«Петля времени»

Петля времени (fb2) - Петля времени [publisher: SelfPub.ru] 1122K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Светлана Бондаревская

Что значит быть ребёнком в семье политиков, Джон знал с самого детства. Его отец, известный сенатор, с ранних лет учил своего сына всем тонкостям политической жизни. Ни одни выборы не обходились без обаятельной улыбки Джона. Его милое детское лицо смотрело почти со всех предвыборных плакатов отца. Привыкший к камерам, софитам и повышенному вниманию к себе, Джон рос высокомерным и наглым ребёнком. Он не обращал внимания ни на чьи чувства, мог с лёгкостью обидеть даже самых близких друзей, которых с каждым днём становилось у него всё меньше и меньше. Джон прекрасно разбирался в людях и умело манипулировал ими. Без больших затрат или потерь он мог получить желаемое в короткие сроки.

Начиная с младшей школы, Джон продвигался по своей пока ещё маленькой политической лестнице. Его талант руководить людьми удивлял даже отца. В старшей школе Джон без труда занял пост президента с перевыборами на второй срок. За ним шли не только ученики, но и учителя школы. Ничего не изменилось, когда Джон поступил в колледж. Он был снова в центре событий и объектом девичьих страданий. Ещё со старшей школы, когда подростковые гормоны плещутся через край, Джон был не обделён женским вниманием. Девушки ходили за ним толпами, преследовали практически везде. Одним мановением пальца он мог подозвать к себе любую из них и так же легко бросить. Он не заботился ни о чьих чувствах, он шёл по осколкам сердец и ни разу не поранил своего.

Друзей у молодого человека было много, вернее тех, кто так себя называл. Пока они подчинялись Джону и были ему полезны, он держал их возле себя. Никого из всех этих прихлебателей – так отзывался отец Джона о его друзьях – Джон своим другом не считал. Он знал, что они завидовали ему и были рядом из-за тени популярности, попадавшей на них.

Всё же в его жизни были два человека кроме родителей, которых он по-настоящему любил. Со своей младшей сестрой Кети Джон нянчился с самого детства. Все праздники для неё он устраивал сам. Все подарки покупал только те, которые Кети хотела: кукольный домик – значит кукольный домик, игрушечный пони – значит его. Джон очень заботился о малышке, окружая её своим теплом. Рядом с ней Джон становился совсем другим человеком. Маленькая Кети отвечала ему такой же беззаветной любовью. Она и дня не могла прожить без своего брата. Порой родители, сами того не осознавая, очень ревновали отношение детей друг к другу.

Второй любовью, а скорее настоящей дружбой, для Джона стала соседская девочка Саманта. Они дружили всю свою жизнь с самого раннего детства. Сколько себя помнил Джон, он помнил рядом с собой и её. Только с ней Джон мог быть откровенным, настоящим. Саманта не была красавицей, и Джон никогда не рассматривал её в качестве своей девушки. Он смотрел на неё как на друга, партнёра, советника. Саманта ничуть не обижалась на это, вернее она делала вид, что ей всё равно. Будучи умной девушкой, она просто ждала момента, а не вешалась на Джона, уподобляясь красоткам с колледжа. Саманта действительно была умна. Она многое схватывала на лету, не заучивала наизусть уроки и обладала тонким аналитическим умом. Она часто помогала Джону в его политических играх. Именно она писала ему все предвыборные речи, которые хвалил даже отец Джона – Майкл Олдсен. Именно она составляла все президентские программы Джона, отражающие насущные проблемы школы и колледжа. Именно ей Джон был обязан своим успехом, большей его частью.

Уже в самом начале учебы она выдвинула кандидатуру Джона на пост президента колледжа. Саманта знала как важна для его семьи эта роль их сына. Девушка уговорила его уйти из футбола на пике славы и полностью посвятить себя этой должности. Джон практически не сопротивлялся ей. Конечно у Саманты были и свои мотивы поддерживать его во всём. Она тоже была нацелена на власть. Политическая карьера манила девушку своими красными дорожками узких коридоров Белого дома, а с Джоном попасть туда было гораздо быстрее и проще.

Джон всё ещё жил в доме родителей, хотя мог позволить себе жить отдельно. К своим девятнадцать годам он имел на счету ни одну сотню тысяч долларов. Но две причины не позволяли ему это сделать. Первая причина – это его младшая сестра, а вторая – это отцовский спорткар, на котором Джон частенько красовался возле колледжа.

Вот и сегодня, сидя, в отцовском спорткаре, Джон обдумывал свой разговор с тренером. Он должен сказать ему, что уходит из футбола. Должен сказать так, чтобы заполучить его в свои друзья, а не нажить большую армию врагов в лице футбольной команды. После тренировки, которая прошла очень плохо, и тренер постоянно кричал на Джона за его промахи, молодой человек спокойно ожидал в раздевалке спланированного разговора. Тренер ворвался в комнату, хлопнув дверью, но ни один мускул не дрогнул на лице Джона при его виде. Он одиноко сидел на скамейке и крутил в руках свой шлем. Молодой человек очень долго тренировался и не мог допустить ошибок.

– Джон, что с тобой такое сегодня? – в ярости прокричал тренер с порога. – У нас через месяц матч, а ты бегаешь по полю как беременная корова! Если и следующая твоя тренировка пройдёт так же, то на поле на матч выйдет Бишоп!

Джон печально поднял взгляд на тренера и, как бы приглашая его присесть рядом, пододвинулся на скамейке.

– У тебя что-то случилось? Ты заболел? – взволнованно спросил мужчина.

– Нет с этим всё в порядке, – тихо ответил Джон. – Но мне нужен ваш совет как наставника, как друга, как тренера, – Джон специально сделал акцент на слове «друг», чтоб поглубже зацепить чувства рядом сидящего человека.

– Я слушаю, мой мальчик.

– Дело в том, что я сейчас стою на пути выбора двух дорог с отличными возможностями. И эти дороги взаимоисключающие друг друга, – Джон сделал паузу для большей важности момента. – Я могу пойти по дороге спорта. Сделать карьеру в футболе. Я могу стать политиком как мой отец, – Джон очень старался правильно донести свою мысль.

– Я не понимаю тебя, мой мальчик, – виновато сказал тренер.

Джон тяжело вздохнул.

– Я подал заявку на участие в выборах президента колледжа. А вы прекрасно понимаете, что эта должность исключает мою игру. У меня не будет времени на всё. И я буду плохо выполнять свою работу на поле и в кресле, – тренер согласно кивал головой, всё ещё не понимая, к чему ведёт Джон. – Но с другой стороны я не хочу уходить из спорта. Ведь здесь я смогу добиться очень хороших результатов и играть в высшей лиге.

– Да! У тебя есть все данные для этого, – согласился тренер.

– Вот я всё и взвешиваю теперь. И там и там я смогу сделать карьеру, успешную карьеру. Но что мне выбрать? – Джон не дал ответить тренеру на этот вопрос. – Карьера в футболе будет недолгой, максимум до тридцати пяти лет. А что потом? Как вы возиться с детьми? – тренер вопросительно посмотрел на него. – Я не такой как вы. Я не люблю детей! Это вы самый лучший человек и так нас любите, – горячо сказал Джон, зная на какие чувства этого человека нужно надавить.

– О, мой мальчик, – тренер обнял его, даже не услышав всего подтекста этих слов.

– Карьера политика тоже может быть короткой, мы знаем сотни таких примеров. Но я не один из этих неудачников, – Джон не останавливался. Тренер сам ему должен сказать, чтобы он выбрал политику. И Джон все ближе и ближе подводил к этому разговор. – Сейчас я буду президентом колледжа и смогу влиять на некоторые решения. Я например хочу добавить спортивных часов и пересмотреть рацион питания, о котором вы так часто говорили, тренер.

– Это правильно! Очень правильно!

– А эта вторая кандидат Ребекка Бласер хочет ввести уроки музыки за счёт спортивных занятий. Музыки, тренер! Как вам это?

– Как?

– Да! Я ничего против музыки не имею, но не за счёт спорта! Я верно мыслю, тренер? – Джон уже сам загорелся своей речью, и его было не остановить.

– Конечно, Джон. Ты же умный мальчик, – воскликнул мужчина. – Уроки музыки! Да я ни одного своего часа не отдам этой музыке.

– Правильно! Главное – это хорошая физическая форма, – Джон уже мерил раздевалку шагами, эмоционально размахивая руками при ходьбе.

Тренер наблюдал за ним с уже принятым решением.

– Но я же не могу подвести свою команду! Как я могу уйти сейчас? Конечно Бишоп отличный игрок, но он не я. И если я уйду сейчас, меня возненавидят и скажут, что я предал их накануне больших матчей.

Тренер встал. Он подошёл к Джону и словно сына обнял его за плечи.

– За это не переживай. У нас достаточно времени, чтобы натаскать этого мальца. А ты иди и не отдавай мои часы этой музыке. Иди и сражайся там, а я буду здесь! – тренер показал пальцем в пол.

Джон улыбнулся. Всё получилось, как он и хотел.

– И вся команда будет голосовать за тебя. Это я тебе обещаю, сынок, – сильные объятия тренера заставили Джона издать невольный стон. – Мы все поддержим тебя, – тренер похлопал Джона по спине.

– Спасибо, – ответил он чуть не плача.

Джон заполучил себе очень большое количество голосов на выборах, почти ничего не делая. Когда они прошли и были объявлены результаты, то даже он сам удивился им. Почти все проголосовали за него. Джон победил с огромным отрывом от своей конкурентки.

– Саманта, стой! – Джон окликнул девушку, вышедшую из аудитории. – Сегодня у меня вечеринка дома, но мы должны написать с тобой речь на завтрашнее мероприятие в честь меня.

– И что ты хочешь? – с лёгким раздражением спросила Саманта, она то уже знала ответ.

– Чтоб ты пришла писать речь.

– Хорошо, Джон. Как всегда я рядом, – чуть с грустью сказала она. – Речь у меня уже есть. Я её писала заранее. Ты её можешь прочитать у себя на почте. Приходить к тебе я не собираюсь. Я позвоню.

– А как же пропустить пару стаканчиков за мою победу? – Джон игриво притянул к себе девушку.

– Ты в своём уме? – Саманта вырвалась из его рук.

Джон весело засмеялся, заставив её смутиться. Девушка строго посмотрела на него.

– Не распускай руки. Я не одна из этих, – она кивнула на проходившую мимо девушку, строившую Джону глазки. – Я позвоню тебе узнать твоё мнение о написанной речи, – но Джон её уже не слушал, провожая маслеными глазами красавицу по коридору. – Джон! – Саманта взяла его за подбородок и повернула к себе. – Джон!

– Что? – он еле сфокусировался на девушке.

– Прочти речь! Я позвоню узнать всё ли в порядке, – постаралась впечатать Саманта свои слова в память Джона.

– Хорошо, – и Джон сорвался с места за девушкой, игриво покачивающей бёдрами.

Возле дома на лужайке уже стояла табличка-указатель: «Здесь будет праздник в честь Джона». Весь алкоголь и закуски были уже приготовлены и только ждали появления гостей. До их прихода оставалось ещё немного времени, и Джон решил прочитать свою речь.

Он открыл ноутбук, но лень одолела его, и Джона потянуло в сон. Совладать с ним он не смог и отдался в мягкие руки Морфея. Молодой человек проснулся от холода. Не открывая глаз, он попытался нащупать плед, но ничего не смог найти. Тогда он попытался съёжиться ещё плотнее, но что-то жёсткое упёрлось ему в бок. Холод становился всё сильнее и пробирался своими холодными руками к самым костям. Джон открыл глаза и вскочил. Сна, как и не бывало. Он находился в совершенно незнакомом месте посреди развалин. С неба сыпал колючий снег, и было зверски холодно.

– Эй, ребят, хватит дурачиться, – попытался прокричать Джон, но его слова утонули в пелене падающего снега. – Эй, ну хоть кто-нибудь, – попытался он снова, но ответом была тишина. – Где я? Где все?

Паника овладела молодым человеком, и задыхаясь, он прокричал сквозь снег:

– Кто-нибудь!

Где-то очень далеко в снежной пелене он услышал голоса. Джон собрал все силы, которые были и побежал на звук. Он бежал по белым от снега развалинам. Бежал, не смотря на холод и колючий ветер. Ноги скользили по остаткам кирпичей и камней. Джон падал, больно ударяясь об их острые углы, но поднимался, хватаясь за остатки стен, и снова бежал. Его тело заледенело, и мышцы практически перестали слушаться его, но Джон бежал на голоса в надежде увидеть тех, кто его так жестоко разыграл. Выбежав из-за стены, он наткнулся на группу людей, что-то активно и громко обсуждающих. Они очень удивлённо и испуганно посмотрели на него, так же как и Джон на них.

– Вы кто? – первым спросил он, переводя дыхание.

– Это ты кто? И как сюда попал? – спросил один из мужчин.

– Меня зовут Джон. Я проснулся тут и ничего не понимаю. Где я?

– Ты здесь, – ответила девушка. – Вот возьми, – она протянула Джону шкуру с серым мехом, – обернись и будет теплее.

Зубы Джона стучали как барабаны, отбивая ритм холода.

– Спасибо, – сквозь стук зубов сказал Джон.

– Ты как сюда попал?

– Я не знаю. Говорю же, что проснулся здесь, – с раздражением ответил молодой человек. – Что это за розыгрыш такой?

– Какой розыгрыш? – спросил мужчина. – О чём ты говоришь?

Джон трясся от холода и не мог больше говорить.

– Хорошо. Пойдём с нами, а то ты уже совсем замёрз. Дома посмотрим, кто ты такой и как здесь оказался, – сказал первый мужчина.

Еле передвигая замёрзшие ноги, Джон старался не отставать от группы. Девушка всё время шла рядом с ним и помогала ему пройти там, где было сложно. Она тихо смеялась над его неуклюжестью и нерасторопностью.

– Что ты смеёшься? – недовольно воскликнул он.

– Я первый раз вижу молодого человека, о котором надо заботиться, – девушка снова засмеялась.

– Тише, Анна, – обернулся мужчина. – Волки могут быть рядом, а нам не уйти от них с таким грузом, – он указал на замёрзшего Джона.

– Точно. Тебе не спасти тогда твои ясли, – засмеялись двое молодых людей. Им явно не нравилось то, что девушка уделяла своё внимание незнакомцу.

Джон опять чуть не упал, споткнувшись об очередной обломок. Он уже весь посинел от холода, и шкура больше не спасала.

– Потерпи немного. Уже скоро дом, – с заботой сказала девушка, снова поддерживая споткнувшегося Джона.

Он только слегка улыбнулся, и замёрзшие ноги опять подвели его. Он упал, и скатившись в низ, ударился головой о груду кирпичей. Его глаза смотрели в небо, и всё что он видел – это кружившаяся серо-голубая бездна и снег, снег, снег.

– Ну вот, – с досадой сказал один из молодых людей, ранее смеявшихся над Джоном, – как так можно ходить?

– Кто это вообще такой? Как он здесь оказался? – раздавались вопросы со всех сторон.

– Мы так и будем разговаривать? – строго спросил мужчина. – Скоро ночь и закроют ворота. Нам что спать с волками? Кидайте его на шкуру и понесли. Дома будем разбираться и рассуждать.

Молодые люди мгновенно его послушались. Положив Джона на шкуру, четверо мужчин осторожно понесли его. Через несколько минут вдалеке показались тёплые огни родного дома. Сколько переполоху наделало появление незваного гостя! Почти все жители небольшой деревни столпились возле дома лекаря и по очереди заглядывали в окно, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Тусклый свет свечей сквозь замёрзшие окна не давал возможности видеть, что происходит внутри, и люди додумывали остальное сами. Наконец из дома лекаря вышел мужчина, который был в группе, нашедшей незнакомца.

– Что там? Кто это? – посыпались на него вопросы. – Уильям, скажи нам.

– Всё там нормально. Он будет жить. Мы не знаем кто это. Мы его нашли. Очнётся и сам всё расскажет, – грубо ответил он. – Кто стоит на воротах? Почему все здесь? Расходитесь и занимайтесь своим делом.

Зазвенел гонг, созывающий всех на ужин. В большом доме были накрыты столы, пахло едой и свежим хлебом. Все, кто не стоял на карауле, поспешили за стол. Еда заставила забыть о странном госте и успокоить свои мысли. В комнате стояла полнейшая тишина, нарушаемая звоном посуды. Никто больше не осмеливался задать вопрос о незнакомце.

– Сегодня хороший суп у тебя получился, – сказал Уильям, подходя к одной из женщин на кухне.

– Спасибо. Я не видела Анну. Она придёт или вы возьмете еду с собой?

– Она придёт, – с лёгким раздражением ответил мужчина.

В дверях он как раз и столкнулся со своей дочерью, девушкой помогавшей незваному гостю.

– Почему так долго? – строго спросил Уильям.

– Я помогала Гарольду, – недовольно ответила Анна. – Я поем и отнесу еду ему и Находке.

– Находке? – удивился отец.

– Мы пока так назвали незнакомца.

– Смотри, долго не задерживайся, – всё так же строго сказал Уильям.

Он недовольно нахмурил брови и шагнул в морозную ночь. Его дочь была совсем как мать. Она окружала заботой всех, кто нуждался, помогала всем кто просил, совсем не берегла себя, отдавая своё доброе сердце людям. Уильям печально зашагал к дому, где ждала его только пустота. Жена давно умерла, а дочь опять отдаёт своё тепло другим.

Анна помогла убрать комнату после ужина, вынесла остатки еды собакам, разложила по местам посуду. Немного поболтав с другими девушками и тихонько похихикав, обсуждая незнакомца, девушка пошла опять к дому лекаря. Ей не терпелось расспросить обо всём этого странного молодого человека, так внезапно появившегося здесь. Его лицо ей было очень знакомым, но откуда она могла знать его? Где могла видеть? В комнате, где всё ещё спал Джон, стоял стойкий аромат трав, которыми лечил лекарь. Девушка поставила миски с супом на стол и посмотрела на спящего юношу. Откуда этот странный молодой человек?

– Я принесла еды, – сказала Анна, обращаясь к тёмной фигуре возле огня. – Он всё ещё спит?

– Да, – ответил лекарь. – Спасибо за еду, но мне надо выйти. Он слишком отличается от нас своей энергетикой. Она у него другая. Очень агрессивная и тяжёлая для меня. Он чужак здесь. И здесь ему не место. Я опустошён им полностью.

Лекарь злобно посмотрел на Джона. Укутавшись в меховую куртку, он вышел из дома в морозную ночь. Анна печально смотрела на спящего молодого человека и всё ни как не могла понять, откуда его лицо ей так знакомо. В полной тишине тёмной комнаты раздавалось только равномерное дыхание Джона и треск дров в очаге. Анна расслабилась и успокоилась. Сев на стул возле кровати, девушка стала ждать. Минуты ожидания тянулись очень долго, превращаясь в часы, и Анна задремала, откинувшись на спинку стула. Дом на мгновенье погрузился в полную тишину. Джон заворочался и застонал, разбудив Анну. Он резко сел. Его глаза бегали по комнате, пытаясь понять, где он, но в сумраке свечей мало что было видно.

– Где я? – испугано спросил он.

– Ты в доме лекаря, – ответила Анна.

Тяжело дыша, Джон пытался рассмотреть помещение, но глаза застилала пелена, и он почти ничего не видел.

– Кто ты? Твой голос мне знаком.

– Меня зовут Анна. Мы нашли тебя сегодня на развалинах, – спокойно ответила девушка. – Скоро ты сможешь видеть лучше. Ты сильно ударился головой, но скоро всё пройдет.

– Воды, – Джон протянул руку в поисках кружки.

– Сейчас, – Анна побежала за водой и одновременно зажгла еще одну свечу, чтобы в комнате стало светлее. – Вот пей, – Анна вставила кружку в руку Джона.

Жадными глотками он моментально осушил её.

– Я принесла поесть. Вот возьми. Здесь суп и хлеб.

Джон с аппетитом накинулся на еду. Ему показалось, что он не ел сто лет. Сильнейший голод в один миг при упоминании о пище сковал его желудок, мышцы и мозг. Как только блаженная тёплая жижа полилась внутрь, Джон довольно облизнулся, а желудок издал радостное урчание. Анна опять звонко рассмеялась.

– Какой ты забавный, – сквозь смех сказала она.

– Чем же это? – сердито спросил Джон.

– Ты такой необычный и странный. Кто ты такой? Как ты сюда попал?

– Меня зовут Джон Олдсен, и я не знаю, как попал сюда, – ответил он с набитым ртом.

При упоминании имени Анна вся напряглась и встала со стула.

– Как тебя зовут, говоришь? – смесь испуга и удивления прозвучала в её голосе.

– Джон Олдсен, – совсем не стесняясь, он доедал вторую миску супа.

– Джон Олдсен, – Анна очень тихо повторила его имя.

– Да. Да. Он самый. А теперь скажи где это я, детка?

В его животе булькала тёплая еда, тело согревала одежда, а рядом находилась приятная девушка. Всё складывалось очень хорошо, и Джон улыбнулся ощущению блаженства. Анна подошла к большому шкафу и сняла с полки довольно толстый и большой альбом. Она открыла его, поднеся неугомонную свечу поближе, и с первой страницы на Анну смотрел Джон! Заголовок вырезки из газеты гласил: «Самый молодой сенатор страны». На следующей странице ещё одна пожелтевшая вырезка и ещё один снимок Джона, где он был уже постарше лет на тридцать. Подпись над фото больно резануло душу девушки: «Он уничтожил мир».

– Что ты там нашла, детка? – Джон уже окончательно пришёл в себя и стал вести себя как обычно нагло и самоуверенно. – Иди ко мне. Я кое-что тебе покажу, – он постучал ладонью по кровати возле себя.

Анна не замечала ни его слов, ни его действий. Девушка со слезами на глазах смотрела на старые вырезки из газет, заботливо кем-то уложенные в фотоальбом.

– Этого не может быть, – тихо сказала она.

– Конечно может! Иди ко мне, и я отблагодарю тебя. Вы классно всё устроили. Отличное шоу. Иди сюда, и я тебя вознесу на вершину моего блаженства, – наглый тон и улыбка на лице Джона вывели Анну из себя.

– Ты что ещё не понял где ты? – накинулась она на него. – Тебе ли здесь быть!

– А что не так-то?– Джон пожал плечами. – Детка, если хочешь поиграть и поупрямиться, то я согласен. Я очень люблю играть.

– Ты доигрался уже, Джон Олдсен! Какой сейчас год как ты думаешь?

– Две тысячи пятнадцатый. Год моего триумфа, – Джон встал с кровати и стал снимать с себя рубашку.

– Как бы ни так! – победно воскликнула Анна. – Сейчас две тысячи двести четвертый год по старому летоисчислению или сто шестьдесят второй год по-новому.

– Что значит по-новому? – Джон всё ещё думал, что его разыгрывают. Он потихоньку подбирался к Анне, в надежде заполучить свою награду за победу на выборах.

– Сто шестьдесят два года назад началась и закончилась война, – Анна смотрела на нелепые движения Джона и не понимала, что он делает.

– А! Так мы играем в выживших, – Джон игриво передернул мускулами, стараясь впечатлить девушку.

– Мы – потомки выживших, – уточнила она.

– Это меняет дело! Но ты должна стать более любезной, – Джон осторожно подбирался всё ближе и ближе. – Я всё же победитель, а ты моя награда.

В комнату вошли лекарь и отец Анны.

– Что тут происходит? – гневно спросил Уильям.

– Парни, вы не вовремя, – очень раздосадовано, сказал Джон. – Я попросил бы вас уйти. У нас тут…– он не мог вспомнить имя Анны, – как её там зовут, – Джон показывал в сторону девушки, – всё только начинается. Зайдите часа через два.

Злобные искры вылетели из глаз Уильяма. Он схватил руками Джона за шею и поднял его вверх.

– Что у тебя начинается?

Джон что-то там хрипел, пытаясь расцепить руки, душившие его.

– Отец, прекрати! – Анна выкрикнула так строго, как только могла.

В тот же миг Джон упал на пол, жадно глотая воздух. Анна подошла к отцу и взяла его за руку.

– Я узнала кто это, – она кивнула в сторону хрипящего молодого человека. – Но теперь не знаю, что это значит и как такое может быть.

– Кто это? – почти в один голос спросили лекарь и Уильям.

– Это Джон Олдсен. Тот самый. Я по вырезкам из альбома всё сравнила. Это он, – с испугом сказала Анна.

Лекарь подошёл к раскрытому альбому, лежащему на столе. Он внимательно изучил несколько листов с фото на вырезках, постоянно сравнивая с Джоном.

– Это он, – наконец утвердительно сказал лекарь.

Наступила тишина. Все трое смотрели на Джона, всё ещё жадно глотающего воздух.

– Я не понимаю. Как он мог здесь оказаться? Он жил много лет назад, – Анна развела руками.

– На большой земле живет провидец. Он знает больше меня и сильнее меня, – сказал лекарь. – Когда придёт корабль, мы попросим капитана передать весточку ему, может он будет знать, в чём тут дело.

– Пока не говори ему, Гарольд, – сказал Уильям. – Посмотрим, что дальше будет. Эй, Джон, – он подошёл к молодому человеку и взял его за плечо.

Джон, испугавшись явного превосходства по силе, в страхе отпрянул от нависшего над ним мужчины.

– Да не бойся ты, – засмеялся Уильям. – Сейчас не трону, если будешь себя хорошо вести. Пошли со мной. Тебя определили в общий дом. Я покажу тебе твою комнату, – снисходительно сказал он.

– Подождите, – прохрипел Джон. – Какой общий дом? Какая комната? Давайте я пойду домой, я больше не хочу играть.

– Это не игра, Джон, – печально сказала Анна. – Давно уже не игра.

– Как это? – Джон нелепо улыбнулся. – Ты хочешь сказать, что сейчас какой-то там год?

– Две тысячи двести четвёртый.

– Да. Да, – Джон утвердительно замахал рукой. – Кто в это поверит? Игра зашла в тупик. Я не получил главного приза.

– Полегче, дружок, – вмешался Уильям.

– Я всё понял. Это твоя дочь и всё такое, – Джон как можно небрежнее сказал это, чтобы хоть как то разрядить обстановку. – Но мне пора домой.

– Дома нет. Теперь это твой дом, – Анна обвела комнату руками.

Джон, словно что-то осознавая, сел на кровать.

– Этого не может быть! Такое не возможно! – страх сковал его сердце. – Нет, конечно, я читал про это, но… – он посмотрел на трёх людей в комнате в надежде, что всё окажется игрой, но увидел, что они его не обманывают.

– Это, правда, – сказала Анна. – Твоего дома больше нет. Всё разрушила война и ядерная зима.

– Хватит, – Джон жестом остановил её. – С меня на сегодня хватит.

Он медленно сполз с кровати на пол, и обхватив колени руками, стал медленно раскачиваться.

– Джон, – взволнованно позвала его Анна, но он не отзывался. Девушка увидела слезы на его глазах. – Джон, перестань.

– Я хочу домой, – еле слышно как капризный ребёнок сказал он. – Я хочу домой.

– Вам лучше уйти, – попросил Гарольд. – Я дам ему успокоительного чая. Поспит сегодня у меня под наблюдением. Завтра отведёте его в общий дом.

Джон ворочался во сне и стонал, он часто разговаривал и выкрикивал отдельные фразы. Лекарь всю ночь просидел рядом с ним, то и дело поглаживая его по плечу и успокаивая.

– Тише. Тише. Всё хорошо, Джон, – почти шёпотом говорил он.

Солнечные лучи пробрались сквозь замёрзшие стёкла окон. Отражаясь от разноцветных баночек и бутылок, по стенам запрыгали весёлые солнечные зайчики. Комната наполнилась разноцветными бликами стеклянного калейдоскопа. Джон потянулся на кровати. Он уловил запах травы, каких-то приправ и свежей выпечки.

– Мама, – позвал молодой человек и открыл глаза. – Чёрт! – сколько было собрано эмоций в этом слове, сколько боли!

Джон сел на кровать. Он приходил в себя и старался уравновесить свои мысли. На столе возле него дымил горячий чай, издававший неимоверный аромат, и стояла тарелка с пирожками. Без аппетита Джон съел всё. Чай согрел его изнутри и слегка успокоил нервы. Прерывая его трапезу, в дом вошёл лекарь, запустив с собой морозный воздух и ворох снежинок. Джон поёжился от холода и накинул на себя одеяло.

– Отлично, ты уже встал,– весело сказал Гарольд.

– Да. Спасибо, – грустно ответил ему Джон.

– Не переживай. Мы что-нибудь придумаем, – попытался подбодрить его лекарь.

– Что? Что вы можете? Вы можете путешествовать во времени? – с издёвкой спросил он.

– Нет. Но насколько мне известно, люди которые попадают в чужое время остаются там совсем недолго. Я читал это в книгах.

– Да, я тоже читал фантастику и жёлтую прессу, – Джон подошёл к огню и протянул руки к его теплу.

Гарольд спохватился и подал ему одежду, которую накануне принёс Уильям.

– Вот возьми. В ней ты не замёрзнешь.

– Зачем она мне? – Джон почти накинулся на лекаря и выбил у него из рук свёрток. – Мне здесь не место! Я хочу домой! – кричал он.

Гарольд, прижавшись к стене, только испугано что-то бормотал. Разъярённого Джона кто-то схватил за плечи и резко развернул. Джон хотел было наброситься на наглеца, но им оказался тот самый Уильям, против которого Джон не осмелился бы пойти. Он испугано попятился назад.

– Почему я тебя всё время успокаиваю? – очень спокойно спросил он у Джона.

От такого спокойствия ноги подкосились сами собой, и Джон чуть не упал на пол. Уильям подхватил его и ещё раз тряхнул.

– Да приди ты в себя! – строго сказал он. – Что ты ведёшь себя как ребёнок. Мы тоже не хотим, чтоб ты здесь был. И поверь у нас гораздо более веские причины, чем у тебя. Одевайся. Я отведу тебя в общий дом в твою комнату.

Джон безропотно повиновался. Очень быстро одевшись, он предстал перед отцом Анны.

– Вот так бы давно, – одобрительно похлопав по плечу, сказал он Джону.

С улицы в дом хлынул холодный воздух. Обжигая лёгкие, Джон сделал большой вдох. Кристально прозрачный воздух пах морозом и чистотой. Такой прозрачности воздуха Джон не видел никогда. От насыщенности кислородом и чистоты закружилась голова, и Джон облокотился на стенку. Искрящийся под солнцем снег, заставил ещё и зажмуриться, чтоб не так больно резало глаза. Мягкое спокойствие разлилось по телу молодого человека. Он раньше не видел столько снега. Даже не мог себе и представить такую красоту. Всё это словно сошло с рождественской открытки: пушистый снег, белые шапки домов, снежные платья деревьев. Не хватало только Санты на оленях. Там где Джон раньше жил, снега вообще не было.

– Пойдём, – Уильям слегка подтолкнул его.

– Расскажите мне про это место, – попытался наладить диалог Джон, но Уильям сделал вид, что не услышал вопроса.

Хрустящий снег под ногами давал возможность молчать, но Джон снова заговорил.

– Я бы хотел сказать вам спасибо, что забрали меня с собой, – ещё одна попытка наладить разговор провалилась.

Уильям сохранял молчание.

– Да ладно вам! – воскликнул Джон. – Я не виноват, что здесь оказался. В моём времени нет такой возможности…

– А в нашем тем более, – угрюмо сказал мужчина. – Моей дочери спасибо скажи. Это она тебя подобрала.

