«Зов любви»

Зов любви (fb2) - Зов любви [МИ Стрельбицкого] (Мир Сэлдан - 5) 816K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Ариэлла Александровна Одесская

Ариэлла Одесская Зов любви

ПРЕДИСЛОВИЕ

Мир Сэлдан подземное царство Повелителя змей.

Бусины штор кисеи звякнули, расходясь в сторону и извещая о приходе смотрительницы гарема. Крупная орчанка, с выдающимися формами, склонилась перед Повелителем змей. В этом поклоне не было раболепства и особого почтения, скорее, формальная дань традиции царствующей особе. Сам царствующий, вальяжно расположившись в кресле, создавал только видимое спокойствие. На самом деле он был весь в нетерпении и напряжение. Его состояние выдавали темно-изумрудные глаза с вертикальным зрачком, пронзившие смотрительницу гарема, будто кинжал.

— Ула, надеюсь, ты усладишь мой слух хорошими известиями? Кто-нибудь из моих наложниц ждет моего наследника? — раздался его холодный голос, привыкший повелевать.

— Нет, Повелитель! — ответила она без всякого страха, не отпуская глаз, несмотря на то, что принесла неутешительные известия. — Вы бы, Царствующий, в мудрости своей воззвали к богам со СВОЕЙ проблемой. А то Священный алтарь давно работает. Все ваши подданные, кроме Вас, обзавелись потомством, — в простоте посоветовала она, ударив самца, хоть и царственного, по его мужской гордости. — Слухи, о Вашей бесплодности и так уже расползаются, как змеи, вызывая ропот и недовольство среди жаждущих сменить Вашу царственную особу.

Мгновение и Повелитель в ярости слетел с кресла. Не контролируя свой гнев, он вмиг превратился в огромного змея. Взвился в вверх и его голова застыла напротив перепуганной орчанки немаленького размера. Парализованная страхом она услышала в своей голове его угрожающие шипение. Глаза гипнотизировали, удерживая ее на месте, его длинный раздвоенный язык мелькал из пасти, высовываясь наружу и прячась назад.

— Рабыня, я много тебе позволял! Ты в своем бесстрашшшие и безнаказанности перешшшла всссе границы дозволенного! Убирайссся, пока я тебя не лишшшил жизни… — щелчок хвоста вывел Улу из оцепенения и она, не смотря на свои довольно-таки крупные размеры, шустро ретировалась, дрожа всем телом.

С ее уходом Повелитель принял свой прежний вид, шагнул к креслу и обессиленно рухнул в него. Он действительно ценил орчанку, держать гарем змеиного гнезда в порядке и повиновении не такое уж легкое служение. Несмотря на то, что она перешла все границы дозволенного, он с горечью признал ее правоту. Только в его гареме проблемы с рождаемостью так и остались, не смотря на то, что Священный алтарь напитала Кэйра, магическое существо. При воспоминании о ней сердце привычно заныло, он так и не заполучил ее. Как всегда загнал воспоминание о ней в глубины своей памяти. Закрыл глаза и, упершись лбом о свою руку, он прибег к последнему средству и воззвал к богам их мира. Не к магам же ему обращаться и тем самым признать себя негодным для правления. В его обязанности входит оставить наследников. Взывал он громко, вопя в душе от сего сердца. Правда не обращаясь ни к кому конкретно. Он просто молча вопил, чтобы его услышали наверняка, богам громких слов не нужно, они слышат даже шепот твоих мыслей.

А в это время маленькая Ясмина, встав на носочки, повела носиком в сторону верхней полки кухонного шкафчика в поисках сладостей. Хитро улыбнувшись, она прошептала, подражая матери.

— Много сладостей вредно! Разве их бывает много? — фыркнула она и, взмахнув рукой, с блаженной улыбкой спустила левитацией коробочку конфет. — Прости, мамочка, я съем всего лишь одну конфетку, ты даже об этом не узнаешь, — все так же тихо повинилась воришка, без малейшего угрызения совести.

Она ничего не могла с собой поделать: эти конфеты из закрытого техногенного мира, просто не давали ей покоя, так и манили ее к себе, где бы она ни находилась. Оглянувшись, не видит ли ее кто на месте преступления, она вскрыла коробку. Раздался негромкий хлопок… от чего она взвизгнула и замерла на месте. Вместе с хлопков произошел выстрел и брызги краски окрасили ее лицо синими кляксами.

— Ох… сработали мамины штучки, а точнее, охранная система, которую она позаимствовала из закрытого мира, — расстроено засопев, Ясмина утерла лицо, но краска даже не размазалась, так и осталась большими кляксами. Ее хвостик при этом нервно поддергивался. Обреченно вздохнув, она схватила коробку и проговорила на бегу, отправляясь в свое укромное местечко в саду, подальше от места преступления, где можно спокойно съесть эти самые вещественные доказательства своего преступления.

— Эх, все равно буду наказана, уже нет разницы съем я одну конфетку или всю коробку. Эх, устрою себе сладкую жизнь, подслащу наказание.

Оказавшись в своем укрытии, она трясущими руками схватила конфетку и быстро начала ее разворачивать. Откусив половинку, она прикрыла глаза, пребывая в блаженстве, и начала медленно смаковать, ощущая незабываемый вкус шоколада. Начинка конфеты просто таяла во рту с непередаваемым вкусом. Но тут она остановилась и резко распахнула глаза, услышав зов из магического мира подопечного родителей. Сам тризар, Повелитель змей взывал к богам. Наконец-то он созрел, долго ей пришлось ждать. Хитрая проказница создала для этого все условия, не забыв перехватить зов. Так у нее будет законный повод без спросу родителей явиться в тот мир и поиграть в свое удовольствие. Даже суровое наказание не могло выбить из нее желание играть в добрую фею. Просто обдумав все, она решила действовать более разумно и вовлечь в это своих родителей, манипулируя ситуацией.

Не успела она об этом подумать, как тут же оказалась перед царствующим змеем с перепачканной мордахой в синих кляксах и конфетой в руках. Повелитель ощутил изменение в пространстве, поднял голову и его глаза расширились от удивления. Он, конечно, не рассчитывал увидеть приход богов, несмотря на свою царствующую персону. И тем более он никак не ожидал, увидеть перед собой странного сияющего божественной силой котенка-ребенка с вымазанной мордахой. Эта замарашка всунула в рот коричневый комок, облизала губки и пальцы розовым язычком и проговорила.

— Ну чего смотришь? Богиня я! Только маленькая еще. Ясминой меня звать! — с важностью произнесла она. — Я еще могу быть добренькой феей, — с этими словами она щелкнула пальцами и в ее руках появилась палочка со светящейся звездочкой на конце. — Правда достается мне за мои добрые дела от родных, — со вздохом призналась она, затем, словно опомнившись, встрепенулась и весело произнесла. — Так по какому вопросу отрываешь меня от поедания добытых ценой наказания конфет?

Повелитель, поборов свое удивление, уже хотел изложить свою проблему, но сразу же запнулся. Как озвучить деликатную мужскую проблему этому ребенку, хоть она и являлась богиней, в чем он ни капли не сомневался.

— Э…эээ, — растерялся он, несмотря на свое величие.

Маленькое проказливое создание театрально взмахнула палочкой в его сторону, и на него обрушился град светящихся звездочек, довольно таки ощутимый, от чего он поморщился. Хитрая проказница уже давно знала обо всем, как никак эти беды ее рук дело, но… а как же без божественных спецэффектов?! Куда без них, игра должна быть красочной и веселой!

— Ладно, все с тобой понятно! — важно произнесла она и взмыла в воздух, чтобы быть с ним на одном уровне и опять ткнула в него своей палочкой. — Вот ты такой взрослый, мудрый повелитель, а до сих пор не знаешь, — осуждающе покачала она головой. — Дети — это плод любви! — строго проговорила она. — Так мои родителя говорят!

— У меня целый гарем этой любви! — резко огрызнулся Повелитель. Не привык он, чтобы с ним в подобном тоне разговаривали замурзанные дети, пусть и божественной сущности.

В ответ он получил палочкой по голове, от чего посыпались звездочки светящимися искрами, а он неестественно застыл, ощущая на себе гнев маленькой богини, которая на миг парализовала его и больно ужалила своей силой, отбивая охоту вымещать на богине, хоть и маленькой, своё недовольство.

— Потребности у тебя и дань традициям, но никакая это не любовь! — нахмурила она свои фигурные бровки, при этом ее хвостик, выражая недовольство, хлестнул, громко рассекая воздух. — Любовь — это что-то особенное, от чего сердце горит пламенем. Ясно тебе? Тоже мне Наимудрейший, — передразнила она его поданных.

— Это то, что я испытываю к Кэйре? — тихо проговорил он, забыв о своем величии.

— Нет! — отчеканила она и стала объяснять ему, как маленькому. — К ней тебя влекла ее магическая сущность и твой эгоизм, желание заполучить то, что тебе не предназначалось. Ну и, конечно же, ее независимая натура, которая не потеряла свою голову от твоих змеиных чар, — затем она покровительственно посмотрела и не свойственной манере для ребенка выдала. — Я позабочусь о твоей любви! Доверься мне и будь послушным, — она явно подражала своим божественным родственникам.

После этих слов это замурзанное создание замерло на мгновение, словно прислушиваясь к чему-то, затем она спохватилась и зачистила.

— Ой… Мне пора! Отбывать наказание, — уже тише добавила она с мученическим выражением лица. — Да, чуть не забыла, ты главное не забудь меня благодарить и восхвалять постоянно, в общем, вспоминать меня почаще, ласково и громко. И своим поданным прикажи, чтобы богиню Ясмину чтили как следует. Я тогда смогу тут у вас играть, то есть творить добрые дела феи. И тогда будет у тебя тут полное гнездо детенышей. Да и отправился бы ты куда-нибудь, чтобы дурости всякие в голову не лезли, — с этими словами это божественная замарашка пропала из виду, оставив за собой след из опадающих звездочек.

Повелитель сморгнул, при этом подумал: привиделось ему это или действительно до него снизошла маленькая, хоть и чумазая, но все же богиня.

А в это время эту чумазую богиню выдернуло из пространства, и она предстала перед своими родителями, сидящими за обеденным столом.

— Так… так… следы преступления, так сказать, на лицо! — рассмеялся ее отец, встав, подхватил на руки свое любимое чумазое чадо и расцеловал в обе щеки.

Ясмина кинула быстрый взгляд в сторону матери. Грозовая туча негодования была готова разразиться громом и молниями нравоучительной тирады с последствиями наказания. Поэтому она начала быстро импровизировать на ходу, включая все свои способности.

— Мамочка, папочка! Представляете меня вызвали в магический мир Сэлдан! Там такое! Такое! — задействовала громоотвод хитрая проказница, чтобы отвести от себя грозовые тучи гнева матери. — Бедный тризар! — театрально вскликнула она, заламывая руки. — Повелитель змей совсем отчаялся! Его гнезду грозит вымирание, а еще его могут свергнуть недовольные поданные, — скупая слеза, с трудом выдавленная, покатилась жемчужиной по щеке маленькой актрисы, хвостик медленно поднялся, утирая шмыгнувший носик. Затем безутешная малышка уткнулась папе в шею и, громко вздрагивая всем телом, разрыдалась, ее хвостик жалобно поддергивался, выпрашивая сочувствие. — Повелителя змеюк жалллкоооо, ууу…ууу, бедненький трииизааррр, — всхлипывая, тряслась она от рыданий.

Отец, поглаживая спинку дочери, растерянно утешал рыдающего навзрыд котенка, и поглядывал на жену, ища у нее помощи. Слезы такая редкость среди божественных сущностей, что совершенно выбивало его из равновесия. Никто из родителей не видел, как это юное дарование вселенской актрисы улыбается, имитируя плач. Сердце матери не выдержало и она забрала у отца дочь, обнимая и поглаживая, начала ласково ворковать, забыв о своем гневе и мелком воровстве дочери.

— Милая, расскажи нам, что случилось? — села она в удобное кресло возле накрытого стола, Мэрор тут же присел напротив них.

Ясмина, пряча лицо на груди матери, чтобы не видели ее «страдающей» мордашки, всхлипывая, начала говорить.

— Повелитель змеюк настолько отчаялся, что начал взывать ко мне, — шмыгнула она носиком.

— Правда? Откуда он тебя знает, милая? — подозрительно спросила мама.

— Ну как же!.. — начала в волнении она теребить кисточку своего хвостика, словно ища у него ответа, при этом ее разум начал лихорадочно работать, тянуть с ответом нельзя, иначе поймут, что она врет, и просто прочтут ее. Все же родители старались давать ей больше свободы, не посягая на ее разум и память. — Вы забыли я же теперь признанная богиня этого мира. На основании признания, благодарностей и почтения Анаис и других жителей, — выпалила она заученной фразой. — Когда я там играла, то есть бывала, явила себя тризару, — убедительно соврала она без запинки. — Вы на него совсем внимания не обращаете, вот он уже бедненький настолько отчаялся, что обратился ко мне, — после этих слов она опять уткнулась маме в шею и разрыдалась. Нужно отвлечь их внимание от вопроса, почему же они не слышали и не видели проблем в своем мире.

— Ну хватит, малышка! — не выдержало отцовское сердце. — Не стоит плакать, все поправимо, мы поможем тризару. Что у него случилось? Расскажи нам, — при этом он попытался заглянуть в жизнь этого повелителя, но странное дело у него ничего не получалось. Раздалось очередное громкое всхлипывание дочери, и он решил отложить этот вопрос на потом.

— У него не рождаются детеныши! Из-за этого его поданные недовольны и уже хотят свергнуть его уууууууу… — разрыдалась она по новой. — А он хороший….

— Как это не рождаются дети? — удивился отец и посмотрел на жену, прервав плачевную тираду дочери.

— Артефакт священного алтаря работает! — озадачено проговорила Светарра.

— Вы же сами говорили, что дети — это плод любви. Откуда же им взяться, если он никого не любит, бедненький! Совсем одинокий, — всхлипнула она. — Вы же знаете, как плохо без любимой? — Ясмина посмотрела на отца, затем перевела взгляд на мать, как на знающих, что такое любовь. — К нему нужно послать любовь! Чтобы спасти его царствующую династию. Я даже знаю, где ее взять!

— О. ооо, вот оно значит что! — посмотрела Светарра на дочь всезнающим взглядом. — Хорошо, котенок, мы поможем ему, если ты признаешься, что хотела опять поиграть в фею. И сама выберешь для себя строгое наказание. Повелитель не должен страдать из-за твоих игр. Это твоих рук дело, милая? — Отец и мать выжидающе уставились на дочь.

— За что наказание? — воскликнула малышка, забыв о своих страданиях. — Я же еще ничего не сделала. Я вас прошу поиграть со мной! То есть помочь ему.

— Ага, значит, все же решила поиграть в фею! — произнес отец. — Милая, наказание ты выберешь за свой обман и манипуляцию родителями. Ты могла просто попросить, мы бы тебе не отказали, просто проследили и помогли тебе, — строго проговорил отец. — Признайся, это твоих рук дело, то, что у тризара нет малышей и то, что мы не видим, что в его гнезде происходит?

— Милая, еще ты будешь наказана за то, что без спросу взяла конфеты, — вспомнила мать о воровстве.

— Да! — уже по-настоящему расплакалась Ясмина. — Я больше не буду так делать. Только позвольте мне завершить игру, — мать обняла дочь, утишая ее.

— Так какое ты выбираешь для себя строгое наказание? — строго проговорил отец.

— Отправлюсь к прадедушке! — горестно вздохнула она, при этом Светарра с беспокойством посмотрела на мужа. Тот ободряюще ей улыбнулся и мысленно сообщил, что все будет нормально, он позаботиться об этом.

— Хорошо, ты уже присмотрела для него любимую? — спросила Светарра, чтобы ободрить свою малышку. Ей было жаль ее наказывать, но иначе нельзя, проступки очень серьезные. Что может быть хуже вранья и манипуляции родителями.

— Да среди тех, кто мог бы иметь взаимную любовь, есть одна бедняжка, — загорелись глаза малышки. — Пойдемте к вам на работу, я покажу, она правда из закрытого техногенного мира, но так же даже интересней играть, — вскрикнула радостная Ясмина, готовая спрыгнуть с маминых колен и уже бежать.

— Э, нет… дорогая, вначале обед! — пересадила она дочь на ее место за столом. — Или съеденные конфеты аппетит отбили? — строго посмотрела на нее мама, вспомнив за конфеты.

Ясмина покраснела, вдруг ей стало стыдно за свое воровство, взмахнула рукой и из пространства выплыла коробка конфет, опустившись на стол.

— Я съела всего лишь одну, — увидев приподнятую бровь матери, добавила. — Не успела больше, хотя очень хотелось, — покраснев, призналась она. — Тризар воззвал, пришлось оставить все и идти на зов.

— Заберешь их собой к прадеду, ты их выстрадала, — рассмеялся отец, потрепав ее по волосам.

После торопливого обеда Ясмина с матерью отправилась в ее «творческую студию», так она называла место, где творила различных существ. Прочитав воспоминания дочери, она весело произнесла.

— Ну, что ж выбирай аватар для своей подопечной. Можешь изменить его и наделить его способностями по своему усмотрению.

После она начала с любопытством наблюдать за своей дочерью, которая от усердия высунула кончик язычка и с сопением трудилась. По прошествии времени малышка радостно воскликнула.

— Все готово, можно переселять ее душу.

Светарра внимательно посмотрела на творение рук своей малышки и спросила.

— Милая, ты уверена? — подхватила она ее на руки.

— Мам, ты сама говорила, что красоты и молодости мало, могут обидеть или забрать себе и останется наш змей без любимой.

— Ну ты же будешь приглядывать за ней? Теперь ты несешь ответственность за нее, иначе она может погибнуть.

— Конечно буду, ведь это так интересно! — поцеловала она мать в щеку. — Спасибо тебе, мамочка, и прости меня, что огорчила тебя.

— Мы давно тебя простили, котенок, мы же любим тебя с папой, но наказание это для твоей пользы, — поцеловала она дочку в ответ.

На следующий день родители поцеловали малышку, которая держала в руках улику своего преступления, коробку с конфетами. Мэрор открыл портал и произнес последние напутствия.

— Котенок, помни, что яркая твоя сущность может окрасить мрачный мир! И твой прадед нуждается в тебе. Вернешься, как только захочешь, но только не сегодня! — предупредил с поспешностью отец, как-то по-особенному посмотрев на свою жену.

Неунывающая малышка кивнула головой, помахала им ладошкой и шагнула в портал. Мэрор обнял свою жену и муркнул ей на ушко.

— Не переживай, моя кошечка, я сделал так, что теперь никто и никогда не сможет лишить нашу малышку божественных сил, даже такой могущественный бог, как мой дед. Я хочу, чтобы ты знала, мы отправили к нему нашу Ясмину не для того, чтобы наказать ее, а для того, чтобы она перевоспитала нашего мрачного деда, — затем он рассмеялся. — Наша малышка умеет быть сущим наказанием, даже для такого, как он.

Настроение Мэрора изменилось: из родителя он стал мягким и мурчащим любвеобильным котом. Подхватив свою жену на руки, он потерся об ее макушку и соблазнительно муркнул.

— Пока малышки нашей нет дома, помурчим! — накрыл он ее губы в сладком поцелуе, направляясь в их спальню.

А малышка в это время вышла из портала и с криком кинулась к прадеду. Который восседал на своем жутком троне в устрашающем виде бога Войны и Смерти и обозревал свой мрачный мир, погрязший в войнах, сражениях.

— Деда, смотри, что я тебе принесла! — с этими словами она влезла к нему на колени, обняла его за шею и чмокнула в нос, так как шлем в виде черепа укрывал его щеки.

От чего суровый дед опешил на месте и легонько, несмело погладил правнучку по спине. Он уже не помнит, чтобы его вот так искренне были рады видеть и, тем более, обнимали и целовали, как родного. Эта яркая жизнерадостная малышка перевернула всю его божественную сущность и капельку растопила лед его холодного сердца. Он настолько был изумлен, что забыл про все свои божественные и устрашающие спецэффекты и проговорил обычным голосом.

— Так, посмотрим из-за чего тебя сослали ко мне в наказание, — после этих слов малышка быстро открыла коробку, достала конфету и ловко ее развернула, а затем всунула ее ему в рот. Медленно пробуя ее на вкус, дед так же, как и внучка, прикрыл глаза от удовольствия.

— Это они так думают, что наказывают меня, — рассмеялась Ясмина. — Мне очень нравится у тебя. Ты у меня любимый дед! У тебя тут столько нового и необычного, интересного, — подольстилась она к нему, затем быстро развернула вторую конфету и сунула себе в рот. — Ммм… Правда вкусно? — спросила она с полным ртом, жуя. Как можно наказывать за то, что хочется их постоянно.

— Очень вкусно! — согласился с ней дед, и перед ним развернулась вторая конфета, зависнув в воздухе, ее он тут же отправил в рот. — Но ведь тебя, маленькая проказница, не из-за них отправили ко мне.

— Нет, конечно! — беспечно пожала она плечиками и сцапала вторую конфету. — Ты ведь все уже сам знаешь, но я сама попросилась к тебе. И не для того, чтобы отбывать наказание, — решила она обезопасить себя. — Я просто захотела тебя увидеть, — заулыбалась она. — А то я же знаю, как тебе тут скучно одному, уже все надоело, наверное. А со мной не соскучишься! — и это прозвучало, как скрытая угроза. — Деда, я, кстати, знаю, где можно достать такие вкусные конфеты, — проговорила она с видом заговорщика.

Вместо ответа ее дед замер на месте, затем проговорил, вставая вместе с ней.

— Вот что, посиди тут немного я сейчас вернусь, — усадив ее в свой огромный трон, он пропал из виду.

А Ясмина, забыв о конфетах, с интересом посмотрела на подопечный мир деда и радостно потерла ладошки.

— Как тут все запущено, мрачно и никакой тебе радости жизни и любви, но ничего, сейчас мы быстро тут все исправим, — затем она задумалась, а не подкинуть ли в мир деда очередную «попаданку», как их называет мама. Но для начала нужно разукрасить этот мир красками жизни.

В этот момент ее дед наблюдал за Ясминой из своего невидимого укрытия. Он прекрасно знал, что маленькая проказница не удержит свои шаловливые ручки и влезет в его мир. Теперь у него будет повод оставить ее подольше у себя и к тому же будет теперь, на что посмотреть. Ведь он ограничен своей натурой свойственной богу Войны и Смерти. Поэтому действовать против своих принципов не может, а вот вмешательство другой богини допустимо. Его подопечные это воспримут, как новый поворот судьбы, и тогда можно будет разыграть эту партию жизни по новой.

Глава 1

Неля влетела в большой кабинет и радостно сообщила своим коллегам, что ее отпустило начальство. Быстро собравшись, схватила спортивную сумку с вещами, пожелала своим девочкам хороших выходных. Получив их напутствие хорошо провести время на даче, она вылетела за двери со счастливой улыбкой, которая мягко осветила ее пухленькое миловидное личико с ярким румянцем.

— Наконец-то нашей тихоне повезло, встретила своего влюбленного принца, — с улыбкой произнесла Вера Павловна, женщина под пятьдесят, когда за Нелей закрылась дверь.

— Как же влюбленного! — тут же фыркнула стройная девица с красивым кукольным лицом и дорогой одежде, подчеркивающей ее фигуру. — Вы видели этого красавчика, нужна ему эта толстая корова неопределенного возраста.

— Злая ты, Томка! Ты просто ей завидуешь, что он выбрал ее и остался равнодушным к тебе, хотя на корпоративе с нашими партнерами ты из кожи вон лезла, соблазняя его своим суповым набором, — вмешалась в разговор третья симпатичная сотрудница средних лет с семейным опытом за плечами. — Что по-твоему только красавиц тощих любят? Наша Неля симпатичная девушка с красивой душой и добрым сердцем, у нее много других достоинств и, уж поверь мне, мужчины это ценят.

— Вот именно, кроме души и состояния, у нее ничего нет. Фигура толстая и бочкообразная, хоть бы фитнесом занялась. По всему лицу расцвели веснушки, делая ее еще более отталкивающей, могла бы хоть немного подкрашиваться, хотя такой бледной моли и это не поможет. Уродина, есть уродина, — фыркнула красавица.

— Успокойся, злюка. Тем не менее, он выбрал нашу Нели. И, вообще, кто нам навязывает идеал женской красоты? Кто установил все эти нелепые стандарты? Все зависит от вкуса мужчины, одни любят тощих, другие полненьких, чтобы было за что подержать, — засмеялась Вера Павловна и провела вдоль своей пышной фигуры.

— Он выбрал не эту корову, а ее квартиру и дачу, — со злостью выпалила красавица, подскочив с места, бросилась вон из кабинета.

— Вера Павловна, Вы думаете наша злюка права? — с волнением посмотрела она на умудренную жизненным опытом женщину, повидавшей не мало в своей жизни.

— Не знаю, Леночка. Я верю в любовь, а он так долго и красиво за ней ухаживает, как настоящий джентльмен. Они ведь только сейчас вместе едут на дачу и проведут там выходные, — заговорщицки зашептала Вера Павловна и многозначительно посмотрела на Лену, которая улыбнулась.

— Мне хочется, чтобы наша Неля была счастлива, она все время одна только своими романами и живет, — вздохнула Лена.

А Неля, ничего не подозревая о том, что стала причиной жаркого спора, взяв такси, окрыленная любовью, поехала на работу к своему любимому. Сделает ему сюрприз, он ведь не знает, что ее раньше отпустили. Оттуда они поедут на его машине к ней на дачу, доставшуюся ей в наследство от ее деда профессора. Ей много раз предлагали продать эти хоромы в элитном районе за чертой города, но разве может она продать память о своих родных, где когда-то она была счастлива со своей семьей, пока не стала сиротой.

В предвкушении и волнении она смотрела ничего невидящим взглядом в окно такси, за которым мелькали знакомые здания города, утопая в зелени деревьев. В свои двадцать семь лет она впервые проведет ночь вместе со своим любимым. Не то, чтобы она была в этом вопросе ханжой и поэтому оставалась девственницей. Просто лишь бы с кем ей не хотелось, а серьезных отношений у нее не было. И если быть честной, поклонники к ней в очередь не выстраивались. Была парочка воздыхателей, так они ей не нравились. Нет, Неля верила в любовь, и примером этому были ее погибшие в экспедиции родители. Ее жизнь была тихой, безмятежной и обыденной до тех пор, пока она не встретила на корпоративной новогодней вечеринке Олега. Он был героем ее романов, красивый, уверенный, обходительный, рядом с ним она чувствовала себя красивой и желанной. Он умел ухаживать: присланные в офис цветы вызывали зависть у многих. Совместные обеды во время перерыва скрашивали рутину рабочего дня. А в день свиданий он встречал ее возле офиса с букетом цветов и, как истинный джентльмен, открывал перед ней двери, усаживая ее в свою машину. Он был просто идеальным во всех отношениях, Неля завидовала сама себе и не верила собственному счастью. Как многие считали она была по натуре тихоня, но мало кто знал, что за спокойной не скандальной натурой скрывался твердый стержень несгибаемой воли. Жизнь ее научила быть кроткой и в то же время сильной.

Такси остановилось возле большого офиса известной компании. Рассчитавшись с таксистом, она подхватила свою сумку и поспешила на встречу к своему любимому, который возглавлял большой отдел в этой компании. Он всего добился сам, приехав в этот город еще будучи юнцом с небольшого провинциального поселка. Закончил институт и тяжело работал, чтобы достигнуть нынешнего положение.

Зайдя в фойе большого офиса, поздоровалась с охраной, которая тут же ее узнала, благодаря Олегу, она уверенно пошла в нужном направлении. Проходя мимо сотрудниц модельной внешности, она слышала привычный шепот в спину.

— Вон корова Олега Николаевича пошла и что только этот красавец в ней нашел, — шептались двое, совершенно не переживая слышит она их или нет.

Сев в лифт, она поднялась на пятый этаж под пристальным вниманием окружающих. Вздохнула с облегчением, когда остановилась перед дверью приемной его кабинета. Осталось еще пережить неприветливую встречу его секретаря, и она окажется в тихой гавани его любви. Несмело толкнув двери приемной, к своему удивлению она никого не обнаружила. С улыбкой подошла к кабинету и застыла с поднятой рукой возле дверной ручки. За дверью велся громкий эмоциональный разговор на повышенных тонах, заставивший ее остановится и прислушаться.

— Ты думаешь, я сильно горю желанием ехать на все выходные с этой коровой?! Да меня тошнит от нее! Ты бы пожалела меня, я, между прочим, стараюсь для нас. Я и так оттягивал этот момент, как мог, но затягивать больше нельзя. А мне еще ложиться с ней в постель, даже не знаю, встанет у меня на нее или нет! Но я буду представлять тебя, моя красавица, — послышался шорох. — Потерпи немного и подумай, что нас ждет большая квартира в элитном центре города, шикарная дача и ее немаленький счет, — послышалось довольное хихиканье и возня.

Неля толкнула трясущейся рукой двери, зачем она это делала, она не знала. Возможно, ей хотелось убедиться, что эти страшные слова говорит не ее Олег, любовь ее жизни. Разум четко распознал его голос, но душа и сердце не желали принимать эту действительность.

Наверное, толчок в дверь оказался сильнее, чем она рассчитывала, потому что двери широко распахнулись, громко ударившись об стену. На его столе сидела полураздетая девица, в которой она узнала его сотрудницу, она шарила рукой в районе его паха. А он, склонившись над ней, целовал ее со страстью, шаря рукой по ее груди. В этот момент ей показалось, что она прошла все муки ада. Сердце больно закололо, лишая ее возможности нормально дышать, а затем, как будто треснув, разлетелось на мелкие кусочки, в груди больно сжало, и она стала шумно задыхаться.

От шума Олег резко повернул голову, в его глазах не было ни капли раскаяния и страха, он привычным движением застегнул брюки и полностью развернулся к ней. Она впервые видела его истинную натуру беспринципного, безжалостного гада, стервятника. Это привело ее в чувства, несмотря на унижение и боль, ее железная воля придала ей силы. Молча развернувшись, она кинулась прочь, услышав вдогонку его властный окрик.

— Неля, вернись! — за спиной послышался топот.

— Оставь эту корову, — попыталась удержать его любовница с довольной улыбкой. Она жутко ревновала его к этой уродине, он настолько умело играл свою роль влюбленного, что она захлебывалась желчью.

Откуда только у нее силы взялись, Неля на скорости выбежала в коридор, миновала лифт и побежала к технической лестницы, которой почти никто не пользовался. Спустившись на немыслимой скорости на один пролет, ее откинуло назад. Олег, схватив ее стальной хваткой за плечо, развернул к себе. Склонившись к ее лицу с высоты ступени, он зло выпалил ей в лицо.

— А чего ты ожидала? Дура, летающая в романтических облаках. Посмотри на себя! Никто не польстился, даже на твое состояние. Я предлагаю тебе взаимовыгодное соглашение. Я женюсь на тебя, для всех мы будем образцовой семьей. Я окружу тебя видимым вниманием и заботой, все будут видеть мою любовь к тебе, твои подруги будут завидовать тебе. А в остальном я буду жить так, как хочу, ты не будешь лезть в мою личную жизнь, — он говорил это с таким цинизмом, оскорбляя ее, что ее чуть не стошнило.

— Хочешь показать всем, как ты меня любишь! Чтобы потом по-тихому меня убить, чтобы на тебя не пало подозрение? — выпалила она ему в лицо то, что думала, увидев подтверждение в его глазах своей догадке, она выкрикнула.

— Отпусти меня! Я видеть тебя не желаю! — закричала она.

Неля оттолкнула его, пытаясь высвободиться от его крепкой хватки, не удержавшись, она полетела вниз, успев заметить перепуганное лицо Олега. А дальше в глазах все замелькало, завертелось, и наступила темнота, и только на краю сознания слышался детский шепот: «Все будет хорошо, Нэйли. Зов любви приведет тебя в новый мир и тебя ждет новая счастливая жизнь».

Глава 2

Сознание возвращалось медленно, жалящая боль обжигала лицо. Застонав, Неля с трудом открыла глаза и тут же с криком зажмурилась от ярких лучей солнца. С трудом перевернулась на живот, все тело закололо мелкими иголочками, свойственными при длительном неудобном лежании, когда все тело затекает от неудобной позы. Рука взметнулась вверх, инстинктивно прикрываясь, и наткнулась на ткань, укрывающего ее капюшон. Натянув его как можно глубже на лицо и приподняв голову, она посмотрела вдаль, силясь разглядеть хоть какое-нибудь укрытие. На свое счастья впереди она разглядела небольшой водоем, за ним был виден лес.

Не поднимая головы от земли, пряча лицо от ярких лучей солнца, она с трудом поползла, обдирая руки о мелкие камни высохшей земли. Что, впрочем, не помешало ей заметить изменения собственного тела. Несмотря на обессиленное состояние, трудно было не заметить тонкие запястья грязных рук и ощущать худобу тела.

Что с ней? Где она? Все эти мысли больно жалили ее измученный разум. Но с этим она разберется позже, сейчас инстинкты выживания заставляли ползти ее вперед, к манящему водоему и в укрытие. Приходилось часто останавливаться на отдых, она даже попыталась встать, но тщетно, совершенно не было сил, оставалась только ползти, что на удивление ей удавалась. Чтобы хоть как-то отвлечься от монотонного труда, она попыталась вспомнить, что с ней произошло. Потому что свое имя и кто она есть, она помнила прекрасно, за исключением последних событий. Несмотря на усилия и потуги, вспомнить ей ничего не удалось. Сухость во рту, шкрябало горло, голова раскалывалась от боли.

Вот, наконец-то, она доползла до маленького озерца, не всматриваясь в гладь водоема, она просто вползла в него. И плевать, что она в вещах, да на таком солнцепеке они высохнут мгновенно. Ее тут же потянуло ко дну, запоздалый страх сковал ее сердце, водоем оказался болотом, с прозрачным слоем воды сверху. Она с силой забарахталась в воде, поднимая всю муть и топкую жижу, затягивающую ее. Борясь за свою жизнь, она закричала во всю мощь своих легких.

— Помогите! Тону! Спасите! — выныривая, отплевываясь, кричала она, не переставая.

И в то же время она попыталась протереть глаза, чтобы хоть что-то видеть. Рука ощутила шероховатость на лице от размазанной грязи вместе с илом.

Погрузившись в очередной раз под воду, нахлебавшись грязной воды, она вдруг услышала на краю своего сознания детский возглас: «Вот неугомонная, ну ни на мгновение нельзя оставить без присмотра».

А может ей это просто почудилось, тут ее какая-то сила выдернула на верх, послышались грубые голоса, а дальше она опять провалилась в темноту. Только на этот раз она оказалась в событиях прошлого. Одна картина сменяла другую: счастливое детство, утрата родителей, похороны деда, ее обыденная жизнь, встреча с Олегом. А затем она опять переживала его предательство, бредя в полубессознательном состоянии, переживая нестерпимую обжигающую боль. Потом тьма забрала ее в свои объятья, принося умиротворение, прохладу и покой.

Неля медленно открыла глаза, ничего не понимая, сморгнула и повернула голову на бок, внимательно рассматривая полутемную мрачную коморку. Голые каменные стены. С обеих сторон возле грубой деревянной двери на стене крепились два потухших факела, оставивших на стене причудливой формы копоть. Почти под самым потолком находилось маленькое узкое продолговатое решетчатое окно, оно и пропускало слабый свет, разгоняя тьму. Ее внимание привлек очаг, над которым висел котел с поднимающим паром, под котелком весело потрескивал огонь, играя своим пламенем. Там же на стенах были приколочены полки с разной утварью, в углу стоял табурет с тазом, рядом бадья с водой. Возле ее жесткого топчана с тюфяком, набитым сеном, стоял грубо сколоченный стол и два таких же грубых табурета. Напротив, под стеной стоял такой же узкий деревянный топчан, укрытый толстой шкурой, заменяющей одеяло. Возле стены нашел свое место и большой сундук.

Где это она оказалась? Она что в средневековье каком-то? Тут она вспомнила обжигающую боль солнца и как она ползла из последних сил и чуть не утонула в каком-то болоте, значит, ее спасли. Ах да, еще она вспомнила, что оказалась в совершенно чужом теле, иначе как объяснить это тощее тело. Убеждаясь в этом, она подняла руку, рассматривая изящную кисть с длинными утонченными пальцами, выглядывающую из-под длинного рукава грубой ткани рубашки. Неужели она перестала быть толстухой, и обрела желанное стройное тело? Не смотря на слабость, она начала судорожно изучать себя. Руки взметнулись вверх, исследуя незнакомое тело, и она улыбнулась, ощущая упругую грудь приличных размеров. Опустив глаза, заметила длинные волосы, подхватив прядь волос грязно-белого цвета, скривилась, на ощупь волосы были словно пакля. Возможно, их плохо вымыли, кто-то же ее отмыл от болота. Ну, ничего, это поправимо, главное, вопреки смерти она осталась жива. И она стала совершенно другой, избавившись от невзгод прошлого. При этих мыслях сердце больно закололо от предательства, из-за которого она погибла в своем мире. Какой же она была наивной дурочкой?! Ведь разумом понимала, что он слишком идеален для нее, но душой и сердцем так хотелось любви.

— Вижу очухалась! — раздался грубоватый грудной голос со стороны дверей, заставивший ее вздрогнуть. — Видать любят тебя боги! Просто чудо, что наши крепостные плутали в лесу, как будто темные их водили кругами. Вот они и услышали твой крик, прибежали и спасли, — подошла к ней женщина, неопределенного возраста, одетая в простое платье из грубой ткани. Ее пышную грудь с трудом прикрывало декольте. Ее русые волосы были заплетены в толстую косу и уложены на голове. Черты лица были немного грубоваты и дышали строгостью. Красавицей ее сложно было назвать, но было в ней что-то привлекательное. В руках она держала глиняную миску с горячей едой, которую тут же поставила на стол.

Неля вначале не могла разобрать первые слова, но, приложив усилия и сконцентрировавшись, поняла, о чем говорит незнакомка. Сбылась ее мечта и она, как одна из героинь ее любимых романов, попала в другой мир. Оставалось только надеяться, что в этом мире присутствует магия и она, как одна из героинь, ее получит, ведь новое тело она получила и оно гораздо лучше, чем было ее прежнее.

Тем временем женщина, стараясь не смотреть ей в лицо, представилась в грубоватой манере.

— Я Эдна! Служу здешнему господину, графу дэ Торэс, приглядываю за прислугой в замке, чтобы от работы не отлынивали. Надо мной только управляющий, — гордо произнесла она, — не считая господ, куда же без них. Тебя-то как звать, горемычная?

— Я…, - с трудом произнесла она пересохшим горлом, при этом лихорадочно думая, как ей представиться. Неизвестно, как еще воспримут тут ее имя, да и ей хотелось начать новую жизнь с нового имени.

Женщина протянула руку и взяла со стола деревянную кружку с травяным питьем, ловко приподняла ее и дала ей напиться. Затем все же посмотрела ей в лицо с непонятным выражением, видно было, что она сдерживает свои эмоции, прекрасно владея своей мимикой. На удивление Неля поняла все ее разнообразные чувства, сочувствие, переплетенное с толикой брезгливости и ноткой страха. От чего стало не приятно, не этого она ожидала, нечто подобное она уже переживала в своем мире. По прочитанным романам попаданки все становились красавицами, обретая новое тело и магию, очевидно, не с ее счастьем. Нужно было назвать свое имя, а то ее молчание вызывало уже подозрение. Она решила назваться тем именем, которое слышала на краю своего сознания, впадая в забытье, когда тонула.

— Я Нэйли, — тихо ответила она, посмотрев в глаза женщине, от чего та отвела взгляд в сторону. — Спасибо, что позаботились обо мне, — искренне поблагодарила она ее, на что женщина кивнула головой, принимая должное. — Скажите, Эдна, как долго я находилась в беспамятстве? — про себя она радостно отметила, что с легкостью может говорить на языке этого мира.

— Три дня! Травница сказала, что ты была слишком истощенна, — Эдна, пересилив себя, посмотрела ей в лицо, ожидая от нее объяснений, излучая любопытство и интерес.

Теперь уже Нэйли не переставала удивляться появившейся у нее способностям к эмпатии. Ею так же не осталось незамеченным, что Эдна избегает смотреть ей в лицо.

— Мне очень жаль, но я совершенно ничего не помню, — с этими словами, повинуясь желанию проверить, что с ее лицом не так, она провела ладонями по нему и, оцепенев от ужаса, замерла.

Оно было на ощупь шероховатым и грубым, как будто оно было испещрённым многочисленными шрамами, прощупывались даже швы. Мелькнула надежда, что возможно ее не умыли и это засохшие болото, ощущение сухой стянутой кожи присутствовало.

— Эдна, можно мне умыться, я хочу смыть это с лица, — попросила она дрожащим от волнения голосом.

— Сколько бы ты себя не терла, горемычная, тебе это не смыть, — с сочувствием произнесла Эдна. — Ты такая по всему телу. Травница говорит, что возможно ты побывала у темных магов и это они над тобой так измывались, либо ты из другой расы, — увидев немой вопрос, ответила, — не знает она, какой расы, еще подобное не видела.

— Можно мне зеркало? — еще больше дрогнул ее голос и слезы готовы были скатиться с глаз.

— Откуда у бедной прислуги такое богачество? Мы люд простой, только у господ такое имеется, а мы, что в бадью с водой поглядели у колодца и довольны, ну еще когда к речке там выходим. Ежели не прислуживаем в господских хоромах, где зеркала имеются. Слушай, а может ты из этих благородных будешь? Говоришь ты, как благородная дама, да и одежа твоя, хоть и грязная была, но видно из дорогих. Ох, и намаялась я, пока отстирала ее, пришлось даже магический порошок использовать, а он, межу прочим, только для господской одежи предназначен, — стала она набивать цену своим стараниям, но, увидев, как Нэйли разрыдалась, не выдержав такого удара судьбы, проявила к ней сочувствие. — Ну чего ревешь? Жива осталась, да и ладно! Благодари богов за это, — грубовато начала она утешать плачущую девушку. — Хватит реветь, память может вернется, вспомнишь, откуда ты. На вот поешь, пока совсем еда не остыла, — всунула она ей в руки ложку и миску с теплой похлебкой. — Сегодня еще отлежишься, завтра уже встанешь. Бездельников тут не терпят, задарма никого не кормят, замок большой, работы хватает. Пойдешь на кухню работать, все же там легче, чем на дворе работать, — продолжала она говорить, не умолкая, между делом взяла из миски деревянную ложку и всунула в руки плачущей Нэйли, подталкивая ее есть. — Господ сейчас в замке нет, поэтому и работы там меньше. Взять тебя в замок убирать господские комнаты пока не могу, без хозяина даже управляющий не осмелится взять незнакомку. Хватит уже сырость тут разводить. Ну давай, ешь быстрее, некогда мне тут с тобой рассиживать, — беззлобно прикрикнула она на утиравшую слезы девушку. — По нужде вон в горшок сходишь, — указала она рукой под кровать.

Нэйли взяла себя в руки и дрожащей рукой принялась есть, под довольный взгляд Эдны. Эта грубоватая женщина с доброй душой перестала ее бояться. Внешне хоть и страшная, а по возрасту в дочери ей годится. С умилением смотрела, как ее подопечная ест, затем забрала ее миску. Выдвинув ногой горшок из-под кровати, указала на него. Нэйли с трудом встала с кровати, все еще ощущая слабость от пережитого стресса и истерики. Как только Эдна убедилась, что она справится без нее, тут же покинула комнату, подхватив грязную посуду. Отправилась на кухню, ведь там с нетерпением ждут от нее новых новостей о спасенной со страшной внешностью.

Нэйли провела взглядом женщину и задрала длинный подол рубахи. В глаза сразу же кинулась ее жуткая кожа по всему телу, не радовало даже отличное сложение изящной фигуры. Если у нее такая кожа на лице, то реакция Эдны неудивительна. Да что же ей так не везет, в своем мире она была хоть и полной, не красавицей, но обычной, таких миллионы. А сейчас она выглядела, наверное, как творение Франкенштейна. Ее блеклая кожа разных оттенков была словно скроена из различных кусочков разных размеров. Очень похожих на крупную чешую какой-нибудь допотопной рептилии. Плюхнувшись на горшок, она закрыла лицо руками и опять разрыдалась. Ощущая неприятное соприкосновение со своей кожей, ее низкая самооценка упала еще ниже и она еще больше разрыдалась, жалея себя не любимую. Надо же сбылась ее мечта попасть в другой мир, так нет, все попаданки красавицы, только одна она не пойми кто. Выплакавшись, она справила свою нужду и утерла свое лицо. Эдна права, она осталась жива и это главное. Хватит вариться в само жалости, пора взять себя в руки, в ее жизни были вещи и похуже, потеря всех своих родных и предательство любимого. Что ж ей не привыкать к отношению окружающих к себе, как к дурнушке. Возможно, она действительно из другой расы и среди них она будет обычной. Нужно только найти эту самую расу, а для этого разузнать, как можно больше об этом мире. Радует, что здесь присутствует магия, может она хоть магический дар имеет. Ложась обратно на жесткий топчан и перед тем как уснуть, успела только отметить, что на солнце ей не очень комфортно, возможно, это только временно. Откуда же ей было знать, что маленькая проказливая Ясмина, таким образом готовит ее к жизни в подземном царстве, где нет яркого солнца.

Глава 3

Нэйли открыла глаза, как только слабые лучи солнца пробились сквозь узкое окошко, рассеивая темноту небольшой комнаты. Ну что же, новый день ее новой жизни. Взяв всю свою волю к жизни в кулак, она резко села на кровати и тут же наткнулась на лицо Эдны.

— Проснулась, соня! Вот и отлично, живо одеваться. Вот нашла, от дочери осталось, это конечно не господские наряды, — с этими словами она бросила на кровать одежду из грубой ткани. — Сегодня позавтракаешь еще здесь. Остальное время будешь питаться вместе со всеми на кухне, как вся прислуга. И помни, сильно не выделяйся из всех, здесь таких не любят. Не давай волю мужикам руки распускать. Здесь насильников не терпят, но эти вертихвостки сами позволяют, — после этих слов она строго посмотрела на Нэйли и ее эмоции сменились, как всегда, стоило ей только увидеть ее лицо. — Я забыла, что тебе это не грозит, — произнесла она с жалостью. — Ну чего сидишь, давай снимай рубаху и надевай белье и платье. Нечего стыдом покрываться, видела я уже тебя, когда купала. Если бы не это твое уродство, — скривилась она, — фигура, как у благородной. Твою одежду я высушила и припрятала, нечего по чем зря изнашивать ее тут и пачкать.

Эта грубоватая женщина напоминала ей жену генерала из романов царских времен, умевшую командовать и при надобности не брезгуя и розги применять. Нэйли была ей благодарна за то, что она негласно взяла ее под свое покровительство, поэтому прислушивалась ко всем ее советам, заодно анализируя услышанную информацию. Скинув с себя рубаху, она натянула на себя панталоны, хорошо хоть на завязках были, иначе они просто бы слетели с нее. Дошла очередь и до серого платья, которое было ей великовато и явно рассчитанное на больший бюст, приталенное сверху оно расходилось к низу не слишком пышной юбкой. А в итоге смотрелось на ней, как мешок. Эдна уже в какой раз скривилась и достала из сундука темный передник она ловко со сноровкой надела его на нее, завязав сзади бант.

— Ну вот так-то лучше, уже не болтается, — скептически осмотрела она ее со всех сторон, отметив, что слишком нелепо она смотрится в этом платье, в общем, как бездомная нищенка в тряпье.

После осмотра протянула ей деревянный гребень, за что получила благодарный взгляд девушки. Нэйли с трудом расчесала свои длинные волосы необычного цвета. Эдна взяла в руки косынку и пояснила, что незамужние простолюдинки, как правило, не повязывают голову, но чтобы меньше привлекать к себе внимание, ей лучше завязать платок. Она быстро развернула ее спиной и спрятала ее волосы под косынку, завязав ее под волосами, оставляя длинные концы волос свободно спадать на спину вместе с концами ткани.

— Садись за стол и быстро ешь, — приказала она, пододвигая миску к ней ближе.

Нэйли принялась быстро есть, успевая задавать Эдне вопросы.

— Эдна, а в чьих землях мы находимся?

— Как в каких? — удивленно посмотрела она на нее, затем вспомнив, махнула рукой. — Запамятовала я, что ты ничего не помнишь. В людских мы землях на границе с тризарами. Может ты с тех земель? Тем землям нет конца и края, и кто там еще обитает, одни боги знают. Хотя вряд ли эти змеи своих женщин без присмотра не оставляют. Они к ним относятся, как к ценному имуществу. Да и сказывали, что эти нелюди выглядят, почти как мы, только кожа у них более смуглая и живут они под землей, к себе никого не пущают.

Нэйли расстроилась: кто такие тризары, она не знала, только поняла, что даже для нелюдей она странная и страшная. Но возможно у них в подземном царстве ей было бы комфортней жить.

— Ну поела? Бери посуду и пошли к Бэрте. Она вредная, но если не будешь от работы отлынивать, сможешь с ней ужиться. Только не вздумай ей перечить, иначе оплеуху заработаешь быстро. Она отличная стряпуха, хозяева ее ценят.

Подхватив грязную посуду, Нэйли поспешила следом за Эдной. Пройдя по коридору мимо других дверей, они вышли во двор. Оглянувшись, Нэйли обратила внимание, что они очевидно находились в задней части крепости-замка. Во дворе находилось много хозяйственных построек, судя по доносившемуся запаху, рядом находился и скотский двор. Солнце поднялось и народ уже во всю трудился, об этом извещали и различные доносившие звуки. Особенно отчетливо было слышно, как рубят дрова на фоне скрипов и ударов, доносящихся с кузни.

Только они вышли из тени замка, чтобы пересечь двор, как она ощутила жжение на лице, прикрыв глаза от солнечного света и прикусив губу до крови, она крепче стиснула свою ношу и прибавила ходу, чтобы не отстать от Эдны. Ощутив солоноватый привкус собственной крови, кончиком языка провела по зубам и застонала, ощутив небольшие острые клыки. Если бы это были вампирские клыки, наверное, она бы вообще не расстроилась, а так она больше на крокодила похожа. Судя по коже, осталось только надеяться, что она не зеленого цвета.

Вот ее мучения закончились, и они подошли к замку с другой стороны. Спасительная тень принесла облегчение ее страданиям, убрав болезненное жжение, и она смогла полностью распахнуть свои глаза. До нее донеслись разнообразные запахи. Похоже, ее обоняние изменилось, стало намного острее, тоньше, она стала различать различные оттенки ароматов и не очень приятные запахи отходов, все смешалось, вызывая дискомфорт. Возле дверей сидела девчушка лет десяти и с остервенением терла песком большой чан изнутри. Услышав их шаги, она вскинула голову и, вскрикнув, шарахнулась от испуга, как только увидела Нэйли. Которой хотелось в этот момент где-нибудь спрятаться, забиться в угол, чтобы ее никто не видел. Удерживая в одной руке посуду, вторая взлетела вверх, напрасно ища капюшон, хоть какое-нибудь укрытие. Эдна шикнула на девчушку и, не оборачиваясь, повела свою подопечную дальше. За эти дни заботы она, сама того не ожидая, привязалась к Нэйле, испытывая к ней нерастраченные материнские чувства. Ее дочь вышла замуж за парня из самой дальней деревни, принадлежащей их хозяину, и уехала, как принято, к нему.

Пройдя коридором мимо хозяйственных комнат, они вошли в большую кухню. Большие печи стояли на протяжении одной стены, различная кухонная утварь висела на стенах и занимала полки. По середине стоял длинный большой стол, за которым трудилась помощница Бэрты. Сама хозяйка этих владений крупная, пышная дама стояла возле плиты и покрикивала на другую. Ее оскорбляющие крики, сыпавшиеся угрозы заставили Нэйли внутренне сжаться и спрятаться за спину Эдны.

— Все лютуешь, Бэрта? — громко произнесла Эдна, привлекая к ним внимание. — Я вот привела тебе новую работницу.

Крупная повариха повернула в их сторону голову и как-то резко успокоилась.

— Ну и где же твоя благородная? — произнесла она обычным насмешливым голосом.

Эдна глянула через плечо, затем одним движением вытянула из-за спины девушку, поставив ее перед собой. Нэйли посмотрела на повариху, сжалась в комок нервов, ожидая ее реакцию.

— Вот это порождение тьмы благородная? — с отвращением произнесла она. — Ты видно совсем пыли наглоталась, если думаешь, что я возьму эту мерзость к себе на кухню.

— Перестань, Бэрта, Нэйли принадлежит другой расе, да лицом не вышла и одета в тряпье, зато в чистое и что с того? — принялась она защищать свою подопечную, за которую стало обидно, она уже забыла о своей недавней реакции на нее.

— Да посмотри на ее рожу, она может быть заразная или под проклятьем темных. Пока я хозяйка на этой кухне, ее ноги здесь не будет! — еще больше скривилась повариха. — Здесь готовят для господ. Думаю, хозяин не слишком обрадуется, увидев ее возле еды.

Эдна посмотрела на ее лицо, и Нэйли почувствовала ее удивление, от чего рука девушки тут же взметнулась к лицу, ощутив еще больше шершавость.

— Нэйли, что стало с твоим лицом? — недоуменно посмотрела она на нее. — Твоя кожа как будто бы потрескалась, — уже тише добавила она.

— Я ощущала жжение, когда мы вышли на солнце. Наверное, мне нельзя находиться под яркими лучами солнца, — чуть ли не плача, прошептала Нэйли.

— Пойдем, горемычная моя, — вздохнула женщина полной грудью.

Эдна повела ее на выход, только не прежним путем, а тем, что вел в замок. Всю дорогу ее покровительница не произнесла ни слова, была слишком озабочена. Нэйли рассматривала унылые полутемные коридоры, освещенные факелами. Их шаги гулко разносились по мрачным каменным проходам, предназначенным для прислуги. Но вот они свернули и вошли в очередную арку и коридоры разительно изменились. Стены были украшены тяжелыми светильниками, местами их прикрывали гобелены с картинами сражений. Шли они не долго, свернули в очередной поворот и оказались возле дверей.

— Жди меня тут, я пообщаюсь с управляющим, попробую уговорить его оставить тебя работать в замке. Главное, чтобы у него не появилось желание тебя разглядывать, — вздохнула она и, стукнув в двери, вошла в кабинет управляющего, который не упускал случая напомнить всем, кто тут главный после господ.

Эдна уверенно зашла в кабинет и направилась к столу, за которым сидел худощавый управляющий, одетый в костюм с хозяйского плеча. Слегка выцветшая ткань все еще хранила роскошь некогда дорого костюма, с которого срезали всю драгоценную фурнитуру, оставив кружевные манжеты. Костюм лишь подчеркивал лысеющую голову с впалыми щеками и хитрыми глазами под кустистыми бровями. Его тонкие губы расплылись в улыбке при виде пышногрудой пышущей здоровьем женщины, кровь с молоком влекла его. Худой и жилистый от природы он имел слабость к пышнотелым женщинам и особенно к ней. В этом замке Эдна находится с рождения и имела особое расположение господ. Поэтому он не имел на нее обычное влияние, как на остальных. Приходилось довольствоваться тем, что она сама посчитает нужным. А в частности он ее подкупал оказанными услугами и всяким добром.

— Чего тебе, Эдна, или решила навестить такого видного и богатого мужчину, как я, — намекнул он ей, что будет щедр с ней, — чтобы скрасить мое время?

— Господин управляющий! — приложила она усилия и произнесла с показным почтением, чтобы расположить его к себе.

— Когда мы одни, дорогая, я для тебя просто Хэрш, — произнес он слащавым голосом, вставая из-за стола. Его руки так и чесались потискать эту пышногрудую красавицу.

Пышногрудая красавица довольно таки ловко увернулась от его загребущих рук и произнесла тоном, не лишая его надежды.

— Я по поводу спасенной с благородными манерами, потерявшей память. Бэрта отказалась ее брать на кухню работать из-за ее внешности, — с обвиняющими нотками произнесла она, смотря в похотливые глаза управляющего, который разве, что слюной не капал на нее.

— Пусть идет на скотный двор работать, там всегда рук не хватает, — беспечно ответил он, подбираясь к ней еще ближе.

— Ей нельзя на солнце, да и не пригодна она для тяжелой работы, совсем загнется, Хэрш! — сделала она ударение на его имени, намекая ему, что не все еще для него потеряно, с этими словами она оттолкнула от себя льнущего управляющего.

— Мне-то что? — нахмурил он свои кустистые брови в недовольстве от того, что ему закрыли доступ к телу. — Если я возьму ее служить в замок, господину это может не понравиться, тем более, когда он увидит это порождение тьмы, — похоть отступила после своих же здравых слов, которые отрезвили его ум. Терять свое доходное место он не намерен, даже ради пышнотелой красотки.

— А ежели она вспомнит, кто она? И ее уже разыскивают? А ты извел благородную госпожу до смерти работой на скотном дворе! Думаешь, господин обрадуется? И кого он первого накажет за преступление против благородных? — поддалась она вперед, стращая его.

— Ты права, — задумчиво произнес он, в его глазах был виден весь его мыслительный процесс. — Ладно, пусть работает в замке, но когда прибудут господа, пусть не попадается им на глаза.

— Ее следует приодеть во что-нибудь приличное, в бывшую господскую одежу, — твердо произнесла она.

Увидев, как этот скупой готов разразиться возмущением, она выпрямилась, выставляя свою пышную грудь немаленького размера ему на обозрение. Его глаза уперлись в женские прелести и похоть опять засветилась в глазах. Руки сами поднялись вверх, и он ухватил двумя ладонями ее за внушительных размеров зад, притянул ее к себе, зарывшись лицом в ее грудь, блаженно то ли проговорив, то ли простонав:

— Пойди в складскую и выбери, что требуется, можешь и себе там что-то подобрать, мое пышное счастье, — начал он слюнявить поцелуями ее грудь.

— И что там может на меня налезть? После этих худощавых господ, — хохотнула Эдна, смотря, как этот тощий задохлик пытается объять ее всю.

— Я счастлив, моя пышечка, что ты не такая, как они. Можешь выбрать себе что-нибудь другое, — проявил он невиданную щедрость, добравшись наконец-то до ее тела. — Жду тебя сегодня после ужина у себя, моя красавица, — его рука задрала подол, пытаясь добраться до интимного места.

Эдна, оттолкнув его, отошла в сторону и протянула руку, приказывая:

— Ключи! — второй рукой похлопала его по впалой щеке с усмешкой.

Хэрш сглотнул и, сняв с пояса связку ключей, протянул ей. Подхватив ключи, Эдна виляющей походкой направилась на выход. Возле дверей она обернулась и произнесла.

— Надеюсь, ты меня не разочаруешь сегодня! — увидев блаженный взгляд управляющего, вышла. Эдна изредка использовала свое тело для личной выгоды. И мораль ее абсолютно не беспокоила, в этом мире иначе не выжить. Она в крайних случаях, когда это было действительно жизненно необходимо, умело манипулировала слабостями управляющего, падкого на ее пышные формы. В отличие от других она следила, чтобы он всегда желал именно ее, умело разжигая его похоть, и редко балуя его своей близостью. И это приносило свои плоды: в отличие от других ей он никогда ни в чем не отказывал. Остальные ублажали его только, чтобы не потерять свое сытое и теплое место в замке.

Глава 4

Нэйли проводила взглядом зашедшую в кабинет Эдну, и погрузилась в собственные мысли. Ее опасения подтвердились, яркие лучи солнца для нее опасны. Что же ей теперь делать? А если ее заставят работать во дворе? Уйти из замка она пока еще не может, без денег, еды и всего необходимого, да и куда идти? Только тут у нее есть возможность получить больше информации об этом мире. Возможно, тогда она и сможет уйти. Правда, как она тут будет физически работать? Она совершенно к этому не приспособлена. Выросшая в семье интеллигентов, не знавших, что такое тяжелый физический труд. Даже на даче работал специально нанятый садовник. Они всю свою жизнь жили в городе, живой курицы не видели, что уже говорить про остальную фермерскую живность. Сразу после института она работала в офисе. Но больше всего ее беспокоило, что ее называли порождением тьмы. Что с ней происходит? Почему ее кожа так реагирует на солнце? Может она принадлежит темным расам, о которых она читала, они, как правило, живут в подземных царствах. А вдруг, как бывает из-за страха, люди устроят на нее гонения, еще и убить ее захотят. От этой мысли стало страшно, несмотря на жуткую внешность, жить хотелось, тем более она попала в магический мир. Может хотя бы тут она будет счастлива, тем более детский голос, давший ей новое имя, ей это обещал.

— Ты смотри новую девку взяли в замок, — отвлек ее внезапно раздавшийся басовитый голос, заставивший ее вздрогнуть и медленно развернуться в его сторону. Двое мужиков с возгласом отшатнулись от нее, как от прокажённой. — Порождение тьмы, тьфу ты, напугала, ведьма. Что уставилась? — злобно прошипел один из них.

— Нужно проучить ее, как следует, чтобы не смотрела своими колдовскими глазюками мужику в глаза, как равная, — произнес другой и замахнулся на нее, чтобы ударить.

Нэйли с испугом шарахнулась в сторону, ощущая их желание навредить ей, чем вызвала довольный смех у мужиков, одетых, как крестьяне в средневековые времена. Они получали удовольствие, заставив бояться порождение тьмы, потому что в подсознании сами ее боялись.

— А ну пошли вон! Пока я вам головы не оторвала! — раздался знакомый голос, и Нэйли кинулась к Эдне, упиравшей руки в бока.

— Так мы это… к господину управляющему пришли, кликал он нас, — залебезили эти двое перед ней, зная ее достаточно хорошо.

— Смотрите мне! — сунула она кулак под нос каждому, от чего теперь они шарахнулись в сторону от нее. — Еще раз увижу, что обижаете мою девочку, пеняйте на себя, — затем она посмотрела на перепуганную Нэйли и, улыбаясь ей, произнесла. — Пойдем, горемычная моя, приоденем тебя, остаешься работать в замке, — когда они отошли от входящих мужиков к управляющему, тихо проговорила. — А взгляд у тебя и правда временами просто жуткий, как у колдунов, пробирает до самого нутра, быррррр… — окончательно расстроила она Нэйли, ее плохие предчувствия начинают сбываться. — Ну чего опять киснешь? Радоваться нужно, мне кстати пришлось немало приложить усилий, чтобы уговорить этого упыря оставить тебя работать в замке. И еще я уговорила его дать тебе приличную одежду. Хватит благодарить уже меня, — улыбаясь, подняла она руку, останавливая искренний поток благодарностей, полившийся от Нэйли. — Сейчас пойдем в сокровищницу этого скряги и подберем тебе отличную одежу. А после поставлю тебя убирать покои, господ нет, так что окромя пыли ничего убирать и не надо, — начала она ей объяснять на ходу.

— А можно мне в библиотеке убирать? — с надеждой спросила она и столько было мольбы в ее взгляде.

— Хм…ммм, хочешь проверить обучена ли ты грамоте, как благородные? — остановилась она и внимательно посмотрела на нее. — Я та тебя поставлю туда убирать, там работы немного. На книги наложено магическое заклятие, разве что мебель и полы помыть, а доверить ее лишь бы кому я не могу. Господа очень ценят свои книги. Но запомни одно, если тебя поймают за чтением книг, запорют до смерти, — после этих слов она повела ее дальше.

— Эдна, в замке есть маг?

— А как же ему не быть, мы ж поди на границе живем, тут без мага нельзя. Только он сейчас с господами в столице. Сын графа обучается на мага в этой… как ее там… во! Академии! Вот только дар у него небольшой, как я слышала, — тихо проговорила Эдна, оглядываясь по сторонам. — Граф поехал по делам в столицу, вернется оттуда с сыном, учебный год закончился.

— А Графиня?

— А нет уже ее, овдовел наш господин, остался с сыном и дочерью. Молодая госпожа вышла недавно замуж и покинула замок, — поведала Эдна.

Вскоре они опять вернулись в полутемные неприветливые проходы для слуг, оттуда свернули к лестнице, ведущей в подвалы. На удивление там не чувствовалось сырости, вот они подошли одной из деревянных массивных дверей с внушительным замком. Эдна подобрала ключ и открыла замок, толкнула скрипучую дверь. Сняла горящий факел со стены и они зашли в большое помещение, похожее на обычный склад, чем по сути он и являлся. Эдна зажгла еще пару факелов на стенах. Старые сундуки стояли в ряд под стенами, над ними висели полки со всякими вещицами. Так же присутствовали большие стеллажи, здесь хранилось все, что господа посчитали непригодным для себя и отдали в пользу слуг. Управляющий сам распределял и раздавал кому считал нужным. А так же здесь хранилось все необходимое для текущей жизни замка.

— Ну чего стоишь? Ищи в сундуках вещи, походящие тебе по размеру. Тут много добра когда-то принадлежащего господам. От госпожи должны остаться старые платья.

Вскоре их поиски увенчались успехом: они нашли сундуки с женской одеждой. Среди красивых платьев они нашли пару подходящих закрытых платьев, они естественно были самыми скромными. Так же обнаружились и другие необходимые вещи и даже пара легких коротких сапожек еще приличного вида, несильно сношенных. Она решила взять и их, поберечь свои, ее выглядели гораздо лучше, несмотря на то, что побывали в болоте.

— Переодевайся здесь, некогда нам ходить туда-сюда, да и нечего вызывать зависть у остальных, — скомандовала в своей манере Эдна. — Тут и зеркало имеется, правда оно в ужасном состоянии, но хоть такое.

Нэйли приложила усилия, чтобы сразу же не кинуться к нему. Проявив терпение, она начала переодеваться, правда, без помощи Эдны не обошлось. Переодевшись, она медленно подошла к зеркалу и уставилась на свое новое отражение. Первое, что кинулось в глаза в пожелтевшем и обломанном с одного края зеркале это стройная, изящная фигура с тонкой талией и приподнятой грудью, притягивающий взгляд. Корсет платья выгодно подчеркивал женские формы, от лифа под самое горло плотное кружево надежно укрывали кожу от постороннего взгляда. Нэйли восхищенно провела руками вдоль своей фигуры, о которой могла только мечтать в своем мире. Но затем радость быстро пропала, как только она увидела свое лицо, которое даже не красили аккуратные черты лица, большие темно-серые яркие глаза и длинные волосы натуральной блондинки. Ее кожа была действительно похожа на крокодилью или змеиную, только чешуйчатый рисунок был немного крупнее обычного. Вдобавок ко всему она действительно выглядела потрескавшейся на стыках рисунка, от чего выглядела еще ужаснее. Не выдержав, она закрыла лицо руками и опять разрыдалась. Она вообще никогда не была плаксой, но в этом мире она видно решила наверстать упущенное.

— Ну вот опять ревешь! Хватит рыдать, слезами тут не поможешь. Некогда нам тут слезы проливать! — прикрикнула на нее Эдна. — Вот смотри, что я нашла для тебя, — с этими словами она протянула ей широкую карнавальную маску из тонкой кожи. — Надевай, живо!

Наигранный гнев Эдны быстро помог ей прийти в себя. Взяв из ее рук маску, она надела ее и настроение сразу же улучшилось. Маска надежно скрывала ее лицо.

— Ну вот, как настоящая аристократка, — рассмеялась Эдна, любуясь своей подопечной. — Вот еще наденем это, — и она накинула ей на плечи легкую накидку из практически воздушной ткани, затем накинула на голову капюшон, и закрепила его специальными заколками, которые крепились на этом же капюшоне. Очевидно, эта накидка была частью карнавального костюма. — Даже не знаю, как теперь такая госпожа будет работать, — подмигнула она ей. — Ну хватит красоваться, бери эту походную сумку, я туда сложила все, что мы с тобой выбрали. Нужно пользоваться щедростью управляющего, — с этими словами она подошла к одной из полок, где стояли различные флаконы.

Хэрш не уточнил, из каких именно запасов она может взять для себя что-то. Поэтому она решила взять из запасов предназначенных господам. Она выбрала душистое средство для мытья волос. Спрятав флакон в сумку, которую подхватила Нэйли, она направилась на выход, увлекая за собой девушку.

— Сейчас выдам тебе все необходимое для уборки и отведу тебя в библиотеку. Оставлю тебя там убирать, распоряжусь, чтобы воду тебе носили, а сама отнесу твои вещи к нам. Ты поработаешь там, потом я зайду за тобой и поведу обедать, — объясняла она ей на ходу.

Нэли старалась запомнить, весь маршрут, а также все, что ей говорила Эдна. После того как ей выдали все необходимое для уборки, предварительно припрятав в кладовке сумку, они отправились в библиотеку. Приходилось останавливаться на отдых, ноша была неудобной и тяжелой, особенно ведро с водой. Библиотека находилась на втором этаже. Пришлось немало пройти, замок выглядел немного мрачноватым из-за узких стрельчатых окон. Каменные полы тоже не добавляли уюта. Встречающаяся мебель была крепкой, добротной, на стенах можно было видеть портреты здешних предков, стоящие статуи в нишах. Кое-где украшением служило оружие.

Когда они зашли в полутемную библиотеку, Нэйли с трудом передвигала ноги. Но усталость быстро прошла, как только она увидела стеллажи с книгами.

— Для начала мебель от пыли протри, — донеслось до нее указание Эдны. — Быстро проверишь, можешь ли ты читать и принимайся за работу, — ухмыльнулась она, как только увидела, как засветились глаза сквозь прорези в маске. — Все, я ушла, мне еще нужно проверить, как работают остальные служанки, — с этими словами она вышла и с шумом закрыла дверь.

Это послужило сигналом для Нэйли, которая бросила возле ведра все, что держала в руках и направилась к ближайшей полке. И достала первую попавшуюся тяжелую книгу в твердом кожаном переплете и с замиранием сердца открыла ее. На титульной странице заглавные причудливые буквы незнакомого языка быстро сложились в ее разуме в слова и Нэйли радостно прочла название книги. Это оказалась история человеческого царства, быстро пролистав несколько страниц, она убедилась, что с легкостью может читать, положила книгу обратно. Сейчас нужно заняться уборкой, тем более ей должны носить воду, не зачем, чтобы ее застали за чтением книг. Когда она справится с работой, вот тогда можно и почитать. Оглянувшись по сторонам, она увидела недалеко от входных дверей комнаты изящную кушетку, которой явно здесь не место, маленькие подушечки дополняли ее. Очевидно ее приобрели недавно, для удобства. Возле нее так же стояла пара кресел и небольшой низкий столик. В этом месте на полу лежала шкура, дополняя этот островок уютом. С боку от этого читательского уголка имелся большой камин, благо вычищенный, только выпачкаться в саже ей не хватало. По другую сторону от камина стоял письменный стол и кресло с высокой резной спинкой. На стенах вместо факелов висели магические светильники, напоминавшие бра из ее мира, между ними висели картины. В глаза так же бросилась стремянка, стоящая возле одного стеллажа. Несмотря на большие размеры комнаты, это место выглядело обжитым и уютным, очевидно, господа любили проводить здесь время.

Нэйли успела только протереть пыль, отметив, что на книжных полках ни единой пылинки. Она принялась протирать широкие подоконники стрельчатых окон с цветными витражами. С радостью отметив, что, несмотря на полутьму, она видит отлично, хоть какое-то преимущество от ее обретенной нечеловеческой сущности. Убирая, она то и дело поглядывала на полки с книгами, пытаясь между делом прочесть название на корешках. Столько хотелось прочесть, возможно, у них имеются и книги по магии. Еще она надеялась, что здешний маг сможет определить имеет ли она магический дар. За этот дар можно поплатиться и внешностью, ведь с магией практически все возможно и внешность изменить: иллюзию накинул и уже красавица. Уборка явно принесла ей положительные эмоции, настроение поползло вверх.

Глава 5

Время пролетело быстро, она еще не приступила к мытью полов, когда за ней пришла Эдна. Та осмотрела результаты ее уборки и довольно хмыкнула, она не ожидала, что с аристократическими манерами Нэйли может хорошо убирать.

— Ну как? — кивнула она в сторону книг.

— Эдна, я умею читать! — радостно воскликнула она и, подлетев к женщине, в порыве обняла ее.

— Я даже не сомневалась, — обняла она в ответ девушку. — Пойдем обедать. Опоздавших Бэрта оставляет без еды, — потянула она ее на выход.

— И где же все там помещаются? — полюбопытствовала Нэйли, не ожидая ничего хорошего от совместного обеда.

— Обедает только прислуга замка, а их не так уж и много, дворовые питаются отдельно, им еду выносят во двор. Управляющему, конечно же, подают тоже отдельно, как господину, — Эдна остановилась и посмотрела на свою подопечную. — Тебя начнут из зависти задевать, ты не обращай внимания, но и в обиду особо себя не давай.

— Из зависти? — удивилась она, кто может завидовать ей с таким уродством.

— Я тебя одела, как госпожу, конечно же, будут завидовать, — потянула она ее дальше, удивляясь ее наивности.

Возле входа в кухню они остановились, Эдна сделала ей знак молчать и решила послушать доносившие оттуда возгласы собравшейся там прислуги.

— Да какая она благородная! — прозвучал зычный голос Бэрты. — Видели бы вы эту оборванку, порождение тьмы она, а не благородная. Демоново отродье, тьфу ты, еще небось под проклятием ходит, видать разгневала богов, вот они и обрушили это на нее, — и уже тише добавила. — Вот попомните мои слова маг как приедет быстро ее выведет на чистую воду.

— А может она нелюдь из благородных? — раздался мужской голос, его версию шумно поддержали.

— А это мы и проверим! — решила не сдавать свои позиции Бэрта, все сразу же утихли. — Все знают, что благородных сразу видно за столом, мало одежу напялить, нужно еще уметь жрать, как благородные, — намекнула она на их управляющего.

Эдна изучающе посмотрела на Нэйли, словно желал убедиться, умеет ли она, как благородные, пользоваться столовыми приборами. Все же она верила, что девушка из благородных, раз грамоте обучена. Прослыть обманщицей и терять свой авторитет среди прочей челяди не хотелось. Подмигнув своей подопечной, она потянула ее на кухню. Где при их появлении сразу все умолкли пораженно. После слов Бэрты все ожидали увидеть оборванку, а увидели загадочную незнакомку в красивом дорогом платье, скрывающую свое лицо.

— Это Нэйли! — представила довольная Эдна ее всем, затем начала ей называть присутствующих поименно.

— Ну что встали, садитесь жрать, бездари, лишь бы время тянуть и отлынивать от работы, — зло гаркнула Бэрта. — Мне еще ужин готовить надобно.

Народ словно очнулся начал с шумно рассаживаться за накрытый стол, затем все посмотрели на стоящих женщин. Эдна потянула девушку к свободному краю. Присев за стол, Нэйли уже хотела подтянуть к себе миску с едой, когда ее выхватила Бэрта и поставила перед ней тарелку с куском мяса и тушеными овощами. Нэйли кинула взгляд в соседние миски, еда была одинакова.

— Жрать подано, госпожа! — съязвила Бэрта и швырнула перед ней столовые приборы.

Все сидящие уставились на нее, от чего чувствовала она себя отвратительно, дикари, неужели в этом мире столовые приборы редкость. Хуже всего, что она слышала все их эмоции, которые словно осы жалили ее.

— Может уже и салфетку подадите? — раздраженно ответила она на оскорбление.

Бэрта открыла и закрыла рот, затем буркнула.

— Обойдешься, думаешь раз дорогие тряпки нацепила, теперь все прислуживать тебе должны. Ты такая же, как и все мы, прислуга! — ее слова нашли одобрение среди женской половины, которые действительно с завистью смотрели на ее наряд.

— Бэрта, это же ты решила устроить проверку Нэйли, — вмешалась Эдна.

— А то тебе самой неинтересно, может ли твое чудовище есть, как благородная.

— Я и так знаю, что она может, ведь Нэйли обучена грамоте. Много ли ты знаешь грамотных простолюдинов? — победно посмотрела Эдна на всех по очереди, затем она посмотрела на свою подопечную и сказала. — Ешь быстрее еще дел у нас много.

Нэйли взяла в правую руку нож в левую вилку и принялась быстро есть, ловко орудуя двумя приборами. Бэрта только сверкнула от злости глазами, когда увидела выражение лиц сидящих. К сожалению, это не расположило к Нэйли остальную прислугу. Ее сочли высокомерной выскочкой, сказалось и ее происхождение. Она стала всеобщим объектом для глумления, как же благородная в прислугах, еще и страшная, как чудовище, раз прячет свое лицо. Где еще можно относиться к аристократке, как к равной. Правда некоторые сочли благоразумным открыто не нападать на нее, иди знай, как повернется судьба. Может господин посчитает достойным приютить ее, как гостью у себя.

После обеда под язвительные шуточки в ее адрес Нэйли вернулась в библиотеку, где сразу же почувствовала себя хорошо и свободно. Не смотря на полный желудок, заставила себя работать. Эдна умела быть убедительной, так что воду ей меняли регулярно. Желание поскорее почитать помогло ей быстро справиться с работой. Тем не менее, день клонился к вечеру, и в комнате еще больше потемнело, что не мешало ей нормально видеть. Она ходила вдоль полок и читала название, ища подходящую для себя литературу. Ее внимание привлек «Атлас рас», это то, что ей нужно. Прихватив большую тяжелую книгу, она уселась на кушетку и в предвкушении открыла ее, погружаясь в чтение. Сколько прошло времени, она не знала, очнулась только тогда, когда ее окликнули.

— Нэйли! Ты тут? — позвала ее Эдна со свечой в руках пытаясь осветить темную комнату.

— Я здесь! — встала она с кушетки, направляясь с книгой в руках к дверям.

Увидев ее, Эдна вскрикнула и схватилась за сердце.

— Фу… напугала меня, горемычная. У тебя глаза светятся в темноте, как у кошки. Ты что видишь в темноте? Или уснула тут? — с отдышкой спросила она, все же зрелище не для слабонервных.

— Прости, что напугала тебя. То, что мои глаза светятся, я даже не знала, — виновато начала оправдываться она. На месте Эдны она бы уже точно верещала во все горло, если бы увидела такое. — Я не заметила, как стемнело. Я отлично вижу в темноте.

— Ладно, клади книгу на место и пойдем уже ужинать, потом свожу тебя в умывальню. Вымоешь свои волосы тем средством что я прихватила на складе.

На ужин они пришли последними, когда народ уже ел. На этот раз ее демонстративно игнорировали, разговаривали только с Эдной. За что она была им благодарна, все же это лучше злобных реплик в свой адрес. Правда под молчаливое осуждение и злобные взгляды в ее сторону она чувствовала себя отвратительно. Поэтому ела она быстро, простую кашу с кусочками мяса глотала, практически не жуя, запивая все это горячим травяным напитком, заменяющим здесь чай. Как бы Эдне не хотелось еще пообщаться, она вынуждена была пойти с Нэйли, сжалившись над ней, видно было, что чувствовала она себя неуютно в присутствии остальных.

Перед тем как отправиться в общую купальню для прислуги, они зашли в свое жилье, прихватили полотенца и отправились мыться. Купальня представляла собой длинное деревянное строение во дворе. По принципу бань ее мира, только без пара. Вся внутренность помещения была обшита деревом, имелась там и сплошная широкая деревянная полка, на которую можно было присесть или поставить небольшую деревянную лохань с водой. Как и в бани имелась печь, греющая воду. В предбаннике уже находилась пара женщин, бесцеремонно уставившиеся на нее, забыв, зачем они сюда пришли.

— Я не могу тут раздеваться, они все смотрят на меня, — тихо прошептала Нэйли и жалобно посмотрела на Эдну, которая уже на половину разделась.

Эдна резко развернулась и гаркнула во все силу своих легких.

— Чего уставились? А ну живо отвернулись все! — женщины засуетились и, быстро раздевшись, скрылись в самой купальне. Никто из них не желала портить отношения с Эдной, зная ее влияние в замке.

За ними следом последовали и Эдна с Нэйли, как только разделись и прихватили с собой моющие средства. Мылись быстро, поливая друг другу, чтобы освободить место другим. Да и не хотелось ей тут задерживаться на всеобщие обозрение. Пришлось ей пережить еще раз неприятные моменты чужого любопытства под их шепот.

Вскоре они вернулись в свое жилище, где Нэйли переоделась в рубаху. Эдна расчесала ее волосы, которые стали мягкими и шелковистыми, заплела ей косу и уложила в кровать. Привела себя в порядок и предупредила, что возможно сегодня она не вернется, пожелала хорошего сна и покинула комнату. Уставшая Нэйли, особо не задавалась вопросом, где проведет ночь ее покровительница, она просто провались в сон.

Глава 6

Дни в замке шли своим чередом, войдя в привычное русло для Нэйли, которая всячески старалась избегать общение с другими. Эдна ставила ее на легкую работу, давая всего одно задание на день в отличие от других, которые, закончив в одном месте, принимались за другое дело. Такие поблажки вызывали зависть и плохое отношение у остальной прислуги, которая всячески это демонстрировала во время совместных трапез. Бэрта не упускала случая унизить и оскорбить ее в присутствии других. Но этого всего девушка старалась не замечать и игнорировать, она научилась закрываться от чужих эмоций. Все свое свободное время она проводила в библиотеке, узнавая больше об этом магическом мире, где присутствовали незнакомые расы: дэйсаны, тризары, метары и другие малоизвестные существа.

Она так же выспрашивала у Эдны об этом мире. К сожалению, та мало, что знала и рассказывала в основном то, что слышала от других, ведь она никогда не покидала этот замок-крепость.

Единственное, что очень ее беспокоило, это ее физическое состояние. Ее кожа по всему телу зудела, иногда она испытывала легкое жжение из-за чего она впадала в раздражение, с трудом подавляя его. К тому же кожа по всему телу претерпела изменения, потрескавшись еще больше. В трещинах уже можно было разглядеть темно серый цвет, от чего ее и так страшная кожа имела объемный тридешный эффект. Маска на лице тоже приносила дискомфорт, при каждом удобном случае она старалась ее снимать, но страх, что внезапно увидят ее лицо, не позволял ей часто это делать. Временное облегчение приносила вода. Приходилось ждать до ночи, пока все вымоются, чтобы потом в одиночестве помыться в остывшей прохладной воде. Вместе с внешними изменениями она чувствовала и внутренние перемены, усилились ее эмпатические способности. Органы осязания и обоняния стали намного острее и чувствительнее. Вплоть до того, что она слышала стук сердца, по которому могла определить лжет ли человек или нет. Все эти изменения с ее организмом приводили ее в отчаяние и страх. А вдруг она превращается неизвестно в кого и люди увидят это и действительно посчитают ее порождением тьмы и из-за суеверного страха захотят ее убить. Недовольство среди слуг росло с каждым днем, она ощущала их ненависть к себе. Поэтому она стала всерьёз задумываться о том, чтобы покинуть замок и отправиться в земли тризаров, где можно укрыться от солнца. Во всяком случае есть надежда, что там ее не сочтут порождением тьмы и демоном. Правда об их укладе жизни, она мало что узнала. В книге имелись только скупые данные. Тризары змеи-оборотни, воины, что на удивление не вызывало у нее отвращение. Их раса, как и все остальные в этом мире, имеют монаршую систему правления. Проживают в подземном царстве, имеют свои гнезда и кланы. Было так же описание их внешности. Это все, что ей удалось выяснить.

После обеда быстро справившись со своей работой, Нэйли как всегда побежала в сокровищницу книг. Подхватила с полки присмотренную заранее тоненькую книжицу «Основы магии», она присела на подоконник и принялась ее внимательно изучать. Она так увлеклась, что не заметила присутствие постороннего.

Виконт Нэл дэ Торэ прибыл в замок вместе с отцом, после приветствия прислуги он сбежал от всей этой суеты, направляясь в свои покои. Проходя мимо библиотеки, заметил приоткрытую дверь, чему очень удивился. Не всякой прислуге позволено здесь убирать, а тем более бывать. К тому же все встречали своих господ. Тогда кто же здесь находился? Открыв двери, он застыл на пороге, наблюдая дивную картину. Лучи заходящего солнца освещали сквозь цветные витражи стройную женскую фигурку, склонившуюся над книгой. Разноцветные блики особо ярко смотрелись на белокурых волосах, заплетенных в косу. Он успел только заметить черную маску скрывающую лицо незнакомки. Словно почувствовав его переполненный эмоциями взгляд, девушка подскочила с подоконника, спрятала книгу за спину, и он услышал ее перепуганный голос.

— Прошу прощение за то, что взяла без спросу книгу, — опустила она голову и он увидел, как она вся сжалась.

— Кто Вы? — удивленно спросил он, пытаясь рассмотреть ее, распознав в ней благородную юную особу.

— Я… — запнулась она на мгновение, растерявшись, — временная прислуга, — с испугом произнесла она. Сейчас ее могут запороть до смерти, как предупреждала ее Эдна.

После этих слов виконт застыл на мгновение, переваривая услышанное, его брови сошлись на переносице. Осознав, что она сказала, он быстро приподнял ее за подбородок, ощущая при этом грубую шероховатую кожу под пальцами. Он впился своим взглядом ей в лицо, от чего она еще больше сжалась от страха. У нее было такое впечатление, что он видит сквозь маску ее уродство. Тем не менее, ее сознание отметило аристократичные черты лица молодого шатена. Собранные в низкий хвост волосы темного цвета открывали слегка продолговатый овал лица с выступающими слегка скулами. Сейчас его прямые брови темнее цветом, чем волосы, выражали недовольство, нависая над глазами карего цвета с блеском янтарных вкраплений. Прямой нос, средней полноты губы и острый подбородок говорили о его твердой воле и характере, привыкшем повелевать.

— Прислуга? Читающая книги? — его голос из растерянного стал жестким несущим холод.

Нэйли чувствовала, что нужно что-то ответить, пока он не пришел к своим выводам и не принял окончательное решение о ее наказании.

— Меня спасли Ваши слуги, вытащив с болота, когда я тонула. К сожалению, я потеряла память и кроме имени своего ничего не помню. Я надеялась, что, читая книги, вспомню что-нибудь из своей жизни, — соврала она во благо своего спасения.

Виконт поднес вторую руку к ее лицу с целью сорвать с нее маску. Нэйли резко отклонилась в сторону и поспешно заговорила.

— Пожалуйста, не надо! — взмолилась она, чуть ли не плача. Она ужасно боялась, что ее внешность сыграет в пользу ее наказания.

— Нэл! Что здесь происходит? — раздался властный голос со стороны дверей.

Граф в сопровождении своего мага и управляющего подошел к ним. Нэл тут же выпустил из рук девушку и отступил на шаг назад.

— Кто эта юная леди? — строго спросил граф с нотками удивления и посмотрел на своего управляющего.

Управляющий побледнел, но быстро взял себя в руки и ответил со всем почтением.

— Ваша Светлость, эту юную леди спасли наши слуги, когда она тонула в болоте возле леса. Она совершенно ничего не помнит, кроме своего имени. Но ее манеры говорят о благородном происхождении. И я осмелился до Вашего приезда оставить ее прислуживать в замке. Вдруг она вспомнит о себе или же ее будет кто-то искать.

Граф перевел свой тяжелый подозрительный взгляд на девушку, вся эта история не внушала ему доверия. Да и ее внешний вид вызывал опасение, откуда в их захолустье благородные, разгуливающие сами по себе.

— Почему вы скрываете свое лицо? — учинил граф допрос, затем властно приказал. — Сейчас же снимите маску!

Нэйли ощутила исходящую от графа угрозу, подозрительность и недоверие. Повинуясь его приказу, она положила книгу на подоконник и дрожащими руками сняла маску. Подняла глаза и обреченно посмотрела на стоящих мужчин. Брезгливость вперемешку с отвращением и ноткой страха больно ударили ее волной исходящих от этих троих. Граф уже хотел возмутиться по поводу того, что ей позволили находиться в замке. Но его остановил маг, который излучал нездоровое любопытство и интерес. Он притронулся к графу, привлекая его внимание, и многозначительно на него посмотрел. Затем обратился к стоящей девушке, которая, опустив глаза, теребила маску в руках, испытывая все муки ада.

— Дитя, как звать тебя? — спросил он с доброжелательностью, и его худощавое лицо изобразило фальшивую улыбку, а крупноватый нос слегка расплющился.

— Я только помню, что меня звать Нэйли, — опомнившись, сделала она книксен, поддерживая легенду о своем благородном происхождении.

Маг удовлетворенно сверкнул глазами и посмотрел на графа.

— Позвольте представить Вам хозяина замка, графа Сэдрика дэ Торэ и его сына виконта Нэла дэ Торэ. Я маг Ланэс, — склонил он в легком поклоне голову. — Позвольте узнать, юная леди, а что Вы читаете? — полюбопытствовал он.

— «Основы магии», — смущенно ответила она, удивляясь такой перемене по отношению к ней.

— Правда? — маг внимательно посмотрел на нее магическим зрением. — Я не вижу у Вас магического дара, — окончательно разочаровал он все ее надежды. Все же она самая несчастная и невезучая, обделенная стандартным набором попаданок.

— Я просто совершенно о себе ничего не помню, хотела узнать есть ли у меня магическое дарование, — ответила она под пристальными взглядами. — Простите, я себя неловко чувствую, позвольте мне надеть маску, — не дожидаясь разрешения, она привычным жестом надела маску, сразу же почувствовав себя лучше, как только спряталась за маской.

— Думаю, дитя, мы с Вами за ужином еще побеседуем. Да, еще я думаю, что не пристало гостье графа жить с прислугой, не так ли граф? — многозначительно посмотрел он на графа. Тот словно очнулся и дал распоряжение управляющему устроить их гостью наилучшим образом и сопроводить позже на ужин.

Виконт намного хуже, чем его отец умудренный опытом, владел своими эмоциями. Он не смог скрыть на своем лице удивления и непонимания такому поведению мага. Это странная гостья вызывала у него неординарные чувства: интерес, отвращение и извращенное желание разглядывать ее, как диковинную зверушку. Похоже, его каникулы пройдут намного интересней, чем он рассчитывал.

После того, как граф со своим сыном и магом покинули библиотеку, управляющий провел их до дверей, где наткнулся на волнующую Эдну.

— Ты все слышала? — спросил он ее, тут же растеряв всю угодливость, приняв важный вид.

— Да! — радостно ответила та.

— Вот и займись своей подопечной, — затем дотянулся до ее уха и тихо прошептал. — Надеюсь, я заслужил толику ласки за свои старания?

— Думаю, ты уже получил достаточно ласки от меня за все свои старания, — насмешливо произнесла она и выпрямилась, выпячивая свою грудь перед его носом, тем самым дразня его. Затем виляющей походкой пошла к своей подопечной.

Глава 7

А этим временем хозяин замка со своим сопровождением зашел в свой кабинет. Усевшись в кресло, дал знак остальным присаживаться.

— Ланэс, не объяснишь ли ты мне, с чего это вдруг я должен быть любезным с этим порождением тьмы, отродьем из неизвестной расы нелюдей? Взявшейся неведомо откуда в моих землях, — потребовал он ответ от своего мага и советника по совместительству.

— Вы, наверное, помните, граф, что нам предстоит отправить караван с весьма ценным грузом через земли тризаров.

— Как я могу забыть, будь эти нелюди не ладны, я только о его сохранности и думаю. В этих землях в последнее время не все ладно, какие-то твари нападают. А ты не в состояние открыть портал в земли метаров, — с упреком произнес он.

— Поверьте, Ваша Светлость, для такого каравана и архимаг не в состоянии удержать портал. А накопительных кристаллов в таком количестве у нас нет, да и не стоит оно того.

— Но причем здесь эта, Нэйли? — вмешался сын графа, чтобы маг вернулся к интересующему его вопросу.

— Она как раз-таки имеет к этому прямое отношение, — с улыбкой превосходства ответил маг. — Ее мы можем отдать тризарам вместе с другими, которых мы прикупили, как плату за сопровождение. Она образованна и явно имеет аристократичное происхождение. Может произвести хорошие впечатление на самого повелителя.

— Да, но она страшная, как сама бездна! Захотят ли они такую уродину, — воскликнул молодой виконт, чем заслужил неодобрение мага.

— Мой сын прав, Ланэс! — о том же подумал сам граф, вспомнив отвратительную внешность девушки.

— Во-первых, она нелюдь, в этом есть преимущество, мы же не знаем, как именно выглядят их женщины. Во-вторых, если даже она не из их расы, думаю, она им будет интересна. Вы обратили внимание на ее кожу, она очень похожа на кожу хладнокровных.

— Допустим, но захочет ли она добровольно идти в рабство к тризарам? — с сомнением проговорил граф.

— А зачем вообще спрашивать ее мнение? Разве рабы его имеют? — с холодной циничностью произнес сын графа. — Зачем вообще церемонится с ней, оказывать ей честь, как гостье, ублажать ее? В рабский ошейник и отдать ее этим нелюдям, — граф посмотрел на сына, от которого не ожидал такой жестокости. Ему он всегда казался спокойным, уравновешенным, не проявляющий особого интереса к власти. Видать он ошибался, а возможно учеба в академии магии так повлияла на него и сделала из него жестокого циника. На фоне других аристократов они имели только громкий титул, особым богатством не располагали. Им даже приходилось заниматься коммерцией, как простолюдинам купцам в тайне от высшего света.

— Это исключено! Мы не знаем ее возможностей и силы, зачем нам рисковать собственными жизнями и караваном, — отвлек маг графа от неприятных мыслей.

— Ты же сказал, что у нее нет магического дара! — граф и сын уставились на мага ожидая его пояснений.

— Ее магический источник я не вижу из-за ее странной ауры, но это не значит, что у нее нет магических способностей. Такой ауры я еще не видел, мало того, что она разноцветная и сияющая, как сам магический источник, так она еще находиться в постоянном движении, я бы сказал бурлении. Ты разве не смотрел на нее магическим зрением? — упрекнул он своего нерадивого ученика, которого готовил для поступления в академию. — Я могу только предположить, что она еще формируется и если она то, что я думаю, в критический момент выброс силы может быть убийственным для окружающих и открыть ей ее способности. А какие эти способности, одни боги знают! Что она такое, неизвестно! Я подобное даже не встречал, может архимаги знают, но куда нам до их хранилищ древних рукописей, — с какой-то завистливой горечью, произнес несостоявшийся архимаг. — Она может быть очень опасной. Из-за своей внешности ожесточиться на людей, тем более они сами дают для этого повод своим отношением к ней. Поэтому для нас лучше как можно быстрее спровадить ее со всеми почестями в земли тризаров, пусть они разбираются с этим и рискуют сами, — посмотрел маг поочередно на каждого из собеседника.

Отец и сын, переваривая услышанное, посмотрели друг на друга, и граф обратился к своему магу.

— И все же, как добиться ее добровольного согласия? — посмотрел он на своего хитрого и изворотливого советника, который упивался своей значимостью: он, как никто другой, имел влияние на графа.

— Нужно подтолкнуть ее принять это решение самой. То, что она потеряла память, нам только на руку. Нужно не скупиться и красочно расписать жизнь у тризаров. Да и ни в коем случае не рассказывать о гаремах и то, что у их женщин несколько мужей, тем более это только слухи. Никто же там не был и точно не знает, правда это или нет. Да и сдерживайте свое отвращение к ней, иначе сложно будет завоевать ее расположение и доверие.

В двери постучали и после разрешения войти управляющий лично доложил, что ужин подан. Трое заговорщиков многозначительно посмотрели друг на друга, поднявшись с мест, двинулись на выход в малый обеденный зал. Где их уже ждала взволнованная от такого поворота судьбы гостья. Нэйли испытывала недоверие: возможно внешне они и показывали свое расположение к ней, но чувства ведь не обманешь. Она читала их, как раскрытую книгу, и магу явно что-то было нужно от нее. В любом случае выбора у нее нет, ей остается только течь по течению реки жизни.

Пока слуги обслуживали своих господ, за столом повисла гнетущая тишина. Все, кроме мага, чувствовали себя неуютно, особенно Нэйли, за которой следили не только хозяева, но и слуги, захлебывающиеся от зависти. Как только слуги отошли от стола и встали в ожидании следующей перемены блюд маг нарушил молчание, обратившись к девушке.

— Нэйли, Вы не вспомнили, откуда Вы родом? — пристально посмотрел он в прорези ее маски.

— К сожалению, нет, я только могу предположить, что я родом оттуда, где практически не бывает солнца. От ярких солнечных лучей мне становиться плохо, от этого моя кожа страдает, — тихо ответила она и, чтобы не смотреть на остальных, отрезала кусочек мяса. Она тут же ощутила радостные эмоции мага, что заставило ее посмотреть на него, с чего это вдруг он так обрадовался.

— Я уверен, дитя, что Вы родом из подземного царства тризаров, где нет солнца!

— Но… мне говорили, что они внешне похожи на людей, только кожа у них смуглая, а не такая, как у меня, — запнулась она, покрываясь румянцем стыда под маской. Возможно, если бы у нее не было менталитета земной девушки, она бы не стыдилась своей внешности и принимала ее, как должное. Но ее душа воспринимает это, как уродство из мира сказок.

— Вам правильно говорили, — с таким же воодушевлением продолжал маг, между делом кладя аппетитный кусочек мяса в рот. — Мужчины выглядят именно так, а вот их женщины выглядят точно, как Вы, моя дорогая, — произнес он это с такой уверенностью, что было сложно в этом усомниться.

Нэйли не заметила быстрый взгляд мага в сторону графа, внимательно следившего за разговором.

— Я считаю своим долгом помочь Вам вернуться в свои земли, — произнес граф. — Я планирую отправить караван через земли тризаров, там как всегда на границе появятся воины тризаров, охраняющие свои земли. Думаю, они помогут Вам попасть в свое подземное царство, где вы сможете найти свою семью, — граф выжидающе посмотрел на нее.

Нэйли опешила от такой удачи и не сразу среагировала на это предложение, только когда почувствовала нетерпение и напряжение, исходящие от этих троих, опомнилась.

— Я Вам очень благодарна за Вашу помощь и с удовольствием приму ее, — но затем насторожено спросила. — Скажите, а какое у них отношение к женщинам?… — добавила она после заминки. — Особенно из других рас? Возможно, я не оттуда, я ведь не помню.

— Хорошее у них отношение, — поспешил уверить ее маг. — Женщин у них мало, и они их боготворят, относятся с большим почтением. У них много женщин из других рас. За них замуж идут с большой охотой, ведь их любят, холят и лелеют, — сказал маг почти правду, умолчав о том, что женщины там не имеют права голоса. А то, что они под воздействиями тризарских чар становятся любящими так кого это волнует: счастливо ублажает своих мужей, живет в достатке и роскоши, что еще надо. — Так что женщины там всеми почитаемы и имеют право выбора, когда сами того захотят, — угадал маг независимый характер девушки.

И это помогло, Нэйли успокоилась, лучшего и желать не нужно, она попадет туда, куда хотела и сможет спокойно там жить, не опасаясь за свою жизнь. Замуж она не собирается, комплексы и низкая самооценка отбили всякое желание, тем более после предательства она вряд ли сможет доверить кому-то свое сердце.

— А когда мы выезжаем? — этим вопросом она окончательно дала свое согласие на радость присутствующим.

— Караван уже готов к отправке, — ответил хозяин замка.

— Но нужно еще немного времени, чтобы Вас собрать в дорогу, — увидев всеобщие удивление, маг пояснил. — Нужно позвать портниху, чтобы она сшила подобающую тризарам одежду, укрывающую Вас от постороннего взгляда, и я наложу на нее заклинание, чтобы уберечь Вас от солнца.

Дальше ужин проходил в ничего незначащей беседе, но Нэйли мало принимала в ней участие, больше слушала. Несмотря на задаваемые ей виконтом вопросы, который смотрел на нее, как на нечто забавное, вызывающее интерес. После ужина попрощавшись со всеми Нэйли в сопровождении Эдны отправилась в выделенную ей комнату. По дороге она рассказала ей, что отправляется в тризарские земли. На что женщина запричитала, зачем ей ехать в подземелье, где солнца белого не видно. На аргумент, что солнце ей вредит, она только махнула рукой.

— Эдна, маг сказал, что я выгляжу, как женщины тризаров, возможно, я из их расы, — поведала она ей. — И к женщинам они относятся хорошо.

— Сильно тот маг знает! Он что там был? Эти змеи никого к себе не пущают, — фыркнула та ей в ответ, — зато слухи разные ползут, не хуже тех самых змей.

— Эдна, посмотри на меня. Ко мне все, кроме тебя, относятся с презрением и страхом, считая меня порождением тьмы, — вздохнула Нэйли. — Может хоть там я смогу жить нормально. Я не глупа, грамоте обучена, смогу устроить себе жизнь.

— Ты права, горемычная моя, только вот боязно мне за тебя, женщины одни в нашем мире не выживают. Поэтому найди себе там доброго мужа, который бы заботился о тебе, — словно прочитав ее мысли, продолжила. — Любовь для таких, как мы слишком большая роскошь. К тому же она приходит вместе с хорошим отношением и заботой.

— Может, останешься тут со мной на ночь? — спросила Нэйли, когда они зашли в ее комнату.

Услышав это, Эдна даже замахала руками от возмущения.

— Боги с тобой, где это видано, чтобы прислуга ночевала в господских покоях. Это ты у нас благородная госпожа, тебе положено, а меня и наказать за эту дерзость могут. Я лучше помогу тебе выкупаться, уж поверь мне, господские купальни отличаются от той, в которой ты была.

Глава 8

Вот уже три дня, как Нэйли тряслась в одиночестве в повозке, наполовину груженной грузом. Ее как будто изолировали от всех остальных, поместив ее в другой конец каравана, подальше от остальных путников, среди которых она так же заметила женщин. Чему она была очень благодарна, у нее уже вошло в привычку прятаться. Благодарна она была и магу и портнихе, которая сшила для нее самую обычную паранджу из плотной ткани, укрывающей ее с головы до самых пят, оставив только прорезь для глаз. Еще она пошила второй вариант из легкой ткани, который скрывал только пол лица. Маг, как и обещал, наложил свою защиту от солнечных лучей и, что удивительно, даже в ее плаще, надетом поверх всего этого вороха ткани, она не чувствовала жары от палящего солнца. Магия творит чудеса, нарушая все законы природы. Правда с приходом швеи был особо неприятный момент, когда вместе с портнихой пришел виконт и по-хозяйски развалился в кресле. Она просто чувствовала его извращенное предвкушение и желание рассмотреть ее, как можно лучше. Откуда у нее только тогда взялась смелость она не знала. Нэйли вспомнила, как подошла к нему и холодно произнесла.

— Виконт, покиньте мои покои! — Эдна и портниха с испугом замерли, ожидая худшее.

Непрошенный гость в мгновение подскочил с места и, нависая над ней, прошипел.

— Не много ли ты себе позволяешь? Я здесь хозяин! — он поднял руку, чтобы сорвать с нее маску, но ее реакция оказалась быстрее, без всякого труда она уклонилась от его руки.

— Если вы принимаете меня, как благородную гостью, будьте добры относиться ко мне соответственно! — в том же тоне прошипела она, сама себе удивляясь. Откуда в ней столько гнева и ярости, затмевающих привычный страх, всему виной ее физические перемены, будоражащие не лучшие черты ее сущности. — Я думаю, граф будет не слишком рад неподобающему поведению своего наследника, — сделала она ударение на последнем слове, намекая ему, что он еще здесь не хозяин.

Эти слова и ее уклон только разозлили виконта еще больше. Теряя контроль над собой, он поднял свою руку, готовый произнести легкое заклинание из разряда боевых. Все ее чувства возопили тревогой, внутри поднялись неведомые силы, дающие уверенность в собственной власти. В этот момент только виконт видел, как темно-серые глаза сверкнули, и зрачок стал вытянутым, как у змеи. С ужасом смотря в эти глаза, он застыл на месте, чувствуя, как его волю поглощают, подавляют и подчиняют. Шипящий шепот эхом разносился в его сознании, вынуждая тело подчиниться.

— Не сссмей! Ты больше никогда не причинишшь вред сслабым. Убирайссся!

Виконт быстро развернулся и выбежал прочь из комнаты. Непонятное чувство власти схлынуло, ушла ярость и гнев, глаза приняли прежний вид и накатила слабость. Пришло непонимание и паника. Что с ней происходит?! Все эти чувства не в ее характере, ведь недаром ее называли тихоня.

Послышался вздох облегчения со стороны свидетельниц этого инцидента. Нэйли повернулась к двум женщинам, хорошо, что они не видели ее изменений и не слышали все, что она мысленно внушала этому извращенцу виконту.

— Думаю, мы можем продолжить, — с вымученной улыбкой, произнесла она, вытирая лоб, хотя хотелось плюхнуться на кровать и отдохнуть.

На следующий день их караван выехал за пределы замка-крепости в сопровождении отряда воинов. Граф и маг провожали ее с доброжелательными улыбками. Виконт не появился, но с облегчением наблюдал за отъездом из окна, страх удерживал его в замке. Напоследок маг дал четкие инструкции в отношении нее главному каравана. Нэйли так же вспомнила теплое и слезное прощание с Эдной, которая чуть не задушила ее в своих крепких объятиях, поливая слезами и желая ей счастья.

Телега резко остановилась, чем вывело Нэйли из воспоминаний прошедших дней. Послышались крики, бряцание оружия воинов и испуганное ржание. Ничего не понимая, Нэйли вскочила на ноги во весь рост в телеге и посмотрела по сторонам, ища причину переполоха. Скользнув взглядом по воинам, которые принимали оборонительную позицию, она устремила свой взор вдаль, где поднялась стена пыли от сухой каменистой почвы. Мимо нее проезжал командир отряда воинов.

— Что случилось? — закричала она, обращаясь к нему.

— Сработал артефакт, твари несутся в нашу сторону, — крикнул он на ходу.

И действительно, благодаря своему улучшенному зрению, она увидела, как из пыли на приличном расстоянии показались они. Что это за твари не понятно, но выглядели они, как огромнейшие ящеры. Разнообразные наросты шипами украшали их головы, их хвосты так же были увенчаны на конце шипом в виде острого наконечника. Растянувшись полукругом, они на большой скорости неслись в их сторону. Она успела насчитать десять мегарептилий. Страх завладел ею полностью, они были размером не меньше лошади. Ну что же ей так не везет, неужели она погибнет в этой полупустынной каменистой земле, не добравшись до своего нового места жительства.

Рядом послышались звуки выстрелов арбалетов и крик командира отряда, отдающего приказы. Стрелы вонзались в этих рептилий, как маленькие иголки, не причиняя им особого вреда. Они все так же, не останавливаясь, неслись в их сторону, лошади будто сошли с ума, возницы с трудом удерживали на месте дико ржущих перепуганных животных, пытающих вырваться на свободу. Воины, побросав бесполезные арбалеты, выхватили мечи и выступили навстречу нападавшим тварям. А дальше Нэйли застыла на месте, когда увидела, как на нее несется ящер. Несмотря на панику и страх, а так же ошеломляющую стремительность монстра она, как будто на инстинктах, уловила его взгляд. И могла поклясться, что эти ящеры разумны, уже знакомое чувство поднялось внутри нее, зрачок вытянулся, сверкнув, и из нее хлынула сила, уверенность в своей власти над этими нападавшими ящерами.

— Сстоять! — произнесла она первое, что ей пришло в голову, ментальный приказ разошелся волной, хлестнув каждого.

Нападавшие двигались словно в замедленной съемке фильма, приближаясь ближе, и она успела подметить, что чешуя их шкуры очень похожа на ее. В то же самое время она чувствовала, как они пытаются сбросить ее воздействие, сопротивляются ее давлению. Она уже хотела повторить, чувствуя, как сила вновь поднимается в ней. Но тут произошло то, что ее отвлекло. Со стороны послышался шум и пыль поднялась еще больше, не отрывая своего взгляда от ящеров, она уловила краем зрения движение. Страх и паника вновь ударили в нее, и она не поверила своим глазам, ящеры, развернувшись, понеслись обратно прочь без оглядки. Оправившись от удивления, она только сейчас заметила присутствие новых воинов, стоящих в отдалении от ее телеги. Напрягши слух, она уловила разносящийся шепот по всему каравану: «Тризары, тризары».

Нэйли во все глаза уставилась на представителей этой расы. Тризары были больше похожи на восточных воинов, их головы украшали высоко заплетенные косы, оставляя открытым лоб. Темные фигурные брови подчеркивали глаза с черным кантиком по краю века, создавая эффект подведенных глаз. Этот эффект усиливали густые длинные черные ресницы, вертикальный зрачок пробирал до дрожи. Черты лица были скорее угловатые, скуластые, при этом на смуглых лицах смотрелись гармонично. Сквозь пухлые губы были видны кончики белых клыков. Их особенностью еще были полосы чешуи, от висков уходящие назад за слегка заостренные кончики ушей, спускающиеся вниз под затылок, они тянулись параллельно вдоль хребта, эти полосы чешуи были границей между заплетенными волосами и кожей. Притом у каждого был свой цветной узор, как у змей. И завершал этот облик воинов тату их клана. Вязь узора тянулся от виска, спускаясь вниз прямо по шее. Фигуры были поджарыми, но не тощими и не перекаченными, представители этой расы были быстрыми, гибкими и подвижными.

Между тем командир отряда и главный распорядитель каравана подошли к одному из тризаров. О чем они говорили, несмотря на острый слух, она не слышала, от волнения плюхнувшись на свое место в телеге. У нее появились способности, которые проявляются в критический момент, спонтанно. Ей бы научиться пользоваться ими в любое время. Сейчас очевидно решиться ее дальнейшая судьба.

А в это время действительно решалась ее судьба. Главный каравана угодливо поклонился перед главным тризаром и подобострастно произнес.

— Мы рады приветствовать доблестных воинов! Примите нашу благодарность за наше спасение, — еще раз склонился он в благодарном поклоне.

Тризар свысока посмотрел на человека, ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он произнес холодным голосом.

— Ты прекрасно знаешь, человек, что проезд через наши земли не бесплатен.

— Конечно, конечно, не извольте беспокоиться, мы приготовили подарок Вашему Повелителю, аристократку необычной расы, — взгляд тризара сверкнул, и его зрачки расширялись, а затем снова стали узкими. — Если ваши воины проводят нас до границы, вы так же получите свою дань. Мы подобрали вам отличных девушек… — распорядитель не знал, что пограничные патрули и так получили распоряжение Повелителя сопровождать караваны до границы. Очень важно было обеспечить их безопасность, чтобы караваны не перестали ездить через их земли, и они не лишились ценной дани.

— Где она? — перебил он словоизлияние потеющего главного, которому было не по себе от этого воина. Тризары неосознанно наводили страх своей холодной натурой и гипнотизирующими глазами. Люди чувствовали в них опасных хищников.

— Не извольте беспокоиться, сейчас ее приведут, — и он сделал знак командиру отряда. — Только не могли бы вы пока не говорить ей, чтобы она рабыня. Во избежание так сказать неприятностей, — во ответ тризар отвернулся и начал давать распоряжение своим воинам.

Командир отряда подошел к телеге и обратился к Нэйли.

— Госпожа, прошу Вас пройти со мной. Вас ждут тризары, чтобы сопроводить в свой город, — с этими словами, не дав ей опомниться, он, подхватив ее за талию, и спустил с телеги.

Затем взял ее сумку с вещами и указал ей рукой в сторону тризаров. Проходя мимо тризарских воинов, она заметила их странное поведение, они застывали на мгновение, а затем резко поворачивали голову в ее сторону, подаваясь всем телом за ней. Передернувшись от такого внимания, она прибавила скорость и побежала следом за широко шагающим командиром. Так увлеклась, что не заметила, как он остановился, и врезалась в его спину, чуть ли не упав. Ее подхватили, и она к своему ужасу почувствовала, как тризар потерся об нее, как кот, стиснув ее в руках.

— Что Вы себе позволяете! — возмутилась она и дала пощечину.

Это подействовало, взгляд его стал осмысленным, и он выпустил ее из рук, выпрямившись, произнес.

— Прошу прощение! Даже не знаю, что на меня нашло, — растерянно произнес он, осознав, что посмел притронуться к наложнице Повелителя. За такое можно и с жизнью расстаться. Никто из них не знал, что после использования своих способностей сущность Нэйли начинала временно и интенсивно выделять сладостные феромоны, влекущие самцов.

— Я прощаю Вас, — с поспешностью ответила она, осознав, то, что только что дала по морде сильному воину. Ко всему прочему, успела заменить ошарашенный взгляд главного каравана и командира отряда. До нее докатились эмоции желания других тризаров, которые чувствовали в ней необычную самочку. Куда она попала? Да что с ними не так, ну да это они еще не видели ее страшную внешность. Или у них настолько плохо с женщинами, что они кидаются на первую попавшую. От этих мыслей стало как-то не по себе, наверное, она делает большую ошибку, отправляясь жить в их земли, но уже поздно что-либо менять.

— Ради такого подарка Повелителю можно воспользоваться и амулетом портала, — произнес все тот же тризар безэмоциональным голосом. С этими словами он сделал знак своему воину, чтобы тот сопроводил будущую наложницу и вручил ему амулет портала, использовать который разрешалось только в крайнем случае. Воин без слов с легкостью подхватил ее сумку и открыл портал.

Нэйли так и не поняла, что говорили о ней, поэтому без всякого сомнения зажмурилась и шагнула в портал. За нею следом шагнул сопровождающий ее тризар.

Глава 9

У нее было такое чувство, что она проваливается в бездну, дышать она начала только после того, как ощутила твердое основание под ногами. Открыв глаза, с любопытством начала оглядываться по сторонам. Светящиеся растения, оплетающие стены, слабо разгоняли темноту. Они оказались в каком-то широком пещерном проходе, воин молча сделал знак следовать за ним, еле сдерживая свои инстинкты самца. Пришлось еще немало пройти, прежде чем они остановились возле арки входа, который охраняли воины. Им он и сдал ее на руки вместе с ее багажом, тихо объясняя, куда ее следует доставить, испытав при этом облегчение. Нэйли обратила внимание только на слово «Повелитель», а остальным словам не придала значения, она молча пошла следом за очередным провожающим. Немного волнуясь, понятное дело Повелитель, наверное, захочет увидеть и узнать, кто собирается поселиться в его царстве. Эти мысли не мешали ей рассматривать владения царствующего. Природные стены пещер украшали светильники, искусно сочетавшие в себе каменную резьбу и растущие светящиеся растения. Между светильниками висели портреты в золоченых рамах. Нэйла опустила взгляд на пол и была удивлена. Пол украшал по принципу плитки-мозаики камень разнообразных оттенков, очевидно, впаянный и расплавленный магией, составлявший собой не сложные узоры. Не удержавшись, она прикоснулась к стене и почувствовала исходящее от нее тепло. Понятно, змеи любят тепло, и это радовало, она терпеть не может сырость и холод, здесь она чувствовала себя комфортно.

Вот они дошли до очередного прохода, где так же стояла стража, охраняющая вход в гарем Повелителя. Один из них скрылся из виду и вскоре появился вместе со служанкой маленького роста с необычным зеленоватым цветом кожи из расы гоблинов. Та почтительно поклонилась перед Нэйли, подхватила ее сумку и попросила ее следовать за ней, что Нэйли и сделала. Свернув, они проходили залы, обставленные на восточный манер: низкие столики, тахта, ковры, всевозможных размеров подушки, море золотых и дорогих вещиц дополняли роскошь, стены были увешаны гобеленами, а потолки украшали узоры, выложенные светящими растениями. Проходили через проходы центральных залов, которые имели арочные проемы в другие комнаты, и были завешаны шторами-кисеей в основном из крупных бусин. Они были очень красивыми, их узор гармонировал с обстановкой в залах и цветовой гаммой.

Наконец-то они дошли до комнаты, где за низким столиком на подушках с важным видом восседала крупная орчанка и пила горячий напиток вприкуску со сладостями. Возле нее статуями стояли две представительницы ее расы, и непонятно было, то ли это служанки, то ли телохранители.

Нэйли стояла, не зная, куда себя деть и что ей говорить. Сквозь прорези своей скрывающей накидки она разглядывала представительницу этой расы. Черные, как смоль, волосы были завязаны в высокий хвост и украшены золотистой лентой. Черты ее лица с зеленоватым оттенком кожи были грубоватыми, но не лишены женского экзотического очарования. Широкий лоб, приподнятые к концу в разлет фигурные черные брови. Глубоко посаженые большие черные глаза. Слегка приплюснутый нос, с одной стороны который украшало колечко. К пухлым большим губам привлекали внимание выступающие наружу небольшие клыки. Заостренные уши так же украшали серьги в виде маленьких колечек от мочки до верха. Ее крупную фигуру, упрятанную в длинное свободное платье, на манер туники, можно было бы принять за мужскую, если бы не большого размера грудь. Ширококостные руки, выше предплечья украшали браслеты.

Наконец-то орчанка отодвинула от себя чашку и сочла нужным с ней заговорить.

— Сними с себя эти тряпки! — прозвучал ее приказ.

Нэйли немного опешила от этого грубого приказного тона, но повиновалась. Понимая, что она должна показать себя, чтобы они видели, с кем имеют дело. Волнуясь, сняла плащ и отдала его в протянутые руки стоящей рядом служанки. Которая аккуратно сложила плащ на сумку, ловко помогла ей снять ее паранджу. Нэйли обреченно подняла голову, смотря на орчанку, слова которой прозвучали, как гром среди ясного неба.

— Уже совсем страх потеряли! — возмутилась она. — В гарем Повелителя присылают всякое непотребство и уродство! — гаркнула она так, что Нэйли сжалась от страха, смысл сказанных слов начал медленно доходить до ее сознания.

— Гарем?! — растерянно прошептала она, но орчанка этого не слышала, она подскочила с места и за пару шагов оказалась возле нее. Обходя ее по кругу, оценивающе рассматривала с брезгливым выражением лица, продолжая все ворчать.

— Да такую уродливую и облезлую даже страшно Повелителю показывать. Что с твоим лицом? Ты из расы стерксов что ли? Если да, то ты самая страшная их представительница, — с этими словами она грубо схватила ее за подбородок, запрокидывая ее голову, и с высоты своего роста нависла над ней, чтобы рассмотреть ее лучше. — Да у тебя, похоже, кожа потрескалась, — с отвращением произнесла она, увидев, как края треснувшей кожи приподнялись, становясь, как лохмотья. Нэйли вырвалась из ее хватких пальцев, шарахнувшись в сторону. Но орчанка все бушевала в возмущении. — Но ничего, у Повелителя много слуг, которые будут рады взять в жены, даже такую страшную, думаю, найдутся и желающие в младшие мужья. Главное, чтобы ты могла потомство принести, а на твое уродство закроют глаза.

Если бы только орчанка знала, что после применения своих способностей Нэйли временно сейчас самая желанная женщина и Повелитель змей не был бы исключением.

После всех этих оскорблений и особенно после угрозы выдать ее замуж, где оказывается, имеются еще и младшие мужья она возмутилась, чувствуя, как задыхается от паники.

— Да кто Вы такая? Как Вы смеете? Я свободная личность и прибыла в ваше подземное царство, чтобы устроиться здесь жить и замуж я не собираюсь, — выпалила она все свое возмущение.

Орчанка уперла руки в бока и громко вызывающе засмеялась, запрокинув голову. Затем жестко посмотрела в глаза Нэйли и властно проговорила.

— Я Ула, главная смотрительница гарема Повелителя! А ты бесправная рабыня, наложница, которую преподнесли в подарок нашему Наимудрейшему Повелителю. Но в наложницы царствующему ты не годишься! Поэтому я отдам тебя в жены слугам! Я еще не решила, кому тебя лучше отдать, и кто больше за тебя заплатит. А до этих пор будешь в роли служанки. И не смей закрывать свое лицо, ты рабыня-служанка, только госпожа имеет право скрывать свой лик от посторонних!

— Да как Вы смеете?! Я свободная! Я Вам не позволю, — закричала Нэйли, отступая от орчанки, чувствуя, как задыхается от накатившего приступа паники.

Резкий сильный удар пощечины сбил ее с ног, и она приземлилась на пятую точку.

— Ты рабыня, смирись с этим! И чтобы ты знала, женщины тут вообще не имеют права голоса! — нависла над ней управляющая гаремом. — Не вынуждай меня применять кнут! — прошипела она. — Таких строптивых укрощают поркой, привязывая к столбу наказания!

Боль пощечины, разбившая ей губу, погасила приступ паники, и вызвала уже знакомое чувство силы и власти. Утерев кровь с губы, Нэйли вскинула голову и посмотрела в глаза управляющей. Глаза засветились, и ее зрачок вытянулся, как у тризаров. Расширенные глаза орчанки выдали удивление и страх, она непроизвольно отступила назад, не в силах отвести взгляда от затягивающих ее сознание глаз.

— Ты не выдашшшь меня замуж! И перессстанешь искать для меня мужей! — гибким движением Нэйли встала с пола и посмотрела на каждую присутствующую, посылая свою ментальную силу. — Распорядись, чтобы завтра мне собрали все необходимое в дорогу и дашь мне сопровождение, чтобы меня вывели за пределы вашего города. А сегодня позаботишься о моем комфортном отдыхе. Ты поняла меня, Ула? — прошипела она не хуже царствующего змея.

— Я все сделаю, госпожа, — заикаясь, проговорила орчанка. У нее было такое впечатление, что она стоит перед разгневанным Повелителем, страх просто парализовал ее.

Но вот сила Нэйли схлынула и глаза приняли обычный вид, она выжидающе посмотрела на орчанку, которая, словно очнувшись, стала давать распоряжение об ее устройстве, приказав служанке-гоблинше позаботиться о ней. Расслабившись, Нэйли почувствовала томление, ее как будто что-то влекло, хотелось побежать навстречу неведомому. Но она взяла себя в руки, не понимая, что с ней происходит, и это сильно ее пугало. Что ожидать от своей изменившейся сущности она не знала. Поэтому, стиснув зубы, подавила все эти непонятные ощущения и последовала за служанкой.

По пути к выделенным ей покоям Нэйли встречала тризарок, экзотических красавиц, одетых в откровенные из воздушной и прозрачной ткани наряды восточного типа. Те горделивыми походками, не спеша, шествовали в сопровождении своих служанок. Очевидно, это и были наложницы Повелителя, которые кривились от отвращения к ней, смотря на нее свысока. От чего всякое очарование от их красоты рассеивалось, как туман. У Нэйли было одно желание, скорее бы скрыться от посторонних глаз. На ее счастье они быстро дошли, зайдя в небольшие уютные покои она сразу расслабилась.

— Госпожа, изволите вначале выкупаться? Или поесть? — оторвала ее от созерцания комнаты служанка.

— А что?… Выкупаться, — ответила она, обозревая виденный ранее восточный вариант гостиной.

— Меня звать Нэйли. Как твое имя?

— Я Муна, госпожа, — ответила гоблинша, успев при этом подумать, что ей всегда попадаются странные наложницы, которые так и норовят сбежать от их Повелителя.

Муна скрылась в соседней комнате под звуки звякающих бусин штор. А Нэйли плюхнулась на низенькую тахту, устеленную многочисленными подушками, погрузившись в свои нерадостные мысли. И угораздило ее попасть в самый настоящий гарем. А граф и его гадский маг обманули ее, ничего не сказали о странных браках и о том, что женщины тут не имеют вообще никаких прав. К тому же ее подарили, как рабыню, гады. И ей остается только бежать, становится самкой для нескольких тризаров она не собирается. Но куда бежать? И кто это такие стерксы? В атласе рас о них ничего не упоминалось. Если она из их расы, возможно, она среди них найдет приют? А вдруг у них тот же уклад жизни, как у тризаров? Нет, возможно она внешне и похожа на них, но менталитет у нее совершенно другой. Ей нужно какое-нибудь межрасовое место, где женщины имеют свободные права. Ладно, это все неважно, главное выбраться отсюда.

— Госпожа, Вы можете пройти в купальню, — раздался возле нее голос служанки, от чего она вздрогнула, выходя из своих нерадостных мыслей.

Нэйли встала и последовала в купальню и остановилась на пороге, с вожделением рассматривая небольшой природный бассейн. Сверху по небольшой скале с каменными выступами стекала вода. После пыльного однообразного пути это то, что нужно было ее утомленному телу.

— Можешь идти, Муна, я справлюсь сама.

— Но, госпожа…

— Муна, позаботься лучше о еде, — немного раздраженно ответила Нэйли, все еще чувствуя влияние изменения. К тому же ей не хотелось видеть выражения лица у служанки при виде нелицеприятного зрелища ее кожи. Еще немного и она впадет в истерику, слишком большое испытание свалилось на нее за все это время и особенно сегодня.

Как только служанка, повинуясь приказу, покинула купальню, Нэйли быстро по привычке разделась, и влезла в воду, с удивлением обнаружив, что она теплая. Но наслаждаться долго ей не удалось, потому что через некоторое время ее обоняние уловило аппетитные запахи еды, в животе требовательно заурчало от голода. Пришлось быстро мыться, интуитивно используя стояще там флаконы. Вскоре она вышла из воды, наскоро вытерлась приготовленным полотенцем, надела так же приготовленную рубаху и халат по принципу кимоно. Вышла в комнату, где Муна накрыла низенький столик.

— Садись к столу, Муна, — сделала она приглашающий жест.

— Мне не положено, госпожа, я здесь, чтобы прислуживать вам, — от гоблинши почувствовался страх перед подобным проступком, поэтому Нэйли не стала настаивать и приступила к трапезе.

— Муна, расскажи о стерксах. Что это за раса? — подцепила она руками кусочек мяса на косточке, не особо расстраиваясь отсутствию столовых приборов, есть хотелось неимоверно.

— Стерксы — это ящеры оборотни, — удивленно ответила служанка на вопрос, она, как и Ула, считала, что эта наложница принадлежит этой расе.

Нэйли застыла с куском мяса в руках, значит, по дороге на них напали стерксы, ведь она чувствовала в них разумных.

— А они тоже живут в подземном царстве? — задала она волнующие ее вопросы. — У них тоже, как и у тризаров, в семьях у жены несколько мужей?

— Нет, что Вы, госпожа, они любят солнце и живут далеко отсюда среди скал. Насколько я слышала у них, как у людей, семейные пары.

Все последующие вопросы отпали сами по себе, под солнцем жить она не может. Возможно у них и нормальные семьи по понятиям ее мира, но кто знает, может у них женщины тоже не имеют никакого права голоса. Дальше она погрузилась в молчаливое поглощение пищи. После еды, вымыв руки в принесенной Муной миске с водой, она уже готова была отправиться спать, когда раздался звучный звук гонга, разносящийся по всему гарему звонким эхом.

— Что это? — настороженно прислушалась она к поспешным многочисленным шагам.

— Это призыв всех наложниц, обычно в это время Повелитель или его слуга избирает счастливицу, которая разделит с ним ложе, — с мечтательным видом ответила Муна.

— Он их осчастливливает в компании младших мужей? — с насмешкой посмотрела она на служанку.

— Что Вы, госпожа, в царственном гнезде нет младших мужей. У Повелителя должны быть детеныши только царских кровей.

— Ага, столько наложниц на него одного бедного, — не удержавшись, съязвила она, но поняла, что перегнула палку, задала вопрос, на который Муна с воодушевлением отвечала.

— А какой он ваш Повелитель? — в глазах Муны засветилось обожание и фанатичная любовь к своему кумиру, идолу, Нэйли даже почувствовала себя неловко.

— Он такой величественный и красивый, самый сильный тризар среди своих подданных. Справедливый и щедрый, одаривает дорогими подарками наложниц, которые разделяют с ним ложе. Ни одна женщина не в состоянии устоять перед этим царствующим совершенством. Ни одна не остается равнодушным к нему после ночи любви.

— Что же он не женится ни на одной из них? А ну да, не царское это дело жениться, зачем, если все наложницы и так его, — посмотрела она опять с насмешкой на служанку, при этом непонятно почему испытывала раздражение и злость на себя, какая ей собственно разница скольких удовлетворяет этот царствующий змей.

— Повелитель с недавних пор берет в жены только тех, кто рождает для него наследников, — как-то обижено ответила Муна. — Бывали исключения, но сейчас только после рождения детей. Только не подарили еще боги наследников повелителю.

Ну, хоть тут он поступает, как настоящий мужчина, берет на себя ответственность и узаконивает отношения, подумала она в пользу этого царствующего самца, иначе его не назовешь.

После этого разговора Нэйли отправилась в спальню и с помощью Муны легла в большую низкую кровать. И тут же провалилась в сон, правда спала она недолго. Резко сев на кровати, она непонимающе уставилась в темноту ничего невидящим взглядом. Все еще звенящий и шипящий шепот эхом раздавался в ее голове: «Иди ко мне! Ко мне! Время пришло!»

Этот повторяющийся шепот кого-то неведомого и мистического просто сводил ее с ума. Обхватив голову руками, она мысленно закричала: «НЕТ!» В голове наступила тишина и она обессилено упала на спину. Бежать нужно из этого места, иначе она просто сойдет здесь с ума. Вместе со слабостью накатил и сон, и она провались в очередной раз в темноту.

Глава 10

Проснулась Нэйли от того, что на нее смотрела Муна, стоя в ожидании возле ее кровати.

— Госпожа, Ула просила передать, что все готово для Вашего путешествия. Завтрак прикажите сейчас подать?

— Да, — коротко ответила она и подскочила с кровати гибким движением и отправилась в купальню.

Затем начала перебирать свои вещи в сумке. Достала свои два платья и все, что ей показалось лишним, отдала их вернувшейся с завтраком Муне, чтобы она убрала их куда-нибудь. Сама надела свой дорожный костюм, в котором оказалась в этом мире. Муна заплела ей необычную косу, восторгаясь цветом ее волос, при этом успела подумать, что если бы госпожа имела другую кожу, была бы здесь первой красавицей. А после был быстрый завтрак, после которого она надела свой плащ, лицо решила не прятать. Вдруг по пути встретит тризаров, а с такой внешностью они ее точно не потащат под венец в свое гнездо. Сейчас она даже была рада своей уродливой внешности.

Муна провела ее к орчанке, которая ждала ее с приготовленным походным мешком в окружении своих двух помощниц.

— Вот все, что ты просила, — кривясь, указала она на стоящий мешок. — Орса тебя выведет, — сделала она жест и ее помощница с легкостью подхватила походный мешок, закинула на спину и пошла на выход.

— Прощайте, — бросила она орчанке в ответ. — Муна, спасибо за заботу, — с этими словами она поспешила следом за своей провожатой. Благодарить Улу она и не собиралась.

Пока они шли за пределами гарема никто из встречных тризаров даже не сказал им слово, только провожали взглядом. Орса с уверенностью вела ее какими-то лабиринтом через тайный ход, который использовали только приближенные Повелителя. От этих лабиринтов становилось немного не по себе. Нэйли осознала, что сама бы она точно не выбралась отсюда. Они прошли еще приличное расстояние, казалось, время длилось бесконечно, прежде чем они дошли до стоящей охраны возле стены пещеры.

— По приказу главной смотрительницы гарема эта прислуга покидает город, — с этими словами орчанка протянула свернутую в трубочку бумагу.

Один из воинов принял ее, развернул, прочел, сделал знак второму воину и тот быстро произвел какое-то действие, и стена отъехала в сторону.

— А в какую сторону мне идти, чтобы выйти на поверхность? — шепотом спросила Нэйли, всматриваясь по ту сторону прохода.

— Откуда же мне знать, — с ухмылкой произнесла мужеподобная орчанка. — Можешь использовать способности стерксов, чтобы найти выход, — с этими словами она протянула ей мешок, а затем выражение ее лица изменилось, и она так же тихо произнесла. — Еще не поздно вернуться, участь замужней не такая уж и плохая. Если будешь послушной и покладистой, о тебе будут хорошо заботиться и любить, — по ее тону Нэйли поняла, что орчанка сама была не против выйти замуж.

— Спасибо, это не для меня, я рискну найти выход из этого подземелья, — закинув за плечи мешок, она, не оглядываясь, вышла за пределы города.

Как только за ее спиной стена закрылась, она надела, как положено походный мешок, раздумывая над словами орчанки. Что она имела ввиду, когда говорила о способностях стерксов. Наверное, они, как рептилии, чувствуют изменения потоков воздуха и могут таким образом найти выход. Поэтому она решила проверить, закрыв глаза, расслабилась, отдаваясь на волю своим органам осязание и обоняния. Вначале она ничего не почувствовала, но затем она стала слышать, чувствовать то, что раньше бы и не заметила. Повинуясь своему чутью, она поспешила в том направлении.

Шла она долго, выбившись из сил, радовало одно: видно этим маршрутом практически не пользовались, за длительное время пути, она никого не встретила. Из-за слабого освещения растений было не так страшно. И она шла вперед, пока окончательно не выбилась из сил и не уселась на большой камень. Сняла с себя мешок, с удивлением отметив, что, несмотря на хрупкое тело, у нее хватает сил носить эту тяжесть. Проголодавшись, начала копаться в нем в поисках съестного. Ула позаботилась о ее питании. Нашлась лепешка, порезанное на кусочки мясо, какие-то комочки, на вкус напоминающие запеченные грибы, фляга с водой. Только после того, как утолила голод, она опять почувствовала себя неуютно и одиноко. А вдруг она никогда не выберется из этого подземелья и умрет тут с голоду. В этой гнетущей тишине особо были слышны пугающие звуки. Нэйли сразу вспомнила фильмы ужасов. Вскочив на ноги, надела свой мешок, поправила свою сумку на плече и, повинуясь своему чутью, поспешила дальше. Сколько она шла, неизвестно, часов она не имела и лишь, когда редко встречающиеся на стенах растения совсем потускнели, поняла, что уже поздний вечер или даже ночь. Решила остановиться на ночлег возле большого валуна. Достала одеяло постелила его, укуталась плотнее в свой плащ и легла. Проваливаясь в сон, она опять услышала на краю своего сознания детский голос.

— Вот, неугомонная, и куда тебя опять понесло? Стараешься тут ради ее счастья, а она бежит от него, — а дальше она уже ничего не слышала, провалившись в забытье.

Казалась, она только закрыла глаза и тут же проснулась, чувство опасности заставило ее подскочить на месте и заозираться по сторонам. В темноте горели три пары глаз, окружив ее. Видно ее инстинкты взяли вверх, удивляясь своей скорости и возможностям, она просто взлетела на камень. И тут она увидела, благодаря своей возможности видеть в темноте, как на место ее сна выскочило три хищника по виду смесь между крокодилом и ящером, только морды у этих были более короткими и лапы длиннее. Звери щелкнули пастями, демонстрируя немаленькие клыки, подняли морды и издали непонятные громкие звуки, готовые прыгнуть за ней следом. Ее новая сущность возмутилась такому, чувствуя себя более сильным хищником. Ее глаза сверкнули, и уже привычно вытянулся зрачок, подавшись вперед, неожиданно для себя она зашипела, обнажая свои маленькие клыки. Чувствуя, как сила расходится от нее. Ей казалось, что она может запросто поглотить их всех. В этот момент раздался испуганный визг и эти животные стали отползать задом, не рискуя поворачиваться к ней спиной. А она, сама не понимая, продолжала шипеть, как змея, до тех пор, пока те не отползли на достаточное расстояние и не сбежали. Только после того, как они скрылись из виду, она, дрожа, плюхнулась на пятую точку. Боже, в кого она превращается? Неужели она теряет свой человеческий облик? Нет, она, конечно, рада, что осталось жива, но было жутко представить себе эту картину, точно, как тварь какая-нибудь из фильмов ужасов. А если бы не сработало ее чувство опасности, ее бы схарчили эти трое и даже не подавились бы ее костями. Успокоившись, она подняла наверх свои вещи и легла спать уже на камне. Напоследок пришла к выводу, пусть она и страшная, зато, благодаря своим новым способностям, до сих пор остается жива. Все же у нее была надежда, что она сможет устроиться в этом мире.

* * *

Шазим старый слуга Повелителя склонился в поклоне, после позволения говорить обратился со всем почтением к возлежавшему господину.

— Мой Повелитель, Ваш доверенный Ш' шакр просит позволения предстать перед Вашими мудрыми очами, — ответил слуга, не поднимая глаз, особенно сейчас, когда повелитель не в духе. А все причиной тому был разговор с маленькой богиней. Где же эту любовь найти, от которой появляются наследники?

— Пусть войдет! — произнес царствующий, принимая сидячее положение одним плавным движением.

Тут же бесшумно зашел тризар и застыл в поклоне, Повелитель сделал жест, позволяя пришедшему сесть напротив него, этим самым показывая свое особое расположение своему верному поданному. Только после того, как слуга разлил по кубкам вино, и они пригубили из них, Ш' шакр заговорил.

— Мой повелитель, стерксы опять напали на торговый караван в наших землях. Наши воины подоспели вовремя, и ящеры сбежали, поджав хвосты. Повинуясь Вашему приказу, патрулирующие не покидают дорожный тракт. Эти хитрые стерксы прячутся вдали и совершают набеги, когда вблизи нет наших воинов. Разведка доложила, что они обосновались неподалеку от наших охотничьих мест. Да и гоблины жалуются, что они нападают на доверенный им наш скот. Прикажите послать воинов, чтобы они очистили наши земли от этих ящеров? — Ш' шакр умолк, ожидая ответа.

И без того раздраженный и подавленный Повелитель вскочил с места и заметался по комнате, за ним следом встал и доверенный, ожидая, когда гнев царствующего стихнет.

— Эти ящеры бесчинствуют на моих землях по двум причинам: либо они изгнанные и решили устроиться в моем царстве, или же им позволил их правитель Крахэн, нарушив наш договор. От этого старого и хитрого ящера всего можно ожидать.

— Мой Повелитель, Вы как всегда мудры и видите истину и этих хитрых ящеров насквозь, — отдал с поклоном должное почтение Ш' шакр.

— Собери тридцать воинов, я сам их возглавлю, инкогнито естественно! — вспомнил он совет маленькой богини покинуть свое гнездо. — О моем истинном положении, чтобы, кроме старших отрядов, никто не знал, — вперил свой немигающий взгляд Повелитель.

— Мой Могущественный Повелитель, разве можно скрыть вашу силу и ауру власти? — опешив, доверенный проявил эмоции. — Своего Повелителя каждый тризар знает!

— Пусть знают! — вспылил царствующий змей. — Главное, чтобы делали вид, что я обычный командующий. Выдвигаемся завтра налегке, все необходимое возьмем на поверхности. Ты остаешься здесь за главного, пока меня не будет, больше я никому не могу доверить свое гнездо.

— Благодарю, мой Повелитель, за оказанное доверие, — склонился в поклоне тризар. — Не сочтите меня не благодарным, мой Наимудрейший. Но может Вы позволите мне сопровождать Вас в этом опасном походе.

— Не позволю! Или ты сомневаешься в моих силах и моих воинах? — прошипел царствующий с наигранным гневом. — К тому же зная тебя, ты только своим присутствием и взглядом будешь вызывать излишние почтение ко мне, а я хочу оставаться в личине обычного командующего. Так что оставайся здесь и храни мое гнездо, как свое сердце! Все иди, исполни мою волю! — повелитель змей ни капли не сомневался, что Ш' шакр выберет лучших из лучших воинов и не забудет приставить к нему слугу из числа воинов.

После того как доверенный ушел царствующий в полголоса произнес.

— Шазим!

— Я здесь, мой Повелитель! — бесшумно появился слуга.

— Ты все слышал? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес царствующий. — Соберешь самое необходимое, ты остаешься в гнезде.

— Мой Повелитель, желает ли на ночь наложницу?

— Нет! — резко ответил тризар в воздухе опять запахло раздражением. Не было у него никакого желания, после встречи с богиней он остро ощущал потребность в любви, но ни одна из наложниц не могла удовлетворить его голод сердца. Если то чувство к Кэйре не любовь, то он даже представить себе не мог, какая же тогда любовь на самом деле.

Глава 11

И снова эта утомительная ходьба, гнетущая и давящая на разум страхом и одиночеством. Только усилием воли и жаждой к жизни Нэйла гнала от себя мысли, сводящие ее с ума, упорно твердила себе, что она выберется отсюда. В глубине души ей уже даже хотелось, чтобы ее нашли. Может это малодушие и страх, но она уже была согласна стать служанкой. Лишь бы не бродить в этих темных лабиринтах, где даже пугающая тишина имеет свои оттенки страха и неизвестности. Она привыкшая к одиночеству сейчас как никогда боялась его, казалось, что она замурована заживо в этих однообразных серых тоннелях и не важно, что тут свой подземный мир полон жизни и опасности.

Окружающая обстановка разительно изменилась, как только, повинуясь своему чутью, она свернула в проход и оказалась в большой пещере. На радость ей, пещеру освещали уже давно не встречающиеся светящиеся растения. Здесь имелся небольшой источник воды, стекая по каменному выступу, он крупными каплями падал в небольшую круглую впадину, которая образовалась от капели. Она кинулась к нему, ее давно мучала жажда, по пути успела отметить, к своей радости, разбросанные по всей пещере большие каменные образования и валуны, на которых можно найти убежище. Над ними словно поработал скульптор, создавая необычной формы постаменты.

Напившись вдоволь воды и набрав себе в баклажку, она оглянулась, ища подходящие место для привала. Так и замерла на месте, ее слуха коснулся множественный нехарактерный для этого места шуршащий звук. В панике она кинулась к ближайшему каменному укрытию. От страха ноги подогнулись, и она сползла вниз, усевшись, облокотилась спиной об камень. Сердце бешено стучало от испуга в ожидании, шум приблизился и вот заполнил собой всю пещеру. Затем послушались другие звуки, ей даже почудился многочисленный топот, и тихие на грани слышимости разговоры. Выглянуть из своего укрытия она не рискнула из-за панического страха. Она только на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла, закричала во всю мощь своих легких от ужаса. Прямо перед ее лицом возникли две змеиные просто гигантские головы, в ответ они зашипели и ее крик оборвался, когда она взмыла в воздух.

Большой отряд повелителя змей, способный уничтожить целое войско, остановился на привал в специальном для этого месте. Ползущий впереди змей самый большой среди своего окружения первый вполз в пещеру. Мгновение воздух дрогнул, становясь видимым, поплыли неясные очертания и вот вместо змея стоит воин, облаченный в облегающую кожаную одежду с элементами доспехов. Его крепкие накаченные ноги были обуты в невысокие сапоги, из голенища которых торчали рукояти ножей. Из-за спины этого воина так же были видны две рукояти тонких мечей, поверх перевязи мечей висел небольшой полупустой рюкзак. Повелитель скинул рюкзак на пол, расправил плечи и склонил голову то в один бок, то в другой, разминая мышцы шеи. Его взгляд с гордостью правителя отмечал, как змеи, вползая один за другим в пещеру, перекидывались в сильных вооружённых воинов. Они тут же слажено начинали обустраивать привал, бросая скупые тихие фразы, доставая все необходимое из своих рюкзаков.

Всеобщие внимание привлек женский крик. Ш' шадар, не спеша для тризара, но быстро для других представителей рас оказался в том месте, в окружении остальных. Его царственную невозмутимость на лице нарушили слегка нахмуренные брови. Когда он увидел, как один его змей наполовину взвился вверх, держа в пасти за шиворот женскую фигурку, в которой можно было разглядеть лишь белокурые волосы. Второй змей шипел рядом, имея явное желание перехватить добычу, обвив ее своим хвостом.

— Прекратите сссейчассс же! — возмущенно прошипел Ш' шадар. — Вы ее пугаете! Немедленно отпусти ее, — услышав приказ, змеи замерли, а Нэйли перестала беспорядочно дергаться в воздухе, повиснув, словно мешок.

Быстрое движение к низу и Нэйли плюхнулась на пятую точку, вскинув голову, она увидела стоящего напротив нее мужчину. Вставав на четвереньки, она быстро поползла к нему, ища у него защиты, остановилась только возле него и, все так же не вставая, уселась возле его ног. С ужасом, не в силах оторвать взгляд она смотрела на двух гигантских змей. Она, конечно, знала, что тризары по сути оборотни-змеи, но читать про них это одно, а впервые увидеть этих гигантских змей, у которых туловище больше, чем у нее, это совершенно другое. Какие там способности, когда от страха она могла только кричать.

С трудом оторвав взгляд от двух змей, она задрала голову и ошеломленно рассматривала возникшего буквально из ниоткуда мужчину. Мозг Нэйли выдавал только одни определения: сила, быстрота, выносливость, гибкость… Окинув высокую фигуру одним взглядом с ног до головы, к ней медленно пришло понимание, что совершенству еще, ох, как далеко до этого идеала. Тризар был высок, фигура не имела ни единого изъяна: царственная посадка головы, широкие плечи, мощный торс, тонкая талия, длинные ноги… О, а шикарные длинные иссиня черные волосы, заплетенные в высокую косу. Такому богатству позавидовала бы любая женщина.

Лицо мужчины поражало своей красотой, черты лица были идеальны в своей строгости и мужественности. Однако, красота эта несла царствующий холод, который буквально источала слегка смуглая кожа. Живыми были лишь темно-изумрудные глаза с вертикальными зрачками, которые то расширялись, то сужались по мере того, как их хозяин внимательно изучал девушку. Черные брови в разлет подчеркивали эти завораживающие глаза, обрамленные длинными ресницами и обведенные природной окантовкой, дающий эффект подводки глаз. В отличии от других тризаров у него не было татуировки на виске, но была одна небольшая по центру лба. Если бы она только знала, что его татуировка означает власть и правление всем царством. Вот его слегка пухлые губы красивой формы дрогнули, обнажая небольшие клыки. И Нэйли задержала дыхание, не в силах отвести взгляд от этих несомненно опасных клыков.

Но тут тризар издал какой-то непонятный звук и медленно, будто специально стараясь не напугать девушку, присел и, чуть подавшись вперед, стал внимательно рассматривать её лицо. До Нэйли докатились его эмоции и, что удивительно, она не чувствовала отвращения к себе, скорее удивление, непонимание и праздное любопытство на грани безразличия и не более того. И тут ее накрыло запоздалое чувство неловкости из-за своего внешнего вида. Почему-то именно только перед ним ей особо не хотелось быть уродливой страшилой. Кажется, он так же прочел ее эмоции, от чего стало совсем неловко и стыдно, видно, что этот красавец привык к такой реакции на него. Это было очевидно по насмешливому выражению глаз и исходящим от него эмоциям. Она, кляня себя в душе за то, что позволила себе непростительные чувства, в смущении, сгорая от стыда, опустила глаза.

— Ну и из какого гнезда ты сбежала? — строго спросил он ее.

Услышав этот нежелательный вопрос, она даже забыла о своем смущении и уродстве, вскинув голову, начала оправдываться.

— Ничего я не сбежала! — возмущенно воскликнула она.

Бровь собеседника приподнялась, затем его губ коснулась усмешка, его позабавила такая необычная реакция. Обычно все женщины при общении с ним, особенно рабыни и служанки, смущаются и бояться поднять глаза, еле слышно отвечая. Похоже, его путешествие не будет обыденным, давно его так не развлекали женщины, кроме одной Кэйры, о которой он не может забыть. Чем-то они похожи по манере поведения. Повелитель словил ее взгляд, погружаясь в него, пытаясь ее прочесть, но странное дело он натолкнулся на стену, при том она даже не заметила его вторжения, что было уж совсем странно.

— Я просто была в гостях! — увидев скептическое выражение его глаз, уже тише добавила. — Мне там не понравилось, и я ушла! — стоящие рядом тризары после ее слов среагировали все, как один, всеобщая волна осуждения и возмущения ударила в нее, где это такое видано, чтобы женщина проявляла своеволие. Она явно сбежала, никто бы и никогда добровольно не отпустил бы самку из своего гнезда, тем более такую особенную. Но их возмущение одним взглядом пресёк говоривший с ней тризар. — Я не рабыня! — опять возмущенно вскрикнула она в ответ на их реакцию, чувствуя, как в праведном гневе начинает опять бурить сила ее странной сущности.

— Я тебе верю! — неожиданно услышала она его спокойный голос и ее сущность тут же успокоилась, как будто змея залегла на дно, свернувшись калачиком. — Я Ш' шадар командующий этим отрядом, — с этими словами он предупреждающе зыркнул на окружающих, чтобы никто не посмел проговориться. Ш' шакр был прав, Повелителя в нем распознали быстро, пришлось сделать им внушение. Использовать змеиные способности внушения было бесполезно, природу не обманешь, аура правящего сильного змея не давала им забыть, кем он является, угнетая их исходящей от него властью. — Как звать тебя? — вставая, он потянул ее следом за собой.

— Нэйли, — буркнула она смущенно и накинула на голову капюшон, скрывая свое лицо.

— И куда же ты собралась, Нэйли? — вкрадчиво спросил он, забавляясь ее палитрой разнообразных волнующих эмоций.

— Я… Я не решила еще, — растерянно ответила она, но, посмотрев ему в глаза, твердо ответила. — Я хочу покинуть эти земли!

— Ты разве не знаешь, что одной опасно путешествовать. Сейчас на наших землях бесчинствуют стерксы. Или ты хочешь попасть в рабство к стерксам? Я уже молчу о других хищниках и тварях.

— В рабство я не хочу, — еле заметно вздрогнула она, что, впрочем, не осталось не замеченным тризаром. — Но выбора у меня все равно нет, я буду выбираться отсюда, — упрямо проговорила она.

— Одного упрямства мало! Нужна еще еда, которую, как я понимаю, ты добывать не умеешь, у тебя даже нет оружия, — по ее взгляду он понял, что прав. — Без еды и оружия ты погибнешь, так и не добравшись до границы. Я не могу отпустить тебя одну на верную погибель, — почувствовав ее возмущение, добавил. — После того как мы очистим земли от шайки стерксов, я проведу тебя до границы, — пошел он на хитрость, не было у него желание отпускать девушку. Это было бы расточительством. Тем более он видел реакцию своих воинов на нее, что уж говорить про тех двоих, которые чуть не устроили поединок самцов из-за этой странной самки. Несмотря на ее внешность, было в ней что-то такое необъяснимое, особенное, не похожее на других, то, что притягивало. Нет, ее он должен оставить в своем гареме, пусть она не красавица, но ее своевольный, раскрепощённый и бунтарский нрав забавлял его. А ее ментальная способность противостоять ему, самому сильному змею делала ее еще интересней. И, самое главное, она разгоняла поселившуюся в его душе тоску и скуку. — Ну что, выбора у тебя особо нет, — сложил он руки на груди, встав в позу хозяина положения.

Она хотела уже возмутиться, но тут ее взгляд скользнул по двум змеям, которые так и не перекинулись и потянули свои головы к ней, как коты на валерьянку. Сразу же вспомнилось одинокое блуждание, когда она мечтала встретить хоть одну живую душу. Тризар прав, еда у нее почти закончилась, охотиться она не умеет, да и нечем. Только сейчас она поняла насколько глупым и опасным оказалось ее бегство и, тем более, попасть в рабство к стерксам она не желала. Поэтому самым разумным было принять предложение тризара, который ей очень понравился.

— Я согласна! — на что тризар кивнул, без какого либо выражения на лице развернулся и гордой походкой направился в сторону источника воды.

Она замешкалась, не зная, что ей делать, ровно до того момента, пока не увидела движущиеся в ее сторону головы змей. Ноги сами понесли ее следом за Ш' шадаром, догнав его, она пристроилась с боку, стараясь не бегать впереди. Ей казалось, что с ним безопасней всего, эти змеи странно себя ведут. А вдруг у них, как у оборотней из фильмов ужаса, на полнолуние происходят неконтролируемые вспышки кровожадной ярости, и они имеют к ней гастрономический интерес, вон как липнут к ней. Сам ее защитник ухмыльнулся про себя, когда увидел, что она интуитивно ищет защиты у самого сильного змея.

Когда они подошли к источнику, там уже во всю пылал костер, для которого использовали специально оставленный тут для этих целей грануд. Над костром закипал котелок с напитком. Вокруг костра соорудили сидячие места, используя тут же хранящиеся шкуры для таких целей. На одно из них повелитель и сел, затем посмотрел на стоящую девушку, высматривающую для себя место, и сделал приглашающий жест, указав напротив себя. Им тут же подали еду с горячим напитком. Нэйли с благодарностью приняла и с аппетитом принялась уплетать ее за обе щеки. Почувствовав на себе взгляды, она смутилась и прекратила есть, смущенно опустив глаза. И тут раздалось гневное шипение, в ответ она почувствовала исходящий от воинов страх, которых как ветром сдуло. Ш' шадару очень не понравился излишний интерес к этой самочке, ее он уже считал частью своего гарема.

— Ешь! Тебя больше никто не будет смущать, — услышала она приказной тон, который ужасно ее раздражал. Но голод не тетка, поэтому она продолжила есть, умерев скорость. — Расскажи о себе. Кто ты и откуда? — пристально посмотрел он на нее, пытаясь вновь проникнуть в ее разум. И тут же поморщился, потому что на этот раз она почувствовала его попытку вторжения и довольно ощутимо дала отпор.

— Я доверилась тебе, а ты пытаешься залезть в мой разум! — разочарованно произнесла она, от чего ему вдруг стало больно, и отчасти он чувствовал и ее боль, от этого было еще хуже. Почему ему было так важно ее доверие, он не знал. Змеи, вообще, мало кому доверяют, но он Повелитель, имеющий власть над всеми змеями, и это в порядке вещей, когда он проникает в их разум, читая его.

— Прости, привычка командующего, я делаю это машинально, — искренне покаялся он перед ней. — Могу ли я вновь рассчитывать на твое доверие? — от него исходило раскаяние и надежда.

Рядом раздался звук упавшей кружки, слуга не смог совладать со своими эмоциями, где это видано, чтобы Повелитель просил прощения за свои обычные законные действия, да еще и у женщины. После взгляда Повелителя обслуживающий тризар быстро поднял кружку и ретировался с глаз долой.

— Мне сложно доверять кому-либо, но я постараюсь, — впервые в этом мире она улыбнулась, но вспомнив, как это может выглядеть ужасно, быстро убрала улыбку и, чтобы скрыть смущение, продолжила. — Я ничего, кроме имени своего не помню. Знаю только, что я обучена грамоте и имею манеры благородной. В себя я пришла после того, как меня спасли слуги графа, — печальная улыбка коснулась ее губ. По сути, она не солгала, она ведь действительно ничего не помнит из памяти нового тела. Оно ведь кому-то принадлежало, наверное, откуда ей было знать, что маленькая богиня сотворила его для нее персонально.

Внимательно слушающий ее тризар как-то странно на нее посмотрел, сделал свои выводы и задал следующий вопрос.

— А в гости ты попала с караваном? — при этом его глаза блеснули озорством, но быстро изменились, когда из капюшона сверкнули ее глаза, как у тризаров, при этом он почувствовал ее гнев и боль предательства.

— Мне граф со своим магом обещал, что я найду пристанище в вашем царстве и смогу СВОБОДНО жить. Потому что я похожа на женщин вашей расы, и я плохо переношу солнце. Но они обманули меня. Меня плохо приняли, не так как они рассказывали. И я видела ваших женщин, они прекрасны, — с горечью произнесла она и тут же пожалела, что сболтнула лишнего, но успокоилась, вряд ли этот змей ползает в гареме Повелителя и сколько там женщин он тем более не знает. — Там, где я была, мне сказали, что я из расы стерксов, — уныло проговорила она, от нее исходило отчаяние.

Ш' шадар сделал вид, что не понял, где она побывала, но весьма удивился тому, что она смогла сбежать из его собственного гнезда. Только в его гареме она могла видеть больше одной женщины его расы. А еще ему почему-то хотелось утешить ее, не удивительно, что с ней плохо обращались, она же некрасива, видно ее посчитали недостойной его внимания. А если бы он не встретил ее, то лишился бы такой особенной наложницы. Нет, тащить ее на свое ложе он не собирается. И тут его озарило, а вдруг она посланница богини?! Но неужели у богини для него нашлась только такая некрасивая девушка? Он еще более внимательно посмотрел на нее и решил, что это не она. Он все же Повелитель, а его жена по определению должна быть красавицей. Почувствовав, как напряглась напротив него Нэйли, в ожидании его реакции на рассказ произнес.

— Должен тебя разочаровать, но я не чувствую в тебе стеркса. Хотя признаться, по внешнему виду вы похожи, — после этих слов он почувствовал ее облегчение. — Ты насытилась? — резко поменял он тему, увидев ее утвердительный кивок, посмотрел в сторону воинов и громко отдал приказ. — Собираемся и выдвигаемся! — затем посмотрел на нее. — Ты готова? Сегодня к вечеру нам нужно успеть покинуть пещеры.

Ш' шадар встал, его отряд быстро собрался и замер в ожидании своего Повелителя. Лишь пятеро тризаров перекинулись в змей и покинули пещеру первыми, для того чтобы возглавить отряд. Порядок изменился с появлением девушки, сработали инстинкты оберегать самое ценное любого гнезда, а именно, самку. Царствующий тризар удовлетворенно посмотрел, как при виде змей Нэйли опять к нему жмется. Затем отошел от нее и перекинулся в свою змеиную сущность.

Нэйли не могла отвести глаз от этого змея, который отличался от остальных размерами и своей мощью. Она ощущала своей новой сущностью всю его властную силу. А еще вместо страха именно к этому змею она ощущала незримое притяжение, ее тянуло к этому самому сильному и красивому змею. Что это с ней происходит?! Она не могла понять, очередные выверты ее новой сущности, которые она быстро пресекла своим прежним сознанием. Хватит уже, был у нее красавец мужчина, который предал ее еще и поспособствовал ее гибели. Борясь со своим желанием и мыслями, она поздно услышала, как к ней мысленно обратился змей, приглашая ее сесть на него, поэтому мотнула головой, отрицая возникшее желание к этому змею. В ответ змей недовольно зашипел, мгновение и его хвост обхватил ее за талию и усадил на себе.

— Держисссь крепче, а то упадешшшь! — в своей привычной манере приказал он ей мысленно. Только она успела, сидя ухватиться за него, как он сорвался с места и так стремительно пополз, что у нее замелькало все перед глазами, и она вскрикнула. Змей приподнял голову, извернувшись, посмотрел на нее.

— Рассспластайссся и держжисссь крепче! — отдал он последние инструкции, прежде чем она закрыла глаза и прилипла к нему, ощущая всем телом его вибрацию. При этом мысли ее были далеки от собственной безопасности.

Глава 12

Как она ехала, и куда они летели, она понятия не имела. В себя она пришла, когда свежий ветерок подул ей в лицо. Тело нещадно кололо от того, что затекло от одной позы, распластавшейся морской звезды. Кое-как приподняв голову, она обратила внимание, что сумерки спускаются на удивительно зеленые пастбища. Значит, на землях тризаров есть не только горные равнины, но и зеленые степи. Чуткое обоняние уловило запах дыма и многочисленных животных. А острое зрение усмотрело множество горящих костров, силуэты шатров и снующих между ними маленьких фигурок. Ну вот, ее мучения закончились, и они вползли в поселение гоблинов, которые разводили и ухаживали за лошадьми Повелителя. Это же поселение и служило перевалочным пунктом, где хранилось все необходимое для длительных походов. У тризаров так же имелись гоблины, которые выращивали для них скот. За это эти племена жили в сытости и достатке под защитой Повелителя. В отличии от других племен, которые жили в нужде и страдали от других рас и хищников.

Навстречу им вышли дежурившие тут тризары и сам вождь в сопровождении своего шамана. Вокруг которых начали быстро собираться остальные гоблины, среди которых мелькали любопытные мордашки детей. Несмотря на огромное желание слезть со змея, Нэйла не могла этого сделать, тело просто затекло и ее не слушалось. Один из встречающий тризаров понял ее проблему и направился к ней, чтобы помочь ей, снять распластавшееся тело. Но он даже не успел протянуть к ней руки, огромный змей взвился готовый напасть и угрожающе зашипел на подошедшего. Тризар испуганно шарахнулся в сторону и упал на колени, опустив голову перед Повелителем, дрожа всем телом. На удивление змей быстро успокоился, мгновение и он перекинулся в воина. Держа на руках Нэйли, которая ничего не успела понять, все настолько быстро произошло, что с нее слетел капюшон. Кроме шипения она ничего не слышала и не видела. Повелитель светящимся взглядом посмотрел на своего поданного и мысленно обратился к нему.

— Встань! Я прощаю тебя! Не произноси ни слова! Чтобы ни одна живая душа в этом поселении не знала, кто я! — в ответ тризар встал и поклонился, радуясь, что остался жив из-за своей оплошности.

Но Повелитель ошибался, о его прибытие вождю уже доложил шаман, узнавший это от духов. Так что вождь и шаман только создавали видимость, о том, что не ведают, кто их посетил собственной персоной.

А Ш' шадар внутри себя кипел от гнева и не понятно, от чего больше: от того, что чуть не выдал себя, или от того, что его змей принял Нэйли, как свою самку, готовый чуть ли не вить с ней гнездо. Наверное, все же больше его злило то, что его чувства расходились с чувствами его змея. Успокоил он себя тем, что это просто сработали инстинкты собственника гарема, ее он действительно считает своей наложницей, хоть она и сбежала от него. Заглянув ей в лицо, он увидел вместо привычной благоговейной реакции самок на него неопределенное выражение лица и смесь нелицеприятных эмоций, при этом успев отметить для себя, что ему она нужна всего лишь для общения и не больше. Для постельных утех у него красавиц полный гарем. Очевидно его эмоции для нее были открытой книгой, потому что он почувствовал еще больше злости и услышал ее раздраженный голос.

— Отпусти меня! Я в порядке! Я сама в состоянии идти, — она злилась на себя за то, что позволила себе разомлеть в его руках и глубоко в душе надеяться, что это не просто забота. Разозлилась на себя еще больше, когда увидела выражение его глаз, и прочла в его эмоциях полное безразличие, и это даже хуже, чем отвращение. Она настолько для него бесцветна, как пустое место.

Она, вообще, не понимала, что с ней происходит, как будто раздвоение личности: одна ее половина хотела его и надеялась, другая же половина боялась отношений и не верила, особенно ему, красавцу, разбалованному женским вниманием. Увидев его сомнения и привычку доминировать командуя, она, сама того не понимая, использовала силу своей сущности надавила на него ментально. От неожиданности он резко поставил ее на ноги, можно сказать почти уронил. Но она недооценила свое состояние, ее тело все еще плохо ее слушалось. Чтобы не упасть она ухватилась за стоящего рядом тризара из отряда. Собственническую и удивленную реакцию Ш' шадара погасил ее непонимающий взгляд глаз с проявившимися вертикальными зрачками из-под нахмуренных бровей. Зато поддерживающий ее тризар не знал, млеть ли ему от счастья или же прощаться с жизнью. Змей повелителя четко обозначил ее своей, поэтому он стоял, как истукан ни живой, ни мертвый, и ждал, когда на него обрушится кара Повелителя. К всеобщему облегчению, они услышали приветственную речь вождя племени. Которую Нэйли не слушала, кипя праведным гневом на себя нелюбимую. После короткой беседы их куда-то повели, чуть ли не кланяясь всю дорогу. К счастью она смогла передвигаться самостоятельно, с трудом выдернула свою ладонь из-под локтя тризара, который, сожалея, выпустил ее руку, как обычно после применения ее способностей он чувствовал к ней особое влечение. Вот вся их процессия дошла до огромного шатра, который установили в честь прибытия царствующего, но в него Нэйли зашла одна. Ш' шадар, убедившись, что она скрыта от посторонних глаз, пошел на ужин, устроенный в его честь, по дороге отдавая распоряжения.

Нэйли, как только поняла, что осталась одна, облегченно вздохнула и сняла свой рюкзак и сумку, плащ, и плюхнулась на пол, устеленный толстыми шкурами. Осматривая временное пристанище, она только удивлялась, зачем для нее одной такой огромный шатер, который по площади мог заменить квартиру в ее мире. Уют шатру предавал горевший очаг, он же и служил освещением. Так же тут имелись спальные места, широкий лежак был покрыт еще толстым слоем шкур и устеленный простыней и покрывалом. Как и в гнездах тризаров по всюду валялось огромное количество разноцветных подушек разного размера. Присутствовал и низенький столик, как у всех восточных народов. С одного края, ближе к выходу стояла большущая лохань, в которой можно было скупаться. Очевидно изготовлена она была специально для тризаров.

Насладиться одиночеством долго ей не дали, шкуры шатра распахнулись и гоблинши начали заносить еду. Одна из них принесла таз и кувшин с водой, чтобы она смогла помыть руки и приступить к еде. Но больше всего она обрадовалась, когда после ужина спустя время стали носить горячую воду для купания. Как всегда она отказалась от помощи, на нее и так странно смотрели гоблинши, что же будет, когда они увидят ее обнаженную. Выпроводив их, она быстро разделась и влезла в воду. Полежав в воде какое-то время блаженствуя, она опомнилась, ведь этот шатер проходной двор. Нельзя тут нежиться в свое удовольствие, поэтому она принялась быстро мыться. Вытираясь на ходу, идя к спальному месту, с расстройством заметила, что края лопнувшей кожи стали еще больше походить на лохмотья, на ощупь они были грубыми и неприятными. Нэйли резко подняла голову и посмотрела в сторону входа, почувствовав любопытный взгляд, едва успела прикрыться мокрым полотенцем. Взвизгнув, она подхватила с пола маленькую подушку и запустила ее в Ш' шадара.

— Тебя разве стучаться не учили?! — выкрикнула она, пытаясь удержать сползающее полотенце.

— Стучаться в шатре? — хохотнул он. — И да, стучаться не учили, от части потому что у нас нет дверей, или ты не заметила, когда была в гостях? — с насмешкой спросил он, не отрывая от нее глаз. В полутьме юрты ее фигура выглядела очень притягательно и соблазнительно, не видно было ее необычной кожи, а грудь совершенной формы просто манила к себе.

— Выйди сейчас же! — закричала она от стыда, когда поняла, что он бесцеремонно разглядывает ее уродство.

— С чего это вдруг?! И не подумаю! Я, между прочим, в своем шатре, — с этими словами он нагло прошел мимо нее и, как ни в чем не бывало, развалился на лежаке. Подперев голову рукой, он бесцеремонно уставился на нее. От такой наглости она забыла о всяком стеснении, подлетела к нему и выдернула из-под него приготовленную сменную рубаху.

Вблизи рассмотрев ее кожу, его взгляд изменился и она почувствовала исходящую от него жалость и сочувствие. Ему казалось, что она испытывает боль. Тем более она говорила, что плохо переносит солнце, нужно будет придумать какое-нибудь укрытие для нее, подумал он. Его реакция жалости вызвало у нее гнев. Возможно если бы не этот зуд после купания, сводящий ее с ума, она бы среагировала по-другому. Но только не в этот момент, она не нуждается в его жалости. Хуже нет испытать на себе жалость от мужчины, который тебе небезразличен. Ш' шадар в свою очередь прочувствовал ее состояние на себе, прилетевшей в него подушкой. Он был крайне возмущен ее поведением, мало того она разговаривает с ним, как с рабом, без всякого должного почтения перед мужчиной, воином. Так она еще и злится на него, он проявил к ней сочувствие, подумаешь, увидел ее обнаженной. Так она, вообще, его собственность, его наложница.

— Не сссмей сссмотреть на меня, — прошипела она, сверкая глазами.

— Очень мне надо смотреть на тебя! Что я там не видел? — холодно процедил он, отворачиваясь от нее.

Нэйли как-то сразу выдохлась и с болью посмотрела на него, пока он ее не видит. Все же презрение лучше, чем жалость. Отойдя в сторону, она ловко скинула полотенце и быстро надела рубашку. Затем встала, осматриваясь по сторонам, в поисках спального места для себя.

— Нэйли, иди сюда и ложись спать! — раздался его властный голос.

— И не подумаю! — ответила она, не оборачиваясь. — Я не собираюсь ложиться с тобой в одну постель! — при этом покрылась румянцем от одной только мысли, что может произойти между ними и еще больше смутилась, как только поняла, что он тоже может читать ее эмоции.

— Ты разве не знаешь, что мужчина и женщина могут ПРОСТО спать рядом? — насмешливо произнес он, намекая на ее эротические помыслы. — Ты строптивая девчонка! — в миг и он оказался рядом, подхватил ее на руки, она даже пискнуть не успела. — Даю слово, я не претендую на твою девственность! — все с той же насмешкой произнес он, от чего вдруг ей стало так неловко, ко всему прочему, только сейчас она почувствовала исходящий от него влекущий дивный аромат. — Можешь спасть спокойно, я лягу отдельно, — с этими словами он прошел обратно к лежаку, бережно прижимая ее к себе, и уложил ее на постель.

Склонившись над ней, изучающе посмотрел на нее, словно на диковинный экспонат. Подхватил локон ее белых волос, провел по нему пальцем, с интересом повертев его. Затем с улыбкой провел им по контору ее губ, спускаясь ниже, обрисовывая подбородок, и провел вдоль шеи. Ее глаза в удивлении расширились и, несмотря на свою шелушащуюся кожу, она ощутила неведомые доселе чувства возбуждения, настолько интимным оказался этот жест. Ее можно было назвать еще не целованной, не было в ее жизни страстных настоящих глубоких поцелуев. А те легкие поцелуи в губы и щеки можно и вовсе не брать в счет, так невинные прикосновения. Удовлетворенное и самодовольное выражение лица Ш' шадара быстро привело ее в чувство. Она злилась на себя, это надо же растаяла от одной умелой ласки этого змея. Если бы она только знала, что вместе с этой невинной лаской он применил свои змеиные чары, которые подействовали на нее не в полную меру лишь только потому, что глубоко в сердце неосознанно она сама того желала.

— Ты удовлетворил свое самолюбие, самца? — прошипела она, и ее глаза зло сверкнули. — Теперь можешь оставить меня в покое, — с этими словами она отвернулась от него. Он едва успел выпустить ее локон из рук.

— Вполне! — услышала она откровенный ответ, который никак не ожидала услышать, даже от такого наглого змея.

Ш' шадар одним плавным движением встал и с довольной улыбкой посмотрел на лежащую девушку. Он был доволен, она не равнодушна к нему, а ее реакция на него приносила ему несказанное удовольствие. Он сам не ожидал от себя такой реакции на нее после такого разнообразия своего гарема. Она смогла развеять всю его пресыщенность женским вниманием. Но он даже мысли не допускал, что это из-за того, что он сам ее желал и намного больше, чем всех своих красавиц-наложниц. Скорее всего, ему было интересно играть с ней, с ее невинностью. Были у него и девственницы наложницы, но они все попадали к нему, будучи обученными, как удовлетворять своего господина. И они все, как одна, желали его и без змеиных чар таяли от одного только взгляда. А Нэйли совершенно другая, одно удовольствие видеть, как она сражается с собственными желаниями и с какой наивностью она пытается противостоять ему. Только ради этого он будет играть с ней в эту игру: пусть признает и примет его, как своего желанного господина, как и все остальные его наложницы. Своего мнения он не изменил, самонадеянно посчитал, что она нужна ему не для постельных утех, лишь только для того чтобы развеять его скуку. Только он не учел планы маленькой богини Ясмины. Играя с Нэйли, он, сам того не понимая, влюбляется в нее все больше и больше, только из-за своих стереотипов он не в состоянии распознать любовь с первого взгляда.

Нэйли свернулась калачиком и напряженно прислушивалась к движениям за спиной. Расслабилась только тогда, когда услышала неуловимые для человеческого слуха движения. Он прошел к выходу, тихо призвал слугу, дал распоряжение. По звукам она определила, что в лохани меняют воду. Как только прекратился звук льющейся воды, послышалось бряцание оружия, которое снимали, металлические звон падающих элементов доспехов. Слышно было, как он стянул сапоги. Следом шорох снимаемой одежды.

Все эти звуки рисовали картины обнажающего тризара в ее воображение. Нэйли не смогла совладать со своим искушением посмотреть. Практически беззвучно она извернулась и украдкой посмотрела в его сторону. И чуть не задохнулась от представшей картины. Он стоял к ней спиной с обнаженным торсом и расстёгивал свои брюки, от чего каждый мускул играл на его спине, плечах. Он не был огромным перекаченным стероидами качком из ее мира. Но, тем не менее, его мускулатура обрисовывала четкий накаченный рельеф мышц, вызывая восхищение. Бицепсы на руках вздулись, когда он ухватился за пояс брюк, чтобы стянуть их. Нэйли даже дышать перестала от предстоящего зрелища. Ш' шадар резко обернулся в ее сторону и насмешливо проговорил.

— Я не против, если ты посмотришь на меня обнажённого! — в его глазах засветилось веселье. — Ты же еще не видела голого мужчину! — рассмеялся он. — Тем более тебя же я видел обнаженную, будет справедливо, если и ты тоже увидишь меня.

Сгорая от стыда и возмущения, Нэйли ничего лучше не придумала, как резко сесть и запустить в него подушку, от которой он ловко увернулся со смехом. Не стесняясь стоящей рядом гоблинши, которая пришла выкупать его и тем более ее, он начал демонстративно снимать с себя брюки. Такого она уже выдержать не могла. Запустив в него еще одну подушку, под его самодовольный смех, она плюхнулась обратно в постель, укрываясь, отвернувшись к стене. Кляня себя за то, что была поймана на подглядывании, а этот змей ползучий еще и упивался ее стыдом. Но призналась себе, что такому не грех и отдаться, распрощаться со своей задержавшейся девственностью. Тем более он и не скрывает от нее, что она его не интересует, как женщина, он, по крайней мере, честен с ней. Но тут же отогнала от себя эти безумные мысли, откуда они вообще взялись? Что с ней? Это все ее новая сущность виновата, которая видит в нем сильного самца. С ним бы она точно не занималась любовью, потому что этот змей-обольститель ей небезразличен. Тем более они скоро расстанутся, если бы даже она осталась, то видеть, как он проводит время с другой, было бы выше ее сил.

Послышался всплеск воды и характерные звуки купания. Нэйли приказала себе спать, укрывшись с головой, она действительно к неудовольствию повелителя уснула.

Глава 13

Нэйли проснулась от неудобной позы, все ее тело затекло. Первое, что она увидела, открыв глаза, это голову спящего гигантского змея. Скосив глаза, она заметила, что сама лежит на туловище змея, который обернул ее кольцом. Неудивительно, что все ее тело затекло, в раздражении она попыталась выбраться из этого живого гнезда и отпихнула от себя голову змея. Тот с шипением взвился, открыл глаза и уставился на нее. В глазах проскользнуло раздражение и непонимание. Миг и перед ней уже стоит обернувшийся Ш' шадар, от этого движения она, ойкнув, стукнулась о пол устеленными шкурами, затем вскочила на ноги и негодующе произнесла.

— Похоже тебя так и тянет к моему телу! — ткнула она пальцем в его грудь, только сейчас заметив, что он стоит в одних шароварах.

— Меня? — удивленно произнес он. — Нет, меня к твоему девственному телу не тянет совершенно, — задумчиво проговорил он, растягивая слова. — Похоже, моего змея тянет к тебе, как к самке, — увидев ее возмущение, он в привычной манере произнес. — И чего ты так возмущаешься? Ты же на нем каталась, обнимая его, подумаешь, он переспал с тобой, — засмеялся он и тут же получил подушкой.

В один миг он обнял ее и, склонившись над ее ухом, вкрадчиво прошипел.

— Осторожней, маленькая змейка, своими дейсссствиями ты показываешь, что я тебе не безразличен. Ты хочешшшь меня? — и тут к своему ужасу она почувствовала, как ее ноги подогнулись. Волна приятной истомы прокатилась по всему ее телу, от того что тонкий змеиный язык ласкал ее ухо.

— Отпусти меня сссейчас же! — прошипела она не хуже него, задыхаясь, она задергалась в его руках. Этот змей-обольститель просто сводил ее с ума.

Ее резко отпустили, не смотря в ее сторону, Ш' шадар начал быстро одеваться. В какой-то миг его игра обернулась против него самого. Обняв ее, он впервые почувствовал ее особенный желанный аромат самки, который вызвал его частичную трансформацию. Он готов был поклясться, что она пахла, как змейка-тризарка, источающая аромат желания и готовая к соитию. Он чуть голову не потерял, уже готов был взять ее прямо сейчас и плевать ему было на ее внешность. Но минутное помутнение разума развеяло ее гневное шипение, благодаря чему он быстро пришел в себя. Он не насильник, тем более у него хватает жаждущих самок, вон полный гарем. Удивление перешло в гнев, где это видано, чтобы повелитель потерял контроль из-за самки. Больше всего он злился из-за своего змея, который в разрез его желаниям хочет именно эту странную, особенную и какую-то неправильную самку. Впервые в жизни, он неосознанно перекинулся в змея и действовал на своих змеиных инстинктах, оберегая, охраняя свою самую большую драгоценность гнезда, спящую самку. Проснувшись, он был не меньше нее удивлен своим поведением.

Нэйли смотрела на резкую перемену Ш' шадара и его сборы и чувствовала боль. У нее было такое впечатление, что ей дали оплеуху. Насколько она поняла, находясь в этом мире, все оборотни и даже такое непонятное существо, как она, имеют в одном теле две сущности, одна из которых звериная, в данном случае рептилии. Так вот змей Ш' шадара к ней не равнодушен, в отличии от него самого. И от этого на душе стало совсем гадко, получаются змею плевать на ее уродливую внешность, в отличии от самого красавца Ш' шадара. Со стыдом она подумала о том, что он посчитал ее заигрывающей с ним и липнущей к нему. Ну да, она ко всему прочему еще подглядывала за ним, какой стыд. Все, пусть он провоцирует ее сколько угодно и надсмехается, больше она не поведется на такое. Вообще пора начинать забывать о нем, скоро они с ним расстанутся навсегда. Все эти душевные муки даже оттеснили боль предательства Олега. Приняв твердое решение, она пошла переодеваться и плевать ей, что он увидит ее полураздетую. Хватит, нужно жить реальностью и принять тот факт, что ей не на что рассчитывать и ожидать женского счастья. Главное она жива и находится в интересном хоть и жестоком магическом мире. Правда нужно еще умудриться выжить тут.

Ш' шадар почувствовал в ней перемену и посмотрел в ее сторону. Наверное, он совершил ошибку, решив оставить ее себе. Вместе с развлечением он теряет голову из-за нее, что не допустимо для повелителя. Он, вообще, запутался: его змея она привлекает, как самка, но он-то вроде ее не хочет. Время еще есть, скорее всего, он отведет ее к границе, даст ей золота и драгоценных камней, чтобы ей было, на что жить и отпустит ее с миром. Потому что сама мысль о том, чтобы отдать ее другому, просто сводила его змея с ума.

Тем временем она оделась и с безразличным выражением лица присела в ожидании, устремив свой невидящий взгляд в стену шатра.

— Сейчас позавтракаем, после я соберу совет для обсуждения поисков и выдвинемся дальше в путь, — произнес он безликим голосом и позвал слугу, который понял повелителя с полувзгляда. Затем все тем же холодным безликим голосом спросил ее. — Как тебя укрывали от солнца, когда везли в наши земли? — посмотрел он на нее немигающим взглядом.

— Мне сшили одежду, и маг наложил на нее заклинания, оберегающее меня от лучей солнца, — удовлетворившись ответом, Ш' шадар развернулся и отошел от нее.

В шатер стали вносить еду, накрывая на низенький столик. Во время завтрака за столом витала напряженная молчаливая обстановка, которую ощущали на себе даже слуги. После завтрака все так же молча Нэйли, присела на лежак в ожидании. В шатер вошло три тризара, один из них развернул перед всеми карту. Склонившись над ней, они стали обсуждать свой маршрут. Последнее слово осталось за Ш' шадаром, принявшим решение искать стерксов в промежуточным пути между охотничьими угодьями и их животноводческими пастбищами. Все же остальные места охраняют патрульные остальных кланов из ближайших выходов подземного царства.

Когда тризары стали расходиться, Нэйли надела свою паранджу, защищающую ее от губительных лучей солнца, и вышла к ожидавшим ее тризарам. Ш' шадар, сам того не ожидая, испытал удовлетворение, когда увидел закутанную с ног до головы Нэйли. Змей в нем был весьма доволен тем, что она почти полностью скрыта от жадных взглядов самцов.

Гоблины начали подводить к ним груженных лошадей. При виде тризаров, несмотря на груз, животные пытались вырваться, с ржанием молотя копытами по воздуху. Но стоило тризарам ухватить их за уздечку и посмотреть им в глаза гипнотизирующим взглядом, как они тут же успокаивались, становясь смирными и послушными. Впервые за все утро Ш' шадар почувствовал эмоции, исходящие от девушки, когда к ней подвели оседланного коня, который так же взбесился от страха, пока его не успокоил один из тризаров. Чему Ш' шадар очень обрадовался в душе, оказывается ее безразличие слишком его угнетало. Все же лучше, когда она гневается и возмущается, в ней кипит неуемная сила жизни, приносящая ему радость.

— Я не умею ездить верхом! — в панике обратилась она к приближенному Ш' шадара, прикасаясь к его руке, что очень не понравилась повелителю.

Тот посмотрел на своего повелителя и с почтением обратился к нему.

— Прикажите кому-то сесть на лошадь вместе с девушкой? — посмотрел он с надеждой на повелителя.

— Я сам! — коротко бросил рассерженный повелитель. Желание его подчинённого не было для него секретом, еще бы все дорогу обнимать самку.

Он подошел к лошади и мигом взлетел в седло, Нэйли даже пискнуть не успела, как оказалась сидящей на лошади. Ш' шадар обнял ее за талию, прижимая к себе, испытывая при этом огромное удовольствие и облегчение. Его змей ощущал в ней потребность и желал постоянно быть рядом, прикасаться к ней. Дав посыл лошади, он сорвался с места и помчался вперед, за ним следом груженые лошади. Воины перекинулись в змей и на скорости поползли, опережая груженых лошадей.

— Ну что скажешь о ней? — произнес вождь племени, обращаясь к шаману и провожая взглядом отряд тризаров.

— Она та, кто принесет изменения в царское гнездо. Духи так же сказали, что она имеет две личины!

— Надеюсь, на нас это плохо не скажется, — посмотрел он на шамана.

— Нет, у нее чистая душа, она не несет зло. Да и к власти она равнодушна, что удивительно, — успокоил шаман своего вождя.

Глава 14

Они уже полдня ехали верхом, Нэйли была благодарна Ш' шадару, что могла опереться о него. Все же поездка на лошади оказалось тяжелым испытанием для нее. Правда периодически он привставал и устремлял свой взор вперед, затем он прикрывал глаза, отдаваясь своим чувствам. Он пытался обнаружить стерксов. В один из таких поисков он напрягся и сделал жест своим змеям, одновременно с этим отдавая им мысленный приказ. Змеи тут же расползлись в разные стороны, окружая обнаруженных стерксов. Несколько змей перекинулись и начали быстро обходить лошадей, делая им внушения оставаться на месте, впрочем, те мирно общипывали небольшие кустарники и без их вмешательства.

— Останешься тут и подождешь нас здесь, — приказал он, собираясь спрыгнуть с лошади.

— Подожди! — схватила она его за ладонь, впервые заговорив с ним и повернув голову в его сторону. — Я поеду с вами.

— Нэйли, там опасно, ты можешь пострадать! — приподнял он ее подбородок, заглядывая в ее бездонные темно-серые глаза.

— Я могу воздействовать на них силой своего внушения, — ответила она так же, как и он, погружаясь в его омут глаз. — Я могу постоять за себя, пожалуйста, не оставляй меня тут одну.

— Хорошо, но держись в стороне, — ответил он, чуть подавшись вперед. Казалась еще немножко и произойдет что-то интимное, необыкновенное. — Я не хочу отвлекаться еще и на твою защиту, — вынырнул он из ее глаз, окатив ее холодным голосом, который она истолковала по-своему, похоже он только и видит в ней обузу. Все это время было не выносимо тяжело держать дистанцию. Он был единственным, с кем она общалась, а сейчас она опять испытывала одиночество. Ну что ж, она приняла правильное решение, отстранившись от него, еще немного и они расстанутся.

Отпустив его руку, она утвердительно кивнула головой. Ш' шадар все же спрыгнул с коня и снял ее. Затем отошел и перекинулся в змея, слов не нужно было, Нэйли взобралась на него, и он пополз вперед, но не так быстро, как раньше. Вскоре они остановились недалеко от поляны, где расположился небольшой лагерь. Стерксы, видно учуяв приближения тризаров, перекинулись в ящеров и приняли оборонительное положение, встав полукругом, на расстоянии друг от друга. Змей Ш' шадара остановился, дал ей возможность слезть с него. Зашипев, он дал знак окружившим змеям напасть. И понеслось, Нэйли, не останавливаясь, побежала следом за ними, наблюдая жестокую неравную картину битвы. Ящеры шустро отпрыгивали в сторону, едва успевая вонзить свои клыки в змей, их хвосты так же служили оружием. Но куда там ящеру устоять против гибких, быстрых змей, тем более их было больше, не растрачивая время и силы, они по двое нападали на ящеров.

Сфокусировав зрение, и перед глазами Нэйли уже общая картина боя замедлила свой бег времени. Она, как в замедленной съемке, могла видеть каждое молниеносное движение. Вот самый крупный ящер из всех подпрыгнул, одновременно с этим его хвост хлестнул с целью ударить змея Ш' шадара, но его голова уходит от удара, мгновение и туловища ящера обвил кольцами змей, сдавливая его. Ей даже показалась, что она слышит треск костей. Остальных ящеров ждала та же участь. От этой беспощадной картины бойни Нэйли задохнулась, чувствуя, как уже знакомая сила ее сущность поднимается в ней.

— Нет! Остановитесь! — закричала она, отпуская хлынувший поток силы внушения.

Все, кроме змея повелителя, попали под силу ее воздействия. Сам Ш' шадар остановился лишь только потому, что, увидев, как его змеи, замерли, скрутив свою добычу. В другое время он бы наказал того, кто осмелился оспорить его приказ. Но он был слишком удивлен ее силе внушения, которая была сильнее его собственной.

— Пожалуйста, не убивайте их, — подбежала к нему Нэйли. — Ведь неизвестно, что вынудило их так поступать, — глаза змея сверкнули, и прозвучало недовольное шипение, но это ее не остановило. — Зачем разжигать ненависть и войну со стерксами? Ты мудрый змей, используй это во благо своего царства. Уверена, твой Повелитель будет тобой доволен, ведь ты сохранишь мир, — подошла она еще ближе, ее сладостный аромат самки усилился после применения способностей и успокаивающе защекотал ноздри змея, усмиряя его, убирая жажду убивать.

Змей Ш' шадара выпустил ящера и тот свалился на землю, с трудом шевелясь. Змей отдал ментальный приказ своим воинам и те, повинуясь ему, так же выпустили остальных. Мгновение и вместо змей стоят воины тризаров, готовые в любое мгновение перекинуться обратно, если поверженные враги вздумают сопротивляться. Возле ног повелителя, на которого Нэйли действовала, как и на его змея, замерцал воздух и вот вместо ящера уже лежит воин, наверное, ненамного старше ее самой. Не смотря на юный возраст, он имел крупную мускулистую комплекцию. Дела его были не важны, Нэйли не медик и то поняла, что у того множественные переломы и вывихи. Она кинулась к нему, но ее перехватил Ш' шадар.

— Пусти! Ему нужна помощь, — раздраженно сверкнули ее глаза с вертикальным зрачком из прорезей накидки.

Ш' шадар выпустил ее руку от леденящего душу холода в ее голосе, интуитивно чувствуя, что лучше не противостоять ей сейчас. Нет, он мог надавить на нее силой своей власти, она имеет силу внушения над обычными змеями, но не над ним. Его змей внутри шипел, когда он увидел, как она упала на колени перед стерксом. Отвернувшись от этой картины, он отошел в сторону, чтобы только не видеть, как она общается с этим юнцом. За ее безопасность он не переживал, стерксы, как и тризары, ценят женщин. Он наблюдал, как его воины связывали руки поверженным, при этом делая им ментальное внушение, чтобы они не смогли перекинуться в ящеров и сбежать.

Нэйли склонилась над лежащим парнем. Ш' шадар был прав она немного была похожа на них, потому что лицо парня частично покрывала чешуя, глаза у них, как и у тризаров, имели вертикальный зрачок. Его темные короткие волосы выглядели жесткими торчащими во все стороны. Но это придавало его смазливому лицу очарование. А так особо они ничем не отличались от обычных людей, разве что они были немного шире в плечах и выглядели крупнее по телосложению, чем тризары.

Лежащий стеркс, забыв о своей боли, с таким же интересом пытался разглядеть ее, правда, кроме глаз, которые приняли прежний вид, но имели необычный цвет, он ничего не увидел, но зато чувствовал исходящий от нее особый аромат.

— Тебе больно, позволь мне внушением убрать твою боль, — решила она нарушить молчание. — Потом я попытаюсь вправить тебе кости, у тебя переломы и вывихи.

— Боль можешь убрать, а за переломы не переживай, я быстро исцеляюсь, — улыбнулся он ей. Затем восхищенно замер, когда ее глаза сверкнули и появился вертикальный зрачок, это было сродни чуду. У их рас глаза не менялись.

Стеркс почувствовал, как его затягивает омут ее глаз. Нэйли действовала, скорее, интуитивно, рассудив, что можно так же внушить отсутствие боли. Поэтому, проникнув в его разум, она внушала ему, что он не чувствует боль, ее нет. Посчитав, что достаточно, она вынырнула из его разума и отвела в сторону глаза.

— Может, я все же попробую вправить тебе кость руки? — прикоснулась она к его неестественно вывернутой руке.

Его взгляд прояснился, и он улыбнулся, когда увидел ее руку с потрескавшейся чешуйчатой кожей. Накрыл ее своей очень похожей на ее. Только у него чешуя была местами. Нэйли выдернула свою ладонь от неожиданности, стеркс быстрым движением сам вправил свою кость на место. И она поняла по его чувствам и эмоциям, что пошел процесс исцеления, слышно было, как все кости становятся на место. Чтобы нарушить наступившую неловкую тишину, она обратилась к нему.

— Я Нэйли! — представилась она парню.

— Крэд Кхэр' эх! — с гордостью произнес он. — У тебя очень красивые глаза, — сделал он ей искрений комплемент.

— Прекрасно, Крэд Кхэр' эх, твой отец знает, что ты нарушил мирный договор, вторгся в наши земли, занимаясь разбоем? — как гром среди ясного дня, прозвучал холодный властный голос Ш' шадара. Он пылал гневом, как только увидел, как любезничает эта парочка. Особенно, когда она дарила свое внимание этому юнцу, он чувствовал ее расположение и симпатию к этому восторгающемуся ею стерксу. Ко всему прочему, она оказалась права, если бы он убил этого юнца, то развязалась бы война на жажде мести. Юнец оказался сыном правителя Крахэна, видно решил сбежать от родительской опеки и развлечься со своими дружками.

Нэйли от неожиданности вздрогнула, но потом увидела, как Крэд смутился, исходящая от него волна стыда ударила в нее.

— Я так и думал! Ты хоть понимаешь, мальчишка, что если бы не она, ты бы за свою глупость поплатился жизнью своих приближенных и своей! Из-за твоей глупой выходки пострадали и распрощались с жизнью воины обоих царств! — продолжал он отчитывать его, распыляясь гневом все больше и больше.

— Я просто хотел доказать отцу, что уже достаточно взрослый и опытный воин, — стыдливо начал он оправдываться, избегая взгляда Нэйли.

Но разгневанный повелитель его уже не слушал, он отдал приказ отпустить этих горе-разбойников. Только после того, как они все перекинулись, стало видно, что это молодняк, ищущий для себя приключений на свои хвосты. Затем повернулся к сыну правителя и процедил сквозь зубы.

— Собирайтесь, мы доведем вас до границы! Еще раз сунетесь сюда бесчинствовать, лишишься жизни. Я сообщу твоему отцу о твоей выходке.

Крэд довольно шустро подскочил на ноги и пошел, не оборачиваясь в сторону костра, где находились их вещи. А точнее, сбежал, ему стало невыносимо стыдно за свои выходки, особенно перед загадочной девушкой. Нэйли посмотрела ему в след и, не спеша, двинулась за ним следом. Оставаться со злым тризаром не было никакого желания. Ухватив ее за руку, Ш' шадар обратился к ней, смягчив голос.

— Нэйли, я благодарен тебе, что ты не допустила смерти этого глупого юнца. Ты оказалась права, он сын правителя и мести было бы не избежать, — ее глаза ему улыбнулись в ответ, но все ее положительные эмоции, как ветром сдуло, после следующих его слов. — Я не желаю, чтобы ты общалась с ним. Держись от него подальше! — опять этот повелевающий тон, от которого она возмутилась.

— Я не твоя рабыня! — прошипела она и ее глаза запылали гневом. — Ты не имеешь права что-то мне запрещать и указывать! — ткнула она пальцем в его грудь. — И знаешь, что?! Я рада, что мы скоро расстанемся. Твои господские замашки и приказы меня уже достали, — выкрикнула она, выпуская накопившиеся чувства. Ко всем прочим переживаниям ее мучили изменения ее организма. Не оборачиваясь, она пошла в сторону стоящих тризаров, которые привели лошадей.

Ш' шадар смотрел ей вслед, потеряв дар речи. Что она рада их расставанию?! Ну уж нет, не бывать этому, она, конечно, не рабыня, но она его наложница! И ей он займется, как только они вернуться в его гнездо. В его гареме ее место, где нет самцов. Вот так в одночасье изменил он свое мнение, решив не отпускать ее.

А Нэйли подошла к уже знакомому тризару и попросила, чтобы он повез ее верхом на коне. На что тот посмотрел на Ш' шадара и отрицательно замотал головой. Но после того, как она применила свое внушение, быстро согласился. Когда пришло время выдвигаться, Ш' шадар подошел к сидящей уже на лошади Нэйли, внимательно посмотрел на нее и произнес на удивление спокойным тоном.

— Не стыдно применять внушение в угоду себе и в наказание моего воина? Тебе не жаль его? Я ведь могу и наказать его из-за тебя! — осуждающе посмотрел он на нее потухших взглядом.

— Мне очень стыдно! И я не хочу, чтобы он пострадал из-за меня! — умоляюще посмотрела она на него и совсем тихо добавила. — Я просто не хочу быть обузой до нашего расставания! — Ш' шадар развернулся и ушел, давая на ходу знак выдвигаться.

Глава 15

Они были уже несколько дней в пути, останавливаясь только на короткие привалы днем и то только ради нее. Нэйли уже сама избегала общения с Крэдом, его назойливое внимание начинало ее раздражать. Он, как будто пытался заглянуть под ее одежду, от всех его мимолетных прикосновений было неприятно. Что в прошлом мире, что в этом она предпочитала держаться в тени, в одиночестве. Исключением в прошлом мире был охотник за ее состоянием Олег, а здесь безразличный Ш' шадар. Поэтому она старалась держаться ближе к тризарам, вовлекая их в беседу, узнавая больше об их укладе жизни. С Ш' шадаром они все так же держали нейтралитет, общаясь лишь только по необходимости. Но спать ложился он всегда рядом с ней в шатре, который устанавливали для его удобства. И просыпались они неизменно вместе, точнее, с его змеем в обнимку. Настолько это стало уже привычным делом, что располагалась она внутри его свернутого тела кольцом с комфортом, при этом умудряясь обнимать его еще за шею.

До границы оставалась совсем немного, местность разительно изменилась, опять безжизненная каменистая почва с выступающими скалами. Вдалеке показались бегущих им на встречу стерксы численностью в двадцать особ. Они быстро приближались, поднимая пыль. Впереди всех бежал крупных ящер, чешуя которого выглядела тусклой и матовой, что говорило о его возрасте. Змеи зашипели и остановились, ожидая бегущих им на встречу. Ящеры, добежав до близкого расстояния, остановились и все, как один, вместе со змеями перекинулись, рассматривая друг друга. Первым заговорил Ш' шадар, выступив вперед и встав напротив крупного мужчины, с суровыми и знакомыми чертами лица.

— Обойдемся без официального приветствия, Крахэн, иначе я не смогу забыть, что твой сын нарушил наш мирный договор и разбойничал на наших землях, принеся не маленький ущерб, — услышала Нэйли властный голос, от которого мурашки побежали по телу.

— И я рад тебя видеть, Ш' шадар! Даю слово, что я понятие не имел, что он задумал. А когда узнал, что он отправился сюда, сразу сам лично кинулся вдогонку на его поиски. Думаю, можно сделать скидку на его возраст, — правитель ящеров пронзил глазами своего непутевого сынка в толпе, из-за которого он вынужден оправдываться, как обычный ящер.

— Возраст? Я в его возрасте уже нес полную ответственность не только за себя! — прошипел главенствующих змей.

— Прошу простить меня, видно я был не слишком строг с ним! — скрепя зубами, проговорил ящер и его многообещающий тон не сулил ничего хорошего сыну.

Ш' шадар мысленно обратился к Крахэну.

— Мне сложно судить о воспитании, я ведь еще не имею своих детёнышей. Но насколько я понял, твой сын поступил так, чтобы доказать тебе, что он достаточно взрослый и опытный воин. Думаю, Крахэн, пора тебе доверить сыну ответственность, он уже достаточно взрослый.

— Как же взрослый! — буркнул отец. — Где его мозги были, когда он поставил под удар наш договор и жизни ящеров? — затем он произнес в слух. — Почему бы нам не отметить нашу встречу и не решить все вопросы мирным путем? — улыбнулся ящер.

— Думаю, эта отличная идея! — с этими словами Ш' шадар сделал знак своим воинам и те отпустили ящеров нарушителей.

Началась суета обустройства лагеря, в первую очередь начали устанавливать шатер повелителя, разжигались костры, начинали готовить еду.

Нэйли стояла в сторонке и наблюдала, как Крэд, виновато опустив голову, пошел к отцу. Первое, что сделал рассерженный родитель, это отвесил весьма ощутимый подзатыльник своему младшенькому за пережитый позор, затем стиснул его в крепких объятьях, при этом не забывая огласить ему приговор-наказание. Отец решил отправить его на какой-то срок служить обычным воином, подальше от его матери, которая балует его безмерно, где ему не будет никаких поблажек, как сыну правителя. Вот пусть там и доказывает свое мужество и мастерство воина. Только после этого сын повинился перед отцом и искренне раскаялся, а затем начал увлеченно ему что-то рассказывать, при этом смотрели они в ее сторону, что очень ей не понравилось.

— Нэйли, идем! — отвлек ее голос Ш' шадара, который, нахмурив брови, кинул взгляд на смотрящих на нее с интересом ящеров. Взяв ее за руку, он повел ее в сторону установленного шатра. У него было только одно желание: скрыть ее от глаз всех этих самцов, у стерксов, как и у тризаров, была нехватка в самках. В этом мире, как у всех рас воинов, всегда рождалось больше самцов.

От этого простого прикосновения стало так хорошо и тепло на сердце. Сама того не подозревая, Нэйли соскучилась по тризару, с которым уже привычно молча рассталась утром. Просыпаясь в обнимку, они оба делали вид, что ничего не произошло, все так же не общаясь, только причины молчания у каждого были разные. Если Нэйли пыталась отвыкнуть и забыть перед расставанием, то тризар, как змей, умел терпеливо ждать и наблюдать. Только ночью змей Ш' шадара давал волю своим чувствам, даря ласки спящей девушке, которая во сне обнимала его, прижимаясь к нему всем телом.

Как только они скрылись за стенами шатра он снова обратился к ней.

— Ты не могла бы скрыть свое лицо на время, пока мы будем сидеть за столом со стерксами? — напряженно спросил он, смотря на нее сверху.

Нэйли лишь кивнула головой, смотря в сторону, после чего до нее донеслись его эмоции довольства. Удовлетворившись ее согласием, он оставил ее одну. А она посмотрела ему вслед со слезами на глазах, конечно, он видно не хочет, чтобы у именитых гостей испортился аппетит от ее внешнего вида. Ее кожа совсем превратилась в лохмотья, и она только могла себе представить, как она ужасно и мерзко выглядит. И она его за это не винила, прекрасно понимая его отношения к себе. Она только не понимала интерес всех этих мужчин к своей уродливой персоне, впрочем, они же не видят ее внешность, она постоянно ее прячет. Утерев слезы, она пошла в угол юрты, где сложили ее багаж, достала из своего рюкзака маску, прихваченную из замка графа, и надела ее, испытав облегчение. Она сама терпеть не могла свою внешность, уж лучше быть серенькой толстушкой, чем не пойми кем.

Тут же зашли стерксы в сопровождении Ш' шадара и его приближенных, отец и сын, повинуюсь жесту приглашения, присели на пол, устеленный шкурами возле низенького столика, который тут же начали накрывать. Один из тризаров, повинуясь повелителю, пригласил Нэйли, усаживая ее возле царствующего змея, который между беседой с гостями удовлетворенно посмотрел на скрывающую лицо маску. Остальные сопровождающие тризары и стерксы стояли в сторонке за спинами своих повелителей, как стража. Два царства хоть и находились в мире, но мало ли, что может произойти, особого доверия никогда не было.

Вот Крахэн сделал жест, от чего незримо напряглась охрана повелителя и один из стерксов преподнес небольшой ларец. Хитрый правитель предвидел подобную ситуацию, там, где нельзя взять силой, можно взять ценными дарами.

— Прошу тебя, Ш' шадар, прими этот ценный дар за нанесенный ущерб моим сыном, — с этими словами стеркс, держащий ларец, открыл крышку, показывая содержимое.

Повелитель змей удовлетворенно блеснул глазами, когда увидел содержимое. Лайфэникс — вещество, дающее мгновенное исцеление от любого магического оружия и ядовитых укусов тварей. Приготовленный из него эликсир еще называют «эликсиром жизни». Лайфэникс был весьма редким, ценным и добывали его только в одном месте на территории стерксов, в опасных и труднодоступных местах.

— Я удовлетворен твоим даром! Он покрыл больше, чем нанесенный ущерб, и даже оправдал мою личную трату времени на поиски нарушителей порядка, — после этих слов ларец передали доверенному повелителя.

Крахэн решил воспользоваться хорошим расположением к нему и обратился с просьбой к удовлетворенному ценным даром повелителю.

— Ш' шадар, тебе известно, как тяжело подобрать достойную пару в жены. Мой сын воспылал чувствами к девушке, — царствующий змей от этих слов еле заметно напрягся, но правитель стерксов, даже не обратил на это внимание и продолжил, — которая тебя сопровождает. Он уверен, что она тоже отвечает ему взаимностью, — все одновременно, включая и охрану, посмотрели на Нэйли, которая была готова провалиться сквозь землю, пылая от гнева. Что себе возомнил этот ящер?! Разве она давала ему повод думать о ней так! — Для нас будет большой честью, если ты отдашь ее в жены моему сыну. Обещаю, ее будут чтить, заботиться и любить.

В таком же состоянии, как и Нэйли, пребывал и сам повелитель, что уже говорить про его змея, который шипел внутри него, желая вырваться на свободу и раздавить всех этих ящеров, посмевших покуситься на его самку, его наложницу!

— Я не могу отдать ее! — прозвучал замораживающий голос змея. — Она моя самая любимая наложница! Из-за моего особого расположения к ней я взял ее собой, чтобы она постоянно была рядом со мной, — почувствовав ее возмущенный вздох, Ш' шадар многозначно посмотрел ей в глаза, и она успокоилась, принимая его игру. Ладно, пусть называет ее, как хочет, она это переживет, лишь бы ее не отдали этим ящерам. Она даже не предала значения тому, что наложницы присутствуют только у Повелителя змей. С этими словами словно в доказательство он придвинул ее к себе вплотную, обнимая и касаясь легким поцелуем ее губ, от чего обоим стало хорошо. В довершение проявил себя и змей, трансформировав свой язык, он лизнул ее, прикрывшие веки сквозь прорези маски напоследок.

— Я понимаю, с таким сокровищем не хочется расставаться даже на день, — нарушил все очарование и возвратил в действительность парочку правитель ящеров со вздохом.

После они под сытный ужин обсуждали новости из соседних королевств. Только Нэйли особо их не слушала, все еще пребывая в прострации от одного невинного поцелуя и ласки змея. Теперь она понимает, почему он так разбалован женским вниманием, если легкий поцелуй с ней такое сотворил, то, что уже говорить о более интимных ласках.

Наконец-то этот утомительный для нее ужин закончился и все, кроме Ш' шадара, разошлись. Оставшись наедине, она испытала неловкость, он всего лишь играл роль, а она растаяла. Поэтому, избегая взгляда в его сторону, она мышкой шмыгнула в свой спальный угол, быстро переоделась и легла спать, не проронив ни слова. Ш' шадар смотрел на лежащую девушку, раздеваясь до пояса, и думал о том, что ему еще предстоит пережить с ней самое большое в его жизни сражение. Ведь он не собирается никуда ее отпускать, он так решил. Уж слишком сильно он к ней он привязался, а это собственническое чувство ревности его просто разрывает на части. Возможно, когда они вернутся в гнездо, где его ждет немаленький гарем, он успокоится и потеряет к ней особый интерес, как и ко всем остальным новым наложницам. С этими мыслями он лег рядом и притянул к себе напрягшую девушку и прошептал ей.

— Ты же знаешь, мой змей все равно приползет к тебе, — после этих слов она расслабилась.

А Ш' шадар, повинуясь желанию, приподнялся и склонился над ней, медленно склоняясь к ее губам. Ему вдруг захотелось попробовать вкус настоящего поцелуя, ее глаза заблестели в темноте. Затаив дыхание, она смотрела на это красивое лицо, его глаза сверкали непонятным огнем разнообразных чувств, но любви там не наблюдалось и это привело ее в чувство. Она оттолкнула его от себя, быстро зашептав:

— Не надо! — выдохнула она и опять оттолкнула его, прикасаясь к его обнаженной груди. — Я не хочу быть еще одним дополнением в твоей коллекции красавиц. Я хочу забыть тебя, — от волнения прошептала она правду, которую хотелось скрыть. — Мы скоро расстанемся и у каждого будет своя жизнь, в которой нет места для друг друга.

Ш' шадар, повинуясь ее отказу, откинулся на спину, не выпуская ее из своих объятий. Не было у него сейчас желания говорить ей о том, что он никуда ее не отпустит. Ее слова заставили его устыдиться, ведь она отчасти права, его желание было подогрето простым любопытством, такой еще в его гареме не было. Но почему же его так задели ее слова, что она хочет забыть его и они не предназначены друг для друга, его змей бы с ней не согласился. А может из-за того, что она сражается с собой и отталкивает его и поэтому она настолько интересна ему?

Мерное дыхание девушки успокоили его разбушевавшиеся чувства, и он, так же как и она, погрузился в сон. Миг его тело замерцало и уже вместо мужчины змей. Стенка шатра натянулась и затрещала от навалившего на нее тела змея. Он быстро перехватил ее талию хвостом с легкостью приподнял ее, отодвигаясь на середину юрты. Свернулся кольцом и поместил ее в середину, не забыв, облизать ее раздвоенным языком во все открытые участки тела, с удовольствием ощущая шершавость ее кожи. Спящая девушка заворочалась во сне, устраиваясь поудобней, ее рука легла на его шею, притягивая к себе ближе.

Глава 16

Нэйли проснулась одна, в довольно неприглядном виде, ворот рубашки был расстёгнут, и съехал в сторону, обнажая ее грудь, подол задрался, открывая ее бедра. На голове бардак, из растрепанной коса волосы торчали в разные стороны. Кожа невыносимо зудела, хотелось разодрать ее ногтями. Пришлось быстро вставать, пока ее никто не увидел в таком виде и приводить себя в порядок. Хотя Ш' шадар, наверное, уже успел рассмотреть ее со всех сторон, когда относил ее в постель. Так всегда происходило: засыпали в постели, а просыпались в середине шатра. Одевшись и причесавшись, она кое-как умылась одной рукой, сейчас она бы все отдала, чтобы оказать в купальне гарема. Как только она закончила, принесли завтрак, как будто дожидались, когда она закончит собираться. Завтракала она быстро, в полном одиночестве, от чего было тоскливо и грустно. Послышалось ржание коня, вскочив и подхватив свои вещи, она вышла наружу. Где у нее тут же забрали ее багаж, и она смогла уединиться по своей нужде, прячась за торчащей скалой. Стерксов уже давно и след простыл. Когда она вернулась, шатер уже практически сложили, все же скорость и гибкость тризаров впечатляла, у них не было ни одного лишнего движения.

Ш' шадар взлетел на коня и подхватил Нэйли, усадив ее перед собой. После того, как он во всеуслышание объявил ее своей наложницей, никто не смел к ней и близко приближаться, и тем более касаться. Против совместной поездки она не возражала, напоследок сделала себе мазохистское послабление, решив насладиться его присутствием перед расставанием. Развернув коня в нужную сторону, Ш' шадар направил его медленным шагом, пока его воины не собрались окончательно и не догнали их в пути. Воспользовавшись медленной поездкой, она задала ему интересующий ее вопрос.

— Ты отвезешь меня к границе с метарами? — с надеждой и ноткой грусти спросила она, гладя коня по шеи.

— Нет!..

— Что? — не дала она ему закончить, от возмущения пылая гневом. — Ладно, я сама доберусь до границы! Раз ты не можешь меня туда доставить, — насупившись, проговорила она, пытаясь слезть с коня, действуя не разумно, на одних эмоциях.

— Ты никуда одна не поедешь! — с таким же возмущением произнес он, крепко удерживая ее одной рукой, чтобы она не слезла с коня.

— Ты обещал меня отпустить! — подняла она голову, смотря ему в глаза.

— После того как я объявил тебя своей наложницей, я не могу отпустить тебя, — напряженно ответил он, идя на хитрость. — Мы возвращаемся в мое гнездо! — от волнения прорезались его властные нотки.

Повинуясь ее желанию, сила ее сущности забурлила в ней и вырвалась наружу. Ее глаза изменились, затягивая его в свой омут серых глаз.

— Ты отвезешшшь меня до границы и отпустишшшь! — в его голове эхом раздался шепот. Уверенная в своем успехе, она расслабились и ее губы под паранджой скривились в ухмылке.

— Побереги свои силы, моя змейка! На меня не действует сила твоего внушения! — подмигнул он ей и рассмеялся.

Нэйли от бессилия хлопнула раз глазами, другой и, не выдержав, шмыгнула носом, слезы ручьем полились с ее глаз. Сердце Ш' шадара не выдержало этой картины и он обнял ее двумя руками и утешающе заговорил.

— Ну что ты так расстроилась? Подумай сама, как ты выживешь без еды, золота, оружия, родственников, — отодвинулся он от нее, заглядывая ей в лицо. — Любой маг может тебя обидеть и взять в рабство. На тебя могут напасть разбойники и хищники. Ты же совершенно не приспособлена к путешествию, ничего не умеешь. Даже если ты каким-то чудом доберешься до ближайшего города, ты думаешь, тебе будет там легко найти для себя работу? Или ты хочешь стать нищей бродяжкой, живущей в трущобах на подаяние? Отвечай! — стряхнул он ее, вынуждая ответить ему, только чтобы она еще больше не скатилась в истерику.

— Нет! Не хочу, — закричала она ему в ответ и уже громко разрыдалась в голос. Ее тут же обняли, бережно прижимая к своей груди.

— Ну что ты плачешь, глупенькая моя змейка, — нежно произнес он. — Я же предлагаю тебе жить в своем гнезде в достатке и богатстве в свое удовольствие. В твоем распоряжении будут слуги. Когда освоишься будешь заниматься тем, чем тебе нравится. У меня есть большая библиотека, ты же обучена грамоте, я уверен, ты любишь читать. Хочешь будешь обучаться музыке, танцам? — последнее предложение вызвало еще больше слез. Ну конечно же, всех наложниц обучают этому, чтобы они могли ублажать своего правителя не только на ложе.

— Я не хочу быть твоей наложницей! — всхлипнула она, уткнувшись в его грудь и вдыхая его особый аромат, присущий только ему.

— Ну ты не будешь моей простой обычной наложницей, как все остальные. Ты будешь моей особой змейкой, моим особым цветком в цветнике наложниц! — в ответ она еще пуще разрыдалась, от чего он скривился, не зная, как утешать плачущую девушку. Хотел показать ей свое особое расположение, а получается, расстроил ее еще больше.

Их догнали воины и груженые лошади, пустив коня вскачь, он отметил, что всхлипы Нэйли стали тише, а вскоре он почувствовал ее мерное дыхание, она уснула. Так они и ехали до самого вечера без остановок, ему хотелось побыстрее добраться до своего гнезда. Ближе к вечеру он послал вперед груженых лошадей с десятью тризарами, чтобы они обустроили лагерь, сам сбавил скорость и поехал медленно. Его беспокоило, что Нэйли все еще спала, постанывая во сне. Очевидно для бедной девушки все это было слишком большим стрессом. Что, по сути, так оно и было, стресс ускорил процесс изменений в организме Нэйли, но всего этого они не знали.

Наконец-то они въехали в лагерь, Ш' шадар спрыгнул с коня и подхватил на руки Нэйли и понес ее в шатер. Присев с ней на спальное место, он принялся снимать с нее ее плащ и накидку. С трудом растормошил ее и с беспокойством спросил.

— Змейка моя, ты не заболела случаем? Что с тобой? Как ты себя чувствуешь? Столько спать это не нормально, — засыпал он ее вопросами, заглядывая ей в лицо. Протерев ее щеку, он почувствовал ее жар, на ладони остались обрывки чешуи.

— Не знаю, — вяло, еле слышно ответила она. — Я чувствую себя странно, слабость и ломота во всем теле. Мне хочется спать, — уткнулась она опять ему в грудь, затем из последних сил подняла голову и, повышая голос, проговорила. — Я не буду такой, как все твои наложницы! И не смей обращаться со мной, как с рабыней! — после этих слов она погрузилась в забытье, которое стало для нее кошмаром.

Ш' шадар в панике крикнул слугу и приказал ему приготовить эликсир из подаренного Лайфэникса. Вскоре он влил ей пару капель эликсира в рот, стонать во сне она перестала, жар спал, но она по-прежнему не просыпалась. Поужинав без всякого аппетита, он лег рядом с ней, обнимая ее. Сегодняшнюю ночь уступать свое место змею он не намеривался, он беспокоился о ее жизни. В какой-то миг она стала для него самым дорогим существом.

На следующий день практически ничего не изменилось, эликсир помогал только на время. Храброе сердце воина дрогнуло в страхе за свою особенную наложницу. И он принял решение: дав распоряжение своим воинам добираться самим в царское гнездо, он подхватил на руки свое сокровище. Тризар, заменявший ему слугу, взял их вещи и Ш' шадар активировал амулет портала, которые использовали в крайних случаях. Выйдя в своем гнезде, повелитель под общие поклоны приветствия слуг направился в свои покои, давая на ходу распоряжение, позвать лекаря немедленно. Как только он вошел в свою спальню, сразу же уложил ее на свое ложе. С удивлением заметив, что Нэйли тут же перестала стонать и метаться. А Нэйли все это время боролось со своим кошмаром, она горела, ощущая, как ее кости выворачивает от боли. Но как только они попали на территорию гнезда ее, как будто бы обволокла целебная прохлада, убирая жар, снимая ломку костей. И уже знакомый зловещий шипящий шепот, как в фильмах ужаса опять начал ее звать. — Иди ко мне! Я облегчу твои страдания! Время пришло.

— Нет! Отстань от меня! — закричала она и подскочила на кровати, выбив ложку из рук Ш' шадара, который едва успел влить в нее эликсир.

— Успокойся, змейка моя, тебе приснился кошмар, ты заболела, — обнял он ее, притянув к себе. — Но у меня есть хорошие новости, тебе сразу же стало легче, как только ты оказалась в моем гнезде. Похоже, тебе нельзя покидать мой дом, — улыбнулся он. — Сейчас придет лекарь, осмотрит тебя.

— Нет! Я не хочу, чтобы он меня осматривал! Я уже чувствую себя отлично, — выглянула она из его объятий, не думая покидать их, и осмотрелась по сторонам, подметив, что спальня явно принадлежит мужчине, это было видно по отделке и большому количеству оружия. — Я в твоей спальне?

— Да, одна из моих спален, личная. Ты первая из наложниц, кто посетил ее, — решил он показать ей свое особое расположение, но добился обратного.

Она вырвалась из его объятий, отпихнула его без всякого почтения, затем вскочила с кровати и сердито посмотрела на него, выпалив.

— Я не собираюсь посещать твои спальни! Я здесь не по собственной воле и не для твоих утех! Выдели мне комнату! — поправила она выбившую прядь волос.

— Успокойся, моя змейка, я тебе уже говорил, я не претендую на твое тело, — прикрыл он насмешкой неприятное чувство, кольнувшее его сердце. То, что она отвергала его, оказалась очень неприятно. Прикрыв глаза, он призвал смотрительницу гарема.

Глава 17

Потянулись напряженные для Нэйли минуты ожидания, которая наблюдала, как Ш' шадар отдавал распоряжение своему слуге, попутно решал свои вопросы, слушая доклад взрослого тризара, не обращая на нее никакого внимания. Судя по его властной манере держаться, она вдруг поняла, что он не просто обычный командующий воин. Она ощутила между ними разницу, осознав свое истинное положение. Она вдруг опять ощутила себя уродливым одиноким существом, на которого с отвращением смотрели суетящиеся вокруг тризара слуги из других рас. Во время путешествия она почти забыла о таком отношении к ней.

В комнату, кланяясь, зашла уже знакомая ей орчанка и со всем почтением поклонилась повелителю. Когда выпрямилась, ее взгляд наткнулся на стоящую Нэйли и они обе воскликнули одновременно: — Ты!?

За этой встречей с интересом наблюдал Ш' шадар и все остальные.

— Видать от судьбы не уйдешь! — проговорила орчанка с ухмылкой.

— Если ты опять решишь выдать меня замуж за слуг повелителя, я опять сбегу! — угрожающе произнесла Нэйли.

— Что????! — прошипел повелитель, и Ула вся сжалась от страха и непроизвольно сделала шаг назад, ощущая волну ярости. — Ула, ты посмела без моего ведома отдать мою наложницу замуж, не показав ее мне? — повелитель уже был готов дать волю своему гневу.

Но тут вдруг до Нэйли дошло, кто перед ней стоит. И с кем она провела все это время. Ну конечно же, только у повелителя могут быть наложницы. Она резко повернулась к нему и, ткнув в него рукой, закричала.

— Ты обманщик! Притворялся командующим воином! — начала она наступать на него, подхватив с пола подушку, она швырнула её в него.

Слуги ошарашено замерли, ожидая праведный гнев царствующего змея. Такого еще не было, казнить могли и за меньшее непочтение, что уже говорить за такое нападение. Повелитель змей ловко увернулся от летящего снаряда, извернувшись, обнял ее, удерживая.

— А ты разве была со мной честна? Во-первых, ты разве говорила, что сбежала из моего гарема? Ты солгала мне, сказала, что была в гостях, — Нэйли сразу же затихла в его руках. — Во-вторых, я действительно командовал своими воинами. И я не скрывал, что у меня есть наложницы, из чего ты могла сделать вывод, кто я. Все успокойся, а то я могу подумать, что я тебе небезразличен, — прошептал он ей со смехом и получил ощутимый тычок. — Ула, запомни, я больше повторять не буду! Это касается всех слуг и всех наложниц, — обвел он взглядом присутствующих слуг. — Нэйли моя особая наложница, — скривился он от очередного болезненного тычка ее несогласия. — Она очень, очень дорога мне и, если с ней что-то произойдет или к ней будут относиться без всякого почтения, я очень буду недоволен. Полетят головы! — никого не обманул, а только насторожил этот обманчиво спокойным тихий голос повелителя, отдающий холодом. — И да, я разрешаю ей свободно посещать мою половину. Покажите Нэйле библиотеку и все, что она пожелает, — с этими словами он впервые проявил свои эмоции в присутствие посторонних, поцеловал ее в макушку и подтолкнул ее к Уле.

Ш' шакр доверенный повелителя с интересом и удивлением наблюдал за всей этой картиной, особенно внимательно рассматривал новую наложницу со страшной внешностью не понятной расы, которая изменила повелителя. Столько свободы не дают даже женам, что уже говорить про наложницу. Его повелитель никогда не выделял ни одну из них, и ему особо не было никакого дела, какие страсти кипят в змеином клубке гарема. А борьба за внимания повелителя там была довольно жесткой. На что только не шли красавицы-наложницы, чтобы устранить соперницу. До убийств и смертельных травм, конечно, дело не доходило, Ула пресекала это сразу, но различные пакости, травля и унижение в порядке вещей. А тут повелитель, зная своих наложниц, ясно дал понять, что в отношении нее он этого не потерпит. Еще мудрый доверенный подметил, что она хоть и пытается отгородиться от своих чувств, повелитель ей не безразличен. Кто же она? Возможно, она станет первой женой, родив наследников, не смотря на свою внешность. Умудренный годами змей чуть поддался вперед и его язык трансформировался и попробовал воздух след уходящей самки, его ноздри затрепетали, уловив дивный необычный аромат самки.

— Мой повелитель, купальня уже готова, — раздался голос слуги, принимая из его рук снятое оружие. — Вечером, мой повелитель, желает наложницу? — как всегда решил заранее позаботься о его нуждах усердный слуга.

— Да! — коротко ответил повелитель, направляясь в купальню.

— Привести вам новенькую наложницу? — уверенно спросил Шазим.

— Нет… Выбери на свое усмотрение, — остановившись, задумчиво произнес он. Нэйли для души, остальные для постельных утех, решил он не менять своего решения. Пора ему ограничить свое общение с Нэйли и отвыкать от нее, сегодня он даже оставит на ночь наложницу, что никогда не делал. Пусть Нэйли побудет какое-то время без него, соскучится и сама прибежит, тогда он доставит ей удовольствие. Глупо отрицать, что он бы с удовольствием сорвал этот цветок невинности, это же его цветок, самодовольно улыбнулся он и отправился дальше.

Ш' шакр пошел следом за повелителем, убеждаясь в своих догадках. Похоже его повелитель, сам того не ведая, влюбился, да страсти разгораются, с такой же самодовольной улыбкой отправился он дальше решать вопросы с повелителем.

А Нэйли шла следом за Улой и давала ей свои распоряжения. Решила сразу показать им всем дарованное расположение повелителя. Хватит, натерпелась она уже в двух мирах паршивого отношения к себе. Раз ей суждено жить запертой в гареме без будущего, без надежды на личное счастье, то она, по крайне мере, проживет с комфортом и больше никому не позволит унижать ее и плохо относиться к ней. А что не так уж все и плохо, она в безопасности, в сытости, в ее распоряжении библиотека, а то, что она проведет остаток жизни в одиночестве, так ей не привыкать. Меньше всего ей хотелось, чтобы все видели ее уродство. Даже если бы повелитель отпустил ее, она бы все равно жила затворницей, скрываясь от всех. Тем более Ш' шадар обещал, что она сможет заняться каким-нибудь интересным делом. А то, что в ее жизни никогда не будет мужчины, так она уже давно смирилась с этой мыслью. Главное держаться от повелителя подальше, потому что она не переживет, если будет видеть, как он проводит время со своими красотками наложницами. К сожалению, глупо отрицать, что она влюбилась в этого змея-обольстителя. Прямо как «Красавица и чудовище», только в их случаи до безобразия, наоборот, он идеальный красавиц, а она чудовище.

— Ула, мне нужны покои подальше от всех наложниц. В служанки пришлешь мне Муну, и пусть прихватит мои платья, если они, конечно, еще остались, — мудрая управляющая гаремом с почтением и готовностью склонила голову, уверяя, что все будет исполнено. Чутье и угроза повелителя подсказывали ей, что лучше быть ей преданной. Это страшненькая самка еще сыграет главную роль в переменах гарема, вон как могущественного змея приручила. Так что, если она хочет не потерять свое место и положение, ей лучше принять Нэйли, как госпожу. С остальными бы она не церемонилась и не терпела их прихоти, они, как полевые цветы, после того как их сорвали, увядают быстро, мало ли их тут перебывало, но что-то ей подсказывало, что вряд ли будут еще другие. Эта наложница с видом сорняка колючки выживет всех.

Выделенные Нэйли апартаменты когда-то принадлежали одной из жен прошлого повелителя, матери Ш' шадара. Несмотря на их большие размеры и богатое убранство, они не пользовались спросом, никто из наложниц не хотел жить в отдалении от основной части гарема и жилой половины, принадлежащей повелителю. Так что они мирились с более меньшим комфортом, только чтобы быть в центре внимания.

Нэйли осмотрелась по сторонам, все тот же восточный стиль, не отличающийся от средневековой восточной страны ее мира. Но ей нравилось, здесь было уютно, не смотря на большие комнаты. Имелась гостиная, комната, заменяющая рабочий кабинет, помимо всей мебели здесь даже имелся секретер красивой резной работы. На полках которого присутствовали даже книги, оказавшиеся сборниками стихов. Были еще две детские комнаты, спальня и купальня.

Пока она осматривалась, пришла Муна и в почтении склонилась, ожидая распоряжений и скрывая улыбку. Наконец-то ей повезло и у нее теперь есть своя госпожа, да еще и какая, пользующая особым расположением повелителя. Среди слуг присутствовала своя иерархия. На высоте которой находились и пользовались всеми привилегиями покровительства те, кто служил фаворитке повелителя.

Нэйли с удивлением отметила, что Муна рада ей, и ее сердце оттаяло, ну хоть кто-то рад ей.

— Муна, я хочу выкупаться, потом поесть, кажется, я вечность не ела, — затем она посмотрела на все еще стоящую управляющую. — Спасибо, Ула, с остальным мы справимся сами, — Муна кинулась готовить купальню.

— Госпожа, когда прислать Вам портного?

— Завтра, — решила она заказать одежду по собственным требованиям. Здешние полупрозрачные и красивые наряды не для ее уродства.

Ула с поклоном удалилась, не забыв оставить сумки новоявленной госпожи.

На этот раз Нэйли решила не отказываться от помощи Муны во время купания. Смирившись с тем, что она такая какая есть, служанка все ровно будет ее видеть, раз она тут будет жить. К тому же она все еще испытывала слабость и этот не прекращающий зуд по всему телу, пусть ее потрут, как следует, может хоть это принесет ей облегчение. Раздевшись, она шагнула в природный бассейн с теплой водой. Напрасно она переживала за Муну, та даже не придала особого значения виду ее кожи. Если повелитель находит ее госпожу желанной, то какая разница как та выглядит.

Расслабившись в воде от наслаждения, Нэйли опять услышала этот пугающий шепот у себя в голове, зовущий ее непонятно куда. Может она сходит с ума в этом месте. Или еще хуже она заняла место какой-то твари, призванной из другого мира, и теперь ее призывает к себе какой-нибудь колдун черной магии или, вообще, демон какой-нибудь. Усилием воли она подавила этот зов, отгородившись от него ментально. Теперь после обеда отдохнуть не получится, как только она расслабляется или засыпает, ее начинает беспокоить этот пугающий шепот. Нежиться в купальне пропала вся охота, поэтому после того как ее тщательно потерли и вымыли она вышла из воды. К сожалению, несмотря на плавающие ошметки в воде, чешуи на её теле не убивалось, ее кожа, словно слоеное тесто, имела не один слой этих чешуйчатых лохмотьев.

Надела она одно из своих закрытых платьев, прихваченных из графского замка. А после был сытный обед, состоящий из разнообразных блюд, во время которого она потерялась в этом празднике вкуса. После еды откинувшись на многочисленные подушки, она чуть не уснула разомлевшая, но этот шепот опять привел ее в чувства. Поэтому она довольно шустро подскочила с места, надела свою маску и отправилась в сопровождении Муны осматривать гарем.

Прошли уже привычными коридорами освещенными светящими растениями, они вышли в проходы, где уже можно было встретить обитательниц гарема, от прислуги до наложниц. Нужно ли говорить, что ее рассматривали бесцеремонно, ни капели не стесняясь. Распоряжение повелителя разлетелось по гарему со скоростью ветра, все жители гарема только о ней и говорили. Она заставила понервничать наложниц, раз у повелителя появилась фаворитка, значит, о них царствующий может забыть.

Муна вывела Нэйли в большой зал отдыха, с гордостью показывая местную достопримечательность. Общее место сбора наложниц, где они проводили свободное время, когда не были заняты собой. Здесь они развлекались, сплетничая и жаля друг друга ядом сарказма и насмешек. Здесь так же демонстрировали расположение повелителя к ним, красуясь подаренными драгоценностями, нарядами и изящными нужными вещицами, типа маленьких инкрустированных зеркал на цепочках и прочими женскими вещицами.

Нэйли прошла в середину зала, где стоял красивый фонтан, внутри его бассейна плавало множество красивых, цветных рыбок разного размера и окраса. По кругу фонтан огибала цельная скамья с мягкой периной и множеством подушечек, на которую при желании можно было лечь и любоваться этой плавающей красотой. Вызывали так же удивление и восхищение растения с огромными яркими цветами, которые оплетали стены и колоны, и отгороженные беседки без крыш, внутри которых стояли низкие столики и, как всегда, лежанки с множеством подушек, заменяющие стулья. Повинуясь своему желанию, Нэйли подошла к стене и прикоснулась к ярко-фиолетовому цветку, он оказался живым, настоящим. Просто удивительно, как они живут без солнца на каменных стенах, или это их природа, а возможно, чудо магии, другого объяснения нет. У нее даже настроение поднялось, ей нравилось это место, несмотря на каменные стены, это место было теплым и живым и, несмотря на отсутствие природного светила, очень даже солнечным. Но все очарование нарушило враждебное присутствие, которое она буквально ощутила спинным мозгом. Нэйли резко обернулась и натолкнулась на тризарку, окруженную своей свитой. Оказывается наличие количества слуг и подпевал, подлиз тоже зависит от расположения к тебе повелителя.

Высокая, стройная брюнетка с пышными формами, которые выставляла напоказ легкая прозрачная одежда, усыпанная сверкающими камнями. Грудь прикрывал топ весь расшитый бисером и камнями. С него спускались нити бисера, длиной почти доходя до ребер. Переплетаясь между собой, они соединяли чашечки лифа, служа украшением и практически полностью оголяя соблазнительную фигуру девушки. На предплечье красовался широкий золотой браслет, указывающий на принадлежность царскому гнезду. Запястья рук украшали всевозможные тонкие браслеты. Ниже тонкой талии у самых округлых бедер перехватывал пояс усыпанный множеством камней, от него конусом спускались нити бисера по принципу кисеи, просвечивая бедра. Спереди по центру конуса, спускалась неширокая воздушная полоса ткани до щиколоток ног, прикрывавшая женское естество. Из этой же ткани, воздушные складки прикрывали круглый и упругий задний фасад, при этом во время ходьбы спереди открывая взору длинные стройные ножки, щиколотки которых украшали цепочки с подвесками. Ножки были обуты в легкую обувь на тонкой подошве, которую удерживали тонкие ремешки. Это было слишком откровенно, эротично и в то же время сказочно красиво. Впрочем, такая откровенная красота была надета практически на всех наложниц с разницей в количестве и разнообразии драгоценных камней и мелких деталей. Возле такой красотки легко почувствуешь свои комплексы, даже если у тебя их не было. Но только не в этот раз, наверное, новая сущность Нэйли придавала ей новое восприятия себя. Да, она не красива, можно сказать, уродлива, но она имеет сильные способности, имеющие власть над существами. Поэтому она распрямила плечи и вскинула голову, смотря прямо в глаза тризарке, чего раньше никогда не было.

— Это и есть пользующая особым расположением у повелителя наложница? — с отвращением произнесла она, смотря на собравшихся наложниц так, как будто Нэйли не присутствовала здесь. — Да она видно страшна, как порождение тьмы, раз прячет свое лицо, — с этими словами она резко посмотрела на Нэйли и ее тон и эмоции изменились, стали еще более ядовитыми.

— Запомни, ты всего лишь временно интересна моему повелителю, как диковинная зверушка! Которая забавляет его и развеивает его скуку. Но желает он только меня! Только такая красавица, как я, может даровать ему истинное наслаждение на царском ложе! — поддалась она вперед, подавляя ее своим авторитетом фаворитки.

Слова этой змеи ужалили Нэйли в самое сердце, потому что это правда. Она для повелителя всего лишь уродливое развлечение, с которым он коротал время во время путешествия. Но тут ее вторая неведомая, можно сказать, звериная сущность восстала в ней. Ее глаза в прорези маски сверкнули, изменившись. Пришло пьянящие чувство силы ее способностей, и она прошипела леденящим душу голосом, не хуже этой тризарки.

— Если ты знаешь, кто я! Значит, должна знать приказ повелителя, нарушивший его находится под угрозой казни! Мне должны оказывать всяческое почтение, которого я у тебя не вижу! — с этими словами она спустила свою силу, как свору собак. Тризарка со стоном упала перед ней на колени, не в силах отвести свой взгляд от ее глаз. Подавляющие ее волю темно-серые глаза держали ее, как в тисках. Повинуясь ее желанию, стоящая на коленях стала просить прощение, после чего в изнеможении упала к ее ногам. Нэйли обвела взглядом присутствующих и жестко проговорила, обращаясь ко всем. — Мне нет никакого дела до ваших постельных утех с повелителем! И меня не волнует его отношение ко мне! Но если вы вздумаете вредить мне или не проявлять ко мне непочтение, проведете остаток своих дней, ползая передо мной на коленях! Ясно? — процедила она, в ответ все шарахнулись в сторону, посчитав благоразумным убраться с глаз долой от этой опасной наложницы.

Нэйли сморгнула, выдохнув, ее глаза стали прежними, что это с ней происходит?! Когда это она успела так ожесточиться?! Но стоило ей посмотреть на довольную Муну, которая улыбнулась ей, ободряя ее, она сразу успокоилась. А может хватит быть уже жертвой, пора уже давать отпор этим хищникам, которые чувствуют слабую добычу.

— Муна, ты знаешь, где находится библиотека? — спросила она, направляясь по памяти на выход из гарема.

— Нет, госпожа, мне не положено бывать на половине гнезда повелителя. Но я могу узнать у первого попавшего там слуги. Ведь сам повелитель вам позволил там находиться, — с гордостью за свою хозяйку ответила она.

— Ну пойдем поищем, я хочу выбрать себе книги на вечер.

Глава 18

Вечером после похода в библиотеку, в которой они застряли надолго и с трудом выбрали книги среди огромного количества. Обессиленная Нэйли, сытно поужинав, борясь с усталостью, читала книгу. Когда ее покой нарушила Муна.

— Госпожа, скоро зазвонит гонг, призывающий наложниц на выбор, а Вы еще не собраны, — забеспокоилась служанка.

— Что? Призыв наложниц? — и тут до нее дошло на какой призыв и какой выбор. — Муна, я не одна из его наложниц! — сердито проговорила она. — Меня это не интересует и больше мне это не предлагай! — расстроила она окончательно свою служанку, но та быстро взяла себя в руки, ладно достаточно и того, что ее госпожа имеет особое расположение у повелителя, имеет больше привилегий. А остальное все еще будет.

Нэйли вернулась к чтению книги и действительно спустя время прозвучал гонг, слабое эхо звона докатилось и до ее далеких комнат. На душе стало тоскливо, а на сердце больно, как только она представила, как Ш' шадар обнимает другую. Горько осознав, что она соскучилась по нему, они не виделись целый день. Встав с низенькой тахты, она кинулась в свою спальню и, упав на кровать, разрыдалась в подушку. Ну что же ей так не везет, это же надо влюбиться в недосягаемый идеал.

А в это время старый слуга повелителя с важным видом вступил в зал гарема, где в предвкушении и надежде собрались все наложницы, блистая своей красотой и сверкая драгоценностями, выставляли себя, как дорогой товар на прилавке. Шазим медленно прошелся перед стоящими на коленях в ожидании наложниц, которые не знали почтит ли их своих присутствием царствующий повелитель или его доверенный слуга. Упиваясь своим значимым поручением, он играл на их нервах, нажимая на волнение и терпение, ожидание и надежду. Нарочито медленно осмотрел придирчиво каждую из них, он указал рукой на Шэйсу, развернулся и так же чинно пошел на выход. Фаворитка повелителя поднялась с колен и посмотрела на всех победной улыбкой, несмотря на сегодняшний позор и то, что она, как рабыня, валялась в ногах уродливой наложницы, она все же оказалась права, повелитель предпочитает ее, красавицу. Ну ничего, она воспользуется еще расположением повелителя и отомстит ей, нажалуется ему на эту мерзавку, возомнившую себя королевой подземного царства.

Шэйсу ввели в приемную спальню и оставили на пороге, где она склонилась со всем почтением, ожидая разрешения войти. Сам повелитель сидел на большой кровати и безразлично проговорил.

— Входи! — пронзив ее холодным оценивающим взглядом.

— Мой Повелитель! Радость моих очей, я так соскучилась, ожидая, когда вы призовете меня и подарите мне Свою ночь любви, — танцующей походкой она скользнула к нему и присела на колени перед ним, ее цепкие руку ухватили пояс его халата, развязывая его.

После ее слов о ночи любви он поморщился и приподнял ее подбородок, всматриваясь в красивое, но совершенно не желанное лицо, он вдруг осознал, что сейчас он бы хотел видеть возле себя другую.

— Почему ты вдруг решила, что я свою любовь буду дарить тебе? — но наложница не растерялась и проговорила, извернувшись гибкостью змеи, она лизнула его руку. — Мой повелитель, моей любви достаточно на двоих, — с этими словами она запустила руки под халат повелителя, ощущая удовольствие от прикосновения к его мускулам.

Ее действия вызвали только раздражение у него, перехватив ее руки, он холодно процедил, срывая на ней свое недовольство, как не хотелось, но стоило признать, что видеть рядом с собой и спать, он желает только с Нэйли.

— Я вообще тебя не выбирал! За меня сделал выбор Шазим и это было ошибкой с моей стороны. Уходи! — легонько оттолкнул он ее от себя вставая.

— Мой повелитель, Вы меня прогоняете? — вскрикнула она, цепляясь за полы его халата. — Но после произошедшего сегодня я буду презираема другими наложницами. Лучше отдайте меня замуж за своего поданного! — начала она давить на жалость слезами, прекрасно зная, что повелитель не выдерживает женских слез.

Но вместо того, чтобы смягчится из-за ее слез, повелитель испытал ярость. Одним движением он поднял ее на ноги и прошипел.

— Что произошло? Ты посмела обидеть Нэйли? — начал погружаться он в ее глаза.

— Я всего лишь сказала ей правду! — обреченно застонала она, чувствуя, как ее разум поглощают и начинают просматривать ее память, особо не церемонясь.

Через мгновение он отшвырнул ее, как мерзкую змею.

— Как ты посмела оскорблять ее?! У нее в отличие от тебя, холодной и расчетливой змеи, красивая душа. Если я только узнаю, что ты навредила ей словом или делом, я казню тебя! Пошла прочь с глаз моих, пока я не наказал тебя, — повысив голос, он позвал Шазим!

— Я здесь, мой Повелитель! — сразу же появился слуга, почему-то он был уверен, что его господин не захочет свою уже бывшую фаворитку.

— Отведи ее назад и позаботься о том, чтобы все узнали, что она не в милости у меня. Она посмела нарушить мой приказ и оскорбила Нэйли! И я еще подумаю о ее дальнейшем наказании, — с этими словами Ш' шадар развернулся и ушел в свою личную спальню.

Всю ночь повелитель проворочался, пытаясь заснуть, его змей рвался наружу к своей самке. Но он, уперто стиснув зубы, продолжал ворочаться, пытаясь заснуть. Ему не нравилась такая зависимость, он убеждал себя, что ему просто нужно отвыкнуть от нее. Все его предки, включая отца, имели жен, но прекрасно любили их на расстоянии. Он что подумал о любви к ней? К его особенной Нэйли? Нет, это всего на всего привычка! И особый интерес.

В эту ночь повелитель практически не спал, на следующий день его паршивое настроение ощутили на себе его подданные, пришедшие решать важные вопросы. Он еле сдерживал себя, чтобы не кинуться к ней, ему было просто необходимо увидеть ее и прикоснуться, обнять, прижать и даже получить от нее подушкой, потому что она была естественная, полная жизни и искренних эмоций. И да, она нужна ему потому, что он влюбился.

У Нэйли ночь была не лучше, она постоянно сражалась с зовущим ее шепотом. Блокируя его на время, она погружалась в беспокойный сон, потом опять просыпалась, с трудом подавляя в себе желание пойти на зовущий зов. Утром совершенно разбитая она завтракала в кровати не в силах подняться, не было никакого желания, она попросту скатилась в депрессию.

— Ой, госпожа! — влетела взбудораженная Муна. — Если бы Вы только слышали, что говорят о той змеюке, фаворитке Шэйсе. Ее повели к повелителю…

— Муна, я не желаю слушать о фаворитках, которые проводят ночь у повелителя, — перебила ее Нэйли и так в душе кошки нагадили, ко всему прочему, она сходит с ума. — Забери, пожалуйста, поднос у меня аппетит пропал, — смягчила она тон.

Как только служанка забрала поднос, она отвернулась и укрылась с головой. Как ни странно, она спокойно уснула и никакой шепот ее не беспокоил. К обеду ее все же разбудила Муна.

— Госпожа, вы столько времени спите, может Вы больны, и мне доложить Уле, чтобы она позвала лекаря и сообщила повелителю?

— Нет! — подскочила она на кровати. — Я здорова, не нужно лекаря и тем более повелителя, — еще его жалости ей не хватало. Нужно забыть о нем и жить своей новой жизнью, гарем большой, можно и не сталкиваться с ним. Тем более, как она поняла, повелитель здесь бывает редко. — Муна, помоги мне принять ванну и одеться.

— Вот и хорошо, госпожа! — заулыбалась гоблинша, она правильно все просчитала и пошла на маленькую хитрость, чтобы вытащить из хандры свою госпожу, для нее не секрет, что твориться в душе ее хозяйки. — Две наложницы просят дозволения навестить Вас.

Услышав это, Нэйли даже споткнулась на ходу, идя в купальню.

— Зачем навестить? — удивленно спросила она.

— Ну как зачем? — посмотрела она на непонятливую госпожу. — Вы же на особом счету, имеете особое расположение повелителя. Он благоволит Вам, позволяет делать то, что еще никому не дозволялось. Естественно наложницы ищут теперь Вашего общения, вот и просятся к Вам в гости.

— Понятно, — пошла она дальше. — Подлиз и подпевал нам не нужно! Я их не интересую.

Купание принесло облегчение и взбодрило. Поэтому села она обедать с аппетитом, тем более она не завтракала. После обеда она размышляла, куда ей пойти? Идти дальше осматривать гарем, здесь оказывается еще сад имеется и другие общие залы для прогулок или ознакомится со всем гнездом в целом. В комнату, как вихорь, вбежала Муна, эта девушка просто не с кончаемый поток энергии.

— Госпожа, пришла портниха, она уже сегодня была здесь, но узнала, что Вы спите, не захотела Вас беспокоить.

— Пусть заходит, — оживилась Нэйли.

Портниха вместе со своими помощницами рабынями со всем почтением поклонилась и присела. Но как только она услышала, что хочет наложница, все ее почтение улетучилось, как дым. Она возмущалась и кричала, что шить такое не будет, лишиться своей должности из-за неподобающей одежды, которая непотребна во всем царстве, она не будет. В свою очередь Нэйли говорила, что такое прозрачное безобразие, она тоже не наденет. В общем сошлись на шароварах и рубашках из плотных тканей, не забыли о белье и о накидках, скрывающих лицо. Но для себя портниха решила все же пошить еще и одежду, которая полагается наложнице фаворитке. Пришлось раздеться, чтобы портниха смогла снять мерки. Швея и ее помощницы усиленно делали вид, что не видят ничего не обычного.

В общем портниха с помощницами покинула ее незадолго до звона гонга.

Глава 19

Повелитель змей утратил свое обычное царственное спокойствие, в его голосе проскальзывали нотки нетерпения.

— Я буду ужинать в обществе своей наложницы! — отдал он приказ слуге. Собери всех наложниц немедленно, свой выбор я сделаю сам! — обратился он к вызванной Уле и снял оружие, отдавая его в руки слуги, давая этим понять, что смотрительница гарема свободна. Та с поклоном поспешила исполнить волю повелителя. Надеясь, что строптивая наложница, над которой она не имеет власти, соизволит прийти сама.

Скинув с себя официальный наряд, царствующий змей облачился в шаровары, надев на обнаженный торс халат, богато расшитый причудливыми узорами. Все его мысли были о предстоящей встрече, казалось, он уже вечность ее не видел. Его тянуло к ней со страшной силой, неужели это зов любви. Он ощущал болезненную потребность в ней. Ему было уже все равно: змей внутри него хотел или это он сам желал ее. Главное восполнить эту душевную пустоту и голод в сердце ее присутствием.

Шторы кисея звякнули, и Муна уже привычно влетела в комнату, ее глаза горели от возбуждения еще больше, чем обычно.

— Госпожа, сегодня сам повелитель будет делать выбор! — воскликнула она, с надеждой обращаясь к Нэйли.

— Надо же какая честь, — буркнула в ответ ее госпожа, в которой клокотал огонь ревности. — Почему же он всегда так не делает или ему все равно с кем кувыркать.

— Что делать? — опешила гоблинша.

— Ничего, забудь! Мне все равно, придет сам повелитель или нет. Меня это не касается, и принимать в этом участие я не собираюсь, — раздался звук гонга, докатившись до них слабым эхом.

Нэйли с показным спокойствие прихватила книгу и вышла в гостиную. Устроившись среди многочисленных подушек, раскрыла ее. Хотя внутри все бушевало от двояких чувств, одна половинка ее сущности от ревности хотела все рвать и метать, а второй хотелось хоть издалека посмотреть на того, по ком истосковалась душа.

— Его Могущество Повелитель Ш' шадар, — громко огласил приход царствующего.

Все наложницы плавным движение спустились на колени. Повелитель в окружении своей свиты слуг, включая и главную смотрительницу гарема, величественной и плавной походкой прошел к наложницам. Ему хватило одно взгляда, чтобы отметить что ее здесь нет. Его строптивица Нэйли бы в жизни не встала на колени, даже перед ним.

— Где она? — раздраженно посмотрел он на сжавшую орчанку, которая, несмотря на свой немаленький рост, выглядела сейчас жалкой и маленькой.

— Мой Наимудрейший повелитель, она никогда не выходит. Вы же сами приказали относиться к ней с почтением. Но если Вы только прикажите, ее сейчас же приведут, — быстро проговорила орчанка, покрываясь каплями пота.

— Я сам желаю навестить ее! — после этих слов орчанка с поклоном повела повелителя.

А царствующий змей с улыбкой предвкушения ожидал, как его строптивица начнет сейчас возмущаться и швыряться подушками от одного только обращения «наложница».

Муна услышала шаги и кинулась к входу, но с писком тут же отскочила в сторону, как только увидела, кто посетил их. Повелитель, перед тем как шагнуть в покои, бросил коротко: — Ужин! — и сделал знак оставить их и шагнул в комнату.

Нэйли подняла голову и их глаза встретились и между ними пронесся ураган чувств. Очнувшись, она вынырнула из этих изумрудных озер глаз и вскочила на ноги, ощетинившись.

— Почему ты не выходишь, как все наложницы на призыв выбора? — скользнул он к ней ближе, с трудом удерживая себя, чтобы не схватить ее в объятья.

— Я не одна из твоих наложниц! — вспылила она и тут же увидела его улыбку, которая не оставляет ее сердце равнодушным.

— Ты моя! — так же вспылил он и сделал еще шаг в ее сторону.

— Тебе что мало твоих наложниц, которые боготворят тебя и развлекают в постели каждую ночь? Я не собираюсь даже рядом с ними стоять и тешить твое самолюбие, — крикнула она, делая шаг назад.

— Так, моя змейка ревнует! — рассмеялся он, когда почувствовал ее эмоции, он воспользовался ее состоянием. Одним плавным движением тесно обнял ее одной рукой за талией, а второй снял с нее маску. — Можешь не ревновать, мне нужна только ты! Я скучал по тебе, моя змейка, — она дернулась в его руках, и он приподнял ее подбородок и прошептал в губы. — Вчера, когда Шазим привел мне наложницу, я понял, что кроме тебя никого не хочу, — легонько поцеловал он ее в губы. — Я прогнал ее, только потому что она не ты.

— Ты…ты… ошибаешься! Я для тебя, как диковинная зверушка! Тебе просто интересно со мной до времени, пока не приемся тебе, — высвободила она свой подбородок из его руки и уткнулась ему в грудь, вдыхая такой уже родной аромат.

— Нэйли, посмотри на меня! — тряхнул он ее, вынуждая поднять голову. — Эта змея Шэйса уже понесла наказания за свои слова, я вышлю ее из гарема, за то, что она посмела сказать тебе эту ложь. Я люблю тебя, моя змейка!

Его губы стремительно накрыли ее в поцелуе. Он начал ласкать ее, пока она, не поддавшись его нежному порыву, не ответила ему. Ее первый поцелуй был сказочным, унося ее в мир влюбленных. Эти ласкающие прикосновения будили в ней неведомые до сели желания, чувства, которым она отдалась полностью. Звякнули шторы, смущенная Нэйли спряталась на груди недовольного повелителя. Слуги начали накрывать на стол. Подхватив ее на руки, он спустился возле стола на подушки. Приподнял ее лицо и легонько погладил, его волна сочувствия ударила в нее, она попыталась скрыться от пристального внимания.

— Тебе больно, моя змейка? — легонько прикоснулся он к ее векам губами, боясь причинить ей боль.

— Нет, только все тело сильно зудит, — тихо ответила она, млея от его нежности.

— Если бы ты была самочкой тризаров, змейкой, я бы мог предположить, что у тебя линька, как у нас в ипостаси змей, — задумчиво произнес он. — Но ты же не перекидываешься.

После этих слов он усадил ее удобней к себе на руки и принялся ее кормить, периодически слизывая с ее губ капли. Настолько это было интимно и нежно, что Нэйли впервые в жизни была счастлива, чувствуя себя желанной женщиной и плевать ей на свою внешность, хотелось хоть немного чувствовать себя любимой и желанной.

После ужина он с легкостью подхватил ее на руки и понес в спальню. Устроившись на большой кровати, он уложил ее себе на грудь, поглаживая по спине.

— Ну, моя змейка, когда же ты мне расскажешь, что ты из другого мира? — с улыбкой посмотрел он на ее поднятое лицо.

— Откуда ты знаешь? — всполошилась она.

— Потому что тебя привел в этот мир мой зов любви, моя змейка. Ну еще одна моя маленькая богиня Ясмина, — улыбнулся он, вспомнив его встречу с ней. — Поцелуй меня! — опять послышались нотки приказного тона, но ей было все равно, она прильнула к нему в поцелуе.

А после с грустью она рассказала ему немного о своей жизни, не скрывая ничего. О том, как попала сюда в другом теле. На что он с нежностью сказал, что он рад ее внешности, ведь благодаря ей он обрел ее. Так они и уснули в обнимку и в этот раз его змей отдал ему главенство, тихо млея внутри него.

Глава 20

Нэйли со стоном проснулась, опять от этого ужасного шепота, пытаясь всеми силами сопротивляться ему. Но когда же она будет полностью счастлива, все не так в ее жизни. Зов усилился до боли, казалось еще немного и ее мозг взорвется. И тут она услышала на краю сознания уже знакомый детский голос.

— Ну до чего же ты упертая трусиха! Иди на зов, ничего не бойся! И да перестань сомневаться в его любви, я не для того тебя переместила в этот мир.

— Змейка, что случилось? — сел с ней рядом Ш' шадар, с беспокойством обнимая ее.

— Я слышу зов, меня кто-то зовет с тех пор, как я оказалась в твоем гнезде, — уткнулась она ему в грудь.

— Нужно идти, моя змейка, ничего не бойся, я рядом с тобой и не дам тебя в обиду, — встав с кровати, он потянул ее за собой. — Закрой глаза и позволь ему вести тебя, — проговорил он, не отпуская ее руки.

Нэйли послушна прикрыла глаза и расслабилась, давление прекратилась и она, повинуясь чутью, подошла к стене. Нажала на вензель узора и под удивленный взгляд Ш' шадара стена отъехала в сторону. Он даже не знал, что здесь есть тайный проход. Шагнув в темноту в широкий тоннель, он остановил ее.

— Нэйли, я сейчас перекинусь в змея, и ты влезешь на меня, будешь указывать мне маршрут, так будет быстрее, — с этими словами он выпустил ее руку и перекинулся в змея.

Нэйли погладила родного змея, от чего он блаженно прошипел под ее рукой. Села на него, крепко сжав его коленями, после чего он пополз, постепенно набирая скорость. Вскоре они выползли к развилке, где она указала ему направление. Змей прополз еще немного и остановился в слабо освещенном коридоре, мысленно обращаясь к ней.

— Я знаю, куда мы направляемся! И я знаю, чей шепот тебя призывает, — радостно сообщил он ей. — Посмотри вокруг.

Нэйли послушно осмотрелась. Высокие своды тоннелей и их стены, подсвеченные светящими растениями, несмотря на ночь они продолжали светиться. Между ними были выбиты картины, тронутые веками, из прошлого этой расы. Были там картины и довольно откровенного характера.

— Я не понимаю, — произнесла она, рассматривая стены.

— Это секретный проход в храм, мы движемся к брачному алтарю-артефакту, он живой. Это он тебя призывает, ничего не бойся, — после этих слов он устремился вперед на скорости, возбуждение, предвкушение гнало его, не жалея сил. Сегодня он сделает ее своей единственной женой и плевать ему зачнет ли она или нет от него детеныша.

Вот они остановились перед входом пустующего храма. Нэйли слезла и змей перекинулся. Ш' шадар взял за руку свою любимую и повел ее внутрь к пещере с алтарем. Оказавшись в небольшой круглой пещере, Нэйли с любопытством стала рассматривать это место, в котором чувствовалось что-то особенное, незримое и величественное. Все стены были укрыты множеством символов и освещались не привычными растениями, а необычными факелами, изготовленными на подобии больших свечей. По кругу, с промежутком имелись чаши с благовониями, но аромат был приятным, не приторно удушливым. Посередине стоял действительно большой, широкий алтарь, но что-то в нем было необычное. Только подойдя ближе и не смело прикоснувшись к нему, она поняла, что именно. Он был не каменным, как показалось изначально. Его поверхность была словно живая субстракция, теплая и мягкая, опустив руку, она почувствовала движение и руку покрыла белая туманная дымка, укрывая от взгляда. С одной стороны все тайное и скрытое пугает, но с другой стороны, она чувствовала, что алтарь, словно живая сущность, ластилась к ней и она услышала уже знакомый шипящий шепот.

— Ну наконец-то ты пришла, строптивая змейка! — возмутился шепот. — Я устал уже тебя звать. Быстро раздевайся и ложись! — приказал он не терпящим возражения голосом.

— Зачем? — сглотнула она.

— Ты красавицей стать хочешь? — раздраженно спросил он ее. — Или тебе нравится так ходить и испытывать зуд под этой шкурой? — рявкнул он.

Нэйли посмотрела на Ш' шадара, внимательно следящего за ней, который понял, что она общается с артефактом.

— Отвернись! — смущенно попросила она его, на что тот лишь сверкнул глазами и улыбнулся.

— Любимая, я уже тебя видел, — чмокнул он ее в губы и сам принялся ее раздевать.

В какой-то мере она была ему благодарна, потому что ее охватил озноб страха и ее начало трусить, руки дрожали, и она была не в состоянии снять с себя платье. Но Ш' шадар быстро справился с этой задачей и платье скользнуло к ее ногам. Быстро сняв с себя белье, она легла на алтарь, живая дымка обволокла ее тело, скрывая от глаз повелителя. Который, волнуясь не меньше нее, с напряжением пытался хоть что-нибудь рассмотреть в этом дымчатом коконе, но безрезультатно. Ее вскрик напугал его, показались очертания ее прогнувшегося дымчатого силуэта. Разноцветные лучи, исходящие от алтаря, пронзили ее. Ш' шадар забыл, как дышать, наблюдая это великолепие магического действия. Вот ее тело в коконе дыма приподнялось над алтарем все так же пронизанное разноцветными лучами. В какой-то момент дымка молочного цвета распалась, разлетаясь клочьями и ошметками, словно осколки, вместе с ее грубой чешуйчатой кожей и фигурка с совершенной, без единого изъяна светлой кожей начала, медленно паря в воздухе, опускаться вниз на алтарь. Ш' шадар не удержался и подхватил ее на руки, прижимая к себе, стал покрывать ее поцелуями, шепча.

— Змейка моя, я так испугался!

Нэйли с улыбкой открыла глаза, ощущая легкость во всем теле, все еще пребывая в эйфории. Но ее взгляд стал напряженным, по телу прошла дрожь.

— Опусти меня на пол! — вскрикнула она, вырываясь.

Повинуясь ее желанию, Ш' шадар поставил ее на пол, ничего не понимая, его страх ударил в нее. Но ей было не до этого, она едва успела отойди от него на несколько шагов. Воздух вокруг нее замерцал, и перед ним оказалась змея меньшего размера, чем его змей и, что самое удивительное, она была полностью белая, отличался только рисунок, имевший капельку другой перламутровый оттенок.

— Ты такая красавица, моя змейка! — восхищенно прошептал он, шагнув к ней. Ее голова взвилась в воздух и аккуратно примостилась на его плече. Он рассмеялся, когда она лизнула его в щеку. — Возвращайся ко мне, моя любовь! — применил он силу своего внушения, используя это, как зов. Первое обращение стирает грани с реальностью, убирая всякое желание возвращаться назад.

Змейка альбинос недовольно зашипела, не желая возвращаться, но Нэйли, повинуясь зову любви, вернулась к своему мужчине, которого любила всем сердцем всей душой, принимая основной облик. Подхватив ее на руки, Ш' шадар направился обратно к алтарю.

— Змейка моя, ты станешь моей женой? — погрузился он в омут ее обычных темно-серых глаз.

— Нет! — услышал он ответ и не сразу понял смысл сказанного.

— Почему? — нахмурил он свои брови.

— Я не хочу выходить замуж за змея, у которого полный гарем наложниц, — насупившись, произнесла она.

Ш' шадар фыркнул, его глаза блеснули озорством.

— Разгоним всех! Мне, кроме тебя, никто не нужен, — потянулся он к ней за поцелуем, но его легонько оттолкнули.

— Ты решил жениться на мне, потому что моя внешность стала нормальной? — несмотря на уверение детского голоса, ее все еще грызли сомнения.

— Строптивая моя змейка, когда же ты поймешь, что мне все равно, как ты выглядишь. Я полюбил тебя не из-за внешности, а из-за твоей души. Твоя красота только принесет хлопот моей ревнивой сущности.

— Просто так разгонять гарем не нужно, подари их своим верным змеям, чтобы они видели, что ты ценишь их верность, — буркнула она.

— О, ты у меня не только красивая, но и мудрая, моя змейка, — рассмеялся он своей ревнивицы. — Так это означает да! Ты станешь моей женой? Сейчас?

— Да! — потянулась она за его поцелуем.

Не прерывая поцелуя, он начал скидывать с себя халат, его нетерпение восстало твердой плотью. Уложив ее на алтарь, дымка которого приняла ее, окутывая. Он с поспешностью снял оставшиеся вещи и присоединился к ней, нависнув сверху, осыпал ее поцелуями. Его губы руки дарили ласку прогибающему со стоном телу. Ее аромат, вкус желания просто сводили его с ума. Спустившись ниже, рассыпая россыпь поцелуев и нежно лаская рукой бутон женского естества, он чувствовал, как его клыки самца выдвинулись, и он мягко вонзил их во внутреннею часть раскрывшегося бедра. Она со стоном прогнулась навстречу, чувствуя возбуждающий и горячий укус. Зализав ранку змеиным языком, он скользнул выше, накрывая ее собой. Их затуманенные страстью глаза встретились.

— Люблю тебя, моя змейка! — выдохнул он и вошел в нее.

Страсть и нежность вела этих двоих в движении танца любви.

ЭПИЛОГ

В большом приемном зале царского гнезда собрались главы всех кланов. Разделившиеся негласно на две половины. Одна из них была предана повелителю и заняла место поближе к трону, готовая в любой момент встать защитой между ними. Вторая половина была возглавлена братом повелителя Ш' шираном. Напряжение носилось в воздухе, и тревожные взгляды пересекались на виновнике и зачинщике, идущем против брата.

— Могущественный и Наимудрейший Повелитель Ш' шадар, — огласили на весь зал и все, как один, кроме брата царствующего, склонили головы перед вошедшим повелителем.

Повелитель посмотрел на всех с высока и сел на свой трон.

— Я готов выслушать вас. Надеюсь, это действительно важный вопрос! — прозвучал его леденящий душу голос.

Все посмотрели на брата повелителя, который уже и забыл мощь и силу своего царствующего брата. Подавив в себе незримое волнение, он сделал шаг вперед и заговорил с каждым словом, обретая больше уверенности.

— Мы все, — обвел он рукой поддерживающих его тризаров, — обеспокоены будущим нашего царства! За много лет правления боги не дали тебе наследников. По нашим законам ты не можешь быть нашим повелителем, — в толпе послышалось легкое волнение и скупые крики недовольства. — Ближайший твой родственник — это я! И я уже имею детенышей, что доказывает, что я могу воспроизвести на свет чистокровных наследников, — в конец осмелел тризар.

Глаза повелителя свернули, и он поднял руку на подлокотнике, еле сдерживая видимое спокойствие. Толпа недовольных, повинуясь его жесту, умолкла, не желая рисковать собственными жизнями.

— Вы ошибаетесь! Моя любимая и единственная жена тризарка носит под сердцем наших наследников, — с этими словами он встал и протянул руку. Из тени трона, вложив свою ладошку в его руку, вышла красавица блондинка, плащ из легкой ткани укрывал ее фигурку от посторонних взглядов. Вздох восхищения пробежал среди присутствующих. — Дабы успокоить ваши заблудшие души я сделал исключение, моя жена предстала пред вашим взором. Как вы видите наши детеныши могут взять от матери редкий дар и один из них станет первым за всю нашу историю белым змеем повелителем.

— Этого мало! Откуда нам знать, что эта самка, — с пренебрежением произнес говоривший, — действительно носит твоих наследников и что она может принимать вторую ипостась. У нее глаза не нашей расы и в ней не чувствуется самки тризаров, — закричал брат повелителя, потеряв от досады самоконтроль. Он уже видел себя повелителем змей и никак не ожидал такого поворота событий. И тем более белокурую красавицу, которая своим видом сразу же расположила всех к себе.

Повелитель уже хотел кинуться на своего брата изменника, забыв о своем величии и о ментальных способностях. Настолько тот неуважительно отнесся к его любимой змейке. Как его Нэйли сделала шаг вперед, ее глаза изменились, и она прошипела, как истинная тризарка.

— Ты посссмел без всссякого почтения говорить о жене своего Повелителя! Сомневаясссь в его сссловах, мерзкий червь! — после этих слов брат повелителя с криком упал на колени, за ним следом упали все пришедшие с ним недовольные, настолько сильными оказались ее способности.

Среди остальных послышался восторженный шепот, если жена повелителя настолько сильна, значит, и их наследники будут сильными.

— Змейка моя, отпусти их, а то ты убьешь их всех, а потом будешь расстраиваться. А тебе в твоем положении нельзя нервничать, любимая, — поцеловал он ее, успокаивая.

С беременностью его змейка стала очень агрессивной, материнские инстинкты обострились на столько, что с малейшей угрозой ее семье она готова была расправляться жестко. Уткнувшись в его грудь и вдыхая его аромат, она сразу же успокоилась и улыбнулась под его поцелуями.

Поданные все замерли, впервые наблюдая проявления нежности и любви своего Повелителя. Тот окинул счастливым взглядом толпу своих поданных.

— Больше никто не сомневается в моем правлении? — весело произнес он, увидев, как бунтующие слаженно сделали шаг назад. — Я так и думал! Я хочу вознаградить верных моих подданных и подарить своих наложниц!

С этими словами он подхватил на руки свою жену и скрылся из зала. Оставшиеся верные подданные обсуждали щедрость своего повелителя, даровавшего им ценные дары в виде красавиц-наложниц. Что означало одно: его истинную любовь к своей красавице жене, пришедшей на зов его любви.

Бунтующие с завистью посмотрели на счастливчиков, все знают, что в гареме лучшие из лучших.

Оглавление

ПРЕДИСЛОВИЕ

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

ЭПИЛОГ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg