«Путешествие в луну»

После двадцатилетняго отсутствия случилось мне проезжать близ села Мишенскаго[1]), где в молодости провел я столько веселых дней. Я велел экипажу моему ехать в город, отстоящий только в трех верстах; там располагал я пробыть несколько времени по делам моим, а сам, свернув с большой дороги, пошел по знакомой мне тропинке к селению. Все переменилось, я ничего не узнал, кроме церкви. Храм Божий, окруженный высокими березами, сиял прежним своим величием; но серсиновая[2]) дорога, насаженная от церкви к барскому дому, не вела ни к чему: старый дом, где мы так весело живали в молодости, завалился; его разобрали и, поодаль, построили несколько комнат для прикащика. На месте стараго дома не заметно даже и следов прежней жизни, а новый домик заглушен разросшимися огромными кустами серсина и Сибирской акации, которые заслонили совершенно вид на город и на обширный луг. Старый лес вырублен, и на месте его вырос уже молодой; липовыя дороги в саду, так чопорно подстриженныя, разрослись густым лесом; на широком барском дворе не видно было никого, кроме двух-трех старух, сидевших, за прялками, у дверей изб своих, стараго конюшаго, гревшагося на солнце и без дела доживающаго век свой, да нескольких собак, охраняющих этих престарелых жителей унылаго, опустевшаго уголка, прежде столь шумнаго, столь веселаго. На месте, где был пруд, посеяны огурцы, разсажена капуста, и ручеек, сорвавший плотину, тихо, спокойно прокрадывается между гряд; деревня переселена совсем на другую сторону, так что с прежней усадьбы ея и не видно. Я сошел под гору; снизу смотрел на Мишенское[3]) и не узнал его; одна только церковь напоминала мне старину. Я не встречал ни одного знакомаго лица, на том месте, где все было мне столь знакомо! Все прежние друзья и товарищи изчезли, не оставя здесь и следов своего пребывания. Я посмотрел на опустевшее место прежняго дома, потом на церковь и подумал: «человек яко трава, дни его, яко цвет сельный; тако оцветет: яко дух пройдет в нем, и не будет, и не познает к тому места своего! Милость же Господня от века и до века на боящихся Его».