«Авария»

Это становится невыносимым, подумал Клод Мастерсон и открыл глаза. На кухне вновь что-то грохнуло, и Мастерсон вздрогнул от неожиданности, хотя уже не менее четверти часа прислушивался к разбудившему его шуму.

Господи, что она там вытворяет?!

— Роза! — крикнул он — Ну, что там у тебя?

Ответа не последовало, и Мастерсон стал одеваться, бормоча под нос бессвязные угрозы.

Роза была его пятой — за последние три года — женой и с ней, как и со всеми предыдущими, происходило что-то невообразимое: она била посуду (в том числе и небьющуюся), забывала закрыть водопроводные краны; едва ли не ежедневно у нее выходило из строя что-нибудь из кухонного оборудования; рубашки, побывавшие под ее утюгом, можно было не глядя отправлять в утилизатор, а приготовленная ею пища требовала мужества, явно превосходящего возможности среднего мужчины.

Ворвавшись на кухню, Клод поперхнулся от чада и на мгновение растерялся.

Роза даже не обернулась в его сторону. Она стояла у плиты с тряпкой в руке, растрепанная, облаченная в коротенький и словно изжеванный сзади халат Плита была залита варевом неприятного ржавого цвета…

Мастерсон застонал от омерзения.

— Ты встал, дорогой? — прощебетала Роза, с изумлением уставившись на тряпку. — Тебе нездоровится?

— Ты с кем разговариваешь? — прошипел Мастерсон. — С тряпкой?..

Роза затравленно оглянулась, с ее лица еще не сошло выражение глуповатого изумления, а на глазах уже поблескивали слезы.

— Прекрати сейчас же! — рявкнул Мастерсон и упал на стул, внезапно обессилев.

Убирайся вон, — сказал он тусклым голосом, — сию же минуту проваливай, слышишь?!

Он ударил кулаком по большой красной кнопке на вделанном в стену пульте, и Роза исчезла вместе со всей кухонной обстановкой в неяркой вспышке света.

Мастерсон провел ладонью по лицу и поднялся. Сидеть на пустом месте было не менее удобно, чем на исчезнувшем стуле, но неприятно чисто психологически, хотя Клод прекрасно сознавал, что стул — всего лишь видимость силового поля.

Он не испытывал сожаления — только легкую опустошенность, которая в последнее время, как он иногда с беспокойством отмечал, становилась для него почти привычной.

Он прошел в ванную, отделанную редчайшими сортами венерианского перламутра, и механическими движениями пальцев набрал на клавиатуре нужную комбинацию символов.