«Между голодом и страхом »

Между голодом и страхом (fb2) - Между голодом и страхом (Двуликие - 1) 919K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Светлана Ледовская

Светлана Ледовская Между голодом и страхом Двуликие 1

Глава 1

Иногда, город пахнет нами. Горьким кофе, табачным дымом и смятыми простынями. Мне кажется, порой я слышу твой голос в предрассветной тишине, когда ночь тяжело вздыхает, отползая от горизонта.

Выхожу на балкон и достаю из волглой пачки, оставленной на подоконнике, тонкую сигарету: именно такие любил ты. Спички. Зажигалки ты не признавал. Отсыревшие от прохлады, они не хотят вспыхивать и, чертыхаясь, я оставляю идею закурить. Тебе бы это понравилось.

Улицы пусты. Слишком рано даже для дворников. Ветер гоняет бумажный стаканчик по асфальту, тихо раскачиваются облезлые качели, растрёпанный пёс вылизывает коробку из-под пиццы, завалившуюся за мусорный бак.

Даже если жизни не видно, это не значит, что её нет. За каждым закрытым плотными шторами окном, бьются чьи-то сердца, спят чужие мечты, которым не сбыться… или сбыться… В основном, люди живут лишь двумя страстями: голод и страх. Вечно жаждут и боятся. Редкие исключения смотрят в небо, проходя мимо цветущих кустов, проводят пальцами по листьям, подставляют ладони под струи дождя, жмурятся, запрокидывая лицо к солнцу. Они выше, но даже не догадываются об этом, не знают о своей исключительности, полагая, что остальные такие же. Другие- заблудившиеся в мире лицемерия и монохромных душ.

Собрав свои вещи, я одела нитриловые перчатки, вынула из чехла салфетку и принялась протирать поверхности, которых касалась. Это было не сложно. Я помнила каждое своё движение и даже в порыве страсти и гнева не забывалась настолько, чтобы оставить следы. Вымыв бокал, протёрла и убрала его в ящик. Ленточку кожицы апельсина, веточку и косточку от вишни, я запечатала в пакет. В другой пакет легли перчатки и салфетка. В третий- пустой шприц-тюбик. Сигареты и спички- в четвёртый. Всё убрала в клатч, в отдел закрывающийся на молнию. Сняв чёрное платье-трансформер, я обернула ткань вокруг бёдер и, просунув её между колен, закрепила позади, под обхвативший талию пояс. Раскатав топ, я оставила половину живота открытой, чтобы демонстрировать пирсинг на пупке и витиеватую татуировку, сбегающую на бок, скрывающуюся под одеждой. Обёрнутыми вокруг запястий лентами, я обвила лодыжки на манер пуант, заправив в балетки свободные концы. Обвела губы кроваво- красной помадой, слегка смазав край.

Никогда не исключать непредвиденное.

Если кто и заметит меня сегодня, то запомнит экзотическую странную девушку с пепельными волосами, яркими губами и густо подведёнными глазами. Оболочку, камуфляж, но не ту, что скрывается под шелухой. Последний раз оглянувшись, я окинула комнату придирчивым взглядом и осталась довольна. Никогда не любила грязной работы, с кровью и синяками, предпочитая элегантность и отсутствие агонии. На объект я не смотрела, зная, что всё безупречно.

Покинув квартиру, я, слегка покачиваясь, зашагала по коридору. Проигнорировав лифт, легко сбежала по лестнице, не касаясь перил. Из подъезда я выволокла своё тело и, шатаясь, пошла по улице. Через пару кварталов, нырнула в неприметный подъезд и, забравшись на чердак, стянула парик и сняла макияж. Сложив всё вместе с платьем и обувью в рюкзак, нацепила кроссовки, одела тренировочный серый костюм, неприметную толстовку и, пробравшись по крыше, забралась в соседний дом, чтобы выйти из другого подъезда.

Небо с востока окрасилось розоватыми всполохами и я, натянув капюшон, затрусила в сторону дома. В свою лофт квартиру я заявилась только к обеду, как всегда поплутав по городу. Включив печь, я сложила вещи на столик и прошла в душ. Рисунок с кожи смывался с трудом даже специальным раствором и я мысленно сделала пометку, что краска оказалась лучше предыдущей, которая смазалась от пота и пропитала ткань. Делать бросающиеся в глаза черты своего образа было просто: парик с необычной стрижкой или цветом, татуировка, макияж, провокационная одежда. Всё что можно смыть или снять. Никто не должен заметить настоящую Серую, а тем более запомнить. Из зеркала на меня взирала невысокая девушка с гибким телом: небольшая грудь, узкая талия, изящные руки, стройные ноги, светло русые волосы прикрывающие шею, серые миндалевидные глаза, аккуратный нос и красиво очерченные губы. При желании, я могла быть ослепительной, но основную массу времени проводила в роли Серой. Для моей работы, основным требованием была способность не отсвечивать, что всегда удавалось. Забросив в печь рюкзак с содержимым, я проследила, чтобы не осталось несгоревших деталей и направилась в гостиную. Взяв телефон, я набрала знакомый номер.

— Одиннадцать, пятьдесят пять.

— Семнадцать, двенадцать, — раздался в ответ равнодушный голос.

Работа сделана, оплата перечислена на счёт, до следующего заказа я принадлежала самой себе. Довольно улыбаясь, я замкнула охранный контур и, проверив камеры, прошла в спальню. Перед сном я всегда испытывала спокойствие. Ведь там не нужно было держать всё под контролем. Мои сновидения были тайным убежищем от реальности, в которой не было того, что делало меня счастливой. Здесь не было тебя.

* * *

Вокруг сгустилась вязкая тьма. Едва различая очертания руин, у которых оказалась, я прижалась спиной к кирпичной стене и замерла, прислушиваясь к окружающему. В нескольких метрах слева раздавалось чужое дыхание и шорох камней под осторожными шагами. Стараясь не произвести не звука, я вытащила из-за пояса нож и, зажав его в ладони, отвела для удара.

— Здесь кто-нибудь есть? — прозвенел тонкий голосок неподалёку и некто проскочил мимо, обдав меня запахом тлена, — Помогите…Прошу…

Нужно было идти следом, помочь зовущему, защитить. Я это точно знала, но тот, кто рванул на голос, стоял между нами. Не зная кто он, не видя его, я осязала опасность каждой клеткой своей кожи. Поняв, что неизвестный избрал жертвой другого, я выдохнула, испытав облегчение и стыд. Выйдя из-за обрушенной стены, я, пригнувшись, побежала в обратную сторону. Позади раздался крик, полный ужаса и боли, ему вторил рёв и в нём я различила разочарование.

* * *

Подскочив, я зажала рот ладонью, заглушая рыдания. Меня трясло. Выбравшись из сбитых простыней я, спотыкаясь, поплелась в душевую и, забравшись в кабинку, открыла кран. Струи воды катились по телу, смывая вместе с потом запах страха. Я почти забыла его кислый привкус, научилась предусматривать возможные варианты, предотвращать неприятности. Бесстрашие — это не отсутствие страха, а способность его контролировать. Контроль стал моей навязчивой идеей. Оставляя мокрые следы на ступенях, я спустилась в гостиную и встала напротив окна. Передо мной открывался вид на ночной город, лежащий внизу, у подножья холма, где располагалось моё жилище. Приобреталась моя квартира именно ради этого уединения и размещалась в здании старой мельницы. Остальные постройки стояли отдельно и использовались как склады. Охранялись они с особой тщательностью и для возможности беспрепятственно добираться до дома мне пришлось оформить пропуск. То, что мельница обжита, снаружи заметно не было, я сохранила её облик практически неизменным, вставив только окна, выходящее как раз на город, что увидеть было некому.

Назойливый звук нарушил тишину и я подошла к мониторам. Периметр оказался пересечён и камеры показали внушительную фигуру, двигающуюся, не скрываясь, в моём направлении. Его я узнала. Чертыхнувшись, я вытащила из ящика телефон и убедилась, что забыла его включить. Такого со мной обычно не случается. Смирясь с тем, что сегодня не смогу побыть в одиночестве, я легла на диван и наблюдала как мужчина на экране обходит препятствия, огибает кучи металлического мусора, перепрыгивает через выступающие трубы. Он поднялся по ступеням и, отодвинув панель, обнажил клавиатуру.

— Однажды мне придётся тебя убить, — прошептала я задумчиво.

Гость пытался набрать код, но он уже был сменён и не срабатывал. Нажав на кнопку пульта, я открыла дверь подъезда, а за ней и входную. Лениво встав на ноги и потянувшись всем телом, я повернулась к вошедшему. Он окинул меня злобным взглядом, рубленным движением стянул пальто и, швырнув его на пол, шагнул ко мне.

— Лара! — от вибрирующего гневом голоса меня встряхнуло, — Где ты пропадала? Какого чёрта отключила телефон?

Он стянул галстук и расстегнул ворот рубашки. Скрывая удовольствие, я следила за нервными движениями его длинных пальцев. Андрей был красивым мужчиной. Мне нравились его широкие плечи, тугие мышцы, перекатывающиеся под кожей, твёрдый живот, узкие бёдра. У него было запоминающееся лицо со слегка вытянутыми к вискам глазами, крупным носом с горбинкой, широкой челюстью и немного пухлыми губами. Симметрию нарушал неровный шрам, пересекающий правую щёку, но именно он делал его образ живым и притягательно хищным.

— Может ответишь? — процедил он, хватая меня за волосы и притягивая к себе.

— Не хочу, — капризно всхлипнула я и упёрлась в его вздымающуюся грудь.

— Ты… — мужчина подхватил меня под бёдра и я обвила его талию ногами, — С кем ты была?

— Какая разница? — я прикусила его за губу и, поймав сдавленный стон, прошептала, — Сейчас я с тобой.

Он толкнул меня на диван и принялся стаскивать с себя одежду. Я качнулась к нему, но остановилась, обрезавшись о его глаза, и откинулась на спинку, забросив руки наверх.

— Покорная? — саркастически протянул он.

— Не с тобой, — подначила я.

Мне захотелось сделать ему больно. За то, что пришёл, когда я ещё не остыла после работы, за то, что стал настойчивым и отчего-то возомнил, что имеет на это право, за то, что стал мне нравиться, хотя и не должен. Он навис, упираясь руками по обе стороны от моей головы и, ухмыльнувшись, впился в губы захватническим поцелуем. Я взбрыкнулась и он прижался ко мне всем телом, не позволяя шевелиться. Горячая кожа плавила мою, запах парфюма смешался с его собственным и заставлял меня вдыхать его глубже. Забывшись, я позволила обхватить меня за плечи и повернуть спиною к себе. Просунув руку под живот, Андрей рывком поднял меня, ставя на колени.

— Нет, — я попыталась вернуться на место, но он вдавил меня грудью в диван и прикусил за загривок, — Гад…

Он рыкнул и спустился жгучими укусами по шее к лопатке. Сжав зубы, я пыталась сдержать стон, но, сдавленный, он всё же сорвался с губ. Удовлетворённо что-то пробормотав, мужчина подтянул меня за бёдра. Его ладони чертили огненные дорожки, заставляя прогибаться.

— Послушная, — шепнул он мне в ухо и я вскрикнула, когда его рука пробралась по моему сократившемуся животу вниз, — Соскучилась?

Он дразнил меня обещанием, прижимаясь возбуждённым членом к ягодицам, потираясь о чувствительную кожу. Я всхлипнула подавшись назад, но он отстранился, тяжело дыша.

— Скажи, что скучала…

— Иди ты… — зашипела я отчаянно.

— Куда войти? — он скользнул пальцами между мои ног, раздвигая влажные складки, словно невзначай задевая клитор. — Только попроси… — головка члена упиралась в пульсирующее лоно, но двинуться навстречу я не могла, так как любовник жёстко удерживал меня на месте.

— Андрей, — жалобно проныла я, до пятен перед глазами, желая ощутить его внутри.

— Скажи, что скучала, — потребовал он, протискивая в меня головку и остановился.

— Да, — сорвалась я, с удивлением понимая, что практически не солгала.

Задуматься об этом мне не позволили. Мужчина толкнулся в меня одним слитным движением, вырывая стон из груди. Замерев, позволяя привыкнуть к ощущению наполненности, он несколько раз мучительно медленно качнулся и принялся жёстко вколачиваться в меня до упора. Я коротко вскрикивала от удовольствия с ноткой боли, впиваясь пальцами в мягкий плед. Горячая судорога скрутилась внизу живота спиралью.

— Не останавливайся, — хрипло умоляла я, встречая каждое его движение, пока меня не накрыло волной наслаждения, где я заблудилась в Андрее, его руках, поцелуях и шёпоте.

В жарком пылу мне послышалось, что он говорит о любви. Пьяно улыбнувшись, я устроилась на его взмокшей груди и переплелась с ним ногами. Глаза открываться не хотели и я зевнула, впадая в дрёму.

— Я могу остаться? — удивлённо спросил он.

Мне не хотелось ждать, пока он оденется и уйдёт, замыкать контур, плестись в безопасную спальню. В глубине сознания мелькнула мысль, что мне просто не хочется оставаться в одиночестве, но я отмахнулась от неё.

— Давай спать, — буркнула я, накрывая нас пледом. — Стервой я буду завтра.

— Как скажешь…

Было тепло и уютно. Как когда-то очень давно. Кошмары этой ночью не возвращались.

Глава 2

Чужое присутствие заставило напрячься. Не успев открыть глаза, я поняла, что в паре метрах от меня находится посторонний. Обманчиво расслабленно потянувшись, я забросила руку наверх и нащупала между подушкой и подлокотником рукоять ножа.

— У тебя странная квартира, — Андрей рассматривал меня с сытой улыбкой, развалившись в кресле с дымящейся кружкой.

Я вспомнила, как оставила его у себя, и меня парализовало ощущением неправильности происходящего. Как я могла так расслабиться, что даже не слышала, как он ходил по комнате, готовил кофе, открыл створку окна, впустив прохладный утренний воздух. Мужчина сделал глоток и откинул голову назад, наслаждаясь горьким напитком. Обнажённое горло заставило меня нервно сглотнуть и сжать оружие.

— Кофе роскошный, — не ощущая опасности, он поднялся и прошёл на кухню, — Знал бы раньше, что ты такой гурман, всегда оставался бы у тебя до утра…

— Я не позволяла тебе здесь хозяйничать, — опомнившись, я отметила, что на второй этаж он не поднимался и к мониторам явно не подходил.

— А я должен спрашивать разрешения на всё, что делаю с тобой? — насмешливо поинтересовался обнажённый любовник, скрестив руки на груди.

— Тебе пора, — бросила я неприветливо и, не оглядываясь, пошла наверх в душ.

Под струями воды, я собралась с мыслями. Конечно я поступила неосмотрительно, не выпроводив гостя, что лишь в очередной раз доказывало как опасно расслабляться и подпускать к себе кого бы то ни было. Заметив расплывающийся синяк на плече я обвела его пальцем, невольно прикрыв глаза. Всё же Андрей всегда заставлял моё тело петь от удовольствия и всегда точно угадывал чего мне хочется на этот раз. В постели он был хорош. Я усмехнулась: и не только в постели.

Мы познакомились в клубе, где я отвлекалась после очередного заказа. Он вальяжо пристроился рядом со мной у барной стойки и спросил:

— Сколько?

— Штука, — окинув его придирчивым взглядом подыграла я.

— А они говорили, что ты не шлюха, — пробормотал он немного разочарованно и схватив за локоть вывел через чёрный ход на служебную парковку.

Не сопротивляясь я шла следом, предвкушая необычное приключение. Усадив на капот обтекаемого, блестящего автомобиля незнакомец задрал мне юбку и стянул трусики.

— Не так быстро, красавчик, — отпихнув его ногой я соблазнительно облизнула губы, — Покажи сначала с чем придётся работать. Может там и заморачиваться не с чем.

Хохотнув он расстегнул ширинку и демонстративно извлёк длинный, довольно большой, правильной формы, с тёмной головкой член.

— Довольна? — он дёрнул меня на себя и я охнула, ощутив как он упирается мне в лоно, — Наглая…мне нравится…

Он вдолбился в меня, зашипев, встречая сопротивление мышц и впившись в ягодицы продвинулся дальше. Обхватив его за шею я сцепила зубы, чтобы не вскрикнуть. Спустя несколько сильных толчков мне стало нестерпимо быть неподвижной. Я откинулась спиной на теплый металл и выдернув ногу из захвата упёрлась стопой в изящной туфле на каблуке в его плечо. Отталкиваясь сильнее я заставляла ему выходить из меня полностью и подчиняясь его рывкам насаживалась до основания. Он рычал, став похожим на зверя с исказившимся страстью лицом. Всхлипывая я не думала как выгляжу, что из себя представляю в данный момент. Меня топило в диком удовольствии и я забилась в судорогах, вцепившись в чужую рубашку. Гортанно вскрикнув мужчина повалился сверху, оставаясь внутри и продолжая по инерции толкаться в мою глубину. Отдышавшись я столкнула его с себя и перекатившись на бок он сыто смотрел в небо.

— Оставь свой телефон, детка, — приказал он и полез в карман.

— Ты не настолько мне понравился, — соврала я и оскалившись в ответ на его недоумённый взгляд подобрала брошенную сумочку и бросила на капот несколько купюр, — Но за старание. Заслужил. Купи себе что-нибудь, детка.

Одёрнув платье я поправила растрёпанные волосы и пошла к двери.

— Стой! — заорал он, но я, не оглядываясь, забежала в клуб и затерялась в толпе, чтобы незаметно выбраться и уехать.

Андрей утверждал, что искал меня. Однако не имея никаких сведений обо мне, кроме слов нескольких завсегдатаев видящих меня пару раз в данном клубе он не мог этого сделать пару месяцев, пока я случайно не попалась ему на глаза уже в другом заведении. В тот день я была недовольной и голодной. Мне хотелось фейерверков и шампанского. Он ухватил меня за руку, выдернул с танцпола и с многозначительным видом поволок за собой. Мне пришлось за ним практически бежать. Сопротивляться я не собиралась, надеясь оторваться или что-нибудь оторвать. Втолкнув меня в приватную комнату, закрыв дверь он привалился к ней, словно захлопнул ловушку. Мужчина смотрел меня с таким первобытным вожделением, что дрогнув я сама сняла трусики и швырнула их за спину. Мы не говорили. Я толкнула его на диван и стянув брюки вместе с бельём обхватила напряжённый член и провела по нему ладонью. Он запрокинул голову и сдавленно застонал.

— Ведьма…

Мы сцепились в тесных объятиях и я вобрала его в себя, сев сверху. Судорожно всхлипнув я качнулась и замерла, от слишком ярких ощущений. Крепкие ладони, обхватив за талию, приподнимали и толкали вниз, задавая ритм. Беспомощно вскрикнув я уткнулась лицом ему в изгиб шеи.

— Дай привыкнуть, — шепнула я.

— Привыкай, — прохрипел он в мои волосы, — Тебе придётся привыкнуть.

Дав мне минуту, во время которой он стащил с меня платье, незнакомец заставил меня изгибаться и вскрикивать от острого наслаждения, насаживая меня на член с влажными шлепками кожи. Скоро я уже корчилась от оргазма, схватив его за волосы и оттягивая голову назад. Он ткнулся в меня последний раз и повалив на диван, придавил собой сверху. Завозившись я поняла, что мне не выбраться из-под тяжёлого тела и возмущённо ткнула его кулаком в рёбра.

— Пусти.

— Не в этот раз. Рано.

— Ччего? — не поняла я.

— За мной остались не отработанные услуги. Ты заплатила слишком много. Планирую вернуть долг.

— Тебя устроит моё тело в виде трупа? — дёрнулась я снова, испытывая эйфорию от собственной беспомощности.

— Не дави на жалость, — жарко дыша мне в висок он снял с себя рубашку и стянул ею мои запястья, — Я хочу ещё…

После этой ночи, оказавшейся действительно долгой, мы стали видеться регулярно. Отказываться от неутомимого любовника, которому были чужды притязания на нечто большее чем просто встречи я не стала. Не хотелось об этом думать, но мне действительно нравилась его напористость, азарт и неприкрытое восхищение. Андрей признался, что ему импонирует отсутствие у меня меркантильного интереса и матримониальных планов. Встречались мы в тесных приватных кабинках клубов, номерах отелей, на ночных парковках, памятуя о первом знакомстве.

Я совершила ошибку. Однажды расслабилась и не дождавшись Андрея перебрала с алкоголем. Оглядываясь назад я могла признать, что внезапно испугалась, что он оставил меня как дурную привычку. Когда он пришёл я висела на каком-то амбале, лапающем меня между танцующими парами. Вырвав меня из загребущих рук он вытащил меня на воздух.

— Какого чёрта ты творишь? Ты хотя бы знаешь кто он? — он размахнулся, чтобы ударить и замер, наткнувшись на мой, слишком трезвый и осознанный взгляд.

— Тронешь-убью, — холодно отчеканила я и зашагала к дороге. — Я тебе не принадлежу.

Он подхватил моё качающееся тело и закинул на плечо.

— Хочу домой, — проныла я, неожиданно теряя запал. — Отвези меня…

Андрей долго не соглашался верить, что здесь можно жить и не отпускал меня. Пришлось провести его через проходную, затем между завалами железа и открыть дверь, подняться вместе с ним по лестнице. Он оставил меня в прихожей и пятясь ушёл в темноту. Потом, спустя несколько недель, ночью он вернулся. Злой и растерянный. Он не знал, что меня не было в городе и решил, что я отказалась от наших встреч. У нас был безумный секс прямо на пороге, в дверном проеме с моими ладонями на косяках и криками, гуляющими по огромному пространству квартиры. Мне пришлось пообещать ему отвечать на звонки. Да, я дала ему номер телефона, который специально для этого приобрела. Зная, что однажды пожалею об этом и возможно это станет причиной моей гибели, но я впустила его в свою жизнь или то, что было вместо неё и сейчас стоя под душем понимала, что оставила его в гостиной без контроля.

Спустившись вниз я не нашла Андрея. Остался запах кофе и его парфюма. На полу у дивана лежала оторванная пуговица. Подняв пластмассовый диск я крепко сжала его в ладони. Я просила его уйти, именно этого хотела. Он так и поступил. Тогда отчего мне стало горько?

Глава 3

Предрассветная улица была пуста. Я бежала по тротуару, только что омытому поливальной машиной. Кроссовки пружинили об мокрый асфальт и я старалась сконцентрироваться на звуках издаваемых прорезиненными подошвами, чтобы не думать о пульсирующей боли в левом боку. Рану я склеила и перетянула. Нож прошёл по касательной, вскрыв кожу, но повредил несколько сосудов.

В очередной раз прокручивая произошедшее я всё яснее понимала, что сама допустила опасную ситуацию. Объект был нейтрализован. Я вышла из зоны наблюдения, сменила образ, направилась к дому и… Он выскочил, внезапно оказавшись передо мной. Мне стоило быть готовой, но почему-то оторопело застыла и позволила неизвестному наркоману полоснуть меня ножом. Запах крови отрезвил, я выбила оружие из трясущихся пальцев и ударила напавшего в кадык. Хрипя он завалился на спину. Перепрыгнув через скрюченное тело я добралась до заросшего парка и привалившись к ржавой ограде. В рюкзаке лежал аварийный пакет и я им воспользовалась. Это был мой первый аварийный раз. Закрыв порез убрала испачканные кровью материалы и нож в в контейнер. Сегодня я решила не идти дальним маршрутом, воспользовавшись запасным вариантом. Пришлось бежать, чтобы кровь не успела пропитать повязку. В голове я сделал пометку для маскировки больше не использовать светлую одежду.

С тяжестью в груди пришлось признать, что я знаю причину своей нерасторопности. Последние пару месяцев всё валилось у меня из рук. Я часто задумчиво смотрела в окна и крутила в руке включенный телефон, который не звонил. Больше не звонил. Андрей не приходил и не появлялся в наших обычных местах. Я вдруг осознала, что он знал обо мне больше, чем я о нём. Конечно выяснить его адрес и остальную необходимую информацию для меня бы не составило особого труда. Если бы я это сделала, то признала, что он для меня значит больше, чем просто партнер для секса. Я не была к этому готова. А может быть просто так думала.

Меня стали часто мучать кошмары. Что-то зловещее раз за разом касалось меня, проходя мимо. Ощущение надвигающейся беды вынуждало чаще оставаться одной, постоянно оглядываться, перепроверять. И вот я докатилась до того, что меня чуть не убил в подворотне какой-то неудачник.

Я завернула за угол и едва не сбилась с шага. Привычка быть незаметной стала второй натурой и даже столкнувшись с Андреем я себя не выдала. Он вышел из подъезда и неспешно открыл машину. Задрав голову криво ухмыльнулся. Проследив за его взглядом я увидела на балконе девицу в лёгком цветастом халатике. Мне хватило мгновенья, чтобы оценить её и признать печальный факт: она не проститутка и на миловидном лице написано обожание. Мой бывший устало махнул рукой, сел за руль, мазнул по мне равнодушным взглядом и откинулся на сиденье, потирая пальцами переносицу. Заставив себя дышать я завернула в квартал и прижавшись к стене закусила ладонь. Было плевать на камеры наблюдения, на дворника подозрительно уставившегося на меня. Меня крутило болью и злобой.

— Так должно было быть, должно…забыть его, просто забыть и всё, — шептала я обхватив голову, — Он никто, просто посторонний. Всё.

Отдышавшись я пересекла двор и вновь побежала. Сегодня мне нужно быть дома пораньше.

* * *

Оказавшись в лофте я отзвонилась на коммутатор и получив ответ, разделась и скинула всё в огонь, затем отправилась в перевязочную, притаившуюся за кладовой. Рана смотрелась ужасной, из-за попавшей под кожу крови она стала тёмной. Обработав её мазью, стянув края я склеила их и наложила стерильную повязку. Проверив печь и поворошив содержимое я поднялась наверх. Думать не хотелось, спать тоже. Захотелось что-то на себя одеть. Обычно по дому я ходила обнажённой и у меня не было комплексов по этому поводу. Но с появлением в моей жизни Андрея… Точнее с появлением Андрея в моём доме я иногда встречала его в кружеве и шёлке. Набросив длинную комбинацию цвета кофе я замкнула контур и немного помедлив набрала код, открыв дверь скрытую в шкафу купе. В маленькой комнате на столе стояли несколько картонных коробок и старое кресло. Выдвинув его к центру я долго сидела, глядя в кирпичную стену перед собой. Уже несколько лет я порывалась выволочь всё из каморки и сжечь. В каждой коробке змеёй притаилась боль. Стоило открыть крышку и она вгрызётся в душу ядовитыми клыками. Но в дни подобные этому, когда мне нужно было вновь пройти сквозь ад, напомнить себе, как необходимы преграды между мной и миром я приходила сюда и открывала их одну за одной, корчась от отчаяния.

В картонном плену хранились вещи. Старые выцветшие фотографии, заношенные до дыр перчатки, потёртые книги с загнутыми страницами, фарфоровая чашка со сколами, льняные салфетки с запахом лаванды, незаконченная вышивка букета пионов, смятый альбомный лист с детским рисунком. Ничего шедеврального: дом, три схематичные фигурки держащиеся за руки, смешная собака в углу и надпись "наша семья".

ЗА СЕМЬ ЛЕТ ДО ЭТОГО.

Собаку убили первой. Отчего-то именно её последний визг врезался в мою память очень отчётливо. Я не помню, что испугалась. Мама забежала в комнату и затолкала меня под кровать, после чего расправила на постели бельё и покрывало.

— Ни звука, — приказала она и выключив свет ушла. Навсегда.

Из соседней комнаты раздались крики и после нескольких глухих щелчков они затихли. Дверь отворилась и я увидела чьи-то ботинки в полуметре от себя. Обитые металлом с узорным тиснением носки были забрызганы тёмной вязкой жидкостью. Я зажмурилась от ужаса и сквозь стук собственного сердца, смутно слыша как меня позвали. Постояв с минуту визитёр, выругался и зашагал прочь. В звонкой тишине раздался плеск воды за окном. Мне подумалось, что это дождь. Потом комнату озарил яркий свет. Инстинкт заставил меня выбраться из своего убежища и выбежать в гостиную. Родители лежали на диване рядом, на спинах. Лица были разорваны. Мне запомнились удивительно чистые руки отца обнимающие залитую кровью маму. Много позже я поняла зачем она заправила мою кровать, почему не сопротивлялась и не кричала. Стараясь не вызвать во мне панику они не сопротивлялись убийцам, а те решили, что ребёнка нет в доме. Обхватив ещё тёплые ноги я села на пол и тихо подвывала пока дым не заставил меня лечь на ковёр. В моём неокрепшем сознании не укладывалось случившееся. Всё казалось мутным, душным сном. В груди пекло и я надсадно кашляла, даже не пытаясь выползти из горящего дома. Когда крепкие руки подхватили меня и прижали к большому телу я не сопротивлялась. Кто-то вынес меня на воздух и в полубессознательном состоянии поместил в багажник машины, обложив одеялом. Когда крышка закрылась меня встряхнуло от осознания происходящего и от странного ощущения дежа вю. Но тьма накрыла меня и действительность перестала беспокоить.

Когда я пришла в себя, то рядом был он. Этот мужчина бывал в нашем доме и был другом отца. Они работали в научном центре. Больше о нём я ничего не знала. Но очень скоро Егор Шорохов стал для меня всем. Я была потерянным подростком, как оказалось никому не нужным. По непонятным тогда ещё причинам родители не зарегистрировали меня и не имея документов, то есть официально я не существовала. Егор не объяснил почему так сложилось, ограничившись обещанием рассказать всё когда придёт время. Я продолжала домашнее обучение, значительно опережая сверстников. Мы жили в доме за город и мне позволялось пользоваться обширными угодьями, но только при условии избегания контактов с любыми встречными людьми. Таких обычно не бывало, разве только несколько грибников и парочки влюблённых ненадолго останавливающихся на тропинках в машинах.

Каждый день Егор тренировал меня, заставляя балансировать на грани боли и восторга от собственных возможностей. Я училась медитации, контролю, держать удар и изворачиваться. Он называл это навыками выживать. Мне нравилось.

Недостатком общения я не страдала. Интернет замещал мне личные знакомства. Мне нравилось виртуально наблюдать за чужими жизнями, читать блоги, участвовать в форумах. Если что-то меня интересовало и было скрыто я открывала любые файлы. Шорох учил меня сортировать информацию, делать выводы, не оставлять следов. Из моей прошлой жизни, после многочисленных просьб и вселенских обид он привёз пропахшие дымом вещи. Книги, фотографии, пара игрушек, что-то из одежды, несколько закопчённых украшений, чайная чашка любимая мамой. Так появилась коробка.

Несмотря на пробегающие мимо годы я помнила все мелочи из детства: запах маминых духов, блинчики по утрам, папину потёртую куртку, долгие прогулки по лесу. Потом я вспомнила, что они привезли меня домой в багажнике, выкрав из тёмного помещения, пахнущего кровью, разложением и мокрой шерстью. Что за жизнь у меня была до их появления осталось а пределами моей памяти. Всё что происходило там в темноте со мною можно описать двумя словами: голод и страх.

Оказавшись в родительском доме подростком я имела разум младенца. Училась я быстро, порою даже слишком, предугадывая, предвосхищая, предвидя. Жадность, с которой я поглощала информацию, заставляла всё время искать что-то новое.

Опекун также выматывал меня физически и к совершеннолетию я могла потягаться с ним в выносливости и мастерстве владении телом. На особые тренировки он вывозил меня в старые склады, в клетки, где все выступали в масках. Конечно я знала, что участвовала в подпольных боях. Раны заживали на мне быстро, синяки сходили без следа, а учитывая мой пол и телосложение никто не воспринимал меня всерьёз. Я получала бесценный опыт, а мой наставник деньги и заманчивые предложения. Но я продолжала видеть в нём друга и партнёра. Иногда ловила на себе его задумчивые взгляды. Не удивительно, что не общаясь с другими мужчинами я часто замирала, вдыхая его запах и пропуская обидные удары. Порой он долго держал меня за руку и странное томление разливалось под кожей. В какой-то момент я была близка к тому, чтобы признаться ему в своих ощущениях, но судьба сыграла со мной одну из жестоких шуток.

В тот день Егор был смурной. Он отвечал невпопад и прятал от меня глаза. Зачем-то сам принялся готовить завтрак, чуть не спалив кухню. Потом отменил тренировку, позволив мне пойти на озеро. В довершении ко всему он зачем то отдал мне своё кольцо, которое носил подвешенным на цепочке, попросив его не снимать. Спрятав подарок под туникой я ощущала себя абсолютно счастливой.

Ближе к вечеру наставник сообщил о поединках в клетке и отрядил мне в сопровождение пару наших частых охранников. Мрачные громилы с непроницаемыми лицами привезли меня на старую судоверфь и сунув в руку чёрную пластиковую карту с изображением буквы "У" нарисованной красной краской указали направление. Здесь я ещё не была, но без сомнений двинулась между контейнерами к воде. Возле ворот ангара стояли машины и несколько человек неспешно прогуливались между ними. Показав карту я прошла внутрь и меня сопроводили в отгороженную часть помещения, где выдали одежду и масло. Не заморачиваясь по поводу любопытных взглядов я переоделась в шорты и футболку, оставив своё бельё и смазала открытые участки кожи маслом для лучшего скольжения. Убрав волосы под широкую повязку я нацепила привычную уже полумаску кошки и отправилась на небольшую площадку, где уже разминались остальные участники. В отличии от других игроков я не пыталась ни с кем знакомиться, затевать нелепый флирт или злить кого либо из них. Всегда игнорируя интриги я, тем не менее, всегда наблюдала за происходящим, не показывая явный интерес. В этот день двое бойцов в масках демонов неотрывно следили за моей растяжкой и разогревом. Это не показалось бы мне странным если бы тот факт, что мы были в разных категориях и никак не могли оказаться в одном поединке. Припомнив с кем они приезжали я поёжилась.

Тот мужчина, которого Егор сдержанно называл Узоров, всегда занимал лучшие места и неотрывно смотрел выступления, иногда что-то коротко говоря своему помощнику. Слишком крупный, высокий, с острым взглядом на широком лице, с непослушными чёрными волосами спадающими на высокий лоб. Он казался опасным уже тем, что я холодела в его присутствии. Раздался звонок и в круг вошёл тщедушный парень с ярко синими волосами. В гомоне смешков и комментариев он с довольной улыбкой раздавал присутствующим карточки с номерами. Мне достался кусок картона и я не успела рассмотреть цифру, как его бесцеремонно выхватил из моих пальцев здоровяк в демонской маске.

— Котёнок, у тебя восемь, — протянул он, склоняясь ко мне.

Если он ожидал, что я отшатнусь, то ошибался. Выхватив номер я шагнула к нему вплотную и шумно втянула воздух носом. Поведя плечами я скривила губы.

— От тебя воняет. Это страх или ты не отмылся после последнего клиента?

Скрипнув зубами он хотел что-то сказать, но второй боец оттащил его, крепко ухватив за плечо. Кинув напоследок недобрый взгляд он отвернулся и отошёл к ограждению. Зря прошлась по этой теме. Здесь часто покупали участников и мне просто повезло, что Егор не использовал меня как товар для секса. Просто я совсем не умею бояться в нормальном понимании этого слова. От страха я злюсь и иногда меня заносит. Не глядя на остальных я пробралась в угол и прижавшись спиной к стене закрыла глаза. Внешне я не проявила как мне ненавистно это бездействие, когда в горле свербит от азарта и предвкушения. Даже не видя потенциальных противников я ощущала их расположение и точно осознала когда хохмач в демонской маске резко дёрнулся в мою сторону. По инерции откатившись в сторону я припала к земле, готовясь к нападению. В том месте где я находилась пару мгновений назад на стене отпечаталось разможжёное яблоко. Никто не смотрел на меня и не заметил инцидента, кроме тех двух, что решили меня достать. Теперь же я точно понимала, что весь этот цирк неспроста. Глаза из под угрожающих масок оценивали меня, что-то прикидывая. Отряхнув колени я зашла за спины других участников. Уходить отсюда не участвуя в играх я не могла- правила запрещали после жеребьёвки это делать, но мне так хотелось сбежать.

Объявили первую пару и два здоровяка ударившись кулаками пошли по проходу. Из-за высокой перегородки послышались приветственные крики, а затем свист. Я отрешилась ото всего и почти подпрыгнула когда меня тронули за локоть.

— Восьмая, на выход, — в загоне осталась я одна и несколько человек персонала.

Толкать меня не стали, но красноречивых взмахов руками мне хватило, чтобы понять — я слишком глубоко ушла в себя. Настроившись на свой пульс я не слышала ничего вокруг. Запах пота и крови ударил в нос и невольно осмотревшись я заметила хозяина моего недавнего обидчика. Он сидел, подавшись вперёд и упираясь подбородком в скрещенные пальцы. Непроницаемые глаза сверлили меня с предвкушением и я подобралась, отворачиваясь.

Не стоит отвлекаться. Всё потом. Все потом.

Меж тем объявили другого участника. Встряхнув плечами я повернулась в противоположный угол и сдержалась, чтобы не попятиться. Их было двое. Даже каждый в отдельности был намного мощнее меня, а оба, представляя собой слаженную команду, являлись для меня практически приговором. Они сегодня уже участвовали в поединках, о чём свидетельствовали свежие царапины и кровоподтёки.

— Правила поменялись? — я обманчиво спокойно потянулась, прогибаясь в спине.

— Восьмёрка сегодня награда для победителя! — объявил распорядитель и едва слышно добавил, — Прости, детка. Хреновый день.

Согласно кивнув я быстрым движением сняла с себя майку, оставшись в топе и стала скручивать ткань в жгут, двинувшись по кругу. Возмущаться, паниковать или пытаться сбежать было одинаково бесполезно. Даже тот факт, что награда должна была проиграть в первом поединке и победитель всегда был один не мог меня спасти. Публика ревела, кровь пульсировала в сосудах и никому не было дела до правил. Зал жаждал зрелищ.

Их объявили Шутом и Барином. В другой раз меня бы это позабавило. Шут кинулся вперёд и мир бешено завертелся вокруг. Несколько минут мне удавалось избегать ударов и выматывать тяжёлых противников. Правда возникало впечатление, что мне это позволяли. В этом был смысл игры- интрига. В какой-то сумашедший момент мне действительно показалось, что я смогу уйти с арены на своих ногах. Барин обхватил меня со спины и приподнял над полом. Он сдавливал меня всё сильнее, вытесняя воздух из лёгких. Коротко дёрнув головой я заехала ему затылком в нос. Влажный хруст звучал для меня музыкой, но к несчастью он не отпустил меня, а взревев сжал крепче. Взвыв я ощутила как лопнуло ребро. Удалось ударить его в голень и встретить ногами подскочившего Шута. Вывернувшись из ослабшего захвата я присела, обернув жгут вокруг щиколоток согнувшегося мужчины и со всех сил дёрнула на себя. От неожиданности он не успел среагировать и рухнул навзничь. Ударив сцепленными в замок руками его в голову я развернулась и кинула тряпку в лицо Шута. Одной секунды его замешательства мне хватило, чтобы поднырнуть под растопыренными руками и толкнуть его со спины. Запнувшись о напарника он упал лицом в пол. Запрыгнув сверху я сдавила широкую шею. Поднявшись он пытался меня стряхнуть и завалился назад, подминая меня под собой. Под треск собственных костей я вскрикнула от ярости, но давила всё сильнее. Перед глазами темнело, дышать было нечем, руки немели от напряжения и именно в этот момент тело противника обмякло. Кое-как столкнув его с себя я встала на колени, не в силах подняться на ноги вскинула руку вверх. Вокруг ревела толпа. Кто-то вздёрнул меня за плечи и я зашипела сквозь зубы:

— Полегче, рёбра болят.

— Разберёмся, — сдержанно сообщил глубокий голос и мои ноги подогнулись, — Держись.

Мне вовсе не хотелось держаться за этого человека, но крепкие руки не позволили мне осесть на пол. Узоров тащил меня к выходу и никто не додумался помешать ему. Возможно со стороны это не выглядело подозрительно и моя покорность способствовала игнорированию того факта, что меня уводили против воли. Я попыталась вырваться и мужчина сжал моё горло и перед тем как темнота поглотила меня подхватил падающее тело.

Когда я пришла в себя, то обнаружила, что нахожусь в крохотной комнате с окошком у самого потолка. Узкая кушетка с матрасом, валик вместо подушки, покрывалом и табурет. На полу стояла пластиковая бутылка с водой. Несмотря на то, что крышка была цела и явно не отвинчивалась я не решилась пить. Вылив воду в угол под постелью я села. Откинувшись на стену и подняв топ осмотрела синяки и застонала от неловкого движения. Убедившись, что переломов всё же больше чем мне казалось я оторвала ленту от простыни и обернула вокруг тела, затянув грудную клетку. Утерев испарину со лба я в очередной раз пожалела о вылитой воде. Развалившись на покрывале я закрыла глаза и тут скрипнула дверь. Замерев я приоткрыла рот, изображая сон. Если я не ошиблась и вода была с добавкой, то от меня вполне могли ожидать подобного поведения.

— Зачем она… — мужской голос выругался, — а могла бы повеситься.

— Может ребро сломано, — предположил второй.

— Тогда бы она орала, — возразил первый.

— Если Узор узнает, что её не подлечили нам достанется.

— Не ной. Посмотри лучше, чтобы никто не зашёл.

— Ты идиот? Чего удумал?

Послышался звук расстёгиваемой молнии и шорох ткани. Все мои инстинкты заставляли меня вскочить и попытаться вырваться отсюда.

— Постой на стрёме. Как закончу-выйду. Если что-маякни.

— Я этого не видел, — второй вышел, прикрыв скрипучую дверь.

Надо мной склонился человек. От него несло луком и дешёвым табаком. Потные руки скользнули по моим ногам и подцепив шорты он потянул их вниз. Распахнув глаза я коротко ударила ребром ладони его в кадык. Пока он пятился и хрипел я поднялась на ноги. Зайдя ему за спину и обхватив патлатую голову я резко дёрнула её в сторону. Мужик судорожно дёрнулся и свалился на пол безвольным кулем. Его штаны и куртка лежали на стуле и я быстро оделась. Выбравшись из комнаты я оказалась в длинном коридоре и осторожно по стене пошла к виднеющейся двери. На лестничной площадке, опираясь о решётку стоял, судя по запаху второй посетитель. Впечатав ногой ему под колени я ухватила грязные волосы на затылке и когда он упёрся подбородком в перила навалилась всем телом на плечи. Шея вывернулась под неестественным углом с сочным хрустом. Обыскав его карманы я нашла простенький телефон и ключи от машины. Сбежав по ступеням я выскочила в в маленький дворик. Перемахнув через ограду я оказалась на стоянке. Разобрав символ на брелке я нашла машину и осторожно открыла дверь. Уже в салоне набрала номер Егора.

— Чего надо? — после пятого гудка рявкнул он.

— Шорох, это я.

— Ила…как? — потерянно пробормотал он, — Где ты?

— Меня забрал Узоров. Сейчас я в безопасности, но мне нужно уходить.

— Ты сбежала? — потрясённо спросил он.

— Не конструктивно, — подцепив панель под рулевым колесом я вытряхнула провода наружу, — Ты сможешь меня забрать?

— Откуда?

— Скоро узнаю, — подключив я нажала на кнопку пуска.

— Где ты сейчас?

— Лучше узнай как твои болваны меня упустили, — программа загрузилась и я напряжённо всматривалась в экран, — Я за городом. Дорога на Билово, двадцать километров от города. Давай ты встретишь меня…у турбазы, в пяти километрах дальше. Там река делает поворот.

— Не проще будет выйти мне навстречу?

— Не говори глупостей, — удивилась я его непроницательности, — Там меня точно поймают, если поймут, что сбежала.

— Когда ты там будешь?

— Так…обойти…часа через два, максимум три. Жди меня.

— Ила, — устало произнёс наставник, — Прости.

— До встречи, — сухо ответила я и отбившись отбросила телефон на сиденье.

Очень хотелось воспользоваться машиной, но с ней шансы выбраться минимальны. Пригнувшись я пошла к лесу. Под повязкой ныло, но я отрешилась от боли и сориентировавшись пошла напрямик между деревьями. Мне всегда удавалось точно определять маршрут и практически не сбиваться с него. Ночами я видела немногим хуже, чем днём. Шорох объяснял это генетическим отклонением. Он многое этим оправдывал. Верилось с трудом, в случайность моих аномалий, но я знала, что однажды Егор всё расскажет.

Без труда выйдя к реке я двинулась вдоль берега и огибая палатки редких туристов добралась к точке назначения за меньшее время. Расположившись на раскидистом дереве у самой воды я наконец смогла вытянуть усталые ноги. Половинка растущей луны выглянула из облаков. Просёлочная дорога делала поворот вместе с руслом и с моего импровизированного поста открывался идеальный вид. Закрепив расслабившуюся повязку я выдернула из запазухи кольцо и принялась катать его по цепочке. Отчего-то этот неожиданный подарок меня беспокоил. Шорох всегда относился ко мне немного отстранённо, лишь изредка из под суровой маски выглядывал он настоящий и именно таким я хотела видеть его всегда. Во время особо неудачных растяжений, переломов или когда меня скручивало очередное отравление, после которого мне всегда приходилось сдавать кровь и получать внутривенные вливания, он оставался рядом, не доверяя заботу обо мне больше некому. Если бы не боль и жар, то это бы были самые счастливые дни моей жизни. Из за поворота показалась машина. Я сдержала детский порыв побежать навстречу. Мне хотелось скорее оказать рядом с Егором, ощутить его успокаивающий запах, согреться. Только здравый смысл оставлял меня на месте. Автомобиль Шороха остановился в десятке метров от моего укрытия. Мужчина вышел наружу и нервно закурил. Не часто я видела его таким. Он оглянулся и достал телефон. Я напряжённо наблюдала как он набирает номер. Что-то казалось неправильным.

— Я жду её здесь. Поторопитесь. Ещё минут тридцать и я уеду. Потом будете ловить её сами. И вообще, я не обязан…

Время замерло. Окаменев от осознания, что единственный кого знала только что признал, что продал меня я обхватила себя руками. Злые слёзы текли по щекам и я не стирала их. У кромки леса материлизовались несколько человек. Они затаились за кустами, в надежде поймать меня на выходе. Егор, передёрнул плечами и словно ощутив мой взгляд обернулся. Глядя на обеспокоенное лицо человека, которого принимала за своего я не сдержалась.

— Сколько, Шорох? — шепнула я по ветру и он содрогнулся.

— Своя шкура дороже, — я сдержалась, чтобы не вскрикнуть и медленно повернулась к оказавшемуся на соседней ветке Узорову, — Не жди от него многого.

Мужчина расслаблено откинулся на стол дерева и одарил меня сочувствующей улыбкой. В тёмной футболке, широких джинсах и босой он был несколько растрёпан, но всё рано заставлял меня настороженно сжаться. Он сидел слишком близко, чтобы я могла ощущать себя в безопасности.

— А от тебя, чего мне ждать? — не пытаясь отодвинуться я отвернулась, лихорадочно просчитывая варианты.

— Ты одна из нас. Я так долго искал…

— Зачем уволок и отдал тем отморозкам?

— Тебе ничего не угрожало, — он забавлялся.

— Один из них… — я потупилась, не в силах произнести правду. — Мне пришлось…

— Иначе это была бы не ты.

— И кто же я?

— Та кто мне нужен.

— Зачем я тебе? — понурилась я, понимая, что правды не услышу. — Не отпустишь?

— Обижать не буду.

— Убью.

— Думаешь сможешь?

— Ты же не бессмертный, — мрачно ухмыльнулась я и спрыгнула вниз.

Шорох едва заметно вздрогнул и шагнул ко мне.

— Ила, ты здесь? Как ты? — излишне заботливо поинтересовался он.

Подскочив я порывисто обняла его, прижимаясь к напряжённому телу. Мужчина воровато заозирался, но не торопился вести меня в машину. Отодвинувшись я заглянула ему в глаза и обхватив голову подтянулась, касаясь губами твёрдого рта. Он порывисто вздохнул.

— Ты чего?

— Помни и надейся, что я забуду, — оттолкнувшись я пошла прочь.

— Ила…

— Только потому, что ты вытащил меня из огня, — бросила я через плечо, — Только поэтому ты будешь жить. Передай мне мои вещи. Те, в коробке.

Я плелась по дороге, зная, что далеко уйти от Узорова мне не удастся. В его глазах я прочла упрямую решимость не отступать и не лишаться того, что он считал своим. Стало холодно и когда рядом притормозил автомобиль я, не раздумывая, забралась внутрь, пристегнулась и отвернувшись к окну, всем видом показывала, что не хочу говорить. Мой похититель не настаивал на общении и молча вёз меня дальше. Спустя час мы оказались у большого загородного дома. Подозрительно оглядывая ворота и охрану я поднялась по ступеням и уселась на самой верхней. Узоров устроился рядом.

— Скоро рассветёт, — беспечно заметил он.

— Я здесь кто?

— Сама решишь.

— Мне можно уйти? — осторожно поинтересовалась я.

— Не торопись, — он загадочно улыбнулся, — Потом решишь- держать не стану.

— А сейчас? — настаивала я.

— Ария, — прорычал он утробно, заставив меня затаить дыхание, — ты слишком важна для меня, чтобы я позволил тебе уйти сейчас.

— А потом стану неважной? — уже злилась я. — Дальше продашь? Следующему?

Он толкнул меня, опрокидывая меня на бетон и навис сверху, не позволяя сдвинуться. Тёмные глаза полыхали яростью и на виске забилась жилка.

— Ответь, зачем ты его поцеловала?

— Не знаю, — стушевалась я, боясь его спровоцировать.

— Он твой любовник?

— Нет! — я вспыхнула, — Я не…не твоё это дело.

— Как скажешь, — Узоров поднялся и неспешно потянулся, будто не напугал меня только что. — Я спать. Твоя комната вторая справа, второй этаж…

— Как тебя зовут?

— Узоров.

— Как мне называть тебя? — уточнила я, понимая, что он играет.

— Однажды я тебе это скажу.

— Что именно?

— Как я хочу, чтобы ты меня называла.

Фыркнув я прошла за ним в дом.

Глава 4

Жизнь изменилась. К моим услугам предоставлялся огромный дом, территория вокруг с парком и причалом на закрытом пляже. Я делала вид, что не замечаю постоянного наблюдения камер, поворачивающихся в мою сторону и ненавязчивых неотступно следующих тенями за мной мужчин. Бежать я не пыталась, быстро поняв, что мой новый хозяин не нарушает данного обещания. Он меня не обижал. Даже больше, он меня игнорировал большую часть времени. Это не помешало ему купит обширный гардероб, состоящий их воздушных платьев, туфель на каблуках и, о Боже, невесомых трусиков и кружевных бюстгальтеров, которые, к слову, сидели на мне идеально. Не обнаружив ничего привычного я забралась в прачечную и в стопках отглаженной одежды нашла пару тренировочных штанов и футболок принадлежащих кому-то из охраны, наиболее подходящую мне по размеру.

— Ария? — так звал меня только один человек и от глубокого голоса у меня привычно поджались пальцы на ногах.

Я сидела на остывающем песке с коробкой сахарных хлопьев и наблюдала как заходит солнце. Ветер с реки крепчал, но я не уходила, дожидаясь когда алый диск закатится за горизонт.

— Ты не замёрзла? Думаю…Какого чёрта?! — заорал он и я испуганно подскочила, роняя еду. — Что на тебе? — мужчина нервно стиснул кулаки и напряжённо застыл в паре метров от меня.

— Завтрак, — прошептала я, стряхивая зацепившееся за ткань хлопья.

— Не делай из меня идиота! — рявкнул он, делая шаг и я отступила ровно на столько же. Заметив это Узор прищурился и…зарычал. По-настоящему, угрожающе и злобно.

— Перестань! — надтреснутым голосом вскрикнула я и подцепив ступнёй песок швырнула в него.

Он встряхнул головой и вновь посмотрев на меня дико ощерился. Смелость покинула меня. Развернувшись я рванула прочь. Мужчина был тяжелее и должен был увязнуть в песке, но я не учла что он сильнее и спустя десяток метров его пальцы впились в руку. Я ударила, метясь в горло, но промахнулась, попав чуть ниже ключицы и неожиданно зашипела прямо в его удивлённое лицо.

— Прекрати, — приказал он, обхватывая за плечи и я обмякла, жалобно всхлипнув. Узор, явно растерявшись, ослабил хватку.

Воспользовавшись заминкой я пнула его в голень и дёрнувшись освободилась. Отскочив назад я оглянулась, замечая совсем близко нескольких человек из охраны. Они отрезали мне путь к парку, но не приближались, выжидая.

— Просто. Не. Беги, — с едва сдерживаемой яростью прохрипел хозяин, припав на колено и я шально улыбнувшись сорвалась с места.

Пригибаясь и меняя траекторию я скользила между пытающимися схватить меня.) Почти вырвавшись из кольца окруживших меня я взвизгнула опрокинутая на спину резким рывком за разметавшиеся волосы. Склонившийся заорал когда зажатым между пальцами металлическим диском я чиркнула по его лицу.

— Сука!

Криво ухмыльнувшись я ощущала как по ладони стекает чужая кровь

Поднявшись, обведя глазам обступившую меня охрану и понимая, что попалась я криво ухмыльнулась. По ладони стекала чужая кровь, падая тяжёлыми каплями в жадный песок. Выставив ногу вперёд я приготовилась встретить первого и наверняка единственного противника. С проклятиями Узор отшвырнул преграждающих путь ко мне и застыл напротив, тяжело дыша и оценивая меня, пригнувшуюся, растрёпанную, отчаянно сжимающую челюсти.

— Ария, тише, здесь никто не собирается причинять тебе вред, — удивительно уверенно произнёс он.

— Неужели? — не поддаваясь гипнотизирующему голосу я откинула волосы с лица, запоздало понимая, что размазала по коже кровь. Хозяин напряжённо втянул воздух носом.

— Ты не ранена?

— Ещё нет. Собираешься исправить?

— Все вон отсюда, — пробормотал он и каждый сделал шаг назад. Спустя минуту мы остались одни. Мужчина развёл руки, ладонями вверх, демонстрируя отсутствие оружия, но я слишком остро осознавала, то оно ему и не нужно. — Мне не хотелось тебя пугать, — он осторожно качнулся ко мне и замер, заметив рваный выдох. — Я не обижу…

— Сказал серый волк, — истерично хохотнула я. — Ты напал!

— Ты побежала, — словно это всё объясняло заявил он, — я пытался догнать. Это инстинкт.

— О чём ты? — спрашивая я знала ответ. Меня всегда тянуло за ускользающим животным на лесных пробежках. Азарт погони наполняющий кровь и заставляющий сердце биться громче мне знаком. — Что это значит?

— Откуда эта одежда на тебе? — я сморгнула и непонимающе посмотрела на позаимствованную футболку. Не успела я поднять голову как оказалась в жёстких тисках его рук. — Кто дал её тебе?

— Пусти…

— Ответь, Ария, — мужчина потёрся небритым подбородком о висок, издав странный утробный звук.

— Сама взяла.

— У кого?

— В прачечной.

— Зачем?

— Ты шутишь? — не в силах оттолкнуть его я всё глубже вдыхала тягучий аромат мужского тела. — Мне нечего надеть.

Узоров застыл и спустя мгновенье задрожал. Мне не сразу стало понятно, что он безуспешно пытается сдержать смех.

— Нечего? — повторил он, забавляясь. — У тебя полные шкафы…

— Ты идиот? — потеряв терпение закричала я. — В чём мне по твоему разгуливать по дому? В парке? В кружевных трусах и платьях на шнуровке на пробежку выходить?

— Ты не носишь белья? — неожиданно заинтересовался он.

— Я не ношу платья, — мне стало жарко. — Всю жизнь я пользуюсь хлопковым бельём и трикотажной одеждой. А ты даже не спросил, что мне нужно…

— Что тебе нужно, злючка? — глухо пробормотал он, касаясь губами моей кожи. — Я куплю тебе всё, что захочешь.

— Мне хватит…

— Одежду чужого мужчины ты носить не будешь, — Узоров неожиданно стиснул меня до хруста костей и словно извиняясь уткнулся носом в шею, глубоко дыша.

— Ты думал…

— Иногда мне сложно думать, — обрезал он и отстранился, придерживая мои запястья. — Тебе сделали больно?

— Нет, — я пожала плечами, привычно не сознаваясь в травмах. Кожа головы саднила, а спина наверняка расцвела синяком. Заботливый Узор был непривычен. Я уже не боялась и не злилась, но признаваться с этом не хотелось.

— Пойдём домой, — впервые попросил мужчина, большими пальцами поглаживая предплечья. — Поужинаем, ты выберешь вещи по каталогу, — кивнув я поплелась с ним, пытаясь высвободить руку. — Не надо, мне так спокойней, — он поднял ладонь и потёрся о неё щекой.

— Ты странный, — буркнула я, пытаясь унять беснующееся в груди сердце и понимая, то он может ощутить частый пульс под кожей, — меня это немного пугает.

— Только пугает? — он усмехнулся когда я не ответила.

Мне захотелось смыть с себя кровь и грязь. Долго простояв под душем я смогла унять волнение. Объяснения Узорова, как бы дико они не звучали, меня вполне устраивали, но вот реакция тела на его близость казалась неправильной. Мы почти не знакомы, я не свободна и в его доме на правах…кого? Он успешный, жёсткий, порой пугающий мужчина на первый взгляд немногим старше меня, но что-то мне подсказывало, что гораздо опытней и опасней, чем можно предположить. Пару недель мы сталкивались в тускло освещённых коридорах, иногда в столовой, откуда я сразу же выходила. Украдкой сквозь неплотно задёрнутые шторы я наблюдала как он тренируется на утоптанной площадке. Мышцы перекатывались под загорелой взмокшей кожей, движения, уверенные и отточенные казались совершенными и далекими от человеческих. Не хотелось бы встать против него в поединке, шансов выжить с таким соперником у меня не было. Иногда он бросал тяжёлый взгляд в окно, будто зная, что в темноте притаилась я и ноги прирастали к полу, не позволяя мне отшатнуться. Я жадно впитывала его образ, завидуя силе, что он излучал и… желая к ней прикоснуться. Или к нему самому…

Когда я вышла из душевой то не нашла оставленной ранее одежды из-за которой произошёл конфликт. На кровати лежала белоснежная рубашка. Его. Без сомнений. Поколебавшись я вспомнила откровенные наряды запертые в шкафу и надев первый попавшийся под руку комплект белья накинула её. Несмотря на аромат кондиционера я смогла различить его будоражащий запах.

— Значит твою можно… — усмехнулась я, рассматривая жетон, который сорвала с Узора. На поверхности выступала надпись: "Lupus pilim mutat, non montem". Смысла я не поняла, но при случае решила обязательно выяснить, а вещицу вернуть хозяину. Не желая больше оставаться наедине со своими мыслями я вышла из комнаты и спустилась вниз.

Стол накрыли в гостиной, перед зажжённым камином. Я забралась в кресло с ногами и завороженно уставилась на огонь. Рыжие блики вились по решётке и просачивались на ковёр. Полено рассыпалось с щелчком, заставившим меня вздрогнуть.

— Тебе здесь неуютно?

Я не слышала как он подошёл и нахмурилась, осматривая неожиданно домашнего Узорова в мягких потёртых джинсах и футболке с рисунком луны.

— Хочешь ездить со мной на переговоры и встречи?

Представив себя в компании его партнёров и клиентов я засмеялась. Несмотря на довольно насыщенную жизнь мне с трудом удавалось терпеть общение с людьми. Они раздражали суетой, слишком громкими голосами, навязчивым желанием нравиться и производить "нужное" впечатление.

— Ты потеряешь бизнес, — пояснила я в ответ на вопросительный взгляд. — Я совершенно не умею быть удобной. Когда нужно промолчать — обязательно скажу, а улыбаться вообще не умею…

— Я найму учителей. Тебе нужны занятия риторикой, танцами, языка.

— Хорошо, — легко согласилась я, удостаивась довольной улыбки. — Хочу выучить испанский.

— Для начала английский.

— Испанский, — я поднялась и скрестила руки на груди. Говорить, что уже владею предложенным им языком я не стала. — Или мои желания в расчёт не берутся? Снова?

Узоров запнулся. Вероятно идти на компромиссы и признавать ошибки для него было непривычно. Он задержал задумчивый взгляд на моих губах и спустил его ниже, на распахнувшийся ворот рубашки. Спохватившись я отвернулась и неловкими пальцами принялась бороться с крохотными пуговицами. Моя неопытность не равнялась невежеству и не трудно догадаться, что мужчина видит во мне.

— Помощь нужна? — прозвучало у самого уха.

— Мне будет достаточно извинений и горячей еды, — нагло парировала я, справившись со смущением.

— Ужин готов. С остальным разберёмся.

— Узоров, — процедила я холодно, — мне неприятно напоминать тебе, но в день моего приезда ты обозначил мой статус как гостья, — он кивнул. — Это означает, что я являюсь твоей собственностью? Вещью? Ответь!

— Нет конечно, — он не понимал к чему я веду и начинал злиться.

— Если нет, почему я остаюсь заложницей твоего дома и твоих желаний.

— Правила…

— Их я не нарушаю, — перебив его я сделал шаг навстречу. — Сбежать не пытаюсь, не пробую никого убить или дом сжечь, — такая мысль мужчине в голову видимо не приходила и он смотрел на меня уже иначе. — Ты плохой хозяин: одежду не предоставил, не подумал даже о мыле для меня или салфетках. Ты даже не спросил, что я люблю из еды и не нужны ли мне таблетки.

— Ты болеешь? — встрепенулся Узоров и я прижала пальцы к вискам, сдерживая раздражение.

— В этом доме бывали женщины?

— Нет, — отрезал он.

— Это многое объясняет. Давай договоримся, — я подошла к нему и примирительно сжала напряжённое плечо, ощущая стальные мышцы, — если мне что-то понадобится я просто скажу, а ты, — мой голос стал почти мурчащим, — не будешь сердиться и иногда будешь идти мне навстречу.

— В чём? — подозрительно поинтересовался он.

— В том что для меня кажется важным. Например, мне хочется учить испанский и заниматься с тобой по утрам, — его зрачки восхитительным образом расширились, заполнив кофейную радужку. — Ты намного сильнее, но, уверена, не причинишь мне вреда, а с другими мне будет не комфортно. Я привыкла к каждодневным тренировкам, без них ощущаю себя ужасно.

Мужчина засветился от удовольствия. Конечно я намеренно польстила его самолюбию, надеясь выторговать себе поблажки, но не ожидала, что это доставит мне такое наслаждение причесаться к нему в процессе. Сглотнув я опустила глаза и ощутила как напрягся мой собеседник.

— А как ты жила с Шорохом? Он был хорошим хозяином?

— В его доме я не была гостьей.

— А кем?

— Приживалкой, — с горечью выдавила я, — сиротой, которую подобрали, пожалели и не смогли выбросить.

— Прости, — просипел Узоров и мягко привлёк не сопротивляющуюся меня к груди. Он успокаивающе гладил позвоночник, посылая волны тепла по всему телу. Сильные пальцы скользили по ткани, которую я почти не ощущала, плавно опускаясь к пояснице, задевая кровоподтёк, но не причиняя боли. Он обвёл резинку трусиков, перемещая ладонь на живот. Воздух стал вязким и не желал проникать в лёгкие. Вторящее моему тяжёлое дыхание оглушало.

— Ария, — хрипло прошептал мужчина, склоняясь ниже и касаясь губами шеи, — что ты делаешь со мной… — он слегка прикусил кожу и я едва слышно застонала.

Этот звук оттолкнулся от стен и вернулся ко мне чужим- соблазнительным и жарким. Неужели я…

— Прошу… — попросила я одними губами и мужчина оттолкнулся и отошёл на несколько шагов, отворачиваясь к огню. Я едва не пошла следом, но ноги не слушались и чтобы не упасть я ухватилась за спинку кресла. Обида затопила сознание и я едва не взвыла от унизительной потребности снова ощутить его тепло.

— Извини, — он стоял не естественно выпрямив спину и развернув широкие плечи и прежде чем я сделал глупость добавил, — Я позволил лишнее. Просто я сегодня немного не в себе. Прости.

Закусив губу я сдержала ядовитые слова готовые сорваться с языка. Мне хотелось его ударить. Сильно!

— Ты голодна?

— Уже нет, — ухмыльнувшись я пошла к лестнице. — Сыта твоими извинениями. Возможно их было больше чем я могу переварить за раз.

