«Нечаянное счастье»

Нечаянное счастье (fb2) - Нечаянное счастье 1020K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ольга Лебедева

Ольга Лебедева Нечаянное счастье

Пролог

В этом году зима не спешила заявлять свои права. Временами казалось, что поздняя осень никогда не закончится. Серые непрекращающиеся ливни навевали тоску и безысходность. Середина декабря, а долгожданных морозов всё нет. Синоптики, вопреки обыкновению, безошибочно предсказывали затяжные дожди, которые не спешили смениться обильными снегопадами.

Конечно, с приходом настоящей зимы появятся новые проблемы, и люди снова будут недовольно ворчать по поводу нерасторопных коммунальщиков, трескучих морозов и пронизывающего ветра, но сейчас об этом никто не думал, все ждали снега, как манны небесной.

Утром шестнадцатого декабря Алина выглянула в окно и радостно улыбнулась. В свете уличных фонарей кружились снежинки. Они неспешно опускались на землю, мгновенно превращая хмурый осенний пейзаж в зимнюю сказку. Ветви деревьев, скамеечки в парке, машины на парковке, грязная полусгнившая листва – всё было укрыто белоснежным покрывалом. К полудню это белое великолепие бесславно сгинет под колёсами автомобилей, будет втоптано в грязь спешащими по своим важным делам прохожими, а пока можно было не торопясь насладиться девственно-чистой белизной недавно выпавшего снега. Чашка кофе с корицей пришлась очень кстати, появилось желание немедленно окунуться в предпраздничную суету города, которая, как известно, бывает лучше самого праздника.

В приподнятом настроении девушка вышла из дома и направилась к автобусной остановке. Очищать машину от намёрзшего снега, не было ни сил, ни желания, и Алина решила сегодня воспользоваться общественным транспортом, подумав, что если снегопады не прекратятся, придётся выходить из дома пораньше, а значит, на сон останется совсем мало времени. Вот вам и первые негативные последствия прихода зимы. А ведь это только начало.

Остановка находилась недалеко от дома. Завернув за угол, Алина сразу заметила приближающийся автобус, и поняла, что нужно поспешить, чтобы приехать на работу вовремя. Каждой женщине хоть раз в жизни приходилось бегать на каблуках: чрезвычайно травмоопасное занятие, а в такую погоду – опасное вдвойне. Скованные внезапным морозцем лужи припорошило снегом. Коварная ледяная ловушка поджидала свою первую жертву недалеко от остановки. Оставалось пройти всего несколько метров, как вдруг Алина поскользнулась, нелепо взмахнула руками и начала заваливаться назад. Она не успела удивиться или испугаться. Время как будто замедлило свой бег. Девушка успела просчитать все возможные последствия своего падения до того, как её тело оказалось лежащим на тротуаре, но предотвратить их не смогла. Сильный удар головой о покрытый ледяной коркой асфальт на миг лишил её сознания, а когда она очнулась, было поздно что-либо предпринимать – снежная сказка стремительно превращалась в жуткий кошмар: скользкая дорога, водитель, потерявший управление, крики ужаса и боли, скрежет сминаемого железа. Всё случилось настолько быстро, что Алина не успела ничего понять или почувствовать. Только услышала звук глухого удара, и снова наступила темнота.

Глава 1

На широкой ветви раскидистого дерева с удобством расположилась агла - мелкий, но очень опасный хищник. Ядовитая шипастая тварь, сонно щурясь, наблюдала за передвижением стада марпасов. Солнце стояло ещё высоко, и агла не спешила покидать насиженное место. Внешне она напоминала клубок ниток, утыканный сотнями острых иголок. С одной стороны шаровидного тела имелся длинный хвост с ядовитым жалом на конце, а с другой – широкая пасть с двумя рядами острых зубов, способных с лёгкостью отрывать куски мяса от поверженной добычи. На первый взгляд, агла была неуязвима, но даже у такого совершенного хищника можно было обнаружить незащищённые места: глаза, живот и лапы. Только это мало помогало тем, кто хотел полакомиться её мясом. Ядовитые иглы останавливали нападающего прежде, чем он успевал добраться до покрытого мягким пушком живота предполагаемой жертвы и вскоре охотник сам становился добычей прожорливой твари.

Марпасы вяло переминали травяную жвачку, лениво обмахиваясь длинными тонкими хвостами с пушистой кисточкой на конце. Назойливые насекомые совсем обезумели от полуденной жары и вились чёрным облачком над медленно бредущим стадом. Длинная шерсть марпасов свалялась и местами выгорела на солнце, делая их похожими на огромных волосатых чудовищ. На самом деле, это были довольно безобидные существа. Они никогда не нападали первыми, только если возникала угроза их жизни и жизни их потомства.

Взрослые марпасы ревностно охраняли самок и молодняк, постоянно окружая их сплошным кольцом. Крупные животные могли с лёгкостью втоптать хрупкое тельце аглы в твёрдую почву, но ядовитая тварь была старой и опытной, она не собиралась бездумно рисковать своей жизнью. Агла знала, что твёрдые наросты на ногах самцов служат им хорошей защитой от её ядовитого жала. К тому же, содержащегося в нём яда не хватит на то, чтобы обездвижить огромного марпаса на достаточно долгий срок. А вот детёныши вполне могли стать лёгкой добычей, к тому же мясо у них было куда как вкуснее, чем у взрослых особей. Достаточно было проявить немного терпения. Под покровом темноты подкрасться к стаду незамеченной, проскользнуть в образовавшуюся щель между массивными телами, нанести жалящий удар одному из детёнышей, впрыскивая яд под не успевшую ороговеть кожу, и мгновенно вернуться обратно, чтобы в отдалении дожидаться своего часа. С первыми лучами рассвета жертва окончательно утратит способность передвигаться и останется лежать под палящим солнцем, пока не погибнет от обезвоживания. Как только стадо отойдёт на приличное расстояние, агла сможет вернуться к своей добыче, чтобы несколько дней отрывать от полусгнившей туши кусок за куском, насыщаясь и отгоняя непрошенных гостей.

С тех пор, как эта агла обосновалась во владениях Ревмира Эттана, она нанесла немалый урон его хозяйству. К счастью, аглы не были плодовиты, производя на свет не более двух детёнышей в год. Да и те часто оказывались съеденными прожорливой родительницей в первые недели своего существования. Пока тонкие иголки малышей не обретали присущую этому виду твёрдость и не наполнились смертельным ядом, они вынуждены были прятаться ото всех, даже от собственной матери, с первых дней жизни познавая суровую науку выживания в жестоком, полном опасностей мире.

Ревмир Эттан назначил приличную награду за поимку аглы сразу, как только вести о её бесчинствах стали поступать с отдалённых пастбищ. Но вот уже третий год деньги так и оставались лежать в его сейфе, потому что прожорливая тварь немыслимым образом ускользала из рук самых опытных охотников.

* * *

Едва солнце склонилось к горизонту, агла утратила былую расслабленность. Теперь её тело было напряжено в ожидании удачного момента для нападения. Вот показался просвет между тушами марпасов, в который можно было легко проскользнуть, уколоть первого попавшегося детёныша и, не теряя времени, выскочить обратно, стремительно взбираясь на дерево, подальше от разгневанных животных.

Она проделывала этот трюк так часто, что почти не ощущала волнения, хотя кончик хвоста непроизвольно подрагивал в такт ударам её часто бьющегося сердца. Припав на передние лапы, агла с силой оттолкнулась задними конечностями и пролетела несколько метров по воздуху, собираясь приземлиться как можно ближе к тому месту, откуда было удобнее всего совершать нападение. Марпасы не ожидали появления угрозы с воздуха, и это упущение с их стороны могло дать ей дополнительный шанс на успех.

Цель была так близка, а во рту уже ощущался сладкий привкус гниющего мяса, но всё изменилось в один миг. Если бы агла могла испытывать хоть какие-то чувства, она наверное удивилась бы тому, что удача отвернулась от неё именно в тот момент, когда всё казалось, складывается наилучшим образом. Но примитивный мозг этого создания не был предназначен для философских измышлений. Весь смысл существования аглы заключался в том, чтобы выслеживать и убивать добычу, а потом насыщать её мясом своё прожорливое нутро.

Тонкий свист прорезал серые сгущающиеся сумерки, и короткая стрела вонзилась ядовитой хищнице прямо в глаз, обрывая её полёт на полпути до намеченной цели.

- Вот ты и попалась мелкая дрянь, - мужчина носком сапога поддел мёртвое тельце и, не спеша, достал из седельной сумки мешок, сшитой из толстой кожи марпасов. Только так он мог без опаски доставить ядовитую тварь своему хозяину, чтобы получить за её поимку обещанное вознаграждение.

Марпасы меланхолично посмотрели в его сторону, но быстро утратили к нему интерес, запах этого двуногого был им хорошо знаком и не вызывал беспокойства.

* * *

- Ты всё-таки сделал это Райвен, - похлопал мужчину по плечу довольный тер Алонсо - управляющий обширного поместья, в котором Райвен работал загонщиком последние два с половиной года. – Сколько она нам крови попортила, мерзкая гадина. А уж какой урон нанесла поголовью марпасов. За три года наберётся целое стадо, не меньше. Хозяин будет доволен, - продолжал радоваться благополучному избавлению от аглы пожилой мужчина, с детским интересом разглядывая, ощетинившуюся сотней ядовитых иголок тварь.

Райвен был доволен не меньше самого тера Алонсо, хоть и старался не показывать своих чувств, сохраняя на лице невозмутимость. Во-первых, награда, обещанная хозяином за поимку аглы, равнялась его годовому заработку, а во-вторых, он получит немалую сумму за выигранное пари. Мог ли Райвен мечтать о том, что в одночасье станет богатым человеком? Конечно же мог, вот только шансов на подобный расклад было маловато. А потому, прослышав о том, что во владениях Ревмира Эттана завелась агла, он, не раздумывая, бросил всё, чего добился за насколько лет упорного труда в поместье Сигурна Снода и отправился в путь. Ни уговоры, ни посулы прежнего хозяина его не остановили, ведь это был тот самый редкий шанс, который выпадает раз в жизни. К тому же, повышения в должности у тера Сигурна ему пришлось бы ждать ещё очень долго. Старший загонщик Камрай был ещё полон сил и не собирался уходить на покой, хотя и присматривал себе достойную замену, обучая смышлёного и ловкого парня всему, что умел и знал сам.

Тер Алонсо неспешно достал мешочек с монетами из сейфа и передал его удачливому парню. Потом спросил как бы невзначай:

- Сколько ты хочешь за тушку аглы, парень?

Райвен мысленно усмехнулся: «Старый пройдоха не упустит возможности заработать». Только он и сам был не промах. Ему пришлось рано повзрослеть и взвалить на свои плечи заботу о матери и трёх младших сёстрах, когда отец погиб при невыясненных обстоятельствах, оставив семью без средств к существованию. Работа загонщика хорошо оплачивалась, но, чтобы получить её, Райвену пришлось несколько лет проработать младшим помощником, а это испытание способен выдержать не каждый. Упрямого мальчишку сразу заметили и с первых дней проверяли на прочность, усложняя его и без того нелёгкую жизнь.

Райвен не любил вспоминать о тех временах. Став загонщиком, он вычеркнул последние несколько лет из памяти и начал жизнь с чистого листа. Теперь денег хватало и на еду, и на наряды подрастающим сёстрам. Себе Райвен оставлял совсем немного, ведь хозяин обеспечивал его всем необходимым. Не нужно было платить за кров и еду. На прочие мелочи ему хватало и даже получалось откладывать на небольшой участок земли, который он мечтал приобрести в недалёком будущем. Благодаря поимке аглы эта мечта перестала быть призрачной, а обрела вполне реальные очертания.

Награда была лишь приятным дополнением к тем деньгам, что можно было выручить за саму аглу. Её иглы ценились на вес золота, а за ядовитое жало можно было приобрести двух марпасов. Обо всём этом Райвен узнал ещё в то время, когда работал младшим помощником. И с тех пор его не покидала уверенность, что однажды ему выпадет шанс разбогатеть, сделав всего один верный выстрел. Годы тренировок не пропали даром. Сегодня Райвен получил заслуженную награду.

- Прошу прощения тер Алонсо, агла не продаётся, - загонщик был предельно вежлив, а присущее ему обаяние, как обычно смягчило резкие слова отказа.

- Ну что же, парень, надеюсь, ты сумеешь правильно распорядиться своими деньгами.

Райвен в этом и не сомневался. В свои двадцать восемь он уж точно не был безголовым юнцом. Забросив тушку аглы обратно в мешок, загонщик поспешил к выходу. Можно было, конечно сразу попросить расчёт и покинуть земли тера Эттана уже сегодня, но так поступил бы мальчишка, воодушевлённый успехом. А Райвен давно понял, что важные дела не терпят суеты. Ему понадобится время, чтобы принять окончательное решение.

Комната, принадлежавшая Райвену, ничем не отличалась от десятков других, расположенных в длинном одноэтажном строении. Тут проживали загонщики, не успевшие или не желающие обзаводиться семьями. Чуть более трёх десятков парней, готовых сорваться с места в любое время дня и ночи по первому требованию хозяина. Сильные, ловкие, бесстрашные. Такие работники всегда ценились очень высоко. Переманивать их считалось едва ли не преступлением. Если только кто-то сам захочет уйти, как это сделал Райвен три года назад. Тогда его причина показалась прежнему хозяину уважительной, и он не затаил обиды на подающего надежды парня. Хотел удержать, но понимал, что будь он помоложе, и сам бы не отказался попытать удачу.

Райвен надеялся, что встретит такое же понимание со стороны тера Эттана, когда сообщит ему о своём желании покинуть его земли.

Узкая кровать была застелена мягким покрывалом, сделанным руками его матери. Тёплая ткань пахла домом и Райвен, возвращаясь в свою комнату, с удовольствием вдыхал родной запах. Скоро они будут жить все вместе – одной большой дружной семьёй. Больше им не придётся расставаться так надолго. Хотя, кого он обманывает? Сёстры уже подросли и заневестились. Не сегодня, завтра выйдут замуж. Надо бы скопить денег им на приличное приданое. Райвен тяжело вздохнул. Постройка дома вновь откладывалась на неопределённый срок, хотя участок земли можно было купить уже сейчас. Придётся задержаться у Эттана ещё на год или два.

Тайник, оборудованный Райвеном в первые дни после переезда на новое место, надёжно хранил все его накопления. Не то чтобы мужчина опасался за их сохранность, но зачем искушать судьбу? «Подальше положишь – поближе возьмёшь», -  так учила его мать. Он понимал, что в небольшом городке, где жила его семья, хватало нечистых на руку проходимцев. Но у загонщиков был свой кодекс чести. Никто не позарится на чужое, даже если оно будет лежать на столе в незапертой комнате – заходи и бери. И всё-таки уроки матери и годы полуголодного существования не прошли даром. Райвен предпочитал держать свою наличность под замком в надёжном месте. Никто об этом не знал, а значит, и не мог счесть за проявление недоверия.

Спать не хотелось, взбудораженное сознание то и дело выхватывало из памяти яркие картинки прошедшего дня. Райвен всегда очень внимательно осматривал деревца, растущие по краю пастбища, но всегда безрезультатно. Сегодня, заметив шарообразное утолщение на одной из ветвей раскидистого дерева, он сперва не поверил своим глазам. Ещё бы, ведь раньше ему не приходилось видеть аглу вживую. Да мало кто мог похвастаться этим, лишь те немногие счастливчики, которые смогли подстрелить одну их этих тварей. Рассказам всех остальных всё равно никто не верил. Лишь лёгкое подрагивание хвоста аглы выдавало её хищную сущность. Если бы не это, Райвен вполне мог принять круглый шар за лишайник или нарост. Да мало ли какая гадость может зацепиться на дереве, чтобы питаться его соками?

Агла замерла и прикрыла глаза. Райвен не хотел рисковать и приготовился ждать. Главное на охоте – это терпение, а его мужчине было не занимать. Несколько часов он провёл не двигаясь, почти превратившись в каменное изваяние. Одно неловкое движение могло спугнуть осторожную тварь и тогда не известно, предоставит ли судьба Райвену ещё один шанс. В тот миг, когда тело хищницы напряглось и приготовилось для прыжка, мужчина понял, что должен действовать немедленно. Один меткий выстрел и невероятная волна облегчения окатила его с ног до головы. Ещё не веря в свою удачу, Райвен приблизился к мёртвой твари и пнул её носком сапога.

Стук в дверь отвлёк его от приятных воспоминаний. Разумеется, парни уже знают обо всём и желают отметить это событие, как полагается. Райвен распахнул дверь с дружелюбной усмешкой:

- Что, парни, не терпится выпить за мой счёт? – поприветствовал он шуткой гостей.

- Да мы тебе сами готовы налить, Райв, только не томи, расскажи, как всё было. А ещё лучше покажи нам эту тварь. Даю серебряную монету за возможность увидеть аглу, другого шанса ведь может и не представиться.

- Вы лучше принесите мой выигрыш, - осклабился Райвен, - потом и поговорим.

- Неужели ты сомневаешься в нашей честности? – деланно обиделся Кори, доставая из-за спины увесистый мешочек с деньгами. – Вот тут всё честь по чести.

- Ладно, заходите, устрою вам представление, только руками трогать не советую.

Небольшая комната Райвена стала и вовсе крошечной, когда в неё ввалились трое загонщиков, остальные остались мяться у порога, дожидаясь своей очереди. Церемония представления неуловимого хищника затянулась надолго. Каждому хотелось рассмотреть аглу получше, чтобы потом со знанием дела описывать её всем желающим слушать. Наконец, любопытство парней было удовлетворено и пришло время выпить за удачную охоту друга.

Закинув аглу в холодильный шкаф, чтобы не испортилась раньше времени, Райвен подхваченный гомонящий толпой, направился в сторону ближайшей таверны. Там уже были накрыты столы и хозяин, блестя глазками, мысленно подсчитывал собственную прибыль от этого дела. Все были довольны и счастливы. Хмельные напитки лились рекой. Райвен уже раз десять успел поведать историю о том, как он одним выстрелом уложил аглу, а народ всё не унимался. Потом, заметив, что главный герой устал и больше сипит, чем говорит, парни принялись вспоминать свои прошлые заслуги. К утру мало кто из участвующих в попойке мог держаться на ногах, но пьяный до одури разум настойчиво требовал новых свершений. Если бы в окрестностях водилась ещё одна агла, дружная толпа загонщиков немедленно отправилась бы на её поимку. К сожалению, от этой идеи пришлось отказаться за неимением объекта для охоты.

Вряд ли кто-то сможет наутро вспомнить, кому пришла в голову замечательная мысль женить Райвена, но всем она пришлась по вкусу. Парень молод, красив и богат, негоже ему в одиночку наслаждаться таким счастьем. Есть ведь бедные девушки, которым в этой жизни и надеяться то не на что. А кто из них самый обездоленный? Ну, разумеется воспитанницы приютов. Райвену стало до слёз жаль и бедных девушек, и себя самого, рискующего в скором времени остаться без семьи, если сёстры всё же соберутся выйти замуж. Представив, как будет слоняться из угла в угол в пустом доме, он решил, что возьмёт из приюта не одну, а трёх девиц.

Толпа взревела и устремилась к дому судьи Илсена. Этот уважаемый господин представлял законную власть на землях тера Эттона.

Судья ещё спал, когда в его дверь забарабанили так настойчиво, словно хотели снести её с петель. Быстро накинув халат, мужчина спустился вниз и замер от неожиданности. Перед его домом собрались не менее двух десятков загонщиков, и они в один голос просили у него дать им каких-то сироток в количестве трёх штук.

Тер Илсен не сразу понял, чего от него хотят, а когда понял, решительно заявил, что одному мужчине полагается только одна девушка и никак иначе. Говорил он это таким строгим голосом, что загонщики не посмели ему возражать. Одна так одна. Что же тут поделаешь? Райвен приуныл. Одна сиротка сильно уменьшала степень его героизма, но против закона не попрёшь. А если продолжать возмущаться, могут и эту не дать.

Контракт был составлен по имеющемуся образцу в считанные минуты. Оставалось внести плату за невесту, о чём и уведомил собравшихся судья. У Райвена денег при себе не оказалось и парни решили, что просто обязаны сделать другу такой подарок, ведь он спас их всех от аглы. Нужная сумма была собрана в мгновение ока, и судья скрепил сделку печатью. Тер Илсен ещё что-то говорил, но его уже никто не слушал. Дело было сделано, осталось его отметить, как полагается.

Глава 2

Голова гудела, тошнота подкатывала к горлу, ужасно хотелось пить. Попытки воскресить в памяти вчерашние события ни к чему не привели. Наверное, она всё же отправилась после работы в гости к Маринке. Подруга хотела устроить небольшой девичник перед свадьбой и настойчиво созывала бывших однокурсниц к себе в гости. Учитывая, что почти все девчонки к двадцати пяти годам успели выйти замуж и обзавестись детьми – выманить их из уютного семейного гнёздышка было не реально. Мужья попросту не поймут, если их жёны отправятся в загул на всю ночь. Сама Алина не собиралась идти  к Маринке совершенно по иной причине – она плохо переносила алкоголь, а в нетрезвой компании практически невозможно отказаться от бокала шампанского, а за ним ещё одного. Как результат – сильная головная боль, тошнота и полная недееспособность на следующие два дня. Другого объяснения своему нынешнему состоянию Алина просто не находила. Скорее всего, она прониклась сочувствием к Маринке, которой грозило провести девичник в одиночестве, и решила, что не случится ничего страшного, если она забежит к подруге на пару часиков после работы.

«Наверное, всё так и было», - решила для себя Алина и слегка успокоилась. Сегодня суббота, к понедельнику плохое самочувствие должно пройти. Немного пугала частичная потеря памяти. Такого с ней раньше не случалось. Последнее, что она помнила совершенно отчётливо – это утренний кофе и первый выпавший снег, возмущённо скрипевший под её ногами, а дальше провал. И это очень странно, ведь на работе она была совершенно трезвой, но не могла вспомнить ни минуты из прошедшего дня.

Раздражало монотонное бормотание, доносившееся откуда то справа – звук, которого тут быть не должно. Родители живут в другом городе, а с последним сожителем она рассталась около года назад и до сих пор не могла прийти в себя от счастья, что так легко от него отделалась. Современные мужчины требовательны и капризны, как дети. Им нужна нянька, а не жена. Алине хватило года, чтобы понять – она не хочет становиться матерью этому великовозрастному балбесу, которого невозможно оторвать от компьютера. Кажется, он так и не понял, почему они расстались. Сам он считал себя практическим идеальным мужчиной: не пил, не курил и даже дарил по праздникам цветы. Внешностью бог не обидел. Деньги зарабатывал неплохие и даже выделял определённую сумму на хозяйственные расходы. Да любая была бы рада такому счастью.

До встречи с Романом Алина тоже думала, что такой мужчина – предел мечтаний каждой девушки. Но совместно прожитый год, заставил её пересмотреть свои требования к спутнику жизни. На первом месте теперь значилось следующее требование: отсутствие компьютерной зависимости. И только потом всем известное: не пил, не курил и дальше по списку.

Глаза никак не хотели открываться, но любопытство оказалось сильнее слабости, и неимоверным усилием воли она всё же смогла слегка приподнять отяжелевшие веки. Сквозь ресницы удалось рассмотреть совсем немного, но и этого оказалось достаточно для того, чтобы накатил приступ паники. Комната, в которой она находилась, оказалась ей незнакома, и это не была больничная палата, в которой девушка могла бы оказаться после алкогольного отравления, а женщина, бубнившая под нос нечто невразумительное, точно не являлась медицинским работником. В своём причудливом одеянии угольного цвета она скорее походила на огромную чёрную ворону. Это впечатление усиливали блестящие побрякушки, которые женщина перебирала тонкими подвижными пальцами. Внезапно она оторвалась от своего занятия и неожиданно приятным голосом произнесла фразу на незнакомом языке. Было видно, что женщина настроена вполне миролюбиво и Алина осмелилась спросить:

- Где я? – её голос прозвучал неожиданно тонко, как у ребёнка. Женщина, которая по-видимому выполняла роль сиделки, нахмурилась, но тут же снова приветливо улыбнулась и протянула ей глиняную кружку с питьём. В том, что это отвар из трав, а не простая вода можно было убедиться, вдохнув его изумительный аромат.

После нескольких глотков Алину потянуло в сон. Пронизанный заботой голос женщины доносился как будто издалека, и уже не беспокоило то, что никак не удавалось понять, о чём она говорит. В конце концов, девушка смирилась с тем, что смысл сказанного от неё ускользает, и решила, что сейчас ей и впрямь лучше выспаться, отложив все расспросы на потом.

* * *

В следующий раз Алина проснулась от того, что кто-то сильно тряс её за плечо.

- Лотта, Лотта, - повторяла женщина одно и то же слово, напоминающее женское имя.

Алина вопросительно уставилась на женщину в чёрном. Та, увидев, что девушка проснулась, начала метаться по тесному помещению комнаты, размахивая длинными широкими рукавами, как крыльями, отчего сходство с вороной только усиливалось. Небольшой полотняный мешок в её руках был набит почти до отказа, но сиделка старалась впихнуть в него ещё какую-то тряпку отвратительного болотного цвета. Алине так и хотелось сказать: «Брось её. Зачем тебе эта старая ветошь?» Но она сдержалась, продолжая наблюдать за женщиной, с трудом пытаясь понять, что тут вообще происходит. Сиделка не умолкала ни на минуту, но из всего сказанного Алине удалось выцепить лишь одно слово - Лотта. Видно было, как взволнована её новая знакомая. Она совершала слишком много ненужных движений, излишне суетилась и в результате смахнула чашку со стола.

- Осторожно! – только и успела сказать Алина, когда тяжёлая ткань рукава коснулась края глиняной посудины. Однако, её предупреждение явно запоздало. Чашка с грохотом упала на пол и разлетелась на части. Только тогда сиделка остановилась и замерла на месте, оглядывая дело рук своих.

- Что случилось? – спросила Алина, с трудом выговаривая слова. Горло отчего-то саднило, и она по-прежнему не узнавала свой голос.

Женщина посмотрела на неё с удивлением и снова произнесла несколько слов на незнакомом языке.

Поняв, что от собеседницы не добиться внятного ответа, Алина решила действовать иначе. Воспользовавшись языком жестов, она показала сиделке, что хотела бы умыться и причесаться.

Лицо женщины перекосила гримаса жалости, и она поспешно склонилась над разбитой чашкой, собирая осколки.

- В чём дело? – спросила Алина, чувствуя, что совсем не хочет этого знать. Потом неосознанно провела ругой по волосам и застыла от ужаса. От её красы и гордости ничего не осталось. Совсем. Вместо густых волнистых прядей – короткие, колющие ладонь, волоски.

В комнате зеркала не было, и девушка сперва даже обрадовалась, что не увидит своё отражение. Но потом решила, что от проблем не спрячешься, и принялась осматривать себя с ног до головы. Длинная ночная рубашка в пол несколько затрудняла этот процесс, но уже первый беглый осмотр позволил Алине увериться в том, что она спит. Своё тело за двадцать пять прожитых лет девушка успела изучить досконально. Так вот, то, что она видела сейчас, не имело ничего общего с её руками и ногами. Рассматривать тело, скрытое под одеждой, не имело смысла. И так всё было ясно.

Вздохнув полной грудью от облегчения, Алина закашлялась и ощутила такую слабость, что едва успела дойти до кровати, чтобы со стоном опуститься на неё. Сон был пугающе реалистичным. Всё тело болело и ныло как после длительной тренировки.

Сиделка выбежала из комнаты и вернулась через минуту с новой кружкой, полной ароматного отвара. После нескольких глотков боль поутихла, но сонливости в этот раз не было. Напротив, слабость отступила, ей на смену пришла лёгкость и желание двигаться.

Женщина принялась натягивать на Алину длинное платье глубокого серого цвета, прямо поверх ночной рубашки. Пожалуй, при наличии соответствующих аксессуаров, его можно было бы счесть вполне приличным и даже стильным. К такому наряду пошли бы распущенные волосы, с приподнятыми по бокам прядями и серебряные украшения в тон платью. Мысленно застонав, девушка приказала себе не думать о внешности. Какая разница, как она выглядит во сне? Сильно затянувшемся сне. Неожиданная догадка пронзила сознание Алины, заставив её зябко передёрнуть плечами – а что если это не сон, что если она находится в коме, которая продлится не один день?

Как она раньше не поняла, что обычный сон не может тянуться так долго? И эти странные ощущения, которых не должно быть в нормальном сне: боль, головокружение, слабость и небывалый подъём после выпитого отвара. Всё это игры затуманенного лекарствами сознания, не иначе. Вот лежит она сейчас под капельницей в палате реанимации и видит странные сны, из которых никак не получается вернуться в действительность.

Главное не забывать, что весь этот бред рано или поздно закончится, так или иначе. А пока можно сделать вид, что всё привидевшееся ей во сне, это и есть настоящая жизнь. Будет потом что вспомнить и рассказать подругам.

Платье оказалось довольно свободного покроя. Да что там, оно болталось на ней, как на вешалке. Хоть бы пояском подтянуть на талии. Сиделка издала ещё один горестный вздох, и взгляд её сделался ещё более жалостливым, чем прежде. Тихое бормотание уже не выводило из себя, Алина просто перестала обращать на него внимание. Женщина всё время что-то говорила, но слова были чужие, незнакомые.

Девушка решила принимать всё, как есть. Другое тело – это даже интересно. Странная одежда – почему бы и нет? Непонятный язык – тоже не страшно, главное люди добрые. По крайней мере та, что встретилась ей первой. Осталось выяснить, куда сиделка собирается её отвести. В том, что они вскоре покинут замкнутое помещение, сомнений не оставалось. Длинная накидка с капюшоном и аккуратные ботиночки на небольшом каблучке стали дополнением к платью и чулкам. Да-да, сиделка довольно ловко натянула на Алину плотные чулки и закрепила их верёвочками чуть выше колена. А ещё был немыслимого вида головной убор. Что-то вроде огромного чепца, придающего женской голове форму тыквы.

Девушка представила, как выглядит в этом облачении, и в который раз порадовалась отсутствию зеркала. А ещё подивилась собственной неугомонной фантазии, сотворившей всё это безобразие.

* * *

За порогом комнаты обнаружился длинный коридор, по обеим сторонам которого располагались закрытые двери. В общей сложности их было двенадцать, все однотипные, без номеров. Они вызывали неприятное чувство загнанности. Словно за каждой из этих дверей скрывалась неведомая угроза. Эти ощущения усиливались ещё и тем, что коридор был погружён в полумрак, а стены обиты деревянными панелями довольно тёмного оттенка.  Девушка подумала, что подобная отделка даже здорового человека способна вогнать в депрессию. Хотелось поскорее вырваться из замкнутого пространства на волю.

Гулкое эхо шагов разносилось по коридору, не смотря на все старания Алины ступать тише. Её спутницу такие мелочи не волновали. Женщина шла бодрой поступью, твёрдо впечатывая каблуки своих туфель в деревянную поверхность пола. Она лишь изредка оглядывалась назад, чтобы удостовериться, что девушка не слишком отстала.

Наконец коридор закончился и за широкой массивной дверью показался ухоженный двор. Дневной свет сперва ослепил девушку, но вскоре она смогла различить и высокую изгородь, и усыпанные гравием дорожки, и цветущие клумбы, радующие взгляд буйством красок. Оглянувшись назад, Алина с интересом осмотрела здание, которое послужило ей временным приютом. Это был двухэтажный особняк, сложенный из серого камня. Многочисленные цветущие лианы поднимались по стенам до самой крыши, из-за чего дом выглядел нарядным, словно новогодняя ёлка, увешанная разноцветными гирляндами. Девушка была поражена разительным контрастом между внешней привлекательностью и внутренним мрачным убранством особняка. Дом странным образом напомнил ей кое-кого из знакомых, и Алина передёрнула плечами от отвращения. Двуличность она не терпела, отдавая предпочтение людям прямым и открытым в общении.

Громкий окрик, донёсшийся из-за высоких ворот, отвлёк Алину от неприятных мыслей и заставил вернуться к действительности. Девушку всё больше захватывал мир её фантазии. Она и не думала, что в её подсознании таится тяга к приключениям. Скучная профессия экономиста наложила соответствующий отпечаток на её характер и образ мыслей. Алина никогда не читала фэнтезийных или приключенческих романов, предпочитая проверенную годами классику. Впрочем, ещё рано было делать какие-либо выводы. До сих пор в поле её зрения не появилось ни одного эльфа, гнома или орка. Окружающий мир скорее напоминал Англию, времён регентства. Об этом свидетельствовала и видимая часть кареты, дожидавшейся их за забором особняка.

Спутница Алины, услышав окрик возницы, больше не стала медлить и, схватив девушку за руку, потащила её к воротам. Мужчина в красной ливрее услужливо распахнул тяжёлые металлические створки, не издавшие при этом ни звука, и слегка поклонился им на прощанье.

Алина смело шагнула вперёд, решив, будь что будет.

В карете их поджидал седовласый мужчина. Он явно был чем-то недоволен и первым делом принялся отчитывать спутницу Алины таким гнусавым голосом, словно у него был заложен нос. Женщина оправдывалась, но, по-видимому, безуспешно, потому что мужчина раздражался всё сильнее. Наконец оба устали от перебранки и дальше ехали молча. За окном проплывал пасторальный пейзаж: возделанные поля, виднеющиеся вдали небольшие дома и пушистые облака в синем небе. Идиллическую картинку нарушало злобное пыхтение неизвестного субъекта напротив и тяжёлые вздохи женщины, сидящей рядом с Алиной. Если бы не это, девушка была бы вполне довольна своим вымышленным миром.

* * *

- Вы собирались непозволительно долгое время, тера Люсия. Я не привык к беспричинным опозданиям. Извольте объяснить, что вас так задержало?

Тонкие губы мужчины сложились в ровную линию, а выцветшие голубые глаза прожигали собеседницу насквозь.

Женщина выглядела опечаленной, кажется, её ни сколько не напугал грозный вид мужчины.

- Ах, тер Сальрес, боюсь, нам придётся вернуть деньги, полученные за эту девушку. После перенесённой болезни она стала сама не своя. Думаю, её мозг повредился после трёхдневной горячки. Мне так и не удалось добиться от неё понимания или вразумительного ответа на мои вопросы. Мы рано обрадовались, когда узнали, что девушка выжила. Хоть и грешно так говорить, но лучше бы она умерла. Жизнь, которая её теперь ожидает – хуже смерти.

- Перестаньте нести чушь, тера Люсия, - оборвал её причитания мужчина. - Ни о какой отмене сделки не может быть и речи. Девушка физически здорова, вы сами мне об этом доложили ещё вчера, и только это имеет значение. Её умственные способности и внешний вид в контракте не обговаривались, а значит, никто не вправе предъявлять нам какие-либо претензии на этот счёт.

- Но тер Сальрес, мы не можем так поступить. Бедняжке нужен уход, она не в состоянии позаботиться о себе самостоятельно, - женщина не желала уступать, она то видела, какой беспомощной стала её воспитанница Лотта. А ведь девушка была одной из лучших учениц. И как её угораздило подхватить воспаление лёгких в тёплое время года? Не стоило ей помогать Агнессе инспектировать запасы мяса на леднике.

Странная дружба между молоденькой воспитанницей и грозной поварихой зародилась с первых же дней появления Лотты в приюте. Девочке было одиннадцать лет, когда она лишилась родителей, но в отличие от многих, не впала в отчаяние, а принялась устраиваться на новом месте. Так она стала помогать Агнессе на кухне, стараясь освоить все премудрости поварского дела. Одно время все думали, что повариха готовит себе преемницу, ведь годы летят быстро и к тому времени, как девочка подрастёт, женщина будет готова уступить ей своё место.

Однако, две недели назад поступил заказ на невесту, который должен был покрыть расходы на содержание девушки и даже принести неплохую прибыль. Не секрет, что в приюте занимались воспитанием сирот, с целью выгодно продать их на рынке невест. И не следует презрительно морщить нос и обвинять владельцев этого уважаемого заведения в торговле людьми. Вы только представьте, что ожидало бы маленьких беспризорниц, окажись они на улице, без крова и защиты, брошенные на произвол судьбы? А так каждая девушка знала, что у неё рано или поздно будет дом и семья. А уж как сложатся отношения с мужем, будет зависеть только от неё самой. Говорят, что некоторым воспитанницам повезло обрести в браке счастье.

Так вот, заказ поступил, а из достигших совершеннолетия воспитанниц, осталась одна Лотта. Девушка ни минуты не сомневалась в своём выборе, она сразу согласилась на замужество, чем сильно всех удивила. Агнесса же вовсе была безутешна. Потому и отправилась наводить порядок в своих закромах, пересчёт продуктов её всегда успокаивал. Разумеется, Лотта не могла не помочь подруге и наставнице в этом нелёгком деле. Кто же знал, что всё закончится так печально?

Люсия посмотрела на девушку, увлечённо рассматривающую пейзаж за окном, и снова вздохнула. Она чувствовала свою вину и перед Лоттой, и перед тем неизвестным мужчиной, которому так не повезёт с женой. Но поделать ничего не могла. Её слова ничего не значили. Она была простой наёмной работницей и зависела от тех денег, что получали за девушек владельцы приюта.

Тер Сальрес тоже был мрачен, но не потому, что мучился угрызениями совести. Он не любил выяснения отношений, а этого не избежать, если жених не совсем идиот. И всё же управляющий приютом был решительно настроен сплавить с рук ненужную обузу. Главное, получить документ, удостоверяющий, что контракт исполнен, а там уж пусть муж сам думает, что делать с такой женой.

Глава 3

Мрачный Райвен мерил шагами кабинет судьи Илсена. Он впервые в жизни попал в такую ситуацию и не знал, как ему выпутаться из неё с наименьшим ущербом для себя. Две недели после той памятной попойки, когда все дружно отмечали его удачную охоту, мужчина пребывал в блаженном неведении относительно того безумства, на которое его подбили пьяные друзья. Да он и сам хорош, набрался так, что память напрочь отшибло, а вот судья оформил всё в лучшем виде. Хотя прекрасно понимал, что парни не в себе, а значит, сами не ведают, что творят. Наверняка, вредный старик решил отомстить ему таким образом за вторжение в неурочный час, а заодно отбить у всех остальных охоту повторять подобные подвиги в будущем. Стоило только взглянуть на довольное лицо судьи, чтобы убедиться в правильности собственных выводов.

- Неужели и впрямь ничего нельзя отменить, тер Илсен? – снова обратился Райвен к судье, уже зная, каким будет ответ. Но молчать больше не было сил, а кричать и ругаться было не только бесполезно, но и чревато неприятными последствиями. Так что оставалось только отчаянно молить о пощаде, потому что предстоящий брак представлялся Райвену чем-то вроде смертного приговора. Он ставил крест на всех его планах. В ближайшие годы мужчина и не думал жениться. Ему хватало хлопот с четырьмя женщинами, находящимися на его попечении. Зачем ему ещё одна? К тому же, ему ли не знать, какими требовательными бывают жёны? Достаточно посмотреть на печальный опыт его друзей. Милые и романтичные барышни, сменив статус невесты на гордое звание законной жены, утратили всякое чувство меры и бессовестно тратили деньги мужа направо и налево. Если Райвену придётся жениться, то о собственном участке и доме можно позабыть.

- Сожалею, молодой человек, но что сделано, то сделано. Обратной дороги нет. Вы добровольно подписали контракт на невесту и своевременно уплатили надлежащую пошлину. Так что прекратите метаться и примите свой брак, как данность. В конце концов, я и сам был женат два раза и как видите, вполне здоров и счастлив.

- И что же останавливает вас от того, чтобы жениться в третий раз, тер Илсен? Может быть, потому вы здоровы и счастливы, что уже давно живёте один? – едко осведомился Райвен.

Судья нисколько не смутился, а принял благочестивый вид и ответил в своей излюбленной манере, более приличествующей служителю храма, нежели блюстителю закона:

- На всё воля бога, друг мой. Если будет на то его веление, я не стану противиться своей судьбе. А пока мне остаётся лишь горько оплакивать своих безвременно почивших жён, да стоять на страже закона. А закон велит соблюдать взятые на себя обязательства.

Последние слова прозвучали так строго, что Райвену ничего не оставалось, как смириться с ожидавшей его участью.

За окном послышался шум приближающегося экипажа, и мужчины с интересом уставились на входную дверь. Вскоре она распахнулась, пропуская внутрь секретаря, который доложил о прибытии управляющего из приюта «Последняя надежда».

Райвен заметил, что не только его покоробило название приюта, судья тоже состроил недовольную гримасу. Услышав такое, даже самое твердокаменное сердце смягчится от сочувствия к бедным сироткам, лишённым дома и семьи. Видно и впрямь никуда ему не деться, придётся взваливать на свои плечи ещё и заботу о жене. А лучше будет отправить её к матери, сославшись на то, что в его комнате не так много места, чтобы можно было поселить там супругу. Вот как только он построит дом, так они сразу заживут в нём душа в душу, а пока – извини, дорогая, но жить ты будешь у мамы.

Повеселев, Райвен уже более благосклонно посмотрел на вошедшего мужчину. И безропотно подписал нужные документы. И попрощался с ним вполне вежливо. И только когда управляющий собрался уходить, Райвен опомнился и спросил:

- А где же моя жена?

Мужчина замялся на пороге, как будто не знал, что ответить на, казалось бы, такой простой и естественный вопрос. Потом медленно повернулся и сказал:

- Я оставил её дожидаться в карете. Бедняжку слегка укачало во время пути, так что не удивляйтесь её бледности. Это вскоре пройдёт. Я сейчас же приведу её наверх, чтобы вы могли с ней познакомиться.

- Не стоит так беспокоиться, уважаемый, я и сам могу спуститься вниз к своей жене, тем более, что здесь мне больше делать нечего. Не так ли, судья Илсен? Вы подтверждаете, что все формальности соблюдены?

- Разумеется, вы можете быть свободны, молодой человек, - злорадно усмехнулся судья и чуть слышно добавил: - Или уже не можете?

Эта незамысловатая шутка привела его в прекрасное расположение духа. Приятно осознавать себя хозяином собственной жизни в то время, как другие сковали себя нерушимыми узами брака. Когда-то и он был так молод и глуп, что позволил женщине, да не единожды, распоряжаться его судьбой и капиталом, но теперь с этим покончено раз и навсегда. Тер Илсен убедился на собственном горьком опыте, что любви не существует, а есть только алчность, похоть, да желание красиво пожить за чужой счёт. Мужчина и не подозревал, что обманывается сейчас, а не тогда, когда ещё питал надежды на семейное счастье. Просто он выбирал не тех женщин. Гнался за внешней привлекательностью, не задумываясь о душевной красоте будущей супруги.

Управляющий приютом недовольно скривился, но возражать молодому и сильному загонщику не осмелился. Несмотря на преклонный возраст, он первым спустился по довольно крутой лестнице на первый этаж и, не сбавляя шага, направился к карете. Райвен не понимал причин такой спешки. Он увидел, как тер Сальрес резво вскочил внутрь экипажа и вытолкнул наружу девицу в серой накидке, а вслед за ней и небольшой дорожный мешок, в котором по-видимому находились все её пожитки. Девушка склонилась, чтобы поднять поклажу, а карета в это время сорвалась с места, уносясь прочь от дома судьи.

Райвен был озадачен поведением управляющего и ещё какое-то время смотрел вслед удаляющейся на огромной скорости карете. Потом его внимания удостоилась особа, о которой он теперь должен был заботиться до конца своих дней. Вид девушки удручал. Худая и бледная, в нелепом головном уборе, который даже его матушка отказалась бы надеть, несмотря на почтенный возраст и отсутствие стремления ещё раз выйти замуж. Под глазами девушки расплывались тёмные круги то ли от недоедания, то ли от недосыпания. А может быть, от того и другого одновременно. Кажется, приют не оправдывал своё название. Или так и должна выглядеть обитательница «Последней надежды»?

Так удачно придуманный Райвеном план действий рушился на глазах. Такую жену матушке не представишь. По её мнению, редкая девушка достойна называться супругой её дорогого Райвена. Да она и на порог не пустит эту бедняжку. Придётся устраивать молодую жену у себя в комнате. По крайней мере до тех пор, пока не найдётся жильё попросторнее. Как-то вдова Блайос говорила, что хотела бы сдать половину дома. Надо будет наведаться к ней чуть позже, может, и получится договориться. А пока не мешало бы познакомиться с девушкой. Всё же теперь они муж и жена, а он даже имени её не знает.

Райвен заглянул в бумаги, выданные ему судьёй, и выяснил, что незнакомку зовут Лотта. В девичестве Лотта Кариган, а теперь Лотта Холтон, так как жена всегда берёт фамилию мужа, если только она не аристократка, вышедшая замуж за простолюдина. Но такие браки были большой редкостью. Райвен о них только слышал, но никогда не встречал счастливчика, сумевшего пробиться в высший свет при помощи брачного союза.

Райвен подошёл к девушке, которая продолжала смотреть вслед удаляющейся карете. Вскоре экипаж скрылся из виду, и только дорожная пыль продолжала клубиться в воздухе.

Мужчина кашлянул, привлекая к себе внимание незнакомки, и сказал:

- Здравствуй, Лотта. Я твой муж Райвен.

Девушка подняла на него измученные глаза и облизала пересохшие губы. Она выглядела так, словно её не поили и не кормили неделю. Неосознанным движением Райвен отстегнул с пояса флягу и протянул её Лотте со словами:

- Вот, выпей, тебе сразу станет легче.

Девушка поколебалась лишь мгновенье, а потом жадно припала губами к узкому горлышку. Райвен поморщился от досады, что не может сорвать свой гнев на управляющем. Ведь это целиком его вина, что девушка едва держится на ногах от истощения.

* * *

Алина долго не могла прийти в себя после того, как её грубо вытолкнули из кареты вместе с мешком. Она не понимала, почему спутники бросили её тут одну, что ей теперь делать и куда идти? Вопросов было бы ещё больше, если бы она не была уверена, что это всего лишь сон. Тогда пришлось бы задуматься о еде и ночлеге. Немного настораживала мучающая её жажда, но неизвестно откуда взявшийся молодой мужчина протянул ей увесистую флягу с водой, и проблема решилась сама собой, как и положено во сне. Алина успокоилась и даже нашла в себе силы улыбнуться незнакомцу. Кажется, его зовут Райвен. И придётся признать, что для всех она Лотта. Это имя так часто звучало по отношению к ней, что сомнений на этот счёт у неё не осталось.

Девушка посмаковала новое имя на языке и признала, что оно не вызывает у неё отторжения. Пусть будет Лотта.

* * *

Райвен смотрел на девушку во все глаза и то, что он видел, ему совсем не нравилось. Она несколько раз повторила собственное имя, как будто слышала его впервые, а потом кивнула головой, сохраняя при этом совершенно отстранённый вид. Смутные подозрения закрались в голову Райвена, когда он попробовал найти приемлемые объяснения странному поведению девушки и не смог. Тогда мужчина снова попытался заговорить со своей женой. Но всё, чего добился новоявленный супруг – это взгляд, полный непонимания. Она совершенно точно не поняла ни слова из того, что он ей сказал. Страшная догадка осенила Райвена – ему подсунули умственно отсталую жену. А самое ужасное заключалось в том, что он уже поставил подпись на документе, удостоверяющем, что контракт исполнен должным образом и у него нет никаких претензий к владельцам приюта.

Мужчина закрыл лицо руками и застонал. На его жизни теперь можно ставить жирный крест. У него не будет главного, ради чего живёт каждый мужчина – наследников. Разве это несчастное создание способно подарить ему здоровых сыновей? Сама мысль о близости с этой девушкой казалась Райвену противоестественной. Никогда прежде он не чувствовал себя так мерзко. Не просто будет объяснить матери, почему всё так вышло. А уж оправдаться и вовсе не получится.

Но прямо сейчас перед ним стояла совсем другая проблема. Райвену не хотелось, чтобы кто-то видел его жену и понял, что с ней что-то не так. Тогда уж не избежать сочувствующих взглядов в лицо и насмешек за спиной. Слишком часто ему сопутствовала удача, и многие завидовали молодому загонщику, сумевшему за короткий срок сколотить неплохое состояние. И никого не волновало, что Райвен содержит мать и сестёр. Всё равно все считали, что он – настоящий баловень судьбы.

Но делать нечего, рано или поздно все обо всём узнают, так что единственное, что ему остаётся, это принять удар с высоко поднятой головой. Пусть люди посмеются над его невезением, лишь бы не обижали девушку, её почему-то было жалко. Слабая, беззащитная, никому не нужная в целом мире – такой представлялась ему Лотта. Если бы не болезнь, её можно было бы назвать привлекательной. Райвен внимательно осматривал свою жену, а она в ответ делала то же самое. Причём в её взгляде впервые появилось осмысленное выражение.

- Лотта, идём домой, - медленно, едва ли не по слогам проговорил Райвен и протянул ей руку.

- Идём домой, - повторила за ним девушка, так же медленно выговаривая слова. Она повторила их дважды. Потом довольно улыбнулась, как будто справилась с непростой задачей и взяла его за руку.

У Райвена даже от сердца отлегло. Кажется, с ней можно общаться. Только не стоит торопиться, лучше говорить медленно, тогда она наверняка поймёт, что он хочет ей сказать. Подхватив мешок с вещами, Райвен повёл молодую жену в сторону своего временного пристанища, которое с большой натяжкой можно было назвать домом. Одинокому мужчине большего и не требовалось. Но женщине там точно не понравится. Ещё бы придумать, как объяснить жене, что это всё временно. Или он напрасно волнуется? Возможно, Лотта и не ждёт ничего другого. Вряд ли в приюте у неё была отдельная комната.

Погрузившись в собственные размышления, Райвен почти не обращал внимания на свою спутницу, а она тем временем, с любопытством оглядывала окружавшее их пространство. Со стороны могло показаться, что девушка видит всё впервые. Если бы мужчина взглянул на неё сейчас, он удивился бы живому блеску в её глазах. Так на окружающий мир смотрят дети, которые только-только начинают его познавать.

У входной двери было не протолкнуться. Все загонщики, свободные от своих прямых обязанностей, желали познакомиться с женой Райвена. Весть о его скоропалительной женитьбе стала для всех полной неожиданностью. Та ночь стёрла воспоминания не только герою празднества, но и всем его собутыльникам. Парни всё утро горячо обсуждали счастливчика Райвена и гадали, какой окажется его жена. Наконец, все сошлись во мнении, что он снова утрёт всем нос, а им останется только задыхаться от зависти, глядя вслед его красавице-жене. А хуже всего то, что они все приложили к этому руку. Да не просто так, а заплатили за счастье Райвена из собственных карманов. Вот это и впрямь было обидно сознавать. Только теперь уж ничего не поделаешь.

Вяло переговариваясь, загонщики то и дело посматривали на дорогу, ожидая появления Райвена с женой. Наконец их терпение было вознаграждено. Вдали показались две фигуры – мужская и женская. По мере их приближения лица парней вытягивались от удивления. Такого они точно не ожидали. Рядом с их другом шла худющая особа с остроносым личиком. Никто бы не посчитал её красавицей, даже будучи в сильном подпитии. У мужчин отлегло от сердца, губы растянулись в радостных улыбках, мгновенно сменившихся на сочувствующие. Нельзя так открыто радоваться неудаче друга. Если бы Райвен не достал всех своим везением, ему посочувствовали бы вполне искренне. А так все дружно сочли, что справедливость восторжествовала и равновесие восстановлено. - Привет, Райвен! – слаженно поприветствовали загонщики друга, старательно удерживая кислую мину на лицах.

Райвен по достоинству оценил их старания и скривил губы в полуулыбке, давая всем понять, что обман им не удался. Он хорошо знал каждого из этих парней и видел, как тяжело им даётся это притворство. Отчего то захотелось рассмеяться в голос, уж слишком забавно выглядели его друзья. Отношения с напарниками у него всегда были хорошими, и он знал, что может смело рассчитывать на их помощь в опасной ситуации. Даже обидеться по-настоящему на этих олухов не получалось. Райвен представил себя на их месте и всё-таки не выдержал, улыбнулся во весь рот.

- Привет, парни! – ответил он вполне дружелюбно, озадаченным загонщикам. По их мнению, Райвен не должен был выглядеть таким довольным. Не тогда, когда рядом с ним находится эта невзрачная девица в серой накидке и нелепом головном уборе. Что-то тут было не так. Может быть, стоит получше присмотреться к малышке?

Лотта правильно поняла смысл нового, услышанного ею слова, и тоже поприветствовала мужчин:

- Привет.

Одно это слово вогнало в ступор не только Райвена, но и его друзей. Девушка улыбалась так солнечно, что в один миг превратилась в милейшее создание. Ямочки на осунувшихся щеках придали её лицу очарования, а в глазах вспыхнули яркие искорки.

- Вот ведь везучий… - начал было кто-то из мужчин, но тут же осёкся, получив несколько увесистых тычков в бок от своих товарищей и пристыжено косясь на девушку. Выражаться в её присутствии всем показалось неправильным. Они хоть и одичали слегка, проводя много времени на дальних пастбищах, но в выходные дни старались навещать своих подруг и вести себя в их обществе прилично. Некоторые загонщики были помолвлены, другие поддерживали необременительную связь с молодыми вдовами. Были среди них и те, кто предпочитал оплачивать услуги женщин для утех, избегая каких-либо обязательств. В общем, народ тут собрался разный. Объединяло их одно – желание сохранить личное пространство неприкосновенным. Свобода ценилась превыше всего, особенно теми, кто едва перешагнул порог совершеннолетия. Однако с годами, тепло домашнего очага манило всё сильнее. Неустроенный быт начинал тяготить. После долгого отсутствия хотелось возвращаться не в убогую пустую комнатушку, а в свой собственный, с любовью обустроенный дом, где всегда ждут, волнуются и любят.

Райвену не составило труда выцепить из толпы три пары глаз, смотревших на его жену с затаённой тоской. Эти мужчины были его ровесниками и тоже подумывали о создании семьи, хоть и скрывали свои намерения ото всех. И всё-таки иногда в их речи проскальзывали слабые намёки на скорые изменения в личной жизни. Не хватало небольшого толчка, чтобы его друзья отважились на этот ответственный шаг. Кажется, поступок Райвена, поможет им принять окончательное решение.

Все остальные смотрели просто с любопытством. К счастью во взглядах парней не было и тени мужского интереса. Так смотрят на диковинную зверушку – милую, но совершенно бесполезную. Лотта и впрямь выглядела милой и беззащитной. Улыбка не превратила её в обольстительную женщину, но определённо вызвала в мужчинах чувство умиления и желание улыбнуться в ответ.

У Райвена отлегло от сердца. Никто ничего не понял, а значит, насмешек можно не опасаться. Осталось поскорее провести Лотту в свою комнату и запереть её там на время, пока он будет договариваться с вдовой Блайос об аренде половины её дома.

ГЛАВА 4

Алина послушно проследовала за мужчиной внутрь одноэтажной постройки, казарменного типа. Девушка не страшилась неизвестности, полагая, что в придуманном ею мире, ей ничто не угрожает. Люди в основном были доброжелательны по отношению к ней. Единственные неприятные воспоминания были связаны с седовласым мужчиной из кареты, но он быстро исчез из поля её зрения. Ещё немного удивляло отсутствие женщин вокруг. Если не считать сиделку, то до сих пор Алина не встретила ни одной представительницы прекрасного пола. Неприятно было сознавать, что глубоко в подсознании она стремится сосредоточить всё внимание мужчин на собственной персоне, потому и исключила из своих фантазий привлекательных женщин. «Уж замуж невтерпёж», - вспомнилось заезженное выражение, которое всегда вызывало у неё улыбку. Вот и она дожила до того, что может смело примеривать это высказывание на себя.

В полутёмном коридоре угадывались очертания дверных проёмов. Некоторые двери были распахнуты настежь, и Алина с любопытством заглядывала внутрь, задерживая своего спутника. Он терпеливо ждал, пока девушка осмотрится, и вёл её дальше.

Пройдя половину коридора, они остановились перед закрытой дверью. Мужчина достал ключ и вставил его в замочную скважину. Войдя внутрь, Алина замерла у порога, привыкая к яркому дневному свету, проникающему сквозь незанавешенное окно. Эта комната ничем не отличалась от тех, что она видела ранее. Разве что покрывало на кровати выглядело по-домашнему уютным. В остальном же, это была типичная мужская берлога. Ничего лишнего. Только необходимый минимум. В общем-то, тут и осматривать было нечего. Стол, стул, кровать и небольшой комод справа у стены – вот и вся обстановка. Стены то ли покрашены, то ли побелены в бледно жёлтый цвет, сразу и не поймёшь. Потолок тоже был жёлтым, но имел более светлый оттенок. В целом комната производила приятное впечатление и казалась наполненной солнечным светом. Массивная деревянная мебель выглядела основательно, такая всегда нравилась Алине. Вот и ещё одно свидетельство того, что весь этот мир создан её воображением.

- Лотта, - раздалось у неё за спиной, и девушка вздрогнула от неожиданности. Она совсем позабыла о присутствии этого мужчины.

Алина оглянулась и посмотрела на своего провожатого. Он заполнил собой весь дверной проём. Тёмно-коричневая замшевая куртка не скрывала прекрасно развитой мускулатуры. Серые внимательные глаза смотрели пристально, не мигая. Чёрные брови сошлись на переносице, но мужчина не выглядел недовольным, скорее озабоченным. Казалось, он никак не мог решить, что ему с ней делать. Наконец он обозначил рукой окружающее пространство и сказал одно слово:

- Располагайся.

Алина понадеялась, что правильно поняла смысл сказанного. Девушка нерешительно прошла вглубь комнаты и присела на стул. Мужчина одобрительно улыбнулся. Вошёл следом и прикрыл за собой дверь. Затем подошёл к комоду, выдвинул два верхних ящика и переложил вещи из одного в другой. Показал ей на освободившийся ящик и сказал:

- Твои вещи.

Затем положил мешок девушки в ящик, но задвигать его не стал, по-видимому, предлагая ей самой разобраться со своими пожитками.

Алина постоянно повторяла про себя те несколько слов, что успела выучить за сегодня. Последние два она произнесла вслух.

Мужчина нахмурился. Что-то было не так. Он снова подошёл к комоду и показал на ящик с вещами девушки и опять сказал:

- Твои вещи, - потом дотронулся до второго ящика, в который переложил содержимое первого и произнёс: - Мои вещи.

Алина подошла к комоду и повторила всё, сказанное мужчиной, только теперь прикасаясь к своему ящику, она сказала:

- Мои вещи.

Улыбка озарила лицо мужчины, он остался доволен. Потом заговорил снова:

- Я ухожу, - сказал он, прижимая ладонь к груди, а потом, указывая ею на дверь. – Ты, - жест в её сторону, - остаёшься, - последовало похлопывание по спинке стула.

Затем он быстро вышел и Алина услышала, как в замке провернулся ключ. В другое время, находясь в другом состоянии, девушка непременно почувствовала бы себя как минимум неуютно, но сил на переживания не осталось. Хотелось малодушно плыть по течению, не тревожась ни о чём.

Некоторое время Алина повторяла новые слова, старательно проговаривая их вслух. А потом вдруг почувствовала, как сильно проголодалась. На столе под салфеткой обнаружился кусок сыра, немного странного на вид, но по запаху вполне съедобного. Вряд ли хозяин комнаты рассердится на неё за то, что она воспользуется его гостеприимством. Сомневалась Алина недолго, руки сами потянулись к еде. В последний момент она решила не жадничать и отломила от целого куска ровно половину. Сыр был мягкий и очень вкусный. Он буквально таял во рту. Когда Алина опомнилась, было уже поздно. Девушка и сама не заметила, как съела всё, что было на тарелке. А потом ей стало стыдно. Оказывается, угрызения совести бывают мучительными даже во сне. И как она будет объясняться с хозяином комнаты, если не может говорить с ним на его языке? Даже прощения попросить не получится. Остаётся воспользоваться языком жестов, в надежде, что он поймёт всё правильно.

Скинув плащ, Алина устало повалилась на кровать. Неизвестно, когда мужчина появится, а она слишком вымотана, чтобы дожидаться его возвращения, сидя на жёстком стуле. Ситуация всё больше напоминала любимую ею в детстве сказку про машу и медведей. Девушка покосилась в сторону окна, стараясь оценить свои шансы на побег. Потом рассмеялась над собственной глупостью и решила больше не думать ни о чём. Вместо этого она раз за разом повторяла заученные слова и сама не заметила, как уснула. ***

Ряды небольших, но уютных коттеджей располагались сразу за небольшим перелеском. Райвен порадовался, что ему не придётся идти через центральный вход, где парни продолжали шумно обсуждать его неожиданную женитьбу. Кажется, эта тема будет волновать их ещё очень долго. Надежды на то, что в ближайшее время случится нечто невероятное, способное переключить внимание пустословов на себя, почти не было. Жизнь загонщиков не отличалась разнообразием.

Выскользнув через заднюю дверь во двор, Райвен ловко преодолел высокое ограждение и направился прямиком к лесу. Эта дорога к посёлку была намного короче той, что загонщики использовали обычно, когда нужно было отвезти запас мяса или шерсти. В этом случае в повозку впрягали двух мощных хестуров и отправлялись в путь, на который уходило не менее часа в одну сторону.

Райвен очень спешил, да и шёл он налегке, так что не пройдёт и полчаса, как он окажется перед домом вдовы Блайос. А пешая прогулка к тому же поможет хоть немного упорядочить беспокойные мысли, от которых у мужчины уже начинала болеть голова.

Райвену хотелось побыть в одиночестве, что удавалось сделать крайне редко. В эти драгоценные минуты он отдыхал душой от шумной компании своих товарищей, от тревожных мыслей о будущем, от необходимости постоянно быть собранным и готовым к многочисленным испытаниям. Короткая передышка позволяла ему привести мысли и чувства в порядок. Он словно на время выпадал из жизненной круговерти и наслаждался покоем и тишиной.

Тропинка была хорошо утоптана, а значит, не только Райвен искал здесь уединения. Но, скорее всего, это загонщики слишком часто навещали своих любовниц в посёлке, потому и успели превратить жирную лесную землю в каменную твердь. Как бы там ни было, за три года Райвен ни разу ни с кем здесь не пересёкся. Словно кто-то незримый оберегал его от нежеланных встреч.

И всё-таки, не смотря на все старания, у него никак не получалось полностью отвлечься от навалившихся проблем. Райвен искал и не находил выхода из сложившейся ситуации. Даже если он поселит Лотту в коттедже, это мало что изменит. Девушке нужна компаньонка. Оставить её одну – это всё равно, что бросить на произвол судьбы малолетнего ребёнка. А ведь ему придётся так поступить, потому что через неделю начинается его смена. Работа имела для него первостепенное значение, хотя бы потому, что от его заработка, зависело благополучие его семьи. Мысль о том, чтобы отвезти Лотту к матери и сёстрам, уже не казалась такой уж нелепой. В конце концов, ему не привыкать к женским истерикам. А мать скоро успокоится, когда поймёт, что дело сделано, и ничего изменить уже нельзя.