Они снова замолчали. Говорить им было не о чем, да и Уильям особо не хотел. От дома лекаря до общего дома идти было совсем недалеко, но молчание делало этот путь слишком долгим.

– Это общий дом, – показал Уильям рукой на довольно большое здание. – Здесь мы кушаем и проводим сборы жителей. Здесь ты будешь жить.

Джон оторопел и немного пошатнулся назад.

– Что это ты?

– Мне страшно. Я могу остаться у Гарольда? Он говорил, что такие как я, долго не задерживаются.

– Это было бы замечательно. Меньше всего я хотел бы возиться с тобой, но жить ты будешь здесь. У Гарольда свои обязанности и стеснять его нельзя.

Уильям открыл дверь. Изнутри вырвалось тепло и запах вкусной еды. Джон нерешительно прошёл в дом. Большая комната, в которой все обедали, окружила его теплотой и погрузила в сказочный мир полумрака. Джон зажмурился, привыкая к темноте помещения. Окон было совсем немного и свет в основном давали лампы, тускло горящие на стенах. От этого предметы обретали гораздо больший размер и необычные мягкие очертания. Самым ярким пятном в комнате был большой очаг, который служил и для обогрева помещения, и для приготовления еды. Как раз сейчас на нём готовили что-то в большой кастрюле, из которой так вкусно пахло. От очага лучами солнца расходились длинные линии столов со стульями.

– Всем доброе утро, – прокричал Уильям.

Все кто работал на кухне вышли посмотреть на молодого человека, с которым будут теперь соседствовать. Воцарилась полная тишина. Женщины и мужчины рассматривали Джона, словно он был зверушкой в зоопарке. Под пристальными взглядами он безропотно шёл за Уильямом в свою комнату.

– Вот мы и пришли, – сказал отец Анны, показывая на дверь в конце большого зала. – Это будет твоё место проживания. Я надеюсь недолгое.

– Я тоже, – пробурчал в ответ Джон.

– Здесь твоя кровать, сменная одежда и принадлежности для гигиены.

– Кувшин и ведро? – удивился Джон.

Уильям не понял вопроса и с удивлением посмотрел на него.

– Туалет – это ведро? – Джон был на грани истерики.

– А что такого? – Уильям развел руками. Он явно не понимал, что так не нравится этому странному молодому человеку.

– А где обмываться? Принимать душ?

– Есть общая умывальня. Это я тебе отдельно покажу. Есть мужские и женские дни, но это после. Располагайся. Я пошёл. У меня ещё много дел.

Уильям с облегчением закрыл за собой дверь. Он не нашёл общего языка с Джоном, да и не очень то хотел. Он был здесь чужой, а после того как Анна узнала кто он, Уильям даже видеть его не мог. Как только он отошёл от двери, к нему сразу подбежали женщины с кухни с вопросами и расспросами.

– Он будет здесь жить? Он сказал кто он? Он сказал, как здесь оказался? – посыпалось со всех сторон на Уильяма.

– Тише! Тише, милые мои! – он попытался отстраниться от них, но не вышло – женщины плотно окружили его. – Он не вспомнил, как он здесь оказался. Он этого не знает.

– Бедный мальчик. Ему же очень страшно и непонятно всё.

– Да ничего он не бедный! – возмутился Уильям. – Он странный и всё.

– Ты слишком строг к нему! Ты и к Анне строг! Мы ведь понимаем, что он из другого времени к нам попал. Значит, там всё было по-другому. Лекарь сказал, что он очень испуган.

– Хватит бездельничать! Что вы как курицы раскудахтались? – раздражённо прокричал Уильям. – Скоро обед, а у вас ещё ничего не готово.

Он вышел из дома, хлопнув дверью, а на кухне всё ещё продолжались разговоры о новом жильце. Сам же Джон сидел на кровати в новой комнате и впервые в своей сознательной жизни плакал. Его охватило такое отчаяние и тоска по дому, что всё внутри стало пусто и темно. Он так захотел прижаться к матери или хотя бы услышать её голос. Он вспомнил свою сестренку и её задорный детский смех. Он вспомнил взгляд отца, когда тот победил на выборах и радостно трепал волосы Джона. И ещё почему-то он вспомнил Саманту. Он вспомнил её милую светлую улыбку, интонацию голоса и то как она поправляет непослушный выбившийся локон. Больше сдерживать рыдания Джон не мог. Он плакал беззвучно, лишь стон вылетал из его груди. Крупные слёзы стекали по щекам, и прижатая к груди подушка была уже мокрой. Джон сидел на кровати и качался вперёд-назад, заглушая свой отчаянный крик пустотой. Он не заметил, как прошёл весь день. К нему в комнату за весь день никто не зашёл и не поинтересовался как у него дела, никто не спросил хочет ли он кушать или может ему что-то нужно. Джону стало плохо от такого невнимания к нему, от полного одиночества и безысходности. Ему не с кем даже поговорить, потому что никто не знает и не понимает, что произошло с ним. Ему никто не подскажет, что ему делать, чтобы вернуться домой. А домой так хотелось! Джон снова взвыл от боли, сдавившей его грудь. Слёзы текли ручьём по щекам, не останавливаясь ни на минуту.

Уже совсем стемнело, и комната погрузилась во мрак. За стеной были слышны голоса людей, собравшихся на ужин. Было слышно, как они смеются и разговаривают, как обсуждают какие-то вопросы и спорят. А Джон был в тёмной комнате один. Он был один в совсем ему чужом мире, один среди людей. Он не вышел на ужин, потому что боль одиночества и тоски сковала его. Он всё ждал, что кто-нибудь войдёт в его комнату и позовёт к столу, но этого не произошло. Все как будто забыли про него. Наступила ночь, всё стихло и погрузилось в сон, а он всё так же сидел на кровати и ждал, когда всё прекратится, и он окажется у себя дома со своими родными людьми. Долгая ночь прошла незаметными бесшумными шагами, бросив тёмное покрывало на душу и сердце Джона. За всю ночь он ни минуты не поспал, даже не прикрыл глаза. Он был в чужом для себя мире, в чужом для себя времени.

Утро серой пеленой прокралось в комнату, осветив тёмную фигуру молодого человека. Он сидел всё в той же позе на кровати и с подушкой в руках. Его почти стеклянный взгляд был направлен в пустоту стены. Он не сводил глаз с несуществующей точки на ней. Джон ждал, когда всё изменится, и он вернётся обратно. В таком застывшем состоянии его застала Анна. Весь прошлый день девушка была с отрядом на охоте, поэтому зайти к Джону совсем не получилось, но то, что она увидела сейчас, повергло её в ужас. Она подошла к нему и похлопала по щекам, но никакой реакции не последовало. Анна потрусила Джона, но он сидел словно неживой. Сильное волнение охватило её, и девушка побежала за лекарем. Осмотрев его и немного подумав над странным состоянием, лекарь сказал:

– Он в сильной печали. Другого я ничего не нахожу. Я конечно дам ему успокоительный чай, но он не вылечит его душу.

– А что же может помочь ему? – Анна сильно волновалась.

– Он сам себе должен помочь прежде всего. Его состояние сейчас – это проявление слабости. Ему нужно принять действительность, а не замыкаться на себе.

– Он ел что-то вчера? – спросила Анна.

– Я не знаю, – виновато ответил Гарольд.

– А к нему заходили вчера? – Гарольд пожал плечами.

Лекарь напоил Джона отваром и с трудом, разжав его руки и освободив из цепких объятий мокрую подушку, уложил в кровать. Стеклянные глаза молодого человека смотрели в потолок, а по щекам стекали слёзы. Такое состояние лекарь видел впервые.

– Я не знаю чем ему ещё помочь!

Лекарь был напуган. Уильям, пришедший на помощь, тоже стоял в растерянности. Никто из них не понимал, что происходит с Джоном.

– Отец, почему вы бросили его? – возмущённо спросила Анна.

– Мы…Я всё ему рассказал, – оправдываясь, ответил Уильям.

– Он в чужом мире! Он совсем один, а вы не могли уделить ему время? – девушка негодовала.

– Да не должен я уделять ему время, после всего, что он натворил.

– Он ещё ничего не сделал! – резко сказала Анна. – А ты уже озлобил его против нас. Так может это всё из-за тебя?

– Анна! – Гарольд коснулся руки девушки.

– Извини, отец, – уже виновато сказала она.

– И ты нас извини, – ответил Гарольд. – Ты права и его не нужно было оставлять одного. Мы виноваты.

Анна посмотрела на Джона.

– Надо с ним подежурить несколько дней и подавать ему отвар, – сказал лекарь. – Я такое отчаяние вижу впервые и не знаю, что делать.

– Я останусь с ним, – сказала Анна.

– Ты будешь дежурить днём, – строго ответил Уильям. – Ночью буду дежурить я или Гарольд.

В комнате воцарилась тишина. Отвар уже подействовал, и Джон уснул крепким сном. Лекарь разливал по маленьким круглым чашкам оптимальную дозу сонного эликсира, колдуя над ними словно волшебник.

– Неужели все в прошлом были такие слабые? – тихо спросил Уильям. – Неужели он такой слабый? Я тогда не понимаю, как он мог сотворить такое!

Все в деревне уже знали, что незнакомец нездоров. Люди приходили к дверям его комнаты и предлагали помощь, но лекарь говорил им только спасибо. Чем они могли помочь? Состояние Джона было всем незнакомо. Как его вывести из него никто не знал. Давая успокоительный отвар, Гарольд понимал, что не помогает ему принять произошедшее, а только отодвигает встречу с действительностью.

Первый день и ночь прошли спокойно. Джона поили отваром, и он спал. Лекарь утешал себя мыслью о том, что если и не излечивается душа, то хотя бы тело не страдает. Всю вторую ночь Джон метался по кровати весь в жару, что-то бормотал, звал отца и плакал. Уильям влил в него столько успокоительного отвара, что можно было напоить им целую деревню, но ничего не помогало. Только под утро Джон успокоился и тихо лежал на кровати. Он не спал, а смотрел в потолок стеклянным взглядом.

Первые лучи солнца робко пробрались через окно комнаты, освещая застывшие фигуры в ней. Джон серым камнем лежал без движения на кровати, погрузившись в тяжёлый сон без сновиденья. Уильям застыл на стуле тёмной скульптурой, сморённый бессонной ночью. В комнате царила тишина. Джон приоткрыл глаза и сквозь сонную пелену увидел своего отца. Его радости не было предела. Наконец-то он дома! Вскочив с кровати и подбежав к нему, молодой человек сильно обнял того, кого посчитал своим отцом.

– Отец! Отец! Как я рад, что вернулся, – почти кричал он. – Я тебе расскажу такое, что ты не поверишь.

Уильям спросонья не понял, что происходит и тоже обнял Джона, прижав его к себе. Немного придя в чувства и разобравшись, мужчина несмело отстранил от себя молодого человека.

– Джон, это я – Уильям, а не твой отец, – очень робко сказал он.

Когда Джон наконец услышал эти слова, он снова впал в истерику. Уильям пытался его успокоить, но всё было тщетно. Джон метался по комнате, бил стену кулаком в ярости, опрокинул все чашки с отваром и кричал. Уильям с трудом поймал его, сжав в крепких тисках своих рук. Джон безвольно повис на них. Его тело содрогалось от рыданий, он что-то несвязно говорил и пытался вырваться. Уильям держал Джона как маленького ребёнка и гладил по спине, успокаивая вкрадчивым шёпотом. В комнату вбежал лекарь, его позвали женщины, пришедшие готовить завтрак и увидевшие весь этот кошмар. Он быстро затолкал в Джона какую-то смесь и дал запить водой. Через минуту молодой человек уснул на руках Уильяма. Мужчина заботливо положил его на кровать, укрыв одеялом.

– Надо что-то делать! – сказала одна из женщин. – Так нельзя. Ему нужно помочь!

– Что же мы сделаем? – грубо ответил отец Анны.

– Они правы: надо что-то делать. Он так с ума может сойти или натворить чего-нибудь, – задумчиво ответил лекарь. – Но я не знаю что делать!

– Разрешите мне попробовать? – спросила Анна. Девушка пришла сразу, как только по деревне пронёсся слух об ухудшении состояния Джона.

– Лекарь не может, а что сможешь ты? – воскликнул её отец.

– Пусть попробует, – заступился Гарольд. – Бывает и так, что помогает простое общение. Сегодня он проспит весь день. Мы с твоим отцом подежурим, а ты приходи завтра с утра.

Улыбка не сходила с лица девушки. Она так обрадовалась тому, что сможет попробовать помочь Джону! Что её влекло к нему, Анна не понимала, но чувствовала, что должна быть рядом. Девушка очень хотела вытащить из ямы отчаяния ставшего ей дорогим чужого человека. День тянулся очень медленно, испытывая её терпение. Анна несколько раз заглядывала в комнату к Джону и справлялась о его состоянии, но молодой человек всё ещё крепко спал. Отец и лекарь выставляли за двери нетерпеливую девушку, но она всё равно проникала в комнату к больному. От волнения уснуть Анна так и не смогла, проворочавшись всю ночь в кровати, и лишь только солнце вспыхнуло на горизонте, она отправилась в общий дом.

В комнате стоял стойкий запах травы и пота, печали и отчаяния. Анна открыла окно, впустив морозный воздух в маленькое помещение. Свежий ветер ворвался в комнату, всколыхнув пламя свечей, потрепав волосы Джона и погладив его по лицу. Молодой человек заулыбался и потянулся.

– Привет, – сказала ему с улыбкой Анна.

– Привет, – еле слышно ответил Джон. – Я всё ещё здесь?

– Ну я ведь тоже здесь.

– Ты здесь и жила до меня, – с печалью ответил Джон.

– Да. Жила. И ничуть об этом не жалею, – весело сказала девушка.

Джон печально вздохнул.

– Перестань. Всё не так плохо. Всё образуется. Лекарь говорит, что перемещение во времени – это не надолго. Это редкое событие, которое случается с избранными людьми.

– И что? Я должен радоваться этому? – с усмешкой спросил Джон.

– Я не вижу для печали повода. Пока тебе дали такой шанс, нужно им воспользоваться и с пользой провести время.

– Это как же?

– Нужно обследовать всё, узнать всё. Это же так интересно! Это как попасть в сказку, а потом всем об этом рассказывать. Я бы так время своё не тратила как ты.

– В смысле?

– Я бы не впадала в печаль, а узнавала тот мир, в который я попала. А ты решил пойти самым лёгким путём, хотя с виду такой сильный, – Анна сделала акцент на последних словах, чтобы подстегнуть Джона к действиям.

– И чтобы ты сделала на моём месте?

Анна положила перед Джоном полотенце и кусочек мыла.

– Что это? – удивился он.

– На твоём месте я первым делом бы помылась. Ты плохо пахнешь, – весело сказала девушка. – Тащите, – крикнула она кому-то за дверь.

В тот же миг в комнату въехал большой деревянный таз, наполненный водой и еловыми ветками. Пар и запах ели наполнили небольшое помещение. Джон несколько раз глубоко вдохнул приятный аромат. Молодые люди, вкатившие таз, пожали Джону руку, потрепали его по плечу и пожелали хорошего купания.

– Чего сидишь? Раздевайся и лезь в воду, а я пока сменю твою одежду и бельё, – Анна подтолкнула Джона к горячему тазу.

Джон окунулся в тёплую воду. Закрыв глаза, он погрузился в успокоительное блаженство воды и аромата. Мысли прояснялись в его голове, и слова Анны о том, что нужно всё узнать о том мире, в который он попал, не казались уже такими безумными. Он сидел в воде, натирался еловыми ветками и мылом, пил вкусный чай, оставленный лекарем, и думал. Действительно будет здорово рассказать потом всем о том, что он видел, даже книгу написать можно. Джон ухватился за эту мысль как за спасательный круг. Теперь всё будет замечательно! Джон уверенно это решил. В комнату вошла Анна с подносом в руках.

– Когда закончишь купаться, позови меня, чтобы мы убрали воду.

Джон довольно булькнул.

– Смотри, – он сделал из пальцев кольцо и запустил по комнате мыльные пузыри.

Анна звонко засмеялась.

– Вот это я понимаю, – сказала она. – Знаешь, я подумала, что сегодня и впредь ты будешь кушать со всеми вместе. Это полезно и для тебя, и для нас, – Джон согласно кивнул. – Сделай ещё пузырик пожалуйста, – попросила девушка, и разноцветный легкий шарик лопнул возле неё, осыпав мелкими каплями. Анна опять звонко рассмеялась. – Очень щекотно!

– Зато напоминает детство! – Джон снова запустил мыльные пузыри.

– Я пойду, – слегка смущаясь, сказала Анна.

Она растворилась в темноте коридора, оставляя Джона одного. Новая одежда пахла чистотой и травами. Новые чистые простыни манили к себе здоровым сном. Джон чувствовал, что печаль уходит из него с каждой минутой. Да, он очень хотел вернуться обратно, но пока это было невозможно Джон принял решение не быть слюнтяем, а набираться опыта этого мира. Каждый шаг в этом направлении давался тяжело из-за тоски по дому и родным, но Джон сдерживал себя, чтобы снова не начать истерику. Эта грань была так тонка и так остра словно лезвие бритвы. Балансировать на ней, держа равновесие, составляло большого труда, но Джон решил справиться. Ведь это же он – Джон Олдсен.

Анна позвала Джона из тёмного коридора. Молодой человек, чувствуя себя обновлённым и открытым для всего, шагнул на зов. В общем зале было много людей, стояли накрытые столы и вкусный аромат приятно щекотал рецепторы. Джон осмотрелся. Ему стало неловко и захотелось сразу забежать обратно в свою комнату и спрятаться как улитка в своей тесной раковине. Анна подошла к нему. Взяв за руку, девушка повела его за собой.

– Привет, Джон, – послышалось со всех сторон.

Джон только улыбался в ответ и кивал, ведь он не знал этих людей, и ему было стыдно, что его видели таким слабым и размякшим.

– Джон, пойдём на охоту? – спросил кто-то.

– Что вы пристали? Пойдёте. Всему своё время! – прокричала Анна.

– Садись с нами, – несколько молодых людей раздвинулись, чтобы дать Джону место за столом.

– Его ждет Уильям, – строго сказала Анна.

– Почему все так со мной любезны? – удивлённо спросил Джон.

– Потому что ты наш гость, – девушка тоже удивилась вопросу.

– Ну, наконец-то! – Уильям встал. – Я уж думал ты никогда не закончишь ныть!

– Папа! – рассерженно воскликнула Анна.

– Он прав. Я поддался слабости, – сказал Джон. – Спасибо тебе, что помогла выйти из этого и показала путь.

– Садись кушать, – смущаясь, ответила девушка.

– Я не очень хочу. Не понимаю почему, – его голос очень ослаб, и Джон даже сам испугался его звучанию.

– Садись. Попробуешь суп Беатрис, и аппетит появится сам собой, – задорно сказал Уильям.

И он оказался прав. Только первая ложка коснулась языка, как аппетит разыгрался не на шутку. Джон смёл всю тарелку супа и попросил ещё. Уильям озорным взглядом смотрел на юношу, наблюдая как он ест. Вскоре к ним подсел Гарольд и за столом начался оживлённый разговор. Уильям рассказывал что-то про последнюю охоту, а лекарь вставлял колкие замечания на эту же тему.

– Гарольд, у тебя теперь есть отличная замена! – наконец не выдержал Уильям насмешек лекаря. – Анна отлично справилась с твоей работой. Её пациент поправляется и скоро будет готов к охоте.

Гарольд только фыркнул на такое замечание.

– Я не умею охотиться, – вставил реплику Джон, но его никто не услышал.

Обед закончился уже давно, а люди за столом, где сидел Джон, всё не расходились. Уильям и Гарольд о чём-то спорили таком, чего не понимал молодой человек.

– Может, уделим время тому, зачем мы здесь? – с негодованием сказала Анна.

– Прости, дорогая, конечно, – Уильям посмотрел на Джона.

– Джон, мы все понимаем, что тебе не просто, и сочувствуем, – сказала Анна. – Никто из нас не хотел бы оказаться в такой ситуации.

– Спасибо, – Джон хотел показаться милым.

– Мы не знаем, сколько ты здесь пробудешь. Может вот сейчас, тебя время вернёт обратно, а может через день, – сказал Гарольд. – Но кое-что мы можем сделать.

– Что?

– Через несколько дней придёт корабль, и лекарь отправит провидцу дальних земель вопрос о тебе. Тот провидец более силён, и может быть он сможет нам что-то подсказать или помочь, – ответила Анна.

– Корабль? – Джон словно не услышал ничего остального. – Откуда корабль?

– С большой земли. Мы живём на острове, а есть ещё большая далёкая земля – континент, – вставил Уильям.

– А может мне сразу поплыть к провидцу? – оживился Джон.

– Он тебя не примет. Ему нужно написать для встречи, – ответил лекарь.

Джон грустно вздохнул.

– Не надо впадать в уныние. Ты жив! Ты с людьми. Это же здорово! – как можно более бодро сказала Анна.

– Я не впадаю. Вы правы – никто не знает на сколько я здесь. А я хотел бы за это время узнать как можно больше о вас, – сказал Джон. – Я хотел бы помогать вам. Научиться чему-то.

– Конечно! – радостно воскликнул Уильям. – Что ты умеешь делать?

– Играть в футбол и заниматься политикой, – Джон и сам понял, что это было нелепо, но другого он и правда не умел.

Уильям засмеялся.

– А полезное что-то можешь делать? Охотиться? Рыбачить? Строить?

Джон отрицательно мотал головой. Уильям тяжело вздохнул.

– Что же нам с тобой делать-то?

– Я буду выполнять любую работу, научусь охотиться, – воскликнул молодой человек.

Уильям без надежды посмотрел на него.

– Ну ничего. Мы сделаем из тебя мужчину, а не плаксу, – сказал он.

Джон только улыбнулся в ответ. Теперь каждый его день начинался с помощи на кухне. Он вставал рано, что на него было совсем не похоже. Помогал женщинам на кухне, что вообще выходило за все грани его прошлого поведения. Съедал тёплый пирожок с горячем чаем и обласканный всеми уходил на тренировку. Он учился стрелять из лука, метать ножи и топоры, но всё это получалось у него очень плохо. Дети, с которыми он тренировался, стреляли гораздо лучше. Неприспособленный к зимним условиям организм Джона быстро замерзал, пальцы не хотели тянуть тетиву или сжимать рукоятку ножа. Они словно замёрзшие сосиски не сгибались и не слушались его. Джон расстраивался и злился на себя. Там в своём мире ему не было равных, а здесь он словно неуклюжий мальчишка, утопающий в сугробах и спотыкающийся о любой камень. Уильям разочарованно смотрел на тренировки такого казалось бы сильного молодого человека.

– Не будет из него толку, – сказал однажды Уильям Гарольду.

– А ты помоги ему, – посоветовал провидец.

Мужчина задумался. «Зачем помогать тому, кто не достоин? Кто возможно скоро покинет это время?» – думал он. Но доброта и отзывчивость победили, перевесив чашу весов.

– Я вижу, что ты силен, но не так как мы, – однажды сказал он Джону. – Твоя сила бесполезна!

– Как это? – удивился он.

– В твоих руках есть сила, в твоих ногах есть сила, но ты не можешь её применять. Что это за мир такой, где сильный мужчина беспомощен?

– Нам не нужно было выживать. У нас всё было в магазинах, – постарался объяснить Джон. – Я занимался футболом, а для этого нужна сила, но другая. И я не привык к холоду. Я ни разу до этого времени не видел снег только в нете и на открытках.

– Где? – удивлённо спросил Уильям.

– В интернете…

– Я не знаю что это, – пожал он плечами. – Но с холодом я тебе помогу. Пойдём к Гарольду.

Лекарь дал Джону большую банку с не очень вкусно пахнущим содержимым.

– Что это? – поморщился он.

– Это жир с травами. Он очень хорошо защитит кожу от мороза. Намажь руки, лицо и ступни, и ты не замёрзнешь, – лекарь мазнул Джона по носу из банки. – Отличное средство. Давно бы сказал.

Средство действительно помогло, и Джону было уже не так холодно. Пальцы слушались, натягивая тетиву, а ноги не замерзали, превращая всё тело в ледовую скульптуру. Успех в тренировках не заставил себя ждать. И вот уже мальчишки, с которыми Джон тренировался, не смеялись над ним. Он перестал отставать от своих младших одноклассников и перешёл вскоре на индивидуальное обучение. С ним занимался лично Уильям. Теперь утро Джона начиналось не только с помощи на кухне. Уильям, чтобы придать молодому человеку устойчивости на снеге, заставлял его таскать вёдра, полные воды. Сколько было сначала пролито таких вёдер, Джон умалчивал, как впрочем, и отец Анны тоже, но тренировки дали свои результаты. Джон уже не спотыкался на снеге каждый раз.

– Анна, можешь достать мне кусок кожи и тряпки с нитками, – попросил Джон.

– Зачем тебе? – удивилась девушка. – Тебе нужна одежда?

– Нет. Я потом тебе покажу, – загадочно улыбнулся он в ответ.

Джон уже вполне освоился в деревне и познакомился со всеми её немногочисленными жителями. Он бросался на помощь каждому, кто звал его. Джон не стыдился любой работы. Он выполнял её ответственно, получая новый опыт и развивая новые навыки. В своих мечтах он уже рассказывал друзьям об этом мире. Хвастался что умеет стрелять из лука, метать ножи и колоть дрова. В своих мечтах он уже написал бестселлер о своём приключении и стал знаменитым писателем в своём времени.

Ранним морозным утром на горизонте показался корабль. Железный гигант, сохранившийся ещё со времён Джона, медленно шёл к берегу, едва качаясь на волнах. С самого утра вся деревня готовилась к его прибытию, мужчины носили на погрузочную площадку тюки и ящики. Женщины готовили обед и общий дом к приезду гостей. Как только был брошен якорь и спущен трап, работа на причале закипела. Большие мешки, привезённые с континента, относились в амбар. Огромные ящики складывались там же в стройные прямые ряды. Глиняные сосуды, запечатанные пробками, осторожно укладывались на полки. Мужчины работали слаженно, без шума и лишней суеты. Когда с разгрузкой было покончено, Уильям дал команду на погрузку обратной отправки. И снова по причалу забегали люди, унося груз в тёмные трюмы корабля. Джон во всём принимал активное участие, он как раз раскладывал в амбаре огромные мешки зерна, когда Уильям позвал его.

В общем доме за накрытыми столами обедали матросы с корабля. Их усталые угрюмые лица, нечесаные волосы и потрёпанная одежда вызвали у Джона лёгкое отвращение. «Неужели нельзя обмыться? – подумал он. – Ведь в океане столько воды!» За отдельным столом вместе с лекарем сидел прилично одетый мужчина. Он спокойно ел свой обед, искоса поглядывая на команду.

– Сэм, рад тебя видеть, – радостно сказал Уильям.

Сэм в ответ покивал головой, прожёвывая еду.

– Тебе уже Гарольд рассказал нашу просьбу?

– Да, – не отрываясь от чашки с супом, ответил капитан. – Он передал записку, – капитан был явно не в духе.

– Хорошо. Спасибо тебе, Сэм, – Уильям подтолкнул Джона.

– Спасибо, – испугано произнёс он.

Капитан опять покивал головой. Лекарь махнул рукой Уильяму, чтобы они ушли.

– Какие странные люди, – сказал Джон на улице.

– Да, – Уильям тоже был недоволен тем, как всё прошло.

– А можно узнать, как приплыл сюда корабль? На чём работают его двигатели? – полюбопытствовал молодой человек.

– Люди, которых ты видел, крутят его двигатель. Вот на этом он и работает.

Джон поморщился, не понимая как это можно сделать. К вечеру суматоха с кораблём утихла, деревня погрузилась в тишину и в привычное спокойствие, а огни корабля растворились в тёмной воде. Джон с пристани наблюдал за ними, пока ночь не потеряла их в своей темноте. Эти огни были его надеждой на помощь в возвращении домой. Джон ещё долго стоял на морозном ветру, пока весь не продрог. Он смотрел в чистое тёмное небо, усеянное сверкающими звёздами, дышал чистым морским воздухом и наслаждался тишиной. Возвращаться в комнату он очень не хотел, тоска по дому снова подступила к нему, накрыв волной печали. Джону так захотелось домой, до такой боли сжалось его сердце, что он застонал. Слёзы сами собой полились по щекам, превращаясь в замёрзшие хрупкие льдинки. Джон вздохнул, стараясь успокоить своё сердце и душу.

Он и не заметил, как уже мороз пробрался под куртку и холодными руками пробежал по коже. Джон вздрогнул и поёжился от холода. Он нехотя вернулся в дом, где полным ходом шла уборка после гостей. Прямо с порога его укутал вкусный запах выпечки, ставший для Джона олицетворением дома.

– Иди скорее нам помоги, – позвали его женщины. – Быстрее уберём, да будем все пить вечерний чай с булочками.

Джон повесил свою тяжёлую куртку ближе к печи, чтобы она просохла после пристани, и погрузился в работу. Натирая столы еловым раствором и покрывая их чистыми скатертями, он поймал себя на мысли о том, что раньше такого он и делать не стал, а теперь ему даже нравится!

– Нельзя заниматься мужику женским делом, – громогласно сказал Уильям, он только что пришёл и застал Джона за «женской работой».

– Чего ты выдумал! Он хороший мальчик и помогает нам, – набросились на него женщины из кухни.

– А ну тихо! – крикнул Уильям. – Раскудахтались! Завтра на охоту с нами пойдёшь, – Уильям ткнул пальцем в сторону Джона, – а то совсем станешь как они.

– Как так? Я ещё не готов, – испугано сказал молодой человек. – Я не умею хорошо стрелять из лука.

– Научишься. Всё с опытом приходит.

Комната наполнялась людьми. Они рассаживались за столы, наливали в кружки чай и разговаривали. Шум голосов заполонил всё помещение. Он волнами перекатывался от одного стола к другому, на миг умолкал и снова наполнял всю комнату огромной волной разговоров. Это было так необычно для Джона видеть живое общение между людьми. В его времени почти всё общение заменил интернет. Людей было много, но каждый был одинок. Джон погрузился в печальные мысли и не заметил, как подошла к нему Анна.

– О чём задумался? – спросила девушка.

Джон испугано посмотрел на неё.

– Умеешь ты подкрадываться, – переводя дыхание, сказал он.

Анна засмеялась.

– Это ты сильно задумался. Пойдём, попьём чай с пирогами, – она потянула его за руку к столу, где сидел отец. – Так о чём ты задумался?

– О том, что завтра иду на охоту, – обманул Джон. Он не знал, как объяснить Анне всё о чём он думал сейчас.

– Папа, это правда?

Уильям покачал головой. Кусок пирога не давал ему сказать ни слова.

– Я никогда не убивал животных. Я за защиту вымирающих видов, – Джон пытался избежать завтрашнего мероприятия. – Я не знаю, как всё делать.

– Ничего! Все в первый раз боятся. Охота сделает из тебя мужчину, а то на этой кухне ты размяк совсем, – Уильям рассмеялся.

В эту ночь Джон уснул сразу и даже ни разу не проснулся от страшных снов. Напротив, ему снился уходящий вдаль по спокойному морю корабль и огромные птицы небесно-золотого оперения, парящие в небе. Ещё было совсем темно, когда его разбудил отец Анны.

– Вставай. Охота не ждёт. Солнечный день короткий. Нужно успеть до темноты вернуться домой.

Он с улыбкой смотрел на молодого человека. Джон встал с кровати, еле раскрывая глаза и совсем не понимая, что сейчас утро или ещё ночь. Уильям подтолкнул его к двери.

– Давай собирайся. Ждём тебя на завтрак.