Ночь оказалась слишком долгой. Я ворочалась с боку на бок, сбивая простыни, сбрасывая одеяло и снова накрываясь. Вставала и бродила по комнате, пока наконец не открыла окно и не впустила внутрь полупрозрачный свет бледной кособокой луны. Закрыв глаза я восстановила дыхание и поняла, что мне нужно. А точнее кто. Мужчина, который смотрит на меня с голодом и боится позволить себе лишнее.

Глава 5

На следующее утро, задолго до рассвета я вышла из комнаты, споткнувшись о свёрток на полу. В нем я нашла несколько предметов одежды, пачку влажных салфеток, травяное мыло, розовую зубную щётку и лимонные пастилки от кашля. Не в силах сдержать глупую улыбку я оторвала лейбл и надела восхитительно облегающий тело тренировочный костюм и рванула на выход, перепрыгивая через ступени, надеясь успеть.

Узоров стоял у двери автомобиля в идеально скроенном пиджаке, с кожаной папкой и телефоном зажатым в ладони. Он встретил меня сдержанным кивком, что не смогло остудить моего пыла. Подскочив я привстала на носочки и прижалась губами к гладко выбритой щеке. Он убрал от уха телефон и выжидающе уставился на меня. Если он полагал, что я засмущаюсь, то его ожидал сюрприз.

— Это за инициативу, — пригладив узел галстука плотно прилегающий к шее под дёрнувшимся кадыком я пояснила, — Щётка.

— Боюсь предположить, что меня ждет когда привезут всё, что ты закажешь, — заметил он сухо.

— Не бойся, — милостиво позволила я, — ты справишься. Давай вечером вместе поужинаем.

— Хочешь в город? — он подозрительно поджал губы.

— Нет, — я улыбнулась- Узоров ждал подвоха, — уж лучше вы к нам. Буду ждать, — не дав ему опомниться и испортить всё очередной колкостью я развернулась, крикнув уже на бегу. — Привези мне ещё что-нибудь розовое. Возможно мне понравиться.

Кажется он тихо засмеялся и это отозвалось во мне музыкой. Где-то в глубине сознания корчился инстинкт самосохранения. Он призывал меня бежать, оказаться как можно дальше от подавляюще сильного, опасного и чарующе таинственного мужчины. Не чуя под собой ног я неслась между деревьями, едва ли замечая сопровождение. Вскарабкавшись на старый раскидистый дуб я устроилась на тонких ветвях на самой верхушке и встретила солнце. Оно засветило негатив сомнений и заставило меня открыться рождающемуся дню.

* * *

Ближе к полудню за домом у бассейна появился мужчина при виде которого я напряглась. Шут. Он скрестил руки на груди и широко расставив ноги смотрел на меня сверху. Это было не сложно, с его то ростом. Поднявшись с шезлонга и отложив книгу я сдержанно кивнула и было прошла мимо, как он, оглянувшись, толкнул меня к стене.

— Думаешь я забыл? — зарычал он, не позволяя уйти.

— Надеюсь, что нет, — я не сводила с него глаз, — Хочешь повторить?

— Думаешь он тебя защитит? — мужчина тяжело дышал, меряя меня цепким взглядом.

— Думаешь мне это нужно? — я вскинула бровь, — Ты решил ко мне во враги записаться?

— Слишком много для…

— Продолжай! — запальчиво вскрикнув я обхватила его подбородок.

Он изумился и отступил, зло скалясь.

— Что тебе нужно?

— Быстро же ты освоилась. Возомнила себя…

— Избавь меня от своих умозаключений. Они лишком убоги, — он раздражал меня слишком пронзительным взглядом. После тяжёлой победы в клетке, подсознательно считая его слабее я едва сдерживалась, чтобы не ударить усмехающееся лицо, стирая надменную мину. — Ты же знаешь, что его нет. Зачем припёрся?

— Я привез твой хлам, — он мотнул головой в сторону подъездной дороги.

Потеряв весь лоск и надменность я бросилась мимо него. Плевать, что подумает этот идиот. Обогнув угол дома я подбежала к машине и вытащила из багажника небольшую коробку, обмотанную бечёвкой. Сев прямо на прогретый гравий я открыла крышку и трясущимися руками принялась перебирать свои проклятые сокровища. Заглянув мне через плечо Шут с презрением сплюнул.

— Сумашедшая сучка.

— Спасибо, — запрокинув голову я сладко ему улыбнулась, — Однажды я положу сюда твою кость.

Мужчина побледнел и отшатнулся. Всё же он также не мог забыть как уступил мне в силе. Это вдохновляло, но тут же забыв о нём я утащила вещи в комнату. Поставив потёртую коробку на кровать я рассортировала предметы, полагаясь на собственные ощущения. Найдя огарок свечки с именинного торта переложила в пустую коробку из-под обуви, купленной Узором. Туда же я сунула кольцо Егора, до того отложенное в тумбочке. Повинуясь порыву я вынула из под подушки припрятанный с первого дня нож и несколькими движениями отрезала косу перекинутую через плечо. Неровные пряди упали, рассыпавшись по шее и голове сделалось непривычно легко. Перед тем как швырнуть волосы в ведро для мусора я сняла с них дешёвую силиконовую резинку и положила её к вещам из жизни с Шорохом.

А потом я закрыла эту коробку.

* * *

— Зачем? — разглядывая мой новый образ за ужином спросил Узор.

— Захотела, — рассеяно ковыряясь в тарелке я всё же заметила как он подсел ближе.

— Мне так даже больше нравиться, — он коснулся волос, слегка задевая шею.

Проведя весь день с дурными воспоминаниями мне хотелось свернуться в клубок и не думать, не говорить, не шевелиться. Спагетти казались сухими, мясо — резиновым, соус — безвкусным.

— Я привёз тебе подарок, — заговорщески шепнул он. — Закрой глаза.

Сдержав неуместный язвительный комментарий я повиновалась и несколько секунд спустя Узоров шепнул:

— Можно посмотреть.

— Это… — передо мной лежал кулон из прозрачного розового камня на витой цепочке. Подцепив пальцем, я повернула камень размером с миндальный орех в изящной оправе и он вспыхнул в свете горящих свечей сотней искр.

— Лучший друг девушки, — с солнечной улыбкой пояснил мужчина. — Нравится, — он не спросил, а утверждал.

Вскинув голову, я убедилась — он уверен, что знает как мне угодить.

— Розовый, — зачем-то уточнила я и Узор слегка поостыл.

— Что-то не так?

— Я надеялась… — он ждал моего ответа и я не понимала как объяснить ему, что не хочу, чтобы он меня покупал, — мне хватило бы расчёски.

— Что? — выражение священного ужаса на красивом лице было бесценно. Вероятнее всего он решил, что спятила.

— Зачем? — спросила я, беспомощно пожимая плечами.

— Это же…я не понимаю…ты… — Узор рассеяно качнул головой и поднялся на ноги, резко отодвинув стул, — ведь мне не сложно. Я хотел сделать тебе приятное.

— Как это может сделать камень?

— Он красивый, — протянул он неуверенно и добавил вполголоса, — вроде.

— Не думаю, — я подошла к камину и опёрлась о массивную полку. С этого мета прекрасно было видно его лицо, в отсветах огня- Мне кажешься красивым ты.

Он открыл рот, чтобы возмутиться и закрыл, осмыслив сказанное.

— Я видела тебя на тренировке. Ты хорошо двигаешься, — мужчина распахнул глаза и хищно улыбнулся. — Пойдём разомнёмся?

— Сейчас? — он удивился.

— А вдруг другого шанса у нас не будет…

Он в несколько шагов преодолел расстояние между нами и обеспокоенно заглянул в моё лицо.

— Что случилось?

Поддавшись его рукам я прильнула к сильному телу, обхватив за талию. Тонкий запах парфюма, смешанный с табачным и его собственным принуждал дышать глубже. В глазах застыли злые слёзы.

— Девочка, ну объясни мне, что случилось? Прошу.

— Можно я оставлю себе твой жетон?

— Он у тебя? — я виновато кивнула. — Зачем он тебе?

— Нужен, — я ощущала сквозь трикотажную ткань обволакивающее тепло и призналась с неожиданным надрывом, — у меня больше ничего нет.

— Забирай, — поспешно согласился он и неловко погладил меня по голове, растрепав неровные пряди. — Что мне для тебя сделать?

— Немного поддасться, — я потерлась щекой о его плечо. — Пойдем?

— Ты сведёшь меня с ума.

— Есть такой план, — пробормотала я, надеясь, что он не услышит.

Слегка касаясь ладонями мы вышли на площадку за домом освещенную лишь пробивающимся сквозь ветви деревья фонарем с причала. Видела я отчётливей чем днём и Узор, видимо, также ориентировался легко.

Мужчина сбросил обувь и несколько раз взмахнул руками. Следя за его движениями сквозь полуопущенные ресницы я изогнулась и плавно сняла с себя тонковку, оставшись в майке на голое тело. Сквозь тонкую ткань ясно проступали округлости груди с напрягшимися от вечернего воздух сосками. Узор споткнулся, потеряв грацию и я прыгнула. Опрокинув его на спину я откатилась в сторону и довольно ощерилась. Хозяин выглядел обескураженным, но быстро перевернувшись он нашёл меня взглядом и ответил не менее довольной ухмылкой.

— Не честно.

— А разве я обещала? — он зарычал и это был самый соблазнительный звук, которым мне доводилось слышать.

Я изматывала соперника, поняв, что в действительности успеваю избегать хватки его рук, ощущая лишь скользящие касания. Мужчина наращивал темп, с одобрением отмечая каждый мой успех. Мы оба устали. Испарина покрывала кожу, движения стали более тяжёлыми и тягучими, но тут…Неспешно и даже лениво он стянул футболку, обнажая роскошные мышцы оплетающие грудь, проступающие рельефом на животе. Я на мгновение замерла и ахнула, оказавшись на земле. Он успел подставить руки, чтобы смягчить удар и прижал своим телом к траве. Над нами раскинулось тёмное небо со всполохами звёзд. Запах смятой зелени кружил голову.

— Не больно? — спросил он с запоздалым беспокойством.

— Нет. А тебе? — не смогла я не пошутить.

Он наклонился ниже, надсадным дыханием обжигая лицо.

— Ты неподражаема, — он коснулся языком моего уха, очертил раковину, провёл полыхающую линию по челюсти до самого рта и замер, позволяя мне снова начать дышать. — Вкусная…

Я сама подалась к нему, встретив горячие губы. Узоров застонал, обхватив моё лицо и углубляя поцелуй. Мой первый. В нём не было нежности, сдержанности, лишь умопомрачительный голод. Он пил меня, отбирая воздух, волю и способность мыслить. Язык скользил внутри моего рта, заставляя обвить его шею, зарыться пальцами во влажные волосы, изогнуться, прижавшись теснее и соприкоснуться с каждой напряжённой мышцой его тела: его бёдрами стискивающими мои, вздымающейся грудью порождающей греховные звуки, жёстким членом, ощутимый между нашими телами, слишком большим, чтобы быть настоящим. Внутри живота свернулась тугая огненная спираль. Она пульсировала и рвалась наружу, толкаясь к поверхности кожи.

Мучительно медленно отстранившись, прожигая меня беспросветным взглядом и словно увидев во мне ответ, который его устроил он перевернулся, разместив меня сверху.

Упираясь в его плечи я прерывисто дышала и беспокойно ёрзала, чувствуя полыхающим лоном сквозь одежду его эрекцию. Мужчина, стиснув челюсти, придерживал меня за спину. Нерешительно склонившись я коснулась уголка его сжатых губ и поймала сдавленный стон, который повидал мне о многом. Осмелев я спустилась ниже и подчиняясь непреодолимому желанию прихватила солёную кожу на шее зубами, слегка сдавив и коротко лизнула оставленный след. Он гулко сглотнул и привлёк меня ближе. Ставшая слишком чувствительной грудь коснулась его и я судорожно всхлипнула.

— Ты хоть понимаешь… — пробормотал он и я потерянно уткнулась лицом в его плечо, совершенно не зная, что делать дальше.

Внезапно нас окатило слепящим светом. Узоров зарычал, толкая меня на землю и прикрывая собой. Как сквозь вату мне послышался резкий окрик. Хозяин что-то коротко ответил и восцарившаяся темнота сделала меня абсолютно слепой.

— Ария, мне нужно уйти, — он говорил отрывисто, явно пытаясь контролировать эмоции. — Ты слышишь? — я кивнула, продолжая держать глаза закрытыми. Коротко выругавшись мужчина поднялся, подхватывая меня на руки. — Я не могу остаться. Прости.

Мне стало безразлично, что он говорит, потому как я слышала как колотиться сильное сердце. Узор нёс меня, прижав к себе крепко и спустя несколько минут тепла и уюта меня опустили на кровать. Пальцы невесомо пробежались по лицу, отводя волосы ото лба и заправляя их за ухо. Он приподнял лицо за подбородок и я поняла, что он стоит передо мной на коленях, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Ария, мне нужно…

— Тебя ждать к завтраку? — прошептала я, не в силах выносить выражение боли исказившее его черты. Он широко улыбнулся, демонстрируя острые кончики слегка длинноватых клыков.

— Я постараюсь, — облизнувшись он провёл подушечкой пальца по внутренней стороне моей нижней губы.

— Постарайся, — не отводя глаз попросила я.

— Разберёмся, — стремительно поднявшись мужчина вышел за дверь, оставив меня наедине с моими мыслями.

Откинувшись на спину я закрыла пылающее лицо ладонями. Это было…горячее, чем я могла вообразить. Тело подтряхивало от пережитого и пришлось отправить его в душ.

Смывая пот и следы травы я задевала следы его ладоней отпечатавшихся на коже, когда забывшись он стискивал меня крепче чем следовало. Запрокинув голову я представила его руки ласкающие меня, скользящие по намыленной груди, животу, ниже… Со вспыхнувшей обидой саданула по кафелю, расколов плитку. Оторопело рассматривая отражение в зеркале напротив я не узнала себя. Безумные глаза, припухшие губы, тёмные от воды волосы, обрамляющие отмеченное страстью лицо действительно принадлежало мне.

— Сумашедшая, — признала я, промокая влагу полотенцем. — Озабоченная идиотка. Подумаешь, мужчину увидела без… — картинка полуобнажённого Узора вновь пронеслась перед глазами и я рвано выдохнула, признав, что зрелище было захватывающим.

Закусив щёки я прошла в комнату. Помогло не особо и оказавшись под одеялом я свернулась, прижав подушку к ноющему животу. Вспомнив прикосновение его эрекции, невольно задумавшись какого будет ощущать его внутри. Сжав колени я крепко зажмурилась и с заблудившейся улыбкой вспомнила вкус его кожи на языке.

Глава 6

К утру он не приехал. Я просидела на ступенях пока солнце не поднялось к зениту. Хмурые охранники не отвечали на мои вопросы и старались отойти подальше. После инцидента на пляжем они опасались. Подозреваю, что не меня, а хозяина. Днём раньше я бы наверняка наказала мерзавцев, спрятавшись и наблюдая, как они мечутся в поисках, но… Они ведь сообщат ему. Представляя как отреагирует Узор, я оставалась в зоне видимости камер. Я не испытывала страха, скорее беспокоилась и злилась. Больше на себя. Потому что ощущала себя собакой, ждущей хозяина у порога. Только тапочек в зубах не хватало. А ведь я даже имени его не знала!

Пнув камушек я побрела к реке. В груди непривычно тянуло. Сбросив обувь и обжегшись о песок я забралась на причал и легла на доски под навесом. Высоко в безоблачном небе шныряли ласточки, издавая тонкий писк, из парка доносился шум листвы. Сколько себя помнила я жила за городом и привыкла к отсутствию суеты. Но порой мне становилось скучно и наверняка я не смогла бы всю жизнь прожить в таком месте.

Глубоко вздохнув я перевернулась на грудь и опустила ладонь в воду.

Главное ведь не где жить, а с кем. Если бы рядом со мной был особенный мужчина… Нахмурившись я поняла, что опять думаю об Узорове. С таким как он не соскучишься, но что между нами общего? Он деловой, стильный, влиятельный, а я…сирота без документов, образования и элементарных навыков общения. Наверняка у него есть женщина. Легко представить как он снимает белокурой красавице квартиру, оплачивает походы в салоны красоты и летает с ней на Гоа. Она встречает его в шёлковом белье и носит каблуки. Такая не станет одевать одежду незнакомца, не откажется от шикарного подарка, не потащит мужчину валяться в траве, выясняя кто более ловкий.

Пришлось признать, что я никогда не стану такой, не смогу стать…той к кому он сорвётся ночью. Ударив ладонью по воде я вскочила и покачнулась. В ушах шумело, перед глазами стояло марево. Возможно сказалась ночь без сна и под умиротворяющий плеск воды я задремала, но ухватившись за поручень я тряхнула головой, надеясь придти в себя. Скрипнули доски и я повернулась, сумев рассмотреть фигуру приближающегося человека.

— Чего тебе? — неприязненно процедила я, боясь показать, что едва держусь на ногах.

— Узоров просил передать…

Встрепенувшись я качнулась, но не смогла сдвинуться с места. Глаза закрывались сами собой и я стиснула перила крепче.

— Всё порядке? — спросил подошедший и ухватил меня за плечо. Я что-то бессвязно пробормотала перед тем как свалиться в его руки.

* * *

Сознание возвращалось вспышками. Я пыталась пошевелиться, но не успевала очнуться как снова погружалась в вязкое забвение. Когда наконец я смогла осознать себя, то обнаружила себя в полутёмной незнакомой комнате. Высокий белый потолок с длинными трубками ламп дневного света, забранные решётками окна, узкая кровать с металлической спинкой, шкаф у окрашенной стены с прозрачными стенками заставленный коробочками — всё указывало что я в медицинском кабинете. В подобных я бывала несколько раз после тяжёлых травм. Но ни в одном меня не привязывали. Вокруг запястий были обёрнуты эластичные бинты и закреплены в в специальных петлях. Голова гудела, дыхание царапало пересохшее горло, в желудке образовался колючий комок. На локтевом сгибе из вены торчала пластмассовая светлела наклейка, а значит мне вливали Подёргав руками я убедилась, что путы надёжны и замерла, внезапно услышав шум. Судя по звукам ко мне приближались несколько человек.

— Зачем ты её привёз? Я не стану тебя выгораживать.

— Это единственный шанс взять пробы и выяснить наконец, кто она. Ты же понимаешь, что она не может быть…

— Идиот! — за неплотно закрытой дверью послышался звук глухого удара. — Ты решился на это, чтобы просто узнать кто она такая?

— Нет! — яростно вскрикнул смутно знакомый голос. — Не просто. Если ОН скрывает её от остальных значит…

— Это ничего не значит, — перебил неизвестный. — Он может позволить себе любую блажь.

— Но если это та самая, — вкрадчиво увещевал дрожащий голос, — он сделает всё, чтобы о ней никто не узнал.

— Ты хочешь шантажировать Узорова? — пораженно спросил первый. — Скажи, что ты не увёз её тайно. Скажи мне, что ты не сделал этого!

— Камеры нас не засняли…

Стена содрогнулась. Раздались звуки борьбы, смешанные с рычанием и сдавленными стонами. Они были так близко, за тонкой перегородкой и я испуганно забилась, пытаясь выпутаться и зацепив ногой опрокинула столик. Сердце ломилось в рёбра и запах…

Мокрая шерсть и тлен: запах истинного страха…

Расколовшая стеклянная столешница и разлетевшиеся по кафельному полу осколки флаконов и ампул блестели гранями, смоченными лекарством.

— Она опять… — раздражённо рявкнул незнакомец и распахнул дверь.

Замерцав вспыхнул свет и я зажмурилась, вжимаясь в кровать, инстинктивно пытаясь казаться меньше.

— Судороги? — гнусавя спросил тот, кто привёз меня. — Снова? Ты же говорил…

— Заткнись, — холодно процедил голос и надо мной склонились. Об этом мне сообщил звук тяжёлого дыхания и аромат свежей крови. — Илария? Ты меня слышишь?

— О чём ты?

— Посмотри как она дрожит. Девочка испугана.

Понимая, что разоблачена я отвернула голову. Чужая ладонь откинула от лица волосы и я тихо всхлипнула.

— Больно.

— Где болит, дорогая? — елейным голосом заинтересовался первый.

Отрыв глаза я прищурилась, но смогла рассмотреть сидящего на кровати: немолодой уже мужчина, с узким лицом обрамлённый аккуратной бородой и коротко остриженными седыми волосами в тёмно синем хирургическом костюме. Он с нетерпением всматривался с мои глаза и понимая, что от каждого слова зависит моя жизнь я тонко проскулила

— Живот. Я опять отравилась?

— Как часто у тебя это? — с надеждой прогнусавил другой.

— Можно воды? — к губам поднесли стакан и набрав жидкость в рот я дёрнулась, выплёвывая всё и кашляя. Выгибаясь я натянула бинты и тонко вскрикнула. — Развяжите!

Через несколько секунд меня накрыли одеялом и успокаивающе потрепали по плечу.

— Ты можешь поранить себя. Так лучше.

— Доктор, — прошептала я доверительно, — если мне станет плохо я позову, но не оставляйте меня связанной, прошу, — он задумался, закусывая губу и я надавила, — Это унизительно. Мы ведь знаем, то приступа больше не будет.

— Уверена?

Кивнув головой я с облегчением ощутила как он снимает путы.

— Как часто у тебя бывают приступы? — деловито поинтересовался доктор поправляя куртку, но я успела заметить тёмные пятна на ткани.

— Часто, — "созналась" я, горько вздыхая. — Мне так хочется спать. Это нормально? — для достоверности я зевнула и прикрыла ладонью глаза.

— Сейчас мы уберём мусор и уйдём. У твоей двери я оставлю…санитара, — уверена, что скорее охрану. — Зови, если что понадобиться. Утром мы поговорим.

Рассеянно кивнув я накрылась с головой и закусила ребро ладони. Мне так просто не выбраться отсюда. Я успела заметить лицо второго, поперёк щеки которого темнел порез, но он не показался мне знакомым если бы не голос.

Оставшись в одиночестве я скинула одеяло и внимательно осмотрелась, прикидывая, что можно использовать для побега. Из одежды на мне осталось только бельё, обуви я не нашла. Вынув из шкафа флакон с физиологическим раствором я сняла крышку и выпила его залпом, не обращая внимания на затхлый привкус. Из окна я смогла рассмотреть часть огороженного высоким забором двора и прилегающую постройку с глухими стенами. Ничего, что могло бы помочь мне. За дверью было тихо. Припав к ней ухом я расслышала тихие щелчки и подумала о клавиатуре, но тут раздался звук входящего сообщения и меня осенило — телефон. Беспокойно пройдясь по холодному полу я нервно растрепала волосы. Мне было необходимо завладеть им. Сдавленно зашипев я подпрыгнула: кусочек стекла впился мне в стопу. Усевшись на кровать я вынула его и отбросив прочь надавила на кожу, извлекая из раны кровь…

Я вскинулась за секунду до того как распахнулась дверь. В проёме стоял коренастый бритый налысо парень в рваных джинсах и слишком обтягивающей футболке. Он шагнул ко мне и заметив как я отступила зарычал…словно собака.

"Не бежать, только не бежать". Выставив перед собой ладони я тихо забормотала:

— Помоги пожалуйста. Мне очень больно. Ты же не сделаешь мне больно, — он зачарованно смотрел на испачканные пальцы и когда жутко улыбнулся, обнажая зубы я прошептала, — Не обижай меня…

Он ухватил меня за руку и рывком притянул к себе. Горячий, жёсткий язык прошёлся по коже, собирая вязкую кровь и запрокинув голову он сглотнул.

Я никогда не смогу спокойно смотреть на обнажённое горло. Что-то внутри меня всегда будет взывать вцепиться в него и сжимать так долго пока под зубами перестанет биться жизнь.

Сжав кулак я коротко ударила его в выступающий кадык и освободившись с оттягом заехала, сдирая кожу на костяшках, в широкую челюсть. Парень упал, упираясь в пол и хрипя. С размаху пнув его в живот я выиграла время, чтобы сцепленными в замок ладонями впечатать в основание черепа, оглушая его. Неподвижное тело лежало на полу, несуразно скрестив руки. На лице застыло спокойное выражение, какое бывает лишь у спящих. Опустившись на колени я быстро проверила карманы и нащупала телефон. Чуть не вскрикнув от радости я убедилась, что он современный. Уняв дрожь я вытерла обслюнявленные пальцы о бедро и на сенсорном экране включила функцию определения местоположения. Отложив загружающий информацию аппарат на кровать я с тяжёлым вздохом склонилась над парнем и принялась стаскивать с него футболку.

— Ирония, блин, — пыхтела я, борясь с расслабленным неподвижным телом. — Когда же у меня будет своё…

Отобранная вещь оказалась короткой и едва прикрывала ягодицы, но биться за штаны, теряя время и силы я не решилась. На экране гаджета высветилась информация. Перепроверив данные я передёрнулась: судя по показаниям спутника мне посчастливилось находится в лесу, где нет построек. Проложив маршрут до ближайшего населённого пункта аппарат сообщил расстояние — девять километров. До моего нынешнего жилища — двадцать. Судя по навигатору мне предстоит двигаться по пересечённой местности, тогда зачем лежащему на полу бедолаге на брелке с электронным пропуском ключи от машины? Раздумывая я связала парня бинтами, которыми была обмотана сама и заткнула наволочкой рот. Не нужно, чтобы он поднял тревогу раньше времени. Оставалась надежда, что мне удастся выбраться самостоятельно, но помощь отвергать я не собиралась.

Будучи гостьей в доме Узора я однажды зашла в его кабинет. Понимая, что могу быть застигнутой за просмотром документов я бегло осмотрелась и прихватив визитку со стола вышла. На кусочке чёрного картона была прорисована красной краской буквам "У", а на обратной стороне — номер телефона. Полюбовавшись на дизайн я на всякий случай запомнила номер.

Случай представился.

В трубке раздавались длинные гудки, а затем:

— Слушаю Вас, — совершенно незнакомый голос смутил, — говорите.

— Мне нужно поговорить с Узоровым.

— Он не может ответить сейчас, — ответили вежливо и безразлично. — Что ему передать?

— Передайте спасибо за приют, — беспомощно пробормотала я и несколько раз глубоко выдохнула, усмиряя панику.

— Что-нибудь ещё?

— Пожалуй, — я лихорадочно придумывала, как обратить его внимание и просияла, — скажите ему следующее, дословно…

— Записываю.

— Хочу ещё розовое.

— Всё? — заинтересованно спросил незнакомец.

— Он будет крайне доволен, если вы сообщите ему это как можно быстрее и перешлёте фото, а если промедлите, думаю я о вас больше не услышу.

Отбив вызов я сделала скрин экрана с изображением моего местонахождения и отправила на номер, надеясь, что Узор поймёт.

Установив виброрежим и сунув телефон за кружево бюстгальтера я вышла в коридор и плотно прикрыв дверь пошла на поиски выхода.

* * *

Ужасное место. Я спряталась в комнате с металлическими стеллажами заставленными коробками с медикаментами и инвентарём пережидала когда мимо пройдут громко переговаривающиеся сотрудники. Они обсуждали некие объекты, сетуя на отсутствие младшего персонала.

— Я сам полы должен отмывать после? Это же идиотизм.

— Жалуйся начальству…

На груди, чуть было не заставив меня выдать себя криком, вздрогнул телефон. На экране светилось сообщение от неизвестного абонента всего с одним словом: "Щётка". Я ответила: "Выхожу." Спустя пару секунд Узор прислал указание: "Спрячься и жди. Буду через час." Закусив губу, я с облегчением прикрыла глаза, только в этот момент, осознав, что невероятно боялась остаться одна в этом безумном месте. Мерзкий затхлый запах застарелого пота, крови и чего-то на чём мне не хотелось акцентироваться. Мои уши улавливали эхо далёких голосов и странных нечеловеческих стонов. Забравшись на полку под самым потолком и вытянувшись вдоль стены, сдвинув упаковки лекарств на самый край, я выключила телефон и вынула батарею. Так, на всякий случай.

В темной духоте, в спёртом, насыщенном пылью и хлором воздухе я натянула чужую футболку на лицо и надеясь не задохнуться. Время обещало тянуться долго.

* * *

Подо мной раскрылась дверь, резко ударившись о стену. Застыв я вжалась в стену и в щелку между коробками увидела мужчину с царапиной на лице. Он запрокинул голову и прикрыв глаза морщил нос, втягивая воздух. От жары и страха моя кожа покрылась липкой испариной и даже мне самой казалось, что от меня повеяло отчаянием.

— Здесь, — уставившись в мою сторону, он прищурился и уверенно повторил, — она здесь.

— Тащи её сюда, — возмущённо потребовал доктор.

— Зря только нас злишь, деточка, — злорадствовал меченый, отшвыривая ногой ящик. — Выходи по-хорошему.

Толкнув коробки, я прыгнула следом. От неожиданности он отступил и я, оказавшись прямо перед мужчиной, схватила с полки металлический лоток и впечатала в небритое лицо.

— Сука, — слишком знакомо заорал он, сгибаясь и саданув по открывшемуся затылку я, сжимая своё новое оружие, выскочила в коридор.

В паре метров стоял доктор, прямо за ним парень, которого я связывала и ещё несколько мужчин мрачно наблюдающих за моими движениями.

— Зачем ты это делаешь? — кривовато улыбаясь бородач шагнул ко мне. Я отступила в сторону, слегка пригибаясь. — Деточка…

— Назови меня так ещё и я тебе глотку вырву, — выпалила я и вид опешивших мужиков прибавил смелости. — Я хочу уйти.

— Это невозможно, — почти с искренним сожалением медик развёл руками это послужило командой остальным. На меня набросились сворой. Увернувшись от первой пары рук я угодила во вторые, скинув их тонко взвизгнула когда меня обхватили со спины и приподняли над полом. Успев ударить кого-то пяткой я оказалась в плену чужих жёстких ладоней. Кто-то хлестнул меня по щеке и с видимым удовольствием повторил, рассекая губу.

— Справился, щенок недотопленный! — взвилась я, пытаясь вырваться и терпя неудачу. В моё бедро впилась игла и я взвыла, — Пустите!

— Что здесь происходит? — голос Узора прокатился над всеми громом.

Судорожно выдохнув я продолжала извиваться и выскользнула из разжавшихся рук, оказавшись на полу. Перекатившись я метнулась к хозяину. Он ухватил меня за предплечье, цепким взглядом задержался на каждой царапине и кровоподтёке, обвёл холодными пальцами пылающее лицо и, переведя глаза на моих обидчиков, сжал челюсти, становясь кромешным, незнакомым. Невыносимо нежно оп завёл меня себе за спину и продолжал удерживать запястье. Его ладонь оставалась единственным ориентиром в медленно тлеющем мире. Пространство пульсировало, неотвратимо сужаясь. Я прижалась лбом к его лопатке и надрывно шепнула:

— Забери меня отсюда…

Глава 7

Я не спешила открывать глаза, чутко прислушиваясь к размеренному глубокому дыханию. Оно принадлежало не мне. Большая ладонь покоилась на моём животе, прижимая спиной к твёрдой груди. Лежать так — млея от ощущения защищённости и тепла казалось правильным. Было уютно и я слегка потянулась. В лопатки отдалась вибрация низкого рычания и я замерла, не смея пошевелиться. Что-то внутри меня возмутилось, желая вывернуться из объятий, ударить его наотмашь, утверждая свои права, оттолкнуть, освобождаясь, но другая, незнакомая доныне часть меня восторженно скулила — её манила сила исходящая от Узора.

Мужчина опрокинул меня на спину и навис сверху. Провалы зрачков, заполняющие радужку втянули меня в бездну, пылающую и манящую. Жёсткие пальцы захватили волосы, заставляя выгнуться, обнажив горло. Склонившись Узор мучительно издевательски провёл губами по шее, задевая зубами бьющуюся артерию и удовлетворённо выдохнул, услышав мой беспомощный влажный всхлип.

— Куда собралась? — прохрипел он, громко вбирая в лёгкие аромат моей кожи.

— Ты говорил, что я не пленница, — мой голос дрожал.

— Я передумал.

Его рот захватил мой, требуя ответа и получая его. Обвив руками напряжённую шею, я целовалась с жадной злостью, желая и ненавидя мужчину за то, что не могу остановиться, не хочу… Шероховатые подушечки пальцев скользили по моей коже, очерчивая ключицы, спускаясь к болезненно напрягшейся груди, обводя заострившиеся соски сквозь тонкое кружево. Проглотив мой жалобный стон Узор отшатнулся, прижимая меня за плечи к кровати, не позволяя потянуться следом и оскалившись я впилась ногтями в его кожу.

— Ты…

— Не могу дать тебе возможность потом меня оттолкнуть, — он резко соскочил на пол, дав мне прочертить кровавые дорожки на его рукам и отошёл к окну. Ухватившись за подоконник скрюченными пальцами, он опустил голову, скрывая выражение своего лица. — Приди ко мне сама. И не потому что я могу тебя защитить или нет рядом другого, более…подходящего, не потому, что должна или не можешь сказать нет, а потому что хочешь быть со мной, — он понизил голос до утробного, — Будь моей. Ты. Сама. Выбери меня. Сейчас ты сама по себе.

Мне хотелось возразить, убедить во лжи саму себя, но зубы свело от горечи понимания — он прав. Ни к кому я не хочу идти, признавая чужую власть, подчиняясь, доверяя…Не сейчас, не ему, которого едва знала и то ровно насколько он сам позволял. Не готова одеть ошейник и отдать ему поводок. А он предлагал именно это.

Швырнув подушку на пол я вскочила, запоздало понимая, что почти раздета. Ах, да, он же не хотел на мне видеть чужой одежды…

— Решил приручить? Мало только тела? — прошипела я, с садистским удовольствием стягивая с себя бельё и переступая через него пнула ткань в сторону Узора. — Возможно у меня ничего нет, — я наслаждалась голодом отражающимся в полночных глазах, — но мою душу оставь в покое. Она всегда останется моей, — подойдя вплотную я ткнула пальцем во вздымающуюся грудь и приподнявшись на носочки шепнула в его приоткрывшийся рот, — Когда перестанешь играть в хозяина — придёшь сам. А я подожду…какое-то время.

Развернувшись я подошла к выходу и распахнула дверь.

— На правах гостьи, — ядовито улыбнувшись я откинула волосы назад, — прошу покинуть комнату, предоставленную мне.

— Ария…

— Пошёл вон, — процедила я, снимая маску. Никто не унижал меня так, расплавив желанием, а затем потребовав обязательств, пользуясь слабостью. — Не вынуждай меня выходить самой.

Он выругался витиевато и грязно, но подчинился. Поравнявшись со мной застыл и не глядя выдавил:

— Ты не понимаешь. Мне мало половины…

— А мне нельзя выставлять условия. Однажды ты это поймёшь.

Захлопнув дверь я прижалась к ней спиной и сползла на пол. Обхватив колени и уткнувшись в них лицом я корчилась в беззвучных рыданиях. Тело выгибало жаждой, но цена её утоления меня не устраивала.

— Никто не владеет мной, — глухо пробормотала я.

Поднявшись и пьяно качаясь, я направилась в душ с надеждой, что холодная вода успокоит меня. Чёрт, это обязано мне помочь!

* * *

Узоров меня избегал. Это стало ясно, когда, завидев меня на пробежке, он резко свернул с тропинки и скрылся между деревьями. Пока я возвращалась машина пронеслась по дороге и исчезла за поворотом. Его не было весь день, к ужину он тоже не явился и я с удивлением осознала, что часто поглядываю в сторону въезда, прислушиваюсь в ожидании шороха гравия под шинами.

Прихватив плед с кровати, с кладовки банку чёрных маслин и любопытную книгу из хозяйского кабинета я расположилась на ворсистом ковре в гостиной перед камином и погрузилась в чтение, время от времени забрасывая в рот очередной солоноватый плод. Спустя некоторое время я перестала осознавать окружающее, прокручивая в голове очередную фразу и повторяя её одними губами. Медицина катастроф меня увлекла. Изучая очередную травму я запустила руку в банку и обнаружила, что она пуста. Тягостно вздохнув я рассеянно облизала пальцы и заправила волосы за ухо. Именно в этот момент я поняла, что не одна. Резко развернувшись я замахнулась тяжёлой книгой и так и застыла: на диване спал Узоров. Похоже он вернулся какое-то время назад, бесшумно устроился в паре метров от меня и подпирая ладонью щёку наблюдал…пока не заснул. Осторожно опустив на пол импровизированный снаряд я подошла к нему ближе, открыто любуясь игрой теней и света на расслабленном и оттого потерявшем суровость лице. Он казался таким уютным, что я невольно улыбнулась. Подхватив свой плед я набросила его на мужчину и подоткнула под бок. Он заворчал и слегка нахмурился. Не удержавшись я смахнула с упрямого лба прядь волос и разгладила складку между бровей.

— Спи, воин.

— Не уходи, — пробормотал он, не открывая глаз и я растерянно замерла.

Убедившись, что он спит я опустилась рядом на полу, подтянула книгу к себе и уложив её на колени читала дальше под мерное сопение хозяина. Когда поленья прогорели и свет стало совсем мало я, уходя, заколебавшись ненадолго, всё же склонилась, касаясь губами его небритой щеки.

Наверное это был один из лучших вечеров за долгое время.

Наверно это было слишком похоже на счастье.

А на следующий день он снова сбежал.

* * *

Растянувшись на остывшем металле я смотрела вверх. Звёзды гасли в светлеющем небе и луна, почти полная, становилась прозрачной, словно сахар в воде. Пологая крыша была просто создана для того, чтобы наблюдать за окрестностями. Заслышав шум внизу я подобралась к самому краю и выглянула. В предрассветных сумерках на площадке для тренировок мелькала тень. Затаив дыхание я вглядывалась в каждое отточенное движение гибкого тела: ничего лишнего, лишь мощь развитых мышц и скорость, которой не мог похвастаться человек. Ни один из тех кого я видела. Ответ всегда был на поверхности, но мне не хватало смелости задать вопрос. Вдруг он изменит всё, заставит меня принадлежать другому миру, лишит возможности выбирать…

Перегнувшись через карниз я уцепилась за край, затем скользнула по выступу над окном, опустилась на козырёк прикрывающий порог выхода на задний двор и спрыгнула на землю.

— Смерти моей хочешь? — сипло пробормотал Узоров, неожиданно оказавшийся рядом. — Не делай так больше, ты могла упасть.

— Не могла, — возразила я упрямо и вскинула голову.

— Всё же решила одеваться? — иронично протянул он, цепляя пальцем бретельку маечки. Меня прошибло током в месте прикосновения и я резче чем следовало отшатнулась. — К чему ты всё усложняешь?

— Зачем я тебе? Те уроды…

— Забудь о них, — приказал он надменно, вновь становясь холодным и чужим. — Больше тебя никто не посмеет тронуть.

— Для чего меня забирали?

— Хотели достать меня.

Ложь. Я пытливо смотрела в его лицо, силясь понять для чего ему недоговаривать правду, но не понимала.

— Зачем? — прошептала я потерянно.

— Они посчитали тебя моей женщиной, — пояснил он, не поняв вопроса. — Охранник, которому ты рассекла лицо на пляже решил, что может использовать тебя, чтобы…

— …шантажировать.

— Точно.

— То есть я сама их интересовать не могла? — заглядывая в тёмные глаза я ждала его ответа. — Правильно?

Внезапно он сгрёб меня в охапку и прижал к себе крепко, выбивая воздух из лёгких. Горячая влажная кожа источала густой запах мускуса, от которого я задрожала, слабо цепляясь за футболку на его спине.

— Я чуть не потерял тебя, — его низкий голос резонировал во мне. — Просто не мог поверить, то ты сбежала, а когда мне передали…Ты нашла номер моего помощника? — я смогла кивнуть. — Я его чуть не убил, подумав, что он замешан. Они тебя угрожали? Говорили что-нибудь…

— Почти ничего, — зачем-то я тоже солгала, — Я испугалась. Они мне что-то успели вколоть. Ты пришёл так вовремя…

— Моя девочка…смелая, маленькая… — он зарылся лицом в мои волосы и тяжело дышал.

— Что это было за место?

— Центр реабилитации для наркозависимых, — скороговоркой ответил он. Ложь, но я решила не заострять на этом внимания. Потом. Всё потом.

— Что ты с ними сделал?

— Ты знаешь, — он подцепил согнутым пальцем мой подбородок и поймал настороженный взгляд. — Ты ведь понимаешь, что я должен был сделать, — я сглотнула и он нахмурился. — Считаешь…

— Тшшш, — я положила ладонь на его напряжённые губы, которые тут же изогнулись в улыбке. — Ты пришёл за мной, забрал оттуда…

— Мне не нужна твоя благодарность, — он дёрнулся как от пощёчины.

— А мне — оправдания.

Схватив в кулак его волосы я дёрнула его вниз, впиваясь хищным поцелуем в кривящийся рот. Он ответил мгновенно, подхватывая меня под бёдра и впечатывая спиной в стену. Прикусывая твёрдые губы, я выгнулась, теснее прижимаясь грудью к его и ответила рычанием на его невнятное бормотание:

— Заткнись, Узор, ты снова всё испортишь…

* * *

Он толкнул дверь плечом и занёс меня в тёплую, пахнущую яблоками кухню. В потёмках мы зацепили полку и ещё что-то, покатившееся по полу. Это было не важно. Его рот с маниакальной жадностью исследовал мой и я держалась за него крепко, боясь прерваться и начать думать. Усадив на стол Узор сжал мои ягодицы, оставляя отметины и притиснул к себе, зажимая жёсткий член между нашими телами. Скользнув рукой вперёд я провела по возбуждённой плоти и насладилась рваным выдохом.

— Ты моя.

— Сейчас, — уточнила я, настойчиво царапая зубами острый угол его челюсти.

— Ария, — он встряхнул меня за плечи и упёрся лбом в мой, опаляя раскалённым дыханием, — к чему бороться? Тебе незачем…

— Не решай за меня, — проныла я, накрывая его ладони своими. — Нам ведь не обязательно всё усложнять.

— По-твоему стоит жить одним днём?

— Это не мало. Давай просто, — я потёрлась носом о его губы, — будем здесь и сейчас.

— А потом?

— Возможо не будет потом или мы умрём в один день, а может один из нас придушит во сне другого, — начинала злиться я.

— Я так не могу.

— Иначе я не хочу.

— Не хочешь? — мужчина ухмыльнулся и потёрся пахом о моё лоно. — Ты вся горишь, лапонька.

— Пошёл ты! — вспыхивая я толкнула его от себя, но не смогла сдвинуть с места.

Желание расползлось под кожей, приподнимая крохотные волоски, в горле пересохло и я облизнула припухшие губы. Хотелось свести колени, чтобы унять пульсацию между ног.

— Останься со мной, — прошептал он.

— Не дави.

— А вдруг тебе понравится, — он искушал меня, настойчиво пробравшись под майку и очерчивая пальцем напрягшийся сосок.

— Не честно, — хныкнула я прильнув к ямочке между его ключицами и лизнув её.

Не ответив Узоров толкнул меня на спину и ухватив за разрез под шеей резко рванул ткань в стороны. Опираясь на локти, зачарованно следя за его движениями я позволила широким ладоням ласкать моё тело. С благоговейным выражением на лице он коснулся груди, накрывая её, сминая до сладкой боли. Запрокинув голову я тонко вскрикнула и захлебнулась голосом, ощутив как он забрался под шорты.

— Скажи, что ты не одела бельё для меня, — рыкнул он, сдёргивая с меня второй и последний предмет одежды.

Я открыла рот и не смогла произнести ничего членораздельного, потому как его пальцы заскользили между моих влажных складок. Он склонился надо мной, ловя хрипы с удовлетворением сытого волка.

— Не…не…

— Мне остановиться? — он задел клитор и я выгнулась до хруста в позвоночнике, царапая столешницу.

Кипящее напряжение толчками вливалось в кровь. Он ласкал меня медленно и тягуче, подводя к самому краю и не отпуская. Мне никак не удавалось сконцентрироваться, поймать точку опоры и найдя глазами его дрожащие зрачки я утонула в мягко тьме.

— Сейчас, — приказал он и я взвыла, рухнув с головокружительной высоты, словно в его голосе было нечто, без чего я не могла испытать оргазм. Ошеломительный.

Он вбирал в себя каждый стон, до последнего, самого жалкого и беспомощного и только когда я затихла, поражённая и дезориентированная, он поцеловал меня почти бережно.

— Как давно у тебя был секс? — спросил он, спуская с себя штаны и потираясь членом о мой сокращающийся от этих движений животом. — Я чуть больше, чем ты могла иметь…

— Был… — пробормотала я, отчаянно желая узнать какого это ощутить его внутри.

Он замер и слишком медленно обхватил моё лицо, заставив посмотреть на него в упор.

— Ария? Ты…

Я потянулась к его рту и мужчина дал мне себя поцеловать, скользя ладонью вниз и поглаживая внутреннюю поверхность бедра. Когда его пальцы проникли в меня я инстинктивно сжалась и подалась назад, от него. Застыв Узоров выпустил меня, но я уже справилась с накатившей паникой и осталась на месте.

— Никого не было, — выдохнул он и мне стало холодно от явной боли в его голосе. Словно это было чем-то не достойным, тем чего стоило стыдиться.

— Пусти, — прохрипела я, отворачиваясь, боясь, что он поймёт, увидит, заметит…

— Ари…

— Не надо мне твоих одолжений, — голос сорвался и я поняла, что не могу удержать слёзы. — Наймёшь учителя и проблем не будет.

— Боже, ты меня убьёшь, — он обнял меня, прижимая к груди.

— Возможно так и сделаю, — не стала отрицать я, шмыгая носом. — Не нравиться иметь дело с неумехами? Привык к опытным, а тут такой облом. Но знаешь что…

Мужчина закрыл мне рот самым действенным способом и я ударила его по плечу чисто из вредности, на самом деле наслаждаясь вкусом его губ с солью моего тела.

— Вся моя…только моя…до последнего вздоха, — шептал он, прикусывая тонкую кожу, царапая щетиной ключицы и внезапно вцепился в изгиб шеи клыками. Взвизгнув я забилась в его руках, к собственному стыду понимая, что становлюсь ещё более влажной и капризно скуля вминаюсь в него сильнее.

— Девочка…

Довольно ворча он зализывал укус и снова скользнул ладонью по низу живота, накрывая лоно и проводя костяшками по клитору. Меня изогнуло и я схватилась за его плечи, теряясь в новой волне животного вожделения. Он пропускал чувствительный бугорок между пальцами, слегка сминая его и замирая когда я начинала задыхаться. Прижав моё лицо к собственной шее он потёрся ею о мои губы, заставляя их раскрыть. Под зубами скрипела влажная, солёная кожа. Хотелось впиться в неё, разорвать, до боли, до крови, до крика, до его крика… и я почти подчинилась жестокой потребности, но тут он…приказал.

— Давай же, сделай это!

Оттолкнувшись, затуманенным взглядом я окинула дикого мужчину терзающего меня страстью и он заметил как изменилось что-то во мне, понял по-своему. Ухмылка, обещающая всю сладость грехов изогнула его губы, но глаза пылали тьмой — первобытной и злой. Мне захотелось отодвинуться, вывернуться, сбежать, но он был сильнее и собственное тело предало меня, позволяя ему всё. Он наклонился, вклинивая плечи между коленями и жарко дыхнув на пульсирующую плоть, лизнул… Я вскрикнула, хватая его за волосы, не понимая, нужно ли его оттолкнуть или удержать. Я умоляла его о чем-то, чего не понимала кажется, обещала его убить. Он зарычал, посылая дрожь в мою глубину и это выбросило меня за край.

Подхватывая меня содрогающуюся, потерянную в собственных сомнениях, потребностях, страхах, смешанных с наслаждением и жаждой — всепоглощающими и абсолютными он завернул меня в свежую скатерть и куда-то понёс. Открывать глаза я не решилась. Так проще было представить, что всё мне просто снится. Это было не сложно. Меня часто посещали очень реальные видения, но ни в одном из них я не кончала на кухонном столе от прикосновений роскошного мужчины, который потом относил меня к себе в постель, чтобы укрыть простынёй и улечься рядом.

— Спи, воин, — прошептал он устало и я подчинилась.

Глава 8

Вечером я едва смогла подняться. Из-за полуприкрытой двери доносился звук льющейся воды. Воровато оглянувшись я нацепила его рубашку и вышла наружу. Пробежав по коридору и оказавшись в своей комнате я перевела дыхание и тоже забралась под душ, закрыв глаза, подставляя голову тугим струям. Намылив ладони я скользила по своей коже, задевая его отметины, зная как возникла каждая. Шея саднила, но к собственному удивлению я не нашла на ней раны, хотя была уверена, что она должна была остаться. Тело вспыхнуло от воспоминаний и я застонала, опираясь о кафель, прижимаясь щекой к его холодной поверхности.

— Безумие, — прошептала я и отчаянно ударила по плитке, снова её кроша. — Я ведь не могу…

Меня притиснуло к стене и я порывисто выдохнула, ощущая обнажённое тело позади.

— Я оставил тебя в кровати, но нахожу здесь, — Узор обхватил меня за шею, провёл полыхающей ладонью по позвоночнику и очертив ягодицы скользнул по внутренней поверхности бедра, — одну, горячую, голодную…Мою, — дернув меня за волосы он заставил запрокинуть лицо и накрыл губы своими.

С протяжным стоном я сдалась. Не могла иначе. Не сейчас, не здесь, не с ним. Он поглаживал моё горло, одновременно упираясь другой рукой в моё лоно и заставляя приподняться на носочки.

— Хочу тебя дикую, сочную, в моей постели, с ногами на моих плечах, выкрикивающую моё имя.

— Ты…гад… — хрипела я, отчаянно пытаясь не тереться о его пальцы.

— Я не мог взять тебя на долбанной кухне в твой первый раз и видит небо как дорого стоит моё терпение.

— Хочешь моей покорности? — он развернул меня к себе лицом и вдохновенно ласкал грудь, слишком талантливыми пальцами. — Чтобы…я…тебя…выбрала…

Он с проклятиями выволок меня из кабины и закинув на плечо занёс с спальню. Кинув на кровать он застыл, буравя меня жадным взглядом. Грудь его тяжело вздымалась, стиснутые кулаки выдавали крайнюю степень…ярости? страсти? Встав на колени я обхватила себя за плечи. О был большим, опасным, невероятно притягательным и тем, кого желало моё тело, но я не знала его.

— Мне тяжело быть с тобой.

— Я не могу тебя отпустить.

— Но ты не впускаешь меня к себе! — я обречённо, уронила руки. — Ты требуешь обязательств, но закрылся от меня. А я хочу, того чего не могу иметь.

— Ты хочешь уйти? — он угрожающе понизил голос. — К кому?!

— Я хочу найти повод остаться и мне не к кому идти, — я обхватила себя за плечи и потерянно прошептала, — Все коробки закрыты.

— Что мне сделать?

— Не отбирай у меня свободу быть собой…

— Согласен, — он сел на кровать, рядом и невесомо касался моих волос, словно боясь спугнуть. — На любые твои условия. На каждое. Только…останься со мной. Потом разберемся со всем остальным.

— Прошу, — я ухватилась за его ладони и нагнувшись уткнулась в них лицом, — как никогда и никого, — мы оба гудели от напряжения, — скажи мне своё имя. Как я могу тебя называть?

— Кирилл… — выдохнул он потрясённо. — Я должен был сам…Какой же я идиот…

— Кииир, — протянула я, катая звуки на языке, — мне нравиться.

— А я? — я облизнулся. — Нравлюсь?

— Тоже, — уткнувшись в его плечо я нервно вздрогнула.

— Я не буду тебя торопить…

— Кирилл, не знаю, что делать, — несколько истерично призналась я, — но ждать больше не хочу.

Он задержал дыхание, но я ощущала как бьётся его сердце. Быстро, чертовски быстро.

— Мне хочется… — я зажмурилась и выпалила, — всего того, что ты планировал там, на кухне.

— Откуда тебе знать… — просипел он.

— Я видела твои глаза. Ты…

— Я что? — он тихонько прикусил меня за ухо.

— Ты…хотел меня…

— И сейчас хочу, — в подтверждение он положил мои пальцы на твёрдый член. — Попробуй насколько, — я обхватила его и легонько сжала.

Кожа была тёплой и шелковистой, самое нежное чего я касалась. Такую было бы приятно трогать губами. Наверно я сказала это вслух, потому как он застонал и толкнулся в мою ладонь. Кирилл притянул меня за затылок, целуя яростно и жадно.

— Разрешишь мне? — настойчиво вжимаясь в меня попросил…попросил он.

— Всё, — проскулила я.

Он всмотрелся в мои глаза своими беспросветными и найдя в них подтверждение моей капитуляции улыбнулся — хищно, предвкушающе. Я ответила пожатием плечей, не смея признаться, что боюсь — его напора, своей неопытности.

— Не пожалеешь, — понял он, требовательно целуя.

Язык по-хозяйски скользнул в рот, очертил каждую впадинку дёсен, мои клыки и напоследок широко лизнул губы. Когда он отстранился я потянулась следом.

— Жадина моя, — довольно пробормотал он, опрокидывая меня на кровать. — Я хочу, чтобы ты взялась за прутья, — мне пришлось схватиться за решётчатую спинку и подтянуться выше.

— Только не надо…

— Чего именно? — мужчина оглаживал живот, поднимаясь к груди и я выгнулась под умелыми ладонями.

— Не хочу…верёвок, — выдавила я, смущаясь. — Не думаю…нет, уверена, что мне это не понравится.

— Ария, — он обхватил моё лицо, заставив смотреть прямо на него, — я не самый нежный любовник, но обещаю, что неудовлетворённой ты не останешься. Ты разрешишь мне всё, — наверно он заметил мою настороженность и коротко прикусил за…нос, — но я не буду причинять тебе унижение и боль. Но если не будешь слушаться, — я напряглась, он коснулся губами моего уха и прошептал, — я не позволю тебе получить удовольствие.

— Не…позволишь? — повторила я зачарованная, осторожными касаниями его пальцев к груди.

— Да, моя умница. Держись крепче и не отпускай, пока я не разрешу.

Кирилл спустился дорожкой поцелуев по шее к ключицам. Выгибаясь навстречу, я стискивала пальцы сильнее. Его дыхание жгло кожу и я поймала себя на мысли, что хочу схватить его за волосы. Я всхлипнула когда он втянул в рот, сосок, слишком чувствительный даже для такой ласки, но когда сдавил его зубами — вскрикнула. Он удовлетворённо заворчал, рождая во мне крупную дрожь. Пальцы ныли от напряжения, кожу покрыла испарина, воздух сгустился.

— Хочу… — я не понимала о чём прошу, но до одури желала большего контакта с его телом.

— Не сейчас, — рыкнул он, нетерпеливо и принялся терзать ртом вторую грудь.

— Кирилл, — я дышала загнанно, ощущая его руки, неспешно спускающиеся по животу и отчаянно извивалась, прижимаясь к нему теснее. — Мне нужно.

— Что? — полыхнул он абсолютно почерневшими глазами.

— Касаться тебя, — взмолилась я, с явным отчаянием.

— Послушная, — пробормотал он самодовольно. — Нравится? — не в силах говорить я мотнула головой. Кирилл жадно прикусывал живот, следя за выражением моего лица. — Хочешь трогать меня? — я опять кивнула. — Только руками?

— Не…знаю, — вырвалось у меня.

— Потом, — пообещал он и развёл мои бёдра, втискиваясь между ними плечами. — Какая горячая, — пробормотал он и я тонко взвыла, закрыв ладонями лицо. — Возьмись за спинку, лапонька, — он отстранился и не открывая глаз я подчинилась, вновь оплетая пальцы вокруг прутьев и жалобно всхлипывая. — Мне нужно быть главным сейчас, милая.

— Не мучай меня…

— Так? — он скользнул пальцами, едва касаясь кожи по возбуждённому лону, добившись моего стона. — Или…

Кирилл развёл складки и лизнул меж ними, принудив зашипеть сквозь стиснутые зубы. Язык ласкал меня тягучими движениями и спустя минуту я беззастенчиво подавалась ему навстречу, желая большего.

— Кииир, ну, пожалуйста….

Разгорающийся пожар поглощал моё сознание, отключая любые тревожные сигналы. Хрипы против воли вырвались из груди. Мужчина прекратил сладкую пытку и подхватил мои бёдра, заставляя обвить его ногами.

— Всё что хочешь, родная… — он приставил головку члена к влажному входу и слегка толкнулся, упираясь в сжатые мышцы. — Можешь меня ударить.

В тот момент когда вошёл в меня, полоснув болью, я задохнулась и попыталась оттолкнуть Кирилла. Он удержал меня на месте, застыв внутри и склонившись осторожно прикусывал пульсирующую жилку на шее. По вискам покатились беспомощные слёзы и он собрал их губами. Когда мужчина снова двинулся я содрогнулась от смеси боли и странного удовольствия, но с каждым долгим толчком неприятные ощущения сменялись на другие — умопомрачительные. Не в силах сдержаться я вскрикивала, цепляясь за взмокшие широкие плечи. Он сдерживался и мне становилось этого мало. Слишком

— Сильнее, — произвольно вырвалось у меня и Кир зарычал, запрокинув голову.

Он подхватил меня под спину и вбивался жёстко, размашисто, именно так как мне хотелось, как требовало моё тело. Прихватив его плечо зубами я неожиданно забилась, захлёбываясь диким наслаждением, не имеющим ничего общего с самыми моими откровенными фантазиями. Ощущение его члена во мне оказалось необходимым и накрывало ощущением наполненности. Он не отпускал меня пока сам не содрогнулся, выплёскиваясь с гортанным стоном.

— Какая же ты… — он дышал загнанно, сминая меня в объятиях, словно никак не мог отпустить.

— Мммм, — не смогла я ответить, ощущая опять твердеющую плоть во мне.

— Больно? — он слегка покачивал меня на своей длине и я отрицательно мотнула головой.

Обвив напряжённую шею я прильнула к обветренным губам, ощущая свой вкус, смешанный с его. Он ответил порывисто, продолжая толкаться в меня, увеличивая амплитуду.

Я ещё не отошла от предыдущего, а меня топило в новом удовольствии. Беззастенчиво я стонала в его рот, вздрагивая при каждом резком проникновении. Откинувшись назад я извивалась под жадными руками. Сквозь марево оргазма услышала его рычание и почувствовала горячее семя разливающееся во мне.

Мужчина упал рядом и подгрёб меня к себе, лихорадочно кусая плечи и выгнувшуюся шею.

— Кир, — счастливо улыбаясь я попыталась прикрыться, но он ухватил меня за запястья, продолжая клеймить. — Ну, перестань…

— Не хочешь моих следов? — прорычал он.

— Ты уже наследил во мне, — засмеялась я, покрываясь мурашками.

— Не нравится? — и только тут я поняла, что он не шутит и обняла его, потираясь носом о сжатые губы.

— Мне очень нравится. Твой запах, вкус, голос, — он расслабился, — твои поцелуи. Как ты смотришь на меня, как кусаешь…

— Тебе ведь не с кем сравнить, — пробормотал он.

— Незачем, — я прихватывала зубами его горло. — Мне так хорошо с тобой…так хорошо… — он сглотнул и мне в который раз показалось, что животное рычание раздаётся из его груди. — Дикий…

— Ты сама попросила.

— Да, — сворачиваясь у него под боком я прикрыла глаза.

— Не боишься, что я воспользуюсь тобой пока спишь? — он по-хозяйски закинул на меня руку, чтобы лениво поглаживать грудь.

— Очень на это надеюсь, — ухмыльнулась я, ощутив спиной как он смеётся. — Мне достался маньяк.

— Смирись.

— Очень сексуальный маньяк. Кстати, — я зевнула, — ты собираешься всё время командовать в постели?

— А ты против?

— Разберёмся, — поставила я точку и переплела наши пальцы.

Он промолчал, просунул руку мне под голову и сам же первый заснул. Я лежала прижавшись спиной к его вздымающейся груди и обнимающие руки отгородили меня ото всего мира. Моя жизнь разделилась на до и после. Слушая мерное дыхание мужчины я поняла, что уже не стану прежней. Моё тело признало его, но разум… Спустя пару часов, выскользнув из объятий я прогнала слабость из мышц и набросив рубашку вышла.

Глава 9

Снаружи было тихо. Охранники проводили меня настороженными взглядами, но не двинулись с места. Я выключила подсветку бассейна и забралась в прогревшуюся за день воду, откинувшись на бортик. Надо мной раскинулось чернильное небо с мириадами звёзд. Только вдали от города можно было насладиться подобным видом. Закрыв глаза я растворилась в собственных мыслях.

Узоров…нет, Кирилл, вопреки своему предупреждению, был нежен со мной и совершенно безответственно не подумал о предохранении. Хотя, может и подумал. С него станется удержать меня с помощью беременности. Удручённо вздохнув, я обхватила себя руками: если это был его основной план, то его ждёт разочарование. Несмотря на то, что уже несколько лет я была совершеннолетней, мой организм не был готов к зачатию. Единственный доктор, который меня консультировал, сообщил, что я развиваюсь соответственно своим генетическим аномалиям и стану женщиной гораздо позже обычных сроков.

Потеряв бдительность, я не заметила, что больше не одна.

— Думаешь отхватила приз? — желчно произнёс, сидящий в шезлонге Шут.

— Думаю, что тебя это не должно волновать, — лениво протянула я, внутренне собравшись, — Может ты хотел быть на моём месте?

— Сумашедшая.

— Ты повторяешься. Придумай что-нибудь посвежей.

— Тебя такую создали и ничего с этим не поделаешь. Понятно, что Узор не мог не попытаться…

— Завидуй молча, — бросила я с деланным безразличием, сдерживая нервную дрожь.

— Лабораторная крыса.

Показывать свою истинную реакцию на его слова я естественно не стала, а вытянув перед собой руку демонстративно рассматривала обломанные ногти. Он ждал и когда пауза затянулась до неприличия фыркнул.

— Когда он наиграется я возьму тебя себе.

— Надорвёшься, — огрызнулась я, выбираясь из воды и неспешно одевая рубашку.

На мгновенье я успела заметить его жадный взгляд, который тут же сменился на равнодушный. Это многое объясняло и вместе с этим усложняло. Сев напротив на краешек стола я склонила голову к плечу.

— Шут, чем я тебе насолила? Ведь не потому, что вышла из клетки? — он сморгнул и отвёл глаза, — Мне нужно понять.

— Зачем?

— Мы могли бы с тобой быть друзьями.

— Исключено, — он скрестил руки на широкой груди, — Да, мне и не к чему общаться со шлюхой.

— Предпочитаешь быть ею? — ядовито вставила я, — Всё таки ты идиот. Со мной лучше не ссориться. Однажды ты это поймёшь.

— Ты, что мне грозишь?

— Нет. Просто предупреждаю. Я не умею прощать и не даю вторых шансов, — поднявшись я пошла к двери и поймав краем глаза движение подняла лицо.

На пороге стоял Кирилл. Чиркнув спичкой он прикурил длинную сигарету и затянулся. Шут неслышно сорвался с места и исчез за деревьями.

— Не спиться? — выпустив дым спросил Кир.

Мотнув головой я прошла мимо, но он ухватил меня за руку, останавливая.

— Ари, о чём вы говорили? — я безразлично пожала плечами. — Я выгоню его.

— Ну, что ты? Кому я тогда достанусь, когда ты мной наиграешься? — подмигнув переплела я наши пальцы.

— Что за бред! — рявкнул он.

— Кир, не кипи, — я прильнула к нему, невесомо целуя обнажённую грудь, — Выгонишь его и оставишь вне поля зрения. К тому же каждый поймёт, что я за себя постоять не могу, а у тебя есть слабость. Если он перейдёт черту…ты ему голову оторвёшь.

— Ты хитрая, — проворчал он, забираясь под рубашку и сминая мою ягодицу.

— А ты соблазнительный, — я запустила ладонь под пояс его мягких штанов и ахнула, ощутив, что он уже возбвжден.

— Наглая, — мужчина развернул меня и толкнул к стене.

— Роскошный, — подчиняясь его рукам, я прогнулась.

— Расставь ноги, — приказал он хрипло и как только я сделала это он ворвался в мое тело одним резким движением. — Не смей уходить из постели, когда я в ней, — прорычал он прямо над ухо и медленно вышел. — И в следующий раз, — он врезался в меня вновь, — будь одетой перед посторонним мужиком, — он замер и лишь слегка покачивался в тесном пространстве моего лона.

Всхлипнув, я попыталсь двинуться сама, но он держал меня слишком крепко.

— Прошу, — простонала я.

Он обхватил мой подбородок и задрал, запрокидывая голову. Горячие губы едва касались моих.

— Ты меня услышала.

— Да, — успела выдохнуть я до того, как он задал бешенный ритм, вбиваясь в меня.

Упираясь в стену, я шалела от иррационального удовольствия от его реакции и подступающей разрядки. Неправильно и возмутительно приятно. Когда я содрогнулась, он вмял меня в стену, прижимаясь к спине, не сбиваясь и продолжая двигаться. Я царапала кирпичи и почти рыдала. Слишком, черт возьми, хорошо. И именно в этот момент мне стало понятно, что с другим такого не будет.

Очнувшись от его зубов, прикусивших мой загривок, я улыбнулась.

— Маньяк.

— Тебе понравилось, — он не сомневался.

— Знаю.

— Но я не шутил.

— Знаю, — повернувшись, я встретила его губы и пробормотала прямо в них, — ты умеешь убеждать.

Глава 10

Утром после пробежки я обнаружила, что мои вещи перенесли в его комнату. Моё мнение ключевым не являлось. Весь день Кирилла не было дома и я занималась с педагогами по испанскому и этикету. Хозяин, словно параноик, отключил камеры на мониторах, чтобы меня не могли увидеть, это не мешало, но я решила обсудить с ним странности позже. Вечером, рано поужинав я ушла к себе, взломала замок и раздевшись легла спать. Уснула я на удивление крепко. Ночью проснулась от криков. С трудом сконцентрировавшись поняла, что сочащийся злобой голос принадлежит Узорову.

— Где она? Как могли её упустить? Где охрана? Убью!

Набросив оставленную им футболку, я вышла в коридор и пошла на звук. Приостановившись на площадке перед лестницей, я одёрнула ткань, пожалев, что не одела бельё и стала спускаться.

— Вернуть её любой ценой. Если придётся тащите волоком! — с холодной злобой приказывал Кирилл.

В груди внезапно появилась тянущая боль. Втянуть воздух не получалось и я оперлась о стену, чтобы не упасть.

— Тому кто найдёт заплачу…

— Сколько? — я щурилась на яркий свет и прикрыв рот ладонью демонстративно зевнула. На мне скрестились с десяток пар глаз. Я и не знала, что работников так много. — Просто любопытно, во сколько ты оценил свою новую…девку. Может правда стоит сбежать, чтобы кому-нибудь из охраны припало?

— Все вон, — процедил Кирилл и я направилась на выход, — Ты! Стоять!

— Орать не нужно, — сдержанно попросила я, закрывая дверь за персоналом, — Для начала, разбудил, теперь приказываешь…

— Где ты была?

— У себя.

— Твои вещи в моей комнате, — он действительно старался казаться спокойным.

— Я не бесплатное приложение к шмоткам, а судя по тому, что я услышала очень даже не бесплатное, — толкнув сердитого мужчину на диван я села ему на колени, — Ты не можешь просто мне приказать. И тащить меня волоком…

— Ведь я тебя предупредил, что теперь не отпущу, — я забралась ему под рубашку и гладила загорелую кожу, — Тебя не было в комнате!

— Ты не просил меня перебраться к тебе, — напомнила я.

— А должен? — немного растеряв пыл спросил он.

— А я должна? — с той же интонацией спросила я.

— Ария, ты меня с ума сведёшь…

— Послушай меня внимательно, — я плотно обхватила его лицо, поглаживая скулы большими пальцами. — Ты несдержан, вспыльчив, скрытен, упрям и ведёшь себя как тиран. Мне это нравится. Не могу объяснить отчего, но ты был мне интересен ещё когда мы не были знакомы. Ты выбрал меня, я хочу быть с тобой, но не позволю относиться ко мне как к вещи. Хочешь видеть меня рядом? Попроси об этом.

— Так просто?

— Ты даже до этого не додумался. Услышь меня. Может ты и большой серый волк, — он странно дёрнулся, — но я не Красная Шапочка…

— Кто бы спорил… — я закрыла его рот ладонью.

— Не перебивай. Что бы ты там себе не придумал, но если ты станешь вести себя как придурок: причинять мне боль, лгать, игнорировать моё мнение и решать за меня — я уйду, — он собирался возразить, но я покачала головой, — и не надейся удержать меня против воли. А теперь, — прижавшись к горячему телу, я закрыла глаза, — пока ты думаешь над моими словами, пойдём, спать. К тебе.

— К нам, — мужчина подхватил меня на руки и понёс наверх. — Ты же будешь жить в моей комнате? — сквозь зубы прошипел он.

— Ну если ты так просишь… — шепнула я ему в шею и услышала утробное рычание.

— Ты же понимала, что я разозлюсь, — он бережно усадил меня на стол.

— Скорее надеялась, что поймёшь…

— Решила проучить?

— Точно, — не стала я отпираться и закинула ногу на ногу.

— Я оценил, — его губы растянулись в многообещающей ухмылке. — Считаешь мне стоит извиниться?

— Да, — я заёрзала, предполагая подвох и странным образом возбуждаясь от этого.

— Считаешь я заслуживаю наказания? — он неспешно сбросил рубашку.

— Наверно, — я закусила губу, понимая, что он играет не честно. В этом был весь Узоров.

Мужчина подошёл вплотную, погладил бедро, пробираясь выше и вынуждая сбросить ногу и отвести её в сторону. Он провел ребром ладони по внутренней поверхности и не добравшись до самой чувствительной кожи выдохнул мне прямо в губы:

— Согласен.

Я качнулась навстречу, но он отошёл, направляясь к кровати.

— Мне ужасно стыдно, что я решил, что ты сбежала. Я вёл себя неподобающе, — он спустил штаны, высвобождая напряжённый член и потирая его. — За это меня стоит оставить голодным. Всё верно?

— Гад, — смогла выдавить я.

— Ты права. Мне так жаль, — он лёг на спину и бесстыдно скользил пальцами по твёрдой длине. — Придётся отказаться от сладкого.

— Солёного, — поправила я хрипло, понимая, что мне есть чем ответить. — Ты прав, милый, — я вздохнула и повернулась к нему, натягивая футболку и прижимая её к столешнице между ног, — ты ужасно себя вёл. Но я тоже поступила плохо и заслуживаю такого же наказания.

— Чего? — немного опешив Кир приподнялся на локте.

— Ты просил меня…но я ослушалась, — облизнувшись и пожав плечами я шире развела колени.

— И что же ты сделала? — просипел он, наблюдая как я потираюсь лоном о свои сцепленные ладони.

— Мне стыдно об этом говорить.

— Я настаиваю, — он почти рычал, забыв притворяться безразличным.

— Кир, мне так жаль, — я ухватилась за край футболки, теребя её. — Я не одела трусики.

Он выругался и я бросила в его сторону торжествующий взгляд.

— Ну как? — он ударил кулаком по матрасу. — Как ты можешь быть такой невинной и такой…

— Какой? — лукаво поинтересовалась я, смахивая с груди несуществующую пылинку и задев ясно проступающий сквозь трикотаж сосок вздрогнула.

— Больно? — с надеждой воскликнул он, вскакивая. — Я могу помочь.

— Может не стоит, — капризно протянула я. — Мы же наказаны.

— К чёрту… — он в пару шагов оказался передо мной и вклинился между бёдрами упираясь напряжённой плотью в ткань. — Хочу тебя!

Не дав опомниться он сдёрнул с меня футболку и криво ухмыльнулся.

— Она же моя.

— Это важно?

— Мне нравиться видеть на тебе своё, знать, что в тебе был и буду только я…

Кир грубовато прикусил меня за шею и я откинула голову, провоцируя его на большее. Он воспользовался приглашением, кусая меня беспорядочно и жёстко. Кожа горела, пульсировала, но я запустила пальцы в шелковистые волосы, не позволяя отстраниться.

— Как же мне тебя не хватало, — шептал он горячечно, спускаясь к плечам. — С тобой всё имеет смысл.

В его голосе мне повержилась такая тоска и что-то внутри сжалось. Каким знакомым показалось его одиночество и желание разделить его с тем, кого он признал своим. Каждую долгую ночь, когда бессонница пробиралась под веки я выпрыгивала в окно и бежала долго, не оглядываясь пока ноги не подкашивались и тело не катилось по земле. В горячем дыхании растворялось желание выть, тонко и жалобно от безысходности и непонимания. Сейчас я понимала чего мне не хватало тогда…

— Ты мой, — я оттянула его за волосы и встретила горящий взгляд. — Мой, слышишь?

— А ты? — он дышал неровно и часто.

— Разберёмся, — повторила я его любимое слово и толкнула от себя, спрыгивая на пол. Он поддавался моим ладоням, настойчиво ведущим его к кровати. — На чём ты остановился? — он с видимым удовольствием откинулся на обитую тканью спинку. — Не уверена, что получиться, — призналась я вполголоса, — но хочу…быть сверху.

— Тебе понравится, — отчего-то с надрывом пробормотал он. — Иди ко мне, — взяв за руку он потянул меня усаживая на свои бёдра. — Смелая моя…горячая… — шептал Кирилл, сминая мои ягодицы и приподнимая на широко расставленных коленях над своим пахом. — Доверься мне, милая… — я ощутила кожей головку члена, упирающуюся в моё лоно.

— Кажется он стал больше. Зачем тебе такой…большой.

— Это для того, чтобы лучше трахать тебя, — он резко дёрнул меня вниз и я вскрикнула, скорее от неожиданности.

— Злой волк, — пробормотала я и запнулась, споткнувшись о его хищный голодный взгляд.

— Двигайся, — приказал он, хрипло, умудряясь даже подо мной оставаться ведущим.

Подчиняясь его рукам, я поднималась, скользя по стволу и опускалась, насаживаясь до самого его основания. Обняв Кирилла за шею я закрыла глаза и отдалась инстинкту, двигаясь во всё убыстряющемся ритме. В какой-то момент мужчина сбросил меня на постель на спину и забросил ноги на свои плечи.

— А теперь кричи моё имя.

И я кричала. Громко, срывая голос, умоляя не останавливаться. Он рычал, врываясь в меня, стискивая бёдра до синяков и не отводя глаз от моих. Выгибаясь я цеплялась за его руки, царапая их, прося не отпускать меня. Ощущая его каждым сантиметром кожи я плавилась и проваливалась в бездну. Не одна. Содрогаясь и сдавленно простонав Кирилл замер. Тяжело дыша он потёрся щекой о мою лодыжку и не удержавшись прихватил её зубами.

— Какой же ты плохой, — довольно зажмурившись я гладила его по груди.

— Нравлюсь?

— Да.

В эту ночь он не сдерживался и заставил меня кричать.

Глава 11

Утром моя кожа светилась следами его зубов и отпечатками пальцев. Не уверена, что это было правильно, но мне понравилась эта сторона его натуры. Он же узнал, что я тоже умею кусаться и одевая рубашку вздрагивал от прикосновения ткани к воспалённой плоти на плечах.

— Прости, я немного увлёкся, — он не выглядел раскаивающимся.

— Не прощаю, — пряча улыбку я с наслаждением наблюдала как он хмурится, силясь понять шучу я или нет. — Обещай, повторить когда всё заживёт.

— Разберёмся, — он ухмыльнулся, демонстрируя восхитительную ямочку на щеке.

— Кир, — я встала рядом и смущённо закусила губу.

— Что? — настороженно подобрался он.

— Мы с тобой…то есть ты и я… Как бы, вместе?

— Без "как бы".

— Значит…я могу… — он выжидательно смотрел на меня, — Целовать тебя просто так?

— Не просто, а с удовольствием, — Узор притянул меня к себе, теплея на глазах, — Когда захочешь и… куда захочешь. Только когда научишься быть осторожней с зубками.

Решив возмутиться потом, я позволила ему притиснуть меня ближе и словно не было безумной ночи целовать со свойственной ему жадностью. Когда он отстранился я тяжело дышала.

— Сам будешь учить или наймёшь преподавателей? — съязвила я и охнула.

— Даже не думай об этом, — схватив за волосы он оттянул мою голову назад.

— Не вынуждай меня думать об этом, — прошипела я, надавливая у основания его ключицы и заставляя отпустить меня. — Никогда не требуй ничего от меня силой. Может я и слабее, но выносливей многих.

— Знаю, — он поцеловал меня в лоб. — Сегодня ужинаем в городе.

— Я подумаю, — с вызовом выдала я, скрестив руки на груди.

— Прошу, — выдавил он через силу.

— С удовольствием, милый, — проворковала я, уходя в душ. — Во сколько мне быть готовой?

— Ведьма.

— Такой меня создали.

Он подобрался и, одевая пиджак, никак не мог попасть в рукав. Помедлив, я зашла в ванну и открыла воду. Я ждала, что он опровергнет или подтвердит то, что сказал Шут. То, что он промолчал, сказало мне больше чем я была готова узнать. Когда я вышла Кира не было в комнате. На кровати лежал телефон в коробке и конверт с сим картой. Открыв аппарат я вынула батарею и подцепив плёнку ножом для бумаг сняла её. Прямо на пластике была наклеена тонкая металлизированная пластина. Разобрав телефон я извлекла из него небольшой, со спичечную головку чип. Сложив находки в пудреницу я уселась за хозяйский стол и включила компьютер.

Спустя пару часов я вышла к бассейн с чашкой кофе и мрачными мыслями. Подобрав пороли и обойдя ловушки я добралась до рабочего стола. Документы, хранящиеся в папках ввели меря в ступор. Оказалось мой любовник владел акциями научных и медицинских центров, спонсировал странные на мой взгляд исследования. Доход ему приносили также несколько патентов и сотрудничество с министерством обороны. Ко всему прочему в него были контракты с иностранными фармакологическими организациями на поставки сырья. Вот только весь ассортимент предоставляемый на продажу не имел названий и был занесён в виде кодов состоящих из букв и цифр. Узоров оказался почти на двадцать лет старше меня. Это немного удивляло, ведь выглядел он немногим старше тридцати. Он был мало известен, но при этом богат. Семьи не имел, но содержал несколько спортивных школ и центров для трудных подростков.

Во всей этой картине был один лишний элемент. Я. Зачем ему я было неясно. Что-то ускользало из поля моего зрения и я не могла понять где недоглядела.

— Привет.

Я резко развернулась, опрокидывая чашку и Барин подхватил её у самого пола. Медленно поднявшись, он поставил посуду на стол. На моргая, я смотрела на внушительную фигуру, не зная, что от него ожидать.

— Я тебя напугал?

— Это было твоим планом?

— У тебя неприятная манера задавать вопросы, не отвечая.

— Никогда не стремилась быть удобной. Я же не тапочки.

— Ты не пытаешься нравиться.

— Да, знаю. Ты мне Америку решил открыть? — забавлялась я.

Мужчина откинулся на спинку стула и нахально оглядел меня с ног до головы. Я ответила тем же.

— Нравлюсь? — ухмыльнулся он.

— Нет.

— Отчего так?

— Предпочитаю хозяев, а не их питомцев, — ядовито улыбнулась я.

— Сама-то кто? — оскалился Барин.

— Тебе не понять, — самодовольно заявила я, — я особенная.

— Знаешь, да? Он просто пользуется тобой. Как только он получит своё, ты станешь не нужна, — купился он. — Просто ты одна, но это временно.

— Завидуешь…

Договорить я не успела, как оказалась опрокинута на пол. Мужчина навис надо мной, горячо дыша прямо в лицо. Зрачки скрыли радужку глаз и он сжал мои плечи до хруста.

— Я подожду. Ты будешь умолять меня взять тебя под защиту.

— Тебе самому она понадобится, — вывернуться я не могла, — И ждать не нужно.

— Меня он не уберёт, не надейся. Я твоя охрана.

— Ну так охраняйся, — извернувшись я схватила его зубами за щёку.

Взревев, он рванулся вверх, с влажным звуком из разорванной плоти мне в рот потекла кровь. Упираясь ногами ему в грудь я оттолкнулась и откатилась назад. Барин тряс головой, зажимая изувеченное лицо. Не теряя времени я рванула в дом, захлопывая на ходу двери. Заскочив в хозяйскую спальню я закрыла задвижку и снаружи раздался оглушительный удар. Собрав телефон я набрала номер написанный на листке.

— Ари, что-то серьёзное. Я немного занят.

— В доме есть оружие? — сдержанно поинтересовалась я.

— Что произошло? — по-деловому собрано спросил он.

— Анемия у Барина. Так есть или… — в дверь врезалась дробь, — Что-то кроме дробовика?

— За изголовьем кровати сейф… — он запнулся, — Ты сможешь выбраться через окно?

— Только если бы он не повредил мне ногу. Он убьёт меня, Узор! Тебе важнее сохранить свои тайны? — я блефовала, надеясь на удачу.

— Семнадцать, двенадцать. Пистолет заряжен…

Не дослушав я кинулась к стене, отодвинула картину и выдохнув ввела цифры. С лёгким щелчком крышка отворилась. Вынув оружие я откинула карабин. Он был полон. Выбрав позицию я припала к полу у окна

— Прошу! Умоляю! Я всё сделаю! Ну, простииии! — взвыла я.

— Твааарь! — доски трещала, подаваясь толчкам, — Ты пожалеешь, что вылупилась!

Петли не выдержали и сорвались вместе с дверью. В проёме стоял Барин. Он огляделся и как только шагнул ко мне и я выстрелила ему в руку. Ружьё упало на пол. Не задерживаясь я выпустила вторую пулю в другую руку и подскочив к нему ударила рукоятью в голову. Мужчина свалился на пол. Выдернув ремень из его джинсов я затянула его выше локтей обездвиживая и заодно останавливая кровь.

Обратно к сейфу я шла на деревянных ногах. Интуиция подсказывала мне, что я найду там то, что может разрушит мою жизнь. Я разжала пальцы, роняя пистолет и вытащила из железной коробки флешку и папку с бумагами. Вставив носитель в компьютер я, в ожидании окончания загрузки, вытащила документы. Номера и буквы напротив имён. Длинный и непонятный список. Сканы патентов. Выплыла заставка экрана и я, щёлкнув клавишей, открыла флешку. Мои фотографии. Много. С самого детства. С медицинскими комментариями, результатами анализов. Я наткнулась на закрытую папку хитро запороленную. Загрузив программу я выжидала когда она взломает файл, листая свои снимки. Я часто сдавала кровь, пока жила у Шороха, но не думала, что мои результаты покидали его лабораторию. Зная, что у меня мало времени я попыталась скопировать документы в облако, но произошёл сбой.

— Я могу всё объяснить, — хрипло пробормотал запыхавшийся Кир.

— Немного не вовремя, — поняв, что не успела, я выдернув флешку и швырнула её в мужчину.

— Илария…

— Не называй меня так, — повинуясь интуиции, я пошла ва банк. — У меня другое имя.

— Это всего лишь порядковый номер. Мы изменили имя когда ты выжила.

— Я твой эксперимент? — отодвинув стул я приблизилась к окну.

— Ари, прошу, не делай глупостей. Я не причиню тебе вреда, — он примиряюще вскинул ладони вверх.

За его спиной мрачные люди уволокли Барина прочь. Признав, что сбежать мне вряд ли позволят, а проводить время под замком очень не хочется я согласно кивнула. Осторожно приблизившись Кирилл обнял меня, ненавязчиво фиксируя руки.

— Он говорил, что ты меня используешь, — всхлипнула я, позволяя слезам катиться по щекам, — Он хотел… Я не хочу другого… Ты…

— Тихо милая, — судорожно выдохнув мужчина усадил меня на стол, мягко придерживая трясущиеся плечи, — Ты моя девочка…

Он зарылся лицом в мои волосы и я вцепилась ему в рубашку, стараясь казаться беспомощной и слабой. Сердце в широкой груди билось громко и часто. Он боялся. Поняв это я криво улыбнулась.

— Объясни мне, прошу… Ты ведь не… Скажи, что ты…

— Я всё объясню, Ари. Просто знай, ты самое главное в моей жизни. Я ждал тебя так долго. Никому тебя не отдам. Верь мне

— Кир, ты всё что у меня есть, — я максимально достоверно всхлипнула, запрокинув лицо и являя заплаканные глаза, — С тобой я могу быть собой.

— Милая, — едва скрывая довольную улыбку пробормотал Узор, — Давай я отнесу тебя в другую комнату.

— Ноге уже лучше, — признала я, но тут же поправилась, — Но одна не дойду.

Подхватив он понёс меня дальше по коридору. Воспользовавшись моментом я прильнула к нему, коротко вздыхая. Не на секунду не верила, что он раскроет мне всю правду. Скорее выложит ту версию, что устроит его. Но это уже что-то. Пропустив момент когда мы вошли в комнату я оказалась на кровати. Узор уселся рядом, взяв мою ладонь.

— Что ты хочешь знать?

Он спросил это наряжённым тоном и я мгновенно оценила ситуацию, поняв, что качая права и требуя откровенности вполне могу оказаться взаперти. Отпускать меня Кир действительно не станет.

— Всё, что ты готов рассказать, — доверчиво прижавшись губами к его пальцам я прикрыла глаза, — Мне не нужны доказательства, кроме твоих слов.

— Ты уже поняла, что мы не совсем обычные, — я кивнула, — Много лет назад эксперименты по улучшению…породы дали необычные результаты. Генетические изменения проявлялись только у мальчиков. Позже удалось создать женские особи, но все они оказывались нежизнеспособны. Единственной выжившей девочкой стала ты. Тебя выкрали из центра и твои следы были потеряны.

— А что за центр? Как я там жила? — я молилась, чтобы он не солгал.

— Что-то вроде детского сада. Няни, игрушки, горшки и много мальчиков вокруг.

— Ясно, — мой голос не дрогнул, — А наши родители?

— Доноры. Детей вынашивали сурогатно.

— Какие у нас особенности?

— Зрение, слух, интуиция, инстинкт выживания, улучшенная регенерация, продолжительность жизни…

— Что с ней?

— Мы живём дольше.

— Намного?

— Да.

— Сколько мне лет? — подозревая худшее я сжалась.

— Двадцать, — он покровительственно улыбнулся, — Я старше.

— Знаю, — как можно более нежно прижалась я к его бедру, — Это важно?

— Мы созданы выбирать пары навсегда.

— Я ведь одна, откуда ты знаешь?

— Другие выбирали обычных женщин и теряли интерес к жизни, уходили за ними.

— Значит…

— Ты выбрала меня, — он потрепал меня по голове, — Я так…боялся, что ты выбрала Шорохова. Когда я тебя узнал, там, в клетке… Глазам не поверил…

— Так ты не следил за мной, когда я была у Егора?

— Я бы не позволил тебе жить с ним, — зарычал он, — Он согласился передать тебя мне.

— Не хочу говорить о нём, — мне и вправду не хотелось слышать о том как меня продавали, — Так на мне будут ставить эксперименты?

— Они идут с твоей кровью. Этого достаточно. Я не позволю причинить тебе вред, — положив голову ему на колени я преданно заглядывала в полночные глаза, — Ты моя.

— Кир… Те, кто меня забрал из центра, — я старательно не называла их родителями, — Ты знаешь кто их убил?

— Нет, — отрезал он.

— Меня ведь тоже чуть не убили тогда. Я была в горящем доме…

— Я не знал, — Кирилл передёрнулся и обнял меня крепче, нервно добавив, — Егор не сказал.

— Он меня вынес.

— Не будем об этом, милая.

Обнимая его я знала, что он лжёт. Не во всём, но тем не менее не говорит что-то очень важное. Давить на него я не решилась, понимая, что это не сработает. Только не с ним. Стыда за то, что немного играю я не испытывала. Как сказал Узор, инстинкт выживания у нас преобладает. Зная, что я не испытываю всего в чём мне удалось его убедить Узор наверняка запер бы меня, без возможности выбраться. Если бы я не помнила своего существования в центре, возможно бы поверила ему. Только вот там не было нянь и игрушек. Только голод и страх.

Глава 12

Хозяйскую спальню починили и мы снова перебрались туда. Я старалась ничем не показать, что не доверяю Узору. Я смотрела на него преданными глазами, старалась как можно чаще касаться, целовала его губы, пальцы, вдыхала его запах. Себя я убеждала, что делаю это, чтобы выжить, обмануть, а не потому, что мне это необходимо и тянет к нему. Часто ночью я просыпалась и осторожно перебирая его волосы замирая от странного тянущего ощущения в груди.

Иногда, когда он думал, что я не вижу, на его лице появлялась озабоченная напряжённость. Он чего-то опасался. Педагоги больше не появлялись и моим тренером стал сам Кирилл. Он был неподражаем. Сильное гибкое тело приносящие мне изысканные удовольствия могло причинять невероятную боль. Но спустя короткий промежуток времени я могла оказывать ему относительно достойный отпор. Он был доволен результатом и это дорогого стоило. Для меня.

Спустя некоторое время мы стали выезжать в город. Узор демонстрировал меня как произведение искусства, одевая в роскошные одежды и украшения. Мы ходили в рестораны, бывали на приёмах. Мне было тяжело с непривычки бывать в обществе посторонних, но я старалась не показывать этого. Хотя обмануть в этом Кира не удавалось. Он компенсировал дискомфорт своей близостью, часто касаясь губами шеи или плеча, крепко удерживая за талию.

Большую часть времени мы проводили в его доме. Мужчина оказался интересным собеседником и чутким любовником. Он управлял моим удовольствием, всегда четко зная, как доставить его мне. Для персонала Узор выделил отдельное крыло и пользовался нашим уединением по полной программе.

Когда мы не виделись целый день, он вбегал в дом, словно обезумевший и не говоря ни слова раскладывал меня на ближайшей поверхности или прижимал к стене, наполняя собой. Он врывался в меня самозабвенно, яростно и я кусала, царапала его, как будто у нас не было в запасе ни одной минуты. После умопомрачительных оргазмов он относил меня в наши комнаты и часто повторял все в душею а затем в постели еще о того как моё тело отходило от предыдущего удовольствия.

В тот день мы остались ночевать в гостинице. Вернувшись со скучной автомобильной выставки я едва успела скинуть туфли. Кирилл был хмурым и отстраненным. Мне захотелось стереть с его лица обеспокоенное выражение.

— Что случилось? — я ухватилась за пряжку его ремня и потянула на себя.

— Ты сегодня особенно хороша, — задумчиво пробормотал он, проводя пальцем по моей нижней губе. — На тебя смотрели.

— Это плохо? — я втянула в рот его фалангу.

— У тебя роскошный рот. Горячий… — я невольно сжала колени, ощущая как лоно становится влажным. — В этой красной помаде…порочный…

Он спустил с плеча бретельку платья и хищно оскалился.

— Ты не одела бельё? — это давно стало нашей любимой игрой. Я бунтовала, а он наказывал меня удовольствием.

— Только трусики, — простонала я предвкушающе.

— Хочу видеть твои губы на моем члене, — прохрипев, он толкнул меня вниз.

Опустившись на колени, я расстегнула ремень и потянула язычок молнии. Спустя несколько мгновений его длинный ствол вырвался из текстильного плена. Довольно улыбнувшись, я лизнула его от основания до самой головки, очерчивая языком нижнюю вену. Зарычав, Кир положил руку мне на затылок и требовательно толкнулся в рот. Зная, как ему нравится это, я не сводила с него прямого взгляда и, скользнув ладонью между своих ног, принялась ласкать себя.

— Послушная…моя… — бормотал он, входя до самой глотки, заставляя меня задерживать дыхание и коротко стонать, когда он выходил.

Довольно быстро его плоть стала пульсировать и мужчина резко вздернул меня на ноги и толкнул лицом на спинку кресла. Задрав подол платья он сорвал трусики, погружаясь в меня одним движением. Цепляясь за обивкую я старалась подаваться назад, что было не просто. Он ухватил меня за плечо, фиксируя на месте и продолжал трахать в таком любимом мною ритме.

Содрогнувшись, он навалился мне на спину и по привычке прикусил под лопаткой.

— Тяжелый, — я была немного разочарована таким быстрым соитием.

— Чтобы не сбежала, — пояснил Киррил и внезапно развернул меня, жадно целуя.

Подчинившись, я ощущала его не спадающую эрекцию и огладила роскошную длину ладонью. Подхватив меня под ягодицы, он вновь оказался во мне. Я держалась за его плечи и мужчина размашисто насаживал меня на член. Мы сдавленно рычали, я выгибалась, позволяя клеймить мою шею, оставлять отметины.

Слишком скоро меня скрутило в оргазме и я вскрикнула громко, с отчаянной потребностью удерживать его в себе ещё какое-то время.

Кирилл с особой нежностью гладил мое лицо и что-то шептал. Я улыбалась, не слыша слов.

— Согласна?

— Разберемся, — автоматически ответила я, утыкаясь носом в его грудь. — То, ч то ты делаешь со мной…это дико.

— Это плохо?

— Настолько, что мне всегда хочется ещё, — рассеяно призналась я.

* * *

Я прошла в ванную и уже открыв воду вспомнила, что не взяла с собой новый гель, что купила накануне. Всегда не любила те средства, которые предлагали в гостиницах — слишком остро пахнущие, раздражающие мое и его обоняние. Выскользнув в спальню я услышал знакомый голос и невольно застыла, прислушиваясь. В гостиной Кирилл общался по скайпу.

— …никак не выходит.

— Она немного задерживается в развитии, но уверяю, остальные полностью готовы.

— Мне важно, чтобы именно она была в норме. Только она. Что до остальных…мне на них плевать. Это твоя работа.

— Уверяю у Иларии нет отклонений. Просто нужно больше времени и она забеременеет.

Не упала лишь потому…Не знаю почему я не упала. Качаясь опёрлась о стену и зашла в ванну. Забравшись в душевую я села на пол и зажав рот ладонью разрыдалась. Только сейчас я призналась, что Кир для меня не только прикрытие и способ выжить.

— Ублюдок… — давясь слезами я уткнулась носом в стену.

Когда моя игра стала явью, в какой сумашедший момент я перестала притворяться влюблённой. Мои стоны были настоящими, я искренне тянулась к нему, даже зная, что он врёт, не договаривает мне слишком многое. Наверно я надеялась, что однажды он пояснит всё или слабовольно рассчитывала, что когда-нибудь это станет неважным. Дура.

— Ария, что случилось? — он выволок меня из под воды, — Что с тобой?

Я забилась в знакомых руках, пытаясь вырваться, ударить, ненавидя себя за слабость, за то, что он так легко смог меня приручить.

— Ария!?

— Я не беременна, — отчеканила я и дико захохотала, — Сов…сем…

Кирилл завернул меня в полотенце и уложил в постель. Что-то шепча он лёг рядом, укрывая нас одеялом. Горячие руки не позволили мне отодвинуться. Притянув меня к себе от покрывал поцелуями припухшее от слёз лицо.

— Это не важно. Мне нужна ты…ты…

— Гад ты, Узоров.

— Никогда не пытался быть другим, — согласился он покорно, — но ты для меня все…

— Ты лгал мне, — продолжала выгибаться я, пытаясь его пнуть. — И лжёшь.

— Ты знаешь то, что тебе нужно знать.

— Все ещё строишь из себя хозяина?

Он вздохнул и надавив мне на подбородок, открыл рот, чтобы закинуть в него крохотную таблетку. Положив ладонь поверх губ, он не позволил мне выплюнуть лекарство. Оно растворилось на языке и окружающее заметно качнулось.

— Тебе нужно успокоится.

— Мне нужно сделать тебе больно.

— Ты уже это делаешь, родная, — он стискивал мне все крепче.

Выдохнувшись я забылась в слишком уютных объятиях. Несколько раз ночью я, пьяно качаясь, порывалась встать, но каждый раз он цеплялся в меня, удерживая на месте. Самое унизительное, что мне самой это было нужно: его губы, руки, тепло давно ассоциировалось со стабильностью и защитой.

Утром я сонно потянулась и не нашла мужчину рядом с собой. Подскочила, неверяще оглянулась и воровато озираясь натянула на себя свою привычную одежду. В номере я действительно была одна. Скорее всего Кирилл посчитал, что во мне достаточно снотворного.

Оставив вещи и телефон я с опаской вышла в коридор. Никого не встретив я спустилась по лестнице и вышла из гостиницы.

Пронизывающий ветер забрался под тонкую футболку и в прорези джинс. Поёжившись я запахнула тонкий кардиган и перешла на другую сторону улицы. Прохожие пялились на меня и я их понимала: не часто в конце зимы увидишь легко одетого человека. Забравшись в такси я протянула водителю серьгу.

— Вторую отдам когда приедем, — назвав адрес пообещала я.

Водитель покосился на меня и криво ухмыльнувшись завёл машину. Выехав за черту города машина набрала скорость. За окном мелькали серые деревья и покрытая подтаявшим снегом земля. Человек за рулём задумал недоброе и спустя несколько километров свернув на развилке притормозил.

— Что-то стучит в моторе, — пояснил он, блеснув глазами.

Усмехнувшись я вышла наружу. Он открыл капот и многозначительно нахмурился. Встав напротив я скрестила руки на груди.

— Давай я скажу, что будет дальше. Ты скажешь, что поломка серьёзная и позвонишь другу, чтобы он привёз нужную деталь. А мне предложишь согреться или идти куда пожелаю. Учитывая, что я одета легко, явно слабая и потерянная, уйти не смогу. Ты заставишь меня заняться сексом, а потом волшебным образом машина заведётся и мы поедем… — я задумчиво потёрла подбородок, — возможно в город. Но скорее всего ты отвезёшь меня на хату, к отмороженным, чтобы продать.

— Нет, — немного потерянно он мотнул головой.

— А теперь слушай, что будет в действительности. Ты начнёшь меня дурить поломкой, я уже сейчас понимаю, что её нет. Когда ты предложишь мне остальное и попытаешься заставить подчиниться я сломаю тебе нос, потом колено, затем я заберу твой телефон и ключи от машины. Я уеду. Когда ты выберешься отсюда и доберёшься до города тебя выловят и тут начнутся настоящие неприятности. Тебя убьют. Потом. Когда ты перестанешь ощущать себя человеком и осознаешь, что ты просто кусок мяса.

Он нерешительно шагнул ко мне и я коротко впечатала ребром ладони ему в нос. Взвизгнув, он ухватился за лицо и попятился.

— Давай на этом остановимся и ты отвезёшь меня куда я хочу, — раздражённо захлопнув капот я села на него и выжидательно посмотрела на мужчину.

— Ты…мне…

— Колено ещё цело, — напомнила я, — а нос…

Подскочив к нему, я ловко вцепилась в переносицу и вернула хрящ на место. Мужик взвыл, запрокидывая голову. Благоразумно отойдя от него подальше я пинала куски замёрзшей грязи. От холода меня слегка потряхивало.

— Давай уже! — потеряв терпение, рявкнула я и он наконец-то, не переставая хлюпать носом, сел за руль.

Доехали мы в напряжённом молчании. На косые взгляды в зеркало заднего вида я не обращала внимания.

— Дальше не проехать, — прогундел мужик, остановившись у шлагбаума.

Молча открыв дверь я нырнула по щиколотку в снег. Не дожидаясь прощания машина взвизгнув колёсами развернулась. Вторая серьга осталась при мне. Запахнувшись я пошла по накатанной дороге между домами. За воротами лаяли собаки и меня провожали настороженные взгляды из-за неплотно задёрнутых штор. Чем ближе я подходила к дому, тем сложнее давались шаги. Под конец я едва переставляла ноги и уцепившись за ржавую ограду едва переводила дыхание.

Я не была здесь с того самого дня и не ожидала, что дом почти цел. В заросшем сорной травой дворе, обгоревшие, почерневшие от времени доски местами прогнили. Ступни прогнулись, завалинка раскрошилась и местами приподнялась корнями выросших рядом за столько лет деревьев. Вверх по стене тянулась длинная трещина, разделившая дом пополам. Треснувшие листы фанеры чудом держались на ржавых гвоздях.

Толкнув покосившуюся дверь я протиснулась в образовавшийся проход и оказалась в длинном коридоре. Раньше он казался больше. Заколоченные окна не давали много света, но сквозь щели он проникал внутрь, позволяя рассмотреть помещение. Обгоревшая часть прихожей и гостиной оставалась чёрной, остальные комнаты всё ещё были оклеены обоями, на стенах кухни виднелся раствор на котором когда-то держалась плитка. Из дома вынесли всё: мебель, двери, даже розетки и выключатели из стен вырвали.

В детской я замерла в дверном проёме и пробежалась пальцами по косяку, нащупав под облезлой краской глубокие зарубки. Их выпиливал папа замеряя мой рост. Росла я быстро, но как скоро отмечать моё взросление стало некому. Горько улыбнувшись я упёрлась лбом в потемневшие от влаги, но чудом державшиеся когда-то бывшие жёлтыми обои.

Может быть всему виной моё происхождение, но по-настоящему я почти никогда не плакала. Я могла ловко симулировать большинство эмоций, зная, что от меня ждут или что будет для меня выгодно, но истинные чувства я старалась не демонстрировать. Что-то внутри меня сломалось в гостинице, когда я корчилась от боли под струями воды. Опустившись на прогнувшиеся доски пола я села на место где раньше стояла кровать. Именно отсюда я смотрела на ноги мамы выбегающей навстречу смерти. Она понимала, что обречена. Не знаю, смогла бы я сделать подобное для другого. Может это свойство лучших из людей, к которым я не относилась.

Внезапно стало по-настоящему холодно и в моей памяти снова прокрутился момент когда в комнату вошёл один из убийц моей семьи. Я протянула руку и прижала его к тому месту на полу где стояли его ботинки. Он позвал меня, но я не запомнила его голос, однако когда он выходил…

— Ария, милая, что ты здесь делаешь?

Вскинув голову, я уставилась в испещрённое тенями лицо Кирилла. Сейчас он казался намного старше. Отчего-то именно здесь мне не хотелось его видеть.

— Это мой дом, — глухо пробормотала я, наблюдая как он приближается осторожными шагами, — Здесь закончилась жизнь начатая в багажнике. Другой у меня до неё не было. Ты говорил о детском саде, но я помню другое.

— Разберёмся снаружи, — он развернулся и резко направился в выходу, — Не здесь!

"Не здесь"- эхом отразилось в моей памяти.

Он не видел как исказилось моё лицо, как я зажала ладонью рот в безмолвном крике, как в моих глазах погасла искра. Только тот, кто был здесь прежде мог знать, что я могу приехать только сюда. И эта фраза, сказанная тем же тоном, только много лет спустя. Поднявшись я прошлась по скрипящим доскам и оказавшись во дворе с жадностью глотала льдистый воздух. Кирилл стоял у калитки, не сводя с меня испытующих глаз.

— У Шороха тебя не было. Я подумал… — он замолчал, нервно сглотнув.

— Зачем ты их убил? — пустым голосом спросила я.

Кирилл застыл и кажется перестал дышать. Я ждала, что он станет отрицать и в айнк надеялась, что он развеет мою уверенность, вернет ускользающий мир.

— Я должен был тебя забрать, — безжизненно отозвался он, — С самого рождения ты была моей…

Вселенная раскололась на куски и каждый из них рассыпался прахом, с последующими словами падающими между нами. Мне захотелось вернуть время назад и не задавать вопрос, не слышать ответ.

— Я не вещь…больше нет, — он качнулся в мою сторону и я отшатнулась, — Не смей… Никогда больше…

— Они выкрали тебя и…

— Они стали моей семьёй! Спасли! — заорала я.

— Ты росла в центре в стазисном состоянии. Тебе ничего не угрожало.

— Мне было больно! Страшно! Я корчилась от ужаса в смраде разложения там, в темноте! Ты даже не представляешь…

— Не может быть, — ошарашенно пробормотал он, — Матрицы ничего не ощущают.

Запнувшись, он решительно зашагал ко мне. Возможно, в честном поединке я никогда бы не продержалась и пары минут, но играть с ним больше я не собиралась. Наклонившись, я сделала вид, что меня тошнит и когда Кирилл нагнулся ко мне, я распрямилась, ударяя его в подбородок. Он запрокинул голову и я ударила его в кадык. Хрипя, он попятился. Удар в грудь заставил его упасть на спину, задыхаясь. Мне нужно было только сломать ему шею…Всего лишь… Стоя над распластанным телом, я поняла, что могу это сделать, но никогда не смогу с этим жить. Разочарованно зарычав я выдернула из его кармана ключи и телефон.

— Не смей больше появляться в моей жизни, выродок.

Я неслась по дороге, судорожно сжимая руль. Всё что казалось незыблемым, важным оказалось обманом. Для Кира я была всего лишь самкой, не сдохшей вовремя. Всё что было между нами для него был эксперимент. А чем это было для меня? Мне не хотелось об этом думать, анализировать, но я не могла не признать, что не сразу пристрастилась к этому мужчине и поначалу мною двигало банальное желание выжить. Рядом с ним было спокойно. Уже после я поняла, что с ним ещё и уютно. Мне хотелось верить, что я могу быть счастлива и поддавшись иллюзии я забыла, что никому нельзя доверять. Особенно собственному сердцу. У меня не было времени и плана, лишь твёрдая уверенность, что больше моя жизнь не будет принадлежать другим.

Добравшись до особняка я, рявкнув на спросившую было что-то охрану, взобралась по ступням и отправилась в спальню. Забросив пару коробок в сумку я кинула туда же несколько пачек денег из сейфа, немного подумав, флешку, пару комплектов белья и сменной одежды. Надев джинсы, свитер и куртку я спустилась вниз. В гостиной меня поджидал управляющий.

— Нас не будет пару дней. Подготовь к нашему приезду домик у реки.

— А хозяин…

— Ты оглох? — перебила я злобно, — Может ты думаешь, что моё слово тут ничего не значит?

— Извините, — мужчина поёжился, исподтишка неприязненно кривясь.

Загрузив багаж в машину я направилась в город. Зная, что меня наверняка отследят я оставила автомобиль у одного их железнодорожных вокзалов и воспользовавшись электричкой снова поехала в пригород, только решив переждать поиски немного восточнее. Снять домик в небольшом дачном посёлке у самой реки оказалось не сложно. Соседи должны были заселиться ближе к теплу и я без зазрения совести вскрыла чужое жилище, оставив в своём несколько личных вещей. Просчитав пути отхода, заготовив несколько ловушек и доморощенную сигнализацию я разобрала купленную в пути еду. Включив старую электрическую плиту я поставила чайник и развалилась на маленьком диванчике с миской жареных крылышек. То, что Узоров не оставит меня так просто я была уверена. Слишком ценный материал я представляла. Обгладывая косточки я не отводила глаз от спирали накала алым светящейся в темноте. Неожиданно у меня возникла безумная, дерзкая идея.

Владелец "А", которому принадлежала часть города был человеком которому я могла предложить свои услуги. Он неоднократно пытался выкупить меня у Шороха. То, что заниматься мне придётся не танцами я понимала, но успокаивала себя мыслью, что человек с деловой хваткой вряд ли упустит возможность заработать на мне, променяв её на сомнительное удовольствие получить меня в постель. Самым главным критерием была его антипатия к Кириллу о которой мой бывший уже успел меня просветить. Не придумав ничего больше для своего спасения в сложившейся ситуации я подсчитала наличность, устыдилась собственной наглости и припрятав деньги легла спать.

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ СПУСТЯ.

Иногда я встречала его. На скучных светских вечеринках, в клубах. Притворно равнодушно скользя по нему взглядом я замечала как он осунулся, стал мрачен и издёрган. Поговаривали, что Узоров разорил нескольких деловых партнёров, купил пару заводов. Следить за ним я не решалась, понимая, что могу засветиться.

Моя внешность изменилась не кардинально, но основы стали другими: скулы немного шире, нос аккуратнее, губы чуть более узкими, уши стали ближе прилегать к голове, глаза оказались миндалевидными. Только цвет радужки остался прежним, но он был довольно банальным и за это я не беспокоилась. Голос же я привыкла модулировать практически постоянно даже оставаясь наедине с собой. Мой работодатель Абросимов вложил в меня приличные деньги, но я довольно быстро смогла их отработать. Его агентство работало под лозунгом "Нестандартная помощь в стандартных ситуациях". В его бизнесе такие как я исполняли самые разные поручения: от соблазнения одного из супругов, для уличения в неверности до умерщвления неугодного делового партнёра. Мои методы выполнения заказов были безупречны тем, что никто не смог бы доказать или догадаться, что я в них участвовала, а мои вчерашние воздыхатели не узнавали меня, встретив на улице. Искусство быть Серой делало меня незаменимой в особых операциях и я могла позволить себе жить вольготно, получая приличные гонорары за свою работу.

Прикупив старую мельницу на границе города, несколько дач в пригороде и пару неприметных квартир в разных концах города я поверила, что могу жить спокойно.

Глава 13

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

В пахнущей кожей обувной коробке лежала пуговица с ниткой, уже ненужная мне сим карта и полуистёртый военный жетон, который Андрей подарил мне на счастье. Закрыв крышку я встала и оттолкнув кресло вышла из комнатки. Ещё одна глава моей жизни закончилась. Пора двигаться дальше.

Чертыхнувшись я стянула пропитанную кровью одежду и сменив повязку уселась в гостиной с чашкой кофе и ноутбуком. У меня тоже была мечта: я хотела покоя и тишины. Купить кусочек рая я могла уже скоро и боюсь мой работодатель тоже это понимает. Не сомневаюсь, что он попытается задержать меня возле себя и зная его методы я сомневалась, что смогу уйти по хорошему. Это я знаю уже давно, а потому собрала достаточно весомый компромат на Абросимова. Подозреваю, что и об этом он догадывается. Проверив почту я открыла ленту новостей. Мой заказ уже был найден и в прессе развернулась настоящая истерия. Обыватели не знали, что сопереживают о потере извращённого со склонностью к садизму индивида. Они вообще редко видели дальше своего носа. Законопослушные граждане по вечерам забиваются в свои одно-двух-комнатные норы со всеми удобствами и жуя перед телевизором картошку с котлетами следят за чужими жизнями, с завистью осуждая любого кто существует иными правилами, идеалами. Никогда я не претендовала на роль Робина Гуда, но все мои объекты не были святыми. Не могу сказать, что устранялись только твари, но ведь нет дыма без огня, да и естественный отбор никто не отменял. По крайней мере я могла с уверенностью сказать, что свою работу выполняю с душой, не причиняя боли и лишних страданий.

Когда ожил телефон, я вздрогнула и сама себя обругала. Конечно звонил рабочий номер, ведь личный я отключила, убрав симку в коробку. Обычно между заказами я брала перерыв в пару недель, но предложение выслушала и получила ссылку, пройдя по которой просмотрела подробности. Заманчивая стоимость дополняла набор необходимых манипуляций. Устранять объект было не нужно, главным было дискредитировать его.

Просмотрев заявленные требования я хмыкнула. Мне редко доставались интересные проекты где можно было проявить фантазию, самовыразиться и прикинув в уме сроки я согласилась, отослав сообщение заказчику. Через несколько минут на почту пришёл файл с фотографиями и личными данными.

Не заметив как бежит время я составляла план и очнулась когда за окном стемнело. Потянувшись и размяв затекшие ноги я собрала чашки из под кофе сгрузила их в раковину. Спать совершенно не хотелось и я разогрев пиццу в микроволновке уселась перед телевизором. Как назло показывали какие-то слезливые мелодрамы и я, вздыхая старалась не думать об увиденном накануне. Не очень получалось.

Проснулась я снова с криком, свалившись с дивана и запутавшись в пледе. Судорожно стянув с себя шерстяную ткань я побрела в душ. На ходу сорвала с кожи повязку и сморщилась: рана больше не кровила, но ужасно болела. По опыту знала, что затянется она примерно через пару дней, оставив тонкий розоватый след, который сойдёт с кожи спустя неделю. К этому времени к выполнению заказа будет всё готово.

* * *

Пробравшись по едва заметной тропинке между кустами, пробившимися сквозь старый потрескавшийся бетон я сильнее натянула капюшон и показав скучающим охранникам пропуск завела старенькую пятёрку. Чихая, она вывернула с парковки на дорогу. Оставив машину у второй городской заправки я села в трамвай. Скоро уже я сидела на лавке в парке и с удовольствием отщипывала от хрустящей булочки кусочки и делила её с воробьями.

Мимо проходили люди, парочки сидели в тени деревьев прямо на траве и задорный смех время от времени раздавался в воздухе. Отпив их картонного стаканчика я откинулась назад, жмурясь от лучика заходящего солнца проскользнувшего между листвой. До назначенного мне времени встречи было пара часов и было откровенно лень двигаться.

— Привет, можно? — просипел кто-то, бесцеремонно плюхаясь рядом, задевая моё бедро коленом.

— Мой ответ ведь не интересен, — проворчала я, открывая глаза и с недовольством оглядывая наглеца.

Рядом, щерясь в довольной улыбке, сидел молодой парень с длинной чёлкой наполовину прикрывающей лицо. Мочка уха прошитая серебряным кольцом, тонкий шип торчащий из под пухлой губы и завиток татуировки выглядывающий из-под линялой футболки- такие кричащие особенности всегда вызывали моё недовольство. Рядом с такими субъектами на меня тоже начинали пялиться.

— Других скамеек тебе мало? — сдержанно спросила я, незаметно оглядываясь.

— Меня Марк зовут, — он вытащил из сумки бутылку воды и отвинтив крышку протянул её мне, — А тебя?

— Не интересуюсь, — я мотнула головой.

— Слишком длинное имя. А как короче? — он ухмыльнулся, откидывая чёлку с глаз и я содрогнулась.

Его лицо… Он был так похож на Узорова. Такие же скулы, челюсть и брови над упрямыми глазами. Только они были светло карие, почти жёлтые. Зависнув я едва заставила себя отвести взгляд и сглотнула.

— Нравлюсь? — парень самодовольно хмыкнул и закинул руку на спинку лавки прямо мне на плечо.

Подхватив рюкзак я поднялась. Странное ощущение опасности заставляло крохотные волоски на моей коже приподняться. Хотелось остаться и одновременно с этим бежать, но погасив инстинкты я, не оглядываясь пошла по дорожке. Странный парень не отставал и словно невзначай попытался обнять за плечи.

— Чего ты прицепился? — выскользнув я отодвинулась, заметив движение позади, — Отвали…

— Ты всегда такая… — он взмахнул передо мной ладонями, отвлекая внимание от идущих позади, — неприветливая?

Заскочив за дерево я рывком втянула его за собой и впечатала в ствол.

— Зачем я тебе и остальным? — он шумно втянул воздух и напрягся, — Не ходите за мной.

— Ты… — восхищённо прохрипел он и облизнулся.

— Зубы в глотку вгоню, — я толкнула его от себя и ощутив, что меня окружают побежала прочь.

За спиной раздался смех переходящий в завывание. В сгущающихся сумерках я петляла между деревьями. Меня преследовало по крайней мере четверо. Понимаю, что скорее всего молодёжь просто развлекалась, но мне не удавалось оторваться от них. Меня пугало то, что они не отставали и не теряли меня, как-будто мои следы мерцали в темноте. Мысли обратиться за помощью даже не возникало, светиться в полицейских отчётах меня не прельщало, к тому же содержимое моего рюкзака могло вызвать ненужный интерес. Оружия с собой я конечно не носила, но зарисовки моего нового образа терять не хотелось, над ним я работала несколько часов и он был безупречен. То, что я оказалась в безлюдной части парка сюрпризом не стало, здесь было проще отделаться от преследования, а в полукилометре проходила линия общественного транспорта. Забросив рюкзак на одну из веток раскидистого дерева я расстегнула толстовку. Лучше встретить их пока силы ещё не оставили меня. Восстановив дыхание я упёрлась в колени руками, имитируя что выбилась из сил. Волосы действительно прилипли ко лбу и я откинула их назад, вытирая испарину и сбрасывая капюшон.

— Бегаешь классно! — выкрикнул Марк, появляясь на поляне один.

Он стал обходить меня по дуге и я с беспокойством замерла, понимая, что не слышу всех. Двое затаились в тени и с нетерпением ожидали продолжения, а ещё один… Оглянувшись я заметила движение у мусорного бака и немного успокоилась.

— Невежливо вот так…

— Что тебе нужно? — на выдохе выдала я и громко всхлипнула.

— Мне не хотелось тебя пугать. Как тебя зовут? — он примиряюще вскинул ладони, но в его движениях сквозило что-то хищное, отчего я напряглась и это не осталось незамеченным, — Девочка…

Удивившись я не сдержала смешок. Парень был почти одного со мной возраста и если убрать с него украшения, одеть поприличней может и стал бы казаться немного старше, но уж явно не настолько, чтобы называть меня девочкой. Склонив голову набок он с явным интересом наблюдал за моей реакцией. Повторив его движение я неожиданно для себя похолодела. На короткое мгновение мне повержилось, что глаза Марка отразили свет фонаря, став нечеловеческими.

— Что тебе нужно? — я повторила вопрос севшим голосом, отступая назад.

Он глубоко вздохнул и качнулся ко мне. Предупреждающе выбросив перед собой руку я мотнула головой и он остановился.

— Ты знаешь кто ты? — слишком низкий голос принадлежал тому кто стоял за моей спиной.

— Не думаю, что хочу отвечать, — огрызнулась я, поворачиваясь боком, — Вы, ребята, напугали меня, загнали в угол…

— Ты пойдёшь с нами, — огорошил меня Марк.

— Перебьёшься.

— Давай по-хорошему, — предложил незнакомец, подступая ближе.

— Не нужно, — затравленно прошептала я, обхватывая себя за предплечья, — Пустите меня домой.

— У тебя есть дом? Семья?

— Конечно. Я по-вашему бродяжка?

— Где твой рюкзак? — Марк приблизился на расстояние броска.

— Скинула.

— Ты росла в приюте?

— Что за ересь? — возмутилась я, делая шаг назад, внезапно запнулась о корень и стала падать, — Ах…

Меня подхватили у самой земли. Зажмурившись я ощутила странно притягательный аромат и сдавленно застонала. Надо мной раздалось рычание и незнакомец выдернул меня из рук Марка. Вцепившись в его футболку я поднялась на ноги.

— Я её нашёл, — рявкнул парень, хватая меня за запястье, — Глеб, она моя!

— Закрой рот, — раздалось над моим ухом, — Ты голодна?

— Ччего? — потерянно открыв глаза я наткнулась на изучающий, слишком серьёзный взгляд, — Немного.

— Куда спрятала вещи?

— На дерево закинула, — призналась я.

— Помочь найти?

Отодвинувшись я попыталась отойти, но он крепко держал меня за локоть.

— Пусти, — беспомощно трепыхнулась я.

— Не могу. Ты не понимаешь.

— Прости, — прильнув к нему я запрокинула голову и когда Глеб растерянно сфокусировался на мне с вдохновением зарядила ему между ног, вереща, — Больно!

Марк попытался помочь мне, оттащив от друга. Я ударила его в кадык и обхватив голову впечатала её в колено. Когда пробегая мимо дерева я пригнулась это стало полной неожиданностью для прятавшихся там парней и удачная подсечка свалила одного на другого. Когда я оставила их за спиной с разбитыми носами, то понимала, что моей форы хватит лишь на пару минут.

— Стой, дура! — заорал Глеб.

Стащив рюкзак я рванула к выходу и успела заскочить в автобус, садясь на пол задней площадки. Кондукторша нахмурилась, но получив крупную купюру посветлела.

— Не наркоша?

— Там мой парень…бывший…с дружками.

— Бегут, — подтвердила она и рявкнула на весь салон, — Коля, не останавливайся для этой пьяни.

— Спасибо, — признательно улыбнулась я, — Сдачи не надо.

— Не дури, — женщина отсчитала монеты и ссыпала мне в ладонь, — Не связывайся с уродами, деточка.

Согласно кивнув я забралась на сиденье и обняла рюкзак. Только сейчас меня пробрало и зателепало, буквально подбрасывая на месте. То, что эти ребята не совсем люди я уже поняла и каким-то образом они то же поняли обо мне. Нетрудно было догадаться, что Узорову могут доложить о встрече со мной и это делало моё пребывание в городе опасным. А этот Марк… При мысли о нём, что-то дрогнуло в груди и непривычно заныло.

Глава 14

Я понимала, что слишком тороплюсь, но интуиция подсказывала, что промедление дорого мне обойдётся. Сегодня мой объект арендовал клуб для проведения мужской вечеринки. Мне удалось вписать себя в список обслуживающего персонала и добыть пропуск. Мастер поработавший над моим лицом и телом сделал из меня восточную красавицу. Линзы превратили густо подведённые глаза в карие, чёрные волосы спускались до пояса, ожог на животе имитирующий клеймо от раскалённого металла выглядел правдоподобно. Надев легинсы с низкой посадкой, тунику до колен с разрезами по бокам и широкий ремень я направилась в клуб. Было ещё светло когда я постучала в тяжёлую обшарпанную дверь. Окинув меня неприязненным взглядом и внимательно рассмотрев пропуск верзила со сбитыми костяшками мотнул головой.

— Лариса, значит, первый раз у нас? Проходи прямо, там гримёрка и гардеробная.

Сгорбившись и опустив голову я пошла вдоль стены, вскоре оказавшись в просторном помещении с потёртыми креслами и зеркалами. Несколько девушек, беззлобно огрызаясь и посмеиваясь накладывали макияж.

— Ты кто?

— Лариса. Меня взяли на замену официанткой.

— Плохой день для начала, — заключила смуглая девица с копной выбеленных волос, тщетно собираемых ей на макушке, — Сегодня тут будет Вавилон, кроха.

— Давай помогу, — не дожидаясь ответа я подхватила сухие ломкие пряди и заколола их обернув вокруг резинки таким же манером как у соседки, — Справлюсь. Что ещё остаётся?

— Тут ещё нельзя отказать клиенту если он решит развлечься по-взрослому. Зато заплатят прилично. Сегодня холостяцкая вечеринка, — не скрывая отвращения процедила блондинка и тут же заученно улыбнулась, — Спасибо за помощь. У тебя неплохо получается.

Пожав плечами я зашла за ширму и стала перебирать форму на плечиках. Те на которых были именные наклейки я пропустила, вытащив подходящий по размеру комплект состоящий из алого корсета со шнуровкой, короткой пышной кружевной юбочки на бёдрах и полосатых чулок на подтяжках. Обувь я оставила свою: достаточно удобные туфли на танкетке. Только обернула вокруг щиколоток красную ленту для волос, завязав сложным бантом. Крутясь перед зеркалом я с сарказмом скривилась- слишком много открытой плоти, но для моей работы это не станет помехой. Несколько острых шпилек скрепили узел на затылке, оставляя на висках длинные пряди, браслеты на запястьях, скрывающие тонкую проволоку скрученную в рулетку и несколько тонких игл с парализатором и стимулятором воткнутых в кромку ремня, полый кулон с быстродействующим наркотиком внутри давали мне уверенность в собственной безопасности. Заметив мою удовлетворённую улыбку девушки понимающе переглянулись.

— А ведь с виду скромница.

— Все мы с виду такие какими нас хотят видеть, — философски заметила я, нанося яркую помаду, — Главное выжить.

Нанеся несколько капель эфирного масла ванили на точки пульсации я надеялась скрыть свой аромат на случай нахождения поблизости своих сородичей. Выскользнув в общий зал я уселась у барной стойки и принялась лениво разглядывать снующий персонал. В этом клубе я уже бывала и точно знала расположение приватных кабинок в которых мне сегодня предстояло работать, а также все возможные пути отхода. Пройдя по периметру накануне притворясь пьяной клиенткой я узнала, что окна в туалетах забраны сеткой, но пару из них удалось подрезать. Скопировав украденные и вновь подброшенные владельцам электронные ключи удобно разместились в карманах на внутренней стороне ремня.

— Новенькая? Напиши имя на бейдже, — администратор, молодой парень Антон с едва заметно подведёнными глазами скучающе взглянув на меня протянул мне листок бумаги, — Официантка? Надеюсь с тобой не будет проблем. У нас тут…особая вечеринка и принципиальным здесь не место.

— Понимаю.

— Оплата утром, но всё, что дадут свыше твоё. Так что — старайся и при особом рвении к утру сможешь оплатить квартиру за пару месяцев. У нас клиент в общем-то приличный, но если что-то пойдёт не так зови Ваню, — он указал на верзилу у входа, — Всё же постарайся обойтись сама. Справишься?

Уверенно кивнув я прицепила к корсету бейдж.

— Дурацкое имя. Напиши что-нибудь запоминающееся…Зара или Фаина.

Согласившись написала Лейла и вложила бумажку в пластиковый карман. Бармен после ухода администратора встал напротив, подмигнул и облизнув губы предложил:

— Если что можешь обращаться ко мне.

— Зачем?

— Сохраню деньги и если что… — он многозначительно понизил голос, — могу выручить.

— А что с меня? — уже зная ответ спросила я.

— Минут пятнадцать в подсобке и десять процентов с чаевых.

— После смены…

— После ты будешь потрёпана как тряпка с пола, — хохотнул он, — Сейчас пойдём.

Я сделала вид, что раздумываю, дожидаясь когда рядом на стул плюхнется танцовщица, которой я помогала с волосами.

— Окучиваешь новую? Слышь, детка, не ведись на эту лажу. Он тебе и деньги не отдаст и герпесом наградит, — громко заявила, судя по бейджу, Милена.

Бармен скривился и забормотав нечто нечленораздельное отошёл дальше.

— Не тупи… Лейла? Ничё так, миленько. Может и вольёшься. Если что зови Ваню, но учти, за помощь он потребует треть заработка. Можешь позвать кого-то из девочек на подмену, но если узнает администратор, то штрафанёт примерно так же, — она заговорщески подмигнула, — Только никто ему стучать не станет, между нами так не принято.

Раздался звонок и всё вокруг пришло в движение. Девушек в откровенных нарядах было просто очень много. Подскочив я наткнулась на ироничные взгляды новых коллег. Администратор неприязненно осмотрел каждого и заученно повторил правила.

— Открываемся через пять минут. Душ надолго не занимать, про предохранение не забывать. Остальное на ваше усмотрение. С этого момента — всем улыбаться.

Спустя час зал был полон. Гости вальяжно расположились на диванах и креслах, потягивая напитки и наслаждаясь шоу программой. Девушки извивались между столиками и время от времени уходили в кабинки. Возвращаясь через определённое время они убегали в подсобные помещения, придерживая растрёпанную и порой разорванную одежду. Теперь мне стало понятно наличие такого множества комплектов формы. Мне удавалось избегать лишнего внимания и удостовериться в том, что нужные мне люди расположились в ложе на втором этаже. Пройти туда без приглашения не мог никто. Охрана тщательно отбирала девушек из танцующих, давая им пластиковые карты с номерами. Официанток даже не рассматривали, отдавая их на пользование тем, кто отдыхал внизу.

— Почему без подноса? — прошипел Антон.

— Я была занята, — со значением сообщила я.

— Всё хорошо? Вы всем довольны? — потеряв ко мне интерес он отправился в зал.

Оценив ситуацию я отправилась в гримёрку. Девочки, не замечая никого, сбрасывали тряпки в корзины и одевали свежие. Подсыпать в пару открытых бутылок несколько кристаллов было делом пары секунд, после чего я принялась поправлять абсолютно свежий макияж. Через четверть часа вбежал всклокоченный Антон.

— Ты! Ттты ууумееешь тттанцевать? Хххоть чуть чуть, а? — он трясся и жалко заламывал руки.

— Я раньше работала…

— Бегом в клетку! Справа от сцены.

Повторять ему не пришлось. Только вот предложенная мне площадка оказалась у самой стены и я дождалась когда освободится та, где освещение было лучше- прямо над сценой. Оттолкнув подскочившую девицу я, под её возмущённое шипение забежала наверх. Оглянувшись я заметила в соседних клетках немного зажатых официанток. На их фоне я смотрелась более чем выгодно. Моей растяжке могла бы позавидовать любая гимнастка и скинув обувь я забралась наверх. Балансируя на узких прутьях я извивалась под музыку то припадая вниз, то подскакивая, ухватившись за металл, демонстрируя роскошный прогиб. Трос проложенный в трубе, удерживающий конструкцию я использовала как шест. Зная, как завораживающе выглядят мои движения на высоте и без страховки я даже не смотрела по сторонам, слыша восторженные выкрики на особо опасных пируэтах, когда всем казалось, что от падения меня отделяет мгновение. Вдруг я слегка сбилась с темпа, ощутив на себе тяжёлый цепкий взгляд. С трудом сохранив баланс я удержалась над самым краем и уцепившись за прут зависла, а затем спрыгнула на сцену, оказавшись между двумя отпрянувшими в стороны девицами в перьях. Они зашипели, сохраняя на лицах искусственные улыбки, а я игнорируя их рванула к выходу.

Все мои охранные системы ревели об опасности. В этот момент мне было наплевать на заказ, наполовину сделанную работу и потраченное время. Забежав в гримёрку я подхватила свои вещи и забилась за ширму. За мной в комнату влетел Антон.

— Как там тебя…ты сдурела? Что ты вытворяла? — он ухватил меня за локоть и неожиданно сильно дёрнул, выволакивая к зеркалам, — А если бы сорвалась?

Настойчивый стук в дверь прервал его нотации и предотвратил разбивание его аристократического носа. Парень повернулся на звук, отпуская меня и я опять метнулась переодеваться.

— Слышь, малой, ты тут рулишь? — в комнатку вошёл коротко стриженный мужчина в хорошо скроенном, дорогом костюме, — Где та, с клетки, что упорхнула так быстро?

— Здесь! — пискнул Антон, указывая на меня дрожащим пальцем, — Вот она.

Телохранитель, а именно он вошёл, хмыкнул и отодвинув администратора заглянул за ширму.

— Куда собралась, птичка Тебя хотят…видеть важные люди, — протянул он, окидывая меня оценивающим взглядом.

— Мне нужно в душ и переодеться, — выпалила я.

— Не нужно. Пошли сейчас, — безапелляционно заявил он и потащил меня к выходу, — Не дури, останешься довольной.

Поняв, что сбежать уже не смогу я шла перед сопровождающим, который не позволял другим желающим ко мне подойти. Вздохнув я поняла, что слегка перестаралась и привлекла слишком много внимания. Это было не страшно, просто требовало корректировки моего плана. Не заметив как пересекла зал я поднялась по лестнице и оказалась перед двумя охранниками, стоящим напротив красной двери. Они молча открыли её и меня слегка подтолкнули в спину. Играть неуверенность мне удавалось лучше всего. Я прижалась к стене, распахнув глаза и заламывая пальцы. Долго оставаться не замеченной, естественно, я не могла и неловко зацепив проходящую мимо официантку принялась приглушённо извиняться, помогая собрать приборы. Она ядовито мне улыбнулась и больно ткнула в бок.

— Потом сочтёмся, — ядовито улыбнувшись девушка едва не порезала меня ножом для мяса.

— Прости, — потерянно пробормотала я, точно зная, что за нами наблюдают, — Помоги…

— Идиотка, — бросила она, с ненавистью и неприкрытой завистью и вышла на лестницу.

— Позволь я тебе помогу.

Я вскинулась, отступая назад и только широкие ладони обхватившие меня за талию не позволили мне упасть. Так должно было казаться и судя по довольным глазам склонившегося надо мной мужчины мне удалось произвести правильное впечатление. Я узнала свой объект и внутренне облизнулась.

— Я…мне…можно уйти? — снова вздрогнув от ощущения пристального внимания я поёжилась и руки стиснули меня крепче.

— Давай присядем, — добродушно предложил он и не дожидаясь ответа провёл меня к угловому столику, — Ты чего трясёшься, глупышка?

Оглянувшись я наклонилась к мужчине и срывающимся голосом сообщила:

— Меня взяли официанткой, попросили станцевать, но никто не предупреждал…Я не проститутка…

— Тшшш, ну, что ты, — по акульи ухмыльнувшись он покровительственно приобнял меня за плечи, — Никто тебя не обидит. Уйдёшь, не бойся, но сначала…Ты голодна?

Отрицательно мотнув головой я украдкой осмотрелась, но не поняла от кого тянет опасностью. Сглотнув я уставилась на объект.

— Зови меня Тихон. Ты Лейла? Да?

— Да, — промямлила она.

Тихонов нетерпеливо подозвал официантку и передо мной появилась тарелка со слабо прожаренной телятиной. Блаженно простонав я впилась в неё зубами, ненадолго забыв о действительности. Вкус был божественен. Сок стёк по подбородку и я стёрла его пальцами, которые тут же облизала. Судорожный выдох поблизости вывел меня из нирваны.

— Там, внизу, ты была такой уверенной.

— Когда танцую, то забываюсь, — я стыдливо опустила глаза.

— Такой ты мне нравишься больше, — выдохнул мужчина, нависая надо мной, заставляя сжаться, — Давай я провожу тебя…домой.

Подхватившись с дикой надеждой я уставилась в его покрасневшее лицо.

— Мне ещё нет восемнадцати. Мама меня убьёт, — заскулила я.

Объект зажал мне рот рукой и зашептал:

— Тихо, не надо кричать, глупышка. Проблем потом не оберёшься. Давай я по-тихому тебя отвезу домой.

Размазав тушь я мотнула головой и громче необходимого всхлипнула:

— Спасибо, вам. Я так испугалась…

Он поднял меня за плечи и повёл к двери, ведущей в собственную кабинку. По моим сведениям он водил девочек только в неё. Делая вид, что не понимаю, что он задумал я вошла в комнату. Замерев за порогом я резко развернулась и вскрикнула.

— Тихо! — рявкнул Тихон и толкнул меня на диван, с резким запахом антисептика, — Ты же понимаешь куда попала!

Сев рядом он плеснул в бокал янтарной жидкости и сделал большой глоток. Я метнулась к двери и стала толкать её с визгами и слезами, точно зная, что снаружи это слышно. Позади в камине трещал живой огонь и довольно усмехался довольный собой мужчина.

— В ближайшее время я получу удовольствие, а вот ты… Зависит от того как ты мне угодишь.

— Пожалуйста, — я села на пол, обняв колени руками, — Отпустите меня…

— Тебе не будет очень больно, если сделаешь то, что я хочу, — вещал он прикрыв глаза, — Иди ко мне. По-хорошему.

В его голосе зазвучала сталь и я покорно подошла и по его указке села на пол у его ног.

— Раздевайся, — коротко приказал он.

— Можно… — он удивлённо взглянул на меня, — Немного выпить…для…мне страшно…

После его позволения я отвинтила крышку и твёрдой рукой бросила гранулу в стакан. Наполнив два стакана я протянула один Тихону. Он довольно ухмыльнулся и опрокинул его в себя.

— Станцуй для меня Лейла. Только на этот раз…ты разденешься.

— Не надо…

Он подскочил и с размаху влепил мне пощёчину. Я ощутила медный привкус во рту и сплюнула на идеальный белый ковёр. Кровь смотрелась на нём провокационно. Тихон утёр лицо рукавом и уселся обратно, широко расставив ноги. Он расстегнул рубашку и штаны, потирая напряжённый пах.

— Я жду, — спокойно сказал он.

Включив проигрыватель телепающимися пальцами я вышла в центр комнаты и качнулась в такт музыки, не сводя с мужчины затравленного взгляда.

— Ты не такая какой хочешь казаться, — немного медленней, чем до этого проговорил он, — Глаза у тебя…дикие…

Он запрокинул голову и замер. Дотанцевав до камина я сняла подставки кочергу и положила её в огонь. Сняв с пояса объекта нож, с которым он никогда не расставался я проверила остроту лезвия полоснув себя по ноге. Вязкая красная жидкость выступила тонкой линией, по чулку побежала широкая стрелка. Кочерга раскалилась докрасна и я прижала её к куску мяса на столе. На металле налипло сгоревшее мясо. Кусок с отметиной мне пришлось отрезать и съесть. В бюстгальтере, под каждой грудью лежали пакеты с консервированной эритроцитарной массой. Не торопясь я надкусила их, выдавила содержимое на пальцы и принялась рисовать потёки на себе и объекте. Возможно для кого-то было бы приемлимо использовать искусственную кровь, но знающие люди всегда отличат её от настоящей по цвету, вязкости, консистенции, запаху. Для достоверности я сделала несколько надрезов на плечах и груди. Глубокие царапины набухли. Распоров корсет обнажила живот с имитацией ожога. Запрокинув голову я уставилась на отражение в огромном зеркале на потолке. Зрелище было жутковатое. Рассечённая губа припухла и челюсть наливалась свежим синяком. Пакеты я промыла и выбросила в огонь. Стаканы ополоснула и налила виски. Вынув из ремня иглу с красной бусиной я уколола Тихона в предплечье и вложила в его ладонь испачканный нож, вынула из кармана ключ от двери. Убрав иглу назад я пронзительно закричала. С дивана донёсся болезненный стон. Тихонов пытался подняться и завалился обратно. Открыв дверь я, качаясь, вышла в зал, хрипя и всхлипывая.

— Помогите…умоляю…я к маме хочу…прошу…

Музыка оборвалась и в наступившей тишине я услышала то, от чего меня затрясло по настоящему. В комнате рычали.

На меня набросили простынь, которая тут же пропиталась кровью. Я судорожно вцепилась в ткань и отступила к стене, не поднимая глаз.

— Где эта дрянь? — заорал Тихонов и я сползла на пол, сжимаясь в комок, — Мужики, верните сучку…

Обхватив голову руками я взвыла, тихонько покачиваясь. Рядом кто-то присел и на меня пахнуло дымом и алкоголем. Шарахнувшись в сторону я уткнулась в стену, прерывисто дыша.

— Прошу…не надо…

Неожиданно паника становилась реальной. В моих планах меня не брали на руки, прижимая к твёрдому телу, не несли прочь из комнаты.

— Оставь её здесь, — приказал кто-то другой и меня опустили на диван, — Что там случилось? Ответь.

Сквозь слёзы смешанные с потёкшей тушью я различала силуэты склоняющиеся надо мной. Отчётливо слышалось, что ко мне принюхивались, шумно втягивая воздух и едва различимо утробно рычали.

— Я всё сделаю…только не отдавайте меня ему…Он…он…

— Всё хорошо. Тебя никто не обидит, — пробормотал смутно знакомый голос и меня опять попытались взять на руки.

— Нет! — заорала я, вырываясь.

— Сама можешь подняться? — я кивнула и встала.

Меня слегка придерживали за локоть и я, запахнув простынь, пошла к выходу. За спиной раздались глухие звуки, похожие на удары и я поторопилась уйти. На лестнице мне на плечи был наброшен пиджак.

— Не торопись, маленькая…

— Мне нужно в туалет, — я решила воспользоваться запасным вариантом.

— Давай потом, — увещевали меня хриплым шепотом.

— Мне нужно! — истерично взвизгнула я.

— Хорошо.

В женской комнате в кабинке жалась парочка, но их вытолкнули и я смогла разглядеть своего сопровождающего со спины. Он стоял, отвернувшись к двери, демонстрируя идеально скроенный, сшитый на заказ костюм на широкоплечей высокой фигуре.

— Можно мне остаться одной? — жалобно проныла я, но он лишь отрицательно качнул головой.

Горько вздохнув я выдернула несколько бумажных полотенец и намочив их зашла в подготовленную ранее кабинку. Стерев потёкший макияж я осталась в водостойком, который всё ещё искажал мою внешность. Встав на унитаз я осторожно сдвинула решётку, всхлипывая, чтобы мужчина не расслышал скрежет металла. Свернув простынь и пиджак я выбросила их наружу.

— Не нужно бояться, — внезапно раздалось за дверцей, — Тебя осмотрит врач и…

— Спасибо… — сдавленно пробормотала я, — Можно я побуду немного одна…мне нужно…

— Кровотечение надо остановить, — настаивал он, хрипло.

— Совсем немного. Прошу…

— Хорошо. Только не долго.

Подтянувшись я выскользнула наружу, нажав при этом кнопку на бачке. За мусорным баком лежал рюкзак куда я закинула окровавленные тряпки, вместе с юбкой корсетом. Быстро натянув широкий спортивный костюм и кеды я вытащила из-под бака скейт. Выбравшись из переулка я, пригнувшись, перебежала на другую сторону улицы и встав на доску оттолкнулась, катясь по тротуару. Пару кварталов спустя я забралась в ржавую машину оставленную ещё вчера и осторожно вывела её на дорогу. Набрав номер я привычно отчеканила:

— одиннадцать, пятьдесят пять.

— Семнадцать, двенадцать, — ответили мне отстранённо.

Телефон я выбросила в окно. Никогда ещё я не оставляла столько следов, но учитывая, что никто не станет афишировать инцидент и в клубе приберут на совесть в течении часа, беспокоиться вроде было не о чем. Задание я выполнила и объект в глазах окружающих, судя по их реакции, потерял доверие и уважение к тому же слишком много свидетелей из посторонних видели меня в жалком состоянии, а значит меня ждёт оплата и… Думать об этом я себе всегда запрещала. Может оттого, что свобода была слишком призрачной и я не знала, что мне с ней делать. По сути я всегда была чьей-то собственностью, никогда не принадлежала себе и даже не представляла, что буду делать в день последнего заказа. Бросив машину у закрытого магазина я проехала на доске пару километра и оставив её у обшарпанного подъезда пошла дальше пешком. Когда я добралась до своей квартиры в рабочем районе на улицах было пусто. Забравшись в ванну я закрыла глаза и принялась снимать на совесть приделанный парик. Справившись бросила волосы на пол и взяв с полки салфетки для снятия макияжа оттёрла чёрные стрелки. Приклеенную имитацию шрама было жалко снимать, настолько она была идеальная. С порезами я явно перестаралась, так что пришлось их обработать и заклеивать. В квартире ощущался затхлый запах и открыв окна я впустила ночной ветерок. Уложив тряпки и парик в вакуумные пакеты я одела джинсы с футболкой и приготовив кофе уселась у окна, наблюдая как постепенно светлеет небо.

Тонкий писк заставил меня окаменеть и похолодевшими пальцами нажать кнопку на наручных часах. Подняв крышку ноутбука я дождалась пока загрузиться программа. Открыв приложение я подключилась к камерам из моего лофта. Я даже не сразу поняла, что изображение отсутствует. Подключив внешние камеры я закусила ладонь, мучительно замычав. Рядом с моим жилищем стоял Андрей. Его фигуру… Только сейчас я поняла кто проводил меня по лестнице и стоял рядом с туалетной кабинкой. Только напряжённость момента могла оправдать мою слепоту. Как я могла… Мужчина на экране развернулся и пошёл прочь от горящего здания.

— Твааарь, — зашипела я, откидывая стул, — А я…идиотка…дура…дура…

Беспомощно мечась по комнате я задыхалась от злобы. И ведь винить было некого. Я сама впустила его в свой дом, свою жизнь. Обхватив подушку я уткнулась в неё лицом и взвыла. Было больно осознавать, что у меня нет и не было никого кто бы ценил меня и любил, кому бы я была нужна. Не как удачный эксперимент или любовница без претензий, а…

— Забудь…это не для тебя, — отбросив волосы со лба и утерев мокрые глаза я поднялась и пошла варить себе свежий кофе, — Нас ждут великие дела.

Глава 15

Деньги на счёт не пришли. Это меня удивило и насторожило. С подставного адреса я бросила Абросимову предварительный заказ просто созданный для меня с просьбой выполнения именно Серой. На мой ящик заявка не пришла, но вместо неё пришло предложение от другого исполнителя. Конечно, мои услуги стоили дороже, чем идентичные и сделанные другими, но ведь начальник получал процент с каждой сделки и не мог упустить такую возможность заработать. Это наводило на определённые выводы, которые требовали дополнительных доказательств.

Вот уже пару недель я продолжала жить в неприметной квартире, благо средств с лихвой хватало, да и запросы у меня были не царские. Пробежавшись по магазинам подержанной одежды я прикупила себе неприметные шмотки, заказала пару париков в интернет магазине и профессиональный грим. Машину мою к счастью благополучно угнали и с ней проблем мне было.

Мне удалось прокрасться в собственный дом незамеченной и удостоверится, что в нём не осталось ничего, что напрямую указывало на меня. Никаких следов. В скрытой комнате, в углях и пепле я нашла осколки фарфоровой чашки, кольцо Шороха, жетон Узора. Последний я тщательно оттерла от сажи и снова прочла фразу, которую теперь воспринимала иначе. Дословно она переводилась не так как мы привыкли говорить в пословице: "Волк может сменить шкуру, но никогда не сменит сущность". Вещицу я прихватила с собой. Просто сунула в карман и пошла прочь. Себе я объяснила, что ре хочу оставлять улику, но на самом деле…у меня все ещё ничего не было. Когда-то жетон стал символом новой жизни. Я носила его на груди под явное одобрение хозяина. Теперь у мня отняли всё и кусок металла стал якорем и напоминанием — никому нельзя доверять, никого нельзя подпускать слишком близко.

* * *

Натянув легинсы, растянутую вытцветшую голубую футболку до колен я завершила образ двусторонней ультрамариновой ветровкой с чёрной подкладкой и потёртые кроссовки с кислотно салатовыми наклейками. Засунув в карман бейсболку я нанесла на волосы синюю тушь и нацепив солнечные огромные очки с зеркальными стёклами. В таком виде я сидела на лавке возле фонтана напротив открытого кафе и выжидала.

Когда на тротуаре появился Андрей, я откинулась на спинку, внутренне подобравшись. О нём я выяснила всё что могла. Удачливый предприниматель, владелец тех клубов где мы встречались. Он был партнёром Узорова и то, что я этого не выяснила вовремя было невероятно глупым. Они владели исследовательскими центрами, изучающими влияние температурных перепадов на продолжительность жизненного цикла членистоногих.

Эта информация позабавила бы меня если бы беспрецедентная охрана данных, пропускной режим и статус закрытого объекта. Я всегда гнала от себя эту мысль, но не могла не понимать, что в этом центре воспроизводят подобных мне. Вспоминая как Узор произнёс: " Матрицы ничего не ощущают" я каждый раз холодела. Ведь не сложно было заметить, что он имел в виду множественное число и я просто не могла до сих пор быть единственной. По всем законам жанра я должна была отправиться туда и попытаться спасти заключенных там несчастных. Только вот я не герой и мне было страшно. По-настоящему жутко вновь оказаться там. К тому же одной справиться с поставленной задачей мне не по силам. Только безумный мог бы пойти на это. На днях глядя в мутное зеркало в крохотной ванной мне пришла мысль, что я достаточно сумашедшая для того, чтобы попробовать. Шорох проводил надо мной опыты, а затем продал. Узор убил моих родителей, купил у прежнего владельца, влез в моё сердце и пытался сделать меня беременной. Эксперимент не удался. Андрей был для меня…дорогим, пока не разрушил мой дом и предал доверие. Может я даже испытывала к нему… любовь? Не знаю. Меня к нему бесспорно тянуло, но только когда я увидела его на экране смотрящего на огонь, что-то внутри меня хрустнуло. Отчего-то каждый мужчина в моей жизни, который становился мне дорог причинял мне боль, что-то ломая. Однажды я разберусь в этом. Но не сегодня.

Андрей сел за зарезервированный угловой столик лицом к улице, чтобы контролировать проходящих мимо. Мстительно порадовалась тому каким утомлённым он выглядел. Мужчина внимательно осмотрелся, ненадолго задержавшись взглядом на мне и склонился над меню. Зная, как неформально и ярко выгляжу я понимала, что не вызываю подозрений и поставила на колени планшет, включив камеру. Поймав на дисплее изображение я вставила наушники. Крохотный микрофон под столешницей к счастью работал.

Об этой встречи я узнала от секретарши, которая делала маникюр в салоне под его офисом, где я "случайно" оказалась на соседнем кресле. Девушка болтала, не останавливаясь и мне нужно было только успевать за её скачущими мыслями. После процедуры мне досталась информация и удивительно красивый бирюзовый оттенок ногтей.

Сейчас моей первоочередной задачей было выяснить чего ждать от бывшего любовника и по возможности узнать хоть что-то о сородичах. Возможно через него я смогу выйти на того парня в парке. Мне никак не удавалось не думать о Марке: его голосе, запахе и взгляде, которым он обжег меня. Что-то было в нем… Что-то заставляющее искать с ним встречи. Себе я объяснила, что парень может помочь мне в делах, став источником информации.

К угловому столику подошёл парень в джинсах и клетчатой рубахе и сел ко мне боком.

— Ты нашёл хоть что-то? — не здороваясь Андрей нетерпеливо отодвинул солонку.

— Пока нет. Ребята прочёсывают парки, сладят за площадями, — собеседник развёл ладони. — Мы раздали ориентировки всем, — голос показался мне знакомым.

— Она умеет быть разной. Будет сложно ориентироваться на словесный портрет.

— Андрей, это глупо. Как можно искать того, кто не похож сам на себя? Надо подключать всех наших…

— Нельзя! — рявкнул мой бывший и тряхнув головой сменил тон, — Я не хочу, чтобы поисками заинтересовались остальные.

— Почему?

— Всё сложно. Поверь, для меня это важно. Окажи мне услугу, — Андрей подался вперёд и опёрся подбородком о скрещенные пальцы, — сохрани всё в тайне и привлеки к работе только тех, кому можешь доверять.

— Может всё же объяснишь? — я узнала того, кто поймал меня в парке вместе с Марком и украдкой оглянулась.

— Я смог сделать анализ крови со слюной попавшей на ковёр и она принадлежит матрице. Первой.

— Не может быть. Ты не мог ошибиться?

— Я ошибся раньше…

На меня упала тень и я вздрогнула, подняв глаза.

— Привет, — оскалился…Марк, замирая прямо передо мной.

Склонив голову к плечу я по возможности спокойно посмотрела сквозь стёкла очков на молодого человека. Только он уставился на побелевшие костяшки моих пальцев. Он сел рядом и закинул руку мне на плечо, крепко сжав. Закрыв программу я сунула планшет в рюкзак и вынула наушники.

— Я тебя искал, — парень доверительно шепнул мне на ухо и потерся носом о шею.

— Зачем? — я пустила в дрогнувший голос надежду. Его близость обескураживала, выбивала почву из-под ног.

— Ты хоть понимаешь кто ты?

— Вы думаете, что вещь, — скривилась я от горечи и неожиданно для него потёрлась щекой о его ладонь. — Как ты смог меня найти?

— Ты пахнешь как…вобщем здорово, но сейчас я оказался здесь случайно. Глеб встречается с моим…кем-то из начальства. Поверить не могу, что ты здесь. Сегодня не убежишь. Ты здесь одна.

— Одна.

— У тебя есть парень? — он напрягся в ожидании ответа.

— У меня только проблемы, — вырываться я не смела, боясь привлечь внимание.

— Я помогу.

— Меня хотят порезать на куски и рассматривать под микроскопом, — я положила голову ему в изгиб шеи, — Марк, я так не хочу.

— Так не будет! — воскликнул он возмущённо, по-собственнически обняв меня.

— Уверен? Таких как я много и все они в этом центре…

— О чём ты? — он заглянул мне в глаза

— Меня зовут…Лара, — я взяла его свободную руку и чертила узоры на раскрытой ладони, — Они зовут меня матрицей. Не хочу опять становиться лабораторной крысой. Поверь, это уже было со мной.

— Давай поговорим…для начала с Глебом. Он нормальный мужик…

— Посмотри, — шепнула я в его кожу у вздрогнувшего кадыка, — он сейчас общается с тем, кто сжёг мой дом. Меня травят и гонят. Они убили мою семью и заставили убегать, прятаться. Я всего лишь хочу жить свободно.

Марк учащённо дышал, сдавливая моё плечо сильнее чем следовало. Обхватив его лицо я настойчиво ткнулась в твердые губы. Порывисто прижав меня к себе парень ответил на мой поцелуй жадно и порывисто. Он пах мятой и картофельными чипсами. Забывшись я зарылась пальцами в его волосы, притягивая ближе.

— Вкусный, — простонала я, не отрываясь от него.

— Не отпущу, — рыкнул он, кусая меня за губу, — никому не отдам,

— Не выйдет. Они заберут, — всхлипнув я забралась ему на колени, позволяя жадным ладоням скользить по спине, — Опять заберут…

Он был сильнее, чем казался. Попытавшись отодвинуться я не смогла пошевелиться в его объятиях. Забравшись под его футболку я процарапала кожу живота, поднялась по груди и замерла, очерчивая ключицы.

— Помоги мне, — он застыл и я продолжила с надрывом, — Никому не верю…но тебе хочу…какой же ты…вкусный… — сложно было играть, когда голова действительно кружилась от его близости. Я коротко прикусила его за угол челюсти.

Простонав Марк ссадил меня на скамью, продолжая удерживать. Он мотнул головой, словно отгоняя наваждение и взглянул на меня голодными глазами.

— У меня никого нет. Я совсем одна, — жалобно всхлипнув я прижалась к его груди, — Так холодно…всегда.

— Лара? — он заглянул мне в лицо, но не увидел в нём притворства. Не сумел.

— Я думала о тебе, — одними губами произнесла я.

— Я тоже, — выдохнул он, с предвкушением.

Понимая, что играю на его чувствах я не могла поступить иначе и скользнула пальцами под ремень его низко сидящих джинс. Он вздрогнул и ухватил меня за руку, не отталкивая, но не позволяя продолжать.

— Не отдавай меня…

Он вскочил и взяв меня под локоть потащил за собой. Широко шагая я не отставала, хотя у меня было ощущение, что он был готов нести меня, закинув на плечо.

— Где ты живёшь?

— Тут недалеко, — выпалила я.

— К тебе можно? — поинтересовался он настороженно.

— Только…тебе, — потупившись я услышала его довольный смешок.

Неподалёку действительно была квартира, которую я арендовала на чужое имя. Мы дошли туда за полчаса и поднявшись я долго копалась с замочной скважиной, притворяясь немного испуганной. Отодвинув меня Марк открыл дверь и мягко втолкнул меня внутрь.

Мы стояли в тёмном тесном коридоре, не решаясь пошевелиться. Я протянула руку, наткнувшись на его вздымающуюся грудь, немного неуверенно провела пальцами по его на удивление крепким мышцам. Он хрипло что-то пробормотал и вдавил меня в стену. Душное дыхание коснулось лица, ладони сминали кожу, задирая одежду. Жадные губы бродили по шее, края острых клыков почти царапали… Хватаясь за широкие плечи я едва сдерживала стон и почти по теряла представление где нахожусь и кто претендует на мое тело. Закрыв глаза, я отчетливо поняла, что хочу позволить ему всё. Как когда-то Узору. Вскрикнув я толкнула его от себя и парень угрожающе зарычал, застыв на расстоянии вытянутой руки.

— Больно… — соврала я.

— Прости… — он виновато понурился, — Ты сводишь меня с ума.

— Дай мне время, — я двинулась вдоль стены на кухню, — Хочешь кофе?

— Хочу… — выдавил он, явно имея в виду не напиток.

Он органично смотрелся за столиком застеленным клетчатой скатертью с пузатой кружкой. Было неловко осознавать, что я его использую, но выбора не было. Заметив мой взгляд он расценил его по-своему.

— Ты меня боишься? — пожав плечами я не стала спорить и уткнулась в дымящуюся чашку. — Когда ты в последний раз ела?

— Что за странный вопрос? — я нахмурилась.

— Молодые всегда реагируют агрессивно, когда голодны. В свое время мне постоянно хотелось есть, — он клыкасто улыбнулся.

— Мне такие проблемы не знакомы, — призналась я несколько растерянно.

— Я не причиню тебе вред, девочка…

— Ты так говоришь, словно очень взрослый, — подначила я.

— Сколько тебе, Лара?

— Точно не знаю, — он хмыкнул и я пояснила, — Меня растили искусственно, как животное на мясо в загоне и я не знаю сколько это длилось.

Марк потемнел и потянулся ко мне.

— Расскажешь?

— Так сколько тебе лет? — ушла я от ответа.

— Официально двадцать, а на самом деле- сорок два.

Выплюнув кофе на пол я закашлялась. Он хохотнул и несколько раз хлопнул меня по спине. Отдышавшись я глотнула воды и, совершенно не думая, спросила:

— Сколько тогда Узорову?

— Откуда ты его знаешь? — парень подскочил и схватил меня за плечи, — Говори!

— Отпусти! — зарычала я, морщясь.

Хотелось его ударить, размазав кровь по светлым обоям, услышать хруст его костей. Нечеловеческим усилием я заставила себя дышать, но открыв глаза я увидела отшатнувшегося Марка. Закрыв ладонями лицо я отвернулась к окну. Мне казалось, что я сильная. Слёзы доказали, что это не так.

— Уйди… — прозвучало мучительно.

— Разреши мне остаться, — попросил он настойчиво, прижимаясь к спине. Его сердцебиение отдавалось в лопатку. Так легко было согласится, обнять его, найти губы, расстегнуть ремень и сдернуть с него джинсы…

— А если нет? — мой голос звучал глухо.

— Я буду стоять под окнами, пока не позовёшь.

Молча я прошла в зал и легла на разложенный диван, уткнувшись в подушку. Марк сел рядом, перебирая мне волосы.

— Это значит "да"?

Мне не хотелось оставаться одной. Не сегодня. Его присутствие напрягало гораздо меньше чем тишина с тиканьем часов на стене.

— Я почти не сплю, — отчего-то сказала я правду, — Меня мучают кошмары. Такие реальные, что я научилась их бояться.

— Поспи. Хочешь просто побуду рядом, — я сглотнула и он добавил, — Обещаю, что не предам тебя.

— Значит предашь своих? — я стиснула руки.

— Мне не нужно выбирать…

— Ты ничего не понял.

Возражать не хотелось. Не думала, что смогу, но сама того не заметив я погрузилась в сон. В эту ночь я не видела ничего дурного и проснулась от того, что чужая ладонь сжалась на моём бедре. Осторожно выбравшись из тёплых объятий я направилась в душ. Кожа немного зудела и я тщательно споласкивала с неё мыло. Раньше я не позволяла себе забыться настолько, чтобы не смыть грим.

— Ты стонала во сне, — сообщил Марк сквозь полупрозрачную занавеску.

Если он рассчитывал меня смутить, то его ждало разочарование. Отодвинув полиэтилен я шагнула на мягкий коврик и неспешно промокнула кожу полотенцем. Отжав волосы я одела халат и прищурясь уставилась на опешившего парня. Он смотрел на меня словно впервые увидел женщину. Особенную женщину. Мне стало душно, захотелось сбросить одежду и шагнуть к нему. Сдержалась, в последний момент впилась ногтями в свою ладонь и очнулась.

— Не испытывай иллюзий на мой счет, — я прошла мимо, — У меня уже были владельцы и это научило меня иногда быть сукой.

— Нам нужно поговорить, — мрачно заключил Марк, пока я готовила завтрак.

Горько вздохнув я согласилась.

Он стоял в дверном проёме внимательно наблюдая как я сервирую стол. Приборы выскальзывали из неловких пальцев.

— Ты не часто принимаешь гостей?

— У меня их не бывает. А если честно… — я закусила губу, сомневаясь стоит ли говорить. Марк ждал, не торопя и пришлось продолжить, — ты первый кому я готовлю.

Парень расплылся в довольной улыбке и решив мне помочь, принялся раскладывать салфетки. Вцепившись в свои предплечья я отошла к окну и напряжённо следила за его действиями.

— Что не так? — непонимающе оглядев стол спросил он.

— Ничего…Просто…Блиииин, — я отвернулась и опёрлась о раму окна, — Я так долго одна, что само твоё присутствие…выбивает меня из колеи.

Марк обнял меня со спины. Я вздрогнула когда горячие ладони огладили живот и подбородок устроился на плече. Он провёл губами по шее, щекоча металлическим шипом чувствительную кожу. Порывисто выдохнув я попыталась вывернуться из кольца его рук. Мне удалось развернуться и парень, подхватив меня, усадил на подоконник и втиснулся между моих бёдер.

— Марк… — выдохнула я, упираясь в его грудь.

— Ну чего ты, — греховно улыбнувшись он склонился, едва касаясь губами моих, — Ларррра…Боишься?

— Не уверена, что готова пойти дальше, — призналась я.

— Это я уже понял, — усмехнулся он, забавляясь моему смущению, — Мне не пятнадцать. Но ведь я могу пытаться…

Слегка надавив на подбородок он открыл мне рот, чтобы скользнуть в него языком. Целоваться он умел. Губы настойчиво ласкали мои, прикусив язык он заставил меня обвить его за шею. Спустя несколько минут я прильнула к нему всем телом, обнимая ногами. Сопротивляться не было ни сил ни желания. Забравшись под футболку я скользила по гладкой спине с развитыми мышцами напряжёнными пальцами. Он перехватил мои запястья и прижал к своей груди. Его сердце отдавалось сквозь рёбра частыми ударами.

— Не хочу быть для тебя…средством, — процедил он, — А ведь сейчас это так, верно?

Я попыталась сконцентрироваться на его словах, но видела лишь губы кривящиеся в горькой ухмылке. Губы, которые умели быть такими нежными со мной. Он приподнял моё лицо, заставив смотреть прямо в его глаза. Жуткие, золотистые, светящиеся нечеловеческой жаждой. Не те глаза. Отпрянув я прижалась спиной к стеклу. Марк отошёл, резко оттолкнувшись и сел за стол. Сползти с подоконника мне удалось спустя минуту. Запахнув халат я устроилась на стуле, поджав под себя ногу. Почему-то именно сейчас, в лучах солнца проникших сквозь жалюзи я заметила складки вокруг упрямо сжатого рта и одну, поперёк лба упирающуюся в когда-то сломанную переносицу. Он был старше, чем казался на первый взгляд. Да и на второй тоже. Справившись с неуместным желанием отвести непослушную прядь тёмных волос закрывшую глаза я обхватила кружку и глотнув остывший кофе скривилась. Марк мужественно глотал отвратный напиток, заедая остывшим беконом с яичницей. Наблюдая за движениями его длинных пальцев, со сбитыми костяшками я рассмотрела браслет вокруг его запястья. Точно такой же я видела на руке Шута.

— Что это за украшение? — выплеснув содержимое кружки я поставила турку на огонь.

— Нам всем такие дают когда выходим из приюта, — буркнул он и отстегнув вещицу протянул мне, — Носят, конечно, не все. Мне там было вобщем неплохо.

— Расскажешь? — на внутренней поверхности металлической пластины обнаружилась гравировка состоящая из комбинации латинских букв и цифр. Что-то мне это напомнило.

— Зачем тебе это знать?

— Не всем там было неплохо, — зашипела я, стискивая браслет, — Мне нужно понять почему со мной было иначе и сколько там таких как я ещё корчится.

— Женщин практически не бывает. Вас единицы, — с тоской произнёс парень.

— Несколько лет назад я была одна. Теперь есть ещё. Значит…

— С кем ты была? — низко прорычал он, сминая вилку, — Кого ты выбрала?

— Марк…

— Ответь, — приказал мне голос Узорова и я сорвалась.

— Выбрали за меня! Меня никто не спрашивал! — заорала я, закрывая лицо и хватаясь за плиту, чтобы не упасть, — Просто создали для негооооо! Но никто не спросил…меня! Ни одна сволочь не спросила чего хочу я! Что нужно мне! И он не спрашивал, не давал выбора, просто купииил и…лгал…

Марк подхватил меня на руки и отнёс на диван. Вырвавшись я попыталась отползти к спинке, но он притянул меня обратно и крепко обнял, не позволяя шевелиться. Я могла извернуться, ударить его, убежать, скрыться так, чтобы он не нашёл меня никогда и больше не видеть его потемневших глаз, не ощущать тепла его кожи, не слышать хриплого дыхания, не ощущать желания выплакаться и лежать в его объятиях пока глаза, опухшие от слёз не сомкнуться. Я могла, но не стала, поддавшись его силе и свернувшись калачиком, уткнувшись носом в его ключицу тихо всхлипывала.

— Ты та, кого ищет Узор?

Вместо ответа я заскрежетала зубами и дёрнулась, словно от удара тока.

— Он считает тебя своей парой, — сдавленно произнёс парень.

— Но я так не считаю, — горячо зашептала я, — Я не его вещь, не его самка и никому не принадлежу.

— Ты можешь без него? Без тебя, говорят, он совсем с цепи сорвался…

— Он задолго до моего ухода перестал быть человеком, — неприязненно оборвала я, не желая знать подробности.

— Мы никогда не были людьми.

— Но это не означает, что нужно быть животными.

— Сложно бороться с собственной натурой. Ты же должна понимать…Лара, — осторожно подбирая слова он спросил, — ты вообще, знаешь кто мы?

— Генетически улучшенные люди.

— Не совсем так. Точнее совсем не так. Мы улучшены за счёт смешения видов, — он стиснул меня крепче, будто боясь, что я попытаюсь сбежать, — Частично мы представители подотряда псообразных.

Переваривая услышанное я нахмурилась. Врать бы Марк не стал. Не сейчас и не в этом. Но поверить…

— Собаки?

— Есть семейство волчьих, а родов несколько. Странно, что ты не знаешь. Мы это изучаем ещё в детстве.

— Расскажи что вы ещё изучаете. Мне нужно много понять.

Вывернувшись из его рук я отодвинулась подальше и подтянув колени к груди устроила на них подбородок.

— Ты гибкая, — растерянно признал парень, потирая следы от моих ногтей на предплечьях.

— Мне тяжело переносить беспомощность и зависеть от кого-то тоже.

— Странно, что ты предпочитаешь одиночество. Нам сложно жить в изоляции, мы всегда стремимся к себе подобным.

— Мне сложно уживаться с рабовладельцами, — возразила я, — Не хочу контроля.

— Одиночки у нас встречаются. Вот только… — он коснулся моей стопы, слегка погладив выступающую венку, — Кто позволит тебе остаться одной, без защиты, без помощи?

— Не настолько я беспомощна, — огрызнулась я беззлобно, позволяя ему ласкать мою кожу, — Но вот помощь…Одна я многого не смогу.

— Что ты хочешь?

— Расскажи мне о себе, — я перехватила широкую ладонь, сплетаясь пальцами с его, — Ведь я ничего не знаю о вас, а значит и о себе тоже.

Он посмотрел на меня с нескрываемой тоской и я потянула его к себе, устраивая тёмную голову на своих коленях, лениво перебирая непослушные волосы. Марк говорил долго, иногда прерываясь, чтобы выслушать уточняющие вопросы и жмурился под моей незатейливой лаской.

Мы назывались двуликими. Нас создавали долгие годы, скрещивая разные виды псообразных с человеческим материалом. Суррогатные матери вынашивали детей и оставляли их в центре за вполне солидное вознаграждение. Девочки, как я уже знала, практически не выживали, а те редкие особи, что всё же рождались умирали в течении месяца. От союза с обычными женщинами получалось потомство которое не проявляло никаких свойств своих отцов кроме высокого иммунитета и хорошей физической формы. Избранные союзы заставляли мужчин уходить из общин, в которых они обитали, но это было редкостью. Пару лет назад у нескольких мужчин появились женщины, относящиеся к нашему виду. Правда видели их редко и Марк даже не был уверен, что они действительно двуликие.

— Когда я встретил тебя в том парке… — он закусил губу и прикрыл глаза, — у меня дыхание перехватило. От тебя пахло солнцем, песком…счастьем. Что-то внутри меня сдвинулось, я понял, что ты наша и чуть с ума не сошёл, когда ты сбежала, — поймав мою ладонь он коротко поцеловал тыльную сторону, — Никто не посмеет причинить тебе вред.

— Ты не позволишь? — я потянула серебряное кольцо в его ухе и он обиженно сощурился.

— Почему ты считаешь себя матрицей?

— Они так считают.

— Они?

— Узоров, Глеб…Андрей.

— Матрица означает изначальная, первая. Узоров у нас второй.

— А кто первый? — заинтересовалась я.

— Не знаю, — Марк отмахнулся, — Его уже давно нет в живых.

— Как он умер?

— Ну не от старости, это точно. Вроде как несчастный случай. Никогда не интересовался, если честно. Но если ты… Значит…

Сам того не замечая парень стиснул мою руку слишком крепко, но я не решилась вырваться, ожидая продолжения.

— Именно ты нужна для воспроизводства истинного потомства. Узоров идеальный кандидат. Он выше всех нас, хозяин рода. Лара, — я заледенела, — скажи, ты действительно не выбрала его?

— Но я же сейчас не с ним, — беспомощно объяснила я.

— Невероятно.

Марк вскочил и запустив пятерню в волосы растрепал их. Он прошёл на кухню и тут же вернулся. На его лице одно выражение сменяло другое.

— Объясни, — попросила я.

— Вы с ним спали?

— Какого…

— Да или нет? — жестко уточнил он.

— Да. Мы жили вместе какое-то время, — он странно дёрнулся, — Потом я ушла.

— Почему? — он мрачно уставился в пол, — Как?

— Не сошлись характерами, — буркнула я, но Марк опалил меня злым взглядом и мне пришлось продолжить, — Я сбежала, когда поняла кто он.

— И что ты поняла?

Поднявшись я подошла к нему и запрокинув лицо и притягивая его за голову вниз. Почти касаясь его губ я прошептала в его рот.

— Я поняла, что не смогу быть рядом с тем кто убил людей которых любила и то, что никогда не прощу его за ложь.

— Ты любила его? — прохрипел он, обнимая меня за талию.

— Мне было больно, мне хотелось выжить, — не стала признаваться в том, чего сама не понимала.

Он не пытался приблизиться и поцеловать меня, а я не хотела делать этого сама. Горячее дыхание жгло сухие губы и я облизала их, коснувшись его кожи кончиком языка. Парень вздрогнул и отшатнулся, толкая меня от себя. Споткнувшись я села на диван и откинувшись на локти внимательно смотрела на задыхающегося парня. Он уткнулся лбом в стену и мучительно простонав ударил кулаком в стену.

— Марк…

— Ты…меня…только, чтобы выжить…да?

Мне не хотелось ему врать, не хотелось говорить правду, потому что всё было неоднозначно. Я прошла к шкафу и вынула пакет с одеждой, потрёпанную, создающую впечатление долгой носки и небогатой владелицы. Одеваясь я заметила, что мои руки подрагивают. Тяжёлый взгляд Марка я ощущала всем телом, но это не помешало мне одеть бельё и тренировочный костюм.

— Это твоя квартира?

— Снимаю.

— Откуда деньги берёшь?

— По разному, — я пожала плечами, не желая продолжать допрос и прошла на кухню.

Бросив посуду в раковину я открыла кран и намочив салфетку дезинфицирующим раствором принялась методично протирать все поверхности, к которым прикасалась. Присутствие постороннего мне удавалось старательно игнорировать.

— Помочь?

— Сама. Всегда сама.

Протерев дверные ручки, забрала мусорный пакет и упаковала его в вакуумный. Прошла в зал и бросив на пол сумку закинула туда его, постельное бельё, несвежую одежду, халат, полотенце, зубную щётку. Парень пристально следил за моими действиями, к счастью не мешая.

— Ты сюда не собираешься возвращаться?

Неопределённо мотнув головой я застегнула молнию и прошла к выходу, чтобы набросить ветровку. Обуваясь я опёрлась о стену ладонью, натянув на неё рукав.

— Ты забыла.

— Что? — настороженно спросила я.

— Ты забыла стереть меня, — он скрестил руки на груди, привалившись к двери.

Оскалившись я заметила как сузились зрачки в его, почти жёлтых, глазах. Несмотря на его расслабленную позу я не секунду не сомневалась, что он может сломать мне позвоночник если я попытаюсь напасть.

— Не знаю! — рявкнула я и в ответ на его вопросительный взгляд пояснила, — Я не знаю, что ощущаю и почему позволила себе откровенничать. Никто не оставался со мной спящей, кроме… Ты…Ты никогда не предпочтёшь меня своей стае, никогда не предашь их ради меня, а на меньшее я не соглашусь. Никогда!

— Ты ведь даже не спросила, — процедил он.

— И что бы ты ответил? А? — он набрал воздух, чтобы ответить, но я перебила, — Марк, не обманывай… себя. Не стоит. Я одиночка и не смогу стать…парой или кем там должна стать. Я агрессивная, недоверчивая, привыкшая решать свои проблемы самостоятельно, с маниакальной потребностью все контролировать. Это не то, что ты сможешь выдержать.

— Ты всё решила? — скорее утверждение, чем вопрос.

— За меня слишком часто принимали решения те, что считали меня вещью. Теперь я сама.

— Мы не можем жить в изоляции.

— Значит мы разные виды. Потому что я могу, — обув второй кроссовок я подняла сумку, — Отпустишь?

— Не хочу, — он отодвинулся от двери, — Но иначе у меня не останется шанса.

— Какого?

— Я хочу, чтобы ты меня выбрала. Не для секса, который был бы…не плох, а навсегда.

— Всегда- это очень долго, — с горечью констатировала я.

— Никто не посмеет разбить пару…

— Узор просто тебя убьёт. Насколько помню, слова "нет" для него не существует.

— Тебя ведь не только это смущает? Я совсем тебе не интересен?

Столько злости был в этих словах, столько скрытой боли…это оказалось невыносимым…

Бросив сумку, я резко шагнула к нему, схватила за волосы и притянула к себе, целуя сжатые губы, прикусывая их, прося раскрыться. Марк сдался, прижимая меня к себе, вминая в своё тело, рыча в моё горло и вырывая такой же звук из меня. Я разорвала его футболку и с наслаждением ощущала под пальцами горячую кожу. Он рванул молнию вниз, расстёгивая ветровку и я помогла стянуть её с рук. Подхватив меня под ягодицы он заставил меня обвить его ногами и внёс обратно в комнату. Уложив меня на диван он замер, прожигая моё тело глазами и я испугалась, что он сейчас снова оттолкнёт меня. Наверно это отразилось на моём лице и его губы скривились в коварной улыбке.

— Не в этот раз, — произнёс он низким рокочущим голосом и я заскулила.

Этот звук действительно вырвался из моего горла, когда он сбросил обрывки футболки и джинсы. По его плечу вился кельтский узор стекая назад на спину и на живот образуя изображение волка на плече. Спустив взгляд ниже по узкой дорожке волос я, закусив губу, поняла, что у Марка нет проблем с самооценкой. Он с самодовольством позволил мне рассмотреть себя пока откидывал одежду и склонялся надо мной.

— Тебе помочь? — он потянул вниз мои штаны вместе с бельём и я приподнялась, чтобы они быстрее соскользнули.

Бюстгальтер я сняла сама, едва справившись с застёжкой спереди и разодрав кожу. Он лизнул царапину в ложбинке груди и могу поклясться, гулко проглотил кровь. Это показалось мне…в следующее мгновение я забыла об этом. Чуткие пальцы скользили по моему телу, оставляя под собой пылающие следы.

— Огненный… — выдохнула я.

— Вкусная… — он заменил пальцы губами, скользя по шее и я выгнулась от слишком ярких ощущений, — Дикая…

Я пыталась перехватить инициативу, но он не позволил, запрокинув мои руки за голову и держа запястья в широкой ладони. Изгибаясь я лишь плотнее прижималась к нему. Марк вклинился между моих бёдер и настойчиво развёл их в стороны. Всхлипнув я ощутила животом его горячий член. Терпеть долгие игры не хотелось и я взмолилась, наплевав, что выгляжу жалкой.

— Хочу сильно…сейчас…

Он скользнул в меня, заставив вскрикнуть и судорожно вцепиться в его ладонь. Слишком долго у меня не было секса.

— Тшшшш, милая, — он нежно касался моих губ своими, осторожно двигаясь, давая мне возможность приспособиться к его величине.

Хныкнув я подалась навстречу, прося о большем. Он не торопился, мягко толкаясь в меня и не спуская с меня глаз.

— Пожалуйста…Марк…

— Ммм? — протянул он игриво.

— Жестче…

— Жадина, — соблазнительно шепнул он.

Отпустив мои руки Марк подхватил меня под спину, заставляя опереться на локти. Дикий, неприрученный, голодный, идеальный для моего тела. Он рычал вбиваясь в меня до упора и при этом угле проникновения спустя пару минут я сотрясалась в множественных волнах умопомрачительного оргазма. Взвыв от наслаждения я ухватилась за его взмокшие плечи.

— Нет, уж, — Марк приподнял меня за бёдра, закидывая лодыжки на свои плечи, — мне мало.

Мужчина врывался в мня с совершенной грубостью, которая плавила сознание. Широкие ладони терзали мою грудь, сжимая напряженные соски и перекатывая их между пальцами. Давясь воздухом, я вновь приближалась к финалу.

— Как меня зовут?

Его хриплый голос вонзился в каждый нерв в теле и распахнув глаза я выкрикнула его имя. Через несколько толчков Марк выплеснулся во мне собственным удовольствием. Ощущая его пульсирующий член я содрогнулась, слабо царапая сильные руки и утонула, окончательно теряя связь с настоящим.

Мы лежали напротив, ощущая лицами дыхание друг друга. Мне не нужно было открывать глаза, чтобы понять-он улыбается. Потяжелевшая рука лежала на моей талии и стоило мне пошевелиться крепкие пальцы впились в кожу.

— Ты куда?

— К тебе, — я прижалась к его груди, обхватывая его ногами и смыкая ладони на затылке, — Было…неплохо.

— Лгунья, — проворчал он покрывая невесомыми поцелуями моё лицо, — Тебе ведь очень понравилось.

— Боюсь что… — сделав паузу я ощутила как слегка сжались его зубы на моей скуле, — мне теперь не захочется другого…или с другим.

— Плохая девочка, — лизнув меня напоследок в нос он тяжело вздохнул, — Что нам теперь делать?

— В каком смысле? — я повторяла за ним, лаская губами его шею.

— Я хочу быть с тобой.

Замерев я отодвинулась, чтобы заглянуть в его серьёзные глаза. Очертив его припухшие губы, широкую челюсть я обхватила его лицо.

— Поначалу тебе будет достаточно меня. Но спустя какое-то время… Для тебя важна твоя семья и я не хочу лишать тебя полноценной жизни. Поверь, оно того не стоит.

— Мы создадим собственную. У нас будут дети и после нас признают как пару и нам не придётся выбирать, — возразил он запальчиво.

— Хищник мой, — зашептала я сбивчиво, стараясь не заплакать, — Я не могу иметь детей. Что-то со мной неладно. А если, вдруг…Ребёнок, мой ребёнок станет объектом исследований и не говори, что это не так. Я знаю как важно было для…моего бывшего хозяина оплодотворить меня. Слишком много проблем ради хорошего…нет, пожалуй самого шикарного секса в моей жизни.

Он не держал меня когда я встала и подобрав вещи направилась в душ. Я не хотела говорить о сексе, но сказать, что хочу быть рядом с ним: наблюдать как он жмуриться от солнца, просыпается по утрам, рассматривать как движутся мышцы под его кожей… Я не могла признаться, что никогда не была такой счастливой. Наскоро смыв с себя следы нашей страсти я вышла и не обнаружила своего любовника. Его обуви и одежды тоже не было. Дверь была приоткрыта. Захлопнув её я села на пол и, зажимая рот, заплакала навзрыд.

— Всё правильно. Не стоит обещать того чего не будет. Не нужно мечтать. Нельзя. Нельзя, — твердила я, восстанавливая дыхание и протирая диван, дезраствором.

На столике, на пыльной поверхности столешницы было выведено пальцем "Выбрал". Рядом с ключами лежал браслет Марка. Это был первый предмет в моей жизни, который я не стала запирать в коробку. Я взяла его и дрогнувшими пальцами застегнула на запястье.

Глава 16

Абросимов меня списал. Это стало понятно когда на мой повторный запрос пришло согласие на выполнение задание Серой и номер счёта для перевода аванса. Меня бы это не особо смутило если бы не одно "но": мой работодатель не знал где я живу, а следовательно не мог быть в курсе, что моё жилище сгорело, к тому же останков обнаружено не было. Дело даже не в моей мнимой смерти, а в том, что я успела отзвониться, сообщить свой код и получила ответ, что автоматически должно было привести к мгновенному пополнению баланса моего кошелька. Этого не произошло, а значит… Меня списали со счетов и скорее всего считают мёртвой. Ну не верю я, что Абросимов настолько наглый и недалёкий, чтобы не оплатить мне работу и не опасаться, что я на нём отыграюсь. Возможно я легко выкупила свою свободу у этого прохвоста и мне стоит возблагодарить судьбу за такую возможность, но я решила докопаться до истины и выяснить отчего он так нагло выставляет вместо меня другого исполнителя. Такая смелость была ему несвойственна.

* * *

Я лежала на крыше, у самого края, грея ладони о картонный стакан с кофе я наблюдала как в медовых облаках заходит солнце. Во дворе лаяла собака, вскрикивали дети, скрипели старые качели и время от времени повизгивали сигнализации машин.

— Счастье…

Закрыв глаза я вдохнула аромат напитка и вспомнила как Марк описал мой запах: "Солнце, песок и счастье". Я никогда не была на море. Так вышло, что некому было вывести меня на пляж, а самой было недосуг. Всё ждала когда накопится нужная сумма и закрыв контракт я куплю себе немного…счастья. Ведь по сути и не жила вовсе, всё время существовала на черновик в ожидании чего-то. Не друзей, не знакомых с которыми можно выпить вина или обсудить… Даже если бы они были, мне совершенно нечего было обсуждать. У меня ведь ничего нет, кроме дурацких коробок под кроватью и способов быть незаметной, безликой, серой…пустой.

Во двор въехал мотоцикл. Приличный, бросающийся в глаза. С него спрыгнул парень в экипировке и не снимая шлема, подхватил квадратную коробку с пиццей и рванул в соседний подъезд. Заинтересованно проследив за ним я слегка удивилась тому, что курьером работает человек с дорогим байком. Этот вид транспорта я никогда не использовала: слишком заметно, опасно и ненадёжно. Моё внимание привлёк парень с пачкой газет звонящий в домофон в подъезде где жила я.

— Поздновато для почты, — пробормотала я, оглядывая двор.

За детской площадкой стоял фургончик, которого я раньше здесь не наблюдала. Тонированные стёкла, испачканные номера. Классика. Ухмыльнувшись я потянулась, поднимаясь и резко упала обратно, услышав скрип люка. На крышу выбрался байкер, со шлемом в руке и без коробки. Я спряталась за вентиляционным коробом и наблюдала как он подошёл к дверце ведущей в мой подъезд. Мягко скользнув следом я порадовалась, что разбухший от дождя люк открывается с трудом. Мой убийца оглянулся лишь за мгновение до того как я ударила его в висок короткой свинцовой дубинкой. Подхватив обмякшее тело я осторожно уложила его на пол. Быстро стянув с него куртку и перчатки я облачилась на пол размера великоватые мне вещи и спустилась в свой подъезд.

Когда я оказалась на своём этаже, то обнаружила вскрытую дверь. Осторожно толкнув её вошла в тёмный коридор и пригнулась. Над моей головой разлетелся косяк.

— Идиот, — возмущённо зашипел голос от противоположной стены, — Ты должен был ждать наверху. Какого…

Она не успела договорить как я, швырнув в неё шлем, подскочила и ударила дубинкой сначала по руке, выбивая оружие, а затем, насладившись скрежетом зубов и треском костей, в грудь, выбивая дыхание и отламывая от грудины рёбра. Перебив вторую руку я затащила скулящее тело вглубь квартиры и вернулась, чтобы закрыть дверь. Скинув куртку и перчатки я принесла стул и села напротив.

Девушка выглядела интересно: невысокая, с хорошей фигурой, с красивым лицом…нет не так…с идеальным лицом, где всё, начиная от удивлённо вскинутых надбровных дуг и заканчивая пухлыми губами было сделано специалистом. Плохим специалистом, учитывая, что он не оставил ни одного изъяна на её лице, сделав его кукольным, слишком запоминающимся и абсолютно не пластичным. Имея такую внешность пытаться стать наёмником задача совершенно нелогичная. Несостоявшаяся убийца скулила, пытаясь подтянуть к себе изломанные конечности и совсем забыв обо мне.

— Кхм, — обратила я на себя внимание, — Дорогая, чего ты забыла у меня дома?

Она смотрела на меня мутными от боли глазами и пришлось плеснуть в неё воду из бутылки. Встрепенувшись она попыталась прикрыться и заорала. Я чертыхнулась, отбросила в сторону стул и принялась расхаживать по комнате. Как-то избегая крови и насилия я уже забыла что боль делает с людьми. Она парализует.

— Закрой рот, иначе я сломаю тебе ещё и ноги, — рявкнула я и девушка вздрогнула всем телом, — Ты выстрелила мне в голову.

— Ты уклонилась, — обиженно проныла она.

— Мне извиниться? — хохотнула я, останавливаясь, — Жить хочешь?

— Да, — коротко подтвердила она.

— Как зовут?

— Серая, — с тайной гордостью сообщила глупышка.

— Не смей марать это имя! С тебя Серая как с меня…ты! — я с силой пнула её по ноге, — Как тебя зовут?

— Аня.

— Кто тебя надоумил назваться ею?

— Хозяин.

— Абросимов?

В её глазах я прочла ответ и гаденько ухмыльнувшись склонилась над дрожащей грудой мяса.

— Какие были дополнения к заказу?

— Избавиться от тела…

Из пачки газет лежащей у стены торчала ножовка, рядом лежали пакеты для мусора.

— Серьёзно? — я скривилась от отвращения, — А следы крови?

— Хотели поджечь квартиру.

— Грязно, пошло и мерзко, — заключила я, — Сколько жертв, сколько лишних жертв…

— Работа такая…

— Это да, — согласилась я, — Анечка, а какой у тебя номер? — она скуксилась, — Номер!

— Тринадцать, восемнадцать.

— Ирония, — ухмыльнулась я и наклонилась, вынимая телефон из нагрудного кармана девушки, — Ты идиотка, носишь с собой телефон?

— А чо?

Покачав головой я набрала знакомый голос и сообщила номер. Бесстрастный голос принял сведение и сообщил об оплате.

— Вставай. Поедем в больницу, — ножом выковыривая пулю из косяка сообщила я.

Глупое создание поднялась, болезненно кряхтя и направилось на выход. Мне пришлось набросить на неё дождевик и придерживать за плечи. Доковыляв до виденного мною ранее фургончика я втолкнула её внутрь.

— А где Гуффи? — спросила она, устраиваясь на сиденье и захрипела когда я ударила её в затылок.

Поднявшись на крышу я отволокла тело к глухой стене торца здания и скинула его в кусты. Подъехав вплотную я затащила его в фургон и направилась за город. Избавляться от тел мне приходилось не первый раз. Не буду раскрывать все подробности этого малоприятного действа, но вскоре от убиенных остались не идентифицируемые останки.

Фургон я припарковала в пяти кварталах от дома и пробежалась в предрассветной мгле, чтобы выкатить, чудом не угнанный мотоцикл и оставить его у автобусной остановки. В квартиру я возвращаться не стала, там не было ничего моего. Никогда не было.

Мой бывший работодатель получил по почте анонимный донос о местонахождении Серой и прислал ко мне убийц. Не ахти каких профи, но факт, остаётся фактов- ублюдок пытался меня убить. Теперь он думает, что у него получилось, а значит… Мне нужно было остыть. Добравшись до своей квартиры я завалилась на скрипучую кровать и под звон посуды и крики соседей за тонкой стеной уснула.

* * *

Во сне меня держали в смердящей разложением темноте и чьи-то чужие руки снимали тонкие полосы кожи с моего неподвижного тела. Мне хотелось кричать, но вязкий воздух забился в рот, не позволяя издать ни звука.

— Илария…

* * *

Проснувшись я зажала рот, чтобы не заорать, но стон всё же вырвался наружу. Сползти с кровати мне удалось вместе с обёрнутой вокруг тела простынёй и поднявшись я поплелась в ванну. Из тусклого зеркала на меня смотрело нечто с лихорадочно блестевшими глазами на осунувшемся лице, обрамлённом грязными волосами. Смахнув испарину со лба сама ужаснулась количеству грязи под обломанными ногтями. Набрав ванну погрузилась в воду и осталась в ней отмокать. Глядя в потолок я вспомнила какой прекрасной была душевая в моём лофте. Да, там было немного безлико. Мне нечего было расставлять по полкам в резных рамочках, но это жилище было моим приютом и…

— Твою ж медь, — прошипела я выбираясь из воды и скользя в пене бросилась к ноутбуку.

Почему я так бездарно отнеслась к видео пожара и не просмотрела ранние записи. Судя по тому, что Андрей говорил Глебу, я нужна ему живой. А это значит, что он бы не стал сжигать мельницу или пытаться меня убить. Загрузив видео я промотала большую часть и остановилась, когда из темноты камера выхватила изображение…Ани и этого байкера Гуффи.

Не сдержавшись я заорала и швырнула стоящий рядом бокал в стену. Керамические куски разлетелись по полу, на обоях осталась клякса из кофейной гущи. Спустя полчаса, судя по таймеру внизу, к пожарищу прибыл Андрей. Он стоял далековато от камеры, но даже не дрогнув он развернулся и пошёл прочь. Остановив кадр я приблизила картинку и заметила как сильно он сжимал кулаки. Как же я сглупила, что сразу не просмотрела всю запись. Конечно я была расстроена, но нельзя же позволять эмоциям затмевать разум. В голове сложился приблизительный план и я подскочила, чтобы привести себя в порядок.

Зеленые линзы, по-кашачьи подведённые глаза, рыжие волосы, лишь немного прикрывающие шею, горбинка на переносице и немного веснушек на бледной коже- сегодня я старалась выглядеть максимально реалистичной. Облегающие джинсы, изумрудная туника с низким вырезом и широким ремнём на бёдрах и босоножки на шпильке. На запястье я намотала шёлковый шарф, скрыв браслет, который не хотела снимать вот уже больше недели. На шею же набросила целый ворох цепочек, пара из которых имели режущую кромку и могли бы вполне использоваться в роли ножовки. Зарядив пояс уже знакомыми иглами я осталась довольна. Скинув информацию на изящную флешку я одела её клипсой на ухо и поправила каффу на хряще, заготовленную на аварийный случай. Сбрызнув кожу ванильным парфюмом и прихватив небольшую сумочку вышла наружу.

Глава 17

Спустя несколько минут я быстро шагала по парку к стоянке такси. Вызывать к подъезду я всё ещё не решалась. В вечернем воздухе разливалась прохлада, которая обычно бывает перед дождём. До клуба я добралась когда повсюду загоралась неоновая реклама и на небе появлялись первые звёзды. Выбравшись из салона я осмотрела очередь и хмыкнула: ждать мне не хотелось. Не хватало ещё в ожидании нарваться на неприятности.

— Детка, ты разбила мне сердце! — крикнул кто-то, хватая меня за локоть и грубо разворачивая к себе.

Автоматически перехватив руку я до хруста завела её ему за спину. Парень зашипел и я толкнула его от себя, вытаскивая из сумки небольшой шоккер, больше похожий на фонарик.

— Не подходи! — истерично воскликнула я, выставляя его перед собой в заметно дрожащей ладони.

— Ты чего? Дура! — обиженно потирая руку на меня уставился парень, который преследовал меня в парке вместе с Марком.

— Ты сам чего вцепился? — плаксиво проныла я, отступая назад.

— Не обижайтесь на парня, — появившийся рядом Глеб, скользнул по мне цепким взглядом, который тут же стал скучающим, — Позвольте извиниться и провести вас внутрь. У нас сегодня аншлаг, день рождение клуба. Будет огненное шоу.

— Хорошо, — я робко улыбнулась и неуверенно пошла рядом с ним, — Я от девчонок отстала…

— Думаю найдёте, — он притворился любезным и кинул на виновного в случившемся, многообещающий взгляд, — Помощь нужна?

— Нет, — поспешно ответила я и прошла за цепочку.

Когда я обернулась на меня уже никто не смотрел. Протиснувшись к стойке я смогла найти свободный стул. Народу было прилично, но до толкучки не доходило. Сейчас я понимала, что фактически мне повезло попасть сюда, не уверена, что очередь снаружи сможет дождаться своего часа. Интерьер вобщем был классическим. В центре потолок поднимался на два этажа, по бокам на втором уровне располагались приватные кабинки. Заказав коктейль я подкрасила губы блеском увеличивающим объём и обновив парфюм принялась раздавать лучезарные улыбки.

— Как тебя зовут, милочка? — ко мне склонился улыбчивый бармен.

— Мила.

— Какие планы?

— Хочу напиться…танцевать… — продолжала улыбаться я.

— Помочь?

— Напиться?

— Найти подходящего клиента, — заговорщески подмигнул он и я ответила тем же, — Десять процентов.

— Двадцать, если поможешь с кем-то реально стоящим.

Он окинул меня оценивающим взглядом, согласно кивнул и поменял коктейль на безалкогольный, но выглядящим аналогично. Я не возражала, хотя и знала, что алкоголь на меня действует слабо.

Играла музыка и на танцполе извивались тела. Ко мне подошло несколько человек, но я отказалась от их общества. Один предложил нечто горячее, поднимающее тонус. Окинув его презрительным взглядом я отвернулась.

Мой помощник выразительно вскинул брови и я оглянулась, чтобы задохнуться от ужаса. В центральной ложе на возвышении расположились несколько мужчин, среди которых возвышался…Узоров.

— Отхватишь этого и можешь считать, что выиграла джекпот. Рядом хозяин, но он сегодня с женой.

— С женой, — тупо повторила я, глядя на Андрея и ту девушку, что провожала его с балкона.

Она присела на диване и растерянно поглядывая вокруг ненавязчиво касалась живота. Её спутник повернулся всем корпусом от неё в сторону и скривился когда она слегка коснулась его плеча. Он что-то коротко бросил ей через плечо и девушка сникла, опустив голову и сцепив ладони на коленях. Узоров мельком посмотрел на неё, задержав взгляд на животе и, нахмурившись, отвернулся.

— Этот, мрачный, снимает девок с твоей комплекцией. Правда предпочитает светлых, но… кто не рискует…

— Тот живёт дольше, — продолжила я еле слышно.

Не помню, чтобы когда-нибудь видела Узорова таким. Он действительно выглядел мрачным и озлобленным. Неужели никто не замечал, что он взвинчен настолько, что даже находиться с ним рядом опасно.

Вздрогнув я поняла, что он смотрит прямо на меня и медленно отвернулась к стойке, уворачиваясь от голодного внимания. Сквозь зеркальную стену, заставленную бутылками я продолжала наблюдать за ними, с громадным облегчением поняв, что Узор больше не обращает на меня внимания.

— Ты чего? — бармен, хмурясь, протянул мне стакан с водой.

— Нормально, — глотнув я показала большой палец, — Жарко.

На моё плечо легла ладонь и сначала глянув в отражение я повернулась. Шут не изменился, оставаясь обладателем высокомерной улыбки и презрительного взгляда. Понимая, что он меня не узнает, я всё же напряглась, что не осталось не замеченным. Он самодовольно ухмыльнулся.

— Как тебя зовут, детка?

— Мила, — я постаралась выглядеть польщённой его вниманием.

— Часто здесь бываешь?

— Не очень, — неопределённо пожав плечами я сбросила его руку, — А ты?

— Часто, — он ощерился, наверно всё ещё считая забавным пугать окружающих, — Моему боссу стало интересно с тобой познакомиться…

Непроизвольно вздрогнув я заглянула за мужское плечо, надеясь, что моя паника не заметна.

— Кто?

— Пошли, — он довольно неаккуратно сдёрнул меня со стула и повёл через танцпол, особо не заботясь о том, что мне приходиться практически бежать за ним, чтобы не упасть.

Оказавшись за ограждением, отделившим вип зону от остального зала я подняла голову, нацепив на лицо маску жадного любопытства. Меня с ленивым безразличием рассматривала только жена Андрея, остальные… Я бы попятилась…точнее я попятилась, но к моей спине прижался Шут и склонясь к уху шепнул:

— Ну, что, Красная Шапочка, не спросишь меня про зубы?

Пьяненько хихикнув я принялась теребить пояс, незаметно вынув пару игл с вытянутыми бусинами на концах и закрепив их в узле шарфа на запястье. Узоров, сжав губы, мерил меня нечитабельным взглядом. Андрей исподлобья осмотрел меня, задержавшись на бешено пульсирующей жилке на шее и с большим интересом уставился в лицо. Я боролась за каждый глоток воздуха, подавляя желание попытаться убежать. Именно сейчас я понимала, что от того ошиблась я в Андрее или нет зависит не просто моя свобода- моя жизнь.

Прижав острый кончик иглы к коже я была готова проткнуть её, впуская токсин в кровь. Через пару минут меня станут бить судороги, изо рта выплеснется пена, глаза закатятся. Спустя четверть часа всё придёт в норму, но за это время, с большей вероятностью, я буду транспортироваться куда-нибудь где мне могут оказать помощь и это будет прекрасной возможностью сбежать. Если же это будет невозможным, то вторая игла убьёт меня. Мой бывший любовник поднялся мне навстречу. Когда он приблизился, закрыв меня от остальных и в узнавании не осталось сомнений я произнесла одними губами:

— Помоги мне.

Он ухватил меня за руку и бросил, не оборачиваясь:

— Мы отлучимся ненадолго.

— Не думаю, что это хорошая идея, — ядовито заявил Узоров, выходя из-за его спины, — Твоя жена не в восторге от этой идеи.

— Давай не будем сейчас…о жене, — скривился Андрей и издевательски спросил уже громче, — Дорогая, ты не против? Это не проблема?

— Нет, — раздалось из угла дивана обречённо, — Никаких проблем.

— Сейчас начнётся шоу и хозяин должен присутствовать, — настойчиво оттесняя от меня мужчину Кирилл толкнул меня к стене, — Девочкой займусь я.

Только сейчас я окончательно осознала, что всё это время боялась его. Сильно. До безумия. Сжав кулаки я скользнула по стене и обошла Узора, становясь рядом с Андреем и пьяно качнувшись схватилась за его руку.

— А где Гггглеб? Он обещал…а я жду…а его…нетууу, — капризно протянула я и громко икнула, — И…звините…

Бывший хозяин напряжённо следил за движением моих губ и глухо выругавшись рявкнул:

— Отвести её в кабинку, пусть придёт в себя. После разберёмся.

— А Глеб придёт? — с надеждой вскинулась я.

— Шут, проводи и не играй с девочкой, — Кирилл тяжело подошёл ко мне, отцепил от мужской руки и нехотя развернул к выходу.

Не особо церемонясь меня, подталкивая в спину, завели в комнату с диванчиком. Завалившись на прохладную поверхность я нечленораздельно заворчала и затихла подсунув под голову подушку.

— Не играть с девочкой, — иронично протянул Шут и я услышала как вжикнула молния, — Если не я, то кто-то другой…

Он резко перевернул меня на спину и попытался стащить джинсы. Наивный. Он не догадывался, что для этого надо знать где располагается скрытая молния. В этой модели она была как раз наоборот, позади, прямо под поясницей. Пыхтя и пытаясь разорвать декоративную имитацию застёжки он не увидел как я сцепила ладони в замок и тонко пискнув добилась, что он вскинул ко мне лицо, чтобы ударить его в переносицу. Отшатнувшись он взвыл от боли дал мне возможность оттолкнуть его ногами. Когда Шут поднимался я ухватила изящный металлический столик и с размаху впечатала его ему в лицо. Мужчина рухнул на пол и захрипел. Не давая шанса ему опомниться я села сверху и сжала мускулистую шею, пока выпученные глаза не закатились.

Сердце его билось, а значит я не перестаралась. Выдернув из расстёгнутых штанов ремень я обернула им широкие запястья, заведя руки за спину. Заметив браслет я, не раздумывая, расстегнула его и прицепила к цепочке на шее, заправив глубоко под блузку. Стянув галстук я связала им щиколотки и закрепила узлом на ремне.

— Ласточка, ты моя, — довольно пробормотала я и растянула губы в улыбке, — Надо же…

На полу лежал длинный клык с покрытыми кровью корнями.

— Удачненько, что только зуб… — бормотала я, затаскивая бесчувственное тело за диван.

Глава 18

Теперь мне нужно было выбираться отсюда. Свою миссию я выполнила и перед тем как Узоров выпроводил меня, я успела оставить в ладони Андрея флешку. За дверью ожидаемо никого не было. В предусмотрительности Шута я не сомневалась и потому за дверью, ожидаемо, никого не было, чем я и воспользовалась. Слегка покачиваясь я прошла мимо обжимающейся парочки и выглянула на лестницу. На следующем пролёте стоял Глеб, облокотившись о перила и напряжённо наблюдал за залом.

Пройти мимо не замеченной я не имела возможности и отступила назад, толкнув спиной подвыпившего мужчину. Он было возмутился, но окинув меня мутным взглядом приглашающе приобнял за плечо. Девица зашипела, но я ей подмигнула и притянув к себе впечаталась в мягкие губы поцелуем.

— Хочу отомстить мужу, — промурчала я и добавила заговорщеским шёпотом, — Денег не возьму и кабинка у меня свободная.

Она посветлела и соблазнительно скользнула ладонью по моему бедру и поманила пальцем предвкушающего стать третьим. Я прошла в комнатку первой и толкнув мужчину на диван потянула на себя девушку. Она не сопротивлялась, позволяя мне стягивать с себя провокационное платье, норовя лизнуть меня в лицо.

— Можно для вас станцевать? — я отвела её руки, пытающиеся меня раздеть.

Покачиваясь в такт звучащей из приёмника музыки я обошла диван и склонилась над целующейся парочкой. Они не обращали на меня внимания и я без особых проблем ткнула каждого иглой со снотворным. Когда мужчина снял одежду, устроил на себе девушку и потянул меня к ним за руку я уже видела, что бедняги почти отключились. Вынув из сумочки несколько купюр я засунула их в бюстгальтер засыпающей жрицы. Сняв одежду я одела её платье, удивившись, что даже в груди оно оказалось вполне впору. Конечно, у владелицы "хозяйство" буквально выпирало, а у меня всё было гораздо скромнее, но подозрительно я не выглядела. Ремень на чёрной ткани в глаза не бросался, а отсутствие чулок меня не смущало. Стерев салфеткой с лица бледность и веснушки я подкорректировала стрелки, делая глаза больше и накрасила губы. Вытащив из сумочки палетку, внешне напоминающую компактную пудру я принялась наносить на волосы мгновенную краску. Через несколько минут я стала обладательницей красной шевелюры. Закинув прядь с темени на лоб я бритвой срезала её по самые глаза и закрепила двумя невидимками, сделав не совсем ровную чёлку. Линзы я сняла, убирая в контейнер и пряча в сумочку. Размотав с запястья шарф я обернула его алым поясом от платья. Накинув ремешок сумочки через голову наискосок через плечо я выдохнула и открыла дверь.

Пройдя вдоль стены я, немного покачиваясь, вышла на площадку и стала спускаться по ступеням, склонив голову и делая вид, что держусь за перила, чтобы не упасть.

— Помочь? — предложил Глеб, предварительно отодвинувшись.

— Сегодня я всё…Но если ты угостишь меня…

— Иди уже, — неприязненно отозвался мужчина и я, бурча, поковыляла вниз.

Так же, не поднимая головы я двинулась к выходу и замерла, услышав знакомые голоса у самой двери. Узоров кого-то злобно отчитывал по телефону. Запнувшись я, стараясь не привлекая лишнего внимания, сменила траекторию и пошла к служебным помещениям. Сегодня мне не повезло и у двери стоял верзила, который отчего-то не напивался в баре как полагалось, а следил, чтобы посторонние не входили в подсобку.

— Чего надо? — неприветливо спросил он, загородив мне проход.

— Переодеться и приготовить реквизит, — прорычала я, обходя его.

— Ты с группой?

— Нет, блин, с трупом. Зачем бы я сюда… — он толкнул меня к стене и пригвоздил ручищей, — Ты чего творишь?

— Работники ходят через служебный вход. Ты чего сюда прёшься?

— Чего лютуешь, Валер? — спросил вкрадчивый голос и я захотела испариться, — Отпусти, птичку. Пусть летит через служебный.

Охранник недовольно заворчал и позволил мне отползти по стене в сторону. Мне уже стало казаться, что я смогла уйти. До выхода осталось с десяток метров. Пытаясь не сорваться на бег я переставляла ноги, старательно притворяясь пьяной и слегка дезориентированной.

— Подожди секунду, — стальные пальцы вцепились в моё плечо, — Давай провожу.

— Не надо, — проблеяла я, пытаясь стряхнуть руку с плеча, — Я сама.

— Не дёргайся, — Узоров настойчиво потянул меня к выходу, — Тебе надо протрезветь…

— Пусти…

И тут он наклонился к моей шее и сделал то от чего моё сердце пропустила удар: он шумно втянул воздух и замер. Обхватив мой подбородок он медленно поднял моё лицо к свету. Знаю, что поступаю трусливо, но я зажмурилась и сжала зубы. Мужчина провёл загрубевшим пальцем по моим губам и второй рукой обхватил меня сзади за взмокшую шею. Я тихо пискнула и вывернувшись, отскочила. Узоров сверлил меня растерянным взглядом и поднеся ладонь к носу вдохнул мой аромат.

— Ария? — прохрипел он, бледнея, — Ты? Это правда ты?

Мотнув головой я сделал шаг назад и Кир подобрался, словно готовясь к броску.

— Мужик, ты чччего? — всхлипнула я, леденея и боясь отвести от него глаза.

— Это же ты, Ария, — он рывком снял пиджак и швырнул его на асфальт, — Можно изменить всё кроме своего запаха.

— Ты меня путаешь с кем-то, — от виска по щеке скатилась капля пота.

— Ты уже не пьяна, — заметил он, нервно расслабляя узел галстука, — Где ты пряталась? Что с собой сделала?

Позади была кирпичная стена. Между мной и узким проходом, выводящим на улицу стоял мой самый страшный…враг? Я скинула босоножки и поморщилась от прикосновения к стопам мелких камушков. Подняв обувь за ремешки я склонила голову набок и протянула:

— Не знаю за кого ты меня принимаешь, но мужик, ты явно не в себе. Дай пройти, — он не сдвинулся и я тоже не решилась.

— Узоров, ты куда свалил? — в переулок вышел мужчина, зажигая сигарету

Воспользовавшись тем, что Кир на мгновение повернулся к нему я метнулась вперёд. Мой бывший хозяин попытался меня перехватить, решив, что я проскочу в переулок, но я, толкнув курящего на Узорова влетела обратно в клуб. Позади что-то кричали. Проносясь мимо кнопки пожарной тревоги я, сорвав крышку, нажала на неё и обогнув Валеру побежала к выходу.

С потолка лилась вода и громко визжала сирена. Толпа волной рвалась к дверям и я лишь немного запнулась, наступив на что-то острое. Оказавшись на полу я свернулась в клубок и закрыла голову руками. Вскрикнув от шпильки впившейся мне в ногу я откатилась к стене и получила ощутимый удар ботинком в голень. Пока я не забилась под лестницу меня ещё успели довольно болезненно пнуть по рёбрам, наступить на парик, сорвав его, зацепиться за ремень и расстегнуть его. Мне едва удавалось сдерживать стон при каждом вдохе. Вода стекала по мне становясь горячей от пылающей кожи. В центр зала ворвался Узоров и громким голосом принялся раздавать команды.

— Тревога ложная! Все ко мне! Где остальные? Перекрыть выход! Всем наружным ловить босую девушку в чёрном платье! Всех похожих задерживать!

Попытавшись слиться со стеной я чуть было не выдала себя, заорав, когда мой рот обхватила ладонь и меня прижали к вздымающейся груди.

— Тшшшш, девочка моя, не бойся.

Меня затянули в крохотную комнатку под лестницей через совершенно незаметную дверь. Здесь пахло дезинфектантом, лимоном и яблоком. В полной темноте я слышала только собственное тщательно сдерживаемое дыхание и бешеный стук сердца.

— Где болит? — шепнул кто-то над ухом и я отпрянула, упираясь в стену, — Не шуми, родная…

— Марк, — с надеждой позвала я, ощущая катящиеся по щекам слёзы, — Ты…

— Конечно, кто же ещё, милая. Ты…

Не дав ему договорить я уцепилась в широкие плечи и прижалась к его горячему телу. Довольно фыркнув он зарылся лицом в мои взмокшие волосы и блаженно вдохнул.

— Вкусная моя… Ты скучала?

— Нет…,- он вздрогнул, но я вжалась в него крепче, — Я сходила по тебе с ума… мы же почти незнакомы…Марк… что ты со мной сделал…

— Выбрал.

Он устроил меня на своих коленях, но я перекинула ногу и села к нему лицом, крепко обхватив за шею притянула к себе. Его губы были такими же нежными как я помнила. Он вбирал мои тихие вздохи и довольное урчание.

— Ты прямо как кошка, — шепнул он, прикусывая меня за шею и удерживая ладонью рот, — Глупая, зачем пришла?

— Я не ожидала, что "этот" здесь, — вздохнув я положила голову ему на плечо, — Меня убить хотели и наверное ещё захотят. Теперь Андрей этим займётся. Хотя, наверное, теперь и Узоров поучаствовать может.

— Хорошо, что я учуял тебя и пришёл…

— Как у вас это получается? Мне удаётся почуять тебя только вблизи.

— Странно. Я тебя издалека… — я поёжилась и он обнял меня крепче, — Лара…Ты ранена? Пахнет кровью.

— Меня зовут Илария, — я осознала, что царапины и мой запах из под парика перебить не получиться и когда потерянные волосы найдут, то до нашего убежища доберутся в несколько минут.

— Красиво, — я знала, что он улыбается.

Над нами кто-то бегал. Слышались возгласы. Крик Шута, перекрывающий голос Узорова. Мои пальцы порхали над бесценным лицом, словно запечатлевая в памяти его нос, скулы, губы, брови.

— Мне кажется…нет…я уверена, что люблю тебя, — шепнув мне удалось нащупать в кромке клапана сумки квадратную бусину.

— Илария…

— Но мне нельзя тебя выбрать. Не хочу, чтобы ты умирал. Только не ты, — я воткнула иглу в его шею, — Прости… Мне нужно знать, что ты есть…

Целуя приоткрытые губы я ощутила его последний судорожный выдох и сильные руки соскользнули вниз. Осторожно опустив его на пол я сняла сумку и вложила ему в руку. Сняв каффу я на ощупь прицепила её на хрящик его уха, зная, что он поймёт. В этом носителе были вся информация обо мне. Он сможет вскрыть мои файлы, узнать кто я и наверное ужаснуться. У нас было так мало времени и мне было больно осознавать, что его больше нет и не будет.

Существуют два слова которые мне не хочется произносить: "всегда" и "никогда". Чаще всего их говорят вместе с ложью. "Я всегда буду с тобой", "Я никогда не причиню тебе боль"… Я и подумать не могла, однажды шагну к Узорову сама. Никогда… Я хотела быть свободной. Всегда…

Легонько толкнув дверцу и привыкнув к свету я аккуратно выскользнула под лестницу, притворив за собой незаметную панель. Прижавшись к ней спиной и поджав под себя ноги я прислушалась.

— Она не могла уйти далеко! Я, мать вашу, чую её! — неистовал Узор в гудящем голосами зале.

— Ты уверен, что эта Илария? — напряжённо спросил Андрей.

— Да!!! Эта моя женщина и я хочу её вернуть!

— Давай не будем при подчинённых, — увещевал хозяин клуба.

— Да мне плевать! Тут кто-то недоволен?! Я любого порву! Есть сомнения?! — орал он уже не сдерживаясь, — Шут, как ты мог упустить её?!

— Она набросилась на меня, когда я отвернулся, — злобно прорычал неудавшийся насильник.

Рядом с моим укрытием появились ноги в дорогих ботинках. Их хозяин шумно принюхивался. Я смирилась с поражением и пока присутствие духа не покинуло меня едва слышно простонала.

— Здесь! — крикнул мужчина, заглядывая в моё убежище и грубо выволакивая меня за ногу наружу, — Она!

Шипя от боли я лягнула его в голень и когда он наклонился вцепилась ему в волосы, резко дёрнула на себя и ударила двумя ногами в грудь. Оттолкнув мычащего противника я поднялась и со всем возможным достоинством одёрнула подол платья. Вскинув голову я насмешливо осмотрела застывших двуликих, игнорируя Кирилла.

— Я обещала, что заберу у тебя кость для своей коробки, — плотоядно улыбнулась я Шуту, — Будешь в следующий раз думать, решив изнасиловать пьяную спящую девку. Ты только клыком расплатился, а если бы я била тебя в спину, то вынула позвонок. Кстати, — склонив голову я, заговорщески подмигнула, — в другой раз заберу его.

— Ария, — выдохнул Узоров.

— Виделись, — выдала я устало, поворачиваясь к нему, — Опять лютуешь? Народ стращаешь? Некоторые вещи никогда не меняются.

— Иди ко мне, — он протянул руку.

Я понимала, что он даёт мне возможность сохранить лицо, самой сделать этот шаг. Это была возможность, которую бы я не упустила ещё несколько недель назад. Делать всё для самосохранения. Но я уже никогда не стану прежней.

— Мы выбрали друг друга! — напомнил он нетерпеливо.

— Ты выбрал, — с нажимом парировала я, — Вырастил в яме, убил тех кто меня любил, купил и решил, что я обязана быть счастливой. Так, да? Ты ошибся.

— Ария!

— Меня так больше не зовут!

— И как же мне называть тебя? — он внезапно оказался прямо передо мной.

Я вспомнила, что когда-то задала ему такой же вопрос и сглотнула горькую слюну.

— Для тебя я чужая.

Он схватил меня за талию и приподнял над полом. Я скривилась от боли и сдавленно застонала.

— Что? — рявкнул Кир.

— Узоров, ей же больно… — пробормотал кто-то.

— Не суйся!

— Не мешайте добить непокорную тварь, — я уперлась в его плечи, — Он себе потом новую вырастит и мозги ей не забудет вынести, — в глазах потемнело.

— Хватит…Ты слишком много…

— Слишком мало! Я ведь всё это время не жила из-за тебя, — он подхватил меня на руки и понёс в ложу, — Ненавижу! Ненавижу тебя… Чтобы быть от тебя дальше я…у меня руки по локоть в крови.

— Это у нас в природе, — он усадил меня на слегка влажный кожаный диван и рявкнул через плечо, — Разогнать журналистов и толпу. Как только будет возможно — подгоните машину к выходу.

Узоров беззастенчиво задрал мне платье, оглядывая кровоподтёки на бедре. Пытаясь помешать ему я добилась негромкого, но бескомпромиссного приказа:

— Не дёргайся.

— У меня ребра похоже сломаны позади и возможно трещина здесь… — указав на левое предплечье я замолчала, под бешеным взглядом.

— Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть?

— Возможности ещё предоставятся, — съязвила я, пытаясь скрыть слабость.

— Ария, — дёрнувшись, как от пощёчины процедил Узор, — С этого момента ты под моей опекой.

— Рабство теперь так называется?

— Ты была…не рабыней.

— А кем? — иронично протянула я, — Дорогой игрушкой? Призом? Ты ничего мне не рассказывал, скрывал…

— Расскажу…

— То, что сочтёшь необходимым, — продолжила за него я, пытаясь встать на ноги.

Мужчина просто усадил меня обратно и обхватив за плечи притиснул к себе. Украдкой оглянувшись я поняла, что за нами наблюдают все находящиеся в клубе. Рядом с лестницей, угрюмо потирая переносицу, топтался Глеб. Заметив моё внимание он вопросительно вскинул бровь и я, закусив губу, отвернулась. Рядом устроился Андрей и скучающе поинтересовался:

— Так это и есть твоя пара, Узор? В самом деле?

— Не наррррывайся, — глухо зарычал Кир, сжимая меня сильнее.

Сцепив зубы я терпела, до тех пор, пока не хрустнуло ребро. Болезненно вскрикнув я зажала руками рот. На хозяина смотрели осуждающе. Только Шут не скрывал удовлетворения.

— Прости, детка, — мрачно забормотал Узор, ослабляя хватку и властно привлекая к себе, — Тебя подлечат.

— Нет, не надо меня лечить!

— Прекрати истерику, — предупреждающе рыкнул он.

Понимая, что только усугубляю своё положение я не могла остановиться.

— Прекрати относиться ко мне как к вещи. Я вполне способна сама решить, что мне нужно.

— Решала уже! — угрожающе проревел он.

— И неплохо получалось! — заорала я в ответ, — Я выбрала другую жизнь!

— Может ты и мужика другого выбрала?!

— А тебе бы это остановило?!

— Убью любого!!! — он впечатался в мой рот, терзая припухшие губы, разрывая клыками кожу.

Я пыталась вырваться, ударить, оттолкнуть, прекратить эту пытку, но мужчина спеленал меня крепкими руками и заглушал мой истеричный крик. Когда я затихла и обмякла он отодвинулся и его лицо скривилось в мстительной ухмылке.

— Привыкай, любимая, мы снова вместе.

— Будь ты проклят, — выдавила я со всей ненавистью, на которую была способна.

— Уже очень давно и ты в этом играешь не последнюю роль, — прохрипел он мне прямо в ухо и укусил за шею, — Ты никогда не скроешься от меня, — зубы оставляли следы, спускаясь ниже.

Закрыв глаза я запрокинула голову и завыла. Горько. Долго. Стоящие вокруг подобрались, потянулись к нам, сгрудились, отгораживая собой от меня весь мир и странные гортанные звуки наполнили пространство. Мой голос вибрировал, срываясь и возрождаясь толкался из груди непрерывной болью. Я оплакивала свои мечты, желания, их отсутствие и невозможность начать всё сначала, неспособность уйти, спрятаться и никогда не нуждаться в укрытиях и беспросветных норах. Я рыдала и смеялась над своей глупой самоуверенностью, над надеждой, что смогу переиграть волка, вырваться из его хватки. Как я могла поверить, что моя жизнь может принадлежать мне?

Безнадёжность.

Узоров отпрянул, но меня уже не интересовала его близость, не пугал его напор. Сегодня я умирала и меня не оставляло ощущение, что это было не в первый раз.

Глава 19

Узоров, закинув меня на плечо, вошёл в дом и поднявшись по лестнице запер в своей комнате. Я стащила на пол покрывало и завернувшись в него устроилась у стены. Снизу доносились крики и треск ломающейся мебели. Мне бы вздрагивать и искать способ сбежать или чем защититься, но я пребывала в странном оцепенении. Сил не было, даже на то, чтобы пошевелиться. Опустошённая, слишком уставшая я всё же понимала, что однажды должна была оказаться лицом к лицу с Узором. Мы были связаны и глупо было это отрицать. Но я оказалась не готова. К энергетике его голоса и вибрирующей силе тела. Мне почти удалось себя убедить, что он не настолько великолепен, как помнилось и по сравнению с другими… С чем можно сопоставить пламя? Только с другим, таким же. Я ненавидела то, с какой готовностью моя душа трепетала рядом с ним. Это обескураживало, злило, взывало к сопротивлению и убеждало, что оно будет бесполезно.

Доски пола едва слышно скрипнули, но я встрепенулась и вскинула голову. Шатающийся мужчина, источающий аромат алкоголя, не сразу заметил меня. Он обвел глазами комнату и с силой захлопнул дверь. Заметив движение он повернулся ко мне и, подойдя, скривился.

— Зачем ты ведёшь себя…так. Хочешь, чтобы я относился к тебе как к собаке? Сссука, я ведь тебя искал… Думал, что ты…тебя убили! — он саданул по косяку и с садистским удовольствием наблюдал как я плотнее заворачиваюсь в покрывало. — Значит я недостаточно хорош для тебя? Да? Ты даже не представляешь…

Он рывком поднял меня на ноги. Я втянула в себя воздух, сквозь сцепленные зубы. Узор швырнул меня на кровать и не успела я подскочить как он оказался сверху, вдавливая в матрас. Выпластав руки из пледа я вцепилась в его лицо. Дико хохотнув он сдёрнул ладони руки и перевернул меня на живот. Я лягалась и извивалась, но Узор зафиксировал меня под собой.

— Не надо, прошу, — хрипло взмолилась я под треск разрываемой ткани.

Стянув локти и обвязав их обрывком платья он ухватил меня за волосы и дёрнул вверх, заставляя изогнуться до хруста позвонков. Слишком острые зубы разрывали мою плоть от изгиба шеи до ягодиц, мне казалось, что жёсткие пальцы пробравшиеся к груди срывают тонкую кожу. Он подхватил меня под живот, ставя на колени, что-то хрипело, крошась и рассыпаясь.

— Узоров! — выкрикнула я отчаянно и он злобно зарычал. — Кирилл, — отбросив гордость взвыла я, — не надо!

— Моя! — он перевернул меня и, собрав волосы на затылке, приблизил к себе лицо. — Ты моя! Нравится?

— Ты обещал не делать этого со мной, — прошептала я. — Не так…

— По другому будет тогда когда заслужишь.

Я плюнула в него вязкой кровавой массой от прокушенной губы и сухо засмеялась, закрывая глаза.

— Я ещё не получил удовольствие, любимая, — прошипел он, раздвигая мои бёдра, коленом.

Оттолкнувшись от края я отодвинулась к изголовью и смогла подтянуть ногу к груди и ударить его в лицо. Он тряхнул головой и я толкнула его двумя стопами в грудь. Алкоголь сыграл с ним плохую шутку и запрокинув голову Узор рухнул на пол. Я продолжала дёргаться, пытаясь освободить руки, но узел был крепким. Только спустя несколько минут я осознала, что Узор не шевелится. Спустив ноги на пол я поднялась и сгибаясь от боли полосующей спину. Узор лежал на ковре, грудь его равномерно вздымалась.

Переступив через тело я прошла к двери и с прискорбием обнаружила, что она заперта. Связана я была так, что освободиться без посторонней помощи было невозможно. Ненавидя себя за рационализм я вышла на балкон и спряталась, забившись в угол за мраморный вазон с пышным кустом. Спина была покрыта сочащимися ранами и я боком привалилась к кирпичной стене, поджав под себя окровавленные ноги. В горле саднило от сдерживаемых криков и я позволила себе тихо стонать, пока боль и усталость не сморили меня окончательно.

* * *

В удушливой темноте кто-то тихо всхлипывал. Я шарила вокруг себя руками, но не могла нащупать ничего. Что-то опутало мои ноги, не позволяя шагнуть. Чужое дыхание было всё ближе.

— Он снова убьёт тебя…

* * *

Слишком яркий свет резал глаза, я попыталась пошевелиться и охнула от боли. Затекшие мышцы совсем потеряли чувствительность и я завалилась лицом в пол. Кое-как перекатившись на спину и сцепив зубы мне удалось встать на колени и опираясь плечом о стену подняться на трясущиеся ноги.

— Соберись, — приказала я себе и шатаясь вошла в комнату.

Развороченная постель, покрытая кровью…моей кровью… Не хотелось смотреть на ещё одно напоминание о моём новом статусе, но я заставила себя отбросить сантименты. Ничего, что позволило бы мне избавиться от пут на локтях я опять не нашла. Оставаться здесь в ожидании помощи я не хотела, как и думать о том, кто эту помощь мне окажет. Сдув со лба непослушную, слипшуюся от пота прядь волос я решительно толкнула приоткрытую дверь.

Внизу слышались голоса. На секунду я застыла на площадке, стыдясь показываться на глаза посторонних в изодранных лохмотьях бывших вчера одеждой, но разозлившись на саму себя прислонилась к стене и используя её как опору стала спускаться по ступеням. Вместе с Узоровом и Андреем в гостиной перед камином собрались двуликие, которые вчера были в клубе в вип зоне. Мой хозяин был растрёпан и потерян. Он держал в руках бутылку воды и пытался расправить помятую рубашку.

— Что ты сделал? — прохрипел Андрей.

— Я не обязан отчитываться.

— Что? Ты соображаешь? Она не девка с улицы…

— Я сорвался… — жалко выдавил Узор, уставившись в пол, — Не мог себя контролировать. Она походе спит, я не смог взглянуть..

Наверное мне стало бы его жаль, если бы его губы не покрывала кровь с моей истерзанной спины. Отбросив сомнения и ложную скромность я вышла из тени.

— Узоров, ты не пнул меня утром. Что больше меня не любишь? — проскрипела я сорванным голосом и изобразила кривоватый реверанс, — Надеюсь не помешала?

Никто не улыбнулся. На меня смотрели напряжённо и хмуро. Демонстративно оглядев заскорузлое от крови бельё на покрытом свежими синяками и ссадинами теле я вздёрнула подбородок.

— Хозяин, знаешь почему я не придушила тебя спящего этой ночью?… — я издевательски ухмыльнулась в его бледное лицо, — Мне не удалось бы сбежать. К тому же, вся твоя свора знает меня в лицо. Никто бы из них не решился претендовать на меня, они бы просто отдали меня на опыты, в центр который стал бы моей могилой. Снова. Не уверена, что в следующий раз смогу мыслить так рационально, а потому…просто убей меня после того как наиграешься.

Медленно поднявшись Узор шагнул ко мне. Сдержав порыв попятиться я осталась на месте и смотрела мимо него, в окно. Андрей оттолкнул мужчину с ругательством и, обойдя меня, дрогнувшими руками взялся за узел. Кирилл отошёл ко входной двери и раскрыв её встал в проёме.

— Воспользуйся ножом, — от моей фразы Узор дёрнулся, но поняв, что я обращаюсь не к нему, молча сжал кулаки, — Так быстрее будет и менее болезненно, — пробормотала я с мстительным удовольствием.

Когда мои путы были сняты я села на кресло, закинув ногу на ногу и с облегчением принялась растирать запястья. Воды мне не предложили и я взяла её сама.

— Ла…Илария, — позвал Андрей, — Тебе нужна помощь?

— Кто-то из вас способен мне помочь? — совершенно серьёзно спросила я и по молчанию поняла, что нет, — Не стоит предлагать то, что не способен дать…уважаемый. Моя жизнь мне больше не принадлежит.

— Укройся, — процедил Узор, указав на плед и отшатнулся под моим презрительным взглядом.

— Зачем? Разве нам есть, что скрывать от семьи? — протянула я и закашлялась, обхватив себя руками.

Сплюнув слюну с запёкшейся кровью прямо на пол я откинулась на спинку, прикрывая глаза.

— Я не признаю, что выбрала этого мужчину и моя кровь на ваших руках. Хотя, если вы все так "бережно" относитесь к своим избранницам я не удивлена, что мы подыхаем заблаговременно.

— Ария…

— Не надо меня так называть, — вымученно отозвалась я.

— Нам нужно поговорить наедине, — настойчиво попросил…нет, потребовал он.

— Господа, заходите почаще. Возможно в следующий раз вы попадёте на похороны. Не обещаю, что мои.

Я встала и прошла к выходу. Отодвинув хозяина я вышла на веранду и прикрыв глаза ладонью заметила у машины ошарашенного Глеба. Жадно уставившись на него я с мольбой отрицательно качнула головой и мне показалось как он, поджав губы, кивнул мне в ответ.

— Позвони мне, — шепнул Андрей, целуя мою ладонь.

Вздрагивая каждый раз, когда все уходя прижимались к моим пальцам губами я нервно оглянулась на Узорова, но не нашла объяснения происходящему на его окаменевшем лице. Облокотившись о перила я наблюдала как автомобили отъезжают от дома. С тоской спустившись с порога я уселась на последнюю ступень и обхватила свои колени, прижав их к груди. Кожа, покрытая потом и кровью зудела. Хотелось смыть это и оставить, чтобы никогда не забыть. Жаль, что это ощущение нельзя убрать в коробку и вспоминать, только когда иногда сдвинешь крышку. Мягкий плед обернулся вокруг моих плеч. Только сейчас я осознала как замёрзла.

— Сомневаюсь, что это поможет мне согреться.

— Они признали тебя альфой.

— Я даже не знаю, что это означает.

— Теперь ты равная любому из них.

— Но не тебе? — осторожно придерживая ткань я поднялась на ноги.

— Я хозяин. Глава рода. Первый.

— Ты второй, — резко поправила я и насладилась выражением боли, исказившем его черты, — А для меня ты всегда последний.

— Кто тебе сказал?

— Не ты! Что само по себе о многом говорит. Ты собирался держать меня как питомца и не посчитал нужным… — передёрнувшись я отошла на несколько шагов назад, — Отпусти меня сам. Не заставляй убегать…

— Никогда! — рявкнул он, вскакивая, — Как ты можешь жить без меня? Так не должно быть!

— Я не могу жить с тобой! — стиснув пальцы до боли я заставила себя не отступать дальше, — Узор, неужели ты не понимаешь? Я боюсь тебя, а когда боюсь, то начинаю ненавидеть.

— Мы можем всё исправить, Ария…

— Узор…

— Ты знаешь моё имя, — он угрюмо смотрел на мои сцепленные ладони, — Почему ты не зовёшь меня по имени?

— Это не помогло мне вчера.

Мотнув головой, я обогнула его и вошла в дом. Стараясь ступать аккуратно, не бередя раны, вошла в гостевую ванну и забралась в душевую. Вода, стекая в поддон, окрасилась красным. Запрокинув голову и прикрыв глаза, тихо застонала. Отметины от зубов и пальцев Узорова расчертили кожу и в зеркале отражалось жалкое подобие меня самой. Раны на мне всегда заживали быстро и сегодняшние синяки и ссадины должны сойти через пару дней, но больно от этого меньше не становилось. Обернувшись тонким полотенцем, прошла на кухню и, игнорируя испуганного повара, вынула из холодильника контейнеры с едой. Устроившись на высоком стуле, я жевала холодную курицу. Напротив уселся хозяин и отстранённо меня рассматривал.

— Оцени весь ущерб, — демонстративно сдёрнув с себя полотенце я кинула его на пол, — Осталось много целого.

Зарычав, Узор отшвырнул стул и покинул комнату, оставив меня, замершую, с вилкой зажатой в ладони. Как была, обнажённая, я поднялась на второй этаж и зашла в свою бывшую комнату. Забравшись в застеленную свежим бельём кровать, я накрылась одеялом с головой и позволила себе заплакать. Рядом с дверью послышались осторожные шаги, я задержала дыхание, молясь, чтобы мужчина не вошёл. Именно сейчас мне было слишком тяжело казаться сильной. Он стоял в коридоре несколько мучительных минут и шумно, выдохнув, ушёл. Свернувшись в клубок, я обняла подушку и, закусив уголок наволочки, заставила себя успокоиться. Усталость сморила истощённое сознание и погрузила в сон.

Глава 20

Я сидела в широком кресле, закутавшись в толстый плед, и наблюдала как в камине, поднимая сноп искр, рассыпается полено. Мерно качался маятник в напольных часах. Чай почти остыл, но мне нравился его тонкий травяной запах. За окном шумел ветер и время от времени швырял в стекло волглые листья. На столе стоял нетронутый ужин. Уже остывшее мясо средней прожарки и картофель в сметанном соусе с пряными травами вызывали тошноту.

С самого утра мне хотелось клюквенного морса. Я буквально бредила им, но не найдя на кухне, испробовала всё кислое. Всё казалось не таким, как хотелось, и теперь я довольствовалась чаем с травами и кусочками лимона без цедры.

Пару недель назад, когда осень окончательно вступила в свои права, я проснулась от того, что меня мутит. Едва успев заскочить в ванну, извергла из желудка вязкую желчь. Откашлявшись и наглотавшись воды, я даже не успела дойти до кровати, как меня снова скрутило. Ответ напрашивался сам собой. Посчитав в уме, я поняла, что пропустила пару циклов. Дрожа, я сползла по стене и, обхватив себя руками, плакала…от страха и счастья. Мой Марк, мой почти незнакомый, но такой родной Марк подарил мне смысл и стимул. Именно сейчас, когда весь мир разлетелся на осколки, это стало для меня знаком того, что у меня есть причина не сдаваться.

Когда то я мечтала об этом, не признаваясь в подобном самой себе. Мне хотелось иметь от Узорова ребёнка, маленькое солнце, способное осветить его глаза, изгнать из них скрытую тоску. Казалось, что случись это чудо и у нас появится шанс, проблемы смогут решиться, он довериться и расскажет…и всё станет на свои места: Кирилл мой мужчина — любящий и надёжный, а я его женщина — верная и… Какая же я была глупая…

За мной постоянно следили несколько молчаливых охранников и десятки камер по всему поместью. Жила в доме Узорова, но виделись мы мельком и каждый раз я малодушно сбегала от разговора, понимая, что к нему не готова. Мужчина терпел. Он позволял мне играть по собственным правилам, но часто, по ночам пробирался в мою комнату и, стоя у двери, наблюдал, как я притворяюсь, что сплю. Понимая, что рано или поздно нам предстоит разобраться в отношениях, я тянула с принятием решения.

Холодный воздух скользнул по моим ступням, и я подобрала ноги под себя. В гостиную широкими шагами вошёл Узоров и остановился, скидывая пальто. Заметив меня, он напрягся и застыл, ожидая очередного побега. Не решаясь в открытую смотреть на него, я судорожно вцепилась в чашку с едва тёплым чаем.

— Привет, — низкий хриплый голос заставил меня сглотнуть и вскинуть подбородок, — Ты не ела?

— Хочешь обсудить мой аппетит? — поставив чашку на стол, я заставила себя повернуться в его сторону.

Узор пожирал меня горящим взглядом, не решаясь приблизиться. Я не могла не заметить, как его немного трясёт. Успокаивало, что не одной мне было тяжело.

— Хочешь поговорить? — мужчина сел в кресло напротив.

— Придётся, — я передёрнула плечами, — Так не может продолжаться вечно.

— Я тоже так думаю, — поспешно согласился он, — Просто не хотел на тебя давить.

— Поздновато ты об этом, — не смогла удержаться я от шпильки в его сторону.

— Тот инцидент больше не повторится.

— Забавное ты подобрал слово…

— Ария, — глухо пробормотал он, впиваясь длинными пальцами в подлокотники, — Просто дай мне шанс…

— Стоило поговорить об этом до того, как ты загнал меня как животное, — завелась я, понимая что не для этого начинала разговор, но не в силах сдержаться, — Ты…ты…

— Если бы ты хоть на мгновение ощутила, что делает со мной невозможность быть с тобой, — зарычал он, опрокидывая кресло.

Я вскочила, слегка отводя корпус назад и готовясь к обороне. Узор скривился и отошёл к камину.

— Ты готовишься защищаться от меня? Абсурд.

— Ты никогда не оставишь меня? — отрывисто бросила я, успевая заметить фигуру охранника у лестницы, — Не отпустишь? Даже если я отказываюсь от тебя?

— Я буду ждать. У нас много времени и однажды…

— Прошу…пусть нас оставят наедине, — едва слышно попросила я и с удовлетворением заметила как Узор кивнул, отсылая охрану, — Мы неправильно начали разговор…

Превозмогая оцепенение, я шагнула к нему. Блики огня играли на красивом лице, делая его суровее. Коснувшись его ладони, удивилась исходящему от него жару. Он перехватил руку и неожиданно притянул меня к себе. Уткнувшись лицом в мои волосы, шумно втянул в себя воздух и застыл. Дёрнувшись, я услышала утробное злобное рычание и упёрлась в его грудь, пытаясь оттолкнуться.

— Кто был с тобой?! — заорал он, хватая меня за шею, — Ты пахнешь чужим!

Извернувшись я пнула его в голень, но Узор швырнул меня на диван и придавил своим пылающим телом, перехватив запястья. Сопротивляясь я лишь теснее прижималась к нему.

— Кем от тебя несёт? Кто к тебе прикасался? — хрипел он в моё лицо, часто дыша.

Его лицо потеряло человеческий образ и я, уже поняв, что сопротивляться бесполезно, обмякла. Жёсткая рука ухватилась за ворот платья и рванула вниз, разрывая ткань. Пуговицы запрыгали по полу. Колени вклинились между моих бёдер, заставляя их раздвинуться.

— Прошу… — он зарычал, обнажая мою шею и впиваясь в неё зубами.

Сдавленно вскрикнув, я ощутила тёплую кровь, струящуюся по груди. Узор рвал мою плоть, не замечая жалких попыток ему противиться.

— Не надо, — шепнула я, слабея от ужаса, — остановись. Кирилл…

Он вскинул лицо испачканное моей кровью. Глаза горели безумным огнём и я всхлипнула:

— Никто не касался меня. Я здесь одна, — дрожа, увещевала я.

— Твой запах…другой…кто-то с тобой… — отрывисто выплёвывал он, явно прилагая усилия, чтобы говорить.

— Ты делаешь мне больно, — хныкала я, — Прошу, отпусти…

— Кто-то из охраны? Кто? — он скользил носом по моей взмокшей коже.

— Кирилл… — выдохнула я, надеясь, что имя отрезвит его, — Я беременна…

Шумное дыхание прервалось и мои запястья стали свободны. Боясь делать резкие движения, закрыла руками лицо и шею. Тяжесть мужского тела исчезла и я свернулась клубком, прижимая колени к груди. В камине треснуло полено и я вздрогнула от неожиданности. Мучительный стон отозвался от стен.

— Какой же я идиот… Ария…

— Не подходи, — шепнула я, ощупывая разорванную кожу и зажав рану пальцами, кое-как смогла подняться.

Стянув разодранное платье на груди, протиснулась между креслом и стеной и добралась до лестницы. На втором этаже, в полутьме, я столкнулась с охранником и он не отпрянул как обычно, а ухватил меня за плечи и повёл в комнату. Усадив на кровать, он молча метнулся в ванну и вернулся с аптечкой.

— Оставь меня, — почти ничего не видя сквозь мутную пелену слёз, устало попросила я и удивилась, когда он, словно не услышав, принялся обрабатывать укус на шее, — Я могу сама…

— Ты, правда, беременна? — спросил он едва слышно из-за шипения перекиси и закрепил на шее повязку.

— Да, — не видя причин отказываться призналась я, — Что тут удивительного…Ах…

Парень резко припал на колени и уткнулся лицом в мой живот. Оторопев, я не сразу толкнула его во вздрагивающие плечи.

— Ты чего? — попытавшись отползти по кровати, ощутила обернувшиеся вокруг талии руки, не позволяющие мне отстраниться, — Пусти.

Неразборчиво пробормотав что-то, он потёрся щекой об обнажившуюся кожу и, переместившись вниз, обнял мои колени. Запахнув расползающиеся обрывки материи, я дёрнулась в его руках.

— Я не обижу тебя, не бойся. Позволь…

В проёме двери появился другой надзиратель и, замерев на секунду, скользнул, опускаясь на пол рядом и не сводя с меня светящихся глаз. Не понимая происходящего, я не могла не признать, что мне не причиняют вреда. Четыре горячие ладони касались моих ног с почти священным трепетом. Поёрзав я попыталась вновь отодвинуться и почти застонала, заметив ещё две фигуры входящие в комнату.

— Что происходит? Вы меня пугаете…

— Ты первая кто носит нашего ребёнка. Сама.

— Что за бред, — возразила я, — Я видела беременную жену Андрея.

— Остальным подсаживают выращенных эмбрионов. Мы искусственно созданные… — целуя мою раскрытую ладонь шептал совершенно дезориентированный парень.

— Они разрежут нас на куски! — испуганно встрепенулась я и поняла, что меня спеленали несколько рук.

— Никто не посмеет, — угрожающе прорычал из коридора Узор и, мрачно осмотрев композицию из наших тел, коротко приказал, — Все вон.

Охранники молча поднялись и встали между нами.

— Ты обидел её, — пророкотал один из них.

— Это моя женщина, — напряжённо отчеканил Узоров, — и мы сами разберёмся в наших отношениях. Вас это не касается!

— Всё в порядке, — я погладила напряжённые спины стоящих, обходя их, оказываясь перед хозяином, — Он себя уже контролирует, ведь так?

Нехотя нас покинули. Узор продолжал сжимать кулаки, готовый в любой момент броситься на защищающих меня.

— Я виноват перед тобой.

— В который раз, — грустно заметила я.

— Как давно ты поняла? — он старательно избегал смотреть на меня.

— Сегодня.

Скинув обрывки одежды я одела халат, уловив краем глаза как он качнулся в мою сторону и заставил себя остаться на месте.

— Ты вправе меня ненавидеть, но… — я вопросительно взглянула в его потухшее лицо, — я не мог тебя отпустить. Теперь же…родная…у нас будет ребёнок.

— У меня, — холодно поправила его я, — У меня будет ребёнок.

— Ты не можешь отказывать мне в праве…

— Никаких прав ты не имеешь! — взвизгнула я, теряя терпение, — Можешь продолжать рвать моё тело на части, но я не позволю тебе…

— Я не повторю этого!

— Это я уже слышала! — обнажив шею, я продемонстрировала пропитавшиеся кровью бинты, — Ты уже повторил!

— Ария, — предостерегающе зарычал он, — Мне не хотелось ставить условия, но приходится. Если ты отвергаешь меня, то я заберу ребёнка…

Отшатнувшись, я упёрлась в стену. Ноги подломились и я осела на пол, неверяще глядя на Узора.

— Я не позволю ставить опыты на ребёнке и своей женщине. Отвергая мою защиту, ты остаёшься наедине…

— Ненавижу… — выдавила я, отгораживаясь от него ладонями.

— Мы вместе пройдём через это. Ты…

— Оставь меня сейчас, — загнанно взглянув на него, я заметила боль на красивом лице.

— Не делай глупостей. Я убью любого, кто встанет между нами, — предупредил он, выходя пружинистым шагом и закрывая дверь.

Свернувшись у стены, я уткнулась носом в колени и закрыла глаза. Может из-за потери крови, может просто от усталости и накатившей апатии, но когда ночью пришёл Узор, я позволила ему уложить себя в кровать и сидеть рядом, рассеянно гладя меня поверх одеяла.

Говорить ему, что не он отец ребёнка, я не решилась, хотя и не утверждала обратное. Узор считал, что между нами был секс в тот первый день. Страшно было представить, что он сделает с нами, если узнает…

* * *

Прошло уже несколько недель. Все в доме благоговейно смотрели на меня, когда думали, что я не вижу. Близко ко мне больше никто не подходил. Скорее всего, Узоров запретил, ну а я не рисковала провоцировать его общением с другими. Каждую ночь, когда я засыпала, Узор приходил ко мне и оставался в постели до самого утра. Конечно, он понимал, что это не остаётся незаметным для меня. Пару раз я запирала дверь и, когда он не сумел её открыть, то просто вскрыл замок, а на следующий день вынул его из дверного полотна. Мы больше не разговаривали. Точнее я больше с ним не говорила, полностью игнорируя.

Сегодня весь день мне нездоровилось. Хозяин уехал вечером и я, воспользовавшись его отсутствием, вдоволь нагулялась по вымощенным камнем дорожкам, наблюдая, как заходит солнце. Основательно устав и продрогнув, вернулась в дом, заставила себя проглотить ужин и ушла к себе. Забравшись в кровать и укутавшись в тёплое одеяло, я постаралась уснуть до прихода своего мучителя.

* * *

Я бежала, но оставаясь на месте. Тело налилось свинцовой тяжестью и рухнув на колени я с отчаянием вскрикнула.

— Илария, — тихий голос заставил напрячься. — Не уходи.

— Кирилл? — прошептала я непослушными губами, боясь поднять голову и увидеть…

Содрогнувшись, я открыла глаза, чтобы уставится в полночные, непроницаемые зрачки Узора.

— Я люблю тебя. Всегда любил, — простуженным голосом признался он.

— Кто я? — одними губами спросила я и ухватилась за его напряжённые пальцы, — Скажи мне Кир, прошу…

Он выдохнул и медленно поднёс мои пальцы к губам, следя за моей реакцией. Сдержавшись, я не шевелилась, ощущая его прерывистое дыхание.

— Мы были вместе. Тебя убили и я клонировал тебя снова и снова, пока это твоё тело не выжило, наконец.

Потрясённая я перестала дышать и отодвинулась, насколько позволяло одеяло.

— Это безумие.

— Я не мог тебя отпустить, Илария. Моя Ария.

— Я не она. Тело…

— Для выживания были внесены некоторые изменения, но поверь, это ты. Я точно знаю, — он горько улыбнулся, — Ты однажды тоже пыталась жить без меня. Всё плохо кончилось. Теперь всё будет иначе.

— Как она умерла? — смогла спросить я.

— Несчастный случай, — поспешно ответил он, и это было ложью, — Не думай об этом. Сейчас главное наш малыш…

Он откинул одеяло и ухватив меня за лодыжки потянул к себе. Сопротивляться я уже не могла, слишком боялась, что впав в очередное безумие, он сможет повредить ребёнку. Положив ладонь на мой, уже немного округлившийся живот, Узор нежно огладил его, забравшись под пижамную рубашку.

— Я ощущаю, как бьётся его сердце… — мужчина восторженно затаил дыхание, — Боже… два сердца…

— Как? — растерянно обхватив его запястье, я села, почти касаясь лицом его лица.

Он сгрёб меня в охапку, сажая к себе на колени, и впился в губы запрещающим любую попытку думать поцелуем. От наплыва гормонов я заплакала, и когда он отшатнулся, обняла за шею. Мне вдруг захотелось разделить это счастье, не оставаться один на один со страхом потерять это. Узор не стал копаться в причинах порыва и прижал меня плотнее. Его пальцы забрались под ткань и чертили на коже горячие круги. Млея от незамысловатой ласки, я ненадолго выпала из реальности и, забывшись, поцеловала уголок его рта, скользя губами по небритой щеке. Он сдавленно застонал и обхватил моё лицо.

— Милая, нужно быть уверенными, что мы не навредим малышам. Их двое и это может быть…

Испугавшись себя, я попыталась сползти с его колен, но он мне не позволил, настойчиво удерживая.

— Единственная моя, бесценная, — он тёрся носом о мою шею, слегка задевая шрамы от зубов, — Я приглашу доктора, он будет вести беременность.

— Зачем?

— Не глупи, нужно позаботиться о твоём здоровье и о малышах…Двое…Ты сделала меня самым счастливым.

Мужчина опрокинул меня на спину и лёг рядом, накрыв нас одеялом. Делая вид, что не замечает моих трепыханий, он устроил мою голову на своём плече и крепко обнял.

— Спи, моя милая, — проурчал он, целуя висок, — Всё у нас будет хорошо.

— Нет никаких нас.

— Ты всегда была…

— Не говори так, словно ты меня знаешь, — недовольно прошипела я, — Я не та…

— Тебе будет приятно узнать, что я устранил Абросимова. Я отдам его бизнес тебе. — я сжалась в его руках, — Он успел сказать кого заказывал. Ты меня удивила и расстроила. Как ты могла так рисковать собой?

— Я имею право распоряжаться своей жизнью!

— Нет. И такого права у тебя никогда не было! — жёстко оборвал меня Узор, больно впиваясь в кожу пальцами, — Ты моя! Если бы ты пострадала…

Вывернувшись из его объятий, я спрыгнула с кровати и выпалила:

— Сделал бы себе новую! Я всего лишь копия, кусок мяса! О чём можно сожалеть? Ты не видишь, что я личность, что у меня есть желания, потребности. Ты считаешь меня вещью, но я…

— Моя! — взревел он, вскакивая, — Я не позволю тебе…

— Быть счастливой?! — заорала я громче, — Жить без тебя?!

— Ария, не продолжай! Ты забываешься.

— Я вспоминаю, — Узоров побледнел, — Не хочешь рассказать, как умерла твоя любимая из которой создали меня?

— О чём ты? — мужчину трясло.

— Мрак и тлен, голод и страх- вот, что я помню о своём прошлом и мне сложно доверять тому, кто давал мне только это.

— Мы пара, — упрямо повторял он.

— Я не выбрала тебя, — отрезала я с горечью.

Завернув в одеяло, мужчина невозмутимо подхватил меня на руки и, крепко прижав к груди, отнёс к себе в комнату. Кусая губы, я давилась слезами, ненавидя себя за слабость и невозможность что-то противопоставить ему.

— Мы будем жить вместе здесь, — безапелляционно заявил он.

— Здесь всё твоё, — сама не узнала мёртвый голос, вырвавшийся из моего рта.

— Как же ты не поймёшь? Ария, я же весь твой, с самого твоего первого вздоха.

— Знать бы, что станет с тобой с последним…

— Даже думать забудь об этом. Я больше не допущу ошибок.

— Поздно. Ты уже совершил все возможные, — возразила я.

К собственному удивлению, я заснула, как только Узор уложил меня в кровать. Запах лосьона после бритья, дорогого парфюма и табака отчего-то подействовали на меня успокаивающе и я ненавидела за это…себя…его…нас двоих.

Глава 21

Врач потирал руки, едва не подпрыгивая от восторга.

— Двое! Это невероятно! Потрясающе!

— Хватит кричать, — недовольно проворчала я.

— Вам плохо? Голова болит?

— Я не люблю шум и мне не нравится излишнее внимание.

Узоров сжал мою ладонь и не позволил выдернуть её. Доктор откашлялся.

— И давно Вас раздражает присутствие сородичей?

— Всегда! — рявкнула я, пытаясь встать с кушетки, — Мне всегда комфортно в уединении.

— Это странно, — пробормотал мужчина и обратился к моему спутнику, игнорируя мои попытки вырваться, — Вы показывали её психиатру? Противоестественно…

— Хватит, — жестко оборвал Узор и, крепко обняв, прижал меня к себе, — Илария абсолютно нормальна.

— Не будь в этом так уверен, — усмехнулась я, замечая как врач, сглотнув, отодвигает от края стола стакан с остро заточенными карандашами.

— Что показало УЗИ и анализы?

— Прекрасные результаты. Кровь восхитительная и Вы обратили внимание на изменение аромата?

— Как дети? — беспокойно спросила я.

— Необходимо будет следить за их развитием. На данный момент размеры соответствуют указанным срокам, — врач благодушно улыбнулся, — Кстати, как вы определили точный день зачатия?

— Не твоё дело, — процедил хозяин.

— Это был особый день для нас, — содрогнулась я, пытаясь улыбнуться, — Мы это точно знаем.

Мне отчего-то не хотелось, чтобы сейчас ему было больно. Узоров неожиданно тепло взглянул на меня и нежно поцеловал в висок. Обняв живот я скрестила ноги и уже не слушала разговор. На мониторе застыло изображение моих малышей. Срок указывал на отцовство Узора, хотя я точно знала, что он не мог им быть.

— Идём, — мужчина уверенно подхватил меня под локоть и повёл на выход.

— Домой? — рассеянно спросила я, когда он усаживал меня в машину.

— Ты куда-то хочешь? — просиял он.

Невольно любуясь его лицом, я не сдержала улыбки. Он поймал её и вернул такую же.

— Хочешь на море?

— Очень, — призналась я.

— Только с нами охрана поедет, — я помрачнела, и он поспешно добавил, — Для нашей безопасности, родная. И доктор должен быть поблизости. Ты пойми, моя сладкая, ты первая, единственная и если с тобой…ты…

— Я не стану сбегать, — перебила я мужчину и прямо встретила его недоверчивый взгляд.

— Правда?

— Неужели я могу рисковать…Теперь я не одна, — пояснила я, обнимая живот.

— Я боялся, — он смутился и нервно продолжил, — что ты будешь их ненавидеть из-за того…как они появились.

— Мои дети родятся в любви. Это главное.

— Ты не пожалеешь! — мужчина стиснул мои плечи и притянул к себе.

Уткнувшись в изгиб его шеи, я закрыла глаза и тяжело вздохнула. В тот момент, когда на экране я увидела пульсирующие пятна, поняла, что уже не могу не думать о том, что я не способна одна обеспечить их безопасность. Рядом со мной был самый сильный представитель нашего вида. Он считал, что любит меня, на самом же деле продолжая грезить об умершей, но вряд ли хоть когда-нибудь это поймёт. Узоров сможет оградить детей от всех бед, предоставить им будущее которого мне одной, в бегах, добиться не удастся. Если ради его покровительства мне нужно будет забыть о своих амбициях и желаниях- что ж, так тому и быть. По щеке скользнула предательская слезинка, и я вытерла её, потеревшись о его плечо.

— Родная…

Запрокинув лицо, я сама поцеловала обветренные губы. Он застонал, затаскивая меня на колени и жадно сминая одежду крепкими ладонями. Откинувшись, я зацепила клаксон, вздрогнув от громкого сигнала. Разочарованно пробормотав проклятья, мужчина упёрся лбом мне в ключицу и тяжело дышал. Я перебирала его волосы, успокаивающе шепча:

— Отвези меня домой, хороший…мой.

— Ты со мной? — напряжённо рыкнул он мне в кожу.

— Конечно.

— Моя?

— Кирилл, дай мне время, — не в силах врать ему пробормотала я.

— Я дам всё, что тебе нужно. Ария, — он заставил меня смотреть ему прямо в глаза, — Весь мир будет у твоих ног.

— Мне не нужно так много, — сев на пассажирское кресло я пристегнула ремень безопасности, — Для начала я бы поела.

Мне не удалось привыкнуть к постоянному присутствию посторонних и, сидя за столиком, я ловила на себе любопытные взгляды. Мой спутник, казалось, не замечал пристального внимания, придвинув стул и подсев ко мне вплотную. Он собственнически обнял меня, прикасаясь щекой к моей.

— Здесь чудесная рыба, свежайший хлеб, хочешь?

Кивнув, я ненавязчиво сбросила его руку, поведя плечом. Узор напряжённо усмехнулся и шепнул мне в ухо:

— Тебе настолько неприятно?

— Мне физически больно ощущать себя в ловушке.

— В ловушке?

— Ты держишь меня, я не могу свободно пошевелиться, а вокруг…мне хочется закрыться от этих глаз, спрятаться…

— Понял, — он рывком поднял меня на ноги и повёл на выход.

Оказавшись на стоянке, мужчина прижал меня к машине. Дёрнувшись, я поняла, что он вцепился в меня очень крепко и перестала сопротивляться.

— Ты со мной и никто не посмеет тебя обидеть. Если тебе плохо — только скажи и я всё исправлю.

— Кир…

— Я прикажу охране держаться дальше и…

— Кир…

— …если хочешь, то вокруг не увидишь никого…

Извернувшись, я лягнула его в голень и вырвалась из железной хватки. Выставив перед собой ладони, вскрикнула, отступая. Красные следы от его пальцев горели на моих предплечьях и, заметив это, мужчина опешил.

— Ария…прости, родная…

— Не трогай меня сейчас, пожалуйста, — попросила я, глотая слёзы.

Мотнув головой, он молча открыл дверь и, обойдя машину, сел за руль. Выехав на дорогу, он нервно сжимал кулаки и стискивал зубы. Я не решалась заговорить с ним, боясь спровоцировать на агрессию.

— Я слишком стар для всего этого, — пробормотал он загнано и, заметив как я сжалась, чертыхнулся, — Неужели ты думаешь…

— Кирилл… — положив ладонь на его стиснутые вокруг рулевого колеса пальцы, я нежно их погладила.

— Ты боишься меня, — прорычал он.

— Кир, я знаю, ты не причинишь мне боль…намерено.

Мучительно застонав, он свернул с дороги на обочину и нажал на тормоз. Пересилив желание выскочить из машины, я прильнула к тяжело дышащему мужчине. Он закрыл глаза и пробормотал что-то неразборчивое. Поглаживая напрягшиеся мышцы, я потянула его к себе и устроила тёмную голову на плече.

— Только ты всегда могла вывести меня из себя и успокоить. Без тебя я ненавижу весь мир. Ты изменила лицо, но осталась собой и твои глаза… Раньше они были жёлтыми. Пришлось изменить твой геном, чтобы ты могла быть со мной… Столько неудавшихся попыток… Я почти отчаялся и когда увидел…почуял… Моя… Если ты снова меня оставишь, я окончательно сойду с ума…Ария…

— Я рядом…

— Ты нужна мне. Не рядом, а вместе…

— Кир, не дави.

— С тобой это никогда не сработает, знаю, — горько выдохнул он, — Я подожду. Столько сколько нужно. Я всё для тебя сделаю, Ари…

— Спасибо… — я ласково пригладила его волосы.

— Ты будешь хорошей мамой.

— Надеюсь, — смутившись, мне удалось сохранить улыбку, когда Кирилл отодвинулся и вновь завёл двигатель.

— Сегодня мы остаёмся в городе, — сообщил он, — Тебе доставят всё, что нужно.

— Зубную щётку?

— Вечернее платье, — я удивлённо вскинулась, и он с деланным безразличием продолжил, — Сегодня мы идём на приём.

— Это обязательно? — с надеждой спросила я.

— Мы должны появиться там вместе. И под словом "должны" я имею в виду обязаны. Прошу, не отказывайся от меня прилюдно, иначе тебя могут…забрать и я не смогу тебя защитить.

— Всё так серьёзно? — он мрачно кивнул, и я сглотнула.

— Мы же решили, что попробуем…быть вместе, да?

Посмотрела на его профиль и неожиданно поняла, что он боится. Этот сильный, иногда подавляющий мужчина, с манией контроля, преследующий меня годами, нуждался в поддержке и уверениях в собственной нужности. Потянувшись, я успокаивающе погладила его по щеке. Он удивлённо взглянул на меня.

— Я тебя не подведу, Кир.

Я действительно в это верила.

Глава 22

В очередной раз я расправила несуществующие складки на ткани. Пришлось признать, что платье было роскошным и сидело на мне идеально. Бежевый шёлк подчёркивал бледность моей кожи, на которой идеально смотрелись винтажные украшения.

— Не слишком вычурно? — сомневалась я, рассматривая широкий браслет, закрывший тонкий, Марка.

— Это принадлежало тебе, — сообщил Кир, застёгивая длинную цепочку с овальным кулоном и мягко целуя в шею, — Мне хочется, чтобы ты носила это снова.

С любопытством взвесив тяжёлый кулон в ладони, я заметила, что он запаян в месте замка.

— Что в нём?

— Наши локоны, — ответил он, отводя глаза.

Не заостряя внимания на явной лжи Кира, я нанесла макияж и поправила волосы. Нацепив на лицо благостную улыбку, развернулась к мужчине. Он нервно хмыкнул и отступил, с восторгом оглядывая меня с головы до ног.

— Ты красивая.

— Спасибо.

— Прошу, не делай глупостей, родная. Никто не посмеет причинить тебе вред, и ты можешь обратиться ко мне в любой момент.

— Кто будет на этом приёме?

— На нас собрались посмотреть представители и главы стай. Их не стоит бояться. Никто не оспорит моё право на мою женщину и наших детей.

— Хорошо, — поёжившись от его надменного тона я, тем не менее, выдавила из себя улыбку.

— И ещё… — Кирилл бережно прижал к груди мою ладонь, — Ты самое дорогое, что было и есть в моей жизни. Для меня важно, чтобы ты приняла это.

На безымянном пальце правой руки оказалось отнюдь не изящное кольцо с внушительным прозрачным камнем, полыхнувшим гранями и не оставив сомнений в своём благородстве. Изобразив смущённое удовольствие, я поклялась себе потерять его в ближайшее же время. Никогда не любила излишне помпезные вещи, но Узоров был донельзя гордым и мне не хотелось его разочаровывать.

— Милая, я хочу чтобы ты восприняла все правильно, — я насторожилась. Мужчина держал меня крепко и смотрел прямо в глаза. — С сегодняшнего дня ты моя жена. Официальная, — я приоткрыла рот и шероховатые пальцы накрыли мои губы, — Это лучший способ сделать тебя моей приемницей, партнером. Не могу позволить рисковать твои благополучием и нашими детьми.

— Кирилл…

— Я не обязываю тебя исполнять… — он с тоской проследил как я сглотнула, — супружеский долг. Но надеюсь, что однажды ты впустишь меня в свой мир.

— Ты снова решил за меня… — слишком непослушные губы скользнули по подушечкам его пальцев. Мужчина медленно убрал ладонь. Я перехватила её и прижала к вспыхнувшей щеке, — Наверно я должна быть благодарной…

— Мне не это нужно, — негромко зарычал мой…муж и я ухватила его за волосы, ощутимо сжав.

— Знаю, — притянув его голову к себе я коротко прижалась губами к его сухим и горячим и толкнула прочь до того как он перехватил инициативу, — Хотя это уже поздновато, но я согласна, — я ухмыльнулась растерянному выражению его лица. Бесценный момент. Достойный того, чтобы его запомнить, — Пойдём.

Мы вышли из номера и в тесном лифте спустились в шумный зал ресторана. Крепко вцепившись в жёсткую руку и стараясь унять дрожь, я оказалась в центре пристального внимания полусотни внезапно застывших незнакомцев. Повисшая тишина осязаемо давила на уши. Буравящие меня взгляды заставляли внутренне ощериться. Задрав подбородок я, не сбиваясь с шага, направилась в круг, образованный двуликими. Узор по-хозяйски обнял меня за талию.

— Прошу ценить и жаловать- Илария Узорова, — я едва заметно дрогнула, но не решилась посмотреть на Кира, — моя жена и мать будущих детей.

— Твоих? — ехидно протянул стоящий рядом мужчина, бесцеремонно хватая меня за руку и дёргая на себя.

Я собралась мгновенно. Обхватив запястье, рванула наглеца на себя, ударяя его в колено и после того, как он согнулся, ребром ладони вмазала ему в кадык. Мужчина упал на колени, и я отпрыгнула к не успевшему среагировать Узору. Вжавшись в его содрогающееся от рычания тело, я зашипела:

— Не смейте меня трогать. Никогда.

К лежащему на полу, подскочили несколько крепких ребят и уволокли прочь. Повернувшись к Кириллу, я ужаснулась выражению его лица. Он с ненавистью осматривал присутствующих, сомкнув вокруг меня руки.

— Она неприкосновенна! — рявкнул он.

— Ты не можешь отрицать, — перед нами выступил высокий мужчина, — что она совершенно не похожа на ту Иларию, которую я, лично, помню. К тому же… — он многозначительно понизил голос, — от неё неправильно пахнет.

— Это не обсуждается! Не здесь, не сейчас, не так!

— Милый, — позвала я, теряющего контроль…мужа, — в следующий раз позволь мне взять нож и мы заставим их носы чуять только кровь. Их собственную.

Он удивлённо моргнул и, наконец, обратил на меня внимание. Погладив его по щеке, я тихо продолжила:

— Дай им шанс. Это важно. Прошу.

— Ты испугалась? — прохрипел он.

— Только что этот идиот разозлил тебя, — улыбнувшись, я привстала на носочки и потёрлась лбом об упрямый подбородок.

Мне хотелось успокоить его, удержать на краю, не позволить сойти с ума и погубить нас, меня. Узор взял меня за талию, приподнимая над полом и, внимательно уставившись в мои глаза, приблизился, чтобы поцеловать. Отвечая ему, я не отвела взгляд и, обвив напряжённые плечи, прижалась ближе.

— Хочешь уйти? — зашептал он.

Я мотнула головой, и он осторожно поставил меня на ноги.

— Это действительно ты. Только ты могла успокоить его зверя, — задумчиво потирая виски, произнёс тот, кто выражал сомнение ранее, — Я, Костёр, признаю ваш союз.

Держась друг за друга, мы принимали заверения в верности и дружбе. Мужчины жадно втягивали в себя воздух, ловя мой запах и это внушало больше ужаса, чем их кривящиеся в оскалах рты. Брезгливо вытирая ладонь о подол платья, я поймала на себе внимательный взгляд Костра и прищурилась, окатывая его своим раздражением.

— Могу я украсть твою спутницу на несколько минут, — доброжелательно улыбаясь, обратился он к Узору.

— Нет!

— Конечно.

Ответили мы одновременно, и я поразилась согласию супруга. Он же, коротко коснувшись губами моей шеи, пробормотал:

— Будь осторожней.

Не опираясь на предложенную руку, я прошла в противоположный конец зала, стараясь не упускать из вида выходы и большинство присутствующих. Мои наблюдения не остались незамеченными.

— Ты делаешь это осознанно? — присев на диван у стены он забросил ногу на ногу.

— Пожалуй, нет, — решила не хитрить я, опускаясь на самый краешек стоящего рядом кресла, — Это сильнее меня, не могу позволить себе расслабиться здесь.

— Ты воспринимаешь всех присутствующих врагами, я прав?

Взглянув на него исподлобья, я отвернулась. Что я могла ответить? Да, он прав. Даже Узоров для меня, по сути, чужой. Конечно, я, наконец, решилась связать наши жизни, но в глубине души понимала, что никогда не смирюсь с этим и всегда буду хотеть… Тряхнув головой, я отогнала недопустимые мысли.

— Я получил ответ. Ты действительно внешне, не только фигурой, напоминаешь себя…

— Несколько удачных пластик. Но знаете, — я с вызовом вскинула подбородок, — я не только копия мёртвой, у меня свои желания и потребности…

— Откуда такая уверенность? Ты же не знаешь, чего хотела раньше.

— А Вы знаете?

— Полагаю, что да, — остудил меня мужчина тоскливой улыбкой.

Мне казалось, он хотел что-то добавить, но одёрнул себя и неспешно обвёл взглядом зал.

— Целая комната волков и одна…

— Кто? — сухим горлом выдавила я вопрос.

— Ты одиночка, с более быстрой реакцией, осторожная, гибкая. У тебя не такое острое обоняние, но слух и регенерация намного превосходят нашу. В твой геном удалось вплести несколько наших, но ты всё же остаёшься другим видом. Мальчики с похожими изменениями остаются в стае, но ты… — он с невыразимой нежностью обласкал меня сверкающим взглядом, — истинная кошка.

Сцепив ладони в замок, я сдержала порыв отскочить прочь. Подспутно, я всегда ощущала, что мне не место рядом с другими двуликими. Возможно кроме…

— Есть такие же как я, другие? — с нарастающей паникой я разорвала ногтями свою кожу.

— Женщины оказываются нежизнеспособными или… — он замялся и кашлянув продолжил, — с отсутствием мыслительных функций. Мы не знаем, как это исправить. Ты немного другая. Может из-за исходного материала, ведь твоя предшественница была естественно рождённая.

— А мужчины?

— С этим проще. У них уже есть собственный клан. Кстати, ты видела их представителей в том заведении, где встретилась с Узором. Хозяин клуба почти твоего вида.

— Это многое объясняет, — усмехнулась я, наконец понимая, почему Андрей не учуял меня и не понял, что я не человек, — А почему почти?

— Есть множество полукровок с разными особенностями наших видов, но твой геном уникален и повторить его не получилось.

— Почему же меня не сделали полной копией…той, зачем смешивали гены?

— Для того, чтобы ты могла жить с нами и… — он сглотнул, — была способна приносить потомство…

— Узору…,- продолжила я за него, — Он создал меня для себя.

— Он верил, что в новой жизни сможет получить тебя.

Костёр мог не объяснять, ведь я уже поняла, что не могла быть с Кириллом ни в одной из своих воплощений. Взглянув на него, стоящего в компании своих сородичей и неспешно глотающего янтарную жидкость из широкого стакана, я признала, что мы действительно слишком разные. Сама бы я никогда не решилась заводить отношения с ним или ему подобным. Вспыхнув от воспоминаний о Марке, я закусила губу. Он был другим. Каким-то внутренним чутьём я понимала это.

— Никогда не верил, что ему это удастся, — скучающе произнёс Костёр, — и, как мне кажется, я оказался прав.

— Не понимаю о чём Вы, — я откинулась на спинку кресла.

— Знаешь кто я? — мне удалось равнодушно пожать плечами, — Я заведую выведением…так сказать, пород. Моя особенность в том, что я помню ароматы каждой…

— Это должно меня как-то беспокоить?

— У тебя потрясающий аромат, но он не твой.

— Запах изменился из-за беременности, — пробурчала я.

— Конечно, вот только я точно знаю, что…

— Всё хорошо, Ария? — Кир материализовался рядом, что заставило меня судорожно выдохнуть и, подскочив, схватить его за локоть.

— Спасибо за интересную беседу, — фальшиво улыбаясь защебетала я, — Мне слегка нездоровится. К сожалению, придётся Вас покинуть.

— Мы ещё сможем поговорить, — Костёр снисходительно улыбнулся, — Береги её, Узор. Мне бы не хотелось, чтобы она страдала… снова.

Чуть крепче, чем следовало, обхватив меня, Кирилл коротко попрощался, и мы направились к выходу. Стараясь не отставать, я пыталась подстроиться под его широкие шаги, и ему практически пришлось тащить меня к лифту.

— Полегче, милый, — задыхаясь выпалила я, оказавшись в кабинке, — Ах…

Мужчина впечатал меня в стену, выбивая из лёгких воздух и навис надо мной, скрипя зубами. В его глазах отражалось безумие. Любое движение могло бы спровоцировать его агрессию и, стараясь не показать паники, я растянула губы в улыбке.

— Кир, покорми меня, я так есть хочу.

Он моргнул и, резко шагнув назад, отвернулся. Отлепившись от стены, я помассировала занемевшее предплечье где растекался свежий кровоподтёк. Глухое раздражение растекалось во мне, заставляя опустить голову, чтобы не совершить глупость.

— Тебе больно? — Узор неловко потянулся ко мне.

Лифт остановился, звякнув, и створки разошлись в стороны. Я выскользнула наружу и пошла по коридору, не оглядываясь. Остановившись у нашей комнаты, я пропустила мужчину с ключом и, дождавшись, когда он распахнёт дверь, вошла внутрь.

— Ария…мне жаль…

— Скажи мне честно, ты убил мою предшественницу или она сделала это сама? — я скинула туфли и ступая по мягкому ворсу подошла к французскому окну.

Город переливался огнями. Небо в мутных облаках баюкало ущербную луну. Прижавшись лбом к стеклу, я закрыла глаза и застонала от бессилия и злости. Только спустя несколько минут я поняла, что Кир не ответил. Развернувшись к нему, я замерла под тяжёлым взглядом.

— Он рассказал тебе?

— Нет, — помертвевшими губами шепнула я.

— Тогда как ты узнала?

— Ты…сам только что…Ты…

— Ария, — он ослабил галстук, решительно шагнув ко мне, — Всё не так…

— Не подходи! — взвизгнув, я отскочила за диван и, забежав в спальню, закрылась изнутри.

— Не глупи, нам нужно поговорить, — он попытался открыть дверь, подёргав за ручку.

— Мне нужно остаться целой и я не хочу опять получать синяки. Может тебя это удивит, но я не получаю удовольствие от боли.

— Я не причиню тебе вред, — я фыркнула и он угрожающе зарычал, — Я могу выбить эту долбанную дверь.

— А я могу попытаться убить тебя и при этом сдохнуть! — зашипела я в ответ, — Не загоняй меня в угол, Узор.

Прогнув ударом дерево и заставив этим меня вскрикнуть, он ушёл, громко ругаясь и опрокидывая мебель. Скинув платье и приняв душ, я улеглась в кровать. Чутко прислушиваясь к звукам из соседней комнаты, зябко закуталась в одеяло. Сквозь неплотно зашторенные занавески на полу растекался лунный свет. Что-то внутри меня взывало к нему. Хотелось, запрокинув голову, скулить. Из-за стены слышалось недовольное ворчание ничем не напоминающее человеческое. Всхлипнув, я уткнулась лицом в подушку и закусила губу, чтобы не расплакаться или закричать.

Хотелось перемотать время назад и впустить его, чтобы выслушать или сломать нос. Сделать хоть что-то, а не ждать утра с чувством невыполненного долга. Жизнь обещала быть…мучительной.

Глава 23

Встрепенувшись, я подскочила и испуганно замерла, прислушиваясь, к разбудившему меня шуму. За стеной раздались странные глухие звуки и торопливые шаги. Подобравшись к двери, я легла, прижавшись щекой к колючему ворсу ковра, и в узкую щель у самого пола в предрассветной мгле, наполняющей комнату, увидела несколько пар ног в кроссовках, идущих в мою сторону. Подскочив, я подобрала с пола слегка влажное полотенце и, скрутив его в жгут, закинула на шею. Открывая окно, слышала, как снаружи осторожно отжимают замок. Выскользнув на ледяной подоконник, я выдохнула и шагнула по узкому выступу, меряя стену руками.

До соседнего балкона было несколько метров. Шершавый камень царапал кожу и я возненавидела свою грудь, из-за которой мне не удавалось прижаться к стене плотнее. Подо мной располагалось с десяток этажей, и я не строила иллюзий относительно своей судьбы, если мне не посчастливится сорваться. Ледяной ветер трепал волосы, выхолаживал тело, напоминая, что я полностью обнажена. Из моей комнаты раздались громкие голоса и я, сжимаясь от желания поторопиться, неспешно продолжила двигаться к цели. Когда мне удалось вцепиться в перила, я закинула себя за кружево балконной решётки и закатилась в дверной проём. Впившись ногтями в с ладони, заставила себя перестать дрожать и поднялась. Времени на раздумья не было и я, прижав кольцо к стеклу, процарапала камнем борозду и обернув полотенце вокруг руки со всей силы ударила по гладкой поверхности. Стекло хрустнуло, пуская паутину трещин, и со вторым ударом осыпалось. Второе полотно постигла та же участь. Осторожно просунув руку в образовавшееся отверстие, я повернула ручку и открыла дверь. Бросив полотенце на осколки, прошла в комнату.

Было тихо и я, заглянув в спальню, поняла, что постоялец, заполнив воздух парами перегара, беспробудно спит. Из ванной раздавался шум воды и, быстро вытащив в гостиную брошенный на кресло пиджак и бесстыдно розовый чемодан, я подпёрла дверную ручку стулом. Раскрыв хранилище вещей, я едва сдержалась, чтобы не ахнуть: подобного ужаса я не ожидала. Нет, размер одежды был мой, но фасон…Решив, что в моей ситуации привередничать глупо я натянула художественно разорванные джинсы и кружевное нечто, едва прикрывающее грудь. В кармане мужского, пахнущего резковатым парфюмом пиджака, было обнаружено портмоне с солидной суммой, телефон и ключ с автомобильным брелком. Накинув немного великоватую вещь на плечи, я обула ботильоны с безумной бахромой фиолетового цвета, валяющиеся у стены. Как будто этого было мало: кепка с тысячью цепочек была водружена на голову, прикрыв волосы, и завершили образ розовые очки в пол лица. Обычно я одевала нечто подобное, чтобы отвлечь на обёртку внимание, но, как оказалось, есть те, кто носит это в реальности.

Решительно выйдя в коридор я, виляя пятой точкой, двинулась к лифту. Дверь в мой номер была распахнута, но обзор загородил хмурый парень, окинувший меня цепким взглядом. Сморщив нос, я демонстративно отвернулась. Ощущая спиной чужое внимание, принялась едва слышно напевать, при этом фальшивя и подёргивая головой. Время растянулось. В комнате было не меньше троих незнакомцев и мне не удалось бы уйти, если бы они поняли, кто я. Когда лифт, наконец, прибыл я уже была готова сорваться вниз по лестнице и раскрыть этим себя. Пританцовывая, зашла в кабину и нажала кнопку первого этажа. Когда дверцы сошлись, я оперлась спиной о стену и выдохнула.

— Где ты, Кир? — шепнула я, потерянно, — Что же это…

В холле не было посторонних. Девушка за стойкой изобразила радушную улыбку, больше похожую на оскал. Мои шаги гулко отзывались в высоких потолках.

— Вам вызвать такси?

Неопределённо махнув рукой я, пьяно качаясь, пошла к выходу и, заметив снаружи машину с подозрительно знакомыми широкоплечими мужчинами, громко икнула и беспомощно оглянулась.

— Туалет?

Администратор с увядшей улыбкой указала направление, и я рванула туда, зажимая рот и симулируя рвотные позывы. Ворвавшись в кафельный рай, быстро огляделась и поняв, что выйти отсюда не смогу, открыла кран. Выскользнув в коридор, по стенке прокралась в подсобные помещения с надписью "Вход только персоналу". Сориентировавшись в полутьме, я без особого труда нашла дверь со светящейся табличкой и, толкнув её, вышла в промозглый переулок. Выглянув из- за вентиляционного короба, не увидела некого подозрительного, кроме облезлого пса, следящего за мной со свойственным бродячим дворнягам видом превосходства.

Пробираясь по щербатому асфальту между пустыми картонными коробками, я старалась не создавать шума. Пёс позади недовольно тявкнул и я автоматически шикнула. Только сейчас поняла, что делала так почти всегда. Мне никогда не составляло труда заметить представителей псообразных и стараться их избегать. Они, в свою очередь, всегда держались от меня в отдалении, предупреждающе порыкивая. Это стало очевидно только сейчас и вся ирония была в том, что я носила детей… Марк изначально показался мне опасным, но с самого первого мгновения не вызывал страха. Рядом с ним я первый и единственный раз в жизни…мурчала.

Запахнув пиджак, заскочила в круглосуточную закусочную и устроилась за столик, наполовину скрытый пальмой. Зевающий парнишка поставил передо мной чашку и небольшой кофейник, недовольно буркнул и вернулся к стойке, чтобы продолжать притворяться не спящим. Глотая на удивление неплохо сваренный напиток, я поглядывала между широкими листья в окно.

Мысли мои были безрадостны. Если за мной пришли, значит с Кириллом беда. Ну не поверю я, что он мог допустить по своей воле ко мне посторонних. Ещё на улице я пыталась набрать его номер и наткнулась на голосовую почту. Телефон я разобрала и кинула в урну. Ненадолго задумавшись, составила план. Первым пунктом стояла необходимость добраться до безопасного места, затем нужно выяснить, кто является моим преследователем и какие у него планы относительно меня. Вариантов по последнему вопросу было мало. Скорее всего, меня собираются исследовать. Зябко поёжившись, я машинально положила ладонь на живот. Накатившая злость заставила шумно выдохнуть.

Не позволю. Никому. Отнять моих детей.

Плеснув в себя остатки остывшего кофе, я подозвала официанта и за крупную купюру позаимствовала его мобильник. Для начала позвонила в дом Кирилла за городом. Сонная домработница ответила, что хозяев нет дома и записала сообщение для Узорова. Ничего понятного чужим, лишь пара слов: "Первая встреча." Только он поймёт, что я имела в виду дом своих родителей. Там, в своей старой комнате, на стене я оставила адрес электронной почты, на который он может сбросить сообщение. Затем, поколебавшись, я набрала номер Андрея. После нескольких долгих гудков мне ответил раздражённый голос.

— Какого…

— Это я.

— Лара, — выдохнул он ошеломлённо и тут же собрался, — Что произошло? Ты в безопасности?

— Ты должен быть уверен, что твой номер не прослушивается.

Он чертыхнулся и отключился. Спустя несколько минут на дисплее высветился номер, и я нажала на кнопку приёма.

— Где ты?

— Это не актуально. На нас с Узором напали. Мне удалось уйти. Сейчас я в городе, но собираюсь его покинуть. Мне нужно знать, что с…Кириллом и кто стоит за нападением.

— Выясню…

— Если ты причастен, — холодно перебила я, — скажи сейчас и я оставлю тебя в живых.

— Ты с ума сошла, — возмущённо рыкнул он, — Я бы никогда не пошёл против…

— Узора, — продолжила я за него и по возникшей паузе поняла, что не ошиблась, — Не уверена, что он жив.

Эти слова дались мне с трудом. Любви к своему хозяину я не испытывала, но смирилась с тем, что в ближайшее время он будет защищать меня, понимая, что в одиночку у меня почти нет шансов. Теперь все кланы знали, что я существую, моё лицо больше не было неизвестным, и как бы я не маскировалась, мне не удастся прятаться как раньше.

— Лара, я не могу представить, чтобы кто-то решился на убийство Узора. Ты не понимаешь, он уникален и убрать его равносильно самоубийству.

— Генетический материал?

— Не только. Он слишком много знает и держит информацию в уме. Без него половина… — он запнулся, и я насторожилась, — экспериментов будут невозможны и некому будет их вести.

— Ясно. Я могу с тобой связаться позже? Пойму если ты откажешься…

— Я могу приехать за тобой прямо сейчас, — выпалил он.

— Ты действительно думаешь, что я тебе настолько доверяю, — горько усмехнулась я, — Считай, что меня уже здесь нет.

— Я тебе не враг, — тоскливо протянул он.

— Возможно, — не стала я спорить, — Но я привыкла…

— Если бы я позвонил тебе тогда?

Я боялась этого вопроса и понимала, что он просто не мог не прозвучать. Потирая переносицу, отбросила со лба непослушные волосы и решила сказать правду.

— Я ждала. И если бы ты позвонил…наверное, тебя бы уже убил Узор.

— Он бы не посмел. Я бы не позволил, — он шумно дышал в трубку, — Лара…

— Не стоит, Андрей, у нас была возможность, и мы её упустили. Теперь говорить об этом бессмысленно.

— Я могу позаботиться о тебе. Если…

— Звонить по этому номеру? — прервала я, нервно.

— Да, — глухо пробормотал он, — Перезвони через пару часов. Тебе нужны деньги?

— Спасибо тебе.

Я отключилась и, упираясь локтями в столешницу, обхватила голову. Бывшему я не доверяла, значит каждую минуту здесь могли быть мои преследователи. Кинув на стойку телефон, прошла к чёрному входу и оказалась в узком переулке. Забравшись на мусорный бак, я зацепилась за перекладину пожарной лестницы и, подтянувшись, забралась на неё и поднялась на крышу. Ходить по пустынному в этот час городу было слишком опасно. Усевшись рядом с коробом вентиляции, я грелась в потоке тёплого воздуха и ждала.

Примерно через полчаса у кафе затормозил внедорожник, и из него выскочило несколько крепко сбитых мужчин в форме военного образца. Закусив щёку, чтобы сдержать ярость, я следила как они, пригибаясь, принюхивались и озирались в поисках моих следов, а затем двинулись вдоль улицы, разделившись на две группы. Откинувшись на кирпичную кладку, подтянула колени к груди, стараясь сохранить тепло. Солнце выкатилось над горизонтом, ветер бил мне в лицо и, наверно, именно поэтому я не услышала шагов. Отреагировав на движение сбоку, откатилась и, припав к крыше, приготовилась к атаке.

— Лара, — резко окликнул меня Глеб, поднимая руки, — Выслушай.

— Говори, — отрывисто позволила я.

— Я от Андрея и отвезу тебя в безопасное место.

Согласно мотнув головой, я поднялась и, обняв себя, беспомощно сжалась под порывом промозглого ветра.

— Куртку дашь. Я так замёрзла… — для пущей убедительности, шмыгнула носом.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он не хочет отдавать её из-за предмета находящегося в правом кармане. Он принялся стягивать рукава и я тенью метнулась к нему, ударяя в колено, и после того, как его нога подломилась, в солнечное сплетение, основание шеи и затылок. Всхрапнув, Глеб упал лицом вниз. Стащив куртку, я вынула из кармана тонкий шприц необычной конструкции с пружиной на поршне, запакованный, но уже наполненный лекарством. Припрятав его в пиджаке, перегнулась через карниз и, убедившись, что кроме Глеба за мной никто не направился, спустилась вниз. Андрею звонить, естественно, я не стала.

Только через пару часов до меня окончательно дошло — я свободна. А следом я поняла, что не знаю, как ею распорядиться.

Глава 24

Оказавшись в квартире, быстро отдёрнула занавески и открыла окно, впуская свежий ветер. Темнота снаружи пахла мокрым асфальтом и прелыми листьями. Закрыв глаза, я наконец призналась себе, что не верила, будто смогу добраться до безопасного места. Весь день я кружила по городу, вскрывая свои тайники и вынимая из них флешки, ключи и документы. Моя паранойя, наконец, себя оправдала и, собрав всё необходимое, я добралась сюда.

Квартира была двухярусной, с выходом на чердак и большим балконом. Я купила её около года назад за наличные и на чужое имя. Так что выследить меня по ней невозможно. Сняв с мебели чехлы, прошла на кухню. В шкафчиках рядами размещались банки с консервами, чаем и кофе. Открыв одну с любимыми маслинами, я закинула в рот сразу пару. От голода желудок болезненно свернулся, и я согнулась, прижав ладонь к животу. Слишком эгоистично было пропускать обед, ведь теперь я не одна. Сцепив зубы, едва сдержалась, чтобы не заплакать — в последние дни гормоны заставляли меня терять присутствие духа. Но одна капля скатилась по щеке. Смахнув её, я внезапно вздрогнула, заметив движение, и, развернувшись, замерла — моё отражение в высоком зеркале смотрело испуганно, затравленно, всклокоченные волосы налипли ко лбу, под глазами залегли тени, губы напряжённо стиснуты.

— Меня снова сделали жертвой, — в тишине мой голос звучал надтреснуто и жалко.

Раздеваясь на ходу, я направилась в ванную. Когда сошла рыжеватая затхлая вода, забралась внутрь душевой и, запрокинув голову, долго стояла не шевелясь. Тугие струи ласкали кожу, ставшую слишком чувствительной, и я содрогнулась от потребности в прикосновениях. Других…другого… Резко распахнув дверцу, выбралась из облака пара и, оставляя мокрые следы, выбежала на балкон. Холодный воздух обжигал, я хватала его ртом и никак не могла заставить себя остыть.

— Нельзя, — простонала я, отчаянно стискивая перила пальцами. О Марке я думать не переставала и до одури хотела найти его, посмотреть издали…хотя кого я обманываю? Я сгорала от желания прикасаться к нему, ощущать терпких запах его волос. Это стало навязчивой необходимостью.

Подо мной простирался город в сиянии сотен огней. Где-то между ними был желанный мужчина и те, кто собирались захватить меня. Возможно, они действовали сообща. Эта мысль преследовала меня неотступно. Глеб работал на Андрея и собирался…ну, явно не на свидание меня позвать. Даже если Марк не в курсе их планов — он один из стаи и ставить его перед выбором я не посмею. Не рискну. Слишком больно будет осознать, что я стану всего лишь целью, а если ошибусь, то приведу его к гибели.

Двуликие признают только закон силы. Нет, уж, хватит, я довольно пряталась.

Вернувшись в квартиру, включила ноутбук, сняв с крышки плёнку и, пока система загружалась, включила кофеварку, забросив в отсек капсулу с ванильным капучино. Узоров приучил меня к такому. Автоматически задев цепочку на шее, потянула жетон и зацепила кулон. Я совсем о нём забыла и, вынув нож, попыталась открыть, но так и не смогла. Едва не порезавшись соскочившим лезвием, с досадой сдалась и решила при первой возможности обратиться к ювелиру.

Громкий писк оповестил о сообщении, я развернула к себе ноут, щёлкнув по клавишам, открыла страницу и разочарованно выдохнула: не от Узорова. Я надеялась, что он напишет, ведь иначе… Мне не хотелось думать о его смерти или пленении.

Только один двуликий был достаточно смел, чтобы сотворить подобное, только он осмелился бросить вызов ему, чтобы затем поклясться в верности. Публично.

Он слишком поспешно согласился с выбором Узора, слишком явно признал меня. Однако, именно он перед этим посеял зерно сомнения в толпе, а затем сделал всё, чтобы я вышла из себя. Я вспомнила слишком острый, оценивающий взгляд, вкрадчивый голос и в глубине груди зародилось рычание.

— Костёрррр.

Недолго повозившись с программой, не позволяющей меня отследить, набрала номер.

— Я хочу сделать заказ, — сказала я отчётливо. — Мне нужны все исполнители.

— Как к вам обращаться? — поинтересовался связной.

— Узорова. Твоя новая хозяйка.

Глава 25

Я отпила горячий какао и поставила чашку на блюдце. Напиток был изумителен, но с самого утра у меня горчило во рту. Не помогал даже мятный леденец. Кто-то закурил, дым пробрался по вентиляции, и я скривилась от отвращения. В последнее время я стала слишком восприимчивой к запахам. Кроме этого, меня больше ничего не беспокоило. Разве только…

— Вам нужно что-нибудь ещё? — в очередной раз слащаво поинтересовался секретарь, и я одарила его тяжёлым взглядом. Мужчину с аккуратно уложенными рыжими волосами и идеальным маникюром это совершенно не смутило, он терпеливо дожидался ответа.

— Верёвку и мыло, — кисло отозвалась я.

— Яблочное или лимонное? — уточнил он, словно моя просьба была абсолютно адекватной.

— Просто оставь меня одну.

— Как скажете, — невозмутимость помощника должна была радовать, но порой мне хотелось…заставить его кричать.

Как только закрылась дверь, я откинулась на спинку кресла и потёрла виски. Слишком много событий произошло за последнее время. На меня навалились новые обязательства, проблемы, и не было никого, кому бы я могла довериться, попросить о помощи. Просто не могла позволить себе совершить фатальную ошибку.

НЕСКОЛЬКИМИ ДНЯМИ РАНЕЕ

В ту ночь, оставшись одна и завершив переговоры с "А", долго смотрела на заснувший город, размышляя. Когда забрезжил рассвет, я точно знала, что делать. Бежать я не собиралась. От хищников не бегут: они настигнут, вцепятся, порвут. Тем более зная моё лицо, запах, статус. Они загонят меня, отберут право на жизнь, моих детей. В этот раз решила поступить иначе. Узоров сделал меня своей женой, представил кланам и официально наделил равными с ним правами. Местные двуликие признали во мне альфу и не пойдут против меня в открытую. Если же они решатся…помоги им небо, потому что они узнают, почему не стоит злить дикую кошку.

Через пару дней я была готова. Всё было готово. Удивительно как здорово быть хозяином, составляющим план, простой и гениальный. Оплатив услуги наёмников, пообещала себе проверить дела в новообретённой фирме, никому не доверяя ведение в ней дел. Узор записал её на меня полностью и упоминаний в общих документах об "А" не было. Полагаю, он слишком хорошо понимал, что анонимное владение может принести гораздо больше пользы.

Все вещи хранились в вакуумных пакетах, вскрыв один, я извлекла бельё, футболку, длинный свитер крупной вязки, потёртые джинсы, повязку на голову и поношенные кроссовки. Одевшись, удостоверилась, что выгляжу не броско, но и не слишком серо. На такую посмотрят и отвернутся, чтобы найти глазами кого-то более интересного.

Перекинув через голову холщовую сумку, я нацепила на нос зеркальные очки и вышла из квартиры.

Возле офиса Узорова я оказалась через пару часов, привычно запутав след на случай слежки. План здания у меня был, так же как и пути отхода, если вдруг меня попытаются удержать.

В соседнем торговом центре купила туфли на шпильке в большой коробке и попросила милую девушку в отделе сувениров обернуть её в красную обёрточную бумагу. На карточке я вывела: "Узорову К.А. Лично в руки". На распечатанной накладной красовался логотип компании доставки. Брызнув на себя парфюмированный ванильный спрей, я отправилась к проходной.

Пропустили меня неохотно, просветив посылку и осмотрев документы. Я убеждала, что мне нужен официальный отказ, если получателя нет. Охранник вызвал сопровождающего и тот повёл меня к лифту. В кабине играла непритязательная мелодия. Я смотрела в пол, устланный ковролином. Парень, стоящий за спиной, наклонился ко мне, громко втягивая воздух носом и, когда я нервно шарахнулась в сторону, громко чихнул.

— Извини, — пробормотал он. — Ты пахнешь как…

— Ты извращенец? — с наигранным испугом я прижалась к стене.

— Дура, — он отодвинулся подальше, скрестил руки на груди и прикрыл глаза.

Оказавшись на этаже, парень раздражённо указал направление и остался смотреть мне в спину. До самой приёмной Узора я ощущала его позвоночником.

Секретарь не спешил обращать на меня внимание, собирая документы в папку, раздражённо указав на стул и несколько раз чихнув, презрительно приказал:

— Зачем так душиться? Выйди в коридор и жди. Совещание закончится, и разберёмся с тобой.

Послушно выскользнув за дверь, я оставила её приоткрытой и, как только мужчина вошёл в кабинет с надписью переговорная, вернулась. Не рискуя передумать, сняла трубку и набрала нужный мне номер.

— Хозяйка. Двадцать минут.

— Принято, — прозвучало безэмоционально.

Этого было достаточно. Скинув на пол сумку, я шагнула туда, откуда слышался гул голосов. Меня даже не заметили. Пристроившись у стены рядом пальмой, я, наконец, рассмотрела всех партнёров Узорова. Здесь были приезжающие в наш дом и те, кого я видела впервые. Они сидели за длинным столом и ругались. Жутковатое зрелище. Агрессия витала в воздухе, оседая на коже.

— Их выкрали…

— Уверен, что это работа Иларии. Бешеная тварь…

— Она бежала через соседний номер, — возразил некто в сером костюме.

— Ты в это веришь? Как можно было пройти по парапету? Девке?

— Думаешь, мне грудь должна мешать? — звонко вставила я и в наступившей тишине добавила. — Я шла спиной к зданию, а задница у меня меньше чем у тебя, так что вполне поместилась, — метнув коробку на стол, заставила всех вздрогнуть. — Сюда я прошла, даже не особо напрягаясь, и потому не удивлена, что в наш номер проникли без труда. Мне нужен отчёт охраны, записи с камер и свидетельства очевидцев. Так же прошу не поднимать шумихи…

Пройдя вдоль стола, я остановилась у кресла, явно принадлежащего хозяину, и выразительно посмотрела на мужчину его занимающего.

— Сам встанешь?

Он выпучил глаза и, скорее от неожиданности, поднялся.

— Одной проблемой меньше, — продолжала наглеть я.

— Что себе позволяет эта особа? — угрожающе зарычал двуликий напротив, ослабляя галстук. Крупный, мрачный, опасный.

— Кто это? Почему смеет обращаться ко мне без должного уважения? — твёрдо спросила я. — Секретарь? Ты уволиться хочешь? Отвечай!

— Захаров, — спокойно ответил рыжий, — начальник охраны.

— Сомневаюсь, что нуждаюсь в подобном- отчеканила я. — Несдержан, непрофессионален и не знает начальство в лицо. Достаточные причины для увольнения.

— Что? — он вскочил, упираясь кулаками в стол. — Ты чего о себе возомнила? Сука…

Мне пришлось сделать это. Продемонстрировать силу. Лишь это уважали все присутствующие. Кинув в лицо очки, я отвлекла его на секунду, за которую перемахнула через стол и, ударив ногой в грудь, запрыгнула за спину. Повязка с волос обвилась вокруг его шеи, и я дёрнула её со всей силы, заставляя тяжёлое тело осесть в кресло. Мужчина схватился за удавку, но я повисла позади, не позволяя её сорвать.

— Я не потерплю здесь демократии, — никто не сдвинулся с места, выжидая. — Не надо меня уважать, достаточно страха, — моя жертва уже хрипела, пытаясь оттолкнуться ногами от пола. — Если кто-то желает проверить, насколько я серьёзна — станьте в очередь, — мужчина содрогнулся и я отпустила его. Он сполз на пол, на колени, пытаясь втянуть в воздух, кашляя и пуская слюну.

Неспешно заняв своё кресло, я сложила руки перед собой и нетерпеливо постучала ногтем по столешнице.

— Мне нужно знать, кому я могу доверять, а кого придётся убить, — выдержав драматическую паузу, во время которой все успели переглянуться, я продолжила. — Не стоит оскорблять меня недоверием, господа. Полагаю, вы наслышаны, кем я стала пока мы с Узором…определялись с нашими отношениями.

— Ты отказалась от него, — поправил мужчина в сером. — Почему сейчас ты здесь?

— Наши разногласия касаются только нас. Я жена Узорова, законная и требую своё, — этого похоже никто не знал, кроме секретаря, который продолжал делать заметки в блокноте. — Кроме того, я не позволю выйти отсюда живым никому кто не присягнёт мне на верность.

— Илария, ты в своём уме? Угрожать стае…

— Я не угрожаю, — оборвала я смельчака, — а предлагаю вам жизнь в обмен на подтверждение моих прав. Считаю это роскошным подарком. Видите ли, господа, сегодняшний день каждый из вас начал не совсем обычно, не так ли? — я самодовольно наблюдала, как находящиеся в зале напряглись. — Всем хотелось пить, не так ли? Воду в офис не завозили пару дней, объясняя отсутствием оплаты, однако в приёмную к руководителю её доставили этим утром, — с суровых лиц сходила краска. — Вчера вы все получили дополнительную порцию соли в том или ином виде, об этом я позаботилась, а сегодня ваш "водопой" оказался отравлен.

— Что это значит? — прочистив горло наконец спросил двуликий, который до того момента оставался незаметным: коренастый, хмурый, с трёхдневной щетиной и острым взглядом.

— Я не имею права на ошибку. В моём теле двое естественно зачатых детей и я убью любого, кто попытается угрожать мне или им, — возникшую тишину можно было нарезать и упаковывать. — Кто-то решил, что может захватить меня и Узора. Хочу найти их, освободить мужа и утолить голод, который меня мучает — я хочу их крови.

— Как ты это провернула? — подал голос Захаров. Он поднялся и, привалившись к стене, потирал шею.

— Лучше спроси, как я собираюсь вас лечить.

— Ты действительно была Серой?

— Убийцы бывшими не бывают. Тебе ли не знать? — я смерила взглядом очередного двуликого, отмечая, что он не зол, скорее заинтригован.

В этот момент зазвонил телефон, и я демонстративно включила громкую связь.

— Время вышло. Какой сценарий? — привычный голос без эмоций грел моё самолюбие.

— Сколько времени осталось у отравленных?

— До необратимых изменений около часа, до финала — от четырёх до восьми. Зависит от объёма поглощённой жидкости.

— Я услышала.

— Доставка антидота отменяется? — все замерли, и я с удовлетворением отметила, что вижу их страх. — Хозяйка?

— Я перезвоню. Ожидай.

Несогласных не было. Мне присягнули. Все. В течении часа в офис принесли воду для кулера.

— Там действительно был яд? — рыжий секретарь задумчиво следил за жадно припадающими к стаканчикам мужчинами.

— Можешь проверить, — ухмыльнулась я, заметив под маской хладнокровия дрожь. — Ты пил первым.

— Я вчера не питался в столовой. Как же мне удалось добавить соль.

— Ты ужинал в ресторане с милым молодым человеком…в белой рубашке поло и…

— Понял, — коротко отозвался он и отошёл к остальным.

Офис Узорова походил на улей. С моим появлением все сотрудники словно сговорились, и я постоянно находилась под наблюдением нескольких мужчин. Пришлось отобрать себе постоянную охрану. Я вызвала тех, кто работал в доме, полагая, что им Кирилл доверял больше, остальных же посоветовал его помощник — секретарь с железными нервами. Конечно только такой мог выдержать характер…моего мужа, а теперь уже мой.

О Кирилле ничего не было известно. Все записи с камер в гостинице пропали до того как мои, теперь уже мои, люди смогли их изъять. Свидетелей похищения так же не было. Наш номер не сохранил следов сопротивления и крови, однако один из ищеек, оказалось, есть и такие, уловил аромат наркотиков и чужаков — двуликих. Восстановив по памяти лицо одного из тех, кого мельком видела на пороге наших апартаментов, сообщила данные художнику, и он сделал несколько набросков. Выбрав пару похожих, я отдала их службе безопасности.

Решив занять законное место как приемник и партнёр Узорова, я, конечно же, рисковала, но не больше, чем пытаться вновь податься в бега. Если захватившие мужа найдут меня, то кто помешает им совершить похищение? Нет, убегать я не стану. Теперь у меня есть целая армия. Две, если быть точной.

Осталось найти соперника.

Глава 26

Невольно я любовалась им: красивый, несколько растрёпанный мужчина в белой рубашке навыпуск, с не завязанным галстуком, наброшенным на шею, сидел в кресле и мрачно взирал на полупустой бокал в своей руке. Вокруг гремела музыка и в полутьме извивались потные тела нетрезвых развлекающихся двуликих и их человеческих женщин. Чеканя шаг, я пошла к нему, взмахом руки оставив охрану позади. Остановившись напротив, наклонила голову к плечу, ожидая, когда он посмотрит на меня. Наконец, он качнулся и медленно поднял голову.

— Лара? Ты? — он попытался вскочить, но я вскинула ладонь в предупреждающем жесте. — Ты пришла…

— Неожиданно, да? — не могла не съязвить я и пнула по туфле размалёванную девицу сидящую в кресле. — Пошла вон, — она недовольно посмотрела на Андрея и, поняв, что он смотрит только на меня, ретировалась.

— Я ждал, — хрипло сообщил он.

— Ждал, что меня притащат накачанную наркотиками? С каких пор ты воюешь с женщинами, дорогой?

— О чём ты?

— После нашего разговора за мной явился Глеб. В компании бойцов и со шприцем в кармане, — я села напротив и забросила ногу на ногу. — Будешь убеждать меня в том, что я что-то напутала?

— Лара, я не посылал…

— Глеб работает на тебя.

— Уже нет. Часть стаи отделилась с приездом чужих в город, — он пожирал меня глазами и я сдержала порыв одёрнуть задравшийся подол платья оголяющей бедро. — Я бы никогда не причинил тебе вред.

— Возможно, — не стала спорить я, слишком отчётливо помня, что и помогать он не решился, опасаясь Узора.

— Я не мог действовать, не оглядываясь на общину, которой руковожу, — пояснил мужчина, правильно расценив выражение моего лица. Всё же он знал меня достаточно.

— Предположим, ты говоришь правду, — я запустила пятерню в волосы, — мне нужен список всех ушедших.

— На каком основании… — начал Андрей и я оскалилась, прервав его шипением.

— Не зли меня. Сейчас, пока я помню, что ты не делал мне больно, пока это важно для меня — прошу, не зли. Просто дай то, что мне нужно. Дай повод поверить тебе.

— Ты позволяешь сучке так разговаривать с тобой? — послышалось со стороны танцпола, и в зону отдыха вошли двое незнакомцев. В секунду оценив, я послала сладкую улыбку и слегка качнула головой, останавливая охрану. — Стоит лучше дрессировать девку. Хочешь, научу…

Подцепив стопой столик я притянула его к себе и, ухватив за ножку, швырнула в первого стоящего. Он успел пригнуться, но не ожидал, что я метнусь следом. Опрокинув его на упавшего друга, я с силой сдавила кадык.

— Назови мне причину не разорвать тебе глотку, щенок, — клянусь, я готова была сделать это прямо там. Во рту собралась слюна, и ноздри жаждали запаха крови.

— Гость… — прохрипел лежащий под нами на полу.

— Гости уважают законы дома, в который пришли, — процедила я и откатилась назад. Со стороны никто из людей не заметил инцидента: между нами и толпой стояли двуликие, привлечённые перепалкой. — Вы не заслуживаете женщин хотя бы по той причине, что не являетесь мужчинами.

— Лара, — Андрей был обескуражен. Видимо он не успел отреагировать и теперь стоял, широко разведя руки.

— Проследи, чтобы ублюдки были наказаны. Мне плевать, чьи это…

— Мой отец Костёр, — раздалось за спиной, и я резко развернулась. — И какая-то обдолбанная человеческая шлюха мне указывать не будет…

— Хреново, что не приученных к туалету впускают в помещение, — пробормотала я и, подавшись вперёд, полоснула наглеца по лицу кольцом, которое я теперь не снимала. На светлой коже набухла кровью глубокая царапина, а он всё смотрел на меня не в силах поверить, что допустил это. — Если ты, пробирочная тварь, откроешь пасть ещё раз я убью тебя прямо здесь и заставлю друга вылизать кровь с пола, чтобы отнести Костру испорченный генетический материал. Возможно, в следующий раз он вырастит нечто с мозгами.

На меня смотрели настороженно, злобно, непонимающе, испуганно, но безразличных не было. Выпрямившись, я тряхнула головой, откидывая волосы с лица и демонстративно вытирая кровь щенка о белоснежное платье.

— Меня зовут Илария Узорова. Я хозяйка этого города и не позволю никому смотреть в мою сторону без почтения. Для того, чтобы наказать любого из вас, мне не нужна охрана. Вы тепличные, развращённые властью и ленью малолетки не в силах оказать отпор таким, как я. Запомните и передайте остальным: время переговоров и уступок закончилось. Я ищу своего мужа, и не дай вам небо встать между нами. Вы узнаете, почему стоит бояться темноты. Я войду в ваши дома, выпотрошу всех, кто вам дорог, заставлю умолять о смерти. Вы узнаете, каково это быть добычей. Я запрещаю кому бы то ни было уезжать из города, пока расследование не закончится. Каждый, кто ослушается, будет признан виновным и истреблён вместе со всей семьёй. Списки прибывших у меня, выпускать будем по ним же. Мой муж уважает законы, а мне на них плевать. Пока вы играете по моим правилам вам нечего бояться. Ослушаетесь… — я предвкушающе улыбнулась, — дайте мне повод, и я омою кровью улицы.

— Узоров жив? — спросил кто-то издали.

— Если нет, то у половины из вас нет шансов. Даже не пытайтесь прятаться — в аду это не пригодится. Вы для меня мыши. Все. Каждый, — я обвела пальцем присутствующих и остановилась на Андрее. — Никого не пожалею.

Проходя между расступившимися, я с каждым шагом ждала нападения. Тело натянулось струной, и каждое движение давалось тяжело, через силу. Музыка стихла и непонимающие люди жались у стен. Моё сопровождение следовало за спиной. Только оказавшись на парковке, сев в машину, я свернулась на сиденье и заплакала, обхватив ладонями лицо.

— За что мне всё это? — шептала я потерянно, размазывая по щекам слёзы. Так хотелось забиться в тёмную нору, где нет двуликих, запаха страха и агрессии, где не слышно рычания и угрозы оказаться в плену. — Кир, куда же тебя утащили?

Только он мог противостоять этому миру, а теперь приходилось учиться мне. В открытую. Плевать, что было между нами, какую боль он причинил мне, какую ещё мог, но я не оставлю Узора в лапах выродков, посчитавших нас слабыми. Не позволю запереть его в долбанных инкубаторах. Иначе следующими стану я и дети. Это неизбежно. Никто не посмеет убить матриц, наша судьба могла быть гораздо страшнее. От понимания, где может быть Кирилл меня трясло. Не совсем от страха или не только от него.

— Всё вышло, как планировалось? — Захаров не знал как реагировать на меня такую и топтался у открытой дверцы.

— Да, — я всхлипнула, садясь прямо, и, скинув обувь, принялась растирать пальцы. — Теперь все считают меня обезумевшей и те, кто виновен, попытаются выкрасть или убрать. Остаётся только ловить. Справишься?

— Естественно, — он действительно обиделся.

— Не обращай внимания, — я хлопнула по сиденью, приглашая его присесть рядом.

— Считаешь меня слабым? — проворчал он.

— Если бы считала, не стала бы в первый день бросать вызов. Ты мой маяк, — я взяла его ладонь и сжала пальцы. Мы действительно стали близки после того инцидента. — Это гормоны. К тому же мне слишком сложно находиться в таком количестве своих.

— Ты права, они нам не ровня, — мужчина успокаивающе потёрся о мои пальцы щекой. — Держалась ты умницей. Я почти сорвался, когда эти малолетки… — он глухо зарычал и я успокаивающе пригладила его волосы. Мужчина встряхнулся и, сфокусировав на мне взгляд, усмехнулся. — Постоянно забываю, какая ты быстрая. Куда нам до тебя, маленькая. Мороженое?

— С шоколадной крошкой, — мечтательно закатила я глаза. Быстро стащив платье через голову и оставшись в белье, я протянула его Захарову. — Здесь запах сына Костра. Похож как две капли, скорее всего, полноценный клон.

— Я поведу. Можешь поспать, — довольно ухмыльнувшись, он запихнул одежду в вакуумный пакет.

* * *

Со стороны мы смотрелись странно: начальник охраны после знакомства взял надо мной шефство, а я позволила это. Когда-то у него была человеческая пара и, оставив ему детей, умерла. Он не мог долго находиться рядом с семьёй. Не старея, не меняясь, он привлекал не нужное внимание и уехал из страны. Дистанционно он поддерживал родившихся и взрослеющих внуков, но видно слишком скучал. В любом случае, спустя пару дней после знакомства, он выследил моё укрытие и заявился на порог с коробкой маслин. Это меня сразило. То, что он меня нашёл. И маслины, вообщем, тоже сыграли роль. Наверно, я устала отталкивать от себя людей, возможно, нам обоим это было необходимо, но с того дня он взялся меня опекать, а я позволила ему.

Я вернулась в дом Узора, заняла хозяйскую комнату и кабинет. Захар усилил охрану, помощник Лис стал моим советником, хотя я и не до конца доверяла рыжему, но его преданность хозяину была незыблема и я приняла его. Мы стали странным подобием семьи, которой у меня толком не было. Как вести себя в ней я не знала и просто оставалась собой. Постепенно в наш круг вливались другие члены стаи. Они стойко переносили мой взрывной характер, порой провоцирующее поведение, частое желание остаться одной.

Для стаи оказалось важным быть рядом со мной. Поначалу я считала, что так они восполняют потерю Узорова, но вскоре обнаружила, что моё присутствие успокаивает их и потребность касаться стала почти патологической. Обычным ритуалом стало хватать меня за пальцы или слегка тереться о них лицом. Пытаясь сопротивляться, я не добилась успеха — цепляться стали крепче. И я смирилась. Моим детям нужны защитники и теперь их стало больше, но было недостаточно знать, что вокруг нас стена, хотелось, чтобы за пределами моего мира не осталось даже признаков угрозы.

В офисе мне предоставили все документы по исследовательским центрам, и я смогла убедиться, что работа по воспроизведению популяции идёт с нарушением человеческих законов. Поразительные результаты давало клонирование и искусственное смешивание видов. От изначальных матриц оставалось мало или совсем ничего. Кровь обновилась настолько, что встретить генетических близнецов изначальных было практически невозможно. С женщинами всё обстояло иначе.

"В последние пять лет получилось воспроизвести десять особей… — я чуть не разорвала стоящего рядом читая эти строки… — женского пола с соответствующими возрасту мыслительными процессами, но с отсутствием эмоциональных проявлений. Абсолютно асоциальные индивиды с суицидальными наклонностями." Далее сухим медицинским языком описывалось как пытались несчастных дрессировать и, потерпев неудачу, ввели в состояние анабиоза. Сейчас их использовали как источники яйцеклеток для человеческих суррогатных матерей.

— Это неприемлимо! — орала я, швыряя книги и опрокидывая стулья. — Закрыть проект…

— Это невозможно, — отрезвил меня Лис, с арктическим спокойствием собирая разбросанное. — Это не вопрос этики, а вопрос выживания. Впервые за многие годы удалось получить жизнеспособное потомство…

— Ну, я же как-то получилась!

— Полагаешь, что для этого не понадобились жертвы? — спросил он, взглянув на меня жутковатыми зелёными глазами. — Во имя тебя Узоров пошёл против правил, совета. Твоё рождение стало прорывом и самой большой его трагедией. Не смей судить обречённых! — он впервые повысил голос.

— О чём ты? — я потерянно обхватила себя руками.

— Наша раса не способна к воспроизводству. Многое перестаёт казаться неприемлимым, когда проходят десятилетия и одиночество коверкает душу. Когда умирают человеческие пары мы…теряем себя, — он отвернулся к приоткрытому окну и мне нестерпимо захотелось положить ладонь ему на неестественно расправленное плечо. — Ты ушла на несколько лет и Узоров изменился. Намного сильнее, чем много лет назад, когда в первый раз потерял тебя. Он не мог смириться, что ты опять ускользнула, теперь когда всё иначе и между вами… — рыжий замолчал, словно поняв что сказал лишнее и наклонился, ставя стул на ножки. — Нам приходится убивать братьев, когда они становятся неуправляемыми, дикими и опасными для нас всех и тех, кто рядом. Тебе приходилось убивать кого-то любимого? — я сглотнула, потупившись. — Ты хоть кого-то любила? — он произнёс это с горечью, и мне показалось, что он не хочет услышать правду.

Выскочив из кабинета, он оставил меня одну. Совсем. Это было…внезапно. Часы на стене мерно отсчитывали секунды. С улицы слышалась сирена скорой помощи, гудящие автомобили. Опустившись в кресло, я невидяще уставилась в собственные ладони. Я настолько привыкла считать двуликих врагами, которые мешали мне, угрожали, что перестала воспринимать их живыми. Был ли у них выбор? У Кирилла…Андрея… Марка…У каждого встреченного мною? Мне ли не понять, какого это быть настолько обделёнными. Стая нуждалась в парах. Не только для воспроизводства, но и для того, чтобы иметь смысл существования. Нервно погладив живот, я приняла важное решение, о котором ещё вчера даже не помыслила бы: я соглашусь пройти обследование и дать нашим учёным нужную информацию о себе. Это меньшее, чем можно помочь двуликим…нет, своей расе. Но для начала…Найти Узорова. Вот первоочередная задача. Потом разберусь зачем мне это надо.

Глава 27

Об Андрее доложили заранее. Он вошёл в здание один и охрана, следуя указанию, пропустила его к лифту. Пригладив волосы, одёрнув идеально сидящее платье, я попыталась втиснуться в узкие туфли и поняла, что не смогу. Чёрт бы побрал эти встречи, на которых я просто обязана была выглядеть идеально! Мне приходилось одевать деловые костюмы, неудобную обувь и замазывать синяки под глазами, чтобы никто не догадался, как тяжело мне даётся образ дикой стервы. Бегло посмотрев в зеркальную панель телефона я застонала: вся косметика стёрлась, оставляя меня беззащитной и слишком уставшей.

— К вам посетитель, — равнодушно произнёс голос рыжего из динамика.

— Пусть войдёт, — решилась я, понимая, что всё равно не успею привести себя в порядок.

Сев в кресло я повернулась спиной к свету, надеясь принять более выгодную позицию. Мужчина вошёл стремительно и закрыл дверь, повернув вставленный ключ.

— Это глупо, — напряжённо заявила я, стискивая в пальцах нож для бумаг. — Считаешь разумным запираться со мной наедине?

— Лара, я не хочу, чтобы нам помешали, — сейчас я рассмотрела его: лихорадочно горящие глаза, бледная кожа, небрежно завязанный галстук — ничего из того, что я привыкла в нём.

— Ты болен?

Он усмехнулся, тряхнув головой, и решительно шагнул ко мне.

— С того дня как я увидел тебя в доме Узора…растерзанную, избитую, но не сломленную…

— Прошло много времени, — вставила я.

— Не важно! Я должен был вмешаться, помочь тебе, вытащить!

— Этого не произошло, — обрезала я. — Ты уехал вместе со всеми и с того момента я считаю, что мы не должны друг другу.

— Сейчас всё изменилось! — возразил он, запальчиво. — Его нет рядом. Ты, наконец, избавилась от Узорова…

— Закрой рот! — потеряв терпение, рявкнула я. — Может ты забыл, что Кирилл мой муж? Что нас пытались похитить? Его предали, и я остаюсь целью.

— Я смогу тебя защитить!

— Неужели? — я разозлилась, — Полагаешь, я нуждаюсь в тебе?

— Ты беременна, — словно это что-то поясняло, сказал он, — Я приму детей как своих.

— Они только мои. Даже Узоров не имел на них прав. И помнится, — я швырнула ему тонкую папку с данными его семьи, — твоя человеческая подруга вынашивает твоего ребёнка. Твоего! Яйцеклетка взята из двуликой и оплодотворена твоим семенем!

— У нас только договор. Она суррогатная мать и только. После рождения все права на потомка принадлежат мне.

— Андрей… — я обхватила голову, — зачем ты это делаешь? Мы упустили возможность. Я никогда…

— Но ведь его ты простила. Ему дала ему второй шанс, — настаивал он, подходя ближе.

— Частично я виновата в том, что с ним произошло. Мой побег сломал его.

— Глупость. Он всегда был чудовищем!

— Откуда тебе знать? — я с трудом сдерживала слёз, — Тебе не понять, что с ним сотворило моё отсутствие…

— Он убил тебя однажды и повторил бы это снова! — мужчина развернул кресло со мной к свету и встал на колени, сровняв наши лица. — Ты не представляешь, кого пытаешься защищать! Посмотри на меня!

Может он ждал сопротивления, истерики, криков, но явно опешил от моего ледяного взгляда. Я смотрела на него прямо, не отводя глаз и заметила как он дрогнул, сглотнул, смежил веки.

— Я не выбрала его парой, но он тот, кто не отказывался от меня. Никогда. И если бы я оказалась в чужом доме растерзанная, избитая, сломленная он не оставил бы в живых никого, умер бы там за меня, но не бросил наедине с бедой. Несмотря ни на что. А потому, в следующий раз, когда ты захочешь рассказать мне о чудовищах — начни с себя. Я видела, как смотрела на тебя жена и она не знает, что всего лишь инкубатор. Ты проводишь с ней ночи, выводишь в свет, ты носишь кольцо.

Оттолкнув мужчину, я встала и прошла к окну. Ни на секунду не доверяя ему, продолжала сжимать в руке нож.

— Мне нужны списки ушедших из стаи и твоя лояльность, — я говорила отстранённо холодно. — Прошу, не заставляй меня нападать.

— После того как я потерял тебя…

— Меня у тебя никогда не было, — я сокрушённо покачала головой. — Ты использовал меня так же, как я тебя. Хороший секс без обязательств. Ты ушёл, а я не стала бежать следом. Конец истории.

— Нет. Всё не так…

— Довольно. Если бы было иначе, ты ввёл меня в свой мир и я встретила Узора гораздо раньше. Ты отдал меня ему. Как в тот день, в клубе, а затем в его доме. Просто отдал, как вещь. И только потому, что его нет рядом… — я закусила губу и опёрлась о подоконник. Весь мой мир выглядел шатким, ненадёжным. — Только в нём я никогда не сомневалась. Может он и монстр, но я его жена и останусь ею…

— Он может быть мёртвым, — мрачно предположил Андрей.

— Если так, — я позволила ему увидеть мою боль, — я заставлю страдать каждого причастного. Поверь, ты не знаешь, что такое женщина потерявшая мужчину.

— Он не твой, — возразил он, так и не поняв.

— Это я не принадлежу ему, но Кирилл мой. От первого вздоха до последнего. Я отодвину всех, чтобы вернуть его себе.

— Для чего? Что он значит для тебя? Защиту?

— У него больше никого нет. Все партнёры так быстро списали его со счетов, словно его и не было.

— Тебе бы стоило…

— Андрей… — развернувшись, я оказалась прямо перед ним и упёрлась поясницей в подоконник. — Тебе лучше уйти.

— Нам же было хорошо вместе, — пробормотал он и, подхватив меня под бёдра, приподнял, усаживая на деревянную поверхность, прогретую солнцем. — Лара…моя девочка…

Мужчина втиснулся между моих колен, позволяя ощутить внутренней поверхностью бедра его эрекцию. Легко преодолев моё лихорадочное сопротивление, он завел мои руки за спину и захватил запястья широкой ладонью. Второй рукой он сдёрнул платье с плеча и припал к обнажённой коже. Жадный рот скользил по шее вниз, к ключицам. Ловкие пальцы сминали напрягшуюся грудь, цепляя заострившиеся соски, сминая их в сладкой пытке.

— Не обижу тебя никогда… — зашептал он жарко, игнорируя отсутствие ответа.

Его слова полоснули, как скальпель. Ложь. Невозможно исполнить подобное обещание.

— Пусти.

Андрей зарычал и, подцепив ткань, рванул её вниз, разрывая платье. Против воли я изогнулась, прижавшись в нему плотнее.

— Тебе всегда нравилось жёстко. В этом секрет? Ты же хочешь… — он забрался пальцами под мои трусики, ставшие влажными.

Я не могла контролировать своё тело. Оно жаждало близости. Почти три месяца воздержания принуждали лоно наполнятся желанием. Кожа пылала. Хотелось прижаться к мужчине…

— Секса, но не тебя, — прошипела я злобно, резко откидываясь на спину и заставляя его отпустить мои руки. Моя голова и плечи свесились из окна. Вцепившись в край подоконника судорожными пальцами, я вскинула ноги и ударила его в грудь. Он отступил и, соскочив на пол, я подхватила обронённый на первый взгляд бесполезный нож и ощутимо ткнула его широкой рукоятью в кадык. Андрей согнулся, обхватив шею, и я оббежала стол, встав у двери.

— Уходи, — выдохнула я сипло, всё ещё горя. — Просто забудь обо мне. Так будет лучше.

Бывший любовник, не глядя на меня, распрямился, неспешно оправил рубашку, застегнул пиджак.

— Ты больше похожа на прежнюю Иларию чем думаешь. Она тоже была слишком зависима от Узора. Хотя никогда его не любила, — он ядовито ухмыльнулся. — Мы все для тебя как клубки для кошки — временные игрушки.

Распахнув дверь я с облегчением заметила за ней несколько готовых помочь охранников. Андрей приблизился и внезапно прижал меня собой к косяку.

— Что будет, когда он вновь причинит тебе боль? — он скривился как от боли, слыша за спиной приглушённое рычание.

— Ничего нового. У меня высокий порог чувствительности, — я, стараясь не дрожать, обвела его лицо пальцами. — Не становись на моём пути. Мне будет…тяжело потом, когда я убью тебя. У тебя семья.

Он содрогнулся и слегка коснулся горячими губами моих.

— Нам ведь было хорошо? — спросил он почти не слышно.

— Да, — согласилась я, возвращая ему дыхание, — было.

Он отодвинулся и отошёл к выходу.

— Ты можешь рассчитывать на меня, — не поворачиваясь сообщил он, кидая флешку на стол секретаря. — Я не выступлю против тебя.

— Но и не поможешь, — продолжила я, когда за ним закрылась дверь. Стряхнув наваждение, я схватила брошенный носитель. — Вызовите начальника безопасности ко мне.

— Вам не причинили вреда? — уточнил один из взъерошенных парней, и я сдержала язвительный ответ, понимая, что им движет беспокойство. Запоздало я заметила, что все смотрят на разорванную одежду.

— Всё в порядке, — я шагнула к нему, сплетая пальцы и замечая, как напряжение покидает комнату. — Спасибо, что были рядом.

Остальные сдержанно касались моих плечей и выходили наружу. Когда мы остались вдвоём, помощник сдержанно откашлялся.

— Ты не плохо справилась. И ребят поддержала.

— Это…

— Твой долг? — мне послышалась ирония.

— Необходимость, — призналась я с неохотой. — Не требуй от меня многого.

— Ты уже делаешь это, — внезапно грустно улыбнувшись, пробормотал Лис. — Нам всем нужны стабильность и кто-то надёжный.

— Не дави, — оборвала я, ворчливо. — Как придёт Захаров, зайдите ко мне. Сегодня после обеда у нас совещание. Сообщи охране, чтобы с этого дня впускали всех, кто предъявит карточки с моей росписью.

— Мне стоит знать, кто эти люди?

— Может и стоит, — не смогла сдержать вредность я. — Приготовь чай.

— С удовольствием, хозяйка, — протянул он с садисткой ухмылкой, и я опять мысленно напомнила себе запастись сахаром или перестать злить помощника.

— Дай мне десять минут.

Закрыв дверь, я едва ли не бросилась к компьютеру, чтобы загрузить данные с флешки. Руки заметно подрагивали. Программа слишком медленно сканировала устройство. Понимая, что веду себя как озабоченная глупая девчонка, я не могла перестать мерить комнату шагами. Все эти дни я не переставала думать о Марке. Мысли о нём не давали покоя. Где он сейчас? Что делал всё это время? Пытался ли найти меня или…Как же долго…

Когда наконец замерцал крохотный диод на пластиковом корпусе, я почти упала в кресло, припадая к экрану. Перед глазами всё плыло и мне пришлось крепко зажмуриться, восстанавливая дыхание.

— Не будь дурой, — приказала я себе и открыла глаза.

Глава 28

Меня застали задумчивую и отстранённую. Я сидела на подоконнике, свесив ноги наружу. Подо мной, на полтора десятка этажей, зияла пустота и гуляющий ветер доносил эхо уличного шума. Мне нужно было остыть, отбросить ненужные мысли и сантименты. Мне нужно было перестать содрогаться от сдерживаемых криков и заставить себя дышать. Для начала просто дышать.

Марк ушёл в стаю Костра. В тот день, когда я проснулась в доме Узора, он уже был чужим. Группа во главе с Глебом подозревалась в причастности к похищению Кирилла. Учитывая, кто пытался усыпить меня на крыше… Теперь мы на разных берегах. Эта мысль жгла мозг раскалённой иглой. Да, я сама отказалась от него, но… Самое мерзкое — я сама дала ему информацию о себе и теперь для соперника не секрет, кто я и на что способна. С другой стороны…я горько усмехнулась, теперь меня будут воспринимать всерьёз.

— Илария? — осторожно позвал Лис, решив наверно, что я решила спрыгнуть.

— Чай с сахаром?

— Ннет, — признался он растерянно.

— Добавь, пожалуйста, — попросила я, впервые за наше знакомство.

— Ты в порядке?

— Нет. Но это не важно, — я заметила, что лак на ногтях ног нуждается в коррекции. — Захаров где? Крадётся, чтобы втащить меня в комнату?

В этот момент сильные руки дёрнули меня назад и прижали к груди. В лопатки отдавалось знакомое бешено колотящееся сердце. Мне бы только закрыть глаза и представить, что это Узор, что не было всех этих лет, и я не знаю, кто он, кто я… Да я и так не знаю, кем на самом деле являюсь.

— Дура! Чего удумала?

— Перестань городить чушь, — прервала я грубо, вырываясь. — Мне нужно было остудиться.

— Обязательно было…

— Хватит мне указывать! Что ты решил? Что теперь я ручной зверёк, который будет слушаться тебя? Даже Узор не был настолько самонадеян.

Мужчина смотрел на меня обеспокоенно. На мгновение мне стало стыдно, но тут же я вспомнила, кто я для них: жена хозяина, самка, носящая его потомство. Злость вернулась, и я саданула по оконной раме.

— Я здесь как на арене цирка, в клетке. А вы всего лишь надсмотрщики. Когда вернётся хозяин…

— Лис, оставь нас, — безапелляционно процедил начальник охраны и помощник ретировался. — Лара, присядь, пожалуйста, — я обхватила себя руками и опустилась в кресло. Захаров встал на колени передо мной и, взявшись за подлокотники, приблизился максимально, заключая меня в клетку своих рук. — Это из-за Андрея? Ты влюблена в него?

— Как будто это что-то бы значило.

— Если он тот, кто тебе нужен, я костьми лягу, но помогу тебе остаться с ним, — я ошарашенно приоткрыла рот, а он продолжил, — Конечно, я работаю на Узорова, но ты для меня и для каждого из нас не просто самка. Я вижу в тебе дочь, которую потерял и если тебе нужен этот…

— Нет, — вырвалось у меня непроизвольно. — Прости меня, — я подалась вперёд и оказалась в уютных объятьях. — Слишком много всего.

— Он обидел тебя?

— Нет, — я уже заставила его сесть на пол и забралась на колени. — Захар, мне так горько, так горько…

И я расплакалась. Мужчина смущённо поглаживал меня по спине, что-то шепча, наверно пытаясь успокоить, но от того только сильнее текли слёзы. Они впитывались в белоснежную рубашку, которую я сминала пальцами.

— Врача позвать? — от двери спросил заглянувший Лис и, не дождавшись ответа, вышел.

— Он ушёл, понимаешь? Не стал бороться за меня…говорил…выбрал…а сам… — с яростью сорвав браслет, бросила его в стену, но отлетев от неё, он снова оказался рядом.

Захаров подхватил украшение и мрачно поинтересовался:

— Кто этот щенок?

— Почему щенок? — растерялась я.

— Так номера эти давали лет…пятьдесят назад, — он указал на оттиск на внутренней стороне металлической пластинки. — Можно проверить по картотеке.

— Твою ж мать! — я подскочила, опрокидывая друга на спину и подскочила к компьютеру. — Всё так просто…гадство, что ж я раньше не спросила…

— Ты меня убьёшь, — с облегчением хохотнул двуликий.

— Исключено, — буркнула я, вставляя в разъём флешку, которую стащила у Кирилла много лет назад, сбегая, — ты мне нравишься. Я никак не могла понять, что это за обозначения. Думала это координаты, коды заболеваний. Смотри… — ухватив мужчину за лацкан пиджака я подтянула его ближе и ткнула пальцем в экран. — Это список созданных двуликих?

— Не совсем, — мужчина сосредоточенно просматривал список. — Таких экспериментов не было…по крайней мере о них я не знаю.

— Как давно ты работаешь здесь?

— Дольше, чем стоило бы. В этом секторе нет базы, — Захаров указал на строчку.

— Здесь есть, — возразила я. — Меня туда вывозили…

— В тот раз, когда тебя похитили? — я кивнула. — Узоров сам ездил разбираться. Никого не взял кроме личной охраны.

— Надо их вызвать.

— Если этот объект…значит есть другие, неучтённые. Откуда у тебя эта информация?

— Странно другое, что её нет у тебя. У Кирилла были собственные проекты, к которым он никого не подпускал.

— Так же как и с тобой. Он занимался тобой сам, один.

— Я знаю, кто сможет помочь, — холодная ухмылка выползла на губы. — Шорохов Егор. Он занимался другими проектами.

— Где его найти, я знаю. Ты уверена, что он в курсе?

— Поверь. Кир с ним работал, — я вспомнила, как подслушала их разговор в гостинице.

— Мы проверили все лаборатории и нигде не нашли Узора. Возможно, его держат где-то в этих, скрытых.

— Почему именно лаборатории? — мне казалось важным, чтобы он озвучил ответ, о котором я догадываясь.

— Узоров матрица не только телом. Он стоит у истоков нашего существования. Уверен, что выкрав его, ублюдок попытается вытянуть из него знания. Лучшего места для этого не найти, — Захаров заметил как я содрогнулась и положил ладонь поверх моей. — Милая, что с тобой?

— Ты знаешь… — я запнулась и набравшись смелости продолжила, — где меня…сделали? — мужчина смутился и нервно передёрнул плечами. — Мне нужно знать.

— Лара, детка…

— Не смей, — я отошла к стене и обхватила себя за плечи, — не смей говорить как он. Словно это меня не касается. Словно это вовсе не важно. И не нужно меня убеждать, что я не чувствовала ничего, потому что я, мать твою, ощущала больше чем хотелось бы. Мне было больно, страшно. Я не удивлена, отчего другие сходят с ума. Меня спасли те люди, которых я считаю родителями, а иначе…я до сих пор помню…холод, тлен, страх…Невыносимо…

Захаров резко шагнул ко мне и, обхватив, прижал к себе.

— Девочка, ну, что ты, маленькая, тише, тише, — шептал он мне в макушку, шевеля дыханием волосы. — Кирилл всё скрывал. До твоего похищения никто не знал, что у него получилось и есть ты. Ты была его сокровищем, его мечтой, наваждением. И осталась им до сих пор.

— Он не любит меня. Всё ещё думает, что я это она, та, мёртвая, — зашептала я, отчаянно.

— Милая, но ведь это действительно так. Ты это она.

— Бред, — фыркнула я.

— Это я точно знаю.

— Ты её знал?

— Я знал тебя тогда, — произнёс он обречённо и сжал меня крепче, точно поняв, что я захочу вырваться.

— Расскажи, — взмолилась я.

— Это должен был сделать Узоров, — сокрушёно признал мужчина, усаживаясь со мной на диван. — Ты всегда умела добиваться своего.

Глава 29

Никто не может точно вспомнить, с чего всё началось. Война началась очень давно. Поначалу это были мелкие стычки, уносящие одну две жизни, затем она переросла в открытое противостояние, длящееся десятилетия. Двуликие, состоящие из представителей двух видов, не могли поделить сферы влияния и территории проживание. Люди не догадывались о первопричинах волнений и называли эти годы "мрачными". Представители псовых и котообразных сошлись в межвидовой борьбе, неся катастрофические потери. Молодые, безудержные гибли семьями, за ними уходили более зрелые, но оттого не менее горячие. Переговоры не приводили к результатам, и каждый срыв ознаменовывался новым кровавым побоищем. Кошачьи всегда жили обособленно, не сбиваясь в стаи, и потому не могли оказывать достойного сопротивления. Однако они быстро научились нападать исподтишка, прятаться. Первыми под удар попадали женщины. Они всегда были слабым звеном и ахилесовой пятой каждого двуликого. Их отлавливали, преследовали…жгли, официально обвиняя в колдовстве и связях с дьяволом.

Слишком разные, чтобы слышать друг друга, стороны перестали замечать очевидное: породы вырождались, а воссоздавать популяцию стало некому. За сотню лет виды потеряли основную часть генофонда. Но самое жуткое заключалось в том, что у двуликих почти не осталось женщин. Они погибли в пекле бессмысленной войны, а оставшиеся стали бесценным сокровищем для каждого клана.

В это время и родилась Илария. Сегодня бы её назвали отшельницей, но тогда… Красивая одинокая девушка с длинными светлыми волосами и жёлтыми глазами, смотрящими исподлобья, пугала. Она поселилась на окраине городка в старом покосившимся доме с прогнившей крышей и скрипучими полами. Гуляя по лесу, собирала травы, ставила силки и забирала из них зверьков. Конечно, её заметили, донесли и в одну из ночей за ней пришли.

Илария проснулась до того, как дверь в её домике распахнулась. Выпрыгнув в окно, она рванула к деревьям, но дорогу ей перегородили несколько рычащих мужчин. Больше чем смерти, она боялась плена. Так учила её давно погибшая мать, и даже понимая, кто перед ней, девушка бросилась на волков с коротким ножом. Её скрутили до того, как она могла причинить хоть какой-то вред, выбив нож из пальцев, не позволили вспороть себе горло. Она кричала, вырывалась, но кто-то из напавших, намного сильнее, чем она, сдавил тонкую шею, лишив сознания.

Девушка пришла в себя в незнакомой комнате, со связанными руками, закреплёнными в изголовье кровати. Вырываясь, она лишь повредила кожу на запястьях, но так и не смогла освободиться. Когда, выбившись из сил, она затихла, то смогла увидеть в дверном проёме мужчину. Те, кто знали его, говорили потом, что он потерял покой, лишь однажды взглянув на неё, ощутив запах её крови. Он не смог, не посмел воспользоваться её беспомощностью и вместо того, чтобы разделить с ней постель, развязал. Он обещал ей защиту, уверял, что не обидит. Илария ударила его и рванула к выходу. Истинная кошка: дикая, непокорная она не пожелала остаться подарком в доме своего врага, сдаться на его милость. А он… Как мог хищник в мужчине устоять перед убегающей добычей? Такой желанной, такой манящей?

Они неслись через деревню, мимо опешивших, но и не думающих вмешаться жителей, затем сквозь лес, петляя между деревьями. Он оказался выносливей и смог настичь её. Разгорячённые погоней оба оказались на земле. Девушка царапала его, шипела и пыталась сбросить с себя, а Рил совершенно потерялся в себе, в ней и неистово целовал пойманную. В какой-то безумный момент, она устала отбиваться и…заплакала. Говорят до того суровый, как февральский мороз, хозяин тех мест проиграл её слабости. Так или иначе, но он принёс невредимую девушку на руках в свой дом и с того дня она владела его сердцем безраздельно. Рил добивался её долго, что совершенно не было принято в те времена, когда он мог взять причитающееся ему без её желания.

Он стал мрачен и совершенно отчаялся. Илария играла, не отталкивая его окончательно и не позволяя стать ближе. Окружающие роптали, но не решались идти против вожака.

В наступивший день урожая собрались представители многих кланов. На празднике Рилу представили женщину: прекрасную волчицу с серебряными глазами, о которой можно было лишь мечтать, одну из редких представительниц Севера. Она должна была стать его парой. Никто не ждал иного от лучшего представителя их рода.

Именно тогда Илария решила, что ей нужен этот волк. Она пришла к нему сама. В обеденном зале, в наступившей тишине, она протянула ему ладонь и он, заворожённый дерзкой улыбкой, пошёл за ней. Не оглядываясь, не замечая злобы гостей. В ночи каждый желающий услышал крики наслаждения этих двоих. Довольных не было. Кроме них самих. Рил отстоял свое право выбирать женщину, а Илария… Она предъявила права на свою пару, разорвав несколько глоток тем, кто был против них. С выбором хозяина смирились. Он казался таким счастливым. А она… Девушка была кошкой. Слишком независимой, свободолюбивой и, к сожалению, совершенно не влюблённой.

Годы спустя она объяснила свой поступок желанием оставить мужчину себе. Эгоистично и просто. О последствиях она не задумывалась. Рил терпел, прощал ей всё: истерики, оскорбления, царапины на лице… Затем она извинялась так, как могла только кошка: страстно, искренне, с заверениями в любви и обещаниями не причинять ему боль. Он действительно любил, и это стало его проклятьем.

Она не нашла другого, не покинула его окончательно, она просто стала пропадать…иногда надолго. Очень надолго. Потом возвращалась и бросалась в его объятия, словно не было дней разлук…Волк сходил с ума, но не мог отказаться от свой пары. Натура его вида не позволяла отказаться от выбранной женщины. Илария не страдала подобными проблемами. Всё просто: она была кошкой.

Он простил даже предательство. Когда в их дом забрались, мужчина, защищая Арию, был ранен. Стая чуть не потеряла его, а она…ушла. Снова. Он смог выкарабкаться и найти свою жену. Девушка сказала, что ей стало скучно.

— Может, я хочу попробовать другую жизнь, — заявила она при всех.

— А как же мы? Мы с тобой? — убито спросил он, не замечая отвращения на лицах своих братьев.

— Я вернусь, когда захочу.

С того дня он перестал улыбаться. Нет, он не отказался от обязанностей, и община не нуждалась в другом вожаке. Стая процветала.

Война окончилась. Стало глупо сражаться за территории, которые некем заселять. Двуликих осталось так мало, что разногласия стали не существенными.

Он сломался в один пасмурный день, когда она появилась с чужим запахом на теле. Рил ударил её и, не смея оставаться рядом, ушёл. Оказалось, что девушка была беременной. Он не мог быть отцом ребёнка, сроки не совпадали и запах не принадлежал ему. Илария не отрицала, но зачем- то отправилась следом за мужем, взяв первую попавшуюся лошадь. Животное, не знающее запаха кошки, понесло. В лесу нашли изломанное тело. Ребёнка спасти не удалось. Илария выжила. Всё время, пока она выздоравливала, Рил не отходил от несчастной, но в ней уже не горел огонь. Она не простила…его…себя…их двоих. Сильная и гордая, она сломалась. Говорили, что она любила Рила, но кошка в ней не могла жить с волком, не могла оставаться с ним и каждый раз, возвращаясь, она верила, что больше не уйдёт. Сможет остаться. Суть рода оказалась сильнее. А может, она просто не любила. Никогда.

Никто не может удержать ветер…Девушка встала рано утром и, неслышно обойдя охрану, вышла к скале над рекой…

Рил не мог смириться с потерей. Он сохранил тело любимой в семейном склепе и бредил идеей вернуть её… Однажды, много лет спустя, это стало возможным…

Глава 30

В темноте колыхалась тонкая полупрозрачная штора. Тени двигались по стене, не способные доползти до меня, но тянущие ко мне призрачные руки. Было холодно, и я куталась в мягкий плед. Я привезла его в свою квартиру из дома Узора. Старый, с запахом сигарет и почти неощутимого парфюма — он меня успокаивал. Кожу на лице щипало от слёз. Наверно во всём виноваты гормоны, но выпроводив Захарова и оставшись одна, я плакала долго, надрывно.

Невыносимо было думать о том, кто послужил основой для моего тела. Бедная девушка, заблудившаяся в собственных желаниях и потребностях. Так ли она отличалась от меня? Такие ли мы разные? Конечно, убеждала я себя, у меня были поводы уйти, бежать от Узорова и его страсти. Вспомнилась наша встреча в доме родителей и его лицо, когда он пытался мне всё объяснить. Он понимал, что теряет меня…её… снова. Сделал меня другой, ввёл дополнительные гены не для рождения потомства, а для того, чтобы я могла чувствовать привязанность. Как он. А я…Неужели всё, что я есть, лишь кошачья натура? Неспособная на глубокие чувства? Как Андрей…и Марк…он тоже? Но они, по крайней мере, сбивались в стаи.

Всхлипнув, я размазала влагу по щекам и подобрала ноги под себя. Сегодня мы разобрали большую часть записей Кирилла и я отдала распоряжения своему агентству проверить все выявленные объекты. Двуликим эту работу я не доверяла. Просто не была уверена в каждом сотруднике. Рисковать спугнуть похитителей, я не могла.

Ближе к обеду, во время совещания, адвокаты доставили документы, подтверждающие брак с Узором и мои полномочия, коды к сейфам и счетам. Больше, чем я могла предположить. По всем статьям я стала полноправной хозяйкой всего, и для полноценного владения не хватало только тела мужа или признания его пропавшим. Именно так сформулировал основную идею брачного договора Лис и получил за это по морде. По наглой, рыжей… Не смогла удержаться и с наслаждением стёрла глумливую ухмылку с неё.

— Не смей, — прошипела я разъярённо и присутствующие застыли, — если его убили, я пущу все средства, чтобы уничтожить всех…

— Даже если это приведёт к гибели части нашего общества?

— Да! — вскакивая, я перевернула кресло. — Я верю в мужа, — в наступившей тишине слышалось тиканье часов на крепких запястьях. — Он нашёл способ воссоздать популяцию. Возродил это тело. Он знает, как повторить эксперимент и вместе мы сможем сделать это.

— Ты останешься с ним? — Лис утирал окровавленный нос и казался до странного довольным происходящим. — По своей воле?

— Уже это сделала, — процедила я надменно, вдруг поймав себя на мысли, что повторяю интонации Узора.

Прокручивая в памяти эту ситуацию, явственно осознала, что помощник спровоцировал агрессию намеренно, вырвав у меня признание, которое я бы не сделала принудительно. Хитрец убедил всех в моей лояльности, а учитывая судьбу моего прототипа, это было не лишним.

Теребя цепочку на шее, я вытянула жетон, соединённый с подаренным Узором кулоном. Вскрыть его всё забывала. Может… Схватив трубку, я набрала номер.

— Это я, — можно было и не уточнять. — Нужен мастер с ножовкой.

— Расчленить тело? Одно? — совершенно невозмутимо спросил диспетчер и я прикрыла глаза, представив, кто мог бы быть "на другом конце провода". Это же какое нужно иметь самообладание.

— Нет. Распилить металл.

— Закалённый или обычный? Замок? Наручники? Батарею?

— Интересная у тебя работа, — оборвала я слишком воодушевлённого парня. — Пусть мастер захватит маленькую пилку и тиски.

Предупредив охрану, располагающуюся на этаже, чтобы пропустили ко мне посетителя, я набросила шёлковый халат и отправилась варить кофе. Ступни приятно холодила серая каменная плитка и обуваться я не хотела. Мне всегда было комфортнее босой и, если быть честной — обнажённой. А уж если совсем откровенно — быть одной…И тут я запнулась и выронила чашку на пол. Керамические осколки разлетелись, напиток расплескался, попав на ткань. Мне было плевать, что я опустилась на колени прямо в горячую разлитую гущу, поцарапалась об отколовшийся кусочек чашки. Это стало таким неважным по сравнению с открытием, от которого перехватило дыхание, и на коже выступила испарина.

Я больше не хотела оставаться одна. Мне было не комфортно в одиночестве. Теперь нет. Именно потому, я приблизила к себе Захарова и остальных, позволила охране повсюду сопровождать меня, притащила в эту квартиру вещи из дома мужа и своей старой квартиры. Мне больше не хотелось коробок. Мне стало нужно делить жизнь с живыми. Именно сейчас, в тишине пустой квартиры, я поняла, как одинока.

Абсолютно. Безнадёжно. Давно.

Кого я могла винить в этом, кроме самой себя? Слишком часто закрывалась от других, считая чужими каждого. Даже тех, кто был готов стать частью моей жизни. Даже их…

Так ли был плох Андрей? Ведь именно я раз за разом отталкивала его, не впускала в свой мир. Чётко разграниченный, наглухо отгороженный ото всех. Пустой. Холодный. Мёртвый.

А Кирилл? Сильный, властный, готовый отдать мне всего себя…Я никогда…никогда не позволяла ему стать мне ближе, всегда дистанцировалась, ждала подвоха и, получив возможность, сбежала, вычеркнув его окончательно. Ведь мне было плевать на любое его оправдание и все его попытки меня открыть, добиться взаимности, были провальными изначально. Я так привыкла закрываться ото всего, что перестала…ощущать хоть что-то кроме…желания быть свободной. Ото всего, всех, каждого…Разлука со мной сделала его агрессивным, теряющим контроль над человеческой составляющей. Именно я заставила показать своё второе лицо — зверя, живущего внутри.

Марк. Незнакомый, по сути чужой, отчего-то сумевший забраться под кожу. Он всего лишь был ближе мне по генному составу. Неужели ответ только в этом? Тайна моего нашего притяжения — животная похоть? Такой же кот, отчего-то старающийся держаться стаи, просто оказался мне роднее волка — чужого, но любящего меня до безумия.

Узоров ведь узнал меня настоящую. За то время, что мы прожили вместе, он смог понять, что я отличаюсь от той Иларии, которую он знал. Помню ведь, как его удивляло моё безразличие к дорогим украшениям, мехам и экзотическим цветам. Как умиляло желание касаться его кожи, засыпать практически распластавшись на его теле, носить его футболки и заворачиваться в старый плед…Тот который доказательством лежал сейчас на кресле, хранящий его запах и навязывающий мне ощущение дома, защиты и нужности.

Вспомнилось, как по ночам, когда Кирилл засыпал, я гладила его волосы, слушала размеренное глубокое дыхание и ощущала щекой удары его сильного сердца. Он не был только моим мужчиной, он был моим домом. Кошки всегда возвращаются в то место, которое считают своим домом. Может потому я не уехала из страны, оправдываясь, что под его носом прятаться проще? Может оттого я вернулась за жетоном на сгоревшую мельницу…не убила его, стоя в крови над беззащитным телом в ту жуткую, ненавистную ночь…И отчаянно ищу не защиты, а повода не прощать его дольше, чтобы…осталась причина оставаться рядом. Сейчас ничего не мешало мне уйти, выбрать любую точку на карте и сорваться. Кто сможет удержать ветер? Всё банально: без него, несовершенного, злого, неуравновешенного, бешеного, раненного моим безразличием и неспособностью слышать возражения — мой мир не будет полноценным. Уже нет.

В дверь позвонили. Пьяно качнувшись, я поднялась и вяло отряхнула колени от налипшей гущи. Звонок раздался вновь.

— Открыто, — крикнула я неожиданно сиплым голосом, и отругала себя за то, что так расслабилась. Недопустимо оставлять дверь не запертой. Я именно так поступила. — Проходите.

Окинув быстрым взглядом вошедшего, я кивком головы отослала охранника, маячившего за его спиной.

— Оставьте мне инструменты и я сделаю всё сама, — мне отчего то не хотелось, чтобы посторонние видели содержимое кулона какое бы оно не было. Мужчина невероятно быстро метнулся к двери и закрыл замок.

— Что за фокусы? — выхватив с подставки нож, я отвела его в сторону. — Отвечай быстро и по существу. Кто тебя послал… — нож со звоном упал на пол и я ухватилась за край стола.

— Рия, — голос бархатом прошёлся по нервам, — только не кричи…

Глава 31

— Марк… — я прижала ладон рту и слабо всхлипнула. — Как…Зачем…

Он двинулся ко мне не торопясь, мягко, по дуге, как обходят бешеное животное слегка расставив руки.

— Не подходи, — я вскинула ладонь.

— Что он с тобой сделал? — мужчина хмурился, но повиновался, остановившись в нескольких метрах. — Ты меня не узнаёшь?

— Зачем ты пришёл?

— Я за тобой. Внизу нас ждёт машина, — он доверительно понизил голос, — Если нужно — охрану мы вырубим.

— Мы?

— Я не один. Прости, — он виновато потупился, — я не мог вызволить тебя раньше. Пришлось обратиться за помощью.

— Костёр? — спросила я, надеясь, что ошибаюсь. — Он помогает? — мне пришлось стиснуть рукоять второго ножа, что не осталось не замеченным.

— Что ты делаешь? Это же я.

— Кто ты? — зло процедила я.

— Ты совсем запуталась девочка, — он снова шагнул ко мне, и я отступила вдоль стола. — Ты моя единственная. Я выбрал тебя…

— Мы уже это обсуждали, — я дрогнула, понимая, что не смогу дойти до конца и при необходимости…убить его. — Глеб с тобой?

— При чём здесь он?

— Он пытался меня схватить…

— Это было необходимо. Не было времени объяснять. Ты могла натворить глупости, навредить себе.

— О, Боже, — я запнулась и прикрыла глаза, борясь с накатившей дурнотой.

Сильные руки оплелись вокруг моих плеч. Очередное оружие оказалось на полу. Притиснутая к уютному, правильно пахнущему мужчине, я не решалась заговорить, боясь, что сорвусь на крик.

— Ты вся провоняла этим уродом. Мы справимся. Просто вычеркнем это, словно и не было Узорова. И этих выродков…мы их удалим. У нас будут свои.

— У…удалим? — мне казалось я попала в кошмар.

— Если это девочки, то их оставят, а мальчики… — Марк сжал меня крепче. — Кому нужно отродье Узорова?

От шока я не могла пошевелиться. Заледенев, я проникала в суть сказанного мужчиной, но смысл ускользал. Он не мог говорить это всерьёз. Никак не мог…не мог…Но он говорил. И я слышала каждое слово, падающее между нами, позволяющие мне игнорировать, забыть тепло его тела, вкус губ, захвативших мои в поцелуе. Он сминал халат и одним рывком подхватил меня, устраивая на столе. Наши лица оказались на одном уровне. Такие красивые глаза светились голодом и жутковатой уверенностью, что я смогу его утолить. Очертив пальцами его скулу и выступающий угол челюсти, я слегка прикусила его язык и толкнула в грудь, разрывая поцелуй. Он зарычал.

— Тшшш, — слабо отозвалась я, едва сдерживая потребность вытереть рот и прополоскать его…уксусом. — Они могут услышать.

— Тебя обижают?

— Они…заставляют делать и говорить то, что нужно, — заскулила я, надеюсь натурально. — Я так скучала, Марк, — обняв его и уткнувшись в оголённую шею, я слишком отчётливо представила как разрываю её зубами, вскрывая артерию…его крови будет слишком мало, чтобы я забыла, что он хочет сделать с моими детьми. — Мне нужно увидеть Его.

— Зачем? — глухо спросил он, понимая о ком я.

— Он мне должен.

— Его нельзя убивать. Пока.

От облегчения, я резко дёрнулась и закусила щёку, чтобы не вскрикнуть. Жив…Этого было достаточно, чтобы позволить ублюдку в моих объятьях дышать. Пока. Мужчина воспринял моё движение по-своему.

— Девочка моя, я позволю тебе сделать с ним, что пожелаешь, но только позже. Он за всё ответит…

— Милый, — я тёрлась лицом о его кожу, явственно ощущая, как он подрагивает, — мне нужно…дать ему понять, что дети…сдохнут и это моё решение. Только моё. Хочу, чтобы он выл, умолял…страдал. Хочу…дай мне эту малость…любимый. Мне нужно… — слегка покусывая его ухо, я шептала почти неслышно, позволяя его пальцам впиваться в мои бёдра, оставлять на них синяки. — Я не смогу жить спокойно, если не сделаю ему больно…так же как он…

Он сдался. Я поняла это за секунду до того, как он сам осознал, что выполнит мою просьбу, не сможет отказать.

— Сколько у нас времени? — горячо выдохнула я, точно понимая, что он не посмеет рисковать, оставаясь в квартире слишком долго. — Хочу…

— Потерпи, Рия, — едва смог выдавить Марк, отодвигаясь от меня. — Скоро мы сможем быть вместе.

— Всегда? — я цеплялась за его руки, продолжая преданно заглядывать в затуманенные желанием глаза.

Не сдержавшись, он привлёк меня к себе и, мучительно простонав, вновь впился поцелуем. Отвечала я жадно, с ожидаемой им страстью. Слишком острые для человека зубы скользнули по моему горлу, и я позволила им вспороть плоть. Медный запах крови всколыхнул воздух. Он кружил голову, затмевал мысли, пробуждал самые низменные инстинкты. Убить…слышать хруст его костей, следить, как тяжёлые капли крови падают на каменный пол…Мы задыхались оторвавшись друг от друга. Опустив голову, я отчаянно стискивала кулаки. Мне нужно его доверие, а потому я твердила себе что смогу, сумею сыграть очередную роль, притвориться той, которой позволят по прихоти оказаться рядом с Узором.

— Оденься. Ничего с собой не бери.

— Дай мне несколько минут.

Заскочив в спальню, я натянула бельё, мягкие потёртые джинсы, первую попавшуюся футболку и куртку с множеством молний. Под одной из них, в крохотным карманчике, хранился маячок, который был активен всегда. По договорённости с Захаровым, я должна была одеть именно эту вещь, оказавшись в непредвиденной ситуации. Я едва успела наскоро свернуть волосы в узел, закрепив его металлической спицей, как Марк дёрнул меня к себе.

— Нам пора, — он беззастенчиво пробежался ладонями по моему телу.

— Что…

— Я должен быть уверен, что ты не возмёшь с собой лишнего, — я смотрела на него с укоризной. — Прости, милая, нельзя рисковать.

— Может и меня оставишь здесь? — я запрокинула руки, позволяя ему ощупать спину и грудь, на которой он явно задержался. Он взял мою ладонь и вдруг замер.

— Ты его носишь? — он погладил пальцем свой браслет, который я не снимала.

— Это же подарок, — смутилась я, стараясь не замечать его самодовольной улыбки. — У меня от тебя больше ничего нет, — я одернула себя, чтобы не коснуться живота, и, совершенно не запланировано, всхлипнула. Тёплая капля сорвалась с ресниц и скатилась по щеке.

Мужчина, вздрогнув, что-то пробормотал и потянул меня за собой, но я остановилась у двери.

— Есть другой выход. Через крышу.

— Почему ты сама им не воспользовалась?

— Ты считаешь меня идиоткой? — разозлилась я, демонстративно стряхивая его руку. — Куда я делась бы…одна…совсем…а эти…и я…

Наверно, я немного переиграла, потому как Марк немного побледнел и осторожно положил пальцы мне на губы, призывая молчать.

— Прости. Я не знаю, что тебе пришлось вынести.

— Ты совсем ничего обо мне не знаешь, — хныкнула я обижено, проходя мимо и поднимаясь по лестнице.

— Я всё исправлю, — пообещал он тихо и я холодно ухмыльнулась: "Попался!"

Холодный ветер забрался под ткань и, оказавшись на тротуаре, я торопливо застегнула куртку. В переулке стоял внедорожник. Слишком заметный. Марк потянул меня к нему и я послушно двинулась за ним. Втолкнув меня за заднее сиденье он сел рядом и уложил меня на свои колени.

— Не высовывайся, — коротко приказал он, и я впервые заметила его голосе прорезавшуюся сталь.

— Куда мы?

— Только сейчас стало интересно? — я узнала голос Глеба и испуганно дёрнулась, отодвигаясь и упираясь спиной в дверцу. — Ты даже не спросила раньше?

— Марк, — жалобно протянула я, и мужчина низко зарычал, сотрясая салон агрессией.

— Не смей с ней говорить.

К моему удивлению, Глеб с переднего сиденья кивнул. Прижавшись к своему бывшему, я зажмурилась, непритворно испугавшись. Идея с контролируемым побегом была изначально рискованной, но я надеялась, что именно она поможет добраться до Узорова. По прошествии долгого времени наши поиски не увенчались успехом и промедление может дорого стоить…мужу. Внезапно сердце сдавило, и я свернулась калачиком утыкаясь носом в колени.

— С тобой всё…

— Не сейчас, — оборвала я, не в силах играть, когда сознание рвалось на части.

Крепкие руки обхватили меня за плечи, и я сдержала порыв сбросить их и расцарапать всем присутствующим лица. О, я бы сделала это с особым наслаждением. Сглотнув набежавшую слюну, я сжалась сильнее, позволяя Марку рассеянно гладить меня по голове.

— Скоро всё будет хорошо, — шепнул он обнадёживающе.

— Уже хорошо, — не солгала я и все трое мужчины, вероятно ощутив мой настрой, немного расслабились.

Полоска металла на запястье жгла кожу, и я теребила её. Марк не переставал меня касаться и постепенно перетащил к себе на колени. Будучи Серой, мне приходилось имитировать страсть, похоть, даже влюблённость и именно это помогло не сорваться. Я дистанцировалась от происходящего, позволяя цепким ладоням оглаживать моё тело, забраться под одежду. Он беззастенчиво прикусывал мою шею, оставляя тёмные кровоподтёки, и резко потянул футболку, надрывая её, обнажая ключицы.

— От тебя несёт Узоровым, — прохрипел он с яростью. — Невыносимо. Хочу вырвать это из тебя. Хочу пометить каждый кусочек твоей кожи, всю…

Мне было понятно, что одежда, пролежавшая в общих шкафах, пропиталась Кириллом, а щенок считал, что аромат дают его дети. Упираясь в твёрдую грудь, я уставилась в его мутные от ревности глаза и прорычала:

— Хочу сделать больно… — заставила себя солгать, — ему.

— Даю слово, детка, сделаешь. Можешь сломать ему любую кость, кроме позвоночника, — он осклабился. — Пока он должен оставаться в живых. Костёр сказал, что нам нужен секрет твоего…создания.

— Думаешь, расскажет?

— Выродки помогут его контролировать.

Вскрикнув, ударила по сиденью рядом с его головой. Он не успел меня скрутить до того, как я выгнулась и саданула ногой в переднее сиденье, ломая подголовник и задевая затылок Глеба.

— Ненавижу! — взвыла я раненно и забилась в железных тисках рук двуликого.

Он посчитал мою истерику направленной на Узора и шептал что-то, по его мнению успокаивающее, а я…затихла, представляя как ломаю его кости…одну за другой…одну за другой. Глеб предложил сделать мне укол, и я пристыженно сообщила, что у меня аллергия на большинство лекарств.

— Не надо, — я скулила вполне правдоподобно. — Я просто сорвалась…они так долго…без тебя, Марк…я чуть не сдохла там, без тебя!

— Ты выбрала меня, — пояснил он, удовлетворённый моими объяснениями, и я молилась о терпении следующий час, ощущая слюнявый рот мерзавца, терзающий мою шею, и перебирая его волосы скрюченными пальцами.

Глава 32

Я проснулась от толчка и испуганно подхватилась. Как мне удалось задремать, осталось загадкой, но, озираясь, я обнаружила, что мы покинули город. Выпрыгнув из машины на хрустящий гравий, слегка качнулась и опёрлась на стоящего рядом, не акцентируясь на его личности. Низкое рычание заставило резко отпрыгнуть в сторону и припасть к земле. Оказалось, ухватилась я за водителя, совершенно незнакомого мне парня.

— Не смей прикасаться к моей женщине, — разъярённо выплёвывал Марк, припечатав беднягу к закрытой дверце.

— Пусти его! — рявкнул Глеб.

— Не суйся! — мой бывший выглядел угрожающе, что заставило подоспевшую охрану отступить.

Быстро оглянувшись, я поняла, что не смогу ускользнуть незаметно: одноэтажное, с зарешёченными окнами кирпичное здание, вокруг огороженной территории стеной стояли деревья, повсюду фонари и множество камер. Помня об остром обонянии двуликих, их выносливости, я смирилась с необходимостью оставаться с ними рядом. Оттолкнув стоящего передо мной двуликого, я остановилась в паре шагов от машины.

— Есть хочу, — всхлипнула я максимально жалобно, и напряжение спало так же внезапно, как и возникло. — Живот сводит от голода.

Марк тряхнул головой и, оттолкнув противника, повернулся ко мне. Едва не попятившись от зверского выражения его лица, протянула руку. Мне можно было гордиться — она даже не дрожала.

— Не отпускай меня, не хочу, чтобы меня трогали другие.

Двуликий притянул меня к себе, обхватив за плечо. Прильнув к мужчине, я из-под ресниц посмотрела на остальных. Жадные взгляды чужаков раздражали. Когда меня потянули за собой по дорожке, я не сопротивлялась, стараясь не отставать, чтобы, не дай небо, Марк не вздумал взять меня на руки. С него станется.

Старательно делая вид, что испытываю слабость, я осматривалась. Мерзкое ощущение, что это место мало чем отличается от того, откуда меня забрал Узоров, не покидало. Содрогнувшись от дурных предчувствий, я прижалась к Марку, поднырнув под руку. Он не преминул воспользоваться нашей близостью, чтобы показательно сжать ягодицу сквозь джинсы. Понимая, что таким образом он демонстрирует присутствующим свои права, я стерпела. Но тут он наклонился и, откинув мою голову в сторону, в очередной раз прикусил мне шею. Скривившись от мучительной боли, я едва сдержала вскрик: кожа на горле уже была воспалена от его зубов.

— Моя, — вибрация его голоса прокатилась по позвоночнику, взывая к моей животной половине, и бесконтрольно я прильнула к мужчине, чтобы быть подальше от остальных — голодных, злых, незнакомых.

— Укусишь снова, и мне придётся ударить тебя, — тихо сказала я, проходя в двери.

— Не могу иначе.

— Я тоже.

— Это сильнее меня.

— Не будь тряпкой, — зло прошипела я, толкая локтем его в рёбра. — Держи себя в руках.

Оказавшись в холле, оценила обстановку, поняв, что не ошиблась и действительно оказалась в медицинском центре. Тошнотворные испарения дезинфицирующих средств раздражали обоняние, но сквозь них проступал другой запах — гнилой крови и мокрой шерсти. Не сбавляя шаг, я подошла к автомату с чипсами и, нажав на первую попавшую кнопку, отвернулась к стеклянной дверце. В отражении я видела каждого из двуликих. Один кинул в мою сторону что-то и, развернувшись, я подхватила на лету вещицу, оказавшуюся монетой. Сунув металлический диск в узкую щель, дождалась, когда аппарат загудел и замер. Ударив по боковине, добилась того, что в лоток выпала шуршащая упаковка.

— Ловкая девочка, — пробормотал кто-то и тут же смолк, стоило мне оглянуться.

— Приходится. Тяжело, когда рядом столько идиотов, — закинув в рот насколько крохотных сухариков, я закатила глаза. — С обеда ничего не ела.

— Ты потому такая…злая? — Марк ухватил меня под локоть и повёл по коридору.

— Нет, я всегда сука. Натура такая, — охотно пояснила я. — Но с тобой… — пришлось заставить себя томно вздохнуть, — хочу быть покорной…

Он запнулся и чуть было не упал. Воспользовавшись моментом, я потёрлась лицом о его подбородок и вышла вперёд, надеясь рассмотреть маячивший впереди приоткрытый кабинет.

— Стой! — окрикнул меня вышедший навстречу охранник, но было поздно. Я услышала сдавленный крик и рванула к его источнику.

Швырнув сухарики в лицо обескураженному мужчине, резко пригнулась и ушла в сторону. Кончики его пальцев мазнули меня по руке. Слишком медленные для моей кошки, двуликие попытались остановить меня, но, уже через несколько секунд, я оказалась в нужной комнате, захлопнула за собой дверь, задвинула засов и заклинила его шпилькой, выдернутой из пучка волос. Развернувшись, я едва сдержалась…нет, я закричала. Долго, надрывно, отчаянно. Мир содрогался от моего ужаса. Внутри рушились стены, которые отделяли меня от прошлого, забытого. Почти забытого. Того, что я видела по ночам, в душных кошмарах, помнила, просыпаясь в скомканных простынях, горя от не обозначенного страха. Позади от ударов содрогалась дверь, отдаваясь вибрацией в мою спину.

— Смогу…смогу…смогу, — хрипела я, сорванным голосом и, оттолкнувшись от опоры, шагнула вперёд и вниз по трём ступеням в плохо освещённое пространство подвала, прямо в объятия своих страхов.

Ладонь скользила по шероховатой кирпичной стене, царапающей кожу. Заставляя себя шагать, я, наконец, оказалась напротив клеток. В каждой из них, ухватившись за прутья и вперив в меня затравленные взгляды, стояли мальчишки. Совершенно обнажённые, худые, грязные они смотрели на меня с болезненной потребностью. Некоторые рычали, мечась в тесном пространстве, и прыгали на решетку отделяющую их от меня.

— Небо, где ты, когда так нужно? — прошептала я ранено и опустилась на колени. Десятки пар глаз неотрывно следили за каждым моим движением. Вытерев выступившие слёзы, я заставила себя вздохнуть. — Вы меня понимаете? Хоть кто-нибудь? — глухое рычание стало мне ответом.

Сознание ломалось, и я выгнулась, опрокидываясь на грязный пол. Короткие ногти ломались о бетон. Тьма была бы спасением. Вскрикнув, я впервые в жизни взмолилась о беспамятстве. Оно не пришло. А вместо него меня затопило воспоминаниями. Невыносимыми. Назойливыми. Царапающими черепную коробку. Моими…

Подсознание крепко прятало от меня память о событиях, предшествующих моей жизни с людьми, которых я считала своими родителями. Не зря. В ушах пульсировала кровь. Казалось, она текла наружу обжигающим ручейком. Я каталась по полу, пытаясь остановить поток мыслей…воспоминаний вырывающихся из темноты в мозг и вспыхивающих в нём фейерверками. Кто-то кричал. Надрывно, незнакомо и горько. Мне не сразу удалось понять, что это мой собственный голос.

ПРОШЕДШЕЕ

Когда я впервые осознанно открыла глаза, мир вокруг пылал. Тело не подчинялось. Оно было не приучено к движениям, конечности подламывались, при попытке шевелится. Глаза жгло скудным светом, и в ушах набатом отдавался каждый шорох. Это продолжалось…вечность. Целая вселенная боли и ужаса, скручивающего внутренности голода. Всё это сводило меня с ума, если бы иногда не появлялся он. Безумие отодвигалось на дальнюю границу сознания, и я застывала в ожидании прикосновений. Горячие руки держали меня крепко, не позволяя упасть, низкий голос твердил что-то монотонно успокаивающе и запах…меня окутывал потрясающий аромат, в который хотелось обернуться и скулить от восторга. Если бы он оставался со мной дольше…Как только я начинала беспокойно хвататься за него, меня вновь оставляли в одиночестве. Я быстро осознала свою ошибку и перестала реагировать, чтобы он дольше был рядом. Он приходил всё чаще, оставался надолго, касаясь меня и говоря, говоря…Забываясь, я прижималась к нему и, когда меня пытались оторвать от ставшего родным тела, кричала дико и надрывно, не зная, как дать понять, что мне нужно…жизненно необходимо присутствие этого человека…

Однажды всё изменилось. Рядом появились другие. Они мне не нравились. Раздражали. Один из их часто оставался рядом и, когда мы оставались одни, причинял мне боль. Намеренно. Он не учёл, что я привыкла так жить и тонкие иглы, впивающиеся под кожу, казались лишь досадной неприятностью. Я не научилась притворяться бесчувственной, делать вид, что не слышу никого, не узнаю. Только когда приходил он, это было сложнее, почти невыносимо. В рассеянном свете, украдкой любовалась чертами его лица, движениями рук, млея от голоса. Он всё чаще смотрел мимо, рассеянно касался моих спутанных волос и почти не говорил со мной.

Я допустила ошибку. Одной ночью, когда все звуки стихли и меня оставили одну, заплакала. Сначала беззвучно, обхватив себя тонкими ладонями, а затем, вдруг сорвавшись, громко в голос. Даже услышав шаги, я не могла остановиться и пыталась непослушным языком звать его как звали те, кто был рядом…Он не пришёл. Но другие… Плечо обожгла дикая боль и, теряющую связь с телом, меня выволокли прочь из комнаты. С того момента началась моя новая жизнь.

Тьма и холод, голод и тлен.

Придя в себя, я поняла, что оказалась в другом месте. Клетки стояли рядами и в каждой из них…Нет, они не были похожи на меня. Совсем иные. Сумасшедшие, с кривящимися в оскалах ртами, бросающиеся на прутья, грызущие собственные пальцы до крови. Мир вокруг был безумен. Свернувшись в центре клетки, на полу, присыпанном опилками, я заставила себя впасть в оцепенение, которому научилась за долгие годы. Это позволило мне остаться собой…насколько это было возможно.

Много дней спустя дверь открылась и я привычно метнулась в угол, не мешая безмолвным людям убирать с пола настил, чтобы засыпать новый. Однако это был не уборщик. Высокий мужчина с пристальным взглядом заставил меня поёжиться и запахнуть на себе разорванную тунику. Он был опасен. Это ощущалось в воздухе даже сквозь смрад. Что-то отрывисто сказав, незнакомец протянул мне руку. Не понимала ни слова, но увидела, что он предлагает мне выход. Несколько маленьких шагов я сделала на трясущихся ногах, пока не осознала, что предаю…другого и остановилась. Мужчина скривился, качнувшись ко мне и я выставила перед собой ладони для того, чтобы произнести слово, которое заставляла себя помнить, единственное, что держало меня на краю, не позволяя погрузиться в ад.

— У..зо…ров.

Они переместили меня в новую тюрьму. Здесь мыли, кормили и заставляли…пытались заставить говорить, реагировать, притворяться живой. Но только мне это было не нужно. Перед глазами стоял образ моего человека и его заслонял чужой, голодный и злой. Он называл себя Костёр. Меня он называл Первой.

Меня украли. Двое. Мужчина и женщина. Связали, заткнули рот, засунули в узкое, душное пространство, накрыли дурно пахнущей тряпкой, и уши оглушило грохотом. Они не знали, что я уже понимаю многое из того, о чём они говорили. Они хотели меня вырастить на воле, в обстановке далёкой от псарни, выдрессировать или воспитать…слова были не так важны, как то, что они собирались продать меня…Узорову. Только он заплатит прилично, если я буду достаточно…адаптированной. И, хотя я не понимала значения этих слов и последнего в частности, решила, что сделаю всё, чтобы быть "достаточно."

Как я могла забыть…Слишком понравилось, что обо мне заботились, касались, кормили вдоволь. Наверно, я вычеркнула из памяти всё, что было до похищения из лаборатории Узора, а потом и Костра для того, чтобы не стать безумной. Так сработала защита сознания, и все эти годы я видела тот мир сквозь кошмары и дурные предчувствия. Мой мир, в котором я родилась и теперь вернулась.

Прижавшись спиной к холодной стене, я продолжала содрогаться. Одежда пропиталась потом. Скрутив волосы в узел, смахнула испарину со лба и тут же пожалела об этом — удалось лишь размазать грязь по лицу, мелкие песчинки царапали кожу, закушенная губа пульсировала. Обняв колени, я тряхнула головой, прогоняя туман из вывернутого наизнанку сознания. Как же мерзко. Всё, что я знала, то немногое, казавшееся незыблемым, рассыпалось прахом. Мой мир, шаткий и без того ненадёжный, дал трещину. Глаза были подозрительно сухими. Возможно, слёзы помогли бы сейчас, когда я вновь смогла видеть и передо мной в тесных клетках напряжённо застыли маленькие фигурки.

— Я вернусь. Обещаю, что вытащу вас отсюда, — мне было плевать, что они не понимают ни слова. Было достаточно того, что понимаю я.

Облокотившись о стену я, немного качаясь, поднялась и расправила плечи. Может для меня уже поздно, но этим детям, продолжающим жить в аду, осталось терпеть немного. Ненавидя себя за это, повернулась к ним спиной и пошла к выходу. Позади скулили, рычали. Удары о металл рождали звон, от которого сводило зубы…

Когда распахнула дверь, в моих глазах всё ещё не было слёз, но те, кто стоял по другую сторону, отшатнулись.

Глава 33

— Ты чего творишь? — Марк схватил меня за плечи и резко встряхнул.

Молча я выбросила руку перед собой, ударяя его в кадык и, как только он наклонился, с мрачным удовольствием сломала ему нос. Влажный хруст костей стал для меня мелодией. Восхитительной. Долгожданной.

— Никогда не путай меня с комнатной собачкой, — процедила я, отталкивая от себя мужчину ставшего преградой. — Мне нужен Узор. Где…ублюдок?

Охранник многозначительно взвесил в ладони резиновую дубинку и окатил меня хмурым взглядом. Шагнув к нему, я запрокинула голову, чтобы смотреть прямо в лицо.

— Тронешь меня — Костёр снимет с тебя кожу и скормит мясо щенкам внизу, отрезая по кусочкам, — мужик вздрогнул. — Я попрошу его именно об этом.

— С чего это он тебя послушает? — Глеб зашёл справа и остановился в полуметре.

— Мать двух дочерей? Способную воспроизводить только девочек при естественном зачатии? — я блефовала с особой невозмутимостью и вокруг воцарилась священная тишина. — Да он возведёт храм в мою честь, если я попрошу, — я толкнула громилу пальцем в грудь. — Не зли меня, и я позволю тебе носить шкуру.

— Не стоит брать на себя…

— Заткнись! — рявкнула я, разворачиваясь и демонстративно разводя руки.

Десяток двуликих не решались скрутить меня, ощущая гудящую в пространстве агрессию и силу. Мою. Именно сейчас я поняла, почему в тот далёкий день, во дворе Узорова, его партнёры признали во мне альфу.

— Узоров первый среди вас, а я единственная среди исчезнувших, а значит первая из возрождённых. Прямо сейчас вы отведёте меня к нему.

— Зачем? — Марк с кровью на лице смотрелся дико. Он стискивал кулаки и был готов…я протянула ему ладонь.

— Хочу увидеть его слабым, — схватившись за липкие пальцы, я потянула его к себе и по-звериному потёрлась лицом о его горло. — Никогда не делай мне больно. Я не умею быть ручной. Знаю, вы считаете меня женщиной, но я иная и со мной нельзя как с другими.

— Ты выбрала меня, — упрямо повторил он, и я услышала в его голосе тревогу. Мне не нужна была свара за право называться моим, и я обняла его, скрестив руки на крепких ягодицах обтянутых джинсами.

— Ты мой мужчина. Всегда, — за спиной заворчали, но мне было плевать. Маячок исправно работал и Захаров уже должен был быть в курсе, что я пропала из квартиры. Не думаю, что для него будет проблемным собрать группу из надёжных бойцов и добраться сюда.

— Пойдём, — Марк потянул меня дальше по коридору. — Ты разозлилась из-за щенков? — спросил он едва слышно, и я передёрнула плечами. — Нас растили иначе, но в этом клане заведено именно так и…

— Не важно, — пробормотала я, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать. Сердце трепыхалось в груди, дыхание срывалось и пальцы стали ледяными.

— Страшно? Ты его боишься?

— Нет, — твёрдо ответила я, зная, что в действительности боюсь за него. Что с ним мог проделать Костёр? Чудовищные картинки мелькали перед мысленным взором, и я почти повисла на руках у сопровождающего меня двуликого.

Неожиданно с другой стороны меня подхватил Глеб.

— Тебе плохо? — он выглядел действительно обеспокоенным.

— Уже давно, — огрызнулась я, — лет двадцать, если быть точнее.

— Может тебе лучше лечь?

— Уж не с тобой ли? — съязвила я и охнула от болезненной хватки Марка. Он выдернул меня из рук друга, подхватил под колени и лопатки, прижав к груди. — Я могу идти, — попыталась я возразить.

— Рия, я почти на пределе, — просипел он напряжённо. — Я иду тебе навстречу: даю увидеться с Узором, но не перегибай, милая.

Мне стало почти стыдно, но мысли о запертых в подвале вернули злость на каждого присутствующего. Как они только могли спокойно жить, зная о несчастных? Неужели двуликих совершенно не трогала судьба…детей? Свернувшись на руках Марка, невольно прижала ладони к животу. Какую судьбу Костёр определил моим крохам? Не поверю, что он действительно хочет "удалить" их, какого бы пола они не будут. Слишком ценный материал мы представляем, чтобы распорядиться так бестолково. Нет, он позволит родить, заберёт детей, а мне уготовит участь племенной самки для воспроизводства своих потомков и пар для существующих. Не думаю, что он позволит Марку участвовать в моей судьбе. Хотя, возможно, он считает, что я привязана к отцу детей, и он сможет манипулировать мной через парня. Помня о словах Костра про запахи всех созданных, не сомневаюсь, что старый волк знает, от кого я беременна. Потому Марка и приняли в опер группу новой стаи, не случайно за мной послали именно его, наверняка даже не понимающего, что является всего лишь инструментом в играх за владение новым генным материалом.

Зажмурившись, я уткнулась лицом во вздымающуюся грудь. Неглубоко под рёбрами билось сердце. Возможно, оно действительно билось для меня, может он действительно в это верит, вот только не смогу, никогда не смогу простить ему намерений, кощунственного предположения, что я могу отнестись к своим детям…

— Ты уверена, что сможешь? — выдернул меня из безрадостных раздумий голос Марка. Мы стояли рядом с массивной дверью, перед которой, переминаясь с ноги на ногу торчал парень, похожий на Костра как две капли воды. — Тебе не вредно…ну, волноваться?

— Вовремя ты… — встав на ноги, я передёрнула плечами, стряхивая с себя липкое оцепенение. — Не беспокойся, в припадках больше биться не буду. На сегодня лимит вышел.

— Я серьёзно.

— Дайте войти, — меня знобило и, обхватив себя ладонями, я пыталась унять дрожь.

Марк, задвинув меня за спину, о чём-то говорил с охраной.

Показалось, что именно сейчас всё сорвётся, меня скрутят, кинут в клетку, хорошенько двинув в челюсть, и оставят в темноте тихо скулить от неконтролируемого страха. Едва сдерживая желание побежать, я вскинула голову и переводила взгляд с одного двуликого на другого. Так было проще. Видя перед собой реальную угрозу, привычно трансформировала опасения в злость. Она заставляла меня яснее мыслить. Нет, здесь всё не закончится, не так, не в этот раз. Рубленным движением сдёрнув куртку с плеч, я швырнула её на пол. Вполне возможно, что в комнате, куда я хочу попасть, глушатся сигналы и не хотелось бы затруднить мои…наши поиски.

— Можете обыскать, — я развела руки и повернулась на пятках. — У меня при себе нет ничего, чем я могу навредить взрослому мужику. Только если плюну с особой точностью или задушу бретелькой от бюстгальтера. Серьёзно, дело двух минут и я, наконец, поем.

Почему-то только последняя фраза возымела действие.

— Она голодная? — похожий на Костра поёжился и отошёл, дёрнув дверную ручку. — Только ненадолго.

Поднырнув под руку Марка, я заскочила в комнату и зажмурилась от мгновенно вспыхнувшей лампы под потолком, скорее всего сработавшей на движение.

— Не подходи к ограждению ближе чем… — зашипели позади.

Я не отреагировала и в одно мгновенье припала к решётке. На другой стороне, в шаге от меня, стоял он.

Узоров осунулся: кожа натянулась на лице делая черты острее, щетина затемнила впалые щёки, глаза лихорадочно блестели, кадык вздрогнул когда он сглотнул и оскалился.

— Уроды, опять подмешали что-то в еду, — зло пробормотал он, но продолжал жадно смотреть на меня.

— Что они… — я сжала пальцы вокруг прутьев. Я не была наивна и понимала, что за нами смотрят и наверняка записывают. Думаю нам позволили увидеться, чтобы затем использовать это против…него, возможно меня. — Я здесь.

— Конечно, — иронично протянул мужчина и скрестил дрогнувшие руки на груди.

Закусив губу, я наклонилась, позволив волосам закрыть лицо. Мне не хотелось делиться его выражением ни с кем. Просто я ещё не поняла, что ощущаю сейчас острее, что причиняет мне большее страдание: стоящий напротив с показным равнодушием мужчина, может другой, застывший за неплотно прикрытой дверью или я сама, понявшая, что слишком слаба для игр, в которых чуть раньше мне не было равных.

— Кир, — я едва прошептала имя и поняла, что он оказался рядом. Горячие дыхание коснулось волос и поверх моих пальцев легли его. — Страшно видеть тебя таким.

— Ария? Посмотри на меня? Это правда ты? — он дышал с надрывом. — Они притащили тебя…Так не должно было быть. Теперь…

— Тшшш, — положив мизинец поверх его ногтя я слегка надавила, позволив себе только это незаметное для посторонних прикосновение. — Прости меня… — вскинув голову, резко шагая назад, я ухмыльнулась, привычно прячась за маской презрительной суки. — Я пришла сюда по собственной воле, обманула Захарова. Он у тебя идиот. Ты действительно верил, что владеешь мною?

Кирилл отшатнулся. Руки его повисли вдоль тела и взгляд…он потускнел, за одно мгновение став мертвым. Мне с трудом удалось втянуть воздух сквозь сжатые зубы.

— Помнишь, что я сказала тебе, когда ты дал мне это? — я сдёрнула жетон с шеи. Узор рассеянно перевёл взгляд с меня на металлический овал. — Я сказала, что мне не нужно от тебя ничего. И этот ценник, — я кинула его на пол внутрь клетки, — мне был противен. Но ты заставлял его носить, словно я собака с биркой на ошейнике! Ненавижу!

Мне хватило всего пары его движений: слегка дрогнувших уголков губ и то как он коснулся подушечкой большого пальца своего мизинца и огонь во мне вспыхнул с новой силой.

— Да, теперь ты понимаешь? Теперь знаешь, что я чувствую? — мне пришлось скрестить руки на груди, чтобы не шагнуть вперёд. — Теперь твои выродки будут принадлежать Костру. Ты же знал, как я не хотела их. Ненавижу!

— Ты повторяешься, — хрипло бросил он, отходя к стене и садясь на узкую полку.

— Чтобы ты понял…

— Я понял, — он гулко сглотнул. — Ты ведь не моя…

— Не твоя! — с жаром крикнула я, понимая, что мы говорим на своём языке.

— И детей ненавидишь…

— Ты знаешь мою породу. Я никогда не смирюсь с тем, как они были зачаты!

— Ты никогда меня не любила.

— Может в самом начале, но потом… — я смахнула испарину со лба. — Ненавидела каждую минуту, проведённую рядом с тобой. Быть с тобой было…омерзительно.

— Помню…

— Моя жизнь началась, когда я сбежала.

— Ты простишь меня когда-нибудь? — мне хотелось бы не отвечать, но Кирилл посмотрел прямо на меня, заставив вздрогнуть и отступить на шаг. — Раз ты так откровенна сегодня, то скажи, — с нажимом…приказал он.

— Никогда. Я сейчас это понимаю особенно отчётливо. Ты всегда был мне чужим и сейчас, — мой голос охрип, — дальше чем когда бы то ни был.

— Мне жаль.

— Ни тебе одному, — в коридоре послышались торопливые шаги. Я вдруг испугалась, что больше не увижу его и, облизнув неожиданно пересохшие губы, сказала отчётливо, — Будь ты проклят, Узоров.

— Я никогда не стану тебя искать. Теперь ты сама по себе, слышишь? Ты не моя больше! — мужчина подскочил к решётке и саданул по металлу, рассекая ладонь и взмахнув ею окатил меня кровью — делясь ароматом, который останется на мне и будет ощущаться каждым двуликим. — Ненавижу тебя! Ненавижу!

Меня схватили со спины, выволакивая из комнаты, а я продолжала кричать, захлёбываясь слезами и цепляясь за чужие ладони на животе, чтобы не тянуть руки к Кириллу, беснующемуся в клетке.

Глава 34

Было холодно. Именно так я объясняла себе дрожь во всё теле, а вовсе не страхом или голодом сводящим желудок сгустком боли. Кто-то кинул мне на колени шоколадный батончик и я с ненавистью швырнула его обратно.

— Тебе нужно поесть. Из-за голода ты агрессивная.

— Я всегда такая! — Глеб был прав, но мне хотелось спорить, сорвать его благостный настрой, вывести из себя. — Меня бесишь ты! Куда вы меня везёте? Где Марк?

Машина неслась по просёлочной дороге в густых ночных тенях между деревьев. Меня затащили в неё, сопротивляющуюся и царапающую каждого, кто пытался меня успокоить. Кажется, я свернула кому-то нос и мерзкий привкус меди во рту доказывал что прокушенная щека незнакомого двуликого мне не померещилась. Он пытался прижать меня к себе, чтобы нести на руках.

Запястья были стянуты позади довольно плотно, и никак не удавалось ослабить путы. Связали на совесть, гады.

— Дай воды, — к губам приложили горлышко бутылки и набрав её в рот я, энергично сполоснув его, сплюнула на пол, не заботясь о реакции сидящих в салоне.

— Ты чего творишь? Тошнит?

— Не собираюсь я пить не пойми что. Нашёл идиотку. Траванёшь, а потом…

— Никто не собирается…

— Позволь мне самой решать кто мне друг, а кто связал меня и тащит неизвестно куда!

Извернувшись я смогла толкнуть бедром по его руке и выбить бутылку. Когда мужчина автоматически наклонился за ней я навалилась на него и ударила в лицо коленом. Для полноценной травмы ситуация была не самая выгодная, но глухой вскрик и сдавленные ругательства ласкали слух.

— Сука…

— Никогда не забывай об этом, — хохотнула я отталкиваясь от него и упираясь спиной ко второму парню, что прижимался ко мне с другого бока. — Хочешь покажу что могу сделать с тобой? — запрокинув голову я встретила ошалевший взгляд незнакомца. — Справились выродки? Вы меня ещё на цепь посадите! А ещё лучше в клетку! — меня несло. — Оттуда мне будет сложнее вас достать.

— Сколько ты не ела?

— Да, какая разница? — взвилась я. Глеб ухватил мои лодыжки, фиксируя их и не позволяя вмазать ему. На самом деле я не ела уже вторые сутки, но мне и раньше приходилось питаться нерегулярно.

— Нам нельзя голодать. Это срывает крышу.

— У меня её снесло уже давно, — я устала. Чужие руки мягко, но настойчиво не позволяли мне двигаться. Закрыв глаза было так легко представить себя не здесь…кому я лгу? Каждым сантиметром кожи я излучала неконтролируемую злобу. Запах Кирилла позволял мне не потеряться окончательно. Словно якорь он удерживал меня от окончательного отчаяния.

— Пожалуйста, если ты не поешь, то придётся кормить тебя капельно или через зонд, — я содрогнулась и мотнула головой.

— Не уверена, что смогу это пережить, — к собственному стыду проскулила я. — Только не снова. Если меня опять сделают куклой…Как же я всё это ненавижу… — раскалённые слёзы затопили глаза. Мне хотелось бы их скрыть, но предательские, они скатились по щекам.

— Илария? Ты с нами? Слышишь…

— Живот болит, — отозвалась я жалко и презирая себя за это.

— Давно есть хочешь? — Глеб, наверняка не осознавая, что делает, мягко массировал мои ноги.

— Давай уже шоколадку, — как только он отвлёкся, я прижала к себе колени и, опираясь на живот незнакомца, села ровнее. Позади задышали прерывисто. — Ты чего?

— Ты пахнешь…

— Не начинай, блин! — мне не удавалось отодвинуться от него. — Ещё одного озабоченного мне не хватает для комплекта, — ладонь легла мне на плечо и я взвизгнула. — Развяжите меня или уберите этого… — чужое лицо уткнулось мне в изгиб шеи, и я замерла, понимая, что сейчас он может вцепиться в мою плоть. — Обещаю, что выбью тебе зубы, если ты попробуешь…

— Не обижу, — пробормотав он, обхватил меня длинными руками, втискивая в своё тело. — Правильная…

Опустив голову к самым коленям, я обнажила загривок, помня, как Кирилл любил прикусывать кожу над атлантой, выступающим крупным позвонком от которого начинались шейные. Как только губы мужчины коснулись именно этого места, я резко откинулась назад, упираясь стопами в сиденье и используя тело как рычаг впечатала его в дверцу машины. Затылком я ощутила его лицо, слишком чувствительное для удара о кость черепа. Глеб резко дёрнул меня к себе и задвинул за спину. Свернувшись калачиком, я пыталась пропустить через петлю связанных рук ноги, чтобы затем зубами попытаться ослабить узлы, но верёвкой было оплетено пространство от запястий до середины предплечий и мне не удалось задуманное. Я зарычала. Выродки везли меня прочь от Узорова и оставленного в лаборатории маячка. Через некоторое время я окажусь во власти Костра и не сомневаюсь, что он сможет спрятать меня куда надёжнее самого дорогого имущества.

Пришла я в себя от аппетитного аромата…кофе и выпечки. Непроизвольно сглотнув, я с надеждой посмотрела на протянутый стаканчик и скривилась.

— Я похожа на щенка? Мне с рук твоих есть? — зарычала я, уже мало соображая кто передо мной.

Мы были на безлюдной парковке перед круглосуточной закусочной. Водитель и двое сопровождающих стояли в нескольких метрах и делали вид, что это самое естественное занятие: глубокой ночью рассматривать трещины на асфальте.

Глеб вздохнул, усадил меня к себе на колени и сунул к самым губам что-то пахнущее свежим хлебом. С мучительным стоном я вгрызлась в предложенную булку и откинулась на сильное плечо, пережёвывая большой кусок.

— Не торопись, Ария…

— Не называй меня так. Никогда, — это должно было прозвучать угрожающе, но вышло как-то по-детски обиженно.

Решив разобраться с этим позже, я сосредоточилась на еде. Глеб на удивление терпеливо кормил меня, подносил ко рту пластиковую трубочку, чтобы дать глотнуть кофе и едва заметно покачивал меня на коленях. Отчего-то это действовало успокаивающе, и я решила начать мстить и злиться позже.

— Я добавил больше сахара. Тебе нравится?

— Убери лук с котлеты, — проворчала я, не собираясь благодарить похитителей, и когда условие было выполнено откусила ещё немного.

— Картошку будешь?

— Может тебе ещё и пальцы облизать? — желчно отозвалась я. Было обидно оставаться связанной и беспомощной, но хоть голод ещё не был утолён, я попыталась спрыгнуть с колен наружу на землю.

— Зачем ты вредничаешь, маленькая?

— Ты издеваешься? — я искренне удивилась. — Мне радоваться, что меня связанную тащат неизвестно куда несколько совершенно незнакомых идиотов и ты?

— Спасибо, что не считаешь меня идиотом.

— Не обольщайся, придурок. Ты у меня на особом счету.

— В каком смысле?

— Лучше тебе не знать, — я мрачно ухмыльнулась, замечая какой у него длинный клык. Идеальный, чтобы лечь в коробку, если я вздумаю опять её завести.

Глеб окинул меня цепким взглядом и недобро усмехнулся.

— Ты ведь не глупая.

— Не факт, — скривившись, я с тоской посмотрела на коробку с длинными кусочками румяного картофеля. — Была бы умная — сначала бы наелась, а потом грубила.

— Ты не голодала раньше?

— Очень давно, — я передёрнулась от слишком свежих воспоминаний. В далёком детстве меня порой наказывали голодом.

— Обещаю не совать пальцы тебе в рот, — мужчина вытащил несколько брусочков ароматного корнеплода.

— Тогда я их тебе не откушу, — буркнув, я позволила себя кормить.

Ночной воздух холодил кожу, пробираясь в прорези джинсов и я поджала под себя ноги, оказавшись на чужих коленях практически полностью. Плечом я протиснулась под его куртку, и Глебу пришлось обнять меня, чтобы не свалиться на сиденье. Продолжая жевать, я слегка прикрыла глаза, продолжая наблюдать за остальными. На нас не обращали внимания или талантливо делали вид, но я решилась воспользоваться моментом.

— Наелась, — я облизнулась и положила голову на мужское плечо. Оно напряглось. — Наверно, я должна сказать спасибо.

— Не стоит играть, Лара, — я ткнулась носом в его кожу и втянула в себя его запах. Неприятный, душный.

— Слишком долго одна…а ты рядом…и эти веревки, — я тёрлась о него всем телом. — Может мне наконец нужно отдать контроль…довериться…

Глеб резко столкнул меня на сиденье и выскочил наружу. Его трясло, и я удовлетворённо отметила, что теперь могу полагаться на то, что оставшись со мной наедине, он попытается сделать глупость. Нужную мне.

На востоке мерно светлело небо, но мы оставались на месте. К собственному разочарованию, в салоне автомобиля, где я оставалась, не нашлось ничего, что можно было использовать для защиты или нападения — даже отвёртки. Совершенно потеряв интерес к машине, я легла, вытянувшись на сиденье и попыталась заснуть. Как знать, когда появится возможность отдохнуть, а усталость делает меня рассеянной. Однако сквозь опущенное стекло проникали звуки с улицы и чуткие уши улавливали обрывки негромкого разговора.

Подобравшись, я жадно ловила каждое слово, составляя картину событий и растягивая губы в довольной улыбке. На лабораторию напали, перед тем как пропала связь, охрана сообщила о нагрянувших хорошо вооружённых двуликих. Захаров далеко не идиот. Он умник…вот только…Со злостью я пнула спинку переднего сиденья, понимая, что меня найти будет сложно или невозможно вовсе. Хотя…

Мне не забыть, никак и никогда полный огня взгляд Кирилла, когда щенки тащили меня прочь. Он не отказался от меня много лет назад и не оставит сейчас. Мой волк перевернёт этот мир, но вернёт меня. Снова. Мне было необходимо верить в это, чтобы выдержать всё, что случиться дальше.

— Однажды всё это станет прошлым, — собственный голос показался чужим. — Я смогу забыть боль. Я умею. Останется только хорошее…хоть что-то хорошее.

Именно в этот момент внутри меня что-то вздрогнуло, и я ощутила движение. Закусив губу, я сдержала крик. Зажмурившись, сморгнула накатившие слёзы и толкнула ногами в дверцу, распахивая её и впуская в машину холодный воздух.

— Что случилось? — мужчины выглядели мрачно.

— Туалет мне положен?

— Сейчас? — пролепетал водитель.

— Не старайся быть большим идиотом, чем есть, — выпрыгнув на асфальт, я качнулась на ослабевших ногах.

— Ты плакала? — Глеб участливо подхватил меня под локоть.

— Руки затекли, — я обиженно всхлипнула, — и кажется колено…у меня проблема с мениском. Похоже, тебе придётся…

— Что? — наивный, он приподнял моё лицо за подбородок.

— Сама я не дойду, — мне почти не пришлось имитировать слёзы. Они катились по щекам, оставляя горячие дорожки на коже. — Мне так больно…

Остальные пытались что-то сказать, но этот двуликий уже включился в режим заботы о слабой, требующей заботы, самке. Живя в доме Узорова, а затем общаясь с персоналом его фирмы, я научилась видеть подобную реакцию и стимулировать её с помощью придуманных слабостей и прикосновений. Глеб в этой компании был ведущим. К сожалению, не глупым, но я и не искала лёгких путей.

— Я сниму верёвку. Не делай глупостей, девочка. Если ты нас спровоцируешь…

Наверно, дело было в ветре, который бил мне в лицо. А может я просто потеряла бдительность, думая, что почти обрела контроль над ситуацией, но раздавшийся за спиной голос выбил почву у меня из под ног.

— Не стоит вестись на её нытьё. Эта сучка только и ждёт, когда ты повернёшься к ней спиной.

— Помнится, я била тебя в лицо, — развернувшись я скривила губы в кислой ухмылке. — Пришёл отдать мне позвонок, малыш?

Я успела заметить, как Шут побледнел перед тем, как взять себя в руки. Рано мне уходить со сцены. Не все обещания выполнены.

Глава 35

В гостиной, залитой персиковым утренним светом, было даже уютно. Если бы не связанные руки, желание спать и соседство Шута, я может быть, даже оценила интерьер и смогла приготовиться к встрече Костра.

Шут придвинулся ко мне вплотную, надеясь нервировать, но я выбила его из зоны комфорта, прижавшись к его плечу и прошептав прямо в ухо:

— Попрошу Костра подарить мне тебя. Тоже свяжу и буду играть с ножом и…

— Ведьма! — мужчина отшатнулся, грязно выругавшись, и я засмеялась, откинув голову. — От тебя несёт Узором! — видно, его это здорово напрягало.

— Каково это? Быть предателем?

— Скоро сама расскажешь.

— Ошибаешься, — протянула я, наслаждаясь смятением бывшего служащего Узора. — Я не приносила клятв, не присягала хозяину. Я ничья. Мне можно всё…даже убить его и я останусь чистой. А ты…мерзкий выродок…слабак, насилующий пьяных и беспомощных женщин, боишься, что в адекватном состоянии они поймут какое ты ничтожество…и будут смеяться…

— Заткнись! — заорал Шут и, вскочив, ударил меня по щеке.

Вытолкнув изо рта кровь от прокушенной щеки, я закричала. Громко и надрывно. Это надо было видеть! Двуликий растерялся, видимо, для него это была непривычная эмоция. Забравшись на диван, я прижалась к спинке обитой кожей и запричитала.

— Не надо! Пожалуйста! Нет!! Нет!!! — послышался топот ног, и я подмигнула опешившему мужчине. — Готовься к наморднику, псина.

Как только распахнулась дверь я, рванувшись вперёд, оказалась прижатой к Шуту. Он отступил, и я упала на колени, очень выигрышно продемонстрировав вбежавшим связанные руки. В напряжённой тишине послышалось низкое рычание и шумное дыхание. Драматично вскинув лицо, я позволила оценить пылающую щёку, кровь на подбородке, шее и футболке, а главное — мой влажный загнанный взгляд.

— Какого… — как раз вовремя в комнату, растолкав охрану, ворвался Костёр, собственной персоной. — Что здесь происходит? Почему она связана?

— Сука, — выдохнул Шут, и я поджала губы, чтобы не улыбнуться. Искушение было слишком велико.

Кто-то помог мне подняться и, наконец, срезал верёвку. Растирая запястья я отошла к окну, дожидаясь, когда мы с новым хозяином останемся одни. Высокий, в ширине плеч он мог соперничать с моим мужем, с копной каштановых волос, широким лицом с квадратным подбородком, носом с горбинкой, придающей ему устрашающий вид и губами, сжатыми в тонкую линию.

С этим хищником я не могла позволить себе совершить ошибку. Слишком умён, силён и совершенно не склонен доверять мне. Я даже не уверена, что…Тут я встретилась с ним глазами и, прикрыв ладонью рот, шагнула назад. Столько голода в карей глубине…просто невозможно…если только… Понимание пронзило меня, заставив сдавленно охнуть.

— Ты помнишь? — я пожала плечами. — Узоров верит, что ты её копия, но я вижу, что это не так. Ты другая, — он мягко приближался, давая мне возможность отступить, но я осталась на месте. — Я понял это, когда увидел, как ты смотришь на Кирилла. Та Илария, которую я помню, была помешана на нём, а ты… — мужчина оказался рядом и взял мои руки в свои ладони, рассеянно поглаживая следы от пут, — ты видела его настоящим. Он слишком…

— Ненавижу его, — вставила я и поняла, что не прогадала. Костёр вспыхнул такой фанатичной радостью, что у меня подогнулись колени. — Он должен сдохнуть. Скажи, что он сдохнет, — я знала, как добавить в голос мольбы.

— Какая же ты… — жёсткими пальцами мужчина подцепил подбородок и заставил смотреть ему в глаза. — Кошка…Я всегда хотел, чтобы она смотрела на меня так, как на него.

— Это был твой…ребёнок? Она была беременна от тебя? — только влюблённый маньяк мог вести себя так.

— Так хотела стать матерью, но с ним не получалось и ты…она решила, что сможет обмануть его…выдать наше дитя за его…Узоров, — он почти ломал мне челюсть, забывшись. — Моя женщина ушла к нему, а он…

— Больно, — хныкнула я, упираясь во вздымающуюся грудь. — Прошу…

Двуликий дёрнулся и, фокусируясь на мне, провёл ребром ладони по щеке, откинул выбившиеся волосы, спустился вниз по шее.

— И всё же в тебе так много той Иларии, — зацепив цепочку он вытянул кулон из-за ворота футболки. — Но она бы такое не надела.

— Не люблю излишеств, — я собрала всю свою волю в кулак, чтобы не толкнуть его от себя.

— Что внутри? — толстым ногтем Костёр очертил запаянный шов.

— Зуб, — не задумываясь солгала я.

— Чей?

— Мой, — я робко улыбнулась и убедилась, что это действует: Костер посветлел и скользнул пальцем по ключицам. Вдруг он резко втянул в себя воздух и с отвращением скривился.

— От тебя воняет Узором.

— Правда?

— Не могу… — он отстранился, тряхнул головой. — Тебе нужно в душ, а потом мы…поговорим.

— Ты… — я обхватила себя за плечи, беспомощно переступая с ноги на ногу, — не бросишь меня? Не отдашь?

Если я и боялась переиграть, то явно напрасно. Мужчина удовлетворённо усмехнулся и, превозмогая неприязнь от запаха волка, заключил меня в душные объятья.

— Ты привыкнешь ко мне, — он не мог не заметить, как я замерла. — Я умею быть терпеливым и многое тебе позволю. Ты родишь мне сыновей. Настоящих наследников. Мы создадим новый род…

— Хочу детей, — вырвалось у меня искренне.

— Этих придётся… — он удерживал меня слишком крепко, — отдать.

— Они ведь не от Узорова, — взмолилась я.

— Не совсем. Но не мои, — зарычал мужчина. — Чужих мне не нужно. Не смей реветь! — он встряхнул меня, выводя из начинающейся истерики. — У нас долгая жизнь и ты не захочешь разочаровывать меня, детка, — он подтолкнул меня в спину. — Тебя проводят в комнату и не вздумай дурить.

— Я не…

— Не стоит принимать меня за идиота, — Костёр оскалился. — Не заблуждайся на мой счёт. Я накажу тебя, если придётся.

— Ударишь? — я собралась. К угрозам я относилась с азартом: проверить их серьёзность для меня дело святое.

— Если будет нужно.

— Значит, ты должен быть готовым, — я слишком устала, чтобы продолжать этот фарс. — Не умею бояться, только ненавидеть.

— Другого от тебя я не жду.

— А ведь мог бы, — фыркнула я, направляясь к двери. — Моё сердце свободно.

— Ты же кошка.

— Как будто это всё объясняет…

Эффектно развернувшись уже на выходе, я показала ему своё лицо. Настоящее. Предвкушающее и жадное. И пусть в этот момент я вспомнила о другом мужчине, точно зная, что выберусь и уничтожу Костра и его пресловутую империю зла — он купился и шагнул ко мне. С размаху захлопнув дверь, я отрезала его от себя и громко хохотнула, услышав низкое рычание. Этот клубок я смогу порвать. Не стоило ему дразнить кошку.

* * *

Я долго стояла под тугими струями. Вода с пеной катилась по коже, смывая грязь, пот и кровь. Если Костёр рассчитывал, что с меня сойдёт аромат Узорова, его ждёт сюрприз. Догадываясь, что мою одежду наверняка заберут, я сняла с себя топ с тёмными засохшими пятнами, завернула его в полиэтиленовую шапочку для душа и спрятала в карман махрового халата, висящего на крючке. Надеюсь, воротить выродка будет долго. Если бы не кровь Кирилла…Думаю, этот не планирует завоёвывать меня. Скорее уже считает своей собственностью.

В роскошной душевой был предусмотрен фен. Автоматически в уме сделала пометку установить дома такой же. Против воли улыбнулась собственному отражению: я уже считала дом Узора своим. Как же, всё таки, он смог влезть мне в сердце. В память прошлой жизни я не верила, хотя подавленные воспоминания о его присутствии впечатляли. Это было… ошеломительно. Ведь именно его влияние выдернуло меня из безумия, ради него я не погружалась в мутное болото бессознательности. Кирилл стал моим якорем. Я очень отчётливо помнила, какими родными мне казались руки волка. А что если девочки становились безумными лишь потому, что рядом с ними не было тех, кому они были небезразличны? Мы не совсем люди и точно не животные, а значит, есть вероятность, что окружающее влияет на наш разум иначе. Запахи, звуки, прикосновения, то, как мы ощущаем агрессию, желания — все может иметь значение.

Привычным движением потянула цепочку и вздрогнула, не обнаружив жетон Узора. Я привыкла, раздумывая растирать его пальцами, а в последнее время ещё и сжимать кулон, подаренный мужем в наш последний вечер. Он точно знал, что мне понравится подобное украшение, знал, что я другая. В очередной раз пожалела, что не открыла его раньше и совершенно не представляла что в нём. А ведь Кирилл ничего не делает просто так и наверняка…

Позади раздался шорох, и я резко развернулась. В проёме двери стоял Костёр. Он скрестил руки на груди и мерил меня мрачным взглядом. К собственному удовлетворению, я быстро пришла в себя и нарочито медленно набросила на плечи халат, запахнув его на виду у безразличного мужчины. Его подвела бьющаяся на виске жилка.

— Обрисуй мой статус здесь, — мой голос был немного сиплым, словно ото сна.

— Гостья. Моя…гостья, — он следил за моими пальцами разбирающими пряди волос. — Тебе нельзя выходить за пределы участка…

— Можешь не продолжать, — прошипела я, смахивая с раковины запечатанные флакончики шампуня, геля и кремов. Звон бьющегося стекла в закрытой комнате оглушал. — Я помню правила. Уже была рабыней, — в воздухе разлился аромат смородинового мыла.

— Это необходимость. Ты же не хочешь, чтобы приспешники Узора тебя нашли.

Он специально не сказал, что Кирилл освобождён. Ждал моей реакции. Но меня не было здесь. Ария билась глубоко в подсознании. А управляла моим телом Серая. Сейчас ей я доверяла больше. Она не подведёт.

— Зачем я им? Теперь они примутся рвать то, что осталось без хозяина. Захаров имел власть, пока контролировал меня, но сейчас…

— Как он тебя контролировал?-

— Хочешь рецепт? — склонив голову к плечу, ядовито улыбнулась. — А я уж решила, что ты отличаешься от остальных, — горечью выплеснула я. — Все одинаковые. Каждый. Может я не так уж и отличаюсь от Иларии.

— О чём ты?

— Считаешь себя лучше Узора? Сумеешь поймать меня, когда я спрыгну? — мужчина побледнел. — Убей меня медленно, как собирался, — я плавно шагнула к нему.

— Ты бредишь! — он не сдвинулся с места.

— Ты хочешь отобрать детей, сделать из меня инкубатор, наказывать, держать взаперти. Ты совершаешь те же ошибки, что и Узоров, — мужчина сглотнул, когда я остановилась напротив него, запрокинув лицо и обдавая дыханием его шею. — В тот момент, как он вообразил, что может приручить меня, он стал моим врагом. Ты идёшь по его стопам. Продолжай и никогда не узнаешь… — приподнявшись на носочках я потерлась носом о его подбородок, — какого это…владеть мной по моему желанию.

Всё оказалось немного проще, чем рассчитывала Серая во мне. Костёр опустил голову и наши губы встретились.

— Покажешь? — шепнул он провокационно, и я впилась в него отчаянно, почти с маниакальной потребностью завоевать, покорить, наказать.

Скользнув в его рот я зажмурилась, заставляя себя представить…Мучительно простонав, мужчина подхватил меня под бёдра, поднимая и прижимая к стене. Он горел, кусая мои губы, царапая шею зубами. Я оплела его ногами, скрестив стопы позади, и жадные руки пробрались под халат, оставляя болезненные следы. Выгнувшись, я позволяла ему сминать мои ягодицы, вминаясь в обнажённое лоно затянутым в дорогую костюмную ткань напряжённым пахом. Когда он скользнул ладонью по моему животу, я заставила себя громко застонать и, когда он вскинул ошеломлённое лицо, ударить его по щеке. Воспользовавшись секундным замешательством, толкнула его от себя и выскользнула из ослабевших объятий. Непослушными пальцами, стянула полы халата и отскочила вглубь ванной комнаты, туда, где смешались разлитые средства гигиены, и Костёр не сможет учуять, что от меня не пахнет возбуждением. Совсем

— Не думаю, что готова дать тебе так много. Хотя, — я затравленно оглядывалась, словно потеряв контроль и ища пути отступления, — кто же сможет тебе помешать.

— Илара…

Мужчина шагнул ко мне и я, подхватив с пола осколок флакона с крышкой в виде воронки, приставила его к своему запястью. Руки, и вправду, подрагивали. Стекло слегка впилось в кожу, и на поверхности появилась кровь. Совсем немного. Всего пара крохотных капель.

— Не делай глупостей, — Костёр излучал просто ледяное спокойствие. Он широко расставил руки и не пытался приблизиться. — Я не сделаю тебе ничего плохого.

— Не хочу так, — проскулила я жалко. — Не смогу больше быть игрушкой. Я хочу…хочу… — склянка упала, звякнув о кафель и я сползла по стене на пол, обхватив колени и уткнувшись в них лицом.

— Чего же ты хочешь? — вкрадчиво спросил двуликий, внезапно оказавшийся рядом и огораживающий меня от осколков.

— Знаешь, что обещал Захаров для того, чтобы я подчинялась? — подняв залитое слезами лицо к нему я всхлипнула и утёрла рукавом нос.

— Это не важно, — он хотел казаться бесстрастным, но зрачки в глазах заполняли радужку и дыхание слегка сбилось.

— Он обещал оставить мне детей…

— Что ты испытываешь к этому щенку, их отцу?

— Случайный любовник, — хмыкнула я с досадой, успев заметить удовлетворение в карих глазах.

— А если я скажу, что тот парень имеет общий геном с Узором?

Я дёрнулась как от пощёчины, но этой реакции оказалось достаточно для хозяина дома, чтобы перетянуть меня к себе на колени. Он устроил моё лицо в сгибе своей шеи.

— Помнишь, я говорил, что занимался выведением пород? — я кивнула, старательно сопя ему в кожу и как бы невзначай сминая чёртов галстук. — Однажды мне пришла бредовая идея улучшить вид с помощью генного материала одного из сильнейших. Нужен был альфа и удалось добыть образец Узора. Выжило всего несколько особей и только те, кто был скрещен с кошачьими. Они оказались совершенно банальными и проект я закрыл. Так вот, — перебивать я не стала, хотя уже поняла к чему он ведёт, — этот…Марк один из этих экспериментальных. Понимаешь, почему тебя к нему потянуло?

— Тоже кот, — вздохнула я грустно. Именно такого ответа он жаждал.

— Так же как и их лидер…этот…Андрей…или Сергей.

— Какие гены будут у детей?

— Не знаю, — зло отозвался мужчина и ощутив, как я содрогнулась, принялся неловко поглаживать меня по голове. Захотелось вырвать ему кадык. Буквально. Хоть зубами. — Есть вероятность, что его гены доминантные и во втором поколении проявятся.

— Вероятность, — повторила я заторможено, и тут, наконец, решилась спросить. — От меня пахнет чужими детьми? Он…знал?!

И тут раздался грохот, сотрясший дом.

Глава 36

Резко вскочив, Костёр сбросил меня с колен и, ухватив за руку, рванул к выходу. Едва поспевая за ним, я путалась в великоватом халате

— В столе пистолет, умеешь пользоваться? — он втолкнул меня в комнату и ощерился в волчьей ухмылке. — Ты можешь, знаю. Не стоит тебе доверять, не стоит поворачиваться спиной, но будь уверена, Узор убьёт их, — он обхватил меня за талию и приложил ладонь к животу, — когда поймёт. Как убил нашего с Иларой ребёнка. Поверь, милая, он сделает это снова. Никто из нас не станет терпеть чужое отродье, — я вывернулась из его рук, попятилась, запнувшись о ковёр и едва не свалившись. — Останусь в живых и клянусь я приму их.

— Чужое…отродье?

— Я смирюсь. Не выходи отсюда, — Костёр окатил меня взглядом обещающим…всё! Я едва сдержалась, чтобы не взвизгнуть и не попытаться забаррикадировать вход.

Он развернулся и побежал по коридору. Оторопело оглянувшись, поняла, что это хозяйская спальня. Прикрыв дверь, я заставила себя дышать. Вдох…выдох…и ещё…

— Убьёт когда поймёт, — прошептала я сухими губами и согнулась от боли вспыхнувшей где-то в области сердца. — Нет, уж. Хватит!

Ухватив пузатую бутылку со стола, я вынула пробку и скривилась от мерзкого запаха. Отлично. Я расплескала на себя алкоголь, чтобы сбить аромат собственного тела. Скинув мешающий халат, я вынула из кармана своё бельё и быстро надела. Лучше чем ничего. В верхнем ящике стола действительно лежал пистолет. Проверив обойму, убедилась, что она полная. Увидев широкий охотничий нож в кожаных ножнах, я не удержалась, прихватив его с собой, и только после этого выглянула в окно между тяжёлыми шторами. Виднелся задний двор, часть парковки, высокий забор огораживающий территорию с…колючей проволокой пущенной по верху и…небольшой дверью.

— Психопат, — процедив я направляясь к выходу.

Оставаться здесь я не собиралась. Что бы Костёр не говорил, но свою судьбу я буду решать сама, а не трусливо отсиживаться, верх бреда, в спальне чужого мужчины. По пути я выдернула из шкафа рубашку, в которой практически утонула. Закатав рукава и застегнув пуговицы, сунула нож за резинку…трусиков, за неимением другого места хранения.

Где-то на первом этаже раздавался шум борьбы. Поняв, что центральная лестница выведет меня прямо к источнику беспорядка, я решила выбраться с другой стороны. Если чёрный ход будет недоступен, с чердака просто обязана вести наружу пожарная лестница. Вспомнив, как выглядит особняк снаружи, пошла в нужном направлении.

— Не мог выбрать дом поскромнее, — ворчала я больше для ободрения себя, сворачивая в узкий коридор и спускаясь по крутым ступеням.

Дверь наружу подалась неожиданно легко, и я вывалилась из полутьмы на свет, прикрыв глаза ладонью. Пригнувшись, я без помех добежала до забора и, пройдя вдоль него, добралась до калитки, закрытой изнутри. Справившись с задвижкой, вышла наружу, отведя оружие с сторону. Шорох ветра в листве растущих рядом деревьев, не позволил мне расслышать… Руку обожгло болью и, сдавленно вскрикнув, я пригнулась и прокатилась прочь от метнувшейся ко мне тени.

— Попалась сука, — победно раздалось сверху.

— Наконец-то, — я кинула гальку в сторону говорящего и вскочила на ноги. — Вот оно, моё хранилище костей, — Шут тряс головой, отступая назад.

Метнувшись, я успела хлестнуть его по лицу и отскочить в сторону. Мужчина яростно зарычал. Ему прилично досталось: на открытых участках тела виднелись свежие синяки, футболка впереди была покрыта кровью. Наверняка, это наказание за пощёчину мне. В десятке метров на дороге стояла машина с открытой дверцей.

— Меня изгнали. Тварь, ты мне жизнь испортила.

— Не наговаривай, — проурчала я, отходя к пожухлой траве, где моим босым ступням было удобней. — Я не твоя жена.

— И Узор из-за тебя с катушек съехал. Нормальный был мужик…

Он кинулся на меня внезапно, но я успела поднырнуть под его рукой и оказалась за широкой спиной. Запрыгнув на неё, я крепко ухватилась за шею и сжала предплечье. Мужчина стал заваливаться назад, и мне пришлось спрыгнуть, чтобы не оказаться придавленной. Шут ухватил меня за лодыжку и дёрнул на себя. Уже через пару секунд я оказалась под ним. Он сел на меня сверху, вытянув мои руки вдоль тела и зафиксировав их бёдрами. Выгнувшись, я поняла, что не могу вывернуться.

— Попалась, — двуликий победно хохотнул, ухватив меня за подбородок. — Я тебя не стану продавать. Сначала попробую, чем же ты так угодила Узору…может, наконец, станет понятно… — он сжал моё горло и я с ужасом поняла, что ублюдок решил меня придушить до потери сознания.

В глазах стало темнеть. Уперевшись пятками в траву, я резко вскинула бёдра, и на мгновенье мужчина подался вперёд. Мне хватило. Сев на меня снова, Шут замер и взвыл. Хватка на шее ослабла и я смогла столкнула его с себя. Нож, выдернутый из-за полоски трикотажа, встал рукоятью в землю и вошёл во внутреннюю поверхность бедра моего несостоявшегося насильника. Кашляя и держась за шею, я поднялась и, качаясь, шагнула к скулящему мужчине. Зрелище было жутким: кровь выплёскивалась толчками из распоротой вены, и Шуту не удавалось зажать рану. Штаны были почти чёрными, в темной венозной…Слишком высоко для жгута, к тому же… Я понимала, что убила его и то, что он ещё дышал, ничего не значило.

— Мне не жаль, — пробормотала я, становясь на колени и, вопреки здравому смыслу, пытаясь закрыть рану. — Мне не жаль.

— Мне тоже, — он умудрился ухмыльнуться. Бледное лицо казалось почти мальчишеским. Он вцепился в мою ладонь липкими пальцами. — Позвонок остался…моим… — Шут содрогнулся и обмяк.

Отвернувшись, я несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула. Несколько секунд в ушах стоял звон, сменившийся шумом бьющегося сердца. Заставив себя вновь посмотреть на поверженного противника, я увидела перед собой несчастного. Однажды Лис сказал, что нельзя осуждать отчаявшегося, и я именно сейчас окончательно поняла, что не имею права осуждать Шута, Марка и даже Костра. Никто не заслужил умирать одиноким, каждый имеет право на счастье. Счастье быть любимым. Зависть к чужому счастью, если своё недоступно сводит с ума. Мёртвые глаза смотрели прямо на меня, и, дрогнув, я закрыла их веками. Длинные ресницы отбрасывали изящные тени на испачканные щёки. Губы, слегка искривленные в тоскливой улыбке, казались живыми. Но он был мёртв. Абсолютно. Не первый убитый мною, но как бы хотелось, чтобы он стал последним. Ненавидя себя за слабость, я встала на ноги, и, подобрав пистолет, пошла к машине. Теперь у меня был транспорт.

Ключ торчал в замке зажигания и, захлопнув дверцу, я завела двигатель. Шины взвизгнули, и автомобиль сорвался с места. Слёз не было, и я тихо зарычала, чтобы не сорваться и не закричать. Было страшно, что даже звук собственного голоса расколет душу. Не время, не сейчас. Чёрт! Когда наступит время жалеть о проделанном и упущенном, могу просто сломаться. Может не стоит ему наступать? Никогда… Я вдавила педаль газа в пол и неслась по безлюдной трассе, судя по навигатору, в город. На пассажирском сиденье завибрировал телефон, затем раздалась громкая навязчивая мелодия. От неожиданности я выругалась.

— Абонент недоступен, — зло прошипела я и смахнула волосы со лба.

Кожа зудела от высыхающей крови. Залитая ею, рубашка прилипла к ногам и животу, шея саднила, и я с трудом сглотнула, превозмогая боль. Телефон звонил, не переставая. Нащупав его, я уже открыла окно, чтобы выбросить аппарат, как невзначай увидела номер входящего вызова. Машину занесло и меня закрутило на полосе асфальта. Колеса зацепили обочину, и куски грунта забросило на крышу. Едва выровнявшись, я затормозила, оказавшись на обочине, развернулась в обратном направлении и, как только мир перестал вращаться, нагнулась за аппаратом, закатившимся под ноги. На дисплее цифры складывались в номер…Захара.

— Только не ты, — прошептала я с горечью и с силой ударила по рулевому колесу. Новая трель врезалась в уши, и я приняла вызов.

— Илария, слышишь? Куда ты направляешься? — заорал в шуме ревущего мотора мой…друг?

— Откуда у тебя этот номер? — я заметила вдали приближающиеся автомобили, и предчувствие угрозы сдавило сердце.

— Мы нашли тело Шута и следы шин. Несложно было уловить твой запах и выяснить у охраны его номер.

— Скажи мне, мой друг, — я лихорадочно дёргала ключ, но ответом мне были скрежечущие звуки из-под капота, — с какой целью ты преследуешь меня? Ведь я не ошибаюсь, и ты едешь следом?

— Ты…

Раздалось рычание и глухое бормотание, а затем…

— Ария! Остановись, — этот голос я узнала бы спустя столетия. Только он мог просить и приказывать одновременно.

Мой мотор взвыл. Тонко всхлипнув, я уронила телефон на колени и никак не могла взять его вновь. Пальцы не слушались и тряслись словно в лихорадке. Мне с трудом удалось надавить на значок громкой связи.

— Кир. рилл ттты…ты? — смогла наконец выдавить я и почти заскулила от отчаяния, когда экран, моргнув, потух оставив значок разряженного аккумулятора.

Подняв голову, я поняла, что от преследователей меня отделяет пара сотен метров. Мощности машины хватило бы для побега. Педаль под босой ступнёй ждала толчка. Но в этот раз я не хотела бежать от хищника. Теперь я сама была достаточно дикой. На приборной панели лежал пистолет. Сжав рукоять, я толкнула дверь и вышла на стылый асфальт. Пришло время выяснить и расставить все точки. Время собирать камни.

Глава 37

Холод проник под рубашку всё ещё влажную, укоряюще напоминающую о моей природе. Я убийца. Не по профессии, а по рождению. Однажды Узоров сказал мне то же самое, но признать правду тогда было невыносимо. Она бы разбила все оправдания моей жестокости, методов моего выживания. Те, кто находились в приближающихся машинах, не отличались от меня так сильно как я всегда пыталась убедить себя.

Они остановились в метрах десяти. Я вышла на центр дороги, прямо на разделительную полосу. Оружие я не скрывала, впервые решившись играть честно. Дверца хлопнула так громко, что я едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть. Напротив стоял Кирилл. В ставших чуть великоватыми спортивных штанах, серой футболке, распахнутой ветровке и кедах он казался незнакомцем. Таким я видела его лишь дома…в доме…его или нашем.

— Зачем тебе пушка, милая? — он шел ко мне мягкой, пружинистой походкой.

Ветер бросал отросшие волосы ему в лицо, заслоняя пылающие глаза. Внизу живота стало болезненно горячо, когда я посмотрела на его жёсткий рот.

— Остановись, — я, не дрогнув, направила на мужчину пистолет.

— Зачем? — он игнорировал угрозу.

— Мне нужно знать…

Запнулась я, лишь на мгновение растерявшись, и он оказался рядом, уверенно отводя руку с оружием и прижимая меня к себе.

— Для этого достаточно спросить, лапонька, — Узоров жадно стискивал меня в объятьях и, уткнувшись в изгиб шеи, зарычал. — Жаль я не могу убить их ещё раз. За каждую твою слезу…родная моя…как я…боялся.

— Чего? — млея от его запаха, я уронила пистолет и обхватила за талию, впиваясь в спину.

— Что ты вынудишь его…что он…

— Беспокоился, что я окажусь под ним? — внезапно разозлилась я.

— Дурочка, — Кирилл невесомо касался моей шеи губами. От его дыхания кожа покрывалась мурашками. — Он мог убить тебя. Навредить детям.

— Пусти, — простонала я, пытаясь отодвинуть его от себя. Мне нужна была дистанция, нужно было видеть его лицо, выражение глаз, когда я спрошу… — Пусти меня.

— Ари, — мужчина легко подхватил меня на руки и в несколько шагов оказался у машины Шута. Он посадил меня на тёплый капот и устроился между бёдер. — Ты замёрзла, маленькая. Я не чую твоей крови, но может у тебя внутренние травмы? Нам нужно показаться врачу…

— Послушай…

— Не спорь, Ари. Ты сейчас не можешь мыслить рационально…

— Заткнись, Узор, — прервала его я, обхватив небритые щёки. — Ты не слушаешь меня. Снова!

Он выглядел обескураженным и это было…мило. Захотелось погладить его по голове, сказать, что всё будет хорошо.

— Не понимаю. Ты же не собираешься снова уходить? — мужчина обхватил меня за спину и с болью смотрел в глаза.

— Это можно было сделать давно. Я не та Илария, — говорить это оказалось сложнее, чем должно было бы.

— Ты не она. Я понял это давно. Ещё тогда, когда ты не взяла тот бриллиант и потом… — его губы посетила одна из редких улыбок, которые я так боялась спугнуть и любовалась их беззащитной искренностью. — Я сам виноват. Стоило доверять тебе больше, рассказать всё, объяснить…Но было слишком страшно потерять тебя. Мне казалось, что со временем ты привяжешься ко мне, сможешь…оставаться рядом, привыкнуть ко мне. Была надежда, что забеременев, ты смиришься с моим присутствием, — он задумчиво нахмурился и принялся расстёгивать пуговицы моей рубашки. Я попыталась сопротивляться, но он, не обращая внимания, сдёрнул её с меня, отбросил прочь и быстро накинул на плечи свою куртку. — Знаю, что я эгоист и безумный собственник. Причинил тебе столько боли, что одной жизни не хватит это исправить. Но, Ари, — он помог всунуть руки в рукава и застегнул молнию, — ведь мы можем начать всё заново? Ты можешь мне доверять. Обещаю, что… — он сглотнул и упёрся лбом в моё плечо, — клянусь отпустить тебя, если ты не захочешь быть рядом.

— Рядом не хочу, — я заставила его поднять голову и поймала мрачный взгляд. — Хочу быть вместе с тобой и…

Что-то пробормотав, кажется совершенно нецензурное, он сгрёб меня в охапку и грубовато поцеловал, прикусывая губы и сдержанно рыча в них, посылая вибрацию по всему телу. Было так соблазнительно забыться в его руках, сделать вид, что не существует никаких недосказанностей и уповать на чудо. Не умею, не могу. Откинувшись назад, я отстранилась, замечая его торжествующий вид. Набрав в грудь воздух я облизнула вдруг пересохшие губы.

— Поехали домой, милая. У меня так много…планов, — он многозначительно ухмыльнулся, демонстрируя кончики клыков. — Вызовем доктора на дом, а потом…

— Ты знаешь, что дети не твои? — выпалила я прежде чем успела передумать и тут же трусливо закрыла лицо ладонями. Не такая уж я и сильная. Мне бы всматриваться в его глаза в поисках правды, но сейчас уже слишком много было просто слышать как запнулось его сердце в груди напротив.

— Я знал это с самого первого дня, — длинные пальцы пробежались по моим волосам. — Но ведь они твои, часть тебя, а значит…

— Что значит? — прошептала я, не решаясь открыть глаза.

— Посмотри на меня, Ари, — подчинилась я лишь потому, что впервые услышала как он просит, а не приказывает. — Они наши — твои и мои. Важно только это. Не осталось никого, кто бы смог опровергнуть это. Понимаешь, — я кивнула, осознавая, что Костра больше нет. — Если у нас больше не будет детей, — он тоскливо вздохнул, — пусть для всех они будут от меня. Никогда не отнесусь к ним иначе и буду любить…

— Любить? — я перестала дышать в ожидании подтверждения того, что я не ослышалась.

— Конечно. Это же очевидно, глупышка, — он коснулся подушечкой пальца моей нижней губы. — От любимой женщины дети не могут быть не любимыми. Понимаешь?

— Любимой… — выдохнула я, осторожно.

— Ты меня не бросила. Искала. Не сдалась, — я сама притянула его к себе, прижимаясь лицом к его груди. — Только моя женщина могла быть такой сильной, такой смелой, такой…Ты ведь владеешь всем моим и могла бы…

— Не могла, — я потерлась носом о его подбородок. — Ты что-то сделал со мной, волчара мой наглый…

— Твой, — прохрипел он, удовлетворённо щерясь. — Всегда твой.

— Поехали домой. Я есть хочу, — знаю, злоупотреблять заботой не хорошо, но я действительно была зверски голодна. Однако агрессии не испытывала. Разве…желание укусить одного конкретного мужчину.

— Домой, моя хорошая, — Кирилл привлёк меня к себе, вынудив обхватить ногами, и поднёс к двери машины. Усадив в салон, он обошёл капот и запрыгнул за руль.

— Поедем на этой? — я немного смутилась, что мы пользуемся автомобилем Шута.

— Хочу побыть с тобой наедине, — мужчина светился такой радостью, что невольно заразил ею меня. — Можешь поспать, пока доберемся до места.

Свернувшись на сиденье, я положила ладонь ему на плечо, до конца не веря, что он рядом.

— Кир, — позвала я когда мы вывернули на дорогу, — Я больше не хочу без тебя. Совсем не хочу.

— Как скажешь, — он сплёл пальцы с моими и порывисто их потерся о них щекой. Восхитительное ощущение. — Не вериться, что ты можешь стать домашней.

— Разберёмся, — хохотнула я, точно зная, что скучно нам не будет.

— Спасибо, что не сняла кулон.

— В нём маячок? — это было очень похоже на Узорова.

— Прощения за это просить не буду, — знакомо заворчал он, но возмущаться я не собиралась. Может, немного позже.

— В следующий раз предупреждай.

— Считай, что предупредил.

— Ты неисправим, — против воли я улыбнулась и привалилась к его тёплому боку.

— Не злишься? — уточнил он настороженно.

— Я соскучилась по тебе… — машина вильнула и Кирилл глухо зарычал. — Остановись ненадолго.

Может он и хотел возмутиться, но я скользнула ладонью по его бедру и процарапала по ткани, натянувшейся на его эрекции.

— Что ты…ты…Ари!

— Соображай скорее, — я почти забыла какой он длинный и предвкушающе облизнулась, — или я начну без тебя. Может даже смогу за…кончить одна.

Слегка откинув спинку, я протиснулась и устроилась на заднем сиденье. Мне хотелось избавиться от пустоты внутри, заменить пережитые эмоции новыми. Хотелось прикосновений, тепла, хотелось ощутить Кирилла, наконец осознав, что всё это настоящее. Хотелось сейчас, прямо здесь в пахнущем лимоном пространстве, на кожаной обивке широкого сиденья машины убитого мной малознакомого двуликого. Расстегнув куртку, я стянула её с плечей.

— Можешь не торопиться, милый. Я могу сама о себе позаботиться…

Мужчина свернул с дороги и, проехав метров двадцать, остановился между деревьев. Развернувшись ко мне всем корпусом он часто дышал, глаза потемнели от зрачков во всю радужку.

— Иди ко мне, — я открыла дверь, впуская холодный воздух и Узоров выскочил наружу, чтобы через секунду оказаться рядом.

— Что на тебя нашло? — он дрогнувшей рукой огладил моё плечо.

— Давай выясним, — я перекинула ногу через него, чтобы сесть сверху и обхватила шею. Какой же он тёплый… — У меня был хреновый день, — нежно коснувшись виска губами, я провела влажную линию до его уха, — такая же неделя, месяц и последние несколько лет, если уж откровенно. Но самое главное, — я прикусила тонкий хрящик, борясь с соблазном прихватить его сильнее, — я хочу тебя.

— Хорошая причина, — хрипло протянул он. — Принято.

Горячие ладони уверенными движениями спустились от лопаток к пояснице и забрались под трусики, стискивая ягодицы и прижимая к себе. Он покачивал меня, потирая зажатый между нашими телами член. Ощущая его твёрдость сквозь тонкую ткань я попыталась просунуть руку, чтобы стянуть её.

— Жадина, — пробормотал Кир и слегка отстранился, позволяя мне сдёрнуть с него штаны, приспустив их ровно настолько, чтобы его возбуждённый орган оказался освобождённым.

— Давай прямо сейчас, — огрызнулась я, — потом будем медленно.

— Ты всегда так говоришь, — он сам сдвинул ткань прикрывающую моё лоно и приподнял меня, чтобы насадить на горячий член. — Я не против.

Всё-таки я закричала. Смесь предвкушения и сладкой боли распирающей меня изнутри оглушила. Вцепившись в напряжённые плечи, я замерла и подставила к его рту обнажённое горло. Он царапал кожу зубами, явно сдерживаясь над ещё свежими синяками. Ухватив за волосы, я ткнула его лицо к ключицам.

— Да погрызи ты меня уже по…своему. Хватит дразнить, — приказала я и задохнулась от коротких жалящих укусов, посылающих по мышцам волну расплавленного удовольствия. — Кир…

Он зарычал и слегка приподняв мои бёдра стал размашисто вбиваться в меня. Пришлось забросить руки наверх, над головой, чтобы биться о них, а не о крышу. Сильные пальцы впивались в меня всё крепче, движения становились резче и я уже скулила в голос от подкатывающего оргазма. Выгнувшись, я царапала замшевое покрытие потолка, а Кирилл поднял меня выше, чтобы выходить почти полностью и жёстко погружаться до основания. Уперевшись в подголовники, я удерживалась, чтобы оставаться на месте и наконец…Удовольствие сотрясло меня, подломило локти, расплавило нервы и заставило жалко всхлипывать, цепляясь за взмокшие плечи. На краю сознания я слышала, как мой муж застонал и притянул меня к себе, шепча что-то бессвязное. Зарывшись пальцами в его волосы, я поймала себя на том, что улыбаюсь.

— Нам нужно добраться до дома, — устало пробормотал Узоров, мне в шею.

— Я уже дома, — его сердце билось, отдаваясь в мою грудь и это было восхитительно правильно. — Наконец-то…Как же мне тебя не хватало…

Эпилог

Настырный луч солнца просочился между неплотно задёрнутыми занавесками и скользил по расслабленному мужскому лицу. Кирилл вернулся поздно ночью, думая, что я не слышу, скользнул под одеяло и осторожно положил ладонь мне на бедро, потирая большим пальцем кожу. Он никогда не засыпал не коснувшись меня, словно желая удостовериться, что я рядом.

Мне тоже стали необходимы прикосновения. Проходя мимо, сидя рядом, я постоянно находила повод потрепать его по голове, взяться за локоть, невзначай мазнуть пальцами по ягодице. Он часто перехватывал мою ладонь и сплетал наши пальцы, чтобы я не могла отойти, и смотрел на меня долго, испытующе, заставляя прижиматься к нему так плотно, чтобы уже не понимать где заканчивается моё тело и начинается его.

Я всё ещё млела от его аромата и не могла спокойно реагировать на его низкий рычащий голос. Кирилл продолжал приказывать, контролировать и делать вид, что мне всё это мерещится. Я закатывала глаза и, когда терпеть становилось невозможно, кричала на него. Он умел раздражать своей невозмутимостью и полной уверенностью, что все мои срывы закончатся на кровати, столе, подоконнике, у стены, часто на коленях…это оставалось нашей любимой позой в сексе. Так или иначе, мы каждый раз оказывались взмокшими и дрожащими от оргазма. Он продолжал быть роскошным, и мне не удавалось насытиться им настолько, чтобы даже замечать других мужчин.

Наши дети родились немного раньше срока, что никого не удивило ведь их было двое и Кирилл…Он не обманул. Он действительно любил их двоих. Девочка, похожая на меня, с копной чёрных волос стала владелицей его сердца с первого слишком осознанного взгляда, а мальчик…Костёр оказался прав и гены источника оказались доминантными. Наш малыш был копией моего мужа, что заставляло любоваться ими, когда мы располагались у камина и дети забирались на лежащего перед огнём Кирилла. Закусывая губу, я часто едва сдерживала набегающие слёзы умиления. Плакать было нельзя — Узор воспринимал это болезненно и всегда беспокоился. Он продолжал бояться, что я уйду. Мне не удавалось его переубедить, что это невозможно и я доказывала…Обнимала его крепко, целовала часто, без повода, с удовольствием и жаром, ждала по вечерам и ходила с ним на дурацкие приёмы, говорила как он мне дорог… Но всё равно часто ловила его полный вселенской грусти взгляд. Он выворачивал наизнанку, царапал душу и я не могла ничего изменить. Оставалось ждать. Пришлось этому научиться.

Когда мы вернулись в наш…нет, не так…НАШ дом, мне пришлось вытерпеть доктора, поджидавшего в кабинете, а потом…Несколько раз Кирилл порывался отлучиться решить какие-то проблемы, но я цеплялась за него, затаскивая в постель и сворачивалась вокруг сильного тела, млея от его близости и снова…Вообщем, дорвавшись до мужа я исполняла супружеский долг с маниакальной жадностью. Несколько дней мы толком не выходили из спальни. Уставая, мы, не решаясь спугнуть притаившееся между нами счастье, шепотом говорили. Я призналась ему в том, что вспомнила о своём детстве, чем вогнала его в ступор. Оказалось Кирилл не знал о том, что я всё осознавала и считал матриц абсолютно пустыми. Он смотрел не меня с нескрываемым ужасом и так трогательно гладил лицо, повторяя что он не подозревал…не мог представить…Я знала, что он не лжёт. Не тогда, когда мы решили не скрывать друг от друга ничего.

Конечно, выяснив всё Узоров не мог не реорганизовать работу всех лабораторий. Пришлось сменить подход к выхаживанию и воспитанию малышей. Из подвалов центров Костра вывезли всех заключённых. Мальчиков довольно скоро разобрали по кланам, а девочек… я запретила их отдавать, потребовав, чтобы их судьбой распоряжалась…я сама, считая, что как первая имею на это право. Отказа не последовало. Теперь все дети считались представителями нашего клана, пожизненно и наш совет имел право следить за соблюдением их прав. Если недовольные и были, то никто из них не посмел возразить Узорову и его жене, что по слухам коллекционировала кости убитых врагов. Да, вот такая у меня репутация.

Муж создал целый комплекс, наняв лучший персонал и поручив Лису сообщить всем желающим найти себе пары о необходимости посещать его для выявления возникающих связей. Очень скоро было обнаружено, что большинство девочек разного возраста реагировали на отдельных мужчин особым образом. Они успокаивались в их присутствии. Некоторые тянулись к незнакомцам, но те, кто старше, были слишком запуганы, чтобы открыто проявлять интерес. Лучшие психологи, подписав договоры о неразглашении, занимались восстановлением наших новых подопечных. Тех, кто постепенно обретал социальные навыки, переводили в новые группы. Конечно, скоро возникла необходимость создавать приют. Он расположился на территории нашего клана. Стоит ли говорить, что теперь о любых разногласиях между двуликими даже не вспоминали. Узор воспользовался этим, чтобы заключить несколько выгодных контрактов и кто мог его осудить? Прежде всего мой муж лидер и только потом…Порой глядя как он жёстко управляется с делами я невольно проводила параллель с тем, каким я знала его дома. Не буду лукавить: он не стал домашним и безобидным, да и не нужна мне пресная версия Кирилла. Ведь полюбила я его именно таким, какой он есть.

Понимание того, что я его люблю, пришло в одно похожее на сегодняшнее утро, когда мужчина, бормоча во сне, притянул меня к себе. Я мягко выскользнула из его рук, направляясь готовить кофе, и уже почти вышла из комнаты, как что-то заставило меня оглянуться. Он, ещё не проснувшись, смотрел на меня так обеспокоенно и растерянно, что я вернулась в постель, забыв о завтраке, и прижалась к нему всем телом, целуя тёплые губы. Ощущение пронзительное и острое заставило дышать рвано. Кирилл всё понял по-своему и, подмяв меня под собой, настойчиво раздвинул бёдра, входя в меня медленно, глубоко. Спустя минуту я, обхватив его ногами, толкала скрещенными лодыжками на себя, пока мы оба не захлебнулись удовольствием.

Потом мы лежали на смятых простынях, и я гладила его расслабленное лицо, ставшее таким родным, очерчивала твёрдые губы и небольшие синяки вдоль шеи, которые я обновляла регулярно. Кирилл не возражал. Сам же он предпочитал ставить подобные метки мне вдоль ключиц. Мне нравилось.

Сегодня я не спала почти всю ночь и подскочила, как только стало светло. Позвонив Захару, я убедилась, что мои непоседы в порядке. Они уже пару дней как в летнем лагере с другими детьми и я постоянно ловлю себя на мысли, что мне не хватает их шалостей. Ненавижу необходимость быть от них вдали, но мы сами установили такие правила. Всех взявших себе детей мы обязали отправлять их на несколько недель на отдых и сами делали то же самое уже третий год. В действительности, такие мероприятия очень сближали представителей разных кланов и в будущем обещали сделать наше общество сплочённым. Тем более, что там присутствовали подросшие девочки, которых не передавались в новые семьи из-за возраста. Мы убедились, что возможность встретить свою пару убеждала взрослых отпускать малышню со здоровым энтузиазмом и часто их навещать, всматриваясь в более взрослых девушек двуликих, работающих в лагере. Проведя перепись, которая обещала быть приблизительной, мы вычислили, что мужчин было примерно в три раза больше женской составляющей. Это означало, что необходимость в лабораториях ещё оставалась. С измененным подходом к воспитанию, пришлось согласиться на использование оплачиваемых суррогатных матерей и замороженного генного материала.

Заглянув в спальню, я убедилась, что Кирилл ещё спит и, накинув его рубашку, наброшенную на спинку кресла, спустилась вниз. Мне удалось заранее удалить персонал из дома, и даже повар получил выходной. Может, я и не смыслю в готовке, но разогреть в печи один из десятка контейнеров из холодильника способна. Привычно открыв банку с маслинами забросила несколько себе в рот и закинула пару капсул с ванильным капучино в кофеварку. Ночью шёл дождь, и открыв окно я впустила в комнату свежий воздух, напоенный ароматами влажной земли и древесной коры. Между деревьями мелькнула тень. Присмотревшись, я удостоверилась, что это всего лишь охранник. По прошествии стольких лет, я оставалась жутко подозрительной и постоянно хранила при себе несколько игл с квадратными бусинами на концах. Они удобно уместились в широком браслете, и даже муж не знал об их наличии. Он много чего не знал: коллекция метательных ножей за картиной в гостиной, несколько дротиков в каждой дверной коробке, на самом верху, маячки, вправленные в подошвы его туфель. Я усмехнулась, зная, что узнай обо всём, он устроил бы целое шоу. А точнее танец с саблями. Услышав тонкий писк, я направилась за кофе и вздрогнула, увидев Кирилла.

— Ты меня напугал, — призналась я сокрушённо. — Никогда не слышу, как ты подкрадываешься.

— Тебе здесь нечего бояться, — возразил он, рассеянно. Таким сонным и растрёпанным он мог позволить быть только со мной.

Проходя мимо, я легко коснулась пальцем небритой щеки.

— Ари, в последние дни ты ходишь в моих рубашках…

— Это проблема? — я водрузила чашки на стол, джем в крохотной вазочке, извлекла из бумажных пакетов булочки и уселась напротив мужчины.

Он скривился и отхлебнул напиток. Светлая сливочная полоска осталась на верхней губе и я, легко соскочив со стула, оказалась рядом. Он не шевелился, когда я лизнула его, собирая пену. И только тут я заметила, как он стискивает кулаки и челюсти. Невольно отступив, я нахмурилась.

— В чём дело? — мне не нравилось, что пусть на мгновение, но стало…не по себе…почти страшно. Словно мы вернулись на много лет назад и этот мужчина…

Отшатнувшись, я едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. В груди застыло что-то тяжёлое.

— Я знаю, что ты отлучалась за последнюю неделю несколько раз, отсылая охрану, — Кирилл отвернулся к окну, и стало заметно, как бьётся на шее упругая жилка — лихорадочно и быстро. — Однажды, это должно было случиться…

— Заткнись, — я швырнула в него булку. Кунжут разлетелся в стороны и, наверно, это выглядело смешно, но только не для меня. — Ты никогда не сможешь просто жить и позволить нам быть счастливыми? Ты всё время будешь ждать от меня подвоха и заранее обвинять в том, чего не было? — бессильно опустив руки, я направилась прочь с кухни. — В бездну всё. Я пойду…

— Куда?

Обернувшись, я успела заметить затравленное выражение на его лице, которое тут же сменилось на отстранённое.

— Кирилл, — позвала я, держась за дверной косяк, чтобы оставаться на месте, — зачем ты так? Неужели ты совсем ничего не замечаешь? — Запустив пятерню в волосы, муж поднялся. — Дурак ты, Узоров. Вот именно в такие моменты я действительно не понимаю за что тебя… — он непонимающе уставился на меня, и я пожалела, что не держу в руках что-нибудь тяжёлое, — неважно. Не хочу…

— Что ты собиралась сказать?

— Какая разница? — пожав плечами хмыкнула я. — Ты всё равно видишь во мне…всего лишь кошку, — мне не удалось сдержаться и я отвернулась, скрывая предательские слёзы.

— Есть разница, — упрямо настаивал он, обхватывая меня за плечи и разворачивая к себе. — Ари? Ты чего? Плачешь? — в его голосе появилась такая отчётливая паника, что это показалось даже забавным.

Захотелось тепла, вернуть ощущение, с которым встретилось это утро и, обвив его шею руками, я подтянулась, касаясь губами его рта.

— Кажется, я тебя люблю, — прошептала я едва слышно. Мы никогда не говорили об этом. Наверно, оба считали лишним, не важными слова, но именно сейчас мне стало необходимо сказать их.

— Кажется? — повторил он хрипло.

— Пожалуй, я в этом уверена, — дыхание на моём лице прервалось. — Люблю тебя, мой страшный серый волк.

— Ты…

— И не собираюсь уходить. Не сейчас, ни потом. Мне так хорошо с тобой, — я потерлась носом о его подбородок и неожиданно ощутила как что-то твёрдое недвусмысленно упирается мне в живот. — Какой же ты…

— Какой? — он медленно улыбнулся и я зачарованно смотрела как засветилось его лицо.

— Упрямый, вредный…Единственный…

Он подхватил меня на руки и усадил на стол, сбрасывая на пол чашку с недопитым кофе и корзинку с булочками, по полу покатилась ваза, оставляя за собой дорожку из пахнущего клубникой варенья. Какая разница, что происходит вокруг, когда на меня так смотрит мой мужчина. Когда его пальцы трепетно обводят мои скулы, мир замирает и время становиться тягучим, как остывающая карамель.

— Я идиот, — он заправил волосы мне за ухо и прижался всем телом к моему так, что слышалось, как бьётся его сердце.

— Мне не нужен никто другой, — забравшись под футболку, я очертила тугие мышцы на его спине и спустилась к пояснице, царапая её ногтями.

— Опять жадничаешь? — прорычал он, спуская рубашку с плеч и порывисто прикусывая темнеющие отметины над ключицами.

— Кто бы говорил, — я выгнулась, откидываясь на локти, чтобы ему было удобней.

Узоров медленно спускался укусами, граничащими с болезненными от шеи к груди. Слишком чувствительная кожа пылала под его ртом и я толкнула его голову от себя с мучительным стоном.

— Что? — он явно не сразу понял, чего я хочу, но, подчиняясь, слегка отодвинулся.

Спрыгнув на пол, я повернулась к нему спиной и оперлась о стол, раздвинув ноги. Мужчина прижался ко мне с довольным ворчанием и терзал ртом плечи, сминая ладонями ягодицы. Я пыталась вжаться в его пах, но Кирилл удерживал меня, не позволяя придвинуться.

— Послушная, — он скользнул ладонью по животу, накрывая лоно. — Хочешь?

— Да, — быстро ответила я, не желая долгих прелюдий. Мне хотелось его внутри. — Сейчас. Прямо сейчас.

Может он и собирался истязать меня дольше, но я всхлипнула, ложась грудью на столешницу и вытягивая руки перед собой.

— Я так скучала, — промурчала я, приподнимаясь на носочки и ощущая ягодицами шелковистую кожу его члена. — Давай потом…

Договорить мне не удалось. Кирилл ворвался в моё тело со страстью, с которой всегда реагировал на мои провокации. Мне нравилось отдаваться его силе и напору. Позволять жёстко входить в меня, удерживая за талию и резко натягивая меня на себя, почти сдёргивая со стола, в который я вцепилась намертво. Держалась я ровно до того момента, когда меня забросило в ошеломительный оргазм. Вскрикивая и жалко царапая дерево, я извивалась под сильным телом, пока он не выплеснулся внутри меня и не упал на мне спину, уперевшись локтями по бокам от меня и уткнувшись носом мне в волосы. Шумное дыхание обжигало затылок и вдруг замерло, а потом…Он втянул воздух и задержал его в себе.

— Ари, — тихо прошелестел он, — ты…скажи, что мне не показалось…

— Всё правильно, Кир, — я улыбалась, зная что он сейчас делает то же самое. — У нас будет ребёнок.

Он мягко перевернул меня, продолжая нависать сверху. На дне его зрачков плескалось что-то новое. Мне нравилось.

— Твои рубашки пахнут тобой и другие запахи не раздражают.

— Стоило мне сказать…

— Не хотела разочаровывать, — я сказала это, не сумев скрыть горечь, и он понял.

— Ты уже ошибалась?

— Несколько раз, милый. Это было больно и не хотелось, чтобы и ты…

— Ну и кто из нас глупый? — муж демонстрировал свои роскошные зубы, и мне пришлось повторить за ним. — Как скоро? — он оглаживал мой живот с благоговением.

— Семь месяцев, — немного смущаясь прошептала я. — Доктор говорит, что я могу забеременеть только в особые периоды. Они будут наступать раз в несколько лет и…

— Пришибу этого доктора, — пробормотал Узоров, приподнимая мои ноги и укладывая лодыжки себе на плечи.

— Кир!

— Начинай кричать, — посоветовал он и вновь оказался во мне, бесстыдно влажной и готовой для нового удовольствия.

В этот раз он не торопился и двигался медленно и тягуче. За это я царапала его руки и скулила от наслаждения. Он сумел заставить меня утопать в множественных оргазмах, пока сознание не сделалось мутным и тело не перестало слушаться меня. Подхватив меня на руки, муж проследовал в спальню где сгрузил меня в душевую, прислонив к стене.

Затем вытертой пушистым полотенцем и разомлевшей, мне позволили растянуться на прохладных простынях вдоль роскошного мужчины, явно раздумывающего, а не исследовать ли мой рот. Он проводил пальцем по моим губам, раздвигая их, скользя по зубам, и я прихватила фалангу зубами.

— Откушу, — беззлобно сообщила я.

— А что потом будешь делать? — самоуверенно хохотнул мой неугомонный мужчина.

— Лечить, — серьёзно ответила я и забралась ему на грудь, рисуя на коже незнакомые иероглифы. — Больше не станешь дурить?

— Может только иногда, — признался он совершенно искренне. — Когда забудусь — можешь ударить меня…булкой. Я же не идеальный.

— Ты мой. И этого достаточно.

— А ты?

— Твоя, конечно. И уже давно, — я поцеловала его улыбающийся рот. — Об этом стоило говорить?

— Может и нет, но мне стоило это услышать. Хотя бы раз, — пробормотал муж прежде, чем слова стали лишними.

Засыпая, я отчётливо осознала, что больше не играю. Совсем. С мужем я всегда остаюсь собой. Конечно, я ношу кулон с маячком который он мне подарил, рядом с его жетоном — вещицу я вернула в первый же день; часто одеваю платья, к коим уже привыкла, чулки на кружевных резинках, весьма откровенное бельё и даже нахожу крайне соблазнительным то, как Кирилл засматривается на мои ноги и часто притискивает меня к стенам, наскоро задрав подол, чтобы…Да, я люблю быстрый секс, после которого слабеют колени и сбивается дыхание — Узоров даже его превращает в событие. Мне не сложно гордиться мужем. Он действительно особенный. Лидер, сделавший невозможное — подаривший двуликим надежду на возрождение. Вернувший меня к жизни…дважды. Он тот, кто не умеет сдаваться и отступать. Только он смог принять меня со всеми закидонами и считать их милыми.

Кошмары порой возвращаются, но теперь есть кому обнимать меня достаточно крепко, чтобы забыть о них едва я открою глаза. Невозможно стереть из памяти всё, что произошло со мной, с нами. Даже едва заметные тонкие белесые шрамы на шее так и не сошли, напоминая, как Узоров чуть было не перешёл черту. Именно там он никогда не кусает. Сейчас это перестало быть важным.

Пусть он не говорит о любви, не дарит цветы и забывает о важных датах. Он всегда останется тем, кто не отдаст меня, не откажется и не предаст. Что, уж, там говорить — такое дороже многого.

А коробку я всё же завела. Храню её под кроватью в спальне и часто вытаскиваю, чтобы посмотреть. В ней корешок от билета, браслет из крохотных ракушек, скреплённые снимки УЗИ, проволочное колечко, подаренное дочкой, пластилиновое…нечто слепленное сыном, смятая салфетка, когда-то найденная у ведра с мусором на которой почерком Кирилла написано "Любимой…Я люблю тебя…Единственной…Самой…Иларии" и крохотная открытка, что лежала в букете цветов для которой он пытался придумать надпись. На ней выведено одно слово, которым муж объединил все предшествующие "Моей". Когда он произносит это слово, я знаю, что это и есть его признание. Оно всегда им было. Мне достаточно. У меня есть целый мир и вся жизнь, чтобы складывать в неё счастливые моменты. Другие…я предпочитаю их забывать. Это намного приятнее.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg