«Талоны на жизнь»

Марсель Эме

Талоны на жизнь

Из дневника Жюля Флегмона

10 февраля. По городу пронесся нелепый слух о новых ограничениях: чтобы покончить с нехваткой продовольствия и обеспечить им деятельную, полезную часть населения, якобы решено предать смерти не приносящих пользы едоков рантье, пенсионеров, стариков, безработных и прочих тунеядцев. Пожалуй, я готов признать эти меры справедливыми. Только что встретил соседа господина Рокантона. Этот пылкий семидесятилетний старец год назад женился на женщине двадцати четырех лет.

- При чем тут возраст, - воскликнул он, задыхаясь от негодования, - раз моя куколка довольна мною!

В самых возвышенных выражениях посоветовал ему достойно и безропотно принести себя в жертву обществу.

12 февраля. Нет дыма без огня! Сегодня завтракал с Малефруа, муниципальным советником департамента Сены, - мы старые друзья. Развязал ему язык бутылкой "Арбуа" и ловко выпытал все подробности. Как я и думал, никто не собирается умерщвлять "бесполезных". Им просто урежут Жизнь. Малефруа объяснил мне, что они будут получать талоны на жизнь в зависимости от своей "полезности". Оказывается, карточки уже напечатаны. Я нашел эту мысль столь же удачной, сколь и поэтичной. Помнится, мне даже удалось высказать несколько весьма изящных соображений в этой связи. Вероятно, под влиянием винных паров Малефруа растрогался и смотрел на меня добрыми глазами, увлажненными дружеским сочувствием.

13 февраля. Вопиющее беззаконие! Низость! Гнусные убийцы! Декрет появился в газетах, и что же - среди "потребителей, содержание которых не компенсируется производимыми ими ценностями", фигурируют художники и писатели. В крайнем случае я одобрил бы эту меру применительно к скульпторам, музыкантам, живописцам. Но писатели! Это абсурд, безумие, величайший позор нашего времени. Ведь полезность писателей не подлежит сомнению, в особенности моя. Могу сказать это без ложной скромности. Тем не менее получаю право всего на пятнадцать дней жизни в месяц.

16 февраля. Декрет вступает в силу с 1 марта. Списки будут опубликованы 18-го. Все, кого социальное положение обрекает на жизнь по талонам, ринулись искать работу, чтобы перейти в категорию полноправных. Однако правительство проявило дьявольскую предусмотрительность, запретив любые изменения в штатах до 25 февраля.