«Неразлучные»

Николь Монтгомери Неразлучные

Перевел с английского Аркадий Кабалкин

Они спустились с небес, как боги. Три чудовищные птицы с сияющими на солнце, устрашающими коническими телами, с широкими крылами. Они затмили солнце – вселяющие ужас и одновременно тревожно знакомые. Никто из живущих не помнил первого появления пришельцев, когда их и впрямь приняли за богов. Никто уже не помнил страха и изумления при виде странных пассажиров, впервые вышедших из чрева чудо-птиц. Никто не помнил седую старину, когда Ирдел еще не жил под властью завоевателей из других миров.

Зато ирделиане помнили, как истекали кровью и умирали властелины, посланные Империей. Помнили голову имперского губернатора на шесте посреди центральной площади, где пели и танцевали. Помнили восторг свободы.

Ирделиане истребили своих богов, предали их тела земле, отправили в ад их души. А потом оказалось, что они не представляют, как жить без богов. Голод не оставлял времени для подвигов. Холод лишал желания выкрикивать лозунги и упиваться сладкозвучными речами. Гордыня не наполняет желудки, разрушенные города не возрождаются от дуновения справедливости.

Далеко внизу, под сверкающими кораблями, кружащими в небе, один из ирделиан, рывшихся в кучах мусора, задрал голову. Прижимая к груди находку – кусок пластмассы, – он тихо, горько засмеялся, шевеля хвостом. Сколько вокруг ни твердили, что Империя больше не вернется, сколько ни кричали, что Ирдел доказал Империи свою решимость жить свободно, он всегда знал, что рано или поздно все возвратится на круги своя.

Взгляды всех его соплеменников были прикованы к прекрасным смертоносным птицам, уже высмотревшим посадочную площадку на окраине города. На липах, белеющих в разбитых окнах и под полами рваных палаток, не было больше ни триумфа, ни страха – только облегчение.

Отсмеявшись, нищий провидец заторопился, чтобы подальше уйти от кораблей, перечеркнувших рассвет.

Боги вернулись. Расплата была неминуема.

Роган Кор, командующий Четвертым драконианским флотом, только что назначенный имперским наместником Ирдела, шагал среди развалин, среди мертвых и еще живых, прежде населявших прекрасный город. Он с трудом сдерживал тошноту. Разлагающиеся тела ирделиан валялись, как сломанные игрушки, среди камней, кусков известки, досок – остатков домов. Город продолжал пылать, но этот квартал, павший первым, уже превратился в пепелище. Наткнувшись на что-то мягкое, командующий посмотрел вниз. Оторванная от тела рука преградила ему путь. Брезгливо морщась, он переступил через жалкую преграду.

Посередине усеянной обломками площади он остановился, чтобы оглядеть руины. Его окружали вооруженные до зубов вояки в доспехах – он и шагу не делал без охраны. Сейчас охрана застыла, ожидая приказаний.

– Найдите дворец и соедините меня с Тораном. Как только сопротивление прекратится, разверните войска и приступайте к расчистке завалов. Если надо, создайте команды из местных жителей. Город должен быть отстроен еще в этом месяце.

Небрежно положив руку на боевой лазер и сузив глаза, он обозревал поверженный город.

Строй насмерть перепуганных ирделиан с расширенными от ужаса глазами и грязью на покрытых шерстью лицах трясся на холодном ветру. Несчастных извлекли из убежищ и построили перед командующим. Пройдет не одна неделя, прежде чем всех схоронившихся отыщут и заставят – силой или посулами – выйти наружу, но цель поставлена и будет достигнута. Одни опасливо поглядывали на победителей, как на кровожадных хищников, другие были безучастны: эти смотрели кто на солдат, кто в землю, кто в небо, привыкая к новому ужасу. Были и счастливчики, которые поспешно расхватывали солдатские пайки, раздаваемые по приказу командующего, – им больше ни до чего не было дела. Первым же своим приказом наместник распорядился накормить население. Сытость – залог спокойствия. Потом, когда порядок будет восстановлен, они вспомнят, кто был готов убивать ради корки хлеба, а кто щедро раздавал еду.

В небе раздался грохот, словно сама стихия протестовала против нового унижения, черные тучи хмуро насупились. Один из бойцов выступил вперед. Шлем скрывал его черты. Оглядев заваленную трупами площадь, он спросил:

– Что с ними делать? Превратить в пар?

Кор поджал губы, размышляя.

– Рано. Сложите их где-нибудь. Прежде чем уничтожить мертвецов, я хочу поговорить с кем-нибудь из живых.

Один лишь командующий щеголял без шлема. Щитки на лицах подчиненных не могли скрыть восхищение отвагой командира, горевшее в их глазах. Золотистые глаза Кора со зрачками-щелочками еще раз оглядели рухнувший город и голодных горожан.

– Они устроили этот хаос, им от него и избавляться.

Он поднялся по развороченным ступеням прежде величественного дворца имперского губернатора. По сравнению с другими дворцами, на других, более крупных и важных планетах, этот был скромен, но и в нем, в соответствии с канонами драконианской архитектуры, принятыми во всей галактике, вились широкие лестницы, на город смотрели огромные арочные окна. Конечно, сейчас зданию недоставало крыши, проломы в стенах плохо гармонировали с былой роскошью, но эти недостатки можно было устранить.

Во дворце долго бушевал пожар. Пока солдаты осматривали помещения в поисках признаков жизни, командующий ждал в бывшей библиотеке. разглядывая обугленные остатки книг.

– Ах, Ховрецин, как ты мог все это допустить? – бормотал он себе под нос.

Книги были редкостным и дорогим развлечением. Последний ирделийский губернатор был известен своей страстью к книгам. Даже теперь, в эру дальних космических полетов, место в грузовых отсеках кораблей оставалось острым дефицитом, а книги считались тяжелым и бесполезным грузом: ведь та же самая информация могла бесконечно долго храниться на иных, крохотных носителях. Кор отбросил черный от копоти томик. Никто больше не возьмет эту рухлядь в руки.

Торан. заместитель командующего, лихо отдал честь.

– Мы нашли местного жителя, утверждающего, что до восстания он был членом городского совета.

Кор выдвинул на середину комнаты кресло, стараясь как можно меньше к нему прикасаться, даже оставаясь в перчатках, и небрежно помахал рукой.

– Ведите.

Торан тоже махнул рукой, и двое в доспехах ввели заляпанного грязью ирделианина. Его одежда, некогда элегантная, теперь превратилась в рубище. Он сильно отощал, хотя, судя по двойному подбородку, был таким не всегда. Ростом он едва доходил Кору до плеча, длинный тонкий хвост, некогда цепкий, безвольно висел. Средний драконианец был одного роста со средним ирделианином, но отличался подтянутостью, сильными мышцами. Мягкую шерсть на коже ирделианина было трудно разглядеть даже вблизи, однако Кор помнил, что перед ним мохнатое существо. Драконианцы никогда не забывали об этом различии межу собой и ирделианами, между властелинами и покоренным племенем. Между теми, кто наделен властью, и теми, кто ее лишен.

Ирделианин. переминаясь босыми ногами на холодном мраморном полу, с трудом оторвал испуганный взгляд от стражников и втянул голову в плечи, ужаснувшись при виде изуродованной библиотеки.

– Имя? – Кор обращался к пленнику на "низменном" наречии, языке торговцев и завоевателей.

Ирделианин подпрыгнул от неожиданности. Видимо, он не разглядел Кора в сгущающейся тьме.

– Дуан, господин.

– Так, Дуан… Присядь. – Он обращался к пленнику приветливо, словно то была светская беседа, а не допрос. Дуан неуверенно сел, и Кор вышел из тени, чтобы пленник мог его разглядеть. Зрелище не сулило ничего хорошего, но успокаивать оборванца не входило в планы Кора.

– Я – Роган Кор, командующий Четвертым флотом. Мне пожаловано звание наместника Ирдела.

Он выдержал паузу, словно предоставляя собеседнику возможность для комментария. Тот, разумеется, почтительно молчал.

– Драконианская империя поручила мне покончить с хаосом на вашей планете и восстановить порядок, – продолжил Кор. – Ты ведь тоже хочешь порядка, не правда ли, Дуан?

Дуан с опаской кивнул.

– Вот и отлично. – Кор жестом отпустил охрану. На обычно бесстрастных лицах стражников появилась тревога. Торан, заместитель командующего, осмелился подать голос.

– Господин!

Кор наблюдал за ирделианином, который испуганно таращил глаза.

– Дуан не причинит мне вреда. Ведь так, Дуан?

Ирделианин ретиво закрутил головой, встревоженный одним тем, что такая возможность не исключается. Очередным жестом Кор отправил попрежнему озабоченного Торана за дверь. Затем он приободрил пленника улыбкой.

– Ну, к делу. Где губернатор Ховрецин?

Дуан испуганно дернулся, его темные глаза сверкнули.

– По слухам, губернатор погиб. – Кор приподнял бровь, потом нахмурился. – Так… А ваши лидеры?

– Кто погиб, кто прячется.

Кор заложил руки за спину, задумался. Верховное командование будет очень недовольно, если окажется, что Ховрецин действительно погиб в этом захолустье, занимая должность, считавшуюся синекурой. Еще ни разу в истории Империи восстания не завершались победой, никогда еще анархия не достигала масштабов, как в этом затхлом углу. С другой стороны, на мертвого Ховрецина будет легко свалить всю вину за случившееся. Многие министры, затаившие дыхание в ожидании неприятностей, облегченно переведут дух.

У Дуана был обреченный вид, словно он ждал, что за такие дурные новости его немедленно казнят. Некоторые из сослуживцев Кора именно так и поступили бы. Но у Кора были кое-какие планы, для осуществления которых ему требовалось если не сотрудничество местных жителей, то хотя бы не очень сильная враждебность.

– Дуан, я хочу, чтобы, беседуя со мной, ты ничего не опасался. Будучи уважаемым членом общества, ты, конечно, слышал разные разговоры еще до того, как… как наступил хаос. Ты догадывался, как все обернется. – У Кора не было оснований подозревать пленника в такой осведомленности, но он не зря изучал инструкции министерства разведки. Если притвориться, что пленный разоблачен, тот решит, что так оно и есть, и сам во всем признается. – Я должен знать о случившемся, чтобы найти какой-то смысл в этой… – Он указал на темнеющий за окнами, цепенеющий в страхе город. – В этой бессмысленной бойне.

Он возложил длинную ладонь на закованную в броню грудь и придал лицу выражение искренности.

– Я нахожусь здесь для восстановления порядка, а не для дальнейшего разрушения. – Он говорил тихо и убедительно. – Командование и военное министерство желают полного искоренения недовольных на планете. Пока мне удалось уговорить их не торопиться. – Луч надежды – важный элемент убеждения. – Они прислушиваются ко мне, пока я рапортую об успехах. Я единственная твоя надежда на выживание, Дуан. И не только твоя. но и всего вашего народа.

Темные глаза Дуана были огромны, ночная мгла превращала его в ирделийского ребенка-переростка, сознающего, что заигрался, и не верящего, что вместо наказания ему предложена поблажка. В небе снова раздался грохот – отклик на речи Кора.

– Мне нужно, чтобы мой голос зазвучал среди твоих соплеменников. Это должен быть кто-то известный, вызывающий доверие. Кто-то, способный навести мосты между диктатом Империи и нуждами твоего бедствующего народа. Кто-то, у кого можно будет спросить совета, если мои приказы прозвучат непонятно…

Кор позволил утихнуть эху своего голоса. На лице ирделианина он читал страх, надежду, тоску, снова страх – и недоверие.

Кор не лгал, просто его правда могла расходиться с правдой ирделиан.

– Решайся, Дуан. Я ведь не требую, чтобы ты предал свой народ…

Дуан сверкнул глазами, и Кор сумел прочесть его мысли: ~Не иначе, этот дьявол владеет телепатией…~ Ирделианин повозил босыми ногами.

Кор улыбнулся.

– Твоему народу нужны вожди, особенно сейчас, в эпоху испытаний. Без направляющей воли он не воспрянет из пепла, не исправит содеянное им самим.

Дуан не сводил с Кора огромных темных глаз. Его губы не дрогнули, но выражение лица менялось. Кор медленно расхаживал перед ним, цокая каблуками сапог.

– Я не чудовище. Я всего лишь хочу помочь твоему народу, Дуан. Но одному мне не справиться. Здесь нужны совместные усилия, настоящее партнерство двух народов. – Теперь он пристально смотрел на дрожащего ирделианина. – Предоставь мне возможность выбирать, Дуан, – и я знаю, каков будет мой выбор: я предпочту доверие твоего народа.

На растрескавшемся мраморном полу росли лужи: небо разверзлось и лило слезы.

Дуан вошел в библиотеку, превращенную в кабинет наместника, чувствуя, как всегда, сильную тревогу. Он так и не понял, каким будет его статус в качестве помощника наместника, поэтому невольно горбился, минуя вооруженную охрану в доспехах. Нынче он шел к властелину с новостями, которые поставят крест на его надежде выжить. После доклада он вряд ли протянет и несколько минут.

Наместник восседал за массивным резным столом. Он называл это единственной роскошью в своем походном существовании. Слыша такие утверждения, Дуан не знал, смеяться или плакать. Жизнь более ста тысяч его соплеменников по-прежнему зависела от драконианских солдатских пайков, тогда как сам Кор и его офицеры не отказывали себе в настоящей, свежеприготовленной еде. Ирделийские подданные наместника все еще кипятили воду, чтобы не отравиться, а он вкушал свое драконианское вино, вскрывая доставленные с родины хрустальные сосуды один за другим. Дуан и его жена питались лучше, чем большинство их соплеменников, но каждый проглоченный кусок вставал у него в горле комом. Болезненная изможденность не проходила.

Кор глянул на помещение из-под бровей, таких же темно-бронзовых, как и волосы. Золотистые глаза сузились – это заменяло улыбку.

– Минутку, Дуан. Посиди немного.

Дуан привычно поежился: глаза властелина по-прежнему вселяли ужас. Ему никогда не привыкнуть к этим зрачкам-щелкам, окруженным золотой радужной оболочкой, к этому тяжелому взгляду.

Командующий Кор, имперский наместник Ирдела, был, как всегда, в доспехах – тесной чешуйчатой кольчуге, пылающей в лучах закатного светила. Эти доспехи были хорошо знакомы ирделианам: их носили все драконианцы. Дуан никак не мог разглядеть знаков различия, если не считать бледную татуировку под воротником – такая была только у наместника. Нечто подобное имелось, впрочем, и на шее у покойного губернатора. Никто, включая самого Дуана, никогда не поднимал этой темы.

Кор закончил свои дела, отодвинул компьютер, сложил на столе длинные серые руки и вежливо перенес внимание на Дуана.

– Полагаю, ты явился, чтобы сообщить о сегодняшнем заседании вашего Совета?

Дуан судорожно проглотил слюну и кивнул.

– Гоподин, они… Они отказались принять "сельский план".

Кор приподнял бровь. Глаза остались закрыты веками.

– На каком основании?

– Они считают, что переселение городских жителей в сельскую местность приведет к ужасным последствиям.

Кор вскочил, и Дуан отшатнулся. Кор не заметил его реакции.

– Я не понимаю ирделиан, Дуан, честное слово, не понимаю! Им что, не хочется есть? Разве они не предпочтут свежую пищу сухому пайку? Мои запасы не беспредельны.

Кор ждал ответа, но Дуан мог лишь беспомощно пожимать плечами, опустив глаза. Можно было бы напомнить о боли при разделении семей, утрате дела всей жизни, потере дома. Кор бесстрастно выслушает все доводы. Дуан знал. что наместник желает сотрудничества со стороны ирделиан. Он произносил красивые речи о новой эре, о мире между ирделианами и драконианцами. о близящемся дне, когда они вместе предъявят Империи возрожденную планету, гордые ее цветущей красотой.

Увы, в его речах не упоминалось лазерное оружие, которое носили все драконианцы и которое было строго запрещено ирделианам. Не говорилось и о трех военных кораблях, зависших на орбите планеты. Аборигенам были позволены только иллюзии, и то до определенного предела.

Кор очень тихо произнес:

– Возможно, если ты им объяснишь, что переселение в сельскую местность будет иметь не такие ужасные последствия, как отправка в исправительную колонию на другой планете, то они станут сговорчивее.

Дуан опустил голову.

Дуан не знал, что коллективные хозяйства – это только начало. Через две десятидневки после того, как Совет распорядился, чтобы горожане тянули жребий – так определялись подлежащие высылке из городов, – на орбите Ирдела появился четвертый корабль. С него на планету опустились драконианцы в богатых одеждах вместо привычных доспехов. Кор развлекал своих гостей на протяжении трех дней. За это время Дуан был вызван во дворец наместника всего один раз.

– Делай, что хочешь, Дуан, но пусть они сидят тише воды, ниже травы. Устройте фестиваль, выходные, только чтобы твои соплеменники вели себя. как паиньки!

Дуан и Совет объявили выходные. Работа остановилась, члены бригад, работавших под охраной и в дождь, и в летний зной, смогли побыть с детьми и дать отдых натруженным мышцам. Город затих, но ненадолго. На следующий день после отбытия гостей Кор издал приказ о трудовой повинности для рабочих Ирдела: им предстояло ремонтировать космические корабли драконианцев. Для этого на орбите ближайшего спутника планеты предстояло построить – силами тех же самых ирделиан – ремонтный док.

– Но, господин, – возроптал Дуан, – мои соплеменники совсем не разбираются в устройстве ваших кораблей!

Кор благодушно улыбнулся.

– Что ж, вот вам шанс освоить новые знания.

– Господин, религия моего народа запрещает нам покидать планету. Это один из ее священнейших принципов. Если мы его нарушим, то… – От испуга Дуан перешел на шепот, его хвост панически дернулся.

Кор вздохнул и устремил на него усталый, терпеливый взгляд.

– Пустые суеверия! Пойми, Дуан. в нашей империи нельзя стоять на собственных ногах, не владея технологиями. Хоирецин не уделял этому должного внимания. Обучение надо было начать давным-давно Дуан не стал объяснять, что Ховрецин уважал религиозные взгляды ирделиан, хотя тоже считал их суеверием. Прежний губернатор вообще больше занимался книгами и древними руинами за городской чертой, нежели вверенным ему народом. Тогда они были почти свободны. Но ничего путного это не принесло: при Ховрецине вспыхнуло восстание, на подавление которого примчался Кор. А прошлого все равно не изменить.

И для ирделиан построили учебный док.

Как только строительство было завершено, рабочие бригады получили приказ приступить к раскопкам древних развалин за городом. Драконианцев влекло к этим развалинам, как магнитом. Дуану было невдомек, почему.

– Как почему? – удивленно переспросил Кор, когда Дуан, набравшись смелости, задал ему этот вопрос. – Подобные развалины находят по всей галактике. Одни и те же материалы, приемы строительства, надписи. Ты слыхал про порталы?

Еще бы! Ирделианам открытие порталов, позволяющих путешествовать в дальний космос, принесло много бед. Никто из них не мог забыть, что именно из-за этих порталов их завоевали пришельцы.

– В каждой системе, в которую ведет портал, есть такие руины. – Воодушевляясь, Кор начинал размахивать руками, его золотистые глаза вспыхивали. – Одни и те же материалы, стиль. Кто их построил? Зачем? Что случилось со строителями? Вот она, величайшая загадка Вселенной!

Дуан кивал, не желая высказывать собственного мнения. Он был благодарен Кору за богатый наряд, скрывающий хвост; драконианцы пробыли на Ирделе достаточно долго, чтобы научиться понимать язык хвостов.

– Да, было бы очень интересно узнать, кто же оставил эти руины. В кои-то веки в улыбке Кора читалось торжество, а не снисходительность.

– Дорогой мой Дуан, в этом заинтересованы не только философы и историки. Если бы мы узнали, как они создали эти порталы, если бы научились возводить их сами… – Кор сжал руки, обтянутые перчатками, в кулаки, взгляд был устремлен в пространство, в недоступные для Дуана дали. – О, какие это открывает перспективы! – Наместник даже перешел на шепот, что не было ему свойственно. – Безграничная власть!

С первого взгляда неосведомленному гостю могло показаться, что центральный городской рынок ожил, и он, возможно, одобрил бы возвращение города к нормальной жизни. Бригады из ирлелиан и драконианцев неустанно трудились, восстанавливая уничтоженный центр. Рынок заполнили торговцы, разложившие под брезентовыми навесами разноцветный товар. Аборигены Ирдела свободно перемешивались на улицах с пришельцами-драконианцами. драконианцы как ни в чем не бывало болтали с торговцами и между собой у прилавков. Правда, более зоркий глаз подметил бы, что драконианцы вооружены лазерными ружьями. Еще более зоркий наблюдатель обратил бы внимание на презрение в глазах драконианцев и на запуганность ирделиан.

Кор как будто пребывал в отличном настроении. Он тоже часто останавливался, чтобы перекинуться словечком с прохожим или торговцем. широко улыбался рабочим. Он вел себя так, словно город был его детищем: указывал то на дом, то на статую, что-то диктовал помощнику, приказывал проверить, как продвигается осуществление того или иного проекта. Дуан не изъявлял желания сопровождать наместника в этих вылазках, да его никто раньше и не приглашал. Наместник всегда был окружен бдительной охраной, и появиться в такой компании значило для Дуана вызвать к себе ненависть соплеменников. Сейчас он еле волочил ноги и прятал глаза.

На этот раз внимание Кора привлек прилавок торговца одеждой. Товар не шел в сравнение с тем, чем торговали до восстания, но сам факт, что торговля возобновилась, был добрым знаком. Хозяин прилавка опасливо поглядывал на визитеров и судорожно сглатывал.

– Дуан, – обратился Кор к приближенному-ирделианину, – почему бы тебе не купить что-нибудь жене? Ты наверняка давно не баловал ее обновами.

Круглые черные глаза Дуана расширились. Лиен, скорее всего, швырнет подарок в лицо мужу, да еще скажет, что за покупку заплачено кровью ирделиан. Но разве это объяснишь наместнику?

– Мой господин, сейчас такая ситуация, что она вряд ли порадуется обновке.

Кор засмеялся.

– Глупости! Женщины обожают новую одежду. Эй, продавец! – Он ткнул пальцем в испуганного торговца, либо не сознавая, что внушает ужас, либо намеренно не обращая на это внимания. – Смотри-ка, какой живой, радостный цвет! – Он приподнял рулон мягкой красной материи. – Заверните!

Торговцу было ведено отправить покупку во дворец наместника. Кор подмигнул Дуану. который старался сохранить бесстрастное выражение лица, и заговорщически прошептал:

– Надеюсь, теперь она ко мне подобреет.

Он удалился, прежде чем Дуан нашелся с ответом. От страха у него прилип к гортани язык. Ирделианин только и сумел, что проводить повелителя взглядом. Доспехи наместника сверкали, бронзовая голова снова наклонилась: теперь он удостоил беседой встречную старушку.

Наместник как будто забыл о Дуане. и тот был рад передышке. Он прислонился к столбу и застыл посреди толпы, наблюдая за наместником, чья серая кожа, казалось, поглощает свет. Кор был в прекрасной форме: украшал свою речь обильной жестикуляцией и демонстрировал искренность. Дуан почти забылся под гомон толпы и жужжание насекомых, размяк на жаре.

Его привели в чувство громкие крики. Едва он открыл глаза, как маленькая фигурка, выскользнув из толчеи, метнулась прямо к нему. Он поймал беглянку и удержал, как она ни рвалась. Толпа разомкнулась во второй раз. выпустив на сей раз двоих солдат. Увидав Дуана и его добычу, они с решительным видом поспешили в их сторону.

– Пусти! – крикнула беглянка. Дуан окончательно убедился, что его пленница молоденькая девушка. С грязного лица на него с ненавистью смотрели запавшие карие глаза. Из-за ее миниатюрности можно было подумать, что это ребенок, но, судя по темному меху на лице, она уже достигла, как минимум, совершеннолетия.

Драконианцы узнали Дуана и остановились перед ним, не зная, как быть дальше. Девушка спряталась за его спину. Он испытывал взгляды сотен глаз. Если он не сумеет защитить девушку от солдат, то соплеменники окончательно от него отвернутся, заклеймив как подлого приспешника поработителей. Да и сам он будет к себе безжалостен.

Он выпрямился, но все равно остался на целую голову ниже драконианцев. Его хвост, скрытый мантией советника, застыл.

Один из солдат сделал высокомерный жест.

– Давай сюда девчонку.

– Какое преступление она совершила? – спросил Дуан. Он мог гордиться своим голосом: в нем не было дрожи. Только руки ходили ходуном.

– Это воровка. Она шарила в моей котомке. Второй солдат ткнул первого локтем.

– Мы не должны оправдываться перед всякими… Эй, ты, давай ее сюда – она арестована.

– Не отдам, – тихо ответил Дуан.

Солдат снял с плеча ружье. Толпа ахнула и отшатнулась. Девушка взвизгнула.

– Вы выстрелите в безоружного, несмотря на то, что ваш командующий все время повторяет, что эта окку… что мы должны сотрудничать?

– Ничего себе сотрудничество! Вы, ирделиане, не сумели удержать порядок, и теперь нам приходится разбираться вместо вас. – Солдат взял упрямца на мушку и кивнул напарнику.

– Для начала мы заберем девчонку. – Второй солдат сделал шаг вперед.

– Смирно!

Команда была отдана негромко, однако разлетелась по всей притихшей площади. Оба солдата вытаращили глаза и поспешно опустили оружие. Их серые лица окончательно померкли.

Наместник встал между Дуаном и солдатами. У него раздувались ноздри, глаза сузились в холодной ярости. Толпа перестала дышать.

– Что здесь происходит?

Солдат повыше ростом выступил вперед.

– Господин, – начал он неуверенно, – мы пытались задержать преступницу, но этот… этот ирделианин нам помешал.

Кор перевел взгляд на Дуана.

– Это правда. Дуан?

Дуан был удивлен собственным спокойствием: он сумел выдержать страшный взгляд всемогущего наместника.

– Я не знаю, что она совершила, господин, но она еще ребенок. Девочка не могла сделать ничего такого, чтобы… – Он покосился на солдат. – Чтобы разгневать вашу стражу.

Дуан знал, что Кор вне себя. Его гнев был холоден, как горы вдали, как космическая бездна, из которой он прибыл. Золотистые глаза сулили Дуану приговор за самоуправство.

– Сейчас я узнаю правду. Подойди сюда, девушка. Дуан чувствовал, как она дрожит. Но когда он отпустил ее, она не бросилась бежать, а шагнула вперед с высоко поднятой головой. Она была такой маленькой, что еле доставала макушкой Кору до груди; густые волосы падали ей на плечи. Лохмотья открывали грязные мохнатые ноги.

Кор уперся в нее тяжелым взглядом. Пленница содрогнулась, но тут же расправила плечи.

– Твое имя!

Девушка вскинула голову. Ее карие глаза пугали бездонностью.

– Руэнн а'Лор.

Кор приподнял бровь, не дождавшись подобострастного "господин". Дуан зажмурился от страха.

– Руэнн а'Лор, тебя обвиняют в воровстве. Ты обокрала этих солдат?

Она еще выше задрала подбородок.

– Нет!

Теперь он поднял обе брови и смотрел на нее не мигая, пока она не потупилась.

– Они утверждают обратное.

– Это неправда. Я стояла у прилавка торговца фруктами, хотела подработать. Вдруг один из них… – Она смущенно опустила голову. – Пристал ко мне. Я отказала, они припугнули, что заставят. Я бросилась бежать.

Первый солдат не выдержал.

– Девчонка лжет! Она залезла ко мне в котомку! Он хотел схватить девушку, но та, к изумлению Дуана, спряталась за спиной Кора.

– Ты нарушил устав, солдат, – молвил Кор с убийственным спокойствием. – Здесь не время и не место разбираться. Вы двое подвергаетесь домашнему аресту вплоть до особого распоряжения. Выполнять!

Дуан знал, что Кор помнит о толпе, ловящей каждое его слово, каждый жест. Солдаты взяли под козырек, лихо развернулись и зашагали сквозь толпу, поспешно расступавшуюся у них на пути,

Кор повернулся к Дуану. Даже в этот жаркий день от его взгляда можно было окоченеть.

– Раз ты взял на себя роль ее защитника, я поручаю тебе позаботиться о девочке, – сказал он негромко. – Отведешь ее во дворец. Дуан поспешно кивнул. Кор медленно обвел взглядом оцепеневшую толпу.

– Возвращайтесь к своим делам, – произнес он с подчеркнутой иронией. – Драма успешно разрешилась. – И он улыбнулся самой своей обезоруживающей улыбкой, сверкнув зубами. – Будьте уверены, истина будет установлена, справедливость восторжествует. Совет сообщит о принятом мною решении.

Удовлетворившись произведенным впечатлением, Кор бросил лукавый взгляд на Дуана и девушку и зашагал прочь. Свита поспешила за ним.

Беда действительно прошла стороной, но Дуан сомневался, что ктото, кроме самого Кора, остался удовлетворен. Ирделиане были возмущены: проштрафившиеся солдаты отделались так легко. Драконианцы тоже роптали: их не устроило, что Дуан злоупотребил своим положением приближенного к Кору аборигена. И обе стороны пришли в ужас от того, что девушку поселили во дворце на правах новой любовницы Кора.

Последнее обстоятельство Дуан скрыл от Совета. Зато сам он узнал на Совете о событиях, которые привели его в ужас. Новоявленные группы сопротивления все громче заявляли о своем несогласии с властями. Они признавали, что Империя восстановила порядок и покончила с голодом, но цена всего этого была несопоставимо высока. Кор не уделял должного внимания недовольным, считая, что в конце концов они успокоятся сами. И вот теперь Совет с мрачным злорадством констатировал его неправоту. Нескольким членам Совета уже угрожали: если они одобрят хотя бы еще один план наместника или как-то по-иному будут содействовать угнетателям, то им несдобровать.

– Они вооружаются, – говорили Дуану. – После успешных рейдов в расположения драконианцев они вынашивают новые планы.

– Разве у них может что-нибудь получиться? – презрительно возражал Дуан ирделийским вельможам. – Для Империи они не более опасны, чем назойливые насекомые. Кор поставит их на место. Не придавайте этому значения, как и раньше. Так будет безопаснее всего.

Дуан знал, что Кор хочет привлечь ирделиан к сотрудничеству, однако если ему начнут ставить палки в колеса, кара будет беспощадной. Стоит только Совету отвергнуть какое-либо из его предложений, как… Дуану стало грустно. Еще совсем недавно его народ был мирным, жил в довольстве, не ведал насилия. Но теперь ирделиане быстро усваивали уроки своих драконианских властелинов.

– Прямо сейчас? Уже глубокая ночь. Он что, никогда не спит? – Лиен а'Дуан смутила мужа удивленным взглядом широко раскрытых глаз.

– У него очень много забот, Лиен, – пробормотал Дуан и пожал плечами. Он уже облачился в наряд, пожалованный господином.

– Так много, чтобы поднимать тебя среди ночи? Что он тебе поручит на сей раз? Почитать ему вслух, пока он нежится в ванне? Выслушать очередную лекцию о Третьем режиме? Подавать ему сладости, пока он…

– Довольно! – Уже в следующую секунду Дуан пожалел о своей несдержанности, увидев в больших карих глазах жены горький упрек. Его хвост неслышно заелозил по полу.

– Как же мне быть, Лиан? Сказать: "Извините, никак не могу?" Он бы не вызвал меня по пустяковому поводу.

Дуан умолчал о том, что Кор перестал требовать его к себе по маловажным делам сразу после случая на площади. Лиен. как и все ирделиане. была тогда возмущена, хотя сам Дуан остался доволен исходом дела. Появление девушки во дворце положило конец бесконечной череде ирделийских женщин, проходивших через постель наместника, и отняло у недовольных хотя бы один из поводов для брюзжания. К тому же Руэнн оказывала на властелина успокаивающее действие: он все реже разражался высокомерными тирадами, отдавал все меньше непродуманных приказов.

Улицы были пусты. Изредка раздавалось мычание домашней скотины или хохот офицеров-драконианцев, развлекающихся в увольнении. Ирделианам разрешалось удовлетворять прихоти гарнизонных солдат и оставлять свои заведения открытыми даже после наступления комендантского часа, чем они охотно пользовались. Дуан поморщился. При Ховрецине в городе не знали ни борделей, ни игорных домов. Правда, Ховрецин не был военным и не высаживался на планете во главе трех легионов.

Советник семенил по улице, завернувшись в мантию. Он жалел, что не сохранил обносков, которые у него оставались к моменту реставрации. В них он вызывал бы куда меньше подозрений. Прекрасный наряд, пожалованный наместником, был свидетельством расположения драконианцев и одновременно выдавал Дуана как члена соглашательского руководства. Ирделиане, вроде бы служившие своему народу, а на деле подчинявшиеся наместнику, часто становились объектом нападения со стороны горожан,

– Смотрите-ка, кто к нам пожаловал! – донеслось из темноты. Надежда Дуана добраться до дворца незамеченным не сбылась, как ни старался он ускорить шаг. А ведь до поста охраны было уже рукой подать… Советник уже заметил блеск лазерных ружей, отражающих лунный свет. Что за ирония – видеть в солдатах-оккупантах своих спасителей! Дуан поперхнулся от горечи в горле.

– Хороша мантия! – подхватил другой голос. К нему присоединился еще один, оскорбительно грубый. Темень была так непроглядна, что ее не мог пронзить даже острый взор аборигена.

Соплеменники выступили вперед. Это были совсем еще юнцы, одетые в рубище, с темной, как дорожная грязь, угрозой в запавших глазах. Дуан сразу смекнул, кто они такие. Как поступил бы на его месте смельчак? Он представил себе не кого-нибудь, а Кора, противостоящего жестокому врагу, услышал презрительный хохот, выстрелы, увидел горделивую фигуру, переступающую через трупы… Но самому ему оставалось лишь пятиться. Конец отступлению положила глухая стена.

– Настоящий предатель!

– А какой откормленный! Небось даже не знает, каков на вкус казенный паек. Откуда такой взялся?

– Какая разница? Для меня изменник не имеет лица. – Сказавший это ирделианин был выше двух своих спутников и старше возрастом. Он сузил круглые глаза, плотоядно облизнул губы и вынул из сапога нож с узким лезвием.

– Что, заседаешь в своем Совете и лопаешь за обе щеки? Подписываешь приказы, по которым нас сгоняют в трудовые лагеря? – Он потрогал лезвие и поднес его к лицу Дуана, чтобы как следует напугать.

– Придумал! Преподнесем-ка мы подарочек нашему доброму и щедрому наместнику. Пусть полюбуется на своего жирного любимца в красивой обертке! – Вожак подступил вплотную к Дуану, на советника пахнуло алкоголем. – Мы вырежем на его шкуре памятку, чтобы все знали, как поступают с теми, кто предает свой народ!

Другие двое, надо сказать, не разделяли энтузиазма своего вожака: они испуганно оглядывались на драконианский пост.

– Может, не стоит, Корет? – пробормотал один. – Давай сперва отведем его подальше.

– Боишься хозяев этого пса? А зря; ночью они сюда не сунутся.

Пусть орет во все горло – они и ухом не поведут. – Он дотронулся кончиком ножа до щеки Дуана. У того окаменел хвост, уши плотно прижались к голове. – Что им вопли какого-то жалкого аборигена?

– Не надо! Я…

Договорить Дуан не успел: как раз в этот момент солдаты сделали именно то, чего вожак от них не ждал: покинули свой пост и рассыпались по улицам. Самый внушительный отряд направился именно туда, где стояла оцепеневшая от ужаса четверка. Сообщники Корета бросились бежать, чем выдали себя: лазерные лучи пронзили, как молнии, темноту и ирделийскую плоть. Корет оскалил зубы. нож сверкнул в воздухе. Дуан инстинктивно пригнулся и ощутил нестерпимую боль в плече. Опускаясь на землю, он помнил только о своей боли, о вытекающей из него теплой влаге. Следующий удар должен был стать смертельным.

Но прошло несколько секунд, и Дуан понял, что еще жив. Он слышал приближающиеся шаги солдатских сапог. Он пошевелился и услышал недовольное бормотание драконианцев:

– Кажется, жив. Это не его требовал к себе наместник?

– Хорошо бы его. Мы все равно не умеем их различать. Они резко поставили раненого на ноги, и он чуть не лишился чувств от боли. Тем не менее рука нашарила в кармане пропуск. Поняв, что абориген не собирается вырываться, солдаты ослабили хватку и стали разглядывать бумажку.

– Он самый и есть. Ну и расстроится же хозяин, что его любимца пырнули ножиком!

Несмотря на боль и тошноту, Дуан горько усмехнулся про себя. Он жалел, что Корет не ударил его прямо в сердце.

– Что же мне с тобой делать, Дуан? Тебя ни на минуту нельзя оставить одного.

Кор обращался к советнику тихо и снисходительно. Дуан морщился от яркого света, заливавшего библиотеку и пытался не обращать внимания на драконианского медика, личного врача Кора, перевязывавшего ему плечо. Аборигену было неприятно, что один из ненавистных оккупантов облегчает его страдания.

Он полагал, что теперь Кор приставит к нему охрану. Наместник уже предлагал подопечному эскорт, объясняя это ростом насилия на улицах. В тот раз Дуан еле справился с собой, чтобы не ответить: "А кто защитит меня от самой охраны?" Наместник не настаивал, за что Дуан был ему благодарен.

В этот раз Кор не заикнулся об охране. Он просто расхаживал взадвперед, заложив руки за спину, – так ему лучше думалось. Даже среди ночи он оставался в доспехах. Дуан с трудом терпел прикосновения серо-зеленых безволосых рук врача. Вспомнив любовницу Кора, он было посочувствовал ей. но тут же отогнал жалость. Врачу тоже было неприятно с ним возиться, но Дуану не делалось от этого легче. Он все время поглядывал на наместника, но тот как будто не замечал взглядов советника.

Внезапно Кор посмотрел на него из-под бровей и улыбнулся золотистыми глазами.

– Еще немного, Дуан. Где твое терпение? – Будь на месте Кора ктонибудь другой, Дуан поклялся бы, что в его глазах промелькнуло искреннее сочувствие. Но нет, то был взгляд чужого, инопланетного существа. Дуан прогнал неуместные мысли.

– Я сообщил твоей жене, что ты благополучно добрался до дворца. Дуан вздрогнул. Врача возмущало поведение обоих, однако он демонстрировал негодование только своему жалкому пациенту. Кор насмешливо приподнял бровь.

– Иначе я не мог. Если бы не мой вызов, ты бы не слонялся по улицам в такой час.

– Спасибо, господин, – выдавил Дуан, глядя в пол. – Лиен действительно за меня беспокоится.

– Женщинам так положено, – сказал Кор с улыбкой. – Напавшие чтонибудь у тебя отняли?

– Нет, господин.

– У тебя нечего было взять? Разумно!

– Да, господин. – "Только мое доброе имя, мое достоинство, – подумал он. – Мою честь".

Но оказалось, что он произнес эти слова вслух.

– Что ты хочешь этим сказать, Дуан?

Он осмелился взглянуть на забинтованное плечо. Врач завязывал последний узел. Драконианцы пользовались современными методами врачевания, но хвори ирделиан лечили небрежно, по старинке.

Советник перевел взгляд на лицо Кора – и пожалел об этом. В золотых глазах чужака горела холодная ярость, способная заморозить солнце. В детстве у Дуана была птица. Он любил ее и не наказывал, даже когда она клевала его и царапала лучший в доме стол. Однажды, когда сверстник стал дразнить его любимицу, Дуан тоже разъярился, как сейчас Кор…

– Господин, я… – Он не закончил. Наместник был слишком наблюдателен, слишком догадлив.

Кор отпустил врача жестом длинной руки.

– Значит, целью нападавших было не ограбление. Тогда что же? – Дуан промямлил нечто невразумительное, и Кор нахмурился. – Отвечай!

– Это из-за того, что я работаю на вас, господин, – прошептал Дуан.

– Понятно. – Кор выпрямился. – Что ж, их непременно поймают и накажут, можешь не сомневаться.

Дуан набрался храбрости. Только бы его не выдал хвост!

– Господин, я бы предпочел, чтобы их оставили в покое. Огромным усилием воли он заставил себя смотреть прямо в жуткие золотистые глаза. Теперь в них читалось удивление.

– С какой стати?

– Они еще слишком молоды, господин. Они обозлены, как и весь мой народ. От злости юнцы не ведали, что творят.

– Не ведали? – переспросил Кор недоверчиво. – Тебя ударили очень длинным ножом, Дуан. Ношение такого оружия само по себе преступление.

– Знаю…

Кор пронзил собеседника взглядом.

– Хорошо. Но, надеюсь, теперь ты иначе отнесешься к моему предложению об охране.

Дуан проглотил слюну и решил не останавливаться, даже рискуя прогневать наместника.

– Господин, я все равно предпочел бы ходить без охраны.

Кор насупился.

– Я успел к тебе привязаться, Дуан. Кроме того, нового советника пришлось бы долго обучать. Раз ты не соглашаешься на мое предложение, мне придется переселить тебя и твою жену во дворец. Здесь уже отремонтировано достаточно помещений.

Кору, очевидно, очень нравилось такое решение, и от этого у Дуана еще сильнее сжалось сердце. Те немногие из соплеменников, кто еще прислушивался к нему по старой привычке, окончательно откажут ему в доверии, если он поселится во дворце.

Кор, воодушевленный своим планом, продолжал:

– Отличная идея! Ты не только окажешься в безопасности, но будешь всегда под рукой. Да и Руэнн не помешает компания. И вообще, довольно вам шататься по городу!

Дуан встал и, стараясь не обращать внимания на боль в плече, взмолился:

– Не надо, господин, очень вас прошу… Кор удивленно уставился на него.

– Да ты в отчаянии! – Наместник вздохнул и опять сцепил руки за спиной. – Не хочу неволить тебя, однако не могу же я допустить, чтобы моего самого надежного советника, доносящего до ирделиан мои мысли, преследовали бродяги и убийцы. – Он поджал губы. – Учти, я могу переселить тебя во дворец вопреки твоему желанию.

Позже, вспоминая тот вечер, Дуан удивлялся, какой странный оборот принял их разговор. Но тогда, набравшись смелости, он решил идти до конца. Глядя властелину прямо в глаза, он ответил:

– Да, господин, могли бы.

Кор смотрел на него дольше обычного. Дуан знал, что его хвост до того одеревенел, что вот-вот вспорет напряженную атмосферу. Но ему было известно и еще кое-что: наместник уважал смелость и часто миловал осужденных ирделиан, если в их поведении обнаруживалось нечто, достойное его восхищения.

Тот же принцип сработал и на сей раз.

– Воля твоя. Но если на тебя нападут вновь, придется действовать, Больше я такого не спущу. Ты ведь сознаешь это, Дуан?

Дуан опустил глаза.

– Да, господин.

Когда он осмелился поднять веки, оказалось, что Кор взирает на него со смесью раздражения и изумленного восхищения. Смущенный тем и другим. Дуан переменил тему.

– Ведь вы зачем-то меня вызвали, господин? Кор запрокинул голову и расхохотался.

– Совсем забыл! Хорошие новости. Дуан. Мы расшифровали надписи на развалинах. Тайна порталов раскрыта!

Увы, Кор ликовал недолго. То, что выглядело ключом к тайне порталов, оказалось всего лишь картой новых развалин. Наместник, не оставляя своих намерений, удвоил усилия и отдал приказ работать день и ночь, чтобы побыстрее раскопать неведомый ранее храм на горном склоне. В результате наместник стал раздражительнее, а город – беспокойнее. Душ был уверен, что спешка спровоцировала первое покушение.

Во время одной из прогулок неутомимого наместника по плошади – он совершал такие прогулки регулярно, чтобы, как он выражался, "уловить атмосферу", – неподалеку от него взорвалась бомба. Трое из его охранников были ранены; погибли тоже трое – торговка-ирделианка и двое ее покупателей. Разъяренный Кор приказал начать облаву на всех подозрительных типов. Заговорщики были незамедлительно арестованы и казнены. Командовал казнью лично наместник.

~Одной из главных наших задач на Ирделе, граждане, является восстановление и поддержание порядка.~

Речь наместника транслировалась по всему городу. Его изображение красовалось на поспешно смонтированных экранах.

~Мы уже почти добились порядка и спокойствия.~

Его блестящее серое лицо. увеличенное в десятки раз, было насупленным, в голосе звучал укор.

~Разве ваших детей не кормят? Разве не восстанавливают ваши дома? Разве городу не возвращается былая красота?~

Для пущей популярности он выступал по-ирделийски. Казалось, это его родной язык – так естественно и четко звучал его бас.

~Я готов простить эту варварскую ошибку. Ибо, я уверен, то была именно ошибка. Ошибка, порожденная страхом, нетерпением, трусостью. Эта планета снова станет великой, вы снова сможете ею гордиться. Но, ирделиане, одному мне этого не добиться.~ – Его голос звенел над городом. – ~Мы должны вместе трудиться на всеобщее благо. Не дайте смутьянамодиночкам затмить славное будущее, встающее над горизонтом!~

На экранах появились шеренги мужчин со связанными впереди руками, построенные во дворе дворца. Перед ними стоял на помосте наместник, вокруг него – охрана в шлемах и ирделийский Совет в полном составе. Выполняя зычную команду Кора, солдаты взяли на изготовку лазерные ружья.

~Наш суд суров и скор. Согласно законам Империи, осужденный за убийство обречен три дня умирать на медленном огне. Но я не чудовище.~ – Он сделал паузу, наслаждаясь эффектом. – ~Я смягчаю приговор. Осужденные будут расстреляны.~

Он сузил глаза, толпа зевак загудела.

~Каждый, кто нарушит закон, обязан поплатиться за свое преступление. За смерть ваших сограждан, по моему повелению и по решению Совета, эти люди будут лишены жизни. И да восторжествует справедливость! Пусть никто не уйдет от расплаты.~

Он поднял над головой обтянутый перчаткой кулак и долго стоял так, пока каждый камень на площади не задрожал от страха. Потом он уронил руку. Раздался залп, лазерные лучи пронзили обреченных ирделиан. Они рухнули, как подкошенные.

~Никто!~

Дуан отвернулся. Он узнал среди приговоренных Корета, чьи круглые непримиримые глаза заглянули ему прямо в душу. Этот взгляд Дуан унесет с собой в могилу.

Близилась осень, но зной становился все более испепеляющим. Он стискивал новые дома огненной рукой, словно грозя превратить их в прах. Силы у всех были на пределе, но мало кто осмеливался высказываться вслух: большинство следило за каждым своим словом, даже за мыслями, опасаясь кары. Ирделиане торопились по своим делам, боязливо озираясь, помня о вездесущей опасности. Драконианцы крепко сжимали лазерные ружья и провожали подозрительным взглядом каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка. То было затишье, набухшее грозой. Все только и ждали нового удара грома.

Дуан оглядывался через плечо не реже, чем все остальные, если не чаще. Торговцы изображали подобострастие, но он читал в их взглядах осуждение. Вооруженные драконианцы смотрели на него с подозрением, как на любого ирделианина. Даже в глазах жены он читал упрек. Предсмертный взгляд Корета преследовал его повсюду, не оставляя и во сне. Он исполнял свои обязанности машинально, физически присутствовал на заседаниях Совета, но мозг его ни не секунду не покидали доводы, к которым он должен был бы прибегнуть, чтобы не дать свершиться казни. Тысячу раз он прокручивал в сознании сцену, как своим красноречием вынуждает наместника проявить милосердие. Он столь упрямо твердил эти так и не прозвучавшие слова, что они. казалось, отпечатались в каждой черточке его лица, их выбивал дробью его беспокойный хвост. Он безучастно проживал день за днем. Зная, что все равно не сумел бы спасти обреченных, он не мог смириться с тем, что даже не попытался этого сделать.

Когда подпольщики наконец установили с ним связь, он испытал огромное облегчение. Встреча со связным состоялась в одной из маленьких таверн вблизи дворца и канцелярии наместников, где обычно перекусывали члены Совета. Дуан, сидевший за столиком один, мгновенно узнал в новом посетителе подпольщика.

Тот был одет так же, как Дуан, если не богаче. Изящно усевшись, он молвил:

– Вы не удивлены? Дуан пожал плечами.

– Я знал, что это рано или поздно произойдет. Ведь никто не сможет быть вам настолько полезен, как я.

Собеседник улыбнулся холодной, как у драконианца, улыбкой.

– Так уж и никто… Дуан откашлялся.

– Она никогда не покидает дворец.

Собеседник провел ладонью по рту, призывая Дуана к осторожности, и огляделся. Ответная улыбка Дуана была копией улыбки Кора, но он этого не знал.

– Кто из здешних посетителей больше похож на шпиона наместника, чем я?

Незнакомец покачал головой.

– Мы вынуждены рисковать. Теперь никогда не скажешь наверв"-ка, кто разделяет твои убеждения. Дуан посерьезнел.

– Убеждение – это одно, поступки – совсем другое. – Он выдержал встревоженный взгляд незнакомца.

Они хорошо поняли друг друга. Дуан как подручный наместника пользовался в заведении неограниченным кредитом, поэтому они долго пили за счет Кора в честь заключенного союза.

Приняв решение, он перестал бояться обвиняющих глаз и стал выполнять свои обязанности с удивительно легким сердцем. Он знал, что покончить с оккупацией не удастся, но такой задачи он перед собой и не ставил. Он мечтал не об освобождении своего народа, а об освобождении собственной души, о возрождении своей поруганной чести. Дуан снова был в ладу с самим собой и ходил, расправив плечи, потому что знал теперь, что сотни казней, особенно одна, будут отомщены. За это он был готов принять смерть, даже искал ее. Согласно плану, его должны были предупредить о готовящейся диверсии за сутки, чтобы он успел отправить Лиен из города. Он поцелует ее на прощание, с улыбкой заглянет в ее теплые карие глаза. Он будет знать, что наконец-то заслужил ее любовь.

Были, впрочем, глаза, в которые он предпочел бы не смотреть. С другой стороны. Кор уважал смелость. Дуан не сомневался: если бы судьбе было угодно поменять их местами, Кор не сидел бы сложа руки. Презрение, с которым наместник и его соплеменники взирали на своих подданных-ирделиан, во многом было вызвано бездействием последних. Столкнись Империя с открытым сопротивлением, необученные и невооруженные ирделиане были бы безжалостно перебиты, но по крайней мере, рубя головы, солдаты испытывали бы уважение к обезглавливаемым. Настало время, когда Дуан смог выдерживать взгляд золотых глаз властелина.

Наместник тем временем все чаще требовал к себе советника. Медлительные луны пропали с неба. Дуан знал, что зимой раскопки – конек Кора – замедлятся. Он догадывался, что тайна развалин жила в воображении Кора еще до высадки. Наместник был слишком честолюбив, чтобы довольствоваться прозябанием на захолустной планете и не участвовать в грандиозных свершениях своей Империи. Не очень-то разбираясь в хитросплетениях имперского двора, Дуан понимал, что Роган Кор, командующий Четвертым флотом, имперский наместник Ирдела, все поставил на одну карту – разрешение загадки порталов. Оставалось надеяться, что цель будет достигнута, прежде чем Кора настигнет смертельный удар.

Когда в первый вьюжный день зимы Кор срочно вызвал Дуана во дворец, тот решил, что мечта наконец осуществилась. Возбужденный Кор. встретив советника в библиотеке, потащил его в свой бронированный минилет и, не дав времени пристегнуться, с ревом взмыл в воздух. Дуан терялся в догадках, какое неотложное дело могло заставить Кора пренебречь охраной. Неужели подпольщики взялись за оружие, не поставив в известность своего влиятельного сообщника? Выманив Кора из дворца под каким-нибудь убедительным предлогом, они могли бы попытаться сбить его минилет. Но тревога оказалась беспочвенной. Увидев, сколько вооруженных драконианцев командуют ирделианами на месте раскопок, он убедился, что нынче Кору ничего не угрожает.

Впрочем, начальник работ был перепуган визитом командующего – Не уверен, что это безопасно, господин. Мы не знаем, прочен ли свод пешеры и нет ли там мин-ловушек. В других пещерах мы их нашли немало.

Но Кора сжигало нетерпение.

– Чепуха! Я умею разряжать ловушки не хуже моих солдат. К тому же, если верить вашим данным, в этом районе уже много лет не наблюдается сейсмической активности.

– Данные достоверны, господин, но ловушек все равно следует опасаться. Прикажите послать туда нескольких… – Начальник работ осекся при виде Дуана. Видимо, он собирался сперва отправить под землю имеющийся в изобилии расходный материал – рабочих-ирделиан. Однако этот ирделианин. любимчик наместника, был, возможно, влиятельнее самого начальника работ…

Дуан не стал прикидывать, сколько его соплеменников успели расстаться здесь с жизнью. Он невозмутимо выдержал взгляд драконианца.

Кор усмехнулся.

– Я уже сказал, что первым увижу это сокровище. Вы свободны, – И он зашагал к шаткой лесенке, уходившей в узкое жерло пещеры. Спустившись на несколько ступенек, он оглянулся через защищенное латами плечо на робеющего Дуана.

– Ну?

Мантия Дуана была мало приспособлена для лазания по лестницам и петляния по подземным коридорам. Завидуя облегающим доспехам Кора, Дуан избавился от мантии и, оставшись в тонком трико, зябко поежился. Однако интенсивные движения помогли быстро забыть о холоде.

Вход в пещеру был густо покрыт письменами. Дуан почувствовал, как ему передается воодушевление Кора. Он уже не обращал внимания на бушующий среди скал ветер.

– ~Но риендалия. Ариихм ал порая~, – прочел Кор. Оказалось, что он изучал древние надписи с усердием профессионального историка. – ~Берегись, входящий. Вселенная разверзается.~

Затаив дыхание, они вошли в пещеру. Кор захватил с собой фонарь но луча хватало ненамного, а пол низкой пещеры был усеян острыми камнями. Дуан решил, что древние жители планеты были очень низкорослыми. Ему не показалось странным, что первым продвигается Кор, предупреждая его о препятствиях.

Наконец узкий коридор вывел их в помещение побольше, и Дуан смог с облегчением расправить плечи. Спину ломило. Более рослый наместник должен был страдать еще сильнее. Шаг, другой – и Дуан чуть не врезался в Кора, изумленно застывшего на месте.

Их взорам предстало подлинное чудо природы. Своды камеры были усеяны переливающимися кристаллами. Длинные прозрачные выступы породы свисали с потолка, росли из стен. Руки сами тянулись к этому волшебству. Дуан бездумно протянул руку и уже почти шагнул вперед, но Кор успел его остановить.

– Нельзя! – крикнул он, потом нагнулся и подобрал с пола кристалл. Толкнув опешившего Дуана обратно в проход, он бросил кристалл далеко вперед.

С ревом, способным разрушить гору, чудесный хрустальный потолок рухнул вниз. Казалось, лавине камней не будет конца. Наконец пыль осела, грохот прекратился, и Дуан осмелился приоткрыть глаза. Кашляя и отплевываясь, ирделианин и драконианец вышли из-под спасительного свода. Пещера была завалена обломками. Хрусталь покрылся густой пылью и уже не сверкал, когда на него падал луч фонаря.

– Древние хорошо стерегут свои тайны, – пробормотал Дуан. Кора перекосило от разочарования.

– Слишком хорошо. – Он указал на груду камней. – Пройдут недели, прежде чем все это удастся разобрать. Впрочем, что толку? Эта пещера последняя, дальше идет сплошная скала. То, что спрятано за ней, так и останется недосягаемым. – И он понуро пригнулся, поворачивая обратно в низкий коридор.

Дуан уже собрался следовать за ним. Но его зоркие глаза, привыкнув к темноте, вдруг заметили нечто странное.

– Подождите! – крикнул он и стал поспешно карабкаться по завалу. Кор выбежал из прохода и бросился за ним следом, светя фонарем туда, куда указывал Дуан.

– Там какой-то пролом…

Их ждала другая, прежде замаскированная камера. Кор до боли сжал Дуану плечи. Его лицо победно сияло. Луч фонаря ударил в покрытые тонкой резьбой двери.

– Ты его нашел, Дуан! Это он!

– Что это? – шепотом спросил Дуан.

– Портал! – восторженно провозгласил Кор.

Найденный портал стал не разгадкой, а жгучим вопросом. Но это ничуть не ослабило восторг Кора. Он делегировал Дуану, своим офицерам и другим советникам все больше полномочий, а сам проводил почти все время в полевом штабе, который прикачал развернуть у подножия скалы. Его полностью поглотила расшифровка новой головоломки. Дуану даже был предоставлен отдельный минилет, чтобы он мог являться к Кору с докладами прямо на раскопки.

Взбудоражены были не одни драконианцы. В некоторых ирделийских кругах открытие Кора подогрело националистические настроения. Существование портала было истолковано как принадлежность к развитой цивилизации. Как древняя культура, записавшая на свой счет великие свершения, может покориться расе инопланетных выскочек? При этом ни отсутствие доказательств, что ирделиане восходят к Строителям, ни исключительная древность драконианской расы во внимание не принимались. Драконианцы имели право претендовать на звание галактических наследников Строителей, однако ирделиане игнорировали реальность, вдохновленные своими фантазиями.

Дуан проводил все больше времени в библиотеке губернаторского дворца, куда ее новый хозяин уже не заглядывал. На него обрушились доклады, сообщения, бесчисленные обязанности, связанные с управлением государством, занимающим целую планету, пусть небольшую. Новые полномочия заставили его забыть о союзе, заключенном с подпольщиками. Однако те помнили все.

Приглашение на встречу стало для него полной неожиданностью, однако он послушно побрел через весь город к месту, указанному заговорщиками. Оказавшись на заброшенном складе. Дуан поежился, заподозрив ловушку. Что если служба безопасности Кора, упорно искореняющая измену, расшифровала их сложную систему условных знаков и сигналов? Что если в эту самую минуту тайная полиция пробирается по запруженным улицам, чтобы схватить его и доставить к наместнику? Среди приближенных Кора хватает тех, кто с удовольствием дискредитирует не в меру активного советника.

Но нет, лицо, появившееся из тени, оказалось мохнатым. У Дуана отлегло от сердца. Тот самый связной из таверны, с которым он не виделся уже много месяцев, целую вечность, заключил его в объятия – приветствие, распространившееся среди националистов.

– Ты готов?

– Уже несколько месяцев, – коротко ответил Дуан. Связной приподнял почти невидимые брови.

– Акция требовала тщательной проработки. Мы собираемся одним махом избавить планету не только от ненавистного наместника, но и от всего пагубного драконианского присутствия.

Дуан грустно покачал головой.

– Несбыточные мечты! Вы плохо соображаете? Даже если мы всех их перебьем, это все равно ничего не изменит. Они нагрянут еще большей армадой. Имя им – легион, друг мой, тогда как мы очень малочисленны.

Связной подполья самодовольно ухмыльнулся, его черные глаза сверкнули.

– В космосе у нас есть не только враги, но и союзники. Не торопись перечеркивать наши усилия. – Он наклонил голову. – Если ты считаешь, что все бессмысленно, то зачем согласился нам помогать?

Дуан отвел глаза.

– Будем считать, что я должен оплатить долг. Связной пожал плечами.

– Твое дело. – Он достал из-под туники что-то круглое, железное. – Это взрывное устройство с часовым механизмом. Нам известно, что каждый день сразу после полудня ты являешься в лагерь наместника с докладом. Бомба взорвется завтра в час дня. Ты должен успеть вовремя убраться. Возьми минилет, посади туда жену и отправляйся подальше. После взрыва тебе будет опасно оставаться в городе.

Холодный стальной шар уместился у Дуана на ладони.

– Этого хватит? Подпольщик усмехнулся.

– Взрыв уничтожит все живое в радиусе двухсот шагов.

– Такой маленький размер – и такая мощь! – удивленно пробормотал Дуан.

Подпольщик улыбнулся и накрыл ладонями пальцы Дуана, сжимающие смертоносное ядро.

– Подходящая метафора для ирделиан, верно?

Бомба уместилась во внутреннем кармане его мантии. Возвращаясь во дворец, Дуан старался не вспоминать о смертоносном устройстве. Садясь за письменный стол Кора, он не мог сдержать дрожи в руках. Он работал за этим столом уже несколько недель. Сперва это казалось ему наглостью и безрассудством, потом стало привычным. Только сегодня стол показался ему слишком большим и холодным.

Всю жизнь Дуан отличался кротким нравом: он ни разу не поднял руку на жену, не пнул животное. Повысить голос – и то было нелегко; и вот теперь он готовился совершить убийство! Напрасно он убеждал себя, что приговоренный – угнетатель, кровопийца, убийца. Ощутив острую боль в пальцах – скоро их забрызгает кровь. – Дуан понял, что слишком сильно вцепился в запоминающий куб. Он испуганно отшвырнул умный кристалл.

Из-за дверей донесся сдавленный стон, и советник машинально схватился за карман, где находилась бомба. Он уже готов был с позором бежать, как вдруг обнаружил, что на него смотрят не драконианские, а ирделийские глаза, к тому же женские – прекрасные глаза любовницы Кора.

– Советник… – позвала она неуверенно.

– Госпожа Руэнн. – Он обращался к девушке уважительно, хотя соплеменники ее дружно презирали. Молва заклеймила ее как еще более низкую изменницу, чем сам Дуан, продажную тварь, польстившуюся на богатства драконианцев.

Однако Дуан все понимал.

Девушка вошла, неслышно переступая чистыми, но по-прежнему босыми ногами. Слуги удивлялись, почему она никогда не обувается, тем более, что наместник ни в чем ей не отказывал.

– Вам плохо? – спросила ирделианка.

Видимо, она испугалась, что советник запустит кристаллом в нее.

– Съел что-то не то за обедом, – солгал он.

За несколько месяцев он видел Руэнн всего несколько раз, так как она почти не выходила из покоев Кора, а он старался туда не соваться. Иногда она все-таки показывалась, чтобы отдать распоряжения слугам. Первое ее появление вызвало у Дуана шок: таких красивых девушек он не видывал никогда. Ее густые золотисто-рыжие волосы заплетены в косички и украшены бисером по последней моде. С помощью косметики она сделала еще более выразительными свои огромные карие глаза и тонкие черты лица. Кор одевал ее в тончайшие шелка, но и раньше, в лохмотьях, она была неотразима. Тогда, любуясь ею, Дуан прятал глаза; сейчас он испугался, что выдаст свои чувства.

Девушка молчала. Когда Дуан взял себя в руки, она снова заговорила:

– Сможете оказать мне одну услугу?

– Для вас я готов на все, госпожа.

Она с очаровательной улыбкой протянула ему маленький хрустальный кубик.

– Я знаю, что завтра вы побываете на раскопках, вот и подумала: не отнесете ли вы это Ро… наместнику? Завтра заседание генерального штаба, а он терпеть не может эти собрания, вот я и решила отправить ему слова ободрения.

"Теперь понятно, почему они выбрали завтрашний день…" – подумал Дуан и ответил вслух:

– Почту за честь.

Она опять улыбнулась и села в кресло напротив стола, подобрав под себя ноги. Дуан удивился ее непосредственности, хотя понимал, что удивляться нечему: она находилась у себя дома.

Руэнн огляделась и нахмурилась.

– У меня ощущение, что вы нашли портал уже много лет назад. – Она вздохнула, вертя в пальцах кубик. – Раньше бы я не поверила, что смогу это произнести, но теперь… Когда его нет, я скучаю.

Дуан был застигнут врасплох.

– Неужели? – пробормотал он.

– Разве вы по нему не скучаете? – спросила она, склонив голову набок.

– Я вижу его чаще, чем вы, – нашелся он. Но выдержать ее взгляд было невозможно, и он опустил веки. – Я ощущаю свою ответственность за ваше… теперешнее положение. Мне всегда хотелось попросить у вас прошения.

Она царственно кивнула.

– В тот день вы спасли мою честь, а возможно, и жизнь. Те двое… – Она поежилась и тут же воинственно выпятила подбородок. – Знаю, многие считают, что мне следовало перерезать себе горло, вместо того, чтобы позволить драконианцу прикоснуться ко мне.

Ее прямота удивила Дуана.

– Многие страдают гораздо больше меня. Он со мной добр и ласков. он прощает мое… невыносимое несовершенство. – Дуан хотел было возразить, но сдержался. Она продолжала: – Многие думают, что он чудовище, но это не так. Он суров потому, что таково все его племя. Ему здесь одиноко, он чувствует себя в ссылке, среди чужих, у него нет общего языка даже со своими, потому они либо завидуют его могуществу, либо не одобряют ею политику. – Она повысила голос, словно пыталась перекричать спорщиков. – Ему кажется, что он сидит в темнице, куда почти не пробивается свет. Дружба с вами – один из немногих лучиков света в его жизни. Льщу себя надеждой, что я тоже скрашиваю его будни.

В этот раз Дуан не удержатся от смеха,

– Дружба? Как бы не так! Я – удобный инструмент, не более того.

Когда мне нужно повалить дерево, я любовно провожу пальцем по зубьям пилы, я не хочу, чтобы она сломалась, иначе дерево останется стоять. Но считаю ли я пилу другом? Вряд ли. Она обдумала его слова.

– Вы не правы, советник. Он часто повторяет, как благотворно вы на него влияете. Захотели бы вы иметь при себе пилу в самый важный момент жизни? В тот день, когда обнаружилась пещера, он первым делом вызвал вас. А ведь вы знаете, что для него значит этот портал.

Дуан уперся взглядом в стол, не в силах вынести укора в ее глазах. Ей, подобно Лиен, лучше всего удавался немой упрек.

Он ответил Руэнн от самого сердца, изъязвленного горечью.

– Возможно, он и привязан ко мне, к нам, госпожа, но когда его отзовут, когда Империя решит, что его таланты следует применить в другом месте, он быстро о нас забудет. А ведь нам уже не стать прежними. Он походя разрушает наши жизни, оставаясь самим собой.

Она горестно покачала головой и вздохнула, глядя в никуда.

– Как мы лицемерны! Когда нас мучил голод, мы жадно ели с его руки. когда нас терзал холод, мы умоляли его обогреть наши жилища. Потом, узнав цену спасения, мы закричали, что так больше не играем, и захотели прогнать его. А теперь еще и обличаем как тирана!

Она вскочила. Ее карие глаза были глубоки, как ночное небо.

– Он обращается ко мне за советом и иногда даже прислушивается к моему мнению. Во всяком случае, я утешаюсь этой мыслью, когда до меня доходят базарные сплетни. – Ее взгляд оставался печален, но в нем была сила, с помощью которой робкая девушка обуздала могучего завоевателя.

Она сунула ему в руку кубик-кристалл и заставила сжать его в пальцах. Он смотрел на свой кулак, вспоминая другой предмет, который его тоже заставили принять вопреки его воле.

– Госпожа, – не выдержал он, – вы уж простите, но я не могу не задать вам этот вопрос… Вы тогда действительно не шарили в солдатской котомке?

Она лучезарно улыбнулась и прыснула.

– У него там было полбуханки хлеба, а я падала от голода. – Она подмигнула, помахала рукой и выбежала за дверь.

Дуан опустился в кресло Кора, оперся локтями о резной стол и стал наблюдать закат, окрасивший стены в цвет крови.

– Дуан! – Кор приветственно хлопнул его по плечу и ухмыльнулся. – Ты поспел вовремя. – Глаза драконианца горели предвкушением. – Сегодня мы переносим портал.

Он повел Дуана с посадочной площадки, через мельтешение рабочих, через море палаток и сборных домиков, превративших голое некогда место в кипящий жизнью поселок. Длинноногий Кор шагал так быстро, что Дуану было трудно за ним поспевать. Остановившись, чтобы подождать отставшего ирделианина, он оглядел его с ног до головы и сказал:

– Ты неважно выглядишь, Дуан. Видимо, я взвалил на тебя слишком много дел.

Драконианец тоже выглядел не лучшим образом. Его серая кожа больше не серебрилась. Дуан не знал, сколько Кору лет, да и не интересовался его возрастом, однако слыхал, что он необычно молод для своего поста. Вокруг глаз наместника, горящих лихорадочным золотым огнем, лежали тени, разбегающиеся от глаз морщины сильно старили лицо.

Дуан опустил голову, чтобы проницательный инопланетянин не угадал, как он волнуется, и достал кристалл. Кор вопросительно приподнял брови.

– Это послание от… от госпожи Руэнн.

Кор еле заметно улыбнулся и прикрепил кубик к своему ремню. Остановившись у полевого штаба, он обвел рукой раскопки.

– Мы не смогли обнаружить в скале вещество, мешающее работать нашим датчикам, поэтому решили убрать портал из энергетического поля. Нелегкая задачка! – Он достал высокую бутыль, два стакана и наполнил оба. Один предназначался Дуану. Видимо, тому не удалось скрыть удивление, потому что Кор усмехнулся. – Это драконианское спиртное, последняя моя бутылка. Теперь придется ждать транспортного корабля. – Он задумчиво посмотрел на Дуана. – Оно крепче, чем вы привыкли, так что будь осторожен.

Дуан заглянул в стакан с темно-желтой жидкостью и решил, что в таком состоянии вряд ли захмелел бы и от целой бутылки. Кор, не знающий о смятении в душе своего советника, не мог молчать.

– Нам потребовалось десять дней, чтобы придумать, как переместить портал, не повредив его. Теперь все готово. – Он сверкнул глазами и поднял стакан. – За успех!

Дуан залпом осушил стакан и даже не поморщился, когда огненная жидкость хлынула ему в желудок. Кор смотрел на него с одобрением. Дуан задохнулся от нестерпимого стыда. "Что я делаю? Сижу и пью! Разве я не собираюсь убить его?" Он быстро поставил стакан на походный столик, стараясь, чтобы Кор не заметил дрожи в его руках.

Если Кор убивал, то делал это открыто, глядя врагу в глаза. Их разделяла пропасть. Дуан никогда не сумел бы с прямотой и легкостью отнять жизнь у другого живого существа. Кор окинул его странным взглядом.

– У меня сегодня много работы, Дуан. У тебя есть ко мне еще что-то?

Дуан, преодолев опьянение, принялся перечислять решения Совета за последние несколько дней. Читая вслух написанное на бумаге, он мысленно повторял другие слова: "Если бы мы узнали, как они создавали эти порталы… Безграничная власть!" Вот он, смысл его самопожертвования: остановить наместника, прежде чем он приобретет безграничную власть и станет непобедимым. Успокоить мятущиеся души погибших соплеменников.

Он положил перед Кором набор кристаллов, чтобы тот изучил на досуге содержащуюся в них информацию. Наместник так и не узнает, что среди кубиков был металлический шарик.

Он сам говорил: "Суров наш суд. Пусть никто не уйдет от расплаты".

Окончив доклад, Дуан поднялся. Ему не сиделось на месте: в отличие от драконианца. он знал, что они видятся в последний раз.

В дверях он остановился и еще раз оглянулся. Кор уже склонился над деловыми документами. Впервые Дуан увидел то, что наблюдала Руэнн: не инопланетянина с серебристой кожей, безволосой головой, золотыми глазами и зрачками-щелочками, не доспехи и лазер на бедре, а военного правителя чуждой ему планеты, несущего тяжелейший груз ответственности и почти не располагающего ресурсами для успешного решения сложнейших задач. Существо, которое с первой минуты своего появления в небе над городом, в корабле, затмившем солнце, стало главным содержанием жизни самого Дуана.

– Господин, я… – Он поперхнулся. Кор вопросительно приподнял бровь.

– Я слушаю.

– Я так и не поблагодарил вас за ткань, которую вы тогда прислали моей жене, – выпалил он.

Кор как будто понял подтекст и величественно кивнул.

– Не стоит благодарности, Дуан.

Советник бежал, словно получил пинок от нечистой силы.

"Я успел к тебе привязаться, Дуан. – Голос Кора, то снисходительный, то нетерпеливый, звучал у Дуана в ушах, заглушая шум двигателей минилета. – Что же мне с тобой делать. Дуан? Тебя ни на минуту нельзя оставить одного". И еще – слова, услышанные в первую, решающую ночь: "Дуан не причинит мне вреда. Ведь так, Дуан?"

Залезая в холодный стальной минилет, он слышал слова Руэнн: "Вы не правы, советник. Он часто повторяет, как благотворно вы на него влияете… В тот день, когда обнаружилась пещера, он первым делом вызвал вас. А ведь вы знаете, что для него значит этот портал…"

Дуан зажал руками уши, словно так можно было заглушить упрямые голоса.

"Я не понимаю ирделиан, Дуан, честное слово, не понимаю!"

"Я тоже не понимаю, господин! – крикнул он в ответ беззвучно. – Не понимаю, как можно ненавидеть вас всей душой и одновременно оплакивать вашу смерть. Как?!"

Он знал, что до взрыва остается четверть часа, видел, как вокруг садятся минилеты, как офицеры-драконианиы спрыгивают на землю и торопятся, ни о чем не подозревая, в полевой штаб своего командующего. как рабочие-ирделиане неторопливо расходятся, отодвигаясь от места предстоящего взрыва на безопасное расстояние. Дуан понял, что они предупреждены.

Он знал, что должен не мешкая стартовать, достичь города, забрать Лиен и улететь как можно дальше. В какой-нибудь деревушке на морском берегу можно будет затеряться и начать жизнь заново. Он угонит минилет в море и убедит себя. что последнего года вообще не было. Они будут делать вид, будто этот страшный год не оставил на их душах рубцов.

Перед его мысленным взором предстали картины голода, холода, нищеты. Бедствий, предшествовавших появлению Кора. То же самое ждало Ирдел опять: голод, тщетные попытки притвориться теми, кем они не были уже более сотни лет, кем давно разучились быть. Теперь они знали слишком много, чтобы удовлетвориться размеренной, традиционной, затхлой жизнью, с которой покончила Империя. Кор, хотел он того или нет, расширил кругозор ирделиан. пробудил их к новой жизни, открыл им Вселенную вокруг. Пути назад не оставалось.

"Я готов простить эту варварскую ошибку. Ибо то была, я уверен, именно ошибка. Ошибка, порожденная страхом, нетерпением, трусостью". Речь Кора перед казнью, его звучный, проникновенный голос болью отдавались у Дуана в мозгу.

– Ты готов простить, господин, зато я не готов, – прошептал он.

Потом он закрыл лицо ладонями и зарыдал.

Дуан склонился над неподвижной фигурой в латах, боясь до нее дотронуться. Он никогда не прикасался к живому Кору, тем более не мог себя заставить сделать это сейчас. Вокруг валялись, как ненужные игрушки, мертвые тела: драконианцы в доспехах, незащищенные ирделиане. Глядя на трупы и зная, что стало причиной стольких смертей, он удивлялся, почему чувствует в груди только тупую боль, а не падает замертво, как они. Раздались крики, но Дуан не шелохнулся. Рабочие-ирделиане, те, что не сбежали и не погибли, возвращались, чтобы полюбоваться последствиями бойни.

Он надеялся, что они останутся довольны. Что никогда не забудут зрелища поверженного угнетателя. Сам он не забудет этого никогда.

Он выпрямился, чувствуя себя древним, как скала, что высилась перед ним – безмолвная свидетельница бесчисленных смертей. Позади раздался стон. Он подумал: если хоть кто-то из драконианцев остался в живых, ему лучше побыть рядом, чтобы рабочие-ирделиане не прикончили беззащитных. Несколько фигур в доспехах подавали признаки жизни. Он заспешил к ним, перешагивая через тех. кому уже не требовалось милосердие. Споткнувшись о солдата с оторванными конечностями, он вынул у него из кобуры лазер. Ему оружие было нужнее, чем трупу: тому не придется отстреливаться от своих.

– Собрался расправиться со мной?

Услышав за спиной этот голос, он не поверил своим ушам и обернулся. Один из драконианцев пытался подняться с земли. Он загораживал рукой лицо, но Дуану достаточно было услышать голос. Его сердце, переставшее биться в момент взрыва, затрепетало, как раненая птица.

– Господин?..

Кор сел, тряхнул головой, провел ладонью по лицу, ощупал челюсть. Из раны на голове лилась темная драконианская кровь, перемешанная с пылью, но сам властелин был жив – и прекрасен. Дуан выронил лазер, рухнул на колени, протянул руки, словно Кор был языком пламени, способным разморозить, обогреть и спасти.

– Ситуация уже под контролем, – заключил Кор, стоя вместе с Дуаном над свежими руинами.

Ирделиане, назначенные санитарами, выстроились с носилками перед разрушенным штабом. Взрыв уничтожил центр связи, поэтому Кор отправил связных – своих уцелевших солдат – на ближайшую драконианскую заставу за подмогой. Даже раненый, он оставался умелым командиром. Первым делом он распорядился, чтобы все, способные ходить, оказали помощь раненым, невзирая на расу, а затем занялись восстановлением связи с городом и с орбитальными кораблями.

– Больше тридцати моих людей убиты, ваших погибло больше сотни, – проговорил он, глядя на обломки камней. Дуану был странен его вид: с белой повязкой на голове властелин выглядел совсем беззащитным. Дуан прятал от него глаза.

– Если бы не твое предостережение, меня бы не было в живых. – Наместник повернулся к советнику. – Как ты узнал о готовящейся диверсии?

Дуан шевелил губами, пытаясь найти слова покаяния. Он мог бы придумать что-нибудь о красноречивых признаках, намеках, совпадениях. Возможно, Кор принял бы его ложь за чистую монету, Все осталось бы, как раньше, только сердце Дуана ныло бы, отягощенное виной.

Он стоял сгорбленный, с опушенной головой, и молчал. Золотые глаза Кора шарили, как лазеры, в его голове, в душе, вытягивая из него тайну. Потом властелин положил руку на кобуру.

– Я все понял.

Дуан знал, что не уйдет от расплаты. Его ждала неминуемая смерть, но он чувствовал не страх, а облегчение. Какое блаженство – не видеть больше груды растерзанных по его вине тел!

Но к великому его разочарованию, Кор даровал ему жизнь.

– Разрушения, в которых ты повинен, неизмеримо больше, чем тебе кажется, – сказал он очень тихо. – Однако ты предупредил меня и спас жизнь мне и большинству моих людей. В награду за это ты будешь жить.

Дуан медленно поднял голову. Он думал, что увидит в глазах инопланетянина ненависть и презрение. И то, и другое он сумел бы пережить. Что угодно, только не сочувствие.

Кор зловеще усмехнулся.

– Полагаю, ты сам покараешь себя безжалостнее, чем это мог бы сделать я.

Город был объят огнем. Поврежденный минилет Дуана еще не успел приземлиться, а раненые солдаты уже наперебой кричали о случившемся. В назначенное время, одновременно со взрывом в лагере Кора, взорвались другие бомбы, заложенные по всему городу: в зернохранилище, на базарной площади, в губернаторском дворце. Последний взрыв был особенно мощным: от дворца ничего не осталось. Жизни лишилось больше двух тысяч крестьян, торговцев, покупателей на рынке, чиновников. В панике горожане затоптали еще несколько сот себе подобных. Оставшиеся в живых драконианские солдаты забаррикадировались в казармах и палили без разбору во всех, кто осмеливался приблизиться. Ирделиане взбунтовались. То было очередное кровавое восстание.

Дуан прирос к земле с искаженным от ужаса лицом. Потом он покосился на Кора. Тот, казалось, не мог поверить в рассказ подчиненных. "Я не знал! – кричал Дуан беззвучно. – Не знал!" Но нет, он все знал. Знал, что готовится крупномасштабная акция.

Кор схватил его за руку и потащил на свой бронированный вертолет. Оставшиеся в живых драконианцы полезли в другой вертолет, тоже готовый взлететь.

– Ты останешься при мне. Погляди на дело своих рук! – проревел Кор, перекрывая шум моторов.

Дуан мог только мотать головой. Он не отказывался лететь, но не желал принимать реальность. Кор больше не обращался к нему. а обсуждал со своими офицерами план действий, за что Дуан был ему благодарен. Он все равно не смог бы вымолвить ни слова – так пересох рот, так онемела душа.

Пролетая над страной, еще недавно голой и выжженной, а теперь зазеленевшей и тучной. Дуан отказывался думать об ужасе, в который она могла снова погрузиться. Внизу раскинулись мирные фермы, и он не мог не считать это благом. Зрелище сельской благодати подействовало на него умиротворяюще.

В городе их ждал даже худший кошмар, чем можно было предположить. То была картина из страшного сна. Среди пожарищ метались, надрываясь от крика, обожженные ирделиане. Рискуя рухнуть в огонь, Кор понесся в сторону дворца на бреющем полете. Он и его люди без устали палили во все стороны, чтобы остановить обезумевшую толпу. После продолжительного боя осада казарм была снята. К этому времени Дуану удалось улизнуть.

На усмирение города ушло три дня. Драконианцам пришлось сражаться не только с паникующими горожанами, но и с вооруженным, организованным сопротивлением. Даже самые закаленные солдаты не радовались кровавой бане. но, подчиняясь командирам, проявляли рвение. Как только было обнаружено место, где укрывались лидеры сопротивления, туда ударили с орбиты мощные лазерные лучи. Толпы попрятались по подвалам, сопротивление снова ушло в подполье, зато на улицах воцарилось спокойствие.

Войско Кора. ощетинившись оружием, разъезжало на бронированных амфибиях, насаждая порядок железной рукой. Чрезвычайное положение привело город в оцепенение. Ирделиане не высовывались из своих домов, лавок, убежищ, где их заставал комендантский час. Даже голодая. они не осмеливались выползать наружу, рисковать жизнью: патруль страшил их больше голода. Имперские войска получили приказ стрелять без предупреждения во всех подозрительных, а при всеобщем возбуждении умов подозрение мог вызвать любой.

Дуан всего этого не знал.

Выпрыгнув из минилета, он несколько часов добирался до дому. Он огибал районы, где царило насилие, прошмыгивал мимо пылающих зданий. Один раз он столкнулся с толпой обезумевших от кровопролития ирделиан: они кричали, скандировали лозунги, размахивали отнятыми у солдат лазерами. Дуану пришлось примкнуть к безумцам и орать, как они, срывая горло, прежде чем появилась возможность юркнуть в подворотню. В конце концов ему пришлось заползти в канализацию. Там до него дошло, куда были заложены вызвавшие хаос бомбы.

Как ни странно, его дом уцелел – оазис покоя посреди океана безумия. Последний отрезок он преодолевал ползком, всхлипывая от счастья. Распахивая дверь, он ждал, что Лиан бросится ему в объятья. Но она не ответила на его зов. Тогда он стал метаться по комнатам, отчаянно крича:

– Лиан! Лиан! Лиан!

Он нашел ее труп на шесте в нескольких шагах от дома. У нее было перерезано горло, на груди было начертано ее собственной кровью; ~Изменница.~

Прошло несколько дней – а может, только часов? – а он все еще ползал по стокам, не думая об опасности. Он, правда, надеялся, что восставшие его не найдут и не прикончат. Если его жизнь сейчас прервется, он не узнает, чем все это кончилось, не выполнит своего предназначения – не осуществит священную месть. Он поклялся, что убьет того, кто повинен во всем этом ужасе, чем раз и навсегда прекратит нестерпимую боль. А потом он присоединится к Лиен в стране мертвых. Его сердце было уже там.

Осторожно высунув голову из канализационного люка, он понял, что его надежды оправдались: улица была тиха и пустынна. Пожары потушили драконианскими химикатами, остался только удушливый горький запах. Дуан нырнул в тень, отбрасываемую грудой обгоревших обломков. Так он перебегал от одного островка тени к другому, приближаясь к месту назначения.

В конце концов перед ним вырос дворец – вернее, то, что от него осталось. Черные стены высились на фоне ночного неба, как кости гигантского скелета, подпирающего звездное небо.

Дуан блуждал по пустым залам, перешагивая через обломки, отпрыгивая от дыр в полу и в стенах. Наконец он добрался до двери библиотеки, уродливо повисшей на одной петле. Стоило ему дотронуться до створки, как она рухнула. Беглец остановился, привыкая к темноте.

– Ты явился. Я знал, что так и будет.

Этот голос, столь знакомый, долетел из угла, как взрезавший темноту кинжал. Дуан увидел язычок свечи, потом самого Кора, привалившегося к стене. Его длинные руки неподвижно лежали на коленях.

Дуан сделал шаг вперед. Удивительно, но даже сейчас в присутствии драконианца он чувствовал себя заблудшим ребенком.

– Как ты мог это знать?

– Потому что я сам сюда пришел. Ты тоже не мог не прийти. Мы с тобой скованы одной цепью, Дуан. Раса и кровь здесь ни при чем. Мы очень похожи.

Дуан вытащил из-под грязной одежды лазерное ружье, подобранное в канаве. В первый раз советник вооружился, чтобы защищать наместника. Теперь он направил ружье на своего господина. Ствол отражал огонек свечи.

Кор хрипло засмеялся и вытянул руку. Дуан увидел нацеленный на него ручной лазер.

– Вот так. – Кор с трудом поднялся. – По-моему, это лишнее. – Он положил лазер на пол и, следя за Дуаном, отшвырнул оружие ногой.

– Вовсе мы не похожи, – прошипел Дуан, еще крепче вцепившись в свое ружье.

Кор снова засмеялся, скрестил руки на груди, оперся плечом о стену.

– Мы похожи даже больше, чем ты догадываешься, дружок. Мы оба желали этой планете добра. И оба убивали для достижения желаемого.

– Я убивал, потому что не имел другого выхода! – вырвалось у Дуана. В следующую секунду он разрыдался. – А у тебя выбор был… – Он не мог продолжать. Горло горело огнем, хвост бился, как змея в капкане.

Тонкая бровь властителя изящно изогнулась.

– Неужели? Ошибаешься, у меня тоже не было свободы выбора, Дуан. Такой свободы нет ни у кого. Я думал, ты это понимаешь.

– Тебе была пожалована абсолютная власть казнить и миловать. Кто мог заставить тебя поступать вопреки твоей воле?

В дрожащем пламени свечи по лицу Кора ползли уродливые тени.

– Друг мой, ты провел в моем обществе не один месяц, но умудрился сохранить наивность младенца! – Он запрокинул голову и расхохотался так, что эхо заполнило пустынный зал библиотеки. – Я – всего-навсего микроскопическая частица колоссальной империи. Возможно, здесь я действительно имел абсолютную власть, но там, – он указал в небо, – я так же беспомощен перед лицом властелинов, как ты передо мной.

Он отошел от стены. Дуан напрягся, его палец задрожал на пусковой скобе. Кор заметил это, однако спокойно заложил руки за спину и устремил взгляд в потолок.

– Подобно тому. как ты пытался ослабить вред, причиняемый мной твоему народу, я старался не позволить им сильно навредить твоей планете.

Дуан содрогнулся. Впервые этот сладкозвучный голос заявлял, что его владелец – надежда ирделиан на спасение. Такой цинизм подлежал наказанию. Дуан вспомнил трудовые лагеря и массовые казни.

– Это уже неважно, – Слезы высохли, хотя Дуан впервые не стыдился своей слабости перед врагом. – Как и все остальное, кроме одного: мой мир погиб из-за тебя. Ты поплатишься за это жизнью.

Кор задумчиво взирал на аборигена.

– Я говорил и чувствовал то же самое. Я отдал приказ привести тебя в кандалах. Я мечтал о мести. Но, к моему изумлению, сюда доставили не обманувшего доверие советника, а его жену, вернее, ее изуродованный труп. – Он перешел почти на шепот. – Я видел надпись у нее на груди.

Дуан задрожал, лазерное ружье целило то в пол, то в пролом в стене.

– Тогда я понял, что ты обязательно явишься. Он опустил голову, вздохнул, потом выпрямился, звеня доспехами. – Завтра за мной прибудет корабль. Я покину твою планету… Этого Дуан не ожидал.

– Как?!

Голос Кора был, как наждачная бумага для его натянутых нервов.

– Очень просто. Я отозван. Взрывы и разрушение порталов – не совсем то, чего от меня ожидало начальство. Мне нашали замену. – Кор улыбнулся. – Не тревожься за меня. Дуан. Я верну все, чего лишился. Мне случалось падать еще ниже и снова возрождаться.

Дуан выпрямился в полный рост. Ружье в руках придавало уверенности, он уже не чувствовал себя букашкой в присутствии рослого драконианца.

– Ты н… никогда не покинешь эту планету. – Слезы снова хлынули из глаз, потекли по щекам, оставляя борозды в шерсти. Наместник простер руки. Его глаза излучали печаль.

– Она была мне женой.

– Что?!

Кор склонил серебристую голову.

– Я говорю о Руэнн. Я женился на ней несколько месяцев назад. Империя никогда не признала бы этот брак, зато Руэнн была счастлива. Я уже строил для нее дом на далекой планете, так, далеко от центра Империи, что там никто ничего не узнал бы. – Он уронил руки и отвернулся к окну, вернее, к зияющей дыре, где уже теплились первые признаки зари. – К счастью, она погибла при первой волне взрывов и не увидела, как ее и мой народы не щадят друг друга.

Его золотые глаза со зрачками-щелочками росли в темноте, пока не заслонили весь мир.

– Понимаешь, мой друг? Ты убьешь меня, отомстишь за жену, а потом сам будешь уничтожен моими людьми, либо медленно угаснешь от голода. Мы останемся неразлучны даже после смерти.

Они спустились с небес, как боги. Чудовищные птицы с сияющими на солнце, устрашающими коническими телами, с широкими крыльями. Они затмили солнце – вселяющие ужас и одновременно тревожно знакомые. Никто из живущих не помнил первого появления пришельцев, когда их и впрямь приняли за богов. Никто не помнил седую старину, когда Ирдел еще не жил под властью завоевателей из других миров. В изумлении и ужасе те, кто твердил, что боги мертвы, смотрели на пришельцев, в последний раз выходящих из чрева железных птиц.

Империя взялась насаждать порядок железной рукой. Базарная площадь была снесена, началось возведение цитадели, ощетинившейся современным оружием. Коллективные фермы были обнесены высокими стенами, солдаты стерегли подступы, готовые открыть стрельбу. Запуганные ирделиане собрали под дулами лазеров остатки древних руин в контейнеры, чтобы их смогли изучить лучшие умы Империи. Губернаторский дворец, залитый кровью и закопченный, был сравнен с землей, а на его месте была воздвигнута статуя драконианского императора – символ власти и гордыни Империи. Когда зарядили дожди, статуя заплакала вместе с поверженным городом.

Никто не обратил внимания на маленькую железную птицу, взмывшую в небо одновременно с появлением новых крылатых монстров. Двое стояли у иллюминатора, прощаясь с оставшейся внизу планетой. Оба чувствовали невыносимую грусть и раскаяние. Один перестал был правителем, другой – подданным, но оба не обрели свободы, хотя и были освобождены. Древний портал разверзся, зияя неразрешимой загадкой. Тот, кому нельзя было остаться, нетерпеливо устремил взгляд золотых глаз в бесконечность пространства, В его голове роились честолюбивые планы. Другой, кому нельзя было улетать, вбирал темными глазами чудо Вселенной. Ему была дарована надежда на покой.

Реклама на сайте