«Живая Академия. Печать Рока»

Живая Академия. Печать Рока (fb2) - Живая Академия. Печать Рока 534K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Марина Весенняя (Мария Келлер)

Марина Весенняя Живая Академия. Печать Рока

Глава 1

Я задыхалась от нежности, что дарили его губы. Казалось, что мир вокруг растворился, оставляя место только для нас двоих. До волшебства легкие касания мужских пальцев к моей коже, его подушечки, скользящие по ключицам… И губы, которые спускались все ниже…

Его мягкие губы опаляли сильнее летнего зноя, а поцелуи спускались все ниже. Туда, где платье уже давно не скрывало моего тела. Казалось, я должна сопротивляться и просить его остановиться, пока мы не зашли слишком далеко. Но мне хотелось только большего. Да и та грань, что может зваться «слишком далеко» нами была пройдена уже давно.

— Ним… моя сладкая Ним…

— Леонар… — я едва узнавала свой голос, охрипший от горячей неги…

* * *

— Ним! Нимаэль! Ты меня слушаешь?!

Я чуть вздрогнула, прогоняя непрошеное видение прочь. Оглядываясь по сторонам, поняла, что успела задремать от легкой тряски на дороге и унылых речей герцога Ивейна Ларана. Положа руку на сердце, Ив — самый занудный человек, из всех, что я встречала в своей жизни. Его манера говорить на пространные темы, часами не меняя интонаций, способна усыпить любого.

Тем не менее, сейчас я была рада, что Ивейн меня разбудил. Столь необычный сон заставил мои щеки зардеться в смущении. И если я еще готова смириться с нескромным содержанием моих фантазий (пусть для истинной леди они совершенно неподобающе), то с основными действующими лицами в них — ни за что! Я и Леонар?! Даже не так… Я и наследный принц Туманной Империи? Напыщенный, избалованный, самовлюбленный некромант, который своими издевками умудрился испортить мне весь прошлый год обучения в лучшей академии?

Да ни за что в жизни!

В негодовании начала обмахиваться веером, чтобы хоть немного сбить тот жар, что меня охватил. Бедра горели, и я поерзала на месте, стараясь устроиться удобнее и надеясь, что мой спутник не заметит, настолько мне сейчас неловко.

И привидится же такое! Чтобы я с некромантом? Нет… никогда.

— Прости, я отвлеклась, — невнятно пробурчала, отгоняя от себя никому не нужные образы.

— Я говорил, что наши родители уже все обсудили, решение принято. Мы с тобой поженимся.

— Нет, — простонала я.

Нет, нет, нет…. Час от часу не легче! Уж лучше бы дальше спала. Хотя… Нет. Тоже не самый лучший вариант.

— Нет, — на всякий случай повторила еще раз. — Отец не мог со мной так поступить! — словам Ивейна веры не было. Ну и что, что он благородных кровей? Стоит один раз посмотреть на хитрую морду этого хорька, и поймешь — разумная предосторожность не будет лишней. Стараясь сохранять спокойствие, я и заставила себя говорить медленно и четко: — Я категорически отказываюсь верить в этот вздор. Пока не поговорю с отцом лично…

Ивейн улыбнулся мне, отчего его вытянутое лицо стало немного более приятным, чем обычно. Как жаль, что серовато-бледная кожа никак не могла приобрести хотя бы чуть-чуть жизненности. Вот вроде демонолог, а выглядит на зависть любому некроманту. Аж в дрожь бросает. Где гордая смуглость кожи? Где алые искры во взгляде? У истинных демонологов огонь Сумеречного мира течет в крови. А не эта бледная немощь. Так что из Ивейна демонолог, как из меня… его невеста! Возможно, именно из-за сходства с некромантами и мелкими грызунами, Ив мне никогда не нравился. Хотя, и человек он был так себе, если быть до конца честной.

Словно парень только и ждал, когда я потребую доказательств, Ларан достал из внутреннего кармана своего камзола пухлый конверт и протянул его мне.

В глубине души я до последнего надеялась, что это всё нелепая и к тому же весьма грубая шутка. Но пока я вчитывалась в изящно выведенные строчки на дорогом пергаменте, сердце холодело с каждым новым ударом. Моя семья разорена!

Кажется, мне нечем дышать…

— Даже Торре-Инфрис — с ужасом выдохнула я. Родовой замок, оставшийся от матери, Кастро-Велане отец потерял уже давно. Мы не могли позволить себе его содержание, так что еще несколько лет назад папа подписал документы, передав его во владения герцогине Ларан. Но остаться без Инфрис? Небольшое поместье на юге империи, в котором я провела почти всю жизнь, было моим домом. Как отец мог проиграть его в карты?

Да и как… Как несколько клочков бумаги, десятки тонких строчек синеватых чернил могут за несколько секунд перевернуть мою жизнь? О чем думал отец, когда подписывал закладные? Неужели не понимал, что мгновенный взмах пера в тот момент, возымеет столь плачевный результат? И ладно закладные… Как мог он пообещать мою руку даже не посоветовавшись?! Мне казалось, что времена, когда родители выбирали своим детям супругов уже давно ушли. Но, видимо, я ошибалась.

— Милая, — вкрадчиво произнес Ивейн, протягивая ко мне руки. — Все не так плохо…

«Все просто великолепно», — фыркнула я с сарказмом, а на глаза были готовы навернуться слезы. Мои волосы все еще хранили запах соленого моря, я готова поклясться, что все еще ощущала на кончиках пальцев песчинки с пляжа. Я ведь только вчера покинула родные стены, и меня никто не поставил в известность, что я вижу дом в последний раз!

А как же теперь моя учеба?

Я продолжала рассеянно перебирать долговые расписки, понимая, что род Моранен потерял действительно всё. Земли, дома, все сбережения… Почти все. Немного денег у меня оставалось с собой, но я точно не рассчитывала, что на столь скромную сумму мне придется как-то существовать.

— Еще не все потеряно, — напомнил мне Ивейн.

Я обмахнулась листами пергамента, вместо веера, чтобы хоть как-то остыть. Погода нынче стояла невероятно душная, а тесное пространство кареты уже давно успело прогреться от заливающих в окна лучей. Зря я сегодня выбрала высокий корсет. Теперь эта изысканная деталь одежды напоминала орудие пыток. Стягивая талию и грудную клетку подобно тискам, он не давал мне возможности глубоко дышать, чтобы успокоиться. А присутствие Ивейна в карете лишало меня шанса хотя бы слегка ослабить шнуровку. Молодой человек и так все чаще позволял себе непростительно грубые взгляды в сторону моего выреза на груди.

А я, кажется, после всех новостей, стою на грани истерики.

— Моя матушка любезно выкупила все долги твоего отца.

Это я уже успела заметить, на каждом документе я встречала фамилию ее светлости госпожи Ларан. Забери Тьма пропитанную алчностью душу этой старой карги. Отец, конечно, учил меня относиться с уважением к старшим, да и леди не пристало даже в мыслях позволять себе подобной грубости, но… Видят боги, герцогиня Ларан достойна каждого плохого слова, что я смогу вспомнить или придумать.

Ивейн скинул с себя камзол, видимо, тоже измотанный этой жарой. Если с Итарией Ларан я лично не была знакома, то с ее сыном мне довелось учиться на одном курсе лучшей академии во всей империи. И наши отношения едва ли можно назвать дружескими. Избалованный матушкиными деньгами, Ив с первой встречи напоминал мне скользкого хорька. Весь прошедший год он с пристрастием рассказывал мне, какие балы устраивал в моем родовом замке, желая уколоть плачевным финансовым состоянием моей семьи.

— Вы с отцом сохраните все ваши владения. Из академии твои документы уже забрали. Моей невесте будет некогда заниматься учебой. Но тебя обязательно восстановят, как только мы уладим все формальности, — заверил Ивейн. — Да, ты, конечно, пропустишь год, — продолжил рассуждать он. — Или два. Пока вы с матушкой организуете свадьбу… Возможно, к каникулам всё успеете, чтобы мы смогли с тобой как следует отпраздновать. Хотя, там столько хлопот, наверное, все успеется к следующему лету…

— Нет.

— Ты права. Потом дети пойдут… ну какая тебе учеба?! Думаю, будет достаточно нанять репетитора на дом…

Я с ужасом представила себе картину, как стану растить целый выводок маленьких долговязых Ивейнчиков. И еще с большим отчаянием застонала, поняв — что нам с ним придется делать, чтобы этих самых детей завести.

У меня точно случится истерика.

— Нет, — я категорически покачала головой. — Я не собираюсь становиться твоей женой.

В конце концов, на Имперской академии некромантии и демонологии свет клином не сошелся. Да после того, как я там год отучилась — меня возьмут куда угодно! Даже на бюджет. Я девочка старательная, пробьюсь. Упорства мне не занимать.

— Разве я — не завидный жених?

— Нет! — решительно отрезала я.

— И почему, позволь узнать? — Ивейн ухмыльнулся, задрав одну бровь. Его блеклые глаза-бусинки сверлили дырку где-то на уровне моего подбородка. И это пристальное внимание меня начинало пугать. Ив раскинул ноги, так что теперь его длинное тело занимало большую часть кареты. Худой и жилистый, он пользовался расположением девушек, насколько я могла судить, по слуХ.А.М… Но, увы, я интересов общественности в этом вопросе не разделяла.

— Ты получишь меня, деньги, влияние моей семьи. И как только мы познакомимся поближе…

Ивейн выдержал паузу, прежде чем пересесть ко мне и закинуть руку ко мне на плечи.

— Я не стану выходить за тебя замуж, — я попробовала отодвинуться, вот только итак уже была зажата в угол. Причем не только физически.

— Твой отец уже дал согласие, — голос Ивейна тихо рокотал, его ладонь скользнула мне на шею, убирая мои светлые пряди в сторону. От его прикосновений вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок.

Это выше моих сил. Я лучше с некромантом за одним столом отобедаю, чем еще раз испытаю на себе, как мертвецки бледные пальцы Ивейна пытаются ласкать мою шею.

— Обещание можно и забрать, — осторожно заметила я, убирая руки будущего герцога.

— Ним, я совершенно не горю желанием отказываться от нашего брака, — не обращая внимания на мой протест, Ивейн придвинулся еще ближе. Несмотря на видимую худобу, парень был весьма крепким и подтянутым. Ему хватило ловкости, чтобы выудить меня из моего угла и перетащить к себе на колени одним движением. — Ним, красавица, — Ив шумно втянул запах моих волос, носом зарываясь в густые локоны. — Знала бы, как я давно мечтал об этом…

— Да что ты себе позволяешь?!

— Обнимаю свою будущую жену, — голос Ивейна стал ниже.

— Даже если бы я согласилась, ты за кого меня принимаешь? За крестьянскую девку? — поинтересовалась я. — Титула я еще не лишилась. Как и воспитания. Так что будь добр…

Я попробовала встать, но Ив только удобнее перехватил меня, усаживая обратно к себе на колени.

— Тем более я своего согласия не давала! — напомнила я молодому человеку.

Но разве меня кто-то слушал?!

Ивейн наоборот только и ждал, чтобы я рот открыла. Потому что в следующий момент он со всей пылкостью мне его закрыл. Своими губами.

Да…. Вот так и происходят первые поцелуи в жизни. Не у свадебного алтаря, как обещают тебе родители. Не лунной ночью, когда вы с любимым гуляете рука об руку на берегу сумеречного озера, и ты с трепетом ждешь, что он все-таки осмелится к тебе склониться… А вот так. Когда кто-то цепкий, как клещ, решает, что он этого хочет. Сухие прохладные губы парня вжимались в мои, а его язык с упорством пытался пробиться себе путь через мои намертво стиснутые зубы.

Отец Тьмы, забери твою душу! Я взвизгнуть от возмущения не успела, а пальцы Ивейна уже рванули треклятую шнуровку на моем корсете.

Ну всё… Кажется пришла она, родимая.

Истерика.

А леди в истерике кошмарнее высшего демона, которого неразумная первокурсница по ошибке призывает вместо иллюзии мертвой крысы. Уж я-то знаю. Потому что последний раз истерика у меня случилась как раз после того, как я с той самой иллюзией и промахнулась.

Первым делом Ивейну прилетела пощечина. Звонкая, хорошая такая. Я вообще, девушка воспитанная, но рука у меня тяжелая. Все-таки не кройкой да шитьем занимаюсь, а на демонолога учусь. Правда Ив из той же породы, так что пока он не успел опомниться, я отстранилась и еще раз ударила. На этот раз в ухо наглому хорьку.

И это Ивейн пока до конца не понял, с чем ему вот-вот придется столкнуться. Он все сохранял надежду удержать меня на своих коленях, плотно сомкнув длинные руки на моей талии. Но я-то уже пустилась вразнос. Пиналась и брыкалась, лишь бы вырваться, Одной рукой отпихивала от себя горе-обольстителя, который все пытался меня вновь поцеловать.

Второй рукой я уже вытягивала из выреза корсета серебряный коготь, который висел на тонкой длинной цепочке на моей шее. Оружие так себе, если честно. Но я же все-таки леди! Не пристало мне с мечом наперевес путешествовать. Мне для охраны в дорогу выделили… Смешно сказать! Ивейна.

Как только коготь оказался у меня в руке, я полоснула парня по скуле. Ранка получилась совсем тонкая, как от пореза бумаги, но мне-то нужна была только капелька крови. Хрупкие женские плечики не предназначены для того, чтобы самостоятельно за себя постоять. Для этого боги даровали нам сумеречный мир.

— Ним, остановись, — лицо Ивейна побелело, когда он начал узнавать слова заклинания. — Дура сумасшедшая!

Парень сам спихнул меня со своих колен и принялся стучать кучеру через стену, чтобы тот остановил карету. Его самоуверенность как рукой сняло, налет мужественности и истинного альфа-самца испарился вмиг.

«Трус, что тут скажешь?» — пожала бы я плечами, если бы не хотела отвлекаться от своего скоротечного ритуала. Я же просто бесенка на него натравлю, из низших. С ним даже ребенок сладит. Куда там будущему герцогу, если парень был уверен, что справится со мной.

Как только экипаж остановился, я оказалась у двери первой, оттолкнув Ивейна обратно на сидение. Темная сущность уже начала материализоваться в нашем мире, наполняя кабину серным дымом и едкой копотью. Оказавшись на улице, я захлопнула за собой дверцу, оставляя герцога Ларана наедине с…

Отец Тьмы! Мои глаза округлились, стоило взглянуть через окошко в карету.

Видимо я опять что-то напутала с ритуалом, потому что в экипаже вместе с Ивейном сидел никакой не бесенок… И если быть до конца честной, я понятия не имела, что это за тварь такая…

А потому что с магианами так нельзя! Нельзя нас ругать за смертоносных демонов, которых мы случайно призываем, нельзя на нас потом кричать при всем курсе, нельзя насильно тащить замуж. И тем более нельзя лезть целоваться, когда тебе никто не позволял подобной вольности!

Ничего страшного, Ивейн как-нибудь справится. Наверное. В конце концов, я ж не дурочка, призвать в наш мир бесконтрольных монстров? Как только женишок успокоится и поймет, что демона я привязала к сознанию самого Ивейна, он без труда изгонит его в сумрак.

А я пока лучше уберусь отсюда подальше.

— О себе я как-нибудь смогу позаботиться. И так уже не первый год этим занимаюсь, — я бурчала себе под нос, огибая карету. Пока кузов раскачивался из стороны в сторону, наполняя окружающую глушь проклятиями Ивейна, а кучер вполне разумно бросился наутек, я ловко распрягла для себя пегую кобылу.

Небольшие сбережения у меня есть, академия, куда я поступлю, предоставит мне место в общежитие… Ох, высказать бы сейчас своему бывшему ректору все, что я о нем думаю! Это какая низость, отчислить меня под давлением герцогини Ларан! Вдруг он своим решением загубил талантливого демонолога?

А я знаю почему так. Потому что сам уважаемый ректор Люциан — некромант. И плевать он, небось, хотел на судьбы скромных демонологов. Ох, великий Сумрак, сохраните мои несчастные нервы, пожалуйста!

А мой отец? Я, конечно, всегда опасалась, что он окончательно проиграется, но продать единственную дочь за долги?! Ведь сам же всю жизнь учил меня, что выбирать следует только сердцем!

Неприлично задрав юбки, я ловко забралась на кобылу и взялась за поводья.

Мне еще повозку с моим багажом перехватить нужно, поступить учиться хоть куда-нибудь, сообщить отцу о своем решении… Столько дел!

Прощай, старая жизнь!

Глава 2

Кажется, я только-только начала осознавать масштаб всей трагедии. К концу дня моя выходка с отказом стать женой Ивейна стала достоянием если не всей империи, то всех ее приличных академий — это точно.

Никогда не думала, что уязвленное мужское самолюбие способно преступить всякие правила приличия, и позволить благородному человеку опуститься до мести слабой беззащитной девушке.

Это подло, низко и совершенно недостойно!

На ночь мне пришлось остановиться в какой-то тьмой забытой гостинице, а на утро я получила отказы абсолютно от всех академий империи, куда с вечера отправила запросы на поступление. Самые вежливые ответы сообщали мне, что набор закрыт, и что мест нет. Более откровенные ректоры пользовались тем, что фамилия моей семьи давно забыта в высших кругах. И их отказы едва ли можно было назвать приличными. Да, на бумаге уважаемые люди сохраняли официальный тон. Только был он каким-то гнусно-насмешливым.

И будь я чуть менее уверена в собственных способностях, я бы еще могла подумать, что эти отказы — чистое совпадение. Только разговор с ректором Люцианом (и да, я действительно попыталась вернуться в свою старую академию) расставил все по своим местам.

— Магиана Моранен, вы действительно считаете, что после вашей выходки, я позволю вам вернуться? — от смеха этого человека по жилам разливался мороз. Как же я не люблю некромантов!

— Но, позвольте… Разве это справедливо? Отчислять меня только из-за того, что чей-то сынок получил отказ?

— Конечно, несправедливо, — спокойно согласился со мной господин ректор. — Только отчислены вы были, потому что от вашей семьи не поступила оплата в установленные сроки. Это уже веское основание разорвать договор на обучение.

— У меня были неплохие результаты в последнем семестре. Если бы вы пошли мне навстречу, я могла бы попробовать пройти на бюджет. Если нужны сдать дополнительные экзамены, чтобы доказать…

— Один раз я уже предупреждал вас, магиана Моранен, чем грозит призыв высших существ из сумеречного мира. Герцогиня Ларан поставила меня в известность о произошедшем. Неслыханная глупость сотворить такое вне стен академии!

— Я же случайно!

Почему-то этот аргумент на ректора Люциана не произвел никакого положительного эффекта. Как, впрочем, и всегда.

— Вы опасны для себя и окружающих, — ответил мне некромант. — Поэтому в интересах безопасности я не собираюсь восстанавливать вас в своей академии. И настоятельно рекомендую больше никогда не практиковать демонологию. С вашими «талантами», в лучшем случае вас ждет лишь крайне нелепая смерть.

— Но…

— Еще одно «но» и, честное слово, крайне нелепая смерть настигнет вас незамедлительно, — пообещал мне на прощание господин Люциан.

Таким образом, к обеду я стояла на пороге последнего места в империи, где бы хотела оказаться. Поправка — последнее, после постели Ивейна и брачного алтаря (вместе с ним же).

Хищная Академия Магии Жизни. Правда, аббревиатуру все сокращали только до Х.А.М. а, а в простонародье так вообще звали Живой Академией. В общем-то, по большому счету к магии это заведение имеет самое отдаленное отношение. Ну разве можно считать звероводство и врачевание — магией?

Зато это место для меня! Я точно знала, что у них недобор учащихся, так что одной возможной причиной отказа уже меньше. А еще… Я же училась в лучшей академии империи, так что такая дыра как эта, наверняка захочет заполучить хотя бы одну выдающуюся магиану к себе в послужной список. Не говоря уже о том, что я стану первой ученицей из высокородных среди друидов.

Следуя по заросшей тропинке к главному зданию академии, я снова и снова проговаривала свою речь для достопочтенного ректора Хемиана Даллара.

— Меня предупреждали о вашем приезде, — тихо произнес мужчина, откладывая в сторону мои документы. Не уверена, что за столь короткое время он успел тщательно изучить мои оценки. Жалко, что рекомендации мне так и не подписали. Да и на что я рассчитывала, если Ларан и сюда свои пальцы запустила?

— Значит, и вы мне отказываете? — спросила я, не поднимая взгляда от юбки. В попытках не думать о последствиях, я разглаживала ткань.

— Магиана Моранен, к вашему сведению, влияние герцогини Ларан на нашу академию не имеет такого значения, как ей нравится об этом думать, — приятный тон ректора Даллара вселял надежду. Он оказался моложе, чем я думала, но это придавало особого шарма человеку, способному мыслить здраво и честно. Ректор Даллар сложил руки в замок и опустил на них подбородок. Высокие скулы немного оттеняли первые морщинки вокруг его уставших глаз. — Но насколько я вижу, ваши знания в теории магии несколько хуже, чем оценил господин Люциан.

— Позвольте, — хотела я мягко возразить, но мужчина жестом велел мне замолчать.

— В противном случае, магиана Моранен, вы бы знали, что существует весьма тонкая грань между дисциплинами жизни и смерти. Когда будущий маг выбирает скользкую дорожку игр с Сумеречным миром, то двери к светлому искусству жизни для него становится закрыт.

— Но… — я сохраняла на лице улыбку, пусть теперь она была совершенно растерянной. Я чувствовала, как уголки губ дрожали, но старалась держаться. — Как видите, я такая неопределившаяся…

Я поправила волосы, которые сегодня решила подобрать лентами, так что шея осталась открытой. Платье тоже выбрала попроще, бледно-желтое, чтобы лучше вписаться в простой стиль столичного пригорода. Устало потирая виски, ректор Даллар глубоко вздохнул.

Хотелось надавать себе подзатыльников после последней фразы. Надо взять себя в руки и вежливо напомнить господину ректору, что на факультете звероводства наверняка не требуются выдающиеся магические способности.

— Дайте вашу руку, — произнес мужчина, и я тут же протянула ему обе.

Взяв правую, развернул ее ладонью вверх и принялся внимательно разглядывать. Впалые щеки пришли в движение, господин Даллар с интересом изучал мою кожу.

— Позволите? — уточнил он, поднимая со стола короткий стилет-иглу. Может кого-то это и напугало бы, но я-то в душе все-таки демонолог. А у нас после первого курса на ладонях чувствительных мест уже не остается. Так что вопрос господина Даллара был скорее данью вежливости, чем мужчина покорил меня еще больше. За последние сутки я столько раз сталкивалась с человеческим безразличием, что простая отзывчивость сейчас просто лелеяла душу.

— Конечно, — я кивнула, и лишь слегка поморщилась, когда ректор сделал четыре неглубоких прокола на коже.

— Подержите так, — велел мужчина, откладывая стилет на стол. Он открыл верхний ящик своего стола, доставая пергамент со схематичным изображением руки. — Приложите, пожалуйста.

Я вновь исполнила просьбу, оставив на пергаменте липкий кровавый отпечаток, который ректор тут же взялся разглядывать с помощью увеличительного стекла. Мне же оставалось только извлечь из рукава платок, чтобы промокнуть ранки на своей ладони, и ждать вердикта по поводу моей дальнейшей судьбы от этого милейшего человека.

Пока мужчина, чьи глаза были так же черны, как и его густые зачесанные назад волосы, изучал отпечаток, я коротала время, разглядывая кабинет, в котором мы сидели. На данный момент, все что я видела в живой академии, удивляло меня.

Во-первых, сам ректор. Друидов я до сегодняшнего дня не встречала. На территориях Туманной империи они были не в чести. Собственно, единственное место, где их можно было увидеть — как раз эта самая академия. Среди знати этим вымирающим искусством никто не увлекался, а дальше столицы друидам нечем было заниматься. Их твари годились разве что для развлечений богатой толпы, которую не найдешь на задворках империи.

Во-вторых, я пребывала в уверенности, что все друиды непременно светловолосы. Да, я и сама отличалась карамельной шевелюрой, на зависть имперской аристократии (жаль, мне никогда не доводилось похвастать таким редким оттенком волос на светских вечерах). Но у ректора Даллара оказались темные волосы, напоминающие иссиня-черное ночное небо. В остальном мужчина вполне отвечал моим представлениям о друидах. Предпочтение зеленых оттенков в одежде вполне соответствовало картинке из детских сказок.

В-третьих — мне определенно нравился его кабинет. Много солнечного света, который лился из окон, расположенных почти под потолком. И обилие дерева. В моей старой академии стены были вымощены мрамором, а здесь — только деревянные балки да соломенная крыша. Запах древесины приятно щекотал мое обоняние, а благовония, которые горели и дымили за ректорской спиной, только добавляли пряной искорки в общее настроение.

— Магиана Моранен! — повысив голос, окликнул меня ректор Даллар, привлекая мое внимание. Кажется, я совсем погрузилась в собственные мысли, так что и не заметила, как отчаянно мужчина пытается привлечь мое внимание.

— Простите, — я покорно опустила голову.

— Что ж, я хочу сказать, что тот, кто определил вас на демонологию — был не большого ума личностью.

А вот это обидно, если честно. Ведь я сама решила, что непременно хочу стать именно демонологом. И с таким упорством следовала за своей мечтой, несмотря ни на какие трудности. Вспомнить только, сколько сил я потратила на то, чтобы уговорить Люциана принять меня на первый курс. Вот только отказать в итоге не смог, когда я призвала низшего беса прямо в кабинете ректора.

— У вас невероятно сильная линия жизни, — продолжал господин Даллар. — Хотя я вижу, что часть потенциала бездарно растрачено вашим грязным выбором, все-таки наша академия действительно будет для вас подходящим местом для обучения. Надеюсь, вы понимаете, что практиковать темную магию вам будет категорические запрещено.

— Спасибо! — почти подпрыгнула на месте от восторга. Хотя и должна оскорбиться замечанием, что мне в жизни подходит только Х.А.М… Да и отказ от призыва демонов? Серьезно? Нужно будет что-то придумать по этому поводу. Но потом.

— Я зачисляю вас на первый курс по специальности…

— Вы хотели сказать на второй, — с улыбкой поправила я оговорку ректора.

— На первый, магиана Моранен, — с нажимом повторил Хемиан Даллар.

— Но, я уже училась на первом курсе. В самой лучшей академии нашей империи. Уверена, что моих знаний вполне хватит, чтобы справиться с программой второго курса.

— Магиана Моранен, — ректор Даллар начал терять терпение, это проскальзывало с нотками раздражения в его голосе. Да и тонкие губы, настолько плотно сжатые, что всякая кровь от них отхлынула, не говорили о том, что господин Даллар питает хоть какое-то воодушевление от нашей беседы. — Наша система обучения отличается от общепринятой. Программы слишком разные с вашей академией мертвых…

И почему этот человек говорит с таким пренебрежением каждый раз о сильнейших магах империи? Неужели это зависть к достижениям, которыми не способны похвастаться друиды? Увы, подобные эмоции не красят никого.

Но ничего. Сейчас главное, что я получила место.

— Магиана Моранен! — в этот раз ректор позволил себе прикрикнуть на меня.

— Я слушаю, — моментально оправдалась я, заставляя себе больше не отвлекаться на мечты о том, как покорю своими способностями это затхлое учебное заведение.

— Я говорил о том, что для успешного прохождения обучения, каждый из будущих друидов с первого курса берет на воспитание представителя полу-разумной расы в качестве дипломной работы. Это задание нельзя выполнить за меньший срок, иной раз наши ученики не справляются и за отведенные пять лет.

— Но это же великолепно! — я воодушевилась от услышанной новости. — С радостью займусь драконами! Дракон степей или черный дракон лесной пустоши, или…

Не так много полу-разумных рас я знала, если честно. Живые твари меня никогда не интересовали, а мертвые… Пф… я же не некромант какой-нибудь! Зато точно уверена, что лучше и сложнее драконов — никого не придумать. А если я справлюсь с таким дипломом, то точно произведу фурор.

— Магиана Моранен, — вновь строго одернул меня ректор Даллар. — Никаких драконов. Это привилегия для лучших, а не удовлетворение капризов несостоявшихся демонологов. Я выделю вам пушистого карликового семирога.

— Кого?

Хемиан Даллар извлек из стола коробку, наполненную разными склянками. Расчистив центр стола, мужчина начал высыпать содержимое склянок прямо на кожаную накладку для письма. Золотой порошок, серый, ярко-зеленый. Стилетом во второй руке ректор выводил на столе схематичные узоры, проговаривая своим мягким голосом слова призыва. Когда на стол была вылита бурая густая жидкость, начерченная схема вспыхнула желтым огнем, так не похожим на пламя сумеречного мира. Столп зеленого дыма на несколько секунд скрыл от моего зрения друида. А когда он развеялся, я лицезрела уже не только ректора Даллара, но и пушистого голубого зверька, который непонимающе озирался по сторонам.

Завидев меня, семирог с проворством помоечной крысы бросился в мою сторону. Ему хватило нескольких секунд, чтобы взобраться по платью вверх и устроится у меня на плечах, зарывая плоскую морду в моих волосах.

Отец Тьмы, за что мне такие унижения? Воспитывать пушного котика в качестве дипломного проекта? И это мне?! Той, кто укрощал сумеречных демонов? Хотя, кажется, это милое и нелепое создание теперь будет единственным «Демоном», который мне доступен.

Что ж… надеюсь попранная гордость — достаточная плата за обучение в этом дивном заведении.

Глава 3

Кто-то действительно так живет?

Я с ужасом смотрела на комнату в общежитии, в которой мне предстояло провести следующие пять лет своего обучения. И с каждой секундой мне все больше казалось, что ректор Даллар надо мной пошутил.

Этот достопочтенный мужчина явно отличался странным чувством юмора. Сначала зверь… Голубой пушистый зверек, которого я решила звать Демоном, устроился у меня на плече, изображая из себя шарфик. Чтобы не падать, задними лапами семирог цеплялся за платье когтями, безнадежно уничтожая шелковую вышивку. С другой стороны, он вгрызался маленькими острыми зубами в рукав-фонарик, да с таким рвением, что я уже плечом чувствовала его противные слюни.

А ведь это одно из моих любимых платьев!

В сумке семирог категорически отказался сидеть, пропоров мягкую телячью кожу своими головными наростами, из-за которых, собственно, его и звали семирогом.

После кабинета ректора, мне надлежало появиться в библиотеке, чтобы получить учебники к завтрашним занятиям. Так что теперь сумка в моих руках напоминала больше тренировочную грушу по весу, чем изящный женский аксессуар для путешествий. Да и изящества у него поубавилось от количества книг внутри и незапланированных вентиляционных отверстий.

А теперь еще и … это.

— Че встала в дверях?! Мешаешь всем! — на меня накричали и толкнули в плечо. Некая девушка с кудрявыми рыжими волосами даже извиниться не подумала за свою грубость и уже убегала прочь по коридору.

— Дверь закрой, клуша! У меня от сквозняка вертихвост простудится. Потом сама будешь лечить!

И снова чей-то крик. Неужели у меня будет две соседки? Чувствуя все меньше уверенности в собственных силах, я сделала шаг через порог.

— Добрый день! — поприветствовала я присутствующих, хотя еще никого не видела. Я оказалась в некоем подобие коридора, образованном одной нормальной стеной, и одной серой простыней, подвешенной под потолком деревянными прищепками.

— Дверь закрой! Сказали же…

Я вздрогнула от очередного девичьего визга и поспешила прикрыть за собой.

— Простите, я, должно быть, ошиблась комнатой. Это девятая?

— Девятая, девятая, — очередной новый голос из лабиринта простыней. Я уже встретила две кровати, но не увидела ни одной магианы. В помещении пахло сыростью и… почти конюшней. Другого сравнения этому запаху придумать было невозможно.

— Здесь, наверное, какая-то ошибка, — я опустила сумку на одну из кроватей, которая явно никому не принадлежала. — Я не знала, что у меня будет соседка.

— И не одна, — перед моим лицом исчезла простыня-стенка, и в следующую секунду я уже стояла в крепких объятиях коренастого юноши. Его лицо сияло улыбкой, волосы на голове напоминали кудрявый одуванчик, а на груди… Отец Тьмы! Да он без рубашки! — Я — Мика.

— Отпусти меня! Что ты себе позволяешь?! — я начала отпихивать от себя крестьянского парнишку со слишком блинными руками. Стоит признать, этот молодой человек оказался куда более понятливым, чем Ивейн. Сразу отстранился, даже беса вызывать не пришлось. Но отходя, Мика шлепнул меня пониже поясницы. Мои щеки тут же стали пунцовыми.

— Мика, будь так любезен, покинь женскую комнату! — взвизгнула я, стаскивая с шеи семирога, чтобы в случае чего хотя бы его в качестве защиты использовать. Будет грустно, если в первый же день меня и из Х.А.М. а отчислят за призыв существ из Сумеречного мира.

— Ага, конечно. Уже побежал. Я тут живу, крошка. С чего уходить-то должен? — поинтересовался юноша. Впрочем, ответа от меня Мика не ждал и быстро скрылся за одной из простыней.

— Что значит — он здесь живет? — спросила я тихонько у своей соседки, имя которой я пока не знала.

— А что тут не понятного? — эта девушка выглядывала из-за другой простыни, видимо любопытство ее совсем изъело. Она была похожа на мою ровесницу, хотя с таким ярким макияжем на лице было трудно угадать возраст достаточно точно. — Ты ж вроде не тупая должна быть.

Кажется, на спектакль моего унижения начала собираться публика. Еще одна простыня исчезла, открывая взору рослого медноволосого парня, который с интересом разглядывал происходящее.

— То есть, я все-таки ошиблась комнатой? — уточнила на всякий случай, лелея надежду, что общежитие все-таки должно быть разделено на мужскую и женскую половины.

— Ребят, она походу блаженная, — вздохнула хамка. Она поднялась со своей кровати и подошла ко мне. — Ну или их этих, «сахарных».

— Сахарных?

— Ну, вас же выращивают, как в теплицах! — заявила мне девушка. — От смрада всякого оберегали, так что вы и жизни знать не знаете. Дождь пойдет — подохнешь, — хохотнула грубиянка. — Растаешь, как сахарная.

— Смею заверить, это весьма ошибочное суждение…

— Ой, не хочу спорить, — отмахнулась девица. — Ты только своим произношением раздражаешь. Так что слушай сюда. Мика живет с нами. Лукиан тоже. И Дичка.

— Привет, — рыжий помахал мне рукой, в которой сжимал грушу.

— Вчетвером? — я не поверила своим ушам.

— Вдесятером, ваше высочество, — фыркнули мне в ответ. И ее тон никак не был похож на сарказм.

— Десять человек? — я осела на кровать, которая встретила меня скрипом старых пружин, от которых сводило зубы.

— Я сейчас со смеху помру! — донеслось откуда-то с другого конца комнаты. — Откуда такие берутся-то?

— Отстаньте от нее, — отозвался Лукиан тихо, подходя ко мне ближе.

— Конечно, — согласилась девушка, которая говорила со мной все это время. — Блаженных обижать нельзя.

— Хиль! Она не блаженная, а воспитанная, — вступился за меня рыжий парень. — Можно было бы проявить немного такта, между прочим. Мы тут живем по десять человек, — продолжил он, обращаясь уже ко мне. — Туалет на этаже, душ тоже. По утрам девочки моются, по вечерам — мальчики.

— Ага, а то духан после них стоит такой, что ни в жизнь не уснешь, — добавила девушка, которую, видимо, звали Хиль. Интересно, это она про тот запах, который стоит в комнате прямо сейчас? — И вообще, койка своя есть — радуйся. Вот я еще с тремя сестрами спала пока сюда не приехала. И не жалуюсь. А они пинались так, что на теле живого места к утру не оставалось.

— Не обращай на нее внимания, — Лукиан сел на кровать рядом со мной и погладил зверька на моих коленях. — Семирог… Хороший зверь, умный. Ты ему понравилась, плохим людям он бы в руки и не дался…

— Только смотри — за своим семирогом убираешь сама, — снова вклинилась в разговор Хиль, девушка уже устроилась на своей кровати и задернула простыню.

— Да, Дичка будет заверять, что и за остальными зверьем убирает тот, кто первый заметил. Ты не ведись.

— А почему здесь повсюду белье развешено? — спросила я шепотом у юноши. Лукиан казался вполне приличным молодым человеком. А еще я не хотела снова услышать очередной язвительный комментарий от соседки.

— Для уединения, — так же тихо ответил он. — Нас тут действительно много… — Лукиан почесал затылок.

— Ага…А некоторые еще и первокурсниц к себе на койки водит, — злобно усмехнулась Хиль. — Словно эти тряпки способны звуки приглушать.

Это уже даже не шутка, а издевательство какое-то…

Я решительно поднялась на ноги.

— Это не допустимо! — выдохнула я возмущенно. Нет, не то чтобы я совсем сноб. И понимаю, что у юношей бывают свои потребности, имперская академия тоже не отличалась совсем уж строгими нравами. Но свои потребности молодые люди удовлетворяли исключительно в своих апартаментах! За закрытыми дверями, в уединении, и ни в коем случае не для широкой огласки.

Хиль фыркнула, Лукиан хотел что-то сказать, но в итоге промолчал. Оно и к лучшему. Молодой человек произвел приятное впечатление, и мне бы не хотелось его портить. Да и не важно, что он скажет, оставаться жить здесь я не намерена.

Я направилась в сторону двери, надеясь поговорить с комендантом или, в конце концов, с ректором. Наверняка такое положение дел нарушает устав академии. И пусть лучше несколько ребят на меня обозлятся из-за переселения, чем я буду жить в борделе.

— То же мне, нашлась, импэратрица, — бросила мне вслед Хиль.

Отец Тьмы, вот где это слыхано, чтобы леди жила с мужчинами в одной комнате?! Я точно знаю, что благородные дамы иной раз даже в замужестве не делят одного помещения со своим супругом. А тут — сразу с несколькими юношами? Нет, об этом и речи быть не может… Это неправильно.

— Господин Даллар! — возмущенная подобным положением дел, я, кажется, забыла постучаться, когда зашла в кабинет без приглашения.

— Ректор Даллар, — устало поправил меня мужчина ровным тоном. — Что у вас случилось, магиана Моранен?

— Это возмутительно, ректор Даллар! Вы должно быть ошиблись, направляя меня в это общежитие.

Я старалась говорить мягко, надеясь, что все это — лишь нелепое недоразумение.

Мужчина даже не думал отвлекаться от своих дел. Вероятно, успокаивала я себя, друид настолько занят, что действительно просто напутал, выписывая мне направление на подселение именно туда. Возможно, для благородных леди имеется другой корпус? Или я просто перепутала здания…

— Вряд ли. Общежитие у нас одно, место вам выделили в девятой комнате. Так что если Вы ничего не напутали…

— Но там проживает уже десять человек! Десять! — вырвалось у меня на повышенных тонах. — И не только девушки, прошу заметить. Там еще и юноши проживают. Подобное недопустимо в стенах высшего учебного заведения!

— Я, конечно, могу напомнить юношам правила размещения, но и вы поймите — заставлять сейчас всех переезжать ради вашего комфорта, будет слишком накладно. Тем более что звери тоже привыкают к своим местам. И от других магиан я еще ни разу не получал жалоб.

— Звери тоже живут в комнатах?!

— Не все, конечно, — рассуждал ректор, задумчиво прикусывая кончик пера, которым он только что расписывался в бумагах. — Но очень многие. У нас, конечно же, имеются загоны, но в общежитии все-таки теплее. Так что некоторые южные создания предпочитают вить гнезда именно там. Опять же, магианам так удобнее. Питомцы под присмотром, не приходится бегать через половину территории академии, чтобы покормить…

— Вы, должно быть, издеваетесь, — выдохнула я. Больше идей у меня не оставалось. — В Имперской академии некромантии и демонологии расселение было только по два человека. И то — в смежных комнатах. И никаких зверей. Это не гигиенично, в конце концов.

— Вот когда в следующий раз будете общаться с императором, попросите сравнять наш бюджет с вашими мертвяками. Возможно, в таком случае условия проживания станут более комфортными. Для всех.

— Но проблема не только в условиях, — возразила я. — Мои сумки до сих пор ждут в экипаже, потому что у вас здесь нет носильщиков. А когда я попросила помощи у одного из магиан, он ответил мне… цитирую — «а насколько глубока будет твоя благодарность?».

— Наверняка молодой человек пошутил. Или вы его неправильно поняли.

— Вы меня не слышите!

Кажется, раздражение ректора уже носило столь же яркий характер, как и мое возмущение. Судя по тому, как заходили желваки на его щеках. А того молодого человека я действительно поняла неправильно. Хорошо, что хоть уточнила. Потому что я была уверена: благодарность — это искреннее «спасибо». В то время как юноша заверил меня, что знает отличный сеновал, где нам никто не помешает. — Своим бездействием вы фактически покровительствуете пороку в стенах академии! Нет, я понимаю, что ученики здесь — из простых крестьянских семей, и для них подобные условия проживания могут быть вполне… приемлемы. Но наверняка же для благородных дам у вас найдется что-то более подходящее.

— Магиана Моранен, — ректор Даллар отложил в сторону все свои дела, и теперь сидел и сверлил меня своими черными глазами, так что у меня начала болеть голова. Когда мужчина продолжил говорить, слова с трудом прорывались сквозь стиснутые зубы: — Конечно, у нас найдется одна комната, которая соответствует вашему статусу. Отдельная, с личной ванной. Наверняка, она бы вас устроила. Единственное неудобство — эти покои мои.

Я с облегчением выдохнула. Мне даже вернулась способность снова улыбаться. И все-таки я не ошиблась: господин Даллар — широчайшей души человек!

— Спасибо! — ух, сердце вот-вот из груди выскочит. Великое Провидение, честное слово — когда однажды мне доведется вернуть себе достойное положение в обществе, я не забуду доброты этого светлейшего, благороднейшего из мужчин! — Спасибо вам огромное, вы не представляете, как вы меня обрадовали. Я уже думала…

— За что вы меня благодарите? — с едкой улыбкой поинтересовался ректор.

— Но разве я могу не быть вам благодарной! Уступить свои покои женщине — это исключительно достойный поступок.

Хемиан Даллар ударил ладонью по столу, прерывая поток моих искренних благодарностей. Я аж вздрогнула от того, насколько громким получился этот хлопок.

— Магиана Моранен! Вы в своем уме?! — крикнул мужчина, окончательно сбивая меня с толка. — Вы остаетесь жить в комнате, которую я вам выделил. В нашей академии все магиане находятся на равных условиях, независимо от того, сколько у них денег, или кто их родители.

— Но…

— Никаких «но»! Вы учитесь или как все, или не учитесь здесь вообще! И еще раз войдете в мой кабинет без приглашения — отчислю!

— Но, господин Даллар!

— Ректор Даллар! — рявкнул на меня мужчина. — И я передумал. Еще раз обратитесь ко мне до конца семестра — и это будет последние, что вы сделаете в стенах моей академии. Вы тут и дня не провели, а я уже жалею о том, что зачислил вас. А теперь — вон из моего кабинета!

Я вылетела из ректорской обители быстрее, чем пробка из бутылки с игристым вином. Все лицо горело, ладони вспотели, воздуха в груди не хватало, чтобы дышать.

И куда я только попала?! Вот не просто так это место зовут академией тварей и Х.А.М. ом. А эти друиды… Называют себя светом и жизнью! Да с такими-жизни-то никакой и не будет.

Хоть добровольно Ивейну сдавайся, честное слово!

— Нет, ни за что, — ответила я сама себе. — Я лучше некроманту в любви признаюсь, чем это…

И потом — демонологи никогда не сдаются, а Моранен — всегда идут до конца в поставленных целях. Хотя, что я за демонолог такой, раз использовать призыв мне больше нельзя? Без связи с сумеречным миром… я практически беспомощна.

Я добралась до комнаты, которая по мнению ректора должна стать моим домом на следующие пять лет обучения. Перед входом я дала себе отдышаться.

В конце концов… Я могу весь день проводить вне комнаты. На учебе или в библиотеке. Вставать пораньше, чтобы принять душ. А на ночь… буду затыкать уши ватой, чтобы не слышать ничего… непотребного. Попробую найти работу, может быть позже сниму себе комнату в гостинице, если таковые найдутся поблизости.

Я набрала в грудь побольше воздуха, намереваясь повторить знакомство со своими соседями и сделать это более доброжелательно, чем получилось в прошлый раз.

Открыла дверь. И с волнением обнаружила, что моих вещей не оказалось на кровати, где я их оставила.

Как же так? Неужели меня уже ограбили? Но, как это?..

— Вернулась, импэратрица? — голос Мики пробасил, возвращая меня к действительности.

— Мои вещи?..

— У двери, — кивнула девушка, которой до этого я не видела.

И точно. Сумка валялась на полу, семирог уже карабкался по моей юбке.

— Мы тут посовещались и решили, — пробубнил Мика. — От тебя будут одни проблемы. Так что жить ты здесь не будешь.

— Да вы не имеете права! — успела возразить я. Вот только мое сопротивление никого не волновало.

Мика подошел ко мне, своими огромными ладонями он обхватил мои руки чуть ниже плеч, а после…

Просто оторвал меня от земли, так что мои ноги беспомощно затрепыхались в воздухе, и вынес меня в коридор. Моя сумка полетела следом, так что книги оказались на разбросаны по полу.

Дверь захлопнулась прямо перед моим носом, едва не задев его кончик. После громкого хлопка мне показалось, что я оглохла. Во всяком случае, тишина, окружившая меня, была абсолютной и гнетущей.

По-моему, я попала в худшее место на земле.

Что мне теперь делать?!

На глазах проступили предательские слезы, которые я поспешила смахнуть, пока никто не увидел. Еще чего, плакать из-за грубых деревенских… Хотелось выругаться, но сдержалась. Вместо этого опустилась на колени, чтобы собрать книги. Демон все пытался балансировать на моем плече, так что там от платья остались только лохмотья.

Книги я собрала быстро, хотя руки и тряслись. После чего встала и побрела… Я даже не знаю куда! Наверное, стоит немного подождать и попробовать снова обратиться к ректору. Может он остынет?

«Или выгонит тебя, как и обещал», — промолвил голос разума.

— Погоди! — голос Лукиана застал меня врасплох. — Ты куда?

— Я не знаю, — честно призналась я.

— Мне жаль, — ответил юноша, выхватывая мою сумку и вешая ее к себе на плечо. — Я был против их решения, но оказался в меньшинстве.

— То есть… они это действительно серьезно?

— Прости, — Лукиан совсем поник.

— Ну… наверное, они имели право, — постаралась не подавать вида, что меня что-то задело. В конце концов, у меня должна быть гордость! — Я видела по пути деревню. Надеюсь, там есть гостиница.

Все-таки какие-то сбережения у меня есть, может проживу там первое время.

— Что за глупости! — Лукиан шел рядом, но не пытался распускать руки, как это делал Мика. И за это я была ему благодарна. — Это дорого. Да и…

Я остановилась и резко развернулась, так что юбки красиво закружились вокруг моих ног. Семирога это зрелища заворожило, и он перестал копошиться у меня на руках, куда сполз, устав пытаться удержаться у меня на плече.

— … Сама подумай, — продолжил юноша. — До деревни пешком не меньше часа идти. А по вечерам после занятий уже темно, и одной ходить не стоит. Да и остановиться там негде, в той дыре даже конюшни нет, чтобы проезжие могли лошадей поменять.

— И что мне делать? — кажется, я была на грани отчаяния. С таким «теплым» приемом у меня не было иллюзий по поводу того, что в других комнатах меня встретят теплее. Хотя, если бы Лука помог… — За что мне все это?

Хотелось присесть, а то весь день на ногах давал о себе знать. Икры гудели, желудок мечтал о теплой еде, голова была тяжелой, как после ночи упорной зубрежки теории призыва. Вот только в этом захолустье даже скамеек не было предусмотрено.

— Лукиан, прости меня… просто… Это все слишком сложно. Еще вчера я думала, что вернусь в любимую академию, буду учиться со своими друзьями, заниматься чем-то действительно интересным и достойным…

— И что мешает сделать это сейчас? — кажется, молодого человека совершенно не смутил мой эмоциональный выпад.

— А то, что для этого мне нужно выйти замуж за человека, которого я не люблю. И никогда не полюблю.

— Старый? — понимающе кивнул Лукиан.

— Нет. Просто… мерзкий, гадкий и… отвратительный…

— Пойдем, — Лукиан протянул руку, но я не стала ее принимать. Возвращаться в ту ужасную комнату не хотелось. — Пойдем, есть тут одно место.

И я последовала за ним. В любом случае, я уже ничего не теряла, а юноша почему-то внушал доверие. Не был он похож на остальных ребят, с которыми мне довелось сегодня пообщаться. Добрее он, что ли?

Мы шли минут двадцать, не меньше, пока не остановились у старого покосившегося сарая. Остальные постройки, которые мы встречали по пути, выглядели более ухоженными, чем эта. У тех стены были совсем недавно покрашены, а этот сарай смотрелся заброшенным.

— Прошу, — Лукиан отворил тяжелую дверь и пропустил меня вперед.

Пройдя внутрь я обнаружила, что здесь и правда пусто. Шесть стойл давно покрылись пылью, как и инструменты, которые успели начать ржаветь. Не было похоже, что сюда вообще хоть кто-то заходил.

— Это, конечно, не деревенская гостиница, — как бы в оправдание промямлил Лукиан. — Но здесь никого не бывает и, в принципе, даже зимой достаточно тепло. Да и для семирога места хватит. Они любят простор.

— Тут… уединенно.

Опустив Демона на пол, я осмотрелась. Что ж, в этом месте вполне можно переночевать, для начала. Крыша над головой есть, стены вроде падать не собираются. А главное — никаких соседей.

— Аааа!

Я завизжала, потому что семирог вынырнул из соломы, держа в зубах крысу.

Ну ладно, почти без соседей. Зато вопрос с кормлением моего нового друга я, кажется, только что решила. Глядишь, вообще всех грызунов переловит, маленькое пушистое недоразумение.

— Это с кем же кошка согрешила, чтобы такого уродца получить? — поинтересовалась я, поднимая на руки голубого зверька.

— Семироги к кошкам не имеют никакого отношения, — засмеялся Лукиан. — И лучше не обижай его, они очень умные. Этот еще молодой, но человеческую речь начнет понимать очень быстро.

Большие фиолетовые глаза семирога смотрели на меня, так что я не могла не умилиться. Это, конечно, не ручной демон, но тоже неплохо. От союзников и помощников мне сейчас отказываться глупо. И в ближайшем будущем все-таки стоит обзавестись настоящим защитником.

— Спасибо, — произнесла я, обращаясь к Лукиану.

— Помочь донести остальные сумки? В принципе… Я не могу ничего обещать, но, если поговорить с ребятами, может они примут тебя обратно. Или куда-нибудь в другую комнату тебя определим.

— Нет, мне здесь даже нравится, — немного мрачно, но это напоминало родную академию. Правда, ни деревянных кривых стен там не было, ни соломы повсюду… Но своя изюминка в этом месте все же присутствовала. Я смогу на себе прочувствовать прелесть сельской жизни, при этом сохранив девичью честь и свои хрупкие нервы. — А с сумками я бы действительно не отказалась от помощи.

Вдвоем мы быстро управились со всем моим багажом.

— Я — Лука, кстати, — неожиданно произнес парень, когда мы заносили последний сундук в мой новый дом.

— Прости, — я совсем забыла, что сама так и не представилась. — Ним. Нимаэль.

Вытерев ладони о юбки (совсем как деревенская простушка! Это место уже влияет на меня плохо), я протянула руку для приветствия.

— Я что-то тебе должна? За помощь?

— Улыбку, — Лука посмотрел на то, как я смутилась от его предложения, но уголки губ неумолимо поползли вверх. — Вот так лучше. Тебе не идет, когда ты хмуришься.

— Мой отец всегда повторял, что улыбка леди справится с любыми проблемами.

Парень заливисто засмеялся, запрокинув голову назад.

— Боюсь, твой отец — не самый мудрый человек, — заметил он.

— И то правда… Лука, я могу высказать свое наблюдение? — осторожно уточнила, стараясь не оскорбить молодого человека.

— Давай.

— Ты не похож на остальных обитателей этой академии.

— Ах, это… — Лука взъерошил волосы на затылке. — Ты не обращай внимания на ребят. Тут почти все деревенские.

— А ты?

— И я. Только моя семья у барона Даргуена работала, еще с прадеда начиная. Так что меня все детство гоняли, обучая как нужно общаться со знатью.

Это много объясняет. Хочется верить, что, когда все плохо — судьба посылает тебе подходящих людей для помощи. И зря я так сильно переживала по поводу всего.

— Я могу попросить тебя еще кое о чем? — заговорщицки поинтересовалась я.

— Все что угодно, — заверил меня юноша.

Я потянулась к сумке и достала учебник по призыву. Пролистывая страницы, я искала ритуал, вроде того, что исполнял ректор в своем кабинете. Вот только призвать мне нужно не какого-то там безобидного семирога. Пусть господин Даллар и дальше считает, что с драконом я не справлюсь. Но это же если брать уже взрослого. А вот если вырастить своего, прямо из яйца — он же ручным будет. В конце концов, с волками такое срабатывает?

— Поможешь достать ингредиенты?

Лука не долго вчитывался, после чего поднял на меня удивленный взгляд.

— Зачем тебе?

— Для нормального диплома. Не думает же Даллар, что я действительно пять лет буду нянчиться только с этим малышом? — я кивнула в сторону семирога. Кажется, зверек несколько обиделся на мое замечание в свой адрес.

— Не думаю, что это хорошая идея… Но я бы с удовольствием и сам посмотрел на живого дракона. У нас в академии ни у кого их нет.

— Значит поможешь? — я снова улыбнулась, помня, что улыбка — мое единственное оружие. Почти.

— Попробую, — Лука уселся на один из сундуков, который он же сюда и принес. — Еще что-нибудь?

