«Тёмное-тёмное Солнце (СИ)»

Внизу была бездна. Сколько бы я в нее не всматривалась под седым светом луны, даже на редкость яркой, клубящаяся внизу абсолютная тьма манила и пугала неизвестностью. В шумном свисте разбушевавшегося ветра, если вслушаться, можно расслышать волшебную мелодию, напеваемую сильфами — духами ветра. Сейчас в песне моих сородичей была печаль…

— Ариадна! — властный, звучный, грохочущий приказ, резко раздавшийся из-за спины заставил вздрогнуть и лихорадочно обернуться, едва не оступившись.

Он стоял в десяти шагах от меня — нечеловек. От Него веяло давящей демонической силой и нереальной опасностью. Неизменный черный плащ развевался позади зловещей тенью. На красивом, красивом слишком совершенной, неживой красотой, лице в обрамлении совершенно белого водопада длинных волос не проявлялось ни единой эмоции, невольно придавая схожесть с маской. Лишь сверкающие неистовой синевой глаза выдавали его бешенство.

— Не подходи… — собственный голос с явственными нотками рвущейся наружу истерики показался каким-то незнакомым, хриплым до не узнавания.

— Не делай глупостей, Ариадна. Отойди от края, — вкрадчивый голос привычно очаровывал, завораживал… подчинял!

— Нет! — сорванный шепот, отчаянно качая головой. — Я больше не буду твоей игрушкой, слышишь? Я ненавижу тебя. Ненавижу! На этот раз ты проиграл! Проиграл, демон…

Горькая усмешка на моих губах, его застывшее в бессильной ярости лицо и пропасть, принимающая меня в гостеприимные объятия. Время мучительно замедлилось, глаза до боли плотно зажмурились, ощущение давно забытого полета — последнего моего полета. И вдруг, содрогая что-то глубоко внутри, заставляя холодеть, нет, леденеть, в голове раздались четкие, будто впечатывающиеся в сознание на месте, слова:

«Ты не можешь скрыться от меня, Ариадна, что бы не делала. Твоя судьба, твоя жизнь, душа и тело принадлежат мне. Я отыщу тебя в любом мире, в любом возрождении. Моя, Ариадна, моя навечно… мое Солнце».