Роман: Мистика
Алиса Эльфман
Окаянная кукла
Сердце куклы.
Окаянная кукла — 2.
Предисловие.
“Охота началась”, - прошептал он, так еле слышно, что шорох проносящихся по асфальту сухих листьев полностью заглушил эти слова. Но все же они были произнесены, начав собой отсчет времени, отведенного на эту странную игру. “Раз, два три, четыре, пять — попытайся-ка сбежать. Десять, девять, восемь… три — на тебя глядит вампир”, - пронеслась в его голове жутковатая считалочка, заставившая губы бессмертного растянуться в кровожадном подобии улыбки.
Он любил развлекаться и не видел в этом ничего дурного. Так и было бы, если его “развлечения” не сводились к двум вещам: крови и смерти. Чужой, само собой разумеется. Правда в этот раз ситуация обещала быть оригинальней… Он сам не смог бы твердо сказать, что именно побудило его принять столь рискованное и необычное решение. Вряд ли дело сводилось к одному лишь желанию повеселиться, ведь если об этой забаве узнает кто-то из своих — м-да, легко он не отделается…
Но какой-то внутренний голос (не слишком похожий на обычную интуицию) упорно твердил ему, что сделать это просто необходимо.
И все же засада утомляла его. Конечно, для подобных ему не составляет никакой проблемы просидеть на крыше дома, как каменная горгулья, не шелохнувшись, не вздохнув… Это не было трудно физически, только морально ожидание выматывало.
Но вот, он что-то почуял и тут же напрягся, как пума перед прыжком. Ветер вместе с шорохом листвы и мусора принес знакомый запах. Да, он успел узнать эту девочку — ее характер, привычки, самые тайные желания… И в осуществлении одного из он как раз посодействует ей сейчас.
Он мягко спрыгнул на землю, оказавшись как раз за спиной намеченной жертвы, слившись с ее тенью. Благодаря своей ловкости ему удалось остаться незамеченным. Девушка ничего не заподозрила ровно до того момента, когда его ледяная рука крепко зажала ее рот, не давая ни крикнуть, ни вдохнуть.
Развернув девушку к себе, он был несказанно удивлен, не увидев в ее темно-карих глазах с поволокой ни капли ужаса. Сначала в них промелькнуло легкое недоверие, сразу же сменившееся чем-то похожим на восторг.
— Радуйся, человечка, твоя мечта осуществится этой ночью, — с улыбкой произнес он, — Скоро ты узнаешь, что только в смерти можно обрести истинное бессмертие…
Ее глаза закрылись в немом согласии. Девушка не знала, какую тьму привлекло к ней одно потаенное желание. У нее впереди была целая вечность, чтобы испытать, как больно быть вампиром…
Глава 1. Рockовой вампир.
Как и большинство крупных городов, Чикаго умело скрывал за приличным фасадом места не слишком приятные. Вот и этот бар, без вывески или прочих опознавательных знаков (в духе: кому надо, тот найдет) явно не предназначался для миниатюрных блондинок с миленьким, но практически детским личиком. Хотя девушка эта явно не считала себя ребенком. Она была облачена в довольно-таки развратный костюм из черной кожи — брюки, топ корсетного типа и коротенькая курточка с множеством металлических заклепок. Да и макияж ее тоже не был сдержанным: дымчатые темно-серые тени и рисковая алая помада показывали, что эта блондинка вовсе не скромная девочка-ромашка.
Она соблазнительно улыбалась какому-то мужику в майке с логотипом “Раммштайна” и шептала что-то убеждающее. Через пару минут взгляд у фаната немецкого хард-рока стал замутненным, и он расслабленно кивнул в ответ на вопросительное предложение девушки.
Та модельной походкой направилась к запасному выходу, ловко лавируя между посетителями сего, не слишком приятного заведения. Мужчина поспешил за ней. У двери, ведущей на задворки улицы, кто-то из персонала сделал было попытку остановить роковую блондинку.
— Мисс, это выход только для работников бара…
Блондинка оскалилась, и ее белые зубы сверкнули на фоне кроваво-алых губ.
— Заткнись! — прошипела она и резко оттолкнула парня, который на свою беду попытался преградить ей дорогу. Он ударился об стенку и медленно сполз на пол, как огромное человекообразное желе.
В остекленевшем взгляде поклонника “Раммштайна” возник проблеск беспокойства… но он тут же угас, стоило блондинке снова улыбнуться ему. Она поманила мужчину пальцем и исчезла в полуоткрытой двери. Он устремился следом.
Снаружи оказалось темно, а осколки фонаря над входом говорили о том, что в этом районе не слишком жалуют яркое освещение. Девушка с наслаждением сделала глубокий вдох. Конечно, нельзя было сказать, что чикагский воздух пах альпийской свежестью. Но девушке была приятна уникальная смесь ароматов бензина, сотен видов сигарет, асфальта, разгоряченного множеством шин и не остывавшего даже ночью… И люди. Теплые, солоноватые и такие аппетитные… Блондинка облизнула губы, чтобы буквально попробовать на вкус свободную ночь Города Ветров.
Зачарованный мужчина уже стоял рядом с ней. Девушка обернулась и закинула руки на ему на плечи, будто обнимая.
— Скажи, ты боишься меня? — спросила с такой милой улыбкой, какой умеют улыбаться только дети и… немертвые.
Зачарованный мужчина медленно покачал головой. Разумеется, он не боялся красавицы со слишком юным, слишком прекрасным, слишком светлым лицом.
Она звонко рассмеялась.
— Правда? Зря…
Блондинка приподнялась на цыпочках и, глядя в глаза своей жертве, весело пропела.
— Welcome to dying(*)!
––—––—––—––-
“Добро пожаловать на смерть” (англ.) — строка из одноименной песни группы Blind Guardian.
––—––—––—––-
Без лишних прелюдий, она вгрызлась в шею мужчины, забрызгав футболку “Раммштайна” каплями его крови. Удивительно, но хрупкой на вид девушке, не составляло ни какого труда удерживать тяжелое обмякшее тело. Через пару минут насытившаяся вампиресса (если у кого-то еще оставались сомнения на счет истинной сущности этой блондинки) положила мужчину на землю. После этого она полезла с свою сумочку — о, да, во время всего этого действа бессмертная умудрилась не выронить аксессуар от Dior, висевший на сгибе локтя — и вытащила оттуда полную бутылку дешевого коньяка.
Открыв ее, блондинка отпила глоток и брезгливо поморщившись, проговорила.
— М-да, не “Hennessy”… Впрочем, вряд ли качество выпивки имеет для тебя значение, — обратилась она к мужчине, лежащему в бессознательном состоянии.
Вампирочка присела рядом с “раммштайновским” поклонником и принялась осторожно заливать коньяк ему в рот, мужчина рефлекторно сглатывал. Таким образом, блондинка заставила его выпить примерно половину бутылки, после чего разбрызгала еще немного по одежде и вложила полупустой сосуд в руку. Теперь, если кто-то и найдет человека, валяющегося бес сознания на задворках бара, то решит, скорее всего, что тот просто напился в стельку и вырубился прямо на улице. К тому же, рана на шее стремительно затягивалась, минут через десять от нее вообще останется только красноватое пятно, через полчаса — исчезнет и вовсе бесследно.
Девушка встала и, оттряхнув руки, направилась по своим делам. Ей не слишком беспокоило, что будет с невольным донором. Его могли убить или ограбить, воспользовавшись бессознательным состоянием — да мало ли что может случиться с человеком в отключке, если он находится далеко не в самом благополучном районе Чикаго. Единственное за что вампиресса точно могла не волноваться, так это за то, что мужчина что-нибудь себе отморозит лежа на улице в середине декабря… Вещества содержащиеся в слюне вампира, не только дарили жертве блаженную эйфорию вместо реальной боли укуса, они еще и стимулировали все скрытые ресурсы организма, усиливали иммунитет и так далее. Частично, именно благодаря этим веществам так быстро затягивались раны, восстанавливались поврежденные ткани.
Впрочем, на самом деле блондинка не вдавалась во все эти сложные магическо-биологические размышление. Ей было попросту плевать. Она оставила человека в живых — и этого было вполне достаточно для успокоения ее совести.
Вдруг, еще не выйдя из закоулка, в котором лежало тело ее жертвы (возвращаться обратно в бар она не собиралась из соображений безопасности), вампиресса замерла, то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь к ночи. Голос, произнесший следующие слова заставил ее вздрогнуть.
— Мне пришлось порядком побегать, разыскивая тебя. Я волновался, Долл…
Рядом с ней оказался высокий блондин с ярко-голубыми глазами, которые сверкали во мраке. Несомненно, он тоже являлся вампиром.
— Я охотилась, — резко ответила Долл, показывая, что продолжать беседу у нее нет совершенно никакого желания.
— Зачем? — удивился вампир, — Дома полно донорской крови и коктейлей… Сейчас тебе не стоит появляться на улицах — ты ведь инсценировала свою смерть, так будь готова к тому, что ты мертва для людей.
Девушка недобро усмехнулась.
— Не стоит считать себя самым умным, Алекс. Я выбрала такое место, в котором не бывает никто из моего прежнего окружения. А если бы я и встретила кого-то из знакомых — разве я не сумела бы затуманить их воспоминания? У меня все схвачено, — гордо произнесла она.
— Твой отец — человек публичный, и пресса много раз мусолила смерть дочери известного бизнесмена… Что если бы какой-нибудь папарацци щелкнул бы тебя, а потом в газетах появилось фото со скандальной подписью: “Валерия Дарова вернулась из мертвых!”. Ты этого хочешь?..
— Я хочу иметь возможность нормально выходить на улицу. Мне надоела золотая клетка, милый! — ядовито произнесла она в ответ.
— Понимаю и, Долл, я обещаю, что мы что-нибудь придумаем. Ты ведь знаешь, что дело не только в людях…
Выражение лица Долл стало совсем холодным и надменным — словно девушка одним движением надела на себя фарфоровую равнодушную маску. При виде этой безэмоциональной личины не по себе стало даже немертвому.
— Каина имеешь ввиду? — лениво протянула блондинка, удостоив своего собеседника презрительной полуулыбки, — Хорошо же тебе удается делать вид, что ты беспокоишься обо мне. Ну так знай, что мне нечего бояться Первого. А вот если он захочет достать тебя… я тебя уже не спасу.
Вампир недовольно нахмурился, выслушивая ее речь. Однако бессмертный тут же постарался скрыть свое недовольство и изобразил тревогу.
— Лера, послушай, до рассвета не так много времени. Давай обсудим все дома, — принялся он уговаривать вампирессу, словно неразумного ребенка.
Она в ответ отрицательно покачала головой — но уже не так мятежно, а просто устало.
— Езжай один. Мне нужно немного прогуляться одной, я приду поздней.
Это было сказано совершенно спокойно — да и до этого девушка ни разу не повысила голос. Не смотря на кажущуюся мягкость слов, взгляд Долл оставался все так же тверд и холоден и не подразумевал никаких компромиссов.
— Хорошо, — неохотно согласился вампир, — Но я прошу, не задерживайся и будь осторожна…
Ответа Алекс не удостоился — вампирочка исчезла быстрее ветра, как только убедилась, что ее больше не будут преследовать.
***
Долл облегченно вздохнула, поняв, что наконец-то осталась одна. Чрезмерная “забота” ее вампира уже давно утомила девушку. Самое трудное заключалось в том… что она по-прежнему любила его. Но теперь к этому высокому чувству примешивалось слишком много горечи — от стесненной свободы и от воспоминаний, которые неотступно преследовали юную вампирессу. Память беспощадна… а память детей ночи, в особенности — ведь вампиры обречены не забывать ничего. Блаженны люди, в их таком прекрасном несовершенстве!
Вампирессе хотелось бы стереть из своих воспоминаний того, кто любил ее… того, кого она никогда не любила. Черт возьми, она всю жизнь была эгоисткой до мозга костей! Но почему тогда Долл никак не удается забыть о том жестком обмане?.. Она не была настолько бессердечной, насколько хотела казаться всегда. Вампиресса умела любить и страдать, порой даже сожалеть. У нее было человеческое сердце — живое и бьющееся, чему не уставал удивляться Алекс.