Он почти решился сделать это, но в последний момент передумал - прежде всё же стоило поговорить с вдовой Блайос, тем более, что её дом уже близко. Райвен и сам не заметил, как оказался перед добротным двухэтажным особняком, с кружевными занавесками на окнах.

Тер Эттан позволял загонщикам, желающим остепениться и завести семью, выкупать у него небольшие участки земли под постройку дома. Его обширные владения ничуть от этого не страдали, зато люди переставали думать о перемене мест, прирастая корнями к своему дому. Когда-то Райвен тоже подумывал о такой возможности, но позже решил, что этот путь не для него. Он мечтал о большем, хотел стать землевладельцем и больше не зависеть от чужой воли. Все его считали хорошим, исполнительным работником, и никто не догадывался, как трудно парню даётся роль подчинённого. Он не желал слепо следовать чужим указаниям и мирился с этим лишь потому, что у него не было другого выхода. Но это пока. Райвен был уверен, что однажды всё изменится. И не по прихоти судьбы, а потому, что он упорно добивается своей цели. Его манила свобода, за которую предстояло заплатить очень дорого. Только став хозяином собственной жизни, он сможет вздохнуть спокойно.

Райвен и сам не понимал, зачем так стремится взвалить на свои плечи бремя заботы о собственных владениях. Знал ведь, что не просто будет управлять большим хозяйством, даже имея в подчинении верных и знающих людей, которых ещё нужно найти. И всё-таки он чувствовал, что справится с любыми трудностями, лишь бы иметь возможность ступать по своей земле и чувствовать себя хозяином положения.

Каролина Блайос встретила его ослепительной улыбкой. Вот уже год эта женщина искала себе мужа. Дом, доставшийся ей в наследство от почившего супруга был велик, и расходы на его содержание съедали значительную часть тех денег, что выплачивал тер Эттан вдовам погибших загонщиков. Молодая женщина с трудом сводила концы с концами, но упрямо отказывалась становиться чьей-либо содержанкой. Вместо этого она решила сдавать часть дома в аренду, пока не найдёт для себя подходящего мужа, способного решить её финансовые проблемы.

В свои двадцать три года она уже успела выйти замуж за человека вдвое старше себя, через два года овдоветь, о чём ни капли не жалела и теперь мечтала встретить мужчину, способного подарить ей не только чувственные удовольствия, но и своё доброе имя. Впервые в жизни она могла выбирать, с кем прожить свою жизнь и не собиралась упускать шанс, дарованный ей судьбой.

Райвен был одним из немногих, кто ей нравился, как мужчина. Он был молод, красив и свободен. Но до сегодняшнего дня Каролине никак не удавалось привлечь его внимание к себе. В отличие от других мужчин, он ни разу не посмотрел в её сторону, не делал попытки сблизиться, не дарил цветы и подарки в надежде на взаимность. Тем более было странно увидеть его возле своей двери. Особенно после того, как весть о его неожиданном богатстве разнеслась по посёлку со скоростью лесного пожара. А может быть, он так долго ждал, потому что слишком горд? И лишь теперь, получив небольшое состояние после поимки аглы, он осмелился прийти к ней с предложением руки и сердца?

Все эти мысли ураганом пронеслись в хорошенькой головке Каролины, и она почувствовала, как её сердце забилось вдвое быстрей. Молодая вдова глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, но так и не смогла сдержать радостной улыбки – пришёл, сам. Женщина не верила собственному счастью. А Райвен, погружённый в свои мысли, и не догадывался о том, какие планы вынашивает на его счёт молодая вдова. Мужчина не заметил, как глаза красавицы подёрнулись томной поволокой, а улыбка из радушной превратилась в обольстительную. Всё, о чём он мог думать в этот момент – это с чего начать разговор. Как объяснить вдове, что он хочет не просто поселить в её доме Лотту, но и попросить женщину позаботиться о его жене? Разумеется, за дополнительную плату.

Райвен остро нуждался в небольшой передышке. Позже он перевезёт Лотту в дом матери, но не раньше, чем переговорит с ней об изменениях, произошедших в его личной жизни. Мать уже не молода, и такое сильное потрясение может пагубно сказаться на состоянии её здоровья. Определённо, сначала нужно её подготовить, и только после этого знакомить с невесткой.

Каролина не стала выпытывать у Райвена причину его неожиданного визита, стоя на пороге, у всех на виду. Она заметила, как в доме напротив дёрнулась занавеска. Это тера Элодия – всеми уважаемая, но чрезвычайно словоохотливая женщина, не смогла сдержать любопытства и теперь наблюдала за ними, совершенно не заботясь о том, что Каролина видит её жадный интерес.

Сплетен было не избежать, но молодую вдову это мало волновало. Её жизнь протекала у всех на виду, и никто из соседей не мог сказать о ней ни одного дурного слова. Напротив, все искренне удивлялись тому, как долго несчастная женщина носит траур по погибшему мужу. Другая бы уже давно нашла утешение в объятиях любовника, предоставив соседям прекрасный повод для пересудов. Но Каролина вела себя так пристойно, что и придраться то было не к чему.

Она помахала рукой соседке, а потом слегка посторонилась и предложила мужчине войти внутрь. Справа по коридору находилась уютная гостиная. Там они и расположились для приватной беседы. Хозяйка, следуя правилам хорошего тона, предложила гостю выпить чаю. Отказаться было неудобно, хоть Райвен и не желал задерживаться в доме вдовы дольше, чем нужно. Его снедало беспокойство за жену, которую он оставил совершенно одну в незнакомом ей месте.

И всё же ему пришлось смиренно усесться за накрытый белоснежной скатертью стол и приготовиться к неспешному разговору. Из личного опыта общения с женщинами, Райвен знал, что с ними невозможно начать говорить о деле сразу, как это принято у мужчин, без долгой предварительной беседы о природе, погоде и прочей ерунде. К тому же, глупо было отказываться от предложенного угощения, рискуя тем самым вызвать недовольство женщины, на помощь которой Райвен возлагал большие надежды.

- Благодарю, тера Каролина, не откажусь, - ответил он вежливым согласием на гостеприимство хозяйки дома.

Она тут же принялась хлопотать у буфета, повернувшись к гостю вполоборота. Чтобы избежать неловкого молчания, Каролина задала мучавший её вопрос:

- Что привело вас в мой дом, тер Райвен?

Спросила и затаила дыхание в ожидании ответа. На мужчину старалась не смотреть. Каролина так сильно волновалась, что у неё подрагивали пальцы, когда она насыпала травяную смесь в заварочный чайник. Несмотря на внешнюю невозмутимость, ей никак не удавалось унять внутренний трепет, охвативший всё её существо. Как будто Райвен был первым мужчиной, делающим ей предложение руки и сердца. Тем сильнее было постигшее её разочарование, когда вместо заветных слов, она услышала:

- Поговаривают, тера Каролина, что вы решили сдать в наём половину дома, и, если это правда, я хотел бы обсудить с вами условия аренды.

Сжав плотно губы, Каролина постаралась сдержаться и ни чем не выдать своего разочарования. Вдова порадовалась, что мужчина не видит выражения её лица, а значит, не поймёт, что она рассчитывала на другой ответ. Быстро взяв себя в руки, женщина решила, что ещё не всё потеряно. Он собирается жить с ней в одном доме. Они будут видеться так часто, что в конце концов, всё закончится свадьбой. Каролина была уверена, что сумеет привязать мужчину к себе, если только у неё появится шанс сделать это.

- Я действительно ищу постояльца и думаю, вы вполне отвечаете всем моим требованиям, - ответила она, не поворачиваясь к гостю. А затем, усилием воли вернув лицу приветливое выражение, она прошла к столу и начала расставлять чашки с блюдцами и вазочки с вареньем. В центре стола красовалось большое блюдо с ароматной выпечкой, при взгляде на которую, у Райвена засосало под ложечкой. Он вдруг понял, что сильно проголодался. И даже проникся чувством благодарности к гостеприимной хозяйке. Он впервые с интересом посмотрел на неё: мила, приветлива и не болтлива. Подумал вдруг, что Блайос наверняка был с ней счастлив. И даже пожалел беднягу, что так глупо погиб, а ведь мог бы ещё жить да жить.

Каролина заметила оценивающий взгляд Райвена, направленный в её сторону, и приободрилась. Села напротив гостя и принялась ухаживать за ним, не забывая при этом использовать небольшие женские уловки, чтобы пробудить в нём мужской интерес. Глубокий вздох, загадочная улыбка, короткий взгляд из-под опущенных ресниц и капелька варенья на губах, как обещание долгого сладкого поцелуя.

Но Райвен и не думал поддаваться чарам соблазнительницы. Его голова была забита другими проблемами, и ещё одна женщина только осложнила бы его и без того не простую жизнь.

Каролина сразу поняла, что её уловки не подействовали. Любая женщина способна распознать страсть и вожделение во взгляде мужчины. Глаза Райвена выражали лишь лёгкий интерес и ничего более.

Действовать более открыто, Каролина не решилась, внутри у неё всё кипело от злости и негодования. Да как он посмел не воспылать к ней страстью в ту же минуту, как она обратила на него свой взор? Почему сразу же не упал к её ногам, умоляя о взаимности, как это делали другие? Но отступать она не собиралась, просто решила немного повременить. И когда-нибудь, она обязательно припомнит ему сегодняшнее унижение.

Райвен сделал глоток чая и не сдержал удовлетворённого вздоха – такой же ароматный напиток готовила его матушка. А потом он снова заговорил, вернувшись к интересующей его теме:

- Тера Каролина, должен признаться, мне неловко говорить об этом с женщиной, но, боюсь, придётся. Думаю, нам следует обсудить стоимость аренды.

Финансовый вопрос занимал Каролину не меньше, чем поиски подходящего мужа. А потому она тут же отбросила в сторону кокетство и заговорила по-деловому, чем очень удивила Райвена, настроившегося на долгое хождение вокруг да около.

- Уверяю вас, тер Райвен, - ответила хозяйка дома, глядя ему прямо в глаза, - я не попрошу слишком много. Ровно половину от того, что трачу сама. Думаю, это будет справедливо.

- Вполне, - согласился мужчина. Он точно знал, о какой сумме идёт речь, потому что покойный Блайос не редко жаловался на немалые расходы по содержанию дома.

Вдова мило улыбнулась и уточнила:

- 10 золотых монет и можете переезжать хоть сегодня.

Райвен едва не поперхнулся горячим чаем, потому что означенная сумма значительно превышала ту, на которую он рассчитывал. Взглянув на безмятежно улыбающуюся женщину, он усомнился в том, что не ослышался.

- Сколько, простите? – спросил он слегка осипшим голосом.

Каролина свела бровки к переносице и посмотрела на него так, будто он - негодяй, бессовестно обирающий вдов и сирот.

- А сколько вы думали? – спросила она с вызовом. – Аренда дома, ежедневные завтрак, обед и ужин, а также поддержание порядка на вашей половине. И за всё это я прошу жалкие десять монет.

И действительно, учитывая всё это, цена не казалась такой уж завышенной. Райвен подумал и принёс вдове свои извинения:

- Прошу меня простить, тера Каролина, я и представить не мог, что вы станете готовить для меня еду или наводить порядок в моих комнатах. Вы так великодушны, а я оскорбил вас своим недоверием.

Вид кающегося мужчины произвёл на Каролину должное впечатление и она, не подумав, добавила:

- Разумеется, я вас прощаю, тер Райвен, и надеюсь, когда-нибудь, мы станем очень близкими друзьями.

И тут же пожалела о сказанном, потому что услышала в ответ совершенно невозможные слова:

- Я буду рад стать вашим другом, дорогая Каролина, и не сомневаюсь, что моя жена будет прекрасно чувствовать себя рядом с такой доброй и отзывчивой женщиной, как вы. – И не давая ей опомниться, продолжил: - Так значит, мы договорились, через два часа я представлю вам Лотту, она и будет здесь жить.

Мужчина поднялся из-за стола, вежливо откланялся и вышел прочь. А Каролина ещё долго сидела, приоткрыв от удивления рот, не в силах понять смысл того, что она только что услышала. Райвен женат? Да не может такого быть. Когда он успел?

Глава 5

Райвен, весьма довольный проведёнными переговорами, спешил вернуться к жене. Единственное, что слегка омрачало его радость, так это то, что он не сможет поделиться с ней хорошей новостью. Вряд ли глупышка поймёт, насколько им повезло. Тера Каролина оказалась такой милой, доброй и отзывчивой особой, что выглядела просто нереальной. Он и представить не мог, что такие женщины существуют. Пришло запоздалое сожаление, что не обратил на неё внимание раньше, но теперь уж ничего не поделаешь. Некого винить в том, что ему так не повезло с женой.

Хмурая складка прорезала лоб мужчины, когда он вспомнил о том, что будет вынужден до конца своих дней расплачиваться за минутную слабость. Первый раз в жизни напился и сразу угодил в неприятности. А ведь его все считали везучим парнем. Знали бы друзья, в какую глубокую ловушку он угодил по собственной глупости. Но рассказывать всем о своей неудаче в личной жизни Райвен не собирался. Толку от этого не будет никакого. Никто ему не поможет. Что сделано, то сделано и ничего уже не исправить.

Райвен тряхнул головой, прогоняя мрачные мысли. Он не привык поддаваться унынию. В его жизни было немало проблем, и если бы он каждый раз начинал жаловаться на жестокость судьбы, вместо того, чтобы искать выход из очередной непростой ситуации, то давно бы сгинул со света. И что бы стало тогда с его семьёй? Страшно подумать. Что ни говори, а женщинам гораздо труднее устроиться в жизни, чем мужчинам. Возможно, именно страх за мать и сестёр придал твёрдости и решительности его характеру. Он знал, что должен позаботиться о них, как это когда-то делал отец. И до сегодняшнего дня всё у них шло на лад. Но в тот момент, когда Райвену стало казаться, что все трудности остались позади, судьба преподнесла ему новое испытание.

Мужчина распрямил плечи, теперь в его взгляде светилась непокорность. Он был уверен, что и на этот раз не сломается, не позволит случайным обстоятельствам разрушить все его планы. Кто бы что ни говорил, но Райвен и впрямь верил в свою удачу. Сколько раз она помогала ему выбраться на поверхность, когда он оказывался на самом дне. И если отбросить в сторону эмоции, то выяснится, что всё не так уж и плохо. И в самом деле, какая беда в том, что у него появится ещё одна подопечная? Неужели он не сможет позаботиться ещё об одной женщине? Да он мог бы содержать целый пансион девиц, правда, в этом случае пришлось бы отказаться от своей мечты. К счастью, подобной жертвы от него и не требовалось. А значит, жизнь продолжается, как и прежде.

К тому моменту, как Райвен добрался до двери своей комнаты, к нему вернулось привычное спокойствие. Правда, пришлось довольно долго убеждать себя в том, что всё рано или поздно наладится. Как ни странно, этот нехитрый самообман довольно часто помогал ему справляться с проблемами. Мысли в голове принимали некую упорядоченность, и вместо того, чтобы тупо придаваться отчаянию, Райвен начинал действовать и, в конце концов, добивался своей цели.

А сейчас его целью было устроить как можно лучше то беззащитное создание, которое по досадному недоразумению с сегодняшнего дня зовётся его женой.

Открыв дверь, Райвен с облегчением выдохнул. Девушка не металась по комнате, как он ожидал, не кричала и не плакала. Вместо этого Лотта мирно спала на его кровати, подложив ладошки под щёку, совсем, как его младшая сестрёнка. Чепец съехал набок, прикрывая половину её лица. Во сне девушка выглядела ещё более беззащитной. Даже стало жалко её будить.

Райвен оглядел девушку с ног до головы. Обратил внимание на добротную одежду. Конечно, его сёстры при виде простого кроя и невзрачного серого цвета её платья презрительно скривили бы свои хорошенькие носики, но ткань определённо была не из дешёвых. Мужчина перевёл взгляд на ботиночки, оставленные девушкой возле кровати, и одобрительно присвистнул: приют не поскупился на одежду и обувь для своей воспитанницы. Причём, стоило заметить, что приодели её не перед самым отъездом. Ботиночки имели небольшие следы износа. Видно владельцы приюта считали, что гораздо выгоднее изредка покупать своим подопечным дорогие вещи, чем постоянно тратиться на дешёвые одежду и обувь, которые быстро приходили в негодность. Он и сам придерживался того же мнения.

Алина проснулась от тихого свиста и тут же заметила мужчину, который рассматривал её с явным интересом. Девушка рывком села на кровати, машинально поправляя съехавший набок чепец. От резкого движения у неё немедленно закружилась голова. Прикрыв глаза, она старалась успокоить головокружение. А когда ей это удалось, постаралась вспомнить, где она находится. И тут же застонала, потому что поняла, что всё ещё пребывает в своём странном сне.

Мужчина тем временем опустился перед ней на одно колено и принялся её обувать. Его действия так поразили Алину, что она не нашлась, что сказать. А потом вспомнила, что он всё равно её не поймёт, и решила молча наблюдать за тем, что он будет делать дальше. Беспокойства девушка не испытывала. В конце концов, её ведь не раздевают, а совсем наоборот помогают одеться и обуться. Новый знакомый оказался чрезвычайно заботливым. Даже накидку на плечи накинул и старательно завязал ленточки на бантик.

Райвен подумал, что объяснения займут слишком много времени, да и вряд ли Лотта сразу всё поймёт. Он помнил, что она угадывала смысл только простых слов и предложений. Потому и решил ускорить процесс одевания. Девушка не возражала. Она смотрела на него с таким любопытством, что он не выдержал и улыбнулся.

Честно говоря, Райвен был ею доволен. Лотта и не подумала закатывать истерику, молча приняла его помощь и уже не казалась такой несчастной, как в их первую встречу. С лица девушки исчезла болезненная бледность, да и круги под глазами стали чуть меньше. Бросив случайный взгляд на стол, он обнаружил, что от сыра остались одни воспоминания. И тогда мужчина догадался, в чём причина, произошедших с ней изменений – еда и сон способны творить настоящие чудеса.

- Понравился сыр? – спросил он с лёгкой усмешкой, кивком головы указывая на пустую тарелку. Девушка покраснела и стыдливо отвела взгляд в сторону. Настроение Райвена взлетело до небес. Он понял, что поспешил с выводами. Лотта уже не казалась ему глупышкой. Сейчас она выглядела почти нормальной, только немного молчаливой. Мужчина понадеялся, что со временем и это пройдёт. А ещё он подумал, что не плохо было бы наведаться в приют и разузнать о ней побольше. Однажды он встречал человека, который лишился способности говорить после пережитого сильного потрясения. Может быть, и Лотте довелось испытать нечто такое, что стало причиной её странного состояния? Райвен вспомнил, с какой поспешностью уезжал управляющий приютом и понял, что вряд ли ему там помогут. Скорее всего, с ним даже разговаривать не станут. Придётся самому попытаться достучаться до её сознания. Терпения Райвену не занимать, жизнь научила его настойчиво добиваться своей цели.

Обратный путь занял чуть больше времени, чем Райвен предполагал. Приходилось идти чуть медленнее обычного, потому что Лотта с трудом за ним поспевала. Мужчина шёл хорошо знакомой дорогой, да к тому же он спешил завершить удачно начатое дело, а его спутница всё время оглядывалась по сторонам и постоянно спотыкалась о корни деревьев, пересекающих лесную тропинку.

Алина успела привыкнуть к своему новому имени и сама не заметила, как стала отзываться на него. Вот и сейчас, стоило только её спутнику окликнуть её именем Лотта, как она тут же оторвалась от созерцания окружающей природы и посмотрела ему прямо в глаза.

Райвен вздрогнул от неожиданности, уж слишком внимательным показался ему этот взгляд, а ещё необычайно серьёзным для восемнадцатилетней девушки. Уж он то знал наверняка, как должна смотреть на малознакомого мужчину особа, едва перешагнувшая порог совершеннолетия. Не так давно три его сестры-погодки одна за другой переступили эту черту, и он имел возможность наблюдать за тем, как детская непосредственность в их глазах постепенно сменялась девичьей застенчивостью. А ещё они никогда не позволяли себе смотреть на него, как на равного, потому что понимали, что равенства между ними нет и быть и не может. Нежные избалованные создания – вот кем на самом деле были его сёстры. Он сам позволил им вести лёгкую, ничем не обременённую жизнь. Как мог ограждал свою семью от суровой реальности, обеспечивал мать и сестёр всем необходимым, избавив их от необходимости зарабатывать себе на жизнь, выполняя тяжёлую работу швеи, прачки или поварихи. Сёстры выросли красавицами, а мать научила их всему, что должна знать и уметь хозяйка дома. И теперь осталось только найти им подходящих мужей. У Райвена уже имелись на примете достойные кандидаты сёстрам в супруги. Вот устроит Лотту на новом месте и сразу же вернётся к улаживанию этого деликатного вопроса. Девицы на выданье – товар скоропортящийся, так что медлить нельзя. Но и принуждать сестёр к замужеству он не собирался. В отличие от матери, Райвен не видел ничего ужасного в участи старой девы. Будь его воля, он бы и вовсе с ними никогда не расстался. Неожиданно эта идея пришлась ему по вкусу. Зачем расставаться, если можно поселиться всем вместе в его новом просторном доме, где хватит места и ему с женой, и престарелой матери, и сёстрам с мужьями.

Потом Райвен вспомнил, что у него пока нет дома, также как и земли, на которой его можно построить, и вернулся с небес на землю.

Лотта смотрела в глаза мужчины и видела, что он уносится мыслями всё дальше от неё. Они стояли на краю леса, а впереди виднелись ряды двухэтажных домов. Наверное туда они и направлялись, когда провожатый неожиданно окликнул её, а потом замер на месте, словно в одно мгновенье выпал из реальности.

Тогда она слегка коснулась рукава его куртки и уже сама произнесла имя мужчины, которое неожиданно вспомнила, хоть и слышала его лишь однажды:

- Райвен.

Он вздрогнул, но быстро пришёл в себя. Заговорил медленно, так, чтобы она поняла всё, что он хотел сказать. Лотта улыбнулась – мужчина выглядел таким милым, когда вот так старательно проявлял свою заботу о ней. Но всё равно она не поняла ни слова, о чём сильно сожалела. Что если он признаётся ей в своих чувствах, а она даже не догадывается об этом? Впрочем, непонимание лишь усилило её интерес, и Лотта уже по-новому взглянула на своего провожатого.

И где были её глаза раньше? Как можно было так долго не замечать его мужественной красоты и статной фигуры? Этот мужчина стоил того, чтобы обратить на него внимание при первой же встрече. Однако, какие интересные экземпляры обитают в её подсознании. Где она могла видеть этого красавчика? В рекламе шикарного автомобиля или дорогих швейцарских часов? Скорее всего. Увидела мельком, оценила по достоинству и постаралась выбросить из памяти, чтобы не мучиться потом от осознания несовершенства тех, кто оказывался в зоне досягаемости. А он так и остался несбыточной мечтой, неожиданно получившей своё воплощение в её странном сне.

Поняв, что так ничего не добьётся, Райвен тяжело вздохнул и снова потянул жену за собой. Лотта не сопротивляясь, безропотно пошла за ним следом. Всё же ей было интересно, куда они идут. Всего лишь за один день девушка успела трижды сменить место своего пребывания, хорошо хоть провожатый на этот раз остался прежним. С ним не хотелось расставаться. И не только из-за его внешности, хоть и это играло немаловажную роль. Однако больше всего Лотте нравилась его трогательная забота о ней.

* * *

Ещё какое-то время после ухода гостя Каролина пребывала в растерянности. Она никак не могла прийти в себя от полученного известия и решить, что будет делать, когда Райвен вернётся и представит ей свою жену. Единственное, в чём была уверена молодая вдова, так это в том, что не сможет вынести пребывания более удачливой соперницы в своём доме. А значит, с деньгами можно распрощаться. Осталось придумать достойную причину для внезапного отказа, чтобы не выглядеть в глазах Райвена и его супруги несчастной оскорблённой женщиной. Подобного унижения она не выдержит.

Из глубокой задумчивости Каролину вывел нетерпеливый стук в дверь. Первым порывом было не открывать, сделать вид, что её нет дома. Видеть сейчас никого не хотелось. Вряд ли она способна спрятать свои чувства от пытливого взгляда соседки. А в том, что это пожаловала тера Элодия, вдова не сомневалась.

Медленно поднявшись из-за стола, Каролина оправила платье и посмотрела на себя в зеркало. Так и есть, глаза отражали все её душевные переживания, а губы припухли, как от поцелуев.

Представив, к каким выводам придёт тера Элодия, увидев её в таком виде, Каролина невесело усмехнулась, ведь до поцелуев дело так и не дошло. А потом расправила гордо плечи и пошла открывать дверь. Всё равно соседка не уйдёт, пока не удовлетворит своё неуёмное любопытство.

Нацепив на лицо доброжелательную улыбку, Каролина распахнула дверь, да так и замерла от неожиданности – всё оказалось ещё хуже, чем она предполагала. На пороге её дома стояли три женщины. Несколько долгих мгновений они с жадным интересом всматривались в её лицо, потом прошлись придирчивым взглядом по одежде и, не найдя в облике молодой вдовы ничего предосудительного, растянули губы в приторных улыбках.

- Какое счастье, дорогая Каролина, что ты всё же решила вернуться к жизни, - прижала пухлые ладошки к пышной груди тера Элодия, - в этом платье ты выглядишь гораздо моложе своих лет. Возможно, для тебя ещё не всё потеряно и найдётся мужчина, который обратит на тебя внимание.

Каролина мысленно скривилась, потому что прекрасно поняла, что скрывалось за этим сомнительным комплиментом в адрес её внешности. Она уже давно перестала быть той наивной девочкой, которая, выйдя замуж, впервые окунулась во взрослую жизнь. Тогда она, переехав в дом мужа и с трудом привыкая к изменениям в своей судьбе, доверчиво внимала каждому слову мудрой соседки. Девушка слепо верила в то, что добрая женщина горит желанием помочь ей освоиться в новой роли, пока не поняла, что на самом деле представляет собой тера Элодия. Эта особа под видом мудрой наставницы буквально сживала её со свету. Что бы ни делала Каролина, всё подвергалось жесточайшей критике. Стоило только мужу выйти за порог, как соседка появлялась на пороге их дома и не уходила до тех пор, пока у Каролины не начинал дрожать голос, а на глаза наворачиваться слёзы. Тогда тера Элодия с чувством выполненного долга покидала свою подопечную, чтобы немедленно поделиться с соседями своими сожалениями по поводу нерадивости молодой жены тера Блайоса.

Дошло до того, что девушка и сама почти поверила в то, что она не умеет ничего из того, что должна знать и уметь хорошая жена. Слёзы стали её постоянными спутниками, миловидное личико осунулось, а кожа посерела от постоянных переживаний. Неизвестно, чем бы всё закончилось, но вмешательство мужа положило конец визитам настырной соседки. Каролина не знала, что он сказал или сделал, но после его разговора с терой Элодией, та обходила их дом стороной. И только после его гибели, когда в доме проводились поминки, эта женщина вновь появилась на пороге её дома, чтобы утешить молодую вдову. Выражение сочувствия было не менее язвительным, чем любое высказывание теры Элодии, слышанное Каролиной ранее в свой адрес. Вот только она к тому времени успела измениться и обрести уверенность в себе. Пропитанные ядом слова соседки больше не ранили её душу и не задевали гордость.

В тот раз окинув теру Элодию насмешливым взглядом, Каролина сказала:

- Благодарю вас, дорогая, за сочувствие моему горю. Всем известно, какое у вас чуткое сердце.

Слова были правильными, голос печальным, но карие глаза смотрели холодно с презрением. Молодая вдова стояла спиной к гостям, и никто кроме самой теры Элодии не видел её взгляда. Опешившая от такой дерзости женщина даже не могла высказать вслух своё возмущение, чтобы не выглядеть глупо в глазах всех присутствующих. Но с тех пор она затаила злобу в своём сердце и стала наблюдать за жизнью Каролины ещё пристальнее, надеясь, что однажды судьба ей улыбнётся и позволит поставить дерзкую девчонку на место.

И вот этот радостный день настал. Однако идти одной в дом к соседке тера Элодия не собиралась. У её триумфа должны быть свидетели. Понадобилось не так много времени, чтобы уговорить двух ближайших подруг нанести визит Каролине. Достаточно было упомянуть имя загонщика Райвена и женщины тут же позабыли обо всех важных и неотложных делах, которые не позволяли им выйти из дома даже на минуточку.

Каролина посторонилась с дороги и предложила гостьям пройти в дом. Правила гостеприимства вынуждали её поступить именно так, в то время как ей нестерпимо хотелось захлопнуть дверь перед этими любительницами совать нос в чужие дела. В этом случае три известных сплетницы постараются очернить её доброе имя и тогда можно распрощаться с мечтами о достойном муже. Значит, придётся притворяться и делать вид, что она рада их видеть.

- Не хотите ли чаю? – спросила Каролина гостей, расставляя перед ними чашки и блюдца. Вопрос был чисто риторический и не требовал ответа. Женщины уже расселись за накрытым столом и вовсю наслаждались домашней выпечкой. Ни одна из них и не подумала похвалить или поблагодарить радушную хозяйку, вместо этого на Каролину обрушился град вопросов об утреннем визите молодого загонщика. Гостьи настойчиво требовали пикантных подробностей и были сильно разочарованы, когда узнали, что мужчина всего лишь интересовался арендой жилья. А вот упоминание о том, что Райвен женился, привело сплетниц в неописуемый восторг. Тера Амандина и тера Рианна принялись живо обсуждать новую тему, и только тера Элодия никак не желала расставаться с надеждой поквитаться с заносчивой девчонкой. Но вскоре и она включилась в разговор подруг, на время позабыв об истинной цели своего визита.

Три женщины так увлеклись, что перестали обращать внимание на хозяйку дома. А Каролина нервничала всё сильнее. Скоро должен был вернуться Райвен, и ей не хотелось разговаривать с ним при свидетелях. Однако незваные гостьи и не думали уходить. Они чувствовали себя превосходно: пили чай, поглощали сдобу и никак не могли наговориться друг с другом, как будто встретились после долгой разлуки.

Негромкий стук в дверь расслышала только Каролина и то лишь потому, что ожидала его с минуты на минуту. Она незаметно выскользнула из гостиной и поспешила открыть дверь до того, как стук повторится. Вдова намеревалась поскорее отделаться от Райвена, заявив ему прямо на пороге, что сделка отменяется. У неё оставалась надежда, что его повторный визит останется никем незамеченным, а сам он не будет настолько упрямым, чтобы настаивать на объяснении причин такого внезапного решения.

Так бы она и поступила, если бы не увидела спутницу Райвена – его жену. Рассмотрев осунувшиеся личико девушки и её большие печальные глаза, Каролина вспомнила себя тремя годами ранее и уже не смогла произнести слова отказа.

Глава 6

Первые подозрения посетили Алину в тот момент, когда она до крови оцарапала руку о колючую ветку кустарника. Боль была самой настоящей, как и алые капли крови, выступившие из неглубокой ранки. После такой явной демонстрации реальности происходящего, можно было не прибегать к известному средству – болезненным щипкам. Других доказательств не требовалось, но, не смотря на столь неоспоримое свидетельство, девушка продолжала цепляться за ускользающую надежду на то, что однажды этот затянувшийся сон закончится, и она сможет вернуться к привычной жизни.

Приближаясь к двери небольшого двухэтажного дома, Алина готовилась к новой встрече и гадала, какой она будет. Кто живёт в этом доме, и зачем Райвен привёл её сюда? Предположений было много, но девушка решила, что не стоит беспокоиться раньше времени.

И всё-таки она оказалась не готова к потрясению, которое ей пришлось испытать при виде хозяйки дома. А в том, что дверь открыла сама хозяйка, можно было не сомневаться, слишком уверенно она держалась. Это была очень молодая и довольно привлекательная женщина - высокая и стройная. Тёмные блестящие волосы гладко зачёсаны и стянуты на затылке в тугой узел. Однако красавицу это вовсе не портило. Глаза цвета горького шоколада обладали удивительной притягательностью, впрочем, как и весь её облик.

Алина слегка растерялась, потому что выстроенная ею теория о мире сновидений вдруг рассыпалась, как карточный домик. Оказывается, этот мир жил по своим законам, и всё происходящее в нём нисколько не зависело от её желаний и предпочтений. Разве допустила бы она появление в своём сне этой красивой женщины, рядом с которой чувствовала себя бедной родственницей? Да никогда.

Сразу совладать с эмоциями не удалось, так велико было потрясение, и все её чувства против воли отразились у неё на лице. Душевное спокойствие исчезло бесследно, а вместе с ним ушла и надежда на возвращение. Алины больше не существовало, осталась только Лотта. Как ни велико было желание продолжать тешить себя иллюзиями, девушка решила не потакать собственным слабостям. Рано или поздно ей всё равно придётся признать очевидное и начать учиться жить в новом мире.

По иронии судьбы именно в этот момент Каролина перевела свой взгляд на гостью и, уловив безысходную тоску в глазах юной девушки, прониклась к ней сочувствием.

Райвен не успел произнести слова приветствия, хозяйка заговорила первой:

- Прошу вас проходите, - Каролина посторонилась, но при этом бросила нервный взгляд в сторону гостиной, откуда доносились громкие голоса.

- У вас гости, тера Каролина, может быть, мы зайдём чуть позже? – уточнил Райвен на всякий случай. Он готов был повернуть назад, хоть это и нарушало все его планы, но встречаться с почтенными матронами, известными своей словоохотливостью, ему вовсе не хотелось. Не узнать визгливый голос теры Амандины было просто невозможно. Каждый, кто хоть раз его слышал, не забудет никогда. Загонщики часто подшучивали над добряком Торсоном – её мужем, но он не обращал на это внимания. Шутки парней были беззлобными, все знали, что супруги живут душа в душу уже более двадцати лет.

Шипение теры Элодии тоже не вселяло оптимизма, от этой особы все предпочитали держаться подальше, как и от её супруга - неприятного типа, занимающегося финансовыми делами хозяина поместья. Это был невероятно высокомерный и заносчивый тип. Простых загонщиков он считал едва ли не пылью под своими ногами.

Третий голос, разумеется, принадлежал тере Рианне, единственной женщине, которую Райвен готов был приветствовать с радостью. Она была невероятно доброй и отзывчивой и не только на словах. Всех молодых загонщиков без исключения она считала своими детьми. Стоило кому-то подхватить лёгкую простуду, как тут же появлялась тера Рианна со своими целебными отварами и окружала болезного заботой и вниманием. А уж какие застолья она устраивала по праздникам для лишённых домашнего уюта парней. В общем, теру Рианну любили все без исключения. Тем труднее было понять её странную дружбу с терой Элодией и терой Амандиной.

Каролина слегка поморщилась, но всё же отрицательно покачала головой:

- Не стоит, тер Райвен, рано или поздно вашей жене придётся познакомиться со всеми соседями. Но в этом конкретном случае будет лучше, если вы своим присутствием хоть как-то сдержите излишнюю напористость моих гостей.

Райвен не горел желанием становиться мишенью для чьего-то неуёмного любопытства, но, взглянув на Лотту, понял, что не сможет оставить её без поддержки. Глубоко вздохнув, он решительно переступил порог дома и потянул жену за собой.

Стоило им появиться в дверях гостиной, как все разговоры тут же смолкли, и на вошедших воззрились три пары глаз. Вот только смотрели женщины каждая по-своему. Тера Амандина – с лёгким интересом, тера Рианна – с сочувствием, а тера Элодия с азартом хищника, наметившего себе новую жертву.

Каролина верно оценила взгляд своей бывшей наставницы и мысленно усмехнулась - она не собиралась позволять этой мегере портить жизнь ещё одной неопытной девчонке.

Каролина, на правах хозяйки дома, представила вновь прибывших гостей, а также извинилась перед женщинами, что не сможет больше уделить им внимание, потому что должна заняться размещением постояльцев. Все эти слова были произнесены с ноткой сожаления в голосе, так что никто не посмел бы обвинить молодую женщину в неуважении к своим гостям и желании поскорее от них избавиться. Но и оставаться после того, как хозяйка дома ясно дала понять, что у неё возникли неотложные дела, было совершенно недопустимо.

С явной неохотой три подруги покинули дом Каролины, так и не успев собрать все интересующие их сведения. И лишь одно обстоятельство могло служить им утешением – они первыми увидели жену тера Райвена и теперь могли поделиться своими впечатлениями о ней с другими женщинами.

* * *

Лотта не ожидала, что в доме окажется так многолюдно. Помимо молодой хозяйки за накрытым для чаепития столом сидели ещё три особы, которым было далеко за сорок. Трудно было определить степень их родства, как и то, кем они являются. Встретившая их женщина что-то сказала остальным и те, что сидели за столом медленно поднялись со своих мест и направились к двери. Из чего Лотта сделала вывод, что эти дамы всего лишь гостьи. Напоследок одна из них одарила её таким пристальным взглядом, что у девушки мороз по коже пробежал.

Наконец они остались втроём, и хозяйка повела их вглубь дома, к лестнице, ведущей на второй этаж. Там она указала на две двери, расположенные в конце коридора и, сказав напоследок ещё несколько слов Райвену, спустилась вниз.

Райвен открыл одну из дверей и сказал, по обыкновению жестом подкрепляя свои слова:

- Входи.

Лотта повторила новое слово несколько раз, как уже делала это раньше и только после этого переступила порог комнаты. Здесь было довольно уютно. Сразу видно, что спальня предназначалась женщине. Вся обстановка была выполнена в кремово-розовых тонах и только кружевные занавески на окнах были кипенно-белого цвета.

Неприметная дверка справа, как оказалось, вела в ванную комнату и Лотта облегчённо вздохнула. Последние полчаса она старалась придумать, как бы намекнуть спутнику на некоторые свои нужды. А тут всё решилось само собой. И теперь не придётся краснеть и испытывать чувство неловкости.

А Райвен оказался понятливым, он заметил, что девушка задержалась на пороге ванной комнаты и, сказав ей несколько слов, о смысле которых Лотта могла только догадываться, поспешно вышел в коридор.

Оставшись одна, девушка первым делом сняла накидку и порядком надоевший чепец. С сожалением провела ладонью по коротко стриженым волосам и с некоторой опаской приблизилась к большому овальному зеркалу, висевшему над чашей для умывания. Ей предстояло познакомиться со своим новым образом и попытаться примириться с ним.

С первого взгляда она себе ужасно не понравилась. Тощий гусёнок – вот кого напомнило ей отражение в зеркале. Узкое бледное лицо с большими карими глазами на длинной тонкой шее. Добавьте к этому алые губы – единственное яркое пятно в её новом облике, и сходство с гусёнком будет абсолютным.

Но потом, присмотревшись более внимательно, Лотта решила, что не всё так плохо, как показалось на первый взгляд. Черты лица были правильными. Глаза, хоть и не имели такого насыщенного шоколадного цвета, как у хозяйки дома, но, пожалуй, были ничуть не хуже. К тому же, в них постоянно вспыхивали золотистые искорки, напоминающие маленькие солнышки. Удивительными были ресницы – чёрные, пушистые, такие нет нужды подкрашивать, так же как и брови. Хуже всего обстояли дела с волосами на голове. Их попросту не было, но и этот недостаток со временем можно будет исправить. Не пройдёт и года, как они отрастут до приемлемой длины.

- Да из тебя может получиться настоящая красавица, - улыбаясь своему отражению в зеркале, сказала Лотта. Её настроение заметно улучшилось, и жизнь снова заиграла яркими красками.

* * *

Райвену предстоял непростой разговор с хозяйкой дома. Он уже понял, что Лотта вовсе не умалишенная, просто ей нужно время, чтобы восстановить речь. Он мог бы и сам помочь своей жене справиться с временными трудностями, но понимал, что не имеет для этого достаточно свободного времени. Через несколько дней ему предстояло выехать с группой загонщиков на дальние пастбища, а до этого нужно было уладить несколько важных дел со своим поверенным. Да и мать с сёстрами не мешало бы навестить. Посмотреть, как они живут, и наконец поговорить с ними о будущем. Он долго откладывал этот разговор, но, кажется, время пришло.

Каролина прохаживалась по гостиной, перебирая в уме события сегодняшнего дня. Казалось бы, не произошло ничего из ряда вон выходящего, но она почему-то никак не могла успокоиться. Уютная размеренная жизнь в некотором уединении ото всех позволяла ей избегать ярких эмоциональных всплесков. Возможно, не стоило избегать общения с соседями после смерти мужа и разговаривать с посторонними людьми лишь тогда, когда в этом возникала необходимость? От этого она стала более восприимчивой к чужому вмешательству в свою жизнь.

Женщина вздрогнула, когда позади неё раздался мужской голос:

- Тера Каролина, нам нужно поговорить.

Она резко обернулась и едва удержалась на ногах от внезапного приступа головокружения, но быстро взяла себя в руки. Райвен был один, по-видимому, его жена осталась наверху.

- Разумеется, тер Райвен, прошу вас, проходите, садитесь.

Мужчина прошёл в гостиную и сел за стол, но от предложенного чая отказался. Каролина снова занервничала, заметив, каким серьёзным сделался его вид. Она не могла взять в толк, чем он недоволен, ведь гостевые комнаты были превосходно обставлены и содержались в чистоте. Наконец вдова бросила бесплотные терзания и спросила прямо:

- Вам не понравились предоставленные вам комнаты?

Гость посмотрел на неё с удивлением, а когда понял, о чём его спрашивают, ответил:

- Ну что вы, тера Каролина, всё даже лучше, чем я ожидал. Речь пойдёт о моей жене.

- О вашей жене? – Каролина удивлённо выгнула бровь. Обычно мужчины не обсуждали своих жён с другими женщинами, да и с мужчинами тоже. Всё, что происходило между супругами, не выходило за порог их дома. Впрочем, теперь им троим предстояло жить под одной крышей. Возможно, Райвен решил предупредить её о чём-то настолько важном, что ей просто необходимо было знать?

- Именно. Дело в том, что Лотта недавно перенесла тяжёлое испытание. Подробности случившегося мне неизвестны, но последствия оказались довольно печальными. Она утратила способность говорить. И как мне кажется, временами от её понимания ускользает даже смысл сказанного. Она, как дитя, заново учится произносить слова и понимать человеческую речь. Я прошу вас помочь ей в этом. Разумеется, я готов оплатить все ваши усилия по возвращению моей жены к нормальной жизни.

Такого поворота Каролина никак не ожидала. Мало того, что жена Райвена внешне оказалась далека от идеала, так она ещё и говорить не умела? Что же заставило такого завидного жениха связать себя узами брака с девушкой, имеющей столь существенные недостатки? Богатое приданое? По её одежде не скажешь, что она из обеспеченной семьи.

Райвен безошибочно угадал, о чём она думает, и сам ответил на незаданный вопрос:

- Лотта воспитывалась в приюте «Последняя надежда». Я заключил с ними контракт на невесту и сегодня судья Илсен оформил наш брак.

Каролина не смогла сдержать удивлённого возгласа. Слова мужчины повергли её в шок. Она никак не могла понять, зачем ему понадобилось прибегать к такому сомнительному способу обзавестись семьёй? Захотелось иметь покорную жену, благодарную ему до конца жизни за чудесное избавление от незавидной сиротской доли? Верится с трудом. О Райвене никто и слова плохого не сказал за всё то время, что он находился в поместье. К тому же было видно, что он искренне переживает за девушку и хочет ей помочь. И тут Каролину осенила догадка - всё дело в его благородстве.

Наконец, найдя для себя приемлемое объяснение странному поступку Райвена, Каролина успокоилась и согласилась ему помочь, причём совершенно бесплатно.

Получив оговорённую ранее сумму, женщина окончательно обрела душевное равновесие и заверила своего постояльца, что он может ни о чём не волноваться. Лотта остаётся в надёжных руках. Каролина прекрасно понимала, что работа загонщика не позволит ему постоянно находиться рядом с женой. Но вот чего она не ожидала, так это того, что Райвен покинет её дом уже сегодня.

- Как сегодня? Разве вы не останетесь на ночь? – женщина многозначительно посмотрела на гостя, взглядом давая понять, что она имела в виду, ведь сегодня была его первая брачная ночь.

Райвен мысленно дал себе хорошего пинка. Как он мог забыть о такой немаловажной детали, служащей завершением свадебного обряда? И тут же сам себе ответил на этот вопрос – он не извращенец, чтобы вынашивать подобные планы в отношении несчастного создания, которому нужна нянька, а не муж.

- К сожалению, тера Каролина, я действительно должен уехать.

И, не слушая больше возражений, мужчина спешно покинул дом вдовы Блайос, даже не попрощавшись с молодой женой.

Некоторое время Каролина смотрела ему в след, слегка приоткрыв рот, но потом раздражённо фыркнула:

- Мужчины, - и отправилась наверх, заново знакомиться с постоялицей.

ГЛАВА 7

Три месяца пролетели незаметно. Дни Лотты были наполнены до отказа новыми впечатлениями, знакомствами и, конечно же, постоянным пополнением словарного запаса. Она уже довольно хорошо понимала чужую речь, но отвечала пока односложно. Из-за чего в обществе о ней сложилось мнение, как о девушке застенчивой и малообщительной.

Каролина всегда была рядом и, кажется, совсем не тяготилась ролью наставницы, которую исполняла с большой охотой. Лотта была бы счастлива назвать её своей подругой, но понимала, что не сможет этого сделать, пока не будет чувствовать себя хозяйкой собственной жизни. Она жила за чужой счёт, ела чужую еду, даже те несколько платьев, что висели теперь в её шкафу, ранее принадлежали Каролине.

Несколько раз за прошедшее время появлялся Райвен и в эти дни Лотта будто бы парила в небесах. Он был очень внимателен к ней, приглашал на прогулки, делал небольшие подарки. Если оставался на ночь, то спал в соседней комнате, а с хозяйкой дома держался отстранённо. Из чего Лотта сделала вывод, что мужчина отдаёт предпочтение ей, а не красавице Каролине. Возможно ли такое, что она смогла заинтересовать его, как женщина?

Перед сном Лотта подолгу рассматривала своё отражение в зеркале и огорчённо вздыхала, не находя в своём облике ничего такого, что могло бы привлечь его внимание. Пусть девушка и осознавала, что теперь выглядит гораздо лучше, чем тогда, когда они встретились впервые, но всё равно чувствовала себя неловко, если Райвен принимался пристально её разглядывать.

Волосы немного отросли и вились крупными кольцами. Наверное, будь они хоть чуточку длиннее, это придало бы её облику очарования, а так новая причёска делала её похожей на мальчишку подростка. Лотта представляла, как тёмные, почти чёрные, слегка вьющиеся пряди, отливающие на свету красными бликами, спускаются вдоль спины до талии, а тонкие завитки красиво обрамляют лицо. Да, такой она могла бы понравиться Райвену. Возможно, так и будет через год или два, но не теперь, когда приходилось носить скучные чепцы, скрывающие её неподобающе короткие волосы. На этом настаивала Каролина, да Лотта и сама понимала, что это временная необходимость, чтобы избежать любопытных взглядов и лишних расспросов. Все женщины в посёлке имели длинные волосы и также, как Каролина стягивали их в тугой узел на затылке, чтобы ни один волосок не выбивался из причёски.

И всё равно Лотта радовалась каждому появлению Райвена. В первый день, когда он просто исчез из её жизни, она подумала, что больше никогда его не увидит, и даже испытала лёгкое разочарование. Потом она вспомнила, что женщина, которую она приняла за сиделку, уехала вот так же, не прощаясь. Может быть, тут так принято расставаться? Другой мир, другие правила поведения. Однако неприятно было чувствовать себя брошенной и никому не нужной. Неужели так трудно было сказать пару слов на прощание?

Можно было ещё долго придаваться жалости к себе, но Каролина быстро переключила внимание Лотты на разные бытовые мелочи, и времени на душевные терзания у девушки просто не осталось. Нужно было осваиваться в новом мире.

Райвен появился так же неожиданно, как и исчез. Прошло около двух недель, а может быть и больше – Лотта не вела счёт дням, когда громкий стук в дверь заставил её сердце забиться от радостного предчувствия. Обычно хозяйка сама встречала гостей, но на этот раз девушка не стала дожидаться Каролину. Она поспешила распахнуть дверь перед визитёром, словно боялась, что он развернётся и уйдёт. Каким-то шестым чувством она точно угадала, кто стоит за дверью.

При виде Райвена губы сами растянулись в счастливой улыбке. Он выглядел уставшим и немного напряжённым, но, увидев радостное выражение на её лице, сразу расслабился и улыбнулся в ответ.

С тех пор они виделись довольно регулярно, и с каждым разом им всё проще было общаться друг с другом. Несколько упоительных дней они проводили вместе, а потом он опять исчезал, и Лотта гадала, когда он появится вновь и появится ли вообще.

Тяжелее всего приходилось по ночам. Воспоминания о прошлой жизни не давали уснуть. Перед глазами всплывали лица родных – матери, отца, брата. Часто вспоминалась её уютная квартирка. Пусть небольшая, но своя, там она чувствовала себя хозяйкой, а не жалкой нахлебницей, которую приютили из жалости. И ведь не спросишь напрямую, из каких таких побуждений Каролина возится с ней, как с ребёнком. Почему ни разу не попрекнула куском хлеба? Неужели в этом мире живут такие бескорыстные люди, что готовы предоставить кров и еду любому, кто в этом нуждается? Вряд ли, в такие сказки Лотта не верила. Если в мире существуют деньги, значит, рано или поздно и от неё потребуют плату за всё. Но вот какой она будет, девушка не знала и даже не догадывалась.

Растревоженная тяжкими думами, Лотта забывалась беспокойным сном. А утром снова брала себя в руки и продолжала учиться жить заново. Все её прежние умения и навыки в этом мире были ни к чему. Она освоила устный счёт и уже немного ориентировалась в местных ценах. Каролина позволяла ей расплачиваться с молочником, но всегда проверяла, правильно ли девушка посчитала сдачу. Не потому, что не доверяла, просто хотела убедиться, что подопечная неплохо справляется с её заданиями. Лотта хотела научиться читать и писать, но в доме не нашлось ни одной книги. Во время уборки, в буфете обнаружилась чернильница с давно пересохшими чернилами и несколько ручек с металлическими перьями. Каролина объяснила, что это её покойный муж писал письма родственникам и друзьям, а у неё на подобные глупости совершенно нет времени.

Лотта тогда заикнулась о том, что хотела бы освоить чтение и письмо, на что Каролина только пожала плечами. Похоже, наставница и впрямь не понимала, зачем её подопечной могло это понадобиться.

- Поговори об этом с Райвеном, - сказала она тогда. А Лотта потом долго гадала, при чём тут Райвен, ведь это Каролина заботится о ней и учит всему, что знает и умеет сама. Вывод напрашивался один – Каролина не владела грамотой.

В следующий приезд Райвена девушка долго не решалась обратиться к нему со своей просьбой, но потом поняла, что только напрасно тянет время. Реакция мужчины была примерно такой же, как у Каролины. Он посмотрел на Лотту с недоумением, а потом пожал плечами и сказал:

- Если ты этого хочешь, я всё устрою.

Больше эта тема не поднималась, вплоть до его отъезда. Зато, когда он появился в следующий раз, то преподнёс ей невероятный подарок – письменные принадлежности и стопку чистой бумаги. А потом повёл её вдоль по улице, взяв за руку, как маленького ребёнка. Лотта не протестовала, она давно заметила, что так тут принято. Мужчина всегда держал спутницу за руку, а не подставлял ей свою для опоры, как поступали галантные кавалеры в её прежнем мире.

По пути они чинно раскланивались со встречными людьми, словно были семейной парой. С некоторыми Райвен перебрасывался парой слов, а затем они шли дальше. Наконец, Лотта поняла, куда он её ведёт – к небольшому храму в центре посёлка. Белоснежное каменное строение имело округлую форму и возвышалось над всеми остальными домами на десять метров, не меньше. Этому способствовала островерхая куполообразная крыша, заканчивающаяся высоким шпилем, увенчанным религиозным символом – крестом, заключённым в круг.

Каролина уже приводила её сюда на еженедельную службу, здесь же состоялось представление новой жительницы посёлка всем его обитателям.

Но сегодня храм был пуст, по крайней мере так показалось вначале. Но Райвен уверенно вёл её к небольшой дверце, расположенной слева от алтаря, на которую Лотта раньше не обратила внимания. Каково же было её удивление, когда за дверью обнаружилась довольно просторная комната, сплошь уставленная партами. За ними сидели мальчики разного возраста, примерно от пяти до пятнадцати лет. Девочек среди них не было. Лотта уже поняла, что в этом мире было не принято забивать головы женщин лишними знаниями. Поэтому она отнеслась спокойно к любопытным взглядам мальчишек, направленным в её сторону.

Райвен коротко переговорил со служителем храма, который по совместительству оказался и преподавателем, а потом указал ей на свободное место за последней партой у окна.

- Проходи, Лотта, садись. Теперь это твоё место. Ты можешь приходить сюда каждый день сразу после завтрака и учиться чтению и письму.

Девушка растерялась на мгновение. Всё-таки она несколько иначе представляла себе образовательный процесс, но потом мысленно махнула рукой: «Да какая разница, кто и где будет учить её грамоте? Главное, добиться нужного результата».

* * *

С этого дня жизнь Лотты круто изменилась. Девушка обрела большую самостоятельность. Каждое утро она ходила на занятия, причём делала это без сопровождения Каролины. Первое время она чувствовала себя немного неуютно, не чувствуя привычной поддержки, но вскоре привыкла и даже стала получать удовольствие от этой небольшой самостоятельности.

К сожалению, не всё шло так гладко, как представлялось Лотте в её радужных мечтах. Девушка ни минуты не сомневалась в том, что быстро освоит чтение и письмо. С чтением и впрямь не возникло никаких проблем. Буквы легко складывались в слова, а слова в целые предложения. Всё потому, что Лотта уже обладала необходимыми навыками. Преподаватель не мог скрыть своего удивления, когда девушка легко вошла в тройку его лучших учеников всего через неделю.

А вот с письмом не всё обстояло так гладко, как хотелось бы. Дело в том, что пальцы Лотты оказались совершенно не приспособлены для этого вида деятельности. Длинные и тонкие в действительности, они превращались в неуклюжие отростки, стоило только прикоснуться ими к перьевой ручке. И как результат – вымазанные чернилами кисти рук и жирные кляксы там, где должны красоваться ровные ряды аккуратных букв.

Проходив две недели с фиолетовыми пятнами на руках, Лотта решила, что дальше так продолжаться не может. И пусть тер Воллис постоянно успокаивал её тем, что у других детей дела обстоят ещё хуже, она-то знала, что способна на большее. К тому же, Лотта подозревала, что бумага и чернила стоят в этом мире не дёшево, а её долги Каролине и Райвену уже и так составляли довольно приличную сумму. После долгих раздумий, девушка изобрела оригинальный способ тренировать пальцы без лишних расходов. Ей понадобилась тонкая палочка и неглубокий лоток с песком. Все эти нехитрые приспособления нашлись в доме Каролины. И теперь по вечерам Лотта по долгу выводила на влажном песке палочки и закорючки, приучая пальцы к непривычному для них занятию.

Каролина сначала смотрела на неё с недоумением, но потом перестала обращать внимание на странности своей постоялицы. Тем более, что это новое увлечение нисколько не мешало их общению.

И вот, спустя ещё две недели, гордая Лотта представила на суд тера Воллиса результат своих трудов – целый лист, исписанный мелким аккуратным почерком, без каких-либо помарок. Наставник глазам своим не поверил и заставил девушку продемонстрировать свои умения при всех. Так она и поступила, но при этом так сильно волновалась, что руки мелко дрожали, отчего буквы выходили не такими ровными и красивыми, как на домашней заготовке. Но наставник всё равно остался очень доволен её успехами. А потом сделал Лотте неожиданное предложение.

Оказывается, писарь в поместье сломал руку, и управляющий обратился к нему с просьбой прислать мальчишку посмышлёнее на временно освободившееся место.

Когда он обратился к своим ученикам с этим предложением, то не встретил должного энтузиазма с их стороны. Какому мальчишке захочется просиживать дни напролёт в душной конторке, выводя на бумаге ненавистные буквы? Все они мечтали стать помощниками загонщиков. А те, что постарше уже получили такую возможность.

Вот и выходило, что кроме Лотты, других кандидатов на вакантную должность не нашлось. Правда, тер Воллис опасался, что и она откажется, но был приятно удивлён, когда девушка буквально просияла от счастья и тут же согласилась. Правда потом деловито спросила, какое жалованье ей полагается и как долго будет длиться её рабочий день. После подписания договора, в который оставалось вписать только имя наёмного работника, наставник и ученица расстались, весьма довольные друг другом.

Лотта впервые прочитала своё полное имя - Лотта Холтон и пришла к выводу, что оно ей нравится.

* * *

Домой девушка летела, как на крыльях. Наконец-то она получила свою первую работу в этом мире, а с ней и возможность начать расплачиваться по счетам. Сумма, полагающаяся ей в качестве жалованья, согревала сердце. Она и мечтать не могла, что когда-нибудь будет получать столько, сколько не зарабатывала здесь ни одна женщина. Из разговоров с Каролиной девушка знала, что прачки и кухарки получают вдвое меньше.

Потом Лотта всё же заставила себя успокоиться и спуститься с небес на землю. Всё-таки работа была временная, и об этом не стоило забывать. И всё равно она не смогла сдержать радостной улыбки, когда забежала в дом и прямо с порога закричала:

- Каролина, поздравь меня, я нашла работу!

Но встретила только недоумённый взгляд подруги и совершенно неожиданные слова:

- А Райвен не будет против?

Лотта словно на стену натолкнулась. Замерла в дверях гостиной и спросила:

- А при чём тут Райвен? – и тут же подумала, что этим вопросом она уже задавалась не так давно, когда собиралась учиться чтению и письму.

Ответ Каролины был настолько шокирующим, что Лотта не сразу уловила его смысл, а когда поняла, не смогла устоять на ногах и опустилась на пол там же, где и стояла:

- Он твой муж и потому вправе решать всё за тебя. - Он твой муж и потому вправе решать всё за тебя, - слова Каролины прозвучали, как приговор.

Мысли в голове Лотты заметались, как стайка воробьёв. Райвен её муж? Но почему она узнаёт об этом не от него самого, а от другого человека? И почему он ведёт себя так, словно пытается завоевать её расположение, вместо того, чтобы открыто заявить о своих правах? Да и с какой стати она должна отказываться от работы, о которой так долго мечтала?

Не то чтобы Лотта действительно грезила о вакансии писаря, но с учётом обстоятельств, на большее ей вряд ли приходилось рассчитывать.

Девушка зажмурилась и сжала пальцами виски, чтобы хоть немного прийти в себя от шока. Вопросов было так много, что казалось ещё чуть-чуть, и голова лопнет от наплыва мыслей и образов. Лотта сделала глубокий вдох, потом медленный выдох. Потом повторила ещё раз и ещё, до тех пор, пока сердце не вернулось к привычному ритму, а мысли не обрели некоторую упорядоченность.

Этот нехитрый приём часто помогал ей в той, другой жизни не скатиться в истерику тогда, когда нужно было решать проблему немедленно, пока всё не стало ещё хуже.

Итак, первым делом следует прояснить несколько непонятных моментов. А для этого Лотте нужно было найти источник информации. Она окинула оценивающим взглядом хозяйку дома и удовлетворённо улыбнулась - Каролина подходила на эту роль как нельзя лучше. В первую очередь потому, что знала местные законы. А ещё, она могла многое поведать о самом Райвене. Лотта только сейчас поняла, что ничего не знает о своём так называемом муже. Во время прогулок они мало разговаривали. Молчание её не тяготило. Присутствие Райвена рядом воспринималось как нечто естественное, словно они прожили вместе не один год. Было так приятно, держа его за руку, слушать пение птиц, наблюдать за проплывающими в небе облаками, а потом, закрыв глаза, вдыхать полной грудью пряный аромат разнотравья, подставляя лицо тёплому ветерку. В эти минуты Лотта растворялась в своих ощущениях, на время забывая о том, что она здесь чужая. Всего лишь случайно заблудшая в другой мир душа, проживающая чью-то жизнь.

Отбросив в сторону грустные мысли, которые нет-нет, да и норовили вогнать её в депрессию, Лотта уверенно подвела итоги своим размышлениям. По всему выходило, что они с Райвеном друг другу симпатичны. Она чувствовала себя комфортно, находясь в его обществе. Да и Райвен не выглядел недовольным, когда оставался с ней наедине. И всё-таки простой симпатии недостаточно для заключения брака. Должна быть какая-то более веская причина для такого серьёзного решения, как женитьба.

Когда Лотта наконец открыла глаза, хозяйка дома испытала непреодолимое желание скрыться за дверью своей комнаты и не выходить оттуда до приезда Райвена. Каролина не понимала, почему постоялица так странно отреагировала на её слова. В результате, её мысленные рассуждения свелись к тому, что всему виной послужили отголоски давнишнего потрясения, которое довелось испытать Лотте незадолго до замужества. Да ещё тот образ жизни, что вела девушка в последнее время.

Не стоило ей так сильно перенапрягаться. Бедняжка изводила себя тренировками дни напролёт, чтобы всем доказать, что она способна учиться наравне с мальчиками. И ведь не желала глупая прислушиваться к чужому мнению, хотя Каролина не раз ей говорила, что уроки чтения и письма до добра не доведут. Девушка оказалась слишком упрямой и своевольной. Оно и не удивительно, ведь Лотта росла без матери, и некому было её научить одной простой истине - сила женщины в её слабости. Не зря же бог создал мужчин и женщин такими разными. Жена должна присматривать за домом и рожать детей, а муж обязан заботиться об их благосостоянии и защищать от обидчиков. Так уж заведено с незапамятных времён. И не стоит нарушать законы предков.

Да и Райвен тоже хорош, знал ведь, что Лотта не в себе, а значит, она и сама не ведает, что творит. Нет же, взялся потакать ей во всём, ни одного слова против не сказал. Пусть теперь полюбуется, что стало с его женой всего лишь через месяц после начала занятий. Уже и на ногах не держится, а взгляд такой, что жуть берёт.

Лотта тем временем поднялась с пола и присела на стул, заговорив с Каролиной совершенно спокойным голосом. Такая резкая перемена напугала вдову ещё сильнее, но она всё же прислушалась к словам девушки:

- Скажи, Каролина, а как давно мы с Райвеном женаты? – задала Лотта довольно странный вопрос. Но Каролина решила ничему не удивляться, радуясь уже тому, что девушка снова выглядит почти нормальной.

- Ты ведь помнишь тот день, когда впервые переступила порог моего дома? – спросила она осторожно и, получив утвердительный ответ, продолжила: - В тот день вы и поженились. Тебя привезли из приюта, с которым у Райвена был заключён контракт на покупку невесты. Ты ведь помнишь об этом?

- Не очень хорошо, - отозвалась Лотта неуверенно, - может быть, расскажешь мне подробнее обо всех обстоятельствах моего брака? Что это был за контракт, и могу ли я ознакомиться с его условиями?

Каролине ничего не оставалось, как посвятить девушку во все тонкости подобных браков. Лотта была поражена. В приютах целенаправленно растили девушек, чтобы потом продавать их, как бесправных животных любому, кто был готов заплатить назначенную сумму. Конечно, Райвен ей нравился и как мужчина, и как человек. Она чувствовала его заботу и внимание. Никогда он не обидел её ни словом, ни делом. И всё-таки в голове не укладывалось, что Райвен её просто купил, как какую то овцу или корову.

А потом Лотта представила, что её мужем мог стать кто-то другой, не такой добрый и заботливый, как Райвен и от этих мыслей ей снова стало не по себе. Пришлось срочно брать себя в руки и переставать думать о том, что могло случиться. Дело, как говорится, уже сделано, осталось только выяснить, как жить дальше. Ну не верилось Лотте, что по закону она совершенно лишена каких-либо прав. Для таких людей имеется другое определение – рабы. А она всё-таки жена уважаемого, по словам Каролины, человека.

Не сразу, но Лотте всё же удалось вытянуть из вдовы нужные сведения. Как девушка и предполагала, Каролина опять пыталась навязать ей свои представления о взаимоотношениях в семье. Да Лотта и сама не ждала, что этот мир окажется идеальным. На самом деле, он не так уж сильно отличался от того, в котором она жила раньше. Её прежний мир хоть и был более развит технологически, но мужчины в нём точно так же занимали главенствующее положение и довольно часто навязывали свою волю тем, кто оказывался слабее. Так и здесь, муж мог запретить ей работать, но не потому, что так написано в законе, а просто потому, что он так решил. Ну что же, с этим она как-нибудь справится. Райвен не настолько деспотичен, чтобы держать жену под замком. Во всяком случае, Лотта на это надеялась. А пока у неё оставалось две недели до его приезда, чтобы успеть всё сделать по-своему. Этого времени должно хватить на то, чтобы зарекомендовать себя на новом месте работы и заручиться поддержкой нанимателя, если муж вдруг начнёт упрямиться.

Радостное настроение вернулось, как будто и не пропадало, наполняя сердце девушки восторгом. А о том, что теперь она замужняя женщина, Лотта решила подумать в другой раз. В конце концов, Райвен далеко и вернётся нескоро, а на работу ей идти уже завтра, и нужно было ещё решить, как она будет добираться до конторы управляющего. Судя по всему, путь ей предстоял не близкий.

На помощь Каролины в этом вопросе рассчитывать не приходилось. Как выяснилось в разговоре, она никогда не бывала на центральной усадьбе, а ведь именно там и предстояло работать Лотте. Но были и хорошие новости. Молочник, что доставлял им молоко трижды в неделю, должен был приехать завтра рано утром. И если его хорошенько попросить, то он не откажется помочь и даже денег за проезд не возьмёт.

Лотта посчитала это благоприятным знаком. Проделать весь путь до усадьбы пешком в одиночку она бы вряд ли отважилась. Кто знает, какие опасности могут подстерегать её на дороге? Было бы большой глупостью с её стороны давать мужу лишний повод для недовольства, да и чувство самосохранения никуда не делось.

Остаток дня прошёл в хлопотах. Лотта волновалась, но отступать от намеченной цели не собиралась. Она понимала, что просто обязана совладать со своими страхами, потому что второго шанса у неё может и не быть.

Девушка долго крутилась перед зеркалом, примеряя те несколько платьев, что благодаря стараниям Каролины появились в её гардеробе, но так и осталась недовольна своим отражением. По её мнению, она выглядела слишком юной и беззащитной. Этакий нераскрывшийся бутон. Какой работодатель воспримет её всерьёз, если она заявится на собеседование в наряде принцессы?

К слову сказать, Каролина как-то обмолвилась, что все расходы Лотты оплачивал Райвен. Это он попросил вдову позаботиться о новых нарядах для своей жены, а предприимчивая женщина быстро смекнула, как может повернуть это дело к собственной выгоде. Она просто отдала Лотте несколько своих платьев, которые по разным причинам никогда не надевала, но выбросить или отдать кому-то даром, рука не поднималась. Да и Лотта не стала привередничать. Казалось, её устраивало всё: цвет, фасон, отсутствие дорогой отделки. Так что деньги, выданные Райвеном, вдова оставила себе с лёгким сердцем. Ей и впрямь было не в чем себя упрекнуть. Она не взяла сверх положенного не одной лишней монеты, к тому же, избавила Лотту от утомительных примерок у портнихи и последующего долгого ожидания выполнения заказа.

Сложностей с размером тоже не возникло. Лотта хоть и была более стройной, чем Каролина, но шнуровка на корсаже позволяла подогнать наряд по фигуре. До сегодняшнего дня девушка чувствовала себя превосходно в новых платьях, гораздо более красивых, чем её приютское облачение. Но, стоило признать, ни одно из них не годилось для того, чтобы явиться в нём на собеседование к управляющему. Понимая, что другого выхода у неё нет, Лотта потянулась к верхней полке, где хранились её старые вещи. Она была почти уверена, что серебристое платье строгого покроя как нельзя лучше подойдёт для завтрашнего представления новому начальству.

Со вздохом девушка натянула на себя мешковатое платье и с удивлением обнаружила, что оно больше не болтается на ней, как на вешалке. Спокойная жизнь и усиленное питание оказали благотворное влияние на её фигуру. На миг Лотта залюбовалась плавными изгибами молодого подтянутого тела, но тут же с досадой признала, что и этот наряд не годится для её целей. Впрочем, его легко можно сделать менее вызывающим, если накинуть на плечи длинную кружевную накидку, подаренную Райвеном в один из своих приездов. Белый накрахмаленный чепец дополнил образ чопорной дамы. Итак, главная женская проблема была решена. Осталось положить подписанный договор и узкий футляр с парой полюбившихся перьевых ручек в ридикюль, подаренный всё тем же Райвеном, и можно считать, что она полностью готова к началу трудовой деятельности. Лотта не собиралась терять работу только потому, что не сможет пользоваться чужими письменными принадлежностями.

Казалось, ей всё удалось предусмотреть. И лишь в последний момент девушка вспомнила о нарукавниках, которые сшила себе сразу, как только поняла, что благодаря собственной неловкости она может лишиться всех своих платьев. От чернильных пятен практически невозможно было избавиться. На этом сборы были закончены, и Лотта вздохнула с облегчением.

В комнату заглянула Каролина и придирчиво осмотрела девушку со всех сторон. В её глазах читалось одобрение. Однако вдова не оставила надежду отговорить подругу от опрометчивого решения. Только всё без толку. Лотта была настроена решительно и не собиралась поддаваться на чьи-либо уговоры.

* * *

Утром следующего дня Лотта проснулась раньше обычного. Она провела довольно беспокойную ночь, просыпаясь каждый час и с тревогой поглядывая на темнеющее за окном небо. Ей никак не удавалось расслабиться и выбросить беспокойные мысли из головы. И как только ночная мгла затянулась туманной дымкой, намекающей на скорый рассвет, девушка с облегчением откинула в сторону тяжёлое одеяло и встала с кровати. Она знала, что больше не сможет провести в постели ни минуты.

За то время, что Лотта потратила на умывание и приведение себя в порядок, туман за окном окончательно развеялся, а небо на горизонте окрасилось в розовый цвет. До приезда молочника оставалось совсем немного времени, а нужно было ещё позавтракать. Лотта не собиралась пренебрегать утренним приёмом пищи. Даже если придётся запихивать в себя каждый кусочек, она это сделает. Трудно предположить, какие испытания ожидают её сегодня, не стоило добавлять к ним ещё и чувство голода.

Лотта уже вовсю хлопотала на кухне, когда сонная Каролина появилась в дверном проёме. Обе девушки довольно быстро привыкли к совместным завтракам, обедам и ужинам, и сейчас вдова с грустью думала, что снова остаётся одна в пустом доме. Она вдруг осознала, как приятно ей было находиться в компании Лотты, не смотря на все её странности.

Они уже заканчивали завтракать, когда со двора послышался шум. Это приехал молочник. Лотта вскочила, заметалась по гостиной, подхватывая свои вещи. Потом неожиданно подскочила к Каролине, чмокнула её в щёку и, бросив на прощание – пожелай мне удачи - выскочила за дверь. Там она внезапно преобразилась. Исчезла суетливая девчонка, а по гравийной дорожке к повозке молочника шла настоящая тера – важная и степенная. И свою просьбу она изложила так, что мужчина так и не понял, то ли его вежливо попросили об одолжении, то ли поставили перед фактом. В общем, обратный путь он проделал не один, а с попутчицей.

Впрочем, молочник остался чрезвычайно доволен этим обстоятельством. Он был наслышан о молодой жене загонщика Райвена. Видел её несколько раз, но всё их общение сводилось к денежным расчётам. А девушка оказалась довольно милой. Она с интересом расспрашивала его обо всём, словно окружающий мир был ей в диковинку. Такое же неуёмное любопытство проявляли его внуки, которым и впрямь было многое неведомо. А потом мужчина вспомнил, что Лотта росла в приюте, и успокоился, найдя оправдание её незнанию таких простых вещей, о которых осведомлены даже дети.

* * *

Путь, проведённый в обществе милой девушки, показался короче обычного. За разговором они и не заметили, как прибыли на место. Впереди показались массивные ворота и высокая зелёная изгородь, тянущаяся в обе стороны от гостеприимно распахнутых створок. У входа маячили фигуры двух охранников, по крайней мере, именно так определила для себя характер их деятельности Лотта.

В глазах мужчин вспыхнул интерес, но молочник не стал останавливаться, чтобы удовлетворить чужое любопытство. Вместо этого он постарался ускориться, и повозка быстро миновала охранников, покатившись по укатанной дороге к виднеющимся вдали постройкам. Лотта и не представляла, насколько велика усадьба. К тому же здесь было довольно многолюдно. Ощущения были такими, словно она выбралась из тихой заводи и внезапно попала на стремнину. Мысленно она порадовалась тому, что ей не пришлось проделать весь путь пешком. И тут же озадачилась обратной дорогой. Украдкой покосилась на своего спутника, но просить его ещё об одном одолжении не решилась.

Не доехав несколько десятков метров до огромного трёхэтажного особняка, молочник свернул к небольшому каменному строению, возле которого столпился народ. Центром всеобщего внимания оказался невысокий плотный человек, умудрявшийся смотреть на рослых мужчин свысока. Лотта сразу определила в нём человека, наделённого властью. Вряд ли это был сам хозяин поместья, но на роль управляющего он точно годился. Получив подтверждение свои догадкам из уст словоохотливого молочника, Лотта спрыгнула с повозки на землю и тепло поблагодарила мужчину за помощь. Затем она решительно направилась к управляющему, надеясь на то, что ей хватит выдержки не дрогнуть под взглядом десятков пар глаз, устремлённых в её сторону.

- Доброе утро, тер Алонсо, - вежливо поприветствовала она своего предполагаемого начальника, - меня направил к вам тер Воллис.

Лотта слегка склонила голову в знак приветствия.

Толстяк окинул её цепким взглядом и недовольно сощурился.

- Что за шутки, милочка? Кто вы такая и что вам надо?

Однако Лотта не стушевалась под его неприязненным взглядом и не отступила. Она успела морально подготовиться к подобной встрече, когда выслушивала наставления Каролины о месте женщины в обществе. Правда в душе девушки теплился крохотный огонёк надежды на то, что ей удастся избежать разбирательства на виду у всех.

Не дрогнувшей рукой, Лотта извлекла на свет подписанный договор и протянула его управляющему.

- Какие могут быть шутки, тер Алонсо? Вы сами просили тера Воллиса прислать вам кого-нибудь на замену писарю.

Вокруг воцарилась гнетущая тишина. Только бумага тихо шелестела в руках управляющего. Он долго вчитывался в текст договора и, кажется, не верил собственным глазам. Потом перевёл взгляд на неё, на притихших мужчин и коротко скомандовал: - Следуйте за мной.

Лотта мысленно похвалила себя за стойкость и под разочарованные возгласы мужчин, вошла внутрь здания. Кажется, сегодня за её спиной образовался целый шлейф из неудовлетворённого любопытства.

Глава 8

Тер Алонсо первым вошёл в кабинет и сразу же занял своё место за массивным столом, занимающим едва ли не половину комнаты. Лотта не решилась присесть на стул для посетителей, да ей никто и не предложил это сделать. Девушке ничего не оставалось, как застыть немым изваянием перед мужчиной, от которого зависела её дальнейшая судьба. Она старательно скрывала своё нетерпение, ожидая его дальнейших распоряжений. Но управляющий молчал, продолжая с интересом разглядывать её, как доселе невиданную зверушку. Возможно, будь она более нервной особой, то немедленно стушевалась бы под оценивающим взглядом постороннего мужчины, но в теле Лотты жила душа девушки из другого мира. И вот она-то не собиралась проигрывать свою первую схватку, тем более, что никакой реальной угрозы не было и в помине. Эти начальственные взгляды были ей хорошо знакомы по прошлой жизни. Скоро тер Алонсо поймёт, что она не отступит и не сбежит, трусливо поджав хвост, и вот тогда он перейдёт к делу. Осталось потерпеть совсем немного, а пока можно подумать о чём-то приятном, чтобы хоть немного ослабить возникшее напряжение.

- Итак, Лотта Холтон, вы утверждаете, что вас направил ко мне тер Воллис? – голос управляющего был вкрадчивым, как у кота из сказки.

- Совершенно верно, - Лотта решила быть лаконичной.

- И чем же вы объясните его… - мужчина замялся, подбирая нужное слово, - …несколько необычный выбор кандидатуры на должность писаря?

- Полагаю, тера Воллиса впечатлили мои несомненные успехи.

Настроение управляющего, изрядно подпорченное утренним конфликтом с загонщиками, стремительно поползло вверх. Его забавляла эта самоуверенная малышка. Честно говоря, он собирался без разговоров отправить её обратно, но, читая договор, внезапно зацепился взглядом за имя девушки. Это была та самая Лотта Холтон, о которой не утихали разговоры вот уже четвёртый месяц. В основном, правда, обсуждали её мужа – Райвена, но и девушку не обходили вниманием. Любопытство заставило тера Алонсо изменить первоначальное решение, в конце концов, прогнать её он всегда успеет. Можно сначала посмотреть, чего она стоит на самом деле.

- Надеюсь, вы не откажетесь от небольшой демонстрации? – задал вполне ожидаемый вопрос управляющий, глядя на Лотту смеющимися глазами. Отчего-то мужчина был уверен в её поражении.

- Разумеется, не откажусь, должны же вы убедиться в моей пригодности для этой работы.

Девушка зачем-то полезла в свою сумочку и извлекла из неё длинный узкий футляр.

Тер Алонсо с интересом наблюдал за её действиями. Вот она огляделась по сторонам и, мгновенно сориентировавшись, подошла к небольшому столику, за которым работал прежний писарь. Там лежала стопка чистой бумаги и стояла чернильница с воткнутым в специальное отверстие пером. Выдвинула стул и внимательно осмотрела сиденье, даже ладонью провела по натянутой коже, проверяя его на чистоту. Удовлетворившись полученным результатом, присела за стол. Положила перед собой чистый лист, достала из футляра собственное перо и только после этого подняла глаза на мужчину.

- Что я должна написать?

Управляющий даже крякнул от удовольствия. Вот это выдержка, да у девчонки железные нервы. Кто бы мог подумать? А по виду и не скажешь. Она ведь моложе его Райены, а впечатление такое, что прожила долгую жизнь, да и повидала немало. Хотя чему тут удивляться, его дочь с рождения ни в чём не знала отказа. Райена была поздним ребёнком, вот и избаловали они с женой любимую дочурку сверх всякой меры, а эта, говорят, выросла в сиротском приюте. Мужчина так глубоко погрузился в свои размышления, что Лотте пришлось повторить свой вопрос.

Тер Алонсо перебрал бумаги у себя на столе, взял одну из них и протянул её Лотте.

- Вот, попробуй переписать это на чистовую. Сама видишь, почерк у меня не слишком разборчивый, а хозяин требует присылать ему отчёты каждый день. И бывает страшно недоволен, получая вот такие каракули.

Мужчина как-то незаметно перешёл на ты, а Лотта и не возражала. Он был значительно старше, да и не было в его обращении к ней и намёка на оскорбление. Скорее уж, в его голосе, неожиданно для них обоих, звучали отеческие нотки.

Лотта приняла из рук управляющего отчёт и едва сдержалась от того, чтобы не скривиться. «Курица лапой и то лучше напишет», – таков был вердикт, вынесенный ею потугам тера Алонсо передать свои мысли на бумаге. Но делать нечего. Как говорится, взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Девушка принялась за дело с прилежанием ученицы начальной школы, даже губу прикусила от усердия. Буквы послушно выстраивались одна за другой, строчки выходили ровные, словно Лотта писала на разлинованной бумаге. Послушное перо не оставляло помарок. А в памяти непроизвольно откладывалось правильное написание трудных слов. Она и сама не заметила, как поставила заключительную точку и тихонько перевела дыхание. Всё-таки, как ни старалась Лотта скрыть волнение от предполагаемого начальника, внутри неё буквально всё звенело от напряжения.

Чернила ещё не успели как следует просохнуть, а тер Алонсо уже выхватил из рук девушки лист, исписанный мелким аккуратным почерком. Его брови взметнулись вверх, а из груди вырвался возглас одобрения. Да Лотта и сама была довольна результатом, а потому радостно улыбнулась, понимая, что испытание пройдено успешно.

А потом она воочию смогла убедиться в том, насколько деятельным может быть этот пожилой полноватый мужчина. За какие-то полчаса он решил все мучавшие её вопросы. Во-первых, жалованье осталось неизменным. Сначала управляющий подумал, что женщине можно платить вдвое меньше, чем прежнему писарю, но, убедившись в её мастерстве, решил оставить всё, как есть. Во-вторых, определил, кто и когда будет доставлять Лотту на работу и отвозить обратно домой. И, в-третьих, сообщил, что обед ей будут приносить прямо на рабочее место, потому что общая столовая не для неё. Там сплошь грубое мужичьё, и будет лучше, если она не услышит их сальных шуточек. Да и ему, старику, будет приятно пообедать в обществе молодой симпатичной девушки.

При этих словах лицо тера Алонсо озарила широкая добродушная улыбка, и Лотта поняла, что они непременно сработаются.

* * *

Первый рабочий день прошёл как во сне. Лотта и не пыталась сразу всё понять и запомнить. Позже всё утрясётся, станет простым и привычным. Каждый следующий день будет похож на предыдущий. А пока она чувствовала себя, как нерадивая студентка, сдающая экзамен строгому преподавателю. Виной тому были изучающие взгляды многочисленных посетителей. Люди не скрывали своего любопытства. И, кажется, многие из них приходили сюда только за тем, чтобы посмотреть на нового писаря. Лотта прекрасно понимала их интерес и решила ни на что не реагировать. Хотя трудно было не заметить, как мужчины в шутку пытаются переделать под неё название должности: писарша, писарка… Наверняка, у них были и более скабрёзные варианты, если судить по наглым ухмылкам.

Тер Алонсо тоже сначала посмеивался, представлял её каждому вошедшему полным именем, но, в конце концов, ему надоело это паломничество. И чем больше его отвлекали от дел, тем сильнее проявлялось его раздражение. Наконец терпение его лопнуло. Он выскочил за дверь и гаркнул так, что стёкла в окнах задрожали:

- Если кто-нибудь из вас охламонов сунется ко мне без дела, мигом уволю. Марш все работать, бездельники.

Как по волшебству, тут же наступила благословенная тишина. Стих гул голосов за дверью, и Лотта расслабилась. Ещё около часа она переписывала какие-то документы, почти не вникая в их суть - казённый язык пока воспринимался с трудом. Однако, девушка, привыкшая всегда видеть стакан наполовину полным, даже в этом затруднении постаралась найти положительный момент. Работа, хоть и была скучной до одури, зато, помимо денежного вознаграждения, обещала принести немалую пользу в освоении языка. В общем, для себя Лотта решила, что всё складывается, как нельзя лучше.

Управляющий, тем временем, обложившись кипой документов, что-то высчитывал, хмуря седые брови и тихо ругаясь себе под нос. Неожиданно он отбросил перо в сторону и растёр ладонями лицо.

- И тут не сходится, - сказал он в сердцах и шумно выдохнул.

Лотта посмотрела на мужчину с сочувствием. Она могла только догадываться, как нелегко ему приходится. Трудно составить финансовый отчёт, не имея под рукой даже простенького калькулятора. Да даже примитивные деревянные счёты могли бы стать неплохим подспорьем в этом нелёгком деле. Девушка сделала себе мысленную пометку, найти мастера, который смог бы изготовить это нехитрое приспособление. Она была почти уверена в том, что вскоре оно может ей пригодиться. Ни на что другое в этом технически отсталом мире рассчитывать не приходилось.

- Ладно, потом ещё раз всё проверю, а сейчас не мешает размяться, - сказал тер Алонсо, решительно поднимаясь с насиженного места. – Лотта, ты едешь со мной. Покажу тебе наше поместье.

И столько гордости прозвучало в голосе мужчины, что сразу стало ясно, это дело всей его жизни. Определённо, владельцу поместья повезло с таким управляющим.

Когда они вышли на крыльцо, оказалось, что на улице их уже дожидается крытая повозка. Из чего Лотта сделала вывод, что подобные выезды не редкость. Светло-серый тканый полог был натянут только сверху, как защита от палящих лучей полуденного солнца. Под порывами ветра он изредка издавал громкий хлопающий звук, отчего хестуры нервно прядали ушами. Эти животные были похожи на лошадей из её мира. Небольшие отличия почти не бросались в глаза, и Лотта долго не могла привыкнуть к новому названию.

Повозкой управлял невысокий худощавый мужчина средних лет. Тер Алонсо представил возницу Лотте и сказал, что тот будет привозить её по утрам в контору, а вечером отвозить обратно в посёлок. При этом управляющий выглядел чрезвычайно довольным, радуясь удачному стечению обстоятельств. Теру Тебаро не составит труда подвезти девушку, потому что они, можно сказать, соседи, хоть и живут на разных улицах.

При этих словах возница слегка скривился и нехотя выдавил из себя короткое приветствие, затем с подчёркнутым вниманием занялся хестурами, проверяя их готовность к поездке. Лотта не обиделась на такой холодный приём. За прошедшие четыре месяца она успела наслушаться сплетен и пересудов, которыми развлекали себя замужние дамы, проживающие в посёлке и изнывающие от безделья. Вот и возница заранее приготовился к потокам надуманной лжи, которую на него выплеснут блюстительницы нравов. Она даже пожалела несчастного, оказавшегося между двух огней – и начальству не откажешь, и от словоохотливых соседок не спрячешься. Да и ей самой придётся не сладко. Уж лучше бы она ездила с молочником, вот уж о ком точно судачить не станут, по причине его преклонного возраста.

Повозка была оборудована широким мягким сиденьем, обитым толстой кожей красновато-коричневого цвета. С большой натяжкой её можно было назвать двухместным экипажем, которому явно не хватало дверей и хоть какого-то подобия ступенек. Тер Алонсо понял её замешательство не сразу, но не растерялся, а приказал вознице принести небольшой деревянный ящик со склада. На это ушло ещё несколько минут.

Наконец проблема с посадкой была решена, и они выехали за ворота, а затем направились к виднеющимся вдали многочисленным постройкам. Уже на подъезде, Лотта поняла, почему основное хозяйство находится на таком отдалении от дома владельца поместья и конторы управляющего – запах был, мягко говоря, не слишком приятным. Да и стоило ли ожидать чего-то другого там, где разводят всякую живность?

Тер Алонсо устроил ей настоящую экскурсию. У Лотты создалось впечатление, что она попала в огромный зоопарк, где содержат диковинных птиц и зверей.

Птицы, несущие яйца были похожи на больших куропаток, величиной с индейку. А небольшие животные с длиной волнистой шерстью вполне могли бы сойти за овец, если бы не имели крысиные морды с двумя выступающими передними резцами.

Они долго ходили от загона к загону, осматривая всё новых представителей местной фауны.

Лотта сильно устала и проголодалась, а тер Алонсо, казалось, обрёл второе дыхание. Он буквально лучился энергией. Девушка поняла, насколько ему отвратительна кабинетная работа. Управляющий общался с людьми. Делал какие-то пометки на тонкой деревянной дощечке, используя для этого твёрдую чёрную палочку с заострённым концом. Его пальцы окрасились в тот же цвет, но мужчина не обращал внимания на подобные мелочи. Его интересовало другое, то, в чём Лотта совершенно не разбиралась. Она, как городская жительница была далека от таких понятий, как среднесуточный прирост скота или увеличение поголовья гураконов, тех самых шерстистых крыс. Зато она хорошо умела управляться с цифрами. Какая разница, что подсчитывать – количество яиц или надои молока. Вся эта пищащая, мычащая и кудахтающая живность легко заменялась в сознании Лотты рядами стройных цифр. Она и сама не заметила, как взяла из рук управляющего дощечку и стала заносить туда все данные, предоставляемые работниками своему начальнику.  Сначала её действия, как и само присутствие, вызывали удивление у работников поместья, но потом мужчины переключились на обсуждение насущных проблем и, казалось, забыли о её существовании. Лотта старалась держаться чуть позади своего начальника, его полноватая фигура служила ей надёжным укрытием от любопытных взглядов.

Девушка почувствовала себя чуть лучше, оказавшись на птичьем дворе. Тут в основном работали женщины. По их обветренным лицам и натруженным рукам сразу было видно, как много им приходится трудиться физически. Лотта вспомнила своих изнеженных соседок, которые даже работу по дому считали сущим наказанием, и усмехнулась, представив их на месте птичниц. Слёз и истерик было бы не избежать.

Лотта не могла никак понять, зачем Каролине понадобилось её обманывать, утверждая, что приличной тере не пристало работать? Вряд ли всех этих женщин можно назвать неприличными. Или она просто неправильно поняла значение этого слова? Также привлекал внимание необычный наряд птичниц. Он состоял из длинной туники, плотных штанов и высоких сапог из толстой кожи. Вскоре девушка смогла убедиться в необходимости подобного одеяния. Эти куры-переростки вели себя довольно агрессивно. Они постоянно клевались. Лотта порадовалась, что находится вне пределов их досягаемости. И в который раз убедилась в том, что лучше иметь дело с цифрами, чем со всякой живностью.

Её начальник так увлекся очередным обсуждением закупки кормов, необходимых ремонтных работ и всего остального, по его мнению, столь же важного, что совершенно позабыл о еде и отдыхе, а потому Лотта взяла на себя смелость напомнить ему об этом. С трудоголиками она тоже имела дело в своей прошлой жизни и не раз. Им просто нужно вовремя напоминать о своих нуждах, если конечно не хочешь через месяц свалиться с нервным истощением. И не стоит забывать, что свои собственные нужды, а также здоровье и время такие, как тер Алонсо, совершенно не ценят, ставя превыше всего то дело, которому преданы всей душой.

Так и получилось, что только благодаря стараниям Лотты, они хоть и не сразу, но всё же довольно скоро вернулись в контору, где намеревались немного подкрепиться. Там их, разумеется, никто не ждал. Не было обещанного обеда. Из чего девушка сделала вывод, что управляющий постоянно задерживается в своих поездках. Однако, стоило им занять свои рабочие места, как в дверях появился мальчишка с вопросом:

- Прикажете подавать?

Тер Алонсо кивнул в знак согласия, но потом, спохватившись, крикнул вдогонку посыльному:

- Обед на двоих, Варгас, не забудь.

Голова мальчишки снова показалась в проёме, и он придирчиво осмотрел Лотту с ног до головы, словно прикидывая, сколько она сможет съесть за один присест. Затем, ни слова не говоря, парнишка исчез за дверью.

Обедали они в соседней комнате, исполняющей роль столовой. Из мебели тут были стол, шесть стульев и массивный буфет. Еда оказалась выше всяких похвал, впрочем, как и обслуживание. Лотта словно побывала в столичном ресторане. Вежливый подтянутый паренёк в чистой синей униформе действовал чётко и быстро. Сразу видно, что ему не впервой приходилось прислуживать за столом. Поражало разнообразие блюд. После третьей перемены, стало понятно, каким образом управляющему удалось нарастить подкожный жирок при таком активном образе жизни. Девушка дала себе обещание, что это был первый и последний раз, когда она позволила себе наесться до отвала.

После сытного обеда, мозг напрочь отказывался работать и настойчиво требовал отдыха. Вот только расслабляться в первый же рабочий день, не самая хорошая идея. Лотта мечтала о чашечке кофе, которая помогла бы ей хоть немного взбодриться, но на такое чудо нечего было и рассчитывать. Зато её ожидал другой сюрприз, не менее приятный, чем бодрящий напиток из прошлой жизни – тер Алонсо объявил двухчасовой перерыв и даже препроводил свою новую сотрудницу в отдельную комнату, где обнаружилась довольно удобная кушетка и сложенный вчетверо плед. На ум пришло сравнение с сиестой - широко распространённым явлением у жителей средиземноморья. Девушка не могла поверить своему счастью. Длительная прогулка на свежем воздухе и обильная еда, совершенно лишили её сил. От радости она готова была расцеловать своего начальника, а тот только хитро щурился, прекрасно понимая её чувства и желания.

Время, отведённое на отдых, пролетело незаметно. Лотта так и не сомкнула глаз, прокручивая в голове события сегодняшнего утра. Наконец, ей это надоело, и она решительно поднялась, чтобы вернуться на своё рабочее место. И вовремя. Начальник вошёл в кабинет через несколько минут и очень удивился, обнаружив там Лотту, увлечённо раскладывающую на столе дощечки с записями.

Дальше они продолжили работать вместе. Составили списки необходимых закупок. Потом проверили выполнение обязательств по договорам. И так слаженно у них всё получалось, что тер Алонсо даже позабыл, что рядом с ним неопытная девушка. Но, когда дело дошло до сложных вычислений, оба скривились, как от зубной боли.

- Неужели у вас не найдётся хоть какого-нибудь приспособления, чтобы облегчить нашу задачу? – в сердцах выпалила Лотта, выводя на бумаге длинные столбцы многозначных чисел.

- Как же не найдётся, - также, едва сдерживая негодование, ответил ей начальник. – Наш хозяин не зря слывёт приверженцем всяких новомодных штучек. Видела бы ты его самодвижущийся экипаж. Грохота и вони от него столько, что он один переплюнет целое стадо марпасов, да и стоит немногим дешевле.

Голос тера Алонсо стал глухим и натужным, потому что он склонился к нижнему ящику своего стола и извлёк из него какое-то странное приспособление, похожее на катушку для спиннинга. Однако, при ближайшем рассмотрении, это устройство оказалось механическим калькулятором. Лотта приоткрыла рот от удивления. Нечто такое она видела ещё в своей прошлой жизни во время посещения музея. У неё даже руки задрожали от нетерпения, так захотелось прикоснуться к раритетной вещице. И не важно, что в этом мире она была создана совсем недавно. Цена на такой сложный механизм была явно высока, и далеко не каждый мог позволить себе обладание подобной диковинкой. Так чем же не угодил этот чудо-прибор теру Алонсо? Ведь он мог сильно упростить ему жизнь.

Лотта крутила прибор и так, и эдак, вспоминая всё то, что знала о принципе его работы. Начала с простейших вычислений и так увлеклась, что не сразу услышала обращённые к ней слова начальника:

- Вижу, тебе уже приходилось иметь дело с такими штуковинами. Неужели этому теперь обучают в приюте?

Девушка подняла светящиеся восторгом глаза на тера Алонсо и, словно не слыша его вопроса, радостно возвестила:

- Невероятная удача, теперь наши дела пойдут намного быстрее.

Дела и впрямь пошли быстрее, хоть и не сразу. Пока Лотта приноровилась к новому прибору, прошло около получаса.

Тер Алонсо её не торопил, памятуя о том, что она вообще не обязана помогать ему с вычислениями. Кроме того, ему самому было любопытно посмотреть, что из этого выйдет. Девушка успела не раз удивить его сегодня. Кто знает, на что ещё она способна? Управляющий чувствовал себя старателем, наткнувшимся на золотую жилу. Теперь главное - не спугнуть удачу.

С каждым годом поместье Ревмира Эттана всё больше разрасталось. Он скупал соседние участки, намереваясь заняться не только разведением всякой живности, но и переработкой получаемого сырья в виде шкур и шерсти домашних животных. Стало ясно, что нужно что-то менять в системе управления. Старая-то давно себя изжила. Но тер Алонсо продолжал действовать по-старинке, так как было привычно и удобно ему, хотя и понимал, что и здоровье уже не то, чтобы совершать ежедневные объезды, да и возраст такой, когда впору задуматься о преемнике. Он уже не раз просил тера Воллиса присылать к нему в помощники толковых парней, но откликнулся тот впервые. И, словно в насмешку, прислал девчонку.

«Издевается, не иначе», - решил управляющий в тот момент, когда впервые увидел Лотту, с гордым и независимым видом, протягивающую ему подписанный договор. Однако теперь он готов был сердечно поблагодарить старого хитреца, ни словом не обмолвившегося о такой способной ученице в их последнюю встречу. А ведь они тогда славно посидели втроём, дегустируя лучшие вина из личных запасов тера Эттана. С неделю назад хозяин пригласил верного помощника и служителя храма в свой кабинет, чтобы отметить с ними очередную удачную сделку. Он искренне полагал, что и тер Алонсо, и тер Воллис в одинаковой мере причастны к успешному завершению дела. Один – своим неустанным трудом, а второй – многочасовыми молитвами за процветание хозяина поместья.

Лотта тем временем закончила свои расчёты и предъявила на суд управляющего сводную таблицу прогнозируемых доходов и расходов на следующий месяц по птицеферме. Девушка надеялась, что смогла учесть всё, но была готова исправить собственные ошибки, если таковые найдутся. Всё-таки, она ещё очень плохо разбиралась в реалиях этого мира. К счастью, некоторое представление о порядке цен он уже имела. К примеру, полагающаяся ей оплата составляла двадцать золотых монет в месяц. Птичницы, не смотря на тяжёлый труд, получали всё же чуть меньше – всего восемнадцать золотых монет, а вот загонщики оказались самой привилегированной кастой – их заработки достигали сотни золотых монет. Дискриминация по половому признаку, как говорится, налицо. Но возмущаться бесполезно. Кто она такая, чтобы к её мнению стали прислушиваться?

Цены на птичий корм были неизменны, а вот стоимость древесины, необходимой для строительства новых вольеров для кур-переростков, стоило уточнить. Однако, Лотта так хотела поразить начальника своими талантами, что рискнула вписать в таблицу наиболее прочную породу древесины, справедливо полагая, что она и прослужит дольше, пусть цена на неё и покажется сейчас излишне высокой.

Предполагаемая прибыль радовала глаз, хотя следовало ещё рассчитать возможные потери, о которых девушка могла только догадываться. Она не раз убеждалась в том, что в реальной жизни не всё выходит так гладко, как на бумаге.

Тер Алонсо, просматривая результат её получасовой работы, отчего-то хмурился и не говорил ни слова. Лотта нервничала всё сильнее, ей было невдомёк, что управляющий просчитывал в уме, во сколько ему обойдётся такая помощница. Двадцать золотых, конечно, хорошие деньги для молодой девушки, а вот для её мужа Райвена эта сумма может оказаться недостаточно велика, чтобы заставить его поступиться собственными принципами, главный из которых звучал примерно так: каждый уважающий себя мужчина должен обеспечить своей женщине достойную жизнь.

- Тридцать золотых, - скрепя сердце, сказал мужчина и положил исписанный листок на свой рабочий стол. Управляющий надеялся, что хозяин одобрит его инициативу, ведь тер Эттан сам не раз предлагал ему нанять себе помощника.

Лотта с недоумением посмотрела на начальника, потом на свои расчёты, но всё равно не могла взять в толк, о чём идёт речь. Какие тридцать золотых?

- Простите, тер Алонсо, я не поняла, о чём вы говорите.

Мужчина вздохнул и пояснил:

- Я буду платить тебе тридцать золотых в месяц, а уж с мужем ты разбирайся сама.

Лотта порадовалась тому, что уже сидела, иначе она просто упала бы на пол, сражённая неожиданной щедростью своего начальства. Но управляющий и не думал давать ей время на передышку. Новоявленную помощницу ожидало немало работы, за которую она тут же принялась с усиленным рвением.

* * *

Домой она возвращалась уставшая, но довольная. И даже хмурый вид возницы не смог подпортить ей настроение. А то, что мужчина оказался неразговорчивым, так это даже хорошо. Лотте хватило на сегодня впечатлений и разговоров. Теперь хотелось просто помолчать и немного подумать. Обратный путь не занял слишком много времени. Тер Тебаро всё время подгонял хестуров, так что, можно сказать, что они прокатились с ветерком.

Так, не сбавляя скорости, они и въехали на территорию посёлка. Разумеется, все его обитатели вышли на вечернюю прогулку и стали свидетелями их триумфального возвращения. Экипаж лихо затормозил возле дома Каролины, подняв в воздух облачко пыли. Вдова вышла на крыльцо в ту же секунду, как они остановились у её порога, словно весь день провела у окна, дожидаясь появления Лотты. Девушка была тронута таким вниманием и потому с радостью обняла подругу. Им предстоял долгий разговор. Разумеется, Каролина снова станет её отговаривать, но Лотта уже всё для себя решила.

Однако, вопреки ожиданиям, Каролина, выслушав длинный восторженный рассказ Лотты, искренне порадовалась за подругу и о чём-то глубоко задумалась. Да так и пребывала в задумчивости весь оставшийся вечер, не замечая, что сумерки за окном давно сгустились, и уже пора отправляться спать.

Глава 9

Так пролетела неделя, за ней ещё одна. Лотта, не имея других забот, полностью погрузилась в работу. Ей нравилось находиться в гуще событий, знакомиться с новыми людьми. К ней вернулась прежняя уверенность человека, много лет проработавшего в большом коллективе. К её постоянному нахождению рядом с управляющим работники поместья тоже успели привыкнуть и перестали разглядывать, как неведомую зверушку. Да и на вопросы Лотты старались отвечать по существу, памятуя наказ тера Алонсо, оказывать всяческое содействие его помощнице.

Было совсем непросто вместить в свою голову столько новой информации за короткий срок. Приходилось требовать разъяснений у своего непосредственного начальника. А тот с удовольствием взял на себя роль наставника и охотно отвечал на все вопросы молодой помощницы. Иногда тер Алонсо забывал о том, что перед ним девушка. А когда вспоминал об этом, то принимал такой обиженный вид, что становился похож на ребёнка, которому подарили совсем не ту игрушку, о которой он мечтал.

Тер Алонсо всё чаще доверял ей составление ежедневных отчётов для хозяина. По мнению Лотты, совершенно напрасный труд. Хватило бы и еженедельных, но вносить подобные предложения было преждевременно. Сначала нужно заработать право на собственное мнение, а уж потом его высказывать.

В последние дни посыльный мальчишка Варгас стал частым гостем в кабинете управляющего. Он садился в уголке на корточки и замирал, становясь почти незаметным. И только карие глазёнки сверкали из-под чёрных пушистых ресниц. Лотта мысленно усмехалась, представляя, сколько женских сердец будет разбито, когда этот паренёк немного повзрослеет. Сначала она не понимала причину его пристального внимания к собственной персоне, но потом заметила, что взгляд Варгаса устремлён не на неё, а на чудо-прибор в её руках. Ну конечно, как же она сразу не догадалась о тайной страсти будущего сердцееда? Даже она, девушка, не осталась равнодушной к гениальному изобретению неизвестного мастера, что уж говорить о мальчишке.

- Хочешь посмотреть, как он работает? – спросила она у паренька, когда управляющий отлучился по неотложным делам.

- А можно? – не веря своему счастью, ломким голоском спросил мальчишка.

- Ну конечно. Я могу научить тебя им пользоваться, если захочешь, - предложила Лотта, а завидев радостный блеск в глазах паренька, добавила: - Но сначала тебе придётся немало потрудиться.

- Я готов, - воскликнул мальчишка, прижимая руку к сердцу, как будто собрался клясться ей в вечной верности. – Что нужно делать?

- Будешь мне помогать. И вот тебе первое задание.

Лотта достала лоток с песком, который сегодня прихватила из дома специально ради такого случая, и пододвинула его к Варгасу.

- Присаживайся, и вот тебе первое задание…

* * *

Смена Райвена закончилась. Он едва пережил эти три недели, на сердце отчего-то было неспокойно. С каждым днём всё труднее было сдерживать себя от необдуманного поступка. А так хотелось, наплевав на всё, немедленно вернуться в посёлок и убедиться, что с Лоттой всё в порядке. Приехавшие им на смену парни как всегда шутили, но его почему-то не задевали, а лишь загадочно улыбались, хитро поглядывая в его сторону. Наверное, это был первый раз, когда кому-то удалось разрушить его самообладание. Чтобы не натворить дел, за которые потом будет очень стыдно, Райвен вскочил в седло и, не дожидаясь товарищей, стрелой помчался к той, кем в последнее время были заняты все его мысли.

Он гнал хестура несколько часов подряд без остановки. И почти загнал бедное животное. Опомниться Райвену помог громкий пронзительный крик сайлара – крупного падальщика, созывающего своих собратьев на пир. Уж не его ли наметили эти твари себе на обед? Не дождутся, пусть поищут себе другую добычу.

Райвен притормозил хестура и, спрыгнув на землю, долго вёл уставшее животное в поводу, мысленно приказывая себе успокоиться.

Через час они набрели на небольшую речушку, там Райвен устроил привал. И только убедившись в том, что хестур способен продолжать путь, снова вскочил в седло.

В посёлок он въезжал ближе к вечеру. Солнце ещё стояло высоко, но деревья уже отбрасывали длинные тени. Райвен вымотался физически и морально. Всё, чего он хотел – это увидеть сияющие глаза Лотты, потом вымыться и завалиться спать. На большее у него просто не было сил. Его слегка подташнивало от многочасовой скачки, но это пройдёт.

Дверь была не заперта, и Райвен вошёл в дом без стука. Каролина выглянула из гостиной в прихожую, услышав его шаги. На лице женщины отразились растерянность и страх. Он не понимал, что могло её так напугать? Вряд ли его неожиданное появление.

Райвен с трудом разомкнул пересохшие губы и спросил не своим, а чужим скрипучим голосом:

- Где Лотта?

- Её здесь нет, - ответила Каролина и отвела глаза в сторону.

Внутри у Райвена словно что-то оборвалось, и он прижался плечом к стене, стараясь удержаться на ногах.

- Где она? – повторил он хрипло.

А Каролина буквально онемела от ужаса - лицо мужчины превратилось в страшную маску. Вот ведь говорила она Лотте, предупреждала, что её муж будет недоволен. Глупая самоуверенная девчонка, натворила дел, а разбираться со всем приходиться ей одной. И за что ей, бедной вдове, такие испытания?

Да и c чего, собственно говоря, она так разнервничалась? Райвен не имеет права повышать на неё голос, а тем более в чём-то обвинять. Если уж на то пошло, он сам во всём виноват.

Каролина подбоченилась и с вызовом посмотрела на мужчину:

- На работе, конечно, где же ещё? – произнесла она с такой издёвкой, словно Лотта стала женщиной для утех. Райвен напрягся, но следующие слова позволили ему вздохнуть с облегчением, хотя Каролина продолжала всё так же гневно: - А чего вы ожидали, тер Райвен, позволяя своей жене посещать занятия у храмовника? Подумать только, Лотта устроилась писарем к управляющему. Только ленивый не осудил возмутительный поступок вашей жены.

Она так разошлась, что совершенно позабыла о недавних страхах и теперь наступала на опешившего от такой наглости мужчину, тыча в него тонким пальчиком.

Однако, Райвен быстро пришёл в себя. Не так давно он уже сталкивался с женской истерикой. Тогда он сообщил матери о своей женитьбе на сироте из приюта. Его матушка восприняла это известие крайне отрицательно. Не о такой невестке она мечтала. Слёзы, мольбы, уговоры, угрозы – она использовала всё, лишь бы заставить сына аннулировать этот брак, не желая слышать, что ничего уже не отменить, таков закон. Райвен хотел представить молодую жену семье, но после разговора с матерью понял, что лучше этого не делать. Вряд ли кто-то из них будет рад знакомству. Да и последствия этой встречи трудно предугадать, зная вспыльчивый характер его матери.

А вот странную реакцию Каролины он понять не мог. Какое ей дело до того, что думают и говорят о его жене? Она ведь совершенно посторонний Лотте человек. Неужели так боится, что тень падёт и на её безупречную репутацию? Дожидаться окончания гневной тирады молодой вдовы Райвен не стал. Главное для себя он выяснил и не медля больше ни минуты, выбежал за дверь. Путь его лежал в контору управляющего.

Мысленно прикинув наиболее короткий путь, мужчина подозвал соседского мальчишку и передал ему поводья от своего хестура. Затем порылся в кармане куртки и сунул в протянутую чумазую ладошку пару медяков, велев её обладателю отвести животное в загон. А сам направился к знакомой лесной тропинке.

Всего через полчаса Райвен оказался возле высокой изгороди, опоясывающей центральную усадьбу по всему периметру. Калитка как обычно была заперта, но это небольшое препятствие ни на минуту не замедлило его продвижение. Коротко кивая на приветствия встречных и делая вид, что не замечает заинтересованных взглядов, Райвен шёл прямиком к конторе управляющего. Там, по словам Каролины, должна была находиться его жена. И лучше бы она оказалась на месте, потому что он и так был на пределе. Тер Алонсо наверное сошёл с ума, когда решил принять на работу Лотту. Какой от неё может быть толк? Девчонка и говорить то начала всего пару месяцев назад, а до этого с трудом понимала, обращённые к ней слова. Что задумал старый хитрец?

Гнев Райвена неожиданно оказался направленным на управляющего, преследующего какие-то свои цели и втянувшего во всё это наивную беззащитную Лотту. Теперь жена представлялась ему невинной жертвой опытного интригана. Уже берясь за ручку двери, Райвен решил, что больше ни дня не останется в поместье Ревмира Эттана. Безопасность жены важнее работы. Впрочем, с трудоустройством у него проблем не возникнет, такие опытные работники как он всегда нарасхват.

День был жарким, и солнце успело прогреть кабинет, выходящий окнами на запад. Из-за духоты приходилось держать дверь открытой, чтобы лёгкий сквознячок приносил хоть немного прохладной свежести. Лотта занималась обычными для послеобеденного времени подсчётами. Напротив неё за столом примостился Варгас. Мальчишка делал большие успехи в устном счёте, а вот письмо давалось ему с большим трудом. И потому ему приходилось подолгу выводить палочки и закорючки на влажном песке. Лотта пока не доверяла ему перо и бумагу, зная, как трудно будет избавиться от чернильных пятен на столешнице.

Управляющего в кабинете не было. Райвен замер на пороге, не решаясь нарушить идиллию момента. Действительно Лотта смотрелась просто великолепно в своём строгом наряде. Девушка с серьёзным видом записывала что-то на листе бумаги, изредка поглядывая на мальчишку и делая ему замечания, когда тот норовил взять палочку для письма так, как было удобно ему. По правую руку от неё лежал странный предмет, который она периодически брала в руки и совершала с ним какие-то манипуляции. Наконец она закончила, отложила перо в сторону и размяла уставшие пальцы.

- Всё, Варгас, на сегодня достаточно. До прихода тера Тебаро, мы можем заняться изучением счётного прибора. Думаю, у нас ещё осталось немного времени на это.

Мальчишка радостно встрепенулся, но, подняв глаза на свою наставницу, заметил стоящего за её спиной мужчину. Счастливый блеск в глазах Варгаса мгновенно сменился настороженностью. Тут и Лотта почуяла что-то неладное, посмотрела на своего ученика, проследила за его взглядом и дальше повела себя очень странно, совсем не так, как следовало вести себя замужней женщине. Она вскочила на ноги и с радостным визгом повисла у Райвена на шее.

Потом, правда, застеснялась, отступила на шаг и сказала:

- Привет! Рада, что ты вернулся. А я теперь тут работаю, - Лотта обвела рукой помещение и замолчала, ожидая его реакции. Предупреждения Каролины так некстати всплыли в памяти девушки и несколько омрачили радость от долгожданной встречи.

Все негативные эмоции, терзавшие душу Райвена, куда-то испарились. Он видел перед собой счастливую жену и не мог, да и не хотел омрачать её радость своими претензиями. В сущности, она не совершила ничего дурного, устроившись на работу без его согласия. Да, мужское самолюбие требовало поставить жену на место, отругать за своеволие и посадить под замок. Но что-то ему подсказывало, что запреты до добра не доведут. Лотта ждёт его решения, это видно, но, судя по сжатым кулачкам, готова отстаивать своё мнение до конца. Глупо воевать с собственной женой, да и работа оказалась вполне достойной. Не женщина для утех и не поломойка. И, кажется, вполне справляется со своими обязанностями, если за две недели её всё ещё не уволили. Много ей, конечно, не заплатят, но если Лотта всем довольна, то пусть поработает, пока не надоест.

Райвен уже хотел озвучить Лотте своё решение, но им помешали. Вернулся тер Алонсо и мигом оценил ситуацию: Райвен и Лотта замерли друг против друга, напряжение разлито в воздухе, а Варгас того и гляди расплачется. Видно, что мальчишке не хочется расставаться со своей добровольной наставницей.

- Ну здравствуй, Райвен, - управляющий хлопнул загонщика по плечу. – Вижу, ты уже вернулся. Только зря беспокоился за Лотту. Мы бы её сами доставили домой в целости и сохранности.

Тер Алонсо буквально источал радушие, но его взгляд оставался серьёзным. А Райвену неожиданно стало смешно. Управляющий нервничал и сильно, из-за женщины. В его возрасте и при его комплекции это выглядело довольно забавно. Лотта смогла чем-то так сильно зацепить старого хитреца, что он готов был бороться за неё. Окинув жену оценивающим взглядом, Райвен не обнаружил в ней существенных изменений. За три прошедших недели она не превратилась в сногсшибательную красавицу, разве что взгляд стал более уверенным.

- Добрый вечер, тер Алонсо, - после долгих переглядываний, Райвен решил-таки поздороваться с управляющим. Потом продолжил совершенно спокойно: – Думаю, Лотта не откажется со мной прогуляться, нам нужно о многом поговорить.

- Да о чём тут говорить? - не сдержался тер Алонсо, - Я плачу Лотте 30 золотых в месяц, разве этого недостаточно для того, чтобы унять твою гордость?

Райвену захотелось присвистнуть от удивления, но он сдержался. Такого он точно не ожидал. Даже слова про ущемлённую гордость он решил оставить без внимания.

- Не понимаю, о чём вы говорите, тер Алонсо, у нас с женой найдётся немало тем для обсуждения, помимо её работы у вас. Вижу, она всем довольна, так что и говорить об этом не стоит.

Лотта первая осознала смысл сказанного мужем и второй раз за вечер повисла у него на шее. А Райвен не придумал ничего лучше, как закружить её на месте, наплевав на онемевших свидетелей столь неподобающего проявления чувств.

А свидетелей оказалось немало. Появление Райвена не осталось незамеченным. Работники поместья не желали пропустить скандал, который неминуемо должен был разразиться в кабинете управляющего. Кто-то, припомнив, что видел, как тер Алонсо направлялся в хозяйский дом, решил сбегать за ним, чтобы предупредить о появлении мужа его нового писаря. Само звучание этой фразы вызывало дружный смех у всех собравшихся. В общем, все хотели развлечься за чужой счёт.

Но супруги выглядели чрезвычайно довольными друг другом, а смотреть на чужое счастье не так интересно, как на семейные ссоры. Обманутые в своих ожиданиях зрители расходились в разные стороны, поняв, что сегодня им не дождаться шумного представления.

Райвен с Лоттой вышли на крыльцо и, взявшись за руки, успели сделать несколько шагов по дорожке, ведущей к лесу. Вдруг позади них раздался встревоженный голос тера Алонсо:

- Так я пришлю за тобой повозку, Лотта, завтра, в обычное время?

Любой бы понял, что он просто желает убедиться в том, что всё правильно понял.

Лотта посмотрела на своего начальника, перевела взгляд на мужа и улыбнулась, предлагая ему ответить за неё.

- Обязательно присылайте, тер Алонсо, - ответил Райвен, не глядя на управляющего, потому что не мог отвести взгляд от солнечных бликов, сверкающих в глазах его жены.

Лотта снова взяла мужа за руку и с чувством благодарности сказала:

- Спасибо.

Он только улыбнулся в ответ и потянул её за собой. Этой дорогой Лотта уже ходила однажды, в свой первый день пребывания в новом мире. С тех пор прошло довольно много времени. Густой перелесок теперь окутывала сочная зелень, трава под ногами мягко пружинила, и больше не было слышно птичьих трелей, которые оглашали этот лес ранней весной. Мир вокруг затаился, прислушиваясь к голосам прогуливающейся парочки.

Лотта и Райвен первое время шли молча, не зная, с чего начать разговор, но постепенно чувство неловкости испарилось, и между ними завязалась непринуждённая беседа. Так бывало и раньше. Правда, обычно Лотта выслушивала рассказ Райвена о времени, проведённом вдали от неё. Но сегодня ей не терпелось рассказать обо всём, что с ней случилось за последние три недели.

Девушка увлечённо рассказывала спутнику о своих достижениях, а он искренне радовался её успехам. Такой женой можно гордиться. И пусть все вокруг делают вид, что возмущены поведением Лотты, но на самом деле, они просто в очередной раз завидуют удаче Райвена.

А Лотта за излишней разговорчивостью старалась скрыть смущение. Сегодня она впервые гуляла не просто с мужчиной, а со своим мужем, ведь раньше она даже не догадывалась, что является его женой. Осознание этого факта наполняло душу девушки восторгом, но в то же время заставляло задыхаться от волнения. Райвен обратил внимание на её сбивчивое дыхание и предложил идти чуть медленнее.

- Со мной всё в порядке, - поспешила успокоить его Лотта, но всё равно замедлила шаг - прогулка в тени деревьев под руку с мужем доставляла ей огромное удовольствие. А потом, неожиданно для самой себя, попросила его рассказать о семье: - Ты говорил, что у тебя есть мать и сёстры. Расскажи мне о них. Какие они, как живут, чем занимаются?

Райвен перестал улыбаться и сдвинул брови к переносице. Кажется, разговор о семье был ему неприятен. Лотта уже пожалела, что затронула эту тему, но всё-таки надеялась получить ответ на свой вопрос. Ведь с её стороны это не было простым любопытством, теперь она стала членом этой семьи и хотела знать о своих ближайших родственниках чуть больше, чем ничего.

- У меня есть мать и три сестры. Они живут в городе, расположенном недалеко от поместья, там я снимаю для них дом. Думаю, скоро ты с ними познакомишься.

Последние слова Райвена прозвучали как-то неуверенно. Впрочем, Лотта и сама понимала, почему муж до сих пор не представил её семье, и нисколько не осуждала его за это. Она и сама не хотела, чтобы его родственницы видели её такой, какой она была в первые месяцы пребывания в этом мире. Но теперь ему нечего стыдиться. Пусть жена не из богатой семьи и не признанная красавица, но это пока. Работу она себе уже нашла, да и отражение в зеркале с каждым днём радовало её всё больше.

- Я была бы рада побывать в гостях у твоей семьи, - сказала Лотта мужу, а он её тут же поправил:

- Нашей семьи, дорогая. Не забывай, теперь это и твоя семья, - и слегка сжал её ладошку, подтверждая жестом свои слова.

После этих слов Лотта догадалась: Райвен уверен – она знает, что он её муж.

Ситуация складывалась более чем странная. И как из всего этого выпутаться Лотта не знала. В голову лезли разные неприятные мысли. Девушка не понимала, почему Райвен держится от неё на расстоянии. Возможно, она не привлекает его как женщина, или у него есть любовная связь на стороне. Будь её душа порождением этого мира, бедняжка так и продолжала бы изводить себя неизвестностью и молча страдать от безответного чувства. Пусть это пока трудно было назвать любовью, но мужчина ей нравился, и терять его Лотта не собиралась. А значит, необходимо, во что бы то ни стало, сделать их почти фиктивный брак настоящим.

Как бы случайно оступившись, Лотта взмахнула руками и начала падать. Разумеется, Райвен успел её поддержать. Девушка тут же обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом. Приподняла голову и заглянула в глаза мужу, а потом привстала на носочки и потянулась к его губам. Трудно было не понять её намерений, вряд ли Райвену понадобятся дополнительные объяснения или намёки с её стороны. Он не производил впечатления наивного юноши, не знакомого с женской лаской. Лотта дрожала от страха и возбуждения. В эту минуту решалась её дальнейшая судьба. Оттолкнёт или поцелует? Простое касание губ, от которого зависело так много.

В следующий миг Райвен склонился и приник к её губам в нежном поцелуе. Лотта облегчённо расслабилась в его руках и уже сама углубила поцелуй. Провела языком по нижней губе мужчины, слегка прикусила. Его брови взметнулись вверх от удивления, но он тут же отбросил все ненужные мысли и принялся с упоением целовать свою жену, перебирая в памяти все причины, по которым ему пришлось ждать так долго. Всё боялся, что она ещё не готова, не знал, как к ней подступиться. Невинная девушка со строгим приютским воспитанием, это не то же, что женщины для утех, услугами которых он пользовался время от времени.

И всё-таки Лотта его удивила, она не скрывала своего желания, не прервала поцелуй, едва коснувшись его губ, не зарделась от смущения. Напротив, девушка прижималась к нему всё сильнее, или это он её прижимал? Они как будто стали одним целым, и ни он, ни она не решались, да и не хотели разрывать возникшую между ними связь.

- Кхе-кхе, - послышалось невдалеке насмешливое покашливание. - Что, Райвен, не хватило терпения дойти до дома?

Райвен неохотно оторвался от жены и скрипнул зубами от досады. Лотту он так и не выпустил из объятий, просто прижал её голову к своему плечу и несколько грубовато ответил случайному свидетелю их внезапной страсти: - Иди, куда шёл, Валгейр.

- Ах, простите, что помешал, - мужчина склонился в шутливом поклоне и постарался обойти парочку стороной. – Только дорога эта общая, вы не единственные, кто по ней ходит.

И действительно, Райвен как-то упустил из виду, что в это время тут может пройти кто угодно. Да что там, он и думать забыл об осторожности. У него просто крышу снесло от нежного аромата его жены, вкуса её сладких губ. Долгое воздержание не пошло на пользу его способности мыслить и предугадывать возможные последствия своих поступков. Если бы не вовремя появившийся Валгейр, неизвестно, как далеко они могли бы зайти, поддавшись минутному порыву страсти.

Вот теперь обоих охватило смущение. Лотта поправляла чепец и старательно отводила глаза в сторону. Сам Райвен провёл несколько раз ладонями по волосам, растрепавшимся под воздействием тонких женских пальчиков. Валгейр, хмыкнул, наблюдая за их тщетными попытками придать себе мало-мальски пристойный вид и, насвистывая, направился дальше, в сторону посёлка.

А молодожёны ещё некоторое время постояли на месте, потом осмотрели друг друга и неожиданно рассмеялись громко и заливисто. Что и говорить, видок у них был ещё тот. Словно они весь день занимались любовью на лесной поляне. Губы распухли, щёки раскраснелись, в глазах по-прежнему сверкают огненные искры. Появляться в таком виде в посёлке нельзя, но другого выхода нет, не ночевать же в лесу. Да и Валгейр не станет молчать. Распишет всё увиденное в красках, ещё и от себя добавит. Такой уж это человек – несдержанный на язык весельчак и балагур.

- Не боишься? – спросил Райвен, кивая в сторону посёлка.

Лотта покачала головой:

- Мы ведь муж и жена. Разве мы сделали что-то предосудительное?

- Ну, раз ты такая смелая, давай поспешим, у меня с утра и крошки во рту не было.

Лотта ахнула и сам потащила мужа к дому, ругая себя за невнимательность. Видела ведь, что он пришёл в контору даже не переодевшись, прямо с дороги. А она, глупая, не подумала, что муж голодный и уставший. Обрадовалась встрече и позабыла обо всём на свете.

Райвен не узнавал свою жену. Её словно подменили. Исчезла молчаливая, болезненного вида девушка, вместо неё появился настоящий ураган в юбке. И такой она нравилась ему ещё больше, хоть он и подозревал, что ему с такой женой будет очень нелегко.

Каролина встречала их на пороге дома. Она не ожидала увидеть супругов такими счастливыми и потому в первый момент растерялась. На её хорошеньком личике читалось столь явное недоумение, что Лотта с Райвеном не выдержали и снова рассмеялись. В душе у них расцветала самая настоящая весна, ярко светило солнце и звонко пели птицы, так что поводом для вспышки веселья могло послужить что угодно. Однако Каролина не желала терпеть глупые смешки в свой адрес. Она обиженно поджала губы и ушла в дом. Но об обязанностях хозяйки не забыла. Ужин в гостиной накрыла быстро и собиралась подняться к себе наверх, всё ещё лелея в душе непонятную обиду. Но Лотта с Райвеном её не отпустили. Более того, постарались, как могли, вызвать улыбку на посмурневшем лице Каролины. Когда ты счастлив, хочется видеть весь мир счастливым.

Ужин прошёл быстро. А потом пришла пора идти спать. Вот тут-то Лотту и охватила робость. Девушка даже рассердилась на себя за трусость. Нашла время паниковать. Но тело не желало подчиняться доводам рассудка, ноги вдруг налились свинцовой тяжестью и упрямо отказывались идти наверх, в спальню. Хорошо, что Райвена не мучили никакие сомнения. Он без лишних слов подхватил жену на руки и легко преодолел два лестничных пролёта, не собираясь и дальше откладывать свою первую брачную ночь. Он и так слишком долго ждал.

Дверь в спальню Райвена отворилась с лёгким скрипом, но ни он, ни она не обратили внимания на этот звук. Всё ещё держа Лотту на руках, Райвен прошёл к кровати и опустил свою драгоценную ношу на покрывало.

- Прости, мне нужно умыться с дороги, - сказал он прерывающимся голосом, - ты ведь не сбежишь, пока меня не будет?

Лотта откинулась на подушки и сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя твёрдое намерение во что бы то ни стало дождаться его возвращения. Но тут же передумала и, вскочив на ноги, предложила:

- Хочешь, я тебе помогу?

Райвен не сразу понял, что она сказала. Сначала нахмурился, но потом смысл сказанного достиг его сознания. И всё-таки он уточнил, на всякий случай, чтобы уж наверняка избежать недоразумений:

- Ты хочешь помочь мне смыть дорожную пыль? Я правильно понял?