— Пока нет, спасибо, — если честно, я очень хотела отдохнуть. А так как никакой кровати здесь не было, нужно еще устроить себе спальное место.

— Тогда я, наверное, пойду? — сам предложил юноша, так что мне не пришлось просить его покинуть… мои покои. — За тобой с утра зайти? Покажу, где что находится?

— Будет здорово, — согласилась я, не раздумывая.

— Тогда до завтра, Нимаэль.

Лука ушел, прикрыв за собой сарайную дверь.

Что ж, день заканчивался намного лучше, чем я могла предположить.

Академия есть, отдельное жилище, пусть и хиленькое — тоже есть. Друг, готовый помогать — тоже в списке исполненных желаний. Такими темпами и дракона скоро получу. А там уже и все остальное сложится в мою пользу.

Глава 4

Просторная комната, или не комната вовсе… Стены-простыни с дуновением легкого ветерка приоткрывали вид на густой зеленый лес, наполненный солнечным светом и пением птиц. От желания узнать лучше, где я оказалась, в душе разливалось волнение, сердце пускалось в гулкий пляс. Но я не вставала со своего ложа. Просторная кровать, укрытая белоснежным бельем, позволяла растянуться в полный рост — и все равно не дотянуться до краев.

И ведь я кого-то ждала. Точно знала, что он придет.

Серая тень проскользнула где-то сбоку. И я не успела повернуться, как мой таинственный гость уже мелькнул с другой стороны. Словно мы играли в салки, когда я пыталась поймать его своим взглядом, но никак не могла.

Пока серая тень не решила настичь меня сама.

В секунду я оказалась прижата к матрасу, мои руки завели высоко над головой.

— Попалась, сладкая, — такой знакомый шепот…

На меня смотрели яркие зеленые глаза, и я не могла сдержать улыбки…

* * *

Я проснулась в холодном поту. Такой странный сон. Живой, яркий, но отчего-то столь … Не знаю. Смешанные чувства внутри не давали покоя. Почему-то я ощущала опасения по поводу увиденного во сне. Но одновременно желала вновь окунуться в ту сказочную атмосферу. Странное состояние.

Наверное, вина тому, что сплю на новом месте.

Утро встречало меня легкой головной болью. Спать на сене оказалось возможно, хотя я была до последнего уверена в обратном. Тело чуть ломило, но это мелочи. Тяжелее смириться с запахом соломы. Он слишком навязчив и резок. Но, кажется, и к этому я быстро привыкну. В конце концов, если я действительно собираюсь обосноваться в этом сарае, то вполне можно навести тут порядок, достойный настоящей леди.

Думается, что от словосочетания «девушки моего положения» в ближайшее время стоит отказаться. Уж слишком неприятное значение оно приобрело в свете последних событий.

Одна радость, пока мой сон не был столь сладок, как в родовом поместье на пуховой перине, проснулась я задолго до прихода Луки. Так что, когда юноша зашел за мной, я уже успела переодеться и расчесать волосы.

Первая лекция обещала быть весьма скучной. Классификация полу-разумных рас Туманной Империи и соседних государств.

И в своих ожиданиях я не прогадала.

Пожилой лектор, который вероятно застал сотворение нашего мира, монотонно перечислял типы, классы, подклассы, отряды, семейства, роды, виды… Я едва успевала записывать, оставляя на пергаменте размашистые кляксы. Многое приходилось сокращать, и я очень надеялась, что чуть позже смогу разобрать хотя бы половину своих шифровок.

Время тянулось, как смола через игольное ушко. Казалось, что преподаватель никогда не слышал о существовании перерывов. Стоило друиду, наконец, объявить, что занятие окончено, я поняла, что давно задремала. Перо прилипло к щеке, а семирог уже начал жевать один из листов с записанной лекцией.

Маленький пушистый паршивец-семирог категорически отказался оставаться в сарае один. А ведь там у него еще столько еды не пойманной бегает! Но, видимо, крысы ему надоели, и Демон решил разнообразить свое меню бумагой.

Кстати о еде… Кушать хотелось до потери сознания. Но даже с такой простой, на первый взгляд, вещью — и то была проблема. В Живой Академии кормили два раза в день, как привыкли питаться крестьяне. Завтрак был совсем ранним, а ужин — вообще чем-то абстрактным. Как объяснил Лука — большинство студентов вечернюю трапезу все равно пропускают, так что ректор просто оставляет кухню на ночь незапертой. Любой желающий может сам приготовить себе, что желает.

— Да, скорее всего придется сходить в курятник за яйцами. И, может, еще к коровам заглянуть, надоить чуть молока…Но проще, как все, за завтраком набирать с собой на весь день пирожков, — пояснял мой добрый помощник, пока провожал меня до загонов.

Учебный день в академии разделен на две части. Для первого курса — с утра и до обеда проходили лекции (один день — один предмет), а после обеда — работа в загонах.

— А ты как хотела? — недоумевал Лука. — На две сотни студентов выделено всего пять преподавателей. Им как-то приходится крутиться.

Интересно знать, куда после пятого курса деваются все эти друиды? Неужто никто не остается в родной академии, предпочитая до конца жизни выводить всякие бородавки в какой-нибудь неизвестной глуши?

— Моранен! — ведь я еще ничего сделать не успела, а на меня уже гаркнули. — Ты куда в таком виде?!

«А что не так с моим видом?» — благоразумно промолчала я. Оглянувшись на остальных присутствующих, начала догадываться — никто из девушек не надел платья на занятие.

— Переодеться, живо! — все так же строго велела преподавательница. — И присоединяйтесь. Остальные — делим загоны. К вивернам близко не подходим, они сегодня не в духе. Мантикорой заниматься только по трое, держите ей хвост, если не желаете следующий месяц гостить в больничном крыле. Моранен, вы что стоите?

— У меня не во что переодеваться, — призналась я честно. Только если в платье покраше.

— В подсобке есть, — отмахнулась дама. — Не задерживайте занятия. Продолжаем. Костерога чесать только против шерсти, ко всем копытным сзади не подходим. Они хоть и полу-разумные, но лягаются нехило. Гидра кусается… Что значит, какой головой? Тюльпан, вам не все ли равно? Держитесь подальше ото всех, целее будете…

Пока женщина делилась своим ценнейшим опытом, я юркнула в подсобку. Стопку с одеждой нашла быстро, а вот что-то подходящее именно мне… Даже самый маленький из размеров, был мне велик. Мужские брюки пришлось затягивать на тесьму, лишь бы не сваливались, а с верхней рубахой было еще печальнее. Горловина оказалась слишком широкой, так что хотя бы одно плечо все время норовило оголиться. И это при том, что стоило хоть чуть-чуть поднять руки, как тут же становился виден живот.

Да и ткань была столь грубой, что кожа вся зудела. Видимо, последние свои деньги я потрачу на то, чтобы заказать одежду для работы в загонах.

Я вышла и огляделась. Весь мой курс разбрелся по стойлам. Магиане орудовали вилами и граблями, разгребали грязную солому, наполняли кормушки зерном и водой.

Я подошла к одиноко стоящей мантикоре. Почему-то к этому зверю никто не рвался на помощь. А мне нравилась его удивительная красота. Огненно-красный лев, с красивой рубиновой гривой, с кожистыми крыльями, которые ему с трудом удавалось раскрыть в полностью в своем узком стойле. Как только я подошла к нему, зверь ощетинился, а у меня это только вызвало улыбку.

Он так походил на сумеречных демонов. Мне не хватало практики по любимому предмету, а мантикора вызывала в душе исключительно теплые чувства. Зверь зашипел и утробно рычал, я же опустила веки, действуя по отработанной схеме. Никто не призывает демонов в наш мир, не будучи в состоянии взять их разум под контроль. Чем живые твари хуже? Мысленно откидывая в сторону все лишнее, я почувствовала энергетические потоки мантикоры. Не такие, как у демонов. Здесь они ярче, сильнее и более светлые. Я будто скользила своим сознанием по золотым нитям, постепенно проникая зверю в голову. Разум человека куда сложнее, чем у животных. Мне не составило труда покорить это величественное животное.

Открывая глаза, я испытала легкое головокружение. Странное состояние, когда начинаешь видеть одновременно собственным зрением и глазами подконтрольного существа. В такие моменты лучше вставать и смотреть в одну сторону с подчиненной тварью, чтобы элементарно не потерять равновесия и ориентацию в пространстве.

Зато теперь мне не был страшен ядовитый хвост мантикоры, похожий на гигантский скорпионий. Жало, пусть и направлено на меня — находилось под моим контролем. Мантикора тряс головой, силясь выгнать постороннего из своего сознания, но его попытки были тщетны.

Уже увереннее я зашла в стойло и первый раз провела жесткой щеткой по заросшей шерсти.

— Вот так, мой хороший, — потрепала зверя по гриве. — Тебя стоит как следует вычесать. И постричь.

— Моранен! Я же сказала, к мантикоре только по трое…

— Он меня не тронет, — я почесала зверя за ушком, и мысленно приказала животному учтиво принять ласку.

— В любом случае, заканчивайте. К вам посетитель, — пояснила преподаватель. В ее руке потухло фиолетовое пламя, которое и принесло весточку. — На сегодня с занятия я вас снимаю. На следующей неделе отработаете.

Просто замечательно! Мало того, что я никого не ждала, так еще и отрабатывать придется. Поспешно разрывала нити, связывающие меня с мантикорой, возвращая существу контроль над его телом. Из загона выскочила раньше, чем зверь понял, что может по мне ударить.

— Куда?! — рявкнула женщина еще раз.

— Переодеться, — пояснила я свое стремление скрыться в подсобке и избавиться от колючего испытания с моей кожи.

— Потом зайдешь, никуда вещи не денутся. Вас там ждут, сказали идти срочно.

Еще на походе к главному корпусу, я заметила стоявшего у лестницы Ивейна. Молодой человек, затянутый в парадный костюм из черного бархата размеренно вышагивал, слово старался измерить ширину подъездной дороги. Носком обуви он то и дело поддевал мелкую щебенку и брезгливо отбрасывал в сторону. И это действие казалось куда более искренним, нежели его натянутая улыбка, когда Ивейн заметил меня.

— Нимаэль, дорогая! — пропитанные патокой слова заставили меня скривиться.

— Здравствуй, Ив, — сохраняя дистанцию, произнесла я. Уж слишком хорошо я знаю этого человека, чтобы поверить в его теплое приветствие.

И как бы он ни старался держать учтивую улыбку, с каждым мгновением, что я не падала в распахнутые объятия, гримаса все больше походила на оскал. Такой милый, безобидный оскал хорька-переростка.

— Какими судьбами? — поинтересовалась я, по-прежнему не видя ни одной причины Ивейну находиться здесь.

— Мы расстались не слишком хорошо, — спокойным тоном ответил парень, жестом предлагая мне прогуляться.

— Ив, я заперла тебя в карете с призванным демоном, — на всякий случай напомнила молодому человеку небольшую деталь нашей последней встречи. Мало ли, вдруг он головой ударился в тот момент? Это и проблему с памятью объясняет, и неестественную мимику.

— Какие глупости, Ним! — с легкостью отмахнулся демонолог. — Это мелочи. Не стоит портить отношения из-за такой ерунды!

Кажется, мне стало понятно, что не так с моим бывшим коллегой по академии. Да чтобы демонолог простил такую «ерунду»? Мы за меньшее любим отомстить.

— Мама заставляет жениться? — высказала я свое предположение.

— Ним, глядя на тебя, язык не повернется сказать, что я сам этого не хочу…

Я еще раз поправила на себе рубаху, не заметив, что плечо опять торчало из широкого ворота. Сейчас все внимание концентрировалось на то, чтобы не начать чесаться. И то что я едва ли не сама оголяюсь перед Ивейном — не сразу заметила.

— Ив, все твои желания написаны у тебя на лице. Но я свою позицию не изменю. Я не буду твоей женой.

— Милая, — протянул парень, мимолетом скользнув рукой по моей спине. Его пальцы прошлись по позвоночнику, оставляя прохладный след. — Матушка очень жаждет нашего брака. И готова на все, лишь бы ты согласилась. Ним, уже пошли слухи. Учиться в этом месте, с этими людьми и тварями… Ты только посмотри, на кого ты похожа!

— Да? А мне казалось, что минуту назад тебя мой внешний вид очень радовал.

— На один раз, — признался Ивейн. Но немного подумав, добавил: — может на два. Или так, для разнообразия, иногда… Но я не о том. Я уже понял, что у тебя есть своя позиция…

Он понял! Ха-ха! Да все итак знали, что если Нимаэль Моранен что-то решила — то никогда не отступит от своих слов. Моё «нет» — это слово, высеченное на камне, залитое серебром Тиамант и закаленное огнем сумеречного мира. И будь ты хоть сыном императора, хоть ректором, хоть держателем долговых расписок моего отца…

— Но подумай еще раз, насколько поспешно ты приняла решение. Ты среди черни, живешь, как в хлеву, спишь с мужчинами в одной комнате, растишь какую-то пушную крысу…

Я прищурилась, а Ивейн оборвал свою фразу, будто взболтнул немного лишнего. Значит, мне не показалось? Про Х.А.М. много чего сплетничали в Ц.И.А.Н.И.Д. е, но едва ли эта тема для бесед была излюбленной. И про общежитие с интересными подробностями размещения никто никогда не говорил.

— Ты нарочно распускаешь обо мне слухи? — уточнила я, на всякий случай.

— Милая Ним, не могу же я позорить свою будущую жену! — промурлыкал Ивейн. — Только маленькую заносчивую дрянь, с которой меня ничего не связывает. Да и потом… Думаешь, Даллар такой лапочка, что принял тебя? Да ему честь не позволила отказать. Зато обещанный моей матушкой ремонт здания и запас продовольствия для тварей на следующие два года — подстегнули устроить особые условия твоего пребывания.

Даллар — жук навозный! «Влияние герцогини Ларан не столь велико, как ей приятно думать», — как-то так он мне сказал? Даже здесь обман.

— Я надеялся, что тебе хватит времени, чтобы образумиться, — жестко закончил Ивейн. — Но, видимо, ты настоящая идиотка, если готова терпеть всю грязь, вместо того, чтобы оказаться в теплой постели.

«Твоей постели», — огрызнулась я мысленно. Да и потом, судя по всему Ларан еще не в курсе, как неплохо я устроилась в отдельных «покоях».

— Здесь ты будешь лишь посмешищем, — пообещал парень. — Поупрямься еще немного дольше, и я обещаю — тебя не пустят на порог ни одного приличного дома.

Нашел, чем пугать… Как будто я до этого была избалована светскими вечерами.

— Полгода, Ним. И друиды, вдоволь налюбовавшись твоими провалами, выставят тебя на улицу. А ты на коленях будешь умолять меня тебя спасти.

Рука сама потянулась к когтю, пришлось себя одернуть. А еще возникло жгучие желание пригласить сюда мантикору, чтобы отхлестать наглеца скорпионьим хвостом. Или чтобы она сожрала демонолога, который, кажется, в конец заигрался во властителя судеб. Честно? Как Ивейн не понимает — я лучше из кожи вон вылезу, чтобы получить хоть самую простенькую профессию и устрою свою жизнь по-своему, чем теперь соглашусь на брак с ним…

— В любом случае, я пришел не только, чтобы сообщить, что мое предложение пока еще в силе, — Парень гаденько улыбнулся и извлек из кармана небольшую позолоченную карточку. — Это приглашение на сегодняшний вечер. Пока еще остались люди, которые хотят тебя видеть.

А ведь я совсем забыла, что близится Ночь Примирения. И от возможности попасть на бал, сердце трепетно ускорило свое биение в груди. В конце концов, вполне возможно, что это мой первый и последний выход в свет…

Глава 5

Вырядиться в настоящее вечернее платье для меня стало отдушиной. Легкая шелковая сорочка нежно успокаивала кожу после академической формы из грубой шерсти, нижняя юбка совершенно не стесняла движений. Верхнюю рубашку я выбрала с открытыми плечами и длиной рукава только до локтей. Рубашка цвета слоновой кости отлично гармонировала с загоревшим тоном моей кожи, а темно-фиолетовый подгрудный корсет делал фигуру еще выразительнее. Естественно, что верхняя юбка была подобрана ему в тон.

Лука пришел в восторг, когда увидел меня в этом платье. Его искренние эмоции, которые никогда не были прикрыты великосветской чопорностью, приводили меня в восторг! Полная честность и абсолютная отдача. Вот в ком можно быть уверенной — врать Лука совершенно не умел.

Получить приглашение от бывших однокурсников на бал Примирения оказалось приятной неожиданностью. Ежегодное мероприятие в честь Игр Превосходства носило неофициальный характер. Не знаю, как в остальных академиях, но в имперской всем хотелось устроить себе немного веселья перед началом слишком загруженной учебы.

И канун открытия нового сезона академических состязаний, был отличным временем, чтобы демонологи и некроманты забыли о своих распрях. Ведь намного важнее, что на следующей неделе состоится отбор участников, чем какие-то мелкие стычки между факультетами. Для меня это, правда, не повод сидеть за одним столом с некромантами, но за честь своего ВУЗа любой будущий маг ратует больше, чем иной раз за собственную.

Остается лишь жалеть, что в этом году я снова первокурсница, и претендовать на место в играх не смогу. Да и потом, выступать за живых? Вечных аутсайдеров состязаний? Ну уж нет. Намного приятнее будет хотя бы морально поддержать наших мертвецов. Тем более что к гадалке не ходи — в имперской академии лучшие бойцы, и кубок несомненно достанется им.

Я оказалась на пороге богатого дома, принадлежавшего моей дорогой подруге Куэйте. Великолепный демонолог, очаровательная девушка и в свои девятнадцать — графиня Гидеан, полноправная владелица родового имени и поместий на севере империи.

Трехэтажный особняк в западной части столицы отличался своей мрачностью и строго выдержанным стилем. Не то что новомодные веяния на кричащие роскошью обстановки и яркие краски. Тут я всегда чувствовала себя вполне уютно.

Постучав, я стала ждать, когда передо мной откроют двери. Честно признаться — волновалась. Все-таки это мой первый выход в свет. Пусть даже и неофициальный. Отец всегда был против подобных мероприятий. Так что всю свою жизнь, пока остальные высокородные отпрыски гуляли по балам, я оставалась сидеть дома. Далеко от столицы, от императорских вечеров и от того общества, в котором я заслуживала присутствовать.

Будто нашу семью вообще нарочно сослали за какие-то прегрешения. Но отец никогда ни в чем подобном не сознавался. Неудивительно, что после столь долгой изоляции, я выросла несколько… наивной, что ли? Мне всегда хотелось верить только в лучшее в людях, но события последних дней заставляют пересматривать эту точку зрения.

— Ним, дорогая! — подруга, к моему удивлению, вышла встречать меня лично, хотя я уверена, что ей и так было чем заняться. Смуглая девушка с завидными черными кудрями обняла меня в теплом приветствии. — Я так рада, что ты все-таки решила приехать! Теперь я хотя бы буду знать, что ты действительно жива!

— Жива, конечно, — отмахнулась я. — Что со мной станется?

— Ну как… Учиться с Тварями! Такого даже некромантам не пожелаешь! — Куэйта следовала по просторным комнатам своего столичного дома. Хозяйка вечера — особа неординарная. Ей всегда нравилось эпатировать публику, действовать на грани приличия. Так что даже сегодняшний бал — небольшой вызов чопорному высшему обществу. Ведь тема вечера — куртизанки и ловеласы. Наверняка родители, узнай, как развлекаются их детки, пришли бы в ужас. Хотя это же просто невинные студенческие гуляния. Немного танцев, немного игр, совсем слегка вызывающие платья. У меня вот плечи оголены, да и корсет короткий. А вот Куэйта зашла намного дальше — у нее на юбках был такой вырез, что при каждом шаге были видны ноги до середины бедер.

— Все не так плохо, дорогая, — успокоила я подругу, пока мы шли под руку по ступенькам на второй этаж. — У меня выделенные покои, весьма просторные.

Ну да, в заброшенном хлеву… Но про эту деталь я лучше промолчу.

— Да, но жить с деревенщиной… Я слышала, что они — настоящие дикари! Грубые, неотесанные и… — Куэйта, наклонившись к моему уху, тихо поинтересовалась: — Признавайся, там есть симпатичные мальчики?

— Ты не писала в приглашении, что здесь и некроманты будут, — заметила я, уходя от ответа.

Гостей на празднике итак оказалось намного больше, чем я ожидала увидеть. И помимо доброй половины демонологов имперской академии, повсюду сновали эти бледные любителей костей и старых могил. Вот без шуток — они же все, как один, водят девушек по ночным свиданиям на кладбище. Наивные первокурсницы, конечно, ведутся. А вот как на такую ерунду удается подцепить кого-то с мозгами — я не знаю.

— Не бушуй, — велела Куэйта. — Помни, сегодня ночь Примирения.

— Нимаэль, неужели ты все-таки отважилась прийти? — голос Ивейна моментально сбил с меня налет легкого веселья. — Воистину, сегодня ты прекраснейшая из куртизанок.

— Твои комплименты всегда оставляли желать лучшего, Ив, — парировала я с мягкой улыбкой. Просто не буду на него реагировать, и все тут.

— Детка, тебе все еще стоит принять мое предложение. А то скоро такие шутки придется выслушивать постоянно. И, неровен час, эти слова перестанут быть дружеской иронией и превратятся в жестокую правду, — Ивейн, видимо совершенно заигравшись, притянул меня к себе, крепко ухватив за талию. За что тут же получил по рукам. Причем даже не от меня, а от Куэйты.

— Подумать только, Ив! Да даже у тварей молодые люди не позволяют себе таких вольностей! — с уверенностью заявила подруга. Ох, хотела бы я, чтобы она оказалась права. Но думаю, если бы Куэйта увидела, что вытворяют крестьянские — ее бы удар хватил. У нас в академии шлепок по заднице используют вместо комплиментов.

Но ничего, хорошие манеры — это вопрос времени и терпеливого воспитания. Вон, Ларану их вообще привить не смогли, судя по всему. А в Х.А.М. е Лука меня в обиду не дает.

Подруга вырвала меня из лап Ивейна и обняла за плечи, словно я нуждалась в защите.

— Ив, честное слово, по мне так лучше с некромантом поцеловаться, чем стать твоей женой, — напомнила я свою позицию молодому герцогу.

— Ну-ну, — скептически ответил тот. — Помни, брак со мной — это ведь только до конца жизни, милая. А с некромантом свяжешься — он тебя и с того света вытащит.

«Напомнил простушке прописную истину», — фыркнула я про себя, а вслух произнесла:

— Видишь, Ив, на какие жертвы я готова пойти, лишь бы с тобой не связываться?

— О да…, - в тон мне захохотала Куэйта. — Мне все больше кажется, что скоро настанет конец света! Лучших из нас заставляют учиться в Х.А.М. е, а в имперскую академию стали набирать всякую чернь. Ты слышала? У нас на первом курсе учится крестьянка! Между прочим, стараниями Ивейна, — совсем тихо добавила в конце подруга.

— Не может быть! — наиграно возмутилась я.

— Точно тебе говорю, все это не просто так! — Куэйта походила сейчас на прожженную жизнью гадалку. Закатила глаза, ее пальцы согнулись в крючки. Она раскачивалась из стороны в сторону, с заметной театральностью начиная нагонять мрака: — Я вижу будущее! Свет примкнул к тьме, а тьма сливается со светом. Золотая кровь связалась с чернью, а волей рока чернь средь знати. Хрупка же грань между мирами, — да, вещательница из Куэйты не самая сильная, — И если Нимаэль Моранен поцелует некроманта, небеса разойдутся мертвым пламенем, Живая Академия победит в Играх Превосходства, а Сумрачный мир навеки захлопнет пред нами свои врата!

Куэйта приняла обычный вид и невинно улыбнулась.

— Жуть какая! — ахнула я, едва сдерживая смех. — Не беспокойся, милая Куэйта. Я никогда и ни за что не поцелую некроманта.

— И чем же мы так плохи, сладкая? — услышала я голос за своей спиной. Он звучал слишком близко, оставаясь прохладным касанием на моей шее, от которого мурашки побежали по коже, а каждый волосок на моем теле вставал дыбом.

И этот голос я ни с кем не спутаю. Всегда тихий, но заставляющий себя услышать, властный и заманивающий, будто тебя искушает сам Отец Тьмы…

Стоило мне обернуться, и я убедилась в своей правоте — Леонар Альвис, наследный принц Туманной Империи, собственной персоной. Папочкин титул всегда окружал этого юношу аурой силы, и не секрет, что многие старались держаться к Леонару поближе.

— Ваше высочество, — я склонила голову перед ним, хотя на самом деле не должна была. Правила академий требуют, чтобы все были равны. Но разве кто-то станет злить будущего владыку? Преподаватели вечно прощали баловню судьбы пропуски занятий и сумасбродные выходки, оценки в табелях непомерно завышались. Куда уж нам, простым смертным?

— Давай без титулов, сладкая, — улыбнулся Леонар, его яблочно-зеленые глаза искрились азартом. — В конце концов, сегодня ты — простая куртизанка, а я — самый обворожительный ловелас…

Он дразнил, заставляя меня втягиваться в обозначенную правилами вечера игру. И от этого мое сердце вдруг забилось чаще. С его вечными шутками и подначиванием, Леонару стоило родиться придворным шутом, а не будущим императором.

— Так что? Неужели все некроманты настолько плохи, что недостойны даже толики внимания опальной Нимаэль?

— Но вы же слышали предсказание Куэйты? Не могу же я разрушать будущее империи своим легкомысленным поступком…

— Даже если твой повелитель прикажет?

Леонар наклонился, оказываясь в опасной близости и потянулся к моей щеке. На указательном пальце наследник империи носил перстень-коготь. Холодный металл дотронулся до моей кожи, оставляя после себя протяжный морозный след от скулы до подбородка.

— Какой повелитель? — пожала я плечами в ответ. — Не вижу тут таких, — огляделась по сторонам. — Здесь лишь очаровательные одинокие куртизанки и весьма посредственные ловеласы.

— Вот как? — Леонар щелкнул зубами у самого моего уха. — Тогда предлагаю пари. До конца вечера ты поцелуешь меня.

В памяти тут же всплыл недавний сон, где мы с ним придавались страстным порывам, и мне стало не по себе.

— Неужели тебе не хватает внимания остальных дам?

Кажется, блондинка с пятого курса, что не сводила с меня сейчас взгляда, была недовольна моей беседой с парнем. Наверняка очередная пассия принца, которая теперь бесится, что Леонар тратит свое драгоценное время не на нее.

— Сладкая, мне нужно абсолютно всё внимание, которое только возможно получить.

— Я не обязана соглашаться на какое-то нелепое пари, — напомнила на всякий случай. Куртизанки же вообще не должны никому и ничего?

— Неужели бесстрашная Нимаэль отступает? — поддел меня Леонар. — Видимо, учеба в живой академии совсем меняет людей, — вздохнул он, словно глубоко сожалел. — Скоро будешь, как остальные друиды — трусливо складывать лапки кверху и блеять о тупых чудищах.

— Они не тупые, — прошипела я.

— Ты уже говоришь, как они, — усмехнулся Леонар. — Признавайся, солнышко, чему тебя еще научили деревенские девчонки? А может мальчишки?

Солнышко? Это он меня сейчас солнышком назвал?! Он бы еще светлой девой нарек или… да нельзя так с демонологами!

А последние слова вообще произнес совсем тихо, чтобы слышала только я. Да как он смеет вообще? Его дыхание вновь щекотало мою кожу, задевая невидимые струны в моей душе.

— Условия пари? — процедила я.

— Ты поцелуешь меня до конца сегодняшнего вечера, — повторил некромант.

— А когда этого не случится?

— Случится, сладкая, — заверил меня будущий император. — Светленькие просто не умеют побеждать. Ни в Играх, ни в жизни.

— Отлично, — я протянула руку, чтобы заключить пари. — Если я выиграю, вы, ваше высочество, никогда не будете участвовать в Играх Превосходства.

Леонар бесстрашно принял ставку, захватывая мою миниатюрную ладонь своей так, будто был абсолютно уверен в своей победе. Серебряный перстень царапнул кожу до крови, и я замерла от осознания — принц связывает наш дурацкий спор магией! Вот же… некромант.

— Я, Леонар Альвис Кастро-Келеронд, обещаю, что никогда не приму участия ни в одних Играх Превосходства, если герцогиня Нимаэль Моранен не поцелует меня до полуночи…

Я выудила свой черный коготь, который покоился на тонких звеньях серебряной цепочки в глубине моего выреза, и полоснула им Леонара, чтобы закрепить магическую сделку. Не успела зеленое пламя сумрака окутать наши руки, как будущий император добавил:

— Играя в «Круг Порока».

Слова были произнесены, золотая вспышка с изумрудными искрами сумрака на мгновение осветила пространство между мной и Леонаром.

— Это нечестно! — только и оставалось выдавить мне, понимая, что клятва свершилась.

— Я же некромант, — довольно произнес Леонар. — Мы не играем честно, — после чего молодой человек потянул меня к столу.

— Дамы и господа, — объявил будущий правитель, усаживая меня на один из стульев. — Круг Порока!

Древняя, как мир, игра вызвала бурю восторгов у присутствующих. В нашем чопорном обществе это был чуть ли не единственный шанс побаловать себя любовными утехами, не прослыв при этом распутными.

Магическая полусфера устанавливается в центре стола, все игроки оставляют на хрустале по капельке крови. Следы мгновенно исчезают, впитываясь через тонкую преграду, и можно начинать играть.

Сами правила игры совсем простые. Магическая полусфера показывает имя случайного партнера, и двое предаются «пороку». На первом круге девушка радует молодого человека, устраиваясь на его коленях. Если судьба будет милостива (или, в моем случае, жестока), и магическая жеребьевка вновь сводит двоих вместе, то следует поцелуй в плечо. И это второй круг порока. На третьем идет поцелуй в шею. Но, если честно, такого практически никогда не случалось. Обычно участников набирается много, и дальше невинных прикосновений губ к плечу ничего не заходит. Эдакое приятная возможность пощекотать себе нервы.

И, конечно же, имеется четвертый круг порока, который зовется «пять минут страсти», когда двоим дается время побыть наедине.

Я наблюдала, с каким энтузиазмом молодые люди спешат присоединиться к игре, и подсчитывала своим шансы. Конечно, было волнительно. Все-таки я рассчитывала выиграть пари попросту покинув вечер, но Леонар лишил меня такой возможности.

— Один к двенадцати, — сообщила я его высочеству шансы, с которыми ему удастся заполучить меня хотя бы по первому кругу. И еще меньше вероятность Леонару победить в пари, учитывая, что поцелуи идут не сразу. — Если ты здесь не сжульничаешь, то готовься забыть об Играх раз и навсегда.

— Я верю в удачу, сладкая, — отозвался Леонар. Не удивительно, что такая важная персона ничуть не выдавала волнения по поводу предстоящего поражения. Наследник всегда казался слишком самоуверенным, и как по мне — так это то качество, которое приводит людей к фатальным ошибкам.

Я не торопилась подходить к полусфере, вежливо уступая очередь каждой из дам, осмелившихся испытать свою судьбу. В конце концов, как еще отчаявшимся особам, соблюдая правила приличия, добиться внимания молодых людей, которым они симпатизируют? В лоб не скажешь, а намеков же мужчины категорически не понимают!

Оставаясь в стороне, я наблюдала за происходящим. Леонар может и был любимчиком удачи. Если вопрос не касался нашего пари. За следующие два часа будущий наследник Туманной Империи оказался обласкан каждой из участниц порочного круга, но мое имя ему не выпадало ни разу. Как и остальным юношам.

Такое везение не могло не вызвать у меня довольной улыбки.

Градус разврата вокруг стремительно рос, в помещении становилось до невозможности душно. Мужская половина игроков давно избавились от своих камзолов, да и завязки на рубашках у многих были распущены до середины груди.

Довольный, словно сытый мартовский кот, Леонар лениво тянулся к полусфере, чтобы узнать, кто станет следующей жертвой. Да… во всяком случае, домой парень вернется с целым ворохом новых поклонниц, готовых утешить его после сокрушительного проигрыша. Одежда наследного принца была совершенно испорчена следами губной помады самых разных оттенков. Загоревшая после лета кожа с темным треугольником волос на груди, цепляла внимание. Волосы на голове Леонара оказались намного светлее. Видать южное солнце не пощадило пряди, выжигая на них свои светлые отметины. В каждом движении некроманта чувствовалась какая-то своя особенная грация. Он выглядел старше, чем остальные третьекурсники, хотя дурости в мозгах было больше, чем у любой малолетки.

Я с напряжением ожидала, что высветит полусфера Леонару. Каждый раз, когда он прикасался к ней, его яркие зеленые глаза смотрели на меня, не предвещая ничего хорошего. И каждый раз парень с разочарованием двигался к любой другой девушке, но не ко мне, как велела магическая доска.

— Нимаэль Моранен, — довольно объявил Леонар выбор полусферы. Его лицо сочилось смесью удовлетворения и облегчения, ведь полночь неумолимо близилась, как и его поражение. — Иди ко мне, сладкая…

Как же я ненавидела, когда он звал меня так! С самого знакомства издевается! Наследный принц начал это первым, а остальные подхватили, называя меня «Сладкой Ним», вкладывая совсем неподобающий смысл этому прозвищу. Кто-то относил «сладость» к моим губам, кто, прости Тьма, к груди. Про остальные варианты я даже думать не хочу! А ведь изначально, высокородный некромант имел ввиду совсем невинные вещи — мои «карамельные» волосы и «медовые» глаза. Если верить его словам, конечно. Но слухи-то по академии поползли самые грязные…

Леонар практически свалился на свой стул, будто его тело невероятно устало от всех тех ласк, которые ему сегодня достались. И которыми он сам щедро одарил других участниц. Парень похлопал себя по верхней части бедра, приглашая меня.

Первый круг порока… Аккуратно поправив юбки, я устроилась на своем временном месте. Рука Леонара тут же обвила мою талию, не давая упасть.

— Сладкая, чувствуешь, как ты близка к поражению? — промурлыкал парень, подогревая мою тревогу. — Господа, подвиньте доску ближе, а то, боюсь, моя нимфа сбежит, лишь бы не целовать гадкого некроманта.

Щеки моментально вспыхнули, а к полусфере пришлось тянуться, не вставая с колен Леонара. Он не пускал, удерживая меня за талию. Я почувствовала, как его ладонь скользнула выше, стоило мне наклониться к столу, большой палец принца очерчивал линию под моей грудью, аккурат по краю корсета. И хотя рука принца была чуть прохладной, я испытала прилив жара к месту, где он до меня дотронулся. Сердце забилось чаще, и мне не терпелось поскорее посмотреть имя на полусфере… чтобы сбежать, конечно.

— Лео…нар Альвис, — прошептала я, видя золотые буквы в хрустале.

— А вот и моя победа, — протянул парень, рывком возвращая меня к себе. — Пусть только в плечо, но это будет поцелуй.

— Выбираю желание, — твердо произнесла я, не собираясь сдаваться так просто. Правила игры допускали пропуск «круга», если исполняешь желание. Леонар не мог загадать поцелуй, или что-то подобное.

— Уверена? — прищурившись, спросил парень. — Ты знаешь, какая богатая фантазия у нас, бесчестных некромантов? — он медленно облизнулся, опуская затуманенный взгляд на мое тело.

Конечно, знаю. Особенно у одного конкретного, чьи колени сейчас приходиться греть. От шуточек принца все академия уже намучилась.

— Загадывай, — потребовала я, пока решительность окончательно меня не покинула. Я лучше буду кукарекать, или скакать перед всеми лягушкой, чем проиграю спор.

— Сними с себя что-нибудь, — не задумываясь, назвал Леонар, видимо первое, что пришло ему в голову. Роль ловеласа, судя по всему, наследник хотел сегодня отработать по полной.

Не могу сказать, что я удивлена подобной просьбе. Зная Леонара…

Но и я умею играть нечестно. Запустив руки в волосы, я неспешно вытянула сиреневую ленту, которая держала прическу собранной высоко на затылке. Тяжелые локоны, освобожденные из плена, волнами опали на плечи, а лента моими стараниями отправилась в нагрудный карман принца.

— Ваша очередь, — подбодрила я Леонара. Три раза подряд судьба нас не сведет, только злой рок. И тем не менее, удача в очередной раз повернулась ко мне известным местом.

— Нимаэль, — загадочно протянул принц, отодвигая от нас волшебную доску, которая вновь свела нас вместе. — Сладкая обманщица, я точно пропускать свой круг не собираюсь.

«Кто бы сомневался», — успела подумать я, до того, как губы некроманта коснулись моей шеи. Третий круг порока. Обжигающий, как лава. Непристойный, как… Леонар. Его губы впивались в мою нежную кожу, столь непривычную к подобным ощущениям. Кровь оглушающе громко стучала в висках, и парень наверняка чувствовал своим языком, как сильно пульсирует вена от его ласк. Я едва сдержала стон, когда Леонар прервал свой поцелуй, напоследок проскользив зубами по чувствительной коже.

— Боюсь, останется след, — промолвил принц, хотя его голос не выражал ни капли сожаления по этому поводу. Парень с какой-то странной гордостью провел указательным пальцем по месту, где только что его губы устраивали свой порочный танец. Задумчиво и медленно, словно он пытался запомнить на ощупь то, что делал со мной. — Твоя очередь, сладкая…

Кажется, теперь и Леонар придавал этому обращению совсем иное значение, чем раньше. Что-то неуловимое изменилось в интонациях некроманта, они стали ниже и намного глубже.

— Как бы вас не обвинили в нечестной игре, ваше высочество, — мне оставалось только холодно ворчать, отгоняя от себя навязчивые мысли о прикосновениях принца.

— Сладкая, все знают, что «круг порока» невозможно обмануть, — отозвался молодой человек, его предвкушающий взгляд скользил по моей спине, я чувствовала это нутром. И если бы я не была уверена, что ладони принца покоятся на моей талии, поклялась бы — Леонар уже расшнуровывает мой тугой корсет. Но мне это только чудилось, ведь наследник все на всего покорно ждал, что объявит полусфера.

— Ну как, Ним? Спорим, ты сейчас согласилась бы оказаться в моих объятиях, лишь бы не проиграть? — Ивейн только подливал масла в огонь моего смущения.

Ладони предательски дрожали, опускаясь на волшебный хрусталь, который вот-вот решит мою судьбу.

— Леонар Альвис, — мертвый голосом зачитала я.

Некроманты, стоявшие в зале, ликовали, будто это была их общая победа. Вот тебе и бал Примирения — все равно факультет соперников рад тому, что демонологи вот-вот испытают на своей шкуре вкус поражения.

Прежде чем я успела произнести заветное требование о желании, Леонар опустил палец на мои губы.

— Куэйта, милая, — пролепетал он невинным голосом, от которого у любой перехватит дыхание. — Напомни нам, что идет на четвертом круге порока?

— Пять минут страсти, ваше высочество, — отозвалась подруга.

— Не станет она этого делать, — услышала я шепот девочек из демонологов за своей спиной.

— Куда денется? — отозвался черноволосый некромант с курса Леонара. Я чувствовала себя загнанной дичью, окруженная людьми, которые уже делали ставки на исход этого противостояния.

— Все равно они ничего не узнают, — ложно успокоил меня Леонар, подхватывая на руки. По правилам четвертый круг пара проводит наедине в отдельной комнате. Чтобы никого не компрометировать сделанным выбором. Двое никогда не выносят на публику исход четвертого круга. — Ах да… ты же надеялась в случае победы лишить меня Игр… Так что вся правда всплывёт, когда завтра я стану бойцом от нашей академии.

— Я выбираю желание! — как только Леонар поставил меня на ноги, потребовала я. Принц едва успел захлопнуть за нами дверь. И для чего в особняке Куэйты вообще такие комнаты? Совсем крохотное пространство, прилегающее к просторному залу, вмещало в себя буквально одну единственную софу.

— Ты же вновь обманешь меня, сладкая, — некромант прижал меня к стене своим телом, так что с каждым вдохом я только сильнее ощущала мужскую грудь рядом со своей. Леонар запустил пальцы в мои волосы, расплетая локоны. Легко, едва ощутимо его ладони коснулись моих оголенных плеч.

— Загадывай, — повторила я, голос почему-то внезапно охрип.

Леонар отстранился и повернулся ко мне спиной. Я же тревожно наматывала на указательный палец цепочку с когтем.

— Не боишься, что я потребую чего-то невыполнимого? — некромант обернулся настолько резко, что я вздрогнула. Зеленые глаза наследника горели недобрым обещанием. И почему его вообще так задевает, что я не хочу его целовать? В окружении Леонара всегда найдется целая прорва девиц, готовых исполнить любые его прихоти. Только пальцем помани. Но он вцепился в меня…

— Твое право, — я старалась держать себя в руках, хотя мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. — Надеюсь, человек твоего положения не опуститься до…

— Ним, сладкая моя, не буди мою богатую фантазию, — Леонар дотронулся обеими руками до моих кистей, и его пальцы игриво побежали вверх, оставляя на коже щекочущие укусы прохлады. — Чего бы пожелать? — задумчиво мурлыкал он, поднимаясь все выше. Его взгляд остановился на вырезе моего платья, и парень закусил нижнюю губу.

— Мог бы и отменить пари. Ни ты, ни я не проиграем. Ведь стоит мне исполнить очередной твой дурацкий каприз, как ты останешься с носом.

— Коготь.

— Что?

— Я хочу твой коготь, — спокойно отчеканил Леонар, не сводя взгляда с серебряного артефакта.

Кажется, я ожидала услышать что угодно, но никак не это…

— Ты решили проиграть спор, чтобы получить какую-то безделушку? — не думаю, что у меня получился беззаботный голос. Слова вибрировали, оставаясь звенеть в воздухе.

Леонар поддел цепочку своим перстнем и подтянул к себе, чтобы внимательно изучить подвеску.

— За такую безделушку убивают, — задумчиво произнес он, продолжая разглядывать мой артефакт. — Коготь костяного дракона Сумрака в белом серебре Тиамант… Демонологу он все равно ни к чему, это оружие некромантов. А у тебя вообще нет никакого права носить его.

— Нет, — возразила я с полной уверенностью. — Это наследство, от мамы.

Леонар усмехнулся.

— Опять врешь, сладкая, — парень чуть сильнее натянул цепочку на моей шее.

— Попроси что-то другое.

— Желание есть желание, — отозвался наследный принц. — Коготь. Или поцелуй.

Вот так и загоняют в угол маленьких доверчивых герцогинь. И отчего мне не дано врать чуть лучше? И не привлекать внимания Леонара к единственной вещи, которая имела для меня ценность больше, чем собственная жизнь? Как он только почувствовал-то? Я точно знала, что мама пользовалась этим когтем всю свою жизнь, но она не могла быть каким-то там некромантом. Отец бы рассказал…

— Я жду, Ним, — напомнил Леонар то, о чем трудно было забыть.

— Коготь не отдам, — твердо отрезала я, забирая свой артефакт из цепких лап стервятника.

— Тогда я хочу получить свои пять минут страсти, сладкая…

Я зажмурилась, прежде чем сделать это. Знала бы, что проиграю — согласилась еще на втором круге, когда можно было отделаться прикосновением губ к плечу будущего императора. Но теперь все должно быть по-взрослому, никаких мимолетных столкновений…

Мои губы с силой впечатались в его, и я надеялась оттянуть как можно дальше тот момент, когда встретятся наши языки. Леонар оставался неподвижным, максимально поглощенный моментом своего триумфа. А я томительно медленно вкушала пьяняще-винный аромат его кожи, ловила тепло и мягкость его губ, сжатых в победной улыбке.

Лицо опалило жаром стыда и чего-то еще, ранее неизвестного. Словно мы с Леонаром обменивались чистейшей энергией, которая натягивала нервы до предела и заставляла кровь в венах обращаться в жидкое пламя. Чистейший огонь, выжигающий внутри остатки сомнения и пробуждающий неизведанный трепет глубоко в душе. Я лишь едва осмелилась скользнуть языком по губам Леонара, и он тут же приоткрыл рот, приглашая меня углубиться в нашей порочной игре.

Я отпрянула, делая шаг назад, и еще один, и еще… пока, задыхаясь, не встретилась спиной со стенкой.

— Доволен? — со злостью спросила я, прекрасно понимая, что злюсь гораздо больше на саму себя. И на свою странную реакцию на какой-то поцелуй. В конце концов, это не первый раз в моей жизни. С Ивейном мы же это делали. Только ничего подобного я прежде не испытывала. Почему так сильно бьется сердце? И почему я до сих пор задыхаюсь, будто продолжаю тонуть в океане по имени Леонар?

— Почти, — отозвался некромант.

Его слова заставили страх в моей голове вспыхнуть с новой силой. Потому что я понятия не имела, что может быть на уме у человека, чьи глаза сейчас горят зеленым пламенем Сумрачного мира.

Нет, была у меня одна догадка, конечно, но не собирается же Леонар снова меня?..

Собирался. Его губы стремительно накрыли мои. До боли, до потери сознания. Властный и влажный поцелуй подчинял, обжигал небо и оставался гореть ярким клеймом в моей памяти. Заставлял сдаться на волю инстинктов. Я обняла Леонара, погрузила тонкие пальцы в его длинные густые волосы. Некромант с рычанием сжимал меня в объятиях, безнадежно пытаясь утолить свою жажду каждым прикосновением. Я уже не знала — это у меня кружится голова, или это принц подхватил меня на руки, заставляя комнату опрокинуться.

Тяжесть его тела дарила столь желанное сейчас тепло, а пальцы некроманта оставляли вдоль позвоночника живительную прохладу, от которой спина выгибалась навстречу широкой мужской груди. Мы лежали на софе и были вместе. Наши губы, наши руки… Сплетение двух безудержных стихий, отзывающиеся стонами в вечернем полумраке.

— Ним… Моя огненная Нимаэль, — шептал Леонар, лишь на секунду оставляя мои губы, чтобы спуститься ниже и обдать мою шею горячей лаской своего языка.

Как долго может продолжаться безумие, в которое мы оба окунулись с головой? Забывая кто мы и где мы…

Ладонь Леонара скользнула мне под юбки, задирая их до кромки чулок. И в этот момент ко мне вернулась трезвость сознания. Тело, еще мгновение, назад распаленное страстью, сковала паника. Я не могла зайти так далеко… Это не я… И это не мои ногти сейчас оставляют царапины на золотой коже наследного принца.

Когда Леонар успел снять рубашку?!

Не зная, что сделать еще, чтобы остановить решительный напор молодого мага, я стиснула зубы. И до конца жизни буду уверять — в тот момент я не имела понятия, что прокусываю губу Леонара до крови. Лишь почувствовала солоноватый металлический привкус и услышала невнятные ругательства некроманта. Он отпрянул от меня, давая, наверное, единственный шанс сбежать.

С проворством семирога я вскочила на ноги и бросилась прочь из комнаты. И не слушала крика Леонара, не останавливалась перед Куэйтой, которая попыталась узнать, что случилось. Фиолетовым вихрем я слетела по лестнице на первый этаж, а затем выскочила на улицу, чтобы поймать экипаж.

Лишь бы оказаться как можно дальше от принца. Лишь бы вернуть свое дыхание. Лишь бы раствориться в ночной темноте и забыть, как чуть не проиграла что-то большее, чем просто поцелуй.

Леонар выбежал на улицу, но было слишком поздно. Нимаэль исчезла, словно речная нимфа растворилась в городской ночи. Несколько закрытых экипажей разъезжались по узкой улочке, и тьма их знает, в котором их них могла скрыться Моранен.

Срывая гнев на пустоте, что досталась ему вместо огненной дикарки, Леонар еще раз дотронулся до губы, которая неприятно ныла.

Так от него еще никто не сбегал…

Да от него вообще никто и никогда не сбегал!

А здесь какая-то девица, чуть не лишившая его Игр и собственного достоинства. Наверное, ему стоит поблагодарить судьбу, удачу и всех богов, что «круг порока» все-таки устроил принцу столь желанную победу.

Которая теперь отдавала пеплом на нёбе. Сладкая девочка Ним, едва не избежавшая поцелуя, и ускользнувшая из объятий Леонара, когда он был готов отдать ей все богатства этого мира. Лишь бы не останавливаться.

Огненная Ним…

Разгоряченный парень выпустил воздух из легких, и его дыхание разошлось в вечерней прохладе густым белесым паром. На утро половина столицы будет обсуждать, как наследник империи беспомощно гнался за строптивой герцогиней, оголенный по пояс.

«Клуб жертв Нимаэль Моранен стремительно набирает членов», — недобро усмехнулся Леонар, вспоминая, как сам потешался над Ивейном Лараном еще неделю назад. Как хорошо, что в его власти пресечь любые разговоры.

— Вечер закончен, — объявил будущий владыка тоном, не допускающим пререканий.

— Ваше высочество, — пока Леонар поднимался по ступенькам на второй этаж, его нагнала Куэйта.

— Дорогая, — обратился к ней юноша, не собираясь церемониться. Злость с каждым шагом все больше захватывала его разум, требуя выплеснуть разведенное в душе пламя хотя бы на кого-нибудь. — Надеюсь, мне не стоит объяснять, что о произошедшем разговоров быть не должно?

— К-конечно, ваше высочество.

Свои вещи Леонар нашел нетронутыми в комнате, где совсем недавно двое играли в свои игры.

Нимаэль Моранен…

Ее сладкий запах окутывал некроманта, впитался в его кожу и одежду. Мешая выкинуть из головы сумасбродную чертовку.

«Ничего, мы еще встретимся», — без тени сомнения, успокоил себя Леонар. Уж он устроит эту встречу. Некромант, правда, еще не решил, с какой именно целью: закончить начатое сегодня, проучить мерзавку или получить то, что он по праву считает своим. Возможно, все сразу.

Загадочная Нимаэль…

Как жаль, что Леонар не терпел лживых женщин. Ему по горло хватало подхалимов в окружении. Готовых пойти на что угодно, лишь бы получить расположение будущего императора.

Но врунишка Нимаэль зашла дальше всех в своем вранье.

Цену артефакта на своей шее девушка определенно знала, раз ради его сохранения была готова удовлетворить нескромные капризы принца. А еще пыталась давить на жалость — наследством матери. Какая дешевая уловка! Не говоря о том, что некроманты не ведают жалости.

Леонар точно знал, что такой коготь существует в единственном экземпляре. Ведь долгое время этой артефакт принадлежал императорской семье. Пока отец не подарил его своей возлюбленной.

Молодой принц усердно перебирал в памяти имена, пока не вспомнил женщину, которую никогда не знал.

Лорейн Ивгард.

Давняя история, до сих пор бросающая тень на действующего императора. Столько времени прошло, а эта женщина жила в его сердце, отравляя семью Леонара вот уже двадцать лет. Ревность матери, рвущая душу тоска отца и бессилие сына что-либо исправить. Женщина, которой давно нет в живых, незримо присутствовала в каждой семейной встрече. Ее отказ стать императрицей, бесценный подарок владыки и трагичная кончина, раз и навсегда лишившая отца Леонара шанса завоевать любимую.

Ним могла врать кому угодно про коготь, но только не Леонару. Лорейн Ивгард не оставила после себя детей.

— Ничего, — еще раз повторил юноша. Он точно знал, что получит то, что принадлежит ему по праву.

Глава 6

Выходные закончились быстро, вероятно по причине того, что я старалась не покидать своего сарая и все силы положила на то, чтобы забыть события прошедшего бала.

Отец Тьмы, как же это было сложно сделать!

Я целовалась с некромантом. Да не просто с каким-то там, а с самими Леонаром Альвисом. Обычно подобные фразы звучали из уст первокурсниц с неописуемым восторгом. В моих же мыслях тон оставался пренебрежительно жалким. Жалость я, понятное дело, испытывала к себе. Леонару-то что сочувствовать? Он в очередной раз получил свои пять минут славы. А мне от этой истории отмываться до конца жизни. Потому что я точно пыталась это сделать на выходных. Но сколько бы я ни терла свою кожу, распаривая ее в воде, у меня не получалось избавиться от ощущения, что Леонар все еще на мне.

Я все равно чувствовала его руки, эти обжигающе горячие ладони, которые будто поселились под моей одеждой. Такой резкий контраст с Ивейном, чьи прикосновения едва ли оставили след в моей памяти. А ведь он настоящий демонолог! По идее тот, кто должен был вызвать во мне целую бурю эмоций, не был способен разжечь даже искры желания. Хотя все знают, что демонологи — это воплощение самого огня Сумрака! И когда двое из нас предаются страсти, то с этим не сравнится ничто на свете. Будто вулканы извергают свою лаву на мертвые земли, словно огненная буря, сносящая все на своем пути!

Ну, так во всяком случае, мне рассказывали.

Некроманты же, в свою очередь, должны быть холодными, сдержанными и во всех отношениях бездушно унылыми. Нет, я, конечно, понимаю, что даже эти труполюбы не почкованием размножаются. Но как-то Леонар совершенно не походил на тот образ, который сложился в моей голове.

Хотя, что это я, в самом деле? С тем, как не везет в последнее время, не удивительно, что и демонолог, и некромант, мне попались бракованные.

Но обо всем этом я мало того, что вообще думать не хочу, так и времени на это нет. Все-таки и учиться когда-то надо!

Тем более что сегодня сам ректор вел у нас Теорию Жизни.

Занятие проходило на открытом воздухе, что так сильно напоминало мне старую академию. Разве что здесь все сидели не на выжженном огнем сумрака полигоне, а на густой зеленой траве, в тени ветвистых деревьев. По правую сторону от нас начинались загоны, так что я могла видеть, как старшекурсники выгуливают своих зверей, по левую вдалеке на солнце поблескивала прохладная гладь воды.

— Мало кому известно, — начал вещать господин Даллар, после того как прислонился к толстой ветке. — Но магия доступна абсолютно каждому.