А сейчас Долл все чаще задумывалась: что было бы с ней, останься вампиресса с Охотником Антоном? Впрочем, в глубине души она прекрасно понимала — такие отношения были обречены, еще даже не начавшись. Она и Антон были врагами, и даже самое пылкое чувство с его стороны не смогло бы этого изменить… к тому же, что сама девушка не испытывала к семарглу ничего, кроме благодарности. Роман с охотником — это еще большое безумие, чем заводить отношения с человеком!
Что касается Алекса… тут все было куда сложней. Она любила его, до сих пор… Она добивалась его, еще будучи человеком, плюнув на собственную гордость вилась вокруг нечеловечески красивого парня… А все ради чего? Долл никогда не жалела о том, что стала вампиром — это устраивало ее властолюбивую натуру. Но это должен был быть ЕЕ выбор! Если бы Алекс сделал ее подобной себе добровольно, а не под воздействием Каина… да и не хотел Первый превращать девушку в вампира — Предтеча желал исключительно ее смерти. Причины она так и не узнала, кроме странных слов ее призрака-хранителя Мериел: “Ты способна вернуть вампирам свет”… Если бы крылатая появилась вновь… Долл многое нужно у нее узнать. Но ее названная сестра (а так же, практически точная копия) оставалась верна своему слову и, после прощального визита не появлялась.
…А сейчас… сейчас вампирессе хотелось немного побыть небезызвестной Скарлетт: отложить все тяжелые размышления на завтра. Ведь это совсем не сложно — на один вечер снять груз со своего сердца.
Приветственно засиял вход какого-то, то ли бара, то ли клуба. Услышав приятные ее слуху звуки хард-рока, Долл решила заглянуть внутрь.
Пройдя в сторону барной стойки, блондинка замерла на мгновение — ее внимание привлекла пара за столиком в углу. Прекрасный сын Ночи — темноглазый лилим с порочной улыбкой. А рядом с ним — худая девушка, почти девочка, явно страдающая малокровием. Ее бледная кожа имела какой-то желтоватый восковой оттенок, в глазах застыл дурман, а длинные светлые волосы плохо скрывали шрамы от укусов на шее: похоже, бессмертный не слишком заботился о том, чтобы убрать их.
Долл невесело усмехнулась, собираясь пройти стороной. “Вот она — великая любовь вампира и человека, воспетая в искусстве!” — подумалось ей, — “Только с поправкой на беспощадную реальность…”. Неожиданно лилим окликнул вампирессу.
— Ей, сестренка, не хочешь присоединиться к нам? — он кивком указал на свою безвольную спутницу.
— Третий лишний, — с улыбкой покачала головой Долл.
— Третий запасной! — рассмеялся вампир.
— Извини, я играю только в основном составе, — с этими словами блондинка гордо удалилась… но неживое лицо девочки-закуски все еще стояло перед ее глазами. Нет, не из-за жалости к той. Долл пыталась не вспоминать, однако в голове все равно прокручивалось ее собственное прошлое: прошлое, когда ей следовало со всех ног бежать от белокурого холодного красавца. Судьба до последнего берегла глупую самоуверенную девчонку — вот только она сама не хотела быть осторожной, лезла прямо в объятия смерти, с упорством, достоянным суицидника. И вроде, все закончилось хорошо, в конце концов: маленькая девочка стала сильной вампирессой и вновь обрела своего принца… Но все равно в груди холодным змием свернулась какая-то непонятная пустота… Порой Долл казалось, что ее сердце навсегда осталось в пыли и грязи той подворотни, где Алекс укусил ее.
Девушка заказала себе выпить — джина с водкой. Захотелось скатиться в алкогольное беспамятство — хоть и невозможно это было для вампира. Да и в любом случае, пора завязывать с повадками гламурной дивы: новая жизнь — новые привычки… Вампиресса безрадостно прихлебывала напиток. Странно все это, она так упорно шла к собственному счастью — по чужим сердцам и головам, ни мало не смущаясь этого… Жила по принципу “МОЯ цель оправдывает любые средства”. Так почему счастья этого все не видно? Словно кто-то замкнул жизнь в знак бесконечности — растянув на вечность, даже не жизнь, выживание. Нельзя все время бороться, так же как нельзя любить только “вопреки”. И результат наших чаяний почти никогда не оказывается таким, какой мы хотели получить. Более того, чем сильнее мы к чему-то стремимся, чем больше усилий прилагаем — тем горше и безрадостней кажется потом победа.
Унылое настроение Долл немного приподняли озорные аккорды панк-рока, доносящиеся со сцены. Видимо, это была какая-то молодая малоизвестная группа, однако звук у них оказался хорошим!
В огнях большого города сгорай, Лети без крыльев с крыши небоскреба. Ты можешь верить в ад и рай, Но этой ночью ты восстань из гроба. В этом месте Долл не удержалась от того, чтобы фыркнуть в свой бокал. Опять какие-то вампироманы стихи написали! Но музыка девушке все равно, на удивление нравилась, да и голос солиста был довольно сильным — поэтому она продолжила вслушиваться в текст.
Беги по лабиринтам из бетона, Со смертью ты сыграй в перегонки. До крови бейся в сетях из капрона И из стекла вытачивай клинки. Пей “Кровавую Мэри”! Резус-фактор в наши коктейли! И на нервах играй в стиле “рок”. Пей “Кровавую Мэри”! Делай то, что другие не смели. И на нервах играй в стиле “рок”!
“Ладно, будем честны перед самой собой”, - неожиданно для себя решила блондинка, отвлекаясь от музыки, — “Я люблю Алекса… Но, в чем же тогда проблема? Почему мне становятся, практически ненавистны, его лицо, его речь, его прикосновения? При этом когда я не вижу его — мне кажется, что все замечательно… Черт побери, я добилась своего — и совершенно этому не рада”.
На самом деле, Долл еще долго могла бы мучиться раздумьями. Но судьба распорядилась иначе — в дверях бара появился сногсшибательно красивый мужчина… А вернее, вампир. И нашей героине он был знаком… Бессмертный с нескромным именем — Тамерлан.
Глава вторая. Правда и ничего кроме лжи.
Долл сделала поспешную и неудачную попытку притвориться, что это вовсе не она. Так, просто какая-то случайная блондинка, затесавшаяся среди местной публики. Глупо, разумеется — вампир почувствует другого бессмертного, даже в огромной толпе, среди множества аппетитно пахнущих смертных.
Тимур определенно направлялся к Лере. У нее даже возникло четкое подозрение (тьфу, пора уже избавляться от паранойи!), что он не случайно оказался в этом же баре. Судите сами: Чикаго — город, мягко говоря, немаленький (около трех миллионов душ). Какова вероятность того, что два вампира случайно встретятся в не самом популярном заведении этого “городка”?
Поняв, что спрятаться или другим образом избежать встречи уже не выйдет, Долл решила сделать “хорошую мину при плохой игре” и приветственно махнула рукой темноглазому вампиру. Впрочем, было не похоже, чтобы он нуждался в ее приглашении.
— Привет, Тимур, — девушка заставила себя выдать лживую улыбку: опыт в этом деле позволял ей создавать суррогаты, почти неотличимые от улыбок искренних… Почти. Потому как для достаточно взрослого вампира эта фальшь сразу же бросалась в глаза.
— Зря ты тут появилась, — вместо приветствия заметил лилим, — Вроде бы в печати ты объявлена… хм, безвременно покинувшей этот грешный мир.
Долл в раздражении прошипела что-то невнятное себе под нос; такое количество нотаций в день ее утомляло.
— Не надо считать меня самой последней дурой…
— Я бы использовал слово “неосторожная”… а так же, “наивная” и “неопытная”, - с улыбкой заметил Тамерлан, — А если серьезно — для тебя, куколка, лучше бы уехать из этого города куда подальше. И не только из-за того, что могут подумать люди, регулярно читающие некрологи.
Чтобы заглушить тревожное биение сердце, которое после этих слов заколотилось быстрее, Долл принялась отстукивать длинными ногтями по своему стакану: имелась у нее такая привычка, единственная, способная выдать истинное состояние холодной вампирессы.
— Ну, и так почему же я должна покинуть Чикаго? — сказала она, делая вид, что ответ ее вовсе не интересует.
Тимур лишь покачал головой, будто поражаясь недогадливости блондинки, после чего — наклонился к ней совсем близко, так что Долл могла различить темно-багровые всполохи на дне зрачков: вампир, видимо, успел сегодня неплохо подкрепиться.
— Причин много, — почти интимным шепотом сообщил он ей, — Камарилла, к слову, очень недовольна ситуацией, что сложилась сейчас — много людей умирает, еще больше исчезают…
— А причем здесь я? — вампиресса резко отодвинулась от него: нахождение потенциального противника, точнее, конкурента (двум хищникам непросто находиться столь близко) в личном пространстве порядком напрягало.
Неожиданно вампир отвернулся от нее и метнул гневный взгляд в бармена, который изо всех сил делал вид, что просто протирает стаканы. Судя по отрешенному виду и осколкам того самого стакана, рассыпавшимся по полу — Тамерлан применил внушение. И, хотя вампиры и старались беседовать так тихо, чтобы простым смертным было не расслышать, но после этого Тимур предпочел продолжить разговор за стенами бара. Долл ничего не оставалось, кроме как согласиться с ним.
— И все же, причем здесь я? — повторила она, когда Дети Ночи уже оказались на улице, — Правил не нарушала, убила за последний год — всего один раз… И следы все уничтожила. В чем проблема?
Вампир низко рассмеялся.
— Долл, да само твое существование нарушает законы нашего сообщества! Передо мной можешь не притворяться…
Девушка нахмурилась и бросила: — Не стоит беспокойства, меня есть, кому защитить.
В ответ получила еще одну ехидную усмешку и замечание, оброненное будто ненароком: — Не об Алексе ли случайно речь?
— Вы знакомы? — удивилась Долл, не спеша при этом прямо отвечать на поставленный вопрос.
— Скажу более — мы и с тобой знакомы… Я имею в виду: были знакомы еще до того, как ты присоединилась к бессмертным.
— Видимо, ты меня с кем-то путаешь, — холодно произнесла вампиресса, — Я бы запомнила, если б это было так.
— Знаешь, у нас как-то не принято представлять еду, — ядовито бросил Тимур: столько презрения в голосе Долл от него еще не доводилось слышать, — А твой Алекс вовсе не был исключением из правил…
— К чему ты ведешь — я не понимаю, — девушка лихорадочно отталкивала от себя то, что до жути напоминало правду, если и вовсе не являлось ей.
Тимур кивнул с довольным видом: похоже, сложившаяся ситуация его по-настоящему радовала.
— Хочешь объяснений — пожалуйста. Думаю, ты в курсе того, что сейчас настал век безумного увлечения вампирами?
— И большинство из нас это жутко раздражает?
— Не угадала. Большинству из нас очень нравится пользоваться последствиями этой мании. Скажу тебе одну вещь, хотя сейчас уже и поздно ее говорить: вампир никогда не может полюбить человека, — медленно и четко произнес Тамерлан, — Думаю, ты и сама теперь способна понять это… Скажи, воспринимала ли ты — после того, как стала вампиром, разумеется — людей иначе, кроме как еду или игрушку?
Долл поджала губы, всем своим видом давая понять, каким был ответ на этот вопрос. А бессмертный тем временем продолжил:
— Поговаривают, что первым, единственным и последним вампиром, который влюбился в смертную девушку — и сделал ее себе подобной — был Каин… Но история эта закончилась плохо, и бессмертный проклял весь свой род. И, хотя вампиры и способны испытывать большинство чувств — но к людям мы не чувствуем любви или страсти. И кое-что еще, — Тамерлан серьезно посмотрел на вампирессу, самообладание которой таяла стремительней, чем первый снег на раскаленном асфальте, — Иногда, очень редко, вампир может захотеть обладать каким-нибудь смертным — обладать как вещью. Тогда того могут обратить — в последнее время, лишь с разрешения камариллы. Я все сказал: теперь делай соответствующие выводы.
Долл чувствовала, как в груди разрастается что-то огромное, ледяное, как будто ком снега, который вот-вот обратится в лавину… и погребет ее под собой. Но ей все же удалось взять себя в руки: разум все же был сильнее чувств… А, может, и нет.
— Скажи на милость, почему я должна тебе верить? — с преувеличенным спокойствием спросила она.
— Наверное, потому, что я сказал правду, — ответил ей Тамерлан.
Вампиресса отвернулась от него, стремясь скрыть смятение, которое зарождалось в глубине ее глаз цвета стали.
— Хорошо… Допустим, ты действительно сейчас не навешал мне лапши на уши. Но тогда, почему ты решил вдруг просветить глупую девчонку? Только не надо говорить о взаимопомощи и сострадании — все равно не поверю, — предупредила блондинка.
Тимур покачал головой.
— Я и не собирался нести подобный бред… Хочешь еще одну порцию правды? Пожалуйста — у нас с Алексом старые счеты, а у тебя есть реальный повод ему отомстить. Улавливаешь мою мысль? — улыбнулся он.
Долл улыбнулась в ответ — так, что свернули кончики заострившихся клыков.
— Катись к дьяволу, — произнесла она, не переставая улыбаться, — Хочешь сделать грязную работу чужими руками — поищи другую дуру!
Она резко развернулась на каблуках и направилась прочь, мечтая забыть об этом разговоре. Но ей вслед донеслись слова: — А ты попробуй выяснить, считает ли Алекс тебя равной себе! И сколько свободы он способен тебе дать…
Девушка почти заставила себя не оборачиваться, а, напротив, ускорить шаг, отбивая шпильками нервную дробь по асфальту. Ведь все, что ей только что наговорил Тимур было ложью… Это просто не могло быть правдой! Но разум продолжал упрямо называть ее куклой, которая возомнила себя любимой.
Глава 3. А под маской — маска…
— Я не понимаю, чего ты хочешь? — интонации Алекса оставались по-вампирски индифферентными, однако на дне глаз уже плескалось раздражение.
Долл крепче вцепилась руками в подлокотники кресла, в котором сидела. Она внезапно стала выглядеть очень усталой, и совсем не такой прекрасной и юной, как обычно.
— Только правды… Хоть раз, — вампиресса почти с мольбой посмотрела в холодное лицо своего… А кем он, собственно, ей приходился? Любовником, возлюбленным? Или просто призраком идеализированного прошлого, который Долл надеялась сделать реальным?
— Каин подери! С чего бы это так тебя заинтересовало!? — напускное спокойствие Алекса уже дало очевидную трещину и вот-вот грозило разлететься на куски.
— А с чего это ты так не хочешь об этом говорить? — парировала Долл, в мгновение ока вновь превратившись в холодную снежную принцессу; жаль, что до самообладания королевы ей было еще далеко. — Хорошо, тогда скажу я. Точнее, пока спрошу, так как все еще надеюсь на твою честность, — судя по удивлению, промелькнувшему в голубых глазах вампира, это качество в его характере вряд ли наличествовало. — Итак, Алекс, что же было между нами в те “далекие-далекие” времена, когда я была человеком? — вампиресса не дала ему ответить, добавив, — Только не говори пошлого слова “любовь”. Любимых не используют, их не считают игрушками и уж тем более, не стирают память… Вот я и хочу понять: что тогда это было?
Молчание затягивалось просто до неприличия. Никто из двоих не решался нарушить его первым… А, может, им и вовсе нечего было уже говорить?
Сама Долл в глубине своей промороженной бессмертием души лелеяла слабую и глупую надежду… Догадываясь о правде, она все-таки не желала ее принимать. Хотелось лжи, но лжи красивой, что вновь позволила бы поверить в нелепую сказку: вампир, влюбленный в человека. Одного поцелуя хватило бы, чтобы наша героиня забыла о своих претензиях и догадках. Тогда бы она не стала требовать слов и доказательств, приняла бы недомолвку, успокоив свои совесть и сердце.
Но Алекс в кои-то веки решил исполнить ее желание: сказать правду.
— Прежде, чем судить меня, вспомни, Долл, о том, кто ты теперь. И о том, кем для тебя являются люди, — начал он свою речь, — Что же я к тебе испытывал тогда? Порой мне и самому сложно отыскать ответ на этот вопрос. Сначала ты совершенно не привлекла мое внимание — красивеньких девочек вокруг бессмертных всегда хватает, и ты не казалась каким-то исключением. Да и когда ты начала бегать за мной, — на этих словах вампир позволил себе легкую усмешку, а Долл, казалось, побледнела еще сильнее, — Поверь, к вниманию со стороны противоположного — а иногда и не только — пола я давно привык. Но все же… Все же со временем я понял, что милая златовласая куколка не так проста, как кажется. Казавшись хрупкой, ты умело обманывала этим окружающих. А под милым личиком скрывалась настоящая хищница, будто бы, прирожденная вампиресса.
Алекс ненадолго умолк, а блондинка погрузилась в собственное прошлое, которое все меньше и меньше выглядело похожим на сказку. Больше всего ей не хотелось вспоминать о собственном “позоре”: та, что всегда не страдала в недостатке мужского внимания, захотела заполучить того, кому была безразлично. Из недоступного приза, который все пытаются безуспешно добиться, она стала глупой девчонкой, готовой на все ради внимания красавца с не по-человечески холодным взглядом. Снежная королева, которая похитила Кая — а он воткнул ей осколок слова “вечность” прямо в холодное сердце.
— Значит, ты считал меня сильной? — девушка почти что не узнавала свой голос: слишком глухим и отстраненным он прозвучал для нее.
— Да. В какой-то момент я даже стал задумываться о том, чтобы просить Камариллу о твоем обращении… Но, куда большее удовольствие… — в голосе каинита появились какие-то дьявольские нотки, — куда большее удовольствие мне доставляла одна игра…
В этот момент Долл твердо знала: она не хочет слышать знать продолжения этой фразы. Черт возьми, она не хочет знать ничего! Если бы можно было стереть слова Тамерлана из памяти! Как жестоки они — этот темноглазый вампир и Бог, что придумал горькое слово “правда”. И, не смотря на все это, с ее губ сорвался вопрос: — И что же это за игра?..
Черты Алекса исказились под влиянием какого-то странного чувства: то ли то было удовольствие, то ли нечто сродни гневу…
— Знаешь, мне было безумно интересно, сколько эта красивая игрушка продержится… пока не сломается. Память ведь нельзя стереть, можно лишь оградить тонкой стеной — но все, что было, оно никуда не исчезает. Ты держалась дольше, чем обычная девчонка, но меньше, чем я рассчитывал. С каждым днем, становясь все более слабой и покорной, ты переставала быть интересной. Кукол много, но ты была игрушкой, которой хотелось по-настоящему обладать, пока…
Долл чувствовала, что она — вампиресса, не нуждающаяся в воздухе — начинает задыхаться. Происходящее постепенно утрачивало свою реальность, становясь похожим на обрывки дурного сна. Из дурмана ужаса, который медленно и болезненно охватывал все ее тело, девушку вывели слова:
— Но сейчас все иначе, Долл. Теперь мы равные — вампиры. А когда ты была человеком… Ну не влюбиться я же в тебя должен был, в самом деле, — он улыбнулся, как будто произнес невесть какую смешную шутку.
Никогда еще, как в эти короткие доли секунды после этих слов, блондинка не казалась так похожей на настоящую куклу: пустое выражение лица, пустые глаза, в стальной бездне которых не осталось места даже для боли… Но мгновение минуло — и мир вновь мог видеть холодную и сильную вампирессу.
— Прости, что завела этот глупый разговор, — во взгляде — смешинки, на губах — беспечная улыбка, — Ведь я действительно была всего лишь человеком, после превращения я многое поняла…
“Многое поняла, но далеко не все усвоила”, - в мыслях стояла тоска, отдающая пульсирующей болью, — “Сколько раз судьба должна бить тебя по одному и тому же месту, чтобы ты запомнила — нельзя верить вампирам, девочка, нельзя”. Но маска надежно скрывала истинные чувства и эмоции.
— Я рад, что мы поняла друг друга, — улыбка показалась девушке дежурной и фальшивой донельзя, — Пожалуй, я покину тебя — уже светает, нужно отдохнуть…
— Подожди, — оклик Долл остановил Алекса у самых дверей гостиной, — Последний вопрос… Кто я для тебя?
— Кто? — вампир удивленно нахмурился, — Ты моя пара, спутница…
— Спасибо, — прикрыв глаза, прошептала девушка, — Я тоже пойду. Это была тяжелая ночь…
Но после того как массивные створки захлопнулись за Алексом, она осталась на месте, не спеша отправиться в комнату, что хозяин дома выделил ей для дневного отдыха. Теперь Долл все стало кристально ясно: ее положение игрушки не изменилось после обретения бессмертия. В глазах Алекса она осталась все той же куклой, лишь немного изменившейся внешне. Только кровь ее он больше не пил — разве что фигурально… “Равные” — но не наравне. А во фразе “Моя пара, спутница” — “моя” очевидно главное слово.
Можно простить, можно смириться… Более того — это хочется сделать. Но нельзя забыть — и даже века не сотрут из памяти этих насмешливых слов, этой горькой правды об истинных чувствах “ее” вампира.
Еще остается вариант отомстить, как раз по совету Тамерлана. Но это будет значить, снова стать игрушкой в чьих-то руках.
Уже решив все для себя, Долл однако не могла решение это исполнить. Прежде чем подняться в свою комнату, она обошла весь дом (кроме спальни Алекса). Старинный роскошный особняк — странно подумать, когда-то она мечтала перебраться в подобное жилище… Сейчас, оглядывая дорогую обстановку из темного и красного дереве, с обилием тяжелых портьер и драпировок из бархата — Долл видела лишь золотую клетку… Или домик для пустоголовой фарфоровой куклы. Огромный гардероб в ее комнате, набитый нарядами от лучших дизайнеров, только подтвердил эту мысль. Хозяин желал, чтобы его любимая игрушка всегда выглядела прекрасной — и не жалел для этого никаких средств. Все эти тряпки сейчас мало интересовали Долл. Она выбрала самый практичный наряд: джинсы, темную майку и куртку-косуху. Солнцезащитные очки завершили комплект и стали последним, что она взяла из этого дома. Больше у нее не было ничего — все принадлежало Алексу. Что же сделал несчастный отец с вещами “погибшей” дочери, она не знала. Да и поздно было уже возвращаться в квартиру, которую когда-то девушка считала домом…
Грязно-розовый рассвет окрасил небо, когда Долл перешагнула через порог вампирского особняка. Почти поклявшись себе не оглядываться, она все же не смогла удержаться и сделала это. И встретилась с холодным взглядом голубых глаз: Алекс наблюдал за ней, стоя у одного из окон. Его губы шевельнулись, и обычный человек, разумеется, не расслышал бы слов, которые с них сорвались. Но Долл давно не была человеком.
— Ты не выживешь.
И это была не пустая угроза. Лишь констатация факта.
Глава 4. Это опасное dejavu…
Страшная боль сотрясала все тело, заставляя мелкую острую дрожь снова и снова проходить волной по позвоночнику. Снаружи ее будто заковали в ледяную броню, изнутри — терзал беспощадный огонь.
— Что, девочка, не сбываются сказки? — он презрительно толкнул ногой сжавшееся в комочек существо, мало походящее на человека. В ответ девушка (все же, это была она) оскалилась на своего обидчика, из горла раздалось глухое рычание.
— Хм, а может, я и ошибся, и из тебя выйдет толк, — негромко пробормотал вампир. Он наклонился и обхватил девушку ладонями за бледное лицо, заглядывая в пустые глаза. Она казалась слабой, новорожденный котенок и тот сейчас представлял бы для нее опасность… Но это впечатление было обманчиво. На самом же деле готовность бороться уже пылала в сердце… Сердце, которое навеки остановило свое биение.
Разжав пальцы, бессмертный вновь заставил девушку в бессилье свалиться на землю. Оставаться со своим творением дольше, в его планы не входило. На последок он посоветовал только: — Постарайся выжить, малышка. И не забывай, люди — это прежде всего еда, — рассмеявшись, вампир поспешил исчезнуть: небо становилось пугающе серым, приближалось опасное рассветное время.
Дженни попыталась дрожащими руками прикрыть лицо, а в особенности, глаза. Даже сумрак, еще не озаренный солнцем, казался болезненно ярким. Теперь она знала, каково это — за порогом смерти, да и жизни заодно. Больно, страшно… но не только. Девушка чувствовала, что внутри нее что-то переменилось. Дело было не в банальной физиологии, нет. Теперь Дженни начала понимать одну простую истину: она не человек больше. То, что раньше казалось таким важным, теперь стремительно теряло свое значение — ах, эти глупые ценности смертных! Сейчас на передний план выходили ЕЕ чувства, желания, устремления.
Боль медленно отступала, оставляя за собой опустошенность и слабость, как волна цунами оставляет за собой обломки. Вот только в данном случае, под этими обломками скрывалось настоящее могущество. Еще немного времени — и Дженни станет полноправной вампирессой.
Но для начала, ей нужна кровь.
А раньше девушка и не подозревала, как соблазнителен и прян запах утра, когда тысячи еще не до конца проснувшихся людей начинают лениво выползать на улицы… Такая легкая добыча!
Нетвердо встав на ноги, она медленно двинулась туда, куда вело ее простое чувство. Голод, понятный лишь тем, кому людская пища неинтересна. Тем, кто выбрал путь крови и вечности.
***
Кажется, принято считать, что вампиры не плачут… Может, так оно и есть. Ах да, говорят еще: у вампиров не бьется сердце… Но Долл легко могла опровергнуть оба эти стереотипа.
Ветер бил в лицо: может, как раз от него глаза были “на мокром месте”? От неизлечимой жалости к себе? Или от осознания собственной глупости?.. Ко всему прочему, девушке никак не получалось отделаться от внутреннего голоса, что насмешливо кричал: “Ты это заслужила!!!”. И старательно подсовывал картинку-воспоминание: изумрудные глаза, полные боли и… понимания. Охотник с самого начала знал, что не сможет удержать своенравную вампирессу, однако все равно надеялся на что-то. А самовлюбленная блондинка всегда подозревала, что “любовь” вампира не принесет ей ничего хорошего… Но при первой возможности вернулась к нему. Теперь она снова выбрала и снова задавалась вопросом: а верно ли?
А еще Долл ощущала, как быстро меняются ее эмоции. Если ей и было больно раньше, то это чувство сменила кровавая пелена гнева в глазах. Привычные осторожность и самосохранение ушли куда-то на задний план. Горло обожгло жаждой крови и вовсе не потому, что вампиресса действительно в этом нуждалась. Сейчас ей хотелось сломать что-нибудь, а чем это окажется — пластиковым стулом в уличной забегаловке или человеческой жизнью — Долл не особенно беспокоило. Но поколения вампиров не выжили бы в тысячелетиях эволюции, если бы так легко поддавались своим инстинктам. Дети Ночи могли быть беспечны… лишь тогда, когда это им ничем не грозило. Сейчас же разгорался день — не самое благоприятное время для охоты, тем более, для убийства. Кажется, где-то на окраине сознания мелькнуло что-то полусмутное, зовущееся у людей “моралью”… Мелькнуло и исчезло, не слишком обеспокоив своим появлением вампирессу.
В душе девушки сейчас плескались бурные и самые разнообразные чувства, но лицо ее оставалось холодным и беспристрастным — настоящая маска. Не смотря на это, Долл было тревожно. Благодаря своей молодости (а, может, и еще чему-то), блондинка могла практически не опасаться солнечного света. Однако терпеть мигрень весь день — тоже хорошего мало. Инстинкт на пару с интуицией уже и не знали, что подсказать. С одной стороны, вампирессе хотелось оказаться как можно дальше от Алекса в кратчайшие сроки. С другой — неплохо бы переждать светлое время суток в каком-нибудь тихом местечке… Да уж, вот дилемма, так дилемма.
Автоматически свернув не на людную улицу, а в какой-то тихий проулок (табличка с названием почему-то отсутствовала), Долл сначала почувствовала резкий и приятный аромат… Потом — в голове вихрем пронеслась всего одна мысль “Дежа вю”. Странные забавы у судьбы, ничего не скажешь. Или не у этой загадочной леди, а у кого-то еще — более реального, но не менее опасного. Ситуация знакома, не до боли, но до ужаса точно. Как говорится, сменились актеры и декорации, но сюжет и главный герой остались прежними.
Распластанное на земле тело. То там, то тут взгляд (у вампирессы скорее обоняние) выхватывает темно-багровые пятна. Кровь, разумеется. Долл не понадобилось подходить ближе, чтобы понять: шея жертвы разодрана грубо и безжалостно, с животной… вернее, вампирской яростью. И вновь то же странное чувство, будто не случайно именно она наткнулась на мертвую добычу кого-то из своих сородичей. Сколько времени прошло с тех пор, как она обнаружила в пустой квартире ту девочку — рядом с ней еще был сломанный крест — блондинка не могла вспомнить. Но сейчас знаний об устройстве вампирского сообщества у нее было немного больше — достаточно, чтобы понять: отсюда нужно как можно быстрее уносить ноги.
К сожалению, сегодня фортуна, если и показывала нашей героине зубы — то лишь в злобно-насмешливом оскале. Не успела Долл попятиться назад и на пару шагов, как чьи-то крепкие руки уже ухватили ее за шиворот и тут же резко бросили на землю. Уже упав, девушке удалось откатиться где-то на метр, избежав удара — на этот раз ногой.
Мигом вскочив, она увидела нападающих. Равнодушно-холодные лица, светлые глаза, нечеловеческая красота — вампиры, кто же еще. Блондинка издала досадливое рычание. Оно, впрочем, никак не взволновало остальных бессмертных. К слову, их было четверо — достаточно, чтобы Долл хватило ума не сопротивляться.
— Что вам нужно? — не задать этот вопрос она не могла, хотя и не особенно рассчитывала на адекватный ответ. Его девушка и не получила — вместо этого ей резко бросили: — Твое имя и имя твоего демиурга!
Толком не зная, что происходит, вампиресса однако уяснила, что, похоже, вляпалась в крупные неприятности… В сложившихся обстоятельствах показалось неожиданно соблазнительной перспективой подставить Алекса. Как бы при этом еще и самой не подставиться!..
Долл вовремя вспомнила, что кроме имени ничего о своем создателе и не знает… Ну адрес дома, к примеру, сможет назвать — но вряд ли этого будет достаточно. Раскрывать же свою личность вампиресса не желала, поэтому просто полчала, сверля соплеменников не самым дружелюбным взглядом.
— Молчишь… — с нехорошим видом заключил один из вампиров, — Уберите здесь, — он указал рукой на труп, обращаясь к остальным “охотникам за головами”, - А ты — идешь за мной! — а это уже адресовал самой Долл и, как будто простых слов было недостаточно, схватил ее за плечо.
Вампиресса рефлекторно попыталась вырваться, за что сразу же и получила.
— Сволочь, руки не распускай! — рявкнула она, потирая щеку, по которой “конвойный” отвесил тяжелую мужскую пощечину.
— Говорить, значит, умеешь, — произнес тот, не переставая тащить блондинку за собой, — Но, если не собираешься отвечать на мои вопросы — лучше, помалкивай.
— Вот только не надо мне угрожать! — насмешливо фыркнула она, не переставая вырываться из “железной” хватки, — Ты вообще кто такой, чтобы мне приказывать!?
Вампир в одну секунду прижал девушку к стенке, сжав пальцы на ее шее. Надо сказать, это оказалась не слишком приятно, даже для бессмертной.
— Слушай и запоминай, блондинка, — он не кричал, даже не повысил голоса. Но от этих ровных интонаций веяло жутким, пробирающим до костей морозом, — Я тот, кто может тебя убить прямо здесь и сейчас. И мне за это ровным счетом ничего не будет, уяснила? Если будешь вести себя хорошо, то просто доставлю к Камарилье. Пусть они уже решают твою судьбу…
Он разжал руки, и Долл сползла на землю, не забыв наградить своего мучителя еще одним “убийственным” взглядом. “Выглядит, как настоящий головорез!”, - с досадой подумала она, что, впрочем, было несовсем справедливо… Во-первых, как и все представители детей ночи, “головорез” оказался красив, даже очень. Но короткий ежик светлых волос, тяжелая линия подбородка и взгляд исподлобья придавали ему какую-то мрачную харизму, а, по мнению Долл, и вовсе бандитский вид. К тому же, от внимания блондинки не ускользнула еще одна — довольная странная для вампира — примета. Тонкий, чуть приметный шрам, который тянулся по шее от самой скулы и исчезал под воротом куртки. “Странно, ведь у таких, как я раны обычно не оставляют следов…”, - тут ее тонкие пальцы коснулись собственного горла: три “росчерка” багрового цвета так и не исчезли оттуда…
Задумавшись, Долл даже практически прекратила сопротивление. Поэтому вампир быстро толкнул ее на переднее сидение, и сам опустился рядом, на водительское место, разумеется.
— Надеюсь, не будешь предпринимать глупостей по пути? — спросил он, не глядя в ее сторону, — А еще лучше, все-таки ответь на вопросы.
Долл повела плечом, что могло с равной вероятность означать и “да”, и “нет”, и “а не пойти ли тебе к черту”.
— Подожди-ка… — вампиресса все же удостоилась пристального взгляда своего конвоира, — А не твою ли смерть мусолили в прессе около месяца назад? Валерия Дарова! — торжествующе произнес он имя нашей героини.
— Допустим, — блондинка разозлилась, даже забыв свое обычное напоминание о том, как к ней предпочтительней обращаться, — Может, тогда и сам представишься? — она чуть улыбнулась, придавая своему личику самое милое выражение. Неожиданно вспомнился старый добрый метод выпутывание из проблем, который она использовало до того, как овладела внушением. Флирт! Правда, с вампиром он, похоже, оказался не самым состоятельным.
— Хоук [3], - усмехнулся мужчина, — Выслеживаю добычу, которая умудрилась ускользнуть от моих хозяев.
— Я думала, такие как ты подчиняются только сами себе, — произнесла Долл, пытаясь сыграть на самолюбии вампира.
— Ты ошибалась, — последовал быстрый ответ, — В нашем мире те, кто “подчиняются только себе”, как правило, живут не слишком долго. Такие, как ты, например, — зачем-то добавил он, заставив блондинку забыть о попытках казаться миленькой и вновь зарычать в бессильной злобе.
— Можешь хотя бы объяснить, в чем моя вина? — хотя Долл и догадывалась об этом, но предпочла сыграть на собственном якобы неведении. По крайне мере, пока что.
Не отрывая взгляда от дороги, Хоук лениво протянул: — Питаться надо осторожней, девочка. В последнее время к нашим скромным клыкастым персонам и так привлекается слишком много внимания. А Камарилья не желает раскрывать существование ночного мира из-за некоторых, необремененных интеллектом индивидов…
— Я не убивала! — возмутилась вампиресса и уже приготовилась закатить целую тираду о “тупых ищейках, которые ни на что не способны”. Но всего одна фраза заставила ее остановиться и разумно прикусить свой слишком острый язычок.
— Не перебивай, когда я разговариваю, — и вновь тот же холод в интонациях дал понять, что с этим бессмертным лучше не ссориться, — Вторая причина даже более веская… Твое превращение явно прошло без согласия Старших.
— Откуда такая уверенность? — отгрызнулась вампиресса, подспудно пытаясь сообразить, можно ли выскочить из машины на полном ходу, — Или ты лично знаком со всеми вампирами мира?
— Достаточно того, что я знаю всех Чикагских… Дьявол! — Хоук резко ударил по тормозам, чудом избежав столкновения с красным спорт-каром, владельцу которого неожиданно вздумалось подрезать здоровый внедорожник. Воспользовавшись минутным замешательством, Долл с силой толкнула дверь автомобиля; хрустнул беспощадно выломанный замок, но девушке было не до того. Она бросилась прямо по трассе, ловко проскальзывая между отчаянно сигналящих машин, совершенно наплевав на то, что перемещается с совсем нечеловеческой скоростью. Терять все равно нечего!
Резкая обжигающая боль между лопаток заставила девушку споткнуться. В глазах потемнело, а спина, кажется, стала отчего-то мокрой… Последние силы ушли на то, чтобы откатиться из под колес автобуса на относительно безопасный тротуар. И уже, как будто после всего этого до ее слуха донесся хлопок. “Неужели, это все?” — растеряно подумала вампиресса, чувствуя, как из раны стремительно вытекает серебристая кровь, и как густая темнота завоевывает разум.
***
Хоук опустил пистолет, видя, что пуля попала в цель. Вампиресса, которая до этого неслась по автостраде, словно гепард, резко замедлила свои движения, запнулась и, чудом избежав столкновения с двухэтажным желтым автобусам, замерла на земле.
Давно уже было придумано оружие, призванное останавливать особо непокорных вампиров. Именно останавливать, а не убивать. Пуля, которую использовал ловец, являлась разрывной, а бонусной “начинкой” служило золотое крошево. Такие, как он не стеснялись и не боялись использовать достижения современности. В конце концов, работать на камарилью, члены которой замкнулись в традициях старины, и жить, как они — не одно и то же.
Шум сирен дал понять, что сюда стремительно приближается полиция. Впрочем, встречи со служителями человеческого закона Хоук не боялся. Он превым шагнул на встречу людям в форме, высыпавшим из машины.
— Добрый день, коллеги, — голубые глаза вампира полыхнули ледяным огнем. Полисмены молчали, как зачарованные, глядя на него. Только один смог неуверенно промямлить: — Коллеги?
— Именно, — улыбнулся ловец, как будто хозяин, поощрявший собачку, верно выполнившую трюк. Хотя, он и был здесь хозяином — положения и умов этих людей. Вытащив из салона машины пустую бумажку, он продемонстрировал ее полицейским.
— О, так вы внештатный сотрудник, господин… э-э, Хоук? — заговорил один из них.
— Верно, — кивнул вампир, насмешливо щурясь. Вернее, не столько насмешливо, сколько от солнца, которое уже успело подняться над горизонтом. Ловец чувствовал, что дольше пяти минут он тут не протянет и мечтал поскорее вернуться под защиту тонированных стекол своего авто.
— Небольшие проблемы с беглой преступницей — совершила попытку сопротивления, — скороговоркой произнес он и добавил, присовокупляя к словам изрядную долю гипноза, — Ваша помощь не требуется, возвращайтесь к исполнению своих обязанностей.
— Как скажите… — полисмены синхронно кивнули и, немного пошатываясь, вернулись в свою машину. Как только они отъехали, Хоук ринулся за телом Долл, по опыту зная, что бессознание она пробудет недолго.
— Вот же проблем с этой блондинкой, — проворчал он, забрасывая вампирессу на заднее сидение и снова усаживаясь за руль. Девушке очень повезло, что она не могла ответить и, тем самым разозлить ловца еще сильнее. У него ужасно болели глаза, обожженные дневным светом, да и приключение на дороге настроение не улучшили. Ударив по газам, вампир надеялся только без происшествий сдать свою добычу кому-нибудь из старших.
Однако один телефонный звонок несколько изменил его планы…
Глава 5. Когда плачут акулы
— Да вы что, сговорились все сегодня!? — ловец со злостью бросил телефон на соседнее сидение, хотя уже прицеливался в сторону окна. Хоук оглянулся на все еще не проявляющую признаков жизни Долл. Вампир отметил, что в бессознательном состоянии она выглядит моложе. И более… милой. Наверное, потому что не скалится и не огрызается. Впрочем, эта вампирочка являлась не худшим из того, с чем ловцу приходилось сталкиваться: чаще всего дети ночи вели себя куда более буйно. Однако суровые законы мира бессмертных не подразумевали “поблажки за хорошее поведение”. Неосторожное убийство человека — достаточный повод для сурового наказания. А эта девушка, похоже, была превращена без согласия Камарильи… И вот именно этот факт уже был решающим — не в пользу вампирессы.
Хоук резко крутанул руль авто влево, буквально в последний перестраиваясь, чем заслужив много неодобрительных высказываний и неприличных жестов в свой адрес. Но куда больше его волновало то, как на повороте хлопнула дверь, замок которой сломала Долл. С наступлением дня, вампир чувствовал себя куда комфортней в закрытой машине.
Схватив с приборной панели черные очки, Хоук прорычал невнятное ругательство. Чертово солнце, чертовы вампиры, которые не задумываясь, творят себе подобных! А разгребать потом ловцам! Обычно он не жаловался на свою “работу”… Но эта блондинка каким-то образом сумела вывести его из привычного равновесия. То ли своей наглостью, то ли чем-то еще…
Припарковался вампир, тоже нарушив закон, проще говоря, в неположенном месте. Быстро закрыв машину, он надеялся только, что его “добыча” не придет в себя раньше положенного.
…Искомое место ловец отыскал почти сразу же, без особого труда. Он давно жил в Городе Ветров, и, естественно, отлично ориентировался в переплетениях его улиц, переулков и аллей.
В тени между стеной дома и мусорными баками кто-то сидел. И этот “кто-то” со скоростью молнии кинулся на Хоука, метя зубами ему прямо в шею. Но ловец одним движением руки отбросил нападавшего. Раздалось протяжное скуление, полное боли и обиды. Теперь вампир лучше мог разглядеть еще один объект, на поимку которого его сегодня отправили.
Девчонка-подросток, похоже, немного младше блондинки, что валялась в салоне автомобиля. Короткие темные волосы, измазанное в крови лицо и взгляд загнанного звереныша. Наметанный глаз сразу определил, что превращена совсем недавно, не больше суток назад. Молодая, необученная, опасная. К тому же, вне закона. Тут уже у Хоука не было никаких сомнений в том, что нужно делать. С такой буйной управиться будет непросто. Прозвучал второй выстрел из того же пистолета за этот день. Мысленно пообещав себе позаботиться о глушителе, ловец схватил молодую вампирессу. О том, чтобы свидетели того, как здоровяк подозрительной наружности куда-то тащит девушку, не болтали слишком много, позаботятся уже другие… Его же работа — отлавливать.
***
Черт возьми, как же больно! Это было первое, что подумала Долл, придя в себя. Да уж, когда сталкиваешься с такими бессмертными, перестаешь мнить себя эдакой “супергерл”, которой не страшно ничего… Чувствуя, как все тело, а в особенности, пострадавшая спина, горит огнем, девушка пожалела о “безвозвратно минувших временах”. Конкретно о том, когда она была почти по-человечески слаба, зато неуязвима для проклятого “металла солнца”. Хотя вампиресса тут же отрезвила саму себя: получить пулю промеж лопаток для смертного удовольствие еще более сомнительное. Как говорится: “Вампира можно убить колом в сердце, отрубанием головы или полным сожжением. А человек будто бы на это только рассмеется и покрутит пальцем у виска!”…
Мучаясь от не спешащего заживать ранения, Долл не забывала осыпать негромкими проклятиями того, кто его оставил. Особого морального удовлетворение ей это, правда, не принесло. Тогда вампиресса решила исследовать место, куда попала. Там оказалось очень темно, даже уникальное зрение вампира могло различать окружающее довольно смутно. Оставалось только перейти на “слышание”. Темница, как и следовала ожидать. Пол, потолок и три стены — сплошной камень. Четвертая — толстая решетка. Подойдя к ней, блондинка дернула один из прутьев и тут же с шипением отскочила в сторону. “Глядя” на обожженную руку, она была готова расплакаться от злости. И тут это золото! Надо же, а ведь когда-то девушка по имени Лера очень любила украшения из этого благородного материала. Теперь же ей страстно хотелось взорвать все золотодобывающие компании мира, а всех старателей расстрелять. Долл кровожадно ухмыльнулась, представив себе эту картину. Хорошо бы еще Хоука туда вписать. Хотя для этого …. Стоило бы придумать казнь поизощренней.
Погрузившись в сладкие грезы о мести, вампиресса не сразу заметила, что она тут не одна.
— Эй, ты кто? — проявлять банальную вежливость блондинка не испытывала ни малейшего желания.
— Джесс… — голос прозвучал слабо, как будто у смертельно больного ребенка.
Не спеша представляться в ответ, наша героиня с любопытством принялась “рассматривать” свою соседку. Отметив, что та так же принадлежит к бессмертным, Долл немного встревожилась. Но быстро успокоилась, поняв, что никакой угрозы эта Джесс сейчас представлять не может. Слишком беспомощной, почти жалкой она выглядела. Почему-то девушка все время вздрагивала, как будто от холода. К тому же от нее пахло кровью — не только человеческой, которой щедро были испачканы ее тело и одежда, но и вампирской…
— И за что же ты угодила сюда, Джесс? — хотя Долл и догадывалась о том, каким будет ответ.
— Я убила человека! — то ли простонала, то ли прорыдала девушка. Вернее все же второе; оттирая со щек слезы, смешанные с кровью, она пробормотала: — Всегда считала, что вампиры не плачут…
— Und der Haifisch der hat Tranen, Und die laufen vom Gesicht. Doch der Haifisch lebt im Wasser, So die Tranen sieht man nicht(*), — задумчиво процитировала Долл.
––—––—––—––-
Припев песни “Haifisch” группы Раммштайн. Перевод: И акула тоже плачет, Слёзы текут по ее морде. Но живет акула в океане, И ее слез, поэтому не заметить.
––—––—––—––-
Джесс убрала руки от лица и с удивлением поглядела на свою сокамерницу. — Что ты сказала? Это какой-то вампирский девиз?
Блондинка подавилась смешком и, придавая своему лицу серьезность, покачала головой.
— Нет. Это немецкий, девочка. Я говорила о том, что даже такие твари и хищники, как мы, можем испытывать боль и слабость… Да, вампиры плачут.
— Мы… — Джесс как будто пробовала это слово на вкус и, похоже, оно не слишком ей нравилось. — Я думала, это будет иначе, — призналась она.
— Что именно?
— Быть вампиром… Я ведь должна стать очень красивой и безумно сильной, да еще всякие сверхъестественные способности обрести.
Долл снова хмыкнула: новая знакомая с каждой минутой веселила ее все больше и больше. Хотя… Сама-то она не многим больше знала после своего превращения.
— Большинство вампиров не столько красивы, сколько притягательны… Ну, знаешь, как плотоядные цветы приманивают насекомых. А сила… Неужели тебе ее не хватает? — лениво поинтересовалась вампиресса.
— Не хватает! — отгрызнулась девушка, — Иначе бы я тут не сидела…
— Спорное утверждение… — зевнула Долл, — А, я тоже думала, что могу никого не бояться, обзаведшись двумя парами клыков… Ну, оказалась неправа.
— Так спокойно об этом говоришь! — сердито заметила Джесс, — Совсем не боишься?
Блондинка присела на пол рядом со своей “подругой по несчастью”. Та с опаской покосилась на Долл, но отодвигаться не стала.
— Знаешь… Я многого боялась… А теперь просто устала от этого, — неожиданно вампиресса со всей силы ударила кулаком об пол, даже не поморщившись, — Большего всего я сейчас хочу оторвать голову этой “птичке”, что сюда меня затащила!
Джесс покосилась на вампирессу и чуть улыбнулась.
— А… таких, как мы… нам ведь вредит золото.
— Да, золото, огонь… солнце — но здесь все строго индивидуально… — она прошипела что-то, вновь прикасаясь к пораненной спине, — Нет, я точно убью его!..
Сокамерница Долл полезла в карман джинсов и извлекла оттуда нечто, завернутое в платок.
— Держи, — она протянула блондинке сверток, та осторожно взяла его, — Ты сильнее… Возможно, это тебе поможет.
С любопытством развернув сей “дар”, блондинка сразу же его отбросила, не удержавшись от крепкого высказывания.
— Ох, извини… — Джесс виновато посмотрела на вампирессу, — Это мой кулон. Золотой. Я подумала, что…
— Спасибо, — оборвала ее Долл, — Правда, спасибо. Я найду, как его использовать, поверь…
Вампиресса замерла, к чему-то прислушиваясь. Шаги. Кто-то направлялся сюда.
— Притворись, что ты без сознания, — шепнула она Джесс и слегка подтолкнула ее. К счастью, девушке хватило ума не задавать лишних вопросов и просто сделать это.
Быстро подхватив с пола кулон, Долл положила его в карман куртки и приготовилась встретить пришедшего, кем бы он ни был.
Раздался скрежет отпираемого замка.
— Выходи, блондинка, — приказал уже знакомый голос ловца, — И лучше не делай глупостей.
— Я сейчас не в том положении, чтобы их совершать, — печально отметила она.
— Рад, что понимаешь, — дверь сразу же захлопнулась, стоило вампирессе выйти. Она обратила внимание, что на руках у Хоука перчатки из плотной кожи — очевидно, как раз для обращения с решеткой.
— А я смотрю вы шикуете… — усмехнулась Долл.
— О чем это ты? — холодно спросил ловец.
— Золото — металл не из дешевых, а тут целая решетка…
— Позолота, — коротко пояснил он, — А под ним — титановый сплав.
— Ого! — не удержалась вампиресса от восхищенного возгласа, — А куда мы идем? — спросила она уже спокойным голосом.
— Куда надо.
Убедившись, что Хоук на нее смотрит, Долл злорадно улыбнулась. Пусть на его стороне грубая физическая сила, на ее — эффект неожиданности и маленькая драгоценная безделушка.
Они миновали множество коридоров, пока ловец не толкнул вампирессу в одну из дверей. Увидев помещение, подозрительно напоминающее спальню “вампира-холостяка” (минимум предметов, плотные шторы на окнах, кровать), блондинка почувствовала, что ее мутит. Так, еще одна вещь, не характерная для детей ночи. Она начала подозревать, что ловец уже преследует не только интересы старших вампиров… Когда Хоук в одно мгновение оказался рядом и попытался стащить с нее куртку, Долл поняла, что оказалась права в своих подозрениях.
— Хочешь жить, не сопротивляйся, — прошептал вампир ей на ухо.
“Я-то жить хочу… а вот ты, похоже, не очень”, - пронеслась в ее голове яростная мысль. Дело на полсекунды: одной рукой обнять ловца за шею, делая вид, что отвечаешь на его ласки. А другую — в карман, где уютно пристроился золотой “бонус”. Пальцы словно обожгло огнем, но Долл смогла стерпеть боль, лишь резко выдохнув. Вампир принял это за проявление ответной страсти и совсем расслабился.
— Сюрприз, любимый! — прошипела она, с размаха ударяя Хоука кулоном в лицо. Брызнула кровь, запахло обожженной плотью. Вампиресса целилась в глаз, но немного промахнулась, впрочем, неожиданно, но ловцу хватило и этого удара.
Украшение Долл успела выхватить в последний момент. Все-таки хорошо бы вернуть его владелице. Да и неизвестно, кто ей может встретиться по пути на свободу.
Она бежала обратно в темницу. Странно, но что-то не позволяло вампирессе бросить свою новую знакомую там. По дороге блондинка решила, используя ткань все того же платка, разглядеть вещицу, что только что спасла ее от насилия. Золотое сердечко, кажется, открывающееся. Сдержать свое любопытство вампиресса не смогла, хотя сейчас для него было и не самое подходящее время.
Внутри оказалось фото. На нем — две девочки. Одна, несомненно, Джесс, только младше… Другая тоже оказалась знакома Долл, только видела наша героиня ее лишь однажды мертвой. Второй девушкой оказалась Элисон Гудвилл, убитая вампиром.
Глава 6. Двое в лодке, не считая волколака.
Долл со всей доступной ей скоростью неслась по коридору, молясь, чтобы Хоук приходил в себя, как можно дольше… Очень она сомневалась, что сумеет отстоять свои честь, жизнь и свободу — как бы пафосно не звучало, но ведь так оно и есть! — второй раз.
А еще опасения у вампирессы вызывало множество дверей, мимо которых она бежала. И ведь за каждой из них может оказаться очередной бессмертный или даже ловец! А в данной ситуации любой из них — ее враг.
Но, похоже, загадочная леди Фортуна все же решила подарить Долл тень своей улыбки. Или просто в дневное время все обитатели этого странного дома предпочитали отдыхать… Как бы то ни было, никто не встретился нашей героине по пути к темнице. Обнимая Хоука, блондинка не только играла выбранную роль, она еще и успела стащить у него связку ключей… Опять-таки, не совсем ясно, для чего. И вообще, с каких это пор эту девушку волнует кто-то другой? Но, кажется, эта Джесс не так проста, как можно подумать — да еще эта странная история с ее сестрой… Ладно, Долл поможет ей выбраться (хотелось бы надеяться), а что будет после, посмотрим… Вероятней всего, они разбегутся в разные стороны, после получения долгожданной свободы.
— Ты? — Джесс даже подскочила с пола, увидев залетевший “ураган” с платиновыми волосами.
— Нет, Санта-Клаус с подарками! — Долл демонстративно помахала связкой ключей. Вампиресса недолго возилась с замком, но даже за эти несколько секунд успела получить еще несколько болезненных ожогов. Но страстное желание жить позволило не слишком обращать внимания на такие “мелочи”.
— Быстрее! — поторопила вампиресса Джесс. А та застыла мраморным изваянием и не могла пошевелиться. Темные глаза девушки расширились, делаясь почти как у напуганного Бемби. — Что опять случилось? — раздраженно спросила блондинка. Но вместо ответа ее резким рывком затащили обратно в клетку, после чего Джесс захлопнула решетчатую дверь, не издав при этом ни звука.
— Совсем с ума сошла, ты что… — но возмущения так и застряли в горле Долл. Кто-то очень быстро приближался сюда. И если это Хоук, то им обеим сейчас будет очень плохо…
Но в распахнувшихся дверях девушки увидели отнюдь не ловца…
Зашла вампиресса-каинитка. Высокая и худощавая, ей можно было дать чуть меньше тридцати. Светлые волосы были убраны в простой пучок, а строгий костюм дополнял образ деловой леди. Однако то, что она делала, разрушало этот имидж на корню.
Без малейших усилий, вампиресса одной рукой волокла какого-то юношу со взъерошенными рыжеватыми волосами. Тот поскуливал и время от времени начинал дрожать, но “леди” сразу же звонко ударила его ладонью по лицу.
— Ох, опять ловцы какое-то отребье сюда притащили… — процедила каинитка сквозь зубы, увидев Джесс и Долл.
“Вот мерзкая кошелка!” — мысленно “не осталась в стороне” наша героиня. Сощурив глаза, она пристально изучала вошедшую. Что-то, то ли во внешности ее, то ли в манере двигаться насторожило Долл. Но понять, что именно так и не получилось.
— Посидишь с ними, — велела вампиресса пареньку, которого продолжала тащить за собой, — Если сожрешь, никто сильно не расстроится.
Интересно, почему от этих слов обеим девушкам в клетке стало как-то не по себе?
Каинитка приблизилась к решетке и, вытащив ключи (похоже, у многих обитателей этого дома имелся свой комплект), неожиданно замерла.
— Человек? Не может быть?.. — этого не более чем секундного замешательства хватило на многое. Юноша молниеносно извернулся в руке вампирессы и со всей силы вцепился зубами ей в запястье. Одновременно с этим Джесс одним толчком руки распахнула незапертую дверь клетки, и та со всей силы ударила каинитку, которой не хватило проворства избежать этого столкновения. Долл не заметила, получила ли вампирша ожоги, но все же получить с размаху конструкцией из титанового сплава… М-да, даже для бессмертного это чревато.
А после все трое — Джесси, наша героиня и рыжий парень — не сговариваясь, кинулись прочь из темницы для нелюдей.
— Кто-нибудь знает, где здесь выход? — на бегу поинтересовалась Долл, не слишком надеясь на положительный ответ. Однако она его получила.
— Держи! — ловкие пальцы блондинки ухватили скомканный лист бумаги в клетку. Развернув его, она увидела не слишком аккуратную, но довольно подробную схему какого-то здания. И, видимо, как раз того, в котором они все сейчас находились.
— Откуда это?
— Долгая история, — отмахнулась Джесс.
— Кто бы еще подсказал, где сейчас находимся мы… — пробормотала Долл, силясь разобраться в хитросплетениях линий и условных обозначений. Даже со всеми вампирскими способностями непросто было “раздваивать” свое внимание и на то, как снова выбрать поворот в лабиринте коридоров и на попытку расшифровать карту.
— Здесь, — грязный палец и обкусанным ногтем ткнул в бумажку, чудом не прорвав его, — Минус первый этаж, крыло прислуги. Для выхода надо подняться выше и свернуть вот сюда… — паренек прочертил на плане здания примерную траекторию их пути на свободу. — Надеюсь, Кармина не успеет поднять тревогу, — обеспокоенно выдохнул он.
Задавать еще ряд безумно интересующих ее, но совершенно не уместных в данной ситуации вопросов, Долл уже не стала. Вместо этого постаралась бежать еще быстрее, мимоходом отмечая роскошность обстановки. Панели черного дерева, густые ворсистые ковры, что так удачно заглушали звуки шагов — даже вампирам сложно нестись на всех парах, оставаясь абсолютно бесшумными. На стенах висели картины, вероятней всего, репродукции, но, несомненно, качественные и дорогие. И это только этаж “прислуги”!
По настоянию их нового знакомого Долл и Джесс проигнорировали лифт и свернули на неприметную темную лестничку.
— Ведите себя тише… — прошептал юноша, испуганно озираясь по сторонам. Они уже были на первом этаже и до свободы, казалось, рукой подать. — Те, кого поселили здесь, бодрствуют днем…
Долл не сумела сдержать нервного смешка, за что сразу же получила предупреждающий взгляд исподлобья от рыжего. Честно говоря, она бы уже не смогла удивляться, встретив в коридорах этой вампирской крепости грифонов или химер… Как знать, что дети ночи придумают, чтобы обезопасить свое жилье. Впрочем, с таким же успехом тут могли поставить лазерную сигнализацию и камеры наблюдения — как показал опыт, далеко не все вампиры были консервативными снобами, застрявшими где-то в средневековье.
Однако ни те, ни другие, ни третье, ни четвертое на пути странной троице не попались. Прокравшись до черного выхода и оказавшись снаружи, они одновременно вздохнули с облегчением и припустились бежать еще быстрее, стремясь оказаться как можно дальше от злополучного дома.
Остановились же, только благополучно миновав несколько кварталов. Свет солнца вызывал у Долл некий дискомфорт, но не настолько, чтобы она не могла это терпеть. А Джесс и парень из темницы, похоже, вовсе не беспокоились по этому поводу. Девушка даже не стала вновь говорить штампами из голливудских фильмов и спрашивать: “А разве вампиры не горят на солнце?”. Каждый из них сейчас радовался тому, что жив и относительно свободен… Хотя ни один не чувствовал себя в полной безопасности. Яркая фантазия Долл, к примеру, услужливо создавала яркие образы того, что ей светит, если пути нашей героини и Хоука пересекутся еще раз… И тут уже не помогала никакая бравада и обещания “прибить гада”…
— Я Лу, — первым подал голос рыжий юноша.
— Джесс.
— Долл.
Никакого обмена рукопожатиями или прочими человеческими любезноястями не последовало. Однако между этой троицей сейчас был заключен некий неофициальный договор, они оказались в одной лодке и пока что вместе у них было больше шансов.
— И что мы будем делать? — поинтересовалась Джесс, опасливо оглядываясь по сторонам. Но людей, а тем более, нелюдей вокруг не наблюдалось, и она немного успокоилась.
— Что-что… Валить из этого чертового города! — ответила Долл, примеряясь к двери одной из стоявших неподалеку машин. Выбрала она небольшую и неприметную, серого цвета и не слишком новую. — Согласен, Лу?..
Оглянувшись на то место, где секунду назад стоял паренек, вампиресса не смб огла сдержать непечатного восклицания, за которым последовало: — Только этого нам не хватало!..
Рядом с Джесс сидел, широко ухмыляясь зубастой пастью, коричнево-бурый волк. Который несколькими минутами ранее представился девушкам коротким именем “Лу”.
***
Миниатюрный автомобиль уверенно лавировал в рядах других машин. Не сказать, что Долл была таким уже замечательным водителям… Но ее выручала молниеносная вампирская реакция. А еще быстрее были ее мысли, которые сейчас лихорадочно вертелись вокруг одного вопроса: как выжить? Итак, что они имеют? Двух молодых вампиресс, которые, фактически, совершенно беспомощны перед лицом старших и более сильных собратьев. И одного… то ли оборотня, то ли кого-то еще, черт разберет. Колоритная компания подобралась, ничего не скажешь… Сама Долл никак пока не могла определиться, что для нее будет лучше: сбежать и продолжить “одиночное плавание” или остаться вместе с новыми товарищами? Хотя, в данный момент ей больше всего хотелось покинуть Город ветров, а там уже можно разобраться. Последние события основательно пошатнули любовь вампирессы к Чикаго.
— И куда мы направляемся? — Джесс выглядела еще более встревоженной, чем несколько десятков минут назад и все время вертелась на переднем сиденье.
— О`хара(*), — коротко бросила Долл. На развернутую беседу у нее настроение не было.
— В смысле? Скарлетт???(*)
––—––—––—––-
Международный аэропорт О`хара. Расположен к западу от Чикаго и располагается за городской чертой (в городе Парк-Ридж), хотя административно относится к Чикаго. Это один из самых крупных аэропортов в мире.
––—––—––—––-
Скарлетт О`хара — героиня романа “Унесенные ветром” (1936) Маргарет Митчелл, а так же одноименной экранизации.
––—––—––—––-
— Аэропорт! — рявкнула наша героиня, одновременно резко ударяя по педали газа, — И кто из нас блондинка!?
Джесс обиженно надулась, и разговор больше не возобновляла — чего, собственно, и добивалась Долл.
Путь до аэропорта О`хара был неблизкий, и вампиресса не была уверена, что им удастся добраться туда до вечера, особенно, учитывая пробки. А оставаться в Чикаго с наступлением темноты… В общем, не слишком этого хотелось. Если солнце и могло ненадолго затормозить преследование — а в том, что оно будет, сомнений нет — то, к ночи их относительная безопасность полностью исчезнет.
Так что, в данном случае, выход один — пользоваться той крошечной отсрочкой, что предоставила судьба, и бежать, как можно быстрее, как можно дальше.
Поездка длилась молча. Единственный, кто имел хоть малейшее желание разговаривать, в данный момент не обладал подходящим речевым аппаратом. Долл даже стало немного стыдно за то, что она так ведет себя с Джесс. Блондинка даже не подозревала, что спутница мысленно восхищается ее выдержкой и самообладанием. Джесс же, в свою очередь, понятия не имела, что Долл чудом удается не забиться в истерике. Все, что вампиресса сейчас делала, происходило чисто механически: продумать план, вовремя поворачивать руль и нажимать на педали… Привыкшая действовать по холодному расчету, девушка сейчас просто оказалась выбита из колеи. У происходящего имелся только один плюс — она совершенно не думала об Алексе. Ненависть к бывшему полностью заслонили более серьезные проблемы. Да уж, одно дело, когда тебя порывается убить всего один вампир — пусть даже это сам Предтеча… Другое, когда все сообщество во главе с Камарильей объявило тебя вне закона немертвых. Последний раз Долл так не везло… Да никогда, черт возьми! Ну что поделать, если эта “золотая девочка” всегда была любимицей фортуны. А внимание судьбы балует, точно так же, как и любое другое. Собственно говоря, “черная полоса” началась после встречи с Алексом… Тут уж впору придумывать новую примету, предвещающую проблемы — забыть о несчастных представителях кошачьего семейства, заменив “вампиром, перебежавшим дорогу”.
Хотя, на этот раз всей троице досталось-таки немного везения. Когда они подъезжали к зданию О`хары, уже вечерело, однако солнце еще виднелось над горизонтом.
— Перекинься в человека. В самолеты с животными не пускают, — велела Долл Лу. Тот обиженно фыркнул, видимо, задетый обращением “животное”. Но все же через мгновение на сиденье машины уже развалился знакомый рыжеволосый юноша.
Когда наши герои зашли внутрь, Джесс неожиданно прижалась к Долл и прошептала той на ухо: — Здесь так много людей… а я… я
— Голодна, — догадалась вампиресса.
— Да… и не знаю, смогу ли удержаться.
— Хочешь выжить — сможешь, — жестко заявила блондинка, — Устроишь тут кровавую бойню, уже ничто не спасет.
Джесс опустила глаза в пол, стараясь не смотреть на потенциальную еду, да и не дышать лишний раз — тоже. Долл, хотя и выглядела начисто лишенной каких-либо эмоций на этот счет, на самом деле, жутко встревожилась. Видимо, не всем молодым вампирам везет быстро научиться управляться с жаждой крови, как это вышло у нее. И действительно становится страшно, представив, что эта девчонке все же не хватит выдержки… Впрочем, при таком развитии событий вампиресса собиралась забыть о всяких благородных позывах и просто сбежать, спасая исключительно себя любимую.
Внимательный взгляд льдисто-голубых глаз пристально изучал табло с расписанием полетов. Наконец, увидев пункт, который ее удовлетворил, Долл повернулась к своим спутникам и заявила:
— Ну что ж, дорогие нелюди, мы летим в Эл Эй(*)!
––—––—––—––-
Эл Эй (L. A.) — разговорное название Лос-Анджелеса.
––—––—––—––-
Глава 7. Вампир в ангельской шкуре.
— Бизнес-класс!? — Джесс неверящим взглядом обвела салон самолета, где, казалось, каждая мелочь говорила о статусе и благосостоянии пассажиров.
— Именно, — спокойно подтвердила Долл, — Слушай, возможно, завтра нас поймают эти чертовы ловцы! Так что это можно считать маленькой радостью напоследок.
— Пессимистка, — недовольно буркнула девушка, отворачиваясь от своей попутчицы, — И мажорка! — добавила она уже тише.
— Не забывай, что у вампиров хороший слух, — посоветовала ей блондинка, демонстрируя, что и последняя фраза от ее внимания не ускользнула. Джесс резко поднялась со своего места.
— Скоро вернусь, — бросила она. Долл на это лишь безразлично пожала плечами. После того, как девушка исчезла в проходе, на ее место опустился Лу. Вампиресса подозрительно покосилась на парня, но ничего не сказала. Зато сказал он.
— Покажи руку, — ни с того, ни с сего попросил рыжеволосый. Долл удивилась, но протянула правую ладонь.
— Другую.
— Нет! — грубее, чем можно было ожидать, воскликнула Долл.
— Успокойся-успокойся, — примирительно произнес юноша, в его светло-голубых глазах появилась тревога. — Я ведь не сделаю тебе ничего плохого.
Вампиресса насмешливо фыркнула, однако в этом было что-то наигранное.
— А я и не боюсь тебя, — несколько презрительно парировала она, — Ну хорошо, — неожиданно согласилась она и закатала левый рукав куртки до локтя.
— Да-а-а… — изумленно выдохнул Лу. И любой, кто имел хоть какое-то понятие о жителях Ночного Мира, был бы очень и очень удивлен. Ведь у Долл — вампирессы-каинитки — кожу украшала не только руна Кеназ, но и причудливый серебристый узор, свойственный лилимам. Появился он после той памятной ночи — “Рождественского” бала, когда Каин проиграл сражение, а она вновь сделала неверный выбор. Когда вампиресса была ведома силами, что до сих пор не назвали своего имени. И когда она нанесла себе рану золотым оружием Охотницы… рана зажила, зато вместо шрамов появились новые метки. Что они значили, что несли в себе — Долл не знала. Все чаще ей думалось, что тем загадочным силам она теперь не нужна — ведь Первый Убийца побежден — и ответов, как и помощи “со стороны” уже не будет никогда. Теперь все зависит от нее самой.
— Ты странная, — заявил Лу, отрываясь от изучения ее руки.
— Удивил, — усмехнулась вампиресса. Она отстраненно изучала мир за иллюминатором самолета. Но там было лишь небо такого же цвета, что и ее глаза и белоснежные облака. Земля… где-то недостижимо далеко. Лучше бы на нее и не возвращаться и продолжать этот полет, замкнув его в бесконечность. А еще лучше — исполнив свою мечту, обрести крылья и стать свободной от всех и всего. Увы, прекрасные Дети Ночи все же не ангелы. И нет у них ни белых перьев, ни “нетопыринных” перепончатых крыльев, как в фильмах…
— И у тебя бьется сердце, — задумчиво добавил оборотень, — Это еще Кармина заметила, хотя я и не сразу понял, что она тогда имела ввиду… — он замолчал, выжидательно глядя на блондинку.
— Если хочешь знать, почему я такая… ненормальная — я и сама не знаю, — улыбнулась Долл. Да, она улыбалась, как умела уже давно — одними губами, не вкладывая никаких чувств. И лишь приглядевшись, на дне холодных озер ее глаз можно было увидеть нечто, что пряталось за кукольным равнодушием. Но желающих делать это, всегда было очень мало.
— А что ты можешь сказать о себе, мальчик-волк? — решила перевести разговор в другое русло наша героиня, — Я, честно говоря, раньше сомневалась, что… оборотни существуют.
Тут она немного не договаривала. Или, просто сразу же постаралась отогнать от себя воспоминания о зеленоглазом юноше, второй ипостасью которого был крылатый пес. Хотя, строго говоря, семаргл не являлся оборотнем, как минимум потому, что не был порождением темных сил. Но Долл не особенно вникала в такие подробности.
— Что сказать… — Лу задумчиво пожевал губу, — Я волколак — наполовину вервольф, наполовину вампир.
— Надо же, — негромко заметила вампиресса, — Не думала, что у вампиров вообще могут быть дети.
— Могут, подтвердил юноша, — Но чрезвычайно редко. Да и к полукровкам любого рода они относятся… плохо, в общем.
— Хм, а что касается твоей “родни” с другой стороны?
Лу ненадолго замолчал, тень пробежала по его лицу.
— Оборотней осталось очень мало, по крайней мере, куда меньше, чем вампиров…
— Почему? — поинтересовалась блондинка.
— Ну… Вампиры смогли приспособиться к ритму человеческой жизни, научились жить в больших городах, притворяться людьми… Волки же больше всего ценят свободу от условностей. Говорят, многие из нас ушли в иные миры…
— Ох, сколько открытий за пять минут, — пробормотала удивленная Долл, — Ладно, с твоим происхождением все ясно. А что ты делал в том доме?
Горькая усмешка искривила губы паренька. Вампирессе показалось, что она все же влезла туда, куда влезать не стоило… Однако волколак все же ответил, хотя и не сразу.
— Помнишь Кармину?
Блондинка кивнула с недовольным видом. Почему-то, даже в воспоминаниях эта вампиресса вызывала у нее неприязнь.
— Вижу, что не забыла, — хмыкнул Лу, от которого не ускользнула эта реакция новой знакомой, — Она отыскала — хотя, слово “поймала” будет уместней — меня на улочках Венесуэлы. Знаешь, плохо мне тогда приходилось… все время прятался, не мог толком совладать ни с вампирской жаждой, ни со звериной половиной. Так что, вероятно, эта леди и стала моим билетом в другую жизнь… Не сказать, что такую уж счастливую… Но могло быть куда хуже. А я для нее являлся чем-то средним между забавным зверьком и любимой игрушкой.
На последних словах Долл вздрогнула. Такими знакомыми они ей показались. Только вот имеется большая разница между тем, чтобы понимать свое положение и смириться с ним… и тем, когда тебя просто водят за нос, давая красивую иллюзию свободы. А мороков и миражей за свои недолгие годы вампиресса повидала достаточно. Жаль, что за многими она все же послушно шла…
— Так почему же эта Кармина захотела засунуть свою “зверушку” в клетку? — спросила Долл. На собеседника она не смотрела, и у кого-то могло создаться ощущение, что и не слушает. Однако это было вовсе не так. Просто у этой девушки была специфическая манера общения.
Лу покаянно опустил голову. Вопрос задел за живое, но отмалчиваться он не собирался, хотя ему было больно вспоминать случившееся…
— Пойми, вампиры могли научить меня справляться с жаждой крови… Но, как утихомирить волка, никто из них понятия не имеет. И я до сих пор не всегда могу справляться с животными порывами. Почти, но не всегда…
Долл с каким-то запоздалым страхом припомнила слова Кармины ” Если сожрешь, никто сильно не расстроится.” Почему-то она так просто об этом забыла.
— Я напал на человека, — говорил волколак спокойно, но как-то натянуто, будто каждый звук давался с необъяснимым трудом, — Во время одной из ночных прогулок, на которые “хозяйка”, - на этом слове он не смог сдержать смешка, — регулярно меня выводила. Ей пришлось сильно постараться, чтобы этот случай нигде не всплыл. Ну а меня следовало наказать…
— Я подумала, что ты напал на вампира… — произнесла блондинка, немного успокоившись, — человеческую жизнь она могла бы и простить тебе…
— Я думал, ты другая… — прошептал побледневший вдруг Лу, — Неужели для тебя, так же, как и для других, люди не значат ничего?.. Ты ведь и сама когда-то была смертной, в отличие от меня…
— Была — в другой жизни! — негромко, но зло рассмеялась Долл, — Запомни, Лу, если нам предстоит продолжить общение, одну вещь обо мне. Я хочу жить. И если ради этого нужно кусаться — я буду это делать. Придется убивать — убью. Если такой принцип задевает чью-либо тонкую эстетическую натуру — никто никого не держит. “Я устала притворяться”, - мысленно добавила она, — “Лучше быть одной, чем с теми, кто не может принять тебя настоящую”.
Юноша поднял руки в примирительном жесте:
— Мне не в чем обвинять тебя, Долл. Просто ты вампир на все сто процентов.
Ответа на это высказывание не последовало. Самой Долл, напротив, казалось, что в ней еще слишком много человеческого. Но все, что было связано с той “прошлой жизнью”, она считала слабостью, от которой просто необходимо избавиться. Была ли она права… кто знает. Ведь мир, в который угодила семнадцатилетняя девчонка — мир Ночи, мир бессмертных, нелюдей — жесток. В нем царствуют звериные законы, и только право сильнейшего может что-то решать. Да, хищники, обладающие отнюдь не животными разумом, хитростью и коварством — вот, кто такие вампиры.
“Черт, а где Джесс?” — подумала Долл, осознавая, что эта девица отсутствует подозрительно долго. Вампиресса уже собралась было встать и отправиться на поиски, но тут на соседнее сиденье опустилась вышеупомянутая особа — Лу к тому времени уже успел пересесть обратно на свое место.
Блондинка резко втянула воздух.
— Так… — протянула она тоном, не предвещающим ничего хорошего. Джесс тут же попыталась придать своему лицу невинное выражение, но в искусстве притворства ей было еще очень далеко до своей спутницы. А та, к слову, умела не только надевать различные личины, но и распознавать их на других.
— Лучше сама признавайся, — посоветовала наша героиня с улыбкой-оскалом.
— Послушай, я же предупреждала, что голодна… — зашипела Джесс, делая неудачную попытку перекинуть свою вину на кого-нибудь другого.
— Господи, скажи, за что мне достался этот клыкастый детский сад!? — закатила вампиресса глаза. Но на потолке самолета не обнаружилось ни божьего лика, ни ответа на заданный ему вопрос… Так что, вольно-невольно, ей пришлось вернуться к “воспитательной беседе”
— Ладно. Меня волнуют только несколько вопросов. Кто? Остался ли жив? И куда ты дела тело?
— Стюардесса… жива, кажется… Я ее оставила в туалете, том, что для персонала.
— Боже, спасибо, ты есть. Хорошо, что ты “а” — никого все же не убила, “б” — не вздумала кусать один из тех денежных мешков, что летят рядом с нами.
— Ты всегда такая? — поморщившись, спросила Джесс.
— Какая именно?
— Прагматичная.
— В нашей компании должен думать хоть кто-то. Так как вы с мальчиком упорно отказываетесь от этого занятия, им приходится заниматься мне, — произнесла Долл, не забыв приправить свое замечание обычной порцией яда, — Мне бы тоже очень хотелось творить, что хочется, не заботясь о последствиях… Но, боюсь, “добрые дяди” ловцы не правильно поймут.
— Думаешь, мне нравится!? Я не думала, что не смогу справляться с жаждой крови! Я не думала, что быть вампиром так стремно! — почти прокричала Джесс.
— Тише, идиотка! — прошипела вампиресса, замечая, что то небольшое количество пассажиров, что летели с ними в одном салоне, уже начинают подозрительно коситься на них обеих.
— Совсем на своих “Сумерках” помешалась, уже цитирует наизусть! — с улыбочкой пролепетала блондинка, — Извините мою сестренку.
После этих слов большинство людей успокоились, видимо, знали, что такое “фанатка Саги”. “Сестренка” же получила от вампирессы многозначительный тычок под ребра.
— Пойду разберусь с последствиями твоей тупо… — договаривать Долл не стала, но то, какое мнение сложилось о ее интеллектуальных способностях, Джесс и так поняла, — И, умоляю, держи клыки, язык и все прочее на замке, — “попросила” напоследок вампиресса.
Джесс молча отвернулась в сторону иллюминатора. За стеклом мелькнули черные глянцевые перья какой-то птицы, но, стоило девушке моргнуть, как там уже ничего не было. Да и не в том она была состоянии, чтобы обращать внимание на представителей фауны.
***
— Мы уезжаем из Лос-Анджелеса, — как бы между делом сообщила Флай своему брату. Тот покорно кивнул в ответ, и было сложно сказать, действительно ли он слышал сестру или просто рефлекторно реагировал на все, сказанное ею.
— А еще мне надоела твоя чертова меланхолия и я пошла прыгать с сотого этажа, — добавила Охотница все тем же тоном. Когда за этим последовало еще одно безвольное марионеточное движение головы, девушка была готова взвыть в отчаянии. Правда, вместо этого она прорычала сквозь зубы замысловатое кельтское ругательство, после чего швырнула кружку с недопитым кофе в стену. Звон разбитого фарфора все же сумел привлечь внимание семаргла.
В изумрудных глазах зажглись признаки сознания, парень начал оборачиваться в поисках источника этого звука, что потревожил его самокопания.
— Если мне каждый раз, чтобы поговорить с тобой придется быть посуду… М-да, не много у нас бесед выйдет, — сообщила Флай, оглядывая скромную утварь очередной съемной квартирки.
— Прости… Задумался, наверное.
— Знаешь, в твоем случае не могу не сказать — много думать вредно! Особенно об одной блондинистой вампирской… — тут Эос не удержалась и высказала определение, которое давно в мыслях использовала по отношению к Долл.
— Флай-Флай, — успокаивающе проговорил Антон, — Так мы уезжаем? — сменил он тему, — Неужели всех вампиров в этом городе перебили?
— Уезжаем… — после секундной заминки ложь непринужденно полилась с языка Охотницы, — Всех все равно не перебить, как бы мне не хотелось обратного… А В Эл Эй в ближайшем будущем не наблюдается никаких неприятностей, связанных с вампирами.
— И куда направимся? — парень откинулся на спинку стула, в задумчивом жесте запуская пальцы в волосы.
— Да хоть куда. Может, рванем в Лас-Вегас? — с озорной улыбкой предложила Эос, — Поубиваем азартных кровососов, сыграем разок в рулетку… М-да, с таким выражением лица — только в русскую, — пробормотала она, заметив, что братец вновь выпал из реальности. Но, по крайней мере, главное дело сделано — об их очередном перемещении сказано и, похоже, Антону на это плевать и возражать он не станет. Ну не могла Флай позволить, чтобы он, пусть даже случайно, еще раз встретился с этой мерзкой вампирессой. “И что ей у себя в Чикаго не сидится!” — со злостью думала Охотница, убирая осколки злосчастной чашки. “Да и братец тоже хорош, ничего не скажешь! Эгоист проклятый! Страдает по своей фарфоровой стерве, будто привороженный… Обо мне бы хоть немного подумал”. Однако в чем-то Эос должна была быть даже немного благодарна Долл. Именно злость на нее (а так же нынешнее состояние Антона) не давала Флай опустить руки и покинуть все же этот мир. Она вновь вернулась в состояние агрессивной борьбы, вернулась к тому, когда отвоевываешь право на каждый вдох… Когда жизнь сужается до понятия “долг”. В чем состоит долг Охотницы, думаю, объяснять не стоит.
К тому же было еще одно обстоятельство — смерть ее Дракона все еще не была отомщена. Но сейчас Флай как никогда чувствовала, что невероятно близка к этой цели. Она нежно провела пальцами по подвеске в форме стрекозы…
— Ожидание не длится вечно… Рано или поздно, я вернусь к тебе, — прошептала она, воскрешая в памяти до боли знакомые глаза цвета аметиста.
***
Город Ангелов встретил своих гостей не слишком приветливо — сильным ветром и холодным ливнем.
— Не стоим на месте. Здесь нас никто не ждет с табличкой “добро пожаловать”, так что двигаемся дальше, — велела Долл своим спутникам.
— Дождь… — неуверенно произнесла Джесс, почти с ужасом глядя на сплошную стену воды, которая лилась из “разверзшихся хлябей небесных”.
— И что? Напоминаю, вампиры — не ведьмы из страны Оз, под водой не таем.
С этими словами, словно подавая пример Лу и Джесс, вампиресса шагнула под струи дождя. Она решительно двинулась по улице, зная, что остальные члены их маленькой компании вскоре ее нагонят. Однако, нужно было признаться, дождь все же причинял кое-какие неудобства. Например, почти начисто лишал возможности обзора…
Визг тормозов Долл услышала, когда было уже слишком поздно — не помогли даже вампирские рефлексы. Сильный толчок заставил ее упасть, в правой руке что-то хрустнуло… Зная, что любая травма заживет максимум через несколько часов, девушка не могла не признать — это было чертовски больно. То ли дало знать о себе долгое отсутствие крови в организме, то ли — что-то еще… Но крики людей и барабанная дробь дождя становились все дальше и тише…
Последнее, что Долл почувствовала, как она вдруг поднимается над землей.
***
Вокруг все было каким-то выцветшим. Белые стены, пол, потолок, простыни на кроватях. Некоторые предметы вроде бы имели какой-то другой оттенок — голубой или зеленоватый — но и они казались какими-то бледными, призрачными. Сильно пахло йодом и неопознанными медикаментами. Вампиресса очнулась в больнице.
— Твою же мать… — выдохнула она. “Вот, когда не надо — люди ОБЯЗАТЕЛЬНО проявят свои идиотские заботу и сострадание!” — пронеслось в голове.
Все заведения подобного типа наша героиня на дух не переносила. К счастью, она всегда отличалась крепостью здоровья и могла практически не посещать врачей. Однако однажды в прошлом ей приходилось практически ночевать в этих, пропавших лекарствами, коридорах…
В те времена ее отец еще не достиг того статуса, который имел на сегодняшний день. Бизнес был нестабилен, регулярно случались столкновения с людьми, которые не хотели делиться “местом на солнце”.Стрессы, тяжелая работа — в общем, сердце Николая Дарова начало “пошаливать”, что в результате и привело его в больничную палату. Маленькая девочка, тогда еще не такая стервозная и не успевшая обзавестись “кукольным” прозвищем, просто отказывалась возвращаться домой и покорно ждала, когда папе, наконец, полегчает. Весь персонал поражался ее характеру — Лера не только не отказывалась от своего решения (в результате, она ушла только вместе с отцом, когда его выписали), но и за всю время, проведенное в больничных стенах, не проронила ни слезинки. Уже тогда она понимала, что свои эмоции нужно держать внутри, подальше от посторонних. Хотя, никто, вероятно, и не подозревал, как колотилось сердце девочки, каждый раз, когда врач выходил из палаты ее родителя — и какую смесь страха и облегчения испытывала, в очередной раз слыша фразу “пока без изменений”.
В общем, не самые приятные воспоминания были у Долл связаны с больницами и врачами. К тому же… Черт возьми! А если у нее взяли анализ крови!? Или измерили температуру тела!? Или провели еще какое-нибудь обследование, что могло раскрыть отнюдь нечеловеческую сущность этой девушки? “Надо сматываться отсюда, пока мне не грозит участь стать медицинской сенсацией!” Взгляд вампирессы заметался по палате и наткнулся на…
Чуть призрачные, полупрозрачные очертания, однако не давали обмануться в личности появившейся словно из ниоткуда. Да и как не узнать лицо, которое является практически точным твоим отражением? Образ дополнили светлые, как будто сотканные из воздуха крылья за спиной.
— Здравствуй, мой “ангел-хранитель”, - произнесла Долл, обращаясь к старой знакомой — Мёриел.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Маска куклы (СИ)», Алиса Эльфман
Всего 0 комментариев