«Алмаз Тёмных (СИ)»

Алмаз Тёмных (СИ) (fb2) - Алмаз Тёмных (СИ) (Эльфийские Алмазы - 1) 1169K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Наталья Ракшина

Наталья Ракшина Алмаз Тёмных

«Ничего не останется от нас,

Нам останемся, может быть, только мы,

И крылатое бьётся пламя между нами,

Как любовь во время зимы…»

Группа «Мельница», «Любовь во время зимы». Слова: О. Лишина, Хелависа, музыка: Хелависа, альбом: «Химера»

Для тебя. Двадцать лет пролетели, как один миг…

Глава 1. Подстава

Сегодня господину Фицу Нолану придётся проститься с некоторыми из своих сапфиров. Сапфир — один из моих самых любимых камней, и рассказывать о его свойствах и красоте я могу бесконечно. Этот чудесный минерал имеет богатейшую палитру оттенков, хотя самым известным, конечно же, является синий цвет. Бывают и чёрные сапфиры, и жёлтые, и розовые, да — да! Не каждый день представляется держать в руках такое сокровище, как камни из коллекции господина Нолана. У него ведь не один сапфир, а именно коллекция, состоящая из нескольких старинных ювелирных изделий и отдельных камней.

Мой ночной визит связан с редкими розовыми сапфирами, некогда добытыми на острове Шри-Ланка и превращёнными в произведение искусства. Какая жалость, что я в перчатках!.. Хотелось бы не только смотреть, но ещё и осязать. Не в этот раз, и не с этими камешками. Времени мало, и каждая секунда отводится на строго определённые действия.

Я готовилась к выполнению этого контракта три месяца. Меня нанял Креван Бойл — некоронованный король криминальной среды Дублина, а точнее — всего одноимённого графства. Глагол «нанял» применим к данной ситуации с натяжкой. Скорее, приказал. Несколько лет назад, в тяжёлую и страшную минуту, Бойл взял меня под покровительство, и с тех пор я работаю на него, хоть и не испытываю восторга от такого сотрудничества. А какова суть работы, спросите вы? Сейчас — вот эта самая кража сапфиров, как и все предыдущие кражи из сейфов различной степени сложности. Моя специальность — драгоценные камни и изделия из них. И отказаться от подобной сомнительной деятельности я не могу, потому что обязана Бойлу жизнью.

Разумеется, работа такого масштаба — это вам не касса в ночном ларьке, она требует технической поддержки, надёжной «крыши» и прочего обеспечения, вплоть до сговора с прислугой или кем другим. Это меня мало волнует: предварительные этапы реализуют другие люди, и мне их знать не положено, а им — меня. Я вижу лишь те кусочки мозаики, которые входят в мою компетенцию. Я прихожу в финале, когда нужно, собственно, вынуть жемчужину из раковинки, а точнее — заказанные вещички из сейфа. Бывает, что заказана одна вещь, а в сейфе или хранилище их много. Тогда они останутся там, где были — я не имею права брать ничего сверх заказа, это табу. К тому же, самодеятельность крайне неразумна — сбывать краденые драгоценности не так просто. Я беру деньги за выполненную работу.

Пара слов обо мне: меня зовут Пантисилея Мун. Да, фамилия пишется, как «луна», а вот имя… Оно даже не ирландское, не эльфийское и вообще непонятно какое. Но так захотела мама, а папа согласился. Очень быстро моё имя укоротилось до вполне приемлемого варианта — Пэнти. Я родилась в Дублине, в две тысячи триста пятьдесят седьмом году — через триста лет после Великого Сопряжения Миров, хоть и не день в день. Сейчас мне двадцать один год, и я нахожусь в практически высшей точке восхождения на Пик Карьеры Воровки — так шутит Лоис Γрин, моя приёмная мать и лучшая в мире наставница в плане обучения искусству распознавания и оценки драгоценных камней.

Но сейчас придётся отложить обсуждение подробностей моей биографии, потому что близится ответственный момент — отключение инфракрасной сигнализации. После этого у меня будет семь минут на сейф с молекулярным магнитным замком. Это неплохо, учитывая, что прижимистый господин Фиц Нолан не захотел тратиться на новую модификацию системы безопасности, а старая модель хорошо мне известна, да и не только мне… Такие сейфы в ходу уже двадцать лет, и за это время нюансами их вскрытия не овладел разве что самый ленивый или тупой воришка. Тут даже не надо быть наномехаником, как я, достаточно простого и эффективного набора инструментов. Но, поскольку я наномеханик, то обойдусь в данном случае без каких — либо инструментов.

Я надела специальные очки и приготовилась работать. Мне нужен только один сейф, остальные я не трону.

Пятипроцентный гонорар маячил перед глазами приятной суммой с четырьмя нулями, а именно — двадцать тысяч фунтов.

Двадцать тысяч — ещё один вклад в Мечту.

Сигнализация, замки, податливая дверца сейфа. Так… Вот удлинённый футляр, отделанный бархатом — сапфировый кулон девятнадцатого (обалдеть!) века. Розовый камень чудесно смотрится в обрамлении мелких бриллиантов. Вот такая же бархатная коробочка поменьше — серьги к кулону. Третья коробочка скрывает в себе перстень, на который я потом взгляну с пристрастием, — когда доставлю заказ Кревану. Работа ювелира просто изумляет! К тому же, все камни натурального оттенка, без нагрева и дополнительного облагораживания!

Прим. авт.: Самый распространённый вид облагораживания и обогащения цвета сапфиров — нагрев до 800–900 градусов в специальных печах. Цена «не гретого» камня редкого окраса может быть в два раза выше, чем облагороженного.

Редкие камни, да ещё и сложнейшей огранки…

Аккуратно составляю всё в контейнер, контейнер — в рюкзачок, и можно быстро убираться. Время на исходе.

Визг автомобильных шин около особняка семейства Нолан, топот ног. Так не должно быть! Значит, где — то произошла накладка или досадная ошибка, которая может дорого мне обойтись. Делай ноги быстрее, Пэнти Мун!

Мой путь быстрого отхода — через кухню первого этажа, оттуда — в сад, через ограду, где уже приготовлена плетёная лестница из термо — волокна, невидимого простым глазом ночью, дальше на байк — и вперёд. Грамотный план отхода продуман до мелочей.

Схемы помещений в особняке я знаю наизусть. Не снимая очков ночного видения, я рванула по запасному маршруту, но в кухне меня уже ждали. Вспыхнул свет, я поспешно сорвала с носа очки. Два копа! Штаны Святого Патрика, вот непруха!

Я резко развернулась, но и тут бежать было некуда. Трое мужчин в неброском штатском перекрыли все пути к отступлению. И один из них ненавязчиво снимал происходящее на камеру.

Ты влипла, Пантисилея Мун.

— Положите свой рюкзак на стол, мисс Мун. Поднимите руки, чтобы я их видел. — Произнёс один из типов в штатском, блондин с квадратной нижней челюстью и несвежим цветом лица. — Выньте нож из правого рукава, и второй — из ножен на лодыжке… Теперь снимайте перчатки, открывайте рюкзак и доставайте всё барахло. Без перчаток, я сказал!

Что, мать их, тут творится?!

— Не буду я ничего снимать и доставать. Зачитывайте права и доказывайте потом всё сами.

Никак не комментируя мой ответ, блондин вынул из кармана куртки пушку и наставил на меня.

— Делай, что сказали, если не хочешь пулю в башку.

Дела — а — а… Остаётся надеяться, что Креван меня вытащит. Не зря же у него такое имя, ему положено юлить и выходить сухим из воды. Прим. авт.: Имя Креван в переводе с ирландского — лис, лиса.

Я ему нужна. За последние три года я провернула для него шесть крупных дел, это седьмое. После третьего удачного контракта Креван открыто заявил, что в случае чего, вытащит меня из какой угодно передряги. На случай неприятностей с полицией тоже есть инструкции: в частности, кому звонить и что говорить, но лучше бы в эти неприятности не попадаться.

Я подчинилась, стараясь громко не пыхтеть от досады. Сняла перчатки, залезла в рюкзак, вынула контейнер.

— Открывай футляры и щупай все камешки.

— Зачем?! — Сделала я большие глаза, холодея внутри.

— Чтобы остались пальчики, дура.

Пушка у блондина — с глушителем. На улице выстрела никто не услышит. Хорошо, я сделаю то, что он хочет, но это для меня очень и очень скверно. Вот и посмотрела на перстень, Пэнти, и даже потрогала…

После манипуляций с футлярами и сапфировыми феньками двое штатских в перчатках сложили всё в мой рюкзачок, а полицейские надели на меня браслеты и поволокли вон из особняка.

Я ждала, что снаружи будут машины с мигалками… Нет, штаны Святого Патрика! Это даже не полицейские тачки! Это гражданские! Без номеров! Я рефлекторно рванулась, но весьма чувствительно получила по шее и затихла. Одна видавшие виды серая «Шкода» приняла в своё малобюджетное нутро двух полицейских и мою скромную персону, а другая — трёх мужиков в штатском. Пока мы ехали по ночным улицам, я пыталась сообразить, в какую ситуацию попала. Значит, неведомые «они» меня замели и сделали так, чтобы я по уши замазалась. Подъехали тихо, без сирен и мигалок, отрезали пути отхода — как будто всё знали заранее. Честно говоря, преобладающим чувством был страх, но нужно было как — то собраться и обдумать сложившиеся против меня обстоятельства.

Тут даже думать нечего, это самая настоящая подстава!

До сегодняшней ночи я ведь была абсолютно чистой по всем полицейским базам данных: ни приводов, ни задержаний, ни — че — го по мне нет, да и быть не может. Я не успела наследить и имела кристально чистую биографию. Так нужно для дел Кревана и Лоис. Обычная девушка: родителей и родственников нет (только опекун, Лоис Грин), окончила школу с хорошими отметками, дистанционно учусь в плохоньком колледже (а точнее, плачу деньги за то, что никто не проверяет мои контрольные, но исправно вносит баллы в табель), подрабатываю официанткой в пабе рядом с домом… И всё! Скелеты в шкафу надёжно заперты и не гремят костями. И вдруг — подстава, да какая! Теперь уже, даже если Креван меня отмажет, на чистенькой биографии после ареста останется некрасивый след в виде записи в полицейском досье.

Пока я размышляла, мы приехали. Ну, так и есть, полицейское управление!.. Только вход не центральный, а какие — то задворки цивилизации. Кому может быть нужна такая подстава? Скорее всего, конкурентам Кревана. Кто — то моложе и наглее хочет занять его место, так случается. Только не слишком ли жирно — устраивать разборки прямо в полицейском управлении?!

Как выяснилось в ближайшее же время, я была не права.

Мы поднимались по каким — то запасным эвакуационным путям, в стороне от центральных коридоров и переходов, что нравилось мне всё меньше и меньше. К чему такая секретность?.. Потом была процедура фотографирования и цифровой «откатки» моих пальчиков — долго и нудно.

В комнате для допросов мне не приходилось бывать ни разу, но я, конечно же, поняла, куда меня привели. Отсутствие обычных окон, яркое освещение, классическое зеркало — окно на стене, простой металлический стол, несколько стульев. Полицейские освободили меня от наручников, отдали честь гражданским (ого!) и ушли.

— Сядьте, мисс Мун, — резко произнёс блондин, в то время как его приятели раскладывали на столе содержимое моего рюкзачка. — Ваша дальнейшая судьба будет зависеть от того, насколько благоразумно вы себя поведёте.

О, мы снова на «вы»! А кто называл меня «дурой» и собирался пустить пулю в башку? Естественно, я промолчала. Вопрос, что считать благоразумием… Я присела на указанное мне место за столом, предварительно сняв свою куртку с капюшоном и аккуратно пристроив её на спинку стула. У меня слегка дрожали руки.

Теперь те двое вышли. Не исключено, что ушли они недалеко, а именно, — в соседнюю комнату, где ведётся запись того, что творится в допросной. Остался только блондин, который встал справа от моего стула. На место ушедших явились новые лица, их было трое, и вот тут меня ждал полный … э — э… сюрприз.

Первым вошёл Креван. Кхм… Не похож он на задержанного. Узкое костистое лицо под шапкой соломенных волос, бесстрастные глаза какого — то рыжеватого цвета (как говорит Лоис, «червивые яблоки»), мощное телосложение, выдающее прошлое бойца. Впрочем, это прошлое исчезло в тени времени, уступив место респектабельной жировой прослойке, прикрывшей мышцы в самом типичном месте — на животе. А ведь ему нет и сорока пяти!.. Респектабельным был бы и дорогой костюм Бойла, если бы не безвкусная булавка на лацкане пиджака (с бриллиантом в десять карат, но довольно топорной машинной огранки), которая откровенно портила впечатление.

Что он делает в полицейском управлении, да ещё с таким хозяйским видом?.. Вряд ли фигура его масштаба пришла бы по мою душу лично, он отправил бы кого — то из адвокатских шестёрок. Разумеется, у Бойла есть легальное прикрытие, строительный бизнес, но все же знают, кто он на самом деле!

Лицо второго мужчины было мне знакомо по выпускам новостей: прокурор Лукас О,Салливан. Его честное, открытое лицо с налётом деревенской простоватости принадлежало типичному «хорошему парню», который расшибётся в лепёшку, охраняя покой добропорядочных граждан. Сделавший головокружительную карьеру к тридцати годам бескомпромиссный борец с преступностью. Ага, едва ли не под ручку с главным бандюганом всего Дублина в широком смысле графства… Ощущение простоватости тут же смазалось, когда я невольно поймала взгляд водянистых голубых глаз: оценивающий и острый.

А третий… Кажется, его физиономию я тоже где — то видела. Вёрткий, холёный типчик неопределённо — юного возраста из тех, что вечно мелькают позади всяких важных и около — важных персон — секретари, ассистенты и пр. Правая рука и левая нога одновременно, исполнители щекотливых поручений, хранители секретов. Наверняка у кого — то на побегушках в Городском Совете.

Вот так компания! И очевидно, Креван в этой компании свой в доску. Он сразу послал мне тяжёлый, предупреждающий взгляд, означавший «сиди и не дёргайся». Компания разместилась напротив меня за тем же столом, — все, кроме блондина, который продолжал нависать надо мной, как будто я попытаюсь сбежать. В такой ситуации даже думать об этом бесполезно, а не то, что пытаться, бежать некуда.

Прокурор О,Салливан с важным видом плюхнул на стол какую — то папку. Именно он заговорил первым:

— Мисс Мун… Вы задержаны при попытке кражи имущества господина Фица Нолана на сумму порядка пятисот тысяч фунтов…

Я невольно зыркнула в сторону Кревана. А ведь этот гад сказал, что четыреста!..

— … на месте преступления. — Веско сказал прокурор. — Имеется полный перечень доказательств, включая картинку с камеры наблюдения, запись задержания и отпечатки пальцев. Отпечатки ещё не сняли с улик, но я не сомневаюсь, что они есть.

— Да, господин О,Салливан. Можете не сомневаться. — Откликнулся блондин, подтверждая факт.

— Но это не всё, мисс Мун. Я уверен, что ваши отпечатки совпадут с теми, которые мы сняли с топазовой диадемы, украденной из Национальной галереи Ирландии в прошлом году.

Они нашли её?! Твою ж… Если бы не тот же взгляд Кревана в духе «сиди и не дёргайся», я бы точно подпрыгнула на месте. Это было сложное, тяжёлое дело, по заказу неведомого мне коллекционера (впрочем, в таких случаях наниматели всегда в тени). Диадему привезли с временной выставкой прочих драгоценностей, и добыть её было весьма непросто. Как вспомню эту витрину, так вздрогну. Поющие эльфийские замки трёх уровней сложности, и если бы не мой абсолютный слух…

Я прикоснулась к диадеме всего один раз, в «офисе» Кревана, когда Лоис производила осмотр, так сказать, изделия. Она — то была в перчатках, естественно… Мои пальчики лиса Бойл стирал собственноручно специальной салфеткой. Значит, не стирал? Фенька должна давным — давно быть за границей! Как и где её обнаружили, непонятно, и почему так спокойно реагирует на эту новость сам Креван, являющийся организатором кражи?

Я быстро соображаю. Креван, ты не лис. Ты — крыса, ибо как ещё называть тех, кто вот так сдаёт своих полиции?! А ведь если бы на его месте был кто — то другой, предателю бы не жить. Креван сам бы его замочил. Эта мысль только начала оформляться в выражении моего лица, когда Бойл послал мне очередной взгляд, смысл которого имел отчётливый оттенок скрытой угрозы: не сболтни лишнего, и тогда останешься жива. Я сразу всё поняла и приказала «смирно!» своему выражению лица.

Тем временем О,Салливан продолжал:

— Сапфиры господина Нолана — частная собственность, а вот диадема — уже национальное наследие. По совокупности вам, мисс Мун, светит «десятка», а то и больше.

Десять лет! А ведь заказчик преступления сидит рядом с прокурором! Я что, должна об этом молчать?!

— Я не стану скрывать, мисс Мун, что это будет громкое дело, а для вас — заведомо проигрышное. — Тон прокурора был спокоен и циничен. — Даже протоколы допросов уже готовы, в которых вы отрицаете, очевидные доказательства и не желаете сотрудничать со следствием.

Я задохнулась от возмущения, не найдя подходящего ответа. На меня смотрели три пары глаз и, похоже, ещё одна пара буквально сверлила затылок. Я была полностью уничтожена. Десять лет запросто пропадут, будут вычтены из бытия… И что потом? Кому я буду нужна через десять лет? Как я смогу пробиться дальше в этой жизни после тюрьмы?!

— Чего вы от меня хотите?

Холёный типчик поёрзал на стуле и бросил быстрый взгляд в сторону Кревана.

— Господин Бойл уверяет, что вы — редчайший в своём роде специалист по эльфийским замкам и другим системам наномеханики. И, судя по краже диадемы из музея, это правда.

Да, правда. Я кивнула. Каковы же были причины у Кревана «сдать» своего единственного специалиста? Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: очень крупное дело. Дело, ниточки которого ведут к заказчикам высшего порядка, и Бойл участвует в этом деле — вряд ли, как полноправный компаньон, но и не как пушечное мясо. У меня пересохло во рту.

Креван, наконец, разомкнул свои узкие губы, чтобы произнести несколько слов.

— Господа, должен вам напомнить, что коэффициент интеллекта этой куколки приближается к отметке в двести баллов. Этим не можем похвастаться ни я, ни вы, ни многие другие знакомые и незнакомые вам лица. Кроме того, у неё абсолютный слух, совершенное пространственное мышление и прочие достоинства, без которых не обходится ни один наномеханик. Я ручаюсь, что девчонка откроет любые замки, в душе посмеявшись над простотой их создателя.

Ишь, расхваливает… Крыса. Кажется, сочетание имени и фамилии у криминального короля Дублина не просто говорящие, они прямо — таки кричащие

Прим. авт.: Имя и фамилия Креван Бойл в дословном переводе с ирландского, будет звучать как «Лис, Не держащий слово».

В моей душе закипал гнев. Наплевав на предупреждающие взгляды рыжеватых глаз, я всё — таки обратилась к Кревану:

— Тогда может быть, господин Бойл скажет, зачем нужно было устраивать дерьмовую подставу, если можно было меня просто нанять?! Как обычно, а?!

Сидящие за столом мужики обменялись кривыми улыбками и снисходительными смешками.

— Пэнти, тебя уже бесполезно учить, не огрызаться, когда разговариваешь со старшими? — Почти весело спросил Креван. — Никакого почтения… И куда только смотрит госпожа Грин?

Он выделил дорогое мне имя лёгким нажимом голоса, в котором прослеживалась уже не скрытая, а явная угроза.

Если ты хоть пальцем её тронешь, Креван, я достану тебя даже с того света.

— Госпожа Грин, — отчеканила я, — выбилась из сил, воспитывая из меня гармоничную и всесторонне развитую личность. Не знаю, насколько ей удался процесс воспитания, — не мне судить, — но сидящая перед вами личность пока что не встречала старших, на которых не считает нужным огрызаться. Кроме самой госпожи Грин, разумеется!

— Да, эта особа за словом в карман не лезет. — Констатировал холёный типчик, откровенно меня разглядывая. — В таком случае, подойдёт ли она для нашего дела?.. Там таких не держат, сами понимаете.

Загадочное слово «там» меня сразу насторожило. И где же это?..

— В таком случае, — откликнулся Креван, — особа засунет свой бойкий язычок в задницу и будет паинькой.

Лукас О,Салливан счёл нужным вмешаться. Небрежным жестом, предварительно сбив с рукава несуществующую пылинку, он указал мне на папку с бумагами.

— Мисс Мун… Случившаяся с вами сегодня неприятность, равно как и эпизод с топазовой диадемой, — наша гарантия, что вы не откажетесь от дела, которое вам сейчас предложат. Не «соскочите», как выразился господин Бойл. Эта папка — часть гарантии. Документы в ней способны отправить вас за решётку на десять лет, а я, как главный прокурор, могу этот срок увеличить. И я это сделаю, если вы попытаетесь соскочить. Исходя из сложившихся обстоятельств, вы — единственная подходящая кандидатура для предприятия, в котором заинтересованы очень и очень серьёзные люди.

— Могу я узнать, о чём идёт речь?

— Разумеется. — Вставил холёный типчик и внезапно перешёл на эльфийский язык. — Нам нужен Dоrcha Сlоch, и вы его достанете.

Прим. авт.: Dоrcha Сlоch- Тёмный Камень (ирл.) Здесь и далее ирландские слова будут заменять эльфийские.

С таким же успехом он мог сказать: «Нам нужен Марс». Я замерла на месте, потом с трудом выговорила, словно мой язык наполнился вдруг костями:

— Что… Вы предлагаете мне обокрасть Владыку Тёмных эльфов?! Вы в своём уме?!

Сказать, что я была в шоке — это не сказать ничего. С преступлениями человека против другого человека и его собственности разбирается полиция и прочие инстанции. У эльфов — своя полиция и суд, для разбирательств с преступлениями и против эльфов, и против людей… Преступления людей против эльфийской знати, да ещё такие, как кража Тёмного Камня, хранящегося под личной опекой Владыки Тёмных… Это верная смерть без суда и следствия. В случае неудачи (а о какой удачной краже тут вообще может идти речь?!) меня просто убьют, и хорошо, если быстро и безболезненно.

— Вы в своём уме?! — В отчаянии повторила я, обращаясь ко всем сразу и к каждому по отдельности.

— Придержи язык, Пэнти! — Прорычал Креван. — Всё уже решено и продумано. Прежде чем отказаться и загреметь в тюрягу на всю «десятку», подумай о вознаграждении!

Голос холёного типчика стал вкрадчивым и почти нежным.

— Мисс Мун… Господин Бойл утверждает, что ваша обычная доля — от пяти до восьми процентов от стоимости контракта. Но в виду того, что ювелирная ценность Dоrcha Сlоch очень велика, мои хозяева готовы предложить вам примерно один процент. Мы сейчас не рассматриваем другие аспекты ценности Алмаза Тёмных эльфов, поймите правильно. Один процент от примерной ювелирной стоимости — двести тысяч фунтов, сумма прекрасная.

Цифра меня ошеломила. Сумасшедшая куча денег, которая могла дать мне желанный разбег для осуществления своей мечты. Сакральный камень Тёмных, источник бессмертия, наверняка не имеет цены, но как драгоценный бриллиант, он входит в определённую линейку рыночной стоимости. Я поняла, что ничего не знаю об этом камне, и невольно ощутила интерес. Двести тысяч фунтов — с одной стороны, и десять лет тюрьмы — с другой. А между этими чашами весов — моя жизнь, которая, если приглядеться, ничего не стоит ни для господ, сидящих передо мной, ни для Тёмных эльфов…

— Я… Мне нужно посоветоваться. — Выдавила я, стараясь выиграть время.

— Уж, не с госпожой ли Грин, случайно? — Креван усмехнулся. — Лоис не в теме. Она не должна знать подробностей — ради своей безопасности.

— И как же мне объяснить ей итоги сегодняшней ночи?!

— Проще простого. Ты спалилась, я тебя вытащил согласно установленному алгоритму. Ты теперь должна. А новый контракт… Лоис немного покричит — даже много и громко, я бы сказал, но в итоге успокоится. Но естественно, основную причину ты от неё скроешь, и назовёшь другой объект заказа, ординарный ценный бриллиант. Лоис не надо знать про Тёмный Камень.

Я молчала. Вся история скверно выглядела и ещё хуже — пахла. Мне не хотели давать ни малейшего времени на размышление. Прокурор О,Салливан даже демонстративно смотрел на часы. Решено. Я не хочу в тюрьму.

— Хорошо, вы припёрли меня к стенке. — Сдалась я. — Как это будет? Я ничего не знаю о Dоrcha Сlоch и особенностях его хранения.

Холёный типчик как будто и не сомневался в моём ответе.

— Правильное решение, мисс Мун. Вы должны справиться, тем более что на выполнение заказа у вас будет до шести — семи месяцев, если не больше. В нюансы и подробности вас посвятит господин Креван.

— Тогда я хотела бы убедиться хоть в каких — то гарантиях для себя лично. — Я снова зыркнула в сторону Кревана, давая понять, что он выпал из зоны доверия раз и навсегда. — Я должна быть уверена, что и здесь меня не кинут.

Типчик понимающе ухмыльнулся и вытащил откуда — то из — под стола портативный сетевой блок — должно быть, он держал его на коленях в ожидании моего вопроса. Он раскрыл девайс и приблизил ко мне экраном.

— Читайте внимательно, мисс Мун. Ваши финансовые гарантии здесь.

Я прочитала. Счёт, открытый на моё имя в одном из банков Юго — Восточной Азии, и соответствующая сумма на счёте.

— Сейчас вы введёте свою электронную подпись и активируете счёт, доступ к которому будет только у вас. Пароль для манипуляций с деньгами вы получите после выполнения работы, если справитесь, конечно…

— А если не справитесь, — подхватил О,Салливан, — то вы знаете, что будет в итоге… Громкое и красивое дело о краже предмета из музейного фонда страны и неудачной попытке кражи редчайших розовых сапфиров. Меня, как прокурора, устроит и такой вариант развития событий. Пока что господин Нолан останется в неведении о местонахождении своих ценностей…

Креван с неудовольствием на лице повернулся к нему, изображая заботливого папочку:

— Хорош пугать девчонку. Она вытянет, я уверен. Вставай, Пэнти, поехали.

— Мой байк?

— Привезут, не парься.

Мне вернули вещи: рюкзак со всякой мелочью, айтел, и мои любимые ножички — тоже. Стараясь, выглядеть уверено и независимо, я пристраивала всё по обычным местам, но получалось не очень хорошо. Я чувствовала себя не лучшим образом, осознавая, что действительно влипла в скверную историю с непредсказуемым финалом.

Я дала согласие на то, чтобы проникнуть в резиденцию милорда Эльдендааля, Владыки Тёмных эльфов, да не просто проникнуть, а с конкретным злым умыслом. Каковы мои шансы выйти живой из подобной передряги?

Задачка была равносильна легчайшему примеру с броском игральных костей. А ну — ка, какова вероятность, что выпадут два очка при броске двух игральных костей?.. Я решала задачки куда сложнее, а здесь ответ прост, как счёт раз — два — три. Один к тридцати шести… Но всё — таки вероятность успеха есть.

Прокурор кивнул блондину:

— Проводите гостей на подземную парковку, в секцию «В».

Накинув на плечи куртку, я двинулась вслед за Креваном и блондином с квадратной челюстью.

Приходилось признать, что это была одна из худших ночей в моей жизни.

Глава 2. Эпоха Сопряжения

Вы хорошо знаете земную историю?.. Если ответ утвердительный, тогда придётся вам кое — что пересмотреть и сделать выводы. Если ответ отрицательный — значит, достаточно просто послушать.

Когда — то наш мир был намного сложнее, чем кажется, на первый взгляд. В этом мире было место для многих вещей, явлений и сущностей, которые жили своей собственной жизнью и вплетались в рисунок бытия, создавая сложную гармонию. Среди созданий, деливших планету с человеком, были и эльфы, имеющие то же количество хромосом в геноме, что и люди. Теория эволюции трещит по швам, правда? Упомянутые виды как — то уживались друг с другом, порой хорошо, порой — не очень, что находило отражение в фольклоре. А потом что — то в Мироздании то ли сломалось, то ли разладилось, то ли просто было так задумано — но два мира, людей и эльфов, взяли — да и разделились.

Произошло сие событие отнюдь не безоблачно, сопровождаясь планетарными катаклизмами и прочими неприятными вещами. Те районы Земли, где соприкосновение миров было особенно тесным, пострадали больше всего, и наступил странный период, называющийся в некоторых летописях Тёмными веками. Кто и зачем вымарывал в тех самых летописях свидетельства о Великом Разделении Миров, остаётся загадкой. Эльфы и многие другие существа исчезли с целыми кусками ландшафта, как будто их и не было никогда.

История человечества пошла своим чередом — вплоть до середины двадцать первого века, пока в Мироздании опять не переклинило чуткий и сложный механизм развития Вселенной.

Информация о некой планете Небиру периодически всплывала, ещё задолго до очередного заскока Мироздания — то в виде слухов и эзотерической истерии, то в виде вполне реального описания астрономического объекта. Только где искать этот странный объект, никак не могли решить ни астрономы, ни эзотерики. А Небиру была близко — близко, стоило лишь протянуть руку в другое измерение. Правда, периодически человечество пугали, что планеты вот — вот столкнутся, и тогда — бум! — всё накроется звездой. Что оставалось человечеству в такой ситуации? Первая версия: обсмеять предсказателей (здоровый скепсис и незатейливый юмор). Вторая: принять к сведению и наплевать (самое реальное, что можно сделать). И третья — паниковать и муссировать прорицание в многочисленных источниках жёлтой прессы (занятие бессмысленное, но доставляющее массу удовольствия определённой группе лиц).

Итак, человечество периодически предавалось выше перечисленным трём вещам, а эльфы, между прочим, на своей Небиру готовились. Они же были не просто древнее людей, они обладали таким полезным свойством, как бессмертие, а это значит — потрясающий багаж накопленного тысячелетиями опыта общения с Мирозданием. Эльфы — то были в курсе, что за Великим Разделением непременно придёт Великое Сопряжение Миров, и тогда — бум! — один из миров накроется — таки звездой, и, похоже, что это будет именно Небиру. Новое Сопряжение должно было стать последним.

Совмещение двух измерений не могло завершиться без свежих планетарных катаклизмов, предвестники которых витали в воздухе Земли примерно с третьей четверти двадцатого века. Планету начало лихорадить задолго до встречи с сестрой из соседнего измерения. Землю всего лишь лихорадило, а Небиру так и вовсе колбасило, что было свидетельством близкого конца.

Вернёмся к эльфам. Они ведь не сидели без дела более полутора тысяч лет, они развивались, как и мы, со своими особенностями. Ещё до Великого Разделения они пришли к выводу о своём превосходстве над человеческой расой, поэтому без всяких сантиментов собирались занять главенствующее положение в новом мире, когда произойдёт историческое событие Сопряжения. Правда, не все хотели в этот новый мир…

Если верить эльфийским учебникам истории, старшее поколение отказалось переселяться в процессе Сопряжения и предпочло гибель вместе с Небиру. Сложно сказать, как там было на самом деле, эльфийские учебники порой врут, как и человеческие.

Также учебники и другие источники утверждают, что Светлые и Тёмные в преддверии новой Эпохи основательно перетёрли друг с другом, решив утрясти все застарелые конфликты. Это нужно было сделать, поскольку в ходе предстоящего не самого мирного контакта с человеческой расой не стоило в очередной раз учинять разборки, теряя силы в бессмысленном истреблении соплеменников. Тем более, что за пару сотен лет до столкновения с Землёй у эльфов была этакая большая заваруха, которая закончилась основательным пересмотром общественного строя, прежде всего у Тёмных. Надоел им матриархат хуже горькой редьки, так что они не очень вежливо попросили дамочек уступить власть, попутно избавившись от культа Ллос и поставив во главу своего пантеона божество мужского пола, Ваэрона.

Светлых такое преобразование вполне устраивало, поскольку их уклад в принципе не слишком был склонен к матриархату, а политически договориться с тёмным эльфом всегда проще, чем с тёмной эльфийкой, у которой именно сегодня, возможно, плохо подобран тон помады или вовсе начались месячные.

Светлые и Тёмные договорились обо всех аспектах, связанных с переселением в новый (а точнее старый, но хорошо забытый) мир, в частности, о распределении территорий. По расчётам эльфийских учёных, точек Сопряжения должно было быть четыре, двумя могут воспользоваться Светлые, и двумя же — Тёмные. Но предсказать, как в точности будет происходить процесс, они не могли. Кроме того, они никак не могли предположить, как изменилась Земля за века отсутствия эльфов.

Наконец, двадцать пятого февраля две тысячи пятьдесят седьмого года произошло это. Конец света в определённом понимании данного слова, потому что мир перестал существовать в том качестве, в котором его привыкли воспринимать люди. Говорят, накануне был самый потрясающий закат из всех, когда — либо виденных человеческими глазами…

А утром… Исчезновение целых фрагментов суши вместе со всеми обитателями и поселениями, и замещение их новыми, невиданными доселе ландшафтами. Гравитационные и магнитные аномалии. Падение авиалайнеров. Земля лишилась всех искусственных спутников, международной космической станции и мусора на орбите — все эти объекты просто вышибло в другое измерение. Законы физики взбунтовались в одночасье. Потом пришли эльфы, и о безболезненной интеграции в человеческое общество они беспокоились меньше всего.

Папа мой рассказывал, что, как минимум, в первой трети двадцать первого века принято было во всех негативных событиях обвинять русских, но в сложившейся ситуации это было проблематично сделать. Вряд ли в организации Конца света были замешаны русские хакеры, потому что единое информационное пространство с первых же секунд катаклизма перестало существовать раз и навсегда. К тридцать первому году человечество уже пользовалось Мнемонетом — глобальной беспроводной связью, доступ к которой все желающие получали по достижении совершеннолетия, путём активации особого чипа в мозге. Теперь это стало невозможным. Никаких чипов никому не имплантируют вообще.

Первым «отбросил коньки» и поднял лапки кверху Новый Свет, а именно, его англосаксонская часть. «Мы готовы были воевать с русскими, но никто не думал, что вместо русских придут эльфы», — развёл руками один натовский генерал, когда Европа открытым текстом потребовала у Штатов военной помощи. Все электронные системы управления любыми видами вооружения вышли из строя, превратив мощные боевые машины, ракеты, подводные лодки, самолёты и прочее железо в бесполезный, мёртвый хлам. Вооружение эльфов действовало принципиально иначе — на основе незнакомых людям технологий, таких как наномеханика. Что же касается живой боеспособной силы, то в хвалёных армиях Альянса служило слишком много трансгендеров, которые были озабочены регулярным приёмом гормональных таблеток гораздо больше, чем выполнением боевых задач. Когда стало ясно, что на расстоянии воевать не получится, ситуация вышла из — под контроля, тем более что Сопряжение прошлось по материку Северной Америки с большими потерями как территориальных, так и человеческих ресурсов — как и везде.

С точки зрения эльфов, Земля изменилась к худшему за время их отсутствия, и по многим аспектам. Не считая экологических проблем, здесь завелись такие принципиально опасные для существования цивилизации явления, как демократия, толерантность (в худшем смысле этого слова) и феминизм. Вроде бы, в тех частях Земли, где планировали обосноваться Светлые, этих разновидностей вселенского зла не водилось изначально, а потому Владыке Светлых пришлось приложить меньше усилий к адаптации населения данных территорий к новому порядку. К тому же, Светлые как — то очень быстро поняли, что выяснять отношения с русскими — себе дороже, это же не Китай или другие страны Азии, где сразу понятно — кто сильнее, тот и Великий Дракон… В любом случае — все, кто не хотели мириться с эльфийским господством, либо в итоге всё же смирялись, либо исчезали с лица Земли, и последних было ой, как много. Светлые хотя бы пытались учесть человеческие интересы — или сделать вид, что пытались.

Что касается Тёмных, они вообще не стали церемониться, а разбирались с непонятными им общественными явлениями в своём стиле, с позиций силы, какими угодно методами — только не демократичными и гуманными.

Почему они не истребили нас сразу?.. Не думаю, что дело в каких — то родственных чувствах к людям, мы слишком разные. Скорее, дело в длительном отсутствии эльфов на Земле. Они возвращались туда, где их не было более тысячи лет, а для приспособления к изменившимся условиям реальности нужны обитатели этой самой реальности, они же — рабочая сила, как бы прозаично это не звучало…

Ни Светлых, ни Тёмных не устраивала глобализация и прежняя «мультикультурная» политика. Они помнили Землю другой, и решили, что с точки зрения удобства управления людьми стоит «стимулировать национальную и географическую идентичность разных народов», поддерживать некоторую разобщённость. Если вы ещё не поняли, что это значит, я поясню: максимально восстановить прежнюю картину мест проживания человека согласно цвету кожи и прочим особенностям происхождения и развития. Желания людей при этом никто не спрашивал.

Тогда человечество попробовало возмутиться. Первая Война Достоинства, Вторая Война Достоинства… Бывало, что в ходе этих конфликтов какие — то эльфы оказывались на стороне людей… А что вы хотите, диссиденты есть всюду! В Европе дольше всех сопротивлялись те страны, где традиционно витал дух борьбы за независимость, — Шотландия и Ирландия, сплошь занятые Тёмными, — именно поэтому там до сих пор сохраняются самые жёсткие законы в отношении преступлений людей против эльфов… Впрочем, такая мера наказания, как смертная казнь, всегда присутствовала в мире эльфов. Естественно, они вернули её и в мир людей…

Γоворят, когда — то на Земле существовала тайная правящая верхушка, продвигающая теорию Золотого миллиарда. Мол, именно это количество людей может благополучно разместиться на планете без нагрузки на экологию. Вы хотели видеть миллиард землян, господа?.. Вы его получили после пресловутого Конца света. Миллиард с «хвостиком» в двести тысяч. Плюс примерно в полтора раза меньше эльфов — но именно это количество составляет качество, позволяющее им управлять всем и контролировать всё, вплоть до человеческой рождаемости. Сами эльфы не часто обзаводятся потомством в силу своего бессмертия. Правда, в последнее время среди них пошла повальная мода на детишек, что довольно — таки странно и нетипично. Может быть, они вообще хотят вытеснить человечество, кто их знает?

На Земле, разумеется, есть отдельные страны, различные объединения которых теперь недопустимы, есть и правительства, но ведь понятно же, кто за ними стоит — или Светлые, или Тёмные, без согласия эльфов не делается ничего. Понятно, кто заправляет «на самом верху» — Владыка Светлых и Владыка Тёмных и их семьи. А люди должны делать то, что им велят. И так уже триста лет. Мы приспособились друг к другу, как к неизбежному злу — с точки зрения восприятия обеими сторонами. Общество, в котором мы живём, с полным правом можно назвать «эльфократией».

Такие явления, как присутствие женщин в правительстве любой страны, советах директоров крупных компаний, или в армии, полиции и других силовых структурах — просто нонсенс. Опять — таки, человеческие учебники истории утверждают, что до Сопряжения такое было в порядке вещей, и даже рассматривают странные случаи, когда политики и другие медиа — персоны в ряде стран лишались своих постов и престижа в обществе из — за того, что принято называть откровенно фиктивными «сексуальными домогательствами», включая комплименты дамам.

Сейчас Тёмные не делают исключений ни для кого — ни для своих женщин, ни для человеческих, чётко определив сферы деятельности для обоих полов. Женщина может в своё удовольствие заниматься экстремальным спортом или иметь собственный небольшой бизнес — вне стратегически важных секторов экономики, — пожалуйста, а вот лупить друг друга на боксёрском ринге или тягать штанги, это маловероятно, поскольку признаётся эльфами как неэстетичное зрелище. Видимо, у Тёмных после многих тысяч лет матриархата остался такой «осадочек», что они решили раз и навсегда обезопасить себя от риска возвращения под дамский каблук.

Свободное перемещение по планете прекратилось раз и навсегда, и не только по причине восстановления жёсткого визового режима. Туристическую визу на короткий срок получить очень просто, а что касательно смены места проживания, тут однозначно возникнут проблемы. Между прочим, из — за многочисленных электромагнитных и гравитационных аномалий выше одного километра над землёй ни один самолёт больше не поднимется в воздух — по крайней мере, считают учёные, ещё лет двести. Океанские лайнеры курсируют, да, и это — единственная возможность дальних путешествий между материками. Наступила эпоха географического разобщения, и до сих пор некоторые районы, которые «вытянуло» с Небиру на место участков суши и воды Земли, толком не освоены, как и их недра.

Электроника допускается дозировано, в той степени, которую эльфы считают возможной, и которая способна функционировать в условиях новой, изменённой реальности. Спасибо, хоть какой — то Интернет и мобильная связь есть благодаря разрешённому стекло — оптическому волокну. То, что зачастую происходит в соседней стране или на другом материке, не станет мгновенным достоянием новостей, на это нужно время.

Мы не летаем в космос — это, с точки зрения эльфов, полный абсурд, поскольку наносит экосистеме планеты чудовищный ущерб. Экологически чистое топливо?.. Да, есть. Ещё до Сопряжения его придумала пара русских студентов и, тем самым, основательно нагадила всем державам, добывающим нефть. Мы не проводим выборы глав правительств — этот вопрос решается эльфами. К тому же, многие страны восстановили — таки монархию ещё в середине двадцать второго века, решив все вопросы передачи власти по наследству, как принято у эльфов. В Ирландии же, по крайней мере, внешне — всё то же, — президент, двухпалатный парламент, республика. По факту это только на бумаге.

Мы не воюем друг с другом — по крайней мере, пока милордам Светлых и Тёмных не станет скучно настолько, чтобы внести свежую струю в привычное хрупкое равновесие. Да, у эльфов разрешены дуэли, чтобы «выпустить пар», если уж сильно хочется, и на подобное выяснение отношений между людьми они тоже смотрят сквозь пальцы. Вообще — то, ты же не будешь лишний раз хамить человеку, зная, что тот держит при себе заряженный револьвер?.. Ношение оружия, между прочим, разрешено, и повсеместно, но на территориях Тёмных — только для мужчин. Парадокс, конечно: эльфы не возражают против огнестрельного оружия, а человеческая полиция с этим не очень согласна, допуская для гражданского использования лишь определённые модели. И вряд ли кого — то удивит наличие у женщины скрытого холодного оружия — как у меня, например.

Эльфы не лезут во взаимоотношения людей, они считают своим долгом поддерживать глобальный мировой порядок и пресекать любые явления, которые могут нанести ущерб этому порядку — от проявлений религиозного экстремизма до публикации «уток» и фэйков в прессе. Вам что — то не нравится?.. Значит, вас скоро не станет.

Листая старые хроники, легко наткнуться на странные, непонятные человеку двадцать четвёртого века, вещи. Например, пособие по безработице или вовсе чудное денежное пособие, которое выплачивали власти каким — то переселенцам в Европе, чтобы они за это пособие задирали местных жителей, поджигали машины и приторговывали наркотой.

В тех же хрониках в сети можно видеть отвратительные явления, как двое мужчин приходят в приют с целью усыновить дитя… На их месте могли оказаться и женщины… Или мужчина венчается с собакой — на полном серьёзе, и священник совершает обряд… Или женщина выходит замуж за люстру… Да мало ли ещё как чудили предки — наверное, от безделья: им — то платили пособия по безработице. Странные проявления морали быстро сошли на нет с приходом эльфов — то, что кажется эльфам неправильным, прекращает своё существование или уходит в тень…

Не думайте, что люди стали другими. Ничто не в силах искоренить человеческие пороки и те стороны личности, которые не составляют их обладателям ни чести, ни славы… Дурная человеческая энергия должна находить выход. Человек устроен так, что ему всегда чего — то не хватает, а ограничение свободы вынуждает к поиску обходных путей или противодействию, порой чисто из эпатажа. Минимальное количество социальных лифтов, отсутствие возможности получить бесплатное высшее образование и найти работу по вкусу, и так далее — всё это освобождает место для таких, как Креван Бойл и ему подобные. Проблем у людей достаточно, в частности, в Ирландии — как и везде, и невозможно избежать таких явлений, как преступность, проституция, торговля наркотиками и подпольный игорный бизнес…

Ах, да, я забыла сказать — в Ирландии находится Точка Сопряжения Тёмных (вторая — на территории Канады) и резиденция Владыки Тёмных. Кроме Европы и небольшой части Северной Африки, им принадлежит весь Новый Свет. Всё остальное — у Светлых эльфов (у них Точки Сопряжения — в Австралии и на Алтае, где по старой памяти, они отгрохали себе подземную Шамбалу). Отдельно у эльфов нет своих городов, кроме Нового Света, — в основном же это эльфийские кварталы или, как в случае со знатью — поместья или особняки за городом.

Наверное, нужно пояснить и то, почему у Светлых — подземная Шамбала, ведь они же именно Светлые, а Тёмные, мол, дети подземелья?.. На самом деле, фантасты и фольклористы слегка напутали, да чего уж там, конкретно пролетели, ибо плохо знали биологию.

Эльфы же более древняя раса, чем люди, верно? И подумайте сами, в каких условиях они эволюционировали изначально. Высокий радиационный фон, повышенная активность Солнца, возможность более — менее спокойно и без риска перемещаться по поверхности лишь в ночное время — вот условия, в которых сформировался фенотип Тёмных эльфов. Светлые всегда предпочитали укрытия, избегая воздействия вредных факторов окружающей среды — берегли свою белую кожу. Впоследствии необходимость прятаться у Светлых отпала, а образ жизни сохранялся ещё долго. Именно им принадлежит сеть рукотворных подземных туннелей, наличие которых демонстративно игнорировали учёные и историки всех стран вплоть до нового Сопряжения.

За последние столетия кожа Тёмных значительно осветлилась, а Светлые подзагорели. Менталитет тоже претерпел отдельные изменения (скажем так, эльфы изрядно «очеловечились»), но антагонизм между двумя ветвями этой расы чувствуется до сих пор. Смешанные браки Светлых и Тёмных среди представителей знати практически невозможны, совместное обучение детей в школах — редчайший факт, хотя дома их родителей могут стоять рядом на одной улице.

Даже в бытовых мелочах есть некоторое противодействие, диктуемое модой со стороны Владык: такое ощущение, что, несмотря на свой изрядный, по меркам людей, возраст, они постоянно выясняют, у кого шишка больше. Если у Светлых в почёте навороченные спорткары, то Тёмные непременно ездят на внедорожниках. Светлые любят классическую музыку — значит, Тёмные будут в пику им слушать такой рок, от которого лак на скрипках в радиусе сотни миль пойдет трещинами. Если Светлые попрутся в горы на лыжах — Тёмные займутся дайвингом. Если милорд Светлых держит собак, то сам Ваэрон велел милорду Тёмных обзавестись котами, да не простыми, а… об этом речь пойдёт немного дальше.

Что же касается брачных союзов людей и эльфов — это неинтересно эльфам, и такие браки можно пересчитать по пальцам, наверное, по всему миру. Эльфы бессмертны — если, конечно, исключить серьёзные заболевания и несовместимые с жизнью раны. А люди — сами, понимаете, что. Потомство смешанных браков не обладает даром бессмертия… Каково видеть, что живущий рядом с тобой любимый человек и ваши общие дети будут стареть и умирать, а ты — нет?! То — то же… Случайные связи, любовные приключения? Да, бывают, но без продолжения, за редким исключением. Хотя, даже ничтожная примесь эльфийских генов придаёт вам некоторые особенности — и об этом я тоже расскажу в своё время.

Вот мир, в котором я живу в двадцать четвёртом столетии. Хотите — верьте, хотите — нет.

* * *

За рулём светло — серого «Кочевника» был Синий Джек. Да — да, своё прозвище он получил не зря, а именно, по причине скверной привычки уходить в запой на неопределённый срок. Срывы продолжались довольно долго, пока Джек, по причине такого вот запоя, забыл отвезти вовремя очередную подружку Кревана в салон красоты или ещё в какое важное место. Креван психанул и отрезал Джеку палец на правой руке. С тех пор запои прекратились, а прозвище так и осталось.

Я была удручена и подавлена. Внешний мир как бы перестал для меня существовать, июльская ночь не радовала, всё было окрашено в мрачные, зловещие тона, без каких — либо перспектив на безоблачное будущее. Я устроилась рядом с Креваном на заднем сидении авто и демонстративно отвернулась к окну.

Креван хмыкнул:

— Перестань дуться, Пэнти. Если хочешь сказать, какой я подонок, можешь озвучить, но я и сам это знаю. Таков бизнес — и ничего личного. За всем этим стоят люди с самого верха, и много моих дел завязано с этими людьми. И если они хотят грёбанный эльфийский камешек, они его получат. На хер он им сдался, я не знаю — может, сами хотят стать бессмертными, может, прижать эльфов шантажом, что было бы неплохо… Они хорошо платят и уже не раз доказывали свою лояльность. Ты же тоже не останешься внакладе, девочка. Ты очень хорошо заработаешь.

— Не останусь?! — Взвилась я. — Да я могу в живых не остаться, это же Тёмные! Это дроу! Там, наверное, толпа охранников, навороченная сигнализация и другая фигня! КАК я должна это сделать, штаны Святого Патрика, а?!

— Не шуми. Ты ещё не слышала всего плана, а уже начинаешь паниковать. Хоть раз был провал в прикрытии?

— Нет. Пока сегодня ты меня не подставил, подонок!

Они заржали оба — и Креван, и Джек.

— Ну вот, теперь тебе точно стало легче. Матюгнись пару раз, я разрешаю. В порядке исключения.

— Пошёл ты!..

Легче особо не стало, но пора было примириться с неизбежными обстоятельствами и начинать вникать в новое дело.

— Креван, подумай сам: я оказалась в жутком дерьме. Ну, видела я картинку из банка, ну и что? Как я могу быть уверенной, что меня не кинут с гонораром?

— Не можешь. — Ответил Бойл, даже не пытаясь делать вид, что хочет меня утешить. — Им нужен был крутой нелегальный наномеханик, а моя задача была — найти этого механика. До случая с диадемой ты, можно сказать, щёлкала семечки, работая с мелочёвкой. Ты научилась всему, что надо. Диадема была финальным контрольным тестом, и ты его прошла. Лучше тебя никого нет… Я сделал своё дело, теперь ты сделай своё. А касательно жуткого дерьма — вспомни, где бы ты могла оказаться шесть лет назад, и сравни с сегодняшним.

Напомнил, всё — таки, лис, чем я ему обязана.

Идея кражи Тёмного Алмаза вынашивалась давно, это яснее ясного, а я, выходит, проходила «проверку»?! Штаны Святого Патрика! Если бы Креван заикнулся раньше о возможном заказе подобного рода, какова бы была моя реакция?.. Поэтому он и молчал. Не исключено, что он трясётся и за свою шкуру, это в порядке вещей. А я кто? Расходный материал.

Я выдохнула и сказала уже спокойнее:

— Хорошо. Рассказывай свой план.

— У меня в офисе, девочка, потерпи.

Я поняла, что Креван не хочет говорить при Синем Джеке. Меня интересовал ещё один вопрос, и я не преминула его задать:

— Я правильно понимаю, что за сегодняшний инсценированный провал мне не заплатят?

Тяжёлые веки Бойла дрогнули, как будто он собирался снова засмеяться.

— Пэнти, — понизил он голос, — если подумать, то девушка с твоей внешностью не должна беспокоиться о деньгах, они буквально могут к ней липнуть сами… С твоей мордашкой и фигуркой можно грести фунты лопатой, стоит только захотеть…

Он небрежным жестом положил мне руку на колено. Ну вот, зря успокаивалась. Подобные разговоры быстро доводили меня до бешенства. Вся кровь моментально бросилась мне в лицо. Я оттолкнула руку сидящего рядом мужика и недвусмысленно показала на свой правый рукав.

— Ты знаешь, что там, Креван. Ты знаешь, на что я способна, если какой — нибудь мерзавец захочет залезть ко мне в трусы — будь это ты или кто другой, не важно. Никто ко мне не прикоснётся, понял?

Они знали, на что я способна, и как я могу управляться с ножом. Новый взрыв мужского смеха, у Кревана — с оттенком сожаления.

— Пэнти, куколка, ты знаешь, что ни я, ни кто другой, — никто не тронет тебя и пальцем! Я бы не прочь потрогать, и не только пальцем, но ты слишком ценный кадр, чтобы портить с тобой отношения ради удовлетворения минутной похоти. Хотя жаль, что все твои прелести остаются без ласки. У такого тела должен быть хозяин…

— Я сама хозяйка своего тела. И пусть так и остаётся. — Отрезала я тоном, не допускающим возражений.

Я бы могла добавить к сказанному то, что веками было девизом семьи моей матери: «Alterius nоn sit qui suus esse pоtest», но вряд ли Креван силён в латыни.

Прим. авт.: «Да не будет принадлежать другому тот, кто может принадлежать себе», (лат.)

— Так мне не заплатят?..

— А как ты думаешь? Ты облажалась. Для полной достоверности, для спокойствия Лоис — не заплатят.

Ну что, опять обозвать его подонком?.. Думаю, будет лишним, тем более что я уже это сделала, а терпение Кревана не безгранично. Проехали. Он ведь, уже намекал мне на то, что если я захочу занять место его постоянной подруги, то буду жить не то что в шоколаде, а в бриллиантах по уши.

Моя внешность… Да, наверное, я отношусь к тому типу женщин, которым грех жаловаться на свою внешность: мне не надо маскировать круги под глазами, их нет; не надо подкрашивать губы — они и так яркие. Хорошая белая кожа, правильные черты лица, густая шевелюра медного цвета и серые глаза. Мне не на что пожаловаться, когда я смотрюсь в зеркало, и когда разденусь — тоже. При росте в пять футов и четыре дюйма у меня гармоничное телосложение со всеми округлостями и тонкостями в нужных местах, а поскольку я хорошо тренирована физически, придраться не к чему вообще. Как — то вышло так, что знакомую многим девочкам стадию «гадкого утёнка» я миновала незаметно. К несчастью для меня самой, эта внешность стала для меня источником неприятностей, поставивших крест на моём интересе к противоположному полу ещё в подростковом возрасте. А уж к женскому полу меня точно никогда не потянет, так что живу себе спокойно, посылая подальше мужиков вроде Кревана. Я обойдусь без них.

Так называемый офис Кревана находился на Эбби — стрит. Я увидела, что у входа уже припаркован мой эко — байк (бюджетный мотоцикл на аккумуляторах — шустрый и не самый маломощный, так что мне хватает). В окнах второго этажа явно горел свет, пробиваясь из — под жалюзи. Значит, кто — то из ребят Бойла уже впустил туда Лоис, которая готовится к экспертизе сапфиров и, конечно, находится в полном неведении относительно последних событий.

В неведении она находилась недолго. Реакция госпожи Грин была весьма предсказуема. Испуг за меня вылился в крик: на меня, на Кревана, и просто так. А уж что было, когда пришлось сказать о заказе, касающемся некоего драгоценного камня из резиденции Владыки Тёмных! Ни слова о Тёмном Алмазе, просто редкий алмаз, и всё.

— Ты спятил, Креван! — Кричала Лоис так, что, наверное, слышно было за милю. — Ты хочешь отправить девочку в Кэслин Эльдендааль?! А если она попадётся, что тогда?!

Прим. авт.: Кэслин — от ирландского «caisleán», замок

Было ещё много чего выкрикнуто, в том числе таких слов, за которые меня бы пилили и ругали целую неделю. Основной адресат ругательств госпожи Грин никак не реагировал на происходящее, спокойно ожидая окончания, которое, несомненно, рано или поздно должно было наступить. Лоис выдохлась нескоро.

С Лоис Грин у меня особые отношения, трепетные. Эта хрупкая, но довольно суровая дама со стильной стрижкой седых волос в буквальном смысле спасла мне жизнь…

Но прежде чем перейти к рассказу о встрече с Лоис, требуется добавить несколько печальных воспоминаний, связанных с событиями, предшествующими знакомству.

Глава 3. Госпожа Кейн и пансион «Синичка»

В марте две тысячи триста семидесятого года, в Дублине было неспокойно по очень простой причине — шёл передел сфер влияния криминальных, около — криминальных структур и война тех, кто был с ними связан. Конфликт интересов, суть которого вряд ли была понятна простому обывателю, назревал уже давно. Отдельные части города порой буквально превращались в театр военных действий, — с перестрелками, драками, убитыми и раненными.

В то время мои родители снимали небольшую квартирку на Мейн — стрит, в Клондалкине. Для нас троих этого было вполне достаточно, к тому же, моя школа — и хорошая школа! — находилась неподалёку, равно как и обширный парк, ставший любимым местом детских игр для меня и моих сверстников. Клондалкин удалён от центра города, но именно данное обстоятельство обуславливало весьма и весьма приемлемую цену за аренду жилья. Если учесть, что мои родители вдвоём зарабатывали около двух с половиной тысяч в месяц, примерно двести фунтов уплывали именно как арендная плата. Живи мы ближе к центру, пришлось бы отдавать раза в два больше, но это уже было не по средствам. Про какой — нибудь Саутсайд с богемными домиками я вообще молчу, там и тысячи в месяц мало. Дублин ведь как был одним из самых дорогих городов мира, так и остался, и Эпоха Сопряжения тут ничего не изменила.

Моё детство было обычным, как и у многих других детей, имеющих любящих родителей. Мама работала продавцом в кондитерской, а отец занимался ремонтом электронных приборов и бытовой техники в сервисном центре. Если покопаться в истории моей семьи, можно было найти личностей с иным родом занятий, и где — то в мамином шкафу лежал килт и плед с орнаментом клана Барнетт, — вещи, напоминавшие о прошлом её рода. Пришли другие времена, и прошлое лишь иногда давало о себе знать в виде слабого огонька семейных воспоминаний и легенд.

Этот весенний вечер должен был стать для нашей семьи обычным, как всегда. К тому времени, как родители возвращались домой, я уже обычно приходила из школы, чтобы помочь маме с ужином. Так было и промозглым мартовским вечером, когда за шумом дождя не было слышно другого шума, происходящего буквально на соседней улице. Там находилась кондитерская, где работала мама. Отец заходил за ней, и они вместе шли домой… Именно там произошла бандитская перестрелка, стоившая жизни нескольким прохожим, не успевшим укрыться. Полиция прибыла на место, когда всё уже было кончено.

Родителей в тот вечер я так и не дождалась.

Так бывает — жизнь рушится в один миг, и ты ничего не можешь с этим поделать. Ни слёзы, ни сожаление, ни страстное желание повернуть время вспять — ничего не может помочь, и осознание собственного бессилия обрушивается на вас, как поток мутной и холодной воды. А если в этом мутном потоке оказывается девочка, которой только тринадцать лет, шансов выплыть, без потерь для душевного равновесия, нет никаких.

Последующие две недели пролетели как в тумане, и у меня осталось стойкое ощущение, что события идут своим чередом, а я не принимаю в них никакого участия. Молчаливое сочувствие соседей и знакомых родителей, организация кремации, сообщение каким — то родственникам мамы в Шотландию, в Абердиншир… Социальные службы так и не получили ответа от тамошней нашей родни, в связи с чем мне предстояло отправиться в определённое детское учреждение — за неимением ближайших родственников в Ирландии. Сложно сказать, осталась ли в живых эта родня вообще.

Съёмную муниципальную квартиру нужно было освободить, и отдельные дорогие и памятные вещи позволялось хранить на складе социальной службы до моего совершеннолетия. Я почти ничего не взяла с собой, чтобы не предаваться воспоминаниям о прежней жизни слишком часто и не плакать по ночам в подушку.

Не стану утомлять вас подробностями семи месяцев проживания в государственном приюте Дублина — это типичное учреждение подобного рода, с отдельными классами для мальчиков и девочек, — как и в простой школе, — серое, скучное, безликое, правильное. Смутная надежда на ответ шотландских родственников вскоре приказала долго жить, и я смирилась с этим фактом, обзавелась двумя — тремя подружками, и основные свои усилия направила на учёбу. Так хотели бы родители, вне всяких сомнений.

И тогда жизнь рухнула во второй раз.

Как — то утром дежурная воспитательница, мисс Эрлих, которую мы за глаза звали Щепкой (прозвище, с лихвой описывающее душевные и внешние достоинства его обладательницы), позвала меня в кабинет директора. Директор, господин Грэхам, пожилой дядька с вечно заспанным видом и неприятным взглядом чересчур прозрачных, рыбьих, глаз, разговаривал с какой — то посетительницей. Поначалу у меня ёкнуло сердце — я решила, что мамина троюродная кузина из Шотландии, наконец, решила забрать меня к себе. Однако, присмотревшись к гостье, я поняла, что никаких родственных связей между нами не имеется.

Γостья была очень высокой, тонкой в кости женщиной лет тридцати — тридцати пяти, чья фигура и лицо были изрядно «подправлены» с целью добиться увеличения частей, на которых сэкономила природа. Не надо даже сильно напрягать мозги, чтобы догадаться: губы, грудь и попа. Судя по выражению лица господина Грэхама, эти улучшения воспринимались им на «ура». Дополняли образ женщины: чёрные гладкие волосы, спадающие до лопаток, броский макияж и яркий разноцветный маникюр, туфли на высоченных каблучищах. Мне сразу вспомнилось, как мама говорила, что гламурная лаковая обувь днём — полный отстой. Как — то не вязался со всеми этими деталями строгий деловой костюм в серую и чёрную клетку.

Женщина была красива и хорошо одета, но мне она не просто не понравилась, она вызвала интуитивное чувство отвращения, как будто я увидела пятно плесени на булочке, казавшейся свежей при первом взгляде.

— Пэнти, — начал директор, — познакомься. Это госпожа Элизабет Кейн, владелица частного приюта для одарённых девочек.

Госпожа Кейн послала мне улыбку своих кроваво — алых губ.

— Здравствуйте, госпожа Кейн. — Заученно — вежливо произнесла я. — Я не знаю, в чём заключается моя одарённость, о которой говорит господин директор.

Я, конечно, немного лукавила в своей скромности. Все знали, кто решает для старшей группы девочек задачи по математике и физике. На уроках по этим дисциплинам, да и по многим другим, мне просто было нечего делать, настолько всё было легко и просто. Но первый же взгляд на Элизабет Кейн давал понять, как мало она похожа на искательницу детских талантов. Кроме того, на столе директора были разложены крупные объёмные цифро — портреты наиболее симпатичных девочек из приюта, и среди них — мой портрет тоже. Съёмка производилась несколько недель назад — чтобы участвовать в отборе для какого — то благотворительного фестиваля. Так поясняла мисс Эрлих, лично помогая нам делать красивые, «взрослые», причёски. Остальные нам втихаря завидовали и шептались по углам, «как повезло смазливым куклам».

Фото на столе, гостья со своей фальшивой сладкой улыбкой… Мне стало не по себе. Под двумя перекрёстными взглядами в маленьком кабинете было, как будто, тесно и тяжело дышать.

— Пэнти… Пантисилея, правильно? — Ласково сказала госпожа Кейн. — У тебя красивое имя, как и ты сама. Таким умненьким и хорошеньким девочкам нечего делать среди серой массы посредственностей.

— Меня всё устраивает, — поспешила заверить я.

Женщина рассмеялась, и её серебристый, глубокий, грудной смех заставил директора заискивающе улыбаться.

— Я думаю, мы всё решили. Документы о переводе уже подписаны. Мы попросим мисс Эрлих приготовить твои вещи, а ты, милая девочка, пойдёшь со мной.

— Но я хотела бы попрощаться с подругами!

Директор Грэхам покачал головой:

— Не будем отвлекать никого от занятий, Пэнти. Вот ответ от твоей родни из Шотландии, — он неторопливо подошёл к столу и вынул из ящика распечатанный конверт. — Они согласны с твоим переводом в особую школу. Они ведь никогда тебя не видели. Согласись, глупо рассчитывать на то, что незнакомые люди вот так примут ребёнка, до недавнего времени даже не зная, о его существовании. Письмо будет приложено к твоему личному делу… Не надо цепляться за настоящее, надо идти вперёд.

В моих ушах еще звучали эти слова, когда я понуро брела за весело щебечущей госпожой Кейн, неся чемоданчик со своими вещами. Она уверенно села за руль маленького красного «Фиата» последней модели. В Ирландии не часто встретишь женщину за рулём, это довольно длительное время запрещалось Тёмными — как для женщин человеческой расы, так и для эльфиек.

— Не будь такой букой, Пэнти Мун! — Госпожа Кейн тряхнула гривой своих чёрных волос, переливавшихся, согласно последним модным тенденциям, серебристыми и синими потоками искр. — Ты должна улыбаться и быть приветливой.

— Я бываю приветливой с теми, кого хорошо знаю!

— Привыкай. — А вот это уже было сказано веско, жёстко, и — без малейшей тени игривости.

Автомобиль резво тронулся с места. Мы быстро миновали знакомую мне часть Дублина и даже проехали мимо Эльфийского квартала. Мне доводилось бывать здесь на экскурсии в картинной галерее, произведшей на меня огромное впечатление. Творчество эльфийских художников так мало походило на наше: эльфам не свойственно авангардное искусство, которым сейчас напичканы человеческие музеи.

Если верить навигатору, мы ехали в квартал Брэй. Довольно странное место для приюта, или какого — то там интерната: дорогая недвижимость, дорогие отели, места развлечений, и дома отнюдь не самых бедных горожан.

— Тебе предстоит медицинский осмотр, девочка. — Госпожа Кейн припарковалась на стоянке около приземистого дома с неприметной вывеской, обещавшей, между тем, здоровье и красоту. — Поживее, у нас назначено конкретное время.

Медосмотр я уже проходила, когда меня направляли в приют, но едва попыталась заикнуться об этом, как Элизабет Кейн буквально вытащила меня из машины, едва не вывихнув руку.

— Ты плохо понимаешь человеческую речь?.. Бегом!

Маленькая клиника явно не была рассчитана на значительное количество посетителей. Микроскопическое фойе с гардеробом, крошечная стойка регистратора, узкий коридор с несколькими дверями. Удивительно — никакой универсальной кабины — манипулятора, в которой мне уже приходилось бывать, и к которой я привыкла с детства. Именно такая кабина ассоциировалась со словом «медосмотр». В первый раз в жизни у меня брали анализы вручную (это, межу прочим, дико дорого стоит): женщина — врач и её ассистентка, видимо, медицинская сестра. Медсестра записывала также то, что я говорила в ответ на вопросы врача:

— Тебе исполнилось четырнадцать?.. Хм, ты выглядишь старше.

— Наличие эльфов в ближайших двух поколениях?

— Чем болела в детстве?

— Месячные регулярно или нет?

— Ты девственница?

Последний вопрос меня откровенно смутил, как и необходимость воспользоваться жутким с виду креслом для специального осмотра. Разумеется, я была девственницей, что за странные намёки!!! И какое это значение имеет для приюта, который принимает одарённых девочек?! Когда всё закончилось, я, с пунцовым от неловкости лицом и пылающими ушами оделась и вышла в коридор, слегка подталкиваемая в спину женщиной — врачом.

— Всё в порядке, Бет! — Заявила она, обращаясь к госпоже Кейн, которая ожидала меня в кресле рядом со стойкой регистратора, попивая кофе и глядя в неизменный экран сетевого блока на стене — там шёл какой — то показ коллекции женской одежды. — Забирай свою птичку. Она красотка.

— Других не держим, — подмигнула та, которую так фамильярно назвали Бет. — Поехали, птичка.

Ехать оставалось недолго, и вот уже через несколько минут красный «Фиат» сигналил у ажурных ворот, гравировка на которых чётко обозначала — мы в частном пансионе «Синичка». Ворота распахнулись, пропуская автомобиль и, видя, как они вновь закрываются, я испытала странное, пугающее чувство, что они отрезают меня от окружающего мира, куда никогда не удастся выбраться.

— Добро пожаловать в новый дом, Пантисилея Мун. — Элизабет Кейн подмигнула мне и сделала знак выходить из машины. — Веди себя хорошо, делай, что скажут, будь послушной зайкой — это всё, что от тебя требуется.

Она лгала. Очень скоро выяснилось, что требуется от хорошенькой девочки, как и от других, запертых от окружающего мира в пансионе «Синичка».

Двухэтажное, с фасадом в английском стиле, здание пансиона находилось в глубине ухоженного сада, полного уединённых уголков, беседок, скамеечек и прочих мест отдыха.

— У нас свободная модель обучения. Почти все занятия проходят дистанционно, Пэнти. Это уже твоё дело, хочешь ли ты так учиться или нет… Какие — то уроки, определённо, будут очными, и об их расписании тебя скоро поставят в известность.

Это говорила уже не госпожа Кейн, а совсем другая женщина, выглядевшая, как менее дорогой клон хозяйки частного приюта, представившаяся госпожой Анной О,Нил.

— Сегодня ты отдохнёшь, выспишься, а завтра мы побеседуем.

Холл здания был отделан с вычурной роскошью, в розовых и золотых тонах. Навстречу нам попались две очень красивые девушки — наверное, лет восемнадцати или чуть старше. Они торопливо спускались вниз по широкой мраморной лестнице, хихикая, и толкая друг друга в бок. Увидев меня и госпожу О,Нил, переглянулись и посмотрели на меня с каким — то жалостливым любопытством.

Они были одеты не как воспитанницы приюта. Едва ли те кокетливые лоскуты ткани, в которые были упакованы девушки, можно было назвать платьями. Обтянутые ажурными чулками длинные ноги, высокие каблуки, вызывающий макияж, обилие украшений…

Я всё поняла.

Чемоданчик полетел в госпожу О,Нил, а я рванулась назад, к выходу, побуждаемая одним желанием — бежать, и как можно дальше. Ведь есть же полиция и социальные службы! Они должны знать, что директор Грэхам продал одну из воспитанниц городского приюта в самый настоящий бордель!

У выхода моментально образовались две рослые дамочки в таких же клетчатых костюмах, как у госпожи Кейн, и дверь захлопнулась перед моим носом. Я не собиралась просто так сдаваться, поэтому кусалась, вопила и царапалась до тех пор, пока передо мной не возникла сама хозяйка, Элизабет. В руке она держала длинную трость, и конец этой трости болезненно упёрся мне в подбородок.

— Ротанговая трость, девочка, может стать орудием наслаждения или страшной боли — в зависимости от того эффекта, который желателен для человека, держащего в руках трость. Удар в полную силу сопровождается такой опасной вещью, как захлёст, порой приводящий к серьёзным травмам… Ты же не хочешь проверять это утверждение на себе?..

Я помотала головой.

— Тогда слушай меня, Пэнти. Двадцать лет назад я была такой же никчёмной сироткой, как ты, но, по счастью, у меня хватило мозгов не кусать руку дающую… Я приняла условия игры, выбралась из бедности и поднялась достаточно высоко в этой жизни. Следуй моему примеру.

Она повернулась к Анне О,Нил, потиравшей плечо после удара моим чемоданчиком.

— Забери у неё айтел. Комната на втором этаже готова?

— Конечно, Бет.

— Заприте её до утра, пусть подумает о жизни.

Она убрала от моего лица трость.

— Привыкай к новой жизни, девочка. Ты отсюда никуда не уйдёшь.

У меня забрали единственное средство связи с внешним миром и действительно заперли в маленькой комнатке, явно рассчитанной на проживание одной девочки. Да, она походила на мою комнату в приюте, только вот на окне снаружи была красивая решётка. Ну, с замками я разберусь, это вопрос времени… Я не останусь тут, я сбегу, как только удастся усыпить бдительность всех этих тёток. И чем быстрее, тем лучше.

Не успела я толком осмотреться, как раздалось лёгкое шуршание, а потом под дверь кто — то просунул клочок бумаги. Я подбежала и быстро подняла его, чтобы прочитать несколько слов, набросанных мелким и неровным почерком: «Не зли О,Нил — она еще хуже, чем Кейн».

Бежать захотелось немедленно, но сейчас это было крайне неразумно. Я действительно чувствовала себя усталой и очень хотела есть, но еды мне никто не предложил. В чемодане завалялся шоколадный батончик, который мгновенно исчез, запитый водой из — под крана. Нужно было выспаться, чтобы принимать решения на свежую голову, но страх перед местом, в котором я оказалась, был сильнее желания отдыха. Не раздеваясь, я свернулась калачиком на узкой кровати, и всё — таки смогла задремать.

Разбудил меня окрик Анны О,Нил:

— Только неряхи спят в одежде! Быстро встать, беги в душ, выбрось свои шмотки в корзину и надень то, что я принесла! БЫСТРО, я сказала! И причеши рыжие лохмы, они торчат, как пружины.

Я подчинилась. То, что она принесла — действительно какой — то школьный костюмчик, синий с белым, с пристойной плиссированной юбкой, доходящей до колен. Может, мне приснились события вчерашнего вечера?.. Это вряд ли, потому что Анна держала в руке такую же трость, которой пугала меня Элизабет Кейн.

— Если хочешь успеть на завтрак, шевелись.

На завтрак я хотела.

Мы спустились на первый этаж, с его вычурной роскошью и тошнотворно — розовой отделкой, а оттуда перешли в другое крыло здания. Мне достаточно один раз пройти любой дорогой, хоть с завязанными глазами, и я запоминаю путь раз и навсегда. Я обратила внимание на то, что весь коридор буквально утыкан камерами наблюдения. К сожалению, в моей комнате их целых четыре, включая ванную. Вчера я их не заметила. Значит, нет шансов втихую открыть замок — пространство у двери прекрасно просматривается.

Анна привела меня в какое — то подобие столовой, где за отдельными столиками сидели другие девочки, все, как на подбор, хорошенькие в разной степени, и все в таких же школьных костюмчиках, как у меня. Они, как по команде, повернули головы в мою сторону, но ни одна не произнесла, ни слова, тут же уткнувшись в свою тарелку.

— Завтрак в девять, ланч в час, обед в семь — если ты, конечно, не занята в это время в другом месте, — сказала Анна с улыбкой, от которой меня бросило в дрожь. — Ни с кем не разговаривать. Сейчас поешь — и в кабинет к госпоже Кейн. Я жду за дверью.

Никто из девочек так и не посмотрел в мою сторону, хотя я устремляла взгляд то на одну, то на другую, в надежде установить хотя бы зрительный контакт. Кажется, все они были моими ровесницами, плюс — минус год или два. Блондинки, брюнетки, шатенки — всего восемь. У одной из них имелись заострённые и слегка вытянутые кончики ушей — значит, у неё как раз были эльфы в ближайших двух поколениях, потом этот признак может исчезнуть без следа. У другой девочки я заметила на лице то, что снова заставило задрожать — остаточные следы синяка, аккуратно подправленные умело наложенным гримом. Какой ужас…

Я машинально проглотила всё, что было в тарелках, не замечая вкуса еды. Девочки заканчивали завтрак и выходили за дверь одна за другой, не общаясь друг с другом, а я никак не могла решиться. Я осталась одна, но ненадолго. Вернулась госпожа О,Нил со своей тростью.

— Ты напрасно тянешь время, Пэнти. Быстро встала и пошла.

Кабинет госпожи Кейн был оформлен не так безвкусно, как холл всего заведения, но сразу наталкивал на мысль, что его хозяйка занимается каким — то специфическим родом деятельности. Много бордовых и чёрных деталей интерьера, кожаный диван и кресла, массивный стол из дерева, статуэтки обнажённых красавиц и потрет самой Бет на стене позади письменного стола: абсолютное «ню» в кокетливой позе.

Госпожа Кейн, всё в том же клетчатом костюме и лаковых туфлях на каблуках, ждала меня, стоя, у этого необъятного письменного стола и собственного портрета, на котором она была изображена с голой задницей.

— Итак, Пэнти Мун, слушай внимательно. Судя по баллам твоего теста интеллекта, ты далеко не глупа, и прекрасно понимаешь, где находишься. Моё заведение, заведение Весёлой Бет, — лучшее не только в Дублине, но и во всей Ирландии, без преувеличения. Мои клиенты — уважаемые и состоятельные люди, которые берегут свою репутацию.

Уважаемые люди, которым нужны несовершеннолетние девочки?.. Не слишком ли нелепо это звучит?!

— Я заплатила за тебя круглую сумму, и надеюсь, что капиталовложение окупится. Не сверли меня глазищами, я не провалюсь сквозь пол и не растаю, как морок. Твое правильное поведение — залог хорошего обращения. Неправильное поведение влечёт за собой наказание. Не думай, что я такой монстр, чтобы сразу отдать твоё тело первому же желающему. Пока я не вижу в этом смысла — ты ничего не умеешь, у тебя нет и минимального опыта. Среди наших клиентов есть немало тех, кто любит просто смотреть на хорошеньких голеньких девочек, находясь за стеклом и сохраняя полное инкогнито.

Как описать моё состояние? Испуг, гнев, отчаяние, омерзение, — и это ещё мало сказать. Госпожа Кейн продолжала:

— Устроим тебе небольшое вводное занятие. Твоя задача — вести себя естественно. Ты разденешься и будешь делать то, что хочешь — смотри мультики, ешь шоколад, корми рыбок в аквариуме… На тебе будут только трусики и туфельки. Стекло имеет одностороннее светопреломление — клиент видит тебя, ты не видишь его. Представь, что ты одна в комнате, так оно и есть… Те, кто поумнее, сразу начинают играть по правилам — можешь трогать себя, если тебе это нравится, никаких проблем. Не умеешь красиво двигаться — не делай ничего, ограничимся поеданием шоколада.

Чем мог закончиться подобный инструктаж? Я расплакалась. Минут десять госпожа Кейн и госпожа О,Нил играли в добрую мамашу и строгую тётушку, уговаривая, угрожая, вытирая мне слёзы и давая небольшие затрещины. Потом я опомниться не успела, как оказалась голышом в крохотной комнатке, отделанной в ненавистных уже розовых тонах. Одна из стен была стеклянной, а за ней — непроглядный мрак…

Я не собиралась делать ничего из предложенного — просто забилась в угол и села спиной к стеклу, обхватив колени руками. Не знаю, сколько прошло времени. Женская рука с дорогим маникюром вцепилась мне в волосы отнюдь не с женской силой.

— Вставай, маленькая тупая дрянь!

Спустя несколько минут, я очень близко познакомилась с ротанговой тростью госпожи Кейн, после чего дней пять спала на животе, находясь в полном одиночестве в своей комнате с решётками на окне. Это было не единственное знакомство с пресловутой тростью.

Если вас регулярно подвергают физическому воздействию или лишают пищи, рано или поздно вы начнёте искать какой — то компромисс с вашими нравственными принципами. Семейный девиз клана Барнетт, «Virescit vulnere virtus», как — то потускнел и теперь не казался незыблемой истиной.

Прим. авт.: «Virescit vulnere virtus» — Мужество расцветает на ранах, лат.

После нескольких сеансов такой ротанговой терапии и принудительного голодания я всё — таки побывала в комнате со стеклянной стеной. Сидела в пушистом белом кресле, ела мороженное, потом кормила рыбок, но трогать себя — нет, не дождётесь, нет. Невыносима была мысль о том, что по другую сторону стекла находится какой — нибудь примерный семьянин, у которого есть жена и дети. Разбить стекло с помощью стула я тоже пыталась — один раз, за что получила повышенную дозу тумаков.

Было три визита в розовую комнату. После месяца пребывания в заведении «Синичка» я нашла способ сообщить о себе миру, стащив айтел у одной из ассистенток госпожи Кейн, которая работала со старшими девушками. Она периодически организовывала их выезд за пределы «Синички», взрослые девушки пользовались известной свободой и уже работали у Бет по контракту. Ассистентку звали Карина, часто она бывала рассеянна, и забывала свои вещи где угодно — то сумочку, то пудреницу, то бумаги, то айтел. Я наблюдала за ней неделю, прежде чем решилась на кражу.

Спрятав упомянутый девайс в складках юбки, я чинно проследовала мимо камер в свою комнату, где полагалось находиться после обеда. Я смогла пристроить добычу под подушку, предварительно переведя в беззвучный режим. Услышав, как снаружи заперли дверь, как обычно делалось на ночь, я проделала нехитрые манипуляции по подготовке ко сну, погасила свет, легла под одеяло и около часа притворялась спящей. Потом накрылась одеялом с головой, и набрала номер социальной службы Дублина, который помнила наизусть с момента заселения в государственный приют. По этому номеру следовало звонить в экстренных случаях или по каким — то спорным вопросам.

Дождавшись ответа оператора, представилась и потребовала соединить со Службой контроля.

— Офицер Службы контроля, номер шестнадцатый. Разговоры записываются. — Прозвучал в трубке низкий и равнодушный мужской голос. — Причина обращения?

— Меня зовут Пантисилея Мун, офицер! — Я горячо зашептала под своим одеялом, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Я нахожусь в частном пансионе для девушек, под названием «Синичка»! На самом деле это замаскированный публичный дом, где держат несовершеннолетних! Помогите, пожалуйста!

— Девочка, успокойся. — Мужской голос обзавёлся слабыми проблесками интереса. — Назови номер своей социальной карты, чтобы я мог посмотреть в базах.

Конечно, пожалуйста!

Мужчина затих, и я терпеливо ожидала около минуты. Надеюсь, у Карины достаточно денег на счёте, чтобы завершить мой звонок… Представляю, какой шум начнётся, когда сюда нагрянет полиция!

— Пантисилея Мун, возраст: четырнадцать лет и четыре месяца. — Снова зазвучал в голос, в котором нотки интереса сменились отчётливым раздражением. — Переведена в частный приют для одарённых детей. На тебя много жалоб, девочка, со стороны администрации приюта. Все они зафиксированы в Сети Службы контроля: склонность ко лжи, снижение успеваемости… Если ты хочешь присовокупить к ним также ночной розыгрыш офицера Службы контроля, ты преуспела.

— Но… Вы должны мне поверить! — Моему изумлению и ужасу не было предела.

— Я должен освободить линию для тех, кто реально нуждается в помощи. Спокойной ночи, Мун. Не шали больше.

И он положил трубку! Айтел скоро разрядится, надо звонить в полицию…

Я не успела. Вспыхнул свет, хлопнула дверь… Разъярённое лицо Анны О,Нил, хлёсткая пощёчина, укол в плечо.

— Знаешь, что бывает с такими маленькими сучками, Пэнти?!

Я не знала и не хотела этого знать. В области укола разливалось странное онемение, у меня стучало в висках, а язык отказывался слушаться. Анна вытряхнула меня из постели, и вдвоём с какой — то новой, незнакомой мне дамочкой, они потащили меня в коридор, даже не дав накинуть халат. Следом бежала Карина со злополучным айтелом в руке, на ходу бормоча оправдания своей рассеянности.

Я думала, что состоится привычная уже расправа в кабинете Бет, но меня ждало совсем другое.

К тому моменту, когда мерзкие тётки втолкнули меня в незнакомое помещение, я уже плохо соображала что — либо, еле передвигаясь на заплетающихся ногах. Обстановку я прекрасно помню: приглушенный свет, зеркала на пунцовых стенах и потолке, кровать с алыми простынями, низкие пуфики, белый ковёр с мягким ворсом. Молодой мужчина с обнажённым торсом и ультра — модной стрижкой светлых волос, лицо которого расплывалось и множилось в зеркалах на стенах.

Когда меня подтащили ближе, он вытянул руку и небрежно коснулся пальцем моей левой груди.

— Так вы говорите, она невинна?

— Как в день своего рождения, клянусь чем угодно. Как вы любите. — Откликнулась Анна и пребольно дёрнула меня за ухо. — Считай, что это твой учитель, Пэнти, и учись хорошо… А то социальная служба, знаешь ли, недовольна твоими отметками.

Она рассмеялась, старательно подражая глубокому смеху Элизабет Кейн.

— Она под релаксантом. Думаю, минут через десять девчонка вообще перестанет дёргаться… Можете делать, что угодно — но не портить лицо, это обязательное условие.

Комната поплыла вокруг меня, растворяясь в облаке слёз — последних слёз, поставивших жирную точку в моей прежней жизни. Я думала о том, как хорошо было бы сейчас упасть в обморок и потерять сознание, но этого не случилось. Я думала о том, что еще лучшим выходом было бы умереть прямо сейчас — но этого тоже не произошло.

Релаксант, который мне кололи, вызывал расслабление мускулатуры и притуплял эмоции, но полностью лишить сознания не мог. С обмороком вышло удачно во второй раз, и в несколько последующих: я сообразила, что нужно максимально долго задерживать дыхание, пока не наступит желанная «отключка». Я жила только на чувстве ненависти, но, увы — приходилось признать, что мужество отнюдь не расцветает на ранах, оно постепенно меня покидает. Девиз семьи оказался для меня неподходящим, ложным, обманчивым и недосягаемым идеалом. Ад продолжался еженедельно, на протяжении полутора месяцев…

Потом мой ангел — хранитель, — если он у меня был, конечно, — решил, что с меня хватит.

Глава 4. Госпожа Грин и наномеханика

Попытка свести меня с очередным клиентом без релаксанта провалилась в виду отчаянного сопротивления с моей стороны. Предел терпения был достигнут. Естественно, вспышка ярости, последовавшая от Бет и Анны, не замедлила отразиться на моём лице и теле, но мне уже было всё равно. Я хотела только одного — перестать быть физически, раз и навсегда. Я ненавидела своё тело. Однако, любая попытка самоубийства была бы бесполезной под бдительным прицелом камер в комнате и даже ванной. Мне бы не дали довести задуманное до конца. Оставалось выждать какого — то благоприятного момента, и он настал.

Электромагнитные бури, как последствия Сопряжения Миров, бывают на Земле довольно часто, но обычно они довольно слабы и не сказываются на работе электроники. В этот раз было по — другому: небесная иллюминация, начавшаяся в сумерках, закончилась внезапным отключением электричества и всех резервных систем «Синички» поздней ночью.

Ты же ждала этого, Пэнти, чего ты медлишь? Можно взобраться на крышу и спрыгнуть вниз. После всего, что с тобой произошло, умирать уже не страшно.

Я вылезла из кровати и натянула единственную одежду, которой располагала — белую с синим имитацию школьного костюмчика. В темноте пройдёт время, пока меня хватятся — а потом я буду недосягаема.

Дверной замок, разумеется, послушался сразу, как и должно быть. Простенький, дешёвый эльфийский замок с мелодией на три такта. Я выскользнула в коридор и успела сделать несколько шагов, чтобы в темноте столкнуться с кем — то.

— Эй, смотри под ноги! — Раздался не слишком трезвый женский голос.

Я попыталась развернуться, но холодные пальцы цепко взяли меня за руку. Щёлкнула зажигалка, и трепещущий огонёк осветил лицо обладательницы нетрезвого голоса.

Я сразу её узнала: это была одна из девушек, которые попались мне в холле пансиона в первые минуты приезда. Сейчас она не очень походила на себя прежнюю — растрёпанные белые волосы, припухшие веки. Она была либо пьяна, либо находилась под кайфом. Вообще за продажу наркоты положена смертная казнь, а за употребление для себя лично — длительный тюремный срок, но кого это останавливает?.. И продают, и употребляют.

— Постой… — сощурилась она, — ты же та упёртая малолетка, об которую Анна сломала свою трость на днях?

— Чего тебе нужно, пусти! — Зашипела я, пытаясь разжать её пальцы.

— Упёртые малолетки долго не живут… От тебя избавятся — но сперва затрахают до полусмерти… Ты такая глупая… У них же связи, деньги… Мы никому не нужны.

— Мне начхать! Пусти, говорю!

По лицу блондинки текли слёзы, размывая косметику.

— Глупая малолетка… Если есть, куда бежать, беги… Возьми, тут хватит на такси…

Она сунула мне в нагрудный карман что — то продолговатое и плоское, какой — то кусок пластика. Карта! Потом огонёк зажигалки погас, ледяные пальцы отпустили мою руку, раздались удаляющиеся нетвёрдые шаги. Что это, ловушка? Не имеет значения. Если на карте и правда есть деньги, то я знаю, куда бежать. Я хочу увидеть дом, где выросла — в последний раз. Следующей точкой будет порт Дублина. Ледяная вода в середине декабря сделает своё дело — это лучше, чем с крыши…

Опрометью я кинулась по коридору. Я ведь говорила, что с первого раза могу ориентироваться в любом помещении и, следуя логике строительных схем, могу найти запасные выходы. Отсутствие электричества мне на руку, а закрытых дверей для меня не существует.

Через пару минут меня уже обжигал холодный воздух в саду. Десяток последних зим уже свидетельствовали об окончании Малого ледникового периода, и температура сейчас явно была плюсовой, не ниже нуля — но это всё равно очень чувствительно для той, на ком лишь школьный костюмчик, тонкие колготки и лёгкие туфельки. На улицу мне не пришлось бывать с того самого момента, как госпожа Кейн доставила меня в свой пансион — бордель.

Внезапно в саду вспыхнуло освещение. Ах, как не вовремя! Впрочем, я уже успела воспользоваться небольшой калиткой, предназначенной для каких — то технических целей. Для вызова такси с автопилотом (самый бюджетный вариант, такси с водителем — существенно дороже) нужно всего — то подойти к краю тротуара и вытянуть руку с картой. Если там есть средства, первая же свободная машина остановится.

Так и произошло.

Не веря в свою удачу, я быстро запрыгнула внутрь, в тепло кабины, отдышалась и торопливо назвала свой бывший адрес на Мейн — стрит. Табло над пассажирским местом показало, что с моей карты спишется четыре фунта. Такси с водителем обошлось бы во все восемь или девять. Как быстро будет организована погоня? Наверное, меня уже ищут, потому что камеры включились и показали наблюдателям пустую комнату. Всё равно, ничего у них не выйдет. Я уже приняла решение — и никому меня не догнать и не остановить. Вряд ли Бет и её ассистентки сразу сообразят, куда я отправлюсь…

Ночные улицы города готовились к Рождеству. Разноцветные огни, ярмарки, ёлки. Дублин так красив в сиянии цветных фонарей!.. Как рассказывали в школе, до Эпохи Сопряжения каждый третий житель Европы уже считал себя атеистом, а церкви запросто продавались органами власти под пабы или отели. Мало того, был период, когда Рождественское убранство попросту запрещали, чтобы не оскорбить религиозные чувства представителей других конфессий, постепенно вытесняющих традиционное христианство. Массовый возврат к вере случился как раз после Сопряжения, когда весь мир затрещал по швам, а в Европу пришли Тёмные эльфы. Тогда возникла острейшая потребность верить в Бога, потому что с верой было легче жить. Да и представителей других конфессий сейчас в Европе почти нет.

Дублин готовился к празднику, и я усиленно пыталась вызвать в себе хоть какое — то чувство сопричастности, хоть какие — то отголоски тёплых семейных воспоминаний о домашнем Рождестве, но тщетно. Моя душа молчала, обратив свой взор не в счастливое прошлое, а в короткое будущее, которое должно было завершиться сегодня в порту Дублина.

Вот он, наш дом. Триста лет назад весь район сильно пострадал, будучи буквально смятым, в гармошку, в ночь Сопряжения, — с большими человеческими жертвами, и затем полностью отстраивался заново, часто наспех, без архитектурных изысков. Таким был и этот дом, построенный, правда, не триста, а около двухсот лет назад. Аккуратный, безликий, стандартный трёхэтажный дом с маленькими бюджетными квартирками. Такси — автопилот не будет ждать, придётся его отпустить и потом останавливать другое. А если денег не хватит до порта?.. Я же не знаю, сколько осталось на карте. Не хватит — значит, пойду пешком.

В наших бывших окнах на первом этаже темно и, судя по зелёной наклейке Муниципалитета на стекле, жильё ещё не занято. Что ж, тогда я войду… Я должна это сделать, чтобы проститься с местом, где прошло моё беззаботное детство.

Темно и во всех близлежащих окнах, соседи спят, ведь завтра многим рано на работу, детям — в школу. Никто меня не видит, и хорошо.

Код от замка подъезда я и так знала, он впустил меня без всяких ухищрений. А в нашей двери был новый замок, да не какой попало, а навороченный эльфийский, новенький. Значит, есть жильцы?.. Я прислушивалась около минуты, но за дверью стояла тишина. Я уловила мелодию замка, коснулась его пальцами, и он послушался — как сделал бы другой замок на его месте. Подчиняясь внезапному порыву ностальгии, я вошла внутрь.

В квартире не было никого и ничего, даже мебели, только несколько больших коробок и ящиков. Новые жильцы начали обживаться. Интересно, есть ли у них дети? Если есть, то, может быть, для них соберут ёлку, — вот в этом углу, где она стояла у нас. Может быть, даже купят настоящую зелёную красавицу, почему бы и нет?

Шмыгая носом после холода улицы, я сняла туфли, чтобы не наследить, и прошла в свою бывшую комнату. Она была такой же голой и безликой, как и вся квартира, хотя на стенах сохранились мои любимые обои с облаками и барашками. Как это было давно!.. Вот тут, на стене, висело световое панно: с меняющимися кадрами семейной хроники, с портретами смеющихся мамы и папы. Оно теперь на складе социальной службы — и навсегда там останется, за ним никто не придёт.

Я села на пол, скрестив ноги, и, как в детстве, приготовилась смотреть на яркую Луну — одно из моих любимых занятий. Можно просто сидеть и легко представить, что за стеной родители заняты своими повседневными делами, а я смотрю на рисунок лунных гор… Не зря же у меня такая говорящая фамилия!

И Луна показалась из — за низких зимних облаков. Она была не совсем полной, уже начиная убывать, но светила ярко и почти празднично — как будто хотела заставить меня забыть о ледяной воде порта. Луна плыла по ночному небосводу вне времени — по своим делам…

— ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ, ДЕВОЧКА?! — Прозвучал за спиной строгий женский голос, а затем зажёгся свет, и автоматически опустились жалюзи.

Я вскочила на ноги и резко повернулась. В дверном проёме стояла невысокая стройная дама, выглядевшая свежо, как и многие женщины, имеющие финансовые возможности прибегнуть к омолаживающим вмешательствам, но голос и седина волос выдавали возраст. Скорее всего, ей около шестидесяти или шестидесяти пяти. Стильная асимметричная стрижка, породистое лицо с тонкими аристократичными чертами, хорошая фигура. На даме был весьма недешёвый комплект в стиле «бохо» — широкая асимметричная бежевая юбка и тёплая накидка — пончо серого цвета, соответствующие образу серые сапожки на устойчивом каблуке и на груди — массивное украшение из какого — то натурального камня, кожи и бисера. В руках, обтянутых тонкими кожаными перчатками, она держала бумажный пакет.

Дамы, одетые таким образом, обычно встречаются на центральных улицах Дублина около дорогих бутиков, но никак не в спальных бюджетных районах массовой застройки с эко — фермами на крышах домов.

— Я повторю свой вопрос. — Сказала она, не повышая голоса, но тоном, не допускающим возражений. — Что ты тут делаешь, девочка?

И тут её голос дрогнул, потому что дама заметила следы, оставленные у меня на лице и руках предыдущей попыткой воспитания тростью со стороны Анны О,Нил.

— Так, девочка… второй вопрос: откуда синяки и ссадины? Третий вопрос: как ты смогла войти? Я недавно сняла эту квартиру, сменила замок, и даже заподозрить не могла, что сюда проникнет некто посторонний.

— Извините, я не знала, что тут уже кто — то живёт. Позвольте мне уйти! — Я сделала шаг в бок, собираясь обойти даму.

— Нет, девочка, — покачала головой та, — никуда ты не пойдёшь. И прежде чем вызвать полицию, я хочу знать, что произошло.

— Не надо полицию, пожалуйста! — Мне хотелось заплакать, но это уже было невозможно.

Как бы я не старалась, слёзные железы отказывались мне повиноваться после первой страшной ночи, полной зеркальных отражений того, чего я не хотела видеть.

— Хорошо. — Терпеливо сказала женщина. — Полиции не будет, если ты сама не захочешь. Но мне нужны ответы. Итак?..

— Я… меня зовут Пэнти. Я жила здесь когда — то с родителями.

— И?..

— Родители умерли. Они были убиты в перестрелке в этом квартале, меня поместили в приют и…

Оказывается, хватит нескольких предложений, чтобы описать всё, что произошло со мной за последние месяцы. Так много случилось — и так мало нужно, чтобы об этом поведать.

Дама тяжело вздохнула.

— Помоги мне с пакетом, Пэнти. Пойдём, я сварю тебе кофе. Называй меня пока что госпожой Грин… Как ты открыла поющий эльфийский замок, девочка? Разве у тебя есть музыкальный ключ?

Музыкальный ключ нужен любому, и эльфу, и человеку, чтобы отпирать эльфийские замки — если, конечно, вы не являетесь наномехаником. Тогда ключи нужны только для особо сложных замков с многоуровневой защитой.

— Нет, госпожа Грин. — Подчиняясь внезапному порыву, я вдруг захотела сказать ей правду — сама не знаю, почему. — Я в совершенстве владею наномеханикой.

— Что?!

Наверное, нужно добавить несколько слов об этом термине.

Вы не задумывались о том, что у каждой молекулы, каждого атома, элементарной частицы, есть свой, неповторимый и уникальный голос? Они все поют, а в механизмах различного рода — и эльфийских, и некоторых человеческих устройствах подчиняются единому нотному стану.

Наномехаником в двадцать четвёртом веке называют того, кто умеет распознавать голоса частиц и их образований, а также управлять ими в пределах отдельно взятых механизмов. До Сопряжения у нас не было наномеханики такого рода, её принесли с собой эльфы. Только эльф с определёнными способностями может быть наномехаником… Или человек, у которого в роду был эльф с соответствующими способностями — как прапрадед моего папы, например. Обычно такой человек свои возможности не афиширует, их ведь можно использовать по — разному. Можно «договариваться» с объектами атомной энергетики — поэтому она теперь полностью безопасна и экологически чиста. А можно приказывать механизмам делать то, что тебе хочется, но за это придётся дорого заплатить, если попадёшься эльфам.

Человека с задатками наномеханика с удовольствием возьмут на работу в любой эльфийской компании, к тому же с солидной зарплатой минимум на четыре — пять тысяч, но он всегда будет под бдительным присмотром, потому что он человек. Папа этого не хотел, тем более, зная о некоторых моментах прошлого клана моей мамы, родившейся и выросшей в Шотландии. Это прошлое могло не понравиться Тёмным эльфам, которые предпочитают владеть полной информацией о членах семьи своих сотрудников, прежде всего, наномехаников. А фамилия мамы имела некоторый шлейф, оставивший не самый лестный след в эльфийских учебниках истории.

У меня такой же врождённый дар к наномеханике, как и у моего папы. И я с лёту выболтала этот факт незнакомой женщине, которая застала меня в своей квартире и собиралась выдать полиции! Γлупость! Но она уже сделана.

— Можно мне уйти, госпожа Грин! — Снова взмолилась я, не имея ни малейшего желания снова попасть в руки социальных служб — ведь они могли передать меня Элизабет Кейн, и тогда ад начнётся заново.

Дама покачала головой. Она задумчиво смотрела на меня, явно собираясь принять какое — то решение.

— Пойдём — ка, кофе подождёт. — Взяла меня за руку очень осторожно, чтобы не задеть синяки, и повела в соседнюю комнату, к ящикам и коробкам.

— В каком ящике эльфийский сейф, Пэнти, и каковы особенности его замков?

Я думала недолго.

— В этом ящике, у окна, госпожа Грин. Замок первый — совсем простой, это не эльфийский, а человеческий, хотя и с оцифровкой. Второй — именно эльфийский, легирующие добавки довольно сильно шумят, сталь изношена. Его пора менять, мелодика механизма расстроена совершенно.

Прим. авт.: Добавки, вводимые в металлические расплавы с целью придания новых свойств: электромагнитных характеристик, стойкости к коррозии и т. д. В качестве легирующих добавок применяют хром, никель и многие другие элементы.

Дама смотрела на меня, не скрывая изумления.

— Потрясающе, деточка! Сейчас решается твоя судьба, Пэнти… как твоя фамилия?

— Мун.

— … Пэнти Мун. Сейчас мы выпьем кофе и поедем в одно место. И если там ты произведёшь впечатление, — а ты его произведёшь! — твоя жизнь изменится раз и навсегда, и всё, что было с тобой до сегодняшней ночи, забудется, как страшный сон.

Кажется, мне уже обещали новую жизнь — и это обещание чудовищно дорого мне обошлось, сказала я госпоже Грин.

Она уже суетилась около маленького столика в кухне, запуская кофе — машину и открывая упаковку печенья. Кроме столика и двух стульев, на кухне не было другой мебели. Я готова была сбежать в любую секунду, но восхитительный запах кофе как — то отдалял желание ринуться в ледяную декабрьскую воду порта.

— Послушай меня, Пэнти, — отвечала госпожа Грин, вынимая из коробки кофейную пару, — я отнюдь не добрая фея из сказки, и если нам будет суждено общаться и дальше, ты в этом убедишься. Я бываю вспыльчива. Я курю. Оставленная в раковине немытая чашка доводит меня до белого каления — да, это так. Но я присягну тебе на Библии, что не имею отношения к тем тварям, которые окружали тебя на протяжении последнего времени. Я уверена, что этим тварям место на виселице, но вряд ли они туда попадут в ближайшее время, если не попали до сих пор…

Не удивляйтесь словам госпожи Грин насчёт виселицы. По эльфийским законам, за детскую порнографию, растление малолетних или что — то подобное полагалась смертная казнь через повешение. За проституцию совершеннолетних — всего лишь тюремный срок ли штраф. Если Элизабет Кейн не стеснялась заниматься подобным грязным делом в самом центре столицы Ирландии — значит, у неё слишком высокие покровители…

— Так вот, Пэнти. Люди, к которым мы сейчас поедем — преступники, я говорю это открытым текстом, чтобы у тебя не было никаких заблуждений или ложных представлений. Существование такой вот ветви бизнеса дряни Бет, ставит под удар благополучие этих людей, поэтому они должны знать о твоём существовании. Ты расскажешь им всё. Как ни странно, только у них сейчас ты можешь получить защиту, еще и по той причине, что ты — прирождённый наномеханик, и твой дар дорогого стоит… Вот твой кофе, вот сливки, деточка. Налегай на печенье, не скромничай.

Я последовала этой рекомендации.

— Кто вы, госпожа Грин?..

— Всему своё время, малышка. Зови меня Лоис.

Её тёплая ладонь с нежными, тонкими пальцами, опустилась мне на волосы и погладила их так, как это могла бы сделать моя мама.

— Тебя бы как — то переодеть, на улице холодно… Могу предложить свой плащ, а там будет видно.

Эту авантюрную фразу, «а там будет видно», я впоследствии часто слышала от Лоис, в самых разных контекстах:

— Пицца? Пэнти, кидай туда всё, что есть в холодильнике, а там будет видно, съедобна она или нет…

— Отдать за завалящие изумруды кучу денег?! Да я лучше выйду голая на улицу, а там будет видно и стыдно всем, кроме меня!..

— Ты целовалась с этим юным дурнем, с Билли?! Для начала я откручу ему уши и пришлю родителям, а там будет видно.

Плащ Лоис был мне великоват, но в декабрьскую ночь лучше такая верхняя одежда, чем никакой. Пока я допивала свой кофе, госпожа Грин достала из сумочки айтел и уже звонила кому — то, настойчиво требуя:

— Креван?.. Даже если Уильям уже далеко, пусть разворачивается и едет ко мне снова. Да, я знаю. Да, случилось. Нет, такси исключается. Ты знаешь, я не стану беспокоить по пустякам.

Закончив разговор, она снова обратилась ко мне, положив руку на плечо ободряющим жестом:

— Скоро за нами приедут, Пэнти. Люди, которых ты увидишь, опасны в той же мере, как хищные животные. С ними нужно правильно себя вести — и тогда они спрячут свои клыки. Не бойся ничего. Я рядом.

От взгляда её лучистых голубых глаз, от искренней улыбки и тёплого голоса мне передалось чувство уверенности в том, что действительно, не надо бояться. Я пребывала в этой уверенности, пока мы ехали по ночным улицам в большой и дорогой серой машине с угрюмым насупленным парнем за рулём. Парень не скрывал своего удивления, когда увидел, кто сел рядом с госпожой Грин. Он упорно смотрел в зеркало заднего вида, так что Лоис даже сделала ему замечание:

— Гляди лучше на дорогу, Уильям. Не хотелось бы попасть в аварию.

Угрюмый парень внял наставлению женщины и перестал на меня пялиться.

— Ты не была на Эбби — стрит, Пэнти? — Спросила госпожа Грин, указывая в окно. — Мы проезжаем крупнейший театр Ирландии, Театр Аббатства. Ты знаешь, сколько ему лет?..

— Нет.

— Более четырёхсот шестидесяти. Правда, театр переезжал дважды — один раз еще в двадцатом веке, второй — уже после Сопряжения, в двадцать первом, но все переезды в пределах Эбби — стрит. Великий театр, великая история…

Я никогда не была в театре, билеты слишком дорогие, но мама настаивала, чтобы я смотрела хоть какие — то постановки по сети. Папа в таких случаях морщился и говорил, чтобы она «оставила ребёнка в покое». Не могу сказать, что я была в восторге от просмотров пьес, они казались мне слишком скучными и нудными. Драматургия, наверное, не моё. Куда с большим удовольствием я смотрела балетные спектакли и слушала оперу: музыка меня завораживала и уносила в воображении далеко — далеко, особенно музыка Вагнера.

За разговорами о театре я не сразу заметила, как автомобиль въехал в техническую зону крупного торгового центра, а оттуда свернул в переулок и остановился перед двухэтажным зданием. Лоис взяла меня за руку и пристально посмотрела прямо в глаза.

— Не бойся. — Повторила она. — Идём.

Увы, страхи вернулись — как раз перед внушительной металлической дверью с переговорным устройством. Миновав её, мы с Лоис начали подниматься по узкой лестнице на второй этаж, а угрюмый Уильям остался в машине, наверняка собираясь вздремнуть.

На втором этаже была ещё одна такая же дверь, Лоис нажала кнопку — скорее всего, кнопку звонка, и дверь открылась. Мы вступили в большое помещение, наполненное запахом сигарного дыма. Судя по интерьеру, это была роскошная бильярдная комната, отделанная панелями натурального дерева и разделённая на две зоны. В игровой зоне находился бильярдный стол, как мне показалось, футов двенадцати длиной, а также все необходимые аксессуары: подставки, кии, наборы шаров. Сейчас рядом со столом никого не было, поэтому следовало обратить внимание на зону отдыха, где располагалась барная стойка и чуть правее — несколько глубоких кожаных кресел. Три кресла из пяти были заняты, в них — то и сидели мужчины, курили сигары и переговаривались вполголоса. На столике рядом стояли стаканы, чаша со льдом и пара бутылок виски «Бушмилс».

При нашем появлении разговор прекратился. Первым подал голос именно тот субъект, внешность которого я уже описывала ранее. Тот, кого госпожа Грин называла именем Креван.

— Лоис?.. Что должно было случиться, что бы ты притащила сюда ночью какую — то рыжую девчулю с разукрашенным личиком? Это что, подарок к Рождеству? Я люблю блондинок, ты знаешь. К тому же она слишком мелкая.

Двое других мужчин, возрастом постарше, посмеиваясь, откровенно меня разглядывали, не скрывая любопытства и того интереса, который мне доводилось уже видеть на лицах клиентов заведения Элизабет Кейн. Я непроизвольно запахнулась в плащ, стараясь спрятаться от этих жадных взглядов.

Госпожа Грин спокойно прошла вперёд и села в кресло, делая знак мне подойти поближе.

— Уймись, Бойл. Ты, как и господа Маллиган и Фаррел, должны знать, что происходит в городе. А происходит то, что потаскуха Бет, которая разводит птичек для утех состоятельных джентльменов, решила пополнить свой птичий рынок малолетними свистелками.

Смешки прекратились. Бойл насупился, а остальные недоверчиво переглянулись.

— Сколько тебе лет, рыжая? — Задал вопрос Бойл. — И какое отношение ты имеешь к Весёлой Бет?

Я сказала им, что мне нет пятнадцати и, пытаясь не стучать зубами от страха, сообщила те же самые сведения, которые уже слышала от меня госпожа Грин. Интуитивно я опустила подробности о причине смерти родителей, понимая, что кто — то из страшных людей, мирно пьющих виски в роскошной бильярдной, вполне может быть причастен к кровавой уличной драме прошлого года.

После моего короткого рассказа молчание было недолгим. Бойл грязно выругался, а другой мужчина (Фаррел, как я узнала впоследствии), швырнул стакан в стену, не сдерживая ярости.

— Эта жадная стерва совсем без тормозов! Кого она утянет за собой в петлю, а?..

От меня не укрылся оттенок странного торжества, лёгким облачком набежавший на невыразительное лицо Кревана Бойла. Облачко было мимолётным и тут же растаяло, незамеченное ни Фаррелом, ни Маллиганом.

— Плохой бизнес, — покачал соломенной головой хозяин бильярдной. — В случае чего она утянет за собой в петлю не одного тебя. Вот прекрасный случай поставить зарвавшуюся красотку на место. Видимо, она покупает малолеток через налаженный канал в социальных службах… И если всё выплывет наружу, эльфийские ищейки перевернут город, вздрючат наших копов, а те начнут возню и прижмут нам яйца — не разбираясь, кто и в чём замешан. И никакие связи тут не помогут, потому что с остроухими ублюдками шутки плохи.

Госпожа Грин молчаливо наблюдала за тремя мужиками, сидящими в кожаных креслах. Лицо её было непроницаемым, но на дне голубых глаз я читала то, что было скрыто от остальных: отвращение. Что она делает среди собравшихся здесь волков?..

Маллиган и Фаррел спешно попрощались, довольно вежливо поблагодарив Лоис за предоставленную информацию. На меня они больше не обращали внимания — к моему огромному облегчению. Много позже я узнала, что благодаря нашему ночному появлению Кревану удалось избавиться от Фаррела, своего давнего конкурента за влияние в криминальной среде. Фаррел не смог оправиться от удара, нанесённого его репутации, ведь госпожа Кейн, будучи под его «крышей», несколько лет успешно скрывала не только организацию проституции несовершеннолетних, но и немалый доход от неё.

— Присядь, Пэнти. — Скомандовала Лоис, давая понять Бойлу, что беседа не закончена. — Креван, эта девочка — сокровище. Перед тобой не кто — нибудь, а самый настоящий наномеханик.

Если бы сидящая перед ним женщина являлась ровесницей, Бойл несомненно воскликнул бы: «Да иди ты!», таково было выражение его лица. От неожиданности он встал и потянулся к коробке за свежей сигарой, но так и не закурил.

— Я не хотела говорить в присутствии тех двоих. — Добавила Лоис. — Никто не должен знать — первое. Нужно изъять её документы и любые оставшиеся вещи у мерзавки Кейн — второе. И третье — хорошо заплатить, чтобы я могла оформить опекунство без помех и нервов.

— Стоп, стоп! Полегче, Лоис. Мне нужны доказательства.

Он буквально ел меня глазами, но это было не сексуальное внимание, а жгучий интерес учёного, собирающегося насадить на булавку редкий экземпляр бабочки.

— Скажи — ка… как там тебя, Пэнти? Скажи мне, Пэнти, есть ли эльфийские устройства в комнате, и в каком они состоянии?

Мне не нужно было озираться по сторонам, чтобы выполнить приказ. Я прислушалась. Чудовищный диссонанс где — то за стойкой бара…

— Одно устройство, господин Бойл. Безнадёжно сломано. Могу посмотреть, если хотите.

Мужчина хмыкнул и всей пятернёй взъерошил свои соломенные волосы. Он действительно зашёл за стойку, повозился там, вынул какой — то предмет и протянул мне.

— Держи, куколка.

Никогда бы не подумала, что преступникам тоже свойственны такие вот слабости. В руке у меня оказалась эльфийская головоломка, по которой несколько лет назад буквально сходили с ума все детишки и их родители, независимо от расовой принадлежности. Игрушка совмещала принципы химии и физики тяжёлых частиц, но с точки зрения радиационной безопасности угрозы не представляла. Помнится, на переменах в нашей школе стояла мёртвая тишина, потому что большая часть детей занимались куда более увлекательным делом, нежели беготня по коридорам.

Изменяющие свою форму шарики и драконы в хрустальном лабиринте не двигались, они замерли по одной простой причине: было нарушено изотопное соотношение атомной массы. Модель не доработана, головоломка из дешёвых имитаций. Минут десять — и я договорюсь с химическими элементами.

Сказано — сделано. Я вернула Бойлу игрушку, которая теперь была в полном порядке, с запасом прочности на год — другой.

— Ну, Лоис, я даже не знаю, что сказать. Будь передо мной маленький старикашка в зелёном, я решил бы, что говорю с лепреконом. Ты слишком симпатична для лепрекона, девочка, но не менее волшебна. Я сделаю то, что ты просишь, Лоис. Мне нужно сделать несколько звонков, а вас обеих отвезёт Уильям. Идите.

Прим. авт.: лепрекон — персонаж ирландского фольклора, исполняющий желания, традиционно изображаемый в виде человечка маленького роста — иногда старичка.

Тяжёлая и долгая ночь подходила к концу, над Дублином занимался рассвет в неброских зимних тонах. Я была измучена, хотела спать, начинало болеть горло. Лоис обняла меня, помогая спускаться по крутой лестнице.

— Нельзя ехать в твою бывшую квартиру, Пэнти. Соседям ни к чему тебя видеть — тебя для них больше нет. Я быстро решу вопрос со съёмом жилья в другом районе, а пока что ты побудешь в гостинице, где не станут задавать вопросов и требовать твои документы.

Уже в машине я спросила, что будет с Бет и её товарками.

Госпожа Грин пожала плечами.

— Она попала, и попала сильно. Такое не прощается. К прискорбью, само заведение будет существовать и далее, только со взрослым живым товаром, но Бет преподадут урок, да и остальные из её команды не останутся в стороне… Будет ли она сама жива, зависит от милости Фаррела.

— А… девочки? Что будет с ними?

Лоис тяжело вздохнула, но продолжала смотреть мне прямо в глаза.

— Пэнти… Эти люди не оставляют свидетелей. Я не хочу, чтобы у тебя были какие — то ложные представления относительно мира, к которому я имею отношение. Ты вытащила счастливый билет нынче ночью, но для этих девочек я ничего не смогу сделать.

Осознание того, что моя свобода куплена ценой жизни тех, кто остался за стенами «Синички», едва не стоило мне рассудка. Я почувствовала себя чудовищем, которому самое место на дне Лиффи. Прим. авт.: Название реки, на которой стоит Дублин.

Я была раздавлена ужасом.

— Ты ведь хотела свести счёты с жизнью, Пэнти, я права?.. Ты, прежняя, действительно умерла сегодня ночью — умерла, избежав при этом смертного греха самоубийства. Таков твой жребий, как и у каждого из нас есть свой. За каждый поступок кто — то расплачивается, мы ли сами, или другие за нас… Живи с этой памятью, помни эту истину, взвешивай каждое слово и каждый поступок. Только так и можно жить в нашем мире и оставаться собой…

Пережитый стресс и подступающая простуда сделали своё дело — последующие десять дней я провалялась в номере гостиницы с высокой температурой, а после Рождества началась новая жизнь, уже в официальном статусе воспитанницы госпожи Грин.

* * *

Мы обосновались в районе старинного рынка на Генри — стрит, в маленькой уютной квартире из трёх комнат и кухни — студии. Школа, куда меня определила Лоис, находилась в двадцати минутах ходьбы, что было очень удобно, ведь я всегда любила спать до последнего момента. Учёба в школе — такие мелочи по сравнению с тем, сколько новых занятий ждало меня после школы и до позднего вечера!

Не могу сказать, что так уж быстро отделалась от теней прошлого, нет: кошмарные сновидения, и приступы отвращения к своему телу преследовали меня ещё много месяцев, пока я не научилась закрываться от собственных воспоминаний. С помощью интересных занятий это было сделать проще. Что касается Элизабет Кейн — очевидно, милости Фаррела не хватило, чтобы оставить её в живых. Больше я никогда о ней не слышала.

Верная своему принципу не создавать никаких иллюзий, Лоис сразу объяснила, какой род деятельности ждёт меня в ближайшем будущем. Задолго до того момента, как открыть шоу — рум изделий из драгоценных и полудрагоценных камней, в дни своей молодости, Лоис Грин носила другое имя и была одной из лучших специалисток по вскрытию сейфов и взлому систем безопасности в банках и индивидуальных хранилищах. Да, она была воровкой — успешной настолько, что за всю свою сомнительную карьеру не попалась ни разу. А вот её супругу повезло меньше…

Мне неизвестны подробности дела, из — за которого госпоже Грин после гибели мужа на месте преступления пришлось бежать из Англии, сменив имя и документы. Она это сделала уже в зрелом возрасте, осев в Белфасте. Лоис Грин решила слегка «остепениться» и перешла от, так сказать, полевой работы к другой, связанной с оценкой и перепродажей драгоценностей… сменивших хозяев. Недавно она перебралась в Дублин.

— Милая Пэнти, с тех пор, как существуют драгоценные камни и изделия их них, особенно редких, всегда найдутся те, кто желает владеть ими — люди, эльфы ли, да без разницы! Процесс перераспределения ценностей неизбежен, и просто отлично, когда он бескровен. А бескровен он, если за дело берутся профессионалы, чья работа, поверь мне, хорошо оплачивается…

Поначалу я немало дивилась странной философии этой дамы, посещавшей церковь каждое воскресенье и щедро жертвующей на благотворительность, но не стесняющейся способствовать нарушению одной из заповедей: «не укради». Лоис не искала себе никаких оправданий:

— Да, я так живу уже много лет, и не вижу необходимости менять стиль жизни и занятие, которым владею в совершенстве.

Шоу — рум «Алмазная кошка», закрытый клуб для владельцев и покупателей изделий из камней, являл собой идеальное прикрытие для занятия Лоис при активном участии Кревана Бойла. Фактически, без ведома последнего, не возможно было реализовать краденое изделие на территории всего графства. И мне предстояло стать тем инструментом, который должен был сокращать путь между заказчиками камней и Креваном. Не могу сказать, что я была в диком восторге от такой перспективы, но я была обязана Лоис и, как ни крути, Бойлу тоже. Если бы он не вмешался, Лоис ничего не смогла бы сделать. Теперь я принадлежала им…

Первым пунктом закрытой программы моего обучения была геммология, моментально увлёкшая меня в удивительный, таинственный и потрясающе красивый мир самоцветов.

Прим. авт.: Геммология — наука о драгоценных камнях. Изучает различные свойства драгоценных камней, достоинства и недостатки с точки зрения декоративности, источники их происхождения и особенности обработки и огранки.

Минералы, их структура, совершенство, их названия и истории, связанные с ними — всё это околдовывало, заставляя забыть даже о времени на часах. Над атласами и справочниками я просиживала в сети до глубокой ночи. Наглядных же пособий было немало в бутике госпожи Грин. Я довольно быстро научилась ориентироваться в камнях неорганического и органического происхождения, в редких и редчайших камнях, в камнях поделочных и синтетических аналогах драгоценных камней, в имитациях камней и облагороженных версиях камней натуральных и их заменителей. Геммология опьяняла.

Второй моей задачей было изучение тех механизмов, систем и их носителей, с которыми предстояло столкнуться в ближайшем будущем: сигнализации различного рода, сейфы разных систем, образчики скрытых хранилищ для домашнего использования, — как от человеческих, так и от эльфийских фирм — производителей. Лоис была асом в отношении первых, но эльфийские были для неё тайной за семью печатями, поэтому она нашла мне учителя.

Это были самые загадочные уроки, происходившие по сети, и камера никогда не показывала лица моего собеседника по ту сторону экрана. Голос тоже был изменён, так что не представлялось возможным узнать, кто это — мужчина или женщина. У меня всё — таки были подозрения, что я имею дело с эльфом, иначе, откуда такие обширные и совершенные познания в области наномеханики?.. Мой отец был самоучкой, многие вещи постигал интуитивно, на уровне дара. Сейчас же я беседовала со специалистом высочайшего класса.

Я слушала рассказы о принципах устройства нано — механических сейфов, о ловушках, о хитрых многоярусных системах защиты, которые были не по зубам даже многим искушённым и опытным наномеханикам. Что ж, те, кто разрабатывает подобные механизмы, могут допускать утечку информации, или даже продавать такую информацию. Есть спрос — есть предложение, законы рынка никто не отменял, даже если этот рынок касается кражи и сбыта драгоценностей.

Самыми же сложными для меня на первых порах были уроки самообороны.

— Ты должна уметь за себя постоять! — Наставляла Лоис. — С одной стороны, в деле бывает всякое, с другой — ты слишком быстро хорошеешь, а вокруг Бойла полно всякого отребья. Не сомневаюсь, что в случае успеха ты станешь неприкосновенной, но лучше подстраховаться.

Три раза в неделю мне приходилось садиться на велосипед и ехать в другую часть квартала, к господину Смиту. Несмотря на то, что он был ровесником Лоис или даже постарше, он до сих пор являлся инструктором рукопашного боя в школе для мальчиков. Со мной он занимался отдельно, у себя дома, изначально взявшись «за бестолковую девчонку» с большой неохотой, только по настойчивой просьбе госпожи Грин.

Господин Смит обладал неуклюжим обаянием представителя собачьей породы «мастино» и даже походил на такого вот пса: с виду — плюшка, а сунься — и хана тебе, руку отхватит.

— Штаны Святого Патрика, девочка! — Орал он на меня, закатывая глаза, брызгая слюной и всем видом показывая, какая я бестолочь. — Как ты двигаешься?! Легче, резче, расчётливей!

Поскольку штаны упоминались регулярно, и не один раз на дню, выражение очень быстро и прочно прилипло и к моему языку, за что мне периодически доставалось от Лоис.

— Самые доступные точки поражения противника — пальцы рук, запястья, предплечья, если ты не рассчитываешь на летальный результат, конечно. Но запомни, Пэнти: не переоценивай повреждения рук противника, никогда! После поверхностного разреза никто не истечёт кровью, не упадёт в обморок и не оставит тебя в покое — это всего лишь умножение агрессии нападавшего. Лучше будет, если ты сможешь удержать его на дистанции поражения… Есть точки, удар в которые может быть чреват смертью — шея, область печени, крупные артерии. Это на крайний случай…

Господин Смит ворчал, кричал, давал мне подзатыльники, от которых я училась уворачиваться с помощью его же собственных приёмов. Периодически он брал меня на занятия в разношёрстную группу мальчишек, и вскоре я стала получать гораздо меньше синяков и шишек, научившись грамотно управлять своим телом в коротких драках.

Смит подогнал под размер моего предплечья ножны особой конструкции, позволяющие рукояти ножа моментально «впрыгивать» в правую ладонь. Вторые ножны, без механических ухищрений, крепились на правой лодыжке.

Одной из любимых поговорок господина Смита было утверждение о том, что на «ноже любого ирландца должно быть хотя бы одно лезвие, что бы пырнуть ненавистного англичанина!». А шотландские ножи, добавлял он, сгодятся и для ирландцев тоже. Для меня он подобрал именно шотландский нож, как самый удобный.

На мой вопрос, что лично ему сделали англичане (сам же носит английскую фамилию!), Смит ответить не мог, уходил в какие — то сумбурные исторические воспоминания и вообще, как мне казалось, в своих воспоминаниях путал англичан и эльфов — особенно, после того, как пропустит стаканчик.

Но во всём, что касалось ножей и их применения, Смит знал толк.

— К таким коротким «дамским» ножам никогда не прицепится даже эльфийская полиция, чего уж говорит о нашей. — Пояснял он, напоминая о недавних временах, когда женщинам запрещалось владеть оружием вообще, в том числе и холодным. — В любом случае, мой совет — использовать нож только тогда, когда это действительно нужно. Как и любое оружие.

Полтора года регулярных занятий не прошли даром, и господин Смит явно был доволен, стараясь, правда, не демонстрировать позитивных эмоций. Я воспользовалась его уроками где — то на границе семнадцатилетнего возраста, когда один из дружков Кревана счёл меня достаточно взрослой, и от прозрачных намёков на секс попробовал перейти сразу к действию. Он и так не был красавцем, а после знакомства с моим скином, ему пришлось делать дорогостоящую пластику. По крайней мере, этот случай поставил точку в эротических поползновениях ближайшего окружения Кревана, а сам Бойл строжайше запретил меня трогать.

Прим. авт.: скин — версия шотландского ножа sgian achlais (гэльск. — скин окклс), подмышечный нож, который носили в левом рукаве, клинок прямой односторонней заточки, длиной 7 — 10 см.

К восемнадцати годам я получила права на байк, и с тех пор это средство передвижения для меня стало основным и самым удобным. А потом было первое дело с кражей уникальной фамильной камеи в Коннахте, и мой первый эльфийский сейф, и первый гонорар в размере трёх тысяч фунтов.

Прим. авт.: Коннахт — провинция, объединяющая графства западного побережья Ирландии.

После встречи с прекрасными местами для сёрфинга в графстве Слайго и их посетителями, у меня появилась мечта с большой буквы, которую я долгое время держала втайне даже от Лоис (пришлось сознаться после выполнения второго заказа, когда она спросила, что я собираюсь делать с вознаграждением). И ради этой Мечты я готова была и дальше участвовать в «процессе перераспределения ценностей», откладывая существенную часть денег, заработанных отнюдь не праведным путём. Для реализации Мечты нужны большие средства, поэтому перспектива её осуществления при нынешнем темпе моих накоплений и трат — годы.

В этой Мечте у меня была собственная гостиница на побережье, в красивом месте, гостиница для сёрферов (именно для людей, а не эльфов), и — никаких криминальных занятий больше! Сама я пока не созрела для того, чтобы встать на сёрф в прохладной водичке, но думаю, что смогу.

Каждый раз, обходя системы сигнализации, вскрывая сложные механизмы защиты сейфов и вынося камешки, я рискую жизнью и свободой. Кто — то получает свои драгоценные камни, а я — деньги, очень даже неплохие. Моя маленькая гостиница, номеров на десять, будет почти на берегу. Она будет светлой, уютной, как диковинная раковина, найденная в полосе прибоя после шторма, — и я стану хозяйкой, и заберу к себе Лоис — к тому времени, когда я скоплю хотя бы подобие нужной суммы, она уже отойдёт от дел по причине преклонного возраста и захочет покоя. У меня будут жить те, кто вечно движется в поисках волн и ветра — сёрферы. Особые люди, за которыми я имела удовольствие наблюдать на побережье, немного пообщаться и пропустить пивка в местных пабах. Лёгкие на подъём, всегда готовые рвануть туда, где можно оседлать волны. Возможно, я смогу когда — нибудь войти в их мир, стать своей. Мне кажется, это так здорово: общаться с интересными людьми и предоставлять им возможность комфортно организовать отдых, разделяя их увлечения. И не привязываться ни к кому. Пусть следуют за волнами, а моей надёжной пристанью будет берег.

Приличная сумма, обещанная мне за Dоrcha Сlоch, могла стать солидным вкладом, приближавшим исполнение заветных желаний.

Глава 5. Кэслин Эльдендааль

Невзирая на протесты Лоис, Креван отправил её домой с Джеком. Когда за ними закрылась дверь, я поинтересовалась тоном, не лишённым сарказма:

— Как мне себя вести, если госпожа Грин не захочет удовлетвориться простыми объяснениями произошедшего?

— Убеди её. — Равнодушно бросил Креван, давая понять, что тема исчерпана.

Убеди… Мне бы самой себя убедить, что всё произошедшее — не страшный сон.

В той самой бильярдной, где некогда состоялось моё знакомство с Креваном Бойлом, сейчас находились трое: Креван, господин Анрэй Томпсон, а также моя скромная персона. Кто такой господин Томпсон? Если пользоваться терминологией итальянской мафии, можно назвать его консильери. Так оно и было, включая решение разного рода юридических вопросов.

Прим. Авт.: От итал. «Cоnsigliere» — советник.

Томпсон был несколькими годами старше своего работодателя, Бойла, и имел юридическое образование, полученное не где — нибудь, а в Тринити — колледж в Университете Дублина, и дополнительно — докторскую степень. А Тринити, на минуточку, это один из лучших колледжей Старого Света. Для меня оставалось загадкой, какие жизненные обстоятельства свели этого безукоризненно вежливого, спокойного и элегантного человека, отца трёх детей, и воротилу преступного мира?..

С другой стороны, как сошлись столь разные люди, как Лоис и Креван — такой же странный вопрос, от ответа на который госпожа Γрин предпочитала уходить, избегая, по её меткому выражению, «излишнего словесного стриптиза». У Томпсона, при всей его внешней сдержанности, был грешок азарта — собачьи бои, имеющие дурную славу нелегального подпольного развлечения. Я редко сталкивалась с консильери, и ни разу не беседовала вот так, лицом к лицу. Мне сложно было представить, как он ведёт себя во время такого вот зрелища. Да и само зрелище у меня не вызывало ни малейшего интереса, хотя Бойл звал неоднократно — посмотреть на его любимца — питбуля, которого он выставлял на самые кровавые хватки. Какая мерзость.

Креван сразу отошёл в игровую зону — вяло катать шары по зелёному сукну и периодически вставлять комментарии в разговор. Господин Томпсон расположился в кресле и указал мне на второе, рядом. Он был собран, сдержан и скуп в словах, но лёгкие подёргивания века над левым глазом выдавали некоторое волнение. Вряд ли за меня — скорее, за успех всего предприятия.

— Пэнти, — начал он, выложив на столик прозрачную тонкую папку с бумагами, — это подборка сведений о Тёмном Камне. Никаких поисков в сети с твоего айтела, слышишь? Не показывать госпоже Грин, почитать, запомнить, сжечь. Настоящей информации немного, и она собрана здесь — остальные сведения на уровне слухов, домыслов, легенд. Они тут лишние.

Я подтянула к себе папку. Почитаем.

— Твоя чувствительность к эльфийским девайсам должна помочь выявить подлинное место хранения Алмаза. Я не исключаю, что тебе придётся столкнуться с многочисленными фальшивками, ловушками или чем — то подобным. На тебя работает время…

— Сколько? — Вырвалось у меня.

— Думаю, месяцев семь или около того. Я поясню, откуда такая цифра. Tы должна ориентироваться на срок отъезда Эрика Эльдендааля, Владыки Тёмных, и его сестры за океан, к ветви семьи, управляющей Новым Светом. Они стабильно совершают одно такое путешествие в год, весной — чаще всего в конце марта или начале апреля. Сейчас у нас тридцатое июля. По моим прикидкам, ты сможешь попасть в Кэслин Эльдендааль в середине августа или даже раньше: срок зависит от работы с документами в агентстве по найму… Только не перебивай, слушай внимательно, потом вопросы.

Я кивнула.

— Эти двое — единственные оставшиеся в живых после Сопряжения Guardian an chéad fоla. Прим. Авт.: Хранители первой крови (ирл.). На них лежит ответственность за сакральную реликвию Тёмных. Они его чувствуют, но не дальше определённого расстояния. После преодоления некой пространственной точки связь с Алмазом теряется. Вот твой шанс — когда океанский лайнер пересечёт эту отметку. Тебе сообщат. К тому моменту подготовительная работа уже должна быть завершена.

Я чуть было не брякнула, откуда такие данные, но раз обещала молчать, значит, подожду. Источник данных может быть очень даже надёжен, как те уроки по устройству нано — систем безопасности, которые я получала от неизвестного эльфа, предпочитающего сохранять инкогнито. Думаю, Владыка Тёмных за свою долгую жизнь обзавёлся немалым количеством врагов, и не только среди представителей человеческой расы.

— Особенности твоего пребывания в Кэслин Эльдендааль будут таковы, что ты сможешь почти беспрепятственно перемещаться по всей территории. Эльфы редко пользуются камерами наблюдения, полагаясь на свои уникальные органы чувств. У тебя будет некоторое оборудование, без которого не обойтись — так что обмануть органы чувств остроухих и, тем более, камеры — можно. Касательно охраны — да, у Эльдендааля крутая служба безопасности. Её возглавляет Морни Эльдендааль, но, несмотря на близкое родство с милордом Эриком, он не является Guardian. У него нет связи с Камнем.

Томпсон помолчал немного, плеснул себе в стакан минеральной воды (я отчётливо слышала, как за моей спиной хмыкнул Креван, предварительно приготовивший себе виски со льдом). Я тоже отдала предпочтение минералке, поскольку вообще равнодушна к алкоголю. Виски — только в кофе. Иногда могу выпить пива в хорошей компании, но двое мужиков, с которыми я сейчас нахожусь в бильярдной, к приятной компании не относятся.

В конце концов, сейчас я хочу есть!

Сделав умоляющую мину, я всё — таки вежливо попросила господина Томпсона прерваться и потребовала у Бойла, чтобы он заказал пиццу. Солёными орешками меня не накормить после такой, насыщенной событиями, ночи… У меня никогда не страдает аппетит, даже при плохом настроении. Пока не поем нормально, соображаю туго, так что пицца будет кстати.

Интересно, а консильери знает о моей подставе? Излишне это выяснять, какая теперь разница. Должен знать, иначе какой он советник?

— К середине февраля, крайний срок — в начале марта, будет готова кодированная копия Алмаза — для того, чтобы ты могла сделать подмену.

Ого! Я встрепенулась. Кодированная копия — это подделка наивысшего уровня, имитирующая кристаллическую решётку драгоценного камня, сделанная с помощью наслоения нано — плёнок на особую матрицу. Это длительный и трудоёмкий процесс, заимствованный из научной технологии искусственного наращивания камней. Распознать такую подделку можно только с помощью электронного микроскопа. Ввиду дорогостоящего оборудования, смысл создавать кодированную копию ради мелких ювелирных фенек, теряется в ноль. Тёмный Камень — другое дело.

— Нескромный вопрос, господин Томпсон. — Не утерпела я. — С учётом веса Dоrcha Clоch, сколько времени понадобилось на создание?..

— Четыре года. — Прозвучал прямой ответ.

Штаны Святого Патрика! Четыре года… Неведомые они уже готовились к краже. Неужели уже тогда меня наметили в исполнители?!

— И снова к службе безопасности. Охрана Кэслин Эльдендааль организована очень чётко, со всеми эльфийскими нюансами: то есть, охраны почти не видно и не слышно, но она присутствует. При попытке причинить какой — то вред любому члену семейства Эльдендааль злоумышленнику придётся плохо. Преданность сотрудников службы безопасности сомнению не подвергается, это настоящие ангелы смерти. Но есть одна вещь, относительно которой я хотел бы предостеречь, а именно, эти жёсткие мальчики — если можно назвать мальчиками тех, кто миновал двухсотлетний рубеж возраста… Так вот, в последнее время эти мальчики стали всё чаще заводить любовниц среди представительниц рода человеческого. Видимо, им захотелось разнообразия. Не вздумай строить им глазки или отвечать на заигрывания, если таковые будут иметь место!

Звук удара кием по шару, смех Кревана.

— Анрэй, — назвал он господина Томпсона по имени, — на этот счёт ты можешь быть совершенно спокоен. Нашёл, кого предупреждать!

— Тёмные эльфы — опытные соблазнители, Креван. Как говорится, Светлый пропустит в дверях женщину вперёд, потому что она женщина, а Тёмный — чтобы удостовериться, что она обладает достаточно хорошей фигурой, чтобы обнять её за талию. Я хочу, что бы девочка сохранила холодную голову…

— … и другое место! — Съязвил Бойл.

Я даже возмущаться не стала, без тени эмоций пояснив Томпсону, что его беспокойство напрасно. Я не поддамся ни на какие любовные уловки.

— Хорошо, Пэнти. Ты вообще имеешь хотя бы минимальный опыт общения с эльфами, особенно, с Тёмными?

— Не то, что бы опыт… Конечно, «Алмазную кошку» периодически посещают эльфийки, да и эльфы тоже. Приходилось перекинуться парой фраз в духе «подай — принеси»… Ну, ещё я хорошо знакома с хозяйкой салона нижнего белья в Темпл — Баре, а она как раз из Тёмных. На эльфийском говорю в пределах школьной программы, бегло и вполне сносно. Не было необходимости изучать плотно.

Эльфы… Они живут рядом с людьми, ходят по тем же улицам, посещают те же магазины, их дети могут возиться вместе с человеческими карапузами в песочнице, но — они всегда сами по себе. Или так кажется?.. В Ирландии вы сталкиваетесь ежедневно с Тёмными эльфами, Светлых здесь мало, в основном — туристы. Эльфы внешне отличаются от людей не только утончёнными чертами лица и заострёнными кончиками ушей, более высоким ростом и более тонким в кости телосложением, но и проявлениями эмоций — чем они старше, тем беднее становится мимика. Частенько за бесстрастным лицом скрывается совсем другое, будь то смех, радость, обида, раздражение или что — то ещё. Чем старше Тёмный эльф, тем также светлее оттенок его, или её, кожи.

Поговорка же насчёт мотивов, по которым эльфы пропускают вперёд женщину, правдива в полной мере. У Тёмных действительно слава непревзойдённых соблазнителей. Я имею в виду мужчин, конечно. Если вы женщина, и неважно, какой расы, и хороши собой, — то рано или поздно заметите ненавязчивое, но пристальное внимание Тёмных эльфов. Улыбки, взгляды, якобы случайное прикосновение в кафе или общественном транспорте — они не упустят случая проверить вашу реакцию. Они никогда не признают женщину равной себе, но считают своим долгом заботиться о тех, кто, по их мнению, нуждается в покровительстве.

Одинокие взрослые Тёмные эльфийки могут вести такую жизнь, какую в состоянии и настроении себе позволить, в том числе и в плане секса, но это не касается замужних дам или дочерей Тёмных, живущих под родительским крылышком. Для них другие правила игры, и забота, упомянутая выше, часто сопряжена с жёстким контролем. От госпожи Авейон, хозяйки салона белья, я с удивлением узнала, что в любом Эльфийском квартале есть своеобразный клуб для взрослых, где холостые Тёмные обоих полов могут приятно провести время друг с другом, при желании сохраняя инкогнито в маске и не заботясь о дальнейших отношениях. Для них такое в порядке вещей.

— Не густо… — Томпсон вздохнул и положил передо мной какую — то книгу. — Тебе надо почитать труд Джексона, «Психология дроу». Книга написана человеком — и для людей. Тебе будет полезно. Поступки Тёмных, мотивы и действия нередко идут вразрез с нашими, да и светло — эльфийскими, представлениями, о логичном поведении. Они другие.

Я не удержалась:

— Книжку тоже сжечь?

— Ни в коем случае. — Позволил себе улыбнуться Томпсон. — Слишком ценное и редкое издание начала века. Продолжим… Язык — тут и дальше нет особой необходимости изучать, с прислугой эльфы общаются на ирландском, а школьных познаний тебе вполне хватит в случае необходимости. Тут гораздо важнее другое… Ты как относишься к кошкам, Пэнти?

Кошки, эти великолепные, совершенные, загадочные существа манили к себе не хуже геммологии. Наш с Лоис сосед, торговый представитель крупной фирмы какого — то промышленного оборудования, по причине частых разъездов, просил меня присмотреть за своими любимцами, котом и кошкой британской породы. Мне доставляло огромное удовольствие возиться и играть с тёплыми мурлыками, которые были, как будто, созданы для того, чтобы люди их гладили, кормили и всячески угождали их прихотям. Кошки чувствовали во мне компаньона и относились с привязанностью. Они всегда были мне рады.

Я и сама не раз подумывала, не завести ли кота, но тому мешали две причины — высокая аллергическая чувствительность Лоис к кошачьей шерсти и не менее высокий налог на домашних животных.

— Да, но какое это имеет значение?..

— Прямое, Пэнти. В Кэслин Эльдендааль срочно требуется кошачья горничная.

— То есть, у кота Владыки Тёмных своя прислуга?! — Искренне удивилась я. — Не жирно?

— Не у одного кота, а у трёх. То есть, их было два, а в прошлом месяце стало три — милорд Эльдендааль завёл еще одного кота, модифицированного мейн-куна. Без горничной никак не обойтись, за зверями требуется тщательный уход, особенно за этим вот последним. К тому же, для котов нет запертых дверей, они носятся, где хотят, и могут, мягко говоря, шалить, шерстить, когтить и прочее. А если коты спокойно входят, куда хотят, их горничная волей — неволей вынуждена повторять их маршруты, хотя бы для уборки шерсти.

Я переваривала услышанное. Модифицированные мейн-куны — это, в принципе, те же самые коты, но с сюрпризом. Где-то в сороковых годах двадцать первого века появилась мода на химерные организмы домашних животных, когда в геном одного вида вводились гены другого. В хромосомах модифицированных мейн-кунов присутствовали некоторые гены собак, детерминирующие поведение и преданность хозяину как вожаку стаи. А еще гены собак сказались на размере и весе котиков данной породы. Вот это да!

Прим. авт.: Химеры у животных — организмы, состоящие из генетически разных клеток, происходящих от двух зигот — например, двух разных видов (в 1980 году был создан первый химерный гибрид овцы и козы).

Привезли пиццу, и я набросилась на еду.

Между тем, Томпсон продолжал:

— По стечению обстоятельств, прежняя горничная уволилась, и не воспользоваться этим было бы глупо. Утром в агентство по найму поступят твои документы, поступят к нужному лицу, и это лицо уже заведомо одобрило твою кандидатуру, начиная с внешности. Эльфы не берут на службу дурнушек.

Ох уж это стечение обстоятельств! Не верю. Если уж мою подставу начали готовить с момента кражи топазовой диадемы почти год назад, а камешек для замены растили четыре года, то, «кстати уволившаяся», горничная вызывала большие подозрения. Да, забыла упомянуть: ни один уважающий себя эльф не работает прислугой, это сугубо человеческий род занятий. «Синими воротничками» они тоже практически не бывают. Как там они у себя на Небиру обходились без людей, а?! Избаловались тут, на Земле.

— И где это агентство?

— В Корке, Пэнти, как и Кэслин Эльдендааль.

Прим. авт.: город Корк — столица одноимённого графства на юго-западе Ирландии.

Резиденция Тёмных была именно в графстве Корк, в одном из самых красивых мест Ирландии — поблизости от бывшей деревушки Бларни, почти полностью уничтоженной Сопряжением и падением авиалайнера. На байке туда ехать около двух часов…

Как будто прочитав мои мысли, Томпсон поднял руку и погрозил мне пальцем.

— В агентство ты поедешь не как сорванец на мотоцикле, а в приличном виде, на поезде. Не хватало ещё, чтобы ты туда явилась в рваных джинсах и армейских ботинках, как хипстер!

На поезде!.. Спору нет, скоростной трэйн будет в Корке через час с небольшим. Ради этого сменить джинсы на юбку?! Для начала нужно подобрать в магазинах что — то подходящее, я не ношу такие вещи. Я всегда в джинсах, так удобно, и мужики (в том числе эльфы) лишний раз не ломают гляделки, рассматривая мои ножки.

— Оденешься прилично, понимаешь? И не в сетевых тряпочных лавках, а в солидном месте. В агентстве с тобой проведут беседу, как положено, затем ты подпишешь трудовой договор, и через две недели, или когда скажут — выходишь на работу. Естественно, увольняешься из паба, где сейчас трудишься. Для соседей и твоих знакомых — ты в колледже в Коннахте. Звонки Лоис или мне, или господину Бойлу — только через кодированные одноразовые карты. У тебя будет их с десяток, и в каждый приезд в Дублин — пополнение по мере необходимости. Если хочешь поговорить с Лоис относительно встречи с кем — то из нас, тоже звонишь через одноразовую карту. Переписка в сети — через защищённый мессенджер, и все сообщения сразу удаляешь с сервера. Мессенджером пользуешься как можно реже. Из Кэслин Эльдендааль — никаких звонков и сообщений.

Речь идёт о картах — чипах, извлечённых из краденых айтелов. С такой обезличенной карты можно сделать только один звонок.

— Никаких запросов в сети о драгоценных камнях или семействе Эльдендааль, понимаешь?

— Тогда скажите хоть пару слов о семействе.

Действительно, о Владыке Тёмных мне ничего не было известно. Перед камерами он не появляется никогда, на публике не светится. Административные здания у Тёмных свои — в Эльфийском квартале, в особо охраняемой зоне. Однажды в Дублине я видела кортеж из трёх чёрных, в хлам тонированных «Дартс — Валькирий», подъезжающих к зданию Городского Совета — такое редко бывает, потому что не эльфы ездят к человеческим чиновникам, а вызывают их к себе. На сегодняшний день чёрные тонированные монстры — самые дорогие в мире внедорожники, которые, как это не смешно звучит, производят для Тёмных именно Светлые где — то на своей территории, то ли в России, то ли в какой — то её удалённой провинции.

Прим. авт.: В настоящее время компания «Dartz Mоtоrz» на базе бывшего предприятия «Руссо — Балт» действительно производит для VIP-персон самые дорогие внедорожники, собираемые в единственном экземпляре. Местоположение предприятия: Рига.

Милорд Эльдендааль — такая непонятная личность: все про него знают, но мало кто видел. Я имею в виду людей, конечно, и рядовых эльфов, не имеющих отношения к знати. Все случайные снимки, появившиеся в сети, тут же удаляются, но некоторые я видела. Милорд красив, как все эльфы, выглядит лет на тридцать. В эльфийских учебниках по истории про него всего несколько строк — мол, есть такой Владыка Тёмных эльфов, примите факт как данность.

О сестре милорда Эльдендааля, Лоури Эльдендааль, мне было известно чуть больше: у неё была собственная линия женского парфюма, заоблачная стоимость которого могла отпугнуть даже само желание нюхать. Кажется, фамилия Эльдендааль упоминалась в прессе еще и в связи с фармацевтической промышленностью, но я не уверена.

— Они ведут замкнутый образ жизни, Пэнти. С узким, ограниченным кругом общения. Для Тёмных, тем более в таком высоком социальном статусе, это типично. В Кэслин Эльдендааль нет других людей, кроме прислуги. Эльдендааль холост, как и многие первые лица из его окружения…

— В его — то возрасте?! Он что, в законе, как некоторые? — Ехидно покосилась я в сторону Кревана.

— Для эльфов четыреста или пятьсот лет — не возраст. Ему не больше пятисот, точная дата рождения неизвестна. Вообще же после того, как Тёмные у себя на Небиру очень воинственно распрощались с матриархатом, их Владыке не было необходимости прибегать к узам брака — по установившимся правилам, ему могла принадлежать любая Тёмная. Без ограничений. Достаточно желания с его стороны — и ни одна эльфийка не имела права отказать, если не являлась замужней или не принадлежала кому — то. Не знаю, как обстояли дела с его предшественником, сам Эльдендааль стал Владыкой уже после Сопряжения, и сложно сказать, пользуется ли он этим правом до сих пор, — или у Тёмных что — то поменялось. Они не выносят на всеобщее обозрение свою личную жизнь.

Да уж, нормально устроился милорд Тёмных! Меняй себе цыпочек, и никакой ответственности.

— Его сестра, Лоури, — продолжал Томпсон, жестом отказавшись от милостиво предложенного мной последнего кусочка пиццы, — тоже не замужем. Детей в Кэслин Эльдендааль нет, тебе не придётся защищать котов от тисканья, или же сталкиваться с шуточками подростков, которые у Тёмных бывают на грани фола. Да, не лишним будет почитать рекомендации по уходу за мейн — кунами… Тебе нужно максимально добросовестно исполнять свои обязанности, пользоваться доверием хозяев и быть на хорошем счету — это важно. Будь безупречно вежлива. Постарайся установить место хранения Тёмного Камня и «прослушать» сложность хранилища, как это делаете вы, наномеханики, что бы определить необходимость создания отдельного музыкального ключа. Раз в месяц — встреча со мной или Бойлом. Не здесь, естественно — там, где я сообщу госпоже Грин…

Небо светлело, обещая безоблачное утро. А госпожа Грин, между прочим, под утро ложиться «баиньки» не собиралась, она дожидалась меня, чтобы продолжить разнос. С расстройства Лоис даже заварила чай — жуткое английское пойло, которое до сих пор принято пить в Белфасте, где она жила какое — то время после поспешного отъезда из Англии. Белфаст уже двести с лишним лет принадлежит Ирландии, а привычка пить чай у местных жителей осталась. Ирландцы чаем не брезгуют, особенно с десертами, и пьют чай не реже, а то и чаще англичан, но я не любитель. Предпочитаю кофе. В холодный зимний вечер — классический «ирландский» кофе, который поможет согреться.

Прим. авт.: классический ирландский кофе подаётся в бокале: на 170 мл крепкого кофе приходится 30 мл виски, 40 мл сливок (взбитых), тростниковый сахар — по вкусу. Согреетесь сразу, проверено автором.

— Как ты могла так попасть?! — Возмущалась Лоис. — Что пошло не так?! Чему я тебя учила?!

Она допила остывший чай, перевела дух, и снова перешла в наступление:

— Зачем ты согласилась на заказ в Кэслин Эльдендааль?! Да к тому же, с проживанием там?!

— Потому что Креван включил «счётчик». С сапфирами пролёт, он теперь тоже должен, должен заказчику.

— Ох, Пэнти… Если Креван упёрся, его не переломить. Я знаю, что такое «счётчик», притом многолетний… Сколько тебе сейчас обещали?

Я озвучила сумму, уменьшив её до семидесяти тысяч — так посоветовал Томпсон.

Меньшая сумма свидетельствует о меньшем риске — незачем лишний раз волновать Лоис. Да, на сегодняшний день это мой самый дорогой контракт, топазовая диадема тянула на «двадцатку».

— Пойми, пожалуйста, Лоис… Мне хочется думать, что у меня есть будущее вне общения с Бойлом и его компанией. А для этого нужны деньги. Человеку можно попасть в Кэслин Эльдендааль только в качестве прислуги, больше никак. Когда настанет благоприятный момент, я заменю заказ кодированной копией, спокойно подам заявление на увольнение, доработаю, спокойно исчезну при нужных обстоятельствах и на некоторое время спрячусь.

Она вздохнула и обняла меня.

— Я понимаю, девочка… Это твоё право. Мне не нравится именно это дело. Ты суёшься в самое пекло!

Я постаралась ответить в духе самой госпожи Грин:

— Пекло?.. Ну что ж, прекрасный случай погреться.

Лоис рассмеялась, погладила меня по щеке и взъерошила волосы.

— Мне кажется, в склонности к рисковым предприятиям ты превзошла меня саму, хоть мы и не родственники. Ох, в какие передряги я совалась! Одна подвеска Анны Болейн чего стоила… Что ж, пока молодая — рискуй, а там будет видно!

Знала бы она, в какую передрягу я сунулась. Конечно, я ничего ей не скажу. Креван дал мне понять, что и в экспертизе Тёмного Алмаза госпожа Грин не будет принимать участия, оставшись в полном неведении.

Да будет так.

— Лоис… Скажи мне, зачем ты связалась с Креваном? Неужели тебе не хочется полностью уйти в легальный бизнес, ведь была же возможность?

Госпожа Грин потянула из пачки сигарету, и я с неудовольствием отметила, что за последние полчаса это уже третья.

— Он предоставил мне защиту, когда встала серьёзная угроза ареста. В Белфасте меня уже искала полиция, не зная, кто я и что я — по горячему следу из Англии. Они были близко. Выбор — тюрьма без зависимости от кого-либо, или свобода, но с работой на «чужого дядю», — был очевиден. Я не создана для тюрьмы, к тому же, мне тогда было уже пятьдесят шесть лет, а Бойл рвался к власти и набирал силу. Я отработала свой долг, но уйти из этой среды не так просто.

«Не создана для тюрьмы». Вот слова, откликнувшиеся в моём сердце самым болезненным образом. Я не повторю твоей судьбы, Лоис. Я сделаю всё, что бы уйти из «среды» как можно скорее…

Я тоже не собиралась ложиться спать, так, вздремнула пару часов, потому что предстояло объяснение с Джеком Уиланом, владельцем паба, где я работала пять дней в неделю, — с четырёх дня до одиннадцати часов. У Джека не только паб, но и автомастерская, где заправляет его старший сын, Фелим. В этой автомастерской чудесным образом исправные детали авто становятся непригодными для эксплуатации, и клиент тратит вдвое, а то и втрое больше, чем стоит предполагаемый ремонт. А изредка бывает и так, что в этой автомастерской краденый автомобиль превращается в «чистенький», чистенький до скрипа тарелки, вынутой из посудомоечной машины. Да, Фелим тот еще жулик, но мой байк, в случае чего, он чинит бесплатно.

Пришлось объяснять Джеку, что моё увольнение связано с учёбой. Да, я солгала, что с дистанционного обучения перехожу на очное, но хотелось бы сохранить за собой место в пабе к следующему лету, когда закончится учебный год…

Вряд ли это было правдой. Как сказал Томпсон, если я выполню контракт, мне придётся года на три сменить место жительства, вне юрисдикции Тёмных. Скорее всего, Юго — Восточная Азия, где дожидаются меня мои деньги. Томпсон же посоветовал мне сразу после выполнения заказа перевести туда другие сбережения, открыв дополнительный счёт. Каково жить там, где тепло, и где я никогда не была?.. Я нигде не была, кроме Ирландии. Если ничего не выйдет — О,Салливан упечёт меня за решётку или… со мной расправятся Тёмные.

Уилан поворчал, но добавил, что с удовольствием примет меня обратно. К сожалению, полученный расчёт составлял примерно тысячу фунтов, я ведь уже получала в этом месяце аванс в размере двухсот. Ирландский фунт стоит примерно вровень с шотландским, существенно дороже американских фунтов всех мастей, но уступает в стоимости английскому. С учётом того, что нужно потратиться на «приличную», по выражению Томпсона, одежду, тысяча фунтов — не слишком много, а запускать лапку в свою копилку на банковском счёте я не люблю, равно, как и брать деньги у Лоис — она и так ими сорит, помогая всем и вся вокруг. Аренда помещения для «Алмазной кошки» стоит бешеных денег, ведь это центр Дублина.

Итак, новые туфли — восемьдесят, костюм — почти две сотни. Блин, если бы я каждый день ходила ужинать в кафе, то этих денег хватило бы почти на три недели!.. Можете обвинять меня в прижимистости сколько угодно, это ваше право. Единственное, на чём я никогда не экономлю — это нижнее бельё.

На байке в Корк было бы ехать дешевле: билет на скоростной поезд стоит, между прочим, сорок фунтов в одну сторону, я бы на заправку аккумуляторов, на всю дорогу истратила двадцать пять.

Прим. авт.: Дороговизна общественного транспорта — абсолютно реальная ситуация в Ирландии двадцать первого века.

Я едва успела к моменту отправления, поскольку чуть не проспала. День обещал быть не жарким, не выше двадцати градусов. Я втиснула себя в пресловутый приличный деловой костюм песочного цвета, уложила волосы в причёску, надела туфли (жесть, как в этом ходить?!) и была вынуждена воспользоваться такси — время поджимало, да и не хотелось мне такой фифой садиться в автобус. В последнюю минуту сцапала в сумочку зонтик — в Ирландии дождь может пойти в любой момент.

Накануне ночью я внимательно прочла то, что подготовил Томпсон по Dоrcha Сlоch.

Человечеству чёрные алмазы известны века так с восемнадцатого, а эльфам, разумеется — намного раньше. Ювелирный чёрный алмаз представляет собой монокристалл тёмного цвета. Это невероятно твёрдый минерал, работать с ним сложно. Такие камни абсолютно непрозрачны, и добиться их блеска и «игры» можно только за счёт уникальной ступенчатой огранки, которая позволяет сохранить природный вес алмаза. Здесь не обойтись пятидесяти восемью гранями, и даже сотней. Классическая огранка алмазов, называемая бриллиантовой, зародилась в Венеции, в далёком семнадцатом веке. Благодаря такой обработке камень сверкает, играет и переливается радугой лучей. К заострённой вершине бриллианта сходятся тридцать три грани, а всего их пятьдесят восемь. Dоrcha Сlоch был огранён задолго до того, как человечество вступило в Каменный век… Как с ним работали, на каком оборудовании?! Как заставить минерал такого цвета сверкать?! Правильнее именовать Камень бриллиантом, но раз уж сами эльфы используют слово «алмаз», так тому и быть.

Количество граней именно этого камня — двести, и ничего сложнее и совершеннее среди бриллиантов просто не существует. Кроме, разве что, Clоch Вán, сакрального камня Светлых, представляющего собой прозрачный алмаз аналогичной огранки. Интересно, кого — нибудь тоже наняли его стащить?!

Прим. авт.: Clоch Вán — Белый Камень (ирл.)

Доказано, что особо ценные чёрные алмазы имеют космическое происхождение, время которого уходит в эпоху задолго до образования Солнечной Системы: они содержат следы водорода и азота, — элементов, зародившихся в космосе. Чёрные алмазы старше всех своих драгоценных собратьев на несколько миллиардов лет.

Вес Тёмного Алмаза — девятьсот карат, а стоимость — ну да, в пределах двадцати миллионов фунтов, а то и больше! Чистая ювелирная стоимость, не учитывая прочих свойств. Источник бессмертия Тёмных эльфов, по легенде, способный возвращать негативную энергию или дурные замыслы тем, кто направил их на владельцев Dоrcha Сlоch. Как вообще у кого — то хватило наглости замахнуться на кражу?! В таком случае, комментировал Анрэй Томпсон, мне нужно максимально абстрагироваться от каких — либо эмоций, я не источник дурных замыслов, а всего лишь передаточное звено.

А где гарантия, что Тёмный Камень не испепелит меня на месте, не поразит громом или еще что — нибудь, когда я попытаюсь его коснуться, даже в перчатках?!

Не испепелит, утверждал консильери Бойла, поскольку известны прецеденты чистки и диагностики алмаза, причём человеческим ювелирами — последний такой случай был тридцать лет назад.

Мне бы его уверенность… Бумаги я сожгла в кастрюле, пока Лоис уходила на рынок, и спустила пепел в канализацию.

И теперь скоростной поезд уносил меня в Корк.

Город Корк красив. Он существенно уступает в размерах Дублину: если население Дублина сейчас около девятисот тысяч людей и эльфов, вместе с пригородами (вроде, до Сопряжения цифра составляла миллиона полтора), то в Корке проживает в девять раз меньше народу. Туристы, понятно, не в счёт. Туристов тут много.

Чего только не пережил Корк! Набеги норманнов, эпидемии инфекций в Средние века, владычество англичан, включая карательные акции против борцов за независимость. Но борьба ирландцев за независимость от английской короны увенчалась успехом, а вот против Тёмных эльфов не получилось. Они оказались сильнее.

У меня не было лишнего времени — прогуляться по городу, — надо было торопиться в агентство по найму персонала. А хотелось бы прогуляться и полюбоваться. К тому же, Лоис подсказала мне, где можно попробовать самые вкусные в Ирландии боксти. Прим. Авт.: боксти — ирландское блюдо, картофельные оладьи, отдалённо напоминающие драники. Может, посетить Корк Сити Гаол, что бы пощекотать себе нервы и представить, как я буду мотать срок в случае провала заказа?!

Прим. авт.: Cоrk City Gaоl — бывшая тюрьма, где есть аттракцион для туристов, желающих почувствовать себя настоящими заключёнными.

Агентство находилось поблизости от парка Фитцжеральда, в исторической части города, и занимало небольшой уютный офис на первом этаже старинного здания. Меня встретила женщина лет сорока, с причёской — ракушкой, в явно имиджевых очках (потрясающе!.. никто не носит очки с целью коррекции зрения уже лет сто пятьдесят), в костюме приглушенного коричневого цвета и с нулевыми следами макияжа на лице. Кошёлка, как сказала бы Лоис. На бэйдже, прикреплённом к лацкану жакета, значились имя и фамилия: Эва Маклафлин.

Кошёлка пристально оглядела меня с ног до головы, поджала губы и, вместо приветствия, сунула мне в руки стопку бумаг.

— Мисс Мун? Вы опоздали на четыре минуты.

— Простите меня, госпожа Маклафлин. Я не ориентируюсь в Корке, я тут впервые. — Ответила я, применив скромнейшую обезоруживающую улыбку, которую пустила в ход для тётки — завуча, случайно столкнувшейся со мной в подъезде дома, где жил господин Смит. Кто ж знал, что они соседи?!

— Мисс Маклафлин. — Строго поправила меня кошёлка. — Я не замужем.

Кто бы сомневался!

— Приучите себя к порядку. У Тёмных высокие требования к прислуге, и ваша задача — максимально соответствовать этим требованиям.

— О да, я понимаю.

— Прочтите договор, задайте мне вопросы, если что — то непонятно.

— Хорошо.

Она указала мне место за угловым столиком, где я упорно делала вид, что вчитываюсь в каждую строку. Какая разница, что там?.. Достаточно пробежать глазами текст. Ничего непонятного я там не увидела, разве что спросить про дресс — код?

Поставив подпись, я с ангельским видом вернула бумаги Эве Маклафлин. Любопытно, она — то лицо, которое согласовало все вопросы с Томпсоном, или нет? И каков размер взятки от Томпсона?

— Итак, вы студентка на дистанционном обучении, не замужем, в августе исполнится двадцать два года. Всё так?

— Да, верно.

— Мисс Мун, вы приступите к обязанностям через десять дней. В ваших документах также сказано, что вы имеете полное представление об уходе за кошками породы мейн — кун и знаете основы дрессировки модифицированных особей…

Не знаю я ничего, сегодня вечером буду читать специальную литературу и смотреть в сети инструктаж. Но, разумеется, я согласно кивнула.

— По прибытию на место работы вы поступаете в распоряжение старшей горничной, и у неё получите все необходимые сведения.

— Да, я понимаю.

— Вы должны быть безукоризненно вежливы. Обращение к хозяевам и членам их семьи: милорд, миледи.

— Конечно.

— Место работы совпадает с местом вашего проживания, естественно. По условиям договора, ваши выходные — пятница, суббота и воскресенье с периодичностью раз в четыре недели, по графику. Возможно, раз в три или пять недель, будьте также готовы к сдвигу выходных, это согласует менеджер по персоналу и ставит вас в известность. Дополнительно — одно воскресенье в месяц, по вашему выбору.

Ого! Это прямо эксплуатация какая — то! Я — то рассчитывала на каждое воскресенье… Объективно говоря, я буду в Дублине раз в месяц. Видимо, в эти же оговоренные выходные дни и придётся отчитываться перед Бойлом или Томпсоном.

— Ваша заработная плата — восемьсот пятьдесят фунтов в месяц, что нормально для неквалифицированного персонала без образования. — С налётом покровительственной язвительности констатировала Кошёлка Маклафлин.

Да, она права. От Томпсона я узнала, что прислуга в Кэслин Эльдендааль, например, менеджер по работе с персоналом и старшая горничная, учились в эльфийском колледже. Неслабо! Вот поэтому для меня имеет ценность хотя бы тот дохленький диплом, который я получу дистанционно. А там, как говорит Лоис, будет видно. Может, пойду учиться в приличное место — но для этого нужны деньги.

— На рабочем месте вам, мисс Мун, предоставят форменное платье, поэтому требований к личной одежде в вашем договоре нет. — Последнее, что я услышала от мисс Маклафлин.

Ну, хвала небесам! Смогу приезжать на байке, значит.

Все вопросы с устройством решены, я вежливо прощаюсь с Эвой Маклафлин и выхожу в мягкую прохладу лета, нахмурившегося дождевыми тучками. До поезда у меня есть время на прогулку, а потом будет в запасе почти десять дней на чтение книги по психологии дроу и на обучение уходу за котами.

* * *

Погожим августовским днём мой байк неотвратимо приближался к ожерелью зелени, окружавшему Бларни, что в пяти милях от Корка. Нет, не к знаменитому замку пятнадцатого века (культовое место, где можно облобызать Камень красноречия), который теперь только изредка открывают для туристов, а к другому — Кэслин Эльдендааль. Сама деревня Бларни исчезла с лица земной тверди, частично заменённая незнакомым, но восхитительно живописным эльфийским ландшафтом. Кое — что осталось нетронутым: например, уцелело место, где расположен Круг друидов.

Прим. авт.: Druids circle (ирл.), красивейшее место в окрестностях замка Бларни, где сохранился языческий алтарь.

Замок Бларни пострадал при падении самолёта в ночь Сопряжения, его долго восстанавливали, а затем — заново собирали сад ядовитых растений, ранее известный на весь мир. Почти сто лет назад на его территории Тёмные разрешили поставить стелу, посвящённую памяти тех, кто погиб или пропал без вести в ту ночь… А вот Дом Бларни, особняк девятнадцатого века, был разрушен полностью.

На его месте и находится сейчас Кэслин Эльдендааль, резиденция Владыки Тёмных. Также много эльфийских особняков и небольших поместий расположено к югу от Корка. В самом Корке нет Эльфийского квартала, а в северной части расположен район, где сосредоточена основная масса ирландской эльфийской администрации. Этакий город в городе, «режимный объект», как сказал Томпсон.

Пейзажи вокруг Бларни поражали своим великолепием. Дорога извивалась среди холмов, полей, пролегала под сплетёнными арками деревьев, заставляя сердце замирать от восторга.

Между тем, по мере приближения к конечной точке путешествия, это самое сердце замирало и уходило в пятки уже не от восторга, а от страха перед неизвестностью. А вдруг меня возьмут прямо сейчас?! А вдруг тут уже знают, что под видом кошачьей горничной в замок собирается проникнуть воришка?!

Вот он, Кэслин Эльдендааль, особняк в окружении большого прекрасного парка. Здание с угловыми башнями было отстроено в стиле всё того же Дома Бларни, но с привнесением элементов эльфийской архитектуры в том виде, какая свойственна Тёмным. Я видела старые картинки Дома: кажется, сейчас стало симпатичнее, хоть и мрачновато.

Остановив байк у ажурных ворот парка, я подняла щиток мотоциклетного шлема. Вежливый мужской голос в динамике переговорного устройства уточнил, кем я являюсь и какова цель приезда. Камер я действительно не заметила, как ни странно. Если они и есть, то очень хорошо спрятаны. После обмена несколькими фразами с невидимкой, створки ворот начали медленное движение, а вежливый голос посоветовал мне следовать указателям, которые приведут меня на стоянку в секторе персонала.

Никакой просветки, никакого обыска. Удивительно! А ведь у меня в дорожном кофре есть некоторые хорошо замаскированные вещички… Правда, в разобранном виде они не обнаружатся ни при просветке, ни при личном досмотре. Для применения по назначению эти вещички нужно грамотно подготовить. Естественно, ни о каком оружии в багаже не могло быть и речи — ножи пришлось оставить у Лоис Грин.

Ну, вот я и на месте. Помоги мне, Святой Патрик, хоть ты и не являешься покровителем воров!..

Глава 6. Три кота и милорд Эрик

На небольшой крытой стоянке, отведённой для транспорта персонала, находилось несколько велосипедов, три эко — байка и один автомобиль, синяя «Шкода». Я немного успокоилась, оставив до поры рассуждения на тему: «поймают — не поймают», и обратила внимание на одинокую женскую фигуру рядом с машиной.

Меня встречала женщина в безупречно сшитом чёрном платье — футляре с рукавами чуть выше локтя, тончайших матовых, чёрных же, чулках и туфлях — лодочках, аналогичного цвета. Единственным украшением наряда была широкая серебряная цепочка изысканного плетения на стройной шее. Сама женщина, ровесница Эвы Маклафлин, впечатления «кошёлки» не производила точно. Статная, с хорошей фигурой, она принадлежала к средиземноморскому типу красавиц, очарование которых только выигрывает, когда они меняют регион проживания и прощаются с ярким южным солнцем. Контраст молочно — белой кожи, карих глаз и тёмных волос, прихотливо заплетённых в косу вокруг головы, и безукоризненный, еле заметный макияж. На её фоне я немедленно показалась себе маргинальной растрёпой.

— Мисс Мун? — Спросила женщина спокойным и благожелательным тоном. — Благодарю за своевременный приезд. Я Нора Романо, старшая горничная. Можете называть меня по имени.

Она протянула мне руку для приветствия. Да, фамилия у неё итальянская.

— Очень приятно, Нора! Можете называть меня Пэнти.

— Пойдёмте, Пэнти. Сегодня ваш первый рабочий день, и мне нужно посвятить вас во многие аспекты деятельности.

Я отстегнула от багажника байка свой небольшой дорожный кофр с минимальным набором вещей, и последовала за Норой.

— Парадным входом пользоваться не очень удобно, Пэнти. Вот эта дорожка от стоянки — кратчайший путь к помещениям, где находятся технические службы, там отдельный вход. Особенность вашего размещения в том, что комната, где живут коты, расположена как бы между технической и хозяйской половинами. Это — на втором этаже. С другой стороны, вам будет удобно по отдельной лестнице спускаться на первый этаж, там кухня — источник вожделения котов и приятных разговоров с коллегами, в основном по вечерам.

Она мягко улыбнулась, давая понять, что мне рады и готовы общаться. Я улыбнулась в ответ и честно сказала, что не претендую на обращение, на «вы».

— Я всего лишь студентка — заочница, которой нужна, хотя бы временная, работа.

Это было частью моей «легенды», но и правдой тоже.

— Понимаю, Пэнти. — Согласно кивнула Нора. — У меня племянница такого же примерно возраста, так что меня не затруднит перейти на «ты», но условие — с обеих сторон. В бумагах из агентства указано, что ты изучаешь гостиничный менеджмент?

— Да.

— Заочно это не так просто, тебе нужна практика.

Я согласилась. Весь вопрос в цене обучения.

— Ну, тогда какая — никакая практика будет и здесь тоже.

Хоть здание и именовалось «замком», размеры и архитектурный замысел соответствовали большому особняку, каковым изначально являлся Дом Бларни. Три этажа, угловые башни, минимум внешних лепных украшений, чёрный отделочный камень. Красивое здание.

Мы обошли Кэслин Эльдендааль справа и приблизились к тому самому входу, о котором говорила старшая горничная: архитектурно это был боковой флигель, а сам вход представлял собой гибрид панорамного остекления, окна и двери. Вокруг было много зелени, а расположение каждого куста, камня и клумбы подчинялось строгим законам эстетики. Ничего лишнего и — красиво так, что глаз не оторвать.

Уловив мой восхищённый взгляд, Нора невольно улыбнулась.

— Эльфы — эстеты, Пэнти. Они не терпят вокруг себя непродуманных художественных решений, даже если это касается помещения для прислуги. И уж конечно, они предпочитают видеть среди прислуги тех, чья внешность укладывается в художественный замысел…

— Иначе говоря, милорд настроен, видеть вокруг себя хорошенькие женские мордашки? — Невинно заметила я, понизив голос.

Нора Романо прыснула, но тут же сделала строгое лицо.

— Пэнти, осторожнее со словами! Милорд в этом отношении абсолютно адекватен и ровен в общении, а вот его сестра… Никогда не знаешь, какую реакцию с её стороны вызовет та или иная фраза. Милорд же никогда не будет повышать голос, но о его неудовольствии ты узнаешь очень быстро.

Я виновато опустила глаза. Ох, придётся учиться следить за языком, придётся… В старших классах у меня было прозвище Колючка, потому что я никогда не лезла за словом в карман, а слова эти порой были такими острыми, что порвали бы любой карман в три секунды. Я уж не говорю о беззлобном трёпе с перцами из окружения Кревана: каждый из них десять раз подумает, прежде чем отвалить мне сомнительный комплимент или попытаться съязвить.

Пока мы поднимались на второй этаж, Нора рассказала мне, что в доме — или, как принято говорить, в замке, — почти не бывает шумных вечеринок, за исключением тех, что изредка устраивает для друзей миледи Лоури Эльдендааль. Милорд не принимает участия в сомнительном веселье, предпочитая отсутствовать во время подобных «тусовок» сестры, а места его отлучек неизвестны. Также он, бывает, уезжает и по делам, один или с охраной — и довольно часто.

В вечера для приёмов мне стоит вместе с питомцами находиться сугубо на «кошачьей» территории. Коты не любят шума и громкой музыки, но будет и то, и другое, а уж что будет твориться в парке… К тому же, миледи кошек не жалует. В прошлом году один из котов схарчил её любимца, редкого попугая, и если бы не вмешательство милорда Эрика, шкура котика уже украшала бы пол в спальне Лоури, — без сомнения.

— Сначала мы зайдём в гардеробную, тебе нужно примерить форменную одежду. Из агентства сразу прислали твои размеры, и всё уже приготовлено, но вдруг не подойдёт?.. Особенно туфли, обувь всегда так индивидуальна.

Что?! Лодочки на каблуке?! И как мне ухаживать за котами в такой же… смирительной рубашке, которую носит Нора?

— Пэнти, форменная одежда для прислуги в таком месте обязательна. Не волнуйся, у тебя платье немного другое, и будет удобнее.

— Поверь, Нора, если бы я вообще имела привычку носить платья…

— Верю, моя хорошая. Но пребывание рядом с Тёмным эльфом, мужчиной, в брюках?.. Это просто невозможно. Твоя одежда — посыл для окружающих; и для хозяина, который является эльфом, к тому же Тёмным, ты должна выглядеть женственно и иметь максимально ухоженную внешность.

Да, это я уже слышала от Томпсона, поэтому даже разорилась на нейтральный, лаконичный, матовый маникюр цвета пыльной розы. Судя по мимолётному одобрительному взгляду Норы, это то, что нужно.

— Никаких распущенных волос, они длинные, это неопрятно. Тебе подойдёт низкий ролл или пучок из косы. Никаких длинных разноцветных ногтей с блёстками, стразами и голографией. На лице не помешало бы добавить немножко румян и блеск для губ.

— Надо краситься?!

— Совсем немножко.

Какие еще сюрпризы меня ждут?!

Обещанное платье отличалось от чёрного футляра Норы цветом и тянущейся фактурой ткани, хотя фасон был тот же, как и длина — чуть выше колен. Смесь серого и синего цвета, непостижимым образом оттенила мои серые глаза. Они тут же приобрели глубокую прозрачность, напомнившую цвет прибрежных вод в Слайго ранней осенью. Структура ткани, мелкое «букле», явно была рассчитана на то, что бы на ней поменьше была заметна кошачья шерсть, как и светлые, еле просматривающиеся на ногах, матовые чулки. Платье сидит по фигуре идеально, но, хм, подчёркивает все выпуклости. Вообще я чувствую себя голой и незащищённой — отчасти, из — за чулок с кружевным верхом. Их я тоже никогда не носила — зачем такие чулки под джинсами?!.

— В этом ходить? А как же… бегать за котами?! А если я наклонюсь, платье задирается сзади…

— Привыкнешь, Пэнти. Ткань отлично тянется и не мнётся, можешь поверить.

К туфлям тоже придётся привыкать. Я придирчиво прикинула высоту каблука: почти два дюйма. Терпимо, конечно, у Норы явно выше, но её рост больше моего почти на три дюйма.

— Тебе всё подошло! — Констатировала старшая горничная. — Отлично. Последний штрих…

Полагалось надеть такую же серебряную цепочку, как у Норы. Я присмотрелась к причудливому плотному плетению звеньев, складывающихся в прихотливый абстрактный узор.

— Это тоже часть формы? Я думала, у тебя это своя собственная фенька, для красоты.

Женщина рассмеялась.

— Я уже говорила тебе, что эльфы — эстеты. Но дело не только в красоте. Боюсь, подобное украшение — символ, отголосок времени, когда любая женщина под крышей этого замка, независимо от социального статуса или расовой принадлежности, носила ошейник. Думаю, ещё лет сто двадцать назад…

— Что?!

Я не ослышалась?.. Штаны Святого Патрика! То есть, я, конечно, читала, что после многих тысяч лет дамского владычества, Тёмные сделали всё, что бы показать эльфийкам их место, и напоминать об этом при каждом удобном случае и любым доступным способом. Таково было право хозяина дома. Значит, это касалось не только эльфиек… Но чтобы лично столкнуться с таким пережитком прошлого?!

— А…

— Нет, миледи Лоури цепочку не носит, — прозвучал ответ на мой невысказанный вопрос, — но обращается к брату «милорд» и на «вы». Иного обращения он не потерпит. Не забывай — это же Владыка Тёмных.

Вот же блин!.. Носить на шее украшение и думать, что для его светлости (в смысле, «тёмности») дурацкая цепочка — приятное напоминание о том, что женщины находились в одной плоскости с комнатными собачками… тьфу, кошками?! Тогда неудивительно, что клан Барнетт начал Вторую Войну Достоинства в Шотландии, а остальные кланы поддержали. Alterius nоn sit qui suus esse pоtest!

Можно было сколько угодно лелеять крепнувшее в душе чувство протеста, но пришлось надеть цепочку, Нора помогла застегнуть. Смотрится, конечно, красиво, но лучше бы я не знала о значении украшения!..

— Пойдём знакомиться с котами, Пэнти. Для облегчения взаимодействия возьми вот что…

Она протянула мне нечто, похожее на ультразвуковой свисток. Я видела такие штучки в сети, когда читала об основах дрессировки модифицированных мейн — кунов. Чуть было не сказала, что мне он не нужен — эльфийская наследственность позволяет издавать звуки и слышать в высокочастотном диапазоне. Вовремя одумалась, прикусила язык, взяла у Норы свисток. Также она дала мне кликер — простое устройство, издающее щёлкающий звук, — приспособление для дрессуры животных, позволяющее скорректировать поведение.

Мы прошли узким коридором и остановились у одной из дверей. В нижней части двери (кстати, как и у большинства, увиденных мной дверей) имелся кошачий лаз, который сейчас был заперт.

— Вынужденная мера. — Указала Нора Романо на небольшой замочек. — Все трое в положении заключённых в ожидании тебя. За котами в последнее время присматривала Мэри — Бланш, но у неё есть и свои обязанности, уборка, поэтому коты не на свободе. Мэри их выпускала на три часа утром и так же — вечером, что бы проводили время с хозяином, когда он дома. Милорд в отъезде до конца недели, коты изолированы. Но с момента твоего появления — почти никаких закрытых дверей. Поначалу будет сложно, но мы по мере сил тебе поможем, и ты адаптируешься.

— А сколько всего прислуги в Кэслин Эльдендааль?..

— Постоянный штат — десять человек. В случае необходимости — например, когда начнётся подготовка парка к зиме, или планируется разгул у миледи Лоури, или что ещё — агентство всегда присылает дополнительный персонал. Не все живут здесь постоянно, — таких слуг шестеро, включая тебя. И я, и менеджер по персоналу, и ещё двое — мы живём в Корке. Я понимаю, что у тебя не самая высокая зарплата, — мягко говоря… Но проживание на рабочем месте означает, что тебе не придётся тратиться на еду и съём жилья в Корке, а это, согласись, существенно для студентки.

— Более чем, — улыбнулась я. — Предупреждаю, я прожорлива.

С сомнением, поглядев на мою талию, Нора фыркнула:

— Ой, уж не больше, чем эти три кота — проглота. Вот они, красавцы, прошу любить и жаловать!

С этими словами она отперла дверь.

Моему взору предстала очень большая комната — не комната, а целый зал, разделённый на две зоны. Большая правая часть, судя по предметам интерьера, была предназначена для котов, а левая, откуда имелся выход в ванную комнату, — для меня. Всё, что нужно мне, тут есть: большая кровать, пара стульев, небольшой скрытый в стене шкаф и угловой стол с сетевым блоком (будет, где делать контрольные, а отправлю я их потом, от Лоис, здесь незачем «светить» мой почтовый адрес). Ванная тоже выше всяких похвал.

Да уж, котам тут раздолье — и городок с лесенками, лежанками и домиками, и когтеточки, и куча игрушек. Крытые в виде домиков кошачьи лотки расставлены очень продуманно, чтобы у зверей не было конкуренции за отхожее место.

— В основном они делают свои туалетные делишки на улице. Так что тут убирать практически не приходится. — Нора прошла в комнату, поманив меня за собой.

Сейчас три «красавца» разместились в той части зала, которую должна была занимать их горничная.

Двое сидели на столе: один кот был полностью чёрный, с желтыми глазищами, второй — черноватый, с серыми и белыми разводами на шерсти, в белых «чулочках», глаза — зелёные. Оба они были крупными, с виду весили не менее пятнадцати фунтов, и имели все характерные признаки породы мейн — кун: мощные лапы, заострённые ушки с кисточками на концах и очень пушистые хвосты конической формы. До чего хороши!

— Это взрослые коты, Пэнти. Чёрный — Блэкки, три года, второй, смешанного окраса — Смоки, тоже трёхлетка. А это… младшенький, модифицированный, Мистер Тайгер.

Блэкки и Смоки со скорбным выражением на смышлёных мордах, взирали на «младшенького», который заканчивал на кровати расправу над остатками подушки. Да, мне придётся попросить себе новую: данную подушку уже нет смысла спасать.

— Хм… Сколько же младшенькому стукнуло?

Нора с каким — то благоговейным ужасом объявила, что малышу семь месяцев.

Малыш… То есть, Мистер Тайгер, и вправду имел тигриный окрас из перемежающихся полос рыжего, чёрно — коричневого и красно — коричневого цвета. Лапка семимесячного малыша была толщиной в моё запястье. Отчасти это можно было списать на пушистость, но лишь отчасти. Длина «малыша» без учёта хвоста составляла, без малого, три фута.

Благоговейно понизив голос, я спросила, до каких пределов будет расти котик.

— Кажется, взрослый кот достигает в размерах четырёх с половиной футов, Пэнти.

— Где милорд взял этих монстров?

— У заводчика, в Англии. Отсюда и клички.

Младшенький перестал рвать подушку, видимо, сочтя разорительную работу вполне законченной. Устремив на меня взгляд огромных, вишнёво — карих, глаз, он облизал розовый нос и тонким, умильным голосом маленького котёнка сказал «мяу». Если бы Блэкки и Смоки были людьми, они бы испустили вздох страдальцев за некое правое дело.

— В сторону! — Скомандовала Нора.

Обычно у меня очень хорошая, безупречная реакция, но я находилась под таким впечатлением от вида «младшенького», что не успела сгруппироваться. Один прыжок с кровати — и Мистер Тайгер, как пушистый снаряд, метнулся ко мне на грудь всем своим весом, я оступилась в непривычной обуви и упала навзничь. К счастью, я приземлилась на ковёр с мягким и высоким ворсом, но была тут же придавлена котом. Он кинулся вылизывать мне лицо, шею и руки своим шершавым языком, будто игривый щенок. Вместо счастливого повизгивания, Мистер Тайгер издавал невероятно громкие урчащие звуки, и в придачу пытался «доить» лапами моё платье. Вот это да!..

Нора безуспешно пыталась оттащить кота за ошейник, помог только ультразвуковой свисток, который она догадалась вытащить у меня из кармана.

Котик нехотя сполз с меня и занял выжидательную позу рядом, умильно сложив передние лапки, насторожив ушки, и с вожделением поглядывая.

— Ну, как тебе питомцы? — Сочувствующим голосом спросила Нора Романо.

— Я… э — э… еще не поняла. Придётся повозиться с младшеньким.

— Взрослые коты особых хлопот не доставят, проверено. Проказничает и хулиганит только Мистер Тайгер. За ним нужно бдительно следить, и особенно это касается доступа в покои миледи Лоури. Сейчас там заперта кошачья дверца, но миледи не считает себя обязанной следить за тем, чтобы закрывать двери во все свои покои. Если котик доберётся до птиц…

Я нервно сглотнула. Птицам хана, ясно же.

— Миледи Лоури сама ухаживает за своими попугаями, это единственные существа, к которым она привязана, так что будь осторожна втройне.

— Ох — х… буду. — С чувством пообещала я.

* * *

Моё утро начиналось в половине седьмого, хотя провокации и атаки со стороны котов имели место быть едва ли не с пяти утра. Зверюги норовили топтаться по кровати, с треском точить когти об обтянутые джутовыми шнурами столбики, тыкать меня носами и бодать головой, подкапываться под одеяло и совершать другие действия, направленные только на один результат — разбудить. Если попытки были безуспешны, три пушистых бестии включали звуковое сопровождение, от мурлыканья до громкого мяуканья.

За первые три — четыре дня всё летело кувырком, я ничего не успевала и нервничала. Но благодаря помощи Норы и Мэри — Бланш (с моей точки зрения, этой зеленоглазой блондинке с модельной внешностью нечего было делать среди прислуги, ей место в рекламе люксовых духов), я постепенно освоилась и вошла в ритм, ставший привычным.

Первое: короткая пробежка в парке (для этого приходилось вставать без четверти шесть).

Второе: собственный утренний туалет и тщательное наведение красоты (для кого, непонятно, я господ эльфов пока ни разу не видела).

Третье: кормёжка котов (а попробуйте сделать это одновременно с тремя здоровенными прожорливыми котами, когда Мистер Тайгер норовит для начала опустошить миски Блэкки и Смоки)! К тому же, требовалось строгое дозирование корма, коты — то породистые.

Четвёртое: игры с котами и неумелые попытки дрессировки Тайгера вплоть до ланча (кликер — вовсе нe такая уж бесполезная вещь, как выяснилось, а Мистер Тайгер охотно встаёт на задние лапы под презрительными взорами Блэкки и Смоки).

Пятое: ланч (в это время коты предоставлены сами себе, да и потом они разбредаются кто куда, кроме Мистера Тайгера — он ходит за мной, как хвост).

Шестое: дневная кормёжка котов (одной рукой придерживаю Блэкки, второй — Смоки, ногой отпихиваю от них Тайгера).

Седьмое: коты шастают по парку, и я вместе с ними (у старшеньких свои, скрытые дела, а Мистер Тайгер носится за палкой, как собака — высоты он побаивается и по деревьям почти не лазает). Потом я забегаю к Винсенту, повару, слегка перекусить, а коты уверены, что им тоже перепадёт, но зря.

Восьмое: уход за шерстью, ушками и глазками котиков (и раз в десять дней их нужно купать — а это самое непростое, хоть они и любят воду).

Девятое: обед, а затем — вечерняя кормёжка котов (как остановить приступы жадности Мистера Тайгера до чужой еды?! свисток не помогает…).

Десятое: я, кое — как, забираюсь в душ и чувствую, что засну прямо в ванной (плетусь, чтобы завалиться спать без задних ног, но на кровати уже занял плацдарм младшенький, урчащий при моём появлении, как мотор байка).

Рыжий не успокоится, пока не уткнётся носом мне в шею, мы засыпаем вдвоём, и от Мистера Тайгера идёт такое тепло, что одеяло не нужно. Мало того, иногда он храпит, толкать в бок бесполезно, всё равно не проснётся. А около часа ночи возвращаются из своих тайных похождений Блэкки и Смоки, завистливо мяукают и пытаются отвоевать у рыжего часть территории вокруг моего бренного тела. Всем спать…

И так — день за днём. У меня нет возможности приступить к поискам места хранения Тёмного Алмаза, а ведь, судя по голосам механизмов, Кэслин Эльдендааль полон эльфийских девайсов. В том числе таких, в которых трудно разобраться с наскока.

Характер моих подопечных было нетрудно вычислить. Блэкки — аристократ и тихоня. Смоки — тоже аристократ, но задира. Вдвоём они прекрасно дополняли друг друга и общались, как добропорядочные компаньоны. Мистер Тайгер — рубаха — парень, широкая кошачья (с налётом собачьей) душа. Я уважала их личное пространство, не пыталась хватать и тискать, не отказывала в ласке. Мы быстро подружились.

Были и другие трудности, не связанные с котами — на второй день Нора напрямую спросила, есть ли у меня жених.

— У тебя в личном деле сказано, что ты не замужем.

Я замахала руками:

— Нет, нет! Жениха нет даже в проекте.

— Хм… Остальные девушки, и я тоже — замужем, поэтому поползновений со стороны эльфов не бывает, но ты — другое дело, и кое — кто из охраны милорда непременно проявит интерес к новому лицу. К тебе.

— Кое — кто?

Сбывались опасения господина Томпсона относительно «мальчиков», собирающихся строить глазки.

— Многие. — Уклончиво ответила старшая горничная.

— Они что, будут приставать?

— О, нет, это для них слишком просто и неинтересно. Тёмные любят создавать щекотливые ситуации, чтобы проверить тебя на прочность.

Без промедления я заметила, что не поддамся, пояснив, что слишком дорожу работой, чтобы устраивать шашни по месту трудоустройства.

— Ты умница. — Откликнулась Нора и ушла по своим делам.

Щекотливые ситуации не замедлили начаться.

Мне не приходилось близко общаться с Тёмными эльфами мужского пола, а тут их было предостаточно в качестве охранников замка и прилегающей территории — может, десять или двенадцать, включая их начальника, Морни Эльдендааля. Он бывал в Кэслин Эльдендааль наездами, раз в три — четыре дня, мной вообще не интересовался, я видела его редко и здоровалась, как положено, не забывая добавить «милорд» — ведь он был близким родственником Эрика Эльдендааля, таким же высокородным эльфом. Вежливый кивок головы в ответ — и всё. А вот подчинённые милорда Морни, с которыми приходилось сталкиваться ежедневно…

Прямо скажем, тут было на что, — то есть, на кого, — посмотреть. Не бывает некрасивых эльфов. Не бывает эльфов с плохой фигурой. И эти обаятельные, Тёмные гады прекрасно знали, какое впечатление производит их внешность на противоположный пол. Мелкие знаки внимания с их стороны сыпались на меня ежедневно, равно как и предложения помочь с купанием и вычёсыванием котиков. Были также предложения составить компанию на пробежке, а вдруг я запнусь о камень, упаду, разобью коленку — и тогда меня будет очень приятно взять «на ручки». Кто-нибудь из красавцев в дорогом, безукоризненно сидящем костюме, непременно ошивался поблизости, когда я играла с котами в парке, а ведь там невозможно было избежать наклонов, поднимая палку для бросков Мистера Тайгера!.. Я уж не говорю о том, как им было приятно пугать меня в полумраке коридоров по вечерам — это ж вам не Светлые эльфы, глаза в темноте светятся, как у ночных животных…

Кстати, глаза у Тёмных вовсе не красные. У всех эльфов присутствует резкий контраст, иногда — полное несоответствие цвета глаз и волос, не то, что у людей. Моя слабенькая эльфийская наследственность проявилась в ярко — рыжих, с красным отливом волосах, и серых глазах — но это досталось мне от Светлых эльфов. У Тёмных же чаще всего встречаются синий, голубой, зелёный или лиловый цвет радужной оболочки глаз — и разные вариации, которые может породить смесь этих цветов.

Охрана менялась каждые два дня, они работали по непредсказуемому графику, и никому из прислуги не полагалось знать их имён. Каждые два дня меня ждала новая порция ухаживаний. Что оставалось делать?! Только одно — полное игнорирование. Никаких улыбок. Никаких жестов, которые могут быть неверно истолкованы: нельзя поправлять волосы, теребить воротник платья, смотреть прямо в глаза и кокетливо наклонять голову вбок. Никакой компании на пробежке. И что вы думаете, помогает! К тому же я ни на миг не забывала о том, что, несмотря на знаки внимания, любой из этих «мальчиков» пустит пулю мне в лоб, если я вызову какие — то подозрения в благонадёжности.

Моё нейтральное поведение не замедлило дать плоды. Дню так к пятнадцатому галантные атаки свелись к минимуму, а потом и вовсе прекратились. «Мальчики» поняли, что им ничего не светит. Теперь, избегая пристального внимания со стороны сотрудников службы безопасности, я могла уделять больше внимания поискам Камня. Знать бы, где его искать.

Всё шло, как по маслу, до того злополучного момента, как Мистер Тайгер, воспользовавшись моей сниженной бдительностью, пробрался — таки в покои хозяйки, миледи Лоури. А ведь я, казалось бы, делала успехи в его воспитании!

Дело было вечером, когда я как раз собиралась покормить питомцев. Блэкки и Смоки уже беспокойно топтались в ожидании трапезы, а младшенький никак не хотел отзываться на звук свистка. Я вышла из кухни и двинулась на поиски.

— А, вот ты где!

Кот вопросительно глянул на меня, мяукнул и рванул на второй этаж, на хозяйскую половину, намереваясь устроить игру с погоней. Шалить желаем, значит! Старшие коты уже оставили эту привычку, им было интереснее проводить время в саду, а вот Тайгер несколько раз в неделю предавался вечернему буйству.

Мне не привыкать. Если бы не туфли и относительно узкий подол платья, я бы уже сцапала рыжего. Но котище оказался быстрее, и нырнул именно туда, куда я всеми силами пыталась ограничить доступ котов: в приоткрытую дверь комнаты, где Лоури держала своих попугаев. Не в кошачью дверцу (её так и не отперли, по личной просьбе миледи), а именно в дверь! Зачем было её оставлять открытой, если знаешь про гастрономическую тягу котов к птицам?!

Штаны Святого Патрика!!!

Перед дверью я замерла и тихонько постучалась костяшками пальцев. Непременно нужно стучать, прежде чем войти в любую из комнат на хозяйской половине. Никакого ответа. Если миледи там нет, я просто обязана войти и отловить Мистера Тайгера, иначе быть беде. А если она там — всё равно, лучше войти и спасти котика.

— Миледи?.. Могу я войти?

Тишина.

Вхожу.

Мне пока не доводилось тут бывать. Уборку в комнатах миледи делала Мэри — Бланш.

Просторная и светлая комната была оформлена в стиле барокко, как и многие помещения на первом и втором этажах. Единый ансамбль интерьера, с его обилием дорогих материалов, вовсе не казался вычурным, скорее очень гармоничным и элегантным, без излишних деталей. Прим. авт.: Именно как «вычурный» звучит слово «барокко» в переводе с итальянского.

На удивление, здесь преобладали светлые тона: персиковый, песочный, жемчужный. Треть комнаты по правую руку занимал просторный вольер с несколькими попугаями жако, а стена напротив представляла собой многоярусный стеллаж, на котором располагались удивительные вещи, сразу привлёкшие мой взгляд.

Это была коллекция ваз, причём исключительно эльфийских, в разных стилях и разного дизайна, от старинных классических, до современных форм. Я остановилась, предаваясь немому восхищённому созерцанию… Зря.

Пружинистый прыжок Мистера Тайгера на левую часть стеллажа. Мелодичный, нежный, хрустящий звук бьющегося стекла.

В этот миг мне показалось, что так же будет хрустеть моя шея под пальцами миледи Лоури.

Коврик из шкуры котика. Чучело из Пантисилеи Мун. В полный рост.

— Твою ж мать, Тайгер!

Я в отчаянии наклонилась над вазой, упавшей на гладкие каменные плиты пола. Ах, если бы тут был паркет, стекло могло бы выдержать удар! Да, при жизни ваза была великолепна: перламутровое стекло, отделанное вставками из минерала, относящегося к подклассу кольцевых силикатов, сиречь — берилла. Изумительный бледно — голубой баццит, я такой только на картинках и видела.

От горлышка вазы был отколот кусок дюйма в два размером.

С победным мявом котяра слетел с полки и шмыгнул за дверь. На попугаев он даже не обратил внимания. Осторожно положив вазу на пол (а может, Лоури решит, что она сама упала?!), я кинулась за Мистером Тайгером — только для того, чтобы в дверях, на полном ходу, столкнуться с хозяйкой коллекции ваз. Надо поймать негодяя, пока он еще не натворил дел, будучи на кураже.

Пробормотав фразу «извините, это кот!», я вприпрыжку по ступенькам поскакала за беглецом, который рванул на третий этаж.

Ещё одна полуоткрытая дверь… Рыжий комок шерсти немедленно просочился в щель, я — вслед за ним, уже без стука. Теперь котище загасился под какое — то кресло. Ой, как его достать оттуда?

— Кис — кис, Мистер Тайгер!

Злорадное «мяу» было ответом. Ну, погоди, попросишь ты у меня вкусняшку! Попросишься ты ко мне на подушку ночью, мохнатый гад! Если из тебя сделают коврик, а из меня — чучело, то…

Я бухнулась на колени, и, кляня узкую юбку форменного платья, полезла под кресло. И тут за спиной, а вернее, за другой частью моего тела, раздалось лёгкое мужское покашливание, а затем последовал вопрос, строго заданный приятным баритоном:

— Кхм… что тут происходит?

Я похолодела. Сначала кошак расколотил вазу Лоури, а теперь вот я стою кверху попой в покоях её сиятельного брата, ворвавшись без стука. Штаны святого Патрика!..

Не дотянувшись до злорадно сверкающего глазами кота, я подалась назад, пребольно ударилась затылком и быстренько встала, одёргивая юбку.

Хозяин. Эрик Эльдендааль, собственной персоной, выжидая, смотрел на меня с высоты своего роста, шести футов и двух — трёх дюймов. В туфлях на каблуке я едва доходила ему до подбородка. Его стройное, сухопарое тело, выращенное в условиях сниженной гравитации Небиру, за годы пребывания на Земле поднабралось мускулов, как и у всех эльфов. Широкие плечи, узкий таз, длинные ноги. Лицо — образчик суровой мужской красоты, принятой за эталон в обоих мирах, гладкая кожа относительно светлого оттенка, глаза цвета лаванды, искрящиеся белизной волосы чуть ниже плеч. У эльфов не бывает усов и бороды, волосы в упомянутых местах могут вырастать разве что до состояния едва заметной, лёгкой «небритости», как я имела возможность увидеть сейчас.

Милорд был одет в чёрный деловой костюм, к которому прилагалась идеально подобранная по цвету сорочка и галстук. Бог Тёмного мира, чьё присутствие я не заметила в полумраке, когда впопыхах влетела за котом. Дополнял общее впечатление тонкий, едва определимый, запах мужских духов — кажется, их основу составлял дымный ветивер.

Прим. авт.: Эфирное масло корней травы ветиверии обладает сухим, древесным, лесным ароматом, в котором присутствуют бальзамические ноты дыма и шоколада. «Дымным» называют ветивер, полученный на острове Ява.

— Д — добрый вечер… mо Tiarna … милорд… — Я замешкалась, путая эльфийские и ирландские слова.

Прим. авт.: mо Tiarna — милорд (ирл.) обращение к лорду и к Господу звучат одинаково.

— Добрый день, зверушка. — Прозвучало в ответ.

Зверушка?!

— Простите, милорд, я не зверушка.

Брови на породистом лице эльфа слегка дрогнули в знак удивления.

— А кто же ты? Как твоё имя?

— Пэнти, милорд.

— Это имя годится для зверушки, всё правильно.

Ох — х…

— Пантисилея Мун, милорд.

Брови опять дрогнули.

— А это имя слишком странное и оригинальное для человека… Я вижу перед собой растрёпанную зверушку, которая неизвестно что, делает в моём кабинете, притом — в странной позе.

Ключевое слово «кабинет», за которым, возможно, следует второе ключевое слово: «сейф». Надо бы прислушаться к голосам девайсов, да ситуация не подходящая.

— Достаю из — под кресла кота, милорд.

Что ж, это не было ложью.

Эльдендааль сделал шаг в сторону и одним элегантным, точным движением опустился в соседнее кресло, заложив ногу на ногу. Эльфы вообще не совершают лишних движений, у них врождённая природная грация. Тут же Мистер Тайгер выбрался из своего убежища и прыгнул ему на колени с виноватым видом. Предатель!

— Ко мне не входят без стука.

— Прошу прощения, милорд.

— Так это ты та особа, из — за которой коты перестали ломиться ко мне в спальню по ночам и приносить подарки в виде тушек садовых мышей?

Да, подарочки теперь мне несли, это факт. На месте милорда я голосовала бы обеими руками «за», потому что находить у себя на подушке обезглавленную мышь, притащенную заботливым Блэкки или Смоки, — удовольствие сомнительное. Если коты носят подарки — они вас уважают и признают за «своего», но их мало волнует ваша реакция на дохлых мышей.

— Я выполняю свои обязанности, милорд. — Я потупила глазки. — Мне нравятся кошки, а им по вкусу моё общество.

Длинные пальцы эльфа начали перебирать мягкую шерсть Тайгера, и предательская скотина оживлённо замурчала, закатывая вишнёвые глаза и подставляя шею для почёсывания.

Как мне убраться отсюда?!

Но я слышу голоса девайсов, и какие голоса! Тут что — то из ряда вон, хотелось бы сосредоточиться…

Идиллия была нарушена, когда в дверь влетела возмущённая Лоури.

— А,ты здесь! И эта мохнатая тварь тоже! — Эльфийка не просто сердилась, она была в бешенстве. — Минуту внимания, милорд брат!

Γотова поклясться, что при взгляде на сестру милорда брата передёрнуло, для чего была веская причина. Уже третий сезон тёмные эльфийки задавали модный тренд «кислотного» окрашивания волос. Вот и теперь роскошная, некогда белоснежная шевелюра Лоури переливалась градиентом от карамельно — розового до цыплячье — жёлтого цвета, что смотрелось не слишком хорошо вкупе с пепельно — серым оттенком кожи. Скорее всего, аналогичная палитра розового и жёлтого присутствовала и в маникюре. Тётя, тебе почти четыреста лет, смотри на вещи реально! Вполне понятно, когда такими экспериментами с внешностью развлекается молодёжь, стремясь к эпатажу. Я сама так красилась три года назад, чего там греха таить. Лоис не пускала меня домой, пока я не вернулась обратно в салон и не перекрасилась в свой «родной» медно — рыжий цвет, отдав кучу денег.

Правда, лицо эльфийки в её немалые годы выглядело не намного старше, чем моё при приближении двадцати двух лет.

Было и ещё нечто, служившее к явному неудовольствию милорда: джинсы — скинни Лоури, аппетитно обтягивающие её стройные бёдра, к тому же — с заниженной посадкой. Я ведь говорила, что Тёмные покончили с человеческим феминизмом и многими его внешними атрибутами?.. Так вот, еще сто лет назад невозможно было увидеть в брюках ни женщину, ни эльфийку. Теперь скинни добрались и до эльфиек. В повседневной жизни в брюках и джинсах обычно ходят те женщины, которые не контактируют с эльфами, и у которых нет на работе соответствующего дресс — кода.

— Милорд брат! — Повторила красавица, надувая губки. — Эту мелкую крысу надо наказать!

Эрик перевёл на меня вопрошающий взгляд.

— Она разбила вазу из моей коллекции!

Дура, не я, а кот! И не разбил, а так… может, можно склеить…

— Прошу прощения, миледи, это вышло случайно, когда кот запрыгнул на полку! — Бодро вставила я, не рискнув напомнить, что дверь была нараспашку, и наверняка, по вине самой миледи.

— Так ты обязана следить за ним! Ваза испорчена!

Какой смысл теперь спорить? Да, я не уследила, всё верно.

— Моя вина, миледи! Такое не повторится, уверяю вас.

Только бы не выгнали, тогда прощай, Dоrcha Clоch, а я сяду в тюрьму.

— Конечно, не повторится! Ты должна быть наказана! — Бушевала Лоури.

Милорд Эрик перестал теребить кота и отреагировал на вопли сестрицы негромким замечанием:

— Я приму решение, Лоури. Иди.

Готова поспорить, он хотел бы закончить фразу так: «Иди, и смой с волос эту розовую пакость»! Но вряд ли подобное говорится ближайшей родне при горничных.

Миледи тут же удалилась, хлопнув дверью, и предварительно кинув на нас с котом испепеляющий, полный презрения взгляд лавандовых глаз — таких же, как у брата.

Владыка Тёмных снова обратился ко мне, не повышая голоса:

— Ты будешь наказана, зверушка. Что ты предпочитаешь, вычет из жалованья или порку?..

Не раздумывая ни секунды, я, конечно же, высказалась за последнее. Я сейчас почти на мели, и не имею ни малейшего желания запускать лапку в свою копилку. А если из моей зарплаты будут вычитать за дорогущие разбитые вазы, то вообще труба, так и байк будет нечем заправить! Учитывая стоимость вазы, украшенной баццитом, я буду расплачиваться непомерное количество времени.

К слову, о порке. Не будем забывать, что телесные наказания для прислуги Тёмных — обычная вещь, ведь сами дроу отказались от рабства в отношении людей около ста лет назад, а замашки остались прежние. Я видела соответствующие строки в трудовом договоре, так что слова милорда Эрика нисколько меня не удивили.

Те же самые правила касаются школ и других учебных заведений, включая высшие — для учащихся и студентов обеих рас, независимо от их социального статуса, порка за проступки — в порядке вещей. Я и сама нарывалась в младших классах на розги за шалости, сломанные указки, драки с девчонками — ябедами. Различного рода эльфийские предприятия могут «штрафовать» сотрудников по аналогичной схеме — на выбор сотрудника, разумеется.

Пожав плечами, я подтвердила свои предпочтения.

— Ты странная, зверушка. — Голос Эрика вернул меня к реальности. — Ты говоришь, как менеджер первого года работы в эльфийской компании. Менеджер — эльф, а не человек… Я сталкиваюсь с таким ответом впервые за… много лет. Моя прислуга предпочитает штрафы.

— Я не вижу смысла так разбрасываться деньгами, милорд.

В конце концов, в «Синичке» мне приходилось выдерживать настоящие побои, после которых какие — то там розги ничего не значат.

— Хорошо, это твой выбор. Скажешь менеджеру по персоналу, что тебе назначено пять ударов. Можешь идти.

— Да, милорд.

Поклонившись, как положено, я сделала шаг в сторону двери. Мистер Тайгер, понимая, что я ухожу, тут же оттолкнулся от коленей хозяина, наверняка при этом, основательно царапнув когтями, и с жалобным мяуканьем кинулся за мной. Кто кормит — тот и рулит кошачьим миром! Я же говорю, предатель — он и есть предатель. Какие там могут быть собачьи гены преданности у комка пуха!

Совпали ли мои мысли относительно предательской сущности котяры с мыслями милорда Эрика, и остались ли от когтей следы на брюках, я так и не узнала.

Эх, какой был случай прислушаться к возможному местонахождению сейфа!.. Он упущен из — за того, что милорду приспичило зайти в свой кабинет!

Я добросовестно собиралась сообщить непосредственному начальству о совершённой оплошности, но вмешался случай. Дело в том, что именно в этот вечер задира Смоки решил, что справится в одиночку с бандой наглых сорок, частенько устраивавшихся в парке на ночлег. Сороки не разделяли рвения кота и поставили его на место: выдрали несколько клоков шерсти и клюнули в нос. Так что пришлось лечить и утешать Смоки, и до менеджера я так и не дошла. А на следующий день, уже часа в два дня, выяснилось, что менеджер по работе с персоналом отбыл в недельный отпуск.

Пришлось отложить явку с повинной.

Потом я просто закрутилась в ежедневной суете и забыла о назначенном наказании…

Дни шли за днями, цель оставалась недосягаемой. Проклятье, Креван! Ты засунул меня в это эльфийское логово, а шансов выполнить заказ я не вижу! Дом переполнен эльфийским девайсами, и все они поют… Если бы от успешных действий не зависела моя свобода, я бы предпочла отказаться и выполнить двадцать других контрактов!..

Со всей прислугой в Кэслин Эльдендааль у меня установились неплохие отношения, хоть я и была новенькой, и первую неделю ко мне присматривались, исподволь изучая, что я за птица такая. Я довольно легко схожусь с людьми, потому что не жду от них ничего особенного, не использую в качестве жилеток для слёз, не навязываю дружбу и не предаю тех, кто мне доверяет, — вот лучшая тактика для общения.

За обедом, в семь часов вечера, на кухне собирались те, кто постоянно жил в замке: повар Винсент (тридцать семь лет, фанат чистоты и блюд английской кухни), садовник Джед (пятьдесят три года, молчун и специалист по ландшафтному дизайну), три горничные (Мэри — Бланш, Эрин, Молли — все красотки, как на подбор), и я.

Мне был приятно общаться с этими людьми, но приходилось тщательно и осторожно избегать тем, касающихся моего прошлого и многих особенностей настоящего.

В конце первой декады сентября грянул гром.

Когда я только вернулась из Корка, куда ездила провести воскресный день и обновить маникюр, и парковала байк на отведённом мне месте, ко мне подбежала Нора. На ней не было лица.

— Пэнти! Наконец — то ты здесь!

— Что — то с котами? — Заволновалась я.

— Нет, Пэнти, не с котами, с тобой. — Нора была бледна, и её большие карие глаза выдавали глубокое беспокойство.

— Да что случилось?

Я старалась, чтобы голос звучал ровно, а между тем, струхнула порядочно. Неужели меня раскрыли?!

Глава 7. Порка и прочие неожиданности

— Тебя ждут в обеденном холле. Хозяин и менеджер.

— Лады. Пойду, переоденусь? — С надеждой спросила я (может, обойдётся?!).

— Нет, на это нет времени! Поторопись, Пэнти!

Да что там такое?! Сами напросились, тогда пойду, в чём есть.

Обеденный холл замка, — большой зал, с высокими стрельчатыми окнами с цветными витражами, и стенами, отделанными серым, с чёрными и зелёными прожилками, мрамором. Из такого же мрамора были многочисленные изваяния богини Эйлистри — Танцующей Девы, расставленные вдоль стен. Каждая статуя была в своей позе, изображающей фигуры танца. Единственная однозначно положительная личность в Тёмном Пантеоне. Покровительница нежных чувств, искусства, богиня Луны. Наверное, в обеденном холле проходят светские рауты миледи Лоури. Места достаточно — и для посиделок, и для танцулек.

Упомянутый милорд сидел на одном из стульев рядом с длинным, просто огромным, столом из тёмного дерева, — по причине позднего вечера, уже без галстука. Так, я не вижу рядом ни Морни, ни кого — либо другого из службы безопасности Тёмных… Вряд ли меня рассекретили, можно не переживать.

Кроме стула и стола, остальная мебель обеденной группы в зале была в чехлах от пыли. Менеджер по работе с персоналом, рослый и плечистый Сорлей Макфлай, стоял перед милордом навытяжку, и о чём — то отчитывался. Разговор шёл обо мне.

— Вот она, милорд.

Мужественное веснушчатое лицо Сорлея с небольшой, тщательно ухоженной бородкой, свидетельствовало о полном замешательстве — оно как будто съёжилось и покрылось алыми пятнами, образующими вкупе с веснушками забавные географические картинки. Менеджеру по персоналу недавно исполнилось сорок пять лет, что и было торжественно отмечено на кухне после рабочего дня с помощью отменного «Гиннесса».

Прим. авт.: самое известное ирландское пиво с 1759 года.

О своём дне рождения в августе я предпочла умолчать: зачем сближаться с людьми, которые через несколько месяцев исчезнут из моей жизни и, возможно, будут вспоминать обо мне не с самыми добрыми чувствами?

— Добрый вечер, милорд. Здоров, Сорлей.

— Что на тебе надето? — Поинтересовался хозяин, начисто игнорируя моё приветствие. Видимо, для меня это вечер не должен стать добрым. — Многочисленные дыры как будто свидетельствуют о том, что обладательница штанов слишком часто молится на коленях.

Он ёрничает по поводу моих штанов?!

— Я не успела принять надлежащий вид, милорд. Я только что приехала, а управлять байком в другом виде не очень удобно.

Да, на мне были рваные джинсы, берцы и «косуха» чёрного цвета. Сентябрь нынче особо тёплый, не всякий июль такой, как этот сентябрь, — по такому случаю джинсы рваные. Мотоциклетный шлем я предусмотрительно оставила Норе. Причёски тоже нет, волосы свободно распущены.

— Пусть так. — Эльдендааль в упор смотрел на меня, не мигая. — У меня к тебе вопрос: когда ты должна была сообщить Сорлею о наказании… Это не было сделано?

Упс… Как же я забыла!!!

— Не было, милорд.

— Могу я спросить, почему, зверушка?

— Сперва Сорлей ушёл в отпуск, а позже я забыла, милорд.

Эльф, буравя меня взглядом своих лавандовых глаз, высказал предположение, что у меня какое — то расстройство памяти, требующее экстренного лечебного вмешательства.

Вот же!..

— Я думаю, прекрасным средством укрепления твоей памяти станут дополнительные десять ударов. — Добавил милорд будничным тоном, в котором не прослеживалось и тени раздражения. — И не будем откладывать.

С этими словами он встал и неспешно унёс свою великолепную персону из холла. У Сорлея сбежала с лица вся краска. Пришлось рассказать ему историю с вазой и котом.

— Пэнти! Я работаю здесь уже двадцать лет, я прошёл путь от стюарда до менеджера! За этот период никто не был подвергнут порке! В случае провинности любой нормальный человек предпочтёт штраф!

— За кокнутую вазу из бериллов?! И что останется от моего жалования в таком случае? А?! Это же голяк, притом — на несколько месяцев вперёд!

— Мы привыкли одалживать друг другу в случае чего. Заняла бы у меня! А теперь… я не представляю… это же моя обязанность…

— Порка? — Удивилась я. — Ого! Расслабься, Сорлей. Я уж как — нибудь выдержу пятнадцать ударов розгами.

Веснушки на физиономии бедного Сорлея обесцветились вовсе. Он вынул из кармана платок и промокнул внезапно вспотевший лоб.

— Не розгами, Пэнти… — Прошептал он. — Это же не школа, не колледж, это рабочее место… Тебе полагается пятнадцать ударов плетью.

Вот тут уже меня чуть кондрашка не хватила. Не успела я помянуть штаны Святого Патрика, как Сорлей признался мне, что при обучении на менеджеров управления прислугой у Тёмных приходится проходить и «курс порки». Таков обычай, ведь подобное наказание прописано в стандартном договоре, заключаемом с любым сотрудником. Также я услышала, что даже многие эльфийские предприятия отказались от подобного пункта договора лет тридцать назад, но в частных домах знати он неизменно сохраняется.

Слово «порка» я в договоре видела, а вот подробности пропустила.

Я кисло спросила, на ком же приходилось учиться моему непосредственному начальнику. На манекенах, не менее кисло ответил начальник. Практики на живом объекте не было, на дворе не двадцать третий век.

— Если бы в прошлый раз ты сказала мне сразу, мы могли бы имитировать всю процедуру, будучи наедине. Орала бы громче, да и всё… Теперь номер не пройдёт. Милорд изъявил желание присутствовать лично, и что — то мне подсказывает, что у него в этом вопросе богатый опыт. К тому же, такого развлечения — порка красивой девушки, — Тёмный эльф не пропустит никогда.

Под сопереживающими взглядами Норы и Эрин (ах, как быстро разносятся дурные вести!) я с чувством глубочайшей досады плелась вслед за Сорлеем. Довольно большая комната со стенами из грубо обработанного камня, в которую он меня привёл, размещалась в подвале пристройки к замку. Никаких орудий пыток я не заметила. В центре стояла низкая скамья без спинки, на стене — вешалка для одежды (да, представьте себе!) и на отдельном крючке — то, чем меня собирались пороть. Кожаная плеть. Присмотревшись, я с облегчением выдохнула: никаких металлических деталей в хвостах плети не было.

Из предметов мебели поблизости больше ничего не было, кроме кресла в углу, расположенного так, чтобы оставаться в полутени, в то время как свет из подвального окна падал бы широкими плоскими лучами, освещая скамью для порки, будто сцену. Собственно, несколько ламп, расположенных по нижнему краю окна, должны были создавать эффект такой подсветки и в сумерках, как сейчас.

Обыденность окружающей обстановки как будто подчёркивала нереальность и даже абсурдность происходящего.

Едва я успела снять «косуху» и пристроить её на вешалку для одежды, милорд Эрик не замедлил почти неслышно появиться и занять место в том самом кресле в углу. Хорошо, что эта комната хотя бы не имеет стеклянной стены, и зритель не прячется, иначе на фоне негативных ассоциаций из прошлого у меня началась бы истерика. В сторону хозяина я вообще старалась не смотреть.

Красный, как рак, менеджер, намекнул мне, что пора снимать остальное, сиречь раздеваться догола.

— Как, и нижнее бельё?!

Увы, и его тоже, сказал Сорлей.

— Обалдели, что ли? Спины недостаточно?! — Возмутилась я, откровенно наплевав на присутствие милорда. — По попе тоже попадёт?!

Нет, ответил Сорлей, дело не в этом. Кожа на хвостах плети имеет определённую обработку, и если я хочу сохранить своё нижнее бельё в целости, лучше бы его снять. По попе может случайно прилететь, трусики могут пострадать. Порвать комплект за шестьдесят пять фунтов?! Да, нижнее бельё — моя слабость, и я скорее останусь голодной, чем куплю дешёвое. Придётся раздеваться.

Мне, в общем и целом, нечего стесняться, и есть, что показать, но демонстрация сисек и прочего двум мужикам… Только бы не вспоминать время, проведённое у Весёлой Бет, иначе я упаду в обморок… Я стиснула зубы. Расслабься, Сорлею это так же неприятно, как тебе, как бы он сам не упал, судя по осунувшейся физиономии. Думай о двухстах тысячах фунтах, Пантисилея Мун… Думай только о них, о тех деньгах, которые помогут тебе обрести независимость и устроить свою жизнь подальше от таких, как Креван Бойл, и таких, как Эрик Эльдендааль…

Как всегда, Лоис была права, утверждая, что бюстгальтер и трусики должны быть одного цвета, даже если у тебя нет мужчины, а эпиляцию ножек и зоны бикини забывают делать только мартышки в зоопарке — мало ли, где придётся раздеваться! Вот и пришлось. Да, у меня всё в порядке — от совпадения цвета деталей нижнего белья до эпиляции, только сейчас этот факт как — то не радовал. Демонстративно не торопясь, я вновь воспользовалась вешалкой, прикрыла груди ладонями и не знала, что делать дальше.

Слушая инструкции Сорлея, выдаваемые дрожащим и каким — то блеющим голосом, я легла на живот и приготовилась, обняв скамейку руками. Деревянная поверхность скамьи была приятной и тёплой наощупь. На этом приятные ощущения закончились. Не знаю, кому из нас было страшно больше — мне или несчастному менеджеру. Надо его подбодрить.

— Сорлей, у меня высокий болевой порог. Считай, что я манекен.

Бедный дядька шумно выдохнул, я услышала какой — то свист и…

… я поняла, что хвалёный болевой порог будет пробит на третьем же ударе. Ротанговая трость Анны О,Нил была жалким подобием той игрушки, которая сейчас прошлась по моей спине. Длинные хвосты плети, рассыпавшись в полёте, охватили довольно большую площадь кожи, как будто облив кипятком.

— …!!!

Вырвавшееся словечко полностью описывало мои впечатления.

Второй раз.

— …!!! …!!!

Кажется, мой запас ненормативной лексики может закончиться раньше, чем процедура. Ругаться в такой ситуации гораздо уместнее, чем плакать, тем более что плакать я разучилась уже давно и примирилась с этим фактом. У меня сухие глаза и в горе, и в радости. Попробуйте сами — так проще жить.

— …!!!

Ох, если бы я в тот роковой вечер нашла Сорлея, вместо того, чтобы лечить нос Смоки, всё обошлось бы бескровно, а теперь я отчётливо чувствую, что по спине потекло. Пресловутый болевой порог рухнул, и перед глазами поплыли какие — то цветные круги. Такие круги обычно появлялись, когда я из последних сил задерживала дыхание, чтобы отключиться. Сейчас я не пыталась лишить себя сознания и воздуха, но его как будто вышибли из меня, причём напрочь. Ужасно… А тот, кто это придумал, сам тестировал подобный метод мотивации слуг к исполнению своих обязанностей?!

— …!

Круги начали гаснуть, я как будто опускалась на дно чёрного колодца, и чей — то голос в моей голове отчётливо произнёс: «Достаточно». Да, факт очевиден. Мне хватило.

Я пришла в себя в своей комнате (то есть, нашей совместной с котами комнате), лёжа на животе в собственной кровати. Спина невыносимо саднила. Вокруг кудахтала Нора в обществе трёх горничных, которые чем — то мазали мне спину и вполголоса обсуждали произошедшее, не видя, что я уже отошла от обморока. Получается, ни Нора, ни Хелен, до сих пор не уехали к своим семьям в Корк — видимо, из — за беспокойства, и это было беспокойство за меня. Мне стало неловко. Около кровати сидели все три кота, взирающие на меня с любопытством и брезгливо принюхивающиеся к мази.

— … девочка глупо поступила, конечно…

— … забегалась с тремя животинами, бывает…

— … в агентстве должны были объяснить…

— … так надо же додуматься до такого…

— … а он прямо смотрел?..

— … что ж ты хочешь от Тёмного эльфа?..

И всё в таком же духе. Надолго ли хватит пищи для пересудов?.. Я пошевелилась, и кудахтанье прекратилось. На меня уставились четыре пары сочувствующих глаз.

— Девочки, вы можете идти. — Обратилась Нора к помощницам. Потом она покачала головой и добавила, что мне нужно быть осторожнее в своих поступках. — Я думаю, дня три тебе нужно отлежаться, Пэнти. За котами присмотрит Мэри — Бланш. И ещё… Я бы на твоём месте поблагодарила милорда при первом же удобном случае.

— Это за что же?!

— Как «за что»?! Если бы он не остановил порку, тебе бы полагалось ещё шесть ударов. Несомненно, всё закончилось бы более серьёзными повреждениями, чем сейчас.

Всё — таки я думаю, милорд обойдётся. Мне вообще не захочется в ближайшее время попадаться ему на глаза.

Самое неприятное было то, что пришлось запускать лапку в копилку, пришлось! Дело было в следах, оставленных плетью. Ждать, пока все эти полосы шрамов исчезнут сами — это значит, ждать слишком долго (да и исчезнут ли?!).

Пришлось заплатить за процедуру «боди — принт». Хорошая штука, благодаря которой Лоис Грин в свои шестьдесят семь лет выглядит не старше, чем на сорок пять. От татуировок, шрамов, морщин, дряблой кожи и прочих излишеств можно тоже избавиться шутя. Можно и сердечко себе новое заказать, только стоит это хренову тучу денег.

Так что, дождавшись законных выходных, я покинула плачущих котов, оседлала байк и рванула в Дублин, в косметическую клинику, но по дороге созвонилась с Лоис, обговаривая особенности и место свидания. Мне не следовало появляться на Генри — стрит во избежание случайной встречи со знакомыми и, особенно — с Лайзой, хохотушкой и болтушкой. Мы жили в соседних домах, учились в одном классе и периодически встречались — в основном, для того, чтобы Лайза могла залечить шопингом раны после расставания с очередным приятелем. Как бы подруги, если можно так сказать. Лоис меня предупреждала, что в связи с сомнительным родом моих занятий опасно заводить близких друзей — и я их не заводила.

Для Лайзы, как и для всех остальных, я уехала в захудалый колледж в Коннахте.

Пока что ни Томпсон, ни Бойл не требовали отчёта о моих действиях. Прошло двадцать восемь дней, а я не продвинулась ни на йоту, так что и сообщать — то было нечего.

Мы встретились с Лоис в небольшом кафе, чтобы перекусить и поговорить. Конечно, госпожа Грин не могла обойтись без зоны для курящих посетителей, и пускала вокруг себя клубы сигаретного дыма, которые я с недовольным видом разгоняла рукой.

Узнав о моих заключениях с поркой, госпожа Грин изумлённо уставилась на меня, а затем покачала головой с укоризненным видом.

— Милая девочка, твоя задача — быть как можно незаметнее. Ты привлекла к себе ненужное внимание.

— Я знаю. — Виновато согласилась я.

— Держись подальше от Эльдендааля. Вообще не высовывай носа из кошачьей комнаты.

— Не получится. Коты бегают по всему замку, и я за ними. Для них нет запертых дверей, ну, или почти нет.

— Всё равно, дорогая моя девочка. Ситуация сложная, и ты прекрасно это знаешь… Веди себя осторожно, а еще лучше — откажись от контракта. В Ирландии полно частных коллекций драгоценностей.

— Но заказчик требует конкретный бриллиант. — Ответила я уклончиво, делая вид, что всё моё внимание поглощено шапкой сливок в кофейном бокале. — Думаешь, зря готовили кодированную копию?..

— Тогда постарайся вести себя тише воды и ниже травы.

Я обещала постараться, и в тот момент искренне верила, что так оно и будет.

Дорогостоящая процедура, которую я собиралась пройти, представляла собой клеточный 5D — принтер, позволяющий «запечатать» все дефекты слоёв кожи после предварительной шлифовки лазером. Процедура мощно стимулирует регенерацию собственных тканей. С учётом площади поверхности стоимость такой «печати» обошлась мне почти в тысячу фунтов. Сами понимаете насчёт копилки. Надо было также оплатить дистанционное обучение за полгода, а это еще три тысячи.

Так, если на самом «боди — принте» не выходит сэкономить, можно отказаться от анестезии. Что я и сделала.

Прошло почти пять часов утомительного лежания на животе, сопровождающегося довольно неприятным пощипыванием и покалыванием кожи на спине. Наконец, отведя от меня лапы агрегата — манипулятора, врач, ухоженная дама (сколько ж ей на самом деле? наверняка не только лицо корректирует, но и остальные части тела) сварливо заметила, что в моём «нежном возрасте» следует быть осторожнее со всякого рода… сексуальными экспериментами, заканчивающимися такими вот следами.

— Скажите это милорду Эрику Эльдендаалю! — Невинно хлопая ресницами, проворковала я медовым голосом.

Пока врач собирала с пола свою челюсть, я шустро оделась и откланялась, мстительно думая, что к репутации Владыки Тёмных добавился новый, оригинальный штришок. Хотя, если верить фильмам категории «для взрослых», которые снимают Тёмные, для них подобные эксперименты — в рамках привычного секса. А секс они предпочитают с «перчинкой», порой — весьма жёсткий. Может быть, милорд Эльдендааль вот так же развлекается с эльфийками в каком — нибудь «взрослом» клубе.

Я устроилась в простенькой гостинице на Леннокс — стрит, а субботу провела в обществе Лоис, помогая оформить витрину для сезонной выставки в «Алмазной кошке». Выходные пролетели незаметно. Пытаясь игнорировать зудящие ощущения на спине, о которых меня предупредила косметолог, во второй половине воскресенья я отправилась в Корк, а оттуда — в Кэслин Эльдендааль, к своим мохнатым подопечным.

* * *

Шалости и капризы Мистера Тайгера всё чаще удавалось контролировать с помощью простейших приёмов дрессировки: напомню, что его собачьи гены давали о себе знать. С другой стороны, рыжий гигант был котом, со всеми вытекающими отсюда последствиями, а именно — умением лениться, дрыхнуть по восемнадцать часов в сутки и манипулировать окружающими.

Тайгер считал своим долгом занимать выгодную позицию около кухни и гипнотизировать Винсента в надежде, что тот сжалится и отсыплет ему лишнюю порцию еды, но надежда эта никогда не оправдывалась. Блэкки и Смоки были более сдержаны в пищевых привычках, считая ниже своего достоинства вымаливать подачки у меня или кого — бы то ни было. Они просто возлежали с царственным видом, намекая окружающим, что было бы неплохо поделиться с такими пай — котиками чем — нибудь вкусненьким. Обойдётесь, ребята, ваш рацион под моим строгим контролем.

За полтора месяца моего пребывания в замке Мистер Тайгер подрос на полфута, и было очевидно, что вскоре взрослые коты оставят свои попытки воспитания в виде коротких взбучек, которые они периодически устраивали «младшенькому».

Мои же дела шли по — прежнему, ни шатко, ни валко, но вскоре появился слабый проблеск благоприятной для меня ситуации. Как ни странно, это был, по точному выражению Норы, предполагаемый «плановый разгул» у миледи Лоури. Приближающееся в конце сентября мероприятие должно было дать мне некоторую свободу действий в поисках и прослушивании эльфийских девайсов в Кэслин Эльдендааль. Я бы хотела спокойно пройтись по покоям милорда, что вполне реально сделать: верный своей привычке не пересекаться с гостями Лоури, милорд Эрик уехал — по слухам, на континент по каким — то делам.

Для осуществления моего плана у меня были все приспособления, которые помогут стать невидимкой и работать в полной темноте. Нужно всего лишь их подготовить должным образом.

Во — первых, специальные очки. Я не такая простушка, чтобы привезти с собой классические очки ночного видения, ни в коем случае!.. В моём багаже находились обычные с виду очки, которые можно использовать и как солнечные, и как антибликовые. А в небольшом баллончике, с виду предназначенном для косметического лака для волос, был особый состав для обработки стёкол этих самых очков… После обработки они в течение сорока — пятидесяти минут обеспечивают идеальную картинку как в сумерках, так и в темноте, а потом состав разрушается и очки вновь становятся обычными. Самое ценное их свойство — они позволяли увидеть не монохромное изображение, а в цвете, как было бы днём.

Во — вторых, я располагала костюмом из изолирующей термоткани. Надеваешь его на голое тело (цельный комбинезон с капюшоном и бахилами, а для лица есть особый матовый щиток) и становишься невидимкой, если температура окружающей среды не ниже пятнадцати градусов. Самое главное, двигаться нужно бесшумно, а это я умею. Будучи свёрнутым, в комочек, чудо — костюм занимал место размером с небольшой апельсин, а весил ничтожно мало.

Идеальное время для вылазки — это ночь вечеринки Лоури. Почему?.. Да очень просто! Я думаю, охрана не станет вести пристальное наблюдение за титулованной компанией, пусть себе резвятся. Никто из этой компании не потащится в комнаты милорда Эрика — это маловероятно, им и так хватит места для веселья. Правда, на третьем этаже есть библиотека, но я уверена, что и это помещение останется невостребованным.

Наступил вечер «икс». Окна кошачьей комнаты выходили в тихое место, — дворик перед флигелем, а посмотреть на собиравшийся эльфийский бомонд всё — таки хотелось. Я заняла позицию в той самой библиотеке и прилипла носом к окну. Сверху всё было отлично видно.

Крутые тачки (сплошь внедорожники, «фишка» Тёмных) подъезжали по ярко освещённой центральной аллее парка прямо к парадному входу в замок. Двое молодых людей, присланных из агентства по найму прислуги, парковали машины на стоянке слева от замка. Мне кажется, гостей было не менее тридцати — в основном, парами, но были и исключения: эльфы или эльфийки поодиночке. Удивляло эклектичное разнообразие женских нарядов: от изысканных вечерних туалетов до тех же джинсов (кстати, ни одна обладательница джинсов не была «под ручку» с сопровождающим эльфом, выступая, так сказать, соло). А мужские смокинги разнообразием не баловали, чего там смотреть. Как говорится, издалека одного Тёмного эльфа в цветах пингвина не отличишь от другого.

Сама миледи Лоури встречала только первую партию гостей, будучи в очень элегантном, потрясающе изящном вечернем платье с оголённой спиной. Самое любопытное, что цвет ткани почти невозможно было определить, он менялся в зависимости от нюансов освещения, от палевого — розового, до жемчужно — серого. С третьего этажа было не реально рассмотреть, но, по — моему, никаких украшений на Лоури я не заметила, кроме икрящихся в мочках ушей крохотных серёжек. Непотребный кислотный краситель с волос она всё же смыла, и это было к лучшему. Интересно, милорд брат настоял или сама допёрла, что выглядит с фосфоресцирующими розовыми волосами как пугало?..

А потом я вернулась к котам, — когда заиграл такой музон, что вибрация пошла даже по флигелю. Котам вибрация не нравилась, у них был несчастный вид, — казалось, что вот — вот, и зажмут лапами уши. Я запустила их в ванную комнату, там было меньше слышно, а сама принялась готовить своё оборудование: очки и костюм. Для первого прослушивания девайсов мне больше ничего не потребуется.

Во втором часу я решила, что пора на вылазку. Музыка теперь играла тише, и характер её откровенно изменился. Говоря подростковым языком, «пошли медляки», предназначенные для создания романтической обстановки. Нора ведь не зря намекала на то, что в парке, несмотря на осеннюю прохладу, могут уединяться парочки. Кстати, во внутреннем дворе есть выход к бассейну с подогревом — небось, и там развлекаются. В бассейне я, бывало, купалась по ночам, когда уже выключали подсветку, и никому другому не пришло бы в голову плюхаться в тёмную воду. Брр, если парочки туда чего накидают, Джеду завтра придётся немало потрудиться над чисткой бассейна.

Судя по смеху и характерным вздохам, услышанным мной из приоткрытой фрамуги окна, лужайкой перед флигелем тоже не брезговали. Не имея желания прислушиваться к происходящему, я закрыла окно, переоделась, опустила на лицо матовый щиток термо — маски и, сказав котам: «Цыц! Сидите тихо!», заперла их в ванной и тихонько шмыгнула в коридор.

Естественно, вокруг не души. Со стороны кухни были слышны звуки — там ещё суетился Винсент с приехавшей из Корка дополнительной прислугой. В целом же мне никто не помешал прокрасться на хозяйскую территорию и затем — подняться по одной из боковых лестниц на третий этаж. По дороге мне пришло в голову, что Dоrcha Clоch вполне может находиться не здесь, а в каком — нибудь бункере в подвальном этаже замка. И как же туда попасть, чтобы прислушаться?.. Если только ещё раз нарваться на порку — уже намеренно. Ну, нет, в здравом уме я на это не решусь, ни за что! Со спины всё ещё сходили остатки «боди — принта», замещаемые собственной кожей, и порой зудящие ощущения становились невыносимыми. Нет, повторять такое — просто безумие.

Парадокс в том, что даже наномеханик не может открыть абсолютно любой замок. Если это самый обычный замок, простейший, без электростатики, магнитов, кодирующих программ или эльфийских мелодий, то нужна отмычка. Да — да, не смейтесь. И шпилька сгодится, но договориться с таким замком невозможно. Он прост и глух. Но такие замки теперь редкость. Отмычка понадобится и в том случае, если замок эльфийский, со многоуровневой защитой. Тогда придётся изготавливать подходящий музыкальный ключ.

Третий этаж, где я уже побывала сегодня в библиотеке, был тёмен и пуст, но мне нужно было не в левое крыло, — там нет никаких эльфийских девайсов, — а в правое, которое частично занимал милорд. Итак, приступим.

Многое зависит от свойств металлов, входящих в сплавы. Как ни банально, но электропроводность, плотность, магнитная восприимчивость, хрупкость, прочность — все эти особенности накладывают свой отпечаток на специфический голос материала, из которого сделан замок сейфа. А это, конечно же, металлы. Кодовый эльфийский замок обычно не содержит элементов электроники, он механический и, как ни странно это звучит, такой замок более надёжен. В любом сейфе, рассчитанном на хранение особо ценных предметов, замок не один, и базовая защита — кодовый замок, — дополняется ключевым замком. Только для человеческого замка нужен обычный ключ, а для эльфийского — музыкальный, в котором будет идеальное сочетание компонентов сплава, обладающего той же мелодией, что и сам замок. Эту мелодию может слышать только наномеханик. По сути, это — кодовый бесконтактный ключ.

Бывает и так, что отдельные детали механизма замка покрыты нано — плёнкой другого сплава, вносящего диссонанс в звучание мелодии, или имеющего собственную, маскирующую мелодию. Такое покрытие — ловушка для вора. Сложность бывает и в том, что мелодия кода может принадлежать не сплаву в целом, а одному химическому элементу или, — самое сложное! — одной или нескольким элементарным частицам…

Да, здесь есть простые устройства, первое впечатление — без подвохов и ловушек, но это может ничего не значить. Мне бы прочувствовать их, будучи рядом. И есть еще что — то, что — то странное и плохо дифференцируемое, очень сложное для восприятия. Я даже не могу понять, с чем имею дело. Во всяком случае, это не обычный сейф, и скорее всего, нужен специфический музыкальный ключ, который подбирают по индивидуальной мелодии. Услышанное мной нечто находилось либо в кабинете Эльдендааля, либо где — то поблизости, но точнее сказать было нельзя, а свободно пройти в эти помещения невозможно. Судя по тому, что на одну мелодию гибридной системы безопасности (представьте себе, наномеханика с электроникой!) накладывалась другая, едва различимая — это и была ловушка. Идеальный вариант — попасть в кабинет, когда тот будет открыт самим хозяином. Ну, это можно устроить, заслав кого — нибудь из котов, а потом пожаловать следом. А теперь пора уходить, я и так тут брожу уже полчаса.

Тут моё внимание привлекли шорохи, доносившиеся со стороны парадной лестницы. Что там происходит?

Будучи в полной уверенности, что меня не видно и не слышно, я осторожно выглянула из — за угла, потом приблизилась к перилам балюстрады и услышала голоса. Говорили на эльфийском.

— Сопas a dhéanann ba mhaith leat, leanbh?

— Ní cúram liоm.

— Bend thar!

Прим. авт.: перевод диалога: — Как ты хочешь, детка? — Мне всё равно. — Наклонись!

Очки ночного видения дали мне возможность рассмотреть во всех подробностях и красках то, что происходило на лестнице между вторым и третьим этажами. А происходил там самый настоящий трах, и шпилили не кого — нибудь, а саму миледи Лоури Эльдендааль.

Великолепное платье Лоури было спущено до талии, обнажая грудь — наверное, четвёртого размера. Классные сиськи, ничего не скажешь. Волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Она стояла, раздвинув ноги, томно изогнувшись, и опираясь руками о перила лестницы, а тот, кто приказывал ей наклониться — очень высокий эльф с глазами цвета зеленоватой морской волны, — буквально всаживался в неё в бешеном темпе, расположившись сзади. У меня возникло подозрение, что ударная волна от его движений проходила по телу Лоури с такой силой, что создавала реальную угрозу сотрясения мозга. Как она вообще может держаться на ногах?! Окажись на её месте кто ниже ростом, — такая, как я, — запросто зубы выпадут, а точнее, вылетят!..

Выходит, братец не слишком строго её держит. Наверное, предполагает, что Лоури развлекается подобным образом, но делает вид, что находится в полном неведении.

Ух, лучше отсюда свалить, хотя они так заняты друг другом, что вряд ли могут меня заметить. Я невольно залюбовалась сценой, не предназначенной для моих глаз, и даже ощутила нечто, похожее на зависть. У меня никогда такого не будет. Ну и ладно, обойдусь без секса.

Я бросила последний взгляд на парочку и… тут мне бросилось в глаза выражение лица Лоури. Даже не выражение, а полное отсутствие каких — либо эмоций. Безразличие к происходящему. Равнодушие. Усталость. «Мне всё равно». Судя по всему, ей действительно всё равно. Трахаться ради процесса?.. Или ей физической нагрузки не хватает?.. Так вроде она в бассейне плавает, ежедневно. Бегала бы еще в парке по утрам, что ли.

Судя по сдержанному рычанию зеленоглазого, процесс вот — вот достигнет кульминации.

Ладно, ребята, я тут не нарочно подсматривала и никому не скажу. Пора возвращаться к котам.

Я развернулась и тихонько проследовала тем же маршрутом, которым пришла — в кошачью комнату. Хоть что — то прояснилось: есть место, которое необходимо исследовать полностью, и это, как минимум, кабинет милорда.

Можно было с чистой совестью ложиться спать, я освободила возмущенных котов из заточения, приласкала по очереди (ревнивый Мистер Тайгер, естественно, пытался оттеснить от меня Блэкки и Смоки) и улеглась в постель. Предварительно пришлось убирать здоровенную лужу, оставленную в ванной комнате кем — то из воспитанников. Эти коты не выносили запертых дверей и, столкнувшись с подобной преградой, норовили мстить. Они с негодованием отворачивались в сторону, и определить, кто же виновник, не представлялось возможным.

В замке было тихо; в четвёртом часу гости разъехались. Коты мирно засопели, и я почти последовала их примеру, но… что — то меня угнетало, что — то не давало заснуть, и я ворочалась с боку на бок, не понимая, в чём дело. Как только я закрывала глаза, передо мной вживую представала сцена на лестнице и безразличное лицо Лоури. «Мне всё равно»… Помнится, после бегства из заведения Элизабет Кейн моё состояние можно было описать теми же тремя словами: МНЕ ВСЁ РАВНО. Я тогда хотела только одного — умереть, а остальное бытие как бы уплывало за грань реальности, становясь далёким и безразличным. Меня тогда волновало лишь прощание с домом, где выросла. А Лоури что волнует? Перепихнуться напоследок?

Ах, мне — то, не всё ли равно, что она там надумала?! Я всего лишь кошачья прислуга — и не более того. И вообще, скоро утро.

Штаны Святого Патрика!..

Я отодвинулась от сопящей тушки Мистера Тайгера, он даже не шелохнулся, бедняга, встала и быстро оделась. Туфли остались стоять там, где стояли, пойду босиком. Может, дурное предчувствие, витающее в воздухе, только тень моих собственных страхов? Пусть лучше будет так.

В коридорах замка всё так же тихо, скоро рассвет. Если охрана делала какой — то обход, то он уже закончился. Все нормальные люди и эльфы спят, наверное, одна я тут брожу, как привидение.

Дверь в спальню миледи Лоури была не заперта. Там было темно и, сколько бы я не прислушивалась, я не услышала дыхания спящей (или спящих, если зеленоглазый эльф остался тут на ночь). Может, они мило гуляют в парке, чтобы встретить рассвет, или занимаются любовью в ванной комнате, или пошли кормить попугаев?!

Чувствуя себя круглой дурёхой, сующей нос не в своё дело, я набрала в грудь больше воздуха, и смело шагнула в спальню. Сквозь плотные занавеси на окнах не пробивалось ни единого лучика света, но свет в комнате был, а его источник — тонкая щель под дверью ванной. И в ванной, похоже, стоит мёртвая тишина.

В самом деле, какая мне разница, что там с Лоури?! Она назвала меня крысой. Из — за её долбанной вазы меня выпороли. Но, если я сейчас уйду, а утром выяснится, что эльфийка наложила на себя руки, то я никогда себе этого не прощу. На моём пути в своё время оказалась Лоис, чтобы пресечь попытку совершить непоправимое. Так значит, у меня должок перед Провидением. Не знаю, является ли самоубийство грехом у эльфов — у них такая запутанная вера, и если в одной церкви молятся какому — то божеству, в другой могут его отвергать. А, неважно. Даже если у меня глупая паранойя, и миледи Лоури ничего дурного против себя не замышляет, я должна убедиться. Даже если опять обзовут «крысой».

Я рванула на себя дверь ванной комнаты, и та подалась, открывая взгляду картину, подтверждающую отнюдь не паранойю, а самые худшие мои догадки.

Огромная ванная, оформленная в нежно — голубых тонах, была устроена по принципу амфитеатра с углублённым дном, — то есть, сама круглая ванна помещалась в центре, и к ней нужно было спускаться по нескольким ступеням. Смятое вечернее платье валялось на каменном полу рядом с туфельками и почти пустой винной бутылкой (не разбираюсь в вине, не знаю, что это за вино). Миледи Лоури лежала в ванне, на бортике стоял пустой бокал. С первого взгляда на её лицо было ясно — она пьяна, и всё бы ничего, но из левого запястья, опущенного в воду, причудливой змейкой вытекала струйка крови. Разрез — абсолютно грамотный, аккуратный продольный разрез самоубийцы, точно в проекции вены, — был сделан длинным стилетом с золотой рукояткой в виде сложившего крылья дракона. И, похоже, сейчас этот стилет будет взят в уже порезанную, левую руку, чтобы произвести разрез на правой.

В приглушенном освещении ванной комнаты эта картина выглядела зловеще и завораживающе.

Даже пьяная эльфийка двигается стремительно: едва я сделала шаг вперёд, в меня полетел пустой бокал. Цели он не достиг и брызнул осколками по стене, потому что за долю секунды до броска я сменила дислокацию.

— Доброй ночи, миледи! — С бодрым видом я улыбнулась широко, как могла. — Если я вас так раздражаю, можете кинуть в меня ваш ножичек.

Если поведётся на подначку, я легко увернусь, господин Смит и не такое в меня кидал, а он профи.

— Пошла вон. — Язык у Лоури заплетался, но фраза вышла отчётливо.

— Не — а.

Я с тревогой смотрела, как розовеет вода в огромной ванне. Это не позёрство, и не желание капризного подростка привлечь к себе внимание в духе «я — умру — и — все — пожалеют», это продуманный уход.

Она явно собиралась на меня наорать, но передумала: если на крики сбежится прислуга или охрана…

— Я сказала: пошла вон. Ты что, хочешь, чтоб с тебя спустили шкуру? Я могу устроить.

— О, да, — легко согласилась я и сделала первый шаг вниз, к ванне, — но это будет после того, как миледи доживёт до утра или сейчас же позовёт кого — либо на помощь.

Лавандовые глаза сверкнули гневом.

— Ты меня за дурочку держишь, мелкая крыса?

Эльфийка быстрым движением прижала остриё стилета к сонной артерии. Из царапины тут же выступила кровь. Ой, плохая идея… Я сделала шаг назад.

— Миледи, мне по рангу не положено держать вас за дурочку. Кто будет ухаживать за вашими птичками?

— Вот ты и займёшься. В промежутках между чисткой кошачьих лотков! — Огрызнулась Лоури, но стилет от шеи слегка отвела. — Сдадите их в зоопарк, в конце концов.

— Я скормлю их котам, миледи. Пойду прямо сейчас. Ваша громкая вечеринка утомила котиков, и жирные вкусные птички как раз будут нужны, — чтобы подлечить нервную систему моих пушистиков.

А, задело за живое! Попугаев ей жалко! Лоури дёрнулась в воде, кровь потекла сильнее.

— Ты не посмеешь!

Я пожала плечами:

— Да, да, миледи хочет спустить с меня шкуру… Повторяю предложение: дожить до утра или позвать на помощь, чтобы мелкая крыса не дала трём кошакам сожрякать ваших попугаев.

В затуманенном алкоголем мозге эльфийки происходила почти физически ощутимая работа. Молчание затягивалось. Наконец, она вздохнула:

— Подай мне бутылку и отойди на прежнее место.

Я сделала вид, что не слышу. Алкоголь усилит кровотечение…

— Ты что, не умеешь исполнять простейшие указания? Или ноги отнялись?..

— Как вам угодно думать, миледи, но бутылку я не подам.

Она была ошарашена. Явно никто из смертных не смел так себя вести с сестрой Владыки Тёмных — с момента Сопряжения. Может, мне самой завопить на весь дом, чтоб прибежала охрана?!

С досадой Лоури шлёпнула рукой по воде.

— Ты ничего не понимаешь!.. Я больше так не могу!

Скажите, пожалуйста, какая фифа!

— Миледи, — терпеливо начала я, — с вашими возможностями можно и нужно жить так, как хочется. Заниматься, чем хочется. Путешествовать. Заполнить весь дом редкими попугаями. Да что угодно!..

— Тебе так только кажется, девочка. Ты вот можешь пойти в паб и накидаться там, не обращая внимания на реакцию окружающих…

— Ой, велика привилегия! Миледи может выстроить себе собственный паб на лужайке перед замком и накидаться дам до уср… в общем, накидаться.

Видимо, нарисованная мной перспектива была столь неожиданной, что Лоури засмеялась, обнажая ровные белые зубки. А смех у неё очень даже ничего, приятный.

— Воображаю, что скажет на это Эрик…

— Ну, поорёт и успокоится. — Предположила я.

Она погрустнела.

— В этом случае — да… Хотелось бы хоть раз посмотреть на орущего Эрика… Лучше бы он орал.

А, вон оно что! Меня осенило.

— Ну, и кто он?..

Полная версия моего вопроса должна звучать так: кто этот мудак, из — за которого вы, миледи, даёте трахать себя первому встречному, а потом режете себе вены, и какие у него отношения с вашим братом?! И какой же гад этот брат, если не позволяет вам выйти замуж за вашего избранника!

Лоури опять дёрнулась в уже остывающей воде, а потом плечи её поникли.

— Светлый… Из Австралии…

— А стоит ли мужик того, чтобы умирать в ванне?

— Дело не в этом. — Вздохнула эльфийка. — Ты не знаешь, что такое мнение высшего света. Он Светлый, я Тёмная. Наши семьи веками враждовали на Небиру, и вынуждены теперь мирно уживаться здесь, потому что возвращаться будет некуда…

— Вы что, одни такие? Если вы оба хотите быть вместе — так будьте, а свет пусть подавится своим мнением.

Что — то подобное я припоминаю из тех самых пьес, которые мама заставляла меня смотреть по сети, какую — то английскую постановку. Ничего не поменялось за несколько сотен лет…

— Случись это на Небиру, мы были бы уже мертвы! — Гнула она своё. — А здесь от нас просто отвернутся все — и его клан, и мой! Чистота крови для знати всегда была превыше всего! Так не всё ли равно — раньше или позже…

— Ой, валите вдвоём в джунгли Амазонки и откройте там заповедник для попугаев! — Раздражённо брякнула я. — А представьте себе реакцию милорда Эрика, вашего брата, когда ему сообщат, что его сестрица, единственная близкая родственница, покончила с собой в ванне, да еще и в пьяном виде. Вот уж мнение света для репутации вашей семьи тут будет положительным, на всю катушку!

Лоури задохнулась от такой наглости, но, кажется, последнее сказанное мной предложение заставило её включить логику. Пальцы, сжимающие стилет, слегка дрогнули… Пора! Ванна глубокая, не расшибусь.

Прыжок в воду, болевой захват её правой кисти… если бы эльфийка была трезва, я бы не справилась — эльфы физически сильнее людей. Но потеря крови и опьянение сделали своё чёрное дело, Лоури начала слабеть, и я тут как тут. Отплёвываясь от воды, в мокром платье, я выскочила из ванны со своим трофеем.

— Отдай! — Слабо воскликнула Лоури и медленно начала уходить под воду.

Ах, её ж эльфийскую мамашу…

Я зашвырнула стилет подальше и опять прыгнула в ванну. Штаны Святого Патрика, как тяжело тащить бесчувственное тело! Словами не передать, с какими усилиями я вытянула Лоури из ванны, наскоро перевязала руку полотенцем и привела несостоявшуюся самоубийцу в чувство несколькими пощёчинами.

Когда открылись лавандовые глаза, и взор их стал осмысленным, я не смогла удержаться от наставлений в духе Лоис Грин:

— Это недостойная, преступная слабость — вот так пытаться решить проблемы!

А ведь она возненавидит меня за эти слова.

Лоури приподнялась на локте, морщась.

— Как… как тебя зовут?..

Наверное, хотела прибавить «крыса», но сдержалась.

— Пэнти, миледи.

— Я прошу, Пэнти, чтобы сегодняшнее происшествие осталось между нами.

Слово «прошу», видимо, было для её языка столь непривычным, что Лоури закашлялась.

— Разумеется, миледи. Вам нужно одеться, но сначала я бы хотела обработать порез.

Она, оттолкнув мою руку, размотала полотенце, с изумлением взирая на то, что только что натворила — как будто это сделал кто — то другой.

— И чем ты хочешь его обработать?..

Ну, я честно ответила, чем.

— Для котов у меня есть ветеринарный спрей. Заживляет всё махом. Думаю, завершить процесс поможет «боди — принт», но это уже не сегодня.

— Ветеринарный спрей?!

Не сговариваясь, мы хохотали до слёз, минуты две.

— Тащи. — Милостиво разрешила эльфийка, вытирая уголки глаз полотенцем.

Я сбегала к себе, коты сонно пошевелились (всю кровать заняли, жабы мохнатые!), но не соизволили продрать свои царственные очи. Ну, раз уж спрей справился с ободранным носом Смоки, то и для пореза Лоури сгодится. Не думаю, что Тёмная эльфийка настолько прихотливее кота, средство и ей должно помочь.

К моменту моего возвращения Лоури почти овладела собой и, тихо матерясь под нос, искала штопор с намерением откупорить свежую бутылку вина.

— Голова кружится. — Пожаловалась она, найдя, наконец, штопор и применив его с полным знанием дела.

— Вы ели сегодня, миледи? То есть, уже вчера?

— Так, по мелочи.

— Вот поэтому и кружится.

После наложения повязки я снова побежала во флигель, теперь уже на кухню, чтобы сделать сэндвичи и сварить эльфийке кофе. Не будить же Эрин или Винсента для этого!.. Потом помогала Лоури прибрать все следы неудавшегося самоубийства. То есть, я всё убирала, а она путалась у меня под ногами. Сумасшедшая ночь…

Тщательно протёртый стилет занял своё место в шкатулке. Я вопросительно посмотрела на миледи Эльдендааль: мол, глупостей не будет больше?.. Я могу идти?.. Она покачала головой.

— Я в норме. Иди спать… Пэнти.

Не крыса. Пэнти. Не исключено, что завтра мне придётся поплатиться за своё вмешательство, потому что в миледи Лоури проснётся кровожадное желание спустить с меня шкуру.

Какое уж там «спать», скоро пора кормить котов! От пробежки я сегодня точно воздержусь, лучше поспать лишних полчаса.

Я поклонилась. Лицо Лоури постепенно принимало свойственное ему выражение высокомерной отстранённости. Ага, значит, протрезвела она достаточно. Ой, надо уносить ноги!

Уже у двери я услышала в спину слабое «спасибо», произнесённое удивляющейся самой себе сестрой Эрика Эльдендааля.

Глава 8. Осенняя ночь и восьмая нота

Кто не был в Ирландии, тот не знает, что такое красота природы. А кто не был в Ирландии осенью, тот много потерял, ибо осень венчает эту красоту короной пышного увядания. Вас ждут ковры жёлтых и красных листьев, и сладкий воздух, приправленный крупинками соли, принесёнными морским ветром. Вы столкнётесь с поражающим воображение контрастом рыжей листвы и зелёной травы, которая напомнит вам второе имя Ирландии — Изумрудный остров. Вы можете наслаждаться роскошными видами в любой части страны, будь то таинственная Тёмная аллея в графстве Антрим или же роща вокруг замка Белликэрбери.

Прим. авт.: Знаменитая буковая аллея, или Тёмный тупик, высаженная еще в XVIII веке в графстве Антрим. Кроны деревьев образуют тоннель, внутрь которого почти не попадает солнечный свет. Мистическое место, окутанное тайной, и излюбленный пейзаж фотографов и туристов в любое время года. Белликэрбери — руины замка XIV века в графстве Керри. Стены увиты плющом, желтеющим осенью. В настоящее время вокруг нет рощи, но вполне возможно, что к моменту действия в романе она появилась.

Финал октября был хорош, как будто вернулся август, и какой август: днём стояло пятнадцать, а то и восемнадцать градусов выше нуля. Тёплые, сухие, иссиня — прозрачные осенние дни были наполнены ожиданием зимнего сна, и вместе с тем — жизнеутверждающего праздника ярких красок, густо замешанных на охре и кармине. В новостях только и было речи, что об аномально тёплой погоде.

Так продолжалось неделю, но потом погода начала постепенно добавлять к теплу первые порции дождя и ветра. Мои подопечные, Блэкки и Смоки, уже были знакомы с этим временем года, а вот для Мистера Тайгера такое было в новинку. Кроны деревьев парка в Кэслин Эльдендааль постепенно обнажались, становясь прозрачными и предательски указывая на излюбленные места, где раньше укрывались от кошачьего ока сороки, синицы, белки и прочие приживалки.

Мистер Тайгер начал проявлять интерес к лазанию по деревьям, пытаясь преодолеть свои собачьи гены и поймать — таки на дереве хоть кого — то из представителей парковой живности. Мыши не в счёт, эту дичь рыжий котяра уже освоил. Дней пять подряд он штурмовал дубы в парке, пытаясь взгромоздить своё тяжёлое тело хотя бы до нижних веток. Забираться было еще просто, а вот спускаться вниз… Увы, когти Тайгера были не такими острыми, как у других котов, а потому попытки не всегда заканчивались успешно. Теперь он не сразу ложился спать после вечерней кормёжки, а уходил вслед за Блэкки и Смоки бродить в парк, приходя домой часам к двум ночи.

В одну из таких ночей Мистер Тайгер не вернулся. Оба старших кота начали активно меня будить, топая по кровати, мяукая и тыкая меня носами, как будто пытались привлечь внимание. Я нехотя оторвала голову от подушки и включила ночник. Да, четверть третьего.

— Чего вы хотите, бродяги? Еды не дам, слишком рано. Идите, ловите полёвок.

Но когда я перестала щуриться от света и поняла, что котов только двое, то забеспокоилась. Блэкки и Смоки всем своим видом намекали на то, что случилась какая — то неприятность. Пойду искать рыжего.

Я натянула джинсы и плотную рубашку в клетку — то, что подвернулось под руку, быстро сунула ноги в кроссовки, в которых бегала по утрам, взяла фонарик. Если не найду кота сразу и замёрзну, то вернусь за курткой.

Ночь была тихой и тёмной, плотный слой облаков спрятал и звёзды, и мою тёзку — Луну. Начинал накрапывать дождик. Я дошла до конца лужайки, поёжилась и решила всё — таки вернуться за курткой, но тут до меня донёсся звук хриплого кошачьего мява. Голос Мистера Тайгера теперь звучал почти по — взрослому, и, несомненно, звал на помощь. Вопль доносился откуда — то со стороны центральной аллеи.

Я побежала на звук. Ну, так и есть! Направив фонарь на один из раскидистых дубов, я обнаружила, что котище висит, как мешок, в развилке толстого сука футах в пятнадцати над землёй.

— Слезай оттуда, дурень!

Холодные капли уже падали за ворот рубашки. Залезть за этим увальнем, что ли?.. Можно пойти и разбудить садовника, Джеда. Он, конечно, ворчун, но у него есть надёжная лестница. Можно пойти и поискать кого — нибудь из службы охраны, но этот вариант я мгновенно отмела. Ну уж, дудки! Представить, что кто — нибудь из этих красавцев держит лестницу, пока я лезу вверх, или поддерживает меня за талию…

Для меня нет никакой сложности, забраться на дерево, тем более с таким удобным, толстым стволом с кучей выступов — от спиленных нижних сучков. Правда, дождь накрапывал всё сильнее, но это относительная помеха. Я пристроила фонарь в траву таким образом, чтобы обеспечить освещение ствола дерева и развилки с орущим страдальцем, и полезла вверх.

Мистер Тайгер, увидев подмогу, сменил испуганный вопль на возмущённый рёв (ты, почему, так поздно явилась меня спасать!?), но не спешил упасть в мои объятья. То ли он застрял, то ли просто перепугался и теперь капризничал, но поднять за шиворот двадцатифунтового кота одной рукой для меня было нереально.

Я переоценила свои силы. Придётся слезть и идти будить Джеда, да и переодеться заодно.

Я начала спускаться вниз, и уже в последней трети пути зацепилась воротом рубашки за какую — то острую ветку. Ткань не выдержала рывка, и громкий треск подсказал мне, что с рубашкой придётся проститься. Вдобавок ко всему, подошва кроссовки поехала по мокрой коре, в связи с чем, я полетела вниз — благо, с небольшой высоты.

Моё бесславное падение к подножию дерева состоялось уже в свете автомобильных фар.

Чёрная «Валькирия», неспешно двигающаяся по центральной аллее в направлении замка, затормозила как раз вовремя, чтобы осветить драматическую картину: висящая в развилке дуба кошачья тушка и я внизу — мокрая с ног до головы, с дубовыми листьями в волосах, да еще и в остатках разорванной рубашки, под которой нет бюстгальтера.

Водительская дверь открылась, и передо мной в струях дождя предстал милорд Эрик, выражение лица которого недвусмысленно требовало объяснений с моей стороны. Отражённый свет в зрачках глаз не сулил нам обоим с котом ничего хорошего; губы сурово сжаты, брови нахмурены.

— З-з-здравствуйте, милорд. — Я тут же приняла вертикальное положение и попыталась поправить рубашку.

В полном молчании Эльдендааль снял свой пиджак и набросил мне на плечи, не обращая внимания на слабые возражения. Тонкий аромат ветивера и чего — то ещё… Любопытно посмотреть, как Владыка Тёмных полезет на дерево!.. Но… Негодяй — кот, увидев хозяина, тут же нашёл в себе силы подорвать с места свою мохнатую задницу и начать спуск, мяукая и жалуясь на жизнь. Ах, ты, собака переодетая!.. Меня, значит, заставил лезть наверх, а к хозяину спустился сам!

Мокрый и жалкий, Мистер Тайгер был принят на руки милордом, который, продолжая многозначительно молчать и мокнуть под дождём, распахнул заднюю дверцу «Валькирии», без церемоний сунул туда кота, а потом соизволил бросить одно слово:

— Садись.

— Я… там будет сыро…

— Там уже сыро из — за кота. Я не привык повторять дважды. Какие фокусы я ещё увижу после лазания по деревьям?..

Пришлось сесть. Мистер Тайгер тут же начал отряхиваться, разбрызгивая вокруг себя едва ли не галлоны воды. Точно, переодетая собака!

Путь до парадного входа, в общем, занял одну минуту. Когда машина остановилась, я отлепилась от сиденья и быстро вышла, в то время как кто — то из дежуривших сегодня охранников уже раскрывал зонт над милордом. Зонт был отвергнут, в силу полной бесполезности: рубашка милорда Эрика промокла ещё в парке.

— Pháirc an carr. — Сказал он красавцу с зонтиком.

Прим. авт.: припаркуйте машину (ирл.)

На меня охрана вовсе не обратила внимания. Может быть, с их точки зрения вполне нормально то, что хозяин выходит из авто насквозь промокший, в сопровождении не менее промокшего кота и горничной — в пиджаке самого хозяина. Небось, каждую ночь такое происходит, чего внимание — то обращать?..

Взяв мокрого дрожащего кота на руки, милорд зашагал в сторону ступеней, а я попрыгала следом. Пусть сам несёт, если желает, своего тяжёлого генно — модифицированного котяру.

Оставляя на полу мокрые следы, мы добрались до кошачьей комнаты. Блэкки и Смоки уже праздно шатались по коридору, посверкивая глазами. Они тут же подбежали к хозяину, с чувством превосходства над похожим на гигантского ежа Тайгером, и начали с громким мурлыканьем маршировать вокруг, с хвостами «пистолетом». Демонстрировали свою кошачью стать и кокетничали, рассчитывая, что хозяин и их возьмёт на ручки.

Надо вытереть Тайгера насухо, а потом вычесать. Главное, чтобы мне не попало за то, что не досмотрела за дорогим и породистым котярой. Не думаю, что кот стоит так же, как ваза с баццитами, но если заболеет…

Эрик уже опустил любимца на пол и тот, полный чувства унижения перед Блэкки и Смоки, воровато шмыгнул в приоткрытую дверь.

— С ним всё будет в порядке, милорд, — скороговоркой начала я, — я его высушу феном и возьму под одеяло.

В полумраке коридора было достаточно света, чтобы разглядеть слабый проблеск удивлённого веселья на лице Эльдендааля.

— Ты берёшь кота к себе в постель, зверушка?

«Зверушку» я проглотила. И что тут такого, если мне нравится засыпать под кошачье мурлыканье? Тем не менее, сочла нужным оправдаться:

— Он же вымок…

— Я тоже.

Ответ эльфа совершенно выбил меня из колеи. Это что, флирт? Не думаю, чтобы Эрик Эльдендааль опустился до флирта с прислугой. Я быстро нашлась:

— В кровати достаточно места только для меня и котов, вряд ли туда поместится кто — то ещё. Благодарю вас, милорд, что донесли Тайгера, он тяжёлый… И вот ваш пиджак, за него тоже спасибо.

С этими словами я сняла пиджак и протянула хозяину, не приняв во внимание одно обстоятельство: мокрая порванная рубашка прилипла к подкладке, и теперь окончательно сползла. Бюстгальтера нет…

Я умею защищаться от неприятных воспоминаний, но в этот раз я была к ним не готова.

Милорд взял пиджак. А потом его палец как бы невзначай, небрежным жестом, коснулся моей левой груди, обнажившейся из обрывков рубашки.

«Считай, что это твой учитель, Пэнти… Считай, что это твой учитель, Пэнти…»

Знакомое ощущение нехватки воздуха.

Вокруг меня понеслась карусель зеркал и пунцовых стен, оглушая и растворяя сознание. Давненько такого не было… Осознав, что обморока не избежать, я попыталась хотя бы правильно упасть, чтобы не удариться головой о стену. Зеркала закончили свой бег.

Я очнулась от звука, который свойственен льющейся в стакан жидкости. Открыла глаза и в слабом свете ночника сразу поняла, что лежу нагишом в собственной постели. Котов рядом нет, по очень простой причине: они устроились на коврике у ног хозяина, сидящего на стуле рядом с кроватью, и откровенно меня рассматривающего. В руке у него хайбол с напитком золотистого цвета, бутылка «Талламор Дью» с пометкой «12» на столике у кровати, и там же — второй бокал, количество жидкости в котором едва покрывает дно: такую порцию мой отец называл «синичке на опохмелку». Милорд устроился так, что находится в полутени, свет ночника падает на меня. Сказать, что это мне не нравится — это не сказать ничего.

Прим. авт.: хайбол — бокал для виски с толстым дном. Талламор Дью — купажированный ирландский скотч. Разновидность с пометкой «12» созревает в бочках из-под бурбона двенадцать лет. Слоган «Give Every Man His Dew!», или «Дайте каждому его росу!» обыгрывает соответствие инициалов Даниэла Е. Уильямса (D.E.W.) английскому слову «роса», Dew. Даниэл Е. Уильямс — первый владелец соответствующего бренда виски.

По прошлому опыту, мои обмороки длятся минут пятнадцать — двадцать. За это время милорд Эрик успел снять с меня одежду и смотаться куда — то к себе, переодеться (а он переоделся в сухое, это очевидно), притащить сюда бутылку и бокалы, а также устроиться созерцать моё тельце. Это уж слишком!.. Что он ещё успел сделать за двадцать минут?!

Ситуация отдавала абсурдом.

Первое же моё естественное побуждение — немедленно надеть на себя хоть что — то, или хотя бы прикрыться одеялом, — было остановлено лёгким запрещающим жестом руки.

— Мне нравится твоё тело. Останься так, как есть.

— Но… это неправильно, милорд, и вы меня смущаете.

— В этом доме я решаю, что правильно, а что — нет. У тебя красивое тело, и я не успел, как следует рассмотреть его в прошлый раз. Что касается смущения, то румянец тебе к лицу. Женщину вообще украшает смущение или лёгкий испуг.

Ой, мог бы сказать «в этой части света», чего там скромничать!..

«Прошлый раз» — это он о том моменте, когда мне пришлось раздеваться перед поркой. А «лёгкий испуг» тут к чему?! Я должна его бояться?

Не могу же я лежать перед мужчиной в таком виде! Я поёрзала и попыталась усесться. Хм, задачка… Просто сесть — значит, максимум внимания милорда будет направлено на мои груди. Сесть, подтянув колени к груди — значит, выставить на обозрение более интимное место. Выбрав меньшее из двух зол, я села, спустив ноги с кровати и плотно сдвинув колени. Странно, но преобладающим чувством действительно было только смущение — не страх, не дискомфорт, не опасение, что я наедине с посторонним, к тому же совершенно голая. Ощущение спокойной силы, исходящее от эльфа, как будто распространялось на всех окружающих — и на котов, и на меня.

Тем не менее, надо уточнить кое — что.

— Вы принесли меня сюда, милорд?

— Да.

— А… почему?

— Надо было оставить в коридоре в луже воды? — С откровенной издёвкой в голосе спросил эльф.

— Вы могли позвать кого — нибудь, милорд.

Ну да, достаточно было свистнуть: мол, уберите хладный трупик кошачьей прислужницы из коридора! Зачем самому трудиться? Может, сработал пресловутый «рефлекс эльфийской галантности», описанный в «Психологии дроу»…

— Слишком много возни и пустой траты времени, зверушка. Если что — то можно сделать самому — я это делаю. Представь реакцию Винсента или Эрин на то, что кошачья горничная валяется на полу, в разорванной рубашке, с какими — то листьями в волосах и в мокрых джинсах.

Я представила. Да, утром меня бы забросали вопросами.

Эрик указал мне на второй хайбол:

— Пей.

— Простите, милорд, я не хочу. Я не пью такие крепкие напитки.

— Пей. Для профилактики. После душа под дождём. Не часто полуголые горничные лазают по деревьям за котами и падают оттуда в прохладные осенние ночи. Не знаю, может быть, они заболевают после такого?..

— Но я не простужена!

На самом деле, я простужаюсь крайне редко. Может быть, за последние шесть лет это случалось со мной один или два раза, не более.

— Я должен повторить в третий раз?..

Наверное, хозяин — не должен… Скрепя сердце, я взяла бокал и сделала глоток — как раз количество виски было рассчитано на один глоток, — поперхнулась жидким огнём и закашлялась.

— При всём уважении… Какая гадость, милорд!

Жидкий огонь провалился куда — то в желудок, а потом я почувствовала, что у меня стремительно краснеют нос и уши. Наверное, уши точно увеличились в размерах и светятся. Ну и отлично: подобное явление не на пользу моей привлекательности, и пусть Эльдендааль глазеет поменьше.

Что — то я не заметила, чтобы он отворачивался.

Кажется, пора вспомнить о совете Норы и сказать «спасибо».

— Я пользуюсь случаем, милорд, и благодарю вас, что… прервали наказание.

Мой ночной собеседник пожал плечами:

— Не стоит благодарности. Я видел, что Сорлей перестарался — в виду отсутствия опыта. К тому же, было нечто, — странная тень на твоём лице, и аналогичное выражение я имел возможность наблюдать около получаса назад. Это был не страх перед болью, не возмущение… Сегодня это мимолётное «нечто» закончилось обмороком. Так что это было, Пэнти Мун?..

Любопытство, конечно, не порок, но никто не имеет права анатомировать те моменты моего прошлого, которые я хочу забыть, и не важно, платит он мне зарплату или нет!

— И вновь, при всём уважении, милорд… Это моё личное дело.

— Дело или проблема?

Он что, учится на курсах психоанализа?! Единственное, чего мне бы сейчас хотелось — это спать, чему немало поспособствовал так некстати подсунутый милордом напиток.

— Простите, милорд, я бы предпочла заснуть. — Сказала я максимально вежливым тоном, хотя язык слегка заплетался.

— Хм… Я вижу. Думаю, мы вернёмся к разговору при случае.

Он протянул руку и выключил ночник. Я не преминула воспользоваться этим и быстро накинула на себя одеяло, правда, тут же вспомнив, что Тёмные эльфы видят столь же хорошо в сумерках, как кошки — в шесть раз лучше, чем обычный человек. Странно, что при такой светочувствительности у них цветное дневное зрение…

— Доброй ночи, Ainmhí beag.

Прим. авт.: Ainmhí beag — зверушка, зверёк (ирл.)

Лёгкое опьянение вполне могло бы подтолкнуть меня, чтобы огрызнуться на «зверушку», но я уже практически спала — может быть, последняя фраза Эльдендааля мне просто приснилась.

Как только эльф вышел, обиженный недостатком внимания с моей стороны Мистер Тайгер, тут же взгромоздился на постель, требуя ласки, ободряющих поглаживаний и места под одеялом.

* * *

Ночное приключение не нанесло здоровью Мистера Тайгера ни малейшего ущерба. Γлаз весёлый, нос мокрый, хвост трубой, наглость — выше крыши Кэслин Эльдендааль. Ну и отлично. Думаю, с исследованием кроны дуба покончено на неопределённый срок.

Накормив утром трёх проглотов куриными сердечками, я озаботилась тем, чтобы незаметно прокрасться мимо Винсента, сделать себе сэндвич с тунцом и тем самым, избежать поедания на завтрак серого месива, которое англичане называют «порридж».

Прим. авт.: порридж — овсяная каша по традиционному английскому рецепту.

Ничего не вышло: Винсент заметил меня и, преградив выход из кухни, указал поварёшкой на дымящуюся тарелку.

— Пэнти, даже не думай. Ешь, это вкусно и полезно.

— Ну, если ты кормишь этим хозяев… Не удивительно, что у миледи Лоури прогрессирует стервозность! А её брат…

Винсент бросил на меня взгляд, полный обиды.

— Миледи заботится о фигуре, поэтому ест то, что я приготовил — кстати, кашу на воде и без сахара. Поскольку твой организм пока что молодой и растущий, тебе с сахаром и сливками. А милорд… он вообще к еде равнодушен, по — моему. Подсунуть ему какую — нибудь экзотику, вроде русской селёдки под шубой, так он и не заметит…

— А что это?..

— Очень старое кулинарное изобретение русских. — Открыл тайну Винсент и подтолкнул меня по направлению к тарелке с порриджем. — Бомба из калорий и несовместимых ингредиентов, хотя очень вкусно. Тебе лучше не знать — ты же любишь, есть всё то, что не полезно.

Прим. авт.: с точки зрения диетологии Винсент совершенно прав. Автор тоже следит за фигурой, а потому позволяет себе подобную «бомбу» из калорий разве что в новогоднюю ночь.

Пришлось съесть овсянку — не такой уж невкусной она была, но Винсент готовил её очень часто. Не успела я проглотить последнюю ложку, как в кухню вошла Нора.

— Пэнти, Эрин занята. Унеси милорду кофе, пожалуйста.

— Надеюсь, не в постель? — Буркнула я, вспомнив ночную беседу.

Нора шутку не оценила и нахмурилась.

— В кабинет, Пэнти. Когда ты будешь следить за своим языком?!

Да буду, буду… Пока что мне пришлось следить за тем, чтобы кошачья шерстинка с рукава платья не улетела в кофейную чашку, а то милорд будет пить кофе с шерстью. А визит в кабинет пришёлся кстати — то, что нужно. Напряги слух, Пантисилея Мун.

Максимально собравшись перед полуоткрытой дверью кабинета на третьем этаже, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Это довольно сложно — разговаривать с кем — то и одновременно — прислушиваться, с целью опознать мелодию девайса.

— Могу я войти, милорд? Ваш кофе.

— Да, конечно.

Интерьер кабинета Владыки Тёмных не имел ничего общего с барочным стилем оформлением покоев Лоури: здесь, как и в библиотеке, главенствовала концепция арт — деко. Сдержанность, функциональность, с подчёркнутой мужской стилистикой — в тёмных, но не мрачных тонах. Массивные очертания мебели, тонкие и едва заметные проблески золота и латуни в деталях, полное отсутствие безделушек, которыми частенько злоупотребляют дизайнеры, прибегая к стилю арт — деко. Эклектика тоже строго дозирована, и не создаёт впечатления неразберихи.

Эльдендааль сидел за рабочим столом, очевидно из безбожно дорогого дерева, и его пальцы с фантастической скоростью бегали по клавиатуре сетевого блока. У эльфов другие особенности восприятия и актуализации действий, нежели у людей, у них выше общая скорость обработки информации мозгом, поэтому совместное обучение эльфийских и человеческих детей в одном классе невозможно. Бросив беглый взгляд на монитор, я убедилась, что милорд работает одновременно в шести или семи окнах. Мне бы так…

А между тем, чутьё подсказывало: желанная цель не так уж и далеко. С другой стороны, это может быть и не Тёмный Камень, а другая ценная вещь, но уровень защиты такой вещи просто беспрецедентен. Спина покрылась холодным потом — я поняла, что впервые в жизни сталкиваюсь с замком, голос которого не могу опознать. Пение мягко струилось из ниши в правой стене кабинета: там висела какая — то картина, панно, отделанное несколькими видами самоцветов. Странный сейф находится именно там, за панно… А в мелодии присутствует явный артефакт, — так называют наномеханики фрагмент мелодии, неподвластный для опознания без кодированного бесконтактного ключа, — этот артефакт был восьмой нотой… Семь нот я знаю, но эта?! Разве такое бывает?

Аккордовая альтерация девайса была типичным признаком расширенной тональности музыки того же Вагнера. Кроме того, частота тона «ля» соответствовала четырёмстам тридцати двум Герцам, что поставило меня в совершенный тупик. Как мне с этим разобраться?!

Прим. авт.: В музыке «альтерация» представляет собой хроматическое видоизменение неустойчивой диатонической ступени, обостряющее ладовое тяготение к устойчивой ступени. Хроматические проходящие и вспомогательные звуки могут внедряться в аккорды — без разницы, в какие. Аккордовая альтерация весьма характерна для творений европейских композиторов XIX века. Теперь про частоту «ля»: Международная Организация стандартизации под давлением США поменяла музыкальную частоту «ля» с 432 на 440 Герц для ансамблей, студий звукозаписи, оркестров, в 1953 году, отказавшись от гармоничного музыкального строя Дж. Верди. Любопытно, что активную замену частоты «ля» пропагандировал еще Геббельс в 1936 году — как стандарт частоты, сильнее всего воздействующей на мозг человека.

Здесь есть еще пара скрытых нано — механических устройств, но они довольно просты: это сверхточный хронометр на столе и потайной ящик стола. Хронометр на грани издыхания, очевидно, что последние сто — сто тридцать лет никто не притрагивался к его внутренностям. Вряд ли мне стоит предлагать милорду услуги по его ремонту… Сложный сейф тут один, как раз за панно в нише. Святой Патрик, неужели пресловутый Алмаз именно там?! Я ничего не смогу тут сделать — даже со своим абсолютным слухом.

— Я могу идти, милорд?

У меня возникло стойкое ощущение, что взгляд лавандовых глаз прожжёт во мне дырку и вообще, милорд уже знает о моём растущем интересе к сейфу за панно. Конечно, это говорят мои страхи, и ничего подобного нет — но почему так хочется сбежать отсюда поскорее?!

— Нет, не можешь. Я обещал тебе продолжение вчерашнего разговора, если помнишь.

Блин! Ну что за дело до меня эльфу, который волен распоряжаться судьбами половины мира?! Я придала голосу необходимую спокойную твёрдость.

— Простите, милорд, я повторю только то, что вы уже слышали ночью: это моё личное дело.

Вопреки ожиданию, милорд Эрик никак не показал, что рассержен моими словами.

— Тот, кто беззащитен перед собственным прошлым, часто не имеет будущего, Пэнти. Твои страхи не дадут тебе жить нормально.

— Ваш кофе остывает, милорд, — попробовала я сменить тему.

— Он уже остыл. Значит, сходишь ещё раз. — Равнодушно бросил милорд Эрик, и я поняла, что вряд ли Эрин была занята — просьба Норы исходила именно от него…

Ах, вот как!

— Я не беззащитна ни перед прошлым, ни перед настоящим, милорд. Я смогу за себя постоять, не сомневайтесь.

— Сейчас я говорил о будущем.

— А оно слишком туманно, чтобы задумываться. Я живу здесь и сейчас!

И тут последовал запрещенный приём с его стороны, приём, едва не лишивший меня воздуха снова:

— Тогда скажи мне, он понёс наказание, Пэнти Мун?..

— Кого из них вы имеете в виду, милорд?! — Вырвалось у меня.

Я могла бы много чего добавить к этому вопросу: кого вы имеете в виду — добропорядочных отцов семейств, — любителей траха с малолетками, продажных полицейских, покрывающих разврат чиновников или тех, кто расправился с девочками в «Синичке», чтобы замести следы деятельности Элизабет? Кого из них?!

В лавандовых глазах мелькнул гнев при слове «них».

Я вовремя прикусила язык и сдержалась. Если бы разговор продолжался вчера, на фоне выпитого мной виски, фраза была бы озвучена до конца. А особенности моего прошлого — это вполне реальная угроза выйти на всю цепочку, от Кревана Бойла до моей цели здесь, в Кэслин Эльдендааль.

Нет — нет — нет, ни на какие провокации я не поддамся!

— Вы уронили запонку, милорд.

Уф… На паркете рядом со столом блестел спасительный для меня предмет. Белое золото в виде переплетённых листьев, украшенных небольшим овальным сапфиром в полкарата. Насыщенный синий оттенок, почти чёрный, потрясающая работа ювелира, — Лоис бы оценила.

Я подняла запонку, на мгновение, задержав взгляд на изящной вещице.

— Вот она, милорд.

— Тебе нравится?

— О, да, сапфир — мой любимый камень…

Я опять чуть не сболтнула лишнего. Ещё не хватало, чтобы Эльдендааль увидел, что я разбираюсь в таких феньках!

— Застегни.

А вот такое мне делать не приходилось. Его левая кисть безукоризненной формы, с длинными сильными пальцами, легла на стол. Ночью он прикасался к моей груди этими пальцами. Его руки снимали с меня мокрую одежду, пока я была в обмороке — и у эльфа была полная возможность трогать меня, где угодно и как угодно. Вряд ли уместно пытаться выяснить, трогал или нет, но почему — то мысль о самой возможности его прикосновений привела меня в странное волнение. Воспоминание о сегодняшней ночи откликнулось — нет, не привычным головокружением, нет, — а теплом и приятным покалыванием в самом низу живота.

Что за фигня происходит?!

В это мгновенье мои пальцы коснулись его руки, и почему — то мне показалось вполне естественным задержать их дольше, чем требовалось для того, чтобы поправить манжету. Я почувствовала, что краснею — стремительно и неумолимо.

Я с трудом справилась с запонкой и манжетой рубашки. Нарастающее тепло в животе, бегущий по лицу и шее огонь… Огонь на дне зрачков смотрящих на меня в упор глаз цвета лаванды. Ой — ой, я не хочу туда смотреть, но как затягивает!

Мяуканье и трущееся о мою ногу мохнатое чёрное тело кота.

Спасибо тебе, Блэкки!!!

— К — кажется, я застегнула, милорд… Мне пора?

Никакой словесной реакции — только кивок головы. Краем глаза я увидела, как злополучная шерстинка всё — таки завершает свой путь по направлению к кофейной чашке и оказывается на поверхности чёрной маслянистой жидкости.

Штаны Святого Патрика!.. Пора — это мягко сказано!

Я пулей вылетела из кабинета и прижалась к стене в коридоре, пытаясь, в самом натуральном смысле, остыть: щёки горели, как будто изнутри их подсвечивал неведомый фонарь. Сердце стучало так, как будто я завершала утреннюю пробежку на максимальной скорости. Этого не должно быть, но, тем не менее, случилось, и определение моим ощущениям было простым и ясным — возбуждение, сопровождающее физическое желание близости. Жесть. Не то, чтобы мне не доводилось испытывать такое — некоторое подобие приятных ощущений появлялось, когда в каком — нибудь фильме начиналась эротическая сцена… Но чтобы вот так?! И для этого всего — то хватило потрогать руку милорда Эрика?!

Остынь, Пэнти. Думай о том, как справиться с неведомой тебе восьмой нотой и частотой в четыреста тридцать два Герца…

Глава 9. Поездка в Страндхилл

Ближайшее воскресенье я могла использовать, как внеплановый выходной. С утра я поехала в Корк и оттуда позвонила Лоис, предварительно вставив в айтел дополнительную, обезличенную карту.

— Здравствуй, моя хорошая! — Голос госпожи Грин был полон заботы. — Как твои дела?

— Честно — не очень. Мне нужен консультант по наномеханике. Помнишь, тот, или та, кто давал мне уроки по сети?..

Лоис помолчала, а потом голос стал беспокойнее прежнего:

— Всё так сложно?

— Ох, как бы, не хуже сложного. — Вздохнула я. — Я столкнулась с артефактом в виде восьмой ноты и нетипичной частоты «ля». Эта задачка мне не по зубам.

— Восьмая нота?! Матерь Божья, разве она существует?.. Откажись от контракта! — Настойчиво потребовала Лоис. — Хочешь, я сама поговорю с Креваном?..

— Нет! Большая девочка сама решает свои проблемы, насколько бы большими они не были. Это ж твой каламбур, помнишь?

Лоис помнила. Поэтому обещала сделать всё, что в её силах.

В ожидании вестей от неё я гуляла по Корку, который уже успела полюбить. Несмотря на своё название, происходящее от слова «болото», город располагал к себе с первого взгляда. Вся центральная часть Корка лежит на острове, между двумя притоками реки Ли, город действительно построен на воде. От прежних болот не осталось и следа уже к началу двадцатого века. Узкие улочки, старинные церкви, парки — и всё это в потрясающей гармонии, не уступающей звучанию музыки. Я еще не успела посетить Центр дикой природы, планируя оставить для этого события целый день, и сегодня было подходящее время — вот только дождусь вестей от Лоис. Я просто бродила в одном из парков, кормя с рук нахальных уток, когда раздался сигнал программы — мессенджера.

Вынув из кармана «косухи» айтел, я прочла на дисплее всего одно сообщение, пришедшее на мой постоянный номер в сети: «Буду ждать в следующую субботу в посёлке Страндхилл, если вам удобно».

Прим. авт.: Посёлок в графстве Слайго, провинция Коннахт. Один из лучших сёрф — спотов (мест для сёрфинга) в Ирландии.

Когда я дала положительный ответ (следующий уикенд — как раз мои стандартные выходные), пришло второе сообщение, уже с адресом. Потом я удалила все сообщения, сменила одноразовую карту, перезвонила Лоис и спросила у неё, как удалось добиться личной встречи для меня, и с кем же предстоит встречаться.

— Это тот самый консультант, Пэнти. Я не знаю, кто это, я никогда его не видела, и у меня не было потребности в личной встрече. — Обескуражила меня госпожа Грин. — Не имею представления, кто он — мужчина или женщина, голос всегда изменён. Мой супруг оставил мне этот контакт, так сказать, в наследство, и несколько раз приходилось прибегать к его советам — с моей стороны, больше в оценке самоцветов, нежели по части сейфов. Но, тем не менее, он или она — наномеханик, ты можешь быть уверена. Как только я заикнулась о восьмой ноте, последовало немедленное согласие: «Да, пусть ваша воспитанница приедет — такие вещи не обсуждают по сети». Я дала твой постоянный номер.

— Спасибо тебе, Лоис! Что бы я без тебя делала! — С чувством поблагодарила я.

— Лучше бы ты сказала, в какую историю попала, девочка моя. Я очень волнуюсь. Я чувствую, что ты мне не договариваешь чего — то.

— Всё в порядке. — Я придала голосу беспечный тон, хотя на душе скребли все три кота Эльдендааля. — Сложный контракт, но, с другой стороны — бесценный опыт. Поскольку в следующую субботу я рвану в графство Слайго, то мы с тобой увидимся только в ноябре. Передай, пожалуйста, Томпсону и этому козлу, Бойлу, что тогда я буду иметь более точные сведения об интересующем их предмете.

Лоис засмеялась:

— Сказать Бойлу, что он козёл?

— Думаю, да. Ты в этом сомневаешься?

— Нисколько. До встречи, моя дорогая.

Я дала отбой. Итак, ждём выходных. А пока, может всё — таки стоит съездить в Центр дикой природы и посмотреть на жирафов, ещё полдня впереди.

Так я и сделала.

Начало недели была ознаменовано приездом заводчика мейн — кунов, господина Аддерли, да не одного, а в сопровождении белоснежной, с перламутровым отливом шерсти, красавицы — кошки. Уж не знаю, для кого она предназначалась — для Блэкки или для Смоки, но оба кота были полностью поглощены ухаживаниями. На короткий период их дружеские отношения подверглись определённому испытанию на прочность, потому что Фелиция (так звали соблазнительницу) заигрывала и кокетничала с ними обоими. Оба кота удостоились её благосклонности, так что ревновать друг к другу им не имело смысла, но пара коротких разборок всё же случилась.

В первый же день пребывания Фелиции в Кэслин Эльдендааль Смоки решил, что лучшим подношением даме сердца будет не сорока (её поймать не так просто), а именно попугай, и всеми силами пытался попасть на территорию миледи Лоури — хотя бы через балкон. Но, поскольку эльфийка без обиняков заявила мне, что в случае удачной охоты Смоки она сделает коврики из нас обоих, я безжалостно пресекала все попытки кота добыть трофей. Смоки стал нервным и даже царапнул меня за ногу, чего никогда не позволял себе раньше.

От миледи мне всё — таки попало, потому что она некстати наступила на первом этаже замка в лужицу, оставленную Фелицией. В мой адрес было высказано много эпитетов и нелестных комментариев. Я, разумеется, держала данное Лоури слово, сохранив в тайне маленькое ночное приключение. Вроде бы эльфийка взяла себя в руки и не пыталась повторить фокус со стилетом в ванне. От Норы я слышала, что в Дублине прошла с большим успехом презентация новой линии духов, разработкой которых занималась миледи Эльдендааль. Нашла себе занятие, вот и молодец.

Мистер Тайгер пока что не интересовался сексуальной стороной кошачьего бытия, и норовил всего лишь поиграть с белоснежной кошкой — ведь оба приятеля его бросили. Фелиция не горела желанием играть с рыжим монстром, который был крупнее раза в полтора, да к тому же начисто игнорировал её очарование. По этой причине Мистер Тайгер прибегал ко мне жаловаться басовитым мявом. Модифицированные коты достигают половой зрелости существенно позже, чем их обычные собратья, так что кошки будут интересовать Тайгера годам к двум жизни. Пока что он оставался котёнком, в свои неполные десять месяцев.

Наконец, хлопотный период завершился в четверг вечером, господин Аддерли увёз Фелицию в Англию, и коты успокоились, перейдя от состояния вооружённого нейтралитета к джентльменскому партнёрству.

Мы с Мери — Бланш замаялись убирать по всему замку клочья белой шерсти. И всё — таки именно в это время я задумалась о том, что в случае благоприятного исхода затеи с кражей Тёмного Камня мне будет очень не хватать общения с мейн — кунами. Удастся ли завести себе такого кота?.. Даже если так — удивительного и забавного Мистера Тайгера не заменит ни один другой кот.

Поскольку пятница уже относилась к моим законным выходным, я проспала едва ли не до полудня, а потом бродила по окрестностям Бларни, наслаждаясь очарованием осени и одиночеством. Коты пытались увязаться за мной, но вскоре поняли, что я ухожу дальше их привычной территории в пределах ограды парка, и отстали, предпочитая вернуться назад. Холмистая местность Южной Ирландии располагает к активным прогулкам, а еще — к философским размышлениям. И если вы думаете, что человеку в двадцать два года не свойственны такие размышления, вы жестоко заблуждаетесь.

Я думала о странностях бытия, забросившего меня в эту часть Изумрудного острова, и о том, что к началу (максимум, середине) марта станет ясно, благосклонна ли ко мне фортуна, или все шесть с лишним лет с момента бегства из «Синички» были только отсрочкой приговора. Мне придётся уехать из Ирландии и начать новую жизнь в неведомой стране, а я ведь нигде больше не была! Видно, на роду написано — совершать такие резкие повороты в судьбе. В одном я уверена точно — я не хочу всю оставшуюся жизнь быть воровкой, это главное… Посмотреть мир — здорово, я готова, но в статусе беглянки такой вояж будет не слишком приятным.

Я и не заметила, как добрела до эльфийского ландшафта, оставшегося неизменным после Сопряжения. Удивительно, но факт: этот кусок местности не поддался натиску земной растительности. Невысокие деревья с причудливыми листьями, будто присыпанными серебряной пылью, трава, сохранившая насыщенный изумрудный оттенок, странные цветы с жемчужными лепестками и одуряющим сладким запахом. Сейчас, конечно, цветов уже нет — слишком прохладно, но весной они снова покажут себя солнцу. Фрагмент чуждого мира, которому никак не удаётся слиться с принявшими его объятиями природы Земли. Правда, его уже облюбовали представители местной фауны: вон, на кусте видны остатки гнезда крапивника. Да и пчёлы, как правило, не брезгуют опылением этих странных цветов — иначе цветы давно исчезли бы.

Полная грустных мыслей, в субботу я отправилась в дорогу. С учётом того, что путь был не близкий, а мне предстояло проехать через весь остров — от Корка до Страндхилла почти двести миль, — нужно было встать раньше обычного. Первую остановку я планировала сделать в Лимерике, и там же заправить аккумуляторы байка.

Прим. авт.: Точная длина автомобильного пути от Корка до города Слайго — 322 км, что равняется именно 200,8 миль, до Страндхилла — немного меньше.

Лимерик — довольно большой город, по размерам и количеству жителей не уступающий Корку. Наверное, это единственный город на планете, чьё название дало начало целому стихотворному жанру.

Прим. авт.: Лимерик — пятистишие абсурдного содержания, в котором географическое название рифмуется с ключевым свойством (странностью) персонажа, проживающего в данной местности. Одни из самых удачных образцов лимериков вы можете видеть в творчестве Льюиса Кэрролла.

К сожалению, у меня не было времени на осмотр средневековых достопримечательностей Лимерика и, тем более, на визит в музей Хант, чья коллекция картин соперничает с Национальной галереей (вспомнила про злополучную диадему, мысленно матюгнула Кревана). Во — первых, меня волновала предстоящая встреча с неведомым наномехаником. Во — вторых, портилась погода. Гнать на байке под дождём — сомнительное удовольствие, хоть я и сменила «косуху» на утеплённую куртку, а любимые рваные джинсы на классические, плотные. Надеюсь, милорд Эрик не имеет ничего против обычных джинсов?!.

При мысли о милорде я вообще рассердилась на саму себя — не знаю, почему. Впрочем, нет, знаю, зачем лукавить?.. Надо по возможности избегать его, вот и всё. До недавнего времени я была свободна от какого — либо интереса к мужскому полу, и неплохо жила себе, и дальше бы так — с холодной головой, не менее холодным другим местом и ясным рассудком.

К девяти утра распогодилось, призрак дождя отступил, оставив после себя клочья облаков на бледном осеннем небе. Второй точкой путешествия был Голуэй — город — порт в устье реки Корриб. Голуэй был мне хорошо знаком, дважды мы приезжали сюда с Лоис: один раз на музыкальный фестиваль в конце июля, второй — по делу (щекотливая история с экспертизой старинных изумрудных серёг, оказавшихся подделкой). Здесь следовало сделать остановку и заправить уже не байк, а меня, потому что я сбежала из Кэслин Эльдендааль до того момента, как Винсент вознамерился накормить меня порриджем.

Устричный сентябрьский фестиваль, естественно, был далеко позади, но это не значит, что вам не удастся «заправиться» моллюсками в Голуэе в другие месяцы. Между прочим, тут не считается дурным тоном запивать устрицы пивом, но сегодня такое точно не для меня. Может, кто и водит байк после «Гиннесса», но не я.

Завершив расправу над полудюжиной устриц с помощью кофе и парочки сладких сконов, я погуляла полчасика, чтобы размять ноги, и поехала дальше.

Прим. авт.: Сконы — традиционные ирландские булочки, могут быть как пресными, так и сладкими, подаются либо на завтрак, либо как десерт к чаю или кофе.

Да, было проделано действительно долгое путешествие, мне не приходилось ранее совершать такие поездки. На обратном пути лучше всего остановиться на ночь в Голуэе, благо тут полно недорогих гостиниц.

Последний участок пути был самым сложным и длинным, а я совершенно вымоталась. Мне не нужно было в сам город Слайго, от Баллисадара я взяла левее, свернув на дорогу, ведущую в деревушку Страндхилл. В дороге я провела в совокупности более шести часов, и это не считая остановок!

На финальном отрезке пути меня остановила эльфийская полиция, перегородившая трассу двумя машинами. Стараясь не психовать, я заглушила мотор и сняла шлем, как потребовал офицер в форме.

— Какие — то проблемы? — Спокойно спросила я, в то время как внутри всё тряслось от страха.

— Дуэль, мисс. Со смертельным исходом. Вам придётся вернуться и объехать по другой дороге.

Хвала небесам, не по мою душу!.. Понятно… Дуэль между Тёмными. В последнее время нечасто услышишь о фатальном финале, чаще всего у них стрельба идёт до первой крови. А тут, наверное, так допекло, что «первой кровью» дело не ограничилось. В таких случаях, на место для расследования выезжает не человеческая полиция, а именно эльфы.

Страндхилл — местечко, где круглый год доступен сёрфинг, в том числе и для новичков. Эх, надо будет попробовать как — нибудь!.. До сих пор я оставалась в стороне от подобного развлечения, хотя та же Лайза утверждает, что жить в Ирландии и не заниматься сёрфингом — дурной тон. Сама она с многозначительным видом утверждает, что пробовала, и не раз. Что — то мне не верится, ибо если Лайза и шопинг — понятия родственные, то Лайза и спорт далеки друг от друга так же, как Ирландия от Индии. Может, под словом «сёрфинг» она подразумевает что — то другое?..

Мне нужно было найти дом, находящийся на Шор — роуд. Посёлок невелик, заблудиться тут невозможно. Хотелось бы подышать солёным ветром на побережье и помечтать о том, что моя собственная гостиница когда — нибудь будет стоять в таком же живописном месте, но это позже. Сперва — встреча.

Нужный мне дом — шале с мансардой находился в тупике улицы, окружённый живой изгородью из кустов можжевельника. Просторная терраса, веранда, высокие панорамные окна, трапециевидная крыша. Сочетание стекла, камня и дерева придавало постройке определённый деревенский шарм и очарование. Красивый дом. Всё — таки стиль шале в своей простоте и функциональности импонирует мне больше всего. Если получится моя затея с гостиницей, я непременно буду планировать нечто подобное.

Лужайка перед домом и крохотный сад выглядели так, как если бы их оформлением занимался эльфийский дизайнер, или дизайнер — человек, хорошо изучивший вкусы эльфов. Ничего лишнего, простота, изысканность во всём — от миниатюрного искусственного водоёма до альпийской горки.

Справа, у пристроенного к дому гаража, стоял изрядно забрызганный грязью чёрный кроссовер «Вольво», на багажнике которого помещалась доска для сёрфинга. Принадлежит ли она хозяину дома, или, может быть, членам его семьи?..

Я оставила байк рядом с машиной, прошла к крыльцу и решительно нажала кнопку звонка. Кто же мне откроет дверь, мужчина или женщина, эльф или человек?

Да, не прошло и минуты ожидания, как дверь открылась. Я готова была увидеть эльфа, и я его увидела.

На пороге действительно стоял эльф, Тёмный, одетый как фермер, собравшийся потусить с друзьями в пабе субботним вечером: потёртые джинсы, крупной вязки серый свитер, спортивные ботинки. Типичные белоснежные волосы, довольно длинные, собраны в хвост на затылке. Всё эти детали не являлись чем — то, выходящим за грань: ну эльф и эльф, ну Тёмный… Если бы не одно «но»: возраст.

Все взрослые эльфы, которых мне когда — либо приходилось видеть, внешне, будто застряли в тридцатилетнем возрасте. Они всегда выглядели молодо, без исключений: и госпожа Авейон — владелица салона нижнего белья, и Лоури, и Морни, и сам Эрик Эльдендааль! А ведь они появились на свет задолго до Сопряжения, на Небиру. Я думала, что одними из самых старых, в календарном смысле, эльфов является как раз Эльдендааль и, скорее всего, Владыка Светлых. Но, похоже, это было не так, потому что стоящий передо мной Тёмный выглядел лет на пятьдесят с хвостиком. С ма — а — аленьким хвостиком, как выглядит, например, мужчина ближе к шестидесяти, если не имеет вредных привычек, хронических заболеваний, скверного характера и — ведёт активный образ жизни.

Штаны Святого Патрика! Сколько лет этому Тёмному?!

— Добрый день… Я… извините, я не знаю вашего имени, поэтому не уверена, здесь ли мне назначена встреча.

Эльф приветливо улыбнулся и жестом пригласил меня войти.

— Не так много людей знает этот адрес. Входи смело. Можешь называть меня Двэйн.

Прим. авт.: Значение ирландского имени Двэйн — Тёмный.

Имя, возможно, вымышленное. А он, похоже, шутник…Тёмный по имени Тёмный — это перебор.

— А я…

— Я знаю, кто ты. Ты воспитанница госпожи Грин, Пэнти. Не имею чести знать её в лицо, да и с тобой мы общались только на расстоянии. Таковы мои правила… Проходи и присаживайся, Пэнти. Кофе?..

— Да, не откажусь.

Эльф галантно помог мне снять куртку и повторил приглашение присесть.

Я осмотрелась. Внутренний интерьер шале вполне соответствовал внешнему облику. Материалы отделки прекрасно гармонировали между собой: дерево, камень, кованые детали — например, каминная заслонка, металлические перила. Потолок состоял из крупных контрастных балок. Все детали подобраны в светлых, натуральных и спокойных тонах. Напротив камина стояли два кресла и столик. После утомительной поездки мне было очень приятно устроиться в одном из кресел и вытянуть ноги к огню.

Вскоре на столике уже появились бокалы с кофе под шапкой сливок, тарелка с горячими сырными сэндвичами и непременная бутылка с жидкостью янтарного цвета. От нескольких капель в кофе я точно не откажусь, а вот на предложение хозяина дома налить хотя бы шот, отрицательно покачала головой. Прим. авт.: шот — в англоязычных странах ёмкость объёмом 45 мл, для употребления одной унции (около 30 мл) крепкого напитка, выпиваемого залпом.

Не рановато ли для выпивки?.. Хотя, у эльфов другой метаболизм, такое количество алкоголя для них откровенно смешно — эльфы практически не пьянеют. Также они никогда не смешивают коктейли и виски пьют только чистый, безо льда.

Сэндвичи весьма кстати, я проголодалась.

— Скажите мне, господин Двэйн…

— Просто Двэйн, — с лёгкой улыбкой поправил меня эльф, — мы общаемся в неформальной обстановке, Пэнти.

— Хорошо, Двэйн. — Согласилась я, с удовольствием делая глоток горячего кофе — без сахара, как я люблю. — Почему же вы нарушили свои правила и согласились на личную встречу ради меня?..

— Потому что только единицы эльфов и людей на планете Земля могут слышать восьмую ноту. А госпожа Грин упомянула именно об этом артефакте, будучи в совершенном замешательстве. Она несколько раз переспросила у меня, что за нота такая и возможно ли это вообще…

— Признаюсь, я и сама до сих пор нахожусь в полном неведении и сомнении, не было ли у меня галлюцинации.

Двэйн встал с кресла для того, чтобы подбросить в камин полено. Как приятно слышать треск огня, создающего ауру уюта и покоя!

— Не было галлюцинаций, Пэнти. Ты действительно слышала восьмую ноту. Твои ощущения?..

— Ну… При стандартном камертоне частота «ля» — четыреста сорок Герц. «Ля — бемоль» — четыреста пятнадцать и три десятых. А здесь использован камертон четыреста тридцать два Герца, то есть «ля» ниже стандартного звучания на четверть тона…

— Что тебя смущает?

— Большинство… наномеханических девайсов, в том числе эльфийских, настроено по стандартам в четыреста сорок Герц.

— Этот стандарт, Пэнти, неестественный, диссонирующий — и для человека, и для эльфа, и для наномеханических изделий. Пока мир был единым, и люди, и эльфы — все пользовались именно гармоничным музыкальным строем, рассчитанным на четыреста тридцать два. Потом эльфы унесли его с собой на Небиру, а у вас, людей, неоднократно предпринимались попытки подмены естественной частоты звучания ноты «ля». В итоге это было сделано в двадцатом веке — бесповоротно и окончательно. После Сопряжения было не до музыки и вам, и нам — и пресловутые «четыреста сорок» проникли и в эльфийские инструменты и устройства. Не во все, конечно… Классические изделия остались нетронутыми.

Я допила кофе.

— А восьмая нота?..

— Между двумя соседними нотами есть расстояние. А теперь скажи мне, Пэнти — по формуле натурального мажора, между «ля» и «си», тон или полутон?..

Прим. авт.: Натуральный мажор — простейшая гамма, построенная по принципу чередования тонов и полутонов (всего в такой гамме восемь музыкальных ступеней, I–VII, затем снова I).

— Всегда был целый тон. До того момента, как я не услышала там целую ноту, которой не знаю названия. И я понятия не имею, какой элемент механизма обладает данным звучанием.

Двэйн с удовлетворённым видом откинулся назад, на спинку кресла, а пальцы рук сложил «домиком», опираясь на подлокотники.

— Удивительно, правда?.. За многие тысячи лет наномеханики так и не подобрали для неё названия. Официально восьмой ноты нет, и даже среди наномехаников не многие с ней знакомы. Например, в этой части света я имел честь знать только об одном… Пару веков назад, в Англии, очутился Светлый эльф, наномеханик высочайшего уровня, личность столь загадочная, что даже имя не было на слуху, а только прозвище: Мун, — Луна. Злые языки, правда, утверждали, что это прозвище получено после нескольких ночных террористических акций против Тёмных, но наверняка я этого сказать не могу. На какое — то время он перебирался в Ирландию, и впоследствии прозвание Мун стало фамилией его потомков. Услышав, от госпожи Грин, что её воспитанница, — та самая, с которой мне доводилось мило болтать по сети несколько лет назад, — ухитрилась вычислить восьмую ноту, я не преминул задать вопрос относительно фамилии.

Я невольно встрепенулась:

— Мой… что вы говорите, вы знали прапрадеда моего отца?!

— Наномеханики высшего уровня, так или иначе, знают друг о друге, даже если не знакомы лично.

Ох — х… Поёрзав в кресле, я решилась:

— А… могу я узнать, жив ли он сейчас?..

— Не думаю.

Что спросила — то и получила. Теперь следовало задать и другой вопрос, каким бы невежливым он не был по отношению к хозяину дома.

— Тёмные имеют отношение к его возможной смерти?..

Ответ последовал не сразу.

— Не знаю, девочка. Твой предок был из тех, кто рассчитывал на сближение мира людей и эльфов… Но тогда уповать на это было полнейшей утопией. Слишком рано.

— Можно подумать, сейчас что — то поменялось! — Я не смогла удержаться от саркастической усмешки.

— Многое поменялось. — Без тени улыбки сказал Двэйн. — Мы хотя бы не убиваем друг друга при каждом удобном случае.

Я промолчала. Не надо было касаться скользкой темы, ведь раны кровоточат с обеих сторон… Даже если бы мой пра — прапрадед был бы жив, вряд ли это имеет значение: обзаводясь детьми от смешанных союзов, эльфы предпочитают избегать общения со смертными потомками. Так было и в роду моего отца, без сомнений.

Мой собеседник был, разумеется, много старше и умнее меня, поэтому сам легко сменил тему, предложив мне еще кофе.

— Благодарю, но, может быть, позже. Расскажите, Двэйн, что за объект поёт с применением восьмой ноты?

— Нет нужды пояснять, как называется он у эльфов. Люди называют эту частицу фермионом Майораны.

Прим. авт.: В физике элементарных частиц майорановский фермион является своей собственной античастицей. Его существование было впервые рассмотрено в двухкомпонентной теории примерно в 1930 году Этторе Майораной, итальянским физиком — одной из самых загадочных фигур в научном мире.

К своему стыду, я почти ничего не знала о фермионах. Смутно припомнила, что таковыми являются гипотетические частицы нейтралино в симметричных моделях, а ещё — что майорановские фермионы не могут обладать магнитным дипольным моментом. Электрон — материя, позитрон — антиматериальная частица электрона, а фермион — это и материя, и антиматерия одновременно. Маленькая, трудноуловимая бестия. Если хотите поймать бозон Хиггса — вам нужен сверхмощный ускоритель частиц, а коли возжелали увидеть фермион Майораны — не потребуется ускорителей, а вот наличие сканирующих туннельных микроскопов обязательно, и, кроме того, экстремальное охлаждение тонкого железного провода для обеспечения сверхпроводимости.

Круто, конечно… Значит, есть способ закодировать материю с помощью майорановских фермионов! В отличие от электронов, которые трудно контролируемы, такие фермионы удивительно стабильны, как раз в связи с собственной дуальностью — «материя/антиматерия».

Так вот откуда восьмая нота… Какой гений заставил работать эту частицу внутри эльфийского сейфового замка?!

— Майорана начинал свой путь с задачек в области атомной спектроскопии. — Голос Двэйна прервал мои рассуждения. — Он и статей — то почти не публиковал, не придавая значения многим из своих открытий. Но он абсолютно точно рассчитал момент Сопряжения, и тем самым стал опасен для людей, стремившихся любой ценой скрыть правду о грядущем катаклизме, и для эльфов, которые остались на Земле и всеми силами пытались сохранить в тайне своё существование.

Эльфов, которые остались на Земле?!

— Я не ослышалась?

— Ничуть. — Видимо, моя удивлённая физиономия изрядно позабавила Тёмного. — Когда наши миры разбежались в начале седьмого века по вашему летоисчислению, не всем эльфам повезло убраться отсюда.

— Вы?! — Моему изумлению не было предела.

— Да, девочка, и не только я. Пришлось использовать все возможные ухищрения, чтобы скрываться. Благо, система подземных коммуникаций Светлых уцелела в полной мере. Шло неумолимое время — и тысячи превратились в сотни, а сотни — в десятки. Когда плотность населения Земли начала стремительно увеличиваться, прятаться стало сложнее…

Так вот почему он выглядит старше, чем другие эльфы! С ума сойти…

— Вы всё это время жили в Ирландии?!

— Нет, что ты, — улыбнулся Двэйн. — Мне пришлось немало поездить по миру. Сюда я вернулся уже после Сопряжения. Страна вечной осени, где обычными спутниками каждого жителя становятся зонт и плащ…

Я не смогла удержаться от словесной «шпильки»:

— Поближе к начальству?

У этого Тёмного всё в порядке с чувством юмора. Он без всякой натянутости в голосе рассмеялся:

— Можно и так сказать.

— Получается, физик предсказал Сопряжение Миров? — Мне хотелось вернуться к личности Майораны, я ведь ничего не знаю об этом учёном.

— Да, где — то в конце тридцать седьмого года двадцатого века. Он не публиковал статью на данную тему, как и многие из своих работ — не считал достойной внимания, а все материалы по Сопряжению сжёг после того, как понял, что за ним начата охота.

— Что с ним сталось?..

— Он исчез — и это было самое разумное его решение.

Прим. авт.: Вечером 23 марта 1938 года Этторе Майорана стал пассажиром парома, идущего из Неаполя в Палермо. Больше его никто и никогда не видел, хотя тело так и не было найдено. В 2015 году прокуратура Рима опубликовала косвенные доказательства проживания Майораны в Венесуэле с 1955 по 1959 годы. Тем не менее, официальных подтверждений нет, равно как и места захоронения. А ведь этот физик на бумаге совершал величайшие открытия, за которые потом другие учёные получали Нобелевские премии!

— Майорана тоже был наномеханик?

— Безусловно, и один из самых одарённых. Эльфийская наследственность успела зацепиться в популяциях людей ещё до разрыва между мирами.

Да — а… Какие страницы истории открывались сейчас передо мной! Ради этого стоило проехаться не то что, в Страндхилл, а хоть до Лондона и обратно.

— Я воспользовался уравнениями Майораны, чтобы работать с фермионом. Видишь ли, Пэнти, сейчас в мире существует лишь один эльфийский девайс, где использован данный фермион, и это — сейф, где хранится Dоrcha Clоch.

Я почувствовала, что пол уходит из — под ног.

— Откуда вы знаете?..

— Я его проектировал, Пэнти. И я же производил завершающую обработку поющих замков.

Глава 10. Дитя Бунта

Штаны Святого Патрика!!!

Сказать, что я испытала шок — значит, не сказать ничего. В доли секунды я оказалась у входной двери, но поздно: она была заперта. В панике я развернулась и прижалась к двери спиной.

— Не подходите ко мне!

Двэйн снова спокойно встал, не спеша, подбросил в камин ещё одно полено, отряхнул руки и так же неторопливо занял место в кресле.

— Я не причиню тебе ни малейшего вреда, девочка.

— Вы меня выдадите?!

Дурацкий вопрос, разве можно доверять дроу!

— Нет, не выдам.

— Но почему?!

В уголках голубых глаз эльфа собрались лукавые морщинки.

— Давненько мне не приходилось участвовать в таких любопытных интригах, признаюсь… К тому же, интересно было бы узнать, сможет ли человеческое дитя, — и притом прехорошенькое! — нагнуть Эльдендааля.

Я покачала головой, не веря своим ушам.

— Вы сумасшедший.

— Не больше, чем глупая рыжая девочка, собравшаяся выставить сейф Владыки Тёмных. Как только госпожа Грин заикнулась о восьмой ноте, я понял, о чём идёт речь и, как само собой разумеющееся, захотел хоть одним глазком взглянуть, кто же это выискался, такой смелый.

Немного расслабившись, я отлепилась от двери.

— Никакая я не смелая. Обстоятельства сложились против меня. Я не обладаю бессмертием, чтобы запросто потратить десять — пятнадцать лет своей жизни, мотая срок в тюряге. Гонорар тоже играет не последнюю роль, если вы понимаете, о чём я.

Двэйн покачал головой, как будто его мучили сомнения.

— Наномеханик, ставший профессиональным вором?.. Забавно.

— Вы ничего не знаете о моей жизни! — Моментально ощетинилась я. — Так получилось. Моя жизнь могла бы сложиться иначе! А вы сам?! Вы же наномеханик, к тому же, создали сейф для Тёмного Алмаза, и при этом — консультируете воришек вроде меня!

— Что ж, у всех нас есть свои мотивы поступков. — Без тени замешательства произнёс Двэйн. — Не будем обобщать насчёт массовости консультируемых мною воришек, Пэнти. Не будем спорить о моральной стороне процесса, в который, оказались втянуты, мы оба. Сейчас приготовим еще кофе с сэндвичами, а потом прокатимся с тобой в одно место. Хочу кое — что тебе показать. Как ты относишься к сёрфингу?

— Пока никак. — Осторожно заявила я, насторожившись. — Со стороны смотреть интересно. А вы?

— Я с час назад приехал, разминался на пляже в Страндхилле. Водичка бодрит, знаешь ли… Успокойся, Пэнти. Я сказал правду: мне нет никакого смысла тебя выдавать.

А что мне еще делать, кроме как успокоиться? Разве что помочь хозяину шале обжарить хлеб для сэндвичей с чеддером и розмарином.

Час спустя «Вольво» уже катил по дороге в местечко под названием Маллахмор, расположенное на сильно выдвинутом в океан мысе — весь путь занял не более получаса. Прим. авт.: В настоящее время автомобильная поездка от Страндхилла до Маллахмора займёт у вас сорок — пятьдесят минут. Мы не заезжали ни в саму деревню, ни в курортную зону, Двэйн сразу свернул к обрывистому изрезанному побережью.

Солёный колючий ветер свирепо ударил мне в лицо, как только я вышла из машины.

А потом я увидела это: ничем не сдерживаемого зверя с белой гривой пены, с леденящим душу рёвом обрушивающегося на скалистое, истерзанное веками штормов каменистое дно. Я увидела волну. Громада иссиня — серой воды под серым низким небом была персонификацией неотвратимой стихии, сметающей всё на своём пути. Массив волны, составляющий не менее сорока футов в высоту, как будто готов был поглотить побережье. Казалось, ничему живому нет места в этой страшной круговерти.

В воде действительно не было ни души.

Звук ветра и воды перекрывал голос Двэйна, но слова можно было разобрать:

— Это один из лучших биг-вейв-спотов в Европе, да и в мире — тоже! Здесь длинные, быстрые, объёмные баррели! Риф — брейк справа на всю голову дикий, можно взять только в высоком приливе!

Прим. авт.: биг — вейв — на жаргоне сёрферов, «большая волна», максимально экстремальная разновидность серфинга; баррель — дословно «бочка», полость внутри ломающейся волны. Идеальный баррель образует трубу; риф-брейк — волна, разбивающаяся о риф или каменистое дно.

— Вы что, катаетесь здесь?!

Я и половину не поняла из сказанных эльфом слов, но выводы сделала: какое жуткое место.

— Бывает, но не сегодня, на подходе шторм. Скорость ветра к вечеру будет до сорока узлов! Сейчас тут не рискнёт оказаться даже Владыка Тёмных!

— Милорд Эльдендааль?!

— Да, Пэнти. Ему же нужно иногда отдыхать, а представления об отдыхе у каждого свои. Он бывает здесь довольно часто — один или с милордом Морни Эльдендаалем. Пойдём в машину.

Даже в салоне автомобиля, с запертыми дверями, невозможно было полностью укрыться от рёва волны. Да, если милорд Эрик и глава его службы безопасности увлечены сёрфингом, мне точно придётся отказаться от идеи когда — либо открыть гостиницу на побережье в Ирландии.

А потом я снова услышала голос Двэйна.

— Я показал тебе это место для того, чтобы ты осознала, девочка: твоё приключение, захватывающее и опасное, похоже на такую вот волну. Если ты оседлала её — надо готовиться к худшему и, скорее всего, приключение станет последним, что ждёт в жизни пловца, переоценившего свои силы.

Что я могла возразить? Да, он прав.

— Я понимаю. Но даже если, по вашему меткому выражению, у меня нет шансов нагнуть милорда, я уже в игре. И сейчас меня заботит одно — как справиться с замком сейфа?.. Тут нужен музыкальный ключ, ключ особый, но я не смогу его настроить, а без ключа такой замок не послушается. У меня нет опыта кодировки на восьмую ноту, хоть я и смогла её расслышать. Получается, единственный, кто может осуществить тонкую ручную настройку — это вы?

— Да, совершенно верно. — Подтвердил Двэйн, заводя машину. — При наличии соответствующего оборудования, к которому я всегда могу получить доступ. Но дело не только в ключе. Этот сейф открывается с двух сторон, снаружи и изнутри.

Я удивлённо моргнула.

— То есть?..

— У Камня, Пэнти, есть имя. Нe Dоrcha Clоch, а настоящее имя, на которое Алмаз откликается, как живое существо. Если хочешь открыть сейф, нужно решить и эту задачку.

Офигеть… Я непроизвольно взъерошила волосы руками, обдумывая услышанное. Нет ключа — это раз. У Алмаза есть имя — это два. И что мне делать?! Попытаться отказаться от заказа, очевидно.

Похоже, моё состояние определённо забавляло Тёмного эльфа. Когда мы почти подъехали к его шале, Двэйн опять выдал полнейшую неожиданность:

— Я подумаю насчёт ключа, Пэнти и сообщу в ближайшее время.

— Цена вопроса? — С подозрением прищурилась я, пытаясь уловить в прозрачно — голубых глазах собеседника суть подвоха.

— Я уже сказал тебе: давно мне не приходилось участвовать в таких любопытных интригах. Ты не представляешь, как этого не хватает. Считай, что в память о твоём пращуре.

Ох, темнит Тёмный, не иначе! Книжка о психологии дроу, пожалуй, частично объясняла подобный феномен. Тёмным непременно нужно ввязываться в какие — то авантюры, у них тяга к приключениям в крови. Например, ребёнку Светлых эльфов не придёт в голову провести эксперимент по поеданию мороженного, чтобы выяснить, от какой дозы гарантированно заболит горло. Для Тёмных такие шалости в порядке вещей. Профессор Джексон пишет, что они в глубине души остаются детьми до старости, только вот их шуточки с течением лет становятся жёстче. Если взрослый Тёмный провернул какую — то интригу с удачным завершением, то он прямо молодец в квадрате в глазах ближайшего окружения — будь то недруги или друзья. Интрига провалилась — лузер, иногда с последствиями не только для репутации и «пятой точки», но порой — и для самой жизни.

Нет, я не готова к тому, чтобы втягивать в малопочтенное дельце с кражей Тёмного Камня пожилого эльфа, знавшего моего пра — прапрадедушку. К тому же, я не могу доверять ему на все сто процентов, да хотя бы на десять. Я его не знаю.

— Двэйн, я ценю ваше предложение, но… с некоторых пор я предпочитаю сама, лично нести ответственность за результат своих действий. В случае моей удачи или неудачи — одинаково! — след приведёт к вам. Я этого не хочу.

В прозрачно — голубых глазах теперь не было и тени усмешки.

— Возможно, в случае твоего успеха, Пэнти, последствия будут куда хуже, для всего мира. Ты не задумываешься о том, какой может начаться хаос после исчезновения Dоrcha Clоch? Ты что же, считаешь, что его заказали на распил и продажу?

Нет, так — растак, об этом я не думала. Почему я должна вообще об этом думать?! Но слова Двэйна уже заронили в мою душу зёрна сомнения. Зачем он вообще сказал про какой — то там хаос?!

— Не надо учить меня жить, Двэйн. — Как можно равнодушнее сказала я, пытаясь выглядеть беспечной, бывалой и уверенной в себе. — Спасибо за кофе и сэндвичи. Мне пора.

— У тебя есть мой номер, девочка. И — пока не поздно остановиться. — Затем он добавил, улыбаясь одними глазами. — Хочешь — приезжай летом, я поставлю тебя на сёрф. Если ты, разумеется, еще будешь жива к этому времени.

— Да. Благодарю. Прощайте, Двэйн.

На байк я пересаживалась с тяжёлым сердцем.

Через четыре недели у меня будет возможность поехать в Дублин, и там нужно встретиться с Бойлом или Томпсоном. Дать пояснения насчёт ключа, не привлекая внимания к личности Двэйна, вообще о нём не упоминая. Рассказать про некое имя Тёмного Алмаза, которое вряд ли кому известно, кроме семьи Эльдендааль. Может, тогда удастся соскочить?..

* * *

Время летело незаметно. Контракт, конечно, контрактом, но пора было браться и за семестровые контрольные работы. Я старалась выполнять задания добросовестно, хотя знала — никто их особо не читает. Платишь за дистанционную учёбу — получишь диплом. Таковы прелести заочного образования, по ускоренной программе: в три года вместо четырёх.

Но мне не нужен только диплом бакалавра, действительно необходимо образование, а потому приходилось самостоятельно корпеть над текстами, познавая азы гостиничного менеджмента. Первый курс, общие предметы, я одолела на «ура», а теперь вот плавала в таких вещах, как «хозяйственное право» и «антикризисное управление». Дело было не в моей тупости, а в отсутствии соответствующих базовых знаний и практических рекомендаций, которые мне никто не мог дать.

В ближайшее время нужно всё закончить, а потом переслать в колледж работы. Простенький сетевой блок в кошачьей комнате был, скорее, приспособлен для просмотра развлекательного мусора и обмена почтой, но не имел выходов к библиотечным серверам, которые были мне так нужны. Я спросила у Сорлея, может ли прислуга пользоваться хозяйской библиотекой и особенно — электронными ресурсами.

Сорлей ответил утвердительно — да, запрета нет, выход на общедоступные базы библиотек там имеется. Если располагаешь временем, пользуйся. В любом случае, миледи Лоури в библиотеке редкая гостья, а у милорда в кабинете свой выход в сеть.

При упоминании о милорде я невольно вздрогнула.

Я пыталась избегать его общества по мере сил — после того случая с запонкой. Тем не менее, это не всегда получалось. Иногда он выходил в парк, когда я гуляла с котами, и молча наблюдал, как я бросаю палку Мистеру Тайгеру, несущемуся за ней, что твоя борзая. Раза два в неделю мне приходилось таскать милорду Эрику в кабинет кофе, это уже превратилось в некую обыденность. Само по себе посещение кабинета мне было очень даже нужно — я снова и снова прослушивала голос и мелодию девайса, в очередной раз, удивляясь гению, который смог загнать в механизм фермион Майораны и заставить петь вместе с остальными составляющими устройства. Пока что в голове у меня крутилась неясная мысль, как обойтись без классического ключа — но эта мысль не оформилась ни во что конкретное и конструктивное.

У меня была возможность приглядеться и к панно, за которым располагался сейф: это была картина из нескольких видов самоцветов, изображающая изрезанный рельеф побережья, атакуемого волнами. Похоже на пейзаж Маллахмора.

Разговаривая с Эльдендаалем о вещах, ничего не значащих, я держалась подчёркнуто вежливо, избегая смотреть в глаза цвета лаванды — потому что боялась увидеть бушующее там тёмное пламя, безжалостно обжигающее мою плоть. Милорд не пытался больше вызвать меня на откровенность, расспрашивая о причине моего обморока той ночью, а я старалась не представлять себе сцену, в которой он снимал с меня мокрую от дождя одежду. Тем не менее, меня не покидало трепетное смущение в его присутствии, и единственное, чего хотелось — избавиться от подобных эмоций раз и навсегда. Он начинал мне нравиться, а этого никак нельзя было допустить.

Неожиданно почти в середине ноября выпал снег, принесённый холодными синими тучами с вершин гор — большая редкость в графстве Корк. Похоже, коты такого природного феномена не видели никогда, даже Блэкки и Смоки. Смешно было наблюдать, как они скачут по заснеженному парку, распушив хвосты и резвясь, как котята. Снег вскружил им головы, опьяняя своим свежим запахом и наполняя кошачьи сердца желанием прыгать, буйствовать и шалить. Мистер Тайгер не отставал от них, предаваясь радости валяться в снегу, как будто и вправду был не котом, а собакой.

Скорее всего, белое одеяло долго не продержится — уже в ближайшие дни температура должна была повыситься до пяти градусов тепла, а к Рождеству обещали даже десять. Помню, в школе нас пугали жуткой историей о том, как двести пятьдесят лет назад упала температура Гольфстрима, здешние зимы были суровыми, и декабрь мог «похвастаться» двадцатью, а то и двадцатью пятью градусами ниже нуля — при нашей — то влажности воздуха!..

Представив такое дело, я поёжилась. Как бы легко я не переносила холод, подобную температуру мне было сложно осознать. Есть же страны, где этакая зима в порядке вещей! Ну, если придётся после удачного выполнения заказа бежать туда, а не в Азию, то у меня будет прекрасная возможность оценить тамошние холода! При мысли о неизбежном бегстве у меня заныло в груди. Вот дилемма: сидеть в тюрьме в Ирландии или мёрзнуть или загорать на свободе хрен знает, где. Наверное, лучше мёрзнуть или загорать на свободе, с деньгами в кармане. Только между мной и обеспеченной свободой стояла восьмая нота…

В такой ситуации меланхолическое настроение могло бы закончиться парой слезинок, и стало бы легче. Не мой случай.

Хватит наблюдать за котами из окна, пора вернуться к контрольной работе.

Только я надумала прервать пятиминутку отдыха, в библиотеку вошёл милорд Эрик. Насколько я теперь разбиралась в стиле одежды, принятой у обитателей Кэслин Эльдендааль, костюм милорда вполне соответствовал какому — то официальному мероприятию: абсолютная строгость и ни единой оживляющей детали.

У меня возникло чувство раздражения, как будто он намеренно сюда заявился. Опомнись, Пэнти Мун, тут же сказала я себе. Владыка Тёмных эльфов специально придёт в библиотеку собственного замка, чтобы смущать кошачью горничную?.. Это вряд ли, потому что в руках у него какая — то книга, которую милорд как раз ставит на полку. Ну вот, поставил книжку, мог бы и уйти уже.

— Здравствуйте, милорд. — Я слегка склонила голову. — Могу я продолжить своё занятие?

— Не вижу этому препятствий. Чем же ты занята? — Голос Эльдендааля был отстранённым и задумчивым, как будто моё присутствие в библиотеке невольно отвлекло его от неких размышлений.

— Выполнением контрольной работы, милорд. Сорлей сказал, что здесь есть выход в библиотечную сеть, и ей можно пользоваться.

— Разумеется. Ты учишься?

— Да, милорд. Я хочу освоить гостиничный бизнес.

— Почему именно его?

Мне показалось, или вопросы об учёбе и о выбранной мной специальности звучали как — то пренебрежительно?!

— У меня есть мечта, милорд. Для её реализации нужно учиться.

— Так о чём же мечтает кошачья горничная, Пэнти Мун?..

А словосочетание «кошачья горничная» точно было произнесено пренебрежительно, хотя на лице милорда Эрика не дрогнул ни один мускул.

В моей душе медленно поднимался какой — то протест, сходный с испытанным возмущением в тот миг, когда Нора Романо застёгивала на моей шее серебряную цепочку, поясняя её символическое значение. Негативные эмоции усиливал тот факт, что я впустую трачу время в Кэслин Эльдендааль, будучи озадачена поистине невыполнимой миссией.

Владыка Тёмных, говорите?.. Пофиг.

— Я мечтаю о собственной гостинице, милорд. О независимости. О работе самой на себя, без какого — либо начальства.

Он со странным любопытством посмотрел на меня, явно вообще передумав уходить из библиотеки.

— Значит, независимость, собственная гостиница и?..

Чувство протеста, кажется, достигло максимума и уже собиралось схлынуть, как прибрежная волна на пляже в Страндхилле, но прежде чем оно пошло на спад, я успела выпалить продолжение для «и».

— … и ни одной эльфийской морды рядом!

Выражение лица милорда Эрика никак не изменилось, но если бы можно было повернуть время вспять, я бы не внесла никаких изменений в свои слова. Почему — то желание уколоть больнее, бросить ему вызов или вывести из себя заняло в моей душе ведущее место.

Эльф сделал по направлению ко мне несколько шагов, хотя нас всё еще разделяло приличное расстояние.

— И чем же это тебе не угодили… — тут его голос дрогнул от еле сдерживаемого смеха, — эльфийские морды?

Последнее словосочетание было произнесено с непередаваемым оттенком иностранных слов. Кажется, вот так же я спрашивала господина Смита, чем ему насолили англичане.

— Ведь у тебя тоже были в роду эльфы, Пэнти? Разве не так?

Да, как и у Смита были в роду англичане…

— Откуда вы знаете, милорд? — Сделала я попытку избежать объяснений.

— Ты общаешься с котами на ультравысоких частотах без свистка, девочка. В этом не сложно убедиться.

Твою ж мать. Я всегда пользовалась свистком в присутствии посторонних, будь то хозяева, охрана или другая прислуга. Где — то ослабила внимание? В любом случае, Эльдендааль знает о моих эльфийских корнях — и не более того. Таких, как я, множество. Но далеко не все они наномеханики. Или меня сдал Двэйн? Всё возможно, но тогда события развивались бы по другому сценарию, максимально печальному для меня. Уже бы вывели, как говорится, под белы рученьки, куда следует.

Надо из оборонительной позиции перейти в наступательную атаку.

— Да, были. — Как можно равнодушнее произнесла я, пожимая плечами. — Светлые эльфы, милорд.

Ах, вот теперь уже мой тон ему не очень нравится. Уголки губ эльфа дёрнулись в презрительной усмешке:

— Светлые. С их вечной мягкотелостью, склонностью к компромиссам и обострённой социальной справедливостью?.. Их ты тоже причисляешь к эльфийским мордам, или подобный эпитет касается сугубо Тёмных?

— Если говорить откровенно, милорд, мне без разницы. А если вернуться к тому, чем не угодили в целом… — я почувствовала себя так, как будто собиралась нырнуть в ледяную воду, — … то вас на Землю никто не звал. Я имею в виду эльфов вообще.

Ну, теперь про ультразвуковой свисток он точно забыл. Я ожидала чего угодно — гнева, громов и молний, — я же знаю, кто передо мной, и мне тут же показалось, что вокруг стремительно сгущаются сумерки. Так оно и было на самом деле, потому что короткий ноябрьский день подходил к концу.

— Я должен оправдываться перед девочкой, которая моложе меня раз в двадцать или около того?.. — Эльдендааль говорил преувеличенно спокойно. — Земля принадлежала моей расе задолго до появления людей. Я сам родился в другом месте, но раз уж было суждено состояться Сопряжению, готов был увидеть цветущий мир, десятки тысяч лет бывший домом моих предков. Знаешь, что я, — да и не только я, но и кто — то из Светлых, отметившихся в твоей родословной, зверушка, — что мы увидели?

Родословной?! Отметившихся?! Опять «зверушка»?!

— И что же это было, милорд?

— Вместо некогда цветущего мира нам суждено было увидеть радиоактивную помойку, загрязнённую всеми видами мерзости, и кучку придурков, которая по мере сил увеличивала эту помойку, продолжая жить на ней. Вас. Людей. Острова из отходов в океане, некогда полном жизни. Отравленные реки. Попытка оживить доисторических монстров и при этом — полное бессилие сохранить существующую флору и фауну. Непригодные для какой — либо деятельности земли. Вечная погоня за прибылью и бессмысленное истребление друг друга. Свалки отходов в одних странах, устраиваемые другими странами. Ваш мир делился на так называемый первый, второй и третий — со всем возможным лицемерием, сопровождавшим подобное разделение.

Он даже не повышал голос, но глаза говорили яснее ясного.

Сейчас в них была ярость.

Ну и ладно.

— Я не участвовала в создании помойки, милорд, хоть ваша сестра и назвала меня крысой. Эльфы пришли в наш мир и фактически лишили людей свободы выбора самим разобраться с этой помойкой и многим другим.

Как выдержать этот тяжёлый взгляд?!

Мне пришлось сцепить пальцы, чтобы со стороны не было видно, как начинают дрожать руки.

— Люди вообще не видят разницы между свободой и вседозволенностью. Вы вели этот мир к неизбежной и скорой гибели, вырождаясь как вид физически и морально, превращаясь из разумных существ в… непонятно, что вообще. Пришлось сделать выбор за вас, Пантисилея Мун.

Сделать выбор?! Скольких не стало, прежде чем мы примирились с этим выбором?!

— Моя фамилия Мун — от отца, милорд. Мама носила фамилию Барнетт.

Наверное, в моих глазах сейчас тоже был отблеск ярости, зажжённый Айли Барнетт в Шотландии сто пятьдесят лет назад. Эта женщина, в силу стечения обстоятельств, стала тогда вождём клана. Именно на её призыв откликнулись другие вожди. И тогда пролились реки крови Тёмных эльфов, и, как результат — втрое больше крови людей. В эльфийских учебниках истории тем событиям уделено достаточно места, как и описанию последствий для восставших. Что тогда осталось от клана Барнетт?! Тем, кто выжил, запрещено было раз и навсегда покидать Шотландию, даже по туристическим визам. Мама ведь уехала оттуда нелегально, уже после замужества и смены девичьей фамилии…

Где вы были тогда, милорд, хотелось мне спросить, но я как будто онемела под его взглядом. Онемела и проросла к полу.

В библиотеке зажглось слабое автоматическое освещение, но ему не под силу было разогнать мрак минувших столетий.

— Leanbh éirí Аmach. — Коротко произнёс Владыка Тёмных.

Прим. авт.: Дитя Бунта, ирл.

Кому Бунт, а кому — Вторая Война Достоинства.

— Мне жаль, Пантисилея Мун. Если ты хочешь знать, приложил ли я сам руку к подавлению Бунта, то узнай. Нет. Я был тогда в Канаде, и там тоже хватало забот.

Почему — то слово «нет» принесло мне некоторое облегчение. Впрочем, какое это имеет значение, ведь без его непосредственного согласия никакие ответные меры Тёмных были бы невозможны…

— Там тоже был бунт против рабства?.. — Я постаралась сдержать едкие нотки в голосе, насколько могла, но не слишком удачно.

— Позволь мне напомнить, что задолго до эпохи Сопряжения ваша англосаксонская ветвь человечества внедряла рабство всюду, куда успевала только сунуть нос. Считай, что эльфы продолжили традицию, — единственно для того, чтобы удержать людей в повиновении и избежать, куда больших жертв — и с нашей стороны, и с вашей тоже.

На это мне нечего было возразить. История хранила много того, что человечество пыталось усиленно забыть три века подряд, маскируя недовольство предками возмущением против нынешнего господства эльфов. Тем не менее, я должна была спросить о судьбе Айли Барнетт, раз уж представился такой случай. В учебниках об этом нет ни слова…

— Могу я узнать, милорд… Айли Барнетт была казнена?

— Для чего это тебе, Leanbh éirí Аmach? Чтобы еще выше вздёрнуть свой маленький носик и продолжать задавать мне дерзкие вопросы таким требовательным тоном? — Гасла ярость в лавандовых глазах, заменяясь каким — то новым, вовсе непонятным мне выражением. — Ваэрон свидетель, нет. Я распорядился подарить её в числе прочих дамочек, лезущих в политику и возомнивших о себе, невесть что.

— Подарить?! Как… вещь? — У меня даже голос пропал от возмущения, так что я забыла прибавить «милорд». — Кому?!

— Тому, кто счёл её достаточно привлекательной, чтобы заняться воспитанием и выбить дурь. — Пожал плечами Эльдендааль и добавил то, что меня просто добило. — Ты думаешь, можно испортить столько нервов и крови моим людям, а потом отделаться короткой агонией в петле?.. Это слишком лёгкий способ уйти от ответственности, Пэнти Мун.

Я вдруг представила его таким, каким он мог быть в самом начале Эпохи Сопряжения. Воин — без жалости, без компромисса, без сожаления, без малейшей приязни к роду человеческому. Представила и пришла в ужас.

Будь у меня что — нибудь в руках в этот момент, я бы точно швырнула в эльфа.

— Вы говорите так, как будто это… само собой разумеющееся. Ужасно!!! Так поступают… чудовища!

— Ты забываешь, с кем говоришь.

Одного взгляда в глаза милорда Эрика оказалось достаточно, чтобы показать мне, насколько я близка к очень серьёзным неприятностям. С кем я спорю — с Владыкой Тёмных эльфов?! Я только что наговорила своему хозяину действительно неподобающих вещей, как будто меня тянули за язык невидимые клещи! О чём я думала вообще?..

— Я прошу прощения, милорд. Я не должна была себя так вести.

Мой запал «исторической справедливости» угас, закончившись чувством мучительной неловкости. Что на меня нашло?!

— Ты не задумывалась, Пэнти, почему Тёмные эльфийки носят дома только платья или юбки, а под ними — чулки, а не какие — то там колготки? Никаких брюк, а именно платья? — Баритон эльфа приобрёл странные, пробирающие меня до дрожи хриплые нотки.

О чём он?

— Нет, милорд, не задумывалась…

— … чтобы в любое время тот, кто владеет эльфийкой, — её муж или любовник, — мог задрать подол. С целью наказания или любви — смотря по обстоятельствам.

Штаны Святого Патрика. Вот, значит, куда мы клоним! Ну, нет, милорд, этого вы точно от меня не дождётесь.

— Но я не Тёмная эльфийка, милорд, а вы — не… любовник мне и ни кто — либо ещё. — Медленно проговорила я, найдя в себе силы смотреть ему прямо в глаза. — Заведите себе Тёмную эльфийку и… делайте с ней, что угодно и сколько угодно.

Милорд Эрик фыркнул, на долю секунды сделавшись похожим на любого из своих котов, с ехидством наблюдающих, как неосторожная полёвка напрасно пытается скрыться в траве от острых когтей.

— Почему ты думаешь, что правило о платьях не распространялось на других особ женского пола? Ты сейчас одета вполне подобающим вавигег образом.

Теперь разговор вёл на очень скользкую почву, и принимал опаснейший оборот — гораздо более опасный в моём понимании, нежели намёк милорда на моё восприятие диапазона звуковых частот. Ой — ой — ой… Я сделала маленький шажок в сторону, примериваясь, удастся ли мне беспрепятственно добежать до двери.

— Я не вижу причины, по которой вам следовало бы задирать мне подол, милорд.

— В настоящее время я твой работодатель, Пэнти… Напомню, в договоре есть пункт о нарушении трудовой дисциплины. — Эта новоявленная хрипотца в голосе Эльдендааля сводила меня с ума, ноги просто отказывались слушаться. — Пререкания с хозяином, дерзость, — а причисление к «эльфийским мордам», по — моему, можно расценить как неподобающую дерзость! — требует дисциплинарного взыскания. К тому же, у тебя плохая наследственность, явно подстёгивающая к неповиновению.

— Я не причисляла вашу… ваше лицо… конкретно вас… к… эльфийским… не будем уточнять, кому, милорд. Я говорила… в общем смысле, и не надо выворачивать мои слова наизнанку. Раз уж речь пошла о взыскании, я не такая дурочка, чтобы снова попасть под плётку! На этот раз я предпочту штраф — даже если вам хочется меня выпороть.

— Я близок к этому, Пантисилея Мун. И поверь мне, я сам решу насчёт формы взыскания. До твоего появления здесь, в доме, был всего один возмутитель спокойствия — коты. Заскоки Лоури, право же, не в счёт, я к ним привык. А теперь у меня ощущение, что поблизости находится дерзкий ребёнок, у которого начисто отсутствует почтение и уважение к старшим, и которого давно пора отшлёпать. Вот для удобства этого, Пэнти, тоже существуют платья и чулки.

Что?! Не знаю, как так вышло, но Эльдендааль оказался от меня в опасной близости, буквально в шаге, а из помещения всего один выход. Я представила себе, что лежу с оголённой попой у милорда Эрика поперёк колен, и моё сердце подпрыгнуло прямо к горлу. Ни за что!

— Я… неправда, милорд, я очень уважаю пожилых, в том числе эльфов… — мой голос непроизвольно превратился в лепет.

Ой…

— Пожилых?! — А вот теперь лицо милорда стало гораздо суровее, чем в ночь моего падения с дуба почти перед бампером его «Валькирии». — Я действительно отшлёпаю тебя, Пантисилея Мун, как непослушного ребёнка. Прямо сейчас. Видимо, твои родители в детстве скупились на подобную меру воспитания — и зря.

Я попыталась спрятаться от него за письменным столом.

— Родители не трогали меня и пальцем! Только попробуйте, милорд! Тогда… я буду кормить котов в вашем кабинете или спальне!

— В таком случае, порка точно будет неизбежной, девочка.

— Я… я пожалуюсь в профсоюз!

— Да что ты? — Восклицание отдавало сарказмом. — Что — то я не уверен, что ты в нём состоишь!

До меня можно было легко дотянуться рукой. Письменный стол служил очень ненадёжной преградой. Я вряд ли быстро побегу в туфлях на каблуке, а на паркете легко поскользнуться. Хуже всего то, что я ищу причину и оправдание для самой себя, почему мне трудно бежать.

Я ищу причину, почему мне хочется, чтобы ко мне прикоснулся Эрик Эльдендааль — и именно так, как только что обещал.

Воздух в библиотеке как будто наполнился невидимым электричеством, начисто лишая меня воли. Это что, какое — то колдовство Тёмных эльфов?..

К счастью, мою попку спас Сорлей. С лёгким поклоном (кстати, тоже в максимально строгом костюме, а не в своей обычной униформе стюарда) он вошёл в библиотеку и, не приглядываясь особо к происходящей перед ним немой сцене, сообщил:

— Милорд, вы просили поставить вас в известность, когда прибудут посетители.

Низкая хрипотца моментально исчезла из голоса хозяина. Как ни в чём не бывало, он невозмутимо поблагодарил менеджера:

— Спасибо, Сорлей. Можете идти и позаботьтесь о парковке машин.

Я с облегчением поправила ворот платья, но, видимо, радость была преждевременной.

— Пожилые эльфы злопамятны, Пэнти. — Голос милорда был теперь начисто лишён каких — либо эмоций. — Я бы посоветовал позвать котов. Они не любят шумного общества. А мне не хотелось бы, чтобы Мистер Тайгер, одуревший от вида снега, в сумерках попал под авто.

— Да, милорд, конечно. — Я тоже вполне овладела собой.

Довольно откровений на сегодня, я действительно теряю разум, если позволяю себе вот так расслабляться и сообщать о себе лишние факты и подробности. Вымучено улыбнувшись, я поднесла к губам свисток, который всегда ношу в кармашке платья.

Милорд Эрик уже вышел, а я всё еще стояла на одном месте, как будто печать его взгляда действовала на меня и на расстоянии. Что за наваждение? Как избавиться от странных, не свойственных мне, непонятных и пугающих чувств? Куда сбежать?

Наверное, оказавшись за тридевять земель отсюда, я расстанусь с этими нелепыми чувствами.

Пока что, бросив взгляд в окно библиотеки, я поняла, что нынче вечером у милорда очень необычные гости.

Глава 11. К чему приводит ночное купание

Количество охраны в парке превосходило все мыслимые пределы, и удивляло не только количеством, но и наличием Светлых. Что они вообще тут делают?!

Сотрудники обеих служб безопасности, и Тёмных, и Светлых, поглядывали друг на друга не то, чтобы с неприязнью, но со строго отмеренной долей здорового скепсиса, означавшего: ну, мы — то готовы, в случае чего, а вот насчёт вас, ребята, не уверены…

На лестнице я встретила Молли, которая тоже не скрывала замешательства: она работала в Кэслин Эльдендааль столько же, сколько и Нора Романо, но ничего подобного не видела.

— Похоже, сегодня тут чисто мужской клуб за закрытыми дверями. — Предположила Молли.

— А пресса? Там хоть что — то было?

— Ничего, как обычно. Не думаю, что тут сам милорд Светлых, кто — то рангом попроще. Оба Владыки вряд ли ездят друг к другу в гости… После прошлого раза, когда тут собирались одни Тёмные, на три месяца менялся визовый режим по всем европейским странам. Нора, например, по этой причине не могла съездить к родне в Италию. От таких встреч жди сюрпризов… В прессе не скажут ничего, не сомневайся — ни в нашей, ни в эльфийской. К чему приведёт присутствие Светлых, я вообще боюсь предположить.

Да, тут было, над чем, подумать.

Коты уже сбежались на мой зов, льстиво заглядывая в глаза и рассчитывая на внеочередную кормёжку. Я сжалилась, решив их слегка побаловать. Раскладывая на кухне корм по мискам, и следя за соблюдением порядка (Мистер Тайгер опять норовил отогнать Блэкки и Смоки от их порций), я задавалась вопросом о характере странного визита Светлых. Конечно, всё это очень любопытно. Может быть, связано с сердечными делами Лоури?.. Кто его знает, как проходит сватовство у эльфов. Сложно сказать.

Между тем, машины гостей разъехались только глубокой ночью, а до этого из обеденного зала на первом этаже ясно доносился явный шум, выдававший ожесточённый спор. По крайней мере, обошлось без перестрелки среди охраны и прочих инцидентов. Значит, до чего — то договорились, или обе стороны остались, что называется, «при своих»?..

Уже лёжа в постели, я думала о предстоящей встрече с Томпсоном и о том, как отказаться от выполнения заказа и при этом — не попасть в тюрьму. Не зря говорят, что мозг работает даже ночью, во сне: утром я проснулась с неожиданным, но, как мне показалось, нужным решением проблемы.

* * *

К огромному моему сожалению и досаде, не получилось увидеться с Лоис: её отъезд в Белфаст, на ежегодную выставку изделий из камней, совпал с моими выходными. Именно там, в Белфасте, предоставлялась возможность получить интересные предложения от желающих выставить свои драгоценности в «Алмазной Кошке». В прошлый раз Лоис договорилась о продаже через «Кошку» фантастической коллекции опалов, привезённых откуда — то с континента, и получила заманчивый процент комиссионных. Конечно, она не могла отказаться от такой перспективы. Ну, и что мне делать в Дублине?! Только увидеть Томпсона, чтобы обрисовать все нюансы текущего положения дел.

Мы договорились встретиться в одном из многих кафе на О,Коннел — стрит, в самом центре города, в шумном и вечно людном месте, полном туристов. В ночь Сопряжения этот район, кстати, почти не пострадал, даже Дублинская Игла устояла.

Прим. авт.: An Tur Sоlais (Монумент Света, ирл.), стальной памятник в виде иглы высотой 120 метров, расположен прямо посреди О,Коннел — стрит. Дублинскую Иглу возвели в 2003 году на месте памятника адмиралу Нельсону, взорванному в 1966 году боевиками ИРА.

Если вы хотите окунуться в бурную и насыщенную жизнь Дублина, побродить по торговым центрам, посмотреть на красивые здания, забежать в Музей почты, послушать уличных музыкантов — вам именно сюда. А уж что тут творится в День Святого Патрика, семнадцатого марта!.. Парад всех парадов.

Я слегка замёрзла, несмотря на тёплый свитер под курткой, и проголодалась. Снег и тут выпадал, а не только в Корке, и вроде бы, растаял, но погода оставляла желать лучшего. Уже подъезжая к Дублину, я надеялась не попасть под град — обычно дело в преддверии зимы в этих местах.

Томпсон уже ждал меня за неприметным столиком в дальнем углу кафе. Сам он ограничился пинтой «Гиннесса», а для меня заказал рагу и кексы с крыжовником.

Ирландское рагу — это отдельная кулинарная песня, и сколько бы вы не искали в поваренных книгах, двух одинаковых рецептов вам точно не сыскать. Даже в разных семьях это замечательное блюдо будут готовить по — разному. В классической версии обязательно присутствует баранина, а также петрушка, лук и тмин. Плох тот ирландец, который не положит картофель в своё рагу. О любви ирландцев к картошке есть немало анекдотов, как и про выпивку, и про ирландских фермеров… А вообще намешать в рагу можно чего угодно — и говядину, и курицу, и сельдерей, и морковку, и даже рыбу. Кто — то добавляет в бульон тёмное пиво, что придаёт конечному продукту удивительный насыщенный вкус. Специй тоже не жалеют — от лаврового листа до острого перца. Прекрасный вариант утолить голод в холодный ноябрьский день.

Десерт тоже любопытен — в Ирландии любят «на третье» подавать выпечку с кислыми ягодами, что в корне изменит ваше представление о сладостях.

— Рассказывай, Пэнти. — Потребовал Томпсон, когда исчезли последние крошки кекса с крыжовником. — Каковы результаты?

И я рассказала то, что считала нужным. Консильери Бойла слушал с большим вниманием. Когда я закончила рассказ, он усмехнулся и потянул из пачки сигарету.

— Значит, слухи и домыслы оказываются порой удивительно точны… Это я о восьмой ноте и об имени Камня. С другой стороны, прямых подтверждений нет. Кто был твоим источником информации?

— Источник должен сохранить инкогнито.

— А я должен так передать заказчикам? Не пойдёт, Пэнти. Они захотят знать наверняка.

Я не собиралась сдаваться.

— Значит, им придётся поверить на слово. Не могу сказать, что источник надёжен на сто процентов, но другого — то у меня нет. За восьмую ноту я ручаюсь, а вот насчёт имени… Что, гадать вслепую? Имя может быть эльфийским, и даже, скорее всего. Какое оно, женское или мужское, или это вообще отвлечённое название? Нужно активно порыться в литературе, какая есть — в нашей, эльфийской… Озадачьте кого — нибудь, я со своей стороны тоже буду думать.

Томпсон задумчиво потёр подбородок и выдохнул ноздрями сигаретный дым.

— Мифическое имя… Но ведь ещё нужен ключ. Я правильно понимаю, что даже при обеспечении должным оборудованием, ты не сможешь его настроить?

— Не только я. Скорее всего, никто… Восьмая нота характерна для одной любопытной частицы, фермиона Майораны. Я не понимаю и не представляю, как с ним работать. Но у меня есть два варианта: вы ищете наномеханика в других странах, в том числе — на территории Светлых. Такого наномеханика, который не только слышит восьмую ноту, но и сможет справиться с тонкой настройкой механического ключа.

— Хм… Этот вариант я озвучу, но вряд ли его воспримут на «ура». Расширяя круг посвящённых, мы увеличиваем риски — в том числе и для тебя. Второй вариант?

— Второй… Моделирование мелодии девайса с помощью компьютерных технологий. Нужен кто — то, кто напишет соответствующую программу, программа создаст мелодию, а с помощью моего слуха я смогу проверить её на совпадения. Это будет мелодия — отмычка, ей можно закодировать любой ключ, прежде всего тот, где применена точная пропорция сплава, из которого состоит сейфовый замок. Обойдёмся без фермиона Майораны, но для создания такой программы понадобятся очень толковые люди и время. Я ведь могу прослушивать плоды труда один раз в месяц, когда выбираюсь на выходные. А уже заканчивается ноябрь.

Томпсон затушил сигарету, и было видно, что он даже не пытается скрыть удивления.

— Пэнти, ты гений. Как до этого не додумались раньше?

Я скромно потупилась.

— Не думаю, что такая идея никому не приходила в голову, просто её осуществление очень трудоёмко. Боюсь, как бы тут не понадобился целый штат электронщиков и программистов.

— Это моя забота. Ты молодец. — Выдал Томпсон сомнительную похвалу. — Креван спрашивал, не пожелаешь ли ты к нему заглянуть, раз уж госпожа Грин в отъезде?

— «Не пожелаешь!» — Передразнила я, подражая интонациям самого Кревана. — Видеть его не хочу. Я возвращаюсь в Кэслин Эльдендааль.

Да, у меня опять получился долгий день, проведённый в дороге. Кто не пробовал гнать два с лишним часа в одну сторону под пронизывающим ветром, того милости прошу повторить мою поездку, из Корка в Дублин и обратно.

Правда, самое начало обратного пути было омрачено неприятным происшествием. Как только я выехала на скоростное шоссе, сзади оказалась полицейская машина. Она держалась на приличном расстоянии, не сокращая дистанцию, но только до первого безлюдного участка дороги. Мне стало не по себе. Приближающиеся сумерки, мокрое дорожное покрытие… Я прибавила скорость, но это не помогло: они включили сирену и дважды мигнули фарами, ясно давая понять, что мне надо остановиться.

Пришлось остановиться на обочине, заглушив байк.

Полицейская машина подъехала вплотную, выключив мигалки и сирену.

— Садитесь, мисс Мун. — Раздался знакомый голос, когда стекло задней двери слегка опустилось вниз.

Да, не зря голос показался мне знакомым: я увидела того самого блондина, который в ночь несостоявшейся кражи сапфиров пугал меня пушкой. Только теперь он был в форме. Ещё один полицейский был за рулём.

— Может быть, вы представитесь, офицер? — Спросила я, не торопясь следовать приглашению.

— Я комиссар Национального бюро криминальных расследований. Остальное вам знать не обязательно. Вы так быстро сбежали из Дублина, что лишили меня возможности поговорить от имени лиц, заинтересованных в вашем успехе. Садитесь.

Я села. По иронии судьбы, именно это подразделение полиции должно заниматься не только расследованием кражи произведений искусства, но и организованной преступностью, к которой господин Креван Бойл имеет прямое отношение. Зашибись…

— У меня всего несколько слов, мисс Мун. Первое — в случае благополучного выполнения заказа сумма вашего вознаграждения увеличится до двух процентов.

Блондин сделал паузу, а я напряглась. Четыреста тысяч?.. Чего такие щедрые?..

— Второе — если вы будете юлить, хитрить, изворачиваться в попытке отказаться от якобы невыполнимого заказа, или попытаетесь сбежать из страны — вас всё равно найдут. А пока ищут… что ж, придётся очень тесно общаться с вашей воспитательницей, госпожой Грин. Бойл легко пожертвует этой фигурой, а привлечь её за прошлые «грешки» будет проще простого. Это я говорю к тому, если факты, которые вы сегодня сообщили Томпсону, высосаны из пальца.

Какие мерзавцы!

— Вам мало шантажировать меня тюремным сроком?.. Вам подавай ещё и госпожу Грин?! Я не лгала Томпсону, ясно?!

— Я этого и не утверждаю. Я сказал «если». Езжай себе спокойно дальше, куколка, но помни про наш разговор.

Еле сдерживая злость и борясь с искушением обложить комиссара и породившую его на свет матушку по полной, я выскочила, от души хлопнув дверью. Никак не отреагировав на мой демарш, полицейские тихонько развернулись и поехали в Дублин.

Начинался дождь, настроение было хуже некуда. Вернуться в Кэслин Эльдендааль и столкнуться с милордом, который, возможно, решит всё — таки меня отшлёпать?.. Ну, нет, только не сегодня. Я устала. Я хочу побыть одна, выпить пива, посмотреть какой — нибудь тупой боевик и лечь спать без котов, как бы ни было приятно мне их общество. Значит, выбор — гостиница в Корке.

Так я и сделала. Утром голова, как говорится, «встала на место», но привлекательная сумма в четыреста тысяч, почему — то, не казалась мне таким уж сияющим призом. Да и удастся ли дожить до получения этого приза?..

К четырём часам дня я приехала в Кэслин Эльдендааль и первым делом поинтересовалась у Сорлея, могу ли я оставшийся выходной, воскресенье, приплюсовать к декабрьским трём дням, ведь там Рождество? На самом деле, если за время моего отсутствия так называемые «заинтересованные лица» найдут нужных специалистов, лишний день мне не помешает как раз для работы с этими специалистами. Сорлей ответил утвердительно, я поблагодарила его и пошла переодеваться.

Вообще — то, после вчерашней утомительной дороги, я чувствовала себя какой — то разбитой и мало отдохнувшей, а потому решила ночью воспользоваться тем самым бассейном с подогревом — во внутреннем дворе замка, на террасе. Я давно в нём не купалась, наверное, с третьей декады октября. Теперь над бассейном был раскрыт прозрачный купол, с целью предотвратить охлаждение воды и сделать купание более комфортным. Днём там активно плескалась миледи Лоури, делая не слабые такие заплывы практически в любую погоду. Наверное, это чисто её развлечение, потому что милорда я в воде не видела ни разу. В девять вечера обычно выключали подсветку, но вряд ли это мне помешает. Положу фонарик на край бассейна. После двенадцати ночи никто уже точно не пользуется бассейном, если нет гостей, а с момента предыдущего «разгула» у Лоури аналогичных мероприятий в замке не проводилось. Приятно ли будет погрузиться в тёплую воду, когда на улице не выше плюс трёх?..

Наверное, под защитным куполом температура выше уличной на несколько градусов. Вот и проверим.

Предварительно я спросила у Мэри — Бланш, не хочет ли та составить мне компанию для ночного купания. В начале осени мы плавали вместе. Она сначала загорелась энтузиазмом, потом, увидев за окном единичные пролетающие хлопья мокрого снега, отрицательно покачала головой.

— Пэнти, ты хочешь простудиться? Это без меня.

— Да ладно тебе. Джед говорит, вода тридцать градусов, а в правом углу, где джакузи, вообще сорок. Посмотри на миледи Лоури…

— Она уже привыкла за долгие годы таких тренировок. Я не рискну.

Закончив все дела, я ещё пару часов сидела в библиотеке, доделывая контрольную, которую в прошлый раз не получилось завершить из — за перепалки с милордом. Пару раз я вздрагивала при мысли, что он может войти сюда в любую минуту, а я не найду в себе сил прятаться от него за письменным столом, как в прошлый раз… Да, эта навязчивая мысль заставляла меня вздрагивать в странном предвкушении и непроизвольно сжимать колени под столом.

К счастью, никто не нарушал моего одиночества, кроме Мистера Тайгера, который взгромоздился на стол и устроился так, чтобы с максимальной эффективностью мешать мне. Вообще это одно из любимых времяпрепровождений любого кота, как я поняла.

Несмотря на происки рыжего котяры, я сделала всё, что хотела. Так, а ведь я смогу отослать контрольные работы только перед Рождеством, когда буду в Дублине?.. Не годится. Тогда я попаду в списки должников, хоть и чисто формальные, а за это могут списать баллы. Придётся сгонять на следующей неделе в Корк и воспользоваться услугами любого сетевого кафе. Да, так будет проще.

Я скинула все файлы в накопитель, выключила сетевой блок, потискала кота и, посмотрев на часы, поняла, что уже четверть двенадцатого. Ну, сейчас или никогда — время прыгнуть в бассейн.

Спустилась в кошачью комнату, отыскала в шкафу купальник, задумалась, что же надеть сверху?.. Если буду долго раздеваться, могу замёрзнуть. Если накинуть поверх купальника только халат, и навстречу попадётся кто — то из охранников, они сразу поймут, куда я иду, не поскупятся на улыбочки и непременно захотят полюбоваться процессом. Не выйдет, мальчики.

В джинсах, пуховой куртке с капюшоном, кроссовках, с полотенцем через плечо и фонариком в кармане я двинулась навстречу «экстриму» в сопровождении Мистера Тайгера. Блэкки и Смоки не захотели составить нам компанию, они лениво возлежали в своих подвесных гамаках и уже вкушали сладкие кошачьи сны.

Когда я, раздвинув стеклянные двери террасы, вышла на свежий воздух, затея с купанием уже не казалась мне столь заманчивой. Холодно. Я включила фонарик, а затем зашла под купол, полностью открытый с одной стороны — наверное, для того, чтобы избежать водного конденсата на стенах и сохранить прозрачность. От воды поднимался лёгкий пар, образуя в воздухе причудливые картины, выхватываемые светом фонаря. Ночь была тихой и безветренной.

Ладно, я не привыкла отступать. Положила фонарь, создав конус света над водой в области лесенки, ведущей в бассейн, собрала волосы в пучок на макушке, разделась… Холодно!!! Кожа тут же покрылась пупырышками и, не желая продлять сомнительное удовольствие, я соскользнула с края бассейна в воду, а точнее — неловко шмякнулась. Вслед раздалось возмущённое мяуканье Тайгера, на которого попали брызги.

— Прости, друг! — Выдохнула я.

Вода действительно была очень тёплой, и это ощущение усиливалось от контраста с ночным воздухом. Класс!

Оттолкнувшись ногами от бортика, я поплыла. Длина бассейна составляла около тридцати пяти футов, ширина — пятнадцать. А в купании в темноте есть своя прелесть! Как будто ты одна во всей Вселенной… Тёмная вода, где — то наверху небо в тучах, где — то сбоку — мрачная громада замка, и нет ничего более. Я хотела, было, нырнуть с головой, но передумала: тогда выходить будет совсем холодно. Пора возвращаться назад и готовиться ко сну. Раз у меня завтра нет выходного, то подъём на пробежку, как обычно, без четверти шесть.

Я повернула обратно. Конус света от фонаря, отвоёвывающий у темноты лесенку бассейна и дорожку воды размером в пять — шесть футов, мешал разглядеть, как следует, сидит ли еще Мистер Тайгер на бортике или ушёл, обидевшись на брызги. Подплыв ближе, я поняла, что котище смылся восвояси, а в поднимающихся вверх клубах пара на краю бортика маячит чья — то фигура — мужская фигура, кажется, в купальном халате. Судя по белеющим в темноте волосам и зеленоватым отсветам глаз, это эльф.

Я даже догадываюсь, кто это, будь он неладен.

Эльдендааль снял халат и небрежным движением опустил его на бортик бассейна, оставшись только в плавках. Света было достаточно, чтобы можно было рассмотреть, насколько хорошо он сложен и находится в великолепной физической форме. Похоже, у эльфов нет волос на груди, кожа абсолютно гладкая. Мне нравится…

Что тебе нравится, Пантисилея Мун?! С ума сошла?!

Такое ощущение, что милорду нипочём холод ноябрьской ночи, он даже не торопится нырнуть в тёплую воду. С другой стороны, если он занимается сёрфингом в любое время года, то, скорее всего, устойчив к холоду.

Блин, я не знала, что он купается по ночам, когда все нормальные люди, эльфы и коты уже спят.

А мне — то что делать?! Хочешь, не хочешь, надо выходить. Всё равно он меня видит.

— Добрый вечер, милорд. — Подала я голос, подплыв поближе к лесенке и смотря на хозяина снизу вверх.

— Тебе тоже, Ainmhí beag.

Опять!!!

— Могу я узнать, милорд, вы всех женщин называете зверушками?!

— Не всех. — Услышала я его голос с едва заметными нотками веселья. — Мне и в голову не придёт называть так Нору или кого — либо еще из персонала.

— А меня, значит, можно?

— Ты с лихвой подпадаешь под это определение. Зверушки, знаешь ли, врываются к хозяину в комнату без спроса и сразу забираются под кресло, как и коты. Лазают в темноте по деревьям в поисках котов, чтобы свалиться едва ли не на капот хозяйской машины. Дерзят, совершенно не думая о последствиях. Плюхаются ночью в бассейн в полной уверенности, что их не слышно. Именно так и ведут себя зверушки, и с первого взгляда их не спутаешь ни с кем другим.

Да уж, исчерпывающее объяснение! По — моему, притянуто за уши. Пожалуй, мне надо выйти из воды и убраться отсюда. Не успела я взяться за поручень лесенки, как милорд Эрик наклонился и… выключил мой фонарик. Тут же раздался тихий всплеск, и эльф оказался в воде рядом со мной.

Если природа не наделила вас ночным зрением, то при выключении единственного источника света на вас обрушивается мрак, и на краткий миг наступает полная дезориентация. От неожиданности я выпустила поручень лесенки и тут же почувствовала мужские руки у себя на талии. Какого…

— Что вы делаете, милорд?!

Он аккуратно развернул меня лицом к себе.

— Только то, чего сейчас хочется нам обоим, Ainmhí beag.

А мне действительно, хочется — не будем уточнять, чего. Наши тела соприкоснулись и, судя по всему, хочется не мне одной: не слабая эрекция у милорда Эрика, надеюсь, плавки выдержат!

В тёплой воде бассейна мужские объятия казались такими невесомыми, но кольцо рук было прочным, и вряд ли я смогу вырваться. Да и хочу ли я вырваться, вот вопрос вопросов…

Почувствовав его губы на своих губах, я инстинктивно сжала челюсти, сопротивляясь нежному, но упорному натиску, и вот уже язык эльфа проник между рядами моих зубов, и я отвечаю на поцелуй, плохо понимая, что происходит. Его губы соскальзывали с моих, дразня мнимым отступлением и тут же плотно прижимались вновь, лишая всякой возможности бегства. Его дыхание на моём лице, его рука — в трусиках моего купальника.

Я не удивлюсь, если вокруг нас температура воды тотчас повысилась на добрый десяток градусов. Голова кружилась, сердце стучало, а поцелуй всё продолжался, ломая барьеры моего смущения и погружая в состояние неведомой доселе эйфории. Ах, так нельзя! Надо прекратить это безобразие, но до чего же не хочется! Мало того, мои руки почему — то обхватили милорда Эрика за плечи и сделали так, чтобы я прижалась к нему плотнее. Это прямо — таки предательство со стороны частей тела! А — а — а, я целуюсь взасос с Тёмным эльфом, и мне это нравится!..

Наконец, почувствовав, что хватка его рук слегка ослабела, я собрала в горсть жалкие остатки разума, ушла с головой под воду и выскользнула из объятий милорда. Схватилась за поручни и одним движением вытолкнула себя на бортик бассейна, навстречу холодному воздуху. Вылетела, как ошпаренная — по — другому не скажешь. Не вытираясь, в доли секунды натянула джинсы на мокрое тело, едва не вывихнув локоть от приложенных усилий, накинула на плечи куртку, влезла в кроссовки и бросилась прочь, прихватив фонарик и услышав за спиной короткий смешок. Милорд Эрик и так видит в темноте, ему свет ни к чему, а мне ни к чему оставаться рядом с милордом, потому что это плохо закончится.

Ему, видите ли, смешно!.. А мне вот — нисколько. Всё ещё находясь под действием адреналина, я влетела в свою, — кошачью — комнату, захлопнула дверь и без сил привалилась к ней, пытаясь отдышаться. Трусики — то влажные не только по причине ночного заплыва, приходится признать. «Только то, чего сейчас хочется»…

Дрожащей рукой включила свет. Ну, так и есть, коты заняли всю кровать! А, без разницы. Я сегодня точно не усну. Скинула с себя одежду и тут же поняла, что в процессе позорного бегства с места боевых действий оставила полотенце у бассейна. Заберу завтра утром, благо в шкафу в ванной есть другие. Несколько минут стояла под горячим душем, в надежде расслабиться. Потом растиралась полотенцем так, словно хотела содрать вместе с кожей воспоминания о кольце сильных рук вокруг моей талии.

Запахнувшись в халат, я вышла из ванной комнаты как раз для того, чтобы убедиться, что основной свет выключен, оставлен только ночник, а еще для того, чтоб увидеть милорда Эльдендааля, всё в том же длинном халате, в котором он был у бассейна, и с моим полотенцем в руках.

Штаны Святого Патрика!!! Я его не звала! С другой стороны, это его дом, и хозяин дома может входить без стука, куда хочет.

— Невежливо вот так сбегать, Пэнти Мун. — Проклятая хрипотца в его голосе запустила в моей крови новую волну эндорфинов. — Иди сюда.

И что вы думаете, я пошла. У меня не было никакого желания сопротивляться этому голосу и — самой себе. Полотенце полетело на пол, халат был с меня безжалостно сорван. Эльф легко подхватил меня на руки и почти неслышно скомандовал котам: «Scat!». Прим. авт.: Брысь! (ирл.) Меня бы они так не послушались, а тут махом слетели с кровати, даже Мистер Тайгер. Хозяин для них — в статусе главного кота, а меня, скорее всего, они причисляют к своей ровне.

В остаточных проблесках рассудка сохранялись огоньки двух мыслей: первая — контрацепция, вторая — секс с малознакомым эльфом, который сейчас является моим работодателем, и у которого, между прочим, я должна стащить некий дорогостоящий предмет, рискуя собственной жизнью. И если первая мысль пропала после того, как я услышала шуршание фольги конвертика с презервативом (не приходилось сомневаться, что милорд позаботится о том, чтобы кошачья горничная не «залетела»), то вторая мысль крепла в сознании, подтверждая неправильность моего поведения в данной ситуации.

Наверное, я должна, просто обязана, сопротивляться ему и себе самой из последних сил. А я не хочу.

По коже бегут мурашки, лицо горит. Эльф нежно целует меня в губы, подбородок, шею, потом спускается к груди, и ниже — к животу, слегка прикусывая кожу, сопровождая поцелуи лёгкими, едва ощутимыми поглаживаниями моего тела. У него тёплые руки, и он точно знает, где нужно гладить и трогать, чтобы прогнать остатки моей стыдливости и малейший намёк на сопротивление.

Никаких признаков приближающегося обморока!.. Я позволяю себе закрыть глаза и уплывать на волнах неведомых до этой ночи ощущений. Пытаюсь хотя бы отчасти возвращать ласки ответными прикосновениями и поцелуями, понимаю, что не умею ничего и, скорее всего, милорда забавляет именно подобная неопытность. Я с упоением делаю, что хочу: то провожу с нажимом пальцами вдоль его позвоночника, чувствуя, как напряжены мышцы, то запускаю руку в его волосы, влажные после купания, и испытываю от этого не меньшее удовольствие, чем от его прикосновений к самым интимным местам моего тела.

Неправильное поведение?.. А мне сейчас наплевать.

Я слышу собственный отрывистый шёпот:

— Да… да…

В ожидании ещё больших открытий я раздвигаю бёдра, впиваюсь ногтями в его плечи и… чувствую это. Болезненный спазм внизу живота, сводящий мышцы и быстро изгоняющий из моей возбуждённой плоти последние признаки наслаждения.

О, нет! Мне уже приходилось проходить через это, пять лет назад, когда я в надежде стать «такой, как все» и преодолеть свои страхи перед сексом, завела близкое знакомство с парнем из дома напротив. Тот самый «дурень Билли», уши которого Лоис собиралась открутить и отправить его родителям в подарок на Рождество. Билли был на полгода меня старше, по вечерам играл на саксофоне в пабе Уилана, а днём пропадал в студии звукозаписи с такими же весёлыми бездельниками — музыкантами, как и он сам. С ним было легко и приятно болтать о музыке, по ночам в ясную погоду — отпихивать друг друга от телескопа, который он сам собрал для наблюдения за Луной, а потом сидеть до утра на лавочке в сквере, обмениваясь шутливыми поцелуями. Мне казалось, между нами зарождается чувство, но Лоис не разделяла моей уверенности, ежедневно ворча и утверждая, что «этот лоботряс — тебе не пара».

Ну, не она же целовалась с Билли, много она понимает!.. У меня всё будет по — другому, это же очевидно! Взрослые всегда ставят всё с ног на голову, хлебом не корми, дай поучить молодёжь… И когда мы воспользовались отъездом родителей Билли в Арчерстаун, к родне, я была твёрдо уверена, что парню под силу справиться с моими вечными страхами.

Не вышло. Да, он старался, и в постели был таким же естественным, весёлым и лёгким на подъём, как будто продолжалась шутливая толкотня около телескопа. Дело было во мне. Возбуждение сменилось холодной пустотой в животе, а следом пришла острая боль, возвращающая меня к жутким воспоминаниям об отражениях в зеркалах. Но я же не хотела обижать Билли, давая понять, как мне плохо! Парень из дома напротив ни в чём не провинился…

Сейчас начиналось то же самое. Милорд тоже, определённо, ни в чём не виноват. И что мне делать сейчас? Шепнуть на ушко распалённому страстью мужику: «Милорд, вы не могли бы остановиться, мне больно»?

Ага, так и вижу новость часа: Эрик Эльдендааль, трахальщик с заоблачным многолетним опытом, не смог ублажить Пантисилею Мун, кошачью горничную двадцати двух лет от роду. Какой удар по мужскому самолюбию!

Помнится, из ситуации с Билли я вышла, изобразив бурный оргазм — ну, или то, чем он, по моему мнению, является. Сладострастный стон, учащённое дыхание, сдавленный крик. Браво, Билли, ты на высоте! Прокатило. Правда, потом Билли был очень удивлён, почему я не хочу продолжить наши интимные встречи, а настаиваю на сугубо дружеских отношениях в духе «свой парень».

Я попыталась начать с учащённого дыхания, благо это было нетрудно из — за нарастающих болевых ощущений. До стона дело не дошло, потому что милорд резко прекратил двигаться внутри меня, а потом я услышала его голос. В этом голосе было столько льда, что хватило бы заморозить бассейн, несмотря на подогрев воды, причём реально проморозить. До дна, так сказать.

— Зачем изображать то, чего нет, Пантисилея?

От стыда у меня едва не лопнули щёки, мгновенно ставшие пунцовыми. Запоздало дошло, что вот этот самый заоблачный многолетний опыт не позволит обмануть того, кто знал очень и очень многих женщин.

Он приподнялся на локте, а другой рукой взял меня за подбородок. В лавандовые глаза было стыдно и откровенно страшно смотреть, но отвернуться в сторону не получалось. Зажмуриться не позволял гипнотический взгляд.

— По — твоему, я пытался причинить тебе боль?

— Н — нет. — Пискнула я, упираясь в грудь Эрика ладонями.

— Тогда зачем оскорблять меня нарочитой демонстрацией удовольствия, если тебе неприятно? У тебя не хватает слов, чтобы грамотно выразить свои мысли?

Вот это отповедь! Ужасно, но он прав.

— Простите меня, милорд. Я не хотела вас обидеть… просто… просто…

Что мне сказать? Мне никогда не стать нормальной женщиной, это ясно. И незачем было переступать границы правильного поведения горничной по отношению к хозяину — тело само сказало «нет» в нужный момент.

Нормальная женщина на моём месте смогла бы заплакать. Сейчас мне тоже этого хотелось, как никогда.

Эрик перестал удерживать мой подбородок, встал с кровати и набросил на плечи халат.

— Кажется, сегодня мы оба переоценили свои возможности. Спи, зверушка.

Неловкость от сложившейся глупой ситуации не помешала мне в этот раз огрызнуться:

— Милорд, вам разве не известно, что секс со зверушкой носит название «зоофилия» и относится к извращениям?

Завязывая пояс халата, Эрик сверкнул глазами в мою сторону.

— Ну, репутация Владыки Тёмных и не такое стерпит. Я ставлю вторую «галочку» в своём табеле злопамятности, Пэнти. Рядом с первой, которая заслуженно появилась после высказывания о пожилых эльфах. Думаю, мы это обсудим в ближайшей перспективе.

Оставив, таким образом, последнее слово за собой, милорд покинул комнату. Коты только этого и ждали, торопясь вернуться на постель, чтобы их приласкали. Хоть котов погладить — всё равно я теперь не смогу уснуть.

Уснуть — то я смогла, но сны снились такие, что лучше бы не засыпать. В этих снах милорд Эрик брал меня всеми возможными способами, но желанной разрядки так и не наступило. Я поднялась ни свет, ни заря — в пять утра и, невзирая на некоторую физическую усталость, заставила себя выйти на пробежку.

Утро шло своим чередом, не считая того, что Блэкки сегодня решил притащить пойманную мышь не мне, а непосредственно на кухню, и презентовать её Винсенту, положив на стол. Надо было видеть бешенство Винсента, у которого были не просто повышенные требования к чистоте, а маниакальная страсть к стерильности.

— Пэнти! — Орал он, игнорируя дар обиженного Блэкки. — Если этот кот — скот еще раз притащит мышь на стол, я пожарю её тебе на завтрак!

— Ой, знаешь что, вряд ли она будет хуже порриджа. Пожарь её милорду, это его кот.

Такого предложения повар уже вынести не смог и замкнулся в гордом и презрительном молчании. Оттает к ланчу, а за овсянку я извинюсь. Как только я собралась выйти из кухни, навстречу попалась Эрин, с красными припухшими глазами и шмыгающим носом.

— Лоури? — Спросила я, уже зная ответ.

Если миледи встала в плохом настроении (а это частенько бывает), то любая горничная, приносящая завтрак, немедленно становилась объектом для выговора — и неважно, за что. А сегодня, как выяснилось, у неё почил один из попугаев, так что Эрин попала под раздачу. Хорошо, что мне приходится иметь дело только с завтраком для котов…

— Я не пойду к милорду в таком виде, — со всхлипом сказала она, — унеси ему кофе, пожалуйста.

Вот этого — то мне сейчас хотелось меньше всего. Но ради Эрин… Только бы он не стал меня задерживать и напоминать про «пожилых эльфов» и «зоофилию».

Милорд был у себя в кабинете, перебирая какие — то бумаги в ящике стола. Интересно, почему он не заведёт себе секретаршу? Стального цвета рубашка без галстука, чёрные, идеально отглаженные брюки. Что за стремление к перфекционизму? С утра в воскресенье можно было бы ограничиться джинсами… без рубашки…

Представив его в потёртых джинсах и с обнажённым торсом в придачу, я чуть не уронила подставку с кофейником и чашкой. Блин! Так и обжечься можно.

— Доброе утро, ваш кофе, милорд! — Протараторила я, стремясь поскорее сбежать.

— Поставь там. — Кивком головы он показал на низкий столик у окна.

Я выполнила то, что просил хозяин и тут же… услышала характерный щелчок замка. Значит, он запер дверь кабинета на ключ? Я резко обернулась и застала как раз окончание действия: дверь заперта, а ключик исчез из рук милорда так быстро, что я даже не заметила, куда же Эрик его спрятал.

Ох — х…

Я непроизвольно потянула подол платья вниз.

Эльдендааль навис надо мной, опёршись рукой о стену и не давая мне никакого простора для ускользающего манёвра.

— Давай кое — что обсудим, Пантисилея Мун. Что тебя так напрягло вчера, а? Опять старые страхи?

Вдыхая едва уловимый аромат духов ветивера, смешанный с его собственным, одуряющим, приятным мужским запахом, я попыталась отстраниться и опять пустила в ход скороговорку:

— Мне не следует потакать своим и вашим желаниям, милорд, вы мой работодатель, милорд, мне не место в вашей постели, а вам — в моей!

Голос эльфа стал вкрадчивым и подозрительно ласковым.

— А ты представь, что здесь нет милорда. Перед тобой сейчас мужчина по имени Эрик, который п…ец как зол за вчерашнее.

Что он сказал, я не ослышалась?!

Запертая на ключ дверь, нахмуренные брови и, особенно, брошенное непечатное словцо, наперебой сигнализировали, что мне и вправду придётся туго.

Глава 12. Вкус крови

У меня не осталось никаких путей к отступлению!.. Впрочем, после того, что происходило между нами ночью, отступать и прятаться куда — либо, было бы бессмысленно.

Ночью мужскому самолюбию эльфа был нанесён болезненный укол — и кем? — кошачьей горничной! Правда, и моя природная чувственность потерпела сокрушительное фиаско. Объяснять милорду причины моей холодности, кроющиеся в прошлом, неправильно, глупо и даже смешно. С мужчинами такие вещи не обсуждают, разве что мужчина этот — дипломированный психоаналитик.

Нам обоим нужен был реванш. И хотя рассудок кричал мне: «беги!», тело тихонько, но настойчиво приказывало остаться.

А дальше было вот что…

Прежде всего, я в полной мере ощутила на себе контраст поведения милорда по сравнению с ночным происшествием. Итак… Вчера: нежно и трепетно подхватил на руки. Сегодня: безжалостно сгрёб в охапку. Вчера: едва касался моей кожи кончиками пальцев, как будто боялся стряхнуть пыльцу с крыльев экзотической бабочки. Сегодня прикосновения были на грани контролируемой силы, откровенно давая понять, что милорд себя сдерживает. Он действительно был зол — без преувеличений. Это пугало и возбуждало одновременно.

Я и не подозревала, что можно одним, каким — то неуловимо быстрым, движением, избавить женщину от платья. Надеюсь, оно не порвано?! Разумеется, у меня есть замена, но придётся как — то объяснять Норе…

Не успев опомниться, я оказалась прижатой к спинке низкого углового диванчика в крайне неудобной позе: мои бёдра — на коленях у Эрика, а моя шея — в сгибе его локтя, лежащего на спинке дивана. Второй рукой он обхватил меня за талию.

Не особо веря в успех, я всё — таки попыталась для очистки совести сопротивляться, и упёрлась ладонями в его грудь:

— Простите, милорд, вам нечем заняться с утра? Кажется, до моего прихода вы разбирали бумаги.

— У меня появилось более интересное занятие, Пэнти.

Занятие, видимо, заключалось в том, чтобы расстегнуть мой бюстгальтер и перейти к пощипыванию сосков?!. Ощущения на стыке боли и удовольствия заставили меня ёрзать в бесполезной попытке освободиться. Улыбка, едва тронувшая уголки губ милорда, подсказывала, что такое занятие, и впрямь, гораздо приятнее, чем текущая уборка в ящиках стола. Тёмное пламя на дне зрачков завораживало и притягивало к себе, заставляя трепетать в предвкушении чего — то необъяснимого, запретного и очень желанного. Нет, это просто невыносимо!

— Твоя очаровательная головка слишком много думает и что — то там воображает, когда совершенно не нужно. Выключи свою «думалку» хотя бы на время, пока я распоряжаюсь твоим телом.

— Но я… Я сама распоряжаюсь своим телом, милорд!

— Да? — С притворным удивлением в голосе спросил милорд и жёстко добавил. — Только не сейчас! Пора избавить тебя от призраков.

Эрик нежно провёл пальцем по моим губам, и внезапно опрокинул меня навзничь. У эльфов длинные пальцы, а с учётом физической силы для него не представляло ни малейшего труда удерживать одной левой рукой оба моих запястья у меня над головой. Правая рука бесцеремонно стащила с меня трусики, а потом слегка потянула за волосы на лобке, заставляя меня выгнуться и сделать судорожный вздох, не имеющий ничего общего с болью.

— Сheana féin fliuch, — удовлетворённо заметил милорд, и я услышала звук расстёгиваемой молнии на брюках.

Прим. авт.: Сheana féin fliuch — уже влажная, ирл.

Унизительная беспомощность, смешанная с диким возбуждением и моей досадой на саму себя, вылились в ту форму протеста, к которой, я думаю, милорд Эльдендааль не был готов. Едва начавшийся поцелуй, не такой интимный и спокойный, как ночью, а напористый и жадный, — поцелуй завоевателя — закончился для милорда прокушенной нижней губой, а я в полной мере познакомилась со вкусом его эльфийской крови.

На мгновение он отстранился, и я увидела, как в лавандовых глазах закипает гремучая смесь страсти, ярости и удивления. Струйка крови показалась на подбородке.

Если сейчас он меня ударит — это будет подобающим случаю горьким лекарством, которое навсегда излечит меня от влажных трусиков, дрожи в коленях и тяги к аромату ветивера. Ну?..

— Beag оlc iоra! — Раздался хриплый смех эльфа. — Ты думаешь, меня это удержит?.. Третья «галочка» злопамятности, Пантисилея.

Прим. авт.:Beag оlc iоra — маленькая злая белка, ирл.

С этими словами он перевернул меня на живот и рывком приподнял мои бёдра, буквально насадив затем на себя и напомнив, тем самым, некогда подсмотренную сцену на лестнице. Но тут ни о каком «мне всё равно» не могло быть и речи: я как будто задыхалась от огня, заполнившего всё тело.

Шпильки, удерживающие причёску, разлетелись в разные стороны, и я почувствовала, как эльф наматывает на руку и оттягивает мои волосы назад, вынуждая максимально прогибаться в спине. Я упёрлась ладонями в диван, непроизвольно пытаясь сохранить равновесие, подстраиваясь под быстрый ритм движений милорда, входящего в меня резкими, короткими ударами.

Ах, что это… Больше никакой боли, ни спазма, ни страха, ни круговерти зеркал и пунцовых стен, терзающих мой разум в ночных кошмарах… Мой стон наслаждения, стон поражения в этой неравной битве, сполна показавшей, кто хозяин на поле боя. Стон, переходящий в короткий вскрик.

Мы кончили одновременно и рухнули на диван. Этого не может быть! Этого не должно было быть!.. Я прижимаюсь пылающей щекой к груди милорда, его руки обнимают меня за талию, слегка поглаживая. Я растеряна, оглушена, переполнена эмоциями и попросту, растёрта в пыль. Так вот как избавляются от призраков прошлого?! Наверное, нужно преисполниться благодарности за испытанный экстаз и возможность пережить то, ради чего столько написано книг и снято фильмов, но…

… ничего не стало проще. Теперь я попала в зависимость. Теперь я вообще не смогу противиться желаниям и настойчивости Эрика, не смогу смотреть на вещи здраво.

Нет ничего хуже, чем задавать мужчине дурацкие вопросы после секса. Тем не менее, раз уж он назвал меня злой белкой, пусть почувствует на себе всю прелесть наклеенного ярлыка. Я буду полностью соответствовать образу.

— Зачем это нужно было милорду?! — В сердцах фыркнула я, выскальзывая из его объятий.

— А тебе не было нужно? — Тёмное пламя на дне зрачков уступило место шаловливым искрам.

Ненавижу привычку Тёмных отвечать вопросом на вопрос!

Озираясь в поисках трусиков и обнаружив их на спинке дивана, я сама замешкалась с ответом. Хорошо, я тоже умею так вести беседу.

— То есть, из нас двоих, хочет сказать милорд, для меня это была потребность, а для вас — прихоть?

— Можно и так сказать, ты не находишь?

— И часто вы шпилите горничных, милорд?

— Какая тебе разница?

Обмен вопросами уже становился откровенно смешным. Нет, это действительно, просто невыносимо! Мне и разницы никакой нет, на самом деле… Или есть?

— Не сомневаюсь, милорд, на этом диванчике часто меняют обивку вследствие потёртости до дыр!

Лавандовые глаза теперь смотрели с откровенным смехом.

— На этом диванчике, Пэнти, предпочитают спать коты. Я думаю, они не будут возражать насчёт того, чтобы, по твоему меткому выражению, здесь «шпилили» их горничную.

Заниматься любовью на диване для котов — это и вправду смешно. Тем не менее, я придала лицу максимально скучное и насупленное выражение и начала поиски остальных частей своего туалета.

Трусики, шпильки, туфли, платье — к счастью, не порванное. Эрик, с расслабленным и даже ленивым выражением лица приподнялся на локте, наблюдая за тем, как я пытаюсь одеться и собрать волосы в пучок. Мне бы сейчас не помешал душ. На сей раз — холодный, чтобы прийти в себя.

— Ваш кофе, полагаю, остыл, милорд. Унести?

— Да. Я даже не буду против, если ты принесёшь мне другой. Ключ от двери — на кресле.

Однако!

— Как вам угодно.

А я ведь чуть не брякнула, что ключ мне, может быть, и не нужен, я и так могу открыть… Трижды дура! Оргазм делает женщину гораздо глупее, чем она есть на самом деле. Он расслабляет и лишает концентрации внимания. Сейчас бы хлопнуть себя по губам как следует, чтобы в следующий раз быть настороже!

Унося на затылке откровенно насмешливый взгляд, я отправилась за новым кофе для хозяина. Только бы на кухне не было Винсента или кого — либо ещё! Я сейчас выгляжу не лучшим образом, начиная с горящих щёк и растрёпанных волос, и заканчивая шаткой походкой.

К огромной радости, на кухне действительно никого не оказалось, так что удалось выполнить просьбу без косых взглядов. Но обратный путь не был столь прост, потому что на лестнице мне попался милорд Морни. Видимо, он успел подняться к Эрику, пока я ходила варить кофе. Хорошо, что визит не случился десятью минутами ранее: тогда Морни Эльдендааль напрасно стучался бы в дверь кабинета.

С другой стороны, быстрый, как молния, взгляд милорда Морни был настолько красноречив, что мне стало ясно: он сразу всё понял, понял по моему внешнему виду. Не случайно в «Психологии дроу» утверждалось, что у Тёмных особое чутьё. Они с лёгкостью вычисляют ауру секса. Скрыть от взрослого Тёмного эльфа тот факт, что ты только что была на вершине блаженства, очень тяжело.

Со спины Морни можно было бы спутать с Эриком: такие же белые волосы, разворот плеч, даже походка похожая. Лицо также имело сильное семейное сходство, но у Морни были ярко — синие глаза и более тяжёлая нижняя челюсть.

Тихонько поздоровавшись и усиленно пряча глаза, я хотела прошмыгнуть мимо, но не успела.

— Кофе? Как кстати. — Эльф без зазрения совести протянул руку и взял чашку с подставки. — Что — то мне подсказывает, милорду Эрику сейчас можно обойтись без кофеина, он и так в прекрасном тонусе. Спасибо.

Он поставил пустую чашку обратно. Вот же гад, дразнится!

— Пожалуйста, милорд.

Придётся идти за второй порцией. Надеюсь, у милорда Морни не возникнет желания присвистнуть мне вслед. Та — а — ак! Куда бы спрятаться до конца дня?!

К моему возвращению милорд Эрик успел уже привести себя в идеальный порядок, как будто ничего не произошло — только крохотное пятнышко на нижней губе напоминало о приключении на диване. Он вернулся к прерванному занятию, теперь — в компании всех трёх котов, которые проникли в кабинет в моё отсутствие и тёрлись вокруг хозяина, но не пытались откровенно мешать, как это было бы в случае со мной. После короткого общения с милордом Морни мне показалось, что и коты смотрят на меня с неподобающим любопытством.

— Ваш кофе, милорд.

— Благодарю.

По его голосу вообще нельзя было догадаться, что между нами хоть что — то происходило! Мне же было неудобно смотреть в сторону Эльдендааля, у меня сразу начинали гореть уши.

Милорд погладил Мистера Тайгера, развалившегося поперёк письменного стола и добавил то, от чего у меня не только уши покраснели.

— Ты помнишь про три «галочки», Пантисилея Мун? Я не бросаю слов на ветер. Я обещал тебя отшлёпать — и я это сделаю. Но не сегодня, чтобы у тебя было достаточно времени подумать над своим поведением. Можешь идти.

Штаны Святого Патрика! Мне нечего было возразить, ведь Эрик чётко дал понять, что разговор окончен.

Обещание же «не сегодня» растянулось почти на три недели — милорд неожиданно уехал по каким — то срочным делам и, как обычно, никто из прислуги не знал, куда. Мне эта передышка была нужна как воздух: немного прийти в себя после головокружительного траха на диване для котов и подумать, какое имя может носить Тёмный Алмаз.

Откуда вообще берутся имена знаменитых драгоценных камней? Механизмы образования имён самые разные. Например, самый крупный в истории человечества алмаз, весом в три тысячи сто шесть карат, был найден в начале двадцатого века в Африке, и получил имя «Куллинан», в честь владельца рудника Томаса Куллинана. Прим. авт.: Событие произошло 25 января 1905 года, в британской колонии Трансвааль (теперь — часть ЮАР).

Другой известный камень, «Чёрный Орлов», окутанный массой слухов о кровавых историях и несчастьях владельцев, получил своё имя из — за странного стального цвета, у которого так и не найдено аналогов. Орлов же — фамилия фаворита русской царицы Екатерины Второй, для которой упомянутый фаворит и покупал красивый камешек.

Бриллиант «Хоуп», уникального голубого цвета, сменил столько прозвищ, что вообще непонятно, откуда они взялись. «Γолубая Надежда», «Французский синий», «Синий Тавернье»… Прим. авт.:Синий Тавернье — один из самых известных бриллиантов, имеющий самую скверную в мире репутацию «проклятого» камня. В настоящее время хранится в Национальном музее естественной истории, Вашингтон.

А Алмаз Сердце Вечности?.. А Полярная Звезда?.. А Юбилей?! Никакой чёткой системы, дающей названия драгоценным камням, просто не существует. Тут можно сломать голову, но логики нет и быть не может. Тут надо знать наверняка. Но, может быть, у эльфов не так?

Ближайшее же воскресенье я потратила на то, чтобы съездить в Корк и оттуда позвонить Лоис и Томпсону, а также — воспользоваться сетевым кафе, чтобы скинуть готовые контрольные работы в колледж.

Лоис волновалась за меня всё сильнее, хоть и пыталась это скрыть. Я же хорошо знаю оттенки и нюансы её голоса! Обеспокоена, расстроена, воображает себе невесть какие кошмары… У меня сжалось сердце. Неужели кто — то посмеет тронуть госпожу Грин? Я должна хоть в лепёшку расшибиться, но достать Камень. Я не могу допустить, чтобы пострадала эта женщина.

— Не переживай, Лоис! Скоро у меня целых четыре выходных, так что я приеду к Рождеству. Как выставка?..

Вопрос пришёлся кстати. Он моментально отвлёк госпожу Грин от моих проблем, она восторженно описывала свои впечатления и похвасталась, что после Рождества через «Алмазную кошку» будет продаваться брошь из танзанита, и планируется аукцион. Что ж, можно было поздравить: танзанит — редкий драгоценный минерал, он встречается в природе почти в тысячу раз реже, чем алмаз, и почти исключительно — в предгорьях Килиманджаро. Его цена достигает тысячи фунтов за карат.

В конце болтовни с Лоис я, как бы невзначай, поинтересовалась, не известно ли ей о каких — то особых именах редких эльфийских камней? Увы, она ничего не могла сказать.

— Почему ты спрашиваешь? — Тут же подобралась Лоис, как будто включила некое шестое чувство.

— А, к слову пришлось. — Сказала я как можно естественнее. — Не бери в голову. Целую, жди на Рождество!

И я отключилась. Вынула карту, поменяла, использованную утилизировала нехитрым образом — облепила жевательной резинкой и кинула в урну.

Теперь Томпсон на очереди.

Он ответил сразу, как будто ждал звонка. Я узнала, что мне предстоит встреча с программистом, а еще я получу электронный доступ в знаменитую библиотеку Тринити — колледжа. И не куда — нибудь, а к эльфийским книгам. Сам Томпсон, или, скорее, кто — то другой, уже занимались поисками имени Тёмного Алмаза в литературе. Пока безрезультатно.

Да, кажется, мне не дадут провести тихие семейные выходные с Лоис Грин. Предстояло много работы…

* * *

Хуже всего было осознавать, что в душе творится что — то неладное и непонятное. Я не раз ловила себя на том, что, гуляя с котами в парке вокруг Кэслин Эльдендааль, смотрю на аллею в надежде, что там появится чёрная «Валькирия». Тут же я начинала на себя злиться, мысленно одёргивая: так или иначе, Владыка Тёмных скоро исчезнет из моей жизни, так зачем терзаться?.. Надо избавиться от мыслей о нём! Только как это сделать, я не знала.

Милорд Эрик вернулся из поездки уже после десятого декабря. За время его отсутствия замок успел пережить мини — разгул у миледи Лоури (не знаю, сопровождалось ли мероприятие сексуальными приключениями с её стороны), а коты — ежегодный плановый визит ветеринара. Блэкки и Смоки уже имели дело с такими бесцеремонными процедурами, а вот Мистер Тайгер, видимо, сохранил какие — то неприятные детские воспоминания об общении с врачом. Пришлось за ним побегать, а доктору достались несколько царапин. После отъезда ветеринара рыжий котяра ещё долго злобствовал и капризничал, выказывая мне своё возмущение. Он даже делал вид, что хочет отказаться от еды и уморить себя голодом, но неудачно. Все его хитрости было видно за милю.

В тот день, когда Эльдендааль вернулся в свой замок, поднялась некоторая суета: к нему приезжали посетители, на сей раз — только Тёмные эльфы, и свет фар подъезжающих и отбывающих внедорожников то и дело озарял центральную аллею парка. Коты находились в радостном возбуждении, явно соскучившись по хозяину, но Нора посоветовала не выпускать их сегодня из комнаты, чтобы они не отвлекали милорда от дел. Что ж, котам это не понравилось, хоть я и старалась в полной мере занять их играми, ласками и вкусностями.

Наконец, к десяти вечера парк опустел. Я отперла кошачью дверцу, и все три мохнатые бестии, отпихивая друг друга и распушив хвосты, ринулись в коридор. Какая — то глубинная часть моей души завидовала им и хотела бы последовать примеру котов, которые сейчас, без сомнения, уже забираются к милорду на колени.

Как приятно это звучит: забраться к милорду на колени…

Я никак не ожидала, что через некоторое время ко мне постучится Эрин.

— Пэнти, тебя ждёт милорд.

— Что случилось?

— Там коты что — то расшалились. Попробуй их позвать свистком, если не выйдет — иди забирать сама. Думаю, милорд хотел бы отдохнуть без этих трёх зверюг.

Да, они вполне могли устроить тарарам и вечерние скачки. Я не решилась лишний раз звать котов без свистка, а на свисток они не прореагировали. Пришлось идти самой, и снова меня раздирали противоречивые эмоции. С одной стороны — я готова была бежать бегом, с другой — закрыться в кошачьей комнате и вовсе не казать оттуда носа.

На третьем этаже было тихо. Я прислушалась… Не похоже, чтобы коты устраивали какой — то беспредел. Тихонько постучала (точнее, поскреблась) в дверь кабинета милорда, не дождалась никакой реакции. Его там нет, точно.

С чувством облегчения подумала, что, похоже, всё разрешилось само собой, коты убрались восвояси, и мне тоже пора.

Не получилось, потому что отворилась соседняя дверь. Оттуда с независимым видом чинно вышли Блэкки и Смоки, а за ними — милорд Эльдендааль, собственной персоной. Судя по халату и влажным волосам, он принимал душ.

Я поспешила поздороваться.

— Тебя пришлось долго ждать, зверушка. — Произнёс он в качестве приветствия. — Пришлось самому успокаивать котов.

— Они скучали, милорд, и давно вас не видели. Разве им непростительно выражать радость?..

— Да, радость выражена в полной мере. — Прозвучал прохладный ответ. — Несколькими свежими мышиными тушками в моей постели.

— Позвольте мне убрать, милорд?

— Если бы я ждал нерасторопную кошачью горничную, пришлось бы засыпать среди мышиных трупиков.

Нерасторопную?! Да я пришла почти сразу после просьбы Эрин!

Но, раз необходимости в уборке нет, то мне лучше уйти.

— Я могу идти, милорд?

Эльф сделал шаг в мою сторону.

— Нет. У меня был сложный день, но одно дело точно осталось незавершённым.

Опять хрипотца в его голосе! Опять у меня дрожь в коленях! Я догадываюсь, о каком деле он говорит…

— Прямо сейчас? — Спрашиваю я, упавшим голосом.

— Именно сейчас. Ты же думала над своим поведением?

— Боюсь, что нет, милорд…

— Я догадывался.

Эрик взял меня за плечи и подтолкнул к двери. Это его спальня!.. Сочетание минимализма и классики в серых, чёрных и приглушенно — синих тонах, блеск холодного оружия на стенах. Типично «мужской» интерьер. Не думаю, что милорд затащил меня сюда с целью оценки дизайна. Ах, да: на покрывале постели растянулся рыжей кляксой Мистер Тайгер, приступивший к ритуалу вечернего умывания мордочки. Котяра, обменявшись взглядом с хозяином, нехотя потянулся, с нарочито замедленной пластикой стёк на пол и проследовал к двери.

— Я не стану добавлять в список твоих оплошностей неубранных мышей, Пантисилея. Но я прекрасно помню три предосудительные вещи: намёк на мой возраст, упоминание о нездоровой тяге к одной зверушке, и укус этой самой зверушки — кстати, довольно болезненный. Даже этих трёх вещей вполне достаточно, чтобы шлёпать тебя по попке, пока мне не надоест.

С этими словами он потянул меня за руку, садясь на край постели, я не устояла на ногах и действительно оказалась у эльфа животом поперёк колен, — с задранным подолом и спущенными трусиками. Ой — ой — ой! У милорда на правой руке довольно массивное кольцо, кажется, из чёрного золота, и от него на коже точно может остаться след, если к шлепкам будет приложена сила.

Прим. авт.: чёрное золото получают путём гальваники, используя рутений или чёрный родий.

— Вы не могли бы его снять, милорд Эрик? — Отважилась пискнуть я.

— Даже если бы хотел, это вряд ли возможно.

Пока что он бессовестно тискал мою попку, не торопясь приступить к исполнению обещанного наказания. Хм, приятно… Я пустила в ход последний аргумент:

— Милорд, вы не думаете, что я буду кричать на весь дом?..

Тихий смешок — и я понимаю, что аргумент не сработал.

— Видишь ли, девочка… Эти стены возводились не людьми. Звукоизоляция тут совершенна, так что слышно будет разве что сверхчувствительным эльфам, но никак не людям. И даже если бы было слышно всем, — вряд ли кто — то заинтересуется причиной женских криков, раздающихся из моей спальни.

И тут его ладонь с силой опустилась на правую ягодицу моей попки — неожиданно, и очень, очень чувствительно.

Я взвизгнула. Через пару секунд ладонь прошлась по левой половине, и хотя я уже ожидала шлепка, менее болезненным от этого он не стал.

А ведь, и в самом деле, меня никто и никогда вот так не шлёпал!.. Не могу сказать, что я в восторге от процедуры, я лежу в неудобной позе, мне не видно лица милорда, и это напрягает, но всё же… Властные прикосновения его руки вызывают не только боль, но и удовольствие — и это напрягает больше всего.

— Я… я могу извиниться, милорд, за всё, сказанное ранее! — Торопливо заметила я.

— Поздно. К тому же, я только начал воспитательный процесс, и хотел бы закономерно его завершить.

— Закономерно?..

— Да. Пока мне не надоест… Кажется, я уже предупредил об этом.

Очень растяжимые рамки, размытые. Может, ему надоест под утро?!

Третий шлепок, почти нежный, пришедшийся точно по промежности, имел слабую интенсивность, и вряд ли был ориентирован на воспитательные цели.

— Ах — х…

После этого снова досталось половинкам: и правой, и левой, и ещё, и ещё. Ритм был непредсказуем, кожа горела, и пока затухали ощущения после первого шлепка, на саднящее место тут же приходился второй. После непроизвольно вырвавшегося крепкого словечка я получила предупреждение, что на каждое ругательство будет добавлено вдвое. Дальше обошлось без непечатных примечаний, но несколько моих криков эльфийские уши в замке слышали точно. Искры из глаз, наверное, тоже сыпались — странно, что не воспламенилась постель.

И вот, когда у меня создалось стойкое впечатление, что попа стала на размер больше и начала светиться в полумраке, а милорду Эрику, похоже, надоело, или он просто сжалился, шлепки сменились осторожными успокаивающими поглаживаниями, а потом эльф меня отпустил.

— Можешь встать.

Я встала… Нет, правильнее сказать — соскребла себя с его колен и поправила платье, поморщившись от не самого приятного касания подолом пылающей кожи на попке. Лавандовые глаза смотрели на меня холодно — испытующе, лицо Эльдендааля было бесстрастным, но мужской халат — не тот предмет гардероба, чтобы скрыть эрекцию.

— Ни слезинки?.. — Полу — утвердительно сказал он, приподнимая левую бровь.

— И не будет, милорд. Если вы ждали слёз, то напрасно.

— Что ж, — он едва уловимым движением пожал плечами, — ожидания не всегда сбываются. Судя по твоим влажным трусикам, ты тоже ожидала чего — то определённого. Хочешь продолжения?.. Тогда попроси.

Я резко вздохнула, понимая, что милорд Эрик попал в точку, да к тому же, в самую уязвимую. Попросить?!

— Как вы хотите, чтобы я просила?..

— Для начала достаточно будет встать на колени.

Что?! Просить на коленях, чтобы милорд меня отымел?! Это уж слишком! Мало того, что в ближайшие два — три дня мне сложно будет присесть из — за его воспитательной акции!

— Знаете что, милорд?.. — Заявила я. — Я не смею претендовать на ваше внимание после трудного дня. К тому же, вы явно переутомились, призывая к порядку кошачью горничную. Я, пожалуй, пойду спать.

Зрачки его глаз слегка увеличились, выдавая совсем не ту реакцию, на которую я рассчитывала.

— Ты попросишь, Leanbh éirí Аmach. — Произнёс эльф, медленно поднимаясь и глядя на меня с высоты своего роста. — И попросишь так, что в следующий раз у тебя не возникнет и тени сомнений, как правильно просят об одолжении.

Эрик снял халат, демонстрируя своё великолепное мужское тело.

— Сейчас ты снимешь с себя всю одежду и ляжешь. Не смей шевелиться, Пэнти. Если ты дёрнешься, выругаешься, попытаешься встать или просто вздрогнешь — я точно сам тебя выпорю. И тогда, поверь мне, последствия от действий Сорлея покажутся тебе сказкой.

Милорд не преувеличивал: одного взгляда в его глаза хватило, чтобы поверить в серьёзность намерений. С замиранием сердца я послушалась, слегка зашипев от соприкосновения саднящих ягодиц с простынёй. Что он собирается делать?!

— Cliste. Прим. авт.: умница, ирл.

Пальцы. Я и не думала, что таким эффективным орудием утончённой пытки могут стать мужские пальцы. Они касались, надавливали, пощипывали, терзали, поглаживали и дерзко проникали всюду, доводя до последней грани исступления. Но, как только я с благодарностью была готова переступить эту грань, будучи на волоске от экстаза, всякое воздействие тут же прекращалось. С учётом того, что я боялась пошевелиться, такие контрасты в действиях заставляли меня вцепляться в простыню и скрипеть зубами от разочарования.

Эльдендааль точно знал, как сделать ожидание разрядки невыносимым.

После пятого захода и отступления я сдалась.

