«Озеро на холме»

Фостер бессознательно бродил по комнате, затем остановился у книжного шкафа и стал медленно, внимательно рассматривать книги. Его взгляд скользил по книжным рядам, ненадолго задерживаясь то на одном, то на другом томе. Хозяин дома — приятель Фостера, стоял позади и пристально смотрел на худую, жилистую шею своего гостя, которая как палка торчала из воротника фланелевой рубашки. С какой легкостью он мог бы взять Фостера за горло и сдавить его так, чтобы у того перехватило дыхание, и какое несказанное, неземное удовольствие он тогда испытал бы!

Низкая, с белыми стенами и потолком комната тонула в легких, нежных лучах Лейклендского солнца. Октябрь — самое удивительное время на Английских озерах, когда золотистое яркое солнце медленно плывет по абрикосовым небесам к рубиновым вечерним зорям. На землю ложатся сумерки, которые постепенно густеют, и все вокруг переливается. То здесь, то там отражается багрянцем закат на деревьях, блестит серебром листва, словно капельки янтаря играют в воде звезды. По небу, как испанские галионы, медленно плывут облака, покрывая собой вершины холмов, они то смыкают, то размыкают свои ряды; то, как целая армия призраков, стремительно падают вниз, в самое сердце долины, затем вдруг поднимаются высоко-высоко и тонут в небесной лазури, становясь тонкими и бледными.

Фасад коттеджа Фенвика выходил прямо на Лоуфелз: справа в окна были видны холмы, у подножия которых блестели воды большого озера.

Фенвик посмотрел на спину Фостера и вдруг ему стало так плохо, что он был вынужден сесть, на миг прикрыв глаза ладонью. Фостер приехал сюда прямо из Лондона, чтобы все расставить на свои места. «Все расставить на свои места» — это было так похоже на Фостера. Сколько лет он его знал? По крайней мере двадцать, и в течение всех этих лет Фостер умудрялся прекрасно ладить со всеми окружающими его людьми. Он не мог вынести неприязни по отношению к себе; ему не нравилось, когда кто-то мог подумать о нем плохо; он хотел, чтобы все вокруг были его друзьями. Возможно, это являлось одной из причин, почему Фостер так преуспел в своей карьере, а Фенвик — нет.

Фенвик был на сто процентов противоположностью Фостера в этом отношении. Ему не нужны были друзья, и ему всегда было глубоко наплевать, нравился он людям или нет, особенно тем, к которым он очень часто испытывал чувство презрения, а презирал он многих.