Джон ещё немного постоял, окончательно просыпаясь. За столом его ждали пять человек. Они уже завтракали, когда к ним присоединился Джон.

– Куда пойдём? – спросил Тед. – Может на дальний край? Там прошлый раз мы оленя поймали.

– Ну не знаю, – Уильям задумался. – Может на южный склон?

– А что там? Кроме зайцев ничего нет! – ответил ему Адам.

Джон внимательно слушал, заталкивая в себя еду. Так рано вставать он не привык, и мозг его ещё спал.

– Ну всё! На выход, – Уильям стукнул по столу. – Джон, держись меня.

Молодой человек только тяжело вздохнул. Прихватив снаряжение, охотники двинулись в путь. Рассвет только забрезжил на горизонте, а отряд уже далеко позади оставил деревню. Мужчины шли быстрым шагом, весело и громко разговаривали, слегка подшучивая над новичком. Джон не принимал шутки как что-то обидное, он и сам смеялся над ними. Ближе к полудню охотники достигли земли дальнего края.

Перед Джоном предстала вся красота нетронутого человеком места. Белоснежные деревья утопали в сугробах, бескрайняя белая равнина тянулась до самого горизонта.

– Как жаль, что у меня нет фотоаппарата, – воскликнул Джон.

– Чего нет? – не понял Майкл.

– Такой штуки, которая делает фотографии, мгновенные рисунки, – попытался объяснить он Майклу, но остановился, понимая, что не сможет.

– Мгновенные рисунки? – мужчина удивлённо вскинул брови.

– Да! Мгновенные рисунки.

– Хватит болтать. Соблюдаем тишину, – приказал Уильям. – Там олень!

Джон увидел красивое животное с благородной осанкой и грацией. Олень, ничего не подозревая, вышел из лесного укрытия прямо к людям.

– Всем приготовиться. Джон, будь начеку.

И охота началась. Бедное животное, пытаясь спастись от смерти, металось по лесу в поисках укрытия, но люди упрямо бежали за ним. Ноги оленя увязали в снегу и практически не слушались его от продолжительного бега, а люди подходили всё ближе и ближе. Наконец стрела Майкла пронзила его шею, и олень упал, окрасив кровью белый снег.

– Ура! – закричал радостно Майкл, и Уильям одобрительно похлопал его по плечу.

Но не одни люди охотились за бедным животным. Привлечённые голосами и погоней, за процессом следили волки. Запах крови только разыграл их и без того зверский аппетит. Они злобно смотрели на людей и добычу, всё ещё прячась за деревьями. Джон краем глаза увидел движение и замер, встретив злобный взгляд, нацеленный на него.

– Волки! – прокричал кто-то из мужчин.

Охотники оказались окружены огромными хищниками. Свирепые звери злобно скалились и рычали, они явно показывали своё превосходство в этой ситуации и не хотели отдавать добычу людям.

– Что делать будем? – испугано спросил Джон.

– Держись за мной и охраняй оленя, – приказал Уильям.

Волки не собирались отступать, несмотря на то что людей было больше. Но добыча была важна и для одних и для других.

– Убейте альфу, – сказал Джон. – Без него они не нападут.

– Ты что знаток волков?

– Нет. Я смотрел Дискавери.

– Опять непонятные слова. Лучше охраняй оленя, – разозлился Уильям.

Джон взял в руки нож. Всё внутри дрожало от страха, и руки тряслись без остановки. Он испугано смотрел на людей, стоящих спиной к нему и на волков, окруживших охотников. Словно по чьему-то приказу стая одновременно бросилась на людей. Только теперь Джон увидел, насколько эти волки были большие. Огромные размеры животных не укладывались у него в голове. «Волки должны быть гораздо меньше!» – чуть ли выкрикнул он. Ему почему-то вспомнился один из фильмов, где его любимый актёр сражался с волками. Чем закончился этот фильм, Джон не хотел вспоминать. Страх ещё сковывал его движения, но адреналин срывал скованность с сердца. Джон, приседая, топтался на месте возле добычи. Все остальные вели неравный бой с хищниками. В один миг над головой пронеслась тень ещё одного волка. Он ударил в спину Уильяма, и мужчина упал от неожиданности. Волк схватил его и стал трепать, словно куклу, пытаясь достать до шеи. Они скатились почти к самому берегу моря, подминая под себя ветки и мелкие кустарники. Уильям кричал от боли, терзающих его зубов. Защищаться мужчина просто не мог. Огромная туша давила на него сверху всей своей массой и не желала останавливаться. Отец Анны висел на волоске от смерти. Недолго думая, Джон с высоты склона прыгнул на спину волка, держа нож обеими руками. Адреналин захлестнул всё его сознание, сердце бешено колотилось, и глаза сосредоточились на цели. Джон упал на спину зверя и вонзил ему нож в голову. Чей-то крик потряс всю округу, и на миг воцарилась тишина. Джон услышал, как кровь пульсирует в его венах, и почувствовал её металлический привкус во рту. Он встал. В звенящей тишине было слышно, как падают капли крови с его ножа и утопают в густой шерсти поверженного волка.

– Джон, – сквозь звенящую тишину он услышал слабый голос Уильяма. – Джон!

Молодой человек пришёл в себя. Он освободил мужчину от тела и помог подняться. Весь в крови Уильям еле стоял на ногах, а ступив на правую ногу, сильно закричал от боли и снова упал.

– Что такое? – спросил Джон.

– Нога! – Уильям прикрыл глаза от боли, пронзившей всё его тело. – Я сказал тебе защищать нашу добычу. Иди к оленю, – строго крикнул он.

Джон поднялся по склону как раз вовремя. Ещё один хищник, вцепившись в тушу, пытался её унести. Джон крепко сжал нож и оскалил зубы. Хищник злобно зарычал и бросился на него. Стрела Оливера вовремя пронзила шею волка. Тяжёлое тело упало на Джона, сбив с ног всей своей массой, но не причинив вреда. Бой за добычу был окончен. Туши огромных волков лежали возле ног охотников.

– Ничего себе! – сказал Тед, переводя дыхание. – Это первый раз такое, чтобы волки нападали вот так.

– Значит, еды совсем нет. Вот и нападают.

– Нужно помочь Уильяму. Он, кажется, сломал ногу, – сказал Джон.

Спустившись к нему, он только подтвердил свою догадку. Джон вспомнил, как ломал ногу его друг, как врачи всё ему выравнивали, накладывали гипс, делали снимки. Он присутствовал при всём при этом и не отходил от своего друга ни на шаг. Это было очень давно в далёком, как ему сейчас казалось, детстве, когда Джон не был ещё таким высокомерным и самовлюблённым молодым человеком. Сама судьба готовила его к этому моменту, и Джон решил, что сможет всё исправить.

– У тебя сломана нога, – сказал он Уильяму. – Я тебе попытаюсь её выровнять и зафиксировать, но идти ты не сможешь.

– И что же нам делать? Ночевать в лесу? Нас порвут волки, – забеспокоились остальные охотники. – Скоро остальная стая будет здесь.

– Мы понесём его, – ответил Джон. – Снимите шкуры. Уложим на них Уильяма и оленя и понесём.

Джон обвёл всех взглядом.

– Чего стоим? – строго спросил он. – Шкуры сами себя не снимут, а идти нам далеко. Держите, – Джон протянул Уильяму небольшую толстую ветку.

– Зачем это?

– Я не знаю, будет больно или нет, а деревяшка защитит ваши зубы. Я в фильме такое видел.

Уильям сжал крепко её зубами. Джон сильно стянул фиксирующие ногу ветки, неприятный звук хруста костей заставил его поморщиться, а Уильям зарычал от боли. Повязка была готова, шкуры были сняты и охотники пошли с тяжёлым грузом домой. Попеременно меняя друг друга, они несли раненого человека и добычу. Увязая в снеге, мужчины торопились, как только могли. Идти было далеко, а темнота спускалась очень быстро. Вскоре лес погрузился в пелену теней и ночных звуков.

– Мы не успеем. Закроют ворота, – бубнил Уильям. – оставьте меня здесь и вернитесь домой.

– Нам нужно волноваться, чтобы мы не заблудились, а не что нам оставить. Лучше подумайте как подать сигнал, что мы идём, – сказал ему Джон.

– Огонь! Нужны факелы.

Четыре огненных сигнала прорезали темноту леса. Уильям всё бубнил о том, чтоб его оставили, а сами возвратились быстрее домой. Он ни на миг не замолкал, чем очень сильно раздражал окружающих. Отряд старался как можно быстрее оказаться в безопасности, мужчины все были сосредоточены именно на этом, а раненый им совсем не помогал.

– Может вы заткнётесь? – не выдержал Джон. – Вас никто не оставит! Это понятно? Лучше помолчите!

Уильям послушно замолчал. Наступила долгожданная тишина, и на Джона одобрительно посмотрели все охотники, ведь ни один из них не мог сказать таких слов своему старейшине. Темнота сгущалась, ночь неумолимо вступала в свои права, а до деревни было ещё очень далеко.

Анна бегала от одних ворот к другим. Уже совсем стемнело, а охотники ещё не вернулись. Сердце девушки вырывалось из груди, словно предчувствовало беду. Всматриваясь в темноту ночи, Анна почти плакала. Её слезы блестели под светом звёзд алмазными капельками, застывшими на щеках.

– Идут! – услышала она такие долгожданные слова и сердце бешено застучало.

Анна бросилась к воротам навстречу пришедшим. Когда она увидела, что кого-то несут, рыдания вырвались у неё из груди. Предчувствие не обмануло её. Девушка подбежала и почти бросилась на раненого отца.

– Папочка! Папочка! Что случилось? – сквозь слёзы спрашивала она.

– Нога сломана, – ответил Джон. – Но не переживай, скоро всё будет в порядке.

– Ты же не лекарь! Откуда тебе знать? – со злобой сказала девушка.

Лекарь осмотрел ногу Уильяма и виновато сказал:

– Будешь хромать.

Мужчина злобно стукнул по кровати кулаком и почти заплакал от обиды. Ведь этот приговор означал, что он становился обузой для всех, а Уильям не мог себе такого позволить.

– Подожди,– вмешался Джон. – Здесь нет ничего страшного. Перелом не открытый. Мы его зафиксируем, и уже скоро он сможет хорошо ходить.

Лекарь удивлённо посмотрел на него.

– Как это возможно?

– Как я понимаю, гипса здесь нет? Поэтому нужен плотник.

Уильям с интересом смотрел на лекаря и Джона. Что может мальчик, прибывший с другого времени, чего не может лекарь?

– Ему нужны противовоспалительные препараты, препараты от столбняка и желательно от бешенства, – всё никак не успокаивался Джон.

– Что это всё такое? Что такое столбняк? – лекарь пожал плечами.

– Откуда мне знать, – честно признался Джон. – Моему другу делали эти уколы, кроме бешенства – его волки не кусали. Есть что-то у тебя противовоспалительное?

– Конечно есть.

– Отлично. Ему сейчас именно это и нужно, а ещё промыть раны от волка и обработать от заражения.

Уильяма положили на стол, зажгли дополнительных свечей, чтобы лекарь смог хорошо промыть и зашить раны от зубов хищника. Джон тем временем прощупал ещё раз его ногу, убеждаясь, что кость нигде не выпирает и стоит на месте. Все манипуляции он проделал как тот врач, лечивший его друга. Теперь дело было за плотником. Джон рассказал, что именно за конструкция ему нужна. Срочность этой конструкции была огромна! Карл сделал всё, как поручил ему Джон. Деревянный лангет подошёл очень хорошо. Вместе с лекарем Джон зафиксировал его на ноге Уильяма и перевязал. Молодой человек довольно улыбался, чувствуя себя практически Богом.

– Откуда ты всё это знаешь? Ты умеешь лечить?

– Нет. Мой друг однажды сломал ногу, и врач делал всё то же самое. Я не знаю правильно ли я сделал, но надеюсь, поможет.

– Ты странный, – только лишь сказал Гарольд. – Что теперь?

– Ну теперь ему нужно несколько дней полежать и не тревожить ногу, – Джон рассматривал стеклянные пузырьки на полочке.

– А потом что?

– Через месяц снять лангет и пробовать ходить, – Джон и правда не знал что потом. Он перестал навещать своего друга уже на третий день после перелома. Дружить с больным ему стало не интересно.

Гарольд приготовил отвар для Уильяма, чтобы он уснул. Перемещать сегодня больного никуда не стали, и Джон напросился остаться ночевать здесь. Ему очень нравился запах трав и благовоний в доме и казалось что это помещение больше сближает его с возвращением домой, чем одиночество в своей комнате. Анна тоже осталась возле отца, а недовольный большим скоплением людей в своём доме лекарь ушёл спать в другое место.

Джон не мог сидеть спокойно и рассматривал всё что ему попадалось под руку. Большой фотоальбом, спрятанный между книг, заинтересовал его сразу, как только он бросился в глаза. Джон открыл его в надежде увидеть что-то интересное, но увидел только самого себя. Листая страницы, Джон всё больше и больше входил в оцепенение от увиденного.

– Что это? – с испугом спросил он у Анны. – Почему здесь всё про меня? Почему здесь написаны такие ужасные вещи?

Девушка подошла к нему, посмотрев в глаза, она спросила:

– Ты точно хочешь знать что произошло?

– Да! В этом скорее всего разгадка моего появления здесь.

Анна взяла альбом, и устроившись поближе к огню, пригласила Джона сесть рядом.

– Садись. Я всё тебе сейчас расскажу.

Джон сел. Свет свечей и треск дров напоминал ему праздник рождества таким, каким он его запомнил с детства, но сейчас было совсем не рождество и совсем не детство.

– В две тысячи сорок первом году тебя избрали президентом страны. В две тысячи сорок втором году ты развязал истребившую всё население Земли войну. Но началось всё с того, что в день твоего избрания президентом колледжа ты сотворил ужасные вещи.

Анна открыла альбом. С первых страниц на Джона смотрели Саманта, ребята из его футбольной команды и он сам. Джон поднял брови в немом вопросе. Анна перелистнула страницу. Заголовок статьи резанул Джона словно нож. «Зверское преступление сошло с рук сыну сенатора.» Прочитав её беглым взглядом, Джон воскликнул:

– Я не мог такое сотворить с ней! Она мой единственный друг! Я не мог!

– Но ты это сделал. И мало того, ты обвинил её в домогательствах и всю вину за изнасилование переложил на девушку, – сказала строго Анна.

Джон мотал головой, не веря тому что только что прочитал.

– Нет! Этого не может быть! – твердил он.

– Тебе сошло это с рук, а жизнь Саманты была разрушена и искалечена. Ты возомнил себя неприкасаемым и стал шагать через людей.

– Подожди! Я ещё не совсем отошёл от первого удара, – почти взмолился Джон.

– Так будет легче, если всё узнаешь сразу, – Анна без сопереживания смотрела на него. – Ты был самым молодым сенатором в истории страны. Но ты не был хорошим человеком. Ты вёл очень агрессивную политику, проводя программу исключительности нации. Ты подминал людей, корпорации под себя, если они не соответствовали твоей политике.

Анна тяжело вздохнула. Она листала альбом, показывая статьи и фотографии про него.

– В две тысячи сорок первом году тебя избрали президентом. В две тысячи сорок втором году ты запустил ядерные бомбы на Россию и Китай, – Анна замолчала. Ей было тяжело рассказывать всё это, но девушка чувствовала, что должна это сделать. – Все страны, имеющие ядерное и другое оружие, в один миг начали войну. Беспорядочного уничтожения не было. Били точно по целям, соблюдая все военные правила, но ты использовал ядерно-тектоническое оружие. Мало того, что погибло из-за этого очень много людей, изменился климат, началась ядерная зима, так ещё и твоё оружие изменило поверхность Земли до неузнаваемости. Уже не существует того облика планеты, к которому ты привык, и мы не знаем, как она сейчас выглядит.

Джон тяжело вздохнул.

– Я остался жив?

– Не знаю, – повела плечами девушка. – Знаю одно – на планете осталось очень мало людей. Ты уничтожил больше семи миллиардов человек. Так написано в последних статьях.

Джон молчал, переваривая информацию, свалившуюся на него. Разве он мог так поступить? Разве он мог так сделать? Реальность была такова, что всё сказанное Анной было правдой.

– Почему я так поступил? Есть ответ в альбоме на этот вопрос?

– Нет. Я не нашла причину твоей нелюбви к людям и миру.

– Я могу сам посмотреть альбом? – неуверенно попросил он.

– Конечно, – Анна пододвинула к Джону тяжёлую историю его жизни.

– Я могу попросить тебя налить мне чай? Мои руки совсем не слушаются меня, – Джон задумчиво смотрел на вырезки, кем-то аккуратно приклеенные к страницам альбома.

Анна молча поставила перед ним чашку с ароматным отваром, поближе пододвинула ещё одну свечу и ушла к отцу. Девушка понимала, что пережить такую информацию о себе Джон должен сначала один. Остаток ночи он провёл, листая альбом. Он читал статьи, рассматривал фотографии и думал. Он думал, что всё это ужасная неправда про него. Ведь он не такой человек! Но все вырезки говорили об обратном.

– Я не нашел причины всего произошедшего, – уже утром сказал Джон.

– Её нет в статьях. Может, она скрыта где-то в тебе?

– Я не плохой человек, Анна! Да, я заносчивый, я эгоист, но я не убийца! Я не мог так поступить.

– Однако этот мир существует из-за тебя,– Анна похлопала его по плечу.

– Ты знала кто я?

– Да. Я узнала тебя.

Джон опять замолчал. Он погрузился в свои размышления и снова, и снова перелистывал альбом, пытаясь найти там оправдание своих ещё несовершённых действий. «Мы – исключительная нация!» – начиналась почти каждая его речь. «Мы несём демократию всем странам! Только мы можем вершить судьбы народов!». Джон видел себя на трибуне, выкрикивающим эти слова с пеной у рта. Он погружался в воспоминания, которых ещё не было и видел, видел себя брызгающего слюной с трибуны ассамблеи ООН, видел как злоба охватывала его сердце и сжимала в чёрные тиски, видел, как нажимал ядерную кнопку, запуская смертельный гриб. Джон поморщился и съёжился от этих воспоминаний. Разве он мог быть таким? Разве этот безумный человек мог быть Джоном?

– Вы все злы на меня, так ведь? – собрав силы, еле слышно спросил он.

– Да. Ты разрушил мир. Ты заставил нас выживать в этом мире, а не жить спокойной жизнью в мире без войны.

Неприятный разговор прервал лекарь, вошедший в дом.

– Ты знал? – Джон строго спросил у него.

Гарольд удивлённо посмотрел сначала на Анну потом на него, потом снова на Анну. Девушка кивнула головой.

– Знал.

– Кто ещё знает?

– Отец знает, – ответила Анна.

– Что знает? – хриплым и ещё сонным голосом спросил Уильям.

– Знает кто я.

– Нас трое, обременённых твоей тайной.

– Тогда почему вы хорошо ко мне относитесь? Бросили бы замерзать в развалинах, – почти прокричал Джон.

– Когда мы нашли тебя, мы ещё не знали кто ты. Только здесь я смогла узнать тебя, – с улыбкой ответила ему Анна. – И почему мы должны к тебе плохо относиться? Да, это сделал ты. Да, ты развязал войну. Да, ты разрушил мир. Но это будущий ты, а не этот юноша, – девушка показала на Джона. – Если мы будем к тебе хорошо относиться, может ты не обрушишь свой гнев на этот мир?

– Все остальные тоже знают?

– Нет. Мы ещё не говорили им. Если честно, то я не знаю как люди отреагируют на эту новость, – ответил Уильям.

– Они меня возненавидят.

– Они и так тебя ненавидят, взрослого тебя. Так что… – Анна развела руками.

– Кто собрал весь этот альбом?

– Мне он достался по наследству от предыдущего лекаря, а ему от ещё одного. Так что никто не знает кто его сделал и как он оказался здесь, – ответил Гарольд.

– Я не нашёл в нём причины моей злобы. Почему я это сделал? Почему? – Джон сел снова за стол, он был очень расстроен и практически уничтожен такими новостями о себе.

– Мальчик, ты зря всё так близко воспринял, – попытался утешить его Уильям. – Ты ещё ничего не совершил. Ты можешь всё исправить!

Джон посмотрел на него глазами полными слёз. Что-то надломилось у него внутри, и Джон осознал всё, что сотворил с этим миром. Тяжёлая ноша смерти стольких людей и гибели целой цивилизации легла на него. Джон согнулся под её весом. Он вмиг повзрослел, взгляд стал таким глубоким и печальным. В один миг произошла перезагрузка всей его жизни. В один миг Джон стал старше на сотню лет.

– Спасибо, Уильям. Мне никогда не отблагодарить вас за своё спасение, а людям нужно рассказать кто я. Я не могу смотреть им в глаза и знать, что разрушил их мир. Пусть лучше они меня закидают камнями.

– Это ещё успеется. Вот корабль с ответом придёт, а там посмотрим.

– Мне нужно вернуться домой, чтобы предотвратить всё это. Я ответственен за всё, что произошло. Я должен всё исправить!

Уильям попытался встать, но Джон остановил его.

– Тебе ещё нужно месяц не беспокоить ногу. На неё нельзя наступать.

– И что же мне делать?

Но Джон снова погрузился в тяжёлые мысли.

– Пойдём, позавтракаем, и поможешь мне принести еду для отца, – попросила Анна.

– Не переставай тренироваться. И спасибо что спас меня и не оставил, – Уильям протянул руку Джону.

Молодой человек с улыбкой ответил крепким рукопожатием.

– Я не перестану тренироваться. Я хочу всё узнать и быть таким же как вы смелым и добрым.

За столом в общем доме расспросы посыпались на Джона и Анну. Как там Уильям? Как его нога? Как они спаслись от волков?

– Дайте спокойно поесть! – воскликнула Анна. – Мне ещё еду отнести надо, а вы с расспросами напали.

– Пусть расскажет всё. Нам же интересно! – не успокаивались люди, и Джон рассказал им страшную историю о том, как охотники справились с огромными волками.

Он много чего приукрасил и выставил как сказку с интересными и захватывающими сценами, но Джона слушали с открытыми ртами и верили каждому слову даже те, кто был там с ним.

После завтрака Уильяма перенесли в его дом, а Джон нарисовал Карлу костыли, которые нужно сделать для больного. Анна погрузилась в заботу об отце, а Джон в тренировки.

Вечером, когда уже почти все спали, к Джону постучали в дверь. Удивлённый происходящим он выглянул в коридор. За столом сидели молодые люди и весело разговаривали о чём-то.

– Иди к нам, – позвал его Адам. – Посидим, выпьем чего-нибудь крепкого.

– Конечно! – Джон обрадовался вырваться из одиночества.

Молодые люди, распивая крепкий напиток, весело рассказывали о своих приключениях на охоте, рыбалке и в личной жизни. Они смеялись и добродушно подшучивали друг над другом, не нанося никаких обид. Джон смеялся вместе с ними, слушая весёлые рассказы. Ему так было спокойно в их обществе! Он забыл о том грузе, который водрузил на себя, и наконец-то смог расслабиться.

– Джон, а что у тебя интересного было в твоей жизни?

Действительно что? Джон не знал. Ничего интересного кроме лжи, политики и снова лжи он не помнил. Ничего! Ничего что можно было бы рассказать этим простым и открытым людям.

– У меня ничего не было такого в жизни, – скромно сказал он.

– Не может быть! В твоём времени и не было интересного?

– Нет. Интересное конечно было. Вот к примеру, у моего друга… – и Джон рассказывал сюжеты фильмов, какие приходили ему на ум.

Такие вечера с алкоголем были очень редкими. Чаще всего люди вечерами пили все вместе чай и общались. Просто общались друг с другом. Джон тоже принимал участие в таких беседах. Ему безумно нравилось находиться в обществе людей, ставших ему уже родными. Он наслаждался атмосферой общности. И теперь окончательно утвердился в своём выводе: в его времени между людьми не было общения, простого человеческого общения.

– Ты опять весь в мыслях? – спросила его Анна.

– Да, – Джон улыбнулся.

– Сколько можно думать?

– Я не знаю, – Джон опять ушёл в себя.

– О чём ты думаешь? – теребила его Анна.

– Я понял что в моём времени все люди были одиноки!

– Как это?

– Никто практически ни с кем не общался. Был сам по себе. Такого общения как я вижу здесь не было. Дружбы настоящей не было. Всё погрязло в материальном. Всё скрылось в темноте денег.

Анна удивленно смотрела на него.

– Как такое может быть? Твоё время было таким совершенным! Было столько всего облегчающего жизнь!

– Да. Материальное взяло верх над людьми. За крутой гаджет продавали детей, любовь, родину, – сказал Джон с сожалением. – Я смотрю на вас всех – вы такие открытые! Вы такие настоящие!

Анна не знала, что сказать. Ей не очень верилось в то, что говорил Джон. Она мало знала про его время, практически ничего не знала, но то что он говорил, пугало её.

Джон целыми днями тренировался уже со взрослыми охотниками, отрабатывая удары и стрельбу из лука. Его усердие не проходило даром и с каждым днём у Джона получалось всё лучше и лучше. Вечерами, когда он оставался один, Джон шил мяч для игры в футбол. Тщательно вспомнив все его параметры, он сделал отличный мяч из принесённых Анной обрезков кожи и кусочков тканей. И вот когда мяч был готов, Джон с мальчишками расчистил центральную площадь от снега и занялся с ними тренировкой уже в футбол.

Весёлые и разгорячённые они играли, быстро освоив все правила. Джон бегал с ними, активно принимая участие в игре. На это шумное мероприятие вышла смотреть почти вся деревня, и вскоре появились активные болельщики среди мужчин. Посыпались поддержки и ругательства на нерасторопность, подсказки и возгласы о том, что кто-то делает неправильно. Игра вовлекла в себя всё население и никого не оставила равнодушным. Уже под конец матча Джон упал в сугроб на спину, спасаясь от усталости, но на него тут же повалились дети с шумом и гамом. Всю эту весёлую кучу пытались растащить родители по домам, кому-то с успехом это удавалась, а кто-то и с третьего раза не мог оторвать ребёнка от Джона.

– Джон, тебя отец зовёт, – сказала Анна красному от снега и игры молодому человеку.

Выкарабкиваясь из весёлой кучи детей, Джон ещё больше смеялся, пытаясь освободиться из их цепких рук. Таким разгорячённым и весёлым он предстал перед Уильямом. Возле отца Анны стояли тренер Марк и Тони – второй по значимости человек после Уильяма.

– Джон, что за весёлая игра?

– Это футбол. Я играл в него дома.

– Отличное занятие для детей, – Уильям покряхтел, переминаясь на кресле. – Тренировки твои проходят хорошо, мне Марк сказал. У тебя уже довольно хорошие успехи даже при стрельбе из лука.

– Стараюсь. Мне многое нужно освоить.

– Мы подумали, что твоя игра с ребятами может быть постоянной, если ты не против.

– Тренировать их?

– Да. Игра эта на развитие ловкости и скорости – навыки, которые нужны для выживания, – Уильям покивал головой, соглашаясь с Тони.

– Я только за!

– Хорошо. Ты тренируешь ребят своей игре, а тебя тренируют к охоте. И осваиваешь практику, заменяя меня на ней пока я, – Уильям замолчал, подбирая нужное слово.

– Выздоравливаешь,– подобрал за него Джон.

– Да, – мужчина вздохнул.

– Хорошо. Я согласен.

И снова дни полетели за днями в ожидании корабля. Тренировки сменялись охотой, охота сменялась тренировками. Джон перестал считать дни, с головой погрузившись в жизнь деревни. Он словно родился заново, узнавая этот мир и принимая активное участие в его развитии. Джон уже отлично владел топором и ножом. Его брали на охоту уже не как новичка, а как более опытного охотника. Он практически заменил во всём Уильяма кроме управления деревней. Спустя месяц после перелома отец Анны уже ходил на костылях, которые ему сделал Карл по рисунку Джона. Он уже отлично чувствовал себя, и Джон снял с него лангет. Как ни странно, но кость срослась правильно. На ноге не было ни единого искривления, и Уильям уже разрабатывал ногу, стараясь на неё наступать и двигать.

Джон давно уже не брился и отращивал бороду как все мужчины в деревне. Во-первых, борода защищала лицо от холода, а во-вторых, придавала более мужественный вид. Джон всё более и более становился неотличим от жителей деревни. Глядя на себя в зеркало, он не видел уже того испуганного мальчика, попавшего в другой мир, на него смотрел мужчина с добрыми, но грустными глазами.

Прошло почти два месяца, как приплывал корабль, и жители деревни ожидали теперь его возвращения. Джон тоже ходил на пристань и смотрел в синюю даль моря. Он всё ещё очень хотел вернуться домой в своё время. Он очень хотел понять, что его подтолкнуло к таким поступкам. Холодный морской воздух пробирал насквозь, проникая сквозь меховые одежды, но Джон высматривал заветную точку на горизонте. И когда она наконец появилась, его сердце забилось словно птица в клетке, щёки покрылись румянцем от возбуждения, и Джон еле сдерживался, что бы ни закричать от радости.

Корабль встал у пристани, и деревня оживилась, готовая к приёму грузов. Мешки с зерном кидали на свои плечи и уносили в амбар все свободные мужчины. Тюки с ещё чем-то выгружались туда же. Джон работал наравне со всеми, хотя ему было сложно сдерживать свои эмоции. Он видел, что капитан пошёл в общий дом, что к нему поспешили лекарь и Уильям. Джон ждал, но его всё не звали. Нетерпение и эмоции взяли над ним верх, и Джон, не выдержав, пошёл сам на встречу.

Как и прошлый раз за столами обедали моряки с корабля. Они не обращали внимания вообще ни на кого, ведь это был их шанс хорошо отдохнуть от тяжёлого труда на корабле. Капитан, как и прошлый раз, сидел отдельно от своих людей в компании лекаря и Уильяма. Они о чём-то оживлённо разговаривали, активно жестикулируя. Уильям увидел Джона и рукой поманил за стол, не прерывая беседу.

– Я тебе в сотый раз говорю, Сэм, это не возможно. Море не может светиться, – громко говорил лекарь.

– А я тебе говорю, что может! Я плаваю уже не первый год и даже не десять лет, а гораздо больше. И такое видел впервые. Что-то меняется, – капитан допил кружку тёплого напитка. – Море уже не то что прежде. Оно словно живое стало. Словно понимает нас.

Джон удивленно поднял брови, не понимая, о чём идёт речь.

– Вот ты, – Джон посмотрел на капитана. – Ты был в море хоть раз?

– Нет, – ответил чуть слышно Джон. – Я плавал только в бассейне.

– Где? – удивились все мужчины за столом.

– Ну, в таком искусственном водоёме, который люди делают сами, чтобы поплавать, – попытался объяснить Джон, но видя, что его не понимают, просто добавил. – Большой таз для плавания. Очень большой таз.

– Откуда, говоришь, он к вам попал? – спросил капитан у лекаря и Уильяма.

– Сами не знаем где такие тазы могут делать, – чуть с усмешкой ответил Уильям. – Ты был по нашей просьбе у провидца?

– Держите, – капитан положил на стол письмо.

Джон с любопытством и нетерпением заёрзал на стуле. Лекарь вскрыл печать и прочитал несколько строк, составлявших письмо.

– Что там? – не выдержал Джон.

– Провидец просит, чтобы ты к нему приехал. Он не может помочь на расстоянии.

– Я могу поехать? – Джон с надеждой посмотрел на Уильяма.

– Что скажешь? – в свою очередь обратился тот к лекарю.

– Мы поедем вместе. Тем более мне нужны кое-какие снадобья и советы не помешают, – ответил Гарольд.

– Сэм, возьмёшь пассажиров? – спросил Уильям.

– Возьму, конечно, – добродушно ответил капитан.

Джон приободрился.

– Что мне взять с собой? Что я могу взять? – спрашивал он.

– Вам на сборы три часа, пока мы всё укладываем и отдыхаем, – сказал капитан. – Ждём вас на борту.

Джон подскочил с места и заметался вокруг стола, не зная, что делать.

– Остановись ты, – строго сказал Уильям. – Сейчас тебе Анна всё соберёт. Успокойся.

Но Джон не мог успокоиться. Он практически плясал от счастья и от появившейся надежды на возвращение.

– Ты же понимаешь, что ничего может и не быть? – спросил Гарольд, видя радостное состояние молодого человека. – Он может и не помочь тебе.

– Я понимаю, но не хочу в это верить, – ответил Джон.

Анна собирала его рюкзак, подробно объясняя, что туда положила и зачем, но видя возбуждённое состояние юноши, бросила затею с объяснениями. Джон сидел как на иголках, дожидаясь прихода Гарольда. Он не знал, куда себя деть и чем занять время до его прихода. Когда, наконец, в комнату вошёл лекарь, Джон подпрыгнул от радости.

– Скорее. Скорее, – торопил его Джон.

– Успокойся. Время ещё есть, – остановил его Гарольд. – Не спеши и не беги. Время торопить нельзя.

Они вышли из комнаты, в которой Джон прожил больше двух месяцев. Он вдруг остановился, понимая, что может уже сюда и не вернуться, если провидец ему поможет. Джон замер в проёме двери, нерешительно смотря на лекаря.

– Что-то не так?

– Всё нормально, – еле слышно ответил молодой человек.

Он осмотрел своё пристанище ещё раз. Он запомнил каждую дощечку в этой комнате, каждый камешек и кирпичик. Джону вдруг так не захотелось покидать это место. Он так привязался к нему и сделал практически своим домом в сердце. Выйдя в общую комнату, Джон остановился ещё раз. Его провожали все женщины, работающие на кухне. Они по-матерински смотрели на него и плакали.

– Вот возьми, – в руки Джона лёг тёплый мешочек. – Это пирожки. Ещё тёплые. Покушаешь в дороге.

– Спасибо вам всем! Спасибо! – Джон сам растрогался от такого расставания.

На улице его ждали дети, которых он тренировал. Они окружили его, и перебивая друг друга, говорили прощальные слова. Джон старался их всех обнять и прижать, уделить внимание каждому, но ребята не хотели его отпускать.

– Хватит нас задерживать! – вмешался Гарольд. – Мы должны идти.

Вся шумящая толпа ребятишек последовала за Джоном на причал. Уильям и Анна уже ждали их здесь.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Джон.

– Я еду с тобой! Тебе нужна помощь и поддержка.

– Со мной будет Гарольд.

– Этого мало!

– Я не могу взять тебя. Это очень опасно. Я ведь даже не знаю, поможет ли он мне, – возмущался Джон.

– Моё решение не обсуждается.

Уильям подошел к нему и Анне. Он обнял их и сказал:

– Оберегай её и не давай в обиду никому. Держитесь всё время вместе и не теряйте друг друга из вида.

– Спасибо тебе большое, Уильям! За всё спасибо.

– И если что-то пойдёт не так, возвращайся обратно. Тебе здесь будут рады, – по-отечески сказал мужчина.

Они ещё раз обнялись.

– Береги себя и Анну, – Уильям вытер слезу, скатившуюся по щеке.

– Всё будет хорошо, – уверенно сказал Джон. – Передай всем в деревне от меня спасибо. Огромное спасибо.

Джон поднялся по трапу на палубу. С её высоты на деревню открылся замечательный вид, который Джон постарался запомнить. Он снова пожалел о том, что у него нет фотоаппарата, чтобы запечатлеть такую красоту и великолепие. Корабль неторопливо отходил от берега. Джон и Анна ещё долго смотрели в сторону скрывающегося острова, пока капитан не позвал их к себе.

– У меня на корабле бездельников нет, – строго сказал он. – Ты марш на кухню,– обратился он к Анне, – а ты будешь на подхват.

– Где Гарольд?

– Ему одному позволено ничего не делать, кроме как лечить людей, если понадобится.

Джон спустился в моторный отсек. Шума работы двигателя, который он ожидал услышать, не было. Вместо этого звучал ровный такт, отбивающий шаги. Два десятка мужчин неспешным шагом вращали гребные валы винтов. Самого двигателя в отсеке давно уже не было. Его разобрали из-за ненадобности. На его месте была простая конструкция, позволяющая управлять винтами, используя человеческий труд. Монотонность вращения иногда нарушалась командами капитана, раздающимися из трубы в потолке. Налегая то на один винт, то на другой, мужчины заставляли маневрировать тяжёлый и большой корабль. Человеческой силы не хватало для того, чтобы корабль шёл с большой скоростью, поэтому даже самые маленькие расстояния преодолевались довольно долго.

Джон периодически сменял одного из мужчин, давая им больше отдыха. Теперь он понимал, почему они такие неопрятные и суровые. В этом помещении с человека сходило семь потов, и во время отдыха было вовсе не до красоты и гигиены. Джон падал замертво после своей смены и засыпал, едва коснувшись подушки. Зато он теперь мог похвастаться стальными мускулами на руках и ногах, рельефно выделяющимися из-под одежды.

В один из многочисленных однообразных дней Джона позвали на палубу. Рыбак сильно поранился и теперь нужно кому-то ловить рыбу для питания команды. Капитан приказал Джону заняться этим. Под присмотром старого рыбака Джон осваивал искусство рыбалки. Дни текли медленно и с каждым днём его мастерство улучшалось. Он целыми днями проводил на палубе всё своё свободное время. Ловля рыбы давала возможность Джону побыть наедине самим с собой, подумать о том что случилось, и о том что он узнал.

Джон решительно хотел вернуться в своё время, но хотел ли он перемен для этого мира, Джон ещё не понимал. Он не понимал почему всё это произошло, почему он так поступил. Каковы были его причины для уничтожения мира? Что подтолкнуло его на это? Об этом нигде ни слова не было сказано, и это заставляло Джона сомневаться в том, что именно он сошёл с ума и нажал ядерную кнопку. Видимых причин для этого у Джона не было.

Ловля рыбы успокаивала беспокойный разум молодого человека, приносила ему покой и равновесие. Рыба ловилась отлично, и не было долгих томительных часов ожидания, так ненавистных многими рыбаками. Принося улов на камбуз, Джон виделся с Анной. Они обменивались парой фраз и снова погружались в работу. Джон очень полюбил своё новое занятие и не переставал ловить рыбу даже ночью. Он любовался красотой безбрежности океана и близостью звёзд, огромной луной, зависшей в небе, и стаями рыб, сверкающих под водой.

В одну из ночей Джон увидел китов. Эти огромные животные плыли так близко к кораблю, не боясь его. Они испускали фонтаны воды и играли друг с другом. Их темные огромные фигуры переливались в лунном потоке то исчезая, то появляясь вновь. Джон побежал за Анной. Он выволок уже спящую девушку на палубу, чтобы она посмотрела на красивых животных. Анна замерла, увидев китов.

– Они не опасны? Так близко с нами, – спросила девушка.

– Думаю, что не опасны. Правда они очень красивы? – восхищался Джон.

– Очень, – сказала Анна.

– В моём времени их почти не осталось. Их истребили люди ради чего-то там не знаю точно. А здесь они в полной безопасности от людей, – задумчиво сказал Джон.

– Знаешь, когда ты вернёшься в свой мир, я хочу, чтоб ты его сделал лучше. И я смогла бы увидеть китов тоже, – горячо сказала Анна.

Джон обнял её.

– Я очень постараюсь.

Корабль давно оставил позади стаю больших животных, а Джон и Анна всё ещё стояли на палубе под звёздами. Тёмная морская гладь блестела мириадами алмазов под светом луны. Вода сливалась с небом, а небо с водой, и уже было не понятно где начинается небо и заканчивается вода. Джон и Анна попали в звёздную сказку. Они стояли и любовались красотой ночного моря под низкими звёздами. Джон поднял руки, пытаясь достать до них, и сам себе засмеялся. Анна с удивлением посмотрела на него.

– Хочешь, я подарю тебе звезду? – спросил весело Джон.

– Звёзды не дарят. Это невозможно.

– У нас возможно! Для тебя возможно! – Джон поднял девушку на руки и закружил.

Его переполнили чувства, которых он раньше не замечал в себе. Джон поставил Анну и нерешительно посмотрел на неё. Что он к ней чувствует? Что она чувствует к нему? Джон терялся и пугался одновременно. Анна тоже с испугом смотрела на него. Неловкая ситуация заставила молодых людей подальше отойти друг от друга.

– Смотри! – Анна позвала Джона.

Её внимание привлекла вода, засиявшая ярким голубым почти неоновым светом. Едва колыхаясь на маленьких гребнях волн, свет растекался по воде всё больше и больше, пока не залил почти всё море.

– Что это? – спросила Анна.

– Я не знаю, – Джон подошёл к девушке поближе и увидел, что она дрожит от холода. – Ты замёрзла! – строго сказал он.

– Немного, – Анна поёжилась.

Джон снял с себя куртку и надел её на Анну.

– Без возражений! – сказал он, пытающейся что-то сказать девушке.

Он обнял её и прижал к себе, согревая своим теплом. Джон уткнулся в макушку Анны и закрыл глаза, наслаждаясь ароматом её волос. Ему впервые в жизни было спокойно рядом с кем-то, впервые в жизни он почувствовал рядом с собой близкого человека. Они простояли так очень долго две тёмные фигуры на фоне неонового моря, пока Джон не почувствовал, что Анна почти уснула в его руках. Он проводил девушку в каюту, а сам вернулся к рыбалке, ведь утром нужно что-то есть морякам. Куртка всё ещё хранила тепло и аромат Анны, и Джон закутался в них. Он ещё раз поднял руки к звёздному небу и засмеялся. Что-то совсем новое поселилось в нём, совсем неизвестное, но очень приятное. Джон старался как можно дольше удерживать это ощущение внутри себя, сберечь его тепло.

За целый месяц плавания Джон так и не увидел Гарольда, хотя слышал, как моряки говорили о нём, о его помощи им. А после ночного свидания и Анна стала избегать Джона, ссылаясь на усталость. Застывая тёмной фигурой на палубе, Джон в одиночестве и молчании проводил оставшиеся дни. Вскоре на горизонте показалась земля. Целый месяц пролетел за занятиями и трудами. Целый месяц Джон думал о возвращении в своё время. Он засомневался в том, что оно так необходимо ему. Ему всё больше и больше нравилось здесь. Приближаясь к земле, он немного даже расстроился от того, что может вот сейчас его отправят обратно, и он больше никогда не увидит этой красоты, больше никогда не вдохнет воздуха свободы и счастья, больше никогда не увидит Анну. Джон удивился последним мыслям, так внезапно посетившим его, но образ девушки, возникший перед ним, заставил вспомнить её запах и улыбнуться.

Корабль замедлял ход и вскоре миновал высокие тёмные скалы, защищающие бухту. Пролив между ними был небольшой, и бухта оставалась хорошо укрытой от морских ветров. Сам город располагался прямо в скале, нависающей над водой. Люди прорубили в ней пещеры улиц и домов, надёжно спрятавшись от всех невзгод. У подножия скалы на деревянных настилах расположился рынок цветными палатками с шумными торговцами. Прямо от него в морскую гладь бухты выходил длинный деревянный причал, позволяющий пристать не только одному кораблю. Как только борт корабля коснулся причала, капитан дал сигнал полной остановки двигателя. Тяжело вздохнув, корабль остановился, шумно уронив якорь в воду.

На палубу вышли Гарольд и Анна. Джон обнял лекаря как родного человека, которого не видел очень давно. Неловкость встречи с Анной была настолько очевидна, что лекарь спросил:

– Вы что? Поссорились?

– Нет, – буркнул Джон.

– Не задерживайтесь в городе больше трёх дней, – прокричал им капитан, – если хотите вернуться обратно, или пришлите весточку.

Гарольд махнул ему рукой.

– Я еду обратно! Без меня не уходи!

С причала на корабль как муравьи сбегались люди. Одни разгружали мешки, привезённые с острова, другие спускались на нижние палубы для уборки или мелкого ремонта. Капитан строгим громогласным голосом успевал командовать и матросами, и набежавшими ремонтниками. Его голос был слышен далеко за пределами корабля, отражаясь эхом от скал.

Суета работ на судне осталась позади, и Джон уверенно шагал по деревянному причалу, следуя за Гарольдом. Шумный рынок сразу поглотил, едва путники ступили на его площадь. Людской гул, предлагающий свои товары, не умолкал ни на минуту. Товары сменялись один за другим, создавая калейдоскоп красочного разнообразия. Гарольд вёл Анну и Джона через весь цветной балаган рынка к лестнице, спрятанной за выступом. Вырубленная прямо в скале, она круто взмывала вверх потёртыми ступенями и скрывалась за поворотом. Джон еле успевал за лекарем, цепляясь за стены и боясь, что упадёт, а Гарольд легко поднимался, шагая по крутым ступеням.

Лестница сменилась площадкой перед входом в одну из улиц города. С неё открывался дивный вид на бухту и рынок внизу.

– Ничего себе крутизна! – воскликнул Джон.

– Не отставай! – сказал Гарольд и скрылся в проёме, уходящем вглубь скалы.

Каменный коридор освещался многочисленными тусклыми лампами, висящими на стенах. Их неяркие огни уходили в глубину города, причудливо разбрасывая вокруг себя бесформенные тени. На тротуарах, расположенных с двух сторон улиц, кое-где разместились небольшие лавки с продуктами и различными товарами. По улицам разъезжали повозки, запряжённые маленькими пони, и большие тележки с различными грузами. Жизнь в самом городе кипела, так же как и на рынке возле причала.

– Как построили этот город? – спросил Джон. – Это как же прорубили в скале такие помещения?

– Не знаю как. Этот город очень давний. Говорят, он был ещё до войны, – ответил Гарольд. – Нам сюда, – и он повернул в переулок.

Джон и Анна скрылись за ним в сумраке городского тоннеля. Лекарь остановился возле двери с большим оранжевым фонарём. Немного постояв и успокаивая своё волнение, Гарольд толкнул дверь рукой и вошёл в помещение. Сильный запах благовоний и чего-то очень вкусного сразу взбудоражил все рецепторы вошедших. Джон несколько раз сглотнул слюну, обильно отделившуюся из-за запаха, и попытался глазами найти источник. Зазвенели колокольчики, отгораживающие комнату от прихожей, и в проёме двери появился человек. Он был одет в яркое синее кимоно с золотой вышивкой. Его глаза, обведённые золотисто-синими стрелками, смотрели пронзительно глубоко, пробираясь прямо в душу. Открытое лицо без бороды и высокий тугой хвост длинных волос делали его образ ещё более загадочным и необычным.

– Здравствуй, Гарольд, – сказал мелодичным голосом мужчина. – Давно я тебя не видел. Всегда рад твоему приезду.

– Здравствуй, Соломон.

Мужчины поклонились друг другу.

– Это тот о ком я тебе писал, – лекарь подтолкнул Джона вперёд.

Молодой человек, спотыкаясь на ровном месте, подошёл к провидцу. Соломон внимательно посмотрел на него и сказал:

– Давайте пройдём в комнату. Нам не зачем стоять в дверях.

Колокольчики зазвенели, пропуская сквозь себя людей. Липкий тяжёлый воздух комнаты наполнил лёгкие ароматами благовоний и жизни. Он серым дымом окутал вошедших, прилипнув к их одежде и коже. Джону захотелось немедленно открыть окно и вдохнуть свежего чистого воздуха, но ни одного окна в комнате не было. Соломон сел на ворох подушек и показывая на пол, застеленный некогда пушистым ковром, сказал:

– Присаживайтесь. Вы, наверное, устали. Располагайтесь удобнее.

Анна, стесняясь, присела на край ковра, Джон расположился недалеко от неё, а Гарольд упал на спину, раскинув руки и ноги.

– Хорошо у тебя, – сказал он. – Спокойно.

– Сегодня нет людей, – Соломон резко встал и подошёл к Джону.

Он несколько раз обошёл его, а затем, положив руку на его голову, стал что-то бубнить невнятное.

– Что он делает? – спросила Анна у Гарольда.

– Тс-с! Не мешай! – отмахнулся он.

И девушка замерла с удивлённым взглядом. Через несколько минут Соломон отошёл от Джона в лёгкой задумчивости.

– Ты прав, Гарольд. Он не из нашего времени. Он из прошлого.

– Ты сможешь его вернуть?

– У него очень тяжёлая энергетика, – как будто не замечая вопроса, говорил провидец. – Она словно металл – тяжела и не прошибаема, – Соломон замолчал. – Вернуть? Нет, я не смогу.

– Почему? – не успокаивался Гарольд.

– Какая разница почему! – воскликнул Джон. – Возвращаемся домой. Нам капитан сказал, что корабль стоит всего три дня, – молодой человек встал, собираясь уходить, но Соломон резким движением усадил его обратно.

– Тебе слово не давали! – сказал он. – Перебивать провидца или лекаря плохой тон.

Джон обидно насупился и молчал, ведь его словно мальчишку отчитали перед всеми. Анна заботливо взяла его за руку и беззвучно прошептала: «Успокойся».

– Я вижу, что ты в ловушке. В ловушке у самого времени. Самому тебе не выбраться, только время сможет её открыть, а когда это случится, никто не знает. Время подвластно только самому себе, – Соломон смотрел в глаза Джона.

– Это я уже знаю. Я читал жёлтую прессу, и там были статьи о том, что кто-то попал в будущее или прошлое. Попадал на миг или на короткое время, а кто-то даже не вернулся, – ответил ему Джон. – Кто ж знал, что со мной может такое случиться.

– Что ты читал? Какую прессу? – не понял Соломон.

– Это он умные слова использует из своего времени, – ответил Гарольд. – Не обращай внимания.

– Я уже понимаю, зачем я здесь, но не понимаю, почему я это начал. Я не нашёл в альбоме причин, побудивших меня к этому. Я хотел бы всё исправить, вернуться назад, но я не знаю что исправлять.

Соломон молчал.

– У меня нет ответа на этот вопрос. Время само решает, когда ты вернёшься. Скорее всего, именно здесь ты должен понять, что заставило тебя уничтожить мир, – спустя несколько долгих минут подытожил он. – Но я знаю, что у тебя здесь есть миссия.

– Какая? – удивился Джон.

– Ты спасёшь деревню Анны и Гарольда.

– От чего?

– Я не вижу этого и это странно. Я должен подумать, – Соломон сел на подушку и замолчал, погрузившись в себя.

Наступила тягостная тишина, не нарушаемая вообще ни одним звуком. Соломон погрузился в транс, и лекарь засопел рядом на ковре. Джон пододвинулся поближе к Анне и взял её за руку.

– Не бойся, – шёпотом сказал он.

– Это ты себя успокаиваешь? – с улыбкой спросила девушка.

– Да, – признался Джон.

Анна хихикнула в ответ, но для своего успокоения тоже прижалась к Джону. Тишина была настолько ощутима в воздухе, что казалось её можно разрезать как крем на торте с мягким сопротивлением и специфическим звуком. Эта тяжёлая тишина погрузила в сон и молодых людей. Комната наполнилась равномерным дыханием спящих. Джон проснулся от толчка. Он открыл глаза и оказался в полной темноте. От страха молодой человек вскочил на ноги.

– Где я? – прокричал он, ему вовсе не хотелось оказаться в ещё одной ловушке времени или где-нибудь похуже.

– Джон? Ты где? – услышал он рядом голос Анны.

– Я здесь, – немного успокоившись, сказал он.

– Я сейчас зажгу свечу.

– Что вы возитесь? – пробурчал лекарь совсем недалеко. – Почему не даёте спать!

– Что происходит? Почему темно? – всё ещё испугано спрашивал Джон. – Я не понимаю.

– Вот и свет, – сказал Соломон, зажигая почти все свечи одновременно взмахом руки. – Не зачем так кричать.

Джон с облегчением упал на ковёр. Он так сильно испугался того, что снова потерялся где-то во времени, что всё никак не мог успокоиться и дрожал.

– Я связался с Лонгвей Ву, – сказал Соломон.

– Кто это? – спросила Анна.

– Это провидец в Китае.

– Китай цел? – удивился Джон.

– Его меньшая часть. Остались только горы и предгорье, всё остальное покрыто водой. Так вот. Он подтвердил мою мысль и согласен с ней.

– Какую мысль? – удивился Джон. – Мы же ничего не обсуждали.

– Вечные смогут тебя отправить обратно. Только они смогут открыть ловушку времени.

– Вечные? – Джон удивлялся всё больше и больше.

– Да.

– И где же они находятся?

– В Шамбале.

– В городе, которого нет?

– Да!

Джон засмеялся. Соломон удивлённо посмотрел на него.

– Что смешного я сказал?

– Как я найду призрачную Шамбалу? Её никто никогда не видел! Это безнадёжно. Анна, Гарольд, возвращаемся домой, – Джон попытался встать, но не смог.

– Я не разрешал тебе вставать или уходить, – строго сказал Соломон. – За твоё такое поведение ты и наказан временем. За твою гордыню и за неумение слушать.

– Извините, – еле слышно произнёс Джон.

– Лонгвей Ву бывал в Шамбале и не раз, если тебе станет от этого легче. Я бывал в Шамбале. Гарольд там был, – всё так же строго говорил Соломон.

Джон удивленно посмотрел на Гарольда.

– Это правда, – ответил он на немой вопрос молодого человека.

– Этот город находят только люди, чистые сердцем. Мудрецы Шамбалы решают, достоин ты или нет оказаться у них в гостях, но судя по твоему поведению, наказание временем ты не понял.

– Если честно…

– Не надо речей, – прервал Джона провидец. – Можешь вернуться на остров, но тогда я вижу только темноту и смерть. Я не знаю как, но именно ты должен спасти деревню и наш город. Мне не открывается то, что грядёт, но именно ты стоишь на пути этого.

– Я согласен на всё, что скажите, – обречённо сказал Джон. – Что мне делать?

– Ты поплывёшь в Китай. Лонгвей Ву тебе всё расскажет, ещё раз посмотрит на тебя, может он что-то увидит. Остальное за тобой, – Соломон развёл руками.

Джон молчал. Ему было грустно расставаться с Анной, с людьми в деревне, так радушно принявшими его. Он молчал, осмысливая то, что только что услышал. Он должен спасти людей и Анну, чего бы ему это не стоило!

– Я поеду с тобой, – прервав его размышления, сказала девушка. – Ты один не сможешь, а я помогу тебе. Вместе мы справимся.

– Хорошая идея, – согласился Соломон, не дав возразить лекарю.

– Можно спросить? – осторожно сказал Джон.

Соломон посмотрел на него, разрешая вопрос.

– Как ты всё это узнал? Как ты пообщался с Лонгвей Ву?

– Я вошёл с ним в телепатическую связь, когда был в трансе. Это всё очень просто.

Джон от удивления поджал губы. Он всё ещё не верил во всё мистическое.

– Идите на пристань. Узнайте, когда отправляется корабль в Китай, – Гарольд был взволнован тем, что вернётся домой без Анны. Уильям ему не простит, если что-то случится с девушкой.

Джон стоял на площадке возле входа и дышал полной грудью. Так хорошо было вырваться из пещер! Он не мог остановиться, жадно глотая свежий воздух. Голова сразу же закружилась от переизбытка кислорода, и Джон облокотился на стену.

– Как же тут хорошо! – тихо сказал он.

– Пойдём на пристань. Нам ещё нужно сказать капитану Сэму, что с ним обратно вернётся Гарольд, – и не дожидаясь Джона, Анна почти побежала по ступеням вниз.

Сэм был рад увидеть молодых людей снова, но, узнав что с ним вернётся только Гарольд, слегка разочаровался.

– Ты отличный помощник, – сказал он Джону. – Хорошо ловишь рыбу и от тебя нет проблем.

– Мы ещё увидимся, – весело ответил ему Джон. – Мы же будем возвращаться домой, а значит поплывём вместе!

Сэм обнял его и похлопал по спине.

– Удачи вам! И скажи Гарольду, чтоб не задерживался. Я долго ждать не буду.

В маленьком домике на пристани, почти незаметном на фоне цветных палаток рынка, сидел управляющий портом. Он дремал, уткнувшись подбородком в грудь и сладко посапывал, когда к нему практически ворвались Анна и Джон.

– Что? Что случилось? – испугано прокричал он, вскакивая со стула. Мужчина ещё не отошёл от сна и не совсем понимал, что происходит.

– Ничего не случилось, – Джон и Анна растерялись от его реакции.

– Тогда зачем меня потревожили? – рассердился управляющий.

– Извините нас. Нам нужна информация по кораблю, – сказал Джон. – И нам сказали, что только вы сможете её нам дать.

– Вам сказали… Информация, – недовольно бурчал управляющий, снова располагаясь в своём стареньком кресле. – Какой корабль вам нужен? Северный вон он, – мужчина махнул в сторону причала. – Уходит через два дня.

– Тот который идёт в Китай.

– Должен прийти в течение трёх дней. Точнее не скажу. Это вам не прошлое, чтоб отслеживать корабли! – мужчина печально вздохнул.

– Огромное спасибо, – поблагодарил его Джон.

Возвращаться в душное помещение молодые люди не хотели и до самого вечера бродили по рынку и причалу, наслаждаясь свежим воздухом и видами. Следующий день пролетел незаметно в разговорах и рассказах. Соломон не переставал говорить и изрядно утомил всех своими воспоминаниями и байками. Уже под вечер он усадил Джона рядом с собой и сказал:

– Мы с Гарольдом должны рассказать тебе про Шамбалу всё что знаем. Эти знания не такие уж и бесполезные и могут пригодиться.

Джон тяжко вздохнул. Слушать ещё целый вечер рассказы Соломона было невыносимо.

– Шамбала открывается только людям с чистым сердцем, у которых нет грязных помыслов. Она учит быть открытыми миру и Богу.

– Как её найти? Вы всё говорите о чистых помыслах, но ни разу не сказали о том, где её искать! – Джон не сдерживал эмоций.

– К ней нет дороги физической! – Гарольд показал руками невидимую дорогу. – К ней нет указателей! Всё в твоем сердце!

Джон улыбнулся.

– Может я поплыву обратно? Зачем мне это?

– Чтобы спасти нас, – Анна взяла его за руку. – Соломон говорил об этом.

– Я помню! – Джон ходил по маленькой комнате, расталкивая ногой подушки на ковре. – Не понимаю только зачем именно искать Шамбалу, можно просто приготовиться к чему-нибудь.

– К чему? – Соломон посмотрел на него.

– Я не знаю. Вы провидец, вот и скажите.

– Ты не хочешь возвращаться в своё время! Верно? – Соломон хитро посмотрел на Джона.

Молодой человек отвёл глаза и сказал:

– Хочу.

Соломон улыбнулся.

– У тебя всё получится, если в это верить, – Гарольд приобнял Джона.

Следующий день начался со сборов Гарольда и подготовке к его отплытию. Соломон нагрузил своего подопечного разными снадобьями и сухими травами, уложил много полезных вещей и инструментов для врачевания в его рюкзак, рассказав для чего они нужны. Проверив всё несколько раз, Соломон наконец успокоился.

– Кажется, я ничего не забыл, – сказал он. – И прошу тебя, дорогой мой друг, развивать телепатический канал со мной, – это звучало как упрёк.

Гарольд виновато улыбнулся.

– У меня нет этой способности, – тихо сказал он. – Это у тебя много времени для этого, а у меня нет его практически.

– С чего это времени у меня много? – удивился Соломон.

– За всё время пока мы здесь к тебе никто не пришёл.

Соломон засмеялся.

– Я руковожу процессом и вижу, что работы у меня будет много, как только вы покинете меня.

Гарольд только вздохнул. Ему до такого было ещё очень далеко.

Корабль был готов к отправке, и на причале уже никого не было кроме Анны и Джона. Лекарь стоял на палубе и с волнением смотрел на молодых людей, остающихся здесь. Он помахал им рукой и крикнул:

– Берегите друг друга! Не давайте друг друга в обиду. Я буду просить Бога за вас. И, Джон, помни – у тебя всё получится!

Молодые люди улыбнулись в ответ. Корабль, тяжело охая, отходил от пристани, оставляя за собой пенный след. Лекарь всё ещё стоял на палубе и смотрел на провожающих его Джона и Анну, пока скалы не скрыли их.

– Тебе грустно? – спросил Джон у молчавшей девушки. Он взял её за руку и слегка притянул к себе.

– Немного. Мне больше волнительно, ведь я ни разу не уплывала так далеко и надолго от дома, – Анна совсем не сопротивлялась и ближе подошла к нему.

– А мне грустно, – честно сказал Джон, поправив волосы девушки. – А ещё не хочется возвращаться в этот затхлый город. Я просто схожу с ума от его воздуха.

Анна закивала головой.

– Я согласна с тобой – воздух там просто ужасен. Хорошо хоть недолго ждать.

– Ты снова замёрзла? – Джон смотрел в её бездонно-синие как море глаза.

– Да, – улыбка мелькнула на губах девушки.

Как же Джон хотел поцеловать её сейчас, утонуть в этих синих глазах, но он просто обнял Анну, прижав её спиной к себе. Джон склонился к девушке, вдыхая аромат её волос. Волна спокойствия и равновесия пробежала по его телу. Ему показалось, что это уже происходило с ними очень давно. Молодые люди ещё долго стояли на причале, провожая давно ушедший корабль. Они смотрели, как темнеют скалы, превращаясь в таинственные тёмные глыбы, и как море сливается с горизонтом, утопая в звёздной россыпи.

Соломон, несмотря на присутствие у него гостей, снова принимал нуждающихся в помощи. Анна ему во всём помогала. Он обучал её всему, чему только мог за это короткое время. Девушка быстро схватывала на ходу, запоминая приготовление снадобий и отваров. Она не хуже Соломона стала разбираться в травах и их назначении. Лучше всего у Анны получалось приготовить целебные мази. Девушка легко превращала все ингредиенты в однородную смесь.

– У тебя дар к этому, – сказал Соломон однажды. – Тебе нужно его развивать. Почему Гарольд не занимается с тобой?

– Отец не разрешил, – ответила Анна.

– Ну это не ему решать. Люди с этим даром такая редкость! Я напишу Гарольду, чтобы он занялся тобой.

Анна только улыбнулась, зная, что отец всё равно не позволит ей уйти в лекари.

Джон каждое утро уходил на пристань и целый день проводил там, помогая всем кто в этом нуждался. Он носил тяжёлые мешки на рынке, мыл домик управляющего, чистил рыбу, ходил на рыбалку в море с другими рыбаками. Джон старался как можно меньше времени находиться в этом липком воздухе города, а ещё старался меньше времени проводить с Анной. Его влекло к ней с непреодолимой силой, его сердце выпрыгивало из груди, лишь от одного взгляда на неё, но Джон старался не отдаваться этим чувствам, отдаляясь от девушки. С каждым днём ему становилось делать это всё труднее и труднее.

Ожидание корабля превратилось в ритуал, выполняемый Джоном каждый день. Он не сводил глаз с горизонта в каждую свободную минуту. Зачем он ждал корабль, Джон и сам и не принял решения. То ли он хотел вернуться, то ли он хотел остаться и спасти деревню. Молодой человек разрывался в принятии решения, но где-то в глубине себя он уже знал ответ.