- Ну конечно, - девушка была настроена решительно и уже направилась в сторону ванной комнаты, - так будет гораздо быстрее.

Райвену ничего не оставалось, как пойти следом за ней, на ходу снимая дорожную куртку и развязывая шейный платок. Одежда пропылилась и нуждалась в чистке. Он давно перевёз в дом Каролины все свои вещи, так что о сменной одежде можно было не волноваться. Райвен взял с полки чистые полотняные брюки и рубашку, а также полотенце и только после этого вошёл в ванную комнату.

Лотта уже успела набрать в ванную горячей воды. Девушка долго привыкала к местным удобствам, в душе радуясь тому, что они вообще имеются, хоть и в таком примитивном виде. На чердаке находилась большая металлическая ёмкость, в которую по мере необходимости закачивалась вода из колодца. Для этого приглашали специальных работников, которые оказывали эту услугу за довольно приличные деньги. Дальше вода по трубам распределялась по всему дому. Теперь-то Лотта могла понять, почему Каролина решила пустить постояльцев. Содержание коттеджа ежемесячно выходило ей в кругленькую сумму, а ведь нужно было ещё питаться и покупать кое-что из одежды.

Нагревать воду приходилось в небольшом титане, который был расположен тут же, в ванной комнате. Смесителя не было и в помине, так что душ исключался, впрочем, душевой насадки тоже не имелось. И всё-таки это было ни с чем не сравнимое удовольствие - окунуться в горячую воду после целого дня, проведённого на ногах. Слив был организован по принципу отстойника, тут Лотта не слишком вникала в детали, главное, что всё работало без проблем.

Каролина, умница, заранее нагрела воду и даже принесла в корзине немного дров, на случай, если вода остынет раньше времени. Что и говорить, она была замечательной хозяйкой и могла предусмотреть любые мелочи.

Райвен смотрел, как хлопочет его жена: проверяет температуру воды, достаёт из подвесного шкафчика жидкое мыло и несколькими резкими движениями вспенивает его в воде. Мужчина поймал себя на мысли, что готов простоять вот так целую вечность, наблюдая за её неспешными действиями. Он и забыл, как может быть приятна забота близкого человека.

Лотта обернулась, ощутив его взгляд на себе, и сказала с улыбкой:

- У меня всё готово, поторопись, а то вода остынет.

Девушка отвернулась, якобы затем, чтобы подложить дрова в топку, но Райвен всё правильно понял и поспешил скинуть с себя одежду, а потом быстро сел в ванну, спрятав наготу под пышной мыльной пеной. Стеснительным он не был, но не хотел смущать Лотту видом обнажённого мужского тела. У него до сих пор в голове не укладывалось то, что она отважилась предложить ему свои услуги по омовению. Интересно, кто её надоумил сделать это? Неужели Каролина постаралась? И ведь не спросишь у Лотты, а к вдове и подавно не обратишься с подобным вопросом. Придётся мучиться от неизвестности.

Райвен окунулся несколько раз в воду, а затем блаженно вытянул ноги и откинулся головой на край ванны, куда Лотта предусмотрительно положила свёрнутое вчетверо полотенце. Впервые после смерти отца Райвен испытывал чувство полнейшего покоя. Даже когда Лотта принялась водить мочалкой по его груди и рукам, он не стал открывать глаза, полностью отдавшись наслаждению, которое ему дарили её нежные прикосновения. Потом он почувствовал, как жена стала намыливать его волосы, и нехотя приподнялся, что предоставить ей большую свободу действий. Лотта воспользовалась моментом и принялась натирать мочалкой его спину. Потом она поливала его чистой водой из кувшина, а когда он собрался выходить из ванной, быстро выскользнула за дверь, объяснив своё поспешное бегство тем, что ей тоже необходимо привести себя в порядок.

Уже из-за двери донеслись её слова:

- Я скоро вернусь.

Мужчина усмехнулся - всё-таки сбежала маленькая трусишка. Но он почему-то был уверен в том, что Лотта непременно сдержит своё слово и вернётся.

Широкая двуспальная кровать, застеленная чистым бельём, манила усталого путника. Райвен насухо обтёрся полотенцем и, обнажённый, улёгся под одеяло. Но тут же откинул его в сторону, решив, что тонкой простыни ему будет достаточно, в комнате было довольно тепло. Тело тут же расслабилось, мужчина решил, что прикроет глаза всего на минуту, да так и уснул, не дождавшись появления жены. В его оправдание следует сказать, что Лотта задержалась гораздо дольше, чем планировала. На все процедуры у неё ушло не менее часа. Если бы она только знала, что сегодня её ожидает ночь любви, то начала бы готовиться к ней заранее. А так пришлось спешно принимать ванну, удалять с тела лишние волоски, втирать в кожу ароматные масла, мыть и высушивать волосы. И вот, когда она обнажённая и прекрасная, как никогда, была готова возлечь на супружеское ложе, выяснилось, что ей совершенно нечего надеть. Те строгие ночные сорочки, что у неё имелись, уж точно не годились для первой брачной ночи. Лотта сначала расстроилась, а потом тряхнула чёрными кудрями и решительно сорвала с кровати покрывало. Завернулась в него, да так и отправилась к мужу, даже домашние туфли не надела.

* * *

Он спал. Дышал ровно и глубоко. Мощная грудь вздымалась под тонкой простынёй. Лотта замерла возле кровати, не зная, как поступить. Будить мужа она не стала. Он устал, какой из него сейчас любовник? Ей же хотелось, чтобы их первая ночь была незабываемой. Девушка обошла кровать с другой стороны и, скинув с себя покрывало, забралась под тёплое одеяло. Это у Райвена кровь горячая, а она настоящая мерзлячка.

Под утро стало прохладнее, и Райвен потянул на себя одеяло. Удивился, когда оно не поддалось, и сам передвинулся на другой край кровати. Внезапно он ощутил жар чужого тела. Воспоминания о вчерашнем вечере тут же всплыли у него перед глазами, и он мысленно застонал, понимая, что проспал приход жены и наверное очень сильно её этим обидел. И всё-таки она осталась, не сбежала от него, пылая праведным гневом.

Мужчина не смог противостоять искушению и придвинулся ближе к женскому телу, потом, осмелев, подтянул Лотту к себе и с наслаждением втянул в себя запах её волос. Она не проснулась, но неосознанно прижалась к нему сильнее и тихо застонала во сне. Потом слегка выгнулась, так что его напряжённая плоть теперь упиралась в её ягодицы. Этого Райвен уже вынести не мог. Он стал покрывать нежными поцелуями шею и спину девушки, поглаживая её грудь и слегка сжимая соски. Провёл ладонью по плоскому животу, спустился вниз и осторожно прикоснулся к чувствительному местечку у неё между ног.

Несколько интимных прикосновений и её лоно наполнилось влагой, а сама она начала двигаться в такт его движениям.

Лотте снился эротический сон. Настолько яркий и чувственный, что она буквально сгорала от желания. Тело плавилось под умелыми ласками мужчины, кожа пылала от его поцелуев, она хотела развернуться и ощутить вкус его губ. Наконец ей это удалось. Теперь мужчина прижимал её сверху всем телом, устроившись у неё между ног, и страстно целовал. Лотта обхватила его ногами за талию и судорожно вцепилась в мощные плечи, готовясь испытать неземное наслаждение. Но вдруг он остановился. Девушка даже застонала от нетерпения и несколько раз ударила его кулачком по твёрдой груди.

- Лотта, проснись, - услышала она хриплый мужской голос и отрицательно замотала головой. Ну уж нет, она не собирается просыпаться, такой невероятный сон она видела впервые в жизни и хотела досмотреть его до конца.

- Милая, я не стану продолжать, пока ты не откроешь свои глазки, - продолжал настаивать мужчина.

Лотта задумалась, а потом спросила:

- И ты не исчезнешь?

Послышался тихий смех и тот же голос произнёс:

- Обещаю, всё будет, как ты хочешь, только посмотри на меня.

Ну что же, такое условие её вполне устраивало, тем более, Лотте и самой было интересно взглянуть на своего полночного любовника.

Их взгляды встретились, и тут Лотта поняла, что это не сон. Она в постели со своим мужем и это он так страстно ласкал и целовал её тело, что она едва не расплавилась от наслаждения.

- Райвен, - выдохнула она ему в губы и уже вполне осознанно поцеловала собственного мужа.

Больше он медлить не стал, одним резким движением вошёл в неё и замер, давая ей привыкнуть к новым ощущениям. Боли почти не было, возбуждение сделало её тело податливым и мягким, оно оказалось вполне подготовленным к его вторжению. Райвен начал двигаться, сначала медленно и осторожно, пытаясь себя контролировать. Но Лотта отвечала ему с такой страстью, что вскоре мужчина перестал сдерживаться и увеличил силу своих проникновений. Его жена оказалась очень пылкой и чувственной женщиной. Они идеально подходили друг другу, о таком можно было только мечтать. Промелькнула мысль, что не зря его называют любимчиком судьбы. Последние несколько особенно мощных толчков вознесли их к вершинам блаженства практически одновременно, и Райвен откатился в сторону, чтобы не придавить Лотту весом расслабленного тела. При этом он продолжал удерживать её в кольце своих рук, не в силах расстаться с любимой женщиной ни на минуту.

Глава 10

Всю следующую неделю Лотта парила в небесах от счастья. Она с трудом дожидалась окончания рабочего дня, была не в меру рассеянной, отчего порой ошибалась, хотя тут же старательно исправляла собственные ошибки. Тер Алонсо только хитро посматривал на свою помощницу, да скрывал понимающую улыбку в пышных усах. Он был не так глуп и невнимателен, чтобы не распознать все признаки любовной лихорадки, охватившей молодых супругов – осунувшиеся лица, припухшие губы, блестящие глаза, в которых легко было заметить с трудом сдерживаемое желание. Управляющий был не так стар, чтобы окончательно позабыть о том, что чувствуешь, когда кровь в жилах вскипает от нахлынувшей страсти. Потому и позволил девушке приходить на работу позже обычного, а уходить сразу после того, как будут закончены все дела.

Райвен лишь в первый день съездил в город, чтобы навестить родных, а после всё время проводил в поместье, поближе к жене. Даже уговорил управляющего брать его с собой в ежедневные инспекционные поездки. Этим решением он преследовал сразу две цели – находиться рядом с Лоттой и как можно лучше ознакомиться с правилами ведения большого хозяйства. Многое из увиденного и услышанного ему было хорошо знакомо, всё же он успел проработать не один год, к тому же в разных местах. Так что мог сравнивать и делать выводы, выбирая для себя наилучший вариант. Никогда не стоит пренебрегать советами знающих людей. Многие работники, почувствовав его интерес, с удовольствием делились собственными знаниями и опытом. Райвен внимательно слушал и запоминал всё, что ему говорили. Его пытливый ум не оставлял без внимания ни одной мелочи. Таким образом он готовился к осуществлению своей заветной мечты.

Теперь обеденный стол накрывали на троих, а после, вместо запланированного отдыха, Лотта принималась за отчёты, чтобы как можно быстрее покончить с делами и пораньше освободиться.

В это время Райвен садился в пустующее кресло тера Алонсо, который не собирался жертвовать драгоценными часами послеобеденного сна, и с интересом наблюдал за женой. Сначала Лотта смущалась и часто отвлекалась на мужа, но потом работа поглощала всё её внимание, и к тому времени, как в дверях возникала массивная фигура управляющего, девушка, покончив с делами, была готова отправляться домой.

Каждый вечер молодые супруги совершали долгие пешие прогулки. Это стало их первой семейной традицией, которая, к сожалению, должна была вскоре прерваться. Загонщикам давалось не больше недели на отдых, а после нужно было снова возвращаться к выполнению своих обязанностей.

Время расставания неумолимо приближалось, и вот настал тот день, когда Райвен снова собрал дорожный мешок и оседлал хестура. С женой он простился ещё рано утром, после чего они сразу расстались. Настроение у обоих было прескверное. Лотта тихо шмыгала носом, украдкой стирая выступавшие слёзы. Райвен хмурился, ему не хотелось оставлять жену без присмотра. За прошедшие дни он успел заметить несколько пристальных мужских взглядов, направленных в её сторону и неожиданно поймал себя на мысли, что у него буквально чешутся руки от желания проучить наглецов, посмевших засматриваться на его жену. Это была самая настоящая ревность. Успокаивало мужчину только одно – никто не видел его Лотту такой, какой она бывала по утрам: нежной и страстной, с проказливой улыбкой и легкомысленными кудряшками, обрамлявшими её лицо. В минуты их близости он был так счастлив, что почти испытывал боль, думая о предстоящей разлуке.

Всем остальным Лотта представлялась совершенно иной. Собираясь на работу, девушка преображалась буквально у него на глазах. Становилась строгой и собранной, словно готовилась к сражению. Да наверное так оно и было. Райвен понимал, что Лотте приходится нелегко, но не стал уговаривать её бросить работу. Он лишь попросил жену соблюдать осторожность и ни в коем случае не ходить через лес в одиночку. Пусть лучше сплетницы сотрут себе языки, обсуждая её ежедневные поездки с чужим мужем. С достойной супругой тера Тебаро Райвен переговорил лично и уверил женщину в том, что ей не о чем волноваться.

* * *

После отъезда Райвена дни потекли своей чередой, и Лотта с прежним рвением взялась за работу. Это помогало отвлечься от мыслей о нём, да и время пролетало гораздо быстрее, когда она бывала чем-то занята. Труднее всего приходилось по ночам, когда широкая кровать обдавала холодом одиночества и девушка зябко ёжилась под толстым одеялом, не имея возможности прижаться к горячему телу мужа, чтобы согреться в его объятиях. Воспоминания были ещё свежи, и стоило лишь сомкнуть веки, как перед мысленным взором проносились особенно яркие моменты их единения. А потом приходили сны – мучительные и сладкие одновременно, в которых они снова были вместе.

Утром Лотта чувствовала себя уставшей и совершенно не выспавшейся, но делала над собой усилие и на работу являлась с приветливой улыбкой и твёрдым намерением погрузиться в работу с головой.

Девушка потихоньку начала вводить новые порядки. Тер Алонсо не возражал. Он почти полностью скинул на плечи Лотты всю бумажную работу и даже перестал проверять её расчёты перед тем, как передать их хозяину.

Но девушка и не думала переживать по этому поводу, она всегда стремилась к самостоятельности и была рада, когда начальник перестал контролировать каждый её шаг.

На следующий день после отъезда Райвена Лотте выплатили её первые заработанные деньги. Никогда прежде ей не доводилось видеть столько золота. Целая горка золотых монет, пусть небольшая, но всё равно невероятно притягательная. Девушка мысленно усмехнулась - не хватало ей подхватить золотую лихорадку. И всё же она не удержалась и провела по монетам ладонью, каждой клеточкой ощущая исходящий от них металлический холод. Тут же отдёрнула руку, с облегчением отметив, что магия золота перестала на неё действовать. Теперь это была просто достойная плата за её труд и ничего больше.

Монеты были небольшие – чуть больше полутора сантиметров в диаметре. На аверсе был изображён, по всей видимости, герб государства, а на реверсе можно было разглядеть номинал монеты – 1 риал.

Лотта немного растерялась, когда тер Алонсо отсчитал ей полагающееся вознаграждение, и какое-то время старалась придумать, куда же ей ссыпать всё это богатство? Потом сложила монеты в футляр из-под перьев, который сразу заметно потяжелел, и засунула его в свою сумочку. Почему-то она не подумала заранее, что ей может понадобиться кошелёк, а ведь знала, что первый месяц работы подходил к концу, а значит и выплата жалованья не за горами. Управляющий долго над ней насмехался, глядя, как девушка решает, куда припрятать деньги, но как-то по-доброму, совсем не обидно.

Вернувшись домой, Лотта решила не говорить Каролине о полученных золотых монетах. Память прошлой жизни требовала от неё соблюдать осторожность. Хоть они и успели подружиться, но всё равно оставались чужими людьми. Доверять Лотта могла только Райвену, да и то не до конца. Вряд ли она когда-нибудь решится поведать ему подлинную историю своей жизни. Одно неосторожное слово может легко разрушить сложившиеся между ними отношения.

* * *

Следующий день стал переломным в жизни Лотты. Правда, поняла она это не сразу, а много позже, когда уже ничего нельзя было исправить.

Всё шло как обычно: утренний осмотр владений, потом обед и сиеста, а после работа с документами. Варгас освоился настолько, что стал помогать Лотте с расчётами. Девушка была очень довольна его успехами и не уставала нахваливать мальчишку теру Алонсо, предрекая талантливому ученику большое будущее.

Управляющий и сам уже понял, что из паренька выйдет толк. Даже собирался назначить его помощником Лотты, соответственно увеличив ему размер жалованья. Мать Варгаса работала кухаркой и, наслушавшись от сына восторженных рассказов о доброй наставнице, всякий раз старалась угостить Лотту чем-нибудь вкусненьким. Девушка даже стала опасаться за свою фигуру, ведь отказаться от фруктовых десертов и пирожных с кремом было просто невозможно.

В этот день Лотта и тер Алонсо, как обычно, обедали вдвоём. Они как раз заканчивали трапезу, когда с улицы донёсся рёв двигателя. Этот звук Лотта не спутала бы ни с чем. Девушка вскочила со стула и подбежала к окну, чтобы убедиться в правильности своих догадок. И действительно, перед конторой остановился самый настоящий автомобиль. Немного странный, но всё же легко узнаваемый. Так наверное выглядели самые первые автомобили в её мире. Больше всего он походил на фаэтон, только приводился в движение железным механизмом, а не тягловой силой животного.

Когда развеялись клубы пыли и сизого дыма, Лотта смогла рассмотреть водителя этого транспортного средства. Им оказался высокий мужчина, одетый в кожаную одежду и шлем, полностью скрывающий его лицо. Подобная предосторожность не была лишней - автомобиль не имел лобового стекла. Навстречу неожиданному гостю уже спешил тер Алонсо. Девушка подивилась, откуда взялось столько прыти в его грузном теле? Управляющий поприветствовал прибывшего мужчину со всем возможным почтением, и Лотта наконец догадалась, что это и есть хозяин поместья - тер Ревмир Эттан.

28.04.

Некоторое время она стояла у окна, не зная, как ей следует поступить: то ли выйти и поприветствовать работодателя, следуя примеру своего непосредственного начальника, то ли вернуться в кабинет, чтобы заняться расчётами, изображая бурную деятельность, чтобы наниматель в полной мере оценил её трудовой энтузиазм.

Однако, всё решилось само собой. Управляющий повернулся в её сторону и призывно помахал рукой, приглашая Лотту выйти на улицу. Девушке ничего не оставалось, как подчиниться. Она вышла из столовой, миновала полутёмный коридор и замерла на выходе из здания, ослеплённая ярким солнцем. Глаза быстро привыкли к смене освещения, и Лотта отвела ладонь от лица. Первое, что она увидела, было лицо постороннего мужчины, находящееся так близко, что это можно было бы счесть грубым нарушением личного пространства. По-видимому, теру Эттану вздумалось самому пройти внутрь здания вместо того, чтобы дожидаться её появления на улице.

Девушка отпрянула назад и едва не упала, зацепившись ногой за высокий порог. Ревмир Эттан оказался не готов к подобной реакции, и всё же попытался удержать её от падения. Ему это удалось, но в результате Лотта оказалась стиснута в крепких объятиях. Бросив случайный взгляд поверх мужского плеча, девушка с досадой отметила, что свидетелями её тесного общения с хозяином поместья стали несколько проходящих мимо работников. Она представила, как это выглядит со стороны, и мысленно застонала.

Спустя мгновение, показавшееся ей вечностью, Лотта вновь оказалась на свободе, но случившееся грозило нанести непоправимый вред её репутации. Каждому не объяснишь, что ничего предосудительного она не совершала, и в произошедшем недоразумении нет её вины. На душе у Лотты стало нехорошо. Однако, не следовало выставлять напоказ свои переживания. Нужно постараться убедить себя в том, что ничего страшного не случилось, а значит, и переживать не о чем. Внутренняя уверенность поможет ей в разговоре с Райвеном. Почему-то Лотта не сомневалась, что ему непременно сообщат об этом маленьком инциденте. Нельзя допустить, чтобы разрушилось сложившееся между ними хрупкое доверие.

Девушка внутренне собралась и подняла глаза на мужчину, удержавшему её от падения. Оказывается, всё это время он беззастенчиво изучал её лицо.

- Здравствуйте, тер Эттан, - поздоровалась она с хозяином и с трудом сдержалась, чтобы не протянуть ему руку для рукопожатия.

Лотта окинула мужчину быстрым взглядом. Не молод, но и не стар. На вид ему было около сорока лет. Светлые, почти белые волосы, голубые льдистые глаза, и смуглая от загара кожа. Он производил впечатление чего-то чужеродного, особенно на фоне темноволосых и темноглазых обитателей поместья. Пожалуй, его можно было назвать красивым, вот только было в нём что-то отталкивающее, какой-то скрытый изъян. Девушка пока не определилась, что же вызывает в ней чувство отторжения, но знала, что будет рада, если Ревмир Эттан немедленно развернётся и уйдёт.

Однако, он и не думал уходить. Сдержанно ответил на её приветствие и, взяв под локоток, предложил девушке показать ему своё рабочее место.

- Должен же я знать, кому и за что плачу жалованье в полтора раза превышающее жалованье прежнего писаря. Честно говоря, не думал, что вы так молоды и хороши собой.

Быстрый ироничный взгляд, брошенный в сторону притихшего управляющего, сказал девушке о многом. Она вспыхнула от негодования и вывернулась из захвата его пальцев. Упрямо поджала губы, чтобы не сказать ничего лишнего. Она то считала, что честно зарабатывала свои деньги и гордилась этим.

- Прошу вас, пойдёмте, - Лотта наконец смогла выдавить из себя улыбку, больше похожую на оскал. Она старалась говорить вежливо и с достоинством: - Я всё вам покажу и расскажу, а вы сами решите, желаете ли продлевать мой договор. К слову, срок его истекает через две недели, к тому времени, здоровье прежнего писаря позволит ему вновь вернуться к работе.

За их спинами послышалось недовольное бурчание, но на управляющего никто не обратил внимания. Лотта злилась и негодовала, а Ревмир Эттан наслаждался маленьким представлением.

Однако уже через полчаса он и думать забыл о насмешках. Лотта оказалась умной и деятельной особой. Она предоставила ему готовый отчёт за прошедший месяц, где было учтено буквально всё: затраты на производство, расчёты с поставщиками и заказчиками, доходы от реализации продукции, оплата труда наёмных работников. Для того, чтобы тер Эттан осознал всю необоснованность своих обвинений, хватило бы и этого, но Лотта не собиралась останавливаться на достигнутом. Она уже забыла, что совсем недавно злилась на этого мужчину. Ей представилась прекрасная возможность обратиться со своими предложениями к владельцу поместья, минуя посредников. Покосившись на своего непосредственного начальника, Лотта увидела, что он совсем на неё не сердится, а напротив весьма доволен своей подопечной. И всё-таки девушка попыталась соблюсти субординацию, а потому сказала:

- Тер Алонсо собирался представить вам список предложений, способных увеличить доходы поместья. Я как раз закончила его переписывать.

Лотта протянула несколько листов управляющему, но тот только отмахнулся:

- Давай, рассказывай сама, у тебя всё так складно получается, даже я заслушался, хоть и успел за месяц привыкнуть  к твоей рассудительности.

* * *

Этот день выдался очень тяжёлым и невероятно длинным. Домой Лотта вернулась позже обычного. Каролина выглядела встревоженной, но с расспросами не спешила. Видела, какой уставшей выглядит подруга, а потому решила сначала накормить её ужином и только потом выяснить, что же случилось. Кое-какие слухи донеслись и до её ушей, но вдова предпочитала получать информацию из первых рук. За те несколько месяцев, что они провели вместе под одной крышей, Каролина успела понять, что Лотта не станет лгать и изворачиваться, расскажет всё, как есть. Да и не была она ветреной особой, способной опорочить доброе имя мужа.

Лотта и думать забыла о нелепых подозрениях, которые могли возникнуть на её счёт у местных обывателей. Она всё ещё была взбудоражена недавним общением с хозяином поместья. Девушка недоумевала, отчего её первая реакция на него была резко отрицательной? Мужчина оказался умным и терпеливым. Выслушал её внимательно, вопросы задавал по существу. Признался, что многое ему кажется странным, но попробовать стоит. К примеру, система денежных поощрений лучших работников вполне может оказаться действенной, да и некоторых поставщиков давно пора сменить.

Каролине не пришлось долго ждать. За ужином Лотта не умолкала ни на минуту. Она едва успевала прожевать очередной кусочек мясного рагу, как снова начинала говорить. Девушка выложила подруге абсолютно всё и даже нелепое столкновение на пороге конторы с владельцем поместья представила в таком свете, что оставалось только посмеяться над неуклюжестью Лотты.

Вдова облегчённо перевела дух, сплетники как всегда перевернули всё с ног на голову. Приписали Лотте то, о чём она и не думала. Конечно, тер Эттан завидный мужчина, но и Райвен ничем не хуже. А за богатством Лотта не гонится, Каролина давно это поняла. И всё-таки она постаралась предупредить подругу:

- Знаешь, Лотта, о хозяине поместья всякое говорят. С женщинами он не церемонится, любовниц меняет довольно часто. Лучше тебе держаться от него подальше.

Но Лотта была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы отнестись к словам подруги серьёзно. Она легкомысленно пожала плечиками и ответила:

- Поверь, как женщина я его не интересую. Да ты только посмотри на меня, - Лотта сдёрнула с головы белый чепец и помахала им перед лицом подруги, - разве такая скучная особа может привлечь внимание такого разборчивого мужчины? У нас с ним сугубо деловые отношения. Да и вряд ли он появится у нас в конторе ещё раз. Так что не о чем волноваться.

- Ну, как знаешь, - Каролина осталась при своём мнении, но поняла, что подругу будет трудно переубедить, а потому посоветовала: - Просто будь осмотрительней.

* * *

Лотта поняла, что ошибалась, когда на следующее утро обнаружила тера Эттана, сидящим в кресле управляющего. Сам хозяин кабинета расположился на стуле для посетителей. Мужчины тихо переговаривались. Владелец поместья явно дожидался её появления. Как только девушка показалась в дверях, он поднялся и поприветствовал сначала её, а уже после обратился к теру Алонсо:

- Итак, сегодня я похищаю у вас помощницу, как мы и договаривались. Идёмте, Лотта, у меня большие планы на ваш счёт, - при этом его глаза хищно блеснули. Или это ей только показалось?

Девушка застыла на месте, не в силах вымолвить ни слова. Неужели Каролина была права?

- Ну что же вы замерли? - тер Эттан протянул ей руку, - идёмте, у нас сегодня много дел.

Лотта лихорадочно подыскивала слова для отказа. Так ничего и не сообразив,  перевела беспомощный взгляд на тера Алонсо и, разумеется, тот поспешил прийти на помощь своей любимице. Управляющий откашлялся, привлекая к себе внимание хозяина, и сказал:

- Возьмите уж с собой и Варгаса. Толковый парнишка, должен вам сказать, Лотте во всём помогает. Ещё немного подучится и сможет работать самостоятельно.

И тут же, не давая хозяину возможности возразить, шагнул к открытому окну и позвал бывшего посыльного. Мальчишка влетел в кабинет словно маленький ураган, чуть было не сшиб с ног самого тера Эттана, но вовремя остановился и замер, ожидая указаний - глазёнки сверкают, пальцы нервно теребят полу замшевой курточки, дышит часто. Не ожидал, что им заинтересуется сам хозяин. Зачем бы иначе его позвали?

- Поедешь сегодня с Лоттой в город, тер Эттан берёт вас с собой, - огорошил неожиданной новостью управляющий и добавил нарочито строго, даже пальцем погрозил для пущей убедительности: - Смотри, не шали там, я за тебя поручился.

Тер Алонсо знал, что нарушает субординацию, но рассчитывал на понимание и не ошибся. Ревмир Эттан снисходительно улыбнулся, на самом деле он был благодарен старому хитрецу за то, что тот озаботился репутацией своей помощницы. Сам он об этом и не подумал, отдав должное её уму и сообразительности и совершенно позабыв об условностях. Не хотелось одним необдуманным поступком испортить девчонке жизнь. Но и отказываться от её компании он не собирался. Сегодня ему предстояло уладить несколько важных дел, а девушка обладала неординарным умом, воспринимала окружающий мир иначе и потому могла оказаться полезной. Ну, а если быть откровенным до конца, он почувствовал в ней родственную душу. Достаточно было посмотреть, с какой лёгкостью она управляется со сложнейшим механизмом и с каким пылом рассуждает о преобразованиях, способных увеличить доходность его поместья, чтобы понять – ему будет интересно с ней общаться.

Ревмир Эттан тянулся ко всему новому и необычному, выходящему за рамки обыденности. Его увлечённости не разделял никто из родственников или знакомых. Окружающие смотрели на него с лёгкой завистью, как на богатого чудака, который сорит деньгами направо и налево. Некоторые ушлые дельцы пытались заработать немалые деньги на его страсти к новым изобретениям. Но безрезультатно. Ревмира Эттана привлекали только действительно стоящие вещи. Последним его приобретением и стал самодвижущийся экипаж, от которого все старались держаться подальше, так он всех пугал. Люди в своём скудоумии чурались того, что было выше их понимания. Карета, которая движется сама по себе и при этом издаёт громкие рычащие звуки, а также выпускает столб дыма – ну чем не чудовище из сказки? А вот Лотта смотрела на его самодвижущийся экипаж без страха, с любопытством. Ему даже показалось, что она не прочь на нём прокатиться, на что не решался никто из знакомых мужчин, не говоря уж о женщинах.

Ревмир Эттан потрепал мальчишку по тёмной макушке и сказал:

- Так и быть, поедешь с нами.

Варгас просиял, а у Лотты от сердца отлегло, всё-таки им предстоит деловая поездка, а не всякого рода сомнительные мероприятия. Вот так наслушаешься Каролину, и потом на каждом шагу будут мерещиться коварные соблазнители. Даже стыдно стало перед хозяином поместья за дурные мысли о нём. Девушка хотела извиниться, но передумала, не желая вдаваться в объяснения. Пришлось сделать вид, что она всего лишь переживала за собственную репутацию.

Вопреки ожиданиям Лотты, у порога их ждала самая обыкновенная карета, запряжённая парой хестуров. Тер Эттан заметив её удивлённый взгляд, пояснил:

- Дорога в город довольно пыльная, если мы поедем в самодвижущемся экипаже, то будем выглядеть не слишком презентабельно. Карета защитит нас от пыли и грязи, а возможно и от дождя. Он выразительно посмотрел на серые сгущающиеся тучи, а Лотта зябко поёжилась. Не хватало промокнуть и простудиться. Домой-то ей предстоит добираться в открытой повозке.

- А почему бы не сделать ваш самодвижущийся экипаж закрытым, чтобы иметь возможность пользоваться им в любое время и при любых погодных условиях? – девушка и сама не заметила, как слова сорвались с её губ. Но вопрос напрашивался сам собой, проблема ведь решалась довольно легко.

Мужчина посмотрел на неё снисходительно, как на малое дитя, досаждающее взрослым глупыми вопросами. Но потом всё же снизошёл до ответа:

- За основу самодвижущегося экипажа и была взята карета. Однако, пришлось снести переднюю стенку, чтобы можно было наблюдать за дорогой.

Лотта снова не сдержалась и фыркнула:

- Нужно было поставить вместо передней стенки стекло и тогда не пришлось бы глотать дорожную пыль.

Кажется, этой фразой она повергла хозяина в ступор. Тер Эттан замолчал и о чём-то задумался. Карета тронулась с места, и пассажиры ощутили мягкое покачивание, как будто плыли по воде. Поездка обещала быть довольно приятной.

Лотта вскоре и думать забыла о недавнем разговоре. Она впервые покидала территорию поместья, а потому с любопытством рассматривала проплывающий за окнами пейзаж. Напротив неё пристроился Варгас и так же во все глаза смотрел на убегающие вдаль поля и перелески. Они оба испытывали необыкновенное воодушевление, чувствуя себя путешественниками-первооткрывателями. Лотта поняла, чего ей не хватало все эти месяцы – свободы. Впервые девушка задумалась о том, что этот мир велик и многообразен. Захотелось узнать о нём как можно больше, но где достать нужную информацию, она пока не решила. Любые расспросы вызовут подозрения. А ведь Лотта понятия не имела даже о том, как называется город, в который они направляются.

Глубоко погрузившись в свои размышления, девушка вздрогнула от неожиданности, когда позади неё раздался глубокий мужской голос:

- Нет, стекло не поможет, оно будет постоянно залеплено грязью. Придётся останавливаться и протирать его, - мужчина будто бы рассуждал вслух, но при этом смотрел на неё, словно ожидал опровержения своим утверждениям. И Лотта его не разочаровала.

Правда сначала она не могла понять, о чём он говорит. Слова тера Эттана застигли её врасплох. Девушка повернулась в его сторону и несколько мгновений приходила в себя. Очнувшись полностью, ответила сразу, ни на миг не задумавшись, как о чём-то давно ей известном, что не вызывало сомнений:

- Это можно сделать, не выходя из автомобиля, при помощи специальных щёток.

- Автомобиля? – Ревмир Эттан повторил незнакомое слово и вопросительно уставился на девушку.

Лотта мысленно отругала себя за длинный язык и тут же постаралась выкрутиться:

- Автомобиля, - закивала она головой, изображая детскую непосредственность, - я люблю придумывать разные названия. Согласитесь, автомобиль звучит гораздо лучше, чем самодвижущийся экипаж.

- Пожалуй, вы правы, - согласился мужчина, - и какие ещё слова вы придумали?

Он посмотрел на неё с интересом.

Лотта задумалась, стоит ли говорить, но потом решила, что ничего страшного не случится, и ответила:

- Арифмометр, - и пояснила, - это тот счётный прибор, который я использую для вычислений.

- Вижу, вам нравятся слова на букву А, - теперь он тоже улыбался, отчего его лицо смягчилось, а взгляд потеплел.

Лотта снова подумала, как была несправедлива к этому человеку. Она неловко пожала плечами и отвернулась к окну. Как оказалось вовремя. Варгас высунулся из кареты почти наполовину, и Лотта постаралась затянуть его обратно, опасаясь, что мальчишка не удержится и вывалится на дорогу. Он надулся, но ненадолго, не прошло и минуты, как непоседа снова полез к окну. Кажется, слова тера Алонсо о послушании прошли мимо его ушей.

Разумеется, Варгас первым заметил городские постройки и оповестил об этом своих спутников громким возгласом:

- Приехали!

Вопреки ожиданиям Лотты, не было ни высоких городских стен, ни ворот со стражниками. Скромного вида одноэтажные строения утопали в зелени садов, а пыльная просёлочная дорога сменилась булыжной мостовой. Карету нещадно потряхивало, не спасали даже рессоры. Редкие прохожие выглядели точно так же, как работники в поместье. Девушка была разочарована - ничего нового, всё то же, что и в посёлке. А она ожидала увидеть большой шумный город, окунуться в его суету, пройтись по магазинам. Даже отсутствие денег не помешало бы ей получить удовольствие от прогулки. И стоило ехать в такую даль, чтобы посмотреть на маленький провинциальный городок?

Однако, по мере продвижения вперёд, всё вокруг менялось, как по мановению волшебной палочки. Дома становились выше, притягивая взгляд вычурной отделкой и затейливой архитектурой. Горожане в этой части города имели респектабельный вид и не выглядели, как простые мастеровые. Улицы наводнили открытые экипажи и гружёные повозки. Булыжная мостовая сменилась ровным тёсаным камнем, плотно подогнанным, почти образующим монолит. Карета снова обрела плавный ход, и можно было перестать цепляться за сиденье, чтобы удержаться на месте. Грохот от соприкосновения колёс с булыжной мостовой тоже поутих. Снова появилась возможность разговаривать друг с другом спокойно, а не кричать, чтобы быть услышанным.

- Это торговый квартал, здесь всегда так многолюдно, - сказал тер Эттан, - мы ещё вернёмся сюда, но позже. Сначала уладим дела с городским главой.

Лотта понятливо кивнула. В принципе, ей было всё равно, куда ехать. В её планы вообще не входило покидать поместье в ближайшее время. Только если Райвен всё же решит представить её своей семье. Однако муж не спешил с этим, а она не настаивала.

Шум и суета торгового квартала остались позади, а город в очередной раз сменил свой облик. Он приобрёл сдержанность и довольно строгий вид. По-видимому, тут обитали те, кто осуществлял руководство и стоял на страже интересов горожан. А это наверняка здание городской управы, вернее целый комплекс зданий. Трёхэтажные каменные строения, расположенные по периметру большой площади, буквально срослись друг с другом, образуя полукруг. С противоположной стороны площадь опоясывал парк - густой и тенистый, так и хотелось окунуться в его прохладу, следуя примеру сотен горожан, прогуливающихся по его аллеям. Но пришлось отогнать непрошеные мысли и желания. Как сказал тер Эттан – у них запланировано на сегодня много дел.

Карета остановилась у центрального здания городской управы. К дверце тут же подскочил слуга в форменной одежде. Тер Эттан прикрыл на миг глаза, а когда их открыл, перед Лоттой вновь предстал самоуверенный мужчина с вымораживающим взглядом. Таким он ей совершенно не нравился, но девушка понимала, что иначе нельзя. В разговоре с чиновниками лучше сохранять холодно-отстранённый вид, спрятав чувства и эмоции под маской высокомерия.

- Варгас, ты подождёшь нас в карете, - сказано было так, что мальчишка и не подумал возражать, притих в уголке и даже дыхание затаил.

Лотта подумала, что охотно составила бы ему компанию, но пришлось выбираться наружу и заходить в услужливо распахнутую дверь.

Холл, как и ожидалось, был пустынным и мрачным. Почему-то все государственные учреждения строятся таким образом, чтобы подавлять людей своим величием. Сквозь высокие стрельчатые окна почти не проникал дневной свет. Несколько массивных дверей были плотно прикрыты, и из-за них не доносилось ни звука. Лишь стук каблуков по мозаичному паркету, разносился гулким эхом по всем закоулкам этого неприветливого здания. Лотта старалась ступать как можно тише, но все усилия были тщетны. Железные набойки на каблуках лишали её такой возможности. Тер Эттан усмехнулся краешком губ, заметив, как Лотта осторожно ступает на носочки, и ещё сильнее стал впечатывать каждый свой шаг. Сразу стало ясно, кто тут хозяин жизни. Девушка заметила его усмешку, и поняла, как глупо выглядит. Тут же расправила плечи и прекратила попытки казаться незаметной. Поймав одобрительный взгляд своего спутника, улыбнулась ему в ответ. Кажется, они начали понимать друг друга без слов.

Глава города встретил их как дорогих гостей. Впрочем, Лотта не обманывалась на свой счёт, понимая, что без сопровождения богатого и влиятельного тера Эттана, её не пустили бы даже на порог этого роскошно обставленного кабинета. Сразу было видно, что его хозяин привык ни в чём себе не отказывать. Стало интересно, как же выглядит его дом, если служебное помещение похоже на музей?

Телосложением городской глава напоминал тера Алонсо, но на этом сходство и заканчивалось. Всё портил хитрый цепкий взгляд мужчины. В нём таилась опасность. Широкая приветливая улыбка на одутловатом лице градоначальника даже лёгкой тенью не коснулась его глаз.

- Рад снова видеть вас, дорогой друг, - неожиданно высоким голосом практически пропел хозяин города и протянул теру Эттану обе руки в приветственном жесте. Здесь было так принято, и Ревмиру Эттану ничего не оставалось, как пожать протянутые ладони. Лотта представила, как ему хочется вытереть их о полы сюртука после взаимного соприкосновения, и порадовалась, что на женщин этот обычай не распространяется. К слову, она вообще чувствовала себя предметом интерьера, хоть и не вписывалась в него совершенно. Градоначальник лишь скользнул по ней взглядом и сразу же потерял интерес.

- Что привело вас на этот раз в мою скромную обитель? – хозяин кабинета обвёл рукой свои владения. Как будто можно было не заметить эту бьющую по глазам роскошь и, рассмеявшись, погрозил теру Эттану пальцем: - Вы же ни шагу не сделаете без веской причины.

Настала очередь Ревмира Эттана разводить руками и изображать дружелюбный оскал:

- Что поделаешь, тер Кампос, дела.

На этом взаимные расшаркивания закончились и мужчины перешли к обсуждению тех самых дел. Выяснилось, что тер Эттан захотел купить участок земли, принадлежащей городу. Оказывается, здесь была и такая, не всё находилось в частных владениях. Градоначальник сделал вид, что задумался, но Лотта готова была поклясться, что думает он не о том, стоит ли продавать эту землю, а о той выгоде, что ему сулит эта сделка. Мир иной, а люди всё те же.

- Ну что же, тер Эттан, давайте посмотрим, о каком участке идёт речь, - он вытянул из шкафа рулон бумаги и разложил на столе самую настоящую карту. Лотта с трудом сдержала любопытство, но всё же сделала два незаметных шага вслед за своим работодателем, который начал показывать градоначальнику интересующие его территории, резкими движениями очерчивая границы.

Тер Кампос в задумчивости потёр подбородок и бросил на собеседника быстрый внимательный взгляд из-под опущенных ресниц.

- Этот участок находится довольно далеко от ваших владений, - наконец начал он то ли разговор, то ли торг. Лотта пока не поняла, к чему он ведёт. – Странно, что вы им заинтересовались. Земля там бесплодная, каменистая, ничего ценного в ней не обнаружено. Зачем она вам?

- Пригодится, - коротко ответил тер Эттан. Даже Лотта поняла, что больше он ничего не скажет. Градоначальник это тоже понял и снова задумался. Ему явно не нравилось находиться в неведении. Сейчас он боялся упустить что-то важное. Несколько долгих минут мужчина всматривался в рисунок на карте и досадливо морщился. Отказать он не мог, как и поднять установленную цену. Земля действительно была бросовой, потому и оставалась до сих пор бесхозной.

- Городской совет может не одобрить вашу заявку, - сомнение в голосе градоначальника явно было наигранным. – Вы же знаете, что право на покупку земельных участков, находящихся в городской собственности имеют только жители города, а вы к ним не относитесь.

- Ошибаетесь, тер Кампос, - уверенности тера Эттана можно было позавидовать, - это право имеют владельцы недвижимости, находящейся на территории Сангроссо. Я владею мастерскими на улице Дьясо, доставшимися мне по наследству, а значит, полностью соответствую этим требованиям.

- Действительно, как я мог об этом забыть? - градоначальник сокрушённо покачал головой, признавая свою оплошность. – Ну что же, думаю, другие условия вам так же хорошо известны.

- Да, тер Кампос, и потому сегодня меня сопровождает моя помощница, которая и займётся составлением договора.

Лотта совершенно растерялась, услышав заявление тера Эттана. Она ничего не знала ни о каких условиях, да и неожиданное повышение в должности сильно напрягало. Конечно, карьерный рост это хорошо, но не такой же стремительный, тем более, она была совсем не готова занять эту должность. Не с её куцыми знаниями об этом мире и его законах. Она уже хотела возразить, но, немного подумав, решила не портить чужую игру. Вполне может статься, что тер Эттан пошутил. А если не поднимать глаза, то можно и не заметить буравящий взгляд градоначальника, вряд ли ему удастся просверлить в ней дырку.

- Вы совершенно напрасно беспокоились, дорогой друг, - голос тера Кампоса стал слаще мёда, - мои помощники прекрасно справятся с этим сами. Вам останется только поставить свою подпись на документе и заплатить соответствующую сумму казначею.

- И всё же я настаиваю на участии в составлении договора моего представителя, – тер Эттан упрямо вздёрнул подбородок и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что не собирается отступать.

- Как вам будет угодно, - пожал плечами градоначальник, он не понимал, зачем понадобилась эта девица, но богатый землевладелец по общему мнению считался слегка чудаковатым. – Ваша представительница может пройти в соседнюю комнату и присоединиться к моим помощникам, а вас, дорогой друг, я приглашаю разделить со мной скромную трапезу.

Лотте не осталось ничего иного, как отправиться выполнять поручение, хотя она чувствовала, что тоже успела проголодаться. Но видно тут не принято проявлять заботу о таких мелких сошках, как она.

Соседняя комната оказалась просто каморкой. Помещение размером три на три метра вмещало два письменных стола, два стула, высокий двустворчатый шкаф и двух мужчин довольно бледного, можно даже сказать, иссохшего вида. Единственным украшением комнаты было большое окно, сквозь которое беспрепятственно проникали солнечные лучи. Ни мягких ковров под ногами, ни тяжёлых портьер, ни изящных статуэток, ни красочных пейзажей в золочёных рамах. Ничего этого Лотта здесь не обнаружила. Всё перечисленное осталось позади неё, за закрытой дверью. Впечатление было такое, словно она шагнула в другую реальность.

- Кто вы? И что вам здесь нужно? – грубоватый окрик выдернул её из раздумий и вернул к действительности.

- Здравствуйте, - Лотта решила, что вежливость не помешает. - Я помощница тера Эттана. Мой хозяин покупает земельный участок, принадлежащий городу. Я здесь, чтобы принять участие в составлении договора.

- Нам не поступало никаких указаний на этот счёт, – губы говорившего сжались в тонкую линию. Наверное он выставил бы её за дверь, как нарушительницу спокойствия, но тут вслед за Лоттой в комнату вошёл ещё один тип, по другому его и не назовёшь. Невысокий рост, редкие волосы, бегающие глазки – от такого, как он хотелось держаться подальше. В руках мужчина держал внушительного размера книгу в чёрном переплёте с золотым тиснением и листок белой бумаги, исписанный неровным почерком. Наверняка там были даны все необходимые сведения и указания.

- Оформить, как положено, - отдал он короткий приказ и водрузил тяжёлую книгу на ближайший стол, а сверху припечатал листок с указаниями. – Она, - кивок в сторону Лотты, - находится здесь по требованию покупателя, тер Кампос позволил ей принять участие в составлении договора.

Скользкий тип исчез так же неожиданно, как и появился. Оставшиеся мужчины одарили Лотту безразличными взглядами и принялись за работу. Ни один из них не предложил ей сесть. Они просто сделали вид, что её здесь нет.

Лотта мысленно усмехнулась, простым игнорированием от неё не избавиться. Девушка вернулась в кабинет градоначальника. Прихватила оттуда стул и вернулась в каморку. Её повторное появление произвело фурор. Глаза мужчин округлились и, признаться, было от чего. Хозяйский стул смотрелся здесь, как бриллиант в куче мусора: тёмное полированное дерево, спинка и подлокотники украшены искусной резьбой, покрытой позолотой, сиденье и спинка обтянуты плотной тканью, по виду напоминающей золотую парчу. Да его легко можно было спутать с троном какого-нибудь царька. А в кабинете городского главы таких стульев было ровно двенадцать. Сам он восседал в кресле, которое Лотта при всём желании не смогла бы сдвинуть с места.

Устроившись у стола, который находился ближе к окну, Лотта вытащила из сумочки футляр с пером. Потянула из стопки чистый лист бумаги и принялась вспоминать всё, что ей было известно о составлении подобных договоров. Вскоре из-под её пера стали выходить ровные строчки:

1.    Расчет произведен полностью до подписания настоящего договора.

2.    До подписания настоящего договора земельный участок никому не продан, не подарен, не заложен, не обременен правами третьих лиц, в споре и под арестом не состоит.

3.    На участке отсутствуют здания, строения и сооружения.

4.    На земельный участок не распространяются ограничения в использовании.

5.    Покупатель приобретает право собственности на земельный участок с момента подписания данного договора.

Некоторые пункты она пропустила намеренно, предполагая, что они и так будут присутствовать в договоре, составленном помощниками градоначальника. Мужчины действительно старательно переписывали данные из книги, а потом вносили в договор имя покупателя и стоимость земельного участка.

Закончили они одновременно. Лотта протянула свой листок одному из помощников и сказала:

- Прошу вас внести в договор эти пункты, - она прекрасно видела, что ничего подобного в составленном ими документе не было. Только имя покупателя, данные по участку и его стоимость.

- Не положено, - получила она исчерпывающий ответ, - существует определённый порядок составления договоров, и мы не имеем права его нарушать.

Лотта не стала спорить, протянула руку за своим листком, но мужчина быстро смял его и выбросил в мусорную корзину. Глупая выходка, которая только раззадорила девушку. Она взяла ещё один чистый лист и переписала всё заново.

Следующие несколько минут прошли в тягостном молчании. Наконец распахнулась дверь и на пороге появился тер Эттан. Лотта и подумать не могла, что будет так рада его видеть.

- Вы уже закончили? – спросил он, обращаясь непосредственно к ней.

Девушка привычно пожала плечами и протянула ему лист со своими записями:

- Я хотела бы внести эти пункты в текст договора, но, по-видимому, без высочайшего позволения этого сделать не удастся.

Тер Эттан пробежал взглядом по строчкам, и удовлетворённо хмыкнул:

- Будет интересно на это посмотреть, - он развернулся на каблуках, чтобы выйти за дверь, но на пороге столкнулся с градоначальником. – Вы то мне и нужны, тер Кампос. Прикажите вашим помощникам внести в договор эти пункты, и мы немедленно его подпишем. Мой поверенный прибудет с минуты на минуту.

Градоначальник оказался невероятным тугодумом. Он перечитывал текст с дополнениями снова и снова, хмурился, морщил лоб. Потом сказал:

- Не вижу в этом смысла. Что это изменит?

- Если это ничего не изменит, то почему вы упорствуете? – резонно заметил тер Эттан. – Что вас смущает? Оплату вы получите до подписания договора. Никаких строений на этом участке нет, я специально ездил туда вчера и лично всё проверил. Не думаю, что вы продали эту землю и теперь хотите меня надуть.

Наверное, последние слова были шуткой, но почему-то никто не смеялся.

- Ну хорошо, только из уважения к нашей дружбе, - градоначальник повернулся к помощникам и велел: - Внесите все эти пункты в договор.

- Постойте, - вмешалась Лотта, - я ещё не читала основной документ. Могу я с ним ознакомиться?

Действительно, всё, что она видела – это перевёрнутый лист с текстом договора. Кое-что девушке показалось в нём странным. Лотта просто хотела убедиться, что поняла всё верно.

Тер Эттан светился, как ясно солнышко, он не был уверен, что поступает правильно, когда решил взять смышлёную девушку с собой. И сейчас в который раз убедился, что интуиция его не подвела. Старый прохвост градоначальник не обратил внимания на главный пункт договора, который эта маленькая проныра так умело спрятала среди прочей шелухи. Интересно, чем ещё она сможет его удивить?

Послышалось недовольное бурчание со стороны помощников, но они всё же протянули заготовленный договор предполагаемому покупателю. Это никак не противоречило существующим правилам, напротив, было в них прописано, как обязательное условие.

Из рук тера Эттана листок перекочевал к Лотте, и она сразу поняла, что её так насторожило. Вот оно, то самое условие, о котором упоминал градоначальник: покупатель был обязан возместить стоимость товаров, услуг или ремонтных работ, необходимых городу, в размере 20% от стоимости земельного участка, приобретаемого в частную собственность.

Девушка вздрогнула, когда почувствовала, что от чужого дыхания у неё на шее зашевелились волоски. Оказывается, тер Эттан подошёл слишком близко, чтобы иметь возможность вместе с ней просмотреть текст договора.

- Вас что-то смущает? – спросил он тихо.

- Нет, всё в порядке, - Лотта сделала шаг в сторону и повернулась к мужчине лицом, - просто хотелось бы знать, существует ли перечень тех самых товаров и услуг, и будет ли вам дано право выбирать, на что потратить свои деньги?

- Думаю, на оба ваших вопроса мы получим положительный ответ. Но зачем создавать себе лишние проблемы? Городской совет справится с этим и без нашего вмешательства.

- И всё же я хотела бы взглянуть на этот список, - не сдавалась Лотта. Она ещё и сама не понимала, что ею движет, но была уверена, что поступает правильно.

- Вы слышали, тер Кампос, моя помощница хочет знать, на что будут потрачены мои деньги. Не будем отказывать девушке в такой малости и удовлетворим её любопытство.

Лотта тихонько фыркнула и отвернулась к окну. За соседней дверью послышался шелест бумаг, приглушённые голоса, топот ног. Потом всё стихло, и недовольный градоначальник протянул теру Эттану тонкую папку с несколькими вложенными в неё листами плотной бумаги:

- Вот, здесь вы найдёте то, что ищете. Не так уж и много достанется городу от сегодняшней сделки, - не удержался мужчина от колкости и только высказавшись, понял, как двусмысленно это прозвучало.

Лотта едва сдержала усмешку, но она напрасно старалась, тер Кампос упорно не замечал её присутствия. Девушка взяла папку из рук тера Эттана и углубилась в чтение, не обращая внимания на недовольное сопение городских чиновников: «Покупка почтовой кареты, ремонт причала, реставрация городского фонтана, установка двух дуговых фонарей возле здания городской управы…».

Последние слова почему-то привлекли её внимание. Что могло означать это словосочетание – дуговые фонари? Смутная догадка зародила в её сердце робкую надежду. Неужели в этом мире знакомы с таким понятием, как электричество?

Глава 11

Тер Эттан единственный из всех присутствующих заметил вспыхнувшие искорки в глазах своей помощницы. И то лишь потому, что пристально наблюдал за ней, в то время, как остальные переговаривались друг с другом, не удостаивая девушку своим вниманием. Лотта сделала шаг назад, потом ещё один и оказалась за его спиной. Пришлось Ревмиру Этану разворачиваться вслед за ней. Вышло так, что теперь он стоял спиной к городским чиновникам, полностью скрывая Лотту от их взглядов.

- Я хотела уточнить, - девушка слегка понизила голос, - что такое дуговые фонари и почему их только два? Неужели они стоят так дорого?

- Это новое изобретение известного учёного Руиса Понсе. В столице такие фонари установили на всех центральных улицах, но до нашей провинции дело пока не дошло. Дорого, да и служат они не долго. Как по мне, так это напрасная трата денег.

Лотта прикрыла глаза, на миг о чём-то задумалась, потом сделала глубокий вдох, как перед прыжком в воду и сказала:

- Мы возьмёмся за установку этих фонарей, но с одним условием, - девушка перешла на шёпот, не желая быть услышанной кем-то из посторонних.

- Что вы задумали? – осведомился мужчина, он уже предвкушал новое развлечение, но не ожидал, что идея Лотты окажется настолько крупномасштабной.

- Прежде всего, ответьте мне на один вопрос. Существует ли возможность оформить единоличное право на выполнение определённого вида услуг, оплачиваемых из городской казны?

Лотта побоялась использовать слово «монополия», хватит на сегодня новых словечек, она только надеялась, что тер Эттан поймёт всё верно.

Разумеется, он понял. Этот мужчина обладал достаточно острым умом, чтобы мгновенно понять и оценить её замысел.

- Вы сошли с ума? – воскликнул он, но в его голосе не было и тени возмущения. Азарт – вот что услышала Лотта в его словах и широко улыбнулась в ответ.

- Садитесь и пишите, - отдал распоряжение тер Эттан, - а я переговорю с градоначальником.

Лотта расположилась на том же месте и снова взялась за перо. Она составила короткий договор о предоставлении теру Ревмиру Этану исключительных прав на установку в городе Сангроссо и его окрестностях дуговых фонарей, а также оснащение жилых домов новыми осветительными приборами по желанию домовладельцев. Документ был составлен в трёх экземплярах, как и договор купли-продажи.

Уговорить градоначальника подписать оба документа не составило особого труда. Он устал от этой парочки и хотел избавиться от неё как можно скорее. Вон и поверенный прибыл, а исключительное право, которое вытребовал для себя тер Эттан, по мнению тера Кампоса, не стоило и медяка. Городская управа вряд ли в ближайшем будущем выделит средства на освещение улиц новомодными светильниками, а горожанам такое новшество будет не по карману.

День, суливший так много, не принёс градоначальнику никакой прибыли, и потому его настроение заметно испортилось. Досталось и помощникам за тот самый стул, похожий на трон, и личному секретарю за нерасторопность.

- Мог бы найти вескую причину для того, чтобы увеличить плату за землю. Обо всём приходится думать самому, - высказывал своё недовольство тер Кампос. И вдруг широко улыбнулся, так, что его подчинённые шарахнулись в разные стороны. Он вспомнил девицу, которую притащил  с собой богатый землевладелец. Как ловко она отвлекала внимание на себя, с умным видом озвучивала новые пункты договора, хотя все были уверены, что она ни слова не понимает из написанного. Определённо, у тера Эттана есть чему поучиться. Надо будет тоже нанять девицу для подобных целей, только такую, чтобы было на что посмотреть. У лавочника Саведро старшая дочь вполне подойдёт для этой роли. Рослая, пышногрудая, грамоте обучена, да и не девица уже, овдовела в прошлом году, когда её муж, напившись, полез купаться в реку, скованную у берега тонким ледком. Желающих ринуться на его вызволение из полыньи, не нашлось, так и утонул. Да и поделом ему – непутёвый был человек.

* * *

Лотта пребывала в состоянии эйфории. В том самом, когда хочется высоко подпрыгнуть и прокричать во весь голос что-то вроде «Йаху!!!»

Этот мир нравился ей всё больше. В первую очередь, своими неограниченными возможностями для неё – девушки, обладающей весьма разносторонними знаниями. И пусть они были по большей части поверхностными, но и сама идея или намёк на неё могли стоить очень дорого. Это же уму непостижимо, как ей повезло. Оказаться у самых истоков электроэнергетики и автомобилестроения, зная, как стремительно будут развиваться обе эти отрасли и в короткие сроки начнут приносить колоссальные прибыли. Да о таком можно было только мечтать. Огорчало лишь отсутствие собственных средств и, как результат – полная зависимость от чужого капитала.

Эти мысли немного охладили пыл девушки. Лотта сделала два глубоких вдоха и окончательно пришла в себя.

Оказывается, они уже покинули здание городской управы и направлялись к карете, дожидавшейся их на противоположном конце площади, в тени раскидистых деревьев. Возница, надвинув на глаза шляпу с широкими полями, дремал, а Варгас, устав от духоты и неподвижности, решил немного прогуляться по парку. Он уже успел познакомиться с местными мальчишками и теперь вовсю развлекался, играя с ними в игру, сильно напоминающую смесь футбола и волейбола.

Ревмир Эттан, не раздумывая, присоединился к шумной ватаге. Игра продолжалась ещё несколько минут под громкие крики случайных болельщиков, а потом Варгас одним точным ударом отправил мяч за пределы игрового поля и тем самым принёс победу своей команде.

Лотта подумала, что сегодня им троим сопутствует удача, и надо бы этим воспользоваться и провернуть ещё какое-нибудь дельце. Кажется, тер Эттан говорил, что у него на сегодня запланировано много дел. Вот только не мешало бы сначала перекусить, а то на голодный желудок неважно думается.

Ревмир Эттан словно прочёл её мысли или просто заметил голодный блеск в её глазах, в общем, он приказал вознице отвезти их в ресторацию.

Еда была вкусной, а обслуживающий персонал приветливым до приторности. Тер Эттан несомненно пользовался в городе большим уважением. Лотта снова подумала о том, что ей повезло встретить на своём пути этого человека. Она уже поняла, что деньги для него не самоцель. Ревмир Эттан по натуре был авантюристом, в хорошем понимании этого слова. Он жил без оглядки на прошлое, устремляя свой взор в будущее.

Оставалось определиться с тем местом, которое она сможет занять рядом с этим человеком. Никаких романтичных бредней, только деловой подход. Сложность состояла в том, чтобы заставить Ревмира Эттана относиться к ней со всей серьёзностью, не взирая на пол, возраст и внешность. Лотта понимала, что хоть и показала себя сегодня с лучшей стороны, но этого явно недостаточно для того, что она задумала. А хотела она ни много, ни мало – делового партнёрства. Пусть у неё почти нет денег, зато полно идей, сулящих немалые прибыли.

Следующим пунктом их назначения были те самые мастерские, о которых тер Эттан упоминал в кабинете градоначальника. Располагались они на окраине города и напоминали заводские корпуса. Устроено всё здесь было с присущим этому человеку размахом. Высокий деревянный забор ограждал четыре каменных строения, три из которых имели довольно свежий вид. По-видимому, они были построены совсем недавно. Им навстречу уже спешил высокий сухопарый мужчина в чёрных штанах и синей куртке. Он тщательно протирал руки тряпицей и уже собирался протянуть обе ладони для приветствия, но передумал и не стал этого делать, заметив, что так и не смог полностью очистить их от жирной смазки.

- Как же вы вовремя, тер Эттан, а я уже собирался отправлять за вами посыльного, - заговорил мужчина, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не схватить хозяина за рукав и не потянуть его за собой. Лихорадочный блеск в светло-карих глазах выдавал в нём натуру фанатичную, бесконечно преданную любимому делу. Разумеется, на Лотту и Варгаса он не обратил никакого внимания. Может быть, даже не заметил их присутствия, настолько был захвачен собственной идеей.

- Вижу, вы добились своего, мастер Гиз, - теперь и глаза тера Эттана светились от возбуждения. – Я ни на миг не сомневался в том, что у вас всё получится. Идёмте, скорее, я должен это увидеть.

Лотта схватила Варгаса за руку и потащила его вслед за удаляющимися мужчинами, которые напрочь позабыли обо всём, кроме того, что их ожидало за воротами одного из корпусов.

Попав внутрь, Лотта сразу поняла, что не ошиблась в назначении этого помещения. Её взору представился большой производственный цех со множеством станков непонятного назначения, но выглядевших весьма внушительно. Несколько десятков людей лишь коротко поздоровались с вошедшими, однако даже не подумали отвлекаться от своих дел. По-видимому, тер Эттан не настаивал на проявлении почтительности со стороны наёмных работников, что только добавило плюсов его образу хорошего хозяина.

Мужчина в синей куртке уверенно шагал вперед, видно было, как ему не терпится поскорее представить на суд тера Эттана что-то из ряда вон выходящее.

Наконец все замерли перед массивным агрегатом, напоминающим по форме большой самогонный аппарат. Но, разумеется, это был не он. Лотта давно заметила, что крепкие спиртные напитки в этом мире не в чести. Скорее всего, это был паровой двигатель. Но не он привлёк внимание тера Эттана и его сопровождающего. Мужчины с восхищением смотрели на стеклянный сосуд с погружёнными в него пластинами.

- Аккумулятор, - ахнула Лотта и зажала рот ладошкой.

- Ещё одно слово на букву «А»? – усмехнулся тер Эттан, обнажая ровные белые зубы. – Ну что же, мастер Гиз, если вы не против, именно так мы и будем называть ваше изобретение – аккумулятор Гиза.