Я поперхнулась от такого заявления, учитывая, что в моей прошлой академии учили совершенно другому. И тамошнему уровню образования я доверяла больше. В конце концов, подобное утверждение легко опровергнуть! Я подняла руку, чтобы задать вопрос.

— Да, магиана Моранен, — позволил мне говорить господин Даллар.

— Всем известно, что магов очень мало. Далеко не всем поддаются столь тонкие материи.

— Магиана Моранен пересказывает нам теорию, которой учат у темных, — пояснил ректор остальным. — Но, как это часто бывает, поборники Сумрака не рассматривают глубинные причины сложившегося положения. Все, что нас окружает, пропитано магией. Наш мир — это невероятно сложное сплетение мириад тончайших нитей, проводящих через себя потоки Жизни. Сами по себе эти нити полые, существовать без энергетических потоков они не способны. Отсутствие жизни всегда означает смерть. Вы можете видеть камни — это ярчайший пример того, как выглядит материя, лишенная жизни. И, тем не менее, когда стихийный маг берется наполнить камень своей энергией — безжизненная структура на время оживает.

Придраться к словам Даллара я не могла. Но он так и не ответил на вопрос — почему магов так мало, если он говорит, что ими могут быть все подряд. Я вновь подняла руку, но господин ректор не дал мне слова.

— Жизнь — основа всему, — продолжал вещать он. — Это уникальная, не поддающаяся воспроизведению, структура. Разрушив ее однажды — практически невозможно что-то исправить. Стихийники умеют вплетать свою энергию в полые нити, но это лишь временный обмен. Но только друиды обучаются работе именно с хрупкой структурой Жизни.

Я вновь подняла руку, чтобы напомнить о своем вопросе.

— Я помню, магиана Моранен, — тихо ответил господин Даллар. — Как я уже сказал — Жизнь неповторима и уникальна. Но наш мир открыт и для других сил. Темных сил. Более стабильные, способные существовать вне материи. Сумеречная магия отравляет собой все, к чему прикасается. Она разрушает не только Жизнь, но и видоизменяет сами нити, образующие все вокруг. Попав в наш мир однажды, она расползается до сих пор, подрывая равновесие. И это касается как глобальных процессов, так и чего-то мелкого, незначительного. Вроде человека. Затронутые темными силами, потенциальные маги теряют способность обращаться с тонкими материями Жизни и Света, но при этом не обретают возможности чувствовать сумрачные нити. Как итог — в наше время магов очень мало.

Я снова подняла руку, собираясь спросить Даллара, как же получается, что я, например, могла быть демонологом, а теперь заниматься такой «светлой» наукой.

— Все вопросы после лекции, — не обращая внимания на мой интерес, произнес господин Даллар. — Цель наших занятий — научить вас обращаться с самой Жизнью. Кем вы станете в итоге — лекарями, звероводами или истинными друидами — зависит только от вас. От того, сколько усилий вы готовы вложить в свое обучение.

Дальше я уже ничего спрашивать не хотела. Мне нравилось наслаждаться теплыми лучами солнца и неспешно делать пометки по лекции, которую зачитывал господин Даллар.

И никакие Леонары больше в голову не лезли. Красота!

Сидишь, расслабляешься, вникая в тонкости теории света и жизни.

Если задуматься, учиться в Х.А.М. е, как ни странно, мне нравилось. Да, дисциплины деревенским жителям однозначно не хватало. Но в целом народ здесь был намного добрее, чем в Ц.И.А.Н.И.Д.е. Отсутствовала какая-то рьяная конкуренция между курсами и факультетами.

Да и само деление на факультеты казалось весьма условным. Как уже сказал наш глубокоуважаемый ректор, все зависит только от нас. Сам Хемиан Даллар мог только предположить степень, в которой раскроются заложенные с рождения способности. Самые сильные, перспективные и малочисленные — истинные друиды. На всю академию таких талантов наберется всего-то человек десять. Да и то не факт, что к завершению обучения им удастся достичь необходимых высот для столь почетного звания.

«Почетного», наверное, стоит брать в кавычки, как по мне. Кому вообще нужны друиды в мире, где: «все поражено скверной тьмы и смерти». Повторяя про себя слова ректора, я не могла не сдержать усмешки.

Вторые по способностям шли лекари. Лукиан, например.

Вот кому я завидовала!

У них учеба в основном состояла из медитаций. Ни тебе тяжелого физического труда, ни ночных зубрежек. Большую часть недели лекари собирались на природе, устраивались на солнышке и закрывали глаза в поисках единения с энергией Жизни.

Ну, и последними по способностям шли мы, звероводы. То есть предрасположенность к магии Жизни в нас была, но рассчитывать на то, что мы ее освоим, не приходилось. Максимум, чего от нас ждали — умения обращаться с полу-разумными расами и тварями, наделенными магическими способностями.

И это при условии, что я до сих пор не могла придумать имя своему семирогу.

Обидненько.

— Ним, — шикнула мне соседка, возвращая из глубоких раздумий. — Ним, у тебя сумка горит!

Я едва не вскрикнула от такой новости. Но стоило посмотреть на сумку, тут же успокоилась. И ничего она не горит, просто немного светится изнутри, потому что кто-то явно отправил мне весточку. Притом достаточно прицельно, чтобы угодить прямо в сумку. Я огляделась по сторонам, но не смогла найти кого-либо, кто подходил на роль отправителя. Все магиане были полностью поглощены лекцией.

Да и что гадать, когда можно посмотреть?

«Моя неуловимая нимфа,

Не проходит ни дня, чтобы я не вспоминал твою страстную покорность в моих руках. Твои стоны в моей памяти помогают засыпать с улыбкой на лице. А след, что ты оставила на моих губах, словно огненная памятка — не даёт забыть твой строптивый нрав.

Пишу тебе, чтобы поделиться радостной новостью. Мою заявку об участии в Играх Превосходства одобрили. Более того в этом году я буду капитаном команды Ц.И.А.Н.И.Д.а. Гадкие некроманты опять всех обогнали, не так ли, сладкая?

Я сохранил твой маленький подарок и обязательно возьму с собой на состязание с твоей академией. Шелковая лента с твоих волос станет знаком благословения от дамы моего сердца. Этот клочок ткани до сих пор пахнет тобой, моя сладкая обманщица.

Свою победу я посвящу тебе, милая. И, надеюсь, своего победителя ты встретишь также горячо, как я жажду продолжения нашей ночи примирения.

Твой.

Л.А.»

Я в гневе скомкала письмо, присланное Леонаром.

Да он издевается надо мной!

Любое упоминание о том, как мы с ним целовались, заставляло мои щеки вспыхнуть. А будущий император решил накатать целый опус на эту тему. Ещё и на продолжение рассчитывает!

Решил в игры со мной играть! Ну что ж, я устрою ему продолжение.

* * *

Вечером я с большим трудом отыскала Луку. В комнате его не оказалось, в общежитии никто не смог сказать, куда он запропастился. Обыскав загоны, где лекарь любил коротать вечернее время, я уже было отчаялась его найти.

Но тут на выручку пришёл семирог. Всё-таки умный зверёк мне достался! Понял, кого ищет хозяйка, и уверенно потянул меня прочь от учебного корпуса.

Мы шли, наверное, с полчаса, пока мой пушистый друг не вывел нас к просторному белому озеру.

Едва ли я могла вспомнить, чтобы видела в своей жизни такую воду! Серебристая гладь напоминала природное зеркало, которое сейчас отражало в себе пушистые белые облака.

Недалеко от берега я и нашла Луку. Оставив одежду на земле, рыжий молодой человек нырял с головой, исчезая на несколько секунд и возвращаясь вновь.

Лукиан в очередной раз вынырнул из воды и поплыл к берегу. Он греб только ногами, потому что в руках что-то плотно сжимал. А мне было так интересно, что же он собирается мне показать, что я совсем забыла прикрыть глаза, чтобы не смущать молодого человека, когда он начал выходить из воды. И посмотреть было на что. Тугие мышцы торса, со стекающими по ним струйками воды и бликами солнечного света завораживали. Одна радость, свое купание в озере Лукиан решил устроить в брюках.

— Отец Тьмы, что это?! — воскликнула я, когда парень высыпал к моим ногам черные раковины, из которых торчали толстые желтые… языки? Не знаю, что там, но это двигалось, было весьма склизким и очень малоприятным.

— Это тебе…

Серьезно? Я не согласна.

— Вернее, семирогу. Они это любят, — пояснил Лука. — Озерные мидии.

Мой пушистый малыш, услышав, что для него что-то принесли, бросил гонять листву и кинулся проверять, что это там такое. Маленькие голубые лапки ловко выхватывали мидии, когтями семирог раскрывал раковины и с большим удовольствием съедал внутренности.

— Это достаточно вкусно, если приготовить, — Лука присел рядом со мной на землю. — Хочешь, можно развести костер и запечь на углях. Я наловлю еще, это несложно.

— Я, наверное, откажусь, — возразила я. Семирог, конечно, уже доедал последнее лакомство, отбрасывая пустые раковины себе за спину. Пронырливый зверек, навострив ушки, стал оглядываться по сторонам в поисках еще чего-нибудь съестного. А я гадала — это мы сейчас невольно объели Луку, или он так и планировал занести угощения попозже в мой сарай.

— Ну, если надумаешь — скажи. В столовой не часто балуют такими деликатесами.

И то правда. Такое чувство, что в большинстве своем друиды предпочитали обходиться без мяса вовсе. По утрам давали каши и пирожки с разными начинками — яйца, ягоды, яблоки, иногда попадалась капуста и картофель. Ужин — весьма скромное мероприятие в академии живых, но Лука утверждал, что иногда попадается вполне приличная уха.

— А вообще, озеро хорошее, — говорил парень, пока мы оба смотрели на закатное солнце. Довольный зверек устроился у меня на руках и требовал, чтобы я чесала ему голову. — Рыбы много, я даже удочку себе сделал. Хочешь, вечером сходим на кухню, я приготовлю что-нибудь для тебя?

— Ты еще и готовить умеешь? — удивилась я.

— Ничего сложного, — смущенно краснея, ответил Лука. — Но вкусно будет, обещаю.

Завидую. Я совсем не умела ничего делать. Да и зачем? За меня почти всегда готовил кто-то другой. Впрочем, как и у всей знати. Кухни в наших домах всегда были хорошо прогреты от плит и печей, и на них царили невероятные запахи. Я с трудом могу вспомнить — хотя бы раз мне приходилось греть себе что-то самостоятельно? Уж не говоря о том, чтобы самой подоить корову или поймать рыбу. Наверное, стоит освоить все эти навыки. А пока есть деньги — купить в ближайшей деревне вырезки, хоть как-то отблагодарю Луку за то, что он мне так помогает.

— Если честно, у меня на сегодняшнюю ночь другие планы. И у тебя кстати, тоже, — произнесла я, переходя к теме, которую хотела обсудить с Лукой.

— Да? — рыжий улыбнулся. Совсем не пошло, как это делал Леонар. Его улыбка была мягкой, и такой воодушевленной! Невероятно светлый.

— Помнишь, я говорила, что хочу призвать себе дракона?

— Такое забудешь, — кажется, Лука ожидал услышать что-то другое. Во всяком случае, парень сразу осунулся, даже чуть посмурнел. — Почти все ингредиенты есть в общем доступе, на складе в академии. Но кое-что так просто не достать.

Это была плохая новость. Мне дракон очень-очень нужен. И чем скорее, тем лучше. И так уже почти неделю в академии, а ничего выдающегося ещё не сделала.

Нет, надо отдать мне должное, напортачить за это время я тоже не успела. А с моими талантами это практически подвиг.

Но, видимо, неделя без приключений на свою голову для меня — предел.

— И все-таки, как можно раздобыть недостающие ингредиенты? — уточнила я.

— У Даллара должны быть, — пожал плечами Лука. — Но он не даст.

В голове сразу всплыла коробка, в которой ректор держал склянки для призыва семирога.

— Сможешь точно расписать — чего и сколько нужно? — задумчиво спросила я.

В конце концов, Даллар не хочет делиться — так я сама возьму. Чуть-чуть.

Это, конечно, не очень хорошо. Но, думаю, ректор меня простит, когда в его академии появится первый прирученный дракон. И когда мы с моим новым зверем одержим победу в играх над Мёртвой Академией.

Глава 7

Сегодня та самая ночь.

Ух!

От понимания, что я делаю что-то запрещенное — дух захватывало!

В конце концов, сколько можно быть хорошенькой? Всю жизнь по правилам жила, и пока ни к чему положительному меня это не привело. Дома нет, жить не на что, от отца ни слова не пришло с тех пор, как я отказала Ивейну. Теперь вообще занимаюсь проникновением со взломом. А это только первая неделя обучения среди крестьянских.

На самом деле, за отца я уже начала волноваться. В конце концов, он в не менее бедовом положении, чем я сама. Если не хуже. Все-таки герцогиня Ларан — весьма влиятельная особа во всех кругах, и как бы она не решила… Что? Ну вот что она может сделать?

По правде говоря, мне было страшно представить. С одной стороны, Лараны — высокородная семья, и вряд ли их положение позволит поступать не по чести. А с другой… На днях я видела, как старшекурсник избил деревенского паренька до потери сознания. Только за то, что тот вовремя не вернул тому три серебряника. Три! А если вспомнить, какие суммы задолжал мой отец… Нет. Я не хотела верить, что с ним может случиться что-то ужасное. Разве что долговая тюрьма. Тоже не самый лучший исход, но…

Как же я не подумала об этом раньше?! Вдруг отец не мог ответить мне, потому что его арестовали?!

Я растерла виски, прогоняя тревожные мысли прочь. В выходные первым же делом займусь этим вопросом. А сейчас мне нужно сосредоточиться на проникновении в главный корпус.

Когда я взбегала по ступенькам к парадной двери, я очень надеялась, что ее не запирали на ночь. Нет, конечно, у меня в запасе было заклинание для вскрытия замков. Но вот если с обратной стороны широкие створки будут скреплены массивным запором — я ничего не смогу сделать. Разве что сходить в сарай за лестницей и штурмовать окна.

— Нимаэль…

— Отец Тьмы!!! — взвизгнула я, когда до моих плеч дотронулись ледяные ладони.

Никогда не считала себя трусихой.

Но… Если глубокой ночью ты пытаешься совершить что-то противозаконное, такие сюрпризы заставят появиться несколько седых волос на твоей голове. Сердце чуть из груди не выскочило!

А ладони незнакомца проскользили выше, закрывая мои глаза.

— Не угадала, сладкая, — горячий шепот, обласкавший мою шеи резко контрастировал с прохладными прикосновениями чужой кожи к моему лицу. — Но польщен.

— Леонар? — Я развернулась, а наследник престола опустил руки по обе стороны от моей головы, заключая меня в ловушку. В ноздри ударил его теплый летний запах — лимоны и мята. Даже забавно — меня некромант дразнит сладкой, а сам пахнет, словно живет в кондитерской лавке. Даже слюнки потекли. Но лишь по причине того, что я со вчерашнего обеда и крохи в рот не брала! Я уверена в этом почти полностью…

А с другой стороны, совсем скоро мне придется не только себя и семирога обеспечивать, но и дракона кормить, так что о кулинарных изысках я могу вовсе забыть. И в связи с этим еще раз вдохнуть полной грудью манящий аромат принца — не преступление. Наверное.

От удовольствия даже глаза прикрыла. Но лишь на секундочку….

— Не представляешь, как возбуждающе звучит твой голос, когда ты так кричишь…

Наглый, дерзкий, гадостный некромант. С самыми зелеными глазами, которые я когда-либо видела.

И о чем я только думаю?

Кажется, рядом с Леонаром трезво мылить у меня в принципе не получается. Что весьма прискорбно. Особенно сейчас, когда все мои мысли должны быть о предстоящем ритуале призыва.

— Ты… что ты здесь делаешь?! — попыталась юркнуть под рукой принца, только он прижался ко мне своим горячим телом, не давая пошевелиться. От такой близости кому угодно станет неуютно. Впрочем, разве мне есть дело, что Леонар Альвис забыл в Х.А.М. е? — Ты очень не вовремя.

— Это я уже понял, — одно движение, и Леонар вытянул соломинку из моих волос. Сухая травинка быстро отправилась в короткий полет до земли, небрежно отброшенная аристократической ладонью. — Неужели моя сладкая нимфа по вечерам проводит время на сеновале? А я надеялся, что ты будешь ждать меня, вся в томлении…

Леонар чуть надул губы в притворной обиде. Он скользил по моей коже своим дыханием, вновь оказываясь непростительно близко. Пощечину, что я попыталась ему врезать за столь вопиющее предположение о моем времяпрепровождении, Леонар с ловкостью предотвратил, перехватив мое запястье.

— Я скучал, — признался юноша, целуя кончики моих пальцев. — Спать не мог, представляя, ЧТО мы с тобой не закончили…

— Не закончили… что? — успела спросить я, прежде чем губы Леонара накрыли мои.

Я даже глаза от удивления распахнула, когда почувствовала это нежное прикосновение, от которого сердце замирало в груди. Почему Леонар на меня так действует? Это так нелепо — терять дар речи, возможность двигаться и здраво мыслить, когда он просто дотрагивается до меня своими губами.

Неужели некроманты ядовиты, и умеют парализовать своих жертв?

Но что за глупость? Ведь я точно чувствовала, как мои руки стремились к его лицу, как мои пальцы хотели погладить загорелую кожу на шее юноши, повторяя движение его ладоней на мне. Едва-едва, как крылья бабочки, он касался меня, будто зная — нельзя, я против, но… Что «но»? Сердце с бешенной скоростью разгоняло кровь по венам, готовое от такого забега разорваться на части, я упускала не только нити контроля над драконом, но и нити, связывающие меня с реальностью.

Кажется, я продолжала что-то лепетать, но знала — почему-то не отталкиваю от себя принца, хотя должна.

Словно я хотела, чтобы он меня поцеловал. Может быть, не прямо сейчас, но однажды… Да может, и не он вовсе… Просто вновь ощутить тот невообразимый полет эмоций, что я испытала с Леонаром в наш первый поцелуй…

Да, дело вовсе не в принце.… А в тех самых неизведанных чувствах, природа которых мне пока недоступна.

Мои вялые попытки все-таки остановиться, пока я окончательно не потеряла контроль тонули в страсти, которую на меня выплеснул Леонар.

Даже и не знаю, от чего я в этот момент оцепенела — от возмущения или смущения.

— Леонар, — едва выговорила я, учитывая, что в моем рту сейчас было в два раза больше языков, чем предусмотрено физиологией. — Прекрати…

Получалось как-то шепеляво и очень неловко…

— Укушу, — честно предупредила я.

— Ним, — протянул Леонар, ни на мгновение не ослабляя своего напора. — Аааа!

Юноша отстранился, вцепившись рукой в свою ногу.

— Как ты?.. — хотел было он выругаться, но осекся, понимая, что за ногу я его укусить не могла ну никоем образом. Я быстро поняла, откуда пришла подмога. На ступеньках сидел мой Демон и довольно пожевывал кусок добротной телячьей кожи, оторванный от штанов наследника империи. — А это что за тварь?! Отойди, сейчас я его…

— Не смей! — взвизгнула я, подхватывая семирога на руки. Кажется, расстояние до Демона я преодолела меньше, чем за секунду. — Он просто защищал свою хозяйку.

Леонар посмотрел на моего зверька с таким презрением, что моментально потерял те крохи очарования, что демонстрировал до этой секунды. Некроманты и так не могут похвастаться особым обаянием. На мой взгляд, конечно. А когда лицо принца исказила гримаса брезгливости относительно моего питомца, мне стало обидно за семирога.

— Неужели ты сегодня не в настроении? — бросил юноша, зачесывая свои длинные волосы назад. — Разве тебя стоит защищать от меня?

На этот раз ни его улыбка, ни вздернутая наглым образом правая бровь, не произвели на меня ровным счетом никакого впечатления.

— А почему я вообще должна быть в настроении встречать тебя? Да еще и в ночи. И вообще… Ваше высочество, проникновение на территорию академии считается незаконным, и господин Даллар не одобрит подобного.

Хотелось припугнуть наглеца, что я отправлюсь прямо к ректору, вот только… Я же не отправлюсь. Да и Леонар скорее всего это прекрасно знает — его проступок окажется безнаказанным.

— А я здесь вполне законно. Меня сослали в вашу дыру на целую неделю, — улыбнувшись, прошептал Леонар. Его глаза казались темнее, чем обычно, но, возможно, это просто игра теней в предрассветный час. Я видела, как его взгляд изучающе скользит по мне, раз за разом возвращаясь к припухшим губам. И спрятаться от такого внимания я могла разве что за своим семирогом. Жалко, что он такой маленький…

— Неделю?!

Отец Тьмы, я слишком часто поминала некромантов, вот ты и привел на мою голову одного. Особенно навязчивого.

— Строго говоря, на шесть дней я уже опоздал, — признался юноша. — Но ради твоей компании я готов задержаться здесь дольше, чем планировал.

— Что значит — опоздал?.. — я задала вопрос, но на самом деле старалась сосредоточиться, успокаивая дракона в сарае. Тот уже попытался цапнуть Хиль за руку, и кто знает — когда его игры перетекут в настоящую атаку? Я по-прежнему чувствовала, что зверь очень хочет выйти на волю и лично посмотреть на наследника Туманной Империи.

— Ну… такая дальняя дорога… — протянул Леонар, потягиваясь. Совершенно невзначай опустив при этом руку ко мне на плечи. Демон предупреждающе зарычал, но, кажется, некроманта это ничуть не испугало.

— Дальняя? Между нашими академиями два часа езды! — горячо возразила я. Во всяком случае, пока мы разговаривали, Леонар не пытался вновь меня поцеловать.

— Смотря, какими тропинками двигаться, — принц Леонар сегодня был в невероятно игривом настроении. — Сладкая, так ты хочешь, чтобы я немного изменил свое расписание, и остался с тобой подольше?

«Нет!» — тут же подумала я, но вслух произнесла:

— Зачем?

Лучше бы промолчала, честное слово…

На губах Леонара расцветала настолько откровенная усмешка, она еще и сопровождалась взглядом, который точно раздевал меня до последней ниточки.

А если все-таки спустить на него дракона?..

Да не, нельзя.

Разве что, никто не узнает…

Я улыбнулась своим коварным мыслям. В конце концов, дракона я контролирую, принца он не съест. Так, попугает слегка, чтобы сбить спесь.

Ох, если я собираюсь стать друидом, стоит отказаться от таких темных мыслей.

— Леонар, я все понять не могу — в Ц.И.А.Н.И.Д. е закончились легкодоступные дурочки?

Альвис бросил еще один недовольный взгляд на моего семирога. Демон продолжал скалиться на блондина, хотя делать это с набитым ртом ему было непросто. Зрелище, как из пасти зверька текут густые слюни, заливающие ступеньку и голубой мех, одновременно умиляло и было отвратительным.

— Ним, — протянул некромант, сменив тон на более серьезный. Стоит признать, Леонар никогда не был робкого десятка, так что злобный семирог ничуть не уменьшил его желания приобнять меня за талию. — Я никогда не ищу себе легких путей.

— Да? Слабо верится…

— Ты не веришь слову будущего императора?

Ага, а вот и козыри пошли в дело. Высокое положение — отличная приманка. Но Ивейн на этом поприще уже провалился, неужели Леонар считает, что у него получится лучше?

— Я верю поступкам. В последнее время люди часто удивляют, какой бы титул им не достался при рождении. Поступки честнее слов.

— Удивительно, что о честности говоришь мне ты.

Прозвучало как упрек. И я отстранилась от принца, словно он только что превратился в гигантского болотного червя.

— Я не уверена, что поняла, — брови сошлись на переносице. — А что не так с моей честностью?

Вместо ответа Леонар потянул за цепочку на моей шее, извлекая из выреза серебряный коготь.

— Это не твое, Ним, — серьезность и холодность, с которой произнес эти слова юноша, могли бы по-настоящему ранить. Он говорил жестко, как настоящий некромант.

— А чье же? — задала я вопрос, забирая свое оружие и складывая руки на груди. Семирог забрался мне на плечо и теперь неловко балансировал, чтобы не свалиться на землю.

Ответом мне стали поднятые вверх брови и многозначительное молчание. Похоже, он намекал на себя.

— Твое?! А вы не много на себя берете, ваше высочество?! — вспыхнула я, совершенно забывая о том, что леди не повышают голос. Возмущение, которое меня сейчас переполняло, было ярче всех эмоций, что я пережила за сегодняшний день. И это с учетом взлома профессорского кабинета и призыва дракона в мой жилой сарай.

Я даже не собиралась продолжать этот разговор. Мне есть чем заняться, чем выслушивать полуночный бред некроманта. Может у них какие-то обострения в полнолуния случаются? А смысл говорить с неадекватными?

— Ой, ну хватит тут разыгрывать трагедию! — донеслось мне в спину, отчего стало еще противнее. — Мы оба знаем, что ты солгала.

— Я не лгала! — в гневе развернулась и топнула ногой. — Коготь мой, достался по наследству от матери.

— Конечно, — скептически протянул Леонар. — И как же ее звали?

— Лорейн Моранен, естественно! — я сложила ладони в кулаки и уперла их в бока. — Разве тебя не заставляли учить родословные высшего сословия?

Нет, отец, конечно, держался от столицы подольше, и воспитывал меня самостоятельно. Да и титул мне достался по матери, папе очень повезло, что герцогиня полюбила его всем сердцем. Но разве такой скандальный союз мог остаться незамеченным во дворце?

— У Лорейн не было детей, — уже менее уверенно произнес Леонар.

— Она скончалась вскоре после родов, — я совсем сникла. Не самая моя любимая тема для разговора, если честно. Вспоминать, что мое рождение отняло у нее жизнь, отняло у отца единственную любимую женщину — неприятно. Папа никогда не обвинял меня ни в чем, он не такой человек. Но расти, и чувствовать боль, что присутствовала в его голосе, каждый раз, когда он вспоминал маму… Разве я могла судить его за желание утопить свое горе в азартных играх и хмеле?

Отец Тьмы, я ощутила, как к глазам подступили непрошенные слезы. Пришлось поднять взгляд к небу, чтобы прогнать эти две капельки слабости.

— Это личное. И я не хочу продолжать этот разговор.

Появилось нестерпимое желание сбежать, чтобы сейчас меня никто не видел. И самой никого не видеть. Вот только мне нужно было добыть недостающие ингредиенты для ритуала. И как-то избавится от Леонара, который появился так невовремя.

— Прости, я не хотел обидеть.

Наследный принц извиняется? Не иначе завтра снег выпадет.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. Даже если слова Леонара исходили не от чистого сердца, могу себе представить, каких усилий стоило ему выдавить из себя эту фразу. — Боюсь, мне надо идти…, - произнесла я, в надежде, что Альвис поймет, что сейчас он мне только мешает.

— Не смею задерживать, — улыбнулся наследник. — Увидимся утром, моя огненная нимфа! — услышала я тихое обещание, когда уже зашла в главный корпус и почти полностью прикрыла за собой дверь.

* * *

Красться по ночным коридорам на самом деле не было так жутко, как я себе представляла. Ни тебе призрака-коменданта, ни шутливых ловушек от демонологов или некромантов. Даже немного скучно. Вокруг не было кромешной тьмы — лунный свет заливал все своим серебром через высокие витражи. Тишина тоже была весьма условной. Корпус главного (и единственного) здания давно нуждался в капитальном ремонте. Ветер продувал строение насквозь, рассохшиеся доски хоть еще оставались крепки, но имели множество щелей в перекрытиях, из-за чего сейчас можно было отчетливо слышать ночные серенады птиц с улицы.

Лука остался ждать меня в сарае. Это был единственный способ отправиться на вылазку без моего пушистого спутника. Плюс Лукиан взялся подготовить все для ритуала призыва. Таким образом, если я сейчас раздобуду последние недостающие ингредиенты, уже сегодня мы воплотим мою маленькую мечту в жизнь.

Кабинет Даллара оказалось не так сложно вскрыть. Видимо, в Х.А.М. е магиане не проявляли должного интереса к запретным местам, и защиту господин ректор поставил самую простую. Ну, или мне она показалась совсем не сложной. Не то, чтобы я умела отлично взламывать запертые двери, но немного магии, мой любимый помощник — коготь, и маленький подконтрольный демон-затворник, отпирающий кабинет изнутри — и я уже на месте.

Невольно засмотрелась на красоту помещения, залитого лунным светом. Казалось, что я стою в центре огромного пустотелого дуба. Словно ствол что-то выело, а друиды решили в этом месте организовать свою вотчину. Посеребренная светом пыль напоминала снежинки, которые медленно и плавно двигались в воздухе, не желая никак опускаться. И это зрелище завораживало, ведь я выросла на юге, и никогда не видела зимы. Только в прошлом году, учась в Ц.И.А.Н.И.Д. е, мне довелось застать первые холода в своей жизни, но снега так и не выпало.

В кабинете Даллара стояла настоящая тишина. Хотелось устроиться в ректорском кресле и насладиться полным отсутствием посторонних звуков. Вот место, где можно заниматься медитацией. Жаль, время не подходящее.

А так бы сложила руки в замысловатом символе, выровняла дыхание и вперед, читать свою мантру:

«Я порядочный демонолог, в моих жилах течет огонь Сумрачного мира, тьма мой союзник…»

Не совсем так, как нас учат на лекциях, конечно….

Но впустить свет в свою душу я всегда успею. Сразу, как закончу нарушать внутренние распорядки академии, и раздобуду себе яйцо дракона.

Терять время нельзя. В конце концов, неблагородным делом занимаюсь.

Обойдя ректорский стол, я начала искать заветные склянки. Лука достаточно подробно описал мне то, что я должна принести. Одна радость — каждого из ингредиентов нужно всего-то по щепотке, так что Даллар пропажи, скорее всего, и не заметит вовсе.

Найдя необходимую коробку, я извлекла из скрытого кармана в юбках, несколько пустых стеклянных флаконов, которые мне выдал Лука.

Даллар не удосужился подписать свои запасы, так что приходилось вчитываться в описания, которые, слава Тьме, мне предоставил друг. Желтая пудра с запахом желчи — это порошок из когтей мантикоры. Красный порошок, меняющий цвет при намокании на фиолетовый — толченый корень мглистой ивы, собранный в полнолуние и высушенный на яде виверны. А золотистый с черными вкраплениями песок, на ощупь напоминающий железную стружку, являлся… я вгляделась в шпаргалку в своих руках, силясь разобрать корявый почерк Луки, но бесполезно.

Ну и ладно, потом его спрошу, что это такое. Сейчас главное вернуть все на свои места и уйти, не оставив следов преступления. Только я успела захлопнуть ящик стола, как за спиной раздалось:

— Магиана Моранен, что вы делаете в моем кабинете?

Холодный голос ректора не просто заставил меня вздрогнуть. У меня сердце остановилось, и не так чтобы на мгновение. Я прямо чувствовала, как отмирает каждая клеточка моего тела, пока мужчина ждет, чтобы я повернулась и объяснила, что забыла в его кабинете.

И что мне ему говорить? И как давно он стоит здесь?

Сама собой напрашивалась любимая отговорка — «я случайно». Но успела прикусить язык, чтобы не ляпнуть такое вслух. Во-первых, очень маловероятно, что я случайно забрела ночью в главный корпус, случайно перепутала кабинет с туалетом (например) и случайно взломала замок на двери. Во-вторых, сдается мне, что реакция Даллара на моё «я случайно» будет похлеще, чем у ректора Люциана.

Опять на меня кричать будут… Что-то совсем не везет в последнее время…

— Магиана Моранен! Я жду!

И почему достопочтенному Даллару не спится в столь поздний час?!

Интересно, а если я ему сейчас в любви признаюсь, поможет? Мужчина он солидный, разумный. Пожалеет бедную дурочку, отпустит… Может тогда сразу поцеловать? Чтобы точно?

Нет, тоже не вариант. С моей удачей, наверняка окажется, что ректор только и ждал, когда я сделаю первый шаг. Еще на поцелуй ответит… А я перенервничаю, и опять не того демона призову для защиты. И меня отчислят. Или хуже того, еще и в убийстве обвинят. В тюрьму отправят…

Отец Тьмы, что ж все так-плохо-то?! За что мне это?..

— Моранен! — закричал Хемиан Даллар так, что у меня уши заложило.

— Я! — с готовностью отозвалась, понимая, что пока хоть какие-то признаки жизни нужно подать.

— Я вижу, что это вы, — возвращая свой ледяной тон, ответил ректор. — Я спрашиваю, что вы здесь делаете.

— Пришла с вами поговорить, — невнятно промямлила я, прижимая подбородок к груди, лишь бы не встречаться взглядом с мужчиной.

— Посреди ночи? — с сомнением уточнил Даллар. — А что ж вы сразу в мои покои не явились?

— Неприлично это как-то…

А что? Правда же! Мне еще к мужчинам по ночам в спальни ходить не хватало. И так до воровства скатилась. Прав Ивейн, портят меня эти деревенские. Хотя, если вспомнить, это я Луку подбивала на ночную вылазку….

— Нимаэль, вы издеваетесь надо мной?! — и почему мне кажется, что уважаемому ректору Даллару стоит подлечить нервы? Вон, у бедного уже глаз дергается.

— Ни в коем случае, — возразила я.

— Тогда держите меня за идиота, — пришел к неутешительному выводу мужчина.

— Нет…

— Тогда какого демона здесь происходит?! — опять закричал он.

Будто он считает, что от ора мне станет проще придумывать свою ложь. А это не так. В стрессовых ситуациях я, наоборот. намного хуже фантазирую.

— Я пришла с вами поговорить, — продолжила настаивать на своей позиции. — Но вы же сами предупреждали, что если я еще раз к вам обращусь, то исключите меня…

— А если вы вломитесь ночью в мой кабинет, я, значит, вас не исключу?

— Но вы же не должны были знать, что я здесь была!

— То есть я еще и виноват?

— Нет, конечно! Это все-таки ваш кабинет…

Даллар устало опустился на край стола и растер переносицу двумя пальцами.

— Нимало. Я очень хочу сейчас с вами сделать что-то, что не слишком вписывается в устав академии по наказанию студентов.

— Не надо, — пискнула я, стягивая на груди ворот своей куртки. Что-то сдается мне, что меня хотят придушить. Аж шея неприятно заныла.

— Тогда перестаньте меня раздражать, и объясните, что, тьма вас забери, вы делаете в моем кабинете!

— Но я же говорю, — начала я. Но запнулась, потому что была готова поклясться, как услышала тихое «убью». И это при том, что губы друида в движение не приходили. Умеет же ректор Даллар выразительно молчать. — Просто я хотела участвовать в Играх Превосходства. Но к вам мне обращаться запретили, и я решила, что просто зайду, оставлю заявку и…

— И где эта ваша заявка? — тут же вцепился в мою версию мужчина.

— Я вот как раз собиралась сесть и написать ее. Вы же знаете семирогов, он мне уже все тетради сгрыз, и мне показалась, что, если я воспользуюсь вашим пергаментом и пером, вы не будете против.

Отец Тьмы, я никогда в жизни не чувствовала себя такой идиоткой!

— Конечно, это же такая мелочь, по сравнению со взломом кабинета, — иронично поддержал меня Даллар.

— Вот! И я тоже так подумала! — наивно подхватила я, продолжая улыбаться, как блаженная.

— Магиана Моранен, — медленно протянул ректор, внимательно разглядывая мое одухотворенное лицо. — А вы не забыли, что первый курс в играх участие принимать не может?

— Не забыла, конечно! Я ж не дура, — сделала я весьма поспешное заявление со своей стороны. — Но по возрасту я должна учиться на втором курсе. И училась бы, если бы не сменила академию. Вот я и подумала, что, возможно, вы бы сделали для меня исключение, тем более что желающих участвовать в играх от нашей академии практически нет.

— Весьма смелое предположение, — заметил Даллар.

Кажется, теперь он сидит и потешается надо мной. Но это все же лучше, чем если бы господин ректор на меня сейчас кричал, обещая отчислить.

— А почему нет?! — мое возмущение было вполне искренним. — Ваша команда каждый год проигрывает все бои, а я все-таки училась на демонолога. Думаю, что смогу усилить состав. И если совсем не хватает желающих, я уговорю Лукиана Клевера с четвертого курса, чтобы он тоже принял участие. И пара демонов среднего уровня на поле боя куда эффективнее всяких единорогов!

— Магиана Моранен, — прервал меня Даллар. Жалко, я только почувствовала уверенность в собственных силах. — Допустим, я действительно не против, чтобы вы участвовали в играх. Допустим, — с нажимом повторил мужчина, пока я не кинулась и в этот раз преждевременно благодарить. — И это при условии, что вы действительно уговорите Лукиана принять участие. Но ни о каких демонах речи быть не может. Напоминаю, что использовать магию сумеречного мира вам категорически запрещено. Если вы хотите окончить мою академию. А на играх вам придется выступать с вашим семирогом.

— Но… Он еще совсем маленький! У него даже способностей никаких нет. А если он пострадает?

— Вот и решайте, что вам важней — участие в играх или здоровье вашего питомца.

— Но…

— Вы еще не устали препираться со мной? — поинтересовался Даллар, подперев подбородок кулаком. — Могли бы сказать спасибо, что я не отчисляю вас.

— Спасибо, — потупила взор. Неужели пронесло?

— Всегда пожалуйста. Свободны, — кажется, господин ректор, наконец, смог взять эмоции под контроль, возвращая привычную холодность своему голосу. — Надеюсь, вы все-таки перестанете всеми силами пытаться вылететь из моей академии. А то я могу подсказать гораздо более простые варианты — это сделать, чем проникновение со взломом.

— Спасибо, не надо.

— Вот и договорились. И замок на двери я поменяю. Учтите, в следующий раз сработает портал, и вас выкинет к химерам в загон. А я спишу все на несчастный случай.

— Учту, — кивнула я. Какой кровожадный друид оказался. Они случайно с ректором Люцианом не друзья? Тот порталы из своего кабинета в лавовые каверны к пятикурсникам устраивает. Встретив удивленный взгляд Даллара, я быстро исправила свой ответ. — Я хочу сказать, что следующего раза не будет.

— Очень на это надеюсь. Спокойной ночи, магиана Моранен.

— Спокойной, господин Даллар.

Все еще не веря, что выкрутилась, я вышла из кабинета. Почти бежала по коридорам, чтобы скорее покинуть здание и вернуться в сарай.

Глава 8

В сарай я возвращалась бегом.

— А она что тут делает? — вероятно, мой голос прозвучал не слишком вежливо. Но я не помнила, чтобы мы с Лукой договаривались о присутствии Хиль на ритуале призыва. Наше с ней знакомство прошло, мягко говоря, не слишком приятно. И с того момента мы совсем не успели подружиться.

Хотя что уж там таить — я не горела желанием сближаться с людьми, которые, фактически, выгнали меня на улицу.

— И тебе не хворать, принцессочка.

Хотела было поправить ее, уточнить, что я только виконтесса, и принцессой меня называть неправильно. Но быстро сообразила, что Хиль просто дразнится. Да и Лука много раз заверял меня, что Хиль на самом деле весьма милая особа, пусть и грубая.

Девушка сидела на высоком стоге сена и жевала спелое красное яблоко. Почему-то она никогда не носила платья, предпочитая самые простые свободные штаны и безразмерные рубахи. Если бы не длинные волосы, ее легко было спутать с мальчишкой.

Лука стоял чуть в стороне, осматривая сложную схему, которую он подготовил для нашего небольшого хулиганства.

— Она нужна, — не поднимая взгляда, отозвался рыжий юноша. Он тщательно сверялся с книгой, которую держал в руках. — Когда мы закончим, Хиль поможет. Она — отличный зверовод. Принесла?

Я протянула другу добытое непосильным трудом. Такие маленькие склянки — и столько нервов и головной боли!

К моему приходу Лукиан успел расчистить пол сарая от сена и пыли, и теперь на земляной поверхности был расчерчен удивительно сложный рисунок. Я даже у демонологов такого не видела. А ведь мы те еще любители составить схему призыва через (леди так, конечно не выражаются, но других слов и не подберешь) одно место демонологи иной раз придумывали ритуалы призыва. Ведь еще не все существа Сумеречного мира изучены, не до всех дотянулись наши загребущие ручки. Так что замыкать трехмерные контуры силы через четырехуровневые пентаграммы — это обычный выходной день демонолога-неудачника.

Но здесь….

Широкий вытянутый многоугольник с десятью равносторонними пиками, внутри которого находилась семи конечная звезда. Вдоль каждой грани располагались рунические символы, и ни один не повторялся. И всё это в идеально ровном круге, выложенным речной галькой и ветками иволги. Я даже примерно не догадывалась была готова догадаться, каким образом сплетаются контуры силы, тем более что идут они через разнородные материалы: камень, дерево, земля. Н, наверняка еще и воздух. А есть еще же и животные части, которые Лука брал из общего доступа — когти, чешуя…

Мой друг нанес последние штрихи — добавил недостающие ингредиенты, осторожно размазав содержимое каждого флакона на правильном символе.

— Ну, вроде я нигде не ошибся….

Лукиан захлопнул талмуд в своих руках и еще раз посмотрел на проделанный труд.

— Хотелось бы услышать больше уверенности в голосе, — отозвалась Хиль, спрыгивая со своего удобного насеста. Ей тоже хотелось удостовериться, не закралась ли где ошибка. Но не думаю, что без сравнения с оригиналом из учебника — она способна сказать что-то наверняка.

— Я не уверен, что у нас вообще хоть что-нибудь получится. Я никогда никого не призывал.

— Зато я призывала.

Да, не всегда удачно, и не всегда того, кого надо, но все-таки. И если Лука не ошибся со схемой, а я ничего не напутаю в заклинании…

Сдается мне, что в моем плане затесалось слишком много «если». Да и вообще, если поразмыслить подумать…

Во-первых, мне, наверное, стоит чаще думать, прежде чем что-то делать.

А во-вторых, была бы я действительно хоть наполовину настолько умна, как о себе думаю, то пришла бы к выводу, что разумнее сидеть себе спокойно и не высовываться. С моим-то везением в последнее время. У Даллара же нервы не железные. Глаз, вон, уже дергается. И неизвестно, сколько он еще меня терпеть будет. Вдруг, напортачу, а у друида терпение и лопнет? Вместо отца сам к алтарю силком потащит, лишь бы Ларанам бедовую меня вручить. За отличное вознаграждение, не иначе….

Но, вероятно, я все-таки не настолько умна.

Потому что получить дракона хотелось намного больше, чем сию секунду перестать раз и навсегда искать приключения на свою светлую высокородную голову.

— Читай без ошибок, — предупредил Лука, отходя подальше.

Я достала из кармана заготовленный пергамент с заклинанием. К этой части ритуала призыва готовилась особенно тщательно. Расписала каждое слово с правильными ударениями, отрабатывала произношение. Удлиненные гласные стоило произносить только на вдохе, глаголы стоило проговаривать на два тона выше, чем остальные части заклинания. По-своему можно было найти некую странную мелодику в сложной фразе, которую, скорее всего, по достоинству оценит только то существо, на которое это все рассчитано заклинание.

— Ger strado akni abbo vilento azhronen. Isch hattoo anko ing rghreff lione.Onek irre koen. Okerro irre okrinen. Solaren ekto gamma insparto. Gar arren ilcgh zhranne.

Каждое следующее слово давалось тяжелее предыдущего. Я чувствовала, как доселе неизвестная сила напитывала воздух в сарае, заставляла вибрировать каждое произнесенное слово. Краем глаз я заметила, как Хиль крепче вцепилась в опорную балку, будто боялась потерять равновесие. С волнением бросила взгляд на Луку. Друг тоже обхватил столб, да и я уже почувствовала — устоять на ногах без должной поддержки становилось все труднее.

В центре моего скромного жилища зарождался настоящий смерч, который поднимал солому и пыль в воздух. Песок попадал в глаза, каждый новый вдох приносил неприятное першение, с неконтролируемым стремлением откашлять инородные частички, горло пересохло, но я не останавливалась. Прерывать ритуал иной раз опаснее, чем доводить его до конца.

Все помещение погрузилось в кромешную тьму — поднявшийся ветер задул редкие свечи, которые мои друзья разожгли еще до начала всего действа ритуала. Единственное спасение от мрака — слабые и тонкие лучики лунного света, пробивающиеся через щели под самым потолком. Но их не хватало для того, чтобы разглядеть что-то, кроме черно-синего смерча, который становился все гуще и мощнее.

Я замолчала. Все слова заклятья были произнесены, и не оставалось ничего, кроме как медленно отступать от нарастающего урагана, пока меня не затянуло в самый центр.

Сарай озарили вспышки голубых молний и огненно-красного пламени, которые брали свое начало в темном вихре нашего ритуального круга.

Когда ветки иволги вспыхнули по периметру схемы, Хиль не сдержала короткого взвизга — настолько моментально тьма вокруг всех нас отступила, являя хаос, что мы втроем устроили.

Воронка иссиня-черных клубов дыма протянулась до самого потолка. Где-то в ее глубине вспыхивали другие ингредиенты, тут и там подсвечивая действие красными и рыжими всполохами. Едкий запах гари обжигал легкие, глаза слезились от дыма.

Казалось, что каждый из нас троих хочет что-то спросить, крикнуть. Получилось или нет? Что происходит? Так и должно быть?

«А не пора ли нам бежать отсюда?» — вопрос, который волновал лично меня. Но было невозможно сделать и шага, сдвинуться с места сил не было. Первобытный страх заставлял стоять на месте, не в силах пошевелиться или издать хотя бы звук.

Отец Тьмы, да если мы переживем эту ночь, я стану самой прилежной ученицей академии.

— Я его вижу! — крикнул Лука с той стороны от воронки.

Но и я, кажется, что-то увидела. Прямо перед моим лицом пронесся кончик черного хвоста, так что я ощутила кожей движение воздуха.

В следующую секунду нас всех оглушил грозный рев, от которого было не спрятаться, просто закрыв уши ладонями. До скрежета в зубах, звук въедался в голову, перерастая в противный скрежет, будто кто-то водит гвоздем по стеклу.

— Хиль! — я снова слышала голос Луки, только теперь догадываясь, зачем он пригласил подругу. Зверовод со старшего курса наверняка знала, что делать…

Остатки призывного ритуала окончательно рассеялись, являя результат наших трудов.

Черный, как сама Тьма, дракон, стоял на очерченной схеме, затаптывая контуры своими мощными лапами. Его тело было испещрено крупными трещинами, из которых проглядывало алое свечение внутреннего огня. Будто зверь вдоволь напился лавы и теперь с трудом сдерживал ее в себе, готовый лопнуть в любое мгновение.

Крупнее любой лошади, тварь озиралась по сторонам, меча разъяренные взгляды на каждого из присутствующих. Стоило Хиль просто поднять руку, как дракон вновь издал свой оглушающий рев, демонстрируя девушке клыкастую пасть.

Едва ли я успела прийти в себя от подобного зрелища, как зверь расправил крылья, попутно снеся одну из балок в сарае, и взметнулся в воздух. Для полетов моя скромная обитель совсем не подходила, так что дракон быстро сложил крылья обратно, и остался висеть под потолком, вцепившись лапами в деревянные перекрытия.

— Что это? — крикнула я Луке, не отрывая взгляда от того, как мой новый питомец ловко перепрыгивает с балки на балку и, словно белка-переросток, перебирает когтистыми лапами, изучая сарай. Видимо в поисках выхода.

— Дракон, — ответил рыжий. — Ты же сама просила!

— Яйцо! Я говорила про яйцо!

— Ты не говорила про яйцо, — поняв, что наши крики привлекают внимания хищной твари, Лука сбавил тон, переходя на громкий шепот.

Я не упоминала про яйцо?.. Отец Тьмы, я точно идиотка.

— Я зову Даллара, — приняла решение Хиль, пока дракон окончательно не забросил свои исследования и не решил отведать единственную пищу, которая имелась в его кругозоре. То бишь нас.

— Погоди, — скомандовала я, уверенная, что слишком рано сдаваться. Хотя, казалось бы…

Пока дракон все больше злился и все чаще начинал выдыхать короткие языки пламени, я настроилась на магическое зрение. В конце концов, это просто еще один разум, который можно подчинить и успокоить, пока я не придумаю, что мне делать с таким гигантом.

Сосредоточилась, стараясь поймать нити, способные связать два наших сознания. Это было не так просто сделать, учитывая, что дракон носился по сараю, как сайгак.

— Хиль, кинь ему что-нибудь, — попросила я, надеясь, что опытный зверовод вроде Хиль принесла на призыв дракона что-нибудь, чем его можно подкормить. Но зря… Выбор у девушки оказался весьма странным. Особенно для зверовода. — Ну не Демона же!

Волосы на голове зашевелились от зрелища, как мой пушистый семирог описал в воздухе дугу и приземлился прямо на морду дракона. Клочок синего меха от такой наглости обомлел. У него тоже оставалось не так много вариантов — всеми четырьмя лапами зверек вцепился в черную морду, основательно готовясь остаться на выбранном месте.

Дракон и сам опешил, а я воспользовалась заминкой, и проникла в сознание огнедышащего создания, пока он моего Демона на части не порвал.

Его мысли оказались удивительно структурированы. У демонов, например, в голове творился настоящий хаос. Клубок черной неразберихи, вся суть которой сводилась к тому, чтобы убить и сожрать.

А вот разум дракона был невероятно сложен. Я чувствовала, насколько он удивлен семирогу на своей морде, и даже пыталась вспомнить слово, которым он обозначал это создание. Я не чувствовала страха или ярости в этом звере, только любопытство, вызванное появлением Демона, и легкое недоумение, когда он почувствовал мое присутствие в своей голове.

Говорить он, конечно, не мог, но я словно почувствовала, как дракон требует от меня — «уйди». Он всеми силами сбивал меня с попыток окончательно завладеть его разумом, слиться воедино и подчинить себя. Понимаю, наверное, для полу-разумного существа такая перспектива не из лучших. Но этого гиганта надо было угомонить, пока он не натворил бед.

Дракон вновь попытался дернуться, на этот раз в мою сторону. Но нити контроля уже были в моих руках. Я почувствовала головокружение и легкую тошноту, когда все-таки одолела гордого зверя.

Осела на стог сена, понимая, что ноги больше не держат. И дракон последовал за мной — усевшись напротив.

— Что происходит? — шепнула Хиль, но Лука быстро прикрыл ей рот своей ладонью. От того, как резко дракон обернулся в их сторону, мне стало еще хуже. Зрение двоилось, весь сарай шел кругом, а этот пакостник еще и головой вертит!

Я окончательно упала в сено, одновременно со мной это проделал дракон, едва не придавив меня тяжелым крылом.

Та-ак… Контроль над зверем есть. Это хорошо. Осталось только зрение хоть чуть-чуть переключить, чтобы не видеть сразу две картинки….

— Перестань вертеться, — приказала я новому питомцу. Видимо, дракон все еще лелеял надежду избавится от моего присутствия в своей голове.

— Ним? Ты как? — осторожно поинтересовался Лука, не двигаясь со своего места.

— Нормально, — соврала я. Чувствовала, что смогу «договорится» с драконом, чтобы он не убивал всех нас, да и вообще, был хорошим мальчиком. Да и сам зверь не был настроен на агрессивный лад. В целом, пару часов медитации, настроить потоки, чтобы мой новый питомец весь день проспал… и все будет хорошо. Мне бы, кстати, тоже поспать… Дракон будто высасывал из меня всякие силы. Глаза медленно закрывались, и я совсем не могла приказать своим векам не смыкаться. Так бы и заснула в обнимку с большим, горячим крылатым змеем, если бы не гости в моем ветхом жилище.

Хиль и Лука уже успели устроится на сене с другой стороны от дракона. Юноша гладил его голову, так что рептилия вывалила язык от удовольствия, Хиль же аккуратно изучала глубокие огненные трещины на чешуе.

— Не верил, что у нас получится, — наконец прервал наше молчание Лука.

Я осторожно отпускала нити контроля над драконом, чувствуя, что животное засыпает. Мирное посапывание заставляло соломинки перед звериной мордой колыхаться. Семирог заинтересовался новым соседом и сначала осторожно его обнюхивал, а затем не менее аккуратно начал штурмовать, чтобы изучить со всех возможных ракурсов.

— Пожалуй, схожу на кухню, принесу что-нибудь, чем его можно покормить.

— Давай, — одобрительно кивнула Хиль, разминая кожистое крыло. Она, как настоящий зверовод, использовала шанс познакомиться с новым редким видом. Я бы и сама с удовольствием занялась изучением своего нового питомца, но сил не было. Мысленный контроль над хищником высосал из меня все соки. — И нам прихвати чего-нибудь.

Я не стала спорить, не сразу осознавая, что на какое-то время мы с Хиль останемся один на один.

Лука ушел, плотно прикрыв за собой дверь в сарай. И правильно. Не хотелось бы, чтобы какой-нибудь случайный прохожий заглянул к нам и обнаружил дракона. Особенно в свете того, что на территории академии сейчас не только наши магиане присутствуют, но и один залетный некромант.

Леонар… Губы растянулись в кривой ухмылке. Что-то с ним было не чисто. Сначала эти сны, затем странное поведение магической полусферы в «круге порока». Теперь его появление в академии… Как-то все слишком… подозрительно.

— О чем задумалась? — я вздрогнула, уже успев забыть, что не одна в сарае. Хиль подперла голову рукой, растянувшись на сене. Я несколько смутилась ее любопытствую. Но ответить решила откровенно. В конце концов, если Лука считает Хиль хорошим человеком, то и мне стоит дать ей шанс.

— Об одном молодом человеке. Не знаю, как правильно себя с ним вести.

Хиль посмотрела на меня, словно понимала, о чем я говорю.

— Смотря, чего ты хочешь добиться, — пожала девушка плечами.

— Чтобы он оставил меня в покое!

Конечно же… Что еще я могу хотеть от Леонара?!

— Тогда дай ему то, что он хочет.

— Нет! То, чего хочет Леонар Альвис — недопустимо. Леди делают это только после свадьбы.

— Все-таки дура ты, — покачала головой Хиль. — Наивная. Чему вас вообще учат в этих «высших обществах»?! Пойми. Мужики никогда не хотят того, что имеют. У них же глаз вечно косит в сторону недоступного. И до тех пор, пока ты живешь в его фантазиях — он будет твоим. От этого никуда не денешься. Сердце же тупой орган. А мозгу лишь бы дурить. Так что пока ты для своего Леонара остаешься несбыточной мечтой, тебе от него не избавиться. Это точно.

Жаль, Лука ушел. Было бы полезно услышать мужскую точку зрения относительно высказанной теории.

— Хиль, ты никогда не чувствовала, что твоя жизнь катиться в бездну, и ты совсем не знаешь, что с этим делать?

— У вас, дворян, такие смешные проблемы… — усмехнулась девушка. Она медленно погладила дракона по голове, не поднимая на меня взгляда. — За тобой наследный принц бегает, а ты нос воротишь. Мне бы такого поклонника — я б вообще бед не знала.

— Какая разница, кто там за тобой ухаживает, если ты его не любишь? — возмущенно спросила я.

— А кого ты любишь, кроме себя?

Я покраснела от такого вопроса.

— Слушай, я же не пытаюсь тебя обидеть. Но у тебя в голове тараканов больше, чем в этом сарае. Ты хотела академию — тебя взяли, хотя всем остальным приходилось бороться за места здесь. Мы все ютимся по десять человек и не жалуемся, а ты пришла и начала качать права. Стукнуло в голову завести дракона — так некоторые в лепешку расшибаются, чтобы выполнить и этот каприз. Хотя никто в академии до сих пор не получал возможности на драконов даже вживую посмотреть. Ты хоть помнишь, когда в последний раз что-то делала для других, а не ходила и сетовала на собственную тяжелую судьбу?

Хиль махнула рукой в мою сторону. А потом и вовсе поднялась на ноги и пошла к выходу, на ходу бросив:

— Не отвечай…

Вот тебе и «хороший человек». В очередной раз обо мне судили по моему происхождению, даже не попытавшись узнать.

Хотя, возможно, я была не лучше. Все-таки в академию я приходила с предвзятым отношением. Да и на ребят в комнате сразу же повесила клеймо деревенщины.

Но Хиль все равно не права. По большей части. Я думаю не только о себе. Как бы там ни было, я волнуюсь за отца.

Вот только для того, чтобы ему помочь, придется, вероятно, поступиться своими принципами.

Глава 9

Новый день встречал новыми заботами.

Ночь выдалась беспокойной. То дракон просыпался, то я никак не могла заснуть, ворочаясь со стороны на сторону и обдумывая дальнейшие планы на жизнь.

Утро, пусть и выдалось весьма теплым и солнечным, не принесло ни толики радости. Из академии я практически ускользнула, оставив своих питомцев на Лукиана. В город отправила засветло, рассветные лучи едва успели начать проступать из-за горизонта, когда я назвала кучеру нужный мне адрес.

Странно, наверное, когда дочь точно знает, по каким кабакам и притонам можно попробовать разыскать своего отца. Даже не странно — печально. Но, к сожалению, такова была действительность.

Матушку я так и не успела увидеть в своей жизни. Подарив жизнь мне, она сама отошла в лучший мир, оставив нас с отцом. А для папы это оказалось слишком сильным ударом. Возможно, успей я застать маму подольше, узнать ее, полюбить, как он — и я бы не справилась с такой утратой. Но, сложилось все так, как сложилось, выбора у меня все равно не было.

Так что детство у меня прошло в регулярных поисках отца по злачным заведениям.

Нет, когда я была совсем маленькой, он еще как-то держался. Пропадая лишь на ночь, когда я спала. Или на пару дней, оставляя меня с нянечкой. Но со временем пристрастие к азартным играм захватило его с головой, а наше семейное состояние значительно поубавилось.

У меня больше не было нянечек, которые заботливо успокаивали проснувшуюся девочку посреди ночи и укладывали спать. В доме стали чаще появляться незнакомые люди, требующие от отца возврата долгов. И с какого-то момента мне приходилось искать загулявшего родителя по ночным переулкам.

С какой-то стороны, наверное, было неплохо, что свой дом в столице мы потеряли очень быстро. Переезд на юг империи пошел мне только на пользу (как я всегда думала). Уединение, близость океана и вечное тепло. Жаль, что подобная жизнь лишила меня высшего общества, балов, полезных знакомств. Но я была счастлива там.

Сейчас мне очень не хватало того ощущения безмятежности.

Поступление в имперскую академию тоже было глотком чего-то нового и удивительного в жизни.

Я тут же отмела воспоминания о Ц.И.А.Н.И.Д. е прочь, пока опять не расстроилась.

Тем более что мы уже приехали к первому на сегодня месту, где мог бы остановиться мой отец.

В такую рань заведение «Кабанья хряпа» не казалось чем-то угнетающим. Обычный городской кабак. Чуть чище, чем он бывал в разгар ночного веселья и несколько грязнее, чем выглядел к своему ежедневному открытию. Подобрав шелковые юбки, я переступила порог, надеясь, что отец будет отдыхать внутри, на одной их скамеек, где обычно засыпал после очередной игры в карты.

Сонный хозяин встретил меня почти вежливой улыбкой, но сразу же расстроил:

— Лежи Моранен, давненько вы к нам не захаживали! Опять отца ищите? Так его у нас уже с месяц не появлялось.

Милый и всегда вежливый мужчина продолжил протирать оловянные кубки, а я же отправилась дальше на поиски своего родителя.

Даже и не знаю, хотела бы я найти его в одном из питейных заведений столицы или нет. С одной стороны — если бы он предавался своим обычным порокам, возможно, я могла бы не волноваться, что у него имеются финансовые трудности, или что герцогиня Ларан все-таки отправила его в долговую тюрьму. А с другой — означало бы, что он вновь пропивает и проигрывает последние деньги, которых у нас и так не осталось. Даже не знаю, что из двух вариантов лучше, а что хуже.

— Нимаэль!

Я не сразу узнала голос, окрикнувший меня в очередной таверне. Причем, не то, чтобы я не была в состоянии узнать этот голос, просто мое сознание отказывалось верить, кого именно я встретила.

Но ошибки тут не было.

Ивейн, весьма помятый и заспанный, практически вывалился на лестничный пролет, выронив на первый этаж пустую кружку. Та разбилась вдребезги, стоило ей коснуться пола, а вот будущий герцог Ларан, не придав этому никакого значения, направился неуверенной походкой в мою сторону.

— Святые отцы, Ивейн! Тебя что, ограбили? — глядя на то, как выглядит юноша, было сложно предположить что-то другое.

— Твое беспокойство мне льстит. Неужели ты искала меня?

— Знаешь, я была о тебе лучшего мнения, чтобы пускаться на поиски в подобные заведения. Я ищу своего отца?

Юношу пригладил растрепанные темные волосы. Он подошел уже достаточно близко, чтобы я инстинктивно обняла себя руками в защитном жесте и почувствовала от него неприятный запах вчерашней выпивки.

— Интересные места выбирает твой папашка, — гоготнул молодой человек, кидая хозяину заведения золотую монету. Тот ловко перехватил плату, после чего продолжил заниматься своими делами. — Но, тут его нет. Более того, я точно знаю, где его можно найти.

— И где? — с надежной спросила я.

— Он гостит у моей маман. Здесь, в городе.

— Я хотела бы с ним увидеться.

Юноша кивнул в сторону открытой двери.

— Меня ждет мой кучер. Если ты не против, могу тебя подвезти.

Я не была против. В моем положение сэкономить пару лишних медяков будет разумно. А Ивейн в своем состоянии вряд ли пожелает вновь распускать руки. Да и я надеялась, что прошлый неудачный опыт отбил у него всякое желание приставать.

— Как дела в твоей академии? — решил Ив поддержать беседу в дороге. И, возможно, я бы я согласилась на светскую беседу, если бы каждое произнесенное им слово не наполняло карету едким запахом перегара.

К счастью, мое молчание Ивейн встретил хладнокровно и, возможно, с пониманием. Во всяком случае, остаток пути он провел в молчании.

По прибытию демонолог, к моему удивлению, продемонстрировал свое воспитание, подав мне руку, чтобы помочь покинуть карету. И сопроводил в дом герцогини Ларан.

— Я позову твоего отца. Но моя маман, наверняка, решит поприсутствовать на встрече.

— А ты?

— Мне нужно вернуться в академию, — ответил Ив, хотя по нему было сразу понятно — он не желал появляться в подобном виде перед своей матерью. Наверное, его дружелюбное поведение сподвигло произнести следующую фразу, не знаю, что иначе могло дернуть меня за язык.

— Тебе не стоит столько пить.

К сожалению, я как никто другой знала, что следует за стадией «просыпаться в дешевых кабаках». И, пусть Ивейн, по большому счету, мне чужой человек, да и не самый приятный, он никак не заслуживал печальной участи пропойцы и мота.

И как жаль, что мои слова в любом случае, останутся проигнорированными.

Имение семьи Ларан, как я и ожидала, пестрело роскошью. Будто каждый миллиметр пространства кричал о том, что семья герцогине до неприличия богата. И обстановка не ограничивалась золотой и мраморной отделкой, которая, на мой взгляд, была совершенно безвкусной. Каждое помещение была настолько пронизано магией, что я чувствовала ее натянутое напряжение при каждом шаге.

Стихийники постарались на славу, стоит признать. Огненная магия, аккуратно вплетенная в золотые узоры на стенах, давала тепло и мягкий свет в коридорах. Водная стихия приятно холодила кожу, как и свежие дуновения ветерка, чья природа также была волшебного происхождения. Готова спорить, что в имении можно найти еще немало таких магических изысков, если посвятить поискам чуть больше времени, чем было у меня.

Служанка, одетая в форму чуть ли не дороже моего самого лучшего платья, проводила меня в просторную залу, в которой хозяева поместья только-только собирались совершить утреннюю трапезу. Пока я осталась одна в помещении, я не рискнула присаживаться, хотя блюда на столе наполняли комнату такими ароматами, что ноги подкашивались от восхищения.

Первым в зал пришел мой отец, хотя и герцогиня Итария Ларан не заставила себя долго ждать. Высокая и чрезвычайно худая женщина обмахивала себя веером из разноцветных перьев, она проследовала мимо стола и устроилась в кресле возле камина.

Мой отец… выглядел паршиво. Обрюзг, ссутулился, а взгляд — некогда ясный, живой, был абсолютно потерянным и сникшим. Такое чувство, что он просто отказался от жизни в нашем мире, решив, что его внимания достойны только его внутренние демоны.

«Внутренние демоны» — так он называл свои проблемы. А я, будучи маленьким ребенком, боялась, что отца разъедают настоящие монстры из Сумеречного мира. Поэтому и пообещала себе, что непременно стану демонологом и помогу отцу. И, несмотря на то, что с возрастом узнала смысл выражение, планов своих не изменила.

— Папа! — я обняла своего старика, отметив, что седина на его голове занимает уже большую часть оставшихся волос. — Ты не отвечал мне!

В ответ он лишь пробурчал что-то невнятное и отправился к столу. Его рука с заметной тряской потянулась за графином, после чего папа наполнил хрустальный бокал красной жидкостью.

— Я волновалась, — уже менее уверено произнесла я, видя, что мужчина не обращает на меня никакого внимания.

— Вы виделись с моим сыном? — поинтересовалась Итария, обращаясь ко мне.

— Мы встретились в городе, леди Ларан. Ивейн был так любезен и пригласил меня в ваше имение, хотя сам был вынужден вернуться в академию.

— Ох, — взмахнула руками женщина. — Я воспитала хорошего мальчика. Не каждый родитель справляется со своими обязанностями так же великолепно. Не правда ли, виконт?

Отец молча кивнул, его щеки раздулись от того, сколько еды он успел за них запихать. А ведь мой отец воспитанный человек! Дворянин! Какой ужас творит алкоголь с людьми. Буквально превращает их в свиней.

— Да, жаль, не все справляются со своими обязанностями…, - вздохнула Итария, обмахивая себя веером. — Иначе ты, деточка, знала, что такое благодарность. Подумать только, я дала тебе такой шанс! А ты отвергла руку и сердце моего сына. Не говоря уже о том, что подвергла его жизнь смертельной опасности!

Будто я виновата, что у Ивейна реакция, как у черепахи. Или что он вместо изгнания демона первым делом начал визжать.

— Я очень сожалею о своем поступке, — соврала я из вежливости.

— И я с готовностью принимаю твои извинения, — великодушно кивнула Итария Ларан, поправляя свою высокую прическу. — Тем более, что ты одумалась. И мы можем обсудить детали помолвки.

— Простите, но я здесь не для того, чтобы принять ваше предложение. Я хочу поговорить с отцом…

— Мюрей! — почти взвизгнула женщина, ударяя веером по подлокотнику.

— Дорогая, — наконец, оторвавшись от еды и нового бокала вина, обратился ко мне отец. — Доченька. Ты пойми… Мы с герцогиней Ларан уже все обсудили. Твое поведение сейчас выставляет меня в дурном свете перед уважаемой женщиной!

От возмущения я подавилась воздухом. Это я выставляю его в дурном свете?!

— Папа, — я попробовала говорить спокойно, но, кажется, у меня это плохо вышло. — Тебе не кажется, что в сложившейся ситуации моей вины нет. Так почему я обязана чем-то жертвовать, ради поиска решения твоих проблем?

Отец стукнул по столу кулаком, от чего я вздрогнула. Обычно он так не поступал. Всегда оставался мягким и добрым, а сейчас на его лице проступила какая-то неведомая ранее решительность.

— Мюрей, будь добр, аккуратнее. Это фергенский фарвор! — вновь подала голос женщина. — Нимаэль разве тебя не учили быть благодарной? Этот человек растил тебя, поддерживал столько лет, а ты говоришь такие вещи?!

Я сложила руки на груди и повернулась к женщине в кресле.

— Леди Ларан… Мне искренне жаль, что мой отец ввел вас в заблуждение, обещая помолвку меня с Ивейном. Если бы моего мнения спросили…

— Девочка. Старшие имею право решать такие вопросы, не спрашивая мнения своих детей. Мы прожили долгую жизни и видим больше, чем вы в своем юном возрасте, — прощебетала женщина.

— Но… Я не понимаю. Какой резон вам в этом браке? Вы уже получили все наши имения и деньги. Я куда ниже Ивейна по происхождению. И вряд ли стану ему хорошей женой. Или заботливой невесткой. Да и мое согласие на брак никак не вернет вам денег, что вы вложили в моего отца…

Удивительно, что мне так и не предложили сесть, так что приходилось стоять и переминаться с ноги на ногу. Будто я провинившийся ребенок, а родители меня строго отчитывают. От подобной ситуации было жутко обидно. Ведь я не сделала ничего плохого!

— Деточка, — женщина в кресле вскинула голову, демонстрируя свою горделивую осанку и тощую шею, с обвисшей кожей в пигментных пятнах. — Мы с твоей материю были хорошими подругами. И она обещала мне, что моего Ивейна будет ждать достойная партия, когда у нее родится дочь. Я желаю своему сыну только самого лучшего.

— Ну так и я тоже! — с уверенностью взмахнула руками. — Но только посмотрите на меня! Вы сами говорите, что я невоспитанная и неблагодарная. И я не питаю к вашему сыну никаких чувств, как и он ко мне. И потом… Он гораздо выше меня по положению в обществе. Он — будущий герцог, который уже получил все владения, что должны были принадлежать мне. Ив может выбрать себе любую жену, равную ему по статусу. Так зачем ему какая-то нищая виконтесса, воспитанная старым пропойцей и кутилой?

Никогда бы не подумала, что с таким горячим рвением буду закапывать в землю честное имя. Свое и моей семьи. Но, честно? Я и не такое сейчас готова наплести, лишь бы старая герцогиня усомнилась в разумности нашего с Ивейном брака.

— Чушь все это, милочка, — отмахнулась Итария, поднимаясь со своего места. — Ивейна я воспитала. И с тобой справлюсь, — она подошла ко мне и потрепала за щеку, будто я какая-то кукла. — Воспитание — это лишь вопрос времени, твоего упрямства и моего упорства. Твой титул, — герцогиня Ларан пожала плечами. — Лишь недоразумение. Я-то помню, кем была твоя мать. И если бы ей не ударило в голову рожать от… — женщина бросила брезгливый взгляд в сторону моего отца. — … всяких проходимцев… Но что уж там вспоминать было.

Итария задорно махнула рукой, словно только что говорила о пустяках вроде погода, а не о дальнейшей судьбе своего сына и меня.

— Но я не люблю Ивейна, — понимаю, что довод слабоват, но что еще оставалось сказать?

— А вот это тем более чушь! Моего Ивейнчика невозможно не полюбить! Как говориться — слюбится, стерпится.

— И все-таки, — произнесла я с нажимом, отступая от пожилой гадюки подальше. Ее пробивной нрав, конечно, вызывал восхищение. Пожалуй, есть чему поучиться. Но и дальше обсуждать невозможные вещи я не собиралась. — Я говорю нет. Извините, конечно, но я решительно отказываюсь от помолвки с вашим сыном.

Беззаботная улыбка сползла с лица леди Итарии, открывая истинную сущность герцогини. Клянусь, у нее даже кожа посерела, стоило женщине оскалиться и свести брови к переносице. Она тут же стала выглядеть лет на десять старше, в глаза сильнее бросилась седина в волосах, а жилистость тонкого тела стала отчетливо видна. Казалось, что сейчас герцогиня начнет на меня кричать, но нет. Она заговорила шепотом, как настоящая змея.

— Твой отец отправится в тюрьму, — пообещала она мне. — И я сделаю все, чтобы он никогда из нее не вышел. Живым.

Папа поперхнулся окороком, и потянулся за очередной порцией вина, чтобы промочить горло.

— Ним! — строго вскрикнул он, собираясь, видимо, воспользоваться своим отцовским авторитетом.

— Тебя же будет жать что-то похуже! — продолжила угрожать герцогиня. Сразу видно, в кого Ивейн пошел. — Я сегодня же заставлю этого дурака Даллара выгнать тебя из его паршивой академии. Ты останешься на улице, деточка. А знаешь, что делают с такими симпатичными мордашками…

Я сглотнула образовавшийся ком в горле.

— Ним, дорогая, — попытался образумить меня отец. — Ты не представляешь, что за место — долговая тюрьма!

«Это хотя бы крыша над головой», — закусывая губы от обиды, подумала я.

— Ты не можешь так поступить со своим родным отцом!

— А ты как со мной поступаешь?! — крикнула я, проглатывая слезы. — Мама оставила нам с тобой все, чтобы мы могли прожить жизнь, не испытывая никаких лишений. Но ты пустил все по ветру.

— Не смей упрекать меня, — пробасил мужчина, впервые со встречи разворачиваясь на стуле в мою сторону. — Я твою жизнь постарался — и устроил. Тебе дают семью, имя и безбедное существование, так что будь благодарна, а не пытайся свести своего старика в могилу детским упрямством!

— Спасибо огромное.

Произнесла и поняла, что проиграла. Ведь как бы то ни было, нельзя, чтобы герцогиня Ларан исполнила свои угрозы. А значит, придется идти на уступки.

— Хорошо, — прошептала я совсем тихо. — Но у меня будут условия.

— Неслыханная наглость! — возмутилась Итария, отец же, услышав мое согласие, вновь вернулся к трапезе.

— Я только хочу продолжить учиться.

Знаю, что ректор Люциан все равно не возьмет меня обратно в свою академию, но хоть из Х.А.М. а пусть не выгоняют.

— Мы сыграем с Ивейном свадьбу, как только я окончу свою учебу.

— Категорически нет. Это слишком долго! — покачала головой Итария. Но по тому, как забегали ее глаза, я поняла, что она готова к переговорам.

— Нам с Ивейном все равно нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу. И спланировать свадьбу, в конце концов! Пожалуйста, хотя бы пару лет…

— Год, — кивнула женщина. — Доучивайся этот год, но с первым урожаем вы сыграете свадьбу.

Год?! Я мысленно прикинула, насколько эта отсрочка мне подойдет.

— Хорошо, — я прищурилась, после чего добавила. — Но тогда еще одно условие. Вы больше не будете давать моему отцу денег. Ни единого медика. Я не хочу чтобы он больше играл.

— По рукам, — с легкостью согласилась герцогиня, а вот папа тут же бросил всю еду и начал возмущаться.

— И пить. Уверена, что в вашей власти и в ваших интересах сделать так, чтобы мой отец стал добропорядочным гражданином империи. В конце концов, — я гаденько улыбнулась, парадируя улыбку самой герцогини. — Мы же будем родственниками. Разве вам нужно такое пятно на репутации?

И этим условием герцогиня согласилась безоговорочно.

Имение семьи Ларан я покидала со смешанными чувствами. С одной стороны, я согласилась на помолвку с Ивейном. И только от этого внутри становилось противно, хотелось кричать в голос и рвать на себе волосы. А с другой стороны…. У меня есть почти год, чтобы расплатиться с долгами отца, которые он больше не сможет множить. И как только угроза долговой ямы перестанет над ним нависать, я смогу забрать свое обещание стань женой того, кого не люблю.

Глава 10

Вернувшись к обеду в академию, я чувствовала, что у меня в очередной раз наступил какой-то новый этап в жизни. Как будто я стала по-настоящему взрослой.

Казалось, все так просто: найти и заработать достаточно денег, чтобы расплатиться с долгами. И больше ничего не будет стоять на пути к моему собственному счастью. Эта мысль прибавляла сил.

Возвращаясь к себе в сарай я скрупулёзно перебирала в голове варианты, каким образом можно разбогатеть. Не прибегая к нарушению закона, не пороча девичью честь и, по возможности, оставаясь хорошим человеком.

Конечно же, придется много работать. И учиться. У нас есть лекари в академии, если я смогу освоить это ремесло, то получится оказывать услуги. Пожалуй, потренироваться для начала в ближайшей деревне, а затем предлагать свою помощь состоятельным подругам в столице.

Или потренироваться на этих подругах, которые бросили меня в тяжелой ситуации?

Соблазнительная мысль, но не подходит под пункт «оставаться хорошим человеком».

Нужно будет подумать, а насколько мне этот пункт вообще необходим….

Надо однозначно перестать ныть.

Вечером нужно будет перебрать свои вещи. Столько платьев мне все равно не потребуется, а ткани там хорошие. Да и камни могут стоить недешево. Конечно, поношенную одежу дорого не продашь. Но если распороть их на ткани… Или перешить на заказ для девушек… Мысль интересная. Давно я не бралась за иглу и, думаю, с удовольствием вновь займусь старым хобби.

Жаль, конечно, будет расставаться с последним, что напоминает мне о моем благородном происхождении. Но когда я утру нос Ларанам, грусти по этой потери не останется вовсе.

Да и практичнее купить себе что-то более подходящее для учебы в Хищной академии. Все равно мне некуда надевать великолепные наряды, никаких балов и званых вечеров в ближайшее время мне не доведется посетить. Да и не пойду я, даже если пригласят. Вон до сих пор расхлебываю последствия последнего выхода в свет.

А если Ивейн будет настаивать на наших совместных появления на публике? Пусть сам мне покупает платья. И украшения. В конце концов, и их потом можно будет продать…

Интересно, подобный меркантильный подход к навязанному браку попадает под мое желание остаться хорошим человеком?

Или хотя бы порядочным?

Кровь кипела в венах от желания как можно скорее начать воплощать свой план, так что переодевшись в свободные брюки и рубаху, что достались мне от академии, я направилась отрабатывать свой пропуск занятия по звероводству.

В загонах было достаточно тихо. У большинства магиан зверье жило вместе с ними в общежитиях, так что в стойла в выходные мало кто заглядывал. Оказавшись внутри, я поняла, что смогу спокойно заниматься своими делами и предаваться своим коварным планам, не отвлекаясь на чужое присутствие. Кажется, я начинаю ценить уединение, а ведь в Ц.И.А.Н.И.Д. е вечно рвалась в самую гущу событий.

Тем более оставалась одна мысль, которая не давала покоя и заставляло сердце биться чаще.

«Если у меня не получится, мне действительно придется стать женой Ивейна». И как извлечь пользу из такого исхода событий, я пока не представляла.

Захватив из подсобного помещения щетки, я намеревалась как следует вычистить мантикору. Мне не очень нравилось, что этого милого малыша все обходили стороной. В конце концов, монстр же не виноват, что вырос таким грозным.

Да и вообще, раз уж бездарная первокурсница справляется с подчинением, что же остальные ребята со старших курсов не берутся подходить к мантикоре? Боятся, что ли? Или мне после демонов и ректора Люциана уже ничего не страшно?

В любом случае, я с легкостью проскользнула в стойло к клыкастому хищнику, который под моим чутким контролем мирно ждал, когда за ним поухаживают.

— Хороший котик, — растрепала густую гриву. Постричь бы ее. На следующий свой визит сюда надо бы не забыть ножницы.

Скребницей я водила вдоль корпуса зверя, вычищая лишнюю шерсть. Тонкие золотые волоски поднимались в воздух, кололи ладони. Но, может, оно и к лучшему — мне будет полезно, чтобы кожа хоть немного загрубела. А то пока хватает двадцати минут, чтобы на ладонях появлялись мозоли, приносящие с каждым новым движением неприятную боль.

Я старалась почаще менять руки, чтобы справится с поставленной задачей лучше, а не уйти зализывать собственные раны через несколько минут.

Равномерные движения успокаивали не только мантикору, но и меня. Такое состояние похоже на медитацию — голова чиста от всяких мыслей, спокойствие в душе приятно согревает. Захотелось прикрыть глаза, отдаваясь приятной пустоте внутри. Теплая погода, лучи света, новый питомец, участие… Казалось, что все начинает налаживаться, моя жизнь наконец приобретает смысл, напитывается чем-то позитивным.

Даже запах стойла и сена совершенно не раздражали. Я будто становилась другим человеком. Более открытым, более взвешенным… Мне искренне не хотелось больше попадать в дурацкие ситуации, или заниматься чем-то запрещенным. Просто учиться, становиться лучше, добиваться каких-нибудь своих целей…

Голос Леонара выдернул меня из этого приятного расслабленного состояния.

И не только он. Потому что-то помимо речи императорского сына до моего слуха донесся веселый девичий смех.

— Ваше величество, — смущенно произнесла девушка.

Со своего места я не могла их видеть. Как и они меня. Почему-то немного пригнулась, словно надеялась надежнее спрятаться за телом мантикоры.

— Куколка, — от такого обращения меня передернуло.

«Хоть не «сладкая»», — подумала я с долькой ревности. Будто это слово было только для меня. Если, конечно, его произносил Леонар.

— Ради тебя я был бы готов задержаться здесь намного дольше. Как жаль, что уже завтра мне придется возвращаться.

Слова, которых я даже слышать не должна была, отозвались неприятным чувством брезгливости. Тоже самое этот некромантский соловей напевал мне ночью. По лицу ударил жар, ладони моментально взмокли. Будто я испытывала стыд. Только мне-то чего стыдиться? Что наследник Империи ведет себя как последний кобель, приставая к каждой юбке? Для меня же это не новость!

Я же не такая дура, чтобы начать верить, что Леонар Альвис всерьез мной увлекся?

Нет.

Пусть бегает за кем хочет.

Лишь бы меня не трогал. Разве не этого я хотела?

Почему тогда сейчас сердце не знает куда деться — то ли сорваться в дикий бег, так что дышать невозможно. То ли замереть, стоит мне услышать это глупое хихиканье неизвестной пассии или непонятные мне звуки копошения двоих на другом конце загона. Может стоит объявить о своем присутствии? Или лучше незаметно удалится, чтобы не мешать двоим придаваться страсти?

Хотя, собственно, почему это, Леонар должен определять мои дальнейшие действия? Я пришла сюда заниматься мантикорой. А он пусть делает, что хочет. И с кем хочет.

Так что продолжила чесать заросшую шерсть, не отвлекаясь на звуки, издаваемые парочкой, и не замечая, как мои движения становились все резче и злее с каждой секундой.

* * *

«Это все не то», — пронеслась мысль в голове Леонара, когда он целовал малознакомую девицу в каком-то жутком загоне. Миловидная, простоватая и пышногрудая… Казалось, что еще нужно для счастья?

Но нет… Не то…

«Не Нимаэль», — со злостью подумал Леонар, отрываясь от поцелуя. Девушка, чьего имени он уже и не помнил, смотрела на него затуманенным взором, приглашая на продолжение страстной игры.

Юноша же отстранился.

«Девушки тут, конечно, милые, но излишне доступные», — подумал он, хотя справедливости ради стоило отметить, что с его титулом «недоступных» в общем-то не бывает. Несколько комплиментов, пара улыбок — и женщины падали его ногам, словно сраженные неведомыми чарами.

Каждый раз это настолько разочаровывало, что Леонару становилось все труднее получать настоящее удовольствие от общения с людьми. Так недалеко стать затворником, вроде Люциана.

От Альвиса вечно хотели получить какие-то блага, предлагая взамен согретую постель. А сам принц надеялся, что пройдет еще очень много лет, прежде чем ему успеет это надоесть. Но нет…

Последняя встреча с белокурой красавицей в загонах закончилась лишь тем, что он прогнал девушку. И теперь пытался для себя понять — почему? Потому что, целуя ее, в голову навязчиво лез образ Ним?

«Ну что за бред?!» — Леонар со злостью пнул камень на своем пути, который полетел куда-то в кусты.

Какая ему разница. Милое лицо, горячий влажный рот, стройные ножки, готовые встречать мужчину, как полагается. Что еще нужно?

Но нет, Леонар не почувствовал привычного азарта, целуя ту милашку. Это было просто мокрое и пустое обсасывание, по сравнению с тем, как Нимаэль извивалась в его руках. Горячая, дикая, страстная.

«Она дочь Лорейн», — напомнил себе юноша в очередной раз.

Женщины, которая разрушала его семью, брак его родителей. Из-за этой женщины сам Леонар был вынужден расти бесконечных скандалах, и смотреть, как медленно увядает все прекрасное в его матери.

Конечно, Нимаэль не виновата в том, что родилась от вздорной отцовской любовницы и какого-то нищего уездного дворянчика. И, конечно, она не виновата в том, что родители Леонара жили с призраком Лорейн. Но злость все равно брала свое.

Семейную реликвию Леонар вернет, разве что силой отнимет у девчонки. А учитывая, как она на него действует — лучше держаться подальше.

— Я должен уйти, — бросил юноша растерянной девушке, которая все пыталась вернуть его из раздумий к поцелую.

Леонар отцепил от своей шеи магиану, которая успела присосаться к коже, как пиявка, и пошел прочь.

Кого он обманывал? Ему же всегда нравилось, что он не проводит свои ночи в одиночестве. Милое лицо, стройные ножки и красивые, изящные изгиб женского тела — разве ему хоть раз нужно было что-то больше? У него вся старость будет для душевных бесед.

«Проклятый Люциан», — мысленно выругался Леонар.

Сослал его в эту дыру, оставив на неделю без привычного окружения… Так себе наказание, если не учитывать, что в голову начинают лезть всякие вздорные мысли.

Про Нимаэль, например.

Да, зацепила. Да, хотелось найти ее и довести до конца то, что началось еще на балу. Обвить руками ее талию, чтобы огненная малышка вновь не ускользнула, прижать к себе всем телом. Чтобы прочувствовать всё — как взволнованно будет вздыматься ее грудь, когда некромант склонится для поцелуя, как дрогнут мышцы на ее животе, стоит девушке ощутить нежные прикосновения к своей коже. Леонару хотелось испытать снова — каково это, когда Ним несдержанно царапает его плечи своими ноготками…

Леонар встряхнул голову, словно постарался выгнать все эти фантазии из своей головы.

Нимаэль была такой же ядовитой, как и ее мать. Яблоня от яблони.

Один дурацкий спор, один незабываемый поцелуй — и девушка уже отравляет собой его сознание.

Как Лорейн отравила его отца. Столько лет прошло, а мужчина не может избавиться от образа возлюбленной, несмотря ни на что. Эта женщина разрушала семью Леонара семью, уничтожала брак своих родителей одной своей памятью.

И теперь Ним точно так же старается захватить Леонара. Как хорошо, что он уже знает, насколько опасны такие увлечения, и не повторит ошибок своего отца. Некромант совершенно не хотел однажды проснуться и осознать, что разрушил собственную семью, сходя с ума по кому-то недоступному.

«Да, все дело в недоступности», — пришел к выводу юноша. Отец не мог получить Лорейн, а Ним ловко дразнила и сбегала от принца. Вот и весь секрет…

И в этой ситуации Леонар видел только один выход — забыть о существовании девушки раз и навсегда, пока она окончательно не вскружила ему голову. Потому что продолжать тянуться к огненной нимфе, надеясь, что наваждение отступит после удачной охоты — слишком рискованно.

— Дурацкий Леонар Альвис, — тихий злобный шепот достиг ушей принца, возвращая из мыслей к реальности.

Юноша остановился и огляделся. Он зашел достаточно далеко и теперь не узнавал местности. Здание академии друидов виднелось где-то в стороне, впереди е начинался густой лес. Листья деревьев уже полностью пожелтели, сожженные горячим летним солнцем, и теперь усевали собой еще зеленую траву, образуя золотой ковер.

Леонар быстро обнаружил источник звука. И даже не удивился.

«Опять она», — подумал принц, глядя, как Нимаэль сидит на берегу озера и вытягивает ленты из своих волос.

Девушка не заметила его появления, и некромант предпочел сохранить свое присутствие в тайне еще ненадолго. Он без труда накинул на себя иллюзию невидимости и прислонился к дереву, чтобы понаблюдать. И послушать.

Но Ним больше не произносила ни слова. Зато ее лицо передавало целую бурю эмоций. Девушка кривила губы, будто передразнивала внутреннего собеседника, ее тонкие брови то и дело взметались вверх, или сходились над переносицей. Молчаливый монолог получался весьма красочным. А смотреть на то, как Ним закусывает нижнюю губу, казалось, можно вообще вечность.

Она была прекрасна.

Убеждай себя в чем угодно, повторяй себе любые слова, лишь бы избавиться от этого наваждения. Но один взгляд — и Нимаэль Моранен снова в его мыслях.

Хотел бы он ее ненавидеть, но…

Один взгляд — и ненависть улетучивалась, уступая место совершенно иным ощущениям. И желаниям.

Девушка поднялась на ноги и ловко стянула с себя безразмерную рубаху, которая больше годится для деревенского мужика, чем для юной и прекрасной девы. Зрелище становилось интереснее. Согнувшись, Нимаэль медленно стянула с себя жуткие коричневые штаны, несколько раз озираясь по сторонам, чтобы убедиться — нет ли поблизости случайных наблюдателей.

В своем прикрытии принц не сомневался ни секунды.

На Ним осталась короткая полупрозрачная сорочка, которая едва достигала середины бедра. Расшитая темным бисером, с завязками по бокам… Даже такая незначительная часть одежды источала изящество, подчеркивая достоинства девушки — ее отличный вкус и стремление окружить себя красотой. Под сорочкой можно было разглядеть белые трусики и… как жаль, что Нимаэль стояла спиной к Леонару, и он видел лишь загоревшую кожу и тонкие аккуратные плечи. Девушка напоминала искусно сделанную из фарфора статуэтку.

Она опустилась на колени в воду, так что край сорочки намок. Ним запускала руки в песок и поднимала его, позволяя влажным песчинкам стекать обратно в озеро, в то время как в ладонях девушки оставались черные ракушки. Их она отбрасывала на берег, и повторяла свои действия снова и снова, пока на зеленой траве не образовалась целая горка этих раковин.

Во взгляде Ним на ее добычу промелькнуло удовлетворение, после чего девушка поднялась на ноги и, еще раз осмотревшись по сторонам, решила окунуться в озеро. Несколько шагов — и Нимаэль нырнула с головой в голубые воды, чтобы всплыть уже в нескольких метрах от берега.

На губах девушки сияла искренняя и лучезарная улыбка. Леонар не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь видел в своей жизни столь откровенный восторг — дворцовая жизнь учила всех сдерживать свои эмоции. А Ним наслаждалась обычным плаваньем так, будто в жизни ничего лучше и не существовало.

Нестерпимое желание искупаться проснулось и в самом некроманте.

* * *

Когда я услышала громкий всплеск воды, то вздрогнула. Обернувшись — обнаружила только расползающуюся по озерной глади рябь, будто кто-то скинул большой камень в воду. Грудь стянуло волнением, мешая сделать глубокий вдох. Никто не выплывал, в округе вновь установилась тишина. А я продолжала озираться по сторонам, не находя возможного источника.

— Ааааа! — крик вырвался сам собой, когда за спиной кто-то всплыл и накинул на мои глаза нечто, напоминающее ленту. Я дернулась в сторону от испуга и неожиданности, но отплыть не получилось — во-первых, лента мешала, во-вторых локти, которые закинули мне на плечи, надежно удерживали меня на месте. — Какого демона? — крикнула я, при этом случайно хлебнув воды.

— Угадывай. Кто я? — низкий шепот тронул кожу на шее. Несмотря на то что вода была теплой, а чужие прикосновения — так вообще обжигающие, по спине пробежали мурашки.

Голос я, конечно же, узнала. Вот только признаваться в этом не хотелось.

— Лука?

— Нет.

— М-м-м…. Марк?

— Нет, — Леонар напрягся, я почувствовала это практически всем телом.

— Ну, тогда это точно ты, Ивейн! — кажется, мне стоило вкладывать меньше восторга в эту фразу, потому что некромант раскусил меня:

— Ты издеваешься!

— Отпусти меня, Леонар, — прошипела я как загнанная кошка.

Лента соскользнула с моих глаз, и я почувствовала, что свободна. Не теряя ни секунды, поспешила уплыть подальше. Но и тут меня ждало разочарование. Юноша ухватил меня за лодыжку и притянул обратно к себе. Кусочек шелка оказался закинут мне на шею, и теперь Леонар держал меня словно на привязи.

— Сладкая, а что у нас сегодня с настроением? — его взгляд задумчиво скользил по моему лицу, и то спокойствие, и восхищение, что отображались в глазах некроманта, если честно, несколько пугали. Я вот уверена, что эти любители мертвечины с такой нежностью способны смотреть разве что на драугра какого-нибудь. Или кого они там еще готовы лелеять, как самую большую ценность?

— Его просто нет, — ощетинилась я, по-прежнему не горя желанием заниматься водными процедурами с принцем. Да и день мой прошел таким образом, что настроения действительно не было.

— Ним, так может я тебе его подниму?

— А может оставишь меня в покое? — выдохнула я. — Слушай, я очень устала за сегодня. Так что давай ты пойдешь убалтывать какую-нибудь другую дуреху?

— Боишься, что я тебя уболтаю? — хитро улыбнулся Леонар. На его щеках появились аккуратные ямочки, из-за чего молодой человек стал смотреться еще добродушнее и обаятельнее.

— Значит, меня ты все-таки считаешь дурехой? — зацепилась я за слова и, пользуясь случаем, пихнула принца в грудь.

Юношу неожиданно перекосило. Красивое лицо исказила гримаса боли, его дыхание перехватило и…, наверное, я бы разглядела что-то большее, но мне-то хотелось поскорее уплыть на берег. Сделав несколько гребков в сторону, я обернулась, чтобы обнаружить — принца и след простыл.

— Леонар? — осторожно позвала я, все еще ожидая, что он вот-вот опять вынырнет, чтобы перепугать меня. Или обнять. Кто этих некромантов знает?

Но озерная гладь оставалась нетронутой, а внутри тугой пружиной стягивалась тревога. Неужели я так сильно ударила?

— Леонар, не смешно уже! — крикнула я, хотя голос дрожал.

А потом на поверхности воды всплыла пара маленьких пузырьков воздуха. Вот в этот момент я и сорвалась с места, понимая, насколько все может быть плохо.

А если я попала в солнечное сплетение и у него перехватило дыхание? Я однажды падала с лошади, и помню это жуткое состояние — когда все тело будто судорогой сводит, а сделать вдох — просто невозможно, как бы ты ни старался. Тебя просто перестает слушаться каждая клеточка тела, а изнутри словно оловом наполняет.

Что если Леонар уже нахлебался воды?

Набрав в грудь побольше воздуха, я нырнула, в надежде, что еще не слишком поздно.

Голубое озеро было на удивление чистым — солнечные лучи пронзали воду на несколько метров вглубь, глаза совсем не резало, когда я пыталась хоть что-нибудь разглядеть, гадая — смогу ли я вообще вытащить юношу хотя бы на поверхность. Все-таки Леонар достаточно высокий и накаченный, а значит и тяжелый. А я, хоть и демонолог, но девушка хрупкая…

Через минуту, наверное, пришлось всплыть, чтобы набрать еще воздуха. Сердце колотилось с такой силой, что я не слышала собственных мыслей.

Отец Тьмы, не могла же я убить его?!

Я снова нырнула, на этот раз стараясь заплыть глубже. Как жаль, что я не самый лучший пловец — вода буквально выталкивала меня обратно, не давая последовать за Леонаром до самого дна.

От подобной мысли волосы на голове зашевелились. Кончики пальцев онемели, я была готова потерять сознание от волнения. Кажется, еще чуть-чуть, и я сама пойду ко дну, если не смогу отыскать Леонара.

Отец Тьмы, лишь бы с ним все было в порядке…

Я вновь направилась на поверхность, чтобы сделать вдох. Но не смогла пошевелиться. Что-то крепко удерживало мою лодыжку, не давая вынырнуть. Я даже посмотреть не могла, что там такое. Все силы уходили на то, чтобы не дать себе вдохнуть воду вместо воздуха, ведь грудь уже распирало огнем изнутри от желания получить живительный глоток. Который, в моем случае, может оказаться смертельным.

Вот и всё, это конец.

Я умру в самом расцвете лет, утонув в озере из-за какого-то несчастного случая. Предварительно убив наследника империи. Как нелепо… и так трагично.

Прикрыла веки, понимая, что моя жизнь закончится так же нелепо, как и протекала последние дни.

И пока я ожидала встречи со смертью, моих губ неожиданно коснулся нежный, аккуратный и невероятно мягкий поцелуй.

От неожиданности я приоткрыла рот, собираясь сделать вдох. Моментально осознала, чем для меня это закончится, но сделать уже ничего не могла. Однако, вместо воды, я получила глоток воздуха. В непонимании открыла глаза. Леонар делился со мной своим дыханием, которое теперь потоками жизни распространялось от моих легких по всему телу. Инстинкты заставляли прижаться ближе к некроманту, получить еще немного столь нужного мне воздуха.

Веки юноши были опущены, ладони медленно тянулись к моему лицу. Эта неспешность, эта умопомрачительная нежность, с которой он действовал, сбивала с толка. Никаких страстных порывов, настойчивости, что смущала и заставляла терять дар речи. Только мягкость, словно он боится спугнуть меня. А я боялась спугнуть этот момент. Вдруг все окажется не по-настоящему? Ведь все слишком… нереально.

Мне пока не хотелось возмущаться, кричать, отталкивать парня.

Сердце замерло, а в груди разгоралось облегчение от его присутствия. Живой!

На этом фоне все остальное просто меркло… Хотелось выдохнуть и обнять его, чтобы до конца поверить. Живой… Запустить пальцы в эти светлые волосы, которые красиво развевались в воде, потрогать кожу, чтобы убедиться в тепле.

Живой, здоровый… наглый обманщик! Который меня перепугал до остановки сердца. Да я чуть не поседела!

Отпихнув от себя некроманта, поспешила всплыть.

— Это что за шутки такие?! — завопила так, что, наверное, вся округа слышала. — Какой же ты дурак!

Леонар, который выплыл почти сразу со мной, смеялся. Он убрал с лица влажные пряди.

— Зачем тебе все это?!

— Признайся, что переживала за гадкого противного некроманта, — потребовал парень. Я направилась к берегу, и он не отставал.

— Да за такие шутки убивать надо, — прошипела я. — И перестань меня целовать постоянно! Иди, вон, по загонам своих куколок зажимай. Мало что ли?

— Ним, сладкая, неужели ты ревнуешь?

Я ревную?! Да что он вообще о себе возомнил?!

Я уже успела выйти на берег, и от последней насмешки несколько раз топнула ногами, представляя, что песок — это лицо Леонара.

— Какой же ты придурок, — кажется, меня не смущало, что одежды на мне в данный момент меньше, чем на невесте в первую брачную ночь. Некромант продолжал веселиться, позволяя ветру обсушить свое тело. В его сторону я бросила только один короткий взгляд. Нечего мне там разглядывать. Пусть на эти налитые мышцы другие пялятся. А я обойдусь без внимательного созерцания рельефного торса, загоревшей кожи и самодовольной ухмылки.

Подхватив с земли одежду, я натянула рубаху поверх мокрой сорочки. Ткань прилипала к коже и не хотела правильно садиться.

— Сладкая, ну что ты так завелась? — когда ладони Леонара опустились на мою талию, я вздрогнула.

— Убери свои лапы, — честное слово, меня трясло от злости! А в таком состоянии мало ли, что я сотворю? Или наговорю. Потом только проблем не оберусь. А ведь только решила жить ни во что, не ввязываясь.

— Ним, я серьезно, ну что тут такого? Я же просто пошутил! — Леонар силой развернул меня к себе лицом и заставил взглянуть ему в глаза. Он по-прежнему улыбался, хотя теперь улыбка казалась несколько растерянной. Взгляд скользил по мне, будто не веря, что я злюсь. Словно Леонар надеялся, что на этот раз я притворяюсь.

— Конечно, и как я могла забыть, что некроманты кроме как про трупы ни о чем шутить и не могут?.. — вздернула подбородок. На самом деле — как я сразу не догадалась? Зная Леонара с его бесконечными розыгрышами, от которых вся академия на ушах стояла. Юмор Альвиса разве что ректор Люциан оценить не успел. А я повелась как дурочка… Обидно.

— Сладкая, — Леонар пригладил мои волосы, будто имел право вообще ко мне прикасаться. — Я не думал, что ты так отреагируешь.

— «Я не думал» — это прямо твоим девизом нужно сделать, — буркнула я, избавляясь от его ладоней. Зачем вообще так нежно до меня дотрагиваться? Я что, кошка какая-то, чтобы обомлеть от такой ласки. Хотя, конечно, приятно… Но не о том мне надо сейчас думать. Ой, не о том. — Я испугалась, что с тобой и правда что-то случилось, — нехотя призналась я. Может, хоть совесть у этого человека есть, поймет, что шутка шутке рознь. И у всего должны быть границы.

— Прости, — произнес юноша совсем тихо. — Я, правда, не хотел…

— Конечно не хотел, — опустилась на корточки, чтобы собрать свой улов в подол юбки. Мне ни на секунду не казалось, что извиняется Леонар искренне. Как я убедилась сегодня в загонах — он мастер трепать языком. Но разве можно верить такому человеку? В конце концов, нас определяют поступки, а не слова. И действия некроманта говорят сами за себя. — И целовать пришлось совершенно случайно, практически через силу.

— А мне показалось, что ты была не против, — юноша приподнял бровь, и его ухмылка вновь торжествовала на лице.

— Показалось. Ключевое слово. Давай, чтобы тебе больше ничего не казалось, просто договоримся — ты ко мне больше не подходишь. В конце концов, ты компрометируешь приличную девушку.

— Ты не хуже меня знаешь, что легкие забавы можно и простить, — наглости императорскому отпрыску не занимать.

— Я помолвлена, Леонар.

А вот кажется и польза от моего договора с Ларанами.

— В смысле помолвлена? — лицо некроманта вытянулось и, откашлявшись, он выдавил из себя вопрос.

— В смысле я выхожу замуж. А значит — никак не могу проводить свое свободное время будучи полуголой в компании с другим мужчиной.

Отец Тьмы, как же это грязно звучит! Хоть снова залезай в воду и отмывайся.

— Как? — серьезно спросил юноша. Он сильно помрачнел, будто услышанная новость его как-то могла огорчить. Ему-то какая разница? Это у меня горе, а принц себе другую игрушку найдет. Ему не сложно. — Когда?

— Сегодня утром. Я уезжала из академии, чтобы обсудить детали, — а ведь все сказанное было почти правдой. Даже полностью правдой, если не учитывать того, что я не договариваю огромную часть информации.

— Что ж…, - Леонар не сразу ответил, словно переваривал услышанное. — Счастливой семейной жизни.

И все. Развернулся и ушел. Практически в горизонт.

Оставляя меня одну. Ведь я этого и хотела?

Глава 11

Даллар вернулся из академии некромантии и демонологии, выжатый, словно лимон. Встречи с другом забирали все больше сил и, что обиднее всего, ритуал приносил все меньше пользы. Думать о том, что это начало конца совершенно не хотелось, однако скорбные мысли не покидали голову друида весь вечер.

Сев в глубокое кресло в своих покоях, мужчина постарался расслабиться. Это место было его самым любимым — запах старого дуба помогал достичь гармонии, в кресле получалось практически лежать, созерцая темный потолок. Хотя сейчас Даллару хотелось прикрыть веки, и вдыхать ароматы благовоний, что тлели в его покоях сутки напролет. Десятки терпких и дурманящих запахов помогали растворять негативные мысли, облегчали медитации, когда это требовалось.

А после сегодняшней ночи негатива было слишком много.

Начало конца….

Даллар грустно ухмыльнулся. Начало конца было положено слишком давно. То, что друиду приходилось идти против природы ради спасения лучшего друга — лишь малая плата за грехи, что они вместе совершили по молодости. Но тот факт, что любые усилия Хемина в попытках вернуть Люциана к нормальной жизни все больше теряют какой-либо смысл — угнетал. Он вкладывал все свои силы, весь свой опыт и знания, но единственное что получалось — это подарить высшему некроманту еще несколько недель отсрочки от неизбежного.

Смерть.

Смерть преследовала их обоих все эти годы.

Призраки прошлого никогда не отпускают. Может показаться, что на время они отступили, иногда они могут позволить вам спокойно прожить неделю, или даже пару месяцев. Но Даллар всегда знал — они всегда возвращаются, стараясь выбить почву из-под ног.

Профессор живых наук вновь возвращался воспоминаниями в тот роковой день. Когда они с Дэйном чуть не совершили самое тяжелое преступление. Когда Хемиан впервые прикоснулся к самой Тьме. И когда Дэйн Люциан должен был умереть.

Спустя годы, друид с мрачной грустью вспоминал, каким беспечным глупцом был в молодости. Призванный в императорские отряды зачистки горячий юнец был счастлив. Защитный корпус — так их называли. Друид верил, что борется за правое дело, помогает Свету воцариться в Империи. Не замечая, что все его братья по оружию пропитаны Тьмой не меньше, чем сектанты, на которых они охотились.

Спустя годы, став мудрее и опытнее, Даллар осознал всю наивность, которая двигала им в то время. Они слепо следовали приказам, выжигали гнездо за гнездом, истребляя последователей Тиамант.

Пока не смогли объявить о своей победе.

Ценой жизни стольких прекрасных магов, устроив кровавую резню, спасая их мир от пришествия темной богини…

И только спустя столько времени Даллар узрел: латать полотно, которое уже давно больше походит на рыбацкую сеть, чем на уютное одеяло, бесполезно. Вечный порочный круг…ушли последователи Тиамант, и их место заняли такие же фанатики Тьмы, решившие, что их учения безопасны.

Но Даллар все видел. Изо дня в день наблюдал, как нити жизни угасают в их мире.

А значит — нужно действовать.

Профессор приподнялся в кресле и запустил руку под плетеное основание. Небольшой тайник открылся, пропуская того единственного, кто смог бы его открыть — когда Хемиан хотел что-то скрыть, он умел поставить надлежащую защиту.

Из тайника мужчина извлек увесистый том, обтянутый человеческой кожей. Фолиант, который уже много лет считавшийся уничтоженным. Хранящий знания, которые Защитный Корпус обязан был выжечь вместе со всеми неугодными. Книга, что Даллар сохранил, скрыв это даже от лучшего друга.

«Учения Тиамант».

Даллару было стыдно признаться, но он не мог вспомнить, сколько магов погибло в ночь, когда книга попала ему в руки. Ведь все эти детали меркли на фоне того, что творилось в ту ночь. Сознание никак не желало смириться с тем, что все те ужасы творили две женщины.

И не просто женщины. Матери. Готовые принести своих новорожденных детей в жертву ради темной богини. Хемиан всю жизнь посвятил изучению тварей, но так и не встретил хоть кого-нибудь, кто был способен на подобный шаг.

И ради чего?

Даллар зашуршал страницами древнего фолианта, чувствуя кончиками пальцев хрупкость ветхой бумаги и шероховатые углубления текста от чрезмерного нажатия на перо при письме. Он редко открывал эту книгу, не собираясь вчитываться в опасные строки — учение слишком многих сводило с ума. Обещание богатств, силы, вечной молодости… Всё что угодно, лишь бы соблазнить человеческие души в сторону сил зла.

Временами мужчина жалел, что защитный корпус никогда не задавал вопросов. Что двигало Лорейн Ивгард, когда она решилась убить свою дочь? У женщины было все… Титул, любящий муж, расположение Императора, деньги, связи… Она могла стать императрицей, если бы захотела, но выбрала того влюбленного бедолагу Моранена себе в мужья.

В какой момент Лорейн присоединилась к сектантам? Еще будучи фавориткой императора, или уже много позже — начав строить семейное гнездо с человеком, гораздо ниже себя по статусу? И знал ли Император об опасных увлечениях своей возлюбленной? Эту мысль Хемиан иногда допускал. В конце концов «прекрасная» вырисовывалась картина — отвергнутый правитель в порыве гнева с маниакальной жаждой начинает требовать уничтожение культа и всех его последователей. С желанием погубить бывшую любовницу или, быть может, в надежде, что без влияния культа Лорейн вернется к нему… Хемиан не знал. Тут он мог только гадать, строить свои предположения.

В любом случае, все действия Лорейн Ивгард привели в конечном итоге к тому, что она решилась принести своего ребенка в жертву кровавой богини. По прихоти сумасшедшей жрицы.

После таких событий, невольно задумаешься — а стоит ли лишний раз открывать книгу, которая способна своими строчками довести людей до такого кошмара?

И, тем не менее, сейчас фолиант лежал на его коленях. И мужчина задумчиво проскальзывал взглядом по блеклым чернилам в поисках неизвестно чего.

* * *

Солнечные дни очень резко сменились облачной прохладой. Последние дни теплого лета проходили, а значит месяц остывающей звезды не за горами. Даллар понимал, что совсем скоро лекции придется переносить в здание, чтобы не заставлять магиан мерзнуть, сидя на прохладной земле. А ведь ему нравилось зачитывать учебный материал именно на открытом воздухе, где будущие лекари, звероводы и друиды максимально приближены к природе.

Но с погодой спорить не приходится. Здоровые магиане важнее прихоти Хемиана.

Все еще погруженный в собственные мысли после встречи с Дэйном, Даллар и сам не заметил, как его лекция подошла к концу. Тему занятия мужчина знал великолепно, выдавая информацию заученными фразами, а вопросы от первокурсников сегодня не мешали процессу. Хемиан даже удивился и окинул группу взглядом.

Но его предположение не оправдалось — Нимаэль Моранен присутствовала, но, видимо, сегодня или витала в облаках, или вообще не слушала, раз за всю лекцию ни разу не перебила преподавателя. Девушка аккуратно складывала свои записи в сумку, не обращая внимания на окружающих.

С их первой встречи в академии, Даллар понял, что магиана Моранен будет приносить сплошные проблемы. Но, учитывая, что друиду было известно о ее первых днях жизни — мужчина отчаянно стремился узнать девушку лучше, обратить ее к свету. Ведь потенциал у Нимаэль был не слабым, что удивительно — ведь ее касалась Тьма.

Да и в любом случае, Хемиан не мог отделаться от ощущения, что несет некую ответственность за то, какой магиана Моранен станет. Ведь это он настоял на том, что младенцев, участвовавших в ритуале, оставили в живых. И в стенах своей академии Даллар имел все шансы отследить, чтобы его решение не стало губительным для всей империи.

— Господин Даллар! — голос Нимаэль, раздавшийся за спиной, отвлек мужчину от его раздумий.

— Что такое, магиана Моранен? — с изрядной долей раздражения поинтересовался ректор. Не хорошо так думать про своих учеников, но Нимаэль Моранен была настоящей занозой в лапе мантикоры.

— Я хотела поговорить с вами об участии в играх, — мягко произнесла девушка, и Хемиан едва не закатил глаза к небу. Его подопечная, казалось, собрала всю удачу мира, умудряясь испытывать ее раз за разом, не боясь последствий. Иначе, как эта юная особа без труда получала все необходимое, стоит ей всего лишь попросить?

— Мне казалось, что мы уже всё обсудили.

— Да, но я все-таки хотела уточнить. Скоро начнутся тренировки…, и я волнуюсь. Выступать с семирогом неразумно. Он еще слишком мал и слаб, для того, чтобы дать отпор демонам или нежити. Я не хочу, чтобы он пострадал. Может я, все-таки, могу выбрать другое создание для игр… Более мощное…

— Магиана Моранен, я уже говорил вам. Зверям требуется дрессура. Вы не можете просто взять любое существо и…

— Но я могу! Это же элементарное управление, я проходила его в прошлой академии. Мантикора прекрасно меня слушается, — Нимаэль затараторила с такой скоростью, что Даллар едва улавливал ее мысль. А уловив — опешил.

— Магиана Моранен, — устало перебил мужчина. — Управление, которое вы изучали, работает только на сумеречных тварях, а никак не на живых существах…

— Нет, я понимаю, что мне еще учится, я бы могла почитать об этом больше, — согласилась девушка и затем снова продолжила гнуть свою линию. — Но у меня, правда, неплохо получается. С простейшими животными, конечно легче. Но и на полу-разумных расах я уже тренировалась. Да, двух существ я не берусь подчинить, но…

Хемиан застыл на месте и посмотрел на магиану с прищуром.

— Вы говорите о полном магическом контроле живого существа? — уточнил он на всякий случай.

— Ну да, — кивнула Нимаэль. Настороженность мужчины по этому поводу заставила ее задуматься и неуверенно добавить: — Разве не все друиды справляются с тварями именно так?

«Нет», — промолчал ректор.

Живых не подчиняет никто.

В голове мужчины навязчиво застучала мысль, что он ошибается. Хемиан уже читал где-то, что бывают исключения… Но никак не мог вспомнить — где именно.

— Моранен, — Хемиан почесал лоб, отгоняя навязчивое желание вернуться в свой кабинет, чтобы проверить — откуда появились сомнения в постулате, который он знал всю свою жизнь. — Вы выступаете с семирогом. Начнутся тренировки — узнаете, как действовать, чтобы зверь не пострадал. И больше не беспокойте меня по этому вопросу.

Нимаэль попыталась что-то возразить, но ректор развернулся к ней спиной и поспешно удалялся в сторону главного корпуса. Он не станет отвечать на бесконечные вопросы, сейчас его гораздо больше интересовали свои догадки.

Нет, все знают, что живых подчинять невозможно. Все, кроме глупых магиан, которые плохо изучают теорию.

От волнения, Даллар не заметил, что в собственный кабинет практически вбежал. Мужчина обходил полку за полкой, выглядывая что-то. Он выхватывал книги одну за другой, казалось без какой-либо системы. Когда стопка в руках достигла таких размеров, что очередной том просто полетел на пол, Хемиан направился к своему столу.

Вечный аккуратист, сейчас он скинул все набранное на столешницу. Чернильница перевернулась, темная тушь потекла по дереву и закапала на пол. Бумаги разлетелись в стороны, но мужчина не обращал на это никакого внимания. Он рывками открывал книгу, перелистывая страницы в поисках нужных глав и абзацев. И, не находя нужного, просто откидывал учебники в сторону.

— Господин Даллар?

Друид не услышал, продолжая поспешно перебирать страницы. Нужная информация никак не желала искаться, но мужчина точно помнил, что совсем недавно читал о подобном…

— Господин Даллар? — прокашлявшись, чтобы привлечь внимание, повторил гость в кабинете.

— Да? А? Что такое? — Хемиан оторвался от последней книги, только сейчас замечая, что к нему пришел посетитель.

Леонар Альвис, наследный принц Туманной Империи. Если бы Даллар не был занят своими делами, он бы удивился — с чего это вдруг молодой человек решил уделить ему время. Но сейчас присутствие некроманта в кабинете лишь отвлекало.

— Господин Даллар, — принц, не дождавшись приглашения, присел в кресло, расстегнув пуговицы на своем красном камзоле. Украшенный золотой оборкой и черными камнями, предмет одежды походил больше на парадно-выходной, чем на дорожный. И возникал вопрос — зачем наследник пожаловал? — Я хотел обсудить вопрос моего наказания и пребывания на территории вашей академии.

— Насколько я помню, — Даллар продолжал обводить свои полки взглядом, одновременно стараясь поддерживать беседу. — Ваше наказание было на прошлой неделе. И вы его благополучно проигнорировали…

— Виноват, — кивнул Леонар. — Хочу отработать.

— Не стоит беспокоиться, — ответил друид, махнув рукой. Его взгляд устремился под самый потолок.

«Может там?»

— Вашему ректору я отправлю отчет, что у вас все закрыто. А теперь — прошу меня извинить. Я занят…

— Тем не менее, я настаиваю, что, для моей же пользы, стоит позволить мне отработать наказание. Понятно, что весь день я не смогу посвятить этому. Но если бы вы позволили приезжать по вечерам…

Опять же, не будь Даллар столь занят, он бы задался вопросом — откуда в принце столько рвения. Но в данным момент мужчина думал совсем о другом. В памяти всплывали пожелтевшие страницы, которые еще вчера вечером он перелистывал. И свою догадку друид хотел проверить как можно скорее.

— Хорошо, магиан Альвис, — кивнул ректор. — Как пожелаете. А теперь — мне действительно нужно идти.

С этими словами Хемиан Даллар вышел из кабинета, оставляя Леонара гадать — что напало на друида, раз уважаемый человек вел себя, как перевозбужденный мальчишка. А пока принц довольствовался легкой победой, получив желаемый допуск на территорию, ректор академии сорвался на бег, лишь бы достичь своих покоев побыстрее.

Ворвавшись в спальню, мужчина перевернул любимое кресло, собираясь вскрыть тайник.

Теплая кожа старого фолианта грела ладони, в душе разливалось удивительное спокойствие, словно он уже нашел то, что ему так хотелось.

Открыв книгу на случайной странице, друид наткнулся на ту самую строчку, что запала в подсознание совершенно случайно.

«Золотая кровь подчиняет живых существ».

— Не может быть…, - выдохнул Даллар, проводя указательным пальцем по строчке.

Видать, темная богиня была куда коварнее, чем можно было предположить. Она действительно умела соблазнять, пусть действовала через какую-то старую книгу. Медленно перелистывая страницы до оглавления, Даллар с дрожью в руках прикасался к бумаге, собираясь открыть главу, к которой тайно мечтал однажды вернуться. Если ему, конечно, хватит смелости.

Золотая кровь. Ритуалы призыва Тиамант.

Глава 12

Сказать, что разговор с ректором Далларом меня несколько озадачил — ничего не сказать. Я, конечно, замечала, что друиды странные, но, чтобы настолько… Видимо, для этого человека отстаивать честь собственной академии на Играх Превосходства — не является чем-то важным. А жаль. Я всегда мечтала участвовать именно для того, чтобы побороться за победу. Только, как можно добиться победы с моим Демоном?

Я еще раз посмотрела на семирога, который мирно спал на моих коленях. Пушистый, милый и совершенно безобидный. Сколько я прочитала про его сородичей — кроме способности переваривать что угодно, талантами семироги не отличались. Я бы, конечно, добавила, что они еще умеют есть без остановки и устали… Только как использовать это на играх? Заставить моего Демона сожрать всю нечисть, что призовет Леонар?

Почесав зверька за ухом, грустно вздохнула. Нечего моему Демоненку всякую дрянь кушать. Эти дурацкие мертвяки неизвестно сколько в земле гнили, чем при жизни болели. Демон, конечно, все переварит, но после — он же ко мне целоваться полезет! Ему-то будет все нипочем, если верить учебникам, не отравится, а вот я после таких нежностей точно аппетит потеряю до конца жизни.

Сегодня мне совсем не хотелось рано возвращаться в свой сарай. Чувствовала, что теплые дни скоро закончатся, так что ловила последние лучики солнца и порывы летнего ветра. Ночи становились все прохладнее, и я радовалась, что у меня есть питомец, который своим дыханием прогревал все наше скромное жилище. Дракон, который, в конечном итоге, принял меня достаточно дружелюбно, позволял ложиться рядом с собой, класть голову на его горячее брюхо и спать в такой позе. Тут друиды правы, конечно — полу-разумные расы прекрасны. Все понимают, только сказать ничего не могут.

В метре от моих ног лениво потрескивал костер. Вернее — его остатки. Горячие красные угли медленно тлели, последние всполохи пламени лишь изредка неожиданно вновь возникали над кострищем. Я в очередной раз наловила мидий, чтобы подкормить Демона, но и себе оставила. Лука говорил, что их можно поджарить и есть. Вот мне и хотелось попробовать.

— Я могу присоединиться?

Я вздрогнула. Настолько погрузилась в собственные мысли, что совершенно выпала из реальности и не заметила появления Леонара рядом с собой. Окинула его быстрым взглядом.

Ну, хоть одет.

Даже при параде — красный камзол, черная шелковая рубашка с золотыми пуговицами, красные брюки… Странно видеть его таким. Красный — цвет не только демонологов, но и императорской семьи. А о Леонаре я привыкла думать, как о некроманте. Хотя, что это я? Думать о Леонаре Альвисе я вообще не привыкла.

Больно надо.

— Ты разве не должен был вернуться в свою академию? — если честно, я за сегодня достаточно сильно устала и начинать очередную перепалку с навязчивым некромантом не хотелось.

— Меня оставили еще ненадолго, — ответил Леонар, после чего присел на землю, рядом со мной. Если бы он раскинул ноги еще чуть-чуть шире, наши бедра бы соприкоснулись. Но будущий император держался на расстоянии. Пусть и совсем небольшом. — Угостишь?

Юноша показал на угли, где у меня уже шипели готовые мидии. Или сгоревшие мидии. Кто ж их знает-то?

— Мне не жалко, — пожала плечами. — Тем более, я первый раз это готовлю, так что будет надежнее, если кто-то попробует, вместо меня.

Леонар без труда заменил палку, которую я использовала как кочергу и некое подобие ухвата. Ветка, толщиной с большой палец, на одном конце имела раздвоение, так что им можно было подцепить раковины и доставать их из раскаленных углей. Леонар потянулся за ней, на несколько мгновений нависнув надо мной своей широкой грудью. И от этой близости я задержала дыхание. Он по-прежнему не дотронулся до меня, между нами оставались несколько миллиметров. А по ощущениям… даже не знаю, во мне бушевали две крайности: то ли это настоящая пропасть, которую осмелится перепрыгнуть лишь сумасшедший, то ли это совершенно незначительный кусочек воздуха, и можно с легкостью представить, что этого пространства между нами нет.

Но это лишь мгновения. Леонар отстранился, чтобы ловко снять несколько мидий, одну за другой переложив их к себе в свободную ладонь. Мне оставалось только удивляться — как он не обжигался?

— Выглядит аппетитно, — произнес Леонар, принюхиваясь к скромной трапезе. Я настороженно смотрела на молодого человека, ожидая подвоха. Некромант же смело разломил одну из раковин, подцепил двумя пальцами мясо и отправил в рот. Капелька сока упала ему на подбородок, но Леонара это не смутило — он попросту вытер ее большим пальцем и облизал. — Не слишком изящно, — признался юноша, — зато вкусно. Попробуй.

С этими словами он протянул мне первый в жизни ужин, который я приготовила сама. Я слабо верила в то, что это может быть вообще съедобно, но проверить была просто обязана. В конце концов, не может какой-то некромант быть смелее меня…

А глаза я все-таки зажмурила, прежде чем отправить в рот… это.

Хм, а мидии — это действительно вкусно. Понятно, чего Демон сходит по ним с ума. Осознав, что Леонар искренне сделал мне комплимент, я совсем слегка покраснела.

— Не хватает чего-то, — призналась я, стараясь не смотреть на принца. Не знаю почему, просто… не могла. Спокойствие и уют, что я испытывала этим вечером, совершенно не хотелось обрывать, увидев очередную смешинку в глазах, или откровенно-наглую ухмылку.

— У меня дома их подают с лимонным соком и травами, — ответил юноша, угощаясь еще одной раковиной. — Тебя учили готовить?

— Тут поживешь — научишься, — смущенно отозвалась я. — Но, если честно, я первый раз попробовала сделать сама.

Мы молчали некоторое время. И отчего-то именно эта тишина была приятной. Можно было закрыть глаза и представить, что со мной рядом сидит по-настоящему близкий человек. Который понимает меня без слов, который готов разделить со мной это молчание, чтобы случайно не задеть в моей душе то, что трогать не хотелось.

— Скажи, ты счастлива?

И легкость испаряется, будто ее и не было вовсе. Спасибо, дорогой Леонар!

Почему я подумала «дорогой»? Мотнула головой, стремясь вытрясти из нее эти ненужные мысли.

Я шумно выдохнула. Вот, собственно, и оно.

— Слушай, не порть мне вечер своими приставаниями.

— Приставаниями? — возмущенно переспросил Леонар. — Да я в жизни не стал бы приставать к девушке, которая вот-вот вступит в брак по большой, светлой и безграничной любви.

«Заткнись!» — так и хотелось крикнуть. Но стоило открыть рот, как из меня вышел лишь жалобный писк.

— Так все-таки, — спокойно продолжил Леонар без тени издевки. — Ты счастлива?

«Нет».

Но я опять промолчала. У нас с некромантом не те отношения, чтобы просто взять и излить душу.

Нет, я не счастлива. Я не счастлива, потому что не хочу выходить замуж за Ивейна. Я не счастлива, потому что должна день и ночь трудиться, чтобы заработать денег. Я не счастлива, потому что даже обсудить этого ни с кем не смогу. Хиль не поймет, подруг у меня не осталось. Лука? Я пробовала с ним поговорить, но он ответил мне лишь одно — бросить отца с его проблемами. Как будто это так просто…

Сказать Леонару? И что тогда?

Начнет шутить про то, как он «поможет» снять мне мою боль, и пригласит в свои покои. Или жалеть… Не знаю что хуже.

Или сделает невероятно широкий жест, предложив решить проблему… Но такие подарки просто так не делаются. Да и вряд ли он такое вообще предложит, а я все равно не соглашусь. Так что лучше промолчу.

Леонар посмотрел на меня со слабым прищуром и легкой улыбкой. А после подскочил на ноги и протянул руку.

— Пойдем, — позвал юноша.

— Куда?

— Сюрприз.

Леонар уверенно потащил меня в сторону главного корпуса. Да настолько поспешно, что я чуть ли не сбивалась с шага и путалась в юбках. Настроение у принца было явно на подъеме, и его легкое веселье передалось и мне. Совершенно незаметно для себя, я начала улыбаться, и даже ворчать не особо хотелось.

Вообще не хотелось.

— Куда мы идем? — не выдержала я этого томительного молчания. Любопытство брало верх над разумом. Внутри разгорался настоящий азарт, хотя я понимала — мы же не соревнуемся. Да и вообще непонятно — чем мы занимаемся? Но ощущения были такие, словно я опять собиралась залезть в кабинет ректора. Хотя, это же Альвис — может он и тянет меня на нечто подобное, как и остальных своих девиц. И если он думает, что этим сможет меня удивить — то сильно ошибается.

— Я уже смог тебя заинтересовать? — Леонар на секунду повернулся в мою сторону, чтобы одарить своей лучезарной улыбкой. Неправильный он некромант — такой светлый, теплый. Удивительные капризы судьбы — встретились неправильные некромант и демонолог. Прямо анекдот какой-то…

— Ты уже смог меня утомить, — пожурила я юношу. — Ты же попросту тратишь и свое и мое время.

— Я хочу завязать тебе глаза, — признался Леонар, останавливаясь возле кухни.

Началось…. Отец Тьмы, я все больше веду себя, как наивная деревенщина. Если соглашусь на такое…

— Давай уже закончим, — обняла себя руками и растерла плечи, чтобы немного согреться. Одна ладонь все еще хранила жар от прикосновения некроманта. Из огня он родился, что ли? Почему каждое его прикосновение отзывалось на моей коже таким жаром? Словно сам Сумрак разъедал каждую клеточку своим нещадным пламенем.

— Закончим, — пообещал Леонар. — Но сначала я верну долг. Ты накормила меня ужином, я хочу отплатить тем же.

— Ты готовишь?

— А ты уже удивлена?

— Ничуть, — упрямо возразила я.

Леонар вытащил из своего кармана мою шелковую ленту для волос. И это действительно удивило — неужели он все еще хранит ее?

— Пожалуйста? — попросил искуситель, намереваясь на время лишить меня зрения.

— В чем подвох? — не могла я просто смириться с его условиями. Что же он задумал?

— Ни в чем… Просто. Так тебе больше понравится.

— Мидии тебе не понравились, и теперь ты накормишь меня какой-нибудь дрянью?

— Нет.

Я прищурилась, стараясь сообразить, что еще может выкинуть некромант, и от чего стоит себя заранее уберечь.

— Будешь раздеваться?

Улыбка на губах Леонара откровенно ответила — насколько понравилось мое предположение юноше.

— А смысл? Ты же все равно не увидишь. Но если хочешь, то я могу. Даже дам себя потрогать.

— Ты невыносим!

— И, тем не менее, ты все еще стоишь рядом, а не убегаешь.

— А следовало бы…

— Тебе нравятся мои глупости, сладкая.

Неужели он прав?

Я закусила нижнюю губу и позволила завязать себе глаза.

— И все-таки, зачем тебе это все? — продолжила я расспрос, когда меня повели на кухню. — Ведь опять полезешь целоваться…

Надеюсь, в моем голосе принц не разглядит надежды на сие действо. Фантазия же у него богатая. Леонар вновь остановился, и я почувствовала, что его лицо оказалось совсем близко от моего.

— Сладкая Ним, — прошептал некромант. — Я больше никогда тебя не поцелую.

Даже так?

Сердце разочарованно ухнуло в груди. Хотя… разве не об этом я все время просила? Мне радоваться надо, а не испытывать какую-то мрачную горесть по этому поводу. Смысл тогда устраивать все это?!

Отец Тьмы, неужели я правда хочу, чтобы Леонар Альвис меня поцеловал?

Особенно сейчас, когда я чувствую, что его губы совсем рядом, ощущаю его дыхание на своем лице…

— … Если ты сама не захочешь поцеловать меня, — добавил принц. — По доброй воле, без игр и принуждения.

Я? Первая?

Пфффф.

Да ни за что….

Как минимум — я леди! Леди не целуют первыми.

Как максимум…. Отец Тьмы, да больно надо!

Да я лучше…

— Ой! — вскрикнула от неожиданности, так как Леонар подхватил меня на руки. — Что ты делаешь?

— Не будешь же ты стоять, — пояснил молодой человек, усаживая меня прямо на кухонный стол. — Не шевелись, я быстро.

А дальше мне оставалось только гадать, что происходит. Такое чувство, что на кухне начался ураган. Гремела посуда, Леонар точно что-то резал — я слышала, как нож стучит по доске. Принц несколько раз что-то ронял, и даже дважды выругался. Тихонько, но я все равно услышала.

А затем кухня наполнилась приятным ароматом сладости. Я точно улавливала запах яблок, корицы, ванили и лимона. Рот моментально наполнился слюной. Не знаю, что там готовил Леонар, но пахло это аппетитно. И намного лучше, чем мои моллюски на углях.

— А вот и я, — голос некроманта прозвучал совсем близко, так что я вздрогнула. — Та-ак, глаза у тебя уже закрыты. Так что тебе стоит только открыть рот…

— Лео…

Меня перебили.

— Вот именно так меня и зови, — я почувствовала, что к моим губам поднесли что-то горячее, и сразу же прохладное дуновение коснулось кожи. — Не обожгись, — предупредил Леонар.

Я невольно облизала нижнюю губу и только после этого подалась вперед, чтобы попробовать сюрприз от принца. Юноша все продолжал дуть, его дыхание оказалось чуть ли не приятнее, чем ароматы, царящие на кухне.

Когда кончика языка коснулся тягучий теплый мед со специями, я ощутила настоящий взрыв приятной сладости с легкими кислыми нотками и мятной прохладой. Леонар явно держал ложку в руках, так как металл оказался на моей губе, юноша чуть надавил, заставляя раскрыть рот шире и попробовать остальное.

Горячая яблочная мякоть практически таяла на языке и единственное, что я знала этот момент — я точно хочу добавки.

— Светлые силы! — выдохнула я с блаженством. — Что это?

Попыталась стянуть повязку со своих глаз, но Леонар меня остановил.

— Яблоки в меде по-некромантски.

— По-некромантски? — удивилась я.

— Личный рецепт.

— Дай еще, пожалуйста, — пришлось попросить. Слишком вкусно, чтобы остановиться после одного маленького кусочка. — Так почему по-некромантски?

— Ну, для начала, нужен один очаровательный некромант, чтобы их приготовить, — признался принц, угощая меня еще одной ложкой чудесного десерта. — Буду честен, я понятия не имею, как пользоваться плитой, так что пришлось вызвать сумеречный огонь, чтобы разогреть сковородку…

— Вообще странно, что ты умеешь готовить, — призналась я, прикрыв рот ладонью, потому что все еще продолжала жевать.

— Просто я очень люблю сладкое, — прошептал Леонар, обжигая своим дыханием шею, чуть ниже уха. У меня все внутри сжалось от этих слов.

Время словно остановилось для меня. Я медленно стянула с глаз шелковую ленту, чтобы обнаружить — Леонар оперся одной рукой на стол, и облизывал свою ложку с десертом. А дальше…

Это был какой-то безумный порыв. Мы смотрели друг другу в глаза, и мое сердце забилось так, будто я убегала от разъяренного дракона. Воздуха не хватало, наверное, поэтому я не понимала, что творю.

Но мне так хотелось… Податься вперед. Медленно, словно решение еще не было принято.

Леонар убрал ложку в сторону, на его губах осталась крошечная капелька меда, в которой блеснул огонек сумрака, что принц развел на кухне и так и не погасил. Мы оба замерли, словно в трансе. Не зная, что будет теперь или потом. Почему-то я была уверена, что Леонар пребывает в таком же смятении, что и я. Понимала, что я его поцелую. Прямо сейчас.

Мне было страшно.

Ведь это мой первый поцелуй. Когда я сама этого, кажется, хочу. А не когда меня хватают без моего желания. Или на спор…

Сколько первых поцелуев может быть у одного человека?

Больше, чем можно представить. Как оказывается.

Но вот мы здесь… Он смотрит на меня, я на его губы. И в следующее мгновение я уже почувствовала вкус меда.

Как последняя трусиха зажмурилась, и не сразу поняла, что это я… Все-таки приблизилась, все-таки дотянулась, все-таки коснулась его губ. И теперь неуверенно дотрагивалась языком до теплых мягких губ некроманта.

Кажется, я больше ничего не знаю. Ни кто я, ни во что я верю, ни чего хочу… Минуту назад я клялась себе, что никогда не сделаю этого. И вот… Я целую некроманта… И до дрожи в коленках хочу, чтобы он ответил.

Его реакции не пришлось долго ждать. Леонар готов был праздновать свою победу. Одной рукой обвил мою талию и прижал к себе, так что я чуть не соскользнула со стола. Нетерпеливо, но совершенно не жадно, он ответил на поцелуй, мягко обхватывая мою нижнюю губу своими. В таком положении мы застыли на несколько секунд, будто оба давали друг другу шанс отступить, признаться, что это только ошибка, или шутка, или что-то еще… Что угодно, лишь бы не…

Правда пугала.

Во всяком случае, меня.

Я не знала этого чувства, я боялась его, как огня. Невыносимо, чтобы сердце билось чаще не для того человека. Больно, если это будет не взаимно. И страшно, когда при всем прочем вам может помешать быть вместе слишком большая разница в положении.

Но прямо сейчас…

Я не хотела отступать. Не хотела, чтобы мы не были вместе на этой кухне. Не хотела, чтобы он уходил. Не хотела, чтобы этот волшебный момент вообще закачивался.

И пусть это тот самый Леонар, от которого я убегала с визгами из озера, тот самый некромант, с которым я обещала себе не связываться. Сегодня он был совершенно другим. Такого Леонара я не знала, с таким я хотела быть рядом. Прямо сейчас.

Мы целовались до бесконечности долго. Наши губы сливались в самом естественном природном танце, будто две реки наконец встретились, образуя единое русло. Леонар овладевал моим ртом, после чего уступал мне инициативу, позволяя несмело проводить языком по его небу, выпивая последние нотки ванили и меда после сладкого десерта.

Никакой пошлости или грязи, только нежные прикосновения… Его пальцы зарывались в мои волосы — и от этого жеста я готова была расплавиться в руках некроманта. Я не знала, что могла предложить ему взамен, чтобы наша близость принесла ему столь волнительные мгновения, как и мне… Запустила руку в его светлые волосы. перебирала пальцами золотые кудри, а затем опустилась ниже, проведя ноготками по шее.

Леонар низко заурчал, с новым напором обрушиваясь на меня, будто я сделала что-то не так. Сквозь полуприкрытые веки я видела, что сумеречный огонь разгорается все сильнее, зелеными вспышками освещая кухню. К этому некромантскому волшебству не хватало только чего-то живого, так что я позволила и своим способностям немного пошалить — выпустила столб золотых искр (вернее — они получились золотыми, я-то была уверена, что они будут красными, как у любого демонолога).

Они опадали вниз, словно снег, совсем слегка кусая оголенные участки кожи.

Мы на секунду отстранились друг от друга, чтобы посмотреть вверх на эту красоту, и оба засмеялись. Как-то беззвучно, наслаждаясь праздничной красотой, что мы случайно развели вокруг: зеленые всполохи сумеречного огня, золотые снежинки-искорки и яблочно-медовый аромат от потрясающего десерта.

Ну а потом… наши взгляды вновь встретились, улыбки на наших губах чуть померкли, и мы вернулись к тому, с чего начали — Леонар целовал меня, убирая волосы с плеч и проводя пальцами по коже. Я обвила его шею руками, будто боялась, что некромант от меня сбежит.

Я слышала, как сильно бьется сердце принца, отзываясь во мне горячей пульсацией внизу живота. Это все было так сладко, тягуче-медленно и бесконечно прекрасно.

Только в бедра все упиралось что-то твердое, постоянно отвлекая меня от великолепных ощущений. Меч у Леонара там, что ли…. Я протянула руку, чтобы убрать мешающий предмет, но стоило дотронуться до этой твердости, как Леонар низко застонал, немного отстраняясь.

— Сладкая, еще одно такое движение, и из кухни я выпущу тебя только под утро, и только глубоко опороченной женщиной….

Кажется, я поняла, до чего дотронулась, и резко отдернула руку в сторону, краснея с головы до пят.

— Знаешь, — протянул Леонар, глядя на меня. Его зеленые глаза стали темнее, и теперь больше напоминали два изумруда. Голос юноши был тихим и серьезным. — Тебе никак нельзя выходить замуж…

Некромант резко замолчал, прикусив язык. Интересно, и к чему это было вообще сказано?

Губы болели от долгих поцелуев. То, что мы прервались — шло на пользу нашим мозгам. Мы оба брали контроль над своими способностями, убирая следы нашего волшебства из помещения.

— Почему это? — я все пыталась скрыть свой растерянный взгляд, и спрятать куда-нибудь руки. Отец Тьмы, почему они так мешают и куда их нормальные люди девают?! Я просто места им не нахожу… Или Леонар слишком близко, и я его задеваю, или начинаю как деревенская простушка юбку сминать.

Альвис еще раз убрал прядь волос с моего лица, заправив ее за ухо, после чего заставил поднять взгляд на себя.

— Если бы ты была моей, я бы не отпускал тебя ни на секунду, — прошептал юноша.

«Если бы я была твоей»… — очередной удар сердца провалился, сбивая дыхание. Это болезнь какая-то, не может здоровый человек терять дыхание, услышав одну фразу. Из-за которой одновременно хочется взлететь до небес, и заплакать. Потому что это «если бы» говорит само за себя.

— Рядом с тобой я теряю рассудок, — Леонар зарылся носом в мои волосы, а я обвила его шею крепче, потому что еще не была готова отпускать. И это было чуть ли не лучше, чем безумный поцелуй, что нас соединял всего несколько секунд назад. Не знаю, как долго мы стояли, не отпуская друг друга. Но в конечном итоге, и это закончилось. Леонар тихо произнес:

— Кажется, нам пора возвращаться, — и всё. Остатки ночного волшебства и идиллии окончательно испарились.

— Я могу тебя проводить? — попросил он, а я не могла отказать. Как дура, честное слово. Разве я могу позволить, чтобы наследный принц повел меня к сараю? Узнал, что я живу в хлеву…. Пришлось вести его в сторону общежития, надеясь, что Леонар не станет настаивать и проводить до самой комнаты. Хиль, может, меня и пустит для вида, но потом придется объяснять слишком многое, чего я сама еще не понимаю.

— Итак… — протянула я, не желая и дальше заниматься самокопанием. Для этого у меня будет целая ночь, когда я, наконец, останусь одна. А пока — можно же насладиться последними мгновениями спокойствия рядом с принцем. — Ты расскажешь, зачем завязывал мне глаза?

Леонар пожал плечами. Он шел рядом, и иногда наши плечи вроде как случайно соприкасались. Мы вроде оба были трезвыми, но нас пошатывало при ходьбе, как будто земля под ногами провалилась, лишь бы заставить нас снова оказаться рядом.

— Захотелось, — произнес некромант в ответ. — Хотя нет… Если честно — я никогда ни при ком не готовил. Дома, еще мелким, часто бегал на кухню, чтобы что-нибудь выпросить у кухарок, и наблюдал, как они готовят что-нибудь. Ты бы видела, какие у меня щеки были в детстве!

Я засмеялась, когда Леонар надул щеки и руками показал, насколько они были огромными.

— Не верю…

— О, поверь, — настоял парень. — Отец нанял десяток военных, чтобы они гоняли меня, лишь бы я похудел. А как узнал, что вся кухня усиленно меня подкармливает — уволил персонал. Новой прислуге запретили меня баловать, а я начал пробираться на кухню по ночам, чтобы хоть немного подкрепиться.

Неожиданное откровение заставило в душе что-то дрогнуть. Никогда не думала о Леонаре в таком ключе — как об обычном ребенке, со своими проблемами и желаниями. Он всегда оставался для меня избалованным наследником.

— Странно слышать, что наследник империи голодал. И был толстым, — сдержать смешок было трудно.

— Тебе смешно? — наигранно обиделся принц. — Меня гоняли, как лиса на охоте, по десять часов, каждый день. Пока я не падал без сил, а потом еще немного, чтобы закрепить результат.

Из крайности в крайность, не иначе… Зато еще раз посмотрела на крепкое тело Леонара и поняла — работа этих преподавателей не пропала даром.

— Тобой хотя бы занимались, — заметила я со вздохом. Уж не знаю, с чего и меня потянуло на откровенность, но хотелось поделиться. — Отец почти всегда пропадал, играя в карты.

— Ты говоришь это мне? — Леонар решил меня подбодрить. — Я отца вообще не видел. У него же целая империя на плечах, куда там заниматься сыном…

— У тебя хотя бы няньки были, — возразила я, продолжая наш нелепый спор — у кого детство выдалось тяжелее. — Меня оставляли на библиотеку…

Я смутно помню себя совсем маленькой… Когда отец еще почти не пил, и приходил по вечерам прочитать сказку или рассказать о том, как любил маму. Неудивительно, что мои представления о мире были несколько искаженные. Сидеть в изолированном особняке, читать истории о храбрых принцах и благородных девах. Ц.И.А.Н.И.Д. ничуть не испортил этой картины — богатые дамы в роскошных одеяниях, добрые отношения на факультете. Я жила в сказочном и, увы, выдуманном мире. Настолько, что понятия не имею, как вести себя с человеком, который вызывает столь противоречивые чувства.

— В конечном итоге, нам обоим это пошло только на пользу, — усмехнулся Леонар. — У меня есть сила и здоровье, у тебя — бесценные знания и очаровательная непорочность. Не представляешь, как я устаю от постоянного лизоблюдства и подхалимажа. Никогда не знаешь, где искать искренности.

— Пришли, — я остановилась у дверей в общежитие.

— Спасибо за прекрасный вечер, Ним, — Леонар наклонился и поцеловал мою руку. — Надеюсь, мы еще повторим?

— Все может быть, — улыбнулась я. Конечно же хотелось подпрыгнуть от восторга, и сказать, что скорее бы. Такие вечера как этот — я готова встречать каждый день. Вот только все равно оставались сомнения — вдруг принцу надоест, и он решит вернутся к своим легкодоступным девицам?

— Будем спорить на победу в играх? — перед прощанием, поинтересовался юноша.

— О-о-о… нет, — протянула я категорически. — С вами, Леонар Альвис, я спорить больше не собираюсь. Никогда.

— Тогда с тебя еще один поцелуй, — прошептал он в ответ, приближаясь.

— Нет….

— А кто только что обещал не спорить? — улыбнулся принц, прежде чем вновь накрыть мои губы.

Глава 13

Сомнения — оружие поражения.

Даллар завершал последние приготовления, понимая, что все еще опасается принятого решения. Причем мужчину гложило понимание — его поступок так и останется непонятым. Прогнивший насквозь мир, воздающий хвалу магии мертвых, магии смерти и сумрака, просто не увидят, как он всех спас. Хемиан подарит всем этим глупцам шанс обратиться к свету, познать жизнь во всей ее красе и, пусть скромной, но силе. Но это поколение, вероятно, проклянет его за подобный поступок. Возможно, его даже казнят.

Но жизнь одного друида ничто, по сравнению со спасенным будущем целого мира — мелочь.

Три недели, что Хемиан изучал фолиант, промелькнули как один сплошной кошмар. Даллару практически не удавалось спать, проклятая книга будто высасывала из него силы, не желая отпускать своего читателя ни на секунду. Мужчина похудел, его кожа стала сереть, а в волосах проступила серебристая седина.

Но сегодня этот кошмар, наконец, отступит. Тьма раз и навсегда перестанет касаться Туманной Империи.

И пути назад, в любом случае, у Даллара уже нет.

Звезды сошлись удачно: все ингредиенты приготовлены, условия — идеальны.

Хемиан смахнул с лица проступившие капельки пота. Каких трудов ему стоило собрать все элементы воедино! Сколько невинных животных пострадали, чтобы можно было получить столь редкие ингредиенты! Хемиан поморщился, вспоминая, как ему приходилось задирать соплохвоста, медленно и мучительно долго, ведь требовалось пропитать каждый артефакт аурой страха и боли. Даллар каждый свой вдох, каждый удар своего сердца посвящал только жизни, процветанию и созиданию. Тем тяжелее ему было отнимать у кого-то этот драгоценный дар природы.

«Ты слабак, Хемиан», — отозвался внутри неприятным эхом женский шепот.

Как жаль, что единственный, с кем он хотел бы поделиться своей задумкой, не сможет выслушать и одобрить подобный шаг. Для Дэйна пришлось придать предстоящему ритуалу вид привычного для некроманта действа. Они с другом уже много лет подряд встречались и творили магию, отгоняя цепкие лапы смерти от Люциана. И Хемиану оставалось надеяться, что Дэйн достаточно изнеможён своей болезнью, чтобы закрыть глаза на некоторые изменения в ритуале. Или попросту не заметить.

Хотя бы некоторое время.

Хемиан дернул головой до хруста позвонков в шее.

Ничего. Однажды его поймут. Даже Дэйн поймет. Не сразу. Но поймет.

Сегодня Хемиан спасет не только своего друга, но и всю Империю.

* * *

Я сидела в шатре своей команды, не желая выходить на поле.

Такого позора, как сегодня, хватит до конца жизни.

В этом можно ни на секунду не сомневаться.

Я училась в самой худшей академии империи! И последние дни это только подтвердили. У друидов чувство гордости отсутствует чуть более, чем полностью. И, видимо, это небольшая недостача в полной мере компенсируется гипертрофированным чувством самосохранения.

Я-то наивно рассчитывала на то, что у нас будут серьезные тренировки, мне покажут какие-нибудь уловки и новые заклинания, чтобы наше учебное заведение не упало в грязь лицом (как это происходит последние лет десять, если не больше).

Показали.

Подробно объяснили всю тактику.

Чтобы сумрак их разодрал!

За три прошедшие недели у нас была одна тренировка! Одна!!

Потому что ребята из команды придумали «гениальный» план.

Просто… фееричный.

Они не собирались сражаться. Вообще.

Вернее, команда Хищной Академии выйдет на поле и устроит публике игру в поддавки. В моей голове такая чушь просто не могла уложиться. Я искренне верила, что ребята надо мной решили подшутить.

Но нет.

Лука продемонстрировал во всей красе, как его грифон умеет по команде притворяться дохлым, полуобморочным или же тяжело раненым. Причем актерских навыков в пернатом гиганте больше, чем у всей труппы императорского театра вместе взятыми.

Икара — девушка-лекарь вообще не собиралась принимать какого-либо активного участия. Ее задача на поле — творить магию восстановления, на тот случай, если кто-нибудь из наших зверей окажется ранен. А Энан… она даже на общем наречие говорила плохо, но насколько я поняла, ее единорог просто побегает по арене, пока тоже не свалится по команде.

И весь этот фарс лишь для того, чтобы никто из зверей не пострадал. Нет, конечно с нежитью проще выступать — об их благополучии думать вообще не приходится. Но выходить на поле только для того, чтобы сдаться… Какой позор.

И Даллар же поддержал решение ребят в этом году испортить Игры Превосходства. Неудивительно, что мне запретили брать на поле кого-то посерьезнее семирога.

А я что? Тоже хороша. Нет, чтобы послать в пекло ректора и вызвать на поле моего дракона. Он бы эту нечисть на клочки порвал и не заметил бы. Или призвать на поле какого-нибудь демона. Настоящего. На кого сил хватит.

«И потом вымаливать у ректора прощение, чтобы меня не выставили на улицу», — и с каких пор во мне здравый смысл начал просыпаться?

Да и вообще, что я ною? Надо было или сразу отказываться от участия. Или …

Отец Тьмы, у нашей академии даже формы для выступления не было!

Перед тем, как спрятаться в шатре нашей команды, я видела Леонара и Ивейна. Вот чей ректор позаботился о том, чтобы академия выглядела достойно! Дорогие ткани, качественный покрой… Что уж там скрывать, от молодых мужчин было тяжело отвести взгляд восхищения. Гордые, статные, сильные. Они были уверены в исходе сегодняшнего дня, сурово взирая на мир вокруг. Единственное, что выбивалось из идеального образа мрачного некроманта в Леонаре — сиреневая шелковая лента, повязанная на запястье.

Моя лента.

Не верилось, что он так и хранит ее.

«Завтра я одержу победу в твою честь», — пообещал мне принц. Как жаль, что с нашего свидания на кухне мы так и не пересеклись за эти три недели. Подозреваю, в Ц.И.А.Н.И.Д. е Люциан лично занялся подготовкой бойцов, чтобы те не ударили в грязь лицом.

«Тебе придется победить меня», — говорила я себе еще три недели назад, прокручивая наш возможный диалог. Но планы моего ректора на игры никак не предполагали даже честную борьбу.

«Сладкая» победа имперской академии на самом деле будет отдавать гнильцой.

Сейчас я старалась отбросить мысли о Леонаре и представить, что может показать Мертвая Академия сегодня на поле. Два демонолога, два некроманта.

Ивейн… ему всегда давались хорошо демоны холода. Вот против такого бы выставлять дракона… Не удивлюсь, если второй демонолог выберет кого-то из огненной стези, для контраста. Леонар… Леонар способен на многое. Уж сколько в нем бывает хвастовства и заносчивости, но некромант он действительно сильный. Тут можно ожидать чего угодно. Вплоть до высшей нечисти, если ректор Люциан как следует натаскал своего лучшего бойца. Обидно признавать, но сегодня наследный принц может выйти на поле не просто в одиночестве, а еще и магией не пользоваться, чтобы получить победу. А с тем, как Альвис любит покрасоваться, всех нас должно ждать что-то впечатляющее.

Плюс, остается еще один некромант, от которого можно ждать сюрпризов.

И в гуще всего буду стоять я.

С семирогом.

В руках.

Прикидываться бревном. Или деревом.

— Помнишь, как мы договаривались? — спросил Лука, вставая напротив меня.

— Да-да, — грустно отозвалась я. — Держаться в стороне, никуда не лезть…

— Хорошо, — хотя, по голосу юноши было слышно, что ничего «хорошего» нет. Ему затея с поддавками тоже не нравилась, но спорить с девушками из команды и с ректором он не собирался. — Пойдем. Пора начинать.

Ох, я надеюсь, что, хотя бы Лука понимает, что я не собираюсь просто смотреть, как в очередной раз друиды выставляют себя на посмешище?

На поле я выходила с холодным сердцем. Внутри словно развилось целое болото безразличия. Радостный гул зрителей приветствовал игроков, но мне не казалось, что это относится к нашей команде.

Наверняка толпа приветствовала своих любимчиков — магиан лучшей академии в Империи.

К тому моменту, как мы покинули свой шатер, команда Мертвых уже практически подошла к судье.

Судьей сегодня выбрали Ксавиана Зантарена. Уважаемый преподаватель атакующих заклинаний… а ведь в том году я была его любимицей. Думаю, в иных обстоятельствах я бы с удовольствием предложила господину Зантарену после игр обсудить результаты, ошибки и успех каждого из участников. Наверняка попросила бы совета, как действовать в тех или иных боевых расстановках. Но этого не случится.

Не сегодня. Увы.

Да и странно — судьи со стороны нашей академии не оказалось. И если бы я не знала, что сегодняшнее сражение окажется умелой постановкой, то возмутилась бы — как же честное и непредвзятое судейство?

Некроманты и демонологи смотрели на нас с плохо скрываемым презрением. Может, я себя немного накручивала, чтобы вызвать в себе больше гнева для сражения… Но выражение лица Ивейна однозначно говорило о надменности. Как и у Эмилии, которая крутилась рядом с ним, раздавая публике воздушные поцелуи.

Неудивительно. Наши соперники стояли, облаченные в вышитую золотом форму своей академии, в то время как внешний вид моей команды оставлял желать лучшего. У ребят никогда не было формы. Лука вышел в своей рабочей одежде для загонов, рассудив спокойно — после игр ему все равно идти туда, помогать первокурсникам отрабатывать пропуски, так что зачем тратить время на переодевания? Энан оказалась с ним солидарна, разве что форму свою хотя бы постирала. Про Икару вообще молчу. Она девушка не от мира сего. После учебы собиралась принять монашеский постриг, и уже сейчас оборачивалась в три хитона, и ее не волновало — стоит ли на улице летний зной или морозная стужа.

Я хотя бы чуть-чуть приоделась, хорошо Хиль помогла перекроить одно из платьев, чтобы было удобнее выступать на играх. Эх, а ведь в тот момент я думала, что мы действительно будем за что-то бороться….

— Добро пожаловать на игры, команда Мертвой академии, — приветствовал профессор Зантарен соперников, будто нашей команды на поле вообще не появлялось. — Позвольте представить вам ваших оппонентов для сегодняшнего боя.

Нет, все-таки нас заметили. Удивительно.

— Лука Клевер. Четвертый курс, факультет Звероводов. Икара Роз. Третий курс, факультет лекарства. Энан Камилла. Второй курс, факультет Звероводов.

Леонар посмотрел на меня и как-то растерял свою привычную веселость. Будто только что осознал, что вот-вот мы будем по-настоящему (как он думает) сражаться. И мы оба знаем, что в честной борьбе ни один из нас не отступил бы. Несмотря ни на что.

Как представляли Мертвую Академию я не слушала. Все равно троих из четверки знала лично. Четвертая участница, наверное, с первого курса — ее я видела впервые. И от того, как она пристально разглядывала меня, становилось не совсем по себе.

Что касается остальных… Я бы с огромной радостью еще раз привязала бы к Ивейну какого-нибудь монстра из Сумеречного мира. Да и Эмилия никогда не пользовалась моей любовью, несмотря на то, что учились мы на одном факультете. Уж слишком скользкая натура, слишком навязчивая.

— Что ж, время подошло, — провозгласил Ксавиан, посмотрев на небо. — Надеюсь, все помнят правила?

Это даже дети малые знают. Арена разделена на четыре сектора — по два на каждую команду. После трех сигналов о начале сражения, игроки команды должны защищать свои сектора одновременно атакуя территорию противника. Побеждает та команда, которая первая выбросит соперника за пределы красного сектора.

И пока Мертвая Академия предвкушала интересное времяпрепровождение, моя команда, стиснув зубы готовилась проигрывать. Было странно наблюдать, что еще несколько минут назад спокойный Лука сжал кулаки, будто искренне не рад предстоящему исходу событий. Я просто решила развернуться и идти на свою позицию, чтобы не слышать, как наши соперники уже сейчас будут сыпать бахвальством.

И все равно… внутри была пустота.

Ни азарта. Ни гнева.

Наверное, только молчаливое осознание собственного бессилия.

Первый сигнал…

Оглушительный звук, заставляющий землю под ногами содрогнуться.

Но мне все равно. Я даже соперницы перед собой не вижу. Мой разум полностью свободен от этого мира.

Второй сигнал.

Мертвый вой.

Я уже вижу, как нити Тьмы и Жизни окутывают поле.

Из всех зверей, что сегодня выйдут на поле от нашей команды — грифон Луки самый мощный. Легкий саботаж, захват его разума и, быть может, хотя бы на несколько минут мне удастся дать друидам возможность выбиться в лидеры… Но это все пустое. Лука стоит слишком далеко, я не смогу контролировать грифона на таком расстоянии, охраняя свою часть сектора.

Третий сигнал.

Сейчас все начнется….

А я до сих пор не решила, как поступить.

Пока противники во всю выкрикивали заклинания призыва, я стояла, как и обещала своей команде — в качестве столбика для семирога.

Расстановка сил на поле стремительно менялась. Нити Тьмы концентрировались возле некромантов, в то время как золотые прожилки Жизни словно отступали. Единственное, вокруг нашего лекаря собирался клубок энергии, который приманивал к себе ее зверь — зеленый рогатый лис. Одно из немногих существ, способных аккумулировать в себе живую силу и делиться ей со своим хозяином. Поставить бы таких штук десять, и у меня бы хватило магической заправки, чтобы хоть всю игру выиграть. Но лис в команде был только один, и использовался для ненужных заклинаний лечения….

Я с трудом улавливала потоки возле Леонара. Отец Тьмы, сколько мертвяков он собирался призвать?! Такое чувство, что не меньше десяти… И это очень серьезная заявка на победу. Нам бы повезло чуть больше, если бы игроки Мертвой академии походили на ту первокурсницу, что стояла недалеко от меня и тщетно пыталась приструнить драугра.

Я сильно сомневалась, что у нее это получится, и то, что Эмилия развела вокруг твари огненный круг, готовясь сжечь ее — говорило само за себя. Они не справляются…

И этим людям нам нужно проиграть.

Отец Тьмы, какой позор…Глаза б мои не видели.

Все еще притворяясь столбом (или там, я не знаю — деревом, друид я или нет?), оценивала обстановку. Лука уже устраивал свое представление с грифоном. Могучий красавец грозно клацал клювом и рвал когтями землю, поднимая вокруг себя клубы пыли, но по-настоящему не атаковал. Тряс головой, и неспешно отступал, отдавая то скромное преимущество, что поначалу выбил себе на секторе противника благодаря своим крупным размерам.

И от такой активности вокруг, во мне будто-то что-то щелкнуло.

Пора было действовать.

Мой семирог выскользнул из капюшона, опускаясь к ногам. Слишком умный, думаю еще полгода-год, и его вообще не придется брать под контроль ментально, он прекрасно будет справляться с любыми командами без воздействия магии.

Но сегодня я не хотела рисковать.

Слияние сознаний произошло без заминки. Лишняя пара глаз мне сейчас была нужна, как никогда. И пусть состояние, когда видишь за двоих вызывает головокружение и легкую тошноту, на этот раз придется перетерпеть.

Семирог под моим контролем продолжал рассматривать обстановку вокруг, таким образом не давая понять окружающим, чем на самом деле занимаюсь я.

А я чем занимаюсь? До сих пор не знаю…

У Леонара была маленькая армия зомби. Одиннадцать мертвяков, которых принц удерживал, как мне показалось, с огромным трудом. Но все-таки вел в бой. А как бывший демонолог, я прекрасно знаю, что подобные твари без своего кукловода не способны существовать.

Как жаль, что нападать на магов противоположной команды запрещено.

Нет, я ни за что не покалечу Леонара ради победы. Но вот как-то отвлечь… Хотя бы за пятку укусить…

Тьфу, вот и сливайся потом сознаниями с семирогом. Ему бы лишь бы пожрать.

Но пока я судорожно искала, как бы помочь товарищам по команде, Энан уже вывела из игры одного из зомби. Ее единорог — настоящий блокиратор магии. Я едва уловила, как он обрубил нить Тьмы, связывающие зомби с его хозяином.

— Демон, — шикнула я на своего пушистого помощника. Он несколько нервничал и, вырываясь из-под контроля, слишком сильно завертел головой по сторонам, сбивая меня с возможности сориентироваться в пространстве.

Успев заметить, что Эмилия, демонолог из команды противника, направляет своего огненного барлога на Икару с ее лисом, начала плести заклинание оцепенения.

Эмилия — та еще дурочка. Разве она не понимает, что взрослый барлог сметет с лица земли не только рогатого лиса, но и нашего лекаря?! Ведь достаточно одного неловкого движения… А барлог — вообще не то создание сумеречного мира, что склонно к изяществу и качественной мелкой моторике…

Сплетать нити Жизни в пассивное заклинание оцепенения (мы же друиды, нас атакующей магии вообще не учили), оказалось легче, чем я думала… Сегодня арена сочилась энергией, позволяя лепить из нее все что угодно, словно из мягкой глины.

Заставила семирога смотреть на огненного демона, чтобы навести заклинание без ошибки. Пусть остальные видят, что я стою без инициативы, пусть Даллар поверит, что я согласна сдаваться без боя, пусть Лука тянет время, прежде чем позволить мне уступить свой сектор первокурснице, пусть даже и с драугром…

Заклинание сработало безотказно. Барлог замер на границе сектора, не в силах двинуться с места… Я бы ликовала, если бы не знала, что недолго твари оставаться неподвижной. Надеюсь, Лука поймет, что Икару нужно все-так прикрыть или велеть ей уходить прочь, пока она не пострадала.

Но зря я так хорошо подумала о своем рыжем друге… Вместо защиты для лекаря, он решил вмешаться в мою зону ответственности.

Грифон Луки спикировал на поле, принимая боевую стойку между мной и драугром.

— Цела? — крикнул в мою сторону Лукиан, и я удивилась, что вообще слышу его с другого конца поля.

— Страхуй Икару! — крикнула я в ответ, надеясь, что и он меня услышит.

Драугр — не худшее, что может случиться с девушкой. Поцелуи с Ивейном, например — будут похуже… Кстати об Ивейне! Грифон Луки уже взлетел в воздух, чтобы вернуться к ледяному демону Ларана.

А я и без его помощи справлюсь с мертвяком. Наверное.

В конце концов, у меня есть мой коготь.

Капелька черной магии на этом друидском празднике жизни никому не повредит. Из моей команды, во всяком случае.

Когда сумеречное пламя вспыхнуло под ногами драугра (спасибо Эмилии, которая вначале боя невольно подсказала, чего боится тварь), нечисть стремительно отступила.

А я что?

Я вообще тут для декораций стою, никого не трогаю… Правил не нарушаю…

Думаю, для достоверности, мне оставалось только начать присвистывать и шаркать ножкой.

И придумать, какую еще гадость устроить Мертвой академии, пока мои коллеги-друиды стараются поддаваться не слишком очевидно.

Только зря я, наверное, расслабилась…

Вот не просто так я всегда повторяла: некроманты — больные на голову личности. Девочка, что с таким трудом вначале боя все-таки подчинила драугра, видимо от моего хулиганства в восторг не пришла. И не придумала ничего лучше, чем натравить драугра прямо на меня!

И пока я предавалась праведному возмущению, драугр стремительно сокращал между нами расстояние. Я потеряла драгоценные секунды, и теперь оставалось только отступить, слишком поздно понимая, что меня попросту перехитрили…

Но совсем не это меня волновало.

Что-то в воздухе изменилось настолько сильно и резко, что можно было с уверенностью сказать — никто из бойцов академий, не мог такого сотворить. Казалось, что само небо падает на нас. Изначальный Мрак подступал со всех сторон, погружая арену в сумерки.

Словно воздух вокруг исчез, и я не уловила того момента, когда перестала что-либо видеть или слышать. Все просто померкло и… кажется, я потеряла сознание.

* * *

Немного ранее….

Время пришло.

Хемиан старался не смотреть на своего друга, полностью концентрируясь на предстоящем ритуале. Он не представлял, что будет так волноваться, и уже двадцать минут просто передвигал магические кристаллы с места на место, переставлял склянки и порошки, лишь бы вернуть себе былую уверенность.

Даллар никогда не любил магию, связанную с Сумеречным миром, но сегодня не получиться избежать этого контакта. Пока где-то сверху начинаются Игры Превосходства, нити Тьмы плотнее сгущаются в атмосфере, практически душа живые потоки, вытесняя их прочь. Совсем как игроки Мертвой Академии вот-вот поступят с друидами на состязаниях.

Окружение Хемиана говорило о близком присутствии тьмы и смерти. Даже его друг — Дэйн Люциан, едва ли мог считаться живым. Бледный и без эмоциональный, он сидел в своем кресле, молчаливо, будто от сегодняшнего исхода ритуала не зависит его жизнь. Возможно, окажись Даллар на его месте, друид тоже бы вел себя пассивно. Жить и знать, что каждый удар сердца может оказаться для тебя последним — непосильная ноша.

Черные свечи, мрачный камень вокруг, и множество останков магических тварей, которые Даллар тщательно перетирал последнюю ночь в однородные порошки, лишь бы скрыть от высшего некроманта их истинную природу только усугубляли обстановку.

«Как жаль, дорогой Дэйн, что я не могу сказать тебе правды», — сетовал Даллар, начиная отбирать компоненты ритуала в правильно последовательности. Узнай Люциан, что его друг решит воспользоваться учениями Тиамант, как бы он поступил? Убил бы сразу, храня верность императорскому корпусу. Или попытался бы отговорить? Одно Даллар знал точно. Дэйн бы не допустил, чтобы его жизнь друид спасал такой ценой.

— Почему ты решил использовать порошок, а не целые ингредиенты?

Даллар вздрогнул, прежде чем повернуться к другу лицом. Он был старше Люциана, но сейчас все казалось совсем наоборот. Серая замогильная бледность некроманта добавляла ему лет, в то время как Хемиан чувствовал себя первокурсником, не готовым к экзамену.

Лживый ответ Хемиан отчеканил, как хорошо заученное стихотворение.

«Так будет лучше, так больше эффективности, так будет лучше… так будет лучше», — как заведенный, повторял про себя друид, с волнением ожидая, чтобы Люциан вернулся к своему отрешенному состоянию, и не лез с новыми вопросами.

Тот будто услышал мысли Даллара, коротко кивнул и замер в своем глубоком кресле, больше не мешая друиду.

Когда земля под ногами содрогнулась, оповещая ректоров о начале Игр Превосходство, Хемиан коротко отчеканил:

— Пора.

«Сейчас будет вершиться история», — напомнил себе Даллар. Совсем немного усилий — и этот мир раз и навсегда забудет, что такое темная магия. Больше никаких некромантов, никаких демонологов. Маги продолжат жить, но чернота из их души уйдет, уступая место свету.

В бытность служения корпусу, отряды зачистки множество раз врывались в помещения в самый разгар запрещенных ритуалов. И каждый раз Хемиан поражался, когда не видел в глазах жрецов Тиамант хотя бы какого-нибудь понимания происходящего. Каждый раз создавалось впечатление, что сама Тьма управляет людьми, как безвольными марионетками.

Но теперь Даллар понимал их состояние. Чужая, совершенно чужая магия наполняла изнутри, словно тело накачивали болотной водой. Хемиан был готов поклясться, что не помнит ни секунды из того, что происходило после начала ритуала. Это был вообще не он…

Руки сами творили магию, вытягивали необходимые ингредиенты, губы произносили заклинание, а сила с каждой секундой все опаснее обжигала вены.

Открыв глаза, Даллар не сразу понял, что не ослеп — все помещение заволокло густой черной дымкой. От этой иллюзии спасали лишь кристаллы, что напитались энергией и теперь светили как маленькие звезды.

— Дэйн?.. — Даллар свалился в кресло, не чувствуя в себе сил и дальше стоять на ногах. Его трясло мелкой дрожью, холодный пот заставлял одежду неприятно липнуть к телу.

— Ты изменился, — произнес друид с легкой улыбкой. Это могло значить только одно — у него все получилось.

Все получилось…

Не верилось. Сердце в груди забилось чаще и с небывалой легкостью. Да, сегодня он глотнул Тьмы, но ради общего блага — это стоило сделать.

Поэтому не удивительно, что, когда откуда-то сверху донеслись вопли ужаса, на лице друида расплывалась умиротворенная улыбка.

Глава 14

Я открыла глаза от резкой боли, сдавившей все тело. Словно на меня рухнул огромный ствол векового дуба, ломая все кости и не давая возможности дышать. Я даже крикнуть не могла. Или перевернуться на бок, чтобы хоть как-то унять этот ужас. Перед глазами все плыло, мозг разрывало тысячей игл.

Кажется, Лука был рядом, я ощутила, что меня подняли с земли и теперь несли на руках. Но ничего не слышала.

А потом вся боль исчезла, как будто ее и не было. Мое дыхание перестало напоминать рваные хрипы, я смогла почувствовать руки Лукиана, которые крепко держали меня. Осознание происходящего вокруг накрывало медленно, по мере того, как из головы утекали слишком яркие воспоминания только что испытанного на себе ужаса.

Вокруг царил Хаос. Трибуны гудели, кто-то в рядах вскакивал со своих мест и пытался вырваться с арены, создавая тем самым больше паники и начиная настоящую давку. Поле для Игр казалось опустевшим. Я вообще не видела, чтобы команды соревновались.

Неужели я потеряла сознание и пропустила, как мы проиграли?

— Уже все закончилось? — спросила я, но в ответ Лука промолчал. Его мрачный взгляд пугал. Что-то случилось. Но пока юноша несет меня на руках, я не могла как следует осмотреться.

Вспомнив, что для хорошего обзора у меня есть моей Демон, попробовала прощупать нашу с ним связь.

Но наткнулась лишь на пустоту. Его не было.

И только в эту секунду я начала со страхом осознавать, что произошло.

С рук Лукиана я практически спрыгнула, хотя со стороны это, наверное, выглядело так, будто я барахтаюсь задыхающейся рыбкой, выпавшей на раскаленный песок. Но и пусть. Я должна знать, что с моим семирогом.

Приземлившись, почувствовала — со мной было все в порядке. Да, мышцы немного тянуло от напряжения, но в остальном — ни единого ранения, что могли бы вызвать тот оглушительный всплеск боли, что я испытала. А значит — что-то случилось с Демоном. И я испытала это на себе, пока наша с ним ментальная связь не оборвалась.

Я стояла посреди зеленого сектора, взглядом пытаясь найти семирога. Если с ним что-то случилось, ему нужна помощь, если не слишком поздно.

— Где Демон? Я не вижу… — обратилась я к Луке, понимая, что просто бесполезно разглядеть маленький голубой комочек среди всей этой пыли и травы. — Я не чувствую его, Лука…

Я обернулась к другу, его лицо исказила гримаса боли и сожаления. Но он молчал. Да и мог ничего не говорить, потому что к нам уже подходила Икара, держащая на руках окровавленный сверток. Девушка-лекарь оторвала часть своего облачения, сделав некое подобие переноски для того, кто находился внутри.

— Осторожно, — всхлипывая, попросила она, передавая мне… моего Демона.

Я приняла семирога, словно младенца. На красивой шерсти налипла грязь, кровь уже запеклась, скрывая от постороннего повреждения — только скомканные колтуны.

— Что случилось? — кажется, по моим щекам заструились слез — маленькие капельки срывались с лица и падали на ткань, в которую завернули Демона.

Я точно помнила, что он убежал, когда на нас пошел драург. Сама ему позволила ему, чтобы мой маленький не пострадал…

— Это все принц, — со злостью прошипела Икара. — Он потерял контроль над своими монстрами и напал на семирога…

— Нет, — выдохнула я, чувствуя в сердце щемящую боль. — Он не мог так…

— Я сама видела, — крикнула Икара. — Этот больной садист забил ногой беззащитное создание. Я едва успела направить магию, чтобы семирог выжил…

— Нет…

Все равно в голове не укладывалось… Леонар же знал, что это мой Демон… Не мог же он просто…

— А что ты хочешь? — со злостью выпалила Икара. — Это же некромант. Для них это нормально…

И правда… это же просто некромант…

Энан тоже подошла к нам и устало обняла Луку, устраивая голову на плече юноши. Ее лицо было заплакано, я и не представляла, что случившиеся с моим Демоном настолько всех затронет.

Ноги подкосило, и я опустилась на землю, продолжая осторожно гладить семирога. Он едва дышал, но что с этим можно было сделать — я не имела ни малейшего понятия. Только чувствовала, что Икара пытается воздействовать на зверька, хотя в ней сил осталось не больше, чем… в любом из нас. Все вокруг было настолько пропитано Мраком, что золотые потоки Жизни едва ли удавалось разглядеть. Они просто растворялись под давлением чужой, дикой силы.

— В другой команде погибла девушка, — сообщила нам Энан безжизненным голосом. — Эмилия…

Может, это плохо, но услышав подобную новость — я ничего не почувствовала. Мне хватало своего горя, хотя никогда не думала, что животное может быть важнее человека. Я гладила Демона, надеясь, что не причиняю ему еще большей боли. Он не вздрагивал, просто лежал, давая прикасаться к себе. Можно было разглядеть, что его шерсть местами была обожжена сумеречным огнем, еще раз подтверждая — постаралась команда Ц.И.А.Н.И.Д.а.

Они стояли так близко… Немного сбоку, Лука наверняка нарочно встал между мной и ими, чтобы я не видела никого из них. Потому что… если честно, внутри тлело желание взять под контроль грифона и заставить его потоптаться мощными лапами по наследному принцу. Чтобы тот понял — каково это, когда кто-то гораздо крупнее поступает так с тобой.

— Быстро к лекарю, — скомандовал ректор Даллар, чьего появления я не заметила.

К лекарю?! У нас была Икара, и она не в силах что-то сделать, не тогда, когда сгустившаяся тьма гасит потоки жизни. Потом еще был голос господина Люциана, ректор начал выдавать указания. Нам следовало пройти во временный кабинет Даллара, наверняка будут выяснять, что случилось…

Мы пошли, конечно.

Коридоры, коридоры, опять коридоры… Академия Мертвых, когда-то такая любимая и желанная, сейчас ощущалась, как чужое и холодное место. Кажется, Демона у меня из рук вырывали насильно. Не помню… Все происходило, как в тумане.

Пока не оказалась в кабинете ректора, пока Даллар не приказал всем остальным выйти. Только с хлопком двери я немного пришла в себя и осмотрелась. Уже успела забыть, что мы все тут в гостях, и пришли не в светлый кабинет друида, а лишь в небольшую комнату, которую выделили Даллару, в качестве временной обители.

— Садись, — достаточно грубо приказал мужчина.

Это он совершенно зря сделал. Я и так на взводе после всего, что сегодня произошло.

— Хочу, чтобы Альвиса наказали, — потребовала я, пока ректор не начал говорить первым.

— Магиана, вы не в том положении, чтобы что-то требовать, — мужчина оставался стоять немного сбоку от меня, так что пришлось развернуться в кресле.

— Он нарушил правила! — выпалила я на повышенных тонах. — Можно терпеть многое… этот никому ненужный фарс на играх, ваше наплевательское отношение… Но разве не вы постоянно ратовали за сохранность наших питомцев?!

— Магиана Моранен, смените тон, — прошипел ректор Даллар, делая несколько шагов, чтобы оказаться за моей спиной. Я уже как могла извернулась в кресле, чтобы его видеть. Но мужчина словно нарочно перемещался, чтобы выпасть из поля зрения.

— Во всем произошедшем есть и ваша вина! — нельзя, никогда нельзя девушкам говорить, чтобы они сменили тон. У нас инстинктивно появляется желание только прибавить громкости. — Это вы потребовали, чтобы я вышла на поле с семирогом, который еще ни на что не способен! И вы, как ректор, не проследили, что от нашей академии даже судьи не было! Я не говорю о том, где вы вообще были, когда на поле начало твориться тьма знает что! Вы должны были вмешаться, сделать хоть что-то… Не дать Леонару напасть на моего Демона.

— Ваш семирог был под вашей защитой, — сухо напомнил Даллар.

Я знаю…Села на кресло ровно, чтобы ректор не увидел, как из моих глаз брызнули новые слезы.

— Вы понимаете, что сами не уследили за своим зверем? Или же специально натравили семирога на магиана Альвиса, чтобы сорвать игру.

— Я… нет!

— Тогда каким образом получилось, что семирог оказался в секторе некроманта, если вам было велено поддаваться и отступать?! — почти закричал друид. Видимо, у меня настоящий талант доводить уравновешенных людей до срывов.

Гневный крик ректора немного привел меня в чувства.

— Я… На поле что-то произошло. Я не знаю, как это объяснить…. Лариана Ирис прорвалась в мой сектор, я велела Демону отступить, чтобы он не попал под драугра. А потом…

— Что потом? — заледеневшим голосом поинтересовался Даллар.

— Я не поняла…. На поле стала сгущаться Тьма, я не знаю — может это какое-то заклинание… Помню, что мы с Ларианой столкнулись…, наверное. Потому что потом уже обе потеряли сознание. Я очнулась уже после того, как семирог пострадал.

— Вы обе потеряли сознание?

— Я сама удивилась, — призналась честно, стараясь вспомнить, как так получилось. Не могли же соперники набраться такой наглости, чтобы направить магию прямо на нас. Вернее, на меня, при этом случайно задевая свою же участницу. Это против правил. Драугр меня тоже не трогал. Рядом была только та девушка-некромант. — Я не могла просто так лишиться чувств. Я на нежить в своей жизни насмотрелась. Так что или мы случайно столкнулись с некроманткой, или кто-то из их команды все-таки воспользовался запрещенной магией. В таком случае Ц.И.А.Н.И.Д. точно следует наказать…

— Мы разберемся в этой ситуации, — уставшим голосом произнес друид. — Ступайте. Я узнал все, что хотел.

— Но…

— Магиана Моранен. Идите. Скажите остальным, чтобы собирали вещи, мы скоро покинем территорию ректора Люциана. Семирогу нужна нормальная помощь, здесь силы жизни слишком слабы.

— Хорошо, — услышав, что Демону помогут, я чуть приободрилась и была готова бежать, чтобы найти ребят и передать им слова ректора.

— Магиана Моранен, — прежде чем я покинула комнату, окликнул меня Даллар. — Я попрошу вас, чтобы о нашем разговоре никто не знал. Мы с Люцианом должны выяснить все обстоятельства, прежде чем принимать какие-либо решения. И распространение слухов нам только помешает. Так что молчите. Особенно про ваш обморок.

Я лишь кивнула, стремясь поскорее покинуть кабинет ректора.

Стоило мне оказаться в коридоре, как я налетела на кого-то.

— Прости, пожалуйста, — спохватилась я, понимая, что чуть не свалила с ног девушку. Выпрямилась, убрала волосы с лица и увидела — мы опять столкнулись с той самой девочкой из Мертвой академии. Ларианой. — Я слышала про Эмилию. Соболезную.

— Спасибо, — ответила магиана, поправляя свои черные густые волосы. — Ты ее знала? Вернее… Конечно знала. Она же училась на демонолога. Просто… Это так странно. Мы не знакомы, но я много слышала о тебе.

Я ухмыльнулась. Можно представить, что про меня рассказывают в этой академии.

— Ты здорово проучила Ивейна. Тогда, с демоном.

Историю про карету забыть сложно. Мне. А вот то, что первокурсница о ней знала — удивительно. Хотя скорее меня поразило то, что в этом вопросе девушка оказалась на моей стороне. Ведь Ивейн из кожи вон лез, чтобы всячески опорочить мою репутацию, отбивая последние симпатии к моему доброму имени у высшего света.

— Он бывает настоящим придурком, — продолжала щебетать Лариана.

— Спасибо, что разделяешь мое мнение, — кивнула я вежливо. Приятная девушка, пусть и некромант. Рядом с ней становилось как-то легче, будто груз проблем немного отступил, позволяя продохнуть. — А теперь извини, я должна идти.

— Постой, — Лариана схватила меня за руку, чем удивила еще сильнее. — Я на самом деле надеялась, что встречу тебя, — призналась девушка. — У меня есть просьба…

— Какая? — насторожилась я. Из некромантов я общалась только с Леонаром, так что странно, что Лариана хотела со мной что-то обсудить. И если ее послал принц — то общение лучше прекратить немедленно.

— Я понимаю, что это может прозвучать несколько странно… Но ты не могла бы никому не говорить о том, что случилось на поле. С нами, я имею ввиду. О том, что мы падали без сознания.

А вот это уже любопытно. Только что об этом просил ректор Даллар. Теперь магиана-первокурсница.

— Могу, конечно, — кивнула я. Это не сложно, учитывая, что свое слово я уже дала друиду. — Если это так важно.

— Очень. Просто… не говори никому.

Не хотелось расстраивать эту милую девушку новостью, что Хемиан Даллар уже знает. Но, так как он все равно просил молчать — не думаю, что это станет проблемой.

— Хорошо, — еще раз согласилась я. — Что-то еще?

— Нет… Вернее — да. Я слышала, что твой зверь пострадал. Мне очень жаль, что так получилось. Знаю, что вряд ли чем-то могу помочь, но, если что-то потребуется… только скажи.

Упоминание о Демоне вновь заставило мои глаза наполниться слезами. Я стояла растерянная, забывая, что, хотя бы из вежливости нужно поблагодарить Лариану. Но то, что девушка сделала в следующую секунду — окончательно выбило меня из колеи. Лари обняла меня. Крепко прижала к себе, так что я смогла положить голову на ее плечо. От этого стало… легче.

Какой-то посторонний человек просто обнял. По-дружески, по-простому. Чтобы поддержать. Как же этого, на самом деле, не хватало! Мне, оказывается, нужен был один простой жест — не сварливая грызня Икары и Энан, ни крики Даллара, не проклятая победа в играх. Простая человеческая поддержка.

— Спасибо, — прошептала я, прежде чем снова заплакать.

* * *

Леонар стоял на улице, ожидая, когда появится команда Живой академии. На улице уже темнело, вечер выдался достаточно прохладным, так что юноша накинул н себя шерстяную мантию, капюшон скрывал светлые кудри, надежно защищая голову от холодных порывов ветра.

Погода стремительно портилась, создавалось впечатление, что месяц дождей начнется намного раньше положенного срока. Или сама природа решила сегодня встретить трагические события своими слезами.

Наследный принц ждал, понимая, что поговорить с Нимаэль нужно как можно скорее. Ректор Люциан вынес свое решение — за нарушение правил на играх Леонара до конца года переводят в Х.А.М. Жесткое и чрезмерно скоропалительное решение, как посчитал принц. Унизительное.

Леонар подумает, что сделать с этим. Но сейчас он хотел поговорить с Ним.

К тому моменту, как магиане Хищной академии вышли во двор, солнце уже успело скрыться за горизонтом, погружая улицу в серые сумерки. Люциан и Даллар шли позади группы, о чем-то перешептываясь. Леонар ни на секунду не сомневался, что их ректор решит открыть портал в академию друидов именно во внутреннем дворике главного здания.

Наследный принц направился навстречу друидам.

— Отойди от нее, — перед Леонаром возник высокий рыжий парень, преградил дорогу к девушке.

— Ним, нам надо поговорить.

— Она не будет с тобой разговаривать, — отрезал детина, складывая руки на груди и всем своим видом демонстрируя, что с места он не сдвинется.

— Что у вас здесь происходит? — вмешался ректор Люциан.

— Мне нужно поговорить с Нимаэль, — сквозь стиснутые зубы произнес Леонар, не сводя взгляда с девушки. Она лишь демонстративно отвернулась.

— У вас будет достаточно времени, начиная с завтрашнего дня, магиан Альвис, — холодно бросил господин Люциан. — Если вы уже собрали свои вещи — можете воспользоваться порталом вместе со всеми магианами Хищной Академии прямо сейчас. На территории моей академии вам, в таком случае делать больше нечего.

— Я уеду завтра, — прошипел Леонар раздраженно. Дэйну вовсе не обязательно было напоминать о том, что некроманта исключили. Но, видимо, ректор получал от этого какое-то свое удовольствие — его давно не устраивало, что выходки наследника империи оказывались без достойного наказания.

Леонара это не волновало. Он еще посмотрит, за кем останется последнее слово.

— Вы нас задерживаете, магиан Альвис, — вмешался ректор Даллар. — Давайте не будем доводить и до исключения из моей академии.

— Ним, пожалуйста, — последние капли терпения заставили молодого человека сохранить видимость вежливости, в то время, как внутри все горело — раздражение, гнев, унижение.

— Оставьте магиану в покое, — устало бросил господин Даллар.

Леонару это надоело, и он воспользовался своей козырной картой, к которой старался не прибегать лишний раз.

— Вам всем напомнить, кто мой отец? — холодно произнес он тоном, которым император обычно выносил смертные приговоры. Эти интонации — чуть ли не первое, что принц перенял у своего родителя. В академиях все равны, конечно. Но раз Люциан его исключил, а Даллар примет только завтра — Леонар не собирался и дальше спорить. — Магиана Моранен вернется к вам через десять минут.

Рыжий друид сжал кулаки, явно собираясь высказать свои возражения. Только Нимаэль ему не позволила:

— Не надо, — попросила она, мягко опуская свою тонкую кисть на плечо деревенщины. — Я прошу меня извинить, — девушка обратилась к ректорам, только после этого направившись за Леонаром.

Они не ушли далеко, в мраморную беседку метрах в тридцати от команды Живой Академии. Четыре серые колонны поддерживали каменную крышу, и совсем не скрывали молодых людей от любопытных глаз. Плиты под ногами немного стерлись от времени, одна толстая черная трещина пересекала пол в беседке, словно раскалывая его на две неравные половины.

Леонар стоял спиной к девушке, сложив руки на пояснице, и подбирая слова.

До этой секунды казалось, что все так просто. Но сейчас нужных слов элементарно не находилось — голова была наполнена хаотичными мыслями, и ни одна из фраз не казалась достаточно правильной, чтобы передать все то, что Леонар хотел. Да и само начало разговора уже пошло не так, как некромант себе представлял.

— Ваше высочество желали со мной поговорить? — уточнила Ним безжизненным голосом.

— Ним, не надо так, — почти простонал Леонар, поворачиваясь к ней лицом.

Нимаэль стояла, завернутая почти в такую же мантию, что и сам принц. И все-таки из-под мантии проглядывала та зеленая форма, что была на девушке на играх — то ли платье, то ли умело скрытые брюки, тугой корсет изумрудного цвета, на котором остались следы пыли и крови семирога. От очередного напоминания своей вины Леонара перекосило.

— Ты должна меня простить… Это был несчастный случай.

— Я. Должна? — ледяным тоном похлеще, чем у Люциана, переспросила девушка. — Потому что наследный принц этого желает?

— Ним, перестать, — протянул Леонар. — Ты сама видела, что на поле творилось что-то… Мы все оказались под угрозой, любой мог пострадать. Я лишь сделал ошибку…

— Ты прав. Мы все были там. И все были под угрозой. Тем не менее ни я, ни кто-либо из нашей команды не начал бросаться на окружающих.

— Да я вообще не понял, что это был твой семирог! — крикнул Леонар так, что все присутствующие во дворе обернулись к беседке. — Если бы я мог сейчас что-то исправить — я бы это сделал. Мне жаль, что так получилось. Но это могло произойти с любым. И скорее всего произошло бы — игры не место для маленьких домашних животных. Да что я объясняю?! Ты сама видела, что там происходит. Мою нежить разрывали на куски, демону Ивейна едва голову не откусила та пернатая тварь…

— В этом есть огромная разница. Ваши твари — не чувствуют боли. И вы не страдаете вместе с ними, — Ним сделала шаг назад, не давая к себе подступиться.

— Эмилия пострадала, — напомнил Леонар девушке, хотя тут же пожалел о своих словах. Чтобы не случилось во время игр, смерть демонолога никак не была связана с друидами.

— Что ты от меня хочешь? — прямо спросила Ним, окончательно закрываясь. Она обняла себя руками, и можно было заметить, с каким трудом она сдерживает свой гнев.

— Я хочу, чтобы у нас все было как прежде, — честно ответил некромант.

Ним взяла короткую паузу, перед тем, как отозваться.

— Хорошо, — кивнула девушка. Она потянулась к шее, чтобы стянуть через голову свою цепочку с серебряным когтем. — Все будет как прежде.

Она вложила коготь в ладонь принца и сжала пальцы некроманта с такой силой, что амулет пропорол кожу до крови.

— Прежде — ты интересовался только возвращением артефакта в свою семью. Забирай. Я больше никогда в жизни не воспользуюсь тем, что хоть как-то относится к некромантии. И как прежде — не желаю связываться ни с кем из некромантов.

— Ним…

— Чтобы между нами ни было — закончено. Я не желаю видеть тебя. Говорить с тобой. Не приближайся ко мне. Больше. Никогда.

Глава 15

Следующие сутки проходили в агонии. Не знаю, что там происходило после игр. Мне было плевать. Все переживали из-за странного происшествия на поле, о гибели девушки, о сорванных соревнованиях. Но не я.

Меня заботило лишь здоровье моего Демона.

Лекари сделали — что могли. Промыли раны, показали, как с помощью магии сращивать сломанные кости и восстанавливать жизненные потоки. И я старалась. Старалась изо всех сил делать все правильно, лишь бы мой зверек выжил.

Семирог смотрел на меня из-под полуопущенных век, стонал при каждом воздействии — но продолжал жить. Бороться. Давая надежду, что все обойдется. Я не спала ночь, день и… кажется, луна вновь главенствовала на небе, когда в двери сарая постучали.

Дракон тут же встрепенулся. Он поднялся на все четыре лапы и ленивой походкой направился встречать незваных гостей. Лука никогда не стучал, как, впрочем, и Хиль. Кто-либо из академии здесь вообще не появлялся. Зачем? Пусть после происшествия на поле мне многие сочувствовали, но высказывать свои сожаления о случившемся предпочитали через моих друзей.

Драконы — удивительные создания. Честное слово, зря их называют полу-разумными. По мне так эти создания поумнее некоторых людей будут. Мой дорогой гость позволил себе буянить лишь в день своего прибытия. А не найдя во мне, или в других посетителях сарая врагов, с удовольствием начал осваивать новое жилище. По правде говоря, я подозреваю, что мне достался самый ленивый представитель этих волшебных созданий. Он отличался весьма меланхоличным нравом. Дракона вполне устраивало то, что еду ему приносят буквально на блюдечке. Покидать стены сарая он не стремился, наслаждаясь нашей скромной компанией по вечерам, в остальное время — спал.

Когда я вернулась, неся на руках израненного семирога, мой второй питомец встретил тревожно. Смею предположить, что эти двое успели сдружиться. Так что дракон организовал нам тепло — согревал меня и Демона своим горячим дыханием. А теперь, как истинный защитник — направился проверить, кто решился нарушить наш покой.

Дверь медленно открылась, но гость не торопился войти.

И то верно — не знаю, чутье ли подсказывало гостю, что не стоит врываться в чужое жилище без приглашения, или это обычная вежливость, но решение не спешить — было правильным. Я сама не знала, как дракон отреагирует. А сил брать зверя под свой контроль у меня просто не было.

— Нимаэль? — наконец, я услышала голос Ивейна. — Я могу войти?

Удивительно. Не помню, чтобы герцог Ларан проявлял подобное чувство такта прежде. Я не ответила, потому что не была готова принять решение — хочу ли я вообще кого-то видеть сейчас.

— Ох ты ж… — Ивейн вошел в сарай, так и не дождавшись ответа. Встреча лицом к лицу с драконом, который к тому же решил широко улыбнуться, огорошила герцога. Но, видимо, Ивейн быстро взял себя в руки, вспомнив, что он все-таки демонолог.

— Нимаэль? — магиан потянулся за пояс, чтобы выхватить короткий кинжал.

— Оставь это, Ив, — устало произнесла я. — Он не нападет.

Если я не прикажу.

— Чего ты хотел?

— Проведать тебя, — признался юноша, с опаской огибая дракона. Мой храбрый защитник не сводил пристального взгляда с гостя. Стоило Ивейну сделать шаг в мою сторону, как дракон поступал так же. И чем ближе подходил ко мне герцог, тем громче рычал огненный змей, предлагая магиану помнить о вежливости.

— Не стоило, — безразлично ответила я, возвращая свой взор к семирогу. Он мирно спал у меня на коленях, не давая лишний раз пошевелиться.

— Как ты себя чувствуешь?

Я прикрыла глаза, предчувствуя, что Ивейн просто так не уйдет. Для своего жениха я постаралась растянуть губы на своем лице в подобие улыбки. Вроде так просто — сказать, что все в порядке, поблагодарить и попросить уйти, чтобы я продолжила сторожить покой своего питомца. Только от чего-то вырвались у меня совсем иные слова:

— Плохо.

Наверное, это все усталость. Вчерашний день слишком долгий и полный переживаний, сегодняшний — практически бесконечный.

— Мне жаль, что твой зверь пострадал. Так не должно было случиться.

Я подняла на юношу изумленный взгляд.

— Не должно, — глухо согласилась я. От кого я не ожидала понимания — так это от Ивейна. Помня о вежливости, я все-таки нашла в себе силы добавить. — Ужасно, что Эмилия погибла.

Ивейн кивнул.

— Трагедия, — произнес он, усаживаясь на пол прямо рядом со мной. — А для половины академии лишь повод пощеголять в новых платьях. Ты бы слышала их сегодня. Только и разговоров о том, где купить черный шелк или какие украшения подойдут к вуали.

Я грустно усмехнулась.

— Хотя, отчисление принца в любом случае всех волнует больше, чем чья-то смерть.

— Тошно слушать, — призналась я. А ведь так было всегда — в лучшей академии разговоры редко отличались разнообразием. И высокой моралью. С виду все приличные, мертвые внутри. — Ты единственный из всех моих «друзей», кто объявился после произошедшего.

Ив потянулся к семирогу, но лишь едва коснулся его шерсти и убрал руку.

— Для всех это какая-то дикая тварь, — тихо произнес юноша. — Но это твоя дикая тварь. А к своему относишься совершенно иначе.

— Слушай… — я выдохнула, заставляя себя набраться терпения. — Спасибо, конечно. Правда. Но не стоит тут играть в благородство и делать вид, что тебе не все равно.

— Думаешь, мне есть смысл притворяться? Ты и так уже моя, куколка, — Ив подмигнул, его губы растянулись в похабной ухмылке.

Кто бы сомневался. Он обязательно должен был напомнить мне о нашей помолвке.

— Я хочу помочь, — я дернулась в сторону, когда Ив решил убрать прядь волос моих волос, упавшую на лицо, за ухо. — Могу привезти лекарств, если что-то нужно. Не думаю, что эта академия может позволить себе лучшие ингредиенты. Отец Тьмы, не могу поверить, что ты живешь в такой дыре!

Ивейн обвел взглядом мой сарай.

— Когда твои друзья сказали, что я найду тебя здесь — не поверил. Ним… Давай я арендую тебе дом где-нибудь поблизости?

Я засмеялась.

— Не думаю, что кто-то обрадуется сдать дом девушке с драконом.

— Я с легкостью решу этот вопрос, — пообещал Ивейн, придвигаясь ближе.

Отец Тьмы, он действительно думает, что я соглашаюсь? Я же просто пыталась пошутить!

— Слушай, я не собираюсь еще больше влезать в долги перед семейством Ларан, — отчеканила с каменным лицом. — Так что спасибо, еще раз. Но я как-нибудь сама справлюсь.

— Причем здесь долги? — кажется, Ивейн искренне оскорбился. — Я же сказал — хочу помочь.

— Помощь от твоей семьи всегда выливается в новые долговые расписки, — напомнила я юноше неприятную деталь нашей с ним помолвки.

— Мы не можем быть настолько плохо, — усмехнулся Ив, толкая меня своим плечом.

Я поморщилась. Нет, он не сильно врезался в меня. Но спина от долгого сидения в одной позе настолько затекла, что все мышцы ныли.

— Что не так?

— Спина, — призналась я. Но при очередной попытке пошевелиться, Демон на моих руках вновь жалобно застонал. Смена позы ему не просто не нравилась, а приносила новую боль. Сердце от его жалобных всхлипов разрывалось на части.

Ивейн отклонился назад и подтянул свое тело, опершись руками на пол, оказываясь позади меня. Я и моргнуть не успела, как его ладони легли на мои плечи. Пальцы юноши с силой впились в затекшие мышцы, принося облегчение, а не боль. Медленно и методично он разминал каждый квадратный сантиметр моей кожи на шее, доходя до затылка, плечи, спину. Скованность отступала, я ощущала тепло от того, как кровь вновь проникала в каждую клеточку моего тела. Блаженство.

— Еще чуть-чуть и я поверю, что ты не самый мерзкий человек на свете, — осторожно улыбнулась я.

— Тебе бы помыться, — отшутился юноша, заставляя меня отдернуться и повернуть голову к нему. — А что? — Ивейн поднял брови и невинно пожал плечами. — Не могу же я портить собственную репутацию.

Удивительно, но я была благодарна ему за эту честность.

— Спасибо, — мягко ответила я. — За все.

Ивейн поднялся на ноги и потянулся, разминая собственные мышцы.

— Значит, я могу прийти завтра?

* * *

Наследный принц двигался по золотым коридорам дворца, совершенно не обращая внимания на красоту окружающего убранства, на роскошь тканей вокруг и детальную прорисовку портретов своих дальних родственников. Все это ему успело надоесть, пока он рос во дворце. Каждую картину Леонар знал лучше, чем свои пять пальцев — и художника, или мастера по раме, и количество потраченных дней на ее написание, даже набор цветов и стили мазков. Что уж говорить о людях, которые были на них изображены? Не просто родственники — бывшие правители Туманной Империи, чьи имена, титулы, жен, детей и внуков Леонара заставляли запоминать крепче, чем основы некромантии.

Стоит ли говорить, что именно этот коридор, ведущий в тронный зал, Леонар ненавидел всеми фибрами своей души? Мертвый груз знаний, который никак не мог пригодиться в жизни, но столь нахваленный отцом и его советниками, раздражал, который некромант хотел бы никогда не знать. Но ведь «Память о роде — святое», как повторял его отец.

Память…

Леонар глубоко вздохнул, прежде чем потянуть за ручку двери.

Его отец очень любил рассуждать о памяти и ее значении.

Не забывай обид.

Не прощай врагов.

И еще целая уйма наставлений, и все для того, чтобы воспитать идеального правителя.

«Как он сам», — грустно подумал Леонар, подходя к отцовскому трону.

— Ты долго, сын, — произнес грузный мужчина среднего возраста, не поднимаясь со своего места. — Я посылал за тобой больше часа назад.

— Мне нужно было собраться, — соврал Леонар, заводя руки за спину, пока ему не сделали замечание по поводу осанки. Для отца он никогда не был достаточно хорош в чем-либо, старик всегда находил, к чему придраться. И ведь всё — только ради пользы молодого принца, чтобы тот становился еще лучше, еще сильнее… Так что Леонар попусту не стремился поскорее встретиться с родителем. Он бы вообще предпочел другое место для своего неожиданного отпуска от учебы, но навестить мать — был просто обязан.

— Почему ты не в академии? — строго спросил Император.

— Меня отчислили, — сухо отчеканил Леонар, не сомневаясь, что отец и так в курсе.

— Тебя перевели в другую академию, — отозвался мужчина.

— Это вздорное решение самодура, — огрызнулся принц. — И я не собираюсь…

— Это решение принял я, — оборвал император. Своим заявлением он крайне удивил Леонара. — Господин Люциан не справляется с твоим воспитанием. А дальше позорить наше имя в лучшей академии империи я не могу тебе позволить.

— Позорить?! — взорвался юноша. — Я сильнейший некромант потока! И этот год, что я потеряю…

— Пойдет тебе на пользу. Быть может, хотя бы на новом месте тебе привьют дисциплину. Тем более будущему правителю полезно побыть ближе к народу.

— Я не собираюсь, — вновь попытался возразить Леонар, но отец приказал ему замолчать одним взмахом руки.

— Поедешь сам. Или тебя туда доставят силой. Я устал от твоих капризов, сын.

Молча развернувшись, Леонар поспешил покинуть тронный зал, пока заботливый родитель не успел обрадовать наследника престола еще какой-нибудь вестью.

Глава 16

С каждым днем я все больше разочаровывалась в ректоре Далларе.

«Ваш семирог — вы и разбирайтесь», — вот что мне сказал господин друид, после чего хлопнул дверью перед моим носом. Он вообще вел себя странно после Игр, все в академии удивлялись подобному безалаберному отношению к управлению Х.А.М. ом, которое не было свойственно Хемиану Даллару, если верить Луке. Если бы я хотела оправдать грубость мужчины, я бы предположила, что после событий на поле на нашего главу свалилось слишком много бумажной волокиты. Но, если честно, мы было все равно, что там происходит на уме ректора. В конце концов, как друид, он мог бы и помочь, а не бросать несчастное животное попечение меня-дурехи.

Потому что я не представляю, как бы я справилась с лечением, если бы не Лука, Хиль и… Ивейн.

Вот от кого не ожидала активного участия — так это от демонолога. Вопреки моему запрету, он явился на следующий день с целым арсеналом лекарственных растений, настоек, порошков и заговоров. Демону такая помощь пошла на пользу, и не испытывать благодарность за столь посильный вклад в здоровье семирога я просто не могла.

— Вы уже слышали новость? — поинтересовался Ивейн, отнимая у Хиль яблоко, которое та едва успела достать из своей сумки. Юноша, как обычно, не проявлял никакого такта. Его демонстративное пренебрежение к правилам приличия вызывали у меня лишь улыбку. Мне все больше казалось, что он из кожи вон лезет, лишь бы я обратила внимание на своего жениха. — Наши академии вновь встретятся на поле. Прошлую игру признали несостоявшейся. Так что у нас будет еще один шанс надрать вашим пернатым задницы.

Сразу видно — молодой человек благородных кровей, из хорошей семьи. Какой высокий слог!

Хиль гладила дракона по морде, кажется — эти двое вообще неплохо поладили. Хоть нового призывай, чтобы всем хватило. Услышав известия, она ничуть не удивилась:

— Да, Даллар объявлял сегодня. Мне кажется, эти умники вообще потеряли связь с реальностью… Какие игры, когда после боя такие последствия?! Еще даже траур не прошел по погибшей девочке.

— Ну, игру поставят не раньше, чем через месяц… — протянул Лука, будто указанный срок что-то существенно менял. Траур-не траур, до сих пор не было известно, что случилось в тот день, а новые игры проведут. Разве это правильно? — Другое дело — я не согласен участвовать. Икара и Энан уже отказались.

— Кто их будет спрашивать? — поинтересовался Ивейн. — Не помню, чтобы кто-то менял состав команд до окончания состязаний.

— Меня это не волнует, — пожал плечами Лука. На Ивейна он смотрел с недоверием, хотя и восхищался теми препаратами, что магиан Ларан сумел раздобыть для лечения Демона. — Ним, скажи ему? Ты же не собираешься выходить на поле, после того, что случилось с твоим семирогом?

— Ну почему? Я с удовольствием сотру с лица некоторых самодовольную ухмылку.

— Каким же это образом, моя воинствующая фея? — промурлыкал Ивейн. Его тон не понравился моему дракону, за что зверь одарил юношу предупредительным ударом хвоста о землю.

Вот кто по-настоящему неподкупен! Сколько бы Ив не пытался умилостивить моего стража вкусными подношениями — зверь оставался непреклонен, не давая Ларану слишком сильно «забываться» при разговорах со мной.

— У меня же не только семирог в подчинении. С таким бойцом — хоть одной выходи, — я похлопала дракона по шее и тот утробно заурчал. — Представляешь, что он может сделать с твоим ледяным демоном?

Я довольно подняла одну бровь вверх.

— Нину в обиду не дам! — серьезно ответил Ивейн, заставляя удивиться. Он дает имена своим демонам?

— А я бы мантикору с собой взяла, — неожиданно включилась Хиль. Мы с Лукой посмотрели на нее с изумлением. — А что? Мертвяки вконец одурели, если думают, что им все можно! Надо поставить их на место. Особенно некоторых.

— Ну что опять-то не так? — притворно оскорбился Ивейн.

— А я вообще не тебя имею ввиду, — улыбнулась Хиль. — Я про принца говорила. Против тебя, красавчик, я ничего не имею.

Я чуть не поперхнулась. Хиль, как всегда, ничуть не сдерживала собственную прямолинейность.

— Отлично, — улыбнулась, предчувствуя отлично сражение. — Хиль и я — уже половина команды. Тебя, Лука, мы все равно уговорим. Не отвертишься. Остается кто-нибудь четвертый…

— Давай не будем обсуждать наши планы в присутствии демонолога? — предложила девушка таким громким шепотом, что не услышать его Ивейн просто не мог. Учитывая, что Хиль стояла в нескольких сантиметрах от него.

— Больно надо, — усмехнулся Ив, убирая челку со лба в сторону. — Мне все равно пора уходить. Ним, проводишь меня?

Надо признать, что все эти дни Ивейн вел себя с несвойственной ему сдержанностью. Вот только такое радушие отчего-то заставляло внутри все сжиматься и каждый раз с большей тревогой ожидать подвоха. Ну не бывает так, что человек просто так меняется. Особенно, когда и без этого получил, что хотел. Или думает, что получил.

— Пойдешь со мной на бал?

Приглашение, высказанное сразу, как мы очутились на улице, меня застало врасплох.

То игры, то бал… Я смотрю, если выходить за пределы сарая, то можно узнать, что жизнь по-прежнему бурлит красками.

— Не думаю, что это хорошая затея…, - я почесала лоб, стараясь не смотреть в глаза Ивейна. Он много сделал для моего Демона, но я сильно сомневаюсь, что это хоть на что-то влияет.

— И что тебе опять не нравится? — мягко поинтересовался юноша, осторожно обвивая мою талию руками. — Разве я не старался быть паинькой всю неделю? — промурлыкал демонолог вкрадчиво.

— В том то и дело, — мне пришлось упереть ладони в грудь Ивейна, чтобы хоть как-то притормозить его приближение к моему лицу. — Кто-то старается, а кто-то просто умеет вести себя по-человечески, без каких-либо усилий.

— Как скучно, — фыркнул Ларан. — Где же романтика? Разве тебя не прельщает тот факт, что ради тебя я пытаюсь стать лучше? Это, конечно, не дракона убить… Да и ты не дашь. Но достойно восхищения.

— Я восхищаюсь, — кивнула, лишь бы остановить этот поток самолюбования. — Только предпочла бы делать это на расстоянии.

Ив беспрекословно отступил, повернувшись ко мне спиной.

— Послушай, — не хотелось его обижать. Как-то это совсем неправильно. — Правда, спасибо тебе за все… Но я… Не могу я так. Все что произошло в последнее время… Слишком давит на меня. Ты, эта помолвка, дурацкие игры, отец…

Леонар.

— … Я чувствую, что задыхаюсь. И поход на бал — совсем не облегчит мне жизнь.

— Может я как-то могу помочь тебе, чтобы не было так тяжело? — предложил Ивейн, доставая из внутреннего кармана камзола серебряную фляжку.

— Зачем?

— За тем, что ты моя будущая жена, — искренне удивился моему вопросу юноша. — Думаешь, я не понимаю, что тебе этот брак нужен, как проститутке скромность?

Я фыркнула.

— А тебе он нужен? — с сомнением поинтересовалась я. В конце концов, я до сих пор не спрашивала, что ему за выгода. Уж явно неглубокие и сильные чувства ко мне, которые мешали бы Иву спокойно жить.

- Он нужен моей матери, — Ивейн покачал головой. — И в этом вопросе она совершенно точно не отступит.

Далось ей все это… Нужна я ей очень.

— Подумай над моим приглашением, — еще раз предложил Ив. — А то смотри, я могу перестать быть милым добряком и опять включить свое божественное обаяние. Тогда ты точно не устоишь.

Я засмеялась. Ивейн — соблазнитель? Вот уж точно сомневаюсь!

— Это между прочим обидно, — заметил герцог, грозя указательным пальцем.

— Прости, — я утерла выступившие от смеха слезы. — Но… ты бы себя слышал! Может тебе больше повезет с девушками, если умеришь пафос?

— Мне не с девушками должно вести, а с женой, — улыбнулся Ивейн слишком коварно. Я не успела сообразить, что он что-то задумал, когда демонолог налетел на меня коршуном, чтобы украсть новый поцелуй.

Я даже оттолкнуть его не смогла — юноша настолько быстро отскочил от меня, понимая, что ему грозит жестокая расправа. Если не в моем лице, так от моего дракона.

— До встречи, Сладкая! — наглец помахал мне рукой, поспешно удаляясь прочь от моего сарая.

Я горько улыбнулась.

Сладкая…

Нет, так только Леонар мог меня называть…

* * *

Леонар стоял на небольшом возвышении, глядя как его лучший друг уходит прочь от старого сарая, оставляя Нимаэль одну.

Конечно, Ним говорила, что она помолвлена… Леонар даже слышал, что семья Ларан хотела заключить этот брак, но почему-то до последнего убеждал себя, что все это лишь фикция. Политический союз, выгодная сделка.

Он не знал. Не мог знать, что между Ивейном и Нимаэль что-то есть.

И теперь не ясно — случай с проклятым семирогом послужил толчком для девушки упасть в объятия Ларана. Или Ним с самого начала дразнила Леонара, получая удовольствие от наличия влиятельного поклонника, с которым так красочно получилось расстаться, как только он перестал быть нужным.

Леонар яростно сжимал кулаки, уговаривая себя не спускаться и не вмешиваться… В конце концов, они друг другу никогда и ничего не обещали, так что какие претензии он мог высказать девушке? Что она целуется со своим женихом до брака? Вздор. Сам Леонар устраивал себе развлечения интереснее, которые заслуживают гораздо большего порицания, чем короткий и невинный поцелуй в губы.

Но стоять на месте и представлять, чем там эти двое могли заниматься еще — было невыносимо тяжело. Сердце в груди сжималось до размера пылинки, с каждым мгновением — все сильнее. Казалось, что еще вот-вот, и оно вовсе исчезнет. И Леонар ждал этого, чтобы все прекратилось. Раз и навсегда.

А еще… Он хотел оказаться рядом с ней. Вновь прижать к себе, услышать голос. Заставить сказать, что все остальное — лишь ошибка, недоразумение, что угодно…

Но принц продолжал стоять на месте, не способный решиться на первый шаг.

Старая скрипучая дверь сарая отворилась. Наверняка петли, на которых она висела, должны были обратиться прахом еще в прошлом веке, но по-прежнему держались каким-то невероятным чудом, теперь только распугивая своими стонами всех вокруг.

Леонар ждал челюсти, так что суставы хрустнули, когда на улицу вышел рыжий парень. В ночной темноте, когда единственный свет вокруг — это лунный, можно было разглядеть, как тот улыбается. Невольно некромант прощупал почву вокруг — нет ли случайно поблизости какого-нибудь захоронения, чтобы призвать нежить. Но остановил себя, запрещая переходить на кровавые разборки из-за… Крайне неудачного для себя дня.

Вслед за юношей из сарая выскользнул… ла… ло?

Леонару пришлось прищуриться, чтобы разглядеть, кто это… такое.

В мужском одеянии, тощее и плоское, с темными длинными волосами.

Все-таки девушка, понял принц.

Двое, кажется, прощались с Нимаэль, после чего начали уходить прочь от сарая.

И только Нимаэль оставалась стоять, разглядывая ночное небо и обнимая себя руками.

Леонару показалось, что в таком положении девушка оставалась минут двадцать, не меньше. После чего она направилась… обратно в старый сарай.

Несмотря на глубокую ночь. И на то, что приличные девушки уже давно спят в своих кроватях. Она осталась. И Леонару нестерпимо захотелось узнать — почему?

Некромант выждал немного времени, чтобы убедиться — Нимаэль не собралась покидать сарай, и спустился с холма.

Из ветхого здания, которое, казалось, может рухнуть в любой момент, не исходило ни единого звука. Молодой наследник осторожно приоткрыл дверь, ожидая, что хотя бы сейчас Нимаэль Моранен налетит на него, пусть и случайно. Окажется, что девушка забыла в сарае какой-нибудь свой платок или…

Леонар не знал, что он надеялся увидеть внутри.

Просто продолжал идти.

В сарае было темно, так что принцу пришлось вызвать сумеречный огонь, чтобы осветить себе путь. Внутри все было серо — стога сена, заброшенные стойла, глиняный пол. При этом все смотрелось как-то аккуратным, для заброшенного места. Словно тут следили за порядком.

Громкий и неожиданный храп, заставил некроманта вздрогнуть и выбросить вперед ладонь, готовясь выстроить защитное заклинание. Черная гора по правую сторону, в которой были видны огненные прожилки, едва заметно шевелилась, но атаковать явно не была готова. Леонар осторожно приблизился, только для того, чтобы в следующую секунду отшатнуться. В сарае спал дракон!

«Дракон!» — чуть не выругался вслух юноша, но поостерегся — вдруг разбудит?

Несколько шагов назад, и Леонару открывалось все больше деталей в интерьере. Сначала он заметил плед, лежащий рядом с драконом, затем — первый из сундуков. Юноша поворачивался на месте и вглядывался внимательнее. Не такой и заброшенный оказался сарай — множество сундуков и дорожных сумок стояли вдоль стены, на одной из перекладин весели несколько платьев. Явно дорогих. В углу нашлась кровать с потрепанным временем матрасом.

Незнамо зачем, Леонар подошел к одному из чемоданов и посветил на него, чтобы разглядеть инициалы. Простая потеря времени, учитывая, что одно из платьев принц узнал.

Ним.

Жила здесь?

Юноша еще раз осмотрел все вокруг, понимая, что у него появилось так много вопросов… Почему? Как Даллар вообще мог такое допустить?! Чтобы девушка из благородной семьи жила в подобных условиях? В стойле, с дикой тварью. Это какое-то изощренное наказание? Если так — то выходка отца с отчислением из Ц.И.А.Н.И.Д. а просто детское баловство.

В другом конце сарая что-то шевельнулось, и Леонар направил свет в ту сторону.

Ним лежала на сене.

От этой картины перед глазами некроманта возникла кровавая пелена. Он сегодня же отправится к ректору этой дыры и заставит этого самодура ответить. Но сначала…

Леонар опустился на колени, желая перенести девушку с земли хотя бы на то жалкое подобие кровати, что здесь имелось. Рядом с ногой что-то заворочалась, и некромант тихо выругался, только сейчас разглядев, что чуть не наступил на семирога. В очередной раз.

— Ты меня в могилу сведешь, — выдохнув с облегчением, когда понял, что зверек не пострадал, прошептал Леонар. Вот поэтому он предпочитал крупных домашних питомцев. Чтобы вот так, ненароком, не навредить.

Стоило прикоснуться к девушке, как та с силой вцепилась в рукав Леонара.

Ним приоткрыла глаза, но не казалось, что она что-то видит.

— Это ты… — совершенно уставший голос, полный непонятной печали. — Тебя здесь нет…, - в полудреме пробормотала девушка.

— Нет, — согласился Леонар, сам не понимая почему.

Девушка потянула его за руку, приглашая лечь рядом. Как маленькая замерзшая мышка, она развернулась всем телом к некроманту и прижалась, пряча лицо в парадный красный камзол. Леонару оставалось только с обнять девушку, окончательно теряясь в своих мыслях и догадках — что твориться в голову у Нимаэль Моранен.

Оставалось надеяться, что утро внесет немного ясности в происходящее….

Глава 17

Хемиан Даллар сидел в своем кабинете.

Мужчина поймал себя на мысли, что в последние дни проводит в уединении слишком много времени. Желание встречаться хоть с кем-нибудь пропало окончательно. Дошло до того, что даже свои лекции друид или отменил, или передал другим преподавателям в академии. Что странно, ведь он искренне любил свой предмет и занятия с магианами, находил удивительное умиротворение в том, чтобы просвещать молодые умы, видеть, как в чужих глазах загорается живой интерес к Свету. Еще будучи подростком, Хемиан понял, что посвятит этому поприщу всю свою жизнь. Так что представить себе не мог, что в какой-то момент это перестанет быть самым любимым и самым главным занятием.

Теперь его интересовал только свой кабинет и уединение с одной единственной книгой.

На то были причины. Как он себя убеждал.

Хемиан часами мог сидеть в кресле, которое больше не казалось мужчине достаточно удобным, и смотреть на продолговатый кинжал на своем столе… Он делал это уже неделю. Изогнутое лезвие матового металла, позолоченная рукоять, украшенная одним крупным рубином, красным, словно большая капля крови. Это ритуальное оружие Даллар скрывал под мантией, когда приглашал Нимаэль Моранен поговорить после событий на поле. Сжимал кинжал с такой силой, что потом суставы скрипели, когда пришлось разжимать пальцы. Хемиан действительно был готов принести юную виконтессу в жертву, как того требовал ритуал. Последний ингредиент — золотая кровь, столь редкая в наше время. Кто знает, когда последний раз рождался носитель этого дара? Хемиан был уверен, что наследие династии Наирис давно исчезло в веках. Но нет… появилась на свет Нимаэль Моранен, и сделала возможным раз и навсегда спасти мир от темной магии.

Решимости в мужчине в те секунды, что он готовился нанести удар, было ни на грош, но в тот момент словно сама Тьма направляла его действия. Зайти за спину девушки, чуть откинуть полы мантии, занести руку с кинжалом…

Друид прикрыл глаза, пытаясь вновь оживить в памяти тот день.

В какой момент все пошло не так, как он планировал?

«Учения Тиамант» — забавная книжка. Столько описаний, шифровок и знаков… Хемиан потратил не одну ночь на то, чтобы разобраться в ритуале «Открытия Сумеречного мира», восстановить каждый этап заклинания. И все, ради того, чтобы обернуть его вспять. Ведь это не так сложно сделать — просто повернуться вспять магию, что была задействована однажды. Любые заклятья работают именно так. Шаг за шагом ты расплетаешь составленные путы, откатывая назад всякое магическое воздействие.

Вот только… Книга словно жила своей жизнью, и открывая ее повторно, уже после рокового дня, Хемиан не мог найти тот самый ритуал, который он с такой тщательностью воспроизводил.

Это пугало мужчину. На самом деле пугало — до шевеления волос на голове, до нервной дрожи в коленях и неприятного сосания под ложечкой. Друид перепроверил каждую страницу древнего фолианта, и не нашел ни слова о том, что за ритуал в конечном итоге он провел.

Что все пошло не так Хемиан понял, когда они с Дэйном понялись на арену. Мрак, который Даллар надеялся раз и навсегда запереть в сумеречном мире сгущался над игроками. Так не должно было происходить. Единственная надежда — что вся Тьма мира собралась над полем, чтобы провалиться в другой мир, когда друид закончит ритуал, окропив кинжал последним ингредиентом — золотой кровью, растаяла практически моментально.

Нимаэль Моранен рассказала, что упала в обморок на поле. И можно было бы подумать на хрупкую девичью психику, списать на большое нервное напряжение перед боем. Если бы обморок не застал еще одну участницу — Лариану Ирис.

Две девочки, выжившие в темную ночь больше восемнадцати лет назад… Два младенца, за жизнь которых Даллар сам же и боролся, готовый отстаивать свою точку зрения до хрипов. Невинные дети… теперь наделенные невероятными талантами. Встретились и в ту же секунду сплотили Мрак вокруг себя.

Друид лениво перелистывал страницы фолианта в поисках ответов на свои вопросы. Но пока мог только догадываться, что он натворил на самом деле.

— Хемиан, — едва слышный шепот разнесся по кабинету. Женский, тихий голос звал его, больше похожий на галлюцинацию, чем на реальность.

Стук в дверь заставил мужчину вздрогнуть на месте.

— Я занят, — гаркнул он, отрываясь от чтения. Машинально мужчина стряхнул со своих плеч… он сам не знал что. В последние дни ощущение, что кто-то стоит за спиной и оказывает ему поддержку не покидало. А незримые прикосновения оставляли после себя нестерпимый холод

Гостя, пришедшего в столь ранний час, однако, совершенно не волновала занятость ректора Хищной академии магии.

Леонар Альвис вошел в кабинет, прекрасно давая себе отчет в том, что стук в дверь был простой формальностью.

— Магиан Альвис, — прорычал Даллар, недовольный вторжением на свою территорию. — В данный момент я никого не принимаю. Выйдите вон. Что вы себе позволяете?!

— Это что вы себе позволяете?! — в тон ректору, ответил принц с шипением. — Почему магиане из благородных семей вынуждены жить в вашей академии, словно животные. В хлеву?!

— Вам выделили лучшие покои, которые имеются в академии, — заметил Даллар, поспешно захлопывая перед собой запрещенный фолиант и накрывая его двумя другими книгами. Подальше от любопытных глаз. — Если вашему изысканному вкусу это не по нраву, вы вполне в состоянии найти себе в окрестностях другое жилье. Наверняка принца нашей Империи примут в любом доме.

— Я говорю не о себе, — заметил юноша. Конечно, комната, что ему выделили для проживания на время обучения, оставляла желать лучшего, но все же была куда более пригодна для жизни, чем тот сарай, в котором обитала Нимаэль. — Виконтесса Моранен на самом деле живет в хлеву. Я, конечно, слышал про это место множество нелицеприятных слухов, но то, как вы позволяете себе обращаться с дамой из высшего общества — возмутительно!

«Опять Нимаэль Моранен», — с раздражением подумал друид, — «Будь проклят тот день, когда я решил помочь этой девочке!».

— Магиана Моранен, — как можно холоднее ответил ректор. — Сама сделала свой выбор. Комната в общежитии ее не устроила, так что не стоит вставать на защиту вздорной избалованной девочки. И вообще, магиан Альвис. Вам напомнить, что в моей академии вы находитесь на общих основаниях?

— С таким подходом к работе, эта академия очень быстро может перестать быть вашей, — спокойно пригрозил принц, в то время как внутри бушевало возмущение. — Вы не последний друид в Империи.

— Быть может, — не выражая никаких эмоций, ответил Даллар. — Но… до тех пор, пока я руковожу этим заведением, потрудитесь вести себя по отношению к своему ректору с должным уважением. И объясните мне, наконец, что у вас на руках делает семирог магианы Моранен?

Леонар скривился, вспомнив, что, уходя с утра из сарая, прихватил с собой это навязчивое чудовище. Сначала тварь упорно его будила, пытаясь пролезть к своей хозяйке. А Леонару не хотелось, чтобы Ним просыпалась так рано. На утро, когда света в сарае стало больше, юноша смог разглядеть ее измученное и уставшее лицо. Кажется, ночью она так и не поняла, что просыпалась и вновь заснула уже в объятиях принца. Так что семирога пришлось забрать с собой. Пушистая тварь пусть и не была настроена агрессивно, но всю дорогу с завидным упорством пыталась разжевать рукав камзола, сопровождая свои действия утробным рычанием.

— Мне кажется, что он хочет есть, — Леонар попробовал перехватить семирога в руках, пока тот не свалился. Стоило зверьку понять, что на него обратили внимание, как он сразу заерзал на месте, бросая обсасывать золотые пуговицы. — Чем кормят этих тварей?

— Это заботы магианы Моранен, — бросил Даллар. Мужчине этот разговор с самого начала не был интересен, гораздо полезнее было бы вернуться к изучению фолианта Тиамант, а не тратить свое время на принца.

— Ректор Даллар! — в кабинет ввалился Лукиан Клевер, придерживая разбитый нос одной рукой. Кровь струилась по его кисти и капала на пол, пачкая ковер.

— Вас не учили стучаться?! — взбесился друид, глядя на очередное вторжение в своей кабинет.

— Господин Даллар, — Лукиан указал пальцем на Леонара. — Прикажите ему отдать семирога. Я пытался забрать, но магиан Альвис напал на меня.

— Стукач, — фыркнул некромант, крепче прижимая пушистого зверя к груди. Если кому-то он и отдаст семирога, то только обратно хозяйке. Это станет отличным поводом наладить контакт, как посчитал Леонар.

— Драки на территории академии запрещены, — напомнил ректор, переводя взгляд с одного юнца на другого. Во всяком случае, от Лукиана друид ожидал большей сознательности и, тем не менее, магиан Клевер не избежал дурного влияния Моранен. В очередной раз ректору аукнулось его решение приютить девочку в своей академии.

«Как же я от этого устал», — покачал мужчина головой.

— Магиан Клевер, сходите в больничное крыло. А потом возвращайтесь на занятия. Сломанный нос не является уважительным поводом для пропуска лекций. Магиан Альвис. Вы идете за мной.

* * *

Утро встречало необыкновенным жизненным подъемом. Открывая глаза, я чувствовала, что готова горы свернуть. Все-таки, как здорово — выспаться впервые за столь длительное время! Словно вчера сама Тьма услышала мою просьбу, и никаких кошмаров с Леонаром в главной роли мне не снилось. Ну, или истощенный организм просто больше не мог устраивать сам себе пытки.

Честное слово, я проспала, кажется до середины дня! А с тем, сколь сладок был этот сон, я бы вообще глаз не открывала.

Солнечные лучи уже не просто пробивались через крышу, а успели нагреть мой сарай, так что я успела во сне скинуть с себя шерстяной плед. Это радовало — теплых дней оставалось все меньше, и стоило радоваться каждому из них.

Каково было мое удивление, когда, открыв глаза, я не обнаружила Демона на его месте! Дракон все еще мирно дрых, видимо Лука перестарался с сонным заклинанием. А вот семирога я нигде не видела.

Не мог же он сам уйти! Или мог? Симулянт маленький…. Хотя мысль, что Демон оправился достаточно, чтобы начать передвигаться на большие расстояния меня и радовала, внутри я чувствовала, что здесь что-то не так. Столько дней заботы, а Демон даже не попробовал меня разбудить с утра?

Обыскав весь сарай и не найдя своего семирога, я выбежала на улицу, гадая — куда он вообще мог деться. И мои поиски не заняли совсем много времени. Не успела я отойти от сарая и на сто метров, как удалось разглядеть высокую и тощую фигуру ректора, движущуюся в мою сторону. Рядом с друидом вышагивал…. Леонар, держа моего Демона на руках. В красивой парадной форме, словно сразу после посещения академии он отправиться на императорский бал. Не видела принца неделю, но что-то в нем неуловимо изменилось… Но, что я переживаю? Кажется, после того, что случилось на Играх Превосходства, мы все немного изменились.

Мой Демон тоже был с ними. На руках Леонара. Неужели он снова с ним что-то сделал?!

Рука сама собой потянулась к шее, желая выхватить коготь и проучить некроманта раз и навсегда. Только теперь я смогла нащупать лишь пустоту на том месте, где раньше всегда висела серебряная цепочка.

И что теперь? С кулаками на него лезть?!

Хотя, что у ж там. Пусть решение отдать коготь и было принято сгоряча, я ничуть о нем не жалела. Стоило отсечь для себя допуск к темным силам, как мои способности в магии Жизни заметно выросли.

— Магиана Моранен, — строгий голос друида заставил отбросить в сторону мысли о том, как бы пересчитать косточки Леонару. — Потрудитесь объяснить, почему вашим подопечным занимается кто-то другой?

— Я не… — что вообще значит «занимается»? Тут семирога похитили, а Даллар решил за это отчитать именно меня?!

— В ваши обязанности входит следить за выделенным животным постоянно. Ухаживать, воспитывать и оберегать.

Я и так это помнила, ректор мог не напоминать об этом.

— Тем не менее, вы чуть не потеряли семирога, допустив его ранение на Играх. А теперь вообще передали на попечение другому…

— Я не передавала!

— Господин Даллар, — попытался вмешаться Леонар, но друид слушать, видимо не хотел. — Ним действительно не причём. Я сам…

— Оставьте это, магиан Альвис, — оборвал его друид. — У меня нет времени разбираться в ваших запутанных отношениях. У меня есть все основания, чтобы отчислить магиану Моранен из академии.

— Это не честно! — только и оставалось мне выдохнуть.

— Вы не посмеете! — вторил Леонар, но с подобной формулировкой, казалось, он только подначит ректора к моему изгнанию из учебного заведения.

— Но я этого не сделаю. С этого дня у вас будет другой подопечный. Леонар Альвис.

— Что?!

Да вы издеваетесь!

— Его можно не кормить. Но следить, контролировать обучение и сохранность в стенах академии до конца пребывания магиана Альвиса на нашей территории — придется.

— Но послушайте! — попыталась возразить я. Как будто мое мнение интересовало друида. Некромант же не дикий зверь, чтобы им заниматься!

— Я свое решение озвучил и менять не собираюсь, — отрезал ректор. — Считайте это своей курсовой работой.

Ага. «Наследник империи как представитель полу-разумной расы. Привычки, повадки и способы дрессировки».

— Наслаждайтесь.

С этими словами друид просто развернулся и ушел. Оставив меня переваривать полученную информацию. Все-таки не зря магиане в академии шепчутся, что наш ректор сошел с ума. Это действительно правда.

Чтобы выйти из ступора мне, кажется, потребовалась целая вечность.

— Ты нарочно все это подстроил! — завопила я не хуже любой деревенщины. У меня у самой звон в ушах стоял от таких высоких нот, что уж говорить о некроманте.

— Ну конечно, — саркастически протянул Леонар. — Я специально подстроил все таким образом, чтобы меня отчислили из лучшей имперской академии, чтобы перевестись в эту тьмой забытую дыру, и преследовать тебя. Это же такое удовольствие слушать твои нотации и визги! А вообще не кричи, ты пугаешь мелкого.

— Кого? — я прищурилась, только теперь замечая, что мой Демон все еще на руках Леонара. Так и не просто лежит — а ластится к этому напыщенному императорскому зазнайке. — Верни мне его!

— Кажется, я ему нравлюсь, — подразнил меня Альвис. — Ему бы поесть. Давай сначала покормим ребенка, а потом будем устраивать выяснения отношения.

Я была в бешенстве. Да он издевается надо мной!

— То, что меня назначили твоей нянькой, еще не значит, что я буду этим заниматься.

— Неужели я хуже семирога? — Леонар осторожно поднял Демона до уровня своего лица. — Посмотри, разве мы не два самых милых создания на свете?

— Я вообще не настроена шутить, — отрезала холодно.

— А кто шутит? Я говорю вполне серьезно, — делая вид, что обиделся, произнес Леонар. — Послушай…

Я отвернулась, но все равно не могла уйти, пока мне не вернут Демона. И принц этим пользовался.

— Все что мне нужно, я уже слышала.

— А ты будешь верить любому, но не мне?

— После того, что ты сделал — именно так, — упрямо складывая руки на груди, ответила я. Грудь начинала болеть, кожу словно припекало. Я нервничала, опасаясь, что опять вернется та боль, что приходила каждую ночь во сне.

— Я все понять не могу, почему ты так остро реагируешь на все… Я провел ночь в сарае.

Это признание поразило меня, словно молнией. Леонар был в сарае? Значит, мне не приснилось то, как мы снова лежали вместе?

— Мы спали. Вместе. Ты прижималась ко мне всю ночь. А я… не хотел отпускать. Отец Тьмы, да я в жизни не испытывал такого умиротворения! И не поверю, если ты скажешь, что не чувствовала того же…

— Это не имеет никакого значения, — тихо отозвалась, не желая признавать его правоты. — Я просто устала. Ты… наверняка тоже.

— Давай все вернем, — Леонар прижался к моей спине, я ощутила, как его дыхание коснулось моих волос. От этого мурашки побежали по коже.

— Нечего возвращать, — я повернулась лицом к юноше. — У нас был один поцелуй. На кухне, и то — это лишь порыв…

— Ну, не один…, - протянул Леонар. — И потом… У нас с тобой происходит слишком много порывов, чтобы просто закрыть на это глаза. Да и говорил я совсем не об этом…. Мне нравилось, как мы общались с тобой после. Честно, открыто. Ты была сама собой. Как и я.

— Не думаю, что это возможно…

— Дай мне хотя бы загладить свою вину, — произнес Леонар шепотом. — Я… готов ухаживать за этим…

— Демон. Его зовут Демон.

Леонар удивленно приподнял бровь.

— Пусть так. Он пострадал из-за моей ошибки. И я хочу помочь. А еще, я не хочу, чтобы ты и дальше жила в том сарае.

— Меня то место вполне устраивает.

— Перебирайся ко мне. Нет, я не имею ввиду…. Нет! У меня вполне приличные покои. Небольшие, но с собственной ванной. Я переберусь в общежитие, а ты устраивайся…

А вот это было слишком соблазнительное предложение, чтобы отказываться от него слишком быстро. Если честно, с каждым днем холодало все сильнее, бегать мыться на озеро уже невозможно. А общие душевые в корпусе мне все-таки пугали.

— Я… подумаю.

— Это уже что-то, — устало кивнул Леонар.

Уже что-то…. Отец Тьмы, неужели, как бы я ни старалась, судьба будет снова и снова сводить меня с Леонаром? Разве в этом есть хотя бы капля справедливости?!

Глава 18

— Гони его на меня! — громко закричала Хиль.

Ее великолепная мантикора стояла рядом с хозяйкой и гневно размахивала хвостом с ядовитым жалом. Короткая бронзовая шерсть отливала металлическим блеском в лучах заходящего солнца, горделивая осанка зверя внушала уважение и ужас окружающим. Как тут не вздрагивать, когда знаешь — одно выверенное движение, и жало на кончике хвоста пробьет тебя насквозь? Хорошо, что бояться стоило нашим соперникам.

Луке было непросто удерживать иллюзию демона, но он старался, как мог. Вообще магия ложных видений не самая сильная сторона друидов. Нам вообще повезло, что Лука был на это способен. Потому что гонять в качестве мнимых соперников других магиан академии не слишком гуманно. Во всяком случае, как мне объяснила Хиль. Да, мне пришлось это объяснять, потому что я постоянно забывала, что не все способны контролировать своих животных, как это получалось у меня.

Я уже направила своего дракона прямиком на огненного беса, чтобы оттеснить его в сторону мантикоры. Ангар, что мы взяли себе для тренировок, стоял поодаль от основного корпуса, и здесь хватало места, чтобы развернуться. Не настоящее поле для Игр, конечно, но все же — лучше, чем ничего.

Прекрасный огнедышащий зверь отлично справлялся с тренировками. Видимо, сидеть в сарае ему надоело, и когда дракон понял, что его каждый день будут выводить в просторный ангар, где можно погоняться за разной мертвичиной — оживился. И выкладывался по полной. Мертвяки, правда, у нас были исключительно иллюзорные, но опять же — это лучше, чем ничего. Хоть на ком-то да нужно было тренироваться.

Дни в подготовке к следующим Играм пролетали незаметно. Учебные часы казались лишь потерянными минутами, настолько серьезно мы подошли к нашей задумке.

Лука большую часть времени выстраивал иллюзии противников. Иногда нам помогали другие старшекурсники, чтобы и наш рыжий «капитан» мог дрессировать своего грифона. Ребята с энтузиазмом подошли к идее того, что мы, наконец, сможем победить Ц.И.А.Н.И.Д. Даже советы давали, пару раз к нам приходили зрители, чтобы полюбоваться, на что по-настоящему способны разумные хищники с опытными инструкторами.

Я действительно не понимаю, как Даллар мог настолько запустить собственную академию и саму идею работы с полу-разумными расами? Не то чтобы я ратовала за превращение каждой твари в боевую единицу. Но взращивать из драконов, мантикор и прочих послушных домашний скот — тоже неверно. Эти горделивые создания были способны на очень и очень многое, так что в чем смысл выдергивать их из естественной среды обитания, чтобы просто держать в вольере (пусть и просторном?).

Мантикора, которая вовсе не принадлежала Хиль, охотно слушалась девушку. Видимо, зверь, как и мой дракон, застоялся, а теперь активная охота разогревала стареющие кости. Да, крылатому льву было совсем немало лет, но зато на поле он вел себя спокойно, его удары всегда достигали цели. А может это была заслуга Хиль — то, каким голосом она отдавала команды, казалось, всякого заставят подчиняться.

Ну, и гвоздем программы оставался именно дракон. Мы с ним были отличной командой. Мне требовалось совсем незначительное вмешательство в его сознание — лишь бы следить, чтобы хищник не заигрался и не отправился разносить ангар и магиан. Во время настоящих Игр мне придется контролировать его лучше, чтобы он не напал на участников от Мертвой академии. В остальных вопросах — я полностью доверяла своему питомцу.

Весть о том, что в нашей академии появился живой дракон взбудоражила всех сильнее, чем появление принца в числе первокурсников. Оно и понятно — друиды. Хотя Леонар и производил впечатление на окружающих, разговоров о драконе ходило все же больше.

Если и вспоминать о принце (чего я делать, конечно же не хотела)… Леонар умел оказаться в центре внимания.

Стоило некроманту перебраться в нашу академию, как все вокруг начало стремительно преобразовываться. И непонятно, то ли благородная кровь попросту требовала жить в более достойных условиях, то ли таким образом он старался вернуть мое (или не мое) расположение. Но с первого же дня в Х.А.М. стали завозить строительные материалы, новую мебель, свежие корма для наших питомцев. Через несколько дней положительные перемены коснулись и столовой. Появилось больше разнообразия в выборе блюд, мясо стало привычным гостем на столе.

Последний момент особенно радовал моего семирога. За эти пару недели Демон отъелся сильнее, чем за все время, что прожил со мной. От этого я чувствовала себя двояко — с одной стороны не покидала мысль, что все время я не докармливала бедолагу, а с другой — я радовалась, что мой пушистый друг снова здоров. Более того, уже можно было с уверенностью сказать, что Демон, наконец-то, начал расти. Не только вширь, я имею ввиду. У него как-то и морда стала осознаннее, лапы немного вытянулись, шерсть приобрела несколько другой оттенок — к голубым тонам добавились лиловые оттенки.

Единственное, чем Демон меня неимоверно расстраивал — это полным отсутствием преданности. Мне так хотелось, чтобы он оставался только моим. Но семирог за вкусную еду был готов ластиться даже к Леонару.

Или правильнее сказать — особенно к Леонару? Казалось, зверек совсем не затаил зла на некроманта за то, что тот с ним сделал. Вот и как после этого верить, что семироги разумны? Хотя, что это я…. У Демона вполне хватало навыков сторговаться с принцем, чтобы за сладости стать его посыльным. Маленькие презенты, что направлял мне Леонар смущали. По правилам этикета, я была обязана отвечать — благодарностью, ответными подарками (если не предполагала романтической связи). Было бы грубостью просто игнорировать (хотя поначалу я и пыталась), так что в конечном итоге приходилось при встрече улыбаться и благодарить за очередной знак внимания со стороны принца.

К словам Даллара о том, что Леонар остается на моем попечении, из нас двоих с полной ответственностью отнесся только некромант. Я лично нянькой выступать не собиралась. А вот Леонар не отступал от меня ни на шаг. Фактически, мы были вместе… Но совсем не так, как этого хотел он. Или я.

Согласиться жить в комнате я не смогла.

Если честно — хотелось. Очень.

Но с некромантами же как? Один раз пойдешь на уступки и, считай, уже сдался. Впрочем, справедливости ради, стоит заметить, что это утверждение верно для всех целеустремленных людей. Демонологам тоже палец в рот не клади. И только друиды словно не хотели никогда жить лучше, получать больше благ или уважения.

Вот к примеру — чего стоило Даллару обратиться к императору и попросить больше финансирования, чтобы элементарно утеплить загоны или отремонтировать хотя бы главный корпус? Неужели гордость не позволяла?

Получается, появление Леонара Альвиса в академии друидов стало настоящей радостью.

А вообще… Он вообще вел себя необычно. Посещал все лекции, а после — пропадал, так что я его не видела. В принципе, меня это вполне устраивало, ведь показывать ему нашу подготовку к Играм не слишком хотелось.

Тем не менее, некромант почти всегда оставался поблизости.

Один раз я отправилась вечером прогуляться до озера. И Леонар чуть не свалился на меня с дерева! Ложное падение было, естественно, тщательно спланированно — принц повис на ветке, держась за нее ногами, а сам протягивал мне миловидный букетик цветов. Ловкое приземление передо мной смотрелось не менее эффектно.

А мне…. Хотелось только сбежать. Почему-то меня не покидало ощущение, что стоит Леонару дотронутся до меня — все обернется, как в моих кошмарах. Глупо, наверное… Я ведь толком и не злилась на него больше. Демон его простил, я немного остыла и начала понимать, что, возможно, моя команда не все видела и не все поняла правильно на поле. Среди того Хаоса, что творился вокруг — действительно мог произойти несчастный случай… Эти мысли посещали все чаще, и отметать их в сторону становилось все сложнее.

Да и потом, мне было о чем беспокоиться, помимо Леонара Альвиса.

Гораздо сильнее меня беспокоило то, что затронуло меня и Лариану Ирис. Магиана Ц.И.А.Н.И.Д. а насторожила меня еще в тот раз, после боя. Совместный обморок был необычен, а вот то, что началось потом…

Признаюсь, я не сразу заметила появления у себя на теле таинственных узоров. Сразу после Игр у меня хватало забот, а после… По ночам, когда я просыпалась от очередного кошмара, черный рисунок в форме полумесяца проступал на моей груди. Я не стала говорить Лари о том, что эта загадочная вязь то проявлялась, то исчезала. Сама некромантка ничего не знала об этом явлении, а я не хотела поднимать паники до того, как хоть что-то пойму. В конце концов, оставалась надежда, что это все — нелепое совпадение. Лари вообще думала, что печать с кожи не исчезает, а я уже удостоверилась, что рисунок проступает на коже в момент эмоционального перенапряжения. После кошмаров, или, когда Леонар вернулся…

Отец Тьмы, я так перенервничала во время того разговора, что едва успела сбежать, чтобы некромант не разглядел проступающие на коже черные разводы, словно по моим венам пустили чернила.

В общем, месяц пролетел почти незаметно. Уже завтра мы с Ларианой Ирис должны встретиться снова. Поход в магазин перед императорским балом.

Хотела бы я знать, зачем Леонар позвал крестьянку на самый главный вечер в году.

Я же до последнего сомневалась, что получу приглашение. Но, видимо, судьба ко мне благосклонна — отец прислал письмо, что я смогу принять участие в вечере. Интересно только, какой ценой? Хотелось бы верить, что госпожа Ларан с ее сыном, приложили к этому руку.

— Нужна помощь?

Голос Леонара выдернул меня не только от моих размышлений, но и от контроля за драконом. А мой дракон наследного принца на дух не переносил, еще с тех пор, как Леонар полез ко мне целоваться, не зная, что дракон связан со мной ментально. Мой зверь ощетинился, готовый в любой момент броситься на некроманта. Впрочем, не он один.

— Шли бы вы отсюда, ваше высочество, — крикнула Хиль, поглаживая мантикору по гриве, пока та растопырила крылья в стороны, готовая атаковать.

— А я бы действительно мог помочь, — юноша оттолкнулся от стены и направился к нам, засучивая рукава. — Я могу призвать несколько живых мертвецов, чтобы вы посмотрели, как ваши зверюшки отреагируют на настоящую нежить.

— Иди отсюда, — грубо отозвался Лука, отпуская иллюзии.

— Да бросьте, — кажется, некромант не собирался отступать. — Разве это вообще можно назвать тренировкой? Иллюзии и вполовину не столь сильны, как настоящий зомби. А еще же есть атакующие заклинания, обманки и…

— Я не против, — с улыбкой произнесла я, предчувствуя, как повеселюсь.

— Тогда один на один? — предложил Леонар. — Разыграем борьбу за сектор?

Я прикинула размер ангара. В принципе, как раз можно….

— Тогда ворота — твоя красная зона. А трибуны — моя, — так должно быть примерно одинаково.

Хиль и Лука отошли в сторону, и я надеялась, что они будут внимательно наблюдать за действиями некроманта. Ознакомиться с тактикой противника — редкая возможность.

— Постарайся на этот раз никому не повредить, — бросила я, чувствуя азарт.

— Постарайся не убить меня, — кивнув в сторону дракона, отозвался Леонар.

А дальше, без всякого предупреждения, некромант начал свою ворожбу. Нутром почувствовала, как нити тьмы начали приходить в движение. Мне показалось странным, что на территории Живой академии некроманту вообще будет чем поживиться, но, видимо, я забыла, что все умирают. Потому что не прошло и двух минут, как из песка стали выползать…

Я не сразу сообразила, кто это вообще такой. Первый зомби напоминал пегаса, только сильно разложившегося. Сильно — это настолько, что у гордого животного осталось только половина крыла. Серый, жилистый, с полой полусгнившей брюшиной. Я могла видеть его растрескавшиеся ребра, пустые глазницы… в общем, зрелище не для слабонервных. Следом появились несколько мелких трупов свиней.

От такого разнообразия у моего дракона разбегались глаза. Леонар с легкостью направил трех своих мертвецов в разные стороны, заставляя дракона метаться перед выбором.

— Видишь? — обратился он ко мне. — А если я подниму еще шесть-восемь штук?

Я не ответила. Только крепче ухватилась за ментальный контроль своего зверя. И вот уже мой разум управлял существом, заставляя того плюнуть огнем в одну из неживых хрюшек. И сразу после этого попробовать достать хвостом вторую, что старалась оббежать нас с другой стороны.

— Уже лучше, — прокомментировал Леонар, направляя пегаса на левый фланг.

Конечно же я последовала за ним (не я, естественно, дракон под моим контролем). Забывая о том, что от некроманта отворачиваться не стоило.

— Ним! — крикнул Лука, чтобы предупредить, но было уже слишком поздно. В моего дракона полетело заклинание, которое я попросту не успела блокировать.

И зря.

Дракон замер и начал усиленно скидывать с себя толстых мучных червей.

Я завизжала. Потому что смотрела на мир его глазами. И с такого ракурса казалось, что мерзкие твари ползут прямо по мне! Склизкие, жуткие, отвратительные… Я свалилась с ног, потеряв ориентацию в пространстве. Два зрения с наложенной иллюзией — собьют с толка любого.

— Ним! — голос Леонара показался действительно взволнованным.

— Дурацкая была затея, — огрызнулся рыжий, подбегая ко мне и помогая подняться на ноги.

— Что с ней? Я не мог ее задеть заклинанием!

— Это не так работает, — Лука выпрямился, намереваясь оттолкнуть Леонара от меня подальше. А мне только этих двоих не хватало разнимать, учитывая, что дракон уже приземлился за спиной принца, готовый откусить тому голову.

— Нельзя! — скомандовала я, стараясь вернуть себе контроль над зверем. — Со мной все в порядке.

— Что он имел в виду, говоря, что «это не так работает»? — в голосе Леонара проступили командирские нотки, будто он вспомнил, кем является по рождению.

— Она тебя сейчас не слышит, — ответил Лука, хотя это не совсем было правдой. Слышать-то я слышала, но говорить не могла — не до тех пор, пока не успокою дракона. А с тем, как рептилия сейчас гневается, от меня требовалась небывалая концентрация.

— Уйдите. Все.

Честно предупредила. Дракон отказывался подчиняться. Я видела, как раздувается его грудь, чешуя наполнялась огнем.

Больше я не слышала никого вокруг. Разумные люди — действительно отступили, чтобы не попасть под горячую лапу.

«Успокаивайся», — мысленно попросила я дракона, стараясь обуздать его пробудившуюся жажду убивать. Как же сильно он хотел навредить принцу… Невольно вспомнилось, как я хотела натравить на Леонара грифона, и теперь мне было по-настоящему страшно, ведь мысли дракона читались весьма четко. Жажда крови, желание причинить боль… Если это мои прошлые желания отображаются в звере — то я такая же дикая тварь, такая же неразумная…

«Пожалуйста», — я чувствовала, что золотые нити, что соединяют нас, были натянуты, как струны на арфе. Казалось, еще чуть-чуть, и эти хрупкие материи вовсе порвутся. И тогда…

Ладони Леонара накрыли мои, так неожиданно, что я встрепенулась.

— Я с тобой, — мягко произнес он, стоя сзади. — Скажи, что мне делать…

Сложно быстро вспомнить, что и некромант теперь учился на друида. А значит, видел нити, которые я пыталась направить для контроля.

— Мне нужно больше силы, — прошептала я в ответ, и тут же ощутила, как натяжение в руках падает. Леонар привлекал новые потоки, подстраивался, чтобы помочь.

«Странное ощущение», — его голос прозвучал в моей голове.

Я чуть не забыла, что мы стоим и пытаемся успокоить дракона. Даллар говорил, что такого не бывает. И, ладно, я исключение — это очень приятное ощущение. Но Леонар…

Юноша смотрел на меня, осознавая, что я слышу его мысли, как и он мои.

«Так всегда? Я чувствую гнев и желание убивать», — отозвался он.

«Это дракон», — кивнула в сторону зверя. Он, кстати, решил сдаться под наплывом сразу двух «холодных» разумов. Я отправила ему мысленную команду, чтобы тот лег на землю и отдыхал.

«С демонами нечто похожее — можно улавливать отголоски сильных эмоций», — пояснила Леонару. Я повернулась к нему лицом, обнаруживая, что юноша стоит ко мне ближе, чем я думала. Дерни я головой вверх чуть резче и, наверное, случайно разбила бы ему подбородок.

«Очень странное ощущение», — еще раз повторил Леонар.

«Да, и давай с этим заканчивать. Мне не очень нравится, что ты во мне».

«Ты не представляешь, КАК звучит эта фраза в моей голове».

О, я-то как раз очень даже представляю… Практически своими глазами увидела всплывшую в фантазиях принца картинку.

Убедившись, что дракон спокоен и не намерен ни на кого нападать, я оборвала связь.

Голова кружилась. Тройной контакт. Я о таком и не слышала никогда. Да и в голове разумного существа находиться было странно. Леонар так смотрел на меня…. Я видела себя его глазами, чувствовала его искреннее восхищение новым, неизведанным ранее навыком.

— Получается… Ты чувствовала всё? — некромант побледнел. — Ты не дрессируешь, ты подчиняешь. А значит, чувствовала всё, что случилось с твоим семирогом…

Хотелось бы сказать: «не волнуйся, все уже в прошлом». Но это же не так. Кошмары снились уже реже, но все равно еще не покинули меня.

— Прости меня, пожалуйста, — прошептал Леонар, запуская свои руки в мои волосы.

Кажется, я никогда не слышала ничего более искреннего. Этот голос, интонация…

Будто я вернулась назад во времени, когда между нами все было немного иначе.

— Спасибо, — опуская голову, ответила я.

— Ним, мы можем поговорить? — прошептал Леонар, стараясь запустить руку в мои волосы.

Я отступила на шаг. Потом еще. Покачала головой.

Я… не могла.

— Ним!

Леонар крикнул мне в спину.

А я убегала, как последняя трусиха. Ведь сердце в груди опять болезненно билось, стоило нам снова оказаться рядом. И я до ужаса не хотела, чтобы мне снова было больно.

Глава 19

«Имперская нимфа» — один из роскошнейших магазинов столицы встречала своим дорогим великолепием. Честное слово, я так давно не была в окружении изыска, что самое большое желание сейчас — просто подойти и обнять шикарные платья их лучших материалов, что создавались людьми.

Пока Лариана застенчиво поглядывала на элегантные платья, я с удовольствием трогала все, до чего могла дотянуться. Шерсть, щелка, вышивка драгоценных камней, золотая пряжа… а украшения? Отец Тьмы, если меня выкинут из Х.А.М. а я попрошусь работать в этот магазин.

Вообще, настроение сегодня было хорошим. Даллар, наконец, сообщил, что новые игры назначены. И пройдут на следующий день после бала. На рассвете. Некромантам придется тяжело, в это время нежить очень плохо поддается контролю. В отличие от живых существ. Друиды с восходом солнца входят в полную силу. Не говоря уже о том, что Лариана, которая в данный момент примеряла туфли, порадовала совершено невероятной новостью — их команда даже ни разу не тренировалась за этот месяц.

Предчувствие скорой победы над Мертвой академией вдохновляло.

Я с удовольствием делилась с Ларианой знаниями по поводу правил поведения во дворце. Хоть где-то они мне пригодились. Быть может, если в жизни все будет складываться совсем худо, я смогу выступать гувернанткой в какой-нибудь богатой и знатной семье.

Глядя на Лари, девушку определенно красивую, я никак не могла угадать мотивов Леонара — зачем звать с собой такую спутницу? Без знаний и навыков ее элементарно сожрут высокородные гарпии, которым только дай повод вцепиться хоть в кого-нибудь.

— Ты же тоже пойдешь на бал? — поинтересовалась девушка.

Хороший вопрос… Приглашение, в принципе, у меня было. Но я совершенно не горела желанием появляться во дворце. Столько лет мечтала о подобных выходах в свет, а теперь это все отзывалось горьким пеплом. Что мне делать на этом балу? Терпеть близкое присутствие Ивейна, который вновь заведет разговор о помолвке, а затем будет приставать, как только хмель ударит в голову? Или идти, чтобы посмотреть, как Леонар, который последний месяц вился вокруг меня, будет весь вечер танцевать с другой?

Я тяжело вздохнула, вспоминая нашу с ним последнюю встречу.

«Прости меня, пожалуйста…»

Три слова.

Три коротких слова, которые я в своей жизни слышала много раз. Но только в тот момент они тронули душу.

Рядом с ним я переставала быть собой. Переставала вообще что-либо понимать. Мы стояли в том ангаре, я слышала эти три слова, и готова была отдать всю себя, лишь бы этот момент никто и ничто не прерывало. Лишь бы ничего больше не существовало. Только мы двое, рядом, без лишних слов, без лишних воспоминаний.

Я и он.

Вот только так не бывает. Момент невозможно просто растянуть на остаток жизни. И невозможно тремя словами стереть из памяти три недели кошмаров. Хотя у Леонара почти получилось. Его руки были в моих волосах, я чувствовала запах принца, его тепло, его сдавленное дыхание. Словно мы опять оказались с ним во сне, волшебном и невероятном. Где хотелось дышать за двоих, или не дышать вовсе — если каждый мой вдох будет забирать именно Леонар.

Но все это — только секундный порыв. Каприз разбушевавшегося сердца, которое хотело верить, что так будет всегда.

Только так не будет.

Потому что мы все равно останемся соперниками, которые совсем скоро выйдут на поле Игр сражаться друг против друга. Потому что он все равно вернется в свою академию, а я останусь в своей. Он по-прежнему будет некромантом до мозга костей, а я… я уже и не знаю, кто я.

И главное… Он все равно останется собой. Тем, кто зажимает в сараях приглянувшихся девиц, называя их «куколками», и ведет на бал не тех, чьего внимания упорно добивался почти месяц.

— Не могу, — глотая слезы обиды и боли, ответила я в тот момент, стоя перед ним.

А после он ушел.

— Я бы не хотела, — произнесла тихо.

— Но как же?! Это такое событие!

— Разве не минуту назад сетовала, что сама бы никуда не пошла, если бы не обещание наследному принцу?

— Но если и ты будешь там, мне не будет так неловко… Ты могла бы подсказывать мне, чтобы я вдруг не опозорилась….

— Лари, — я грустно вздохнула. — Если быть откровенной… На балу будут люди, которых я не слишком горю желанием видеть. Так что вечер рискует превратиться в настоящую пытку.

— Какие глупости! — легко отмахнулась девушка. — Это же бал-маскарад! Что мешает тебе прибыть инкогнито? Маска, прическа и удачное платье — и выдавай себя хоть за императрицу, хоть за…

Лари замолчала, на ее лице появилась коварная улыбка.

— А если мы оденемся одинаково? — предложила девушка. — И немного попудрим мозги всем этим зазнайкам? Ты избежишь нежелательного общения, а может — и выскажешь своему обидчику, все что на душе накопилось…

«Или узнаю что-нибудь любопытное», — я задумалась над предложением некромантки. Если она действительно не знает, зачем Леонар позвал ее на бал, мне было бы интересно оказаться на ее месте и понять, чего он добивается. И своими ухаживаниями за мной, и одновременной симпатией к Лариане.

— Я тебя очень прошу, — продолжала настаивать девушка, уже схватив меня за ладони и изобразив самое скорбное выражение на лице в мире. — Неужели ты совсем-совсем не хочешь идти?

— Разве что у меня действительно будет шанс немного …расслабиться.

— И встретиться с Леонаром… — неожиданно добавила некромантка. — Не смотри на меня так! Между вами словно кошка пробежала, ты каждый раз вздрагиваешь, когда речь заходит о нем.

«Это не правда!», — хотелось закричать. Но я промолчала, понимая, что такая реакция лишь подтвердит правильную догадку девушки.

— Нет желание немного подшитить над принцем? — предложила Лари. — С тем, сколько шуток сам Леонар над всеми устраивает — нем может быть простительна небольшая шалость. Невинное баловство. Тем более….

Лари извлекла увесистый мешочек с золотом.

— … У нас уже есть шанс немного разорить корону. И мне явно нужна помощь в этом деле….

Вот и как после такого не согласиться?

* * *

Я так волновалась….

На моем лице, скорее всего, невозможно было прочитать ни единой эмоции. Что естественно — день для меня начался еще засветло. Сборы, прически, макияж, платья, дорога во дворец. Столько всего, что удивительно, как мы с Лариаоной успели вовремя. Посмотрев на Лари, мне показалось, что я смотрю в свое отражение.

Два одинаковых платья, идентичные прически (громадными усилиями мастеров, конечно, ведь локоны Ларианы были цвета самой тьмы, в то время как мои медовые пряди все еще носили светлый отпечаток лета), украшения, туфли. Все, чтобы ни одна душа не догадалась — кто есть кто.

Перед нами открылись двери в бальный зал, и я поспешно устремилась прочь от своей напарницы, пока еще не снимая с себя плаща. В конце концов — зайти мы одновременно в одинаковом виде, кто-то да заподозрил бы подвох. А так… те из гостей, что все-таки обернулись в нашу сторону видели небесное великолепие, в которое было облачена Лариана. Голубое платье из лучшего шелка, с совершенно потрясающим (и очень смущающим меня) вырезом до бедра. И серую мышку в плаще, которая быстро скрылась, не привлекая к себе ни малейшего внимания.

Лари должна была найти Леонара первой. Чтобы он увидел ее и запомнил тот образ, что мы с такой тщательностью создавали. А потом… Потом ее место займу я, и смогу посмотреть, какой Леонар на самом деле.

— Ее императорское величество Каролина Альвис, урождённая Каролина-Дария м Кастро-Велерд, герцогиня Фланская и Тарская, принцесса Миласская… — глашатай объявлял выход императорской четы. А значит — теперь бал можно было считать начавшимся.

Для нас с Лари это было сигналом.

Мы поменяемся. Лари накинет мой плащ, я же раскроюсь для окружающих. Проведу танец, или два, оставляя у окружающих только приятное впечатление о магиане Ирис. Молчаливо послушаю, какие слова Леонар говорит не мне. Однажды его песни про «куколок» я уже слушала. И мне очень не хочется….

Чего?

Понять, что я день и ночь думаю о человеке, для которого я просто очередное имя в списке? Или о человеке, готовом подшутить над несчастной провинциальной девушкой? Даже не знаю, что хуже…

И почему мне было так сложно думать о Леонаре хорошо?

— Потанцуем, куколка? — казалось, последние три дня я только и готовилась к этой встречи, но теперь растерялась. Музыка заиграла, гости вокруг закружились в медленном танце лариоль, будто созданный для того, чтобы рассказывать о любви.

Какая злая ирония.

Правая рука Леонара легла на мою талию, левую он спрятал за спиной, в то время как одна моя ладонь должна была оказаться на его шее.

Мы двигались плавно, и я старалась не думать о том, насколько мы сейчас близки друг к другу.

— Я уже говорил тебе, насколько ты сегодня прекрасна? — прошептал принц, чуть склонившись к моему уху.

Я промолчала. Как бы хорошо мы с Лари не продумали наш образ, с голосом-то ничего не сделаешь. И цветом глаз, кстати, тоже. Так что мне оставалось лишь смущенно смотреть в сторону и улыбаться.

— Ты сегодня молчалива, — заметил некромант.

Так как все равно приходилось молчать, чтобы меня на раскусили, я старалась просто считать шаги, чтобы не сбиться. В задумчивости не заметила, как стала накручивать на пальцы волосы юноши.

— Ты… — выдохнул Леонар, когда в очередном па мы оказались еще ближе. В этот момент, на музыкальном пике, партнер одной рукой приподнимал девушку, делая полный оборот на месте. — Ты сегодня другая…

Я сегодня не Лари.

— Я не знал, какое решение принять… Думал об этом очень долго. Но теперь знаю, что не ошибусь.

О чем он вообще говорит?! Я не понимаю.

— Ты не можешь не чувствовать этого притяжения…

А, об этом…

Кажется, я только сейчас начала понимать, какой дурацкой была наша с Лари задумка. Леонар говорит о притяжении — потому что испытывает его сейчас именно ко мне, или потому что это его нормальное состояние — рассказывать о таком каждой своей «куколке»? Отце тьмы, ну почему я такая идиотка? Я хоть когда-нибудь научусь сначала думать, а потом уже что-то начинать делать?!

Музыка смолкла, и мне показалось, что в зале воцарилась гробовая тишина.

— Дорогие гости, — звонкий голос императрицы пронесся через все помещение. — Я рада приветствовать вас на празднике Нового года в Туманной империи! Спасибо всем, что пришли, но сегодня мы будем отмечать ещё одно важное событие. Наш возлюбленный сын, наследник престола и будущий император всех Туманных земель от Сизых равнин до западного побережья Дивного моря, Леонар Альвис Кастро-Келеронд выбрал себе невесту!

Невесту?!

Я побелела. Мир словно рухнул. За долю секунды все мысли превратились в прах, любая надежда… Он позвал Лари. Чтобы объявить ее своей невестой…

Но почему тогда она мне ничего не сказала? Не могла же она не знать, к чему все шло…

И только после до меня дошло осознание, что сейчас я на месте Ларианы. Это меня Леонар тянет за руку в сторону своих родителей.

Нет, нет, нет, нет… Это же какой кошмар…

Вот тебе и пошутила, называется…

Сбежать сейчас — уже будет настоящим провалом. Но даже это лучше, чем то, что, кажется, Леонар сейчас собирается сделать.

Ну и крепко же он держит мою руку!

— Ну же, представь нам свою красавицу, Леонар, — попросил император, не сводя с меня любопытного взора, когда мы поднялись на тронное возвышение.

Леонар просто сиял от счастья. Иначе и не скажешь. А я молилась, чтобы провалиться на месте. Только мои молитвы, как это водится, никто не услышал. Ведь в следующее мгновение принц ловким движением стянул с меня маску.

— Поприветствуйте мою невесту! Лари…

Его улыбка померкла, когда он осознал, кто стоит перед ним. И это резануло меня по сердцу. Разочарование… вот что я прочитала на его лице.

— Нимаэль Моранен, наследница рода Моранен…

Глава 20

Кажется, мы выбегали из бального зала как ошпаренные. Я — так точно! И если бы Леонар не держал меня за руку так крепко, что кости трещали, то только бы мои пятки и видел наследный принц. Настолько сильно мне хотелось поскорее скрыться за горизонтом от такого позора.

Мы оба поспешно раскланялись перед родителями Леонара, после чего некромант потянул меня подальше от людских глаз. Убивать, вероятно. Во всяком случае, я бы сама с собой так поступила.

Хотя Альвис тоже хорош! Вот увидел же, что не та с ним рядом оказалось, чего не промолчал?! Зачем было на весь зал объявлять своей невестой?

Я-то просто пошутить хотела… Да и не я вовсе, это все Лари меня уболтала… Сколько раз повторяла себе, что не стоит связываться с некромантами? От них одни беды…

— Леонар, нам надо поговорить! — пискнула я, понимая — еще чуть-чуть и я просто с ног свалюсь от скорости, с которой мы вышагиваем по отполированному мрамору.

— Я. Не умею. С тобой. Разговаривать, — отчеканил юноша, резко останавливаясь. Я вот не успела затормозить и по инерции столкнулась с Леонаром, едва на свалив его с ног. Крепкие руки обхватили мою талию, не давая упасть. Прижатая к широкой груди, я ощущала, как тяжело дышит принц, как часто бьется его сердце в гневе.

Горячая ладонь скользнула на мою шею, его пальцы стремились зарыться в мои волосы. А я теряла дар речи, когда он так делал… Но зачем? Я ничего не понимаю…

— Я не знаю, как с тобой разговаривать, — прошептал Леонар едва слышно, обжигая мои губы своим дыханием. — Я хотел быть рядом — ты лишь отталкивала. Я оставил тебя в покое, но ты опять ворвалась в мою жизнь. Я не понимаю, чего ты хочешь от меня…

Если бы я сама это понимала…

— Рядом с тобой все мои мысли путаются, — Леонар прижался лбом к моему лбу, одновременно близко и так далеко — не давая нашим губам встретиться и увлечь в очередную ошибку.

— Моранен!

Крик, сорвавшийся на визг, эхом пронесся по просторному коридору. Я отпрянула от принца и обернулась. В нашу сторону с видом разгневанной мантикоры спешила герцогиня Ларан. Ее темно-фиолетовое платье с черными фатином и невероятно объемной юбкой создавало впечатление, будто нас вот-вот настигнет гигантский паук. Привычная серая бледность герцогини, которая передалась по наследству и ее сыну, несколько отступила, уступая месту пунцовому налету ненависти и раздражение.

— Ваше Высочество! — женщина не поклонилась принцу и не сменила тон на более мягкий и приятный. — Здесь какая-то ошибка! Лэди Моранен уже помолвлена с моим сыном, поэтому я решительно не понимаю, каким образом сегодня на балу было сделано подобное заявление… Это возмутительно. У Нимаэль есть обязательство…

— Мы решим этот вопрос, — пообещал Леонар. Он окончательно отстранился от меня, и вместо нестерпимого жара его тела я ощущала теперь лишь холод практически пустого дворцового коридора. Ощущение одиночества моментально заполнило душу. Лучше бы никуда не шла, а сидела бы в своем сарае.

— Я понимаю, что вы, скорее всего, были обмануты, — смягчилась герцогиня великодушно. — Эти Моранен… Гнилое семя, — фыркнула женщина, посмотрев на меня как на ничтожество. — Что ее мать, что отец… Мне очень жаль, что Нимаэль поставила вас в столь неловкое положение.

Я густо покраснела, понимая, что сил моих больше нет терпеть. Я ничего из этого себе не просила. Ни помолвки с Ивейном, ни такой «великолепной» свекрови. И тем более не просила Леонара называть меня своей будущей женой.

— Знаете что… — я набрала в грудь побольше воздуха. Леди, конечно, так не выражаются… но, как я только что заметила, сил больше нет. — Идите вы все в…

Ох, надеюсь, дети мои никогда подобных оборотов не услышат. Уж не знаю откуда я такие слова вообще вспомнила, да и возможно ли сделать с Сумеречными демонами все то, что я пожелала милостивой госпоже Ларан. Но к тому моменту, как я завершила трехкратные проклятья с затрагиванием всех уровней Сумеречного мира, герцогини, Даллара и Отца Тьмы, в коридоре повисла полная тишина.

Жалеть о своем поступке? Мне бы не хотелось, но зря я, наверное, не обратила внимания, что к моменту моего пламенного отказа от каких-либо помолвок, к нашему скромному совещанию присоединился мой возможный будущий свекор.

Император Туманной Империи просто молча побледнел от услышанного.

Леонар стоял, разинув рот. А вот герцогиня Ларан одарила меня фирменным взглядом демонолога в состоянии боевой готовности — ее зрачки сверкнули ядовитым пламенем сумрака. Женщина поджала губы, обнажа свои пожелтевшие от возраста зубы.

— Ты не можешь отказаться от брака, — прошипела она. — Ты представляешь, что я сделаю с твоим папашей?! Да он сгниет в долговой яме… Я …

— Хватит мне постоянно угрожать этим, — обозлилась я, перебивая Ларан.

— Ним? — Леонар осторожно дотронулся до моей кисти.

— Что?! — гаркнула я несколько резче, чем собиралась.

— Твоя помолвка с Ивейном. Это все из-за денег?

— Скорее из-за их отсутствия, — хохотнула герцогиня.

— Помолчите, — властным тоном приказал Леонар. Будущий правитель империи умел одним голосом заставить окружение повиноваться. — Ним, скажи мне…

Он перешел на шепот, будто это касалось только нас двоих.

— Отец должен некоторую сумму семье Ларан… Но это не имеет никакого значения, — Я никогда не собиралась вступать в брак с Ивейном. Мне просто нужно было время, чтобы найти деньги и закрыть долги.

— Ты его не любишь? — как будто Леонар удивился.

— Нет!

— А меня? Меня ты любишь?

В горле пересохло. Разве можно вообще задавать такие вопросы? Я… Я… Отец Тьмы, будто у меня мысли не путаются, когда Леонар стоит рядом! Я закусила нижнюю губу до боли, задышала часто-часто, потому что, видимо, какая-то магия заставила воздух в помещении просто испариться. И мы все вот-вот умрем. Во всяком случае, я чувствовала себя именно так, потому что сердце уже просто выпрыгивало из груди, отказываясь исполнять свои основные задачи.

— Какая разница, что скажет эта девчонка?! — вновь начала говорить герцогиня. — Ваше высочество, еще раз извините эту пустышку за то, что отнимает ваше время. Мы почтем за честь, если вы будете присутствовать на свадьбе моего сына и этой… Я клянусь вам, что немедленно возьмусь за воспитание этой хамки.

Леонар обнял меня, прижимая спиной к своей груди.

— Вам стоит аккуратнее выбирать выражения, когда говорите о моей невесте…

— Леонар! — возмущенно воскликнул император.

— И вашей будущей императрице, между прочим.

— Но Ваше высочество! Я уже говорила — Нимаэль помолвлена с моим сыном!

— Ним моя невеста. Точка, — отчеканил Леонар. — И ее семья больше вам ничего не должна. Я оплачу все долги.

— Вы не можете! — воскликнула герцогиня, хотя должна была бы понять свое бессилие в данной ситуации.

— Госпожа Ларан, вам напомнить, с кем вы разговариваете? — вмешался император. Его холодный тон заставил женщину побледнеть. Она будто на глазах съежилась и стала ниже ростом.

— Простите меня, Ваше величество. Позвольте идти?

— Ступайте, — великодушно разрешил мужчина. Стоило мне решить, что Леонару повезло с таким родителем — готовый поддержать в любой момент отец это настоящее золото, как император разрушил всякую иллюзию. Стоило старухе Ларан скрыться с глаз долой, как правитель практически повторил слова женщины: — Леонар, ты не можешь жениться на этой особе!

— Отец, — почти прорычал некромант, продолжая крепко прижимать меня к себе. — Я принял решение. И менять его не собираюсь.

— Мы должны обсудить это наедине, — интересно, у наших правителей никаких хищников в родстве не было? Они оба издавали звуки, словно два диких зверя перед схваткой. Осознавать, что эта ситуация возникла из-за меня было неприятно.

— Я ничего не собираюсь обсуждать. Ним моя невеста. И станет моей женой.

— Леонар, — тихо простонала я, надеясь, что хотя бы я сумею его образумить.

— Ты не можешь жениться на какой-то… Простите, леди Моранен, понятия не имею, какой у вас титул, — быстрое извинение, и император вновь обращался к сыну: — Она не подходит тебе по статусу!

Посмотрела бы я на лицо нашего императора, если бы на моем месте все-таки оказалась Лариана.

— Ним — герцогиня, — заметил некромант.

— Виконтесса, — поправила я тихо. Но, кажется, слишком тихо, чтобы быть услышанной.

— Да какая она герцогиня?! — возмутился мужчина. — Думаешь, я не знаю высшее сословие?! Ты слышал, как она выражается? Или про долги ее семьи? Хочешь оплачивать чужие закладные — дело твое. Но свадьба! У нее ни имени, ни владений, ни воспитания…

— Эта девушка — дочь Лорейн, — Леонар убрал одну руку, ослабляя свою хватку на мне, и извлек из кармана Коготь, что я ему вручила в нашу последнюю беседу. Серебряное украшение было брошено принцем в сторону родителя, и тот ловко поймал его.

И какое отношение ко всему этому имеет моя мать?!

— В лучшем мире, — промолчав, кажется, целую вечность, наконец, тяжело вздохнул мужчина. — Ты могла бы быть моей дочерью.

В следующий момент меня сжали в объятиях уже двое Альвисов. Император чуть не перестарался, мои косточки жалобно захрустели под натиском мужчины.

Это все очень-очень странно!

— Что ж… Я буду рад что ты станешь частью нашей семьи, — старик улыбнулся. И это было не менее пугающе, чем его грозное рычание на герцогиню. Возможно от того, что я не понимала, что тут происходит.

— Так просто? — удивился Леонар. Видимо он готовился к тому, что противостояние с отцом займет гораздо больше времени.

— Что просто? — переводила взгляд с Леонара на его отца и обратно. — И что Ларанам нужно было от меня?

— Твоя кровь, девочка, — добродушно улыбнулся старый правитель. — Лорейн происходила из очень древнего рода. Одна из имперских ветвей. Всеми забытая ветка, если честно.

— И что? Это так важно? — поинтересовалась я.

— Важно?! — возмущенно переспросил император. — Да это государственная измена! Старая карга Ларан… Ведь вызнала…Случись что со мной и Леонаром, род Лорейн — ближайший к трону, девочка. А с богатством и связями Ларанов…

Мужчина гневно выдохнул.

— Ступайте, дети. Я ваш брак благословляю. А с семейством Ларан — придумаю, что сделать. Старуха давно успела надоесть своим стремлением подобраться к трону, — махнул рукой отец Леонара. — А вы…Отдохните как следует. Завтра будут Игры. Я хочу увидеть, как мой сын побеждает.

* * *

— Леонар, подожди! — некромант внес меня в свою комнату на руках, несмотря на мое активное сопротивление. — Это все невероятное стечение обстоятельств!

— Лучшее в моей жизни, — признался Леонар, пытаясь поймать меня, когда я спрыгнула с его рук. — Так удачно я никогда не ошибался.

— Слушай, — я постаралась держать Альвиса на расстоянии. — Спасибо тебе за твое предложение закрыть мои долги перед Ларанами…

— Не твои, а твоего отца, — поправил меня юноша.

— Я верну все до последнего медяка.

— Сладкая моя, — прошептал некромант, заключая в свои объятия. — Брать деньги со своей жены — преступление.

— Но… я же не твоя жена, — напомнила я рассеянно, понимая, что весь этот фарс со свадьбой слишком затянулся.

— Мы это очень быстро исправим, — подмигнул мне принц.

— Стой! Ты серьезно? — я прищурилась, не веря в слова Альвиса. — Ты хочешь, чтобы мы на самом деле поженились? Это же так безрассудно!

— Я люблю тебя, — произнес Леонар, пристально глядя в мои глаза. — И думал, что потерял. Из-за своей гордости, из-за твоей. Из-за нашей глупости… Нам действительно придется научиться разговаривать. И доверять друг другу. И… Да, это безрассудно.

И ведь не поспоришь же!

Будто всего сказанного было достаточно, Леонар сделал шаг в мою сторону, вновь обвивая талию своими руками.

— Кажется, нам предстоит огромная работа, — прошептала я, до того, как он успел меня поцеловать.

— У нас на это вся жизнь впереди.

У меня кружилась голова. Все так быстро происходило…

— Это неправильно, — я покачала головой. — Мы не говорили больше месяца.

— Исправим, — отмахнулся Леонар.

— Мы совсем друг друга не знаем, — я отступала, надеясь воссоздать дистанцию между нами. Потому что рядом с ним мои мысли переставали быть холодными и разумными. — Это слишком поспешно, дико и… и…

— Молчи.

Леонар притянул к себе, чтобы наши губы встретились. Прикосновение — и мое тело ощутило целый ураган чувств. Словно последний месяц я не жила, а просто существовала, и сейчас Леонар возвращал все краски этого мира.

Вот как можно так реагировать? Я… у меня слов нет. Неужели мы, двое образованных, воспитанных взрослых человека не в состоянии контролировать собственные порывы? Кажется, ответ очевиден… Ведь я уже притянула принца к себе, чтобы случайно не упустить.

— Ты мой воздух, — прошептал Леонар, разрывая наш поцелуй. — Мое дыхание….

Он потянулся к рубашке и начал расстегивать пуговицы, еще больше вгоняя меня в краску.

— Столько времени потерянно впустую…, - продолжал говорить он, осыпая короткими поцелуями мое лицо. — Мы должны быть вместе… всегда.

— Ты не даешь мне даже шанса все обдумать… — выпалила я, понимая, что уже теряю голову.

Давно потеряла. Ведь каждое слово Леонара резало прямо по сердцу.

Я скучала без него. Думала, что разорвав общение, избавлюсь от навязчивого желания быть рядом с ним.

Мы не могли быть вместе ни при каких обстоятельствах. Будущий правитель и обнищавшая виконтесса. Великолепный некромант и магиана самой последней и худшей академии в империи.

Я думала, что для принца все это просто очередное увлечение, игра, фарс.

И теперь… Это просто невероятно!

Нет, ну и дурочка я! Как можно не понять, что нас тянуло друг к другу с того самого вечера? Почему нельзя было это просто принять, чтобы попробовать построить нечто… удивительно светлое, яркое, всепоглощающее. Без боли, обид и недомолвок. Откинуть в сторону все предрассудки, действительно учиться общаться, вместо того, чтобы молчаливо избегать…

Ведь чтобы почувствовать простое счастье, достаточно погрузить пальцы в эти густые золотистые волосы, которые мне так нравилось трогать, пока мы танцевали. Все мысли, какие бы они ни были, все равно оставались посвящены только ему.

Леонару…

И мы были вместе. Снова. Опять. Наконец-то.

А что будет потом?.. Это будет потом.

Я хотела, чтобы существовало только сейчас.

Эта секунда, это мгновение.

И больше никаких страхов.

Когда мы были рядом, когда я чувствовала мягкие губы Леонара своими губами. Ощущала легкий ванильный привкус, словно совсем недавно он пробовал какое-то сладкое лакомство. И, конечно же, аромат яблок, который практически возвращал меня в тот вечер, на кухню Живой Академии.

Вокруг только не хватало магии, что окружала нас в тот момент.

Но разве это важно? Мы не жили прошлым, а, кажется, создавали наше новое, общее будущее.

— Будь моей женой, — прошептал принц. — Я не спрашивал тебя до этого. И не уверен, что стоит это вообще делать, но…. Будь моей. Прямо сегодня.

— Мы не можешь пожениться так скоро! — я выдохнула с улыбкой, не представляя, как Альвис умудряется делать этот вечер еще более невероятным.

— Официально нет, конечно, — Леонар потянул за цепочку на своей шее, доставая мой серебряный коготь. — Но я плевать хотел на эти бумажки. Будь моей…

Я ушам не верила. Неужели он предлагает связать наш союз магией? Это еще более безрассудно, чем согласиться на помолвку… Но рядом с ним… Я хотела быть безрассудной.

Протянул мне коготь, чтобы я своими руками сделала надрез на ладони принца. В то время как он оставлял тонкую аккуратную рану на моей.

— Я не знаю слов, — извиняясь, призналась я.

— Слова не главное, — ответил Леонар. — Мы свяжем наши жизни нитями…

Как некромант связывает себя с нежитью, как демонолог подчиняет себе сумеречных созданий, как… как я проникаю в сознание живых существ. Только сейчас наш ритуал окажется обоюдным.

— До последнего вздоха, — прошептал Леонар, а я повторила за ним еще тише. — До последнего удара сердца…

Я почувствовала легкую дрожь, что зарождалась в наших прижатых ладонях и через кровь распространялась жидким огнем по телу. Прикрыла глаза, чтобы не упасть — голова закружилась от чужих воспоминаний, что волнами накрывали мое сознание.

— … До последней капли крови, — шептал принц, пока я невольно проникала в самые сокровенные кусочки его жизни. Испытывала то, что он когда-то перенес. Что мы переживали вместе, но каждый по-своему.

Интерес Леонара, когда он впервые увидел меня в академии. Теперь я видела все его глазами. Я считала себя невзрачной девчонкой, попавшей в высший свет, пусть и ученический, а он видел меня яркой и особенной. Живой, настоящей. Не такой, как остальные.

Почувствовала порыв ветра, что в следующую встречу донес до моего принца приторный аромат моих волос, заставивший впервые назвать меня «Сладкой».

Ощутила не себе неудержимое желание прикоснуться, которое некромант испытал, стоило нам пересечься на том вечере, его жгучие стремление втянуть меня в «Порочный круг», лишь бы не отпустить далеко.

Мои пальцы сами собой плотнее впились в ладонь Леонара.

Он никогда не хотел меня обижать или обманывать.

Слезинка скатилась по моей щеке. Он испытывал настоящий ужас, когда понял, то навредил моему Демону. А от безумного коктейля чувств, что пережил Леонар, когда увидел, что Ивейн целует меня у сарая — я перестала дышать, так сильно свело мышцы в груди.

— … Я буду любить тебя, — Леонар прижал меня к себе, словно собирался защитить от всего остального мира. — Ты моя. А я твой.

— Я люблю тебя, — отозвалась едва слышно, боясь спугнуть момент.

То, что мы сделали… Невозможно стать еще ближе.

Общие воспоминания. У Леонара не осталось секретов, как и у меня. Не осталось больше поводов для недоверия. Мы будто были полностью наги друг перед другом. И мне совершенно не хотелось как-то прикрыться, оставить что-то только для себя.

Я смотрела в глаза своего принца, чувствуя, что больше никогда не буду одна. Не почувствую одиночества. В моей жизни появилась надежная опора, и вместе…

Вместе.

Точка.

Больше ничего не надо.

— Я сделаю тебя самой счастливой, — пообещал мой принц, ласково поглаживая мои скулы большими пальцами.

— Уже сделал, — прошептала я в ответ, поднялась на носочки и дотянулась до его губ.

Мягкие, такие родные… Легкое прикосновение, тягуче медленное, которое, казалось, могло бы продлиться вечность, стремительно переросло в страстную схватку двух изголодавшихся влюбленных.

Как мы с Леонаром оказались на его кровати — я не вспомню никогда, наверное. Я лишь на мгновение почувствовала прохладу шелковых простыней своими лопатками, прежде чем руки некроманта начали осторожно спускать с меня верх платья, позволяя коже ощутить жар мужской груди рядом. Я не заметила, с каким нетерпением стянула рубашку с принца, да и в какой момент это произошло. Слишком сильно меня увлекал наш новый танец — страсть в ее чистейшем виде. Язык юноши обжигал меня изнутри, исследуя мой рот, достигая невероятной глубины. А руки…. Отец Тьмы, я дрожала от каждого прикосновения! Как будто при малейшем контакте возникал крошечный разряд молнии, пронизывающий кожу насквозь.

— Я люблю тебя, — еще раз признался Леонар, когда мы слились воедино.

«А я люблю тебя», — не нашла в себе сил произнести вслух заветные слова.

Глава 21

Солнце еще не встало, когда я выскользнула из объятий принца.

В этот день восход все мы встретим на поле для Игр. Но я хотела оказаться там намного раньше остальных.

Поспешно одевшись, я покинула дворец. Ни сменной одежды, ни формы с собой у меня не было. Счастье, что проснулась так рано, чтобы нанять кучера и вернуться в свою академию.

Не хотелось сегодня ни с кем говорить, если честно. За прошедшую ночь столько всего произошло, что общение думать об играх я точно не могла. А пускаться в объяснения перед командой — где и с кем была не хотела.

Да и никаких Игр больше не хотела.

Один раз они уже рассорили нас с Леонаром. Пройти через подобное вновь? Я не была готова. И пусть разумом понимала — таких трагических случайностей не происходит дважды, все равно боялась.

Поэтому, накидывая на себя форму, стоя в своей сарая, я смотрела на дракона и пыталась понять — как мне действовать дальше?

Живая Академия никогда не должна была выиграть. Если мы это сделаем — это унизит не только имперскую академию. В первую очередь пострадает Леонар.

После нашего вчерашнего ритуала, я знала больше. Чувствовала больше. Понимала, как важно ему не ударить в грязь лицом перед своим отцом, перед остальными магианами, которые равнялись на сильнейшего.

Это не мое ребяческое стремление обыграть соперников…

Но и поддаваться некромантам и демонологам — плохое решение. Во-первых, в такой победе нет чести. А во-вторых — просто ничего не изменится, в очередной раз. Над друидами так и будут потешаться, не считаясь с нашими возможностями.

И как мне поступить в сложившейся ситуации?

На поле для игр я прибыла первой. Спасибо дракону за это — легкий и быстрый полет который не вызвал в душе ни единого восторга. Постоянный контроль над каждым взмахом крыльев, поворотом хвоста сильно утомляло. Внутри осталось чувство, будто это я на себе несла дракона всю дорогу.

Я расположилась возле шатра друидов, обратившись лицом на восток, откуда совсем скоро начнут проглядывать первые лучи остывающего солнца. Небо уже начало терять свою синюшную черноту, уступая место кроваво-розовому рассвету. Хотя, розовых оттенков на небосводе было мало. Цвета все больше играли багровыми оттенками, не желая впускать хоть немного тепла и света в свою мрачность.

Я обняла себя руками, на секунду подумав, что это Леонар подошел сзади и присоединился к моему одиночеству. На губах дрогнула мягкая улыбка.

Вот как оно бывает, оказывается.

Мне нравилось бесконечное чувство умиротворения, которое поселилось в душе после прошедшей ночи.

Разве можно было представить, что для избавления ото всех страхов, достаточно лишь переступить через себя и открыться человеку? Причем открыться так, как только мы вдвоем умеем.

Наверное, мы с Леонаром были по-настоящему созданы друг для друга. Две половинки одного целого. Никакие слова никогда не смогут передать всего того, что творится в твоей душе. Но когда двое могут быть одним целым, погружаясь в мысли и переживания друг друга…

Слов не оставалось. Только ощущение не душе, что я больше никогда не буду одна. Никогда не испытаю боли. Могу раз и навсегда забыть, что такое недопонимание.

Мы с Леонаром будем вместе…

Улыбка не желала сходить с моего лица.

Великая тьма! Неужели, моя жизнь, наконец-то, действительно налаживается?

— Ну что, тебя можно поздравить с заключением куда более выгодной помолвки?

Я вздрогнула, потому что не ожидала, что в такую рань здесь еще кто-то может появиться. Ивейн уселся на траву рядом со мной и протянул открытую серебряную фляжку.

— Ив, — простонала я. — Прости… Я не знала, что все так сложится…

— Но все равно никогда не собиралась быть со мной, — грустно ответил юноша, делая глоток из своей фляжки.

— Не надо, — попросила я, оттягивая сосуд от его лица. — Эта плохая привычка.

— Тебе есть дело? — скривился демонолог.

— Есть, — кивнула в ответ. — Есть, Ив. Ты… действительно неплохой. Хотя иногда ведешь себя как последняя скотина. Но в тебе есть… свет. Не нужно убивать в себе это ядом.

Мы оба замолчали, готовясь встретить первые лучи солнца. Алое небо словно обещало море крови для сегодняшнего дня, но это лишь дурацкие приметы. Я наслаждалась красивым видом.

— Знаешь… Я, наверное, рад, что все так сложилось, — признался Ивейн. — Это… правильно, что ли. Отличная девчонка встретила своего принца, а злодей остался с носом.

— Не говори так! — возмутилась я. — Ты… ты обязательно встретишь ту, что создана для тебя. Просто иногда нужно больше времени, чтобы встретить своего человека.

— Ага, времени, которого у тебя не будет, если сейчас же не отойдешь от моей жены, — прорычал Леонар, выныривая из сизой воронки портала.

Я улыбнулась и поднялась на ноги.

— Сладкая, никогда не сбегай от меня, — попросил принц, обнимая за талию. Он, как и Ив, облачился в черную форму своей академии. — Ивейен, — Леонар протянул другу руку, чтобы помочь тому встать на ноги. — Можешь первым поздравить нас…

— Да я вроде как этим и занимался только что, — промычал демонолог.

Мужчины по-дружески обнялись и похлопали друг друга по плечу.

Очень скоро на поле начали появляться первые гости турнира. Трибуны вяло наполнялись зрителями, и я не могла не отметить их интерес к красавцу дракону, который прохаживался по полю, будто он император этих земель.

Кажется, зверю нравилось внимание, которым его одаривала публика.

Мы же с ребятами разошлись по своим шатрам, как того требует традиция.

Совсем скоро снова будет схватка. А мне лишь хотелось поскорее закончить со всеми делами и вернуться к Леонару. Как и ему хотелось оказаться рядом со мной. Я это чувствовала.

Когда полы шатра распахнулись, я решила, что пришел наш ректор, чтобы подбодрить перед предстоящим выступлением. В чем-то я оказалась права — ректор на пороге действительно появился. Вот только не наш.

Люциан выглядел… помятым и обеспокоенным. Хотя, ошибись я шатром своей академии, наверное, тоже растерялась.

— Где ваш ректор? — бросил мужчина, грубо и жестко. Впрочем, это типично для ректора некромантов.

— Мы еще не встречались сегодня, — ответил Лука. Я еще раз оглядела палатку, будто друид мог находиться среди нас, а мы его каким-то чудом не заметили. Но нет — наш чудоковатый ректор действительно отсутствовал. Мне кажется, к этому можно было бы уже привыкнуть.

Некромант нахмурился и сообщил:

— Понятно. Вам пора выходить. Скоро представление игроков.

Чудесно. Нас выгоняют из собственного шатра.

Идти не хотелось. Внутри оставалось какое-то неприятное ощущение волнения. Я уговаривала себя, что дело в предстоящей игре, но… что-то было не так. Иначе в этот раз. Мурашки пробегали по спине, собираясь где-то возле шеи и заставляя постоянно потирать ее.

На улице все казалось слишком искусственным — красоты восхода не осталось, лишь темные тучи сгущались над полем, превращая все под собой в безжизненные оттенки серого. Трибуны не гудели в преддверии отличного зрелища. Такое чувство, что даже зрители опасались сегодняшних игр, помня, чем все обернулось в прошлый раз.

Или были недовольны тем, что состязания устроили в такую рань.

Зантарен стоял в центре поле, ожидая игроков для представления друг другу. Опять.

Я сложила руки за спиной, сцепив ладони в замок и нелепо улыбалась Леонару, смущенно опуская голову. Одного его взгляда хватало, чтобы вогнать меня в краску. Наша ночь… воспоминания заставляли кровь бежать быстрее по венам. Жар смущения ударял по щекам, и не только. Внизу живота собирался тугой узел желания вновь прикоснуться к принцу.

Особенно когда он ТАК смотрел на меня. На этот раз наследный принц не отпускал приветственных поцелуев и салютов толпе. Не подзадоривал публику, срывая горячие овации. Все его внимание было только для меня. После прошедшей ночи у нас с ним был маленький секрет, и мне казалось, что стоя вот так, молча, друг напротив друга, мы оба мысленно проигрывали наше… наше… единение?

Я еще раз смущенно улыбнулась и закусила нижнюю губу.

Резкий хлопок выдернул меня из фантазий, заставляя вернуться к реальности. Ректор Даллар появился совсем рядом с нашей группой. Быстро, как вихрь, налетел. Я не сразу успела сообразить, что так сильно смутило в его появлении.

Некромантский портал. Вот только друиды не открывали некромантские порталы. А Люциана на поле так и не появилось. Но об этом я начала думать гораздо позже. Потому что в следующие секунды Даллар схватил меня за руку, потянул на себя. Затем вцепился в Лариану и толкнул нас обеих в портал, позволяя Тьме поглотить мое создание.

Глава 22

Скоро наш мир изменится…

«Мы будем первыми, кто сможет это ощутить», — повторял про себя Даллар, наблюдая, как кровь медленно стекает на алтарь. Чаша постепенно наполнялась, и Хемиан изо всех сил уговаривал себя не торопить события. Пусть времени не было так много, как ему хотелось бы, совершить ошибку сейчас он не имел права.

«Зачем ты оставил записку, друид?» — женский голос в его голове не желал униматься. Та, что упивалось своим превосходством над целым миром, нервничала. Даллар чувствовал это.

— Заткнись, — велел он, прогоняя непрошеную гостью.

Последний этап ритуала… Сегодня друид будет вершить историю.

Раз и навсегда закроет Тьму в ее гнилом мертвом мире. Запечатает врата Сумеречного мира…

Даллар поднял взгляд на двух девушек, прикованных к стене пещеры. Испарина проступила на коже от осознания чудовищного рока. Печать, что поможет избавить мир от зла, оказалась разбита надвое и помещена на двух невинных магианах.

Но разве забрать две жизни, чтобы спасти миллионы — не малая плата?

«Они никогда не должны были жить», — женский шепот в голове заставил друида еще раз убедиться в правильности своих действий. Много лет назад, Хемиан рвал глотку за то, чтобы сохранить жизнь двум младенцам, которых удалось спасти из секты Тиамант. И вот теперь они обе здесь, вновь вместе… Вмести пришли в этот мир, вместе и уйдут.

«Ты спас их жизни, ты имеешь право забрать их обратно», — успокаивал внутренний голос. Отчего-то снова женский.

— Скоро все закончится, — прошептал Даллар, стараясь унять дрожь в ладонях. В нем не должно оставаться сомнений.

Друид и так зашел слишком далеко. Хемиан уже пытался один раз провести закрытие. Ритуал на первых играх… Он надеялся, что энергии, что рекой выплескивалась в тот день магианами, хватит с лихвой для закрытия Сумеречного мира. Он обошелся бы единственной жертвой — наследницей золотой крови, редкого дара. Позвал Нимаэль Моранен тогда в свой кабинет и держал кинжал в рукаве, готовясь нанести удар.

Одна смерть ради прекрасной жизни для всех.

Сжимал рукоятку из слоновой кости до хруста в суставах. Зашел за ее спину, чтобы не видеть глаз девушки, когда все будет кончено…

Но не сделал этого.

Одна неловкая фраза, произнесенная магианой, чтобы понять — ничего не получится. Не так просто, как надеялся Даллар.

Печати… они существуют.

Две части. Два младенца. Два этапа ритуала.

Первый прошел в тот день.

А второй свершиться сегодня.

Хемиан еще раз осмотрел аккуратные разрезы на запястьях девушек, убедился, что ни капли крови не попадает мимо чаши и отвернулся.

Смотреть на бледнеющих магиан было тяжко. Даже если и понимаешь, что делаешь правильный поступок.

* * *

— Ты в порядке?

Голос вроде прозвучал совсем тихо, но все равно показался мне раскатом грома, выдергивая из неприятной сонливости. Я повернула голову в поисках источника звука. Лари была рядом, и это… Ничего не меняло. Липкий холод не отступал, пустота внутри и страх, который сковывал по рукам и ногам тоже. То, что я не одна сейчас — никак не помогало.

— Вполне. Если считать, что вот в той чаше — томатный сок, а наши руки просто в нем испачкались.

Шутки… Немного иронии, чтобы не потерять остатки здравомыслия. Только паники сейчас не хватало. Надо понять, где мы, что происходит, и как нам максимально быстро отсюда выпутаться. Ведь времени осталось не так много… Лари, возможно, еще не понимает этого, но с тем, сколько крови уже стекло в чашу — совсем скоро мы просто закроем глаза и вряд ли когда-нибудь проснемся. Я уже не чувствовала пальцев, онемение распространялось по рукам, в горле пересохло, так что я испытывала боль при каждом вздохе.

Я осмотрелась по сторонам. Пещера с дырой на потолке, пропускающая тусклый серебряный свет внутрь. Никогда не бывала с Сумеречном мире, но внутренним ощущением, это был именно он. Тьма словно окутывала со всех сторон, как одеяло. Я совсем не чувствовала нитей жизни вокруг, зато та часть меня, что еще надеялась стать демонологом — ликовала. Где-то недалеко находились сумеречные твари, которых я когда-то призывала на занятиях.

Когда из-за угла показался ректор моей академии — я даже немного обрадовалась. Совсем чуть-чуть. Пока не вспомнила, что именно он похитил нас с Ларианой с поля и принес сюда. А значит — и заковал в кандалы и пустил кровь.

Окавы сильно стягивали кожу, практически не давая пошевелиться.

— Что происходит, Даллар? И где мы находимся?

— Мне жаль, дорогая, — выдохнул друид хрипло. На секунду можно было представить, что он говорит искренне. Но лишь на секунду — ведь после этого начинаешь замечать, что мужчина просто не в себе. Глаза намного темнее привычных, блеклый бегающий взгляд, не способный на чем-либо сфокусироваться, дрожащие руки, проступившая на лбу испарина. Даллар напоминал глубоко больного человека, и это пугало, ведь сейчас мы оказались в его власти. — Но сегодня твоя жизнь, как и жизнь этой бедной девочки оборвутся. Вам стоит лишь знать, что все это во имя благой цели.

— Нимаэль, мы умираем…

Я знаю.

— Держи себя в руках, — чуть огрызнулась я.

Нельзя поддаваться панике. Нельзя.

Нельзя, нельзя, нельзя.

Если одна из нас сдастся… Вряд ли вторая протянет намного дольше. Я рванула цепи изо всех сил, лелея надежду, что смогу освободиться. Но увы… То ли у меня сил уже не хватало, то ли кандалы были сделаны на славу, и лишь внешне походили на прогнившую бутафорию.

— Можете не стараться. Все продумано. А ваша смерть будет максимально безболезненной.

Жалкий теоретик… Будто бы он когда-то испытывал на себе нечто подобное. В мышцы словно миллион иголок вонзали каждую секунду. Хотя… Не стану спорить, что это не самый худший вариант, наверное. Пусть и не самый быстрый.

— Вы с ума сошли? Зачем вам наша смерть?

Правильно, Лари, говори с ним. Тяни время, сохраняй разум…

— Затем, что вы обе — наследницы печатей Тиамант…

Даллар говорил с такой легкостью, будто его вовсе не смущало происходящее. В его голосе звучали нотки торжества и радости, словно он нашел сокровище. Мужчина неспеша зачерпнул из чаши нашу кровь и подошел к нам.

Я осматривалась, стараясь понять, что за ритуал здесь происходит, в то время как друид начал нараспев зачитывать выученное заклинание.

Воздух вокруг сгущался, превращаясь во влажное жидкое марево. Или мне это казалось из-за того, что дышать с каждой минутой становилось все тяжелее. Хотелось просто закрыть глаза и отдаться тьме, которая неумолимо наступала. С каждым произнесенным словом заклятия, я будто возвращалась на поле Игр, в нашу первую встречу с имперской академией. Вновь над рассудком брал верх страх и нестерпимое ощущение боли от пережитого. Но вместе с ними на этот раз присутствовал ужас от неминуемого приближения конца.

Я умирала. Лариана тоже. И пока я не видела ни единого варианта, как отвратить собственную гибель.

Даллар замолчал и открыл глаза. После чего… К моему горлу подступила тошнота, когда я увидела, что мужчина сделал несколько жадных глотков нашей крови из кубка, который он наполнил.

— Больной ублюдок…

Фанатик. Не иначе…

Друид опрокинул свой кубок, позволяя остаткам крови растекаться по полу. Мы с Лари нуждались в каждой капле, истекали кровью, а он попросту разливал ее по полу…

Треск ткани вернул меня к реальности, я рванулась в кандалах еще раз. Кожу на груди укусил морозный воздух, когда мужчина разорвал на нас одежду. Даже не знаю, что было хуже — видеть, как Даллар пьет нашу кровь или ощутить, как его тонкие костлявые пальцы на мгновение касаются моей кожи.

Мы обе опустили головы, чтобы увидеть то, но что так внимательно глазел Даллар. И было понятно, что его интересует отнюдь не наша постыдная нагота, а символы, что вновь проступили двумя яркими полукругами на коже. Во взгляде друида читалось восхищение, будто он был истинным творцом этих рисунков.

— Убери руки, — крикнула я, когда мужчина решил очертить узор своим длинным пальцем, но ректор и не думал слушать моей протест.

— Shelliar! — низкий приказ, и мир вокруг померк. Стены задрожали, грудь обожгло, ведь печать на мне начала полыхать черным огнем. Казалось, что по коже пустили саламандру, которая теперь старалась выжечь рисунок на моей коже.

Я громко зашипела и дернулась, стараясь зубами достать до руки профессора. Хотя бы это заставило его убрать от меня пальцы.

— Ну, вот и все.

Всё… Боль отступала, как и Даллар. Он пятился и медленно расстегивал пуговицы на своей форме. Неспеша, сантиметр за сантиметром, мужчина обнажал перед нами удивительную картину. Рисунки с наших тел теперь были на нем. Черный с золотом, соединившиеся в идеальный круг.

— Единая печать Крови и Рока.

То, что было скрыто у меня и Лари, теперь красовалось на груди ректора, с каждой секундой набирая силу.

— Теперь вы нас отпустите?..

Наивная… Разве Лари не видит, что человек перед нами — просто невменяем?!

— Увы, нет, — Даллар лишь подтвердил мое осознание ситуации. — Печать полностью обретет силу только с вашей смертью, девочки. Так что придется немного подождать.

Даллар замолчал и, кинув на нас последний взгляд, удалился.

Трус. Даже не способен до конца посмотреть на то, что сделал с нами. Увидеть, как мы умрем.

— Мы должны как-то выбраться отсюда…

— Может быть, Дэйн сможет найти нас.

— Дэйн? Дэйн Люциан, ректор Ц.И.А.Н.И.Д. а? — переспросила я, удивляясь.

Что ж… Сейчас я буду рада любой помощи. А от высшего некроманта — так особенно. Вот только с чего вдруг ему нас искать?

— Да, Дэйн, — Лари кивнула. — Я знаю, что он сможет…

— Только вот где мы находимся? Это явно Сумерки, но где именно? Допустим, Люциан и вправду догадается поискать нас здесь, как только поймет, что натворил чокнутый Даллар. Но ведь этот мир просто огромен…

— Если нас не найдет он, то не найдет никто, — Лари сделала неутешительный вывод. — Найди нас, Дэйн… Пожалуйста, найди…

Я старалась не отвлекаться на тихие мольбы Лари. Глаза было опасно закрывать, но я все-таки зажмурилась, представив на мгновение, что Леонар придет на помощь. От этого стало страшно. Сердце болезненно кольнуло, стоило подумать, что мой принц сунется в Сумеречный мир, чтобы попытаться меня вытащить. Даже если он найдет меня здесь… Ему придется сразиться с безумным Далларом, и Тьма знает еще с какими тварями, что обитают в Сумерках.

И если с тем, что сегодняшний день я могу не пережить, мне в конечном итоге может придется смириться, то мысль о том, что Леонар погибнет… Я не хотела об этом думать. Не могла. От подобных мыслей становилось физически больно.

«Только не лезь сюда», — взмолилась я в тот момент, когда на алтаре произошло движение. Темная кровь в чаше пришла в движение. Или нити Жизни во мне окончательно затухают, или что-то вокруг нас по-настоящему меняется.

Я хотела спросить Лари, видит ли она то же, что и я, но не успела. Прямо из воздуха появился кроваво-красный трон, а вслед за ним женский смех эхом прокатился по пещере, в которой мы застряли.

— Привет, девочки. Меня зовут Эделина. А вас?

Отец Тьмы, да что здесь вообще происходит?! Кажется, я просто схожу с ума.

Я прикрыла глаза вновь, стараясь продумать возможные варианты. Если я смогла бы взять под контроль какого-нибудь демона….

Я прощупывала пространство вокруг нас, надеясь, что хоть какая-нибудь низшая тварь окажется поблизости. Хотя, кого я обманывала? Во мне сил сейчас нет даже на то, чтобы подчинить себе тапок, не говоря о том, чтобы установить контроль над мало-мальски мелким демоном. Особенно в Сумеречном мире.

Голоса вокруг только отвлекали, мешали концентрироваться.

— Знакомые все лица…

— Стой на месте, Дэйн, — произнес Хемиан Даллар.

Дэйн? Я не ослышалась?!

В груди сердце забилось с новой силой. Я почувствовала себя лучше, огонек надежды согревал изнутри. Раз Люциан здесь — можно не волноваться, правда? Что какой-то сумасшедший друид может сделать с высшим некромантам?

Отец Тьмы, как же я люблю некромантов!

— Если ты думаешь, что сможешь остановить меня, значит ты ещё более ненормальный, чем я думал, — Люциан. — Отойди или умрёшь прямо сейчас.

Но друид не двинулся с места.

Люциан, должно быть, шутит! Он пытается договориться с больным фанатиком, который стоит и убивает двух магиан?

— Ты не понимаешь, — вторил ему Даллар.

— Конечно он не понимает! — засмеялся призрак. Я посмотрела в сторону этого существа, не понимая — что она здесь забыла. — Вперёд, мой светлый рыцарь! Уничтожь эту некромантскую скверну!

Она еще и подначивает… Кажется, голова болела уже не столько от потери крови, сколько от насыщенности событий вокруг. В руке ректора Живой Академии сверкнуло зеленое пламя Сумрака. У Друида!

Ни у одной меня были двойные таланты. К сожалению.

Вот и верь потом преподавателям в академии, что возможно за жизнь освоить лишь одно направление магии.

— Неужели ты не видишь, что с тобой стало?

— Ты не понимаешь, — Даллар опустил голову, едва слышно произнося свой ответ. После чего нанес первый удар по человеку, который считался его другом.

Некромант едва успел отпрыгнуть в сторону, уворачиваясь от выпада друида. Адепт Жизни воспроизвел в своей руке огненный меч, зеленый и ядовитый, как сам сумрак. Я никогда прежде не видела ничего подобного. Знала, что существуют такие заклинания, но не подозревала, что хоть кто-то из ныне живущих способен воплотить их в жизнь. Что-то придавало Даллару сил, питала его из вне, помогая покорять чуждую друиду энергию.

Короткого взгляда в сторону ухмыляющегося призрака Эделины было достаточно, чтобы понять — кто этот скрытый помощник.

В памяти всплывали детские сказки про девушку с таким именем, которая выросла и стала воплощением самого зла… Тиамант, забытая богиня. Запрещенная богиня. Но это же все сказки?

Друид вскрикнул, пропустив атаку Люциана и скорчившись от боли. Но всего мгновение — и он вновь атаковал, будто его только что не задело заклятие высшего уровня.

— Браво, мой герой! — засмеялся призрак, по-детски захлопав в ладоши. — Ещё немного и ты станешь моим бесстрашным наследником! Владельцем обеих печатей! Ещё немного потянуть время, и все закончится!

Потянуть время… Отец тьмы, у нас с Лари не было времени. Так что если Люциан не перестанет кружить с Далларом в их опасном танце, и не нанесет один точный, смертоносный удар, все его усилия по нашему спасению пойдут насмарку.

— Дэйн, когда я обрету силу печатей, не только Сумеречный мир мне удастся закрыть навеки! Я смогу подарить Золотое наследие всем друидам империи! Только подумай!

Люциан словно мысли мои прочитал. Секунда — и в пещере появилось воплощение черного дракона, который бросился на друида, управляемый волью некроманта. Густой плотный дым, сформированный из чистой магии, разбился о выставленный Далларом плотный щит из все того же сумеречного огня.

— Как думаешь, долго им осталось? — рядом со мной раздался женский шепот, который заставил отвлечься от созерцания магической схватки.

— Вряд ли, — вторил ему мужской голос.

Еще призраки. Но этих я хотя бы могла опознать. Видела в учебниках по истории Туманной Империи.

Молодая девушка с кудрявыми волосами и тонкой фигуркой и юноша, чем-то отдаленно напоминающий мне Леонара. Наверное, своей королевской выправкой, немного растрепанными волосами и сверкающим, почти живым взглядом.

— Кто вы? — спросила Лари.

— Принц Адриан и леди Кейра…

— Смотри, печати на них уже почти погасли, — предупредила нас девушка-призрак.

— Да, жаль, — согласился с ней юноша. — Теперь у них нет сил справиться с этой бешеной тварью. Я бы хотел хоть раз увидеть, как Эделина проиграет.

— Значит, раньше мы могли? Могли победить богиню? — я едва узнала свой голос, до того низким и хриплым он стал.

— Конечно, — кивнула леди Кейра. — Вы — те, кто привел ее в верхний мир. Вы же обладали силой загнать ее обратно. Проклятое и Золотое наследие — это большая редкость. Но скоро вы умрете, и ваши печати объединятся на том странном и неприятном мужчине. И, что-то мне подсказывает, что он не сможет препятствовать Тиамант. Не сможет и не захочет.

Тиамант… Значит, я не ошиблась по поводу того призрака. Если господин Люциан пытается в одиночку противостоять богине — то он еще больший безумец, чем сам Даллар, который призвал эту сущность к жизни.

— Нимаэль! Где Нимаэль?!

Сердце пропустило удар. Неужели мне не показалось?

Леонар? Пришел за мной?

— Какого демона ты здесь делаешь? — кажется, его появления не ждал никто.

Отец Тьмы, как же я хотела крикнуть ему, чтобы убирался отсюда!

Дурак, неужели он не понимает, что здесь его ждет только смерть… Если Люциан не справляется с обретенной мощью друида, то что может сделать магиан, еще даже не окончивший свое обучение?

Но эта мысль быстро улетучилась. Потому что Леонар никогда не был дураком. Наоборот — возможно, он умнее всех в этой пещере. Ведь прибыл не один, а с драконом.

С настоящим живым драконом! Моим красавцем!

Яростный рев зверя оглушил всех присутствующих. Струя жидкого пламени, которая вырвалась из его пасти, казалось, способна смести все на своем пути.

— И это мой будущий муж… — прошептала я, восхищаясь. Неужели для нас еще не все потеряно? — Леонар…

Как жаль, что первым же порывом пламя не убило Даллара! Тогда бы мне не пришлось видеть, как Леонар упал на колени, стоило призванным друидом стеблям вырваться из-под земли и начать опутывать моего принца.

Я вновь забилась в кандалах, не знаю откуда взялись силы. К моему ужасу, Леонар не стремился избавиться от своих пут, вместо этого некромант сплел свое заклинание и метнул его в Хемиана Даллара.

Безумный друид захрипел. Но лишь на мгновение, пока призрак с кровавого трона не появился за его спиной. Доля секунды — и чары моего принца спали с мужчины, а стебли, что оплетали Леонара все сильнее, выпустили шипы.

Я убью его. Даллара. И эту призрачную тварь… Во чтобы то ни стало…

Вырвусь, обязательно… Железные кандалы врезались в кожу с каждой моей попыткой высвободиться. Оставляли ссадины на коже, давая понять — я совершенно впустую трачу остатки своих сил.

Леонар застонал, я видела, как кровь проступила через его одежду. И это было страшнее, чем все то, что происходило со мной и Лари в этой пещере.

Я билась в собственном бессилии. В сумеречном мире не было золотых нитей жизни, за которые я могла бы ухватиться, чтобы направить дракона на помощь Леонару. Не могла уничтожить стебли, что душили и кололи его.

Я ничего не могла…

— Но, может быть они захотят отдать свои жизни, чтобы хотя бы загнать Эделину на нижние уровни Сумерек? Я был бы рад никогда больше не видеть ее здесь, — услышала я предложение призрака принца Адриана.

— Очень много крови они потеряли. Возможно, им бы удалось закрыть от Тиамант хотя бы пару уровней, пока печати еще пульсируют….

— Значит, мы еще сможем чем-то помочь? — новая надежда начала осторожно зарождаться в моей груди.

— Но, боюсь, за это вам придется отдать жизнь, — кивнула Кейра.

— Если это позволит освободить наш мир от проклятой богини, то какая разница? Мы все равно уже почти мертвы, — ответила Лари.

Какой, к праотцам мир?! Только бы Леонар остался жить…

— Вы сможете лишь изгнать богиню оттуда, где находитесь сами. То есть с первого уровня Сумерек. Ваши печати почти погасли. Возможно, хватит сил защитить и второй уровень. Но в верхний мир ведьма все равно сможет вернуться.

— Ну и пускай, — я посмотрела на Лари. Я видела, с какой болью она переносила каждую атаку на Люциана. Ей тоже было кого защищать в этой схватке. — За то мы поможем тем… кто останется здесь…

— Я согласна, — Лари кивнула.

* * *

Леонар всегда знал, что он силен. Не мог императорский сын быть слабаком. Отец с рождения готовил его, тренировал без какой-либо жалости. В нем никогда не было сомнений, что он без особого труда станет высшим некромантом. Однажды, возможно даже к окончанию академии.

Но он и не подозревал, сколько силы в нем есть именно сейчас, сию секунду. Видеть, как Ним прикована к стене, бледная, белее снега, истекающая кровью… Это питало внутренний огонь.

Он не чувствовал боли, не чувствовал усталости. Разрывал на себе путы, пока шипы сумеречных стеблей рвали его плоть, но не останавливался. Ни на секунду. Заклинание за заклинанием — только атаки и никакой защиты, лишь бы прорвать преграду в виде друида, и оказаться рядом с Нимаэль.

Ни шагу назад, ни мгновения, чтобы сделать лишний вдох. Новое плетение, сорванные голосовые связки в стремлении нанести еще больше урона треклятому ректору, что посмел похитить его Ним.

Неужели Дэйн действительно думал, что Леонар останется в стороне, когда его невесту похитили? Наивный… Единственное о чем жалел наследник, это то, что гордец Люциан решил действовать самостоятельно, не дав Леонару собрать больше людей, чтобы броситься в погоню. Пришлось идти самому в сумеречное проклятое пекло, лишь бы не потерять след некроманта.

Дракон, который не находил себе места с момента исчезновения своей хозяйки, оказался полезным напарником. Его пламя, казалось, способно расплавить камень, но никак не достигало Даллара. Зато зверь прикрывал собой принца, возможно случайно. Дикий хищник, не восприимчивый к магии, служил отличным щитом, когда обезумевший друид в очередной раз ударял сумеречным огнем в сторону своих противников.

— Альвис! — из-за крика ректора Леонар чуть не пропустил заклятие, что полетело в его сторону. — Быстро уходи назад к девушкам, я прикрою…

Юноша прекрасно оценивал сложившуюся ситуацию. Он не знал, откуда у друида столько власти в Сумеречном мире, но четко понимал — даже в паре они с Дэйном едва справляются, один Люциан не выстоит.

— Нет, мы вот-вот дожмем его! — попытался храбриться Леонар, хотя и чувствовал — совсем скоро его собственные силы иссякнут, и надежда остается только на физический бой, на верный клинок в руке, но ни как ни на магию. — А один вы… -

— Судя по всему, примерно через минуту Лариана и Нимаэль закончат читать заклятье и погибнут, — сухо констатировал Люциан, заставляя Леонара оцепенеть.

Юноша бросил взгляд на ту, что уже считал своей.

Нимаэль.

Сладкая Ним…

Она не может. Не должна умереть.

— Как только они произнесут слова: «Ferra`lie sier», разведи в стороны их руки и опрокинь чашу с кровью. Если опоздаешь хоть на секунду… они обе умрут.

Леонар понял, что нужно действовать.

— Быстрее!

Едва ли ценное указание, все равно это слово по кругу проносилось в голове юноши, будто было способно разогнать его быстрее ветра. Пришлось отступить, спрятаться за крыло дракона, которое приняло на себя очередной удар темной магии. Сейчас Леонару нужно было не только успеть к Ним, но и сберечь любые силы, чтобы в случае необходимости — хоть с того света достать ту, ради которой бьется его сердце.

Юноша и так позволил им потерять слишком много времени. Он не должен был отступать от нее. Ни на шаг, ни на день. Быть рядом каждое мгновение с того момента, как понял, что дышит только своей сладкой Ним.

— Иду, я иду, — шептал он себе под нос, мысленно умоляя всех богов, чтобы успеть. — Ним! Ним!

Леонар прижался к любимой всем телом, желая согреть.

Зажмурив глаза, девушки продолжали произносить слова заклинания, которое убьет их.

— Зачем ты это делаешь? — в отчаянии произнес юноша, но ответа он не получил. Сжав кулаки, он ударил в стену, понимая, что ему не остается ничего, кроме как вслушиваться в слова и беспомощно ждать той последней, смертоносной фразы.

Его взгляд наполнялся глухой болью и страхом от понимания, что он все еще может допустить ошибку и потерять Нимаэль, хотя находится в каком-то шаге.

— Ferra`lie sier…

Леонар дернулся, толкая чашу, сам не успев сообразить, что пора действовать. Тело двигалось само, инстинкты и рефлексы настроенные в эти мгновения лишь на одно — спасти любимую, сработали безотказно.

Лариана вскрикнула, но Леонар не мог сейчас смотреть на подругу. Где-то за спиной раздался взрыв, и юноша всем телом прижался к Нимаэль, стремясь закрыть ее собой. Он не успел сомкнуть веки и увидел, как тьма накрывает их собой, лишь позже поняв, что это преданный зверь примчался на помощь хозяйки, отгораживая своими мощными крыльями двоих влюбленных от смертоносной волны.

Глава 23

Удар по щеке оказался совсем неприятным.

И следующий… И еще один.

Пришлось дернуть головой, чтобы увернуться и прошипеть:

— Еще раз, и я сломаю твою руку…

Свой голос я не узнала. Осипший, слабый… едва ли я могла прозвучать сейчас хоть сколько-нибудь грозно.

— Ним! — вздох облегчения Леонара я почувствовала всем своим естеством. Будто не у него гора с плеч свалилась, а у меня. — Слава всем богам, ты жива…

— Жива… — медленно повторила, не испытывая от этой, казалось бы, счастливой новости, ни малейшей радости.

Внутри царила полная опустошенность.

Похищение, темные ритуалы, призраки, безумные друиды, дракон, взрыв…

В памяти все воспоминания пронеслись вихрем, заставляя приподняться с земли и ударить Леонара ладонью в грудь.

— Ты! Ты чуть не погиб там!

Голова закружилась от слишком резкого движения, но мой принц успел подхватить меня, не давая свалиться обратно на траву.

— И это ты мне говоришь? — невозмутимо поинтересовался некромант. На его лице сияла улыбка, но в глазах я видела боль и страх. — Неужели ты думала, что я оставлю тебя?

— Я не хотела, чтобы с тобой что-то случилось…

— Никогда не сомневайся во мне, сладкая, — Леонар обнял меня крепче.

— Ты мог умереть…

— Не мог, сладкая, — прошептал юноша, согревая своим дыханием кожу на моей шее. Он не дал мне возразить, продолжив: — Я просто не мог бы тебя так подвести. Я никогда тебя не оставлю. Тем более в беде. Слышишь?

Мой храбрый принц.

Я потянулась к Леонару, чтобы почувствовать его губы своими.

— Брось, ну что ты? — произнес он, почувствовав, что мое тело сотрясают рыдания. — Девочка моя, не плачь.

На последнем слове у него сорвался голос. Я подняла взгляд и увидела, что по его щекам тоже скатываются слезы.

Мы оба все прекрасно понимали. Леонар мог шутить, улыбаться, но прекрасно знал, как и я, что мы оба до сих пор продолжаем дышать благодаря чуду. Я не знаю, кого благодарить за эту возможность — вновь обнимать своего принца, чувствовать его тепло и знать, что все осталось позади.

— Дэйн…, - тихо произнес Леонар, и я проследила направление его взгляда.

Поодаль от нас ректор имперской академии лежал на траве. Весь в крови, бледный… бездыханный. А рядом с ним Лари.

Леонар попробовал встать, чтобы направится в его сторону, но я остановила.

— Его больше нет, — сказала я, посмотрев на мир чуть-чуть иначе. Золотые нити жизни обходили ректора стороной. В нем не осталось ничего, чтобы даже самый опытный лекарь мог бы спасти. Ни мне, ни Леонару это не было под силу тем более.

А значит — Лариане стоит дать возможность попрощаться с тем, кого она любит.

Дракон, уставший и потрепанный после завершившейся битвы, лег на траве возле нас, мордой на несколько секунд прижавшись к моей щеке.

Не представляю, что было бы, если бы на месте Лари сейчас оказалась я. Сегодня нашей с Леонаром паре повезло больше, чем ей. Несмотря ни на что, мы остались живы. Мы остались вместе…

Некромант отпустил мою руку, заставив понервничать, но лишь для того, чтобы снять с себя изодранный верх от формы и накинуть на меня.

— Ты весь в крови, — заметила я взволнованно.

— О, не переживай, тут в основном твоя. Чаши переворачивать это вам не в кандалах висеть…

Хохотнула.

Возможно немного смеха поможет сейчас перебороть то, что с нами случилось.

— Отлично, — произнесла я, стараясь настроится на позитивный лад. — В следующий раз меняемся местами.

— В следующий раз?! — Леонар подавился собственным дыханием.

— Ну да… Тебя похищается сбрендивший фанатик, раздевает, режет на кусочки. А я прибегу тебя спасать и раскидываться посудой.

— Женщина, давай больше без приключений, а? — серьезно ответил Альвис. — А то…

Он осекся на полуслове.

— Отец Тьмы, — хрипло произнес некромант. — Это же высший лич…

Я вновь посмотрела на Лари и поняла шок моего возлюбленного.

Дэйн стал Личем.

Это… Это… нечто. Слов нет.

Земля под нами вздрогнула. Я с испугом посмотрела на Леонара, но он оставался спокоен.

— Охотники. Все личи подлежат немедленному уничтожению.

— Нет! — я поднялась на ноги, хотя это и было трудно сделать. — Это же Дэйн.

— Это уже не Дэйн, — ответил мне некромант.

Мне оставалось лишь посмотреть на Лари и прошептать:

«Это не мы».

Мы не вызывали охотников.

— Они пришли уничтожить лича, Лариана! — громко предупредил Леонар, готовя заклинание.

Я не смогла сразу понять — собирается ли некромант защищать нас, или готовится посодействовать охотникам в уничтожении уже бывшего ректора академии.

— Так нельзя, — тихо произнесла я, разворачиваясь к дракону.

Сил во мне не оставалось даже на то, чтобы самостоятельно стоять — приходилось использовать Леонара в качестве опоры. Так что взять под контроль дракона сейчас — не представлялось возможным.

Вот только я знаю, что отлично выдрессировала своего полу-разумного хищника.

— Не нападать, — коротко приказала я, указывая в сторону подступающих охотников. — Просто не дай им подойти к Дэйну.

— Ним, это глупо! — возразил Леонар, разворачиваясь ко мне. — Он нечисть, в нем не осталось ничего человеческого.

— Он ожил, чтобы не оставлять любимую, — возразила я. — И спас нам жизнь… Ты лучше меня знаешь, что личи разумны. И то, что он до сих пор не напал…

Смысла продолжать свою гневную тираду не было.

Дэйн и Лариана исчезли.

— Чтобы ты знала, — устало предупредил меня Леонар. — Это — государственная измена. Высших личей необходимо немедленно уничтожать.

— Как хорошо, что мой жених — будущий император, — напомнила я принцу.

— Муж, — поправил меня Леонар, заставив улыбнуться.

Муж…

Пусть официально нам еще только предстоит вступить в брак, но клятвы друг другу мы уже произнесли.

И я ничуть не жалела об этом. Как и не жалела о том, что хоть чуток, но помогла Лариане и Люциану сбежать. Она хороший и светлый человек. Раз ее любовь вернула высшего некроманта с иной стороны, то в этой девушке хватит сил не дать Тьме захватить его сердце.

Но все это уже не наши с Леонаром беды.

Я обняла принца, с удовольствием зарываясь лицом в его взлохмаченные светлые волосы, готовая вот-вот лишиться чувств.

Все закончилось. Мы были вместе. Живы.

Даллар со своим безумием канул где-то в глубинах Сумеречного мира. На мне не осталось больше никаких роковых печатей, способных воскрешать давно забытых богинь. И в моей жизни из проблем остаются лишь незначительные мелочи: стать примерной женой, образцовым друидом (а не как некоторые). Ну и, судя по всему, правительницей Империи. Со временем, конечно.

КОНЕЦ

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg