«Ну, и как там»

Эдмонд Гамильтон

НУ, И КАК ТАМ?

Перевод с англ. И. Невструева

Выходя из госпиталя, я не хотел надевать мундир, но другой одежды со мной не было. Кроме того, я был счастлив, что меня наконец выписали. Однако, поднявшись на борт самолета, летящего в Лос-Анджелес, я тут же пожалел об этом.

Люди смотрели на меня и перешептывались, а стюардесса одарила меня лучезарной улыбкой. Видимо, она сообщила и пилоту, потому что тот вышел ко мне, пожал руку и сказал:

- Для вас такой полет просто семечки.

В самолет вошел низенький человек в очках, огляделся и сел в соседнее кресло. Ему было лет пятьдесят-шестьдесят. Несколько минут он беспокойно вертелся, прежде чем устроился удобно. Тогда он взглянул на меня, заметил мундир и бронзовый значок с цифрой 2.

- Да ведь вы из Второй Экспедиции! - сказал он, а потом добавил: - Вы же были на Марсе!

- Да, - ответил я. - Был.

Он восхищенно уставился на меня. Это не доставило мне особого удовольствия, но его любопытство было таким дружелюбным, что я не смог дать ему должного отпора.

- Ну, и как там? - спросил он.

Самолет набирал высоту, и я смотрел на убегающую назад аризонскую пустыню.

- По-другому, - ответил я. - Совсем по-другому.

Казалось, такой ответ его полностью удовлетворил.

- Верно, - произнес он. - Вы летите домой, мистер...

- Хэддон. Сержант Френк Хэддон.

- Вы возвращаетесь домой, сержант?

- Я живу в Огайо, а сейчас лечу в Лос-Анджелес, навестить кое-кого.

- Вот и хорошо. Надеюсь, вы неплохо повеселитесь, сержант. Вы это заслужили. Вы, парни, провернули великое дело. Я читал в газетах, что, если ООН организует еще пару экспедиций, у нас будут там целые города, регулярное пассажирское сообщение и тому подобное.

- Послушайте, - сказал я, - все это вздор. С тем же успехом можно построить пару городов здесь, в пустыне Мохаве. Единственная причина полетов на Марс - это уран.

Я видел, что он мне не поверил.

- Да, да, - сказал он. - Я знаю, это тоже имеет значение; уран нужен нам для электростанций, но ведь дело не только в нем, правда?

- Еще очень долго дело будет именно в нем, - ответил я.

- Но сержант, я сам читал...

Все остальное время я молчал. Прежде чем он кончил пересказывать мне статью из газеты, мы приземлились в Лос-Анджелесе. Когда мы вышли из самолета, он долго жал мне руку.