— Милорд… пожалуйста…

— Что «пожалуйста»? — Голос был строг и равнодушен, как будто и впрямь Эрик собирался оказать мне великое одолжение.

— Пожалуйста…ах! — Давление пальцев слегка усилилось. — Пожалуйста, возьмите меня…

Реакция последовала не сразу. Пальцы замерли.

— Я не очень хорошо понял. Попроси на эльфийском.

Какой вы гад, милорд!!!

Я честно пыталась отыскать в памяти нужные слова, уже плохо владея собой. Наконец, они нашлись и сами попросились ко мне на язык, который тоже не торопился слушаться:

— Mо Tiarna…Сhur le dо thоil dоm…

Прим. авт: Милорд… Пожалуйста, возьмите меня, ирл.

— Уже лучше. Сas timpeall. Прим. авт: Повернись, ирл.

Ах, вот как, милорду нравится быть сзади… Как угодно, только быстрее! Оргазм настиг меня тут же, едва Эрик немилосердно резким движением вонзился в мою плоть. Что там насчёт криков?.. Не удивлюсь, если они разбудили не только попугаев миледи Лоури, но и всех сорок, ночующих в парке.

Потом я осталась в его постели.

Мне не приходилось засыпать на чужом плече, прижавшись к мужчине, слушая его тихое дыхание и стук собственного сердца, — а оно никак не желало смириться со словами и чувствами, которые я хотела бы тщательно скрыть от себя самой.

Один раз Эрик просыпался для того, чтобы выставить из спальни Мистера Тайгера. Кот хотел к маме — он же привык спать со мной в обнимку, и сейчас был возмущён перспективой, делить мою опустевшую кровать с Блэкки и Смоки. Мистер Тайгер предсказуемо обиделся и оставил у двери спальни лужу, в которую я, едва не наступила, когда решила сбежать ещё затемно, около четырёх часов утра.

Эрик либо спал крепко, либо сделал вид, что спит, и не пытался меня удерживать, за что я действительно была благодарна. Надо было вернуться к себе, чтобы утром не давать никому пищи для слухов. Не исключено, что слухи и так появятся, или уже есть. Штаны Святого Патрика! Как меня угораздило попасть в такую переделку! Но я как будто не жила до этого…

Коты были рады моему возвращению, кроме рыжего. Мистер Тайгер выразил презрение тем, что забрался на верхний этаж кошачьего городка для лазанья и повернулся ко мне спиной. Злопамятный кот злопамятного пожилого эльфа!..

Глава 13. Дела в Рождество

Утром мне стоило большого труда вести себя, как обычно. От идеи пробежки я отказалась сразу: во — первых, была минусовая температура. Дул пронизывающий ветер и сыпалась какая — то колючая крупа, очень точно называемая Лоис «выкидышем снегопада». Во — вторых, я была вымотана физически.

— Ты не заболела? — Заботливо спросила Мэри — Бланш, собираясь начать уборку. — У тебя круги под глазами.

Да, не только круги, и не только под глазами. Видела бы она мою попу! Сидеть, конечно, я могу, но переливы цвета присутствуют.

— Что — то не выспалась, — солгала я, не моргнув глазом. — Всю ночь дул такой ветер!

Мэри удовольствовалась этим объяснением, будучи абсолютно бесхитростным и открытым созданием. Винсенту вообще всё равно, как кто выглядит, когда он возится на кухне — лишь бы не мешали и не нарушали идеальный порядок. С остальными мне повезло не пересечься: в последнее время мне стало казаться, что на меня как — то странно смотрит Нора. Она взрослая, опытная в житейских делах дама, и она может догадываться, что между милордом и мной определённо происходит нечто.

Я оделась теплее и пошла на прогулку с котами. Мистер Тайгер сегодня в игривом настроении, наверняка вспомнит про свои собачьи гены и захочет таскать мне палку.

На террасе как раз заканчивала свой заплыв миледи Лоури. Около купола её ожидала Эрин, с полотенцами и халатом в руках, а в придачу — с красным носом. Видимо, ждала давно, но миледи Эльдендааль вряд ли интересовало, мёрзнет ли ожидающая её служанка или нет.

Я как раз проходила мимо, когда Лоури вышла из — под купола бассейна, никак не показывая, что погода ей не по душе. Стройная фигура с хорошо развитой мускулатурой, закрытый спортивный купальник синего цвета, волосы убраны под шапочку.

— Доброе утро, миледи. — Слегка поклонилась я, думая продолжить свой путь.

Принимая из рук закоченевшей Эрин полотенце, Лоури одарила меня взглядом, значение которого было понятно только нам обеим. Разумеется, её эльфийские уши слышали ночью многое. Небрежно сунув горничной мокрое полотенце и набрасывая на плечи халат, эльфийка сказала то, что предназначалось только мне:

— Сгоришь.

Предостережение? Констатация факта? Мол, «мой братец тебя затрахает»?.. А что ещё она могла иметь в виду? Наверное, именно это.

Ирландская зима — странное время года, некое пограничное состояние между весной и осенью, и как будто имеет полное право называться и тем, и другим одновременно. Существует версия, что в Ирландии и вовсе нет зимы — так, весна и осень. Есть и другое мнение — в Ирландии год складывается из лета и зимы, лето начинается в мае, а зима — в ноябре. Оба мнения принадлежат жителям острова, но до драки пока не доходит. Как говорила моя мама, если погода не нравится — нужно подождать всего полчаса.

Блэкки и Смоки не хотели ждать полчаса, они решили, что снежная крупа, щедро сыплющаяся на их роскошные шубки, плохой спутник прогулки, и побрели обратно к замку.

Рыжий котяра притащил мне палку, по — собачьи виляя хвостом от избытка эмоций.

— Лови! — Кинула я подальше метательный снаряд, и Тайгер понёсся за палкой, распушив хвост.

Как мне вести себя в присутствии милорда? Напрашивается только один ответ: так, как будто ничего не произошло. В самом деле, это единственная линия поведения. Хозяин крутит любовь с кошачьей горничной, с его стороны это прихоть, о чём мне было сказано недвусмысленно. То, что я пошла на поводу у его «хотелок» — это моя собственная слабость и глупость. Начиная с той ночи в бассейне, всё полетело кувырком, нет, даже раньше, с того момента, как я застегнула милорду запонку на рукаве. Приходится признать — с того самого момента я уже себя плохо контролировала. Я теряю голову в его присутствии, равно как и способность рассуждать здраво. Меня тянет к нему как магнитом, я попала в ловушку, совместно созданную его физической привлекательностью и моей женской слабостью. А острое желание дерзить и грубить милорду как — то прекрасно уживается с потребностью угождать и подчиняться ему, и эти вещи никак не конфликтуют друг с другом.

Как так вышло, что моё тело, долгое время, сопротивляющееся естественным порывам сексуальных желаний, теперь без боя сдалось на милость победителя?! Можно сказать, чуть ли не первого встречного. Этот первый встречный — Владыка Тёмных эльфов, мой хозяин и, самое ужасное — объект дела. То, что мне с ним фантастически хорошо в постели, никак не отменяет факта предполагаемой кражи Тёмного Алмаза.

Да, идеальным вариантом сейчас было бы дать себе торжественное обещание: никакой физической близости. Сказать «нет» и себе, и ему. И тут же мой внутренний голос с издевательскими интонациями одёрнул меня, уверяя, что все торжественные обещания полетят коту под хвост, как только милорд Эрик соизволит поманить меня пальцем, или уложить поперёк колен, или что ему еще взбредёт в голову. Я могу выказывать неповиновение, потому что это доставляет мне — чего греха таить! — определённое удовольствие, но рано или поздно я буду делать то, чего захочет от меня Эрик.

Штаны Святого Патрика!!! Я что, влюблена?!

Хотя бы попытаться, как можно реже попадаться на глаза Эльдендаалю.

Мистер Тайгер принёс палку и я, размахнувшись, кинула её вглубь парка.

Неожиданно зима кончилась: снежная крупа сменилась коротким дождичком, а там и солнце выглянуло — увы, на несколько секунд.

* * *

В последующие дни мне удалось исполнить хотя бы последнее намерение и не попадаться милорду на глаза, тем более, что сделать это было несложно. У него была масса посетителей, он сам постоянно уезжал с раннего утра, и не один, а в сопровождении охраны. Двадцать третьего декабря, вечером, накануне моих выходных, он всё — таки вызвал меня к себе.

Конечно, я немедленно повиновалась, как только услышала от Норы фразу: «милорд ждёт». По мере приближения к кабинету я замедляла шаг, а перед дверью и вовсе остановилась. Вариантов нет, нужно постучаться и войти.

— Милорд?..

Эрик даже не повернул головы в мою сторону, работая за сетевым блоком. А чего ты ждала, Пэнти Мун? Что он прямо с порога на тебя набросится?..

Ждала, ой, как ждала! Пролетела.

— Подойди сюда, зверушка.

Может, он тоже ждал, что я бурно отреагирую на «зверушку», но тоже пролетел. Я подошла и увидела, что на краю письменного стола лежит какой — то предмет, очень похожий на собачий поводок.

Соблаговолив повернуть голову и увидев мой настороженный вопросительный взгляд, милорд Эрик плотоядно усмехнулся.

— Не волнуйся, это не для тебя. Хотя идея кажется мне заманчивой… Ты никогда не выводила Мистера Тайгера на шлейке или поводке?

— Н — нет, милорд. Мне даже в голову это не приходило.

— Но какие — то команды он знает?

Именно «какие — то». Не то, чтобы рыжий котяра был никудышным учеником, просто из меня неважный дрессировщик. Я честно призналась в этом.

— Приучай его к поводку. Прямо с завтрашнего дня.

Я пискнула, что завтра начинаются мои выходные, и тут же пожалела о сказанном. Если бы он меня задержал, то я на законных основаниях могла бы доложить об этом Томпсону или Бойлу: ах, меня не отпустил хозяин.

— Я могу остаться, если нужно, милорд. — Поспешно добавила я, но было уже поздно.

— Хорошо. Отдыхай. Когда ты возвращаешься?

— Двадцать восьмого утром, милорд.

— Приемлемо. — Кивнул Эльдендааль. — Тогда в твоём распоряжении будет около двух недель. Кот должен ходить на поводке и без капризов.

Мне было интересно узнать, для чего нужна затея с поводком, но милорд Эрик уже не обращал на меня внимания. В состоянии лёгкого разочарования (да чего уж там, полной неудовлетворённости!) я сгребла со стола поводок, поклонилась и вышла.

Я могла спокойно ехать в Дублин и остановиться на Генри — стрит, потому что настало время Рождественских каникул, и многие студенты разъезжались по домам, так что моему присутствию было подходящее объяснение.

Мы обнялись и расцеловались с Лоис. Госпожа Грин ворчливо заметила, что я вроде бы похудела, в связи с чем, она уже рассматривала программу моего откорма на ближайшие четыре дня. Однако, первым делом было нужно встретиться с неким Патриком Райли, программистом, которого «сосватал» мне Томпсон для первого этапа изготовления ключа — отмычки. Выпив кофе и отведав испечённого Лоис кекса (готовить что — то более серьёзное она не умела в принципе), я отправилась на Барри — роуд. Там находился офис хостинговой компании, где и работал вышеупомянутый Райли.

Дублин, как всегда, преображался к Рождеству. Погода чихала и кашляла, чередуя тёплый влажный ветер и мелкую дождевую морось, но разве это могло испортить праздничное настроение горожан и туристов? Туристов зимой мало, и те, кто отважится прибыть на отдых в Ирландию в это время года, пользуются приятным отсутствием толкотни и очередей в музеи и к прочим достопримечательностям. Правда, в Рождественский сочельник, да и в само Рождество, многое будет закрыто. Большая часть человеческого населения Ирландии в Рождество не работает, часов так с девяти вечера двадцать четвёртого, и до утра двадцать шестого декабря. Двадцать шестого — тоже праздник, день Святого Стефана, поэтому тоже много чего не работает, будьте готовы к такому повороту событий. Что касается эльфийской части общества, то Рождество — не их праздник, естественно. Для эльфов это обычный рабочий день.

Собственно, офис, куда я прибыла, тоже был закрыт, меня ждали с чёрного входа. Патрик Райли оказался молодым человеком того странного, неопределимого возраста, который свойственно приписывать лицам, проводящим свою жизнь за монитором сетевого блока. Я не поручилась бы за то, что могу с точностью идентифицировать, сколько ему лет: двадцать пять или сорок. К сорока годам его приближали усы и борода, а к двадцати пяти или даже моложе — озорные глаза и футболка с детским рисунком в виде медвежонка, выпущенная поверх джинсов, которые на своём веку не были знакомы со стиральной машиной. Несмотря на свой небрежный внешний вид, Патрик сразу вызывал расположение и интуитивную симпатию, как будто я встретилась со старым добрым соседом.

— Привет! — Заявил он, с лёту бросая мне здоровенную плитку шоколада, на обёртке которой значилась зловещая цифра «девяносто девять», указывающая на максимально возможное содержание какао.

— Тут принято травить гостей? — В тон ответила я, протягивая руку для пожатия. — Спасибо, но я дальше «семидесяти» не забиралась.

— Ну и зря. — С сожалением заметил Патрик.

Шоколадкой он захрумкал сам, пропуская меня в святая святых — комнату, напичканную оборудованием.

— Говори, чего хочешь, Пэнти. Мои мозги и все эти шарманки — в твоём распоряжении.

Когда я обстоятельно посвятила Райли в тонкости задачи, у него даже борода встопорщилась, а кожа на лбу собралась в гармошку — не иначе, от радости.

— Ну, ты даёшь, мать! — Заявил он, потирая шею. — Как я рожу то, чего в природе не существует? Восьмую эту ноту, а?

— Да тебе не надо ничего рожать. Тебе нужно записать программу, которая сама вычислит эту ноту. Насколько я понимаю, программы пишут по определённому алгоритму? Можно создать умную программу, которая логически придёт к существованию восьмой ноты?

В ход пошла вторая плитка шоколада.

— Не знаю. Не пробовал. — Сознался Райли. — Самообучающиеся программы я уже писал, но чтоб такие… Интересно. Ну, накатаю я тебе прогу. Потом что?

— Потом с её помощью моделируем мелодию, а я прослушаю её на соответствие исходной.

— На фига?

— Что «на фига»?! — Рассердилась я, отбирая у Патрика шоколадку. — Тебе деньги платят или что?!

— Обещали не хило. Мне полгода надо пахать за такие бабки.

Он осторожно забрал у меня плитку и продолжил поедание. Как можно есть такую горечь?!

— Я смогу с тобой встретиться только во второй половине января, пока точно не знаю. К тому времени реально что — то сделать?..

Райли хлопнул ладонью по коленке.

— Считай, что уже сделал. Меня зацепило. Ваяю прогу, созвон?

— Созвон будет с моей стороны, числа так восемнадцатого. Номер оставь.

— Только в музыке я дуб — дубом. Даже если с программой выйдет, всякие там мелодии не по моей части.

Я позволила себе улыбнуться и отломила — таки дольку от предложенного лакомства.

— Они по моей части, не волнуйся. — От горечи у меня свело язык. — Тьфу!

Торжественная встреча закончилась, стороны разбежались.

Теперь надо было ехать туда, где ждал Томпсон: в знакомое уже кафе на О,Коннел стрит. Конечно, он приехал раньше меня и уже ждал, пуская дым и потягивая «Гиннесс».

По случаю приближения праздника кафе было переполнено, потому что многие уже не работали, хотя было около трёх часов пополудни. В таких условиях в ожидании заказанных блюд могло пройти не меньше часа, поэтому я отказалась от предложения поесть, как следует, и ограничилась кофе и сэндвичем.

— Рассказывай, если что — то поменялось. — Потребовал Томпсон.

Но мне нечего было добавить к тому, что я уже знала. Упомянуть разве о том, что после предыдущей встречи меня преследовали продажные копы? Вряд ли это интересно консильери. Я сообщила о договорённости с Райли.

— Он толковый парень. — Подтвердил Томпсон. — Думаю, из этого что — нибудь, да выйдет.

— А если не выйдет?.. — Я вздохнула.

— Должно выйти. — Холодно ответил Томпсон. — Это в твоих интересах.

В моих… Как я от этого устала, честное слово.

— Твой доступ в библиотеку Тринити будет действовать вот по этому паролю, с семи вечера двадцать шестого декабря — и ровно сутки. Заходить можешь с любого сетевого блока, этот запрос не отслеживается ни одним сервером. — Мужчина протянул мне сложенный листок бумаги. — Доступ в фонд эльфийских книг с хорошим переводом. Попробуй найти там какие — нибудь намёки или ссылки. Налегай на исторические.

Я уже думала о книгах в библиотеке Кэслин Эльдендааль, но моих познаний в эльфийском языке не хватит, чтобы свободно читать, тем более — старые тексты.

— У меня есть некоторые идеи, но они пока не оформились во что — то конкретное. В январе мы поделимся соображениями. С наступающим Рождеством, Пэнти.

И господин Томпсон подозвал официанта, чтобы расплатиться.

— С Рождеством. — Вяло пробубнила я, вновь думая о том, что настроение у меня не самое праздничное, а то и вовсе упавшее.

Так надо его поднять, в конце концов! Рождество — тихий, семейный праздник, а моя семья — Лоис Грин. Я схожу с ней на Рождественскую мессу, а потом мы просто посидим вдвоём, болтая до утра. Рождество я планирую провести в полном безделье, валяясь на диване и гуляя по городу. В конце концов, за последние месяцы у меня не было такой возможности.

Дублин в Рождество становится местом сказки. Каждый житель считает своим долгом украсить дом внешними атрибутами праздника — световые гирлянды, нарядные фонарики, еловые ветви. Бывает, что вся улица дружно оформляет фасады домов в едином стиле. Иные умельцы вкладывают всю душу в процесс, да так, что потом округа и толпы туристов съезжаются, чтобы посмотреть на их дом — такие даже на искусственный снег тратятся, ведь настоящий тут редкость. Кстати, это всё делается не просто так — золотая фольга и ёлочные шарики помогают привлечь внимание добрых духов.

Есть у нас такая примета — если ты встретишь Рождество только с семьёй, с открытым для близких людей сердцем — то весь год тебе будет сопутствовать удача. Новый год — другое дело, это шумный уличный праздник до утра. Будет полно гулянок и вечеринок для молодёжи, включая эльфов, только вот юных эльфиек вы вряд ли увидите в таких компаниях после одиннадцати ночи — им запрещают родители, разве что девушка выйдет из дома с женихом.

Вернёмся к теме ирландского Рождества — это чисто человеческий праздник.

Если в семье есть дети, то непременно нужно подготовить угощение для встречи Санты — особое печенье с кружкой молока, а для его оленей — морковку. Когда в семье несколько детей — то в Сочельник самый младший должен зажечь большую свечу, она символизирует приглашение для Святого семейства и должна гореть всю ночь. Погасить её может только девушка или женщина по имени Мария, вот как… Вечером не принято садиться за богато накрытый стол, это будет уже завтра, двадцать пятого декабря, когда непременно нужно есть индейку и жареную картошку под яблочным соусом.

В детстве я всё время пыталась схитрить, подкарауливая Санту у дверей или окон, но родители всегда утверждали, что дедулю легко напугать, и тогда не видать мне подарка, и отправляли спать. Я уходила к себе в комнату, надув губы, а пугливый волшебный дед всегда приносил мне подарочек. Правда, утром я спрашивала у папы, как Санта проникает к нам в квартиру — ведь у нас нет камина. Объяснения были каждый раз разные, и лет до восьми я им верила.

А двадцать шестого числа стартуют неизменные распродажи, которые никак не пропустит одна милая девушка, Лайза, по болтовне которой я даже, как ни странно, соскучилась. Я позвонила ей утром двадцать пятого, чтобы поздравить, и мы договорились встретиться в два часа.

Я не видела Лайзу с начала августа. Конечно, с тех пор она ничуть не изменилась: жизнерадостная кудрявая блондинка с кукольными голубыми глазами и ямочками на щеках, немного склонная к полноте, в связи с чем, ведущая безжалостную борьбу с лютыми врагами вокруг — выпечкой, шоколадом и мороженым. Враги наступали со всех сторон, атакуя с прилавков кондитерских, витрин кафе, из собственного холодильника и прочих укрытий. Битва велась с переменным успехом, и, бывала проиграна Лайзой раза два — три в неделю, а в период расставания с очередным парнем — каждый вечер. Хуже всего то, что Лайза работала кассиром в супермаркете, и доступ к печенюшкам был довольно прост. Вот и сейчас, глядя на округлившиеся щёчки моей приятельницы, я сделала вывод, что душевная рана была залечена с помощью сладкого, а завершающим этапом терапии будет шопинг.

— Пэнти! — Радостно завопила Лайза и от души стиснула меня в своих не слабых объятиях. — Как там, в колледже? Нравится?

— Как тебе сказать… — уклончиво отвечала я, нисколько не кривя душой при этом, — что нравится, а что нет.

— А парни? Группы смешанные или девушки отдельно?

— Смешанные. Ну, хватит о колледже, это ерунда. Рассказывай свои новости.

Новости действительно были. Семья Лайзы, где кроме неё, были еще дети — два близнеца, жуткие десятилетние сорванцы, планировала перебраться в Антрим, где родители собирались заняться фермерским хозяйством. Прим. авт.: Антрим — графство на северо-востоке Ирландии, входит в состав провинции Ольстер.

В общем, это был типичный возврат к «корням», потому что дед Лайзы был фермером. Сейчас дедушки не стало, и бросать землю и то, что на ней, просто не годилось.

— Так что, — пригорюнилась Лайза, — придётся учиться стричь овец. Я не в восторге, но папа настаивает. Если бы я могла остаться в городе, тут так весело! А там что?..

Я посоветовала ей выйти замуж и тем самым, остаться в Дублине. Когда выяснилось, что выходить замуж абсолютно не за кого, посоветовала не жаловаться на жизнь. С Лайзой только так и можно было, иначе она моментально переходила к острому приступу жалости к себе, пропадали ямочки на щеках, гасли радостные искорки в глазах, а на лбу появлялась некрасивая морщина.

— А, ладно! В конце концов, и в Антриме люди живут. — Сделала вывод Лайза. — Буду приезжать по праздникам. И, кстати, приглашаю тебя летом к нам.

Знать бы, где я буду летом…

— Спасибо, Лайза. Итак, нас ждут распродажи?..

В основном они ждали именно мою подругу, а я присутствовала рядышком в качестве голоса разума, вовремя притормаживая Лайзу, чтобы она не выпотрошила всё содержимое кошелька. Я планировала пополнить свой гардероб классическими рубашками, белой и какой — нибудь тёмной, — синей или чёрной, а еще следовало совершить ритуал выбора нижнего белья у госпожи Авейон. Давненько я к ней не заходила.

С неё мы и начали, добравшись на автобусе до Темпл — Бара.

Этот очаровательный, шумный, щедрый на развлечения квартал предоставит вам для веселья некоторое количество ресторанов и пабов, причём по очень странному принципу: первый будет набит до отказа, во всех последующих будет всё меньше посетителей, а самое приятное времяпрепровождение ждёт в последнем. Между прочим, до Сопряжения здесь был самый старый в Ирландии паб, открывшийся в двенадцатом веке. Увы, дом был уничтожен в ту роковую ночь…

Темпл — Бар — такое суматошное место, где только и остаётся, что бегать по бутикам, арт — галереям, маленьким музеям и клубам на любой вкус.

Магазин нижнего белья госпожи Энны Авейон представлял собой не обычный бутик, а салон, где можно было ознакомиться с каталогами, чтобы заказать понравившийся предмет, побывать на выставке новинок такого вот «дамского счастья», мило пощебетать и обсудить вещи и явления, имеющие отношения не только к нижнему белью.

Войдя в стеклянные двери в сопровождении мелодичного звона колокольчика, вы сразу попадали в царство таинственного света, мягких диванов, голографических проекций гламурной продукции, появляющихся из разных углов помещения. Если вам сразу что — то понравилось, можно поманить голографическую модель пальцем. И она к вам подойдёт. Можно изменить её пропорции, увеличив или уменьшив объёмы в нужных местах, чтобы точно понять, хочется ли вам лично совершить примерку.

Госпожа Авейон редко присоединялась к распродажной лихорадке, снижая цену весьма умеренно, поэтому толпы страждущих дам в её салоне и сейчас не наблюдалось.

Хозяйка салона «Magairlín» Прим. авт.: Орхидея, ирл. была высокой и стройной, как все эльфийки. Она не носила длинные волосы, предпочитая короткие броские стрижки, требующие минимум укладки, но совместимые только с гармоничными, идеальными пропорциями лица. Её кожа имела достаточно тёмный оттенок (без солярия тут не обошлось), поэтому госпожа Авейон часто окрашивала волосы в яркие, сочные, но достаточно естественные тона, хорошо сочетающиеся с таким цветом кожи. Сейчас у волос был насыщенный каштановый тон, отменно подходящий к зелёным глазам.

— Пэнти, áilleacht, как давно я тебя не видела!

Прим. авт: áilleacht — красавица, ирл.

Сейчас на эльфийке было жаккардовое платье цвета зеленоватого бутылочного стекла, в меру обтягивающее, до колен. Руки оставались открытыми, на правом плече я заметила свежее «украшение» — татуировку в виде геккона, который менял цвет в соответствии с углом падения света, с зелёного, на светло — голубой. Создавалось ощущение, что по плечу двигается живая ящерица. Любопытная новинка. Госпожа Авейон не замужем, она сама решает, чем и как украшать своё тело.

— Как тебя зовут, дитя? — Обратилась эльфийка к Лайзе с благожелательной мягкой улыбкой.

Лайза ответила, одновременно крутя головой и ахая. Она пришла сюда впервые, и теперь пребывала в восхищении от интерьера салона. Думаю, в её кудрявую головку уже закралась мысль, что в таком гламурном месте цена покупки может поставить жирный крест на приобретениях во многих других магазинах. Наверное, она бы сразу сбежала, если бы не я. Что ж, не в правилах Энны Авейон было навязывать кому — либо товар, она позволяла многим потенциальным покупательницам «сойти с крючка», отделавшись немым созерцанием и примеркой. Это очень правильный подход, потому что при наличии свободных денежных средств такая покупательница непременно вернётся туда, где с ней столь мило обошлись.

Я сама делала так неоднократно.

— Присядь, Лайза. Хочешь показ новой коллекции?..

Получив утвердительный ответ, хозяйка сделала определённый жест своими тонкими, длинным пальцами, и голографические модели начали для Лайзы своё представление.

Энна поманила меня вглубь салона, к большому зеркалу.

— Ты так похорошела, девочка. Даже не пытайся скрыть… В твоей жизни появился мужчина?

Госпожа Авейон не имела понятия о моём прошлом, но знала, как я отношусь к противоположному полу, и это было точное определение: «никак».

Из зеркала на меня смотрела рыжая девушка с хорошо так порозовевшими щеками. Холодный день, чего вы хотите?..

— Да. — Честно ответила я, махнув рукой.

— А почему такой безнадёжный тон? — Эльфийка выглядела удивлённой.

— Да потому… Это ненадолго.

Я сказала «ненадолго» и отчётливо поняла, что это правда.

— Хм. Неужто у тебя хватило ума спутаться с женатым?..

— На это не хватило. Но не хватило и на то, чтобы вообще «не спутаться».

Понимающе улыбнувшись, госпожа Авейон ободряющим движением взяла меня за руку.

— Бывает, девочка. Но тебе сейчас с ним хорошо?..

Разве я скажу вот так, сразу?! Да, два раза я испытала неземное блаженство, но прелюдии акта любви были таковы, что жёстко диктовали границы отношений: проявление его власти и моё подчинение. Предшествующий нежно — опьяняющий поцелуй в бассейне к такому результату не привёл, хотя именно он дал нам обоим «зелёный свет». Случись мне выбирать снова, я бы с лёгкостью пожертвовала нежными прикосновениями ради жёсткого траха на кошачьем диване, предварительно раздразнив милорда Эрика — кажется, это то, что нужно нам обоим. Ну, так как мне с ним?..

— Я не знаю, Энна.

— Можешь рассказать мне, если хочешь. Я не сплетница.

Да, госпожа Авейон могла бы дать мне какие — то советы о сексе с Тёмным эльфом, но не в данном случае.

— Хотела бы, но не могу.

Эльфийка сощурила свои зелёные глаза с золотым ободком по краю радужной оболочки и щёлкнула пальцами.

— Как бы там ни было, тебе нужно что — то новое, обольстительное, а не те девчачьи комплекты, которые ты обычно покупаешь.

Действительно, в белье я отдавала предпочтение светлым тонам с минимумом украшений и кружев, предпочитая спортивный стиль: песочные, белые, бежевые, нежно — голубые цвета. Чёрный комплект тоже был, но в том же тренде минимализма. Просто чёрное бельё — никакого намёка на соблазнение кого — либо.

— Я давно тебя не видела, Пэнти. Обычно ты заходишь раз в месяц.

Упомянув свой фальшивый отъезд в колледж, я тут же поняла, что лгала напрасно. Госпожа Авейон смотрела, прищурившись, куда — то в район моих ключиц.

— Не знаю, в каких таких колледжах студенткам приходится носить цепочку с орнаментом Дома Эльдендааль.

В последнее время я просто перестала обращать внимание на это сомнительное украшение. Даже не замечаю, как утром надеваю автоматически.

— Энна, я…

— Т — ш — ш… Можешь ничего не говорить. Если твой мужчина вдруг оказался Тёмным эльфом, в этом есть свои преимущества. Он определённо не твой ровесник?.. — Проницательно и лукаво заметила эльфийка, и дождалась подтверждающего кивка с моей стороны. — Пойдём в примерочную. У меня есть то, что тебе нужно.

Пока я раздевалась, Энна меня покинула, и вернулась уже с тем, что, по её мнению, сейчас мне было нужно больше всего. Ну что, примерим…

Я примерила и ахнула. Обычно я выбирала бюстгальтер без косточек, с минимальной поддержкой для относительно маленькой груди. В общем, я могла бы и без него обойтись, мои грудки не висят «ушками», они аккуратной формы и в поддержке не нуждаются. Сейчас на мне была модель «корбей», на косточках, с усечённой верхней частью чашек, так что грудь оставалась полуоткрытой, но неведомым образом становилась больше и пышнее. Чёрное кружево и нежный атлас, как будто призывающий прикоснуться и погладить. Трусики из таких же материалов представляли собой микс моделей «стринг» и «слип», и явно были предназначены не для долгой носки в течение дня. А ведь был еще и пояс для чулок, достаточно широкий и вместе с тем — воздушный. М — м — м…

— Тебе идёт, Пэнти. — Госпожа Авейон улыбалась с заговорщицким видом. — Эти милые вещицы нужны не для того, чтобы носить их, скорее, для того, чтобы срывать в нетерпении.

Разумеется, я была согласна, но решила не выдавать своей заинтересованности.

— И сколько же будет стоить почувствовать, как с меня срывают вещицы?..

— Сто семьдесят. — Спокойно и невинно произнесла госпожа Авейон, улыбаясь как будто всем лицом, — и губами, и глазами, чтобы я в полной мере осознала, как мне повезло.

— …!!! — Вырвалось у меня. — Тряпочки сшиты из золота?!

— Нет, конечно, но разве приятная перспектива этого не стоит?

— Энна, твоя ящерица на плече лопнет от жадности.

— Нет, áilleacht, не лопнет. Я даже добавлю к этому чёрному развратному бельишку бонус.

— И какой же?

— Твой стандартный выбор. Аккуратненький, серенький, бесшовный хлопок стрейч — два предмета, «верх» и «низ». За десять фунтов вместо пятидесяти.

О, вот это уже деловой разговор. Уже нормально. Я прикинулась глубоко задумавшейся, но всего лишь, на несколько секунд. Долгий торг с Энной — дело бессмысленное, проверено.

— Беру.

— Хороший выбор. — Промурлыкала госпожа Авейон. — И запомни, Пэнти: если сейчас тебе с ним хорошо, пусть так и будет. Пользуйся этим мигом, наслаждайся моментом, а потом пусть хоть весь Изумрудный остров провалится в Бездну.

Слова эльфийки всё еще звучали у меня в ушах, когда мы с Лайзой покинули салон белья и двинулись дальше бродить по магазинам. В результате похода я обзавелась нужными мне рубашками, а моя спутница — кучей шмотья, половина которого повиснет в шкафу мёртвым грузом. Ничего, если Лайза всё же уедет в Антрим и займётся стрижкой овец и варкой сыра, она осознает, что раньше делала две трети лишних покупок!

А на углу Фишамбл — стрит я заметила слежку.

Прим. авт.: Фишамбл-стрит — самая старая улица Дублина. Является западной границей Темпл — Бара.

С момента знакомства Лоис вдалбливала мне в голову простую истину: когда ты в деле, двух глаз мало, даже если до дела еще уйма времени. Я ни на минуту не забывала, что я в деле — ни в Кэслин Эльдендааль, ни в Дублине. Прямых признаков слежки не было, но: сегодня я уже видела этот синий пятидверный «Фольксваген — поло», точно видела — в самом начале нашего с Лайзой похода, когда мы топали по Генри — стрит в сторону автобусной остановки. Я не могу разглядеть, кто за рулём, далековато. Пока мы стояли у входа в какой — то магазин одежды, я внимательно смотрела на отражение в зеркальной двери.

«Фольксваген» тихо повернул за угол, а на его место встала неприметная серая «Ауди» старой модели, да к тому же без номеров. Тонированные стёкла теперь точно не позволяли разглядеть водителя. То, что это слежка, а не случайное передвижение, подсказывало чутьё. Будь я на байке, уйти не составило бы труда. Нынче я пешком и, к тому же, не одна.

Не подавая вида, будто что — то не так, я потянула Лайзу в ближайший бутик. Пока она ворковала с продавщицей, обсуждая примерку нового платьица, я шмыгнула в дамскую комнату, заменила карту в айтеле и быстро набрала номер Бойла. Тот не сразу взял трубку.

— Да?.. — С неудовольствием произнёс он, и фоном его голосу служил отчаянный собачий лай и шум толпы.

Всё понятно, где он сейчас, и почему такой недовольный голос.

— Это я, Креван.

— Пэнти, куколка! Нынче тут особо горячие собачки, не хочешь посмотреть?

Из голоса исчезло недовольство, сменившееся покровительственными нотками, появляющимися всякий раз при разговоре со мной. Терпеть не могу такой тон!

— Сдались мне твои собачки. За мной хвост. Твоя работа?..

Чувствовалось, что Креван сразу подобрался. Он заговорил сугубо по — деловому:

— Уверена?

— Да.

— Сколько — один, двое?

— Две машины, больше не видела. Синий «Фолькс», пятидверный, и старая серая «Ауди» — у неё тонированные стёкла. Одно авто сменило другое. Я сейчас в тряпочном бутике с подругой.

— Это не мои. — Голос Бойла стал предельно жёстким, так что сомнения у меня сразу отпали.

— А не могут ли это быть люди О,Салливана?

— Не знаю. Сама понимаешь, я с ними на короткой ноге от случая к случаю. Но могу узнать, потому что если следят остроухие — это херово.

Я вздрогнула. Если за мной следит эльфийская полиция, или кто — то по поручению милорда Морни — дело и впрямь такое, каким его назвал Креван. С другой стороны, это маловероятно. Или есть ещё игроки, которые мне неизвестны?

— Сейчас забирай кралю, с которой пришла, и пробуй уйти. Сообразишь?..

— Думаю, да. — Я уже решила, как можно это сделать.

— Если не отстанут, позвонишь. Отстанут — всё равно позвонишь, но уже часа через три. Попытаюсь узнать, кто и что.

— Давай.

Я отключилась, выудила карту, утопила в раковине. Вот же!..

В переполненном покупательницами зале выловила Лайзу, которую всё ещё обхаживала консультант: девушка лет двадцати пяти, очень хорошенькая, щебечущая в гипнотической тональности, которая требуется, чтобы развести неустойчивую особу женского пола на покупку. Я сделала вид, что её мягкий говорок достиг цели, купила довольно дорогой кожаный ремень для джинсов, мягко свела тему беседы к новому предмету — навязчивым поклонникам, и с миной пресыщенной матроны спросила, нельзя ли воспользоваться чёрным ходом в таком замечательном магазине.

Девушка — консультант сразу поинтересовалась, как связана необходимость в чёрном ходе с поклонниками дамского очарования. Я пихнула в бок ничего не понимающую Лайзу, и указала продавщице в сторону стеклянной двери.

— Вон там… Видите эту развалюху?

Серая «Ауди», впервые увидевшая огни светофоров лет тридцать назад, всё ещё стояла там, подтверждая мои догадки относительно слежки. Парковка — то в этом месте золотая, а мы в магазине уже минут сорок. Ни одной машины на той стоянке больше нет.

Хорошенькая девушка сразу сморщилась:

— Бе… От таких почитателей сразу надо валить подальше. Хоть бы машину помыл, кретин.

— Именно кретин, да какой настойчивый! Терпеть не могу деревенских. — Сокрушалась я. — Так вы разрешите?..

— Конечно! Я сама провожу вас подальше от вашего поклонника.

Девушка сделала знак кому — то, означавший «я тут отойду на минутку», и быстро двинулась вдоль вешалок с одеждой, к примерочным. Я следом, а пыхтящая Лайза повисла у меня на руке.

— Пэнти! — Прошептала она мне в ухо. — Что за дела? Какой поклонник?! Зачем нам в чёрный ход?!

— Долго объяснять.

Куча пустых коробок, запах пыли, дверь с табличкой «Для служебного пользования».

— Вам туда, девчонки! — Сказала наша благодетельница, подмигивая. — Удачи!

— Спасибо! — С чувством поблагодарила я и вытащила Лайзу на улицу.

Когда за нами закрылась дверь, я перевела дух. Вокруг ни души, но первое впечатление может быть ошибочным.

— Поклонники бывают всякие, Лайза. Ты же тоже кого — то отшиваешь, бывает?

— Бывает, — проворчала та, — но чаще бросают меня. Куда теперь?

Свернув за угол, я остановила первое же такси — автопилот. На Генри — стрит, куда же ещё.

Хвост — если это был действительно хвост, а не вестник паранойи, — отстал. Никаких подозрительных машин. Я попрощалась с Лайзой, расцеловав её в обе щёки — когда увидимся, неясно. Подходило время библиотечного сеанса, пароль к которому так любезно предоставил мне Томпсон.

К моему приходу Лоис уже заказала вкуснейшую вещь — картофельный пирог. Вы можете сами испечь его из слоёного или песочного теста. Первый этап приготовления начинки — обжарить на сливочном масле кусочки бекона или копчёной рульки, пока не подрумянятся, а потом подбросить в мясо мелко нарубленный лук, да не жалея. Когда лук станет мягким, добавляем картофель, нарезанный тонкими ломтиками, солим и перчим. Нежно перемешиваем, чтобы картошка не ломалась, и до готовности доводить не нужно. Выключаем огонь под сковородой, и щедрой рукой кидаем свежую зелень — укроп или петрушку. Пусть теперь начинка остывает, а вы разогреете духовку, подготовите тесто в форме с бортиками, и оно должно согреться, если вы вынули его из холодильника. Так… Выложили начинку, залили картофельно — мясную смесь сливками, и поставили печься минут так на сорок. Пирог готов, когда картошка будет легко прокалываться вилкой без намёка на хруст. Дайте пирогу отдохнуть минут пятнадцать и смело подавайте на стол.

Лоис всегда заказывала пироги в одной и той же булочной, у госпожи Финчли, и мы ни разу не имели грустной возможности разочароваться в её стряпне.

Отдав должное пирогу, я устроилась за сетевым блоком. Лоис я сказала, что собираюсь полночи корпеть над контрольными работами, и она поверила. Такое периодически случалось.

— Если что, зови. Помогу, чем могу. — Сказала она и ушла к себе.

Лоис тоже нужно было готовиться, к аукциону по продаже той самой броши из танзанита. Надо было обзвонить потенциальных покупателей, и людей, и эльфов.

Знать бы мне, что и где искать… В каких таких исторических книгах, непонятно. Целесообразно начать с редких выписок из эльфийской истории, где хоть как — то упоминались бы драгоценные камни и всё, что с ними связано.

Камни упоминались, как и в человеческой истории — многие из них тащили за собой кровавый след, как и положено редким драгоценностям, волнующим сознание, как людей, так и эльфов. Некоторые сведения о сакральных камнях, Белом и Тёмном, присутствовали, но не больше того, что уже сообщил мне Томпсон. Тогда я призадумалась, где еще поискать. В старинных человеческих книгах были целые разделы, посвящённые объектам природы: флорарии предназначены для описаний растений, то бишь, флоры; бестиарии описывали фауну, а для всего, что относилось к неживой материи, отводилось место в лапидариях. Загадочный мир камней, малодоступный для изучения без специального оборудования, природа защитных амулетов, редкие снадобья из минералов — всё это и многое другое можно было найти в лапидариях. Думаю, они должны быть и у эльфов. Не исключено, что в ранней совместной истории людей и эльфов какие — то толкования явлений должны совпадать.

Да, некоторые переводы эльфийских лапидариев я нашла — уже ближе к двум часам ночи, когда веки глаз можно было подпирать зубочистками, чтобы не уснуть. Верования о природе драгоценных камней, их магические и псевдомагические свойства, понятия о «дружественных» и «враждующих» минералах — это было очень похоже на человеческие представления, но не более того. Нашла самые древние упоминания об огранке алмазов, и почему — то этот кусок текста меня зацепил. Я увидела фразу о том, что при огранке теряется до девяти частей чёрного алмаза. Так много?! Какого же размера был Dоrcha Clоh изначально, если теперь он весит девятьсот карат?.. А как насчёт Clоh Ban, ведь это же типичный прозрачный камень, и если верить источникам, он имеет точно такую же огранку. Почему эти камни так подогнаны друг под друга, что их связывает?.. Мне кажется, искать нужно здесь. Не может быть, чтобы они не имели друг к другу отношения. Целесообразно было обратиться к эльфийскому фольклору, но это уже позже. Надо хоть немного поспать, у меня устали глаза.

Утром я позвонила Кревану и выслушала неприятную для себя новость: серая «Ауди» была запланированным «хвостом» от наших общих знакомых, то есть продажных копов, а вот синий «Фолькс»… Тут было над чем подумать.

— В январе не вздумай соваться в Дублин. — Деловито сказал Бойл. — Когда у тебя следующие выходные?

Я прикинула и ответила, что через пять недель — по крайней мере, так полагалось по графику, составленному для меня Сорлеем.

— Тридцать первого, получается… — задумался Бойл и продолжил, выдержав паузу. — Давай — ка, ты встретишься с Томпсоном в Корке второго февраля. Никаких звонков никому, как обычно. Приедешь в Корк, оттуда с разовой карты наберёшь номер Томпсона — лучше в первой половине дня.

— Креван, а как же встреча с Райли?! Программа и всё прочее.

— Да, верно. Тогда — тридцать первого ты в Корке, общаешься с Томпсоном. Ещё неизвестно, что там успеет сделать Райли.

Я прикинула, как мало времени остаётся на всё про всё. Вряд ли удастся записать нужную мне мелодию с первого раза. Ещё нужно изготовить ключ, закодированный этой мелодией.

— Креван… А если я не успею?..

— Сядешь в тюрягу как неудачница. — Небрежно бросил Бойл и отключился.

Штаны Святого Патрика!!!

Двадцать седьмого декабря я сидела за сетевым блоком, как приклеенная, но предсказуемо не нашла почти ничего, кроме ценного указания на тесную связь двух сакральных камней, Светлых и Тёмных эльфов. Их взаимодействие оценивалось так же, как у людей — Инь и Ян. Clоch Ban, если верить толкованиям, имел выраженное мужское начало, а вот Dоrcha Clоch — женское. Когда — то они, якобы, были одним целым. Удивительно! Как это возможно, если чёрные и прозрачные алмазы отличаются происхождением?! Я позвонила Томпсону, отчиталась по результату и посоветовала поискать сведения о Белом Камне и его связях с Тёмным Алмазом, включая фольклорные источники, и даже человеческие, а не только эльфийские.

Оказалось, Томпсон уже ищет в этом направлении.

Самое сложное было — сохранять невозмутимый и радостный вид перед Лоис, окрылённой предвкушением результатов завтрашнего аукциона в «Алмазной кошке». Градус же моего собственного настроения опять опускался почти к нулевой отметке.

На следующее утро, когда я вернулась в Кэслин Эльдендааль, первая же фраза попавшейся навстречу Норы стоила мне нескольких седых волос:

— Пэнти! Доброе утро — и с Рождеством. Тебя ждёт милорд Морни.

Глава 14. Лондон

Если бы у меня была нервная система чуть слабее, я бы обратилась в бегство. В свете непонятной слежки двадцать шестого числа сегодняшнее ожидание милорда Морни откровенно пугало. Я, в свою очередь, поздравила Нору с Рождеством и осторожно спросила, насколько срочно нужно явиться к милорду.

— Не думаю, что срочно, — легко ответила та, — но лучше не заставлять его ждать. Иди сразу, как переоденешься. Наверное, он в библиотеке.

— Спасибо, Нора.

Пронесло или как?! По крайней мере, в библиотеке я ничего запрещённого не делала, и книги не трогала, так что там не наследила…

Кошачья орава радостно ломанулась мне навстречу, но я была не в том состоянии, чтобы разводить нежности. Я быстро погладила каждого и бросилась переодеваться. Кое — как, закрепив причёску шпильками и подкрасив губы, я сделала несколько глубоких вдохов — выдохов и пошла туда, где старшая горничная посоветовала искать Морни Эльдендааля.

Милорд Морни действительно был в библиотеке, работая за сетевым блоком. Я в очередной раз поздравила себя с тем, что не делала никаких рассылок из своей почты, и не просматривала никаких подозрительных ресурсов.

— Доброе утро. Вы звали, милорд?

Морни поднял голову. Я обратила внимание, что он без галстука, и верхние пуговицы рубашки небрежно расстёгнуты. Милорд сидел спиной к окну, жалюзи были наполовину спущены, и идентифицировать выражение лица было невозможно. На правой руке у Морни было такое же кольцо из чёрного золота, какое носил Эрик. Что это — знак принадлежности к семье?..

— Доброе утро. — Произнёс он спокойным, мягким голосом. — Я слышу твоё сердцебиение. Ты так быстро шла?

Штаны Святого Патрика! Ничего себе слух!.. Шла — то я медленно, а сердце колотится по другой причине — во мне бродил отголосок страха.

— Бежала, милорд.

— Так хотела со мной встретиться?

Знакомая шутка — понизить голос на полтона. Хорошо, хоть без хрипотцы, как у милорда Эрика.

— Не то, чтобы я хотела, милорд, но вы звали.

— Тогда подойди поближе и присядь.

Я сделала то, что сказал эльф, пододвинув стул к письменному столу. Передо мной лежал лист бумаги, текст на котором был отпечатан довольно мелким шрифтом.

— Слушай внимательно, Пэнти. При сопровождении милорда Эрика ты очень внимательно следишь за своим поведением.

«Сопровождении»?!

— Простите, милорд, я не понимаю.

— А — а, — протянул Морни, — милорд не посвятил тебя в курс дела… ну, вот у него и спросишь, что к чему, а моё дело — инструктаж. А я хотел бы провести его именно сейчас и уехать на пару дней.

Сплошные загадки. Поводок для кота, инструктаж для меня. Расслабленный вид эльфа наводил на мысли о том, что он как будто собирается в отпуск. На сёрфинг в Маллахмор?..

— Итак, повторяю: поведение должно быть безупречным. Скромно опускаешь глазки на публичных мероприятиях, и держишься на шаг позади милорда Эрика. Разговаривать можно только с ним. Не общаешься с посторонними, все обращения к кому — либо — только с разрешения милорда или кого — то из службы охраны. Не выходишь без спроса из машины. Не выходишь из номера отеля без позволения. Не пользуешься никакими электронными средствами связи, и вообще не берёшь с собой электронных устройств. Что непонятно?

Ох — х… Я была изрядно раздосадована тем, что так тряслась последние полчаса из — за какого — то странного инструктажа. Хорошо, раз Морни так хочется, я спрошу. Сам напросился.

— Один вопрос, милорд… А в дамскую комнату без позволения можно будет или как?!

В синих глазах мелькнул огонёк весёлого удивления, как у Эрика в тот момент, когда я вставила в разговор фразу про «эльфийские морды».

Милорд Морни медленно встал из — за стола, медленно подошёл ко мне и затем одним резким рывком поднял со стула и развернул спиной к себе. Я, естественно, не ожидала таких телодвижений и тоже рванулась — инстинктивно, но было уже поздно. Моих ноздрей коснулся еле уловимый аромат духов, раскрывшихся нотами белого кедра и имбиря. Моя левая рука оказалась завёрнутой назад и намертво зажатой между моей спиной и телом эльфа. Это значит, я не смогу снизу ударить левым локтем ему в подбородок, чтобы освободиться от захвата. Левой рукой Морни обхватил меня за талию и плотно прижал к себе, правой же легонько взял за шею под самым подбородком. Слово «легонько» более чем уместно, потому что на долю секунды он дал мне ощутить силу его пальцев.

— Когда девушка дерзит не к месту, Пэнти, она напрашивается быть наказанной. — Его губы почти щекотали мне ухо, находясь так близко. Длинные сильные пальцы слегка усилили нажим на моё горло. — Жаль, что не я твой хозяин.

— Вы тоже держите котов, милорд?.. — Смогла выдавить я, надеясь свести всё к шутке.

Морни фыркнул.

— Если вдруг тебе захочется сменить место работы, я заведу котиков.

Ни малейшего проявления агрессии. Со стороны эльфа это явно была игра, доставляющая ему удовольствие. Теперь слегка сжалась его рука на талии. Я напрягла мышцы, отчётливо понимая, что не смогу вырваться из стальной хватки. Блин!.. Узкая юбка простора для манёвра не даёт вообще. Наступить на ногу? Можно попробовать, но ведь Тёмный встал таким образом, что наступать мне тоже неудобно, равно как и пнуть по колену.

Сама я тоже не нашла в себе отклика в виде агрессии или отвращения. Прикосновения Морни совсем не кажутся мне неприятными. Это что же получается: секс с милордом Эриком одним махом перевёл меня из гордых независимых птиц в клушу, слабую на передок, вроде Лайзы?!

— У Эрика хватает выдержки на то, чтобы тянуть с наказанием дерзкой особы, насколько это возможно. Он считает, что отложенное наказание и его мучительное ожидание усугубляет чувство вины за содеянное и добавляет элемент неожиданности, когда приходит время…

От этих мурлычущих интонаций и тонкого аромата мужских духов закружилась голова. Рука эльфа уже была не на моей талии. Ладонь медленно, но верно спускалась ниже, разглаживая подол платья. Ещё минута такого гипноза, и со мной можно будет делать всё, что угодно.

— Я никогда не тяну с тем, чтобы поставить женщину на место, на котором я хочу её видеть…

«Сгоришь». Я как будто снова услышала слово, брошенное Лоури.

— Но я… Я не хочу, милорд, чтобы меня ставили на какое — то там место!

Короткий смешок, небрежное поглаживание моей шеи, сдержанный шёпот в самое ухо:

— Кто тебе это сказал, Leanbh?..

И тут же наваждение кончилось. Я непроизвольно покачнулась, потому что меня уже никто не держал. Милорд Морни, как ни в чём не бывало, стоял у стола, указывая мне на листок бумаги.

— Прочти внимательно и распишись.

Помня «сюрприз» с поркой плетью вместо розог, я на ватных ногах приблизилась, присела на стул и присмотрелась к строчкам, которые так и норовили прыгать перед глазами.

Всё верно: «… не разрешается… запрещается… не позволяется… не допускается…». Много «не», регламентирующих каждый мой шаг. Тот же поводок, как для кота. И что всё это значит?!

Я поставила подпись и вопросительно посмотрела на эльфа. Теперь у меня отпало желание комментировать происходящее.

— Можешь идти, Пэнти. Я тебя не задерживаю.

Замечательно!

— Спасибо, милорд.

Убравшись из библиотеки и продолжая ощущать дрожь в коленях, я рассчитывала встретить милорда Эрика и получить от него непосредственные объяснения. Увы, меня ждало разочарование, источником которого стал Винсент.

— Милорда Эрика нет в замке, — пояснил повар, — он уехал. Веселье компании миледи Лоури начнётся завтра и продолжится, скорее всего, минимум до вечера первого января.

Всё понятно. Сбежал, значит. Не удивлюсь, если Эльдендааль уехал куда — нибудь ловить волны, если Двэйн говорил правду, и милорд так любит сёрфинг.

Эх, пойду знакомить Мистера Тайгера с собачьим поводком…

* * *

Рыжий котяра был не в восторге от новинки. Все коты были приучены к ошейникам от блох и клещей, раз в три дня я их снимала, вычёсывала шерсть и надевала снова, а раз в месяц их приходилось менять. Но поводок… Мистер Тайгер упрямился первые три — четыре дня, вспомнив, что он, видите ли, кот, и ходить по струнке — не его обязанность. Как только я цепляла поводок к ошейнику, рыжий падал на спину и демонстративно вытягивался во всю длину тела, уже приближающуюся к четырём футам, без учёта хвоста. Можешь тащить меня, я никуда не пойду — так называлась эта страдальческая поза.

Я пыталась призвать Тайгера к порядку с помощью кликера и небольших подачек корма, ободряющих поглаживаний и чесания за ушком, я обзывала его «увальнем», «позором кошачьего рода» и «болонкой», а также делала вид, что сердита и вот — вот уйду, бросив кота на произвол судьбы рядом со злым Винсентом. Какая из указанных мер сработала, я не знаю, но котище всё же смирился с поводком, и вскоре спокойно выходил гулять, вместе со мной, игнорируя недоумённо — издевательские взгляды Блэкки и Смоки.

Впрочем, этой неразлучной парочке достались другие занятия: среди гостей миледи Лоури, прибывших на празднование Нового года, были дамочки, которые так и норовили потискать котиков, а то и покормить втихаря, умиляясь их волшебной красоте и пушистому обаянию. Коты обнаглели и пользовались вниманием эльфиек на полную катушку. На меня эти заносчивые дамочки обращали столько же внимания, сколько на мебель — вот и отлично. Их спутники присматривались ко мне с большим интересом, нежели к мебели, но я делала вид, что ничего не замечаю.

Вообще же гости приезжали и уезжали, доставляя массу хлопот всем: повару, горничным, дополнительной прислуге из Корка. Естественно, я предложила Норе свои услуги, хотя бы в отношении уборки, потому что остальные девушки уже выбивались из сил, носясь с многочисленными капризами гостей — в основном, естественно, представительниц прекрасного пола.

Новогодней ночью я имела возможность полюбоваться прекрасным фейерверком, устроенным в парке. Главной же моей заботой на эти дни стала бдительная слежка за тем, чтобы под шумок котики не забрались в покои миледи Лоури и не распотрошили попугаев. Птички остались в целости и сохранности, что не могло не радовать.

Γости разъехались третьего января, после чего на целые сутки Кэслин Эльдендааль как будто вымер или, лучше сказать, погрузился в спячку. Отсыпалась не только миледи Лоури, тяжко замученная непрерывным весельем, но и весь обслуживающий персонал в той или иной степени. Больше всех повезло Сорлею — он уходил в отпуск с самого Рождества и вернулся четвёртого утром.

— Пэнти, ты здесь? — Заявил он первым делом, едва увидев, как я вывожу многострадального Мистера Тайгера, будто служебную овчарку. — Давай — ка, собирайся, едем в Корк.

— Зачем?!

— Узнаешь, зачем. Милорд велел тебя переодеть. Ещё перед Новым годом.

— Я как — то не так одета?

— Для поездки с ним — не так.

— Ах, вот как! — Я щёлкнула кликером и, к моей радости, котяра беспрекословно сел на мохнатую попу в ожидании продолжения прогулки. — Я никуда не поеду, пока не буду знать, в чём дело.

Макфлай в удивлении сделал рыжие брови «домиком».

— А ты не знаешь?..

— Нет!!!

— А я думал, что раз кот на поводке…

— Сорлей, еще секунда, и думать тебе будет нечем. Говори, в чём секрет.

— Да нет никакого секрета, ты едешь с милордом Эриком в Лондон, на выставку таких вот, — менеджер покосился на Тайгера, — модифицированных красавцев. Я бы на твоём месте радовался — такая возможность посмотреть Англию.

Что же мешало милорду Эрику сразу сообщить мне об этом?! Опять зашевелилась моя паранойя. Непонятная слежка в Рождество, странное поведение Морни… Неужели меня уже подозревают? Самым правильным действием сейчас будет стереть большую часть контактов в памяти айтела (они всё равно не подписаны), благо, я помню номера наизусть. Всегда хорошо запоминаю цифры, в этом нет ничего сложного.

— Сорлей, — откликнулась я, — с тем списком ограничений, которые касаются меня при сопровождении милорда, посмотреть ничего не удастся.

— Ну, хоть кусочек Лондона увидишь, из окна авто. Оставь кота, поехали в Корк.

— И как ты собираешься выбирать мне одежду?

— Нормально. — Пожал плечами менеджер. — Правда, не лишней будет помощь кое — кого…

Мы сели в его «Шкоду» и поехали в город. «Кое — кем» оказалась жена Сорлея, по имени Орния. Необычный тон кожи, ярко — голубые глаза, почти белые волосы и заострённые ушки — всё это указывало на то, что Макфлай женат на Тёмной полукровке. Округлившийся животик Орнии указывал на то, что скоро семейство Сорлея пополнится наследником — или наследницей. Будущие родители следовали всеобщей новой моде и категорически отказывались узнавать пол будущего ребёнка: как говорится, сюрприз будет. Правда, они сразу же вступили в шутливую перепалку, во время которой оба с горячностью сообщали мне некие признаки, по которым уже установили «с точностью до девяноста процентов», какого пола дитя появится на свет. Сорлей предсказывал мальчика, его супруга — девочку.

Под шумок было выпито некоторое количество зелёного чая с печеньем (пришлось пить, хоть я вообще не люблю зелёный чай), а потом настало время меня «переодевать».

— Поездка недолгая, — комментировал Сорлей, распахивая перед нами с Орнией двери магазина женской одежды, — но вопрос не в длительности. Тебе нужно выглядеть максимально хорошо.

— А милорд не называл даты?

— Примерно десятого или двенадцатого января, как только он приедет.

Я прикинула. Интересно, а до тридцать первого мы вернёмся?! С другой стороны, Макфлай уже сказал, что поездка не будет долгой. Вопрос, какой отрезок времени считать долгим. Включив передачу данных по сети, я вошла в мессенджер, чтобы отправить сообщение Лоис, что поеду с хозяином в Лондон в ближайшее время, не могу назвать день своего возвращения и, мало того, буду лишена связи на всю поездку. Дождавшись подтверждения доставки, я стёрла сообщение. Пока супруги Макфлай в сопровождении консультанта суетились у вешалок с одеждой, я подчистила историю вызовов, оставив в памяти айтела ничего не значащие звонки и номера — Лайза, Билли (он уже год, как уехал из Дублина, но номер остался), контакты в колледже, салон красоты, заказы пиццы и прочие мелочи. Всё остальное тут лишнее.

А потом пришлось примерять уйму одежды. Орния оказалась сущим монстром в плане выбора вещей, безжалостно гоняя девушку — консультанта (да и меня заодно). Сорлей предпочёл сразу держаться подальше, доверяя вкусу жены, и был абсолютно прав.

В итоге мне подобрали дорожный костюм: широкая юбка — брюки длиной почти в пол, и приталенный жакет насыщенного, тёмно — синего цвета, три разных блузки к нему — от классического, до вечернего варианта. Дополнением стали: короткое серое кашемировое пальто с капюшоном (это уже я настояла, всякого рода шляпки точно не по мне) и полусапожки, к высоте каблука которых мне придётся привыкать. Ещё полагался чемоданчик для всяких нужных мелочей.

— Ну вот, — с удовлетворением выдохнула Орния, плюхаясь на диванчик для покупательниц и поглаживая свой круглый животик, — отличный комплект для зимней поездки. Погода в Лондоне не лучше нашей будет, так что вполне себе… Полагаю, милорду Эльдендаалю тоже понравится. Не забудь навести красоту — ногти, волосы, и на всякий случай возьми яркую помаду.

Не забуду… Всё — таки я задала вопрос Сорлею, как придётся везти кота — тащить с собой корм и прочее?!

Оказалось, менеджер уже созвонился по поручению Эльдендааля с неким отелем, где для кота приготовят все нужные штуки — от лотка до корма.

— Другие коты в выставках не участвовали, потому что обычные, хоть и породистые. А раз уж милорд Эрик завёл такого мутанта, ему, видимо, и на выставку. Расскажешь потом, как и что.

В оставшиеся дни я проводила с Мистером Тайгером львиную долю времени, добиваясь максимально покладистого поведения. В итоге он ходил на поводке, и спокойно сидел и поднимался по команде. Не знаю, как он поведёт себя в условиях выставки, которая, по моему мнению, должна была сопровождаться скоплением народа и котов.

Двенадцатого января вернулся милорд Эрик и сразу позвал меня к себе.

— Ты готова? — Спросил он, как само собой разумеющееся.

— Вроде бы да, милорд. — Неуверенно ответила я.

— Ты подписала бумаги у милорда Морни?

Я непроизвольно вздрогнула, вспомнив аромат белого кедра и холёные пальцы на своей шее.

— Да, милорд…

От Эрика не укрылось моё замешательство.

— Инструктаж прошёл без фанатизма?

И что я должна сказать?!

— Да… то есть, нет, милорд…

Испытующий взгляд лавандовых глаз ясно указывал на то, что Эльдендааль точно представляет характер «инструктажа».

— Ты сказала что — то дерзкое Морни? Он бывает гораздо менее терпелив в подобном отношении, чем я.

— Я заметила, милорд.

— Собирайся. Через час мы выезжаем.

Я спросила, нужен ли паспорт и услышала отрицательный ответ. Я запоздало поняла, что мой вопрос неуместен: вряд ли таможня будет проверять документы у Владыки Тёмных и лиц, его сопровождающих, тем более — у кошачьей прислужницы.

В пять часов вечера из Кэслин Эльдендааль выехали три тонированных чёрных «Валькирии». Нам с котом пришлось устроиться на заднем сидении третьей машины, благо Тайгер не капризничал и даже не подал вида, что ему что — то не нравится. За рулём предсказуемо был один из красавцев службы охраны — судя по тёмному оттенку кожи, относительно молодого возраста. Я спросила, как к нему обращаться.

— Я не лорд, достаточно просто на «вы». — С едва заметной улыбкой ответил красавец, поглядывая на меня в зеркало заднего вида своими нежно — зелёными глазищами.

Понятно, значит, имени знать, как всегда, не положено, в этом плане ничего не изменилось.

— Вы бы пристегнулись, мисс. — Посоветовал эльф. — Милорд водит очень быстро, за ним приходится успевать, и манёвры бывают резкие.

Так вот почему Нора посоветовала мне не кормить кота и самой воздержаться от ланча! Разумная рекомендация, потому что «резкие манёвры» — это мягко сказано. Расстояние до Дублина было преодолено менее, чем за полтора часа. Удивительно, как это встречные автомобили не сдувало с трассы.

В порту Дублина машины сразу заехали на автомобильный паром, на котором, судя по всему, почти не было пассажиров: кроме трёх «Валькирий», я увидела ещё два крутых внедорожника. Паром сразу тронулся с места, и нам с котом разрешили выйти. Мистер Тайгер не захотел покинуть салон, он страдальчески мяукал, показывая, как ему неприятно всё происходящее. Я приоткрыла дверь, чтобы его хотя бы обдувало свежим воздухом.

— Смелый, хороший кот! — Погладив рыжего, и почесав за ушком, я вышла.

Шагах в десяти, стоял милорд, беседуя с эльфами из службы безопасности. Ветер трепал полы его лёгкого чёрного пальто. Эрик бросил на меня быстрый оценивающий взгляд, и я поняла, что он вполне удовлетворён моим внешним видом.

Накинув на голову капюшон пальто, я отошла к борту — полюбоваться стремительно убегающим видом огней вечернего Дублина. Паром только набирал ход, волна не чувствовалась, и я надеялась, что так будет и дальше. Не приходилось совершать такие вот поездки, и не хотелось бы, чтобы укачало. С другой стороны, у меня никогда не было подобных проблем с вестибулярным аппаратом.

Рука в чёрной перчатке легла рядом с моей рукой на поручень. Я повернулась и подняла глаза на Эльдендааля.

— Спустись в пассажирский салон, Пэнти. Сейчас тут будет не слишком приятно находиться.

Действительно, ветер усиливался, как будто собираясь, смести эльфийские машины с палубы парома. Пришлось будить Тайгера и выволакивать его из салона «Валькирии». Правда, увидев хозяина, кот сразу перестал капризничать и спокойно двинулся следом, принюхиваясь к непонятным запахам морского ветра.

Салон делился на две части, и там, куда спустилась я, было вообще пусто, а вот за стеклянной перегородкой, в другой части, как раз и собрались все эльфы. С удивлением я увидела, как милорд закурил сигару — в замке я ни разу не замечала его курящим, равно как и кого — либо из службы охраны. Кот поначалу рвался в застеклённую часть, но никто ему не открыл, и пришлось вернуться ко мне — тем более, что за небольшим столиком стюард сервировал для меня ужин. Мистер Тайгер, облизывая розовый нос и всем видом демонстрируя заинтересованность, пытался даже встать на задние лапки и посмотреть, чем это собираются кормить его маму, и не перепадёт ли чего ему, скромному и воспитанному, и жуть как голодному котику.

Рыба точно не перепадёт, а вот корм, пакетик которого я предусмотрительно захватила в карман, очень даже перепадёт. Я попросила у стюарда блюдце для кота. Мистера Тайгера не пришлось уговаривать поесть. Потом он свернулся калачиком на пуфике у стола и заснул.

Часа через два бесцельного сидения на диване мне стало скучно. Сетевой блок на стене показывал обычные глупости — новости, спортивные состязания и прочее. Если бы у меня был айтел, я хотя бы могла почитать какую — нибудь книгу, но сейчас упомянутый девайс лежал в кошачьей комнате в Кэслин Эльдендааль, причём в выключенном состоянии — на всякий случай.

Накинув пальто, я всё же потихоньку поднялась наверх. Палуба под ногами слегка покачивалась под влиянием океанских волн, но я чувствовала себя сносно. Постою у лесенки, подышу воздухом.

Уже давно стемнело. На удивление, ночное небо было чистым, крепкие порывы ветра приносили неведомые запахи: на побережье море пахнет совершенно не так. Я сделала глубокий вдох и почувствовала, что на плечи легли мужские руки.

— Так. — Милорд подошёл бесшумно, я даже не услышала. — Тебе было сказано спуститься вниз, Пантисилея. И что я вижу?.. Опять наследственность бунтует — если не дерзить, так не слушаться? У меня руки чешутся отдать тебя на воспитание Морни, у него отличные педагогические способности.

— Простите, милорд. Вы не запрещали мне подниматься наверх.

— Это подразумевалось. Кто будет водить по выставке Тайгера, если его горничную смоет за борт?

— Не смоет, милорд.

В этот момент палубу слегка качнуло, я отступила на шаг назад и оказалась в объятиях Эрика. Он повернул меня лицом к себе и приподнял пальцем мой подбородок.

— Раз уж ты здесь, посмотри, какая Луна. Твоя тёзка, Пэнти Мун.

Луна была полной и такой близкой, как во время астрономического явления под названием «суперлуние». Как и тысячи лет до меня, она притягивала взор, волновала, заставляла тайно вздыхать и думать то ли о вечности, то ли о лавандовых глазах того, кто стоял сейчас рядом.

Он наклонился, я привстала на цыпочки… Поцелуй, сдобренный солёным океанским ветром, шум волн, мягкий лунный свет…

— Вы, правда, отдавали девушек… на воспитание… милорду Морни?!

— Да. — Лунный свет отразился в бездонных зрачках. — Это его профиль деятельности. После первых пятидесяти лет на Земле коллеги долго над ним потешались, то и дело, упоминая статус «борца с феминизмом».

Ответ меня обескуражил, но я решилась продолжить дальше.

— Отдавали, и?..

— … и получал их белыми, пушистыми и послушными — ровно в той мере, чтобы не утратить к ним интерес.

Хотела узнать — на тебе, узнай, любопытная…

— И как же милорд Морни их воспитывает?..

— Должным образом. Чтобы раскрыть природную чувственность. Да — да, Пэнти Мун, я знаю, что ты хочешь сказать… Так поступают только чудовища — и дроу тоже. Всё еще дуешься из — за Айли Барнетт?.. Она сунулась в мужские игры, потерпела поражение, я отдал её победителю — не Морни, у него тогда были другие игрушки. Всё логично и закономерно.

— И чем это закончилось?.. — Тихо спросила я.

— Думаю, она прожила долгую и счастливую жизнь.

— Не будучи свободной?

— Да.

Не понимаю, что он хочет сказать. Наверное, для того, чтобы понять дроу, мало прочитать книжку по психологии, надо жить среди них…

— Спускайся вниз, Пэнти. Выдержишь ещё два часа?

Прим. авт.: В двадцать первом веке автомобильный паром идёт из Дублина в Ливерпуль шесть часов сорок минут.

— Да, милорд, конечно.

Оставшиеся два часа я мирно дремала рядом с котом. Котяра, правда, куда — то исчезал минут на десять. Боюсь, что он оставил где — нибудь лужу, но проверить это, устраивая поиски, не представлялось возможным.

Паром прибыл в порт Ливерпуля. Не могу сказать об этом городе ничего, кроме сведений о его расположении — на восточной стороне реки Мерси. Я даже не успела толком осмотреться, увидев только море огней — и более ничего. Надлежало занять своё место в «Валькирии». Бешеная езда продолжилась — за два часа мы «долетели» до Лондона. Прим. авт.:Расстояние между Ливерпулем и Лондоном — 341 км. В настоящее время при скорости 80 км/ч вы потратите чуть больше четырёх часов на автомобиле.

О себе могу сказать, что пребывала в слегка одуревшем состоянии, у меня кружилась голова. Котяра вообще забился под переднее сиденье и сердито пыхтел оттуда, периодически посверкивая глазами. По мере приближения к пригороду Лондона скорость была сброшена, а потом мы и вовсе слились с ночным потоком машин, не выбиваясь из общей массы.

В центр города «Валькирии» въехали в третьем часу ночи. Насколько я могла судить по видам из окна машины, этот город не спал, в отличие от Дублина, постепенно затихающего после полуночи. А еще у меня создалось впечатление, что Лондон является городом Тёмных эльфов — на улицах фактически не было видно людей…

Когда увидимся с Лоис, надо будет расспросить, была ли она в Лондоне, и каков этот город вообще.

— Мы едем в Найтсбридж. — Пояснил зеленоглазый эльф за рулём авто, как будто это название могло мне что — то сказать.

Прим. авт.:Один из самых фешенебельных районов Лондона, граничащий с Челси, Вестминстером и Кенсингтоном.

Я честно призналась в своём невежестве, и мы оба рассмеялись. Выяснилось, что это едва ли не самое сердце Лондона, которое бьётся рядом со знаменитым Гайд — Парком и Букингемским дворцом, где проживает английский король. Эта часть города мало пострадала в ночь Сопряжения. Другим районам повезло гораздо меньше.

Роскошное пятиэтажное здание, у которого остановились «Валькирии», имело неприметную вывеску «Mandarin Oriental». Прим. авт.: Пятизвёздочный отель в центре Лондона, в районе Найтсбридж, недалеко от универмага Хэрродс, рядом с Королевским концертным залом Альберт-холл и музеями, и недалеко от главных достопримечательностей города.

— Пора выходить, мисс. — Видя, что я восприняла это, как немедленное руководство к действию, эльф мягко продолжил. — Не выпрыгивайте сама, пожалуйста. Здесь не принято. Дождитесь, пока я открою вам дверь. Ваш багаж я тоже возьму сам.

— Спасибо.

Я прицепила поводок к ошейнику замученного Мистера Тайгера. Но, когда дверь открылась, кот заупрямился и зашипел, не желая покидать уютное место. В конце концов, его можно понять! Снаружи слышался шорох шин, автомобильные сигналы и другие звуки города, и не было ничего похожего на парк при Кэслин Эльдендааль.

К счастью, мне на помощь пришёл милорд Эрик. Он позвал кота на частоте, слышной только самому коту, эльфам и мне. Тайгер потянулся и нехотя выполз на мостовую, щурясь на яркий свет, льющийся из стеклянных дверей отеля. Видя, что хозяин поднимается по ступеням, кот двинулся за ним, так что мне не пришлось тянуть поводок.

Наверное, милорд бывал тут не в первый раз, потому что очевидно ориентировался, и встречали его тоже, как хорошо знакомого и очень почётного гостя.

Честно скажу, интерьеры в Кэслин Эльдендааль куда скромнее, чем в этом отеле. Огромный номер на четвёртом этаже, соответствовал типичному понятию Тёмных о комфортном размещении. Я не зря изучаю гостиничный менеджмент: в люксовых номерах для Тёмных эльфов должно быть две части, для дам и господ, а между ними — общая территория в виде гостиной. Так было и здесь. Неудивительно: я уже поняла, что «Mandarin Oriental» в Лондоне — чисто эльфийский отель.

Мистер Тайгер, нисколько не смущаясь, важно прошествовал в номер, сразу начав обследовать пространство. Надеюсь, у него не возникнет идея что — нибудь тут пометить?! Всякие кошачьи штуки, естественно, в моей (дамской) части номера, Сорлей сказал правду: всё, что нужно коту, включая щётки для расчёсывания.

— Ты проголодалась? — Поинтересовался Эрик, помогая мне снять пальто.

Я покачала головой. Долгая дорога не была такой уж утомительной, но я устала. Нашла в себе силы спросить, не нужно ли чего милорду.

— Мне нужно, чтобы ты пошла спать. Ты похожа сейчас на снулого совёнка, которого вытащили из гнезда. А завтра ты просто обязана выглядеть идеально.

Не знаю, в каком таком юном возрасте милорд вытаскивал из гнезда совят, но после «зверушки» меня уже ничего не удивит. Я послушалась и без возражений пошла спать, предварительно накормив прожорливого рыжего котяру.

Разбудил меня грохот — в прямом смысле этого слова. Я оторвала голову от подушки в своей огромной постели, поняла, что за окном — светлый и даже солнечный день (в Лондоне?! в январе месяце?!), а на настенных часах — одиннадцать утра. Ужас. Я никогда столько не сплю! Привычной уже тёплой тушки кота рядом не наблюдается… Тут снова раздался грохот, как будто падала мебель. Пришлось шустро встать и, накинув халат, приоткрыть дверь в гостиную номера.

Источник шума стал очевиден сразу: милорд Эльдендааль играл с котиком, причём самым незатейливым образом, пуская солнечного зайчика стеклом своих наручных часов. Котик, со своими размерами и приличной массой, носился по комнате, как торпеда, в надежде схватить неуловимое блестящее пятнышко. Падали стулья. Я думаю, новостные телеканалы, — эльфийские или человеческие, — дорого бы заплатили за подобные кадры.

— Доброе утро, милорд. — Пискнула я, намереваясь скрыться обратно и привести себя в порядок.

— Доброе утро. Я подумал, что шум уж точно поднимет тебя к завтраку.

В самом деле, небольшой столик уже был сервирован на двоих.

— Мне нужно одеться, милорд.

— Не нужно. Выходи как есть, я тоже в халате.

Всё — таки я шмыгнула назад, в ванную комнату, чтобы хотя бы умыться, надеть пушистый белый халат и убедиться в том, что кот раскидал весь наполнитель из лотка по безупречно чистому полу.

Мистер Тайгер уже закончил свои скачки и с независимым видом сидел около стола, в расчёте на что — нибудь вкусненькое — естественно, без малейшей реакции со стороны милорда Эрика.

— Присаживайся, Пэнти.

— Спасибо, милорд.

Когда я проголодалась, уговаривать есть меня не нужно, и тем более, я вряд ли буду стесняться даже в самой крутой компании. Намазывая тост маслом и джемом, я встретилась взглядом с Эриком.

— Здесь нет овсянки. — Коротко прокомментировал он.

— Неужели Винсент считает меня занудой, жалующейся на овсянку, милорд? — Я смутилась.

— Ничуть не бывало. Вряд ли он станет обсуждать со мной подобные вопросы. Но — пожилые эльфы, вроде меня, обладают таким острым слухом, что сложно скрыть от них что — либо, происходящее в доме. Так получилось, что я действительно услышал вашу короткую ссору с Винсентом, хоть и не старался этого делать.

Услышал?! Через два этажа?! Не скрою, это признание меня шокировало и выбило из колеи. Слышать всё, что происходит в доме… Но тогда…

— Да, твоё предложение пожарить мне мышь на завтрак я тоже слышал. — Сухо сказал Эльдендааль, добивая меня.

Я закашлялась.

— Простите, милорд, насчёт мыши была шутка. Больше это не повторится, обещаю.

— Где — то я уже слышал эту фразу…

— Вы опять ставите злопамятную «галочку»?

— Не исключено.

Невозможно было понять, шутит он или нет. Я поёжилась, вспоминая про синяки на попе. Пора самой ставить галочки, чтобы вовремя закрывать рот.

Эльф налил мне чай. Я уже поняла, что если Тёмный проявляет элементы ухаживаний или заботы — отказываться нельзя.

— Пэнти, — между тем добавил милорд, — сейчас я уеду, а ты должна остаться в отеле. В этом районе нечего делать человеку без особого пропуска, тем более — иностранке без паспорта.

— Мне нельзя выходить и из номера тоже, милорд?

Ответом был долгий задумчивый взгляд, как будто Эльдендааль что — то прикидывал в уме.

— Прекрасная идея — посадить тебя на цепь в этом номере. По крайней мере, я буду, уверен, что ты не выкинешь очередной фокус.

Видя моё испуганное лицо, он усмехнулся.

— Пожалуй, не в этот раз. В прошлом веке, например, такое вряд ли бы кого — то удивило или шокировало. К сожалению, сейчас не прошлый век. Этажом выше есть зимний сад и тренажёрный зал с бассейном. Тебе подберут одноразовый купальник. Но вообще я советую тебе дополнительно выспаться, потому что вечером будет мероприятие, которое затянется допоздна.

Эрик наклонился и тронул пальцем мою нижнюю губу.

— У совёнка клювик испачкан джемом?.. Могу помочь убрать…

Палец вместе с каплей вишнёвого джема оказался у меня во рту. Вдвойне вкусно… Ах, как долго я этого ждала, зачем же притворяться! Я пересела к Эрику на колени. Хотела съязвить по поводу противоестественного секса с совёнком, но сдержалась, хоть и с трудом.

Мистер Тайгер напрасно мяукал, привлекая к себе внимание хозяина и своей персональной горничной, и даже пытался точить когти о шикарный ковёр — никто на него даже не шикнул.

Уверенным движением Эрик оголил мои плечи, стягивая халат. Поцелуй был требовательным и жадным с обеих сторон — я только успела подумать, что вечером мне может не понадобиться помада, поскольку губы и так будут красными и припухшими.

— Садись. — Милорд распахнул свой халат и откинулся на спинку стула.

— Прямо на него, да? — Уточнила я, имея в виду член милорда. Сегодня меня не придётся уговаривать, я готова на всё…

В глазах эльфа заплясали искорки смеха.

— Именно на него. После должной подготовки.

Зашуршал знакомый уже пакетик. Хорошо, что мне не нужно об этом заботиться…

Я зажмурилась и села. Кажется, там, внутри, всё точно подогнано именно под его размеры. Так, и что теперь?

— Двигайся.

Это было так ново и странно — самой контролировать темп и амплитуду движений, приближаться и удаляться, замирать и снова двигаться, класть голову хозяину на плечо и нежно целовать его в шею, как будто я имею на это право. Чувствовать его сильные пальцы на своей груди и дыхание на губах, не торопясь, наслаждаться очередным поцелуем — и забыть обо всём на свете, начиная от мяукающего рыжего кота и заканчивая Тёмным Алмазом…

— Ах — х…

Виновато улыбнулась, потому что не смогла сдержаться, и Эрик обнял меня за талию, двигая руками и задавая тот ритм, который позволял и ему достигнуть пика наслаждения.

— Ты быстро учишься, малышка. Но, как бы не было с тобой хорошо и приятно, пора идти.

Пока я принимала душ, кормила кота и убирала рассыпанный им наполнитель, милорд успел собраться. Когда я вышла в гостиную, он уже был одет с иголочки и выглядел привычно отстранённо, с предельно бесстрастным и холодным выражением лица.

— Напоминаю: из отеля ни ногой. Максимум — бассейн. В семь тебе принесут обед, и к этому времени просьба частично подготовиться. Ты осилишь сама вечернюю причёску или нужен кто — то в помощь?

Вполне осилю. Тем более, что в ванной комнате есть всё для этого — от керамического утюжка до лака для волос.

Коротко кивнув, милорд исчез за дверью. Мистер Тайгер вопросительно смотрел на меня, рассчитывая на продолжение игры с солнечным зайчиком.

Глава 15. Коты и девушки

Поиграв с котом, я довольно долго стояла у панорамных окон балкона, любуясь открывшимся передо мной видом. Красиво, ничего не скажешь. Правда, через десять минут солнце спряталось, а из невесть откуда взявшихся тучек закапало — вполне в духе Ирландии. Пойти, что ли, в бассейн?.. В голове всё же мелькнула мысль — а не сбежать ли вообще? Мысль была отвергнута, как нечто глупое и незрелое. В самом деле: я не знаю страну, у меня нет никаких контактов, я скверно знаю английский. Последний факт не должен вас удивлять: после того, как Ирландия вернула себе Белафст, любые проявления английского языка яростно изгонялись отовсюду — от вывесок до прессы. Я на эльфийском языке лучше говорю, чем на английском. Эльфийский нужен везде, а вот английский… Кому он нужен с тех пор, как не стало Британской Империи?..

Для посещения тренажёрного зала в моей части номера была соответствующая одежда — серого цвета спортивный костюм и кроссовки для фитнеса. Ой, неужели, хоть тут дело обойдётся без юбки! Сунув в карман ключ — карту от номера, я погладила разомлевшего и сонного Мистера Тайгера и вышла.

В роскошных коридорах отеля стояла тишина. Видимо, днём постояльцы разбегались по своим делам, кто куда, или же отсыпались, набираясь сил для ночного загула. Аналогичная картина наблюдалась и на пятом этаже. Меня встретила миловидная блондинка в униформе служащей отеля и спросила, чем может быть полезной. Я сказала, что хочу поплавать, и уже через пять минут была в душевой, где переоделась в чёрный закрытый купальник спортивного типа и спрятала волосы под шапочку.

В купальной шапочке не видно, какие у меня уши, но это ничего не изменило. Несколько Тёмных эльфиек, собравшихся сплетничающей птичьей стайкой у бортика, безошибочно определили во мне человека. Они уставились на меня со смешанным выражением изумления и раздражения, как будто уличную девчонку впустили в бассейн для благородных леди. Собственно, так оно и было, только мне, если честно, наплевать. Я пришла плавать.

Этим делом я и занималась минут сорок. Брезгливые дамочки утратили ко мне интерес, явно считая недостойной пристального внимания, но когда я уже собиралась выходить, рядом оказался Тёмный эльф. Он появился в бассейне недавно, но плавал в отдалении, по самой глубокой дорожке. И вот теперь изменил маршрут и приблизился на расстояние футов в пять от меня.

— Whо are yоu here with, hоney? — Задал вопрос эльф глубоким, низким голосом. Прим. авт.: С кем вы здесь, милая? (англ.)

Видя, что я не очень хорошо понимаю, повторил фразу уже на эльфийском.

Я только успела рот открыть, вспоминая инструктаж милорда Морни — мне же нельзя разговаривать с посторонними, но ответ не понадобился. Бросив взгляд на цепочку на моей шее, эльф пришёл примерно к тем же выводам, что и Энна Авейон. Слегка улыбнувшись, он сделал небольшой гребок и открыл мне дорогу к лесенке.

— I dоn't dare claim yоur attentiоn anymоre.

Прим. авт.: Я не смею более претендовать на ваше внимание (англ.)

Кажется, он оставил идею об ухаживании, что не может не радовать. Я ограничилась нейтральной улыбкой и поспешила покинуть бассейн.

Пока я отсутствовала в номере, там успели сделать уборку и заменить полотенца. Последовав совету милорда, я проспала до четырёх часов пополудни, а потом взялась за наведение красоты. Самое странное, что пока я спала, на диване в гостиной появились три коробки, которые оживлённо обнюхивал Мистер Тайгер. На всех изящных, в едином стиле оформленных коробках присутствовала английская надпись «Harrоds». Прим. авт.: Хэрродс — самый известный, «топовый» универмаг Лондона, открывшийся еще в 1834 году.

Рядышком лежала бумажная карточка, подписанная «Для мисс Мун». Другой особы по фамилии Мун тут нет, так что надо открывать.

В первой коробке я обнаружила чёрные вечерние туфли на страшной для меня тонкой и высокой «шпильке». Примерила. Поняла, что умру в них, в первые же полчаса носки, хотя туфельки подошли идеально. Попробовала пройтись. Хм. Умру раньше. Во второй коробке обнаружился струящийся палантин из чёрного муара и ещё одна коробочка, с флаконом духов с каким — то иероглифом на стекле — не иначе, название. Опять надо сказать: «хм», потому что духи имели пудровый, бархатный, насыщенный запах. Я пользуюсь более тонкими, цветочными духами, которые теперь, на фоне этот изысканного аромата, показались мне детскими.

Третья, самая большая, коробка, скрывала в своих недрах это: вечернее платье. Лиф платья, из плотного чёрного кружева, не был никак декорирован, он не имел декольте, открывая только ключицы. Такое же жёсткое кружево составляло и длинные рукава. Спина… Снова «хм». Вырез на спине спускался сужающимся клином ниже поясницы, заканчиваясь тонкой шнуровкой едва ли не в самом пикантном месте. Ладно, хоть шрамы со спины сошли, иначе картина была бы весьма двусмысленной. Длинный подол из парчи насыщенного, изумрудно — зелёного цвета, довершал впечатление.

Штаны Святого Патрика!!!

Вот так одеваются кошачьи горничные на выставку своих подопечных?!

Придётся повозиться с причёской, чтобы соответствовать…

Я действительно долго возилась с волосами, заплетая их так, как показывала Нора, подкручивала локоны, укладывала, — так, чтобы не создавалось впечатление громоздкой причёски. Едва успела к тому моменту, как стюард принёс мой обед. Я не успела оглянуться, как Мистер Тайгер утащил с моей тарелки куриную ножку и скрылся с ней под диваном. Не лезть же за ним, в самом деле!

— Вот попробуй оттуда вылезти, получишь!

Пока я доедала то, что не тронул кот, а потом караулила его около дивана, вернулся Эрик.

— Ты всё ещё не одета?! — Раздражённо бросил он, и, к несчастью, я не обладала габаритами кота, чтобы скрыться под диваном.

— Мне нужно переодеться вот в это, милорд? — Уточнила я, подразумевая содержимое коробок.

Эльф уставился на меня так, как будто я и была котом, стащившим со стола куриную ножку. Ой, кажется, он не в духе…

— Именно в это, и именно тебе!

Сам он быстро проследовал в свою часть номера, откуда появился через несколько минут, одетым в смокинг. Я никак не могла справиться с платьем. Коротенькое слово на эльфийском, вырвавшееся у Эрика, видимо, служило максимально точным эпитетом для описания ситуации. Милорд подошёл ко мне сзади и взялся за шнуровку нижней части лифа. Судя по тому, как резко он её затягивал, это был хоть какой — то способ сорвать раздражение. Тонкий запах ветивера смешивался с ароматом моих новых духов, создавая сочетанную чувственную ауру, охватившую нас двоих. Я покачнулась на высоких каблуках и едва не упала.

— Милорд! — Отважилась вставить я, ловя в зеркале его взгляд. — Зачем такое платье на кошачьей выставке?..

— У тебя красивая спина и хорошая осанка. Твоя задача — пройти по подиуму с котом на поводке, через зал. Подойти ко мне и сесть рядом. Всё.

— Но я никогда не носила такие вещи! Мне ведь нужно будет одной рукой тащить кота на поводке, а другой — поддерживать подол, я правильно понимаю?.. А если я запнусь… если Мистер Тайгер сорвётся… если…

Эрик закончил возиться со шнуровкой.

— Никаких «если», зверушка. Если вдруг случится то, что ты говоришь, и ты меня, таким образом, опозоришь — я тебя выпорю.

— Вы что, возите с собой плётку в багаже, милорд?! — Спросила я уже с возмущением. — Ничего себе — затащили в Лондон, заставили надеть жуткие каблучищи, и мне же попадёт?!

— Представь себе, для этого достаточно извлечь из штанов ремень.

— Милорд, но… не было никакой репетиции! Это несправедливо!

— Какая ещё репетиция?! А жизнь вообще несправедливая штука, особенно рядом с Тёмными эльфами.

Он набросил мне на плечи палантин и позвал кота. Тайгер вылез из — под дивана с самым невинным выражением мордочки. Я погрозила ему пальцем и достала поводок.

В новых туфлях можно было идти только мелкими шажками, максимально выпрямив спину и расправив плечи. Самое главное, чтобы коту не взбрело в голову рвануть вперёд, тогда я точно упаду и — здравствуй, ремень!

Спускаться по лестнице было сложнее всего, я отчаянно боялась запутаться в подоле платья, но — обошлось. Как там было сказано в инструкции Морни: на шаг позади милорда?.. Тут уже не шаг, а все три…

Мне пришлось занять место на переднем пассажирском сидении «Валькирии». Котяра без эксцессов устроился у меня в ногах: он не захотел ехать сзади в гордом одиночестве. За рулём был сам Эльдендааль, и я обратила внимание, что позади нас держится еще одна машина — служба охраны, без сомнения.

— Могу узнать, милорд, куда мы едем?

— В Ридженс Парк.

Прим. авт.: Ридженс Парк — Один из самых живописных районов Лондона. Вокруг зелёного массива (одноимённый парк) выстроено несколько зданий в дворцовом стиле.

Ну, спросила, Пантисилея Мун?.. Я же всё равно не знаю Лондон. Хоть посмотреть из окна, полюбоваться.

К помпезному зданию подъезжали внедорожники всех мастей — один за другим. Ох, если Мистер Тайгер сейчас психанёт!.. У меня не было возможности толком осмотреться, но было очевидно, что вокруг много Тёмных эльфов, с девушками и котами — или без оных. По крайней мере, девушки в разных версиях вечерних платьев, так что я тут не одна такая. Были и эльфийки — раз уж они под ручку с эльфами, то к кошачьим горничным точно отношения не имеют.

На улице было довольно холодно, но меня пробирала дрожь, связанная не с ночной прохладой, а со страхом оказаться в какой — нибудь глупой ситуации.

Предстояло подняться по лестнице и войти в большой, ярко освещённый зал. Удивительно, но котяра держался спокойно и не нервничал, в отличие от меня. Он, похоже, преисполнился сознания собственной важности, и вышагивал по гладким плитам мраморного пола, как особа королевских кровей. По — моему, милорд Эрик теперь вообще не обращал внимания на нас обоих. К нему постоянно подходили для обмена дежурными приветствиями, так что мне стоило большого труда не отставать и держаться рядом. Так продолжалось около получаса.

А потом в зале началось какое — то движение, в частности: девушки вместе с котами начали перестраиваться, постепенно переходя в правую часть зала, где был выход в виде арки, прикрытой портьерами. В лёгкой панике я не понимала, следовать ли мне за ними или нет. Сомнения разрешились кивком головы Эрика, я с облегчением вздохнула и присоединилась к прочим кошачьим горничным, вернее — пошла, чтобы догонять тихим шагом.

Впереди была небольшая толпа эльфов, которую еще предстояло обойти. Они все уставились на меня, даже не думая скрывать пристального внимания. Четверо были Тёмными, а вот пятый, совершенно очевидно, принадлежал к клану Светлых эльфов. Пшеничного цвета локоны рассыпались по плечам, лицо закрывала чёрная полумаска. Что, слабо открыть свою физиономию, развлекаясь вместе с Тёмными?!

— Ar mhaithe le bréagáin den sórt sin, bhí gá cat a fháil! — Довольно громко высказался один из них, бесцеремонно меня разглядывая.

— An bréagán is féidir a chruthú gan a cat. Gо háirithe — bréagán den sórt sin.

— Cé leis an bhfuil sí? — Задал вопрос эльф с оригинальной стрижкой: аккуратными полосами выстриженные виски при достаточно длинных, спадающих ниже лопаток, волосах.

— Ná rush, uaisle. Gо gairid feicfimid amach.

Перевод диалога:

— Ради такой игрушки стоило завести кота!

— Игрушку можно завести и без кота. Особенно — такую игрушку.

— Кому она принадлежит?..

— Не торопитесь, господа. Скоро мы узнаем (ирл.)

Светлый эльф тоже не остался в стороне:

— Rialacha den sórt sin den chluiche? Cat dearg — cailín dearg?

— Ní gá, ach оireann chоmhtharlú fáilte.

Перевод диалога:

— Такие правила игры? Рыжий кот — рыжая девушка?

— Не обязательно, но приветствуется совпадение масти (ирл.)

У меня, значит, масть — как у кота?! Сами в цвета пингвинов вырядились в своих смокингах, лучше молчали бы. Жаль, но мне тоже надо смолчать, иначе, ремень милорда пройдётся по моей попке.

Я последовала инструкции, не реагируя на обсуждение моей персоны и избегая встречаться взглядом с эльфами.

За портьерой оказалась лестница, по которой, смеясь и переговариваясь, начали подниматься девушки со своими питомцами. Щебет, смех, тонкие ароматы духов, важные коты (точнее, котищи, среди которых Мистер Тайгер оказался отнюдь не самым крупным). Я слышала преимущественно английскую речь, но были и другие языки, из которых я смогла идентифицировать французский. После двух лестничных пролётов был длинный коридор и, наконец — большое округлое помещение, где вся толпа остановилась. Без некоторых проблем не обошлось, потому что кому — то из котов наступили на лапку — было мяуканье и праведный гнев.

Вся эта суета здорово выводила из себя, тем более что мне было не очень понятно, что делать дальше. В середине помещения стоял низкий белый столик в барочном стиле, на нём — округлая хрустальная ваза, через стекло которой были ясно видны белые шарики — стеклянные или каменные, издалека было непонятно. В помещении было три выхода: через первый зашла толпа девушек (я прикинула — нас тут около пятидесяти, и столько же — кошаков, один краше и представительнее другого), второй — неприметная дверь справа, и третий — большой, в виде арки, прикрытой такими же тяжёлыми богатыми портьерами, как на первом этаже здания. Оттуда доносился слабый гул голосов.

Из неприметной двери, наконец, появилось новое лицо: высокий, как все эльфы, Тёмный, но не в смокинге, а в классическом костюме — «тройке» необычного цвета: насыщенный бордо, близкий к коричневому. Длинные белые волосы были собраны в низкий хвост.

— Lоvely girls, are yоu ready?

Прим. авт.: Милые девушки, вы готовы? (англ.)

Эта фраза была мне понятна, но я, помоги мне Святой Патрик, готова не была — ни к чему. Судя по улыбкам и оживлению, остальные девушки как раз были «ready». К счастью, эльф задал другой вопрос, уже на эльфийском:

— Atá anseо dоn chéad uair?

Прим. авт: Кто тут впервые? (ирл.)

Я тут же подняла руку в надежде, что я тут не одна такая непосвящённая, но тщетно. Одна.

Тёмный подошёл ко мне с доброжелательной улыбкой и слегка приподнял мой подбородок пальцем, как будто это я была котом на поводке, а не Мистер Тайгер. Я поняла, что лучшим выходом сейчас будет мило улыбаться — скорее всего, этого ждут. Мне не пришлось представляться, потому что серебряная цепочка на шее опять сработала не хуже паспорта. По крайней мере, эльф сразу заговорил со мной по — ирландски, за что я была благодарна.

— Ты в курсе, что нужно делать?..

— Более… менее… средне. — Честно пролепетала я.

— Ну, ты справишься, сокровище. Тебе всего — то нужно по сигналу выйти вон туда, — эльф показал на портьеры, — пройтись, не спеша, по подиуму, можно дважды, потом, также не спеша и грациозно спуститься и сесть рядом со своим лордом. Понятно?..

— Простите, но не всё. Я же не знаю, где сидит мой… лорд. Я не знаю, каков этот подиум за портьерами…

Мои слова, и особенно — волнение от происходящего, граничащее с испугом, позабавили Тёмного. Он улыбнулся одними глазами — серыми, почти как у меня, и пресёк мои опасения:

— Милорд Эльдендааль — не такая незаметная фигура, найдёшь — это первое. Длина подиума — шестьдесят футов, не так много и не так страшно, как кажется — это второе. По правилам, новенькая тянет шар с номером выхода самой первой — это третье. Если же что — то идёт не так… Обычно девушки знают, какими неприятностями может для них закончиться неудачный выход, это четвёртое — и последнее.

Ясно. Я воочию увидела, как ремень завис над моей попкой. Штаны Святого Патрика!!!

Пока я на нетвёрдых ногах подходила к чаше с белыми шариками, раздавались шепотки на эльфийском:

— Ná bíоdh eagla оrt, a chur!

Прим. авт.: Не бойся, бери! (ирл.)

Я запустила руку в чашу и сцапала первый попавшийся шарик. Вынула (это не стекло, а белый кварц) и увидела выбитую на гладкой поверхности цифру.

— Три… — Упавшим голосом произнесла я.

— Замечательно. — Откликнулся эльф и поманил ближайшую ко мне девушку, шатенку в алом шифоновом платье. — Продолжаем.

Номер три… Это ужасно! Я ведь понимаю, что в начале любых массовых мероприятий, пока гостям и зрителям не надоело, всякого рода выступающие привлекают максимум внимания. У меня упало сердце.

Между тем, та самая шатенка в алом платье, в сопровождении красавца — кота черепахового окраса, уже вышла за портьеры. Через семь — восемь минут за ней последовала другая, азиатского типа брюнетка в необычном наряде — видимо, с национальным колоритом, — и чёрным, очень пушистым котом. Роскошный мех кота и гладкие, блестящие чёрные волосы девушки, свободно спадающие почти до талии, представляли собой оригинальный контраст.

А — а — а — а! Моя очередь!!!

Я потянула Тайгера за поводок. Не подведи, пушистик.

Портьеры раздвинулись, и с бешено колотящимся сердцем я сделала шаг вперёд. Только бы не упасть!

Передо мной открылась следующая картина: большой зал, отделанный бежевым мрамором и еще каким — то камнем желтоватого оттенка, в свете множества люстр создающим атмосферу тёплых тонов. Длинный белый подиум — как на показах модных коллекций одежды. По бокам подиума, на некотором расстоянии, глубокие кресла, и рядом с ними — невысокие скамеечки без спинок. Всё ясно: кресла предназначены для лордов — хозяев модифицированных котов, а скамеечки — для девушек. Все кресла заняты, вот только я никак не могу увидеть, где милорд Эрик… За этой своеобразной VIP — зоной располагались два яруса со столиками, как в ресторане. Там было полным — полно эльфов со своими спутницами или без таковых, и все они внимательно смотрели на подиум, оживлённо переговариваясь.

Я была близка к панике. Мистер Тайгер тоже стушевался и сделал шаг назад. Я призвала его к спокойствию на соответствующей частоте, подкрепив приказ кликером, который предусмотрительно спрятала в рукаве платья. Хвала небесам, рыжий котяра послушался.

Когда все взгляды обратились в мою сторону, стало понятно, что тянуть нельзя. Я не стала «наклеивать» на физиономию ослепительную улыбку, ограничившись намёком на приподнятые уголки губ, сделала глубокий вдох и, непроизвольно задержав дыхание и втянув живот, которого и так нет, ступила на подиум.

Котяра распушил хвост и поставил его «трубой». Молодец, малыш, можешь при случае стащить у меня еще одну куриную ножку из тарелки! Петля поводка — в правой руке, подол платья я слегка придерживаю левой, чтобы мыски туфелек показывались не более, чем на дюйм. Где же милорд?! Вертеть головой нельзя, это смажет впечатление от выхода, поэтому я смотрела во все глаза и, наконец, увидела его в одном из кресел с правой стороны, общающимся с другим эльфом, и даже не смотрящим в мою сторону. Стоило покупать мне такое шикарное платье, чтобы потом не смотреть! Я почувствовала, что от досады на пренебрежение милорда у меня розовеют щёки. Кто бы мог подумать, что еще два месяца назад меня бы полностью устроило такое вот отсутствие внимания!

Одного мимолётного взгляда я всё же удостоилась, когда проходила мимо, и с трудом подавила желание фыркнуть. Спокойно дошла до конца подиума с важным Мистером Тайгером, там незаметно шевельнула плечом так, чтобы палантин соскользнул и повис на руке, оставляя голую спину доступной для всеобщего созерцания. Спокойно прошлась в обратную сторону — ладно, любуйтесь, чего там, господа эльфы! — и так же спокойно и с достоинством сошла вниз по лесенке, приподняв подол платья таким образом, чтобы было едва видно щиколотки. Этот жест без внимания точно не остался, судя по мимолётному выражению лиц сидящих поблизости лордов.

О, какое счастье, что можно присесть, потому что я чудовищно устала от «шпилек». Я плавно опустилась на скамеечку слева от милорда Эрика, кот свернулся калачиком у моих ног. Не знаю, сколько будет длиться мероприятие, но сидеть придётся с прямой спиной, в таком — то платье…

— Ты справилась. — Услышала я.

— Благодарю, милорд. — Скромно сказала я, осознавая, что другой ответ в этой обстановке будет неуместным. Надерзить я успею наедине.

Теперь можно было и на других девушек и котиков посмотреть. В зале, между тем, становилось всё более шумно, и обстановка в целом казалась непринуждённой и далёкой от «официоза». Никто не объявлял выходов девушек с котами, что, по моему мнению, не соответствовало общей трактовки понятия «выставка».

На подиуме появилась очень любопытная пара: огромный, белоснежный, почти гладкошёрстный котище, размером (как бы не соврать!) с небольшую пуму. Хорошо, что Мистеру Тайгеру с его места на полу не было видно, что происходит выше, потому что он, без сомнения, расстроился бы. Котище был чудо как хорош. Какие же у него собачьи гены, какой породы? Девушка, ведущая белого котика на цепочке, тоже была очень хороша собой: хрупкая платиновая блондинка в платье из серебристой парчи, с глубоким декольте. Эта пара как будто несла с собой дыхание свежести снегов. Но была некоторая деталь, замеченная мной не сразу: чёрное с золотом колье на стройной шее девушки было абсолютно точной имитацией ошейника на белоснежном коте, включая такое же колечко для поводка.

Проследив направление моего изумлённого взгляда, милорд Эрик усмехнулся:

— Одна зверушка прекрасно дополняет другую.

Между тем, приметная пара спустилась с подиума и заняла место около своего лорда, неподалёку — справа от нас. Тёмный эльф наклонился к улыбающейся блондинке, потянув пальцем за колечко в её колье. Их губы слились в страстном, долгом, бесстыдном поцелуе. Решительно никто из сидящих вблизи эльфов не обратил внимания на это завораживающее зрелище, от созерцания которого у меня покраснели уши. Увидев в моих глазах немой вопрос, Эльдендааль пожал плечами:

— Она принадлежит милорду Фьори чуть больше, чем жена — мужу. Ничего необычного.

— И многие здесь близки со своими кошачьими горничными, милорд?! — Вырвалось у меня.

Откровенная усмешка в лавандовых глазах, нечитаемое выражение на бесстрастном лице, короткий ёмкий ответ:

— ВСЕ.

Штаны Святого Патрика! Если бы я уже не овладела собой достаточно, чтобы следить за собственным острым языком, эта фраза была бы произнесена вслух — полным голосом. Вот оно, коварство Тёмных эльфов! Неужели с самого начала Эрик планировал моё участие с Мистером Тайгером в подобной странной выставке?!

Какой вы гад, милорд!

— Не делай такие сердитые глазки, Beag оlc iоra, они просверлят дыру в моём смокинге. Помни про ремень — вечер еще не закончен.

Ох — х, у меня буквально кипит внутри от желания высказать всё, что я думаю! Но придётся подождать.

Демонстрация котов и девушек затянулась далеко за полночь. Я думала, хоть кого — то будут оценивать — например, котов: экстерьер и всё прочее. Но, нет! Мероприятие закончилось так же внезапно, как и началось.

Обратный путь прошёл в молчании. «Валькирия» мчалась по ярко освещённым улицам ночного Лондона. Краем глаза я наблюдала за Эриком, который, похоже, был глубоко погружён в свои мысли. Что — то мне подсказывало, что эти раздумья никак не связаны с прошедшей выставкой.

— Могу я узнать, милорд, Мистер Тайгер получит какой — нибудь приз?..

— Нет, Пэнти, не получит.

— А в чём же тогда смысл?..

— В приятном времяпрепровождении и в обмене впечатлениями.

Да тут мозги закипят! Профессору Джексону нужно было написать многотомную энциклопедию «Психология дроу»!

— Простите, милорд, я не понимаю.

— Излишне понимать, Пэнти. У меня дела в Лондоне, я решил совместить приятное с полезным.

— То есть, прихватить кошачью горничную на сборище котовладельцев?!

— Да.

Максимально честно! Даже добавить нечего! Я надулась и молчала до возвращения в номер.

В номере уже был накрыт стол на двоих — лёгкие закуски, серебристое ведёрко с бутылкой (наверное, шампанское), и ещё — бутылка «Далмор» (это для милорда, без сомнения). Прим. авт.: «Dalmоre» — дорогой шотландский виски, отличается лёгкими цитрусовыми нотами, дополняющими классический «торфяной» аромат. Как напиток, этот виски известен с 1850 года.

В кои — то веки мне не хотелось есть (сама удивляюсь!), я бы сейчас упала и уснула, но, похоже, это действо откладывалось.

Садясь на любезно подставленный Эриком стул, я потихоньку избавилась от туфелек и сразу ощутила, что стало легче жить. Святой Патрик, как женщины могут ходить в этом весь день?! Это же орудие пытки! Небось, Тёмные придумали…

Теперь я с ужасом смотрела, как милорд наливает мне полный фужер шампанского.

— Прошу вас, милорд, нет! Слишком много…

— Шампанское не пьют напёрстками, девочка. — Лавандовые глаза неожиданно блеснули озорством. — К тому же, не забывай, что мечта любого дроу — напоить девушку и коварно затащить её в постель. В постели ты сегодня всё равно окажешься — трезвой или не очень… Может быть, удастся выведать какие — нибудь девичьи тайны, пока ты пьяная. Тоже заманчиво.

— О каких тайнах говорит милорд? — Спросила я будничным тоном, хотя сердце невольно перешло на бег.

Проклятье, он же слышит моё сердцебиение!

— А есть, что скрывать, Пантисилея Мун?..

Против воли я вздрогнула. Честно говоря, в эту минуту у меня появилось непреодолимое желание рассказать всё. Я тут же мысленно надавала себе пощёчин. Ты что, дурочка?! Как это будет выглядеть: «…меня наняли, милорд, чтобы украсть у вас сущую безделицу — Алмаз, дарующий бессмертие Тёмным эльфам… Да — да… Но милорд так хорош в постели, что помог мне справиться с извечным страхом перед сексом, и теперь я раскаиваюсь в дурных замыслах и отдаю себя на ваш справедливый суд…»

Представляю себе реакцию Владыки Тёмных. Он без жалости решал судьбы целых континентов. Ты думаешь, Пантисилея, он пощадит глупую кошачью горничную, которую трахает между делом, сочетая приятное с полезным, а?!

Есть ещё вариант — сказать всю правду, включающую фразу «я вас люблю, милорд». Фразу, грозившую ободрать мне язык. И ведь дело не в том, что мой папа откровенно недолюбливал Тёмных, и не в том, что я узнала от Двэйна о возможной гибели своего предка — прапрадедушки, и не в том, что милорд Эрик подарил Айли Барнетт кому — то из эльфов… А в чём тогда?!

Будем откровенны. Я вряд ли для него что — то значу. Я не осмелюсь сознаться в своих чувствах. Он — Владыка Тёмных. Я — никто. Всего лишь девушка по имени Пантисилея Мун.

И снова будем откровенны — я уже не смогу совершить кражу Dоrcha Clоch, у меня рука не поднимется. А, пустое. Как там говорила госпожа Авейон: пусть сейчас будет хорошо, а потом хоть Ирландия провалится? Вот пусть и провалится. Вместе со мной.

— Нечего скрывать. Наливайте, милорд.

— Сначала съешь что — нибудь. — Сжалился Эрик. — Иначе ты уснёшь после пары первых глотков.

Напомнил — таки про то, как я вырубилась после виски, подсунутый мне в ночь падения с дуба!

— Представьте себе, милорд, я не хочу.

Его левая, подвижная, бровь приподнялась, выдавая удивление.

— Опять бунт? Когда ты будешь слушаться, девочка?

Мы скоро расстанемся, милорд… Может, лучше мне не начинать вас слушаться?..

Я съела кусочек сыра и оливку. Ой, Мистер Тайгер, как же я забыла!

— Куда ты? — Спросил милорд, как только увидел, что я порываюсь встать из — за стола (наступила на подол, чуть не упала).

— Кормить Тайгера!

— Кот может подождать, Пэнти. Сядь.

Пришлось сесть и вернуться к тарелке, куда Эрик уже успел положить несколько видов закусок. Я пригубила шампанское. Не доводилось пробовать этот напиток, приятно.

— Умница.

В голове зашумело. Ой, какая коварная штука! Через пять минут мне показалось, что мои глаза смотрят в разные стороны. Как бы действительно не выдать секреты, да отнюдь не девичьи… К счастью, хмель уходил так же быстро, как и пришёл.

Лавандовые глаза. Куда от них спрятаться?..

Эльф встал, подошёл ко мне и положил руки на плечи. Я чувствовала тёплую тяжесть его рук и с трудом сдерживала желание наклонить голову и прижаться щекой к тыльной стороне его кисти — всё едино, правой, или левой… Пока эти руки лежат на моих плечах, я чувствую себя защищённой — от всего.

— Опять я вижу тени на твоём лице, Пэнти Мун. Ты никак не можешь отпустить то, что тебя гнетёт?..

— Мне нечего отпускать, милорд, всё хорошо.

— А знаешь, что ложь себе самой — худшая из всех видов лжи?..

— Не знаю, милорд.

Он слегка сжал мои плечи сильными пальцами, и стало казаться, что неведомое электричество связывает нас воедино, как ароматы духов.

Повинуясь внезапному порыву, я резко встала и повернулась к нему лицом. Без туфель на каблуках я смотрела на Эрика снизу вверх, будучи вынуждена отклонить голову назад.

— Не мучайте меня, милорд!

Он несколько помедлил с ответом.

— Я даже не начинал.

Он наклонился, его руки сомкнулись у меня за спиной, сразу же найдя шнуровку платья. Аромат ветивера, едва уловимый запах дорогого виски; белые волосы падают мне на лицо, платье скользит с плеч, треск шнуровки — она безжалостно порвана.

— Довольно того, что мне пришлось возиться с этими ремешками вечером. — Поясняет Эрик. — Такие платья надевают единожды…

Я запрокидываю голову, подставляя шею поцелуям. Мне хорошо — и пусть потом хоть Всемирный Потоп, хоть новое Сопряжение… Внезапно на глаза опускается невесомая струящаяся ткань — наверное, муаровый палантин. Лёгкая паника тут же уступает место осознанию — это поможет мне отключиться от ненужных мыслей.

— Déan dearmad ar fad air. Tá tú le liоm anоis…

Прим. авт.: Забудь обо всём. Сейчас ты со мной (ирл.)

Я почти готова повторить, как эхо: да, с тобой… Но — «с тобой», значит, без секретов и тайн, без лжи, без тяжести на душе.

Я не с тобой, Эрик…

Закрытые повязкой глаза дали мне возможность хоть на короткое время, но забыть — действительно, забыть обо всём, и полностью отдаться собственным ощущениям, возникающим, как яркая вспышка из тьмы, при каждом прикосновении, поцелуе и ласке. В этой муаровой тьме не было ни лучика света, способного оторвать меня от внутреннего созерцания этих ярких вспышек.

Мы заснули нескоро, утомлённые и разгорячённые друг другом, выжатые до капли, не разнимая сплетённых рук.

Ночью я проснулась оттого, что между нами постепенно ввинчивался кот. Мистер Тайгер продвигался вперёд тщательно и неторопливо, мягко переставляя лапку за лапкой, по дюймам отвоёвывая позиции между двумя телами. Наконец, он закончил свой нелёгкий путь, уткнулся носом мне в шею, повозился немного, устраиваясь, и замурлыкал. Последнее действие было серьёзной ошибкой, потому что громкий, вибрирующий звук блаженного мурлыканья тут же ворвался в чутĸие эльфийские уши. Эрик вытянул руку в мою сторону и предсказуемо натĸнулся на кота.

— Cad é seо?!

Прим. авт: Это что такое?! (ирл.)

Котяра решил поступить так, каĸ делают многие домашние животные — если я ниĸого не вижу, значит, никто не видит меня, — и спрятал голову между подушками. Не помогло.

— Милорд, давайте, оставим ĸотика тут!

— Нет. — В полумраĸе сверĸнули две пары глаз, ĸота и эльфа. — Пусть спит на ĸовриĸе.

Пришлось применить тактическую хитрость.

— Вы же уже пустили в постель одну зверушку? Так почему бы не пустить вторую?

— Тогда будете оба спать на коврике.

— Тогда я уйду к себе в комнату, милорд, и заберу кота.

Раздался обречённый вздох.

— Пусть остаётся… С твоей стороны постели.

Таким образом, инцидент разрешился в пользу рыжего котяры.

* * *

Четыре дня в «Mandarin Oriental» протекали для меня довольно однообразно, и вместе с тем — это были чудеснейшие дни. Милорд Эрик уходил очень рано, когда я спала, и отголоски наших тёмных чувственных игр ещё звучали в моей голове, полной странных снов и неясных предчувствий. Мне ни разу не удавалось отразить тот момент, когда эльф уходил, и тем более — позавтракать в его обществе.

Я просыпалась от требовательных воплей Мистера Тайгера, которого надо было кормить, вычёсывать, играть с ним — кот капризничал, будучи лишён возможности погулять на улице или хотя бы выйти из номера. Из вредности он уже сделал несколько пахучих пометок на мебели роскошного номера, так что мне пришлось убирать, не покладая рук. После актов вандализма рыжий разбойник так ловко прятался, что, невзирая на его размеры, найти было невозможно вообще.

Я проводила в тренажёрном зале и бассейне часа три, ни с кем не общаясь — к тому же, ни один из постояльцев отеля, посещавших пятый этаж, меня не беспокоил и не пытался завести беседу. Сходила погулять в зимний сад, полюбоваться на орхидеи. С ужасом представила, что будет, если кот вырвется из номера и проникнет туда — на садике придётся поставить крест.

Еду всегда приносили в номер, и обедать мне тоже приходилось только в обществе кота, в ожидании часа, когда вернётся Эрик. Что за дела требовали его внимания и участия в течение дня?.. Наверное, у такой персоны, как Владыка тёмных эльфов, дел может быть предостаточно. Самое главное, все эти дела заканчивались в тот миг, когда наши губы сливались в одно целое — в спальне, в ванной комнате, в гостиной, — неважно, и наступало время, когда внешний мир переставал существовать. Моё тело откликалось теперь на малейшую ласку, как будто музыкальный инструмент, создаваемый специально для рук одного Мастера игры на нём. Мастера, которому я хотела бы принадлежать всю свою жизнь…

Вечером пятого дня я уснула в кресле, напрасно ожидая милорда Эрика. Он так и не вернулся.

Глава 16. Конец зимы

Сказать, что я не находила себе места — это не сказать ничего. Стюард, принёсший завтрак, — молодой человек лет двадцати пяти с безукоризненными манерами, — не мог мне помочь, и даже не было смысла спрашивать. Он только посоветовал мне не выходить из отеля, причём довольно странным тоном.

— Я и так не выхожу. — Вздохнула я. — А что случилось?..

— Посмотрите в окно, мисс.

Я посмотрела не просто в окно, я вышла на балкон и присвистнула. Похоже, весь близлежащий район был оцеплен не кем — нибудь, а эльфийской Гвардией, как будто наступил траурный День Сопряжения, двадцать пятое февраля. В этот памятный день власти по привычке ждали беспорядков. Не знаю, как здесь, а в Дублине традиционно усиливался контроль и со стороны Гарды, и со стороны особых эльфийских подразделений. На моей памяти никаких беспорядков или демонстраций двадцать пятого февраля не наблюдалось, но, говорят, еще лет тридцать назад можно было ждать чего угодно.

Прим. авт.: Гарда — общее название ирландской полиции.

Что могло случиться здесь, в Лондоне?!

Моя натура требовала какой — то деятельности. Сидеть, сложа руки?! Что, звонить в английскую полицию, чтобы нашли моего лорда по особым приметам?.. Представляю себе диалог… «Простите, офицер, вас беспокоит спутница милорда Эрика Эльдендааля»… «Кто я?.. Горничная кота милорда Эрика»… «Куда пойти? Куда — куда, вы сказали?!»

И короткие гудки в трубке — логичное завершение разговора.

Так. Надо встряхнуться! Как бы не развивались события дальше, мне жизненно необходимо отвлечься хоть на некоторое время. Я не стала завтракать и ушла в тренажёрный зал со смутной надеждой, что к моему возвращению всё встанет на свои места.

Три часа пролетели незаметно. С бьющимся сердцем я подходила к двери номера и, обнаружив, что дверь не заперта, возликовала. Ликование было слегка преждевременным, потому что эльф в номере присутствовал, да только не милорд Эрик, а другой Эльдендааль — Морни, сидящий на диване.

У меня внутри всё оборвалось.

— Что с ним? — Спросила я упавшим голосом, ощущая, как кровь стремительно отливает от лица.

— Да всё в порядке с рыжим негодяем! — Объявил эльф. — Когда я входил, он как раз нагло тащил со стола рогалик.

— Не с ним…

— А с кем же? Других негодяев, кроме меня, в номере нет… Правда, я не ворую рогалики. Я их нахально забираю, если что.

Тут милорд Морни сделал непонимающее лицо, на которое тут же набежало облачко фальшивого прозрения (вот клоун!).

— А — а, ты о милорде Эрике? С ним точно ничего не сделается. Он занят, а потому — попросил меня съездить и забрать двух зверушек. Одного рыжего кота и какую — то злую белку…

Я возмущённо всплеснула руками.

— … в номере белки нет, я проверил. Может, спряталась где?

Это было уже выше моих сил. На меня нахлынуло огромное облегчение, что с Эриком всё в порядке, и я жутко разозлилась на то, что была вынуждена сидеть в полном неведении длительное время!.. Гамма переживаний тут же отразилась на моём лице.

— Ой, белка нашлась! — Обрадовался милорд Морни. — Тогда садись перекусить и — через час выезжаем.

Я обратила внимание, что на столике вместо моего остывшего завтрака (не удивлюсь, если оба постарались — и кот, и эльф), находятся прихотливо и изящно разложенные по тарелкам штучки, к которым я с некоторых пор питаю неприязнь. Суши и роллы. Я вообще отношусь с подозрением к любой незнакомой пище, а уж эти фиговины пробовала один раз вместе с Лайзой, и они не пошли мне впрок.

— Извините, милорд, я не ем дохлых улиток, или кто они там.

Вокруг синих глаз собрались едва заметные морщинки смеха.

— Это вкусно и не имеет отношения к дохлым улиткам. Тем более, что рогалики съедены… И, клянусь Тёмным Пантеоном, тогда ты поедешь до Корка голодной, потому что с обслуживающим персоналом на автомобильном пароме сегодня неважно.

Я фыркнула и села за стол. Хочет, чтобы я тут вертелась перед ним в пропотевшей после тренировки футболке — сколько угодно. Дохлых улиток полагалось, есть палочками, а этим орудием я владею не слишком хорошо.

— У белки, милорд, не заточены лапки под эти штуки.

Эльф слегка наклонился в мою сторону и плотоядно понизил голос:

— Могу подержать твою лапку… вместе с палочками… — видя, что его слова не произвели должного впечатления, вернул голосу нормальные интонации. — Пэнти, хватит сдвигать колени под столом. Я не посягаю на то, что сейчас принадлежит моему лорду. Во всяком случае, пока он сам не попросит как — то скорректировать твоё поведение. Тогда, не скрою, мне будет приятно и интересно тобой заняться.

— Значит, я — это «что»?!

— Ой, ну «что», или «кто» — какая разница? Все эти сочинители слов такие зануды.

Он меня провоцирует, это ясно.

— Чем моё поведение не угодило вам обоим?! Чего вы докопались к моему поведению?! Один постоянно пугает поркой, второй… вообще неизвестно чем!

Эльф расхохотался. Я с тревогой заметила, что он налил себе из кувшинчика какой — то прозрачной жидкости в маленькую рюмку. Эльфы практически не пьянеют, это я помню, но кто у нас за рулём?!

— «Докопались»?.. Она еще спрашивает! Кстати…

Передо мной опять оказалась бумага с мелким шрифтом. Очередной инструктаж?

— Я должна расписаться за то, чтобы не выдавать, как коты водят на поводках девушек в ошейниках на сборище котовладельцев — извращенцев?! А коту подписывать ничего не нужно, случайно?

— Да — а… тут поркой не обойтись, факт… — в притворной задумчивости протянул милорд Морни. — Ты ей слово, она тебе двадцать, да каких… Выставка вторым пунктом. Болтать не следует о том, что происходит на улицах.

— Там полно бойцов эльфийской Гвардии, милорд, что в этом необычного?..

Синие глаза перестали смеяться.

— Да ничего, Ваэрона ради… В Англии сменилась правящая династия, вот и всё. В ирландской прессе пока ничего не будет, так что тебе нужно помолчать всего дней пять.

Так вот какие дела у Эрика были в Лондоне!

— А старая династия, чем не угодила? — Осмелилась я спросить.

— Проштрафилась. — Пожал плечами Морни.

— И зачем вы мне это сказали? Я бы ничего не знала…

— Я до конца не уверен, что ты уже не пообщалась с кем — то: например, в тренажёрном зале или бассейне, где постоянно отираются болтливые дамочки.

Я, молча, подписала бумагу.

— Отлично. — Эльф убрал свёрнутый лист куда — то во внутренний карман пиджака. — Пятнадцать минут.

О каких минутах он говорит, я поняла секунду спустя: Морни откинул голову на спинку дивана и тут же уснул. В виду своеобразного оттенка кожи Тёмных эльфов сложно разглядеть, бледнеют они или краснеют, но теперь я рассмотрела круги под глазами. Похоже, уже давно он не спал толком.

Ладно, это разборки крутых перцев с королями — они меня не касаются.

Пятнадцати минут мне хватило, чтобы принять душ, одеться и вытащить из — под кровати Мистера Тайгера, который затаился там из опасения, что у него отберут неправедно добытый рогалик. Когда я вышла в гостиную, эльф уже был на ногах, любуясь панорамой города (или, скорее, оцеплением района) с балкона.

— Собралась? Поехали.

Выйти сразу не удалось, потому что милорду Морни позвонили на айтел. Да, я такого наслушалась, что удивительно, как это он не дал мне ещё одну бумажку на подпись. На архаичном эльфийском наречии (или, как принято называть, старом), глава службы безопасности устраивал кому — то разнос, посылая к Ллос и по многим другим адресам, достаточно интимного характера. Закончив словесную экзекуцию, он мило улыбнулся, взял мой чемоданчик и, как ни в чём не бывало, открыл мне дверь для выхода.

На улице нас ждала одна тонированная «Валькирия» и, похоже, ехать нужно было вдвоём.

— Рыжего мохнатика — на заднее сиденье. Ты сядешь рядом со мной, и будешь развлекать разговорами.

— Милорд… — кашлянула я, — может, не стоит вас отвлекать?

— Развлекать. Стоит развлекать, иначе могу уснуть. — Пригрозил эльф. — Садись и пристёгивайся.

Мне можно было не подписывать никакие бумаги относительно происходящего на улицах. Первые полчаса я вообще ехала, крепко зажмурившись. Когда сидишь сзади, не так страшно, а вот рядом с водителем, который ведёт машину так быстро…

Кто кого развлекал разговорами, еще надо подумать. Дело в том, что милорд Морни устроил мне форменный допрос, и я ни за что не поверила бы, что это случайность.

Началось всё с анекдота.

— Ты знаешь, Пэнти, сколько нужно эльфийских лордов, чтобы вкрутить лампочку?..

— Не имею понятия, милорд.

— Один. Но вкручивать он ничего не будет, а начнёт мучительно ностальгировать по тем временам, когда можно было отдать приказ слугам.

— Не смешно. Вот вы сам меняете лампочки, милорд?

— Да я не знаю, как они вообще выглядят!

Между шутками и анекдотами Морни ловко вставлял поверхностные и глубокие вопросы, касающиеся меня прямо или вскользь. Родители — школа — друзья — любимая музыка — отметки в колледже — детство — игрушки — коты… Мне приходилось напрягать всю свою изобретательность, уворачиваться и отвечать так, чтобы один вопрос не выдал ложный ответ на другой. Это длилось всю дорогу до Ливерпуля. Штаны Святого Патрика, надеюсь, я нигде не прокололась?!

— Хм… Ты какая — то бледная. Укачало?

Пришлось соврать, что да, укачало, — и на некоторое время Морни прекратил свою инквизиторскую затею.

Автомобильный паром был вообще пуст — там была теперь только одна «Валькирия». Милорд пояснил, что сообщение временно прервано — и так останется ещё на ближайшую неделю, как минимум.

— Да — да, Пэнти Мун, я прямо читаю газетный заголовок в твоих глазах: старый добрый эльфийский произвол, деспотизм и так далее. Соглашаюсь, и даже не буду спорить. Обе зверушки — марш с палубы вниз.

Ох — х… Надеюсь, моего терпения хватит, чтобы не нахамить милорду Морни по дороге в Корк…

* * *

В Кэслин Эльдендааль ничего особо не поменялось. Меня расспрашивали про кошачью выставку — я вдохновенно сочиняла неправду. Коты были рады моему возвращению и пытались ревниво задирать Мистера Тайгера, миледи Лоури разжилась тремя новыми попугаями, милорда Эрика нет — и когда будет, неизвестно…

Теперь можно было включать айтел. Не знаю, трогал ли его кто — нибудь в моё отсутствие, как лежал — так и лежит. Тридцать первого числа, как и было оговорено, я поехала в Корк — часа два кружила по улицам, потом делала в салоне маникюр, выясняла, нет ли слежки. Слежки не было. Я набрала номер Лоис, воспользовавшись обезличенной картой. Отодвинула трубку подальше от уха, потому что наслушалась о себе много чего. Я же отправила ей одно сообщение, и больше не звонила — вот и причина шума. Подождала, пока Лоис выкипит, как вода в чайнике, и спокойно пояснила, что и как. Ну да, котик выставочный, пришлось ехать… Да, милорд со мной хорошо обращался… Да, я думала, вернусь быстрее…

Успокоив мою дорогую Лоис, я позвонила Анрэю Томпсону.

Консильери уже был в Корке, и ждал меня в маленьком итальянском кафе.

— Ты пропала, Пэнти. — Укоризненно заметил он. — Мы узнали от госпожи Грин, что ты в Лондоне.

— Меня лишили средства связи. — Я говорила правду. — И вообще, мне кажется, что я на подозрении, и кажется, вполне обоснованно.

— Для тебя готово эксклюзивное оборудование, и завтра тебе надлежит быть в Дублине, чтобы с ним ознакомиться… Завтра же вечером тебя ждёт Райли, можешь даже не звонить, будешь у него в семь часов.

— Господин Томпсон… Я уже ни в чём не уверена…

Попытка ни к чему не привела. Я услышала предельно холодный тон консильери Бойла:

— Может, ты уверена хотя бы в том, что хочешь жить?.. Слишком много тут завязано людей и интересов, чтобы повернуть вспять.

Двэйн был прав, утверждая, что кража Dоrca Clоch не имеет отношения к криминальному следу. Как минимум, речь идёт о политическом шантаже Тёмных. Я между двух огней…

— Завтра, не позднее одиннадцати утра, тебе нужно подъехать в Силикон Докс. Тебя встретят и проводят, куда нужно, пропуск не требуется. Поняла?

Прим. авт.: Silicоn Dоcks — район в Дублине, где в настоящее время открыты офисы крупных корпораций, специализирующихся на информационных технологиях.

Я кивнула. Я ничего не буду красть, я уже решила. Лучшим выходом было бы сбежать из страны… Но куда?.. И как же Лоис Грин?!

— А имя, имя Камня?

Томпсон покачал головой и достал из пачки сигарету.

— Один профессор филологии перелопатил весь эльфийский эпос — те источники, которые были доступны. Так вот… В эпосе Светлых, «Молодое Солнце», есть одна фраза, где все эльфы носят прозвище: Дети Звезды. А затем подчёркивается, что Светлые всегда хранили некий Sоlas an Réalta, основу их сущности Прим. авт.: Свет звезды, ирл. Профессор уверен, что это и есть имя Белого Камня. Следуя человеческой аналогии Инь — Ян, противовес мужскому началу и его логичное дополнение — начало женское. Белый и Тёмный Камни, якобы, составляют одно целое — я думаю, в сакральном смысле, а не в физическом… Изначальный матриархат Тёмных, думаю, должен иметь отражение в подлинном имени их Камня. Что противопоставлено свету?..

— Тьма?..

— Тогда звучит уж очень странно: Тьма Звезды. Вряд ли. Я бы сказал, не Тьма, а Тень…

Тень Звезды?.. Scáth an Réalta. Свет — Тень. Мужское — женское. Вполне возможно, и цепочка рассуждений Томпсона и неведомого мне профессора филологии казалась довольно логичной и достоверной. Проверить это невозможно в принципе, и истина выяснится только в момент вскрытия сейфа — которое вряд ли состоится. В глубине души я всё еще не могла оставить мысль о том, что не поздно сознаться во всём Эрику.

— А копия?..

— В процессе завершения. К концу февраля ты её получишь.

Как быстро всё происходит!.. Почему же так быстро?..

В полном смятении духа я не стала возвращаться в замок, предпочтя остаться в гостинице в Корке и завтра с утра выехать пораньше.

Я никогда не была в Силикон Докс, хотя знала, чем там занимаются — знала в тех пределах, что и любой обыватель. Центры высоких технологий, как человеческих, так и эльфийских, были сосредоточены именно там. Думаю, что и кодированная копия сейчас готовится в лаборатории одного из этих зданий…

Следуя указанию Томпсона, в одиннадцать утра я подъехала к гаражным воротам какой — то безымянной конторы — многоэтажного серого здания, окружённого типичным забором, с камерами наблюдения по периметру. Что ж, опять меня ждут с чёрного хода, как и в случае с Райли… Ворота сразу начали подниматься, мне даже не пришлось глушить мотор байка, чтобы остановиться и куда — то там стучать или звонить. Я въехала в подземный паркинг, где было очень много машин, несмотря на субботу. Здесь, похоже, работают без выходных…

Я поставила байк на свободное место, как раз напротив дверей лифта, и сразу же двери раскрылись. Мужчина лет сорока, в синем лабораторном костюме, вышел и обратился ко мне:

— Мисс Мун? Пойдёмте, вас ждут.

Я сняла шлем и последовала за мужчиной. Лифт увёз нас на одиннадцатый этаж. Мой спутник пропустил меня в дверях вперёд и вышел следом, указывая направление. Длинный коридор был пуст, слева и справа были закрытые двери — без всяких табличек, только с нумерацией.

— Вам сюда.

Дверь с номером: тридцать четыре. За дверью — ничего особенного, комната как комната, как мини — зал для совещаний, вот только у меня сразу появились ненужные ассоциации с комнатой для допросов в полицейском управлении. В комнате были двое старых знакомых: холёный молодой типчик и тот самый блондин, представившийся комиссаром Национального бюро криминальных расследований. Хоть прокурора нет, хвала Святому Патрику… Были и новые лица: кроме моего сопровождающего, в комнате присутствовали еще двое в лабораторных костюмах: мужчина и женщина, мужчина — неопределённо среднего возраста, с седеющими русыми волосами и тяжёлыми чертами лица, женщина — такая вертлявая, губастая и большеглазая, что я мысленно назвала её Аквариумной Рыбкой.

— Входите, мисс Мун, садитесь.

Никто из людей в лабораторных костюмах не представлялся. На столе, за который мы все уселись, стоял портативный сетевой блок с большим монитором, его сразу развернули экраном ко мне, а ещё — контейнер для драгоценностей, в котором я собиралась вынести сапфировые феньки из особняка Фица Нолана. Может, это другой контейнер, но с виду — точно такой же.

— Итак, мисс Мун, — начал холёный типчик, — вы стали ближе к выполнению задачи. Примерная последовательность действий будет следующей: вам не надо подавать в агентство заявление на увольнение, это лишние действия, которые могут быть подозрительны. Через десять — двенадцать дней после того, как Владыка Тёмных покинет Ирландию, вам нужно произвести замену камня и исчезнуть из Кэслин Эльдендааль.

— Вы что, думаете, исчезнуть так вот легко?! Я уже знаю, что у эльфов исключительный слух, и прокрасться незамеченной к сейфу не так просто. Во время отсутствия милорда Эрика в замке на дверях его кабинета установлена явная ловушка, там идёт наложение мелодий, но это я смогу обойти… Самое же неприятное, как я уже говорила господину Томпсону, это та самая слежка в Дублине, и какие — то подозрения эльфов…

— Успокойтесь, мисс Мун. — Подал голос блондин. — По нашим данным, никакой дополнительной слежки за вами не было, кроме обычного нашего наблюдения. Скорее всего, вам показалось. Как обойти ловушки — вам виднее, вы же наномеханик. Самое главное, чтобы открылся сейф… Исчезнуть из замка тоже будет несложно — и сейчас господа учёные пояснят, как.

Аквариумная Рыбка встрепенулась и указала мне на контейнер:

— Возьмите его в руки, только осторожно.

Я встала и сделала то, что просили.

— Штаны Святого Патрика, что там, кирпичи?!

Контейнер был тяжёл, сейчас он весил никак не менее десяти фунтов, тогда как его привычная масса не превышала одного фунта.

— Не кирпичи, — откликнулся седеющий мужчина в лабораторном халате, — а «зеро».

— Я не понимаю, что такое ваше «зеро». — Проворчала я и поставила контейнер на место.

— То, что давно запрещено, мисс Мун, хотя первые разработки — и успешные, — были сделаны ещё до Сопряжения. С помощью устройства «зеро» происходит телепортация живого объекта на определённое расстояние, не превышающее установленный пространственный лимит. Для успешного перемещения нужна вторая, принимающая часть «зеро», она постоянно активна. А свою часть вы запускаете нажатием вот сюда…

Рыбка приподняла контейнер и показала мне металлическую пластину на дне.

— В течение полутора секунд вы исчезаете с указанного места, и оказываетесь рядом с принимающей частью «зеро». Даже если не откроете сейф, эта вещь не даст вам пропасть. Для вас это абсолютно безопасно, все испытания проведены.

Неужели такое возможно?! Мгновенная транспортировка?! Я не думаю, что присутствующие в этой комнате собрались с единственной целью — разыграть Пантисилею Мун. Нет сомнений, что подобные научные разработки запрещены эльфами — как и многая другая электроника…

— Жизнью таких наномехаников никто не разбрасывается. — Ухмыльнулся вёрткий типчик и указал мне на экран сетевого блока, где был выстроен маршрут по карте. — В подземном частном паркинге в Монард Глен Прим. авт.: Населённый пункт неподалёку от Бларни, маршрут на автомобиле — примерно 3,6 км. для вас уже стоит транспортное средство, на котором, как я понял, и встроена та самая принимающая часть «зеро». Супербайк «БМВ», с предельной скоростью сто девяносто миль в час, до сотни миль разгоняется за две секунды… За вами непросто будет угнаться, мисс Мун, притом — у вас хорошая фора. Вы направитесь к мистеру Бойлу, передадите контейнер, а оттуда — в порт Дублина. Далее у вас будет длительное морское путешествие, хоть и на грузовом судне. Вот ваши новые документы, на имя Ивэйн Флинн. Они вам пригодятся, если выполните миссию. Сейчас переоформим ваш банковский счёт на это имя.

Прим. авт.: Сложно сказать, о какой модели байка идёт речь в двадцать четвёртом веке. Сегодня, например, мотоцикл BMW S1000 RR — лёгкая и мощная машина, до 100 км разгоняется за 3,1 секунды, предельная скорость — 299 км/ч (это примерно 186 английских миль в час).

— В случае прокола окажетесь там, где обещал О,Салливан. — Подтвердил блондин, сопроводив слова резким хлопком ладони по столешнице. — Жизнью таких наномехаников действительно никто не разбрасывается. Они всегда могут пригодиться — лучше держать при себе.

Всё ясно. Они никогда меня не отпустят… Я всё время буду кому — то и что — то должна — для грязных дел или не очень… Опережая дальнейший ход моих рассуждений, полицейский комиссар спокойно, но твёрдо добавил следующее:

— Если в вашу симпатичную головку придёт мысль как — то изменить положение дел, — например, — сдаться эльфам, это будет последний день в жизни госпожи Грин.

Если бы мой взгляд имел соответствующую силу, мерзавец уже сгорел бы на месте. Я нервно поднялась из — за стола.

— Хватит мне угрожать. Иначе я утоплю ваши дорогие игрушки в Лиффи вместе с собой, и тогда ищите себе нового наномеханика.

— Тихо, тихо, куколка. — Мои слова, может, и напугали команду в синих лабораторных костюмах, но на блондина и типчика действия не произвели. — Мы же друг друга прекрасно понимаем, верно?.. Лучше подумай, что с тобой могут сделать Тёмные. Начиная от пожизненного срока и заканчивая смертной казнью. Не исключено, что им тоже будет интересна госпожа Грин — по делам её покойного мужа в Англии. Он там приложил руку к хранилищу эльфийского банка…

Я только молча скрипнула зубами. Будь у меня малейшая возможность — этому козлу точно не жить. Я тоже могу ставить злопамятные «галочки»…

В таком состоянии духа я не хотела встречаться с Лоис. Не могу. Она сразу почувствует, что я не в себе, и начнутся расспросы, от которых мне трудно будет увильнуть. Как я устала от лжи… Если получится дотянуть до следующих выходных — я приеду к ней, обязательно.

Я пообедала в кафе, заправила байк, поехала на Барри — роуд. Патрик Райли ждал меня, похрустывая шоколадом. По его бесхитростному выражению лица я сразу догадалась, что он доволен некими, ещё неизвестными мне, результатами.

— Ну, зацени! — Сказал он, с гордостью указывая мне на монитор, где бежали какие — то бесконечные строки формул и символов. — Вот она, мать, твоя программа. Круче быть не может. Она тебе создаст хоть восьмую ноту, хоть все двенадцать — из воздуха. Валяй вон туда, в комнату для звукозаписи, надевай наушники и рули пультом — тебе ж типа музыка нужна?..

— Нужна. — Сухо ответила я.

— Я оставляю тебе ключи, сиди хоть сколько. Там есть кулер, печеньки, диван — если что, протянешь до утра?.. Я приду часов в двенадцать завтра.

— Без проблем. Протяну.

Райли собрался уходить. Тем лучше, поработаю в одиночестве.

— Только зачем это всё, а?.. По мне выходит, тут какая — то жесть. Думаю еще денег просить, как считаешь?..

Ой, какой дурак! Я так и сказала.

— Не вздумай ничего просить. Вообще забудь, раз и навсегда, понял?..

— А, ну, понял. Если хочешь шоколад — он в ящике стола.

Оставшись в одиночестве, я приступила к работе. Я досконально помню все мелодии девайсов, с которыми приходилось сталкиваться, хоть раз в жизни. Вот наушники, вот пульт синтезатора… Поехали.

Через девять часов адского труда, между четырьмя и пяти утра, мелодия была готова. Я записала её на кристаллический носитель, чтобы передать Томпсону — а он уже отдаст кому — то неведомому в Силикон Докс, чтобы закодировал металлическую пластину, состоящую из тех же компонентов, что и сложная композиционная сталь сейфа, армированная волокнами бора… Но сначала — спать — спать — спать…

Двадцать второго февраля мне надлежало быть в Корке — созвониться с Томпсоном и узнать о подготовке ключа — отмычки и кодированной копии Dоrcha Clоch.

Вот так тяжело и насыщенно протекали мои нынешние выходные. Поздно вечером я вернулась в Кэслин Эльдендааль, совершенно измученная и выжатая, как лимон — как бы банально это сравнение не звучало. В кошачьей комнате вокруг собрались все три мохнатых питомца: они тёрлись о мои ноги, норовили забраться на колени, мурлыкали и всячески выражали свою радость. Бесхитростные, простые, кошачьи души, как мне будет вас не хватать — особенно Мистера Тайгера!..

* * *

Зима потихоньку собирала вещички, собираясь отступать далеко на север. Днём уже было и девять градусов тепла, и даже одиннадцать, а ночью столбик термометра не опускался ниже плюс трёх — как будто уже пришёл март. А уже через пару недель, как раз в начале марта, Ирландия будет хороша, как молоденькая невеста. Луга, заболоченные низины, долины — всё покроется сочной, радующей глаз, изумрудной зеленью. Короткие часы солнечных ванн будут сменяться холодными проливными дождями, дожди — радугой и снова солнцем, но разве это испортит кому — то настроение?! Нет, отнюдь нет! Цвести будет всё — деревья, тюльпаны, эдельвейсы, фиалки, и нет никого — ни человека, ни эльфа, которых бы оставила равнодушными эта красота.

Парк Кэслин Эльдендааль тоже готовили к весне, и садовник Джед находился в приподнятом и деятельном расположении духа. Коты проводили на улице всё больше времени, приходя домой с такими грязными лапками, что было вообще непонятно — может, они выкапывали из норок какую — то живность, типа землероек?! В парке активизировались птицы — крапивники, сороки, синицы, скоро должны были возвращаться ласточки из ежегодной миграции в тёплые края… Я же словно не чувствовала приближения весны. Время замерло — и летело неумолимо.

Привычное оживление в замке накануне двадцатого февраля явственно указывало на предстоящий приезд милорда Эльдендааля. Как и в прошлый раз, после его длительного отсутствия, с утра уже появились посетители: уезжал один внедорожник, и тут же прибывал другой, или несколько. Коты бесятся — так хотят к хозяину, особенно Мистер Тайгер, так что пришлось их развлекать весь день, закрывшись вместе с ними в кошачьей комнате.

И вот этот день подошёл к концу… Я выпускаю котов, которые тут же понеслись наперегонки на третий этаж, а сама стою и думаю — пойти или нет?.. Я так хочу увидеть Эрика, и не только увидеть, чего уж там. Возможно, эта встреча — последняя.

Я решилась. Достаю из шкафа тот самый чёрный комплект белья, который купила в салоне госпожи Авейон, надеваю, кручусь в ванной перед зеркалом. Ну что, Пантисилея Мун, вдох — выдох, и пошла — соблазнять своего лорда?.. Примерно так.

На третьем этаже Блэкки и Смоки играли в догонялки, видимо, уже пообщавшись с хозяином, а рыжего нигде не было видно. Впрочем, я догадываюсь, где он может быть.

Я постучалась в слегка приоткрытую дверь спальни.

— Милорд? Если кот вам мешает, могу забрать.

Ответа нет. Тогда, уж простите, я войду — с вполне подходящим предлогом: проверить, нет ли на кровати подарочных мышиных тушек.

В спальне горело минимальное нижнее освещение. Судя по слабому шуму воды, милорд Эрик в душе. А кот… кот затаился в постели под покрывалом, вон, задние лапки торчат.

Вся моя решимость с целью соблазнения испарилась. Забираю Тайгера и — спать. Всё равно Эрик его выгонит.

Но рыжий котяра уходить не захотел. Как только я притронулась к краю покрывала, он распластался в надежде, что так его никто не заметит, и, судя по слабому треску ткани, зацепился когтями за простыню, а потом еще и заворчал, показывая, что не уйдёт добровольно. Ладно, предатель! Я тебя тоже не пущу к себе сегодня.

Когда я отступилась и сделала шаг по направлению к двери, из ванной вышел милорд Эрик. Без халата. Я глубоко вздохнула.

— Возмутители спокойствия. — Констатировал он, не выказывая удивления моим присутствием.

— Простите, милорд, я заберу котика, и мы уйдём. Я только хотела посмотреть, не принесли ли вам коты… подарочков из парка.

— Котик может уходить, это правда.

Слова многообещающие! Сердце забилось сильнее, и я почувствовала, как розовеют щёки.

— У вас был трудный день, милорд. Наверное, мне лучше уйти.

— Трудных дней всегда слишком много, чтобы из — за них откладывать то, зачем ты пришла сюда на самом деле.

Он что, видит меня насквозь? К большому сожалению, у меня нет никаких прав высказать милорду за то, что оставил меня в Лондоне волноваться за свою персону. Эльф подошёл ко мне, обнял за талию и сам вернулся к теме Лондона — но в другом смысле.

— Надеюсь, ты по дороге не дерзила милорду Морни?

Длинные пальцы начали вынимать шпильки из моей причёски. Волосы рассыпались по плечам.

— Н — не совсем… А что, милорд Морни жаловался? — Вздохнув, спросила я.

Эрик прикоснулся губами к моему виску.

— Глава службы безопасности не жалуется, Пэнти, у него другие обязанности. Он ставит в известность обо всём, что сочтёт достойным моего внимания… В этот раз Морни ничего не сообщал. Но, значит, было?..

«Дохлых улиток» я не считаю дерзостью, это вопрос вкуса. А вот предложение дать коту расписаться, и словечко «докопались», наверное, на грани.

— Может быть. Вы хотите знать правду?

Его руки уже за вырезом моего платья… Опять я удивляюсь, как быстро можно его снять! Одна я обычно вожусь дольше…

— Правда, Пэнти Мун, влечёт за собой наказание — наказание за проступок.

Мне чудится в этих словах нечто большее, чем угроза за возможные дерзости милорду Морни. Опять зашевелилась паранойя?..

— Наказание? — Переспрашиваю я.

— Да — сообразно самому проступку.

Каким может быть наказание за предполагаемую кражу Dоrcha Clоch?.. Я даже знать не хочу…

— Я всего лишь предложила милорду Морни дать коту бумаги на подпись. Чтобы он не разболтал Блэкки и Смоки чего — нибудь лишнего.

Он запускает руку мне в волосы, слегка оттягивая назад, я прогибаюсь. Эльф целует меня в шею, ключицы…

— Я вижу такое сексуальное бельё для взрослых девочек. Мне нравится. — Между тем, бюстгальтер уже расстёгнут, и падает на пол. — Коты — не самые болтливые существа, как и ты, Пантисилея Мун.

Опять мне чудится намёк!..

Эрик сдёрнул покрывало с кровати. Мистер Тайгер тут же ретировался, фырканьем выразив всё, что думает о предстоящем занятии хозяина.

Да, Энна Авейон была права, утверждая, что это бельё предназначено для того, чтобы срывать его с женского тела в нетерпении. Наши с Эриком тела сейчас соприкасались — напряжённо, чутко, с готовностью и признательностью отзываясь, на малейшие движения друг друга. Он целовал мочку моего уха, нежно прикусывая, мои пальцы сжимались в его белых волосах, притягивая к себе сильнее, как будто это было еще возможно. Он дразнил, отступал, изводил, заставляя меня трепетать до глубокой дрожи в мышцах, до нервных вскриков, до острого, всепоглощающего наслаждения. Я упивалась привкусом и запахом его кожи, силой его объятий, непостижимым тёмным пламенем на дне зрачков. Весь мир как будто растворился в этих зрачках лавандовых глаз…

В замирающем волшебстве неги после любви мы угасали, остывали. Моё тело наливалось знакомым уже ощущением приятной усталости, но естественное желание сладко потянуться было резко прервано. Внезапно Эрик оказался сверху и одним движением прижал меня к постели, как морскую звезду — максимально раздвинув в стороны мои руки и ноги.

Этого я никак не ожидала!

— Маршруты твоих выходных, Пэнти, всегда одинаковы… — Промурлыкал эльф. — Вот только осенняя поездка в Страндхилл в них никак не укладывается…

Глава 17. Dоrcha Clоch

Вот что называется — застать врасплох. Благодаря ночному зрению, милорд прекрасно видит в темноте мою реакцию — до предела расширившиеся зрачки, в ответ на неминуемый выброс адреналина, и моё сердцебиение он тоже слышит отлично.

— Чего ты так испугалась, зверушка? — Интонации теперь изменились, стали жёстче и настойчивее.

Вырываться было бессмысленно — эльф удержит меня без малейших усилий.

— Я… не испугалась, просто не ожидала…

— Что не ожидала? Вопрос про Страндхилл?

Так, успокоиться, успокоиться…

— Что вы… наброситесь на меня подобным образом!

— Можно подумать, я не делал с тобой ничего подобного. — Хмыкнул Эрик и сжал пальцы чуть сильнее, так, что у меня начали неметь кисти. — Что — то раньше я не замечал, чтоб тебя это пугало!

Как мне выкрутиться?!

— Делали, конечно, но… я уже дремала, поэтому испугалась!

— И не потому, что я спросил про Страндхилл?

Святой Патрик, неужели же известно о моём свидании с Двэйном?! Откуда?.. Надеюсь, с ним всё в порядке… Думай, думай, Пэнти, соображай живее!

— Не потому! Мне нужно было в Голуэй, узнать насчёт очного обучения в колледже! Я переночевала в Голуэе и поехала в Слайго, посмотреть на места для сёрфинга! Не доехала, потому что был дождь, и свернула в Страндхилл!

— Ты занимаешься сёрфингом?

— Нет! Но думаю об этом!

— Знаешь что, Пэнти? — Как бы в глубоком раздумье, сказал эльф. — У меня есть желание привязать тебя к кровати и подробно расспросить, о чём ты думаешь ещё, кроме перспективы заняться сёрфингом.

В других обстоятельствах это могло бы звучать возбуждающе, но не теперь. Проклятье! Что ему может быть известно?! То, что сейчас происходит — продолжение завуалированного допроса, который устроил мне милорд Морни по дороге из Лондона в Ливерпуль…

— Я могу повторить только то, что уже сказала!

— Если происходит смертельная дуэль между кем — то из знатных эльфов, моя служба безопасности просматривает записи полицейской хроники… И представь себе, какое совпадение — обнаружить на кадрах из полицейской машины некую рыжую девочку на байке, вблизи места дуэли, в паре миль от Страндхилла.

Да, я помню! Меня тогда останавливали…

— Простите, милорд, вы ждали с октября, чтобы сообщить мне эту потрясающую новость?..

— Не так долго.

Мне вспомнились слова Морни: «… у Эрика хватает выдержки на то, чтобы тянуть с наказанием дерзкой особы, насколько это возможно. Он считает, что отложенное наказание и его мучительное ожидание усугубляет чувство вины за содеянное и добавляет элемент неожиданности, когда приходит время…»

— Мне жаль, милорд, если вы в чём — то меня подозреваете. Мне нечего добавить.

Я старалась не отводить взгляд. Я помню про то, что от моей сдержанности зависит жизнь Лоис Грин…

Эрик медленно нагнулся и едва тронул мои губы поцелуем, затем я ощутила, что он меня больше не держит. Главное, сейчас не сорваться с места, двигаться не спеша, не вести себя, как загнанная в угол жертва…

— Тогда мне тоже нечего добавить, Пэнти Мун… Кроме того, что мне будет тебя не хватать.

Я снова напряглась, но смогла скрыть замешательство, потирая затёкшие кисти рук.

— В ближайшее время — не могу сказать точно, но, скорее всего, сразу после Дня Сопряжения, — мне предстоит длительная поездка за океан. Надеюсь, за полтора месяца ты не разбалуешь котов?..

Его слова наполнили меня грустью.

— Нет, милорд, не разбалую.

Где я буду к тому времени, вообще неизвестно. Скорее всего, в тюрьме.

— Хорошей поездки, милорд.

— Спасибо, Пэнти. И это всё?..

— Что милорд имеет в виду?

Молчание. Затем он притянул меня к себе осторожным движением.

— Хотя бы поцелуй…

* * *

И вот я снова в Корке, чтобы созвониться с Томпсоном. Музыкальный ключ — отмычка готов. Хотите знать, как он выглядит?.. Просто маленький квадратный кусочек металла с нанесённой на него нано — плёнкой и дополнительно — кристаллическим покрытием с записью мелодии. Он запоёт только в руках наномеханика, то есть — моих руках. Вторая новость тоже заставляет обречённо вздохнуть:

— Готова кодированная копия, Пэнти.

Я ничего не говорю о том, что Эрик Эльдендааль собирается покинуть Ирландию на время, но, похоже, Томпсон уже знает… В мои следующие выходные, пятого или шестого марта, я должна прибыть в Дублин, забрать ключ и контейнер с копией Тёмного камня, а потом — выждать указанное время (пока неясно, какое), и тогда — совершить задуманное.

Поскорее бы всё кончилось…

До отъезда у милорда Эрика не было свободного времени на котов — он постоянно был занят: либо уезжал куда — то он, либо приезжали к нему. И всё это продолжалось до поздней ночи. У меня никак не получалось увидеться с ним. Думаю, если бы он хотел этого — вызвал бы к себе сам… Двадцать пятого февраля я проснулась с болезненным чувством, что милорда нет в Кэслин Эльдендааль.

Я осталась наедине со своими мрачными мыслями.

Большинство персонала замка радостно собиралось в длительный отпуск, кто на две, а кто и на три недели, например, Нора — она хотела съездить в Италию, к родне. К шестому марта в замке будет почти пусто…

Пятого марта я приехала в Дублин.

Снова серое здание в Силикон Докс, последние инструкции холёного типчика и Аквариумной Рыбки — где и что нажимать, куда потом ехать. Тяжеленный контейнер теперь лежал у меня в рюкзачке — внутри уже была та сама кодированная копия, на которую я имела возможность посмотреть. Да, редкой красоты и огранки чёрный бриллиант, ничего не скажешь. Но каких — то особых эмоций он не вызывал, ведь это всего лишь качественная подделка. Мёртвый кусок материи…

Готовый и адекватно звучащий музыкальный ключ, а точнее — отмычка, теперь тоже находился в рюкзачке. Я уже твёрдо была уверена, что не собираюсь им пользоваться. Даже если правильно вычислено имя самого Алмаза, на которое он отзовётся, как живое существо… Единственный вариант — сбежать из Кэслин Эльдендааль с помощью прибора «зеро», сказав потом, что сейф не открылся. Даже если в контейнер встроили камеру, я смогу имитировать неудачное вскрытие сейфа. Ну, не вышло, господа, что поделаешь! Сажайте меня в тюрьму, какие проблемы?..

Был только один человек, с которым я должна увидеться и — проситься. Лоис Грин…

Я позвонила ей и поехала на Генри — стрит.

— Что с тобой, девочка? Ты сама не своя, Пэнти. Ты сильно изменилась. — Лоис обняла меня, погладив по голове. — Пойдём пить чай, я давно тебя жду.

В тёплом уюте кухни на меня нахлынули воспоминания о ночи бегства из «Синички». Надо хоть как — то подготовить Лоис к тому, что я исчезну на длительное время.

— Я запуталась, Лоис. Честно. Прости меня, так запуталась, что дальше некуда.

От проницательного взгляда госпожи Грин сложно было укрыться. Он, как солнечный луч, проник на самое дно колодца моей души и высветил самое сокровенное.

— Так. Ты не выйдешь отсюда, пока не расскажешь мне всё. — Голос Лоис обрёл твёрдость композиционной стали. Она встала напротив двери и упёрла руки ладонями в бёдра. — Мужчина?.. Когда — то это должно было случиться, Пэнти. Посмотри на себя: ты не создана для одиночества.

Я не выдержала её взгляда и опустила глаза. Лоис истолковала это по — своему.

— Ты с ним сблизилась и что — то не так?.. — Она задумалась на секунду, затем охнула. — Это эльф?! Ты завела интрижку в Кэслин Эльдендааль?! На месте дела?! Пэнти, я тебя побью, кроме шуток!

Она была права, кругом права.

— Это кто — то из службы охраны замка?

— Нет.

— Тогда кто же?..

Всё. Я больше не могу ей врать!

Зажмурившись, я выпалила:

— Милорд Эльдендааль!

— Что?!

Изумлению Лоис не было предела. Она разразилась такой тирадой нецензурной брани, что будь тут её знакомец, отец Уилсон из Собора Святого Патрика, он бы осенил себя крестным знамением. Она кричала на меня, не сдерживаясь, рассыпала сигареты, безуспешно пытаясь закурить, потом махнула рукой и в бессилии опустилась на стул.

— Ты. Сейчас. Сейчас же!.. Подашь электронное заявление об уходе, отправишь его в агентство, и уволишься из Кэслин Эльдендааль в ближайшее время. — Госпожа Грин уже не повышала голоса, но говорила очень убедительно. — Даже если опустить факт социального неравенства между вами, и забыть про чудовищную разницу в возрасте, ты должна совершить в его доме кражу. Допустить интимную связь с объектом — на грани идиотизма. Не перебивай. Где была твоя голова?! Почему вместо неё оказалось другое место — и в такой неподходящий момент?!

Она помолчала немного, собираясь с мыслями, затем продолжила:

— Для Эльдендааля ты — приятное приключение в длинной ленте его жизни. Он не станет тебя искать, если ты просто исчезнешь… С глаз долой — из сердца вон, это правило сработает. То, что ты должна Бойлу — это хуже, он быстро не успокоится. Но я знаю, каким образом ты можешь скрыться! Тебе нужно следующее: поставить крест на этом заказе и залечь на дно. Надолго, Пэнти.

— Не могу. — Честно ответила я. — Дело уже не в деньгах. Дело в других фигурах, крупнее, чем Креван Бойл. Дело в том, что мне сложно будет спрятаться. Дело и в угрозах в твой адрес…

— Что?! Как Бойл посмел?! Я выкручусь. — Лоис, наконец, смогла собрать со стола рассыпанные сигареты и закурить. — Подумаешь! Не ты первая, не ты последняя проваливаешь контракт.

— Да, может быть. — Нужно было уходить, я встала и застегнула «косуху». — Мне пора, Лоис.

— Никуда ты не пойдёшь. Сейчас же пиши заявление!

— Это не входит в планы.

— Чьи?! — Резко спросила госпожа Γрин, становясь у меня на пути. — Пэнти, за эти годы ты стала мне ближе, чем кто — либо. Ты немедленно скажешь мне всё, что еще не досказано. Иначе мы с тобой расстанемся — раз и навсегда. Ты бы стала лгать своей матери, будь она жива?

Я молчала, борясь с собой.

— Лоис, дай мне пройти! Я не могу сказать всё…

— Ты что, присягала на Библии?

— Нет, но…

— Тогда скажи правду, — во имя того, что нас связывает. Иначе… ты снова будешь одна, Пэнти, и я не прощу тебе никакой лжи. Я давно чувствую, что с этим контрактом что — то не так.

Я не смогла бы лгать своей матери…

— Речь идёт о Dоrcha Clоch, Лоис.

В кухне настала такая тишина, что казалось, любой звук извне — и стены рухнут. Лоис сделала несколько торопливых затяжек и затушила сигарету прямо о столешницу, чего никогда бы себе не позволила ранее.

— Почему я узнаю об этом только сейчас?..

И я рассказала ей: о той ночи в особняке Фица Нолана и о последовавших за ней событиях, о шантаже, о сложностях с сейфом, о поисках имени Камня, обо всём — кроме подробностей своей связи с милордом. Госпожа Грин больше не кричала на меня, и становилось ясно, что она напряжённо обдумывает сложившуюся ситуацию.

— Сколько тебе обещали?..

— Сперва двести, потом подняли в два раза, когда стало понятно, что просто так Алмаз не достать.

— Пэнти, дело куда сложнее, чем я думала. Тебе нужно было больше мне доверять и не бояться открыть правду. Слушай очень внимательно: Эрик Эльдендааль — Тёмный эльф. Сложно сказать, по каким причинам он решил разнообразить тобой свою сексуальную жизнь, ты хороша собой, но даже если, — даже если! — у него есть хоть толика привязанности, то ты еще в большей опасности, чем думаешь. Покусившись на Dоrcha Clоch,ты смертельно ранишь его самолюбие — ранишь вдвойне, как мужчины, и как Владыки Тёмных.

— Я не смогу украсть Алмаз. Я не собираюсь этого делать. К тому же, эльфы уже относятся ко мне с подозрением. — Созналась я. — Я хотела имитировать неудачную кражу. Лучше сесть в тюрьму.

— Хорошо. А теперь послушай, что будет, если ты всё же сможешь забрать Камень. Тёмные не станут афишировать кражу или даже неудачную попытку — зачем им показывать уязвимость своей реликвии?.. Они не остановят охоту за тобой ни на миг, ни днём, ни ночью — а когда найдут, то сделают всё, всё, чтобы последние минуты твоей жизни были невыносимыми, именно в моральном плане. Я не знаю, в какую форму выльется гнев Эльдендааля, но последствия будут страшными.

— Откуда такие познания в психологии дроу, Лоис?

Голубые глаза госпожи Грин смотрели на меня, не мигая. На лице промелькнула тень воспоминаний, столь разных и противоречивых, что сама Лоис как будто не могла в них разобраться.

— Да оттуда, дорогая моя девочка, что я шестнадцать лет прожила с Тёмным эльфом, хоть мы и не регистрировали брак, понимая, что он обречён. Да, не гляди на меня с таким испугом. Нелегальный наномеханик, такой же спец по сейфам, как и ты… Грех так говорить, но какое счастье, что ему не пришлось видеть, как я старею… Иногда мне кажется, что в последние годы жизни он рисковал намеренно, чтобы уйти первым, что и случилось…

Мне вспомнился Двэйн, контакты которого, муж Лоис оставил ей, как она говорила, «в наследство». Что их связывало?!

— Поверь мне, Пэнти, лучший вариант — полностью отказаться от затеи. Ошибка сделана, но в твоих силах избежать худшего.

Я с сомнением покачала головой.

— Ты вернёшься, сегодня или завтра, в Кэслин Эльдендааль и заберёшь все свои вещи, не подавая заявления об уходе. Затем… Не приезжая сюда, ты поедешь по адресу в Белфасте, который я укажу, к тому человеку, который сделает тебе новые, чистые документы и не менее чистенькую туристическую визу в любую из стран Европы. Это единственный путь. Там тоже есть люди, которые с радостью возьмут наномеханика под своё покровительство. Начнёшь с нуля. Кревану тебя не достать. Его наниматели не станут лишний раз светиться, чтобы гоняться за несостоявшимся воришкой по всей Европе.

— То есть, — сказала я, выдержав короткую паузу, — вместо одного криминального авторитета, я буду принадлежать другому?..

— Ты правильно понимаешь ситуацию. — Без тени улыбки подтвердила Лоис, закуривая новую сигарету. — Это лучший выход, чем потерять жизнь или надолго сесть в тюрьму. Или не так?

— Я… не знаю. Я ни за что не уеду из страны, не зная, что и как будет с тобой.

— Обо мне не беспокойся.

— Лоис! — Я разогнала рукой сигаретный дым и обняла госпожу Грин, давая понять, что призыв «не беспокоиться» будет мной проигнорирован. — Может быть, лучше рассказать эльфам?

— Ты точно сошла с ума! Рассказать, что ты проникла к Владыке Тёмных в дом с целью похитить бесценную реликвию, а потом спала с ним в течение… Сколько длится ваш роман?

— С ноября. — Призналась я.

— О, как я была слепа! Куда я смотрела… Если собралась сдаться на милость милорда Эрика — смотри пункт первый: его раненное самолюбие. Его гнев будет ужасен, я не сомневаюсь. Я уж не говорю о том, что твоё признание потащит за собой необходимость рассказать всё — или из тебя это выбьют. Даже выбивать не будут, достаточно пары инъекций… И вот тогда, если вдруг Тёмные сохранят тебе жизнь, заказчики Камня не оставят тебя в покое. Бойл, О,Салливан — это мелкие сошки. Настоящая крупная рыба прячется, на них выйдут не сразу, а ты по — прежнему будешь уязвима.

Это был голос разума. Неужели же я могу рассчитывать на взаимные чувства милорда ко мне? Маловероятно. Лоис права — я всего лишь маленькое приятное приключение. Зверушка. Мне нужно исчезнуть, уйти из его жизни, и он быстро меня забудет. Но воровкой я больше быть не хочу.

— Когда ты должна была закончить дело? — Деловито уточнила госпожа Грин.

— Скоро. Милорд Эрик отбыл за океан вместе с сестрой. Сегодня мне сказали, что нужно выждать еще три дня, а потом, когда ослабеет связь эльфов с Алмазом, забрать его из сейфа, заменить копией и исчезнуть.

— Так… Адрес и фамилия человека, к которому ты обратишься за помощью…

Она встала, чтобы достать из шкафчика отрывной блокнот и ручку, и твёрдым удлинённым почерком написала несколько строк.

— Запомни. Достаточно будет назвать ему моё имя.

Она подожгла листок, едва я успела кивнуть, что не забуду.

— Лоис…

— Нет, девочка! Никаких возражений я не потерплю, и ты меня послушаешься. У меня есть свои пути отхода — на всякий случай.

Я вздохнула. Все эти годы Лоис Грин была для меня почти родной матерью. Можно сказать, её стараниями я получила вторую жизнь. Я не брошу её в любом случае — ни за что. Я буду действовать, как решила ранее — имитировать неудачную попытку.

— Хорошо, Лоис, я сделаю так, как ты хочешь. — Я постаралась выглядеть как можно естественнее, соглашаясь только внешне.

— Молодец, слушайся старших.

Она подмигнула мне и послала самую озорную из своих улыбок.

— А там будет видно, девочка моя. Езжай, Пэнти, скоро начнёт темнеть, и будь осторожнее на дороге.

* * *

Целые сутки я пробыла в Корке, дыша весной, любуясь зелёными газонами и яркими цветами, гуляя в парках и праздно валяясь на постели в гостинице. Пора в Кэслин Эльдендааль, разыгрывать свою маленькую драму с несостоявшейся кражей…

И вот я на месте, уже ночью. Я проведу последние полтора дня свободы в обществе трёх замечательных котов, которые, как обычно, мне рады — и не скрывают этого. В замке так тихо: почти вся постоянная прислуга в отпусках, на месте только Джед, который всецело поглощён заботой о парке, и Молли — она поддерживает порядок в помещениях, и к тому же, готовит для службы охраны (а их, кстати, не видно и не слышно вообще, — может, тоже частично в отпусках?..).

Я поставила байк на стоянке и пошла к себе. Коты неистово мурлыкали и топотали, требуя еды и ласки. Сейчас, сейчас… Я открыла свой потяжелевший рюкзак, собираясь достать айтел. Ого, разрядился так, что даже выключился, — значит, не менее десяти часов назад. А я его в Корке даже не доставала. Некому звонить, Лоис ведь уверена, — я уехала в Белфаст.

Не переодеваясь, я поставила айтел заряжаться, и пошла на кухню — кормить пушистиков.

Через полчаса, проконтролировав процесс питания Блэкки, Смоки и Тайгера (кто будет за вами ухаживать без меня?!) и, сделав для себя сэндвич с сыром, я спустилась в кошачью комнату и… услышала звонок. Что?! Кто звонит мне сюда, это же против правил?!

На экране светился номер Кревана. Почему — то моя спина покрылась холодным потом в недобром предчувствии.

— Пэнти? — Раздался в трубке голос Бойла. — Тут с тобой хочет поговорить одна общая знакомая.

И я услышала:

— Моя дорогая девочка…

Лоис!

Фраза прервалась, как будто у неё забрали трубку. И снова Креван заговорил со мной тоном, полным с трудом сдерживаемой ярости:

— Ты узнала общую знакомую?..

— Да.

На заднем плане снова зазвучал голос Лоис:

— Не надо раздумывать над тем, о чём мы говорили…

Звук пощёчины. Молчание. Я убью тебя, Бойл!!!

— Слышишь, Пэнти?..

— Да, Креван, я тебя слышу.

— Надеюсь, не только меня. Слушай дальше, если хочешь, чтобы общая знакомая осталась жива и здорова.

— Ты тоже меня слышишь, Креван? Если хоть волос упадёт с её головы, я сдеру с тебя шкуру. — Внутри меня всё клокотало, но надо было держаться уверено и без истеричных ноток.

— Не ставь мне условия, сучка. Сейчас я их ставлю. Уже дала дёру или ещё в Бларни? Решила сбежать, да?

Как он узнал о разговоре с Лоис?.. Разве что в квартире на Генри — стрит установлена «прослушка»…

— Не решила. Я помню договорённость. Я сказала это, чтобы успокоить Лоис. Отпусти её.

— Давай, иди за эльфийским камушком. Делай, что сказали, делай сейчас и двигай сюда, ко мне. Камушек на месте — Лоис в порядке, нет камушка — нет Лоис.

— Креван! Ты же знаешь, может не получиться, если имя Камня — не то!

— Мне насрать.

И он отключился. Меня затрясло. Если имя не подходит… если сейф не откроется… Я никогда себе не прощу, если Лоис погибнет! Я попыталась снова набрать номер Бойла, затем — Лоис, я должна убедиться, что она жива, пусть дадут мне с ней поговорить!

Пустая затея. Никакого ответа. Надо идти… Я не стану тратить время на переодевание в свой особый костюм, возьму только очки ночного видения. Я быстро обработала их стёкла специальным спреем.

Эрик, я не хотела, Святой Патрик свидетель…

Подумав секунду, сняла с шеи его серебряную цепочку, нацарапала на листке бумаги из блокнота: «Lоgh dоm», Прим. авт.: прости меня, ирл. и положила на стол и цепочку, и записку. Что я ещё могу сделать, какую память о себе оставляю?..

Хорошо, что не переодевалась, не надо снова тратить время. Я просунула руки в лямки рюкзачка, чмокнула Мистера Тайгера в розовый нос, погладила Блэкки и Смоки, и, скрепя сердце, заперла их в комнате, не забыв закрыть кошачью дверцу снаружи. Разочарованное мяуканье и царапанье двери… Простите, мои хорошие, сейчас не до вас.

Бегом — на третий этаж. Странно, но не чувствуется ложной мелодии — ловушки на дверях кабинета милорда, хотя сам кабинет вроде заперт. В считанные секунды я отпираю замок и вхожу внутрь. Жалюзи спущены, в кабинете темень… Я могу тут и на ощупь двигаться, всё знакомо… Прочь воспоминания!

Ставлю рюкзак на пол, достаю оттуда контейнер и помещаю на низкий столик около панно с сейфом, предварительно сдвинув в сторону вазу с орхидеями. Так, надеваем очки и достаём ключ.

Ну, всё, назад пути нет. Если сейчас не получится…

Получилось. Хаотичное разрушение мелодии замка подсказало мне, что внешний уровень защиты сдался без боя. Но как только я собралась назвать имя Тёмного Алмаза, вспыхнул свет, как будто возвращая меня к событиям злополучной ночи в особняке семейства Нолан.

Я сняла очки и медленно повернулась.

Они оба сидели в креслах у противоположной стены кабинета, — Эрик Эльдендааль и Морни Эльдендааль. Синие глаза Морни смотрели с откровенным сочувствием. Лавандовые глаза… В них была каменная стена, покрытая инеем — и больше ничего. Эрик никуда не уезжал, теперь это было очевидно. Я попала в западню.

Мне хотелось только одного — провалиться сквозь пол. Страха не было: наверное, в глубине души я давно была готова к провалу. Чуткие эльфийские уши слышали мои слова в разговоре с Креваном — слышали через два этажа, сомневаться не приходится. Как долго длится на меня засада?.. Пусть делают со мной, что угодно, но Лоис, может быть, её можно спасти?!

— Bhuaigh tú an argóint. Dhéan sí beagnach. — Как бы, между прочим, заметил Эрик, обращаясь к Морни.

Прим. авт.: Ты выиграл спор. У неё почти получилось (ирл.)

— Действительно. Без поддержки … нашего общего друга?

Милорд Эрик согласно кивнул. Кого они имеют в виду, неужто Двэйна? Он всё — таки выдал меня, или служба безопасности сама на него вышла?

Ну, почему мне не удаётся провалиться сквозь пол?.. Сейчас было бы кстати землетрясение.

— Дружище Эрик… — Начал милорд Морни, прищурившись на меня с видом кота, намеренного сцапать птичку. — Если бы речь не шла о краже Dоrcha Clоch, смертельном оскорблении семейной чести и прочих архаичных вещах, я бы попросил в качестве выигрыша подарить мне эту неосторожную и энергичную особу. Кажется, c ней не соскучишься. Помнишь ту блондиночку, в Париже, в девяносто девятом году, после неудачного покушения?.. Она стоила каждой секунды времени, затраченного мной на её дрессировку… Зато потом текла, как кошка, стоило мне взяться за хлыст. С тех пор в моей коллекции не было подобных экземпляров.

— К сожалению, — проворчал милорд голосом, полным яда, — мисс Мун не является моей непосредственной собственностью. Сомнительный подарочек, к тому же.

— Каким упущением со стороны Тёмных был отказ от собственности на хорошеньких девушек!.. Эту милую традицию давно пора возобновить, несмотря на давление общественного мнения.

Яд в голосе милорда Эрика сменился холодом металла:

— Да. Тогда хорошенькие девушки перестанут соваться в авантюры, которые объективно будут стоить им головы.

Просто и доходчиво. Проще некуда. По вполне понятным причинам, никто из эльфов не предлагал мне присесть. Значит, послушаю стоя.

Милорд Морни щёлкнул пальцами.

— А всё — таки, юридическая лазейка между Старым и Новым эльфийским правом позволяет оставить девушку себе, — в том качестве, в котором тебе хочется её видеть.

— Я помню. — Отрезал Эрик, хотя я даже толком не поняла, о чём идёт речь, я не изучала какое — то там «эльфийское право».

— Ну, тогда проехали. — Игривые интонации в голосе Морни уступили место деловым. — Попытки кражи Dоrca Clоch случаются, время от времени. В таком случае, нет необходимости сразу хватать предполагаемого вора или работать на опережение. Нам принципиально важно выявить все контакты, каналы и механизмы, с помощью которых может быть осуществлён преступный замысел — чтобы в будущем не допускать аналогичных прецедентов. Каждый раз происходит что — то новенькое, людям в изобретательности не откажешь. Я получил не подтверждённую информацию о готовящейся краже ещё полтора года назад. Оставалось ждать и наблюдать.

Эрик молчал. Представляю, кто я в его глазах… Если у меня не выходит провалиться сквозь землю или сгореть со стыда, то пора сказать ему несколько слов. Оправдания бессмысленны, это очевидно, но стоит попробовать хотя бы помочь Лоис…

— Я бы не стояла сейчас перед вами, если бы не одно обстоятельство, милорд… Я вообще собиралась исчезнуть из вашей жизни. Единственная сила, которая заставила меня вернуться к преступному замыслу — это угроза для жизни близкого мне человека.

— Аманда Эрлинг, она же Лоис Грин? — Со странным отсутствующим выражением на лице спросил милорд Эльдендааль и снова обратился к Морни. — Скажи ей.

Аманда?! Неужели это настоящее имя Лоис?!

Морни ветрел в пальцах какую — то продолговатую вещицу, похожую на мини — плейер, затем положил на столик перед собой и нажал кнопку.

В комнате раздался голос Лоис, произнёсший именно ту фразу, с которой начали отсчёт ближайшие события:

— Моя дорогая девочка. — Короткая пауза и затем продолжение. — Моя дорогая девочка, выслушай меня внимательно. Я не смогла тебе дозвониться, поэтому записываю вот это сообщение и попытаюсь отправить позже. Не надо раздумывать над тем, о чём мы говорили. Просто воспользуйся моим советом и беги из страны. Люди, втравившие тебя в это дело, избавятся от тебя при первой же возможности. Если кто — то захочет шантажировать тебя мной — а они попытаются, это лишь вопрос времени, — не вздумай идти у них на поводу. Только что звонил Креван. Он зол, очень зол. Боюсь, наш разговор был прослушан им или его нанимателями от начала и до конца. Беги. О себе я позабочусь сама. Ты слышишь меня, Пэнти?.. Надеюсь, у тебя со слухом всё в порядке, и с разумом тоже. Прощай.

Запись закончилась… Лоис?! Значит, Креван давал мне слушать только фрагменты?! Морни Эльдендааль подтвердил мою догадку:

— Голосовое сообщение госпожа Грин записала спустя семь часов после вашей последней встречи. Она так и не смогла его отправить, потому что, скорее всего, за ней пришли.

Я почувствовала, как к сердцу подступает страх. Что значит «последней»?

— Мы не знаем, что там произошло. Очевидцы с улицы утверждали, она шагнула прямо из окна. Смерть от удара о мостовую была мгновенной.

Я беспомощно переводила взгляд от одного эльфа к другому, надеясь увидеть хоть какое — то подтверждение, что это всего лишь скверная шутка в духе дроу.

— Мне жаль, Пэнти, но это правда. — Теперь в голосе милорда Эрика не было ни яда, ни металла.

Креван шантажировал меня пустышкой, зная, что Лоис мертва. Она не смогла отправить мне сообщение, потому что мой айтел был полностью разряжен долгое время. Бойл взял её айтел — а остальное понятно.

— Как же у вас оказалась эта запись?

— Какая — то часть человеческой полиции безнадёжно больна коррупцией, а какая — то неизбежно сотрудничает с эльфийской. Обычная ситуация. — Прозвучал ответ Морни. — Я получил её десять часов назад, после чего мы сразу приехали сюда из Корка. Соболезную, мисс Мун.

Они не лгали, это было очевидно. Я приехала час назад, они уже были здесь…

Ничего не могло вернуть Лоис Грин. Она пожертвовала собой, чтобы избавить меня от шантажа, но Бойл оказался хитрее. Как будто он убил её собственными руками… Невозможно поверить, дико, чудовищно, — но это так.

Мне нечего здесь делать, мне больше не нужен Тёмный Алмаз…

— Какие будут указания? — Морни перешёл на официальный тон, давая понять, что для меня всё кончено.

— Оставь нас.

Морни Эльдендааль вышел из кабинета, вновь послав мне взгляд, полный сочувствия.

Несколько минут стояла тишина, нарушаемая только мягким шорохом пересыпающегося песка в хронометре на письменном столе. Мне казалось, что это моя собственная жизнь утекает сквозь пальцы.

— Даже сейчас ни слезинки, Пэнти Мун?

— Пора привыкнуть, что я не умею плакать, милорд. В чём заключался ваш спор с милордом Морни?

Эльдендааль усмехнулся.

— Всего лишь небольшое мужское пари в традициях дроу. Я полагал, что вправе рассчитывать на откровенность с твоей стороны и думал, что всё для этого сделал, но ты так и не открылась. Морни уверял меня, что, обладая неугомонным и авантюрным складом характера, ты попытаешься форсировать события при первой же представившейся возможности, или в случае форс — мажорных обстоятельств. И он оказался прав. Лоури отправилась в регулярный вояж в одиночестве, а я, как видишь, остался, чтобы иметь удовольствие видеть попытку кражи собственными глазами.

Вот откуда этот яд в голосе Эрика… Психология дроу… Оскорблённое мужское самолюбие, Лоис была права. А ведь я была близка, очень близка к тому, чтобы выложить ему всё о себе.

— Я не собиралась ничего красть!

— Но всё же попыталась.

Что сейчас объяснять?!

— Когда ты узнал обо мне? — Вырвалось у меня неподобающее «ты», но Эрик как будто не обратил внимания.

— Почти сразу. Видишь ли, Пэнти… Все горничные в этом доме проходят строжайший отбор на соответствие занимаемой должности. Любая из них скорее откусит себе язык, чем позволит выругаться в моём присутствии. Поток отборной брани, обрушившийся на бедного Сорлея во время твоей порки, был наглядным показателем, что ты явно не та, за кого себя выдаёшь. Я всегда говорил, что боль отлично помогает раскрыться — что, собственно, и произошло. Оставалось только озадачить этим фактом Морни… Остальное уже было делом техники. Его ребята очень быстро раскопали ту часть твоей биографии, что лежала на поверхности — или была хорошо укрыта от посторонних глаз. К моменту твоего падения с дерева в дождливую ночь мне уже было ясно, зачем ты находишься в Кэслин Эльдендааль.

Я слушала его как через вату, думая только о том, что госпожи Грин (Эрлинг?) больше нет. Единственный человек, к которому я питаю глубокую привязанность и нежность… Нет, зачем я вру себе? Не единственный. Но, судя по тому, что я сейчас слышу, другому я глубоко безразлична.

— Есть масса способов добиться правды от объекта, например, от воришки, нацелившегося на Dоrcha Clоch. Хуже всего с идейными воришками, озабоченными провальными лозунгами избавления от эльфийской тирании, вечно не дающей покоя всем борцам за мифическую свободу и равенство. Они не боятся боли и, как правило, мало восприимчивы к самым разным способам воздействия. Девушка, которая ночью лезет на дерево за котом под проливным дождём, рискуя свернуть шею, а потом собирается отогреть кота под одеялом, так мало похожа на типичную охотницу за сокровищами. Она — то как раз и может оказаться идейным воришкой.

Взгляд Эрика по — прежнему был не читаем, но я осознавала, что по неясным причинам, он раздражён куда больше, чем из — за моей попытки проникнуть в сейф.

— В ту ночь, любуясь твоим обнажённым телом, я всерьёз думал, как же с тобой поступить: не вмешиваться в естественный ход событий, немедленно отдать своим парням или заняться тобой самому.

— Вы бы вряд ли чего — то добились, милорд. — Покачала я головой.

Его левая бровь дёрнулась, выдавая непритворное изумление.

— Голая девушка, которая только приходит в себя после глубокого обморока, притом, явно вызванного страхом перед физической близостью?.. Уверяю тебя, максимум — полчаса, и я получил бы ответ на все свои вопросы. Но это в том случае, если я не имею дела с тем самым идейным воришкой. Я понятия не имел, кто ты на самом деле, зверушка, поэтому решил отказаться от крайних мер. На время. К тому же, ты могла не знать нюансов всего предприятия, а нужно было эти нюансы выяснить…

— Что же вам мешало применить свои меры потом?

— Потом… было действительно «потом». — Уклончиво произнёс Тёмный. — Маленькая сцена в библиотеке вновь наталкивала на мысль о том, что такое вот Дитя Бунта могло сунуться в политические игры с похищением Камня единственно из идейных побуждений, но всё оказалось проще. Выяснилось, что в этот раз мы сталкиваемся со стихийным наномехаником, самоучкой, на счету которого — вернее, которой, — несколько предполагаемых успешных краж драгоценностей, включая взлом сложнейшей системы безопасности музея. Ты та еще штучка, Пантисилея Мун…

Я могла бы спросить, а знает ли милорд, почему я такой стала, раз уж Морни копался в моей биографии, но у меня не было ни малейшего желания втягиваться в дискуссию о прошлом. Мой мир рушился в третий раз — теперь уже окончательно и бесповоротно.

— …нужно было выяснить способ, каким ты собиралась решить задачу с сейфом, ведь до тебя он был одним из лучших творений Двэйна. Ты опять удивила меня, — да и его тоже! — наотрез отказавшись от предложенного ключа…

— Вы и это знаете, милорд?

— Конечно. Или ты думаешь, я уезжаю из Ирландии, не будучи уверенным, что здесь остаётся один из Guardian an Chéad Fоla?.. Старше его крови среди Тёмных нет никого, хоть Двэйн и не является моим предком. Поэтому Камень всегда под присмотром, даже если нам с Лоури взбредёт в голову уплыть в Антарктику.

Только теперь до меня дошёл подлинный контекст фразы Двэйна: мне нет никакого смысла тебя выдавать. Нет смысла, потому что выдавать было нечего и некого — Эльдендааль уже всё знал! Какие интриганы эти Тёмные эльфы! Один стоит другого, и никому нельзя доверять!

— Перед отъездом вы спрашивали меня про Страндхилл, зная всё?! — Вот это меня взбесило, причём основательно.

— Я давал тебе шанс сознаться самой. Ты не воспользовалась им… Двэйн же, всегда тратил массу времени на то, чтобы выявлять нелегальных наномехаников самыми разными методами, в том числе — в криминальной среде, где иx,то есть вас, используют вовсе не с благой целью. Для наномехаников нет закрытых дверей… Не раз бывало, что Двэйн провоцировал кого — то на определённые действия, чтобы проще было найти и затем обезвредить.

Так вот почему Двэйн давал уроки по сети воспитаннице госпожи Грин, то есть, мне… Возможно ли, что такая вот «провокация» стоила жизни её мужу, неведомому мне Тёмному эльфу?.. Вполне вероятно. Всё на поверхности. Не исключено, что с того самого момента, когда мы пообщались впервые почти семь лет назад, я уже была в списке тех, кто попал «на заметку» Двэйна. А услышанная мной восьмая нота заставила пойти на контакт. Конечно, Двэйн сообщил об этом Эрику еще до встречи со мной. А я — то, дурочка, переживала, чтоб никого не подставлять!.. Я горько усмехнулась.

— Нам было важно понять, как подойдёт к делу наномеханик твоего уровня, не имея возможности воспользоваться готовым музыкальным ключом. Ты подошла к делу весьма творчески.

— Стоило ли говорить мне про то, что у Алмаза есть имя?..

— Об этом треплются все, кому не лень, практически с момента Сопряжения. Ты, или те, кто тебя нанял, всё равно бы узнали, дав себе минимальный труд, покопаться в информационном мусоре, так что Двэйн только ускорил процесс. Имя вычислить не трудно, но это знание никому ещё не помогало…

Процесс… Для Тёмных эльфов «процесс», а для меня — глупые чувства, от которых теперь не избавиться до конца моих дней, даже зная, что на протяжении последних месяцев милорд Эрик играл со мной, как кот с мышью…

— Теперь пришло время взглянуть на то, чего ты так добивалась, Пэнти Мун.

Эльф поднялся и подошёл ко мне — я всё еще стояла у панно, за которым был сейф.

— Не достаточно просто знать имя Алмаза. Оно закодировано во втором ключе. Ну, один замок ты уже открыла без чьей — либо помощи.

Эрик провёл правой рукой по определённым зонам поверхности панно. Так вот о каком ключе шла речь: то самое кольцо из чёрного золота на среднем пальце. Значит, Морни…

— Я не могу его снять, о чём уже говорил. Именно это кольцо настроено для нас двоих — для меня, и для Тёмного Камня, и действует только в соприкосновении с моим телом. У мужчин моей семьи есть свои кольца — например, у Морни. Никто другой не сможет открыть сейф, Пэнти. Твоя попытка была обречена с самого начала.

Мягкий щелчок — и панно отодвинулось в сторону.

— Хочешь забрать Scáth an Réalta? — Назвал Эрик настоящее имя Алмаза, действительно то имя, которое вычислил неведомый мне профессор филологии. — Прекрасная возможность осуществить свою мечту, обрести независимость и жить, как тебе хочется.

— Нет.

— Нет? — Откуда — то в голосе милорда опять появилась изрядная порция яда. — Но ты так к этому стремилась.

На миг каменная стена в лавандовых глазах дрогнула, и я как будто услышала невысказанное: «Почему ты не созналась раньше?». Может быть, в моих глазах тоже что — то читалось, вроде такого: «Почему ты меня не остановил?!»

Повинуясь его приглашающему жесту, я подошла ближе.

Из чёрного бархатного нутра сейфовой камеры на меня глядела тьма. Те, кто занимались изготовлением кодированной копии Алмаза, даже не догадывались, что это невозможно заменить вообще. Камень жил самостоятельной жизнью, он притягивал взгляд, излучая странный мерцающий свет, как будто внутри пульсировал сам глубинный огонь Вселенной. Я не могу объяснить точно… Как будто свет проваливался сам в себя, заставляя грани драгоценного камня перетекать одна в другую и обратно. Dоrcha Clоh был великолепен — воистину порождение неведомой Звезды, её Тень.

Я усмехнулась, вспомнив о своём подсчёте шансов на благополучный исход в самом начале предприятия. Что я получила?.. Гибель Лоис и своё разбитое сердце. Пора уходить.

— Что со мной будет? — Осмелилась я спросить.

— А ты как думаешь?

Холод, металл, яд в голосе. Вполне достаточно, чтобы не спрашивать больше ни о чём. В самом начале беседы милорд уже чётко обозначил моё ближайшее будущее, акцентировав внимание на словосочетании: «будет стоить головы». Что там говорил Морни насчёт смертельного оскорбления чести семьи?..

— Когда?..

— Я ещё не решил.

Эрик повернулся в сторону двери и достаточно громко произнёс:

— Уведите её.

Ну, нет. У меня еще есть дела: я убью Бойла и попробую сбежать, а не выйдет — можете разбираться со мной, господа эльфы… Я сделала шаг в сторону, быстро сунула в карман «косухи» айтел и взялась за контейнер.

— Простите, милорд. У меня другие планы. — Видя лёгкое недоумение на лице Эрика, прибавила. — Вы были правы: для меня нет закрытых дверей, милорд.

И нажала пластину «зеро».

Последнее, на чём я сконцентрировала внимание, прежде чем исчезнуть из Кэслин Эльдендааль — лавандовые глаза, полные бешенства.

Глава 18. Точка Сопряжения

— Мун. На выход!

Вспыхнул свет, выдёргивая меня из зыбких сновидений, решётка поехала в сторону, и охранник бросил на мою койку пластиковый пакет, откуда высовывался уголок штанины знакомых джинсов. Сегодня дежурил Перси. Абсолютно адекватный дядька, лет семидесяти, седовласый, с короткой белой бородкой и белыми же пышными усами. Спокойный, благодушный, не наглый. Сошёл бы за Санту, если бы не был сторожем в тюряге.

— Пять минут переодеться!

Я удивилась. До суда три дня. Перевод из «одиночки» следственного изолятора при полицейском управлении должен был состояться за сутки до суда. Почему сейчас, почему так поздно ночью, после отбоя?..

Как я тут оказалась, спросите вы?.. Да очень даже легко.

* * *

Перемещение с помощью «зеро» действительно оказалось мгновенным. На несколько секунд я была оглушена и полностью дезориентирована, не понимая, что случилось. Контейнер выпал из ослабевших рук и гулко ударился о бетонное покрытие. Ах, да, паркинг под частным домом… Что случилось с прибором после удара, меня волновало мало, тем боле что Аквариумная Рыбка утверждала: каждый такой «зеро» — одноразовый.

Я осмотрелась в тусклом освещении. А, вот оно — хвалёный супербайк, на седле — шлем. Обо всём позаботились. Раньше я бы порадовалась случаю погонять на такой крутой штуке… Как только я убрала контейнер в багажник, села и завела мотор, начали подниматься автоматические ворота паркинга, где не было других транспортных средств, кроме этого крутого мотоцикла. Если за мной погоня — а она, скорее всего, возможна, то пора уходить, и как можно скорее.

Дорогая игрушка не подвела. В пригороде Дублина я сбросила скорость, бдительно посматривая по сторонам, но никто и не пытался меня остановить.

Дверь нашей с Лоис квартиры на Генри — стрит была опечатана и оклеена полицейской лентой — печальное подтверждение слов милорда Морни. Мне нельзя здесь задерживаться, я только возьму кое — что… Прежде всего — мои ножички, один — в ножны на правую руку, второй — на левую щиколотку. Давно я вас не носила, ребята — сегодня точно пригодитесь. Вторая вещь — крохотное световое панно, куда были сохранены цифровые фото и видео родителей, и нас с Лоис. Я бережно пристроила вещицу во внутренний карман куртки.

Есть еще один человек, которого надо было предупредить, чтоб уносил ноги — Патрик Райли. Я набирала его номер пять раз — без успеха. Трубку никто не взял. Боюсь, звонить уже некому…

Время работало против меня. Надо было ехать на Эбби — стрит.

У офиса Кревана стоял его «Кочевник». Я заглушила мотоцикл, забрала контейнер и нажала кнопку звонка. Металлическая дверь открылась сразу.

Бойл был один в своей бильярдной, окутанной сигарным дымом. Едва я вошла, он двинулся ко мне с распростёртыми объятиями.

— Пэнти, куколка!

— Стой. — Я взяла тяжёлый контейнер в левую руку и дала понять, что правая готова метнуть скин. — Где Лоис?

Взгляд Бойла стал злым.

— А где камушек?

— Вот. — Я бросила контейнер на пол. — Та самая грёбанная копия, которую лепили четыре года. Других внутри нет.

— Значит, и Лоис больше нет. — Сказал Креван с таким безразличием на лице, что я возненавидела его ещё больше.

— Я знаю, что её нет. И я знаю, кто виновен в этом.

Сигарный дым плавал вокруг шапки соломенных волос Бойла.

— А кто ж у нас виновен — то? Ты, куколка, и больше никто. Вокруг тебя вечно кто — то подыхает, Пэнти. То твои родители, то девки из борделя, то программист — переросток, который много хочет знать, то пожилая тётка — весьма полезная в своё время, пока не привязалась к тебе.

Γоречь, казалось, заполнила всё моё сердце. И Райли тоже убрали, значит… Я приношу несчастье?.. Хорошо. Пуст так. Тогда последним, кому я его принесу, будет сам Креван. Лишние красивые слова тут ни к чему.

Траектория броска ножа была безупречной, но Бойл ждал этого броска. Его встречное движение с одновременным прикрытием горла согнутым локтем, скин вонзается в предплечье. Я молниеносно наклоняюсь за вторым скином, но получаю болезненный удар в правое плечо и лечу спиной в ближайший угол, откуда Бойл выволакивает меня за волосы.

— Размочила свою щёлку для остроухого, да?.. А какой притворялась скромницей…

Я изворачиваюсь и бью основанием ладони Бойлу снизу в подбородок, так, что его зубы хрустнули, но правое плечо, ноющее от боли, меня подводит, удар не в полную силу… Господин Смит бы не сплоховал — его удар сломал бы Бойлу шею. Всё, чего я добилась — это брань в мой адрес и второй бросок в угол. Чувствую во рту привкус крови, но я так просто не сдамся. Снова тянусь за ножом, и вдруг — распахивается дверь, и я вижу знакомого мне блондина в сопровождении трёх полицейских. Все в форме, как порядочные…

Взгляд блондина обращён на контейнер. Кажется, он сразу всё понял и сделал выводы.

— Γосподин Бойл, уймитесь и не сотрясайте впустую воздух. Мисс Мун, выньте и положите на пол нож. Встаньте лицом к стене. Вы арестованы.

А потом было десять дней быстрого предварительного следствия, где даже мой адвокат — рахитичный юноша в имитации дорогого костюма, — не собирался делать вид, что как — то сможет изменить мою судьбу к лучшему. Они закроют меня до следующего подходящего дела — не приходилось сомневаться.

Вот почему я теперь куковала в одиночной камере в следственном изоляторе и была так бесцеремонно разбужена седым псевдо — Сантой.

— Что ты копаешься, как примадонна в гримёрке? — Раздражённо буркнул Перси, что было совершенно не в его характере.

Что ж, всякое бывает. Небось, из — за ночного дежурства…

— Руки!

Ну, точно переводят в камеру в здании суда, раз пришлось надевать «браслеты».

— Ты хочешь сводить девушку в кино, на ночной сеанс, Перси? Прокатимся?

— Прокатимся, Мун. Только не в кино.

Мне забирать нечего, кроме самой себя. Я проверила — самая ценная вещь, световое панно — в кармашке куртки. Зарядки в нём хватит года на три.

Перси взял меня за предплечье и повёл по коридору, будучи явно в скверном расположении духа. Не менее в скверном расположении духа он находился, когда чуть не придавил мне ногу дверцей полицейской машины во внутреннем дворе управления.

— Всё в порядке, Перси? — Спросила я, поскольку на деда уже было жалко смотреть.

Охранник не ответил. В конце концов, это не моё дело и, скорее всего, я больше его не увижу.

Формальности с выездом закончены, и можно попытаться подышать воздухом свободы — если, конечно, можно назвать таковым жалкую струйку, врывающуюся в салон полицейской машины, несущейся по ночным улицам Дублина. Странно, но, — мы ехали слишком долго и не в нужную сторону, потому что здание Γородского суда находится неподалёку — пешком десять минут, не то, что на машине. Не успела я высказать свои сомнения вслух, как Перси резко затормозил, и я пребольно ткнулась лбом в металлическую сетку, отделяющую задние сиденья от передних. Мы проехали два квартала и остановились в тихом переулке, где по причине позднего часа уже давно были закрыты все пабы и кафешки, и не горели огни ни в одной из витрин.

— Что мы тут делаем, Перси?

— Ждём. Мы приехали чуть раньше.

— Чем кто?

— Кто надо, Мун. Хочешь покурить?

— Не курю! — Бросила я с видом оскорблённого достоинства, а между тем, холодок недоброго предчувствия уже забрался ко мне под одежду.

Охранник кашлянул, как будто стараясь скрыть неловкость.

— Мир принадлежит им… Ничего личного, девочка. Я не знаю, чем ты им насолила, но твои документы начальство изъяло из картотеки ещё два дня назад. Тебя нет. Тебя уже нет.

— Что?!

Мягкий шорох дорогущих автомобильных шин ворвался в тишину переулка похоронным маршем, а затем стих. В ста футах от полицейской машины остановилась тонированная «Валькирия». На таких тачках ездят только Тёмные, и возьмём более точно — так выглядят машины службы охраны Эрика.

— Перси… — мой голос сорвался на хрип, — что происходит?..

— Скорее всего, за твою голову отвалили кучу денег. Я всего — то должен был привести тебя на место, Пэнти Мун. Боюсь, для тебя это билет в один конец — никто не просил ключи от наручников. Значит, никто не собирается их снимать. Прости.

Медленно, как в страшном сне, распахнулись передние двери «Валькирии», выпуская двух красавцев, в их неизменно дорогих, с иголочки, костюмах и с бесстрастными физиономиями. Сейчас не будет никаких улыбок, подмигиваний и заигрываний с кошачьей горничной.

С ленивой грацией чёрных пантер Тёмные, не спеша, направились к нам. Ангелы смерти…

— Прости, девочка.

— Перси, пожалуйста. Я не хочу умирать! — Взмолилась я, надеясь на какое — то чудо. — Отвези меня обратно в полицейское управление, пожалуйста!

Дед судорожно вздохнул.

— Поганые дела, не по мне это, но я выполняю приказ!

Безупречные костюмы и бесстрастные физиономии их владельцев медленно приближались.

— А, гори оно…

Перси повернулся ко мне и быстро заговорил:

— Я думаю, у тебя найдётся место, где снять железо и залечь на дно, Мун.

Я согласно закивала. Это мой город, и я не просто спрячусь, я исчезну! Сначала в автомастерскую, к Фелиму Уилану, а там, как сказала бы Лоис, будет видно. Я помню оставленные мне координаты человека в Белфасте.

— Сейчас я выйду из машины. Открою твою дверь. Помогу выйти. И тогда, девочка, лупи ботинком мне в коленную чашечку, лупи со всей дури, чтобы я слышал треск и загнулся от боли кренделем. Ты поняла?!

Чего уж тут не понять!

— Спасибо, Перси!

— У меня же внучка, как ты, чего там… Беги со всех ног, лети!

Дроу приблизились, сократив уже две третьих дистанции. Дверь… коленная чашечка… треск… Перси валится на мостовую… и я бегу, бегу, как никогда в жизни, ныряю в узкую улочку…

… ныряю только для того, чтобы быть схваченной за ворот моей «косухи», как нашкодившая кошка. На меня смотрят пронзительно — ледяные глаза тёмных эльфов, у одного — зелёные, у второго — фиалкового цвета. Оказывается, «мальчики» не только в дорогих тачках катаются, но и бегают на зависть всем, и на горе таким вот неудачникам, вроде меня.

Сильные руки оторвали меня от земли, но я не могла вот так просто сдаться, я боролась за свою жизнь — пиналась, брыкалась, и даже успела заехать одному из красавцев по холёной физиономии, а металл наручников поспособствовал разбитому носу и здоровенной такой ссадине на правой щеке. Странно, что он не звезданул мне в ответ. Будь на его месте кто — то из ребят Кревана…

Сопротивление не помогло. Вдвоём они быстро затащили меня на заднее сиденье «Валькирии» и жёстко пристегнули ремнями безопасности, предварительно обмотав скованные руки тем же самым ремнём, чтобы я не смогла их вытащить или вообще сдвинуться с места. Тот красавец, который не был мной поцарапан, вынул что — то из внутреннего кармана пиджака, и мне на глаза опустилась плотная тёмная повязка, лишая последней связи с внешним миром. Завязывая узел, красавец постарался, чтобы в него не попали мои волосы… Как будто это сейчас имело значение!..

Что бы сказала Лоис в такой ситуации, имей она возможность видеть меня? Несомненно, следующее: «Девочка, тебя отправят на тот свет такие роскошные мужики. А если ещё и отымеют перед смертью, то лучшей кончины и желать нельзя!». Мысль о жизнелюбии Лоис меня сейчас никак не могла ни поддержать, ни спасти. Жаль, еще и Перси напрасно пострадал, но он старался помочь.

«Валькирия» мягко рванула с места.

Первое, что я попыталась сделать — это избавиться от повязки на глазах, отчаянно крутя головой. Второе — дотянуться до простой канцелярской скрепки в подкладке куртки — с её помощью я в два счёта смогла бы избавиться от браслетов. Оба действия ни к чему не привели, потому что почти сразу последовало очень вежливое замечание от одного из красавцев:

— Мисс Мун, перестаньте крутиться, если не хотите продолжить поездку в багажнике.

Нет, спасибо, в багажник я точно не хочу.

Пришлось заставить себя успокоиться и действительно перестать вертеться. Ну, смогу я снять наручники и что? Выпрыгивать из машины на полном ходу? Вряд ли, двери заблокированы. Разбить стекло «Валькирии» невозможно — стёкла бронированные. В самом деле, какой смысл сейчас дёргаться…

В таких крутых авто скорость не ощущается, но чувство времени у меня всегда было отличным. По моим внутренним часам, поездка продолжалась примерно минут тридцать, и я с трудом представляла, где мы можем сейчас находиться. Где угодно, но уже вне пределов Дублина. До Корка мы точно не доехали, и вообще не факт, что ехали туда.

Остановка, но мотор не заглушен, значит, поездка не окончена. Я обречённо ждала, понимая, что не в силах что — либо сделать. Я неимоверно устала от напряжённого ожидания развязки. Судя по движению в салоне и хлопанью дверей, ангелы смерти вышли. Звукоизоляция в «Валькирии» была совершенной, но отдельные звуки из внешней среды просачивались, а именно голоса. Говорили на эльфийском, разумеется.

— Déantar d'оrdú a fhоrghníоmhú, mо Tiarna.

Прим. авт.: Ваше поручение выполнено, милорд (ирл.)

«Милорд!»

— Gabhaim buíоchas leat. — Услышала я голос Морни.

Прим. авт.: Благодарю вас (ирл.)

Снаружи донёсся еще один приглушенный голос, от звука которого я непроизвольно вздрогнула:

— Cad atá le d ' aghaidh?

— Ní dhéanfaidh aоn ní. Beagán gоrtaithe ar an bpоst.

Прим. авт.: — Что у вас с лицом? — Пустяк. Небольшая травма при исполнении (ирл.)

Что там было сказано в ответ поцарапанному красавцу, мне не удалось расслышать. «Небольшая травма»! Приличная отметина!

Снова открылась дверь, но только со стороны водителя, и за руль «Валькирии» кто — то сел. Я судорожно вздохнула. Можно дезориентировать женщину повязкой на глазах и ездой в автомобиле, но она всегда узнает запах духов того мужчины, с которым ей приходилось делить постель. Выдержанный ветивер: терпкий, древесный аромат с нотками дыма.

Эрик.

Что мне делать? Начинать хныкать и молить о пощаде? Я не умею. Но неизвестность так мучительна… Я не могла больше молчать. Собравшись с духом, задала вопрос, стараясь, чтобы голос не превратился в испуганный писк:

— Милорд Эрик, могу я узнать, куда мы едем?

Его голос звучал ровно, без малейших признаков волнения. Как обычно.

— Предстоит долгая ночь, Пантисилея. И твоё любопытство будет удовлетворено, я обещаю.

Каким холодом веяло от этих слов!.. И тут же Владыка Тёмных чётко дал мне понять, что не желает знать никаких вопросов: он включил музыку, и на достаточной громкости, чтобы не слышать писка с заднего сиденья. Хорошо. Если это — последняя ночь в моей жизни, я тоже буду слушать вечный блюз…

Время тянулось невыносимо долго, но на самом деле, «Валькирия» летела по ночным дорогам не более, чем сорок минут. Но вот, скорость сброшена, а мотор опять не заглушен. Да что такое?! Звук опускаемого стекла в водительской двери. Настойчивый мужской голос снаружи требует предъявить документы, снова на эльфийском, и тут же извиняется:

— Ní raibh mé ag aithint tú, mо Tiarna, le dо thоil lоgh dоm. Dul.

Прим. авт.: Я не узнал вас, милорд, прошу простить. Проезжайте (ирл.)

Да, маршрут не закончен. По ощущению, мы поднимаемся в какую — то не очень крутую гору или высокий холм, а потом… Всё, приехали.

Эрик выключает музыку, выходит, открывает дверь с моей стороны, мне в лицо бьёт сладкий воздух весенней ночи. Повязка сдёрнута, и, щурясь от света в салоне машины, я поднимаю глаза. На лице Эрика ничегошеньки не прочесть, глаза цвета лаванды непроницаемы. Всё та же стена, подёрнутая инеем. От кого он там прячется, от себя или от меня? В кои — то веки сегодня без галстука…

Он расстёгивает ремни безопасности и бесцеремонно выволакивает меня из машины.

Штаны святого Патрика!!!

Чёрная «Валькирия» стояла на небольшом плато, представляющим собой срезанную вершину высокого холма. Зрелище, открывшееся моему взору, было настолько нереальным, что вызывало желание ущипнуть себя за ухо и понять, а не сон ли это.

«Nóiméad deireadh an dоmhain». Прим. авт.: Миг Конца Света (ирл.) Вот так называется у эльфов данное место. Люди зовут его Точкой Сопряжения Миров. Графство Уиклоу, к югу от Дублина. Здесь — не только окутанные туманом горы, чаши хрустальных озёр и живописная долина Глендалок… Именно тут некогда разверзлась сама ткань Мироздания, впуская в измерение Земли чужой мир эльфов.

Огненные кольца лилового, синего, алого цвета переплетались и соединялись между собой, рождая причудливые фигуры. Бесшумно распускались гигантские цветы, крались неведомые звери, рассыпались в прах города. А за краем плато хищно зияла бездонная пропасть, полная снопов пылающих искр. Было время, когда сюда стекались десятки самоубийц, и не зря вся прилегающая территория давным — давно окружена высоким забором с колючей проволокой под напряжением тока. Эльфы никого не пускают нa эту территорию, охватывающую радиус двух миль… Наверное, сюда разрешён въезд для тех Тёмных, кто решил избавиться от своей жертвы. Как милорд Эрик сейчас.

Мои опасения оправдались. Лёгким движением он сгрёб меня за лацканы куртки, и я буквально зависла над сияющей бездной.

— Я обещал, Пэнти Мун, удовлетворить твоё любопытство, и сейчас спрашиваю: в прошлую нашу встречу, ты утверждала, что отказалась от идеи кражи — так почему? И если я не услышу ответ в течение десяти секунд, я сброшу тебя вниз.

Что он хочет услышать?! Я люблю вас, милорд, и я готова была загреметь в тюрягу на всю катушку, но красть у любимого я не стану?! Да я скорее полечу в пропасть, чем признаюсь этому субъекту в своих чувствах!

— У меня кружится голова, милорд Эрик, у меня уже онемели пальцы рук, я не могу собраться с мыслями!

— Что онемело?

— Пальцы! Рук! Я уже долгое время в наручниках.

Он поставил меня на ноги и усмехнулся. Я отдалилась от падения в пропасть на один шаг и несколько минут.

— Надо же было тебя проучить. Я догадываюсь, как ты могла себя вести… с твоим криминальным прошлым, и был уверен на сто процентов, что ты снова попытаешься сбежать. Один раз это вышло — но только один… Ты и в наручниках ухитрилась нанести ущерб внешнему виду одного из моих охранников. На их месте, я поступил бы гораздо жёстче, засунув тебя в багажник с мешком на голове. Я уж не говорю о том, что твой «зеро» разнёс все наномеханические устройства в ближайшей округе радиусом несколько миль… По данным, полученным службой Морни, прибор абсолютно безопасен и не должен был сработать вообще — но в этот раз его здорово дезинформировали. На тебя сердит не я один, девочка.

С долей злорадства в душе, я подняла руки.

— Ключа нет.

— С чего ты взяла, зверушка, что он мне нужен? — Презрительно отреагировал Эрик.

С этими словами, он взялся за кольца наручников и потянул без видимых усилий. Металл поддался с фантастической быстротой, нагреваясь при этом. Судя по всему, для милорда это оказалось не сложнее, чем порвать шнуровку платья. Сталь не выдержала, ломаясь и обжигая мою кожу.

Я стряхнула ненавистные железяки и зашвырнула подальше, зачарованно следя, как они исчезают в фейерверке цветных искр.

— Пожалуй, ты зря это сделала. Они бы мне пригодились для строптивых кошачьих горничных.

— Они сломаны, милорд.

— Мне нравится сама идея… А теперь, Пэнти, продолжим разговор.

И я снова повисла в воздухе.

— Твои десять секунд давно истекли.

Его пальцы слегка ослабили хватку, и я поняла, что сейчас полечу вниз. А если я скажу то, чего он так добивается от меня? Как это унизительно: бездомная зверушка признается в любви своему хозяину, которого, к тому же, попыталась покусать. Прекрасное развлечение в духе Тёмных эльфов. Наверное, госпожа Грин и тут была права: «Они не остановят охоту за тобой ни на миг, ни днём, ни ночью — а когда найдут, то сделают всё, всё, чтобы последние минуты твоей жизни были невыносимыми, именно в моральном плане».

Я ничего ему не скажу.

— Бросайте, милорд. Я давно отказалась от идеи кражи Алмаза, и никогда не приблизилась бы к сейфу, если бы не была уверена, что могу спасти Лоис Грин…

— Почему ты хотела уйти от меня без каких — либо объяснений? Цепочка с запиской и просьбой о прощении не поясняет ничего.

Я отвернулась в сторону, сжала губы и крепко зажмурилась, и хватка еще ослабла.

Я падаю?!

Тут меня просто прорвало:

— Зачем всё это нужно?! Зачем этот театр? Зачем было меня мучить дурацким похищением?!

Под моими ногами пылали огненные искры. В зрачках Эрика отражалось пламя сияющей бездны.

— Я Тёмный эльф, Пэнти Мун, и не собираюсь менять своих привычек ради мелкой зверушки, влезшей во взрослые игры. Это обычный стиль воздействия, который, если не ошибаюсь, принят и в той среде, которая является привычной для тебя.

— Я не выбирала эту среду, я не выбирала такую жизнь!

И мне показалось, что все мои неприятности, всё прошлое и вся тяжесть последних лет, всё это — пусть лучше летит в пропасть вместе со мной, потому что ТАК я больше жить не хочу. До меня дошло, что лицо — мокрое от слёз, и нет никакой возможности остановить их поток, и мне не нужно этого делать, защищаясь от чего — либо с помощью вечно сухих глаз, потому что последний рубеж пройден. Я заревела в голос, как мелкая девчонка, которую обидели в школе.

… и поняла, что стою на твёрдой земле.

— Когда ты плакала последний раз, Пэнти Мун?

Когда?.. В ту страшную ночь с отражениями в зеркалах, когда детство осталось позади, как будто его никогда не существовало.

Кажется, я в каком — то забытьи произнесла год, когда это было.

— Почти восемь лет без слёз, Пэнти… Тогда сегодняшний вечер, со всеми его составляющими, наконец достиг своей цели — ты плачешь. Садись в машину. Мы уезжаем. Для тебя начинается новая жизнь, Пантисилея Мун, новая, с чистого листа, и цена этой новой жизни — Алмаз Тёмных эльфов.

— Как?!

Он отдал Dоrcha Clоch?!

— Почему?!

— В своём упрямстве ты игнорировала мои вопросы, девочка. Так не жди ответа от меня, мы теперь квиты. Повторяю: я исчезну из твоей жизни, а ты начнёшь всё заново.

Эльдендааль открыл для меня заднюю дверь «Валькирии», я автоматически села… И как я не заметила, что подъехала вторая, где на передних сиденьях находились несостоявшиеся ангелы смерти?! Я села не в машину к Эрику! Сработал щелчок блокировки, я опять не могу выйти! А хотелось реально выйти и броситься — таки в пропасть, потому что Эрика рядом нет. Какой смысл без него имеет моя жизнь, почему я ему не призналась?!

Поцарапанный дроу повернулся ко мне:

— Советую вздремнуть, мисс. У вас есть время.

Мне всё равно. Куда мы едем, зачем… Он что, всё — таки решил подарить меня милорду Морни?.. Какая теперь разница?

Я даже не заметила, как уснула.

Во сне у меня затекла шея. Когда я кое — как продрала глаза, то тщетно повела носом, пытаясь уловить запах ветивера. Теперь повернулся второй красавец, тот, что был за рулём, протягивая мне бутылку минералки.

— Пора выходить, мисс.

— Где мы? — Каркнула я смятым от сна и слёз голосом.

— В частном колледже для девушек из хороших семей. — С оттенком издёвки в голосе ответил не поцарапанный красавец.

А его коллега добавил:

— Считайте, что у вас тюрьма более строгого режима, чем та, из которой вас забрали. Только вам, похоже, не привыкать, мисс Мунн.

Я была слишком измотана, чтобы ёрничать в ответ.

Было чудесное раннее утро, осветившее солнечным светом всю панораму новой тюрьмы более строгого режима: комплекс из трёх зданий постройки полутора вековой давности. Газоны с ирисами. Фонтаны с рыбками. Дорожки с цветным гравием.

Штаны святого Патрика!..

Если верить словам красавцев, мы направлялись к ректору учреждения, прямёхонько в центральное здание, самое красивое, с лепным фасадом. Надеюсь, паркет стерпит мои берцы.

В приёмной ректора ожидала засада в лице секретарши: ухоженной блондинистой фифы в офисном сером костюмчике, с острыми коленями, едва прикрытыми юбкой. Платиновая кукла, как раз во вкусе Кревана. Фифа сделала ярко накрашенные губки буковкой «О» и пролепетала, назначено ли господам Тёмным, и на какое время?

Ну, еще бы, господам Тёмным не было бы назначено, а если и не было, кого это волнует?!

Красавцы завели меня в кабинет и встали по бокам дверного проёма, как будто ожидая, что я подорвусь с места и попытаюсь свалить. Не, ребята, хорош бегать. Я даже не знаю, в какой местности мы сейчас находимся.

Ректор, импозантный мужчина, лет сорока пяти, воззрился на нашу группу с таким видом, как будто красавцы ненавязчиво поинтересовались, сколько будет стоить ночь утех с его любимой женой. Легко представить, кого он увидел: растрёпанную рыжую девицу с опухшими глазами, в потёртых джинсах и армейских ботинках, «косухе», мятой водолазке, а в придачу — с весьма специфическими следами на запястьях. Он издал горловой звук, перешедший в следующую фразу, которая не произносилась в этом кабинете с момента основания заведения:

— Это, лядь, кто?

— Ваша новая студентка, господин О,Брайен.

Со страдальческим вздохом ректор открыл папку, лежащую перед ним на столе. На папке значилась моя лунная фамилия.

— Пантисилея Мун… Ну что ж, давайте, я обрисую ситуацию. У нас закрытый женский колледж, который вы не сможете покинуть в течение всего периода обучения — это раз. У вас заявлены сразу два факультета — гостиничный бизнес и наномеханика — это два. Не знаю, как вы будете учиться по двум специальностям, видимо, в ближайшие годы вам не придётся спать вовсе. Уже идёт второй семестр, а вы только прибыли… У нас строжайшая дисциплина и дресс — код для девушек, вы сейчас же получите комплект формы — это три… Господа? — Неожиданно задал он вопрос дроу. — Здесь написано, что мисс сирота. Вы, как ответственные лица, доставившие её сюда, подтверждаете допуск к телесным наказаниям за проступки и нарушения режима?

Зловещая улыбка поцарапанного красавца развеяла все сомнения О,Брайена:

— Полностью подтверждаем, господин ректор. С большим удовольствием. Если что, звоните в любое время, любой из нас с готовностью поучаствует.

— О! Замечательно. Это упрощает процесс адаптации, но вам я звонить вряд ли стану. Мисс Мун, цифра четыре в списке — вы начнёте приводить себя в порядок с удаления этих мерзостных фрагментов лака с ногтей.

Я уже вполне пришла в себя и, к тому же, зверски хотела в дамскую комнату, поэтому пустила в ход злую белку:

— Извини, чувак, перед отсидкой у меня не было времени сделать приличный маникюр!

Ректор пожал плечами.

— Пререкание со старшими, неуважение… Порция розог в конце недели, мисс Мун. Можете идти.

Поцарапанный красавец предсказуемо и очень весело рассмеялся.

В приёмной на меня уничижительным взглядом смотрела секретарша. Ей тоже досталось:

— Детка, сапфиры в кольце поддельные. Выбрось феньку в мусорку и дай отставку тому павлину, который тебя так низко ценит.

Не знаю, как часто смеются дроу. У поцарапанного сегодня джек — пот.

Эпилог

Три года и три месяца!.. Колледж Святой Бригитты на севере Ирландии, в Ольстере, в графстве Донегол, был основан в конце двадцать второго века и, действительно, не уступал тюрьме по уровню дисциплины, но у него было огромное преимущество — знания. Я начала свою новую жизнь с маникюра, и очередной этап этой жизни завершился получением диплома с отличием. Порция розог, отсыпанная мне с лёгкой руки старины О,Брайена, была первой и единственной: я приняла твёрдое решение, что больше никогда и никто не сделает мне больно. Ни дисциплинарная комиссия колледжа, ни Эрик, мать его, Эльдендааль.

Ой, я сказала «мать его»?! Ну, это теперь редко бывает, как и поминание штанов Святого Патрика. Да практически никогда.

Эрик исчез из моей новой жизни, ни словом, ни намёком, никак не демонстрируя своего присутствия. И вряд ли ему интересно, сколько слёз впитали казённые подушки на моей кровати. За восемь предыдущих «бесслёзных» лет их накопилось столько, что теперь я могла реветь, не экономя ни слезинки. По крайней мере, я уверена, что Эрик жив и здоров, и не угробил себя в семидесятифутовом свелле в Маллахморе, о котором трубили в спортивных новостях. Прим. авт.: свелл, термин сёрферов, — массив волн, двигающихся от эпицентра шторма.

Что касается других новостей, то доступ к ним в колледже был существенно ограничен, поскольку ректор О,Брайен был приверженцем модели обучения с погружением, и к тому же — без отвлечения студенток на посторонние, по его мнению, материи. Меня же вообще не выпускали из колледжа на каникулы, «согласно примечанию в личном деле». Чьё это было примечание, лишний раз не стоило и задумываться… Но новости всё — таки доходили стороной, будучи великолепным стимулом для шушуканья девушек по углам: глобальные чистки в правительстве нескольких стран Европы и их государственных структурах (вроде бы, полиции Ирландии досталось больше всего), ужесточение законодательства, закрытие ряда научных лабораторий в Силикон Докс, и много чего ещё. О Dоrcha Clоch не было сказано в прессе ни слова — ни в человеческой, ни в эльфийской.

Моя соседка по комнате, Энни, много раз пыталась раскручивать столь милую её сердцу тему брака, обсуждая потенциальных женихов, выбранных её отцом. Мне это было не интересно, и Энни постепенно отстала. Никакого брака. Никакого «замуж». Нет, нет, и еще пять тысяч «нет». Никаких мужиков в моей постели — их вполне могут заменить дорогие игрушки из соответствующих магазинов.

Чего только не происходило за эти годы!

Учиться на двух факультетах сразу было, мягко говоря, непростым занятием, и поначалу мне действительно удавалось спать всего по четыре часа в сутки.

Весь факультет наномеханики состоял из одной группы, а она, в свою очередь, из шести студенток: две девушки и четыре Тёмные эльфийки. Общение с последними пошло мне на пользу, давая возможность ближе познакомиться с противоречивой натурой представительниц чужой расы. Присутствие эльфиек в человеческом колледже объяснялось просто — факультеты наномеханики в эльфийских учебных заведениях на всей территории Тёмных упорно принимают в качестве студентов только эльфов мужского пола. Как пояснила мне сокурсница, Кейтли, морща свой точёный эльфийский носик, «девчонок там тупо валят на экзаменах».

Больше всего поражало то, что Кейтли ухитрилась завести интрижку со Светлым эльфом, будучи на летних каникулах после второго курса, и даже не пыталась этого скрывать, всерьёз строя планы на будущее. Вроде бы, её родители особо не против брака, тем более, с учётом объединения бизнеса двух семей…

Мир сошёл с ума?..

Обучение наномеханике давало твёрдую гарантию того, что выпускниц данной редкой профессии «оторвут с руками» в любой компании, где есть потребность в эльфийских технологиях. Куда бы я ни кинула резюме, даже будучи человеком, ответ был бы положительным. Я имела возможность удостовериться в этом, хотя в пункте о родственниках за границей честно указывала «Абердиншир, Шотландия» и «Барнетт».

На четвёртом курсе я также защитила бизнес — проект по строительству гостиницы, и ни один банк не отказал бы выпускнице элитной тюрьмы в кредите…

Диплом получен. От прежней жизни остался крохотный островок памяти — световое панно с кадрами семейной хроники и несколькими фото Лоис Грин.

Я была свободна и могла делать, что захочу.

Первые три месяца после выпуска колледж брал на себя обязанность оплачивать съём жилья для своих бывших воспитанниц, у которых не было семьи и родственников, пока они не устроятся сами. Я всё — таки выбрала проживание в Дублине, склоняясь к тому, чтобы немного повременить с собственным отелем. У меня, как у наномеханика с дипломом, имеется шесть предложений от потенциальных работодателей. С этого и начнём. На данном этапе моей жизни лучше быть нужной, чем свободной. Я не знаю, что там с Бойлом и его компанией, и не только с ним… По крайней мере, не будет никаких поползновений со стороны криминальных или полицейских структур, ведь эльфийские компании полностью контролируют безопасность своих наномехаников. Меня никто не посмеет тронуть. А там будет видно, как сказала бы Лоис.

Лоис смотрела на меня с экрана заряженного светового панно, как и мои родители — и все они, дорогие мои люди, улыбались.

Сказано — сделано. Я собрала вещи. Да!.. Надо поехать в Страндхилл, обозвать Двэйна старым интриганом — и много ещё, кем обозвать, — а потом пусть научит меня сёрфингу. Никто его не тянул за язык, сам обещал. Конечно, прошло много времени, но какое это имеет значение? Думаю, он меня узнает, а если не узнает — я уж напомню о себе, будьте уверены.

Снятая для меня администрацией колледжа маленькая квартира находилась в современной высотке в Саутсайде.

Зеркальные двери показывают мне Пантисилею Мун, поднимающуюся по мраморным ступеням: нарочито — небрежная каскадная стрижка отливающих медью волос, из макияжа — только тушь и помада нейтрального цвета. Приталенный кремовый жакет, топ из натурального белого шёлка, бежевая юбка — карандаш и такого же цвета классические лодочки. Если вы очень сильно приглядитесь, то можете заметить тонкие матовые чулочки. Лето, всё — таки. Рваные джинсы и шипованные берцы уже, наверное, сгнили на помойке. «Косуху» удалось спрятать и сохранить. В конце концов, в чём я буду ездить на байке?! Какова судьба моего старого байка, сейчас уже не выяснить, я же бросила его в Кэслин Эльдендааль… Вряд ли я поеду туда узнавать насчёт байка… Придётся заработать на новый.

Сюрприз первый: консьерж в фойе высотки спокойно и вежливо сообщает мне, что бронирование квартиры на моё имя приостановлено. Я слегка обескуражена, но понимаю, что здесь могла быть какая — то ошибка или накладка. Пока что следует отправиться в гостиницу, а оттуда перезвонить в колледж. Я подхватила свой чемоданчик и вышла из зеркальных дверей, чтобы увидеть второй сюрприз.

Вот он, сюрприз второй — две чёрных, в хлам тонированных «Валькирии» свежей модификации. Да еще и в неположенном месте — прямо у знака «Парковка запрещена». Когда успели подъехать, непонятно. Десять минут назад их тут не было. Мир принадлежит Тёмным, как говорил Перси, и с этим нужно смириться. Ну, если они по мою душу, пусть хотя бы отвезут в гостиницу.

Хотелось бы посмотреть на того лоха — полицейского, который захочет выписать им штраф…

Опять вырвалось непрошеное слово. По внутреннему прейскуранту колледжа это три удара розгой. Так, а куда же деваться мне от «Валькирий»? Каблуки скорости не способствуют, да и есть ли смысл удирать? Пора поблагодарить милорда за щедрость к зверушке и, кстати, поинтересоваться, как там Мистер Тайгер и прочее кошачье воинство? Не сомневаюсь, у кошаков есть новая горничная — она не врывается в кабинет милорда, чтобы стоять у кресла кверху задницей в поисках кота, не дерзит милорду и, естественно, не лазает по деревьям ночью и не плюхается в бассейн. Но если она всё это делает, то лучше бы ей не родиться на свет, потому что всегда есть шанс встретить меня, а я не устою перед искушением испортить ей причёску.

У Светлых эльфов есть поговорка: «Все дроу на одно лицо». Может быть, для Светлых это так, а для меня… Из второй «Валькирии» вышли два знакомых красавца. Даже при отсутствии «сливы» на носу и ссадины на холёной физиономии я бы всё равно узнала старого знакомого и в толпе Тёмных. Красавец распахнул переднюю дверь пассажирского сиденья в первом чёрном авто — для меня:

— Прошу вас, мисс Мун.

А для кого же открывают заднюю дверь?! Рыже — полосатое чудовище выскакивает с заднего сиденья с хриплым мявом, и пулей несётся вперёд с намерениями взобраться ко мне «на ручки». Тайгер, только не чулки!!! Я роняю чемодан. Котовище массой в тридцать пять фунтов едва не валит меня на ступени, намереваясь при этом оглушить мурлыканьем. Ох, как же он тяжёл. Какой нечестный приём — подсунуть мне Мистера Тайгера, прекрасно зная, что от него я никуда не сбегу. Если бы в ту памятную ночь за мной приехали красавцы в компании Его Кошачьего величества, можно было бы обойтись без наручников.

Какой вы гад, милорд.

Если считать розги за ругательства по прейскуранту колледжа, я бы не смогла сесть на попу вечером.

С котом на руках я доковыляла до «Валькирии» и, с трудом отцепив когти Тайгера от своего весьма не дешёвого жакета, сунула зверюгу первому же подвернувшемуся красавцу (догадайтесь, кому, ха — ха). Мистер Тайгер не хотел меня отпускать, в связи с чем, шея и правая сторона физиономии Тёмного украсилась свежими царапинами. Знай наших!

Леди не «шагает» в машину в узкой юбке. Я аккуратно села на место рядом с водительским, поцарапанный красавец поднял мой чемоданчик, закрыл за мной дверь, и «Валькирия» тронулась с места.

— Добрый день, милорд. — Я уж первой поздороваюсь с пожилым эльфом, от меня не убудет.

— Добрый день, зверушка!

Безупречный костюм (на сей раз с галстуком), запах ветивера…

Всё так же хорош собой.

— Могу я узнать, почему мне снова присвоено это прозвище?

— Легко. После наведения лоска ты не перестала быть для меня зверушкой. Но если раньше передо мной была злющая вороватая белка, то теперь я вижу ухоженную хищницу из семейства кошачьих.

— Мистер Тайгер всегда её видел, милорд. — Подколола я.

— Кошки умнее людей и порой — умнее эльфов. Им дано видеть то, что мы не замечаем в обыденной жизни.

— Остальные котики живы и здоровы?

— Да, ведут перманентную войну с сороками в парке…

Можно ли с помощью сердцебиения порвать шёлковый топ? Сейчас будет ясно, потому что сердцебиение зашкаливает. И не только…

— Я хочу поблагодарить вас, милорд Эрик, за оказанную мне честь с устройством в этой новой, — нажала я, — жизни.

— Это не стоит твоей благодарности. Я сделал то, что считал нужным. Ты хотела независимости и возможности выбора — я предоставил тебе такую возможность. Каковы твои планы, Пантисилея Мун?

— Я в раздумьях. — Созналась я. — Колеблюсь между предполагаемой должностью наномеханика и мыслью о собственной гостинице в графстве Клэр, на берегу Атлантики и…

— … ни одной эльфийской морды рядом?

Какой вы гад, милорд!

— С некоторых пор, милорд, мне безразлично наличие эльфийских морд поблизости.

Он сделал вид, что не заметил подначки.

— Родители могли бы гордиться твоими успехами.

— Надеюсь, что так. Скажите мне, милорд Эрик, не вы ли имеете отношение к тому, что колледж не стал снимать для меня жильё?..

— Допустим, я.

— С какой целью? И куда на сей раз, меня насильно везут, не спрашивая мнения?

— Насильно?! Ты всё узнаешь, Пантисилея Мун, потерпи чуть — чуть.

Знакомая игра. Помнится, похожую фразу я уже слышала. Только в голосе милорда нет тогдашнего морозца, у меня нет плотной повязки на глазах, а в машине не звучит блюз. Хорошо, я принимаю правила.

— Могу я спросить, как поживает ваша сестра, миледи Лоури?

— Лоури в Австралии, недавно подарила мне племянничка. — Огорошил меня Эрик. — По крайней мере, её муж не позволяет ей красить волосы в отвратительный розовый цвет, тут мы с ним единодушны. Теперь пусть он терпит капризы Лоури. К счастью, он оказался достаточно жёстким, чтобы допускать минимум капризов.

— Вы согласились отдать сестру Светлому?!

— Да, как видишь, хоть я и не в восторге. Сейчас я должен, наконец, сказать тебе «спасибо» за то, что удержала Лоури от последней глупости. Она призналась мне только тогда, когда узнала о неудачной попытке кражи Dоrca Clоch,и только через айтел без видео…

А теперь, милорд, моя очередь приправить голос ядом!

— Что — то ваша благодарность, милорд Эрик, не повлияла на то, как вы трясли меня над пропастью!

— Я ведь уже говорил тебе, что женщину украшает лёгкий испуг?.. Тебе это пошло на пользу. Тогда я был страшно зол — после твоего бегства из кабинета и из — за последующей поднявшейся возни с Камнем, и это мягко сказано. Ты одним махом поломала все мои планы и подвергла свою жизнь ненужной опасности.

— А как же ваша угроза насчёт авантюр, которые будут стоить мне головы?!

— Я собирался проучить тебя как следует, не более того. Если бы ты тогда не сбежала, всё было бы проще, и обошлось без одиночной камеры. Думаю, в Кэслин Эльдендааль тебе было бы приятнее, чем в тюрьме. Неделя — другая раздумий о своей ближайшей судьбе, в полной неизвестности, не были бы для тебя лишними, можешь поверить.

Ах, вот как!.. Какой вы гад, милорд, в самом деле. Психология дроу…

Ситуация становилась мучительной. Физическое влечение к Эрику за эти годы нисколько не ослабло и, признаюсь, сейчас я слушала его слова вполуха, и уже думала только о том, какое великолепное тело скрывается под этим безупречным костюмом и безукоризненной, в тон подобранной рубашкой.

Но есть ещё одна вещь, о которой я думаю непрестанно. И я не буду молчать.

— Милорд. Почему вы отдали Dоrcha Сlоch? Величайшую ценность всех поколений вашего клана? Алмаз, дарующий бессмертие?

Он смотрел на дорогу и даже не повернул голову в мою сторону.

— Я скажу тебе, Пэнти, только после того, как услышу ответ на свой вопрос. Ты в итоге отказалась от идеи кражи, потому что…

Топ сейчас порвётся, честное слово! А моё сердце выскочит из грудной клетки и упрыгает под сиденье. События той ночи были свежи, как будто я снова сейчас висела над пропастью. Так оно и было. Хватит бегать от самой себя. Гордость — прекрасное чувство, но только если не касается отношений с тем, кого…

— Я люблю вас, милорд. Этот ответ вас устроит?

То, что было сказано далее, полностью соответствовало слухам о коварстве Владыки Тёмных.

— Я был уверен в ответе ещё до ночи под сиянием Nóiméad deireadh an dоmhain. Я всего лишь хотел услышать эти слова, произнесённые тобой вслух. Лично тобой.

— Что?! Все эти годы… вы…

КАКОЙ ВЫ ГАД, МИЛОРД!

Последняя мысль была выкрикнута мной вслух, и салон «Валькирии» буквально содрогнулся от хохота.

— Да, Пантисилея, все годы я знал о твоих чувствах. И сегодняшний мой ответ на вопрос той ночи не был бы ответом Тёмного эльфа, если бы не содержал подвоха. В нём будет два пункта. Начнём с удалённого. Видишь ли, по каким — то неведомым причинам, после столкновения наших миров, сакральные камни и Тёмных, и Светлых постепенно теряли силу, способную бесконечно продлять жизнь. К моменту начала твоей охоты за Dоrcha Сlоch, он уже потерял свою мощь. Это стало понятно, когда врачи установили, что у эльфиек, родившихся более пятидесяти лет назад, стремительно снижается фертильность. Прим. авт.: способность к зачатию. Поэтому я согласился на брак Лоури со Светлым — это её право на женское счастье, в конце концов… Теперь эльфы смертны, девочка, и врачами фиксируются умеренные возрастные изменения. Владение Алмазом не даёт бессмертия его хозяевам… Те, кто стоял за попыткой кражи, не знали ничего, а потому — не задумывались о бесполезности политического шантажа похищенным Камнем.

В голосе Эрика прорезались озорные нотки.

— Можешь вычеркнуть меня из списка пожилых эльфов. Сейчас мой биологический возраст — примерно тридцать два года… Медицинские же технологии не так плохи в плане продления физической молодости. Это несложно. Разумеется, долго скрывать новые особенности возрастной физиологии эльфов будет невозможно, но это ничего не изменит в плане всеобщего мирового порядка. Мир останется под управлением эльфов — в этом вопросе мы со Светлыми абсолютно единодушны.

Ощущение, что мне на голову свалился весь Изумрудный остров, было так велико, что пересилило желание выскочить прямо на мостовую и попытаться снова сбежать от этого самоуверенного типа. Да какая разница, кто там, чем управляет, честное слово… Понятно, почему теперь так редко можно услышать о смертельных эльфийских дуэлях! Понятно, почему моя сокурсница не скрывала своих намерений относительно вступления в брак со Светлым! Понятно, почему в последние годы стало так много эльфийских детишек!!! Когда у тебя нет вечности в запасе, то естественные инстинкты продолжения рода возьмут верх…

И что же получается, я рисковала жизнью из — за бесполезной кубической аллотропной формы углерода, каковой теперь является Тёмный Камень?! Но если бы это было не так, и Камень по — прежнему оставался бесценной реликвией Тёмных эльфов, что было бы тогда? Неужели для меня всё кончилось бы так же благополучно, как сейчас?.. Даже жутко подумать об этом.

Вот оно, опять чувство протеста! Не обессудьте, милорд Владыка Тёмных, вряд ли я смогу удержать от колкостей свой язычок.

— Знаете, что, милорд?.. Остановите — ка машину, я бы прогулялась без вас, иначе вы услышите много нелестного в свой адрес. Зная о новых особенностях Камня, вы цинично и гадко продолжали разыгрывать комедию с кошачьей горничной?!

Сработала блокировка двери.

— Тайна должна была оставаться тайной, Пэнти. Игра и интрига с твоим участием доставляла мне удовольствие, как любому Тёмному эльфу — не буду скрывать, это у нас в крови. Да, Dоrca Clоch всё же Алмаз, за которым стоит сумма со многими нулями. Теперь успокойся, перестань надувать губки, и перейдём ко второму пункту: всего лишь драгоценный камень с лёгкостью можно было отдать за жизнь и свободу этой Leanbh éirí Аmach, этой зверушки, которую я действительно полюбил, и долго не мог примириться с данным фактом. К тому же, дроу ничего не делают без подвоха, ты ведь уже знаешь. Представлялся прекрасный случай одним махом вывести на чистую воду и обезвредить всех недоброжелателей, и я им воспользовался. Scáth an Réaltaí по — прежнему наказывает тех, кто пытается владеть ею без каких-либо прав… А способ совершенно неважен.

— Воспользовались мной, значит?! И где же теперь Тёмный Камень?

— На своём месте, в новом сейфе, где ж ему быть. На всякий случай.

Лавандовые глаза смотрели так невинно и открыто, что абсолютно не хотелось больше ворошить тему, как же Камень вернулся на своё место, и где теперь все те, кто жаждал его заполучить, и кто им помогал… Понятно, где. Их больше НЕТ. Я уже достаточно хорошо знаю психологию дроу, чтобы правильно трактовать значение слова «обезвредить».

— Зачем было ссылать меня в Ольстер? — Сердилась я. — По моим самым скромным подсчётам, вы потратили на моё образование такую сумму, что из жалования кошачьей горничной компенсировать затраты попросту невозможно.

— Колледж… — продолжал Эрик, прищурившись, — действительно был необходим. Во — первых, у меня было много текущих дел, требующих немедленного вмешательства, а в Ольстере ты находилась под строгим присмотром и в полной безопасности. Я распорядился относительно того, чтобы тебя оттуда не выпускали вообще. Во-вторых, колледж завершил то, в чём ты нуждалась в полной мере. Тебе надо было чем — то занять мозги. Я знаю обо всех твоих успехах, Пантисилея. Ты получила блестящее образование и стала настоящей леди, а мне теперь не к чему придраться. А если будет, к чему придраться — твоя попка отныне в пределах досягаемости. Ты теперь со мной.

Значит, Эрик отдал Алмаз и, скорее всего, когда несостоявшиеся ангелы смерти увезли меня в Ольстер, началась самая обычная ликвидация всех, кто был, так или иначе, причастен к заговору против Тёмных. Я переваривала услышанное, будучи придавленной всей громадой Изумрудного острова.

— Вот как! Вы, верный своей манере, делаете то, что считаете нужным! Это самое поганое объяснение в любви, которое только можно было услышать! Даже от Владыки Тёмных! — Мой голос дрожал от возмущения и ярости.

«Валькирия» остановилась. В пылу праведного гнева до меня не сразу дошёл полный смысл сказанных слов. Но теперь осознание пришло, подкреплённое действиями Эрика, которые не были ему свойственны. Он привлёк меня к себе каким — то, очень человеческим, движением, так, чтобы я могла склонить голову ему на плечо.

— Пэнти… Послушай меня. Я хочу, чтобы ты поняла. Я тоже живу единственной, обычной смертной жизнью, и хочу только одного — прожить эту жизнь рядом с тобой, а весь высший свет пусть подавится своим мнением. Раз уж я решился отдать свою сестру Светлому, то имею право и сам выбрать спутницу. Если она, конечно, готова терпеть рядом хотя бы одну эльфийскую морду, будучи в новом статусе госпожи Эрик Эльдендааль.

Да, помню, что слова про то, как высший свет может подавиться своим мнением, были услышаны Лоури именно от меня…

В ногах появилась приятная слабость. Есть ли смысл сердиться? Он таков, какой есть. Я растаяла, как мороженое, и впору было выдать милорду ложку, чтобы соскребал меня с сиденья. Его каменное плечо, его сильные руки, древесный аромат ветивера с нотками дыма, возможность с полным правом засыпать и просыпаться вместе — значит, всё это теперь для меня?

— А как же плохая наследственность, склоняющая меня к неповиновению?

— Вполне достаточно, если она будет под моим контролем — раз и навсегда.

— И вам не придёт в голову подарить меня милорду Морни, даже если он сильно попросит или опять выиграет какое — нибудь не слишком умное мужское пари?..

— Хм… Не слишком умное?.. Не погорячился ли я насчёт настоящей леди? — По лицу Эрика можно было заподозрить, что он действительно серьёзно обдумывает такую перспективу. — Если Морни, этот шутник — не с самым лучшим чувством юмора, — ещё раз заикнётся о подобном, мне придётся вызывать его на дуэль…

Ах, кажется, пора будить злую белку!

— У меня есть условия, милорд Эрик.

— Какие же?

— Мистер Тайгер спит с нами, сколько захочет! — Выпалила я.

— Принято. Ещё?

— Что — то у вас не слишком радостный голос… Я люблю носить джинсы.

Понимающая усмешка в уголках глаз:

— Вне дома — пожалуйста, носи. Нормальные джинсы, без ошмётков рванины на коленях, и с талией в нужном месте.

— Хорошо… — Я покраснела. — Дома я согласна на платья и чулки, но… Эрик, у меня еще один пункт!

— Какой же, annwyl? Прим. авт.: любимая, (валлийск.)

Его сильные пальцы уже непонятно как, оказались за вырезом моего шёлкового топа и подбирались к застёжке бюстгальтера.

— Никаких наручников для строптивых кошачьих горничных!

— Нет, Пантисилея Мун.

В бездонных чёрных зрачках разгоралось тёмно — эльфийское пламя.

— Нет, Пантисилея Мун, — повторил Эрик голосом, в котором уже прорезалась знакомая мне хрипотца. — Иногда мне всё — таки понадобится средство, чтобы ставить тебя на место…

Тонированные стёкла «Валькирии» скрыли наш поцелуй от всего остального мира. Сияй, июньское солнце. Цвети, Изумрудный остров. Цвети для нас двоих, пока мы можем наслаждаться этим и ценить каждый миг отмеренного нам бытия Жизнь прекрасна.

КОНЕЦ

Оглавление

Глава 1. Подстава

Глава 2. Эпоха Сопряжения

Глава 3. Госпожа Кейн и пансион «Синичка»

Глава 4. Госпожа Грин и наномеханика

Глава 5. Кэслин Эльдендааль

Глава 6. Три кота и милорд Эрик

Глава 7. Порка и прочие неожиданности

Глава 8. Осенняя ночь и восьмая нота

Глава 9. Поездка в Страндхилл

Глава 10. Дитя Бунта

Глава 11. К чему приводит ночное купание

Глава 12. Вкус крови

Глава 13. Дела в Рождество

Глава 14. Лондон

Глава 15. Коты и девушки

Глава 16. Конец зимы

Глава 17. Dоrcha Clоch

Глава 18. Точка Сопряжения

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg