«Начальник Дикого Порта»

Если уехать в горы и пересечь водораздел, проходящий по высшим точкам хребта, то ночами уже не будет захлестывать небо негаснущий свет Города. Когда плотные тучи отпрянут от остро заточенного лезвия Йинд-Тхир, и небо усыплют светила, найдешь среди них Сетайю и Чрис’тау. Их ни с чем не перепутать, такие они яркие. Между ними, видимая только из мощного телескопа, и светит с дальнего края Галактики маленькая звезда.

Кругом нее, изумрудная и лазоревая, убранная белыми облаками, обращается планета Хманкан. Там фонтаны, бьющие светом, там гигантские лестницы уходят в морскую глубь, там города цветут как цветы, и надменные жители улыбаются с высот своего могущества.

Если взять старый корабль, никогда не принимавший на борт трусливых; если оплатить полный ремонт и купить хорошие энергеты, то за тридцать пять условных дней полета приблизишься ко Хманкану. Когда останется один день, встанешь от анабиоза и наденешь броню деда, сплошь изукрашенную насечками — памятью по убитым врагам. Возьмешь ножи прадеда, иззубренные о крепкие кости.

Ты приблизишься ко Хманкану и выберешь самый большой город. Снизишься, входя в сладкую и легкую атмосферу, дыхание роскоши изнеженной расы.

И выключишь двигатели.

Через восемь секунд после того, как твоя плоть станет пеплом в раскалившейся, расплавившейся кабине, старый корабль, никогда не принимавший на борт трусливых, грянется оземь. И тогда умрут сто миллионов х’манков.

То-то славно.

Но никто не подпустит твой корабль к изумрудной и лазоревой планете, драгоценному сердцу владык Галактики. Да и нет денег, чтобы залатать его ветхое нутро, и на зарядку аккумуляторов тоже нет. Их вообще нет.

Потому ты и сидишь здесь, предаваясь дурацким мечтаниям.

Рихард Люнеманн вышел на крыльцо и закурил. Элегантное ограждение из косо стоящих пластин зеркального стекла причудливо искажало образы. Ты; пол-тебя; кусок пролетающей машины, узорчатая дверь дорогого кафе; огромная голограмма, стоящая над элитным районом. Вид на голограмму рассекала надвое одна из пластин: Only — далее мрачная рожа Рихарда Люнеманна по кличке Ариец — umans.

“Только для людей”. Алые горящие буквы на фоне темно-синего, почти фиолетового неба Дикого Порта. С улиц элитного района, принадлежащего человеческой расе, голограмму, разумеется, видно не было.