Мастер Гиз был согласен на что угодно, лишь бы ему не мешали продемонстрировать возможности своего детища. Надев на руки чистые перчатки, он соединил аккумулятор с небольшим светильником и тот, о чудо, осветил окружающее пространство тусклым жёлтым светом. Лотта, как заворожённая смотрела на первую увиденную ею в этом мире электрическую лампочку. Она не раздумывая начала аплодировать мастеру-изобретателю, к ней присоединился Варгас, тоже восхищённый этим маленьким чудом, а потом и тер Эттан сделал несколько хлопков, выражая одобрение мастеру Гизу. Тот смущённо улыбался, но видно было, как ему приятно.

- А у меня есть для вас хорошие новости, мастер Гиз, - при этих словах тер Эттан подмигнул Лотте, - мы будем устанавливать дуговые фонари перед зданием городской управы. Надеюсь, вы понимаете, что мы не должны ударить в грязь лицом и показать, что наши светильники ничем не хуже тех, что изготавливают по патенту известного изобретателя Руиса Понсе, а может быть и лучше, учитывая ваше новое детище.

Мастер сразу сделался серьёзным:

- Сколько фонарей нужно будет установить? – спросил он по-деловому, уже что-то просчитывая в уме.

- Пока только два, но в перспективе их может быть несколько десятков, а то и сотен. Потому так важно хорошо зарекомендовать себя на начальном этапе. Жители Сангроссо должны воочию убедиться в преимуществах подобного освещения.

Лотта, слушая мужчин, сделала для себя два вывода:

Во-первых, мастер Гиз – талантливый изобретатель и может быть ей полезен. И, во-вторых, в этом мире уже существует такая немаловажная вещь, как патентное право.

И всё же ей казалось не слишком удобным использовать для питания фонарей столь примитивные аккумуляторы. Их же придётся заряжать каждый день. Интересно, как в столице решают эту проблему? Она не придумала ничего лучше, как задать интересующий её вопрос теру Эттану. И получила исчерпывающий ответ:

- Для этого используется стационарная паровая установка, гораздо больше той, что вы сейчас видите, но в нашем случае нет никакого смысла задействовать нечто подобное до тех пор, пока не появится спрос на новое освещение.

Лотта поняла, что речь идёт о тепловой электростанции и мысленно согласилась с тером Эттаном. Стоит немного повременить.

Пришлось выдержать ещё около получаса разговоров тера Эттана с мастером Гизом на разные технические темы. Выслушать уверения изобретателя в том, что он приложит все силы, чтобы посрамить столичных зазнаек. И только после этого они смогли распрощаться и покинуть территорию мастерских.

У Лотты голова гудела от свалившейся на неё информации. Хотелось поскорее вернуться домой и оказаться в своей комнате, в одиночестве, чтобы всё хорошенько обдумать. Жаль, Райвена нет рядом, он бы помог во всём разобраться. А Каролина вряд ли поймёт даже десятую часть из того, что она ей непременно расскажет за ужином. Подруга опять начнёт поучать, хотя в последнее время её слова уже не наполнены такой уверенностью, как раньше.

После мастерских они направились в торговый квартал, как и обещал тер Эттан. Всё-таки приятно иметь дело с человеком, умеющим держать данное слово. На торговой площади проходила выставка домашних животных.

«Ну прямо ВДНХ советских времён», - умилилась Лотта. В памяти всплыли кадры старой киноленты «Свинарка и пастух» - любимого бабушкиного фильма.

На животных девушка успела насмотреться за прошедший месяц, так что не горела желанием провести остаток дня, оценивая тучность, шерстистость и рогатость обитателей местных животноводческих хозяйств.

Варгас был полностью с ней согласен. С противоположного конца площади доносились громкие крики и смех. Слышна была музыка. Несомненно, там творилось настоящее веселье. Захотелось на время забыть о непрекращающейся борьбе за место под солнцем и просто окунуться в мир радости и счастья.

Тут было всё: карусели, различные аттракционы на ловкость и силу, сладости и пенящиеся напитки, как сладкие для детворы и женщин, так и хмельные для мужчин. В общем, повеселились они на славу.

Домой возвращались уже затемно. Варгас, посапывал, свернувшись клубочком на мягком сиденье кареты, а Лотта думала, как станет добираться домой. Вряд ли тер Тебаро до сих пор дожидается её возвращения у дверей конторы.

Тер Эттан правильно растолковал нахмуренный вид девушки и поспешил успокоить:

- Не волнуйтесь, Лотта, я приказал доставить вас домой, так же, как и вашего помощника.

«Легко сказать – не волнуйтесь», - подумала Лотта в то время, как вслух высказывала слова благодарности Ревмиру Эттану за чудесно проведённый день и проявленную заботу.

И действительно, ей предстояло объясняться с Каролиной, которая порой вела себя хуже, чем строгая мамаша или ревнивый муж. А сил на выяснения отношений почти не осталось. Но придётся выслушать её нравоучения, всё равно ведь подруга не успокоится, пока всё не выскажет.

Однако, Каролина повела себя странно, когда увидела шикарную карету тера Эттана. Она не сказала ни слова. Молча подставляла тарелки с едой сонной Лотте и смотрела на неё задумчивым взглядом, которого девушка по причине усталости вовсе не замечала. Она вяло пожевала кусочек мяса, не чувствуя его вкуса, который наверняка был изумительным. Всё-таки Каролина была большой искусницей в деле приготовления самых разных блюд и деликатесов. А потом, засыпая на ходу, поплелась в свою комнату, решив отложить все раздумья на потом. Как говорится – утро вечера мудренее. Но напрасно Лотта надеялась уснуть, едва коснувшись головой мягкой подушки. Взбудораженный обилием впечатлений мозг не желал отключаться, не усвоив всю полученную информацию. Раз за разом прокручивая в голове события минувшего дня, девушка пришла к выводу, что всё сделала правильно. Даже если у тера Эттана и возникли кое-какие вопросы в связи с её излишней осведомлённостью, он не стал ни о чём выспрашивать. Немного беспокоило его отношение к ней, как к забавной игрушке, но такова уж психология мужчин этого мира – они не воспринимают женщин всерьёз. Придётся немало потрудиться, чтобы вызвать в нём не только интерес, но и уважение к себе.

Трудно было удержаться от того, чтобы не начать строить планы на будущее. Всего на несколько минут Лотта позволила себе окунуться в мир грёз. Представила, как обрадуется Райвен её успехам. Как будет счастлив, узнав, что благодаря её усилиям, они смогут купить собственное поместье не через несколько лет, а гораздо раньше.

Однако, она понимала, что глупо надеяться на то, что и в действительности всё сложится так же чудесно, как в её мечтах.

Реальность диктовала свои условия, и приходилось добавлять к идеально выстроенной схеме уродливые дополнения вроде мужского шовинизма, отсутствия средств и наличия людской зависти.

Но больше всего Лотту волновало отношение Райвена к её действиям. Пока муж всячески потакал её прихотям, даже оплатил обучение. Но неизвестно, как он отнесётся к тесному сотрудничеству жены с богатым

землевладельцем?

Представив себя на его месте, Лотта так и не смогла дать исчерпывающий ответ на этот вопрос. Вернее, она знала, что извелась бы от ревности, но не хотела признаваться в этом даже самой себе. Это означало бы конец всем её стремлениям, потому что терять Райвена – единственного близкого человека в этом мире, она не хотела.

Иногда Лотта жалела, что была реалисткой до мозга костей, а не наивной мечтательницей. Так просто было бы скинуть все заботы на плечи сильного мужчины, каким несомненно был её муж, и жить в тепле и достатке за его широкой спиной. Но, зная свой неуёмный характер, девушка понимала, что такая жизнь не для неё. Она просто сойдёт с ума от скуки или превратится в сварливую жену.

Промучившись в сомнениях половину ночи, но так и не найдя приемлемого решения, Лотта проснулась в дурном настроении. Каролина, по-видимому, тоже провела ночь в раздумьях. Обе девушки сидели за столом с покрасневшими от недосыпания глазами, и пили травяной отвар, придающий бодрость духу и телу.

- Ты решила уйти от Райвена? – задала Каролина неожиданный вопрос.

Лотта даже поперхнулась от удивления:

- С чего ты взяла? – спросила она подругу, глядя на неё с недоумением.

Каролина тоже выглядела удивлённой, она никак не ожидала, что Лотта опустится до того, что заведёт любовника при живом муже.

- Но как же так? – спросила она растерянно. – Думаешь, Райвен стерпит такое унижение?

- Не понимаю, о чём ты говоришь? – Лотта отставила в сторону чашку с отваром. - Чем, по-твоему, я могла унизить Райвена?

- Все видели, что вчера тер Тебаро вернулся в посёлок без тебя. И уж поверь, твой приезд в карете тера Эттана поздним вечером тоже не остался не замеченным, - в голосе Каролины звучало обвинение.

Лотта растерялась. Она конечно подозревала, что могут возникнуть нежелательные слухи, но никак не ожидала, что Каролина поверит в подобные глупости. Девушка посмотрела в глаза подруге и произнесла серьёзно:

- Никогда, слышишь, Каролина, никогда не смей говорить про меня эти ужасные вещи. Не опускайся до уровня глупцов, разменивающих свою жизнь на сплетни и пересуды. Ты молодая, умная и красивая женщина. Хватит хоронить себя в этих стенах. Собирайся, сегодня ты поедешь со мной.

Лотта и сама не понимала, откуда в ней появилось столько уверенности в том, что ей удастся вытащить подругу из этого болота, но настроена она была решительно.

Каролина и опомниться не успела, как оказалась на дорожке перед домом, стоя рядом с Лоттой в ожидании тера Тебаро. Выглядели они довольно странно: скромная Лотта в своём строгом наряде и яркая Каролина в красивом платье с кружевной накидкой на волосах.

К сожалению, их ожидал ещё один неприятный сюрприз на сегодня. Возница проскочил мимо них, не сбавляя хода, при этом презрительно сплюнув на дорогу.

- Вот видишь, - прошептала дрожащим голосом Каролина, сжимая руку подруги, - я же говорила.

Сердце Лотты наполнилось тревогой, мгновенно сменившейся злостью. Она не собиралась позволять кому-то портить себе жизнь, а Райвен всё поймёт правильно. Если любит по-настоящему, значит должен доверять.

На слова Каролины Лотта ответила широкой улыбкой:

- И ты хочешь провести остаток жизни вот так, дрожа от страха? Выверяя каждый свой шаг, опасаясь стать объектом сплетен? Пойми, Каролина, мир большой, в нём так много интересного. Неужели тебе никогда не хотелось вырваться на свободу? Побывать в других местах? Познакомиться с новыми людьми?

Каролина задумалась, а Лотта тем временем тащила подругу к лесной тропинке. Она обещала Райвену, что не будет ходить по ней одна, но вдвоём то можно?

Таким образом, у конторы управляющего девушки оказались даже раньше, чем прибыл тер Тебаро.

На вопросительный взгляд тера Алонсо Лотта ответила:

- К сожалению, тер Тебаро больше не сможет привозить меня на работу. Вернее нас, - она подтолкнула Каролину вперёд, - позвольте вам представить: Каролина Химена – уважаемая вдова, которая будет служить моей компаньонкой, - и не давая теру Алонсо опомниться, продолжила: - И это не обсуждается. Если тер Эттан не захочет оплачивать услуги уважаемой вдовы, я буду делать это из своего жалованья. Моя репутация стоит дороже, а вчерашняя поездка изрядно её подпортила, не помогло даже присутствие Варгаса.

Последние слова Лотта произнесла таким трагическим голосом, что сердце тера Алонсо дрогнуло. А ещё он тут же понял собственную выгоду, ведь теперь Варгас сможет оставаться в конторе, если теру Эттану вновь захочется взять Лотту с собой в поездку. К слову, мальчишка радовал его своими успехами. Настолько, что пожилой управляющий решил готовить его себе на замену.

Хозяин поместья оказался лёгок на помине. Сегодня он вновь подкатил к конторе на своей шикарной карете, а это означало одно – приключения продолжаются. Лотта мысленно порадовалась своей находчивости. Не прихвати она с собой Каролину, пришлось бы отказываться от совместного путешествия.

Состоялось очередное представление. И Лотта не без радости отметила, как долго тер Эттан всматривался в лицо Каролины, словно никак не мог отвести от неё глаз.

Вопрос с назначением Каролины на новую должность был решён незамедлительно. Лотта не сомневалась в положительном исходе дела. Жалкие десять золотых монет были сущей мелочью для такого богатого человека. А вдове они пришлись очень кстати, да и жизнь её отныне обещала стать весьма интересной. Не удивительно, что Каролина светилась от счастья, когда галантный тер Эттан помогал ей занять место в карете рядом с Лоттой.

И только Варгас выглядел огорчённым. Ему пришлась по душе вчерашняя поездка, и он был бы не прочь её повторить, но работа была важнее развлечений. Он, не смотря на свой юный возраст, прекрасно осознавал открывающиеся перед ним перспективы. ***

Каролина заметно нервничала. Она делала вид, что засмотрелась на проплывающий за окном кареты пейзаж, но всем своим существом ощущала присутствие рядом мужчины, взволновавшего её одним лишь взглядом. Женщины в посёлке часто говорили о привлекательности Ревмира Эттана, но, только находясь в непосредственной близости от него, можно было в полной мере оценить его мужскую притягательность.

Дышать становилось всё труднее, по спине скатилась капелька пота. Каролина подумала, что никогда не чувствовала себя так странно. На самом деле, ей было не до красот природы. Не упасть бы в обморок от полноты чувств. Идея Лотты уже не казалась ей удачной. У себя дома Каролина ощущала себя в полной безопасности и сейчас мечтала только об одном - оказаться в своей гостиной, где она наверняка смогла бы избавиться от этого наваждения.

Тер Эттан и не думал облегчать душевные терзания Каролины. Ему не терпелось познакомиться с ней поближе, поговорить, вызвать ответную симпатию. Своих работников он знал едва ли не поимённо, а вот с женщинами, проживающими в его поместье, мужчине приходилось общаться не так часто. Фамилия красавицы-компаньонки показалась ему знакомой, и Ревмир принялся вспоминать, где и при каких обстоятельствах он слышал это имя. Нехорошим холодком опалило его всплывшее воспоминание о погибшем загонщике. И тут же пришло понимание, что Каролина вдова, а значит, свободна от обязательств перед другим мужчиной. Радость от осознания этого факта показалась ему неуместной, но, тем не менее, он испытал облегчение, когда понял, что ничто не препятствует их сближению.

Мужчина собирался завести непринуждённую беседу. Но слова впервые отказывались складываться в связные предложения. Несколько нечленораздельных звуков – вот и всё, что ему удалось выдавить из себя, сколько бы он ни старался. Трудно было в это поверить, но приходилось признать, что опытный любовник, покоривший немало женских сердец, испытывает смущение в присутствии одной очаровательной особы, словно зелёный юнец.

Помощь пришла, откуда не ждали. Это Лотта напомнила о своём существовании, задав интересующий её вопрос:

- Позвольте узнать, тер Эттан, какова цель нашей сегодняшней поездки?

Мужчина переключил своё внимание на помощницу, её скромный вид и сосредоточенный взгляд помогли ему взять себя в руки, и он ответил почти спокойно:

- Вчера вы говорили о некоторых усовершенствованиях, которые способны сделать автомобиль более удобным в использовании, - новое слово определённо пришлось ему по вкусу. - Сегодня я хочу представить вас мастеру, которому вы объясните всё детально. Надеюсь, вы не станете возражать против этой встречи?

Лотта подумала, что сначала нужно было поинтересоваться её мнением и только после этого отправляться в путь, но, по-видимому, тер Эттан не привык к отказам и задал последний вопрос из вежливости. Поэтому она согласно кивнула в ответ.

- Ничего не имею против, - ответила она своему новому начальнику, - мне нравится общаться с умными людьми, обладающими неординарным мышлением и богатой фантазией.

- А вы, Каролина, не будете против посещения моих мастерских? Вам ведь придётся сопровождать Лотту повсюду.

Тер Эттан ловко вовлёк спутницу Лотты в разговор. Каролина нашла в себе силы ответить:

- Я тоже ничего не имею против, тер Эттан.

- Ревмир, - проговорил мужчина низким бархатистым голосом, от которого даже у Лотты перехватило дыхание, - прошу вас, Каролина, обращайтесь ко мне по имени.

У Каролины так и вовсе потемнело в глазах. Она прикрыла на мгновение веки, а потом растерянно посмотрела на Лотту, словно спрашивая у неё совета, как ей следует поступить.

Если бы Лотта знала ответ на этот вопрос. В этом мире всё не так просто, как хотелось бы. Каролина много лет создавала себе репутацию добропорядочной вдовы, а утратить её могла в один миг. Сегодня девушки уже испытали на себе негативное отношение окружающих. Было мерзко ощущать себя едва ли не падшими женщинами, получив презрительный плевок в свою сторону.

- Не будем торопиться разрушать установленные границы приличий, тер Эттан, - сказала Лотта строгим голосом, - мы живём в обществе, где доброе имя – не пустой звук. Мне пришлось обзавестись компаньонкой, чтобы продолжать работать на вас. Вряд ли подобное обращение будет уместно в данных обстоятельствах.

Ревмиру Этану захотелось выбросить в окно эту маленькую святошу, блюстительницу нравов, но тогда и Каролина уйдёт вместе с ней, а этого он уже не мог допустить. Слишком глубоко запала ему в душу эта красавица с печальными глазами, её хотелось защищать, оберегать от любых неприятностей. Пришлось согласиться с доводами помощницы и оставить всё, как есть.

- Вы правы, Лотта, я поторопился и приношу вам, Каролина, свои извинения, - Ревмир оставил за собой право обращаться к ним обеим по именам, а девушки сделали вид, что не заметили этого. В конце концов, он – их начальник. Небольшой компромисс, только и всего.

В этот раз они подъезжали к мастерским с другой стороны, минуя центральные улицы. На хорошеньком личике Каролины читалось разочарование при виде небольших строений, утопающих в зелени садов. Лотта улыбнулась, вспоминая, как испытала нечто подобное вчера и обратилась к теру Эттану с просьбой позже посетить торговый квартал, чтобы они могли купить кое-какие мелочи для себя.

Мужчина воспрял духом. Ещё ни одна женщина не отказывалась от его подарков. Это был самый короткий путь к сердцу прелестницы. Он окинул быстрым взглядом Каролину и отметил её красивое, но давно вышедшее из моды платье, отсутствие драгоценностей и простую вязь кружева, украшавшего тёмные локоны её волос.

Лотта, разумеется, заметила этот оценивающий взгляд. И впервые задумалась о собственной внешности. Какой её видит Райвен? Может быть, ему просто пришлось смириться с неизбежным и постараться быть ей хорошим мужем? Захотелось стать для него самой красивой и желанной. И Лотта решила, что ей действительно нужно побывать в торговом квартале. Она как чувствовала, захватила с собой немного денег.

Каролина выглядела расстроенной, она не ожидала такого поворота событий. Знала бы, взяла бы в дорогу несколько золотых монет.

- Не волнуйся, - прошептала ей Лотта, склонившись к уху подруги, - я смогу тебе одолжить, если потребуется. Немного денег у меня есть. На мелочи хватит. А если понравится что подороже, купишь в следующий раз. Уверена, это не последняя наша поездка.

Вдова неуверенно улыбнулась и благодарно кивнула, соглашаясь принять предложение подруги. Лотта и тут повела себя не так, как все. Никому из знакомых Каролины и в голову не пришло бы проявить заботу о её нуждах. Каждый, как мог, заботился о себе и своей семье. Если кому-то постороннему нужна была помощь, её, разумеется, могли оказать, но прежде следовало об этом попросить. А вот так предложить самому, считалось недопустимым, чуть ли не оскорбительным. Ведь это означало выразить сомнение в способности человека решить свои проблемы самостоятельно, а это унизительно.

Но предложение Лотты звучало так естественно, словно она предлагала помощь члену своей семьи. Каролина вдруг подумала, что в целом мире у неё не найдётся человека ближе, чем эта странная девушка. Родители жили далеко. У них появилось много забот с рождением внуков – детей её старшей сестры. Пристроив младшую дочь замуж, они успокоились и напоминали о себе лишь изредка, присылая весточку раз или два в год, не чаще. А Лотта за последние месяцы стала почти родной. Страшно представить, как опустеет дом, когда Райвен и Лотта уедут. Всем было известно о стремлении молодого загонщика купить собственное поместье. И судя по всему, он почти достиг своей цели.

Облачко грусти, омрачившее лицо Каролины, не осталось незамеченным Ревмиром Эттаном.

- Что вас расстроило, Каролина? – спросил он, испытывая неясную тревогу.

- Всё в порядке, тер Эттан. Просто немного устала, вот и всё.

Карета, тем временем, остановилась перед высокими воротами.

- Вот мы и приехали, - бодро провозгласил тер Эттан и первым соскочил с высокой подножки на землю, чтобы сразу подать руку шагнувшей следом Лотте, а за ней и Каролине. Вот только ладошку последней девушки он так и не выпустил из своих пальцев. Так и получилось, что впереди шёл тер Эттан, осторожно держа Каролину за руку, а за ними следовала Лотта, старательно пряча улыбку. Начальник выглядел таким воодушевлённым, что это вызывало умиление. Кто бы мог подумать, что в его возрасте можно испытывать столь восторженные чувства? Таким взглядом смотрят на предмет обожания и преклонения. А Каролина очаровательно смущалась и краснела, пытаясь выдернуть тонкие пальчики из мягкого, но уверенного захвата, правда пока безуспешно.

Всё испортил выбежавший им навстречу мастер Гиз. Сегодня мужчина выглядел иначе. Он бы расстроен. И это мягко сказано. Вряд ли он отдыхал этой ночью. Появление хозяина мастер не ожидал, но бросился к нему с криком:

- Какое счастье, что вы приехали, тер Эттан. А я уже хотел отправлять к вам посыльного.

«Кажется, это его обычное приветствие на все случаи жизни», - подумала Лотта, ожидая продолжения, которое последовало незамедлительно. - Я вас подвёл, не оправдал доверия, - мастер Гиз выглядел совершенно подавленным. - Бился над решением возникшей проблемы целую ночь, но так и не смог найти выход из тупика. Не могу понять, что я делаю не так. Я просто бездарь. Не удивлюсь, если после всего случившегося, вы решите меня уволить.

Смотреть на то, как взрослый мужчина занимается самобичеванием, было невыносимо. А ведь вчера он производил впечатление умного и адекватного человека. Лотта уже хотела подойти к мастеру и привести его в чувство самым действенным способом – хлёсткой пощёчиной. Но тер Эттан поступил иначе, наверняка ему и раньше приходилось с этим сталкиваться. Одарённые люди довольно часто склонны к истерии. Уговорами тут не поможешь. Приходится действовать резко.

- Молчать, - прикрикнул Ревмир Эттан на изобретателя, который тут же смолк на полуслове. – Я не собираюсь вас увольнять. Перестаньте причитать и объясните спокойно, что тут у вас случилось.

Хозяйский окрик не прибавил мастеру Гизу спокойствия, но, по крайней мере, он смог в нескольких словах объяснить суть возникшей проблемы.

- Я заменил лампу в сорок свечей, с помощью которой демонстрировал вам вчера работу моего нового изобретения, на более мощную, ту, что собирался установить в уличный фонарь. Два часа, тер Эттан, это всё, чего мне удалось добиться. Два часа непрерывного свечения, а потом аккумулятор приходится заряжать снова. Как вы понимаете, этого совершенно недостаточно и уж точно не решает нашу проблему. Вот и выходит, что я напрасно обнадёжил вас вчера – моё изобретение годится только для небольших светильников, способных осветить лишь крохотную каморку, а никак не центральную площадь города.

- Уверен, мастер Гиз, вы найдёте решение и этой проблемы, - в голосе Ревмира Эттана не было фальши, он действительно не сомневался в способностях изобретателя. - Я не ограничиваю вас во времени. Насколько я помню, в тексте договора не упоминалась точная дата установки фонарей. Даже в городском совете понимают, что мгновенно такие дела не делаются.

Видно было, что сам мастер настроен весьма пессимистично. Но тер Эттан не собирался отступать. Дарить городу ещё и динамо-машину с паровым двигателем ему не хотелось. Получалось слишком накладно. Он давно понял, насколько справедливо высказывание, что богат не тот, кто много получает, а тот - кто мало тратит. Скупым или жадным Ревмир Эттан не был, но и впустую тратить деньги не любил. Аккумуляторы были идеальным решением на этом этапе. Как говорится – дёшево и сердито, даже при условии их ежедневной подзарядки, которая, к слову, будет регулярно оплачиваться из городской казны. Со временем, этот небольшой финансовый ручеек должен превратиться в полноводный поток, который окупит все его затраты.

- Идёмте, мастер Гиз, я должен видеть всё сам.

Мастер только сейчас заметил присутствие Каролины и сделал неуклюжую попытку привести себя в порядок. Пригладил волосы, одёрнул куртку и, отвесив учтивый поклон, сказал:

- Прошу простить мне мою невнимательность, уважаемая тера, я был верно, не в себе, если не заметил такую красавицу сразу.

Каролина мило покраснела, а Ревмир Эттан сделал шаг вперёд, загораживая её своей спиной от излишне заинтересованного взгляда изобретателя.

Лотта ощутила лёгкий укол досады, вспомнив, что вчера перед ней он так не расшаркивался, да и сейчас обошёл вниманием, словно она – пустое место. Это было неприятно, не смотря на то, что девушка сознательно создавала образ серой мыши, отказавшись от нарядных платьев, способных придать её облику немного привлекательности. В результате получила то, что хотела, но радости при этом почему-то не испытывала. Скорее было обидно утратить даже те крохи внимания, которые ей доставались ещё вчера. Сейчас Лотта плелась позади всех, наблюдая совершенно однозначную реакцию мужчин, работающих в производственном цехе. Каролина произвела на всех присутствующих неизгладимое впечатление. Почтительные приветствия доносились со всех сторон, вызывая на лице тера Эттана гримасу недовольства.

Два высоких фонаря с массивным основанием, Лотта заметила сразу. Ещё вчера их тут не было. В остальном всё выглядело точно так же, как в их прошлый визит. Даже небольшой светильник стоял на прежнем месте. Он и впрямь выглядел довольно миниатюрным в сравнении с уличными фонарями.

В первый миг вспышка яркого света ослепила. Это мастер Гиз включил более мощную лампу. Ревмир Эттан остался доволен. И тут же поспешил высказать своё одобрение вслух. Лотта, напротив, в этот раз не проявила должного энтузиазма. Она выглядела растерянной, а потом и вовсе попросила выключить освещение. Вчера она не обратила внимания на то, что в небольшом светильнике была установлена лампа накаливания. Но теперь ясно видела, что и уличные фонари были оснащены точно такими же лампами, только большего размера.

- Тер Эттан, - обратилась она к работодателю, - а разве в договоре речь шла не о дуговых фонарях?

Мужчины посмотрели на неё с недоумением.

- А вам то откуда знать, как выглядят эти фонари? - Ревмир Эттан был явно озадачен глубиной её познаний. Он сомневался, что приютская девушка успела хоть раз побывать в столице и увидеть изобретение Руиса Понсе собственными глазами.

Лотта отмахнулась от неудобного вопроса и продолжила гнуть свою линию:

- Мы не можем пойти на подмену, это недопустимо.

Теперь настала очередь Ревмира Эттана отмахиваться от неё, как от надоедливого насекомого:

– Да не всё ли равно, какие лампы будут нами установлены? Главное, что площадь перед центральным входом в управу будет освещена гораздо ярче, чем это делается теперь.

- Ну, не скажите, - не сдавалась Лотта. – Возможно, сначала это и не будет иметь никакого значения. Но вы сами дадите в руки градоначальнику повод отменить сделку купли-продажи земельного участка из-за неточного соблюдения всех условий договора. Насколько я понимаю, вы купили этот участок не просто так, а с далеко идущими планами.

Она не стала обрисовывать в деталях все последствия столь необдуманного шага, в этом не было необходимости. Ревмир Эттан и сам мог просчитать возможные финансовые потери, ожидающие его в случае отмены сделки. Не сейчас, когда задуманное им ещё не начало воплощаться в жизнь, а через год или два, когда в этот участок будет вложено немало сил и средств.

Теперь Лотта снова находилась в центре внимания, вот только благожелательности по отношению к себе она не чувствовала, от мужчин исходила удушающая волна раздражительности. Да и разве можно было ожидать чего-то иного, когда своим замечанием в один миг разрушаешь чьи-то планы? И всё-таки Ревмир Эттан нашёл в себе силы улыбнуться и сказать:

- Ну вот, мастер Гиз, я же говорил, что проблема будет решена, так или иначе. Правда теперь это обойдётся мне в несколько раз дороже. Сами знаете, как высоко ценит свои изобретения Руис Понсе.

За иронией тер Эттан безуспешно пытался скрыть огорчение. Лотта понимала, что речь сейчас шла не только об этих двух несчастных фонарях. Наверняка, её начальник собирался занять достойное место на рынке электроэнергетики. В этом мире он только начал зарождаться. И тому, кто окажется в числе первых его участников, достанутся все сливки. Надо было срочно что-то решать.

- А разве не проще будет внести некоторые изменения в существующий договор? – спросила Лотта, всё ещё надеясь уладить это дело с наименьшими потерями.

- Сомневаюсь, что тер Кампос согласится пойти нам навстречу, - Ревмир Эттан не скрывал своего отношения к главе города. – Вы же его видели, этот человек ничего не делает просто так, во всём ищет выгоду.

- Вот вы и предложите ему вместо двух дуговых фонарей – четыре с лампами накаливания. Сомневаюсь, что он поймёт, в чём разница, но удвоение ранее оговоренного количества должно прийтись ему по вкусу.

- А что, возможно вы правы, - теперь тер Эттан выглядел воодушевлённым. – Мы сейчас же отправимся к главе города и постараемся решить этот вопрос.

Он бережно сжал в своей ладони пальчики Каролины и повёл её на выход, а Лотта, воспользовавшись тем, что её оставили без внимания, перед уходом успела шепнуть мастеру Гизу несколько слов:

- Попробуйте соединить параллельно четыре аккумулятора. Этого должно хватить для увеличения продолжительности работы вашей лампы на достаточный срок.

Девушка ранее успела заметить стоящие тут же четыре последовательно соединённых аккумулятора и сделала соответствующие выводы. Такой тип соединения увеличивал яркость свечения, но укорачивал срок службы лампы. Наверняка они перегорали довольно быстро, а мастер всё больше отчаивался, так и не добившись желаемого эффекта.

У изобретателя отнялся дар речи. Разумеется, он и сам мог бы додуматься до такого простого решения, стоило только немного отдохнуть и успокоиться. Чего он никак не ожидал, так это получить подсказку из нежных девичьих уст. Проще было признать, что ему это всё померещилось. Бессонная ночь, нервное истощение, вот и слышится всякое. А ведь идея совсем неплоха, не стоит откладывать её воплощение в долгий ящик. Но сначала нужно поесть и хорошенько выспаться, чтобы снова увериться в своих силах.

Лотта шла не оглядываясь, но спиной чувствовала, как взгляд мастера Гиза прожигает её насквозь. Впору было отругать себя за неосторожность, вот только девушка испытывала необычайный душевный подъём и нисколько не раскаивалась в содеянном. Ей удалось заинтересовать изобретателя. Теперь он будет более внимательно прислушиваться к её словам. И возможно, со временем ему удастся воплотить некоторые её задумки в жизнь. Пусть изначально эти идеи принадлежали учёным из другого мира, но кто знает, может быть, им точно так же кто-то однажды подсказал в каком направлении нужно двигаться? После того, что с ней случилось, Лотта готова была поверить во что угодно. Вполне может статься, что переселение душ не такая уж редкость, как ей казалось.

Глава 12

Глава 12

Встреча с градоначальником, можно сказать, прошла на высшем уровне. Совсем не так, как в прошлый раз. В первый момент мужчина слегка ошалел от увиденного. Сегодня Ревмир Эттан заявился к нему на приём уже с двумя девушками. Первая была ему знакома, хотя он вряд ли узнал бы её на улице, настолько неприметной была её внешность. Зато вторая поражала своей красотой. Тер Кампос глаз не мог отвести от Каролины. Вопреки обыкновению, он не стал тратить время на любезности в адрес тера Эттана, а всё своё внимание уделил прекрасной гостье, всячески стараясь ей угодить. Приказал накрыть стол для чаепития, окружил вдову вниманием и заботой. Ему очень хотелось произвести на неё благоприятное впечатление. Вопрос об изменении договора урегулировали сразу, как только писари внесли в него дополнения, и больше к этому не возвращались. О каких делах может идти речь, когда перехватывает дыхание и сердце готово выскочить из груди? Тер Кампос давно не чувствовал себя таким воодушевлённым и полным надежд.

Излишняя покладистость главы города настораживала. А его пристальное внимание к Каролине вызывало в Ревмире Эттане глухую ярость. Он уже ругал себя за то, что не оставил компаньонку Лотты дожидаться их возвращения в карете, как поступил вчера с Варгасом. Не хотел ни на миг выпускать из виду ту, которую уже считал своей, боялся, что она исчезнет. А теперь приходилось вежливо улыбаться и терпеть масляные взгляды постороннего мужчины, направленные в сторону его женщины.

Покинуть кабинет радушного хозяина немедленно, означало бы нанести ему страшное оскорбление. Всем было известно, что тер Кампос не забывает обиды и не прощает пренебрежения к себе.

Как всегда на помощь начальнику пришла Лотта. Девушка вдруг громко вскрикнула и прижала ладонь к животу. Крупные слёзы покатились по её щекам, личико скривилось от боли. Каролина бросилась к подруге, за ней следом с места сорвался тер Эттан. Поднялся переполох. Ревмир осторожно подхватил девушку на руки и вынес несчастную из кабинета. Лотта вцепилась в Каролину так, будто только она была способна удержать её в этом мире. Так втроём, держась друг за друга, они и покинули здание городской управы.

В карете Лотта ещё пару раз шмыгнула носом, а потом хитро улыбнулась своим спутникам:

- Ну что, теперь мы можем отправляться в торговый квартал?

Ревмир и Каролина переглянулись, они только сейчас поняли, что Лотта притворялась. И на самом деле с ней всё в порядке. Оба облегчённо выдохнули и тоже улыбнулись, хотя обоих ещё потряхивало от пережитого волнения. Они действительно сильно испугались за Лотту. Мало ли, что с ней могло случиться? Лекари ведь не всесильны.

- Зачем ты это сделала? – пожурила подругу Каролина. – Я чуть с ума не сошла от страха, когда ты закричала, а потом ещё и заплакала.

Лотта удостоила подругу не менее укоризненным взглядом:

- А тебе хотелось и дальше терпеть этого прилипалу? – возмутилась девушка.

Каролина и сама не знала, чего хотела. Так много впечатлений она не получала за всю свою жизнь. Слишком рано вышла замуж и осела в маленьком посёлке, где все друг друга знали. Дни текли за днями, не принося с собой ничего нового. Единственным потрясением стала внезапная гибель мужа, но даже это трагическое событие мало повлияло на её размеренную жизнь.

А потом появилась Лотта и перевернула всё с ног на голову. Каролина в тайне завидовала подруге, её решительности и уверенности в себе. Мечтала стать однажды такой же смелой и независимой, но понимала, что вряд ли когда-нибудь отважиться бросить вызов обществу, как это сделала Лотта. Да и что она может? Из всех талантов она могла похвастаться только умением вкусно готовить, да содержать дом в чистоте и порядке. Разве этим кого-нибудь удивишь?

Всё изменилось в одночасье. Каролина опомниться не успела, как получила должность компаньонки. Лотта действовала стремительно, как всегда. И, как обычно, решила всё сама, не слишком прислушиваясь к слабому сопротивлению подруги. Каролина до сих пор не могла поверить, что всё это происходит с ней на самом деле.

Шум и суета торгового квартала оглушали и сбивали с толку. Люди вели себя странно. Громко разговаривали, азартно торговались, зазывалы старались привлечь внимание покупателей, самые наглые хватали прохожих за рукав и тащили к своим лоткам. Каролина всё сильнее прижималась к теру Эттану, невольно ища у него защиту. Мужчине это нравилось, и он нарочно шёл медленно, чтобы подольше удерживать её в своих объятиях. Только Лотта не терялась. Она успела уйти далеко вперёд и теперь дожидалась их у небольшого магазинчика, где продавались разные милые женскому сердцу безделушки: недорогие украшения, ленты и шляпки.

Ревмир Эттан слегка поморщился. Он хотел сделать Каролине действительно стоящий подарок, а тут, по его мнению, продавались слишком дешёвые вещи. Мужчина собирался пройти чуть дальше к ювелирному салону, но подруги уже успели зайти внутрь. Судя по их раскрасневшимся от удовольствия лицам, можно было сделать вывод, что застряли они тут надолго.

Ревмир наблюдал, как девушки выбирают браслеты и серьги, сделанные из полудрагоценных камней, примеряют лёгкие соломенные шляпки, украшенные цветочными букетиками, весело переговариваются с продавщицей, и неожиданно понял, что вот это и есть счастье. Лёгкое и безоблачное, такое, от которого становиться тепло на душе.

Он задумался и не заметил, как девушки сделали свой выбор. Лотта принялась отсчитывать монеты за покупку.

- Позвольте мне, - Ревмир Эттан быстро выложил на прилавок несколько монет. Сущий пустяк для него, но Лотта выглядела недовольной. Спорить в людном месте она не стала, но видно было, что его ожидает серьёзный разговор с этой маленькой злючкой. Другого он от неё и не ожидал. Лотта слишком дорожит своей независимостью, он это сразу понял. Ей бы родиться мальчиком. И как только муж её терпит? Вот Каролина совсем другая. Мягкая и покладистая. Смотрит на него с благодарностью, а не с вызовом. Так и должна вести себя настоящая женщина.

Остаток дня пролетел незаметно. Поздно вечером перед домом Каролины вновь остановилась карета хозяина поместья. И удивлённым взорам соседей предстал сам Ревмир Эттан, почтительно провожающий Каролину до дверей. Лотта шла следом и выглядела, как строгая компаньонка, оберегающая честь подруги. Затем мужчина, не заходя в дом, отбыл восвояси. Такого поворота событий никто не ожидал. В этот вечер жители посёлка легли спать позже обычного. Такая важная новость не могла ждать до завтра. Строились самые разные предположения, но ни одно из них не было верным. Просто потому, что ни Каролина, ни Ревмир ещё сами не успели разобраться в своих чувствах.

* * *

Всего за одни сутки подруги успели поменяться ролями. Лотта находила это очень забавным. Каролина, напротив, не знала, куда деваться от смущения. Вот ведь как вышло: учила молодую подопечную уму разуму, а сама не смогла устоять перед обаянием Ревмира Эттана. Было стыдно и радостно одновременно. Странная смесь чувств будоражила кровь. В памяти то и дело всплывали самые волнующие моменты прошедшего дня: то, как уверенно Ревмир держал её за руку; как злился, когда градоначальник одаривал её своим вниманием; как оберегал от неосторожных толчков в суете торгового квартала.

Каролина провела пальчиком по украшениям, рассыпанным на столе в гостиной: не слишком дорогие, хоть и выполнены искусным мастером. Но даже такой подарок не следовало принимать из рук постороннего мужчины, а отказаться не было ни сил, ни желания. И ещё одно чувство смущало молодую вдову, она с трудом нашла ему определение и поморщилась от отвращения к самой себе. Это была жадность, замешанная на ревности. Хотелось оставить все эти безделицы себе одной, не делиться ими с подругой. Не потому, что они представляли какую-то материальную ценность, а потому, что они были подарены ИМ.

Лотта долго смотрела на подругу, перебирающую серьги, браслеты и подвески, купленные сегодня для них Ревмиром Эттаном. Каролина была слишком погружена в себя и не подумала о том, что надо бы спрятать свои мысли и чувства под маской безразличия. Она так ласково гладила каждый огранённый камушек, каждый серебряный завиток, что только слепой не догадался бы, о чём она думает.

Решительным движением Лотта передвинула украшения из центра стола ближе к Каролине:

- К сожалению, я не смогу оставить себе ни одной вещички, - сказала она с грустью в голосе, которую вовсе не испытывала. На удивлённый взгляд подруги лишь пожала плечами: - Я ведь замужем и не могу принимать подарки от другого мужчины. Райвен этого не поймёт, да и я сама буду чувствовать себя виноватой перед ним.

Вспыхнувшие искорки радости в глазах Каролины показали Лотте, что она поступила правильно. Осталось предостеречь подругу от опрометчивых решений, как это делала она совсем недавно. Но прислушается ли Каролина к своим же доводам, прозвучавшим из уст другого человека?

- Надеюсь, ты не забыла, чему учила меня ещё вчера? – спросила Лотта осторожно. – Ты ведь помнишь, что мужчины ценят только то, что даётся им с трудом? Несколько ласковых слов и милых подарков ещё ничего не значат. Они мало что могут сказать нам об истинных намерениях мужчины.

Розовый туман в голове Каролины начал потихоньку развеиваться. Она взглянула на себя со стороны и пришла в ужас. Руки сами отпрянули от украшений, пальцы сцепились в замок, чтобы уж точно удержаться от соблазна снова прикоснуться к милым сердцу вещицам. Как быстро она предала свои идеалы, готова была безоглядно подчиниться своим чувствам, отдать всю себя мужчине, ничего не требуя взамен. А что потом? Оказаться очередной брошенной любовницей, вызывающей лишь жалость и презрение окружающих?

Лотта хлопнула ладошкой по столешнице:

- Прекрати немедленно! – прикрикнула она на подругу, сил не было смотреть на её душевные терзания. Каролина вздрогнула и подняла на неё измученные глаза, - Да что ж такое? - Лотта даже руками всплеснула от негодования. – Почему ты бросаешься из крайности в крайность? Откуда столько неуверенности в себе? Ты же красавица, каких мало, превосходная хозяйка, а ещё добрая и милая. О такой жене можно только мечтать. Может быть, Ревмир Эттан этого ещё и не понял, но это пока. Дай ему время во всём разобраться. Я же видела, как он на тебя смотрел – с нежностью и заботой.

- Так же, как смотрит на тебя твой Райвен? – спросила Каролина с надеждой, а Лотта даже воздухом подавилась от неожиданности и закашлялась. Лишь спустя минуту она смогла говорить и задала встречный вопрос:

- А он на меня так смотрит? – голос от волнения слегка дрожал, переход на личное совершенно выбил её из колеи.

- Всегда, - Каролина подтвердила свои слова кивком головы. Обе девушки расплылись в счастливых улыбках. Дело оставалось за малым – убедить Ревмира Эттана в том, что лучшей жены, чем Каролина, ему не найти. А для этого нужен был план. Его составлением они и занялись, совершенно забыв об усталости.

* * *

Следующие две недели были похожи на калейдоскоп – яркие картинки из жизни складывались в самые причудливые узоры. Лотта наконец встретилась с мастером Кнеттом – изобретателем самодвижущегося экипажа. Они долго обсуждали необходимые усовершенствования автомобиля и остались чрезвычайно довольны друг другом. Каким то чудом Лотте удалось стать обладательницей своего первого патента на щётки для очистки лобового стекла автомобиля. Правда, в соавторстве с мастером Кнеттом, без него ей вряд ли удалось воплотить эту идею в жизнь. И пусть о прибыли речи пока не шло, но это только пока. А документ с гербовой печатью, перевитый шёлковой ленточкой, уже грел душу и рождал в её душе надежду на будущее. Впрочем, чудо объяснялось довольно просто - Ревмир Эттан хотел проводить больше времени с Каролиной наедине, а Лотту удавалось отвлечь, только переключив её внимание на что-то другое. Да и то она старалась не выпускать подругу из виду. Каролина же делала вид, что не понимает тонких намёков на близкие отношения и никак не поощряла его ухаживания. Мужчина терялся в догадках. Он чувствовал, что не безразличен ей, но за две недели у них даже до поцелуев не дошло.

Не помогли и дорогие подарки. Каролина отказывалась их принимать, оставляя себе только цветочные букеты и возвращая драгоценности с милой извиняющейся улыбкой. Немного радовало то, что она не стала отказываться от тех дешёвых украшений, что он купил девушкам в первый день, и носила их с видимым удовольствием, постоянно касаясь кончиками пальчиков то витого браслета, то длинной позвякивающей при ходьбе серёжки.

Несколько дней назад были установлены четыре фонаря перед зданием городской управы. Собралось немало горожан, чтобы посмотреть на это чудо. Лотта предложила раздавать всем пришедшим рекламные листы – как она это назвала. Разумеется, они были напечатаны заранее. Несколько строк довольно крупного текста вкратце знакомили обывателей с новыми светильниками, способными давать яркий ровный свет не только на улице, но и в жилых домах. Все желающие могли сделать заказ на установку нового освещения, обратившись в мастерские тера Эттана. Первым пяти заказчикам предоставлялась 50% скидка.

Заманчивое предложение заинтересовало многих. Тем более, что наглядная демонстрация убедила всех в явном преимуществе ламп накаливания над газовыми фонарями.

Лотта долго и убедительно доказывала теру Этану, что на начальном этапе не стоит завышать цены. Сегодняшние потери окупятся с лихвой в будущем. Таким образом, установка нового освещения обходилась заказчику довольно дёшево, а за обслуживание аккумуляторов нужно было платить не дороже, чем за газ.

Первыми, как и ожидалось подсуетились крупные торговцы и владельцы мастерских. За ними подтянулись богатые горожане. Очередь была расписана на месяц вперёд, а количество желающих всё увеличивалось. Лотта оказалась права. То, что сначала выглядело, как убыточное предприятие, неожиданно быстро начало приносить прибыль. Пришлось нанять дополнительных рабочих и задуматься о расширении производства и постройке электростанции. Ведь именно для этих целей и был приобретён тот участок земли, недалеко от города. Правда, оставалось ещё много нерешённых вопросов, но Ревмир Эттан не зря собирал вокруг себя команду из грамотных специалистов и талантливых изобретателей. Он и сам обладал весьма ценным даром – умением находить нужных людей, отыскивать в куче камней настоящие бриллианты. Вот и с Лоттой он не ошибся. Девушка оказалась почти такой же жадной до жизни, как и он сам. Откуда только брались в её головке все эти странные идеи? Он не понимал, но принимал всё, как есть.

С каким затаённым предвкушением он повёз своих спутниц осматривать участок под будущее строительство. Каролина уже воспринималась им, как часть самого себя, он так и не выпускал её ладошку из своих рук, но всё внимание на этот раз уделил Лотте. Наблюдал за ней из-под опущенных ресниц. Это оказалось довольно увлекательным занятием – следить за течением её мыслей. А ещё он почувствовал, как начала нервничать Каролина, ей было неприятно его внимание к другой женщине. Наконец-то она хоть как-то проявила свои чувства, а то он уже начал опасаться, что никогда не сможет достучаться до её сердца.

- И вы хотите установить тут что-то вроде той штуковины, что заряжает аккумуляторы, только во много раз больше? – спросила Лотта, когда достаточно насмотрелась по сторонам и сделала для себя какие-то выводы. Он это точно видел, но пока не знал, чего от неё ожидать.

- Совершенно верно. Скоро мы будем вынуждены отказаться от аккумуляторов, их использование оправдывало себя только на первых порах, когда количество наших клиентов было невелико, но теперь пришла пора подумать о будущем.

- И какой вид топлива вы предполагаете использовать для этих целей? – вопрос был неожиданным.

- Какое это имеет значение? – мужчина пожал плечами. Я владею несколькими угольными рудниками, да и древесины у меня в избытке.

- Грязно и дорого, - личико Лотты слегка скривилось. - Вы накроете город угольной пылью и гарью. Вряд ли горожане скажут вам за это спасибо.

С этой точкой зрения нельзя было не согласиться. Превалирующие ветра тут были северо-восточные, а потому весь дым потянется в сторону Сангроссо. Он об этом не подумал, но живо представил волну негодования, которая накроет его с головой.

- Вижу, у вас уже появилась идея, как избежать этой проблемы, - уточнил тер Эттан и Лотта широко улыбнулась в ответ.

- Совершенно верно. Думаю, настала пора нам с вами поговорить обо всём серьёзно, - заявила она самоуверенно и направилась к карете, не сомневаясь, что смогла заинтересовать своего будущего партнёра в достаточной степени, чтобы он без промедления направился вслед за ней. Все трое снова разместились на мягких сиденьях кареты. В замкнутом пространстве было проще сосредоточиться на важном разговоре. Ничто не отвлекало от слов собеседника.

- И о чём же вы хотели со мной поговорить? – Ревмир Эттан впервые проявил нетерпение. Лотта его заинтриговала. Девушка и раньше вела себя не совсем обычно, но сегодня перешла все границы дозволенного. Держалась с ним, как с равным, что совершенно недопустимо для столь юной особы. Появилось желание щёлкнуть её по носу за дерзость и немедленно уволить с работы, но сначала всё же стоило выслушать то, что она собиралась сказать, хотя бы ради того, чтобы потом не мучиться от любопытства.

Лотта ещё в кабинете градоначальника заметила на карте местности довольно жирную синюю линию, пересекающую обсуждаемый земельный участок с севера на юг. Река плюс обширные площади, непригодные для сельскохозяйственной деятельности, которые будет не жалко пустить под затопление – да это же идеальные условия для строительства гидроэлектростанции. Тогда она решила, что участок приобретается для этих целей. И только сейчас поняла, что тер Эттан планирует строить тепловую электростанцию. По её мнению, было глупо упускать имеющуюся возможность.

И Лотта решилась, хоть и понимала, что в случае неудачи потеряет всё, чего добилась за прошедшие месяцы. Девушка набрала в лёгкие побольше воздуха и выпалила:

- Я хочу стать вашим акционером. Меня вполне устроит 25% акций будущего предприятия. В свою очередь обещаю вам, что благодаря моему предложению, стоимость получаемой электроэнергии снизится в два раза, а главное, удастся избежать неприятностей с жителями Сангроссо.

Каролина тихо охнула и зажала рот ладошкой. Она и представить не могла подругу такой решительной и дерзкой. Женщина перевела взгляд на тера Эттана, ожидая от него вспышки гнева, но мужчина не мог вымолвить ни слова. Сначала он подумал, что ослышался, а потом, когда понял, что Лотта не шутит – громко, безудержно расхохотался.

- Кем вы хотите стать? – спросил он, вытирая тыльной стороной ладони, выступившие от смеха слёзы. – Я не ослышался, вы придумали очередное слово на букву «А»?

Лотта скрестила руки на груди и ждала, когда у мужчины пройдёт приступ веселья. Она и не ожидала, что он сразу воспримет серьёзно всё, что она скажет, но отступать было поздно.

- Вы не ослышались, тер Эттан. И я не собираюсь вас обманывать. Договор мы заключим после того, как мои слова получат подтверждение. Сейчас же я готова поверить вашему устному обещанию. Этого будет достаточно. Если вы согласны принять мои условия, нам стоит обговорить все детали с мастером Гизом.

Ревмир Эттан наконец успокоился и теперь смотрел на Лотту

с уважением. Девушка обладала сильным характером. Он в который раз пожалел, что она не родилась мужчиной.

- Ну что же, я ведь ничего не теряю. Даю вам своё слово. Если всё окажется так, как вы говорите, вы станете моим партнёром. Будет любопытно услышать мнение мастера Гиза на этот счёт.

Они вернулись в мастерские, и Лотта надолго завладела вниманием талантливого изобретателя. После долгих споров и пререканий мастер вынес свой вердикт – идея определённо заслуживает внимания, но для начала стоит провести точные расчёты. Только после этого можно будет сказать, будет ли выгодным строительство электростанции на воде. Он прикинул, сколько потребуется на это времени и предложил встретиться через две недели.

Домой опять возвращались затемно. В последние дни это стало для всех обычным явлением и уже не вызывало нездорового интереса у местной общественности. Сплетни и пересуды обошли подруг стороной. Лотта и Каролина почти не видели своих соседей и работников поместья, домой они возвращались только затем, чтобы выспаться, привести себя в порядок, да сменить одежду.

Однако сегодня дом встречал их светящимися в темноте окнами. Лотта сразу поняла, что вернулся Райвен. Она первая выскочила из кареты и побежала к открывшейся двери, в проёме которой уже стоял её муж. Девушка легко взбежала по ступеням крыльца и бросилась в объятия любимого. Только вдохнув его ставший родным запах, она поняла, как сильно соскучилась.

Райвен успел смыть дорожную пыль и даже немного отдохнуть. Но настроение у мужчины было хуже некуда. До него доходили противоречивые слухи о неподобающем поведении жены, но он не торопился делать выводы, предпочитая выслушать объяснения от неё лично. Прибытие Лотты в хозяйской карете заставило его сильнее стиснуть зубы и сжать кулаки. И всё же он принял тёплое тело жены в свои объятия, когда она бросилась к нему навстречу. Невозможно было усомниться в её радости от его приезда. А потом всё стало совсем хорошо, потому что из кареты вышел тер Эттан и подхватил Каролину на руки. Женщина неловко оступилась, запутавшись в пышном подоле платья. Только слепой не заметил бы, с какой нежностью Ревмир Эттан прижимает к себе свою ношу. Да и Каролина, кажется, была совсем не против.

Всё встало на свои места, без лишних слов и объяснений. Мужчины чинно раскланялись и некоторое время обсуждали дела, стоя на крыльце. Ревмир Эттан отказался проходить в дом, понимая, что женщинам нужен отдых. Вскоре он уехал, а Райвен ещё долго выслушивал рассказы Лотты и Каролины о чудесно проведённом времени. Наконец, покончив с ужином, молодые супруги отправились спать. И тут Райвен огорошил Лотту неожиданным известием – завтра они едут в гости к его матери и сёстрам.

- Мать прислала мне письмо, в котором просит срочно приехать. Представить не могу, с чего вдруг такая спешка. Но, может быть, это и к лучшему, вам давно пора познакомиться.

Лотта поняла, что муж сильно встревожен, и потому не стала возражать. Наверняка, Ревмир Эттан только обрадуется её отсутствию. Вот только с Каролиной не мешает поговорить перед отъездом.

Рано утром они отправились в город. Райвен сам управлял повозкой, а Лотта сидела с ним рядом, прижавшись к тёплому боку мужа. В карете, конечно же, было гораздо удобнее, зато вот так вдвоём, куда как романтичнее. Одной рукой мужчина держал поводья, а второй прижимал к себе сонную жену. Прошлой ночью им почти не удалось поспать. Жаль было будить её спозаранку, но тревога за родных никак не отступала. Райвен не знал, что и думать. Мать не стала бы тревожить его понапрасну. Денег у них достаточно, аренда дома оплачена на полгода вперёд. В голове рождались самые ужасные предположения. Может быть, не стоило брать с собой Лотту? Идея, представлявшаяся вчера вечером такой удачной, больше таковой не казалась. Одному ему было бы проще со всем разобраться. Но теперь уже ничего не изменишь. Будь, что будет.

Его семья жила на окраине города в небольшом коттедже, полностью укрытом пышной зеленью деревьев и кустарников. Вглубь сада вела вымощенная брусчаткой дорожка – узкая и прямая, как стрела. По ней невозможно было идти рядом, держась за руки, поэтому Лотта шла следом за Райвеном. Его широкая спина надёжно скрывала её присутствие.

- Сынок, - услышала Лотта женский крик, но не увидела обладательницу

зычного голоса. Райвен слегка покачнулся, стараясь устоять на ногах под напором тяжёлого тела. Его матушка оказалась женщиной дородной.

Лотта тоже остановилась. Она надеялась, что вот сейчас Райвен развернётся и представит её своей матери. Но женщина никак не успокаивалась, а продолжала рыдать у него на плече.

- Мама, успокойся, пойдём в дом, там ты мне всё расскажешь.

- Конечно, сынок, идём в дом. Прости, что не сдержалась, не представляю, как нам дальше жить. Скоро на улицу нельзя будет выйти, все будут пальцами показывать. Только ты и сможешь спасти бедняжек Селию и Хлою от незавидной участи, которая их ожидает.

Тут женщина уловила какое-то движение за спиной сына и сразу перестала причитать. Пухлой рукой отодвинула его в сторону, так что Райвену пришлось отступить на траву, осмотрела Лотту с ног до головы, презрительно поджала губы и произнесла недовольно:

- Тебе не стоило её привозить, особенно сейчас, когда у нас такое несчастье.

- Да что у вас случилось? – не выдержал Райвен, неизвестность начинала его пугать.

- Пойдём, сам всё увидишь, - женщина вошла в дом первой. Райвен пропустил вперёд Лотту, ему было стыдно за свою мать, не зря он так долго откладывал момент их встречи. Но рано или поздно это всё равно должно было случиться, так уж лучше сейчас, когда внимание матери сосредоточено на других проблемах. И всё же, что такого ужасного могло случиться с его сёстрами?

Лотта не стала обижаться на холодный приём. Чего-то подобного она и ожидала, может быть, не настолько открыто выраженного неприятия, но уж точно не радости от долгожданной встречи с невесткой. Девушка старалась припомнить, что говорил Райвен о своей семье. Ей почему-то казалось, что он всегда упоминал мать и трёх сестёр. Или память её подводит?

Темнота в прихожей заставила Лотту остановиться и опереться на протянутую руку мужа. Наверняка он мог пройти по этому дому с закрытыми глазами, не разу не оступившись, как и его матушка. Но человеку, впервые посетившему чужое жилище, приходилось соблюдать осторожность, чтобы избежать возможных неприятностей.

Женщина уже скрылась за дверью, ведущей, скорее всего в гостиную. Оттуда доносились женские голоса, по-видимому, всё семейство было в сборе.

Райвен постарался приободрить Лотту пожатием руки, но она понимала, что ему сейчас не до неё. Что-то случилось с его близкими, а ведь он считал, что отвечает за их благополучие. Не хватало только, чтобы он начал винить во всём себя одного - не уберёг, не досмотрел, оставил беззащитных женщин один на один с этим жестоким миром.

Лотта, как наяву представила его душевные терзания и даже пожалела, что у Райвена так сильно развито чувство ответственности. И в самом деле, его родственницы ведь не малые дети, за которыми нужен глаз да глаз.

В гостиной было довольно уютно, так, как может быть только в доме, где живут одни женщины. Райвен, да и Лотта никак не вписывались в эту атмосферу изящества и комфорта. Зато его мать и сёстры буквально сливались с интерьером, напоминая яркие цветочные букеты.

Две девушки, внешне очень похожие на Райвена и практически неотличимые друг от друга, поднялись ему навстречу. Наверное, они хотели его поприветствовать по-семейному – обнять, поцеловать, но споткнулись на полушаге, заметив рядом с братом незнакомку.

- Дорогая, - обратился Райвен к жене, - позволь представить тебе моих младших сестёр – Селию и Хлою. – Затем он обвёл взглядом гостиную и сказал: - К сожалению, не вижу здесь Вирену, но ты обязательно с ней познакомишься чуть позже. Уверен, она тебе понравится.

- Брось, Райвен, эти церемонии, - перебила его матушка. - Мы уже поняли, что это твоя жена. И не стоит нахваливать свою любимицу Вирену, из-за этой мерзавки нас всех ожидают очень большие неприятности.

Райвен нахмурился, но с вопросом обратился не к матери, а к сёстрам:

- Что случилось с Виреной?

Девушки покраснели и потупились. Лотта отметила про себя, что теперь они ещё больше стали походить на два розовых бутона, готовых вот-вот распуститься. Райвену, действительно пора озаботиться их дальнейшей судьбой, если он сам собирался подыскивать им достойных мужей.

- Что же вы молчите, Хлоя, Селия? Где ваша сестра?

- Она в своей комнате, - пискнула одна из сестёр, и Райвен сорвался с места. Оставаться в гостиной Лотта не захотела, а потому увязалась за мужем.

Он как будто не замечал её присутствия. Преодолевал по две ступеньки за раз, так что Лотта едва поспевала за ним. И только в последний момент ей удалось придержать закрывающуюся дверь рукой, чтобы не остаться за порогом комнаты, в которую муж буквально ворвался, гонимый тревожными предчувствиями.

Сначала Лотте показалась, что комната пуста, но потом отчаянный вскрик, развеял её заблуждения. Растрёпанная девушка с дико горящими глазами метнулась к Райвену и прижалась к нему всем телом, содрогаясь от рыданий. Она что-то говорила, но сквозь судорожные всхлипы было трудно что-либо разобрать.

Видно было, как Райвен растерян. Всё, что он мог, это приглаживать всклокоченные волосы сестры и нашёптывать ей на ушко слова утешения.

Наконец слёзы у Вирены закончились, как и силы. Девушка обмякла в руках брата, а он сделал несколько шагов к креслу и усадил её к себе на колени.

- Что случилось, маленькая моя? – спросил он с такой нежностью в голосе, что Лотта сразу поняла – сейчас последует новая истерика. Такого искреннего сочувствия в голосе и во взгляде она и сама бы не выдержала. Вирена повела себя вполне предсказуемо: уткнулась в плечо брата и разревелась. Правда теперь без жутких содроганий всем телом, но отчего-то ещё горше и безнадёжнее.

В общем-то, не трудно было догадаться, что за всем этим скрывается. Лотта была процентов на девяносто уверена, что их семью ожидает пополнение. Однако Райвен продолжал недоумевать, а может быть, просто не хотел признавать очевидное.

- И когда нам ожидать рождение племянника или племянницы? – спросила Лотта с воодушевлением, когда Вирена в очередной раз затихла. – Обожаю маленьких, я буду самой лучшей тётушкой на свете, обещаю.

Райвен опалил жену таким негодующим взглядом, что другая на её месте сгорела бы со стыда. А Вирена уставилась на неё с недоумением. Кажется, она только что заметила присутствие постороннего человека у себя в комнате.

- Это Лотта, моя жена, - Райвен со вздохом представил свою супругу сестре.

Не ожидал, наверное, что Лотта вмешается. Но она точно знала, что жалость плохой помощник в таких делах. Нужно постараться настроить Вирену на позитивный лад, пока она не наделала глупостей.

Взяв Вирену за руку, Лотта потянула её за собой:

- Пойдём, поговорим, от мужчин бывает мало толку, когда речь заходит о беременности. Смотри, Райвен сейчас в обморок грохнется от такого радостного известия.

Вирена украдкой взглянула на брата и несмело улыбнулась Лотте. А Райвену и впрямь стало нехорошо. Он вдруг понял, что его жена права, и на их семью обрушилось настоящее несчастье. Бесчестье старшей сестры ляжет несмываемым пятном на младших девочек. Мать была права, когда говорила, что нужно срочно устроить их судьбу, пока всё не стало слишком очевидным. Но Вирена - всегда такая рассудительная и ответственная, как она могла? Наверняка, это случилось против её воли.

По-видимому, на лице Райвена отразились все его кровожадные намерения в отношении обидчика сестры, потому что Лотта снова обратилась к Вирене:

- Тебя кто-то обидел, или всё было по обоюдному согласию?

Девушка закрыла лицо руками и отрицательно замотала головой. Понять, что она хотела сказать, было совершенно невозможно, и Лотте снова пришлось задать Вирене этот неприятный вопрос:

- Милая, тебе придётся сказать нам, иначе твой брат сам додумает всё за тебя, и тогда никто не сможет удержать его от кровавой расправы над твоим обидчиком.

- Нет-нет, - вскричала Вирена, напуганная такой перспективой, - Керро ни в чём не виноват, мы любим друг друга.

Райвен немного расслабился – оказывается, не всё так плохо, как ему показалось вначале. Разумеется, придётся поторопиться с заключением брака, но это гораздо лучше, чем бесчестье. И всё-таки, что-то во всей этой истории было не так. Матушка должна была вести себя иначе, да и Вирена не заливалась бы слезами, если бы не существовало огромного «НО».

- И что же мешает вам быть вместе? – вопрос вырвался сам собой, и Райвен был этому даже рад. Глупо прятаться от проблем, да и сестру было жаль. Глупая, доверила своё сердце подонку, который и мизинца её не стоит. Даже не зная этого Керро, Райвен уже испытывал к нему лютую неприязнь. Достойный мужчина не оставил бы свою любимую один на один с трудностями. Вирена вынуждена была терпеть нападки матери, к которым позже добавится осуждение соседей. Ясно одно, оставлять её здесь нельзя.

Райвен заметил, как Вирена гордо вскинула голову, она приготовилась защищать этого негодяя или слабака, что, в общем-то, одно и то же:

- Мы обязательно будем вместе, как только он получит разрешение на развод.

Вот это был удар ниже пояса. Его сестра оказалась одной из тех наивных дурочек, что попадаются в сети женатых мужчин, любящих развлекаться на стороне. Зачастую, всё их состояние заключалось в смазливой внешности, а недвижимость и финансы принадлежали жене.

- И кто же он, позволь узнать? Чем зарабатывает на жизнь?

Верина надулась и скрестила руки на груди:

- Не скажу. Тебе незачем вмешиваться в это дело. Мы уже всё решили, и никто не посмеет встать на пути нашего счастья, - последние слова девушка произнесла с какой-то отчаянной решимостью. Сразу стало ясно, она и сама не верит в то, что говорит.

- Он уже знает о твоём положении? – на этот раз вопрос задала Лотта.

Вирена не видела в ней никакой угрозы, а потому ответила:

- Нет, но я обязательно ему скажу, как только смогу выйти из дома. Матушка не выпускает меня уже два дня, с тех пор, как заметила мои утренние недомогания.

Девушке хотелось хоть с кем-то обсудить свою проблему, рассказать о своих страхах, поделиться тревогами и волнениями. Мать и сёстры совершенно не годились для этой цели, так же, как и брат. Потому она и ухватилась за Лотту, как за спасительную соломинку.

- Ты можешь написать ему письмо, а я передам, - предложила Лотта, доставая из сумочки свои письменные принадлежности. Прикроватная тумбочка выглядела вполне подходящей для её целей, вот только бумаги не было, но Райвен уже отправился за ней, правильно поняв замысел жены.

Вирена и не подумала возражать. Скорее всего, она была слишком измучена, чтобы заподозрить какой-то подвох, потому и выдала Лотте всю информацию о своём любовнике и даже описала внешний вид здания, где его можно найти в это время.

Когда записка была составлена, Вирена вдруг встрепенулась и спросила:

- А можно мне поехать с вами? Я только издали посмотрю на него, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке.

Лотта переглянулась с мужем и, получив его согласие, начала помогать Вирене собираться. Труднее всего было расчесать спутанные волосы и убрать следы недавних слёз. Не стоило выносить сор из избы. Для соседей всё должно было выглядеть так, будто бы любящий брат отправился на прогулку с женой и одной из сестёр.

* * *

До нужного места они добрались в считанные минуты. Контора управляющего мыловаренным производством находилась в той же части города, где жила семья Райвена. Безобразной сцены удалось избежать только чудом. Повозка остановилась у дверей двухэтажного здания в тот момент, когда из неё выходил молодой человек довольно привлекательной наружности: смуглая кожа, карие глаза, точёные черты лица и чувственные губы. Добавьте к этому грацию хищника и станет совершенно ясно, что у Вирены не было ни единого шанса устоять перед этим искусителем.

- Керро, - прошептала она севшим голосом и потеряла сознание. Да и было от чего. Красавчик уже нашёл себе новую пассию и сейчас нашёптывал ей на ушко какие-то нежности, отчего девушка буквально млела на глазах.

Райвен рванулся было в его сторону, но Лотта повисла на муже всем телом, шипя не хуже рассерженной гадюки:

- Ты с ума сошёл? Хочешь ославить сестру на весь город? Увози нас отсюда немедленно. С этим типом мы позже разберёмся. Он ещё пожалеет о том, что обидел нашу девочку.

Глава 13

Сборы были недолгими. Все вещи Вирены уместились в один мешок. Сама девушка пребывала в какой-то прострации. Никак не реагировала на слова матери – резкие, обвиняющие. Осталась безучастна к попыткам сестёр восстановить хрупкий мир в семье. Сидела, слепо уставившись в одну точку, и лишь сильнее сжимала руку Лотты, не замечая, что причиняет ей боль.

- Нам пора, - слова Райвена вывели Вирену из оцепенения. Она встрепенулась и неожиданно бросилась к матери. Порывисто её обняла, прижалась щекой к щеке и тихо попросила:

- Прости меня, мама, я так виновата перед тобой и перед сёстрами.

После произнесённых Виреной слов Лотте стало ясно, что в ближайшие два часа они вряд ли смогут покинуть этот дом. Нужно вовсе не иметь сердца, чтобы не откликнуться на отчаянную мольбу дочери о прощении. Но это даже к лучшему, пусть они помирятся сейчас, позже это будет очень трудно сделать, почти невозможно.

Как и ожидала Лотта, сердце матери дрогнуло, из него в один миг испарилась вся злость на непутёвую дочь, осталась только боль за своего ребёнка, которому судьба уготовила слишком суровое испытание.

Примирение вышло довольно эмоциональным. Райвен, как всякий мужчина, с трудом выносил женские слёзы и предпочёл покинуть дом под тем предлогом, что ему нужно проверить упряжь. Тем более, что в его присутствии не было большой нужды. Отношения в семье налаживались прямо на глазах. Вскоре о недавней размолвке напоминали лишь припухшие от слёз и поцелуев лица, да покрасневшие глаза. Лотта вдруг почувствовала себя тут лишней и, стараясь не привлекать внимания, вслед за мужем вышла на улицу.

Там у них состоялся непростой разговор. Райвен понимал, что Лотта вряд ли с пониманием отнесётся к его идее, но другого выхода он не видел.

- Нам придётся уехать из поместья, причём очень скоро, - сказал он, как только Лотта приблизилась к нему на расстояние вытянутой руки.

Девушка замерла на месте, обдумывая услышанное. Потом кивнула в знак согласия, но Райвена это молчаливое согласие ничуть не успокоило, он хотел услышать её ответ, убедиться в том, что она действительно готова бросить всё, чего добилась и последовать за ним в неизвестность. Любая другая женщина подчинилась бы воле мужа беспрекословно, но только не Лотта, не его своевольная и целеустремлённая жена. С ней можно было лишь договориться, по-другому никак.

- Я всё понимаю, Райвен, и полностью поддерживаю твоё решение.

Вот теперь он вздохнул с облегчением и сам удивился, как мог сомневаться в её выборе, настолько твёрдым был её ответ, а во взгляде не промелькнуло и тени сомнения.

Когда супруги вернулись в дом, там их уже ожидал накрытый к обеду стол. Совместный приём пищи окончательно всех примирил. Больше не было ни слёз, ни истерик. В доме воцарилась тишина, но продлилась она недолго. Мать Райвена принялась расспрашивать сына о его дальнейших планах в отношении Вирены. И он ответил ей вполне уверенно:

- Мне придётся купить землю чуть раньше, чем я планировал, а пока Вирена поживёт вместе с Лоттой в поместье тера Эттана. Там её никто не знает, так что и обидеть не смогут.

Все посмотрели на Лотту, она восприняла это известие совершенно спокойно. Присутствие Вирены её не смущало, да и переезд на новое место был неизбежен. Рано или поздно это должно было случиться. Муж давно посвятил её в свои планы, так что для неё это не стало полной неожиданностью. Она поняла и приняла решение Райвена и не собиралась напрасно переживать по этому поводу. Все живы, здоровы и слава богу, а дело по душе она всегда найдёт, где бы они не жили. И пусть ей придётся пожертвовать всем, чего она добилась за прошедшее время, да и терять завоёванные позиции будет жаль, но с другой стороны, гораздо интереснее заниматься собственным делом, тратить все силы на благо своей семьи. Что ни говори, а для тера Эттана она так и останется всего лишь винтиком в хорошо отлаженном механизме, который будет не трудно заменить на другой, в случае необходимости.

Мать Райвена и не догадывалась, что её сын, прежде чем озвучить своё решение, обсудил его с женой. Это бы её сильно удивило. Но Вирена не преминула выразить свою признательность Лотте благодарной улыбкой. Девушка стала свидетельницей разговора брата с женой, когда они вместе возвращались домой, и слышала, как та смело отчитывала мужа за излишнюю порывистость. Страшно представить, что стало бы с ними всеми, случись что с Райвеном – их единственной надеждой и опорой. Удивительно, но брат прислушался к словам жены и даже признал её правоту. Безобразная драка наверняка не осталась бы без последствий и только ещё больше ухудшила и без того непростую ситуацию. Лотта вовремя вмешалась, это невозможно не признать. И Вирена была ей за это благодарна.

Наконец пришла пора прощаться. Вирена покидала Сангроссо с тягостным чувством в душе. Будущее страшило её своей неопределённостью, ведь Райвен не всегда будет рядом, а его жену она едва знала. Трудно предположить, как сложатся их отношения с Лоттой. Но и оставаться здесь Вирена не могла. Слишком хорошо знала себя, понимала, что не сможет совладать с болью и обидой, обязательно пойдёт к изменнику, чтобы выразить ему всё своё презрение. А что потом? А потом в душе останется лишь безнадёжная пустота, с которой она вряд ли сумеет справиться. Жизнь будет кончена.

Вирена тряхнула тёмными кудрями, прогоняя невесёлые мысли, и улыбнулась на прощание матери и сёстрам. Теперь они не скоро увидятся. Неожиданно её коснулась чья-то рука, девушка вздрогнула, оглянулась назад и наткнулась на сочувствующий взгляд Лотты. Сразу стало легче дышать. Будущее уже не выглядело таким беспросветным. Сквозь пелену сгустившихся туч робко проглядывал тоненький лучик надежды.

* * *

Всю дорогу Вирена проспала. Последние дни совершенно её вымотали. Так что время в пути пролетело для неё незаметно. К дому Каролины путники добрались уже под вечер. Райвен старался ехать медленно, чтобы не тревожить сестру, а Лотту вполне устраивало такое неспешное путешествие. Пригревшись рядом с мужем, она обдумывала свои дальнейшие действия.

С работы придётся уволиться, это даже не обсуждается. Вирену нельзя оставлять одну, а у Райвена и без того будет много дел. Какое-то время они ещё поживут у Каролины, но потом придётся расстаться с подругой. И это было тем единственным, что по-настоящему огорчало Лотту. Можно, конечно, предложить Каролине поехать с ними, но вряд ли она согласится бросить свою налаженную жизнь, ей не свойственна склонность к авантюрам. К тому же не стоит сбрасывать со счетов тера Эттана. Этот мужчина сумел пробить брешь в обороне неприступной вдовы. А вдруг у него это серьёзно? Не хотелось бы вмешиваться в чужую жизнь. Каролина как никто другой достойна любви и семейного счастья.

Лотта сразу отметила странное поведение подруги, стоило только переступить порог дома. С Каролиной творилось что-то неладное. Впрочем, тут и без объяснений всё ясно – все нравоучения Лотты были позабыты в тот же миг, как только Ревмир Эттан посмотрел на молодую вдовушку своим гипнотическим взглядом. Сегодня просто день такой, сплошь состоящий из разбитых сердец.

После ужина, устроив Вирену в своей комнате и выпросив у мужа полчаса на разговор с подругой, Лотта без стука вошла в спальню Каролины. Примостилась у той на кровати и сказала:

- Рассказывай, что ты тут натворила, пока меня не было.

Ответом ей стало молчание и нервное покусывание губ. Каролина и хотела бы поделиться с подругой своими переживаниями, но не знала, с чего начать.

Может быть, с громкого стука в дверь, возвестившего о приходе раннего гостя? Ревмир Эттан, вопреки обыкновению, именно сегодня решил лично заехать за девушками. Возможно, он хотел о чём-то переговорить с Райвеном? Или у него были другие дела в посёлке? Теперь это не важно. Вернее, это стало не важным в тот момент, когда он понял, что кроме них в доме больше никого нет.

В два шага преодолев разделяющее их расстояние, Ревмир замер перед Каролиной, не сводя с неё горящих глаз. Никогда прежде она не плавилась от одного только взгляда, а тут вдруг почувствовала, что её тело совершенно лишено костей. Ноги отказывались её держать, пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. Кто же знал, что нежданный гость воспримет её слабость, как сигнал к действию? На Каролину обрушилась оглушительная волна страсти. Их взаимное притяжение оказалось слишком велико, чтобы ему можно было противостоять.

Ревмир сжал её плечи руками и припал к губам в долгом обжигающем поцелуе. От неожиданности Каролина растерялась и не прервала поцелуй сразу, а потом было уже поздно. Её тело изнывало от желания и жадно впитывало жар от его прикосновений. Как давно у неё не было мужчины? Казалось, с тех пор прошла уже целая вечность.

Сознание Каролины помутилось, она и не заметила, как оказалась у себя в спальне, лежащей на кровати. Только позже её настигло понимание, что Ревмир открыл первую попавшуюся дверь на втором этаже, не заботясь о том, кому принадлежит эта комната.

Он довольно быстро избавил её от одежды. Замер лишь на миг в восхищении, любуясь совершенными пропорциями её тела – плавными изгибами и женственными формами, а потом начал исступлённо ласкать и целовать желанную женщину, одними прикосновениями доводя её до экстаза.

Каролина не успела перевести дыхание после яркой вспышки удовольствия, как он согнул её ноги в коленях и вошёл в неё одним резким толчком, а потом глухо застонал, прикрывая глаза от наслаждения. Его тело дрожало от напряжения, дыхание стало прерывистым. Ревмир едва сдерживался, чтобы не излиться в неё после первого же толчка. Наконец, он слегка успокоился и начал упоительно медленно двигаться в ней, снова доводя её до безумия.

Каролина поняла, что пропала безвозвратно. Она и представить не могла, что в состоянии испытывать такие сильные чувства, и не понимала, как жила без этого раньше. Да и жила ли она, в самом деле? Однообразные дни и безликие ночи. Разве можно назвать её существование жизнью? Оказалось, что всё это время ей недоставало рядом мужчины. Даже первый муж, с которым она не испытывала и десятой доли того наслаждения, которое сегодня ей подарил Ревмир Эттан, наполнял её жизнь смыслом. Возможно, она не любила супруга достаточно сильно, или всё дело в том, что теперь она повзрослела и созрела для чувственных отношений? Ведь замуж Каролина выходила совсем юной девушкой – робкой и неопытной. И сейчас, нежась в мужских объятиях, она вдруг поняла, что тоскует по семейной жизни. По совместным прогулкам, шутливым перебранкам, крепким объятиям любимого мужчины, ставшего в одночасье самым родным и близким человеком на свете.

В одном Каролина была уверена – к прошлой жизни возврата нет, для неё наступило время перемен. В мыслях она уже рисовала картинки их с Ревмиром совместного будущего: они счастливые и влюблённые друг в друга до беспамятства и рядом с ними двое чудесных ребятишек, соединивших воедино черты обоих родителей.

Из сладких грёз Каролину выдернули слова Ревмира, который встал с кровати и начал поспешно собирать разбросанные по комнате вещи. Мужчина старался не смотреть в её сторону, когда натягивал на себя одежду, резкими движениями расправляя складки и застёгивая пуговицы. Казалось, он обращается в пустоту:

- Я очень рад, что из всех претендентов на твоё внимание ты выбрала именно меня. Клянусь, ты об этом не пожалеешь. Я покажу тебе мир. Столичное общество будет у твоих ног. Лучшие портные и ювелиры столицы будут к твоим услугам. Такая красавица не должна прозябать в безвестности.

Ревмир всё говорил и говорил. А Каролина старалась уловить в этом бессмысленном потоке слов единственно важные для неё слова, но предложения руки и сердца так и не последовало. Всё, что она получила – это лишь долгий поцелуй на прощанье, и вот уже стук каблуков по ступеням лестницы возвестил об уходе гостя.

Ещё какое-то время Каролина лежала, прислушиваясь к тишине дома. В глубине души она надеялась, что Ревмир вернётся, но всё напрасно. Надо было вставать, приводить себя в порядок и постараться не думать о случившемся. Хотелось плакать, но слёз не было, осталась только звенящая пустота внутри. Пришлось признать, что утреннее происшествие было ошибкой, которую уже не исправить. Ревмир не желал видеть её своей женой, а роль любовницы её не устраивала. Каролина не теряла надежду стать матерью, а значит ей всё ещё нужно найти достойного мужчину, который захочет создать с ней семью. Не может быть, чтобы в целом мире не нашлось для неё одного верного и  надёжного человека.

* * *

Вот так и закончила свой рассказ Каролина. Она по-прежнему не проронила ни слезинки и Лотта даже прониклась уважением к этой хрупкой на вид, но неожиданно сильной духом женщине.

Пожалеть её сейчас было бы ошибкой. Сильным не нужна жалость. Поэтому Лотта сказала просто, словно это было давно решено:

- Райвен собирается купить поместье в скором времени. Я очень хочу, чтобы ты поехала с нами. Поможешь мне освоиться на первых порах. Ты же знаешь, мне без тебя не справиться.

Лотта молитвенно сложила ладошки и посмотрела на подругу умоляющим взглядом. И Каролина согласилась. В другое время она бы расстроилась, услышав новость об отъезде Лотты, но сейчас была рада, что всё так сложилось. Не придётся отбиваться от ухаживаний Ревмира Эттана. Нет никаких сомнений в том, что он не смирится с её отказом. Жаль оставлять ставший родным дом, но и желания оставаться тут одной тоже не было.

- А ты уверена, что Райвен обрадуется моему обществу? – спросила Каролина на всякий  случай, вдруг Лотта ещё не рассказала мужу о своём желании пригласить подругу пожить вместе с ними в их доме.

Лотта только отмахнулась:

- Не переживай, он и не подумает возражать, понимает, что на новом месте мне будет не просто освоиться. И если говорить откровенно, то меня действительно пугают предстоящие перемены. Только Райвену об этом знать не стоит. Мой муж и так сильно переживает из-за всего случившегося. Ты же знаешь, какой он ответственный.

- А что случилось то? – перебила Каролина подругу, которая впервые показала свою слабость, а потому немного стеснялась и говорила без умолку.

- Понимаешь, - замялась Лотта, - Вирена попала в очень неприятную ситуацию, и нам пришлось увезти сестру Райвена из Сангроссо, пока не проявились последствия её наивности и легковерности.

Каролина зажала рот ладошкой и распахнула глаза от потрясения. А Лотта поспешила предупредить подругу о необходимости хранить всё в тайне:

- Прошу тебя, никому не говори о том, что я тебе рассказала. Иначе жизнь Вирены и её будущего ребёнка будет загублена. Ты же знаешь, как общество относится к девушкам, посмевшим забеременеть вне брака. Как будто во всём случившемся виноваты только женщины, а мужчины тут совершенно не при чём.

Лотта была возмущена подобной несправедливостью, но посвящать подругу ещё и в планы собственной мести, не собиралась. Хватит с Каролины и того, что она узнала.

- Но разве удастся скрыть ото всех незаконнорожденного ребёнка? Вы же не собираетесь избавляться от младенца?

Теперь глаза Каролины были наполнены ужасом.

- Ну что за глупости лезут тебе в голову? – возмутилась Лотта. – Как ты вообще могла подумать о нас такое? – в приступе негодования девушка даже соскочила с кровати и уперла руки в бока.

- А что тогда? – спросила Каролина примирительным тоном, притягивая подругу обратно на кровать.

- Да мало ли что может произойти за семь или восемь месяцев, что остались до рождения ребёнка? Вот увидишь, я обязательно что-нибудь придумаю. Может быть, мне даже удастся прижать хвост тому молодчику, что соблазнил бедную девочку, - Лотта не удержалась от упоминания о несостоявшемся муже Вирены - настоящем виновнике всех её бед.

- Ты думаешь, он на ней женится? - поинтересовалась Каролина. Собственные проблемы вдовы отошли на второй план, когда она услышала печальную историю Вирены. Девушке пришлось пережить настоящее потрясение - предательство любимого мужчины и ожидание скорого разоблачения, за которым последует неминуемое презрение окружающих.

- Женится, не женится, с этим мы ещё успеем разобраться, - Лотта прервала размышления подруги, в которых женщина успела додуматься до того, что и сама может оказаться в подобной ситуации. Но потом вдова вспомнила, что за семь лет брака ей так и не удалось забеременеть, и вряд ли это произойдёт после одного единственного раза с Ревмиром Эттаном.

Успокоенная Каролина вновь прислушалась к словам Лотты. А та уже перешла к насущным вопросам: - Ты лучше подумай о том, что из вещей возьмёшь с собой в дорогу. Может так случиться, что домой ты вернёшься не скоро. Вдруг тебе так сильно у нас понравится, что ты и вовсе захочешь переселиться на новое место?

Лотта весело подмигнула Каролине, затем привычно поцеловала её в щёку и поспешила удалиться, чувствуя, что и так задержалась дольше обещанного. Райвен, наверное, уже уснул, так и не дождавшись её возвращения.

По дороге в их общую с мужем спальню, Лотта остановилась перед дверью комнаты, в которой разместили Вирену. Оттуда доносился тонкий звук, похожий на мышиный писк. Пройти мимо девушка не могла. Бросив виноватый взгляд на дверь, за которой её ждал муж, она вошла в комнату Вирены.

Сестра Райвена при звуках чужих шагов затаилась и притворилась спящей. Однако слабый свет ночника выдал её с головой. Красный нос, влажные от слёз щёки и припухшие губы – всё свидетельствовало о том, что девушка давно и безутешно предавалась своему горю.

Лотта прилегла с ней рядом и, ни слова не говоря, притянула голову Вирены себе на плечо. Потом заговорила тихо и ласково, поглаживая тёмные густые пряди волос:

- Ну чего ты так расстраиваешься? Смотри, нос распух и глаза затекли. Завтра будешь смотреть на окружающий мир сквозь узкие щёлки и удивляться тому, что за ночь он стал совершенно плоским. Вот сама подумай, тебе ведь и плакать то не из-за чего. Брат тебя любит и не бросит, от подлого обманщика Керро ты вовремя избавилась, а ведь могла промучиться с ним всю оставшуюся жизнь. А если ты переживаешь за своего малыша, так мы с Райвеном можем дать ему своё имя, и тогда он не будет считаться незаконнорождённым.

Лотта и сама удивилась, как такая замечательная мысль не пришла ей в голову раньше? Вирена была настолько поражена услышанным, что даже перестала шмыгать носом, приподнялась на локтях и посмотрела на Лотту, ожидая увидеть в её глазах подтверждение всему сказанному.

- Ну а что? – Лотта явно вдохновилась новой идеей. – Это ведь довольно легко устроить. А жить мы всё равно будем все вместе, так что не волнуйся, никто не собирается отнимать у тебя ребёнка. А теперь спи, завтра будет новый день, и у нас начнётся новая замечательная жизнь.

Вирена выглядела задумчивой, но хотя бы плакать перестала. Успокоенная Лотта отправилась к мужу, уже и не надеясь застать его бодрствующим. Тихонько отворила дверь, прокралась на цыпочках к кровати и замерла, не обнаружив на ней Райвена. В это время тёплые руки любимого опустились ей на плечи:

- Тебя долго не было, - сказал Райвен, но в его голосе не было укора, - я отправился на твои поиски и слышал те слова, что ты сказала Вирене.

Лотта молча потёрлась щекой о руку мужа, лежащую на его плече, и откинулась назад, прижимаясь к нему спиной.

- Я должна была как-то её подбодрить, - Лотта словно оправдывалась, не зная, как муж отнесётся к её обещанию. И тут же заговорила с пылом, поворачиваясь к супругу лицом, чтобы видеть его глаза: - Согласись, я придумала отличное решение проблемы. Вирена не заслуживает той участи, которая уготована ей судьбой, как и её ребёнок. Они наша семья, так какая разница, кто будет считаться родителями малыша?

- Тише, тише, маленькая заступница, я и не собирался с тобой спорить. Напротив хотел поблагодарить за то, что так близко к сердцу принимаешь проблемы моей сестры.

У Лотты отлегло от сердца. Всё-таки Райвен – это самое лучшее, что могло с ней случиться в этой жизни. Она обхватила его за шею и, меняя тему разговора, игриво поинтересовалась:

- И как же ты собрался меня благодарить?

Райвен легко уловил смену её настроения и, нагнувшись, прошептал на ушко:

- Сейчас ты это узнаешь.

Сам он точно знал, что сделает в следующую минуту. Сначала поцелует уголок её рта. Потом проведёт кончиком языка по полураскрытым губам, очень нежно, ловя тёплую волну её дыхания. Он будет пить её поцелуи до тех пор, пока она сама не потребует продолжения. А это случится очень скоро. Лотта оказалась совсем не такой тихоней, как он ожидал. В теле его жены бушевал настоящий огонь, который ему удалось разжечь в их первую брачную ночь. Возможно, со временем, он и превратится в ровное пламя, а пока Райвен с удовольствием наблюдал, как в карих глазах Лотты начинают вспыхивать золотистые искорки предвкушения.

Глава 14

Тяжёлые гардины на окнах были плотно задёрнуты, отчего в комнате царил полумрак. Но яркий солнечный луч, обнаруживший брешь в, казалось бы, непреодолимой преграде возвещал о том, что день уже начался.

Давид недовольно поморщился – опять Эстер проявила чрезмерную заботу. Эта женщина считала, что сон – лучшее лекарство от всех болезней. Хорошо хоть перестала опаивать его сонными зельями, от которых голова становилась тяжёлой, а мысли вязкими, словно патока.

Можно подумать, если он будет спать круглосуточно, к нему вернуться его прежние сила и ловкость. Один единственный несчастный случай в одночасье превратил его в немощную развалину. Теперь он даже одеться самостоятельно не может.

Рука привычно потянулась за стоящим на прикроватном столике колокольчиком. Звонкий переливчатый звук разнёсся по комнате. Вряд ли Эстер услышит его призыв сразу, но рано или поздно она непременно окажется поблизости и тогда поможет ему умыться и одеться.

Однако на этот раз ожидание не было долгим. Эстер появилась вскоре после второго призыва и деловито принялась приводить молодого хозяина в порядок. Ей, крупной женщине, не составляло труда переворачивать его исхудавшее за время болезни тело. Если бы она научилась проделывать свою работу молча, ей вообще не было бы цены.

Но Эстер не была молчуньей. Каждое своё действие она сопровождала многословными комментариями. Давиду оставалось только крепче сжимать зубы, чтобы не обидеть заботливую женщину неосторожным словом. Она так много делала для него. Осталась, когда другие наёмные работники разбежались в поисках лучшего места. Их можно было понять. У многих были семьи, дети, которых нужно было кормить, а что мог предложить им он – жалкий калека? За год его хозяйство пришло в упадок. Только теперь Давид понял, какую ошибку совершил, когда сосредоточил всё управление в одних руках – своих собственных. Был бы у него дельный управляющий, возможно, разорения удалось бы избежать. Но что толку сожалеть о том, что не сделано? Нужно думать, как жить дальше.

Решение пришло неожиданно. Продажа поместья за полцены с правом его пожизненного проживания в доме – показалась замечательной идеей. Не нужно будет покидать родные стены, переезжать неведомо куда, осваиваться на новом месте и ловить на себе жалостливые взгляды незнакомых людей. Конечно, те, кто купит его поместье, тоже будут незнакомцами, но зато он сможет выбирать, с кем провести всю оставшуюся жизнь под одной крышей. Хотелось, чтобы это была многодетная семья. Гулкая пустота огромного дома начала его изрядно раздражать.

Как раз сегодня должны были приехать первые потенциальные покупатели, поэтому Давид собирался с особым тщанием. Даже не стал отказываться от утомительной процедуры бритья. Сидеть подолгу он до сих пор не мог, начинала болеть спина, и немели руки и ноги. Но чего не сделаешь, чтобы произвести благоприятное впечатление на людей, с которыми собираешься жить под одной крышей?

В полдень со двора донёсся звук подъехавшей кареты. Давид, с трудом переместившись на край кровати, выглянул в окно. Это был наёмный дорожный экипаж. Дверца отворилась и на вымощенный камнем двор ступила пожилая супружеская пара. Хозяин дома огорчённо вздохнул – ещё один день можно считать потерянным. Даже если эти люди окажутся милыми, они всё равно не отвечают его требованиям. Его поместью нужен молодой энергичный хозяин. Но закон гостеприимства обязывал его принять прибывших и провести с ними как минимум полчаса. Потом можно будет сослаться на недомогание и распрощаться.

Следующими посетителями были довольно молодые и энергичные муж с женой. Но Давиду сразу не понравился взгляд женщины. Она смотрела на него с холодной брезгливостью, как на увечное животное. Терпеть подобные взгляды всю оставшуюся жизнь он бы не смог. Да и что-то подсказывало ему, что согласись он на сделку с этими людьми, век его будет недолог.

И только к вечеру, когда у Давида совсем не осталось сил, а все мысли были о непрекращающейся ноющей боли в спине, приехал ещё один покупатель. Он представился, как Райвен Холтон. Мужчина сразу произвёл благоприятное впечатление. Он обладал редким качеством – умением расположить к себе собеседника с первых минут знакомства. Вот и Давид попал под обаяние этого парня. Не смотря на молодость – всего-то двадцать восемь лет, Райвен прекрасно разбирался в тонкостях ведения подобного хозяйства. Всего несколько минут ушло на то, чтобы утвердиться в мысли, что это именно тот человек, которого он искал. Оставалось выяснить вопрос с его семьёй, и можно будет смело заключать договор.

Давиду даже показалось, что боль в спине стала меньше его беспокоить, такое облегчение он испытал, когда волнующая его проблема была решена. Или почти решена. Хотелось бы познакомиться с женой Райвена прежде, чем закрепить устный договор на бумаге.

* * *

Лотта с Райвеном посетили Давида уже на следующий день, опасаясь упустить такую выгодную сделку. Пришлось до поры до времени держать всё в тайне, даже от Каролины, чтобы избежать появления конкурентов.

Не смотря на то, что все вокруг считали Райвена необычайно везучим человеком, сам он был уверен в том, что его везение основывается на умении быстро принимать решения. Пока другие думают, сомневаются, подсчитывают возможные убытки, он действует и почти всегда получает свой выигрыш.

А в данной ситуации время было особенно дорого. Если бы не правила приличия, Райвен готов был нанести повторный визит тем же вечером. Но подумав, понял, что на дорогу туда и обратно уйдёт слишком много времени, а заявляться в гости на ночь глядя, будет не слишком вежливо. К тому же, нужно было учитывать состояние Давида. Вряд ли он обрадуется поздним визитёрам. Чего доброго вовсе откажется иметь с ними дело, сочтя слишком беспокойными соседями.

Лотта по такому случаю приоделась в один из тех нарядов, которые надевала только на прогулку с мужем, что, надо сказать, случалось не часто. Насыщенный персиковый цвет платья придавал коже девушки здоровый вид. Исчезла болезненная бледность, а глаза обрели тёплый медовый оттенок. Лотта теперь походила на сладкое лакомство из лучшей кондитерской Сангроссо, по крайней мере, у Райвена в голове возникли именно такие ассоциации.

Простой белый чепец был закинут в дальний ящик комода, а ему на смену пришла новомодная шляпа, которую Лотта купила в шляпной мастерской, расположенной недалеко от торгового квартала. Белые кружевные перчатки завершали образ элегантной дамы. Благодаря этим нехитрым ухищрениям, Лотта буквально преобразилась. Никто не назвал бы её теперь серой и невзрачной. Вдвоём с Райвеном они представляли довольно приятную глазу картину. Их без сомнения можно было назвать красивой парой.

Путь предстоял неблизкий и супруги покинули дом Каролины на рассвете. Нужно было миновать Сангроссо и потом преодолеть почти такое же расстояние до нужного места, двигаясь в юго-восточном направлении.

Райвен предупредил жену о недомогании Давида, но увиденное всё равно потрясло Лотту до глубины души. Хозяин поместья был похож на древнюю мумию – бледную и иссохшую. И только его глаза, в которых светился ум и явная заинтересованность, не давали забыть о том, что перед ними живой человек. Девушка постаралась не унижать больного жалостью, а потому постоянно смотрела то на свои руки, то на носки туфель. Её поведение произвело на Давида благоприятное впечатление, он ошибочно решил, что жена Райвена – тихая скромная девушка, и дал своё согласие на сделку.

Новый дом пришёлся Лотте по сердцу. И пусть он не был таким роскошным, как особняк Ревмира Эттана, но зато устраивал её гораздо больше. Двухэтажное каменное строение, окружённое со всех сторон лужайками и цветниками, располагалось на небольшом возвышении. Всюду царило запустение, но это было легко исправить: выкосить бурьян, украсить клумбы цветами, вымести сор с брусчатки, которой была выложена подъездная аллея, ведущая к дому. Главное, само здание как внутри, так и снаружи не нуждалось в ремонте, даже косметическом. Всё, что нужно было сделать в ближайшее время - это сменить обивку мебели, да натереть воском паркетный пол. Но это всё такие мелочи, в сравнении с тем, что теперь у них с Райвеном будет собственный дом, способный вместить большую семью. Пять уютных спален на втором этаже – шестую занимал Давид, просторная гостиная и столовая на первом. Ещё имелась кухня и четыре комнаты для прислуги. Правда сейчас в доме проживала лишь одна женщина по имени Эстер, исполняющая обязанности экономки, кухарки и сиделки при больном господине.

До подвала и чердака Лотта ещё не добралась, просто было неловко в первый же день совать всюду свой любопытный нос, пришлось сдержаться и отложить осмотр на другое время. Да и присутствие Эстер несколько охлаждало пыл девушки. Нельзя сказать, что женщина была недовольна их появлением, но вела себя настороженно, не зная, чего следует ожидать от новых владельцев поместья.

Зато Райвен осмотрел свои новые владения полностью, все хозяйственные постройки и близлежащие поля и сады. Его сопровождал пожилой неразговорчивый мужчина по имени Сайес. Других работников в поместье не осталось, как и живности, и инвентаря. Кажется, люди, покидая земли Давида, тащили всё, что плохо лежит. Трудно сказать, было ли это банальным воровством, или таким образом они компенсировали себе отработанное время, но ощущения от увиденных пустых загонов и клеток были довольно неприятными. Сам Райвен никогда не пошёл бы на такую подлость – бросить человека в беде, да ещё и обобрать его до последней нитки. Хорошо хоть не стали разрушать строения, и на том спасибо. А ведь могли растащить сараи и загоны по брёвнышку.

И всё равно муж с женой остались довольны своим приобретением. Будь поместье процветающим, им пришлось бы копить на него ещё несколько лет. А восстановить поголовье скота и птицы будет хоть и не просто, но вполне возможно. Главное, найти хороших помощников. А с этим могли возникнуть проблемы. Лентяев и неумех хватало всегда и везде, но от них будут сплошные убытки, а вот тех, кто реально поможет поставить хозяйство на ноги, нужно было ещё поискать. К сожалению Райвен не мог предложить ни хорошую плату, ни приличные условия для жизни. Примером того, как нужно вести дела, было поместье Ревмира Эттана, но пока такой уровень был для них недосягаем.

* * *

Большой переезд состоялся через три дня. В доме Каролины царило небывалое оживление. Настроение было приподнятым, не смотря на волнение. Ставшая неразлучной четвёрка предвкушала начало новой жизни. Даже Вирена, казалось, расправила крылья и смотрела в будущее с надеждой.

Труднее всего в эмоциональном плане приходилось Каролине. Вот уже четыре дня она не видела Ревмира Эттана. Поначалу она опасалась встречи с ним, боялась, что не сможет проявить твёрдость и уступит его уговорам. Потом испытала удивление и растерянность, когда мужчина не появился не только на следующий день, но и потом не давал о себе знать. К концу третьего дня, женщина готова была сама бежать к нему на встречу, лишь бы избавиться от чувства неопределённости.

И только получая расчёт у тера Алонсо, девушки узнали, что хозяину пришлось срочно уехать в столицу. И произошло это в тот памятный день, о котором у Каролины остались самые противоречивые воспоминания. Вдова решила, что сама судьба не даёт им быть вместе, а потому, покидала поместье Ревмира Эттана, не оглядываясь. К чему лишний раз терзать своё сердце несбыточными надеждами? Кто знает, может впереди её поджидает настоящее счастье, а не то жалкое подобие отношений, которое предложил ей случайный любовник.

Лотта была довольна. В этом мире не нужно было отрабатывать положенный срок, а можно было просто заявить об уходе и получить расчёт. Тер Алонсо хоть и огорчился, но отпустил Лотту с лёгким сердцем. В последнее время, он не часто видел девушку, в основном ему помогал Варгас. Мальчишка многому научился и теперь был вполне способен заменить свою наставницу. В общем, расставание вышло мирным, без упрёков и недовольства. Не хотелось оставлять после себя дурную память.

В этот раз дорога к поместью заняла намного больше времени. Райвен нанял для женщин экипаж, а сам ехал верхом на своём хестуре. Пришлось задержаться в Сангроссо и закупить продукты, постельное бельё и кое-какую живность на первое время. Клетки с птицей и небольшими зверьками унутхи, похожими на шиншиллу-переростка, установили на повозке, следующей за дорожной каретой. Так неприятный запах, распространяемый животными, не досаждал путешественникам.

Лотта всю дорогу настраивала подруг на встречу с Давидом. Она расписала внешность больного во всех подробностях, чтобы избежать неприятных эксцессов во время знакомства.

- Постарайтесь вести себя сдержанно, ничем не выдать своего отношения к его состоянию. Мне и самой с трудом удалось сдержаться и не выказать жалость к этому несчастному. Просто представьте, как ему тяжело. Не стоит усугублять его страдания.

- Ну хватит, Лотта, - прервала излияния подруги Каролина, - ты нас совсем запугала. Не представляю, что такого ужасного в облике этого человека, но мне уже хочется вернуться обратно, чтобы никогда в жизни с ним не встречаться.

Вирена только кивнула, соглашаясь с Каролиной.

- Простите, мои дорогие, - покаялась Лотта, -  я просто очень волнуюсь. Хочется, чтобы в нашем доме царили мир и покой. А ещё, мне действительно очень жаль этого Давида. Он ведь не старый совсем. Надо постараться сделать его жизнь хоть чуточку лучше. Кажется, он давно не покидал своей комнаты. Как только не сошёл с ума от тоски и безысходности.

После этих слов подруги наконец прониклись трагизмом ситуации и пообещали Лотте сделать всё возможное, чтобы не нанести больному ещё больший вред. И всё-таки Вирена не смогла сдержать обещание. Она просто отключилась, едва переступила порог комнаты Давида.

Райвен еле успел подхватить бессознательное тело сестры на руки, после чего, извинившись, вышел из комнаты. Вирена пришла в себя почти сразу и с трудом сдержала слёзы, досадуя на собственную слабость. В последнее время она довольно часто испытывала приступы головокружения и тошноту, виной всему была беременность, но всё равно все решат, что она испугалась, потому и потеряла сознание.

Лотта сразу постаралась оправдать обморок девушки её деликатным положением. Скрывать беременность Вирены от обитателей дома было бы глупо, всё равно через несколько месяцев всё станет очевидным.

Порадовало то, что Давид проявил благородство и не стал расспрашивать об отце ребёнка. Кажется, его вовсе не взволновал тот факт, что Вирена собиралась стать матерью, не имея мужа. Лотта подумала, что перенесённые страдания научили этого человека ценить в жизни главное – саму жизнь. Давид перенёс слишком много боли, чтобы перестать заботиться о всяких мелочах, вроде общественного мнения.

Каролина проявила гораздо больше выдержки, она как всегда, держалась достойно. Давид был очарован ею, судя по его улыбке и слабому румянцу, окрасившему впалые щёки. Лотта давно заметила, какое влияние оказывает подруга на представителей противоположного пола. Странно, что Каролина до сих пор не нашла себе мужа. Неужели все мужчины настолько глупы, что не понимают, какое она сокровище? Некстати вспомнился Ревмир Эттан. Вот уж глупец из глупцов. Упустил своё счастье, которое само просилось ему в руки.

Девушки несколько минут развлекали Давида разговорами, а потом, сославшись на дела, вежливо откланялись. Им действительно предстояло о многом позаботиться. Разложить вещи, перестелить постель, вымыть пол и проветрить помещения. К тому же нужно было приготовить ужин, да не лишь бы какой, а праздничный. Надо же отметить новоселье.

По такому случаю Эстер застелила круглый обеденный стол белоснежной скатертью и достала из буфета столовый сервиз. Лотта с Каролиной занялись приготовлением пищи, а Вирена помогала Райвену размещать живность в вольерах. Честно говоря, толку от неё было мало, девушка просто забавлялась с пушистыми зверьками, в то время как её брат переносил из повозки мешки с кормом и складывал их в хранилище. Потом наполнил кормушки и принёс воды из колодца, чтобы животные могли утолить жажду. Управился он довольно быстро, но не торопился возвращаться в дом, позволяя сестре прийти в себя после недавнего обморока.

Лотта с Каролиной за то время, что провели вместе под одной крышей, научились работать сообща. Поговорка про двух хозяек у одной плиты не имела к ним никакого отношения. Они действовали быстро и слаженно, распределяя обязанности поровну. Пока одна мариновала мясо, вторая чистила овощи. Потом Лотта месила тесто, а Каролина готовила начинку для пирога.

Нашлась работа и для Эстер. Экономку озадачили приготовлением фруктовых напитков.

Всем известно, что ничто так не сближает, как совместный труд. Вскоре на кухне установилась приятная, располагающая к беседе атмосфера. Эстер в подробностях рассказала о несчастном случае, приключившемся с её хозяином год назад и приведшем его к такому плачевному состоянию.

Оказалось, на него было совершено нападение, но найти виновного или доказать злой умысел так и не удалось. К тому времени, как на место происшествия прибыли стражи порядка, от улик не осталось и следа. В тот день тер Давид, как обычно возвращался домой уже под вечер. Его путь оставался неизменным вот уже несколько лет. Став владетелем этих земель, он взял себе за правило лично объезжать лесные и пахотные угодья, совмещая приятное с полезным. Он был хорошим наездником и рачительным хозяином.

Въезжая в неглубокую лощину, Давид слегка пришпорил хестура, который и без того ускорился, чувствуя близость дома. Натянутая поперёк дороги верёвка была почти не различима в сгустившихся сумерках. Хестур на полном скаку врезался в невидимую преграду, а всадник не удержался и вылетел из седла.

Когда Давид не вернулся домой вовремя, Эстер забеспокоилась, но выждала ещё около часа и только после этого отправила на его поиски людей. Его бессознательное тело обнаружили сразу, благодаря верному животному, не оставившему своего хозяина одного. Хестур дико храпел и не подпускал никого к раненому мужчине, успокоить его удалось далеко не сразу. К тому времени прибыл лекарь и констатировал перелом ноги, сломанные рёбра и сотрясение мозга. Всё это время Давид не приходил в себя, дышал прерывисто и часто. Выглядело всё так, будто он находится в агонии.

Эстер, вспоминая прошлые переживания, не удержалась от слёз.

- Когда хозяина внесли в дом на носилках, - продолжила она свой рассказ, после минутного перерыва, -  я чуть ума не лишилась от горя, но лекарь дал мне успокоительного настоя и сказал, чтобы я не расстраивалась раньше времени. С тех пор прошёл почти год, а Давиду лучше не становится. Вот и поместье решил продать, не иначе чувствует свою близкую кончину.

Тут женщина разрыдалась в голос, и девушкам пришлось её успокаивать и отпаивать травяным отваром.

Всё это время Лотта не могла поверить в услышанное. Неужели полученные травмы могли иметь такие удручающие последствия? Давид мог утратить способность двигаться, но чем объяснить его полное физическое истощение? Честно говоря, при их первой встрече, Лотта решила, что мужчина страдает тяжёлой формой рака или ещё каким смертельным недугом. Но, как оказалось, всё не так просто, как выглядело на первый взгляд.

Лотта присмотрелась к Эстер, размышляя, нет ли во всём случившемся её вины? Однако экономка так искренне оплакивала судьбу несчастного Давида, что было трудно заподозрить её в связях со злоумышленниками. И был ли на самом деле злой умысел, или это проделки глупых мальчишек, не думающих о возможных последствиях своих поступков? Набедокурили, а потом испугались ответственности, вот и постарались скрыть свидетельства преступления. Такой вариант тоже нельзя исключать. Обо всём этом следовало поговорить с Райвеном, но уже наедине.

Через два часа с кухни стали доноситься ароматы жареного мяса и свежей выпечки. Давид всё это время оставался в своей комнате. За всей этой суетой его ни разу никто не навестил. А между тем его комната находилась прямо над кухней, и запах жареного мяса буквально сводил мужчину с ума. Вот уже год, как он, по рекомендации лекаря, питался лишь кашами, да тушёными овощами. И сейчас испытывал настоящую муку, представляя, как вгрызается в сочный, пропитанный специями кусок мяса. Осознав, что придётся терпеть подобные мучения каждый день, Давид впервые пожалел о своём решении остаться в поместье.

Девушки между тем закончили свои приготовления и попросили Эстер помочь им с сервировкой стола. Лотта ещё плохо ориентировалась в новом доме и обрадовалась, когда экономка не стала отказываться, а проявила самое деятельное участие. Тут же из недр буфета были извлечены столовые приборы, соусники и салатницы, а также большое блюдо для жаркого и второе, не меньше первого, для пирога. Эстер заразилась общим приподнятым настроением и с удовольствием помогала молодой хозяйке осваиваться на новом месте. Женщина была довольна тем, что в доме снова забурлила жизнь, были слышны голоса и весёлый смех.

- Эстер, - обратилась Лотта к экономке, - добавьте, пожалуйста, ещё три столовых прибора. За ужином нас будет семеро.

- Вы ожидаете гостей? – спросила женщина, а сама уже выставляла недостающие тарелки, бокалы, ножи и вилки.

- Какие гости, дорогая Эстер? Сегодня за ужином будут только свои.

Экономка посмотрела на неё с недоумением. Вряд ли новая хозяйка не умела считать, тогда, что означают её слова?

- Чему вы удивляетесь? – улыбнулась Лотта, заметив её широко раскрытые глаза. – Верные люди, вроде вас и Сайоса, достойны того, чтобы считаться своими, а Давид и вовсе имеет на это полное право, таков был наш уговор.

- Но хозяин не может… - начала было возражать Эстер.

Однако Лотта её прервала:

- Не волнуйтесь за Давида, мы устроим его со всеми возможными удобствами.

В это время Райвен с Сайосом затаскивали в столовую массивное кресло, даже по виду мягкое и чрезвычайно удобное. Как раз такое, чтобы больной мог чувствовать себя в нём комфортно, насколько это вообще возможно в его состоянии. Мужчинам приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не поцарапать паркет, перетаскивая эту махину из гостиной в столовую. Даже вдвоём они с большим трудом справились с этой задачей. Вся мебель в этом доме была основательной, сделанной из плотной древесины. Простые стулья весили столько, что Лотта могла их только передвигать.

Наконец кресло установили возле стола.

- Ну вот, - подвела Лотта итог эпопеи по перетаскиванию предмета мягкой мебели, - теперь Давид сможет принимать участие в общих трапезах.

Эстер всплеснула руками и бросилась к лестнице, ведущей на второй этаж, причитая, что нужно подготовить хозяина к ужину, а времени на это почти не осталось. Разумеется, она совсем забыла, что Давид уже выбрит и выглядит вполне прилично. Осталось только помочь ему одеться и обуться. И тут Эстер замерла на середине лестницы. Она не подумала о самом главном – хозяин просто не сможет самостоятельно спуститься вниз. Женщина старательно искала выход из сложной ситуации, но так и не смогла ничего придумать. Зато Райвен правильно понял её смятение и в один миг оказался рядом.

- Я помогу, - просто сказал он, беря Эстер за руку, и экономка вздохнула с облегчением. Как же приятно переложить свои заботы на плечи сильного мужчины. И тут же опечалилась, потому что вспомнила, что не так давно и Давид был вот таким же статным и красивым. А теперь, на него невозможно смотреть без слёз. И с каждым днём ему становится только хуже, не смотря на все её старания.

* * *

Впервые за прошедший год Давид был счастлив. Оказывается, для того, чтобы испытать это чувство, не нужно слишком много – лишь вкусный до умопомрачения ужин в хорошей компании. Сегодня он смог хотя бы на время забыть о своей незавидной участи и насладиться приятной беседой, вкушая такие яства, вкус которых он почти успел забыть.

Эстер неуклонно исполняла все рекомендации лекаря. Из лучших побуждений, конечно же. Но Давида уже с души воротило от её пресной еды. Даже сегодня экономка умудрилась притащить ему отдельную тарелку с размазанной по ней кашей. Но тут взбунтовалась Лотта. И он был благодарен ей за своевременное вмешательство, хотя крепко задумался над тем, так ли уж верно было его первое впечатление о жене Райвена. Тихая и скромная девушка не смогла бы заставить Эстер сдать свои позиции.

А какую страстную речь она произнесла. При этом воспоминании, Давид расплылся в широкой улыбке. Он с большим удовольствием выслушал бы её ещё раз, а потом снова насладился вкусом жаркого. Несколько слов показались ему незнакомыми. Лекаря она назвала коновалом и пожелала ему самому до конца жизни питаться той бурдой, которую он рекомендует своим больным.

- Давид мужчина, а вы кормите его едой для младенцев, - всё больше распалялась Лотта, гневно тыча в перепуганную Эстер своим тоненьким пальчиком. – Откуда, по-вашему, он может набраться сил для выздоровления? Мясо – вот что вернёт Давиду силы и здоровье, а не эта липкая гадость.

Потом она случайно взглянула на мужа, который всё это время смотрел на неё с лёгкой усмешкой, и внезапно замолчала, смутившись. Но не отступила, а сама положила на тарелку Давида приличный кусок мяса и небольшую горку салата из свежих овощей. На гарнир предлагались отварные клубни перуната – аналога земного картофеля, но прежде, чем его добавить, Лотта вопросительно посмотрела на Давида, а получив его согласие, положила на тарелку несколько штук, обильно полив их ароматным соусом.

Потом повернулась к Эстер, всё ещё пребывающей в шоке от её нападок, и сказала:

- Прошу прощения, я была излишне резкой.

Экономка кивнула, глядя на то с каким удовольствием Давид приступил к еде. У хозяина в последние месяцы совсем не было аппетита, поэтому он так сильно похудел. А может быть, новая хозяйка права, и не стоило слепо доверять советам лекаря? В голове Эстер поселились сомнения и страх, что причиной затянувшейся болезни Давида могла стать она сама.

Маленькая ладошка опустилась на её подрагивающие пальцы.

- Всё наладится, - в голосе Лотты звучало сочувствие. – Не вините себя и не держите на меня зла. Давайте лучше приступим к трапезе, пока всё не остыло, не зря же мы так долго трудились.

Тут девушка лучезарно улыбнулась и Эстер не смогла сдержать ответной улыбки. Мир за столом был восстановлен. И ужин прошёл в тёплой атмосфере, которая всё ещё согревала сердце Давида и отчего-то дарила ему надежду на будущее.

Глава 15

Весь вечер Лотта старательно сохраняла на лице приветливое выражение, хотя внутри у неё всё кипело от негодования. Мало того, что эта глупая курица Эстер чуть не уморила Давида голодом, так она ещё посмела упорствовать в своём заблуждении и притащила несчастному больному мужчине тарелку с какой-то склизкой мерзостью, один вид которой внушал отвращение и вызывал рвотные позывы.

А ведь часом ранее на кухне эта женщина лила такие горькие слёзы, что трудно было не поверить в то, что она действительно переживает за хозяина всей душой. Видя, как терзается Эстер, Лотта даже прониклась к ней сочувствием. Как могла, постаралась её успокоить, заверив, что вскоре всё наладится. Не хотелось думать о том, что экономка намеренно доводила больного до истощения. Любые обвинения в её адрес не имели никакого смысла, потому что не были подкреплены доказательствами.

Неплохо было бы переговорить с лекарем, может быть, тогда хоть что-то прояснится. Хотя, чего ожидать от местной медицины? Хорошо ещё, что не стали пускать больному кровь, как это сделали бы пару сотен лет назад в её мире, когда в моде были кровопускания. В таком случае, Давида уже не было бы в живых.

Лотта старалась не смотреть на то, как Давид с трудом сдерживается, чтобы не наброситься на еду. Аккуратно нарезает мясо и отправляет в рот по маленькому кусочку, подолгу смакуя его вкус на языке. Кажется, не одна она испытывала в этот момент чувство сострадания к мужчине, доведённому до полного истощения. Эстер выглядела совершенно подавленной. Смотрела на Давида глазами побитой собаки и всё порывалась что-то ему сказать, но слова застревали у неё в горле. Тогда экономка хваталась рукой за ворот платья и шумно сглатывала застывший в горле ком. Еда на её тарелке так и осталась нетронутой.

Однако, не смотря ни на что, вечер удался. Правда, Давид не смог оставаться с ними дольше получаса, но определённо, он был счастлив, когда покидал их тёплую компанию. Райвен проявил такт и помог Давиду с трудом, но зато на своих ногах дойти до дверей столовой. И только выйдя в коридор, подхватил его на руки, понимая, что подъём на второй этаж является для больного непосильной задачей.

Лотта сидела так, что прекрасно всё видела. И, тем не менее, она задумчиво улыбалась, глядя вслед удаляющимся мужчинам. Каролина, сидевшая спиной к двери, посмотрела на неё вопросительно, но подруга только пожала плечами, не желая делиться с присутствующими своими мыслями.

Вскоре и Сайос, поблагодарив хозяйку за приглашение на ужин, отправился спать. За весь вечер он произнёс не более десятка слов. То ли не знал, о чём следует говорить, то ли присматривался к новым обитателям поместья. В основном говорила Лотта, втягивая всех в беседу, задавая наводящие вопросы и подбадривая мягкой улыбкой. Райвен с удовольствием наблюдал за женой, впервые выступающей в роли хозяйки дома, и не мешал ей наслаждаться своим новым положением.

Зато когда они остались в спальне одни, он не удержался от вопроса:

- Скажи, Лотта, что означают те слова, что ты произнесла в адрес лекаря? Никогда не слышал ничего подобного и должен признаться, слегка шокирован. Это ведь какие-то ругательства? Я правильно понял? Неужели этому учат в приюте юных девушек?

Сам того не ведая, Райвен подсказал Лотте нужный ответ. Она корила себя за то, что не сдержалась и использовала словечки из другого мира, и теперь опасалась ненужных расспросов. А тут муж оказался настолько милым, что сам нашёл приемлемое объяснение.

- Как ты мог такое подумать, Райвен? - Лотта погрозила мужу пальчиком. - Разве ты не знаешь, что воспитанницам приюта не пристало грубо выражаться?

Потом она хитро улыбнулась и, обхватив мужа за шею обеими руками,

прошептала ему на ухо:

- Но ведь нам никто не запрещал придумывать новые, никому не известные слова, чтобы использовать их в тех случаях, когда не хватает приличных слов.

Райвен откинул голову назад и рассмеялся. Потом подхватил жену под колени, поднял вверх и закружил по комнате, после чего они вместе рухнули на застеленную постель, задыхаясь от переполняющей их радости. Некоторое время полежали с закрытыми глазами, стараясь унять головокружение, а потом, снова потянулись друг другу в объятия, возбуждаясь от одной только мысли, что это их первая ночь в их собственном доме.

* * *

На следующее утро Лотта первым делом переговорила с Райвеном о Давиде. Она хотела вытащить больного из заточения, и в принципе муж не был против и даже готов был помочь, понимая, что без сильных мужских рук тут не обойтись. Но всё же напомнил жене о том, что Давид должен сам принять это решение.

- Он не ребёнок и не игрушка, а взрослый самостоятельный мужчина, - сказал Райвен, объясняя свою позицию.

На что Лотта только возмущённо фыркнула и ответила:

- Много он нарешал, этот взрослый мужчина. Мы все вчера видели, во что вылилась его самостоятельность. Он чуть было не лишил себя жизни.

- Ну хорошо, - Райвену ничего не оставалось, как признать её правоту, - и что ты предлагаешь?

Лотта просияла. Она ещё вчера всё придумала, но день выдался слишком насыщенным, пора было его заканчивать. Зато с утра пораньше ничто не мешало ей приступить к выполнению задуманного плана.

Первым делом надо было переселить Давида на первый этаж. Спален там не было, зато были четыре комнаты для слуг, расположенных в ряд. Если снести перегородки между ними, то получится довольно просторная и светлая комната.

Райвен сразу оценил все преимущества этого переселения, но выразил сомнение, что Давид отнесётся с пониманием к её инициативе?

- Думаешь, он поверит в твои добрые намерения?

Но у Лотты и на этот вопрос был готов ответ:

- Мы сделаем для Давида кресло-каталку. Тогда он сможет передвигаться по дому и даже выезжать за его пределы, а для этого, ему, хочешь, не хочешь, придётся переселиться на первый этаж.

Лотта скромно умолчала о том, что собирается обратиться за помощью к изобретателю самодвижущегося экипажа. Без него им не обойтись, но это всё такие мелочи, с которыми будет очень легко справиться. Наверняка, мастер заинтересуется её новой идеей и согласится выполнить для неё небольшой заказ в кратчайшие сроки.

Судя по тому, как удивлённо воззрился на жену Райвен, когда услышал о кресле-каталке, в этом мире это незаменимое для инвалидов средство передвижения ещё не изобрели.

Лотта вкратце описала мужу необычное устройство и заручилась обещанием Райвена нанять в Сангроссо строителей для небольшого ремонта.

- Двоих будет вполне достаточно, там не так много работы. За пару дней должны управиться.

Потом Лотта поспешила на кухню готовить завтрак, а Райвен отправился проведать свой небольшой питомник. Впрочем, он напрасно торопился. Сайос, вдохновлённый скорым возрождением поместья, сам обо всём позаботился.

Тогда мужчины, обсудив положение дел, решили после завтрака отправиться в ближайший посёлок, чтобы переговорить с бывшими работниками поместья. Пока работы у Райвена было немного, но со временем он планировал обеспечить ею всех мужчин и тех женщины, которые тоже пожелают самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Разумеется, многие успели уехать из родных мест на заработки, но, получив известие от родных о том, что в поместье появился новый хозяин, будут рады вернуться к своим семьям.

Это будет своеобразный визит вежливости. Нанимать работников вот так, без разбора, Райвен не собирался. Для начала необходимо осмотреться, посоветоваться с Давидом. Всё же прежний владелец управлял этими людьми почти шесть лет. Наверняка сможет дать дельный совет, кого можно нанимать, а кого надо гнать в три шеи.

Однако, если вдруг найдётся парочка толковых плотников, можно будет уже сегодня отправить их к Лотте для выполнения ремонтных работ.

* * *

С кухни не доносилось ни звука. И это было удивительно, потому что приближалось время завтрака. Лотта недоумевала, они с мужем и так задержались, занявшись осмотром комнат первого этажа. Куда же подевались все остальные?

Эстер обнаружилась сразу, как только Лотта переступила порог кухни. женщина стояла к ней спиной у раскрытого шкафчика и задумчиво перебирала какие-то пузырьки из тёмного стекла.

- Доброе утро, - поздоровалась Лотта, а экономка вздрогнула и едва не выронила из рук очередной пузырёк.

- Вы уже проснулись? – улыбка Эстер смотрелась неестественно, да и сама она выглядела какой-то уставшей, словно провела бессонную ночь.

- Уже давно, - Лотта приветливо улыбнулась в ответ, - просто мы с Райвеном осматривали комнаты первого этажа.

Экономка понятливо кивнула, а Лотта подошла поближе и как бы невзначай тоже стала перебирать пузырьки. Все они имели небольшие наклейки с указанием содержимого. К сожалению, все эти слова были ей незнакомы. Показывать свою неосведомлённость перед посторонним человеком не хотелось, вдруг эта информация из разряда тех, что должен знать каждый.

Пока Лотта придумывала, как бы выйти из сложной ситуации, Эстер сама начала объяснять, что к чему. Оказалось, что в пузырьках находились ароматические масла. И действительно, если принюхаться, то можно было уловить знакомые запахи, пробивающиеся даже сквозь плотно притёртые пробки.

Лотта уже почти успокоилась, когда Эстер достала из недр шкафчика ещё одну бутыль, довольно приличных размеров – литра на полтора, и  сказала:

- А это снадобье прописал Давиду наш лекарь. Сказал, что больному нужен покой и сон. Только я стала замечать, что хозяин после приёма этого лекарства становился совсем странным: глаза мутные, заговаривается, меня не узнаёт. В общем, решила я засунуть эту бутыль подальше. А теперь думаю – может, не стоило?

Лота повертела бутыль в руках, стараясь понять, что там намешано, но, увы, безуспешно. Тогда она выдернула пробку и принюхалась. Сильный мятный запах перебивал более слабые ароматы, которые там определённо присутствовали.

Обычная мята не оказала бы такого сильного воздействия на разум больного, а значит, в состав снадобья входили ингредиенты, способные оказывать психотропное воздействие.

- Думаю, вы правильно поступили, - наконец вынесла она свой вердикт, а Эстер облегчённо выдохнула. И тут же засуетилась, забегала по кухне, собираясь готовить завтрак. Вытянула из шкафа мешочек с крупой и замерла в нерешительности, потом положила его на место и под одобрительным взглядом Лотты стала нарезать ломти ветчины и выкладывать их на сковороду.

Молодая хозяйка тоже не сидела сложа руки. Она быстро нарезала салат из свежей зелени и заварила чай из сушёных плодов чароиса – растения по своим свойствам и внешнему виду, напоминающего шиповник, только его плоды были ярко жёлтого цвета. Но как бы ни выглядел этот природный источник витаминов, главное, что он прекрасно бодрил и наверняка повышал иммунитет. Это то, что нужно больному истощённому организму Давида.

На все приготовления потребовалось совсем немного времени, и вскоре Эстер готова была нести завтрак своему подопечному. Женщина буквально светилась от счастья, предвкушая, какой радостью вспыхнут глаза Давида, когда он поймёт, что сегодня его ожидает вкуснейший омлет с копчёной грудинкой.

Лотта поднялась на второй этаж вместе с экономкой, но направилась в противоположную сторону, к комнате Каролины. Однако, услышав голоса подруг, доносящиеся из комнаты Вирены, постучала в приоткрытую дверь и позвала их по имени:

- Вирена, Каролина, вы здесь?

- Заходи, Лотта, мы и не надеялись увидеть тебя до обеда.

Девушки прикрыли рты ладошками и совсем по-детски захихикали.

- Всё с вами ясно, - расплылась в улыбке Лотта, - сговорились уже.

Её действительно обрадовало то, что девушки нашли общий язык. Каролина словно помолодела лет на пять, снова превратившись в беззаботную девушку. Да и Вирена, кажется, забыла о своих проблемах и тоже упивалась беззаботностью.

Здесь, на природе, вдали от людской суеты, они словно скинули с плеч ту тяжесть, что не давала им спокойно дышать и жить полной жизнью.

Но, присмотревшись повнимательней, Лотта заметила покрасневшие глаза подруг и поняла, что эта лёгкость в общении появилась не просто так.

- И как давно вы тут сидите? – спросила она, уже зная, каким будет ответ.

Можно было бы и раньше догадаться, что Каролина с Виреной найдут, о чём поговорить. Обе девушки сейчас пытались совладать с обрушившимся на них несчастьем в виде безответной любви. Наверняка они почувствовали облегчение, выразив свою боль в словах и найдя ответный отклик в такой же обездоленной душе. Быстро такие эмоции не утихают, значит, прошедшую ночь они провели без сна, делясь пережитым. Не выспались, конечно, зато к утру от их грусти почти ничего не осталось. Кажется, придётся устраивать послеобеденную сиесту по примеру тера Алонсо.

- Ну, мы поговорили немного и сами не заметили, как наступило утро, - ответила Каролина за двоих.

– Летние ночи такие короткие, - добавила осмелевшая Вирена.

Девушки снова заулыбались, как заговорщицы. Оставалось только порадоваться их хорошему настроению. Лотта просто не представляла, как будет одна справляться с двумя депрессивными барышнями и Давидом в придачу. А теперь можно было направить энергию подруг в нужное русло. И Лотта поделилась с девушками своими планами в отношении Давида. Разумеется, она встретила горячий отклик с их стороны. Ей даже стало немного жаль беднягу Давида, на которого уже была готова обрушиться волна беспредельной заботы и участия. Еле удалось уговорить Каролину с Виреной повременить с посещением больного и дать ему время на то, чтобы спокойно позавтракать и привести себя в порядок.

А вот рабочих дожидаться не стали. Как Лотта ни старалась умерить прыть подруг, у неё ничего не вышло. Девушки совместными усилиями освободили комнаты на первом этаже от вещей и мебели. Не тронули только громоздкие шкафы и комоды. И только потом вспомнили о том, что ещё не завтракали. И вовремя, Эстер уже всё приготовила и теперь пыталась собрать всех за кухонным столом. Ещё вчера за ужином решили, что в столовой будут собираться только по вечерам, а в течение дня питаться на кухне, где, благодаря стараниям экономки, было довольно уютно.

Мужчины уже заканчивали свой завтрак, когда в кухню влетели растрёпанные и раскрасневшиеся девушки. Они весело о чём-то переговаривались. Ни Вирена, ни Каролина больше не выглядели подавленными.

Райвен посмотрел на Лотту и вопросительно приподнял левую бровь. Его жена притворно вздохнула, пожала плечами и ответила на невысказанный вопрос мужа:

- Им так понравилась наша идея по переустройству, что они уже приступили к её воплощению в жизнь. Для начала освободили комнаты от всего лишнего. Осталась только тяжёлая мебель.

- Вот как? Вы и стены сами рушить собираетесь? – Райвен беззлобно посмеивался над девушками, которые выглядели сейчас как древние воительницы, вернувшиеся с поля боя домой – такие же разгорячённые и готовые к любым подвигам.

Глаза Вирены вспыхнули хищным блеском, и Райвен поднял руки, смеясь:

- Да пошутил я, пошутил, успокойся, будут вам помощники. Может быть, даже сегодня.

На этом и расстались. Лотте не терпелось поскорее оказаться в Сангроссо, чтобы сделать заказ на изготовление кресла для Давида, но пришлось отложить поездку на следующий день.

* * *

Ближе к обеду появились обещанные помощники. Лотта скептически осмотрела двух нескладных парней. Как-то иначе она представляла себе опытных плотников. По-видимому, дела с наёмными работниками обстоят ещё хуже, чем они предполагали. Но делать нечего, придётся довольствоваться теми, кого удалось нанять Райвену. Тем более, что работа предстояла не сложная. Ломать, как говорится, не строить.

Почему-то парни решили, что главная тут Каролина, к ней и обратились с поклоном и приветствиями:

- День добрый, уважаемая тера. Нас прислал ваш муж, сказал, что вам нужна наша помощь.

Каролина улыбнулась и выразительно повела глазами в сторону Лотты. Парни не сразу поняли значение этого взгляда. Переглянулись, посмотрели на молоденькую девушку, с трудом сдерживающую улыбку, и снова уставились на Каролину, ожидая пояснений.

Лотта поняла, что играть в гляделки можно до вечера, а работа сама не сделается, поэтому решила положить конец недоразумению и выступила вперёд.

- Хозяйка дома здесь я, следуйте за мной, я покажу вам, что нужно делать, - произнесла она твёрдым голосом, который никак не вязался с её хрупкой внешностью.

Пришлось обращаться за помощью к Эстер, чтобы обеспечить работников подходящими инструментами, не голыми же руками им стены сносить. Хорошо, что в доме имелось всё необходимое. Вскоре работа закипела, а грохот в доме стоял такой, что Лотта была вынуждена лично подняться в комнату Давида, чтобы извиниться перед ним за причинённые неудобства, обещая, что это не продлится слишком долго. От ответов на неудобные вопросы её спасло появление Райвена, который собирался обсудить с Давидом некоторые вопросы, касающиеся поместья. Воспользовавшись моментом, Лотта выскользнула за дверь и вздохнула с облегчением – она ещё не была готова начинать серьёзный разговор о переселении.

* * *

Разрушить две тонкие перегородки оказалось делом пустяковым, а вот третья оказалась несущей стеной и трогать её было нельзя ни в коем случае. Но Лотта и тут не растерялась, решив, что вместо одной огромной спальни у Давида будет спальня поменьше и кабинет. Так даже лучше.

Мужчины вынесли строительный мусор, а девушки навели порядок в комнатах. Оставалось придать им приличный вид, а для этого нужно было купить кое-какие материалы для отделки. К тому же, Лотта хотела навестить мастера Кнетта и заказать ему изготовление кресла-каталки для Давида. Так что поездка в Сангроссо становилась насущной необходимостью. Решили наметить её на завтра, если жизнь не внесёт свои изменения в их планы.

* * *

И вот, на следующее утро, все четверо  - Райвен и три девушки, снова оказались в Сангроссо, благо от поместья до города можно было доехать всего лишь за два часа. По местным меркам – рукой подать.

Оказавшись в торговом квартале, девушки высыпали из повозки, как горошины из стручка. Райвену оставалось только терпеливо дожидаться, пока его спутницы перебегая от одного лотка с тканями к другому, выбирали подходящие цвет и текстуру для отделки стен. Девушки долго спорили, что-то доказывали друг другу, а потом замерли, выхватив из вороха ткани тот самый рулон, который положил конец их метаниям. Это было то, что нужно: светло-бежевая атласная ткань с растительным орнаментом. В спальне ничто не должно мешать спокойному отдыху – ни резкие запахи, ни яркие кричащие расцветки, ни громкие звуки. Осталось подобрать ткань для кабинета, но тут вмешался Райвен и предложил купить готовые стеновые панели, выполненные из дерева.

Столярная мастерская находилась за чертой города, а потому её посещение оставили напоследок. Сейчас же Лотта настояла на визите к мастеру Кнетту. Их встреча оказалась весьма продуктивной. Идея Лотты действительно заинтересовала изобретателя. К сожалению, он был начисто лишён коммерческой жилки, а потому оставил вопрос оплаты открытым, сославшись на то, что должен сначала переговорить обо всём с хозяином. Однако, опытный образец он согласился изготовить на собственные средства и не брать сверх потраченного на необходимые материалы ни одной монеты. Лотта удивилась благородству этого человека и была ему благодарна за искреннее желание помочь. Кажется, история Давида не оставила его равнодушным.

В разговоре выяснилось, что тер Эттан всё ещё не вернулся из столицы. О причинах его долгого отсутствия мастер Кнетт распространяться не стал – не знал или не хотел говорить, не важно. Зато Каролина немного расслабилась. Всё это время она с опаской оглядывалась по сторонам, то ли боясь, то ли желая увидеть предмет своих душевных терзаний.

Домой возвращались уже под вечер, торопясь поспеть к ужину. Не хотелось ломать зарождающиеся семейные традиции. День выдался долгим и утомительным, но чрезвычайно плодотворным. Так что настроение у всех было приподнятое. Ровно до того момента, как позади них раздался громкий крик и грохот приближающегося экипажа. Райвен едва успел съехать на обочину дороги, в ту же минуту мимо них, не сбавляя скорости, промчалась тяжёлая карета, оставляя за собой пыльный шлейф. Девушки закашлялись, а Райвен коротко выругался. Эта дорога вела прямиком к их новому дому, и посетителей, тем более таких грубых и невоспитанных, они не ждали. А значит, надо было поспешить вслед за незваными гостями и узнать, что им могло понадобиться вдали от проезжих мест.

* * *

Подоспели они вовремя. Из дома доносились громкие голоса. Вернее, слышен был только один голос, но зато такой противный, что всем сразу захотелось закрыть ладонями уши, чтобы никогда его не слышать. Райвен велел девушкам оставаться на месте, а сам направился к дому. Однако, Лотта и не думала оставлять его один на один с неприятностями. Никакой опасности она не чувствовала. Вздорные крикливые особы подобны лающим собакам – шуму много, толку мало. Тихий крадущийся зверь куда как опаснее. Но впечатлительной Вирене всё равно лучше оставаться в стороне под присмотром Каролины, а ей – жене и хозяйке, просто необходимо находиться рядом с мужем.

Проходя мимо кареты, они заметили мужчину, по-видимому возницу. Он сделал вид, что занят настолько, что не замечает ничего вокруг, но сам прислушивался к голосу хозяйки, готовый в любой момент откликнуться на её зов.

В доме всё было ещё интереснее. Всегда спокойная Эстер застыла немым изваянием перед разгневанной дамочкой, не давая той пройти на второй этаж. А гостья визгливым голосом отчитывала экономку, по возрасту годившуюся ей в матери, но, кажется, подобные мелочи её нисколько не смущали. Напротив, она считала возможным обращаться к пожилой женщине на ты и требовать от неё немедленного исполнения всех своих приказов.

- Да как ты смеешь не пускать меня к брату, мерзавка! Немедленно доложи обо мне Давиду и скажи ему, что я забираю его к себе. Хватит ему мучиться тут в одиночестве. У меня сердце кровью обливается, как представлю, что свой последний час он проведёт вдали от родных и близких.

Тут дамочка всхлипнула и прижала кружевной платочек к уголку глаза, вытирая несуществующую слезинку.

Эстер заметила вошедших Райвена и Лотту первой, и на её лице отразилась такая гамма чувств, что дамочка умолкла на полуслове, не понимая, что означает это выражение радостного облегчения на лице экономки. Потом вздрогнула от спокойного мужского голоса, раздавшегося за её спиной:

- Добрый вечер, тера. Позвольте узнать, что привело вас в мой дом в столь поздний час?

Гостья подскочила, как ужаленная, развернулась на сто восемьдесят градусов и вперилась взглядом в лицо Райвена. В один миг оценила его одежду, натружённые руки, загорелое обветренное лицо. На Лотту она даже внимания не обратила, верно, приняв её за прислугу, которой только так и надлежит одеваться.  Сама же дамочка была разодета в пух и прах. Столичная штучка – вертелось у Лотты на языке определение для этой фифы. По крайней мере, в Сангроссо она не встречала женщин, одетых так изысканно и без сомнения дорого. Одни украшения стоили целое состояние. Да и карета была не из простых. Сразу видно, что сделана на заказ.

- А ты кто такой? – визг незваной гостьи начинал действовать всем на нервы.

Однако Райвен продолжал сохранять спокойствие.

- Я хозяин этого поместья, - ответил он довольно вежливо, но потом добавил: - Не помню, чтобы приглашал вас в гости. Так что, будьте добры, покиньте мой дом немедленно.

Выражение надменного презрения на холёном лице сменилось растерянностью, но лишь на короткий миг. Гостья тут же овладела собой и уже зло прошипела:

- Ты лжёшь, негодяй, Давид не мог продать поместье. Он уже стоит одной ногой в могиле. Любой суд признает его недееспособным, а ты угодишь в тюрьму за мошенничество. Знай, я этого так не оставлю, ты сгниёшь на рудниках, а твоя девка отправится в дом удовольствий, где ей самое место.

Райвен обнял жену за талию и вместе с ней отступил в сторону, освобождая выход. Потом, не повышая голоса, сказал:

- Пошла вон.

* * *

- До чего неприятная особа, - передёрнула Лотта плечами, когда гостья с криками и руганью усевшись в карету, отбыла восвояси.

- Боюсь, нам ещё не раз придётся с ней встретиться. Такие, как она, ни перед чем не остановятся, лишь бы добиться своего, - Райвен говорил так уверенно, словно ему уже приходилось сталкиваться с подобными людьми.

- В этом вы правы, - Эстер наконец-то обрела дар речи. – Тиана всегда была такой – избалованной до крайности. Старый хозяин в ней душе не чаял, а девчонка вила из него верёвки. Давиду не перепадало и десятой доли того внимания, которое получала она от отца.

Послышался звон колокольчика, настолько тихий, что если бы не Эстер, то ни Лотта, ни Райвен не обратили бы внимания на этот звук.

- Это Давид, - пояснила экономка, направляясь вверх по лестнице. - Наверное услышал шум и хочет узнать, что тут у нас случилось.

В то же время в дом со двора вошли Каролина и Вирена. Девушки выглядели растерянными. И было от чего растеряться. Сестра Давида покидала поместье, осыпая его обитателей проклятьями и не скупясь на угрозы.

За ужином только и разговоров было, что о скандальной гостье. Давиду было неловко за свою сестру, но все, как могли, его успокаивали и уверяли, что во всём случившемся нет его вины.

Выяснилось, что Тиана уже не в первый раз наносит визит брату. Но о переезде заговорила только сейчас. До этого она трижды предлагала ему прислать в поместье своего управляющего, но Давид отвечал решительным отказом на все её предложения.

Слишком хорошо он помнил, как повела себя сестра во время оглашения завещания, которое оставил их отец. Справедливо полагая, что дочь, получив в приданое значительную сумму золотом и столичный особняк, уже приняла свою долю наследства, отец решил, что поместье должно полностью отойти к Давиду. Решение было тем более верным, что Тиана никогда не проявляла интереса к сельской жизни. Ей нравилось блистать на светских балах и столичных мероприятиях.

После того, как ей так и не удалось уговорить Давида передать поместье под управление верного ей человека, сестра надолго исчезла из его жизни. Последний визит Тианы состоялся около полугода назад. Честно говоря, всё это время Давид даже не вспоминал о ней. И не удивительно, брат с сестрой не были близки. Разница в десять лет, отсутствие общих интересов, редкие встречи – всё это не способствовало развитию родственных чувств.

Давид уехал в столицу получать образование, когда сестре было восемь, а вернувшись, застал её уже невестой одного из землевладельцев. Семь лет брака не пошли на пользу ни Тиане, ни её мужу. Вскоре они стали жить каждый своей жизнью. Он – в загородном поместье, она – в столичном особняке. Единственное, что связывало супругов – это сын, появившийся на свет в первый же год супружеской жизни. Мальчик жил с отцом и виделся с матерью лишь изредка, но, как это часто бывает, очень её любил.

Тиана же так и не прониклась к сыну материнскими чувствами. Она слишком любила себя, и для других привязанностей в её сердце просто не осталось места. Всё, что её заботило - это наряды и развлечения. Муж, получив наследника, не противился её желанию переехать в столицу. Такое положение дел устраивало обоих, по крайней мере, до недавних пор.

В столице Тиана привыкла жить на широкую ногу, но после смерти отца, который и после свадьбы продолжал обеспечивать любимую дочь необходимыми средствами, она стала испытывать острую нужду в деньгах. А муж отказывался выделять ей значительные суммы на наряды и украшения.

После очередной семейной ссоры Тиана вспомнила о поместье, которым так неразумно, по её мнению, распорядился отец. Тут ей и пришла в голову мысль о восстановлении справедливости.

- Боюсь, она постарается выполнить свою угрозу и потребовать отмены сделки, - сказал Райвен.

Выглядел он при этом довольно озабоченным. И Лотта его понимала. Судебная тяжба могла затянуться надолго, а у них и без того забот хватало.

- На каком основании? – спросил Давид. – Всё было оформлено по закону. Тут и волноваться не о чем.

- Она обвиняла нас в мошенничестве и сказала, что добьётся признания вас недееспособным, - не глядя на Давида, тихо произнесла Лотта.

Ей было неприятно это говорить, но кто-то же должен известить Давида о планах его сестры.

- Вот как? – произнёс мужчина задумчиво. – Не думал, что она опустится до такой низости.

А Лотта подумала, что это не самое отвратительное, на что могла пойти Тиана. Почему-то в душе всё больше крепла уверенность, что во всех бедах Давида виновата его сестра.

* * *

На следующее утро в дверь дома громко постучали. В это время все, кроме Давида, находились на кухне, завтракали и обсуждали планы на день.

Оказалось, это Тиана вернулась в поместье в сопровождении двух стражей порядка. Она стояла за их широкими спинами и победно поблёскивала глазами. Потом подалась вперёд и приказала:

- Арестуйте их всех. Они обманом завладели поместьем, а затем погубили моего брата. Вчера мне так и не позволили встретиться с бедным Давидом. Уверена, его уже нет в живых.

Один из стражников, тот, что постарше, нахмурился и сказал:

- Уважаемая тера, прошу вас, не мешать нам делать нашу работу. Мы сами во всём разберёмся.

Райвен вышел вперёд и представился, а после попросил Лотту принести все бумаги на поместье.

Стражи порядка долго изучали документы, но, удостоверившись в их подлинности, спросили у Райвена о судьбе Давида. На самом деле, их волновало только это. Ведь тера, прибежавшая с утра пораньше в участок, написала заявление об убийстве брата, а с такими обвинениями не шутят.

- Прошу вас, пройти в его комнату и убедиться, что с братом этой теры не случилось ничего плохого, по крайней мере, за то время, что мы тут находимся. Вы сами можете расспросить его обо всём, не полагаясь только на наши слова.

Райвен вёл себя очень учтиво, он даже позволил Тиане пойти вместе со стражами наверх, чтобы подтвердить личность брата.

В комнате Давида Тиана разыграла очередной спектакль. Она бросилась перед кроватью брата на колени и разрыдалась, заламывая руки и причитая, как над покойником. Потом подняла заплаканные глаза на стражей и умоляющим голосом попросила:

- Помогите мне увезти его отсюда. Я не могу оставить родного человека с чужими людьми. Я должна о нём позаботиться.

Давид не сразу понял, что происходит, когда в его комнату ввалилась целая толпа, во главе с Тианой. Но, услышав её слова, отложил в сторону книгу, которую читал и, скрестив руки на груди, спросил:

- С чего вдруг такое похвальное рвение, сестрёнка? Не навещала меня полгода и вдруг решила вспомнить о родственных чувствах?

Выглядел Давид сегодня на редкость хорошо. Немного исхудавший, но посвежевший и довольно бодрый. Усиленное питание явно пошло ему на пользу.

Стражи переглянулись и решили, что больше им тут делать нечего. За свою долгую службу они успели насмотреться на семейные дрязги. Вот и притворная игра Тианы не обманула их, а лишь позабавила.

- Куда же вы? - бросилась за ними Тиана. – Неужели вы оставите безнаказанными этих мошенников, обманом завладевших чужим имуществом?

- Уважаемая, ваши обвинения не подтвердились. Ваш брат жив, хоть и не совсем здоров. Документы на поместье в полном порядке. А если вы продолжите упорствовать, мы арестуем вас, за ложные обвинения.

Эти слова, произнесённые строгим голосом, возымели действие, и сестра Давида отступила. Второй раз за прошедшие сутки она покидала поместье ни с чем.

Глава 16

Несколько дней прошло в относительном затишье. Тиана не давала о себе знать, и все надеялись, что она смирилась со своим проигрышем и отбыла восвояси. Однако, расслабляться было рано. Лотта никак не могла забыть о намерении Тианы признать Давида недееспособным, и потому настояла на том, чтобы пригласить лекаря из Сангроссо для освидетельствования, а лучше двух, но обязательно именитых, пользующихся всеобщим уважением. Таких, чьё слово будет иметь немалый вес в суде.

Её предложение оказалось весьма своевременным, потому что на следующий день Райвен получил приглашение явиться в суд для разбирательства. Слушание было назначено через десять дней. Это время отводилось ответчику на то, чтобы как следует подготовиться к защите своих интересов.

С поисками лекарей возникли небольшие затруднения. Дело в том, что каждый эскулап мнил себя светилом, а вот реальным уважением пользовались немногие. Неожиданную помощь в этом вопросе оказала мать Райвена. Она уже несколько лет проживала в Сангроссо и знала из разговоров с соседями, если не всё, то многое. Помимо лекарей, она посоветовала и хорошего адвоката. Однако, он назначил непомерно высокую цену за свои услуги, так что пришлось полагаться на собственные силы и самим разрабатывать план предстоящей защиты.

Услуги приглашённых лекарей стоили тоже недёшево, но Давид настоял на том, что сам оплатит их визит, ведь это его судьба напрямую зависела от вынесенного ими вердикта. Он и сам не заметил, как к нему вернулось желание жить, а от прежней покорности судьбе не осталось и следа. Теперь Давид собирался побороться за свою самостоятельность.

Вскоре заключение уважаемых лекарей было получено, и можно было вернуться к насущным заботам, хотя бы на время позабыв о предстоящем суде.

Лотта осуществляла общее руководство по косметическому ремонту комнат, предназначенных Давиду. Нанятые Райвеном помощники, не смотря на молодость, оказались очень толковыми и схватывали всё на лету. Спальня уже была готова к переселению, а вот кабинет всё ещё дожидался своей очереди. Дело в том, что стеновые панели пока не привезли, так что пришлось отложить ремонт на неопределённое время и заняться благоустройством территории.

У Райвена тоже было немало забот. Разговор с поселянами выявил главную проблему – отсутствие в близлежащем посёлке мужчин, прежде работавших в поместье Давида. Почти все они подались на заработки и не собирались возвращаться домой, памятуя о том, как плохо обстояли дела в поместье в последнее время. Оставались только женщины и дети.

Пришлось Райвену срочно вносить изменения в свой первоначальный план. Если нет загонщиков, значит, нечего и думать о покупке марпасов. Скрепя сердце, ему пришлось согласиться с женой и заняться разведением более мелкой живности - домашней птицы и гураконов. Лотта не видела в этом ничего страшного и даже просчитала, насколько выгодным может быть для них такое вложение средств, которых, честно говоря, оставалось не так уж и много. К тому же отпала необходимость в найме мужчин, зато у женщин появилась возможность заработка, и они этим с удовольствием воспользовались.

Вообще Лотта была удивлена тем, насколько местные женщины отличались от тех, что проживали в поместье Ревмира Эттана. Они не кичились и не считали зазорным зарабатывать себе на жизнь своим трудом. Возможно, всё дело в банальной нехватке денег. Вряд ли уехавшие на заработки мужья могли присылать достаточно средств для того, чтобы их семьи не испытывали ни в чём нужды.

Вскоре жизнь в поместье стала налаживаться. Райвен с Лоттой ожидали получение первой прибыли от разведения птицы месяца через три и уже подсчитывали, какую сумму смогут потратить на личные нужды и оплату наёмным работникам, и сколько необходимо вложить в дальнейшее развитие.

Не прошло и недели после их визита в мастерскую, как прибыл посыльный от мастера Кнетта. Кресло для Давида было готово. Лотта не смогла сдержать радостного крика, прочитав короткое послание. Это известие она ждала с нетерпением и, как это обычно случается, оказалась к нему не готова. Дома накопилось столько дел. Помощники занялись установкой стеновых панелей, которые наконец доставили со всей возможной осторожностью. Не хотелось бы оставлять парней без присмотра, вдруг что-то пойдёт не так. Но и заставлять мастера ждать было нельзя. Он проявил благородство, выполнил работу в короткий срок и теперь наверняка точно так же сгорал от нетерпения продемонстрировать им полученный результат.

Лотта дала посыльному мелкую монету и передала с ним ответное письмо мастеру Кнетту, в котором сообщила, что они приедут уже сегодня.

Затем с бьющимся от волнения сердцем отправилась на поиски Райвена. Лотта чувствовала себя немного виноватой. Она понимала, что не стоило без согласия мужа давать какие-то обещания, но и ждать подходящего случая попросту не могла. Оставалось надеяться на то, что Райвену и самому захочется взглянуть на творение мастера, а потому он не обратит внимания на её своеволие.

Муж был занят, как всегда. Он вместе с Сайосом и тремя подростками, из тех, что постарше, готовили загоны для гураконов - крысоподобных овец с изумительно мягкой волнистой шерстью. Ухаживать за ними могли и подростки, которым тоже хотелось иметь собственный заработок. Тем более, что Райвен собирался закупить молодняк.

Приближение Лотты, а также её взволнованный вид сразу привлекли его внимание. Да и взгляд у жены отчего-то был виноватый. Такого Райвен у неё прежде не замечал. А ведь ему стало казаться, что его супруга начисто лишена сомнений в собственной правоте. Уж слишком уверенно она всегда держалась, что вкупе с её внешностью смотрелось довольно умилительно, по-другому и не скажешь. Странно было наблюдать за её неуверенной походкой и видеть, как нервно сжимаются маленькие кулачки. Райвену стало любопытно, что такого успела натворить его деятельная жёнушка за те несколько часов, что они не виделись?

- Добрый день, - поздоровалась Лотта со всеми и опустила глаза, а потому не заметила тёплой улыбки Райвена, который заранее был готов простить все её прегрешения.

В ответ послышался нестройный хор голосов, а Райвен ловко перепрыгнул через довольно высокий барьер и уже через мгновенье оказался рядом с Лоттой.

- Что-то случилось? – спросил он, обхватывая жену за талию и отходя вместе с ней в сторону, подальше от чужих ушей.

- С чего ты взял? – напряглась девушка, но тут же покаялась: - Я дала обещание, не посоветовавшись с тобой, и теперь не знаю, как ты к этому отнесёшься. К тому же, мне нужна твоя помощь.

- Кому и что ты пообещала? – от расслабленности Райвена не осталось и следа.

Лотта заметила перемену в его настроении и поспешила успокоить мужа, представив, что он мог себе напридумывать.

- Мастер Кнетт выполнил наш заказ, а я не удержалась и пообещала забрать кресло сегодня.

Тут Лотта сложила ладошки в умоляющем жесте и попросила:

- Пожалуйста, не сердись на меня, я просто не смогла бы заснуть этой ночью, терзаемая любопытством. Признайся, что и ты не удержался бы от этой поездки.

У Райвена отлегло от сердца. Только и всего? Какое то кресло, а он ведь готовился к самому худшему. В последнее время судьба преподносила ему не самые приятные сюрпризы, и один из них даже не остался без последствий. Вирена хоть и выглядела сейчас довольной жизнью, но надо быть совсем наивным, чтобы полагать, что так будет продолжаться и дальше.

- Разве я могу на тебя сердиться? – спросил он мягко, целуя жену в висок. – Ты права, я тоже не смог бы усидеть на месте. Дай мне полчаса на то, чтобы умыться и переодеться.

Отдав распоряжение Сайосу продолжать работу без него, Райвен отправился в дом, а Лотта поспешила вслед за ним, чтобы отпустить своих помощников пораньше.

* * *

В этот раз супруги поехали в Сангроссо вдвоём. Каролина с Виреной работали в саду. В последнее время они всё чаще проводили время вместе, иногда навещая Давида, который всегда с нетерпением ожидал их визита. Жизнь в поместье потихоньку налаживалась, обретая свой ритм. И если бы не вмешательство Тианы, все были бы счастливы и спокойны, каждый занимаясь своим делом.

Мастер Кнетт встретил их у ворот. Он буквально светился от гордости, когда показывал им своё творение. Казалось бы, чего проще, приделать колёса к креслу, но почему-то до такого тут никто не додумался. А ведь многим больным, лишённым способности передвигаться самостоятельно, это изобретение позволило бы вырваться из заточения и вернуться к более активной жизни.

И Лотта, и Райвен были поражены тем, как точно мастер выполнил все их пожелания. Кресло оказалось не только удобным, но также имело ряд усовершенствований в виде подголовника и возможности изменять наклон спинки по желанию пользователя. Не были забыты и откидные подлокотники, которые позволят Давиду садиться в кресло без посторонней помощи. Цена тоже оказалась вполне приемлемой. Мастер действительно ничего не взял за свою работу. И вдруг, смутившись, известил её о том, что внёс в патент и своё имя, как они уже делали это ранее в случае с очистителями для автомобильных стёкол. И тут же заговорил о том, что на этот раз, ожидаемая прибыль может оказаться вполне реальной. Он уже рассчитал себестоимость и готовился начать массовое производство. Массовое в его представлении, разумеется. Лотта, не стала скрывать своей радости. От всей души поблагодарила мастера за его благородство, чем, кажется, сняла тяжесть с его души и с гордостью протянула мужу бумагу с гербовой печатью, в которой её имя стояло рядом с именем талантливого изобретателя. В глазах Райвена промелькнуло удивление, ведь жена ни словом не обмолвилась о первом патенте, но он решил расспросить её об этом чуть позже.

Сама Лотта была так воодушевлена открывающимися перспективами, что поделилась с мастером ещё одной «своей» идеей. Могла ли она представить, что когда-нибудь станет изобретать велосипед? И пусть её вклад состоял лишь из довольно схематичного наброска на листе плотной бумаги, но мастер Кнетт довольно быстро уловил суть будущего изобретения и уже загорелся новой идеей, с трудом сдерживаясь, чтобы не показаться грубым, выпроваживая гостей за ворота. Его мысли уже были заняты новыми расчётами.

Да и супругам не терпелось поскорее вернуться домой. Лотта переживала, прокручивая в голове предстоящий разговор с Давидом, представляла его реакцию и всё больше склонялась к тому, что поспешила со своим вмешательством в его жизнь. Надо было дать Давиду чуть больше времени на то, чтобы привыкнуть к их присутствию. Наладить с ним дружеские отношения и только потом лезть со своими советами.

Она в сотый раз тяжело вздохнула, и Райвен, не выдержав, спросил:

- Ну, что не так?

- Как-то мне не по себе. Вдруг Давиду наш подарок не понравится? А наше предложение переселиться на первый этаж он и вовсе сочтёт оскорблением.

Райвен задумался. О Давиде они почти ничего не знали. Ни о его характере, ни о взглядах на жизнь. Тот больной, практически сломленный человек, которого они увидели некоторое время назад, вряд ли имел что-то общее с прежним Давидом. Даже сейчас уже можно было заметить наметившиеся в нём изменения, а всего то и понадобилось проявить к нему толику участия. Так стоит ли волноваться о том, что их добрые намерения могут быть истолкованы неверно? Тем более, что только глупец не поймёт, что такой подарок стоит не просто дорого, а очень дорого. Если бы не благородство мастера Кнетта, вряд ли они смогли бы позволить себе такие расходы. Его работа должна была увеличить стоимость кресла раза в два, а то и в три. Такие мастера привыкли ценить свой труд.

- Ты напрасно волнуешься, родная. Уверен, Давид оценит твой подарок.

- Наш подарок, - поправила мужа Лотта и вздохнула свободнее. Слова Райвена внесли покой в её метущуюся душу.

- Наш, - согласился Райвен, - но зачинщицей всего была ты, тебе и ответ держать.

Он её поддразнивал, и Лотта окончательно повеселела. К дому они подъехали в прекрасном настроении. Небольшое волнение, разумеется, никуда не делось, но теперь оно было навеяно радостным предвкушением. Ведь дарить подарки так приятно, гораздо приятнее, чем их получать.

До ужина оставалось около двух часов, но терпеть не было сил. Райвен ещё старался сохранять невозмутимый вид, зато Лотта начала приплясывать на месте от нетерпения, пока муж выгружал кресло из повозки. Оно оказалось довольно тяжёлым, но зато устойчивым.

Их прибытия пока никто не заметил и Райвену пришлось самому заносить подарок внутрь. Лотта шла следом, считая количество ступеней, и мысленно прикидывала, как лучше устроить спуск по лестнице, чтобы это было безопасно для Давида. Вряд ли он захочет оставаться в доме, если получит возможность передвигаться самостоятельно.

На шум из кухни выглянула Эстер и тихо ахнула. Такого странного кресла она никогда не видела и сразу не поняла, зачем к нему приделали колёса.

- Это что ж такое будет? – спросила она заинтересованно, обходя диковинку по кругу.

Лотта любовно погладила отполированный до блеска подлокотник и ответила:

- Это наш подарок Давиду.

Эстер на минуту задумалась, а потом глубокомысленно изрекла:

- Никогда не видела такой маленькой кареты. И кого вы собираетесь в неё впрягать?

Пришлось Лотте демонстрировать возможности нового приобретения, благо холл был довольно просторным и позволял прокатиться несколько метров в одну и в другую сторону.

Эстер только руками всплеснула, вмиг растеряв все слова. Потом расплылась в широкой улыбке и бросилась было к лестнице, но, преодолев несколько ступеней, остановилась, вспомнив, что без помощи Райвена ей не обойтись. Развернулась, бросилась вниз, да так поспешно, что едва не столкнулась с мужчиной, который уже направился вслед за ней, собираясь помочь Давиду спуститься.

Райвену с трудом удалось удержаться на ногах. Всё-таки Эстер была женщиной крупной и налетела на него так неожиданно. Извинившись, экономка отступила на шаг и сконфуженно потупилась, поправляя съехавший на глаза чепец.

- Идёмте, - Райвен протянул экономке руку и они вместе отправились за Давидом, а Лотта поспешила в сад, чтобы позвать подруг. Этого события они тоже ждали с нетерпением, так что будет правильно вручить подарок всем вместе.

Давид с каждым днём чувствовал себя всё лучше. Вот только по-прежнему беспокоили сильные боли в спине, а ноги предательски подкашивались, стоило сделать с десяток шагов, да и сердце частенько заходилось в неровном ритме от перенапряжения. В тайне ото всех Давид начал делать кое-какие упражнения, чтобы вернуть прежнюю силу, но надолго его не хватало. Руки начинали мелко подрагивать, пот струился по вискам и спине, и приходилось подолгу лежать без движения, чтобы избавиться от приступа головокружения. Но всё равно он чувствовал, что пусть и медленно, но зато верно начинает возвращаться к прежней жизни. Даже собственное отражение в зеркале перестало напоминать посмертную маску. Восковой цвет кожи сменился на бледно-розовый, исчезли синяки под глазами, а улыбка больше не казалась вымученной.

Да и мысли в голове изменили свою направленность. Давид снова начал задумываться о будущем, строить планы на дальнейшую жизнь. Благодаря продаже поместья он имел довольно приличную сумму наличными, и теперь надо было решить, как правильно распорядиться этими деньгами.

Его размышления были прерваны неожиданным визитом. Обычно в это время к нему никто не приходил. Но ещё удивительнее было то, что визитёрами оказались Эстер и Райвен. Странно было видеть их вместе.

- Давид, ты только не волнуйся, там… - Эстер от избытка чувств задыхалась и никак не могла продолжить начатую речь. Она прижала руки к пышной груди и едва не плакала от переполнявших её эмоций. У Давида сжалось сердце от нехорошего предчувствия.

Райвен понял, что пора вмешаться, иначе всё может закончиться сердечным приступом у обоих, поэтому он сказал:

- Ничего страшного там нет, просто мы решили сделать тебе подарок, только и всего.

Давид укоризненно посмотрел на экономку, но та, окончательно расчувствовавшись, вытирала набежавшие слёзы и потому ничего не заметила. Потом до него дошёл смысл сказанного и теперь укоризненный взгляд достался уже Райвену:

- Не стоило тратиться, вы не должны были этого делать. Я прекрасно понимаю, как нелегко вам приходится сейчас, и даже хотел предложить вам взять у меня деньги на восстановление поместья. Всё равно они лежат без дела, а так хоть какую-то пользу принесут. Отдадите, когда сможете, мне не к спеху.

Это предложение явно заинтересовало Райвена, но он понимал, что такие вопросы не решаются на бегу, а они сейчас торопились, ведь внизу их ждала Лотта, к которой, наверняка, уже присоединились Каролина с Виреной.

- Предлагаю вернуться к этому разговору завтра утром, - ответил он Давиду на его предложение, - а сейчас не будем заставлять женщин ждать. Они и так проявляют чудеса терпения, оставаясь внизу, пока мы тут ведём переговоры.

Давиду и самому стало любопытно, что за подарок ожидает его внизу, и почему нельзя было принести его прямо в комнату.

- Согласен, - признал правоту Райвена Давид, - но мне всё равно неловко принимать от вас какие-либо подарки.

Райвен в ответ лишь усмехнулся:

- Только не вздумай спорить с Лоттой, это была её идея и она очень расстроится, если ты решишь проявить излишнюю щепетильность и откажешься от подарка.

- Кажется, меня загнали в ловушку, - пошутил Давид, а сам уже встал и опёрся о плечо Райвена, чтобы спуститься на первый этаж почти самостоятельно.

Внизу слышались звонкие голоса и смех, кажется, девушкам было очень весело. Замерев на площадке второго этажа Райвен, Давид и Эстер наблюдали за тем, как подруги по очереди катаются по холлу на необычном кресле на колёсах.

- Это и есть твой подарок, - сказал Райвен, - как видишь, даже девушки с лёгкостью управляются с этим креслом, так что, думаю, и тебе не составит труда на нём передвигаться.

Райвен ещё что-то говорил, но Давид его не слышал. Он был поглощён невиданным зрелищем. И тут их появление заметила Вирена и схватила  жену брата за рукав платья, чуть было не оторвав его, потому что именно в этот момент Лотта выполняла особенно эффектный разворот.

Веселье разом стихло и девушки замерли, покраснев от смущения. Затем Лотта поднялась из кресла, оправила платье и сказала:

- Вот, Давид, это наш подарок тебе. Не желаешь на нём прокатиться?

Давид только и смог, что согласно кивнуть. Ему захотелось быстро сбежать по ступенькам на первый этаж и закружить Лотту по холлу на руках, но, во-первых, он физически не мог этого сделать, а во-вторых, она была чужой женой, и Райвену вряд ли понравится подобное обращение с его супругой. Поэтому она подавил в себе этот порыв и осторожно, опираясь на Райвена и тщательно выверяя каждый свой шаг, сошёл вниз по лестнице. И только опустившись в невероятно удобное кресло, смог вздохнуть полной грудью и расправить плечи. Руки сами легли на гладкие подлокотники, потом прошлись по вращающему колёса ободу, и как-то само собой получилось проехать первые пять метров. Разворот дался немного труднее, потому что понадобилось приложить чуть больше усилий, но и с этим Давид справился почти без труда.

Лотта не удержалась и захлопала в ладоши, к ней присоединились подруги, а потом они все вместе кинулись обнимать и поздравлять Давида с первыми успехами. А он был так счастлив, как никогда в жизни, словно именно сейчас, в эту минуту перед ним распахнулись двери в новую жизнь.

* * *

В этот вечер никто так и не решился сказать Давиду о возможном переселении. Он выглядел таким счастливым, каким его уже давно никто не видел. Не хотелось портить ему настроение. Да и кабинет ещё не успели отделать до конца, а половину работы, как известно, не показывают, чтобы не смазать впечатление. Зато, когда отполированные деревянные панели медового цвета встанут на место, а к ним добавятся массивный стол и два книжных шкафа, Давид сразу поймёт, что тут ему будет гораздо удобнее. А новую спальню уже сейчас с полным правом можно назвать самой уютной комнатой в доме.

Переглядывания за столом остались незамеченными Давидом, всё его внимание сосредоточилось на подарке. Лотта подсказала ему, как можно с лёгкостью изменять положение спинки кресла, предавая ей почти горизонтальное положение, и он увлечённо крутил небольшие колёсики, расположенные у основания спинки. Таким образом, Давид мог давать отдых своей спине, когда боль становилась нестерпимой от долгого нахождения в сидячем положении. В результате, его присутствие за ужином продлилось намного дольше обычного, и, честно говоря, он посидел бы ещё немного, но время почему-то именно сегодня решило ускорить свой бег, а сгустившиеся сумерки за окном красноречиво свидетельствовали о скором наступлении ночи.

Пора было отправляться спать. В последний раз с сожалением взглянув на полюбившийся подарок, Давид с помощью Райвена поднялся наверх. Он не решился просить ещё и о том, чтобы кресло тоже затащили на второй этаж. Это было бы слишком большой наглостью с его стороны. Оставшись в своей комнате в одиночестве, Давид ещё долго не мог уснуть, испытывая сильное желание спуститься вниз и ещё раз прокатиться в своём новом кресле, чтобы ощутить его материальность. Действительность походила скорее на сон, чем на реальность. Страшно было проснуться и понять, что ничего этого нет и в помине. А есть только он - больной и никому ненужный инвалид, не способный больше ни на что. Только ближе к рассвету Давиду удалось забыться тревожным сном.

А утром дом опять наполнился шумом. Громкий стук действовал на нервы и мешал спать. Давид потянулся рукой к колокольчику, но вовремя сообразил, что Эстер вряд ли услышит его призыв. Оставалось только дожидаться её появления с завтраком, а до той поры медленно закипать от злости. Бессонная ночь не способствовала хорошему настроению. И вдруг он вспомнил, отчего провёл эту ночь без сна и широко улыбнулся, вмиг избавившись от негативных эмоций. Там внизу, его ждал подарок, а значит, день обещал стать незабываемым.

Он бы ещё больше воодушевился, если бы знал, что шум, который его разбудил, имел самое прямое отношение к нему самому. Дело в том, что Райвен с помощниками с самого утра занялся обустройством пологого спуска в сад. благо для этого имелись все необходимые материалы: две широких длинных доски и толстые брусья для опоры.

Чуть позже появились помощники Лотты и тоже принялись за дело, заканчивая установку деревянных панелей, прерванную вчера так неожиданно для всех. В общем, шум стоял такой, что хоть из дома беги. Хорошо, что продолжался он не долго. Вся работа была выполнена ещё до завтрака.

Давид удивился, когда вместо Эстер к нему в комнату вошёл Райвен и предложил присоединиться к ним за завтраком. Разумеется, Давид охотно принял его приглашение, хоть и ощущал некоторую неловкость, не имея сил спуститься самостоятельно в столовую.

У подножия лестницы стояло кресло. Давид с облегчением опустился на мягкое сиденье и тут же привычным движением отрегулировал наклон спинки. Затем направился в сторону столовой, но Райвен окликнул его, указав верное направление в сторону кухни.

Там уже собралась большая компания, включающая обитателей дома и наёмных работников. Каждому нашлось место за большим столом, не говоря уж о сытном завтраке. Давида и Райвена встретили шумными приветствиями и сразу приступили к еде, словно только и ждали их появления. Ели торопливо, не скрывая своего нетерпения. Всем хотелось поскорее увидеть собственными глазами, как Давид впервые за прошедший год покинет стены дома, ставшего местом его заточения.

Этот день обещал стать одним из самых запоминающихся, потому что после целого дня, проведённого в саду в обществе двух очаровательных девушек, Давида ждал ещё один сюрприз – новые благоустроенные покои на первом этаже. Он сразу оценил удобство и красоту отделки, а также наличие не только спальни, но и кабинета, что предполагало его скорое возвращение к активной жизни. Удивительным было и то, что чужие люди приняли деятельное участие в его судьбе и вернули ему уверенность в собственных силах. Теперь Давиду ничего не оставалось, как приложить все усилия, чтобы снова стать прежним.

Переселение состоялось в тот же вечер. Девушки, шутя и смеясь, быстро перенесли вещи Давида в новые покои и сразу разложили всё по местам, а мужчины перетащили из гостиной в кабинет ещё два кресла и устроились там с удобством, решив, что теперь это станет их излюбленным местом. Сайос, не смотря на то, что был намного старше Давида и Райвена прекрасно вписался в их компанию. Всё дело в том, что всех троих объединял один интерес – скорейшее восстановление поместья и его дальнейшее процветание.

И только, когда все разошлись по своим комнатам, Давид смог в полной мере оценить всё, что сделали для него Лотта и Райвен. Хотелось ответить им добром на добро. Но что он мог предложить, кроме своего доброго имени? А ведь и верно. Имя – это единственное, что у него осталось. И это именно то, чего не было у сестры Райвена и её ещё не родившегося ребёнка.

Но примут ли Лотта и Райвен, а главное сама Вирена от него этот дар? Где найти правильные слова, чтобы его ответная благодарность не выглядела жалкой попыткой откупиться?

Давид решил сначала поговорить обо всём с Лоттой. Она, не смотря на молодость, порой казалась умудрённой годами женщиной. Да и своему супругу она сможет объяснить всё гораздо лучше, чем он сам.

Давид уже не раз становился свидетелем того, как Райвен прислушивается к словам жены и часто с ней соглашается. Вирена же примет всё, что посоветует ей брат. По крайней мере, она не выглядела своенравной и капризной особой. К тому же, какая мать захочет, чтобы её ребёнок жил с клеймом незаконнорожденного.

Все эти мысли не давали Давиду покоя всю ночь. В конце концов, уже перед рассветом, он утвердился в правильности принятого решения. И только после этого смог уснуть. Но даже самому себе он не посмел признаться в том, что его намерения не совсем бескорыстны. Дело в том, что Давид страстно, до умопомрачения хотел стать частью этой большой и дружной семьи, в которой все друг друга любят и поддерживают, не смотря ни на что.

Глава 17

День суда неумолимо приближался. Лотта нервничала, хотя вроде бы всё шло хорошо, но что-то не давало ей покоя. А тут ещё Давид с этой своей странной идеей фикс - жениться на Вирене. И с чего он взял, что ей хватит смелости заговорить об этом с Райвеном или с его сестрой? Роль свахи ей явно не подходит.

Райвен, конечно и слова дурного не скажет, но что подумает, лучше и не знать. Вряд ли он захочет для своей сестры печальной участи сиделки. И пусть они все надеются на то, что со временем Давид поправится, но ведь существует вероятность того, что он навсегда останется инвалидом. А Вирена так молода, может быть, ещё встретит своё счастье. О ребёнке тоже найдётся кому позаботиться. Они его не бросят, воспитают, как своего.

Но и Давида можно понять. Он считает себя обязанным, вот и проявляет излишнее благородство. С другой стороны, Райвен может вполне благосклонно отнестись к предложению Давида. И тогда она совершенно напрасно волнуется и откладывает разговор, которого всё равно не избежать.

Лотта всё время забывала об условностях и строгих моральных принципах местного сообщества. И не мудрено, ведь в поместье они были практически оторваны от внешнего мира. А среди своих на Вирену никто не подумал бы смотреть косо. Даже Давид. Тем более Давид. Он вообще был очень добр к ней с самого начала.

Тщательно взвесив все за и против, Лотта решила сначала поговорить обо всём с Виреной. В конце концов, от этого разговора зависела её судьба, ей и решать принять предложение Давида или отвергнуть. А то с Райвена станется надавить на сестру авторитетом. Разумеется, он не станет её ни к чему принуждать, но Вирене будет достаточно и намёка, чтобы согласиться с позицией брата.

Искать Вирену долго не пришлось, они с Каролиной, как всегда работали в саду. Давид тоже находился поблизости и читал им вслух, пока девушки занимались прополкой.

Лотта, поприветствовала всех и отозвала Вирену в сторону. Давид сразу напрягся, но постарался сохранять видимость спокойствия. Только Лотта и заметила, как дрогнул его голос, да побелели костяшки пальцев, сжимающих томик стихов известного поэта.

«А ведь это любовная лирика», - подумала Лотта, мысленно поаплодировав находчивости Давида. Вот ведь каков хитрец. Уже начал готовить почву для своего неожиданного предложения. Какая девушка устоит перед таким напором? Романтический бред, произносимый бледным юношей с горящими глазами, легко найдёт отклик в нежном девичьем сердечке. И пусть юноша уже не так молод, но лихорадочный блеск в его глазах вполне сойдёт за проявление чувств.

И тут Лотта, забыв про Вирену, рванула к Давиду и положила ладошку на его лоб. Так и есть. Давид весь горел. Долгое заточение в душном помещении и ослабленный иммунитет явились причиной банальной простуды, стоило только Давиду несколько часов провести на сквозняке.

- Немедленно в постель, - отдала она приказ, - а я попрошу Эстер позвать лекаря.

Потом вдруг вспомнила, что это тот самый лекарь, который уже однажды едва не уморил Давида, и изменила своё решение:

- Нет, я пошлю кого-нибудь в Сангроссо за жаропонижающей настойкой. Но ты всё равно отправляешься в постель.

Когда надо, Лотта могла быть очень убедительной, и Давид не посмел её ослушаться. К тому же, он действительно чувствовал себя не очень хорошо. Вирена вызвалась ему помочь, а Каролина осталась в саду, доделать начатую работу.

Когда Лотта вошла к Давиду в комнату она застала интересную картину. Щеки Вирены заливал яркий румянец, а Давид крепко сжимал её ладошку в своей руке и смотрел на девушку с затаённой надеждой.

«Кажется, меня только что избавили от роли свахи», - подумала Лотта. Ей стало  интересно, каким же будет ответ Вирены? Она и не думала уходить, не дождавшись результата, лишь сделала шаг назад, отступая в темноту кабинета, пока её появления никто не заметил.

- Я согласна, - прозвучал тихий шёпот Вирены.

Лотта зажала рот рукой, чтобы удержать, рвущийся наружу возглас, то ли удивления, то ли облегчения. Знать бы, как на это реагировать.

«Ой, что будет, что будет…», - тихо шептала Лотта, выходя из кабинета. А что будет, она и сама не знала. Хуже, точно быть не должно, вот только, как рассказать о случившемся Райвену?

«Лучше сделаю это чуть позже. Пусть Давид с Виреной побудут вдвоём, не стоит сейчас нарушать их уединение», - наконец ей удалось определиться с планом дальнейших действий и, вместо того, чтобы разыскивать Райвена, она отправилась на кухню к Эстер. Там сейчас обедали её помощники. Одного из парней Лотта собиралась отправить в город за лекарством. Второй же продолжит строительство летней кухни под её чутким руководством, а то в доме слишком душно от разогретой до красна плиты.

К ужину Давиду заметно полегчало. Лекарство ли подействовало, или забота Вирены, не известно, но Лотта в конце концов была избавлена и от объяснений с Райвеном, потому что Давид, окрылённый успехом, сам попросил руки Вирены у её брата.

«Шок – это по-нашему», - вспомнила Лотта давно позабытый рекламный слоган из своего прошлого, когда увидела, как высоко взлетели брови мужа от удивления. Ну что же, она тоже была удивлена не меньше, вот только для Райвена это известие значило намного больше, чем для неё. Вирену он очень любил и опекал её уже много лет, практически заменив ей отца. И всё-таки, надо отдать ему должное, Райвен быстро совладал с эмоциями и первым делом обратился с вопросом к сестре:

- А ты что скажешь?

Вирена смущённо потупилась, но руки Давида не отпустила.

- Ясно, - правильно истолковал Райвен беззвучный ответ сестры. При этом он не выглядел довольным, но отговаривать от опрометчивого шага не собирался, зная, что всё равно будет рядом и поможет, если возникнет такая необходимость. Потом, сделав над собой усилие, натянуто улыбнулся и сказал: - Раз у вас всё решено, не станем тянуть с заключением брака. Завтра же съездим в Сангроссо и подпишем все необходимые документы.

* * *

Однако поездку пришлось отложить до тех пор, пока Давиду не стало лучше. Да и девушки взбунтовались, вспомнив, что у Вирены нет подходящего наряда. В этом мире не было традиции наряжать невесту в белоснежное платье, но это не означало, что на церемонию следует являться в повседневной одежде.

К услугам городской портнихи прибегать не стали, опасаясь, что их маленький секрет раскроется, и весть о беременности Вирены перестанет быть тайной для всех. Каролина прекрасно умела шить, так что осталось только выбрать ткань для платья и украшения для его отделки.

По стечению обстоятельств регистрация брака и суд были назначены на один день. Пришлось выезжать рано утром, чтобы уладить все формальности с заключением брака до полудня – именно в это время Райвену предстояло держать ответ перед строгими судьями за свои якобы противоправные действия.

Эстер и Каролина остались дома, чтобы приготовить праздничный ужин к их возвращению. Им помогали мать Райвена и две его младших сестры, которые на несколько дней переселились в поместье, как только узнали о предстоящей свадьбе.

Всю неделю в доме царил настоящий бедлам. Свекровь пыталась учить Лотту уму-разуму, сменив гнев на милость и демонстрируя всем своё искреннее желание помочь бедной сиротке освоиться в роли хорошей жены. Приходилось терпеливо сносить все нравоучения, лишь бы сохранить мир в семье.

Вирена и Давид целыми днями прятались ото всех в глубине сада, проявляя все признаки влюблённости, что на самом деле не могло не радовать. Появилась надежда, что у этого союза всё же есть будущее. Люди, способные ежедневно выносить общество друг друга довольно продолжительное время, имеют все шансы прожить вместе долгую и счастливую жизнь.

Младшие сестрички доставали Каролину просьбами сшить им такие же красивые платья, как Вирене, ведь на свадьбу приедут друзья Райвена, и надо произвести на них неизгладимое впечатление. Девушкам не терпелось поскорее выйти замуж и вырваться из-под материнской опеки. После нескольких дней наставлений Лотта их очень хорошо понимала и даже согласилась помочь с пошивом платьев.

Эстер тоже досталась порция нравоучений от матушки Райвена, которая теперь мнила себя ни много, ни мало – хозяйкой поместья. Кажется, она даже вознамерилась покинуть свой любимый Сангроссо, чтобы нянчить будущих внуков. Лотта с ужасом представляла их совместную жизнь под одной крышей и уже продумывала варианты решения наметившейся проблемы.

И вот предсвадебная суматоха и волнения остались позади, настал тот самый решающий день, которого все ждали. Райвен с Лоттой и Давид с Виреной с удобством разместились в наёмном экипаже, а кресло-каталку закрепили на месте багажа. Разговаривать не хотелось. За прошедшую неделю они успели обсудить всё, что их ожидает, не один раз, а потому ехали молча, каждый думая о своём.

Лотта даже немного взгрустнула, вспоминая свою свадьбу, состоявшуюся без её личного присутствия. И пусть теперь она с полной уверенностью может назвать себя счастливейшей женщиной на свете, но в душе притаилась обида на тех, кто лишил её праздника. Райвена, она разумеется ни в чём не винила. По её мнению, виноваты были местные законы и бездушные чиновники.

Муж однажды поведал ей о том, каким образом они стали мужем и женой.

Случись эта история с кем-то другим, Лотта от души посмеялась бы над незадачливым загонщиком, угодившим в брачные сети под влиянием горячительных напитков. Над собой же смеяться почему-то совсем не хотелось. История не знает сослагательного наклонения, и Лотта упорно гнала от себя пугающие мысли, но они возвращались с завидным постоянством. Что было бы с ними, не напейся Райвен в ту ночь? Как сложилась бы их жизнь, не прояви он благородного намерения жениться на сироте из приюта?

Райвену тоже было о чём подумать. Над ним нависла угроза потери не только поместья, но и свободы, если Тиане удастся подкупом или хитростью убедить судей в своей правоте. Да и за Вирену было неспокойно. Давид не тот человек, которому можно доверить сестру с лёгким сердцем. Он и себя то не смог уберечь от напасти. Едва не лишился всего: поместья, денег, самой жизни. Вряд ли ему под силу взять на себя заботу о жене и ребёнке. Но может быть, прошедший год не прошёл для него даром и какие-то выводы Давид для себя сделал?

Вирена же витала в облаках от счастья. Лотта даже слегка позавидовала её простодушной наивности. Как у неё всё просто. Погоревала недельку другую об утраченной любви и снова готова верить ласковым взглядам и красивым словам. Ничему эту дурёху жизнь не научила. А может быть это и хорошо, что Вирене удалось сохранить в себе эту наивную веру в то, что всё будет хорошо, потому что иначе и быть не может.

Лотта покосилась на Райвена, какое-то время полюбовалась его мужественным профилем, а потом сделала для себя неутешительные выводы – пока у женщины имеется вот такая надёжная стена, за которой можно укрыться от всех невзгод, она так и останется нежной трепетной фиалкой, во всём полагающейся на умного и сильного мужчину. Она и сама могла стать такой, если бы в восемнадцать ей встретился надёжный человек, а не тот, чьё имя даже не хочется вспоминать. Всё-таки повезло Вирене с братом, а теперь и с Давидом. Что бы Райвен не думал, Лотта была уверена, что из этих двоих получится прекрасная пара.

Давид выглядел отрешённым. Он смотрел вдаль и думал, как круто изменилась его жизнь за короткий срок. Не пройдёт и часа, как он станет мужем и отцом. Для себя Давид сразу определил, что примет ребёнка, как родного. И это было правильное решение. Вирена как только услышала эти слова, так сразу вся засветилась от счастья. В тот момент он смог по-настоящему оценить её неброскую красоту. И подумал, что не иначе на него снизошло озарение, когда он захотел связать с этой девушкой свою жизнь. Вирена была милой и доверчивой. А ещё она умела слушать и слышать. Вот Каролина, к примеру, та только делала вид, что слушает. Давид поначалу не мог насмотреться на эту яркую красавицу, потому и заметил, что его истории ей не интересны. Вирена же совсем другое дело. Она впитывала его слова, как губка. Застывала на месте с распахнутыми от восторга глазами, когда он начинал рассказывать о дальних странах или повествовать о событиях прошлого...

Экипаж резко остановился, и путники вынуждены были прервать свои размышления. Оказалось, что они уже приехали.

Давид посмотрел на Вирену, опасаясь, что в последний момент она передумает, но такого не случилось. Возница уже развязывал верёвки, удерживающие кресло, и Райвен поспешил ему на помощь. Вдвоём они справились очень быстро. Через несколько минут все четверо были готовы двигаться дальше.

Здание судейства, высотой в три этажа и сложенное из тёмно-серого камня, стояло особняком. Мрачное и неприветливое снаружи, оно и внутри подавляло своей холодностью. Длинные ряды деревянных скамеек, расположенных вдоль стен широкого коридора были заняты самыми разными людьми. Некоторые сидели тихо, уставившись в одну точку и ни на что не реагируя. Другие – пытались что-то доказывать своим спутникам, с каждым словом распаляясь всё больше, но до драки дело пока не доходило. Два суровых охранника бдительно наблюдали за всем происходящим и это сдерживало особо ретивых спорщиков от мордобоя. Непрекращающийся гул голосов сливался воедино и действовал угнетающе. Хотелось развернуться и выскочить наружу, чтобы вырваться из холодного плена этих стен.

Райвен обратился к одному из охранников, желая выяснить, к кому им следует обратиться для заключения брака. Оказалось, что они вошли не в ту дверь. Здесь проводились судебные заседания, и поэтому публика подобралась не слишком приятная. Так зачем же портить настроение молодожёнам? Для них предусматривался отдельный вход с другой стороны здания.

Наёмный экипаж они отпустили сразу, как только добрались до места, поэтому  пришлось обходить здание пешком. Идти оказалось недалеко. И всё бы ничего. Прекрасное летнее утро располагало к пешим прогулкам. Вот только кресло Давида привлекало к себе слишком много внимания. Некоторые прохожие даже останавливались, чтобы проводить взглядом необычную конструкцию. Дети показывали пальцами и просили родителей купить им такую же маленькую карету. Хорошо ещё, что никто так и не решился обратиться к ним с расспросами, в противном случае, пешая прогулка могла затянуться надолго, а они и так не располагали лишним временем.

Фасад здания с другой стороны выглядел совершенно иначе. Четыре белоснежных колонны были увиты цветочными гирляндами. Широкие двери приветливо распахнуты настежь, а в просторном холле гостей встречали улыбающиеся служащие.

Сама процедура бракосочетания напомнила Лотте регистрацию брака в другом мире. Только вместо женщины регистратора их встретил сухонький старичок с добрыми глазами и лучистой улыбкой. От него исходило такое радостное возбуждение, что можно было подумать, будто бы он выдаёт замуж собственную дочь за очень приличного человека, отчего его счастье безмерно.

Как-то сразу у всех посветлело на душе, и даже оформление документов, очень нудное занятие на самом деле, не смогло испортить настроение молодожёнам и их спутникам.

Перед подписанием договора, судья попросил Вирену и Давида произнести слова клятвы, которые, наверное, во всех мирах звучат одинаково:

- Я, Давид Лореган, беру тебя, Вирена Холтон, в свои законные жёны, клянусь любить и оберегать тебя до самой смерти.

- Я, Вирена Холтон, беру тебя, Давид Лореган, в свои законные мужья, клянусь любить и почитать тебя до самой смерти.

Лотта после этих слов, произнесённых так проникновенно, даже прослезилась. Да и Райвен, не смотря на привычную сдержанность, выглядел растроганным.

Судья достал из кармана большой белый платок и промокнул им слезящиеся глаза. Кажется, он действительно принимал всё происходящее слишком близко к сердцу.

Срывающимся от переживаний голосом он закончил церемонию, произнеся заключительную фразу:

- Данной мне властью объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.

Потом Давид поставил свою подпись на брачном договоре, а вместо Вирены расписался её брат.

Теперь уже две супружеских четы собрались уходить, но судья, откашлявшись, попросил их задержаться. Теперь он выглядел немного смущённым, но всё же спросил, почему Давид передвигается таким странным образом.

Пришлось новобрачному вкратце поведать судье свою историю и объяснить, что он ещё не оправился после болезни, а потому испытывает некоторые затруднения при передвижении.

- Очень полезная вещица, как я посмотрю, - проговорил судья задумчиво, - я ведь тоже, как вы выразились, испытываю некоторые затруднения при передвижении. И сделано на славу, наверняка столичные умельцы постарались.

- А вот и нет, - встряла в разговор Лотта, - это работа мастера Кнетта.

- Вот как, - обрадовался старик, - я хорошо его знаю, он очень дружен с моим сыном. Давненько мы не встречались, надо будет пригласить его в гости. Ну что же, молодые люди, не смею вас больше задерживать.

Судья тут же утратил к ним интерес, потому что теперь все его мысли занимал предстоящий разговор с мастером.

«Кажется, у нас появился новый заказчик», - Лотта расплылась в довольной улыбке и покрепче ухватила ладонь мужа. Вирена с Давидом слегка отстали, всё ещё пребывая в эйфории от того, что теперь их судьбы неразрывно связаны друг с другом.

Вирена как будто светилась изнутри. Лотта с Каролиной постарались на славу, создавая образ невесты. И пусть для этого им пришлось встать ещё до рассвета, но результат стоил затраченных усилий. Насыщенный синий цвет платья подчёркивал белизну кожи Вирены. Во взгляде девушки смешались восторг, предвкушение и капелька страха, что делало её похожей на трепетную лань. Черты лица слегка заострились от волнения, а искусанные (или может быть, зацелованные) губы припухли и покраснели.

Давид не сводил глаз с молодой жены, так она сегодня была хороша, и думал о том, что ей невероятно к лицу новый наряд и особенно его свадебный подарок – сапфировый гарнитур из белого золота: колье и серьги.

Да и сам Давид сегодня выглядел весьма впечатляюще. Его столичные наряды были ему немного велики после болезни, но умелые руки Каролины легко решили и эту проблему.

Молодожёны так увлеклись созерцанием друг друга, что не сразу заметили, как в их сторону стремительно движется щеголеватого вида молодой человек. А когда он подошёл ближе и окликнул Вирену по имени, она вздрогнула и прижала руку к груди. Давид сразу понял, кто посмел их потревожить, и сжал ладошку Вирены, напоминая ей о своём присутствии и о том, что теперь она – замужняя тера.

- Вирена, радость моя, куда же ты пропала? Я тебя повсюду искал, -спросил подошедший, мерзко ухмыляясь, от былого образа романтичного юноши не осталось и следа. Вирена и сама не понимала, как могла довериться такому негодяю, и что её привлекало в нём раньше. Теперь она видела все его недостатки, словно пелена упала с глаз. И слишком прилизанные волосы, и презрительно кривящиеся губы, и липкий оценивающий взгляд.

Тут, словно услышав её мысли, бывший любовник прошёлся по ней взглядом, задержавшись в районе декольте, явно оценивая сапфировое колье, а не прелести девушки. Вдруг его рука потянулась вперёд, и пальцы сомкнулись на дорогом украшении.

Этого Давид стерпеть не смог. Он со всего размаху впечатал кулак в живот наглецу, угодив ему в солнечное сплетение, и тот согнулся от боли. К сожалению Керро, а это был именно он, довольно быстро оправился и взбешённый, нанёс ответный удар Давиду в челюсть.

Вокруг них стали собираться люди. Кто-то разумный предложил позвать стражников, благо здание суда находилось рядом. Лотта и Райвен, успевшие отойти немного вперёд, обернулись на шум и поняли, что случилось что-то нехорошее. Они успели вовремя. Керро как раз замахивался для второго удара, когда его руку сжали с неимоверной силой и завернули за спину так, что негодяй был вынужден согнуться пополам. Стражники не заставили себя долго ждать и перехватили Керро из рук Райвена. Желающих дать свидетельские показания оказалось предостаточно. Уже через полчаса стала ясна картина происшествия. Молодая супружеская пара, только что заключившая брак, прогуливалась по парку, где на них напал мужчина, вознамерившийся похитить дорогое украшение, сообразив, что ему не смогут оказать достойного сопротивления, так как муж пострадавшей теры не совсем здоров.

Керро кричал, что всё совсем не так и Вирена его невеста. На это заявление девушка только презрительно фыркнула, не удостоив якобы жениха даже взглядом. Напрасно он старался её опорочить, это не могло спасти его от обвинения в нападении и попытке ограбления. Даже если девушка и была когда-то чьей-то невестой, это уже не имеет значения. Теперь она замужняя женщина и приставание к ней на улице, как и попытка сорвать с неё украшение, а также нападение на её мужа расценивается, как преступление.

С этим согласились все присутствующие, и стражники увели Керро с собой. Теперь ему грозил суд и соответствующее наказание. Вирена выглядела опечаленной. Давид не решался спросить, что её огорчило больше всего. Он боялся услышать, что его жена всё ещё любит этого проходимца, а потому переживает за его дальнейшую судьбу. Но Лотта подобного страха не испытывала, а потому задала Вирене интересующий всех вопрос:

- Ты ведь не станешь его жалеть?

Вирена вскинулась и посмотрела в глаза невестке:

- Керро получил то, что заслуживает. Мне жаль одного, что своим появлением он испортил наш праздник.

- Вот и славно, - улыбнулась Лотта. – Ничего он нам не испортил. Сейчас победим ещё одного дракона и устроим такой праздник, что ты и думать забудешь о плохом.

- Дракона? – спросили все трое разом. – Кто это?

Лотта мысленно отвесила себе оплеуху и перевела разговор на другую тему:

- Идёмте скорее, мы уже опаздываем.

И действительно, суд должен быть вот-вот начаться.

* * *

В зале суда было не протолкнуться. Горожане, приходили сюда для того, чтобы понаблюдать за тем, как рушатся чужие судьбы. Лотта их не осуждала. В конце концов, в их жизни было не так много развлечений. Ни кино, ни телевидения, ни тем более интернета в этом мире ещё не изобрели. Даже жёлтая пресса ещё не опутала человеческие умы своим тлетворным влиянием. На лицо информационный голод, который скучающие обыватели утоляли, как могли.

Присутствие всех этих людей её не смущало, она знала, что им с Райвеном не в чем себя винить и эта уверенность помогала им обоим высоко держать голову и не опускать взгляд.

Пробиться вперёд оказалось делом не простым. Несколько скамей, расположенных в центре зала были забиты до отказа, а те, кому не хватило сидячих мест, толпились в проходе и позади тех немногих счастливчиков, что приготовились с комфортом наблюдать за очередным разбирательством.

Пришлось Давиду с Виреной остаться возле входа, а Райвен с Лоттой, хоть и с большим трудом, но всё же сумели протиснуться вперёд и занять места ответчиков.

Тиана уже была тут и сидела напротив метрах в десяти от них, о чём-то перешёптываясь с невысоким лысеющим мужчиной, по-видимому, её поверенным.

Судья появился с последним ударом гонга и зал огласили почтительные приветствия. Затем помощник судьи, громко и чётко проговаривая слова, озвучил суть претензии теры Тианы Фариа к теру Райвену Холтону.

Некоторое время ушло на то, чтобы представить суду документальные свидетельства, подтверждающие правомочность заключённой сделки купли-продажи. Судья, ознакомившись с документами, уже хотел завершить процесс в пользу Райвена, как в игру вступила Тиана.

Что и говорить, она умела произвести впечатление. Перед судом и зрителями предстала несчастная женщина, брат которой попал в ловушку, расставленную ловкими мошенниками. По её утверждению, несчастный Давид находится в таком плачевном состоянии, что его дни сочтены, а эти дурные люди – она указала пальчиком в сторону Лотты и Райвена, не позволяют ей даже увидеться с братом, вознамерившись прикарманить не только поместье, но и все его деньги.

- Я прошу суд позволить мне взять на себя опеку над братом и скрасить его последние дни своей неустанной заботой. Мне больно сознавать, что он находится в плену у алчных людишек, завладевших всем его имуществом и разлучивших его с родной сестрой.

В зале раздались возмущённые возгласы. В сторону Лотты и Райвена устремились десятки осуждающих взглядов.

А Тиана продолжила:

- Вот свидетельство уважаемого лекаря Вильябоса, - она подняла руку вверх с зажатым в ней листком, - он утверждает, что Давид не в себе и уже никогда не оправится от болезни.

Мужчина, сидевший рядом с Тианой поднялся и поклонился судье:

- Я лекарь Вильябос и готов подтвердить свой вердикт.

Судья призвал всех к порядку и спросил, обращаясь к Райвену:

- Почему вы не позволяете уважаемой тере увидеться с братом?

Райвен, поклонившись, ответил:

- Это было решение Давида, он сам не захотел встречаться с сестрой.

- Ложь! – закричала Тиана. – Всё ложь. Мой брат нуждается во мне. Вы слышали, что сказал лекарь – Давид не в себе.

Судья вновь обратился к Райвену:

- Что вы ответите на это обвинение?

- Я хотел бы спросить, - Райвен и не думал сдаваться, - когда лекарь Вильябос в последний раз осматривал Давида и с какой целью прописал ему одурманивающее сознание зелье?

Лекарь покрылся красными пятнами, у него на лбу выступила испарина, от прежнего уверенного в себе человека не осталось и следа. Ведь обвинение, выдвинутое Райвеном, было очень серьёзным – одурманивающие зелья находились под строгим запретом, и их использование каралось по всей строгости закона. Он истерично закричал, в точности повторяя слова Тианы:

- Ложь, это всё ложь.

Тогда Райвен достал из сумки памятную бутыль со снадобьем, которая оказалась пуста лишь на четверть и несколько листов с показаниями Эстер и двух лекарей, осматривающих Давида незадолго до суда. Один из них оказался неплохим фармацевтом и смог провести анализ жидкости, находящейся в бутылке.

Судья ознакомился с новыми свидетельствами и сделал знак своему помощнику. В ту же минуту возле лекаря Вильябоса застыли два стражника. Тиана непроизвольно отодвинулась от лекаря, как от прокажённого. Это движение не осталось им не замеченным, и пожилой мужчина не выдержал:

- Это всё она! Она во всём виновата! – истерично выкрикивал он обвинения в адрес Тианы. - Я слабый человек, у меня больное сердце, а она угрожала, вот я и не выдержал, согласился дать больному это зелье.

Народ в зале оживился, дело принимало интересный оборот. Судье пришлось несколько минут призывать всех к порядку, а потом пригрозить, что если слушатели не угомонятся, он объявит заседание закрытым.

Не сразу, но всё же шум в зале стих. И судья вновь обратился к Райвену:

- В отношении этих двоих будет проведено дополнительное расследование, - при этих словах лекарь схватился за сердце, а Тиана попыталась изобразить обморок, - но и к вам у меня ещё остались вопросы. С какой целью вы удерживаете Давида Лорегана в своём доме?

- Я никого не удерживаю насильно, таков был наш договор, вы можете с ним ознакомиться, - произнёс Райвен и, помедлив, добавил: - Или спросить об этом самого Давида.

Судья нахмурился и его слова прозвучали почти угрожающе:

- Я слышал, что Давид Лореган не в том состоянии, чтобы присутствовать в суде, и воспринимаю ваши слова, как издёвку.

Народ в зале затих, ожидая, когда на голову дерзкого ответчика обрушится весь гнев правосудия.

- Слухи о моей скорой кончине несколько преждевременны, ваша честь, - раздался от входной двери приятный мужской голос, который в тишине зала прозвучал, как гром среди ясного неба. Народ расступился, и в образовавшемся проходе показался мужчина в странном кресле на колёсах. Пусть он и был слегка худощав, но уж точно не выглядел умирающим.

- Кто вы? Назовите своё имя, - судья с интересом рассматривал новое действующее лицо, появившееся так неожиданно.

- Меня зовут Давид Лореган, ваша честь. И я готов ответить на интересующие вас вопросы.

Судья долго вглядывался в лицо молодого человека, но так и не обнаружил на нём признаки безумия. Об этом говорили и свидетельства, лежащие перед ним на столе и подписанные известными и, что немаловажно, уважаемыми в Сангроссо лекарями. Их мнению можно было полностью доверять, в отличие от заявлений истеричной особы, которая сейчас пребывала в некотором замешательстве, а точнее в шоке. Кажется, она даже забыла, что собиралась упасть в обморок.

- Итак, Давид Лореган, готовы ли вы подтвердить слова вашей сестры, утверждающей, что Райвен Холтон обманом вынудил вас продать ему поместье, после чего удерживал вас в заточении, не позволяя видеться с родными?

- Это всё ложь от первого до последнего слова, ваша честь. Я по собственной воле решил продать поместье, понимая, что больше не в состоянии им управлять. К тому же, Райвен Холтон был не единственным претендентом, посетившим меня в тот день с целью купить, принадлежащую мне собственность. Но он оказался именно тем человеком, которого я искал.

- И всё-таки, чем вы объясните свой выбор, тер Лориган? – не унимался судья, хоть и выглядел после появления Давида почти скучающим. Даже позволил себе слегка расслабиться и откинуться на спинку кресла. По его мнению, предполагаемая жертва чувствовала себя довольно сносно и находилась в здравом уме, вопреки заявлению истицы. А значит, ни о каком тяжком преступлении речи уже не шло. Однако, для соблюдения порядка он должен был прояснить всё до конца и потому продолжил задавать интересующие его вопросы:

- Скажите, тер Лориган, может быть, на вас всё же было оказано давление, о котором вы опасаетесь говорить? Вы должны поведать суду всю правду об обстоятельствах, побудивших вас принять подобное решение. Не стоит бояться. Поверьте, в этих стенах вам ничто не угрожает. Стражи порядка смогут обеспечить вам надёжную защиту от негодяев.

Судья говорил с Давидом так участливо, что невозможно было усомниться в его искреннем желании помочь несчастному, угодившему в руки мошенников.

Зал замер в ожидании ответов на заданные вопросы. Уж слишком выгодной была эта сделка. Многие из присутствующих горели желанием стать счастливыми обладателями целого поместья всего лишь за половину его стоимости, пусть и с прежним хозяином в придачу. Но Давид отрицательно покачал головой и ответил:

- Благодарю за участие, ваша честь. Но мне совершенно нечего добавить к сказанному ранее. Я доволен своим теперешним положением и уверен в том, что к данному выбору меня подтолкнуло само провидение. Ведь если бы не эта счастливая случайность, я никогда не встретил бы мою прекрасную Вирену – девушку, ставшую сегодня моей женой.

Давид развернулся вполоборота и протянул руку миловидной девушке, стоявшей позади него, и тут же осторожно сжал её пальчики. Женщины в зале ахнули от умиления, а мужчины понимающе хмыкнули. В общем, народ одобрил выбор Давида – молодая жена и впрямь была чудо, как хороша. Да и смотрела она на мужа с необычайной теплотой, что также не укрылось от пристального взгляда судьи.

На фоне этой идиллической картинки, ещё более мерзким выглядело поведение Тианы, которая, не помня себя от ярости, рванула к брату с непонятными, но явно не добрыми намерениями. Однако, стражи порядка не зря ели свой хлеб. Они перехватили разъярённую женщину на полпути и вывели её из зала вместе с лекарем. А судья наконец принял окончательное решение по этому делу, полностью сняв все обвинения с Райвена Холтона.

Глава 18

День длился бесконечно долго. Сначала Каролина то и дело выбегала из дома и поглядывала на дорогу, ожидая возвращения подруг и их спутников. Потом как-то сумела совладать с расшалившимися нервами и отправилась помогать Эстер. На кухне с рассвета работали две девушки, нанятые специально для чистки овощей и мытья посуды, но вряд ли им можно было доверить приготовление праздничного ужина, а одной Эстер со всем не справиться. Меню было составлено ими два дня назад и включало три смены основных блюд, овощные салаты и десерт. Не много для такого торжества, как свадьба, но и не мало, учитывая, что прислуги в доме не было и приходилось рассчитывать только на самих себя. Причём на гостивших в доме родственниц Райвена тоже особых надежд не возлагалось.

Селия и Хлоя закрылись в отведённой им комнате и вот уже третий час занимались нарядами и причёсками. Стремление девчонок выглядеть как можно лучше можно было понять, если вспомнить о том, что сегодня их ожидала встреча с потенциальными женихами.

Каролина вспомнила себя в их возрасте, и тень улыбки скользнула по её губам. Хотелось верить, что этим юным созданиям повезёт в жизни больше чем ей. Ведь все её девичьи мечты так и остались мечтами. У неё не получилось сохранить и приумножить своё женское счастье. Нет рядом мужа, с которым можно было бы разделить радость и горе; нет семьи, готовой поддержать в любую минуту, а самое главное - нет детей, способных оживить яркими красками даже самые беспросветные будни. Нечаянная любовь и та оказалась с горьким привкусом разочарования. Каролина подумала, что если бы не счастливая случайность, однажды приведшая на порог её дома Райвена с женой, она могла бы в скором времени сойти с ума от однообразия сменяющих друг друга дней и ночей.

Стряхнув с себя оцепенение, она решительно шагнула в кухню и сразу поняла, что тут не только плита раскалена до предела. Эстер и мать Райвена еле сдерживались от того, чтобы не наброситься друг на друга с кулаками. Приглашённые девушки старались не привлекать к себе внимания, чтобы не попасть под горячую руку одной из почтенных матрон, не желающих отдавать главенство своей мнимой сопернице. Смотреть на их перепалку было и грустно и смешно одновременно. По сути дела, ни одна из них не имела права считать себя хозяйкой в этом доме, но обе старались изо всех сил утвердиться в этом звании.

Можно было только посочувствовать Лотте, которой и так сегодня придётся нелегко, а тут ещё дома вот-вот разразится скандал. И это тогда, когда ожидается приезд гостей и большое празднество, к которому ещё ничего не готово.

Ни слова не говоря, Каролина прошла вперёд и принялась за работу. Она делала вид, что кроме неё и двух помощниц в кухне больше никого нет. Обходила разгневанных женщин, не вовремя затеявших свару, по большой дуге, всем своим видом выражая им своё недовольство. Отчитывать экономку и мать Райвена при посторонних было бы большой ошибкой, оставалось лишь надеяться на то, что они сами всё поймут и устыдятся своего поведения.

Первой не выдержала Эстер. Она поняла, что если сейчас же не приступит к выполнению своих обязанностей, то может и вовсе распрощаться с этим домом, ставшим ей за долгие годы родным. Давид, разумеется, готов простить ей многое, но молодой хозяйке, а особенно хозяину вряд ли понравится её поведение. Пришлось усмирить свою гордость и последовать примеру Каролины. К слову сказать, эта девушка очень нравилась Эстер. Пусть она и вдова, но ещё довольно молода и к тому же очень красива. А уж какая замечательная хозяюшка, просто чудо. Всё то у неё ладится, за что бы она не бралась. Вот такая жена нужна Давиду, а не эта вертихвостка Вирена, которая и ребёнка прижила неизвестно от кого. Достаточно посмотреть на её мать, чтобы понять, в кого она превратиться лет через десять – в склочную, сварливую особу. Но разве кто станет спрашивать совета у простой экономки? Пусть она и воспитывала Давида с рождения и любит его как родного, а всё равно ведь не мать.

Тяжело вздохнув, Эстер начала просеивать муку для пирога. Каролина занималась начинкой. А матери Райвена ничего не оставалось, как уйти прочь, поняв, что вздорная экономка не намерена продолжать спор. И то верно, стоит ли ругаться с прислугой и портить себе нервы, если достаточно всего лишь раз пожаловаться Райвену и он её уволит.

Успокоив себя таким образом, женщина направилась в комнату младших дочерей, чтобы проследить за их подготовкой к торжеству.

За работой время летело незаметно. Основные блюда были почти готовы. Оставалось прибрать комнаты для гостей. Перестелить постель и проветрить помещение. Пусть приезжих будет не так уж и много, Райвен говорил о двух приглашённых, но это первый приём, который дают супруги Холтон и нужно, чтобы всё прошло, как по маслу. Каролина чувствовала себя обязанной в отсутствие подруги сделать всё возможное, чтобы той не пришлось краснеть перед чужими людьми.

С улицы донёсся какой-то шум. Выглянув в окно, Каролина едва не задохнулась от сдавившей горло паники. Перед глазами всё поплыло, она отшатнулась назад и едва удержалась на ногах, столкнувшись с подошедшей следом Эстер.

- Видно кто-то важный пожаловал, - экономка с интересом разглядывала дорогую карету и возницу, который уже спешил открыть дверцу своему господину. – Пойду, спрошу, что им нужно.

Эстер сняла передник и тщательно расправила складки на подоле платья. Она заметно нервничала и даже пару раз покосилась в сторону Каролины, надеясь, что та возьмёт на себя эту ответственную миссию, но всё напрасно. Вдова делала вид, что не замечает взглядов экономки. А может быть, и впрямь не замечала, испуганно озираясь по сторонам, как дикий зверь, загнанный в угол.

Странное поведение Каролины весьма озадачило Эстер, но она решила, что разберётся с этим чуть позже. А сейчас нужно пойти встретить гостя, который уже громогласно заявил о своём прибытии, решительно постучав во входную дверь.

Впустив незнакомца в дом, Эстер на миг замерла, оробев под его пронизывающим взглядом. Потом всё же справилась с волнением и слегка поклонившись, спросила:

- Чем могу служить?

Мужчина осмотрелся по сторонам, словно ожидал увидеть кого-то ещё, но, поняв, что в холле больше никого нет, приказал:

- Доложите хозяину, что прибыл Ревмир Эттан. Уверен, он не откажется меня принять.

Эстер снова поклонилась, размышляя, кого незнакомец имеет в виду – Давида или Райвена. И тут же вспомнила, что ни того, ни другого нет дома, а значит, ответ, в любом случае, будет один.

- Хозяина сейчас нет дома. Желаете дождаться его возвращения? - спросила Эстер, в тайне надеясь на отрицательный ответ. У них сегодня и так было слишком много дел, чтобы уделять внимание случайному гостю.

Мужчина помедлил с ответом. Потом, приняв какое-то решение, сказал:

- В таком случае, пригласите сюда теру Каролину.

В темноте небольшого коридора кто-то тихо ахнул, и послышались лёгкие удаляющиеся шаги. Эстер ещё пыталась понять, что же такое тут творится, а гость уже бросился догонять беглянку. В том, что это была Каролина, Ревмир не сомневался. Лотта не стала бы избегать с ним встречи. Не такой у неё характер. К тому же, им нужно было многое обсудить. Но это потом, сначала он поговорит с её подругой.

Впервые за много лет дела отошли для него на второй план, остались лишь чувства. Они раздирали его на части, лишая сна и покоя. Работа уже не приносила прежнего удовлетворения. И даже победа, одержанная над Руисом Понсе, подавшем жалобу в патентный совет о якобы незаконном использовании его изобретения, оставила Ревмира Эттана равнодушным. Исход слушания был заранее предрешён, потому что лампы мастера Гиза конструктивно отличались от тех, что изобрёл его знаменитый коллега.

Ревмир Эттан понимал, что это был лишь первый камень, брошенный в его огород конкурентами. Завистников в его жизни всегда хватало. Вот и в этот раз кто-то из недоброжелателей не поленился сообщить учёному о договоре, заключённом им с градоначальником Сангроссо на установку уличных фонарей. Однако, для того, чтобы разобраться в технических деталях, злопыхателям явно не хватило ума. Руис Понсе принёс свои извинения за это недоразумение и проявил живейший интерес к новым разработкам. Не зря говорится, что нет худа без добра. Благодаря гнусной кляузе, Ревмир Эттан познакомился с одним из величайших умов современности и теперь их ожидало весьма плодотворное сотрудничество.

Несколько дней ушло на налаживание связей и поиски инвесторов. Ещё через две недели, после изнурительных переговоров, удалось достичь некоторых предварительных соглашений. В перспективе планировалось построить около двадцати гидроэлектростанций по проекту, принадлежащему Ревмиру Эттану, вблизи крупных городов страны. К слову, на долю столицы приходилось шесть подобных станций.

Домой Ревмир возвращался, окрылённый успехом. Обратный путь он проделал без остановок. Всю дорогу представлял, как засияют глаза Каролины при виде подарка, который он ей приготовил – ожерелье и серьги из золотистого топаза, так похожего на искорки в её глазах. И растерялся, когда вместо радушного приёма, его ожидала наглухо закрытая дверь.

Соседка напротив, с трудом сдерживая ехидную ухмылку, поведала ему о том, что Каролина уехала вместе со своими постояльцами погостить в их новом поместье. Правда её сияющая физиономия тут же скривилась, когда он спросил у неё, где находится это поместье и как долго Каролина собирается там пробыть. По-видимому, пожилая женщина чувствовала себя оскорблённой тем, что вдова не посвятила её во все детали предстоящего путешествия.

Сначала Ревмир ожидал возвращения Каролины со дня на день, предположив, что она вряд ли задержится в гостях надолго. Однако, к концу второй недели, в его голову стали закрадываться смутные подозрения, которые вскоре перешли в твёрдую уверенность – она не вернётся. Он и сам не смог бы объяснить, почему так решил, однако, с юности привык доверять своему чутью. А потому перестал попусту метаться между её домом и своим и начал наводить справки о Райвене Холтоне, надеясь через него выйти на Каролину.

На это ушло немало сил и времени. И вот он здесь, а она снова убегает от него. Как будто он позволит ей это сделать после всего того, что ему пришлось пережить. Бессонные ночи и дни, полные ожидания. Ревмир чувствовал, что сходит с ума. Каролина стала его наваждением. Когда началось это безумие, он и сам не понял. Находясь в столице, он часто вспоминал о ней. Переживал свой скоропалительный отъезд и невозможность объясниться. Представлял, как сильно она встревожилась, когда он исчез, не сказав ей ни слова, какие глупости могли прийти ей в голову за время его отсутствия, и сколько усилий ему придётся приложить, чтобы заслужить её прощение.

Единственное, чего Ревмир никак не ожидал, так это бегства Каролины. Но ради неё он готов был сыграть даже в эту нелепую игру. Побыть в роли охотника, настигающего свою жертву.

Впереди среди кустов промелькнул женский силуэт, и Ревмир прибавил шаг. Каролина убегала с такой поспешностью, словно и в самом деле хотела скрыться от него. Но пышная юбка, которая то и дело цеплялась за ветви кустарников, не оставила ей шансов на побег.

Тяжёлые шаги приближались слишком быстро. Каролина резко остановилась, поняв, что объяснений ей не избежать. Она стояла спиной к приближающемуся мужчине, ещё не готовая встретиться с ним лицом к лицу. Боялась, что не выдержит его взгляда, не сможет сказать решительное нет, глядя в родные до боли глаза. Ждала со страхом и нетерпением, что он ей скажет на этот раз. Начнёт выказывать недовольство её поспешным бегством или станет просить прощение за свой стремительный отъезд? Будет ли уговаривать вернуться вместе с ним в поместье и стать его… Кем? Любовницей? Женой?

Последнее слово заставило сердце сжаться от боли. Такое короткое, но такое весомое. В нём заключено всё, к чему стремится каждая женщина: дом, семья, дети. Каролина поняла, что всё ещё надеется услышать от Ревмира Эттана правильные слова. Но он молчал. Стоял позади неё, так близко, что от его дыхания кожа женщины покрылась мурашками, и ничего не говорил. Потом неожиданно сгрёб её в охапку и зарылся лицом в её волосы, вдохнул жадно, застонав от наслаждения, и принялся покрывать поцелуями её волосы, шею, плечи.

И так же внезапно разжал свои объятия, отступил на шаг и каким-то чужим охрипшим голосом сказал:

- Прости.

Каролина несколько раз глубоко вдохнула и медленно выдохнула. И только после того, как сердце перестало биться в учащённом ритме, а туман перед глазами почти развеялся, она смогла заставить себя повернуться к Ревмиру лицом, полная решимости не позволить ему вновь увлечь себя в водоворот страстей.

Однако её намерениям не суждено было осуществиться. И вовсе не потому, что её влечение к Ревмиру оказалось настолько сильным, что не хватило сил для сопротивления. Ей просто стало невыносимо жаль этого сильного, самоуверенного мужчину, который выглядел сейчас несчастным и потерянным, совсем не похожим на себя прежнего.

Сердце Каролины дрогнуло, а руки сами потянулись к Ревмиру, чтобы обнять его, успокоить, согреть своим теплом. Ей не нужно было ничего говорить. Он и без слов всё понял. Достаточно было прижаться к нему всем телом и уткнуться лицом в широкую грудь. Обоим сразу стало легко и спокойно на душе. Молчание их не тяготило. Минуты медленно утекали в вечность, а они всё стояли, прижавшись друг к другу, не замечая ничего вокруг, не беспокоясь больше ни о чём. Некому было потревожить их уединение здесь, в глубине заросшего сада. Прошло немало времени, прежде чем они решились разомкнуть объятия и посмотреть друг другу в глаза. И тогда Ревмир сказал Каролине те самые слова, которые она ожидала от него услышать:

- Прошу тебя стать моей женой.

В глазах Каролины вспыхнули золотистые искорки, а её лицо озарила такая счастливая улыбка, что Ревмир сразу понял – вот теперь он сделал всё правильно.

- Так ты согласна? – спросил он, уже не страшась ответа.

И Каролина, забыв о намерении хорошенько проучить Ревмира за его недавнюю чёрствость и прошлые обиды, ответила ему согласием.

Глава 19

Обратный путь из Сангроссо оказался совсем не таким весёлым, как ожидалось. Не смотря на то, что всё закончилось благополучно, настроение у спутников было не самым радостным. Дело в том, что Давиду с каждой минутой становилось всё хуже. Он явно переоценил свои силы, когда уверял всех, что без труда сможет выдержать дальнюю поездку.

И действительно, первая половина пути прошла без проблем и даже после суда, он чувствовал себя вполне сносно. Но стоило им выехать за пределы города, как Давида начали мучить боли в спине. На его страдания было невозможно смотреть без слёз. Вирена всё больше нервничала, не зная, что делать и как ему помочь. В результате её состояние тоже ухудшилось. Пришлось просить возницу остановиться на некоторое время. Мужчина поворчал для порядка, но упрямиться не стал. И даже не потребовал дополнительной оплаты за непредвиденную задержку.

Лотта с благодарностью приняла от возницы плед и расстелила его на траве. Уходить далеко от дороги они не стали, потому что Давиду каждый шаг давался с большим трудом. Он со стоном опустился на покрывало и закрыл глаза.

- Может быть, пошлём возницу за лекарем? – спросила Вирена, глядя на старшего брата с надеждой. Он всегда решал все её проблемы и временами казался ей всемогущим.

- Думаю, Давиду нужно просто отдохнуть, - ответил Райвен. Он не возлагал больших надежд на помощь лекарей, памятуя о том, что два самых опытных специалиста осматривали Давида совсем недавно, но так и не смогли ему помочь.

Лотта о чём-то усиленно размышляла. Она хмурила тонкие бровки и как будто мысленно спорила сама с собой. Наконец, она что-то решила и, подсев к Райвену поближе, зашептала ему на ухо:

- Мне кажется, я могу помочь, но в то же время существует вероятность, что я ошибаюсь, и Давиду после моего вмешательства станет только хуже. Как ты думаешь, стоит попробовать?

Трудно было не заметить, что Лотта сгорает от нетерпения сделать то, что задумала, но страшится последствий. Райвен не знал, что ей ответить. Решать за Давида он был не в праве, но и оставить всё как есть, тоже нельзя. А вдруг Лотта и впрямь сможет ему помочь?

- Объясни, что ты имеешь в виду? – спросил он жену. А та сразу стала серьёзной, даже черты лица заострились.

- Надо его хорошенько встряхнуть, чтобы кости встали на место.

Лотта специально не стала вдаваться в подробности, говорить о дисках в позвоночнике, которые могли сместиться после неудачного падения. Муж и так в последнее время смотрит на неё как-то странно. И всё чаще кажется, что разговора о чудесном переселении из другого мира ей не избежать. Но только не сейчас, когда и так голова идёт кругом от проблем. Может быть позже, после того, как всё наладится, им удастся спокойно обо всём поговорить.

- И ты знаешь, как это сделать? – Райвен думал, что после патента на кресло-каталку его будет трудно чем-либо удивить. Но, оказалось, он ошибался.

- Конечно, знаю, - Лотта сказала это так, будто бы речь шла о сущей безделице. – Но делать это придётся тебе, Давид слишком тяжёлый. Ты, главное, не волнуйся, это не сложно. Раз и готово.

Лотта всё больше воодушевлялась. Она даже привстала на колени и уже хотела показывать мужу, что и как надо делать.

- Погоди, - остановил её Райвен, - давай для начала спросим Давида, согласен ли он принять участие в твоей безумной затее.

- Почему безумной? – обиделась Лотта. В прошлой жизни она несколько раз помогала подруге вправлять диск на место после занятий шейпингом и потому была уверена процентов на девяносто, что и в этот раз всё пройдёт как надо. Разумеется, существовал определённый риск, но и жить с постоянной болью тоже нельзя.

Давид хоть и находился рядом, но вряд ли обращал внимание на их разговор. Его лоб покрылся испариной, он крепко сжимал зубы, чтобы не застонать. Вирена хлопотала возле него, с трудом сдерживая слёзы. Время от времени она косилась на брата, стараясь услышать, о чём он шепчется с женой. Несколько отдельных слов навели её на мысль, что речь идёт о Давиде. Девушке стало интересно, что они задумали. Видно было, что брат сомневается, а Лотта его уговаривает.

Наконец, Райвен обратился к Давиду с вопросом:

- Давид, ты готов довериться нам с Лоттой и позволить попробовать тебе помочь?

Не стану обещать, что всё получится, но шанс есть.

Давид открыл глаза и посмотрел на Райвена полным боли взглядом.

- Делайте что хотите, мне всё равно, - сказал он с безразличием человека, уставшего от такого существования.

Лотта немедленно поднялась на ноги и отошла с Райвеном в сторону. Там она начала показывать ему, что и как нужно делать. В принципе, ничего сложного в этом не было, если забыть о том, что Давид во время воздействия испытает сильнейшую боль. Зато потом, почти сразу наступит облегчение. Несколько минут расслабляющего массажа, и они смогут продолжить путь.

Райвен всё ещё сомневался. Но отступать было поздно.

- Прости, брат, - сказал он, взяв Давида под мышки и, рывком поставив его на ноги, подхватил так, как показывала Лотта, а затем резко встряхнул.

Раздался громкий хруст, Давид закричал, Вирена бросилась к мужу, возница смотрел на всё происходящее дикими глазами и только Лотта с Райвеном продолжали действовать быстро и слаженно. Они уложили Давида обратно на покрывало и приступили к заключительной части своего плана – расслабляющему массажу.

Некоторое время спустя Давид с удивлением заметил, что боль почти растворилась под умелыми пальчиками Лотты, а по спине разливается приятное тепло. Он глубоко вздохнул и зажмурился от удовольствия.

- Как хорошо, - прошептал он одними губами и незаметно для себя провалился в глубокий исцеляющий сон.

Будить его не стали. Так вместе с покрывалом и уложили на сиденье в карете, благо оно оказалось достаточно широким, чтобы Давид разместился там с удобством. До дома оставалось ещё около часа пути, этого времени должно было хватить на то, чтобы он хоть немного пришёл в себя после не слишком приятной процедуры.

Вирена посматривала на мужа с беспокойством, но Лотта заверила её, что теперь волноваться не о чем. А если Давид будет соблюдать все её указания, то есть шанс, что он навсегда забудет о своём недомогании.

- И он больше не будет испытывать боли? – спросила Вирена с надеждой.

Лотта прекрасно её понимала. Молодой девушке было не просто решиться на то, чтобы провести всю свою жизнь рядом с больным человеком. Не каждому под силу такое самопожертвование. Несомненно, Давид прекрасный человек и достоин счастья. Вирена в порыве благодарности или восхищения, или ещё каких-то, не менее прекрасных чувств приняла его предложение и только сегодня, насмотревшись на его страдания, поняла, что её ожидает в будущем. Поняла и, наверное, испугалась, что не выдержит, не сможет день за днём выносить страдания близкого человека.

- Надеюсь, так и будет, - ответила Лотта, а сама покрепче сжала ладонь мужа. Его присутствие внушало ей уверенность в благополучном исходе дела. Ну и разумеется то, что после воздействия, Давид не утратил способность двигаться. Он самостоятельно перевернулся во сне и устроился поудобнее, подложив руку под голову и согнув ноги в коленях. А ещё он выглядел таким расслабленным, каким его уже давно никто не видел.

И когда впереди показались очертания поместья, они долго не решались прервать сон Давида. До тех пор, пока рядом не раздалось приглушённое покашливание возницы.

«До чего же добрый и тактичный человек», - подумала Лотта удивлённо и тут же заметила его заинтересованный взгляд, направленный на Давида. Мужчина явно ожидал продолжения того представления, которое они устроили совсем недавно.

Вирена осторожно потрясла мужа за плечо и тот с недоумением уставился на неё, сразу не сообразив, где находится и что вообще происходит.

- Мы уже приехали, - ответила Вирена на его немой вопрос и тут же спросила: - Как вы себя чувствуете?

Она сильно волновалась, а потому снова начала обращаться к Давиду на вы, хотя сегодня после обряда они уже перешли на ты.

Давид прислушался к своим ощущениям, пошевелил руками, ногами, повернул голову вправо, затем влево. И с облегчением понял, что не чувствует не только боли, но даже малейшего дискомфорта. Немного поколебавшись, он решил сесть, а потом и встать, но не учёл высоту кареты и ударился головой о потолок. Потёр ушибленный затылок и рассмеялся так радостно, что царившее вокруг напряжение сразу схлынуло.

Затем Давид сам, без посторонней помощи вышел из кареты и потянулся, продолжая улыбаться. Давно он не чувствовал себя так хорошо. Будто бы заново родился.

Из дома вышла Эстер, ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что Давид исцелился. Женщина с громким плачем бросилась Давиду на шею и повисла на нём, заливаясь слезами и причитая, что она то никогда не переставала верить в чудо. И вот нашёлся в Сангроссо лекарь, сумевший исцелить её дорого мальчика. Не то, что этот гнусный шарлатан, которого и к скотине нельзя близко подпускать.

Райвену с трудом удалось разжать объятия счастливой экономки. Уговоры не помогли, зато угрозы, что своими действиями она может навредить Давиду, сразу подействовали. И действительно, Эстер была женщиной крупной и имела немалый вес. Давиду такие нагрузки были противопоказаны в ближайшие полгода, а то и больше.

Кто-то подёргал Лотту за рукав. Обернувшись, она увидела возницу, смущённо переминавшегося с ноги на ногу.

- Ах, простите, сейчас я скажу мужу и он расплатится с вами за услуги, - всполошилась она, понимая, что и так излишне воспользовались добротой этого человека. Не стоило его задерживать и дальше.

- Я вот чего хотел спросить, - начал мужчина неуверенно, снова ухватив Лотту за рукав, когда она развернулась, чтобы позвать мужа.

- Слушаю вас, - девушка замерла на месте, терпеливо дожидаясь, пока мужчина наберётся смелости спросить.

- Это что же, вот так можно кого угодно встряхнуть и спина болеть перестанет? – он красноречиво потёр поясницу.

Лотта сразу всё поняла. Возница мучился от болей в спине, но вряд ли ему поможет такой радикальный метод. По-видимому, причиной его болезни является тот образ жизни, который он ведёт: постоянные поездки и сквозняки. Скорее всего, у мужчины радикулит, а его нужно лечить совсем другими методами.

- Вам это вряд ли поможет, - сказала она, осторожно подбирая слова. – Думаю, в вашем случае лучше всего подойдёт прогревание. Можно нагревать камни и, завернув их в тряпицу, прикладывать на больное место. И конечно же нужно  подумать о том, как защитить поясницу от сквозняков. Это всё, чем я могу вам помочь, простите, я ведь не лекарь.

Лотта развела руками, отчего-то испытывая неловкость. Ей очень хотелось помочь этому человеку, но её познания в медицине были ничтожно малы. Помнила, как бабушка в деревне лечилась таким нехитрым способом, вот и посоветовала.

Однако возница остался доволен и даже денег сверх положенного не взял. Всё-таки он оказался очень хорошим человеком. Быстро выгрузил кресло и отправился в обратный путь, полный решимости сегодня же опробовать совет молодой лекарки, пусть она себя таковой и не считает, но больной парень, который и шагу ступить не мог, после её лечения сразу забыл о своём недуге. Даже пытался подхватить жену на руки, еле отговорили.

А Давид и впрямь чувствовал такую лёгкость во всём теле, что казался себе всесильным. Он не хотел признавать никаких ограничений. Ему хотелось бегать, прыгать, кувыркаться, как в детстве. Вскочить в седло и мчаться по полям наперегонки с ветром. Справиться с охватившим его безумием удалось не сразу. Но, в конце концов, удалось достучаться до его сознания и отговорить от необдуманных поступков.

А день всё продолжался. Это был самый длинный день в жизни Лотты, да и всех обитателей поместья. К счастью, ей не пришлось стоять у плиты. К их приезду, на кухне все дела были сделаны. Оставалось только накрыть праздничный стол и готовиться к приезду гостей, и они не заставили себя долго ждать. Правда, появились они не со стороны центрального входа, а из коридора, ведущего к двери, выходящей в сад. Вернее это был один нежданный гость, в сопровождении Каролины.

Все замерли от удивления. Вот так неожиданность - Ревмир Эттан собственной персоной. Что он здесь делает и почему Каролина выглядит так, будто исполнилось её самое заветное желание?

И словно мало было этого потрясения, сверху раздался недовольный голос матушки Райвена:

- Каролина, дорогая, почему же ты не предупредила нас с девочками о прибытии гостей?

Она задавала вопрос Каролине, но смотрела на Ревмира, вмиг оценив и дорогой наряд, и гордую осанку, и ауру властности, присущую этому мужчине. О таком зяте она и мечтать не могла. Но ведь Райвен сам сказал, что сегодня познакомит сестёр с потенциальными женихами. Вот только вряд ли этот взрослый самоуверенный мужчина заинтересуется столь юными девушками. Если бы Вирена не совершила той ужасной глупости, у неё возможно был бы шанс, да и то вряд ли. Напрасно она доверила Райвену такое деликатное дело. Мужчины ничего не смыслят в сватовстве.

Женщина с сожалением покачала головой, как бы отвечая своим мыслям и наконец отвела взгляд от Ревмира. Только тут она увидела сына с невесткой и поспешила спуститься вниз, чтобы узнать, чем закончился суд. Одно то, что Райвен вернулся домой, уже было хорошей новостью, но не мешало узнать всё до конца. Мало ли какие последствия могло иметь это дурно пахнущее дело.

Но стоило ей сойти с последней ступеньки, как навстречу ей метнулась Вирена. Старшая дочь со слезами на глазах заговорила о том, как она счастлива и какая Лотта чудесная, потому что благодаря ей Давид теперь точно поправится и у них всё будет хорошо.

Вирена говорила быстро, захлёбываясь словами. Видно было, что ей не терпится поделиться с матерью столь радостным известием. Она никак не могла успокоиться, и Лотта попросила Эстер принести для девушки успокоительный отвар.

Наконец все разместились в гостиной и Райвен рассказал матери обо всех перипетиях сегодняшнего дня. Женщина удовлетворённо вздыхала и гладила Вирену по голове, успокаивая её, как в детстве. Давид сидел рядом в своём кресле. По настоянию Лотты, он старался не переусердствовать с физическими нагрузками в первый же день. Страх перед болью прочно закрепился в его сознании, и он не желал её возвращения. Для себя Давид решил, что будет следовать всем указаниям Лотты, ведь она уже не раз демонстрировала свои глубокие познания в лекарском деле. Только благодаря этой хрупкой девушке он до сих пор жив и уже практически здоров.

Представление Ревмира Эттана, как будущего мужа Каролины, заставило мать Райвена облегчённо вздохнуть и похвалить себя за сдержанность. Хороша бы она была, начав расхваливать дочерей незнакомому мужчине, связанному обязательствами с другой женщиной. К счастью, конфуза удалось избежать. Но Райвену достался от неё очень сердитый взгляд – мог бы и предупредить мать о прибытии этого гостя.

А вот двое молодых парней, явившихся ровно к тому моменту, как стол был накрыт, вполне могли стать хорошими мужьями для Хлои и Селии.

Один высокий и худощавый с задумчивыми карими глазами сразу произвёл впечатление на Хлою. Да и он каким-то чудом выделил именно её из двух внешне похожих, но совершенно разных по характеру сестёр. Хохотушка Хлоя стрельнула в него насмешливым взглядом из-под густых ресниц и кажется попала парню прямо в сердце.

Селия своей холодностью могла заморозить кого угодно, но шутник и балагур Лоренсо принял её неприступный вид, как вызов своему мужскому обаянию. Он всеми силами старался растопить лёд в сердце девушки, и кажется, ему это удалось. По крайней мере, губы Селии всё чаще складывались в подобие улыбки, а к концу вечера она и вовсе оттаяла и после очередной шутки парня, наконец, одарила его благосклонным взглядом.

Райвен был доволен. Он долго присматривался к Лоренсу и Висенте, прежде чем решил, что они достойны, уготованной им роли супругов для его горячо любимых сестричек. К слову, выбирать было из кого. Но Райвен оказался придирчивее любой мамаши. К счастью, он вовремя понял, что с его подходом к выбору женихов ходить бедным сёстрам в старых девах до конца жизни, и немного снизил свои требования. Молодость по его мнению можно было исключить из списка недостатков, как и излишнюю весёлость или замкнутость. Других претензий к Лоренсу и Висенте у него не было. Оба обладали добрым нравом и твёрдым характером, а также не боялись брать на себя ответственность за других. После долгих размышлений Райвен решил остановить свой выбор на них.

Несколько месяцев он ненавязчиво расписывал парням все преимущества семейной жизни и только недавно упомянул о своих сёстрах – девушках не только внешне привлекательных, но и обладающих неплохим приданым. И ожидаемо встретил ответную заинтересованность.

Наконец можно было расслабиться и спокойно пожинать плоды своих усилий. Разумеется, замужество сестёр принесёт ему новые расходы, но он отдал бы и больше, лишь бы они были счастливы.

К столу пригласили всех, кто принимал участие в подготовке к празднику. Сначала все пытались вести себя чинно, но после пары тостов за здоровье молодых и удачный исход дела, веселье начало набирать обороты. Сайос прихватил с собой музыкальный инструмент, напоминающий мандолину и вскоре начал наигрывать весёлые мелодии. Усидеть на месте было невероятно трудно, и Лотта обрадовалась, когда Райвен предложил ей потанцевать. Она не испытывала никаких сомнений, просто двигалась в такт музыке, краем глаза поглядывая, как это делают другие девушки. Шесть пар кружилось по залу, под одобрительные возгласы тех, кто не отважился последовать их примеру. Вирена с Давидом решили повременить с танцами до его полного выздоровления. Ну а почтенные матроны давно вышли из того возраста, когда позволительно вот так весело кружиться и громко визжать, если сильные руки партнёра неожиданно подхватывают за талию и подбрасывают в воздух.

Первыми вышли из круга Ревмир и Каролина. За ними последовали Райвен с Лоттой, а его сёстры всё продолжали танцевать со своими новыми ухажёрами. Компанию им составляли девушки, помогавшие с приготовлением праздничного ужина и двое парней, работающих под началом Райвена.

Через некоторое время Эстер сделала знак, и Сайос отложил свой инструмент, потому что настало время для главного сюрприза этого вечера.

Девушки быстро убрали со стола остатки пиршества и разложили чистые столовые приборы. А экономка под восхищённые возгласы всех присутствующих торжественно внесла в столовую большой свадебный торт. Так назвала это белоснежное воздушное чудо Лотта, когда занималась его приготовлением за день до свадьбы.

Давид встал рядом с Виреной и они вместе начали отрезать по кусочку всем желающим. Надо ли говорить, что никто не отказался от своей порции сладкого лакомства? А мужчины даже потянулись за добавкой, когда распробовали его на вкус.

День, длившийся бесконечно долго, наконец подошёл к концу. Пришла пора расходиться по своим комнатам. Тут возникла небольшая неразбериха. Ведь гостей оказалось на одного больше, а комнату для Ревмира Эттана никто не приготовил. О том, чтобы поселить его в комнате Каролины и речи быть не могло. Это все понимали, а потому начали спешно переносить вещи Вирены в покои Давида. Всё-таки теперь они муж и жена и должны спать вместе. Вряд ли кто-то хоть на миг поверил, что комната Вирены сегодня не будет пустовать. Слишком красноречивыми были взгляды, бросаемые Ревмиром на свою невесту. Однако, приличия были соблюдены, а как там будет в действительности, уже никого не волновало.

* * *

Сладко потянувшись, Лотта завернулась в одеяло, мечтая уснуть и не просыпаться до завтрашнего вечера, так она устала. Но Райвен притянул её ближе и, не давая отвести взгляд, спросил:

- Может быть, теперь ты расскажешь мне правду о себе?

В его голосе слышалось напряжение. Лотта только сейчас поняла, как долго он мучился, пытаясь найти объяснения всем её странностям. По-видимому, сегодняшняя её выходка стала последней каплей, переполнивший чашу его терпения. Она набрала в лёгкие побольше воздуха и выпалила:

- Ты не поверишь, но я из другого мира.

Райвен долго молчал, не зная, как следует реагировать на подобное заявление. Что это было? Неудачная шутка или нежелание Лотты говорить о своём прошлом? Потом он вспомнил, что ужин сегодня не обошёлся без горячительных напитков и улыбнулся.

- Ты слишком много выпила, родная, - сказал он, легко целуя жену в кончик носа, - не стоило мне начинать этот разговор сегодня.

- Да нет же, я не пьяна и говорю совершенно серьёзно, - вопреки ожиданиям Райвена, Лотта не собиралась увиливать от ответа, а продолжила настаивать на своём: - Всё обстоит именно так, как я и сказала. Моя душа действительно перенеслась сюда из другого мира. Не знаю, как это произошло. Наверное, в тот момент и я, и Лотта находились на грани между жизнью и смертью. В том мире меня звали совсем по-другому, и выглядела я иначе, но это ничего не значит. Теперь я здесь и я - твоя жена, слышишь, - она резко тряхнула мужа за плечи, откуда только силы взялись, и вдруг заплакала, испугавшись своей несдержанности, а ещё того, что Райвен ей не поверит, и это неверие останется с ними до конца жизни.

Лотта внезапно сникла, глотая молчаливые слёзы. Она успела привыкнуть к безоговорочной поддержке мужа. Он ни разу не усомнился в её способностях, напротив, всегда старался помочь в достижении поставленных целей. Почему же сейчас в его голосе слышится сомнение?

Представив себя на его месте, Лотта не сдержала горькой усмешки. Вряд ли она повела бы себя иначе, расскажи ей кто-нибудь, к примеру, про инопланетян. Можно конечно придумать более правдоподобную историю, но эта ложь всегда будет стоять между ними. Разве сможет она после этого прямо смотреть мужу в глаза? Жить с чувством вины за невольный обман – это не по ней. Лучше сейчас попытаться достучаться до его сознания, привести весомые доводы, которые смогут убедить его в правоте её слов.

- Ну что ты, глупенькая, - Райвен притянул Лотту к себе и начал сцеловывать слёзы с её лица. – Не стоит расстраиваться из-за пустяков. Если для тебя это так важно, я готов поверить в твоё чудесное прибытие из другого мира.

- Вот только не надо мне одолжений, - пробурчала Лотта, подставляя мужу лицо для поцелуев и прижимаясь к нему покрепче. – Я сказала правду, хоть и не могу этого доказать.

- А мне и не нужны доказательства, - неожиданно весело перебил её Райвен. – Не зря ведь говорят, что судьба мне благоволит. С недавних пор я и сам в это поверил. Как иначе объяснить такой сказочный подарок, который она мне преподнесла, соединив с тобой?

- Так значит, ты считаешь меня подарком судьбы? – слёзы на глазах Лотты высохли мгновенно, и она светло улыбнулась, вызывая его ответную улыбку.

- Никогда не сомневайся в этом. Ты – самый дорогой подарок, который сделала мне судьба, - вмиг посерьёзнел Райвен.

Удовлетворённая таким ответом, Лотта глубоко вздохнула и затихла в объятиях мужа, проваливаясь в глубокий сон. Долгий беспокойный день, наконец, подошёл к концу.

А впереди их ждала целая жизнь, полная радости и огорчений, успехов и неудач, обретений и потерь. Главное, что им суждено пройти этот путь бок о бок, деля на двоих невзгоды и приумножая удачи. Вместе и навсегда.

Эпилог

Эпилог

- Волнуешься? – Райвен обнял жену за талию и притянул к себе, касаясь её виска нежным поцелуем. – Не стоит, ты же знаешь – мы самые лучшие.

И это не было пустым бахвальством, а потому Лотта уверенно подтвердила слова мужа:

- Я знаю, что вы лучшие и вовсе не волнуюсь, просто не люблю шумной толпы.

- Ну, это была твоя идея, - усмехнулся Райвен, вспоминая, как десять лет назад Лотта приложила немало усилий, чтобы организовать автомобильные гонки.

Как обычно, её затея поначалу вызвала удивление, потом понимание и наконец получила всестороннюю поддержку.

Воодушевлённая Лотта лично взялась за мастера Кнетта. Уговорила его организовать совместное дело. На деньги, полученные от патентов, построила мастерские и поручила изобретателю оборудовать их всем необходимым.

Райвен, разумеется, не остался в стороне, считая своим долгом поддержать жену во всех её начинаниях. Да и чего скрывать, его тоже не оставили равнодушным самодвижущиеся экипажи, способные двигаться так быстро, что дух захватывало. Достаточно было один раз прокатиться с ветерком по просёлочным дорогам, чтобы почувствовать, как кровь закипает в жилах. К слову, Давид оказался не менее азартным гонщиком, чем Райвен. Лотта смеялась над восторгами мужчин и говорила, что в том мире, откуда она пришла, автомобили двигались пошустрее. Мастер Кнетт делал вид, что обижается за своё детище, а сам тут же приступал к новым расчётам, желая поразить воображение Лотты новым более мощным двигателем.

Однажды она подсказала изобретателю идею со спидометром  - прибором, измеряющим скорость движения. На нём стояли значения от нуля до восьмидесяти, но мало кому удавалось пересечь отметку в шестьдесят километров в час. И даже эта скорость казалась запредельной. Теперь от их поместья до Сангроссо можно было доехать минут за тридцать, вместо прежних двух часов. А прицепная повозка, позволяла перевозить ещё и грузы. Таким образом, в город доставлялись самые свежие продукты, что высоко ценилось и хозяйками, и перекупщиками на рынке.

Поместье быстро развивалось. Первые годы, как водится, оказались самыми трудными, но постепенно всё наладилось. Появились опытные специалисты, в том числе и управляющий, который взял часть забот на себя. Однако, Лотта по-прежнему самым тщательным образом проверяла все учётные книги, осуществляя неустанный контроль за финансовыми потоками их семьи. Ни к чему вводить служащих в искушение.

Вирена занималась детьми и домом, а Райвен с Давидом всё чаще пропадали в мастерских.

Понадобилось около двух лет, чтобы усовершенствовать первую модель автомобиля, созданную мастером Кнеттом. От прежнего экипажа почти ничего не осталось. Даже внутренности претерпели сильные изменения, не говоря уж про внешний вид. Автомобиль стал заметно ниже, а его колёса шире. Мотор теперь располагался в вытянутой передней части, точно так, как нарисовала Лотта. Появились фары, зеркала и поворотники.

Первое время люди в Сангроссо пугались грохочущего монстра с горящими глазами, но демонстрация автомобиля на центральной площади быстро успокоила обывателей и даже вызвала немалый интерес. Многие пытались прицениться к новому средству передвижения, однако для большинства желающих цена была слишком высока. Такое чудо могли себе позволить только очень богатые люди. К тому же, нужно было научиться им управлять, а это тоже стоило денег.

И как это обычно бывает, подобное положение дел пришлось богатым горожанам по вкусу. Кто бы сомневался, ведь они получили ещё одну возможность выделиться из толпы, в очередной раз заявить о своей исключительности, а потому тут же выстроились в очередь за автомобилем. Ожидание грозило растянуться на несколько лет. Возможности производства в то время были ещё невелики. Три, четыре автомобиля в год, не больше. Пора было задумываться о расширении. Да и спрос на велосипеды и кресла-каталки неуклонно рос день ото дня, а рабочих рук на всё не хватало. Нужно было строить новые корпуса и набирать молодых людей для обучения.

Как-то само собой управление мастерскими перешло в мужские руки, а Лотта и не возражала. Она видела, как увлечены новым делом Райвен и Давид, и радовалась за них. Мужчины успели стать хорошими друзьями, ведь их объединяли не только семейные узы, но и общее дело.

Ревмир Эттан тоже не захотел оставаться в стороне от новой затеи Лотты. Его вклад заключался не только в финансировании, но и в предоставлении площадки под застройку. Предполагалось возвести целый комплекс зданий в придачу к гоночному треку. Строительство продолжалось более трёх лет и изрядно опустошило карманы дольщиков. Тут были и гостиные дворы, и таверны, и парк развлечений. Рядом с Сангроссо вырос город-спутник, который, как ему и полагается, оказал немалое влияние на своего большого соседа.

Сангроссо сбросил сонливость провинциального городка и встрепенулся, распахнув объятия всем желающим окунуться в мир скорости и адреналина.

В первые два года участники заездов соревновались на автомобилях, созданных мастером Кнеттом, но вскоре выяснилось, что в сопредельных государствах прогресс тоже не стоял на месте. А после того, как гонки обрели статус международных, прибыль от их проведения возросла многократно.

Лотта смотрела на многочисленных гостей, заполняющих трибуны, расположенные вдоль гоночной трассы. Люди громко переговаривались, возбуждённые предстоящим зрелищем. Их голоса сливались воедино, образуя непрерывный нарастающий гул. В который раз она порадовалась тому, что Ревмир предложил под строительство свои земли. Тот самый бесплодный участок, владельцем которого он стал много лет назад при её непосредственном участии. Строительство электростанции привело к тому, что часть земли оказалась затопленной, зато оставшаяся половина, расположенная на небольшом возвышении, идеально подходила для их целей. Да и близость источника электроэнергии сыграла свою роль. А ведь её требовалось немало, учитывая освещение и многочисленные аттракционы в парке развлечений, который в отличие от автомобильных гонок, проводившихся два раза в год, действовал постоянно, с трудом выдерживая ежедневный наплыв посетителей.

Сегодняшний заезд обещал стать незабываемым. Модель автомобиля, разработанная мастером Кнеттом специально к этим гонкам, представляла собой настоящий гоночный болид, способный развивать скорость до ста пятидесяти километров в час. Вряд ли конкуренты смогут выставить на гонки что-либо равноценное. Изобретатель буквально раздувался от гордости, забыв о том, в какой шок привела его когда-то очередная идея Лотты, разрушившая все прежние представления мастера о том, как должен выглядеть автомобиль.

- Так и знала, что найду вас здесь, - мелодичный голос Каролины вывел супругов из задумчивости. – Пожалуй, побуду тут с вами, пока Ревмир возится с детьми, а то у меня уже голова идёт кругом от всех этих качелей-каруселей. Женщина притворно вздохнула и картинно прижала тыльную сторону ладони ко лбу.

Все знали, что Каролина безумно любит своих сыновей. Трое сорванцов-погодков были её гордостью и радостью, впрочем, как и её мужа. Но в силу его занятости, основные заботы по их воспитанию ложились на её плечи. Мальчишкам исполнилось семь, восемь и девять лет соответственно. А это самый шабутной возраст. И вот спустя много лет после рождения третьего сына Каролина вновь ждала ребёнка и очень надеялась, что на этот раз это будет девочка. Оттого и выглядела молодая женщина такой счастливой и умиротворённой, что буквально источала в пространство волны счастья и довольства жизнью.

Сама Лотта не понимала стремление подруги обзавестись кучей ребятишек. Им с Райвеном хватило один раз пережить потрясение во время рождения близнецов. Роды оказались очень тяжёлыми и супруги до сих пор так и не решились на повторение этого опыта. Дочкам в этом году исполняется по шесть лет, и они уже мнят себя великими гонщицами. А всё потому, что мастер Кнетт преподнёс своим любимицам на пятилетие по крошечному автомобилю на педальной тяге. Девчонки зовут его дедом, причём с полным на то основанием. Дело в том, что десять лет назад, поселившись в поместье Райвена, мастер познакомился с его матерью, и неожиданно между немолодыми уже людьми вспыхнула взаимная симпатия. Правда, поженились они не сразу, а лишь год спустя, после того, как мастер построил свой дом, куда эта достойная женщина и вошла полноправной хозяйкой.

- Пожалуй, мне пора, - сказал Райвен и поцеловал жену на удачу.

Ему предстояло управлять тем самым гоночным болидом, который должен был произвести фурор на сегодняшних состязаниях в скорости.

В дверях Райвен столкнулся с целой ватагой ребятишек. Это Ревмир привёл сыновей в семейную ложу к началу гонок. Рядом с ним шёл высокий стройный паренёк с необычайно серьёзным лицом - старший сын Вирены и Давида. Не смотря на то, что он был не намного старше своих приятелей – детей Каролины и Ревмира, его уже не привлекали детские забавы. Куда интереснее было проводить время вместе с отцом и дедом. Мастер Кнетт видел в этом мальчике своего преемника и с удовольствием обучал его автомобильному делу. Младший сын Вирены и Давида, которому неделю назад исполнилось два года, остался на попечении бабушки, как и его двоюродные сестрички. Матушка Райвена хоть и уважала своего мужа, но наотрез отказывалась посещать автомобильные гонки, предпочитая проводить время с внуками.

Вирена так и не появилась в семейной ложе. По давно сложившейся традиции она оставалась рядом с мужем, на старте. Давид тоже участвовал в гонках, не смотря на все её протесты. Единственное, на что он дал себя уговорить, это дать обещание не садиться за руль нового изобретения мастера Кнетта. Однако, судя по тем взглядам, которые он бросал на прикрытый тентом болид – это обещание далось ему нелегко и вряд ли продлится долго.

Итак, настало время открывать состязания. В этом году были представлены одиннадцать стран участниц. Это почти в два раза больше, чем в прошлый раз. Определённо, автомобильные гонки в Сангроссо завоевали мировую известность. Впервые трибуны не смогли вместить всех желающих.

Громкий рёв двигателей заставил людей кричать от восторга. Но то ли ещё будет, когда начнётся заключительный заезд. А пока Лотта с Каролиной усадили детей за накрытый стол, предлагая им подкрепиться после прогулки в парке. Ревмир даже есть не стал. Сославшись на занятость, он ушёл вместе с Райвеном. Подруги весело переглянулись, прошептав друг другу одними губами: мужчины…

Всего несколько часов, проведённых в компании маленьких проказников, заставляют их уноситься сломя голову куда подальше.

Тишина на трибунах заставила и женщин, и детей с недоумением посмотреть в сторону гоночного трека. Каролина тихо ахнула, Лотта удовлетворённо хмыкнула, а дети замерли в немом восторге, как и все, кто имел возможность увидеть первый заезд гоночного болида. Десять машин стартовали одновременно, но Райвен сразу вырвался вперёд и оставил соперников далеко позади. Его победа была безусловной, как и восторг зрителей, взорвавший наступившую тишину громкими криками и аплодисментами, предназначенными победителю гонок и создателю этого чуда.

Пока муж принимал заслуженные поздравления, раздавал автографы и отвечал на вопросы зрителей, Лотта, улыбаясь своим мыслям, смотрела в небо. Его голубая синь была девственно чиста, без привычных когда-то её взору белоснежных росчерков от реактивных самолётов.

- Почему бы и нет? - прошептала она вдруг. - Почему бы и нет?

КОНЕЦ

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg