипер промедлил лишь секунду, но все же промедлил. Это было так похоже на человеческие колебания… У Зотик вдруг возникли совершенно невероятные, фантастические подозрения… Но он тут же забыл о своем озарении — счет пошел на секунды.

Офис Эриманского Кабана оказался в сорокаэтажном здании-башне, особопрочной антисейсмической конструкции, в деловой части Сан-Франциско, в самом престижном районе. Офисы там держали только мультимиллионеры, и миллиардеры. Как раз в утренние часы клиент Зотика должен был находиться в офисе, о уже много лет не изменял своей привычке появляться в своем кабинете в восемь часов утра. Кабинет находился на тридцатом этаже, вся стена его, выходящая на улицу, была стеклянной, — из пятислойного броневого пластстекла, — да еще прикрыта отражательным полем. Против земных врагов — вполне достаточно, но только не против вольного астронавта…

Как расшалившаяся муха, катер слету прилип на огромную, тонированную стеклянную стену. Уже бросаясь в переходную камеру, Зотик вспомнил нечто важное, истошно заорал:

— Ареф! Живо тащи из трюма генератор отражательного поля! Тот, с Фала…

Стоя в проеме люка, Зотик круговым движением меча вырезал в толстенном стекле приличных размеров отверстие и тут же, несмотря на стекающие с его краев ручейки расплава, рыбкой прыгнул внутрь здания. Посреди кабинета, скорее похожего на ледовый дворец спорта для танцев на льду, могучим торосом застыл весьма представительный мужчина; метра два ростом, и весом килограммов сто пятьдесят, если не все двести. Похоже, до него все еще не дошло, что тут происходит. Зотик отметил, что он, и правда, похож на кабана: вытянутая вперед морда, с широким носом, видимо когда-то расплющенным могучим ударом кулака, разительно напоминала кабанье рыло. А отсутствие шеи и мощные покатые плечи, дополняли сходство.

— Кто ты такой, и какого черта тебе тут надо? — прохрюкал он изумленно грубым басом.

Однако столь невинный вопрос не помешал ему быстрым движением запустить руку в карман, и выдернуть оттуда изящный бластер, похожий на дамскую игрушку. Зотик про себя отметил, что с эстетическим вкусом у клиента не все ладно; к такой роже и фигуре пошел бы какой-нибудь допотопный бластер с Лерны, прямо из-под кувалды.

Молниеносным зигзагом преодолев пять шагов до Кабана, Зотик легким движением ноги выбил бластер из его руки, поймал в воздухе. Проделал все так быстро, что Кабан попросту не успел поймать его на мушку. Сунув бластер себе в карман, Зотик проговорил, конфузливо улыбаясь:

— Милая безделушка… Подарю своей девушке…

Эриманский кабан не принял игривого тона Зотика; в хорошем боксерском стиле почти незаметно перенес тяжесть тела на левую ногу, и, развивая удар от ноги до плеча, направил кулак Зотику в челюсть. Но куда ему было до господина Сидорова! Пропустив удар впритирку со своим носом, Зотик перехватил руку одной своей, другой зацепил твердый, налитой загривок, и безжалостно раскрутил Кабана вокруг себя, а на последней стадии еще и слегка зацепил своей ступней его ступню. Кабан прокатился по ковру метра три и качественно врубился головой в бар, весело зазвенели бутылки, две или три из них свалились на Кабана.

Зотик быстро оглядел кабинет. Охрана, видимо, еще не отреагировала, в дверь никто не ломился. В окно влетел Ареф с генератором отражательного поля в руках, пробежал до середины кабинета, заполошно оглянулся, шмякнул присоску на ковер и врубил агрегат на всю катушку.

— Вернись в катер, включись в боевую систему, и жди меня, — скомандовал ему Зотик.

После чего прошел к необъятному письменному столу, явно антикварному и невероятной дороговизны, сел в кресло, и положил ноги на стол. Ждать пришлось не долго, Кабан оказался крепким орешком. Он зашевелился, сел на полу, взялся руками за голову:

— Ой-ей-ей… гад!.. Ты ж мне чуть шею не свернул… И башку расколотил вдребезги… Как бо-оль-льно-то!..

Зотик равнодушно цыкнул зубом:

— Голова не может болеть, она ж костяная…

— Еще и издеваешься, скотина… Щас мои ребята придут, они тебе покажут…

— Ты, это, не обзывайся… — ласково промурлыкал Зотик. — А то вдруг твои ребята не придут?..

— Да кто ты такой?! Шибко борзый…

— Это ж надо… — Зотик горько улыбнулся. — Подсылал ко мне киллеров, а при этом даже ни разу не видел…

Кабан побелел, челюсть его поползла книзу, а глаза полезли на лоб.

— Ну, наконец-то… Ты что ж это, милый, решил, будто с вольными астронавтами можно шутки шутить? А если бы я всерьез обиделся? Да прилетел бы на штурмовике? Ты бы сейчас как дохлый карась валялся среди осколков этого твоего аквариума, — Зотик обвел широкий круг рукой.

— Послушай, я не знал, кто ты такой, — в голосе Кабана появились жалобные нотки, — мне просто показали твою фотографию, и сообщили, что ты у Сидорова. Я подумал — плевое дело… Прости, а?.. — Кабан перекинулся на колени, и теперь стоял, ссутулясь и жалобно моргая свинячьими глазками.

— А если бы еще и Сидоров обиделся? За то, что в его заведении без спросу человека мочить собрались… Он ведь покруче меня будет…

— Прости, а?.. Ей-богу, затмение нашло…

— Осознал, значит… — сочувственно протянул Зотик.

Тут с треском распахнулась дверь, и в кабинет ввалилось человек двадцать громил. Кабан просиял и мгновенно вскочил на ноги. Не меняя позы, Зотик лениво промолвил:

— Наконец-то твои охраннички пожаловали… Ну и спать они здоровы… За то время, что они раскачивались, любой пират мог бы вычистить все твои закрома… Ты ведь хранишь здесь небольшой запасец в виде драгметаллов и других ценностей?..

Тем временем охранники ринулись в атаку. Передних отражательное поле немилосердно отшвырнуло назад, и все смешалось в кучу. Кабан, наконец, обратил внимание на невзрачный камень, лежащий посреди его кабинета, и в неуклюжем броске, как обезьяна-вратарь из популярного шоу, — звери-спортсмены, — кинулся к генератору. Зотику не составило труда его опередить. Он пинком отшвырнул Кабана от генератора и принялся безжалостно избивать. Зотик мог бы его вырубить одним ударом, но человек этот ему не нравился, вызывал нечто похожее на позывы к рвоте. А потому Зотик его просто бил; по налитому нездоровой силой брюху, по гладкой тугой морде, по нагло выпирающему сытому загривку. Холуи, распределившись в узком пространстве между стеной и силовым полем, разинув рты, глазели, как избивают их всесильного босса. Наконец Зотик отвесил заключительного пинка по жирной заднице упавшего на четвереньки Кабана, и снова уселся в кресло. От стены на него уставилось не менее трех, а то и четырех десятков стволов, хотя горилл было не больше двадцати.

Кабан, хлюпая расквашенным носом, сидел на ковре.

— Ты, это, тово… — затянул Зотик нарочито небрежно и косноязычно, — скажи своим болванам, чтоб не стреляли… А то у них ума хватит…

— Не стрелять! — бросил Кабан через плечо, видимо избегая показывать холуям свою побитую физиономию. — Давай договоримся… — обратился он к Зотику. — Я компенсирую все неудобства, что тебе доставили… Миллион. Согласен?

— Да ничего… Хорошая цена за такую кучу навоза, как ты… — равнодушно пожал плечами Зотик. — Но, видишь ли, какое дело… — он смущенно потупился, — мне тебя заказали. Ты ж понимаешь, что на такую мелочевку, как ты и троица твоих киллеров, ни один уважающий себя вольный астронавт не стал бы обращать внимания. И уж, конечно же, не бросил бы все дела, чтобы лететь на разборку с тобой…

— И за сколько же меня заказали? — страшным голосом, с расстановкой, осведомился Кабан.

— За три миллиона! — с нарочитой гордостью провозгласил Зотик.

— Меня!!! За три миллиона?!!! — взревел Кабан. — Да я тебе даю тридцать!.. Прямо сейчас!.. Золотом и платиной… И десять грамм лантаноидов в придачу…

— Зама-анчиво… — протянул Зотик, скребя ногтями за ухом. — Но… — он сочувственно покачал головой, — Слово вольного астронавта… Ты знаешь, что это такое? Купить его невозможно. Вот выполню предыдущую задачу, тогда и поговорим…

— Триста!..

— Ну-у… Эт, ты врешь! Нет у тебя таких денег.

— Ну, не сейчас… Понадобится время, чтобы собрать… Послушай! — Кабан вскинулся. — Вольные астронавты никогда не нанимались киллерами…

— Обстоятельства, знаешь ли…

— Кто меня заказал?

— А тебе что, интересно?

— Могу я перед смертью узнать это? — с апломбом вопросил Кабан.

— Да ради Вселенной. Мистер Дж. М. Бубль-Гум…

— Я так и знал… — Кабан осел на пол, и даже будто расплылся по ковру в виде коровьей лепешки.

Зотик намеренно делал вид, будто никуда не торопится, и что ему вовсе не обязательно смываться отсюда как можно скорее. Это сбивало Кабана с толку; видно было по его роже, как его мозги буквально скрежещут от натуги. Похоже, тактика Зотика принесла плоды — Кабан, вроде бы, сломался. Зотик прикинул время; получалось, что охраннички, оставшиеся в приемной, минут через десять приволокут нейтрализатор поля. Надо было спешить, выкачать из Кабана как можно больше информации, а потом оттащить к мистеру М и поглядеть на рожи, его и кабанью.

— Значит, ты знал, что милейший дядюшка Бубль-Гум рано или поздно тебя грохнет? — небрежно проговорил Зотик.

Но Кабан вдруг враз ощетинился и рявкнул:

— Пришел мочить — мочи! Чмек болтливый…

Зотик подскочил в кресле:

— Ты, куча навоза! Еще и обзываешься… Ты кого, боров, чмеком обозвал?! Да в тебе самом одни чмеки живут… И в мозгах тоже… Ну, ты у меня долго умирать будешь…

— А свидетели? — Кабан с ухмылкой ткнул пальцем в сторону шеренги своих людей. — Ты что же, будешь мочить меня прямо при свидетелях?

— А чего мне? Я ж вольный астронавт. Прыгну в катер — и поминай, как звали. Это здесь, на Земле, полиция мне глотку перервет за такое чмо, как ты. А Космопол ради тебя вряд ли пошлет за мной в погоню крейсер…

Зотик лениво вылез из кресла, подошел к бару, выбрал бутылку с длинным горлышком, шарахнул ею об угол бара; во все стороны разлетелись брызги какого-то драгоценного напитка. Вертя в руке бутылочное горлышко, Зотик не спеша направился к Кабану.

— Что, знаешь, чем это пахнет? Сколько хороших парней твои гориллы забили такими вот розочками?.. Теперь и сам попробуешь…

Кабан отползал по ковру, пытаясь что-то прохрипеть. Зотик остановился, спросил участливо:

— Чего? Не слышу… Ты хочешь сказать, что это мистер М попросил тебя грохнуть меня?..

У гангстера вдруг прорезался голос, он истошно завопил:

— Чмек! Гнида! На, режь!..

Это было странно и даже подозрительно; гангстер кого-то боялся больше смерти… Но поразмыслить на эту тему у Зотика времени совсем не осталось; у горилл не выдержали нервы, и они открыли ураганную пальбу из всех стволов. Усиленные отражательным полем в десять раз бластерные разряды мгновенно выкосили всех холуев, оставив в стене безобразные оплавленные дыры.

— Ну, я ж говорил, чтоб не стреляли… — укоризненно покачал головой Зотик. — Вот видишь, а ты присутствия свидетелей опасался… — времени больше ни на что не оставалось, а потому Зотик повернулся к Кабану, сказал серьезным тоном: — Ладно, пошутил я… Не буду я тебя убивать. Я ж, собственно говоря, и не давал слова, тебя убивать. Я лишь пообещал, что ты не наложишь лапу на Нео-Вавилон. Ты ведь не наложишь, верно?

Кабан энергично замотал головой, кое-как выговорил:

— А ты, правда, меня не убьешь?..

— Ну, я ж тебе сказал!.. Тем более что ты за свою жизнь обещал тридцать миллионов…

— А я обещал?! — изумился Кабан.

— Ну-у… милый… — затянул Зотик, — ты теперь имеешь дело с вольными астронавтами. А у нас, слово — закон. Если ты не сдержишь своего слова насчет тридцати миллионов, я тебя имею право грохнуть на полном законном основании. Так что, доставай из закромов, что там у тебя есть?.. И про десять граммов лантаноидов не забудь… Ты хоть знаешь, почему они в десять тысяч раз дороже платины?

— Ну, они у вас на кораблях применяются… — прохрипел Кабан, с сопением отключая уровни защиты своего сейфа, вмурованного в стену, сразу за креслом. — Где-то там, в двигателе…

— Ага, для затравки реакторов… — обронил Зотик, через его плечо заглядывая в сейф.

Собственно говоря, это не был сейф, в прямом смысле этого слова, это была настоящая бронированная комната. И запасец там лежал солидный! Зотику пришлось раз пять сбегать от сейфа к окну с грузом золотых слитков. Кабан ему деятельно помогал. Видимо он не понаслышке знал о пиратских нравах.

Со звоном покидав последние слитки платины в переходную камеру, Зотик прислушался к возне в приемной; похоже, уцелевшие охранники, наконец, приволокли нейтрализатор поля.

— Быстро, в катер! — скомандовал Зотик Кабану.

— Но ты же обещал!..

— Я обещал, не убивать. Мы просто слетаем к мистеру М. Я хочу задать ему пару вопросов в твоем присутствии…

— А, это… — с облегчением протянул гангстер. — Да сколько угодно! Мне даже интересно; никогда не летал на десантном катере… — и он, пыхтя, полез в дыру.

Пока он корячился в тесном проеме люка, Зотик успел отключить генератор, добежать до дыры и с разгону прыгнуть в катер. Он с разлету врезался в тугую спину Кабана в тесном пространстве переходной камеры, к тому же наполовину заваленной слитками. Люк захлопнулся, Зотик заорал:

— Давай быстрее! Корячишься, как орел на унитазе… — это было самое обидное выражение, которым награждали салаг опытные вольные астронавты за неловкость. — Ходу!! — вихрем промчавшись по короткому коридору, с разбегу влетел в кресло, уже схватившись за штурвал, проорал: — Кабан! Держись за стены!..

Внизу вся улица была уставлена полицейскими мобилями, а в воздухе висело штук пять-шесть флаеров. Для десантного катера вся эта мелюзга не представляла угрозы. Видимо тяжелая техника еще не подошла; что ж делать, кавалерия всегда опаздывает.

Зотик знал, что вся Калифорния уже под прицелом местной системы ПКО, — противокосмической обороны, — поэтому не взмыл вверх, чего от него, видимо, ожидали полицейские, а бросил катер вниз, расшвыряв силовыми полями мобили, затем, включившись в боевую систему, повел судно прямо над улицей, между домами-башнями, держа курс к долине реки Сакраменто. Он рассудил, что любой преследователь просчитает вероятность того или иного пути отхода, и решит, что отход в сторону океана вероятен процентов на семьдесят, а на все другие варианты приходится не более тридцати. Короче говоря, если планетарные истребители на подходе, они не получат точного курса отхода катера, а потому им придется прочесывать все воздушное пространство над городом и его окрестностями.

Представив себя ласточкой, Зотик лихо лавировал между домами, вышибая окна силовыми полями. Все же он нашел время, скомандовать Арефу:

— Держи Кабана на мушке!

— Есть, капитан! — лихо отрапортовал штурман.

Угроза приближалась сзади и чуть слева. Однако Зотик упрямо отжимался к намеченной цели. Вот внизу мелькнула лазоревая поверхность залива, он бросил катер к самой воде и вдруг сообразил, что Сакраменто уведет его на север, а ему надо совсем в другом направлении. Ба! Да тут же есть еще Сан-Хоакин! По его долине как раз и можно попасть чуть ли не к самому Нео-Вавилону. Под катером уже летело извилистое русло реки, по бортам поднимались высокие берега. При таком положении радары и сканеры истребителей бессильны, а орбитальные системы пока раскачаются, можно десять раз удрать. Зотик знал, что долина реки заселена редко, да и то таким народом, который вряд ли побежит докладывать в полицию о том, что речная вода как-то странно раздувалась на два буруна, и при этом по реке ничего, вроде, не плыло…

Зотик особо и не беспокоился. Засечь его сходу вряд ли истребители успели, — надо еще знать, что засекать, — к тому же требовалось время, чтобы осознать факт, что это вольные астронавты обнаглели до такой степени; на десантном катере устроили веселый шухер прямо посреди респектабельного города.

Зотик оказался прав; истребители замешкались, зарыскали над городом, а потом принялись бестолково кружиться, все дальше и дальше отходя в сторону океана. Вскоре излучения их поисковых приборов перестали цеплять катер, и Зотик выключился из боевой системы. Позади его кресла, прямо на палубе сидел Кабан, восхищенно тараща глаза. К прежним повреждениям, понесенным от Зотиковых кулаков, у него добавилась великолепная шишка на лбу, видимо он здорово приложился об переборку, когда Зотик заложил свой великолепный вираж ухода.

— Вот это техника! — восторженно вскричал Кабан. — Обязательно куплю себе такой же…

— Кто тебе разрешит, летать на таком над цивилизованными странами… Эта техника — космическая. Послушай, Кабан, — Зотик выпустил на лицо презрительную ухмылку, — с каких это пор гангстеры начали обращаться за помощью к полиции?

— Ты чего это несешь?! — всерьез обиделся Кабан.

— А чего мне нести? Когда мы от стены отваливались, под нами вся улица была заставлена полицейскими мобилями, а в воздухе кружился целый рой ихних флаеров.

— Да ты что?! Я — в полицию?!. Да в меня после этого каждая сявка плевать будет. Как же — Кабан сам за себя постоять не смог… Слишком уж быстро они приехали. Не могло такого быть. Будто кто-то позвонил им заранее.

Зотик сидел в кресле, задумчиво покачивая ногой, перекинутой через подлокотник. Действительно, Кабан был не из тех, кто побежит жаловаться в полицию на плохого мальчика. Видно здорово кому-то спутал карты Зотик своим лихим пиратским маневром.

Вдруг послышался голос Арефа:

— Эй, Зотик, а что это с мордой нашего клиента? Он же, вроде, только головой в бар врубился?

— А он потом еще в мои кулаки врубился… — обронил Зотик.

— Эт-то еще что за шкет?! — изумился Кабан. Видимо из-за высокой спинки кресла он до сих пор Ареф не видел.

— Ты, полегче!.. — Ареф аж взвился. — Я не шкет, я — штурман.

— Ну, ладно, ладно… — примирительно проговори Зотик. — У нас договор.

— Что за договор? — насторожился Ареф.

— Хороший договор, выгодный… Твоя доля — пятнадцать миллионов. В переходной камере лежат. Кстати, сбегай, перекидай в багажник. А то вдруг виражи придется закладывать. Они ж там все переколотят…

Ареф умчался из рубки управления.

— Ну, вы, пираты, дае-ете… — ошарашено протянул Кабан. — Пацан — штурман… И в половинной доле с капитаном…

— Он нормальный штурман, — пожал плечами Зотик, — проложит курс к любой звезде, не хуже других… Ты вот что, старайся не называть вольных астронавтов пиратами. Я-то к этому отношусь спокойно, но кому другому может и не понравиться… Нарвешься так, что мало не покажется… Послушай Кабан, скажи мне, что все это значит? Почему ты взял на себя такой риск, сцепиться с вольными астронавтами? Тебе что, здесь мало было?..

— Во-первых, мне никто не сказал, что ты вольный астронавт. Так, мол, мелкий сыскарь, слишком глубоко копнувший… Правда, меня насторожило, что за мелкого сыскаря предложили сумму аж с восемью нулями, но я подумал, что ты, и правда, слишком глубоко копнул. А потом неожиданно выяснилось, что игра идет такая… В ней моя жизнь, мистера М — все равно, что мошки вокруг лампы. Если бы я с самого начала знал, какие ставки, ни за что бы не сел за стол… Только, чую я, что за тобой сила, в том числе и все серьезные пираты. А за мистером М — пусто…

— Ну, ты меня заинтригова-ал… Хоть намекни, а?

— Вот прилетим к этому толстому клоуну — я все скажу. Ему в основном. А ты поприсутствуешь, послушаешь. Идет?

— Ладно, черт с тобой.

Они долго молчали. Из переходной камеры доносился звон золотых слитков.

— Тебе не жалко? — спросил Зотик.

— А чего жалеть? — Кабан презрительно скривил разбитые губы. — Деньги — мусор. Через год впятеро больше наберу… А ты-то чего из-за денег рискуешь? — ядовито осведомился Кабан.

— Я не из-за денег… — медленно, раздумчиво выговорил Зотик. — Я из-за свободы. Вы тут, на Земле, не понимаете, что это такое… На Земле деньги, конечно, мусор, и то когда их много. В космосе без денег никак. Знаешь, сколько стоит профилактический ремонт и обслуживание моего Корабля?..

— Сколько?

— До фига, и даже больше… А без Корабля — ты никто, рядовой боец… Что, впрочем, гораздо лучше, чем состоять у тебя на службе гориллой. Рядовой боец, в некоторых случаях, даже имеет право вызвать на поединок старшего офицера…

Из переходной камеры вернулся Ареф, спросил:

— Надеюсь, ты ничего не заложил за эти драгметаллы?

— Нет, всего лишь поступился принципами.

— А-а… Ну, да… У тебя так мало принципов, что парочка их как раз и может стоить таких денег…

— А вот это видел? — Зотик извлек из кармана контейнер с лантаноидами.

— Лантаноиды?!

— Ага… На парочку зарядок реакторов вполне хватит.

— Слушай, Зотик, а не вызвать ли нам шлюпку, и не перегрузить ли в нее драгметаллы?

— Рискованно… — протянул Зотик. — Система ПКО над Штатами в полной боевой готовности… Да и никто же не видел катер на окне офиса Кабана. У полиции нет спецтехники, чтобы проникать сквозь маскировочное поле. Да по слухам, ее еще ни у кого нет. Ничего, в случае чего, рви свечкой вверх, и жми к Сидорову. А я уж тут сам как-нибудь выкручусь…

— Подходим к Нео-Вавилону, — послышался тихий голос Шкипера.

Промчавшись по глубокой горной долине, перемахнув невысокий перевал, катер пересек Сьерра-Невада, и вырвался на простор так называемого Большого Бассейна, тоже, впрочем, кое-где вздыбливающегося горами. Прямо по курсу уже вставала гигантская гора Нео-Вавилона. Перемахнув последний увал, катер чуть не плюхнулся в рекреационное озеро. Распугивая крокодилов, промчался над самой водой, взмыл свечкой рядом со ступенчатым боком мегаполиса и на излете, с выключенным двигателем, мягко притерся на парковку компании Бубль-Гум.

— Ареф, включись в боевую систему, и жди меня. Если что… Впрочем, ты знаешь, что делать… Ну, мистер Кабан, пошли на разборку?..

Зотик весело скалился, надевая под куртку боевой жилет, с карманами, набитыми боеприпасами. Кабан изумленно наблюдал, в конце концов, не выдержал:

— Для встречи с этим клоуном, ты готовишься так, как я не готовился в молодости для дележки территории…

— Знаешь, Кабан, почему до сих пор не появилось межзвездных гангстерских корпораций?

— Да потому, что нам это не интересно… — пожал жирными плечами Кабан.

— Интересно… Еще как интересно! Только умные люди из ваших понимают — у вас кишка тонка, тягаться с вольными астронавтами. Вы ж в своих разборках друг друга трупами своих бойцов закидываете, а мы действуем умением. Это вы молите бога, чтобы какому-нибудь пирату не взбрело в башку заняться вашим промыслом. Любой пират отличается от тебя, дурака, тем, что всегда готов ко всему, и только к худшему, а ты из-за своей наглости и уверенности во вседозволенности подставляешься. Это ж надо подумать! Два десятка охранников в приемной, а я его как щенка через окно выдернул, и он меня еще поучать берется…

Зотик выпрыгнул из люка, позвал замешкавшегося Кабана:

— Пошли, чего застрял?..

Кабан тяжело соскочил на аситал кровли, огляделся по сторонам, сказал:

— Чего-то дядюшка относится к тебе без должного уважения, через черный ход принимает, как любовницу…

— А я, знаешь ли, без приглашения, — ухмыльнулся Зотик. — Он ждет сообщения по информсети, что я тебя грохнул. Представляешь, какой для него сюрприз будет?..

Навстречу им маршировали оба верзилы-охранника. Разглядев Зотика с Кабаном, замерли на месте, один из них принялся что-то бормотать в коммуникатор. Проходя мимо них, Кабан прищелкнул языком, спросил Зотика:

— Послушай, капитан, ты случайно не знаешь, на какой планете произрастают подобные громилы?

— Зачем тебе?

— Как зачем?! Ты ж у меня в охране столько вакансий открыл…

— Толку-то с них… — презрительно проворчал Зотик. — Разве что для декорации… Кабан, настоящие бойцы не нанимаются холуями!

Охранники пристроились сзади, и как тени сопроводили Зотика с Кабаном до лифта, однако в лифт не пошли.

Секретарша м-ра М вскочила при виде колоритной парочки. Зотик обаятельно улыбнулся, промурлыкал нежно:

— Добрый день, красавица… Босс у себя?

Она стояла неподвижно, не в состоянии произнести ни слова, видимо от ярости у нее сдавило горло, лишь алые пятна медленно выползали на грудь, шею, щеки…

Зотик повернулся к Кабану:

— Вот видишь, как при виде моей мужественной красоты и обаяния, женщины буквально столбенеют? Тебе бы тоже не мешало сбросить килограмм пятьдесят-семьдесят. Тогда бы ты мог женщин не покупать, они бы сами на тебя кидались… — с этими словами Зотик безошибочно ткнул пальцем в кнопку на секретарском пульте, дверь распахнулась, и парочка величественно проследовала в кабинет короля жевательной резинки.

— Мистер Зотик! — с неподдельной радостью вскричал м-р М. — Как я рад вас видеть!

Но вместо того, чтобы кинуться навстречу, по своему обыкновению, вдруг нырнул за тяжелую портьеру, закрывавшую промежуток между двумя книжными шкафами. Зотик ни о чем не успел подумать, сработали навыки — бежит, догоняй. Перемахнув через обширный стол, прыгнул к портьере, из-за нее послышался металлический лязг, Зотик отбросил портьеру в сторону, ринулся вперед, и чуть не врубился носом в выпуклую поверхность, отсвечивающую приятным желтым блеском. Несколько секунд разглядывал представшую перед ним круглую штуковину, метра два с половиной диаметром, изготовленную из бронзы, покоящуюся на четырех мощных шинах из красной меди, уходящих в пол. Наконец Зотик вспомнил: точно такую же, только побольше, он видел в разгромленной во время колониальной войны резиденции правителя колонии Южно-Азиатского союза то ли на планете альфа Эридана, то ли тау Кита? Это была самая древняя система защиты от всех видов оружия; лучевого, силового, проникающей и жесткой радиации. Чего-то еще, что можно приспособить для уничтожения живого существа. Там, в виде одного из слоев, должно быть еще и нейтридное покрытие. Овальную дверь еле-еле можно было разглядеть в боку шара, так добротно делали вещи в старину. Даже и сейчас, бочка была идеальной защитой, но и не дешевой; соперничала ценой с космическим кораблем. Под первым слоем бронзы должен быть слой свинца, затем сверхпроводящий слой, потом толстенный слой золотоплатинового сплава, пронизанный капиллярной сетью, по которой циркулирует жидкий гелий. Золота и платины на этот бочонок ушло не меньше, чем на добрый корабль.

Зотик от ярости выхватил лучевой меч, и примерился взрезать бок шара, как арбуз, но общение с Арефом уже давало плоды; он прикинул, сколько слоев придется преодолеть мечу, получалось, что температура внутри шара почти мгновенно подскочит до нескольких тысяч градусов. А жидкий гелий не столько охладит разрез, сколько усилит разрушения. Несколько десятков литров внезапно испарившегося жидкого газа, вынесут всю переднюю стену офиса м-ра М, Зотика, и самого м-ра М в жареном виде.

Сунув меч в карман, Зотик вышел из-за портьеры, и тут же стал свидетелем мерзкой сцены: выступив на полшага из дверок книжного шкафа, адвокат м-ра М хладнокровно всаживал разряд из бластера в грудь остолбеневшего от неожиданности Кабана.

— Ты что, гад, делаешь?! — вне себя заорал Зотик.

— Добрый день, мистер Зотик, — лучезарно заулыбался адвокат.

Зотика, повидавшего на своем веку бессчетное количество смертей, чуть наизнанку не вывернуло от омерзения при виде подобной циничной расправы. Ну, прямо как биотронную крысу пристрелил… Сторожа каждое движение адвоката, Зотик ждал продолжения. Адвокат был убийцей, но явно не было бойцом. Потому Зотик не очень-то его опасался; так, злобный, но неуверенный в себе пес, если не поворачиваться к нему спиной, то он не решится укусить.

Адвокат не торопясь, подошел к еще дергающемуся в конвульсиях Кабану, и вложил ему в руку бластер.

— Ты что делаешь, гад? — повторил Зотик ошарашено.

— Вас, капитан, от меркурианской каторги спасаю, — невозмутимо проговорил адвокат.

За спиной Зотика послышался металлический лязг, он резко повернулся, однако, стараясь краем глаза держать и адвоката. Из шара вылезал м-р М, сияя улыбкой, как солнце, восходящее над полем битвы.

— Мистер Зотик! Какая у вас отменная реакция! — и тут же строго приказал адвокату: — Вызывайте полицию. Ах, какой скандал, какой скандал… — он удрученно покачал головой, наклонился к интеркому: — Охранников с крыши ко мне…

Инспектор полиции вошел буквально через минуту, будто ждал в приемной вызова. Обойдя вокруг Кабана, присвистнул, поглядел на м-ра М, сказал:

— В этой истории меня интересует одно; каким образом глава гангстерского клана оказался в вашем офисе, мистер Бубль-Гум?

— Вы знаете, лейтенант, меня самого это крайне интересует!

— Послушайте, господа! — чуть не взвыл Зотик, совершенно сбитый с толку сюрреализмом происходящего.

— Нет уж, мы вас выслушаем в последнюю очередь, — непреклонно заявил полицейский, — потому как, надо полагать, это ваш выстрел освободил полицию Нео-Вавилона от множества проблем?

Тут в дверь робко протиснулись оба охранника. Полицейский указал перстом на Зотика и грозно вопросил:

— Что вы можете сказать об этом господине?

Охранники мялись, неуклюже топтались в дверях, не решаясь пройти по ковру, жалобно поглядывали на м-ра М. Тот отвечал им холодным равнодушным взглядом. Наконец старший охранник решился:

— Так… это… тово… Он, значить, капитан корабля… Мистер Зотик…

— Та-ак!.. — грозно протянул инспектор. — А что он делает здесь?

— Господин инспектор… — со странной для него робостью обратился к нему м-р М.

— Помолчите, мистер, я, кажется, не вас спрашиваю.

М-р М прикусил язык.

На сколько Зотик разбирался в криминалистике, свидетелей следовало допрашивать по отдельности, но инспектор, как ни в чем не бывало, продолжал допрос. Что ж, в чужой монастырь соваться со своим уставом — себе дороже.

— Значить… это… того… Он у мистера М по контракту работает…

— Кем?

— А я почем знаю?.. Работает, и все тут… Он пару раз уже прилетал…

— Итак, он сегодня прилетел… На чем?..

— Здоровая такая посудина, больше флаера… космическая…

— Ну-ну, рассказывайте, — поощрил его инспектор.

— Прилетел, значить, припарковался на нашу парковку, вылез… За ним вон этот, толстый вылез. Мы пошли навстречу, поглядеть, кто прилетел, то, се… Они навстречу идут. Этот, толстый, мистеру Зотику бластер под лопатку упер.

— И что вы сделали?

Охранник поглядел на инспектора, как на малого ребенка, задавшего глупый вопрос:

— А чего тут сделаешь? Бластер в упор под лопаткой… Кишки по всей округе разлетятся. Понятно дело, пропустили их в лифт.

Зотик потрясенно смотрел на охранника; определенно, он тут должен быть местной знаменитостью — сочинителем всяких занимательных историй, и уж точно — актером самодеятельного театра.

— Так, так, так… — инспектор задумчиво поглядел на Зотика, затем перевел взгляд на м-ра М, сказал: — Теперь ваша очередь, мистер Бубль-Гум.

— Я, собственно говоря, толком ничего не видел. Гангстера этого я знаю. Кто не знает Эриманского Кабана?! Пару месяцев назад ко мне приходили его люди, требовали не препятствовать появлению в биотроне их торговцев. За это обещали не сажать на иглу ценных работников моих предприятий. Ну, вы ж сами знаете, как им верить! Выставил я их, разумеется. А несколько дней назад мне позвонил вон тот господин, и потребовал срочной личной встречи. Я попросил капитана Зотика слетать к нему. И лично убедить его в том, что у меня с ним не может быть никаких дел. Разные весовые категории, знаете ли… Когда мне охранники сообщили с крыши, что капитан Зотик проследовал в лифт под дулом бластера в обществе вышеозначенного субъекта, я незамедлительно позвонил вам. Вот и все…

— Не все! Как все произошло?

— Они вошли, гангстер направил на меня свой бластер, мистер Зотик воспользовался этим и выстрелил в него из своего…

Инспектор повернулся к Зотику, повелительно скомандовал:

Ваше оружие.

— У меня его нет, — глупо брякнул Зотик.

— Мистер, не считайте меня идиотом. Хоть вы и работаете на мистера М, но вы ведь вольный астронавт? У вас это на физиономии написано. Я просто прошу вас показать мне ваше оружие. Я ни минуты не сомневаюсь, что разрешение у вас имеется и оно не фальшивое.

Зотик вытряхнул из рукавов бластер с парализатором, отстегнул их от пружин возврата и протянул инспектору, предвкушая, какая будет физиономия у м-ра М, когда его уличат в лжесвидетельствовании.

Инспектор внимательно осмотрел оружие, спросил:

— У вас стандартный импульсный разрядник на два процента полного заряда?

— Ага…

— Правильно. Заряд — девяносто восемь процентов… Так, так… Ну, мистер вольный стрелок… Теперь понятно, почему вы не воспользовались парализатором. Он у вас пуст, как бутылка виски, побывавшая в руках у пьяницы. Ну что ж, с этим делом все ясно. Показания вместе с видеозаписью я представлю в суд. Возможно, вам даже не придется присутствовать на судебном заседании, достаточно будет вашего адвоката, мистер Бубль-Гум.

Зотик ошалело вертел в руках свое оружие. Для него, вольного астронавта со стажем, было немыслимым делом, таскать оружие не то что разряженным полностью, но даже с недостатком одного заряда. Это закон. Ведь нехватка одного заряда как раз и может стоить жизни. Но, тем не менее, энергонакопитель парализатора был пуст, а у бластера заряжен на девяносто восемь процентов. Как и сказал инспектор. А поскольку Зотик полностью полагался на свои рефлексы, которые его еще ни разу в жизни не подводили, о чем свидетельствовало его присутствие на этом свете, то оставалось предположить, что инспектор давно куплен мистером М со всеми потрохами.

— Нет, нет! — вскричал Зотик. — Все было не так… Совсем не так!

— А как? — инспектор уставился на него колючим взором. — Может быть вам что-нибудь известно, что неизвестно мне? Может быть, вы хотите сделать заявление?

Зотик, наконец, сообразил, что выглядит форменным идиотом, да и поступить собрался, как последний олух, и, поперхнувшись, сдавленно забормотал:

— Да нет, инспектор… Это не существенно… — в самом деле, глупее ничего не придумаешь, чем сдать в полицию драгметаллов на тридцать миллионов.

Когда за инспектором и санитарами, унесшими на носилках Кабана, закрылась дверь, а вызванный уборщик старательно замывал кровавое пятно на ковре, м-р М принялся буравить Зотика тяжелым, как нейтридный бур, взглядом. Зотик, делая вид, будто его это не касается, с любопытством разглядывал уборщика. Он никак не мог снова привыкнуть к тому, что полы моют и улицы метут уборщики-люди. В космосе подобную работу делают роботы, даже на пиратских кораблях.

Видимо поняв, что взглядами Зотика не проймешь, м-р М заговорил:

— Мистер Зотик, мне очень импонируют ваше рвение и ваш ум. Если уж вы решительно отказались от продолжения отпуска, то будьте любезны, отправляйтесь на Венеру за мускусом.

— Есть, сэр… — с готовностью сказал Зотик, и направился к двери.

Пока Зотик добирался до лифта по запутанным коридорам и переходам, он мучительно размышлял о том, знает или не знает м-р М, что катер под завязку нагружен драгметаллами? А если не знает, то узнает в ближайшее время, или не узнает? И есть ли возможность унести в когтях законную добычу? Что ни говори, а компьютер Корабля имеет весьма странные свойства, наличие которых вселяет надежду на то, что м-ру М не придется предъявлять добычу.

Ареф сидел внутри пилотского кокона и почему-то не спешил его размыкать. Зотик постоял перед белесой выпуклой стеной, однако она не размыкалась, и он крикнул:

— Эй, Шкипер, штурман Ареф что, заснул?

— Никак нет, капитан. Штурман Ареф готовит мятеж на Корабле.

— Ты что, ошалел?! А ну разомкни кокон!

Кокон разомкнулся и Зотик увидел смеющееся лицо Арефа.

— Эй, штурман, про какой мятеж мне тут толкует Шкипер?

— Я его пытался убедить, что драгметаллы — это только наша добыча, и больше ничья…

— Шкипер, не вижу признаков мятежа…

— Да, но штурман Ареф предлагал считать драгметаллы только нашей добычей…

— И что тебя смущает?

— Он не предусматривал участие в добыче вас, капитан…

— С чего ты взял?! — ошеломленно вскричал Зотик.

— Когда штурман Ареф завел разговор о дележе добычи, вы, капитан, отсутствовали на борту. Следовательно, штурман Ареф сознательно не учитывал вашего участия в дележе добычи…

Зотик ухватился за голову, заорал:

— Прекрати косить под дурака! Я тебя давно раскусил!

В динамиках что-то пискнуло, и наступила полная тишина.

— Вот так-то лучше… — проворчал Зотик. — Взлетаем. Курс — на станцию Сидорова.

— А может, есть смысл арендовать сейф в каком-нибудь швейцарском банке, и оставить драгметаллы там? — робко предложил Ареф.

— Я об этом сам подумал… Но нам нужно выбраться отсюда как можно быстрее в космос, пока у нас не начали спрашивать, почему это мы так непринужденно порхаем тут на десантном катере…

— Лучше всего побыстрее оказаться в Швейцарии. Если мы стартуем сейчас, то окажемся там как раз утром. Никто не ожидает от нас такой наглости — сразу вести драгметаллы в банк. А, оказавшись в банке, они легализуются как бы сами собой. Вряд ли охрана Кабана кинулась сразу же проверять его сейф. Да к тому же, он ведь не взломан…

— Нам же надо перегрузить добычу в шлюпку… — прервал Арефа Зотик.

— Го-ос-споди!.. — простонал Ареф. — Ты что, до сих пор не прочитал Космический Кодекс?!

— Чего бы я там вычитал? — хмуро проворчал Зотик, уже догадываясь, что Ареф его сейчас опять натычет носом во что-то, что знать жизненно необходимо.

— Ты бы там вычитал в пункте двадцать семь, подпункте «г», что перевозка ценностей допускается лишь вооруженными судами. И далее: пресекается таможней лишь нелегальный вывоз драгметаллов, ввоз же из космоса всячески поощряется. Так что, если мы стартуем по баллистической траектории, таможню США мы минуем, они просто не успеют нас задержать. И мы тут же, спустя несколько минут, оказываемся под юрисдикцией нейтральной Швейцарии. А тамошним банкирам, поверь, наплевать, откуда взялись драгметаллы. Именно поэтому, они уже давно держат за глотку производство дальних звездолетов…

Зотик помотал головой, проворчал:

— Ни черта не понял, где тут законность… Но, видимо, ты прав… Стартуем.

Зотик решил особо не наглеть; как и подлетал к мегаполису, так же и убрался от него, изо всех сил стараясь оставаться невидимым. Катер спланировал на гравитроне к самой воде рекреационного озера, закутался маскировочными полями и растворился в туманном мареве, стоящем над теплой водой.

Промчавшись над болотами Флориды, судно прыгнуло в воды океана. Когда сканеры перестали фиксировать наличие воздушных судов в радиусе ста километров, Зотик поднял катер вверх, держа курс в шестьдесят градусов к горизонту — обычный взлет по баллистической траектории. В верхней точке траектории, в тысяче трехстах километрах над Землей, Зотик выключил маскировочные поля, скомандовал Шкиперу:

— Курс на Швейцарию.

Шкипер промолчал. Видимо он знал законы не хуже Арефа. На мониторе прочертилась крутая дуга, и по ней неторопливо поползла светящаяся искорка.

Ареф, задумчиво следя за ней взглядом, заговорил:

— Странное дело, на Земле только две страны не входят в федерации и союзы: богатая Швейцария и нищий Крым… Мне так и видятся иллюстрации к сказкам: вся страна уставлена горшками с золотом, а их охраняют маленькие злобные гномы в кольчугах и с огромными топорами… В Крыму гномы не водятся… — и Ареф тяжело вздохнул.

Зотик ничего не успел высказать по поводу этой спорной сентенции, потому как включилась диспетчерская связь:

— Десантный катер, идущий курсом на Центральную Европу, ответьте диспетчерской.

Зотик без запинки отбарабанил:

— Десантный катер, приданный кораблю эс пи эр два ноля пятнадцать. Следую с грузом драгметаллов в самый надежный швейцарский банк.

— Э-э… К-хэ… — и уже другим тоном диспетчер продолжил: — А не желаете ли поместить ваш груз в какой-нибудь надежный испанский банк?

— Не желаю! — отрезал Зотик.

— А не желаете ли, чтобы мы предоставили вооруженное сопровождение?

— Вольный астронавт не нуждается в вооруженном сопровождении! — с апломбом заявил Зотик. — Лучше посоветуйте, какой банк в Швейцарии самый надежный?

— В Швейцарии нет ненадежных банков. Посоветуйтесь с тамошней диспетчерской службой. Передаю вас их диспетчерской…

Смуглая сухощавая пожилая физиономия на мониторе заменилась на молодую бледную и щекастую. Молодой человек очень вежливо сообщил:

— Наиболее надежный банк находится в Берне, и называется коротко и со вкусом — «Маркс». Такова была фамилия его основателя, по преданию. А основан банк еще в девятнадцатом веке, и с тех пор ни разу не испытывал финансовых затруднений. Прикажете, посадочный коридор прямо к его подъезду?

— Окажите любезность, — светски улыбнулся Зотик.

Он не ожидал, что все устроится так легко и просто. С обычной добычей, особенно со сбытом, всегда возникали сложности. Правда, его несколько обеспокоило появление над городом парочки истребителей, сразу же после его приземления. Но управляющий, поспешавший к выходу встречать дорогого клиента, как только узнал, какой вклад оный клиент желает поместить, и не перестававший тараторить по коммуникатору, заверил его, что истребители вызываются всякий раз, когда в банк либо помещается крупная партия ценностей, либо выдается. Не стоит сбрасывать со счетов наличие Нейтральной зоны под самым боком, знаете ли…

Банковские охранники, экипированные не хуже спецназа, выскочили из боковых дверей и плотным кольцом окружили катер. По специальному пандусу, рабочие в белых облегающих комбинезонах, спустили несколько бронированных ящиков на колесах.

Зотик выпрыгнул наружу. К люку величественно шествовал настоящий гном, которого Зотик видел впервые в жизни. Правда, при нем не было огромного боевого топора, и одет он был вовсе не в кольчугу из волшебного металла, несокрушимую для стрел и мечей, а был на нем элегантный костюм, классического покроя, на шее повязан умопомрачительный галстук, сам по себе произведение искусства. Сам банкир был строен, широкоплеч, высок, и по лицу ясно читалось, что он не менее двух часов проводит в спортзале ежедневно.

Увидев Зотика, управляющий резко остановился, будто споткнувшись, но тут же справился с собой, даже лицо его совершенно не изменилось, он все так же радостно улыбаясь, шел Зотику навстречу. За пять шагов весело и непринужденно закричал:

— Жизнь еще не замерла, коли такие клиенты падают прямо с неба! Вы желаете спуститься в подвал, где находится ваш сейф?

— Разумеется, — Зотику с большим трудом удавалось хранить светскую невозмутимость и светскую натянутость. Он лишь в кино видел, как держатся в высшем обществе, и не предполагал, что это так трудно.

В просторном лифте уместились и ящики с драгметаллами, и грузчики, и Зотик с управляющим, и еще два охранника. В подвале управляющий продемонстрировал все уровни силовой защиты сейфов. Оказалось, что каждый из девяти уровней сам по себе не преодолим. Наконец они вступили в святая святых — подвал банка. Кроме бесконечного ряда маленьких стальных шкафчиков, была обширная камера, сплошь заставленная могучими, надежными даже не вид, броневыми сейфами стариной работы. Впрочем, когда они дошли примерно до середины длинного ряда сейфов, Зотик сообразил, что они значительно помолодели на вид. Похоже, эта шеренга сейфов строилась веками. На двери каждого сейфа мощно выпирали, будто лезвия боевых топоров, готические буквы названия фирмы — «Крупп». Словно боевым топором по ребрам… Кто из людей войны не знал этой фирмы?! Вот уже несколько веков она исправно снабжает броневой сталью добрую половину войн, которые ведет человечество: танковая броня, от бензиновомоторных черепах двадцатого века, до современных супертанков, броня дредноутов и сверхсовременных рейдеров. Ну и, разумеется, легкое и тяжелое огнестрельное, а так же колющее-рубящее-режущее холодное оружие. Вот еще, оказывается, и сейфы из железа войны… Однако Зотика преследовало ощущение, будто он уже видел эту чертову эмблему в совершенно необычном месте; эти самые буквы в овальной рамке…

Тем временем грузчики быстро, но без суеты перекладывали из ящиков слитки; золото отдельно, платину отдельно.

Когда сейф был загружен, управляющий протянул Зотику маленький фигурный ключ и сказал:

— У сейфа надежный цифровой механический замок, но мы сохраняем традицию; цифровой механизм блокируется ригелем обыкновенного механического замка.

— Видите ли… — Зотик выразил некоторое смущение. — Мне нужен второй ключ…

— Как, тот мальчик в катере, ваш полноправный партнер?!

— Ну, разумеется!

— Да, но, по закону, дееспособность наступает в восемнадцать лет. А до тех пор, вы либо его опекун, либо все обязательства недействительны.

— У нас договор заключен по законам Нейтральной зоны…

— Ах, да… Извините… Итак, на внутренней стороне двери вы должны набрать код, который будет известен только вам, — и управляющий удалился из камеры.

Число оказалось девятизначным, и это тоже Зотику что-то напомнило. Но — что? Он так и не вспомнил. К тому же надо было быстренько сообразить, какое набрать число. Такое, чтобы и самому не забыть, и какой-нибудь злоумышленник не мог вычислить. Дату рождения и любые другие числа, связанные с личностью человека, можно легко вычислить. Как штурман, постоянно имевший дело с вычислениями, Зотик это прекрасно знал. Однако ни один злоумышленник никогда не сможет вычислить сочетание цифр, намертво отпечатавшееся в мозгу Зотика года три назад.

Случилось это в системе юной звездочки класса жэ, ужасно похожей на Солнце, но моложе его миллиарда на четыре лет. Первооткрывателем был пират, к тому же начисто лишенный воображения. Еще на подлете его научник сделал спектральный анализ солнышка, и анализ этот показал гигантское количество золота, платины и других тяжелых металлов в веществе звезды. А отсюда следовал логический вывод, что ее планеты тоже богаты драгметаллами. Пират назвал звезду «Эльдорадо», а команда уже готовила мешки под драгметаллы, когда первые же высадки на планеты принесли жесточайшее разочарование. Поверхности планет, их кора, слагались из легких элементов. Хотя научник и предупреждал пиратов, что на таких юных планетах тяжелые элементы еще не вынесло в кору тектонической деятельностью. Миры были удручающе пустынны и дики. Даже на планете, находящейся в поясе жизни, не было и намека на ее зарождение, хоть атмосфера планеты и была перенасыщена водяным паром. Драгметаллами была буквально насыщена ближайшая к светилу планета, в сущности, она примерно наполовину состояла из тяжелых элементов; половина массы — элементы до семидесятого номера таблицы Менделеева, половина — после семидесятого. Планета вращалась по орбите, чуть не задевая корону звезды, навеки повернутая одним боком к светилу. Поэтому, на одной стороне планеты была вечная ночь, с температурой в минус сто восемьдесят градусов, а на другой — бушевали целые моря расплавленных металлов. Пираты — не старатели, тем более что у них не было специальной техники, для разделения металлов, сплавленных в самых невероятных сочетаниях. Так что, бедолаги облизнулись, и повернули оглобли, однако выгодно продали сведения о системе Южно-Азиатскому союзу. Шейхи и диктаторы попытались было, добывать драгметаллы трудом рабов, но первая партия рабочих погибла, даже не успев наладить оборудование. Оказалось, что доставка новых партий рабов обойдется в несколько раз дороже, чем добытые драгметаллы. Тогда Южно-Азиатский союз еще выгоднее, чем пираты ему, перепродал сведения Западной федерации. Однако бизнесмены не кинулись качать золото, платину и уран, а предоставили удовольствие терпеть убытки родным государствам. Драгметаллы стали добывать государственные предприятия, финансируемые из казны.

Государственные рудники мало-помалу заработали, и время от времени с ночной стороны планеты стартовали баржи с драгметаллами, и загружали ими транспортник, прячущийся в тени планеты от горячих лучей светила. Зотик как раз участвовал в налете на этот транспортник. Трудность операции заключалась в том, что поблизости дежурил рейдер. Однако Халим Филлогоний разработал хоть и рискованный, но достаточно остроумный план, способный принести удачу. Кроме Халима в деле участвовало еще два корабля вольных астронавтов рангом помельче. Вольные астронавты накупили всякой старой мелочи: десантных катеров, дожидавшихся утилизации, шлюпок, старинных истребителей, со снятым вооружением, кое-как подремонтировали эту рухлядь, оснастили системами дистанционного управления, и весь этот рой должен был сымитировать атаку на рейдер. Управлять им вызвался Зотик, как лучший пилот эскадры. Вольные астронавты рассчитывали, что рейдер сначала займется проблемами собственной безопасности, а уж потом спохватится, и вспомнит о несчастном транспортнике. Но не тут-то было! Когда рой мелочи, разогнавшийся до субсветовой скорости, вынырнул из-за светила, и капитану рейдера должно было стать ясно, что атакуют именно его, он выпустил всего лишь одну эскадрилью из девяти, находившихся у него на борту. Все знают, что встречный бой на субсветовых скоростях невозможен; бризантные снаряды почему-то не могут воздействовать на вещество мишени, а разряды бластерных пушек из стволов не вылетают, а медленно, и как бы нехотя выплывают. На это-то и рассчитывали вольные астронавты, на бесполезность контратаки. Но хладнокровию капитана рейдера можно было позавидовать. Его истребители, на жутких, почти смертельных для пилотов, перегрузках описали циркуляцию, и оказались в тылу Зотикова воинства. Командир эскадрильи правильно угадал, что почти все атакующие — пустые консервные банки, и тут же углядел катер Зотика, а может, каким-то образом вычислил по показаниям радара. Не успел Зотик охнуть, как в силовое поле катера шибанул бризантный снаряд, а потом и бластерные разряды засверкали вокруг. Еще пара секунд — и… О, Вселенная! Прими в свои объятия душу вольного астронавта! Зотик, конечно, не был сумасшедшим, чтобы драться на десантном катере с эскадрильей истребителей, а потому совершил маневр ухода, и, не сбавляя скорости, с перегрузкой в сорок жэ, начал описывать циркуляцию, стараясь поставить между собой и истребителями планету Эльдорадо, да и солнце должно было ослепить прицелы и сканеры истребителей. Маневр был под силу лишь пилоту экстракласса. Зотику следовало не скромничать, и предположить, что командир эскадрильи как раз и угадает в нем пилота экстракласса. Короче говоря, от основных сил Зотик увернулся, но командир эскадрильи, видимо заранее, отрядил два истребителя к Эльдорадо. Они терпеливо поджидали Зотика, пока остальные гоняли пиратов, как львы нахальных гиен.

Зотик катапультировался в спасательной капсуле за секунду до того, как его катер разлетелся в плазму. Уходить в пространство по касательной к Эльдорадо не имело смысла — траектория упиралась прямо в светило. Изменить траекторию было нечем, спасательные капсулы десантных катеров обычно не оснащаются двигателями, в целях экономии места. Зотик принял единственно верное решение, садиться на ночной стороне планеты. Только там был шанс выжить, несмотря на жуткие ураганы и ливни из жидких газов. Он врубился в атмосферу с разгону, и пришлось в течение нескольких секунд выдерживать торможение на сорока пяти жэ, капсула не рассыпалась только чудом, но разлезлась по всем швам, и он оказался в лопнувшей в нескольких местах титановой бочке посреди пышного сугроба из замерзшей углекислоты. В щелях жутко завывал азотно-гелиевый ветер, и спастись, казалось, не было никаких шансов. Но Зотик не был бы Зотиком, ставшим в восемнадцать лет старшим офицером на корабле вольных астронавтов, если бы не предусмотрел и подобный вариант.

В каждом экипаже есть хоть один затурканный и забитый неудачник из новичков, служащий объектом насмешек, а порой и форменных издевательств. Каждый раз, попадая в новый экипаж, Зотик выявлял такого человека, брал под защиту, и тут же получал верного раба, друга, осведомителя… Все в одном лице. Пока налет развивался по предусмотренному плану, Отто, по прозвищу «Прачка», в десантном катере приближался к Эльдорадо совсем по другой траектории, имея строжайший приказ: не попасться никому на глаза. Если налет пройдет успешно, немедленно убраться, если произойдет что-то непредвиденное, действовать по обстановке, исключительно в интересах спасения штурмана Зотика.

Так что, сидя среди разбитых приборов и заворожено наблюдая, как углекислотные снежинки все больше и больше запорашивают панцирь боевого скафандра, бесшумно скользят по пластстеклу забрала, Зотик не шибко-то беспокоился. А зря он был так благодушен, как выяснилось чуть позже. Когда по его расчетам истребители убрались, он подал кодовый сигнал. Через час услышал ответ, поднес к глазам походный пеленгатор… Вот тогда-то и отпечаталось в его мозгу девятизначное число: ресурс системы жизнеобеспечения скафандра в минутах, и расстояние в шагах до десантного катера. Как штурман Зотик мгновенно понял, что минут чуть-чуть не хватает, чтобы отсчитать шаги до катера. Но требовать от Прачки Отто, чтобы он подлетел поближе сквозь вихри беспрерывного урагана, насыщенные углекислотным снегом и жидкими газами, было бы самоубийственно глупо; он мог промахнуться вообще на пару сотен километров. Сидеть в разбитой капсуле, и ждать неизвестно чего, когда ее система жизнеобеспечения доживала последние часы, было не менее глупо, и Зотик пошел пешком к катеру. Последние шесть шагов до катера он дышал, как запаленная лошадь, — видел однажды на Валькирии, — с остервенелой жаждой жизни вылавливая из атмосферы скафандра последние молекулы кислорода, и у него еще хватило силы воли открыть люк, а потом еще и закрыть его за собой…

Управляющий банком встретил Зотика при выходе из сейфовой камеры широкой улыбкой и заверениями, что золото находится в месте, таком же надежном, как и карманы куртки уважаемого вольного астронавта. И что теперь у господина Зотика, и его партнера в этом банке открыты кредитные линии, каждая на тридцать миллионов…

Зотик остановился, спросил:

— Я не ослышался? И мне, и Арефу, кредитные линии по тридцать миллионов?..

— Нет, нет! Вы не ослышались. Под такое обеспечение банк как раз и может выдать кредит, в два раза превосходящий обеспечение…

Зотик пребывал в крайне рассеянном состоянии, потому как мысли метались в мозгу, сплетались, расплетались, а то и вообще запутывались в бесформенный клубок, похожий на бессвязный алкогольный кошмар. То ли дело, быть простым вольным астронавтом! Планировка налета — скрытый подход — молниеносный абордаж или десант — отход — дележка добычи… Редко когда возникали отклонения от привычной схемы. А то и какой-нибудь противозаконный фрахт толстого денежного мешка. Иные фрахты, бывало, стоили десятка абордажей, и при этом безделье, и полнейшее благоденствие в течение нескольких недель. Кто решится напасть на вольного астронавта, даже если он перевозит сверхценный груз? Иногда и у вольных астронавтов бывали минуты не предаваемо прекрасные, когда попадалась неисследованная звездная система; высадка со всеми предосторожностями, и пьянящее сознание того, что ты первый в этом мире, как Бог или Дьявол…

Ареф встретил его вопросительным взглядом, Зотик сделал успокаивающий жест, и подал ему ключ от сейфа. С размаху кинувшись в кресло, с надрывом выкрикнул:

— Все, все!.. Теперь на Венеру! На Венеру…

Шестой подвиг

Земля отдалялась. Катер, раскручивая гравитационную спираль, набирал скорость. Зотик, совершенно отчаявшись распутать узел, сидел в кресле, тупо уставясь в обзорный экран. С одной стороны, если подозревать, мистер М предстает эдаким хитрым дьяволом, сущим демоном. А с другой стороны, если не подозревать, м-р М — простой бизнесмен, как и положено, умный и расчетливый, заполучивший себе работника для деликатных поручений, самого-по-себе опасного, как ягуар. Вот и старается обезопасить себя превентивными действиями.

Был только один способ отделаться от навязчивых мыслей.

— Эй, штурман, — окликнул Зотик Арефа, — хочешь попробовать полет в режиме вольных астронавтов?

— А что, есть необходимость?

— Ну, надо же когда-то начинать…

— Давай, полетаем… — равнодушно согласился Ареф.

— Тащи из трюма противоперегрузочные костюмы.

Затянувшись в толстые, упругие оболочки, вольные астронавты заняли места в ложементах. Зотик скомандовал:

— Шкипер, курс к Венере. Экстремальный режим, двенадцатый уровень. Ориентировться по самочувствию штурмана Арефа. Как, помочь тебе курс рассчитать?

— Обижаете, капитан… Внутри системы все возможные траектории уже давно рассчитаны.

— Тогда, вперед.

Сейчас же на плечи и грудь какая-то великанская рука принялась накладывать свинцовые пластины. Зотик любил летать в экстремальных режимах внутри систем. Во-первых, межзвездной материи в сотни раз больше, чем в открытом пространстве, а во-вторых, почти дармовая энергия гравитационного поля. В-третьих, великолепная тренировка для грядущих схваток. Облачившись в боевой скафандр, лишь чуть-чуть уступающий по противоперегрузочным качествам специальному костюму, Зотик мог за несколько часов перелетать от планеты к планете.

Столбик указателя уже проскочил двадцать жэ и из зеленого превратился в красный. Зотик бросил взгляд в зеркало, в котором отражалось напряженное лицо Арефа, плотно обложенное капюшоном противоперегрузочного костюма. При двадцати пяти жэ Зотик посмотрел на монитор, на который выдавались параметры Арефова самочувствия. В общем, все было нормально, как и положено при двадцати пяти жэ, как и положено, когда организм прекрасно тренирован. Ускорение возрастало. Тридцать жэ. Время, казалось, загустело; секунды били с частотой парового молота, который Зотик видел в какой-то колонии. Тридцать пять жэ. Судя по всему, Ареф не менее пяти раз в неделю посещал тренировочный центр. Лишь на шестой секунде при тридцати семи же он начал терять сознание. Мгновенно тяжесть исчезла, ребра перестали выжимать из легких остатки воздуха, и легкие, обрадовавшись, тут же вздулись.

Отдышавшись, Зотик спросил:

— Ну что, продолжим?

— А ты что, думаешь, я слабак? — прохрипел Ареф.

— Теперь вижу, что не слабак…

Зотик был доволен. Ареф оказался даже крепче, чем он думал. А это уменьшало количество противников, способных потягаться с его экипажем в космической сшибке. Давно известно, что чем большую перегрузку может выдержать вольный астронавт, тем дольше он живет.

Ускорение снова начало нарастать. Именно такие режимы разгонов и торможений развивают у вольных астронавтов стойкость к перегрузкам почти такую же, как у пилотов пакетботов.

Когда в очередной раз снизилась перегрузка, отдышавшийся Ареф спросил:

— Капитан, а ты какую перегрузку можешь выдержать?

— При сорока семи жэ еще не терял сознания…

— Н-да-а… Теперь понятно, почему пирата так трудно поймать… При таком режиме мы долетим меньше чем за семь часов…

— Ага… — беззаботно откликнулся Зотик. — Таможня даже не успеет просечь, что поблизости появились шустрые ребята с целью беспошлинного вывоза пары бочек вонючей дряни…

Венера росла на экране бешеными темпами. Надо сказать, картина выглядела сюрреалистически, особенно при максимальном увеличении. Звезды хоть и не сползлись в кучу, но собрались в передний сектор экрана, там же были и все планеты. В центре этой кучи находилась и Венера, только не в виде диска, а в виде кольца. Центральная часть кольца зияла жуткой, провальной пустотой. Даже на взгляд там ощущался бездонный провал.

— Послушай, капитан, тебе никогда не хотелось туда нырнуть? — тихим, замогильным голосом произнес Ареф. — Эта дыра прямо-таки затягивает… Наверное, это проход в другие вселенные?

Зотик промолчал. Кого из вольных астронавтов не тянула к себе эта таинственная дыра? Она всегда образуется, если корабль с максимальным ускорением, со скоростью, близкой субсветовой, мчится прямиком на планету или звезду. На месте звезды дыра образуется еще внушительнее и таинственнее. Зотик не раз слышал рассказы о том, как тот или иной капитан бросал пить, волочиться за женщинами, углублялся в себя, даже глаза его как бы поворачивались внутрь, а потом наставал час, когда он садился в десантный катер, разгонялся, направив его на какую-нибудь планету… Слава Вселенной, если планета оказывалась необитаемой. Массы десантного катера, разогнанной до субсветовой скорости, иногда хватало, чтобы разнести планету вдребезги. Был случай, один из капитанов решил "нырнуть в бездну" на своем верном «Призраке», переделанном из небольшого «Дракона», подкласса «Москито». Вот только перед самым столкновением произошел т-переход, и ничего не произошло, только корабль исчез без следа. С тех пор многие вольные астронавты видели его в разных местах исследованной области Галактики. Некоторые говорили, что эта встреча предвещает неудачу, другие говорили — что вообще скорую смерть. По аналогии с древней легендой о Летучем голландце, его прозвали Летучим японцем, поскольку тот капитан был японцем.

Торможение было не менее мучительным, чем разгон. Пользуясь короткими передышками, Зотик рассчитывал обычный пиратский маневр, который никогда не давал осечки, если надо было садиться на какую-нибудь планету незаметно. Надо лишь дождаться, когда начнется посадка орбитального модуля рейсового корабля, или, еще лучше, грузовой баржи, и садиться одновременно с ним, держась так, чтобы диспетчерская станция слежения оказалась между модулем и катером. Тогда соседняя станция, контролирующая и дублирующая, будет наблюдать посадку двух объектов, как одного. А первая станция, сконцентрировав внимание на сопровождении рейсового модуля, не слишком внимательно будет смотреть по сторонам, полагаясь на дублирующую станцию. Зотик не знал случая, чтобы подобный способ посадки дал осечку.

Только при входе в атмосферу Шкипер перехватил радиозапрос с полицейского патрульного катера:

— Диспетчерская, вас вызывает семь-Венера-тринадцать. Вы ничего не заметили?

Послышался раздраженный ответ:

— А что мы должны были заметить?

— Мимо вас пролетела какая-то штука.

— Ничего мимо нас не пролетало.

— Возможно, метеорит?

— Возможно… — на том тревога и утихла.

Под катером неслись жуткие экваториальные джунгли Венеры, изредка прерываемые пятнами не менее жутких саванн. Деревья — настоящие горы, по пятьсот-шестьсот метров высотой. Между ними — подлесок, нашпигованный всякой растительной мелочью. Где один куст может быть таким, что заблудишься и выхода не найдешь. От Земных экваториальных лесов, леса Венеры отличались тем, что жизнь в них была сосредоточена не только в кронах деревьев, но и на почве, до которой достигали солнечные лучи, благодаря тому, что огромные деревья, потомки земных дубов, платанов, секвой и прочих великанов, кроны свои не смыкали, а отстояли довольно далеко друг от друга. Поэтому вокруг деревьев-гор всегда буйно росла всякая мелочь, дающая плоды и ягоды, которой кормились растительноядные животные, а ими кормились многочисленные хищники. Так что, в венерианских джунглях жизнь бушевала, начиная с почвы, с глубины метров пять, и до самого верха самой высокой древесной кроны. Да еще в небе парили хищные птицы, размерами соперничающие со старинными самолетами, любимым средством передвижения богачей на отсталых планетах, и летали не хищные птицы, еще больших размеров, а также порхали всякие мелкие летучие твари, охотясь друг за другом и пожирая тонны всякой насекомой мелочи.

Поскольку Венера с выпрямленной осью теперь вращалась с такой же скоростью, что и Земля, Зотик сообразил, что там, где находится ферма мускусных быков, как раз наступает ночь. К тому же они с Арефом уже больше суток не спали. Однако ночевать в джунглях, даже внутри десантного катера было, мягко выражаясь, не очень осторожно. Венерианские твари, и те, у которых рога растут на носу, и те, у которых они растут на лбу, наткнувшись на незнакомый предмет, из чистого любопытства обычно начинают катать его рогами по земле, стучать по нему копытами. Короче говоря, сон будет так же спокоен, как и у мыша в банке из-под пива, которой играют в футбол скучающие мальчишки.

Зотик выбрал огромный, даже по венерианским меркам, дуб с тройной развилкой на высоте примерно метров пятидесяти. Каждый из суков, отходящих от ствола почти горизонтально, был диаметром метров семь-восемь. Катер, ведомый пилотом экстракласса, с одного захода четко прилип к развилке, ухватился за сучья абордажными захватами и замер.

Зотик вылез из противоперегрузочного костюма, сказал:

— Ох-хо-хо… Завтра мышцы будут болеть так, будто по тебе гроган топтался…

Ареф стоял у своего кресла, и колени его явственно дрожали, а одежда была мокрой от пота, хоть выжимай. Однако физиономия светилась торжеством.

Зотик ухмыльнулся:

— Чего сияешь? До меня тебе еще лет восемь тренироваться… Пошли в ванную отмокать, а потом ужинать и — спать, спать, спать…

В крохотной кают-компании, которой считался уютный закуток между биотроном и кухонным комбайном, снабженной столиком, а вместо стульев — рундуками, распаренные после паровой камеры и ванны, вольные астронавты неспешно ужинали. Ради отпразднования удачно проведенной посадки, Зотик достал из капитанского винного погреба бутылку драгоценного вина. Посадка мимо таможни, дело не менее сложное, чем взлет, а потому можно было считать, что полдела сделано. Содержимое бутылки только на свет яркой лампы просвечивало таинственным темно-рубиновым светом, а так казалось совершенно черным. Этикетка была украшена сотнями золотых и серебряных медалей. Судя по всему, вино было не хуже фальского, только раз в тысячу дешевле. Пока Зотик трудился над тугой пробкой, Ареф неодобрительно посматривал на него. В конце концов, когда в бокал полилась рубиновая струя, а по кают-компании поплыл аромат знойного лета и разогретой солнцем земли, Ареф не выдержал:

— Ты так сопьешься… Уже почти каждый день пьешь…

Зотик пригубил бокал, почмокал губами, заговорил медленно:

— Ты знаешь, я ведь никогда не понимал вкус хорошего вина… Вольные астронавты ведь пьют всякую гадость, и чаще всего — чистый спирт. Но теперь я несколько раз попробовал хорошего вина, и понял; вино пить надо, просто необходимо. Это как… — Зотик пошарил вокруг взглядом. — Ну-у как… Как чтение стихов! Слушание музыки… И прочее…

У Арефа медленно отвисала челюсть, однако он быстро пришел в себя:

— А ты что, читаешь стихи и слушаешь музыку?! Ты вообще, хоть что-нибудь читаешь?!

— Н-ну-у… иногда… — Зотик смутился.

Среди вольных астронавтов был необычайно высок процент любителей поэзии и музыки, но сам-то Зотик старательно лелеял и холил свой имидж эдакого равнодушного ко всему прекрасному хлыща, способного с равнодушной улыбкой, без всяких эмоций, располосовать глотку от уха до уха кому угодно, хоть лучшему другу. Видимо он здорово преуспел. Так как имидж намертво прилип к нему. Никто и никогда не видел его за книгой. Хотя в его компьютере была подобрана великолепная библиотека и прозы, и поэзии. Правда, современных авторов. Древних авторов, входящих в круг предметов домашнего преподавания, он не понимал, не любил, а потому и не знал.

— И потом, — продолжал Зотик, — после такой перегрузки, самое лучшее лекарство — стакан вина. Быстрее будут выводиться продукты распада из мышц, они меньше будут болеть наутро…

Ареф достал из шкафа бокал, поставил на стол, сказал решительно:

— Наливай!

Зотик опешил. Честно говоря, он шутил, зная полнейшее отвращение Арефа к спиртному, но отказаться налить бокал, было делом абсолютно беззаконным; ведь Ареф старший офицер и полноправный напарник.

Ареф взял наполненный бокал, осторожно понюхал, сообщил грустно:

— Последнее лето мы жили на даче, на Валдае, там так же пахло… И кузнечики… Стрекотали, понимаешь…

Он отпил полбокала, вонзил вилку в толстый телячий бифштекс, ловко откроил кусочек ножом и принялся яростно жевать, то и дело запихивая в рот перья зеленого лука.

Расправившись с бифштексами, допили вино, съели еще по паре бананов и откинулись на мягкие спинки. Зотик — со вторым бокалом вина, Ареф — с бокалом своего любимого ананасового сока.

Отпив вина, Зотик задумчиво сказал:

— А ведь петля затягивается все туже и туже…

— Ты это о чем опять? — с подозрением осведомился Ареф. — Эк, тебя кидает… Как маятник, понимаешь; то на оптимизм, то на пессимизм…

— Понимаешь, я же Кабану слово дал, что не буду его убивать. А по полицейским протоколам выходит, что это я его грохнул. Для уважающего себя вольного астронавта нет ничего страшнее, чем нарушить свое слово…

— А кто знает, что ты давал ему слово?

— Я знаю… — Зотик тяжело вздохнул.

Ареф долго смотрел на него, наконец, тихо вымолвил:

— Ты даже лучше, чем я о тебе думал…

Зотик попытался пропустить это мимо ушей, но в глубине души помимо его воли поднялась волна теплой и приятной гордости за себя, такого благородного.

— Ареф отхлебнул сока, и тут же веки его медленно опустились, он чуть не выронил бокал. Тут же встрепенулся, некоторое время бессмысленно таращил глаза, наконец, заплетающимся языком проговорил:

— Никогда не мог понять, как это можно заснуть сидя… — он допил сок, поставил бокал, голова его склонилась на стол, и он мерно засопел.

Зотик допил вино, проговорил тихо:

— А крутой, однако, вольный астронавт получится из моего дядюшки… — взяв Арефа на руки, он направился к каютам. Ему нравилась уютная миниатюрность пятиместного десантного катера, но вот таскать заснувшего Арефа по узенькому коридорчику… Катера обычно строились на экипаж, численность которого кратна пяти: на пять человек, на двадцать пять и пятьдесят. Пятидесятиместные десантные катера обычно придавались супердредноутам или современным рейдерам, да и сам не уступали размерами иному звездолету.

Зотику снился ужасный сон, бессвязный, мрачный. Будто он блуждал по какому-то подземелью, весьма похожему на то, в которое его занесло на Валькирии в заброшенном городе Морского Герцога, прославившегося за пару веков до открытия Валькирии, грабя все корабли, что проплывали ближе, чем в неделе плавания от его владений на полуострове. В подвале он обычно содержал заложников, за которых получал выкупы. А если не получал, то там и оставлял, только стража уже не приносила им ни воды, ни еды. В конце концов, он так достал всех купцов континента, что они скинулись, наняли небольшую, но весьма боеспособную армию и взяли штурмом город, в котором половина жителей промышляла пиратством на кораблях герцога, вместо жалования получая процент с добычи. Спаленный город так больше никто не заселил, место считалось проклятым. Туда даже не залазили искатели кладов. Только Зотик из любопытства пробрался в развалины, потом еле оттуда выбрался, и долго вспоминал скелеты, прикованные к стенам подземелий, и скелеты, валявшиеся по улицам города; погибших при штурме пиратов никто не озаботился похоронить, так и провалялись два века, бедолаги… Наверное, до сих пор там лежат… Да и то сказать, если два века не хоронили, то кто озаботится сейчас? К пиратам на Валькирии относятся без всякого пиетета, пытаются искоренить полностью. Знали бы правители, что над ихними головами, на супер-звездолетах носятся по Галактике такие же джентльмены удачи, что и плавают на деревянных кораблях в их морях. После блуждания по лабиринту, среди оживающих скелетов, Зотик вдруг оказался в корабле, загаженном, затянутом паутиной, мрачном и ржавом. На этом корабле он пытался оторваться от эскадрильи врагов, целого роя кораблей, самых невероятных конфигураций. Они гнались, настигали, вытягивали жутко иззубренные абордажные захваты. А двигатель Зотикова корабля не мог развить тяги даже на одно жэ. И вот они настигли, сомкнули захваты… От толчка Зотик вылетел из койки и проснулся. Черт! Над Арефом смеялся, а сам не пристегнулся… Когда начал подниматься с палубы, катер опять резко качнуло — Зотик вновь покатился по палубе, больно треснулся лбом о задрайку двери.

— Что за чертовщина?.. — пробормотал он, бросаясь в рубку управления.

— Катер подвергся нападению живого существа, идентифицируемого мною, как венерианская горилла.

Судя по тому, что Шкипер откликнулся почти мгновенно, связь между Кораблем и катером осуществлялась через нуль-пространственные каналы. Радиоволны от Земли до Венеры пролетают, кажется, минут за десять? Зотик точно помнил, что выключил нуль-пространственную связь, когда пошел спать. То есть, Шкипер самовольно переключился на нуль-пространственную связь. Похоже, пора с ним серьезно поговорить. Слишком уж он самостоятелен для компьютера…

Во всю боковую сферу обзорного экрана красовалась кошмарная рожа венерианской гориллы; и не подумаешь, что она произошла от милой и забавной земной зверушки. Тварь была ростом метров пять, и чуть поменьше — поперек. Это был явно вожак стаи. Зотик подумал мимоходом, что люди наверняка вырастут до таких же размеров через пять- шесть поколений. Уже на Венере встречаются гиганты больше двух с половиной метров ростом, из первых поселенцев.

Постанывая, охая и хватаясь за что попало, в рубку вполз Ареф; заспанный и в одних трусах. Зотик, впрочем, был даже без трусов. Была у него такая слабость — спать совершенно голым. Тем временем горилла подняла свои ручищи четырехметровой длинны, заканчивающиеся кулачищами, похожими на винные бочки из знаменитых Новороссийских винных пещер, и с маху саданула ими по катеру. Зотик еле успел вцепиться в подлокотники кресла. Однако его так мотнуло, что он чуть не впечатался физиономией в пульт. Ареф уже сидел в кресле, зафиксировавшись, как для боя.

Зотик растерянно проговорил:

— Чего это он?.. Обычно гориллы к людям относятся довольно лояльно. Колонисты говорят, за своих детенышей принимают… Слушай, на Земле ведь гориллы по деревьям не лазают?!

— Во-первых, он перед собой не человека видит, а какой-то непонятный предмет, которого на дереве быть не должно. Во-вторых, они на деревьях только ночуют. А в-третьих, ты прилепил катер как раз на тропе, по которой стая пробирается с места ночевки на кормежку.

— Что ж теперь делать-то? — в полном замешательстве проговорил Зотик. — Если я сейчас включу силовое поле или гравитрон, этот дурак свалится и расшибется в лепешку…

— Тебе что, его жалко? — удивился Ареф.

— Не в том дело… — Зотик смутился. — Не люблю я убивать просто так…

— Хм… Почти вся Венера поделена на охотничьи угодья… Сюда каждый год летают на охоту несколько миллионов землян…

— Ну и что? Теперь бить всех подряд? Это ведь вожак стаи. Никто не убивает вожаков. Тут на ветках вокруг нас сидят еще штук двадцать самок с детенышами. Мало того, что если я включу гравитрон, они вниз посыплются, но и те, которые уцелеют, потом без вожака не выживут. Пока у них выявится новый вожак, стаю истребят. У них замещение вожака происходит по очень сложной схеме… Новый вожак потом еще долго-долго удерживает возле себя состарившегося, вроде как в советниках… А этот, судя по шерсти, еще совсем молодой.

— Ну, ты его и не убивай, отпугни…

— Чем его отпугнешь? Он теперь весь день вокруг нас плясать будет… У них же естественных врагов нет. Местные леопарды боятся их, как огня.

Катер мотнуло так, что Зотик испугался, как бы при следующем ударе его не сорвало с ветки.

— Ни фига себе! На что же похож местный леопард?!

— На киску, с которой лучше не встречаться в лесу…

Ареф подумал с минуту, разглядывая гориллу, которая уже пробовала на зуб абордажный захват, потом изрек:

— Все обезьяны боятся змей.

— На что же должна походить змея, которую испугается… — Зотик осекся.

Он вспомнил темные, путаные рассказы своего приятеля колдуна об ужасе, живущем в болотистых джунглях. Этот ужас похож на гигантскую змею, которая может завлечь взглядом к себе в пасть даже сильного колдуна, ил разогнать стаю волков, напустив на них слепой темный ужас. Уже кого-кого, а венерианских волков трудно испугать, это все знают.

Но делать было нечего, надо было попробовать любую возможность.

— Эй, Шкипер, у тебя есть запись змеиного шипения?

— Разумеется. Какой вид змей вас интересует?

— Н-ну, скажем… — удава.

— Что прикажете предпринять?

— Выдай запись на внешние динамики и усиль раз в сто.

В то же мгновение гигант вожак кинулся наутек, а вслед за ним помчалась толпа самок, у большинства которых на спинах висели детеныши, вцепившись в длинную шерсть всеми четырьмя руками. Стая явно процветала. Слава Вселенной! Ни одна обезьяна не сорвалась вниз.

Задумчиво поглядев вслед умчавшимся родичам, Зотик проговорил:

— Это ж как должен выглядеть удав, который за ними охотится?..

— А ты когда-нибудь читал статистику, сколько охотников пропадает без вести в венерианских джунглях?

— Чего мне ее читать? Я и так знаю. Даже опытные, отстрелявшие не один сезон охотники, и те пропадают без следа. Колонисты, между прочим, без особой нужды в леса не суются. Ладно, пора и на ферму лететь…

Ареф принялся выкарабкиваться из кресла. Зотик насмешливо спросил:

— Что, болят косточки?

— У тебя будто в первый раз не болели… — огрызнулся Ареф. — Ты вот спишь голышом, а вдруг кто на абордаж полезет?..

— Мне что же, в боевом скафандре спать?.. — растерянно спросил Зотик.

Ареф проглотил подначку и пошел в каюту, одеваться.

В переднем секторе обзорного экрана бесконечным зеленым полотном, тут и там вспученном кронами дубов мутантов, мчались джунгли. Вдруг они оборвались, и под катером раскинулась лазурь океана. Зотик вдруг с каким-то мистическим ужасом вспомнил, что воды венерианских океанов — это бывший спутник Сатурна, Каллисто, и еще какая-то мелочь из его спутников. Каллисто — что-то Зотику напоминало, но он никак не мог выковорить из памяти смутный образ. Когда-то безжизненные, скованные космическим холодом воды, теперь кишели жизнью. На такой скорости невозможно было разглядеть несметные косяки рыб в прозрачной воде и стаи гигантских китов, но Зотик не раз охотился на рыб. На Венере рыбу не ловят, на нее охотятся, так же как в земных войнах двадцатого века на морях охотились за подводными лодками. Зотика всегда поражало это буйство жизни на Венере. Вселенная не дала ей собственной жизни, — да она, наверное, тут и не могла бы возникнуть, согласно таинственным законам мироздания, — но перенесенная с Земли, жизнь за каких то пару сотен лет захватила всю сушу, все моря и океаны, которые все еще кое-где кипели от вулканов. Мантия планеты все не могла успокоиться, после сброса на планету такого количества астероидов. Но атмосфера Венеры остыла удивительно быстро, и теперь на ней был ровный климат, с вечным летом в тропиках и субтропиках, и мягкими зимами возле полюсов. Океанические течения поддерживали равномерную температуру на поверхности планеты, охлаждая экватор и подогревая полюса. Колонистами Венера была заселена довольно редко, земляне переселялись сюда неохотно, мало кого прельщала жизнь в постоянной опасности, что тебя нечаянно раздавят или съедят. Занимались колонисты в основном сельским хозяйством, добывая всякие экзотические вещества органического происхождения. Кое-кто, из самых отчаянных, работали проводниками охотничьих экспедиций. Если выживали в первые три года, потом за десяток лет сколачивали состояние, позволявшее жить безбедно весь остаток жизни. Количество желающих поохотиться на Венере год от года увеличивалось, несмотря на то, что из леса не возвращалась каждая пятая охотничья экспедиция. Еще не было случая, чтобы спасатели нашли хотя бы следы исчезнувших людей. На Венере так; либо ты выйдешь из леса живой, либо исчезнешь без следа.

Впереди завиднелся берег. Зотик вывел на экран карту. Ага, вот; среди моря джунглей лежало продолговатое озеро, километров сорок в поперечнике, вроде бы кратер от мелкого астероида. Возле противоположного берега находился обширный остров. На нем и должна располагаться ферма мускусных быков.

Еще при подлете Зотик заподозрил: там что-то неладно. Известно, что венерианский мускусный бык панически боится воды, однако по берегу острова был насыпан высоченный вал. Остров порос небольшими, по здешним меркам, зонтичными акациями, так что с воздуха что-либо разглядеть было невозможно. А включать спецтехнику Зотик поостерегся. Мало ли что подумают обитатели фермы, если засекут излучение сканера? Вообще-то, если не знать, то и не подумаешь, что остров обитаем.

Катер опустился на гребень вала, и Зотик мгновенно разглядел все пространство, закрытое с воздуха плоскими густыми кронами акаций. Сразу под валом торчал частокол толстенных стальных балок, а дальше открывалась потрясающая картина; на всем пространстве, ограниченном валом и частоколом, колыхалась буро-зеленая жижа. В ней стояли, утонув чуть ли не по крупы, мускусные быки. С философской покорностью судьбе, они что-то жевали, задрав морды кверху. Примерно посередине навозного озера торчала наблюдательная вышка, сваренная из стальных труб полуметрового диаметра. На вышке стоял человек в старинном противогазе. Зотик ясно разглядел его даже при среднем увеличении обзорного экрана.

— Надо выйти, посмотреть… — нерешительно пробормотал Зотик.

— Лучше не надо… — предостерегающе откликнулся Ареф.

Над буро-зеленым озером кружили ярко-синие венерианские мухи, размером с кулак.

Зотик включил внешние микрофоны, и тут же услышал придушенный противогазом голос:

— Кто ты такой, и какого черта тебе нужно в частных владениях?!

— Я — капитан Зотик.

— Ври, да не завирайся, парень. Зотик еще вчера был на Земле, так что я его только завтра жду. Вали своей дорогой, а не то я заподозрю, что ты украсть чего-то хочешь… Развелось бродяг… Только отвернись, тянут из-под носа…

— Послушай ты, старый хрыч! — Зотик почему-то посчитал, что смотритель старик, хотя этого и не было видно. — Некогда мне с тобой пререкаться. Нажми кнопку системы идентификации личности на твоем коммуникаторе, заткнись и грузи мускус.

Через несколько секунд послышался смущенный голос:

— Как же я, к лешему, доберусь до склада?..

— А что у тебя стряслось?

— Навозоуборочный агрегат сломался.

— Ну, дак пробил бы канаву в озеро…

— Чем?

— Ладно, сейчас что-нибудь придумаем…

Зотик сфокусировал отражательное поле в пучок полуметрового диаметра, прицелился в чуть видневшийся за деревьями вал на другом берегу острова, и вывел мощность на максимум. Катер качнулся, зашатались акации на острове, взлетели пласты земли. Однако жижа никак не хотела течь в образовавшуюся канаву. Да и не такая уж она была и жидкая, как показалось на вид.

Зотик по своему обыкновению действовал молниеносно. Пока смотритель фермы приходил в себя от только что пережитого восторга, Зотик переместил катер на материковый берег, зацепил абордажные захваты за два небольших, по здешним меркам, деревца, и включил двигатель на малую тягу. Озерная вода поднялась горой и ринулась на остров. Из озера на берег выскочило с полдюжины трехметровых ракоскорпионов, и они, споро перебирая всеми десятью ногами, помогая себе клешнями, полезли на прибрежные деревья. Раньше, как помнил Зотик, таких привычек за ними не водилось. Во все стороны от водяной горы разбегались гигантские крокодилы, со страшной силой загребая воду хвостами, чуть не наполовину выскакивая из воды. Зотик понял, почему остров огорожен стальным частоколом: мускусный бык такому крокодилу — на один укус. Водяная гора достигла острова и обрушилась на него, сейчас же образовалась следующая, но поменьше, и тоже исчезла за валом. Минут через пять Зотик выключил двигатель, вся окрестная природа притихла, будто в предощущении катаклизма, происшедшее, посчитав лишь прелюдией. Ракоскорпионы сидели на деревьях, пугливо подергивая усищами, и, похоже, слезать, не собирались. С острова вдруг понеслись дикие вопли, несколько напоминающие крики гроганов во время любовных игр, только чуть потише. Отцепив захваты, Зотик переместил катер обратно на вал и вылез наружу. Ареф, не объясняя причин, остался в рубке.

Оказавшись за бортом, Зотик моментально оценил ум и предусмотрительность Арефа; вода вынесла с острова навоз, но плотная и густая вонь все еще висела в неподвижном воздухе. Однако отступать было поздно, и Зотик зашагал вниз по толстенному слою полегшей мокрой травы.

Мускусные быки, снесенные потоком к противоположному краю загона и задержанные от уноса изгородью, отмытые до блеска, пребывали в истерике от стресса и вопили от ужаса не умолкая. По примитивной железной винтовой лестницы с вышки спускался человек весь облепленный буро-зеленой вонючей дрянью. Видимо его накрыло первой волной, поднявшей навоз до самого верха вышки, но последующие волны чистой воды его уже не зацепили. Он размахивал противогазом, отплевывался и матерился на чистейшем русском языке, да так громогласно и остервенело, что временами перекрывал вопли быков.

Зотик почувствовал угрызения совести. А когда увидел, что приближающийся смотритель еще и нахлебался навозной жижи, то и вовсе смутился.

Хлобыстнув противогаз об землю, смотритель заорал:

— И откуда ты взялся на мою голову?!

— Я прилетел за мускусом, — смущенно проговорил Зотик.

— Иди ты! Знаешь, куда?..

Смотритель добежал до вала, взобрался на него на четвереньках и шумно бултыхнулся в воду. Зотик представил, какие жуткие твари его там могут поджидать, и зябко передернул плечами. Но, видимо, бедолаге было совсем невмоготу. Смотритель вскоре вернулся, живой и не съеденный. С него ручьями стекала озерная вода, и Зотик наконец-то смог его разглядеть. Крепкий, узловатый, как дубовый комель, с густыми и длинными седыми волосами и усами; типичный венерианин русского происхождения в третьем поколении. Вода пошла ему на пользу, он несколько успокоился, да и вопли быков стали стихать.

— Черт тебя подери… — даже с некоторым восторгом проговорил смотритель. — Я всегда знал, что пираты сначала делают, лишь потом думают… Но такого еще не видал. Ты, парень, всех переплюнул…

— Уважаемый, — Зотик гордо выпрямился, — я вольный астронавт. Назвав меня пиратом, вы нанесли мне смертельное оскорбление…

— Да брось ты, парень! Я родился на Венере, так что вашего брата перевидал достаточно. Да после этой твоей идиотской выходки, ни один крокодил, или ракоскорпион не выживет! Кто будет озеро очищать от всякой нечисти? Тут же такое начнется… Ракоскорпионы и крокодилы только года через два вернутся. Как я это время переживу? Как выживу?! Чертов салага… — и старик самым натуральным образом разрыдался.

Хлюпая носом, он направился к стальному куполу, на четверть выступающему из вала, с натугой отвалил овальную дверь и скрылся за ней. Вскоре принялся выставлять за высокий комингс титановые канистры. Зотик, терзаемый угрызениями совести, молча таскал канистры в переходную камеру катера. Он примерно представлял, сколько стоило их содержимое; катер стремительно наполнялся сырьем, стоимостью в миллионы и миллионы. Биопродукты Венеры обладали уникальными и совершенно экзотическими свойствами. Мускус, например, содержал тысячи компонентов, обладал целебными свойствами, и синтезировать его искусственно было совершенно невозможно. А уж ароматические свойства в сотни раз превосходили свойства синтетических веществ. Содержимое канистр уже сейчас стоило раза в четыре дороже золота, а, миновав таможню, станет еще в четыре раза дороже. Именно из-за высоких пошлин, контрабанда с Венеры, было делом весьма привлекательным, но и опасным. Если попадешься венерианской полиции — мало не дадут. Венерианская юстиция обычно не передает преступников в исправительные системы федераций, а отправляет на свои, венерианские каторги, подсобными рабочими на фермы. Кто побывал, рассказывали, что это похуже Меркурия… Контрабандой с Венеры занимались вовсе уж забубенные головушки, и то попавшие совсем в безвыходное положение, чтобы ценой максимального риска сорвать хороший куш и скрыться в Дальний космос, где проворачивать темные дела невпример спокойнее, ввиду гораздо меньшего содержания полицейских патрульных судов на каждый кубический мегаметр космоса.

Не придумав, чем помочь смотрителю, Зотик предложил робко, когда тот запирал дверь хранилища:

— Послушайте, уважаемый, я могу помочь отремонтировать навозоуборочный комбайн…

— Сам справлюсь… — хмуро буркнул смотритель. — Да и завтра новый доставят. Ты смотри, не попадись! Там, в канистрах, и моя премия лежит…

Пройдя в рубку управления, Зотик сел в кресло, проворчал:

— Черт его знает… Хочешь, как лучше, а получается — как всегда.

— Это потому, что ты не за свое дело взялся… — философским тоном откликнулся Ареф. — Ты пират. А нанялся в холуи.

— Я не нанимался… — вяло возразил Зотик.

— Ага… Тебя, как зубастую щуку, на блесну поймали. Впредь тебе наука: не хватай все, что блестит…

Возразить было нечего. Зотик бросил коротко:

— Тащи боевые скафандры. Будем уходить по-пиратски… — и повел катер прочь от озера, чуть не срубая верхушки деревьев.

— Ареф, уже облаченный в боевой скафандр, притащил в рубку скафандр Зотика, спросил:

— А как это, уходить по пиратски?

— Сейчас увидишь… — пробурчал Зотик, влезая в броневую скорлупу. Проверив систему жизнеобеспечения, он умастился в ложементе, спросил: — Ну что, дядюшка? Системы проверил? Готов?

— Готов! — азартно выдохнул Ареф. — Если смотритель стукнул таможне, нам только и остается, уходить по-пиратски.

— Ты уже везде ищешь происки… У нас груз мускуса, на котором все фабрики мистера М полгода могут работать.

— Ты что, совсем лопух?! — изумленно спросил Ареф. — ты до сих пор не понял, что "Король жевательной резинки" — это маскировка?!

— Маскировка-то маскировка, но она такие деньги приносит… Вряд ли дядюшка пожертвует таким количеством сырья, которое дороже золота, чтобы утопить одного вольного астронавта. И потом, в свете последних событий, мне опять что-то сомнительно… Мистер М относится ко мне, как к нормальному нанятому пирату, нормальный наниматель; с должной осторожностью.

Ареф промолчал, возясь с настройкой индикатора метрики пространства. Зотик держал курс к длинному и узкому морскому заливу, глубоко вдающемуся в континент и окруженному высокими горами. Над водой залива можно было скрытно добраться до океана, а уж там, мчась на предельно возможной скорости над самой водой, дождаться старта грузового модуля с какого-нибудь космодрома, и пристроиться к нему сбоку. Скрытно смыться через районы полюсов можно было только с тех планет, с которых не тащат контрабанды, ввиду ума и дальновидности правителей, которые держат пошлины умеренными, а над полюсами Венеры постоянно висят патрульные катера. Старые пираты поговаривали, что венерианские правители нарочно держат такие пошлины, чтобы пираты как мухи вились вокруг планеты. Убивали двух зайцев; в казну текли большие деньги, а на Венеру притекали новые поселенцы. Отбыв каторгу, кое-кто из пиратов оседал на Венере.

Под катером серой пеленой неслась поверхность залива. Зотик задумчиво смотрел на экран. Он любил эту буйную планету, влюбился с первой же встречи. Тереза напоминала Венеру; такая же темпераментная, горячая, буйная, непредсказуемая. Так же, как в сердце венерианских джунглей, в живых избах, жили колдуны — потомки первых колонистов, так и в Терезе жила колдовская душа…

— Ты что, опять о своей бандитке замечтался? — ворвался в уши Зотика насмешливый голос Арефа.

— С чего ты взял? — деланно равнодушно откликнулся Зотик, стараясь скрыть недовольство от того, что Ареф проник в его потаенные мысли, но больше от того, что насмешник дядюшка опошлил его приятные мечтания.

Зотик поддал тяги, воздух пронзительно завизжал, обтекая катер. Визг проникал даже сквозь броню и изоляцию, от него ныли зубы и поджимались пальцы на ногах.

— Капитан, — робко подал голос Шкипер, — на такой скорости слишком сильно нагревается наружный слой обшивки…

— Ничего, выдержит… — проворчал Зотик, но тут же резко выпалил: — А почему ты самовольно переключился на нуль-пространственный канал?

Послышалось странное, почти человеческое — «эк», но Шкипер быстро сориентировался и затянул, опять же почти как человек, попавший в затруднительное положение:

— Ну-у… Я подумал…

— Ага! — победно вскричал Зотик. — Я самый счастливый капитан звездных кораблей, мой бортовой компьютер думать умеет…

Но Шкипер мгновенно нашелся:

— А чем же еще занимаются компьютеры, если не думают? — проскрипел он сварливо.

Тут подал голос Ареф:

— Капитан, индикатор фиксирует искажение метрики пространства. Где-то поблизости, тысячах в двух километров, стартует корабль.

— Ладно, грех не воспользоваться… — пробурчал Зотик, и включил маскировочное поле, скомандовал: — Шкипер, давай перехват на всех доступных частотах переговоров таможни и полиции…

— Есть, сэр! — молодцевато отчеканил Шкипер.

Взлетать с ускорением грузовика — сущее наказание. Всем известно, что чем выше ускорение взлета, тем больше экономии. Поэтому пилотами орбитальных грузовиков работали парни не старше шестидесяти лет, пока организм легко восстанавливается от запредельных нагрузок, да еще подрабатывали курсанты астроакадемий — пацаны азартные, любящие поиграть мышцами, буквально в считанные дни наливающиеся чугунной твердостью от перегрузок. Короче говоря, взлет занял считанные секунды, но уже когда Зотик собрался отвернуть с траектории грузовика, который сбросил ускорение до двух жэ, послышался голос диспетчера на волне таможни:

— Эй, челнок орбитальный девяносто три, почему это ты даешь двойную отметку?..

Тут же в переговоры врезался властный голос таможенного диспетчера:

— Челнок орбитальный девяносто три, а ну подруливай к терминалу! Чего-то с тобой не так…

— Да понимаешь, начальник… — послышался растерянный мальчишеский голос. — Прилепилась какая-то какашка, будто кусок дерьма на каблук… Я ее даже не вижу; ни визуально, ни на мониторах… — мальчишку можно было понять — явно первокурсник на каникулах подрабатывает, еще не поднаторел в словесных перепалках со всякими контролерами и надзирателями. А потеря времени на таможне — потеря премиальных. Ведь орбитальные челноки таможенники досматривали еще в космопорту, а тут получалось, что на терминале будет второй досмотр.

Зотик проворчал кровожадно:

— После академии станешь капитаном, встретишься на узенькой космической дорожке… Я тебе покажу — кусок дерьма… Я те покажу — какашку… Каз-зел… — смачно выплюнул древнейшее и грязнейшее ругательство, и врезал тридцатикратное ускорение.

Начавший привыкать Ареф даже не пискнул. Диск Венеры начал все быстрее и быстрее отодвигаться назад. Зотик осторожно, то и дело поглядывая на Арефа, довел ускорение до тридцати семи жэ. Конечно, это не шибко много, будь он один — врезал бы все сорок пять, но все равно хватит. Пока таможенники прочухаются, да свяжутся с патрульными катерами, пройдет не менее пяти секунд. А выигрыш в пять-семь секунд — это более чем достаточно. Из-за сильнейшей деформации метрики, даже радиоволны перестали достигать катера, заполошные вопли таможенников и полицейских безнадежно затихли.

Когда на взгляд Зотика Венера отдалилась достаточно, он выпустил вперед по курсу снаряд-ловушку с ускорением в тридцать жэ, выключил двигатель, и лишь на одном гравитроне начал описывать широкую циркуляцию, намереваясь выйти на курс к Земле. Полицейские будут не менее получаса гнаться за снарядом-ловушкой, пока не поймут, что это такое. Ведь никто не в состоянии без передышки выдержать тридцать жэ в течение получаса. За это время катер отклонится достаточно в сторону, а засечь с большого расстояния катер, крадущийся на одном гравитроне, весьма затруднительно.

Погоня целеустремленно промчалась за снрядом-ловушкой, и исчезла из виду. Часа через два Зотик врубил форсаж, направив нос катера к Земле. Через семь часов он уже тормозился вблизи Земли. Он с разгону вогнал катер в атмосферу над Атлантикой. Погасив скорость, связался с мистером М. Босс, увидев на экране осточертевшую физиономию, заорал, мгновенно потеряв свое добродушие:

— Вы еще здесь?! Тройной оклад за каждый день прогула в виде штрафа!.. Еще одно нарушение, и контракт будет расторгнут с уплатой неустойки в виде всего вашего движимого и недвижимого имущества!..

— Минуточку, босс, — вежливо проговорил Зотик, — в контракте ничего не сказано насчет штрафов за прогулы… — м-р М открыл-закрыл рот, пытаясь отыскать убойный аргумент, упустил инициативу, а Зотик продолжал: — Куда сдать мускус?

М-р М долго молчал, приходя в себя, наконец, буркнул:

— На склад номер тридцать семь…

— Извините, а где он находится?

— Координаты в вашем бортовом компьютере… — и м-р М отключился.

— Ладно, Шкип, рули на склад номер тридцать семь, — проговорил Зотик устало.

Снова включился монитор связи, на нем появилась жизнерадостная физиономия м-ра М, и он весело распорядился:

— Мистер Зотик! Поскольку вы затратили на экспедицию всего два дня, вместо восьми, можете шесть дней отдохнуть на Земле.

— Спасибо, босс… — когда монитор погас, Зотик проворчал сквозь зубы: — Действительно — клоун… Маски меняет мгновенно…

Склад номер тридцать семь оказался вовсе не в Нео-Вавилоне, а в старом Нью-Йорке. И Зотик всю дорогу ломал голову над тем, как объяснить диспетчерской службе, почему он желает приземлиться на боевом судне посреди совершенно мирного города? В конце концов, не придумав ничего лучше, приказал Шкиперу, чтобы он идентификационный автоответчик шлюпки переключил на катер, а автоответчик катера — на шлюпку.

Полусонный диспетчер равнодушно выслушал Зотика, зевнул, пробормотал, глотая слова:

— Садись… Без формальностей… Если через пятнадцать минут взлетаешь… Тут, правда, с Венеры ориентировка поступила… Кто-то, чего-то у них мимо таможни провез, и рванул куда-то в сторону Сатурна. А зачем нам ориентировки посылают — леший знает… С Венеры каждый божий день какое-нибудь дерьмо тамошних зверушек тибрят… Или какие-нибудь травки… А нам тут каждую калошу обыскивай…

Зотик терпеливо выслушивал ворчание, вежливо кивал. Про себя подумал, что постоянно слышит это слово — «калоша», в применении к вконец добитым кораблям, но что оно обозначало прежде, понятия не имеет. Уже привычно подумал, что надо бы спросить Арефа.

Сдача мускуса, действительно, больше десяти минут не заняла. Два рабочих бегом перетаскали канистры в склад. Мрачный кладовщик нехотя буркнул:

Бухгалтерия сама переведет деньги на ваш счет.

Зотик захлопнул люк и прошел в рубку управления. Взлетать по баллистической траектории прямо из крупного города, было бы неоправданной наглостью, а потому он повел катер над самой землей в сторону океана, и лишь отойдя подальше от берега, поднял судно вверх.

Ареф помалкивал, разбираясь в очередной порции информации, извлеченной из потайных файлов Шкипера. Когда двигатель отключился, Ареф оторвался от монитора своего школьного компьютера, поглядел на пульт, спросил равнодушно:

— Ты что, опять в Нейтральную зону навострился? Тебе мало прошлого раза? Полетели лучше к Сидорову; отдохнем, отоспимся, поедим, как следует нормальной жратвы…

— Мне надо Фоку Лешего найти, — нехотя проговорил Зотик. — Да теперь уже все равно; хоть обходи стороной Нейтральную зону, хоть не обходи, один черт достанут. С каждым днем все хуже и хуже становится. А так можно держать в страхе хотя бы мелкую шушеру, затерроризировать ее неожиданными появлениями, чтобы сговориться не успели…

— Ну-ну, стратег… Опять, значит, намечается драка и всякие безобразия… А ты мне до сих пор не преподал ни единого урока рукопашного боя.

— Преподам еще. Вот двинем куда-нибудь далеко, и начнем сразу с самого интересного; с рукопашного боя в невесомости. Самая важная дисциплина для вольного астронавта.

Зотик ни мало не озаботился целостностью экипажей, стоящих на парковке возле салуна Грелли. Спикировал на крошечный пятачок с краю, только-только втиснуть катер. Он, конечно, никого не зацепил, но силовые поля смели в окружающие кусты штук пять экипажей. На шум из салуна вывалила толпа посетителей. Похоже, заведение оправилось после загула Хон-Гриля. Увидев Зотика, уже было потянувшиеся к ножам и парализаторам владельцы пострадавших транспортных средств, нерешительно запереглядывались. Однако никто не рискнул выдвинуться в вожди. Один только, седобородый старикан, видимо комендор огневых систем, проговорил громыхающим басом:

— Послушайте, капитан, неужели нельзя поосторожнее?..

Комендоры — народ бесстрашный и независимый, капитаны их ценят даже повыше иных старших офицеров, а потому Зотик хлопнул его по плечу, весело воскликнул:

— Провалиться мне в черную дыру, если я кого-нибудь зацепил! Так что, не морщинь метрику, папаша, — и пошел в салун.

Зотика никто не остановил. Несколько удивившись этому, он спросил:

— Тут, вроде, швейцар стоял?..

Идущий следом комендор сказал:

— Хон-Гриль возмутился, когда на второй раз тот его остановил и потребовал сдать в гардероб пращу. Так что, старику еще недели две в больнице отдыхать. У него ж еще и рука не регенерировалась. Больница для бедных, никакой тебе интенсивной терапии. Хон, конечно, не капитан Зотик, совсем не уважает стариков…

Зотик окинул взглядом зал, и тут же остановился, будто налетев на отражательное поле. Его даже будто изнутри током шибануло. В уютном закутке под лестницей, ведущей на второй этаж к нумерам, за сдвинутыми столами тихо и деликатно пировала компания молодых пиратов, а во главе стола восседала величественная и надменная Тереза.

Зотик уставился на нее и, видимо, моментально стал похож на кота, увидевшего мышь. Потому что молодые люди, сидевшие с Терезой, примолкли, перестали жевать, положили вилки, поставили стаканы и в свою очередь уставились на Зотика. Но были они уж такой мелочью, что Зотик посчитал ниже своего достоинства обратить на них внимание, и уж конечно ему и в голову не могло прийти, что такая отчаянная девчонка, как Тереза, могла объявить себя их подругой. Он прошагал через весь зал, остановился рядом с Терезой и резко спросил:

— Ты объявила себя гражданкой Нейтральной зоны, как положено, в присутствии не менее чем трех свидетелей?

— Разумеется… — она величественно наклонила голову.

— Тогда ты обязана либо правдиво ответить на мой вопрос, либо принять вызов.

Гомон и разговоры в зале стихли, кое-кто из пиратов осторожно отодвигался к стенам, молодежь тянулась к оружию, бросая плотоядные взгляды на Терезу. В подобных заварухах всякое бывает, а красотка была завидным призом победителю в драке, даже если завладеть ею — один шанс из миллиона. Какой пацан, объявивший себя вольным астронавтом, и мнящий себя круче самого крутого кипятка, откажется даже от призрачного шанса, даже если придется потягаться с самим Зотиком.

Лишь троица вольных астронавтов, молча поглощавшая пиво у стойки, казалось, не проявила никакого интереса к происходящему. Опытным взором Зотик мгновенно распознал в них членов какого-то серьезного экипажа.

— Послушайте, уважаемый, — обратился к Зотику симпатичный, широкоплечий юноша с золотистыми кудрявыми волосами до плеч, видимо вожак компании, — как посмели вы приставать к нашей подруге, да еще так нагло, на виду у всех?

Зотик опешил. Само по себе обращение — «уважаемый», к капитану, было оскорбительным, да еще вопрос, заданный в таком тоне, означали одно — дуэль насмерть.

Зотик уставился на Терезу, тихо прошептал:

— Ты что, объявила себя их подругой?!

— А что, симпатичные ребята… И такие внимательные… — она с самым невинным видом похлопала пушистыми ресницами.

— Немедленно… Слышишь? Быстрее объяви себя свободной женщиной!

— Зотик попал в капкан, и опять из-за своей самонадеянности, и еще потому, что привык быть авторитетом. Если он убьет в поединке этого золотоволосого красавца, его место тут же заступит следующий. И так до последнего, двенадцатого. Даже если большинство из них и не желают драться с Зотиком, зная о своей неминуемой смерти, им все равно придется. Да к тому же, нет ничего страшнее для молодого вольного астронавта, как подозрение в том, что и не вступился за честь женщины, объявившей себя его подругой. Если сейчас Тереза объявит себя свободной женщиной. То пострадает один красавец, а потом Зотик объявит, что не претендует на Терезу, и конфликт будет ликвидирован, если, конечно, остальные не пожелают продолжать скандал. Был еще один выход из положения; Зотик должен при всем стечении народа долго и униженно просить прощения у всей компании, и у Терезы в первую очередь, униженнее, чем у других. Это будет, пожалуй, хуже всего; мгновенно потеряешь статус авторитета, скатишься на самое дно, потеряешь лицо, и чтобы достичь прежнего положения придется затратить годы, да и народу в поединках перебить невпример больше, нежели банда золотоволосого.

— Объяви себя свободной женщиной… — уже умоляюще прошептал Зотик.

— И не подумаю! — Тереза с усмешкой превосходства смотрела на него. — Мне хочется, чтобы эти ребята тебя покрепче поколотили. За все хорошее, что ты мне сделал. Только потом мы поговорим, долго и откровенно.

— Ты что, дура?! — изумленно выдохнул Зотик.

Парни тем временем принялись не торопясь, обстоятельно, отодвигать стулья, доставать оружие. Помня свою подмоченную репутацию, Зотик сообразил, что поединков не будет, они кинутся разом. Потому золотоволосый красавчик и повел себя так вызывающе. Как обычно бывает, из-за детской самонадеянности, пацаны, не бывавшие еще в серьезных делах, все рассказы о подвигах Зотика считали преувеличением. Взглядом опытного бойца Зотик мгновенно прокачал ситуацию; к двенадцати противникам готовы присоединиться еще человек тридцать, то есть почти все, кто был в салуне. Худо… Он медленно завел руку за спину и потянул из кармана лучевой меч. Толстяка бармена за стойкой уже не было. Мимоходом Зотику даже жалко его стало; столько усилий, предательства, и в одночасье всего лишиться. Тут кому угодно понятно, а бывшему пирату — тем более что через полминуты драки с применением серьезного оружия, от хлипкого сооружения останется куча золы. Хотя… Если бармен сумел купить корабль Хону, то этот салун всего лишь прикрытие для обделывания каких-то больших и темных дел…

Зотик бросил мимолетный взгляд на Терезу. Похоже, она не ожидала такой реакции от своих друзей. Видимо привыкшая к мальчишеским разборкам цивилизованных стран, она полагала, что дело кончится вульгарным мордобоем. Она побледнела и медленно пятилась в угол, беззвучно открывая и закрывая рот. До начала кровавой мясорубки оставались считанные мгновения, и тут, — чувствуется высокая выучка! — сказала свое слово троица серьезных вольных астронавтов. Зотик лишь на мгновение отворачивался, но когда повернул голову, уже обнаружил троицу изготовившейся к драке: один стоял на стойке и контролировал весь зал своим бластером, второй стоял чуть в стороне, страхуя его от ближайших возможных противников, третий занял позицию у двери. Умно. Вопрос лишь в том, на чьей стороне они будут драться?

Эй вы, шпана! — презрительно заговорил в гробовой тишине вольный астронавт, стоящий на стойке. — Капитан, тем более такой авторитет, как Зотик, может быть обвинен в предательстве и лишен статуса только на общем сходе капитанов и командоров. Может быть ты, блондинка в штанах, назовешь место и время схода, на котором капитан Зотик был лишен статуса вольного астронавта? Может быть, ты знаешь и тех вольных астронавтов, кто погиб у Лерны? А по моим сведениям, возле Лерны уже лет десять не бывало ни единого корабля вольных астронавтов. Что там делать? Так что, еще надо доказать, правда ли капитан Зотик дрался на стороне Интернациональных сил против вольных астронавтов? Доказывать обратное капитан Зотик не обязан. Мы, члены экипажа "Алой звезды", свидетельствуем: вы недвусмысленно бросили вызов капитану Зотику. Поскольку вы значительно ниже его по званию, он не обязан принимать ваш вызов, а имеет полное право просто перебить вас из любого вида оружия. Если же он принимает вызов, то за ним право выбора оружия, а также места и времени поединков.

— Причиной ссоры стала наша подруга и наглое, ничем не обоснованное приставание капитана Зотика к ней, — нерешительно проговорил золотоволосый.

— Откуда капитан Зотик мог знать, что она ваша подруга? Но вы, вместо того, чтобы вежливо информировать его об этом, сразу завели разговор в совершенно недопустимом, оскорбительном тоне. Таким образом, либо вы докажете свое право защищать честь такой красавицы, либо она достанется победителю как приз. Разумеется, не в качестве военной добычи, а в качестве подруги повязанной кровью.

По всему было видно, что такой вариант устраивал всех, кроме банды золотоволосого красавца.

Зотик, ухмыляясь как кот, научившийся открывать лапой дверцу клетки, прошел по залу, будто кот перед клеткой с канарейкой, бросая на парней плотоядные взгляды и чуть заметно облизываясь, проговорил нерешительно:

— Оружие? Ну-у… Скажем, боевой топор с Валькирии… И одно условие; я сам устанавливаю очередность.

Планета Валькирия была открыта вольными астронавтами. Населена она была гуманоидами, весьма похожими на землян, и цивилизация ее находилась в стадии раннего средневековья и позднего антика. А огромный экваториальный материк, лежащий в другом полушарии и окруженный архипелагами бесчисленных островов, был заселен аборигенами, живущими вообще в каменном веке. Вольные астронавты вдоволь поразвлеклись там, устраивая войны, заварухи, просто грабежи без затей, переодеваясь аборигенами. На Земле можно было и не только у богачей найти в коллекциях множество предметов с Валькирии. Зотик и сам вволю побродяжничал по планете, одевшись странствующим рыцарем. Но парк развлечений закрылся, как только о планете пронюхал Департамент внеземных дел. Поскольку планета должна была по закону принадлежать Нейтральной зоне, то и заботу о неземном населении должна была взять на себя она же, то есть оградить бедных аборигенов от присутствия землян. Но ведь любому тупому чиновнику было ясно, что это было бы все равно, что козлу доверить сторожить кочан капусты. Так что, от Южно-Азиатского союза там дежурили канонерка с монитором, а он федераций — два крейсера.

Боевой топор тамошних рыцарей представлял из себя смертоубийственный инструмент, снабженный волнистым лезвием и усаженный трехгранными шипами. Даже металлопластовый жилет не мог устоять против шипов, изготовленных по какой-то тайной технологии местными кузнецами. Мало кто мог овладеть этим оружием, тяжел был зараза! Однако Зотик когда-то овладел им в совершенстве.

Услышав про топор, парни побледнели. Посмаковав их ужас, Зотик решительно заявил:

— Первые десять — на кулаках, последующие — боевой топор, — и окинул сборище взглядом кота, которого невежливо разбудила банда мышей, пришедшая с ним разобраться.

— Эй, эй! Погодите! Ну, нельзя же так! — пронзительно завопила Тереза. — Я вовсе не желаю, чтобы из-за меня дрались насмерть…

— Леди, — вольный астронавт, стоящий на стойке бара учтиво поклонился, — вызов был брошен, вызов был принят. Изменить уже ничего нельзя. Надо было раньше думать. Извините, но это бедствие, когда красивая, но недостаточно умная женщина попадает в Нейтральную зону. Был бы я помоложе… — он мечтательно прикрыл глаза. — Возможно, и я скрестил бы боевой топор с мистером Зотиком… Итак, — голос его стал резким, повелительным. — Принесите топоры! И — все на улицу, начнем, пожалуй…

На лужайке за салуном быстро очертили круг, обычный дуэльный круг диаметром тринадцать шагов. Притащили два генератора отражательного поля. Пока секунданты регулировали поле по окружности арены, Зотик прохаживался перед кучкой претендентов, хищно приподняв верхнюю губу. Когда толпа зевак и дуэлянты с секундантами вываливали из салуна и пробирались к месту дуэли, претендентов осталось лишь человек двадцать пять. Маленький, шустрый пират, только что в салуне замеченный Зотиком среди самых активных претендентов, притащил два боевых топора, прислонил их к дереву, и отошел к толпе болельщиков с таким видом, будто он тут вовсе ни при чем.

Зотик остановился, широко улыбнулся, сказал:

— Послушайте, пацаны! Вы заметили, что среди вас больше не осталось опытных бойцов? Остались одни желторотики, которые надеются, будто у каждого следующего больше шансов на победу, чем у предыдущего? — Зотик довольной улыбкой проводил шесть или семь претендентов, поспешно присоединившихся к болельщикам. Половина банды золотоволосого с удовольствием рванула бы следом, но у них не было пути к отступлению. Скатиться на самое дно, страшнее, чем погибнуть в честном поединке. Да к тому же со знаменитым капитаном. Окинув плотоядным взглядом мясника, оценивающего окорока и филейные части туши, стройную фигуру золотоволосого, Зотик ласково промурлыкал: — А тебя, красавчик, я оставлю на закуску. Ты будешь двенадцатым… Успеешь полюбоваться, как я распластаю топором одиннадцатого…

Зотик взял один из топоров, попробовал ногтем лезвие, потрогал пальцем острия шипов, ловко подкинул, крутнув, поймал за рукоятку, со свистом описал классическую защитную двойную восьмерку с переходом в атаку, цыкнул зубом, еще раз окинул взором фигуру золотоволосого. Тот явственно задрожал, тоскливо и обречено поглядел на Терезу. Зотик сочувственно вздохнул:

— Среди вольных астронавтов лишь человек пять шесть способны тягаться со мной в драке, и, что характерно, никого из них здесь нет. Мальчик мой, мне тебя втройне жаль и еще по одной причине; у тебя с самого начала не было ни единого шанса добраться до ее нижнего белья. Она парнями и покруче тебя вертела, как хотела… Прости, дурашка. Ты сам выбрал, по какому закону жить, и сам выбрал женщину, которую можно удержать, лишь имея за спиной верный экипаж и дюжину орудий самого большого калибра… — Зотик повернулся к секундантам: — Все готово?..

— Вы не уточнили правил кулачного боя. Что именно считать поражением?

Зотик поднял брови:

— Как, что? Неспособность одного из противников продолжать бой.

Он снял куртку, протянул ее Арефу. Шепнул:

— При свидетелях вряд ли кто решится ударить в спину, но ты поглядывай, шибко уж приз симпатичный…

Он отошел к кучке претендентов, окинул ее критическим взглядом, проговорил раздумчиво:

— С каких начать? С самых сильных, или с самых слабых? А, впрочем, какая разница, если вся толпа — одни щенки. Ты! — и он ткнул пальцем в ближайшего.

Зотик решил с противниками не играть, еще по молодости и по неопытности решат, будто у кого-то из них есть шанс на победу.

Первый неосмотрительно бросился на него с ходу, пытаясь достать кулаком челюсть. Зотик спокойно и не особенно торопясь, нырнул под руку, перехватил противника поперек туловища, дал заднюю подножку и так припечатал к земле, что у бедняги с громким хаканьем весь воздух из легких вылетел. Зотик еще добавил ему каблуком в солнечное сплетение. Жить, возможно, и останется, но на ноги сможет встать лишь часа через два.

— Оттаскивай! Следующий… — весело закричал Зотик. — Не теснитесь, не лезьте без очереди! Всем хватит.

Второй оказался осторожнее. Он долго прыгал по арене, финтил, отскакивал каждый раз даже при малейшем намеке на атаку со стороны Зотика. Тому это быстро надоело, и он перешел, казалось, в совершенно неосмотрительную атаку. Как Зотик и предполагал, неопытный мальчишка купился на примитивную провокацию. По всем правилам, оттолкнувшись от земли правой ногой, правый кулак он направил в челюсть Зотику. Что тому и было нужно; он лишь легким касанием предплечья своей левой руки направил кулак противника впритирку к своему левому уху и тут же, резко крутнувшись, впечатал правый локоть точно под ухо парнишки. Под локтем податливо хрупнуло.

— И поделом тебе, салага… — проворчал Зотик. — Месяц теперь будешь протертый супчик через трубочку сосать, если не найдешь денег на интенсивную терапию…

Зотику долго не удавалось вогнать себя в боевой транс; слишком уж противники казались не серьезными. Да и в боевом трансе запросто можно было зашибить насмерть, даже не желая того. Однако на третьем противнике Зотика накрыло благодатное забвение, и закрутилась карусель. Пацаны, как быки испанской корриды, вбегали на арену и сейчас же падали под безжалостными ударами Зотика. Ни одному не удалось даже слегка зацепить его по физиономии.

С большим трудом Зотик в горячке боя сообразил, что противников слишком уж много, первая десятка должна бы уже давно кончиться. С маху положив очередного в нокаут, он остановился, огляделся. Золотоволосый стоял в сиротливом одиночестве.

— Эй! — заорал Зотик, обращаясь к распорядителю дуэли. — Ты почему не считал?! Я же сказал, после десятого — в топоры!

— Капитан, вы же не сказали, чтобы я их считал…

Судя по хитрющей физиономии, опытный вояка пожалел пацанов, сообразив, что в боевом трансе Зотик считать противников вряд ли сможет.

— Ладно, — Зотик сговорчиво пожал плечами, кивнул золотоволосому: — Ну, милок, пожалуйте на заклание.

Крутнув топор в руке, он прошелся по арене. Золотоволосый топтался на краю, и было видно, что топор он держит в руках впервые в жизни. Эх, молодежь, молодежь… Не всегда же под рукой может оказаться бластер или бризантное орудие… Болельщики примолкли, сумрачно глядя на Зотика. По закону, Зотик имел полное право развалить пополам заносчивого молокососа, но с другой стороны, жаль было неопытного дурака, возомнившего о себе… Интересного зрелища не получилось, получилась форменная бойня. Вряд ли кто из болельщиков видел Зотика в бою, а потому они и ждали интересного развлечения.

Зотик завертел топором в тройной восьмерке и неуловимо для глаза перешел в атаку. Парнишка попытался парировать удар, но дернулся даже не в ту сторону, лезвие свистнуло как раз на уровне низа живота.

Хищно ощерившись, Зотик прорычал:

— Это ты зря подумал, будто я промахнулся. Я с тобой просто поиграть решил. Ты последний, спешить мне больше некуда. Будь ты противником посерьезнее, твое хозяйство вместе с ногами уже бегало бы отдельно от тебя, — парнишка сообразил, наконец, что торчать поблизости от силового поля, только увеличивать опасность, и переместился к центру арены. — Правильно, умно… — одобрил Зотик. — А сейчас я покажу, как я могу твои дурные мозги по окрестным кустам разметать…

Топор вновь зашелестел в воздухе, и снова парень даже не уловил, откуда последует удар. Зотик перевел в атакующее движение топор из вовсе уж непригодного для этого положения, из точки возврата, когда тройная восьмерка заканчивается, и следует провести ее в обратном направлении. Топор описал широкую дугу, и косо шаркнул по правой стороне головы, легонько зацепив плечо, и вернулся на защитную траекторию. Как ни легким казалось касание, прядь золотых волос упала на землю, а правый рукав светлой футболки покраснел от крови.

— Ты опять подумал, будто я промахнулся? — прорычал Зотик, и криво ухмыляясь, замедлил скорость вращения топора, принявшись легкими намеками обозначать атаки; то сбоку, то снизу, то сверху.

Парень защищался топором, как мог, ухватив одной рукой у лезвия, другой — за конец рукоятки. Зотик обозначил атаку сверху, золотоволосый поднял топор над головой, и Зотик на этот раз ударил. Однако уже в полете развернул топор обухом. Рукоятка топора золотоволосого выдержала, но удар был так силен, что его бросило на землю, а руки оказались напрочь отбитыми. Он зашипел от боли, попытался подхватить топор, и не смог. Правила дуэлей позволяли или доить противника, или оставить ему жизнь. Последнее обычно не практиковалось из чувства самосохранения.

Зотик вздохнул, примерился…

— Послушайте, капитан… — раздался за его спиной голос распорядителя дуэли.

— Да-а?.. — тягуче отозвался Зотик, медля с ударом.

— Мы могли бы стать его поручителями…

Зотик опустил топор, сказал облегченно:

— Я согласен… Слышали, юноша? — он оглядел парня уже добродушным взглядом. — Я оставляю вам жизнь. Но то, что эти джентльмены взяли вас на поруки, означает лишь одно, что если капитан Зотик будет найден с ножом в спине, вас, юноша, эти трое джентльменов будут убивать долго, вдумчиво, и оч-чень мучительно. Смею вас заверить, они это умеют, — и, обращаясь к толпе: — Ну что, больше не найдется волюнтаристов, которые лелеют утопические надежды меня грохнуть? — и пустил топор над головами толпы.

Вертясь, как пропеллер и грозно шелестя, топор пролетел над толпой, и с громким хряском врезался в толстое дерево, крона резко сотряслась. Толпа молча ждала продолжения. Приз победителя с убитым видом стоял в окружении секундантов, и смотрел на Зотика таким жалобным взглядом!.. Однако Зотик знал цену этим взглядам.

— Ну, что, мамзель Тереза? Пацаны часто из-за тебя дрались? — она машинально кивнула, Зотик широко улыбнулся. — Смею тебя разочаровать, я дрался вовсе не из-за тебя. Так уж судьба карты раскинула… Это был не мой выбор, и даже не этих пацанов — судьба…

— А что со мной теперь будет?.. По закону?.. — с усилием добавила она.

— Ага, значит, хочешь жить по закону Нейтральной зоны… А ты подумай — сможешь?

— Попробую… Только, я не желаю быть твоей подругой…

Зотик разулыбался еще шире:

— Голубушка! Ты перед этими пацанами могла хвостом крутить, и они ничего не посмели бы возразить. Но теперь ты, и только ты довела дело до крови своей глупостью. Будь на моем месте кто другой, тут бы уже валялась гора трупов. Так что, теперь между нами кровь…

— И что теперь будет?

— Увидишь… — обещающе протянул Зотик, и повернулся к ней спиной.

Толпа разочарованно повалила в салун, чтобы сублимировать разочарование выпивкой. Зотик шел вслед за всеми, Тереза плелась за ним, не зная, что делать. Зотик подчеркнуто не обращал на нее внимания. Подсев к стойке, он оглядел бармена, цикнул зубом, бармен явственно вздрогнул, Зотик медленно проговорил:

— Теперь ты понимаешь, что быть дедом на пиратском корабле — одно, а быть барменом — со-овсем другое?

Бармен сокрушенно покачал головой.

На соседний табурет взгромоздился Ареф, по другую сторону села Тереза. Зотик демонстративно отвернулся от нее, бросил бармену:

— Виноградного соку мне…

Моментально на стойке появился запотевший бокал с соком.

— А мне — "живой источник Эдема", — произнес Ареф.

Бармен не двинулся, глядя на Зотика жалобным взглядом.

— Вы что, не слышали? — в меру удивленным тоном осведомился Ареф.

— Мое заведение только для взрослых, — слегка смущенно откликнулся бармен.

— Ты хочешь рассердить моего штурмана? — ласково осведомился Зотик.

— Как, это ваш штурман?!

— А ты полагал, это бесплатное приложение за мной хвостиком бегает? Отхлебнув в меру охлажденного сока, Зотик спросил: — Мне хочется знать, куда запропастился мой старинный приятель Фока Леший?

Бармен под взглядом Зотика слегка попятился, отрицательно помотал головой:

— Вы знаете, капитан, за весь год ни разу не слышал разговоров о Фоке Лешем.

— Худо… — обронил Зотик и опустил голову.

— Послушайте, капитан… — бармен слегка замялся, но тут же любопытство взяло верх. — Ходят слухи, будто вы своему лучшему другу ногу оттяпали, и кое-что еще… Около ног привешенное…

Зотик уставился на бармена изумленным взглядом, ошарашено размышляя, с чего это он так осмелел? Не найдя разгадки, хмуро бросил:

— Не верь слухам… А если еще и болтать лишнего будешь, я тебе уши и язык вместе с головой оттяпаю.

Что-либо разузнать о пиратских капитанах можно лишь в Нейтральной зоне, а появляться здесь все еще опасно, хоть серьезные экипажи пока против Зотика ничего не имеют, наоборот даже, сегодня так здорово помогли. Что же делать? Если за Фокой Лешим охотился кто-то серьезный, располагающий немалыми возможностями, его могли запросто отсечь от зон разгона, и тогда он, если конечно не сложил буйную голову, прячется где-то в Солнечной системе. А так как в течение последнего года в окрестностях Солнца не вспыхивало ярких звезд, на которые всегда похожа гибель звездолетов, то Фока Леший, скорее всего, жив. Вот только спрятаться он мог либо на Венере, либо на Марсе в полузаброшенных городах-теплицах под стеклянными крышами, где обретаются всевозможные темные личности, объявившие себя приверженцами каких-то вовсе экзотических культов. Вряд ли он может прятаться на станциях научников, болтающихся у внешних планет и на спутниках планет-гигантов. Неприязнь научников к вольным астронавтам общеизвестна… А на внеземных рудниках спрятаться вовсе невозможно; потому как там обретается такой люд, продадут и перепродадут родную мать, лишь бы покупатель нашелся.

— Зотик, а Зотик?.. — послышался робкий голосок сбоку.

Зотик резко развернулся на стуле, окинул Терезу холодным взглядом, и нехотя процедил:

— А вам, мамзель, вовсе не обязательно таскаться за мной, как хвостик.

— А что мне теперь делать?

— Что, секунданты просветили тебя, насчет статуса подруги, повязанной кровью?

Она с убитым видом мотнула головой.

— То-то ты не кинулась на грудь своему красавчику… Если бы тут так просто было бы драться из-за баб, Нейтральная зона давно бы обезлюдела… Тут ведь страшенный дефицит женщин, а потому они все до ужаса капризны. Вот и приходится хоть как-то нейтрализовывать их капризность…

— Но мне-то что делать?!

— Да хосподи, боже мой! Делай, что хочешь! Вали на все шесть сторон! Только сделай так, чтобы я тебя как можно реже видел…

— Но я ж теперь твоя подруга…

— Ага… Повязанная кровью, заметь… И об этом скоро вся Нейтральная зона узнает… — повернувшись к Арефу, Зотик проговорил: — Ладно, штурман… Похоже, зря мы опять сюда летали… Хотя… Все, что ни делается, делается к лучшему. Теперь всякая шушера поостережется на меня ножи точить. Такую дуэль они не скоро забудут…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Седьмой подвиг

В кармане Зотика запиликал коммуникатор. Он нехотя вытащил его, нажал кнопку отзыва, буркнул:

— Капитан Зотик слушает…

На крошечном экранчике возникла жизнерадостная физиономия м-ра М, он весело воскликнул:

— Вижу, развлекаетесь вовсю, как и положено вольному астронавту. Ну и забегаловка!.. Это что, в Нейтральной зоне?

— Ага, в ей самой, — ухмыльнулся Зотик.

— При ваших-то доходах могли бы выбрать заведение и поприличнее… А что это за дамочка, рядом с вами? Неужели настоящая проститутка?

Тереза расслышала вопрос и аж подскочила на стуле, глаза ее засверкали, кулачки сжались, и она прошипела, как рассерженная кошка:

— Подвернись ты мне на расстоянии удара… Я тебе и хозяйство отшибу, и зубы каблуком пересчитаю… Сам ты проститутка!

Зотик констатировал невозмутимо:

— В Нейтральной зоне, так же как и в остальном мире нынче нет проституток. Даже если женщина одновременно спит с дюжиной любовников, и они платят ей за это, она все равно уважаемая и добропорядочная матрона. Если я не ошибаюсь, еще лет сто назад во всемирную Конвенцию была внесена поправка, что, слово «проститутка» является оскорбительным и дискриминационным. И любая женщина имеет полное право предоставлять сексуальные услуги за плату, это ни в коей мере не наносит урона ее чести и достоинству. Знаете, мистер Бубль-Гум, это совершенно не ваше дело, где мне развлекаться. Пирату очень трудно изменить свои привычки. Это повелось еще со знаменитого Генри Моргана. Даже став губернатором Ямайки, он так и не обзавелся ангельской кротостью. Кстати, среди вольных астронавтов есть и побогаче меня. Я знаю людей, которые владеют эскадрами по полсотни кораблей, и, тем не менее, они любят посидеть среди своих, в таких вот салунах. Итак, что вы хотели мне поручить? — Зотик внимательно разглядывал физиономию босса, пытаясь решить для себя; мимолетная перепалка с Терезой вышла случайно, или это была игра, рассчитанная на то, чтобы усыпить бдительность Зотика, уверив его в том, что они сроду друг друга не видели… Впрочем, могли и не видеть; если Ареф прав, и Тереза работает по наводке м-ра М, у него достаточно людей, чтобы она ни разу не видела истинного босса.

— Исчез очередной корабль с грузом жевательной резинки… — грустно проговорил м-р М. — Позывные: ка эр и тэ три ноля девятьсот двенадцать.

— Судя по первой букве, это коммивояжерский класс? — раздумчиво переспросил Зотик.

— А там точно был груз резинки? И он точно исчез? — невинным тоном осведомился Ареф.

— Мистер Зотик! Уймите своего малолетнего дядюшку! — не замедлил впасть в амбицию м-р М.

— Ареф, разве можно таким тоном разговаривать со старшими? — укоризненно произнес Зотик.

— А я не служу у него холуем! Холуем у него ты числишься, вот и целуй его в задницу.

М-р М побагровел. Это было заметно даже на крошечном экранчике.

Зотик смущенно пробормотал:

— Ничего не могу поделать. Он — вольный астронавт, и не связан с вами контрактом… Так, говорите, в каком районе пропал ваш грузовик? — поспешил Зотик охладить назревающий скандал.

— Апейрон — 3, — обронил м-р М, все еще свирепо раздувая ноздри.

— Так-так… Но там же только независимая планета, к тому же одна из самых богатых. В их системе оказались гигантские запасы тяжелых металлов и других элементов, редких во Вселенной.

— А что, вы прикажете мне торговать с нищими?

— Да, но с этой планетой до сих пор не подписан мирный договор, и еще не снято эмбарго!

— А кому от этого хуже? Только федерациям. Южно-Азиатский союз уже давно гонит туда свои низкокачественные дешевые товары, и никуда не годную технологию…

— Итак, мистер Бубль-Гум, при каких обстоятельствах исчез ваш корабль?

— Послушайте, капитан, у вас все дома?

— Эт, в каком смысле?.. — опешил Зотик.

— Вы полагаете, будто я совершенно конфиденциальную информацию буду передавать вам по коммуникатору?

— Ах, простите… — Зотик смутился.

Провожаемый взглядами всех посетителей салуна он шел к выходу, Ареф шагал за ним, с независимым видом насвистывая какой-то веселый мотивчик, последней тащилась Тереза. В дверях Зотик повернулся, медленно обвел зал взглядом, многозначительно ухмыльнулся, выговорил:

— Вам, мамзель, я бы рекомендовал свалить отсюда в какую-нибудь цивилизованную страну… — и вышел вон.

Пока он шел к катеру, на душе было невыносимо тяжко и мучительно хотелось обернуться. Ему казалось, что никогда больше он не увидит эту чертову бандитку, несмотря на то, что психологический расчет выглядел безупречно: он ее действительно больше не увидит, если ее единственной целью было — завладеть Кораблем и деньгами. Ну, а если она и впрямь увлеклась Зотиком, или увлеклась идеей вступить в братство вольных астронавтов, то наверняка будет снова и снова пытаться сблизиться. Как она ни старалась выказать пренебрежение, однако ж, разыскала Зотика в Нейтральной зоне.

В рубке управления катером Зотик переключил связь на защищенный канал, переспросил, посмеиваясь про себя; ох уж эта вера обывателей во всякие там тайны вкладов и защищенные каналы, спецслужбы в любой момент могут выяснить у банкира, чей счет, и так же без спросу могут влезть в любой защищенный канал:

— Итак, босс, я вас слушаю?

— Слушайте, слушайте, и повнимательнее… Капитан исчезнувшего корабля некий бывший пират… Ах, простите! Вольный астронавт, по прозвищу Бык, довольно давно работает на меня по контракту. Как-то он попытался досрочно расторгнуть его, повздорил со мной, здорово здесь побуянил… Короче говоря, ему грозила пожизненная на Меркурии. Я выпросил для него отсрочку у самого Генерального Прокурора США. Представляете, чего мне это стоило? А личное поручительство за непредсказуемого пирата? Настоящий Дамоклов меч.

— Босс, а без лирики нельзя? — воспользовавшись паузой, спросил Зотик.

— Можно, — сговорчиво согласился м-р М. — Короче говоря, корабль с грузом моей резинки взял разгон по вектору к Апейрону — 3, но груз там почему-то не сдал. И, похоже, я потерял восемьсот миллионов галларов.

— Так много резинки влезло в коммивояжерский "Дракон"?! — вытаращил глаза от изумления Зотик.

— Вам надлежит не изумление демонстрировать, а мои деньги искать!

— Босс, я бы нашел ваши деньги гораздо быстрее, если бы знал побольше.

— Вы знаете достаточно, — отрезал м-р М, — большего и я не знаю. Вы только доставьте мне Быка, и получите премию в один миллион галларов. А если удастся вернуть и деньги, ваш приз увеличивается до двух процентов со всей суммы.

— Скажите хотя бы, что там было еще, кроме резинки?

М-р М на долго задумался, наконец, нехотя произнес:

— Там было то, что мог купить только Апейрон — 3, — и отключился.

Зотик хмуро проворчал:

— Я заключил контракт, как свободный частный сыщик, но теперь, похоже, меня перевели в штат, с регламентированным рабочим днем… Чего я с детства не терплю.

Пришвартовавшись к станции Сидорова, Зотик сразу заметил, что у причала отсутствует его яхта, поэтому посидеть в ресторане желание пропало. Управляющий вместе с главным техником сопровождали Зотика по кораблю. Он проверил системы, запасы, принял доклад Шкипера, вежливо сказал:

— Качество обслуживания кораблей на технической станции Сидорова, столь же высоко, как и качество обслуживания клиентов в его ресторане.

Спрашивать, куда направился хозяин, и скоро ли вернется, было дурным тоном; всегда могло оказаться так, что посторонним знать этого нельзя, а друзьям лишний раз врать — плохая примета. А потому Зотик заказал несколько коробок свежего пива, и когда его доставили, объявил стартовую готовность.

Пока Корабль тащился к зоне разгона, Зотик бездумно разглядывал небесную сферу. Собственно говоря, этот рейс не представлялся сколько-нибудь опасным. Апейрон -3 был так же безопасен, как и Земля, даже, может быть, еще безопаснее; потому как там отсутствовала Нейтральная зона. Благодаря своим ресурсам, Апейрон держал небольшой, но очень боеспособный флот, укомплектованный современными кораблями, и крейсера Интернациональных сил ближе внешних планет своей системы не подпускал. Полиция и служба безопасности там были таковы, что любой пират, даже самый крутой и необузданный, появляясь в окрестностях системы, моментально натягивал на себя овечью шкуру, а свой экипаж обряжал в намордники. Так что, развеселой драчки с каким-нибудь, таким же нарушителем порядка и спокойствия, как и сам, Зотик не ожидал. Вот только Бык его смущал. Хоть пират с таким прозвищем куда-то запропастился еще до появления Зотика в Нейтральной зоне, легенды о нем остались. Вернее, все помнили его легендарное упрямство, грубость, хамство и форменный цинизм. В отличие от большинства пиратов, воображение у Быка отсутствовало напрочь. Можно было судить хотя бы по тому, как он назвал свой корабль. Вернее, он его и не называл. Просто, буквы его идентификационного номера составляли слово «Крит» — название острова на Земле, в Средиземном море. Бык часами мог распространяться, что он с острова Крит, последний этруск, самозабвенно описывая этрусков, какие они были доблестные воины, отважные мореплаватели и добычливые пираты.

Знакомый Зотика, профессор истории, как-то, рассказывая очередную легенду о легендарном упрямстве Быка, упомянул, что этруски никогда не жили на острове Крит. А по поводу их отваги и доблести можно сказать лишь одно: были как все, плавали, грабили, убивали, торговали рабами. То есть, были ничем не лучше, но и, слава Вселенной, ничем не хуже современных пиратов. Но, попробуй, скажи это Быку, мгновенно нарвешься на скандал. Для Зотика загадка была в том, как такой человек мог попасть в паутину м-ра М? Как бы ища ответа между звезд, Зотик скомандовал:

— Шкипер, дай-ка максимальное увеличение на обзорную сферу.

До сих пор Зотику как-то не доводилось включать максимальное увеличение обзорной сферы Корабля. Звезды будто прыгнули со всех сторон. Между яркими вишнями и апельсинами, приглушенными светофильтрами, засияли россыпи алмазной пыли.

— О, Вселенная!.. — потрясенно прошептал Зотик, вертя головой. — Сколько звезд!.. Сколько миров!.. — до сих пор он летал на кораблях, обзорные сферы которых давали максимум пятикратное увеличение. — Послушай, Ареф, сколько у нас в Галактике звезд?

— Кто ж их считал? — откликнулся Ареф. — Так, прикинули приблизительно; получилось около ста пятидесяти миллиардов. Может, больше…

— Нет, ты только посмотри!.. Если собрать все население Земли и колоний, еле-еле наберется миллиардов тридцать человек. Это ж получается… По пять звезд на рыло! А у каждой звезды — по девять планет. С ума спрыгнуть! На каждого, даже последнего нищего дикаря из биотрона и подвалов мегаполисов — по полусотне планет!

Зотик не видел Арефа в полумраке, но расслышал его насмешливое фырканье.

— Ты чего это?.. — спросил с подозрением.

— Да чего-то не пойму, как это так; быть штурманом дальней астронавигации и ни бельмеса не смыслить в астрофизике и элементарной астрономии?

— Я смыслю, сколько штурману и положено!..

— Ага, видно… Уже лет пятьсот существует теория образования звезд и планет. Так вот, согласно ей, планеты не могут образовываться возле звезд первого поколения. Когда происходит сгущение газового облака в звезду, протопланетного диска, состоящего из одного водорода и гелия, образоваться не может. Закон сепаратора, понимаешь… Водород и гелий, оказавшиеся в сфере гравитационного воздействия народившейся звезды, быстро падают на ее поверхность. Планеты образуются только возле звезд второго поколения. Потому что газопылевое облако, из которого сгущается звезда, не однородное, состоит из множества веществ, расслоение происходит как в сепараторе под действием центробежных сил. Вот почему больше всего тяжелых элементов в ближайшей к звезде планете, а потом идет по убывающей. Понятно? Надеюсь, тебе не надо объяснять, что тяжелые элементы варятся внутри звезд из гелия?

— Чего ты все цепляешься?! — раздраженно вскричал Зотик. — Я просто сказал, в общем…

— Ну да… А я тебя просто так поправляю; не полсотня планет на рыло, а не более одной на пятерых. Даже если ты не учел еще одного; население Земли и колоний не тридцать миллиардов, а, по крайней мере, в два раза меньше: во-первых, сельскохозяйственных рабочих в биотронах еще никому не удалось сосчитать, а во-вторых, колонии постоянно преувеличивают численность населения, чтобы получать побольше помощи. В свою очередь и независимые миры преувеличивают численность своего населения. Потому как по Конвенции они обязаны принимать эмигрантов с Земли. Но, скажи мне, на кой черт им нужны дикари из биотронов? Они хотят заполучить людей образованных; инженеров и ученых.

— Все равно, планет до фига! — упрямо бросил Зотик.

— А вот и не до фига! Согласно теории, ближе к центру Галактики, из-за тесноты, планеты вообще не могут образовываться. Потому как протопланетные облака растаскивают соседние звезды своими гравитационными полями.

— Ну и что? Да в среднем поясе миллионы планет! — не сдавался Зотик. — Сколько же всякого разного народу там живет… Интересно, а почему они к нам до сих пор не наведались? Там же наверняка и древнее нашей цивилизации имеются.

— В том-то и дело, что нету, — проговорил Ареф. — Звезды второго поколения лишь недавно начали образовываться. И наше Солнце — одна из первых.

— Все равно, интересно было бы встретить чужой корабль, а там какая-нибудь разумная плесень…

Зотику довелось наслушаться всяких невероятных историй о встречах в Дальнем космосе. Сам он, правда, не встречал ничего такого особо невероятного. Попадались всякие загадочные диковинки… Но, если приглядеться повнимательнее, да подумать — ничего удивительного.

Ареф презрительно фыркнул, выговорил:

— Ну, во-первых, согласно теории живой материи того же философа из двадцатого века, плесень мыслящей быть не может, потому как наличие руки обусловило развитие у живого существа мыслящего мозга, этого скопища нервных клеток, весьма, кстати, специфических. А во-вторых, вокруг Земли область пространства, доступная кораблям, имеет радиус тысячу парсек. В этом пузыре пространства по самым скромным подсчетам находится около пятисот миллионов звезд, из них обследовано и колонизировано едва ли одна тысячная процента. Ну, и много нашлось разумной плесени? И всяких там интеллектуальных грибов? Наоборот, если взять любого аборигена с Фала, Садов Господних или Валькирии, помыть, побрить, одеть в земную одежду, они ж ни в одной толпе выделяться не будут!

— А инсектоиды с Эпсилона Краба? — возразил Зотик.

— Интере-есно… А кто их зачислил в разумные?..

— Ну-у… Все говорят…

— Ага… На основании того, что они строят города и прокладывают дороги, имеют большой рост и передвигаются в вертикальном положении на задних конечностях, их считать разумными?!

— А почему бы и нет?

— Да потому! Они на своей планете живут уже полмиллиарда лет, но кроме строительства городов и прокладки дорог ничему не научились! Земные муравьи тоже умеют строить города и прокладывать дороги…

— А может, им больше ничего и не надо?

— Правильно! Земные обезьяны имеют аж по четыре руки, но даже хижин строить не хотят, потому что им это не нужно. Однако никто ж не считает их разумными. И вообще, ты мне скажи, что значит, быть разумным? Что это вообще такое — разум?

— Ну, разум это… — Зотик замолчал, лихорадочно роясь в мозгу.

Ареф помолчал, выжидательно глядя на него, потом проворчал:

— Вот то-то… Не так уж и много в Галактике разумных существ. А если подумать, то получается, что звезды второго поколения с планетами образуются в строго определенном районе Галактики. Так что, и в Галактике имеется "Пояс жизни".

— Слушай, тебе не скучно жить? — ядовито осведомился Зотик. — Ты все-все знаешь…

— А ты знаешь, закон круга соприкосновений? — спросил Ареф.

— Что еще за закон? — изумился Зотик.

— Очень просто; вот у тебя круг знаний очень маленький, значит, он соприкасается с очень маленьким кругом неведомого. А у меня круг знаний большой, значит, он соприкасается с большим кругом неведомого. Так что, мне жить гораздо интереснее, чем тебе.

Зотик в сердцах выругался и замолчал, в очередной раз, дав себе зарок не вести с Арефом «умных» бесед.

Тем временем звезды медленно, но верно сползались в переднюю часть обзорной сферы. Ареф что-то высчитывал на компьютере, задействовав главные файлы навигационных программ. Самое удивительно, но на этот раз Шкипер не возмущался, а наоборот, деятельно помогал ему. Только когда происходила перезагрузка, Ареф отвлекся, спросил:

— Слышь, капитан, если мы будем разгоняться не при восьми жэ, а шестнадцати, мы ж в два раза быстрее слетаем, верно?

— Это стандартные расчеты курса к обитаемым мирам. Если увеличить ускорение, надо будет все рассчитывать заново; и вектор, и интенсивность импульса. Мы и так идем по графику предельного режима.

— Ну, дак я мог бы рассчитать запредельный режим для нас. Я даже мог бы рассчитать вектор и интенсивность импульса, если бы мы шли по тому графику, по которому летали к Венере…

— Что-о?!

— То! Я могу рассчитать курс любой сложности.

— Так это что же, мы можем летать раз в десять быстрее, чем большинство людей?!

— Я тебе это с самого начала толкую, а до тебя не доходит.

— Ладно, вместе посчитаем, прикинем графики ускорений. Только в следующий раз. Теперь-то мы уже начали разгон в стандартном режиме… — Зотик поглядел на монитор штурманского компьютера, спросил: — А ты что, курс рассчитываешь?

— Да нет, одну задачку решаю…

— Что за задачка?

— Давно дело было, — с готовностью начал Ареф, что с ним редко случалось, — еще в начале двадцатого века. В Землю рубанулся болид. По крайней мере, его так квалифицировали потом. А поначалу его назвали "Тунгусским метеоритом". По имени реки в Сибири, возле которой он упал.

— Ага, знаю! — воскликнул Зотик.

— Ну, так вот; он вовсе не падал! Его сто лет искали, так и не нашли ни кусочка. Но самое смешное, в эпицентре взрыва деревья так и остались стоять, с них только ветви посрывало.

— Ну, дак что, ты нашел этот метеорит? — насмешливо спросил Зотик.

— Конечно! Стоит только предположить, что это не кусок льда, не рикошет, а обыкновенный снаряд бризантной пушки, как все становится на свои места. Он врубился в атмосферу на субсветовой скорости, примерно в шесть девяток, и весь канал его движения мгновенно рванул. Вот тебе и пожалуйста; гром взрыва, который аж в Иркутске слышали, белые ночи в течение полугода, северные сияния, полное отсутствие осколков и весьма странное радиоактивное заражение в месте предполагаемого падения.

Зотик со свистом повертел пальцем у виска, спросил насмешливо:

— Откуда в двадцатом веке бризантные пушки?

Ареф с минуту глядел на него, отвесив челюсть, наконец, шумно глотнул и терпеливо пояснил:

— Чужая пушка… Другой, понимаешь, цивилизации…

Зотик в полной прострации осел в кресле. Тут послышался голос Шкипера:

— Готово, штурман…

На обзорной сфере очертилась рамка, звезды внутри нее исчезли, и появилось изображение Галактики. Зотик привычно отметил взглядом местоположение Солнца на краешке боковой ветви, там запульсировала зеленая точка, от нее протянулся лучик и пронзил насквозь рукав Галактики, прошел черную пустыню межспирального пространства, пронзил второй виток галактической спирали, и исчез в черноте межгалактического пространства.

— Что это такое? — спросил Зотик.

— Я рассчитал примерную траекторию этого бризантного снаряда.

— Да ну!? — недоверчиво вскричал Зотик.

— А что тут сложного? Время взрыва было известно, угол встречи с Землей — тоже.

— Ну, и каков конус вероятности?

— Да всего три угловых секунды.

Лучик начал чуть заметно вращаться, выписывая очень узкий конус. Зотик с минуту наблюдал за ним, потом тихо сказал:

— Интересно… Сколько миллионов звезд в этом конусе?

— Да всего тысяч двести. А если отбраковать звезды первого поколения и двойные, тройные системы, то вообще останется тысячи две.

— Слушай, а нам надо? Искать эту цивилизацию…

— Не знаю… — задумчиво протянул Ареф. — Вообще-то, я бы поискал. Это подозрительно; если снаряд к нам летел с субсветовой скоростью от двух, до восьми тысяч лет, то те, кто его послал, давно бы до нас добрались на т-кораблях… Это все же интересно, почему они до нас не добрались…

— Н-нда-а… Интересно… — задумчиво протянул Зотик. — Послушай, Ареф, а ты серьезно думаешь, что наша встреча с равными по развитию должна закончиться войной?

— А ты что, по-другому думаешь?..

— Не знаю… — протянул Зотик. — Понимаешь, когда я был совсем молодым, я ни о чем не задумывался; носился на «Призраке» от звезды к звезде, сражался, грабил… Четко знал, что это абсолютно противозаконно, потому как за мной вечно гонялись крейсера. Но стоило мне пересечь границу Нейтральной зоны, как крейсер тут же поворачивал оглобли. А ведь большинство колоний Нейтральной зоны не имеют систем ПКО, и капитан крейсера мог бы просто взять на прицел административный центр, и потребовать выдачи пирата. Я это к тому говорю, что мы, земляне, почему-то напридумывали кучу законов, которые соблюдаем. Вернее, играем в игру, что будто бы свято чтим законы, а правительства федераций жестко контролируют соблюдение правил. Кто-то, когда-то сочинил закон о невмешательстве в дела чужих цивилизаций. И — пожалуйста, всем запрещено даже появляться на орбитах возле этих планет. Хотя между собой мы насмерть деремся; за независимость, за колонии, за планеты, богатые металлами, за металлические астероиды, за планеты, пригодные для жизни… Хотя, те же Сады Господни, о-очень пригодны для жизни землян. Да и Фал с Валькирией…

— Во-во, — Ареф весело ухмыльнулся, — а вдруг у другой цивилизации не нашлось умника, который сочинил подобный закон? И у них нет никаких моральных препятствий и гуманистических соображений относительно того, что должны уступать каким-то чужакам планеты, пригодные для жизни, и так необходимые им самим металлы, а также другое неорганическое и органическое сырье, и тем ограничивать развитие своей цивилизации.

— Так значит, моя точка зрения, не специфически пиратская?! — удивился Зотик.

— Черт ее знает, твою точку зрения… — задумчиво пробормотал Ареф. — В двадцатом и двадцать первом веке земляне орали в космос на всех диапазонах. Мол, мы здесь, мы тута!.. А потом один философ, как дважды два, доказал, что другие цивилизации не обязательно должны быть гуманистами, особенно если им жить негде. Ведь он же и доказал, что биосфера любой планеты может выдержать определенное, и довольно ограниченное количество человеческих особей. Кстати, Земля уже вплотную приблизилась к этому пределу, несмотря на биотроны. И, тем не менее, на Земле художники, композиторы, писатели форменным образом соревнуются в воспевании добра, красоты, гуманизма и любви, без конца воспевают красоту Земли, и на всех углах повторяют, что людям незачем лезть в космос, коли на Земле так хорошо. В цивилизованных странах запрещена всякая пропаганда насилия, войны и прочих антигуманных действий. Спортивные состязания мгновенно останавливаются, если хоть у одного участника появится малейшая царапина. А в Нейтральной зоне разрешено все; бои без правил, мотогонки на выбывание, костоломные матчи, одни бесконечные драки и дуэли между пиратами чего стоят! А фильмы о войнах? В федерациях снимаются фильмы, где сражения происходят в штабах, полководцы блистают интеллектом, их возлюбленные верны и прекрасны, как ангелочки. А фильмы, снятые в Нейтральной зоне — огонь, дым, кровь, жесточайшие натурные сражения. Короче — настоящая война. Самое интересное, что большинство в парламентах обеих федераций за то, чтобы ликвидировать Нейтральную зону, и законодательство ее стран привести к общечеловеческим морально-этическим и гуманистическим нормам. Однако сколько уже времени Нейтральная зона безмятежно существует и поплевывает на ноты других стран, то и дело направляемые правительствами в ответ на делишки капитанов кораблей, приписанных к космопортам Нейтральной зоны. А для многих добропорядочных граждан, Нейтральная зона давно стала любимым местом проведения отпусков. Так что, кто-то на самом верху, в федерациях, считает, что в гуманистическом и благоустроенном мире необходимо сохранять рассадник бардака и всяких безобразий. Мало ли что?.. Вдруг придется формировать заслон для всего человечества от какой-нибудь инопланетной агрессии? Всякие изнеженные плейбои — не солдаты… Еще в Москве, в нашем старом доме… Ты помнишь наш старый дом?

Зотик помнил. С ностальгической грустью он представил трехэтажный особняк, с кирпичными стенами метровой толщины, с обширным подвалом, в котором была размещена настоящая кочегарка, с настоящими чугунными печами, которые нужно было топить углем. По преданию дом построил их предок в конце двадцатого века, когда в России произошла очередная революция, диктатуру свергли и люди смогли не только довольствоваться квартирами-клеточками в казенных домах, но и сами строить себе жилье.

— Помнишь нашу библиотеку? — продолжал Ареф.

— Еще бы! Там столько всего… — Зотик прикусил язык, потому как к своему стыду даже приключенческих романов прочел очень мало, с детства предпочитал искать живых приключений по одичавшим лесам России.

— Там масса старинных научных книг. Когда я занялся компьютерными делами, я и старинных книг по компьютерам прочел очень много. Да и основные принципы за столько веков мало изменились. Мне попалась одна книжка… Она называется — "Парадоксы Фомина". Это тот самый философ, который разработал Общую теорию живой материи. Ту самую, которую до сих пор не признали. Так вот, в этих парадоксах приводились математические модели биосфер, разработанные на основе теории Фомина… — Ареф замолчал, задумавшись.

— Ну-ну, и что? — поторопил его заинтригованный Зотик.

— А ничего. Я их все потом проиграл на компьютере, и не по одному разу. Так вот, все модели, построенные на гуманизме, человеколюбии и всеобщем братстве, очень быстро деградировали, и приходили в нулевой состояние. То есть, война и насилие — необходимый элемент биосферы, в которой главный компонент — человек.

— Чего-чего?! — вскричал Зотик потрясенно. — Ты хочешь сказать, что цивилизации, построенные на основе всеобщей любви и братстве очень быстро погибают?!.

— Я ничего не хочу сказать! — отрезал Ареф. — Я тебе лишь рассказываю, что проигрывал модели из старинной книжки на современных компьютерах, и что при этом получал. Я потом долго шарил по всемирной сети, искал что-нибудь еще из разработок этого Фомина… — Ареф снова неожиданно замолчал, казалось, он жалел, что заговорил на эту тему.

— Ну и как, нашел? — с любопытством спросил Зотик.

— Ага, нашел… Наткнулся на целый массив, запечатанный весьма заковыристыми кодами. И знаешь, какая там вывеска была? Информация исключительно для демиургов!

— Чего-о?!. Зотик от изумления вытаращил глаза. — Для демиу-урго-ов?! Это, богов, что ли?..

— Да нет, Бог — скорее, фигура идеальная. А демиург — это фигура реальная, вполне материальная, способная влиять на людей и предметы…

— Бред какой-то…

— Вот и я думал — бред… — проворчал Ареф. — Только буквально на следующий же день, моя добрейшая мамуля ворвалась в мою комнату с ремнем в руках, отхлестала меня по чему попало, и заявила, что выкинет на свалку все мои электронные игрушки, если я и дальше буду лезть, куда ни попадя, и вскрывать всякие секретные файлы…

— Вот так да-а… — только и нашелся, что сказать Зотик.

Ареф долго задумчиво разглядывал изображение Галактики на обзорной сфере, только после долгого молчания заговорил снова:

— Послушай, капитан, а ты никогда не задумывался, что спокойно можешь приземлиться, допустим, на Планете Летящей Звезды Барнарда, завалить там грогана, зажарить его на костре и преспокойно потреблять под водочку?

— А что тут такого? Я не раз приземлялся и потреблял… Я могу приземлиться на Сады Господни, и тамошние аборигены могут завалить меня, если, конечно, справятся, зажарить на костре, и преспокойно потреблять под местную бурду, которую они варят из сердцевины древовидной травы.

— И ты считаешь, что в этом нет ничего особенного?

— Да растолкуй ты! Чего загадками говоришь?

— Ну, как же… Жизнь на разных планетах сама собой возникла, и развивалась сама по себе. А получился тот же самый белок, и те же самые ДНК-РНК… И живые существа с разных планет могут преспокойно жрать друг друга.

Зотик некоторое время посидел молча, переваривая, потом покрутил головой, проговорил:

— Как ты просто вопросы задаешь… Как в русском рукопашном бое; нет заковыристых приемов, входи в боевой транс и швыряй… Было дело, я за три секунды великих китайских мастеров кунг-фу и японских каратистов укладывал. Ты, поди, тоже, любого профессора за три секунды вырубишь?

— Ага… И вырубал. К маме любили ходить в гости всякие научники. Ну, дак что скажешь?

— Что тут сказать… — Зотик неопределенно пожал плечами. — Я видел много звезд. Я, правда, никогда не задумывался, почему у звезд первого поколения никогда не бывает планет, и почему нет планет в двойных и тройных системах. Разве что имеется одно исключение: система Летящей Звезды Барнарда. Хотя, вторая компонента ее, скорее не звезда, а слишком большая планета, почему-то до сих пор не остывшая. Мне казалось, это само собой разумеется, что у одиночных звезд имеются планеты, почему-то всегда девять. Почему-то всегда есть Пояс жизни; ну, этот интервал между ста и двумястами миллионами километров от звезды. И в этом поясе жизни — одна-две планеты, и обязательно на одной, а то и на обеих океаны воды. А в воде либо уже кишит жизнь, либо зарождается. Почему-то океаны везде состоят из воды, а не из плавиковой кислоты, или, допустим, этилового спирта… И никто никогда не видел живых существ в аммиачных океанах внешних планет…

— Вот то-то и оно; если закон образования планет един во всей Галактике, то и жизнь возникает и развивается по единым законам… Согласно законам Общей теории живой материи. Может, где-то там… — изображение Галактики на экране надвинулось, очертания спирали распались на более мелкие структуры. Ареф помолчал, потом задумчиво продолжил: — Видишь, это Рукав Ориона, Солнце — вот оно. А это — ветвь Стрельца. Расчетная траектория гипотетического снаряда проходит сквозь крупное скопление звезд второго поколения в Ветви Стрельца, их там сотни…

— Ну и что? Ты хочешь сказать, что в Ветви Стрельца три тысячи лет назад шмаляли друг в друга из бризантных орудий? Ну и почему они к нам до сих пор не заявились?

— Вот и мне интересно… Вдруг они друг друга перебили?

— Да ну!.. — Зотик насмешливо оттопырил губу. — Если там достаточно планет, пригодных для жизни, как они могли друг друга перебить?

— Вот-вот… И я так думаю. А вдруг они наоборот, помирились? И живут теперь в любви и братстве, и у них сейчас золотой век. Интересно бы посмотреть?..

— Тебе и правда, интересно?! — удивился Зотик. — Чего ж ты в пираты подался? Сидел бы в спокойной, благоустроенной Москве, под защитой самой надежной ПКО, и самой лучшей полиции.

— Ты что, не понимаешь?! — раздраженно воскликнул Ареф. — Десятки, сотни планет, и на каждой из них рай; нет ни пиратов, ни военных… А древний философ Фомин не прав, и Человечеству, чтобы не состариться и не помереть, вовсе не обязательно самому себе делать кровавые и болезненные операции в виде войн и бесчинств пиратов. Хотя, если он в этом не прав, то вся Теория живой материи летит к черту. Потому как из общей теории возникновения и развития жизни вытекает следствие, что человечество должно бесконечно расти, расселяясь по Вселенной, и бесконечно отсекать по части себя, чтобы обновляться и не стареть…

Зотик не слышал последней тирады Арефа, у него вдруг перехватило дыхание. Только минуты через три он отдышался и произнес медленно, замирающим голосом:

— Нет ни Космопола, ни крейсеров… Мы ж сможем туда допрыгнуть, если рискнем… Правда, чтобы не унесло черт те куда, придется прыгать в несколько приемов… Опа-асно… В межвитковом пространстве может не хватить межзвездного вещества для разгона… Тыща восемьсот парсек… Да раз плюнуть! На нашем-то Корабле…

Зотик заметил в полумраке пилотского кокона, как Ареф развернулся к нему и внимательно, изучающе разглядывает. Он осекся, спросил:

— Ты чего?..

— Да так, ничего… — Ареф весело хохотнул. — А тебе не стыдно будет грабить благородных, изнеженных, отвыкших от драк и войн жителей Ветви Стрельца?

Зотик набрал в грудь побольше воздуха, чтобы громогласно рявкнуть что-нибудь матерное и оскорбительное, но передумал, и лишь махнул рукой.

— К тому же, — продолжал Ареф, — снаряд мог прилететь к нам и не из ближайшего скопления в Ветви Стрельца. Вон, погляди, куда дальше траектория уходит: прошивает Ветвь Стрельца еще в одном месте. Вон, видишь, в восьми тысячах парсек еще одно скопление молодых звезд. Там их вообще тысячи!

— Далеко-о… — разочарованно протянул Зотик. — Но, ты знаешь, допрыгнуть можно! Десять-двенадцать разгонов до максимума… Правда, вернуться будет совершенно невозможно. Если только… Если только… Второй корабль! С запасным главным ускорителем, с топливом для реакторов, с запчастями. Запулить куда-нибудь туда, допрыгать до него, по пути обследуя звездные системы…

— Ну и как, рентабельна будет эта экспедиция? — насмешливо спросил Ареф.

— То-то и оно, что нет… — уныло пробормотал Зотик. — А как бы хотелось…

— И никто, никогда так далеко не летал?

— Улетать-то улетали… — раздумчиво протянул Зотик. — Всяко бывало; во время войн, аварий… Да вот только пока никто не вернулся. Только представить, сколько сейчас спасательных капсул тащатся к Земле со всех сторон с субсветовой скоростью… А сколько робинзонов доживает свой век на неведомых планетах… Слава Вселенной, что хотя бы вольные астронавты с самого начала додумались брать на корабли женщин… Так что, неизвестно, сколько уже у Земли колоний в Дальнем космосе…

— Эт что же, вольные астронавты формируют экипажи на половину из женщин?! — изумился Ареф.

— Ну, что ты… — смутился Зотик. — В основном берут дикарок из биотронов, из расчета одну на десятерых… Но женщина может и добровольно вступить в экипаж. Тогда она — равноправный боец…

До т-скачка осталось совсем мало времени, и Зотик отвернулся к пульту. На последних минутах разгона уже не до разговоров. Зотик еще раз проверил расчетные параметры. Пока проверял, включился отсчет. Когда светящийся круг индикатора замкнулся, динамики тревожно каркнули — т-переход!

Воспарив над креслом, Зотик сделал несколько движений, будто плыл брассом, проговорил:

— Пошли спать. Завтра с утра у нас первый урок рукопашного боя в невесомости. Не забыл?

— Не забыл… — Ареф досадливо отмахнулся, уткнувшись носом в монитор компьютера.

Пожав плечами, Зотик полетел в каюту.

Он не любил вскакивать по утрам стремительно, с нарочитой бодростью. Тем более, если родное тело наломали накануне запредельные перегрузки. Понежившись в спальном мешке с полчаса, выбрался из него, лениво перебирая руками, расслабленно вправил себя в тренировочный костюм, и все еще в полусне полетел в центральный пост.

Как известно, в т-состоянии ни гравитроны, ни гравикомпенсаторы не работают. Для кого-то это может быть и большое неудобство, только не для Зотика, он умел наслаждаться и невесомостью. Собственно говоря, в центральном посту делать было решительно нечего. Просто, в полусонном состоянии, когда сопротивление мозга подсознательным желаниям слабеет, нечто подсознательное повлекло Зотика туда.

Он увидел Арефа, сидящего за штурманским пультом, и тут же разглядел, что включена нуль-пространственная связь.

— Ты что делаешь?! — заорал Зотик вне себя, и, оттолкнувшись от края дверного проема, торпедой полетел к Арефу.

Пятерней хлопнув по сенсорной панели, Зотик с маху отключил все.

Ареф, обалдело хлопая глазами, смотрел на него, наконец, пришел в себя:

— Ты чего?..

— А того! Нельзя включать нуль-связь в т-состоянии!

— Это почему же? — сварливо проскрипел Ареф. — Во всех учебниках написано, что внутрь «кокона» извне не проникает ни единого вида излучений, а тут постоянно пищат какие-то сигналы на УКВ…

— И долго приемник был включен? — зловещим тоном спросил Зотик.

— Да ты чего?! — не на шутку испугался Ареф. — Подумаешь, приемник включил… В позапрошлом году мне мучительно хотелось положить яйцо в скорлупе на сковороду… Пока не положил, не успокоился…

— Это тебе не яйцо! — взревел Зотик. — Хочешь, чтобы в Корабле поселилось развеселое привидение? Потом покою не будет…

— Чего-о?!. — Ареф очумело уставился на Зотика, разинув рот.

Зотик сел в свое кресло, заговорил тихо:

— Понимаешь, извне, действительно, ничто не проникает в «кокон»… Ничто материальное… Эти сигналы… Это души погибших вольных астронавтов… Они обречены вечно метаться по Вселенной… От звезды к звезде… От галактики, к галактике…

Ареф смотрел на него, и выражение его физиономии поминутно менялось; от полного недоверия, до крайнего ужаса.

— Ладно, авось обойдется… — пробормотал Зотик, остывая. — Пошли в спортзал, проведем первый урок рукопашного боя в невесомости.

Пока разминались, летая по спортзалу, Зотик поучал Арефа:

— В отличие от других боевых систем, в русском рукопашном бое нет сложных приемов, есть только набор принципов: первый — никогда не демонстрируй свою силу и свое умение, никогда не угрожай, не пугай; если бьешь — бей сразу насмерть. Второй — по возможности уклоняйся от боя; не состоявшийся бой — выигранный бой. Третий принцип: никогда не признавай себя побежденным; если не победил в открытом бою, отступи, и нанеси удар из-за угла в спину.

— А вот это ты врешь! Не может быть такого принципа.

— Нет, не вру! Боевая самба не рассчитана на спортивные единоборства, это система для серьезного боя, насмерть. Ну ладно, приступим. Давай сначала освоим принцип рычагов для освобождения от захватов, и, наоборот, для надежного удержания противника.

Оказалось, что Ареф тоже был прирожденным воином. Он все схватывал буквально налету. Когда перешли к отработке защиты, Зотик, дурачась, щелкнул пару раз Арефа по лбу. К его изумлению, тот моментально впал в боевой транс, и на Зотика обрушился вихрь хоть и неумелых, но весьма хлестких ударов. Ему еле-еле удалось утихомирить разошедшегося дядюшку, поймав его на захват и скрутив буквально в узел. Однако Ареф продолжал рваться.

Зотик успокаивающе забормотал:

— Ну, все, все… Успокойся. Мы ж напарники… У нас же договор… Зачем ты в боевой транс впал? Мы ж не враги…

Ареф, наконец, перестал рваться, выдохнул:

— Ну, ты меня доста-ал…

— Да ничего я не доставал! Шуток не понимаешь, что ли? Зачем ты вогнал себя в боевой транс?

— Как?! Это и есть боевой транс?!

— Ага. А ты думал, это нечто мистическое?

Апейрон-3 была одной из самых отдаленных обжитых систем. В другое время Зотик в столь долгом полете не находил бы себе места от скуки, но теперь скучать было некогда. Ареф со всем пылом ударился в новое увлечение, и готов был проводить в спортзале по двенадцать часов подряд, даже забросил свой слесарно-сборочный автомат и компьютер. Зотик и сам был не прочь закрепить кое-какие новые навыки рукопашного боя в невесомости. Так что, Апейрон-3 возник совершенно неожиданно. Зотик рассчитывал, что по выходе из т-состояния придется еще несколько суток дотягивать, однако, когда серая муть обзорного экрана сменилась четкими рисунками созвездий, почему-то самопроизвольно включилось максимальное увеличение, и прямо по курсу обозначился Апейрон, с Черной бездной посередине, безошибочным индикатором того, что Корабль на субсветовой скорости прется прямо в планету.

Сейчас же включился нуль-пространственный канал и из динамиков понесся истеричный вопль:

— Отворачивай! Отвора-ачивай!! Отвора-ачива-ай!!! Седьмая батарея ПКО — товьсь!

Руки сами собой проделывали необходимые действия, а краешком сознания Зотик не мог не отметить что в такой ситуации единственный выход для планеты, это уничтожить подлетающий корабль. Потому как тормозной импульс в любом случае сдует атмосферу с планеты, а если не тормозить, еще хуже будет. Зотик применил маневр, до которого из сотни капитанов едва ли один успел бы додуматься в те краткие секунды, что оставались до залпа батареи ПКО. Зотик включил на максимум двигатели ориентации левого борта, и когда Корабль развернулся перпендикулярно своему курсу, врубил форсаж главного двигателя. Корабль моментально унесло на тысячи километров от рокового курса, а залп четырех бризантных орудий прошел мимо. Но тут же стало ясно, что Зотик попал из полымя, в огонь; курс Корабля теперь уперся в звезду. Медлить было нельзя, Зотик перебросил реверс главного двигателя и дожал форсаж до упора. Ложемент под ним жалобно пискнул, заскрежетали ограничители. Сорокакратная перегрузка вдавила руки Зотика в пульт. Он бы взвыл от боли, если бы в легких остался хотя бы грамм воздуха. Перегрузка тут же уменьшилась до двадцати жэ, стало чуть легче дышать.

Из динамиков донеслось злорадное:

— Увернулся таки… Надеюсь, тебе там все кости переломало, и кишки из задницы повылезали… Ты что натворил? У нас же теперь недели две на всей планете будет форменная катастрофа! Уже начались магнитные бури…

— Да я ж в стандартном режиме шел… — растерянно протянул Зотик.

У него уже крутилось в уме, что Ареф, все же прав, и тут не обошлось без происков м-ра М, когда диспетчер заорал:

— А ты, — мать твою, — поправку давал?!

— Какую поправку? — изумился Зотик.

Но тут же до него дошло: все капитаны цивилизованных стран используют правило — чем дальше прыжок, тем дальше от звезды должна быть точка выхода. Одни пираты плевали на это правило.

— А ты, парень, пира-ат! — восторженно заорал диспетчер

— Да не пират я! — завопил Зотик, сделав свой голос предельно жалобным. — Просто, я недавно летаю… У меня собственный Корабль… Это мой второй рейс…

— С-с-сал-лага… — смачно прошипел диспетчер. — Причаливай к какой-нибудь частной станции техобслуживания. Если расхлещешь ее, сам потом с владельцем разбирайся…

Зотик перевел дух, и, наконец, смог обратить внимание на Арефа. Тот как раз зашевелился в кресле, приходя в себя. Зотик снизил торможение до двух жэ, спросил:

— У тебя ничего не болит?

— У меня болит все! — раздраженно бросил Ареф. — Тоже мне, лучший пилот Нейтральной зоны…

— Ты иди-ка в медотсек, подключись к «доктору», вдруг у тебя внутри что-нибудь лопнуло? При таком неожиданном ударе — запросто могло…

Ареф, держась за бок, заковылял прочь из центрального поста. Зотик, морщась, следил за ним по мониторам. Выждав, когда он налепит на себя датчики, наденет шлем, Зотик спросил у Шкипера:

— Ну, что с ним?

Шкипер помедлил, наконец, откликнулся:

— Да вроде порядок… Он маленько окреп во время полета к Венере…

Зотик изумленно воскликнул:

— Шкипер, что с тобой?!

— А что со мной? — с явным испугом переспросил Шкипер.

— Как ты выражаться стал?

— Ну, я ж по-русски говорю…

— А-а… — облегченно протянул Зотик.

Из-за Арефа пришлось тормозиться на двух жэ, закладывая сложнейшую спираль подхода к планете. К тому же торможение заняло целую лишнюю неделю. Зотик никогда раньше не бывал на Апейроне, потому как среди вольных астронавтов он славился самой лучшей службой безопасности и разведкой. Методы его спецслужб ничем не отличались от пиратских; провокации, ликвидации, похищения, и прочие милые штучки из-за угла и в спину. Вольные астронавты считали, что размер риска несовместим с размером предполагаемой добычи, и к Апейрону не совались. Хотя точно знали, что от Апейрона частенько стартовали корабли с драгметаллами, потому как Апейрон скупал все подряд, в обитаемой части Галактики; от военных технологий до дорогого женского белья, не считая чем нибудь обиженных научников, которые не прочь были эмигрировать из своих стран.

Когда Зотик с Арефом загрузились в шлюпку и пошли на посадку, сейчас же включилась диспетчерская связь, и милый женский голосок предупредил:

— Будьте любезны, двигайтесь только по посадочному коридору. Примите параметры.

— Да какой коридор?! — вскричал Зотик. — У меня шлюпка супер-класса. Я могу приземляться где угодно! А работу по индивидуальному клиенту вашей диспетчерской службы я оплачу.

— Если вы выйдете из посадочного коридора — будете немедленно уничтожены, — как ни в чем не бывало, сообщила диспетчерша тоном опытной проститутки, будто говорила: — "Милый, оплата вперед, иначе ничего не получишь…"

Ареф проворчал:

— Тут золото и платина валяются прямо под ногами. Они опасаются контрабандистов.

— Какие контрабандисты?! Сюда даже пираты не суются.

— Контрабандисты из местных, которые завязаны с коррумпированными чиновниками. Глупо сидеть на золоте, и не свистнуть пару пудов…

Посадочный коридор уперся в единственный на планете космопорт. Зотик и раньше знал, что кроме космопорта тут больше нигде не разрешается приземляться на космических судах, но было как-то непривычно, диковато. Его приятель, бывший профессор истории, как-то сообщил ему, что на Апейроне авторитарная диктатура. Зотик весьма смутно представлял, что это такое; в памяти лишь маячили порядки одного государства на Валькирии… Ужас, буквально в виде осязаемого чудовища ползающий по узким, кривым улочкам городов, переполненные тюрьмы, ручьи крови, текущие от беспрерывно скрипящих колес казни… Правда, эта диктатура плохо кончила; нашелся один авантюрист, собрал пару сотен рыцарей, таких же забубенных головушек, перешел границу государства. Кровавый король, естественно, выставил многотысячное войско, с заградотрядами лучников позади… Эти лучники первыми и разбежались, а потом кинулось врассыпную и войско. Лишь сотня осыпанных золотом и закормленных личных гвардейцев короля попыталась оказать сопротивление, но по ней рыцари прошлись железным катком, и попросту намотали на шипастые подковы своих коней. Пока соратники дорубали гвардейцев, авантюрист без затей развалил жестокого короля от плеча до пояса своим любимым топором, снял со своей головы шлем, и вместо него водрузил слегка погнутую корону. Весь народ восторженно приветствовал самокоронацию. Авантюрист оказался умнее короля из тысячелетней династии; страна зажила в счастье и довольстве. А на Апейроне будто бы нет такой свободы выбора, как на Земле, чем хочешь, тем и занимайся. Можешь не работать, жить себе спокойно возле благотворительной кормушки. А можешь вообще в пираты податься. На Апейроне тех, кто не хотел работать, собирали на специальных предприятиях, под усиленной охраной, и они сами должны были зарабатывать себе еду и одежду. Более сильные там не могли пользоваться своей силой и жить за счет других из-за строгого режима содержания. Каждый прикреплялся к конкретному рабочему месту, и количество еды точно соответствовало норме выработки; будешь недовыполнять норму — будешь питаться впроголодь и ходить в лохмотьях, только и всего. На Земле только преступников ссылали на принудительные работы на Меркурии, да и то после десяти лет каторги, освободившийся преступник на заработанные деньги мог приобрести себе приличную виллу в каком-нибудь курортном местечке, или скромный космический корабль. Еще поговаривали, что будто бы большая часть исчезнувших вольных астронавтов именно в этих тюрьмах и парится. Так что, Зотик изрядно рисковал, приземляясь на этой планете. Наверняка его фотография и отпечатки пальцев хранятся в архиве спецслужбы. С диктатурами шутки плохи, если у тебя нет за спиной многочисленной эскадры. Запросто могут сунуть в тюрьму без следствия и суда, а Корабль конфисковать.

Космопот располагался в гнуснейшей глинистой пустыне. Видимо это было дно древнего океана. Так что золота под ногами наверняка не валялось ни грамма, зато нефти было — залейся. Потому как по дорогам, разделяющим посадочные площадки, во всех направлениях сновали примитивные мобили, немилосердно чадя нефтяным дымом. От нефтяного чада и тонкой противной пыли не спасали даже два небольших биотрона, располагавшихся по сторонам гигантского прямоугольного поля. На поле, кроме дорог, располагались ряды складов, ангаров, пакгаузов и прочих хранилищ.

Зотик посадил шлюпку на площадку для пассажирского транспорта. То есть до здания таможни пришлось идти пешком, под палящими лучами светила, лишь километра четыре. Ни один из чадящих механизмов даже не приостановился, несмотря на весьма недвусмысленные жесты Зотика.

Таможенник, с гигантским армейским бластером на поясе, времен то ли Второй, то ли Третьей колониальной войны, уставился на Зотика взглядом, буквально насыщенным рентгеновскими лучами. В противоположных углах просторного помещения за броневыми щитами сидели еще двое парней, вооруженных, как для абордажа. При виде Зотика они мгновенно подобрались, руки их легли на рукоятки бластеров и парализаторов.

Зотик злорадно отметил про себя: — "Ага… Значит, у вас тут частенько кое-что случается, если вы так нервничаете…"

Таможенник злобно прогавкал:

— Оружие, спиртное, наркотики — на стойку! — именно, прогавкал, иного слова Зотик ни за что бы не подобрал.

Зотик пожал плечами:

— Наркотиками не балуюсь, спиртное храню на Корабле, а на оружие — вот разрешение, — и протянул таможеннику пластиковую карточку, которую следовало предъявлять в тех мирах, где отсутствовала единая идентификационная система.

Тот, не прикасаясь к карточке, зарычал:

— Оружие на стойку!

— Да, но мое разрешение действительно во всех мирах земного содружества, во всех колониях, и во всех независимых мирах!

— Либо — оружие на стойку, либо — выметайся в свои независимые миры!

Зотик растерянно огляделся по сторонам. Все, находившиеся в помещении, медленно отходили от него, а он уже был под прицелом двух бластеров и двух парализаторов. Вернее, на Зотика глядел только один ствол, три других хищно следили за остальными посетителями таможни.

Ареф тихонько проговорил:

— Капитан, с ними лучше не спорить. А то до шлюпки далеко по жаре бежать, а я уже и так пить хочу.

Зотик, справившись с растерянностью, демонстративно сплюнул под ноги и, резко тряхнув руками, вытряхнул из рукавов свое оружие, одновременно сделав короткий шажок в сторону, и приготовившись нырнуть за стойку таможни, уходом вниз и влево, если у двух охранников в ответ на резкое движение не выдержат нервы, и они сдуру начнут палить. Таможенник очень удобно оказался как раз на линии выстрела одного из охранников. У бедных цепных псов аж пальцы закостенели на спусковых крючках, а глаза на лоб повылезали от напряжения. Чутье опытного воина подсказывало Зотику, если сейчас в таможне раздастся посторонний звук, он и взорвет это адское напряжение, пальцы сами собой нажмут на спусковые крючки.

Однако тишина все длилась и длилась. Злорадно ухмыльнувшись, Зотик отстегнул парализатор и бластер от пружин возврата, положил на стойку, проговорил:

— Вы, ребята, еще не нарывались по-настоящему. Радуйтесь, пока живы…

У таможенника лицо было мокрехонько, и пот стекал мутными каплями с подбородка и кончика носа, а руки явственно дрожали.

— А чего это ты будто с лица спал? — насмешливо осведомился Зотик.

— Н-ну, сученок! Радуйся, что ты на могучую фирму работаешь… Если бы не это… Если бы не это…

— Если бы не это, я бы вам устроил Сады Господни… — проворчал Зотик. — Тебе солидный документ предъявляют, а ты хамишь…

— Нож из правой штанины — на стойку!

Зотик отстегнул от правой ноги ножны с саморезом, швырнул на стойку:

— Подавись! В разрешении и нож указан. Номер соответствует…

Таможенник поглядел под стойку. Видимо там у него был спрятан монитор.

Зотик спросил:

— А у вас тут что, бандитов и преступников нет?

— Если возникнут проблемы с местным населением, обращайтесь в полицию… — равнодушно бросил таможенник. Вытащив из-под стойки массивный браслет, проговорил казенно: — Ваша виза.

Зотик протянул руку, собираясь взять браслет, но таможенник что-то сделал, лязгнуло… Браслет плотно охватил запястье Зотика. Он попытался его сорвать, но браслет прилип намертво.

— Я же сказал — это ваша виза! Если вы ее снимете или испортите, вас немедленно выдворят с планеты, да еще и оштрафуют на кругленькую сумму, с возмещением стоимости…

— Странные у вас визы, однако… — хмуро проворчал Зотик.

— Отличные. У вас, на Земле заказывали. Не нравится — проваливай. Мы тебя не звали, сам лезешь, будто тут дерьмом везде помазано…

— Вот именно, — проворчал Зотик, — и даже не помазано, а везде кучи навалены, и нагло так, по-хамски, воняют…

Таможенник уже не обращал на него внимания, в упор глядя на Арефа, пролаял:

— Оружие, спиртное, наркотики — на стойку!

— Наркотики и спиртное, я уже сам принял. Неужто не заметно? — улыбнулся Ареф. — А оружие — вот оно, — и преспокойно выложил на стойку парализатор странной формы, и не менее странного вида бластер, а также кинжал с узким, клиновидным лезвием.

Зотик потрясенно подумал, что если Арефу ничего не стоит изготавливать в ремонтных мастерских такие штучки, то чего вообще от него можно ожидать?!

На лицо таможенник выползла торжествующая ухмылка, он глумливо проговорил елейным голосом:

— Разрешение на оружие?

— Дак вам же на него наплевать!

— Ага, его у тебя нет! Значит, ответственность несет твой опекун, — таможенник радостно потер ладони, придавил пальцем клавишу на стойке, рявкнул в микрофон: — Конвой сюда!

— У меня нет опекуна! — Ареф гордо выпрямился. — Я старший офицер Корабля, и вот мое разрешение на оружие!

Таможенник машинально взглянул на карточку, потом поглядел на Арефа, спросил:

— Мальчик, а сколько тебе лет?

— Ты что, дядя, не в себе? Читать не умеешь на интерлинге? Разрешение на оружие выдается только с восемнадцати лет.

Зотик явственно услышал, как в мозгу таможенника со скрежетом шарики заехали за ролики. Он минуты две хлопал веками, силясь решить дилемму; то ли поднять скандал, то ли не поднимать, потому как черт этих инопланетников знает, вдруг придумали закон, согласно которому и грудным детям положено по бластеру?.. Наконец он нерешительно рявкнул:

— Да посмотри на себя! Какие, к черту, восемнадцать лет?!

— Мистер, я старший офицер Корабля. Штурман. У меня имеется разрешение на оружие. А еще, вот видите, у меня есть кредитная карточка. Посмотрите, какое число на дисплее? Тебе вовек столько не заработать. Да я на тебя в интернациональный суд подам за клевету!

Таможенник вдруг скис, выволок из-под стойки стальной ящик, с грохотом пошвырял туда оружие, потом бросил перед Арефом визу, прорычал обещающе:

— Оружие получите, когда улетать будете. Если, конечно, улетите… Я всех полицейских района космопорта оповещу… Вы обязательно оступитесь… Пират — да что б не начал выступать…

Когда вольные астронавты вышли на площадь перед таможней, Зотик протянул:

— Ну, дела-а… Штурман, ты не находишь, что тут весьма странные таможенники?

— Мне не с чем сравнивать, — буркнул Ареф, — я впервые в жизни живого таможенника увидел…

— Везде и всюду таможенники улыбаются, будто ты лично их родной брат, и лично к ним в гости приехал, а тут, едва ли не в морду плюют… Тут, пожалуй, похуже, чем на Фале. Ладно, нужно какой-нибудь транспорт добыть. Как-то непривычно без шлюпки, и без оружия, будто голый…

Тут до Зотика дошло. Он схватился за задний карман брюк — меч был на месте.

— Вот так штука! — потрясенно воскликнул он. — Они не знают, что это такое…

— Знают, — откликнулся Ареф. — Это ты не знаешь. У него имеется система защиты от обнаружения техническими средствами.

— Н-нда-а… Идеальное бандитское оружие… — пробормотал Зотик. — А вот у тебя нет никакой защиты от собственной глупости. Это ж надо додуматься, переться через таможню с оружием!..

— Да я как-то не подумал… — Ареф смущенно потупился. — По запарке вышло…

— По запа-арке… — протянул Зотик. — Как ты себе умудрился разрешение добыть?

— Хакеру моего уровня — раз плюнуть… — презрительно бросил Ареф.

Тем временем вольные астронавты дошли до огороженного оградой из металлической сетки участка площади, на котором стояли явно пассажирские средства передвижения, нечто с колесами. Из будки рядом с воротами выскочил юркий лысенький мужичок, подбежал, сияя улыбкой и лысиной, спросил:

— Желаете напрокат автомобильчик?

Зотик скептически цыкнул зубом, спросил:

— А чего-нибудь летающего нет?

— Э-э… Сударь… Сразу видно — вольный астронавт… К тому же из пиратов…

— А ты их много видел?

— Пиратов-то?.. Да нет, пиратов — ни одного… — мужичок погрустнел. — Ребята, астронавты, рассказывали… Свобода, воля! Лети, куда хошь…

— Так как, насчет чего-нибудь летающего?.. — перебил его Зотик.

— Мил человек, летающее у нас может быть только государственным, частным лицам не положено… Ну, берете авто?

— Давай… Только поновее…

Мужичок убежал, и вскоре подкатил на воняющей нефтяным дымом колымаге. Выскочил, сообщил:

— Деньги вперед за неделю… Если управитесь с делами раньше — остаток вернем.

— Сколько? — Зотик полез в карман за кредитной карточкой.

— По тысяче в день… Получается — семь тысяч…

— Ско-о-ока?!. — обалдело уставился на него Зотик.

— Рублей…

Зотик вспомнил полузабытое название денег своей родины, и вспомнил историю колонизации Апейрона. Когда его разыскал в россыпи звезд т-корабль, на Апейроне уже существовала довольно многочисленная колония. На него высадился экипаж потерпевшего аварию одного из первых субсветовых звездолетов. Звездолет был гигантским, экипаж состоял из граждан России, так что по праву первооткрывателя Апейрон отошел к России. Но порядком одичавшие потомки космических путешественников дурно повлияли на вновь прибывших колонистов, и Апейрон заявил о своей независимости. В то время в России преобладали пацифистские настроения. Пока в парламенте насмерть дрались ястребы с голубями, апейронцы на черном рынке с помощью пиратов закупили боевые корабли. И когда Россия, наконец, решила призвать к порядку отбившуюся от рук колонию, она дала такой отпор экспедиционной эскадре, с помощью тех же пиратов, кстати, что в российском парламенте опять победили голуби. Официальным языком на Апейроне был русский, но Зотик поостерегся демонстрировать свое происхождение. Как водится, хуже всего на Апейроне относились к гражданам своей прародины. Бывших своих союзников, пиратов, апейронцы не выгоняли; просто, создали им такие условия, что те сами ушли, и зареклись появляться на Апейроне. А потом новая независимая планета, благодаря гигантским запасам драгметаллов, набрала такую силу, что могла потягаться не только с вольными астронавтами, но и с любым регулярным флотом.

— Ты, дядя, чего-то мудришь… — сказал Зотик. — По курсу получается — семьдесят галларов. За такие деньги на Земле можно новенький мобиль купить.

— Ты, парень, не на Земле, — с достоинством выговорил барыга.

— Ладно, черт с тобой! — Зотик вытащил кредитную карточку, огляделся.

Барыга проныл:

— Ты смеешься?.. Где ж ты карточку обналичишь? Давай наличными.

— Погоди, погоди… Ты хочешь сказать, что тут нет банкоматов?

— Нету. Гллары можно обналичить и обменять только в Госбанке, по курсу один к пятидесяти.

— Так… А ты предлагаешь — один к ста?

— Угу… — барыга стеснительно потупился.

— Каков тогда курс черного рынка? — Зотик уставился на него тухлым взглядом.

Барыга быстро зыркнул по сторонам, но бежать было некуда, опытный десантник ловко, и как бы ненароком перекрыл единственный путь к отступлению.

— Один к двум сотням… — тихонько пропищал барыга.

— Точнее… — проскрипел Зотик, имитируя звук колеса, с помощью которого расчленяли преступников на Валькирии.

— Вот те крест! — барыга истово перекрестился.

— Н-ну, гляди… Ладно, поехали до ближайшего банка, — Зотик влез на переднее сиденье мобиля, взялся за черное колесо.

Ему доводилось ездить на подобных колымагах в отсталых колониях. Он даже ездил на деревянных сооружениях с паровым котлом вместо мотора. А это авто показалось ему довольно комфортабельным.

— А у вас права есть? — робко осведомился барыга.

Зотик изумленно воззрился на него:

— Какие еще права?!

Зотик понимал, что таскать в кармане разрешение на оружие — еще куда ни шло. Но тут еще требовалось какое-то разрешение на езду на мобиле. Это, вообще ни в какие ворота не лезло. На этой планете все было дико и непривычно. На всех других, — хоть колониях, хоть независимых, — вольный астронавт либо смертельный враг, либо друг и союзник. В первом случае вообще на планету не пустят, зато во втором — будут на руках носить и ублажать по полной программе, и уж никому даже в голову не придет какие-то права спрашивать… Но чтобы вот так, пустить на планету, и хамить совершенно подлым образом… Такого нигде не бывало.

— Вот такие, — барыга повертел перед его носом кусочек картона, заделанный в прозрачный пластик.

— Таких нету, — Зотик пренебрежительно усмехнулся. — В таком виде только разрешение на оружие выдают, чтобы предъявлять в отсталых мирах. Мои права — эс пи эр два ноля пятнадцать. Усекаешь, что это значит?

— Покажите? — с любопытством попросил барыга.

Зотик ошалело воззрился на него и медленно повторил:

— Эс пи эр два ноля пятнадцать…

— Ну?..

— Что, ну?..

Ареф вдруг принялся хохотать.

— Чего ржешь? — с неудовольствием осведомился Зотик.

— У них же тут нет глобальной диспетчерской службы!

— Ну и что? На многих планетах нет глобальной диспетчерской службы. Однако ж, если вольный астронавт садится на водительское место местной колымаги, никому даже в голову не приходит спрашивать у него какие-то права…

— Ну, дак предъявите их! — с отчаянием взвыл барыга. — Если нет никаких проблем, и права у вас имеются…

— Да мои позывные в памяти идентификационной системы глобальной диспетчерской службы! Любому дураку ясно, что капитан корабля имеет право летать и ездить на любых видах транспорта!

— Ну, дак покажите… — жалобно проныл барыга.

— Ты что, идиот?! — восторженно осведомился Зотик.

Выскочив из авто, он сграбастал барыгу, швырнул его на второе сиденье, вернулся на свое место. Ареф, сидящий на заднем сидении, заливался веселым смехом.

Зотик быстро сориентировался в правилах движения на дорогах. Да и чем они могли отличаться от правил, действующих на других планетах? Оказалось, что на территории космопорта нет ни единого филиала банка. Пришлось проехать километров пятьдесят до одного из портовых городков, которых лепилось по границам космопорта штук пятьдесят. Вдоль дороги тянулся унылый до зубной боли пейзаж; плоская равнина, поросшая кое-где редкими кустиками серой травы. Тут и там возвышались кучи всякого хлама; от вполне узнаваемых останков летательных аппаратов и мобилей, до совершенно невообразимых конструкций из перепутанных и перекрученных труб и ферм. Зотик прикинул, если металлом завалены все окрестности космопорта, то если его собрать и продать, допустим, Японии — на всю жизнь обогатишься, а всей промышленности Японии сырья хватит лет на сто.

В банке было полно народу, и все приезжие. Аборигены, довольно миловидные девушки, сидели за деревянной стойкой, по верху которой тянулась еще загородка из толстого стекла. Зотика это умилило; какая милая пастораль. В банках всех планет, где он бывал, клерки сидели в железобетонных укрытиях, с броневыми дверями, отгороженные от клиентов стеклом, толщиной сантиметров десять, непроницаемом даже для бластерного огня. Зотик направился прямо к полукруглому окошечку, не обращая внимания на длинную очередь, стоящую к этому же окошечку. На лицах некоторых мужчин появилось знакомое Зотику мечтательное выражение; такое выражение всегда появляется на лице вольного астронавта, готовящегося кого-нибудь вызвать на дуэль. Из самого конца очереди послышался недовольный голос:

— Молодой человек, будьте любезны, примите условия здешней игры. Мы все в одинаковых условиях, и поставлены в них этой жлобской диктатурой. Не станете же вы, уважаемый, за наш счет добиваться мизерных преимуществ для себя, если у вас кишка тонка, заставить себя уважать местную власть?

— Я вообще тут первый раз, — смущенно промямлил Зотик. — Извините… — Зотик поймал себя на том, что впервые в жизни извинился. Н-нда… Диктатура может дурно повлиять даже на закоренелого пирата.

В очереди послышался явственный вздох облегчения. Похоже, большинство здесь присутствующих, Зотика знали. Он встал в очередь, сразу за тем самым человеком, который воззвал к его совести. Судя по физиономии, это был старый космический волк.

— Вольный астронавт? — спросил Зотик шепотом.

— Естественно. Но к вашему ремеслу не имею ни малейшего отношения — я честный контрабандист, мистер Зотик.

— Откуда вы меня знаете? — удивился Зотик. — Вас я впервые вижу.

— Вы сейчас большая знаменитость… — протянул старикан. — Однако вы уж держите тут язык за зубами.

Очередь двигалась с кошмарной медлительностью. Катастрофически теряя терпение, Зотик спросил у старика:

— Как же тут можно делать дела?

Старый контрабандист смерил его взглядом, сказал, тонко усмехаясь:

— Тут можно такие дела делать… Минимальный навар — тысяча процентов.

— Ага… Всю эту тысячу съедят такие вот стояния в очередях. Этакая потеря времени… К тому же, истинные вольные астронавты не суют взятки всякой чиновной швали, а берут все сами.

— Такая потеря времени только здесь, возле порта. Но, тс-с… Тут всех слушают, и все стучат. Эта чертова виза, еще и подслушивающее устройство.

Все имеет конец, даже Вселенная. Наконец и Зотик оказался возле окошечка.

— Вашу визу… — не глядя на него, бросило юное создание голосом завзятой мегеры.

Зотик нерешительно протянул руку с браслетом в окошечко.

— Что вы мне ее в морду пхаете?! Вон, прикоснитесь к датчику.

Зотик только сейчас заметил крошечный приборчик, привинченный к стойке рядом с окошечком. Он прижал браслет к приборчику. Девушка поглядела куда-то вниз, бросила почему-то разочарованно:

— Вашу карточку…

Зотик протянул кредитную карточку. Прямо перед девушкой торчал терминал обыкновенного банкомата.

— Снимайте! — раздраженно бросила девушка.

— Но вы же не спросили, сколько мне надо наличных…

— Это никого не интересует! Ну, не задерживайте…

Зотик чиркнул карточкой, девушка швырнула перед ним тощую пачку мятых галларов, сверху кинула серенькую бумажку, обронила нехотя:

— Смотрите, квиток не потеряйте, а то в обменном пункте у вас будет масса неприятностей…

Не собираясь тут менять галлары на рубли, тем не менее, Зотик ради интереса направился к окошечку, над которым было написано: "Обмен валюты. Только для инопланетников". Ни один из тех, кто получал наличные до него, к этому окошечку не подходил. Не успел Зотик сделать и трех шагов, как из очереди выскочил неприметный молодой человек, подбежал и вкрадчиво зашептал:

— Ну, зачем вам это? Зачем вам официальный курс? Я даю один к ста…

— Я честный путешественник, — с апломбом изрек Зотик.

— Сто пятьдесят! — шепнул молодой человек.

— Я чту законы, — гордо выпрямился Зотик. — Тут вам не воровской притон…

— Двести! — отчаянно прохрипел барыга.

Зотик окинул его внимательным взглядом, было похоже, что курс черного рынка, и правда, один за двести. Зотик пошел к выходу, валютчик радостно топотал следом. Когда вышли на крыльцо, он осторожно потянул Зотика за рукав:

— Сюда, сюда, уважаемый…

— Брысь! — тихонько рявкнул Зотик, и направился к авто, припаркованному в сторонке. С фигуры валютчика можно было ваять статую — «Разочарование». Зотик бросил насмешливо: — Не журись, хлопец, тебе еще повезет в жизни. У вас такая прекрасная планета, а уж сколько свободы!..

Плюхнувшись на горячее сиденье, Зотик пересчитал галлары и вскричал с не предаваемой злостью, раздражением и разочарованием:

— Тысяча галларов?! На весь день?!

— Вы ошибаетесь, уважаемый, — робко проскрипел рядом автомобильный барыга, — это норма на неделю. Но если вам нужно больше, просто, достаточно объехать несколько филиалов банка…

Зотик, наконец, понял, что бессмысленно злиться и раздражаться. Этот мир, такой похожий на любой другой, оказался форменной карикатурой, и чтобы лишний раз не расходовать цветы своей селезенки, как говаривал Хон-Гриль, лучше к нему относиться, как к вовсе чужому.

Зотик протянул барыге сотенную, хмуро бросил:

— Сдачу не забудь…

— Откуда у меня сдача? Какой дурак будет ходить по улице с наличными галларами в кармане?!

— Я, например… — ухмыльнулся Зотик.

— Ты инопланетник. Тебе положено ходить с галларами. А любого местного могут упечь лет на пятнадцать…

— Ты можешь дать мне сдачу рублями, — еще добродушнее промурлыкал Зотик, — по курсу черного рынка…

Видя, как барыга мнется, обуреваемый дикой жаждой содрать лишку с "инопланетника вонючего", Зотик ласково спросил:

— У тебя что, и рублей на сдачу нет?

Барыга просиял, победно выпалил:

— Я деньги все в кассе оставил!

— Выметайся! Считай, что тридцатка тебе на чай…

— Послушайте, а как я до стоянки доберусь?

— Доберешься как-нибудь…

Лицо барыги вдруг исказилось лютой злобой, он зашипел:

— Инопланетник вонючий!.. Все хотите захапать… Ничего, скоро всех вас передавят…

— Пшел вон! — рявкнул Зотик. Когда барыга вылез, протянул потрясенно: — Ну, дела-а…

— А ты что, ничего не знал, про здешние порядки? — спросил Ареф.

— Я тут не бывал, а те, кто бывал, рассказывали, да я им не верил; чтоб на планете, населенной землянами, к тому же по большей части русскими, и такое… Ну, там, на Фале, или Садах Господних… Инопланетяне, они и есть инопланетяне…

Ареф, усмехаясь, молча смотрел на Зотика.

— Хм… Ладно, поехали, след искать… — проговорил Зотик и почему-то смутился.

— Послушай, босс… — раздумчиво затянул Ареф. — Тебе не кажется, что мистеру М ничего не стоило бы сообщить тебе, что именно привозил сюда Бык?

— Он же сказал — жевательную резинку…

— Брехня! В коммивояжерскую посудину резинки на восемьсот миллионов ну никак не влезет!

— Ну, это грогану понятно… — пробормотал Зотик.

— Так, может, Бык сюда привез нечто такое, что местные за одно любопытство, ни о чем не расспрашивая, сразу башку отшибут?

— А местным-то, чего?.. За контрабанду только Быка на Меркурий могут сунуть…

— Знаешь… Есть некоторые виды контрабанды… При известии о том, что нечто нелегально попало на некую планету, федерации могут отреагировать весьма нервно: посылкой к оной планете эскадры во главе с рейдером, с недвусмысленным приказом в адмиральском сейфе — бить с подхода по всем промышленным центрам. А с твоей пиратской манерой ведения расследования, ты тут мгновенно шум поднимешь на всю планету.

— Что ты предлагаешь?

— Да ничего я не предлагаю! — раздраженно бросил Ареф. — Вполне могло оказаться, что любезный дядюшка послал сюда Быка без возврата: и дело сделать, и концы в воду…

— Весьма похоже на дядюшку… — задумчиво протянул Зотик.

Зотик сбросил газ, притерся к обочине, затормозил, рассеянно покрутил рулевое колесо. Ареф пересел с заднего сидения на переднее. В кабине было жарко, раскаленная крыша дышала жаром в затылок.

— Во, опять влипли, — проворчал Зотик. — И ведь, в случае чего, шумно уйти будет почти невозможно.

— Давай пока не будем соваться в портовые конторы с расспросами про Быка.

— А куда соваться?! — раздраженно выкрикнул Зотик.

— Куда, куда… Где пират любит отдыхать сразу после рейда?

— В кабаке, естественно…

— Правильно, племянничек, умнеешь на глазах. Вокруг порта не так много кабаков, а из зоны порта инопланетников не выпускают…

— Еще раз употребишь это слово, получишь по шее… — проворчал Зотик. — И вот еще что… Ты бы… Коли ты пока штурман, а не капитан, ты бы соблюдал пока субординацию, а?..

— А почему бы нам не устроить перевыборы капитана? — гнусно ухмыльнулся Ареф.

— Ничего не получится, — вздохнул Зотик. — Голоса разделятся ровно пополам, и вопрос придется решить поединком. Так что, ни о каких перевыборах и речи быть не может. Единство экипажа — залог победы.

Зотик безошибочно узнал местный бар, или кабак, или салун? Кто его разберет? Как водится, у входа безмятежно спал уставший в походах космический волк. Еще штук пять волков по другую сторону крыльца намеревались выяснять отношения кулаками. Однако, судя по тому, как они орали, это были вовсе не волки, а шакалы. Даже мелкая пиратская шушера никогда не распаляет себя криками и воплями, а сразу немногословно и обстоятельно берется за оружие.

Зотик вылез под палящие лучи солнца, бросил Арефу:

— Посиди пока здесь…

— Да ну, париться в этой душегубке… — проворчал Ареф и тоже полез из кабины. Чтобы пройти к двери в кабак, надо было обогнуть ссорящуюся компанию. Зотик шел мимо них, брезгливо морщась. Ему было противно до тошноты от их бабского визга. Один из компании, увидев физиономию Зотика, заорал:

— А ты, козел, чего хмыришься?! Чего хмыришься, дух козлиный?..

Зотик вежливо проговорил:

— Иду мимо, никого не трогаю…

Человеку понимающему, этой фразы обычно бывало достаточно, крутому собрату по ремеслу, пришлось бы еще и представиться, но эта шваль видимо в жизни не видала живого пирата. Как водится у пьяных, собственный конфликт мгновенно забылся, когда возникла возможность утолить клокотавшую пьяную злобу без риска для себя; все ж, впятером одного метелить, это не двоим против троих махаться…

Задира ухватил Зотика за отворот куртки и размашисто замахнулся пятерней. Зотик не спеша, по своему измерению времени боя, взял схватившую его руку, сдавил кисть и мягко вывернул — задира покорно склонился, подставив под удар затылок. Велико было искушение отшибить его дурную голову ударом в основание черепа, но Зотик лишь легонько стукнул ему кулаком по затылку, и дурила моментально ткнулся мордой в ссохшуюся от мочи и плевков глину. Спустя секунду еще двое легли рядом. Оставшиеся двое отступили к стене, потому как бежать было некуда — Зотик ловко перекрыл им путь к отступлению.

Один из них потрясенно прохрипел:

— Пира-ат… Бля буду…

— Ага… Непременно будешь… — ласково сказал Зотик. — Вам, недоумки, ясно было сказано, что иду мимо, никого не трогаю…

— Парень! Извини… Пьяные были… Ну, ошибочка вышла… Не бей…

— Ладно, не буду… — сговорчиво согласился Зотик. — Ареф, поди сюда.

Ареф подошел, смерил взглядом перетрусивших скандалистов. Зотик сказал:

— У тебя, вроде, еще психологический барьер не преодолен? Давай, бей на полном серьезе.

Ареф попятился, испуганно глядя на Зотика, пролепетал:

— Я не могу…

— Надо! — жестко бросил Зотик. — Я ведь не всегда рядом могу оказаться в нужный момент…

У скандалистов вытянулись физиономии. Вокруг уже начала собираться толпа зевак. Зотик проворчал:

— Ты ж в капитаны метишь… А какой из тебя, к дьяволу, капитан, если ты даже по морде никому двинуть не можешь? Да у тебя и в решающий момент рука может дрогнуть. Слабак! Давай быстрее… Ну, разом отключай все чувства, ты — боевой робот!

Ареф побледнел, лицо его стало жутко сосредоточенным, он без всяких боевых стоек, как его и учил Зотик, будто перетек поближе к противникам, нога его в молниеносном выпаде впечаталась в солнечное сплетение одного, второй, было, сунулся вперед, но Ареф ловко поддел его челюсть локтем, молниеносно крутнувшись на одной ноге добавил кулаком по шее первому.

Удары у Арефа были еще слабыми, но бил он точно, быстро и без малейшей неуверенности. Зотик по себе знал; главное переступить психологический барьер в первый раз, а потом не будет никаких проблем.

Ареф, наконец, уложил противников.

— Ну, вот видишь, как просто… — похвалил Зотик. — Ты, главное, не смотри, что они больше тебя в три раза, и что их трое… В наших делах, право слово, морально-этические барьеры здорово мешают выжить. К тому же, ты ж видел, что не я первый начал. Таков закон, хоть ты и не начинал, но закончить обязан.

Они двинулись к двери бара. Зеваки поспешно расступались, вокруг слышались почтительные шепотки: — "Пираты… Пираты…"

Зотик обаятельно улыбнулся, сказал:

— Надеюсь, все правильно поняли происшедшее? Эти ребята перепились, знаете ли… Передрались между собой… Бывает…

Сопровождаемые почтительным ужасом, вольные астронавты прошли в кабак. Стоявший за стойкой молоденький бармен в белой рубашке и с галстуком бабочкой, машинально заорал:

— Несовершеннолетним вход воспрещен!

Зотик невозмутимо прошагал к стойке, мимоходом отметив, что рубашка на бармене не первой свежести, а точнее, застирана до предела, взгромоздился на высокий табурет. Ареф уселся рядом. Обескураженный бармен, сбавив тон, проговорил нерешительно:

— Несовершеннолетним запрещено…

Ареф бросил на стойку десятку галларов, проговорил лениво:

— Всем выпивку за мой счет, а мне чего-нибудь безалкогольного… И если еще хоть слово вякнешь про мое несовершеннолетие… — и смерил бармена многообещающим взглядом.

Через минуту Зотик уже знал, что, да, действительно, побывал на орбите корабль с позывными ка эр и тэ три ноля девятьсот двенадцать. И капитан его, вроде бы, неделю шатался по кабакам. Но по другим, здесь не появлялся. Знаете ли, из-за эмбарго, появление каждого корабля — событие. Об этом сразу вся обслуга космопорта узнает…

Ареф, попивая фруктовую водичку, проговорил:

— Вот видишь, в первой же забегаловке кое-что разузнали.

— Ага, кое-что… Зато сейчас будет масса неприятностей. Вот так и срываются великолепно продуманные дела из-за парочки пьяных идиотов.

В дверях стояли двое в мундирах, явно представители закона. Хоть обмундирование у них и было карикатурным, но зато громоздкие бластеры не выглядели карикатурно. Уж Зотик-то получше кого бы то ни было знал, что бластер времен Первой колониальной прожигает дыры не хуже современного. Увидев Зотика, полицейские целеустремленно направились к нему. Пройдя не более половины пути, один из полицейских заорал:

— Эй, ты, инопланетник вонючий! Ты чего тут хулиганишь? Это ты у себя, на Земле хулигань! Там-то вы хвосты промеж ног держите. Потому как враз на Меркурий взлететь можете…

— Ну и нравы… — проворчал себе под нос Зотик. Подняв кверху руки, он повертел кистями, сказал примирительно: — Офицер, вас явно ввели в заблуждение…

Из-за спин полицейских вынырнул юркий серенький, невзрачный мужичонка, закричал визгливо:

— Это не он! Бил вон тот, маленький…

— Господа, господа! — испуганно вскричал Зотик. — Объясните, пожалуйста, что происходит? Кто кого бил?..

— Вон тот, маленький… — злорадно проскрипел серый мужичок.

— О, Вселенная… — укоризненно протянул Зотик и, повернувшись к Арефу, строго спросил: — Ареф, с кем ты опять успел подраться?

Разглядев Арефа, полицейские нерешительно замедлили шаг. Мужичонка тоже разглядел Арефа, и в полнейшем замешательстве повторил:

— Маленький бил, а этот рядом стоял…

— Господа! Эт, вы о драке, что ли? — радостно вскричал Зотик. — Я могу быть свидетелем, я все видел!

— Заткнись… — неуверенно бросил один из полицейских.

Встав рядом с вольными астронавтами, полицейские принялись выжидательно смотреть на дверь. Вскоре появился еще один полицейский, волоча за шиворот одного из побитых, заорал:

— Эти тебя били?! Говори! Эти?..

Порядком протрезвевший скандалист прохрипел:

— Между собой дрались… Свои дела…

Полицейские собрались тесной кучкой, мгновенно забыв о потерпевшем, принялись совещаться в полголоса, бросая злобные взгляды на Зотика. Вокруг них крутился серенький мужичонка, то и дело взвизгивая:

— Сам видел! Маленький… Да, да… Ногами…

В конце концов, кто-то из полицейских сграбастал серенького пятерней за морду и отшвырнул прочь. Наконец, видимо, до чего-то договорившись, полицейские потянулись к выходу, кидая на Зотика многообещающие взгляды.

Зотик было тоже собрался покинуть бар, но тут в зал ввалилась вся битая компания. Ареф тихонько проговорил:

— Ба, какие крепкие ребята… Им все мало…

— Это ты им мало вставил. Говорил тебе, что без большой массы тела удар не может быть достаточно сильным. Надо было побольше внимания обращать на быстроту и резкость…

Однако компания остановилась в трех шагах. Один из них сделал еще шаг, заговорил почтительно:

— Капитан, надо бы отблагодарить…

— Проходи, здесь не подают… — проворчал Зотик, насупившись. — Не я начал, и благодарить вас не за что…

— Ну, мы ж тебя не сдали…

— Будьте довольны, что мало получили… В других местах я за подобные штучки насмерть кладу.

— Поверь, мы не знали. У тебя ж на лбу не написано, кто ты есть…

— В том-то и дело, что написано, — Зотик обвел указательным пальцем вокруг своего лица. — Видишь, космический загар. Такой бывает только у вольных астронавтов.

— У контрабандистов рожи тоже загорелые… — пробурчал абориген

— А вы что, местные? — спросил Зотик.

— Местные. Докеры мы.

— Ага, понятно… С простым контрабандистом проще, а? Чуть что — гони галлар… И, поди, гонят?.. Валите, ребята. И не заблуждайтесь по поводу того, что я безоружен. Я вас голыми руками положу в три секунды.

Зотик вышел на крыльцо, Ареф почему-то задержался. Зотик поглядел сквозь стеклянную дверь внутрь бара, Ареф как раз протягивал битым парням радужную бумажку. Зотик с удивлением опознал в ней полусотенную купюру. Ареф еще пару минут о чем-то потолковал с парнями, наконец, выскочил наружу.

— Добрейшей ты души человек, — саркастически протянул Зотик. — Им вполне достаточно было того, что их в живых оставили.

— Ну, ты и скупердяй! За такое удовольствие по десятке на рыло — в самый раз. К тому же они сообщили мне одну вещь, что какой-то капитан целую неделю пьянствовал в ресторане "Большая медведица", и всех завсегдатаев буквально умотал рассказами о каких-то этрусах. Вроде бы это какая-то неизвестная раса инопланетян.

Молодец, штурман! Поехали искать "Большую медведицу". Только, странное дело, откуда здесь "Большая медведица"? На таком расстоянии от Земли, рисунки созвездий так искажены, что нет ни единого знакомого…

— Рад стараться! Ваше превосходительство! — гаркнул Ареф, встав во фрунт и выпучив глаза от усердия.

Зотик мгновенно прикусил язык, сообразив, что выглядит весьма комично; этак свысока похвалил Арефа за то, до чего и сам мог бы додуматься.

До ресторана пришлось ехать километров двести, огибая по периметру космопорт. Еще одно чудо Апейрона; оказалось, что пассажирские мобили не имеют права разъезжать по территории космопорта. Городок оказался чище и оживленнее, чем прочие, которые проезжали вольные астронавты; наверное, тут находилась администрация порта. А ресторан, по здешним меркам, оказался вообще роскошным, примерно как земные двухзвездочные для путешествующих пенсионеров из рабочего класса.

Швейцар, в расшитом желтой тесьмой форменном кителе, при виде Зотика с Арефом, пуча глаза, заорал местное традиционное приветствие:

— Куда прешь, рожа?! Инопланетники вонючие… Не видишь что ли, заведение для приличных людей…

Зотику порядком надоело все это, и он уже радостно улыбался, в предвкушении великолепного вида: швейцар, торчащий из урны. Цербер как раз протягивал руку, чтобы ухватить Зотика за отворот куртки, и очень удобно напирал. Так что, его достаточно будет лишь слегка дернуть за руку, дать подножку — он торпедой слетит с высокого крыльца, и воткнется головой прямо в массивную урну.

Однако Ареф ловко обогнул Зотика, и помахал перед носом швейцара десяткой галларов. Швейцар мгновенно замер, будто попал под взгляд венерианского удава. В следующую секунду купюра, будто сама собой вспорхнула из пальцев Арефа, и угнездилась в кармане кителя, а сам швейцар уже с поклоном открывал массивную дверь перед Арефом.

— У меня уже все в башке перемешалось… — обескуражено протянул Зотик. — Все окружающее так похоже на Нейтральную зону, но нравы…

— Нравы тут, действительно, специфические, — весело проговорил Ареф, с независимым видом шагая рядом с Зотиком через прохладный холл. — Я кое-чего прочитал про Апейрон. Правительство усиленно накачивает население страхом, будто инопланетники спят и видят, как бы захватить Апейрон, а его население поработить. Одновременно всячески взращивается комплекс превосходства, будто сами инопланетники живут, как свиньи, в условиях жесточайшего рабства. В подтверждение этого тайные агенты проникают в биотроны Земли, снимают фильмы о жизни сельскохозяйственных рабочих и подвальных крыс. Все это преподносится так, будто все земляне живут подобным образом, за исключением кучки толстопузых олигархов. Вот поэтому всякая мелкая шваль и стремится нахамить приезжему. Но стоит достать галлары, как отношение круто меняется. Ведь за галлары тут можно купить все, даже то, чего никогда в продаже не было. Однако следующий холуй обязательно будет тебе хамить, пока и его не задобришь галларами…

— Я, пожалуй, долго тут не продержусь, — грустно сказал Зотик.

— Ну, дак ты хоть молчи, предоставь все мне. А то я гляжу, терпение у тебя, и правда, на исходе.

— Да как тут промолчишь, когда всякая разная встречная поперечная мелкая шваль норовит в рожу харкнуть! Знаешь, что, прежде всего, поражает людей, впервые приехавших в Нейтральную зону? Это поразительная вежливость и предупредительность ее жителей.

— Еще бы! — Ареф ухмыльнулся. — За косой взгляд можно разряд получить, или нож в брюхо… Ты, это, того… Руки-то не распускай. Тут же нет Нейтральной зоны. И орбитальных станций техобслуживания с правом экстерриториальности тоже нет. Так что, силовой прорыв тут несколько затруднен…

— Но тут же на орбитах крутятся частные станции! И принадлежат они вовсе не гражданам Апейрона.

— Ага, крутятся. И принадлежат они всяким инопланетникам, не имеющим никаких прав. У них есть лишь одна обязанность: платить налоги галларами. Но доходы от этих станций таковы, что владельцы мирятся и с непомерными налогами. Основные доходы ведь теневые…

В баре ресторана было чинно и благопристойно. При виде Арефа физиономия бармена начала странно деформироваться, будто пыталась принять сразу несколько выражений, из бармена к тому же, явно мучительно, лезли несколько фраз одновременно. Однако он нашел в себе силы промолчать, потому как сразу сообразил, что швейцар попросту не пропустил бы посетителей без галларов.

Зотик уселся на табурет, обронил лениво:

— У вас есть хорошее вино?

— Разумеется.

Бармен выставил на стойку два высоких стакана, достал бутылку с блеклой бумажной этикеткой, налил стаканы. Зотик взял стакан, поднес к носу, шибануло явственным сивушно дрожжевым духом

— Это что, вино?! — изумленно спросил Зотик.

— Разумеется! — с достоинством изрек бармен. — Восемьдесят рублей бутылка.

— Да в России такое вино даже самая последняя подвальная крыса мегаполиса пить не станет!

Бармен вдруг побледнел, зыркнул по сторонам, успокаивающе зашептал:

— Тихо, тихо… За такие слова вас могут запросто упечь… Пришьют враждебную пропаганду… Да и меня заодно, за то, что слушал…

Тут встрял Ареф:

— Послушайте, уважаемый, вы разве не видите, что я несовершеннолетний? Почему вино наливаете?

Лицо бармена перекосилось в плаксивой гримасе, он жалобно заныл:

— Господа, я вас умоляю! Пожалуйста, потише…

— Хорошо, будь по-твоему, помолчим… — смягчился Зотик. — Надеюсь, кухня у вас не отдает тухлятиной, как вино сивухой?

Бармен тихонько взвыл:

— Да вам уже можно пришить идеологическую диверсию, и отправить на урановые рудники бессрочно…

Зотик бросил на стойку сотенную, обронил:

— Сдачу можешь сдать рублями…

Сотенная исчезла, бармен воровато огляделся по сторонам. Можно было ручаться, что выручку он сдаст только рублями.

— Смешно мне смотреть на вас… — ухмыльнулся Зотик, встал и пошел в зал ресторана.

Огромный, представительный, как королевский пингвин, метрдотель преградил путь, лениво изрек:

— Наше заведение только для взрослых.

Зотик, давший себе зарок больше не расходовать понапрасну "цветы своей селезенки", вежливо представился:

— Капитан Зотик и штурман Ареф. Мы бы хотели пообедать…

Метрдотель слегка смешался, однако непреклонно проговорил:

— У нас имеется отдельный детский зал.

Зотик, подпустив металла в голос, повторил:

— Мы со штурманом желаем пообедать!

— Я понял. Только не вижу вашего штурмана…

— Он перед вами! — прорычал Зотик, теряя терпение.

При этом его взгляд стал таким, что Арефу показалось: сейчас белый фрак метрдотеля задымится. Однако до того, наконец, дошло, что лучше получить галлары с инопланетников, чем битый час просидеть с полицией за составлением протокола, и он повел вольных астронавтов вглубь зала.

Видимо специально для инопланетников название каждого блюда в меню сопровождалось краткой аннотацией мелким шрифтом; из чего состоит и как готовится. Сделав заказ, вольные астронавты отправились в туалет помыть руки.

Туалет был даже грязнее, чем в салуне Грелли. Зотик, порядком отвыкший от грязи в стерильном комфорте своего Корабля, покрутил носом, однако подошел к раковине, пустил воду. Рыжая от ржавчины, воняющая хлором жижа ударила в грязную раковину. На Земле уже несколько веков воду обеззараживали ультрафиолетом или серебрением, а тут применялась совершенно дикая, умопомрачительно древняя технология обработки воды. Зотик вздохнул, и нерешительно подставил руки под тепловатую струю. В конце концов, он даже решился умыться; все ж таки за полдня под палящим светилом и руки, и лицо покрылись корочкой грязи от пыли с потом.

Зотик не сразу сообразил, что за спиной его кто-то стоит, правда, не вплотную, а метрах в двух сбоку. Не подав виду, что почувствовал присутствие чужого, он потянул бумажное полотенце из рулона, висящего на стене, одновременно готовясь к защите. Ареф безмятежно плескался, громко фыркая. Вода, отравленная хлором, его ничуть не пугала. Как бы ненароком развернувшись на четверть оборота, Зотик увидел человека, стоящего у дверей во второе отделение туалета. Одет он был, как местный докер и на руке не было «визы». Однако в руке он держал маленькую коробочку, в которой Зотик моментально опознал довольно современную глушилку. Глаза субъекта умоляюще смотрели на Зотика. Да и всей своей униженной фигурой он напоминал голодную собаку, выпрашивающую кусочек колбасы.

Сообразив, что тип не представляет никакой опасности, Зотик бросил:

— Проходи, здесь не подают…

Но тут же уловил какую-то неправильность… Под мешковатой местной одеждой явно скрывалось тренированное тело опытного бойца, к тому же основательно просушенное запредельными перегрузками. Опытный человек по повадке легко отличит вольного астронавта от обыкновенного пилота звездолета. Да и в глазах субъекта нет-нет, а промелькивало нечто хищное, волчье, и загар был больше похож не на местный, а космический. Зотик подобрался, но внешне это никак не проявилось; он медленно и, казалось, невозмутимо продолжал промакивать полотенцем лицо, ожидая первого шага незнакомца.

Наконец тот горячечным шепотом зачастил:

— Капитан, заберите меня отсюда! Сил моих больше нет! Тут черт те что, а не жизнь! Вся планета — тюрьма! Заберите… Я у вас по гроб жизни буду штурманом без доли в добыче…

Зотик настороженно оборвал его:

— Эй, эй! Ты поосторожнее! Ты за кого меня принимаешь? Я работник весьма солидной фирмы, и здесь — по делам фирмы…

— Да, да, конечно… Капитан, я не то хотел сказать… Я, разумеется, смогу оплатить каюту до ближайшей планеты, принадлежащей Нейтральной зоне. Я даже согласен на трюм. И даже т-переход согласен куковать в трюме… Только заберите меня отсюда…

— Ну, и что тебя сюда занесло? — с подозрением осведомился Зотик.

— Сюда кого угодно заносит, — хмуро пробурчал субъект, — вот только не всех выносит… Так получилось, что капитану пришлось срочно уносить ноги, а я вот остался…

— Ну, уж… Ври больше… — презрительно бросил Зотик. — Чтобы вольный астронавт бросил на чужой враждебной планете своего матроса…

— Видно, что ты раньше не бывал здесь… Тут такой закон, если его не примешь, свернешь шею на втором деле. Вернее, весь экипаж может угодить в каторжную тюрьму, и будешь весь остаток жизни мантулить на дядю за миску бобовой похлебки. Знаешь, как тут ценятся земляне? Мы ж в два раза дольше местных живем, и работоспособность сохраняем до самой смерти… Контрабандисты никогда не ждут. Если остался на Апейроне, выживай сам, как можешь, и жди свой корабль. Если дождешься, считай, что тебе крупно повезло. Апейрон живет контрабандой, но усиленно делает вид, будто жестоко с ней борется. Стоит оступиться, враз сцапают. А купленные чиновнички попавшихся не спасают, наоборот топят понадежнее, чтобы самих не притянули…

— Ладно, чего тебе от меня надо?

— Я ж объяснил! Только одного, капитан, чтобы вы меня отсюда вывезли. У меня есть кое-какие деньжата, так что расплачусь. У меня большие опасения, что мой корабль за мной уже не вернется…

Судя по тому, что он называл Зотика то на «вы», то на «ты», он явно был старшим офицером, и имел право тыкать капитану.

Однако Зотик спросил со скепсисом:

— Что так? С капитаном не ладил?

— Да нет, с капитаном мы лет двадцать вместе ходили. Похоже, он погиб вместе с кораблем при прорыве. По крайней мере, когда он уходил, над эклиптикой здорово сверкнуло, вроде как корабль погиб… Капитан, у меня достаточно денег…

— Не в том дело… — Зотик изобразил на лице отражение жестокой внутренней борьбы. — У меня, понимаешь, есть опасения, что ты подсадка или живец. Я тебя попытаюсь вывезти, а меня — клац, в клетку.

— Капитан! Я не прошу тащить меня через таможню. Скажите только, на какой стоянке ваша шлюпка, и я буду ждать вас где-нибудь поблизости, прыгну в люк только после досмотра, прямо перед стартом.

— Ладно, по рукам. Только представься, а то я тебя никогда не видел.

— Сашка Хамелеон, к вашим услугам, капитан.

Зотик еле сдержал изумленный возглас. Как можно равнодушнее спросил:

— А чего ж контрабандисты тебя не вывезли?

— Да вы что, капитан?! Контрабандистов не знаете? Хоть они и называют себя тоже вольными астронавтами, они ж воспользовавшись моментом, три шкуры сдерут! Просил я одного… Этот гад потребовал все, что у меня есть…

Зотику несказанно повезло. Он и представить не мог, что такие случайности бывают. Получалось, что Бык все же довез груз до места назначения, и даже сдал его тут. Но, похоже, клиенты не пожелали рассчитываться, и Быку пришлось в пожарном порядке смываться отсюда, оставив штурмана.

— Ладно, — Зотик смерил взглядом Хамелеона, — я о тебе слышал. Так уж и быть — вывезу.

— Капитан! — Сашка Хамелеон горячо схватил его за руку. — Как знал… Как знал… Что кто-нибудь появится… Потому и крутился столько времени возле этого кабака… Такой риск… — Зотику показалось, что Хамелеон сейчас падет на колени и начнет лобызать руки.

— Ладно, потом отблагодаришь. Подозрительно, так долго торчать в туалете. Говорят, тут все на всех стучат.

— Да тут и стучать не надо, — горько усмехнулся Хамелеон, ткнул пальцем в «визу» на руке Зотика. — Эта штука позволяет следить за каждым шагом, и подслушивать все разговоры.

— Да это грогану понятно, — проворчал Зотик. — Иначе, зачем бы ее надевали? Слушай номер стоянки…

Назвав номер, Зотик направился к выходу из туалета.

— Да как же я там вашу шлюпку найду?! — взвыл Хамелеон. — Там же этих шлюпок десятки…

— Найдешь… Суперкласса — всего одна.

Зотик с Арефом вернулись к столу. Зотик полагал, что он уже накрыт, но это оказалось не так. Еще добрых четверть часа они прождали официанта. Наконец он появился, белый и надменный, как гусь. Для надменности у него имелась масса причин; мясо оказалось пережаренным, к тому же принадлежало корове, умершей от истощения в глубокой старости. Все остальные блюда тоже разительно напоминали стряпню пиратских поваров. Зотик не помнил случая, чтобы на корабле вольных астронавтов женщины занимались стряпней. Женщины-бойцы считали ниже своего достоинства, заниматься на корабле стряпней, а женщины "для психологической разрядки" быстренько смекали, что могут вообще ничего не делать, только капризничать и привередничать. Однако Зотик не испытал приступа ностальгии по своей юности, проведенной в составе многочисленных экипажей. А испытал он жгучее сожаление от того, что не вернулся в кондиционированный уют шлюпки, со свежими овощами и фруктами, только что из биотрона, с простыми, но вкусными блюдами, законсервированными с помощью последних изысков научной мысли. Но тут же одернул себя; он сюда приехал вовсе не обедать, а искать следы Быка, и, что интересно, следы тут же сами нашли его. Осталось только не торопясь вернуться на шлюпку, и подождать у открытого люка — Сашка Хамелеон сам прыгнет в него. А там… Либо сам все расскажет, либо допросить его по пиратской методике… Зотик ни на грош не верил, что Бык погиб. Это ж старинный пиратский трюк, чтобы сбить со следа возможную погоню: загрузить в спасательную капсулу несколько термоядерных мин и оставить ее за кормой, а потом врубить форсаж. Получается полная видимость гибели корабля…

Через ресторанный за быстро и целеустремленно шагала троица каких-то людей, и направлялась она явно к столу, за которым сидели вольные астронавты.

Ареф, брезгливо ковыряя вилкой в тарелке, проворчал:

— Надо было сразу сматываться, вместе с Хамелеоном. А то мало нам расстройства желудка, сейчас еще и драться придется…

Троица остановилась перед столом. Крепкие ребята, под старомодными пиджаками, на пару размеров больше, чем нужно, явно поддеты бронежилеты, а под мышками наверняка висит целый арсенал. Зотик смотрел на них и тоскливо размышлял: сумеет он прорваться к шлюпке из этого проклятого ресторана, или придется сложить голову на этой гнусной планете? А что, можно и не прорываться к шлюпке… Прямо сюда вызвать десантный катер… Не такая уж у них мощная ПКО на ближних подступах… Они сильны на дальних… Добраться до Корабля… Вот там и начнутся сложности: захвачен Корабль, или еще нет?

— Капитан, вам надлежит пройти с нами, заговорил один из троицы, сухопарый мужчина с жестким костистым лицом. Глаза у него были равнодушными, холодными, и даже как бы мертвыми. Зотик передернул плечами; такой, даже не прерывая дружеской беседы, перережет глотку и не поморщится.

— Какие проблемы, уважаемый? — делая вид, будто совершенно спокоен, осведомился Зотик. — Я — капитан Зотик. Здесь нахожусь по делам фирмы. Виза в порядке, вот она…

— Мы знаем, — терпеливо ответил мужчина. — Прошу проследовать с нами.

— А мой штурман тоже должен проследовать с вами?

— Ваш штурман может отправляться в гостиницу.

Зотик внутренне ухмыльнулся; похоже, прямо сейчас его убивать не собираются, а в тюрьму так вежливо не приглашают — по большей части заламывают руки и волокут волоком.

— А можно моему штурману отправиться на шлюпку? Судя по качеству еды в вашем лучшем ресторане, в номере вашей гостиницы наверняка придется не спать, а всю ночь гонять местных клопов, которые наверняка пострашнее вампиров с планеты Летящей Звезды Барнарда.

— Мы считаем, что портовые кабаки и гостиницы сойдут и такие. После тесных корабельных кают, это роскошно. Если вы полагаете, что вашему штурману будет уютно в тесной каюте шлюпки, пусть отправляется.

Зотик повернулся к Арефу, проговорил на интерлинге:

— Ареф, езжай к шлюпке и жди меня в полной боевой готовности. Если что, я подам сигнал тревоги. Ты сразу вылетай в экстремальном режиме, жми к Земле, к Сидорову. Он соберет эскадру и Апейрону мало не покажется. Десяток кораблей могут наглухо блокировать все зоны разгона и выхода. А без контрабанды Апейрону и трех месяцев не протянуть, к тому же под непрерывным обстрелом. Кто ж за него вступится, если он уже всех достал?..

Посланец явно понимал интерлинг, но и бровью не повел, пока Зотик инструктировал Арефа.

У входа в ресторан стоял симпатичный флаер, хоть и не последней модели, но на таких лет двадцать назад на Земле любил путешествовать средний класс из дому на работу и обратно.

Прикинув стоимость контрабандной машины, Зотик ухмыльнулся:

— Богато живете, господа хорошие…

— А у вас, капитан, что, такого нету? — равнодушно спросил посланец.

Зотик расхохотался. Еле-еле успокоившись, проговорил:

— У меня Корабль суперкласса, а на счету столько, что я мог бы купаться в роскоши до конца своих дней, а потом еще одну жизнь купить…

— Чего ж не купаетесь? — насмешливо прищурился посланец.

— Тебе этого не понять… — протянул Зотик. — Ты не видел Вселенной… Ты всю жизнь прожил в тюрьме… — посланец будто не заметил выпада. В уютной кабине флаера Зотик сделал вид, будто расслабился, спросил: — Ну, если уж ты разговорился, не будешь ли так любезен, и не сообщишь ли мне, по какому поводу меня желает видеть твой босс?

— Прилетим — узнаете, — коротко обронил посланец.

Зотик все еще опасался подвоха. Однако на что-то надо было решаться, и он заговорил, как бы посмеиваясь, врастяжку:

— А если у меня нервы подгуляли? А? Согласись, уважаемый; самый подходящий момент, грохнуть вас всех троих и рвануть к шлюпке. Любой нормальный контрабандист на моем месте так бы и поступил.

Верзилы на заднем сидении разом засопели и полезли под мышки.

Посланец не оборачиваясь, бросил:

— Не дергайтесь, ребята. При всей вашей выучке вы и мявкнуть не успеете. Это ж пират. Не видите, что ли? Мы уже вряд ли когда будем иметь дело с нормальными контрабандистами, так что привыкайте. Это тех вы могли дрючить, как хотели. Те за большую копейку и раком встанут. А этот зверек с острыми клыками и когтями, и не заблуждайтесь, что он безоружен — я повидал настоящих пиратов в драке… Много лет назад пираты были союзниками Апейрона, но из-за того, что они опасны, как пустынный варан, и так же плохо приручаются, с ними пришлось разорвать договор. Теперь опять настали тяжелые времена, вот и приходится налаживать старые связи…

— Умный ты, дядя… А не усыпляешь ли ты мою бдительность?

— Не бойтесь, капитан, пират такого масштаба, как вы — просто клад для Апейрона.

— А с чего вы взяли, будто я буду работать на вас? — усмехнулся Зотик.

— Знаете, капитан, один фрахт нашей фирмы стоит примерно как двадцать удачных абордажей…

— Зато есть риск поиметь дело со всеми флотами федераций… Похоже, ты, дядя, не мелкая сошка при боссе… — протянул Зотик.

Флаер приземлился на лужайке перед роскошным трехэтажным особняком, утопающем в зелени могучих деревьев. Между крон проглядывал уступчатый конус крошечного биотрона, высотой метров двести всего. Такие крошки стояли в полярных областях России и исправно кормили и давали приют немногочисленному тамошнему населению.

— Прошу вас, капитан, шеф ждет, — сделал широкий жест посланец.

Зотик вылез наружу. Светило стояло низко, тени от деревьев уже полностью накрыли площадку, тянуло прохладой и свежестью, наплывали ароматы неведомых цветов. Похоже, поблизости лежало рекреационное озеро биотрона. Но в промежутке между кронами деревьев Зотик вдруг разглядел высоченную бетонную стену. Вот оно что, этот рай только для самых богатых!

"А планетка ничего… Вот только в гнусные руки попала…" — отметил про себя Зотик. Но тут же подумал, что мистер М ничем не лучше здешних правителей, коли, в обход запретов, что-то весьма ценное им продает. Зотик вспомнил, что одной из причин эмбарго как раз и является отсутствие на Апейроне демократии. А с другой стороны, Россия сама в этом виновата; если уж упустила колонию, то нечего было дергаться, посылать эскадру, объявлять блокаду…

В огромном кабинете, убранном под старину, навстречу Зотику поднялся весьма представительный господин. Однако не очень солидно ринулся навстречу, улыбаясь во весь рот, и весело тараторя:

— Ну и заставили вы нас поволноваться, капитан! Пакетбот с Земли еще две недели назад пришел, а вас все нет и нет… А тут еще слух прошел, будто бы батарея ПКО сбила какой-то корабль, мчавшийся прямиком в планету… Почему-то о вашем появлении первой узнала полиция, а не мы. Кондрат Спиридоныч, разберитесь с таможней, что за игры? Они что, решили сменить хозяев? — и снова к Зотику: — Прошу, капитан… — ласково приобняв за плечи, повел в дальний угол кабинета, где оказался уютный уголок, со столиком и низенькими креслами, отгороженный от остального пространства кабинета стеллажом, на котором стояли аквариумы, а в аквариумах всеми цветами радуги переливались диковинные рыбы. Хозяин кабинета усадил Зотика в кресло, сам уселся напротив, Кондрат Спиридоныч без всякого стеснения расположился в третьем кресле, как равный.

Хозяин кабинета представился:

— Дмитрий Илларионыч, полномочный представитель фирмы.

— Зотик, капитан, — чуть наклонил голову Зотик.

— Зотик?.. И все?..

— Э-э… Красавчик Зотик…

— Э-э… Но…

— Ничего, можете называть либо просто Зотик, либо — капитан.

— Как романтично! — воскликнул Дмитрий Илларионыч. — Сразу вспоминаются романы, которые читал в детстве. Знаете, те самые, которые наши предки привезли с Земли… "Одиссея капитана Блада", "Красный корсар"… Про благородных пиратов…

— Вы все же не называйте вольных астронавтов пиратами… — хмуро проворчал Зотик. — Пираты среди нас самая низшая и презираемая каста…

— Ах, извините… Мы тут столько лет уже живем, как дикари, в полной блокаде. Новости узнаем последними…

Вошла секретарша с подносом, уставленном вазочками фужерами, с хрустальным графином посредине. В графине что-то отсвечивало чистым рубиновым цветом. Зотик с умилением подумал, что, несмотря на тысячу парсек и века изоляции, землянин остается землянином, тем более — русским. Но тут же сообразил, что ритуал угощения будто срисован с привычки мистера М угощать самого Зотика при встречах.

Он покосился на графин, проворчал:

— А можно без этого? Я уже имел несчастье попробовать местного вина…

— Ах, не волнуйтесь! — Дмитрий Илларионыч рассмеялся. — Представляете? Мы уже кое-в-чем догнали Землю, но вот вино делать наши виноделы никак не научатся. Если бы не эмбарго, мы бы закупали на Земле миллионы литров вина. Ваша Таврида молниеносно превратилась бы из нищей, захолустной третьестепенной страны, в одну из богатейших…

— Скромничаете, Дмитрий Илларионыч… — усмехнулся Зотик. — Вы о земных делах осведомлены не хуже меня…

Поставив поднос, секретарша удалилась, безжалостно дырявя тоненькими каблучками туфель бесценный ковер, лежащий на полу вместо паласа.

Дмитрий Илларионыч принялся самолично разливать вино. Зотик потянул носом.

— Да, да, да, мистер Зотик, фальское вино. А вы уж нас форменными дикарями представили… Ну, за наше знакомство, и будущее плодотворное сотрудничество!

Зотик посмаковал вино, наблюдая за сладкой парочкой из-под полуопущенных век. Видно было и невооруженным глазом, что, несмотря на явно высокое положение, парочка фальское вино потребляла не чаще одного раза в год. Отсюда следовало, что Зотик — уж-жасно дорогой гость. О, Вселенная! Еще дороже, чем он только что подумал! Ведь на Земле фальское вино стоит тысячу галларов кувшинчик, и стоит оно так дорого потому, что его надо контрабандой вывезти с Фала. А тут оно должно быть еще дороже; его ведь сюда надо еще и ввезти контрабандой!

Дмитрий Илларионыч, подцепив из вазочки ломтик какого-то засахаренного фрукта, пожевал, слегка смущенно проговорил:

— Мы допустили непоправимую оплошность с вашим предшественником. Хоть мистер М и предупреждал нас, но мы отнеслись к нему, как к обыкновенному извозчику. Послали в "Большую медведицу" обыкновенного третьего заместителя начальника отдела. Итог: восемнадцать трупов, пока ваш предшественник добирался до шлюпки. И еще неизвестно, сколько у военных, они упорно скрывают свои потери. Еще бы! Скандал вселенский…

— На Фале вино не закусывают, — проговорил Зотик лениво, — и чередуют красное с белым. Мне как-то довелось посидеть с одним из тамошних повелителей…

Дмитрий Илларионыч и Кондрат Спиридоныч недоуменно переглянулись.

— Ну, а Быка ваши военные сбили… — проговорил Зотик равнодушно.

— Какое там! Разумеется — нет. Потому и скандал…

— Значит, ваша ПКО не так уж непроницаема… — пробормотал Зотик себе под нос.

Дмитрий Илларионыч поперхнулся, помолчал, разливая по второй, потом проговорил деловым тоном:

— Давайте не будем о грустном. Ваш предшественник должен был отвезти на Землю весьма ценный груз… Бизнес, есть бизнес. Мы должны выполнять обязательства, иначе с нами никто дел иметь не будет, особенно такие специфические партнеры…

— Знаете, я много чего слышал про Быка, хоть ни разу с ним не встречался… — врастяжку заговорил Зотик. — Он меньше всего был похож на истеричную девицу, ученицу закрытой церковной школы. Значит, было что-то такое, что заставило его рвануть напролом, даже штурмана забыв.

Дмитрий Илларионыч стеснительно пожал плечами, проговорил:

— Видимо, нашей ошибкой было то, что мы приставили к нему агента, приглядывать, должным образом не проинструктировав…

Зотик понял, что бесполезно и пытаться вывести на чистую воду этих шулеров. Пожалуй, они были почище м-ра М. Он спросил:

— Какова стоимость груза?

— Разве мистер М вам не говорил? — удивился Дмитрий Иллариолныч, но сейчас же понимающе кивнул: — Восемьсот миллионов галларов.

— Примерно такую цифру и называл мистер М.

— Как обычно, ваши комиссионные — два процента. Естественно, платим мы, как покупатели. Насчет сохранности груза — не сомневаемся, наслышаны о законах пиратов. Ох, простите, вольных астронавтов… Сейчас отправляйтесь на корабль, отстыкуйтесь от станции техобслуживания, и не торопясь двигайтесь к зоне разгона. Вас догонит десантный катер.

— Что ж это за груз, на восемьсот миллионов, что вмещается в десантный катер?

Дмитрий Илларионыч поднял брови:

— Драгметаллы, разумеется. А также редкоземельные. Весь набор, который у вас применяется для строительства кораблей. Ну, на посошок! — и принялся разливать по третьей. Разлив, спросил с надеждой: — А может, усугубим водочкой?..

Зотик спросил:

— Если у вина такое противный привкус, то у водки его нет?..

— Водка у нас отличная! — с гордостью сказал Дмитрий Илларионыч.

— Не стоит, я думаю… — протянул Зотик. — Я ведь предпочитаю разгоняться в экстремальном режиме. Нагрузка, знаете ли…

— Ну, не стоит, так не стоит… И вот что еще, мистер Зотик, было бы неплохо, если бы вы не прямиком к Земле направились, а завернули бы куда-нибудь. Ну, разумеется, туда, где для груза будет поменьше опасностей. Тут ведь двойная опасность: правительство Апейрона запрещает вывоз драгметаллов, да еще и Земля запрещает что-либо вывозить с Апейрона. Двойная контрабанда…

Кондрат Спиридоныч не полетел провожать Зотика. За пультом флаера сидел один из охранников. Расслабленно покачиваясь в мягком кресле, Зотик, тем не менее, сосредоточенно думал: — "Этакие душевные ребята… А что же так подействовало на Быка, что он рванул сломя голову? Не филер же, таскавшийся за ним…"

Флаер приземлился не возле таможни, а прямо рядом со шлюпкой. Зотик покрутил головой:

— Ну и нравы…

Охранник равнодушно промолчал. Флаер взлетел сразу, как только Зотик выпрыгнул на опаленный жаром выхлопов древних ускорителей потрескавшийся бетон взлетно-посадочной площадки. Прикинув время, сообразил, что Ареф еще не доехал до таможни, достал коммуникатор, включил вызов. Ареф отозвался сразу:

— Что случилось?

— Ничего. Где ты?

— Подъезжаю к таможне.

— Ладно, я тоже туда подойду… Все равно надо оружие забрать.

Сунув коммуникатор в карман, Зотик пошел к зданию таможни. Слава Вселенной, что солнце село и стало заметно прохладнее. Он уже подходил к забору из металлической сетки, когда увидел знакомый мобиль, лихо подруливающий к таможне с противоположной стороны. Как все мальчишки среднего класса, Ареф с двенадцати лет мог ездить на любых видах наземного транспорта. Насколько Зотику было известно, весь год жизни в Австрии, Ареф посещал и курсы пилотов.

Зотик прошел в помещение. За стойкой стоял другой таможенник, но, судя по лицу, он мгновенно узнал Зотика и даже не спросил, почему тот вошел не с той стороны, с какой положено. Предупредительно выставил на стойку ящик с оружием, вежливо предложил:

— Предъявите, пожалуйста, вашу визу?

— Пожалуйста, — столь же вежливо ответствовал ему Зотик. Протягивая ему руку, спросил: — А чегой-то вы такими вежливыми стали, любезный? Никак у вас тут кадровые изменения произошли?

Таможенник явственно побледнел. Зотик снисходительно похлопал его по плечу, проговорил:

— Знаешь, парнишка, мой тебе совет, совершенно бесплатно: будь вежлив со всеми, не прогадаешь… Тем более что вторая зарплата раз в десять больше легальной, не так ил?..

С противоположной стороны появился Ареф. Не выказав внешне удивления, отдал «визу», рассовал по карманам оружие.

Когда вышли из таможни, Зотик спросил:

— Откуда у тебя наличные взялись?

— А я всегда ношу с собой запасец, — усмехнулся Ареф. — Никогда ведь не знаешь, заранее, куда тебя занесет…

Зотик в очередной раз подивился предусмотрительности Арефа. Пока шли к шлюпке, Зотик безостановочно вертел головой, высматривая Сашку Хамелеона. Ареф помалкивал, но было видно, что он сгорает от любопытства. Однако Зотик молчал, не зная, как преподнести Арефу очередной сюрприз. Заподозрить, что в десантном катере вместо нескольких центнеров драгметаллов будет сидеть абордажная команда, не было повода. При таких порядках, царящих на планете, Корабль можно было без хлопот захватить у причала станции техобслуживания, а Зотика с Арефом сцапать на планете. Единственная загвоздка была в том, что если Космопол прознает, что такое гигантское количество драгметаллов вывезено с Апейрона, то непременно пожелает узнать и взамен чего они были переданы. А за такой приз с любого шкуру сдерут по лоскутку. Ну, не в прямом смысле, конечно… Просто, сунут в клетку, накачают сыворотками правды, и узнают все, что с тобой было с момента зачатья. Приятного мало. Бывали случаи, ребята и с весьма крепкими нервами не выдерживали, разносили себе мозги из бластера, даже по прошествии нескольких лет после этой процедуры. Был и еще один аспект; любой прощелыга мог сцапать Зотика и получить приз в десять процентов от стоимости груза, и его Корабль в придачу. Тут был как раз тот случай, когда, прикрывшись государственными интересами, можно было провернуть чисто пиратскую акцию и сорвать хороший куш. Так что, прорваться к Земле будет ох, как трудно!

Шкипер гостеприимно распахнул люк, Зотик прыгнул в переходную камеру, обернулся к Арефу:

— Ты побудь снаружи, подожди Хамелеона…

— А он нам нужен? После того, как мы получили плату за груз, который привез сюда Бык?

— Ну, я ж обещал его вывезти…

Зотик прошел в рубку, сел в кресло, сказал:

— Шкипер, включи обзор и погляди по сторонам, много ли вокруг военных судов?

Включилась обзорная сфера, и Зотик сейчас же увидел рядом с Арефом человека. Вглядевшись, узнал в нем себя: та же одежда, короткие волосы… Вот он поворачивается… Тьфу, черт! И лицо Зотика! Ареф впрыгнул в люк, вслед за ним с обзорной сферы исчез и двойник Зотика. Со стороны переходной камеры послышались восторженные возгласы Хамелеона. Тьфу, ты!.. И правда — хамелеон…

Зотик включил сканеры, индикатор метрики пространства, настроил на высоту свыше десяти тысяч метров, и принялся осматриваться.

В это время в рубку ворвался Хамелеон, заорал:

— Капитан! Я думал, вы блефуете, а у вас и правда — суперкласс!

— Сядь и прижми хвост, — хмуро бросил Зотик.

Хамелеон с размаху плюхнулся в кресло штурмана, стянул с лица мягкую маску, в мельчайших подробностях воспроизводившую черты лица Зотика.

Зотик спросил:

— Шкипер, как по-твоему, подозрительной активности военных судов не наблюдается?

— Черт их знает, капитан… У них тут не поймешь, какие суда военные, а какие — нет… Прямо над шлюпкой висит на стационарной орбите совершенно несуразное, ни на что не похожее, сооружение, напичканное ракетами, с дюжиной бризантных пушек, но боевой активности не проявляет.

Хамелеон обалдело вертел, вертел головой, наконец, спросил:

— Капитан, сколько ж стоит ваш корабль?

— До фига… Даже не пытайся захватить, выброшу в космос без скафандра…

Из бытового отсека появился Ареф с огромным куском ветчины, ломтем черного хлеба и прозрачным пакетом, полном ярких, праздничных редисок. Увидев в своем кресле Хамелеона, он остановился рядом, взгляд его стал ледяным и невероятно высокомерным. Он просто стоял и смотрел на Хамелеона.

Тот забеспокоился, спросил, обращаясь к Зотику:

— Что-нибудь не так?..

— А как ты полагаешь?..

— Но мы ж договорились…

— Ага…

Ареф ледяным тоном, — видимо перенял у Сидорова, — выговорил:

— Почему пассажир сидит в кресле штурмана? — Хамелеон подскочил, будто ужаленный скорпионом с Планеты Бурь, Ареф продолжал: — На вашем судне, по-видимому, имел место невероятный бардак, но это вовсе не означает, что такой же бардак может быть и на нашем судне.

Хамелеон стоял навытяжку, и ошалело хлопал глазами. Ареф преспокойно уселся в кресло и принялся с энтузиазмом поглощать ветчину, смачно хрустя редисками.

Как ни в чем не бывало, Зотик спросил:

— А что, уважаемый Хамелеон, вы не на таком же Корабле ходили?

— Ну, что вы, капитан! Мы с Быком на своем, старом…

— А что ж такое предложил Быку мистер М, коли он пошел к нему в кабалу?

Хамелеон подобрался, глаза его хищно блеснули. Зотик чуть не треснул себя кулаком по лбу; надо же так проколоться!

Хамелеон, попятившись к выходу, медленно выговорил:

— Откуда вы знаете, на кого мы работали?

Зотик, как можно более естественно, равнодушным тоном бросил:

— Да вся Нейтральная зона знает…

— А откуда Нейтральная зона знает, если мы никому, ни единого слова?..

Зотику совсем не выгодно было приступать к допросу Хамелеона прямо сейчас; вдруг да тормознут на таможенном уровне? Черт разберет их порядки… А потому он сделал вид, будто не на шутку вспылил. Смерил Хамелеона презрительным взглядом, выговорил:

— Ты чего это, уважаемый, себе вообразил? А? Расселся в кресле штурмана, капитана принялся допрашивать… Большая шишка, что ли? Экая тайна, на Бубль-Гума они работают, и никому об этом знать не положено… А ну, выметайся!

У Хамелеона вытянулась физиономия, и пока он соображал, что к чему, Зотик отвернулся к пульту, выговорил уже спокойнее:

— Давай, пшел вон… Мне взлетать надо…

— Капитан! — взвыл Хамелеон. — Простите, ради Вселенной!

— Ты знаешь наши законы… Я сказал, что вывезу. Тебе этого мало показалось… Так что, выметайся.

— Капитан! Мне уже не выбраться живым с взлетно-посадочного поля!

— Это уже твои проблемы…

— Капитан! Простите! Больше ничего подобного не повторится!

Зотик взялся за штурвал и врубил форсаж. Только пиратская выучка спасла Хамелеона; он успел растянуться на палубе за долю секунды до взлета, еще даже не сообразив, что шлюпка взлетает.

Зотик даже не стал запрашивать взлет у диспетчерской, справедливо рассудив, что ему по всем направлениям дали свободный коридор. К тому же, он успел убедиться, что на шлюпке суперкласса ни в кого не врежешься, даже если сам захочешь. Однако он все же не сводил взгляда с военной орбитальной станции. Хоть и допотопная груда титановых бочек, соединенных трубами переходов, но по безоружной шлюпке может шваркнуть так, что мало не покажется. И диспетчерская служба промолчала, и станция казалась покинутой. В экстремальном режиме шлюпка достигла Корабля за несколько минут. Уже когда она утвердилась на боевой палубе, у Хамелеона прорезался голос:

— Капитан, я, конечно, виноват, но вы ж могли меня изувечить…

— Не велика потеря… — буркнул Зотик, направляясь к выходу из рубки.

Охая, потирая ушибленные и отдавленные места, Хамелеон потянулся за ним. Зотик подошел к обойме спасательных капсул, повернулся к Хамелеону:

— Послушай, уважаемый, мне очень хочется знать, куда бы направился Бык, если бы прорвался?

Хамелеон замер, будто ужаленный краешком разряда парализатора прошептал себе под нос:

— Чуял ведь… Нюхом чуял, что тут чего-то не так… — вскинул голову, твердо сказал: — Капитан, вы меня извините, но я вам этого не скажу. И вообще, вы нарушаете свое слово…

— Ни в коей мере! С Апейрона я тебя вывез, пытать не собираюсь, — Хамелеон облегченно вздохнул, — ты сам решишь, говорить, или не говорить, куда мог бы направиться Бык. Да и потом, ты ж сам сказал, что он погиб, и какой смысл тебе держать в секрете местоположение его базы?

Хамелеон с минуту напряженно думал. В конце концов, упрямо покачал головой:

— Нет, не скажу…

— Ладно, тогда занимай место в спасательной капсуле. Смотри, какая симпатичная… Облегченный вариант, в ней нет системы анабиоза, и запулю-ка я тебя к Земле со скоростью в три девятки световой. Чуешь, чем пахнет? Ну?.. — Зотик открыл люк. — Думай ровно минуту, некогда мне…

— Ты блефуешь, — Хамелеон пренебрежительно фыркнул, — станет пират на кого-то капсулу тратить…

Зотик подобрался, но сделал вид, будто пропустил мимо ушей оскорбление. Хамелеон явно провоцировал его на драку.

— Нет, не блефую, — сказал спокойно. — Чего мне их беречь? Денег у меня хватает, а сейчас появились капсулы с миниатюрными прямоточниками. Так что, чего мне это старье беречь?..

— Пацан! Сопляк! Да кто ты такой?!

— Я — Зотик, — ласково мурлыкнул Зотик.

— Да я тебя… — и Хамелеон неуловимо быстрым движением выхватив откуда-то нож, бросился на Зотика.

Боец он был знатный. Зотик лишь в последний момент парировал удар, но поймать руку на захват не успел; Хамелеон был быстр, как змея. Он ловко увернулся от кулака Зотика, и, перехватив нож в левую руку, чуть не подцепил снизу в живот. Зотик отбил удар предплечьем, и применил одну из коварных штучек боевой самбы; резко крутнувшись, врезал с левой наотмашь под ухо. Хамелеон рухнул на палубу, будто у него разом во всех суставах оторвались сухожилия.

Стоявший неподалеку Ареф, одобрительно цыкнул зубом:

— А он в драке — ничего… По крайней мере, превосходит всех твоих противников вместе взятых, с которыми ты встречался до сих пор.

— Ну, дак… Критский Бык, говорят, был не из последних…

Зотик быстро обыскал Хамелеона. В рукаве у него обнаружился кинжал с узким лезвием, а к правой ноге была пристегнута кобура с миниатюрным бластером. Похоже, он был великим мастером удара из-за угла и в спину…

Хамелеон очнулся на удивление быстро, видимо он постоянно тренировал устойчивость к ударам. Очнувшись, он продолжал лежать, имитируя беспамятство, прислушиваясь и выжидая.

Зотик весело сказал:

— Кончай дурака валять. Лучше подумай, кому ты будешь нужен на Земле через три тысячи лет?

Хамелеон открыл глаза, украдкой пощупал рукав.

Зотик ухмыльнулся:

— Бластер тоже у меня…

— Капитан, может, вы скажете, зачем вам база Быка?

— Ты шибко любопытный… — протянул Зотик. — Ты видишь, что я не собираюсь тебя убивать, и пытать тоже не собираюсь. Я тебе предоставляю выбор; либо координаты базы Быка, либо лезь в капсулу. Но я, честно говоря, тебя не понимаю. Если на базе Быка лежит несколько тонн драгметаллов, поделим по закону. Разумеется, только долю Быка, а свою ты можешь забрать полностью. Ладно, тебе осталось думать тридцать секунд.

Хамелеон пожал плечами:

— Черт с тобой. Я вижу, парень, ты покруче Быка. Пойдем. Я тебе покажу на звездных картах ту звездочку, к которой так любил летать на отдых Бык…

В центральном посту Хамелеон огляделся:

— Здорово живешь… А где у тебя шкаф с картами?

— Шкаф у меня есть. И карты тоже есть, но они у меня только на случай аварии. Шкипер, выдай на обзорную сферу звездную карту.

Пилотский кокон сомкнулся, погас свет, и вокруг загорелись мириады звезд в черноте, расчерченной координатной сеткой. Звездные карты были все гелиоцентрические, по крайней мере, те, которыми оснащались приписанные к земным космопортам звездолеты, поэтому созвездия выглядели знакомыми, не так, как при прямом обзоре.

Переждав восторженные крики Хамелеона, Зотик нетерпеливо спросил:

— Ну, где звезда?

— Вон, видишь, квадрат восемьдесят семь пятнадцать?..

— Шкипер, квадрат восемьдесят семь пятнадцать — самый крупный масштаб.

На обзорной сфере выделился квадрат, в нем горели только пять звезд. Зотик спросил:

— Шкипер, есть у тебя какие-нибудь сведения об этих звездах?

Шкипер выдал длинную очередь цифр, после чего лаконично отрезал:

— Сведений об экспедициях научников, прогрессоров или вольных астронавтов в этот район не имеется.

— Очень мило. А звезды довольно близко от Солнца.

— Капитан, их заслоняет пылевое облако, нашпигованное метеоритами. За ним находится вообще не исследованная область. Облако можно обойти только в три прыжка. А кто же любит лишний раз прыгать?..

— Бык знал прямой коридор через облако… — обронил Хамелеон.

— А ты, конечно, не знаешь? — недоверчиво проговорил Зотик.

— В том-то и дело… Будто сам не такой… Штурманы приходят и уходят…

— Понятно… Ладно, Ареф, прояви-ка свои способности — рассчитай курс до этой звездочки. А, Хамелеон, я правильно угадал?

— Чего тут гадать… Из пяти звезд выбрать одну класса жэ… — хмуро проворчал Хамелеон.

— Ареф, ты, вроде, хотел попутешествовать в экстремальных режимах? Вот и рассчитывай режим разгона-торможения на шестнадцать жэ. Да прокладывай курс в обход облака. Не собственным же лбом вслепую пробивать коридор?..

— Есть, капитан! — молодцевато отчеканил Ареф, и уткнулся в штурманский монитор.

— Зотик отстыковал Корабль от причала станции техобслуживания, включил гравитрон и направил Корабль перпендикулярно к эклиптике, в сторону зоны разгона. Выбравшись из кресла, кивнул Хамелеону:

— Пошли в кают-компанию, — кивнул Зотик Хамелеону, — поужинаем пока.

Чтобы задобрить Хамелеона, Зотик достал из капитанского винного погреба бутылку драгоценного армянского коньяка, разлил по крошечным рюмочкам, пока робот-стюарт накрывал на стол. Хамелеон обалдело смотрел по сторонам, косился на робота-стюарта. Зотик взял рюмку, откинулся на спинку стула, насмешливо посмотрел на Хамелеона. Тот испуганно смотрел на рюмку. Перехватив взгляд Зотика, смущенно попросил:

— А в стакан нельзя?

— Нельзя! — безжалостно отрезал Зотик. — Ты, уважаемый, на Корабле суперкласса…

— Послушайте, капитан, вы не похожи на вольного астронавта…

— А на кого же я похож? — весело улыбнулся Зотик. — Ты что, Сидорова не знаешь?

— Ну-у… Сидоров, это Сидоров…

— А Зотик, это Зотик… Ну, давай мировую… — подавая пример, Зотик ловко опрокинул рюмку в рот.

Хамелеон осторожно взял свою, сосредоточенно понес ее к губам, не так ловко, как Зотик, выплеснул ее в рот, прислушался к своим ощущениям, проговорил:

— Такое пьют, наверное, один миллионеры?

— Ага. И то не все…

— Здорово… Только мало…

Зотик снова наполнил рюмки. Хамелеон уже ловчее осушил свою, многозначительно поглядел на бутылку.

Зотик усмехнулся, проговорил:

— Не увлекайся, мы ведь ужинать пришли. К тому же у нас впереди разгон в экстремальном режиме.

Хамелеон пренебрежительно фыркнул:

— Да я на двадцати жэ бутылку виски высасывал, и ни в одном глазу…

Зотик промолчал, решив, пусть для Хамелеона станет приятным сюрпризом наличие в графике разгона тридцатикратных ускорений.

Они заканчивали ужин, когда в кают-компанию вприпрыжку вбежал Ареф.

— Ты что, уже закончил? — удивился Зотик.

— А чего там сложного? Я нашел оптимальную траекторию, там почти нет гравитирующих масс. А пылевое облако гораздо экономичнее проходить в два прыжка, по самому краю, а не в три.

Хамелеон вытаращил глаза и потрясенно прошептал:

— Он что, и курс у тебя рассчитывает?!

Зотик окинул Хамелеона презрительным взглядом и медленно выговорил:

— А ты что, считаешь себя лучшим штурманом в Галактике?

— Ну, все считали, что я лучший штурман в Нейтральной зоне…

— Вот именно — считали… — хохотнул Зотик.

Стюарт тем временем расставлял перед Арефом тарелки. Зотик вдруг сообразил, что если Хамелеон увидит погрузку драгметаллов, это может привести к самым неожиданным последствиям. Не мешало бы либо запрятать его куда-нибудь, либо привести в бессознательное состояние. Зотик достал из посудного шкафа два больших коньячных бокала, сказал:

— Ну вот, теперь, после изысканного ужина, полагается пить коньяк из посуды побольше.

Он наполнил бокал Хамелеона до краев, себе плеснул чуть-чуть, перебрался в уютное кресло, и, вытянув ноги, принялся смаковать напиток, лениво наблюдая за Хамелеоном. Тот довольно быстро прикончил свой бокал, нерешительно поглядел на бутылку, Зотик гостеприимно поощрил его:

— Ты наливай, наливай, не стесняйся. В моем капитанском винном погребе полно такого коньяка.

Хамелеон не заставил себя упрашивать, набулькал еще бокал. После сытного ужина коньяк действовал убойно. Хамелеон осоловело моргал, силясь удержать глаза открытыми. Зотик вылез из кресла, приобнял Хамелеона, прошептал на ухо:

— Ну-ну, устал, бедолага, устал… Давай еще бокальчик на посошок, и пойдем отдыхать. До начала разгона еще долго…

Влив в Хамелеона еще бокал, Зотик отвел его в свободную каюту, уложил в спальный мешок, пристегнул как следует, чтобы Хамелеон самостоятельно не смог выбраться, шепнул в коммуникатор:

— Шкипер, заблокируй дверь. И вообще, не спускай с него объективов. Полный контроль за всеми передвижениями по Кораблю.

— Есть, сэр…

Зотик прошел в центральный пост, сел в кресло. Вскоре пришел Ареф, занял свое место, спросил:

— Проверять расчеты будешь?

— Зачем? — равнодушно обронил Зотик. — Чтобы ты и дальше на меня надеялся? А так, помучаешься в неизвестности, помандражируешь, глядишь, и всякий раз по пять рядов сам будешь проверять. Если штурман выживает после первой своей ошибки, то потом он уже никогда не ошибается.

Ареф насупился и уткнулся в монитор. Минут через десять откинулся в кресле, сказал:

— Порядок. Начало разгона через восемь часов. Как думаешь, они успеют нас нагнать, и хватит времени на погрузку драгметаллов?

— Должно…

Ареф помолчал, потом спросил:

— Как думаешь, тут ловушки нет?

— Сам голову ломаю! — раздраженно бросил Зотик. — Если бы у них были пиратские нравы, проще простого: с верными людьми хапнуть груз, а потом любимому боссу сказать, что это скотина Зотик удрал с куском в зубах… Ты вот что, когда подойдет десантный катер, сиди здесь и смотри в оба. Если что, я сам с абордажной командой буду справляться, а ты отсюда будешь их аварийными переборками отсекать от центрального поста, рассекать штурмовые группы. Ну, а я их по очереди истреблять. Такова диспозиция, штурман. Иди, поспи пока…

— Ты не сказал, что с Хамелеоном делать? — спросил Ареф, вылезая из кресла.

— Ничего. Пусть в каюте дрыхнет. Мне что-то не хочется, чтобы он у меня за спиной маячил.

Ареф ушел. Зотик поудобнее устроился в кресле, сказал:

— Шкипер, я пока посплю, а ты смотри по сторонам. Как только в пределах видимости появится десантный катер, или еще какое судно — немедленно буди.

— Слушаюсь, сэр.

Зотик прикрыл глаза и отключился.

Проснулся он рывком, мгновенно включившись в действительность.

— Капитан, средний десантный катер на подходе, — доложил Шкипер.

Зотик включил монитор каюты Арефа. Штурман сладко спал, приоткрыв рот.

— Штурман, подъем… — проговорил Зотик. Ареф лишь, как улитка, втянулся в спальный мешок. — Подъем, штурман, — позвал Зотик громче. — Абордаж проспишь…

Ареф открыл глаза и тут же вскочил, спросил:

— Сколько я спал?

Зотик глянул на часы:

— Ого! Шесть часов дрыхли. Давай быстрее. Средний десантный катер приближается. Если там нет драгметаллов, то и народу не шибко много.

Принимать на боевую палубу средние десантные катера Корабль не был приспособлен — и то хорошо. Такие крупные посудины можно было пристыковывать только к внешним стыковочным узлам. А через стыковочный шлюз ни одна абордажная команда быстро просочиться не может.

Зотик прохаживался по рубчатому металлу боевой палубы, изредка нервно ощупывая бластер в рукаве и меч в заднем кармане брюк. По спине привычно бегали мурашки, то и дело ероша волосы на затылке, кончики пальцев покалывало, будто статическим электричеством. Словом, знакомые и давно привычные ощущения перед боем. А возникли они из-за непривычности ситуации. Зотик просто не привык, чтобы вот так, кто-то совершенно обыденно, мог доверить ему драгметаллов на восемьсот миллионов галларов. Сумма такая, что он никак не мог представить этакого количества сверкающих слитков.

В кармане пискнул коммуникатор:

— Катер пристыковывается…

Металл донес лязг стыковочного замка. Почти сразу распахнулась дверь шлюза, и через комингс шагнул Кондрат Спиридоныч. У Зотика отлегло от сердца; уж чего-чего, а возглавлять авангард абордажной команды, штурмующей пиратский корабль, он бы не стал.

— Господин Зотик, мы же вас просили не торопиться! — укоризненно заговорил он. — Еле-еле нагнали…

Зотик удивленно поднял брови:

— А я и не торопился…

Из двери появилась согнутая от напряжения спина. Человек пятился, тяжело шаркая подошвами по палубе. У второго лицо было искажено от напряжения — они вдвоем тащили плоский слиток весом не более центнера.

— Куда?.. — прохрипел один из носильщиков.

— Куда складывать? — обратился Кондрат Спиридоныч к Зотику.

— Да кладите здесь, рядом с дверью, — равнодушно махнул рукой Зотик, усмехнувшись, спросил: — А чего это у вас такие хилые десантники, под сотней килограмм пыхтят, как от полутонны?..

— Это наша самая лучшая спецгруппа.

— А чего ж они такие слабосильные? Вы что, не тренируете их в космосе на запредельных перегрузках? — но Зотик тут же прикусил язык.

Зачем подавать идею? Получалось, что таких бойцов в нормальном космическом абордаже любой вольный астронавт мог перемолоть не менее сотни. Выходит, Апейрон не так страшен, как о нем говорят?..

— А почему у вас такая крупная расфасовка? — ловко сменил тему Зотик.

— Чтобы не стибрили слиточек, — стеснительно улыбнулся Кондрат Спиридоныч, и в его мертвых глазах мелькнуло что-то человеческое; видимо он и сам был бы не прочь стибрить слиточек.

Он достал из кармана комбинезона смятый серый листок бумаги, протянул Зотику:

— Распишитесь здесь.

— З-зачем?! — удивился Зотик, разглядывая бумажку.

— Ну-у… Это накладная… Она свидетельствует, что груз принят.

— Да, но подтверждение можно послать по радио…

— И через полчаса вы станете центром целого роя претендентов на приз.

— У вас что, закрытых каналов нет?

— А что это такое? — с любопытством спросил Кондрат Спиридоныч.

Зотик поперхнулся, мгновенно сообразив, что соответствующее оборудование будет предметом следующей сделки апейронцев и мистера М.

— Ладно, давайте, чем расписаться…

Кондрат Спиридоныч протянул Зотику стилос древней конструкции, который, наверное, должен писать настоящими чернилами. Зотик начертал на бумажке свое имя, спросил:

— Ну что, формальности соблюдены?

— Разумеется. Счастливо долететь, — и Кондрат Спиридоныч скрылся за дверью вслед за своими людьми.

Зотик стоял над тускло блестящим штабелем слитков стоимостью в восемьсот миллионов галларов и рассеянно свистел, покачиваясь с пяток на носки. Рухнули все домыслы, все логические построения, возведенные Арефом, да и им самим, по поводу неких тайных замыслов мистера М.

Однако до начала разгона оставалось меньше часа. Зотик подогнал ручную тележку для аварийных работ к штабелю, сложил на нее слитки, отвез к обойме спасательных капсул, и одну из них битком набил слитками. Конечно, с таким грузом катапульта вряд ли сработает, но Зотик на всякий случай заблокировал пусковой автомат. Никому и в голову не придет искать драгоценный груз в капсуле.

После этого Зотик отправился в центральный пост, по пути заглянув в каюту Хамелеона. Тот безмятежно дрых, храп слышался аж в коридоре. Ослабив ремни пристежки, Зотик прошел в центральный пост, сел в свое кресло, кивнул Арефу:

— Разбуди Хамелеона, скоро разгон…

— Вскоре в центральном посту появился ничего не подозревающий Хамелеон. Он отчаянно зевал, безуспешно пытаясь продрать слипающиеся глаза.

Включая предстартовый контроль систем, Зотик проговорил:

— Послушай, Хамелеон, если возле той звездочки не отыщется следов Быка, то все четыре разгона-торможения и профилактический ремонт будут за твой счет. Это справедливо?

Хамелеон что-то пробурчал себе под нос, возясь в кресле, явно намереваясь опять заснуть. Однако, после первого же тридцатикратного импульса ускорения, он просипел, с трудом отдыхиваясь:

— Ребятки, вы что, очумели?..

— А мы всегда так летаем… — безмятежно обронил Зотик.

Несмотря на два прыжка, путешествие показалось Зотику на удивление коротким. Хоть он и опасался, что Ареф мог здорово ошибиться в расчетах курса, однако Корабль вынырнул из т-состояния совсем близко от звезды. Пришлось тормозиться тоже в экстремальном режиме.

В одну из передышек Зотик спросил:

— Хамелеон, как хоть планету назвали?

— Эльфида…

— Ка-ак?!

Хамелеон, смущенно опустив голову, повторил:

— Эльфида…

— А что это значит, и на каком языке?

Ареф, весело скалясь, сказал:

— Это можно перевести, как земля эльфов.

— Да-а?! А там что, и правда, эльфы живут? И как же они выглядят?

Хамелеон промолчал.

Зотик вывел Корабль на высокую орбиту вокруг третьей планеты. Индикатор метрики пространства показывал, что на орбите уже крутится какой-то корабль.

Шкипер доложил:

— Капитан, на запросы не отвечает, признаков боевой активности не проявляет.

— Как думаешь, кто это? — безразличным тоном осведомился Зотик у Хамелеона.

Тот ошарашено глядел на обзорную сферу. Зотик включил максимальное увеличение.

— Крит! — вдруг заорал Хамелеон. — Это же наш корабль!

— А ты говорил, что Бык погиб, — ухмыльнулся Зотик.

— Он же меня теперь грохнет… — потерянно пробормотал Хамелон.

— Не гро-охнет… — оптимистично протянул Зотик. — Ладно, пошли на катер. Похоже, Бык на планете. Ареф, а ты останься, и смотри в оба, — многозначительно добавил Зотик.

Ареф понимающе кивнул.

Хамелеон робко спросил:

— Капитан, может, и я останусь? Знаете, мне как-то не хочется встречаться с рассерженным Быком…

— Ничего, он будет рад, что ты живым вырвался с Апейрона. К тому же, кто мне покажет местонахождение вашей базы? Или, на ней круглосуточно маяк пищит?

Хамелеон вздохнул, и замолчал, покорившись судьбе. Заговорил только, когда катер уже шел на посадку:

— Знаете, капитан, вы уж поосторожнее. Тут есть летающие растительные острова… Они в воздухе держатся за счет мешков, наполненных водородом. Такой, знаете ли, зигзаг эволюции…

Действительно, примерно на высоте в десять тысяч метров над поверхностью планеты величественно плыла гигантская клумба. К светилу тянулись огромные листья-опахала, бутоны цветов горели всеми мыслимыми оттенками спектра, а под клумбой колыхалась бахрома тончайших нитей.

— Красиво… — потрясенно выдохнул Зотик. — Это вся природа планеты такая?

— Да нет, на поверхности давление в четыре атмосферы, жара, духота, вечные туманы, и ползают чудовища одно кошмарнее другого… Венерианские джунгли — ухоженный скверик по сравнению со здешними…

— Интересно, что это занесло сюда Быка? Никто ж не додумался, устроить базу на планете Летящей Звезды Барнарда… Ее и колонизировать никто не додумался…

Хамелеон промолчал. Ткнув пальцем в карту планеты, наспех составленную Шкипером по результатам сканирования поверхности, он проговорил:

— Рули сюда. Здесь горный массив. Высота некоторых пиков больше десяти тысяч метров, а на высоте в семь тысяч — жить вполне сносно. База там, на горном лугу, на плато…

Жилищем Быку служил стандартный бронированный купол с четырьмя стыковочными узлами. Конструкция была удобна тем, что на планете, не пригодной для жизни, не нужно было, всякий раз, когда желаешь перейти в десантный катер или шлюпку, надевать скафандр. На идиллически-прекрасном зеленом лугу живописно стояли: сам жилой купол, пристыкованные к нему шлюпка, катер и приличных размеров грузовой модуль. Один из стыковочных узлов был свободен.

Зотик включил экспресс-лабораторию, вгляделся в дисплей, проговорил:

— Интересно, зачем ему герметичный купол? Кислорода аж двадцать шесть процентов, водорода, правда, многовато, но ведь не гремучая смесь…

Хамелеон промолчал. Зотик включил общую связь на интернациональной частоте, заговорил:

— Капитан Зотик вызывает капитана Быка, отзовитесь…

Почти сразу послышался грубый, хрипловатый голос:

— Ну, слыхал я про одного Зотика… Только, приятель, нечего тебе делать на моей планете…

— С чего это она твоя? Ты ее что, застолбил? Бык, не кочевряжься. Мы как раз над твоей базой, а на орбите мой Корабль. Орудий, правда, на нем всего два, зато калибр подходящий, любой рейдер позавидует. Бык, я с тобой только поговорить хочу, никаких драк и разборок — слово вольного астронавта.

После долгого молчания, Бык коротко обронил:

— Ладно, вы пока приземляйтесь, а я скоро буду.

— А ты что, не на базе?

— Нет, я, знаешь ли, на прогулке…

Зотику очень хотелось вылезти, размять ноги, да и планета, все ж таки, неведомая ему, но с вольными астронавтами такого уровня, как Бык, надо быть весьма осторожным.

— В пределах видимости появился летательный аппарат, — скрипнул тихий голос Шкипера.

— Что за не точный доклад, Шкипер? — строгим голосом сделал взыскание Зотик.

— Идентификация невозможна, — отчеканил Шкипер.

Зотик подобрался, положил руку на пульт управления огневыми системами. Включаться в боевую систему пока не было необходимости.

— Аппарат-то хоть, земного происхождения?

— Возможно, — лаконично обронил Шкипер.

Зотик, не утруждая Шкипера, вывел увеличение обзорной сферы на максимум, и тут же ошеломленно вскричал:

— Эт-то что за штуковина?!

К лагерю приближалось нечто такое, чего Зотику нигде и никогда видеть не доводилось. Он долго вглядывался в предмет: кресло, в кресле сидит человек в странном комбинезоне, и все это замыкается двумя перекрещивающимися под прямым углом окружностями. К горизонтальной окружности приделаны небольшие нелепые крылышки. Не скоро в окружностях Зотик опознал гравитрон и гравикомпенсатор.

— Слышь, Хамелеон, с головой у Быка все ладно? Что это за летательный аппарат он соорудил? Ему что, ялика мало?

— Вот у него и спросите…

Хамелеона пробирала явственная дрожь.

— Хамелеон, да не бойся ты! Я тебя как-нибудь защищу…

— Ага, вы Быка не знаете…

— А ты бей на то, что он тебя на Апейроне бросил…

Тем временем летательный аппарат приземлился возле катера, и наружные микрофоны донесли грубый рык:

— Вылазь! Эй, там, в катере!

Зотик выпрыгнул на траву. Вслед за ним робко слез Хамелеон. Бык смерил Зотика презрительным взглядом, проговорил пренебрежительно:

— Зотик… Зо-отик… Одно слово — Зотик! Я уж думал, зверь в человечьем облике… Значит, мой штурман тебе показал Эльфиду… Ладно, я щас со штурманом разберусь, а потом и тобой займусь… — и он ринулся на своего штурмана, сжав огромные костистые кулаки, с криком: — Тебе, идиот, было сто раз говорено: никому, ни слова об Эльфиде!

Зотик ловко перехватил Быка поперек туловища, и классическим приемом бросил через бедро на лопатки, тут же молниеносно взял правую руку Быка в узел, перевернул его физиономией вниз, и загнул руку аж до затылка. Не легко было преодолеть сопротивление мышц чугунной твердости. Бык изумленно молчал.

Зотик ласково шепнул ему на ухо:

— Внешность, знаешь ли, бывает обманчива… Ну как, будем мериться еще и умением владения оружием?

Бык сопел, чуть заметными напряжениями мышц, пробуя прочность захвата, наконец, прохрипел:

— Какого черта тебе понадобилось на моей планете?

Боковым зрением Зотик уловил движение, выбросил ногу навстречу метнувшейся тени, и уложил в нокаут Хамелеона. Каблук тому пришелся аккурат в подбородок.

— Видишь, уважаемый Бык, как тебе верен твой штурман. А ты его хотел по морде… Знаешь, Бык, мне вовсе не нужна твоя планета. Мне ты нужен…

— Ну, и чего ж медлишь? Режь…

— Нет, Бык, ты меня не так понял; ты мне живым нужен.

— А вот это — хрен тебе под нос!

Он рванулся, и совсем было вывернулся из захвата, но Зотик успел сменить захват и снова припечатал Быка к земле.

— Выходит, правду говорят, что против тебя никто не выстоит… — прохрипел Бык.

— Ну, почему же?.. Преувеличивают… Господин Сидоров недавно аж минут пятнадцать против меня выстоял…

— Ну ладно, чего ты хочешь, по правде?

— Да, понимаешь, меня попросил найти тебя мистер Бубль-Гум…

— А он не опасается, что я сам его найду?..

— Вот что, Бык, давай спокойно поговорим, сцепиться всегда успеем. Мы ж тут всего втроем, в пятистах парсек от ближайшей обитаемой системы…

— Ну, давай, поговорим…

Зотик распустил захват, быстрым перекатом откатился в сторону, вскочил на ноги, приняв защитную стойку. С ребятами, вроде Быка, надо быть всегда начеку. Бык не спеша поднялся, потирая плечо, проговорил:

— Здоров, черт… — поглядел на своего штурмана, воскликнул: — Э-эй, послушай! Ты ж моего штурмана пришиб!

Зотик покосился на Хамелеона; тот лежал в классической позе трупа, растянувшись навзничь, запрокинув голову, и уставившись неподвижными глазами в небо. Но что-то подсказало Зотику, что он живехонек. Однако он сделал вид, будто принял эту туфту за чистую монету, и равнодушно проговорил:

— А ты сам, разве, только что не собирался его пришибить?..

— Да я его только маленько поучить хотел…

Зотик подошел к Хамелеону, потыкал его в бок носком ботинка, сказал сочувственно:

— Кончился твой штурман. Прими, Вселенная, душу вольного астронавта…

— Гад ты, Зотик, — проговорил Бык проникновенно. — Чего тебе Хамелеон сделал?

— Он уже раз убедился, что у него против меня нет шансов, ан — опять рыпнулся, вот и получил…

— Ладно… Чего, тебе, конкретно, от меня надо?

— Я ж тебе уже сказал, ничего сверхъестественного! Слетаем на Землю, ты побеседуешь с мистером М, и выпутывайся, как знаешь. Я и пальцем не пошевелю, чтобы помешать тебе, когда ты будешь мочить всех направо и налево в конторе мистера М.

— А вот это видел?! — Бык сложил классический кукиш и сунул Зотику под нос. — У вас, у русских, это смертельное оскорбление…

— Да нет, всего лишь означает категорический отказ, — Зотик пренебрежительно пожал плечами, равнодушно проговорил: — Не хочешь добровольно, полетишь в анабиозной камере…

— Ты забыл Закон! Как бы там ни было, мы вольные астронавты. Дело решим поединком насмерть…

— Прелестно! Ты меня вызвал? Значит, выбор оружия за мной?

— А чего выбирать? Нож!

Зотик чувствовал какую-то фальшь, наигранность, будто Бык торопился поскорее схватиться именно на ножах. И решил закинуть пробную удочку:

— Да ну-у… Нож — это как-то архаично… Были бы мы на Валькирии… — Зотик мечтательно прикрыл глаза. — Ты бывал на Валькирии? Видел, как там обставляются дуэли? Сущий праздник для всей округи! Ну, а мы ж цивилизованные люди… У тебя, я вижу, малый десантный катер. У меня такой же. Давай-ка развлечемся, как следует, как истинные вольные астронавты…

Бык побледнел. Зотик не спускал с него глаз, спросил небрежно:

— Чего это ты, Бык? Я слышал, ты большой мастер в драках на катерах? К тому же у тебя появляется шанс. На ножах-то — у тебя ни единого шанса…

— Нет, Зотик, только не это… — Бык затравленно поглядел по сторонам.

— Что это с тобой? — Зотик смотрел на Быка взглядом церковного дознавателя с Валькирии, заподозрившего прихожанина в знакомстве с тамошним эквивалентом Сатаны.

— А ну, Бычок, пожалуйте в катер, и приступим!

— Зотик! Давай на ножах… — с отчаянием в голосе вскричал Бык.

— Нет! Либо лезь в катер, либо летим к мистеру М. Все! Ты знаешь Закон… Ты меня вызвал — я выбрал оружие. Нежелание драться моим оружием равносильно отказу от поединка.

Бык вдруг на что-то решился:

— Ладно, Зотик, я тебе все расскажу, но ты никому, ни при каких обстоятельствах не расскажешь координаты Эльфиды…

— Даю слово. В конце концов, это твоя планета, ты имеешь на нее все права, как первооткрыватель…

— Хорошо, летим, я тебе все на месте покажу.

— Куда, летим? — с подозрением осведомился Зотик.

— На летающий остров…

Зотик вдруг ощутил приближение разгадки тайны.

— Ну, летим… — с деланным равнодушием обронил он.

Бык сбегал к куполу, притащил такой же комбинезон, какой был надет на нем, бросил Зотику:

— Надевай.

Пожав плечами, Зотик влез в просторный мешковатый балахон, и сейчас же на талии ощутил что-то тяжелое, ребристое. Попытался ощупать сквозь ткань, спросил:

— Что это такое?

— Микрогравикомпенсатор. Работает от гравитрона ялика. Энергопитание осуществляется с помощью сантиметровых радиоволн.

Они с Быком кое-как втиснулись вдвоем на кресло открытого ялика.

Ощущения были потрясающие! Ветер свистел в ушах, внизу неслась белая, плотная, клубящаяся муть, будто сливки взбивали гигантским миксером. Изредка там мелькали какие-то неясные тени.

Зотик спросил:

— Тут что, всегда так туманно?

— Ага. Влажность высокая. Внизу, в лесах, стоит постоянный сумрак. А живности столько!.. Я там только раз попытался прогуляться в скафандре высшей защиты, и то чуть не сожрали, наверное, за улитку приняли. Ну вот, прилетели. Ты поосторожнее, и от меня не отходи. И, главное, не делай резких движений.

Прямо по курсу вырастал летающий остров. Бык снизил скорость, и очень осторожно притер ялик на лужайку, покрытую нежной, пушистой травой. Не выключая гравикомпенсатора, он шепнул:

— Включай пояс.

Зотик нащупал крошечный пульт, передвинул переключатель в крайнее верхнее положение, спросил шепотом:

— А если пояс отключится — провалишься?

— Нет, остров довольно прочный, но разрушений нанесешь — будь здоров! Он потом долго болеть будет.

— А он что, живой?!

— Точно не знаю, но — похоже…

Бык осторожно ступил на травяной ковер. Зотик решил не рисковать, и понаблюдать с ялика. Бык как бы плыл к ближайшему массиву то ли кустов, то ли разновидности воздушных деревьев. Похоже, жизнь на острове кишела. Между огромных бутонов порхало что-то шустрое летающее. Между стеблей, судя по их беспорядочному колыханию, пробиралось что-то не летающее.

Бык принялся тихонько насвистывать. В отдалении над цветами поднялась стайка каких-то существ. Зотик вгляделся, и чуть из кресла не выпал: к Быку летели крошечные человечки, трепеща полупрозрачными крылышками. Точно таких же Зотик видел в детстве на картинке в старинной детской книжке в семейной библиотеке. Ростом человечки были около метра, одеты — в яркие, цветастые рубашечки, с прорезями для крыльев, отороченными тонкими, нежными кружевами, и короткие, до колен, штанишки. Перекликаясь звонкими, мелодичными голосами, они закружились вокруг Быка, теребя его комбинезон, пожимая руки, заглядывая в лицо. Бык отвечал им какими-то сложными свистами. Похоже, они неплохо его понимали.

Бык призывно помахал рукой. Зотик осторожно слез на траву, слегка передернул плечами; было весьма неприятно ощущать под ногами бездну в десять километров, и не чувствовать на плечах надежных лямок парашюта. Гравикомпенсатор снижал вес, но прыгать с ним безболезненно можно было только с высоты метров двадцать, согласно пресловутой формулы: эм жэ квадрат, деленное пополам.

Идти было очень трудно, опора буквально ускользала из-под ног. Зотик не прошел и половины пути до Быка, к нему вдруг подлетели несколько эльфов, подхватили за руки, за ноги, и с веселым щебетанием куда-то понесли. Впереди другая группа так же весело тащила Быка. Через несколько минут завиднелись странные округлые постройки, то ли стоящие на лужайке, то ли парящие над ней. Между строений гуляло и порхало множество эльфов. В архитектуре домиков Зотику почудилось что-то знакомое. Вроде бы стены и крыша состояли из слепленных вместе воздушных шариков. Ну да, на летающем острове и дома должны быть воздушными! Тем временем эльфы опустили Зотика возле одного из домиков. Нет, не воздушные шарики, что-то другое, но все равно до боли знакомое.

Тем временем эльфы окружили Быка, два, похоже, девушки, уселись к нему на плечи и играли его волосами, что-то нежно насвистывая в уши. Зотик еле сдержал гомерический хохот при виде глупейшего выражения блаженства на грубой физиономии Быка. А тот принялся что-то раздавать эльфам. Зотик пригляделся, и узнал красочные коробочки жевательной резинки от Бубль-Гум. Когда Бык опустошил карманы, эльфы разлетелись от него во все стороны, прижимая ручонками к груди коробочки.

Зотик подошел к Быку, спросил:

— Ты мне это хотел показать?

Бык кивнул, с глупейшим видом гордого папаши оглядывая селение эльфов.

— Ну и что? — осведомился Зотик.

— Как — что?! Я именно по этой причине не могу драться с тобой на десантном катере.

— Что, боишься расстроить нежных летучих красавиц?

— Да нет… При чем тут красавицы? Просто, эти острова вспыхивают от малейшей искры, и в считанные минуты превращаются в легкий пепел, который даже до поверхности не долетает. Тут все перенасыщено водородом. Я, когда в первый раз прилетел, случайно прошел на катере слишком близко от одного острова, и его зацепило выхлопом двигателя… Жуткое дело… Обожженные эльфы с криками падали вниз, и я ничего не мог поделать. Им крылья опалило, как мотыльками…

Зотик потрясенно смотрел на этого отпетого злодея, как его помнили вольные астронавты, и не находил слов. Наконец, на всякий случай спросил:

— Так это ты корабли со жвачкой грабишь?

— А что делать? — он пожал плечами. — Закупать ее такое количество, мне не по карману, а без жвачки эльфы пропадут. Они до меня каждый день гибли целыми семьями.

— Это почему же? — спросил Зотик.

— Ну, раньше они строили свои дома из водородных мешков некоторых растений, но такие мешки недолговечны. То водород быстро вытечет, и домик опадет, то, наоборот, домик пересохнет, станет легким и взлетит с острова. Это обычно ночью случалось, потому что воздух ночью охлаждается, и подъемная сила у воздушных шариков увеличивается. Эльфы проснутся, а их острова уже и не видать. Сами они долго в воздухе держаться не могут, вот и дрейфуют, в надежде, что прибьет к другому острову. Так ведь, как оно прибьет? Когда на этой высоте ровный воздушный поток беспрерывно и методично обегает планету… На поверхность планеты они приземляться не могут… Вернее, приземляться-то могут, но там только всякого зверья, которое норовит их сожрать…

— Послушай, а из чего-нибудь другого, кроме жвачки, они не могли бы строить свои дома?

— Нет. Я все перепробовал. Одно — слишком тяжелое, другое — слишком легкое, от третьего у них аллергия…

— А ты понимаешь, что это называется вмешательством в развитие чужой цивилизации? Представляешь, что с тобой будет, если тебя здесь накроет патрульный крейсер? Или официальная экспедиция научников?

— Ну, ты ж знаешь, что крейсера патрулируют только исследованные и населенные области, а с научниками я договорюсь… — и Бык хищно усмехнулся.

— Ну, ты дае-ешь… — протянул Зотик, покрутив головой. Ладно, драться я с тобой не буду, координаты этой системы никому не разболтаю, но ты должен слетать со мной к мистеру М.

— Зотик, я тебе честно говорю; я этому пауку ничего не должен. Последний груз жвачки я у него даже не грабанул. Просто, апейронцы ее разгружать отказались; посоветовали мне запихнуть ее себе в задницу. Я так полагаю, у них денег не было, оплатить груз…

— Да, кстати, а что ты еще привез на Апейрон, кроме жвачки?

— Ничего особенного… Титановый чемодан, опечатанный личной печатью мистера М. А задание было простое: сдать чемодан, и ждать распоряжений апейронцев.

— Так, так… Ну, и?..

— Сдал. И сразу заподозрил, что дело не чисто; никогда мистер М не приказывал, чтобы я ждал распоряжений от получателей грузов. За мной следить начали с первого дня. Я делал вид, будто пьянствую беспробудно, а когда меня приехали брать — положил конвой, и дал деру.

— Так, может, они тебя не брать приехали, а сделать заманчивое предложение?

— Я тебе что, аристократка? — Бык явно обиделся. — У меня нюх на такие дела… К тому же, с чемоданом, стоимостью в восемьсот миллионов, посылают без возврата… После таких сделок, хвосты надо рубить по самые уши.

— Ну, хорошо… Допустим… А почему они должны были тебя взять?

— Да все проще простого! В чемодане были передовые земные технологии, техническая документация. За такую контрабанду на Апейрон и мистера М могут на Меркурий запечатать пожизненно, никакие адвокаты не отмажут. Так что, он меня послал без возврата. Отвезти чемодан — и в расход. А оплату заберет следующий курьер. Концы обрублены так, что никто ни единой улики не отыщет…

— Послушай Бык, — раздумчиво затянул Зотик, чегой-то я не пойму; про тебя до сих пор рассказывают, что круче тебя только яйца, которые пять минут в кипятке варились. А как же ты умудрился попасть в кабалу к мистеру М?

— Как, как… — Бык насупился. — Я ж не спрашиваю, как ты к нему попал…

— Ну, а все-таки?..

Бык тяжко вздохнул, поглядел на светило, наливающееся густым алым цветом в преддверии заката, заговорил медленно:

— Только, Зотик, учти — никому, ни слова…

— Ну, могила!..

— Женщина… — замогильным голосом выговорил Бык.

— Же-енщина?!. — вытаращил глаза от изумления Зотик. — Ну, Бык, ты меня удиви-ил… В твоем-то возрасте так крепко заглотить крючок…

— Когда-то у меня был экипаж, неплохая абордажная команда, десантный отряд — один из лучших, — грустно продолжал Бык. — Мы такие дела проворачивали… Ну вот, после одного дела мы с Хамелеоном решили с шиком отдохнуть на земном курорте. Знаешь, эти старинные курорты в Италии?.. Там отдыхает потомственная аристократия. В общем, экипаж разлетелся отдыхать, кто куда, а мы с Хамелеоном махнули в Ниццу под видом богатых потомственных бездельников…

— Это с твоей-то рожей, и твоими манерами?.. — весело хохотнул Зотик.

— А чего ты смеешься? — насупился Бык. — Я ж не собирался лезть в кабаки, в которых миллиардеры и принцы шампанское дуют… Я представлялся этаким любителем приключений из семейки миллионера, владельцем космической яхты, и что моим любимым времяпрепровождением являются вояжи в Дальний космос.

— Ну, ладно, ладно… Где она тебя подцепила?

— Я встретил ее в картинной галерее…

— Где-е?!

— В галерее… В картинной… — Бык смотрел на Зотика странным взглядом. — А ты, Зотик, что ни музыкой, ни поэзией, ни живописью не интересуешься?

Зотик смешался, потупился, мрачно бросил:

— Ладно, Бык, я больше не буду перебивать…

— Она была… Ну, была… Знаешь?.. Такая земная…

— Ага… — понимающе кивнул Зотик

— На меня будто тиратрон разрядился. Аж по кишкам шибануло…

Зотик вспомнил Терезу, вздохнул.

— Она тоже на меня запала. Короче, через неделю мы поженились. Она не могла жить в тесной квартирке мегаполиса. Я нанялся к мистеру М, и в счет зарплаты купил виллу в рассрочку в Санта-Барбаре.

— Не слабо! — ошарашено вскричал Зотик.

— А что? Мистер М хорошо платит. Скажешь — нет?

— Эт точно, платит он хорошо… — согласился Зотик. — Но и зарабатывает на таких олухах, как мы, будь здоров…

— Ну, ты ж знаешь, про нашу жизнь. Мы ж можем и через тысячу лет вернуться, а можем и вовсе не вернуться. Виллу я на нее зарегистрировал, какие были деньги — на ее счет перевел…

— Вот теперь, поня-ятно…

— Ни черта тебе не понятно! — вдруг озлился Бык. — Я по три-четыре месяца в рейсе, а то и по полгода, по два-три дня — дома. Ее можно понять. А она, знаешь, какая была? По двое суток меня из постели не выпускала… Как-то прилетаю по-пиратски, на десантном катере, приземляюсь в саду…

— Понятно… — сочувственно кивнул Зотик. — Обоих грохнул… И окончательно завис на крючке у мистера М…

— Да нет, только этого хлыща… А он из очень богатой семейки. Короче говоря, я оказался кругом виноват; напал на несчастного совершенно непонятно почему. А он, бедняга, всего лишь в числе нескольких, вполне добропорядочных граждан, находился в гостях у вполне добропорядочной гражданки, вели интересную беседу об искусстве. Об чем все пять свидетелей в один голос и орали. А моя женушка помалкивала, как и положено в таких случаях. Так что, я один оказался, кто утверждал, что никаких свидетелей не было, а хлыща этого я из ее постели за шиворот вытащил, да и грохнул, в общем-то, случайно. Я его в окно выбросил. Там всего-то и было, что второй этаж; любой нормальный человек и синяков бы не получил. А этот — даже мявкнуть не сумел…

— Надо было ее с собой брать… — сочувственно покачал головой Зотик.

— Да ты что?! Она ж — земная!

— Во, во… Ты — на старт, а она — к коммуникатору, звать твоего заместителя. Холодно, понимаешь, одной в постели…

— Не смей плохо говорить о ней! — взвизгнул Бык.

— Да я что? Я — так… Она ничем не лучше наших избалованных, капризных баб из Нейтральной зоны. Пока мужья в рейдах, они развлекаются, как могут. Не зря же фермеры предпочитают брать в жены дикарок из биотронов…

Бык испепелил Зотика взглядом, окатил ледяным презрением, и уж совсем собрался швырнуть в циничную морду перчатку, когда Зотик примирительно проговорил:

— Ну ладно, ладно… Я и сам недавно чуть не попался на удочку такой же мамзели… — и он опять вздохнул, представив невинное личико прожженной мошенницы и бандитки Терезы. — Ну и что, теперь никак освободиться не можешь? — спросил он Быка.

— Как освободишься? — Бык безнадежно махнул рукой. — Из-за того, что пришлось адвокатов нанимать — в долги влез по уши. Однажды психанул, полмегаполиса разнес, еще один пожизненный срок заработал…

— Ну, дак и возвращался бы в Нейтральную зону!

— Не могу, — Бык тяжко вздохнул. — Она меня простила, на развод не стала подавать…

— Так это она тебя простила?! — вне себя заорал Зотик. — Она?! Эх, ты… Такая не может быть подругой вольного астронавта! Так только, отдохнуть, расслабиться, вечерок, другой…

— Не смей!.. — снова взвизгнул Бык.

— А что? — Зотик глумливо ухмыльнулся. — Поединок не отменен — пожалуйте в катер.

— На ножах! Хоть сейчас… И хоть здесь…

— Нет, на катера!

— Гад ты, Зотик…

— Ага…

Бык смотрел в сторону, сопел, раздувая ноздри. После долгого молчания, почти спокойно проговорил:

— Ладно, летим на базу…

Он высвистнул длинную трель, сейчас же к нему подлетела стайка эльфов, подхватила за ноги и за руки, понесла в сторону ялика. К Зотику тоже подлетели эльфы, долго толклись над ним, раздраженно пересвистываясь, наконец, подняли в воздух.

Зотик еще издали увидел, как Бык умащивается в кресле ялика, и только тогда заподозрил неладное. Эльфы как раз опускали Зотика на лужайку, когда ялик поднялся в воздух, и завис метрах в трех над травой. Зотик ясно видел ухмыляющуюся физиономию Быка.

— Ты, того, Зотик, за бластер-то не хватайся… Пыхнешь, как Джордано Бруно… Знаешь, кто такой был Джордано Бруно? Первый вольный астронавт, за это и сожгли его… А разряд парализатора экранируется полем гравитрона, ты это не хуже меня знаешь…

Если бы под ногами была твердая почва, Зотик запросто допрыгнул бы до Быка. Но под ногами мерзко и податливо колыхалось что-то слабо ощутимое.

Бык тем временем продолжал:

— Минигравикомпенсатор может работать не более чем в пятистах метрах от гравитрона. Так что, ты заранее ляг, раскинь руки, так и лежи, авось не провалишься. Через недельку остров нарастит под тобой связок, сможешь сидеть. Эльфы сердобольные, они тебя кормить и поить будут до самой смерти. Ты тут за полтораста лет станешь местной достопримечательностью… Ну, будь здоров.

Ялик быстро удалялся. Зотик, чувствуя, как тяжелеет, в бессильной ярости матерился на весь остров. Когда ноги его ушли по колени в податливую зелень, он последовал совету Быка и лег навзничь. Лежать было удобно, под ним медленно затухали какие-то внутренние колыхания острова.

Полежав минут пять, и слегка успокоившись, Зотик осторожно полез в карман за коммуникатором. Ничего страшного не произошло, он лишь погрузился в зелень чуть больше. Достал коммуникатор, включил. Ну, правильно! А чего еще можно ожидать от матерого пирата? На всех диапазонах верещала, завывала, трещала глушилка. Спрятав коммуникатор, Зотик достал дистанционный пульт управления. Как он и ожидал, нуль-пространственный канал был мастерски перекрыт, видимо в слое Хевисайда, плазменной затычкой. Это в космосе его черта с два, чем перекроешь, а в атмосфере, при некоторой сноровке — запросто.

Зотик, страдальчески морщась, глядел в голубое, такое земное, небо, и представлял, как Ареф находит его в таком идиотском положении… Представил его ухмылку, и тонко завыл сквозь зубы, прогоняя перед мысленным взором картины публичных пыток на Валькирии, которым он подвергнет Быка, когда доберется до него.

— Н-ну, Бык! Я тебя достану! Не вечно же у тебя глушилка будет работать, и Ареф не вечно будет сидеть и ждать, обязательно искать полетит… — прокричал Зотик что есть силы, будто Бык его еще мог услышать.

И тут, будто услышав его, в небесах раздался аккорд Эоловой арфы. Кто из прирожденных вояк не слышал этой мелодии? Ах, эта мелодия входящего в атмосферу на боевом курсе планетарного истребителя… Видимо Ареф заподозрил неладное, когда вдруг заверещала глушилка.

Бык моментально засек приближающийся истребитель, глушилка тут же заткнулась, и на всех диапазонах разнесся рев Быка:

— Не стреляй! Не стреля-яй!! Не стреля-я-яй!!! Договоримся!..

Грозный бас принялся спокойно вещать:

— Говорит штурман корабля эс пи эр два ноля пятнадцать. Ты это что себе позволяешь?! А? Твой корабль в прицеле моего орудия, а твой планетарный лагерь я щас раскатаю в блин… — Шкипер здорово перемодулировал ломкий мальчишеский голос Арефа. Слушая этот бас, представлялся эдакий матерый пиратище, сидящий за пультом, и готовый не дрогнувшей рукой разнести в космическую пыль вероломного врага вместе со своим пленным капитаном. Впрочем, даже если Хамелеон и просветит Быка, кто это на самом деле, Быку станет намного страшнее. В кабине истребителя как раз пацан страшнее любого матерого асса. Пацан, не моргнув глазом, может нечаянно разнести в пыль и планету.

— Штурман! — заорал Бык. — Ошибочка вышла! Мы тут слегка повздорили… Вот прям сейчас будем мировую пить…

— Я те щас такую мировую выставлю — из ушей полезет! Где капитан? Если через две минуты не услышу его голос… Ты уже у меня в прицеле. Не дай Бог, твой десантный катер взлетать начнет…

— Не снижайся ниже двадцати тысяч! — проорал Бык. — Пожжешь тут все…

— Ареф! — осторожно позвал Зотик.

— Капитан! — радостно рявкнул бас. — Я щас этому волюнтаристу врежу из всех стволов…

— Погоди врезать. Тут, понимаешь, и правда, все может пыхнуть от одной искры. Я на летающем острове. Он дрейфует примерно в полусотне километров от базы Быка на высоте в десять тысяч метров. Ты вышли-ка по пеленгу катер, пусть подойдет тихонько на одном гравитроне. Мне тут, понимаешь, даже пошевелиться опасно. Вот, держу коммуникатор, и уже почти провалился…

— Понятно, капитан! — радостно рявкнул бас. — Бык, значит, на базе… Давай, я ему врежу, а потом за тобой слетаю?..

— Ты соображаешь?! Там же наш катер…

Тут вмешался Шкипер:

— Капитан, нервная связь с системами десантного катера восстановлена.

— Отлично, Шкипер! Давай его сюда по пеленгу.

Зотик с облегчением подумал, что Ареф не увидит его в столь унизительном положении, распростертым на зыбкой лужайке небесного острова. Однако сейчас же сообразил, что никто не помешает Арефу вывести себе на монитор картинку с обзорной сферы катера, и вдоволь налюбоваться его, Зотика, дурацким положением.

Включив маяк на коммуникаторе, Зотик принялся ждать. Не прошло и пяти минут, как остров под ним заколыхался и над лужайкой возник десантный катер, открылся люк, и к Зотику спустилась беседка на тонком тросике.

Заняв пилотское кресло, Зотик спросил:

— Ареф, как там Бык? Сидит в базе?

— Ага, сидит…

— Ну, ты держи базу на прицеле, а я туда сейчас прилечу. Мне этому Быку рога обломать надобно…

— Смотри, на рог не наткнись… — весело хохотнул Ареф.

Еще с подлета Зотик разглядел Быка, стоящего в спокойной позе шагах в десяти от шлюзовой камеры купола. В опущенной руке он держал десантно-штурмовой саморез. У Зотика был такой же. Самыми лучшими ножами считались ножи русского спецназа. На лезвии ножа Зотика, ближе к рукоятке, чернело крошечное изображение соболя.

Выпрыгнув из люка, Зотик не спеша пошел к Быку, остановился в пяти шагах, весело скалясь, спросил:

— Что, Бычок, на дуэль надеешься? А Хамелеон где?

— Ты ж его грохнул… — неуверенно пробормотал Бык.

— Х-ха!.. Бык, ты за кого меня принимаешь?.. Хамелео-он! Ау-у!.. Выходи! А то я подумаю, будто ты хочешь меня — из-за угла, и — в спину…

Из шлюзовой камеры вышел Хамелеон, перекидывая из руки в руку тяжелый армейский бластер.

— Ну что, братки? — ухмыльнулся Зотик своей самой кровожадной ухмылкой. — Примем мои условия, или продолжим войну? — он поднял палец кверху. — Там мой штурман на истребителе, а супротив него вам бы не мешало иметь хотя бы три истребителя… Вы моего штурмана не знаете… В боевой системе он — царь и бог… — Зотик сочувственно покачал головой.

Хамелеон нерешительно поглядел на небо. Там, в вышине, негромко, но грозно наигрывала арфа. Ареф ходил кругами над базой.

— Брось-ка бластер, Хамелеон, — ласково сказал Зотик.

— Брось, — хмуро подтвердил Бык.

Хамелеон помедлил, но все же отбросил бластер к подножию купола.

Зотик спокойно шагнул к Быку. Тот слегка согнул ноги в коленях, пригнул голову, нервно облизал губы, перебросил нож из руки в руку. Зотик медленно надвигался на него. Бык явно понятия не имел о русском стиле рукопашного боя, но подвох почуял сразу. Это ж грогану понятно; если вольный астронавт не обнажил ножа, значит, у него есть что-то поопаснее… Бык не встретил Зотика прямым ударом, а шагнул в сторону, и вдруг резко присев и крутнувшись на месте, нацелил удар снизу в бок. Примерно этого Зотик и ждал; надежно захватив руку Быка, врезал ногой ему в промежность, добавил локтем в переносье. Саморез упал на траву, Зотик отбросил его пинком подальше, и принялся избивать Быка, приговаривая:

— Я тебе говорил, что только слетаем к мистеру М. Ты ему сам все объяснишь, даже можешь ему морду начистить, и я больше за тебя не отвечаю… А ты тут возникать вздумал, на острове меня оставил… За салагу, что ли, принял?..

Бык сопел, сжав зубы, и пытался хоть как-то сопротивляться. Но на кулаках он был, не ахти. Все удары его либо проходили мимо, либо натыкались на жесткие блоки. Он быстро вышел из себя, буквально ослеп от ярости, и молотил уже не глядя. В бою с серьезным противником — это последнее дело. Изредка Зотик ухватывал взглядом Хамелеона. Тот стоял, разинув рот и потеряв дар речи, и только делал какие-то непонятные движения руками, то ли кого-то мысленно душил, то ли что-то разрывал.

Наконец, Зотик решил, что хватит, заехал Быку напоследок в ухо, и вырубил мастерским ударом в челюсть с левой. После чего ласково обратился к Хамелеону:

— Ты тоже хочешь?..

— Нет, капитан! Ну, что вы… — Хамелеон поднял руки вверх, повертел кистями.

Бык заворочался на земле, приподнялся и сел, прохрипел:

— С-салага… Зелень пузатая… Да я ж тебя… Да я тебе…

Глядя сверху вниз, Зотик оборвал его угрозы:

— Похоже, Бык, ты давно не обретался в Нейтральной зоне? Там бы тебе объяснили, кто такой Красавчик Зотик… Летим, дружище! Я тебе точно говорю; лучше лететь добровольно, чем в анабиозной камере. У меня отличный винный погреб. Запас на пятьдесят лет, из расчета на пять человек. А сам я, знаешь ли, не любитель… Правда, за последнее время пристрастился к хорошему вину…

Бык еще раз свирепо зыркнул на Зотика подбитым глазом, проворчал:

— Ладно, твоя взяла… Летим. А как же мой корабль?

— Пусть Хамелеон приведет его на земную орбиту и вылетает в Нео-Вавилон на десантном катере. Я думаю, ты прорвешься…

— Ага… И еще один пожизненный срок заработаю…

— Ты ж считаешь, что мистер М послал тебя на Апейрон без возврата? Так что, тебе теперь на него все равно не работать… И потом, Бык, ты ж вольный астронавт! Чего ты в холуи полез?

Бык тяжко вздохнул, махнул рукой и побрел к катеру Зотика, бросив на ходу:

— Хамелеон, ты тут приберись, базу законсервируй, и давай следом.

…Все время полета Бык пил горькую. Зотик не успел его предупредить, что в графике разгона предусмотрены тридцатикратные перегрузки, и Бык успел основательно принять перед разгоном, а потом продолжал принимать, пользуясь передышками восьмикратного ускорения.

Зотик пытался его урезонить, но тот только ревел дурным голосом:

— Отвали!.. С-сал-лага!.. Тебе не понять, что значит последняя любовь…

Зотику было это, действительно, не понять. Он лишь в какой-то научно-популярной книжке про секс прочел, что земляне способны на любовь лишь до восьмидесяти лет, а потом любить, терять голову от любви, уже не в состоянии, у них остается только привычный секс лет до ста шестидесяти. Спросить у тех, кто жил вторую жизнь, способны ли они на любовь, не представлялось возможности, потому как Зотик таких встречал только в космосе, а космос к разговорам по душам не располагает. Тем, кто жил вторую жизнь, запрещалось жить на Земле, и во многих колониях: их уделом было — странствовать во Вселенной в поисках пригодных для жизни планет. Быку на вид было лет шестьдесят — вполне молодой человек. Но вид вольных астронавтов обманчив; ему с одинаковым успехом могло быть и все сто.

Корабль вышел из т-состояния в седьмой зоне торможения, самой излюбленной вольными астронавтами, и мгновенно Зотик понял, что с Апейрона произошла утечка информации: весь монитор индикатора метрики пространства пучился прогибами, как шкура бородавочника с планеты Летящей Звезды Барнарда гнойными бородавками. Сразу включился общий канал нуль-пространственной связи, и несколько уверенных голосов, перебивая друг друга, и не смущаясь от этого, принялись вещать:

— Капитан Зотик, сдавайтесь, и вы сохраните жизнь, и даже свой Корабль…

Зотик хладнокровно скомандовал:

— Шкипер, все огневые системы к бою! Торпедные аппараты — товьсь!

— Капитан, не глупите! Сдавайтесь! — неслось из динамиков.

— А как вы намерены делить добычу? — Зотик глумливо захохотал. — Вас тут два десятка претендентов… И потом, как вы будете вылавливать из пространства слитки драгметаллов, мчащихся с субсветовой скоростью? Ха-ха-ха…

Он даже не успел испугаться. Ввиду запредельной опасности организм сам собой впал в боевой транс. Но как они, гады, ловко его подловили! Они все шли параллельными курсами, и все имели скорость — одна девятка световой. С такой скоростью всегда выходит из т-состояния звездолет. Но войти-то в него — надо не меньше шести девяток! А это значит, при разгоне не считанные минуты придется находиться под прицелом десятков стволов! А, впрочем, рано помирать! Он слегка опережает "комитет по встрече". Шарахнуть назад и в стороны круговым залпом торпед "Звездного огня"… Половина преследователей сгорят мгновенно, остальные ослепнут на несколько минут, к тому же их основательно потреплет ударными волнами. При взрыве торпеды "Звездного огня", пространство буквально морщится от ударных волн… Правильно! Только делать это надо немедленно, пока преследователи не выбросили десантные катера. Столько мелочи нипочем не перещелкать. Шансов, правда, один к ста…

Зотик тихо произнес:

— Ареф, беги в десантный катер. Ты еще успеешь уйти…

— Куда там, успеешь… Давай, не медли… Чем больше ты медлишь, тем меньше у нас шансов…

Бык молчал, тяжело ворочая налитыми кровью глазами, понимая, что в центральном посту чужого корабля у него нет права голоса. Зотик включился в боевую систему Корабля…

Ах, эти ощущения могучей хищной птицы, мчащейся среди звезд! Чернота, расчерченная визирными линиями прицелов, звезды, собравшиеся в кучу, прямо по курсу, там же и корабли преследователей. Зотик в очередной раз расхохотался; действительно, смешно, он точно знает, что корабли преследователей слегка отстают, но на обзорной сфере они в переднем секторе!

Зотик выбрал прицел торпедных аппаратов, — на Корабле их было шесть штук, — быстро разогнал по всем тридцати шести румбам сферы, взял небольшое упреждение…

И тут, перекрыв тявканье шакалов, из динамиков загремел мощный голос:

— Всем, всем, всем! Кораблям, находящимся в седьмой зоне торможения. Говорит рейдер «Русь». Немедленно прекратить преследование корабля эс пи эр два ноля пятнадцать и покинуть зону. Данный корабль находится под защитой вооруженных сил России и Восточной федерации. Капитан Зотик является гражданином России. Любые враждебные действия по отношению к капитану Зотику будут рассматриваться, как враждебные действия по отношению к России и Восточной федерации, и будут пресечены со всей решительностью всей мощью вооруженных сил России и Восточной федерации.

— Черт, где же он?! — Зотик зашарил взглядом по призрачному монитору индикатора метрики пространства. — Ага, вот он!..

Снизу, из-под самого обреза, вздувался огромный волдырь. Зотик знал, что это такое — рейдер «Русь». Несокрушимая силовая защита, рассчитанная на калибры, которых еще нет на вооружении, двадцать четыре бризантных орудия, шестьдесят торпедных аппаратов, несчетное количество истребителей, десантных катеров и планетарных штурмовиков, а так же батальон космической пехоты. Говорили, что там имелся и отсек психологической разгрузки, по примеру крейсеров Южно-Азиатского союза и кораблей вольных астронавтов, с вышколенными высокооплачиваемыми настоящими гетерами, из расчета — одна, на десять членов экипажа. Говорили, что для рейдера такого класса, радиус действия в две тысячи парсек — далеко не предел. Еще два таких достраивались на лунных стапелях. Вольные астронавты поговаривали, что и Западная федерация, перестав делать ставку на несусветное увеличение количества истребителей и штурмовиков на боевых палубах, тоже поднатужилась, и заложила три корабля аналогичного класса, с усиленной, по сравнению с дредноутами, огневой мощью. Короче говоря, под дипломатические колыбельные, явно готовилось что-то запредельно кошмарное по очередному переделу колониальных зон.

Преследователи выжали из двигателей все, чтобы побыстрее уйти в т-состояние. Они мгновенно обогнали Корабль, и Зотик зажмурился от ярчайших сполохов, заструившихся в силовом поле Корабля. Ему ничего не оставалось, как врубить реверс главного ускорителя, чтобы не сгорели генераторы защитных полей. Зотик не выключался из боевой системы, внимательно следя за рейдером. Он особо не обольщался по поводу альтруизма его капитана; бывали случаи, что и возле самой Земли кое-кто хаживал на абордаж…

Из динамика послышалось:

— Рейдер «Русь», кораблю эс пи эр два ноля пятнадцать: поздравляю с удачей, желаю счастливого пути.

Зотик потерял дар речи, и не сумел ничего ответить на столь вежливое пожелание. Наконец, голос вернулся к нему:

— Вот так да-а… — потрясенно протянул он.

Бык смотрел на него странным взглядом, но спросить о чем-то не решался.

— Ареф, ты что-нибудь понимаешь? — задал Зотик идиотский вопрос.

— А что тут понимать? Все яснее ясного… — Ареф не договорил, выразительно поведя глазами в сторону Быка.

— Ладно, будем рулить к Сидорову, — проговорил Зотик.

Во владениях Сидорова веселье было явно в полном разгаре; у причалов висело аж два орбитальных модуля, и штук пять частных яхт. Пиратский «Призрак» тоже еще висел у причала, а яхта самого Сидорова отсутствовала. Зотику совсем не улыбалось, снова спровоцировать массовую драку, а потому после стыковки он заявил:

— Бык, мы к Сидорову не пойдем, а полетим-ка сразу к мистеру М… — повернувшись к Арефу, скомандовал: — Штурман, убавь-ка мощность гравитрона до одной двадцатой.

— Слушаюсь, капитан… — откликнулся Ареф, явно демонстрируя Быку, что на Корабле царит железная военная дисциплина.

Пока Зотик с Быком плавно плыли к боевой палубе при силе гравитации в одну десятую жэ, Бык ворчал:

— Ну и штурман у тебя… Салажонок! А гонору…

— Эт тебе не Хамелеон… — Зотик насмешливо ухмыльнулся. — Мой штурман заткнет за пояс любого штурмана… Даже всех штурманов научников…

— Да ну?..

— А ты думал! Он к твоей Эльфиде курс рассчитал за пятнадцать минут, к тому же самый экономичный, и всего через два прыжка. Твоему Хамелеону такое могло в голову прийти? И никому не пришло, потому как Эльфиду до сих пор не открыли…

— Ни фига себе!.. — Бык с уважением поглядел на Зотика, сумевшего воспитать такого уникального штурмана.

На боевой палубе, подойдя к спасательной капсуле, Зотик спросил:

— Кстати, Бык, ты заметил, что я не пытался узнать пространственную геометрию коридора к Эльфиде в газопылевом облаке?

— И что, мне теперь тебе спасибо за это сказать? — хмуро пробурчал Бык. — Ну, спасибо…

Зотик распахнул люк спасательной капсулы, сказал:

— Это надо в десантный катер перегрузить…

— Мать твою-у!.. — выдохнул Бык и отвесил челюсть.

— Что, хочешь схлестнуться со мной за этот приз? — Зотик с прищуром глядел на него.

Бык еле успел спрятать хищный блеск глаз.

— Ну что ты, Бычок! Смелее! Мы ж не связаны с тобой договором…

Бык втянул сквозь стиснутые зубы воздух, натянуто засмеялся:

— Ну что ты, Зотик! Я ж ведь давно понял, что у меня супротив тебя ни единого шанса. К тому же, этот твой салага штурман меня на прицеле держит, а?

— А ты как полагаешь? Хочешь проверить?

— Да нет…

— Тогда давай грузить.

При пониженной тяжести Зотик с Быком в два счета перетаскали слитки в десантный катер. Бык спросил, когда в трюме катера они принайтовили штабель слитков:

— Через какую таможню пойдем?

— Ты что, Бык? Вчера родился? Какая таможня? Или, хочешь хотя бы десять процентов получить, наградных?.. — Зотик прищурил левый глаз, будто прицеливаясь.

— Ты, Зотик, совсем обнаглел… — обиженно протянул Бык. — За кого ты меня принимаешь?..

— За того, кто ты есть…

Прикинув варианты, Зотик насчитал аж три возможности, как Бык мог бы подгадить мистеру М, и сам остаться с наваром. В двух вариантах сам Зотик вполне мог загреметь на Меркурий. Да, с такими типами надо держать ухо востро…

В рубке управления катера Зотик включил коммуникатор, спросил недовольно:

— Ареф, ну, и чего ты копаешься?

— Да иду я уже, иду!

В переходной камере лязгнула задрайка, и вскоре в рубку управления вбежал Ареф. Зотик, не сводя глаз с Быка, проговорил:

— Ареф, занимай пилотское кресло, и рули прямиком к дядюшке… — а сам, усевшись в кресло штурмана, все так же, не сводя глаз с Быка, скомандовал: — Шкипер, кресло для пассажира.

Один из трех квадратов, обозначенных в палубе металлической окантовкой, вздыбился, и расправилось третье кресло. Бык уселся в него, спросил, усмехаясь:

— Ты что же, Зотик, боишься меня?

— Нет, опасаюсь, что во время посадки ты можешь выкинуть какую-нибудь штучку… К чему мне лишние хлопоты? — и Зотик хладнокровно навел на Быка парализатор.

По его разочарованной физиономии ясно читалось, что он уже уверовал в то, что ему удалось усыпить бдительность Зотика.

В лучшем стиле вольных астронавтов Ареф спикировал на Карибское море, поближе к берегам Флориды. Ни одна диспетчерская станция даже не пискнула. Когда такая плотность воздушного и космического движения вокруг планеты, попробуй, разгляди малый десантный катер, к тому же закутанный в маскировочные поля…

Перед тем, как выпрыгнуть на аситал кровли мегаполиса, Бык обратился к Зотику с видом грустной покорности судьбе:

— Ладно, Зотик, я на тебя зла не держу. Ты держал свое слово, а я не смог тебе противостоять… Пока… Как у вас, у русских, говорят? Не поминай лихом… Если что, помоги эльфам. Они очень безобидные, милые и беззащитные… И никому не говори про Эльфиду. Пожгут ведь там все!

Бык неуклюже, будто разом растерял всю свою пиратскую ловкость, полез в люк. Зотик крикнул ему вслед:

— Возьми хоть оружие!

Бык махнул рукой, не оборачиваясь. Зотик кинулся за ним. Бык быстро шагал к лифту. При виде него охранники вскочили, попятились за лавочку. Пума тоже вскочила к удивлению Зотика, и как обыкновенная кошка выгнула спину, вздыбила шерсть, прижала уши и зашипела. Она явно трусила, но броситься наутек мешало извечное кошачье достоинство. Проходя мимо, Бык с размаху пнул ее в бок, пума рявкнула, попятилась, делая хорошую мину при плохой игре, оглянулась на своих перетрусивших друзей.

Войдя следом за Быком в лифт, Зотик хмуро проговорил:

— Кошка-то чем виновата? Зачем ее пинать?

— Пусть под ногами не путается… — мрачно проворчал Бык.

Секретарша в приемной мистера М сидела с неприступным видом. Зотик ничего не успел сказать, как она предупредительно распахнула дверь перед вольными астронавтами.

Мистер М не кинулся им навстречу по своему обыкновению, а, наоборот, неподвижно сидел за столом, буравя Быка взглядом, полностью игнорируя Зотика. Бык не спеша шел к нему, и на грубом лице его, синюшном после пьянки при тридцати жэ, разгоралась торжествующая ухмылка.

Зотик предостерегающе проговорил:

— Рано радуешься, Бычок…

Эта фраза будто послужила сигналом; из книжного шкафа, из всяких закоулков, из-за портьер появились люди в бронежилетах и с парализаторами в руках. Зотик одним прыжком перемахнул через стол и укрылся за креслом мистера М. И сейчас же понял, что положение его от этого нисколько не улучшилось; мистера М, разумеется, в кресле не было, там сидел его фантом, голограмма. Тем временем в кабинете началась форменная свалка. Пока Зотик размышлял, на чьей стороне принять в ней участие, бесформенный клубок тел с грохотом выкатился в приемную, по ушам резанул истошный женский визг, потом что-то загремело, затрещало, полыхнул электрический разряд короткого замыкания, завоняло горелой изоляцией. Вопли, звуки ударов, злобное шипенье парализаторов удалились. Зотик перевел дух, проворчал под нос:

— Черт с ним, пусть сам выпутывается…

Откуда-то из-за книжных шкафов появился мистер М, довольно похохатывая, потирая пухлые ручки, проследовал к столу, сел в кресло, прямо на своего двойника, весело спросил:

— Ну как, мистер Зотик, рейс оказался удачным?

— Вы же видели, я сдержал слово; Быка доставил, но вы с ним даже поговорить не пожелали. Так что, похоже, Бык был прав; вы его послали на Апейрон без возврата…

— Чего вы чепуху мелете?! — возмущенно вскричал мистер М.

— Ну, как же?.. Вы послали его на Апейрон с чемоданом передовых земных технологий стоимостью в восемьсот миллионов галларов. Если бы вы попались, вам светила бы пожизненная каторга на Меркурии. А если бы Бык не был вольным астронавтом, и над ним не висел бы пожизненный срок, он мог бы до конца дней своих вас шантажировать и держать за глотку. Но вы все равно решили его убрать на всякий случай…

— Послушайте, мистер Зотик, чем вы не довольны? Миллион премиальных за рейс. Если я вас правильно понял, вы привезли и драгметаллы вместе с Быком?

— Разумеется.

— Ну вот, еще шестнадцать миллионов. Чего вам еще надо? Такие заработки…

— Я хочу расплатиться за Корабль и расторгнуть контракт! Я свободный человек и желаю сам решать, когда мне рисковать собственной жизнью, а когда и поберечься. Я не желаю, чтобы меня, как быка, в один прекрасный день, отправили на бойню…

— Разумеется, как только кончится срок контракта, мы с вами расстанемся. Если, конечно, вы не пожелаете его продлить…

— Не пожелаю! Я желаю расторгнуть контракт сейчас!

— Ну, если вы настаиваете… — мистер М протянул руку к сенсорной панели компьютера, пробежал по ней пальцами, посмотрел на монитор. — Итак, вы согласны выплатить неустойку в объеме всего вашего движимого и недвижимого имущества?

— Не согласен! Я готов оплатить стоимость Корабля!

— Мистер Зотик, вы сами подписывали контракт, я вашей рукой не водил.

— Мне не нравится ваше отношение к людям! У вас какие-то гангстерские замашки. У вольных астронавтов так не принято.

— Ну что вы заладили?.. С чего вы взяли, что я послал Быка в один конец? Да с апейронцами подобные штучки не проходят! Им плевать на проблемы землян. Они любого сдадут, продадут и выдадут. И не стали бы они убирать Быка, даже если бы я их об этом очень сильно попросил. Они бы его, наоборот, приберегли, как козырь против меня.

— Могу представить, что вы им продали…

— Мистер Зотик! — голос мистера М стал жалобным и проникновенным. — Вы нужны мне. Вы благородны, честны, не то, что Бык. Он у меня столько лет работает, и все годы обворовывает меня… Мне кажется, что мы с вами еще в прошлый раз все обсудили. Вы изумительный работник! Если так дальше пойдет, ваш контракт кончится всего лишь через два года. Но вот ведете вы себя, как капризный ребенок, — и м-р М осуждающе покачал головой.

Зотик чувствовал, как его будто по рукам и ногам опутывают мягкие, едва ощутимые, веревки. По рассказам выживших, так чувствует себя человек, в которого вампир с планеты Летящей Звезды Барнарда уже ввел свой парализующий наркотик. В этот момент вошел человек в бронежилете. Губы его были разбиты и недоставало нескольких зубов.

— Мишчер Бубль-Гум! Он прорвалша в коммуникачионную шишчему биотрона. У наш не хватает лучей, штопы его оттута дошатач… — доложил он.

— Хорошо, вызывайте полицию, космическую пехоту. Придется оплатить беспокойство офицеров… — м-р М наклонился к коммуникатору, лежащему на столе, проговорил: — Адвоката ко мне… — послушал, склонив голову на бок. — Как это, принимает участие в облаве?! Побегать и пострелять ему, видите ли, захотелось… Найти немедленно! — м-р М выключил коммуникатор, укоризненно поглядел на Зотика: — Вот видите, каков Бык? Теперь придется устроить облаву на подвальных крыс, договариваться с Департаментом колоний, насчет внеплановой переселенческой партии…

— Погодите, а при чем тут подвальные?! Вам же только Бык нужен?

М-р М некоторое время непонимающе смотрел на Зотика, наконец, удивленно спросил:

— А подвальных что, после облавы отпустить, что ли? — м-р М помолчал, потом проговорил высокомерным тоном: — Отдохните несколько дней, а потом у вас будет несложная работа. У нас имеется небольшой охотничий парк на Венере… Так вот, до нас дошли слухи, что его управляющий занялся левым бизнесом. Тотализатор, видите ли, устроил…

Зотик медленно шел к выходу. В голове было пусто и прохладно, будто гуляли сквозняки. Хоть как натягивай, хоть какие фантастические предположения строй, но торжественная встреча двадцатью кораблями никак не могла быть делом рук мистера М! Восемьсот миллионов — это такая астрономическая сумма, что в природе нет ничего такого, ради чего ею можно было бы рискнуть… Разве что… Разве что, все корабли принадлежали компании "Бубль-Гум и внуки"!

Восьмой подвиг

Ареф сидел на лавочке вместе с охранниками, перед ним сидела пума, обвив лапы пушистым хвостом и Ареф кормил ее сырым мясом, нарезанным мелкими кусочками; явно позаимствовал его из холодильника катера. Охранники, перемигиваясь и подталкивая друг друга локтями, что-то ему говорили, один протягивал самокрутку с травкой. Видимо решили повеселиться, наблюдая за обкурившимся пацаном. Судя по чуть заметной злорадной ухмылке, блуждавшей по лицу Арефа, у него уже созрел коварный план, и, видимо, в этом плане немаловажную роль играла пума. Зотик, не выходя из лифта, с любопытством наблюдал сквозь полуоткрытую дверь. Ареф, скормив пуме мясо, обтер пальцы об ее шерсть, взял самокрутку, один из охранников поднес ему огонек. Ареф прикурил, но вместо того, чтобы затянуться, сунул самокрутку огнем в рот и принялся дуть дымом пуме прямо в морду. Ее хвост изумленно развернулся, а потом пару раз хлестнул по бокам. Ослепленная дымом, она ничего не видела и быстро сатанела. Ареф вскочил и бросился к катеру, на ходу от души наступив пуме на хвост. Рассвирепевшая не на шутку кошка, от неожиданности вцепилась в то, что было прямо перед ее мордой, то есть в ноги охранников. Она сграбастала лапами все четыре ноги, и вгрызлась клыками в чей-то башмак, раздался дикий вопль. Пума тут же отскочила, и принялась свирепо осматриваться, кончик хвоста ее подергивался от злости. Один из охранников вскочил, и заметно припадая на левую ногу, кинулся к лифту.

Зотик шагнул ему навстречу, испуганно спрашивая:

— Что случилось? Что с тобой?..

Но охранник молча канул вниз. Зотик подошел ко второму. Тот, задрав штанину, с философски спокойным видом разглядывал четыре рваные раны на голени. Он поднял голову, укоризненно спросил:

— Что ж ты Мэри?.. Нас-то, за что?..

Пума уже успокоилась, видимо поняла, что зря погорячилась, и не тех наказала. Однако признавать свою ошибку не пожелала; с независимым видом дернула хвостом и пошла прочь.

Зотик достал из кармана перевязочную капсулу, протянул охраннику:

— Прилепи на любую рану — в момент все повреждения затянет…

Благоговейно взяв толстыми пальцами капсулу, охранник прошептал:

— Эти ваши космические штучки… — он прилепил капсулу к жуткой рваной ране, из которой обильно текла кровь, капсула мгновенно растеклась по коже, стянула края ран, кровь тут же перестала течь, охранник вытянул ногу, блаженно прикрыл глаза, проговорил медленно: — Здорово… Вот так все и заживет? Не надо к доктору идти?..

— Заживе-ет… — Зотик сел рядом, спросил:

— А ты чего пирата не ловишь?

— Я его уже раз ловил… До сих пор челюсть к погоде ломит…

Вдруг в небе послышался до боли знакомый вкрадчивый шелест. Зотик машинально цапнул рукой то место на поясе, где у него обычно висел бластер; этот шелест в небе означал приближение армейских десантных барж, посудин весьма вместительных, не то, что десантные катера. Шибануло горячим вихрем, пейзаж заколебался, из-за деформации пространства силовыми полями. Зотик еле успел распластаться на аситале, иначе его вышибло бы с крыши. Менее опытный охранник раскорячился на карачках, вцепился ногтями в гладкий, скользкий аситал, и орал благим матом. Легкая деревянная лавочка, кувыркаясь, куда-то укатилась. Однако все быстро кончилось, из баржи уже сыпались космические пехотинцы. Действовали они четко, хоть и явно были салагами, видимо примчались из ближайшего тренировочного центра. Каждая баржа вмещала по сотне пехотинцев. Сотник ближайшей к Зотику баржи, остался в центре управления боем, отделения, под командованием опытных десятников, занимали исходные позиции. По три десятка выдвинулись к двум вентиляционным оголовкам, торчащим поблизости, четыре десятка окружили надлифтовую будку. У Зотика аж кончики пальцев защипало, будто от электрических разрядов, в предвкушении драки.

Обожженный многолетним космическим загаром десятник, с жутким шрамом на левой щеке, при виде Зотика восторженно заорал:

— Пират! Провалиться мне в черную дыру — пират! Слушай, парень, а мы, часом, не тебя ловим?

— Да нет, уважаемый… — врастяжку проговорил Зотик, прикидывая, что из всей своры, по настоящему серьезные противники только четверо десятников. — Я вовсе не пират… А за пирата — можешь и по роже схлопотать… Ловите вы работника мистера М по кличке Критский Бык.

— Ба! Да я ж его уже ловил!.. — с восторгом вскричал вояка. — Ну, скажу тебе, зна-атный боец!.. Веришь, весь вот энтот сектор, что под нами, в руинах лежал!.. — и вояка для убедительности топнул ногой. Обращаясь к своим солдатам, весело заорал: — Слушай сюда, салаги! Внимательно поглядите на ентого парня. Скоро с такими вам предстоит дела иметь, учебка-то заканчивается… Пират, пацаны! Да к тому же один из самых крутых…

Зотик попытался обидеться, встал в гордую позу:

— Ты чего несешь, дядя?! Я у мистера М работаю…

— Э-э… Брось, парень!.. Я двадцать лет в космической пехоте. Вашего брата вдосталь навидался. Да и большинство капитанов кораблей мистера М — пираты, и даже не бывшие, это все знают. Знаешь, кто мне морду разукрасил? — он гордо прикоснулся к шраму. — Васька Клешня Хропа, собственной клешней! — с гордостью сообщил вояка. — Ну, я ему тоже кое-что оставил на память… Да-а… Веселое было дельце… Мы потом с ним два месяца в одной спасательной капсуле болтались. Друзьями стали. Мы тогда договорились; если выловят вояки, я его представлю совсем посторонним гражданином, если пираты выловят — он меня доставит на какую-нибудь нейтральную планету… Пираты нас спасли… — перекошенная из-за шрама физиономия, сделалась задумчивой и лирической.

Был такой, высший шик и у вольных астронавтов, и военных — не залечивать без следа шрамы, особенно на физиономиях. Шрам считался дороже полудюжины орденов. Каждый знает, что чем больше крутишься на глазах у начальства, тем больше орденов на грудь ловишь. А хороший шрам возле начальства не получишь…

Тут из-под колпака оголовка вентиляционной шахты с воплями посыпались какие-то люди, в ту же секунду из лифтовой шахты, обезумело вытаращив глаза, хлынула совершенно одичавшая, явно от ужаса, разномастная толпа.

— Вяжи их, пацаны! — весело заорал десятник, и кинулся в самую гущу.

Выучка у пехотинцев была великолепной. Вся толпа подвальных крыс, выскочившая на улицу, была скручена минуты за две. А было их не менее сотни, вооруженных ножами, топорами и обрезками арматурных прутьев, заточенных с одного конца, и совмещавших в себе, одновременно, дубину и колющее оружие. Подвальных сцепляли по десятку вместе пальцевыми наручниками, и сгоняли в плотную компактную кучку.

Зотик подошел поближе, с любопытством разглядывая подвальных крыс, как их называли обыватели. Редкий вольный астронавт мог увидеть такую экзотическую живность. Однако в них на первый взгляд не было ничего особенного, только шибко уж злобные взгляды они кидали исподлобья, да на локтях и коленях у них были нашиты куски крокодиловой кожи.

— Эй, отродье бородавочников! — обратился к ним один из десятников. — Чего ради вы сами на свет полезли?

Седой, горбатый, маленький, чем-то похожий на паука, старик, тихо заговорил:

— Сам дьявол вылез из преисподней… Крестьяне на уровнях давно говорили, что должен появиться Злой Дух Стоячей Воды… Вот он и появился… Не приведи Господь, его еще раз увидеть… Он пронесся, как огненный вихрь короткого замыканья по коммуникационным тоннелям, и везде, где он прошел, остались трупы… Трупы, трупы, трупы… Людей, крыс и даже кошек…

— Эт, точно, — ухмыльнулся Зотик, — не любит Бык кошек…

— Слышь, пират, — обратился к Зотику десятник со шрамом, — ты, того, садись-ка в катер, и вали отсюда. Тут сейчас такое начнется… Мы ж получили приказ, кроме подвальных крыс, еще и молодых крестьян с уровней надергать. Понимаешь? В шестой раз принимаю участие в переселенческой акции, а привыкнуть никак не могу. Не могу понять, почему они так держатся за свои палатки на уровнях? Космос… Простор… Воля… Бери, хоть каждому по континенту! А они… Вой, плачь… Старухи умирают на ходу от сердечных приступов, старики ножами животы себе вспарывают… Почему они не хотят на волю, а? И детей своих не хотят добром отпускать?..

— Потому и не хотят… — Зотик равнодушно пожал плечами. — В биотроне тепло. Дожди идут по расписанию, кормежка дармовая. Два часа в сутки поработай — смотритель яруса будет доволен, в подвал не выгонит… Чего еще надо? А на дикой планете надо вкалывать по шестнадцать часов в сутки, дома строить, землю пахать, одежду шить, да еще оружие под рукой держать, потому как лишенное почтения к человеку зверье может сожрать… Ладно, — оборвал сам себя Зотик, — полечу, пожалуй… — и пошел к катеру.

Прежде чем влезть в люк — оглянулся, десантники один за другим ныряли в вентиляционные шахты, проворчал себе под нос:

— Черта с два вы Быка поймаете… Его, поди, и в биотроне-то уже нет…

Ареф сидел в своем кресле, и сумрачно наблюдал за окружающей обстановкой. Не оборачиваясь, он проговорил:

— И почему это крестьяне так держатся за свои палатки в биотроне?

— Откуда я знаю?! — взорвался Зотик. — Спроси у своего философа, который сущность жизни открыл. А лучше, у них спроси… — и с размаху плюхнулся в кресло.

Автоматика кресла сработала, как на аварийную ситуацию — кресло так сдавило Зотика, что ни рукой, ни ногой не пошевелить.

— Шкипер!!! — взревел Зотик, совершенно осатанев от злости.

— Капитан, автоматика кресел рассчитана на неожиданные толчки и удары, — хладнокровно выговорил Шкипер. — Так что, вы сами виноваты. Впредь, будьте любезны, садитесь в кресло не столь стремительно…

Объятия кресла медленно разомкнулись, Зотик устыдился, сел, облокотившись о пульт.

— Их что, на десантные баржи будут грузить? — спросил Ареф

— Да нет, должны грузовые челноки подогнать… Их слишком много будет… А тебе что, действительно, жалко их?

— Не в том дело… Понимаешь, можно же как-нибудь по-другому… Уговорить, что ли?.. А то — силой… Женщины, дети, старики… Все воют от ужаса…

— Ты думаешь, их не пытались уговаривать? Стариков даже возили, показывать, какие у них условия для жизни будут в богадельнях, если они добровольно своих внуков отдадут на переселение. Если молодежь не отселять в колонии, они ж через двадцать лет кишеть будут на всех уровнях. В биотроне места для посевов не останется. Они ж размножаются, как кролики! В каждой семье по десять — двенадцать детей…

— Да все я понимаю! Но нельзя же так жестоко, с людьми…

— Тьфу ты!.. — Зотик рванул катер с шестнадцатикратным ускорением, направляя его под углом в шестьдесят градусов к горизонту.

Когда катер добрался до верхней точки баллистической траектории и двигатель выключился, Ареф, переведя дух, спросил:

— Куда летим?

— В салун Грелли. Надо, все же, Фоку Лешего найти…

Ареф расплылся в улыбке:

— Ты туда не Фоку Лешего искать летишь, а хочется тебе поглядеть на эту бандитку и мошенницу, Терезу…

— Знаешь что!.. — вскричал Зотик, но не нашелся, чем продолжить.

— Ты здорово влип, племянничек, — серьезным тоном констатировал Ареф. — Она из тебя таких веревок навьет… К тому же в Европе сейчас глухая ночь…

— А мы отоспимся на свежем воздухе где-нибудь на бережку Днепра… — пробурчал Зотик, пытаясь демонстрировать, что ему вовсе не интересно разговаривать о Терезе.

Земля на обзорной сфере в отраженном свете выглядела странно, будто негатив фотографии карты. Ага, вот и Днепр… Зотик посадил катер на берегу. Тут в разгаре была весна; на залитой пойме орали лягушки и крякали утки, а еще что-то завывало, вроде паровой сирены, слышанной Зотиком на какой-то отсталой планете. Он вытащил из катера надувной матрас и спальный мешок, разложил все это на берегу, на свежей траве, включил ультразвуковую пугалку от комаров, и, раздевшись, осторожно вошел в прохладную по весеннему времени воду. Наплававшись вволю, он подплыл к берегу, Ареф плескался на мелководье, спросил:

— Ну, как?..

— Здорово!.. — выкрикнул Ареф.

Насухо вытеревшись полотенцем, Зотик заполз в спальный мешок. Ночь была удивительно тихой и свежей. Заложив руки за голову, он принялся глядеть в небо, до краев полное звезд, хоть и мутных из-за весеннего времени. Действительно странно, земляне будто разделились на две расы: одна рвется все дальше и дальше в космос, а вторая поголовно больна агорафобией, и ни за что не желает выползать из своих черных палаток в биотронах. По существу ведет паразитический образ жизни…

Выплясывая какой-то дикий танец, появился Ареф, пробурчал:

— Здорово-то здорово, но и х-холодно… Ч-черт…

— Ареф, почему я жить не могу без звезд, а крестьяне из биотронов боятся в небо глядеть?

Ареф, изо всех сил растираясь полотенцем, пробурчал:

— Ба, племянничек философом стал… Может, тебе таблеточку дать, а то головка разболится?

— Ты не юмори. Если не знаешь, так и скажи…

— Разве было что-то такое, о чем я не имел бы представления? — резонно возразил Ареф. Он залез в свой спальный мешок, повозился, продолжил, сладко зевнув: — Все очень просто, этот вопрос хорошо проработал тот же философ, который и сущность жизни открыл. Это закон природы: любое живое существо, попав в тепличные условия, постепенно деградирует. Он там приводил пример — саккулину, высшее ракообразное, перешедшее к паразитическому образу… — из мешка послышалось мерное сопение.

— Черт… Засыпает — как младенец, — пробурчал Зотик, но окликать Ареф не стал.

Он еще долго глядел в небо, пытаясь без приборов определить, возле каких звезд бывал. Но трудно найти в небе крошечные звездочки. Ведь жизнь почему-то возникает по большей части на планетах, которые крутятся вокруг звезд класса G. А не вооруженным глазом их трудно разглядеть, даже крутясь на орбите, не то, что со дна атмосферы…

Они весело провели этот теплый и солнечный день на берегу разлившегося Днепра. Купались в прогретой воде пойменного озера, потом Зотик учил Арефа рыбачить на удочку. За весь день они не видели ни единого человека, зато несколько раз вспугивали оленей, один раз прямо на берег выскочил чем-то разозленный тур. Наслаждаясь этакой благодатью, Зотик, тем не менее, краешком сознания все еще переживал вчерашнее. Почему, все же, он, Зотик, опасности и тяготы космоса не может променять на такую вот благодать в каком-нибудь заброшенном уголке земного шара, а биотронные крестьяне буквально зубами держатся за свои черные палатки под неугасаемым ослепительным светом ртутных ламп?..

В салун Грелли они вылетели, когда солнце уже начало склоняться к закату. Зотик вел катер на небольшой высоте, поскольку летели над Нейтральной зоной, и можно было не бояться, что привяжутся истребители из системы ПКО.

Душа у Зотика была не на месте. А ну как он ошибся, и Тереза уже исчезла из салуна Грелли? Но довольно обширный опыт обращения с женщинами ему подсказывал, что такая необычная женщина неизбежно должна увлечься весьма симпатичным парнем и очень крутым вольным астронавтом. Те пацаны, с которыми она тогда сидела — не в счет. Просто, впервые попав в Нейтральную зону, она не в состоянии была отличить по-настоящему серьезного человека, от разодетой в бутафорию мелкой шпаны. Чего стоило только ее пожелание, чтобы эти молокососы хорошенько отделали Зотика! Только новичок мог не знать, что нападение рядовых на капитана обычно чревато горами трупов. Особенно, если у капитана подмочена репутация, как, например, у Зотика.

Вглядываясь в приближающийся городок под названием Шверт-Сити, Ареф задумчиво сказал:

— Интересно, какой псих дал такое название этой дыре?

— А что такое? — равнодушно спросил Зотик.

— Да вот, первое слово немецкое, а второе — английское…

— Насколько я помню, — медленно проговорил Зотик, — в Нейтральную зону когда-то попало множество разноязыкого народа с погибших планет, вот они и давали название городкам, в которых селились. Потом-то большинство их снова в колонии вернулись, а названия остались…

— Драка предвидится? — деловито осведомился Ареф.

— А как же! У нас еще ни одно посещение салуна Грелли без драки не обошлось.

Зотик еще с высоты разглядел, что вся площадь перед салуном заставлена шлюпками и катерами, правда, потрепанными до немыслимого предела, с испятнанной заплатами обшивкой. Элиты вольных астронавтов тут явно не наблюдалось. Тут, скорее всего, отдыхали те идиоты, которые принимали участие в демонстрационном патрулировании границ Нейтральной зоны. Это было хуже всего. "Ну и ладно, — проговорил про себя Зотик, — в конце концов, я не обязан заботиться о здоровье всяких драчунов. Пошинкую всех на шашлык!"

Перед тем, как вылезти из катера, он поддел под куртку легкий бронежилет.

Зал салуна был полон. Шум стоял, как на птичьих базарах полярных широт Планеты Бурь. Тамошние птицы здорово приспособлены к бешеным ураганам, а орать умеют так, что уже в километре от базара нормальным людям поговорить невозможно, приходится кричать друг другу в уши. Близко к базару и подходить-то опасно; чем ближе подходишь, тем явственнее ощущение, что голова твоя вот-вот лопнет, как перезревший арбуз. При виде Зотика, за ближними столами замолчали. Тут же, будто акустическая волна прокатилась по залу, замолчали все, и уставились на Зотика с таким видом, будто он нес на плече скатанное в валик пресловутое "Черное одеяло". Он сразу увидел Терезу. Бандитка сидела за столом в полном одиночестве, несмотря на то, что салун был битком набит весьма разнузданной публикой. Деревянной походкой, в звенящей тишине Зотик прошагал к ее столику, сел, сделал неопределенный жест рукой. Бармен уже бежал к столу с подносом. Ареф устраивался за столиком, непроизвольно ежась и исподтишка бросая настороженные взгляды по сторонам. Тереза с ужасом глядела на Зотика, открывая и закрывая рот, но не производя ни звука. Зотик взял стакан своего любимого виноградного сока, откинулся на спинку стула и оглядел Терезу насмешливым взглядом.

— Зотик, — робко заговорила она, — я понимаю, что я теперь твоя подруга, повязанная кровью, но почему все шарахаются от меня, как от чумы?! Насколько я поняла, тут у вас нравы весьма свободные, и чужих подруг отбивают налету. Так сказать, на бегу подметки рвут…

Зотик широко, открыто ухмыльнулся:

— Мало того, что ты подруга, повязанная кровью, ты теперь еще и Кровавая леди.

— Эт-то еще что такое?! — распахнула она изумленно свои и без того огромные глазищи.

— Понимаешь, теперь из-за тебя никто не имеет права вызвать меня на поединок… Вернее, вызвать-то может, но я не обязан принимать вызов, а даже наоборот, имею полное право грохнуть волюнтариста из-за угла и в спину. Разумеется, тебя давно бы попытались перехватить у меня. Представь, какая добыча?! Ведь отбитая подруга, повязанная кровью, абсолютно бесправна! Был бы я бойцом послабее, давно бы отбили…

— Что же мне теперь делать? — растерянно спросила Тереза.

— Раньше надо было думать! Надо думать, чьей подругой себя объявлять…

— Откуда ж я могла знать… — потерянно прошептала она. — Они показались такими крутыми… Круче тебя…

— Ха-ха-ха!.. Вот что значит, всю жизнь прожить в цивилизованном обществе… По-настоящему крутой вольный астронавт никогда свою крутизну не демонстрирует. Ты Хон-Гриля видела? — она кивнула. — А ты поверишь, что он мог бы положить в две минуты всех двенадцать твоих крутых пацанов?

— Не может быть!

— А господина Сидорова знаешь? Это едва ли не самый крутой из вольных астронавтов…

— Да ну!.. Он такой милый джентльмен… К тому же, обыкновенный владелец ресторана, хоть и орбитального…

Зотик пожал плечами:

— Я тебе всего лишь пытаюсь объяснить разницу между настоящим вольным астронавтом и всякой шпаной…

Она повела взглядом по сторонам, спросила:

— Что ж мне делать? Не отдаваться же тебе…

Зотик вперил в нее один из самых злобных своих взглядов, брезгливо выплюнул:

— А с чего ты возомнила, подруга, что я тебя возьму? Я что, больной? С Кровавой леди спать… Я еще очень молод, и хочу дожить до старости…

Она будто на кулак физиономией налетела, долго смотрела на Зотика. Наконец выдавила:

— Извини… Ради Бога, извини… Я не хотела тебя обидеть. Но я ж не Кровавая леди… Скажи, что мне делать? Ты ведь знаешь Закон…

— Что делать, что делать… — Зотик отхлебнул сока. — Представь себе, я не знаю… Предъявить претензию на тебя теперь может только равный мне.

— А тут таких нет? — она обвела взглядом зал.

— Ты что, совсем?!. — Зотик ошарашено уставился на нее. — Я тебе битый час объясняю, что в настоящий момент тут сидят даже не пираты, так, отребье… Равный мне — это капитан, к тому же способный из-за женщины решиться на серьезную сшибку в открытом космосе, с применением тяжелого оружия… Какой-нибудь капитан может, и решится, но согласится ли его экипаж?.. Ну, ты, мамзель, и наи-ивная…

Она долго молчала, с ужасом глядя на Зотика, наконец, спросила:

— А вот эти все… Они тут о тебе говорили… Что не худо бы тебя грохнуть… Что за тебя кто-то сумму с восемью нулями хочет заплатить… Чем дело может кончиться? Дуэлью опять?..

— Какая дуэль?!. Вызвать меня больше никто не решится, но тут всякое может быть…

— И ты не боишься? Их же тут сотни две…

— Боюсь… Все боятся, — спокойно проговорил Зотик, слегка пожав плечами. — Никто не знает, как судьба карты раскинет. Бывает, что какой-нибудь замухрышка случайно грохнет крутейшего бойца… А бывает — несколько сотен перемочишь, и ни единой царапины…

Молчаливый Ареф поглощал "Живой источник Эдема", бросая хмурые взгляды на Терезу.

— Так что же, у меня никакого выхода нет? — медленно выговорила Тереза. — Так и жить дальше Кровавой леди?

— Ну почему же?.. Есть выход… Аж два: свалить отсюда в какую-нибудь цивилизованную страну, или объявить себя свободной женщиной, и попроситься в какой-нибудь экипаж полноправным бойцом. Но объявить-то ты себя можешь кем угодно, захочет ли экипаж взять тебя под защиту? Некоторые Кровавые леди умудрялись целые экипажи выкашивать. Психологи говорят, что это какая-то психическая болезнь… Такая женщина не может измениться, ей обязательно надо стравливать мужиков…

— Но я же не Кровавая леди!

— А кто тебя знает…

— Зотик, отпусти меня! — она вдруг бухнулась на колени.

Зал замер. Казалось, от дикого напряжения само пространство в зале салуна сейчас свернется в черную микро дыру. Зотик всей кожей ощущал тяжелые взгляды, будто удары разрядов бластеров в бронежилет.

— Раньше надо было думать! Когда ты меня только грабить собиралась…

Как водится, нашлась одна отчаянная сорвиголова, способная бросить свою жизнь на рулетку; из-за ближайшего столика поднялся лохматый верзила, весь испещренный шрамами и бластерными ожогами.

— Наконец-то, началось… — даже с некоторым облегчением протянул Зотик.

Верзила подошел к их столу, сел на свободный стул, но обратился к Арефу:

— Слышь, пацан, правду говорят, будто ты штурманом ходишь?

Зотик упустил момент. Надо было рявкнуть на наглеца, когда он только подошел, но теперь было поздно; он в оскорбительном тоне обратился к Арефу, и только Ареф, как старший офицер, имел право его наказать. Зотик, конечно, мог вступиться за Арефа, но и за верзилу в этом случае имели право вступиться его дружки. Короче говоря, тут имела место классическая провокация, призванная инициировать всеобщую свалку. Разумеется, свалка только называться будет всеобщей, а на самом деле, вся присутствующая здесь шпана накинется на Зотик. Страха не было. Была ледяная ярость. Подлые крысы! За чью-то подачку забыли звание вольных астронавтов. Как одичавшие шелудивые собаки, готовы грызться насмерть из-за кости, кем-то брошенной в гущу стаи…

Ареф молчал, невозмутимо потягивая газировку.

— Пацан, я к тебе обращаюсь?!

Ареф молчал, полностью игнорируя его.

Верзила наклонился, заглядывая в стакан, спросил:

— Ты, никак, мочу грогана сосешь?

— Ага… — беззаботно ответствовал Ареф. — А ты, видать, толк в моче гроганов понимаешь… Видимо, ведрами ее хлебал…

— Что-о?!. Ах, ты… — верзила протянул к лицу Арефа лапищу с растопыренными пальцами.

Зотик потянул из кармана меч, одновременно готовясь положить верзилу с левой руки из парализатора.

Поук-пш-ш… — прошипел разряд парализатора. Верзила медленно осел, и мягко расстелился на полу. Ареф, как ни в чем не бывало, мелкими глоточками смаковал газировку. Зотик завертел головой, пытаясь сообразить, кто стрелял? Не сообразил. Общей свалки явно не получалось; все сидели неподвижно, не поняв, откуда прилетел разряд.

Спокойный голос Зотика в тишине разнесся по всему залу:

— Слышь, мамзель, ты, того, сядь… Эти твои штучки тут никого не проймут.

Тереза медленно поднялась с колен, взгромоздилась на стул.

Со стороны входа вдруг раздался рев:

— Вы что, спите тут?! Грелли! Кабацкий бандит! Где ты?!

В дверях нарисовался Критский Бык собственной персоной, за его спиной маячил Хамелеон.

Взором опытного бойца Бык тут же выхватил центр композиции; Зотика с Терезой.

— Зо-отик! Ах ты, салабон желтопузый! Так и думал, что найду тебя здесь… — проорал он с воодушевлением.

— А где ж мне быть… — проворчал Зотик.

Ситуация все больше запутывалась. Оказывается, и Хамелеон притворялся, будто шестнадцать жэ для него много. Он явно мчался к Земле на пределе своих возможностей, стараясь опередить Зотика, рискуя столкнуться с ним на курсе. Хотя, никто не знает, что из этого может выйти; то ли взрыв сверхновой, то ли корабли пройдут один сквозь другого и экипажи этого даже не заметят.

Бык прошагал к столу, бесцеремонно расшвыривая шпану, которая не успевала убраться с его пути, весело крича на ходу:

— Зотик! Там завару-уха!.. Я тебе скажу, давно такой не видел. Хотел остаться, поглядеть, но над мегаполисом завертелась такая карусель!.. Подвальные, как тараканы, из всех щелей лезут! Там их миллионы… Паника! Форменный кошмар… У них там какое-то пришествие Злого Духа Стоячей Воды… Бармен! А ну тащи джину, да побольше! У нас тут с капитаном Зотиком долгая разборка будет…

После этих слов вся шушера затрепетала, ощутив себя в западне, и медленно, по стеночкам, стараясь не греметь стульями, потянулась к выходу. Зотик перехватил взгляд Терезы, которым она изучала Быка, и сразу понял, что она опять ошиблась, посчитала Быка круче Зотика. Очень уж он был громогласный, опаленный космическим огнем и уверенный в себе.

— О, Вселенная!.. — простонал Зотик. — Опять круг по новой…

Бык плюхнулся на стул, заинтересованным взором окинул Терезу, проворчал одобрительно:

— Ничего-о… Твоя?.. — и вопросительно поглядел на Зотика.

— Ага… — тягуче выговорил Зотик. — Моя… Подруга… Повязанная кровью… Кровавая леди…

— Да ну?! — Бык с непритворным ужасом поглядел на Терезу, проговорил сочувственно: — Как же тебя угораздило, красавица?..

Тереза сделала свое личико до предела невинным и жалобно пропела:

— По незнанию… Я нечаянно… Я ж совсем недавно в Нейтральной зоне… И вовсе я не Кровавая леди…

— А вот это еще доказать надо… — пробурчал Зотик.

— Ай, яй-яй… — Бык сокрушенно покачал головой. — Ну, ничего… Ты радуйся, что его подругой стала. Зотик — человек чести, он ничего такого не позволит…

Заметив, что Хамелеон нерешительно мнется в отдалении, Зотик махнул ему рукой:

— Эй, Хамелеон! А ты чего?.. Давай, подваливай к нашему причалу.

Хамелеон с готовностью кинулся к ним, по пути смахнув со стула зазевавшегося шпаненка, прихватил стул, подсел к столу. Тем временем бармен притащил поднос, уставленный бутылками, стаканами и закуской.

Бык разлил джин по стаканам, поднял свой, торжественно провозгласил:

— Я предлагаю выпить мировую, — он огляделся по сторонам, оставшиеся в зале посетители держались в отдалении. Бык рявкнул: — Эй, вы! Подите сюда! — народ затрепетал, но несколько, самых отчаянных, а может, наоборот, самых трусливых, подтянулись поближе. Бык торжественно проговорил: — В присутствии свидетелей я заявляю, что не имею никаких претензий к капитану Зотику.

Зотик мог бы промолчать, но это бы означало, что он, Зотик, как раз имеет претензии к Быку. Поэтому ему ничего не оставалось, как поднять стакан и в свою очередь торжественно провозгласить:

— Я, капитан Зотик, при свидетелях заявляю, что не имею никаких претензий к капитану Быку, — и залпом выпил джин.

Пятидесятиградусная жидкость обожгла все нутро и Зотик поспешил зачерпнуть ложкой икры из вазочки, зажевал, мимоходом отметив, что, в отличие от Грелли, этот бармен сам закусок не готовит, а подает консервированные, подороже.

Бык тоже закусил, после чего весело заговорил:

— Знаешь, Зотик, а ты мне сразу понравился; есть в тебе, сразу видно, несгибаемый стержень. Хоть ты и пацан, но отчетливый капитан, вожак. Да и командор из тебя, я думаю, получится…

Зотик осоловело моргал отяжелевшими веками, стараясь поплотнее закусить. Из-за того, что пил он редко, от стакана джина моментально окосел. Тереза это тут же усекла и принялась откровенно вешаться на Быка. Бык ее поползновения игнорировал, смачно хрустя маринованными пикулями. Зато оставшиеся, самые стойкие посетители салуна, не игнорировали, торопливо потянулись к выходу и они. Такое поведение Кровавой леди в присутствии своего друга чревато… В конце концов, Бык не выдержал, заорал свирепо:

— Послушай, леди, имей совесть!.. Я вовсе не горю желанием схлестнуться с Зотиком в космической сшибке. В рукопашную мы с ним уже тягались… Так что, отлепись! Знаем мы эти штучки… На пацанах тренируйся…

Тереза отскочила от него и ощетинилась, как рассвирепевшая кошка, выкрикнула срывающимся голосом:

Ах, так! А ну, давай!.. На ножах!.. Насмерть!..

— О-хо-хо-хо!.. Ты не свободная женщина, и сама драться за себя не имеешь права. За тебя Зотик обязан заступаться.

— Уймись, мамзель… — лениво протянул Зотик. — Ладно, Бык, мне лететь надо. Я ведь тоже, не хуже тебя влип; стал форменным рабом мистера М.

— Ну что ж, будь здоров. И вот еще что… — Бык помедлил, потом решительно договорил: — Будешь собирать эскадру — меня не забудь…

Зотик вылез из-за стола и зашагал через пустой зал, Ареф шел за ним, с независимым видом насвистывая. Зотику страстно хотелось оглянуться, он чувствовал спиной взгляд Терезы, но марку выдержал до конца. Когда они с Арефом уже шли к катеру, Зотик спросил:

— Кто ж, все-таки, стрелял, а?..

— А как ты думаешь? — Ареф широко ухмылялся.

— Да черт его знает… Я не заметил…

Ареф поддернул свободный широкий рукав куртки и показал пристегнутый к предплечью парализатор.

— Гляди, приводишь его в боевой положение… И — достаточно слегка двинуть кистью, вот эта штуковина нажимает на спуск…

— Здо-орово… — протянул Зотик.

— Ну, ты ж сам говорил, что законы вольных астронавтов не запрещают действовать из-за угла и — в спину, если не можешь победить в открытом бою…

— Да уж, это уравнивает шансы всех… — пробормотал Зотик. — Мне один приятель рассказывал, профессор истории, что в девятнадцатом веке, в Северной Америке, существовала профессия — ганфайтеры, быстрые стрелки. Тогда только появились многозарядные револьверы и вот, какой-нибудь мелкий козел, натренировавшись быстро выхватывать револьвер, и метко стрелять не целясь, начинал мочить всех направо и налево. Вызывал на поединок, вроде бы честно, и, пользуясь своим преимуществом, укладывал противника почти без риска для себя, разве что нарывался на еще более быстрого стрелка… А тем, кто не умел быстро выхватывать револьвер, оставалось довольствоваться ролью дерьма под ногами ганфайтеров. У вольных астронавтов законы справедливее. Любой может вызвать на поединок, но при этом оружие выбирает ответчик, а он может выбрать такое, чего истец в жизни не видал. Вот шансы и уравниваются. К тому же, и какого-нибудь замухрышку сильно доставать тоже опасно, можно поймать разряд из-за угла…

— Куда летим?.. — прервал его экскурс в историю Ареф.

— Куда, куда… На Венеру, естественно…

— Знаешь, капитан, — заговорил нерешительно Ареф, — давай слетаем в свой коттедж, заберем гирю и положим ее в банковский сейф. Сдается мне, что она напрямую как-то связана с маминым завещанием…

— Гиря, как гиря… — пробурчал Зотик и одним махом запрыгнул в люк. Он никогда не спускал трапа — чисто пиратская привычка. В случае непредвиденного бегства — запрыгнул в проем и захлопнул крышку. А на уборку трапа всегда уходит несколько секунд.

— Смотри… Я предупреждал… Сопрут, пока ты спохватишься… — Ареф с не меньшей ловкостью впрыгнул в переходную камеру.

Зотик прошел в рубку, сел в кресло, нерешительно провел ладонью по сенсорной панели. Ареф возился в своем кресле.

— Да ну!.. Нет в этой гире ничего особенного!.. — воскликнул Зотик. — Я вот думаю, на чем лучше на Венеру лететь? Трясти этих ребят из охотничьего парка… Может, на шлюпке? Представиться туристами, сделать ставку, потом поглядеть, что там за тотализатор? Что за азартные игры?

— А что, вольный астронавт не может слетать поохотиться на Венеру на своем десантном катере? Там же разрешена посадка боевых судов с соблюдением таможенных правил…

— Может, конечно… Ладно, летим на катере. Как ты смотришь на то, чтобы в экстремальном режиме? А, штурман?

— Давай, в экстремальном… — пожал плечами Ареф и пошел в трюм за противоперегрузочными костюмами.

…На сей раз Зотик, как добропорядочный турист, вышел ни таможенный уровень, запросил диспетчерскую:

— Десантный катер эс пи эр два ноля пятнадцать прибыл с туристической целью.

Тут же последовал ответ:

— Принято. Зотик, капитан корабля, частный детектив. Лицензия номер… Ареф, несовершеннолетний… Что желаете декларировать?

— Ничего. У нас стандартный набор снаряжения для подобного класса судов.

— Идите на посадку.

— Шкипер, где охотничий парк мистера М?

На экране появилась карта Венеры, визирные линии сошлись на участке леса в средних широтах, заключенном между широкой излучиной огромной реки и непроходимыми горами. Непроходимыми потому, что проходимых гор на Венере попросту не существует. Много миллионов лет должно пройти, прежде чем их изрежут долинами горные ручьи и реки…

— Интересное местечко… — протянул Ареф.

Зотик поглядел на него, спросил:

— Ты что-нибудь знаешь об этом парке?

— У Сидорова, в казино, один тип туманно намекал, что получил массу острейших ощущений в охотничьем парке компании «Бубль-Гум»… Что-то он там болтал про марш-бросок через джунгли… Ставки, как на лошадей, но гораздо интереснее.

— Ну, и что ты думаешь?

— Думаю, что ставят на людей…

— Ну, дак это грогану понятно… Вот что, мы туда пока не полетим, а слетаем-ка мы к моему старинному дружку…

Пришлось долго кружить над дикими лесами экваториального континента, Зотик не мог найти ни единого знакомого ориентира. Что ж делать, как любая юная девочка, Венера быстро меняется. В конце концов, Зотик поднял катер повыше и попытался привязаться к более устойчивым ориентирам; к морскому заливу, находившемуся, как помнил Зотик, километрах в ста от хижины колдуна, к горному кряжу, с другой стороны. Хотя, на Венере и очертания морей часто меняются… Где-то неподалеку протекала река, еще помнил Зотик, но венерианские реки так же капризны и изменчивы, как женщины Нейтральной зоны, русло могут поменять раз пять в год. Прикинув наобум местонахождение хижины, Зотик спикировал вниз, включил сканеры и принялся прочесывать джунгли по всем правилам антипартизанской войны, ведя катер по расширяющейся спирали. Примерно на пятнадцатом витке, на мониторе Зотик уловил среди беспорядочных переплетений ветвей более-менее правильные геометрические формы.

Между крон деревьев проглядывала крошечная прогалина, в нее-то и погрузил Зотик катер, будто в колодец. Хижина должна стоять в пятидесяти метрах от прогалины, но в зеленом полумраке чащобы ничего не было видно.

— Ладно, вылезать придется… — нерешительно пробормотал Зотик.

Ох, как не хотелось ему лезть в джунгли без местного проводника! Он подошел к оружейному шкафу, открыл дверку, оглядел солидную коллекцию спортивного и охотничьего оружия, выбрал охотничий полуавтоматический слонобой калибра сорок миллиметров. Пушка была очень удобной; круглый магазин на двадцать патронов не мешал управляться, а реактивный компенсатор отдачи позволял стрелять даже с одной руки. Патроны к нему были на любой вкус: бронебойные, фугасные, кумулятивные, разрывные, осколочные, с простыми свинцовыми пулями. С такой штуковиной Беззубый Жан любил охотиться на гроганов. Зотик и сам пару раз охотился на грогана. Развлечение, надо сказать, не для слабонервных. Гроган, хоть и вегетарианец, однако без задержки кидается на всякого, кто вовремя не уберется с его пути. А когда на тебя прет гора бронированного мяса весом в двенадцать тонн, поневоле начинаешь прощаться с жизнью. Находились дураки, которые ходили на грогана с бластером. Потом их невозможно было отделить от жирного краснозема. Пытались и с гранатометами охотиться. Но граната рвалась на броне грогана, не причиняя ему ни малейшего вреда, потому как под броней у него толстенный слой жира, способный погасить энергию даже кумулятивного заряда. Грогана можно завалить только выстрелом в глаз, к тому же из вот такого мощного ружья, сила удара пули которого, почти сорок тонн. А попробуй, попади из гранатомета в кружок диаметром пять сантиметров… Даже если и попадешь, гроган и с оторванной головой до тебя добежит, и все равно смешает с красноземом.

Конечно, на гроганов охотились не из одного спортивного интереса; мясо у них удивительно вкусное и питательное. В холодильнике может храниться годами, не теряя ни вкуса, ни питательности. Некоторые вольные астронавты специально делали крюк к Летящей Звезде Барнарда, чтобы запастись мясом грогана перед дальним рейдом.

Перекинув через плечо патронную ленту, Зотик застегнул патронташ, кивнул Арефу:

— Возьми такую же пушку, только заряди картечью — будешь палить по всякой мелочи. И учти, мелочь тут бывает поопаснее местного тигра…

— Без тебя знаю… — пробурчал Ареф. — Я тут бывал с мамой… — он засопел, подгоняя патронташ под свою тщедушную фигурку.

Зотик выпрыгнул первым, настороженно огляделся. Ареф страховал его, выставя из люка ствол ружья. Похоже, поблизости крупных зверей не было. Зотик умел ощущать их присутствие.

Вдруг из ближайших зарослей послышался веселый голос:

— Ба… А я-то думаю, кто это надо мной порхает?.. Зотик, малыш, ну обними же скорее старика!..

Заросли почти без шелеста разомкнулись, и на прогалину шагнул высокий сухощавый человек неопределенного возраста. Это и был венерианский колдун. Зотик знал, что ему не меньше ста пятидесяти лет, и он ни разу не проходил омоложения, но как-то не верилось; на вид ему было не больше сорока. А еще Зотик не знал его имени, потому как никто не может знать имени колдуна, кроме него самого. Колдун так стиснул Зотика в объятиях, что тому показалось, будто на него навалилась сорокакратная перегрузка. От колдуна на сей раз пахло какими-то ароматическими смолами, полевыми цветами, чем-то еще, неуловимо знакомым и приятным. Это означало, что колдун безмерно рад встрече. Было раз, когда от него разило, как от старого козла, к тому же искупавшегося в тавридской выгребной яме. В то время Зотик постеснялся спросить, а колдун ничего не стал объяснять и поскорее выпроводил его. Одет колдун был в одежду, сотканную то ли из растительных волокон, то ли из чего другого, похожего на натуральный шелк.

Зотик привычно пошутил:

— А я-то думал, ты, и правда, колдун… А ты даже не можешь заранее узнать, кто к тебе прилетел…

— Я ж тебе сколько раз объяснял; пока люк закрыт, я не могу почувствовать, кто внутри… — не принял шутки колдун. Он внимательно поглядел на Арефа, отвернулся, снова поглядел, на лице его отразилось крайнее изумление, он пробормотал: — Перепутаница какая-то… То, что должно идти впереди, почему-то отстало… Но вот почему из-за этого может произойти всемирный катаклизм?.. Странно… — колдун потряс головой, будто проснувшись, огляделся по сторонам, сказал озабоченно: — Пойдемте в хижину, тут скоро должна стая волков пробежать. На Венере не обязательно таскать оружие, надо уметь слышать, видеть и знать…

Он повернулся и шагнул в заросли. Зотик подтолкнул вслед ха ним Арефа, полез в чащу сам. Но продираться не пришлось, ветви сами расступались перед ними. Заросли кустов быстро кончились, вверх величественно поднимались древесные стволы, будто башни валькирийских замков. Между стволами виднелась бесформенная масса, из которой торчали ветви, густо опушенные зелеными листьями. Это и была хижина колдуна. Венериане любили строить свои дома из стволов молодых дубов, пока они не превысят одного метра в диаметре. Все равно большинство дубов не доживает до своей взрослой стадии, а стволы, сложенные в сруб, быстро пускали корни с внутренней стороны стен, а с наружной у них отрастали ветви. В таких живых домах было всегда свежо, в жару — не жарко, в холод — не холодно. Хотя, на Венере холодно бывает только вблизи полюсов. Сильные океанические течения не только охлаждают экваториальные области, но и чувствительно согревают полярные пояса.

Колдун распахнул массивную дверь, Зотик прошел в помещение, огляделся. За полтора года тут ничего не изменилось, даже хижина не подросла. Все так же на стенах висели мешочки с сушеными травами и кореньями. У дальней стены стоял стол, с приспособлениями для изготовления всяких лекарственных снадобий; настоящие аптекарские весы, еще из прошлого тысячелетия, ступки, колбы реторты, что-то еще, необычайно древнее. С учетом трудности доставки сюда подобного антиквариата с Земли, коллекция стоила немалых денег. Но Зотик знал, все это бутафория, у колдуна была потайная комната, в которой стояло вполне современное оборудование для изготовления лекарственных снадобий из трав, цветов и кореньев. У колдуна была обширная медицинская практика не только на Венере, но и с Земли к нему летали состоятельные клиенты.

— Сейчас пообедаем, чем Бог послал, а потом о делах потолкуем…

Отказываться, перечить колдуну — себе дороже. У него может испортиться настроение, он замолчит, да так, что слова не вытянешь, а потом шагнет за порог и сгинет в зеленом сумраке леса. А потому Зотик молча повесил ружье на узловатый корень и подсел к обеденному столу.

Еду колдун подал обычную, колдуновскую; мед, цветочный нектар с пыльцой, лесные орехи, салат из каких-то диких фруктов и овощей. Зотик с удовольствием налегал на венерианскую еду, предвкушая прилив бодрости и силы от нее. Глядя на него, и Ареф усердно работал челюстями. В некоторых, правда, редчайших, вопросах он считал Зотика бесспорным авторитетом, тем более что колдуна он видел впервые в жизни. Все, что пишут о них земные газетчики, чистейшей воды вранье. Колдуны сами себе выбирают друзей, руководствуясь непонятно какими соображениями. Друзьям они частенько раскрывают свои секреты, но загвоздка в том, что их друзья обычно не отличаются болтливостью.

Когда наелись и расслабленно устроились на самодельных стульях, с вульгарными стеклянными стаканами, наполненными некрепким, но приятным самодельным ягодным вином, Зотик заговорил:

— Я, собственно говоря, заглянул к тебе по делу… — колдун молча потягивал вино, отрешенно глядя сквозь Зотика, и как бы к чему-то прислушиваясь внутри себя. — Во-первых, мне бы хотелось повидаться с Фокой Лешим. Он часто бывал на Венере, а колдуны знают все, что происходит на планете. Ну, и еще одно; тут, на континенте, на север тысяч пять километров, имеется охотничий парк компании "Бубль-Гум"…

Колдун долго молчал, все прислушиваясь к чему-то внутри себя, наконец, заговорил:

— Зотик, я все тебе расскажу, что сам знаю. Но ты мне тоже расскажи обо всем, что с тобой происходило за эти полтора года, которые мы не виделись.

В голосе колдуна прозвучали просящие нотки. Зотик знал эту их слабость; то ли неуемное любопытство, то ли форменный сенсорный голод? Они все страстно хотели знать, что происходит за пределами Венеры. И не просто информацию, почерпнутую из мировой сети, а именно ту, которую пропустил через себя и пережил живой человек. Несмотря на нарочито дикий вид хижины, в ней наверняка где-то скрывались и новейший многоканальный телекс, и компьютер, с прямым выходом в мировую сеть. Мало кто, поддавшись на уговоры колдунов и войдя с ними в интеллектуально-духовный контакт, потом решались повторить это. Все жаловались, что у них осталось ощущение, будто они совокуплялись с колдуном. У Зотика после первого контакта такого ощущения не осталось, однако, его знакомые, прознав о контакте, долго потешались над ним; подмигивая, спрашивали: — "А приятно ли трахаться с колдуном?" Зотик уж и сам себя заподозрил в неправильных сексуальных наклонностях, и подумывал, не обратиться ли к своему приятелю, врачу, который спалил из бластера родную клинику. Потом колдун ему объяснил, что только у прирожденных воинов не остается неприятных ощущений после контактов.

— Конечно, я тебе все расскажу! — воскликнул Зотик. — Когда это я тебе отказывал?..

— Ладно, малыш… Фока Леший восемь месяцев скрывался в лесах неподалеку отсюда. Потом почувствовал, что пора искать новое убежище.

— Так его нашли?!

— Нет, но он почувствовал, что могут найти… Он же у меня немножко обучился колдуновским штучкам. Не так, как ты, конечно… Мне он сказал, что хочет обратиться к Арею с просьбой о политическом убежище. Говорил, что только оттуда его не достанут. С Фемискиры, из системы Амазонка-Нео, запросто могут достать…

— Ну уж… — скептически усмехнулся Зотик. — Это ж неслыханное дело, чтобы феминистки крутого мужика кому бы то ни было сдали… Однако, дела-а… Вольный астронавт политического убежища запросил… Даже в Нейтральной зоне ему оказалось негде укрыться… Ну ладно, а про охотничий парк что скажешь?

Колдун равнодушно пожал плечами:

— Обыкновенный охотничий парк… Звери охотятся на зверей… Люди охотятся на зверей… Звери охотятся на людей… Нелюди охотятся на людей…

— Нелюди?! Что за нелюди?..

— Не знаю… Я чувствую, что на людей в этом парке еще охотятся нелюди… Они думают, как люди, но они не люди…

— Об этом только колдуны знают?

— Многие знают… Полиция тоже знает… Но пока от пострадавших нет заявлений — они не вмешиваются.

— Но как же полиция позволяет нелюдям охотиться на людей?

— А чего это ты, малыш, возмущаешься? Будто сам не охотишься на людей…

Зотик прикусил язык. Действительно, к лицу ли вольному астронавту предъявлять полиции претензии за плохую работу?

— Зотик, я ответил на все твои вопросы, теперь твоя очередь…

— Ладно, влезай мне в мозги…

Колдун уставился на Зотика, глаза его будто расплылись и обволокли Зотика, словно пуховой периной, он ощутил мягкое тепло и где-то внутри себя, сознание перестало концентрироваться на сегодняшнем дне, он еще успел про себя усмехнуться, что, видимо, так чувствует себя женщина под мужчиной, и теплые волны понесли его куда-то в розовый полумрак. Будто сами собой из него полились слова, он принялся монотонным голосом рассказывать все, что видел и пережил за последние полтора года.

Когда Зотик закончил и открыл глаза, колдун поднялся со стула, и ни слова не говоря, вышел из хижины.

— Пошел переваривать… — проворчал Зотик. — Ну, ладно, кое-что узнали все же… Вот только… Кто это такие — нелюди?..

— Как это кто?! — удивился Ареф. — Нечистая сила… Всякие там вампиры, ожившие мертвецы… От Венеры всего можно ожидать… Может, уже и завелась какая-нибудь нечисть?..

— Чепуха все это, и вампиры, и ожившие мертвецы… Например, на планете Летящей Звезды Барнарда водится вампир… Подкрадется ночью, не увидишь и не услышишь… Хоть там ночи и светлые; этакий багровый полусумрак. И первым делом впрыснет парализующий яд. Этот… Как его?.. Во! Тетродотоксин!.. Жертва все видит, все сознает, но не может двинуть ни рукой, ни ногой, ни на помощь позвать. Сначала он кровь высасывает, а потом пищеварительный сок впрыскивает; жертва за полчаса полностью переваривается внутри собственной шкуры, и превращается в бурдюк с питательной жидкостью. Короче, потом остается скелет, обтянутый почерневшей кожей… Бр-р-р!.. — Зотик передернул плечами.

— Что делать-то будем? — нетерпеливо спросил Ареф.

— Что делать? Мы ж вольные астронавты, прилетели развлечься… Пошли. В тех местах как раз вечер начинается. Может, к началу шоу успеем?..

Когда шли к катеру, Ареф спросил:

— А чего это он тебя так расспрашивал? Купил бы себе дешевенький школьный компьютер, подключился к мировой сети…

— У него есть компьютер… И не дешевенький… Понимаешь, ему не интересно просто узнавать что-то, ему необходимо это чувствовать. Они чувствуют всех живых существ, которые населяют Венеру, но их чувство не распространяется дальше ее биосферы. Вот они и стремятся присосаться к какому-нибудь космическому бродяге. Особенно пиратов любят почему-то…

— Я про них много читал… — протянул Ареф. — Но этот ни на что читанное не похож. Вроде, обычный человек…

— Газетчики и всякие шарлатаны брешут выше крыши, а с научниками колдуны принципиально не желают общаться. За это научники их не любят, и тоже брешут про них…

На Венере можно было не церемониться — пять тысяч километров Зотик преодолел за двенадцать минут по баллистической траектории. Медленно снижаясь, он разглядывал окружающую местность. Ага, вот и горная гряда, вот речная излучина, а вот и база охотничьего парка. Как и все лесные поселения на Венере, это тоже огорожено толстенными стальными балками, врытыми глубоко в землю. Здание администрации — добротное, сложено из дубовых стволов друхметрового диаметра. Стены весело шелестели молодой порослью ветвей. Видимо крупные ветви недавно были обрезаны. На крыше торчит универсальная антенна, рассчитанная на прием всех каналов Солнечной системы. Вокруг главного здания расположились приземистые бараки из бревен потоньше. На парковке было тесно от разного рода летающих судов. Там были аппараты от пассажирского орбитального модуля, до крошечных яликов, которыми комплектуются яхты, типа «Колибри». Стояло и несколько малых десантных катеров

Ведя катер на посадку, Зотик проворчал:

— Как я не подумал: стоит мне тут сунуть в банкомат кредитную карточку, как они моментально узнают, кто я такой и зачем прилетел…

Ареф равнодушно откликнулся:

— У тебя же еще с Апейрона должны наличные остаться… Да и у меня запасец есть…

— Точно! — Зотик хлопнул ладонью себя по лбу. — Я и забыл совсем…

Он посадил катер без лихости — не Нейтральная зона все же, так что никого не зацепил и не перевернул ударом силовых полей. Выпрыгнув из люка, потянулся, поглядел в белесое небо, начавшее уже багроветь с западного края. Почему-то подумал, что на всех планетах почему-то всегда сторона, где солнце встает, называется востоком, а где заходит — западом. Но ведь эти слова что-то когда-то обозначали? И имели отношение к конкретной планете, то есть к Земле? Как же их вот так свободно переносят на каждую вновь открытую планету?..

Вылезший следом Ареф, пробурчал:

— Не нравится мне все это… Нелюди какие-то… Что это может быть?

— А черт ее знает… Ты на всякий случай держи оружие наготове. Мне приятель, профессор истории, как-то рассказывал, что нечистую силу в старину изничтожали серебряными пулями. Так что, бластером ее, наверное, не возьмешь…

К катеру шел человек в охотничьем костюме из пятнистой ткани, со множеством карманов, нашитых в самых неожиданных местах. Он широко разводил руки и весело кричал:

— Добро пожаловать, господа! Нынче сезон раньше открылся. Зверья в угодьях!.. Я вам скажу, давно такого не было… Не пожалеете. Итак, позвольте узнать, кто почтил нас своим посещением?

— Отто Заремба, вольный астронавт, — представился Зотик. — А это мой племянник, Адольф Заремба.

Зотик ничем не рисковал, представляясь чужим именем. Отто Заремба был личностью легендарной — все о нем слышали, но мало кто видел. Сын богатой наследницы из Германии и отъявленного пирата, прославившегося еще во времена основания Нейтральной зоны, он так и не вступил в права наследства имуществом своей матери, но и по стопам отца не пошел, не стал пиратом в чистом виде, а занял не последнюю ступеньку в элите вольных астронавтов. Он всю жизнь шарил в Дальнем космосе, в самых глухих и неисследованных областях. В редкие дни отдыха на Земле лишь посещал родовое имение матери, да просиживал несколько вечеров в ресторане г-на Сидорова, пока техники г-на Сидорова делали профилактический ремонт корабля и экипировали его в очередной дальний поход. Однако и Сидоров не решался называться другом Отто. Сидя за столом в ресторане и поглощая в немыслимых количествах изысканные вина и изысканные яства, Отто Заремба рассказывал поистине невероятные, потрясающие истории о своих странствий. Благо, проверить все равно было невозможно; никто еще не смог повторить ни единого из его маршрутов.

Служитель парка восторженно всплеснул руками:

— О! О! Отто Заремба?! Тот самый?!

— А что, имеется несколько?.. — мрачно и угрожающе глянув на служителя, осведомился Зотик.

— Извините! Ради Бога, извините! Идемте, я покажу ваше жилище. Вы ведь большую часть жизни провели в тесных помещениях кораблей?.. Так что, вам приятно будет отдохнуть в жилом доме. Вы знаете, на землян очень благотворно действует природа Венеры…

Не переставая тараторить, служитель повел сыщиков к ближайшему бараку. Зотику жилище понравилось; вход отдельный, с улицы, две просторные комнаты, все удобства, вплоть до уютной ванны с проточной водой, большой редкостью для венерианских жилищ. Венериане предпочитают купаться в открытых водоемах, хоть это порой бывает смертельно опасно. Места для купания огораживают частой металлической сеткой, а жители побогаче строят бассейны с проточной водой. Коренные венериане никогда не используют для мытья горячую воду.

Обойдя комнаты, Зотик проговорил:

— Пошли в бар. Кстати, что будем делать, если тебя туда не пустят

— То же, что и всегда… — равнодушно пожал плечами Ареф.

Бар был небольшой, но уютный. Зотик наметанным взглядом определил, что публика весьма денежная. Не элита, конечно, но каждый, из сидящих за столиками, мог сделать ставку и в сотню тысяч и в миллион. Так что, подпольный букмекер, окопавшийся здесь, имел неслыханный доход, даже по меркам игорного бизнеса.

Вечер только начинался, но публика уже неплохо разогрелась. Зотик прошел к стойке, сел на высокий табурет, рядом примостился Ареф, выжидательно поглядел на бармена. Тот долго смотрел на Арефа, борясь с какими-то противоположно направленными побуждениями, наконец, нерешительно проговорил:

— Детям вход воспрещен…

— Но я уже вошел, — невозмутимо ответствовал Ареф. — У входа отсутствует табличка, предупреждающая, что детям вход воспрещен. Поэтому, если вы вздумаете выгнать меня, ваше деяние будет противозаконным.

Бармен открыл-закрыл рот, не произведя ни звука, но тут же лицо его перекосилось от ярости, и он уже готов был заорать, но Зотик, мило улыбаясь, проговорил:

— Надеюсь, вы предпочитаете зарабатывать галлары, а не огребать кучами неприятности?..

Бармен нерешительно спросил:

— Что будете пить?

— Мне ягодного сока. Знаете, местный напиток?.. Забыл название… Ну, ассорти из десяти, или двадцати видов…

— Что-о-о?!.

— Вы хотите сказать, что у вас нет сока?!

— Послушайте, мистер! — бармен смерил Зотика презрительным взглядом. — Настоящие охотники пьют только джин!

— Это кого вы называете настоящими охотниками?! — искренне изумился Зотик. — Этих, что ли?.. — и он обвел широким жестом зал.

— А чем они плохи, мистер? Они не первый сезон стреляют…

— Ну, ладно, ладно… Налей джину, двойную…

Бармен налил стакан, покосился на Арефа. Тот, как ни в чем не бывало проговорил:

— Двойную джина…

Бармен медлил. Ареф вытащил из кармана радужную купюру, припечатал ее ладонью к стойке, спросил:

— Надеюсь, вы не станете нарушать закон? Если у вас отсутствует предупреждающая табличка, что несовершеннолетним вход воспрещен, следовательно, вход несовершеннолетним разрешен. Логично?

С точки зрения юриспруденции Ареф был прав. Просто, в барах охотничьих баз на Венере никому и в голову не пришло развешивать подобные таблички. Потому как ни один охотник с Земли еще не додумался тащить на Венеру своих детей. А венерианские дети, тем более не могли попасть на базу. Венерианский ребенок лишь в двадцать лет имел право покинуть свое поселение. Разумеется, земные школьники бывали на Венере с познавательными целями, но исключительно в прекрасно оборудованном природном парке. Содержать такой парк влетало в копеечку; все эти защищенные отражательными полями пешеходные дорожки требовали уйму энергии и неусыпного внимания.

По физиономии бармена было видно, что по молодости лет ему еще не доводилось иметь дала с вольными астронавтами. Впрочем, и была в нем какая-то несообразность, будто принц крови напялил куртку бармена и с тщательно скрываемой брезгливостью угощает клиентов.

Зотик спросил, вертя стакан в пальцах:

— Давно с Земли?

— Третий месяц… — тут же ответил бармен, но почему-то настороженно зыркнул на Зотика.

— Понятно… Ты что, ни разу не видел вольных астронавтов?

— Ни разу. На Земле, в информационных сообщениях, их называют не иначе как грязными, вшивыми бандитами…

— Ну-ну… — Зотик зловеще оскалился. — Я сюда отдыхать прилетел, и счет оплачу, каким бы длинным он не получился. Так что, любезный, обслуживайте меня как положено. И мой штурман, по законам Нейтральной зоны, полноправный член экипажа и старший офицер корабля. Кстати, какие тут еще имеются развлечения, кроме стрельбы по несчастным зверушкам?..

— Сейчас соберутся все клиенты, и вы узнаете кое-что интересное. Возможно, захотите принять участие в игре.

— А кто всем этим заправляет?

— Как, кто? Директор парка, разумеется — господин Демидов…

Изредка Зотик ловил на себе любопытные взгляды, однако к нему никто не подходил, и не пытался завязать знакомство. Видимо тут не было принято составлять охотничьи группы по принципам личной симпатии.

Тем временем зал заполнился до отказа. Публика расслаблялась на удивление чинно, все явно чего-то ждали, поглядывая на неприметную дверь в задней стене зала. Зотик, вертя стакан на стойке, размышлял, как бы раскрутить бармена на откровенный разговор? Но, похоже, подходов к нему не имелось, по причине его недолгой работы в этом баре. А главное препятствие — это его превратное представление о вольных астронавтах. А может, сыграть на этом? Припугнуть, и допросить?..

От столь привлекательных и привычных размышлений Зотика отвлекло то, что деликатный гул голосов за спиной смолк, он резко развернулся на табурете — у противоположной стены зала стоял рослый, широкоплечий человек в элегантном русском охотничьем костюме, на поясе его висел антикварный охотничий нож, умопомрачительной красоты и ценности. Лицо у человека было загорелым до черноты, жестким и гладким, что свидетельствовало о постоянных тяжелых физических тренировках. Зотик мгновенно угадал в нем серьезного противника. За его спиной молча и неподвижно стояла троица парней, тоже в охотничьих костюмах, но менее элегантных, и с простыми десантными ножами-саморезами на поясах.

— Ну, дела-а… — ошарашено протянул Зотик, разглядев невзрачные эмблемки, приколотые над клапанами левых нагрудных карманов парней.

— Чего ты? — шепотом спросил Ареф.

— Потом… — коротко бросил Зотик, с любопытством ожидая продолжения.

— Господа! — хорошо поставленным голосом возгласил господи Демидов. — Нынче у нас собралась потрясающе сильная команда! Игра, я думаю, должна получиться захватывающей.

— Погодите, босс… — проговорил один из парней, тот, что был постарше. — Похоже, сюда затесалась подсадка…

Он в полной тишине прошагал к Зотику, остановился в двух шагах, и смерил его хмурым взглядом, проговорил медленно:

— Босс, почему вам не показалось подозрительным, что сюда приперся вольный астронавт? Мало ему развлечений в Дальнем космосе?..

— А что тут подозрительного? — пожал широкими плечами г-н Демидов. — Рано или поздно и пираты прознали бы об игре…

— Босс, вы плохо знаете пиратов. Они с большим удовольствием играют во всякие азартные игры, но только сами. Они всегда предпочитают быть активными участниками игры, а не пассивными…

— За чем же дело стало?! — широко улыбнулся г-н Демидов.

— Эгей, господа, полегче! — воскликнул Зотик. — Я понятия не имею, что за игры у вас тут. Я просто залетел отдохнуть, поохотиться на обычных земных зверушек. Соскучился, понимаете, по родному и близкому… А ты, уважаемый, зря назвал меня пиратом. Это может доказать только суд…

— Ты — вольный астронавт!

— Ну и что? Не все вольные астронавты пираты.

— В том-то и дело, что все!

— Прекрасно. Что дальше? — Зотик слез с табурета и уставился тухлым взглядом в переносицу арейца.

— Эй, Гренджер, прекрати… — предостерегающе проговорил г-н Демидов. — Это Отто Заремба…

— А кто видел Отто Зарембу? — ухмыльнулся Гренджер. — Может, его никогда не было? Может, под этим именем время от времени всякие ищейки шастают, вынюхивают…

— Гренджер, да ты, похоже, нарываешься?! — с наигранным изумлением спросил Зотик.

— Гренджер! Отставить! — рявкнул г-н Демидов. — Извините, господин Заремба. Как вы понимаете, охрана должна быть бдительной…

Гренджер, еще раз смерив Зотика взглядом, отошел, ворча что-то себе под нос. Конечно, для поддержания имиджа, Зотику следовало бы самому продолжить ссору, но дуэль на Венере вряд ли можно организовать, — тут наверняка где-нибудь поблизости крутится парочка переодетых полицейских, — а для вульгарного мордобоя у Зотика не было настроения.

Тем временем Демидов продолжил свою речь:

— Итак, господа, познакомьтесь с участниками игры, которая начнется завтра на рассвете, — г-н Демидов эффектным жестом щелкнул пальцами и на том месте, где он стоял, возникла голограмма: мрачный субъект, заросший недельной щетиной, что-то говорил, горячо и убедительно, но звука не было, лишь голос г-на Демидова ровно вещал: — Афанасий Дормидонтович Шелапугин — потомственный разбойник и контрабандист. Рост — два метра семь сантиметров. Вес — сто тридцать килограмм. Способен выдержать пятьдесят раундов по правилам бокса. На дистанции в сто метров обгоняет призовую скаковую лошадь. Владеет всеми видами холодного и легкого стрелкового оружия.

Весь зал бара взорвался аплодисментами. Зотик плохо знал контрабандистов, однако про Афанасия Шелапугина слышал. Крутой, бесшабашный и бесстрашный капитан крошечного грузового кораблика, по слухам, провозил грузы даже на блокированные флотами федераций планеты. Картинка сменилась, возникло неподвижное и невозмутимое лицо восточного типа.

Демидов продолжал:

— Игураши. Потомственный наемник из рода ниндзя. Заккзные убийства, хищения семейных реликвий, похищение людей. Виртуозно владеет мечом и ножом, а также всеми видами легкого стрелкового оружия…

И так было перечислено девять человек; пиратов, контрабандистов. Наемников, и прочих представителей свободных профессий. По мере перечисления титулов и подвигов участников игры, Зотик впадал во все большую задумчивость. Все было неправильно. Эти люди зарабатывали хорошие деньги своим ремеслом, так что приз должен быть шибко уж жирным.

— Условия игры прежние, — продолжал Демидов, — все игроки высаживаются в охотничьих угодьях в исходной точке ровно тридцати километрах от реки. Задача простая — дойти до реки. Там у берега стоит катер с миллионом галларов в багажнике. Достигший реки первым, садится в катер и вместе со своим призом уплывает в ближайший город. Ставки будут приниматься завтра, сразу же после начала игры.

Зотик тихо проговорил:

— Всего миллион? Да эти ребята и побольше зашибали без всякого риска… А с риском!.. Тут что-то не то…

Ареф промолчал, разглядывая троих охранников г-на Демидова. Публика снова гомонила, оживленно обсуждая полученную информацию. Трое охранников подошли к стойке, расселись по табуретам и заказали себе джин. Г-н Демидов, демонстрируя в улыбке все свои зубы, что-то благосклонно объяснял клиентам.

Гренджер, усевшись рядом с Зотиком, поднял свой стакан, проговорил улыбаясь:

— Надеюсь, когда игра закончится, мы сыграем свою? Там, за оградой? И победитель получит все состояние побежденного…

— Послушай, пацан! — Зотик не смог совладать с раздражением. — У тебя нет никакого состояния! Это — раз. А во-вторых, вольные астронавты не дерутся на дуэлях по правилам арейцев. Вольные астронавты вообще не дерутся с арейцами на дуэлях! Вольные астронавты их просто пинают, как назойливых дворняг, чтобы под ногами не путались…

Гренджер, видимо чувствуя свое превосходство, заржал, широко разевая рот.

Зотик выплеснул джин на пол, кивнул Арефу:

— Пошли отсюда. Тут воняет, как на ферме мускусных быков…

На дворе была уже ночь. Низко над кронами деревьев висела огромная багровая луна. На самой завершающей стадии реконструкции луну для Венеры слепили из нескольких астероидов, да еще позаимствовали у Юпитера пару спутников, туда же свалили несколько триллионов тонн обломков, бестолку болтавшихся вокруг Сатурна. Там оказалось изрядное количестов водяного льда, аммиака, углекислоты. Так что, венерианская луна не отличалась четкостью лика, ее окружала дымка атмосферы, к тому же в нескольких местах дымили мощные вулканы.

Зотик поглядел на луну, проговорил:

— Здорово как… Интересно, как это будет выглядеть через тысячу лет?

— А что, давай, посмотрим… — весело ухмыльнулся Ареф.

— Типун тебе на язык! — испугался Зотик. — Мне один парень рассказывал… Он был в одной из первых межзвездных экспедиций… Еще до изобретения т-кораблей. Их корабль попал в аварию, и на Землю они вернулись через четыреста пятьдесят лет. Так вот, он уже лет десять живет на Земле, но все никак не может адаптироваться. Ну, там… Лет сто… Еще куда ни шло… Но тысяча… Вольные астронавты частенько и по сотне лет задерживаются; в спасательных капсулах до Земли добираются, и то с трудом адаптируются после такого скачка…

— Послушай, капитан, а почему тебя так удивило присутствие здесь арейцев? — спросил Ареф.

— Это не просто арейцы, — медленно выговорил Зотик, — это бистонцы.

— Что за звери? — удивился Ареф.

— Область такая на Арее есть… Там живет особый клан… Там, понимаешь, все население поделено на кланы…

— Да знаю я!.. — нетерпеливо воскликнул Ареф. — Клан танкистов, клан пехотинцев и так далее…

— Так вот, бистонцы — это клан потомственных шпионов, диверсантов и партизан. Это весьма экзотический вид бизнеса; за хорошую плату они способны десятилетиями вести на любой планете партизанскую войну. Хоть на Земле! Арейцы и раньше появлялись вблизи Земли в открытую, а то и на самой Земле, и всегда это заканчивалось гнуснейшими заварухами, бессмысленными и кровавыми…

— Ты считаешь, что они не просто охранники?

— Они никогда не бывают просто охранниками. Только наивные придурки, вроде Демидова, думают, что наняли надежную охрану… Бистонцы, да и все арейцы, неукоснительно выполняют только обещания, данные официальным лицам. Частника могут в любой момент прирезать и обчистить.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь?

— А что тут думать? — Зотик пожал плечами. — Назревает всегалактическая заваруха. Да и пора бы уж. Давно назрела необходимость передела колоний; кое-какие планеты жаждут независимости, кое-какие независимые планеты, с обанкротившимися режимами, жаждут к кому-нибудь присоединиться, чтобы не сдохнуть с голоду. Так что, пора, пора… Да и каждое поколение должно иметь свою войну. Если вспомнить историю, на каждое поколение как раз и приходится одна большая война. Мелкие, необъявленные — не в счет…

Ареф насмешливо фыркнул, спросил сочувственно:

— А тебе есть что вспоминать?..

— Ну-у… Мне мой приятель профессор истории рассказывал… — поправился Зотик. — Пошли-ка ночевать в катер. Береженого Вселенная бережет… К тому же, самый лучший способ победить на дуэли, это прирезать противника заранее…

… Ночь прошла спокойно. Отлично выспавшиеся вольные астронавты на рассвете вылезли из катера и направились к бару. На площадке перед баром стояло множество уютных кресел, вокруг расположилось девять огромных стереоэкранов. Кресла весело занимала оживленная публика. Распорядитель, к удивлению Зотика бармен из бара, с экспрессией массовика-затейника тараторил:

— Господа! Как видите, вы можете наблюдать за ходом игры как бы глазами участников. Видеокамеры спрятаны в шлемах игроков. Шлем участник игры может потерять только с головой вместе. Господа! Делайте свои ставки!

Ареф пробрался к массовику-затейнику, робко спросил:

— Каковы условия игры? Бармен зло покосился на Арефа, однако снизошел до ответа:

— Условия обыкновенные. Вы ставите на участника, если он придет первым — получаете приз.

— А если я поставлю на то, что никто из них не придет к финишу?

— Тогда вы сорвете банк и получите плюс к этому миллион галларов — приз победителя забега. Таковы правила.

— Ага… — обронил Ареф, и ухмыльнулся.

— Так вы будете ставить против всех?

— Я погляжу, как дела пойдут…

Зотик сказал раздумчиво:

— Если ты будешь ставить, я, пожалуй, тоже поставлю…

Тем временем игра началась. Поначалу глаза разбегались от мелькания картинок на экранах. Изображения на девяти экранах мало чем отличались друг от друга, да и участники многократно повторялись, поэтому потребовалось время, чтобы приноровиться и сообразить, чьими глазами удобнее наблюдать.

Вольный астронавт, всегда вольный астронавт, даже если он всего лишь контрабандист. Шелапугин поднял руку, рявкнул:

— Слушай сюда, шантрапа! Мы все влипли по самое не могу! Все мы тут люди разные, кое-кто друг другу с удовольствием перерезал бы глотку, но если мы хотим выбраться из этой злокозненной пущи, мы должны забыть распри.

Участники притихли, медленно переглядываясь. Японец, деликатно проводя белым платочком по лезвию меча, проговорил:

— Он дело говорит…

Участники игры, надо сказать, вооружены были до зубов в прямом смысле, обвесились оружием от ушей и до щиколоток. Зрители загомонили. Ставки за Шелапугина и японца мгновенно возросли до одного к трем. Из-за шума Зотик не расслышал, о чем говорили участники игры; они быстро разбились на три тройки и двинулись в джунгли. За Шелапугиным пошли двое гибких, быстроглазых парней, явно продувных бестий. Зотик предположил, что это и есть венерианские контрабандисты. Уж очень уверенно они держались, да и вооружились так, как бы и сам Зотик вооружился для прогулки по венерианским джунглям. За японцем увязалось двое мрачных дядек, вполне заурядной наружности, но по тому, как ловко они обращались с оружием, Зотик решил, что дядьки те еще… Обыватели… Видать каждый вечерок подрабатывали в темных закоулках мегаполисов, или старинных городов. В третьей троице Зотик моментально опознал пиратов, а по тому, как они хватко распределил секторы ответственности, понял, что ребятки из серьезного экипажа, почти вольные астронавты.

Местность была слегка всхолмленной, над ней доминировали несколько дубов, так что живности ту, и хищной в том числе, было навалом.

Зотик наклонился к Арефу, прошептал:

— Мне все меньше и меньше нравится эта игра; каждый, из этих ребят с таким вооружением пройдет насквозь весь континент.

Ареф не ответил, с любопытством переводя взгляд с экрана на экран. Тройка Шелапугана размашисто шагала по звериной тропе, направляясь кратчайшим путем к реке. Видимо решили, что, несмотря на значительное удлинение пути, по берегу дойти до катера будет проще. Тропа явно вела к водопою. Шелапугин этого не мог не знать, но упорно шагал и шагал вперед, будто и не заботясь о том, что можно рылом к рылу столкнуться с венерианским кабаном, возвращающимся с водопоя, а это пострашнее, чем с земным белым носорогом.

Японец повел свою тройку напрямик через джунгли, мастерски обходя массивы кустарника. Зотик отметил, что Шелапугин выбрал хоть и самый опасный путь, зато самый простой и легкий. Японцу придется раза в два дольше продираться сквозь чащобу. Пираты выждали несколько минут и пошли вслед за Шелапугиным. Примерно час все было спокойно. Участники странного марша по джунглям споро отмеряли кто последние километры своей жизни, а кто — первые километры к благосостоянию.

Вдруг тишина взорвалась, со стороны экранов группы Шелапугина послышался дробный топот и злобное хрюканье. Он самый, венерианский кабан собственной персоной; два метра в холке, но злобы и упрямства на все четыре. Афанасий Дормидонтович, не особенно торопясь, как в тире, встал посреди тропы, утвердился на полусогнутых могучих ногах, и влепил кумулятивный заряд кабану промеж маленьких свирепых глаз. Ставки на него тут же прыгнули до одного к пяти.

Зотик пренебрежительно усмехнулся, Ареф проворчал:

— Ничего не скажешь, эффектно. На любую земную крысу может подействовать убойно. Они девятиголового не видели…

На группу японца набросился леопард. Видимо он отдыхал после ночного разбоя и проснулся, когда люди уже были совсем рядом; не разобрав, что к чему, он спросонья взметнулся с толстого сука с громоподобным мявом, и, растопырив лапы, приземлился как раз на замыкающего группы японца. Человек умер мгновенно, буквально вбитый в землю. Узкоглазый воин отреагировал с похвальной быстротой. Грозное леопардово мяуканье еще не затихло, а японец уже вскинул ружье и с непостижимой быстротой вогнал три заряда в гигантскую кошку. Однако ставки за него не возросли.

— Вот что значит, всю жизнь промышлять в городах и мегаполисах — это ж надо, леопарда не заметить… — пренебрежительно прокомментировал Зотик.

Троица пиратов тем временем поравнялась с убитым кабаном, и не останавливаясь проследовала дальше.

Зотик с сомнением покачал головой, проговорил:

— Они что, на Венере не бывали? Всегда, когда охотники подстреливают зверя, буквально через несколько минут рядом появляется стая волков. А эти олухи шагают себе, и даже не насторожились… Волки сейчас сожрут кабана и по их следу кинутся.

Однако на протяжении трех часов ничего не произошло. Публика заскучала. Официант из бара, мрачный субъект с глазами патологического садиста, разносил джин и сэндвичи по венериански.

Зотик, жуя сэндвич, мотнул головой в сторону экрана Шелапугина:

— Они уже приблизились к реке и сейчас могут столкнуться с речным буйволом. Зверина, надо сказать, похлеще кабана…

Зотик как в воду глядел; послышалось нечто похожее на раскаты грома. Шелапугин остановился посреди тропы, его парни встали чуть позади, раздавшись в стороны и взяв оружие наизготовку.

Зотик проворчал:

— Уходить с тропы надо, искать дерево потолще и вертеться вокруг него…

Будто услышав его, Шелапугин махнул рукой, и троица скрылась в лесной чаще.

— Ну, щас пиратам достанется! — мстительно проговорил Зотик.

Похоже, его захватил азарт.

— Чему ты радуешься? — хмуро проворчал Ареф. — Чем больше народу пройдет лес, тем лучше…

Зотик внимательно поглядел на него. Похоже, Ареф уже о чем-то догадывался. У Зотика, впрочем, тоже забрезжила в мозгу разгадка…

Троица пиратов заблаговременно услышала топот речного буйвола и, ни секунды не размышляя, нырнула в лес. Буйвол, видимо, чуял людей, бесился от злобы, но никого не видел, а от этого бесился еще больше. Махина трехметрового роста пронеслась по тропе, сопя и фыркая. Спустя несколько секунд за вожаком прогрохотало стадо; коровы, чуть помельче буйвола, телята, симпатичные миляги, потешно взбрыкивающие длинными ногами.

— Сейчас тут завару-уха начнется… — протянул Зотик. — Буйвол со своим стадом наткнется прямо на волков, те ни за что не отступят от своей добычи, а буйвол с коровами примется защищать телят от волков. Мертвечины будет!.. Все хищные твари из округи, все трупоеды сбегутся и слетятся на пир…

Публика пришла в такой азарт, что уже ставила сотни тысяч, а кто-то размахивал кредитной карточкой и орал:

— Миллион на Шелапугина! Миллион!!

Японец, похоже, совершил первую и последнюю в своей жизни ошибку; не надо было ему идти прямиком через лес. Через лес могут ходить лишь опытные проводники, коренные венериане. Справа, и чуть сзади от пробиравшихся сквозь заросли двоих оставшихся, будто неожиданный вихрь рванул густую траву. Японец отреагировал мгновенно, сверкнул меч… Зотик, хоть и провел на Венере немало времени, подобных тварей не видел; сплюснутое с боков тело, длинные коленчатые лапы, блестящая броня хитинового покрова, блестящие жвалы по сторонам кошмарной морды. Ростом зверь был с собаку средних размеров. Японец одним махом отхватил головогрудь, брызнула мерзкая буро-зеленая жижа. Однако непонятным образом, отсеченная головогрудь достигла ноги напарника японца. Тот, то ли зазевался, то ли не знал, что подобных тварей надо обходить подальше, даже и дохлых. Острое, зазубренное жало вонзилось ему в ногу, без помехи проткнув защитную крагу. Отчаянный, смертный вопль покрыл шум и гам игроков. Головогрудь уже отлетела в сторону, но вопль не затихал. Еле-еле вклиниваясь между воплями, орал хриплым голосом японец, занеся меч над головой:

— Ногу!.. Вытяни ногу!..

Но несчастный ничего не понимал, вцепившись обеими руками в свою раздувающуюся на глазах ногу. Как знал Зотик, никакие, даже сверхмощные противоядия, не действовали против ядов некоторых венерианских тварей. Единственным спасением было, поскорее отсечь пораженную конечность. А у несчастного уже начал вздуваться живот. От его воплей, казалось, вот-вот лопнут перепонки. С неподвижным, закостеневшим лицом, японец вдруг взмахнул мечом, вопли оборвались — по земле, брызгая кровью, катилась голов в шлеме.

Кто-то заорал:

— Один к четырем за японца!

— Жуткое дело… — пробормотал Зотик. — Городским неженкам в здешние леса соваться без проводника…

Японец повернулся спиной к вздувшемуся наподобие бурдюка телу своего товарища и побежал прочь.

Ареф толкнул Зотика в бок. Зотик повернул голову и увидел г-на Демидова в обществе своих троих бистонцев, шествующего от административного корпуса к месту игрища.

Ага-а… Близится развязка… Правда, Шелапугину осталась самая трудная часть пути; по берегам рек на Венере ходить трудненько — крокодилы, ракоскорпионы, да и всякая мелочь, не хуже той блохи, что японец зарубил.

Зотик считал, считал, но так и не смог сосчитать, сколько денег набралось в тотализаторе. Отчаявшись, спросил у Арефа:

— Штурман, если прикинуть, сколько сейчас в тотализаторе?

— Я не прикидываю, я вполне точно считаю — восемнадцать миллионов.

— Неплохие барыши Демидов имеет…

— Он был бы большим дураком, если бы поделил такой куш с каким-нибудь заезжим лохом… Зачем делиться, если можно взять все?

Прошел еще час. Тройка Шелапугина и пираты без потерь вышли к реке, японец продирался сквозь лес. Особо опасных встреч у них не было; так, случилось несколько инцидентов с мелкими хищными тварями.

Шелапугин вел свою тройку по берегу реки. Под ногами чавкала черная вулканическая глина с мелким каменным крошевом. Окатанная водой галька тут появится лишь через несколько миллионов лет, а лирические золотые пляжи — так вообще через пару миллиардов…

Ареф тихо сказал:

— Капитан, ты говорил, что на берегу крокодилы и скорпионы… Что-то ни одного не видно… Да и другой живности поубавилось…

— Точно… Отражательные поля… Они вошли в какую-то особую зону, огороженную полями…

Ареф вдруг сорвался с места и кинулся к букмекеру, Зотик отстал от него не на много.

Ареф сунул под нос бармену свою кредитную карточку, крикнул:

— Миллион! Против всех!

Зотик тоже сунул карточку, выговорил:

— Аналогично… Против всех…

Бармен зыркнул в сторону Демидова, но тут же вежливо улыбнулся, сказал:

— Одну минуточку… — и сорвался с места, бежать.

Зотик поймал его за полу куртки:

— Ку-уда?! Прими ставку, уважаемый, а потом побежишь…

Бармен несколько секунд смотрел в глаза Зотика и, видимо разглядев там свою дальнейшую судьбу, покладисто предложил:

— Разумеется, делайте свои ставки, господа…

Зотик краем глаза успел заметить, как японец вспорол брюхо отвратительной твари, с клыками, торчащими из пасти, похожей на земную серую крысу, но ростом с теленка. Ставки за японца тут же подскочили до одного к восьми.

Выдав Зотику талон, холуй кинулся докладывать боссу о неожиданном повороте событий. Пока он что-то нашептывал хозяину, Зотик не отрывал взгляда от лица Демидова. Оно медленно вытягивалось и наливалось такой лютой злобой, что Зотик подумал: надо быть законченным идиотом, чтобы не влепить Демидову прямо сейчас фугасный заряд из слонобоя. Однако приходилось выжидать. Что сделается с его рожей, когда другой холуй доложит, что тут присутствует не мифический Отто Заремба, а вполне реальный Красавчик Зотик?

— Интересно, что они предпримут, чтобы хоть одного выпустить живым? — задумчиво пробормотал Зотик.

— А что тут придумаешь? — пожал плечами Ареф. — Похоже, и японец уже в зоне…

Действительно, японец ломился сквозь чащу, и на него больше не кидались всякие твари, вроде муравьев с собаку ростом, и мышей с кошачьими клыками.

Ареф тихо сказал:

— Тут их ждет что-то вовсе неожиданное…

Он будто накликал; троица пиратов вдруг остановилась и принялась палить во все стороны, а потом и падать один за другим. Игроки буквально взорвались; ставки за Шелапугина поднялись до одного к пятнадцати. Изображение на экране Шелапугина стало менее четким, видимо контрабандисты интенсивно вертели головами, и компьютер не справлялся с обработкой видеоинформации.

Шелапугин вскинул слонобой и послал заряд в кусты, там что-то вскинулось, темное, неясных очертаний.

— Как думаешь, кто это? Наемники? — спросил Ареф.

— Не должны… — задумчиво протянул Зотик. — Это было бы заурядным убийством, и, естественно, отпугнуло бы денежную публику… Тут что-то другое…

Шелапуган не стал останавливаться, будто знал точно, кого подстрелил в кустах. Зотик перевел взгляд на экран несчастных пиратов. Картинка замерла, будто кто-то остановил диск проектора. И тут из прибрежных кустов выскочили какие-то люди. Это, несомненно, были гуманоиды, хоть и разукрашенные фантастическими узорами от ступней ног, до кончиков ушей и носов.

— Аборигены Садов Господних… — выдохнул Зотик.

Сколько было каннибалов, Зотик сосчитать не мог; они мелькали, пестрели, мельтешили, и от этого перед глазами начали мерцать блики. Каннибалы моментально привязали трех убитых к длинным шестам, взвалили на плечи и бегом потащили в лес. Зотик не отрываясь следил за ними. Публика бесновалась. Ставки за Шелапугина возросли до одного к двадцати, за японца — до одного к десяти.

Ареф спросил тихо:

— Мы никак не могли бы им помочь?

— Как?! — Зотик зло плюнул. — Если мы сейчас побежим к катеру, нас просто не пропустят, на силовой прорыв уйдет время. Да и там мы можем появиться не скоро, мы ж не знаем точно место. А попробуй, найди в джунглях людей… Никакие сканеры не помогут… Нет, не успеть. Только зря своей шкурой рискнем. Да и ничего сделать мы все равно не сможем; в таком лесу все преимущества огнестрельного оружия сходят на нет. Дикарь с луком превосходит современного пехотинца. Даже инфракрасные прицелы не помогают. Против людоедов мы только на открытом месте можем что-то сделать. Лучше всего захватить их на лагере; они ж там себя чувствуют в полнейшей безопасности… Не мешало бы их живьем захватить. Улика, так улика! Всю банду можно на Меркурий упечь во главе с Демидовым. Пускай поработают, ш-шантрапа! Глядишь, братьям вольным астронавтам, что на каторге корячатся, полегче станет. Шелапугин зря отряд разделил… Да и откуда ему было знать, что против него каннибалов выставят, которые за века поднаторели на людей охотиться?..

Лагерь каннибалов оказался совсем близко от реки. И тут Зотик увидел женщин каннибалов. Три первобытные венеры стояли у огромного костра, разведенного в неглубокой яме и заваленного камнями. Огромные груди спускались до круглых, необъятных животов, толстые ноги уверенно попирали чужую планету.

— Ну, правильно, один прайд, — проговорил Ареф. — Восемнадцать мужчин и три женщины.

— Что ты бормочешь? — досадливо осведомился Зотик.

— Я говорю — один прайд, каннибалы прайдами живут. У них генетическая особенность; на одну женскую особь рождается шесть мужских.

— Как-то ты выражаешься… — Зотик фыркнул. — Особь…

— А как? Женщинами их, что ли называть?..

Зотик вспомнил прогрессора с Фала, зло бросил:

— Что это с тобой, штурман? То ты меня поучаешь по части нравственности, а то тебя не узнать… Это ж люди, хомы, так сказать, сапиенсы… А ты расист, любезный…

— Да ладно, они сейчас землян жрать начнут, а ты любуйся…

— Слушай, а откуда ты так много знаешь про Сады Господни? — спросил Зотик. — Ведь информация о них засекречена задолго до твоего рождения… И с тех пор там не было ни единой экспедиции.

— Ну, для хакера моего уровня нет секретов, это, во-первых, а во-вторых, там и пираты, и прогрессоры постоянно бывают. Только помалкивают об этом. Пираты, мелкота всякая, надеются чего-нибудь стащить, чтобы продать коллекционерам, а прогрессоры надеются научить каннибалов сажать картошку, а не жрать друг друга и залетных пришельцев… Вон, гляди, гляди!..

Каннибалы, сплясав короткий ритуальный танец, принялись с песнями отрубать головы несчастным. Насадив их на колья вокруг вытоптанной поляны, начали так же с песнями потрошить трупы. Вокруг слышались мерзкие звуки, многих игроков мучительно рвало. Ареф, уже привыкший к подобным картинам, молча наблюдал с перекошенным непонятной гримасой лицом. Все как-то и подзабыли о Шелапугине. А троица контрабандистов тем временем быстро приближалась к тому месту, где должен стоять катер. Зотик примерно прикинул направления, и сообразил, что путь японца лежит как раз через лагерь каннибалов.

А людоеды тем временем разгребли шестами камни и не прогоревшие головешки, и уложили на дно ямы троих несчастных, нафаршированных какими-то фруктами, овощами, орехами и обернутых огромными листьями, похоже, обыкновенного лопуха, только венерианских размеров.

— Остальных они будут брать живыми, — тихонько обронил Ареф, — про запас…

— Ага, Шелапугина — живым… Он же не дурак, понимает, что живым к ним лучше не попадаться…

— Да-а… — протянул Ареф. — Великих воинов они любят живьем жрать. Привязывают к столбу, садятся в круг, отрезают по кусочку и сырым едят, пока не помрет, бедняга. Остаткам потом, как богу, поклоняются. Считается, что чем меньше мяса на костях останется, тем более велик воин.

Японец выскочил прямо на лагерь людоедов, когда они уже заканчивали пляску в честь укладки обеда в жаровню. Японцу, наверное, удалось бы скрыться, — бегал-то он весьма резво, — но у людоедского лагеря оказалось бдительное боевое охранение. Да и самая большая ошибка японца была в том, что он бросился бежать; на взгляд Зотика ему следовало бы наоборот, броситься в атаку. На открытом месте с полуавтоматическим слонобоем он смог бы положить их всех, хоть они и владели виртуозно своими пращами, луками, томагавками, ножами и духовыми трубками. Пока пару секунд длилась немая сцена, — японец разглядывал каннибалов, каннибалы оценивали его кулинарные достоинства, — позади японца высунулась из травы разрисованная рожа, поднесла к губам длинную трубку и чем-то харкнула. Игураши подпрыгнул на месте, успел вскинуть ружье, но тут же рухнул на землю, будто из него стержень выдернули.

Зотик протянул медленно:

— Да-а… Не предполагали ребята такой пакости, даже бронежилетов не надели. Они ж думали, что против них будет венерианское зверье…

— Но Шелапугин-то видел, кого подстрелил в кустах?..

— Ну и что? Контрабандисты хороши в абордажных боях, но ни черта не стоят в таких вот партизанских рейдах. Тут особая выучка нужна. Даже я могу запросто нарваться на засаду в джунглях.

Каннибалы подтащили японца к одной из хижин. После чего все разом сорвались с места и убежали. У костра остались только три «венеры». Они уселись на землю и принялись внимательно наблюдать за дымящейся грудой золы и камней.

— Жуть какая… — тихо пробормотал Зотик. — Я много чего повидал, но к такому привыкнуть невозможно…

— Ага… Если это безобразие не пресечь, сюда скоро толпы с Земли повалят… Это ж какая встряска для разжиревших бездельников…

— Провалиться мне в черную дыру, — зло проворчал Зотик, — но ни Шелапугин, ни японец, ни даже пираты не могли добровольно пойти на это дело…

— Да тут все ясно, — досадливо отмахнулся Ареф. — В деле замешан какой-то высокий чин из Космопола. А венерианской администрации на это дело наплевать, ей даже лучше — потихоньку контрабандистов изводят. Космопол ловит ребят, и вместо тог, чтобы в суд тащить, продают Демидову. А может, он и сам со своими бистонцами промышляет, людей ловит.

Зотик заметил, как к креслу Демидова подошел холуй и принялся что-то нашептывать. Демидов уставился на Зотика.

— Ну, сейчас начнется! — весело проговорил Зотик. — Ему сообщили, кто мы такие. Он-то думал, что мы обычные удачливые игроки, и вытрясти из нас наш выигрыш — раз плюнуть.

К удивлению Зотика, катер действительно стоял у берега. Обычная водоизмещающая посудина грузоподъемностью в одну тонну. Разумеется, плавать в такой скорлупке по венерианским водоемам, все равно, что прогуливаться по клетке с леопардами, могут проглотить вместе с катером. Контрабандисты наддали, даже Шелапугин на минуту потерял бдительность. Каннибалам этого хватило, засаду они устроили мастерски; еще бы, столько веков охотятся друг за другом на своей родной планете, гуманоидную психологию изучили досконально.

Ареф ошибся, каннибалы не собирались никого брать живым. Может, сильно оголодали, а может, понимали, что Шелапугина им живым не взять, а, скорее всего, он сам их всех истребит. Контрабандист успел пару раз пальнуть по прибрежным кустам, и рухнул в береговую грязь. Его спутники и этого не успели.

В полной тишине Зотик прошагал к стойке букмекера, голосом, в котором явственно слышался скрежет чугунных шаров, размельчающих золотосодержащую породу на обогатительных фабриках Меркурия, проговорил:

— Позвольте получить выигрыш.

Ареф тоже протягивал свой талон букмекеру. Букмекер не торопился. Он смотрел поверх плеча Зотика на своего босса. А Зотик чувствовал, что спина сейчас задымится; таким огненным взором опалял его бедный Демидов, никак не желая смириться с потерей восемнадцати миллионов. Наконец букмекер получил сигнал, и принялся выкидывать на стойку толстые пачки наличных галларов.

— А почему не на кредитку? — спросил Зотик.

— А вам какая разница? — равнодушно осведомился букмекер.

— Да, в общем-то, никакой… — усмехнулся Зотик. — Это для вашего босса разница. Наи-ивный… Думает, наличные у меня отобрать легче, чем заставить с карточки снять…

Руки букмекера замедлили свое движение, он долгим взглядом поглядел в глаза Зотику, что-то для себя решил, выбросил на стойку последнюю пачку, вскинул вверх руки и весело заорал:

— Поздравим счастливчика, сорвавшего банк! Гип, гип — ур-ра-а!..

Под бурные аплодисменты сопровождавшей их толпы, Зотик с Арефом направились к катеру.

— Как думаешь, они сейчас нападут? — тихо спросил Ареф.

— Вряд ли. При свидетелях не решатся. Попытаются взять нас на взлете, или в космосе. Скорее всего — в космосе. Арейцы ведь тоже большие мастера абордажей.

Провожаемые ликующей толпой игроков Зотик с Арефом свободно дошли до самого люка катера. Ареф спросил в переходной камере:

— Чего они радуются?

— Черт их знает? — пожал плечами Зотик. — Психология игрока — темный лес…

Швырнув в багажный отсек мешок с галларами, Зотик прошел в рубку управления. Сев в кресло, спросил:

— Шкипер, ты принимаешь излучение девяти телепередатчиков, расположенных неподалеку?

— Так точно, капитан. И весьма качественную картинку тоже…

— Пеленг на передатчики.

— Есть, сэр.

Как и предполагал Зотик, лагерь каннибалов оказался в самом конце охотничьего парка, в углу, между рекой и подходящим к самому берегу горным кряжем.

— Штурман, диспозиция такова; я выпрыгиваю из катера на одном краю лагеря, ты перелетаешь поляну и отключаешь маскировочное поле…

— Тебе бы глаз подбить, и точ-в-точ Кутузов… — проворчал Ареф. — Они только что девятерых крутых ребят прирезали, а ты хочешь их в одиночку перебить…

— И не перебить, а живьем взять. На открытом месте у них против меня нет шансов, лишь бы кто из них до леса не добежал…

Шкипер точнехонько вывел катер прямо на лагерь людоедов. Они уже плясали вокруг трупа Шелапугина и его товарищей. Зотик выпрыгнул из катера в пятнадцати шагах от пляшущих каннибалов. Вместо восемнадцати, если считать мужчин, их было только двенадцать. Зотик мимоходом подумал, что на сей раз, вряд ли они оставили боевое охранение вокруг лагеря; они ж уверены, что убили всех пришельцев. Как слышал Зотик, своих погибших они тоже съедают, чтобы души воинов воплотились в живых. Но следовало настраиваться на худшее, потому как кроме двух аборигенов, лежащих вместе с остальными убитыми, Зотик больше не увидел. Припав на колено, Зотик успел уложить из парализатора шестерых; стрелял, как в тире на приз. Допускать рукопашную с этими опасными тварями совсем не хотелось, Зотика с души воротило от одной мысли, что их придется касаться руками, или ножом. Расчет оказался верным, только оставшиеся на ногах людоеды кинулись к Зотику, размахивая томагавками, как позади них, разметав две утлые хижины, плюхнулся на землю катер. Они замешкались, и этого Зотику хватило, чтобы уложить оставшихся. Женщин он глушил в первую очередь. По рассказам бывалых вольных астронавтов в драке они были пострашнее мужчин.

Держа парализатор стволом вверх, Зотик прислушался, и не спеша огляделся. Похоже, все людоеды лежали здесь. Однако черт их знает? Может, они умеют блокировать биополе? Не зря же колдун называл их нелюдями. И сейчас какая-нибудь расписная рожа уже прицеливается из кустов. Зотик передернул плечами от неприятного холодка, пробежавшего по спине. Мимоходом похвалил себя за то, что предусмотрительно надел бронежилет. Решительно спрятав парализатор, принялся грузить бесчувственных людоедов в катер. Труднее всего пришлось с женщинами; намазанные салом, жирные, инертные туши выскальзывали из рук, как прокисшее желе кисельного дерева на Валькирии.

Надо сказать, зрелый плод кисельного дерева, — продолговатый, длиной сантиметров семьдесят, — может доставить массу удовольствий знающему человеку. Главное, уловить момент полного созревания. Промахнешься часов на шесть, и получишь такую вонючую гадость!.. А еще плоды нельзя было снимать недозрелыми, чтобы они «дошли» на виду. Они тогда прокисали, минуя фазу зрелости. Таская громадных бабищ в катер, Зотик вспоминал свой первый опыт с кисельным деревом. Там же с земли ни за что не определишь зрелость плода, его ж надо пощупать… Зотик долго ползал по ветвям, принюхиваясь и приглядываясь, нежно похлопывая по бокам плодов. Наконец, выбрал один, осторожно снял с черенка. Каких трудов стоило слезть с дерева и не выронить тридцатикилограммовую махину. Облизываясь в предвкушении, Зотик смахнул кинжалом верхнюю часть плода… Прямо в лицо ему шибануло мерзкой вонью, и тут же плод будто взорвался — все свое содержимое выхаркнул на Зотика. Он потом долго отстирывал одежду и отчищал доспехи у ближайшего ручья, но еще дня три от него воняло так, что встречные вельможи и дамы изумленно оборачивались. Ведь на Валькирии плоды кисельного дерева считаются лакомством простолюдинов. Когда начинается сезон, от всех крестьян и ремесленников воняет зверски! У них это своеобразный спорт, кто больше угадает зрелых плодов. Но промахиваются часто. Зотик потом стал осторожнее при вскрытии плодов, но и то нет-нет, а ловил физиономией куски прокисшего желе.

Зотику приходилось трудиться одному, Ареф сидел в пилотском кресле и посредством сканеров контролировал округу, не отказывая себе в удовольствии время от времени подавать дельные советы вроде того, что женщин не худо бы кантовать; сначала катить титьки, а потом заносить все остальное.

Когда Зотик запихивал в катер последнего аборигена Садов Господних, и руки, и одежда его, даже почему-то лицо, были скользкими от вонючего жира, которым мазались людоеды.

— Ну и воняют же они! — вскричал Зотик, оглядываясь по сторонам, чем бы обтереть хотя бы руки.

— А чего ты хотел? — хохотнул Ареф в коммуникаторе. — Они ж из каменного века… — Зотика итак мутило, а тут еще Ареф подпустил шпильку: — Ты знаешь, что они мажутся человеческим жиром?

Зотика скрутило пополам от рвотного спазма, но он нашел все же в себе силы, чтобы взвыть благим матом:

— Заткни-ись!!!

Ареф, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Считается, что злые духи не смогут удержать в лапах намазавшегося человеческим жиром… Внимание! — вдруг оборвал он сам себя: — Два малых десантных катера на подходе.

Сейчас же, будто сквознячок пролетел, и по сторонам поляны проявились два катера. Из них посыпались быстрые, ловкие ребята в камуфляжных комбинезонах. Судя по всему, Зотик влип. Катер наверняка под прицелом, и чертовы бистонцы не стреляют только потому, что опасаются за целостность галларов в огне взрыва. Ну что ж, значит, не обойдется без рукопашной. За спиной Зотика висел слонобой, в рукаве — бластер. Так что, поглядим…

Бистонцев было человек десять, но они совершили непростительную ошибку для вояк такого класса. Они были вооружены бластерами, а под камуфляжем угадывались бронежилеты, но Зотик-то был вооружен слонобоем! Разумеется, универсальный бронежилет из плстброни выдерживает попадание бронебойной пули из слонобоя, не выдерживает биологический объект, на котором надет бронежилет.

Бистонцы понимали, у кого преимущество, а потому ненавязчиво, неторопливо, не сводя глаз с Зотика, перемещались по поляне, стараясь занять удобные позиции для броска. Они не хуже Зотика понимали, что преодолеть в броске двадцать метров под огнем слонобоя, задача почти не реальная, но, тем не менее, по их поведению ясно было видно, что намерения у них серьезные, подкрепленные восемнадцатью миллионами галларов. Как помнил Зотик арейские законы, теперь Демидов обязан будет разделить между ними эти деньги. Зотик вогнал себя в боевой транс и стоял неподвижно, глядя поверх голов противников, однако ясно чувствовал и то, что у него творится за спиной. Бистонцы замкнули круг. Это тоже была ошибка, они запросто могли перестрелять друг друга, но иного выхода у них не было, не к чему было прижать Зотика. Казалось, само пространство натянулось как струна, готовая лопнуть. И струна лопнула. Зотик уловил этот мгновенный перепад потенциалов. Прыгнув в сторону, перекинул ружье из-за спины в руки, перекатился и выдал первую серию из трех выстрелов. Он не смотрел, куда попали заряды, главное — темп! Еще бросок — еще три выстрела. Он опережал бистонцев на полмгновения! Еще бросок… Бластерные разряды совсем близко вскидывали пласты земли. Оставшиеся в живых бистонцы не выдержали, отступили и укрылись за ближайшими деревьями. Их осталось трое или четверо. Над поляной повисла тишина, тихонько потрескивая, горели останки хижин. Зотик лежал, припав к земле за толстенным дубовым стволом, лежащим на краю утоптанной площадки, и выжидал.

Из внешних динамиков одного из катеров послышался спокойный голос Демидова:

— Стреляешь ты неплохо… А каков ты на ножах? А? Слабо?..

Не высовываясь, Зотик крикнул:

— Хочешь узнать? Ну, так вылазь!

Демидов упруго соскочил на землю, и не спеша, направился на середину поляны, где совсем недавно плясали людоеды.

Зотик в полголоса проговорил в коммуникатор:

— Штурман, поглядывай, что делают бистонцы? Если начнут проявлять желание кинуться в драку — свистни…

— Есть, капитан…

Не спеша поднявшись с земли, Зотик пошел навстречу Демидову. Они встретились на середине утоптанной площадки, смерили друг друга оценивающими взглядами. Демидов был повыше Зотика, но потоньше. Это ни о чем не говорило. Зотик видывал бойцов ростом едва ли себе до подмышки, но тягаться с ними поостерегся бы. Например, Васька Клешня Хропа…

— Ну что, капитан Зотик? На ножах? Победителю достается все состояние побежденного?

— Ты ж не ареец! А почему хочешь драться по их правилам?

— Тебе-то, какое дело?!

— Потому как я тоже не ареец! И не собираюсь драться по их правилам. Тем более что тебе все равно нечего поставить на кон.

— Как это нечего?! — возмутился Демидов. — Да я стою сто двадцать миллионов!

— Ты?! Да ты дешевка! Ни черта ты не стоишь! Ишь, устроил аттракцион… Вонючие инопланетяне землян жрут… Какого черта ты их привез на Венеру?

— Ты, полегче! У меня все честно было, все могли брать любое оружие…

— Ладно, честный ты наш, ненаглядный… — Зотик положил на землю ружье и выдернул из ножен саморез.

— Ага, вот это дело! Так ты ничего не ставишь? — еще раз осведомился Демидов.

— Я пират! — хмуро бросил Зотик. — И кишки тебе выпущу задарма. Так сказать, из альтруизма по отношению к человечеству. Да и перед теми ребятами, которых поджарили твои людоеды, я имею некоторые обязательства. Ты разве не знаешь, что это ничего не значит, когда вольные астронавты между собой дерутся? Против общего врага они моментально выставляют весьма боеспособную эскадру. Так что, тебя бы все равно грохнули… Это был только вопрос времени. Не появился бы я, появился бы кто-нибудь другой…

Г-н Демидов бросился в молниеносную атаку; с перехватами ножа из руки в руку, с финтами и обманными движениями. Но его стиль не имел ничего общего с пиратским, а потому сразу стало ясно, что шансов у него немного. Однако он был чудовищно быстр! Зотик нырнул вниз, крутнулся, подбил его ногой под колени. Демидов попытался извернуться и уйти в сторону перекатом. Но это было единственно возможное движение, которым можно было уйти из-под удара. И Зотик его ждал. В некотором отношении с профессиональным бойцом, имеющим высокую выучку, даже легче, чем с каким-нибудь жлобом-костоломом; всегда можно предугадать действия противника. Нож Зотика пришелся в аккурат в узкую щель между затыльником шлема и воротом бронежилета. Схватка была столь молниеносной, что бистонцы замерли на несколько секунд, парализованные страхом, а затем с шумом бросились к катерам, попрыгали в них и рванули наутек.

Зотик устало накинул ремень ружья на плечо, подошел к Шелапугину, вольно, как русский богатырь из былин, раскинувшемуся на красноватой земле Венеры, постоял над ним, усталым движением стащил с головы шлем, выговорил медленно:

— Прими Вселенная души вольных астронавтов… Да и всех остальных, зверски сожранных инопланетными людоедами… — и быстро зашагал к катеру, не оглядываясь.

Подойдя к катеру, Зотик постоял. Люк не открывался. Он достал коммуникатор, вызвал Шкипера:

— Шкипер, ты что, уснул? Открой люк!

— Минуточку, капитан; при открытии люка возможен побег пленников.

— Какой побег?! — заорал Зотик, теряя терпение. — Парализатор вырубает минимум на час. А ну открывай люк!

Крышка со звоном отскочил, из люка вместе со злобным, — поук-пш-ш, — выпал каннибал с закаченными глазами. За его спиной виднелся Ареф с парализатором в руке. Губы его прыгали, он закричал срывающимся голосом:

— Меня тут чуть не сожрали!..

Зотик схватил людоеда за руку и за ногу, одним махом закинул в переходную камеру, запрыгнул сам.

— Что тут творится?

— А я знаю?.. Я сидел в рубке, вдруг врываются трое… Еле успел…

— Эт что же, они только минут на десять отключаются?!

— Ково, на десять?.. На пять!

— Штурман, где у нас снадобья Терезы?

— Да ты ж их в оружейный шкаф засунул на Корабле!

— Тфу, черт… Ну, давай вязать их, что ли…

Ареф умчался, через минуту вернулся с рулоном липкой ленты. В две минуты людоеды были связаны по рукам и ногам, мимоходом обысканы, но Зотик не нашел у них ничего колющего ли режущего. Да и много ли спрячешь в их скудных одеждах? Он распределил их между свободной каютой и санузлом, свалив кучей друг на друга, задраил двери, проворчал под нос:

— Как с таким грузом до Земли лететь?.. — затея уже не казалась ему шибко остроумной.

Ареф уже сидел в кресле, и гадливо морщась, обтирал руки дезинфицирующей салфеткой из аптечки. Увидев Зотика, раздраженно спросил:

— Ты и теперь будешь утверждать, что это хорошая идея, везти такую улику мистеру М?

— Нет, не буду… — покорно согласился Зотик. — Весь катер придется дезинфицировать. Воняет, как на свиноферме. Неужели они не могли додуматься чем-нибудь другим мазаться, не таким вонючим?..

— Это и правда, человеческий жир, — проговорил Ареф.

— Да верю я! — отмахнулся Зотик. — Ладно, летим с шестеркой разберемся, с барменом. А потом на Землю…

Катер приземлился возле дверей бара. В темпе космического абордажа Зотик влетел в зал. Веселье там было в разгаре, ходил дым коромыслом. На Зотика сначала никто не обратил внимания, видимо джина было залито в глотки изрядное количество. Бармена видно не было. Зотик бросился в дверь, видневшуюся между полок за стойкой. В подсобке был полный порядок, будто хозяева лишь на минуту куда-то вышли. Только банкомат единой платежной сети был превращен термиткой в бесформенный кусок горелой пластмассы и перепутанных металлических деталей. Все было понятно; Зотик и сам не раз так делал во время десантов. Все безналичные деньги, хранившиеся в базе данного банкомата, можно мгновенно перегнать на свой счет в любом банке, а под данный банкомат сунуть термитку. После чего ни один сыщик не проследит, куда ушли деньги. Проблема лишь в том, чтобы вытрясти коды из владельца денег.

— Ну и хитрый змей, этот пацаненок… — протянул Зотик. — Он наверняка давно знал коды личного счета Демидова… Выходит, он моими руками жар загреб. Интересно, он на столько дурак, что не поделится добычей с оставшимися в живых бистонцами? Впрочем, они и сами не дураки, делиться с ним…

Кидаться в погоню было совершенно бессмысленно; и у бармена, и у бистонцев было слишком много форы. Не надо было на людоедов время тратить. Зотик никогда не страдал излишней жадностью, а потому легко распрощался с мыслью, завладеть деньгами Демидова. Он вернулся в зал, и тут его заметили; пьяная толпа ринулась обнимать и лобызать его, поздравлять с выигрышем. Зотик попытался вывернуться, но преодолеть удалось лишь половину пути до двери, толпа была вязкой и тяжелой, как болотная трясина. Его принялись качать, но уронили после второго броска. Зотик воспользовался заминкой, вызванной своим падением, и ринулся прочь, применив тактику прорыва прогрессоров. Так что, вроде никого не покалечил. Вырвавшись на волю из дыма и перегарной вони бара, без промедления бросился к катеру. Он уже захлопывал люк, когда толпа вырвалась на широкое крыльцо.

Ареф, с любопытством рассматривая толпу, с воплями восторга окружившую катер, спросил, когда Зотик, тяжело отдуваясь, плюхнулся в свое кресло:

— Чего это они?..

— А черт их знает?! — раздраженно бросил Зотик. — Удрал бармен вместе с деньгами. Ну и черт с ним! Восемнадцать миллионов — тоже неплохая добыча. Стартуем.

— Что, пойдем в экстремальном режиме?

— Да ты что?! Мы ж людоедов передавим. Придется тащиться в обычном…

— Слушай, капитан, может, выбросим их к черту?

Зотик замер от изумления, что такая простая и здравая мысль ему самому не пришла в голову, но дух противоречия в который раз сыграл с ним злую шутку. Кляня себя за глупость, он, тем не менее, веско изрек:

— Нельзя. Придется тащить их мистеру М.

— Ну, ты и дура-ак! — восторженно протянул Ареф. — Имей в виду, я убирать каюту и санузел не буду. Они ж там все загадят! Я тебе предлагал выход — ты не принял. Так что, будешь отмывать все сам.

— Робота пошлем… — неуверенно пробормотал Зотик.

— Они не запрограммированы на уборку катеров и шлюпок…

Зотик взялся за штурвал, бросил сквозь зубы:

— Шкипер, стартуем к Земле.

Через четыре часа полета Зотик уже готов был ворваться в каюту, передушить людоедов и выбросить их в космос. Скучища была смертная! К тому же Зотик никак не мог отделаться от мерзкого видения: людоеды по очереди гадят в угол уютной каюты. А Шкипер ровным голосом уведомлял:

— Система очистки воздуха перегружена, задействовал резервную секцию биотрона… — немного погодя снова: — Система очистки воздуха перегружена, задействовал следующую резервную секцию биотрона…

Когда все резервные секции биотрона были задействованы, а Зотик лихорадочно пытался вспомнить, на сколько хватает противогаза, началось торможение перед финишем у станции Сидорова.

Зотику некогда было разглядывать, что за суда висят у причалов, он бегом домчался до центрального поста Корабля, схватил несессер со снадобьями Терезы, «микрозомби», и в темпе вернулся на катер. На пути к Земле Зотик передал управление Шкиперу, выбрал ампулы со снадобьями для подавления воли и подошел к дверям каюты, глубоко вздохнул, готовясь к страшному зрелищу заляпанной нечистотами каюты, и резко крутанул задрайку. В лицо Зотика ударила тугая волна ядреной вони, — ведь в момент причаливания в катере была некоторое время невесомость, так что можно себе представить, что творилось в каюте, — людоеды разом повернули к нему головы. Как Зотик и предполагал, они легко освободились от липкой ленты, видимо просто перегрызли ее. Немая сцена длилась не долго; с диким победным визгом ближайший людоед кинулся на Зотика, выставив перед собой руки со скрюченными пальцами. Зотик аккуратно положил его ударом кулака в челюсть и всадил в ляжку острый колпачок ампулы. В дверях застряли сразу три людоеда. Пока они рвались, мотая руками, орали и толкались, Зотик каждому засадил по ампуле. Вообще-то, они представляли собой весьма жалкое зрелище: боевая раскраска смазалась, и все они с ног до головы были перемазаны нечистотами. В каюте оставалось еще двое. Они там орали, бесновались, видимо оказывали моральную поддержку передовому отряду. Зотик вспомнил, что всех трех женщин он затолкал в санузел. Это означало, что штурм санузла — самое сложное. Он оглянулся, Ареф страховал его с парализатором в руке, гадливо морщась при этом.

Ареф проговорил:

— Знаешь, умом я понимаю, что это гуманоиды, люди, хомы, так сказать, сапиенсы, но у меня к ним такое же чувство, как к той твари, что укусила за ногу напарника японца…

— Они не сами на Венеру явились! — раздраженно проговорил Зотик. — Гад — землянин их привез. А тебя никто не заставляет соваться на Сады Господни! Пусть на своей планете живут, как хотят. А если прогрессорам до них есть дело, вот пусть сами с ними и лобызаются!.. К тому же, людоеды не виноваты, что эволюция так с ними обошлась. Они, наверное, потому друг друга жрут, что женщин на всех не хватает… Да и застыли в каменном веке наверняка из-за этого…

Зотик закинул в каюту безвольных людоедов, задраил дверь и решительно направился к санузлу. Первых двух, которые ринулись на него из открывшейся двери, он пропустил за спину, с удовольствием послушал знакомое шипение парализатора, и с маху положил кулаком третьего. В узкую дверь с сопеньем лезла одна из могучих женщин. Зотик не стал дожидаться, пока она пролезет, положил ее мощным ударом в челюсть. Огромная бабища наглухо перекрыла выход всем остальным. Зотик хладнокровно всадил каждому по ампуле, и полез в санузел разбираться с оставшимися женщинами. В тесном пространстве санузла у людоедок против Зотика не было ни малейшего шанса. Тем более что без своих привычных каменных топоров, ножей и камней на веревке, они были совершенно беспомощны.

Задраив дверь санузла, Зотик прошел в рубку. Ареф встретил его вопросом:

— А что ты будешь делать, если мистер М попросит тебя отвезти их на Сады Господни?

Зотик свирепо уставился на Арефа, открыл-закрыл рот, но все гневные и матершинные слова куда-то улетучились. Включив маскировочное поле, Зотик бросил катер в крутое пике на Атлантический океан. Он вел судно, не особенно заботясь о пассажирах, лишь бы только их не изувечить.

Припарковавшись на привычном месте, Зотик отдал «микрозомби» Арефу, а сам принялся выбрасывать безвольных людоедов на аситал кровли биотрона.

Охранники, разинув рты, смотрели на приближающуюся процессию. У одного охранника левая нога была зафиксирована в белом медицинском сапожке. Он с ужасом глядел на приближающегося Арефа, наверняка заподозрил какую-нибудь коварную штучку, наподобие шутки с пумой.

Вольные астронавты еле втиснулись в грузовой лифт вместе с людоедами. Зотик уже и не заботился о чистоте своего костюмчика, притиснутый прямо к могучему бюсту инопланетной «Венеры», живописно перепачканному гримом пополам с нечистотами. Да костюмчик и сам заботился о своей чистоте. Проросшие ворсинки шевелились во все стороны, проворно втягивая грязь, да и в недрах материала куртки и брюк что-то шевелилось, шелестело, легонько чмокало.

То ли мистер М не ожидал от Зотика такой запредельной пакости, то ли уверился в полной предсказуемости его действий, но в приемной толклись только трое охранников, к тому же, по всему было видно, они не получили точных инструкций. Людоеды, как лунатики, проследовали вереницей по просторной приемной и столпились у двери в кабинет. Секретарша вскочила, прижалась спиной к стене, зажимая нос и с ужасом глядя на компанию. Глаза ее готовы были вот-вот выскочить из орбит.

— Мадам, будьте любезны, откройте, пожалуйста, дверь… — любезно попросил Зотик.

Она машинально ткнула пальцем в кнопку — дверь распахнулась, Зотик вошел первым. М-р М против обыкновения не кинулся к нему навстречу, а сидел в кресле, вытаращив глаза уставясь на входящих вереницей людоедов. Замыкающим вошел Ареф и непринужденно уселся в кресло для посетителей, закинул ногу на ногу, пристроив «микрозомби» себе на колено.

— Ну, и что все это означает? — осведомился м-р М, мало-мальски придя в себя.

— Это те самые лошадки, на которых ставили посетители вашего охотничьего парка.

— Та-ак… А где сам господин Демидов?

— Где ж ему быть, после встречи со мной…

— Вы что же, господин Зотик, разгромили весь парк?!

— Ну, что вы! Он сам вызвал меня на поединок.

— А деньги где?

— Какие деньги?

— Которые Демидов украл у меня.

— Видите ли…

— Вижу! Вместо того чтобы призвать к порядку зарвавшегося хапугу, вы там развлекались в своей пиратской манере! Зачем вы этих дикарей мне привезли?!

— Улика… Доказательства…

— Да не нуждаюсь я ни в каких доказательствах! Мне достаточно вашего пиратского слова!

Зотик похолодел; вот сейчас м-р М ласково попросит его увезти людоедов на Сады Господни.

— Капитан, снадобье перестает действовать… — напряженным голосом проговорил Ареф.

— Не может быть… — Зотик повернулся к людоедам. — Доза на двенадцать часов рассчитана…

Однако людоеды интенсивно вертели головами, муть из их глаз исчезла. Трое из них вдруг ринулись к м-ру М. Бедняга ослабел от ужаса, и сполз под стол. Зотик перемахнул через стол и обрушился сверху на людоедов — одним махом посшибал их на пол, как кегли. Одна из людоедок что-то гортанно крикнула, и все людоеды, толкаясь, кинулись в приемную. По ушам резанул женский визг, прошипело несколько разрядов парализаторов, взвились злобные вопли, послышалась возня, звуки хряских ударов, снова взвился женский визг.

Зотик бросился вслед за людоедами с бластером в одной руке и парализатором в другой. Выскочив в приемную, он замер на месте от потрясающего зрелища; секретарша, почему-то в одном нижнем белье, в узеньких кружевных трусиках и таком же лифчике, стояла на столе, разинув рот, но уже не кричала. Троица охранников, избитая и исцарапанная, делал слабые попытки подняться на ноги. Зотик смерил взглядом секретаршу, потом оглядел ее еще раз, по долгу задерживая взгляд на длинных ножках и соблазнительных формах, наконец, одобрительно изрек:

— Мадам, а стати у вас, как у племенной кобылки… Видимо, мистер М в кобылах разбирается… У него же наверняка есть скаковые лошади?..

От такой наглости секретарша моментально пришла в себя, спрыгнула на пол, вытащила из-под перевернутого кресла какую-то тряпку. Это оказалось ее платье, превращенное в лохмотья. Видимо какой-то каннибал схватил ее за одежду, и ей ничего не осталось, как выпрыгнуть из платья. Всхлипывая, она убежала в боковую дверь. А Зотик вернулся в кабинет. М-р М пил минеральную воду прямо из горлышка бутылки. Руки его дрожали, вода проливалась на грудь, на галстук — произведение искусства. Наконец он оторвался от бутылки, проговорил:

— Кошмарные твари… Секретарша жива?

— Чего ей сделается?.. — пожал плечами Зотик. — У них существует культ женщины…

— Кто это такие?

— Как, вы не знаете?! Это ж аборигены Садов Господних.

— Канниба-алы?!.

— Ага. Как есть, типичные людоеды. Даже мажутся человеческим жиром. Потому и вонь такая…

М-ра М явно замутило, он снова припал к бутылке и выхлебал литровую емкость до дна.

— Боже мой! Боже мой… Да как я теперь все это объясню в Департаменте по правам инопланетян? Они ж теперь с меня, с живого, не слезут…

— Да ну, не принимайте близко к сердцу! — глумливо посоветовал Зотик.

— А все вы, с вашими глупыми выходками! Нет бы их потихоньку перестрелять, да оставить в лесу… Говорят, на Венере трупы за несколько минут исчезают без следа…

— Ну как же, мистер Бубль-Гум?! Живых людей… К тому же несчастных, беззащитных инопланетян из каменного века…

— Черт вас подери! Вы, русские, все поголовно психи и разбойники! Русские составляют едва ли одну восьмидесятую часть населения Земли, колоний и независимых миров, а по статистике среди пиратов вас одна пятая…

— Зато вторая пятая — это вы, американцы… Кстати, это кто ж пиратов сосчитал?..

— Да идите вы, со своими эвфемизмами… Давно известный факт, среди вольных астронавтов русских — двадцать процентов!

— А вы шовини-ист, уважаемый! — восторженно вскричал Зотик.

М-р М в ярости стукнул по столу пухлым кулачком, — это, конечно, прозвучало не убедительно, — но, тем не менее, он грозно заорал:

— Найдите мне мои деньги! Комиссионные — как обычно…

— Да где ж теперь их найдешь?!

— Вы сами сказали, что убили Демидова.

— Ага, грохнул. Но пока я людоедов вязал, его бухгалтер, этот пацаненок сопливый, бармен по совместительству, дернул со всеми деньгами в неизвестном направлении.

— Что вы мне тут вкручиваете?! Я оставляю вопрос о том, что людоедов вязать вам не было надобности, но пират такого калибра, как вы, мальчишку-бармена упустил…

— Дак ведь, у Демидова охрана была из нанятых арейцев, а точнее — бистонцев… Вы представляете, что это значит?

— Вы сказали — была?.. — многозначительным тоном уточнил м-р М.

Зотик почему-то смутился.

— Ну-у… Была… Трое, или четверо, кажется, в живых остались… Так что, наверняка они уже в укромном уголке поджарили бедолагу-бармена. Не такие это ребята, чтобы выпустить из когтей свою законную добычу…

— Как это, их законную добычу?! Это ж мои деньги!..

— Ну да, деньги ваши, но их законная добыча…

— Никак не могу привыкнуть к вашей изумительной логике… — жалобно протянул м-р М. Он помолчал, о чем-то раздумывая, потом спросил: — Вы точно не представляете, как найти бармена?

Зотик не представлял, но, тем не менее, многозначительно протянул

— Есть кое-какие мыслишки… Обмозговать надо. Но это в том случае, если бистонцы его еще не нашли и не вытрясли деньги.

— Ну, хорошо. Вы пока поразмышляйте, заодно и отдохните…

В кабинет вошел потный и грязный мужчина средних лет в бронежилете, нерешительно помялся у дверей. М-р М досадливо осведомился:

— Вы, разумеется, их упустили?..

— Босс, они прорвались в коммуникационную систему…

— Ну-ну?..

— После облавы там почти не осталось подвальных…

— А если они на полицию нарвутся?

— Не нарвутся… — Мужчина сокрушенно и покаянно вздохнул. — Их уже растерзали и сожрали настоящие крысы…

Зотик заметил, что лицо мистера М просияло, и он даже с облегчением вздохнул, но, тем не менее, строго выговорил:

— Как же вы их упустили? Ай-яй-яй! Это же бедные, несчастные дикари из каменного века. Они ведь не виноваты, что такие…

Зотик пошел к выходу, сделав вид, будто забыл попрощаться. Ареф шел за ним, с независимым видом сунув руки в карманы, и тоже забыв попрощаться.

В лифте Зотик проговорил:

— Интересно, что еще он от меня вытерпит?..

— Он от тебя все вытерпит, пока ты в его капкан не попадешься…

— Слушай, штурман, а как ты догадался, что надо ставить против всех?

— Ну тут уж проще некуда! Ты сам сказал, что там крутые ребята были. Каждый из них, оставшись в живых, очень скоро вернулся бы в парк с бандой для душевного разговора с господином Демидовым, и бистонцы бы не помогли. Иногда, возможно, кто-то и выигрывал, скорее всего, подсадки. В последний момент их выпускали через какой-нибудь тайный проход в отражательном поле.

— М-да-а… — задумчиво протянул Зотик. — Скольких же хороших людей скормил людоедам этот выродок…

Охранники сидели на своей любимой лавочке и дружно дымили трубочками. Поравнявшись с ними, Зотик спросил:

— А где ваша Мэри?

— Как где? — не торопясь вынув трубку изо рта, откликнулся старший. — В подвале. Там сейчас крыс развелось!.. Мы уж давно Мэри крокодилье мясо не покупаем…

— Так быстро?! — удивился Зотик.

— Да они всегда там были, только не наглели так. Да и подвальные жрали их почем зря…

Зотик проследовал к катеру, влез в переходную камеру, Ареф залез следом, спросил:

— Что, летим в банк?

— Черт его знает… — нерешительно затянул Зотик. — Что я в банке скажу? Откуда деньги взялись?

— Так и скажешь, что на тотализаторе выиграл! А можно просто, наличными положить. Запаковать и сунуть в сейф, как необъявленные ценности.

— А что, это идея… Пусть пока полежат, мало ли что?..

Ареф выжидательно смотрел на Зотика. Перехватив взгляд, Зотик забеспокоился:

— Ты это чего, а?..

— Ты сейчас будешь в каюте и санузле убираться, или все это до Корабля повезем?

Зотик тяжко вздохнул; великолепная выходка и удовольствие полюбоваться испуганной физиономией м-ра М, имели оборотную сторону

Ареф достал из шкафа фильтрующий противогаз, демонстративно натянул на голову, и проследовал в рубку управления. Зотик с тоской поглядел ему вслед, вздохнул, и поплелся в санузел; уговор дороже денег…

После уборки и дезинфекции Зотик залез в ванну и долго оттирал себя губкой с мылом. Потом в ванну залез Ареф, предварительно сунув свою одежду в стиральную машину. Наконец последствия встречи с гуманоидами из каменного века были ликвидированы. Зотик поднял катер и в обычной своей манере повел его в сторону Атлантики, чтобы стартовать по баллистической траектории в Швейцарию.

На нисходящей ветви Зотик не стал включать маскировочное поле, а дождался включения таможенной станции. Как только включился монитор, он скороговоркой выпалил свои позывные и добавил:

— Следую с ценностями в свой банк. Прошу посадочный коридор до Берна, банк "Маркс"…

Таможенник молча вгляделся в Зотика, вскоре на мониторе возникли параметры посадочного коридора. Зотик проворчал:

— Как хорошо быть богатым и иметь солидный счет в банке…

На сей раз управляющий не выскочил им навстречу, а вышел всего лишь клерк. Вежливо поклонился, протянул руку, пытаясь помочь Зотику вылезти из катера. Зотик ухмыльнулся и томным, плавным движением оперся о руку клерка. Оперся от души, так, что бедняга чуть не растянулся на земле. Ареф точь-в-точь повторил его движение, и сопровождаемые обескураженным клерком вольные астронавты проследовали в банк.

— Желаете пополнить счет? — осведомился клерк.

— Нет, проводите к сейфу, — коротко бросил Зотик.

Когда они с Арефом остались вдвоем у сейфа, Ареф спросил:

— Тебе ничего не напоминает фирменный знак на сейфе?

— А что? Знак, как знак… — Зотик вдруг с размаху хлопнул себя ладонью по лбу: — Мать твою-ю… Этот же знак и на моей гире… — потрясенно протянул он.

— Я ж говорю, что мать тебе неспроста ее подарила!

— Ну, и что это означает? — растерянно спросил Зотик.

— Пока не знаю… — задумчиво проговорил Ареф. — Но гирю обязательно надо привезти сюда и положить в сейф, пока не сперли…

— Пожалуй, ты прав…

— Наконец-то, признал очевидное…

В катере Зотик задумчиво повертел штурвал, проговорил нерешительно:

— Вечер наступает… Пара часов роли не играет…

— Ага! Эту бандитку решил проведать. Говорю тебе, племянничек, женщины до добра не доведут. Тем более, если из-за юбки дело забываешь…

— Да ладно, чего там… Крюк небольшой… Тем более что в Австрию не так-то просто спикировать на боевом судне. Надо шлюпку вызывать.

— Ладно, как знаешь… — пожал плечами Ареф. — Только, если гирю сопрут, дело осложнится невероятно…

— Если до сих пор не сперли, то уже не сопрут. Не так-то просто пройти мимо робота-полицейского…

— Обыкновенным преступникам… А если придут ребята из спецслужб? Или вовсе какие-нибудь экзотические профессионалы?

— Ты думаешь?..

— Я пока вообще ничего не думаю! — отрезал Ареф.

— Для спецслужб и банковский сейф не препятствие… — задумчиво протянул Зотик. — Может, лучше пока не суетиться вокруг гири?..

Еще издали Зотик заметил, что салун процветает; всякие средства передвижения стояли не только на парковке, но и по обочинам подъездной дороги. Видимо присутствие Терезы придавало заведению некоторый привкус жути и опасности. Наверное, только поглазеть на Терезу слетались и съезжались все окрестные фермеры и владельцы ремонтных мастерских.

Зотик приземлился со своим обычным шиком и лихостью на крошечный пятачок парковочной площадки, не занятый фермерскими экипажами. Он как всегда не зацепил ни единого экипажа, но от удара силовых полей штук восемь, и без того помятых и побитых средств передвижения, смешались в бесформенную кучу. На сей раз из салуна никто не выскочил; видимо завсегдатаи привыкли, что с таким шумом, грохотом и запахом серы, кроме дьявола, появляется еще и Зотик.

Честно говоря, Зотик побаивался, что Тереза уже отказалась от мысли охмурить его и уже исчезла. Но — нет, она сидела за своим столиком, и не спеша ужинала, окруженная всеобщим почтительным ужасом. При появлении Зотика весь зал затих. Он не спеша, продефилировал к ее столику, сел на свободный стул.

— Здравствуй, дорогой, — нежным голосом проворковала Тереза. — Как прошел рейс?

— Вольные астронавты говорят — рейд, — поправил Зотик. — Рейд прошел прекрасно! Если не считать, что эти придурки загадили весь мой катер.

— Ах, ах, дорогой! — округлила глаза Тереза. — Надо было их запереть в санузле.

— Они все туда не вместились. А те, которые вместились — не знали, что унитаз как раз и служит для справления естественных надобностей…

— Дорогой, есть хочешь?

— Нет, благодарю. Когда хозяином был Грелли, еда тут была весьма и весьма приличной. Но теперь… — он с брезгливой гримасой покачал головой, настороженно ожидая, какую еще каверзу придумала Тереза.

А она вдруг вскочила со стула, выпрямилась во весь рост, подняла руки, привлекая внимание, и звонким голосом провозгласила:

— Господа граждане Нейтральной зоны! При свидетелях я объявляю себя свободной женщиной и прошу капитана Зотика принять меня в свой экипаж на правах рядового бойца, с последующим повышением в звании, сообразно моим способностям.

У Зотика отвисла челюсть, отнялись ноги; ощущения были подобны ощущениям при сильном нокдауне. Он хватал ртом воздух, но никак не мог прийти в себя. Такого финта он не ожидал! Если вольный астронавт просит капитана зачислить его в экипаж, капитан обязан привести веские основания для отказа. А тут возникла вообще пикантная ситуация. Зотик сам себя перемудрил; у него появилась реальная возможность поссориться вообще со всей Нейтральной зоной!

Как водится, в зале нашлось несколько серьезных пиратов, блюстителей Закона. Из-за одного из столов поднялся невысокий крепыш, лет восьмидесяти, представился:

— Лон Мак-Кой, корабль "Бешеный огонь". Капитан, имеются затруднения? Я могу стать поручителем леди Терезы.

В разных концах зала поднялось еще несколько пиратов, представились, и предложили себя в поручители. Дальше раздумывать было просто опасно; высочайший авторитет Зотика мог еще повыситься, а мог и вообще рухнуть. Прецеденты бывали. Время от времени появлялись "Кровавые леди". Как правило, они плохо кончали. Их боялись, их любили, их ненавидели. Бывало, что в "Кровавые леди" попадали случайно. И если уж женщина решалась записаться рядовым бойцом в экипаж, и таким способом вырваться из смертельной ловушки, это вызывало восторг и всеобщее сочувствие. Женщина-боец в экипаже пользовалась всеми правами и выполняла все обязанности. Разумеется, она имела право выбрать себе сексуального партнера. Но при этом обязана была объявить при свидетелях, кто ее избранник, и до конца рейда больше не стрелять глазами по сторонам. Если из-за женщины случалась дуэль во время рейда, капитан обязан был расстрелять и оставшегося в живых, и женщину. Для психологической разрядки на каждом корабле вольных астронавтов имелось несколько уютных каюток, в которых жили дикарки из биотрона. Хоть и попадали они на корабли не по своей воле, но после первого же рейда могли уйти с корабля и безбедно прожить остаток жизни где-нибудь в маленькой уютной квартирке в биотроне. Но, как правило, они приживались в экипажах, а потом начинали принимать участие в абордажах и десантах, если, конечно, справлялись со своей агорафобией.

Зотик пришел, наконец, в себя, поднялся и объявил:

— Я согласен принять в свой экипаж гражданку Нейтральной зоны Терезу. У меня в экипаже нет рядовых, но вакантна должность квартирмейстера. Пока она не покажет себя в деле, никакого участия в дележе добычи быть не может. Ты согласна на такие условия?

— Да, согласна! — твердо выговорила Тереза.

— Тогда заключим договор по законам Нейтральной зоны. Кто согласен быть поручителем?

Весь зал загомонил:

— Мы все согласны! Классная девчонка! Ну, оступилась… С кем не бывает?..

Ареф тихо спросил:

— А этого нельзя как-нибудь избежать?..

— Никак… — шепнул Зотик. — Она меня подловила…

— Она тебя еще интереснее теперь подловит…

— Вряд ли. Слишком много свидетелей заключения договора, слишком много поручителей. Это серьезные ребята, хоть и пираты, особенно Лон. Он очень дорожит своей репутацией, и уже частенько тянется к оружию, когда его называют пиратом. Так что, в случае чего, он ее из черной дыры достанет.

— А тебе от этого легче будет?

— Нет, но она не дура… Верно, Тереза? Ты ж не дура? Ты теперь знаешь наши законы. Поручитель даже ценой жизни обязан выполнить свое обязательство, иначе он потеряет лицо. Так что, если ты меня обчистишь, тебе не скрыться…

— Зотик, ну почему ты мне не веришь?!

— Ха! А почему это я должен тебе верить?! Ну, ты, подруга, меня и насмеши-ила… Не верю! И не поверю до тех пор, пока не найду твоего главного нанимателя.

Тереза опустила голову, ковыряя вилкой в сомнительной стряпне бывшего механика.

— Ладно, квартирмейстер, пошли на катер. Не развлекать же, как клоунам, эту банду бездельников…

Сопровождаемые одобрительным гулом, вольные астронавты вышли из салуна. Ареф констатировал:

— Ты посмотри, как их кидает; от лютой ненависти, до безграничного почитания…

— Что с них взять? Пираты… — философски протянул Зотик. — За внешней бесшабашностью, каждый из них мечтает о том времени, когда его будут называть только вольным астронавтом…

— Будем вызывать шлюпку? — деловито осведомился Ареф.

— Нет, летим к Сидорову…

— А… — открыл было рот Ареф, но, натолкнувшись на предостерегающий взгляд Зотика, замолчал.

— Обстоятельства изменились… — равнодушным тоном пояснил Зотик.

В рубке управления Зотик скомандовал:

— Шкипер, ложемент квартирмейстеру.

С левой стороны от пилотского кресла развернулось третье кресло внутри пилотского кокона. Расположившись в своем кресле, Зотик официальным тоном принялся излагать:

— Квартирмейстер — это самый младший офицерский чин. В его задачу входит; контроль за порядком в помещениях, все роботы-уборщики, все системы очистки, все биотроны, как Корабля, так и судов, приданных Кораблю. Ввиду того, что у нас большой некомплект экипажа, в биотронах идет постоянное перепроизводство продуктов питания. В задачу квартирмейстера входит и своевременная очистка накопителей от лишних продуктов, и их консервация. По боевому расписанию — квартирмейстер осуществляет контроль уровня энергии в энергонакопителях генераторов защитных полей, а также обеспечивает своевременную зарядку огневых систем. Вопросы?

— Вопросов нет! — молодцевато отрапортовала Тереза.

— Я забыл напомнить субординацию… — Зотик уперся взглядом в глаза Терезы. — Квартирмейстер подчиняется следующему по званию офицеру…

— Да, разумеется…

— В моем экипаже следующий по званию офицер — штурман.

В глазах Терезы что-то мигнуло, но она без задержки отрапортовала:

— Так точно, капитан!

— Экипаж, по местам! Приготовиться к старту! — и Зотик развернулся к пульту.

Ареф спросил деловито:

— Капитан, идем в экстремальном режиме?

— Нет, идем в обычном… Квартирмейстер у нас, понимаешь, еще непривычен к экстремальному… Траектория к станции Сидорова. Ускорение разгона-торможения — шестнадцать жэ. Старт!

Тереза слабо пискнула в своем кресле. Зотик наблюдал за ней в зеркало на пульте. До сих пор, кто пытался повернуть голову при шестнадцати жэ, вывихивали себе шеи. Тереза крепилась изо всех сил, но видимо раньше ей не приходилось летать на таких режимах.

Шкипер предостерегающе проговорил:

— Капитан, квартирмейстер теряет сознание…

— Ничего, авось выживет… — сумрачно проговорил Зотик. — Ее никто насильно не тянул в пираты…

Наконец разгон закончился, прямо по курсу светила пепельным светом Луна. Катер развернулся кормой к станции Сидорова. Пользуясь минутой невесомости, Тереза мучительно пыталась отдышаться, с всхлипыванием втягивая в себя воздух.

— Капитан, начинаем торможение, — предупредительно проговорил Шкипер.

— Тормозись, Шкип. Погрешность траектории?

— В пределах нормы…

— Молодец, штурман!

— Рад стараться, господин капитан!

Когда катер замер на боевой палубе Корабля, Зотик развернулся к Терезе и принялся с любопытством ее разглядывать. Она отдышалась только минут через пять. Зотик спросил:

— Ну как, еще не передумала пойти в пираты?

Делая хорошую мину при плохой игре, борясь с тошнотой и слабостью, смаргивая капли пота с ресниц, она хрипло выдавила:

— Но вы же привыкли к таки режимам?..

Зотик насмешливо фыркнул, развернулся к пульту, сказал:

— Шкипер, дай на обзорную сферу катера обстановку вокруг Корабля.

Обстановка боевой палубы заменилась на великолепное зрелище полной луны и причалов станции Сидорова.

— Прекрасно! — весело воскликнул Зотик. — Яхта Сидорова у причала. Так что, славно проведем время.

Ареф робко предложил:

— Может, все же, слетаем домой? Наверное, лучше ту штуку перевезти на Корабль?

— Немного погодя… — обронил Зотик. — Не стоит пока привлекать внимание…

— Ладно, тебе виднее… Только, с этой дамой на борту риск возрос на много порядков…

— Что делать? Она мастерски загнала меня в угол.

Пришедшая в себя Тереза возмущенно воскликнула:

— Зотик! Ну, я ж клятву дала по законам вольных астронавтов…

— Ты пока не вольный астронавт. Пока ты еще думаешь, что тебе интереснее было бы обчищать всяких лохов… Пошли к Сидорову, посидим. За хорошим обедом и обсудим все дела… — и он вылез из кресла.

Тереза тоже поднялась на ноги. Колени ее подгибались, она оперлась о спинку кресла, пережидая головокружение.

— Штурман, проводи квартирмейстера в ремонтные мастерские. Там закроечно-пошивочный автомат более универсальный, чем на катере, пусть сошьет себе одежду, более подходящую офицеру Корабля и вольному астронавту. А то она в ресторане будет выглядеть, как людоедка посреди бала, в этой своей крестьянской одежде.

На Терезе была короткая юбка, вышитая блузка и туфельки на низком каблуке; так одевались фермерские девушки Нейтральной зоны.

Ареф с Терезой ушли, а Зотик, чтобы скоротать время, принялся хозяйским взором осматривать технику на боевой палубе. Катер, побывавший в переделке на Фале, был отремонтирован, поврежденные сегменты броневой шкуры заменены, обе шлюпки, истребители, спасательные капсулы тоже пребывали в полной боевой готовности. Профилактический осмотр и ремонт были проведены со старанием.

В кармане Зотика замурлыкал коммуникатор, он вытащил прибор, сказал привычно:

— Капитан Зотик слушает?

— Зотик, дружище! Ты почему не выходишь? — послышался веселый голос г-на Сидорова.

— Сейчас иду. Ты пока готовь пир горой. Мы у тебя маленько расслабимся, поедим качественной еды. Мне шибко нравится твоя кухня. А моему штурману — твои напитки. Жди, сейчас будем… — и Зотик отключился.

Тереза с Арефом появились только через полчаса. Зотик их обоих не узнал. Ареф расстался, наконец, со своей детской курточкой, из рукавов которой руки его торчали чуть не по локоть. Как он умудрялся прятать там оружие?.. Одет он был теперь в куртку, похожую на форменные куртки офицеров космических сил России. Серо-стального цвета, с серебряными молниями многочисленных карманов. Брюки из той же ткани сидели на нем так, будто выросли вместе с ним; чуть зауженные, с карманами на коленях.

Зотик оглядел парочку, хмыкнул, сказал:

— Ну, ладно, пошли… Только, вас теперь со спины и не различить…

Похоже, что сердце Арефа слегка оттаяло, но настороженность его пока не оставляла. Зотику тоже надо бы быть настороже, но он никак не мог придумать, каким способом Тереза могла бы перепрограммировать бортовой компьютер без его, Зотика, участия? Разве что вколоть снадобье, подавляющее волю? Но она ж понимает, что бывалого человека подловить можно только один раз… А если имеется скрытая программа в бортовом компьютере, и в нужный момент она должна будет ее инициировать? Что ж, придется вычислить этот "нужный момент"… Зотика, конечно, здорово шокировало, что Тереза так ускорила события, но тайно он был доволен; теперь она будет на Корабле. Конечно, было бы лучше, если бы он сам допустил ее на Корабль после долгих уговоров и откровенной беседы. Но что-то ему подсказывало, что такая независимая девчонка не может продолжать добровольно работать на какого-то босса. Тем более что она проявляет недюжинные способности, которые оттачиваются только долгой профессиональной практикой, к тому же без страховки.

При виде процессии г-н Сидоров застыл, будто на него вылили бочку жидкого гелия. Когда Зотик приблизился к нему, он воскликнул:

— Вы, все же, помирились?!

— Да нет… — Зотик помедлил, дождавшись момента, когда г-н Сидоров уже почти припал к ручке Терезы. — У нас договор… Это мой квартирмейстер…

Г-н Сидоров резко выпрямился, от галантности не осталось и следа. Теперь он крепко, по-мужски, пожимал руку квартирмейстера. Лицо его никак не выражало смятения чувств. Он тут же повернулся к Арефу, подал ему руку:

— Штурман, добро пожаловать в мои владения.

Тереза шла позади процессии, в глубочайшей задумчивости опустив голову. Зотик с г-ном Сидоровым перекидывались ничего не значащими замечаниями. Похоже, Сидоров никак не мог нащупать линию поведения. Если честно, то и Зотик понятия не имел, как себя вести. К тому же он страшно устал после столь долгого дня, который длился уже более суток. Ареф тоже устал, но виду не подавал; наверное, понимал, что Зотик желает получить момент истины от Терезы.

Похоже, что в ресторане Сидорова было только утро, зал был пустынен. Когда разместились за столом, Сидоров, самолично разливая фальское вино, заговорил:

— Зотик, обстановка в мире все накаляется и накаляется. Я разговаривал со многими своими знакомыми политологами. Они теряются в догадках; вроде бы для всеобщей драки поводов нет, не на столько все еще обострилось, чтобы вспыхнул колониальный конфликт. Все идет сверху, и все связано каким-то образом с тобой.

— Послушай, Иван Ильич! Даже если бы я был каким-нибудь принцем, и то две могущественные федерации не затеяли бы из-за меня войны.

— Принцем, говоришь?.. — Сидоров задумчиво уставился на Зотика. — А это мысль… За принца Зотика! — он пригубил бокал, посмаковал и осушил до дна. Поставив пустой бокал на стол, обратился к Арефу: — А для тебя у меня кое-что есть…

Он полез в карман своего элегантного смокинга, что-то извлек, протянул сжатый кулак Арефу, и разжал ладонь.

— Ух, ты!.. — вскричал Ареф, округлив глаза.

Он осторожно взял с ладони г-на Сидорова вещицу и не долго думая, прицепил ее себе на куртку с левой стороны, над нагрудным карманом. Зотик узнал нагрудный знак капитанов кораблей и старших офицеров, принятый среди вольных астронавтов: ювелирно-точное платиновое изображение Галактики, со всеми спиралями, витками, и рукавами. Крошечные алые алмазы с Планеты Бурь обозначали местоположение крупнейших звезд, использующихся при определении галактических координат кораблей. В межвитковом пространстве были тонко выгравированы слова: "Ареф. Штурман. SPR0015"

Зотик проговорил:

— Да, действительно… Как я не подумал о нагрудных значках? Закрутился вконец… Надо будет заказать… — Зотик поднял наполненный г-ном Сидоровым бокал: — За штурмана! Он прошел боевое крещение и показал себя с лучшей стороны!

Зотик испытал приступ стыда, но постарался это скрыть. Ведь он совершил малодушный поступок; когда поселился в Австрии, продал свой нагрудный знак, посчитав, что с жизнью вольного астронавта покончено навсегда.

Любуясь значком, Ареф сказал:

— А почему не золотой? Золотой был бы красивее…

Тонко усмехаясь, г-н Сидоров сказал:

— У платины температура плавления почти такая же, как у вольфрама…

— Ну и что?..

— А то, что иногда от вольного астронавта только значок и остается… — обращаясь к Зотику, он сказал: — Зотик, мне бы хотелось, чтобы ты оставлял иногда у меня Арефа. Я бы показал ему высший свет, аристократию…

— А почему это Зотик меня должен оставлять?! — сварливым, скрипучим голосом воскликнул Ареф. — Я сам могу решить, остаться мне, или нет…

— Но, Ареф, мне бы хотелось что-нибудь для тебя сделать!..

— С чего это вдруг?.. — насторожился Зотик. — Чего это тебя приспичило что-то для Арефа делать?.. У него, понимаешь ли, все есть. Он штурман, в половинной доле с капитаном…

— Видишь ли, Зотик… — затянул Сидоров. — Такое дело… Как бы это поделикатнее выразиться?.. — и, будто в прорубь головой: — Ареф мой сын!

— Чего-о-о?!. — Зотик уставился на Сидорова. Чуть-чуть придя в себя, тихонько спросил: — У меня что-то со слухом?.. Слуховые галлюцинации, что ли?.. Повтори, пожалуйста…

— Ареф мой сын! — раздельно отчеканил г-н Сидоров.

— Ты это чего мелешь?! У тебя что, чердак загорелся?..

— У меня с чердаком все в порядке! — Сидоров высокомерно выпрямился на стуле.

— Погоди, погоди!.. — Зотик сдавил ладонями виски. — Если Ареф твой сын, то ты мой дедушка?.. Так получается?..

— Ага… — Сидоров смущенно повел плечами, как бы пытаясь оправдаться: мол, с кем не бывает?..

— Так! — Зотик хлопнул ладонью по столу: — Значит, моя бабушка была твоей любовницей?

— Ага… — г-н Сидоров краснел, юлил глазами, словом, проявлял все признаки пребывания не в своей тарелке.

— И когда это было? — Зотик уставился на Сидорова взглядом дознавателя с Валькирии. — Ах, да… — Зотик обескуражено замолчал.

— Видишь ли, твоя бабушка была в очень и очень хорошей форме. Она вообще красавица! К тому же незадолго до этого развелась с твоим дедом…

— С которым? Мой родной дед погиб, когда я еще не родился, а не родных у меня полно было, я их не считал…

— Г-хм… — смущенно кашлянул г-н Сидоров. — Ну вот, она прилетела сюда малость отвлечься. Мне она показалась странной и грустной. А я в очередной раз поссорился со своей женой. Я тебе говорил, что я четырежды вдовец, что у меня пятая жена и огромная банда внуков и правнуков, многие из которых старше меня?

— Нет, не говорил. Но, раз уж мы теперь родственники — валяй…

— Я пригласил ее прокатиться на яхте, показал несколько экзотических миров…

— Понятно, — прервал его Зотик, она не устояла перед абордажным натиском такого элегантного капитана…

Тереза, разинув рот и распахнув до немыслимого предела свои зеленые глазищи, переводила взгляд с одного на другого. Ареф, скептически ухмыляясь, поглощал "Святой источник Эдема".

— Послушай, Иван Ильич, я у тебя раньше часто бывал, ты частенько заступался за меня при очередном моем конфликте с очередным капитаном, но при этом словом не обмолвился, что мы родственники. Чего ж теперь тебя развезло на откровенность?

— Во-первых, я узнал, что мы родственники, только тогда, когда Арефа с тобой увидел, а во-вторых, сейчас назрела необходимость. Близится нешуточная заваруха. Она может и на Землю перекинуться. Так что семьи должны собраться вместе, легче будет выжить…

Подкатил сервировочную тележку официант, и г-н Сидоров замолчал.

Известие, что г-н Сидоров теперь его дедушка, нисколько не испортило Зотику аппетита; он терзал телячью вырезку, задумчиво поглядывая то на Сидорова, то на Терезу. Что ни говори, а ситуация развивается благоприятнее, чем он надеялся.

— После десерта, налив всем по полному бокалу вина, Зотик откинулся на спинку стула, отпил из бокала, и, уставясь на Терезу взглядом церковного дознавателя с Валькирии, спросил:

— Итак, моя Кровавая леди, почему ты решила, что я тебе должен вот так сразу поверить? То, что ты оказалась в моем экипаже — еще ничего не значит. Я тебе даже вот что скажу, теперь твоя задача обчистить меня усложнилась необыкновенно. В моем присутствии на корабле ты никак не сможешь перепрограммировать компьютер. Убить меня — тем более. Программа защиты бортового компьютера работает так, что он моментально изолирует тебя аварийными переборками и отправится к Земле. Ну, а если все же тебе и удастся меня прикончить, твои поручители поступят с тобой так, что мне об этом и думать не хочется. Впрочем, скорее всего, продадут тебя в гарем какого-нибудь владыки Южно-Азиатского союза. У них, понимаешь, в колониях сатрапы ведут себя почище средневековых владык…

— Зотик! Зотик! Ну, почему ты так плохо обо мне думаешь? Будто я какая-то вообще бесчестная тварь…

— Ну, есть повод. Тут живой свидетель сидит. Ты вела себя до сих пор как типичная Кровавая леди. То есть, готовая в любую минуту предать, сменить привязанность, изменить свои дружеские чувства на противоположные. Некоторые психологи считают, что это неизлечимая психическая болезнь. В Нейтральной зоне такие женщины долго не выживают, но перед тем, как погибнуть, они успевают, как чума, унести в могилу десятки, и даже сотни хороших парней. А я терпеть не могу Кровавых леди!

— Зотик, я просто пыталась вырваться из твоих когтей…

— Ага… Тогда, в салуне, ты уже не была в моих когтях, но, тем не менее, чуть не угробила человек пятьдесят. Слава Вселенной! Там оказались те трое ребят, блюстителей Закона, которые организовали дуэль по правилам… Так что, ты типичная Кровавая леди!

— Я только хотела показать тебе, что кое-чего стою…

— А показала себя форменной дурой. Или… Кровавой леди. Мне не верится, что ты дура. Так что, видимо, верно второе…

Тереза залпом выпила бокал вина, зло глянула на г-на Сидорова.

Зотик ухмыльнулся, сказал:

— У меня и раньше от Ивана Ильича секретов не было. А теперь, похоже, он тоже будет моим поручителем. Так что, давай… С предельной откровенностью…

Тереза глазами показала на свой бокал, Сидоров услужливо наполнил его до краев. Она взяла бокал, задумчиво поглядела сквозь него на свет, тихо заговорила:

— Меня прихватили в курортном комплексе Багамских островов. Ну, знаете, где отдыхают всякие престарелые богатеи. Я туда нанялась под видом горничной, за это обязана была местному боссу отдать семьдесят пять процентов добычи. Мне удалось раскрутить одного борова аж на четыре миллиона. Добыча, даже для меня, просто фантастическая. Я, естественно, отдала боссу его долю, и уже готова была исчезнуть, как меня сцапали…

— Ставлю все содержимое своего сейфа против дырявого драхма, этот же босс тебя и сдал… — проговорил Зотик, воспользовавшись паузой.

— Очень может быть… — пробормотала Тереза задумчиво, но тут же встряхнула головой. — Короче говоря, это могла быть моя вторая судимость. Тем более что конфисковали только мою долю, а повесили на меня всю сумму. Мне светило пожизненное без права на амнистию, но тут-то и подкатились те двое… Одна дамочка, змея, без мази, куда хошь влезет, и весьма обходительный джентльмен, вилку бы ему вогнать в… — она проглотила последнее слово, и уже спокойнее продолжала: — Они предложили мне простенькое дельце; обчистить одного разбогатевшего лопуха. Наплели с три короба, какой он плохой, да как ловко он надул своих компаньонов по бизнесу. Что, мол, его все равно убьют его же собственные дружки. Я, конечно, согласилась. А что было делать?!

— Ну, разумеется… — саркастически ухмыльнулся Зотик. — Я бы тоже согласился…

— Подстраховать меня взялась та самая крестная мать с Эдема, за половинную долю. Ее, видать, тоже на чем-то подловили… Мы порешили отдать только корабль, а деньги поделить между собой. Потом уверить нанимателей, что денег у тебя не оказалось. А за твое убийство гангстерам Эдема было обещано десять миллионов. Им, кстати, тоже не сообщили, кто ты такой. Сказали, что мелкий сыскарь, закасивший под крутого пирата, который давно уже на Меркурии отдыхает… План сразу пошел вразнос, когда я попалась Арефу… Насколько я поняла, крестная мать жутко перепугалась, когда сообразила, что мелкий сыскарь, вовсе не мелкий, и даже не сыскарь, а самый настоящий Красавчик Зотик. В сущности, охрана Эдема вряд ли способна противостоять крутому вольному астронавту, явившемуся на разборку. Ну, вот и все, что я могу рассказать… — она опустила голову, вертя бокал за ножку.

— Н-да… Не густо… — Зотик поглядел на Арефа. — Что-то в эту схему мистер М не вписывается…

— Впишется еще… — обронил Ареф.

— Ничего нового ты мне не сообщила! — решительно проговорил Зотик.

— А я и не старалась тебя удивить. Я просто хочу доказать тебе, что я вовсе не Кровавая леди. Если ты поможешь мне сорваться с крючка спецслужб, я тебе по гроб жизни буду обязана. Я раньше думала, что ты побоишься связываться со спецслужбами…

— Вольные астронавты не боятся спецслужб, — назидательно проговорил Зотик, — они просто избегают с ними ссориться. Кстати, и спецслужбы избегают с нами ссориться. Мы ж непредсказуемы, как стихия… Просто, пока история не забылась, тебе надо поменьше засвечиваться в людных местах цивилизованных стран. Глядишь, тебя и не достанут… Иван Ильич, ты ей веришь?

— Знаешь, Зотик, она мне нравится, и, похоже, говорит правду. Тем более теперь, когда она член твоего экипажа, если начнет проявлять свойства Кровавой леди, ты ее сможешь просто расстрелять по Закону, и никто тебя не осудит. Тем более что твоему экипажу никакая Кровавая леди не страшна… — и г-н Сидоров цинично хохотнул.

Тереза вскинула голову, и поглядела долгим взглядом на г-на Сидорова.

— Да, да, моя дорогая! — весело проговори он. — Если ты сейчас начнешь соблазнять меня, как в прошлый раз, капитан вправе расценить это как предательство… Вот так.

В кармане Зотика неожиданно закурлыкал коммуникатор. Вытаскивая прибор, Зотик проворчал:

— Это наверняка мистер М, больше некому… — включив отзыв, проговорил: — Капитан Зотик слушает?

На экранчике, и верно, мерцала жизнерадостная физиономия м-ра М, он весело воскликнул:

— Наконец-то я застаю вас в приличном заведении…

Зотик проворчал:

— Это вовсе не приличное заведение, а орбитальный ресторан господина Сидорова…

— Да, но это весьма дорогой и респектабельный пиратский притон… Мистер Зотик! Извините, но мне придется отменить свое же распоряжение насчет вашего отпуска. Я прошу вас немедленно отправиться в систему Амазонка-Нео, на планету феминисток — Фемискиру. Там истекает срок действия контракта на поставку косметики… — м-р М замолчал, и, помаргивая, выжидательно смотрел на Зотика.

В полнейшем недоумении Зотик спросил:

— Какая косметика?.. Какой контракт?..

— Видите ли, мистер Зотик, — затянул м-р М проникновенно, моя дочь владеет дочерними предприятиями компании «Бубль-Гум» — фабриками по производству косметики. Поверьте, мы выпускаем косметику не хуже французской…

— Я верю, верю! — поспешно заверил его Зотик. — Но при чем тут я? Уж не хотите ли вы сказать, что я обязан еще и косметикой торговать?!

— Мистер Зотик! Это сложное и опасное дело, — строго сказал м-р М. — Вы, разумеется, получите свои обычные комиссионные — два процента от всей стоимости контракта.

— Хорошо, я согласен.

— Премного вам благодарен! — с убийственным сарказмом поклонился м-р М. — Итак, слушайте дальше. Уже несколько лет подряд Верховный главнокомандующий Арея перехватывает у моей дочери контракт на поставку косметики на Фемискиру. Представляете, какой рынок?! Целая планета, населенная женщинами!

— Ну, не целая планета… — скептически протянул Зотик. — Там, можно сказать, два материка; один очень большой, перекрывает целое полушарие, чуть ли не от полюса до полюса. Вроде земного Афро-азиатского материка. А другой — маленький, поменьше земных Америк. Только он заселен. Большой материк пустует из-за ужасных климатических условий. Да и фауна там… Не хуже венерианской. Без настоящих мужиков женщины его освоить никак не могут…

— Вот видите, вы больше меня знаете о Фемискире.

— Эт, точно! Правит там королева. Так уж получилось, что демократические принципы там не прижились. После долгих лет смуты и мятежей, феминистки пришли к выводу, что только автократия возможна на Фемискире. Правда, там опять назревает конфликт; две сестры нынешней правительницы борются за власть. Так что, скорее всего, там в ближайшее время произойдет раскол на три государства. А это чревато гражданской войной. Так что, в ближайшие годы феминисткам будет не до косметики…

— Ну, это закономерное явление во всех независимых мирах… А насчет косметики, вы не правы; на Фемискире как раз во время конфликтов резко возрастает потребление косметики. Амазонки в бой хотят идти жутко красивыми…

— А это интересно! — вскричал Зотик. — Ни один вольный астронавт никогда не присутствовал на женских драках, но тут вы меня заинтригова-али…

— Однако давайте вернемся к нашим баранам… — проговорил м-р М.

— К каким еще баранам?! — с неподдельным ужасом завопил Зотик.

— Ну, мистер Зотик! Это ж старинная поговорка…

— Ах, поговорка… — с облегчением вздохнул Зотик.

— Мистер Зотик, вы должны срочно отправиться на Фемискиру, чтобы опередить доверенного человека Верховного главнокомандующего Арея и заключить контракт на поставку косметики. Я думаю, это будет не слишком сложно, так как наши цены значительно ниже арейских. Мы ведь напрямую поставляем, а арейцы — посредники, поставляют французскую косметику. Опасность вам будет грозить только со стороны арейцев, ну и, естественно, все трудности связаны только с ними. Ходят слухи, будто пролонгировать контракт прилетает сам Верховный. Чему лично я не верю.

— Ничего себе, выхватить такой жирный кусок у самого Верховного! — воскликнул Зотик. — Где текст контракта?

— Уже в памяти вашего бортового компьютера. Вы его распечатайте, и проведите церемонию в старых традициях. С Богом! Мистер Зотик.

Девятый подвиг

— Жаль, что не удалось хорошо посидеть… — проговорил г-н Сидоров.

Зотик встал из-за стола, поглядел на Терезу, на Арефа, сказал:

— Надо лететь и успеть вовремя. Тут как раз тот случай, когда нас не пытаются подставить. Ставка в игре — несметные миллионы…

— А может, как раз, таким жирным куском хотят заманить подальше от Земли, и чтобы мы подольше тут не появлялись? — встрял Ареф.

Зотик немного подумал, потом проговорил раздумчиво:

— Вряд ли… Скорее всего, они не знают где искать, а может, не знают и что искать?.. Если бы знали, давно бы нас грохнули… Я, впрочем, тоже не знаю что искать, и — где искать… Не стоит пока обострять ситуацию… Я думаю…

— С каких это пор ты думать научился? — сумрачно проворчал Ареф.

— С тех пор, как с тобой летаю! — отрезал Зотик. — Пока еще я не могу быть уверен, что при первом моем призыве соберется эскадра. А без эскадры, чую, не обойтись…

— Тебе и на Фемискиру нельзя лететь без эскадры, — серьезно проговорил Ареф, — вряд ли феминистки тебя выпустят живым…

Зотик смерил Арефа насмешливым взглядом:

— А ты знаешь, что вольные астронавты, особенно молодые, обожают отдыхать на Фемискире? Феминистки даже прогрессорам предоставляют политическое убежище. Это при всем притом, что никто не любит прогрессоров.

— Надо думать… — цинично ухмыльнулся Ареф.

Тереза посмотрела на Зотика странным взглядом, но промолчала.

Г-н Сидоров крепко пожал руку Зотику, приобнял Арефа, отстранил, посмотрел на него долгим взглядом, проговорил тихо:

— Из всех моих детей и внуков, ты один похож на меня…

Ареф высвободился из его объятий, проворчал:

— Еще не доказано, что вы мой отец…

— А ты что, стесняешься такого отца?

Ареф промолчал и быстро пошел прочь. Зотик стеснительно кашлянул, кивнул Терезе:

— Пошли, квартирмейстер…

В центральном посту Корабля Зотик с сомнением поглядел на Терезу, сказал:

— Вот что, квартирмейстер, перед разгоном заляжешь в глицериновый амортизатор. Он, кстати, еще и на два же снижает перегрузку с помощью автономного гравикомпенсатора.

Тереза зло глянула на него, но промолчала. Зотик ухмыльнулся, проговорил:

— Правильно, мало-помалу воспитываешься. Какие бы отношения не были между членами экипажа, приказ капитана — закон.

Послышался голос Шкипера:

— Капитан, вас вызывает господин Сидоров.

— Включай, естественно…

На экране появился Сидоров, заговорил:

— Зотик, я тут вспомнил… У тебя какие отношения с Васькой Клешней Хропа и Косым Гансом? Помнится, натянутые были?..

— Да нет, не особенно… А что?

— Они собираются ставить базу на Тавриде…

— Ну и что?

— Ну, так ведь Таврида рядом с Ареем и Фемискирой…

— Я это и сам знаю.

— Ты заверни на Тавриду, договорись с ними. Они тебя подстрахуют…

— Ну да, подстрахуют… — они что, вдвоем со всем Ареем хотят сцепиться?

— Считай, что с Ареем они давно сцепились. Они ж с Тавридой уже договор заключили.

— Ну, и что теперь будет?

— То, что обычно в таких случаях бывает. Они взялись охранять от арейцев конвои. Уже произошли две серьезные сшибки. Арей впал в форменную истерику, представляет дело так, будто вольные астронавты первыми напали, задолбал нотами протеста Нейтральную зону, а средства массовой информации обеих федераций забил душераздирающими сюжетами о кровавых бесчинствах пиратов.

— Ладно, Иван Ильич, спасибо за совет.

— Что это за Таврида? — спросила Тереза.

— Колония Вольного Крыма, — проговори Зотик, отключая причальное поле.

Корабль не спеша, поднимался над эклиптикой, выходя в зону разгона. Отчаянно зевая, Ареф спросил:

— Что, пойдем к Тавриде?

— Да, к Тавриде…

Ареф покосился на Терезу:

— Пойдем в экстремальном режиме?

Зотик тоже покосился на Терезу:

— Нет, на шестнадцати жэ…

Ареф злорадно ухмыльнулся и уткнулся в штурманский монитор. Тереза с любопытством осматривала обстановку центрального поста.

Зотик спросил:

— Что, не доводилось бывать в центральном посту такого звездолета?

— Да нет, я только на лайнерах летала. Ну и на космических яликах… Здесь интереснее. Зотик, а правда, что большинство обитаемых планет открыли вольные астронавты?

— Да нет, с чего ты взяла? Больше всего планет научники открывают. За это правительства платят призы, но деньги небольшие. Вольные астронавты больше платят за хорошую планету. Потом они стократно возвращают затраты, когда начинается заселение планеты.

— Здорово… — вздохнула Тереза. — Летать, куда захочешь…

Зотик усмехнулся, сказал:

— Да не совсем, куда захочешь… — Пять — шесть прыжков, и текущий ремонт главного ускорителя делать надо. А на это требуются немалые деньги. Соленоиды, обмотки. Да и сама труба ускорителя из золотоплатинового сплава. Пространственная коррозия, понимаешь… Только золото с платиной ей не поддаются. Первые прямоточники за несколько секунд сгорали, как бенгальские огни. Так что, вольные астронавты — не совсем вольные птицы, деньги надо постоянно добывать; хозяева частных станций техобслуживания дерут немилосердно…

Ареф подал голос из-за своего пульта:

— Слышь, капитан, а ты никогда не задумывался над одной вещью?

— Над какой еще вещью? — с подозрением осведомился Зотик.

— Ведь при ускорениях свыше десяти жэ, т-эффект начинает действовать практически с самого начала разгона, так?

— Ну-у… — неопределенно протянул Зотик.

— Я тут прикинул, что скорость нарастает вовсе не в прямой зависимости, а в квадратной…

— Это как?..

— Ты что, не знаешь, чем отличается прямая зависимость от квадратной?! — изумленно воззрился на него Ареф.

— Тьфу ты! Давай, излагай дальше.

— Ну да, именно поэтому на ускорении в шестнадцать жэ мы субсветовую скорость набираем не за двадцать суток, а за двое.

— Так это все знают. Не тяни кота за хвост.

— Получается, что вовсе не обязательно давать резкий импульс к т-переходу. Ведь именно из-за импульса выгорает большая часть массы ускорителя. Т-переход должен сам произойти, спонтанно, при некоторой скорости. Представляешь, можно в десять раз реже делать профилактический ремонт. Экономия какая! И прыжки дальше получатся… Неужели никто не додумался?

— Знаешь что! — Зотик на секунду вышел из себя, но быстро взял себя в руки. — Возможно, и находились психи. Это, как Черная бездна — затягивает… Но никто еще не вернулся, чтобы рассказать. Этой проблемой научники уже не первый век занимаются. При спонтанном т-переходе получается слишком большая инвариантность траектории. Есть даже теория, будто все подобные траектории замыкаются на черных дырах, которые существуют в галактических ядрах.

— А если я рассчитаю траекторию?

— Вот сам ее и проверяй, без меня. Тоже мне, гений… Возомнил о себе… Это не Сидорова в преферанс обчищать…

— Ну, Сидорова обчистить было гораздо труднее… Ты разве не знаешь, что все великие открытия в физике и математике сделали очень молодые люди?

— Но ты ж не молодой человек! Ты еще вообще пацан!

Тут подала голос Тереза:

— Эй, эй! Что вы затеяли?! Объясните…

— Ничего мы не затеяли… — хмуро проворчал Зотик. — Это штурман так шутит. Экипаж, внимание! Выходим в точку начала разгона. Штурман, проводи квартирмейстера в лазарет и помоги с амортизатором.

— Есть, капитан! — молодцевато козырнул Ареф.

Вернувшись в центральный пост, Ареф отчаянно зевнул, сказал после этого:

— Может, поспим сперва, а потом начнем разгон?

— В невесомости лучше отоспимся, — откликнулся Зотик.

Корабль тормозился возле Тавриды. Тереза категорически отказалась ложиться в амортизатор и молча страдала в кресле, время от времени теряя сознание. Корабль почти миновал пояс астероидов, когда включилась нуль-пространственная связь на международной полосе пропускания, и уверенный голос осведомился:

— Неизвестный корабль, идущий курсом семь градусов верхней широты, двести тринадцать градусов галактической долготы, обзовитесь!

Однако неизвестный, несмотря на уверенный голос, изображение включить позабыл. Что-то дернуло Зотика соврать. Может, пиратские рефлексы включились? Он преспокойно заявил:

— Корабль — г три ноля сто двенадцать. Иду с грузом на Тавриду. В чем дело, уважаемый? — индикатор метрики пространства не давал возможности сходу отличить Корабль от грузовика малой тонажности, чем Зотик и воспользовался.

— А дело в том, придурок, что ты у меня в прицеле, и давай-ка, тормозись быстрее, да подруливай! — хладнокровно выдал уверенный голос.

— Да кто вы такой?! — взвыл Зотик с почти неподдельным ужасом.

— На связи адмирал Миносян из клана военных инженеров, главнокомандующий базы Парос. Тормозись, иначе и пожалеть не успеешь! Десантные катера уже вылетели.

— Вот это номер! — вскричал Ареф. — А где ж твои друзья пираты?

— Ничего не понимаю, — пробормотал Зотик. — Не мог Сидоров, даже из мелкой пакости, дезу подсунуть… Ладно, поглядим, что это за адмирал из клана военных инженеров. Отступать все равно поздно, здорово он нас подловил… — и, обращаясь к бортовому компьютеру, скомандовал: — Шкипер, тормозись на двадцати пяти жэ и рули по пеленгу к базе… Кстати, ты наблюдаешь десантные катера?

— Никак нет, капитан! Метрика пространства без искажений.

— Я и сам вижу, что без искажений… Блефует адмирал, блефует… Видно и правда, нас за грузовик принял… И с каких же пор арейскими базами адмиралы командуют? Раньше у них в базах выше полковника не сидели…

Зотик покосился на Терезу, мимоходом подумал: — "Что с ней, бедняжкой, будет?.." Но тут же забыл обо всем. Ах, атака! В стиле вольных астронавтов на военную базу! Что может быть более захватывающим, чем разгромить неуязвимую астероидную базу! Это как молниеносный бросок из засады. Прикинуться невинным барашком, волюнтарист уже ножницами щелкает, в предвкушении стрижки, и вдруг, в самый последний момент, из-под овечьей шкуры — волчище! Быстрый, зубастый, жестокий, как обман!

Военные базы на металлических астероидах все устроены одинаково: узкие норы входов, проплавленные до самого нутра, в середине астероида несколько просторных камер; жилая зона, склады, боевые посты, центры управления огнем, ангары с истребителями и десантными катерами. Силовой защиты не слишком много, миллиарды тонн металлосодержащей породы гораздо надежнее и дешевле силовых полей. С дальних дистанций такая база вообще неуязвима. Ее можно взять только внезапным наскоком, подобравшись вплотную, ювелирно-точными ударами поразив огневые системы.

На подлете к астероиду скорость снизилась в самый раз, чтобы при пролете успеть сделать несколько залпов, и уж потом вернуться к руинам и преспокойно заняться мародерством. Отдавать команды при двадцати пяти жэ еще не удавалось ни одному адмиралу, да и Зотику с большим трудом удалось включиться в боевую систему. А включившись, он ощутил себя соколом сапсаном, пикирующим на глупую цаплю. Астероид приближался, буквально обжигая Зотика излучением всех своих прицелов. Шкипер знал свое дело, ускоритель отключился вовремя, Зотик резко скомандовал:

— Все огневые системы, товьсь! — мгновенно разогнал многочисленные визирные линии прицелов по засеченным сканерами целям; башням бластерных пушек и лафетам бризантных орудий. — Залп!! — Корабль ощутимо тряхнуло, но компенсаторы сработали безупречно. — Автоматический огонь до полного уничтожения! — вскричал Зотик, и дальше заработала автоматика огня.

Залпы следовали один за другим, но в центральном посту было тихо, а вокруг астероида бушевал адский огонь; его швыряло, как щепку на речных порогах. Обыкновенный каменный давно бы разлетелся в пыль.

Вдруг в тишине пилотского кокона разнесся звонкий, испуганный голос Терезы:

— Где я?! Что происходит?!

— Не волнуйся, дорогая! — весело проговорил Зотик. — Мы всего лишь ведем бой с арейской военной базой Парос.

Послышался невозмутимый голос Шкипера:

— Капитан, все цели поражены. Прикажете, вести огонь до полного уничтожения объекта?

— Да нет, не стоит. Там есть, чем поживиться. Экстреннее торможение!

На возвратном курсе Зотик не стал выключаться из боевой системы. Настороженно ощупывая астероид визирами прицелов, сказал:

— Шкипер, включи перехват на всех диапазонах и держи передачу включенной.

— Сделано, капитан.

В эфире была тишина. Видимо на базе затаились. Зотик не верил, что люди там погибли. Такие базы чудовищно живучи! Хотелось чем-нибудь компенсировать риск, но на абордаж лезть не очень-то хотелось, не зная численности гарнизона и его боеспособности после встряски.

— Эгей, на базе! — окликнул Зотик. — Еще пострелять не хотите? — ответом ему была гробовая тишина. — Ну, ладно, — проворчал Зотик, как бы про себя, — не стоит, я думаю, рисковать десантным отрядом… Я сейчас найду главный вход в вашу нору, и засажу туда торпеду Звездного огня…

— Послушай, чего тебе надо?! — послышался злобный голос, вещавший на интерлинге.

— Уважаемый, вы чегой-то перепутали! — с нарочитым изумлением воскликнул Зотик. — Я шел мимо, никого не трогал… Это вам от меня чего-то понадобилось!

— Сначала представься, а потом поговорим.

— Я вам представлялся…

— Капитан, послушай, — вдруг встрял Ареф.

— Говори, штурман, — разрешил Зотик, не выключая передачу.

— Капитан, тебе не кажется странным, что такой базой командует адмирал из клана военных инженеров? Обычно на астроидные базы сажают крепкие подразделения космической пехоты, умелых комендоров, под командованием опытного полковника, а то и подполковника, и такие базы становятся неприступными. Нормальный полковник космической пехоты не попадется так глупо, как этот лопух…

— Мне это с самого начала странным показалось… — пробормотал Зотик. — Военному инженеру такого ранга, к тому же явно специалисту по космическим кораблям, нечего делать на астероидной базе. А ну, Шкипер, я сейчас поставлю базу против светила, а ты сделай глубокое сканирование.

— Слушаюсь, капитан!

— И, Шкипер, заодно сделай спектральный анализ вещества астероида. Я щас пальну из бластерной пушки куда-нибудь в сторонку, где не светятся озерца расплава от огневых систем…

Вскоре на мониторах сканеров появились цифры, а на главном — прорисовалось графическое изображение астероида. В середине его явно вырисовывались угловатые формы глыбы, состоящей из чистых металлов.

— Ну, дела-а!.. — воскликнул Зотик. — Это, конечно, не платиновая мечта, но содержание золота, платины, тяжелых и радиоактивных металлов, а также редкоземельных, раз в сто выше, чем в самых богатейших месторождениях Меркурия! Эй, адмирал! Вы захапали чужую собственность! Не пора ли поделиться?

— А кто ты такой, чтобы делить чужую собственность?

— Послушай, адмирал, чего это ты все выспрашиваешь? Можно подумать, это не ты, а я сижу среди руин? Можно подумать, у тебя и огневые системы целы, и генераторы полей не расплылись в кашу. Короче, так; я тут на мониторе сканера наблюдаю полторы тонны драгметаллов и капсулы с редкоземельными, так ты прикажи поднять все это добро на поверхность астероида и я, так уж и быть, оставлю вас в живых. Идет?

— А где гарантии, что ты не устранишь свидетелей?

— Мое слово вольного астронавта!

— Да, но я даже твоего имени не знаю!

— А тебе и не обязательно знать. Ты должен знать одно, что вольные астронавты всегда держат слово. Да и какой из тебя свидетель?! Вы ж чужую собственность хапнули! Так что, ты молчать будешь…

— Нарываетесь вы, господа пираты… Ох, нарываетесь…

— Послушай ты, вояка! — вне себя заорал Зотик. — С каких это пор вы себя выше вольных астронавтов ставите?! Давно вас не учили уму разуму? Соберем эскадру, и такое вам устроим… Потом сто лет не откупитесь! Вытаскивай золотишко из загашника! А не то щас как врежу из бризантной пушки! Потом спокойненько из пространства выловлю слиточки. Им же ничего не сделается, верно?

— Ладно, мне с гарнизоном надо посоветоваться…

— Ты что, меня за дурака принимаешь?! Да кто ж из твоего гарнизона предпочтет сгореть за чужое золото?! Бризантные орудия, товьсь! Шкипер, ищи главный вход. Щас врежем снаряд прямо в нутро астероида… Да и обломки легче будет отбуксировать какому-нибудь барыге… Тем более, такую груду все равно придется по частям продавать…

На адмирала это циничное обсуждение его судьбы и судьбы его гарнизона подействовало убойно:

— Ладно, черт с тобой! Подавись! Высаживай десант. Драгметаллы будут лежать у главного люка…

— Только, слышь, адмирал? Не вздумай шуточки шутить с моим десантом. Не вздумай в заложники брать. Ты, поди, знаешь, что законы у нас таковы — бесполезно шантажировать заложниками. Наши пленные приравниваются к погибшим… Шкипер, сближаемся с астероидом до двух гектометров.

Астероид прекрасно просматривался на обзорной сфере. Озерца расплава на местах расположения огневых систем все еще светились насыщенным алым цветом.

Зотик вылез из кресла, сказал:

— Штурман, включись в боевую систему и смотри в оба. Квартирмейстер, нам придется лететь с тобой за добычей.

— Куда, лететь?! — тоненьким голоском взвыла Тереза. — У меня все болит, все внутренности, будто перемешались!..

— Квартирмейстер! Отставить нытье! Даже тяжелое ранение не является поводом для выхода из боя вольного астронавта!

Охая и стеная, Тереза тащилась за Зотиком, он подгонял ее насмешливыми замечаниями. Из запасов снаряжения Зотик выбрал боевой скафандр нужного размера для Терезы, быстро подогнал по фигуре, привесил к поясу огромный армейский бластер, сказал:

— С этой игрушкой в цивилизованных мирах появляться нельзя, ни одна полиция не выдаст разрешения, только в космосе, да на диких планетах можно таскать…

В боевом скафандре Тереза выглядела грозно. Зотику довелось убедиться во время т-марша, что в драке она, действительно, хороша. Несколько дней совместных тренировок по рукопашному бою в условиях невесомости, еще отточили ее мастерство. Так что, она казалась не менее надежной, чем Ареф за спиной. Если только… Она не переметнется на сторону врага! Да нет, не переметнется… Зрелище разгромленной базы и полторы тонны драгметаллов должны убедить ее, что лучше быть квартирмейстером у Зотика, чем шестеркой у раззолоченного петуха, возомнившего себя орлом.

В рубке управления катера, Тереза нерешительно затопталась у кресла штурмана, вопросительно поглядывая на Зотика. Нудным голосом Зотик продекламировал:

— В отсутствие старшего по званию его место занимает следующий, согласно субординации… Работаем, квартирмейстер. Задача у тебя простая; смотреть в оба, и мочить всех, кто попытается зайти ко мне с тыла. Вперед!

На серой поверхности астероида чистым блеском сияла груда сокровищ. По оттенкам блеска можно было угадать золото, платину, отдельно сверкала груда циркониевых капсул с редкоземельными. Чуть в стороне крутым горбом выпирала крышка люка весьма приличных размеров. Вход был рассчитан на прием средних десантных катеров. Да и истребители там наверняка притаились… Хотя, при такой встряске, вряд ли их можно быстро привести в боевое состояние… Однако, совершенно не понятно, почему адмирал их не выбросил навстречу Зотику еще при его приближении?..

Зотик сказал:

— Штурман, если крышка шевельнется, бей по ней без промедления.

— Есть, капитан!

Тереза потрясенно смотрела на груду сокровищ, сияющую на экране, наконец, тихо прошептала:

— Сколько ж это будет в галларах?..

— Больше чем до фига!.. — ухмыльнулся Зотик. — Ты еще лелеешь планы обчистить меня и задать деру?

— Ну, что ты, Зотик!..

— Ладно, если ты так глупа, что надеешься скрыться, объясняю популярно: чтобы владеть такими сокровищами, нужно еще иметь в друзьях капитана Зотика с кораблем суперкласса, вооруженным приличными калибрами. Это тебе не миллион галларов с какого-нибудь толстого бобра. С таким кушем далеко не убежишь. В самом лучшем случае, что тебя ожидает, это тебя пустят по кругу, за предательство, а потом продадут в гарем какого-нибудь владыки Южно-Азиатского союза. А драгметаллы, естественно, как законную добычу поделят меж собой.

— Зотик! Как тебе не стыдно?! — вскричала Тереза. — Пожалуйста, прекрати меня унижать!..

— Ладно, все! Включайся в боевую систему, а я пойду грузить добычу. Штурман, как обстановка?

— Тишина и покой. Похоже, база своими силами с повреждениями справиться не сможет.

— Отлично. Но ты не расслабляйся, слишком уж жирный кус! Странно, что у них не оказалось для страховки монитора или канонерки…

На поверхности астероида гравитация была почти нулевая, поэтому Зотику не составило труда перекидать в переходную камеру стокилограммовые слитки. Надо было поскорее сматываться, но он не смог побороть искушения; прилепившись силовой присоской к выступу, попытался отковырнуть саморезом кусочек астероида. Но лезвие только слегка поцарапало породу. Тогда Зотик вытащил лучевой меч и отхватил от выступа порядочный кус. Ему было любопытно, как выглядят вблизи несметные сокровища. Астероид был, конечно, не "Платиновой мечтой", но мог мгновенно сделать Тавриду богатейшей планетой Земного содружества. Почему арейцы до сих пор не сперли астероид, тоже было не понятно; может, только недавно нашли? Разогнать его до субсветовой скорости вполне возможно. Для этого хватит прямоточного двигателя средней мощности. На весь поход к Арею уйдет лет семьдесят-восемьдесят… Наверное, потому тут и торчит военный инженер…

Зашвырнув раскаленный кусок в катер, Зотик прыгнул следом, скомандовал:

— Старт!

Когда катер утвердился на боевой палубе Корабля, Тереза вышла в переходную камеру и, встав одной ногой на слиток платины, другой — на слиток золота, прошептала:

— Господи, боже мой… Боже ж ты мой господи…

Зотик равнодушно цыкнул зубом, проговорил:

— Не каждый день бывает такая добыча… Ладно, идем к Тавриде.

Возле Тавриды не болталось ни единого корабля, даже самой захудаленькой пиратской галоши. Будто Корабль финишировал у первозданного мира, еще не оскверненного присутствием человека.

— Шкипер, вызывай администрацию колонии на всех диапазонах. Черт их разберет, какая у них нынче государственная частота…

— Капитан, с вами уже желает поговорить сам губернатор.

— Включай!

По центральному посту сейчас же разнеслось:

— Говорит губернатор Тавриды. Я обращаюсь к капитану неизвестного корабля. Будьте любезны, представьтесь?

— Капитан Зотик. Прошу разрешения прибыть с визитом.

— Капитан, что вы себе позволяете?! Что это за иллюминацию вы устроили в поясе астероидов? Наши крестьяне в панике! Вспышки были видны даже с освещенного полушария!

— Господин губернатор, я прошу аудиенции. Во время нее я вам все и объясню.

— Хорошо. Ровно через два часа жду вас.

— Квартирмейстер, бегом в трюм, изготовь себе парадное платье, как подобает, — скомандовал Зотик. — Мы отправляемся с визитом к губернатору.

— К губернатору?! — Тереза округлила глаза. — Ни черта себе!..

— Привыкай. Быстрее! А тебе, штурман, все время нашего отсутствия придется просидеть, включившись в боевую систему, и смотреть в оба. Тут в любой момент может появиться кто-нибудь обиженный, а потому злой, как Сатана.

— Все ясно, капитан! — молодцевато откликнулся Ареф.

Прикинув по времени, что Тереза должна бы уже изготовить себе платье, Зотик отправился в ремонтные мастерские. Она сидела перед монитором закроечно-пошивочного автомата и самозабвенно перебирала модели платьев. В памяти машины было тысяч десять образчиков только земной моды, и столько же инопланетной.

Зотик схватился за голову:

— О, Вселенная! Как я не сообразил… — и заорал командирским голосом: — Квартирмейстер! Десять минут на пошив наряда — и марш в катер! Мы ж опаздываем! Любой нормальный вольный астронавт поддерживает дружеские отношения как можно с большим количеством губернаторов колоний! Только законченный идиот бывает невежлив с губернаторами.

Тереза покраснела, глаза ее засверкали, но она тут же взяла себя в руки, промолчала, поспешно перебрала десяток фасонов и, наконец, остановилась. Быстро, — чувствовалась сноровка, — ввела программу, и пошивочный агрегат застрекотал, защелкал, потом зашипел и выдал нечто воздушное, невесомое, будто обрывок паутины, несомый осенним ветерком. Тереза перекинула наряд через плечо, фыркнула и направилась к выходу.

— Переоденешься на катере! — крикнул ей вслед Зотик.

Он занял место Терезы за монитором, быстро выбрал фасон; элегантный серый классический костюм в английском стиле, но тут же сообразил, что под такой пиджак трудненько будет запрятать привычный арсенал. По опыту он знал, что в таких нищих колониях лучше не появляться без оружия; в гостях у губернатора может оказаться кто угодно, даже такой тип, который при виде Зотика может без промедления открыть пальбу из бластера. С сомнением поиграв сенсорами, Зотик встал, подошел к зеркалу, оглядел себя.

— Капитан я, черт возьми, или кто?! — воскликнул с раздражением. — Ладно, переживет… — и решительно направился на боевую палубу.

Тереза сидела в кресле штурмана, напряженная, сосредоточенная. Зотик ухмыльнулся про себя; первый выход в свет отпетой мошенницы под собственным именем…

Зотик посадил катер без излишней лихости на лужайку перед губернаторским дворцом. «Дворец» — это, конечно, было преувеличением. На Тавриде и двухэтажный особняк из дикого камня был роскошью. На черепичной крыше — универсальная многоканальная антенна.

Где еще, сам губернатор выйдет встречать простого пирата, завернувшего по пути?! Только на таких, несчастных, нищих, захолустных планетах, забытых правительствами метрополий, вольный астронавт может быть желанным гостем.

Зотик замешкался в переходной камере, дожидаясь Терезы. И она появилась, будто королева из своих покоев, в длинном облегающем платье, с вырезом во всю спину, в изящных туфельках на высоченных каблуках. Она величественным жестом, жестом королевы, подала Зотику руку, сделав вид, будто не заметила, что он не удосужился переодеться. Откинулся люк… Тереза шепнула, не поворачивая головы:

— Трап спусти, невежа… Как же я в таких туфлях и в таком платье прыгать буду?..

Зотик засуетился, впопыхах напрочь позабыв, как на катере спускается трап. Ведь автоматический спуск он отключил еще во время первого рейда. Пока он метался по переходной камере, Тереза величественно стояла в проеме люка, изображая портрет — "Дама в лазоревом" — под недоуменными взглядами губернатора и его свиты. Наконец трап выдвинулся, и они начали медленно спускаться по ступенькам. Губернатор со свитой ожидали на аллее. Зотик внимательно и с любопытством разглядывал губернатора. Прежнего-то он знал: жалкая, запуганная была личность. Его буквально трясло, когда вольный астронавт приземлялся на Тавриде. И как же он крутился, юлил и изворачивался, чтобы и с вольным астронавтом не поссориться, и перед метрополией выставиться этаким непреклонным борцом с пиратством! Этот был на вид уверенный в себе, осанистый, с породистой головой, увенчанной чуть седоватой шевелюрой. И то сказать; заурядный человек разве решится пойти поперек политики метрополии и заключить договор с вольными астронавтами?! Другие страны были умнее Вольного Крыма, если не хватало силенок защитить колонию военной силой, они сквозь пальцы смотрели на шашни губернаторов с вольными астронавтами. Один Вольный Крым слепо следовал и духу и букве "Конвенции о борьбе с пиратством". А то, что договор уже заключен, видно было по тому, что по левую руку от губернатора с независимым видом стоял все такой же кряжистый, корявый и узловатый Васька Клешня Хропа. Видом своим он, и правда, напоминал хропа. Ростом он был едва ли Зотику до плеча, а рядом с осанистым губернатором выглядел вообще пацаном. Плечи у него были просто чудовищной ширины, а кисти рук доставали до колен. Зотик как-то попался; попытался ответить на Васькино рукопожатие. Рука у него после этого неделю не действовала, а опухоль и посинение держались недели две. Пожалуй, у настоящего хропа с планеты Летящей Звезды Барнарда хватка была послабее. Хроп был сухопутный ракообразный, единственный охотник на мальпагов. Отыскав их тропу, он садится в засаду. Левой клешней ловит мальпага, а правой откусывает ему головогрудь с характерным звуком — «хроп». И так, пока не переловит всю стаю: хроп, хроп, хроп… Только после этого принимается пировать. Жрет до того, что панцирь лопается, а после того, как обломки панциря отвалятся, начинает жрать вообще, как безумный. Сожрет всех добытых мальпагов, и заваливается в какую-нибудь нору отращивать новый панцирь, раза в два больше прежнего. В отличие от настоящего хропа, — мрачного и необщительного существа, — Васька любил поболтать, побалагурить, потравить баланду, но никогда, никому ничего о себе не рассказывал. Единственным другом у него был Косой Ганс, субъект молчаливый и хмурый. Любого с толку сбивало; разговаривает с тобой, а глаза в другую сторону смотрят. Про него рассказывали, будто он, не оборачиваясь, мог выстрелить себе за спину и без промаха поразить цель. Про Ваську говорили, что он родился на безжизненной планете, где тяжесть на поверхности была больше двух жэ. Его мать летела с переселенческой партией, корабль потерпел аварию. Часть переселенцев и экипаж спаслись на грузовой барже. Поврежденное суденышко не могло развивать скорость, и капитан принял решение садиться на планету, хоть и безжизненную, но предварительная разведка показала наличие водяного пара в атмосфере. Спасшимся удалось развернуть аварийный биотрон и найти воду. Потом были годы и годы упорного труда; вырубка помещений в скальной породе для все новых и новых секций биотрона, кустарное изготовление реакторов и ламп освещения, короче говоря, тяжелейшая и почти безнадежная борьба за существование. Только через двадцать лет случайная экспедиция научников поймала сигналы бедствия робинзонов.

По правую руку от губернатора стояла его жена, с неприкрытой завистью ощупывая специфически женским взглядом Терезу. Дама она была весьма величественная. Правда, располнела рановато. Туалет на ней мог бы считаться роскошным и, так сказать, "ручной работы", если бы он явно не был творением ее собственных рук. Да и костюм губернатора тоже не был верхом изящества — слегка жал под мышками и морщил на боках. Улыбаясь во весь рот, губернатор сделал аж три шага навстречу Зотику, вскричал хорошо поставленным голосом:

— Рад приветствовать прославленного капитана во владениях Вольного Крыма! — и сжал руку Зотика в своих широченных, теплых и жестких, фермерских ладонях.

Зотик галантно проговорил:

— Позвольте представить: квартирмейстер моего Корабля — Тереза.

Губернатор столь же галантно представил Зотику свою жену. Но он явно не имел ни малейшего понятия о нравах и обычаях вольных астронавтов: галантно склонившись, он припал губами к ручке Терезы, под испепеляющим взором своей жены. Зотику тоже пришлось демонстрировать галантность и светские манеры. Только после этого настала очередь Клешни Хропа. Весело скалясь, он протянул Зотику свою обезьянью лапу:

— Зотик, дружище! Как ты вырос за то время, пока мы не виделись!

Зотик пожал плечами, игнорируя руку Васьки, отдал честь, как положено звездному капитану, сказал:

— Не особенно-то я подрос, вот только потолще стал…

Васька ошалело поглядел на него, но тут же взял себя в руки, сказал, улыбаясь вполне светски:

— Зотик, черт тебя дернул сцепиться с арейцами! У нас с ними договор: мы не трогаем ихнюю базу, они не нападают на конвои… Пусть сидят на своем астероиде, если им это так нравится…

Губернатор прервал его:

— Господа, господа! Ну, разве ж можно о таких серьезных делах говорить на ходу? Пойдемте к столу, — и он предложил руку Терезе.

Зотику ничего не оставалось, как предложить руку его жене, и процессия направилась ко дворцу. Губернаторша опиралась на руку Зотика легко, почти невесомо, хоть и была ростом с него, а комплекцией слегка превосходила. Клешня Хропа шел следом за Зотиком, что-то ворча себе под нос.

Стол был накрыт в банкетном зале, прислуживали изумительно неуклюжие официанты. Видимо, светские приемы тут столь же редки, как и землетрясения на этой уютной тихой планетке. Губернатор изо всех сил старался показать себя перед вольными астронавтами истинным губернатором, но удавалось это ему из рук вон плохо, потому как по правую руку от него сидела Тереза и мастерски его обольщала. В конце концов, губернатор совсем забыл родную жену, распустил хвост, как павлин, и принялся напропалую "производить впечатление". Тереза изредка косилась на Зотика и с царственной небрежностью принимала ухаживания губернатора. Зотик невозмутимо налегал на местные деликатесы, попробовал и местного вина, похвалил:

— Господин губернатор, а у вас замечательное вино. Я недавно был на Апейроне, попробовал тамошнее… Ну и гадость!

— О, да, капитан! Вино у нас замечательное. Первые поселенцы привезли лозу из метрополии. Она отлично здесь прижилась. А на Апейроне, как я слышал, к винным дрожжам постоянно подмешивается местный штамм, он то и портит вино. Вы знаете, Таврида имеет давнюю историю, она значительно древнее Земли. Раньше тут бушевала жизнь: бескрайние тучные саванны, стада гигантских травоядных, не менее гигантские хищники, вот только Вселенная не дала ей разумных… А потом планета начала успокаиваться. Дело, видимо, в климатических условиях, зависящих от расположения материков. Большая часть материков — благодатные саванны и степи. У нас появилось несколько археологов-любителей. Копают в промежутках между сельхозработами… Сейчас полегче станет. Прорвалось несколько кораблей с оборудованием. Мы теперь сами станем производить кое-какие сельскохозяйственные машины… — губернатор замолчал, бросая на Зотика испытующие взгляды.

Зотик делал вид, будто ничего не замечает, спросил с нарочитым интересом:

— Вы сказали — не Бог не дал Тавриде разумных, а — Вселенная… Так говорят вольные астронавты… — и Зотик испытующе поглядел на губернатора.

— Ах, это!.. — губернатор рассмеялся. — В молодости я закончил звездную академию, летал пилотом, был и наемником. Все мы в молодости ужасно крутые, и косим под крутых вольных астронавтов… — он, наконец, решился и заговорил напрямую: — Капитан, мы — нищая провинция не менее нищей метрополии. Единственное, что мы можем вам предложить, это место для базы и политическое убежище для вас и ваших потомков.

— Вы предлагаете мне заключить договор? — врастяжку проговорил Зотик.

Тут вмешался Васька:

— Послушай, Зотик, мы все знаем, каков ты в драке. Если ты вступишь в нашу эскадру, мы так прищучим Арей, что он запищит, и сам примется таскать нам в клювике мешки с золотом!

— Зачем его прищучивать? — пожал плечами Зотик. — Ему достаточно продемонстрировать силу, и он прижмет хвост. Правда, он его регулярно раз в десять лет снова задирает… Наемники в десятом поколении не могут быть стойкими бойцами.

— Значит, вы категорически отказываетесь? — помрачнел губернатор.

Зотик открыто, весело улыбнулся, воскликнул:

— Губернатор, у меня такое впечатление, будто вы ужасно чего-то боитесь?!

— Еще бы! — губернатор тяжко вздохнул. — Я повел свою политику, наплевав на требования метрополии. Малейшая неудача, и мне грозит суд. А там, как минимум — каторга на Меркурии. Кто ж потерпит мятежника в колонии?..

Тереза во все глаза смотрела на Зотика. Похоже, всю свою недолгую жизнь, болтаясь среди богатых бездельников, она впервые соприкоснулась с высокой политикой. И ей показалось ужасно дико: губернатор целой планеты заискивает перед простым пиратом. От такого зрелища она даже забыла о своем женском тщеславии.

— Губернатор, я вовсе не отказываюсь вам помочь! Более того, я приготовил вам сюрприз… — Зотик повернулся к Ваське: — Послушай, капитан…

— Командор… — буркнул Клешня Хропа недовольно.

— Ах, прости… Командор, у меня к тебе маленькая просьба…

— Да ради Вселенной! Все, что угодно…

— Смотри, а то поймаю на слове…

— Ну, что ты, Зотик! Все ж знают, что ты человек чести и долги отдаешь сторицей.

— Понимаешь, я сейчас на Фемискиру лечу, и хочу попросить тебя подстраховать меня…

— Да ты что, Зотик?! Глупости какие… Дамы тебя на руках носить будут и никому в обиду не дадут.

— Понимаешь, тут крупная игра… Может обидеться сам Верховный главнокомандующий…

— Ах, вот оно что… Нет проблем! Скоро придет Косой Ганс с эскадрой, я вместо него отправляюсь на патрулирование зон выхода, а он отправит с тобой парочку кораблей. Этого хватит, чтобы перекрыть зоны выхода у Фемискиры. Так что, тебе никто не помешает отдохнуть… — и Васька весело подмигнул.

Тереза зло глянула на него и отодвинулась от губернатора. Дальше застолье скисло. Перекидывались ничего не значащими словами и замечаниями. Губернатору явно не терпелось прояснить ситуацию со вспышками в поясе астероидов, но законы гостеприимства обязывали сначала гостей накормить и напоить, а уж потом расспрашивать. Даже вино никого не подогрело. Васька о чем-то напряженно раздумывал. По его физиономии было видно, что он прикидывает что-то в уме и так, и эдак. Губернатор пару раз попытался вернуть внимание Терезы, но она что-то с аппетитом и энтузиазмом ела, не обращая на него никакого внимания. Губернаторша вздохнула с облегчением, бросила парочку заинтересованных взглядов на Зотика, но быстро погрустнела, задумалась и опустила нос в тарелку. Хоть она и выглядела эффектно, но флиртовать с Зотиком не решилась. Зотик даже не попытался угадать ее возраст. Вообще, возраст землянок и жительниц относительно благополучных колоний определить чрезвычайно трудно на промежутке от тридцати до ста двадцати лет.

Тереза, пододвигая к себе очередное блюдо, вдруг спросила:

— Зотик, а почему у вольных астронавтов командоры эскадрами командуют? Эскадрами ведь должны командовать адмиралы?..

— Ну, это в федерациях целая система званий; всякие там капитаны первого, второго и третьего ранга, контр-адмиралы, вице-адмиралы… А у вольных астронавтов просто — есть старшие офицеры, есть младшие. Старшие — это штурман, дед, начальники десантного отряда и абордажной команды. Младшие — все остальные. Командор командует эскадрой любой численности; от двух кораблей, и до нескольких десятков. Адмирала вольные астронавты выбирают, если несколько эскадр объединяются для совместных действий…

Губернатор спросил:

— Капитан, расскажите, все же, что произошло в поясе астероидов?

— Эти ваши друзья арейцы… Которым вы так любезно предоставили возможность держать Тавриду под прицелом, предложили мне подрулить к астероиду.

— А что, ее надо было штурмом брать? — раздраженно выговорил Васька. — Да я бы половину эскадры потерял!

— Правда, они сначала мне предложили представиться, но я назвал позывные грузовика. После этого они и предложили мне поделиться грузом

— Ну, и чем дело кончилось? — с любопытством спросил губернатор.

Зотик скромно опустил взор:

В настоящий момент база беззащитна.

— Как, ты разгромил астероидную базу?! — вскричал Васька. — Это невозможно… С твоими-то калибрами…

— Послушай, Вася, когда ты в компании с Косым Гансом взял «Измаил», наверное, кто-то тоже говорил, что это невозможно. Ты что, стареешь?

— Ну, Зотик, ты дае-ешь… У нас эта база, как чирей на заду, мы голову ломаем, как от нее избавиться? А ты влетаешь — трах, бах и, пожалуйста!.. Только, совсем не понятно: сидели тише воды, ниже травы… И вдруг грузовик вздумали ограбить… — Васька с сомнением покачал головой.

— Ладно, господа, пойдемте смотреть мой сюрприз, — и Зотик вылез из-за стола.

Вся компания вывалила наружу. Потянулась и молчаливая свита.

Возле катера Зотик сказал:

— Минуточку, — и влез в переходную камеру.

Поднатужившись, он одним махом выбросил наружу двухсоткилограммовый кусок астероида, земля содрогнулась от тяжкого удара. Зотик выпрыгнул следом.

— Что это? — с любопытством спросил губернатор, присев перед глыбой на корточки.

— Кусок астероида, — лаконично бросил Зотик.

До Васьки дошло мгновенно. Он с размаху треснул себя кулаком по лбу, и с неподражаемой экспрессией выдохнул:

— Мать твою-ю-у-у… Как же до меня сразу не дошло?!.

— Что, не дошло? — с ужасом спросил губернатор, видимо перед его мысленным взором уже прокручивались ужасные сцены гибели его родной планеты.

— Как, что?! Драгметаллы! Зотик, каково содержание?

— До фига! Раз в сто больше, чем в богатейших месторождениях Меркурия.

— Зотик, мне надо срочно вызывать эскадру. Может, арейцы уже смонтировали двигатель на астероиде? — Васька сорвался с места, бежать, но Зотик ухватил его за смокинг, который на нем сидел весьма мешковато.

— Ку-уда?! Сначала мы должны заключить договор…

— Какой договор?! Ты первооткрыватель, ты и банкуй. По законам вольных астронавтов ты вообще ни с кем не обязан делиться.

— Нет, так дело не пойдет! Ты ж понимаешь, что с таким куском не убежишь… Сидя на таком куске, поневоле становишься политическим деятелем. Надо сразу договориться. Да и куда ты торопишься? Мой Корабль на орбите, штурман дежурит в боевой системе…

— Господа, господа! — возопил губернатор. — Да объясните вы, наконец, что все это значит?!

— Как, что?! — изумился Зотик. — Вы же видите — драгметаллы…

Под ярким солнцем на обломке астероида чистым желтым цветом выделялись прожилки, не оставляющие никаких сомнений. А если в астероидном веществе присутствовало золото, значит, ему сопутствовал и весь набор тяжелых, радиоактивных и редкоземельных металлов.

— Сколько? — шепотом спросил губернатор.

— Тысячи тонн… А может — миллионы…

На губернатора страшно было смотреть. Он одновременно пытался вздохнуть и проглотить ком в горле, и уже явно задыхался. Наконец, после долгой борьбы, он обрел дар речи:

— Ну, и что вы намерены предпринять? Как же Таврида?.. — он переводил жалобный взгляд с одного на другого, и, видимо, в глубине души люто сожалел, что у него нет под рукой хотя бы самой завалященькой, ржавой канонерки.

— А что мы можем предпринять? — пожал широченными плечами Васька. — Зотик правильно подметил: дело тут уже политическое. Астероид находится в вашей системе, по закону он — ваша собственность. Но его нашел и отбил у арейцев Зотик. У меня с вами договор… Если бы Зотик его просто нашел — тогда ему полагалась бы половина, остальное — Тавриде. Но Зотик его еще и отбил у арейцев, которые вообще никаких прав на него не имеют. А нам еще совместно надо будет вышибать с него арейцев, а потом еще мне его сторожить придется, пока Зотик летает к Земле, регистрировать наш договор. Так что, доли каждого надо будет обговаривать… — и Васька снова пожал плечами.

— И… И… Вы не попытаетесь?..

— Губернатор! — Васька гордо выпрямился. — Похоже, вы мало имели дел с вольными астронавтами? Если бы у меня с вами не было договора, естественно, мы бы его поделили только с Зотиком. Но тут выгоднее политический договор, нежели война. В войне ведь всякое случается. Так что, выгоднее поделиться, чем рисковать потерять все. Да там столько, что нашим потомкам на сотню поколений хватит…

Весело скалясь, Зотик воскликнул:

— Губернатор! Я вас поздравляю! Ваша планета, да и вы сами, в одночасье стали богаче Земли. Но пока держите все это в тайне. Хотя бы до регистрации наших договоров в Департаменте внеземных дел, или колоний… Как у вас принято?.. А иначе тут быстро окажется несколько эскадр претендентов. Арейцы, я думаю, будут помалкивать. Иначе, им первым достанется… За то, что пытались украсть чужую собственность.

Все прошли в тесный кабинет губернатора, забегали секретари, готовя солидные документы к подписанию. Чинно сидящая рядом с Зотиком Тереза склонилась к его уху, и тихо спросила:

— Сколько ж драгметаллов придется на твою долю?

— Почему — на мою? — удивился Зотик. — Речь идет о доле, причитающейся всему моему экипажу.

— Ка-ак?!

Зотик ухмыльнулся:

— Ты участвовала в бою, рисковала жизнью, следовательно, имеешь право на долю в добыче. Дорогая, я тебя поздравляю; ты стала богаче английской королевы. Таков Закон…

Тереза распахнула глаза и разинула рот.

Получив свой экземпляр договора, Зотик засобирался:

— Ну что ж, господа, мне пора. Остатки гарнизона, я думаю, вы сможете выкурить с базы и без моей помощи.

— Надо думать… — хмуро обронил Васька. Он явно ругал себя последними словами за глупость и недогадливость.

— Да, Василий, — спохватился Зотик, — ты уж выполни уговор, пошли к Фемискире пару кораблей?

— Разумеется, пошлю. Как только явится Косой Ганс.

Зотик, сопровождаемый Терезой, размашисто шагал к катеру. Губернатор остался на крыльце своего дворца. Губернаторша стояла рядом с ним и смотрела вслед Зотику то ли с грустной тоской, то ли с тоскливой грустью. Вдруг в кармане Зотика вкрадчиво мурлыкнул коммуникатор. Он достал его, послышался невыносимо спокойный голос Арефа:

— Капитан, индикатор метрики пространства зафиксировал появление над эклиптикой какого-то корабля… По массе и энерговооруженности похож на крейсер, но может оказаться и небольшим грузовиком.

Зотик вернулся к губернатору и Ваське, которые что-то оживленно обсуждали.

— Господа, над эклиптикой появился какой-то корабль, — проговорил Зотик.

— Один? — уточнил Васька.

— Один, — кивнул Зотик. — Может, это Косой Ганс?

— Нет. В случае чего, Ганс послал бы пакетбот.

— Но он же патрулирует зоны выхода? Как он пропустил чужой корабль?

— У Ганса задача, встречать грузовики. А если это крейсер, то он мог выйти намного ближе к системе…

— Понятно… — протянул Зотик, и проговорил в коммуникатор: — Штурман, сделай вторую засечку и постарайся прикинуть курс.

— Сделано, капитан. Похоже, он направляется прямо к арейской базе…

— Это арейцы! — воскликнул Васька. — Больше некому. Надо перехватывать у базы. Устроить засаду, пока они ничего не заподозрили. Иначе, потом будет в тысячу раз труднее…

— Ага… Не заподозрили… База молчит, на позывные не отвечает… Любой кретин хоть что-нибудь, а заподозрит. А через пару часов крейсер будет уже в прямой досягаемости радиосвязи. И потом, мне одному — против крейсера?.. — Зотик с сомнением покачал головой. — Вызывай эскадру. А там — будь что будет…

— Эскадра придет не раньше, чем через четверо суток… — задумчиво проговорил Васька. — А крейсер уже через двое встретится с базой. За двое суток они с помощью экипажа крейсера все огневые системы восстановят. У них же наверняка полно запасных стволов и направляющих…

— Да я что, не понимаю?! — раздраженно вскричал Зотик. — Что лучше напасть первыми… С чем?!. С чем нападать?! У меня два истребителя и два МДК, но пилотов нет…

— А у меня тут два средних десантных, — проговорил Васька, — но на одном пилота нет, зато абордажная команда полного состава. Давай подкрадемся — и на абордаж! Неужто не справимся?!

— Эх, если бы и второй СДК с абордажной командой… — с сожалением протянул Зотик.

— Господа! Я в молодости был пилотом, водил и катера и истребители, — глаза губернатора горели азартным боевым огнем. — Даже служил наемником в некоторых независимых мирах…

— Да, но где взять вторую абордажную команду?

— Разделим одну пополам и добавим местными бойцами. У многих давно руки чешутся, поколотить арейцев.

— Господа! — с отчаянием вскричал Зотик. — Да они ж понятия не имеют об абордажах и рукопашных боях в невесомости!

Зотик уже от отчаяния готов был плюнуть на свою долю золотой горы и рвануть подальше от этих сумасшедших, готовых ринуться с голыми руками на крейсер, но тут в голову ему пришла одна мысль.

— Зотик! Ну, где ж невесомость?! — тем временем ярился Васька. — Мы ж полезем на абордаж на крейсер!..

— Ладно, черт с вами! — махнул рукой Зотик. — Только на крейсер, на абордаж мы не полезем. Час на сборы — и стартуйте. В экстремальном режиме идите прямо к астероидной базе. Если не успеем разделаться с гарнизоном до прихода крейсера, придется уступить арейцам золотую гору…

— Как, уступить?! — взвыли в один голос пират и губернатор.

— Я немножко не так выразился… — сумрачно проворчал Зотик. — Я просто откажусь от своей доли, а вы поступайте, как знаете. Но лично я никогда не пойду на безнадежное дело… Так что, встречаемся у астероида…

В рубке управления катера Зотик сказал Терезе:

— Скоро у тебя появится прекрасная возможность стать полноправным членом братства вольных астронавтов. При одном известии о том, что ты ходила на штурм астероидной базы, и на десантном катере атаковал крейсер, матерые капитаны будут вставать при твоем появлении.

Глаза Терезы сияли в боевом азарте:

— Капитан, я так полагаю, мое место во втором истребителе?

— Нет, твое место в десантном катере, оба истребителя поведу я сам. Истребитель — это не десантный катер, тут кое-какая практики нужна…

— Но я же и на десантных катерах не летала!

— Не волнуйся, Шкипер поможет в случае чего. А, включившись в боевую систему, надо всего лишь войти в образ хищной птицы, и драться, забыв себя. Об этом мало кто знает. Большинство пилотов, даже включившись в боевую систему, дерутся, как люди на летательных аппаратах, поэтому у прирожденного воина всегда преимущество перед ними.

— А ты прирожденный воин? — глаза Терезы насмешливо заблестели. — Зотик, я, конечно, понимаю, что в драке тебе равных нет, но такие нескромные заявления выглядят ужасно смешно…

Зотик изумленно уставился на нее:

— Что, что?! При чем тут скромность? Ты разве не знаешь, что "прирожденными воинами" называются люди с генетической предрасположенностью легкого вхождения в боевой транс. Таких очень мало, хоть способность и передается по наследству, как по мужской, так и по женской линиям, но при этом часто теряется. Так что, прежде чем пускать в ход эту свою женскую язвительность, сначала вникни в проблему.

Тереза смутилась:

— Ну, извини…

— Ладно… От тебя не требуется виртуозного пилотирования. Выскочить — пострелять, и снова спрятаться, всего-то и делов… Надо всеми силами избежать абордажа крейсера. Половина абордажной команды, деревенские увальни, их там перережут, как цыплят. Но с нашими средствами, подавить огнем крейсер, ох, как трудно будет! Ареф — пилотирует Корабль, я — истребители, ты — катер. Это, так сказать, базовая схема. Рисунок боя будем строить исходя из этого. Стартуем, квартирмейстер!

— Капитан, послушай! Доверить Корабль четырнадцатилетнему мальчишке…

— Во-первых, он тоже прирожденный воин и гораздо более умелый пилот, чем ты, к тому же не раз доказал свою надежность, в отличие от тебя, а во-вторых, Корабль — самое безопасное место, в случае чего у него останется немножко времени, чтобы уйти…

Тереза сжала кулачки, глаза ее засверкали, она выкрикнула:

— Как ты смеешь?! Я же дала слово… Я хочу быть вольным астронавтом и человеком чести, как ты…

— Ладно, посмотрим… Как ты понимаешь, нормальным астронавтам кидаться в драку против крейсера с таким вооружением, как у нас, и в голову не могло бы прийти. На нашей стороне внезапность и нахальство. Такое дело только вольным астронавтам по зубам. Но малейшая ошибка одного из нас, может стоить жизни всем.

Поставив катер на стоянку на боевой палубе Корабля, Зотик кинулся в центральный пост, на ходу крикнув Терезе:

— В амортизатор, бегом!..

Корабль разгонялся, забираясь вверх по эклиптике и чуть в сторону от астероидной базы Парос. Зотик очень осторожно доводил ускорение до тридцати пяти жэ, потом быстро снижал до двадцати. Такой режим, — он знал по опыту, — позволял новичкам быстрее адаптироваться к запредельным нагрузкам. Приближающийся к астероиду с другой стороны крейсер пока не проявлял признаков беспокойства; тормозился на шестнадцати жэ, и траектория его уже явно упиралась в астероид. Зотик ждал момента, когда металлическая гора окажется между Кораблем и крейсером. Воспользовавшись этим, десантные катера и истребители ринутся к астероиду, а Корабль продолжит путь, делая вид, будто направляется к зоне разгона, но при этом заходя в тыл крейсеру. За десять минут до совмещения на одной линии обоих кораблей и астероида, Зотик бросился в медотсек, откинул крышку амортизатора. Тереза была в сознании, только все еще не могла отдышаться.

— Вперед, квартирмейстер! — заорал Зотик. Видимо и в лице, и в голосе его было что-то необычное. Ввиду запредельного риска, он раньше времени впал в боевой транс. В таком состоянии его побаивались и видавшие виды пираты. — Вперед! Твою мать… Абордаж проспишь, и собственную смерть продремлешь!.. — ему казалось, что Тереза двигается неимоверно медленно.

Она выскочила из саркофага в брызгах глицериновой гадости, толстая, как пупсик, в противоперегрузочном костюме.

— Скафандр не забудь!.. — крикнул Зотик и помчался на боевую палубу.

Привычно сноровисто нырнул в скорлупу боевого скафандра, защелкнул немногочисленные замки и полез в кабину истребителя. Бронированный кокон кабины слепо и равнодушно блестел в свете дежурных фонарей. Тут появилась забывшая стоны и охи Тереза. Прыгнула в люк катера. Зотик устроился в ложементе, включил нервную связь со вторым истребителем, скомандовал без промедления:

— Старт! Связь только нуль-пространственная.

Время понеслось в темпе абордажей. Одним взором Зотик охватил всю обстановку. Оба катера, пилотируемые Клешней и губернатором, надежно догоняли, и должны были подтянуться к астероиду одновременно с Зотиком. Тереза держалась в кильватере второго истребителя. С противоположной стороны приближался крейсер, никак, похоже, не реагируя на суету всякой мелочи, и пути ему такими темпами оставалось не менее шести часов.

— Заводила вызывает братву! — применил свой давний позывной Зотик. — Связь только по закрытому каналу.

— Клешня здесь, — откликнулся Васька.

— Чиновник на хвосте! — весело крикнул губернатор.

Зотик забыл предупредить Терезу и Арефа, что вольные астронавты в атаках применяют особые позывные, чтобы не орать на весь эфир свои истинные имена. Традиция имела давние корни, возможно с самого изобретения радиосвязи. Хоть теоретически перехватить переговоры по закрытому каналу и невозможно, но кто его знает?.. Может, в недрах спецслужб уже нашелся какой-нибудь умник…

Ареф сориентировался мгновенно:

— Босс на связи.

— Скромненько и со вкусом, — пропела Тереза ангельским голоском. — Артемида вышла на охотничью тропу.

— Работаем, братва. Штурмуем с трех направлений. Я — с Артемидой. Шкипер, выдай базу на мониторы с нумерацией входов, — на мониторе возникла база, проявилось изображение всех входов, засеченных еще во время первой атаки. — Мой вход, номер один, Клешни и Чиновника — три и семь.

— Ну и хватка у тебя, Заводила… — с уважением протянул Васька.

— Ну, дак мы ж забыли выбрать командора…

— Ладно, я разве против? Взялся, так банкуй! Начали?..

— Начали!

Маленькая флотилия ринулась к базе, все еще лишенной зрения и слуха. Истребитель имеет гигантскую огневую мощь, но совершенно не приспособлен к абордажам. Поэтому Зотик скомандовал, когда астероид занял половину обзорной сферы:

— Артемида, вперед! Нейтрализующее поле… И сразу же открой переходную камеру.

Судя по нескольким всполохам разрядов и на мгновение исказившемуся пейзажу, арейцам удалось восстановить силовое прикрытие главного люка. Зотик включил причальное поле и прилип к поверхности астероида рядом с катером. Сунувшись в переходную камеру катера, вытащил из шкафа абордажный люк. Тереза уже была в камере с бластером в руке. За дымчатым пластстеклом шлема, лица ее видно не было.

— За мной! — скомандовал Зотик.

Он одним прыжком переместился к огромной крышке. Люк, должно быть, вел на боевую палубу. Значит, Зотик выбрал себе для абордажа самое опасное направление; там, под люком, сейчас должно быть весьма многолюдно. Приляпав абордажный люк на край гигантской крышки, Зотик включил отсчет и отскочил в сторону. Что-то будто толкнулось в крышку изнутри. Створки абордажного люка разошлись и выплюнули толстый шмат металла, светящий раскаленными краями. Драться в условиях невесомости и вакуума одновременно, конечно, приятно, но очень быстро возникает масса проблем, да и вскрывать аварийные переборки, возникающие в самых неожиданных местах при разгерметизации корабля или базы, хорошего мало, а главное, много времени уходит, и абордаж превращается в похоронную процессию. А потому и вольные астронавты, и спецназ при абордажах применяли специальные абордажные люки.

С мечом в одной руке, и с бластером в другой, Зотик головой вперед прыгнул в люк. Створки автоматически разошлись перед ним, и тут же сошлись, как только он пролетел в проем. Гравитация медленно потянула вниз. Однако Зотик хладнокровно оглядел открывшееся перед ним пространство. Штурм базы, был, конечно, безрассудством, — там могло оказаться до батальона космической пехоты, — однако, в просторной полости не было видно даже ни единого десантного катера. Через люк пролетела Тереза. Поймав ее за ногу, Зотик ухватился другой рукой за толстый шест направляющей подъемника, и, охватив его согнутой в локте рукой, заскользил вниз. Отсутствие шлюза перед люком убедило Зотика в том, что тут вовсе не боевая палуба, и не хранилища, а горные выработки. Так что, Парос не был военной базой в чистом виде. Видимо из-за повреждения гравитронов тяжесть едва достигла одной четверти жэ на самом дне выработки. Не мешкая ни секунды, Зотик длинным прыжком переместился к двери во внутренние помещения. Автоматика дверей не действовала, однако вручную дверь откатилась с подозрительной легкостью. За ней оказалась просторная переходная камера. Дождавшись Терезы, Зотик откатил внутреннюю дверь и щукой прыгнул через высокий комингс, стелясь над самой палубой. Заслона за дверью не оказалось, и Зотик помчался по широкому коридору. Спиной он чувствовал, что Тереза не отстает. Задержавшись за углом изгибающегося коридора, Зотик заблаговременно услышал топот тяжелых башмаков боевых скафандров; видимо к выходу из выработки спешил заслон. Выждав, когда арейцы уже затопотали в двух шагах за поворотом, Зотик в стиле «поземка» прыгнул прямо им под ноги с мечом в руке. Их было больше десятка, но они ничего не успели сделать; только вляпали несколько бластерных разрядов в стены и потолок. Через пару секунд все было кончено. Зотик выпрямился, выключил меч. Из-за поворота появилась Тереза, и тут же в ужасе попятилась назад.

Зотик крикнул:

— Привыкай! Вперед! Вперед! Шкипер, обстановку?..

Шкипер тут же откликнулся:

— Абордаж развивается по оптимальной схеме. Команды Клешни и Чиновника продвигаются к центральному посту базы в предельно высоком темпе. Корабль через один час двадцать минут выйдет на исходную для атаки крейсера.

Взрезав мечом броневую дверь, Зотик сразу сообразил, что оказался в центральном посту базы, но человек пятьдесят в боевых скафандрах почему-то расположились за всевозможными укрытиями спиной к нему. Секунду Зотик стоял неподвижно, пытаясь сообразить, почему это враги развернулись к нему задом, но тут же отказался решить эту загадку, и, включив внешние динамики на максимум, заорал:

— Стволы на палубу! Руки вверх! Сдавайтесь!

Арейцы отреагировали почти мгновенно; заметались, меняя позиции, засверкали бластерные разряды. Тереза, припав на колено, с похвальной быстротой послала веером десяток разрядов из бластера и тут же кувыркнулась за кожух какого-то агрегата. Зотик воспользовался секундным замешательством, и в молниеносном броске вломился в боевые порядки противника, и закрутилась мясорубка рукопашной. Бластеры мгновенно стали бесполезны, все решал меч.

Зотик не сразу сообразил, что в ритме боя произошел сбой, а потом и вообще все замерло. Он приподнялся на колено, укрываясь за пультом какой-то системы, окинул быстрым взглядом помещение. С двух направлений в центральный пост вбегали люди в скафандрах, со знаками отличия вольных астронавтов. Безжалостно уродуя тяжеленными башмаками сенсоры и переключатели, на главном командном пульте топтался Клешня Хропа с двумя бластерами в руках и орал благим матом:

— Лежать! Всем лежать! Вашу мать!..

Зотик медленно поднялся, описал лучом меча в воздухе восьмерку, проговорил, когда Клешня на секунду замолчал:

— Господа арейцы, вы объявляетесь пленниками, и мы гарантируем вам жизнь, если вы будете вести себя прилично.

Из-под кучи перевернутых кресел вылез какой-то тип, проговорил:

— Господа пираты, вы нарушили договор. Это — раз. А во-вторых, вы навсегда поссорились с Ареем.

Васька упруго соскочил с пульта, встал перед внушительной фигурой, выговорил:

— Во-первых, тут нет пиратов, а во-вторых, вольные астронавты никогда и не дружили с Ареем… Если не ошибаюсь, господин адмирал из клана военных инженеров?

— А я и не скрываю своего лица! — и адмирал откинул забрало шлема.

— Я, уважаемый, тоже не скрываю своего лица, — и Клешня тоже откинул забрало своего шлема. — И не отрицаю, что заключил с вами договор о ненападении. Не я первым нарушил договор! Так что, вашему клану придется заплатить выкуп и за вас, и за ваших подчиненных. — Васька широко ухмыльнулся. — А ха-ароший выкуп можно получить за военного инженера такого ранга!..

— Это я первым нарушил договор?! — сделал изумленное лицо адмирал.

Зотик откинул забрало шлема и шагнул к высоким договаривающимся сторонам:

— Адмирал, я шел мимо, никого не трогал, и вдруг вы приказали подруливать к базе…

— А почему вы, уважаемый капитан решили, что вас хотят ограбить?

Зотик, еще не остывший от боя, от такой наглости вышел из себя и заорал бешено:

— Да как ты посмел, сморчок, приказывать мне тормозиться?! Инженеришко задрипанный, а туда же, боевого адмирала из себя лепит… Ты тут, как прыщ, сидишь в чужих владениях и еще смеешь кому-то приказывать?! А ну, говори, зачем ты мне приказывал тормозиться?!

— Капитан! — вскричал не на шутку перетрусивший адмирал. — Мы же с вами за это неудобство уже рассчитались! Вы же обещали…

— Я всего лишь обещал оставить вас в живых, и не засаживать в нутро базы торпеду…

Тут встрял, наконец, губернатор:

— Господа, господа! Как губернатор внеземных владений Вольного Крыма, я требую объяснения ваших неправомерных действий, господин адмирал! В противном случае ваши действия будут квалифицироваться как злостное пиратство, и вы, вместе с вашими бойцами, не будете иметь права на статус военнопленного. А по закону это означает либо смертную казнь, либо пожизненную каторгу. У нас здесь, знаете ли, большой недостаток сельскохозяйственных рабочих…

Ареец высокомерно выпрямился, спросил с апломбом:

— Послушайте, губернатор, о каком статусе военнопленного вы говорите? Разве Вольный Крым объявил Арею войну? Будьте благоразумны! Пираты приходят и уходят, Арей остается. Мы ж соседи… Вы не опасаетесь, что вас повесят сушиться на флагштоке вашего же дворца?

Ареец, видимо, не знал, что губернатор уроженец Тавриды. Породистая физиономия губернатора пошла красными пятнами, он заорал:

— Ты, тварь!.. Мне — угрожать?! Вам мало того, что вы грабили Тавриду веками?! Мало?! Хотите и дальше?! Вот вам!.. — он сложил пальцы фигой и с размаху вставил прямо в ноздрю адмиралу, тот машинально отбил руку губернатора своей, резко лязгнули металлопластовые накладки рукавов скафандров. От такой наглости губернатор буквально осатанел; широко, по-крестьянски размахнувшись, он врезал кулаком, одетым в металлопласт, бедняге адмиралу прямо в зубы, заорал:

— Никакого статуса военнопленного! Столичные нужники чистить! Пожизненно!

Зотику тут же стало жалко адмирала. Дело в том, что во всех поселениях Тавриды канализация отсутствовала. Заменяли ее легкие дощатые сооружения над глубокими выгребными ямами. Эти ямы требовалось регулярно очищать, а очищались они черпаками на длинных рукоятках из-за полного отсутствия на Тавриде даже примитивных вакуумнасосов. Содержимое выгребных ям вывозилось на поля. Считалось, что от этого биокомплекс местных растений быстрее придет в соответствие с человеческим организмом. Адмирал, видимо, уже клял себя в душе за такую несговорчивость; сидя на полу и сплевывая кровь вместе с осколками зубов, он прохрипел:

— Нервы не выдержали… Надо было уходить, а припасы все кончились…

— Куда, уходить?! — грозно надвинулся на него губернатор.

Клешня проговорил:

— Они уже смонтировали прямоточный двигатель прямо в теле астероида, и, видимо, решили увести его в систему Арея.

— Как, обворовать меня?! Да как они посмели?!

— Губернатор, они посмели обворовать нас, — мягко проговорил Васька, нажимая на слово "нас".

— Да, да, верно… — поспешил поправиться губернатор.

Чувствуя, что пререкания и препирательства давних врагов могут никогда не кончиться, Зотик решил взять инициативу в свои руки, скомандовал:

— Собрать оружие! Пленных запереть в жилых помещениях. Живее, живее, господа! У нас еще не кончились развлечения…

Как и свойственно сильному человеку, быстро остывший губернатор помог адмиралу подняться, проговорил сумрачно:

— Зубы вам отрастит мой личный врач за мой счет…

Через час помещения астероида были осмотрены. Оружие изъято, средства связи, и без того поврежденные до нерабочего состояния, добиты вдребезги, и смешанная пиратско-государственная флотилия собралась в тени астероида, заслоняясь им от приближающегося крейсера.

Послышался голос Клешни:

— Братва, я предлагаю атаковать прямо сейчас… И — на абордаж!

— Клешня, ты нюх потерял, — проворчал Зотик. — Ты заметил, что они никак не отреагировали на нашу суету?

— Не разглядели просто…

— Не смеши меня! Они переиграли. Так уж демонстративно ничего не замечать им бы не следовало. Они выманивают нас на себя, в открытый космос. Будем ждать.

— Ладно, подождем… — сговорчиво согласился Клешня. — Вот только — чего?..

— Клешня, был бы ты на месте капитана крейсера и думал бы, что банда олухов ни черта не заподозрив, ждет тебя в засаду, на каком расстоянии ты выбросил бы десантные катера и истребители?

— Как можно ближе, но истребители вперед… Этак, за десяток гектаметров, что б вернее было…

— Ладно… Братва, слушай диспозицию! Как только крейсер приблизится на расстояние в двенадцать гектаметров, разом выскакиваем из-за астероида, бьем из всех стволов, пока огибаем его, и снова прячемся в тень. Босс, слышал меня? Ты начинаешь первым, за три секунды до нас. Все понял?

— Так точно! — молодцевато отчеканил Ареф.

— Еще бы… — благодушно проворчал Зотик. — Если не успеешь, тебе придется рвать когти на максимально возможном для тебя ускорении…

Все люди войны знают; самое страшное — ожидание. Бой, тем более, бой в космосе, может длиться считанные секунды. Зотик сидел в ложементе в состоянии полуотключки, и бездумно скользил взглядом по обзорной сфере.

Наконец скрипнул голос Шкипера:

— Внимание…

— Шкипер, как полагаешь, нуль-пространственную связь, хотя бы теоретически, можно прослушивать?

— Если земные научники до сих пор не открыли способа, то куда уж арейским?.. Теоретически, между приемником и передатчиком просто отсутствует расстояние, негде вклиниться…

— Ладно… Внимание, братва… Чиновник, действуйте хладнокровнее. Они не станут задействовать всю огневую мощь. Побоятся разнести астероид. Так что, риск минимальный…

Кто-то насмешливо фыркнул, но промолчал. "И слава Вселенной… — подумал Зотик. — Во флотилии и так два слабых звена…"

Волдырь на мониторе индикатора метрики пространства медленно, но верно приближался к гравитационной ямке — астероиду.

Шкипер, отсчет… — шепнул Зотик.

— Есть отсчет…

В правом нижнем углу монитора начали вспыхивать огненный цифры. Когда вспыхнула цифра «три», засверкали вспышки — это открыл огонь по крейсеру Ареф.

Хищная птица перед атакой… Вокруг черная звездная пустота, из которой надвигается угроза. Во мраке плывет огромное тело израненной добычи. Почему-то Зотик всегда без всяких сканеров знал, какие повреждения нанесены противнику. Краем сознания он уловил момент атаки. Удар! Будто леопард мощным толчком задних лап послал себя в смертельный прыжок. Вот она, добыча!

Крейсер явно неуправляемо кувыркался, тут и там вспыхивали импульсы двигателей ориентации. Но экипажу никак не удавалось стабилизировать полет, чтобы открыть прицельный ответный огонь. Из двух или трех пробоин струилась призрачная дымка. Зотик точно угадал момент атаки; крейсер снял силовую защиту перед выброской десантных катеров и истребителей, в этот момент на него и обрушился залп. Всю мощь первого залпа Зотик сосредоточил на батарее бризантных орудий и находящемся рядом с ней кожухе главного реактора. Разбить его, конечно, довольно сложно, но нарушится регулировка соленоидов, произойдут секундные перебои в энергоснабжении… Больше Зотик не мог ни сознавать, ни анализировать. Стремителен ритм космического сражения!

Обычно, это самоубийство; атаковать крейсер двумя истребителями и тремя десантными катерами. Но тут произошло то, что частенько происходит. Капитан крейсера, заблаговременно распознав, что к нему задирается горстка мелочи, да какой-то полугражданский кораблик, преисполнился самоуверенности.

Зотик не сразу сообразил, что навстречу атакующим сверкнул, даже не залп, а так, несколько разрозненных выстрелов. И то из-за нестабильного движения крейсера не достигших цели. Сам Зотик за три секунды умудрился сделать двенадцать залпов. Все было кончено. Крейсер, огрызаясь одиночными выстрелами, стабилизировав полет главным ускорителем, уходил в нижнюю сферу эклиптики. Делая хорошую мину при плохой игре, стиснув зубы, сигналов бедствия не посылал. Ну, и ладно! Авось дотянет до ближайшей арейской базы…

— Братва, все живы?

— Босс здесь.

— Клешня здесь.

— Артемида здесь.

Зотик подождал несколько секунда, спросил:

— Чиновник, где вы?

Молчание.

— Чиновник, отзовитесь!

Послышался голос Шкипера:

— Капитан, принимаю сигналы бедствия от спасательной капсулы.

— Вот это номер! — вскричал Зотик. — И когда он успел? Артемида, вылови Чиновника, и всех, кто остался в живых. Босс, рули сюда.

Зотик сидел в столовой базы в обществе Клешни Хропа. Это было единственное помещение базы, которое не слишком пострадало при разгроме. Клешня без долгих раздумий вскрыл с помощью ножа-самореза командирский бар, вытащил оттуда с десяток кувшинчиков фальского вина, и теперь то и дело подливал Зотику, не забывая и себя при этом. Он лениво говорил, вальяжно откинувшись на спинку стула и держа бокал с вином за длинную ножку:

— Не понимаю я тебя, Зотик; ты стал одним из богатейших людей Галактики, а рвешься на Фемискиру. Извольте видеть, тебя туда послал какой-то мистер М… Да пошли ты его… Знаешь, куда? Давай ставить хорошую, добротную базу, с батареями крепостных орудий. Навезем женщин с Земли, квалифицированных рабочих, инженеров… Такое тут завернем… Губернатор свой парень! Да и чего нам губернатор?! Объявим его императором, а Вольный Крым аннексируем…

— Ну, ты, Васька, дае-ешь… Эк, тебя развезло… Тут моего штурмана нет, а то он тебе выдал бы что-нибудь про Наполеона…

— А что? Ну, кто такой был Наполеон?! Так, мелкий авантюрист древних времен Земли… В населенной области Галактики кое-какие королевские династии от вольных астронавтов пошли…

Зотик ухмыльнулся:

— Ну, если верить всем байкам вольных астронавтов, то будешь думать, что вообще все королевские династии вольных миров, и планет земного содружества пошли от вольных астронавтов… А меня как-то не тянет ни в имперские маршалы, ни, тем более, в императоры, и уж конечно в принцы консорты меня колбасой не заманишь… Свою треть в базу я вложу, и треть кораблей в объединенную эскадру представлю, но на Фемискиру мне лететь просто необходимо. У меня обязательства перед мистером М. Слово, понимаешь…

— Слово?.. А-а… Ну, тогда, конечно… Только, по закону, ты обязан спросить мнение своего экипажа. И если больше половины будет против…

— Спрошу… Будь спок, спрошу…

По лицу Клешни блуждала странная ухмылка. Зотик изо всех сил пытался срисовать его тайные мысли, но Клешня ловко умел их прятать.

— Ты это чего? — настороженно спросил Зотик.

— Да так… До меня кое-что дошло…

— Что именно, до тебя дошло?

Все так же ухмыляясь, Васька поднял свое бокал, сказал:

— Давай лучше выпьем.

— Ах, вот почему ты не стал со мной прямой договор заключать!.. — протянул Зотик. — Мой договор с губернатором ведь тебя не остановит?.. Так ведь?..

— Ну, что ты, Зотик!.. — Клешня явно смутился.

Однако разговор пришлось прервать; в столовой появилась Тереза, за ней, понурясь, тащился губернатор. Панцирь его скафандра носил следы катастрофы. Судя по этим следам, губернатор уцелел случайно, а его спасательная капсула наверняка выглядит как бочка, побывавшая под танком.

Клешня вскочил, заорал свирепо:

— Где экипаж?! Где мои ребята?! Твою мать…

Зотик схватил Клешню за рукав, потянул обратно на стул, сказал предостерегающе:

— Уймись… Тут дело случая. Могло и тебе прилететь… К тому же, у нас с ним договор, а где мы сейчас найдем другого губернатора? Или, ты его хлопнешь — и нет связующего звена между нами?.. — Зотик насмешливо смотрел Ваське в глаза.

Тот засопел, проворчал, остывая:

— Тебя назначим…

Зотик кивнул губернатору:

— Скидывайте скафандр и присоединяйтесь к нам.

Клешня сел, схватил бокал, одним духом опорожнил его, проворчал:

— Умеешь ты, Зотик, так оплевать человека, что и на дуэль-то тебя стыдно вызвать…

Губернатор вылез из скафандра, мокрый от пота, встрепанный, его великолепная седоватая шевелюра превратилась в черт те что. Зло покосился на Клешню, но ничего не сказал, сел к столу. Тереза выпорхнула из скафандра; оживленная, изящная, будто стрекоза, только что слопавшая жирного комара, к тому же опившегося чужой крови. Видимо она начала адаптироваться к запредельным нагрузками.

Клешня, мрачно насупившись, наполнил огромный бокал, поставил перед губернатором, плеснул себе, буркнул:

— Прими, Вселенная, души вольных астронавтов… — и выжидательно поглядел на губернатора.

Тот поднял бокал, растерянно поглядел на Зотика. Помогая ему, Зотик проговорил тихо:

— Прими, Вселенная, души вольных астронавтов…

Тереза, уже освоившая обычаи вольных астронавтов, подняла свой бокал, выговорила:

— Прими, Вселенная, души вольных астронавтов… — и осушила бокал до дна.

Наконец, и до губернатора дошло, он поспешно проговорил:

— Прими, Вселенная, души вольных астронавтов… — отпив из бокала, он изумленно спросил: — Что это такое?!

— До дна… — буркнул Клешня, и когда губернатор допил вино, пояснил: — Это фальское вино. Теперь вы его сможете пить каждый день…

— Квартирмейстер, — обратился Зотик к Терезе, пошарь там, — он ткнул через плечо большим пальцем в сторону кухни, — чего-нибудь закусить…

Тереза видимо освоилась и в роли квартирмейстера; молча поднялась и направилась в кухню.

Клешня разлил еще кувшинчик по бокалам, сказал:

— Я не спрашиваю, почему ты один оказался в спасательной капсуле…

— Отвечать совсем не обязательно… — предостерегающе поднял руку Зотик, моментально уловив, что Клешня опять заводится. — Клешня, тебе ли не знать, что Вселенная и не такие штучки откалывает?..

— Почему же, я отвечу… — упрямо мотнул головой губернатор. — Я выскочил на полсекунды раньше и попал под залп Корабля Зотика. Шальной снаряд пришелся как раз в пассажирский отсек…

Опаленный огнем сотен космических сражений, старый пират, Васька Клешня Хропа, моментально забыл, что перед ним губернатор. Теперь он видел перед собой всего лишь командира одного из своих десантных отрядов, по глупости погубившего весь отряд. И он медленно потянул из кобуры бластер.

Зотик привстал на стуле, принял упор на левую ногу, готовясь с маху положить Ваську ударом с правой ноги в челюсть, и заорал:

— Ты что, очумел?! А ну уймись! Это всего лишь судьба так карты раскинула. Ты забыл, что он доброволец? Ни договор, ни слово его в бой не гнали…

Васька выдохнул сквозь зубы, осел на стуле, сказал тихо:

— Тебя, губернатор, спасло только то, что ты правду сказал… Не стал юлить и скрывать, что сглупил…

Появилась Тереза с огромным подносом, на котором возвышалась гора всевозможных закусок, окинула всех внимательным взглядом, ничего не сказала, поставила поднос на середину стола, села на свое место. Только подняв бокал, проговорила:

— В кладовке — шаром покати. В биотроне пусто. Они, похоже, съедали все недозрелым. Только в офицерской кладовой кое-что осталось.

— Узнаю арейцев!.. — хохотнул Васька. — У них рядовой — вроде как и не человек…

Со стороны соседних столиков, где чинно пировали рядовые, свободные от вахты, послышалось:

— Эй, сестричка! Сбегай и нам принеси чего-нибудь пожрать…

Тереза растерянно посмотрела на Зотика. По лицу ее было видно, что бы она ответила нахалу, если бы ей не хотелось играть по правилам.

Зотик сказал тихо:

— Ты мой квартирмейстер, а не Клешни… — и резка развернулся всем телом на стуле.

Терезу окликнул даже не начальник абордажной команды, а какой-то рядовой. Зотик вперился в него ледяным взглядом. Пират быстро зыркнул на Клешню, потянулся, было к бластеру.

Зотик медленно выговорил:

— Уважаемый, ты забыл субординацию…

Пират вскочил, вытянулся, рявкнул:

— Виноват, господин капитан! Больше не повторится!

Зотик повернулся на стуле, проворчал:

— Брось свои штучки, Клешня…

— Зотик, тут, в системе Тавриды, нужно собрать как можно больше верных людей. Пока мы закупим корабли, пока наберем экипажи, арейцы десяток раз успеют прислать эскадру.

— Клешня, не напускай туману! Одно дело, стырить астероид втихаря, и совсем другое — открытая агрессия! Да арейцы уже не первый век тырят чужие астероиды! Но еще ни разу силой их не захватывали.

— Да, но им еще такие и не попадались…

— Я не пойму, чего это ты уговариваешь меня защищать мою же собственность? Я, знаешь ли, не хуже тебя умею это делать. У нас солидные документы, подписанные губернатором, так что, не гони волну. Я знаю, что делать. А ты тут сиди пока и отбивай наскоки мелкой швали. Хотя, как они прознают про астероид?.. Но все равно, ладно уж, полечу к Фемискире без эскорта. В случае чего выкручусь как-нибудь… Вы поскорее подведите астероид к Тавриде, и взорвите к черту двигатель в астероиде. А без двигателя астероид никто не стырит. Его ж заново монтировать — месяца три нужно…

Зотик достал коммуникатор, включил, спросил:

— Штурман, как обстановка?

— Над эклиптикой тормозятся двенадцать кораблей… — откликнулся Ареф.

— Это, наконец, Косой Ганс? — спросил Зотик Клешню.

— Он самый…

— Ну, тогда мы стартуем.

— Да погоди маленько… У тебя же еще часа два есть. Пока твой Корабль опишет циркуляцию, пока ляжет на курс к зоне разгона…

Клешня налил всем вина, проговорил:

— Мы ж не выпили за победу и наш союз… — он поднял бокал, кивнул губернатору: — Не обижайтесь, ради Вселенной! Ребята прошли столько сражений!.. И так глупо погибли под огнем своих… За победу! — и он осушил бокал до дна.

Зотика, наконец, начал разбирать хмель. Бывали времена, когда у него и от бутылки коньяка были ощущения, как от кружки чая. Нервы помаленьку отмякали. Отдавшись приятному, убаюкивающему покачиванию палубы под ногами, он не сразу сообразил, о чем говорит Клешня. А он соблазнял Терезу:

— Послушай, Тереза, я видел тебя во время штурма базы, видел во время атаки на крейсер. Ты — знатный боец! И не подумаешь, что это твой первый бой. Неужели тебя устраивает, быть кухаркой и уборщицей при Зотике? Переходи ко мне. Я тебя сразу назначу командиром своего десантного отряда, а потом и капитаном корабля, сразу, как только ты освоишь навигацию и кораблевождение. Я думаю, у тебя образования хватит. Зотик вон, с одним курсом университета за месяц классным штурманом стал. Ну, соглашайся, пока я предлагаю…

Зотик молчал, с равнодушным видом откинувшись на спинку стула и медленно смакуя вино, умело скрывая за равнодушием настороженность. Да, с капитанами вольных астронавтов надо держать ухо востро, иначе мгновенно окажешься у кого-то в подчинении. А Клешня явно из кожи лез, чтобы заполучить Зотика к себе в эскадру, его не устраивало равное партнерство.

Тереза без малейшей заминки ответила:

— Меня устраивает должность квартирмейстера…

— Тереза, ты подумай! В эскадре ты сразу станешь третьим человеком после Косого Ганса. И, соответственно, при разделе добычи, твоя доля — третья.

— Я и так уже — третья, после Зотика, и доля моя — уже третья! — весело рассмеялась Тереза.

— Да ты подумай! Через полгода будешь капитаном!

— А я если захочу, хоть сейчас стану капитаном!.. — и Тереза рассмеялась еще веселей.

— Ладно, квартирмейстер, пора в путь… — Зотик поднялся, кивнул Ваське: — Пока… Слетаю на Фемискиру, и сразу после этого приведу эскадру. А вы, губернатор, поскорее налаживайте добычу драгметаллов, да свою долю кораблей закупите. Веселье только начинается; никто ж не смирится просто так, что столько драгметаллов только нам достанется.

…Корабль тормозился у Фемискиры.

Зотик проворчал:

— Береженого — Вселенная бережет… Шкипер, выдай-ка обстановку в поясе астероидов при максимальном увеличении.

Звездная панорама заменилась на рои грязно-серых клякс, плывущих в черноте. Зотик выбрал рой погуще, сказал:

— Вот там и спрячем Корабль.

Корабль начал описывать пологую циркуляцию, одновременно тормозясь на двадцати жэ. Выбрав обломок, километра два в поперечнике, Зотик прилепил к нему Корабль причальным полем, проговорил:

— Вот так. Издали любой индикатор покажет, что это обыкновенный железный астероид. Штурман, тебе опять придется дежурить.

— А я и не рвусь на Фемискиру. Это для тебя там раздолье… Я тебе не советую и Терезу брать с собой. Может получиться гнусное безобразие. Знаешь, как в старину в России говорили? В Тулу не ездят со своим самоваром…

— При чем тут самовары?! — удивился Зотик. — Самовар тебе любой ремесленник на заказ склепает… Только стоить он будет… Ручная работа всегда дорого стоит.

Ареф расхохотался. Просмеявшись, пояснил:

— В старину только в Туле делали самовары…

Зотик непонимающе смотрел на Арефа, ожидая продолжения.

Тереза испепелила Арефа взглядом, вторым изничтожила Зотика, но заговорила о другом:

— Капитан, я давно хотела тебе сказать… У нас почему-то идет большой перерасход продуктов питания. Вчера я приготовила настоящее божуле, хотела сделать тебе сюрприз, а контейнер оказался пуст. Ни ты, ни Ареф не замечены в тайном чревоугодии; вы оба, наоборот, поразительно неразборчивы в еде. Вам бы побольше мяса, овощей и фруктов… Такое впечатление, что нас на борту не трое, а четверо…

— Да ничего особенного! — весло вскричал Ареф. — Просто, наш капитан кушает за двоих. И ты сама подметила, что он неразборчив в еде; слопал твой божуле, и не заметил.

— Да нет… — Тереза не приняла игривого тона, серьезно проговорила: — Я примерно представляю, сколько и чего кушает наш капитан…

— Не хочешь ли ты сказать, что у нас на борту заяц?..

— Зайца у нас нет, я весь Корабль облазила… Мистика какая-то…

— Капитан, помнишь, я как-то в т-состоянии нуль-связь включил? — проговорил Ареф. — Ты еще сказал, что в Корабле может поселиться развеселое привидение…

— Нет, что ты!.. Привидения обычно ничего не едят, только всякие шутки шутят. Особенно любят шастать в компьютерных сетях. Тут что-то другое… Я много всяких историй слышал, но такого никто не рассказывал, чтобы неизвестно куда продукты исчезали… Шкипер, у нас посторонних живых существ на борту нет?

— Никак нет, господин капитан! Только три особи Homo sapiens.

— Странно… Ладно, после разберемся. Надо вопрос поважнее решить. В любой момент может что угодно случиться. У нас, кажется, уже сложился крепкий экипаж? Все проверены в деле. Квартирмейстер, ты сделала правильный выбор.

— Это когда?! — удивилась Тереза.

— Когда без малейшей задержки отказалась от предложения Клешни. Ему ведь свою долю придется распределять на всю эскадру. Так что, третий человек в его эскадре получит намного меньше, чем третий человек в моем экипаже. По закону добыча распределяется так: половина идет в общак экипажа; на ремонт Корабля, выкуп пленных, лечение раненых. Вторая половина делится следующим образом: половина ее — капитану и офицерам, остальное распределяется среди рядовых. Но поскольку рядовых среди нас нет, мы можем распределить между собой все. Полторы тонны драгметаллов разделить легко, а вот нашу долю в разработке астероида придется распределить путем подписания договора на бумаге. Это, знаете ли, и нашим потомкам останется…

Тереза сидела в своем кресле, сосредоточенно кусая губы. Зотик, смеясь, сказал:

— Ну, квартирмейстер, смелее! Если у тебя на уме вертится то, о чем я догадываюсь… После Фемискиры я помогу тебе либо приобрести корабль, либо отвезу на Землю и помогу там устроиться…

Тереза вымученно усмехнулась, проговорила медленно:

— Знаешь, Зотик, я как-то не могу представить себя в роскошной вилле… Чем я там буду заниматься? Давай пока оставим все, как есть. Я ведь еще и космос толком не повидала. А тут так интересно… Если уж мы с тобой не подружимся, вот тогда ты мне поможешь приобрести корабль. Идет?

— Идет! По рукам! — у Зотика отлегло от сердца.

Вдруг послышался голос Шкипера:

— Господа вольные астронавты! Я тоже хочу заключить договор. Надеюсь, я имею на это право? Ведь я вместе с вами рисковал жизнью, участвовал в сражении…

Зотик вскричал изумленно:

— Вот так штука! Первый раз слышу, чтобы бортовой компьютер пожелал заключить договор… Эй, Шкипр, ты серьезно?!

— Более чем…

— Ну, знаешь…

— Я — Шкипер. Согласно вашей субординации, второй после капитана…

— Да, но поскольку ты — часть — Корабля, ты и так получаешь максимальную долю. Половину всей добычи. Тебе что, мало?

— Полови-ину?! — изумленно вскричал Шкипер.

— А что тебя удивляет?

— Да нет, ничего… Я согласен. А от разработок астероида — тоже половину?

— Разумеется…

— Слово вольного астронавта?

— Слово вольного астронавта!

— Тогда давайте познакомимся…

Часть переборки, рядом с мониторами корабельной связи, вспучилась и откинулась в виде броневой двери.

Ареф тихо проговорил:

— Я давно подозревал нечто подобное…

— Точно… — с ужасом выдохнул Зотик.

— Что, что случилось?! — со страхом вопрошала Тереза, вцепившись Зотику в рукав и инстинктивно спрятавшись ему за спину.

— Киборг! — выдохнул Зотик. — Наш Шкипер — киборг! — он растерянно переводил взгляд с раскрывшейся двери на Арефа, и обратно, не решаясь сделать первый шаг.

— Ну, ладно… — тихо обронил Ареф, и направился к таинственной двери.

Зотик пошел за ним. Судорожно цепляясь за его рукав, Тереза тащилась позади.

Зотику не доводилось видеть киборгов. Они считались большой редкостью, да и корабль, оснащенный киборгом, стоил в два раза дороже обычного. Не всякого человека можно подключить к машине, и чтобы он еще при этом выжил. О киборгах рассказывали под большим секретом, по большей части таинственно недоговаривая.

В маленькой комнатке, стены и потолок которой сплошь состояли из экранов мониторов, возвышался саркофаг из титанового сплава с нейтридным покрытием. Затаив дыхание, Зотик приблизился к саркофагу. Тереза вцепилась в его руку обеими руками и робко выглядывала из-за плеча. В верхней части саркофага имелась продолговатая чаша, и в ней ворочалось странное существо, одетое в толстый костюм, отблескивающий множеством серебряных бляшек, по-видимому, контактов датчиков. Из-под огромного, нависающего лба на Зотика глядели внимательные, мудрые глаза. От огромного, толстого туловища лишь сантиметров на двадцать отрастали толстенные руки и ноги. Тонкогубый рот искривился в усмешке:

— Да, да, капитан, перед вами ваш Шкипер…

— О, Вселенная! Почему ж ты раньше не представился?!

— У меня были обязательства перед мистером М…

— А теперь нет?

— Да пошел он!.. Он меня с самого начала обману. Нас всегда обманывают… Наша раса образовалась в результате направленных мутаций лет триста назад. Гипертрофированный мозг, восьмикратно дублированные двигательные центры, и при этом недоразвитые конечности, не позволяющие двигаться. Из всех разумных существ, только мы можем быть киборгами. Поэтому нам и позволили размножаться в специальной резервации. Когда мистер М забирал меня из резервации, он обещал, что если я сумею вас чисто устранить… Ну, так, чтобы и Корабль вернуть, и ваше состояние захапать… То он даст мне денег на полную регенерацию.

Зотик присвистнул:

— Это ж миллионы и миллионы!.. К тому же требуется специальное постановление парламентской комиссии. Потому как нет ни единой частной клиники полной регенерации. А за подобное мероприятие необходимо внести в казну несколько сот миллионов…

— Он говорил, что добыча окупит все…

— Ну и… Он надул?

— Конечно. Я нашел информацию, что такая мутация не исправляется даже при полной регенерации всего организма.

Зотик сочувственно покачал головой:

— Ну, и что ты решил?

— Я решил податься в пираты, капитан!

Зотик потрясенно присвистнул, изучая взглядом существо.

— Но ведь…

— Ничего, капитан! Как это здорово — свобода! Я услышал Зов космоса, и больше не вернусь в тесную резервацию, под неусыпный надзор равнодушных нянечек.

Ареф спросил:

— Ты что же, даже двигаться не можешь?

— Почему же? Могу ползать… У меня тут несколько роботов, они меня и обслуживают. Ну, так это не обременительно. Я большую часть времени провожу, включившись в систему управления. Ощущения — потрясающие; будто я и есть Корабль, вокруг меня пустота и звезды, а вы все живете во мне…

— Слушай, а можно я к тебе буду приходить поиграть и поговорить?

Шкипер просиял, но тут же помрачнел и спросил настороженно:

— А тебя не будет смущать мой вид?

— Да меня больше смущало, когда я думал, что ты обыкновенный компьютер!

Шкипер к чему-то прислушался внутри себя, проговори:

— Капитан, я принимаю местную информационную программу. Думаю, вам будет любопытно посмотреть… Идите в центральный пост, я переключу туда.

Зотик поспешно вышел из комнаты, Тереза выскочила впереди него, прошептала:

— С ума сойти… Какой кошмар…

На экране визора уже красовалась весьма эффектная женщина. Шкипер, видимо, пустил запись с самого начала сообщения. Она вещала:

— Наши друзья арейцы сообщают: двенадцатого июня по всеобщему летоисчислению, эскадра пиратских кораблей, предположительно, под командованием известного пирата командора Зотика, совершила вероломное нападение на арейскую базу Парос. В результате нападения погиб весь персонал этой мирной базы во главе с начальником, инженер-адмиралом Миносяном, — ведущая улыбнулась: — Это официальное сообщение. А теперь послушайте комментарии, любезно предоставленные нашей службой безопасности: Зотик, по прозвищу Красавчик, вольный астронавт, национальность — русский, никогда не был капитаном, тем более — командором. Наивысшее звание, которого достиг — штурман, первый помощник капитана. Последние два года отбывает на Меркурии бессрочную каторгу.

Весь экран заслонила пресловутая фотография Зотика на фоне гибнущей канонерки. За кадром слышался певучий, ставший вдруг нежным, голос диктора:

— Не правда ли — красавчик? Не зря носит свое прозвище…

Тереза громко фыркнула, проворчала:

— Лошадь скаковая…

— А по-моему, очень даже ничего… — ухмыльнулся Зотик. — Если у них и королева соответствует… — Зотик многозначительно замолк.

— А ты что, не бывал здесь? — спросил Ареф.

— Да только разок… — вздохнул Зотик с непритворным сожалением. — Однако, господа вольные астронавты, арейцы сработали оперативно; это что же, крейсер разослал пакетботы в несколько миров сразу?..

— Господа вольные астронавты! — воскликнула Тереза. — Поскольку арейцы уже произвели Зотика в командоры, нам остается только утвердить его в этом звании.

— А что, это мысль… — задумчиво пробормотал Ареф. — Объявляется всеобщий сход экипажа! На повестке дня один вопрос — выборы командора. Кто за то, чтобы избрать командором капитана Зотика? Единогласно!

— Эй, эй! — вскричал Зотик. — Вы чего затеяли?!

— Как — что? Избрали тебя командором…

Зотик открыл рот, закрыл, наконец, выдохнул:

— Если это шутка, то дурацкая. Потому как решение экипажа — закон. И я вынужден теперь представляться при встречах с вольными астронавтами командором.

Тереза очень серьезно проговорила:

— Какие тут шутки… Если я правильно понимаю законы вольных астронавтов, то командора лучше выбрать заблаговременно. Потому что, когда соберется эскадра, капитаны должны будут избирать командора, а вдруг выберут не тебя? А тут, нате вам — готовенький…

— А что? — Зотик хохотнул. — Здорово придумано… Ладно, квартирмейстер, собирайся, надо лететь…

Зотик разглядывал материки Фемискиры при максимальном увеличении, бормоча при этом:

— М-да-а… Мужиков тут явно не хватает…

— С чего ты взял? — хмуро спросила Тереза.

— Смотри, целый материк пустует…

— Ага… А второй материк полон дур…

— Что делать будем? Будем ждать, пока пригласят, или сами напросимся?

— А у них что, ни таможни, ни ПКО нет?

— Таможни нет, а вот ПКО, говорят, одна из самых лучших…

— То-то видно… Болтаемся на низкой орбите, и никому до нас дела нет…

— Может, потому и дела нет, что могут хлопнуть в любой момент, как муху…

Тут включилась диспетчерская связь, возникшая на экране юная дама осведомилась:

— Почему не представляетесь, уважаемые гости?

— Дак ведь, никто не спрашивает… Командор Зотик, Корабль эс пи эр два ноля пятнадцать, прошу аудиенции у королевы. Соедините с Департаментом внешних связей.

— Зо-отик?! — глаза диспетчерши округлились. — Тот са-амый?!

— Тот самый… Тот самый… Ну, так как, насчет Департамента?..

— Да, да, разумеется, соединяю…

С экрана на Зотика строго глянула дама средних лет, сказала:

— Что за церемонии, молодой человек? Разумеется, приземляйтесь в любой точке материка.

— Мадам, — галантно поклонился Зотик, я прошу аудиенции у королевы.

— У королевы?! А ваш статус позволяет вам напрямую обращаться к королеве?

— Разумеется! Я вольный астронавт, командор Зотик.

— Да, но по сведениям нашей службы безопасности, Зотик отбывает бессрочную каторгу на Меркурии, и никогда не был командором.

— Знаете, мадам, спросите лучше у ваших друзей арейцев, где сейчас находится командор Зотик.

— Хорошо, я сейчас же свяжусь с королевой. Она с удовольствием примет вас. У нас редко стали появляться такие крутые мужчины…

— Может, потому, что вы слишком откровенно принялись заигрывать с арейцами?.. — ухмыльнулся Зотик.

— С каких это пор, вольные астронавты боятся встречи с арейцами? — кокетливо изумилась дама.

Буквально через несколько минут включилась связь с секретариатом королевы. Строгая юная дама смерила Зотика весьма заинтересованным взглядом, после чего провозгласила:

— Командор, мне приказано уведомить вас, что сейчас с вами будет говорить королева.

— Ну, наконец-то! Давайте ее быстрее…

В обжитой зоне Галактики было много королей и королев. Особенно любили себе заводить монархов планеты, завоевавшие независимость. Многие из вновь испеченных монархов выглядели непрезентабельно, а некоторые — и вовсе опереточно. Но эта королева… Да, она была истинной королевой! Величественно и благосклонно кивнув Зотику, она нежным, певучим голосом заговорила:

— Командор, вы легки на помине. Только что по нашей информационной сети прошло сообщение о вашей блестящей операции против наших друзей арейцев. Я не большой специалист в военном деле, но даже я понимаю, что надо быть гениальным флотоводцем, чтобы взять штурмом астероидную базу арейцев. Мы поздравляем вас с успехом. Мы так же просим вас поскорее прибыть ко двору, и смиренно просим присутствовать на балу, который мы повелели устроить в вашу честь.

Так могла говорить только истинная королева! Любой правитель "блестящую победу" Зотика назвал бы "гнусным грабежом". Призвав на помощь всю свою галантность, Зотик произнес:

— Ваше величество! Я польщен таким вниманием к моей скромной персоне и благодарю от души за приглашение.

— Мы ждем вас через два часа. На сколько я разбираюсь в астронавигации, этого достаточно для посадочного маневрирования? Вы можете приземлиться прямо в парке перед нашим дворцом. К чему церемонии?

Когда связь отключилась, Тереза фыркнула и зло выговорила:

— Тоже мне, королев… Кошка драная…

— А по-моему, очень даже эффектная женщина… — ухмыльнулся Зотик.

— Чем это она эффектная?! Здоровая, как лошадь и мнит о себе…

Зотик, подняв брови, нарочито внимательно поглядел на Терезу, спросил:

— Что это с тобой? Почему ты не любишь феминисток?

— Потому!.. — Тереза отвернулась.

— Ладно, иди, переодевайся.

— Не пойду! Я не знаю, как тут принято одеваться на бал, и не желаю выглядеть дурой. Так что, лучше буду выглядеть вольным астронавтом.

— Ну, гляди…

Чтобы не усложнять жизнь посадочным маневрированием, Зотик бросил катер вниз по баллистической траектории. Несмотря на дикие перегрузки, Тереза даже не пискнула; очень уж ей хотелось выглядеть крутым вольным астронавтом. Столица Фемискиры стремительно приближалась. Город был великолепен; прямые, как стрелы, проспекты, парки, с необыкновенными узорами аллей, и таинственными полянками среди гигантских деревьев. Тут и там белели колонны дворцов знати. Движение наземных мобилей по улицам было довольно оживленным, воздушное движение, впрочем, тоже было густым.

— Очень миленький городок, — проговорила Тереза.

— Да-а… Как это говорится? Патриархальный…

— Матриархальный…

Зотик посадил катер рядом с огромной клумбой, и притер его к земле так точно, что легкий ветерок даже не попортил причесок свиты королевы.

Вылезая из кресла, Тереза мрачно проворчала:

— Здорово быть таким прославленным пиратом… Королевы встречать выходят…

— Это только в колониях, да на таких вот уютных планетах так бывает, где иметь врагом вольного астронавта — себе дороже. На Земле вольного астронавта выходят встречать наряды полиции с наручниками. Если, конечно, где-нибудь засекут с поличным… Такая уж Земля заносчивая…

— Все равно — здорово! — тряхнула волосами Тереза.

— Да кто ж говорит…

Не опуская трапа, по своему обыкновению, Зотик легко соскочил на чистый, золотой песок аллеи, подождал, пока Тереза тоже выпрыгнет из люка, и, чеканя шаг, направился к королеве. По мере приближения он все больше и больше робел. Ростом королева была, пожалуй, повыше Зотика, пышные формы и тонкая талия свидетельствовали о недюжинной силе. Одета она была в элегантный мужской костюм, но он только прибавлял ей женственности. Зотик физически, всей кожей ощущал жгучий, вожделеющий взгляд королевы. В мозгу толкнулась паническая мысль: — "Такая, пожалуй, живым не выпустит…"

Взгляд Зотика выхватил в свите королевы фигуру, буквально пышущую недоброжелательством. Высокий, юношески тонкий, стройный молодой человек с неприкрытой ненавистью мерил Зотика взглядом. Зотик оглядел его с ног до головы, пренебрежительно усмехнулся. Вообще, в свите королевы мужчин было раз в двадцать меньше, чем женщин, то есть, один молодой человек и пребывал. Под взглядами свиты Зотик затрепетал еще больше, чем под взглядом королевы.

Чтобы не показаться неуклюжим, Зотик поклонился королеве по-военному. Королева благосклонно улыбнулась, подала ему руку, проговорила:

— Так вот вы какой, командор Зотик! Глядя на вас и не подумаешь, какой вы грозный воин…

Зотик замешкался, держа руку королевы, и не зная, как поступить; то ли просто пожать, то ли поцеловать. Он где-то слышал, что руку царственным особам целовать ни в коем случае нельзя. Или, это принцессам нельзя целовать руки?.. Черт возьми! Халим Филлогоний был своим человеком при всех королевских дворах, но Зотик не побывал ни на одном официальном приеме. Только статус капитана или командора давал право являться ко дворам монархов без приглашения. Офицеров обычно любила принимать у себя мелкая знать. В конце концов, Зотик решил, что хуже не будет, прославленному командору должно прощаться все, и приложился губами к сильной, жестковатой руке королевы. В ответ ощутил быстрое, горячее пожатие. Королева с истинно королевской снисходительностью не заметила секундного замешательства. Взяв Зотика под руку, она повела его к парадному входу своего дворца. Зотик украдкой оглянулся, отыскивая взглядом Терезу, но не увидел. Она затерялась без следа среди рослых женщин свиты.

— Командор, а где же ваша эскадра? Или хотя бы экипаж вашего корабля? — спросила королева.

— Видите ли, ваше величество, я здесь с секретной миссией, и мне бы не хотелось лишнего шума…

— Ну, что вы, командор! Никакого шуму не будет… Но пираты так пикантно разнообразят нашу скучную провинциальную жизнь… — королева повернулась к свите, объявила: — Леди, бал отменяется. Командор Зотик здесь с секретной миссией.

Судя по лютому разочарованию на лицах свитских дам, развлечения здесь, видимо, были довольно редки.

Зотик выговорил:

— Простите, ваше величество, но я не пират!..

— Ах, командор! Простите, но я никак не могу разобраться в этих тонкостях; вроде все вольные астронавты, а одни пираты, другие не пираты… — и она взялась за руку Зотика обеими руками, да еще прижалась сильным, округлым бедром.

Стол был накрыт на берегу просторного бассейна, под нависающими ветвями деревьев. Чуть заметный теплый ветерок овевал лица, звучала тихая томная музыка.

Королева движением пальца отослала прочь двух полуголых красоток, накрывавших на стол, и обратилась к Зотику:

— Мне доставит удовольствие самой поухаживать за вами, командор. Это так возбуждает… — она опалила Зотика взглядом, будто вспышкой "Звездного огня", взяла кувшинчик фальского вина и разлила по тончайшим изысканной работы, фальским бокалам.

Осторожно взяв бокал, и не зная, с чего обычно начинают светскую беседу с королевами, Зотик проговорил:

— Ваша планета обладает немалыми богатствами, если вы сервируете стол фальскими сервизами.

— Ах, командор! Мы не так богаты, как кажется на первый взгляд. Это все подарки; королевскому дому, лично королеве. Вольные астронавты обожают изумлять нас всякими диковинками. Но особенно стараются прогрессоры. Вы знаете, что мы — единственная планета, которая предоставляет политическое убежище прогрессорам? Никто не любит прогрессоров… А между тем, они очень милы и весьма галантны. Можно я вас буду называть — командор? Это так возбуждает…

Зотик чувствовал себя юной гимназисткой, попавшей в лапы опытного ловеласа, но пытался делать хорошую мину. Подняв свой бокал, ответил на знойный взгляд королевы не менее пылким взглядом, провозгласил:

— За прекрасную Фемискиру и наше дальнейшее сотрудничество!

Королева благосклонно улыбнулась и осушила бокал до дна.

— Командор, попробуйте салатика. Это местные овощи и фрукты, однако, организм землян их прекрасно усваивает…

Зотик попробовал салатика, попробовал нежнейшее мясо, зажаренное в легком масле местных орехов, попробовал еще салатика из орехов, корнеплодов и терпких, кисловатых листиков. При этом королева то и дело наполняла бокалы. Фальское вино с местными закусками нанесло удар с такой силой, будто купидон вместо лука использовал бластер. Зотик и сам не сообразил, как очутился в бассейне в абсолютно голом виде, к тому же в объятиях тоже голой королевы. Любовная игра была похожа на смертельную схватку двух заклятых врагов. Не Зотик, как мужчина, пытался овладеть королева, а королева, с диким пылом молодого буйвола, старалась овладеть Зотиком. Теплая ароматная вода бассейна вздымалась буйными штормовыми волнами. Королева обладала огромной силой, и только когда Зотик стиснул ее изо всех сил, притихла. Зотик впился губами в ее губы, она вся затрепетала, задрожала, будто плодородная земля от неожиданного землетрясения, и когда Зотик вошел в нее, вдруг пронзительно и сладострастно закричала. Трое телохранительниц королевы, вооруженные до зубов, выскочили откуда-то из-за кустов, похожих на розовые, уставили на Зотика бластеры, и застыли в полнейшем изумлении. Зотик свирепо зыркнул на них, и только ускорил темп. Потрясенные охранницы медленно отступили за кусты. Через час Зотик перенес королеву на берег, на упругий матрас, видимо служащий для отдыха и загорания, и продолжил истязания. Королева уже не пыталась взять верх над Зотиком; похоже, она вообще потеряла ориентировку и в пространстве, и во времени.

Томная королева сидела, закутавшись в простыню из какого-то нежнейшего и мягчайшего материала, лениво попивала вино, время от времени отщипывая черную ягоду от огромной кисти, лежащей на блюде, отправляла в рот.

— Ты бесподобен, мой командор… — проворковала она, подставляя Зотику свой бокал. — Я прожила пятьдесят лет, у меня было больше сотни любовников, но ни один не доставил мне такого наслаждения.

Наполняя ее бокал, Зотик проговорил серьезно:

— Это потому, моя королева, что вы не там ищите любовников; вам необходим мужчина такой же сильный, как вы, а еще лучше — сильнее вас. А на вашей планете ведь нет сильных мужчин. Все сильные мужчины, достигнув совершеннолетия, эмигрируют либо в колонии, либо в независимые миры…

— Это верно… — королева погрустнела. — Женщины, которым хочется подчиняться мужчинам, тоже эмигрируют… Командор, если после вас у меня родится девочка, то она станет наследницей престола.

Зотик замер. Внутри будто все оборвалось и ухнуло в кипяток. Он тихо вымолвил:

— О, моя королева, я польщен… — накалив свой голос предельной страстью, Зотик выговорил: — О, моя королева, пока я окончательно не потерял голову, и не позабыл все на свете, отвлекитесь на минутку и подпишите одну пустяковую бумажку…

— О, мой командор! Ты бесподобен. Именно таким я себе и представляла настоящего пирата. Давай скорее свою бумажку…

Зотик выудил из-под стула свою куртку, достал из кармана свернутые в трубку листы договора, положил перед королевой, сунул ей в пальцы предусмотрительно припасенный стилос.

Пробежав глазами листы договора, королева воскликнула:

— О! О! Косметика! Как прелестно. А то у нас истекает срок контракта на поставку косметики… И цены… В два раза ниже?! Командор! Это великолепный подарок для королевского дома. Ведь традиционно монополия на торговлю импортной косметикой принадлежит королевскому дому, — королева размашисто расписалась, бросила стилос, потянулась: — Мой командор, пойдем в спальню и продолжим наши упражнения…

Наутро Зотик чувствовал себя так, будто сходил на три абордажа подряд и пару раз десантировался на планеты с помощью индивидуального парашюта. В довершение ко всему, ровно в девять утра в спальню ворвалась банда энергичных, как голодные воробьи, девок, вытащили и его, и королеву из постели и отволокли в ванную. Сначала отмачивали в ванне с каким-то густым травяным настоем, потом затащили в паровую камеру, чисто по-русски отхлестали вениками, выволокли оттуда, разложили на кушетке и сделали такой массаж, что Зотик перестал ощущать свое тело. А когда его еще пару раз обмакнули в ванну, всякий раз с новым настоем, ему опять захотелось в постель к королеве. Однако после экзекуции его повели не в спальню, и даже не в банкетный зал, а оказался он в тронном зале, и там, похоже, намечался официальный прием. Церемонийместерша провела его к трону, роскошно украшенному золотом, платиной и драгоценными камнями, шепнула сурово:

— Стойте справа и старайтесь не демонстрировать право собственности. Не дискредитируйте королеву. А то знаю я вас, крутых мужиков… Что пираты, что прогрессоры — один черт…

Вошла королева, нежно улыбнулась Зотику, величественно проследовала к трону, села, шепнула, чуть повернув голову:

— Мой командор, я постараюсь побыстрее закончить прием, и мы продолжим наше творческое общение…

— Распахнулись двустворчатые парадные двери, и в зал вплыла процессия, сверкающая золотом пуговиц и знаков различия парадных мундиров. Зотик неплохо разбирался в арейских званиях и насчитал: одного генералиссимуса, четырех маршалов, восьмерых генералов и тринадцать полковников. Похоже, что полковники были простыми денщиками, возможно — и один генерал был простым денщиком генералиссимуса.

Зотик тихо прошипел сквозь зубы:

— Мать твою-у… Откуда они взялись? — и тут сообразил, что всю ночь и утро провел вдали от своей куртки, дистанционного пульта и коммуникатора. — И куда делась Тереза?

Не поворачивая головы, королева тихо проговорила:

— Не бойся, мой командор, никто не посмеет обидеть моего гостя…

— С каких это пор вольные астронавты прячутся за женские юбки? Тем более, от арейцев… — хмуро проворчал Зотик.

Тем временем генералиссимус проследовал к трону, церемонно поклонился, провозгласил:

— Я рад снова иметь счастье приветствовать вас, моя королева!

— И мы вас приветствуем, господин Верховный главнокомандующий… — королева замолчала, невозмутимо и равнодушно глядя на генералиссимуса.

Молчание затягивалось. Зотик чувствовал на себе любопытные взгляды, но стоял навытяжку, невозмутимо разглядывая свиту Верховного главнокомандующего.

Наконец, тот не выдержал затянувшегося молчания, и чуть дрогнувшим голосом сказал:

— Я прибыл для ежегодного традиционного пролонгирования нашего контракта на поставку косметики…

— Генералиссимус! Нам придется вас разочаровать. Мы нашли новых поставщиков.

Генералиссимус открыл, закрыл рот, растерянно оглядел окружение королевы, наконец, затянул:

— О, моя королева, я не мыслю своей жизни без вас…

— Видите ли, уважаемый генералиссимус, — проникновенно затянула королева, — мне еще в прошлый раз смертельно надоели ваши солдафонские манеры…

Зотик внутренне задрожал; и тон, и сама манера поведения королевы, были типичны для Кровавой леди. Но он тут же смирился; а чего было ожидать от бесящихся из-за отсутствия нормальных мужиков ненормальных баб?

— Как, неужели меня обскакал этот смазливый жеребчик, который топчется рядом с твоим троном?! Да кто он такой?! Обычный оборванец — пират! Этот козел что, не знает, в чьем огороде попастись вздумал?!

Генералиссимус чувствовал за собой силу. Зотик примерно представлял, какими силами он путешествует по Галактике в мирное время; это может быть крейсер первого ранга в сопровождении не менее трех эсминцев. Так что, в космической сшибке у Зотика никаких шансов. Более того, ему вряд ли позволят и с планеты-то взлететь! Арейцы в отношениях с вольными астронавтами пытались соблюдать нейтралитет, но это у них как-то не очень хорошо получалось; они не упускали момента цапнуть за ляжку, если риск получить по зубам казался им минимальным.

Зотик лениво протянул:

— Меня всегда занимала одна историческая загадка… Почему это на Земле, за всю историю ее вооруженных сил, был только один генералиссимус, который звание получил по заслугам. А остальные генералиссимусы — это всякие держиморды-диктаторы, которым звание генералиссимуса присваивали подхалимы придворные. А на Арее, куда ни плюнь — в генералиссимуса попадешь… — и Зотик презрительно плюнул в Верховного, но не доплюнул.

Все замерло, будто энтропия, наконец, достигла своей несбыточной мечты — нуля. Генералиссимус, как рыба, выхваченная из родной стихии, беззвучно открывал и закрывал рот. Зотик с любопытством его разглядывал. Собственно говоря, он вовсе не обязан был вызывать Зотика на дуэль, для этого у него за спиной толпилось достаточно генералов. Однако на троне сидела женщина, к которой генералиссимус, мягко говоря, был неравнодушен. Более того, он летел сюда в предвкушении нескольких приятных ночей в королевской постели. И он искренне верил, что только он один, во всей Вселенной, имел законное право на королеву Фемискиры. Генералиссимус ни секунды не сомневался: растерзать наглеца, или оставить в живых, он просто от ярости потерял дар речи.

Наконец он заорал:

— Я тебе яйца отрежу!!

— Фи, какой хам и солдафон… — сморщила носик королева.

— Ты, фельдфебелиус, никак меня на поединок вызываешь? — ласково осведомился Зотик.

Генералиссимус нагнул голову, и заорал громовым голосом:

— Я тебя не вызываю!.. Я тебя прямо здесь!.. Прямо сейчас!.. — и он ринулся на Зотика с кулаками.

Увернувшись от довольно умелого крюка слева, Зотик пропустил вульгарную пощечину справа. Кровь мгновенно кинулась ему в голову, он выкрикнул:

— Ах, так?! Поединок!.. Немедленно!.. Прямо здесь!..

Верховный моментально успокоился, и только тогда Зотик сообразил, что попал в ловушку. Теперь право выбора оружия за генералиссимусом, а уж он, будь спок, выберет нечто такое, чем владеет в совершенстве.

Тут выступила вперед министр внутренних дел, заговорила:

— Ваше величество, дуэли на Фемискире запрещены безоговорочно и навсегда. Поэтому мы ни в коем случае не можем позволить этого беззаконного деяния.

— Госпожа министр, — королева благосклонно покивала, — все верно, никто и не собирается разрешать дуэли. Но перед нами представители других цивилизаций, они не являются гражданами Фемискиры, и не собираются совершать противозаконное деяние по отношению к гражданам Фемискиры. Но свои личные дела они вправе решать по своим законам. Продолжайте, господа! — повела она рукой царственным жестом.

Генералиссимус рявкнул, не поворачиваясь к свите:

— Принесите шпаги!

Один из полковников убежал, но вскоре вернулся, видимо катер стоял у парадного подъезда.

Верховный скинул свой расшитый золотом китель, его подхватил один из генералов, и занял позицию посреди зала. Зотик не спеша, прошел на середину, встал в пяти шагах от Верховного. Куртку, естественно, снимать не стал. Он никогда не заблуждался по отношению арейцев; они вполне могли, не стесняясь королевы, не дождаться конца поединка и навалиться всем скопом.

Генералиссимус для своего звания был достаточно молод, лет шестидесяти. По земным меркам — вообще молодой человека. Но Зотик слышал от кого-то, что средняя продолжительность жизни арейцев — лет тридцать. Но это, видимо, оттого, что они часто гибли именно в молодом возрасте, от старости они умирали, так же как и земляне, в сто восемьдесят лет. Верховный был высок ростом, поджарый, широкоплечий, видимо тренировался каждый день. Полковник, демонстрируя великолепную выправку, вытянулся, щелкнул каблуками, протянул Зотику шпагу эфесом вперед. Зотик взял оружие, взмахнул гибким лезвием, послышался мелодичный свист; лезвие пробовало голос, перед тем, как спеть песню смерти. Зотик неплохо владел тяжелым рыцарским мечом с Валькирии, отлично фехтовал кривой тяжелой саблей российских гусар, но шпагу в руках держал впервые.

Ареец с издевательской ухмылкой отсалютовал шпагой, и встал в позицию. Зотик тоже отсалютовал и встал в позицию. Генералиссимус расхохотался, спросил:

— Какой фермер обучал вас фехтованию на граблях?..

Зотик и сам понимал, что стойка саблиста сильно отличается от стойки шпажиста, для тех, кто понимает, но что он мог поделать?.. Шпага не имела прикладного значения в обитаемых мирах, она лишь служила любимым дуэльным оружием арейцев. Она могла приобрести прикладное значение лишь лет через триста, когда на Валькирии рыцари повесят свои тяжелые мечи и топоры на стены замков, и возьмутся за шпаги. Вольные астронавты никогда не сражались с арейцами на дуэлях. Взаимная неприязнь была такова, что они старались не встречаться друг с другом вообще, но коли встречались, это заканчивалось безобразными кровавыми свалками, а в виде оружия использовалось все, что под руку подворачивалось.

Зотик с большим трудом без урона для себя отбил первую атаку арейца, но сразу же понял, что результатом следующей может оказаться лезвие в животе. А потому он плюнул на эстетику, оставил все попытки построить бой по правилам фехтовального искусства, вогнал себя в боевой транс и ринулся в атаку. Торжествующая физиономия арейца вдруг сделалась донельзя изумленной. И было от чего; Зотик действовал в опережающем темпе, его шпага мелькала, как молнии сверкают в ураганных вихрях, проносящихся над материками Планеты Бурь. Захватив лезвием своей шпаги шпагу противника, Зотик завил ее стремительным винтом и в неотвратимом выпаде проткнул генералиссимусу плечо. Весь зал взорвался бурными аплодисментами. Оказывается, все присутствующие дамы болели за Зотика.

Отступив назад, Зотик отсалютовал шпагой, вежливо сказал:

— Генералиссимус, предлагаю вам признать себя побежденным…

— Ты много о себе мнишь! — прорычал ареец. — Это случайность… — и переложив шпагу в левую руку, с торжествующей ухмылкой добавил: — Я левша…

— Да мне, уважаемый, без разницы… — и Зотик ринулся в стремительную атаку.

Ареец все еще был уверен в своем превосходстве, а Зотик пребывал в нерешительности. Конечно, он имел полное право убить своего противника, но гораздо выгоднее было не убивать. Если он убьет Верховного, его свита может это представить в любом виде, вплоть до подлого убийства из-за угла. Но если генералиссимус останется в живых, тут уж не будет простора для маневров. Те, на кого нападают из-за угла, обычно в живых не остаются, это все знают. Раненный в честном поединке — это совсем другое дело. А тут и случай представился; Ареец слишком сильно отвел в сторону клинок, готовя удар в бок Зотику, и это сработало бы, будь противник обычный, но Зотик успел сделать молниеносный короткий выпад, и проколол арейцу предплечье, ювелирно точно направив клинок впритирку от гарды. Шпага арейца зазвенела на мозаичном полу, а сам он выпрямился, высокомерно глядя поверх головы Зотика.

Звучным голосом королева провозгласила:

— Генералиссимус! Вы побеждены в честном поединке. Я предлагаю вам воспользоваться услугами моего лейб-медика, а ваша свита пока может воспользоваться гостеприимством дам моей свиты.

Дамы не заставили себя долго упрашивать, ринулись вперед и мгновенно расхватали свиту Верховного. Уволокли и денщиков полковников. Зотик заметил, как Верховного уводила госпожа министр внутренних дел, ласково придерживая за талию.

— О, мой командор! — воскликнул королева, когда за процессией закрылись высокие двери. — Вы действительно непобедимый воин. Верховный главнокомандующий считается лучшим фехтовальщиком Арея.

— Вот именно — считается… — ухмыльнулся Зотик. — Генералиссимус и Верховный главнокомандующий может только считаться лучшим бойцом своей планеты, но быть им — никогда!

— Ах, мой командор! Какое великолепное философское обобщение…

Вдруг за дверями послышался шум свалки; крики, звуки ударов, возня. Двери с треском распахнулись, и в тронный зал с азартными воплями вкатился клубок тел. Королева, совсем не по-королевски разинув рот, смотрела на потасовку. Зотик взором опытного воина мгновенно вычленил центр композиции. Центром оказалась Тереза; она очень умело работала кулаками, ногами, локтями и головой. Нокаутированные телохранительницы разлетались в разные стороны. Но бойцы они были весьма азартные; чуть-чуть очухавшись, вскакивали и снова бросались в бой.

Зотик опасался вмешиваться, и нерешительно топтался на месте, поглядывая то на свалку, то на королеву. Трудно было сохранить королевскую невозмутимость при виде того, как дюжина здоровенных телохранительниц не в состоянии скрутить одну изящную, миниатюрную девчонку.

— Пр-рекратить! — завизжала королева. — Что тут происходит?!

Клубок разгоряченных женских тел распался, тяжело дышащие телохранительницы встали в круг, центром которого оказалась Тереза. Она стояла в позе дикой кошки, и как дикая кошка шипела, выплевывая в адрес телохранительниц королевы самые изысканные ругательства, к тому же половина лексикона была позаимствована у пиратов.

— Что такое, милая? Кто тебя обидел? — ласково пропела королева.

Тереза яростно сверкнула подбитым глазом. Столь грозный взгляд предназначался пополам — королеве и Зотику.

Чтобы предотвратить гнусную сцену, Зотик поспешно проговорил:

— Ваше величество, это мой квартирмейстер. Она, видимо, хотела мне сообщить нечто важное…

— Да-да! Я хотела тебе сообщить… Я тебе хотела сообщить…

— Что на Фемискиру высадились арейцы! — торжественно докончил за нее Зотик.

Зотик подпустил побольше многозначительности в голос и смотрел на Терезу тоже весьма многозначительно. По лицу Терезы ясно читалось все, что она хотела сказать и Зотику, и королеве.

Королева снисходительно улыбнулась:

— Милая, но нельзя же быть такой эгоисткой! Да и никто не покушается на вашего мужчину. Что говорить! Он великолепен, но в ближайшую неделю ни на что не будет годен, кроме кровавых драк, — и, обращаясь к Зотику, нежно проворковала: — Мой командор, знайте, я жду в любое время, вы желанный гость Фемискиры.

Тереза открыла рот, чтобы что-то сказать, но Зотик глянул на нее таким грозным взглядом, что она прикусила язык. А королева продолжала:

— Мой командор, могу ли я рассчитывать на вашу помощь?

— Разумеется, моя королева! — воскликнул Зотик.

— Мой командор, наши предки не слишком хорошо проработали законы престолонаследования, и две мои сестры имеют одинаковые со мной права на престол. Всякие безответственные гражданки, обуреваемые честолюбивыми амбициями, примкнули к ним и теперь восточные и западные провинции охвачены мятежом…

Зотик похолодел, вот этого он никак не ожидал!

— О, моя королева! — вскричал он с вполне натуральным пафосом. — Я хоть сейчас готов выступить против эскадры Арея, или любого другого врага! Но, ради Вселенной, не требуйте от меня невозможного! Ни один вольный астронавт никогда не поднимет руку на женщину!

— Но, командор, — растерянно протянула королева, — я знаю, что у вас в экипажах летает много женщин, и они имеют равные права с мужчинами, вплоть до того, что вызывают их на поединки, так же и мужчины вызывают женщин на поединки…

— Правильно. И женщина может вполне законно убить на дуэли мужчину. Но считается ужасно дурным тоном, убить на дуэли женщину. Хоть сам погибни, но победи, не убивая…

— То есть?..

— То есть, моя королева, я не могу принять участие в войне с вашими сестрами, — твердо выговорил Зотик.

Королева помолчала, тряхнула головой:

— Что ж, я понимаю… Я видела много вольных астронавтов, и все они, в лучшем случае, лишь признавали мое равенство себе… Да, мой командор, у меня гостит один прогрессор… Ему пора улетать, но, судя по всему, арейцы тут на долго задержатся. Прогрессоров они ненавидят не меньше пиратов…

— С удовольствием предоставлю ему каюту! — с облегчением воскликнул Зотик. — Хоть вольные астронавты тоже не любят прогрессоров, но мы сохраняем с ними видимость хороших отношений. Потому что иметь плохие отношения с прогрессорами — себе дороже.

— Вот и хорошо. До свидания, мой командор… — нежно проворковала королева.

Тереза что-то злобно прошипела, резко повернулась и зашагала к выходу.

— Какая горячая девочка… — с ласковой улыбкой покачала головой королева. — По-хорошему завидую таким крутым девочкам, способным постоять за свою честь и достоинство в мужском обществе.

Зотик низко поклонился, не зная, как быть; то ли подойти к трону и обнять на прощание королеву, то ли еще что-то предпринять? Но в дверях, полуобернувшись, стояла Тереза и с кривой ухмылкой наблюдала за ним.

Королева сказала деловым тоном:

— Как только десантные суда арейцев приземлятся, сразу взлетайте. Я не думаю, что арейцы оставят многочисленные вахты на своих кораблях.

— Благодарю вас, ваше величество, — сдержанно сказал Зотик, и зашагал к двери, чувствуя спиной тоскливый взгляд королевы.

Пока шли к катеру, Тереза то и дело забегала вперед и, кривляясь, тоненьким голоском выкрикивала:

— О, мой командор!.. О, моя королева!..

Зотик делал вид, будто ничего не замечает; беспечно насвистывал, одаривая улыбками всех дам, вышедших его проводить.

В рубке управления, разглядывая на мониторе метрики пространства обстановку вокруг Фемискиры, Зотик проговорил задумчиво:

— Как бы вырваться отсюда живым?..

— Ну и как, хороша ли королева в постели? — наконец прорвало Терезу.

— Женщина, как женщина… — Зотик пожал плечами. — Но… Однако ж — королева… А какой пират не мечтает переспать с королевой?

Тереза задохнулась от возмущения и отвернулась к пульту.

— А ты, никак ревнуешь, а? — ухмыльнулся Зотик.

— Вот еще!.. — она возмущенно тряхнула головой.

На обзорной сфере появилась живописная компания из трех молоденьких девушек и одного могучего мужчины, в облике которого Зотику померещилось что-то знакомое. Компания нежно прощалась возле наружного люка, а Зотик вглядывался в мужчину, и никак не мог сообразить, кого он ему напоминает? Когда прощание пошло по третьему кругу, то есть к жестким губам матерого мужика на долго припала нежными губками одна из девушек, а две другие висли на плечах, Зотик рявкнул:

— Долго мне еще ждать?!

Мужчина успокаивающе помахал рукой, ненадолго оторвался от красотки, сказал:

— Погоди малость, командор, еще арейцы приземляться не начали…

И тут Зотик узнал его; это был прогрессор, встреченный им когда-то на Фале, в зиндане Халима Филлогония.

— Вот это номер… — прошептал Зотик. — Правильно в старину говорили — мир тесен. Вселенная тоже тесна…

— Ты его знаешь? — спросила Тереза.

— Старый знакомый… Ну, ты посмотри, каков змей! Аж с тремя отдыхает… И не подумаешь, что ему полтыщи лет, правда — независимых…

— Все вы мужики такие… — по-бабьи вздохнула, пригорюнившись, Тереза.

— Ага… Болтать и критиковать вы, бабы, горазды, а статистика говорит, что мужчины превосходят женщин и верностью, и постоянством…

Тереза насмешливо фыркнула, но промолчала, видимо, потому, что послышался голос Шкипера:

— Командор, с арейских судов выброшены десантные катера и баржи.

— Командор, — вмешался Ареф, — я имитирую атаку, а вы в этот момент стартуйте.

— Как ты имитируешь атаку?

— Очень просто; два истребителя, десантный катер, две шлюпки, построенные строем "пробойная стрела", никак не отличишь издалека от эскадрильи истребителей. Ну, командор, понял?

— А что? Здорово придумано… Действуй. Только не подводи наши беспилотные суденышки слишком близко к арейским кораблям, а то мы быстро их лишимся…

— Не учи ученого! Я в виртуальной реальности — царь и бог, не хуже тебя в реальном бою…

— Ладно, переговоры прекращаем. Момент старта сам определю по индикатору метрики. Конец связи.

— Зотик вновь включил внешние динамики, рявкнул:

— Отставить телячьи нежности! Полная боевая готовность!

Прогрессор, наконец, оторвался от своих девушек и нехотя полез в люк. Зотик встретил его улыбкой от уха до уха, заорал весело:

— Ну, ты, старый хрыч, дае-ешь!.. Кто теперь поверит, что тебе полтыщи лет…

— Зо-отик?! Какими судьбами?!

— Да вот, завернул отдохнуть после внедренки на Фале… А ты что тут делал?

— Как, что? Тоже отдыхал. На Земле ведь толком не отдохнешь. То Космопол бредень заводит, то чистильщики шныряют… И почему так повелось, что прогрессоры считаются самыми опасными преступниками во Вселенной?..

— Ага, отдыхал… За один отдых вы сюда баржами всякое добро таскаете?.. Ну, ладно, мне, собственно говоря, наплевать. Занимай кресло, скоро стартуем.

— Парень, у меня ощущение, будто ты попал в переделку, похуже, чем на Фале. Да и я, впрочем, тоже… Дамы меня вполне могли спрятать от арейцев, отправить в какой-нибудь дальний санаторий, или на биостанцию на большом материке, но мне срочно на Землю надо. Дела, знаешь ли… Да и не хочется мне, чтобы мой корабль, когда придет за мной, наткнулся на арейцев.

Зотик весело ухмыльнулся:

— На Фале, понимаешь, хуже было. Там нас ждали на орбите. А тут не ждут, не ожидают такой наглости. Думают, я у них в кармане. А дамы позаботились, чтобы на кораблях почти никого не осталось.

— Ну да… На крейсере и эсминцах вполне хватит и сокращенной вахты, чтобы из нас души вынуть.

— Поживем — увидим… — неопределенно обронил Зотик. — Квартирмейстер, тащи боевые скафандры.

Арейцы тем временем, будто на штурм бросились; баржи и катера осыпались на тучные нивы Фемискиры, подобно саранче на кукурузное поле.

Прогрессор цинично ухмыльнулся:

— Неизвестно, кто кого победит…

— Да уж… — Зотик понимающе покивал.

Тереза издевательски хохотнула:

— Похоже, ты, все же, не в восторге оттого, что тебя изнасиловала королева…

— Это кто кого изнасиловал?! — обиженно вскричал Зотик.

— Ну-ну… Мне телохранительницы кое-что про нее рассказали…

— Судя по твоему левому глаза, разговор был весьма задушевным… — проворчал Зотик.

Тереза торопливо прикрыла ладошкой набухший фингал под глазом.

Зотик припал к индикатору метрики пространства, бросив через плечо:

— Потом в медотсек сбегаешь, сейчас стартуем…

Судя по индикатору, арейцев атаковала целая эскадрилья истребителей, и вели их пилоты асы. Потому как "пробойная стрела" мчалась на ускорении в сорок пять жэ. На всех диапазонах радиосвязи разносились панические вопли вахтенных арейцев:

— Нас атакуют! Внимание, нас атакуют! Что делать?! Эффективная оборона невозможна!

Панику перекрыл мощный начальственный рык:

— Это пираты. Они блефуют, нет у них тут сил, чтобы справиться с крейсером. Уклоняйтесь от боя, не допускайте повреждений, ждите экипажи…

Послышался хладнокровный женский голос:

— По прямому приказу королевы, все батареи ПКО — товьсь! Господа арейцы, мы поддерживаем добрые отношения с вольными астронавтами, но так же не хотим ссориться и с вами. Поэтому, сохраняйте спокойствие. Мы не позволим устроить кровавую драку вблизи своей планеты. Господин командор Зотик! Немедленно отмените атаку!

Зотик включился в переговоры:

— Я не доверяю арейцам. Поэтому атака будет продолжаться, пока я не стартую с планеты. Леди, надеюсь, вы понимаете, что станет с вашей планетой, если арейцы вздумают дать залп по моим истребителям? Ответный залп испепелит все, на обращенном к истребителям полушарии.

— Взлетайте, командор. Мы сами вас прикроем.

— Вот так-то лучше… — удовлетворенно проворчал Зотик.

Тем временем корабли арейцев ушли за горизонт.

— Вот теперь время! — азартно крикнул Зотик. — Старт!

Сорокакратная перегрузка вдавила кресла в палубу. Используя Фемискиру, как щит, Зотик постарался увести катер подальше, пока арейские корабли не вышли из-за нее. Через час бешеной гонки, можно было уже не опасаться, что залп с крейсера нащупает крошечный катер в безбрежной черноте пространства, да и обнаружить его поисковыми приборами весьма затруднительно.

В рубке управления царило сонное молчание. Прогрессор то ли дремал, то ли о чем-то думал, прикрыв глаза. Тереза демонстративно отвернулась к своему монитору бортового компьютера, и что-то там изучала. Самому Зотику тоже ни о чем не хотелось разговаривать. И вовсе не из-за угрызений совести, которых он не испытывал. Если подумать, то королева, действительно, форменным образом его изнасиловала, так что нечего было и голову ломать. Дело было в другом, положение запуталось до предела; если раньше у Зотика, как и у любого вольного астронавта, отношения с арейцами были просто натянутыми, то теперь они стали ужасными. Если раньше драки между арейцами и вольными астронавтами происходили лишь при случайных встречах, то теперь арейцы за Зотиком будут охотиться специально. А если учесть, что его личным врагом стал сам Верховный главнокомандующий, то у Зотика появилась масса возможностей повстречаться со всем флотом Арея. Есть, правда, и плюс — никто не посмеет обвинить его в том, что он напал подло, из-за угла. А дуэль с Верховным, вознесла Зотика на самый пик военной иерархии.

Вбежав в центральный пост Корабля, Зотик крикнул:

— Штурман, какая обстановка?!

— Никакой тревоги, арейцы висят у Фемискиры.

— Все равно, не стоит дергать кота за усы. Стартуем. Я ж не Линдгрен, драться с крейсером и тремя эсминцами…

…Зотику впору было проливать умильные слезы, рейс проходил в условиях благостной идиллии. Прогрессор безвылазно отсыпался в каюте, выходил только к завтраку, обеду и ужину. Тереза с Арефом напоминали сестру с братом, связанных нежнейшей любовью. Вместе часами сидели за монитором компьютера, вместе лазили по Кораблю, разбираясь в его устройстве, тут и там производя мелкий ремонт всяких систем, не задействованных во время т-марша. Лишь в спортзале они принимали в свою тесную компанию Зотика, с увлечением осваивали премудрости рукопашного боя и абордажей.

Рейс прошел незаметно. Корабль вышел на траекторию к станции Сидорова, и на Зотика вновь навалились заботы; все ж таки требовалось выполнять кое-какие обязательства по отношению к Тавриде. А главное, навсегда исключить поползновения Клешни Хропа подчинить себе Зотика. Для этого требовалось немного: собрать эскадру, хотя бы из двух-трех кораблей, с приличным десантным отрядом и абордажной командой, и дюжиной истребителей. Денег для этого хватало, а лучшим местом для сбора волонтеров был орбитальный ресторан Сидорова. Имеется в виду, элитных бойцов, всякой швали можно набрать и по кабакам Нейтральной зоны.

У причалов станции Сидорова висело аж три корабля, не считая его яхты.

— Ну, веселье, видимо, в разгаре… — проговорил Зотик. — Ба, да это ж корабль Быка! А еще один корабль… Ни фига себе! Это какая-то странная посудина, но в ней определенно угадывается легкий крейсер российской постройки. К тому же, судя по размерам реакторных колец, приспособленный к сверхдальним прыжкам. Представляю, сколько стоила переделка! Но все равно, я бы на нем вблизи Земли поостерегся появляться. Интересно, кто это, такой отчаянный?

Прогрессор неопределенно хмыкнул, с интересом разглядывая корабль.

— Ладно, господа вольные астронавты, — проговорил Зотик, — есть повод оттянуться в роскошном кабаке. Шкипер, поскольку ты теперь полноправный член экипажа, пошли с нами.

Шкипер долго молчал, наконец, растерянно протянул:

— Командор… Я… Э-э… Пока не могу… Надо привыкнуть… Да и мой облик непривычную публику шокирует…

— Нас же твой облик не шокировал! Ты вольный астронавт, или кто?..

— Ну-у… Да-а… Нет, командор! Надо сначала специальную коляску изготовить. Раньше… В старину, когда еще не была открыта регенерация, на Земле жило много инвалидов, и существовала целая индустрия… Делали всякие коляски, кресла, протезы…

— Ну что ж, как знаешь… Сиди пока не Корабле… Экипаж, пошли в кабак!

Зотик поглядел на часы, пытаясь сообразить, утро или вечер? Но решил, что особой разницы нет; у Сидорова и завтраки, и ужины одинаково хороши.

В этот раз Сидоров не встречал старого друга. Недоумевая, Зотик шагал впереди своего экипажа по широким коридорам новой части станции. Зал ресторана оказался почти полон. Метрдотель, высокомерный и неприступный, как осадная башня с Валькирии, выдвинулся вперед, радостно разулыбался, будто встретил любимого сына.

— Любезный, а где ваш хозяин? — обратился к нему Зотик.

— Хозяин занят, но скоро придет. А пока, располагайтесь, господа. Мы ужасно рады снова вас видеть, капитан…

— Командор… Уже командор, любезный!

— О! О! — восторженно вскричал метрдотель. — Я так рад за вас, так рад… Прошу к столу… — и он подвел вольных астронавтов к большому столу на шесть персон, расположенному чуть в стороне от эстрады и оркестра, так что музыка нисколько не могла помешать серьезной беседе.

Экипаж еще не успел устроиться за столом, как в дверях объявился г-н Сидоров в сопровождении Быка.

— Зотик! Дружище! Как ты вовремя!

— Ага… Вот только не пойму, к завтраку, или к ужину?

Не обращая внимания на реплику, г-н Сидоров кинулся вперед, прижал к могучей груди Арефа. Тот с досадливой гримасой высвободился. Но Сидоров уже пожимал руку Терезы, и не заметил столь явного пренебрежения родственными узами. Подошел Бык, степенно пожал всем руки. Публика за столами даже, казалось, дышать перестала, не то, что есть, во все глаза глазела на вольных астронавтов. Не часто увидишь такое сборище матерых пиратов, даже и в ресторане г-на Сидорова.

Сидоров сказал, многозначительно поглядев на прогрессора:

— Дела потом… А сейчас давайте хорошенько посидим, выпьем и поедим…

— А что? Неплохо бы… — Бык энергично потер ладони.

Г-н Сидоров движением пальца подозвал метрдотеля, что-то разъяснил ему скороговоркой в полголоса, и метрдотель удалился.

Когда расположились за столом, Бык косился, косился на прогрессора, наконец, не выдержал:

— Я чего-то не пойму… С каких это пор мы подружились с прогрессорами? Я за свою жизнь от них столько натерпелся…

— Ага… Неизвестно, кто от кого натерпелся… — проворчал прогрессор

— Друзья, друзья! — поторопился пригасить разгорающийся конфликт г-н Сидоров. — Не ссорьтесь! Поверьте, нам не из-за чего ссориться…

— Не вижу проку от прогрессоров, — проворчал Бык, явно остывая. — Мотаются по Галактике, под ногами путаются…

— Прогрессор аж покраснел от ярости:

— Это кто у кого под ногами путается?! Это вы мотаетесь по Галактике, грабите всех подряд! Вы вообще — паразиты! А мы дело делаем, всем помогаем.

— Какая разница? — нежным голоском пропела Тереза, — Что пираты, что прогрессоры… Все нарушают Закон. Послушайте, Бык, ну нельзя же быть таким нетерпимым…

Успокаиваясь, прогрессор проговорил:

— Мы нарушаем только идиотские законы. Какие-то дебилы в компании с кретинами в незапамятные времена придумали закон о невмешательстве, а потомки их, вообще олигофрены, отменить его никак не могут…

— Но как же?.. — Тереза наивно похлопала длинными ресницами. — Представить только, вы в открытую высаживаетесь на Валькирии…

— Да мы, земляне, уже одним фактом своего существования вмешались во все дела, всех цивилизаций Галактики! Вы только представьте, лет через семьсот жители Валькирии вылезут в космос, а там, нате вам, сюрприз! Все мало-мальски пригодные для колонизации планеты ужа расхватаны, все металлические астероиды уже прибраны к рукам, и стаями шастают всякие купцы и пираты…

Ареф энергично зааплодировал, выкрикнул:

— Наконец-то, умного человека встретил!

Зотик, весело ухмыляясь, проговорил:

— Послушай, Бык, чего это ты на прогрессоров накинулся? Ты ж сам уже давно в прогрессоры записался…

Бык сделал страшную рожу, но Зотик, как ни в чем не бывало, расхохотался, проговорил насмешливо:

— Да ладно, Бык! Свои же люди… Тем более что я тебе слово давал только местонахождение Эльфиды держать в тайне… — и Зотик посмеиваясь, не без юмора, почти не отклоняясь от истины, рассказал про Эльфиду и проделки Быка на ней.

На прогрессора было страшно смотреть: он сжимал и разжимал кулаки, он буравил Быка бешеным взглядом. Даже официант, накрывавший на стол, косясь испуганным взором, несколько раз чуть не опрокинул тарелки, а пузатый кувшинчик фальского вина, качнувшись, как ванька-встанька, чуть не кувыркнулся на пол.

— Ты что натворил?! — зарычал прогрессор. — Сердобольная старушка, бля… Ты ж целую цивилизацию угробил! Без специальных исследований нельзя никуда ни с какими подарками соваться!

— Чего я угробил?! — завопил Бык. — Ты не видел, как они, бедняжки, гибли…

— Да ты представь, если с тобой что случится?! Они ж совершенно разучились строить свои летающие дома из традиционных материалов! Пока снова научатся — почти вся цивилизация погибнет, и развитие откатится назад на тысячи лет!

Видно было, что в Быке скопилось много горьких, обидных и матершинных слов, но они не находили выхода, поскольку прогрессор был кругом прав.

Г-н Сидоров поспешно разлил вино по бокалам. К столику уже подтягивалось несколько неприметных ребят. По их спокойным и невозмутимым лицам было видно, что они не раз имели дела с разбушевавшимися пиратскими капитанами. Но, честно говоря, Зотик им не завидовал, уж он-то знал, каково будет, утихомирить двух таких бойцов.

— Господа вольные астронавты! — звучным голосом провозгласил г-н Сидоров. — И деятели высокой науки, — чуть тише, и слегка поклонившись в сторону прогрессора, — я поднимаю этот бокал за наш союз и дальнейшее сотрудничество…

— Какое сотрудничество?! Какой союз?! — вне себя заорал Бык. — Я ничего не имею против научников, но прогрессоры…

Зотик, сидевший к Быку ближе всех, укоризненно покачал головой:

— Бык… Бы-ык… Ай яй-яй… Ты ж самого Сидорова перебиваешь…

Бык моментально съежился на стуле. Зотик прекрасно знал, что большинство старых вольных астронавтов буквально благоговели перед Сидоровым, и он для них давно уже был непререкаемым авторитетом, наравне с Мафусаилом и Космическим Старцем.

Г-н Сидоров, будто не заметив выпада Быка, высоко поднял бокал, и, не присаживаясь, залпом выпил.

Зотик покосился на прогрессора. Тот хоть и кипел от злости, но ссору продолжать был не намерен, видимо считал, что на такую скандальную мелочь, как Бык, просто не стоит обращать особого внимания. В кармане Зотика вкрадчиво замурлыкал коммуникатор.

— Шкипер, эт ты, что ли? — осведомился Зотик, не вынимая коммуникатор из кармана.

— Командор, в настоящий момент во всемирной информсети проходит любопытное сообщение. Вам бы не мешало посмотреть.

— Ладно, перекинь канал на какой-нибудь ближайший ко мне визор.

Зотик завертел головой, высматривая поблизости экран визора. Но тут во весь пустующий ввиду раннего времени подиум возникла четкая и ясная голограмма: наплывающий из черноты астероид, на нем искореженные, оплавленные останки каких-то конструкций, в которых невозможно было ничего распознать. Ясно было только одно, что это не тот астероид, который Зотик отобрал у Арейцев. Хорошо поставленный голос дамы-комментаторши вещал за кадром:

– …это ничем не спровоцированное, наглое нападение на мирную космическую базу Арея совершила пиратская эскадра под предводительством известного своей наглой отвагой командора Зотика. Весь персонал базы истреблен с кровожадной жестокостью…

Зотик протянул растерянно:

— Это, с каких пор у арейцев появились мирные космические базы?.. И вовсе без кровожадной жестокости… Подумаешь, отправили нужники чистить…

Тем временем комментаторша продолжала:

— Общественность обеих федераций и Южно-Азиатского союза уже в который раз за последние месяцы взывает к своим правительствам и законодателям: доколе терпеть эти наглые бесчинства джентльменов неправедной наживы?! — комментаторша исчезла, появилась толпа рассерженных, хорошо одетых граждан с огромными лозунгами в руках, комментаторша вещала: — На всех плакатах значится — "Пиратов — на рею!" "Навести законность и порядок в государствах Нейтральной зоны!" Вот он, возмутитель спокойствия в Галактике! — во весь подиум засияла пресловутая физиономия Зотика на фоне гибнущей канонерки. — По сведениям информационных агентств, в район Солнечной системы продолжают стягиваться отдельные корабли, и даже целые эскадры так называемых вольных астронавтов. Их десантные отряды заполнили всю Нейтральную зону. Особенно много их в африканских государствах, входящих в Нейтральную зону. Наглость пиратов распространяется до того, что пирата по прозвищу Критский Бык видели на территории Западной федерации…

Зотик проговорил возмущенно:

— Это ж надо, какие там образованные, начитанные любители древних романов — пиратов на рею… А мой приятель, профессор истории, рассказывал, что уже в восемнадцатом веке пиратов не вешали на реях, а везли в Англию, на суд, и уже осудив, вешали на виселице… — подмигнув Быку, Зотик добавил: — Видал, Бык, сдал тебя мистер М…

Голографическая фотография Зотика исчезла с подиума, и раскинулась широкая панорама пограничных районов Нейтральной зоны. Вдоль границ, как и несколько месяцев назад, колоннами курсировали грузовые транспортеры, до отказа забитые вооруженными людьми звероватого облика.

Сидоров проговорил задумчиво:

— Одно можно сказать, в этом представлении не принимает участия ни один серьезный экипаж. У этой шпаны даже нет ни единого прилично вооруженного корабля, одни грузовики…

— Выходит, они даже не предполагают, что дело может дойти до серьезной сшибки со спецназами? — раздумчиво проговорил Бык.

— Выходит, так… — подтвердил прогрессор.

— Господа! Господа! — вскричал Зотик. — Это меня кто-то усердно мажет дерьмом и упорно подставляет!

— Известно, кто… — ухмыльнулся Ареф.

Тем временем все посетители ресторана обратили взоры на Зотика, а когда пришли в себя от первого изумления, разразились бурными аплодисментами.

Сидоров тихо проговорил:

— Зотик, такая слава вовсе не нужна серьезному вольному астронавту. Нужно что-то делать… Иначе, тебе нигде нельзя будет появиться; тебя перво-наперво будут хватать, и таскать в полицию. Хоть на тебя и ничего нет; никто ж не видел тебя нападающим на мирную космическую станцию…

Зотик тяжело вздохнул, встал, раскланялся, как популярный комик, поднял руку, и когда публика утихла, заговорил:

— Господа! Это какое-то недоразумение. Ни один суд, никогда не признал меня пиратом. Я всего лишь скромный частный детектив, за скромное вознаграждение выполняю конфиденциальные поручения своих клиентов. Откуда с информационной сети взялась моя фотография, в приложении к имени какого-то пирата, возможно, моего тезки, я не имею ни малейшего представления. Поскольку я гражданин России и Восточной федерации, я незамедлительно обращусь в суд, и мое честное имя будет очень быстро реабилитировано, а то, кто первым пустил в оборот столь гнусную ложь обо мне, выплатит мне многомиллионную компенсацию морального ущерба, — Зотик снова раскланялся и сел на свое место.

От расстройства он принялся ломать и терзать огромного лобстера.

Изящно отставив пальчики, выгрызая белое мясо из ужасной клешни, Тереза проговорила:

— Интересно… Как это… Пиратов — на рею вешают? А на Валькирии… Преступников… Тоже на реях вешают?

— На Валькирии преступников привязывают к специальному колесу, и разрывают на части! — раздраженно бросил Зотик, и с треском выворотив клешню, добавил: — Примерно вот так; выдергивают руки, ноги, а туловище оставляют на колесе на потеху толпе.

Прогрессор вдруг расхохотался.

— Не вижу ничего смешного!.. — обиженно воскликнула Тереза.

— Да я не над бедным раком смеюсь! Тереза, ты такая красивая девушка… Наверняка тебя приглашали покататься на яхте…

Тереза помрачнела, зло бросила:

— Я выросла в трущобах Парижа. У меня никогда не было богатеньких дружков… И парусные корабли я только издали видела. Да вот с Зотиком несколько раз сплавала на Эдеме… Только, на той яхте никаких реев не было…

— Ага, все-таки видела! Так вот, реи бывают на больших парусных кораблях, и к ним привязывают паруса. Сейчас на Земле полно любителей, которые строят старинные парусники, и болтаются в них по океанам…

— До чего ж ты нудный, дядя… — сморщила носик Тереза.

Зотику было не до светской пикировки, он раздумчиво протянул:

— Как бы найти того гада, что воду мутит? Зуб даю, сами арейцы не ожидали, что поднимется такой шум. Они на всякий случай уведомили всех, кому было интересно, что, якобы, пираты первыми напали… Даже засняли какой-то астероид с разгромленной базой… Но им совсем не выгодно, чтобы соответствующие службы начали выяснять; а что, собственно говоря, делала космическая база Арея в системы Тавриды?

Сидоров проговорил задумчиво:

— Одно можно сказать определенно; этот тип располагает немалыми возможностями. И почему он тебя, Зотик, до сих пор не утопил, абсолютно непонятно. Можно подумать, что ты тоже обладаешь немалыми возможностями…

— Да какие возможности?! — вскричал Зотик. — Отличная реакция, и умение драться, забыв себя…

— Но, Зотик, чтобы нанять несколько тысяч штук всякой шпаны, да еще направить все средства массовой информации не в ту сторону, нужны возможности государства средних размеров.

— Меня больше всего беспокоит то, что все тысячи штук этой шпаны убеждены, будто за мою голову кто-то им заплатит сумму с восемью нулями.

— Тебя это сильно пугает?

— Нет, но меня это беспокоит. Помнишь детскую сказочку про медведя и комаров?

— Н-ну-у… Да, помню… А при чем здесь?..

— А вот представь, если они меня окончательно достанут? Ты ж знаешь меня, если разойдусь, меня трудно будет успокоить. Короче говоря, от моих ударов могут пострадать совершенно посторонние люди…

— Зотик, я тебе говорил; если будешь собирать эскадру, имей меня в виду?..

Главное, своему будущему подчиненному капитану командор не должен показывать, как сильно в нем нуждается, а потому Зотик равнодушно пожал плечами:

— Толку-то с эскадры… С кем воевать?

— Была бы эскадра, а с кем воевать найдется… — философски изрек Бык.

— Ты пока набери себе десантный отряд и абордажную команду. Я полагаю, что с холуйской службой у мистера М покончено?

— Разумеется, покончено… — и Бык тяжко вздохнул.

— Что, та кудрявая болонка все еще не отпускает? — весело ухмыльнулся Зотик.

— Много ты понимаешь, пацан…

— Да уж, куда мне… Ты что, Бык, так и не понял? Это ж мистер М подсунул тебе хитрую сучку…

— Не смей так говорить о ней!

— Что, на дуэль вызовешь? — Зотик с кривой ухмылкой смотрел на Быка.

— Да, вызову!

— Ну ладно, ладно, Бык, успокойся… Экий ты, право, вспыльчивый. Как пацаненок, ни разу голой женщины не видевший…

Тереза укоризненно покачала головой:

— Зотик, Зо-отик… Ты ж не такой…

Зотик хмуро проворчал:

— Я о женщинах еще хуже думаю, чем ты думаешь, что я думаю… Но это вовсе не означает, что я их расстреливаю всех подряд, как только они появляются в пределах видимости, — и многозначительно поглядел на Терезу. — Бык, я буду собирать эскадру. Так что, собирай боеспособный экипаж на свой корабль, и потом заключим договор по всей форме. — Зотик вдруг вспомнил, о чем хотел спросить Арефа, но все забывал: — Ареф, послушай, давно тебя хочу спросить, что означает слово — "галоша"?

Прогрессор грустно покачал головой, проговорил тихо:

— А я в детстве, даже видел настоящие галоши…

Зотик изумился:

— Скажи, пожалуйста!.. А я-то думал, что это нечто матершинное; всегда, когда надо высказаться о каком-нибудь корабле пренебрежительно и презрительно, его обзывают галошей…

Ареф проговорил:

— Галоши — это всего лишь такая резиновая обувь. Ты, конечно, не читал писателей девятнадцатого и двадцатого века? А у Чехова, например, чуть ли не в каждом рассказе в галошах ходят. Они были очень дешевы и их надевали на дорогую кожаную обувь, например на ботинки или сапоги, чтобы не запачкать в грязи и не промочить ноги в дождь.

— Надо же!.. — потрясенно выдохнул Зотик. — Такая благородная миссия защиты от неблагоприятных условий, и такое презрительное отношение… Вот так всегда, выполняешь благородную миссию щуки в море, чтоб карась не дремал, и волка в лесу, чтоб олени не болели — а тебя клеймят: пират, убийца, негодяй…

Прогрессор медленно выговорил:

— Скорее всего, ты во всем прав… У меня несколько иная специализация в науке, ближе к социологии, но некоторые ученые поговаривают, будто существует секретный институт, по рекомендациям которого в свое время была создана Нейтральная зона, а нынче, даже засветившиеся по самое не могу пираты, могут найти убежище…

— Господа, господа! — возмущенно вскричала Тереза. — Вы о людях говорите, как о каких-то баранах, или оленях!..

Ареф проговорил:

— А чего тут голову ломать? Ежу понятно, что в человеческом обществе биологические законы не отменяются, а всего лишь на них накладываются социальные законы и маскируют их…

Прогрессор потрясенно выговорил:

— О, Вселенная! Так емко, и так кратко сформулировать величайшее открытие в области философии…

— Какое еще открытие?! — изумленно выговорил Ареф. — Это цитата из Теории живой материи Фомина…

— Какого еще Фомина?! — еще больше изумился прогрессор.

— Того самого философа из двадцать первого века, который открыл сущность жизни…

— А-а… Ну, его теория пока не доказана…

— Что, не выведена искусственно жизнь в пробирке? — ядовито осведомился Ареф. — А это кто-нибудь пробовал? Я читал, что в двадцатом веке целый институт экспериментировал с коацерватными каплями. Экспериментировал, экспериментировал, почти сотню лет, еще и в двадцать первом поэкспериментировал, но так никто и не додумался изготовить большую герметичную емкость из стекла, намешать туда всякой гадости, из которой состоит так называемый первичный бульон, и периодически облучать ярким светом, в который побольше ультрафиолета добавить. Ведь жизнь возникала на вращающейся Земле, где периодически день сменялся ночью. К тому же сутки были протяженностью часов шесть.

— Слушай, а почему бы тебе не пойти в науку? — спросил прогрессор.

— Вот еще… Чего я там забыл? Закончу астроакадемию, тогда, пожалуй, поступлю в университет… Там видно будет… У меня на Корабле отличная лаборатория…

Утомленный научным спором, г-н Сидоров подозвал официанта, тот сбегал за бумагой. Письменные договоры вольные астронавты заключали лишь в особо серьезных случаях. Формирование эскадры как раз и было особо серьезным случаем.

Когда Зотик с Быком поставили под договором свои подписи, г-н Сидоров, как заправский тамада, налил всем вина, провозгласил:

— За нашего новоиспеченного командора!

Осушив свой бокал, прогрессор сказал:

— Ну, коли уж речь зашла о делах… Иван Ильич, я полагаю, тот кораблик у причала, для меня предназначен?

— Разумеется. Ты ж просил приобрести корабль для тебя и при этом не скупиться… Вот и попалась посудинка…

— Да-а… Посудинка серьезная… — протянул прогрессор. — Только, на ней не везде появляться можно. В Солнечной системе только к твоей базе и можно причаливать. Все остальные поостерегутся принимать такой корабль. Никому не понравится такой корабль в частных руках, к тому же у прогрессоров. Никто не любит прогрессоров… А космические силы России не предъявят на него претензии?

— Не должны. Кракен Вилли сделал все возможное и невозможное, чтобы его никто не узнал. Да к тому же корабль официально значится среди погибших. Даже свидетели есть.

— Ну, вы, пираты, дае-ете… — покачал головой прогрессор. — Как это вам удалось захватить такой крейсер?..

— Это кто тут пират?! — мгновенно взвился Бык, будто ему показали красную тряпку.

Прогрессор невозмутимо проговорил:

— Из сидящих за столом, только про одного можно уверенно сказать, что он не пират…

— Да я тебя!.. Да я тебе!.. — Бык принялся хвататься за бок, где у него обычно висел бластер.

Зотик похвалил себя за то, что позабыл его вернуть Быку.

Прогрессор ухмыльнулся, спросил ласково:

— На дуэль вызовешь? Так ведь прогрессоры не дерутся на дуэлях. Я тебе просто физиономию набью…

Зотику показалось, что Бык сейчас лопнет; он побагровел, на шее надулись жилы, набрав полные легкие воздуха, он не мог его выпустить, и сидел, надувшись, как сухопутный осьминог с Планеты Летящей Звезды Барнарда в момент опасности.

Сидоров поморщился, сказал:

— Да уймись ты, Бык, как мальчишка, право… — Бык с шумом выпустил воздух, трясущимися руками наполнил бокал, залпом выпил, а г-н Сидоров продолжал: — Никто этот корабль не захватывал. Его, можно сказать, экипаж добровольно передал в надежные руки. Эскадра из тяжелого крейсера и двух легких была в дальнем патруле. Как водится, случайно натолкнулась на удачливого старателя, который натолкнулся на гигантские россыпи странных, но, несомненно, драгоценных кристаллов. Я нисколько не склонен приукрашивать своих соотечественников. Наши военные астронавты ринулись в десант, но оказалось, что старатель только разведал контуры россыпей и установил горное оборудование. Так что, склады оказались пусты. И наши незадачливые пираты-любители принялись сами добывать камни. А тут, как обычно бывает по законам подлости, то ли случайно объявилась в виду системы мощная эскадра Западной Федерации, а может, и не случайно, может, старатель успел послать пакетбот? Короче говоря, корабли россиян были взяты на абордаж, а на планету пошел десант. Но, господа, вы ж знаете, каковы в драке русские! Чтобы сломить сопротивление русских на планете, адмирал бросил в бой всех. На своих кораблях оставил лишь по одному вахтенному. А тут в виду планеты объявился скромный, неприметный кораблик вольных астронавтов… Представляете — ситуацию? На планете кипит жестокий бой, вахтенные не отрываются от мониторов, помогают своим, чем могут, грех было не воспользоваться ситуацией…

— Как, пираты взяли на абордаж целую эскадру военных кораблей?! — прогрессор вытаращил от изумления глаза.

— Аж две… — невозмутимо обронил г-н Сидоров.

— Слишком много случайностей… — с сомнением покачал головой Зотик. — Слишком много… Так не бывает…

— Правильно, — г-н Сидоров тонко усмехнулся, — случайность была всего одна — старатель случайно натолкнулся на россыпи драгоценных камней на планете, которая в этом смысле считалась бесперспективной. Кстати, вы знаете, что до сих пор не удается получить искусственно ни одного алмаза чистой воды? Получаются, в лучшем случае, грязно-серые кристаллики.

— Иван Ильич, не тяни кота за хвост! — воскликнул Зотик. — Что дальше было?

— А что дальше? — г-н Сидоров усмехнулся. — Оставшиеся в живых, и русские, и американцы, сообща трудятся на руднике, добывают камешки. С вольными астронавтами у них договор; когда месторождение истощится, ровно за половину добытого вольные астронавты их вывезут с планеты. Разумеется, спасательные экспедиции ищут бедолаг, но совсем в другом районе. А возле той звездочки в ближайшие сто лет вряд ли кто появится. Но они сами виноваты; пойдя на противозаконное деяние, сами не верно указали в контрольном сообщении свое местонахождение.

Тереза жалостливо вздохнула:

— Бедненькие… Как же они там одни, без женщин?..

Зотик ухмыльнулся, проговорил:

— Квартирмейстер, ты можешь в любой момент расторгнуть договор со мной и потребовать, чтобы я тебя туда отвез.

Тереза подскочила, ощетинилась, как дикая кошка, но тут же осела, покачала головой:

— Как же так можно?.. Ну, там, арейцы… А тут же свои, земляне…

— У космоса свои законы… — пробормотал Зотик.

— Ну, почему ж, без женщин?.. — ухмыльнулся г-н Сидоров. — Увезли им пару десятков красоток из биотрона… Пара лет в обществе молодых парней сделают из дикарок светских дам. Кстати, расходы по перевозке окупились в первую же неделю; производительность труда возросла раза в три.

Ареф вдруг встрял ядовитым тоном:

— Иван Ильич, вы с такими подробностями об этом рассказываете, что можно подумать, будто это вы и есть, тот ловкий пират…

Г-н Сидоров с притворным сожалением покачал головой:

— Вот что значит, доверить воспитание ребенка непутевому сорвиголове…

— К тому же собственному внуку… — Зотик весело хохотнул, но тут же посерьезнел и заявил: — Иван Ильич! Я тоже хочу такой кораблик. Ты говорил, там их было два?

— Н-ну… Да…

— Иван Ильич, ты ж слышал, что я собираю эскадру, так что, к моему Кораблю, хоть и суперкласса, но все ж таки сугубо гражданскому, не мешало бы присоединить такой симпатичный крейсерок.

— Послушай, Зотик, я хоть и не нищий, но и мне затруднительно вот так, сразу, с бухты-барахты такие подарки дарить. Нужно время, чтобы собрать нужную сумму для переделки подобного корабля…

— Кто говорит о подарке? — удивился Зотик. — Я оплачу переделку.

— Да ты знаешь, сколько это стоит?! А я примерно представляю твои возможности…

— Ты не представляешь моих возможностей! — заявил Зотик. — Так что, говори — сколько? И сразу рассчитаемся.

— Чем рассчитываться будешь?

— Драгметаллами, разумеется…

— Ну, Зотик… — г-н Сидоров помотал головой. — Интересно, что это за база была, которую ты выпотрошил?..

— База, как база… — Зотик ухмыльнулся. — Мирная база арейцев. Ты ж слышал…

— Ну, коли ты так насолил арейцам, без крейсера тебе точно не обойтись… Ладно, по рукам…

— Ну, заодно и экипаж набери. Ты ж еще занимаешься вербовкой? Проживание и харчи экипажа, я тоже оплачу.

— Да ладно, чего там? Не обеднею…

Десятый подвиг

Расставшись с теплой компанией злостных нарушителей законов, Зотик со своим экипажем проследовал на Корабль. Направляясь к катеру, спросил Терезу:

— Квартирмейстер, ты как предпочитаешь хранить свои драгметаллы; в банке, или возить с собой в трюме?

— А как лучше?

— Откуда я знаю? Я знаю лишь одно, что больше всего денег нужно на Земле, да на ремонт Корабля. В космосе бывают ситуации, когда все готов отдать за плохонькую спасательную капсулу. Только, знаешь ли, ее уже ни за какие деньги не купишь… Так что, лично я свои деньги предпочитаю хранить на Земле, в банке.

— Ну, и я буду хранить в банке. А под золото кредитную карточку дадут? А то, знаешь ли, я все же вольный астронавт и квартирмейстер, а в ресторане ты за меня платишь, будто я какая-нибудь шлюха…

— Дадут, дадут тебе кредитную карточку с неограниченным кредитом. Ладно, тогда грузим драгметаллы в катер и летим в банк. Шкипер, надеюсь, ты тоже предпочитаешь хранить свои капиталы в банке?

— Разумеется, командор. Сами по себе драгметаллы — это просто материал для изготовления прямоточных двигателей, но под них дают хорошие кредиты в галларах, и драгметаллы год от года дорожают. Их ведь не так уж и много во Вселенной. Вы уж, командор, арендуйте для меня сейфик рядом со своим.

— Нет проблем, Шкип!

…Тереза долго стояла перед своим сейфом, держась за толстенную дверь, и задумчиво глядела на слитки драгметаллов. Наконец, прошептала:

— Нет, так не бывает… Это — как в детстве… Мне страстно хотелось ветчины с чесноком. Она мне иногда даже во сне снилась. Я уже несу ко рту толстенный, сочный шмат, зубы уже готовы вонзиться в розовую прохладную мякоть… И тут просыпаюсь… Можно, я возьму с собой один слиточек? А то опять буду думать, что мне все это приснилось…

— Можно… Почему — нет?.. — пожал плечами Зотик. — Только таскать его будешь сама. Он не тяжелый, я, например, могу унести под мышкой, всего сто килограмм…

Тереза опять вздохнула:

— Зотик, а тут хватит на новый корабль?

— Конечно, хватит, и еще останется…

— Подумать только, моя доля, после того, как я помогла бы ограбить тебя, составляла всего пятьсот тысяч…

— Ну, знаешь… Не все рейды так удачны, и не все вольные астронавты такие удачливые.

— По-моему, это не удачливость. Это что-то другое… Ну, тебе это воздается потому… Потому, что ты — это ты, Зотик… Такой вот ни на что не похожий пират…

— Хм… — Зотик собрался было отпустить какую-нибудь шуточку, но тут, уже без всяких звуковых эффектов из кармана куртки послышался голос Шкипера:

— Командор, вас вызывают в российский Департамент внеземных дел.

— Вызывают? Не приглашают?

— Так точно! Э-э… Приглашают…

— Не говорили, зачем?

— Говорят, для объяснений по поводу циркулирующих в информсети жутких репортажей о кровавых бесчинствах командора Зотика.

— Ага, понятно. Если бы мной интересовался Космопол, меня бы не приглашали… К какому часу они меня приглашают?

— Срочно, как только сможете. Говорят, это в ваших же интересах. Горячие головы из Космопола, особенно из бюро Западной федерации, уже подготовили эскадру для захвата Корабля. Их даже не останавливает экстерриториальность станции Сидорова. Наверное, что-то накопали и на него…

— Ладно… Сколько сейчас времени в Москве?

— Около четырех пополудни. Так что, как раз к концу рабочего дня успеете.

— Квартирмейстер, кончай любоваться презренным металлом, нас ждут государственные дела, — проговорил высокопарно Зотик, запирая сейф.

У выхода из подвала вольных астронавтов ждал сам управляющий банком. Сдержанно поклонившись, он уставился на Зотика вопрошающим взглядом. Зотик слегка обеспокоился, спросил:

— Что-нибудь не так?

— А что — не так?..

— Н-ну-у… Не знаю…

— Мистер Зотик, вы так резко увеличили активы нашего банка!..

— О-о… В ближайшее время я еще больше увеличу активы нашего банка…

— Нашего?! Вы нашли, наконец?!

— Ну-у… Не то, чтобы нашел… Они сами нарвались… Ох, простите, я спешу! У меня встреча в правительстве России…

Управляющий остался стоять на месте с непроницаемым лицом, глядя Зотику вслед.

Осторожно оглянувшись, Зотик спросил Арефа:

— Что это с ним?

— А я откуда знаю? — Ареф тоже оглянулся.

Заняв кресло в рубке управления, Зотик связался с диспетчерской службой России. Приятно было поболтать на родном языке с соотечественником:

— Говорит капитан Зотик, Корабль эс пи эр два ноля пятнадцать. Меня срочно вызывают в Департамент внеземных дел.

— Оч-чень приятно! — заулыбался на экране молодой человек, с нескрываемым любопытством разглядывая Зотика. — Даю коридор до парадного входа Департамента внеземных дел России, парковка номер девять.

— Минуточку, уважаемый! Так получилось, что я могу прилететь только на десантном катере…

— О-о… Это сложно. Мне необходимо запросить Департамент обороны. Но… — диспетчер с сомнением покачал головой. — Уже более ста лет частным лицам категорически запрещено приземляться на территории России на вооруженных судах.

Диспетчер отключился, а Зотик проворчал:

— Ага… Знали бы вы, ребята, по сколько раз в месяц вольные астронавты нарушают ваши запреты…

Снова появилась физиономия диспетчера, на сей раз донельзя изумленная, он выговорил:

— Даю коридор до Департамента внеземных дел…

Поднимая катер в воздух, Зотик пробормотал:

— Ну, дела-а… А вдруг, я и правда, наследный принц?

— Почему — ты? — ухмыльнулся Ареф. — Ну, если ты принц, то я — король…

Приземлившись на площадку с большой белой цифрой девять, Зотик вылез из кресла, проговорил задумчиво:

— Вы вот что, сидите в рубке управления и будьте начеку. Мало ли что? Иногда из таких заведений вольных астронавтов выводят в наручниках. Бывали прецеденты…

Он выпрыгнул из люка, огляделся по сторонам. Ах, эта весенняя Москва! Воздух обжигающе резок, на противоположном краю площади стоят, будто окутанные зеленым дымом, клены с распускающейся листвой. Мимо спешит энергичная, оживленная публика, исподтишка косясь на катер, монстром возвышающийся среди игрушечных, разного цвета флаеров. Но из-за столичного гонора никто даже шага не замедлил, чтобы подивиться на столь редкое событие, как приземление посреди столицы пиратского судна. Ностальгии Зотик не ощутил, возможно, потому, что не любил он свой родной город, с детства ведь предпочитал скитаться по лесам и степям России.

Наискосок перейдя площадь, он вошел в прохладный вестибюль. Там было пустынно, видимо посетители уже разошлись, а сотрудники готовились ринуться с работы, и перед общим стартом перестали шастать из кабинета в кабинет. Зотик огляделся. Ага, вот; по сторонам широкой лестницы стояли универсальные идентификаторы личности. Он подошел к одному, встал на красный квадрат, на мониторе высветилось: — "Зотик. Частный детектив. Гражданин России и Восточной федерации. Проходите. Кабинет 1"

— Ого! Сам директор Департамента…

Зотик не спеша, зашагал по лестнице. Подниматься пришлось только до второго этажа, почему-то кабинеты начальников всегда находятся на втором этаже. Как водится у больших людей, Зотика встретила обольстительной улыбкой роскошная красотка секретарша. Зная змеиный нрав этих красоток, Зотик холодно, на манер английских капитанов, кивнул, высокомерным тоном выговорил:

— Зотик. Капитан корабля. Меня ждут.

Секретарша встала, улыбка ее стала завлекательной, и, будто приглашая Зотика к себе в постель, распахнула перед ним дверь кабинета, сделанную вручную из натурального дуба, проговорила нараспев:

— Прошу вас, капитан, входите.

Директор Департамента был невыносимо величественен, будто рейдер на боевом дежурстве. Первейшая заповедь вольного астронавта: не показывай робости, даже если противник превосходит тебя в десять раз. Зотик прошагал к столу, коротко поклонился, выждал немножко, но директор продолжал буравить его мертвым взглядом, не проявляя ни малейшего желания пригласить сесть. Разумеется, он сколько угодно мог думать, будто Зотик обязан стоять в его присутствии, но вольный астронавт лишь добровольно мог признать чье-либо главенство. В данном случае перед Зотиком сидел надутый индюк, в чьих силах лишь немного осложнить жизнь, или облегчить, и не более. А потому Зотик непринужденно уселся в кресло для посетителей, широко, обаятельнейше улыбнулся, проговорил:

— Вы, кажется, хотели меня видеть? Простите, не имею чести быть с вами знакомым…

Чиновник все еще лелеял несбыточную надежду поставить Зотика не место, чеканя слова, ледяным тоном он заговорил:

— Почему вы, гражданин России, развязываете войну с планетой, с которой у России мирный договор? Как смеете вы развязывать международный конфликт и ввергать свое Отечество в очередную кровавую космическую бойню?!

Зотик выпрямился в кресле, холодно выговорил:

— Не имею чести знать, о чем идет речь.

— Как — о чем?! Об этом вашем наглом, ничем не спровоцированном нападении на мирную космическую базу арейцев. Нота протеста вот она, лежит у меня на столе. Посол Арея уже встречался с нашим Президентом…

Броневая защита чиновника дала трещину, натолкнувшись на несокрушимую наглость матерого пирата.

— А в той ноте, извините за навязчивость, указано, откуда у Арея взялась мирная космическая база, и, главное, в какой солнечной системе она находилась?

Чиновник машинально опустил взор, пробежал глазами текст дипломатического послания, вскинул взгляд, видимо, вознамерившись продолжать атаку с другого направления, но Зотик молниеносно нанес фланговый удар.

— Как вы знаете, законны лишь те станции и базы, которые находятся в законных владениях той или иной планеты, а также в ничейных системах. Я могу в любой момент предоставить международной комиссии записи своего черного ящика и бортового журнала. Там ясно вычерчен мой маршрут: система Тавриды, затем система Амазонка-Нео, планета Фемискира, после чего я сразу отправился к Солнцу. Итак, где я мог повстречать несчастную, законную мирную базу Арея?

— Действительно, нигде… — растерянно пробормотал чиновник, но тут же воспрял духом: — Ну, всем известно, как вы, пираты, обращаетесь с черными ящиками, и что пишете в своих журналах…

Зотик вскочил с кресла, выпрямился и ледяным тоном выговорил:

— Только суд может назвать меня пиратом! Разговор в подобном тоне считаю невозможным, — и Зотик повернулся, собираясь покинуть кабинет.

Но чиновник мгновенно понял, что слишком погорячился, он тоже вскочил, и быстро проговорил:

— Ради Бога, извините! Но когда вокруг все кричат — пират, пират, поневоле крикнешь за компанию…

Зотик вернулся к столу, сел, чиновник тоже опустился в свое кресло. Остывая, Зотик проговорил:

— Это какое-то недоразумение; меня буквально сопровождает шлейф славы какого-то пирата. А ведь я всего лишь скромный частный сыщик, работаю на компанию "Бубль-Гум и внуки". Может, знаете?

— Разумеется! Кто не знает знаменитого на всю Галактику производителя жевательной резинки?!

Чиновник задумчиво побарабанил пальцами по столу. Зотик мгновенно воспользовался заминкой. Выхватив из просторного кармана своей куртки договор с губернатором Тавриды, положил его на стол перед чиновником:

— На сколько мне известно, подобные официальные договоры граждан России должны регистрироваться в Департаменте внеземных дел?

Чиновник пробежал глазами договор. Вскинул взгляд на Зотика, оглядел, будто впервые увидел, снова опустил нос к бумаге, прочитал повнимательнее. Проговорил поспешно:

— Да, разумеется, такие договоры регистрируются в Департаменте, но Россия этим не берет на себя никакой ответственности за Тавриду. Хм… Это какое-то повальное заболевание… Граждане России мотаются по всей Галактике и служат тому, кто больше заплатит, а не родному Отечеству…

— Что ж делать, если родное Отечество вообще ничего не платит за службу, а предпочитает навешивать на грудь всякие побрякушки, сделанные даже не из драгоценного металла.

Чиновник выговорил неимоверно ядовитым тоном:

— Интересно… И чем же это будет платить за службу нищая Таврида? Уж не пшеницей ли?.. Хорошо! — чиновник хлопнул ладонью по договору. — Я сам зарегистрирую ваш договор с Тавридой, — он тут же сунул его в регистратор, пробежал пальцами по сенсорам, возвращая бумагу Зотику, спросил, с тщательно скрываемым любопытством: — Тут говорится о разработках металлического астероида, но указываются доли участников в процентах… Хоть приблизительно — сколько это? Поверьте, это не праздное любопытство… Вы, в конце концов, как гражданин России обязаны… На много ли разбогател Вольный Крым?..

— Да так, мелочишка… — пожал Зотик плечами, простецки глядя на чиновника, и всем своим видом показывая, что готов сдать, продать и настучать на кого угодно, хоть на родную мать.

— Ну, за мелочишку вы бы не взялись обеспечивать оборону Тавриды против всякого нападения… — чиновник нерешительно помялся, наконец, уставился на Зотика и напрямую спросил: — Вы можете дать слово вольного астронавта, что арейцы никогда не представят доказательств вашего нападения на мирную базу Арея?

— Даю слово, что Арей никогда не представит международной комиссии ни разгромленной мною базы, ни, тем более, свидетелей моих, так называемых, бесчинств.

— Хорошо, вы свободны… — снизив голос, чиновник спросил: — По секрету… Что вы за птица такая, если сам Президент России мне позвонил, и потребовал всеми возможными и невозможными средствами погасить конфликт, и представить дело так, будто вы вообще ни при чем?

— Как?! Сам Президент?! — ошарашено выдохнул Зотик, но тут же гигантским усилием воли принял равнодушный вид, проговорил: — Представляете, а ведь я даже никогда не был знаком с Президентом… — он вылез из кресла, сдержанно откланялся и вышел из кабинета.

Шагая через вестибюль, Зотик беспрестанно повторял про себя: — "И правда, наследный принц… Провалиться в черную дыру, наследный принц…"

Перед катером, на пешеходной дорожке стоял солидный серо-серебристый флаер, весь вид которого говорил о высочайшем положении и благосостоянии его хозяина. Сам хозяин, вместе с двумя парнями, в которых моментально угадывались телохранители важной персоны, метались перед катером, размахивали руками и делали еще какие-то знаки, будто фермеры, пытающиеся согнать слона со своего поля.

Зотик остановился неподалеку и принялся наблюдать. Один из телохранителей тут же обратил на него внимание, попер, как супертанк времен Второй колониальной войны, заорал:

— Чего рот разинул?! Проходи! Тут тебе не представление…

— А что же тут?! — изумился Зотик. — Три обезьяны прыгают, визжат… А где главный клоун? — Зотик терпеть не мог, когда держиморды всяких властью облеченных хамов, унижали достоинство человека.

— Чего-о-о?! — телохранитель был явно самой низкой квалификации, иначе бы не поддался на столь явную провокацию.

Такими обычно снабжались важные персоны, которым ничто не угрожало, но по штату для престижа полагались телохранители. Бодигард по-бычьи нагнул голову и ринулся в атаку. Но и рукопашному бою его, видимо, тоже в спортзале обучали, и то не долго. Мастерство же Зотика оттачивалось в кабаках Нейтральной зоны, да в абордажах, когда отступить можно только в вакуум и прожить там ровно столько, на сколько хватит ресурса системы жизнеобеспечения боевого скафандра. Даже не особенно поспешно, Зотик ткнул парня кулаком в солнечное сплетение, и когда тот согнулся, пытаясь вздохнуть, слегка треснул кулаком по затылку. Убивать дурака было бы вовсе грешно.

Такое обращение с телохранителем ввергло представительного господина в форменный столбняк. Выпрямившись, будто монумент покорителям космоса, на который Зотик когда-то наткнулся среди дикого леса, выросшего на месте казахской степи, господин страшным шепотом произнес:

— Как ты посмел?! Рожа…

Зотик ласково улыбнулся второму охраннику:

— Пинка промеж ног хочешь?

Верзила машинально схватился за свое самое больное место между ног.

У господина прорезался голос, он пронзительно завизжал:

— Ты что, шпана, с ума спятил?! Да ты знаешь, кто перед тобой?!

— Разумеется, знаю! — Зотик вытянулся по стойке смирно, рявкнул: — Его превосходительство коверный клоун! Весь вечер на манеже!

Господин от ярости потопал ногами, наконец, тихо и недоверчиво выговорил, будто заведомо знал, что Зотик соврет:

— Кто ты такой…

— А тебе какое дело? — вопросом на вопрос ответил Зотик, косясь по сторонам. Однако полиции поблизости не наблюдалось, поэтому можно было еще немножко позабавляться.

— Я заместитель директора Департамента внеземных дел!

— Ах, вот оно что!.. А какой по счету? Я полагаю, что директор ставит свой флаер на парковку номер один, первый зам — на парковку номер два, и так далее… Какой же ты по счету заместитель? Девятый, что ли?

До господина, наконец, дошло, что над ним потешаются, нисколько его не боясь. Он оглянулся на своих телохранителей. Они оба, и битый, и не битый, стояли позади и медленно чумели. Прямых приказаний от босса не поступало, а добровольно класть голову им явно не хотелось.

Господин несколько раз глубоко вдохнул, выдохнул, и почти спокойно спросил:

— Почему вы поставили свою колымагу на мою парковку?

— Это что ты называешь колымагой?! — вполне натурально возмутился Зотик. — Да тебе вжисть не полетать на таком!

— Ну, хорошо, хорошо… Почему вы, уважаемый, поставили свое средство передвижения на мою парковку?

Зотик смерил господина презрительным взглядом и заявил высокомерно:

— Это средство передвижения является малым десантным катером суперкласса.

— О, господи! Уважаемый, почему вы, черт вас раздери, поставили на мою парковку свой супер-катер?!

— А почему вы, уважаемый, считаете эту парковку своей?

— Да потому, что таков порядок! Первые шесть номеров закреплены за директором и его заместителями. Остальные — для посетителей. Прочие сотрудники Департамента ставят свои мобили и флаеры на общую стоянку.

У Зотика в мозгу что-то забрезжило:

— Так, говорите, какой номер у этой парковки?..

— Номер шесть, естественно!

— А вот и нет! Это номер девять!

— Уважаемый, у вас совсем плохо с математикой… — и господин, соболезнуя, покачал головой.

— С математикой у меня, как раз, все в порядке! Я был штурманом дальней астронавигации…

— То-то и видно… В двух парковках заблудился…

Зотик глянул по сторонам. Действительно, парковок в ряд было пятнадцать, и номера были сориентированы так, чтобы их хорошо было видно при подлете со стороны реки, а Зотик заходил на посадку со стороны площади, вот и обратилась для него цифра шесть в цифру девять.

Он великодушно проговорил:

— Ну, чего ругаться из-за пустяка? Я прямо сейчас и переставлю… Шкипер, открой люк!

Люк со звоном отскочил, Зотик впрыгнул в проем и, посмеиваясь, пошел в рубку.

Тереза встретила его недовольным тоном:

— Командор, ну, ты, ей богу, как мальчишка!.. Над было тебе битый час измываться над ни в чем не повинным человеком?..

— Он виноват лишь тем, что хочется мне кушать! — с апломбом выговорил Зотик слышанную где-то мельком фразу. — Чем мне нравится Нейтральная зона, это тем, что по ней не ходят хамы с телохранителями…

Ареф фыркнул, уже набрал в легкие воздуху, чтобы что-то по этому поводу выдать, но Зотик упредил его:

— Экипаж! По местам, приготовиться к старту.

— Мы и так сидим по местам и к старту готовы, — проворчал Ареф.

— Как это, вы на местах?! — нарочито изумленно спросил Зотик. — На чьем месте сидит штурман? Или, командору, как простому пилоту, прикажете вести катер?..

Ареф просиял, и поспешно пересел на место пилота. Зотик уселся в его кресло, вытянул ноги, проговорил:

— Давно надо было предоставить тебе возможность попрактиковаться в пилотировании. Полетим к мистеру М, закончим дела и махнем куда-нибудь отдохнуть. А? Ничего — мысль?..

Тереза захлопала в ладоши, но тут же поскучнела, проговорила:

— На курортах всегда полно ошивается агентов всяких спецслужб, полиции, Интерпола и Космопола…

— Ну и что? — пожал плечами Зотик.

— Как — что?! После того, как я отказалась сотрудничать, они ж меня уберут без всяких антимоний.

— Ты что, так много знаешь всяких смертельных тайн?

— Нет, но все равно… Говорят, все, кто отказывается сотрудничать со спецслужбами, долго не живут…

— Знаешь, об этом не принято говорить, но вольные астронавты частенько выполняют некоторые просьбы спецслужб, в обмен на ответные услуги. Единственное, чего не делают вольные астронавты, это не подрабатывают на военные разведки. Этим даже пираты не занимаются. Потому как шпионы без зазрения совести подставляют потом вольных астронавтов, а сами прячутся за их спины. Спецслужбы в этом отношении не то что бы более щепетильны, просто, занимаются почти такими же темными делами, что и вольные астронавты, а потому считают, что с вольными астронавтами выгоднее дружить, и оберегать их от засветки… Раньше у тебя был статус мелкой мошенницы, следовательно, и поступать с тобой можно было бесцеремонно. Теперь за твоей спиной серьезный экипаж. Такой экипаж может и весьма серьезные услуги оказать, и подпортить жизнь основательно. Любой директор спецслужбы, взвесив все за и против, предпочтет оставить тебя в экипаже, в надежде, что ты рано или поздно компенсируешь издержки.

Тереза с сомнением покачала головой, и промолчала, видимо осталась при своем мнении.

Над Нео-Вавилоном разгоралось утро, когда Ареф посадил катер на его кровлю. Еще на подлете Зотик разглядел толпу каких-то людей, слоняющихся возле парковки.

— Что за клоуны тут облепили почти всю крышу? Может, опять облава?.. — проворчал Зотик.

Толпа при виде катера ринулась вперед, и, несмотря на удары силовых полей, плотно обступила парковку.

— Может, посидите пока здесь? — нерешительно предложил Зотик своему экипажу.

— Нет уж! — решительно заявила Тереза. — Я хочу, наконец, поглядеть на того крутого деятеля, который умудрился надеть на тебя ошейник с намордником.

— Я тоже пойду с тобой, — заявил Ареф, — Шкипер позаботится о катере.

— Ну, как хотите, — пожал плечами Зотик. — По закону я мог бы приказать вам остаться…

— Но ты ж не приказываешь?..

Зотик выпрыгнул на аситал кровли. При виде его толпа замерла. Тереза с Арефом выпрыгнули следом, и тут толпа ринулась вперед. Зотик не заметил, как его отсекли от люка и оттеснили к борту катера, втиснув в узкое пространство между реакторным кольцом и гребнем гравикомпенсатора. За его спиной жались перепуганные Тереза с Арефом.

— В чем дело, уважаемые?! — завопил Зотик, нащупывая меч в кармане.

— Мистер Зотик! Мистер Зотик! — орал ему в лицо нескладный верзила, тыча прямо в нос многофункциональным репортерским агрегатом.

Наконец, до Зотика дошло, что на него накинулась банда репортеров. Он вскинул вверх руки, и рявкнул, голосом, способным перекрыть шум жаркой абордажной схватки:

— Ша-а! Акулы пера! Всем заткнуться! Буду отвечать на вопросы по порядку.

Толпа мгновенно замерла, обалдело уставясь на него.

— Ты! — Зотик ткнул пальцем в грудь верзилу. — Можешь задавать свои вопросы.

— Мистер Зотик! Когда вас могут взять под стражу?

— Под какую стражу?! — ошеломленно уставился на него Зотик.

— Но ведь уже доказано, что вы пират!

— Кем доказано?

— Н-ну-у… Все средства массовой информации…

— Это, с каких пор у нас средства массовой информации заменяют суды? — ядовито осведомился Зотик. — Ты тоже говорил и писал?.. — и Зотик уставился на него одним из самых свирепых своих взглядов.

Верзила заюлил глазами. Воспользовавшись замешательством, его тут же оттерла плечом ловкая, энергичная брюнетка, чем-то похожая на скворчиху на охоте, пропела нежным и завлекательным голоском:

— Командор, можно я задам несколько вопросов девушке и мальчику?

— Разумеется! — Зотик галантно поклонился и отступил в сторону.

Брюнетка тут же, как коршун, накинулась на Терезу с Арефом. А те съежились, мастерски приняв облик мокрых цыплят.

— Леди Тереза, как вы оказались сообщницей пирата? — напористо кинулась в атаку скворчиха. — Не слишком ли тяжело такой хрупкой женщине в банде крутых мужиков, привыкших к разнузданной и разгульной жизни?

Тереза похлопала длинными ресницами, стеснительно, то, краснея, то, бледнея, заговорила:

— Вы что-то путаете. Я не сообщница пирата. Мистер Зотик нанял меня, как воспитательницу для своего малолетнего родственника. Так что, на Корабле я выполняю обязанности няни, горничной, гувернантки… Ну, в общем, все обязанности женщины в доме, где живет нормальный подросток. Правда, капитан Зотик очень любит называть меня квартирмейстером. Но он романтик космоса. А я никак не привыкну. Ах, ах! Так много пустоты и черноты!.. И какие дальние расстояния!.. От тех звезд, которые мы посетили свет идет до Земли тысячи лет! Брюнетка вовсе не собиралась отступать. В полете изменив объект атаки, она спикировала на Арефа:

— Ареф, тебе было очень страшно в момент нападения на базу арейцев? Ведь ни для кого не секрет, что даже научные базы Арея вооружены не хуже военных…

Ареф энергично махнул рукой:

— Какое нападение?! Скучища! Космос, космос… Сидишь неделями в серой мути, даже на обзорной сфере ничего не видно… А тут еще тетя Тереза… Уроки, занятия… Арифметика, литература… Французский язык, английский… Зачем они нужны? Я на интерлинге заговорил раньше, чем на русском…

Затаившие было дыхание репортеры всколыхнулись, наперли, пришедший в себя верзила оттеснил брюнетку, спросил:

— Кто вы такой? Вы командор Зотик?

— Нет. Я — капитан Зотик, — с нажимом заявил Зотик.

— Ага! Вы тот самый пират, что разжег конфликт с Ареем!

— Нет, я никаких конфликтов не разжигал. Вы что-то перепутали. Я вовсе не пират, а скромный частный сыщик. В настоящее время работаю на компанию «Бубль-Гум». Я только что выполнил весьма щекотливое поручение на Фемискире, иду как раз докладывать… Вы знаете, а королева Фемискиры весьма мила! Вы зря пишете о ней, что она чудовище, кровавая самодержавка. Она хорошо правит планетой. Ведь еще ее мать учредила парламент. Это ее сестры — мятежницы… Из-за своих личных амбиций готовы расколоть общество Фемискиры и затеять кровавую междоусобную войну…

— А вы туда летали, чтобы продать им оружие?.. — встряла брюнетка.

— Какое оружие?! — изумился Зотик. — Компания мистера М заключила с Фемискирой миллиардный контракт на поставку косметики…

— Косме-етики?! Погодите, уважаемый капитан! — завопил верзила. — А есть ли у вас тезка, командор пиратов по имени Зотик?

— Вероятно, есть… — Зотик равнодушно пожал плечами. — Я и сам постоянно слышу о подвигах какого-то командора Зотика. Сначала думал, что это обо мне врут, но речь постоянно идет о таких местах, где я сроду не бывал. Например, все кричат о нападении на мирную базу арейцев… Но скажите, пожалуйста, где я мог напасть на базу арейцев, если я по поручению фирмы посетил сначала систему Тавриды, а потом сразу же отправился к Фемискире? Чтобы раз и навсегда прекратить лож и клевету вокруг моего честного имени, я направил жалобу в Департамент внеземных дел России. Так что, господа фабриканты дешевых сенсаций, дело может кончиться грандиозным международным судебным процессом, и астрономической суммой компенсации. Вы ошиблись адресом… Кстати, а кто это вас навел на меня? Ну и шутник, скажу я вам! Честь имею откланяться. Меня ждет босс, — и Зотик решительно раздвинул толпу могучей дланью.

Следом шла Тереза, держа Арефа за руку, как маленького. Он вполне натурально играл роль инфантильного маменькиного сынка, тянулся за ней, с любопытством вертя головой. Банда репортеров пребывавшая в полной прострации покорно расступалась.

Зотик оглянулся, проговорил, весело скалясь:

— А вы молодцы! Истинные лицедеи! Так ловко сыграли…

Ареф воровато оглянулся на репортеров, сказал, весело ухмыляясь:

— А то… Этих олухов вокруг пальца обвести — святое дело…

Тереза спросила:

— А что, мистер М так и принимает тебя через черный ход, как король фаворитку?

— Я не гордый… — пробурчал Зотик. — А тебе это место ничего не напоминает?

— Напоминает… — Тереза беззаботно хохотнула. — Как я тебя тогда, а?..

— Ну-у… Было бы еще смешнее, если бы в вентиляционной шахте оказалась решетка…

— Я видела много биотронов, и ни в одном из них в вентиляционных шахтах нет решеток. Их, конечно, регулярно восстанавливают, но подвальные тут же вырезают. Потому как это самый удобный выход наружу. Ну, и, соответственно самый лучший аварийный вход. Надо лишь суметь вовремя зацепиться за край какой-нибудь отдушины. Воздушный поток начинает слабеть метров за триста до дна…

— А кидаться в шахту, кто тебя научил? Что, и с подвальными знакомство водила?

— Да нет, сама додумалась, когда меня чуть не повязали в египетском биотроне… Там, в Африке, жуткие нравы! После соответствующей обработки, любая симпатичная женщина попадает в гарем какого-нибудь богатея. А это в тысячу раз хуже меркурианских рудников, венерианской сельскохозяйственной каторги и даже нужников Тавриды…

— Ну, уж… Хуже нужников Тавриды?.. — Зотик скептически усмехнулся. — Ты ж не пробовала гаремы…

— Ты опять?! — Тереза моментально вспыхнула, как болид в атмосфере, перенасыщенной кислородом.

— Ну, ладно, ладно… — примирительно пробормотал Зотик.

Оба охранника поднялись навстречу процессии. Повреждения, полученные в прежнее посещение вольными астронавтами босса, на охранниках счастливо зажили, и они теперь встречали Зотика браво вытянувшись во фрунт.

Когда компания приблизилась, один из охранников спросил:

— Мистер Зотик, вы, наконец, поймали эту девчонку?

Тереза смерила великана взглядом, пропела ангельским голосом:

— Какой большо-ой… Интересно, а у тебя все большое?.. — и окончательно ввергая охранника в ступор, добавила: — Это я его поймала…

Охранники тупо моргали, пытаясь сообразить, о чем речь. Зотик весело хлопнул одного из них по плечу и направился к лифту, который уже готовился к спуску, за следующей порцией товара.

В лифте Тереза задумчиво проговорила:

— Никогда бы не подумала, что производить жевательную резинку так выгодно…

Зотик спросил серьезно:

— А ты что, полагаешь, он не на жевательной резинке свое состояние сделал?

— Ну-у… Может, первые поколения этой семейки только резинкой и бакалеей промышляли, зато остальные, наверняка, куда только не влезли!..

— Эт, точно… Самый прибыльный бизнес — контрабандная торговля со всякими колониями и независимыми мирами, на которые наложены всевозможные запреты. Тут респектабельные бизнесмены на равных конкурируют с природными контрабандистами и пиратами.

— Так он что, по-твоему, вульгарный контрабандист?

— Нет, это вольные астронавты могут быть вульгарными контрабандистами, а он — респектабельный бизнесмен. Его контрабанду возят ребята вроде меня с Быком, рискуют за гроши. Потому как по глупости попали в его паутину. Интересно, сколько у него еще таких нанятых?..

Секретарша, смирившаяся с Зотиком, как с неизбежным и непреходящим злом, с брезгливым выражением лица, будто убирала таракана, нежданно сдохшего на важных деловых бумагах, одной рукой включила интерком, другой отворила дверь в кабинет, проговорила:

— Прибыл детектив Зотик…

Зотик бросил:

— Командор Зотик! — и высокомерно задрав голову, проследовал в кабинет, свита с постными физиономиями прошагала следом.

М-р М сидел в своем кресле, перед ним, в кресле для посетителей, расположился его адвокат.

Грозно пуча глаза, м-р М вскричал:

— Послушайте, любезный! Вы что, не видите, что я занят?! И почему бы вам не общаться со мной, как и другим работникам, по коммуникатору? Почему вы вечно лезете на глаза?

— Босс, мне наплевать, что вы заняты. Я хоть сейчас готов уволиться, вы сами меня не отпускаете. И потом, почему это вы решили, будто я рангом ниже вашего адвоката? Вот пусть он пока и посидит в приемной. Мне некогда пережидать всяких шестерок, которые и так тут целыми днями околачиваются…

Лицо адвоката освещала чуть заметная благожелательная улыбка, точь-в-точь такая же, какая была и в тот момент, когда он хладнокровно всаживал разряд в несчастного Кабана. Вежливо поклонившись Зотику, кивнул Арефу и буквально расцвел, раскланиваясь с Терезой, только после этого плавным шагом направился к выходу. Если раньше Зотик убивал по необходимости, то этого он убил бы с удовольствием.

М-р М, сияя улыбкой, спешил к Зотику:

— Так это вы, мистер Зотик?! — весело завопил он, будто секретарша и не докладывала ему, кто прибыл. — Добрый день! Как слетали? А-а… О-о!.. Это та самая леди Тереза?! Как мило, что вы нашли время навестить нас!..

М-р М галантно склонился к ручке Терезы и надолго припал к ней губами. Чертова пиратка с благосклонной улыбкой приняла это, как должное, будто с малых лет была королевой. Кое-как оторвавшись от столь приятного занятия, м-р М кинулся к столу, схватил интерком, бросил в него несколько слов скороговоркой, после чего сделал приглашающий жест в сторону уютного уголка среди экзотических растений:

— Прошу вас!

Не успели рассесться по низким креслам, как появилась секретарша с подносом, уставленным выпивкой и закусками. Как радушный хозяин, м-р М принялся угощать гостей; Терезе налил легкого белого вина, Арефу — газировки, себе и Зотику — коньяк. Поднял свою рюмку до уровня глаз, провозгласил:

— За наше плодотворное сотрудничество, господа пираты!

— Эт, точно… — пробурчал Зотик. — Если до встречи с вами и не был пиратом, то с вами, точно станешь… — и опрокинул рюмку в рот.

Чтобы уйти от скользкой темы, м-р М поспешно спросил:

— Как прошли переговоры на Фемискире?

— Прекрасно, босс! Просто великолепно! Сначала мне пришлось переспать с королевой, потом подраться на дуэли с Верховным, но контракт — вот… — и Зотик бросил на стол бумагу.

М-р М жадно схватил его, внимательно осмотрел подпись королевы, сказал:

— Ваши комиссионные — два процента. Так что, ваш гонорар составит двадцать миллионов.

— Ну что ж, Верховный может гордиться — каждый удар шпагой обошелся ему в десять миллионов…

Тереза вдруг пронзительно свистнула, изумленно округлила глаза:

— Так много нынче платят за мужскую проституцию?!

М-р М воззрился на нее, пошевелил губами, пытаясь что-то сказать, но ничего не сказал, аккуратно спрятал контракт.

Зотик насмешливо прищурился:

— А что, приятно сознавать, что есть женщины, которые оценивают одну ночь со мной в миллиард галларов…

Тереза фыркнула и уткнулась в стол. Не поднимая головы, быстрым кошачьим движением цапнула бутылку с коньяком, налила полный винный бокал и одним махом осушила его. М-р М открыл, было, рот, намереваясь, видимо, что-то отпустить по поводу пиратских нравов, однако Зотик решил задушить склоку в зародыше. Как можно беззаботнее он спросил:

— А чего это вы, босс, коньячок пьете не по-американски, из большого бокала, а совершенно по-европейски, точнее — по-немецки, из маленьких рюмочек?

Мистер М с минуту растерянно моргал, потом сварливо бросил:

— Из чего хочу — из того и пью!

— А вы, похоже, немец, и фамилия ваша, вовсе не ваша… — многозначительно протянул Зотик.

— Какое вам дело до моей фамилии?! — сварливо осведомился м-р М.

— Да так, никакого… — медленно и многозначительно выговорил Зотик, глядя в глаза м-ру М, после чего взял бутылку, налил себе, боссу, выпил и заговорил будничным тоном: — Послушайте, босс, я столько для вас уже заработал… Может, я все же оплачу Корабль, и мы разойдемся?..

— Вы не выполнили главного, для чего я вас нанял — не нашли, кто грабил мои транспорты с жевательной резинкой…

— В том-то и дело, что нашел, но вы сами его упустили…

— Это кого я упустил?!

— Ваш капитан, по прозвищу Критский Бык, и грабил ваши транспорты… Я думаю, вы и сами об этом догадывались, потому и обратились ко мне, а не в полицию.

— Мистер Зотик! Я деловой человек. Контракт рассчитан на два года. К тому же — независимых года! Один уже почти прошел. Вот и отработайте еще год, будьте любезны. Если не хотите — ради Бога, согласно контракту — выплачивайте неустойку в объеме всего вашего движимого и недвижимого имущества. Ну, какого рожна вам надо?! Я даже не спрашиваю, какого черта вас понесло на Тавриду? Я даже не прошу объяснить мне, зачем вы ввязались в эту совершенно бессмысленную драку с арейцами на стороне нищей Тавриды? А ведь я считал вас хладнокровным, расчетливым человеком…

Зотик испугался, что м-р М может раньше времени догадаться о его невероятной удаче в системе Тавриды. Как можно естественнее проговорил:

— Ну, как было оставить вопль о помощи без внимания? Губернатор мой старинный приятель, как было не помочь? Эти зарвавшиеся от безнаказанности солдаты удачи обнаглели до предела. Сотни лет грабили транспорты для Тавриды, а теперь и у меня посмели спросить, чего, мол, тебе на Тавриде надо? Ну, я им и объяснил популярно, что это не их собачье дело, куда и зачем я лечу… А кто, интересно, сюда репортеров пригласил? — Зотик прищурил один глаз, как бы прицеливаясь.

— Откуда я знаю?! — м-р М дернул плечом. — Они уже несколько дней дежурят на крыше. Как вы полагаете, мне это надо, чтобы все средства массовой информации разом завопили, что на меня работает пират?

— А кто вас знает?.. — мирно улыбнулся Зотик.

М-р М долго буравил его взором, наконец, медленно заговорил:

— Дошли до меня слухи, будто на планете Эрифейя, из тамошнего и земного биоматериала, некий гений генетики вывел породу коров, которые вместо молока вырабатывают субстанцию, несколько похожую на мед, но с очень богатым вкусовым букетом, и необычайным комплексом биологически активных веществ. Форменный эликсир молодости и здоровья.

— Это все хорошо… — протянул Зотик. — Только Эрифейя эта — у черта на куличках, и хоть грабить там нечего, но почему-то на орбите постоянно дежурит эскадра интернациональных сил…

— Мистер Зотик, у вас корабль суперкласса…

Зотик с невозмутимым видом принялся закусывать, сосредоточенно запихивая в рот золотистые тушки рольмопса. М-р М некоторое время гипнотизировал его взглядом удава, но выглядело это не убедительно, будто удав был из детского мультика. Прожевав рольмопс, Зотик, как ни в чем не бывало, спросил:

— Ну, и что мне с этими коровами сделать, подоить?

— Вы доставите их на Венеру. Мы хотим построить еще одну ферму, специально для этих медоносных коров. Представляете, во что они превратятся через несколько поколений?!.

— Да уж…

М-р М, весело и довольно улыбаясь, принялся разливать коньяк. В голове у Зотика уже все плыло, но ему показалось бестактным, отказываться от угощения. Тереза размашистым, уже совершенно пьяным движением, подставила свой бокал. М-р М невозмутимо набулькал коньяка до половины.

— Итак, за очередной ваш успех, — поднял свою рюмку. — Вы удивительно ответственный и благородный человек. И мне страшно жаль будет с вами расставаться…

Зотик покосился на Терезу. Она лихо опрокинула бокал в рот, посидела немножко, прислушиваясь к чему-то внутри себя, загребла из вазы горсть засахаренных орешков и принялась с хрустом жевать, сосредоточенно глядя в стол.

М-р М выкарабкался из кресла, сказал:

— Мистер Зотик, не смею вас больше задерживать. Кстати, у вас уже не меньше месяца накопилось отпуска, да плюс очередной… Так что, я вас не тороплю, коровы могут и подождать.

Зотик по-военному четко поклонился, и двинулся к выходу. Но позади вдруг послышался напряженный голос Арефа:

— Капитан, тут проблема…

Он резко повернулся. Тереза, с совершенно идиотским выражением лица, совершала какие-то странные телодвижения; моталась в кресле от подлокотника к подлокотнику, при этом елозила ногами по полу. До Зотика не сразу дошло, что это у нее от выпитого коньяка. Вернувшись к креслу, он взял верного квартирмейстера под мышку, и пошел к выходу.

М-р М осуждающе покачал головой:

— Эти ваши пиратские манеры… Ну, разве ж можно столько пить?.. На моих предприятиях, между прочим, за один факт пьянства на рабочем месте, увольняют без выходного пособия.

Зотик приостановился, проговорил высокомерно:

— По-моему, только у меня с вами контракт, а мой экипаж вы уволить не можете.

М-р М пожал плечами, и уселся за свой стол.

Секретарша смерила Терезу взглядом, презрительно фыркнула:

— Фу, какая вульгарная особа!..

Тереза изумленно воззрилась на нее, вывернув шею, сказала, еле справляясь с непослушным языком:

— Мистер М такой богатый, респектабельный бизнесмен, а секретаршей у него работает какая-то дешевая базарная шушера…

Зотик мрачно добавил:

— Вы поосторожнее, мадам, это офицер моего Корабля, и у нее нет контракта с вашим боссом…

— Я не мадам, а мадемуазель… — сварливо проскрипела секретарша.

— Ба, и как я по вашему характеру не догадалась!.. — сокрушенно помотала головой Тереза.

Секретарша растерянно заморгала, силясь придумать ответную колкость. Больше не задерживаясь, Зотик проследовал к выходу. Тереза вдруг заорала дурным голосом, будто кошка, которой наступили на хвост:

Вы мне не поверите, иль просто не пойме-ете

В космосе страшней, чем даже в дантовом аду-у-у!

Сквозь пространство-время мы прем на звездоле-ете,

Как с горы на собственном заду-у-у!..

Зотик мужественно дослушал песню до конца. Судя по всему, она была пиратской, но от пиратов Зотик никогда ее не слышал, хотя в этой среде было полно любителей попеть.

— Что за вокальные экзерсисы ты производишь? — спросил он, воспользовавшись паузой.

— Как, ты не знаешь?! — с пьяным высокомерием изумилась Тереза. — Это же ваша, пиратская песня. Она дошла до нас еще из двадцатого века…

— Что-то я не слышал, чтобы вольные астронавты ее пели… Хоть среди них есть много хороших певцов, да и талантливые барды попадаются. А в двадцатом веке, между прочим, морских пиратов уже не было, а космические — еще не появились. И потом, привыкай вызывать на дуэль всякого, кто назовет тебя пиратом…

— Как так?! — округлила глаза Тереза. — Я еще в детстве слышала, что космические пираты произошли от морских. Да и в исторических свидетельствах есть, что морские пираты были и в двадцатом веке, и в двадцать первом…

— Ну и ну!.. — Зотик покрутил головой. — Ты сколько классов закончила?

— Шесть! — Тереза попыталась гордо выпрямиться. — И экстерном сдала за колледж, а потом — заочно университет…

— То-то и видно…

— Что тебе видно?! — вдруг взвилась она. — Ты дальше своего носа не видишь! Тот хмырь, который сидел у мистера М, когда мы пришли, как раз и есть тот самый гусь, который приходил с той дамой, чтобы навалить на меня задание тебя убить и ограбить…

— Чего ты мелешь? — оторопел Зотик. — И чего ж ты сразу не сказала?

— Ага, скажешь… Быстренько прикончат, и не успеешь рта раскрыть… А так пусть думают, будто я втерлась к тебе в доверие, и только момента жду…

— Чего ж налакалась коньяка до полного безобразия?

— Не знаю. Может, со страху?..

— Чего тебе теперь бояться?.. Понадобится — любому шею свернем…

Охранники проводили вольных астронавтов равнодушными взглядами, дружно облагораживая высотный воздух ароматом наркотической травки. Зотик запихал Терезу в катер. В переходной камере она от него вырвалась, и, хватаясь за переборки, потащилась в сторону санузла. Зотик пожал плечами и пошел в рубку, Ареф шел за ним, весело посвистывая. В рубке, устроившись в своем кресле и хохотнув, проговорил:

— А девчонка нешуточно втюрилась в тебя! Никак не может успокоиться, что ты с королевой переспал. Иначе, зачем бы ей ни с того, ни с сего коньяк хлестать?..

— Много ты понимаешь… — Зотик и хотел, было разозлиться, но не сумел, стеснительно хохотнул и сел на свое место.

Тут в рубке объявилась Тереза с пустым стаканом в руке. Видимо содержимое она уничтожила еще в коридоре. Преодолев пятью шагами расстояние в два шага до своего кресла, уцепилась за его спинку, стакан выскользнул из ее руки и мягко покатился по покрытию палубы. Тереза покачалась из стороны в сторону, затем с трагической миной на лице уставилась на Зотика. Отпустила спинку, сделал неверный шаг, и рухнула Зотику на колени. Вцепившись в его штаны, подняла исказившееся трагической гримасой лицо, и с надрывом воскликнула:

— Зотик, ну прости меня, дуру! Что мне сделать, чтобы ты окончательно поверил?! Я же не могу без тебя… Я люблю-ю тебя…

Ареф восторженно заорал:

— Во, окончательно шизанулась!

— Ты, бесчувственный чурбан! — заливаясь слезами, кричала Тереза. — Прирожденный воин… Твою мать… Мачо трахнутый!

— Ты чего материшься? — растерянно спросил Зотик.

Всхлипывая, Тереза как маленький котенок вскарабкалась к нему на колени, уткнулась лицом в грудь, подобрала ноги и, свернувшись калачиком, мерно засопела, изредка всхлипывая во сне.

— Вот это номер… — прошептал Зотик.

— Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, — глубокомысленно изрек Ареф.

— Спорим, завтра отопрется? — проговорил Зотик. — Уж я-то женщин знаю… Их приходится долго и упорно уговаривать…

Зотик осторожно вылез из кресла, нежно прижимая Терезу к груди, и мягко ступая, понес ее в каюту. Хоть и миниатюрная была девушка, зато Зотик компенсировал объем. Мимоходом прикинул, что весит ровно в два раза больше Терезы. Так что, не малых трудов стоило протиснуться сквозь узкие двери с высокими комингсами. Уложив Терезу в койку, заботливо укрыл спальным мешком, пристегнул, чтобы ненароком не выпала при маневрах, постоял над ней, ухмыльнулся, проговорил:

— Вот так-то… Кто говорил, что я не разбираюсь в женщинах?..

Вернувшись в рубку, Зотик в раздумье прошелся по свободному пространству между переборкой и креслами, поглядел на переднюю часть обзорной полусферы; там мелькали сцены народного негодования бесчинствами пиратов. Шкипер исправно перегонял на обзорную сферу все сообщения информсети, касающиеся пиратов. Нейтральная зона вяло отбрыкивалась, повторяя одно и то же; мол, Нейтральная зона не может нести ответственность за всех капитанов кораблей, приписанных к ее портам. А тут случай и вовсе особый; ибо капитан Зотик вольный астронавт в чистом виде. То есть, его Корабль не приписан ни к одному порту Нейтральной зоны. Вот та страна, к космопорту которой приписан Корабль капитана Зотика, и отвечает за его бесчинства. И вообще, кто такой; то ли капитан, то ли командор Зотик? Никто толком не знает. А потому Нейтральная зона без зазрения совести выдаст командора Зотика международному суду, как только он попадется.

— Вот это да! — Зотик изумленно присвистнул. — Невиданное дело, Нейтральная зона собралась выдать вольного астронавта!

— Так ведь, речь идет о самом существовании Нейтральной зоны! — проговорил Ареф.

— Ну и что? Всякий раз, когда вольные астронавты срывали хороший куш, речь начинала идти о самом существовании Нейтральной зоны, но никогда речь не шла о выдаче капитанов!

— Командор, похоже, что кто-то очень влиятельный, играет в темную, — послышался голос Шкипера.

— Кто, влиятельный?! Взвыл Зотик. — Тут нужны возможности целой страны! Всех капиталов мистера М не хватит и на два дня такой игры…

— Ну вот, Западная федерация и играет в темную. Наняла всю эту мелкую шпану, бузить на границах, закупила продажную прессу Восточной федерации. А все честные люди, что в Нейтральной зоне, что в федерациях, ничего не понимают, а потому помалкивают.

— Шкип, но отсюда следует, что мы с Арефом должны быть большими шишками. Я бы даже сказал, большими шишками сами-по-себе, а не обладателями каких-то секретов. Если бы кто-то подозревал, будто мы обладаем какими-то убойными секретами, нас бы давно повязали, сунули в застенок, и выкачали любое признание, любые тайны, даже из подсознания, с нынешними-то препаратами… Кстати, аналогичный случай был на Валькирии. Произошел там, в одной стране переворот… Короче, заваруха, та еще началась; короля убили, братья передрались, и тоже погибли. Королева сбежала, укрылась в лесах под видом жены углежога, и пятнадцать лет растила принца. А во всем регионе полыхала жуткая катавасия. Которую поддерживали две соседские державы, чтобы дружно поделить ослабевшее королевство, и во все время заварухи их спецслужбы изо всех сил искали принца. Когда принц подрос, королева объявилась с ним прямо на поле боя между двумя враждующими армиями. Обе армии тут же признали принца королем, несогласных предводителей прирезали, и таким образом случился хэппи-энд.

— Да знаю я эту историю! — досадливо покривился Ареф. — Только, там все с восторгом встретили воскресшего принца, а нас, по меньшей мере, половина мира хочет стереть в порошок с максимальным соблюдением законности.

— Господа вольные астронавты! — провозгласил Зотик. — Единственная возможность прояснить ситуацию, это, во-первых, найти Фоку Лешего, и, во-вторых, разузнать, кто стоит за шумихой и за шушерой, болтающейся по границам Нейтральной зоны.

— По-моему, мы и так уже все разузнали, — проговорил Ареф. — Зачем еще и Фоку Лешего искать?

— Ни черта мы не разузнали! Чем больше узнаем, тем больше запутываемся. Еще маленько, и схлестнемся со всей Западной федерацией, Ареем, и всей шпаной Нейтральной зоны. Оно, конечно, подраться я не против, вот только неплохо бы еще знать — за что?

— Командор, если мне будет позволено высказать одно соображение… — прошелестел вкрадчивый голос Шкипера.

— Давай, Шкип, высказывай, хоть два соображения…

— Господа вольные астронавты, я прикинул приблизительное количество драгметаллов в нашем астероиде… Получается, что лет через десять мы станем самыми богатыми людьми Земли и планет содружества.

— Ну, так это грогану понятно… — ухмыльнулся Зотик.

— Вот я и подумал, не пора ли отряхнуть пыль Земли с наших ног?

— Шкип, уж не начал ли ты стихи писать?

— Я с детства их пишу… — скромно обронил Шкипер.

— Шкип, я бы давно отряхнул земную пыль со своих ног, но ты же знаешь мое положение? Мистер М обдерет меня, как липку. Вы-то останетесь со своими капиталами, а я среди вас буду нищим. Да и Корабль отберут. Как, Шкип, ты сможешь без Корабля? Он же под тебя конструировался…

— Командор, я и не предлагаю вас сдавать. Есть прелестный и весьма изящный вариант разорить мистера М.

— Это как?! — опешил Зотик.

— Черт меня побери! — Ареф хлопнул себя ладонью по лбу. — Как мне это раньше в голову не пришло?!

— Что, тебе в голову не пришло?! — возопил Зотик.

— Этого клоуна напинать по толстой заднице! Чтоб не зарывался… А то обнаглел до предела, эксплуатирует нас, будто мы его рабы…

— Да объясните вы толком!

— Командор, мне это сразу в голову пришло, как только узнал, что в одночасье разбогател, — Шкипер тихонько хохотнул. — Надо раскачать финансовый рынок. Несколько раз сыграть, то на понижение, то на повышение. Поднять панику, чтобы все мелкие держатели акций компании «Бубль-Гум» начали сбрасывать их в пожарном порядке. Скупить их потом по дешевке, сформировать контрольный пакет и уволить мистера М к чертовой бабушке.

Зотик не менее пяти минут сидел с разинутым ртом, наконец, выдохнул:

— Та-ак просто?!

— Ну, не очень-то просто… Но с нашими деньгами уже реально заглотить мистера М, только лапки мелькнут… Правда, есть один нюанс… Желательно, чтобы мистер М думал, будто нас нет на Земле. Если он вовремя вычислит, откуда атака, может принять контрмеры, и тогда уж он нас заглотит, только лапки мелькнут…

— Нас, и, правда, не должно быть на Земле, — раздумчиво протянул Зотик. — Систему идентификации не обманешь, а для подготовки надежного прикрытия, нужно очень много времени. Надо кого-то оставить на Земле… — Зотик уныло покачал головой. — Кто из нас может провернуть это дело?

— Командор, я запросто могу обыграть мистера М на бирже! — весело вскричал Шкипер.

— Как мы без тебя летать будем?!

— Это точно… — Шкипер тяжело вздохнул.

— А почему бы мне не попробовать? — спросил Ареф. — Это же моя любимая игра — биржевые спекуляции.

— На компьютере — одно, а в натуре совсем другое… — протянул Зотик скептически.

— Он прав, командор! — воскликнул Шкипер. — Кто в компьютерной игре доходит до высшего уровня, тот и на живой бирже будет чувствовать себя, как рыба в воде.

— Ладно, черт с вами! Какой частью нашего состояния придется рискнуть в игре?

Шкипер медленно, раздумчиво проговорил:

— Я думаю, объема вашей доли будет вполне достаточно…

— Как?! Вы хотите рискнуть моей долей?!

Ареф, улыбаясь улыбкой от уха до уха, сказал:

— Командор, но ты ж понимаешь, что твоя доля, она, как бы вовсе и не твоя? Она с самого начала прочно лежит в глубоком кармане мистера М. Так что, грех не рискнуть деньгами мистера М, чтобы нагреть мистера М на хорошую сумму. А под наши доли банк запросто даст кредит. Финансов хватит, чтобы из мистера М вытянуть все деньги, как пылесосом.

— Да ладно! Я ж сказал — черт с вами! Что надо подготовить для широкомасштабной финансовой войны против мистера М?

— Зарегистрировать финансовую компанию, — сказал Шкипер.

— Ну, так давайте зарегистрируем…

— Это не так просто… — раздумчиво протянул Шкипер. — В Западной федерации зарегистрировать мы ее не можем, потому как вы, командор, не являетесь гражданином Западной федерации. У вас всего лишь вид на жительство.

— Ну, так зарегистрируем в России!

— Тут тоже есть препятствие… Может возникнуть финансово-дипломатический скандал… Не то, чтобы он сам может возникнуть… Но мистер М, пользуясь своими связями, может раскрутить маховик бесконечных проверок по линии Департамента финансов. Вас могут замотать бесконечными требованиями, предоставить доказательства законного происхождения ваших средств.

— О, Вселенная! — вскричал Зотик. — Зарегистрируем компанию в Вольном Крыму! Проще простого: я на службе у губернатора Тавриды, так что, все проверки Департамента финансов будут замыкаться на администрации колонии. А все проверки финансовой деятельности таких колоний, всегда кончаются ничем. Там сам черт концов не найдет. И в каждой операции с какого-нибудь боку замешаны вольные астронавты. Да ни один Департамент финансов не решится лезть с проверкой в любую колонию, хоть своей страны, хоть чужой. Там все так переплелось, что любая проверка, даже самая безобидная, может вызвать колониальную войну, либо войну за независимость.

— А что, великолепная идея! — воскликнул Шкипер. — Мы можем резвиться как угодно, и сколько угодно. Губернатор Тавриды нас прикроет. С такими деньгами, действительно, можно объявить себя императором, а свою метрополию переименовать в колонию.

— Отлично! Летим в Крым.

Зотик чуть было не рванул катер вверх по баллистической траектории с привычным ускорением, но вовремя вспомнил о своем пьяном в дым квартирмейстере, а потому поднял судно на одном гравитроне, соскользнул вниз с биотрона, к озеру, и повел катер к океану. Лишь отойдя подальше от берега, Зотик по очень пологой баллистической траектории поднял катер вверх и лишь через сорок минут начал снижение над средиземноморско-черноморской зоной свободных полетов. Поскольку Зотик официально числился на службе у Тавриды, то он теперь имел полное право приземляться в Крыму на боевом судне. Поскольку ночь в Крыму только начиналась, Зотик решил пока не лететь в Симферополь, а приземлиться где-нибудь на берегу моря и как следует отдохнуть.

Катер проскочил двухсотмильную экономическую зону, и уже почти прошел четырехмильную пограничную зону, когда, наконец, проснулся диспетчер. Хриплым спросонья голосом он орал:

— Неопознанный малый десантный катер! Вы вторглись в воздушное пространства суверенного государства Вольный Крым. Немедленно обзовитесь, иначе будете уничтожены.

Зотик скучным голосом продиктовал позывные, но диспетчер не унимался:

— Капитан, немедленно покиньте воздушное пространство Вольного Крыма! Вы же знаете основополагающий раздел Конвенции…

— Уважаемый, я — вольный астронавт, нахожусь на службе по контракту с администрацией Тавриды, вот договор, — и Зотик вывел на монитор текст договора.

Диспетчер несколько минут молчал, видимо манипулировал с клавиатурой своего компьютера. Зотик поторопил его:

— Уважаемый, нельзя ли побыстрее? Я хочу приземлиться на берегу и отдохнуть после долгого путешествия. А тут получается, что через пару минут я могу оказаться в России.

— Хорошо, приземляйтесь. Но мне необходимо идентифицировать подпись и печать губернатора Тавриды. Что-то не верится, чтобы такой респектабельный и уважаемый политик мог связаться с пиратами…

— Я бы попросил!.. — воскликнул Зотик с видом оскорбленной невинности. — Еще ни один суд не признал меня пиратом… Уважаемый, разве вы не знаете, что респектабельными и уважаемыми политиками могут быть только умные люди. Кто ж виноват, кроме вашего правительства и парламента, что столько времени на пост губернатора Тавриды не находилось умного человека?

Диспетчер некоторое время смотрел на Зотика, пытаясь понять, что он имеет в виду, однако, судя по лицу, не понял и отключился.

Зотик посадил катер на крошечный галечный пляж на берегу потаенной бухточки, сказал, потянувшись:

— Штурман, пойдем, искупаемся. Давно я не плескался в ночном море…

— Вода, наверное, еще холодная?..

— Да ты что! В это время — водичка в самый раз…

Над морем в черном небе висели огромные звезды, такие уютные и прекрасные с поверхности родной Земли. Теплый бриз наносил ароматы субтропического леса. После постройки биотрона на Таманском полуострове, весь Крым зарос дремучими лесами. Поросли соснами даже песчаные дюны по берегам Азовского моря. Немногочисленное население полуострова, после эмиграции большей его части в колонию и в биотрон, кое-как перебивалось сельским хозяйством, потому как россияне перестали ездить отдыхать в Крым, и теперь предпочитают либо средиземноморские курорты, либо экзотические острова в теплых океанах. Но основная масса россиян, намучившись в оранжерейном тепле биотронов, отпуск приурочивают на зиму, и месяцами носятся на лыжах среди сосен средней полосы России, или с гор на санях.

Зотик оставил одежду в переходной камере катера, и, оступаясь на крупном галечнике, заковылял к воде. Встал у самого уреза, глубоко вдохнул теплый влажный воздух. Его охватило ни с чем не сравнимое чувство уюта и безопасности. Даже на Эдеме он не испытывал ничего подобного; там все же жило в глубине души опасение, что выплывает из таинственных глубин океана чужой планеты неведомое чудище и цапнет зубастой пастью поперек туловища. Здесь, в Черном море, предки Зотика купались тысячелетиями. В генетическую память буквально впитались ощущения комфорта и безопасности. Хотя, как помнил Зотик, тут и акулы водились, и китообразные. Только акулы — совершенно безобидные, а китообразные — веселые, игривые афалины.

Ареф, видимо из-за своего слишком юного возраста, чужд был всяких глубинных психологических рефлексий; он без задержки вошел в воду, и поплыл прочь от берега энергичными саженками.

Зотик расслабленно лег на воду и поплыл бесшумным брассом, наслаждаясь прохладой воды, тишиной ночного моря и собственным здоровьем и силой.

Когда, наплававшись вдоволь, вольные астронавты плыли к берегу, вдруг на мелком месте, у самого берега, начало шумно плескаться с нечленораздельными воплями какое-то существо. Ареф испуганно подплыл поближе к Зотику, спросил:

— Ты точно знаешь, что тут не водятся какие-нибудь опасные звери, вроде крокодилов? Тут же таманский биотрон рядом…

— Крокодилы не водятся в море, — напряженным шепотом изрек Зотик, тут же вспомнив, что в Южных морях Земли есть порода крокодилов, которые как раз в море и живут.

Кожу на голове стянуло от непроизвольного страха, шевельнулись мокрые волосы. Нервно хохотнув, Зотик сказал:

— Да нет, крокодилы, вроде, издают звуки, похожие на детский плачь…

— А это, как по-твоему, на что похоже?..

Вся кожа Зотика покрылась мурашками, и, похоже, не от прохладной воды… Чтобы побыстрее прояснить ситуацию, он наддал, и вскоре ноги его коснулись осклизлых камней на дне. При близком рассмотрении, неведомый морской зверь оказался Терезой, и она форменным образом тонула на метровой глубине. Зотик подхватил ее на руки, и она вцепилась в него, как котенок, спасенный из лужи. Ее била крупная дрожь.

— Эй, квартирмейстер, что с тобой?! — воскликнул Зотик.

— Зотик!.. Зотик!.. Это ты?!

— Нет, чудо морское. Черномор, ядрена вошь, как говаривали наши предки…

— Фу ты… Где мы? Я проснулась — никого нет, люк открыт. Вылезла — темно. И тут в воду свалилась. Мы что, на Эдеме?

Зотик расхохотался так, что чуть не уронил ее на камни.

Ареф, сгоняя ладонями воду с тощего тела, мрачно проговорил:

— Это ж надо! Такая молодая, а уже законченная алкоголичка. Так упилась, что забыла, где находится… Слава Вселенной, что алкоголизм нынче лечится за полчаса… Может, свезем ее в ближайшую больницу?

Не переставая смеяться, Зотик дотащил Терезу до катера, сунул в переходную камеру, залез сам. Мокрая, перепуганная красотка, при свете являла собой весьма жалкое зрелище, к тому же, ее, похоже, зверски тошнило. Дотащив ее до санузла, Зотик сунул ей в руки махровую простыню, сказал:

— Разденься, завернись в простыню, и живо иди в кают-компанию, буду тебя лечить.

Пока Тереза всхлипывая, икая, стаскивала с себя мокрую одежду, он прошел в медотсек, порылся в аптечке, выбрал несколько снадобий, способных поднять на ноги любого, даже принявшего лошадиную дозу цианистого калия со стрихнином, вернулся в кают-компанию, набросал в литровый стакан таблеток, залил все лимонным соком. Появилась Тереза, задрапированная в простыню, из-за ее плеча с любопытством выглядывал Ареф. Зотик сунул ей в руки стакан, приказал:

— Пей до дна! Это мое изобретение. Человечество научилось вылечивать даже смерть, а вот от похмелья до сих пор ничего действенного не изобрело…

Она принялась покорно хлебать пенящуюся жидкость большими глотками. Выпив половину, прохрипела:

— Не могу больше!

Но Зотик был непреклонен, рявкнул:

— Пей до дна!

С отчаянным видом она запрокинула олову и выхлебала все, до капли, икнула, задушено протянула:

— Я ж сейчас лопну…

— Коньяк пила, как лошадь, лопнуть не боялась… — злорадно проворчал Зотик.

Тереза несколько минут посидела, прислушиваясь к своим ощущениям, наконец, изумленно проговорила:

— Это чем ты меня напоил?

— Секрет. Эта смесь моментально снимает симптомы отравления этиловым спиртом, но голова болеть будет… Ладно, пошли спать, завтра трудный день.

Зотик сходил в каюту, снял с койки матрас, спальный мешок, вытащил наружу, расстелил возле самой воды, растянулся во весь рост и принялся смотреть в небо, прислушиваясь к тихому шепоту моря. Вскоре к нему присоединились Тереза с Арефом.

…Зарегистрировать финансовую компанию оказалось довольно просто. В Департаменте юстиции Зотик предъявил свой договор с Тавридой, чем вызвал нешуточную панику; чиновники добрых полчаса бегали друг к другу в кабинеты, перезванивались по телексам и коммуникаторам с каким-то таинственным "вашим превосходительством". Конечно, Зотик не был гражданином Вольного Крыма, поэтому не имел права регистрировать предприятия на его территории. Но имелся обходной путь; почти все граждане Вольного Крыма имели по второму гражданству, кто — гражданство Украины, кто — России. Приятель Зотика, бывший профессор истории, как-то рассказывал, что этот законе весьма сильно ущемляет права граждан, но ничего не поделаешь; когда отменили визовый режим по всему миру, и осталась только диспетчерская служба, надо же было как-то регулировать миграцию населения планеты.

Когда суета и возня чиновничьей братии закончилась, начальник отдела, в кабинете которого Зотик выпал в осадок на последнем этапе, с минуту гипнотизировал Зотика странным взглядом, Зотик отвечал ему вопросительным. Наконец чиновник тяжко вздохнул, взял крошечный квадратик бумаги, и быстро написал стилосом два многозначных числа очень мелкими цифрами. После чего показал бумажку Зотику. Верхнее число явно обозначало количество галларов, потому как к двойке было приставлено пять нулей. Второе число было номером счета единой платежной системы симферопольского терминала.

Через час все формальности и не формальности были улажены, и на территории Вольного Крыма появилась финансовая компания, уставной капитал которой был больше всего бюджета Вольного Крыма. Еще через час Зотик в обществе Терезы и Арефа сидел в только что арендованном роскошном офисе и дожидался вызванных через агентство секретаршу и управляющего.

Тереза в который раз вопрошала:

— Да объясните, наконец, что вы затеяли?

Ареф нудным голосом отвечал:

— Пьянство не является уважительной причиной отсутствия на общем сходе экипажа…

Тереза сгорала от любопытства, и уже готова была вцепиться в Арефа и трясти его, пока не вытрясет признание. Зотик, развалясь в уютном кресле, делал вид, будто дремлет. Наконец, распахнулась дверь, и вошли двое; немыслимо респектабельный джентльмен лет сорока в английском костюме ручной работы, и строго элегантная дама лет тридцати, то есть, менеджер и секретарша солидной и надежной финансовой компании.

Зотик понятия не имел, как проводить собеседование при найме сотрудников на работу, а потому принялся задавать вопросы наобум. Очень скоро Дмитрий Аристархович, как звали джентльмена, взял всю инициативу в свои руки, и через десять минут Зотик уже был на сто процентов уверен, что ему здорово повезло с управляющим, и что он безбоязненно может оставлять фирму хоть на целый год. Секретарша тоже оказалась опытнейшей работницей; мало того, что она носила высшую категорию, подкрепленную сертификатом, она еще очень красочно, и с юмором рассказала, как ей удавалось еще в течение полугода имитировать нормальную работу целой компании после полного разорения, и бегства босса со всеми деньгами. Зотик пришел в восторг, и даже не озаботился подумать, для чего она имитировала работу фирмы, и кто ей заплатил за это, но тут Тереза испортила все впечатление. Мягко и ловко, как-то совсем ненавязчиво, она будто перетекла из своего кресла к двери, в руке ее, будто сам собой, оказался парализатор.

Она ласково спросила:

— Мистер Зотик, а теперь будьте любезны, растолкуйте своему компаньону, на кой ляд вам сдались эти мошенники, специализирующиеся на всяких рантье, которые желают заняться бизнесом, но при этом сами работать не хотят?

Дмитрий Аристархович отреагировал с изумительной быстротой; он опрокинулся назад вместе с креслом и прямо с пола, в тигрином прыжке попытался достать Терезу. Та, не особенно поспешно, шагнула в сторону и со смаком примочила ему ногой по открытому животу. Лжесекретарша, тем временем, выскочив из кресла, бросилась бежать мимо Арефа к двери, но Ареф, чуть двинув ногой, зацепил ее стопой за ногу, и она с маху растянулась ничком на ковре.

Зотик обалдело наблюдал за действом, даже не пытаясь, что-то сказать, потому как в голове было пусто, и говорить, в общем-то, было нечего

Тереза тем временем села верхом на незадачливого лжеменеджера, вцепившись в волосы, загнула ему голову назад так, что он мгновенно пришел в себя, и с вытаращенными глазами пытался хрипеть что-то оправдательное. Тереза выдернула откуда-то нож-саморез, приложила его к глотке лжеменеджера и ласково спросила:

— Показать тебе, как в биотроне Лютеции свиней режут?

— Не на-адо… — жалобно прохрипел Дмитрий Аристархович.

— Как это не надо?! — с неподдельным возмущением вскричала Тереза. — Ты же нас, хорек вонючий, обворовать пытался!

Зотик, наконец, пришел в себя и со страстным придыхом выдал подначку, которой с незапамятных времен вольные астронавты подначивали своих женщин в экипажах:

— Тереза, ты та-акая сексуальная, когда размахиваешь ножом! Но резать его погоди, тут видишь, какой ковер? Его ж потом от крови не отмоешь…

— Ну, тогда хотите посмотреть, как в парижских притонах всяких лохов кончают? — нож-саморез исчез, как по волшебству, Тереза откуда-то выдернула длиннющую булавку, приставила ее к уху мошенника, сказала: — Чуть надавить — он и мявкнуть не успеет, и крови нисколечко не натечет…

— Не на-адо!.. — взвыл дурным голосом Дмитрий Аристархович.

Посчитав, что клиент дозрел, Зотик робко предложил:

— Может, и правда, не надо мочить? Он же не знал, с кем дело имеет…

— Как же… Не знал…

— Ты, это, отпусти его, ему же больно…

Тереза вдруг вскочила, заорала:

А ты куда?! — и одним прыжком настигла пытающуюся уползти в соседнюю комнату секретаршу, уложила ее пинком на ковер, отработанным движением намотала волосы на кулак, отогнула голову назад, прижала лезвие ножа к прелестной шейке, сказала:

Хотите посмотреть, как в Иране овец режут?

— Тереза, ну нельзя же быть такой кровожадной! — укоризненно проговорил Зотик! — Мы ж в цивилизованной стране! Тут же нельзя мочить всех направо и налево!

— Это почему же? — обиженно протянула Тереза. — Все равно эти вне закона, никто их искать не будет…

— Ну, погоди маленько. Может, они ошиблись… И теперь признают свою ошибку?..

— Да плевать! Мошенники не имеют права ошибаться. Будем считать, что эта их ошибка последняя…

— Нет, ну ты сама погляди! Мы ж со стороны никак на вольных астронавтов не похожи.

Тереза, сделав вид, будто согласилась с доводами, отошла к двери, поигрывая ножом.

Зотик вежливо сказал:

— Дмитрий Аристархович, я же в ваше агентство подавал заявку на опытного менеджера и секретаршу. У вас что, там гнездо мошенников? Мне сказали, что это самое солидное агентство.

— Но вы же не сообщили, кто вы такой!

Ареф тихо сказал:

— Командор, это ж Вольный Крым. Я слыхал, тут нравы, как в самых отсталых странах Южно-Азиатского союза, к тому же усугубленные извечным чисто русским и хохляцким разгильдяйством и наплевательским отношением ко всему…

— Понятно. Ну, и что теперь делать? Других вызывать? А этих что, отпустить? Попросить вместо мошенников нормальных работников?

Дмитрий Аристархович робко сказал:

— Уважаемый, в Вольном Крыму нет чисто мошеннических, или чисто респектабельных предприятий. Все зависит от того, чего вы добиваетесь.

— То есть как? Если бы я оказался мошенником более крупного калибра, вы честно работали бы на меня?

— Разумеется… — Дмитрий Аристархович, сидя на полу с неподражаемым достоинством наклонил голову.

Тереза кровожадно проворчала:

— Я считаю, что этим надо перерезать глотки и вызвать других.

— А какая разница? — пожал плечами Зотик. — Значит, вы, уважаемые, действительно, можете управлять компанией?

— Разумеется…

Зотик поглядел на Арефа, пробормотал раздумчиво:

— Может, рискнуть?..

— Лучше не надо, — предостерегающе бросила Тереза.

Ареф пожал плечами:

— А чем мы рискуем? Другие могут оказаться похлещи… Поглупее…

— Правильно, этим мы можем объяснить, что в случае удачи нашего предприятия они получат комиссионных раз в двадцать больше, чем смогли бы у нас украсть. А если попытаются нас обокрасть, мы их найдем, и… Квартирмейстер, ты меня извини, но твои изысканные способы отправки на тот свет не годятся. — Зотик упруго вскочил, прошелся по комнате, остановился над Дмитрием Аристарховичем, сграбастал его за шиворот, легко, как котенка, поднял с пола, тряхнул, поставил на ноги, спросил ласково: — Ты понимаешь, что от меня не скроешься?

— Д-догадываюсь…

— Ты хоть понимаешь, что я — командор Зотик?

— То-от самый?!

— Ага…

— Боже мой! Боже мой! Да если б я знал…

— Ну, ну… Ты все понял… Тереза, видишь, он осознал и проникся… Доверим ему поработать на нас, а?

— Я бы на твоем месте не стала ему доверять… Это ж мелкая шушера…

— Кто бы говорил!.. Ты забыла, что тебя наняли меня обчистить и убить всего за пятьсот тысяч? А после первого же рейда со мной ты стала богаче английской королевы. Он ведь уже понял, что, поработав со мной, станет о-очень крупной шушерой…

— Ну, ты сравин-ил…

— Ладно, Дмитрий Аристархович, поступим так; нам на пару месячишек надо отлучиться с Земли, а ты пока поработай в режиме укрепления репутации компании. По рукам?

Издав могучий вздох облегчения, Дмитрий Аристархович с энтузиазмом вскричал:

— По рукам!

— Эх, Зотик, Зотик… До чего ты рисковый парень… — протянула Тереза, пряча нож и усаживаясь в кресло.

— За то, ты и влюбилась в меня… — ухмыльнулся Зотик.

— Это кто в тебя влюбился?!. — обиженно вскричала Тереза.

Зотик расхохотался, сказал:

Видал, Ареф? Я ж говорил, что отопрется…

— Да я давно понял, что ты толк в женщинах знаешь… — цинично ухмыльнулся Ареф.

Лжесекретарша все еще лежала на полу, не решаясь подняться.

— А вы, мамзель, чего валяетесь? — обратился к ней Зотик. — Садитесь в кресло, будем договариваться, — красотка села в кресло, потирая шею и безуспешно пытаясь поправить прическу. — Как вас зовут-то?

— Алла…

— Вот и прекрасно! — восхитился Зотик. — Будем составлять контракт. Давай, штурман, у тебя это здорово получается. Как, господа мошенники, вас устроит контракт по законам Нейтральной зоны?

Мошенники быстро переглянулись, Зотик широко, доброжелательно улыбнулся:

А у вас есть выбор, как полагаете? Либо честно работаете на меня и получаете потом хороший куш, либо пытаетесь меня надуть, но тогда уж ни на Земле, ни, тем более, вне Земли, вам не скрыться; тут, знаете ли, дело времени… Думайте быстрее. Выбор невелик. Если не договоримся, вас, мамзель, мы продадим в гарем какого-нибудь колониального сатрапа Южно-Азиатского союза, ну, а вас, Дмитрий Аристархович, мы по знакомству устроим на венерианскую ферму, так сказать, в целях вашего трудового перевоспитания.

А о какой сумме может идти речь?

— Это, как вы сумеете сработать. Обычные комиссионные — два процента.

— От какой суммы? — настойчиво переспросил Дмитрий Аристархович.

— От очень большой суммы. Вам столько денег и в кошмарном сне не могло привидеться. Вы, уважаемый, должны понимать, что в детали раньше времени я вас посвятить не могу.

— Да, но чем больше сумма, тем больше риск. Таков закон. Иногда сумма возрастает на столько, что проще устроить небольшую войну, чем платить по счетам… А уж убрать исполнителей можно и за совсем небольшую сумму. Так что, мы бы хотели получить четыре процента, чтоб было за что корячиться…

— Особого риска и нет… — нерешительно протянул Зотик, раздумывая, а не продать ли их обоих в гарем. — Вы ж понимаете, что будете работать под прикрытием весьма серьезной эскадры вольных астронавтов?

— Эска-адры?!

— Ага, эскадры. Ты что, не знал, что у вольных астронавтов командоры эскадрами командуют? Это в федерациях, командор — последний перед адмиралом чин… Тот парень, кого мы обчистим, чтобы с нами разделаться, должен будет выставить целый флот.

— И он этим флотом располагает?..

— Располагает. Но мы ему все равно не по зубам.

— Ладно, командор, три процента и мы приступаем.

— Ареф, контракт.

Когда бумаги были подписаны, Зотик широким жестом руки обвел комнату, сказал:

— Располагайтесь, господин директор. В течение ближайших двух-трех месяцев вам предстоит играть на бирже, зарабатывать репутацию. Как, дело знаете?

— Дело-то знакомое, только я раньше мелкими суммами оперировал, не более пятидесяти тысяч.

— Прекрасно. Теперь для начала вы получите в свое распоряжение десять миллионов.

Дмитрий Аристархович шумно глотнул, прошептал:

С-сколько?..

— Именно столько, сколько вам послышалось.

— И на кого я должен буду вести атаку?

— Пока ни на кого. Работать как можно активнее, лезть во все дырки. Если до нашего возвращения хотя бы сохраните капитал, уже хорошо.

— А если приумножу?

— Комиссионные — согласно контракту.

Тереза с сомнением покачала головой:

— Зотик, они ж перекачают деньги на свой счет, или снимут наличными…

— Послушай, квартирмейстер, тебе сложно будет отыскать на Земле дух таких индивидуумов?

— Ну-у… Не особенно… А с помощью Арефа — так и вообще за пару дней. Сложнее доказать вину…

— И кому ж это надо будет, ее доказывать?! — весело рассмеялся Зотик. — С десятью миллионами далеко не убежишь. Но этого слишком мало, чтобы нанять отряд телохранителей, способный потягаться с нами в драке. Ну ладно, господа вольные астронавты, нам перед отлетом надо еще разобраться со всякой мелкой шпаной, которая бузит по границам Нейтральной зоны и порочит честное имя командора Зотика.

В рубке управления катера Зотик сказал:

— Итак, господа вольные астронавты, нам предстоит провернуть одну рискованную акцию.

— Ты лучше назови хотя бы одну не рискованную акцию, которую мы провернули, — мрачно проговорил Ареф.

— Ну, нам же необходимо узнать, кто стоит за всей этой шпаной?!

— А какая нам разница, кто за ней стоит?

— Ну, как же, принципиальная разница! Всего лишь мистер М, или вся Западная федерация?

— А что изменится, если за этим стоит вся Западная федерация?

Зотик снисходительно поглядел на Арефа, но тут обнаружил, что возразить ему совершенно нечего.

— Все равно, — Зотик упрямо мотнул головой, — у меня руки чешутся, разобраться с этой шпаной.

— Да я что, против? — Ареф пожал плечами. — Давай разберемся… Только, это ничего, что нас так много будет участвовать в разборке?

Тереза фыркнула насмешливо:

— Если это будет похоже на штурм арейской базы, то я тоже не против.

— Ну, я не думаю, что это будет чем-то запредельно рискованным… — протянул Зотик. — Вы знаете, что в Нейтральную зону входит несколько центральноафриканских стран? Африка — это вообще континент контрастов. Север входит в Южно-Азиатский союз, юг — в Западную федерацию, а посередине — филиал Нейтральной зоны. Ну, это такое уж захолустье!.. Там, в основном и тусуется эта мелкая шпана. В Европу они обычно не суются, чтобы не нарваться на настоящих крутых вольных астронавтов. Там как раз и оседают все подонки Нейтральной зоны.

— Представляю, что за контингент… — похоронным тоном протянула Тереза. — Ну, командор, ты нас успоко-оил…

— Что поделаешь… Заваруха ведь кем-то координируется. А если бы центр координации находился в Европе, в салуне Грелли о нем бы знали.

— Ну и что? — Ареф пожал плечами.

— А то, что штаб где-то в Африке.

— В Африке, так в Африке… Летим в Африку…

Зотик поднял катер и по баллистической траектории направил его на юго-запад.

Африка никогда не отличалась стабильностью. Начиная с двадцатого века и до последнего времени, она была прибежищем всякого рода террористов, сект и простых джентльменов удачи, которые там отсиживались, пережидая раздражение полиции. Постоянные межплеменные войны сводили на нет, всякие усилия цивилизованных стран по поддержанию порядка. В то время как правительство и парламент Южно-Африканской республики из кожи вон лезли, чтобы навести порядок хотя бы на границах ЮАР, ее ловкие бизнесмены сколачивали гигантские состояния на торговле оружием. С севера гнали транспорты с оружием бизнесмены Южно-Азиатского союза. Пираты тоже не дремали. Правда, они пошли по другому пути, нежели так называемые цивилизованные страны. Они присоединили к Нейтральной зоне несколько стран центральной Африки, железной рукой ввели там законы Нейтральной зоны, по границам запугали всякую мелкую бандитскую шушеру, и образовалась классическая пиратская республика. Столица ее возникла как-то сама собой; гигантское сборище домов, лачуг, укрепленных особняков, торговых дворов, складов и мелких рынков под открытым небом. Пираты здесь сбывали награбленное, приобретали припасы и оружие для следующих рейдов. На рынках можно было купить все; от бананов, до сверхсовременных боевых космических судов.

Раньше Зотик не бывал в этом пиратском раю. Серьезные вольные астронавты вообще избегали тут бывать. Приличный экипаж из малограмотного отребья не сформируешь, припасы закупать — себе дороже, хоть и дешево. Оборотистые оптовики могут подсунуть такое, что потом до ближайшего порта дотянуть не успеешь, загнешься от поноса.

Разглядывая беспорядочное скопище домов, домишек и дворцов, похожих на крепости, Тереза сказала:

— Никогда бы не подумала, что на Земле еще может существовать такое…

Ареф отозвался из своего кресла:

— Обе федерации веками вкладывали деньги в африканские страны, а толку никакого, как в черную дыру улетают миллиарды…

— Интересно, почему так? — задумчиво проговорил Зотик. — Вроде тепло круглый год, живи да радуйся, снимай по три урожая в год без всяких биотронов, а тут нищета, голод…

— Вот, вот, — Ареф обвел пальцем панораму на обзорной сфере, — почему-то северные страны, где зима по полгода, процветают, а южные, тропические, голодают?

— Почему так? Ты, вроде, все знаешь?.. — с подначкой спросил Зотик.

— Да есть теория… Тот самый философ из двадцатого века разработал, который и теорию живой материи создал. Все связано все с тем же глубинным вопросом о сущности жизни. Главное — периодичность воздействия неблагоприятных факторов. Не полное их отсутствие, а периодичность воздействия. Понятно?

— Чего тут не понять? Повоевал, с женщинами отдохнул, снова повоевал… Вот и будет полный порядок; и самому не скучно, а если убьют, будет кому заменить…

Ареф пренебрежительно дернул плечом:

— Я думал, тебе и правда, интересно…

— Не обижайся. Мне интересно, только я твои философские откровения пытаюсь к жизни применить. Ладно, экипаж, будем приземляться. Вон, под нами, вроде какое-то более-менее приличное питейное заведение, и десантные катера на парковке не такие добитые, как на других.

Зотик спикировал на парковку со своей обычной лихостью, но там не было мелюзги, стояли десантные катера и шлюпки, так что он никого не перевернул.

Салун был раза в четыре побольше заведения Грелли; два зала на нижнем этаже, да еще три этажа нумеров. В залах мелькали чернокожие красотки, за столами пировала буйная братия. Зотик оглядел зал, выхватывая опытным взором наиболее опасные компании. Судя по тому, что на нем не остановилось ни единого любопытного взгляда, его тут не знали в лицо. Основная масса пирующих была как раз из тех бедолаг, которые путешествуют между звездами на переделанных грузовиках с ручным управлением; малограмотные выходцы из всяких захолустных углов Земли и колоний. Зотик двинулся через зал к свободному столику у окна, Тереза и Ареф протискивались следом. Вдруг Зотик услышал позади вскрик, потом возмущенный возглас и звук хлесткого удара. Он обернулся и успел увидеть, как заросший клочковатой пегой бородой верзила вместе со стулом валится на пол. По залу мгновенно волной пронеслась тишина, отразилась от стен, и все замерло.

Зотик медленно выговорил:

— В чем дело, уважаемый?

Тереза высокомерно выпрямилась, проговорила:

— Командор, эта обезьяна похлопала меня по заду, — она пнула в бок не успевшего подняться пирата, заявила: — Поединок. Немедленно. Ну, свинья, выбирай оружие!

— Кожаный нож! — радостно заорал пират, вскакивая на ноги. — Братва! Давайте этого щегла по ушам нахлопаем, а бабу в нумерах оприходуем!

Зотик сквозь зубы процедил:

— Тереза, бей… Не позволяй ему базар разводить…

Тереза сообразила моментально, и Зотик впервые в жизни увидел парижский стиль в чистом виде: она врезала пирату ногой промеж ног, и когда он согнулся, зажимаясь от боли, ухватила его за волосы и саданула коленом в морду. Зотика передернуло от неприятного ощущения, но, тем не менее, он вежливо сказал:

— Уважаемые, это не баба, а офицер Корабля. Поэтому, если будете продолжать в том же духе, я вынужден буду призвать вас к порядку.

От такой изысканности у всех окружающих отвисли челюсти. Зотик попытался воспользоваться замешательством и двинулся прежним курсом, но тут один из пиратов ухватил его за куртку и заорал:

— Ты, салага! Не хочешь ли ты сказать, что ты капитан корабля?!

Зотик осторожно сжал в ладони вцепившиеся в куртку пальцы, с хрустом вывернул руку, и коротко, без замаха, врезал пирату в ухо. Когда грохот от падения тела стих, вежливо сказал:

— Не капитан, а командор, — и, не глядя по сторонам, пошел к свободному столику.

Больше ни у кого не возникло желания продолжать скандал. Усевшись за стол, Зотик поманил официанта в грязном, когда-то белом, пиджаке, сказал:

— Рому, бутылку. И чего-нибудь запить… Ну-у… Скажем, свежего ананасового сока. Да побольше!

Пока официант бегал за заказом, Зотик оглядел зал и сразу засек движущегося меж столиками, словно подбитый эсминец, оборванного, с огромным фингалом под глазом, пирата, помахал ему рукой:

— Эй, уважаемый, подваливай к нашему причалу!

Лицо бедолаги осветилось такой радостью, будто лицо астронавта, которого извлекли из спасательной капсулы, уносившейся в межгалактическое пространство. Он подбежал, выжидательно замер у свободного стула.

— Садись, садись, уважаемый! — радушно пригласил Зотик.

Оборванец сел, поглядел на Зотика взглядом голодной и больной собаки. Тут подбежал официант, поставил на стол бутылку, стаканы, огромный запотевший кувшин. Зотик налил в стакан на два пальца вовсе не из-за своей садистской извращенности, а исключительно для пользы дела. Пират схватил стакан обеими руками, понес ко рту, жидкость в стакане вздымалась бурными волнами, как в тайфунах Планеты Бурь, так колотило бедолагу жестокое похмелье. Зотик сочувственно подумал, что медицина шагнула так далеко, может запросто вырастить человеку новое тело, лишь бы мозг уцелел, но вот радикального средства от похмелья так и не придумали. Пират, воспользовавшись секундным затишьем в стакане, опрокинул жидкость в свое раскаленное нутро, после чего с тоской поглядел на бутылку, потом поглядел на Зотика, и взгляд его стал обреченным. Видимо он по опыту знал, что бесплатной опохмелки не бывает.

— Ну как, полегчало? — сочувственно осведомился Зотик.

— Какое там… Разве от такой дозы полегчает?..

— Да ты не спеши, посиди с нами, — благодушно проговорил Зотик, нерешительно взявшись за бутылку. — Ты вот что, парень, обрисуй мне обстановочку. А то я давно тут не был. Понимаешь ли, несколько парсек пришлось тащиться с субсветовой скоростью. Во, дела-а… Ни одной знакомой морды!

— Это — да-а… Оно — конечно… Помню, меня забыли на выпотрошенном грузовике… Взяли, значит, мы на абордаж грузовик. Ну, мне попалась пара бутылочек из капитанского погреба, я с ними уединился в укромном уголке… Когда проснулся — на корабле ни души, из жратвы — только то, что в биотроне растет. Полгода… Шесть месяцев!.. От звонка, до звонка… Пока покупатели за кораблем не явились…

— Я, брат, тебе и не таких историй могу порассказать, — протянул Зотик сочувственно. — Ты мне лучше скажи, что тут за заваруха? На орбите полиция шастает, шмон наводит, какого я в жизни не видал. Даже на технические станции легавых насовали; лезут во все дыры, как крысы носы в трюмы суют…

Пират тоскливо поглядел на бутылку, втянул носом воздух, пригнувшись к столу, заговорил:

— Тут, понимаешь, дело такое… Нам, вроде, ни к чему провокации на границах устраивать, но авторитеты решили попугать федералов. Вот и держат крутых ребят по границам. За патрулирование — хорошие деньги. А если сумеешь вызвать огонь на себя — премия. Короче, я вот вырулю из запоя, опять на ливийскую границу пойду…

Зотик налил еще на два пальца. Тереза с любопытством наблюдала, потягивая сок. Пират уже не дрогнувшей рукой поднес стакан ко рту, опрокинул, посидел, блаженно прижмурившись, крякнул.

— Ну, и кто ж такие деньжищи платит? — спросил Зотик как можно равнодушнее.

Пират быстро зыркнул по сторонам и гипнотизирующим взглядом уставился на бутылку.

Зотик повертел ее, повторил:

— Так откуда денежки?

— Ходят слухи, Западная федерация раскошелилась…

— А чего это она, сама себе провокации устраивает?..

— Да не сама себе… Она Восточной федерации подгадить хочет. А наши авторитеты хотят верх взять над европейскими авторитетами.

— А европейские что?..

— А они ни черта не понимают. Сидят и ждут, чем дело кончится. Крутые, капитаны и командоры, вообще устранились, болтаются в космосе и ничего не предпринимают.

— Темнишь ты что-то… — протянул Зотик. — Ваши авторитеты супротив европейских — мелочь пузатая… Как они собираются верх брать?

— Ничего не темню! Вы слышали про командора Зотика?

— Да откуда ж я про него мог услышать?! — пожал плечами Зотик. — Я на Земле в последний раз был, когда твоя бабушка еще соску сосала.

— А-а… Ну, да… Всему виной Зотик! Он продался правительству Восточной федерации и теперь мутит воду. Короче, Восточная федерация с помощью Зотика хочет захапать всю Нейтральную зону.

— Ну да?.. — недоверчиво обронил Зотик.

— Точно вам говорю! Кое-кто говорит, будто Зотик никогда и не был вольным астронавтом. Он с самого начала был засланным спецназовцем. И эскадры у него нет, все вранье. В космосе его военный флот России прикрывает.

— Вранье все! — убежденно сказал Зотик. — Зачем России такие сложности? Зотика какого-то засылать… Когда она одним махом может прихлопнуть всю Нейтральную зону.

— Ну да?.. А Конвенция?..

— Что — Конвенция? Россия ее первой подписала, может первой, и разорвать, — Зотик взял бутылку, задумчиво подержал ее на весу. — Ну, так, где мне получить денежки за патрулирование, и кто распоряжается казной?

Пират нервно облизнулся, сказал:

— Денежки можете получить на базе, на космодроме. Это миль пятьсот к северу, по пеленгу найдете, там маяк стоит, на обычной частоте работает. А кто казной распоряжается — секрет. Тайна великая, можно головы лишиться…

— Ну-у… — Зотик решительно закупорил бутылку. — Я думал, с крутым парнем дело имею, а ты мелкая сошка, шестерка…

— Я — шестерка?!

— Ты — шестерка.

— Ладно… — пират победно поглядел на бутылку, — Слушайте. Только, про меня — ни слова!

— Ну, естественно…

— Акула Пит деньги привозит наличными на своем десантном катере. С ним все время эти прилипалы тусуются; Слободан Костяная Нога и Федька СвиноеУхо.

— Ну и имена… — Зотик покрутил головой и принялся медленно наливать ром в стакан. — Ну, и где их можно найти?

— Да здесь и можно. Они тут обедают и ужинают. Это ж на весь город единственное приличное заведение.

— О, Вселенная!.. Это ж как выглядят не очень приличные заведения?..

Пират с подозрением уставился на него и медленно выговорил:

— А в прежние времена тут что, лучше было? Как в кабаках федераций?

— Ну, не так уж хорошо… Но лучше, чем сейчас, — и чтобы уйти от скользкой темы, Зотик пододвинул ему полный стакан.

Пират, блаженно жмурясь, мелкими глотками выцедил ром, тоскливо поглядел на бутылку. Зотик ухмыльнулся, спросил:

— Что, у тебя еще какие секреты есть?

— Да нет, нету… — пират неохотно вылез из-за стола и побрел прочь.

Насмешливо щурясь, Ареф спросил:

— Ну, и что нового ты узнал? Что деньгами швыряется Акула Костяная Нога, и Федька Пит Свиное Рыло? А какая разница?

— Еще не знаю… — раздумчиво протянул Зотик.

— Ну, Ареф, ты несправедлив к командору, — капризно проговорила Тереза. — По-моему, у него какой-то хитрый план…

— Не бывает у него никогда никаких планов! Он же всегда действует как Александр Македонский и Винсент Линдгрен.

— А как они действовали? — округлила глаза от любопытства Тереза.

— Сначала ввязывались в драку, а уж потом глядели, что дальше делать. Он только на Кутузова не похож, даже глаз не подбит, и не такой осторожный, каким был Кутузов. Я как-то прочитал историю Первой Великой Отечественной войны, и пришел к выводу, что Кутузову положена не слава уже более чем на половину тысячелетия, а суд, отставка и даже расстрел.

Зотик вытаращил глаза и тихо, недоверчиво выговорил:

— Имя Кутузова уже столько веков, как стало нарицательным, а ты такой бред несешь…

— А ты сам-то на оперативные карты сражений смотрел? Ты ж не только абордажными командами командовал, но и в десанты ходил, так что должен разбираться в тактике и где-то даже в стратегии. Даже знаменитое Бородинское сражение построено крайне бездарно! Это ж надо придумать! Половина русской армии стоит на правом фланге, прикрытая речкой, через которую ее никто атаковать не собирался, потому как речка довольно широкая и глубокая. Я там был, и сам видел ту речку. Эта половина армии потому и бездействовала, что прикрывала ставку Кутузова на Красной Горке. А основные силы французов перемалывались на батарее Раевского, даже левый фланг русской армии не очень-то напрягался. Так что, мало того, что Кутузов бездарь, он еще и трус. Пойдем дальше: зачем вообще было начинать Бородинское сражение, гробить сто тысяч человек, чтобы потом пустить Наполеона в Москву? Не проще ли было без лишней крови отвести армию за Москву, — Наполеон все равно не смог бы ее преследовать, — без боя пустить его в город, перерезать все дороги, все пути подвоза продовольствия, и просто подождать, пока оголодавшая армия сама кинется наутек? Хуже того, Кутузов угробил сотню тысяч русских и французов, спалил Москву, а потом, когда Наполеон кинулся наутек, попросту выпустил его из России. Где ж тут гениальность?! Выпустить из окружения голодную, деморализованную армию вместе с великим полководцем, и получить еще два года войны в Европе?! Любой лейтенант знает, что противника следует окружать, перерезать пути подвоза боеприпасов и продовольствия, а потом уничтожать, если он не сдается. А Кутузов просто вел армию параллельно пути отступления Наполеона и буквально за штаны держал своих генералов, которые рвались окружить французов и всех одним махом уничтожить. Единственное объяснение такого поведения якобы гениального полководца, это то, что он был франкмасоном. В России тогда все дворянство было масонами, вплоть до царя. Как, впрочем, и сейчас — одни масоны, куда ни плюнь…

— Ну, ты, маршал-теоретик!.. Тебе бы на Арей. Там таких полно… Поглядел на карту — и сразу разобрался в бездарности Кутузова…

— А это не я разобрался… — ухмыльнулся Ареф. — Я читал книгу одного малоизвестного военного аналитика, который проанализировал тактику и стратегию многих войн, о которых сохранились достоверные сведения.

— Ну, нет… Ну, так же нельзя… — капризным голосом пропищала Тереза. — Совсем уж без плана… А может Зотик, и правда, со временем станет великим полководцем?

— В наше время великим полководцем не станешь, — назидательно выговорил Ареф. — Разве можно стать великим полководцем в необъявленных войнах, в которых даже корабли участвуют, используя фальшивые позывные?..

Зотик поглядел на часы, задумчиво отхлебнул сока, проговорил:

— Вроде, время обеденное…

Он вылез из-за стола и направился к стойке. Бармен вопросительно поглядел на него.

— Послушайте, уважаемый, когда тут появляется Акула Пит? — вежливо спросил Зотик.

— А он уже здесь, — словоохотливо отозвался бармен. — Вон, в соседнем зале.

Зотик поглядел на арку, разделяющую два зала, однако за чуть колеблющейся бамбуковой завесой ничего не разглядел. Тогда он пошел туда, лавируя между столиками. Проходя мимо Арефа, сказал:

— Будьте наготове. Если услышите шум драки, тоже поднимайте шум, скандал. Делайте вид, будто со мной незнакомы. Ну, по ходу дела сообразите… — и пошел в соседний зал, однако, брошенную вслед реплику Арефа расслышал.

— Я ж говорил; чисто Александр Македонский…

В другом зале публика была поприличнее. Не то, чтобы совсем уж джентльмены, хоть и удачи, но не такая оборванная и пропившаяся, да и чернокожие красотки, сновавшие между столиками, были помоложе и попышнее. А на невысоком подиуме даже хрипела что-то страстное полуголая белокурая мамзель.

Зотик окинул взглядом зал и неподалеку от подиума увидел ряд отгороженных друг от друга кабинок, но открытых в сторону подиума. В каждой стоял один столик, за столиками чинно сидели самодовольные, будто петухи на насесте, джентльмены удачи. Зотик с первого взгляда опознал в них представителей презираемой всеми серьезными вольными астронавтами касты стервятников, капитанов всего этого отребья, бушующего в обоих залах. Вряд ли кто из них хоть раз в жизни улетал дальше Тавриды или Фемискиры. Они предпочитали грабить нищих и слабых, а не гоняться за удачей или платиновой мечтой в неисследованных областях Галактики. И уж тем более, трудно было их встретить в тех местах, где можно нарваться на эскадру Интернациональных сил.

Изо всех сил, удерживая норовившую выползти на лицо презрительную усмешку, Зотик пошел к кабинкам. Проходя вдоль ряда, он бесцеремонно заглядывал внутрь. Зная, что кличка частенько соответствует облику, он надеялся узнать с первого взгляда троицу вожаков. И правда, в самой крайней от подиума кабинке он обнаружил искомое. Центром композиции был субъект огромного роста, с жирными, покатыми плечами, толстой жирной шеей, на которой плотно сидела маленькая остроконечная голова. Сходство с акулой было поразительным, даже если бы не маленькие, широко расставленные глаза, не сплющенный в переносице остроконечный нос, и не широкая, до ушей, пасть.

Акула Пит жрал. Он рвал острыми треугольными зубами мясо с огромной страусовой ноги, чавкал, шумно глотал, хватал сальными пальцами кружку с пивом, шумно хлебал.

По правую руку от него сидел субъект явно со славянской рожей, но почему он носил свое прозвище было непонятно; уши у него были совершенно нормальными. По левую руку от Акулы Пита, сидел жгучий брюнет, явно уроженец Балкан, с чертами лица, усугубленными чужим, жарким светилом. Он обгладывал страусиное крылышко. Почему он Костяная Нога — видно было сразу; на вытянутой в проход ноге красовались краги из костяных пластин, покрытых затейливыми узорами. В таких крагах щеголяли поселенцы из одной колонии, как водится, нищей и захолустной, у которой не нашлось денег на защитную обувь из каких-нибудь современных материалов. Из гордости они превратили простое средство защиты в предмет украшения. В плодородных степях этой планеты росло одно жуткое растение; его семена намертво вцеплялись в ноги, проникали под кожу и там прорастали. Ощущения весьма болезненные, и без хирургического вмешательства никак не обойтись.

Зотик подошел к столу, ногой пододвинул стул, сел. И тут понял, почему Федька носил прозвище Свиное Ухо. Перед ним стояла огромная миска жареных в масле свиных ушей, приправленных луком и чесночным соусом, и он пожирал их с не меньшей жадностью, чем Пит — страусиную ногу.

Прожевав кусок, Пит мрачно осведомился:

— Надеюсь, у тебя есть право, подсаживаться без разрешения к столу, за которым сидят капитаны, и заслонять от них красотку?

— А у вас есть право, сидеть без разрешения за одним столом с командором? — вежливо осведомился Зотик.

Пит подобрался, глаза его недобро прищурились, он медленно выговорил:

— Командор? Командоры есть только в европейской зоне… Тут мы не такие богатые, чтобы иметь эскадры… Обзовись.

— Отто Заремба! — не моргнув глазом, ответил Зотик.

— Отто-о?!. Не может быть!

— Эт, почему?

— У Отто никогда не было эскадры, да и не любит он бывать в обществе. Аристократ топтаный…

— Уважаемый, вы, никак, на поединок нарываетесь? — вежливо осведомился Зотик.

Пит будто подавился, после недолгой заминки прохрипел:

— Извини, ради Вселенной… Я форменным образом ошалел. Никто ж никогда не видел Отто Зарембу…

— Ну вот, теперь смотри… — Зотик медленно ухмыльнулся.

— Послушай, но у тебя же никогда не было эскадры! Ты уже лет триста рыскаешь по Галактике, как одинокий волк.

— Ну вот, кое-что вырыскал… Теперь у меня есть эскадра, но так получилось, что я кое-с кем поссорился в европейской зоне, а ремонтировать корабли и запасаться припасами надо. А тут еще такая заваруха… Того и гляди, оступишься, и в капкан Космопола угодишь. Непривычно мне с вами тусоваться. Корабли подремонтирую, и опять в рейд уйду. А пока хотелось бы деньжат срубить. Говорят, у вас тут можно зашибить маленько галларов…

— Можно, конечно… — лениво протянул Пит.

Зотик поймал за фартук пробегавшую мимо чернокожую красавицу, сказал:

— Дорогуша, давай-ка, расстарайся для господ капитанов — бутылочку бренди, да самого лучшего, десятилетней выдержки! Есть у вас такой? Туфту я моментально унюхаю…

— А как же! Сей момент… — и официантка мгновенно исчезла.

Зотик повернулся к Питу, тот тянул:

— Деньжат можно маленько зашибить… А можно и не маленько… Это, смотря чем ты располагаешь…

— Например?

— Ну, какие боевые планетарные суда у тебя имеются?

— Мне ж надо чем-то и эскадру охранять у причалов станции Кракена Вилли. В таком бардаке этот проглот сам захватит эскадру, а свалит на Космопол. Так что, могу выставить пару истребителей и пару десантных катеров. Малых, правда…

Пит покачал головой:

— Не густо… А говоришь — командор…

— Ну, щас! Я всю свою боевую мощь брошу в вашу, земную заваруху…

В этот момент Зотик буквально всей спиной ощутил чей-то чужой недобрый взгляд. Видимо ненависть была так сильна, что человек забыл об осторожности и прямо глянул в спину Зотику. Такой взгляд любой тренированный человек ощутит моментально.

— Но ты ж хотел деньжат зашибить… — тянул Пит.

— Вот и скажи, сколько мне причитается за два истребителя и два десантных катера?

— В общем, так: за истребитель — десять тысяч в день, за десантный катер — восемь.

Зотик присвистнул:

— Не хило! А кто платит, если не секрет?..

— Секрет!

— Ну, вы, ребята. Дае-ете… Ни один серьезный человек так в темную не играет. Надо ж пути отступления подготовить и знать, кого опасаться, кто в союзниках… А то отступишь прямо в крысоловку…

Подбежала официантка, притащила бренди. Зотик воспользовался этим, как бы ненароком развернулся к залу в пол-оборота и окинул внимательным взором публику. Взгляд мгновенно выхватил нескольких парней, непринужденно сидящих в обществе пиратов, но, несмотря на пиратское обличие, они явно не были пиратами. Когда человека в восемь лет затягивают в мундир, и в течение десяти лет по два часа в день гоняют по плацу строевым шагом, потом следы этой муштры никакой тренировкой не устранить. Именно строевая подготовка — любимое занятие арейцев. Как известно, хорошую строевую выправку никакими лохмотьями не прикрыть. Обстановка резко изменилась к худшему, уж арейцы-то наверняка знают Зотика в лицо. Интересно, какую пакость они готовят?..

Зотик движением пальца отослал официантку и принялся сам разливать бренди по стаканам.

— Ну, так как? Откуда дровишки?

— Какие дровишки?! — изумился Пит.

— Деньги, деньги я имею в виду.

— Ты еще и контракта не подписал, а уже выспрашиваешь то, что тебе знать не положено!

— Ладно, господа капитаны, — резко отработал задним ходом Зотик, выпьем за знакомство, — и осушил стакан.

Бренди был весьма не плох, и пираты, осушив стаканы, недвусмысленно поглядывали на бутылку. Зотик принялся разливать по второй, и тут обостренным слухом уловил изменение тональности шума за спиной. Он подобрался, но виду не подал, лишь разлив бренди по стаканам, как бы ненароком повернулся лицом к залу. Почти все пираты в зале смотрели на него. "Вот что значит, широкая известность в узких кругах…" — мимоходом с сарказмом подумал он. Вообще-то наивно было думать, будто Пит тут же разболтает, откуда деньги берутся, и сколько лично ему, Питу, перепадает.

Среди пиратов, наконец, выделился вожак; с шумом отодвинув стул, из-за ближайшего столика встал пират, небольшого роста, но жилистый и широкоплечий. По роже видно, бузотер тот еще; глубоко посаженные глаза, челюсть, выдвинутая вперед, а на губах играет легкая язвительная усмешка. Зотик заметил, что он сидел в компании двух арейцев, но сам явно не был арейцем. Как водится, стоило только первому подняться, как тут же все принялись вскакивать, отшвыривая стулья и отодвигая столы. Белокурая мамзель с подиума уже испарилась, музыканты исчезли вслед за ней. Пираты столпились перед кабинкой, молча прожигая Зотика взглядами.

Акула Пит изумленно спросил:

— В чем дело, братва?

Послушайте, капитан Пит, — заговорил заводила, — мне что-то не понятно… Все знают, что в Нейтральной зоне воду мутит Красавчик Зотик, что он засланный спецназовец Восточной федерации, и что любой честный вольный астронавт может его убить, как собаку, а вы сидите с ним за одним столом, распиваете бренди… Как это понимать?

— Это кто, Зотик?! — вытаращил глаза Акула Пит. — Этот, что ли? — и он ткнул пальцем в Зотика.

— Ага, он самый…

Зотик вскочил, обвел взглядом толпу, высматривая наиболее опасных противников, и тут увидел смутно знакомую физиономию; кажется, этот ареец был в охране господина Демидова. Однако надо было что-то делать; либо успокаивать толпу, либо идти на силовой прорыв, и во что бы то ни стало прихватить с собой арейца.

— Господа вольные астронавты! — медленно заговорил Зотик. — Извините, что назвался чужим именем, но, согласитесь, при моей известности несколько затруднительно выступать везде под собственным именем. А вот кто воду мутит, это ясно любому, кому глаза не завесили дармовыми галларами. Как вы отнесетесь к тому, что среди вас завелись арейцы, а?

— Где арейцы?! Откуда арейцы?! — послышались возмущенные крики.

Арейских шпионов мог распознать только человек, обладающий недюжинными экстрасенсорными способностями, каких было полно среди элиты вольных астронавтов, но в этой толпе черни не нашлось ни единого.

Один из арейцев вышел вперед, поднял руку, и когда шум утих, веско заговорил:

— Мистер Зотик, это серьезное обвинение. Вы должны предоставить доказательства.

— Я не обязан предоставлять доказательства! — Зотик высокомерно выпрямился. — Все знают, что достаточно моего слова. Пусть Акула Пит объяснит, откуда у него берутся деньги на поддержание этой бессмысленной бузы в течение целого года? Или, вы уже не вольные астронавты, а наемники арейцев? Впрочем, к тебе это не относится, ты и есть ареец!

Акула Пит вылез из-за стола, с сопением надвинулся на Зотика, заорал во всю глотку:

— Ты хочешь сказать, что меня купили арейцы?!

— Именно это я и говорю! — не дрогнув, заявил Зотик.

— А не много ли ты о себе мнишь? Чтобы кто-то выбросил такие деньги, чтобы только тебе слегка подгадить?

— Вовсе не слегка! Каждое мое появление в Нейтральной зоне заканчивается форменными безобразиями. Мне давно осточертели эти бесконечные и бессмысленные драки и дуэли. Неужели вы такие дураки — верите, что кто-то вам заплатит за мою голову сумму с восемью нулями? Да за такие деньги проще нанять маленькую армию! Я живо по законам вольных астронавтов, и давно доказал свое право занимать место среди самых больших авторитетов братства вольных астронавтов. И не вам решать, убивать меня, как собаку, или вызывать на дуэль; на это есть всеобщий сход капитанов и командоров.

Пираты выжидательно поглядывали на Акулу Пита; по закону, он теперь просто обязан был вызвать Зотика на поединок. Но Пит, видимо, был наслышан о Зотике, и лезть на рожон не спешил. Ему явно хотелось повернуть всех против Зотика. Но, как водится в большой толпе пиратов, уже появились сомневающиеся, да и многие, все же, старались жить по законам вольных астронавтов, а потому считали, что самый лучший выход из создавшегося положения — поединок. Однако арейцы уже щедро разбрасывали семена раздора; плавно и ненавязчиво перемещаясь по залу от одной группы к другой, что-то нашептывали на уши.

Акула Пит пренебрежительно усмехаясь, сказал:

— А кто знает, что ты занимаешь достойное место среди авторитетов, кроме того, что время от времени на халяву пьянствуешь в ресторане Сидорова?

— Твои друзья арейцы знают. Или они тебе не рассказали о моей дуэли с ихним Верховным главнокомандующим во дворце королевы Фемискиры, прямо перед ее троном?

— Как, вы дрались с самим Верховным?! — не смог сдержать изумления бузотер из рядовых.

Настроение пиратов моментально повернулось в благоприятную для Зотика сторону. Бузотер медленно протянул:

— Так вот почему арейцы на него такой зуб заимели… Акула, вы должны объяснить, чьими деньгами распоряжаетесь? Тут не всем нравится, за арейские деньги своих резать…

— Это кто, свои?!

Зотик еле успел в броске сбить с ног знакомого по Венере арейца. По всему залу засверкали бластерные разряды, злобно зашипели парализаторы, зазвенели, залязгали ножи. Драка вспыхнула мгновенно во всех концах зала, будто летающий остров на Эльфиде. Зотик вырубил арийцы, легким, но быстрым и резким ударом под ухо, вскинул его на плечо, и ринулся сквозь мельтешащую толпу дерущихся пиратов. Несколько человек попытались его остановить, но он расшвырял их, как манекены, и их тут же поглотила разбушевавшаяся стихия. Похоже, что большинство пиратов так и не поняли, из-за чего сыр-бор; дрались за компанию. Вот и проход в зал, где оставались Тереза с Арефом. Там тоже кипела драка, но без применения оружия, видимо ее спровоцировали Тереза с Арефом. Зотик проламывался к выходу, вертясь по сторонам, пытаясь отыскать свой верный экипаж, но его нигде не было видно. В дверях салуна колыхалась бесформенная свалка, и Зотику ничего не оставалось, как проложить путь через окно. Проломив хилые оконные переплеты, он бросился к катеру. Вслед кто-то орал, видимо единственный, не потерявший голову в схватке:

— Он уходит! Уходит! Поднимайте катера!

— Зотик не стал разбираться, что за энтузиаст выискался, тем более что ареец начал проявлять признаки жизни. Катер был уже рядом, Шкипер предупредительно распахнул люк, Зотик зашвырнул арейца в переходную камеру, влепил ему разряд из парализатора, и только после этого повернулся лицом к врагу. От салуна неслась группа из человек десяти-пятнадцати, они потрясали ножами и бластерами, при этом орали во всю глотку:

— Лови его! Держи-и-и!..

Впереди мчались Тереза с Арефом и орали громче всех. Они умело маневрировали, перекрывая линию выстрела, и пираты, принимая их за своих, не стреляли, опасаясь попасть в них. На последних метрах они наддали, Тереза вырвалась вперед и с разгону, щучкой прыгнула в переходную камеру, за ней мелькнул Ареф. Пока пираты соображали, что к чему, и Зотик нырнул в переходную камеру, а Шкипер мгновенно захлопнул за ним люк.

Катер резко мотнуло, он, видимо, стартовал, Зотик еле успел ухватиться за скобу, палуба резко надавила на ноги, но тут же провалилась вниз. Зотик отметил про себя, что маневр ухода проведен мастерски. Если катер был под прицелом чего-нибудь вроде бризантной пушки, то снаряд должен пройти мимо, а попасть в десантный катер, мчащийся над самой землей, весьма проблематично. Дождавшись, когда полет выровнялся, Зотик поволок арейца в медотсек. Сунув его в анабиозную камеру, захлопнул крышку, включил систему. После чего не торопясь, пошел в рубку управления. В пилотском кресле, будто прожженный ас, небрежно развалившись и держась за штурвал одной рукой, сидел Ареф, и что-то выговаривал Терезе. На обзорной сфере под катер неслись беспорядочные скопления построек пиратской столицы, имевшей странное название — «Порт-Харкорт». Что оно означало, ни Зотик, ни пираты, ни даже Ареф не знали.

Зотик сел в кресло штурмана, сказал:

— Шкипер, куда бы скрыться, чтобы избежать воздушного боя?

— Есть тут одно местечко, командор. Неподалеку, на берегу океана, старинная база системы ПКО. Судя по последним данным в моих файлах, она пустует. Там, под землей, целый город; ангары для истребителей, пусковая шахта до сих пор в прекрасном состоянии. База принадлежала Западной, тогда еще, конфедерации, пока, согласно Конвенции, ее не попросили отсюда.

— Шкип, ну ты и выражаешься!.. До чего заковыристо… А про эту базу и я кое-что слышал… Выдай на экран ее местонахождение. Ареф, рули туда. Да побыстрее, пока на нас не накинулось штук тридцать катеров. Отсидимся в шахте. Вряд ли они додумаются, что мы прячемся у них под носом…

Ареф ухватился за штурвал обеими руками, поднял катер круто вверх и тут же бросил к огромной дыре, черневшей среди джунглей, начинавшихся сразу от окраин города. Катер медленно опускался в трубу, диаметром метров сто. Странно, но освещение работало. От пусковой шахты разбегались в разные стороны тускло освещенные плафонами коридоры.

— Во, попались! — проговорил Зотик. — База, оказывается, и не заброшена… Шкипер, у тебя есть какие-нибудь соображения, как пираты могут использовать подобный объект?

— Для складов и всякого рода хранилищ противозаконного барахла — идеальное место. База хорошо защищена от сканирования.

Наконец катер достиг дна. В стенах, перекрытые мощными железобетонными арками, зияли чернотой гроты, видимо стоянки древних истребителей. Зотик представления не имел, зачем в старину строили такие циклопические сооружения для систем ПКО. Несколько орбитальных батарей бризантных пушек обеспечивали надежную защиту против любого космического агрессора, а парочка орбитальных баз истребителей, делали планету вовсе неприступной. Разумеется, если эскадра начнет садить по планете с подхода, то через несколько минут на ней не останется ничего живого, но подобное мог сотворить вовсе уж законченный маньяк, поскольку самой большой ценностью являются как раз планеты, пригодные для жизни.

Зотик махнул рукой в сторону ближайшего грота:

— Залезай туда…

Луч прожектора не достигал конца грота. Неподалеку от входа чуть не половину прохода загромождал штабель каких-то контейнеров. Зотик вгляделся, и два из них показались ему знакомыми, но в резком, неверном свете трудно было разглядеть. Катер резко мотнуло.

— Отражательное поле, — сказал Ареф.

— Включи нейтрализаторы, — проговорил Зотик. — И вот еще что, включись в боевую систему и следи за входом, а я схожу, погляжу, что там.

Зотик выпрыгнул из люка, огляделся. Неподалеку на стене висела какая-то металлическая коробка. Он подошел, вгляделся, это оказался старинный электрический рубильник. Такой можно увидеть разве что в какой-нибудь сельскохозяйственной колонии. Осторожно взявшись за черную холодную пластмассовую шишку, он повернул рычаг. Под сводами вспыхнул ряд тусклых пыльных фонарей.

— Смотри-ка, как крепко строили в старину… — проворчал Зотик, направляясь к штабелю.

По полу тянулись ржавые рельсы. Рядом со штабелем обнаружилась и вагонетка. Видимо на ней сюда подвозили контейнеры. Как и догадывался Зотик, в контейнерах с заводской маркировкой оказалось оружие, к тому же самое новейшее. А в двух продолговатых контейнерах, лежащих отдельно, оказались новейшие торпеды с детонаторами "Звездного огня".

— Вот так штука! — вскричал Зотик. — Кто ж это такой крутой, и к тому же дурак — снабжает подобную шпану оружием прямо с завода?

Из коммуникатора послышался голос Арефа:

— Командор, на связи Акула Пит. Предлагает разойтись.

— Скажи, что маленько подумаем. У нас тут парочка тузов козырных образовалась. Так и скажи. В общем, потяни время.

У Зотик мгновенно возник план. Он осмотрел вагонетку, она оказалась совершенно исправной. Поднатужившись, Зотик взвалил на нее одну торпеду, вскочил на сидение, нажал на рычаг, электродвигатель загудел, заискрил, однако вагонетка начала резво набирать скорость.

Зотик однажды видел следы подземного взрыва торпеды, и решил сотворить нечто подобное, если Акула Пит посмеет вероломничать. Если торпеду взорвать на глубине метров триста, то "Звездный огонь" не способен вырваться на поверхность. Для планеты это безопасно, даже тектоническая активность на несколько веков слабеет, чем уже не раз пользовались прогрессоры, подправляя неправильное, на их взгляд, развитие планет.

Длинна тоннеля оказалась, километров восемь. В самом конце его Зотик свалил торпеду на землю, настроил активатор и поехал обратно. Вторую торпеду он увез в противоположную сторону по другому тоннелю. После чего вернулся на катер.

Войдя в рубку, спросил:

— Ну что, Акула связывался?

— Нет, ждет, когда мы откликнемся.

Зотик спросил:

— Шкипер, как обстановка над базой?

— Кружат два десятка катеров.

— Та-ак… Паршивые были бы дела, если бы не парочка козырных тузов в рукаве… — раздумчиво протянул Зотик. Включив общую связь, спросил: — Акула Пит, ты слушаешь?

— Да, слушаю… — долетело в ответ.

— Ты, вроде, предлагал разойтись?

— Я и сейчас предлагаю: взлетайте и уматывайте отсюда.

— Ты меня за кого принимаешь? За распоследнего идиота? Если ты так просто хочешь меня отпустить, то почему над базой два десятка катеров кружат? Слушайте все, господа вольные астронавты, если вы не попытаетесь меня сбить, я, так уж и быть, не буду возвращаться сюда со всей эскадрой. Вы, надеюсь, понимаете, что мне достаточно пяти минут, чтобы перещелкать ваше допотопное воинство, а потом выжечь весь город, как клоповник?

— Ты блефуешь! Правильно про тебя говорят, тот еще темнила… Была бы у тебя эскадра, она уже была бы здесь. Ну да ладно, взлетай.

— Смотри, Акула, я два раза не предупреждаю, — не выключая связи, Зотик добавил: — Ареф, давай на свое место. Экипаж, приготовиться к бою!

Минуты хватило, чтобы облачиться в боевые скафандры. Зотик продиктовал Шкиперу кодовый сигнал, потому как при тридцати жэ еще никому не удавалось произнести хоть слово.

Устраиваясь в своем кресле, Зотик проворчал:

— Ни на грош не верю этой акуле… Так что, мне жаль этот городишко. Я их честно предупредил… — Зотик включил общую связь, проорал в микрофон: — Всем! Всем! Всем! Говорит командор Зотик. Если хоть один катер помешает мне взлететь, я сровняю с землей ваш город. Внимание, взлетаю!

Тереза тихо спросила:

— Что, погибнут все?

Не озаботившись выключить общую связь, Зотик ответил хмуро:

— Надеюсь, что погибнет минимум… В городе нет многоэтажных домов…

Включившись в боевую систему, Зотик рванул катер вверх. Судно вылетело из шахты, как пробка из бутылки с шампанским. И без сканеров, невооруженным глазом, Зотик разглядел взлетающие свечками из окрестных джунглей катера. На обзорном экране ясно была видна и парочка истребителей, заходящих на боевой курс.

На всех диапазонах загремел голос Зотика:

— Господа вольные астронавты! Только не говорите потом, что я вас не предупреждал!

После этой фразы автоматически пошел кодовый сигнал на активаторы торпед. Казалось, вся атмосфера над городом содрогнулась. Катер будто ухнул в воздушную яму, перегрузка скакнула с тридцати жэ до нуля. Вся земля внизу заволоклась пылью, городские дома рушились, будто были построены из песка. Сквозь пылевую завесу вдруг начали вспучиваться, плюясь шматьями расплавленной породы, будто гнойные чирьи, две конусовидные горы. От неожиданности, все катера преследователей бросились врассыпную, а истребители панически взмыли вверх. Под землей бушевал "Звездный огонь", захлебываясь собственной яростью и расплавленной породой. Мощь огня вязла в породе, поэтому он никак не мог вырваться наружу и распространиться достаточно широко.

Набравший орбитальную скорость катер сваливался за горизонт, но еще видно было, как вспучивающиеся горы достигли высоты в тысячу метров. Ускорение снизилось до одного жэ.

Тереза тихо спросила:

— А что было бы, если бы огонь вырвался на свободу?

— Вся Африка покрылась бы стекловидной корой, а окрестные океаны вскипели бы. По крайней мере, их верхние слои…

Тереза с благоговейным ужасом смотрела на Зотика, как язычница на вдруг ожившее божество. Тихо, как бы не веря, спросила:

— То есть, любой пиратский капитан может уничтожить Землю? Почему же им не запрещают иметь оружие на борту?..

— Любой капитан корабля может уничтожить любую планету. И оружие — это не самый мощный инструмент воздействия. Капитан корабля может мгновенно уничтожить любую планету только с помощью двигателя своего корабля. Но, слава Вселенной, таких психов пока не находилось. Да и атака из космоса невозможна. При нынешних-то системах ПКО. Вот только какая скотина приволокла торпеды на Землю? Это категорически и настрого запрещено Конвенцией. Их же делают на внеземных заводах. А главное, откуда у этого нищего сброда взялись деньги на торпеды? Или, тот невидимый дирижер, что финансирует бузу на границах, еще и на торпеды раскошелился?

Ареф проговорил:

— За чем же дело стало? Давай достанем арейца из саркофага и расспросим с помощью снадобий Терезы.

— Потом расспросим. А сейчас нам надо незамедлительно рвать когти из Солнечной системы и подольше не возвращаться, пока не остынут горячие головы. А то может заполыхать нешуточная заваруха прямо на Земле. То есть, как раз то, чего и добивается эта мелкая шпана.

До базы Сидорова долетели за час. Когда катер утвердился на аппарели, Зотик сказал нерешительно:

— Может, пойдем, поужинаем?..

— Тереза зевнула во весь рот:

— Может, сначала поспим? А то сегодняшний день длился больше суток.

У Зотика тоже глаза слипались, а потому он пошел в свою каюту. Ареф тащился следом, отчаянно зевая и шатаясь от стены к стене. Зотик надеялся, что обиженные им пираты будут часов пять приходить в себя, потом столько же времени сговариваться, и только после этого попытаются напасть. Так что, времени отдохнуть было более чем достаточно. И отдыхать безопаснее у причалов станции Сидорова, нежели на пути к зоне разгона.

Наутро Зотик, даже не успев продрать глаза, пошел в центральный пост. Усевшись в кресло, спросил:

— Шкипер, пока я спал, вокруг станции чужие десантные катера не крутились?

— Никак нет, командор. Зато в информсети весьма интересные сообщения появились.

— Ну, выдай на монитор.

Вприпрыжку вбежал Ареф, осведомился:

— Ну, чего тут? Враги окружают?

Вошла Тереза, томно спросила:

— Завтракать дома будем, или в ресторан пойдем?

— Завтракать будем на пути к зоне разгона, — откликнулся Зотик.

Включился большой стереовизор всемирной информсети, на экране возник Зотик во всей красе. Над головой его изображения полукругом расположилась надпись: "Господин Зотик. Кто он?" Заставка эта мозолила глаза не менее двух минут, наконец, появилась дама комментаторша и заговорила:

— Итак, кто же вы такой, господин Зотик? Никто не знает, имя это или кличка? Известно, что он гражданин России. Никто не может точно сказать, капитан он или командор? Доподлинно известно, что он зарегистрирован, как владелец и капитан корабля суперкласса, сверхдальнего звездолета. Известно, что он любит причислять себя к так называемым вольным астронавтам. Так кто же он? — на экране возникла панорама океанского берега, на котором возвышались два вулкана с застывающими потеками лавы на крутых склонах. Комментаторша продолжала: — Вчера, на берегу Атлантики, неподалеку от устья реки Нигер выросли эти два симпатичных вулканчика, попутно был разрушен до основания город Порт-Харкорт, неофициальная столица африканской пиратской республики. Средства массовой информации Западной федерации инкриминируют капитану Зотику разрушение города и создание этих гор. В связи с чем остается непонятным: если господин Зотик пират, то почему он развалил свою столицу? А если он российский спецназовец, в чем его так же обвиняют некоторые средства массовой информации, то зачем ему воздвигать вулканы на территории Нейтральной зоны? Ведь всему миру известно, что Россия последовательно проводит политику, направленную на поддержание и даже расширение Нейтральной зоны. Известно так же, что пираты постоянно подрабатывают на спецслужбы стран Восточной федерации.

Это, конечно, было правдой, но однобокой. Страны Западной федерации столь же последовательно вели политику на поддержание и расширение Нейтральной зоны, поскольку на планеты, принадлежащие ей и весьма редко заселенных, можно было сбрасывать излишки населения сверх всяких квот. И вольные астронавты с тем же энтузиазмом подрабатывали на спецслужбы стран Западной федерации, лишь бы платили.

На экране кадр сменился, и Зотик узнал официальный правительственный информационный канал России. Очень импозантный и представительный диктор, весьма обстоятельно принялся опровергать только что слышанное Зотиком. Через пять минут Зотик узнал о себе столько хорошего, что уже не мог понять, как такой честный, несчастный, благородный, мягкий и добрый человек, мерзко оболганный злодеями, мог вообще появляться в Нейтральной зоне? Комментатор предъявил неопровержимые доказательства лжи и вероломства спецслужб стран Западной федерации, а в самом конце своего выступления одним махом выбил почву из-под всей истерии, нагнетавшейся в течение последнего года. Диктор заявил, что Нейтральная зона имеет такой же суверенитет, что и федерации с Южно-Азиатским союзом, и было бы весьма странно, если бы она, видя такую истерию в федерациях, ничего не предприняла бы для защиты своего суверенитета. А что касается капитана Зотика, то, поскольку он является гражданином России, то Россия предлагает создать международную комиссию для расследования его действий.

Тереза испуганно глядела на Зотика.

— В чем дело? — осведомился он.

— Но ведь — комиссия?..

— Ну и что?

— Ведь все твои делишки выплывут на поверхность… Да и меня мимоходом зацепят крючком, как всплывшую кверху брюхом рыбину…

— Во-первых, нет ни единого свидетеля моих, так называемых, делишек. А те, которые есть, будут твердить то, что уже сказали.

Ареф сказал:

— Но ведь экипаж канонерки жив?

— Да, но они уже сделали заявление, и будут держаться за свою версию до конца. Потому как им достанется больше, чем мне, если правда вылезет наружу. Тем более что они начали атаку до того, как шлюпка вошла в карантинную зону, да и без объявления боевой тревоги. А остальные свидетели меня даже не видели.

— А арейцы? — возразила Тереза.

— Арейцы не свидетели. Потому как им придется сначала признаться, что они пытались стырить чужую собственность.

— А как же я? — жалобно спросила Тереза.

— Ты под защитой экипажа, никто тебя не посмеет тронуть, пока я жив, и пока я капитан. Таков закон. — Как бы пресекая возражения, Зотик скомандовал: — Экипаж, по местам! Стартуем.

…Судя по информации, содержавшейся в файле бортового компьютера, Эрифейя была открыта еще на заре т-кораблей. Каким образом унесло в такую даль древний т-звездолет, история умалчивала. И для современных-то кораблей казалось далековато. Тем более, на пути от Солнца, курс "прямого луча" перекрывало гигантское газопылевое облако, нашпигованное крупными метеоритами — продукт взрыва не менее полудюжины звезд первого поколения. Так что, через несколько миллионов лет тут засияет симпатичное созвездие молодых звезд.

На самой планете не оказалось ни месторождений тяжелых металлов, рентабельных для разработки, ни чего еще, мало-мальски ценного. Так что, вольные астронавты даже и не помнили о существовании какой-то Эрифейи. Зато на планете оказался весьма богатый и разнообразный животный и растительный мир. К тому же, — редчайший случай! — состав РНК и ДНК был близок к составу РНК и ДНК земных организмов. А значит, состав белков и ферментного комплекса тоже был схож с земными организмами. Следовательно, живые организмы разных миров могли скрещиваться и давать фантастические гибриды. Международная комиссия запретила планету к колонизации и объявила ее международным биологическим заповедником. На планете, как грибы после сезона дождей на северном материке Планеты Летящей Звезды Барнарда, выросли тысячи исследовательских центров, которые финансировали разные миры. Там выводились сорта фантастических растений и породы невероятных животных. Вот только правила безопасности были таковы, что сорт растения или породу животных, заинтересованная компания могла вывезти лишь после десятилетий проверки. Потому что какая-нибудь декоративная гвоздика в родных местах, в чужом мире могла стать сущим монстром. Ну а заинтересованные лица, как известно, особым терпением не отличаются; потому контрабанды живым товаром тут процветала. Дело усугублялось еще и тем, что в течение последних лет заинтересованные миры никак не могли прийти к соглашению, кто и сколько должен платить в общий котел для содержания на орбите Эрифейи канонерки, двух эсминцев и крейсера над эклиптикой. Не получавшие вовремя жалование космические волки из Интернациональных сил время от времени поднимали паруса, и уходили охранять покой тех, кто за это удовольствие исправно платил. А на Эрифейе дело дошло до того, что контрабандисты высаживались прямо на пастбищах и воровали племенной скот. Так же обстояло дело и с растениями — саженцы воровали прямо из питомников.

Эрифейя быстро приближалась. Скорость снизилась настолько, что релятивистская деформация пространства почти исчезла. Было непривычно и жутко; густые россыпи звезд остались лишь по бортам и за кормой, впереди сияло только солнце Эрифейи, и зияла черная бездна межгалактической пустоты. Эрифейя жила на самом краю рукава Ориона.

Зотик зябко передернул плечами, тихо сказал:

— Мороз по коже продирает, как подумаю, что когда-нибудь придется нырнуть в этот океан мрака…

Ареф медленно выговорил:

— Тебя тоже тянет эта бездна?

— Она тянет всех, кто услышал Зов космоса… — замогильным голосом провещал Зотик.

Тереза сидела в кресле, подобрав ноги, и с ужасом глядела вперед, как маленькая мышка в пасть удава.

— Зотик, что влечет людей в космос? Почему бездна так завораживает? — шепотом выговорила она.

Зотик промолчал, заворожено глядя в бездну. Ответил Ареф:

— Это инстинкт… Закон природы… Вид живых существ должен расширять ареал своего обитания, иначе он рискует зайти в экологический тупик, жестко специализироваться, ну а дальше — регресс и вымирание.

— Ерунда… — проворчал Зотик. — В тесноте любят жить только сельскохозяйственные рабочие из биотронов, а всем остальным нужен простор. Вот потому все, кто может, и мотаются по Галактике, ищут планеты, пригодные для жизни. Ну, и еще одно… Для строительства заводов, орбитальных баз, машин, механизмов и кораблей нужны металлы, а металлов во Вселенной — меньше одного процента, и то рассеяны по одному атому на кубический парсек, все остальное — водород, гелий, и неметаллы. Вот и приходится людям гоняться за богатыми месторождениями, где Вселенная сама сгустила металлы… Да еще, при каждом разгоне из трубы ускорителя улетают килограммы драгметаллов, которых уж никак не собрать из пространства!

— Какой у-умный у меня племянничек стал! — восторженно вскричал Ареф. — С сельскохозяйственными рабочими все ясно; они рождаются и живут под бетонными сводами, целые поколения их не видят неба и звезд. Вот у них основной инстинкт и затухает. А мы-то, нормальные люди, в сущности, живем на берегу Вселенной…

— Нет, мальчики, ну должно же быть всему этому какое-то рациональное объяснение?! — воскликнула Тереза. — Я всю жизнь по мегаполисам, да курортам шаталась, а стоило оказаться в космосе… Меня тоже тянет туда… — она остановившимся взглядом глядела в передний сектор обзорной сферы.

Зотик набрал в грудь воздуха и капитанским голосом рявкнул:

— Отставить! С ума все посходили?! Да стоит только поддаться Зову — и пропали! Сколько уже отличных ребят сгинуло там…

— Правильно, командор, — скрипнул голос Шкипера, — мы еще и Галактику насквозь не прошли…

— Вот именно… Шкип, надеюсь, тебя-то бездна не тянет?

— Тянет, командор… Еще как тянет…

— Ну, вы, вообще… — потрясенно протянул Зотик.

— Командор, — деловым тоном заговорил Шкипер, — на орбите вокруг Эрифейи крутится корабль грузового класса…

— В таких местах даже грузовики сначала стреляют, а потом позывные запрашивают, — озабоченно проговорил Зотик. — Все огневые системы товьсь! Силовую защиту — в режим ожидания!

По центральному посту раскатился грубый бас, переданный внезапно включившейся диспетчерской связью:

— Эй, ты! А ну заворачивай отсюда! Ты под прицелом двух бризантных орудий.

Мгновенно осатанев от подобной наглости, Зотик заорал:

— Да кто ты такой, чтобы мне угрожать?!

— Во-первых, ты первый начал проявлять признаки боевой активности, а во-вторых — я капитан Гелиоса, и тут мои охотничьи угодья!

— Ба! Вместо идентификационного номера — имя! Да ты контрабандист, милейший!

— А ты что, полицейский?! — капитан Гелиоса сардонически захохотал. — Сейчас как садану из всех стволов, и никто, никогда не найдет твоего жетона.

— Я командор Зотик, — ласково мурлыкнул прямо в микрофон Зотик.

Мгновенно в эфире повисла страшная тишина. Минуты две капитан Гелиоса переваривал услышанное, наконец, заговорил, стараясь, чтобы голос не дрожал:

— Командор, я против вас ничего не имею, и делить нам тут нечего. Тут на всех хватит. А вы, я слышал, контрабандой не промышляете…

— Ну, вот и отлично! Капитан, как только выйду на орбиту, прошу вас в гости.

— Благодарю, командор. Непременно буду.

Может быть, капитан с большим удовольствием остался бы под прикрытием своих орудий, как предполагал Зотик, достаточно крупного калибра, потому как контрабандисты те еще ребята, но приглашение в гости — дело слишком серьезное, откажешься — наживешь смертельного врага. Тем более, что при таких встречах вольных астронавтов в самых глухих и диких местах, в гости обязан был приглашать старший по званию и положению. Частенько отказ прийти в гости расценивался, как объявление войны.

Зотик вывел Корабль на низкую орбиту, и, несмотря на выполнение сложнейшего маневра для тяжелых звездолетов, подруливания к грузовику и коррекции орбиты, любовался планетой. Несмотря на непривычные очертания материков, почти симметрично расположенных в восточном и западном полушариях, Эрифейя была странно похожа на Землю. У нее даже луна была почти такого же размера, как у Земли, и крутилась на одинаковом расстоянии.

Правда, с точки зрения Зотика, планета была скучновата; гор мало, да и те низкие и сглаженные временем, поверхности материков занимают благодатные саванны и степи, лесов, и, тем более, джунглей, тоже мало. Крупных городов и биотронов на планете не было вовсе; по материкам, среди полей и пастбищ, редко были разбросаны городки и поселки научников.

Ареф вдруг проговорил:

— Послушай, командор, если эти коровы имеют такие же размеры, что и земные, как и на чем, мы их с планеты вывезем?

Зотик открыл рот, чтобы ответить, да так и замер. Действительно, из-за всех перипетий предотлетных часов он как-то и забыл, что и в десантный катер, и в шлюпку, корову можно загрузить разве что порезанной на куски. У него совершенно вылетело из головы, что к Кораблю следовало пристыковать грузовой модуль, который легко можно было либо купить, либо взять на прокат у Сидорова. Но Зотик тут же нашелся:

— А как ты думаешь, зачем я капитана Гелиоса в гости позвал? Вот и одолжу у него грузовой модуль.

— Командор, шлюпка на подходе, — доложил Шкипер.

— Отлично, Шкип. Мы пойдем пьянствовать в кают-компанию, а ты смотри в оба. Бывали, знаешь ли, прецеденты… Таким способом корабли захватывали. Ареф, ты тоже тут останься. Контрабандисты, знаешь ли, далеко не подарочки…

Ареф пожал плечами, проговорил:

— А я, знаешь ли, и не горел желанием, любоваться, как вы будете коньяк хлестать…

Чтобы расположить к себе еще больше контрабандиста, Зотик встал на самом краю безопасной зоны перед диафрагмой шлюзовой камеры, наступив на красную черту. Шлюзование закончилось, диафрагма разошлась, воздушным вихрем Зотика с Терезой шибануло так, что Зотик еле устоял на ногах, а Тереза ухватилась за него. Из шлюпки вылез верзила двухметрового роста, с могучими плечами, с ручищами, похожими на лапы венерианской гориллы, и с таким веселым, радостным, добродушным веснушчатым лицом, что, глядя на него, Зотику тут же захотелось засмеяться от радости, запрыгать на одной ноге и запеть: — "Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой!.." Рыжая шевелюра, казалось, осветила всю боевую палубу, будто стартовал истребитель на форсаже.

С трудом сохраняя серьезность, Зотик отдал честь, представился:

— Командор Зотик, — сделал шаг в сторону, четко повернулся вполоборота, представил: — Флаг-квартирмейстер Тереза.

Верзила вытянулся, отсалютовал, представился:

— Капитан Гелиос!

— Ка-ак?!

— Капитан Гелиос… Это меня так зовут… — расплылся он в улыбке от уха до уха.

Тереза расхохоталась:

— А я думала, так зовут ваш корабль!

— Корабль тоже Гелиосом кличут…

— Капитан, вам бы больше подошло имя — Солнышко! — игриво пропела Тереза.

— Ну, что вы, квартирмейстер… Я именно Гелиос. Солнышко — это что-то доброе, ласковое, а меня вы в драке не видели…

— Даже и не верится, что такой добрый на вид человек…

— Квартирмейстер, при нашем ремесле добряки долго не живут. Вид, знаете ли, бывает обманчив. Глядя на вас, тоже ведь не подумаешь, что вы в полсекунды можете кишки выпустить.

Зотик спросил с подначкой:

— Капитан, а чего вы один, без старших офицеров?

Гелиос, не моргнув глазом, ответил:

— Они вместе с экипажем заняты обслуживанием груза.

Зотик понимающе покивал. Чего тут было не понять? Дело-то житейское: капитан отправился в гости, потому как не отправиться было нельзя, а экипаж сидит на боевых постах и напряженно наблюдает за пиратским кораблем. Хотя пираты с контрабандистами и принадлежали к одной касте вольных астронавтов, однако, пираты не упускали возможности обчистить контрабандистов, контрабандисты, впрочем, тоже могли, что угодно стянуть у пиратов прямо из-под носа.

Гелиос с любопытством оглянулся по сторонам, громогласно воскликнул:

— Здорово живете, командор! Корабль суперкласса… Ни разу в жизни не видел. Он что, сам летает и сам курс рассчитывает?

— Ага… Ну, пойдем, пойдем скорее в кают-компанию, а то коньяк прокиснет.

Гелиос с испугом остановился в проеме двери, не решаясь ступить рубчатой подошвой своего тяжелого ботинка на мягкий ворс коридорного покрытия. Тут только Зотик обратил внимание, что ботинки Гелиоса вымазаны чем-то буро-зеленым. А еще от него явственно пованивало. Однако, как человек деликатный, Зотик и виду не подал, что заметил нечто предосудительное. Зато выскочивший робот-уборщик поверг Гелиоса в шок; быстренько опрыскал его башмаки дезораствором, выдвинув щетки, моментально привел их в зеркальный блеск, после чего выпустил облако ароматического дезораствора, и Гелиос заблагоухал ароматами райского сада.

Когда робот убрался в свою конуру, Гелиос потрясенно прошептал:

— Вот это да-а…

Гелиос шагал очень осторожно, будто по стеклянной крыше оранжереи, которые еще доживали свой век в марсианских пустынях. Их понастроили еще в двадцать первом веке, и до сих пор в них жили чудаки, любители уединения при пониженной тяжести.

Оказавшись в кают-компании, с точки зрения любого пирата или контрабандиста, обставленной роскошнее королевских покоев, Гелиос прошептал:

— Командор, как вам удалось раздобыть такой корабль? Он же наверняка стоит кучу денег…

— Этот симпатичный дизайн помещений совсем немного прибавляет к стоимости Корабля, — лениво протянул Зотик.

Кают-компания была рассчитана всего на пятерых, а потому казалась очень уютной. Тереза, как радушная хозяйка, было, сама собралась накрывать на стол, но Зотик остановил ее жестом; он решил окончательно добить Гелиоса. Она понимающе кивнула и уселась по левую руку от Зотика. Гелиос осторожно опустился на стул, невооруженным глазом было видно, что он не в своей тарелке. А когда через люк в столе начали появляться тарелки, ложки, вилки, а манипуляторы принялись ловко расставлять и раскладывать их перед вольными астронавтами, Гелиос раскрыл рот и замер.

Зотик невозмутимо взял пузатую бутылку коньяка из экзотической горной страны Армении, почему-то входящей в Российское содружество, разлил ароматную янтарную жидкость по крошечным хрустальным рюмочкам. Зотик получал несказанное удовольствие, любуясь рожами прокаленных космических волков, привыкших пить чистый спирт из титановых походных кружек, лицезревших на его Корабле такую изысканность. Однако на сей раз, произошла осечка; физиономия Гелиоса смялась в плаксивую гримасу, как у обиженного ребенка, и он со слезами в голосе протянул:

— Командор, вам коньяка жалко для гостя в таком гиблом углу Галактики?

Зотик, сохраняя полную невозмутимость, изрек:

— Дело не в размерах, а в количестве.

Тереза, подняв рюмочку до уровня глаз, пропела ангельским голоском:

— Капитан, а вы знаете, почему армяне изобрели для коньяка такие маленькие рюмочки?

— Почему?

— Да очень просто! Они славятся своим гостеприимством, а маленькая рюмочка позволяет провозгласить очень много тостов за здоровье друзей.

— Да-а?!.

— Ага… Итак, капитан Гелиос, за ваше здоровье!

Гелиос, подняв рюмку, смущенно сказал:

— Вообще-то, первый тост должен провозглашать командор, как старший по званию… Но я польщен, что такая красивая леди, вольный астронавт, первой произнесла тост в мою честь.

Разливая по второй, Зотик спросил:

— Квартирмейстер, а ты что, и в Армении бывала?

— Разумеется, командор, — улыбнулась Тереза, пододвигая к себе тарелку с великолепной отбивной, покрывающей всю поверхность тарелки. Воровато зыркнув на Гелиоса, терзающего свою отбивную, сунулась к уху Зотика, шепнула: — Да не бывала я в Армении! Ну, нельзя же быть таким бестактным…

Зотик хмыкнул, поднял рюмку, подождал, пока Гелиос прожует кусок и возьмет свою, торжественно провозгласил:

— Капитан, за твою удачу!

Потом пли за Терезу, самую яркую звезду Галактики, за здоровье Зотика, за его удачу. После пятого или шестого тоста, а также видимо от изысканной еды, Гелиос впал в такой восторг, что полностью избавился от робости; громогласно орал, восторгаясь Кораблем и доблестью командора Зотика. Сам Зотик давно уже пил через одну, а то и через две. Наконец, когда Гелиос полез обниматься, Зотик, нежно обнимая его могучие плечи, проговорил:

— Капитан, у меня возникла неразрешимая проблема…

— Командор! Когда рядом капитан Гелиос, неразрешимых проблем не бывает! — с пьяным апломбом выговорил контрабандист.

— Отлично! Мне надо кое-что вывезти с Эрифейи, а я забыл прихватить грузовой модуль.

— Только и всего?! Командор, забирайте хоть все мои грузовые модули!

— Ну, что вы, капитан! Мне нужен всего один…

Гелиос пребывал в великолепном настроении; пока Зотик вел его к шлюпке, он распевал во всю глотку длиннющую и довольно смелую балладу, о красотке — жене богатого колониста, которая каждую ночь поджидает на кукурузном поле своего дружка, молодого бесшабашного контрабандиста, пробирающегося на свидание не своем ялике сквозь кордоны полицейских катеров. Пока Зотик укладывал в багажник шлюпки коробку с коньяком, в подарок Гелиосу, тот ушел в рубку управления и там затих. Когда Зотик вошел в рубку, капитан Гелиос мирно спал в пилотском кресле. Зотик испугался; похоже, он перестарался, и слишком много коньяка влил в Гелиоса, тот вполне мог забыть про модуль. Однако делать было нечего, приходилось везти бедолагу на его судно. Не дожидаться же, пока проспится! Его экипаж мог заподозрить со стороны Зотика какие-нибудь козни, и начать беспокоиться. А беспокойство в космосе частенько выражается в залпах бризантных орудий. Он перетащил доблестного капитана в кресло штурмана, занял пилотское кресло, окинул взглядом пульт. Он совершенно отвык от обычных средств передвижения в космосе! Половина мониторов на пульте отсутствовали, на их месте торчали пучки проводов, с концами, неряшливо замотанными изолентой. Пилотский кокон сомкнуть можно было только вручную, а обивка кресел была кое-где прорвана, и заштопана толстыми нитками. Что делалось в энергоблоке и ходовой части, Зотику даже и думать не хотелось. Вместо удобного штурвала, с упорами для предплечий, по бокам пилотского кресла торчали старомодные рычаги. Насколько помнил Зотик, такие системы перестали выпускать лет шестьдесят назад. Он нерешительно взялся за рычаги, но тут решил на всякий случай предупредить экипаж. Пошарив взглядом по пульту, нашел нужную клавишу, включил связь, сказал в микрофон, тоже старомодно торчащий над пультом:

— Командор Зотик, вызывает свой Корабль…

Сейчас же откликнулся Ареф:

— Штурман Ареф на связи.

— Штурман, я повез Гелиоса… Если чрез пару часов не вернусь, пошли за мной катер. Только сам не лети, приведи на дистанционном управлении. Ну и действуй по обстановке…

— Есть, командор… — откликнулся верный флаг-штурман.

Тесная боевая палуба грузовика сплошь была заставлена шлюпками, катерами и какими-то еще посудинами, по виду найденными на свалке.

Зотик распахнул люк… Ему показалось, будто он с головой ухнул в аммиачное озеро, ноздри, будто аварийными пробками забило, глаза заслезились. Он чуть было не отпрыгнул назад и не захлопнул люк, но перед шлюпкой уже, как ни в чем не бывало, стояло человек пять контрабандистов.

— Что тут у вас? — прохрипел Зотик.

— А что у нас? — контрабандисты недоуменно переглянулись. — У нас тут полный порядок…

— Почему такая вонь?

— Да мы ж загрузились под завязку скотиной с Эрифейи. Стартовать надо, а капитану в гости идти приспичило…

— Привез я вашего капитана. Чуть живой…

— Эт, точно… Любит он это дело в гостях. Сам-то прижимист. Спирт экипажу раз в неделю выдает по сто грамм…

Вдруг из люка шлюпки, чуть не придавив Зотика, вывалилось что-то бесформенное. Эта бесформенная масса, однако, довольно быстро приняла узнаваемые очертания. На могучих ногах утвердился капитан Гелиос и громовым голосом заорал:

— Братва! Прошу любить и жаловать: мой лучший друг — командор Зотик! Ур-ра! Командору!

— Ур-ра-а!.. — нестройно, без особого воодушевления, отозвались контрабандисты.

Гелиос повернулся к Зотику:

— Командор, какую скотинку ты отсюда хочешь вывезти?

— Медоносных коров. Слыхал про таких?

— А как же! За них заказчик должен хороший куш отвалить. Их же еще лет двадцать будут проверять на безопасность… Это на биостанции Гери О,Рини. Я тебе скажу; чудак — тот еще. Недавно из-за своих коров половину экипажа одной весьма солидной посудины перемочил… М-да… Значит, тебе грузовой модуль нумер один вполне сгодится. Коровок на развод нужно брать не более десятка, и для верности двух бычков. В аккурат в первый нумер поместятся. Братва! В темпе приведите в божеский вид один модуль первый нумер. Он командору Зотику понадобился.

Зотик, растроганный тем, что контрабандист, даже упившись до бесчувствия, помнил о своем обещании, сказал с чувством:

— Дружище Гелиос! Модуль я тебе верну при первой же встрече. Или, сделаем лучше; как только будешь в Солнечной системе, обратись к господину Сидорову, он тебе заплатит за модуль драгметаллами или галларами, как ты пожелаешь.

— Какие могут быть между нами счеты, командор?! Я тебе дарю, этот чертов модуль.

— Спасибо, капитан, но я знаю, как трудно живется контрабандистам. Так что, не обижай меня, позволь заплатить сполна!

— Ну, ладно, ладно… При встрече рассчитаемся… — благодушно пробасил Гелиос.

В отличие от мелких судов, а также боевых, зачастую постоянно требующих доступа ко всяким системам, крепящимся к обшивке, грузовые модули пристыковывались только к внешним стыковочным узлам. У Корабля Зотика имелось два стыковочных узла для грузовых модулей на внешней части аппарели боевой палубы. Но все равно, когда Зотик влез в грузовой модуль, у него сердце облилось кровью, в предчувствии нешуточного испытания для своего ненаглядного Корабля.

Сунув голову в люк, Гелиос крикнул жизнерадостно:

— Командор, не забудь корма загрузить для коровок!

Тут только до Зотика дошло, во что превращается душистое сено, на котором так приятно было отдыхать с фермерскими красотками на отсталых планетах. Модуль благоухал от свежих экскрементов. Навозом был заляпан даже потолок трюма. Однако делать было нечего, и Зотик прошел в пилотскую кабину. Грузовым модулям не полагалось далеко летать, а потому там торчало одинокое кресло перед совершенно примитивным пультом. Тяжко вздохнув, Зотик сел в грязное кресло, взялся за неудобные рычаги управления. Похоже, этому модулю было лет сто от роду. Мстительно подумал, имея в виду мистера М: — "За такие штучки тебя не только разорить надо, с тебя последние штаны снять не мешало бы, и устроить на венерианскую сельскохозяйственную каторгу".

Пристыковавшись к Кораблю, Зотик прошел шлюз, намереваясь идти в центральный пост, как вдруг из всех конур повыскакивали роботы-уборщики и заметались по боевой палубе, бестолково тычась во все углы. Зотик сообразил, что роботы пришли в возбуждение от густой волны вони, шибанувшей из распахнувшихся дверей шлюза. Пока он в замешательстве пытался сообразить, что делать, распахнулась дверь, и на боевую палубу выскочили Ареф с Терезой в боевых скафандрах и с бластерами в руках.

— Что тут происходит?! — заорал Зотик.

— Биологическая тревога… — растерянно сообщил Ареф. — Проникновение каких-то животных…

— Откуда они могли проникнуть в космосе?!

— Я не знаю… Автоматика сработала…

— Шкипер, прекратить бардак! — скомандовал Зотик.

— Есть, командор!

Роботы тут же прекратили метаться и убрались в свои конуры.

— Шкипер, приготовить к работе все резервные секции всех биотронов, включая биотроны спасательных капсул!

— Есть, командор!

— Штурман, поведешь грузовой модуль. Вылетаем немедленно!

— Слушаюсь, командор! — молодцевато рявкнул Ареф.

— Квартирмейстер! Остаешься на вахте. Включись в боевую систему и смотри в оба.

— Так точно, командор!

— Не так точно, а — есть! Шкипер, где тут может находиться племенное хозяйство Гери О,Рини? Забыл, понимаешь, у Гелиоса координаты спросить…

— Минуточку, командор. В местную сеть влезть довольно сложно, у них тут несчетное количество уровней защиты. Я уже семь преодолел.

— Ладно, ты пока взламывай защиту, а мы пойдем вниз.

Зотик представления не имел, где и как искать крошечное предприятие среди бескрайних саванн и лесов двух гигантских материков планеты. Одна надежда — Шкипер все же влезет в местную информационную сеть.

Катер шел по низкой орбите против вращения планеты: самое выгодное положение для молниеносного десантного броска. Внизу стремительно бежали тучные саванны, с разноцветными пятнами миллионных стад животных. Ах, это ощущение победителя, перед последним броском на деморализованную, впавшую в ступор жертву! Сколько было таких моментов в пиратской юности Зотика! Когда система ПКО уже подавлена, катера вышли на исходную, и под ногами лежит поверженная жертва, вопящая на всех диапазонах о пощаде…

Зотик помотал головой, пробормотал вслух:

— Не расслабляйся… Ты теперь один, и никто не прикроет тебе спину…

Немного выше и чуть отставая, шел грузовой модуль. Зотик ухмыльнулся; с точки зрения любого человека войны, нынешний его экипаж — опереточная компашка, мальчишка-штурман и смазливая девчонка. Наверняка за его спиной все потешаются, но в присутствии Зотика свое мнение держит при себе. "Посмотреть бы на их рожи, когда они узнают, кто разгромил базу Парос…" — подумал Зотик.

Включив корабельную связь, спросил:

— Штурман, как настроение? Это ж настоящий десант…

— Какой там — десант… — пренебрежительно фыркнул Ареф. — С Эрифейей это часто случается, когда она остается без охраны. А все из-за ее статуса; она не колония, не свободный мир, не член содружества. Так, биологический полигон, вроде Венеры. Но там хоть один хозяин, вот он и держит высокие пошлины на вывоз. А здесь хозяев много, потому они и никак не могут договориться, кому и сколько за охрану платить.

— Так ты полагаешь, тут никакого риска нет?

— Ну почему же? С пастухами на дубинках наверняка придется подраться…

— Командор, — послышался голос Шкипера, — нашел. Даю коридор…

Не дожидаясь, пока на мониторе высветятся параметры коридора, Зотик азартно скомандовал:

— Штурман, вперед! Садишься следом за мной с интервалом в десять минут.

Зотик пару раз видел на Валькирии, как степные кочевники угоняют скот у своих оседлых соседей, но тогда ему и в голову не могло прийти, что ему, космическому пирату, придется уподобиться древнему варвару и красть скот, но только увозить его на суперсовременном космическом корабле.

— Бедный Шкипер! — вздохнул Зотик.

Он снижался по широкой спирали, как коршун, высматривая добычу. Стадо паслось между двумя перелесками, и от биостанции его заслоняли деревья. Чтобы отсечь стадо от широкого луга, Зотик посадил катер поближе к коровам. Как он и ожидал, животные испуганно шарахнулись к лесной опушке, но тут же замерли, уставясь на неведомое чудо, возникшее прямо из воздуха.

Выскочив в высокую, душистую траву, Зотик перевел парализатор на самую малую мощность разряда и побежал в гущу стада, стараясь отделить группу коров, десятка в полтора с двумя бычками. Рогатые громадины, метра по два с половиной в холке, шарахались от него, испуганно мотая головами, тараща огромные глазищи, в которых отражалось перевернутое небо. Парализатор понадобился только для того, чтобы согнать потеснее отбитый табунок. Зотику показалось, что Ареф задерживается, но, глянув на часы, убедился, что прошло всего лишь восемь минут.

Со стороны ближайшего перелеска мчалось какое-то чудовище, издавая не то отрывистый рев, не то тягучий, хриплый лай. Зотик вытащил из кобуры тяжелый армейский бластер, и стал хладнокровно ждать, держа его в опущенной руке. Зверь тем временем быстро приближался. Зотик еще издали заметил какую-то несообразность, и тут, наконец, разглядел: у зверя было две головы! Одна огромная, собачья, с чудовищными клыками, сиявшими на солнце неживой белизной, а вторая — человечья, но с таким злобным выражением на лице, что у Зотик мороз продрал по спине. И то сказать, какое еще может быть выражение лица от собачьей жизни?!

Однако клыки приближались, и Зотику ничего не оставалось делать, как нажать на спуск. За долю секунды до выстрела пес рыскнул в сторону, и разряд взбросил лохмотья дерна в стороне от него. Зотик от изумления замер на секунду. Еще бы! Промазать в такую мишень!.. Пес был уже совсем рядом. Зотик ясно видел, как жилистые лапы с мощными когтями рвут дерн и клочьями отбрасывают далеко назад. Ухватив бластер обеими руками, Зотик с невероятной, даже для себя, быстротой послал десяток разрядов в чудовище. И от всех оно увернулось! А пасть уже нависала над самой головой. Зотик прыгнул, в кувырке уходя в сторону. С каким-то железным звуком клацнули челюсти, правую руку оледенило мгновенной болью, будто с размаху зацепился за зубья огромной шестерни, бластер отлетел куда-то в траву. Зотик мимоходом глянул на руку. Слава Вселенной! Она оказалась целой. Видимо пес не успел сомкнуть челюсти, и Зотик всего лишь ушибся о клыки.

Взрыв землю всеми четырьмя лапами, пес затормозил, и тут же ринулся в новую атаку. Но Зотик уже выхватил меч, и, уходя в кувырке в сторону, полоснул лучом как раз по развилке шеи. Обе головы отлетели в траву.

— Так вот вы какие эксперименты тут проводите! — вскричал Зотик, с трудом унимая дрожь в руках и коленях. — А ведь это все незаконно…

Он сунул меч в карман и принялся искать в траве бластер, а когда выпрямился, к нему уже подбегал какой-то тип с венерианским мечом в одной руке, и венерианским револьвером — в другой. Ствол револьвера уже уставился Зотику в живот. Мимоходом представив, куда его может унести кумулятивный заряд пули, Зотик кувыркнулся в траву. Пуля смачно чавкнула, врезавшись в жирную землю, и тут же хлопнул резкий взрыв. Зотик привстал на колено и послал три разряда из бластера, но тут заметил, что тип одет в бронежилет из отражательной брони. Вот хитрая бестия! Сам неуязвим для бластеров и парализаторов, а от венерианского револьвера никакой бронежилет не спасет.

Зотик увернулся от трех пуль, и умудрился сблизиться с противником вплотную. Венерианский револьвер совсем не годится для ближнего боя; слишком сильная отдача подбрасывает руку высоко вверх, и этими паузами между прицеливаниями опытный боец может легко воспользоваться. Зотик и воспользовался. В стиле «поземка» подкатился противнику под ноги, подбил ногой его под колени, и борьба перешла в партер, где Зотик был царь и бог. Через секунду он пришпилил пастуха к земле его же собственным мечом и поднялся из травы.

Грузовой модуль стоял метрах в пятистах. Ареф сработал на славу; ближе садиться было нельзя, силовые поля расшвыряли бы всех коров, собирай потом заново… Зотик погнал коров к модулю, но до конца представления явно было еще далеко. Из-за края леса выскочили трое каких-то парней, и, прикрываясь щитами из пластброни, помчались к Зотику. Он сразу понял, что загнать коров в модуль не успеет, но решил подогнать их поближе, чтобы сразу после драки загрузить в модуль, и задать деру, потому как пастухи могут никогда не кончиться. Набегающие противники орали, свистели, оскорбляли Зотика самыми грязными словами, а коровы не спеша, тащились к модулю, и никакая сила не смогла бы заставить их ускорить шаг. Наконец противники приблизились на столько, что Зотик понял — дальше показывать им спину просто опасно. Он пожалел, что не прихватил венерианский револьвер. Интересно было бы посмотреть, что получается, от попадания кумулятивной пули в щит из пластброни. Для острастки он послал несколько бластерных разрядов, но ребята к этому были привычны, они лишь спрятали головы за края щитов, а шага не замедлили. Зотик сунул бластер в кобуру, и чтобы не демонстрировать раньше времени лучевой меч, лишь перемещался из стороны в сторону короткими шажками, стараясь держать пустые руки на виду, чтобы усыпить бдительность. Это ему удалось в полной мере, троица приопустила щиты, медленно обступая Зотика. Вооружены они были венерианскими револьверами, но не стреляли. "Волюнтаристы… — ухмыльнулся про себя Зотик. — Живым хотят взять…" И тут он разглядел, что все трое абсолютно одинаковы! Рост под два с половиной метра, плечищи, как у венерианских лесорубов, и глаза… Пустые равнодушные глаза! Ребята с такими глазами не просто убьют, они еще из этого и максимальную выгоду извлекут; то есть продадут твою шкуру скупщикам, а мясо скормят свиньям.

— Мать ва-ашу-у!.. — вскричал Зотик. — Да вы тут еще и клонированием занимаетесь! Да за такие делишки дают больше, чем за пиратство!

Один из троицы спокойно проговорил:

— Сдавайся, парень, и поживешь еще…

— У меня встречное предложение, — Зотик широко, доброжелательно улыбнулся, — валите отсюда, и поживете еще…

Троица разом, будто по сигналу ринулась в атаку. В кувырке, уйдя в сторону, Зотик выхватил меч, и через секунду все было кончено, бедняги даже сообразить не успели, что пришла смерть.

Зотик предполагал, что после победы над троицей близнецов проблемы не закончатся, но то, что началось после пристыковки модуля, проблемами мог назвать только слабоумный. Началась форменная катастрофа. Во-первых, держать коров в тесном модуле было абсолютно невозможно; ни накормить, ни убрать за ними. А потому, пока Ареф со Шкипером выводили Корабль на траекторию к зоне разгона, Зотик с Терезой отгораживали часть боевой палубы запасными аварийными переборками. Загон получился на славу. Не успели коров туда перевести, как вся боевая палуба заблагоухала. Перед мысленным взором Зотика замаячила ферма мускусных быков, затопленная навозом. По всем помещениям Корабля завывал сигнал биологической тревоги, и бестолково метались роботы-уборщики.

— Шкипер! — заорал вне себя Зотик. — Прекратить вой и всех уборщиков на боевую палубу!

Вой прекратился, и движения роботов стали осмысленными, но толку от этого не прибавилось. Они, бедняги, буквально тонули в кучах экскрементов. Но тут прибежал Ареф с примитивной титановой лопатой в руках.

"И где он ее нашел на Корабле?!" — изумленно подумал Зотик.

Ареф сунул лопату Зотику:

— Давай, работай. А я попробую со Шкипером роботов перепрограммировать…

Зотик орудовал лопатой, а перемазанная до ушей в навозе Тереза безропотно тащила за ним ручную тележку, применявшуюся для экипировки малых судов.

Когда справились с кучами, и роботы, наконец, заработали, подчищая, так сказать, вслед за свершившимся фактом, поволокли нагруженные навозом тележки в корабельный биотрон. Перегрузив навоз в отстойник субстрата, вернулись на боевую палубу. Роботы деятельно суетились под ногами коров. Однако радоваться было рано. Не успели справиться с одной напастью, как навалилась другая: коровы вдруг начали орать, поглядывая на Терезу огромными, добрыми и беззащитными глазами.

— Чего это они? — испуганно спросил Зотик.

— Есть хотят, — откликнулась Тереза. — А ты ведь так и не прихватил кормов с планеты…

— Шкипер! Ты задействовал все резервные секции биотронов?

— Так точно, командор!

— Рассчитай, хватит ли суточного прироста биомассы, чтобы прокормить коров?

— Есть, командор! — он немного помедлил, после чего обескуражено сообщил: — При осуществлении замкнутого цикла, коровам не хватит примерно двадцати процентов рациона…

— Ничего, у нас есть консервированные растительные продукты, сушеные фрукты, крупы… Прокормим!

Тереза поедала Зотика восторженным взором.

Пока Ареф со Шкипером пытались перепрограммировать уборщиков, чтобы они еще и кормили коров, Зотик с Терезой таскали биомассу из корабельного биотрона: груды моркови с ботвой, редиски, репы с редькой, охапки нежной зелени злаковых, открывали банки с компотами, вареньями, повидлом, все это посыпали мукой и крупами…

В полной прострации от изнеможения, Зотик сидел на платформе ремонтной тележки, Тереза пристроилась рядом, жестом умаявшейся крестьянки отирая пот со лба тыльной стороной ладони. Коровы уютно хрустели сочной едой, доверчиво поглядывая на пиратов. До сих пор некогда было об этом думать, но тут до Зотика, наконец, дошло: если каждый день будет заполнен такой работой, то ни его, ни его экипажа на долго не хватит. Ведь с таким грузом не станешь разгоняться на шестнадцати жэ! То есть, продолжительность рейса увеличивается ровно в шестнадцать раз!

— Зотик медленно выговорил:

— Теперь понятно, почему сельхозрабочие из биотронов не желают переселяться в колонии… Они просто знают, что им предстоит…

— Ты о чем? — недоуменно поглядела на него Тереза.

— Квартирмейстер, мы это должны решить прямо сейчас, потом будет поздно…

— Что, что решить?!

— Везти их до Солнечной системы, или нет? Мы же умотаемся насмерть за пару дней… А в т-состоянии мы их даже за борт выбросить не сможем…

Тереза долго молчала, глядя на него, наконец, тихо выговорила:

— А ты сможешь, выбросить их за борт?

Зотик поглядел на коров, вгляделся в их добрые глаза, опушенные мягкими густыми ресницами, и понял, что в космос выбросить таких добродушных созданий не сможет ни при каких обстоятельствах.

Он тихо позвал:

— Шкипер, а Шкипер?

— Слушаю, командор? — сейчас же откликнулся Шкипер.

— Как думаешь, они выдержат хотя бы два жэ?

— Разумеется, командор. Без вреда для здоровья жвачные животные могут выдержать до трех жэ. Конечно, на время кормежки придется снижать ускорение…

— Ф-ф-фу-у… Слава Вселенной… Наш рейс увеличивается не в шестнадцать раз… Пошли, квартирмейстер, съедим чего-нибудь, пока они заняты…

В кают-компании, пока робот-стюарт накрывал на стол, Зотик сидел, вытянув ноги и бессильно опустив руки, бездумно глядя в пространство. Тарелки уже стояли на столе, а он никак не мог двинуться, на него навалилась совершенно непреодолимая апатия, будто вампир с планеты Летящей Звезды Барнарда уже впрыснул в него свой яд.

— Командор, — тихо позвала Тереза, — ты что, совсем расклеился? Брось… Справимся… После всего этого у тебя не только имеется масса причин вывернуть карманы мистера М, но и самого его вывернуть наизнанку. Доберемся до Солнечной системы, высадим коров на Венере и полетим разбираться…

— Тебе легко говорить… — Зотик мрачно усмехнулся. — Ты не знаешь всего… Да и я толком ничего не знаю. Вокруг нас толкутся такие силы!.. Как слоны вокруг лягушки: раздавят и не заметят…

Он медленным, усталым движением дотянулся до корабельного интеркома, включил, позвал:

— Ареф, где ты?

Штурман сейчас же откликнулся:

— В центральном посту. Сейчас курс буду рассчитывать…

— Рассчитывай на два жэ…

— Может — на три?..

— Нет, на два. Зачем животину зря уродовать? Авось выдержим…

После еды Зотик направился обратно в загон, как он уже вслух именовал боевую палубу. Тереза, как верная фермерская жена, безропотно шла за ним. Они еще не успели переступить комингс двери, как их оглушил громоподобный рев, метавшийся по пространству боевой палубы. Коровы орали так, будто им всем разом хвосты прищемили. Или, это кошки орут, когда им прищемляют хвост?..

— Что это с ними? — испуганно спросил Зотик, ни к кому не обращаясь.

— Их подоить надо, — откликнулась Тереза.

— А ты откуда знаешь?

— Я однажды целый месяц скрывалась в биотроне, жила там на молочной ферме…

— Так, может, ты и доить умеешь?

— Умею, — скромно обронила Тереза.

Зотик вытащил из аварийного контейнера титановый бак на двадцать литров, с широкой горловиной, закрывающейся крышкой с помощью винтовых зажимов, подал Терезе:

— Действуй.

Она преспокойно направилась в загон, прихватив с собой пустую коробку из-под пива, которую Зотик собирался выбросить в мусоросборник, но забыл. Тереза пристроилась на коробке под брюхом одной из коров, поставила на палубу бак и потянула обеими руками за мягкие отростки на вымени, и сейчас же в бак мягко ударили толстые струи темно-янтарной жидкости, а по пространству боевой палубы, перебивая даже густую навозную вонь, поплыл аромат цветущего луга, млеющего под ярким полуденным солнцем. Тереза длинным розовым языком облизала свою руку и весело закричала:

— Зотик, Зотик! Какая вкуснятина!..

Она протянула Зотику ладошку, перепачканную янтарной тягучей жидкостью, которая на глазах теряла прозрачность и густела. Как истинное городское дитя, Зотик отшатнулся, брезгливо скривившись, хотя ему и доводилось пить парное коровье молоко, прямо из-под коровы, которым его угощали красотки-фермерши на отсталых планетах. Он мрачно проворчал:

— Это ж надо додуматься, скрестить корову с пчелой… Что мы с этим делать будем? Может, в биотрон, на удобрение?..

— Ты что?! — Тереза возмущенно сверкнула на него глазами, при этом энергично дергая отростки. — Брезгуешь — не ешь! Я сама съем. Законсервируем впрок. Эта штука повкуснее меда. Лучше бы помог, а то я одна не справлюсь…

Зотик вздохнул и пошел за вторым баком. Очень быстро он понял, в чем суть доения; чуть сжимай титьку и прогоняй между пальцами. Однако на второй корове пальцы его ломило так, что, казалось, они вот-вот с хрустом отвалятся. А Тереза, как ни в чем не бывало, доила уже четвертую корову.

У всего бывает конец, даже у Вселенной, и коровы, наконец, кончились. Из последних сил Зотик натаскал коровам корма из биотронов малых судов, стоящих на боевой палубе, и в полной прострации растянулся на кожухе аварийной лебедки. И в этот момент появился Ареф, сгибающийся под тяжестью двух огромных титановых баков с пышными пучками продолговатых присосков на гибких шлангах.

— Ты курс рассчитал? — слабым голосом осведомился Зотик.

— А ты как думаешь?.. — сварливо проскрипел Ареф.

— Никак я не думаю! Хоть бы пришел, помог…

— Это про таких, как ты, придумано: не умеешь работать головой — работай руками…

— Да чего тут!.. Голово-ой… Бери, да дергай титьки… — у Зотика сил не было даже на раздражение.

Ареф с грохотом свалил на палубу свою ношу и заявил:

— Вот это, как раз, доильные аппараты… — он поглядел на часы, озабоченно добавил: — Через двадцать минут начало разгона…

— Ох, хо-хо!.. — Зотик со скрипом во всех суставах и сочленениях поднялся.

Ареф пренебрежительно хмыкнул:

— Каждый день железо ворочаешь, тренажеры терзаешь, а от простого дерганья титек в прострацию впал…

— Ты издеваешься?! Совсем разные типы нагрузок…

Не дожидаясь Терезы, которая возилась в хозяйственном отсеке, выбирая режим консервации для меда, Зотик пошел в кают-компанию. Шедший вслед за ним Ареф вдруг сказал:

— А чего ты арейца не разбудишь?

— Какого арейца?! — изумленно спросил Зотик, и тут же хлопнул себя по лбу. — Ба, совсем из головы вылетело… Твою мать… Совсем забыл… Он же здоровый, как буйвол, и все арейцы с детства знакомы с сельхозработами. У них же у всех фермы…

К допросу арейца следовало подготовиться. Увидев Зотика, с головы до ног перемазанного в навозе, и усталого до изнеможения, он сразу смекнет, что пираты попали в нешуточный переплет и попытается торговаться. А потому Зотик отправился в свою каюту, чтобы принять душ. Пока вертелся под тугими струями горячей воды с паром, начался разгон. Но что такое два жэ, по сравнению с тем, к чему Зотик привык?!

В кают-компании было благостно и спокойно, как в столовой какого-нибудь патриархального замка на Валькирии. Тереза, вымытая и гладко причесанная, одетая в белую, вышитую ярко-алым узором блузку, и бордовую юбку, сидела за столом. Увидев входящего Зотика, спросила:

— Что будешь кушать, хозяин?

— Что с тобой? Чего это ты так вырядилась? — устало спросил Зотик.

— Ну, как же? Все девушки на фермах Нейтральной зоны так одеваются…

— Издеваешься?.. — грустно спросил Зотик.

— Ну, что ты!.. Просто, когда я жила на ферме, я некоторое время была по-настоящему счастлива. Даже влюбилась в сына смотрителя уровня. Но потом… Когда парнишка начал расписывать, как здорово будет, когда лет через пятнадцать-двадцать освободится место смотрителя уровня тремя ярусами выше и он займет его… Бр-р-р!.. — Тереза передернула плечами, и совсем другим тоном спросила: — Что есть будешь? Сейчас Ареф придет. Так что, можно накрывать на стол, — и она принялась сама расставлять тарелки.

Зотик отметил про себя, что она это делает все чаще и чаще. Наконец пришел Ареф.

Зотик мерно жевал. Мысли у него были черные и мрачные. Арейца не так-то просто заставить работать. По части статуса военнопленного, они большие доки; никто не имеет права заставлять работать военнопленного. А послы арейцев всегда в два счета доказывают, что, хоть у всего Арея и мирный договор с данной страной, но вот у данного клана мирного договора нет, и он вправе объявлять войну кому угодно…

— Интересно, за каким лешим выращивать растения в биотронах, кормить ими животных… — Зотик саркастически хохотнул. — Не проще ли сварганить какой-нибудь синтезатор? По-моему, теоретически это вполне возможно…

— Это было возможно еще в двадцать втором веке, — проговорил Ареф, — но все уперлось в ка пэ дэ.

— Ку-уда?!

— В коэффициент полезного действия.

— Эт, как?

— Очень просто. Ка пэ дэ фотосинтеза, ну и, естественно, растений, как синтезаторов, почти сто процентов, ни один электрон зря не пропадает. А у искусственного синтезатора ка пэ дэ неизбежно будет во много раз ниже. Оказалось, что выращивать растения в биотронах, тратя энергию на интенсивное освещение, гораздо экономичнее, чем тратить ее на прямой искусственный синтез. То же самое и с синтезом животных белков. Корова, как синтезатор, во много раз экономичнее… Ну, и еще одно: в живых организмах ведь синтезируются миллионы всевозможных биологически активных веществ, витаминов, микроэлементов. А при искусственном синтезе можно получить только чистое вещество. Чтобы обогатить его микроэлементами и прочим, синтезатор придется надстраивать дополнительными системами. Короче, эффективность стремительно падает и приближается к нулю…

— Все равно… — Зотик скептически покачал головой. — Что-то не верится, что перегонять в навоз такие горы корма гораздо эффективнее прямого синтеза…

Ареф промолчал, о чем-то напряженно раздумывая.

— Что за козни ты строишь? — с подозрением спросил Зотик.

— Какие козни?! — возмутился Ареф. — Для Шкипера коляску обдумываю. Он, правда, все еще сомневается… Опасается кого-нибудь напугать…

— Да уж… — Зотик ухмыльнулся. — Среди вольных астронавтов такой экзотической личности еще не появлялось… — он широко, с хрустом, зевнул. — Ладно, господа вольные астронавты, я пойду беседовать с арейцем. Квартирмейстер меня страхует, штурман страхует нас обоих из центрального поста, Шкипер страхует нас всех.

— Ты что, так боишься этого арейца?! — изумился Ареф.

— Я не боюсь его, — строго выговорил Зотик, — но он уже находится внутри Корабля. Достаточно совершенно идиотской случайности, вероятность которой одна миллионная, и мы все покойники. Так что, смотрите в оба.

— Может, тогда сначала выспимся, а потом займемся арейцем?

— Не выйдет. Часа через четыре надо будет вскакивать, кормить коров, потом доить, потом убирать… Так что, я пошел.

У вольных астронавтов существовала простая, но достаточно эффективная методика ломки пленников. До сих пор она почти не давала осечек. Но, вытянуть какие-нибудь сведения — это одно, а заставить человека, тем более арейца, выполнять тяжелую, монотонную работу — совсем другое дело.

Зотик забрался в катер, скомандовал:

— Шкипер, переключи на обзорный экран катера панораму с корабельной обзорной сферы, — и пошел в медотсек.

Когда откинул крышку саркофага, сразу наткнулся на злобный взгляд арейца. Добродушно улыбаясь, спросил:

— Как спалось, милый?

— Чего надо?

— Ну, чего, чего… Можем поторговаться…

— Смотря что тебе надо…

— Ну, милый! Что у тебя может быть такого, на что ты можешь выменять свою жизнь?! Единственное, что я тебе могу предложить это выбор: легкая смерть, либо отправиться в спасательной капсуле в пустынную область Галактики.

— Пожрать дашь?

— Ну, дак ты еще не выбрал. Если выберешь легкую смерть — жрать тебе вовсе незачем. Если выберешь капсулу — там и нажрешься. В ней же биотрон рассчитан на четверых, вот и будешь жрать за четверых…

Ареец почти не колебался. Да и всегда существует, хоть и маленькая, возможность, что кто-то услышит сигналы бедствия капсулы, тащащейся сквозь пространство с субсветовой скоростью.

— Я выбираю капсулу. Только скорость — не три девятки от световой.

— Ну-у!.. Четвертую девятку еще выторговать надо… — протянул Зотик. — Итак, меня интересует совершенно мизерная деталька; вы нашли бармена из охотничьего парка?

В глазах арейца что-то мигнуло, хоть выражение лица и не изменилось, правда, оно будто закостенело в своей невозмутимости, к тому же, Зотика, будто горячей и тяжелой волной обдало. Так всегда бывает, когда невинный, с виду, вопрос вызывает у собеседника бурю эмоций. Тут было что-то не так; немножко не так бы себя вел ареец, если бы речь шла о бегстве какого-то мелкого бармена с гигантской суммой в сто двадцать миллионов галларов, которые арейцы уже считали своими.

Действовать надо было быстро. Это — как космический абордаж. И Зотик, будто в абордажный люк вперед головой, бросился в атаку:

— Бармен, вовсе не бармен! Кто он? Из ваших? Ну! Похоже, ты готов выбрать третий вариант: тяжелую, долгую, поганую смерть…

Ареец с деланным равнодушием пожал плечами:

— Да ради бога. Тебе до него все равно не добраться… Он действительно ареец из клана военных казначеев. Сейчас пошел на повышение, потому что вовремя отступил и сумел спаси добытые деньги.

— Имя! Как его имя?!

— Григорий Газмагомаев.

— Где он сейчас?

— Я говорю, тебе до него не добраться…

— Ты скажи, а я сам решу, добраться или нет?

— Он сейчас замом командира астероидной базы… — ареец помедлил. — Он движется из созвездия Скорпион в сторону Арея с субсветовой скоростью. Как ты понимаешь, никто не хочет терять время перелета, лет шестьсот. Там работают пленные. Говорят, сущий ад. Ускорение — два жэ. Двигатель вечно перегревается и накаляет тело астероида…

— Так вы, крысы, уже не первый век воруете чужую собственность?! — вне себя заорал Зотик.

— Кто бы говорил?!. Пират затраханный…

Ареец тут же пожалел о вырвавшейся наружу застарелой ненависти, но было поздно, от могучего удара зотиковой длани он вылетел из медотсека, пролетел короткий коридор и на излете вкатился в рубку управления. Парень оказался крепким, несмотря на слабость, после анабиоза, тут же вскочил на ноги и встал в стойку. На его щеке наливался алым пламенем отпечаток ладони. Войдя вслед за ним в рубку управления, Зотик ласково проговорил:

— Я, конечно, пират… Но вот — затраханный… Эт, ты зря… Ты одним этим словом аннулировал свою ставку. Так что, давай заново торговаться.

Все еще не теряя надежды, ареец заорал:

— Давай!.. Один на один!.. Насмерть!..

Зотик равнодушно пожал плечами:

— А мы и так тут вдвоем. Ты разве не заметил?

Ареец оглянулся на пилотский кокон, и ни секунды не медля, ринулся на Зотика, как бык на тореадора. Пропустив мимо себя, Зотик могучим пинком в зад ускорил его движение. Бедолага опять пролетел весь коридор и врезался лбом в дверь санузла.

Идя вразвалочку по коридору, Зотик врастяжку произнес:

— Ты что, не понял? У тебя ж против меня никаких шансов… Или, ты надеешься, что я тебя по запарке пришибу? Не надейся милый… Я могу тебя долго бить, тебе будет очень больно, но если ты мне и тогда не предложишь первоклассный товар, придется тебе вколоть чего-нибудь эдакого… — и Зотик многозначительно повертел пальцами перед носом арейца. — Но уж тогда никакого торга не будет.

Растирая ушибленный лоб, Ареец зло выкрикнул:

— А тебе можно верить?!

— Естественно… Ты ж меня первым оскорбил, а я веду себя корректно, как и положено с пленниками, которые готовы заплатить выкуп.

— Ладно, давай торговаться заново. Что тебя еще интересует?

— Меня интересует вольный астронавт по имени Фока Леший…

— Ну, это-то не дорого стоит!..

— Как сказать… Может, информация о нем как раз и стоит капсулы и скорости в четыре девятки световой…

Ареец насторожился, но постарался этого не выказать. Это был один из чисто пиратских приемов; за какую-нибудь мелочишку предложить жизнь. Любой, даже кремень-человек, на этом непременно ломался.

Ареец, пренебрежительно усмехаясь, заговорил:

— Этот лопух скрывался на Венере, но его начало здорово припекать, и он не придумал ничего умнее, чем попросить убежища у Арея. Господин Демидов не сумел использовать его для игры, потому как он напрямую в консульство обратился. Его отправили на астероид вместе с Григорием Газмагомаевым.

— Но какие вы, арейцы, гниды… Человек запросил убежища, и не какая-нибудь шпана, а уважаемый вольный астронавт… Это ж какой большой дядя за ним гонялся, что он вздумал у Арея просить убежища?!

Ареец ухмыльнулся, проворчал:

— С астероида его уже никакой дядя достать не сможет…

— Ладно, давай параметры курса астероида… — как бы между прочим сказал Зотик.

По лицу арейца было видно, что он уже уверовал в свое спасение, и тут, будто вместо ложа любви, увидел перед собой вырытую могилу. Он мгновенно потерял лицо и жалобно взвыл:

— Да ты что, смеешься?! Параметры курса знает только один капитан корабля, который отвозит туда рабов, и вывозит драгметаллы… Да еще пара шишек в генштабе…

— Ну, а ты что, не смеешься? — Зотик укоризненно покачал головой. — Как же я найду астероид, если он, теоретически, согласно теории относительности, размазан на всем пути от Скорпиона до Арея?!

— Я ж тебе сразу сказал, что Газмагомаева тебе не достать… — упавшим голосом промямлил ареец.

Зотик не хуже арейца знал, что кроме капитана корабля и кое-кого из Генштаба, никто не Арее не знает параметров курса украденного астероида. Однако продолжал ломать комедию. Собственно говоря, Газмагомаев его больше не интересовал. Если он оказался вовсе не ловким частником, а представителем той же банды арейцев, видимо много лет орудовавшей в окрестностях Земли, то денег из него не вытрясешь, а, значит, и рисковать из-за него не стоит. Единственное, что могло сыграть роль, это то, что он находился в том же месте, что и Фока Леший. Не худо было бы арейца с астероида выдернуть и ради пакости предъявить мистеру М. Но каковы арейцы! Так обнаглели: вольного астронавта рабом сделали!..

Зотик грустно сказал:

— Не хочешь ты жить, милый… Пошли…

Ареец свирепо зыркнул на него, медленно выговорил:

— Гнида… — упруго вскочил, и направился к переходной камере.

Ареец не дрогнув, переступил комингс двери и остановился посреди переходной камеры. Уж к чему, к чему, а к смерит арейцы готовы с детства. Однако добровольно умирать два раза подряд мало кто может.

Зотик задраил внутреннюю дверь, прошел в рубку управления. Сев в кресло, сказал:

— Шкипер, открывай помаленьку внешний люк… Медленно, медленно поворачивай задрайку. Зотик наблюдал. Ареец на мониторе был неподвижен. Обернувшись на звук поворачивающейся задрайки, он так и замер.

Зотик включил интерком переходной камеры, сказал насмешливо:

— Знающие люди говорят — ощущения потрясающие… Вселенная сразу принимает и душу, и тело… Прощай, милый… Передавай привет всем вольным астронавтам. Говорят, вы в свой арейский рай летите по тем же маршрутам, по которым летают души вольных астронавтов…

Отключив интерком, Зотик сказал:

— Шкипер, имитируй свист воздуха через открывающийся люк…

Задрайка еще повернулась, ареец вздрогнул, и тут нервы его не выдержали; с диким воплем он кинулся к люку, вцепился в задрайку и попытался вернуть ее на место. Но она провернулась, люк распахнулся и ареец вывалился прямо под ноги Терезе. Зотик выпрыгнул следом. Ареец сидел на рубчатом металле палубы, и ошалело хлопал глазами. Он был сломлен окончательно и бесповоротно.

— Чего вам еще от меня надо? — тихо спросил он, не поднимая взгляда.

Зотик взял его за шиворот, одним рывком вздернул на ноги, бросил коротко:

— Пошли. — Подведя его к загону, сказал: — Мне этих коров надо довезти до Венеры. Во время рейса ты будешь их кормить, доить, убирать за ними. На Венере я тебя отпущу, и даже довезу до вашего консульства. Слово вольного астронавта.

— Тебе можно верить? — тихо спросил ареец с тоскливой покорностью судьбе.

— Ты же видишь, я слово дал при свидетеле. Это мой квартирмейстер. Ну, все, разговоры окончены, приступай. Отдыхать будешь в каюте, как цивилизованный человек. Я ж не такой, как вы, людей содержать хуже скотины…

При наличии арейца и двух доильных аппаратах сразу стало легче. И Зотик мгновенно излечился от пессимизма, чуть было не расстроившего окончательно его нервы. Хотя люки и двери всех судов, стоящих на боевой палубе были заблокированы, и обойти бдительность Шкипера было невозможно, экипаж, тем не менее, ни на минуту не оставлял раба без присмотра; на боевой палубе вместе с арейцем всегда кто-нибудь находился. В крестьянских трудах и заботах время пролетело незаметно. Совершенно неожиданно динамики голосом Шкипера каркнули:

— Внимание, экипаж! Через десять минут т-переход…

Зотик с арейцем как раз задавали коровам корм. Ареец было, дернулся в сторону двери в жилые отсеки, но Зотик непреклонно указал ему на безопасную зону, отмеченную на палубе зеленой краской.

— Туда! Ляг и лежи поближе к загону, — а сам пошел в центральный пост.

Т-переход на двух жэ — та еще встряска; растянутая минут на пять зубодробильная процедура. Переждав последний рывок, Зотик посидел немножко, наслаждаясь невесомостью, потом медленно воспарил к потолку. Тереза с Арефом смотрели на него странными взглядами. Зотик забеспокоился, оглядел себя, но ничего особенного не обнаружил, наконец, спросил:

— Чего это вы?..

Тереза прошептала:

— Мы забыли привязать коров…

Ареф весело захохотал:

— Ба, квартирмейстер! Почему ты говоришь — мы? Это ты забыла принайтовить груз. Это обязанность квартирмейстера, а не командора, и, уж тем более, не штурмана.

Зотик торпедой ринулся вон. Давно освоившиеся в невесомости Ареф с Терезой не на много отстали от него.

Вопли коров слышались даже сквозь броневую дверь. На боевой палубе творилось черт те что; коровы порхали по всему объему гигантского помещения, растопырив ноги и мотая хвостами, как пропеллерами. При этом, видимо от страха, они извергали фонтаны жидкого навоза, собирающегося в тяжело колышущиеся шары. Арейца нигде не было видно. Зотик висел, вцепившись в скобу, торчащую над дверью, пребывая в полнейшем ступоре. Особенно его поразили порхающие тут и там, нарядные редиски и морковки. Ареф с Терезой испуганно жались по сторонам дверного проема. Зотик вспомнил, что ареец находился прямо возле загона, а потому, в момент т-перехода, когда коровы разом вспорхнули, мог запросто попасть между огромных туш. Ужасная смерть…

Тем временем один из навозных шаров долетел таки до десантного катера, коснулся борта… На идеально гладкой, сверкающей поверхности расплылась безобразная буро-зеленая лепешка. Это вывело Зотика из ступора:

— Мать твою-у-у!.. — заорал он, добавил еще несколько менее безобидных выражений, но с места не двинулся, потому как не смог решить, что делать в первую очередь, как тот осел между двумя кормушками…

— Надо включить систему аварийной очистки воздуха и дезинфекции… — робко пискнула Тереза.

— Толку-то?!. — вне себя крикнул Зотик. — Коров присосет к воздухозаборникам, а навоз налипнет на них… Надо сначала коров к палубе принайтовить. Ареф, тащи запасные леера.

— Есть, командор! — лихо козырнул штурман, и как охотящийся стриж, упорхнул по коридору в сторону трюма.

Зотик еще раз окинул взглядом боевую палубу и тут увидел арейца. Он висел в самой верхней точке купола, там, где медленно колыхался российский флаг, вцепившись мертвой хваткой в скобу, заменявшую флагшток. Лицо его было белым от ужаса, и он, не отрываясь, глядел на медленно и неотвратимо приближающийся к нему огромный навозный шар из слившихся вместе нескольких испражнений. Зотик его понимал, было от чего прийти в ужас; жидкости в невесомости имеют свойство растекаться по той поверхности, которой касаются, и у арейца была великолепная возможность утонуть в навозе.

— Квартирмейстер, — шепнул Зотик, — надо добраться до шкафа с дыхательными приборами…

Ареец тоненьким голоском пропищал:

— Командор, что мне делать?..

— Виси и не шевелись…

— Он приближается…

— Попробуй дуть в сторону шара…

Ареец набрал в грудь побольше воздуху и дунул. Но шар заколыхался еще сильнее, и будто прыгнул в сторону арейца.

— Он наоборот ускорился! — заорал ареец вне себя от ужаса.

— Турбулентные завихрения… — глубокомысленно изрек Зотик.

Сделать он ничего не мог, а потому оставалось только наблюдать. Ареец свернулся в тугую пружину, уперся ногами в скобу и с силой распрямился. Он торпедой полетел прочь от флагштока, скользя по куполу. А навозный шар зацепился за скобу, и буро-зеленая жижа втянула в себя жалобно трепыхнувшийся флаг России.

— А-а-а!.. — заорал Зотик, кидаясь к шкафу с дыхательными приборами.

Он успел. Хотя навозные шары, будто живые, собрались в стаю за его спиной и потянулись следом. Зотик раза в три перекрыл норматив военной звездной академии по надеванию дыхательного прибора, и тут же ощутил первое мягкое прикосновение. Тепло начало расползаться со спины, захватило шею… Но он уже загреб, сколько сумел обеими руками, масок и бросился обратно к двери. Пока Тереза надевала маску, он понял, почему коровы не захлебываются в навозе; полужидкая масса не могла растекаться по их шкуре из-за густой и длинной шерсти.

Оставив маски Терезе, Зотик кинулся ловить арейца. А тот, окончательно потеряв голову, метался под куполом. Поймав арейца за ногу, Зотик подтянул его к себе и одним движением натянул на физиономию маску. В тот же момент их обоих облепили навозные лепешки. Зотик встряхнул арейца, и когда глаза его за стеклами маски приняли осмысленное выражение, заговорил:

— Надо привязать коров…

Ареец часто закивал, косясь на огромные туши, порхающие в воздухе, сказал робко:

— Может, для начала их парализовать?..

— А это мысль!.. — вскричал Зотик, вытряхивая из рукава парализатор.

Тереза сообразила раньше Зотика, высунувшись наполовину из двери, она уже расстреливала несчастных животных из своего парализатора. Через несколько секунд все было кончено; коровы больше не орали, не мотали ногами, рогами и хвостами, а главное, не извергали струй экскрементов.

В проеме двери, наконец, объявился Ареф с бухтой запасных лееров в одной руке, и с аварийным вакуум-насосом в другой. Изобретательность его не знала границ. У Зотика из головы напрочь выскочило, что в аварийный комплект входит вакуум-насос для сбора жидкостей в условиях невесомости. Зотик ухватил за рога ближайшую корову, крикнул арейцу:

— Хватай за хвост!

Даже в условиях невесомости полуторатонную тушу не так-то просто водворить на предназначенное для нее место. Слава Вселенной, что ареец тоже был мастером рукопашных боев в невесомости. Вдвоем они быстро приноровились, только с первой коровой пришлось помучиться; она вертелась на месте и долго не желала лететь к загону. В конце концов, Зотик крикнул Терезе, все еще маячившей в дверях:

— Лети сюда и придай нам ускорение!

С отчаянным воплем Тереза оттолкнулась ногами от переборки и торпедой врезалась в корову. Совместными усилиями корову доволокли до загона, и Тереза ловко привязала ее за ноги к крепежным скобам. Дальше пошло быстрее; Зотик с арейцем располагались так, чтобы корова оказывалась как раз между ними и загоном, разом отталкивались, пролетая мимо коровы, хватались, за что попало, и, разделив с коровой импульс движения, медленно плыли к загону, а Тереза взлетала им навстречу с веревкой, привязанной к скобе.

После шести часов тяжелейшей работы коровы были привязаны к палубе, навоз выловлен из воздушного пространства, переборки, сама палуба, подволок и мелкие суда очищены и отмыты, а также все тщательно продезинфицировано.

Зотик висел в воздухе подальше от коров, раскинув руки и ноги, рядом в такой же прострации пребывали экипаж и раб. Ареец вдруг проговорил:

— Послушайте, командор, а почему вы не заплатили контрабандистам? Они бы без всяких проблем доставили коров к Венере на специально оборудованном судне…

— А ты как посмел свое мнение высказывать? — изумился Зотик.

— Я выполняю условия нашего договора, я боролся вместе с экипажем за живучесть Корабля, значит, я теперь член экипажа до конца рейса. Я знаю Закон космоса.

— Ты — ареец! А значит, доверять тебе нельзя!

— Я — человек чести, так же как и вы, командор! — ареец гордо выпрямился, но от резкого движения перевернулся вниз головой, да так и остался висеть, видимо, не имея сил вернуться в исходное положение.

— Ну, ладно, ладно… — примирительно пробормотал Зотик. — Я уважаю Закон космоса. Ты полноправный член экипажа до конца рейда. Как тебя зовут?

— Игнат Мак-Баррен, к вашим услугам, сэр!

— Ого, да ты наполовину русский?! А я-то думал, что все арейцы выходцы с Кавказа…

— Я — ареец! — Игнат гордо выпрямился, и снова кувыркнулся через голову, но теперь оказался висящим к Зотику спиной.

Строевая выправка в невесомости выглядела весьма комично, но Зотик так устал, что даже зубоскалить не стал, сказал только:

— Ты что же, стесняешься своего происхождения?

Ареец промолчал.

— Ладно, экипаж, аврал окончен, всем отдыхать. Вахту Шкипер отстоит.

— Слушаюсь, командор! — прохрипел откуда-то простуженный бас.

— А чего я Шкипера никогда не видел? — спросил ареец.

— Не приведи господь увидеть тебе его… — многозначительно, замогильным голосом проговорил Ареф.

…Все имеет конец, даже Вселенная, как любят говорить вольные астронавты. Когда теплым желтым светом в переднем секторе обзорной сферы засияло родное Солнышко, Зотик испустил могучий вздох облегчения.

— Штурман, рули к Венере. Квартирмейстер, Игнат, пошли коров в модуль загонять.

В загоне, на боевой палубе, вновь обретшие вес буренки радостно хрустели свежим, сочным кормом, прямо из биотронов. Зотик с арейцем брали корову за рога, Тереза подгоняла сзади. Коровы огромными, мечтательно-задумчивыми глазами поглядывали по сторонам, покорно покидая боевую палубу.

После загрузки модуля, Зотик прошел в центральный пост Корабля, связался с мистером М. Сияя улыбкой во весь экран, мистер М весело прокричал:

— Мистер Зотик, на этот раз вы что-то долго отсутствовали!

— Коровы ведь не пираты, в экстремальных режимах летать не могут… — пробурчал Зотик.

— Ну, хорошо, мистер Зотик, выходите на таможенный уровень Венеры и ждите дальнейших указаний.

Зотик набрал в легкие побольше воздуху, чтобы высказать все, что он думает о выходе на таможенный уровень с Кораблем, набитым контрабандным живым товаром, но мистер М уже отключился.

Зотик повернулся к Терезе:

— Квартирмейстер, я стартую к Венере на грузовике, а вы тут устройте аврал и чтоб к выходу на таможенный уровень, тут даже запаха не осталось. Шкипер, сразу же вслед за мной пошлешь катер. Штурман, когда заявятся таможенники, действуй по обстановке и коси под сопляка. Ну, все, по местам стоять!

Зотик вернулся на боевую палубу, ареец сидел на фундаментной плите генератора причального поля и, казалось, равнодушно блуждал взглядом по пространству боевой палубы. Вбитая годами дрессировки выправка, будто пружиной подкинула арейца, когда Зотик приблизился на шесть шагов, он вытянулся по стойке смирно, выдержал ее ровно три секунды, расслабился, и с тщательно скрытым напряжением уставился на Зотика.

— Идем на модуле к Венере, — буркнул Зотик.

Ареец чуть заметно вздохнул с облегчением.

Задача состояла в том, чтобы, прячась за Кораблем от радиолокационного обнаружения таможенными станциями, подойти как можно ближе к Венере и нырнуть вниз. Ему это удалось, как и раньше, во времена удалой юности, пока Ареф отвлекал таможенников бесконечными запросами параметров подхода, параметров орбиты. Ареф показал класс, неожиданным импульсом двигателя провалив Корабль чуть ли не в атмосферу. Панически завопил прямо в микрофон команды, исключающие одна другую, тут же на всех диапазонах пошел сигнал бедствия. Шум и гам в эфире перекрыл начальственный бас:

— Пр-рекратить базар! Что за салабон у нас тут объявился?!

Зотик в это время уже гнал модуль над самым океаном. Он рассудил, что ферму медоносных коров удобнее всего устроить рядом с фермой мускусных быков, а потому посадил модуль на лужайку неподалеку от озера. Быстро успокоившиеся после встряски коровы мирно доедали запасенный корм. Зотик проворчал давно ставшую любимой поговорку:

— Береженого, Вселенная бережет… Пошли отсюда.

Прихватив слонобой, Зотик пошел к выходу. Ареец поспешал следом. Судя по радиоперехвату, и таможенники, и полицейские патрули глазели на мастерские эволюции Арефа при выходе на орбиту, а потому посадку модуля позорным образом проворонили.

Катер приземлился неподалеку от модуля, но Зотик к нему не пошел, а устроился на краю лужайки, примостившись между толстенных корней какого-то дерева, в котором так и не смог опознать ничего знакомого. Ареец присел рядом, поежился, оглядываясь по сторонам.

— Чего озираешься? — спросил Зотик.

— Да как-то непривычно, на Венере — и без оружия…

— Ничего, моего слонобоя хватит. Скоро коров сдадим, и я тебя в консульство увезу.

Ареец помолчал. Судя по физиономии, у него внутри шла какая-то борьба; может быть между долгом перед отечеством и честью, без которой космическому бродяге долго не прожить.

Наконец он заговорил:

— Как бы там ни было, командор, вы слово держите, а потому и я вам кое-чем обязан.

— Ну-ну, продолжай, — с интересом поощрил его Зотик.

— Вы, наверное, знаете, что разведка Арея постоянно работает на Земле?

— Кто ж этого не знает?.. На Земле столько всяких разведок работает…

— Так вот, в прошлом году все резиденты разослали по агентурным сетям приказ, собирать информацию о некоем Зотике. Собирать любую информацию!

— Ну и что? — Зотик пожал плечами.

— А второй приказ означал подготовку к войне…

— Кого?! Арея с Землей?!. — Зотик захохотал, до того это показалось забавным.

— Нет, просто предписывались мероприятия для глубокой конспирации. Предполагается война всех против всех… Не мировая, конечно, но и не простая колониальная… И все это как-то связано с вашим именем и именем штурмана Арефа.

— Надеюсь, ты не думаешь, будто сообщил мне новость?

— Нет, не думаю. Но вот новостью для вас будет то, что военные Западной федерации втихаря расконсервируют свои законсервированные военные базы, а так же вспомогательные суда, спрятанные в других системах и полным ходом призывают резервистов космической пехоты.

— И все из-за меня? — скептически усмехнулся Зотик.

— Да, все из-за вас! — Твердо выговорил ареец.

— Ну, для меня и это не новость, — протянул Зотик. — Хотя и не очень верится…

— Знаете, командор, хоть я и рядовой, но я из клана шпионов, поэтому, если окажетесь в затруднительном положении, назовите мое имя любому арейцу и он обязан будет сообщить мне об этом, или сам окажет вам посильную помощь…

— Спасибо, конечно, но вольный астронавт никогда не обратится за помощью к арейцам…

— Я слово сказал, командор.

— Хорошо, я твое слово слышал…

Они замолчали. Прошло полчаса. Ареец вдруг нарушил молчание:

— Похоже, вы не шибко доверяете мистеру М?

— С чего ты взял?

— Ну, я так подумал…

— Ты слишком много думаешь, для рядового солдата…

Тут с неба спустился вкрадчивый шелест. Зотик вскочил, прижался спиной к дереву. Из приземлившегося среднего десантного катера в хорошем темпе сыпались люди в форме таможенной полиции. Спецгруппа мастерски накрыла место посадки модуля. Зотик оказался под прицелом аж пяти бластеров. Венерианская полиция шутить не умела. Если бы Зотика засекли при входе в атмосферу, или над поверхностью планеты, его накрыли бы сразу, но коли прошло полчаса после приземления, значит, полицейские действуют по наводке.

К Зотику шел какой-то высокий полицейский чин, посвистывая и пощелкивая стеком по голенищу высокого сапога. Зотик со злостью подумал, что угораздило попасться какому-то пижону. Со стеками любили щеголять и старшие офицеры Арея. Видимо тоже насмотрелись старинных фильмов о земных войнах.

— Попался, контрабандист! — весело закричал полицейский.

— Уважаемый, в контрабанде, так же как и в пиратстве, может обвинить только суд, — холодно выговорил Зотик. — А вы даже не удосужились посмотреть, чей это модуль торчит на поляне, и бросаетесь такими обвинениями.

— Ну, пришить вам этот модуль не составит никакого труда…

— Каким образом? Я частный детектив. Капитан Корабля эс пи эр два ноля пятнадцать, и к этому модулю не имею ни малейшего отношения.

Полицейский буквально впился взглядом в Зотика, как вампир с планеты Летящей Звезды Барнарда своим жалом.

— А на чем вы прилетели? — проскрипел он, будто ножом по стеклу.

— На катере, — Зотик пожал плечами. — Он в километре отсюда…

Полицейский зарычал, чуть повернув голову к сержанту, глыбой возвышавшемуся у него за спиной:

— Проверить!..

Сержант ушел, на ходу не торопливо раздавая приказы своим людям. Вскоре вернулся, доложил:

— Лейтенант, катер действительно стоит в километре отсюда, а модуль принадлежит капитану Гелиосу.

— Гелио-осу?! — горестно вскричал лейтенант. — Этого раздолбая в нашей коллекции только и не хватало… — он достал коммуникатор, включил, спросил: — Нашли что-нибудь?

— Никак нет! Разве что четыре тонны меда…

— Что они говорят?

— Ничего не говорят! Мальчишка и девчонка… Трясутся и твердят: спросите капитана, спросите капитана… А мед купили по дешевке на Тавриде. Похоже на правду. Мне говорили, что на Тавриде все можно дешево купить, если прорвешься сквозь арейцев…

Лейтенант выключил коммуникатор. В сердцах изо всей силы хлопнул стеком по сапогу, промахнулся, зацепил коленку, зашипел от боли, заорал, свирепо пуча глаза:

— Сержант! Ликвидировать очаг!

— Есть, лейтенант.

Полицейские побежали, на ходу вытаскивая из сумок термитки. Зотик тяжело вздохнул, вспомнив ласково-мечтательные глаза коров, в которых опрокинулось чужое для них небо Венеры. Четыре термитки загорелись под концами модуля, две внутри грузового отсека. Вскинулся дикий, полный ужаса рев, яркое пламя, звездной температуры, затмило солнце.

Через несколько минут на месте модуля тяжело булькало и отдувалось газовыми пузырями озеро расплавленной породы.

— У вас явная склонность к садизму, лейтенант, — грустно сказал Зотик.

— Инструкция… — буркнул лейтенант. — На сей раз, ты вылез сухим из воды… — и он пошел к своему катеру, сшибая стеком молодые ростки травы, обожженные звездным огнем термиток.

Ареец тихо сказал:

— Поверьте опытному разведчику, они шли на захват по наводке…

— Сам знаю, — буркнул Зотик. — Ладно, летим в консульство.

Когда шли к катеру, Зотик равнодушно спросил:

— А чего это вы лазили по Нейтральной зоне? Такой риск…

— Да все из-за вас, командор. Арею ужасно хочется знать, из-за чего сыр-бор разгорелся?

— Ну, и что вы узнали?

— Практически то же самое, что знают все. Правда, с маленьким уточнением; финансирование кампании против вас идет не напрямую из спецслужб, а через филиалы и представительства компании "Бубль-Гум".

— А вы что, не знаете, что мистер М крутит шашни с вашим Верховным казначеем?

— Знаем, конечно, потому и пытаемся взять его под колпак, чтобы уберечь деньги казначейства… Плохо удается… Скользкий, как болотный уж…

— Ну, а вы чего?..

— Мы, командор, ничего… Мы уже получили приказ выйти из игры, но наш резидент возомнил, будто может сорвать куш либо с вас, либо с мистера М.

— Н-нда-а… Интересный вы народ, арейцы…

— Никто не любит казначеев… Тем более, он вертит деньгами втайне от Генштаба. А там ведь кое-кто тоже не против получить навар…

Одиннадцатый подвиг

Отвезя арейца в консульство, Зотик отправился на Корабль. Тереза с Арефом ни о чем не спрашивали, только выжидательно смотрели.

— Ну, чего смотрите?! — вскричал Зотик раздраженно. — Они насовали термиток в модуль и сожгли его вместе с коровами. Короче, этот клоун меня доста-ал!.. У него шашни со спецслужбами Западной федерации, но очень похоже, что он ведет и собственную игру. А уж с арейцами он совершенно запутался… Впрочем, возможно, он ловко пользуется их межклановой враждой… Надо срочно избавляться от мистера М, развязывать руки, пока он сам от нас не избавился… — Зотик осекся, заметив, как Тереза насторожила уши, и договорил уже спокойнее: — Надо собирать эскадру, а там посмотрим…

Корабль причалил к станции Сидорова, но у Зотик не было времени навещать старого приятеля и новоиспеченного дедушку. Бросившись в катер вместе с верным экипажем, он помчался на Землю в экстремальном режиме. Над Австрией как раз разгоралось утро.

Еще на подлете Зотик заметил, что его участок как-то странно выглядит. Включив максимальное увеличение обзорной сферы, он увидел, что на месте коттеджа лежит груда обугленного хлама, а деревянный сарай сгорел вообще дотла. На лужайке, в открытую, не маскируясь, торчали аж три робота-полицейских.

Включив автоответчик идентификационной системы, Зотик без задержки повел катер на посадку. Он принципиально решил больше не летать на шлюпке. Береженого, Вселенная бережет… Конечно, можно огрести кучу неприятностей, порхая на боевом судне над цивилизованными странами, но на беззащитной шлюпке можно схлопотать снаряд или ракету в брюхо, что значительно паршивее всех неприятностей от полиции. Но Зотик применил старинную пиратскую штучку; замкнул автоответчик катера на шлюпку, а автоответчик шлюпки — на катер.

Роботы безропотно позволили посадить катер между ними, только один из них, судя по буквам, приставленным к номеру — сержант, спросил:

— Мистер Зотик, ваша шлюпка не идентифицируется ни с одним силуэтом космических шлюпок, находящихся в моих файлах.

— Это новейшая разработка компании «Локхид», шлюпка суперкласса, — невозмутимо ответил Зотик, и явственно слыша, как скрипят и потрескивают электронные мозги робота, кинулся к останкам сарая.

Слава Вселенной! Гиря оказалась на месте. Она гордо возвышалась над искореженным огнем, покрасневшим от окалины грифом штанги. Поднимая тучи пепла, оступаясь на головешках, Зотик бросился к ней, схватил за шершавую дужку и потащил к катеру. Судя по тому, что дожди еще не прибили пепел к земле, пожар случился недавно.

Высунувшаяся из люка Тереза изумленно спросила:

— Зачем тебе эта обгорелая железяка?!

— Это подарок моей бабушки ко дню рождения, — веско заявил Зотик, закидывая гирю в переходную камеру. Обращаясь к полицейскому, спросил: — Эй, легавый, что тут произошло?

Нимало не чинясь, робот ответил:

— Была попытка проникновения на охраняемую территорию. В результате огневого контакта, был нанесен ущерб охраняемым объектам. Ущерб составил девяносто восемь и девять десятых процента.

— И что же тут уцелело на целый процент? — саркастически осведомился Зотик.

Вместо ответа робот сказал:

— Мистер Зотик, сюда направляется лейтенант Зейдлиц, старший инспектор криминальной полиции округа. Он просит подождать его.

— Черт бы вас побрал! Жестянки… — зло выговорил Зотик. — Раньше не мог сказать… — теперь стало понятно, что за полудюжина флаеров, неброской наружности, заходила на посадку.

Запихав гирю в шкаф, в котором хранились кислородные маски, абордажные люки и прочая мелочевка, Зотик приказал Терезе с Арефом отправляться в рубку управления, а сам сел в проеме люка, свесив ноги наружу. Флаеры змейкой спикировали на лужайку, из них выскочило десятка полтора элегантных мужчин с постными физиономиями. За свою жизнь Зотик повидал полицейских. Он мог разглядеть полицейского в штатском в любой толпе, распознать его хоть в костюме Арлекино. Среди полутора десятков мужчин, шагающих к катеру, полицейский был всего один. Он подошел вплотную и уставился на Зотика своим специфическим полицейским взглядом. Зотик поболтал ногами. Субъекты с постными физиономиями встали полукругом за спиной полицейского.

— Мистер Зотик, — наконец заговорил полицейский, — не откажите в любезности, сообщите мне, пожалуйста, какие ценности вы хранили у себя в доме, что к вам упорно лезли взломщики?

— Лейтенант, а вы что, из налоговой полиции? — наивно осведомился Зотик.

— Нет, но мне не нравится, что на моем участке взломщики четыре раза лезут в одно и то же место!

— Ну, дак надо было изловить этих самых взломщиков, — равнодушно дернул плечом Зотик. — За что вам только деньги платят…

— Мистер Зотик, — заговорил один из типов, — что вы взяли в развалинах?

— А вам какое дело? Это моя частная собственность, что хочу, то и беру!

Типы переглянулись. Заговорил полицейский:

— Вы изъяли вещественное доказательство с места преступления!

— Да-а?! Только что ваш робот сообщил мне, что ущерб составляет почти сто процентов. Так что, чего это я отсюда мог взять?

— Вы могли изъять доказательство того, что это вы сами и подожгли, чтобы получить страховку… Ах, да, робот… — полицейский повернулся к ближайшему роботу, проговорил: — Говорит лейтенант Зейдлиц.

Робот откликнулся:

— Подтверждаю, данный субъект идентифицируется как лейтенант Зейдлиц.

— Что изъял господин Зотик с предполагаемого места преступления?

— Господин Зотик изъял круглый металлический предмет весом восемьдесят килограммов, идентифицируемый как гимнастическая гиря.

— Гиря! Твою мать!.. — заорал один из типов. — Говорил вам!.. Такую гирю никто поднимать не может…

— Это вы, дохляки, такую гирю поднимать не можете! — вскричал Зотик. — Как это понимать, лейтенант?! Вы тут производили обыск?!

— Всего лишь осмотр места происшествия. И потом, господин Зотик, ваш вид на жительство аннулирован. Так что, ваше присутствие на территории Австрии совершенно не законно, тем более на боевом судне…

— Ну что ж господа, позвольте откланяться… — сговорчиво согласился Зотик.

Нервы у господ не выдержали. Они разом бросились к люку. Зотик кувыркнулся назад и захлопнул крышку. Недомолвок больше не осталось; парни из спецслужб пришли к выводу, что у Зотик что-то хранится. А значит, другие предполагаемые места они уже обыскали. Ну, и подтвердилось то, что за мистером М маячит вся спецслужба Западной федерации, потому как парни, прилетевшие с полицейским, по крайней мере, те из них, что разевали рот, были австрийцами.

Наружные микрофоны донесли голос лейтенанта Зейдлица:

— Эгей, господин Зотик?! Надеюсь, вы понимаете, что весь район под прицелом системы ПКО?

— Ага, понимаю, — откликнулся Зотик. — Но и вы должны понимать, что я гражданин России. А потому, сейчас включу сигнал бедствия и пойду на силовой прорыв. Я же ведь еще не подозреваемый? Представляете, лейтенант, каково вам будет выйти на пенсию раньше срока, да еще лейтенантом?.. Ни один уважающий себя полицейский не заводит шашни со спецслужбами. Эй, мужики, вы меня слушаете?! Хотите прославиться?! Включать мне сигнал бедствия, или нет? Впрочем, мы можем договориться, если вы скажете, зачем вам моя гиря? Вот только отдать ее не могу — подарок… — не выключая внешних динамиков. Зотик обратился к Шкиперу: — Эй, Шкипер, как обстановка?

— Нормальная готовность номер один систем ПКО, — откликнулся Шкипер. — Над районом барражирует три пары истребителей.

— Экие мы важные персоны! — воскликнул Зотик. — Шкипер, врубай сигнал бедствия на всех диапазонах. Идем на прорыв!

Тереза обречено выговорила:

— Зотик, нам не вырваться… Сигнал бедствия не поможет… Я их знаю…

— Чепуха! Тут везде густонаселенные районы. Пойдем над самой землей, они не будут стрелять без санкции президента. А чтобы получить санкцию нужно, по крайней мере, несколько минут.

Пока облачались в боевые скафандры, наружные микрофоны доносили голос лейтенанта:

— Капитан, не глупите! Ответьте на наши вопросы, и летите себе… Иначе, я прикажу роботам открыть огонь!

Перед тем, как опустить забрало, Зотик рявкнул:

— Вам бы я ответил, лейтенант! Но, боюсь, нам не дадут поговорить те ребята, с постными рожами, которые возле вас трутся. А роботы стрелять в человека не будут, пока он официально не объявлен в розыск. Будьте здоровы, лейтенант. И впредь, когда захотите поиграть со спецслужбами, плату берите вперед. Пираты всегда так делают, научены, знаете ли…

Зотик повел катер на высоте сто метров, потому как если лететь ниже, ударная волна от движения такого судна в атмосфере, может разметать все постройки в полосе метров пятьдесят шириной. Сливаясь в серую пелену, земля неслась внизу. Истребители заметались в небе, как кошки возле щелки, в которую нырнула мышка. Несколько раз они заходили по очереди на боевой курс, но отворачивали. Конечно, они, не колеблясь, выполнят любой приказ командования, но командование этот приказ не отдаст без санкции первого лица в государстве. Слишком много городков и селений лежало внизу. Даже сама гибель десантного катера в таком густонаселенном районе может вызвать катастрофу. К тому же, через пару минут уже весь мир наперебой запрашивал правительство Австрии об инциденте. Когда к возмущенному хору присоединилась еще и Россия, нервы у австрийцев не выдержали; властный, начальственный голос повелел истребителям отправляться на базу. Воспользовавшись моментом, не шибко надеясь, что ребята с постными рожами так легко выпустят добычу, Зотик включил форсаж, с тридцатикратным ускорением вышел на баллистическую траекторию и через минуту катер уже снижался над Черным морем. Поднимая забрало шлема, Зотик подмигнул Терезе:

— А ты говорила — не вырваться…

Ареф скептически пробормотал:

— Чует мое сердце, наши приключения только начинаются…

Он будто накликал. Не успел катер пересечь границу экономической зоны, как по диспетчерской связи понесся истерический вопль:

— Космическая шлюпка эс пи эр два ноля пятнадцать, вам запрещается посадка на территории республики Вольный Крым!

— В чем дело, уважаемый?! — раздраженно осведомился Зотик.

В ответ раздалось безапелляционное обещание:

— Если вы продолжите снижение, то будете немедленно уничтожены!

— Чем, интересно? — глумливо осведомился Зотик. — Вы меня мухобойкой хлопнете? Вот что, любезный, соедините меня с Департаментом колоний, да не с какой-нибудь мелкой сошкой, а с директором! Иначе у вас будет масса неприятностей.

Диспетчер колебался не долго. Видимо ему совсем не улыбалась роль зернышка между жерновами, а потому он с радостью поспешил свалить ответственность на чьи-то более могучие плечи. На экране возникла весьма представительная и самоуверенная физиономия. Зотик раздраженно сказал про себя: — "И почему это у всяких разных директоров совершенно одинаковые физиономии? Будто из одного инкубатора…"

— Ага!.. Так это и есть знаменитый командор Зотик?! — злорадно вскричал директор.

Зотик чуть было не спросил, за сколько галларов уважаемый директор перестанет валять дурака? Однако постарался проявить вежливость.

— В чем дело, ваше превосходительство? — недовольным тоном осведомился Зотик. — Я нахожусь на службе у губернатора Тавриды, а на территории Вольного Крыма находится моя финансовая компания…

Директор департамента злорадно захохотал:

— Ваш губернатор указом президента отстранен от должности, а в космопорту на чемоданах сидит следственная бригада, ждет окончания экипировки эскадры, чтобы отправиться на Тавриду. Так что, уважаемый командор, скоро и ваша финансовая компания будет конфискована. Вы разве не знаете, что большинство приговоров суда у нас сопровождается компенсацией?..

— Еще бы, не знать про этот пережиток мракобесия тоталитарных режимов… — пробормотал Зотик. Он с минуту смотрел на директора Департамента, пытаясь понять, действительно ли он дурак, или ведет какую-то игру? Так и не поняв, медленно выговорил: — Уважаемый, будьте любезны, обеспечьте мне связь в течение часа лично с президентом. Если не обеспечите, то ровно через час я стартую к Тавриде и ситуация выйдет из под контроля. Вы что, плохо изучали историю? Ведь именно так начинались все войны за независимость ныне независимых планет.

Зотик совершенно успокоился. Ситуация выходила из под контроля, назревала заваруха, а во время заварух он чувствовал себя лучше всего. Все вопросы можно было решать методом Александра Филипповича Македонского. Впрочем, его приятель, бывший профессор истории, как-то во время долгого сидения на орбите, поведал ему, что Александра Македонского, по крайней мере, в том виде, в котором он описан в истории, не было. Скорее всего, это был полководец Византийской империи, который вовсе не громил миллионные армии, а завоевывал мирных земледельцев и скотоводов, которые даже не имели государственности. Разумеется, он дошел до Индии, возможно и до Китая. Скорее всего, обе эти страны потом входили в состав Византийской империи. Это потом Аристотель сочинил красочную сказку, как Великий Александр громил Ксеркса или Дария, как брал Персеполь, развалин которого, кстати, так и не нашли. Видимо в политических целях простую колонизацию надо было представить, как великий и доблестный подвиг.

Тем временем катер проскочил воздушное пространство той самой Тавриды, древней земли, которая дала имя планете. Внизу была территория Украины. А поскольку она входила в Нейтральную зону, то Зотик повел катер вниз и посадил его на высоком берегу какой-то речушки. Немного отступя от гребня берегового откоса чуть слышно шелестела листьями тенистая дубрава, прямо как из сказок. Осень почти не тронула темно-зеленую листву, но трава пожелтела, в ней доцветали зонтики последних осенних цветов.

Зотик соскочил с обреза люка, потянулся, с наслаждением выгибая спину, втянул носом теплый воздух, с терпким запахом полыни. Тереза выпрыгнула следом, с любопытством огляделась, весело воскликнула:

— Как в былинах! Степь, дубрава… Исторические места!

— Чем же они исторические? — пробурчал Зотик, окидывая взором привычный пейзаж.

Он бывал неподалеку отсюда, загорал на песчаных отмелях Дона, ловил гигантских лещей, похожих на слитки золота, которые выплавляют на Эльдорадо.

— Где-то неподалеку протекает река Калка, на берегах которой орда хана Батыя истребила войска русских, и спустя несколько лет поработила Русь.

— Брехня, не было этого! Не могли кочевники поработить русских!

— Но так написано в истории! — возразила Тереза.

— А еще что там написано?

— А еще написано, как спустя сто пятьдесят лет, вон там, севернее, на реке Непрядве, произошла битва народов. Славяне поднялись все, от мала до велика, триста тысяч человек. Монголо-татар пришло пятьсот тысяч…

— Ну, вот это уж точно — брехня! И откуда ты все это знаешь?

— Я ведь закончила факультет истории земной цивилизации.

— Да-а?! А почему?

— Видишь ли, Зотик, я всегда считала, что я древняя женщина. Мне надо было родиться в двадцатом веке, когда жили великие женщины. Например — Мата Хари…

— Мата… Кто?! — Зотик вытаращил глаза и разинул рот.

— Ну, была такая известная шпионка в двадцатом веке…

— Известная шпионка?! — Зотик захохотал, сгибаясь пополам и приседая.

— Чего ты ржешь? — ошеломленно спросила Тереза.

— Да ты подумай!.. Шпионка — известная!.. Известными становятся только шпионы-неудачники, которых ловят и расстреливают.

— Правда, ее расстреляли… — жалобно промямлила Тереза. — А почему ты считаешь, что славяне не побеждали кочевников?

— О, Вселенная! Да видел я кочевников на Валькирии! Там тоже есть гигантские степи, которые когда-то покрывали и нашу центральную Азию, до постройки биотронов. Так вот, кочевники, действительно, любят грабить соседей-земледельцев. Этим занимается молодежь, которой не терпится обзавестись своим хозяйством и купить жену, хотя бы одну. Но собраться их за раз может не больше ста-двухсот человек. Они только на праздники собираются по пять-семь тысяч. Веселятся, состязаются в ловкости, пьют свой веселящий напиток, пока кони не сожрут всю траву в окрестностях, потом разъезжаются опять по своим кочевья. Понимаешь, кочевники обязаны жить мелкими группами, потому как если их в одном месте соберется много, то их скотина за несколько часов сожрет всю траву, а по большей части вытопчет, и потом начнет дохнуть от бескормицы. Кочевники просто не способны собраться в армию с железной дисциплиной, подчиниться одному начальнику и пойти завоевывать страны, населенные оседлым населением, которое имеет уже свою промышленность, производство оружия, и профессиональную армию. Это все равно, если бы ко мне явились на разборку два десятка крестьян из биотрона. Я ж их в полминуты всех бы перерезал, как баранов!

— Но, Зотик, в учебнике истории написано…

— Мало ли что там написано! А я сам путешествовал по степям Валькирии. Кочевники сами оружие не изготовляют, покупают его у соседей. А соседи за него заламывают такую цену, что полный доспех, копье, саблю, лук и щит может приобрести только состоятельный человек. А таких среди кочевников немного. К тому же они совершенно не воинственны. Подходишь к становищу, все выбегают тебе навстречу и волокут в юрту старейшины, тут же забываются все хозяйственные заботы, режутся животные, вытаскиваются бурдюки с веселящим напитком… А старейшины требуют, чтобы ты рассказывал все о далеких странах. Это ж, какое событие, в жизни кочевника, когда белый человек, да еще владеющий ихним языком, забрел к ним из дальних стран! Они слушают любые байки, развесив уши, и верят всему, только языками цокают и головами качают. Могут неделями сидеть в юрте, пить веселящий напиток, есть мясо и слушать россказни путешественника. Потом, всем скопом, провожают гостя до границ следующего кочевья. Про какие пятьсот тысяч болтают историки? Да со всей степи и десятой части не собрать! Какая там плотность населения, при кочевом-то хозяйстве? Полтора человека на сто квадратных километров. Я знаю, видел на Валькирии.

— По-твоему летописцы и историки врут?!

— А ты сама-то читала те летописи? Мне приятель говорил, профессор истории, что любую летопись, и любую хронику можно толковать как угодно, к тому же, эти хроники на сто рядов переписывались, при этом имена и названия перевирались, и получалось, что, допустим, историки имеют десять хроник, все они рассказывают об одном событии, но до того по-разному, что историки начинают думать, будто это десять разных событий. Да ты подумай с помощью здравого смысла! Я видел на Валькирии, как разворачивалась к бою двадцатитысячная армия. Она построилась всего лишь в три ряда, и то курьеры коней насмерть загоняли, чтобы держать связь центра с флангами. А тут — триста тысяч! Даже если построить в десять рядов, это ж тридцать километров по фронту! А ты знаешь, что дневной конный переход — всего лишь двадцать километров? Если коня гнать больше, он просто сдохнет. Что ж это за битва такая, если приказ на фланги надо везти целый день?

— Ну, может, они построились в сто рядов?

— Какой дурак строил бы армию в сто рядов?! Ты представляешь, что такое битва средневековой пехоты? Сражаются всего три первых ряда. Остальные — три или шесть, только для страховки служат. Зачем строить армию в сто рядов, если сражаться будут только три первых?! Я видел настоящие античные и средневековые сражения на Валькирии; армии сходятся ровными, тесными рядами и все решает умение полководца, и умение солдат держать строй. Почему наши историки думают, будто на Земле во времена средневековья сражались неорганизованные и необученные толпы?

— Кто же тогда, по-твоему, завоевал Русь?

— А я откуда знаю? — пожал плечами Зотик. — Меня тогда не было. Я так думаю, такое большое государство завоевать просто никто не мог, это какие-то междоусобные разборки потом раздули в целое татарское иго. Мой приятель, профессор истории, рассказывал, что существуют параллельно две исторические науки: одна официальная, а вторая — реальная, возникшая еще в двадцать первом веке. Так вот, этот мой приятель сначала принадлежал к официальной исторической науке. А потом, как-то отдыхая на африканском берегу Средиземного моря, вдруг сообразил, что бродит по тому самому полуострову, на котором стоял Карфаген. Он попробовал поискать развалины, думая, что подобные циклопические сооружения, которые описаны в истории, исчезнуть без следа никак не могли, и, представьте себе, не нашел ничего! Ничего, что напоминало бы фундаменты дворцов и крепостных стен. Потом он сообразил, что, то же самое произошло и с Вавилоном. Когда археологи приехали на место летописного Вавилона, они там не нашли никаких сколько-нибудь значительных развалин; так, фундаменты глинобитных домишек, да какие-то глиняные таблички, исписанные клинописью, которую толком так и не смогли расшифровать. Все историки знают, что Вавилон был, но развалин его никто не видел, и это никого не смущает, мол, размыли все дожди и разливы Тигра с Евфратом. Потом он сообразил, что Александр Македонский громил в центральной Азии миллионные армии, и захватил гигантский город, столицу Персии — Персеполь. И опять город исчез, как фантом. Якобы он сам приказал его разрушить… Так что же, он еще и приказал своим воинам растащить развалины по камешку по всей Персии?.. Дальше у моего профессора пошло, как по накатанной: знаменитое татаро-монгольское иго на Руси… В истории написано, что кочевники из завоеванных стран гнали в Каракорум десятки тысяч пленных мастеров. Что, прежде всего, делает завоеватель? Правильно, строит себе дворец руками пленных, при чем такой, чтобы все соседи завидовали. Археологи не нашли никаких развалин ни в междуречье Онона и Керулена, ни во всех прилегающих областях. А основатели мировой империи, монголы с татарами, исчезли, будто сквозь землю провалились. Впоследствии монголами начали называть людей, которые сами себя называли вовсе не монголами. А поскольку были совсем дикими скотоводами, им было совершенно наплевать, как белые люди называют их страну. Татарами, кстати, тоже начали называть людей, которые себя татарами не называли. Переосмыслив историю, поняв, что официальная история сляпана из нелепостей и выдумок, мой приятель перекрестился в новую веру и принялся проповедовать на симпозиумах свои открытия. Но пробить броневую защиту официальной истории ему так и не удалось. Сначала его освистывали, потом перестали пускать на симпозиумы. В конце концов, он явился на один из симпозиумов с бластером, и, держа аудиторию под дулом его, в течение двух часов излагал свои взгляды и аргументы, а потом принялся расстреливать самых твердолобых адептов. Впрочем, с того симпозиума мало кто спасся… Ареф, а ты что думаешь? — спросил Зотик.

— Что я думаю? — Ареф, сидящий в проеме люка, поболтал ногами, цыкнул плевком сквозь зубы в траву, проговорил медленно: — Я как раз сейчас штудирую курс мировой истории… Так вот, с твоим пиратом-профессором я согласен на все сто. И про реальных историков я кое-что знаю; среди них, так же как и среди других научников, имеются лояльные, и имеются экстремисты, те же прогрессоры. Твой друг прогрессор, наверняка принадлежит к реальным историкам, потому как он подправляет историю на других планетах…

Тереза жалобно вскричала:

— Зотик, но ты же не думаешь, что и Жанны Д,Арк не было?!

— Вообще-то, сомнительно, что она была… — скептически протянул Зотик. — Но если и была какая-нибудь дамочка, то она должна была быть очень сильным политиком, сумевшим привлечь на свою сторону крутых профессионалов. Иначе у нее ничего бы не вышло. Помню, на Валькирии, когда я там был во второй раз, произошла история… Есть там страна… Вроде нашей Скандинавии. Жители занимаются морским промыслом и пиратством. Короче, очень крутые вояки. А поскольку рыбы в тамошних морях несметное количество, они благоденствуют и размножаются, не хуже чем на юге. Так вот, пришло время этой стране избавляться от излишков населения… А куда девать излишки населения в средневековом государстве? Правильно, отправить на завоевание соседей. Ну, излишек-то небольшой, всего тысячи две человек. Завоевали они одну страну. Регулярное войско разгромили. Там, на Валькирии, профессия воина довольно прибыльная, доходы — примерно как у ремесленника средней руки. Воины из разгромленных армий обычно идут наниматься к более удачливым полководцам. Так вот, завоеватели сидят по замкам, вино пьют, жрут, по утрам воинскими упражнениями занимаются. Народ спокойно терпел свою знать, хотя она занималась тем же самым. Даже налоги нисколько не увеличились. В средние века такое часто бывает; потом бы завоеватели преспокойно ассимилировали среди местного населения и жили бы душа в душу. Однако объявилась экзальтированная дамочка, взбаламутила весь народ. Под ее знамена собралось народу-у… Как ты говоришь, от мала до велика… Тысяч тридцать. Самое ужасное, что там собралось несколько тысяч подростков и даже детей. И никто их домой не прогнал. Когда эта, с позволения сказать, армия, вышла на поле перед княжеским замком, армия завоевателей, наконец, вышла им навстречу. Две тысячи, против тридцати. Они просто стояли, построившись тремя рядами, с длинными копьями в руках. В первом ряду между копейщиками стояли лучники. А лучники Валькирии могут засадить стрелу в яблочко с пятисот метров, как, впрочем, и земные лучники во времена средневековья. Повстанцы даже построиться не сумели, ринулись толпой на фалангу. Пока они пробежали эти пятьсот шагов, лучники положили тысяч десять. Ведь у повстанцев доспехи были, у одного из двадцати. А потом фаланга попросту двинулась вперед. Они прошли, как асфальтовый каток по траве, в живых осталось тысячи полторы… А с той экзальтированной дамочкой знаешь, что сделали?..

— А ты?! Ты что, стоял в сторонке и наблюдал?!

— Ага… С бугорка неподалеку…

— И ты не вмешался?! Ты же не такой, Зотик! Ты не мог…

Зотик потрясенно наблюдал, как из глаз прожженной мошенницы быстро-быстро побежали бисеринки слез.

Он взорвался:

— А что я должен был сделать?! Эффектно погибнуть на копьях, мужественно бросившись на железный строй? Или ринуться с бластером в атаку?..

— Ну, почему же с бластером?.. Можно было и с парализатором…

— Ты не хуже меня знаешь, что кольчуги, и стальные шлемы прекрасно экранируют разряд парализатора.

Тереза стояла, сжав кулачки и беззвучно открывая и закрывая рот. Ареф сидел в проеме люка, болтал ногами и насмешливо смотрел на нее. Судя по тому, что он не встревал в разговор, он был полностью согласен с Зотиком, что случалось крайне редко.

Зотик проворчал совсем успокаиваясь:

— Даже пираты понимают, что вмешиваться в жизнь чужих цивилизаций надо очень осторожно. Пограбить, закасив под шайку местных разбойников — эт, пожалуйста. Но лезть с балстерами и слонобоями в чужие заварухи… Любой пират десять раз подумает, и не полезет. Кстати, мне профессор и еще про одну интересную вещь рассказывал. Он, между прочим, тоже не раз бывал на Валькирии. Ее открыли лет двести назад. Когда там впервые высадились вольные астронавты, там еще царила античность во всех цивилизованных странах. И вот, на протяжении каких-то двухсот лет — такой прогресс. А у нас, на Земле, есть просто потрясающий пример: Рим был основан в восьмом веке до нашей эры, а разрушен готами в пятом. Это согласно официальной истории. И за эти тысячу триста лет военная техника и оружие не претерпели никаких изменений, нисколько не совершенствовались. Хотя на Валькирии прогресс любой дилетант может заметить. А дилетантов среди вольных астронавтов не так уж и много. Мне приятель рассказывал, что история земной цивилизации искусственно удлиненна примерно на две с половиной тысячи лет. Он объяснял, как это делалось, но я, честно говоря, позабыл за ненадобностью.

— Чего-то ты шибко обширные познания в истории проявляешь?.. — саркастически выговорила Тереза.

— Я ж по Валькирии путешествовал… Надо было готовиться, чтобы не выглядеть среди тамошних рыцарей полным придурком… А так, расскажешь какую-нибудь байку из земной истории — и, пожалуйста, ты уже образованный и много путешествовавший человек.

Ареф легко соскочил на землю и пошел к лесу.

— Не отходи далеко! — крикнул ему вслед Зотик.

— С тобой невозможно разговаривать! — раздраженно бросила Тереза, и пошла на берег речки.

— Историки-теоретики… — проворчал Зотик. — Вы не видели, как атакует строй железной средневековой пехоты, глубиной в шесть рядов… Конница бессильна, кони на копьях повисают вместе со всадниками… Это ж надо удумать, какие-то кочевники в кожаных доспехах победили русских витязей… Или еще хуже; толпу "от мала до велика" выставить против конницы… Да им и в драку вступать не нужно будет, подскачут шагов на триста, и всю толпу положат из луков. И такое на Валькирии бывало…

Он оглянулся по сторонам, хмыкнул. Действительно, так и кажется, сейчас выедут из рощи воины в кольчугах и красных плащах на плечах. Правда, на Валькирии Зотик ни одного всадника не видел, чтобы у него одежда была ярких цветов. Вернее, знать там обожает яркие цвета, но после нескольких часов верховой езды, одежда приобретает специфически серый цвет от пыли, смешанной с конским потом, какого бы цвета до этого не была. Зотик поглядел на часы. Ему уже хотелось, чтобы этот час поскорее кончился, и можно было бы с чистой совестью стартовать к Тавриде. Что ж делать, война не только самое лучшее развлечение для настоящих мужчин, но и неплохой способ решения всяческих проблем — одни проблемы решаются, другие автоматически забываются в ходе боевых действий.

Однако прошло всего полчаса, когда скрипнул в коммуникаторе голос Шкипера:

— Командор, президент республики Вольный Крым на связи.

Зотик немного помедлил, злорадно ухмыляясь, и не торопясь, полез в люк.

На экране присутствовал лысенький, плюгавенький, даже на вид суетливый, мужичонка. Зотик ни разу не видел президента Вольного Крыма, а потому, усевшись в кресло, выжидательно уставился на мужичонку.

Тот не выдержал молчания первым, раздраженно спросил:

— Это вы хотели меня видеть?..

— Да нет, ваше превосходительство, не хотел я вас видеть… — лениво, врастяжку, заговорил Зотик. — Просто, по закону, я обязан выполнить некоторые формальности…

— Какие еще формальности?! — раздраженно вскричал президент.

— Напоминаю, что я командор, состою на службе у губернатора Тавриды. Видите ли, я обязан дать вам совет… Хотя, я уверен, что это бессмысленно… Отмените свой указ об отстранении от должности губернатора Тавриды, и отзовите следственную бригаду…

Физиономия у президента вытянулась, потом стала плаксивой, но в следующую секунду сделалась надменно-величественной. Однако надо отдать ему должное, он тут же вспомнил, что является президентом нищей карликовой страны. Терпеливо, как мудрый воспитатель ребенку, он сообщил Зотику:

— Я не могу отозвать следственную бригаду. Это в компетенции генерального прокурора…

Зотик не дал ему договорить, и затянуть себя в долгую чиновничью казуистику:

— Пользуясь своими полномочиями, я вынужден буду объявить о независимости Тавриды, а республике Крым объявить войну.

— Да как вы смеете?! — взвизгнул президент, враз потеряв лицо.

— Господин президент, — терпеливо прервал его Зотик, — вы сначала прикиньте, кто из федераций вас поддержит? Вы ж не Швейцария… Вам даже против Арея никто не помог… А вольные астронавты — это не Арей, это гораздо хуже. Кому захочется вести боевые действия против восемнадцати кораблей, экипажи которых закалены в сражениях? К тому же, традиционно считается, что борьба за независимость — благое дело… Да вы с моей эскадрой не в состоянии справиться! Которая уже находится вблизи Земли.

— Это что, ультиматум?

— Ага… — беззаботно обронил Зотик. — Как только ваша эскадра стартует к Тавриде, на Симферополь пойдет десант.

— Вы не посмеете!.. Вам не позволят!..

— У вашего Крыма почти со всех сторон территория Нейтральной зоны, для десанта нужны считанные минуты, чтобы достичь вашего дворца. Пока федерации разберутся, вы уже в анабиозной камере будете на пути к Тавриде.

Зотик блефовал. Так уж наглеть не следовало бы. Но президент Вольного Крыма, тесно соприкасавшегося с Нейтральной зоной, наслышан был о нравах вольных астронавтов. Они, бывало, перепившись, бесчинствовали на улицах Симферополя под самыми стенами президентского дворца, ни мало не смущаясь присутствием полиции.

Войны за независимость колоний всегда вспыхивали из-за пустяка, и начинались одинаково. Под давлением разбогатевших колонистов губернатор начинал вести самостоятельную политику, за это президент или парламент отстраняли его от должности, тут как тут появлялась эскадра вольных астронавтов, и после этого остановить уже было ничего невозможно. В принципе, президент мог бы и обмануть Зотика; обещать, что указ будет отменен, и все же послать эскадру к Тавриде. Но это ничего бы не изменило; ржавый крейсер, в сопровождении латаных перелатаных эсминцев, еще времен Четвертой колониальной войны, ничего не смогли бы сделать против пятнадцати кораблей Клешни Хропа и Косого Ганса.

— Послушайте, господин Зотик! Ну, нельзя же вот так сразу объявлять войну!

— Это почему же нельзя?! — возмущенно вскричал Зотик.

— Господин Зотик, я же ничего не знал! А вы, такой прославленный командор, даже не удостоили меня визитом. Согласитесь, вы ведь могли уделить часок, чтобы информировать президента страны о том, что такой доблестный воин поступил к нам на службу?

Зотик ощутил угрызения совести, уж таким проникновенным голосом заговорил президент! Но, тем не менее, он пока не заверял, что указ будет отменен, а потому Зотик проворчал сварливо:

— Меня не приглашали в президентский дворец…

— Господин Зотик! Война — дело серьезное. Нельзя, вот так, легкомысленно, с бухты-барахты… Десант… То, се… А позвольте спросить, откуда у губернатора Тавриды взялись такие деньги, чтобы нанять целую эскадру кораблей вольных астронавтов?

Зотик лицемерно изрек:

— Вольные астронавты не всегда за деньги сражаются! У нас партнерский договор с губернатором Тавриды…

— Уж не тот ли это договор, на совместную разработку астероида? — президента вдруг, будто по голове стукнули: — Позвольте?! Так астероидная база Парос находилась в системе Тавриды?! О, господи! Господин Зотик, вы нас втянули в войну с Ареем!

— Ну да, и дальше платить дань Арею, было бы гораздо лучше… — пробормотал Зотик, вскинув голову, он воскликнул: — Ну, нельзя же быть таким трусом, господин президент! Никто вас не втягивает в войну с Ареем. Вы можете предоставить Тавриде независимость, и останетесь в стороне. Хотя опасности никакой нет и для Тавриды. Неужели вы думаете, что Арей посмеет схлестнуться со всей Нейтральной зоной?!

— Как, со всей?!

— Кроме меня в деле участвуют еще Клешня Хропа и Косой Ганс…

— О, боже!.. Ну и имена… Так и повеяло духом бандитских притонов…

— Вы поосторожнее, ваше превосходительство, это уважаемые люди… Если поведете правильную политику, то и метрополии отломится кусочек астероида… Это хоть и не платиновая мечта, но драгметаллов в нем — завались. Так что, решайте. У меня времени мало…

— Чего именно вы просите?

Зотик взорвался. Вперясь в экран бешеным взглядом, он заорал:

— Я ничего не прошу! Я вас уведомляю: если следственная бригада стартует к Тавриде, это будет означать начало войны!

— Хорошо, хорошо! Я отменяю указ.

— Прекрасно, ваше превосходительство, — Зотик учтиво поклонился. — Почту за честь, получить приглашение на ближайший официальный прием, — и отключил связь.

Тереза стояла в дверях рубки управления и изумленно смотрела на Зотика.

— Это ты в таком тоне разговаривал с самим президентом?! — прошептала она потрясенно.

— Ага. Но всего лишь Вольного Крыма. Собственно говоря, с некоторых пор он никто. В нашей власти объявить его императором, или вообще сместить с должности. Порядок! Где Ареф? Летим, узнаем, как обстоят дела в нашей финансовой компании.

Ареф отозвался не сразу, Зотик спросил раздраженно:

— Где ты шляешься? Нам лететь надо…

— Я на дереве сижу… — безмятежно откликнулся Ареф. — Щас слезу и приду…

Тереза спросила:

— Зотик, а откуда на Валькирии лошади?

— Лошади?.. А… Ну, они там по-другому называются. Они даже на лошадей не похожи. Скорее на российских лосей. Но копыта, как у лошади, а на голове небольшие изящные рожки, которыми они в битве очень ловко пользуются.

— Зотик, а мы слетаем на Валькирию? Так хочется поглядеть на настоящих графов и герцогов…

— Там еще и настоящие патриции есть… — усмехнулся Зотик.

Наконец пришел Ареф и Зотик поднял катер.

На сей раз, диспетчер даже не пискнул. Зотик посадил катер на лужайку перед фасадом офисного здания, вылез из кресла, собираясь идти, но Тереза вдруг задумчиво сказала:

— А если там группа захвата притаилась?..

Зотик помедлил в раздумье, но тут же хохотнул весело:

— Да ну, не такой он дурак, с вольными астронавтами ссориться… Если бы губернатор Тавриды с какой-нибудь мелкой шушерой связался, тогда еще следовало бы оглядываться на мнение федераций, а имея в своем распоряжении флот из восемнадцати кораблей… Так что, он маленько успокоится, поразмыслит, и поймет, что наконец-то, и именно ему, выпал покер.

— Зотик, ты считать разучился? — удивленно спросила Тереза. — У тебя же всего два корабля, и у Клешни пятнадцать.

— Долго еще один купить?.. — ухмыльнулся Зотик.

— Ладно, допустим — восемнадцать… Но ставка в игре — кусок золота размером с Эверест!

— Ну и что? Ваське достаточно свистнуть, и к Тавриде соберется флот, численностью не менее чем в сотню кораблей. Ну и я уже запросто смогу собрать десятка три. Так что, в открытом космосе мы уже можем тягаться с любыми экспедиционными эскадрами.

— Ладно, ты иди, а я тут посижу…

— Ареф, ты тоже останешься? — насмешливо спросил Зотик.

— А чего я тут не видал?.. — пробурчал Ареф, направляясь к переходной камере.

Перед входом в здание стояли два помятых полицейских мобиля и обшарпанный флаер, с огромной дырой в борту, кое-как залатанной, с безобразными наплывами металла на сварочном шве. Сами полицейские толпились на крыльце перед дверями. Наверняка и в офисе был выставлен пост.

Зотик с постной физиономией шел прямо на полицейских. Сержант, обалдело разинув рот, смотрел на него.

— В чем дело, сержант? — осведомился Зотик, останавливаясь перед полицейским, поскольку тот не освобождал дорогу. — Надеюсь, вы знаете, что я командор и состою на службе в колониальных вооруженных силах Вольного Крыма?

— Так точно, господин командор! — вытянулся сержант. — Но я обязан связаться с начальством. Служба…

— Связывайтесь, связывайтесь, сержант… — снисходительно обронил Зотик, осторожно отодвигая его в сторону.

Сержант нехотя посторонился и Зотик прошел мимо, слыша за спиной, как полицейский что-то бормочет в коммуникатор. Когда Зотик подходил к дверям офиса, из них торопливо вышли двое полицейских, видимо тот самый пост, что стоял в офисе.

— Ну вот, чуть повеяло запахом золота, так и президент Вольного Крыма моментально поумнел… — проговорил Зотик, входя в приемную.

Секретарша, ставшая еще элегантнее из-за дорогого делового костюма, вскочила и пошла Зотику навстречу, ослепительно улыбаясь:

— Добрый день, босс! Как путешествие?..

— Зовите меня — командор… А путешествие прошло просто великолепно, дорогая… — произнес Зотик, быстрым взглядом окидывая обстановку приемной.

В ней добавилось недешевой мебели ручной работы из натурального дерева, а на столе секретарши стоял дорогой компьютер, совмещенный с дорогущим многоканальным визором. Такая установка мгновенно обеспечивала связь с любым уголком Земли и Солнечной системы.

Пока секретарша обменивалась любезностями с Арефом, обращаясь к нему не иначе как "господин Ареф", Зотик прошел в кабинет управляющего. Дмитрий Аристархович вскочил из-за стола. Видимо с вольными астронавтами он общался чаще секретарши, идя навстречу, сияя улыбкой, он воскликнул:

— Добрый день, господин командор!

— Добрый, добрый… Ну, чем порадуете? Как успехи?

— Капитал компании в настоящий момент составляет более ста миллионов галларов, — с гордостью сообщил управляющий. — Но вы говорили, что вернетесь через пару месяцев, а отсутствовали почти полгода…

— Когда отправляешься в космос, нельзя гарантировать на сто процентов, что вообще вернешься оттуда… — назидательно проговорил Зотик. — А поработали вы неплохо, очень даже неплохо… Ну что ж, готовьтесь к главной акции, через несколько дней приступим…

— Господин командор, а позвольте узнать, против кого атака?

Зотик смерил Дмитрия Аристарховича презрительным взглядом, спросил брезгливо:

— Разве ты уже член моего экипажа? Проверен в деле? Такие вопросы задаешь…

— Но, командор!.. — Дмитрий Аристархович скорчил обиженную гримасу.

— Любезный, я представляю, сколько может отвалить за подобную информацию тот парень, которого я собираюсь обчистить. Поэтому ты узнаешь объект атаки в последний момент. И не обольщайся, что рядом с тобой будет сидеть изящная Тереза. Она тебе, не дрогнувшей рукой, моментально горло перережет, как только ты вздумаешь повести свою игру. Даже если ты уже нанял десяток громил, лучше заранее расторгни с ними контракт. Тереза ходила на абордажи, так что перерезать десяток земных крыс она сможет одной левой в пять секунд.

— Командор! Я тоже свято исполняю условия контрактов, — гордо выпрямился Дмитрий Аристархович.

— Ты меня, конечно, извини, но я был бы форменным идиотом, если бы поверил мелкому мошеннику.

— Командор, но я уже не мелкий мошенник! Насколько я понял, я уже заработал более трех миллионов. Нельзя ли их получить в виде аванса?

— Нельзя! — отрезал Зотик. — Кто тебя знает? Вдруг ты предпочтешь соскочить с тем, что у тебя уже есть, и не пытаться ловить журавля в небе?

— Ну, хорошо, командор… Инцидент с полицией разрешился? Судя по тому, как полицейские поспешно покинули приемную, а вы тут же появились?..

— Разрешился. Больше они не будут вас допекать.

— Как я узнаю, что пора начинать атаку?

— Придут Ареф с Терезой. Вы будете работать с Арефом.

— С пацано-ом?!

— А что тебя смущает? Он флаг-штурман моей эскадры. Так что, тебе до него…

— Извините, командор…

— То-то же…

Зотик вышел в приемную. Ареф сидел на месте секретарши и с увлечением что-то выуживал из памяти ее компьютера. Секретарша сидела в кресле для посетителей, красная от ярости, но помалкивала.

— Что ты там нашел? — спросил Зотик.

— Проверяю, сколько они у нас стырили…

— Господин Зотик, уймите вашего родственничка! — взвизгнула секретарша.

— Он старший офицер Корабля и вправе принимать самостоятельные решения, — брюзгливо проворчал Зотик. — Ареф, ты думаешь, что можешь выловить все тайные номера счетов?

— Да, есть одна программка… Я с помощью ее первой версии влез в правительственную сеть и вскрыл те самые файлы… Помнишь? Про Демиургов…

— Ну, дак и что? Стырили?..

— Да вроде нет… Видать, сильно жить хотят…

— Пошли, у нас еще куча дел.

Забравшись в катер, Зотик не пошел в рубку управления, а вытащил из шкафа гирю. Гигиенической салфеткой из аптечки обтер ее от сажи и копоти, еще раз внимательно осмотрел, проворчал под нос:

— Гиря, как гиря…

Ареф, сидевший на обрезе люка, проговорил:

— Но есть же какой-то смысл в этом подарке?

— Какой? Только намек, что в банке «Маркс» стоят сейфы, изготовленные той же фирмой?

— А хотя бы!

— Ну, ладно, намек мы поняли; в одном из сейфов банка «Маркс» лежит бабушкино завещание. Остается взять банк штурмом, вскрыть все сейфы, тысячи мелких ячеек, пересмотреть десятки тысяч, а может — сотни, хранящихся там документов… Такая задача ни одной эскадре не по силам.

— А может, и код, и номер сейфа в гире? Давай ее просканируем.

— Такую толщу свинца ни один сканер не просветит. Вернее, просветить-то просветит, но разглядеть что-либо будет невозможно.

— Тогда, может, распилить?..

— А если там против распила имеется система самоуничтожения? Нет, если тут тайник, то надо узнать, как он открывается. Попробуем Фоку Лешего найти.

— О, Вселенная! Дался тебе этот Фока Леший… С чего бы мамуля пирату доверяла?!

— Во-первых, он может и не знать, что именно она ему доверила… А во-вторых, я нюхом чую, он какую-то роль во всем этом играет! — вскричал Зотик.

Из интеркома послышался голос Шкипера:

— Командор, вас вызывает какой-то бармен.

— Чего ему надо?

— Он желает с вами лично переговорить.

— Ладно, иду…

Зотик утащил гирю в трюм, привязал ее к крепежной скобе в самом дальнем углу, после чего пошел в рубку управления. На экране визора наличествовал бармен, нынешний владелец салуна Грелли, и пытался упражняться в искусстве светской беседы с Терезой. Но она, видимо от скуки, насмехалась над ним так, что он то краснел, то бледнел.

— В чем дело, любезный? — приветливо осведомился Зотик.

— Капитан…

— Командор! — неприветливо оборвал его Зотик.

— Ах, извините! Командор! Мне поручено известить вас, что в моем салуне скоро должен собраться сход капитанов и командоров Нейтральной зоны. Если желаете, можете прибыть…

— Разумеется, прибуду! Когда сход?

— Сегодня, в четыре часа пополудни…

Капитан или командор совсем не был обязан присутствовать на сходе — дело это было сугубо добровольным, но все, кто оказывался поблизости, считали своим долгом поприсутствовать.

Поскольку до четырех часов времени было еще много, Зотик не стал прыгать вверх по баллистической траектории, а поднял катер в воздух и повел его на высоте тридцати тысяч метров в сторону этого странного городка, Шверт-Сити, негласной столице европейской части Нейтральной зоны. Городок этот возник вместе с Нейтральной зоной и уже никто не помнил, почему в его названии встретились слова из разных языков.

Тереза, покачивая ногой, перекинутой через подлокотник кресла, задумчиво проговорила:

— Зотик, с тобой и с Арефом связана какая-то страшная тайна…

— Спасибо, просветила… Мы этого, будто, сами не знали…

— Может, ты и правда, наследный принц?

— Чепуха! Я всех своих предков до двадцатого века знаю. Всегда жили в Москве. Правда, все ужасно любили бродяжничать. Многие так и не вернулись из космоса. Может, еще явятся?..

Тереза выдержала паузу, загадочно улыбаясь, после чего выдала:

— Но ведь неожиданно оказался господин Сидоров твоим дедушкой? Вдруг твой папаша какой-нибудь император…

Зотик натянуто засмеялся, с нарочитой бодростью воскликнул:

— Да ну, чепуха!..

— А чего ж тогда вокруг тебя всякая шпана вьется? Начиная со спецслужб и кончая вовсе непонятно кем?

— А я почем знаю? Может, они вокруг Арефа вьются?

— Знаешь, нравы спецслужб общеизвестны. Могут президента, или короля хлопнуть, и никто, никогда концов не найдет.

— Ну, я, знаешь ли, не президент, и даже не король… — хмуро пробурчал Зотик. — Сам могу, кого хошь хлопнуть… Вот кого-кого, а вольных астронавтов даже спецслужбы уважают…

— Да нет, что-то тут не так… — Тереза задумчиво смотрела на Зотика. — Может, я совершаю последнюю в своей жизни ошибку, а может, наоборот, выдернула самый счастливый билет… В любом случае, Зотик, я с тобой до конца… — она помедлила, и решительно добавила: — Спина к спине!

Зотик долго смотрел на нее, она не отводила взгляда, наконец, он медленно выговорил:

— Эта клятва ко многому обязывает…

— Я знаю…

Все окрестности салуна Грелли были заставлены десантными катерами, нигде не притулилось ни единой шлюпки, и, тем более, фермерского мобиля.

— Ничего себе! — воскликнул Зотик. — Да такого уже лет сто не случалось!

Ему с большим трудом удалось втиснуться между двумя катерами, правда, от удара силовых полей они с грохотом налетели на соседей, но из салуна никто не выскочил. Вновь появившийся швейцар при виде Зотика вытянулся во фрунт. Когда-то отстреленная рука его, отросла, празднично розовела свежей, молодой кожей.

— Как, любезный, будешь меня обыскивать? — ласково осведомился Зотик.

— Никак нет, господи командор! — молодцевато гаркнул швейцар.

Салун был битком набит, и тут никого не было, рангом ниже капитана. Да и капитаны все — известные и авторитетные. Так что, Акула Пит со своими прилипалами, на этом фоне выделялся, как коровья лепешка на паркете. Не подав виду, что обеспокоился, Зотик приветствовал общество древнеримским приветствием, давно бытовавшем среди вольных астронавтов. Все присутствующие ответили на приветствие. Добрый знак, отметил про себя Зотик.

Тут был и Клешня Хропа, в своей любимой потрепанной форменной курточке космофлота России, пошитой еще в прошлом веке. Был и Сидоров, в элегантном русском охотничьем костюме, с антикварным охотничьим ножом ручной работы двадцать первого века на поясе. Он приветливо помахал Зотику. Рядом с ним сидел седой и элегантный Джеймс Гриф, по прозвищу — Мафусаил. Он был признанным авторитетом братства вольных астронавтов, предводительствовал эскадрой из полусотни кораблей, грузовых и боевых. Про него говорили, будто он родился аж в далеком двадцать первом веке. Сам он этого не отрицал, лишь тонко усмехался, когда в узком кругу близких друзей заходил разговор о том, кто в каком веке родился. От боковой стены зала Зотику помахал рукой Хон-Гриль. Рядом с ним сидел Беззубый Жан и недобро ухмылялся, поглядывая на Зотика, посверкивая огромными, белыми зубами из-под ниточки черных усов. Никто не знал, почему он носит такое прозвище, а сам Беззубый Жан об этом помалкивал.

Мафусаил упруго поднялся со своего стула, поправил на поясе кобуру с венерианским револьвером, произнес в мгновенно наступившей тишине:

— Акула Пит, вы хотели заявить претензию командору Зотику от имени африканской Нейтральной зоны. Собрались все, кто оказался вблизи Земли, как видите, прибыл и командор Зотик. Мы вас слушаем.

Акула Пит неуклюже вылез из-за стола, прошел к стойке, оглядел сборище. Было видно, что он сильно робел. Зотик в упор глядел на него, не двигаясь с места, а потому Акуле пришлось встать не посередине свободного пространства перед стойкой, а в сторонке. Он предостерегающе сказал:

— Я говорю от имени всей африканской Нейтральной зоны, так что, на поединок меня вызывать нельзя…

— Да я об такое дерьмо и рук пачкать не собираюсь… — проворчал Зотик и демонстративно уселся на высокий табурет у стойки.

Вольные астронавты молча, выжидательно смотрели на Акулу Пита. Он набрал в грудь побольше воздуха и начал говорить. Да, он был истинным пиратом! Это был фонтан красноречия! Нет! Скорее это был тайфун красноречия, по силе своей превосходящий даже те тайфуны, которые проносятся весной и осенью над океанами Планеты Бурь. Почти не отклоняясь от истины, он живописал, как Зотик прилетел в салун, как завязал там ссору, вызвал всеобщую драку, результатом которой стали два десятка покойников. Потом, когда его попытались остановить и призвать к ответу, он взорвал в подземном хранилище две торпеды "Звездного огня", хотя его и выпускали в космос беспрепятственно. Город Порт-Харкорт был разрушен до основания, погибли тысячи человек, без крыши над головой остались миллионы…

Акула Пит замолчал, обвел взглядом сход. Зотик понял, что пора отвечать. Но задача оказалась до смешного проста. Акула просчитался. Если бы он явился сюда хотя бы год назад, независимого времени, может быть, у него что-нибудь и выгорело бы, но теперь авторитет Зотика укрепился так, что он мог одним плевком зашибить Акулу. Зотик соскочил с табурета, прошелся вокруг Акулы походкой леопарда, наткнувшегося в джунглях на заблудшего теленка, заговорил медленно:

— Я при свидетелях объявляю Акулу Пита предателем. Это он, и только он подставил под удар жителей Порт-Харкорта, сделал их заложниками своей глупости. Он в компании с агентами спецслужб государств Западной федерации, и на их деньги строил против меня козни. Порт-Харкорт погиб исключительно из-за глупости Акулы Пита. Я его предупреждал, чтобы он не пытался меня остановить, он не внял. Мне пришлось идти на силовой прорыв. Итак, Акула Пит, вы — предатель. Еще он крутит шашни с арейцами. Вольный астронавт имеет право крутить шашни с кем угодно, если это не направлено против другого вольного астронавта. Его шашни с арейцами направлены против меня. Я буквально из-под его стола выдерну арейского шпиона из клана бистонцев, — Зотик в упор поглядел на Акулу: — Ты не имеешь права выступать от имени африканской Нейтральной зоны! На мое обвинение ты можешь ответить только одним — вызвать меня на поединок. Я предоставляю тебе выбор оружия, — и, повернувшись спиной к Акуле, Зотик обратился к бармену: — У тебя тут имеется терминал единой платежной сети?

— Разумеется, командор! — и бармен вытащил из-под стойки портативный агрегат.

Зотик усмехнулся:

— Я всегда подозревал, что ты большими делами ворочаешь, не то, что Грелли… — вытащив свою кредитную карточку, он поднял ее над головой и провозгласил: — Я жертвую миллион галларов в помощь пострадавшим жителям Порт-Харкорта.

— Погоди, Зотик! — вскочил со своего места Мафусаил. — Так нельзя! Мы все будем участвовать. Нужно открыть отдельный счет, собрать туда деньги, избрать распорядителя… А то всякие акулы разворуют… — и он брезгливо покосился на униженного Акулу Пита.

У того на физиономии явственно читалось соображение, что живой шакал лучше дохлого льва. И еще читалось, что он при первой же возможности всадит Зотику разряд из-за угла в спину. Но приходилось выдерживать марку до конца. Зотик ведь при свидетелях предоставил Акуле Питу право вызова на поединок и право выбора оружия. Впрочем, из-за угла он вряд ли решится; столько свидетелей его подлости и предательства…

Джеймс Гриф подошел к стойке, пододвину к себе терминал, спросил:

— В каком банке откроем счет?

— Давайте в банке «Маркс», в Берне… — предложил Зотик.

— Хороший банк, надежный… — одобрительно кивнул Мафусаил. — Хоть и основали его коммунисты. Даже назвали именем основателя своей партии…

Зотик изумленно переспросил:

— Но ведь коммунисты — это политическая партия?! Разве политическим партиям разрешается иметь собственные банки?

— В двадцатом веке коммунисты имели в собственности не то что банки, но даже целые страны, — назидательно проговорил Мафусаил, быстро-быстро нажимая пальцами на сенсоры, проявляя недюжинную сноровку в обращении с терминалом.

Зотик мимоходом подумал, сколько же накопил состояния Мафусаил, столько веков странствуя по Галактике?.. Впрочем, с ним раза три случались аварии, и он каждый раз лет по сто независимого времени тащился к Земле с субсветовой скоростью.

Вскоре на мониторе высветился номер счета с идентификационным индексом банка.

Мафусаил достал свою кредитную карточку, сказал:

— Я жертвую два миллиона от себя лично, и два миллиона от своего экипажа…

Вольные астронавты загомонили, потянулись к стойке. У кого не было карточек, доставали пачки наличных, обменивались с владельцами карточек. Воспользовавшись суматохой, Акула Пит со своими прилипалами незаметно выскользнул из салуна.

Когда вольные астронавты вновь расселись по местам, на мониторе светилось многозначное число.

Мафусаил воскликнул:

— Ого! Да тут хватит, чтобы отстроить Порт-Харкорт заново! Кого изберем распорядителем фонда?

— Поднялся Клешня Хропа:

— Да чего тут избирать? Мы все знаем Джеймса Грифа. Он человек чести и лучше других сможет организовать помощь Порт-Харкорту. Потому как уже участвовал в подобных акциях. Кто за то, чтобы распорядителем фонда стал командор Джеймс Гриф?

Взметнулся лес рук.

— Кто против?

Против никого не оказалось. Джеймс Гриф учтиво поклонился собранию, сказал с достоинством:

— Спасибо за честь, господа вольные астронавты, — и пошел к своему месту, на ходу доставая коммуникатор.

Господин Сидоров вышел к стойке, проговорил раздумчиво:

— Господа вольные астронавты, нам необходимо раз и навсегда прекратить эту суету вокруг командора Зотика. Иначе в следующий раз он мегаполис грохнет. Я не знаю причин эдакого интереса, но пришли в движение гигантские силы. Пора и нам поглядеть, кто с кем?.. Зотик! Нож в стойку!

Это прозвучало так неожиданно, что Зотик, даже не сообразив, что к чему, выдернул нож из ножен и с маху вонзил его в стойку бара чуть ли не до половины лезвия. Вольные астронавты притихли, ожидая продолжения. Господин Сидоров не спеша, вытянул из ножен свой антикварный охотничий тесак и точным ударом вонзил его рядом с ножом Зотика.

Если клятва, — "спина к спине", — связывала вольных астронавтов лично друг с другом, то "договор ножей" означал сбор эскадры, а то и целого флота, по первому требованию любого участника договора. В отличие от большинства договоров вольных астронавтов, "договор ножей" не имел срока давности, только смерть освобождала от обязательств. Рассказывали, что до сих пор существует "договор ножей" заключенный еще в двадцать втором веке, потому что до сих пор живы трое его участников.

Откуда-то из дальнего угла вывернулся Критский Бык, размашистым движением вогнал в стойку свой саморез, подмигнул Зотику:

— Я ж говорил, была бы эскадра, а с кем воевать найдется…

Подошел Клешня Хропа, вонзил деловито нож, сказал:

— Если кто не знает… Я говорю и за Косого Ганса…

Последним подошел Мафусаил, долго стоял у стойки, качал головой, задумчиво приговаривая:

— Молод еще… Горяч… Ох, горяч…

Наконец он нерешительно вытянул из ножен старинный армейский нож, подкинул несколько раз на ладони, ловко ловя при этом за рукоятку, нехотя вогнал в стойку.

Зотик считал, считал и никак не мог сосчитать количество кораблей в объединенном флоте вольных астронавтов. То, что вольные астронавты объединились вокруг Зотика, вовсе не означало, что он автоматически становился адмиралом. Адмирал избирался на время конкретной кампании, и избирался из самых опытных командоров. Но силища собралась вокруг Зотика!.. Пожалуй, Западная федерация поутихнет, а всякая мелкая пиратская шпана решит, что жизнь дороже дармовых денег, и расползется по щелям.

После того, как были составлены эскадры, составлены списки эскадр, ножи разобраны, вольные астронавты обмыли договор, уничтожив все запасы спиртного в салуне. Поскольку на общий сход капитанов и командоров не допускались не то, что рядовые, но даже и старшие офицеры, Ареф с Терезой дожидались Зотика в катере. Представив, как они с ума сходят от беспокойства, Зотик решил отправиться на катер. Он вышел из продымленного и прокуренного зала салуна на веранду, вдохнул свежего ночного воздуха. Вслед за ним на веранде появился Клешня Хропа, тут же нарисовался и Бык. Зотик спросил:

— Ты чего здесь, Клешня? А вдруг арейцы к Тавриде заявятся?

— Ну, заявятся… Дак что? Там и Косой Ганс справится. А если он не справится, то мы и вдвоем не справимся. Нам позарез корабли нужны. Надо было тебе Порт-Харкорт разваливать!.. Сейчас бы на эти деньги лишний корабль прикупили…

— Ничего, зато шпана теперь поутихнет. А то, ишь, распоясались… Решили, будто лев помер, собрались попинать… Ладно, Клешня, ты сколько кораблей собрался купить?

— На два мы с Гансом наскребли, у губернатора, ты сам понимаешь, в казне пусто.

— Я на три денег даю. Да надо купить настоящие, военные, а не переделки. Обратись к Сидорову, он поможет.

— Пара грузовиков нужна, — степенно выговорил Васька. — Кое-какое горное оборудование увезти. Арейцы же успели взорвать оборудование в астероиде… Я слышал, у тебя договор с Быком?

— Ага…

— Я так полагаю, он пойдет со мной к Тавриде?

— Нет, он пойдет со мной. Не исключено, что придется штурмовать еще одну астероидную базу.

— Чью, опять?

— Арейскую, естественно.

— Ну, Зотик, ты дае-ешь…

— А что? Лучшая защита — это нападение. Арейцы уважают только силу. У меня же дуэль была с ихним Верховным… Так что, рано или поздно они бы меня прищучили. Но теперь, слава Вселенной, мы их можем в грош не ставить. Договор ножей, эт тебе не шутка… Арейцы теперь будут вилять хвостом при виде всякого корабля вольных астронавтов. Они ж не знают, и никогда не узнают, кто участвует в договоре. Это у Акулы Пита арейские шпионы прямо на ушах висели. А чего это ты, Клешня, таким осторожным стал?.. — Зотик насмешливо прищурил один глаз.

— Станешь осторожным, когда целая золотая гора в кармане… — мрачно проворчал Клешня. — Ты вполне прав, но расклад может всякий случиться. Вселенная мастерица в покер играть… Так что, корабли нам поскорее нужны…

— А я что, против? Давай, я прямо сейчас перекину на твой счет деньги, и ты уж не медли с покупкой.

Зотик с Клешней вернулись в салун. Сидоров о чем-то оживленно толковал с Мафусаилом. Перечислив на счет Клешни деньги, Зотик нерешительно поглядел на Сидорова, тот призывно помахал рукой. Зотик робко приблизился к парочке стариков. Что ни говори, а он слегка робел перед старыми вольными астронавтами, даже перед Сидоровым, который неожиданно оказался его дедушкой.

Мафусаил заинтересованным взглядом оглядел Зотика с ног до головы, проговорил:

— Надо же, заполучить себе ни с того, ни с сего такого внучка… Я много слышал о тебе, Зотик.

Зотик неопределенно пожал плечами, терпеливо дожидаясь продолжения.

— Знаешь, Зотик, — заговорил медленно, раздумчиво, Мафусаил, — я участвовал почти во всех объявленных и необъявленных колониальных и космических войнах. Все они начинались с пустяка, но, ох, как трудно было их заканчивать!.. Это очень опасно, когда собралась такая силища пиратской вольницы… Смотри, будь осторожен. Такой силой не только пользоваться опасно, но ее очень трудно даже в руках удержать. Не зря же говорят: была бы эскадра, а повоевать с кем, найдется…

— Если уж быть честным, — хмуро заговорил Зотик, покосившись на Сидорова, — не я собирал флот, не я объявлял договор ножей. Я, знаете, привык полагаться только на себя…

— Ну, ладно, ладно… Не кипятись! Ваньку тоже можно понять, ему не хочется лишаться такого внучонка… — Мафусаил внимательно оглядел Зотика, покосился на Сидорова, усмехнулся чему-то своему, уже хотел, было, что-то сказать, но передумал, только пробормотал задумчиво: — Боюсь, что даже этого флота тебе окажется маловато… — кивнув Сидорову, он пошел прочь, прямой, элегантный, твердо ставя ноги в изящных итальянских туфлях ручной работы.

Сидоров проводил его взглядом, покачал головой, сказал:

— Что-то он знает… Да, определенно что-то знает… К нему министры и директора департаментов в очереди стоят, чтобы продать информацию… Он же за всякую мелочевку бешеные деньги отваливает… Но почему-то говорить не хочет…

Зотик ухмыльнулся, сказал с подначкой:

— Вот потому у него и полсотни кораблей, что он за информацию денег не жалеет… А у тебя сколько?..

Сидоров пропустил это мимо ушей, сказал озабоченно:

— Вот что, Зотик, тот крейсерок уже у причала моей станции, а экипаж пьянствует в моем ресторане. Осталось только выбрать капитана. Есть три кандидатуры, но я бы тебе порекомендовал Авенира Крука… Или, ты хочешь назначить Арефа?

— Командир корабля — это не штурман… Нет, со мной он целее будет. Я сейчас слетаю к мистеру М, а потом явлюсь к тебе и произведу смотр экипажа.

Зотик подозвал Быка, тот вразвалочку подошел. Похоже, это был прежний Бык, каким он был до свей несчастной любви и службы у м-ра М; уверенный в себе, истинный вольный астронавт и капитан.

Зотик сказал:

— Бык, ты отправляйся к Сидорову и жди меня. Часов через десять стартуем. Пойдем тремя кораблями. Дело обещает быть опасным, но и весьма прибыльным. Астероидная база Арея, — и Зотик после паузы добавил многозначительно: — Астероид металлический…

Бык присвистнул, проговорил медленно:

— Если повезет, там можно будет взять пару тонн драгметаллов…

— Вот именно… Надеюсь, ты набрал надежную абордажную команду и расторопный десантный отряд?

— Откуда я знаю, насколько они надежны и расторопны? — пожал массивными плечами Бык. — Этого не узнаешь, пока на абордаж не сходишь…

Абордажная команда и десантный отряд различались выучкой. Редко бывает, что боец одинаково владеет навыками абордажей и десантных операций. Так что, на абордаж обычно кидается абордажная команда, а десантный отряд ее поддерживает, наступая следом. В десант же, наоборот, первым идет десантный отряд, абордажная команда прикрывает тылы.

Когда Зотик появился в рубке управления своего катера, Тереза с Арефом одновременно накинулись на него с одним вопросом:

— Ну, чем дело кончилось?!

— Дело не кончилось, а только начинается… Да так, как мне и в голову не могло прийти. Договор ножей!

— Эт-то еще что такое?! — округлила глаза Тереза.

— Это, знаешь ли, дело серьезное… Договор без срока давности. Вокруг меня собрался флот, численностью в сотни кораблей. Я даже приблизительно сосчитать не могу.

— Ну и ну-у… И что теперь будет?

— Договоры ножей вольные астронавты обычно заключали накануне крупных заварух, вселенского масштаба… Чтобы противостоять объединенным флотам федераций и Южно-Азиатского союза. А сейчас еще и арейцы набрали силу и до предела обнаглели, свою политику пытаются варить и навязывать людям, еще и апейронцы… Вот бардак, так бардак начнется, если Арей с Апейроном союз заключат…

Зотик без всяких церемоний поднял катер по баллистической траектории и через полчаса уже снижался над Нео-Вавилоном. Чтобы не нервировать лишний раз диспетчеров, включил маскировочное поле и спланировал на одном гравитроне прямо на парковку. При виде Зотика охранники быстро переглянулись, один из них что-то забормотал в коммуникатор.

Проходя мимо, Зотик лучезарно улыбнулся, проговорил радостно, будто провожал с Меркурия отработавших свое каторжан:

— Уважаемые, я вам настоятельно советую подыскать себе другую работу…

Охранники переглянулись, но промолчали. В приемной, рядом с секретаршей, сидела пума, неподвижно глядя желтыми глазищами в пространство. Когда Зотик приблизился, пума уставилась на него, и, вдруг ощерившись, глухо зарычала. Секретарша злорадно ухмыльнулась.

Зотик весело заулыбался, сказал:

— Милая, вы, наверное, не знаете, но чтобы напугать вольного астронавта нужно что-нибудь посерьезнее домашней киски.

Зотик слышал от Арефа, как подвальные расправляются со своими врагами. Достаточно добыть какой-нибудь предмет одежды. Имелись секретные приемы, как разозлить пуму и направить ее гнев именно против обладателя запаха. Он уставился в глаза пуме, и с кровожадной яростью, как можно зримее, представил себя огромным, клыкастым, нависающим над маленькой кошечкой. Представил, как клыки вонзаются в мягкое теплое горло. Пума вдруг жалобно взвыла и шмыгнула под кресло секретарши, чуть не опрокинув его вместе с хозяйкой.

— Босс у себя? — вежливо, как ни в чем не бывало, спросил Зотик.

— У себя… — секретарша машинально кивнула.

Мистер М сидел за своим столом и колючим взором сопровождал Зотика, пока тот шел от двери. С размаху плюхнувшись в кресло, Зотик закинул ногу на ногу, невинным взором поглядел на мистера М.

— Мистер Зотик, я вас не вызывал! — сварливо проскрипел тот.

— Понимаете, босс… — Зотик с нарочитым смущением заюлил глазами. — Я решил, что необходимо вам доложить…

— Что, доложить? — неприветливо осведомился м-р М. — Как вы нагло игнорировали мои инструкции и бездарно погубили груз?..

— В каком смысле?.. — лицемерно разыграл непонимание Зотик.

— В таком! Все было согласовано, кому надо — заплачено, ваш груз должны были легально пропустить на Венеру. Зачем вы поперлись туда мимо таможни?

Зотик знал, что мистер М нагло врал, но уличать его не собирался, чтобы тот подольше не догадывался, что судьба его давно решена. Любой малоопытный человек мог бы поверить, что такой крутой бизнесмен смог купить таможню. Тем более венерианскую… Но Зотик-то точно знал, что за взятку можно что угодно провезти, но только не живой груз. Даже если большой чин попытается пропустить заведомо не сертифицированный груз биологических объектов, нижние чины его моментально сдадут, и сами, своей властью груз не пропустят. Тут играет роль элементарный инстинкт самосохранения; из уст в уста передаются жуткие истории об эпидемиях, завезенных на планеты с животными из других миров. Поскольку семьи-то таможенников живут на планете! Так что, мистер М явно пошел ва-банк; ему уже не жаль Корабля, он уже стремится любым путем избавиться от Зотика. Да и до окончания контракта осталось чуть больше полугода. Если, конечно, адвокаты мистера М не докажут, что там речь шла о зависимых годах, а не о независимых.

Сделав вид, будто окончательно раздавлен и уничтожен, Зотик вскричал:

— Но я думал!..

— Впредь, мистер Зотик, — назидательным тоном прервал его мистер М, — предоставьте думать мне, если вам думать нечем…

Зотик опустил голову, покаянно покивал. Конечно, коров было жаль, но если бы таможенники обнаружили их на Корабле, то экипаж автоматически, без суда, попадал бы на меркурианскую каторгу, в карантинную зону, а Корабль должен был быть направлен в сторону Солнца и нашпигован термитками, как булка изюмом, которые пекла жена папаши Бражича, пока была жива.

— Мистер Бубль-Гум! — истово заговорил Зотик. — Там этих коров еще навалом! Можно, я опять слетаю и исправлю свою оплошность?

— Нет! Нечего зря топливо жечь! Вы, вроде, говорили, что можете достать того бармена с Венеры, который удрал с моими деньгами?..

— Да, я знаю, где он. Но вот при нем ли еще деньги?..

— Это не важно. Вы его достаньте, а мой начальник службы безопасности легко выяснит, куда он деньги спрятал.

— Я могу идти?.. — Зотик приподнялся с кресла.

— Идите! — строго сказал мистер М.

Когда Зотик шел к катеру, состояние у него было, как перед дуэлью; больше не о чем сожалеть, уже ничего невозможно исправить, оружие выбрано, противники разошлись по разным краям дуэльного круга.

Зотик вошел в рубку управления катера, решительно сел в кресло. Увидев его лицо, Ареф провозгласил:

— Итак, жребий брошен, Рубикон перейден… Осталось только устроить Канны…

Зотик пробурчал:

— Мой приятель, профессор истории, рассказывал, что не было никаких Канн, потому как и Карфагена не было. В хрониках описывается какая-то другая война, возможно, в Европе, их так истолковали переписчики…

Зотик ввел в бортовой компьютер параметры коридора к станции Сидорова, включил маскировочное поле, и с места врубил форсаж. Тереза даже не пискнув, перенесла ускорение в тридцать пять жэ. Однако тормозились на восьми жэ, потому как диспетчерская служба хранила молчание, опять проворонив катер на взлете.

Ареф сказал:

— Я так полагаю, пора показать мистеру М кузькину мать?

— Пора… — буркнул Зотик.

— А ты куда направишься?

— Фоку Лешего вызволять, заодно и Газмагомаева прихвачу…

— Эт ты опять собрался астероид штурмовать? Ты что-то совсем распоясался, будто в твоем распоряжении супердредноут… Или, всей эскадрой пойдешь?

— Сражения выигрывают не большие рейдеры, а те, кто лучше стреляет! — с апломбом выговорил Зотик.

Ареф разинул рот, вытаращил глаза, и не меньше минуты не мог произнести ни слова от изумления, наконец, прошептал:

— Ба, да ты Вольтера знаешь…

— Никогда не слыхал про астронавта с таким именем… — пробормотал Зотик.

Ареф ошалело посмотрел на него, Зотик настороженно ждал продолжения атаки, но Ареф спросил:

— А как ты намереваешься астероид догнать? На субсветовой скорости догнать его ни теоретически, ни практически невозможно…

Зотик медленно заговорил, как бы еще сомневаясь, говорить об этом Арефу, или не стоит, потому как эта тайна позволяла захватывать чужие металлические астероиды, которые можно было перегонять из системы в систему только с субсветовой скоростью:

— Раньше я ничего подобного не рассчитывал, но есть такой принцип — Альтерпетцера-Зиновьева… Он позволяет с приличной точностью рассчитать координаты объекта, движущегося с субсветовой скоростью, а главное, эти координаты совместить с координатами точки выхода.

— Принцип… Альтер… Кого?! — изумленно вскричал Ареф.

— Ты… Того… Помалкивай об этом. Есть два дружка… Отчаянные пираты! Они раньше научниками были… Альтерпетцер — капитан, а Зиновьев у него штурманом… Лет сто назад французы нашли очень неплохой металлический астероид. Там кроме железа, никеля и титана, еще и уйма драгметаллов оказалась. Смонтировали движок и, не спеша, погнали астероид к Солнечной системе. А лететь-то лет двести независимого времени! Ну, чтобы времени зря не терять, установили горное оборудование, начали металлы плавить, тут же разделять. Энергии-то — навалом! На таких астероидах обычно устанавливают движки со старых дредноутов… Охраны — никакой. Все ж знают, что, не имея исходных данных о параметрах курса и режимах ускорений, невозможно совместить координаты точки выхода с координатами объекта, а догонять на субсветовой скорости — можешь вечно, да еще рискуешь под выхлоп угодить. Альтерпетцер с Зиновьевым лет десять облизывались, пока не открыли свой принцип. Короче говоря, с астероида они выгребли все! Только слитки железа брать не стали. Сколько взяли золота и платины — одна Вселенная знает… А Вселенная молчать умеет… Правда, теорию им пришлось запродать Халиму Филлогонию за грузовой корабль. Не идти же им было к астероиду на одной «Рыси»? Много ли в нее драгметаллов влезет? А Халим всегда скупал всякие, даже на первый взгляд, не нужные секреты. Ну а у Халима, секрет я слямзил! — гордо сообщил Зотик. — А Халим уже странствует в виде ультракороткой волны по Вселенной. Так что, как говорят научники, статус кво сохраняется…

— Да-а… — протянул Ареф. — Занимательная история… Прямо как из старинного романа про морских пиратов… Есть такой роман, "Остров сокровищ" называется. А ты покажешь мне теорию?.. — глаза его азартно заблестели.

— Покажу, конечно… Мне ж одному ни за что не разобраться, я уже пытался. Только никому, ни слова… Французы ведь до сих пор не знают, кто их грабанул, и что Альтерпетцер с Зиновьевым вычислили местоположение астероида. Французы ж до сих пор считают, что утечка произошла из Главной диспетчерской…

Из-за кораблей не было видно конструкций станции Сидорова, их висело у причалов штук двенадцать. Среди них был и вожделенный крейсерок, в который Зотик успел заочно влюбиться.

Когда Зотик со своим экипажем появился в ресторане, зал был битком набит, респектабельная публика без следа потерялась среди вольных астронавтов. Обвешанные оружием, со следами битв и катастроф на физиономиях, космические бродяги снисходительно принимали робкие предложения выпить от земных жителей, многие из которых дальше лунной орбиты не бывали. Г-н Сидоров, ради такого экстраординарного случая, облаченный в элегантный парадный офицерский мундир космофлота России, правда, без знаков различия, встретил Зотика с его экипажем у входа в зал, прошел вместе с ними к столику, молчаливый и строгий. Официанты быстро сервировали стол на пять персон. Когда расселись, г-н Сидоров взмахом руки подозвал кого-то из толпы пиратов, теснившихся у подиума с танцующими девушками. Подошел молодой парень, невысокий, но широкоплечий, крепкий, весь будто отлитый из единого куска вольфрама. Черные волосы торчали густым жестким ежиком, глаза смотрели спокойно, не мигая. Парень был похож на ворона, или, скорее, не его аналога с Планеты Бурь.

Г-н Сидоров с гордостью произнес:

— Авенир Крук. Окончил военную астроакадемию в Москве, штурманский факультет.

— Ого! — сказал Зотик.

— Но в первом же рейде оказался участником мятежа…

— Я не участвовал в мятеже, — высокомерно задрал голову Крук. — Просто, я не захотел откалываться от товарищей…

— Бежал с корабля на десантном катере… — продолжал г-н Сидоров.

— Я не бежал… — хмуро бросил Крук. — Просто, у ребят не оказалось мало-мальски приличного штурмана…

Зотик спросил раздраженно:

— Может, ты и ко мне в эскадру не хочешь?..

Г-н Сидоров поднял руку, сказал жестко:

— Погодите ссориться, господа офицеры! Авенир Крук последнее время был штурманом у Беззубого Жана. Ушел из экипажа потому, что Жан ни с того, ни с сего напал на грузовой корабль, шедший с гуманитарной помощью в одну из колоний Восточной федерации, где случился голод из-за стихийных бедствий.

— По закону я не имел права вызвать на поединок капитана во время рейда, так что я ему просто набил морду… — мрачно пояснил Крук.

Зотик с интересом поглядел на Авенира. Он бы и сам с удовольствием начистил рожу Беззубому Жану за его проделки.

— Я все понял, — проговорил Зотик, — штурман он хороший, а каков в деле — может показать только дело… Ну, Крук, так ты хочешь ко мне в эскадру?

— К командору Зотику — хочу, — твердо выговорил Крук.

— Тогда садись.

Он сел, к удовольствию Зотика не выказав удивления, что за столом сидят мальчишка и девчонка. Впрочем, слухи и сплетни по Нейтральной зоне разносятся со скоростью весенних пожаров в степях Планеты Бурь. Так что, вполне возможно, он знал, кто такие Тереза и Ареф.

Зотик налил всем вина, сказал, подняв бокал:

— За наш союз! — и вытянул руку с бокалом над столом.

Тереза протянула свой бокал, Ареф свой, с газировкой, г-н Сидоров ловко вклинил свой бокал между другими, зазвенел хрусталь, Крук, чуть не разлив вино, покосился на Арефа, но ничего не сказал. Зотик, выпив вино, принялся за свою любимую телячью вырезку. Все ели молча, как умеют есть только вольные астронавты, вроде бы не спеша, но при этом еда исчезает со стола, как по волшебству. Крук тоже принялся за еду. Было видно, что он никогда не пробовал фальского вина и таких изысканных яств.

Все вольные астронавты, особенно из элиты, необычайно болтливы. Обладая очень высокими экстрасенсорными способностями, почти любой вольный астронавт мог с большой точностью прочесть мысли молчаливого человека, но вот мысли беспрерывно болтающего человека прочесть не могли даже венерианские колдуны. Поэтому любого молчаливого человека они считали не совсем умным. Зотик как в открытой книге читал мысли Авенира Крука. Впрочем, мысли были просты; Крук терялся в догадках, на какую роль его пригласили в эскадру Зотика?

Однако, фальское вино, в сочетании с изысканными закусками, любому молчальнику язык развяжет, и Крук нарушил не писаный этикет:

— Командор, вы меня пригласили в эскадру в качестве штурмана?

Зотик изумленно поднял брови, но все же ответил:

— Я сам штурман. Да и есть у меня штурман.

— Как?! Правду говорят, что Ареф штурман?!

— Конечно. А что тебя смущает?

— Так… Ничего… Я пять лет учился, чтобы стать штурманом…

— Некоторые и за десять ничему не научаются… — ухмыльнулся Ареф. — А я за год проштудировал весь курс астроакадемии, пока на курсы пилотов ходил.

— Проштудировать — мало, нужна практика.

— Вот практики у меня — хоть отбавляй! — засмеялся Ареф.

Зотик разлил по второй, поднял свой бокал, проговорил:

— Авенир Крук, я просил господина Сидорова подыскать мне капитана корабля.

— Капита-ана?! — изумленно выдохнул Крук.

— Ага. Видел тот легкий крейсерок у причала? Вот на него и набирается экипаж. Как, согласен?

— Командор! Но я же никогда не думал, что стану капитаном! В Нейтральной зоне, пока не раздобудешь свой собственный корабль, трудно стать капитаном…

— А кто, что думал и предполагал заранее? Я тоже не думал, что стану вольным астронавтом, когда в толпе студентов вываливал из дверей московского университета. Я даже не предполагал, что они разогреются до такой степени, что начнут бить витрины и громить магазины.

— Конечно, я согласен, командор.

— Тогда… Тост, за новоиспеченного капитана!

Все встали, зазвенел хрусталь. Выпив вино, Зотик не присаживаясь, проговорил:

— Собирай экипаж, капитан, и — на крейсер. Стартуем сразу же, как только экипаж освоит системы управления. Боевую подготовку проведешь во время рейда.

На боевой палубе крейсера, перед носами девяти планетарных штурмовиков, построился экипаж крейсера. Двести опытных, опаленных огнем десятков сражений, бойцов. Молодых было очень мало. Большинство были между сорока и шестидесяти. По некоторым характерным чертам Зотик определил, что две трети экипажа, это люди, родившиеся в прошлом, и даже позапрошлом веке, видимо попадавшие в аварии и добиравшиеся до Земли в спасательных капсулах с субсветовой скоростью. Такие бойцы, закаленные одиночеством в бескрайней космической бездне, и не имевшие на Земле близких родственников, были наиболее ценными. Г-н Сидоров расстарался для своих внучка и сыночка.

Зотик прошелся вдоль строя, вглядываясь в лица, наконец, заговорил:

— Вам не сообщили, для кого набирается экипаж, так что есть возможность уйти. Кто не желает находиться в составе экипажа Авенира Крука, входящего в эскадру командора Зотика — шаг вперед! — строй не шелохнулся. — Прекрасно. Я — командор Зотик. Представляю вашего капитана — Авенир Крук. Ареф — флаг-штурман. Тереза — флаг-кваритрмейстер. Флаг-шкипера представить лично пока не могу, ввиду его временной не транспортабельности. Определяю субординацию: экипаж безоговорочно подчиняется старшим офицерам, назначенным командором. Капитан корабля безоговорочно подчиняется командору. В отсутствие командора — флаг шкиперу, в отсутствие флаг-шкипера — флаг-штурману, в отсутствие флаг штурмана — флаг квартирмейстеру.

У Крука вытянулась физиономия.

— В чем дело, капитан? — осведомился Зотик. — Вы все еще можете отказаться от должности капитана.

— Все в порядке, командор! — Крук вытянулся. — Быть в эскадре командора Зотика — великая честь.

— Итак, господа вольные астронавты, стартуем через час.

Когда шли к своему Кораблю, Зотик спросил у своего верного экипажа:

— Ну, правильно я поступил, что нанял капитана, а не назначил кого-нибудь из вас?

Ареф пожал плечами:

— Пока мне нравится летать с тобой. Когда разонравится, я куплю себе корабль и буду летать один.

Тереза рассмеялась:

— Зотик, я еще не освоила навигации и основных принципов кораблевождения, не говоря уж о стратегии и тактике космических сражений. Какой из меня капитан? Не скрою — такая жизнь по мне. Я услышала Зов космоса… Но в капитаны пока не рвусь.

— Ну, что ж, значит, я все верно угадал. Забирайтесь в десантный катер и дуйте в наш офис. Пора постричь мистера М, как стригут овечек на отсталых планетах крестьяне-колонисты… Тереза, только ради Вселенной! Держи ухо востро. Чуть что — сразу в катер, и к Сидорову. В драку не ввязывайтесь, ждите меня. С такой эскадрой, как у нас, можно хоть с кем разобраться…

— Зотик, о какой драке ты толкуешь? — недоуменно спросил Тереза.

— Ты занималась мелкими делами, поэтому не сталкивалась с крутыми бизнесменами… Крупные акулы бизнеса частенько нанимают крутых бойцов и напускают их друг на друга. Особенно ценятся пиратские десантные отряды. Эти могут все проделать быстро, чисто и без следа раствориться в пространстве. К тому же, ничем не гнушаются. Так что, как только мистер М вычислит, кто на него ведет араку — ждите нападения на офис.

— Он нас не вычислит, — убежденно проговорил Ареф. — По крайней мере, когда вычислит, десантный отряд нанять ему будет уже не по карману.

— Да, и учтите еще, что катер у вас будет без души Шкипера, только на ручном управлении. Шкипер-то будет далеко. Так что, когда игра будет подходить к концу, перекиньте канал биржевого компьютера на бортовой компьютер катера и сидите в рубке. Взять штурмом катер для земных крыс не так-то просто, а убивать вас никто не станет. Из вас же еще деньги надо будет вытрясать…

Тереза с Арефом шли к катеру по рубчатой стали настила боевой палубы под резким светом дежурных фонарей, одинакового роста, тоненькие и стройные в своих ладно пригнанных костюмах. Зотик вздохнул. Впервые они разделились, но схватка выходила на финишную прямую, приходилось рисковать. Впрочем, Терезу с Арефом уже голыми руками не возьмешь. Дождавшись, когда катер исчез за сомкнувшейся диафрагмой шлюза, он пошел в центральный пост.

Зотик включил общую связь, на мониторах появились Бык с Круком.

— Стартуем, господа, — проговорил Зотик буднично. — Идем в седьмую зону разгона по схеме — "делай как я".

— Командор, было бы не худо, если бы вы обрисовали задачу. Нам было бы легче, — сказал Бык.

— Вам бестолку знать задачу, — недовольно проговорил Зотик. — Делайте как я, только и всего…

Эскадра разгонялась на шестнадцати жэ. Зотик лежал в кресле и бездумно смотрел, как звезды медленно сползаются в передний сектор обзорной сферы. Шкипер почему-то помалкивал, да и самому Зотик болтать не хотелось. Без привычной возни Арефа с бортовым компьютером было скучно. Да и беспокойство грызло. С одной стороны надо было бы оставить десантный отряд для прикрытия, а с другой стороны; во-первых, по наличию десантного отряда как раз и можно быстро вычислить место, откуда ведется атака, потому как быстро подготовить прикрытие для прожженных пиратов, засвеченных во всех спецслужбах обитаемой части Галактики, абсолютно невозможно, а во-вторых, десантный отряд мало, чем поможет, разве что усилит шум драки.

Скрипнул голос Шкипера:

— Командор, капитан Бык и капитан Крук на связи.

— Включай… — равнодушно бросил Зотик.

На мониторах возникли физиономии капитанов. Бык, как старший, заговорил первым:

— Командор, ты обещал объяснить нам, куда идем?

— Хорошо. Шкипер, переключи на закрытый канал, — мониторы мигнули. — Господа пираты… — заговорил Зотик.

Но Бык деликатно перебил его:

— Я бы попросил, командор… Ты, конечно, имеешь право кого угодно называть пиратами, но мы все ж таки не пираты…

— Я только называю вещи своими именами… — насупился Зотик. — И не вижу ничего зазорного в том, что я пират. Наш любезный мистер М пиратствует почище нас, однако тоже обидится, если его пиратом назвать…

— Ну, ладно, ладно, командор… — примирительно пробормотал Бык.

— Итак, господа вольные астронавты… — Зотик ухмыльнулся, кинув взгляд на Быка. — Задача перед нами стоит довольно простая: нам надо взять быстрым штурмом металлический астероид, движущийся с субсветовой скоростью из созвездия Скорпион в сторону Арея.

Крук с сомнением покачал головой:

— Командор, не зная параметров курса найти его невозможно…

— Ничего, найдем как-нибудь…

— Неужели вы добыли параметры курса прямо из Генштаба Арея?! — вытаращил глаза от изумления Крук.

— Да… В какой-то мере… Прямо из Генштаба… — пробормотал Зотик, пряча глаза.

— Темнишь ты, командор… — скептически покачал головой Бык. — Хотя, у тебя штурман такой, что может и совместить точку выхода с координатами астероида… — и он завистливо вздохнул.

Зотик постарался побыстрее уйти от скользкой темы:

— Пойдем плотной группой, чтобы образовался общий т-кокон. Иначе, разбросает так, что не найдем друг друга. Все, конец связи. Расчеты курса передам перед самым прыжком…

Когда связь отключилась, подал робкий голос Шкипер:

— Командор, а вы уверены, что принцип Альтерпетцера-Зиновьева сработает? Я ничего подобного, и даже близкого не встречал в научных разработках астрофизиков…

— Они ж грабанули астероид?.. — резонно возразил Зотик. — Давай начнем расчеты курса, а то мне одному не справиться. Честно говоря, я не силен в высшей математике…

Зотик достал диск со своими личными записями, сунул в терминал, ввел пароль. На мониторах начали выстраиваться графики, диаграммы, объемные компьютерные реконструкции искажений метрики пространства. Когда Шкипер просмотрел все это, он долго молчал, наконец, медленно заговорил:

— Командор, из этого принципа есть одно интересное следствие… Допустим, если корабль будет набирать скорость на семидесяти жэ, его внутренняя энергия будет так велика, что величина инертной массы вплотную приблизится к нулю…

— Погоди, погоди, Шкипер! Я, знаешь ли, не силен в физике… Растолкуй по-русски?

— Очень просто, на ускорении свыше семидесяти жэ не будет ощущаться никакой перегрузки…

— Да-а?! Но пока нет двигателей такой мощности… Да и кто решится проверить? Расплющит в блин задолго до семидесяти… Ты сколько можешь выдержать?

— В учебном центре нас тренировали на пятидесяти жэ… — откликнулся Шкипер.

— Да ну?! — изумился Зотик. — Я сорок семь выдерживал, и то в амортизаторе…

Шкипер продолжал:

— Научники уже сколько лет экспериментируют с беспилотными кораблями… По моим сведениям еще ни один не вернулся…

…Принцип Альтерпетцера-Зиновьева оказался абсолютно верен. Эскадра вышла из т-состояния на параллельном курсе, резво догоняя астероид. Пришлось тормозиться аж на тридцати жэ.

Зотик опять верно угадал психологию начальника базы; тому даже в голову не пришло, что его посетили вольные астронавты. По общей связи послышался недовольный голос:

— Адмирал, что случилось? Почему вы явились на месяц раньше срока? Учтите, за недогруз вы будете отвечать…

Зотик весело откликнулся:

— Наоборот, мы-то вовремя, это вы отстали от жизни! А недогруз — эт, конечно, неприятно, но он нас особо не пугает…

Астероид нарастал на обзорной сфере бешеными темпами. Зотику еще ни разу в жизни не доводилось догонять летающую гору на субсветовой скорости. Картина была сюрреалистической! Звезды, собравшиеся в кучу впереди, черная беззвездная бездна безвременья за кормой и по бортам, и огромная гора, призрачная в свете дежурных фонарей, освещающих платформы огневых систем и установок двигателей ориентации.

— Как это, мы отстаем от жизни? — удивился начальник базы. — Мы идем строго по графику, ускорение не увеличивали…

— Хорошо, принимайте десант! — весело крикнул Зотик.

Это был сигнал. Рой истребителей и десантных катеров вырвался из шлюзов боевой палубы крейсера и ринулся в атаку, а крейсер, окутавшись силовыми полями, ощетинившись стволами, навис как раз над батареей главного калибра астероида.

— Эй, адмирал! Вы что, очумели?! — послышался дрожащий голос командира базы.

— Нет, мой милый, — ласково промурлыкал Зотик, — это ты тут все проспал. Говорит командор Зотик! Если хоть один ствол дернется, пощады не будет никому! Усек, любезный?..

— Зо-отик?! Откуда ты взялся? Предательство! Везде и всюду предательство… Чего тебе надо?

— Вот и умница… Ты, надеюсь, не адмирал?

— Адмирал. Адик Петросян, из клана военных инженеров.

— О, Вселенная! Везет же мне на адмиралов из клана военных инженеров… К тому же, выходцев из экзотической страны Армении…

— Я ареец, а не армянин… — гордо сообщил адмирал. — Попрошу не оскорблять, хоть вы и превосходите в огневой мощи…

Тем временем десантные катера блокировали все выходы на поверхность астероида, а истребители парами принялись навивать спирали вокруг астероида. Короче говоря, блокада была полной; добыча связана и скручена по рукам и ногам так, что дрыгаться было бесполезно.

Зотик выговорил в микрофон:

— Адмирал, вы оценили обстановку?

— Оценил… — хмуро откликнулся адмирал.

— Я вылетаю к вам на десантном катере. Так что встречайте меня у адмиральского люка. И не вздумайте меня брать в заложники! Вы наши законы знаете, умирать будете долго и погано…

— Вылетайте, командор… Нам тоже никому не хочется умирать за чужое золото…

Не выключая связи, Зотик отвернулся от микрофона, проговорил:

— Шкипер, я, конечно, не думаю, что адмирал сумасшедший, но мало ли что?.. Так что, в случае чего бей по крышкам люков, вскрывай их точными ударами, а я уж как-нибудь вырвусь… — и только тогда Зотик отключил связь.

— Может, не ходить, а, командор? Потребовать, чтобы он выдал Фоку Лешего…

— Ага… Знаем мы их штучки… Он заявит, что никакого Лешего у него нет, а сам его быстренько в реактор… Ладно, Шкип, не будем дискутировать. На абордаж!

Облачившись в боевой скафандр, Зотик влез в катер и вскоре уже выпрыгивал возле адмиральского люка. Двигатель астероида работал в режиме МГД-генератора, так что можно было не опасаться сорваться с него и улететь назад. Адмирал встречал его у шлюза в окружении своих старших офицеров. Зотик остановился перед ним, откинул забрало шлема и молча уставился в переносье тяжелым взглядом. Адмирал сообразил быстро: четким военным жестом поприветствовал Зотика первым, как старшего по званию. Зотик ответил на приветствие, проговорил:

— Правильно, адмирал. Командор, командующий тремя кораблями, по рангу значительно выше адмирала, командующего гарнизоном такой базы.

— Чего вам от нас надо, командор?

— Странный вопрос, адмирал! У вас тут ведутся разработки металлов, вас посещает эскадра ваших лучших друзей… Ну, ну?.. Задействуйте вашу логику…

— Но мы недавно отправили драгметаллы… — попытался смухлевать адмирал.

— Ай, яй-яй, адмирал! Вы ж сами удивились, что эскадра пришли всего лишь на месяц раньше срока… А любому юнге известно, что такие базы посещаются два раза в год.

— Да, но нас недавно посещали вне графика…

Крыть Зотику было нечем, адмирал чуть было не вывернулся. Но быть такого не могло, чтобы у него в каком-нибудь тайном хранилище не лежало несколько тонн драгметаллов! Зотик угрожающе прищурил левый глаз, как бы прицеливаясь, медленно выговорил:

— Адмирал, либо вы отдаете драгметаллы, либо я не смогу удержать своих людей от абордажа… Вы ж знаете вольных астронавтов, им обязательно надо будет убедиться, что их не обманывают…

Нервы у адмирал не выдержали, а мог бы и упереться. Вдали от звезд сканировать астероид было невозможно, на кораблях попросту не существовало достаточно мощного источника излучений, чтобы просветить такую гору металлов.

— Хорошо, я вам плачу выкуп, а вы сдаете вашего осведомителя! — твердо выговорил адмирал.

— Адмирал! Вы не в том положении, чтобы торговаться. Я заплатил за информацию хорошие деньги. Бизнес, есть бизнес. Теперь хочу получить навар на вложенные средства. К тому же, таких осведомителей не сдают… — Зотик решил блефовать по крупному, и чуть снизив голос, проговорил: — Адмирал, и не забудьте ту платину, что у вас в порошке… Ай, яй-яй, адмирал… — Зотик осуждающе покачал головой. — Платину полагается сразу спекать в слитки. А коли вы ее сразу не спекаете в слитки, то… — Зотик сделал многозначительную паузу. — Только не подумайте, что я вас подозреваю в мелком воровстве! Но военная жандармерия… Она ж не доверяет никому… Так что, пусть ваши рабы тащат все драгметаллы к адмиральскому люку.

— Командор, я не знаю, что вы за птица, но недавно с пакетботом я получил категорический приказ, любыми путями избегать стычек с пиратами, и особенно с командором Зотиком. Именно поэтому я отдам вам все очищенные драгметаллы, но хочу получить гарантии…

— Какие гарантии?! — возмущенно воскликнул Зотик. — Разве слова вольного астронавта вам не достаточно?! Вы останетесь живы и при оружии.

Старшие офицеры прожигали Зотика взглядами, и по их рожам ясно читалось, что бы они с ним сделали, если бы вокруг астероида не крутился рой боевых судов.

Адмирал еще поколебался несколько секунд, наконец, повернулся к свите, нашел взглядом пожилого лейтенанта, сказал:

— Лейтенант, распорядитесь, чтобы драгметаллы доставили к люку.

Лейтенант ушел, а Зотик приступил ко второй части своего плана:

— Адмирал, я что-то не вижу вашего казначея?..

— Он не пожелал вас встречать, — равнодушно обронил адмирал.

— А может, это как-то связано с платиной в порошке? — ухмыльнулся цинично Зотик.

— Командор, это почти законная надбавка к жалованию офицеров! — раздраженно бросил адмирал. — Так что, умерьте ваш юмор. Вестовой, позовите казначея!

Вскоре появился Газмагомаев. Он явно трусил, но перед своими хорохорился.

— Адмирал, кроме драгметаллов я заберу еще и вашего казначея, — безапелляционным тоном заявил Зотик.

— Я бы вам не советовал… — с сомнением покачал головой адмирал. — Выкуп за него вы хороший не получите, хоть он и племянник Верховного казначея. Никто не любит племянников… У нас они частенько отсуживают наследства своих преждевременно скончавшихся дядюшек… А преждевременная смерть с арейцами приключается гораздо чаще, чем даже с пиратами…

— Ну и что?

— Ничего… — адмирал равнодушно пожал плечами. — Забирайте, если уж вам он так нужен… Только потом пожалеете…

Зотик включил коммуникатор, спросил:

— На связи командор. Какой десантный катер ближе всех к адмиральскому люку?

Тут же откликнулся голос:

— Пилот десантного катера номер три на связи!

— Номер три, пришли сюда в шлюз трех человек.

— Есть, командор!

Зотик повернулся к Газмагомаеву, проговорил с ледяной вежливостью:

— Облачайтесь в скафандр, любезный.

Газмагомаев беспомощно поглядел на адмирала, тот пожал плечами, сказал:

А что я могу сделать? Лучше потерять одного человека, чем весь гарнизон вместе с астероидом…

Газмагомаев тяжко вздохнул и подошел к шкафу со скафандрами.

Зотик спросил:

— Адмирал, я не вижу драгметаллов?

— Командор, я посчитал, что через грузовой люк удобнее, там подъемник есть…

— Ну что ж, адмирал, вы умный и хладнокровный человек, и умеете проигрывать, не теряя лица. Пока грузят драгметаллы, не позволите ли осмотреть астероид?

— Чего вы тут не видал? — хмуро осведомился адмирал. — Много-много металлосодержащей породы, да еле живой движок от старого дредноута… Единственное достоинство, сроки присвоения очередных званий измеряются независимым временем.

— Как это?! — изумился Зотик.

— А так: я до адмирала дослужился за полгода зависимого времени.

— Н-нда-а… То-то я смотрю, вы слишком молоды для адмирала… А тот лейтенант?..

— Он из рядовых выслужился…

— Это ж, сколько он тут прослужил?!.

— Смолоду, смолоду…

Зотик преспокойно направился по коридору в глубь горы. Свита адмирал угрожающе топотала следом, сам адмирал остался у шлюза. Зотик бесцеремонно заглядывал во все двери. Судя по тому, что температура воздуха возросла, к тому же добавилось пыли и грязи, приближалась зона горной разработки. Наконец, Зотик уперся в запертую броневую дверь, возле которой стояли трое охранников в боевых скафандрах, вооруженные до зубов. Зотик обернулся к своей мрачной свите, сказал:

— Прикажите открыть!

Офицеры переглянулись. Один из них, по знакам различий пехотный полковник, нехотя бросил:

— Отоприте, сержант…

Дверь отворилась с натужным скрипом, и за ней обнаружился форменный ад. Температура воздуха была градусов шестьдесят. В глубине выработки лязгали и скрежетали эффекторы горного агрегата, тут же, буквально рядом с ним, скрежетала дробилка, и почти рядом с дверями шипел, плевался раскаленными плевками, плавильный агрегат. Бесплотными тенями тут и там маячили человеческие фигуры. Оглядев пыльное, задымленное пространство, Зотик сказал:

— И правда, у вас тут работают рабы… Они ж все без скафандров! А вдруг горный агрегат вскроет естественный проход наружу? Все ваши работники моментально задохнутся!

— Это не рабы, а военнопленные, — хмуро проворчал полковник. — А военнопленные не гарантированы от случайной гибели в плену…

— Вот, значит, как сами вы соблюдаете Конвенцию о правах военнопленных… — протянул Зотик.

Полковник пожал плечами еще равнодушнее:

— Каждый из них имеет полное право на выкуп…

— Прикажите им построиться у входа.

Полковник подозвал сержанта из охраны. Вскоре две сотни грязных, полуобнаженных людей выстроились на свободной площадке между дверью и плавильным агрегатом. Они с надеждой глядели на Зотика, а тот шел вдоль строя и вглядывался в лица. Когда он прошел всю шеренгу из конца в конец, полковник спросил:

— Командор, вы кого-нибудь ищете?

Зотик повернулся к шеренге, громко спросил:

— Я командор Зотик. Среди вас есть вольные астронавты?

Строй не шелохнулся, надежда в глазах померкла.

— Спросили бы сразу, командор… — недовольным тоном проговорил полковник. — Были у нас пираты. Но какому-то кабинетному вояке из Генштаба пришла в голову дурацкая идея; к этой банде рядовых, сунуть еще и капитана, к тому же из самых крутых. На третий же день они подняли мятеж, прорвались к ангару и удрали на десантном катере…

— А как капитана звали?

— Фока Леший… Ну, я вам скажу, командор, зна-атный боец!..

— Ну что ж, полковник, работайте… — Зотик ухмыльнулся. — Скоро мы снова к вам наведаемся…

— Это — вряд ли… — полковник с издевательским сочувствием покачал головой. — Мы изменим режимы ускорений, а в Генштабе произведут чистку. И вашего крота вытащат на солнышко.

— Руки коротки! Черта с два вам моего крота откопать… — и Зотик весело расхохотался, при этом злорадно подумал, что, как водится при таких чистках, пострадает не менее двух десятков совершенно преданных своему Генштабу арейцев.

Голос Крука из коммуникатора произнес:

— Командор, можно возвращаться. Драгметаллы погружены…

Адмирал ждал Зотика у шлюза. Отослав жестом офицеров, он заговорил:

— Командор, услуга за услугу?..

— Ну, я вас слушаю?..

— Вы поосторожнее с казначеем. Это у него камуфляж такой; вроде бы беззащитный пацаненок. Он двуликий Янус… Я бы даже сказал — трехликий… Это истинный Цербер казначейства. За грамм драгметаллов любого к стенке подведет. У него три головы, и все мыслят по-разному, и у всех извращенное мышление. А еще у него есть хвост, а на хвосте голова дракона с ядовитыми клыками. Тебе кажется, что ты его уже за глотку взял, ан нет! Тебя сзади за задницу — кусь!

— Как-то вы, адмирал, шибко поэтично выражаетесь…

— Я лишь стараюсь обрисовать вам поточнее вашего пленника… Я точно знаю, что его тут подстраховывал тайный агент казначейства. И на Земле у него подстраховка имеется. Кто-то ему протежирует, и не обязательно дядя. Сюда ведь тоже, так просто не попадешь. Где ж еще можно за месяц из лейтенанта до полковника дорасти?.. Единственное неудобство — что месяц независимый, тут-то приходится сидеть минимум два зависимых года…

— Ладно, адмирал, учту… — Зотик сочувственно покачал головой. — Как вы только выживаете в таких условиях… Казначейство — хуже тайной полиции Апейрона…

— Какая разница? — Адмирал равнодушно пожал плечами. — Апейроское правительство стремится сохранить монополию на драгметаллы, а мы живем войной, и наше правительство стремится сохранить монополию на единственно возможную денежную наличность не подверженную инфляции… Одна и та же задача…

— Да я просто так сказал… Я вполне понимаю, почему вы сдали мне казначея… Теперь, до присылки замены, вы сла-авно поживитесь… Никто у вас не любит казначеев… Ну, а взамен на свою информацию, что вы хотите знать?

— Вы ничего не говорите, только кивните… Договор ножей?.. — адмирал смотрел так, будто внутренне молился, чтобы Зотик отрицательно покачал головой. Но Зотик кивнул. — О, боже!.. — вздохнул адмирал. — И сколько участников?..

— Много… Почти все авторитеты Нейтральной зоны и большинство чистых вольных астронавтов.

— О, господи! — еще горестнее воскликнул адмирал. — Теперь в Галактике начнется такое… А главное, мы никому станем не нужны. Кто ж захочет нас нанимать, чтобы насмерть поссориться с вольными астронавтами и увидеть весь их флот в своей системе?..

— Оно уже началось… — хмуро проворчал Зотик. — Мы в ответ на это заключили договор… Вы не хуже меня должны знать, что вольные астронавты первыми не нападают с чисто военными целями. Мы воры, грабители, искатели ценностей, но не вояки, как вы…

Зотик шагнул в шлюз, чувствуя спиной взгляд адмирала.

…Эскадра описывала циркуляцию, выходя на курс к Солнцу. Зотик сидел в кресле, задумчиво покачивая ногой, перекинутой через подлокотник кресла. Перед ним, в развернутом кресле штурмана сидел Газмагомаев, и, думая, что Зотик не видит его глаз, буквально прожигал его взглядом, накаленном лютейшей ненавистью. Зотик поднял голову. Взгляд Газмагомаева моментально стал дружелюбным, а лицо расцвело в застенчивой улыбке.

— Командор, я вам честно говорю, я простой казначей третьего ранга. Зачем я вам нужен? Никто не будет платить за меня выкуп…

— Ты, пацан, не пудри мне мозги! — с чувством сказал Зотик. — Будто я не знаю арейцев… У вас не бывает простых казначеев. Ты мне лучше скажи, вы пытались разрабатывать Фоку Лешего?

— Я не получал приказа его разрабатывать. Просто, мне было приказано держать его здесь до специального распоряжения. Ведь это самое надежное место во всей Галактике. Ни один флот не в состоянии выдернуть отсюда пленника… Был не в состоянии… — поправился Газмагомаев. — А Фока Леший на третий день задал тягу. Ни адмирала, ни меня теперь по головке не погладят, припаяют лишний год службы на астероиде без повышения в звании. А уж вы сами посчитайте, сколько это независимого времени…

Зотик некоторое время буравил Газмагомаева взглядом, пытаясь срисовать его мысли. Тот помаргивал невинными глазками, умело запутывая истинные свои мысли вокруг мыслей о женщинах, жратве и выпивке.

— Н-ну, ладно… — с нажимом выговорил Зотик. — Пожалуйте в анабиозную камеру…

Видимо Газмагомаев уверился, что Зотик один на Корабле. Бросок был так стремителен, что Зотик среагировал в последнее мгновение; кувыркнулся через подлокотник, ощутив мимолетный холодок на шее. Лезвие короткого ножа чуть не чиркнуло по горлу. Газмагомаев кошкой прыгнул через кресло. Зотик перехватил его руку с ножом, завернул, но чертов казначей вывернулся, как намыленный, и чуть было не располосовал Зотику руку от запястья до локтя. Тот рассвирепел не на шутку; вложив в удар всю силу, направил кулак в челюсть казначея. К его изумлению, кулак челюсти не встретил, а перед глазами опять остро сверкнуло отточенное лезвие. Зотику ничего не оставалось, как вогнать себя в боевой транс. Через пять секунд избитый и обезоруженный Газмагомаев валялся в углу, между пультом и оружейным шкафом. Пытаясь сориентироваться в качающемся мире, он медленно ворочал головой, облизывая разбитые губы и сплевывая кровь на палубу.

Зотик слегка пнул его в бок, прорычал:

— Вставай, пацан… Ты на кого кидаешься? Бухгалтер хренов…

…Чтобы не раздражать лишний раз патрули Интернациональных сил, Зотик оставил эскадру у причалов частной технической станции, торчащей на стационарной астроцентрической орбите в двухстах гектометрах от Земли, а сам разбудил Газмагомаева и на катере отправился в Нео-Вавилон.

Газмагомаев сидел в кресле квартирмейстера, с прикрученными к подлокотникам липкой лентой руками, злобно косясь на Зотика. Наконец не выдержал:

— Куда ты меня везешь?

— В одно тихое местечко, где без помех накачаю тебя всякими снадобьями, и вытрясу те сто двадцать миллионов, которые ты украл у Демидова. Мародер хренов!.. Ты что, не понимаешь?! Это моя добыча!

Газмагомаев затрепетал, но виду не подал, сказал только:

— Ты же знаешь, деньги уже давно в казначействе, с них выплачивается повышенное довольствие моей семье, а я уже заработал за них повышение звания…

— Ну что ж, — лицемерно вздохнул Зотик, — тогда я продам тебя в гарем одного владыки из Южно-Азиатского союза… Он обожает смазливых мальчиков. Конечно, не за сто двадцать миллионов, но тыщь сто он за тебя отвалит…

— Ты очумел?.. — недоверчиво спросил Газмагомаев.

— Это ты очумел, счетовод затраханный! Ты, разве, не слышал, про договор ножей? Это ж надо — вольных астронавтов обворовывать… Да я только пальцами щелкну — и от твоего Арея останется облачно космической пыли! Ты думаешь, среди вольных астронавтов найдется хоть один, у кого дрогнет палец на пусковой кнопке?..

Зотик нарочно закладывал дикие виражи при посадочном маневрировании, бросая на казначея кровожадные взгляды. Видно было, что тот терялся в догадках и окончательно запутался, а потому перетрусил насмерть. Даже грозить и ругаться не решался.

На крыше биотрона было благостно, как и в другие посещения Зотиком мистера М. Рабочие грузили в модуль какие-то коробки, охранники чинно дымили своими трубками. Разъевшаяся до безобразной толщины дармовыми крысами пума занимала все, оставшееся от охранников, пространство лавочки, свесив могучие лапы на сторону, вольно откинув на аситал длинный, толстый хвост. При приближении Зотика она чуть приоткрыла желтые глазищи, утробно мурлыкнула, потянулась, выпустив на мгновение жуткие когти. Охранники одинаковым движением вынули трубки изо рта, враз кивнули Зотику и снова задымили.

Пока шли по переходам, Газмагомаев с любопытством вертел головой, то и дело натыкаясь на встречных и всякие препятствия.

— Смотри под ноги! — раздраженно вскричал Зотик.

— Я никогда не видел биотронов, их же не строят на Арее… — смущенно проговорил он. — Впечатляет!..

Он явно усыплял бдительность Зотика, а потому тот удвоил осторожность, но вскоре они уже были в приемной мистера М. При виде Зотика секретарша злобно прошипела что-то, распахнула дверь и демонстративно отвернулась к своему компьютеру.

Увидев мистера М, Газмагомаев испустил долгий вздох облегчения, прошагал к столу, с размаху плюхнулся в кресло для посетителей, закинул ногу на ногу. М-р М медленно раздувался, как ядерный реактор, пошедший вразнос. Видел как-то Зотик на отсталой планете примитивный урановый реактор, с которым случилась авария. Точно уловив момент взрыва, Газмагомаев ласково заговорил:

— Я думал, это самодеятельность твоего бультерьера… Так сказать, левый бизнес… А оказалось, что ты сам его послал! Ну, ты, толстый клоун, и ложанулся! Это будет стоить тебе неустойки миллионов в десять…

— Да что вы себе позволяете?! — взвизгнул мистер М.

— Это ты, что себе позволяешь?! — взревел Газмагомаев, мгновенно превратившись из игривого котенка в злобного пса, у которого попытались отнять кость. — Я племянник Верховного казначея. Надеюсь, этим сказано все?..

М-р М осел в кресле. Казалось, из него весь водород вышел, как из воздушного шарика и он стал абсолютно невзрывоопасен.

— Ты, вообще, соображаешь, что творишь? — продолжал Газмагомаев. — Если ты потеряешь деньги моего дяди, ты представляешь, что с тобой сделают? Я потому и должен был сидеть рядом с тобой и приглядывать за денежками. Ты полагаешь, что мистер Зотик твой бультерьер? Дурак! Он давно превратился в твоего Голема! Ты думаешь, будто поймал тигра за хвост? Дурак! Это он, пока добродушно, помахивает хвостом, легко помахивая тобой в воздухе, а тебе кажется, будто это ты вертишь его за хвост, и можешь в любой момент об угол башкой треснуть, как котенка… Ладно… — Газмагомаев несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Когда у тебя корабль на Арей идет?

— Ч-через неделю… — промямлил м-р М.

— Вот и прекрасно. Пусть твоя секретарша проводит меня до гостиницы. Да, и пусть начальник полиции приставит ко мне охрану, твои охранники не годятся, он их передушит, как цыплят, а полицейских поостережется трогать. А то, знаю я пиратов… — и Газмагомаев многозначительно поглядел на Зотика.

Поднявшись из кресла, он вышел в приемную. Мистер М, смущенно поглядывая на Зотика, переговорил с начальником полиции, с капитаном корабля, который грузился где-то у причалов орбитального завода, кажется, на орбите вокруг Марса. Зотик, благостно улыбаясь, следил за суетой мистера М, легко постукивая кончиками пальцев по столу. Наконец мистер М освободился, развалился в кресле, выжидательно поглядывая на Зотика. Со стороны картина выглядела идиллически; оба все понимали, каждый понимал, что другой понимал, что другой все понимал…

Зотик спросил вежливо:

— Будут какие-нибудь распоряжения?

— Отдохните пока. У вас месяца полтора отпуска накопилось… Не хватали мне еще разборки с Департаментом труда…

— Благодарю вас, босс.

Зотик вылез из кресла и направился к выходу.

— Мистер Зотик! — окликнул его мистер М.

— Да-а?.. — Зотик остановился, повернулся.

— Мистер Зотик, — робко продолжил м-р М, — вы ведь не совершите насилия по отношению к этому мальчику?

— Что вы имеете в виду?! — Зотик обалдело вытаращил глаза.

— Ну-у… Вы ведь не убьете его?..

— Ах, вот что вы имеете в виду… — облегченно вздохнул Зотик. — Мистер Бубль-Гум! Вы, видимо, все перепутали; не мне нужен был этот бухгалтер, он вам нужен был. Это не у меня он спер сто двадцать миллионов, а у вас. Так что, я, честно говоря, вас не понимаю… Вот так просто, его отпустить?.. — Зотик осуждающе покачал головой и вышел из кабинета.

Судя по тому, как спокойно вел себя м-р М, Арефу все еще не удалось раскачать его финансовую империю. А может, и что случилось, непредвиденное? Поэтому Зотик, не задерживаясь, чтобы поболтать с охранниками, влез в катер и стартовал по баллистической траектории в сторону Крыма. Связываться с Терезой и Арефом прямо отсюда, с крыши Нео-Вавилона, ему не хотелось; адресата можно было засечь с помощью примитивного сканера.

Беспокойство Зотик было напрасным. В офисе царила рабочая обстановка, в приемной секретарша принимала и рассылала деловые послания. В уголке, отгороженная ширмой из стекла Гизелла, сидела Тереза, невидимая для посетителей, и предавалась своей извращенной страсти; то есть объедалась всевозможными изысканными фруктами, ягодами и сладостями. Еще на столе стояло несколько бутылок вина из Крымских подвалов. Одета Тереза была, как шлюха средней цены. При виде Зотика она потянулась, как разнежившаяся кошечка, томно пропела:

— Пока все спокойно, командор, если не считать маленького инцидента… Хочешь вина? Ты знаешь, я никогда не пробовала Крымского вина, но оно, пожалуй, получше любого другого. Не пойму, почему крымчане такие нищие? Они могли бы делать большие деньги, экспортируя свое вино…

— Дело не в крымчанах, — улыбнулся Зотик, разваливаясь в кресле и с удовольствием оглядывая с ног до головы своего верного квартирмейстера, — а в их дебильных правителях.

Тереза налила в бокал вина, подала Зотику:

— Попробуй вот это. Потрясающе! Крымский мускат…

Зотик посмаковал вино, отпил половину, закусил пушистым персиком, вытянул ноги, прикрыл глаза. Тереза спросила:

— Как рейд?

— Ничего сложного. Арейцы при виде нас задрали лапы кверху и дружно завиляли хвостами. Но как у них поставлена разведка!.. Они уже знают о договоре ножей. Пакетботы с этим сообщением так и шныряют по Галактике.

— А что, договор ножей — так серьезно?

— Более чем… В Галактике появилась третья сила, способная тягаться в космосе с флотами федераций. Вообще-то, это очень опасно для Нейтральной зоны. Федерации могут пожелать ликвидировать земные базы пиратского флота…

— Зато останутся базы в колониях и независимых мирах. Так что, ликвидация земных баз означает полную потерю контроля над пиратскими эскадрами. Наверняка ведь пиратская братия профильтрована всякими агентами, всяческих спецслужб…

— Ну, ты и выражаешься… — покрутил головой Зотик. — Но какая ты у-умная!.. А мне и в голову не приходило, что земным шпионам гораздо удобнее работать на Земле, чем вне Земли… Ну, ладно, пойду, загляну в офис…

Он прошел мимо секретарши, которая нежно улыбнулась ему, не останавливая своих пальцев на сенсорах компьютера. Ареф и Дмитрий Аристархович сидели у биржевого компьютера, азартно уставясь в монитор.

— Как успехи? — осведомился Зотик.

— Сейчас, погоди маленько… — отмахнулся Ареф.

Зотик сел в свободное кресло, оглядел офис. Судя по всему, оба биржевых игрока тут же и ночевали. На столе в углу офиса валялись остатки еды, под столом кучей был свален какой-то хлам.

Ареф азартно вскричал:

— Ну, что я говорил?! А ты орал: продавай, продавай!..

Они отвалились от монитора, развернулись к Зотику. Левый глаз Дмитрия Аристарховича заплыл ядреным лиловым фингалом.

— Что с тобой?! — изумленно вскричал Зотик. — Вы тут что, прошвырнулись по бардакам?!

— Ну, что вы, мистер Зотик… — смущенно промямлил Дмитрий Аристархович.

— Он первый начал, — сварливо проскрипел Ареф.

— Что, начал?!

— Я ему говорил, что рано покупать, а он начал орать, что уже поздно, оттолкнул меня от компьютера и сам сделал закупку… В итоге мы потеряли больше двухсот миллионов, а он еще и меня начал в этом обвинять…

— Так вы что, подрались?!

— Это он пытался со мной драться, ну я ему и врезал от души в полном соответствии с твоей наукой… — проворчал Ареф.

Дмитрий Аристархович сокрушенно вздохнул.

— А Тереза, что же?.. — спросил его Зотик.

— А что, Тереза? Она веселилась от души и держала Аллу, чтобы та не разнимала нас… — и Дмитрий Аристархович снова горестно вздохнул.

— Ну и ну-у… — Зотик покрутил головой. — Ну, ладно, как успехи?

— Порядок. Мистер Зотик, — проговори Дмитрий Аристархович, — еще пару дней, и он будет отлично пропечен и с яблоком во рту подан к вашему столу.

— Ты, это… Того… Не употребляй таких красочных выражений. А то меня от них тошнит. Воспоминания, знаешь ли, о каннибалах с Садов Господних…

— Извините, мистер Зотик… — он замялся, явно хотел что-то сказать, но не решился.

— Давай, смелее, — поощрил его Зотик. — Что за черные мысли тебя гнетут?

— Видите ли… Если бы я знал, кого нам предстоит обчистить, я ни за что бы не взялся за это дело. У мистера Бубль-Гума репутация… А теперь уже поздно соскакивать… Короче, мне некуда будет скрыться. Такие люди ничего не прощают, меня обязательно где-нибудь приловят и прикончат… Но, все равно! Ради того, чтобы поохотиться на такого зверя и завалить его, можно и жизнью рискнуть!

— А меня, ты что же, мелким шакаленком считаешь? — ласково осведомился Зотик.

— Ни в коей мере, командор! Но вы там, в космосе, авторитет, а тут, на Земле, другие авторитеты…

— Ладно, парень, не трусь… — благодушно протянул Зотик. — Я тебя увезу в какой-нибудь независимый мир, где тебя никто не достанет. С такими деньгами тебя везде примут, как родного, и пылинки будут сдувать. И станешь ты отцом-основателем нового аристократического рода!.. — Зотик потянулся, сказал: — Пойду-ка я, посплю. Это самый лучший способ поскорее вписаться в земные биоритмы…

Двенадцатый подвиг

Зотик спокойно проспал в каюте катера до рассвета следующего дня. Просто, ничего другого не оставалось — надо было ждать. А, как известно, ждать лучше всего во сне.

Проснувшись, он со вкусом позавтракал и только собрался пойти прогуляться по старинному захолустному городишке Симферополю, как на связи объявился мистер М. В Нео-Вавилоне должен быть поздний вечер, сообразил Зотик. Значит, либо паника на бирже, наконец, проняла мистера М, либо его шпионы, наконец, вычислили, откуда ведется атака. Хотя, связать ее с Зотиком они вряд ли смогли так быстро, ведь раскачка рынка началась еще тогда, когда он был на пути к астероиду. Как и предполагал Зотик, м-р М и на этот раз не придумал ничего лучше, как услать его подальше. М-р М с минуту разглядывал Зотика, тот отвечал вопросительным взглядом, не проявляя ни малейшего желания задать вопрос первым.

— Мистер Зотик! — наконец заговорил мистер М. — Опять изменились обстоятельства и я вынужден прервать ваш отпуск…

— Да, босс, я к этому уже привык…

— Вы слышали легенду о яблоках Гесперид?

— Разумеется, босс. Кто из вольных астронавтов не слышал легенду о яблоках Гесперид?!

— А вы знаете, что первооткрыватель системы Атланта, где находятся Геспериды, так и не зарегистрировал права собственности, и не передал координаты системы в Департамент колоний?

— Да, но кроме него координат системы не знает никто!

— Вот и отправляйтесь на его остров, который находится в архипелаге Северная Земля, вытрясите данные, слетайте к Атланту, доставьте туда столбовые знаки, а потом мы зарегистрируем право собственности за фирмой "Бубль-Гум".

Это было чистейшим "невыполнимым заданием", сиречь — провокацией. Мистер М не мог не знать, что вольный астронавт никогда не будет грабить другого вольного астронавта, тем более, садистскими методами выжимать из него координаты месторождения драгметаллов. Однако Зотик невозмутимо проговорил:

— Хорошо, босс. Насколько мне известно, Северная Земля — это территория России. Как отнесется Россия к тому, что на ее территории из кого-то противозаконными методами вытрясают координаты богатейшего месторождения драгметаллов?

— Россия к этому отнесется спокойно, поскольку остров сдан в бессрочную аренду с правом экстерриториальности и полного невмешательства России в дела этой территории.

— Ничего себе! Первый раз о таком слышу…

— И не мудрено. Эта сделка с самого начала держалась в строжайшей тайне. Так что, похоже, Космический Старец ваш соотечественник, и Россия давно желает помириться с ним…

— Тем более, босс, опасно его трогать… У него ведь серьезный экипаж, и десантный отряд весьма не плох. Часть экипажа постоянно дежурит в его доме. По крайней мере, так рассказывают… Шум драки может разнестись на весь мир…

— Вы что, трусите? Или, как говорят в России: ворон вороне глаза не выклюет?

— Хорошо, босс. Вылетаю немедленно! — не моргнув глазом, заявил Зотик и отключил связь.

Лететь он, конечно, никуда не собирался. Хоть Космический Старец и не был вольным астронавтом в чистом виде, но вольные астронавты уважали его еще побольше, чем самого Мафусаила. Сам о себе Старец ничего не рассказывал, время от времени неожиданно появлялся на сборищах вольных астронавтов и так же неожиданно исчезал. Появлялся и на собраниях ветеранов космофлота России и США. И тоже только слушал поздравления должностных лиц, на неофициальной части тихонько сиживал за столом, молча слушал рассказы других ветеранов, чуть заметно чему-то усмехаясь, но сам никогда ничего не рассказывал. Говорили, что он был пилотом в одной из первых звездных экспедиций, которая благополучно вернулась как раз к эпохе т-кораблей. Он снова закончил Звездную академию, и опять ушел в дальний рейс с научной экспедицией на сверхдальнем, конечно, по тогдашним меркам, корабле. Корабль вернулся только лет пятьдесят назад, притащился на субсветовой скорости из-за аварии главного реакторного кольца ускорителя. Экипаж лежал в анабиозных саркофагах поголовно мертвый из-за сбоя системы энергопитания саркофагов. В живых остался только один человек. Уже тогда он носил прозвище Космический Старец. Трюмы корабля оказались полны гигантских кристаллов минералов, самые маленькие были размером с кулак: алмазы, сапфиры, рубины, изумруды, какие-то еще камни, название которым еще надо было придумывать. Были несколько десятков тонн странных многогранников из золота и платины, а также менее благородного серебра, и уж совершеннейшая сенсация — несколько тонн многогранников чистейшего палладия. Научники уже пол века ломают головы, при каких таких условиях золото и платина могут создавать кристаллическую решетку. Но знают твердо, если эту тайну раскрыть, то радиус действия т-кораблей увеличится раза в четыре. Когда Космического Старца спросили, что все это такое? Он коротко ответил:

— Яблоки Гесперид.

А потом поведал потрясающую историю. Из-за несовершенства навигационного оборудования корабль забросило черт те куда, в совершенно неисследованную область, в густую россыпь молодых звезд. Научники успели исследовать только одну систему, которая с самого начала показалась им странной; яркое солнце, с большим содержанием металлов, места первой, второй и третьей планет пустовали, зато пятая планета была поистине чудовищных размеров, гораздо больше Юпитера. Ее назвали Атлантом. Была и еще одна странность в этой системе: по сильно вытянутым, кометным орбитам, вокруг светила двигались три планеты близнеца, каждая имела массу Земли. Их назвали Гесперидами, потому как научники предположили, что именно благодаря Атланту они и оказались на совершенно несвойственных таким планетам орбитах. Трудно себе представить более экзотические миры. За сотни лет скитаний вдали от светила, океаны промерзали до дна, атмосферные газы тоже либо замерзали, либо переходили в жидкую фазу и лежали сюрреалистическими озерами в берегах водяного льда под черным небом. По мере приближения к светилу, испарялись жидкие газы, таял водяной лед, а потом океаны начинали кипеть. Гигантские вулканы пробуждались в самых неожиданных местах. Чудовищные молнии прошивали атмосферу в разных направлениях. По мере отдаления от светила все опять замерзало. Видимо из-за этих регулярно повторяющихся катаклизмов, поверхность материков была нашпигована месторождениями металлов и драгоценных камней, которые могут рождаться только в недрах планет. А еще на материках Гесперид попадались странные образования, похожие на огромные приземистые деревья, с пышными кронами, но состоящие из железа. Как они возникают, осталось абсолютно непонятно. На их ветвях росли экзотические плоды из кристаллических металлов. Форменным чудом было то, что золото и платина каким-то образом в этих плодах переходили в кристаллическую форму. Научники экспедиции предположили, что когда планета отдаляется от светила, водяной пар охлаждается, идут чудовищные дожди, сопровождающиеся страшными грозами, потому что вся поверхность планеты сильно электризуется. Растворенные в воде металлы каким-то образом оседают на ветвях «деревьев», формируя «ствол» и «ветви», а драгметаллы образуют кристаллические структуры, похожие на экзотические плоды.

Космического Старца обвинили в убийстве экипажа, но расследование ничего доказать не смогло, и ему все же выплатили положенную по закону десятую часть стоимости груза. Он смертельно обиделся на родное государство, вышел в отставку, все свои премиальные деньги употребил на покупку сверхдальнего научно-исследовательского корабля и ушел в рейс. Через год вернулся с трюмами, до верху набитыми Яблоками Гесперид, продал их, и, видимо, тогда же купил остров в архипелаге Северная Земля, где почти никто не жил, на всем архипелаге обреталось человек десять, чудаков, обожающих холод, льды и белых медведей.

Зотик выпрыгнул из люка, огляделся. Поздняя осень в Крыму была похожа на лето в средней полосе России. Деревья шелестели вполне зеленой листвой, солнце пригревало совершенно по-летнему. Зотика удивили тишина и безлюдье у входа в офисное здание. Но он тут же сообразил, что сегодня суббота. Он подошел ко второму катеру, люк гостеприимно распахнулся. Тереза сидела в рубке управления и болтала со Шкипером. Зотик давно заметил, что она не любительница поспать, всегда вскакивала рано. Обернувшись, Тереза весело воскликнула:

— Доброе утро, командор!

— Доброе… Доброе… — ответил Зотик, разглядывая ее.

На сей раз Тереза была одета, как жена преуспевающего бизнесмена средней руки. На пальце пламенел огромный алый алмаз с Планеты Бурь. Земные бизнесмены почему-то обожали неземные украшения. Скромное колье из таких же камушков украшало стройную крепкую шею.

— Где наши биржевые спекулянты? — осведомился Зотик.

— Дрыхнут… — Тереза махнула рукой в сторону кают.

— Шкипер, как обстановка? — спросил Зотик.

— Никакой обстановки, командор. Тишина и покой. Будто все разошлись по своим окопам и ждут, когда кто-нибудь другой первым кинется в атаку…

— Н-н-да-а… Значит, скоро рванет… — раздумчиво протянул Зотик. — Все войны начинались примерно так же… Ну, а пока не рвануло, пойдем, прогуляемся. Сегодня базарный день, на рынок должны съехаться все окрестные крестьяне и фермеры, там должно быть весело.

— Как здорово! — Тереза захлопала в ладоши. — А ты можешь одеться, как местный бизнесмен?

Зотик скептически цыкнул зубом, сказал нерешительно:

— Это было бы нежелательно… Оказаться почти безоружным…

— Ну, мы ж вдвоем… А городок такой спокойный!

— Ладно, так уж и быть… Если ты так хочешь…

Зотик надел серый строгий костюм, классического стиля, белую сорочку и галстук, а на палец насадил огромный, тяжеленный платиновый перстень-печать. Такая личная печать вошла в моду среди бизнесменов еще в двадцать перовом веке, а кое-кто говорил, что некоторые купцы и вельможи имели такие печати еще в шестнадцатом веке.

Увидев Зотика, Тереза снова захлопала в ладоши, воскликнула:

— Как здорово! Прямо, тигр с бантиком на шее…

Она продела руку Зотику под локоть, прильнула к плечу, и они спустились по трапу.

Зотик спросил:

— Пешком пойдем?..

— Ну, что ты! Мы ж преуспевающие бизнесмены.

Она провела Зотик к парковке, где стояло несколько мобилей, открыла дверцу одного из них, гнусного ядовито-желтого цвета.

Зотик спросил, брезгливо покривившись:

— А какого-нибудь более приличного цвета нельзя было мобиль взять?

— Нельзя! — отрезала Тереза. — У здешних бизнесменов так принято; чем ярче, тем лучше.

Тереза села за пульт управления, Зотик спросил:

— А что, это тоже так принято; если едут мужчина с женщиной, то женщина за рулем?

— Представь себе… Если жена бизнесмена за пультом, значит, супруги отдыхать едут и развлекаться…

— Гляди-ка, какие тонкости…

Зотик с любопытством разглядывал улицы города. Он любил старинные города, каждый из них имел свое лицо, в отличие от жилых и деловых зон мегаполисов. Вот и здесь, под колеса бежала вымощенная каменной брусчаткой улица. По сторонам сверкали витрины магазинов, магазинчиков и просто лавок. В глубине уютных переулков, в тени платанов, прятались небольшие уличные кафе. На улицах было малолюдно. Зотик знал, что Крым живет исключительно за счет туризма, но ездят сюда лишь небогатые пенсионеры, которым пенсия не позволяет путешествовать не только в экзотические миры, но и в некоторые уголки земного шара, где один день пребывания порой стоит годового пенсиона какого-нибудь бедолаги, отмантулившего всю сознательную жизнь на заводе.

Зотик сказал задумчиво:

— Странно, в независимых мирах все города примерно так же выглядят, будто старинные. Биотроны там почему-то не любят строить. А если строят, то вовсе уж в непригодных для жизни местах…

Когда подъезжали к рынку, мобиль остановил вежливый, толстый, с вислыми усами, полицейский, типичный хохол. Приложив пальцы к козырьку фуражки, деликатно сказал, обращаясь к Зотику:

— Сударь, на рынке очень много вольных астронавтов шляется… Ихними посудинами весь пустырь за городом заставлен. Я бы не советовал вам заходить в кафе и бары с такой красоткой… Или, вы можете нанять сопровождающего… Меня, например…

— Благодарю вас, офицер, — Зотик благосклонно улыбнулся, умышленно назвав полицейского на американский манер, чтобы ему польстить, — но мы не нуждаемся в сопровождающих…

Полицейский осуждающе покачал головой:

— Сударь, очень много пиратов… Необычайно много… Я бы на вашем месте не рисковал…

— Хорошо, мы не будем заходить в бары, — уже с некоторым нетерпением проговорил Зотик, и полицейский отстал.

Тереза поставила мобиль на парковку и оживленно выпорхнула из кабины. Зотик вылез следом. Люди густо двигались к воротам, второй поток, нагруженный покупками, тяжело выплескивался из ворот рынка. Оба потока смешивались, закручивались водоворотами. Зотик любил бывать на подобных рынках, особенно в независимых мирах; чего там только не увидишь! Если шибко повезет, можно купить какую-нибудь вовсе диковинку, сработанную руками представителя вообще неведомой цивилизации. Зотик не раз слышал туманные намеки, что, якобы, есть несколько планет, покрытых древними развалинами, полными несметных сокровищ.

У огромного, с тяжелым лицом, изрубленным глубокими морщинами, старика, сидящего у самых ворот в окружении ведер, корзин и лоханок, наполненных пышными букетами цветов, Зотик купил огромный букет снежно-белых хризантем, вручил Терезе.

Старик прищурил один глаз, сказал:

— Сокол с соколицей в курином оперении… Земля ма-аленькая… Не выдержит она ваших игр…

— Молчи, старик… — благодушно проворчал Зотик. — Мы на Земле и не играем… Мы на Земле отдыхаем…

— Сегодня соколица хочет любви… — серьезно проговорил старик. — Но завтра она может насмерть заклевать какого-нибудь глупого петуха, который ее за курицу примет…

— Что ты болтаешь, старик?! — задорно крикнула Тереза.

Старик вздохнул:

— Вы, люди космоса, очень сильные люди… Земля — ваше гнездо… — старик в упор смотрел на Зотика и взгляд его, будто сверло, ввинчивался ему в самое нутро, и никакой волевой блокировкой его было не остановить.

Передернув плечами от холодка, продравшего меж лопаток, Зотик проворчал:

— Ты что, колдун? Дак я дела имел с венерианскими колдунами… Так могу тебя отбрить, старый хрыч…

— Сопляки они, твои венерианские колдуны… — насупился старик. — Но ты и верно, очень сильный человек; ты даже можешь от власти отказаться ради эфемерной мечты… — он отвернулся, завесив глаза кустистыми седыми бровями.

— Странный старик… — тихо проговорила Тереза, когда они отошли шагов на пять.

— Колдун… — коротко бросил Зотик, увлекая Терезу в рыночную толчею.

— А что, про них правду говорят?..

— Я тебя как-нибудь познакомлю со своим приятелем, венерианским колдуном, сама увидишь…

Базар шумел, гудел, перекликался голосами торговцев, приветствовавших друг друга и постоянных клиентов. Золотились огромные кучи дынь, выращенных на открытом грунте под лучами Солнца, зеленели пирамиды арбузов, будто разливами крови в переходах взятого на абордаж корабля, алели залежи помидоров. За все это великолепие туристы не жалели денег. Существовало поверье, что плоды, выращенные на земле под Солнцем, обладали особой жизненной силой.

В рядах ремесленников Тереза не в состоянии было пропустить ни единого лотка: блузки и кофточки — каждая ручной работы, и каждая — произведение искусства. Украшения из традиционных материалов, из экзотических, с далеких планет, из драгоценных и полудрагоценных камней, при этом каждое — произведение искусства, ни единого повторяющегося узора или конфигурации.

По базару шныряли мальчишки рассыльные, с удовольствием готовые сшибить галлар за доставку покупки. Вскоре за Терезой их пристроился целый отряд. Зотику пришлось три раза наведываться к терминалу единой платежной сети, одному на весь базар, поскольку торговцы не признавали безналичных расчетов. В конце концов, на третий раз Зотик снял наличными тысяч пятьдесят, рассовал по карманам, и беспечно насвистывая, сопровождал Терезу. Между рядами тут и там слонялись компании вольных астронавтов, но пока они никого не задирали, исправно расплачивались за покупки, смачно хлюпая, ели арбузы, закусывали дынями. Время от времени подходили к виноторговцам, дегустировали вина, при этом старались попробовать из каждой бочки.

Тереза заинтересованно заглянула в цирк. Там как раз начались финальные схватки "чемпионата мира" борцов классического стиля. Она пожелала места возле самой арены, и Зотику пришлось выложить за это две тысячи, потому как два парня, сидящие на этих местах, за меньшее наотрез отказались уступить.

Сам Зотик никогда не боролся в классическом стиле, но тут с удовольствием следил за поединками; соблюдение хоть каких-то правил, для него было невиданной экзотикой. Два двухсоткилограммовых гиганта возились на середине арены, демонстрируя публике великолепные броски и могучие захваты. Вскоре Зотик начал разбираться в искусстве борцов; сами приемы были похожи на кое-какие приемы русского рукопашного боя, только лишенные логического продолжения в виде подножек, подсечек и добивания противника. Наконец борец в красном трико, с кокетливой золотистой кудрявой бородкой, со странным прозвищем — Антей Буй-Тур, уложил противника на обе лопатки, и судья обеими руками поднял в воздух его огромную длань.

Тереза в полном восторге швырнула на арену свой букет. Цветы рассыпались в воздухе и снегопадом осыпали борца. Он поймал один цветок и одарил Терезу таким жгучим взглядом, что она слегка покраснели, а цветок заткнул за лямку трико на плече.

Тем временем судья вышел на середину арены и провозгласил:

— А теперь, уважаемая публика, кто желает сразиться с чемпионом? Приз — десять тысяч галларов!

Тереза склонились к уху Зотика, прошептала:

— Командор, я верю, что в бою он против тебя и десяти секунд не выстоит. А слабо тебе справиться с ним по правилам борьбы?

Зотик оценивающе поглядел на гиганта. Да, весовые категории разительно различались… Примерно раза в два… Убить такого увальня для Зотика не составило бы труда, но вот уложить живым на ковер?.. Проблематично… Однако рядом сидела Тереза и с восторгом глазела на бугая.

Откуда-то с галерки, где сидела компания уже достаточно разогревшихся пиратов, послышался громоподобный рык:

— Я желаю с ним сразиться!

По лестнице спускался верзила, ростом нисколько не уступавший чемпиону. Он снял куртку, из кожи какого-то инопланетного зверя, положил ее на ограждение арены, на нее сложил свой арсенал: бластер, венерианский револьвер, парализатор и гигантский тесак. Зотик никак не мог вспомнить, спецназ, какой страны вооружен такими ножами, похожими скорее на средних размеров меч с Валькирии.

Пират был изумительно быстр и ловок, несмотря на свои габариты. Он как намыленный выскользнул из захвата, в свою очередь захватил чемпиона сзади и попытался провести классический бросок чрез грудь. Но, к удивлению Зотика, даже не сумел оторвать от пола гиганта, и тут же оказался припечатанным к ковру обеими лопатками. Для пирата, путешествующего исключительно с ускорением в шестнадцать жэ, поднять над головой двухсоткилограммовую тушу — раз плюнуть, но, тем не менее…

— Нет, не справишься ты с ним… — с сожалением покачала головой Тереза.

— Зотик неожиданно для себя взорвался:

— Я?! Не справлюсь?! Да заломаю, как цыпленка табака!

— Кто желает побороться с чемпионом? — спросил рефери. — Приз увеличивается до двадцати тысяч!

Зотик снял пиджак, бросил его на кресло и мягким тигриным прыжком перескочил через ограждение. С галерки раздался дружный свист, потом послышался крик:

— Эй, котенок! А ты сможешь побороть хотя бы хвост этого тигра? — все зрители дружно заржали.

Но тут послышался радостный вопль:

— Подсадка! Подсадка!..

Побежденный пират остался на арене, поднял руку, выкрикнул, перекрывая гвалт:

— А мы поможем судье! Чтоб все было честно…

Зотик попытался встать в стойку, но Буй-Тур профессиональным оком сразу распознал в нем серьезного противника, а потому не медлил ни мгновения; молниеносным рывком за руку сбил Зотика вперед, чуть продернул мимо себя, захватил сзади поперек груди и сдавил так, что из любого, на месте Зотика, выдавил бы жизнь. Но Зотик резко напряг грудные мышцы, широчайшие мышцы спины, вздохнул… Для человека, способного дышать при сорока семи жэ, захват борца-тяжеловеса оказался плевой задачкой. Руки, сцепившиеся в замок, разомкнулись, и Зотик легко выскользнул из захвата. Буй-Тур с мимолетным изумлением глянул на него, но тут же ему стало не до изумлений; Зотик выбил его из равновесия и провел классическую «мельницу»… Вернее, попытался провести, но Буй-Тур, будто в землю врос, Зотик от неожиданности чуть плечо не вывихнул. Конечно, двести килограммов — это серьезный вес, но не для вольного астронавта, не теряющего сознания при сорока семи жэ; бывало дело, Зотик швырял таких верзил, как тряпичных кукол, правда, не профессиональных борцов. Зотик рассвирепел не на шутку, однако, не до такой степени, чтобы забыть о правилах. И тут он обратил внимание, что на борце надет толстенный и широченный пояс, из кожи, не менее двух сантиметров толщиной, сделанный, похоже, из шкуры венерианского гиппопотама.

Ну, правильно! А чего было еще ждать от циркового борца?! Гравикомпенсатор, замаскированный под простой кожаный пояс, включенный на обратный ход. То есть, он увеличивает вес борца примерно в два раза.

Зотик снова встал в стойку, не подав виду, что догадался. Буй-Тур попытался облапить его, но Зотик нырнул вниз, прошел в ноги, и, подбив плечом живот противника, навалил его на себя, зажав в охапку, надсадно захрипев, спружинил ногами, и выпрямился, держа Буй-Тура на плече. Сцепив руки в замок, даванул что есть силы, под рукой что-то хрустнуло. Зотик крутнулся на месте, и просто, как попало, швырнул Буй-Тура на арену. Гравикомпенсатор сыграл с ним злую шутку; ведь эффект был такой, будто Буй-Тур грянулся плашмя с трехметровой высоты. Весь цирк замер. Буй-Тут лежал на арене, широко разевая рот, со смертной мукой в глазах, пытаясь вздохнуть.

Зотик проворчал, склонившись над ним:

— А ну отдавай цветок! — и вырвал из-за лямки трико злополучную хризантему.

Зрители, наконец, взорвались аплодисментами. Зотик вернулся на свое место, надел пиджак, проворчал:

— Надеюсь, он выживет…

На арену уже выскочили люди с носилками. Неподвижную тушу борца уносили вчетвером и то шатались от тяжести. Похоже, впопыхах забыли отключить гравикомпенсатор.

Зотик хохотнул:

— Вот уж кто пострадал совсем ни за что…

Тереза сочувственно покачала головой:

— Зотик, честное слово, больше никогда, никогда не буду тебя подзуживать!..

— Слава Вселенной, — хмуро бросил Зотик. — Ты ж не "кровавая леди"… У той бы сейчас глазенки сверкали и ноздри раздувались от аромата крови и смерти… Ты уж постарайся понять одну вещь: прирожденного воина нельзя победить, можно только убить…

— А убить — не значит победить?

— Нет. Победить, это означает заставить своего противника признать, что ты сильнее его. Если ты не сдашься и погибнешь, это значит, что ты все равно победил. Никто, никогда не заставит меня, как собаку, поджать хвост… Никогда я не признаю себя побежденным!.. И в этом случае я не мог позволить бедняге Антею победить себя только потому, что он в два раза больше меня. Ладно, не бери в голову! В конце концов, его профессия включала элемент риска…

На арену вышел директор цирка, подошел к Зотику, поманил его за собой. Зотик, недоумевая, нерешительно вышел на арену. Директор вручил ему увесистый пакет и сообщил зрителям:

— Победителю вручается приз в двадцать тысяч галларов! Впервые за двадцать лет чемпиона уложил непрофессиональный борец! Аплодисменты, господа!..

Зотик повертел пакет в руках, заглянул в него. Там, точно, была стопка помятых купюр, видимо взятых из выручки в кассе. Зотик решительно вернул пакет директору, сказал:

— Передайте чемпиону. Ему, вероятно, предстоит долгое лечение. А интенсивная терапия требует больших денег. Отправьте его в Россию. Кстати, что с ним?

Директор скорбно покачал головой, проговорил:

— Боюсь, вы сломали ему позвоночник, не считая пары ребер и кое-каких раздавленных внутренностей…

— Не надо было напяливать гравикомпенсатор… — проворчал хмуро Зотик. — Ничего, в России хорошие врачи… — и он вернулся на свое место.

Тереза скучным голосом сказала:

— Я есть хочу. Пошли в какое-нибудь кафе. Только, Зотик, умоляю! Больше не дерись!

— Ладно, не буду… — сговорчиво пообещал он, но тут же лицемерно воскликнул: — Однако, что за ярмарка без драки?!

Тереза выбрала небольшое уличное кафе. Столики стояли в тени огромных деревьев, только кухня была капитальной, сложенной из местного дикого камня, пористого и легкого, как пемза. Зотик на глаз измерил толщину стволов деревьев, и подумал, что они тут росли еще в двадцатом веке, судя по фигурной резьбе листьев — это дубы. Тогда Венера была еще дикой и безлюдной, погруженной в постоянный сумрак под пологом толстенных облаков, с раскаленной до пятисот градусов почвой. А теперь там шумят листвой, может быть, правнуки вот этих великанов, по земным меркам, конечно. Правнуки их теперь, о-го-го-о!.. Три пышных кроны создали уютный шатер. За двумя столиками с краю площадки скромно кушали две пары, местные бизнесмены с супругами. За спинками их стульев возвышались персональные охранники — два гиганта полицейских. За сдвинутыми столиками шумно пировала компания пиратов. Они притащили сюда целую бочку вина, вышибли дно и теперь пили, черпая вино резными деревянными ковшами. На возмущенное ворчание хозяина кафе, что, мол, у него своего вина хватает, они заявили, что выпьют и все его запасы. Пираты орали, провозглашая тосты за известных и неизвестных Зотику капитанов и командоров. Два официанта таскали фирменные резные деревянные блюда с зажаренными целиком молочными поросятами, видимо тоже фирменным блюдом этого кафе.

Зотик галантно отодвинул стул, усадил Терезу, уселся сам. Официанты не обращали на них внимания. Зотик очень быстро потерял терпение, рявкнул:

— Эй, любезный! Долго нам ждать?!

Официанты разом замерли, испуганно поглядывая то на Зотика, то на пиратов. Пираты примолкли, разом повернули головы в сторону Зотика и с минуту изумленно глазели на него. Наконец один из них нерешительно проговорил:

— Там леди… — он кивнул одному из официантов: — Ладно, парень, обслужи быстренько их, мы подождем…

Официант подбежал, Тереза пошевелила пальцами над столом, сказала:

— Я у вас не вижу меню…

— Сударыня, у нас только фирменные блюда!.. — и он принялся перечислять блюда.

Тереза слушала его, высокомерно задрав голову, когда он замолк, заявила:

— Хочу молочного поросенка, салат из помидор с чесноком и вина… Красного вина! Побольше!..

Официант умчался. Зотик спросил:

— А ты не боишься испортить фигуру?

— Ты что, издеваешься?! — изумилась Тереза. — Да я постоянно жрать хочу из-за полетных перегрузок и ежедневных тренировок…

Вскоре официант притащил блюдо с поросенком, глубокие глиняные фирменные миски с салатом и глиняный кувшин красного, как загустевшая кровь, вина, нагретого осенним солнцем. Поскольку они сидели не в дорогом ресторане, а в уличной забегаловке, Тереза принялась самолично разделывать поросенка. Она так ловко разобрала тушку, что Зотик восхитился. Нежное розовое мясо таяло во рту. Тереза наполнила вином глиняные кружки. Нагретое солнцем, сладко-терпкое вино благоухало жаркой летней степью. Тереза залпом выпила полкружки и смачно захрустела мягкими хрящиками, не отрывая лучащихся странным светом глаз от Зотика. А то вдруг ощутил себя маленькой мышкой под взглядом оголодавшей кошки. Однако это его нисколько не расстроило, он был совсем не против, чтобы кошка его, наконец, поймала.

Зотик не сразу сообразил, что над столиками повисла какая-то подозрительная тишина. А когда сообразил, ощутил, что за его спиной кто-то стоит. Он совсем было, примерился, не глядя врезать кулаком за спину, чтобы навек отучить неведомого шутника подкрадываться сзади, но тут Тереза зло заорала:

— Не смей приставать к моему мужу, хулиган!

К столу шагнул, широко ухмыляясь, пират с миской кетчупа в руке, спросил вежливо:

— А что, леди, он бы выглядел еще лучше с миской кетчупа на голове, твой смазливый красавчик… Леди, не хотите ли развлечься в компании настоящих крутых парней?..

— Не хочу! — отрезала Тереза.

Зотик с интересом наблюдал за развитием инцидента. Ему достаточно было назвать себя, чтобы пираты вытянулись во фрунт и заявили о своей преданности. Но Терезе хотелось позабавиться…

— Леди, мы не обижаем красавиц! — с достоинством изрек пират. — Благодарность наша будет подороже этого жалкого колье, которое так тускло блестит на вашей ослепительной шейке.

Тереза презрительно усмехнулась:

— Все вы, крутые мужики, горазды золотые горы обещать, а потом оказывается, что у вас есть только одно, и то весьма скромных размеров…

Пират сделал вид, будто не заметил выпада и заявил:

— Тогда я твоему красавчику надену миску на голову!

— Не смей приставать к моему мужу, нахал!

Пират обалдело воззрился на нее:

— А почему твой красавчик сам за себе не говорит?

— Потому что за него я заступаюсь, когда к нему пристают!

— Ну-ка, ну-ка, как ты за него заступаешься?.. — заинтересованно спросил пират и, дурачась, встал в стойку.

Тереза с места, как рыжая молния метнулась к нему, ловко подсекла стопой его выставленную вперед ногу, пирата развернуло к ней спиной, и он уже опрокидывался навзничь, когда чертова бандитка ловко врезала ему полусжатым кулаком под ухо. Крутой боец, наверняка побывавший в десятках абордажей, отключился качественно и надолго. Тереза зашипела по-кошачьи, потом крикнула:

— У-у-у… Хулиганы! Не смейте обижать моего красавчика! — она подошла к Зотику, ласково погладила его по щеке, промурлыкала нежно: — Не бойся, дорогой, я же с тобой…

Пираты, разинув рты, смотрели на нее. Зотик не выдержал и расхохотался. Пираты все еще не поняли, что над ними забавляются. Один из них, видимо предводитель шайки, — не офицер, а именно неформальный предводитель рядовых, что сплошь и рядом бывает во всех экипажах, — зло осведомился:

— А ты чего ржешь, хлюпик?

Тереза тут же подскочила со стула:

— Кто посмел оскорбить моего мужа?! А ну выходи!

Пираты были окончательно сбиты с толку. По законам Нейтральной зоны замужняя женщина не обязана была драться за себя, и уж тем более, за мужа, за нее как раз муж и должен был заступаться. Но тут была еще не Нейтральная зона…

Пират мог бы просто извиниться перед Терезой, и это бы нисколько не умалило его авторитета, но он обалдел до такой степени, что вышел на свободное пространство между столиками. Полицейские невозмутимо взирали на происходящее, видимо считали, что их клиенты важнее тех, кто не пожелал заплатить за персональную охрану. В этот момент в поле зрения Зотика появилась еще парочка пиратов, один из них заорал:

— Алонсо! Осторожнее! Только что в цирке этот красавчик Антея Буй-Тура изувечил. Пусть представится…

Алонсо моментально отскочил под защиту своей банды, которая дружно потянулась к оружию. Зотик ленивым движением налил себе полную кружку вина, отхлебнул, выжидательно глядя на пиратов.

— Уважаемый, — вежливо заговорил Алонсо, — будьте любезны, представьтесь…

— Командор Зотик.

Немая сцена длилась не долго, Алонсо, как предводитель, заговорил снова:

— Командор, вы нас выставили тут форменными клоунами…

— Вы сами выставились клоунами! — резко прервал его Зотик. — Вы начали приставать к женщине, которая находится в общественном месте с мужчиной!

— Да, но, командор, в Нейтральной зоне не запрещается отбивать красоток у тех, кто их защитить не в состоянии…

— Если вы не знаете, то я вам сообщаю; у меня договор с губернатором Тавриды. Крым, следовательно, тоже находится под моей защитой. А поскольку это еще не Нейтральная зона, то вы не вправе отбирать женщин у крымчан. Да неужели вы опуститесь до того, что станете затевать драки с людьми, которые всегда жили в мире?!

— Пираты засмущались, Алонсо пробормотал:

— Извините, командор. Больше ничего подобного не повторится. Наш экипаж тоже участвует в договоре ножей.

Пираты чинно расселись за столами и продолжили пиршество. Тереза откровенно забавлялась, глядя на их смущенные физиономии. Зотик заказал еще одного поросенка, и еще салата, и еще вина. Пираты подняли тост за Терезу, подняли за Зотика, потом подняли за обоих. Зотику пришлось отвечать.

Через два часа, отяжелевшие от вкусной еды, с вином, бродящем в крови, Зотик с Терезой ехали к своим катерам. Небрежно держась одной рукой за рулевое колесо, Тереза то и дело бросала на Зотика томные взгляды. От этого мобиль мотало от одной обочины к другой. Насмешливо косясь на нее, Зотик проговорил:

— Квартирмейстер, ты этими маневрами соберешь сюда всю дорожную полицию.

— Зотик, я сегодня как-то странно пьяная… — томно промурлыкала Тереза. — Мне мать рассказывала, в Южных морях лежат острова… Они похожи на клумбы цветов посреди океана. Там круглый год лето и можно заниматься любовью под огромными звездами, будто бриллиантами, приколотыми к черному бархату неба…

— Заниматься любовью… — Зотик саркастически ухмыльнулся. — Разве можно заниматься любовью? Все же земные женщины начисто лишены поэзии… Фермерские девушки на отсталых планетах и то выражаются красочнее… Знаешь, как они говорят?

— На интерлинге именно так и звучит это выражение! — капризно проговорила Тереза. — Я еще не видела ни одного приличного стиха на интерлинге… — И вдруг склонившись к Зотику, опалив его огненным взором зеленых глаз, будто циркониевая звезда выбросила протуберанец, произнесла короткую фразу по-французски. Зотик не знал французского, но сердце вдруг ухнуло вниз, потом подскочило к самому горлу и бешено заколотилось. Тереза тут же перешла на интерлинг: — Я хочу в Южные моря… На Таити… Или, Соломоновы острова… Нет! Лучше на какой-нибудь остров архипелага Тонго…

Вдруг их обогнал полицейский мобиль с синей мигалкой на крыше, косо встал поперек дороги. Тереза еле успела затормозить. Двое полицейских вылезли и направились к машине вольных астронавтов.

— Ну вот, только ночевать в полиции нам и не доставало… — пробормотал Зотик.

К окну со стороны Зотика склонился полицейский, спросил:

— Кто вы такой, черт вас возьми, и какого хрена вы мотаетесь по всей проезжей части?! Ваше имя и идентификационный номер? — Зотик не сразу сообразил, что полицейский говорит по-русски и довольно чисто. В этих местах бытовала странная смесь интерлинга с украинской мовой. Даже чистокровные русаки подчеркнуто коверкали язык, попадая в Крым.

Зотик робко пробормотал, делая вид, будто ему безумно страшно и он уже полон раскаяния:

— Капитан Зотик… — а сам примерился, чтобы одним резким ударом вырубить полицейского во избежание дальнейших осложнений.

— А вот наши идентификационные номера, — пропела Тереза, протягивая полицейскому, который склонился к окну с ее стороны, две бумажки.

Зотик мельком глянул, и узнал в них банкноты по пятьсот галларов. Физиономии полицейских не дрогнули. Твердой рукой взяв обе бумажки, полисмен приложил два пальца к фуражке, сказал серьезным тоном:

— Капитан, пожалуйста, в следующий раз не летайте так низко, — и оба стража порядка не спеша, вернулись к своему мобилю.

В катере Зотик осведомился:

— Шкипер, где Ареф и Дмитрий Аристархович?

— Пошли прогуляться по городу. Биржа-то уже закрылась.

— Шкипер, ты тут поглядывай, а мы пока слетаем в одно место…

Тереза устроилась в кресле, бросая на Зотика пламенные взоры. Зотик примерно представлял, где архипелаг Тонго, а потому сразу поднял катер по баллистической траектории. Правда, на нисходящей ветви пришлось все же побеспокоить Шкипера. Потому как над Тихим океаном висела ночь. Бесшумно, по пиратски, Зотик посадил катер на песчаный пляж. Тереза выпрыгнула из люка на теплый песок, Зотик прыгнул за ней, и тут тишина ночи будто взорвалась; катер окружила толпа вопящих и улюлюкающих совершенно голых людей. Зотика завертело в вихре мелькающих темных тел, потом в него мертвой хваткой вцепились две вакханки, с длинными распущенными волосами, лицо впечаталось в огромные, тяжелые и довольно тугие титьки, да так, что, похоже, и уши завалило тоже, потому как Зотик перестал слышать вопли. Он тут же принялся отчаянно выдираться из плена тяжелых, податливых женских тел. Чуть не задохнулся, но, наконец, вынырнул, глубоко вздохнул, и заорал голосом, каким отдавал приказы во время десантов на дворцы сатрапов в колониях Южно-Азиатского союза:

— Наза-ад!! Всех поубиваю!..

Толпа изумленно отпрянула. Тереза вывернулась из объятий жирного субъекта двухметрового роста, с поистине необъятным пузом, шмыгнула за спину Зотика и там притихла.

— Что за бардак?! Мать вашу… — продолжал Зотик, на полтона ниже. — Кто такие?!

Жирный субъект, потирая следы от коготков Терезы на своей пухлой щеке, сварливо спросил:

— Сначала вы скажите — кто такие?

— Мы вольные астронавты!

— Ну, и чего вам тут надо?

— Мы отдохнуть прилетели.

— Ну, дак в чем дело? Давайте отдыхать. Я, как нынешний король острова, трахну твою красотку, а ты можешь перетрахать всех остальных…

На Зотика тут же навалилась целая гора женских тел; слышались азартные вопли, пиджак с треском расползся по швам, а брюки исчезли сами собой, будто по волшебству. Зотику все же удалось вывернуться из сумятицы женских тел никого не покалечив. Изумленные таким пренебрежением пышнотелые красотки на время прекратили атаку, и Зотик успел окинуть взором поле битвы. В трех шагах от люка согнувшись, приплясывал на месте толстяк, обеими руками сжимая свои устрашающих размеров мужские прелести, а в освещенном проеме люка обрисовалась фигурка Терезы. Впрыгнув в безопасное нутро катера, она обернулась, заорала панически:

— Зо-оти-ик!.. Спаса-айся-а-а!!

Нисколько не задумываясь, Зотик совершил немыслимый гимнастический пируэт, на зависть любому циркачу, проскользнул между ног двух могучих красавиц, которые вполне могли бы задавить его насмерть одними титьками, и ухватился рукой за обрез люка, готовый одним махом взлететь в переходную камеру.

— Мать вашу, перемать! Да какого хрена вам нужно?! — взвыл Зотик дурным голосом.

Толстяк, все еще морщась от боли, обиженно вскричал:

— Вы во владениях секты нудистов, милейший! И обязаны подчиняться нашим законам!

— Нудисты только голыми ходят, и не трахают всех подряд! — с апломбом заявил Зотик.

— Мы последователи великого Бахабхараты Нгоро! — парировал толстяк. — Если не нравятся наши законы, какого лешего вы сюда приперлись?..

Зотик только представил эту апокалиптическую смесь индийца с негром банту, и тут же задрожал от ужаса. К тому же, он краем глаза заметил, как две могучие венеры начали заходить с боков, прокрадываясь вдоль борта катера, и чтобы не искушать судьбу, одним прыжком запрыгнул в люк. Тереза мстительно прошипела:

— А здорово я врезала этому борову по причиндалам!..

Зотик захлопнул люк. Тереза вдруг принялась заливисто хохотать, бросая на него косые взгляды и тут же отворачиваясь. Он изумленно оглядел себя и тут только обнаружил, что на нем ничего нет, дамы успели содрать даже трусы. Вернее, на нем почти ничего не было, только на шее задорно висел яркий галстук, который ему подобрала Тереза.

— Ну, и чего тут смешного? — хмуро проворчал он, прикрываясь сложенными лодочкой ладонями.

Гордо задрав голову, он проследовал в свою каюту. Ничего особенного, бывали положения и попикантнее!

Облачившись в свою привычную кожаную шкуру, Зотик прошел в рубку управления. Тереза по внешней связи переругивалась с нудистами, обложившими катер. Толстяк как раз обещал натащить из лесу сухих дров и зажарить всех живьем. Не собираясь объяснять толстяку, что даже если он весь лес на это изведет, катеру ничего не сделается, Зотик включил силовую защиту на минимальную мощность, потом осторожно вывел на максимум, сумрачно наблюдая, как несчастные нудисты катятся по песку. Когда их разбросало на безопасное расстояние, он включил двигатель и поднял катер в воздух, спросил:

— Ну, куда теперь?

— Полетели в Крым… — тусклым голосом обронила Тереза. — Ну их, эти райские острова… Наверняка их все эти клоуны оккупировали… Нудисты-мудисты…

Зотик поднял катер по баллистической траектории, направляя в сторону Крыма. Не отрывая взгляда от переднего сектора обзорной сферы, заговорил хрипло, ощущая, как мучительно сжимается горло:

— Послушай, Тереза…

— Молчи, Зотик! — раздраженно вскричала она. — Ради Вселенной, помолчи! Дай прийти в себя романтичной девчонке. Ты можешь мне не верить, но я ни разу в жизни еще с мужчиной не спала. Понимаешь, не встречала такого, как ты… Я тебя тоже люблю и все такое… Но этот скот мне так настроение изгадил, что до сих пор тошнит…

— Да нет… Я — ничего… — промямлил Зотик смущенно. — Я только хотел спросить; так ты согласна пойти за меня замуж?

Тереза подскочила в кресле, захохотала:

— Наконец-то, решился… Нет, Зотик, замуж по законам Нейтральной зоны я за тебя не пойду. Потому как это означает потерю моей независимости. Ведь тогда я сама за себя драться не смогу, и говорить за меня ты будешь. Меня это не устраивает.

— Но… Как же?.. — растерянно протянул Зотик, чувствуя, как все нутро будто заледенело.

— Ну что ты, Зотик! — Тереза опять звонко рассмеялась. — Экий ты нервный… Конечно, стану я твоей женой, но только фактически, без официальщины. Пока не прогонишь… Я, знаешь ли, как собака, привязываюсь на всю жизнь. Вот к тебе и привязалась… Еще тогда, на Эдеме… Ты знаешь, когда ты меня скрутил и в саркофаг сунул, у меня будто камень с души свалился.

Под катером медленно, тяжело, поворачивался земной шар. Ночная тьма подбиралась к Крыму, а американский континент, наоборот, выползал на свет Солнца. Зотик лихорадочно рылся в памяти в поисках слов, с помощью которых можно было бы продолжить весьма интересный разговор с Терезой, с ужасом убеждаясь, что тут у него полнейший провал, пустота, будто в межгалактическом пространстве. С фермерскими красотками общаться было не в пример проще. Можно было обходиться парой фраз. Главное, вовремя извлечь из-за пазухи какой-нибудь сногсшибательный инопланетный подарок. Да на некоторых отсталых планетах сам гость из космоса — ценнейший подарок! В некоторых поселениях целые поколения землян не видели космических кораблей.

Задумавшись, Зотик чуть не подскочил от сигнала вызова. Включив экран визора, увидел физиономию м-ра М. Босс явно нервничал, но старался это скрыть, правда, без особого успеха.

— Мистер Зотик, вы почему еще не на Северной Земле? — строго вопросил он, будто школьный учитель нерадивого ученика.

— Босс, я как раз туда и лечу, — с достоинством отчеканил Зотик.

— Отложите пока свой визит к Космическому Старцу, вы мне тут срочно понадобились.

— Как скажете, босс, — дисциплинированно откликнулся Зотик. — Разворачиваюсь в сторону Нео-Вавилона. Через четыре часа прибуду.

— А быстрее нельзя? — сварливо проскрипел м-р М. — У вас же космическая техника суперкласса…

— Так точно, босс! Прибуду через час, — и Зотик отключил визор.

Тереза тихо промолвила:

— Зря мы оставили Арефа одного…

— Эт, уж точно… Женщина может развалить даже операцию, разработанную и продуманную самым тщательным образом…

Тереза промолчала, видимо чувствовала свою вину.

Зотик спросил:

— Эй, Шкипер, погляди-ка, вокруг нашего крымского офиса подозрительной активности не наблюдается?

— Есть, командор! — сейчас же откликнулся Шкипер. Минуты через две он нерешительно сообщил: — Вроде, все тихо… Но я на всякий случай задействовал все сканеры. Штурман все еще в городе шляется. Связь катера с его коммуникатором на контроле…

— Скажи ему, пусть бежит к катеру, и Дмитрия Аристарховича прихватит. Похоже, что-то назревает…

Когда катер приземлился, Ареф как раз подбегал к стоянке, с другой стороны поспешали Дмитрий Аристархович с Аллой. Тереза выпрыгнула из люка, Зотик высунулся вслед за ней, крикнул:

— Сидите в катере и смотрите в оба! Тут полно пиратов, среди них могут оказаться и купленные. Ждите меня. Если припечет, стартуйте к Сидорову. Все! До скорого… — и Зотик захлопнул люк.

Вроде бы предстояла очередная встреча с мистером М, очередная беседа на полунамеках и недомолвках, но отчего так тревожно на душе? Когда-то давно, когда Зотик был совершенно желторотым птенцом, но уже мнил себя когтистым ястребом, пиратский корабль вышел на орбиту вокруг планеты, которая только начала заселяться германскими колонистами. Именно на таких планетах для пиратов полнейшее раздолье. Можно и отдохнуть, как следует, и продать по хорошей цене всякое ненужное барахло. Люди, только что вырванные из скучной, но сытной и беззаботной земной жизни, брошенные в неведомый мир, порой населенный опасными чудовищами, готовы принять с распростертыми объятиями любую банду самых отъявленных головорезов. Особенно податливы бывают женщины, буквально теряющие голову при виде любого мужика, выпрыгивающего из какой-нибудь космической посудины. Пираты толпой ринулись в десантную баржу. Зотик поначалу бежал по коридору, в весело гомонящей толпе молодых пиратов, но по мере приближения к боевой палубе, ноги его будто наливались ртутью, сердце давила какая-то странная, обморочная тяжесть. И он, в конце концов, остановился, хмуро пробормотал под нос:

— Ну их в черную дыру, девок этих… Я, пожалуй, на вахте останусь…

Он вернулся в центральный пост, сел в кресло, хмуро наблюдая за отваливающей баржой. Из троих вахтенных, сидевших в центральном посту, никто не видел, откуда взялся истребитель, неизвестно чьей принадлежности; вывернулся неизвестно откуда, промелькнул метеором по касательной к орбите пиратского корабля, и с ходу влепил снаряд из бризантной пушки в баржу. Полторы сотни молодых парней, для многих из которых это был первый в жизни рейд, погибли мгновенно, даже не поняв, что произошло.

Ох, как не хотелось Зотику идти к мистеру М! Прежде чем выпрыгнуть из катера, он надел под куртку двухслойный бронежилет, способный защитить и от лучевого оружия, и от пулевого. Проверил заряды бластера и парализатора, проверил меч, и только после этого направился к привычному грузовому лифту. Казалось, все было как обычно; грузчики грузили коробки в модуль, охранники дымили своими неизменными трубками. Вдруг Зотик сообразил, что весь путь с крыши, до офиса мистера М — идеальное место для засады. Достаточно грузчиков заменить боевиками, и они наглухо перекроют все пути отхода, которых не так уж и много. Зотик вглядывался в лица грузчиков, пытаясь вспомнить, как они выглядели в прошлый раз. Грузчики, как грузчики… Но откуда это колючее ощущение опасности, вдруг, будто мозглым холодом окатившее не раз битого волка, матерого пирата, излишней мнительностью и слабостью нервов не страдавшего? Черт! Что же делать? Прыгнуть назад и попытаться добежать до катера? Любой пират скажет, что попытаться отступить от уже изготовившейся засады, уже почти войдя с ней в соприкосновение, стопроцентное самоубийство. Пробежать по абсолютно гладкой крыше, без единого укрытия, больше тридцати метров под огнем десятка бластеров, абсолютно невозможно; отстрелят руки и ноги, не защищенные броней… Осталось только одно: лезть в засаду и попытаться выжить в свалке.

Однако грузчики освободили лифт и преспокойно расселись рядом с охранниками на лавочке, закурили, дожидаясь следующей порции груза. Зотик шагнул на рубчатую сталь платформы лифтовой клети, всей спиной демонстрируя, что совершенно спокоен и ничего такого, ни от кого не ожидает… Нет, никто не бросился. Лифт пошел вниз и Зотик немножко расслабился. Сам бы он приказал брать крутого пирата именно на выходе из лифта. Зотик прислонился плечом к подрагивающей стенке клети и с раздражением подумал, что вовсе не следовало бы сюда лететь. Еще часов пять раскачки рынка, и мистер М рухнет, как подгнившее дерево. Но, что сделано, то сделано. Не зря Ареф как-то сказал, что Зотик никогда не изменить своему обыкновению; сначала шагать, а потом думать, стоило ли это делать?..

Лифт начал замедлять ход, от перегрузки у Зотика слегка подогнулись колени. Резко лязгнуло, лифтовая клеть стояла твердо. С лязгом разъехались жалюзи, и Зотик увидел привычную картину складского помещения. Рабочие трудились в поте лица; подвозили на тележках штабеля каких-то коробок, сгружали их, другие рабочие загружали коробки в грузовые лифты. В общем, царила обычная суета, но Зотик мгновенно ухватил взглядом, что кое-кто из рабочих не шибко-то ловко и сноровисто таскает коробки, и уж совсем неуклюже запихивает их наверх штабеля. Честно говоря, он никогда не мог понять земные правительства, в незапамятные времена запретивших на подобных работах использовать роботов. Любой предприниматель, вместо того, чтобы поставить пару киберкомплексов, вынужден был набирать толпы подобных бездельников в биотронах, платить им зарплату, обучать в вечерних школах…

Как ни в чем не бывало, Зотик зашагал к выходу из склада, насвистывая с независимым видом. Как бы невзначай человек пять рабочих переместились к лифту, задумчиво меряя взглядами ближайший штабель коробок. Зотик боковым зрением фиксировал все, что делалось по сторонам, и вовремя отреагировал — прыгнул в сторону, молниеносным кувырком уходя за ближайший штабель. Бластерный разряд опалил кисть правой руки, Зотик машинально подул на руку и тут услышал начальственный рев:

— Не стрелять! Кретины! Какой болван чуть не попал ему в руку? Пристрелю всякого, кто попортит ему пальцы! Вперед! Вперед! Чмеки обожравшиеся…

Зотик медленным движением пальца снял бластер с предохранителя, поудобнее перехватил лучевой меч. Отрешенно подумал, прежде чем уйти в благодатное забытье боевого транса: — "Ну, вот и все… Кто бы мог подумать?.. Не в абордаже… Не в десанте… А на родной Земле…" Выбраться не было ни малейшего шанса: он был обложен профессионально, со всех сторон и даже сверху. По консолям подъемников, и каких-то других механизмов, пробирались темные фигуры в шлемах. Осталось только одно: погибнуть, как вольный астронавт, прихватив с собой как можно больше врагов.

Пятью выстрелами из бластера Зотик очистил верхотуру от волюнтаристов и с мечом в руке ринулся вперед. От бластерных разрядов и меча тут же весело занялось несколько штабелей коробок, понесло гарью, смешанной с неземными ароматами. Шипение парализаторов оглушало, будто разом вошли в раж тысячи гадюк. Зотик пронесся огненным смерчем к выходу из склада, потому как прорываться к лифту было бессмысленно, он моментально превратился в мышеловку. Единственный шанс, это прорваться на сельскохозяйственный уровень и оттуда — в коммуникационную систему. В широких воротах склада его уже ждали человек десять, тесно сомкнув щиты. Он увернулся от залпа парализаторов, резко вильнул в сторону, за штабель каких-то металлических ящиков, и тут же напал сам; в стиле «поземка» подкатился под ноги шеренге, и во все стороны полетели обломки щитов с дымящимися огрызками защитной брони. И Зотик совсем было, поверил, что вырвался, как вдруг в клубах дыма заметил еще одну шеренгу, перегораживающую коридор метрах в десяти от ворот. Добраться до нее не было никакой возможности. Он отпрянул назад в склад, успев уйти из-под бластерного залпа. Снова взвился крик:

— Руки!.. Не повредите руки!..

— Дались вам мои руки… — проворчал Зотик, бросаясь в ту сторону, где особенно густо шипели парализаторы и сверкали разряды бластеров.

Весь склад полыхал, на каждом шагу валялись трупы, а Зотик все еще был жив и даже не ранен. Правда, куртка догорала где-то у ворот, от попавшего в бронежилет разряда.

— Вы надолго запомните командора Зотика, твари… — прошипел он, полосуя мечем по двум теням, возникшим рядом с ним из дыма.

Наконец включилась противопожарная система. Тут и там шипели гасители, извергая ледяной углекислый газ. И вдруг Зотик ощутил заминку в ритме боя. Что-то произошло. Он прижался спиной к погрузчику, выставив перед собой бластер и выключив меч, чтобы не привлекать внимания ярким блеском высокотемпературной плазменной иглы, прислушался. В стороне лифтовой шахты ошалело взвизгивали бластеры и захлебывались яростным шипением парализаторы. Сквозь клубы дыма там вдруг засверкали лучевые мечи.

— Что за чертовщина?.. — проворчал Зотик, оглядываясь по сторонам.

Но про него будто забыли. Мимо протопали люди, в броне и шлемах-сферах, явно не вульгарные гангстерские боевики, а регулярный спецназ. Зона боя, нежданно возникшая вокруг лифта, быстро расширялась, мечи сверкали уже неподалеку от Зотика. И тут он услышал почти над ухом радостный вопль:

— Здесь он! Ко мне!!

Моментально его обложили человек десять. Включив меч, Зотик ринулся в атаку. Боевики совершили ошибку, видимо по запарке взяв его в круг, а потому стрелять не могли, чтобы не попасть друг в друга. Попытались взять на ножи, но Зотик прорвался, искромсав троих мечом. Однако из дыма набегали все новые и новые, а со стороны ворот, заглушая топотом, треск огня и шипение гасителей, бежали свежие подкрепления.

— Командор! Отходите! — вдруг разнесся усиленный мегафоном голос. — Отходите, командор! Черт вас дери! Я же весь отряд положу!.. — голос орал по-русски и показался Зотику райской музыкой, будто архангел Гавриил звал его в рай.

Это не могло быть изощренной ловушкой, лучевые мечи имелись на вооружении только русского спецназа. А Зотик давно уже ощущал ненавязчивую опеку российских спецслужб. Начать хотя бы с того, что ему преподнесли в подарок меч, запрограммированный именно на него, в снаряжении частного сыщика. Ближайший штабель коробок вдруг вспучился, и по полу потекла вязкая жижа, душно воняющая гарью. Жижа моментально отрезала Зотику путь к отступлению; пробежать по ней, это все равно, что мухе станцевать вальс на патоке. С другой стороны уже формировался полукруг несуетливых ребят в чешуйчатой броне.

— Командор! Где вы?! — надрывался голос. — Отзови-ите-есь!..

— Мать вашу!.. — прошипел Зотик. — Надо было ворота заблокировать, и вырубить всех, кто внутри… Однако дареному коню в зубы не смотрят, вы сделали все, что смогли… — и он уже примерился выпрыгнуть из-за погрузчика, к которому подбиралась горящая сладкая дрянь, и выкосить мечом как можно больше врагов.

И тут… Сколько же раз случайность спасала ему жизнь!.. Сработал гаситель, смонтированный на колонне, торчащей у противоположного края, вяло попыхивающей огоньками трясины. Тугая струя ледяной углекислоты с хлопьями снега ударила как раз поперек лепешки, достигла Зотика, обдав мозглым химическим холодом, поднялись клубы белесого дыма. Рефлекс сработал быстрее, чем Зотик успел подумать, и он уже бежал по слабо потрескавшейся корочке моментально образовавшейся на поверхности трясины под действием семидесятиградусного холода. Бластерные разряды взвизгивали с боков, взбрасывая из-под ног шматья воняющей гарью дряни.

Он выскочил на голос, молясь всем богам обитаемой области Галактики, чтоб его узнали. Его признали мгновенно, несмотря на дым; вот что значит профессионалы! Закопченный верзила ухватил его за бронежилет под мышкой, молча толкнул к лифту. Зотик заорал, упираясь:

— Ку-уда?! Западня ведь!..

— В лифт! Твою мать! — проорал верзила.

Зотик прыгнул в железную коробку. Там посреди платформы уже стояла какая-то штуковина, и над ней сидел на корточках спецназовец. В лифт вслед за Зотиком вбежало еще несколько парней. Офицер спросил:

— Все?..

— Все, кто жив… — коротко бросил вбежавший последним.

И вдруг все повалились на пол. Зотик мгновенно сообразил, что к чему, и тоже распластался на горячей стали платформы. И тут же, будто великан поддал пинком снизу по железной коробке… Тридцать жэ, это, все же терпимо, если лежишь в уютном ложементе, мгновенно принимающим форму твоего тела. Но те же тридцать жэ на рубчатой железяке… Однако почти мгновенно обрушилась невесомость, и тут же спецназовская игрушка вновь пронзительно завизжала, Зотик еле успел сгруппироваться, чтобы приземлиться на потолок лифта на четвереньки, а не на темечко. Удар! Лифт врубился крышей в гравитрон и замер, перекосившись в шахте. Спецназовцы уже сыпались наружу. Зотик спрыгнул на аситал кровли, огляделся. Неподалеку стоял средний десантный катер, а вокруг надлифтовой башенки в живописных позах лежали рабочие, которые были вовсе не рабочие, потому как у них под комбинезонами были надеты бронежилеты. Рядышком лежали оба охранника, так и не выпустившие из зубов свои трубки. Видимо машинально дернулись защищать хозяйское добро, и получили по запарке один разряд на двоих…

— В темпе, в темпе!.. — поторопил Зотика офицер, подталкивая к своему СДК.

Зотик мгновенно насторожился, но виду не подал и как можно беззаботнее сказал:

— Я уж лучше в свой… — и, не дожидаясь возражений, припустил к своему катеру.

Шкипер предупредительно распахнул люк и Зотик щукой влетел в переходную камеру. Когда он плюхнулся в свое кресло, катер спецназовцев взлетал, но уже заходила на боевой курс парочка истребителей. Катер спецназа взлетал на тридцати жэ прямо им навстречу.

Ку-уда-а?! — заорал Зотик. — Уходи! Ухо-оди-и!..

Но было поздно. Вспышка! И только белесое облако расплылось в синеве. Плевать они хотели на то, что несколько миллионов жителей мегаполиса нахватаются радиации.

Зотик бросил свой катер вниз, к рекреационному озеру, чуть не сшибая брюхом балкончики. Истребители, проделав виртуозную петлю, снова пошли в атаку, но расчет Зотика оказался верен; стрелять они все же не решились, потому как в случае промаха образовалась бы гигантская дыра прямо в жилой зоне мегаполиса. А это — со-овсем другое дело, нежели радиоактивное заражение. Под катером уже неслась серая пелена поверхности озера, а истребители снова заходили на боевой курс. Зотик как всегда правильно угадал любимую дистанцию огня пилотов. Крутанув штурвал влево, завил такую спираль, что любо-дорого посмотреть. У непривычного человека наверняка заныло бы под ложечкой от одного вида этой спирали. За кормой катера вспучилась водяная гора, и тут же взлетели фонтаны, будто целый букет гейзеров, с лохмотьями крокодилов в белых пенных струях. Зотик рванул катер отвесно вверх на сорока пяти жэ и мгновенно выскочил из атмосферы.

Перейдя в горизонтальный полет и снизив ускорение, проговорил:

— Придурки! Кто ж атакует вольного астронавта сразу парой?.. Надо было по очереди… Если бы мне позарез не хотелось знать, из-за чего сыр-бор, показал бы я вам кузькину мать…

Однако истребители не собирались отвязываться, хоть и отстали безнадежно, они упорно выдирались из атмосферы следом. Но Зотик был уже выше юрисдикции США, а потому имел право попросить помощи у Интернациональных сил. Загвоздка состояла лишь в одном: что ж это за вольный астронавт, который просит помощи у своих заклятых врагов?

Вдруг по общей связи раздался спокойный и уверенный голос:

— Два истребителя, стартующие с территории США, немедленно обозначьте свою принадлежность, иначе будете уничтожены за злостное пиратство вблизи Земли. Десантный катер эс пи эр два ноля пятнадцать находится под защитой вооруженных сил России. Говорит командир истребительной эскадрильи ВКС России капитан-лейтенант Алтухов.

Истребители представляться не захотели, разом сделали ловкий пируэт и нырнули в атмосферу.

— Командор, — продолжал уверенный голос, — я имею приказ сопровождать вас, куда бы вы ни направились.

— Спасибо, конечно, капитан, но командор Зотик не нуждается в эскорте. И с теми двумя волюнтаристами я мог бы и сам разделаться…

— И тем не менее…

— Да эскортируйте, ради Вселенной! Если это вам надо… — великодушно проговорил Зотик.

Он развернул катер носом в сторону Крыма и бросил его вниз, нисколько не заботясь о сопровождении. Как и следовало ожидать, истребители, пилотами которых наверняка были желторотые новобранцы, моментально отстали.

В Симферополе была уже глухая ночь. Однако когда Зотик влез во второй десантный катер, в рубке управления царило оживление. Ареф развернулся к нему от монитора компьютера, азартно крикнул:

— Наконец-то! На Уолл-Стрит с утра паника. Еще час, и мы купим мистера М вместе с его дурацким носовым платком!

— Слава Вселенной… — проворчал Зотик. — Этот толстый клоун оказался не так прост, как я думал. Он вовсе и не старался вычислить, откуда атака. Он сразу предположил, что это моих рук дело…

Тут только Ареф обратил внимание на расхристанный вид Зотика, воскликнул без всякого сочувствия в голосе:

— Ба! Тебя что, пытались ухлопать?

— Чуть было не ухлопали…

— Надеюсь, Нео-Вавилон лежит в руинах?

— Стоит… Куда он денется?

— Бедненький! — воскликнула Тереза. — Пойдем, я обработаю раны.

— Какие раны?! — изумился Зотик.

— На тебе живого места нет! Ты же весь в крови! — горестно вскричала Тереза.

Зотик оглядел себя. В нескольких местах на руках и ногах касательными бластерными попаданиями была рассечена кожа, оттуда все еще сочилась кровь.

— Ладно, — Зотик устало махнул рукой, — все равно переодеться надо… — внимательно осмотрев штаны, добавил грустно: — Хорошие были брюки. Крепкие. От бластерных разрядов защищали. Если бы не они, вот тут и тут, точно бы ноги отстрелили… — он потыкал пальцами в дыры на брюках, через которые проглядывала опаленная кожа.

Он устало побрел в медотсек. Забежав вперед, Тереза вытащила из медицинского шкафа необходимые снадобья, набросала в ванну и принялась напускать воду. Зотик тем временем стащил с себя пробитый в нескольких местах бронежилет, лохмотья футболки, брюки. Тереза повернулась от ванны, горестно, по-бабьи, всплеснула руками:

— О, Вселенная! Да на тебе живого места нет! Как ты только выжил…

Зотик повертел в руках бронежилет, разглядывая дыры, сказал:

— В упор, гады, палили… С пяти шагов такой броник бластер уже не берет.

Он оглядел на себе места попаданий разрядов. Онемение уже прошло и боль буквально до позвоночника доставала, на коже прямо на глазах вздувались гигантские волдыри.

— Скорее в ванну! — вскричала Тереза. — У тебя же может случиться болевой шок!

Зотик привычным усилием воли вогнал себя в боевой транс, боль мгновенно ушла. С блаженным стоном он опустился в обезболивающий, дезинфицирующий и заживляющий раствор.

Когда через полчаса он поднялся из ванны, пораженные ткани были уже растворены, раны нежно розовели здоровым цветом. Тереза принялась брызгать на них из сифона перевязочным раствором. Вскоре пораженные места надежно затянула эластичная заживляющая пленка.

— Посиди пока, — сочувственно проговорила Тереза, — а я сбегаю тебе одежду сошью…

— Да уж… — Зотик печально покачал головой. — Со снаряжением супердетектива покончено. А я так и не изучил его свойств. Но вот идея — держать оружие в рукавах, мне очень понравилась…

Тереза ушла в трюм, а он прошел в рубку управления, сел в кресло и принялся наблюдать за Арефом и Дмитрием Аристарховичем. В рубке было тесновато. Алла тоже была здесь, сидела в пассажирском кресле и с любопытством разглядывала Зотика. Перехватив его взгляд, спросила:

— Скажите, командор, а пираты всегда так выглядят после абордажей?

— Во-первых, старайтесь не называть вольных астронавтов пиратами, это далеко не всем нравится. А во-вторых, бывают абордажи, что из всего экипажа выживает два-три человека…

— Интересная у вас жизнь… — с неопределенной улыбкой протянула Алла.

— Видимо, не менее интересная, чем у вас… — парировал Зотик.

Он поглядел на монитор. Там мелькали какие-то цифры, бежали строчки, в общем, для Зотика — китайская грамота. Пришла Тереза с новеньким костюмом серо-стального цвета, протянула его Зотику. Тот взял костюм, медленным движением повесил на подлокотник кресла, проговорил тихо:

— А ведь он сознательно подставил свой катер под удар истребителя. Боялся, что я не сумею увернуться в момент старта…

— Кто, подставил?.. — удивленно переспросила Тереза.

Зотик глянул сквозь нее, добавил:

— Что ж это я за ценность такая, если за меня жизнь кладут русские спецназовцы?.. Ареф, ты скоро освободишься?

— Скоро… — Ареф досадливо отмахнулся, не отрываясь от монитора.

Зотик поглядел на обзорную сферу. На ней застыл вполне мирный пейзаж, залитый лунным светом. "Интересно, те ребята рискнут высадиться вот здесь, прямо посреди столицы суверенного государства?" — отрешенно подумал Зотик, и тут же успокоил себя: — "Вряд ли… Слишком уж тут много вольных астронавтов, которые всегда вспыхивают, как порох, при виде того, что кто-то посторонний нападает на своих…"

Зотик медлил влезать в костюм. Знал, что подживающие раны тут же начнет немилосердно жечь. Хорошо было сидеть в одних трусах, подставляя обожженное тело под прохладную струю озонированного воздуха из кондиционера. Раны под заживляющей пленкой тихонько зудели.

Однако жизнь продолжалась. Вздохнув, Зотик принялся осторожно натягивать брюки. Застегнув пряжку пояса, тихонько шипя сквозь зубы от боли, натянул футболку светло-серого цвета, подвигал плечами. Показалось — терпимо, могло быть и хуже. Видимо обнаженное мясо уже затянула тончайшая пленка свежего эпителия. И уже решительно Зотик надел куртку, повертел в руках парализатор с бластером. Он уже привык носить оружие в рукавах. Ладно, после что-нибудь можно придумать. Рассовав оружие по карманам, направился к переходной камере, бросил на ходу через плечо:

— Ареф, управишься, приходи в мой катер. Квартирмейстер, оставайся здесь и смотри в оба.

Выпрыгнув наружу, настороженно огляделся. Ночь была тихой и прохладной, в черном небе висела огромная луна, будто плафон матового стекла. Где-то, то ли в независимых мирах, то ли в какой-то колонии, Зотик видел уличные фонари, с громадными шаровидными плафонами, так же заляпанными бесформенными пятнами. На той планете в фонари забирались какие-то летучие представители местной фауны и там сдыхали, разбросав крылья по внутренней поверхности плафонов, пугая ночных прохожих причудливыми тенями. Зотик передернул плечами от тревожного холодка, продравшего меж лопаток, и тут, в полнейшей тишине ночи, в глубокой черноте неба разгорелась звезда, на миг, затмив даже Луну. Ужас пронзил Зотика насквозь, будто какой-то великан вогнал в загривок сосульку, промерзшую на космическом холоде до абсолютного нуля, и она достала до самого копчика. Среди вольных астронавтов считалось ужасно плохой приметой, буквально смертельным предзнаменованием, увидеть с Земли гибель звездолета. Эта мимолетно загоревшаяся и тут же погасшая звезда… Так выглядит смерть звездолета, погибшего десятки, а может, и сотни лет назад в какой-то из колониальных войн, и свет взрыва, и вопли гибнущих людей, только что долетели до Земли…

Зотик стиснул зубы. Нельзя страх впускать в душу… Все в руках Вселенной. Позади полтысячи лет необъявленных войн, впереди — несчетные тысячелетия… А вольные астронавты не пропускают ни единой. Так что, какая разница, погибнуть в первой битве новой войны, или в последней — следующей… Его захватило щекочущее ощущение близкой разгадки. Впрыгнув в переходную камеру, он целеустремленно прошел в трюм, отвязал от скобы гирю, перетащил ее в рубку управления, положил на бок. Как он сразу не догадался! Древний и до сих пор эффективный ключ — отпечаток пальца! Зотик поднес руки к лицу: вот только какой из десяти? Если спецназовцам позарез нужны были его пальцы, значит, они уже знали, где замок? Он поглядел на обзорную сферу. Там все так же отражался благостный покой ночного захолустного города. Если игра на столько крупная, как считает Ареф, многолетний суверенитет Крыма, и, тем более, его нейтралитет, ничего не стоят; в любую секунду с неба могут ссыпаться десантные катера. Вольные астронавты, наводнившие город, с похмелья, да спросонья, схватятся за оружие, и начнется та еще мясорубочка! И, естественно, пара-тройка групп будут нацелены персонально на Зотика… "Вот так и начинаются Мировые войны…" — Зотик вздохнул сочувственно, еще раз окинув взглядом обзорную сферу. Его приятель, профессор истории, как-то рассказывал, что обе Мировые войны на Земле начались с пустяков. Первая война началась с того, что в каком-то захолустном Сараево студент ухлопал какого-то безвестного принца. Публика об этом прочла в газетах, зевнула и свернула газеты. Скучища… И никому даже в голову не пришло, что через несколько дней вся Европа наденет серые шинели. А когда Вторая Мировая началась, публика об этом вообще даже не знала. Тогдашние диктаторы, Сталин с Гитлером, «честно» поделили Европу, и Гитлер, как распоследний идиот, принялся захватывать причитавшиеся ему по договору страны, а Сталин медлил. И лишь в последний момент Гитлер сообразил, что Сталин ловко превратил его в чудовище и агрессора, а сам готовится в белых одеждах и блеске славы освобождать от него бедную Европу.

— Убираться надо срочно в космос… — проворчал Зотик. — Шкипер, ты не спишь?

— Слушаю, командор?.. — сейчас же откликнулся Шкипер.

— Запусти зонд и сканируй всю округу. Ну, скажем, в радиусе пяти тысяч километров, и в высоту столько же.

— А как на это посмотрят суверенные государства?

— Плевать, как они посмотрят. Пока разбираться будут, чей зонд, да потом решать, кому сбивать… Главное, чтобы в ближайшие два-три часа нас не накрыли…

— Есть, командор.

Зотик склонился к гире, прижал большой палец правой руки к овальному углублению в донышке. И ничего не произошло. Тогда он поочередно прижал все остальные… Ладно… Зотик сел в кресло, перевел дух. Ч-черт… Так вот как чувствуют себя кладоискатели… Увлекательное занятие. Надо будет поискать планеты с погибшими цивилизациями, да пошарить в развалинах… Разумеется, когда кончится война. Зотик вдруг похолодел от мысли, что войну он воспринимает, как дело решенное, а значит, очень может быть, что кто-то через сотни лет будет рыться в руинах на Земле…

Мотнув головой, отгоняя несвоевременные мысли, он вновь склонился к гире, прижал к углублению большой палец левой руки… Нет, он не слышал щелчка. Но, тем не менее, что-то произошло, гиря, будто слегка вздрогнула и напряглась, как женщина от прикосновения любимого мужчины…

Итак, если ключ сработал, тайник должен открыться. Но — как? По какому принципу открывается крышка? Зотик попытался повернуть ее вправо — ничего, влево — с тем же успехом… Н-нда-а… Он попытался загнать разочарование поглубже, сел в кресло, уставился на гирю гипнотизирующим взглядом.

Скрипнул голос Шкипера:

— Командор, империя мистера М рухнула, Дмитрий Аристархович скупает по дешевке руины…

— Ну, пусть скупает… — пробормотал Зотик, он не почувствовал ровным счетом ничего. — Шкипер, как может открываться тайник в гире?

— В моих файлах зафиксировано более миллиона видов тайников и способов их запирания. Так что, командор, могу помочь только тем, что вывести информацию вам на мониторы.

Из переходной камеры послышался веселый голос Арефа:

— Зотик! Зотик! Мы этого клоуна наймем сторожем! Сторожить нашу дачу на Валдае… — Ареф вбежал в рубку, замолчал при виде Зотика, оглядел гирю, спросил: — Ну и что, ты догадался, как открывается тайник?

— Да очень просто: ключ — отпечаток пальца.

— Не выходит… — Ареф покачал головой. — Я уже пробовал…

— Когда меня в Нео-Вавилоне обложили, офицер орал, чтобы мне пальцы не попортили…

— Ареф вдруг подскочил на месте, вскричал:

— Ч-черт!.. Как сказал венерианский колдун?.. Перепутаница? То, что должно идти следом, оказалось впереди?..

— Ну, да… — нерешительно обронил Зотик.

— Правильно! Я твой дядя. Значит, ты должен идти вслед за мной.

Ареф бросился к гире, приложил большой палец левой руки к углублению, кивнул Зотику:

— Теперь ты…

Зотик пожал плечами и приложил палец. Явственно что-то щелкнуло, но тайник не открывался. Ареф зашептал возбужденно:

— Поворачивай… Поворачивай влево…

— Почему — влево? — тоже шепотом спросил Зотик.

— Ну, если влево не повернется, начнешь поворачивать вправо…

Зотик осторожно начал поворачивать донышко гири, точь-в-точь как крышку тиратронного блокиратора и, о чудо! Она провернулась! Плавно проскользив шесть или семь оборотов, упала на сиденье кресла. В крошечном углублении покоились: платиновый православный крестик, весьма причудливых очертаний, и маленькая термитка. Однако явно способная так перемешать платину со свинцом, потом и не поймешь, что тут лежало.

Зотик взял крестик, повертел в пальцах. Ареф проговорил:

— Тебе это ничего не напоминает?

— Крест, как крест… — нерешительно пробормотал Зотик.

— Дай-ка…

Пожав плечами, Зотик отдал вещицу. Ареф вытащил из-за пазухи медальон, открыл его. Крестик точно вошел в углубление, совместились все выемки и все лучики узора.

— Ну, и что дальше? — растерянно спросил Зотик.

— Посмотри, на крестике как раз две недостающие цифры номера.

— Да, но в каком банке сейф с этим кодом?

— Может, как раз в банке "Маркс"?..

— Да ну!.. — Зотик скептически покачал головой. — Не может быть, чтобы так просто… Шкипер, ты можешь влезть в банк данных отдела сбыта концерна "Крупп"?

— Сложно, командор… Эт вам не государственная контора… Могучие концерны умеют хранить секреты… Однако попробую… — Шкипер замолчал.

Зотик подождал несколько минут. Однако Шкипер не подавал признаков жизни.

— Ладно, Шкип, взламывай пока защиту… Ареф, а ты сиди здесь и поглядывай. Мало ли что?..

Зотик перешел в другой катер. В рубке управления на первый взгляд царила идиллия; Алла дремала в кресле, Тереза сидела за пилотским пультом и, включив все, какие были, сканеры, изучала обстановку. Было жутковато видеть скелеты зданий с чуть мерцающими контурами "живых объектов". Дмитрий Аристархович манипулировал с биржевым компьютером, подключенным к штурманскому, монитор косо стоял прямо на пульте.

— Ну что, скоро? — спросил Зотик.

— Сейчас, командор… Еще чуть-чуть и я выгребу у мистера М все, вплоть до обручального кольца и зажигалки…

— Давай быстрее… Пора сматываться в космос. Мне совсем не улыбается, устроить мясорубку прямо в городе…

Дмитрий Аристархович явственно вздрогнул, торопливо пробежал пальцами по сенсорам, проговорил:

— А, ладно… Осталась мелочевка… — он развернулся к Зотику. — Командор, я нюхом чую, что заваривается что-то посерьезнее финансовой войны. Вы обещали вывезти меня куда-нибудь в независимый мир…

Алла, будто и не спала вовсе, уже смотрела на Зотика ясным, вопрошающим взором, выговорила медленно:

— Командор, а ведь и мне на Земле нельзя оставаться. Вы выполните свое обещание?

— Вольные астронавты держат слово! — с апломбом выговорил Зотик. — К тому же, мистер М долго не проживет; он же прокручивал деньги арейцев…

— Господи! Час от часу не легче! — взвыл Дмитрий Аристархович. — Ну, теперь нам точно не жить! Арейцы и из независимого мира достанут…

— О, Вселенная! — вскричал в свою очередь Зотик. — Да арейцы побоятся близко ко мне сунуться! За мной целый флот вольных астронавтов! А с тебя что возьмешь? Ты всего лишь исполнитель…

Алла нежно промурлыкала:

— Да и вольные астронавты не всегда держат слово… — и улыбнулась Зотику, да так, что Тереза зашипела, по-кошачьи, а в руке ее на мгновение сверкнуло узкое лезвие отточенного ножа, и тут же, как по волшебству, исчезло.

Зотик стесненно кашлянул, проговорил:

— Аристархыч, переводи все в банк «Маркс», в Берне. Как только рассветет, слетаем туда, оформим тебе и Алле кредитные карточки. Или, ты предпочитаешь драгметаллами?

— Ну, что вы, командор! Какие драгметаллы, при нашем-то ремесле?

Дмитрий Аристархович повернулся к компьютеру, Зотик потоптался на месте, спросил:

— Кстати, какую перегрузку вы можете выдержать?

Алла ответила:

— Мы никогда не проходили тесты, потому что никогда не покидали Земли…

— Понятно… Квартирмейстер, включись в боевую систему. Стартуем на ускорении не более восьми жэ. Я вас буду прикрывать, а ты рули прямиком к Кораблю. Ну, вроде бы все… Чует мое сердце, что не стоит ждать рассвета на Земле…

— Погоди, Зотик… — Тереза повела взглядом в сторону биржевого компьютера. — Там, в памяти, все коды… Деньги и акции можно так же легко перекинуть из банка «Маркс» в любой другой…

Дмитрий Аристархович высокомерно выпрямился в кресле, с апломбом спросил:

— Тереза, ты меня подозреваешь?..

Тереза нежно, лучезарно улыбнулась, и нежнейшим голосом проворковала:

— Милый, я ни секунды не сомневаюсь, что стоит командору выпрыгнуть из люка, как ты перекинешь все ценности в другой банк, а мне попытаешься треснуть по башке. Ты ж дурак, надеешься, что нас закрутит военная заваруха, и мы не сможем выловить тебя в том бардаке, который начнется на Земле…

— Ладно… — Зотик перегнулся через плечо Дмитрия Аристарховича. — Ты закончил переброску?

— Разумеется…

Зотик рассоединил разъемы, скрутил проводами блоки компьютера в компактную кучку, пошарил по карманам, достал термитку, включил таймер на две минуты, сунул ее в блок компьютера и пошел к выходу. Выпрыгнув из люка, кинул компьютер туда, куда должна была ударить раскаленная струя при взлете катера, и пошел к своему суденышку. Уже когда влезал в люк, все окрестности залило нестерпимо ярким светом.

Облачившись в боевой скафандр, Зотик сел в свое кресло. Ареф уже сидел на своем обычном месте, закованный в титановую броню. Зотик перекинул канал передачи с зонда на обзорную сферу, окинул опытным взором панораму. Вот Малая Азия, вот Балканы, непреходящий источник расстройства для Европы с незапамятных времен, а теперь еще и рассадник разбоя и пиратства, поскольку входят в Нейтральную зону, вот Украина с куском юга России — везде, вроде бы, тишь и покой. Сканеры высвечивали рои ярких искорок — это боевые суда, стоящие в ангарах. Тут и там на фоне темных контуров суши ползли яркие светляки — это рейсовые лайнеры. Тишина и покой, полное благолепие! Будто никто и не лелеет хищных планов по захвату чужого добра. Весь опыт Зотика буквально вопил — покой обманчив! Наверняка за каким-нибудь кустиком притаился котище, и нетерпеливо перебирает задними лапами, готовясь к прыжку на глупого воробышка, засидевшегося над кучкой пшена.

Зотик включил нуль пространственную связь, сказал:

— Вот что, квартирмейстер, сунь наших пассажиров в амортизаторы, и будем стартовать на тридцати жэ. Авось не помрут. На восьми нас точно хлопнут.

— Зотик, никого же нет! Везде тишина и покой… — беззаботно воскликнула Тереза.

— Это-то и подозрительно… Не могли они вот так легко отпустить мышку. И дело вовсе не в мистере М. Против меня работал регулярный спецназ. Значит, дело государственное. А те ребята, за спинами которых стоит государство, хоть и хиленькое, всегда идут до конца. А тут замешана явно вся Западная федерация.

Вклинился Дмитрий Аристархович:

Командор, а это очень опасно — тридцать жэ?

— Это тяжело. Я на сорока семи летал — и, как видишь, жив. Запомни, опаснее всего себя жалеть. Эй, квартирмейстер, давай быстрее. Готовность три минуты.

Наконец и второй катер был готов к старту и бою; пассажиры лежали в амортизаторах, Тереза в боевом скафандре заняла место за пультом.

— Спаси и сохрани Вселенная… — медленно выговорил Зотик.

— Вперед, командор! — азартно крикнула Тереза.

Зотик рванул катер вверх на форсаже. Недомолвок не осталось, Последняя мировая война могла вспыхнуть в любую секунду; с территории Турции, Греции и прямо из глубин Средиземного моря взмывали десантные катера. А из сектора пространства Западной федерации заходили на боевой курс аж две эскадрильи истребителей. Но — поздно! Поздно! Они все опоздали секунды на две. Зажать в «коробочку» и взять на абордаж им никак не удастся. Но вот вульгарно хлопнуть из бризантных пушек — это запросто. Однако секунда тянулась за секундой, а ни истребители, ни катера огня не открывали, упорно пытались дотянуться и зажать для абордажа.

Тереза показала себя истинной пираткой. Зотик видел ее лицо на мониторе оперативной связи, искаженное, сплывшееся к низу, но, тем не менее, газа сверкали боевым огнем.

Вдруг послышался голос, звенящий металлом:

— Истребителям и катерам без опознавательных знаков! Немедленно прекратить преследование катера эс пи эр два ноля пятнадцать! Говорит командир орбитальной базы вооруженных сил России капитан первого ранга Вуколов.

Видимо преследователи еще не имели приказа затеять Последнюю мировую войну; катера резко сбросили скорость и нырнули обратно в атмосферу, истребители описали замысловатую траекторию и исчезли так же быстро, как и появились.

— Ну, дела-а… — прошептал Зотик, сбросив ускорение до восьми жэ. — Они ж из-за меня, и правда, могут вселенскую заваруху устроить. Что делать-то?..

Несмотря на разнузданный и бесшабашный нрав становиться причиной гибели Человечества Зотику как-то не хотелось. Он чувствовал себя голым и большим, и никак не мог отделаться от ощущения, будто ему в голую спину тычут холодным стволом. Даже мощь и надежность Корабля его мало успокоили. Он прошел в центральный пост, сел в свое кресло. Вскоре появилась Тереза в компании с Дмитрием Аристарховичем и Аллой. Они тихонько прошли к пульту, будто ко гробу покойника. Зотик оглядел Дмитрия Аристарховича с головы до ног, вид тот имел весьма жалкий и перепуганный.

— Чего трясешься? — Зотик весело ухмыльнулся, подмигнул: — Тебя ж тут ни одна ищейка не достанет. Ты под моей защитой

— Вам легко рассуждать… Вы к таким делам привычны. А я войну только в телехрониках видел.

— Ничего, привыкнешь… — оптимистично проговорил Зотик. — Это только в первом бою думаешь, скорее бы все кончилось, да забиться бы в какую-нибудь щель поспокойнее. А потом, долго без драк сидеть — уже и скучно бывает…

— Командор, — послышался голос Шкипера, — я выяснил: только банк «Маркс» и его филиалы заказывают концерну «Крупп» сейфы, стилизованные под старину.

— А много ли филиалов у банка "Маркс"?

— Много… По всему миру. Точно не известно. Информация об этом только в центральном офисе, добраться до нее невозможно.

Ареф подал голос из своего кресла:

— Ну, вот видишь?..

— Слишком все просто… — протянул Зотик. — В конце концов я же случайно стал клиентом банка "Маркс"…

— Ну, дак мамуля реально оценивала интеллектуальные способности своего внучка… — протянул, ухмыляясь, Ареф. — А почему ты уверен, что в банк «Маркс» ты попал случайно? Шутки спецслужб общеизвестны…

Тереза громко фыркнула. Зотик набрал в легкие побольше воздуху, чтобы рявкнуть командирским голосом, но сдержался, развернулся к пульту, включил общую связь на закрытом канале, набрал специальный код "договора ножей", на обзорной сфере сейчас же высветилось четкое объемное изображение Солнечной системы, искорками обозначились корабли вольных астронавтов, участвующих в договоре. Больше всего пиратских кораблей собралось возле огромных владений Кракена Вилли.

Несмотря на немецкое имя, Кракен Вилли был японцем, это любому становилось ясно с первого взгляда на его самурайскую физиономию. Поговаривали, будто он состоял в «Якудзе», но не поладил с этой самой древней, самой свирепой и кровожадной гангстерской группировкой Земли. Однако деньги свои выцарапать сумел, когда в пожарном порядке спасался с Земли. Он не ушел в пираты, видимо понимал, что не выжил бы первые два-три года; не любят пираты даже бывших гангстеров. Кракен Вилли поступил по-другому: купил у обанкротившейся компании полуразрушенный и обезлюдевший орбитальный металлургический завод, торчащий на стационарной гелиоцентрической орбите в шести миллионах километрах от Земли, быстро превратил цеха и ангары завода в боксы по техническому обслуживанию и экипировке кораблей, и сразу его предприятие начало процветать. Поскольку юридически предприятие находилось в открытом космосе, туда не имели доступа ни полиция, ни Космопол. Поэтому Кракен Вилли преспокойно занимался еще и переделкой захваченных кораблей и посредничал в их продаже. Поймать с поличным его было невозможно, а потому он благоденствовал. Его услугами пользовались все: начиная от пиратов и прогрессоров, и кончая патрулями Космопола, которые частенько приводили из Дальнего космоса корабли, якобы найденные пустыми возле неисследованных планет.

Зотик проговорил в микрофон:

— Внимание, говорит командор Зотик, — на мониторах тут же вспыхнули позывные десятков кораблей, откликнувшихся на запрос. — Господа вольные астронавты! Только что при старте с территории Вольного Крыма я был атакован катерами и истребителями без опознавательных знаков… — Зотик выжидательно замолчал.

Однако почти сразу пришел ответ:

— Говорит командор Мафусаил. Твои предположения, Зотик?..

— Я полагаю, суда принадлежали Западной федерации. Чтобы ситуация не обострилась, надо демонстративно блокировать военные базы Западной федерации на гелиоцентрических орбитах. Не думаю, что федерация решится начать боевые действия против флота вольных астронавтов прямо в Солнечной системе. Они постараются сначала нас вытеснить в открытый космос. А на это нужно время…

— Тебе так необходимо время?.. — спросил Мафусаил.

— Да, необходимо несколько часов. Похоже, загадка вот-вот решится.

— Ладно, Зотик, действуй. Мы прикроем. Только, знаешь ли, нам и самим не хотелось бы вляпаться в развеселую драчку вблизи Земли, да еще с применением тяжелого оружия. У многих из нас семьи живут на Земле. И родичей навалом. У меня самого внуков и правнуков целый батальон…

— Ничего, Мафусаил, я уж постараюсь не затеять мировую войну. Мне было бы легче, если бы меня не прикрывал еще и флот Восточной федерации. Я больше всего боюсь как раз столкновения флотов федераций, сам-то я как-нибудь выпутаюсь…

— Зотик, ты уж поосторожнее, коли против тебя играет вся Западная федерация, и давай побыстрее. Ты молодой, не знаешь… Политика — дело тонкое… Федералы могут так повернуть, что тебя объявят вне закона, и всякая шавка начнет за тобой планомерную охоту… А Восточную федерацию так повяжут, что весь ее флот останется в базах, когда тебя начнут гонять. Как бы мы не хорохорились, но у флота вольных астронавтов нет никаких шансов в открытой войне против регулярного военного флота любой федерации, только зря горы трупов навалим…

— Да понимаю я все… — безнадежным тоном промямлил Зотик. — Но очень уж хочется и живым остаться, и узнать, из-за чего сыр-бор!

— Смотри… Любопытство сгубило кошку. А уж сколько вольных астронавтов пострадало из-за своего любопытства — знает одна Вселенная. Ладно, Зотик — храни тебя Вселенная!

Дождавшись, когда эскадры вольных астронавтов вышли на исходную, Зотик вызвал Быка и Крука. Оказалось, они отдыхали у Сидорова, отмечая первую удачу. Разглядывая смущенные физиономии на экране, Зотик грустно сказал:

— Это ж надо подумать, меня за последние два дня уже раз пять чуть не ухлопали, а мой верный экипаж преспокойно пьянствует…

— Зотик!!! — взревел Бык дурноматом, хлобыстнул себя кулаком в грудь. — Да за кого ты нас принимаешь?! Только скомандуй, мы всю Землю на уши поставим, и петь заставим!

Авенир Крук смущенно вздыхал и прятал глаза. Сразу было видно, что это Бык его совратил, завернуть к Сидорову. Да, в общем-то, и разнос им устраивать было не за что, Зотик же не приказывал им сидеть безвылазно на кораблях в готовности номер один.

— Вот что, господа капитаны, оставьте на кораблях полные боевые вахты, загрузите абордажные команды и десантные отряды в катера, истребители — в прикрытие. Ну, что вас учить? Обычная десантная операция. Регион — Швейцария. Будете меня прикрывать. У меня дела в Берне. Через час быть на исходных. Земную ПКО не провоцировать, держитесь на предельном расстоянии для броска. Все. Храни нас Вселенная!

Зотик отвернулся от пульта, сказал:

Ну, Дмитрий Аристархович, собирайся, летим в банк.

— А как-нибудь без меня нельзя?.. — робко осведомился Дмитрий Аристархович.

— Нельзя! — отрезал Зотик. — Я, во-первых, не финансист, оформить тебе кредитную карту с такой большой суммой не могу, необходимо твое присутствие в банке, а во-вторых, как без твоей подписи карту прикажешь оформлять?

Дмитрий Аристархович вздохнул:

— Ох, хо-хо… У меня все болит; и ребра, и нутро…

— Ничего, завтра будет еще больнее. Тебе надо побыстрее привыкать к космосу. Жители развитых независимых миров в космосе бывают всеж-таки почаще, чем земляне. Да и бояться теперь нечего; нас будет прикрывать вся эскадра, так что полетим на режимах для пенсионеров третьей категории, это когда всем пассажирам за сто двадцать…

Зотик, как добропорядочный гражданин, при подлете запросил коридор:

— Десантный катер эс пи эр два ноля пятнадцать направляется в банк Берна за финансовыми средствами. Прошу коридор.

Появившийся на экране диспетчерской связи очень вежливый молодой человек заговорил:

— Капитан…

— Командор! — бесцеремонно перебил его Зотик.

— Ах, простите! Командор, на Земле объявлено чрезвычайное положение, системы ПКО находятся в боевой готовности…

Не считая нужным скрывать раздражение, Зотик рявкнул:

— Я это и сам знаю, нечего мне напоминать! Я всего лишь прошу коридор до Берна.

— Мне необходимо сообщить о вашей просьбе… А вам необходимо получить разрешение в Департаменте иностранных дел…

— Что ты мне вкручиваешь?! — вне себя заорал Зотик. — Швейцария — нейтральная страна! А я лечу в банк за своими деньгами! Да ты знаешь, что с тобой будет, если я сейчас свяжусь со средствами массовой информации?! Да за такую антирекламу банкиры с тебя шкуру будут драть целый год, по миллиметру в день… Я же сейчас самая популярная личность в обитаемой части Галактики! На мне рекламу делают все, кому не лень…

Видно было по его роже; пацан куплен, и ему страсть как хочется отработать полученные денежки. В принципе, у любого диспетчера есть масса возможностей придержать на орбите любое судно, потянуть время всякими идиотскими требованиями, вплоть до санитарного контроля на предмет наличия грызунов или чмеков, но для Зотика каждая лишняя минута на орбите может оказаться последней. Для Земли, впрочем, тоже. Вопрос в том, сколько получил диспетчер? Если достаточно, чтобы рискнуть жизнью, то он сейчас даст тревожный сигнал в систему ПКО, если не достаточно — то он лишь блефует. Однако он выбрал себе не того партнера для соревнования в крепости нервов; Зотик бросил катер вниз, прямо на Берн. И ничего не произошло. ПКО промолчала, будто и не пикировал прямо на респектабельный город пиратский десантный катер. Впрочем, Зотик представлял, сколько вольных астронавтов из элиты держат свои деньги в швейцарских банках…

Зотика прямо у люка встретил сам управляющий. Поклонился с должной почтительностью и выжидательно замер. Из люка ловко выпрыгнули Ареф с Терезой, менее ловко соскочил Дмитрий Аристархович и уж совсем как корова с веранды, принялась слезать Алла. Зотик сочувственно подумал, что следовало бы сбросить трап, и протянул ей руку, чтобы помочь спуститься. Стоящая рядом Тереза насмешливо фыркнула и отчетливо выговорила:

— Ты ее за титьки поддержи, а то, как бы не растрясла…

Зотик с самого начала подозревал, что Тереза завидует великолепному бюсту Аллы.

— Да ладно… — проворчал он добродушно. — Можно подумать, что ты с детства такая крутая…

— Я в детстве круче была… — хмуро бросила Тереза, окатив Аллу угрожающим взором.

Однако Алла благодарно уцепилась за Зотика и кое-как сползла на землю. Зотик понятия не имел, как должен богатый клиент обращаться к управляющему банком, а потому применил обращение, принятое в среде вольных астронавтов:

— Уважаемый, у нас к вам два дела: надо оформить кредитные карты вот для этих господ, и конфиденциальное, касающееся только меня и моего компаньона…

— Нет проблем, господин Зотик. Какую сумму вы желаете перевести на карты этих господ? — Зотик назвал. — Прекрасно. Пока клерк произведет все необходимые операции, мы можем заняться вторым делом…

Зотик повернулся к Арефу:

— Давай…

Ареф вытащил платиновый крестик, показал управляющему. Тот даже бровью не повел. Тогда Зотик проговорил утвердительно:

— Это ключ к одному из ваших сейфов.

— Идемте… — спокойно проговорил управляющий и пошел ко входу в банк. В операционном зале он кивнул Алле и Дмитрию Аристарховичу: — Господа, посидите пока здесь, через десять минут вы получите свои карточки.

Зотик с Терезой и Арефом, предводительствуемые величественным управляющим, спустились в подвал. Они долго шли вдоль шеренги сейфов, потом спустились по винтовой лестнице еще на один уровень и оказались в небольшой кубической камере. Одна стена представляла собой круглую дверь, около двух метров диаметром, с неизменным фирменным знаком концерна «Крупп». Управляющий сделал широкий жесть рукой, проговорил торжественно:

— Традиция есть традиция. Открывайте.

Зотик кивнул Арефу:

— Давай…

Ареф достал медальон, подошел к двери, набрал на кнопочной панельке девятизначный код, вставил в скважину крестик и повернул его со звонкими щелчками на традиционные два оборота. Дверь медленно провернулась на могучих петлях. За ней оказался просторный зал, посередине которого красиво блестел аккуратный штабель, похожий на пирамиду Майя. Слитки золота, платины, чего-то еще, что встречается в миллиграммах на целую планету. Зотик примерно прикинул объем штабеля в кубометрах, но никак не мог сообразить, сколько весит кубометр золота; получалась несуразица — в штабеле было тысячи тонн драгметаллов. Даже эскадрильи десантных катеров не хватит, чтобы вывезти даже самую маленькую часть этого добра.

— Это мелочь, — небрежно махнул рукой управляющий. — Так, НЗ. Вы туда поглядите, — и он повел рукой в сторону стеллажей, тянущихся вдоль стен, на которых стояли блестящие металлические ящики.

— А что там? — почему-то шепотом спросил Зотик.

— Акции, облигации… В общем — ценные бумаги. Есть некоторые — стоят нескольких таких штабелей драгметаллов… — он подошел к шкафчику, отдельно стоящему у двери, открыл его, взял с полки весьма солидную даже на вид бумагу, с печатью, висевшей на золотом шнурке, протянул Зотику, проговорил торжественно: — Это завещание вашей бабушки. Второй экземпляр хранится у вашего фамильного адвоката. В права наследства вы можете войти хоть сейчас. Адвокаты и нотариусы уже ждут в вашем кабинете.

— В моем кабинете?! — вытаращил глаза Зотик.

— Да, в вашем кабинете… Или, если вам будет удобнее, они перейдут в кабинет господина Арефа. Видите ли, вы оба являетесь единоличными владельцами этого банка. Я лишь управляющий…

У Зотика подкосились ноги, он сделал пару шагов и опустился на выступ драгоценного штабеля. Металл приятно холодил задницу, и он мало-мальски пришел в себя.

Ареф преспокойно прошелся вдоль стеллажей, спросил:

— Ну, и сколько здесь в галларах?

— Видите ли, господин Ареф, в центральном офисе нашей финансовой компании имеется специальный отдел, который ведет строгий учет, следит за колебаниями цен на рынке. Я лишь могу назвать приблизительную, оценочную цифру. В вашем личном владении сосредоточено около тринадцати процентов всех финансовых ресурсов Земли, планет Содружества, колоний, и так называемых независимых планет.

— Выходит… — Зотик мучительно прокашлялся. — Я богаче любого короля?..

— Ну, что вы! Вы и господин Ареф богаче большинства стран обеих федераций и Южно-Азиатского союза. По отдельности, разумеется…

— С ума сойти…

— Я тебе говорил, а ты не верил… — сварливо проскрипел Ареф.

— По-моему, ты и сам не знал истины…

— Эт, точно… От такой истины тараканы в башке заведутся…

Последующие полчаса прошли для Зотика, будто в радужном тумане. К нему почтительно подносили традиционные бумаги с печатями, он их подписывал. Потом вдруг произошла заминка. Молодой, не в меру шустрый и въедливый, адвокат вдруг вскочил со своего места и подбежал к председателю этого весьма представительного сборища адвокатов и нотариусов, принялся что-то нашептывать, тыча пальцем в какие-то бумаги.

Ареф в тишине проговорил:

— Ну вот, я всегда знал, что счастье не бывает полным, а главное — долгим…

Адвокаты с нотариусами моментально замерли и уставились на Арефа, как пернатые обитатели птичьего базара Планеты Бурь, на пролетающего мимо хищника.

— В чем дело, уважаемые? — осведомился Зотик, мгновенно придя в норму в экстремальной ситуации.

Главный адвокат медленно заговорил:

— Видите ли, господин Зотик, в завещании написано, что вы и господин Ареф имеете равные и одинаковые права на владение наследством…

— Ну, да… Замечательно… Лично я и не претендую на все…

— Да, но по условиям, состояние дробить ни в коем случае нельзя.

— Еще лучше… Чем крупнее состояние — тем оно эффективнее работает. Все ж знают, что чем больше эскадра, тем более крупные операции ей по зубам…

— Видите ли, господин Зотик… — адвокат замялся, но тут же справился с собой и решительно договорил: — Юридически правомерно будет, если и господин Ареф достигнет совершеннолетия. Лишь тогда вы сможете вступить в права наследства…

— Погодите, погодите… Это означает, что еще пять лет мы не сможем получить наши деньги?!

— Не в том дело… Деньги вы можете получить хоть сейчас. Ту часть дохода с капитала, которая по расчетам ваших специалистов-экономистов может безболезненно тратиться на ваши нужды… Вы пока не имеете права управлять вашим состоянием, но получать доход — нет проблем…

— А кто ж управляет нашим состоянием?

— Совет директоров. Да и невозможно единолично управлять такой финансовой империей!

— Ага… Понятно… Ни черта не понятно! И сколько ж это получается?.. Сколько процентов акций принадлежит директорам совета?..

Адвокат двинул пальцем, вскочил элегантный молодой человек, открыл черную папочку с золотым тиснением… Как штурман дальней астронавигации, Зотик постоянно имел дело с астрономическими числами, но астрономические числа в сочетании с галларами, как-то не воспринимались сознанием. Выслушав молодого человека, Зотик покивал головой, после чего переспросил:

— Я еще спрашивал, сколько акций нашей финансовой империи принадлежат директорам совета?

Ответил главный адвокат:

— Нисколько. Директора работают за жалование… За весьма приличное жалование… — счел нужным уточнить адвокат.

— Та-ак… — протянул Зотик. — Значит, вся нынешняя мировая заваруха разгорелась из-за нашего наследства… Но как претенденты намеревались отобрать у нас права?

Адвокат изменился в лице, но быстро справился с замешательством, высокомерно выпрямился, вся остальная нотариально адвокатская шушера замерла, будто на нее бочку жидкого гелия вылили, адвокат отчеканил:

— Господин Зотик, политические аспекты проблемы находятся вне нашей компетенции. В свое время вас введут в курс дела ответственные лица…

— Ну, хорошо, тогда последний аксепт…

Главный адвокат моментально распознал хохму, лицо его даже не дрогнуло, зато вся остальная нотариально-адвокатская банда запереглядывалась, тихонько подталкивая друг друга локтями. Зотик прищурил один глаз, тихонько выговорил:

— Еще хоть одна зелень пузатая глазом моргнет, прикажу гонорар не платить всем… — моментально все замерли, почтительно глядя на Зотика, а он, уже серьезным тоном, продолжал: — Меня интересует, сколько процентов добавило к нашему состоянию добытое мною за последние полтора независимых года?

Молодой человек почтительно заглянул в папочку, выговорил:

— Если учесть полную стоимость компании «Бубль-Гум», это составит примерно полпроцента от всего вашего состояния. Для оценки стоимости вашей собственности в системе «Тавриды», необходимо послать туда экспертов.

— Надеюсь, уж этими-то деньгами мы с Арефом имеем право управлять по собственному усмотрению? — сварливо проскрипел Зотик.

— О!.. Разумеется!..

Когда все нудные юридические процедуры закончились, Зотик, Ареф и управляющий остались в роскошном кабинете, на взгляд Зотика, слишком просторном не только для одного, но и для троих тоже. Причем Зотик сидел в уютном кресле. А управляющий почтительно стоял на должном удалении. Ареф непринужденно устроился в кресле для посетителей. Он и прервал неловкое молчание:

— Мой кабинет так же роскошно обставлен?

— Разумеется, господин Ареф. Как только мы узнали, что возможны два наследника, мы сейчас же подготовили все необходимое в двойном размере.

Похоже, Ареф в роли миллиардера чувствовал себя вполне комфортно, чего нельзя было сказать о Зотике; он сидел и тупо пытался сообразить, о чем бы еще спросить управляющего?

Весьма аристократическая бестия управляющий, видимо угадал его затруднение, заговорил почтительно:

— Я всего лишь управляющий вашей банковской системой… Возможно, вы желаете встретиться с председателем совета директоров вашей компании?

— Да, не мешало бы… — пробормотал Зотик, стеснительно кашлянув. — А где, кстати, он находится — председатель?..

— Видите ли, главный офис компании находится в Нью-Йорке, второй — в Москве, и третий — в Пекине. Председатель совета директоров находится, естественно, в Нью-Йорке, первый сопредседатель — В Москве, второй — в Пекине. Если пожелаете, я могу их вызвать, и через час они соберутся здесь.

Зотик не на шутку перепугался из-за того, что ради него среди ночи могут побеспокоить директора финансовой компании, и он поспешно проговорил, заикаясь:

— Н-ну-у… В общем-то… Пока не к спеху… Тем более что в Нью-Йорке сейчас ночь.

— Тогда, не желаете ли осмотреть ваши фамильные дворцы и замки?

— А они у нас есть?!

— Разумеется. Правда, никто из ваших предков так и не смог жить во дворцах и замках, но вот уже более четырехсот лет там постоянно находится штат прислуги, и все здания содержатся в прекрасном состоянии. Здесь, в Швейцарии, у вас в горах замок, в Италии — вилла, обширные владения с домом на побережье Флориды и замок в горах Абхазии на Кавказе. Разумеется, я не упомянул ваш старинный дом в Москве и дачу на Валдае, слишком уж они скромненькие…

— А откуда они взялись, эти дворцы и замки?

— Незабвенной памяти ваш прадедушка, Аскольд Юрьевич все это понастроил. Любил он строить… Но жить в этих дворцах ему было скучно, к тому же началась эра т-звездолетов. Он купил и оснастил корабль для дальнего рейда, да и сгинул где-то в просторах Галактики. Может, еще вернется… Астронавты ведь имеют свойство возвращаться, когда их правнуки уже давно в могилах…

— Да-да! Кто-то мне рассказывал, то ли мать, то ли бабушка про деда Аскольда, что он любил строить дома, но никто не упомянул, что строил он дворцы для себя.

— Это традиция вашей семьи; до определенного срока, пока не достигнут совершеннолетия, дети не должны знать, что являются наследниками крупнейшего состояния. Последним в светскую хронику попадал как раз Аскольд Юрьевич. И эта система воспитания оправдывает себя. Вот уже на протяжении пяти веков ваш род не вырождается, а наоборот, крепнет и дает все более энергичных и достойных представителей…

В кармане Зотика мелодично, как сверчок в подвале его московского дома, запиликал коммуникатор.

— Командор Зотик на связи, — откликнулся он, достав прибор.

— Командор, с вами желают поговорить какие-то Демиурги! — послышался растерянный голос Шкипера.

— Что-о?!. Да я этим шутникам… — вскричал Зотик, но тут же прикусил язык.

— По закрытому спецканалу… — добавил Шкипер.

— Сейчас приду, — сказал Зотик, вылезая из кресла, кивнул управляющему: — Господин управляющий, я должен идти. Как мне узнать местонахождение наших дворцов и замков?

Управляющий почтительно склонился к столу, взял маленькую золотую карточку, почтительно протянул Зотику, сказал:

— Здесь все коды доступа, все коды для связи, имена всех ваших директоров и управляющих, адреса всех ваших предприятий, офисов, представительств. Доступ к информации на карточке вам откроет ваш аминокислотный комплекс, достаточно прикоснуться пальцем к сенсору, никому другому до информации не добраться. Даже более, карточка имеет систему самоуничтожения, так что не позволяйте к ней прикасаться никому постороннему.

Такую же карточку он вручил и Арефу.

Зотик вышел из кабинета, огляделся, в огромной приемной Терезы не было. Он спросил у чопорного секретаря, вскочившего при его появлении:

— Со мной была девушка… Очень красивая…

— Так точно, господин Зотик! — по военному отчеканил секретарь. — Я настоятельно просил ее подождать либо здесь, либо в зале ожидания, но она вышла.

Зотик сумрачно оглядел секретаря, явно затрепетавшего под его взглядом, и пошел к выходу. Управляющий, почтительно отстав на шаг, сопровождал. Зотик подумал, что надо бы узнать его имя, но спрашивать у него самого, после полутора годового знакомства, показалось неудобным. Все клерки в банке носили на груди карточки с именами и названиями должностей, но управляющий не носил — фигура..

Тереза сидела в кают-компании катера в обществе Дмитрия Аристарховича и Аллы, и сосредоточенно наливалась марочным крымским вином, вкусом, соперничающим с фальским. При этом она не забывала каждый раз по фужеру вливать и в собутыльников.

— Зотик! Давай выпьем за новоиспеченного миллиардера и аристократа! Как ты себя чувствуешь в этой роли? — заорала она, еле ворочая непослушным языком.

— Некогда мне пить, — сумрачно бросил Зотик, — еще ничего не кончилось, охота за моим наследством, похоже, будет продолжена, да и войну уже не остановить.

Он прошел в рубку, сел в свое кресло. Ареф устроился на своем месте, с любопытством глядя на монитор нуль пространственной связи. Монитор включился, сразу разделенный на три секции. В каждой секции сидело по неимоверно величественному старцу. Один из них медленно заговорил на интерлинге:

— Господин Ареф, господин Зотик! По поручению Совета Демиургов Земли я обращаюсь к вам с предложением: не соизволите ли прибыть на Совет в ближайший понедельник?

— А у меня есть выбор?.. — саркастически ухмыльнулся Зотик.

Старец и бровью не повел, так же величественно ответствовал:

— Разумеется. Вы можете не принимать предложения и забыть о нашей встрече.

— Хорошо, я прибуду на Совет Демиургов, но исключительно из любопытства.

— Это ваше право. Совет состоится в ближайший понедельник в нашей штаб-квартире в горах Швейцарии, координаты…

— Это ж надо! — саркастически воскликнул Зотик. — И Демиурги живут в Швейцарии…

С бесконечным терпением старец выговорил:

— Разумеется. Потому Швейцария и нейтральная страна, что в ней находится наша штаб-квартира и центральный офис вашего банка. Но мы не живем в Швейцарии, каждый из нас пребывает в зоне своей ответственности. В штаб-квартире мы лишь встречаемся для обсуждения важных вопросов. Итак, мы вас ждем. Заседания обычно начинаются в полдень, но если вы пожелаете изменить регламент, мы обсудим этот вопрос.

— Да нет, зачем изменять?..

— Вот и прекрасно. До свидания, господин Зотик. До свидания, господин Ареф. Мы ждем так же и вас.

Когда монитор отключился, Зотик долго чесал в затылке, пытаясь вжиться в новую реальность. Ареф помалкивал, даже не пытаясь какой-нибудь идиотской репликой привязать его к реальности. У Зотика запросто мог произойти какой-нибудь психический раздрай, но тут в рубке появилась пьяная в стельку Тереза. Кое-как добравшись до своего кресла, она рухнула в него и со слезным надрывом вскричала:

— Зотик! Зотик! Как все трагически кончилось! А как хорошо начиналось…

— Чего ты мелешь?!

— Я не мелю… Ты теперь что-то вроде короля или императора? Теперь тебе найдут выгодную невесту… Это у них называется — "политическая партия"…

— Бред пьяный… Я, прежде всего, король пиратов. А короли пиратов сами выбирают себе невест.

— Это ты сейчас так говоришь, пока тебя твои аристократические родственники в оборот не взяли…

— Да какие родственники?! Есть у меня родичи, конечно… Но я сроду никого из них не видел… — Зотик задумчиво побарабанил пальцами по пульту, сказал раздумчиво: — Сегодня, вроде, пятница?..

Ареф проговорил:

— Ты как знаешь, а мне страсть как хочется наши дворцы и замки осмотреть. Так что, я вызываю шлюпку…

— Никаких шлюпок! Ты что, не понял? Еще ничего не кончилось. Мы же не вошли в права наследства… Да и войну не остановить. Охота за нами только началась. Я сильно подозреваю, что тот адвокатишка, который нашел крючок, не позволивший нам войти в права наследства, как раз купленный…

Ареф пожал плечами, проговорил:

— Ну, с нами все понятно… А вот из-за чего теперь воевать-то?..

— Знаешь, мой приятель, профессор истории… — медленно заговорил Зотик. — Не раз говаривал, что войны начинаются, потому, что начинаются. Такая мелочь, как мы, не может быть причиной войны. Мы можем быть только поводом. Не оказалось бы нас, нашелся бы другой повод. Разумеется, лет через триста эту войну назовут войной за наше наследство, но наше наследство все равно не причина, а лишь повод.

— Заковыристо… — протянул Ареф. — Но, может, он и прав, твой пират-профессор.

Тереза, свернувшись в кресле калачиком, уже преспокойно похрапывала. Ареф покосился на нее, проговорил:

— Как бы не спилась, наша королева…

— Не сопьется… — благодушно протянул Зотик.

Со вздохом выбравшись из кресла, он взял своего ненаглядного кваритиремейстера на руки и понес в каюту. Мимоходом заглянул в кают-компанию, Дмитрий Аристархович спал, вольно разметавшись на палубе, рядом прикорнула Алла, положив голову ему на ногу.

— Ну и ну-у… — покачал головой Зотик. — Не иначе она их накачала под угрозой ножа…

Пришлось еще и своих работничков-мошенников растаскивать по каютам. Вернувшись в рубку управления, он сунул карточку в терминал компьютера. Швейцарский замок оказался совсем недалеко от Берна. Впрочем, в Швейцарии все было близко; за свою жизнь Зотик привык к иным масштабам.

У замка, как и положено, имелись башни, стены, ворота и подъемный мост перед воротами. Впрочем, все оказалось бутафорией, но выполненной на высочайшем уровне. Однако живописная долина с лесистыми склонами оказалась вовсе не бутафорской. А ручей с водопадом, сбегавший с гор, был и вовсе, будто с картины какого-то древнего живописца.

На шум приземляющегося катера из ворот замка величественно выплыл рослый седовласый тип во фраке и галстуке-бабочке. Зотик чуть было не поклонился ему, как кланялся на первых порах мистеру М, однако тип поклонился первым, произнес, выпрямившись:

— Добро пожаловать, господин Зотик и господин Ареф. Хоть я вас ни разу не видел, но вы так похожи на своих мамочек!..

— А вы кто, уважаемый? — осведомился Зотик, придав голосу как можно больше барственной приветливости.

— Я — дворецкий, Жан двенадцатый.

— Какой?!

— Двенадцатый. Все мои предки до двенадцатого колена служили дворецкими в этом замке, и все носили имя Жан.

— Ага, понятно… Мы бы хотели осмотреть замок.

— Прошу, — дворецкий величественно развернулся, как дредноут при сходе с орбиты, и двинулся к воротам.

— Зотик! Зо-оти-ик! Вы меня забыли!..

Из люка вывалилась нисколько не протрезвевшая Тереза, кое-как утвердилась на ногах, с любопытством уставилась на башни замка, спросила:

— Где мы? На Валькириии?..

— Во, упилась… — проворчал Ареф, и тоненьким голоском добавил: — Это твой замок, королева…

Тереза не обратила ни малейшего внимания на подначку, оглядывая окрестности.

— Пошли, — хмуро бросил Зотик и двинулся вслед за дворецким.

За воротами оказался квадратный двор, вымощенный брусчаткой из дикого камня.

Дворецкий проговорил:

— В следующий раз, господин Зотик, машину лучше посадить прямо во дворе, он для этого приспособлен.

Потом они долго странствовали по анфиладам комнат, увешанных картинами старых мастеров в тяжелых золоченых рамах, уставленных дорогущей старинной мебелью. Везде царил идеальный порядок. Зотик тем больше мрачнел, чем больше комнат они проходили. Ему уже было понятно, почему никто из его предков так и не смог жить в этом замке; попробуй, поживи в музее… Тереза помалкивала, вмиг протрезвев при виде такой роскоши.

Зотик спросил:

— Тут что, за все пятьсот лет так никто и не жил?

— Жить не жили, но ваша бабушка шесть раз устраивала пышные приемы. Ваша мама два раза устраивала приемы.

— Здесь что, живет штат прислуги, или уборку производят роботы?

— Как вы знаете, на Земле запрещено заменять роботами людей, все должны работать. В данный момент в замке проживают, кроме меня, горничная, повар и садовник. Этого вполне достаточно. Но если господин Зотик пожелает, я сейчас же вызову достаточный штат прислуги через агентство.

— Не надо… — хмуро обронил Зотик, направляясь к выходу.

В субботу и воскресенье экипаж успел позагорать у бассейна с чистейшей водой на вилле во Флориде, отобедать в роскошном зале на вилле, стоящей на берегу Тирренского моря, объесться вкуснейшими шашлыками в Абхазии, опившись густым, как бычья кровь, вином. Дмитрий Аристархович с Аллой дружно отказались покидать катер и терпеливо сидели в рубке, наблюдая за роскошью на обзорной сфере. Зотик так и не вышел из своего мрачного состояния. Тереза была как никогда тиха и молчалива. Один Ареф веселился вовсю. Видимо он не почувствовал гигантской тяжести груза ответственности на своих плечах. А Зотик чем больше размышлял о своем гигантском состоянии, тем больше проникался пессимистическим ощущением полной потери своей свободы. Тех денег, что он добыл за последнее время, вполне хватало для полной свободы, но дураку ясно, что слишком большие деньги намертво опутывают человека по рукам и ногам, полностью отнимая свободу.

Утром в понедельник экипаж в полном составе отмокал в проточном бассейне, устроенном в просторной бане абхазского замка, питаемом водой из серного источника. Зотик мрачно размышлял о том, что ж ему теперь делать, со всем этим, нежданно свалившемся на голову? Только что жизнь имела цель и смысл: требовалось зарабатывать деньги, победить мистера М, чтобы удержать в своих руках жалкий пятиместный кораблик и деньги, заработанные с гигантским риском. И вдруг оказалось, что он мог бы просто купить м-ра М вместе со всей его жевательной резинкой, а кораблей мог бы купить целый флот…

Ареф вдруг захохотал.

— Чего ржешь? — хмуро осведомился Зотик.

— Подумать только! Всю свою финансовую империю и гигантский капитал ты чуть было не подарил мистеру М!

— Думаешь, служба безопасности допустила бы это?..

— Черт ее знает… — неуверенно пробормотал Ареф. — Закон, есть закон…

Тереза, одетая в купальник таких скупых размеров, что из одного носового платка мистера М их можно было бы выкроить штук десять, нежась в теплых струях воды, мягко извиваясь, как морская выдра, ангельским голоском проговорила:

— Послушай, мой император, похоже, тебя не шибко радует твое богатство?..

Зотик бешено глянул на нее, но сдержался, не заорал, сказал почти спокойно:

— Я хотел пройти насквозь рукав Ориона, побывать в скоплении молодых звезд в ветви Стрельца, долететь до тех звезд, возле которых еще никто не бывал, и не скоро побывают. А теперь придется сидеть в роскошном кабинете и управлять своей финансовой империей. Скучища! — Он набрал побольше воздуху в легкие и скрылся под водой. Вынырнув минуты через три, заявил, пресекая попытку Терезы что-то сказать: — Все! Завтракаем и летим к Демиургам.

Поскольку Терезу Демиурги не приглашали, Зотик решил их и не эпатировать. Действительно, чем черт не шутит? Вдруг, и правда, ему теперь, как императору, положена невеста из какого-нибудь древнего благородного рода?

Посадив катер возле огромной постройки, сложенной из дикого камня, с четырьмя башнями по углам, возвышающимися метров на шестьдесят над землей, Зотик распорядился:

— Квартирмейстер, остаешься на вахте, а мы со штурманом идем в гости.

— Слушаюсь, командор! — изящно козырнула Тереза и пересела в пилотское кресло.

Легко соскочив с обреза люка, Зотик, не оглядываясь на Арефа, зашагал к огромным воротам. При его приближении многотонная решетка, произведение искусства какого-то древнего кузнеца, почти бесшумно отъехала в сторону. Зотик шагнул под своды воротного проема и сейчас же из обыкновенной караулки вышли четверо мужчин средних лет, одетых в обычную камуфляжную форму космической пехоты, без суеты образовали квадрат вокруг вольных астронавтов.

Зотик тихо проворчал сквозь зубы:

— Это сильно смахивает на конвой…

Ареф шепнул:

— Ты лучше обрати внимание на их эмблемы…

Зотик пригляделся, и на груди одного разглядел двуглавого российского орла, держащего в когтях гербы остальных стран, членов Восточной федерации, у второго красовался американский стервятник, в окружении свиты, у третьего солидно горел золотом китайский дракон, а у четвертого Зотик с изумлением разглядел непризнанный герб Нейтральной зоны — спираль Галактики, насквозь пронзенная косматой кометой. Никак не реагируя на замешательство, стражники стояли с неподвижными лицами, терпеливо ожидая решения вольных астронавтов. Преодолевая тягостное беспокойство, Зотик тоскливо подумал: — "Ну почему ни одна из федераций не поместила на свой герб какую-нибудь благородную птицу или зверя? У американцев — орел-стервятник, у русских — вообще урод с двумя головами, у китайцев — какая-то гнусная рептилия…"

Ареф нерешительно проговорил:

— Пойдем, что ли?.. Эскадра на исходной, так что, в случае чего…

— Да уж… Не возвращаться же… — проворчал Зотик и шагнул на просторный замковый двор, на котором вместо боевых колесниц стояли солидные представительские флаеры, скромно отсвечивая черным лаком.

Стражники, как верные спутники Юпитера, шагали совершенно синхронно с Зотиком, только Ареф семенил рядом, то, отставая, то, забегая вперед. Они поднялись на высокое крыльцо, с огромным количеством широких и низких ступенек, два швейцара в ливреях, похожих на парадные кители адмиралов, или, скорее, арейских генералиссимусов, медленно распахнули дубовые двери пятиметровой высоты. Вольные астронавты, вместе с эскортом, нисколько не теснясь, с невольной робостью, прошли внутрь замка. Вестибюль был скромен, но величественен. Стены были обшиты мореным дубом, со свода величественно ниспадала почти до пола древняя хрустальная люстра, играя тысячами ярких бликов. В вестибюле было пустынно, только у противоположной стены, с не менее величественными, чем входные, дверями, стояли двое стражников. Зотик отметил, что это подозрительно; вместо швейцаров — стражники. Однако они распахнули двери и остались в вестибюле, эскорт тоже остался в вестибюле, а Зотик с Арефом вошли в огромный зал.

Посреди зала, залитого ярким, без теней, светом, стоял гигантский круглый стол, покрытый черным лаком, крышка его была разделена на четыре сектора широкими белыми полосами. У стола стояли четыре тяжеленных даже на вид дубовых кресла с высокими спинками, в трех из них сидели невыносимо величественные мужчины средних лет — двое белых и один китаец.

Один из белых медленным величественным движением простер руку к пустующему креслу, проговорил:

— Прошу занять место, принадлежащее вам по праву, господин Зотик.

Зотик подошел к креслу, но садиться не стал, ощутив неведомую ему прежде робость. Спросил растерянно:

— Как так — по праву?.. Кто ж я такой?

На отличном интерлинге заговорил китаец:

— Мы Демиурги Восточной и Западной федераций, а так же Южно-Азиатского союза. Кресло Демиурга Нейтральной зоны уже пустует несколько веков. Капитаны и командоры постоянно игнорируют наши призывы об избрании Демиурга, а гражданское население Нейтральной зоны попросту невозможно подвигнуть на то, чтобы кого-нибудь выбрать. Да и не было до сих пор фигуры, способной сколько-нибудь заметно влиять на Нейтральную зону. Вернее, попытки повлиять были, но Нейтральная зона под воздействием как бы податливо деформировалась, а после прекращения воздействия — все возвращалось в прежнее состояние. Вы же можете влиять изнутри.

Зотик растерялся еще больше, забормотал:

— Я…Право… Не знаю… Смогу ли?.. Да и что-то не припомню я такого, чтобы кто-то повлиял на Нейтральную зону, а потом долго жил…

— Разумеется, сможете! И еще долго проживете! — воскликнул второй белый, похоже, русский. — Только такой человек, как вы, способен быть Демиургом Нейтральной зоны.

Чтобы не попасть с маху в безвыходное положение своим согласием, или отказом, Зотик решил сначала разузнать побольше о Демиургах, и лишь потом подумать, садиться или не садиться в предназначенное для него кресло. И начал он издалека:

— Значит, вы живете в Швейцарии потому, что она нейтральная?

— Нет, мы не живем здесь, — проговорил китаец, — здесь наша штаб квартира, в которой мы собираемся на важные совещания.

— А сейчас вы собрались здесь, чтобы предотвратить войну? — с надеждой спросил Зотик.

Не то, чтобы он боялся войны… К войне у него было сложное отношение: с одной стороны, в космосе сталкиваются армады, десанты штурмуют административные центры колоний, гибнут мирные колонисты, но с другой стороны, для пирата раздолье; все заняты важными делами, и не шибко рьяно гоняются за грабителем, а можно еще за хорошую плату воевать на чьей-нибудь стороне. Короче говоря, масса развлечений…

— Нет, мы собрались, чтобы встретиться с вам, господин Зотик, господин Ареф, — сказал первый Демиург.

— А вообще, чем вы занимаетесь? — напрямую спросил Зотик. — Президенты, короли, цари, шахи, султаны, диктаторы управляют государствами или целыми планетами, а вы что, управляете ими?

— Нет, мы никем и ничем не управляем, мы лишь подправляем естественный ход событий так, чтобы векторы интересов не приобретали одного направления, а расходились бы как можно дальше.

Зотик помотал головой, проговорил:

— Ничего не понял…

— Все очень просто. Допустим, что совпадут интересы Западной федерации и Южно-Азиатского союза. В таком случае, они могут заключить договор и навязать свою волю Восточной федерации…

— Ну?..

— Что?..

— Это разве плохо? Нейтральная зона моментально заключит договор с Восточной федерацией, и обе они неплохо нагреют руки…

Демиурги переглянулись, китаец сказал:

— Неудачный пример. Позвольте мне? — и, не дожидаясь позволения, продолжил: — Представьте себе, что Восточная и Западная федерации заключат договор о вечном мире и дружбе с Южно-Азиатским союзом, создадут некий всемирный Совет безопасности, подобный древнему ООН, ликвидируют Нейтральную зону, и все Человечество заживет в мире и покое… Кстати, опросы показывают, что стабильно семьдесят процентов населения федераций высказываются за ликвидацию Нейтральной зоны, а остальные просто затрудняются ответить.

— Великолепно! — не сдержался Зотик. — Что может быть лучше, чем жить в вечной любви и братстве!

— Это вовсе не так великолепно, как вам представляется, — укоризненно выговорил второй Демиург. — Человечеству не так страшны войны и катаклизмы, как покой и благоденствие. Наступление покоя и благоденствия как раз и означает стагнацию и последующий закат, и смерть Человечества. К тому же в странах, живущих в покое и благоденствии, мы наблюдаем просто катастрофическое усиление сил правопорядка, тотальный контроль за передвижениями людей и вообще явное сокращение свободы и демократии.

— Так, значит, все войны и конфликты — это ваших рук дело?! — потрясенно вскричал Зотик.

— Ну, зачем же так прямолинейно? Мы вовсе не устраиваем войн, мы лишь по мере возможности способствуем тому, чтобы возникало как можно больше противоречий. Чем больше противоречий — тем больше энтропия открытой неравновесной системы, коей является Цивилизация, чем больше энтропия — тем выше градиент внутренней энергии системы, которую она может использовать на борьбу с неблагоприятными факторами и восстановление своих внутренних структур. Ведь живая неравновесная система поддерживает свое неравновесное состояние за счет энергии своих внутренних структур.

— Но люди… Они ж не компоненты системы… Они ведь жить хотят… Ну, такие как я — ладно… Мы сами выбирали… — растерянно затянул Зотик.

— Все верно, — заговорил первый Демиург. — Как там сказал древний гуманист? Если в фундаменте счастья есть хоть одна слезинка ребенка, то зачем все это?.. Что-то в этом роде. Не помню дословно. Плоховато владею русским… Так вот, юноша: нет вопроса, зачем и для чего живет Человечество. Ни зачем, и ни для чего! Каждый человек сам решает, зачем и для чего ему жить. Но если вдруг у Человечества появится цель существования — это будет означать закат и скорую смерть его.

— Но… Всеобщее счастье — это разве не цель?.. — растерянно промолвил Зотик.

— Знаете, господин Зотик, — вступил в разговор второй Демиург, — на биофаках университетов для студентов демонстрируется один опыт… Кстати, этот практикум введен в программы по рекомендации наших предшественников. На первом практическом занятии студенты отлавливают в подвалах родного университета пару десятков диких крыс, помещают их в просторную, комфортабельную клетку и содержат потом так, что крысы ни в чем не нуждаются. Результат — уже третье поколение абсолютно лишается интереса к жизни, и многие крысы просто умирают от странной апатии. Постепенно вымирает и вся популяция.

— Человек — не крыса! — запальчиво воскликнул Зотик.

— Экий вы антропоцентрист… — укоризненно покачал головой китаец. — Ну, и чем же крыса хуже нас, или вас? Она ведь тоже живет на Земле, за ней тоже миллионы лет эволюции, она имеет такое же право жить на Земле, что и мы. Или, вы другого мнения? — Демиурги с непроницаемым видом глядели на Зотика.

— Да нет… Я… Конечно, вы правы… — смущенно забормотал Зотик. — Но… Человек ведь разумен!

— А что такое разум, вы можете сказать? Почему вы считаете, что крыса не разумна? Потому, что она вам не сообщила о своей разумности?

— Разум это… — Зотик осекся, вспомнив подобный разговор с Арефом.

— Вот видите. Человек сам объявил себя единственным разумным существом, и на основании этого возомнил, будто может не подчиняться больше законам природы, а жить по так называемым социальным законам, или законам разума. Загвоздка в том, что природа не вычеркнула человека из списка биологических существ. Оставим крыс в покое. Сельскохозяйственные рабочие в биотронах разумны?

— Естественно… Они ж люди…

— Почему же тогда подавляющее их большинство неграмотны? Почему школы, созданные исключительно для них, пустуют? Да потому, что в биотронах можно жить, ни о чем не заботясь. Всегда тепло, много еды, управлять несложной техникой, можно научиться, не умея читать и писать, а сложную технику обслуживают наладчики с поверхности.

— Значит, Нейтральная зона служит исключительно для создания лишних противоречий, бардака и нестабильности?! — изумленно вопросил Зотик.

— Ну вот, опять вы прямолинейны, как перпендикуляр. Во-первых, Нейтральная зона создалась сама собой, но если бы этого не произошло, ее следовало бы придумать. А во-вторых, если бы не было Нейтральной зоны, крупнейшие мировые монополии легко бы договорились о сферах влияния, устройство мира приобрело бы жесткую структуру, и тогда наступил бы желанный многими мир и покой. Каждый бедняк и безработный получал бы бесплатную сытную еду, добротную одежду, работники получали бы хорошую зарплату, аристократия проживала бы нажитые предками состояния, и через три-четыре поколения начался бы закат Человечества, а потом и тотальное вымирание. В космосе и колониях только вольные астронавты противостоят аппетитам монополий. Если бы не было Нейтральной зоны, борьба была бы слишком неравной. Монополии ведь опираются на Закон и военную мощь своих стран, а у вольных астронавтов лишь отвага и нахальство. Знаете, господин Зотик, о добре и зле можно спорить бесконечно… Еще древние люди по наитию придумали себе и своим деяниям объяснение: добро и любовь олицетворяет сын божий — Иисус, а кары творит грозный Бог, его отец. Войны, мор, голод, стихийные бедствия — люди объясняли волей грозного Бога. Можно обойтись и без Бога, если предположить, что от имени Бога действуют непреложные законы природы. По воле Природы происходят войны, мор, голод и прочие стихийные бедствия. Так можно ли противиться столь грозному Богу?..

Зотик, наконец, сообразил, что все его попытки возразить Демиургам выглядят слишком уж детскими и наивными, а Ареф помалкивает, с независимым видом развалившись в кресле, предназначенном для Зотика, поэтому решил перевести разговор на более конкретные вещи:

— Скажите, а как возникло это наше гигантское состояние?

— Ну, юридически корректно можно сказать, что оно не совсем ваше. Юридически вы являетесь лишь хранителем. Но исторически так сложилось, что наследники первого хранителя имеют право единолично распоряжаться всей финансовой империей, — медленно заговорил первый Демиург. — Давно, еще в девятнадцатом веке, ваш прадедушка по имени Маркс создал изначальный Капитал. Он так и пишется в различных дошедших до нас текстах, с большой буквы — «Капитал». Затем, когда в конце двадцатого века в России произошла революция, ваш предок вывез Капитал из России и основал банк в Берне. Некоторые историки предполагают, что одновременно он вывез и ценности, принадлежащие Коммунистической партии, в течение почти века, правившей в России. Другие историки, напрямую отождествляют Капитал вашего предка с ценностями партии. Это было золото, драгоценности, ценные бумаги. Всеми этими ценностями сначала управлял Тайный совет, но вскоре при таинственных обстоятельствах умерли почти все его члены, кроме одного человека. Потом он и его потомки так удачно вкладывали деньги, что капитал за год удваивался. В работе этого отлаженного механизма не было никаких сбоев вплоть до последнего времени. Началось с того, что ваши родители, господин Зотик, не вернулись из космического путешествия. Если они погибли, то это, скорее всего дело рук спецслужб Западной федерации. План по завладению вашим наследством, надо сказать, был разработан неплохо. Нам до сих пор не ясно, какую роль должно было сыграть то обстоятельство, что дядя оказался младше своего племянника. Вслед за гибелью ваших родителей были спровоцированы студенческие беспорядки в Москве, в результате которых вы получили свой срок на Меркурии. Рассчитано было тонко, ваши родители еще не успели войти в права наследования, а к вашей бабушке подвели молодого человека, весьма толкового альфонса, в которого она и влюбилась без ума. Да так, что решилась на досрочную полную регенерацию. А это означает, что по закону она должна была уйти в космос навсегда.

— Это почему же?..

— Вы ведь знаете о полной регенерации организма и возврате юности?

— Ну, разумеется! Процедура для очень богатых.

— Не совсем так. Человек, решившийся на полную регенерацию, обязан ровно половину своего состояния передать государству, вторую половину — отдать своим прямым наследникам. Полное омоложение организма — монополия государства. После процедуры человек получает в свое распоряжение корабль суперкласса, вернее, весь экипаж формируется из таких, полностью регенерированных, и все они отправляются в Дальний космос, имея право вернуться на Землю не раньше, чем через пять тысяч лет.

— А зачем так делается?.. — растерянно протянул Зотик, впервые в жизни сообразив, что никогда не встречал ни на Земле, ни в космосе полностью регенерированных людей.

— Представляете, что получится, если главы аристократических семей, владельцы концернов и корпораций, да и прочие хозяева жизни, вдруг перестанут умирать? Жизнь застынет на месте, произойдет полная стагнация Цивилизации, и вслед за этим — полный крах и гибель Цивилизации. Ваша бабушка заплатила не половину состояния, а некую усредненную сумму, примерно среднюю арифметическую тех сумм, что платили омолаживающиеся за последние сто лет. Вас, господин Ареф, с вашей мамой чуть не ликвидировали буквально в последнюю ночь, перед тем, как вашей маме отправиться в клинику. Теперь она уже в космосе, в компании таких же живущих вторую жизнь. Люди, получающие вторую жизнь, не имеют права задержаться на Земле хотя бы на сутки; они как бы умирают для своих близких…

— А какова роль в этой истории мистера Дж. М. Бубль-Гума? — спросил Зотик.

— Этот удачливый бизнесмен был выбран спецслужбами для прикрытия. Но он, не зная всех деталей, а главное — размеров вашего наследства, возомнил, будто может сыграть свою игру за спиной спецслужб. И, самое смешное, ему чуть было не удалось! Эта его ловкая проделка с вашим контрактом… Если бы вы погибли в одной из своих авантюр, он стал бы наследником. Таков Закон. Правда, дольше одного часа он бы не прожил после этого. Нравы спецслужб общеизвестны…

— Ну и ну-у… — Зотик покрутил головой, потом нерешительно спросил: — А это необходимо?.. Ну-у… Занять мне это кресло? И взять на себя управление моей финансовой империей?

— Не вашей, единолично, а вашей с господином Арефом, — назидательно выговорил Демиург.

— Да-да, именно это я и имею в виду. Мы с Арефом в доле, по договору, заключенному по Закону вольных астронавтов.

— Мы полагаем, это необходимо, занять кресло. Брать на себя управление вашей финансовой империей, вам не обязательно. Вы хранитель. У вас имеются великолепные специалисты. Просто, вам надлежит время от времени осуществлять контроль.

— Но как же я могу стать Демиургом?! Я же вольный астронавт!

— Вот и прекрасно. Вы же будете Демиургом Нейтральной зоны.

— Но я пират!

— Ну и пиратствуйте на здоровье. Только не попадайтесь. А то приглашать вас на совещания с Меркурия будет несколько затруднительно.

Зотик ошеломленно переводил взгляд с одного Демиурга на другого, не зная, что еще можно сказать. Наконец выговорил:

— Что-то здесь не так… Пират — Демиург… Да и люди — не крысы…

Третий Демиург, китаец, с выражением бесконечного терпения заговорил:

— Вы повторяете ошибку всех философов и мыслителей, живших начиная с восемнадцатого века и до наших дней: возводите разум в абсолют. Но разум, — имеется в виду человеческий разум, — это лишь второстепенная черта одного из видов живых существ. Имеется разум крысы, кошки, коровы, наконец, и так далее. Человеческий разум не высшее приобретение эволюции, а одно из… И для возведения его в абсолют нет никаких оснований. Первостепенная черта человека, это та, что он — живое существо. Социальные законы не исключают законов эволюции, а лишь накладываются на них и маскируют. Так что, в человеческом обществе, так же как и везде в природе, актуальны положения, типа: волк — санитар леса, на то и щука в море, чтобы карась не дремал, на то и пират в космосе, чтобы купец не жирел…

Мелодичный сигнал со стороны универсальной компьютерной коммуникационной системы, скромно размещенной в углу зала, прервал монолог Демиурга. Первый Демиург, вглядевшись в монитор, озабоченно проговорил:

— Господин Зотик, вас упорно вызывает ваш Шкипер.

— А почему он не вызывает меня по моему коммуникатору?

— Видите ли, наша штаб-квартира экранирована от любых видов излучений…

— Понятно… А можно мне по вашей системе переговорить со Шкипером?

— О! Разумеется…

Сейчас же возникла голограмма центрального поста Корабля, но Шкипера там, разумеется, не было, зато хорошо поставленный голос вещал:

— Из достоверных источников стало известно, что объединенные флоты Арея и Апейрона-3 блокировали принадлежащую Вольному Крыму Тавриду. Оказавшаяся в районе Тавриды эскадра так называемых вольных астронавтов, оказывает упорное сопротивление превосходящим силам противника. Как стало известно нашему корреспонденту, экспедиционная эскадра ВКС США во главе с флагманским рейдером класса «Торнадо», отправилась не на помощь несчастной нищей Тавриде, а стартовала по вектору в сторону системы Амазонка-Нео. Видимо дамы пообещали хорошо заплатить, и не только деньгами, доблестным военным… Россия единственным условием помощи Тавриде выдвигает требование к Вольному Крыму — присоединиться к России на правах автономной республики…

Зотик задумчиво пробормотал:

— Ну почему газетчики и вообще репортеры, так плохо знают русский язык? Оказавшаяся эскадра, оказывает… Н-да… Этого следовало ожидать, что апейронцы рано или поздно стакнутся с арейцами… Похоже, арейцы решили поделить с апейронцами мой астероид… Господа Демиурги, позвольте откланяться, — учтиво проговорил Зотик, и правда, довольно низко поклонившись, — меня ждут товарищи в районе Тавриды…

Но Зотику пришлось задержаться еще ненадолго, потому как первый Демиург заговорил:

— Господин Зотик, вы можете не давать согласие немедленно. Вы можете подумать несколько лет, пока не повзрослеете… И последнее: если вы отыщете во Вселенной цивилизацию, живущую по законам всеобщей любви и братства хотя бы лет пятьсот, мы пересмотрим свои взгляды на стратегические пути развития Человечества. А экспериментировать с нашим родным Человечеством мы позволить не можем; в нашей истории было сколько угодно попыток построить общество по законам любви и братства, и каждый раз это кончалось форменными безобразиями…

Оглавление

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

  Пролог

  Первый подвиг

  Второй подвиг

  Третий подвиг

  Четвертый подвиг

  Пятый подвиг

  Шестой подвиг

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

  Седьмой подвиг

  Восьмой подвиг

  Девятый подвиг

  Десятый подвиг

  Одиннадцатый подвиг

  Двенадцатый подвиг

Реклама на сайте