Закат ещё одного дня застал Джона на пристани. Он смотрел на золотые блики, прыгающие по мелким волнам. Они лучом проходили между скал, разрезая бухту. В одно мгновенье блики за скалами окрасили воду в золотой цвет и вспыхнули на горизонте, отражаясь от неба. В этот момент крик управляющего всколыхнул весь причал.

– Корабль! Позовите грузчиков. Есть работа!

Сердце Джона бешено заколотилось, чуть ли не выпрыгивая из груди. Он всматривался в маленькую точку на горизонте, стараясь её поскорее приблизить.

– Сколько он будет здесь стоять? Как мне поговорить с капитаном? – набросился он на управляющего с вопросами.

– Молодой человек, корабль ещё не пришёл. Как только его борт коснётся причала, тогда все вопросы будут уместны, а пока выполняйте свою работу, – еле сдерживаясь, чтоб не накричать на приставшего Джона, ответил управляющий.

Мучительные часы ожидания тянулись, словно не понимали как важен корабль для Джона. Он метался по причалу, стараясь занять себя чем-то и отвлечься, но точка на горизонте казалась совсем неподвижной, а потом и вовсе скрылась за скалами. Обеспокоенная отсутствием ночью Джона, Анна прибежала на пристань, но увидев его тёмное изваяние, застывшее на краю и смотрящее на горизонт, не стала беспокоить. Лишь на рассвете корабль вошёл в бухту и его борт коснулся причала. Как и другие, Джон бросился его разгружать. Тяжёлые мешки сгружались на огромные телеги и пропадали в тяжёлом воздухе города. Не прошло и часа, как корабль был разгружен, а капитан сошёл на берег.

– Майкл, у меня есть пассажир на твой корабль, – прокричал управляющий капитану. – Вот этот молодой человек и девушка.

Майкл внимательно рассматривал Джона, прищурив один глаз.

– Джон, – Джон протянул ему руку.

Капитан нахмурился и угрюмо посмотрел на него.

– Майкл, – рукопожатие было крепким и долгим. – Убегаете?

Джон не знал, что сказать, он не знал, можно ли говорить правду о цели поездки. Пауза затянулась, но тут на помощь пришёл управляющий.

– Они что-то там от провидца везут, – сказал он.

– Да! – подхватив спасительный ответ, закивал головой Джон.

– Это хорошее дело! Всегда рад помочь. Уходим через четыре дня. Но есть условие.

– Какое?

– На моём корабле работать надо! – капитан испытывающее посмотрел на молодого человека.

– Да без проблем! Я это знаю и готов. Уже делал это на корабле, на котором прибыл сюда.

– Ты знаешь Сэма? – капитан радостно удивился.

– Да. Мы с ним сюда прибыли.

– Расскажешь мне, как он поживает, – Майкл обнял за плечи Джона. – Вот и будет нам с тобой, о чём поговорить! Я его не видел уже лет сто!

Джон глупо улыбался.

– Тогда жду вас на корабле. Буду рад распить с тобой ни одну чашечку чая, – капитан заговорщически подмигнул.

– А сколько нам плыть?

– Почти четыре месяца, – капитан сказал это так обыденно, что Джон даже не воспринял это серьезно.

– Четыре месяца? – на всякий случай переспросил он.

– Да.

Джон разочарованно вздохнул.

– Пока стоим тут, можешь мне помогать, – капитан явно хотел сблизиться с молодым человеком.

– С удовольствием. В городе слишком душно, – радостно согласился юноша.

Каждый день он помогал капитану готовить корабль к отплытию, осматривая важные узлы судна. Они вместе с механиком проверяли механизм вращающий валы винтов, смазывали его и снова проверяли. Джон досконально изучил то что теперь заменяло старый двигатель внутреннего сгорания, и сильно восхищался человеком, который его изобрёл. В отсутствии топлива простая конструкция вращения позволяла управлять кораблём, без каких либо проблем, без парусов или вёсел. Все четыре дня Джон провёл на корабле, ни на минуту не отходя от капитана и механика. Они загрузили трюм огромными мешками и бочками, распределили матросов по каютам, подготовили камбуз к долгому плаванию и конечно же пропустили ни одну чашечку крепкого чая.

В ночь перед отплытием Джон пришёл к Соломону за Анной. Девушка прямо с порога бросилась ему на шею со слезами на глазах.

– Что случилось? – испугано спросил он у провидца.

– Она думала, что ты её не возьмёшь с собой, – с улыбкой сказал Соломон.

Джон взял девушку за плечи, и приподняв её голову за подбородок, сказал:

– Куда я без тебя теперь? Я не смогу без тебя!

Анна замерла на миг, а потом прижалась к Джону ещё больше. Соломон с улыбкой смотрел на то, как нежен этот грубый и наглый с виду молодой человек к хрупкой девушке.

– Спасибо за всё, – сказал Джон. – Я вам очень благодарен.

Провидец пожал сразу две руки Джона. Он долго не отпускал его, пристально смотря в глаза, а потом сказал:

– Я переживаю за тебя, Джон. Ты необычный юноша. Ты можешь всё изменить. В этот раз у тебя всё получится! – с этими словами Соломон обнял его. – Удачи вам!

– Спасибо, – Анна подошла к провидцу. – Спасибо за обучение.

– Развивай это в себе! Не оставляй этот дар!

Джон бежал по тусклым коридорам так, что Анна еле успевала за ним.

– Да подожди ты! – наконец взмолилась она. – Куда ты так бежишь?

– Хочу быстрее на свежий воздух! Нет сил вдыхать тяжёлый кисель города.

Джон взял Анну за руку и снова побежал. На площадке возле выхода он на миг задержался, наполняя лёгкие свежестью. Под ногами внизу их ждала пристань, усыпанная словно бусинами огнями костров, и корабль, готовый сорваться с якоря в свой долгий путь. Джон улыбнулся, поддаваясь своим эмоциям, и вскинув руки к небу, закричал:

– Юху!

Ветер разнёс его голос далеко за пределы бухты. Ступени летели под ногами одна за одной. Джону было больше не страшно соскользнуть с них, он спешил к кораблю. Его манило море своей свободой и безграничным пространством.

– Отдать швартовы! – прокричал капитан, когда Джон и Анна взлетели по трапу на борт.

Корабль тяжело охнув двинулся с места. Джон смотрел на город и с радостью и с печалью одновременно. Он не знал, что ждёт его впереди, и тем более не знал, что было в его прошлом.

Каждый день Джон работал на винтах вместе с другими матросами. Он по несколько часов ходил по кругу вращая вал. Тяжёлая монотонная работа к концу смены забирала все силы из молодых и сильных мужчин. Они шли в свои каюты, наслаждаться долгожданным отдыхом, а Джон поднимался на палубу и рыбачил. Он почти в совершенстве овладел этим видом добычи еды. Принося свой улов на камбуз, Джон встречался с Анной.

Обменявшись парой фраз, они снова расходились по рабочим местам. Анна скучала по Джону, а Джон скучал по ней. Каждый раз после рыбалки он с надеждой на встречу бежал на камбуз, лишь бы увидеть её, лишь бы посмотреть в её глаза. Спустя неделю такого расставания, Джон не вытерпел, и придя после ночной смены к Анне, вытащил её ещё сонную на палубу. Он обнял девушку, прижав её к себе. Они не произнесли ни слова, замерев под звёздным небом и сливаясь с ним.

В один из вечеров после смены Джона позвали к себе матросы, с которыми он уже сдружился. Они, опасливо оглядываясь, прошли в полутёмное помещение трюма. Среди мешков и бочек в хорошо спрятанном месте был организован ринг. Ещё с самого входа были слышны приглушённые голоса и гулкие удары.

– Здесь бои, – сказал один из матросов, позвавших Джона. – Только капитану не рассказывай! Это запрещено!

Джон с любопытством наблюдал за боем, а потом и сам вызвался в круг. Так он нашёл ещё одно занятие для себя во время долгого путешествия. Бои проходили почти каждый день, и Джон участвовал в каждом, когда ему позволяла его смена. Он хорошо тренировался, получая уроки на нелегальных боях. Шрамы и синяки, оставленные после них, ничего не значили для Джона, гораздо важнее был опыт, полученный там. Анна не одобряла этого нового увлечения. Она ругала его всякий раз, когда он приходил к ней для обработки ран, но молодой человек упорно продолжал посещать ринг.

– Я же просила тебя! Я же говорила, – промывая рану, с укором говорила девушка после очередного боя.

Джон только улыбался. Он схватил её за руки, и несмотря на сопротивление Анны, поспешил на палубу под ночное небо.

– Тебе надо отдыхать! – возмутилась она.

– Я не хочу. Я хочу побыть с тобой, – с улыбкой сказал Джон. Он чувствовал необычный прилив сил после боя, на котором победил. – Я сегодня выиграл бой! Я достоин награды! – он подхватил Анну на руки и закружил.

– Перестань! Что ты делаешь? – взмолилась девушка. – Нас же увидят!

– И пусть! – Джон не успокаивался. Он так сильно возбудился от выигранного боя, что не мог усмирить выплеснувшуюся наружу энергию. Он кружил Анну на руках, не собираясь останавливаться.

– Стой! Остановись! У меня закружилась голова, – попросила девушка.

Джон поставил её рядом с собой и обнял. Они замерли как две статуи на самом носу корабля, смотря в даль тёмного моря. Звёздная россыпь на морской глади превращалась в мириады капель, поднимаемых кораблём. Они оседали на его борту тёмными безразмерными пятнами, пряча звёзды в своих глубинах. Откуда-то снизу возник неоновый голубой свет. Растекаясь по тёмной воде, он залил собой всю гладь моря. Ночь озарилось неоновым светом глубинных реклам. Лёгкий ветер, пробежав по воде, поднял неоновые брызги вверх, превращая их в мелкий дождь. Анна подставила ладонь под его светящиеся капли.

– Как красиво! – тихо сказала она.

– Как необычно! – Джон тоже любовался светящимся дождём.

– Я хотела бы тебя попросить, – снова прервав молчание сказала девушка.

– О чём? – задумчиво спросил Джон.

– Когда ты вернёшься, сделай так, что б я жила в мире не после войны! Сделай так, чтоб мир был целым, – горячо попросила Анна.

Джон смотрел на неё с осознанием своей роли в её жизни, с той тяжестью ноши, что взвалил на себя.

– Я хочу жить в твоём мире. Дышать тем же воздухом, что и ты! Увидеть все удивительные вещи, о которых ты рассказывал, – продолжила она. – Я хочу увидеть китов! Сделай так, чтоб и в твоём мире я увидела китов.

Джон молчал. Он не знал, что ответить девушке.

– Я не хочу возвращаться, – наконец сказал он. – Я хочу остаться здесь.

Анна строго посмотрела на него.

– Ты обязан вернуться! Ты обязан исправить всё!

– Если я не вернусь, значит и не произойдёт ничего, – Джон был уверен в этом.

– А это возможно? – Анна удивлённо посмотрела на него.

– Я не знаю.

Тягостное молчание повисло между молодыми людьми. Каждый думал о своём, но вместе они думали об одном и том же. Они думали о том мире, который мог бы быть.

Дни летели за днями, сменяя один за другим. Корабль всё ближе и ближе подходил к порту прибытия. Джон вполне вписался в команду и уже ничем не отличался от других матросов. Смены на винтах сменялись рыбалкой и боями, а в редкие минуты отдыха Джон прибегал к Анне, чтобы побыть с ней хоть немного. В эти моменты общения он находил равновесие и умиротворение, он становился совсем другим человеком.

Однажды проходя мимо зеркала, он не узнал себя в отражении. С той стороны на него смотрел не юноша, а мужчина с густой бородой и длинными волнистыми волосами. Джон внимательно посмотрел на себя, посмотрел в эти чужие взрослые глаза, так любопытно изучающие его. Провёл рукой по волосам, давно не знавшим шампуня. Потрогал шикарную бороду. Согнул руку, напрягая бицепс, и был приятно удивлен его величине и крепости. Ни один спортзал не сравнится с естественными тренировками. Молодой человек улыбался, всматриваясь в своё отражение. Ему нравился новый Джон. Ему нравилось, как теперь он выглядит.

Его очередная смена подходила к концу, и Джон уже планировал подняться на палубу для рыбалки, когда раздался тревожный голос капитана.

– Всем внимание! Впереди ураган. Он идёт прямо на нас!

– Ураган? Какой ураган? Разве такое возможно? – услышал Джон перешёптывание между матросами.

– А почему нет? – спросил он.

– В море ни разу не было урагана! Ни разу!

Джон поднялся на мостик к капитану. Он не мог поверить в то, что корабль в море ни разу не сталкивался с ураганом и штормом. Капитан нервно стучал пальцами по штурвалу, отбивая только ему знакомый ритм.

– Всё плохо? – тихо спросил Джон.

– Я не знаю. Двадцать лет, что я провёл на море, я ни разу не попадал в ураган или сильный шторм, – с волнением сказал капитан. – Я не знаю, как быть.

Джон посмотрел на горизонт, откуда черной стеной шла опасность. Разрезая черноту, сверкали синие молнии, врезаясь в воду электрическими дугами. Кромсая чёрное небо, они разбрызгивали искры по рокочущим волнам. Всё ближе и ближе подбиралась взбунтовавшаяся стихия, нёсшая на своих чёрных крыльях с электрическим оперением опасность и страх. Наконец грохот грома докатился волной до корабля, оглушив всех на палубе и мостике.

– Что делать? – капитан беспомощно смотрел по сторонам.

– Я не знаю, – ответил Джон, не менее поражённый картиной надвигающегося урагана.

– Снизить скорость до пяти шагов, – прокричал капитан в трубку. – Попробуем выстоять.

Первые большие волны ударились о корабль, заметно накренив его. Их крупные тёмные глыбы накатывали всё чаще и чаще, гонимые сильным ветром. Корабль то нырял носом в низ, погружаясь в тёмную бурлящую пучину, то взлетал вверх, срывая пенные шапки с рокочущих волн. Серая стена ливня накрыла корабль непрозрачной пеленой. Крупные капли молоточками забарабанили по корпусу, вбивая звук во внутренние помещения. Совсем рядом сверкнула молния, разрезав темноту сине-розовой дугой. За ней последовала ещё одна и ещё одна. Молнии беспощадно били в воду, разбрызгивая снопы искр и рассыпая сухой электрический звук. Волна грома накрыла корабль нестерпимым грохотом, отражающимся от пустот внутри. В след за громом пришёл невыносимый звук. Казалось, сотни прекрасных и коварных сирен своим пением зовут корабль на верную смерть. Закрыв уши и упав на пол, Джон кричал от невыносимо сильного звука. Капитан уже без сознания лежал рядом, не выдержав такого испытания. Через мгновенье отключился и Джон.

Анна трясла капитана и брызгала на него водой, стараясь привести в чувства. Майкл с тяжёлыми стонами приходил в себя. Он схватился за голову, которая звенела как колокол на башне. Мужчина мало понимал, что ему говорили, слова были несвязанные, а голоса доносились как из-под земли. Джон, скрючившись, лежал с ним рядом. Он всё ещё закрывал руками уши, хоть и был без сознания. Девушка осторожно похлопала его по щекам и дала понюхать что-то из коробочки. Молодой человек очнулся сразу, вскинув руки и закричав, он отполз к стене, прячась за ящиками.

– Джон, это я, – осторожно сказала Анна. – Джон.

Но он лежал, схватившись за голову, и безмолвно крича. Анна влила в него несколько капель настоя, и молодой человек смог расслабиться, выпрямляя тело.

– Вот и хорошо. Я побежала к другим. Весь экипаж в таком состоянии, – непонятно кому сказала девушка, скрываясь за дверью.

Майкл проводил её стеклянными глазами и снова уставился на пол, пытаясь хоть что-то вспомнить, что с ними произошло, но в голове гудел только колокол. Корабль плавно качало, и он, поддаваясь равномерному движению, уснул. Анна обошла всех. Она помогла каждому человеку на корабле, нуждающемуся в помощи, а это был весь экипаж, исключая её и кока. Почему звук урагана не задел их, девушка не знала, но благодарила Высшие силы за это.

Команда приходила в себя ещё несколько часов. Всё это время девушка помогала людям справиться с последствиями. Она не оставила ни кого без внимания и помощи, проявив все свои лекарские способности. Корабль простоял на месте почти двое суток. Команда восстанавливалась очень тяжело и медленно. С таким явлением люди столкнулись впервые и не знали, как устранить его последствия. Через пару мучительных дней восстановления путешествие продолжилось. Сначала медленно, а потом, догоняя график, корабль шёл по спокойной глади океана. От страшного урагана остались только воспоминания в головах людей.

Оставшееся время пролетело совсем незаметно. Дни проскользнули и растаяли, уходя за горизонт. Вслед за днями ускользало и воспоминание о пережитой стихии, оно становилось всё туманнее и расплывчатее. Джон уже совсем забыл, зачем он плывёт в Китай, и когда капитан объявил о том, что скоро прибудут в пункт назначения, даже расстроился. Ему так понравилась компания этих простых людей, так понравилось общение без обмана и заигрывания, зависти и подлости. Искренность и простота поражала его ещё с деревни. Джон был удивлён открытости людей, прошедших ад выживания и не загрубевших на этом пути. Он всё больше и больше очаровывался этим миром, он перестал хотеть вернуться и ясно это уже понимал.

Взошедшее солнце озарило океан, даря новому дню свой свет. Золотая россыпь его бликов взобралась на палубу прямо к ногам Джона. Он стоял там, в молчаливом созерцании водной глади.

– Земля! – разрезал тишину утра крик смотрящего. – Земля!

– Вот и прибыли, – печально сказал Джон.

Берег всё отчётливее вырисовывался на горизонте, открывая свои тайны. Всё отчётливее прорисовывался город, в который шёл корабль. Джон внимательно всматривался в его очертания, пытаясь понять, где они. Конечно, в Китае он ни разу не был, но фото из интернета и из учебников, могли бы ему сейчас помочь в определении местоположения.

– Где мы? Что за город? – не выдержав, спросил он капитана.

– Сиань – дом Императора и столица Китая, – с гордостью ответил Майкл.

– Сиань? – Джон удивился, ведь о таком городе он вообще ничего не слышал. – А Пекин? Мы его проплыли?

– Пекин? – капитан сморщился. – Не знаю такого города.

– Он был столицей Китая до войны.

– О! Всё, что было до войны, ушло под воду, Пекин скорее всего тоже с остальными территориями страны.

Джон всматривался в даль в надежде увидеть знакомые очертания, но всё было тщетно. Подойдя совсем близко к берегу, он был искренне удивлён. Казалось что корабль прибыль не в другое место, а в другое время. Над причалом возвышались древние стены города с высокими башнями. Юбки их крыш, украшенные резными оборками и фигурками сказочных драконов, взлетали вверх словно от порыва ветра. Китайские фонарики украшали почти всё видимое пространство. Они оранжево-красными точками плясали на ветру, создавая яркие кляксы на небе. Столь же многочисленно и ярко развевались на ветру флаги на длинных флагштоках. Всё это напоминало Джону какой-то праздник и ни как не вписывалось в его картину постапокалиптического мира.

За стенами древнего города в туманной дымке еле виднелись полуразрушенные небоскрёбы – призрачное напоминание о прошлой жизни. Они смотрели на выживший город сквозь чёрные глазницы пустых окон. Бетонные остовы призраков были усеяны рваными ранами, а возле их ног лежали куски их бетонных тел. Ночью, когда всё стихало, можно было даже услышать как призраки говорят между собой, услышать как ссыпаются остатки жизни с высоты прошлых лет. Иногда небоскрёбы охали от боли и невыносимости ран и умирали под грудой бетона и пыли, оставляя больше пространства для неба.

Корабль вошёл в порт. Людей даже на причале было очень много. Они заполонили собой всю территорию перед трапом и за секунду организованным ручьём влились на палубу. Их светлые конусные шляпы, превращали невысоких китайцев в фишки на игровом поле, которые кто-то ежесекундно умело переставлял. Загрохотали повозки, увозя мешки с корабля, отзвучали последние приказы, и корабль опустел от груза и суетливых маленьких человечков. Капитан наблюдал с высоты мостика на их слаженную и быструю работу. Он попивал чай и с восхищением или даже с умиротворением смотрел на процесс разгрузки.

– Как вам? – спросил он у Джона и Анны, когда всё уже было закончено.

– Я ничего подобного не видел, – Джон был ошеломлён.

– И я о том же! – капитан замолчал, смотря в след грузу, утекающему как вода по причалу вместе с людьми-фишками.

– Как нам найти провидца?

– О! Это совсем не сложно. Вдоль стены города есть рынок. В самой стене множество лавок и закусочных. Как увидите самую разукрашенную дверь – это и будет провидец. Не ошибётесь, – улыбнулся капитан.

– Спасибо за всё, – поблагодарил его Джон.

– Корабль стоит здесь почти неделю. Можете уплыть обратно с нами, если захотите.

Джон и Анна сошли с корабля. Рынок охватил их своим шумом, запахом и суетой. Они пробирались сквозь куда-то спешащую толпу в поисках своей цели. Количество людей на улицах удивляло не только Анну, но и Джона. Казалось что последствия ядерного апокалипсиса вовсе ни как не отразились на численности населения Китая. Всё такие же многолюдные улицы, спешащие прохожие и шум, от которого не спрячешься. Держась друг за друга, чтобы не потеряться, молодые люди лавировали в людском потоке. За очередной лавкой с различными товарами Джон заметил нарочито пёстро расписанную дверь.

– Это здесь, – показывая на неё, сказал он.

Преодолев последние метры шумной толпы, они вошли во внутрь. Тишина и аромат благовоний окутали своей теплотой и спокойствием, как только закрылась дверь. Джон облегчённо вздохнул.

– Как же там всё шумно! – он прислонился к стене, давая своим ушам и нервам отдых.

Большое помещение, куда попали молодые люди, хорошо освещалось лампами и фонариками, его владелец явно не жалел средств на это. На стенах висели пергаменты с иероглифами, красивые картины с пейзажами и цветами. На полу стояли огромные вазы почти в человеческий рост. С каждого угла на вошедших смотрели статуи Богов, украшенные венками живых цветов и связками благовоний. Проходы, ведущие в две другие комнаты, закрывали шторы из крупных бусин. Из одной из этих комнат доносилась довольно приятная тихая музыка. Она ненавязчиво заполняла пространство оставаясь фоном позади прочих звуков. Из другой комнаты, звеня бусинами штор, вышел человек довольно пожилого возраста. Он посмотрел на молодых людей и приветственно склонился.

– Нам бы… – но Джона прервала Анна, заставив склониться в ответ.

Обменявшись приветствиями, старик жестом пригласил молодых людей проследовать за ним. За невысоким столом, расположившись на цветастых подушках, сидел мужчина в ярком синем одеянии с золотой росписью. Он увлечённо слушал музыку и не обращал внимания на вошедших. Немного поодаль от него почти тенью сидела девушка. Она лёгкими еле заметными движениями рук извлекала красивые звуки из необычного инструмента, лежавшего у неё на ногах. Когда девушка закончила играть, мужчина наконец повернулся к Анне и Джону и взглядом, пронизывающим насквозь, посмотрел на них. Старик лёгким толчком руки заставил склониться молодых людей перед провидцем. Мужчина встал и слегка покачиваясь подошёл к ним. Его одеяние, прическа и вычурный макияж глаз очень сильно напоминали Соломона. Красивые длинные черные волосы были схвачены синей лентой в высокий хвост. В ушах висели длинные серьги синими кисточками, спускающиеся прямо на плечи. Их шёлковые нити, украшенные разноцветными бусинами, загадочно переливались в свете ламп. Его глаза, ярко обведённые синими широкими стрелками с золотой окантовкой, смотрели на молодых людей с нескрываемым любопытством. Провидец обошёл Джона, вплотную приблизившись к нему. Он бесцеремонно оттолкнул Анну и почти касаясь лица замер возле Джона. Несколько секунд они пристально смотрели друг на друга, а потом провидец звонко поцеловал Джона в губы.

– Эй! Ты что! – брезгливо вытирая липкий сладкий блеск со своих губ, воскликнул Джон.

– Этито, – кривляясь, повторил провидец возглас Джона.

– Мы наверно не туда попали, – обратившись к испуганной Анне, сказал Джон. – Пойдём отсюда.

Но старик остановил их жестом руки.

– Вы туда попали, – на плохом английском сказал провидец. – Меня зовут Лангвей Ву. Соломон много о тебе говорил, – улыбнулся провидец. Он снова подошёл к Джону.

– Э! – Джон попятился.

– Не бойся, больше не буду тебя пугать, – почти смеясь, сказал Лангвей. – Садитесь, – он рукой показал на подушки, разбросанные возле стола. – Ты действительно интересен и тяжёл для нашего восприятия. Я не знаю, как тебя пустят Боги к себе и пустят ли?

Провидец снова обошёл Джона вокруг и сел за его спиной. Он положил ему руки на плечи, грубо прижимая вырывающегося молодого человека.

– Тихо! Сиди смирно, – и Джон повиновался, почувствовав тепло от рук Лангвея, а вскоре и тело Джона как вода разлилось, проникая во все потаённые уголки Вселенной.

Джон открыл глаза и увидел, что он дома, у себя дома. Он осмотрелся, не веря своим глазам, но, не увидев Анны, закричал:

– Анна! Анна!

Он бросился искать её на второй этаж, снова вернулся на первый, но всё было безуспешно.

– Анна! – в отчаяние закричал снова он. – Анна!

Джон упал на колени посреди комнаты.

– Анна, – тихо позвал он, но никто не ответил. – Я не дома так ведь? – спросил он пустоту.

– Она твой якорь! Это интересно, – ответила пустота.

– Верни меня обратно!

Комната сменилась мягким и плотным светом. Джон стоял посреди этого света и ждал. Лангвей подошёл к нему, нарушая тишину звоном своих браслетов на руках и ногах.

– Она твой якорь, – снова сказал он.

– О чём ты?

Лангвей печально вздохнул, и тут же Джон очутился в комнате на подушках рядом с Анной.

– С тобой всё в порядке? – испугано спросила девушка. – Я тебя уже несколько минут пытаюсь привести в чувства.

– Всё хорошо, – Джон отстранил её. – Зачем ты это сделал? – набросился он на Лангвея.

Но провидец его не слушал, он что-то бормотал себе под нос, сидя, как ни в чём не бывало напротив Джона, активно жестикулируя пальцами как бы перебирая струны или составляя мудры.

– Пойдёшь в горы искать свет. Найдёшь вход в город Богов и узнаешь правду. Всё будет в твоей власти. Один вопрос – один ответ. Тщательно выбирай вопрос, – как во сне сказал провидец.

– Как найти город, которого нет? Я не понимаю.

– Он открывается тому, у кого чистое сердце и чистые помыслы, у кого есть свет в душе, – Лангвей открыл глаза.

Джон, склонив голову и тяжело вздыхая, сказал:

– Это не про меня. Я буду искать его вечно.

– Не поддавайся отчаянию и безнадёжности. Свет открывается даже самым тёмным людям, – подбодрил его Лангвей.

– Я убил стольких людей! Я уничтожил целый мир! Ты думаешь, свет в моей душе это исправит?

– Ты осознаёшь это, а значит, свет в твоей душе есть, – провидец взял руку Джона в свою и глядя ему в глаза сказал. – Я вижу реформатора перед собой. Я вижу строителя нового общества. Я вижу человека, который избрал новый путь, путь без войны, путь созидания.

Джон слегка улыбнулся, не веря предсказаниям. Он всё ещё здесь, а народ Анны в опасности. Найдёт ли он выход, а вернее вход в мир, где всё исправит? Джон не знал.

– Твоё отчаяние недопустимо, – строго сказал Лангвей. – Оно может раз и навсегда закрыть небесные ворота.

– Я…

Но Лангвей прервал Джона:

– Посмотри на этот город. Он построен очень давно. В далёком прошлом он достигал статуса самого большого города мира! Разве этот город отчаялся, когда на него обрушились сотни снарядов? Разве стены его пали?

– Те высокие дома за стенами говорят что всё не так хорошо, – съязвил Джон.

– Те высокие дома были построены без души. В старом городе всё – любой дом, любой дворец несёт свет своей души, свет мастера, который его построил; свет людей, которые в нём жили. Высокие серые дома лишали людей света, делая их безликими куклами. Они получили то, что давно зрело в этих домах!

Джон с удивлением посмотрел на провидца.

– Вы так говорите, словно я не виноват.

– Ты не причина – ты следствие. Твой мир погряз во мраке, и война была его освобождением. Огонь побеждает всё! Даже тех демонов, которые не видны.

Джон удивленно смотрел на Лангвея, не зная что сказать. Молчание повисло в комнате, даже музыка, всё это время звучавшая из цитры в руках девушки, закончилась.

– Вам нужно найти проводника – Юн Чена. Он отведёт вас в деревню в горах, где недалеко был открыт вход в город Богов. Остальное отыщите сами, если Боги захотят вас увидеть, – провидец резко отошёл в сторону.

– Что случилось? – Джон и Анна переглянулись.

– Я устал от тебя, а у тебя есть вопросы, на которые я не знаю ответов, – устало сказал Лангвей.

– Я ещё ничего не спросил, – Джон растерянно смотрел на провидца.

– Я не знаю, как ты спасёшь деревню, – раздраженно сказал он. – Уходи! Ты слишком тяжёл!

Джон вздохнул. Он был разочарован в том, что произошло. Ему очень хотелось, чтобы этот провидец решил его дилемму возврата в своё время или спасения деревни, но Джон остался снова один на один со своими мыслями об этом.

Старик прислужник бесцеремонно и нагло толкая молодых людей, оттеснял их к выходу. Едва они ступили на улицу, дверь за ними захлопнулась. Уличный гвалт снова охватил их и завертел в своей суете.

– Вот это гостеприимство! – сказала Анна.

Джон молчал, погрузившись в свои мысли. Ему вдруг стало стыдно, что он выбирает между своим возвращением домой и спасением деревни.

– Джон, – Анна теребила его по плечу. – Что с тобой?

– Я задумался, – всё ещё отрешённо от действительности ответил он. – Пойдём. Нам ещё найти надо проводника, о котором нам сказал Лангвей.

Проводник жил в одном из кварталов старого города за его крепкими стенами. Чтобы попасть к нему, нужно было пройти через главные ворота в стене, но быть в старом городе и не полюбоваться его достопримечательностями, ни Джон, ни Анна не смогли. Они шли по широкой стене в толпе спешащих куда-то людей, осматривая с её высоты открывающийся вид на город и подступивший к нему океан.

– Смотри! Нам туда! – Джон показал на две башни, возвышающиеся над зеленью улиц.

– Ты уверен?

– Да! Она стоит на пересечение дорог, как и говорил Лонгвей. Это и есть Колокольная башня. От неё нам пару кварталов вверх.

Джон и Анна по широкой дороге, обходя и пропуская вечно спешащих куда-то прохожих, подошли к колокольной башне. Большое красивое здание традиционной китайской архитектуры отлично сохранилось даже после ядерной войны. Ничуть не поблекла её зеленая многоярусная крыша с фигурками драконов, красные столбы, исписанные иероглифами, и золотое украшение на пике крыши. С огромными глазами от искреннего удивления молодые люди осматривали древнюю достопримечательность, несколько раз обходили её, поднимались на высокие уровни. Сохранившаяся цветная роспись внутренних помещений, ещё больше привела в восторг своим обилием цвета и красотой.

– Как же красиво! – воскликнула Анна. – Неужели это всё было в прошлом?

– Было! Только не все видели и не все осознавали.

Джон опять замолчал, погружаясь в свои мысли. Он вспомнил свою речь, которую прочитал в старых газетах в альбоме. Он вспомнил о том, что говорил в ней об исключительности своей нации американцев. Но разве китайцы не менее исключительная нация? Разве они не достойная нация? Джон молчал, всматриваясь в иероглифы на колоннах и стенах.

– О чём ты думаешь? – весело спросила Анна, кружась по пустому залу. – Разве можно здесь думать о чём-то плохом под сводами такой красоты?

– Я не думаю о плохом, – ответил Джон.

– Твоё лицо говорит об обратном, – Анна подошла к Джону. Он взял её руки в свои, и глядя в глаза, спросил:

– Ты жалеешь, что пошла со мной? Что связалась именно со мной?

– Я с тобой не связывалась. Мы не имеем близких отношений, – Анна отошла от него. – И я не жалею, что пошла с тобой. К чему все эти вопросы?

– Достоин ли я второго шанса? Может я здесь, чтобы сгинуть во времени? Раствориться в нём навсегда и разомкнуть петлю?

Анна хотела что-то ответить, но удар гонга, донёсшийся откуда-то снизу, прервал их разговор.

– Что это? – девушка испуганно подошла поближе к Джону.

– Пойдём, посмотрим.

Спускаясь по лестнице всё ниже и ниже, отчётливо были слышны крики, удары и шум. Анна в испуге остановилась на полпути.

– Ну, ты чего? – спросил её Джон, прекрасно понимающий, что сейчас увидит.

– Может не надо?

– Мне кажется, я знаю что там. Пойдём. Не бойся!

Следуя за Джоном, девушка нерешительно спускалась по лестнице. Крики и возгласы становились всё громче, и вскоре молодые люди вошли в зал, наполненный кричащими в азарте людьми. В центре зала стояла огромная клетка, в которой и происходили все события. Неимоверно большое и страшное существо, похожее на человека, гонялось по клетке за человеком маленького роста, пытавшимся выжить. Китаец бросался на монстра в отчаяние и в страхе, но огромная туша отбрасывала его снова и снова. Тело человека было уже всё в крови от многочисленных ран, но он не оставлял попыток победить монстра.

– Что происходит? – испуганно спросила Анна.

– Это бои, – Джон увлёкся зрелищем.

– Давай уйдём, – Анна потянула его к выходу.

– Подожди! – Джон отмахнулся от девушки, явно заинтересованный происходящим. – Интересно, что они кричат?

– Они кричат: «Смерть»! – ответила Анна.

В этот момент монстр хлопнул в ладоши, раздавливая голову человека, словно мыльный пузырь.

– Оу! – воскликнул Джон, а вслед за ним и весь зал залился криками, свистом и овациями.

– Уйдём! Пожалуйста! – Анна всё сильнее тянула Джона к выходу, но молодой человек впал в азарт смертельного спорта.

Он сквозь толпу пробрался прямо к самой клетке, чтобы быть в центре событий. Он совсем забыл про осторожность, бдительность и про то, что он здесь не один. Анна осталась стоять возле входа, испугано озираясь по сторонам. Она вжалась в стену, закрыв глаза и зажав уши. А толпа бесновалась всё больше и больше от происходящего внутри клетки, требуя продолжения. Сквозь закрытые глаза девушка почувствовала чей-то взгляд, внимательно осматривающий её. Молодые люди, сидящие на возвышении в комфортной ложе, с нескрываемым интересом смотрели на девушку и громко её обсуждали. Они явно были не простыми работягами и имели значительную власть даже здесь. Их яркая одежда, взгляд людей, которым можно больше чем остальным, резко отделяли эту группу от всех. Их активное обсуждение и постоянные жесты в сторону Анны, заставили девушку ещё больше вжаться в стену, пытаясь скрыться в её тени.

А в клетке начался новый бой. Несчастный человек бился с огромным монстром, пытаясь выжить, но хлопки, забавлявшие этого монстра, прерывали жизнь за жизнью. Толпа ликовала, и всякий раз радостно кричала, обдаваемая брызгами крови и мозгов. Пол клетки был уже скользким от всего этого, и жертвы сами катились в руки к смерти, едва ступив на него. Мёртвые тела, с головами, похожими на фарш, только и успевали выносить из смертельной ловушки, а монстр весело хлопал в ладоши, радуясь словно ребенок. Один из рабочих, выносивших трупы, поскользнулся на кровавой жиже и прямиком отправился в руки к монстру. Крики о помощи, страх в его глазах и вопли не помогли бедолаге. Его глаза вылетели за пределы клетки. Толпа взорвалась криками.

Анна почти плакала, вжавшись в угол. От страха у неё подкашивались ноги, и леденела кровь. Девушка не могла никак успокоиться, а нескромные взгляды мужчин из ложи только добавляли ещё больше страха. Собравшись и взяв себя в руки, девушка пробралась через ревущую толпу к Джону. Практически отрывая его от клетки, она потащила его к выходу.

– Нам нужно идти! Ты забыл, зачем мы здесь?

– Да подожди! Я ещё посмотрю, – сопротивлялся Джон, но Анна упорно его тащила к выходу.

Свежий воздух наполнил лёгкие и очистил голову. Джон словно очнулся от чего-то и удивлённо смотрел по сторонам.

– Что со мной было? – спросил он.

– Ты смотрел на это противное зрелище, – набросилась на него Анна, ударив руками в грудь. – Ты бросил меня там одну! Ты… – но слова кончились, захлестнувшись эмоциями и слезами.

Джон схватился за голову. Его сильно тошнило, и он не сдержался. Рухнув на колени, Джон изливал из себя всю грязь, которой наглотался там.

– Воды, – еле произнёс он.

Анна, всё ещё сердясь, но стараясь помочь, протянула Джону бутыль. Он жадно осушил емкость, оставив немного, чтобы умыться.

– Нам нужно идти! Срочно! – Анна схватила его за плечо.

– Что случилось? – еле выдавил из себя Джон.

– Мы не успеем! Нужно спрятаться, – забеспокоилась девушка.

Сорвавшись с места, молодые люди побежали в поисках укрытия.

– Почему мы прячемся?

– Я слышала, как поднимались несколько человек за нами. Они искали нас! Говорили что-то о боях, я не совсем поняла, и обо мне.

Выглядывая из-за укрытия, Джон убедился в правоте девушки. Явно недружелюбно настроенные мужчины выбежали из зала. Постоянно осматриваясь и крича что-то друг другу, они бросились в разные стороны. Страх за Анну охватил Джона. Он понял, что мог её потерять из-за своей глупости и невнимательности.

– Прости. Я не знаю, что на меня нашло. Хорошо, что ты есть у меня! – сказал Джон, сжимая руку девушки. – Ты спасаешь меня уже не первый раз.

Анна улыбнулась в ответ.

– Хорошо, что мы есть друг у друга, – сказала она.

– Ты знаешь китайский?

– Немного.

– Откуда?

– Меня научил кок за время плавания.

Джон с восхищением посмотрел на Анну. Пройдя пару кварталов, молодые люди нашли дом проводника. Лангвей очень точно рассказал о его местонахождении, так что искать совсем не пришлось. Дверь открылась, зацепив звонкие колокольчики. Их мелодичный звон наполнил пространство помещения, отрезав от уличного шума. Молодых людей встречал человек небольшого роста с загорелым и обветренным лицом. Он приветливо улыбнулся, слегка склонившись.

– Мы от Лангвей Ву, – сказала Анна на китайском.

– Я знаю, – ответил мужчина на английском языке. – Я вас ждал. Меня зовут Юн Чен. Проходите. Устраивайтесь.

В просторной светлой комнате их уже ждал накрытый стол с дымящимся чайником. Чен подтолкнул молодых людей, нерешительно переминающихся с ноги на ногу у порога.

– Проходите. Чай не будет ждать! – настойчиво сказал он.

Девушка, сидевшая возле стола, расставляла небольшие чашки, наполняя их ароматным чаем. Она вежливо улыбнулась гостям, не прерывая церемонии.

– Знакомьтесь – это моя жена Лан, – девушка слегка привстала, склонив голову. – Располагайтесь поудобнее. Не стесняйтесь!

Все тяготы были сброшены и блаженное тепло чая разлилось внутри, успокаивая и очищая мысли и душу. Джон зажмурился от удовольствия.

– Как же хорошо! – нарушив молчание, сказал он, откинувшись на подушки.

– Хорошо, – повторил Юн Чен. – Чай снимет усталость и поможет успокоиться и уснуть после долгого пути.

– Кстати об этом! Когда мы отправимся в путь? – Джон совсем забыл для чего они здесь и напоминание Чена о пути освежило его память.

– Завтра пойдёте на рынок за провизией в дорогу. Подготовимся и выйдем следующим утром. Перед долгим путешествием вам не мешало бы отдохнуть, – Юн Чен всё распланировал заранее.

Джон согласно кивнул.

– Поспать хорошо не мешало бы, – устало ответил он. – Да и обмыться.

– Лан отведёт вас в комнату, где вы сможете обмыться, принять ванну и снять усталость. После ужина вы сможете спокойно отдохнуть и хорошо поспать.

Приятный аромат эфирных масел наполнял комнату для купания, обволакивая каждый её сантиметр. Под ванной, скрываемый густым паром, горел огонь, согревающий воду. Лёгкое, едва уловимое потрескивание дров, выдавало его тайну расположения среди густого тумана. Загадочные красные блики то вспыхивали, то снова засыпали, укрываясь пушистой пеленой. В неярком свете ламп все предметы превратились в загадочные тени, размытые в плотном пару.

Сбросив с себя всю одежду, Анна первая вошла в туман и погрузилась в воду. Немного помедлив, Джон последовал за ней. Полумрак скрыл стыд и неловкость голых тел. Джон взял мочалку и мыло в руки. Не зная как предложить Анне свою помощь, он намыливался сам, пытаясь, подать ей знак, но девушка молчала, стыдливо опустив глаза.

– Натереть тебя мылом? – спросил Джон, пересилив своё смущение.

– Если не трудно, – почти шёпотом сказала Анна.

Джон мыльной рукой коснулся тела девушки, и Анна вздрогнула. Он натирал её мочалкой, ощущая каждый сантиметр её кожи. Изгиб шеи, высокую грудь, упругие бёдра всё покрыла соблазнительная мыльная пена. Джон еле сдерживался, чтобы не начать целовать Анну.

– Можешь обмываться, – дрожащим голосом сказал он.

Анна погрузилась в воду, а он зажмурился, пытаясь снять напряжение. В этот момент руки девушки коснулись его тела. Он резко повернулся на зов. Анна стояла совсем рядом, прижимая к груди мочалку. Она смотрела на него такими глазами, что Джон застонал.

– Теперь я тебя, – прерываясь сказала она.

– Да, – еле выдавил из себя Джон.

Мочалка заскользила по его телу, разбрызгивая цветные пузыри. Анна была совсем рядом, так что он чувствовал её дыхание. Джон поймал её руку и крепко сжал. Они долго стояли так, смотря друг другу в глаза, пока Джон не склонился над ней, и их губы слегка коснулись друг друга. Мочалка хлюпнула на пол белой шапкой с разбегающимися от неё мыльными ручьями. Встав на цыпочки, Анна всем телом прислонилась к Джону. Губы чуть касались друг друга, едва-едва, совсем чуть-чуть. Джон не решался ни на какие действия. Он молча вдыхал аромат Анны и тяжело дышал. Напряжение между ними нарастало с каждой секундой, готовое взорваться в любой момент. И этот момент настал. Джон подхватил девушку на руки, страстно её целуя. Он больше не мог сдерживать себя. Он покрывал поцелуями её лицо, шею и плечи. Он нежно прикасался к ней, пылая от возбуждения. Ещё мгновение и Джон готов был отдаться страсти полностью и бесповоротно, но что-то остановило его, толкнуло, облило холодной водой и, он замер. Сердце стучало гулко и громко, кровь пульсировала в венах, губы застыли на шее девушки в поцелуе. Он медленно поставил Анну на пол, слегка касаясь её лица, провёл своей рукой. Его влажные губы поцеловали девушку в лоб. Джон отступил. Анна тяжело дышала, пытаясь понять, что ей делать дальше, но Джон отошёл от неё и окунулся в воду, скрывшись под ней. Слёзы побежали по щекам девушки. Она не понимала, что сделала не так и почему Джон остановился. Натираясь маслами, Анна посматривала на него, а он стоял рядом и спокойно делал то же самое. Взяв чистый халат, девушка долго не могла попасть в рукав, пока Джон не помог ей. Он запахнул её халат, проведя руками по груди и животу, и услышав стон, прижал Анну к себе, показывая насколько, он готов к близости. Девушка вздрогнула, почувствовав твёрдость его намерений, но от Джона снова ничего не последовало. Он бесцеремонно выставил её за дверь. Приходя в себя и успокаивая своё тело, Джон медленно сполз по двери на пол. Он ещё просидел так некоторое время, закрыв лицо руками и уравновешивая дыхание.

– Что я чуть не сотворил! – почти вслух произнёс он.

Из комнаты вкусно пахло едой. Накрытый стол звал к себе и хозяев дома, и гостей.

– Приятного аппетита, – сказал Джон, устраиваясь поудобнее.

Сытый ужин и саке заполнили желудки и развязали языки. Джон и Чен разговорились словно старые друзья. Проводник рассказал, что в последний раз ходил в горы совсем недавно. Он отводил одного человека за святыми камнями. Горы Чен знает с самого детства и с самого детства работает проводником, хорошо зарабатывая.

– Но у нас нет денег, – испугано сказал Джон.

– Просьбы провидцев не оплачиваются, – успокоил его Чен. – Если тебя попросил о чём-то провидец – это честь.

Джон улыбнулся.

– Спасибо вам всем большое. Я не знаю, что бы без вас всех делал.

Чен засмеялся.

– Явно не попал бы в какую-то передрягу, чтобы идти к Вечным.

– Да уж, – согласно кивнул Джон.

– Как вам наш город?

– Очень красивый. Столько всего сохранилось! Как такое возможно?

– Сохранилась душа наших предков, – Чен пододвинул чашку чая к Джону. – Этот сбор успокоит перед сном и даст сил на утро.

– Мы видели монстра в Колокольной башне в подвале, – спохватился он. – Кто это? Что случилось с этим человеком?

– Это не монстр. Это человек, – тяжело вздохнув, сказал Чен. – Таких много людей рождается после войны, – с печалью сказал он.

– Генетическая мутация. Теперь понятно, – Джон крутил чашку в руках. – Зачем его мучают?

– Вообще он безобиден. У них разум младенца. Им весело всё и всё обидно, как детям. Они не понимают, что делают, и не отдают себе в этом отчёт.

– По ним не скажешь, – тихо сказала Анна.

Чен с укором посмотрел на неё.

– Многие люди этим пользуются не в лучшую сторону. Поэтому эти монстры так пугают нас, но стоит на них посмотреть по другому, и всё становится ясно.

За столом воцарилось неловкое молчание.

– Хорошо. Давайте все ляжем спать. У вас был долгий путь сюда и будет не менее долгий отсюда. Я разбужу вас завтра утром.

Комната, которую отвели Джону и Анне, была совсем маленькой, и спать отдельно друг от друга совсем не было возможности. Видя смущение и нерешительность девушки, Джон предложил:

– Я могу лечь в коридоре.

– Не надо. Мы поместимся, – ответила Анна.

Джон лежал весь в напряжении. Он вспоминал произошедшее в ванной, его тело взывало к близости, но разум останавливал его. Молодой человек тяжело вздыхал, пытаясь успокоить себя и уснуть. Рядом ворочалась Анна, тоже нервничая и тяжело дыша. В конце концов, не выдержав всего этого, Джон строго сказал:

– Перестань уже ворочаться!

– Я не могу уснуть.

– Расслабься ты уже. Сколько можно быть такой напряжённой?

С этими словами Джон повернулся к Анне. Он обнял её и прижал к себе, уткнувшись в её волосы.

– Так лучше? – спросил он.

– Да, – с придыханием ответила девушка.

Джон поцеловал Анну в макушку и ещё сильнее прижал к себе. Это сработало и через несколько минут он услышал ровное её сопение. Молодой человек улыбнулся, радуясь этому, и попытался уснуть сам, но сон упорно не хотел приходить. Рассматривая светлый потолок, Джон вспоминал о том, что произошло в его жизни. Он размышлял над тем, кем стала для него Анна. Девушка завладела его сердцем настолько сильно, что возвращаться в прошлое Джон более не хотел.

Петухи пропели где-то далеко за окном, но Джон уже не спал. Анна лежала на его плече, закинув ногу и обняв его. Она всё ещё сладко спала и видела чистые сны. Джон осторожно попытался освободиться от сонных объятий девушки, но она недовольно буркнула. Джон улыбнулся. В дверь постучали, и на порог легли чистые вещи.

– Ванна для умывания уже готова. Завтрак вас тоже ждёт, – еле слышно сказала Лан.

Джон посмотрел на Анну, пытаясь хоть как-то её разбудить, но девушка крепко спала. Тогда он громко кашлянул, но это снова не помогло. Джон снова улыбнулся и слегка щёлкнул спящую девушку по носу. Анна открыла глаза. Джон с улыбкой смотрел в этот заспанный взгляд. Он поправил локон её волос, нежно коснувшись щеки.

– С добрым утром, – ласково сказал он.

Анна потянулась и поняла, что обнимает Джона и почти полностью лежит на нём. Девушка моментально подскочила, стыдливо вспыхнув румянцем.

– Ты смотрел, как я сплю?

– Да, – улыбка не сходила с лица Джона. – Ты такая забавная!

– Ты не мог меня оттолкнуть?

– Я пытался, но ты недовольно бормотала что-то и выпустила слюнку на майку. Вот, – Джон как доказательство оттянул майку с мокрым пятнышком.

Анна ещё больше залилась краской.

– Я не…

– Да прекрати ты! Так забавно было смотреть, как ты спишь!

В Джона полетела подушка.

– Ах ты! – он вскочил на ноги, но Анна уже бросилась убегать.

Он поймал её в ванной, смеясь и брызгаясь, они не переставали играть в догонялки. Пока Джон нарочно не поскользнулся и не упал, застонав и схватившись за руку. Анна в испуге подбежала к нему.

– Что случилось?

– Кажется, я сломал руку, – притворяясь, сказал Джон.

Анна не знала, что ей делать. Она заметалась от Джона к двери и обратно, пока Джон не поймал её своей больной рукой. Анна, не понимая что происходит, смотрела на улыбающегося Джона.

– Ах ты обманщик! – воскликнула девушка, поняв что это был розыгрыш. – Я же испугалась.

И ковш холодной воды опрокинулся на юношу. Джон подхватил Анну на руки и закружил. Они смеялись очень громко, пока не заметили, что в дверях стоит Юн Чен. Джон опустил Анну, и молодые люди виновато замолчали.

– Рынок не будет ждать, – сказал проводник и скрылся в темноте коридора.

Утренний воздух был наполнен чистотой и свежестью. Ещё не все птицы проснулись, а те что уже не спали, пели ещё сонные песни. На тихих улицах встречались редкие прохожие, спешащие на рынок за покупками, или продавцы несущие туда свой товар. Джон и Анна быстрым шагом уверенно шли за ними, стараясь не отставать.

Рынок накрыл шумом и поглотил в суету с головой. Отовсюду доносились не только разные запахи, но и звуки. Они наполняли своей какофонией всё пространство, смешиваясь в одну мелодию. Звук топора, разделывающего мясо, вливался в звук пересыпаемой крупы, а тот в пение музыкантов, пришедших в этот ранний час на рынок для заработка, и в крики торговцев и покупателей, отчаянно споривших между собой. Озираясь по сторонам, молодые люди шли к тем магазинчикам, о которых им рассказал проводник. Там они должны приобрести всё необходимое для длительного путешествия. В один миг толпа гулко зашумела и стала расходиться в разные стороны, уступая кому-то дорогу. Высоко над головами возвышался огромный монстр, нёсший на себе несколько тяжёлых тюков.

Он действительно напоминал пухлого младенца и лицом, и телом. Его кожа была с серым оттенком, а на голове совсем не было волос, пухлые руки с перевязочками то и дело норовили схватить пролетающую мимо птичку. Он совсем не был на вид злым. Даже наоборот, его лицо излучало детскую непосредственность и доброту. Джон заметил небольшие цепи, прикованные к его ушам. За эти цепи монстра вёл мужчина, и тот послушно следовал за ним, улыбаясь каждому прохожему. Дойдя до лавки, мужчина дёрнул за цепи, и великан сел на землю, слегка выразив своё недовольство. Торговец скрылся внутри, оставив большого пупса сидеть на улице. Джон внимательно следил за всем, что делал этот с виду добродушный монстр.

– Пойдём, – испугано потащила его Анна за рукав. – Ну, пойдём же!

Джон пошёл за девушкой, хотя очень хотел посмотреть на поведение, оставленного на улице великана. Лавка, куда они пришли, была переполнена товарами разного назначения. Продавец суетился, обслуживая клиентов, и долго никого не задерживал. Джон подал ему список, и услужливый китаец на миг замер. Он поднял свой взгляд на Джона и поклонился. Взяв его за рукав, он повёл его за собой вглубь своей лавки. Что-то бормоча под нос, продавец посадил Джона и Анну в уютный уголок, а сам побежал собирать товары.

– Что это значит? – с любопытством спросил Джон сам себя.

– Я не знаю, – тихо ответила ему девушка.

Несколько минут они сидели молча и наблюдали, как растёт гора вещей возле них. Продавец приносил что-то, показывал и оставлял возле молодых людей, убегая за новым товаром. Джон внимательно рассматривал вещи, о назначении некоторых он даже не догадывался. Его размышления прервал возглас Анны. Девушка смотрела на вход испуганным взглядом.

– Что случилось? – Джон с непониманием смотрел в пустоту проёма.

– Там был один человек с того подвала, – дрожащим от испуга голосом сказала она.

– Какой человек? – всё ещё не понимая, о чём говорит Анна, спросил Джон.

– Они сидели в отдельной ложе и всё время смотрели на меня, – попыталась объяснить девушка.

– Этого не может быть! Зачем им искать нас? – отмахнулся Джон. – Тебе показалось!

Анна нахмурилась, выразив своё недовольство тем, что Джон ей не поверил. Нет! Она не ошиблась и узнала одного из тех, кто сидел в той ложе и так вызывающе смотрел на неё. Но зачем он здесь? Анна испугалась его появлению, а ещё больше испугалась того, что их преследуют. Что-то закопошилось и завертелось внутри неё, подступив к самому горлу. Анна еле сдержала себя, чтобы не вырвать. Страх, паника и предчувствие охватили её душу и тело, но Джон ничего этого не замечал. Сложив всё в большие рюкзаки, он взвалил на себя самый большой груз, оставив тот, что поменьше Анне.

– Тяжело? – заботливо поинтересовался он.

– Нет, – девушка покачала головой.

– Я дома у Юн Чена всё переложу, чтобы тебе легче было.

– Всё нормально, – резко ответила Анна.

Поблагодарив продавца, молодые люди отправились обратно к проводнику. На том же самом месте всё ещё сидел великан. Он весело играл с детьми, бегавшими вокруг него. Они прыгали через его ноги, взбирались ему на плечи и вовсе не боялись его. Джон остановился, удивлённо рассматривая эту, как ему казалось, опасную забаву. Но ни дети, ни монстр не боялись друг друга. Они весело смеялись, заполняя почти всю улицу своими играми и смехом. Он гулко смеялся подпрыгивая всем телом, чем ещё больше смешил и себя, и детишек, звонко смеющихся в ответ.

– Смотри, а они его совсем не боятся, – обратился Джон к Анне, но ответом была тишина.

Джон осмотрелся по сторонам, предполагая что девушка ушла вперёд, но её нигде не было видно. Он сделал шаг и споткнулся о рюкзак, стоявший на земле.

– Анна! – но в ответ был только шум чужих голосов.

Джон в ужасе осматривался по сторонам, пока не наткнулся на пристально смотрящего на него мужчину. Он сквозь толпу пробрался к Джону и ударил его по плечам, бросая вызов. Джон отступил, нагруженный сумками и испуганный отсутствием Анны. Мужчина ещё раз подошёл к нему и на ломаном английском сказал:

– Хочешь забрать её? Приходи в башню сегодня. Не придёшь ты – она пойдёт к монстру.

С этими словами мужчина исчез в толпе. Джон схватил рюкзак и бросился за ним в след, но это было бесполезно – толпа, словно вода поглотившая камень, поглотила и этого мужчину. Лан открыла дверь, и Джон вихрем влетел в дом.

– Что случилось? Где Анна? – спросил его Чен.

– Её похитили.

– Кто?

– Нет времени объяснять! Мне надо в башню, – Джон метался по комнате в поисках чего-то похожего на оружие.

Юн Чен резко его остановил.

– Так ты её не спасёшь! Я должен всё знать, чтобы помочь тебе.

Джон рассказал, как они наткнулись на бои в подвале башни, как его охватил азарт, как Анна вытащила его оттуда и как сегодня увидела на рынке человека с этой башни, а Джон ей не поверил.

– Ну что ж. Всё будет сложнее, чем я думал, – задумчиво сказал Чен. – Монстра силой не победить. Никто не знает, как их победить, но многие знают, как их усмирить.

– Уши.

– Да. Тебе нужно его подчинить себе, и бой выигран.

Джон замолчал. Из-за него в передрягу попала Анна! И если он её не спасёт, то и спасать дальше уже будет некого, да и незачем. Юн Чен собрал свой рюкзак очень быстро. Он поцеловал Лан, и подхватив сумку Анны, подошёл к двери.

– Идём.

– А зачем сумки?

– Если ты его победишь, то выходить из города нужно будет немедленно. Тебе не простят победу, а в суматохе мы успеем скрыться.

Джон согласно кивнул. Всю дорогу до башни он винил себя в том, что не поверил Анне, что отмахнулся от её слов. Он тяжело ступал по тротуару, согнувшись не от тяжести рюкзака, а от тяжести на своём сердце. С каждым шагом приближаясь к башне, он становился всё мрачнее и мрачнее. Он ещё раз взглянул на это большое и величественное здание. Только теперь башня не манила его своей красотой как в первый раз – он знал её тайну. Юн Чен остановился перед входом в подвал.

– Я дальше не пойду. Оставляй сумки и иди. Я буду ждать вас здесь.

Джон обречённо спускался по лестнице. С каждой ступенькой шум голосов всё отчётливее доносился с подвала. Удар гонга, крик отчаяния и хлопок ладоней до мурашек пробирали Джона, вселяя страх. Молодой человек вошёл в полутёмный зал, наполненный людьми. Едва он переступил порог, из клетки донёсся гулкий смех монстра, хлопающего в ладоши. Джон остановился. Холодный пот стекал по его спине, руки тряслись и ноги стали ватными. Так страшно ему ещё не было никогда.

– Джон! – голос Анны прорезал шум толпы.

Молодой человек обернулся и увидел нескольких людей, сидящих в ложе. Анна сидела рядом с одним из них, привязанная к стулу. Мужчина постоянно норовил забраться под одежду девушки, провоцируя Джона. Анна в истерике кричала, сопротивляясь его грязным прикосновениям. Джон замер. Он словно окаменел от увиденного и от предстоящего. Он осознал, что будет с ним, когда он войдёт в клетку. Смерть. Тьма. Пустота. Джон в страхе отшатнулся, сделав шаг назад к выходу. Он готов был бежать отсюда сломя голову. Бежать, лишь бы не входить в клетку. Ещё шаг назад и он упёрся спиной в двух мужчин, с ехидной улыбкой поджидавших его. Джон замер. Он понял, что встречу с монстром ему не избежать. Ноги вмиг стали ватными, и он упал в грубые объятия своих стражников. Мужчины бесцеремонно поволокли его под руки к наглому провокатору. Улыбка превосходства не сходила с лица мужчины, пока Джона тащили через весь зал к балкону. Усмешка не сходила с его губ, пока он что-то говорил Джону на китайском языке. Джон почти не слышал его, он только видел его открывающийся рот и понимал, что мужчина разговаривает.

– Юнь говорит, чтобы ты вошёл в клетку, – раздался рядом чей-то голос. – Иначе он убьёт её.

– Что я должен сделать в клетке? – чуть слышно спросил Джон.

Переводчик перевёл вопрос своему босу, и тот рассмеялся. Он опять что-то сказал, но Джон не смотрел и не слышал его. Он смотрел на испуганную девушку и её плачущие глаза. Он смотрел и не мог поверить, что смалодушничал, что испугался, что решил отступить.

– Ты победишь нашего малыша, и мы освободим вас. А если он убьёт тебя, то она будет принадлежать ему, – переводчик вздохнул.

Юнь подошёл к Анне и приподнял её за верёвку на шее. Он провел языком по её щеке и схватил девушку за грудь, громко смеясь. Анна забилась в истерике, пытаясь освободиться от его рук, но тот отвесил ей пощёчину так, что девушка упала на пол. Джон в порыве попытался вырваться из цепких рук охранявших его людей, но только получил удар под дых. Юнь что-то крикнул, махнув рукой в сторону клетки, и скорченного от боли Джона потащили к монстру. Он всё ещё пытался вырываться, пока не получил удар по голове и не отключился.

Сквозь темноту и тишину Джон увидел Анну и услышал её смех. Она убегала от него, скрываясь в мыльных пузырях ванной комнаты. Лицо девушки озарялось светом, а руки манили его всё дальше, погружая в мыльное царство. Вдруг Анна зачем-то вылила на Джона воду, и молодой человек пришёл в себя возле клетки с монстром. Перед его глазами выносили очередной труп жертвы. Вместо головы свисали обрывки кожи и обломки костей. Кровавый след тянулся куда-то вглубь помещения подвала, скрываясь в темноте красной дорожкой. Джон ещё не пришёл в себя после удара. Всё кружилось и плыло перед глазами. Его тошнило и казалось, что весь мир сейчас просто перевернётся как в детской карусели, на которой он любил кататься. Он стоял, схватившись за решётку и еле держась на ногах, но удар гонга возвестил о новом раунде, и Джона втолкнули в клетку.

Пол от крови и остатков плоти был очень скользкий, и едва ступив на него, молодой человек поскользнулся и рухнул в эту жидкую смесь, испускающую зловоние разложившихся тканей. Его вырвало от этого смрада и красной жижи, прилипшей к рукам и одежде. Он почти задыхался от подступающего кома в горле, но сдержать себя не смог. Ведро воды, выплеснутое на него одним из охранников, помогло Джону прийти в себя. Он попытался встать, но сделал только хуже и снова рухнул на пол. В этот раз Джон полетел прямо в руки к монстру. Понимая, что сейчас всё может для него закончиться, Джон лихорадочно соображал, что ему предпринять. Цепляясь пальцами рук за любой даже маленький выступ, Джон пытался остановиться, но всё было тщетно – он скользил в руки к смерти. Монстр подпрыгивал на месте, радостно хлопая в ладоши, но везение было на стороне молодого человека, и оглушительный сильный хлопок раздался над головой и не принес ему вреда. Оттолкнувшись от монстра, Джон проехал по полу в другой угол клетки, выигрывая себе время. Он схватился за прутья руками, и еле удерживаясь на ногах, встал. Монстр недовольно скорчил лицо и захныкал как ребёнок. Он встал, пытаясь достать свою сбежавшую игрушку. Клетка скрипнула под его напором и слегка покосилась. Огромная серая фигура направилась к Джону. Теперь точно ему не уйти. В боку что-то сильно закололо, и Джон почувствовал тёплую струю, сбегающую вниз. Через прутья клетки охранник с небольшим копьём пытался заставить молодого человека выйти в центр к монстру. Он колол его в бок и старался оттолкнуть от прутьев клетки. Такой возможности упускать было нельзя, и Джон, схватившись за копьё, резко дёрнул его на себя. Охранник не устоял на ногах и повалился на решётку. Джон не стал медлить, он схватил его за голову и зажал рукой. На миг в зале воцарилась тишина, и молодой человек заполнил её звуком сломанной шеи. Голова охранника повисла на прутьях, и Джон позвал монстра, показывая на игрушку. Большой человек развеселился и подбежал. Хлопок и головы не стало, а тело повисло на остатках черепа и кожи. Зал взвыл в восторге, и монстр весело запрыгал под шумное ликование публики. Джон, улучшив момент, запрыгнул на спину большого человека и схватил его за уши. В тот же миг монстр послушно сел на пол. Люди за клеткой кричали в экстазе: такого представления им ещё никто не показывал!

Юнь вскочил с места. Активно жестикулируя в сторону клетки, что-то кричал своим охранникам.

– Это плохо. Это очень плохо, – сказал он сам себе. – Давай разнесём здесь всё, дружок, – сказал Джон монстру, похлопав его по лысой голове.

Джон не знал, как правильно управлять этим существом. Он просто дёргал его за уши, показывая руками и крича, что есть сил.

– Давай освободимся, дружок! – и клетка не выдержала натиска.

Монстр освободился и шагнул в толпу. Его глухой смех заполнил весь подвал. Люди в страхе побежали вон, толкая друг друга лишь бы первыми вырваться с этого хаоса. Не обращая внимания на суматоху вокруг, Джон раскидывал руками монстра людей, пробираясь к Анне. Юнь отчаянно кричал и толкал своих охранников, чтобы те остановили его, но люди в страхе спасали себя. Удар в ладоши прекратил крики Юнь, и в зале всё затихло. Джон освободил Анну, и вместе с монстром они поднялись из подвала. Свет слегка напугал большого человека, но Джон погладил его по голове, успокаивая.

– Ты действительно это сделал! – воскликнул Юн Чен. – Провидец в тебе не ошибся!

Монстр осматривался по сторонам, произнося изредка какие-то звуки. Джон всё поглаживал его, стараясь не потерять контроль.

– Нам нужно уходить. Скоро здесь будут люди, владеющие этим местом, – сказал Чен. – Такого не простят.

– Что мне с ним делать?

– Отпусти его. Он сам найдёт дорогу, куда ему идти.

Джон освободил великана. Радости последнего не было предела. Он хлопал в ладоши и прыгал, думая, что с ним сейчас будут играть, но Юн Чен остановил этот порыв, показав ему на солнце. Большой человек глубоко втянул в себя воздух и встал. Его детское выражение лица сменилось на серьёзное всего на миг, но этого хватило, чтобы он уловил что-то своё знакомое. Тяжело переступая с ноги на ногу, он пошёл прочь на зов знакомого запаха.

– Уходим, – торопил Юн Чен.

– Ты как? – Джон приобнял Анну, и она разрыдалась у него на плече. – Успокойся. Нам нужно идти. Всё уже хорошо. Всё уже прошло.

Когда к башне подбежали вооружённые люди, ни монстра, ни людей, выпустивших его, уже не было. Обыскав весь город и никого не найдя, бандиты бросились за ворота, но было уже поздно. Анна, Джон и Юн Чен преодолевали очередной перевал в горах, уходя подальше от города. Они шли до самой темноты, пока Чен не разрешил сделать привал. Разжигать костёр было опасно, если за ними отправили погоню, то пламя легко заметят в ночи. Поэтому ужинать пришлось холодной едой и под светом звёзд, который проникал через листву деревьев. Юн Чен настоял на обязательном дежурстве, чтобы заранее заметить погоню. Джон вызвался первым дежурить, но как обороняться без оружия, Джон не понимал.

Анна долго всхлипывала и не могла уснуть. Она прижималась к Джону, и вся дрожала под ворохом тёплых одеял. Он ласково поглаживал её по голове и держал за руку, стараясь успокоить, но девушка плакала.

– Мне страшно и обидно, – сквозь слёзы говорила она. – Мне так страшно!

Джон молчал, пытаясь её успокоить объятиями. Лишь только когда его сменил Юн Чен, и Джон лёг рядом с Анной, прижав её к себе, девушка смогла успокоиться и уснуть. Но даже сквозь сон она всё ещё вздрагивала, переживая страшные события в своей жизни.

Зябкое и холодное утро разбудило молодых людей лёгким шуршанием спускающегося тумана. Он поглотил в своём молоке почти всё. Сквозь его пелену просматривались лишь загадочные очертания леса. Костёр всё ещё не разжигали из соображений безопасности, и туман проник под одежды путешественников своими холодными руками. Скучный завтрак из холодной воды и сухих кусочков хлеба вовсе не добавил яркости и без того хмурому и холодному утру.

– Ты как? – спросил Джон Анну.

– Лучше, – с лёгкой улыбкой ответила она. – Я так боялась за тебя!

– Всё прошло! Всё уже в прошлом, – вместо Джона ответил Чен. – Не тяни груз прошлого с собой. Не надо! Это тяжело и совсем не нужно.

Анна улыбнулась в ответ.

– Вот так уже лучше! – радостно сказал Чен. – И утро будет весёлым и день хорошим.

Словно в подтверждение его слов из-за склона горы выглянуло солнце, прорезав молоко тумана. Юн Чен показал на него рукой.

– Вот видишь! Я был прав!

Проводник вёл их по живописным южным склонам, покрытым густыми лесами и коврами цветов. Возле немногочисленных поселений, встречающихся на пути, склоны обрабатывались, не оставляя ни метра дикой природе. На этих террасах, которые волнами опоясывали горы, раскинулись плантации риса, чая и цитрусовых. Всё утопало в зелени, благоухании и в возрождающейся жизни. Лишь вдалеке в облачной дымке виднелись снежные ожерелья неприступных гор. Люди встречались очень редко. В основном это были крестьяне, обрабатывающие плантации, и монахи в оранжевых тогах. Они приветливо улыбались путникам, угощали их фруктами, останавливались поговорить и узнать новости, которые могли сообщить им путешественники. Монахи в основном общались с Джоном, они знали кто он такой и куда идёт. Они часто говорили ему, что у него всё получится, и что они будут молиться за него. Ночевать Юн Чен останавливался в домах незнакомых людей, добродушно принимавших небольшую компанию. Хозяева угощали путников своей скромной едой, делились с ними теплом своего очага. Взамен получали новости с соседних деревень и удивительные рассказы на ночь.

– Сегодня мы поднимаемся выше, – за завтраком сказал Юн Чен. – Теперь только камни будут нашими путниками.

После зелёных склонов, наполненных цветами и жизнью, серые камни скал давили своим молчанием и пустотой. Идти стало гораздо труднее, преодолевая естественные препятствия из огромных валунов и осколков скал. Горы делали всё, чтобы путники уставали быстрее, чем раньше. Ни одного живого звука не было слышно, ни одного пения птиц на многие километры пути. Лишь завывания ветра среди безмолвных гор, да шуршание каменных ручейков, сбегающих из-под ног. Один безликий перевал сменялся другим, и казалось, им не будет конца. Иногда встречались маленькие домики деревень и небольшие храмы, забравшиеся на склоны. Многие здания смотрели с укором на путников своими пустыми глазницами окон. Многие деревни встречали их призраками жителей, некогда обитавших здесь. Всё это для Джона было очередным напоминание его ещё не прожитого прошлого. Яркие краски в этот унылый пейзаж вносили гирлянды из разноцветных молитвенных флажков, бьющихся под порывами ветра. Они встречались среди скал очень часто, знаменуя молитвенные или священные места. Очень редко среди камней струились звонкие ручьи с кристально чистой водой. Возле них расцветали оазисы неприхотливых растений и цветов, разбавляя пастельными красками серый безжизненный тон.

Юн Чен всегда старался ещё до наступления темноты успеть устроиться на ночлег в деревне, но в один из дней скорость была потеряна. Уже совсем стемнело, но Чен упрямо шёл вперёд, освещая дорогу тусклым огоньком лампы. Джон ещё держался на ногах, а Анна уже выбилась из сил. Она падала даже на ровном месте, спотыкаясь о самый маленький камешек.

– Чен, подожди, – постарался остановить его Джон. – Анна уже не может идти. Давай заночуем здесь.

– Нельзя, – только лишь сказал проводник, не сбавляя скорости и продолжая идти дальше.

– Чен, я не пойду дальше! Я прошу остановиться тебя.

Проводник остановился. Он сквозь мрак и свет огонька лампы посмотрел на Джона.

– Понюхай воздух. Что чувствуешь? – спросил он.

Джон втянул в себя воздух и уловил еле заметный запах дождя, даже не запах, а штрих, лёгкий штрих на большой картине. Джон посмотрел на Чена.

– Дождь. Будет дождь. И ещё что-то совсем неуловимое, – ответил он.

– От дождя нам здесь не скрыться. Это опасно. Мы должны дойти до монастыря до начала дождя.

– Ещё долго идти? – спросила Анна.

– Нет. Скоро увидите огни его окон.

Юн Чен оказался прав. Через пару километров высоко на горе приветливо засверкали огни монастыря, маня отдыхом, теплом и защищённостью. Выбиваясь из последних сил, хватаясь за каждый выступ, молодые люди поднимались по крутой лестнице к деревянным воротам спасительной обители.

– Здесь мы переночуем и переждём дождь, – сказал Юн Чен, устраиваясь на ночлег в маленьком домике, куда их поселили монахи.

Несколько тусклых свечей озарили мрак комнаты. Бросив рюкзаки возле двери, Анна и Джон попадали на пол от неимоверной усталости. Монах развёл огонь в небольшой печке, поставил на неё чайник и бесшумно исчез. Юн Чен постелил одеяла на кровати, и молодые люди уснули глубоким сном. Джон прижимал к себе девушку, даже во сне стараясь защитить её от всех опасностей мира. Проводник накрыл их ещё одним одеялом и погасил свечу. Тихий стук в дверь остановил Чена на полпути к кровати. В домик вошёл настоятель монастыря. Он с любопытством рассматривал спящих молодых людей несколько минут, а потом обратился к проводнику.

– Это о нём говорил провидец?

– Да.

Настоятель внимательно посмотрел на Джона ещё раз.

– Я вижу, что у него всё получится в этот раз, – сказал он.

Юн Чен почтительно склонился. Постояв ещё минуту, настоятель ушёл. На улице уже шёл сильный дождь. Крупные и холодные капли барабанили по крышам, оглашая своей музыкой окрестности. Настоятель сделал шаг, и дождь перед ним расступился, словно невидимый слуга раздвинул серебряные шторы. Фигура настоятеля скрылась во мраке ночи, оставив сухую дорожку от домика к монастырю.

Запахи еды разбудили Джона и Анну. Комната была наполнена ими вся. Аромат свежезаваренного чая сплетался с ароматом горячего хлеба и каши, образовывая вкусное облако, манящее к себе. Молодые люди встали, сонно потягиваясь. Несмело выбираясь из-под одеял, они всё ещё в сонном состоянии сели за ароматный стол. Юн Чен уже доедал свой завтрак.

– Доброе утро, – сказала Анна.

Юн Чен только покивал головой, не отвлекаясь от пищи. Всё было вкусно и сытно, ароматно и приятно тепло. Раскинувшись на подушках, Джон переваривал самый вкусный завтрак в своей жизни, как ему показалось.

– Мы не вышли сегодня в путь, – слегка ленивым тоном сказал он. – Я не ошибся вчера? Идёт дождь?

– Да,– так же лениво ответил Юн Чен.

Джон погрузился в сладкую дрёму, навеянную тишиной и дождём. Два дня прошли в тягостном ожидании, прекращения осадков. Все два дня Джон, Анна и Чен смотрели в окно с надеждой, но дождь продолжался. В конце второго дня было решено идти утром, даже если дождь не прекратиться. Это решение было вознаграждено! Утро сияло радугой от солнца и капель. С крыш стекали последние задержавшиеся ручейки, а зеркала луж разбрызгивали блики лучей в разные стороны.

– Завтра выступаем, – сказал Юн Чен с улыбкой.

Джон и Анна упаковывали опустевшие рюкзаки новыми порциями еды, свечей и топливных брикетов, любезно предоставленных монахами. Раскладывая всё по рюкзакам, молодые люди бодро и весело общались. От усталости не осталось и следа. Они хорошо отдохнули и набрались сил, и готовы были на новые свершения. Чен со стороны смотрел на возню этой парочки и улыбался, видя как они копошатся над рюкзаками.

Монастырь скрылся за горой. Его тёплые огни теперь горели для следующих нуждающихся путников. Широкая дорога снова петляла между скал. Утро только начиналось, и воздух был ещё свежим и прохладным. Кутаясь в тёплые куртки, путники шли к своей цели в полной тишине. На сотни метров вокруг были только они и звук их шагов. Где-то совсем рядом послышались голоса, разлетающиеся эхом между скал, и гулкие шаги, будто кто-то большой в мягких тапочках шёл по дороге.

– Что это? – испугано спросила Анна.

– Скорее всего, караван, – ответил Юн Чен и оказался прав.

Из-за поворота медленно выходили большие монстры, гружённые огромными тюками. Их вёл всего один погонщик, который что-то кричал и иногда дёргал за цепь, прикованную к их ушам. Монстры послушно выполняли все его команды, хоть это им и не особо нравилось.

– А это законно так эксплуатировать этих людей? – спросил Джон.

– Что ты имеешь в виду? – не поняв вопроса, спросил Юн Чен.

– Ну, эти же монстры – они же люди? У них есть свои права?

Проводник удивлённо посмотрел на Джона. Он совсем не понимал, что хочет узнать этот странный молодой человек.

– Это не совсем люди, – слегка раздражённо сказал проводник и прибавил шаг, давая понять, что тема закрыта.

Дни петляли, как и дорога между скал. Утро сменялось ночью, ночь сменялась утром. Редкие домики и монастыри пригревали путников на ночь. Однообразие серого ландшафта настолько надоело, что казалось, отряд ходит кругами по одному и тому же месту. Джон несколько раз проверял эту безумную теорию, оставляя что-то приметное между камней, но всякий раз терпел крах. Больше оставленного он никогда не видел. Вечер очередного дня подходил к концу, и солнце освещало ещё склоны гор своим золотым светом, отбрасывая длинные тени. Чен остановился возле обрыва и подозвал ребят.

– Мы пришли! – только лишь сказал он.

Внизу в долине расположилась небольшая деревня, обнесённая забором, защищавшим её скорее от животных, чем от кого-то другого. Долгожданная цель была достигнута. Минуя большую дорогу и срезая путь, Чен спускался по узкой тропинке, спрятавшейся между скал и деревьев. Молодые люди послушно последовали за ним. Деревня встретила путников людским шумом, визгом детей и запахом очага. Джон и Анна так обрадовались людям, что все звуки и крики были для них только в радость. Юн Чен шёл уверенно к двухэтажному зданию, стоящему в глубине деревни. Он почти бежал к нему! Возле здания в большой пристройке с огромными дверьми сидели монстры. Они сидели на земле, сбившись в кучку, и изредка посматривая на людей. Мимо них пробегали мужчины с охапками сена. Они расстилали его в помещении, готовя пастель для уставших носильщиков. Недалеко стоял огромный котёл с булькающей кашей и поваром, который её мешал.

– Что с ними? – спросила Анна.

– Караван, наверное, только пришёл, – предположил Юн Чен.

На одном из монстров были заметны огромные шрамы на спине.

– Их бьют?

– Нет! Это не допустимо! Это следы горного волка. Хорошо, что он ещё остался жив. К этому зверю в лапы лучше не попадаться.

Юн Чен зашёл в дом. Последовав за ним, Анна и Джон оказались в хорошо освещённом помещении. Всюду стояли вазы, лежали красивые ковры. На стенах висели изображения Будды и свитки с текстами. Колокольчик на дверях ещё не успокоился, а к гостям вышла маленькая хрупкая девушка, похожая на фарфоровую куколку в китайском одеянии. Она приветливо склонилась и отошла в сторону, приглашая путников проследовать внутрь. Откуда-то из глубины дома доносились мужские голоса и смех. Анна напряжённо сдвинула брови.

– Всё хорошо. Я рядом, – тихо на ушко сказал ей Джон, уловив её страх.

Наконец фарфоровая девушка остановилась возле одной из перегородок. Она отодвинула её и показала путникам их комнату.

– Проходите, – сказал Юн Чен. – Я переговорю с хозяином.

Он скрылся в коридорах дома. Джон и Анна присели на пол, уставшие после долгих дней путешествия. Комната постепенно погружалась во мрак с заходом солнца, а никто не спешил принести лампы. Джон уже приготовился доставать свои припасы, как появился Юн Чен и девушка. Она развесила лампы по комнате и в коридоре перед дверью, погружая помещение в оранжевую дымку света.

– Всё хорошо, – сказал Юн Чен. – Нас сейчас обслужат как самых лучших гостей.

– Это как? – удивился Джон.

– Ванна, ужин, постель.

– Ванна, – протяжно произнесла Анна, соскучившаяся по чистоте.

– Вы можете тут жить, сколько хотите, но я не советую расслабляться. Три дня для отдыха вполне хватит, а потом снова в путь.

– Подожди. Что значит жить? Что значит в путь? – заволновался Джон.

– Я покину вас с караваном. Они выходят через день и идут в Сиань.

– А мы?

– А вы продолжите путь. Сами.

– Но я ведь не знаю куда идти.

– Я тоже не знаю. Я не был в городе Богов ни разу. Я приводил сюда людей, провидцев, а они дальше шли сами.

Джон угрюмо замолчал. Он не знал, как он сможет найти вход в город, если не знает куда идти.

– Я не знаю куда идти, – честно сказал он.

– Иди туда, куда несут тебя ноги. Город открывается человеку с чистым сердцем. Просто помни это.

Джон взял Анну за руку.

– Может ты вернёшься в город, а оттуда обратно к отцу? Я ведь не знаю, как и когда найду искомое.

– Я не оставлю тебя, – сказала девушка. – Мы дойдём до конца или вернёмся вместе!

Юн Чен прервал их, показывая на дощечку в своей руке:

– Когда соберётесь уходить, то отдайте её девушке, – сказал он. – Она приготовит всё необходимое в дорогу.

Коридор снова осветился оранжевым светом лампы, и из его темноты появилась фарфоровая девушка. Она несла полотенца, чистую одежду и халаты. Вода в бочке сняла все усталости и заботы, смыла всю грязь, накопившуюся за время пути. Анна после ванны воспряла духом. Она сладко пахла маслами и душистым мылом. Девушка легла на подушку и погрузилась в невесомый сон. Джон чувствовал то же самое. Его длинные волосы и густая борода наконец были приведены в порядок. Его тело приятно пахло. Мысли успокоились в блаженном неведении. Юн Чен изумился, когда снова увидел его чистого и опрятно причесанного.

– Тебе всегда нужно так ходить, – сказал восторженно он.

Следующий день пролетел незаметно, и проводник собирался уходить с караваном ранним утром. Вечером за чаем он давал последние наставления молодым людям.

– Помните об осторожности. Ночуйте только в укрытиях. Берегите топливные брикеты, лучше собирайте по возможности хворост для костра, а не расходуйте их. Всегда пополняйте ёмкости с водой, когда встретите источник.

– Но куда же нам идти? – всё ни как не мог понять Джон.

– Джон, я не знаю, и никто не знает. Вы не задерживайтесь долго здесь, чтобы путь казался легче. Я советую вам выходить через день.

Раннее утро поглотило в тумане караван, скрыв его от посторонних глаз. Джон с трудом отпускал Юн Чена – единственного человека, связывающего его с этим незнакомым миром. Теперь вся ответственность за жизни лежала на его плечах, и Джона пугала эта ноша. Он сел возле окна и задумался над тем, что ему предстоит. Вообще, есть ли смысл куда-то идти? Был ли смысл вообще уходить из деревни? Рано или поздно время всё равно должно вернуть его обратно. Так стоило ли идти? Джон вспомнил, что говорили ему Соломон и Лонгвей: «Джон спасет народ Анны». А зачем спасать его сейчас, если вернувшись можно спасти сразу всех? Вернувшись? Джон замер. Правильно ли он поступает? Хочет ли он вернуться? А как же Анна? Джон уловил её силуэт и замер, смотря на девушку. Уйти он не сможет!

– Что с тобой? – Анна дотронулась до его плеча.

– Ничего, – Джон взял её руку в свою. – Это глупые мысли, которые не дают мне покоя.

– Поделись со мной.

– Чтобы они не давали покоя нам двоим? – Джон засмеялся.

– Вместе думать легче.

Джон замолчал, снова разглядывая жизнь деревни через окно.

– Ты не жалеешь, что пошла со мной? – задал он терзающий его давно вопрос.

– Нет.

– А что будет, когда мы вернёмся?

– Я не знаю, – Анна неловко улыбнулась. – Что ты хочешь чтоб было?

Джон молчал. За окном кипела обычная деревенская жизнь, а Джон мучился выбором, который он уже сделал. Он притянул к себе Анну, и чуть касаясь её губ, сказал:

– Меня ведь заберёт время для исправления ошибок, а ты останешься здесь.

На глазах у девушки навернулись слёзы, она вся дрожала от эмоций переполнявших её.

– Здесь уже не будет, когда ты вернёшься, – сквозь слёзы сказала она. – Я хочу, – но Джон прервал её своим поцелуем.

Одежда полетела на пол, оголяя разгорячённые тела. Джон прижал к себе Анну и почувствовал, что девушка плачет.

– Почему ты плачешь? – спросил он.

– Я… – Анна не могла говорить, уткнувшись в его плечо.

– Иди сюда, – ещё крепче прижав к себе, сказал он девушке. – Всё будет хорошо.

– Я хочу быть с тобой сейчас, – тихо сказала Анна.

– А почему плачешь?

– Не знаю, – Анна смотрела на него с таким нежным взглядом, что Джон снова забылся в поцелуе.

Нежные прикосновения, поцелуи и объятия наполнили комнату. Тела извивались под ласками, но Джон вдруг остановился.

– Что случилось?

– Я не могу, – сам себя не узнавая, сказал он. – Ты должна достаться мужу нетронутая мной, нетронутая кем-то чужим.

На глазах Анны навернулись слёзы. Она еле сдерживала их. Девушка надеялась на то, что Джон станет её мужем, а сейчас он говорит такие страшные слова! Джон сел в задумчивости, а девушка обняла его за плечи, пытаясь снова распалить его страсть. Он поймал её руку, скользившую по его груди. Поцеловал её и повернулся к Анне. Их глаза встретились, и губы сомкнулись в нежном трепетном поцелуе. Девушка провела ладонями по его спине, и Джон прижал её к себе.

– Мы выходим завтра утром, – еле сдерживая эмоции, сказал Джон. – Ложись спать.

Анна замерла в полной растерянности, смотря, как в дверь проскальзывает тёмный силуэт Джона.

Рюкзаки были наполнены, одежда вычищена и выстирана. Молодые люди уходили по узкой тропе в горы. Деревня скрылась за скалами, оставляя их совсем одних в неведомом мире. Джон шёл первым, ступая на неизведанные земли. Он поднимался всё выше и выше в горы, преодолевая перевал за перевалом. Серые каменистые долины сменились на заснеженные холодные склоны, встречающие путников глубоким одиночеством.

Джон снова погрузился в свои печальные мысли. Он молчал почти весь путь, изредка нарушая тишину парой фраз. Он прокручивал в голове слова провидцев и не понимал, как правильно поступить. Всё больше и больше его подсознательное решение размывалось неуверенностью.

Первую ночь Анна и Джон ночевали под открытым небом. Несмотря на наставления Юн Чена, найти укрытие до темноты молодые люди не успели. Собрав немного сухих веток, Анна разожгла костёр и приготовила скромный ужин. Джон обустраивал место для ночлега, обкладывая камнями небольшой выступ, под которым они собирались спрятаться на ночь.

Сидя под звёздами, так близко сияющими над головой, Джон всё чаще и чаще вспоминал о доме. Он загадывал желание, когда видел падающую звезду, и удивлялся чистоте небосклона. Яркие звёзды манили его к себе и притягивали все его мысли. Лёжа под ними, он отдавался ощущению полёта и невесомости, он разливался по всему небу, превращаясь в Космос. Анна наблюдала за ним, притворяясь спящей. Она чувствовала, что с Джоном что-то происходит, что он борется внутри себя сам с собой и своими мыслями, но Джон не впускал её в эти мысли и не делился ими.

Каждый день, шаг за шагом они поднимались всё выше и выше. Звёзды становились всё ярче и крупнее, и Джон всё больше растворялся в них. Он ждал каждую ночь с таким нетерпением, что порой останавливался ещё засветло и отправлял Анну спать, лишь только заметив первую звезду. Он совсем потерял чувство опасности, и опасность настигла его.

Анна, укутавшись, уже дремала в камнях. Сквозь сон она слышала, как поёт ветер меж огромных валунов, и как камни отвечают ему. Она каждую ночь засыпала под эти звуки, но сегодня они были совсем другими. Сегодня в них чувствовался страх и кто-то чужой. Услышав далёкое странное рычание, девушка посмотрела по сторонам, но темнота скрывала всё, что в ней находилось. Рычание приближалось, и Анна уже отчётливо слышала, как дышит кто-то почти рядом.

– Джон, – громким шёпотом позвала она.

Но Джон лежал на спине, раскинув руки и растворяясь в звёздах. Он совсем не слышал девушку и тем более надвигающихся рыков животного.

– Джон, – прокричала Анна, уже не в силах сдерживать свой страх.

В этот момент из темноты на неё посмотрели чьи-то злобные глаза.

– Джон! – Анна издала душераздирающий крик.

Джон смотрел на звёзды, когда что-то огромное пролетело над ним. Ещё не понимая, что происходит, он встал, и крик Анны вернул его обратно в реальность. Нечто огромное, похожее на волка только больших, гораздо больших размеров, стояло и смотрело на девушку, в страхе забившуюся между двух камней и безмолвно зовущую на помощь. Джон, вспоминая всё, чему его учили в деревне, бросился на волка. Он прыгнул ему на спину и вонзил нож, но шкура зверя и его мех были настолько плотными, что существенного вреда Джон волку не нанёс. Зверь сбросил его и отшвырнул лапой. Анна попыталась выбраться из своего укрытия на помощь, но Джон строго крикнул:

– Сиди!

Волк бросился в атаку. Джон еле успевал уклоняться от его клыков и лап. Зверь и человек сцепились в смертельной схватке. Визг животного и удары доносились из клубка, в который они сплелись. Анна металась в укрытии, не зная как помочь. Она то хватала палку, то камень, в панике меняя орудие, но понимая, что против этого зверя всё бесполезно, бросала их снова на землю. Нечеловеческий крик прокатился по горам, эхом отражаясь от склонов и возвращаясь обратно. И стало тихо. Очень тихо.

– Джон, – несмело позвала девушка.

Зверь зашевелился, и Анна снова забилась в своё укрытие. Волк снова задвигался, и она закричала от страха и отчаяния.

– Помоги, – раздался слабый голос Джона.

Девушка бросилась к нему, помогая отодвигать огромную тушу зверя и освобождая его. Молодой человек тяжело дышал, все лицо было в крови и руки дрожали. Анна попыталась смыть кровь с его лица.

– Осторожно, – схватив её руку, сказал он. – Зверь ранил меня.

Смыв водой кровь, Анна увидела огромную рану от когтей через всю левую половину лица. Анна в ужасе закрыла рот рукой.

– Сильно? – спросил Джон.

Девушка только кивала в ответ.

– Промой и перевяжи, пожалуйста, – силы покидали молодого человека.

Дрожащими руками и со слезами на глазах Анна бинтовала Джона. Бинт ложился неровно, и девушка всё время пыталась его переделать.

– Успокойся, – сказал Джон, поймав её за руку. – Успокойся, – губы нежно коснулись её ладоней. – Всё будет хорошо,– с улыбкой сказал он.

Анна ещё больше заплакала, но Джон взял в ладони её лицо и поцеловал. Девушка, отдаваясь чувствам, перестала плакать, и Джон снова посмотрел в её глаза.

– Будешь ли ты любить меня такого? – спросил он.

Вместо слов Анна снова поцеловала его.

– Перебинтуй меня, милая. Нужно снять ещё мех, пока труп не окоченел совсем.

Анна собрала все свои силы в кулак и успокоилась настолько, что повязка получилась с первого раза.

– Он поранил тебе глаз?

– Я ещё не знаю, – ответил Джон. – Кровь мешает посмотреть.

Джон склонился над огромной тушей волка. Ему впервые предстояло снимать самому шкуру, а он даже не знал, с чего начинать.

– Давай я помогу, – Анна взяла его руку в свою.

Молодой человек согласно кивнул. Кровь зверя хлынула на камни, и пар от тела поднялся в воздух. Анна и Джон долго мучились, снимая так нужную им шкуру, что не заметили, как наступил рассвет. В небе закружились стервятники, рядом забегали маленькие животные, привлеченные запахом крови и плоти.

– Убираемся отсюда, – сказал Джон, отталкивая ногой назойливое существо.

Лишь только люди покинули это место, начался пир. Тушу мёртвого волка рвали со всех сторон. Крики и драка за кусок мяса были слышны далеко за пределами этого места. Через некоторое время ветер облизывал лишь белые кости, разбросанные по камням.

Кровь из раны Джона всё ни как не останавливалась, и Анна меняла повязки почти каждый час. Джон становился всё бледнее и бледнее и не мог уже быстро идти. Скоро его бросило в жар, на лбу выступила испарина и ноги перестали слушаться его.

– У тебя заражение, – сказала Анна. – Нужно промыть рану, а у нас нет чистой воды.

Но молодой человек её уже не слышал, он без сознания упал на камни. Анна в испуге подбежала к нему, но чем она может помочь Джону среди камней? Девушка сосредоточенно думала, вспоминая, что рассказывал проводник о содержании рюкзаков, но все бинты и спирт были уже истрачены. Она оттащила Джона в тень, укрыла его шкурой и сменила повязку. Её сосредоточенный взгляд смотрел на молодого человека, улавливая любое даже незначительное его движение.

– Я спасу тебя! – горячо сказала она.

Взяв флягу, девушка отправилась на поиски чистой воды и помощи. Как же обрадовалась она, когда увидела совсем рядом еле приметную хижину. Дымок из трубы говорил о том, что кто-то в ней живёт и может оказать помощь. Анна взгромоздила на себя все вещи и потащила Джона к спасительному домику.

Стучать в дверь не пришлось. На порог выбежала маленькая сморщенная старушка с носом, похожим на пуговку. Она внимательно посмотрела на девушку и на Джона и покачала головой.

– Помогите нам, пожалуйста, – сказала Анна на китайском.

Старушка наморщила и без того морщинистый лоб, что-то тихо сказала в ответ и показала на открытую дверь. С огромным трудом они втащили Джона в дом и положили на кровать. Он всё ещё был без сознания и весь горел. Старушка сняла его повязку и покачала головой, увидев воспалившуюся рану. Поковырявшись на полочке и пошумев стеклянными бутылочками, женщина нашла то, что искала. Промыв рану и залив её настоем, она посыпала на шов белым порошком. Затем развела ещё один настой и отдала его Анне.

– Влей в него, – сказала она.

Долгая и томительная ночь прошла в хижине. Жар не хотел спадать, какие бы снадобья не вливали в Джона. Анна обтирала его холодной водой, старушка заваривала настои и жгла благовония. Джон метался по постели в жару и в бреду. Он кричал что-то бессвязное, звал Анну и стонал. Девушка с трудом переносила его страдания. Она плакала и сжимала руки Джона, целовала его и снова плакала. К утру жар спал, и Джон уснул спокойным сном. Вместе с ним уснула и Анна. Она так вымоталась за эти дни, что проспала почти сутки. Старушка не трогала молодых людей, лишь изредка проверяла Джона и меняла ему повязку на ране.

Ранним утром Анна проснулась с испугом, что что-то случилось. Она посмотрела на спящего Джона, услышала его ровное дыхание и успокоилась. Жар прошёл, а с жаром ушёл и бред. Старушка с улыбкой посмотрела на девушку.

– Спасибо вам, – сказала Анна.

Пока Джон спал, она занималась по хозяйству. Постирала все вещи, обмылась и натаскала большую бочку воды. Женщина ей показала овощи, растущие прямо возле дома, показала какие растения нужно собирать и заваривать в разных случаях, рассказала, как приготовить из них обеззараживающий порошок. Анна внимательно её слушала и запоминала всё, что говорила ей добрая женщина.

Джон заворочался, издавая странные звуки, и через мгновенье вскочил на ноги, перепугав Анну. Он безумно осматривался по сторонам, всё ещё не понимая, где находится.

– Джон, всё в порядке, – Анна подбежала к нему.

– Слава Богу, это ты! – Джон обнял девушку. – Я думал, что опять куда-то попал.

Анна улыбнулась. Её губы манили к себе, и Джон слегка коснулся их в поцелуе.

– Как же я рад видеть тебя! Как же я рад! – еле слышно сказал он.

Джон прижал к себе девушку и уткнулся в её макушку, вдыхая знакомый аромат. Анна сходила с ума от прилива чувств. Она чуть ли не кричала от радости во весь голос.

– Что со мной было? – Джон немного успокоился и совладел с собой.

– Я нашла этот домик, и эта женщина спасла тебя.

– Женщина? – Джон удивился. – Какая женщина?

– Да вот эта, – Анна повернулась туда, где должна была стоять старушка, но в доме никого не было, и ничего не напоминало о том, что здесь был кто-то ещё кроме них. – Ничего не понимаю. Она же была здесь. Она же вылечила тебя.

Джон и Анна удивлённо смотрели по сторонам, но в доме были они одни.

– С нами много странного случается. Это ещё одно доказательство того, что я должен попасть в город Богов, – сказал Джон. – Значит, меня там ждут и хотят, чтоб я пришёл.

– Всё может быть, – улыбнулась Анна.

– Ты снова меня спасла. Чтобы я делал без тебя!

Анна только улыбалась в ответ. Джон был ещё слаб, и поэтому было решено остаться здесь на пару дней. Девушка окружила Джона заботой и лаской. Она делала ему компрессы на рану, давала отвар трав и молодой человек оживал и набирался сил с каждой минутой.

В ранний утренний час, когда только первые лучи лизнули склоны гор, он вышел на крыльцо дома и устремил свой взор туда, где сквозь тьму пробивались ростки света. В один миг Джон наполнился спокойствием и безмятежностью. Ему стало так хорошо на душе. Он всю жизнь прожил бы здесь, созерцая восходы в горах. На плечи Джона легли лёгкие руки Анны. Девушка слегка поцеловала его в щёку.

– Ты же замёрзнешь, – сказал ей Джон, увидев что она выбежала почти раздетая из дома.

– Когда ты рядом, мне совсем не холодно.

Джон обнял её и тихо спросил:

– Хочешь ли ты стать моей женой?

Анна вздрогнула и недоверчиво посмотрела на него.

– Ты разыгрываешь меня? – спросила она.

– Я спрашиваю серьёзно.

– Да. Хочу.

Джон взял её за руки, и глядя прямо в глаза сказал:

– Я не знаю, как это делается правильно, я сделаю это по своему от своего сердца.

– Что делается? – не понимала Анна.

– Отвечай на вопросы, а потом повторяй за мной.

– Хорошо.

– Будешь ли ты моей женой?

– Буду.

– Будешь ли ты любить меня?

– Буду.

– Будешь ли ты со мной и в печали и в радости?

– Буду.

– И в богатстве и в бедности?

– Буду.

– И в здравии и в болезни?

– Буду.

Джон поцеловал руки Анны.

– Будешь ли ты моим мужем?

– Буду.

– Будешь ли ты любить меня?

– Буду.

– Будешь ли ты со мной и в печали и в радости?

– Буду.

– И в богатстве и в бедности?

– Буду.

– И в здравии и в болезни?

– Буду. Я буду любить тебя вечно!

– Обещай мне только одно, – Джон с испугом посмотрел на Анну. – Когда ты вернёшься, ты не допустишь разрушения мира! Это будет твоя свадебная клятва!

– Я обещаю тебе.

Джон поцеловал Анну.

– Объявляю нас мужем и женой, – с улыбкой сказал он.

Девушка весело и звонко рассмеялась.

– Да не разлучимся мы никогда! – прокричала она в небо.

Джон подхватил её на руки и внёс в дом. Он расцеловал каждый сантиметр её тела, согревая своим теплом, и подарил ей миллион своих нежных прикосновений. Фейерверк чувств вскружил молодым людям голову, и они забылись совсем, наслаждаясь друг другом.

Каждый день Анна собирала овощи на грядке возле дома, а Джон приносил небогатую добычу с охоты. По утрам и вечерам он выходил на крыльцо и созерцал восход и закат в горах. Вечером он смотрел, как розовые склоны гор превращались в фиолетовые лепестки и скрывались в ночной глубине. А по утрам ночные цветы величественных гор снова распускались, превращаясь в розовую дымку. Он погружался в это созерцание в состоянии полного безмолвия. Он полностью уходил в себя, не отдавая себе отчёта во времени. Идти дальше он больше не хотел, искать дальше он тоже больше не хотел. Это место приковало его к себе. Потерянное где-то на краю Вселенной и времени, оно завладело им полностью. Он видел все события, какие могут произойти здесь: как вырастут его дети, как состарятся они с Анной и как каменная пыль будет витать над их могилами, а восходы и закаты будут всё так же прекрасны.

– Джон, овощей нет больше, – однажды утром удивлённо сказала Анна.

Он посмотрел на неё, и туман увиденной им жизни развеялся от осознания своего причастия к происходящему.

– Мы завтра уходим, – только лишь сказал он. – Собери наши вещи и припасы. Я постараюсь добыть нам что-нибудь съестного.

Анна складывала рюкзаки и плакала. Она думала, что именно здесь её ждёт неимоверное счастье с Джоном. Она не хотела уходить. Это место тоже её околдовало и привязало к себе. Это место сделало её счастливой. Джон сосредоточился на охоте, отгоняя от себя мысли, что поддался лёгкому счастью, совсем забыв про других людей. Но мысли о том, что он так долго не может найти город Богов и не успеет спасти деревню, вкручивались в его мозг как шурупы. Он злился на себя и на свои слабости. Злился на то, что из-за него опять погибнут люди. Джон стал нервный и молчаливый, он снова замкнулся в себе. Ужин был очень скромным и тихим. Молодые люди почти не разговаривали друг с другом. Анна обижено сопела, а Джон отрешённо поедал пищу.

– Я хочу остаться, – не выдержала девушка. – Здесь мы будем счастливы.

Джон поднял на неё глаза.

– Я знаю, – только лишь сказал он.

– Тогда почему мы уходим?

– Я тоже хотел бы остаться. Я видел наше с тобой счастье здесь. Я видел, как мы прожили нашу долгую жизнь. Я видел наших детей. Я учил сына охоте, а ты учила дочь шить, – Джон помолчал. – Я видел, как они покинули нас в поисках своего счастья и как вернулись, чтобы наполнить дом смехом наших внуков. Я видел, как ушла ты, и я пошёл за тобой через время. Я видел наши могилы. Я слышал ветер, поющий нам поминальные песни. Я видел, как мы превратились в прах. Я видел наше счастье здесь, но разве за ним мы шли? – Джон замолчал.

Анна уже не сдерживала слёз. Она плакала навзрыд, чувствуя, как что-то невесомое, еле ощутимое покидает эту хижину. Джон обнял свою жену и вытер её слёзы.

– Ты помнишь клятву, какую я дал тебе на свадьбе?

– Да.

– Тогда ты понимаешь, почему нам нельзя здесь оставаться.

– Я только хочу быть с тобой, – сквозь слёзы сказала девушка.

– Ты и так будешь со мной – мы с тобой муж и жена! Ты от меня теперь никуда не денешься! – и Джон подхватил Анну на руки. – Никуда не денешься! Я ведь тебя так люблю!

Анна уютно устроилась на плече у Джона. Эта была последняя их ночь в этой хижине, хижине, которая защищала их от всего мира.

– Расскажи мне о своём времени, Джон, – тихо попросила девушка.

Он приобнял её, посильнее прижимая к себе, и стал рассказывать о тех вещах, которые казались здесь чудом. Он увлёкся так, что не заметил, когда уснула девушка и когда уснул он сам.

Раннее морозное утро щипало за тёплые щеки, заставляя организм основательно проснуться. Начинал падать снег и его пушистые снежинки хлопьями ложились под ноги. Вся серость камней скрывалась под белым покрывалом снега. Горы превращались в огромные белые пирамиды, возвышавшиеся на белой скатерти земли. Идти становилось всё труднее. Снежные сугробы и завалы создавали многочисленные препятствия на пути. В день теперь проходили расстояние не такое большое как раньше. Останавливались на ночлег в основном в пещерах или заброшенных храмах, что попадалось на пути. Жилых деревень или каких-либо поселений молодые люди давно не встречали.

Утро озарилось тёплым светом солнца, покрыв склоны гор золотой скатертью. В отблеске его лучей засверкал белый город, возвышавшийся на высоком склоне горы. Джон замер.

– Нам туда, – дрожащей рукой показал он Анне свою находку.

Не дожидаясь ответа, он бросился бежать. Пробираясь сквозь снежные завалы, Джон упрямо шёл к своей цели. Он не спускал глаз с города, чтобы ни на миг не потерять его. Ещё один крутой подъем и поворот… Так близко к цели! Джон выбежал на площадку перед входом в город.

Анна еле успевала за молодым человеком, а он всё бежал и бежал вперёд. Джон скрылся за поворотом, и девушка поспешила догнать его. Преодолев последние метры, она вышла на площадь и увидела Джона, сидящего на коленях. Он закрыл лицо руками и плакал.

– Джон, что с тобой? – Анна обняла его за плечи.

– Всё в пустую, – сказал он, показывая на заброшенный город.

Он устало упал на снег, жадно глотая воздух. Синее прозрачное небо нависало над ним своим хрустальным куполом. Казалось можно протянуть руку и зацепить кусочек синевы в ладонь.

– Нам нужно идти, – сказала Анна, – пока светло можем пройти ещё перевал.

Джон посмотрел на девушку отсутствующим взглядом.

– Мы заночуем здесь, – только лишь сказал он.

Небольшой дом принял их в свои пустые объятия. Свет печи и свечей медленно согревал помещение, холод не торопился уступать свои владения. Джон сидел возле огня и смотрел в пустоту. Его угнетало теперь всё. Он не знал, куда идти. Он не знал, как спасти деревню. Он не знал, как остаться с Анной навсегда. Джон долго сидел у огня, раздумывая над своими мыслями, пока на плечи не легли тёплые руки Анны.

– Поделись своими тяжёлыми мыслями – вдвоём нести их будет легче, – ласково сказала девушка.

Джон посадил её к себе на колени и крепко обнял.

– Я боюсь тебя потерять.

Анна отстранилась от него.

– Ты меня не потеряешь!

– Когда я вернусь, тебя там не будет, – грустно сказал он.

Анна обняла его и прошептала в ушко:

– Но пока ты здесь.

Тёплая пастель приняла молодых людей в свои объятия. Пляшущие огоньки свечей смущённо потухли, давая возможность полностью насладиться друг другом.

Ещё три дня прошли в безрезультатных поисках города Богов. С каждым днём Джон становился всё мрачнее и мрачнее. Отчаяние сковало его сердце. Он почти перестал разговаривать с Анной, и даже её просьбы рассказать о жизни в его мире не вызывали в нём больше веселья и радости. Анна не знала, как помочь Джону преодолеть это отчаяние. Девушка билась в закрытую дверь души своего мужа.

Ещё один день подходил к концу. Джон брёл, не разбирая дороги. Он совсем забыл о поиске укрытия на ночь.

– Смотри! – Анна толкнула Джона.

Совсем недалеко виднелись тусклые огни монастыря. В открытых воротах стоял монах с лампой в руках. Он улыбался молодым людям, словно их и ждал. Анна попросила его о разрешении переночевать, и монах проводил их в небольшой домик. Свечи, лампы, огонь в печи всё оживило пустующее помещение и согрело его. Монах принёс одеяла, ещё свечей и тарелки с едой, поставил на печку большой чайник и скрылся в темноте. Всё стихло и погрузилось в сон. Джон не спал, измученный своими мыслями. Он думал о том как найти город, как получить ответы на свои вопросы, как спасти деревню Эти мысли блуждали у него в голове, крутились и толкались, не давая ни минуты покоя. Лишь под самое утро он смог их немного успокоить и погрузиться в тяжёлую дремоту.

Едва солнце показалось из-за горизонта, в домик снова вошёл монах и позвал Джона с собой. Ничего не понимая что от него хотят, Джон следовал за ним. Они шли по заснеженным тропинкам через зимний сад. Монах всё время оглядывался на Джона и подгонял его.

– Да куда мы идём? – нервничая спросил молодой человек.

Монах остановился возле большого белого здания с деревянной верандой. Он показал на двери, приглашая Джона войти. В просторном помещении со статуей Будды сидел настоятель монастыря и несколько монахов. Джон приветственно поклонился им. Настоятель встал и с интересом подошёл к нему. Он несколько раз обошёл Джона, а потом, взяв за руку, подвёл его почти к самой статуе. Настоятель что-то говорил Джону, но молодой человек совсем его не понимал. Слегка нахмурившись, он попросил привести Анну. Девушку не пустили в основной зал, а оставили возле порога, заботливо предложив ей подушки и одеяло. Настоятель сел и попросил Джона присесть рядом с ним.

– Твой разум и сердце переполнены разными мыслями, – переводила Анна. – Ты впал в отчаяние, хотя для этого не было причины. Ты не знаешь что выбрать и колеблешься меж двух миров. Я может быть не совсем правильно перевожу, но смысл стараюсь передать, – смущаясь сказала Анна Джону.

– Ничего всё в порядке, – успокоил он её. – Я не хотел посвящать тебя в свои переживания и мысли. Переведи им это.

– Почему? – спросил настоятель. – Ты к ней привязан, так раскройся.

– Я не могу. Моя слабость – это нерешительность. Я не должен колебаться в выборе между спасением деревни и возвращением в своё время, а я колеблюсь.

– Что же ты думаешь? Почему поставил тебя этот выбор в мучительное положение?

– Если я выберу спасти деревню, то могу и не вернуться в своё время. А если я вернусь в своё время, то и спасать деревню не нужно будет – я всё исправлю.

– Ты этого не знаешь. Никто этого не знает, – настоятель строго посмотрел на него. – Я чувствую, что выбор ты уже сделал, но терзаешься его правильностью. От этого твоё сердце не видит дороги.

Джон тяжело вздохнул.

– Да. Я этим терзаю себя.

– Любой выбор – правильный!

Джон удивлённо посмотрел на настоятеля и Анну.

– Ты правильно перевела? – усомнился он.

– Думаю, что да.

– Переспроси ещё!

Анна о чём-то переговорила с настоятелем и повторила:

– Любой выбор – правильный!

Джон склонил голову и задумчиво рассматривал пол.

– Мы поможем тебе успокоить твоё сердце и мысли. Мы поможем тебе самому успокоиться.

Джон кивнул. Анну попросили уйти, а Джон замер в ожидании чего-то интересного. Монахи и настоятель расположились вокруг Джона. Их губы шептали священную мантру. Их тела излучали свет. Джон почувствовал что-то вокруг себя. Он почувствовал касание лёгкого дуновения ветерка. Почувствовал, что весь мир пришёл в движение. Джон закрыл глаза. В тот же момент тело расслабилось, и он полностью отдался новым ощущениям. Вся кожа покрылась лёгкими покалываниями, как будто миллиард иголок едва коснулись её. Джон увидел голубой свет, окружавший его и золотые искры, падающие с неба. Они тонким, едва уловимым звоном, наполняли всё пространство вокруг, и Джон растворился в нём. С самого верха головы его пронизывали тёплые лучи, заставляя пульсировать энергию внутри тела. Джон полностью отдался этим пульсациям и лучам и растворился в Космосе. Он плыл среди галактик и вселенных. Он знал всё и не знал ничего. Весь мир и вся жизнь прошли через него. Чувство всеобъемлющей радости наполнило сознание молодого человека, и Джон улыбался.

Когда он очнулся на полу в храме среди монахов, то стон разочарования невольно вырвался у него из груди. Ему не хотелось возвращаться в этот мир и прерывать свой полёт. Монах проводил Джона обратно в домик, где ждала его Анна. Уже был поздний вечер, и день пролетел так незаметно и так удивительно.

– Что там было? – накинулась с вопросами девушка. – Я видела ты лежал на полу.

– Ты что подсматривала? – Джон нахмурился.

– Я переживала.

Джон замер с улыбкой на лице, вспоминая свои ощущения.

– Я не знаю как это называется, – наконец сказал он, – но это было здорово!

Анна обиженно отвернулась. Ей очень хотелось узнать, что же там такое творилось с её милым Джоном. Такое о чём он ей не хочет теперь говорить. Джон на удивление быстро уснул, а девушка недовольная тем, что не получила информацию, долго ворочалась и не находила себе места.

Утром за Джоном снова пришёл монах. И снова Джон погружался в неведомые дали своего сознания. Три дня пролетели незаметно для Джона и мучительно долго для Анны. Девушку почти никуда не пускали, и она одиноко сидела в домике и лишь украдкой могла наблюдать за непонятными занятиями своего любимого.

Вечером монах принёс немного припасов и чистой одежды.

– Мы можем завтра уйти, – перевела Анна.

– Попроси встречи с настоятелем. Я хочу сказать ему спасибо, – попросил Джон.

Настоятель встретил молодых людей в небольшой беседке, уютно спрятанной между деревьями. Он внимательно посмотрел на Джона и сказал:

– Теперь твоё сердце и разум успокоены. Они не омрачены пагубными мыслями и нерешительностью. Теперь, когда у тебя будет затуманиваться разум, вспоминай свои ощущения здесь. Память тебе поможет очистить все пятна.

– Я хочу сказать вам спасибо.

Настоятель улыбнулся.

– Твоё спасибо будет сказано, когда ты вступишь в город Богов.

Джон поклонился. Настоятель подержал руку на его голове совсем немного, но Джон почувствовал, сколько силы и Божественной энергии заключено в этом просветлённом человеке.

Ранним утром ворота монастыря распахнулись, выпуская молодых людей в путь. Джон повеселел и был уверен в том, что они смогут найти город. Его вера в это была настолько сильна, что Анна тоже заразилась ей. Джон шёл уверенно, словно знал, куда нужно идти. Он петлял по тропам, преодолевал завалы и шёл упрямо к цели. Звёздное небо и большие валуны служили ночным пристанищем для Анны и Джона. Талый снег был питьём, а редкие животные пищей. Джон петлял меж гор как одержимый, но города всё не было.

Снова пошёл снег, падая липкими тяжёлыми хлопьями. С каждой минутой усиливался ветер, делая видимость почти нулевой. Джон привязал к себе Анну толстой верёвкой, чтобы не потеряться в этой пурге.

– Нужно найти укрытие, – сквозь ветер прокричал он.

Минуя очередной снежный завал, Джон спускался по не очень широкой тропинке. Склонившись вперёд для защиты от ветра и снега, Он пробирался сквозь бурю. Джон чувствовал натяжение верёвки, к которой была привязана Анна, но почти не видел девушку. Вдруг резкий рывок потащил его к обрыву. Он пытался зацепиться за всё, что только мог, чтобы удержаться и не упасть. Зацепившись за огромный камень, Джон наконец-то остановился. Он перевёл дыхание и потянул за верёвку. Она была натянута, а значит, Анна всё ещё к ней привязана.

– Анна! Анна! – сквозь бурю кричал Джон, но в ответ только выл ветер.

Упираясь ногами и крича, что есть мочи, Джон тащил девушку из провала. Замёрзшая верёвка скользила в руках, врезаясь в кожу, но молодой человек не останавливался. Разве он мог допустить гибель своей любви? Разве он мог бросить Анну после всего, что она для него сделала? Выбиваясь из последних сил, он втащил её наверх.

– Анна! – но девушка была без сознания.

Джон похлопал её по щекам, но безрезультатно. Он дотронулся до её холодных рук и попытался их погреть своим дыханием, но что это могло дать в такую погоду? Нужно искать укрытие, иначе их ждёт здесь смерть. В такой метели что-то найти было просто невозможно, и Джон принял решение идти. Он положил Анну на шкуру, хорошо укутав, и потащил свой груз вперёд. Джон окончательно выбивался из сил, но не мог просто так сдаться. Ещё один шаг и усталость подкосила его. Молодой человек упал на колени в снег, и слёзы полились у него из глаз.

– За что ты так со мной? – прокричал он, обращаясь к небу. – Я же ещё ничего не сделал!

Джон зарыдал. Смешалось его отчаяние и боль, усталость и злость. Все эмоции выплеснулись наружу. Слёзы замерзали на щеках, но Джон всё ни как не мог остановиться.

– Я замёрзну здесь – ладно! Но её то за что? – кричал он в небо. – За что ты её погубишь? – спрашивал Джон у невидимого собеседника. – За что? Чистую и юную душу! Она же ни в чём не виновата. Она же не виновата!

Джон содрогался от рыданий, и небо услышало его. Всего на миг метель стихла, показывая в скале чёрный проём входа в пещеру. Собрав последние силы, что ещё остались, Джон направился к укрытию. Пещера оказалась совсем небольшой, но её хватило, чтобы укрыться от разыгравшейся непогоды.

Джон положил Анну в самый дальний угол и залепил вход снегом, оставив небольшое оконце для воздуха. Обледенелые руки плохо слушались, а тело хотело просто покоя, но Джон знал, что если он сейчас уснёт, то больше не проснётся, и Анна умрёт по его вине. Свечи и топливный брикет разгорались очень быстро, наполняя пещеру светом. Джон растопил снег в кружке, растворив в тёплой воде кусочек сахара. Сделав глоток, он почувствовал наслаждение и желание снова жить.

Джон расстелил шкуру, одеяла и положил Анну. Он влил в неё тёплую воду с сахаром и растёр ладонями её тело. Теперь он и сам мог лечь спать. Он лёг под бок девушки, укрывшись шкурой с головой. Сон сморил его моментально, и Джон поплыл по его волнам. Долго ли длился сон, Джон не знал, но проснулся он от волнения за Анну. Девушка ещё не пришла в себя. Тёплая вода с сахаром снова согрела тело изнутри. Джон снова напоил тёплой водой девушку, укутал её и накрыл одеялами. Он не знал, как и чем ещё он может помочь ей.

Сколько времени длилась буря Джон не знал. Сколько времени они находятся в укрытии, Джон тоже не знал. Время стало для него постоянной величиной без смены часов и дней. Просто текущее время. Джон еле держался на ногах от холода, но цеплялся за жизнь, чтобы спасти Анну. Он не мог позволить себе никакой слабости, он не мог позволить себе никакого отчаяния.

Чудо произошло, когда Джон спал. Девушка открыла глаза и оказалась в темноте. Она почти закричала, но звук утонул в чём-то меховом и тёплом. Джон подскочил вместе с ней.

– Анна, ты проснулась! – он обнимал её и целовал.

– Где мы? – всё ещё не понимая, что происходит, спросила девушка.

– Я занёс тебя в пещеру, – Джон в спешке зажигал свечи, ломая спички трясущимися руками.

Анна, щурясь, смотрела на пляшущие огоньки, возникающие в темноте. Джон накинул на неё ещё одно одеяло, чтобы девушке было теплее.

– Тебе же холодно! – возмутилась она.

– Мне тепло, если тебе тепло, – Джон возился с топливным брикетом. – Сейчас вода согреется, и мы попьём.

Джон насыпал снега в кружку, поставил на огонь и торопливо стучал ложкой, разбивая снежные комочки. Он старался быстрее дать Анне тёплую воду. Горячая кружка согрела руки, а вода распределила тепло внутри тела. Девушка довольно улыбнулась. Она прижалась к Джону, положив голову на его плечо.

– Спасибо, – тихо сказала она. – Спасибо что заботишься обо мне.

– Ты ведь заботилась.

Джон и Анна посмотрели друг на друга. Губы сами потянулись к губам, и лёгкое прикосновение закончилось страстным поцелуем.

– Я тебя люблю, – сказал Джон. – Я не хочу возвращаться. Я хочу остаться с тобой. Я сделал выбор уже давно, но не мог его принять. Теперь я принял.

– Но это не возможно наверно, – с грустью сказала Анна.

– Мы спасём наш дом. Мы узнаем что нужно для этого, и я останусь с тобой. Я буду просить об этом у Вечных.

Анна прижалась к нему ещё сильнее.

– Я очень этого хочу, – сказала она. – Очень, очень.

Джон склонился над ней. Он видел её счастливое лицо и хотел сделать её ещё более счастливой. Теперь он не колебался в своём выборе. Он поступит правильно, если останется здесь, а остаться он очень хотел и не только из-за Анны. Он хотел остаться в этом мире, где нет безумства, напряжения и давления. Где все люди просты и открыты. Где жизнь является жизнью, а не безумным кроссом.

Снаружи пещеры всё стихло, и воцарилась полная тишина. Джон откопал выход, впуская морозный чистый воздух внутрь пещеры. Слегка поёжившись от него, Анна вышла за Джоном из укрытия. Солнце отражалось от белого покрывала снега и слепило глаза. Его лучи раскинулись на всех склонах гор, осыпая их своими бликами. Присмотревшись в солнечную россыпь, Джон увидел совсем не далеко от пещеры город Богов во всём его величии.

Сквозь прозрачные пушистые облака, плывущие по лазурно-синему небу, вырисовывались очертания города небывалой красоты. Он парил в небе, но в то же самое время стоял на горе. Его белоснежные здания заливались солнечным светом, крыши переливались разноцветными бликами, на стенах цвели цветы. К городу вела дорога, утопая в облаках. Её хрустальное покрытие светилось миллиардами звёзд. Кружевные перила, увитые зеленью и цветами, освещались мягким белым светом, парящих в воздухе сфер.

Взяв Анну за руку, Джон ступил на дорогу из звёзд. Он чувствовал, как стучит его сердце, как эмоции переливаются через край его души. Дыхание перехватило, и Джон с трудом дышал, делая первые шаги. Но чем ближе он подходил к городу, тем увереннее он становился, тем увереннее становился его шаг.

Из пушистых облаков показались огромные ворота, увенчанные разноцветными птицами. Красные опоры ворот, обшитые резным золотом, стояли на постаменте из белого мрамора. Они поддерживали свод с цветными птицами и золотыми шарами. Створы ворот, украшенные разноцветными сверкающими камнями и расписанные иероглифами, были открыты, ожидая гостей. Приветственная музыка воздушных колокольчиков, свисающих со свода, отделяла весь остальной мир от города. Все ворота были увиты зелёными лианами с большими белыми цветами.

– Как красиво, – с восхищением сказала Анна.

– Очень!

Молодые люди ступили на дорогу из белого камня, уходящую вглубь города. Прямо за воротами на дороге была составлена огромная мозаика из цветных камней. В каждом углу квадрата мозаики выделялся цветочный орнамент неимоверной красоты. В центре квадрата располагалось несколько кругов с росписью и иероглифами. В центре самого малого круга несколько квадратов создавали иллюзию возвышающейся усеченной пирамиды с белым лотосом на вершине.

– Ух ты! – воскликнула Анна.

Джон молча присел и провёл по мозаике рукой.

– Это великолепно!

– Здравствуй, Джон,– услышали молодые люди позади себя бархатный мужской голос.

Джон и Анна испугано обернулись. Перед ними стоял мужчина в белой тунике и белых брюках. Его светлые волосы слегка развивались на ветру. Голубые глаза с улыбкой и добротой смотрели на молодых людей.

– Здравствуйте, – ответил Джон.

– Мы ждём тебя уже очень давно.

– Мы? – Джон удивился.

Мужчина в ответ только улыбнулся.

– Пойдёмте, – с лёгким вопросом в голосе сказал он, приглашая следовать за ним.

Джон крепко сжал руку Анны и шагнул вслед за мужчиной. Просторные и широкие улицы поражали своей красотой: то мозаика на стене с одной стороны, то густые лианы с цветами с другой, то белоснежные скульптуры, то разноцветные картины. Джон только и делал, что вертел головой, рассматривая эту красоту. Встречающиеся люди улыбались и радушно приветствовали новых гостей города.

– Кто все эти люди? – спросил Джон.

– Такие же гости, как и вы. Кто-то захотел остаться подольше, а кто-то пришёл за знанием.

– Город нелегко найти. Как же они все находят вас?

– Так же как и ты. Чистое сердце ведёт к нам.

Джон помолчал, продолжая разглядывать живописную улицу.

– Простите, а как вас зовут? – поинтересовался он у мужчины.

– Моё полное имя вам не запомнить. Предпочитаю, чтоб меня называли Габриэль, – мужчина загадочно улыбнулся.

– Можно ещё вопрос? Хотя у меня их много, но…

– Задавай, – прервал Джона Габриэль.

– Что означает та мозаика на входе?

– Мандала обозначает Чистую землю. Место обитания Богов.

Габриэль остановился возле одного из домов.

– Мы пришли, – сказал он, показывая на двери.

– Что здесь? Я увижусь с Вечными?

– Нет, – мужчина засмеялся и махнул рукой. – Здесь вы отдохнёте и обмоетесь. Смоете все невзгоды и печали, разочарования и неуверенность. Нельзя идти к Вечным с таким грузом, если хочешь получить ответ.

Комната встретила молодых людей теплом и уютом. На столе стояла еда и чай. На стульях висела чистая белая одежда.

– Я оставлю вас, – сказал с улыбкой Габриэль.

Молодые люди сбросили с себя всю невыносимо пахнущую одежду, загрубевшую от грязи и пота после стольких дней пути. Тёплая вода бассейна, расположенного прямо в комнате, приняла их тела в свои объятия. Душистое мыло и густая пена смыли всё с юных тел, оставляя их чистыми и светлыми.

– Я люблю тебя, – тихо сказал Джон, целуя девушку.

– А я тебя, – ответила Анна.

Вся грязь была смыта. Все печали были стёрты. Вся неуверенность ушла вместе с водой. Чистые телом и душой, благоухающие маслами, молодые люди предстали перед Габриэлем.

– Так-то лучше, – сказал он. – Я приду за вами, когда вас позовут. А пока располагайтесь здесь. Всё что нужно вам принесут.

– А когда вы придёте? – заволновался Джон.

– Как только решат вас принять, – Габриэль подошёл к Анне. – Вы очень красивая.

– Спасибо, – смущаясь, ответила она.

В руках у мужчины появился цветок лотоса. Он протянул его Анне со словами:

– Его любовь к вам чиста и искренна как этот цветок. Он пронесёт её сквозь всю свою жизнь, – Габриэль коснулся волос девушки. – Ради вас он готов на всё. Вы – его якорь в этом мире.

– Что это значит?

Габриэль ещё раз провёл по волосам Анны, поправляя выбившиеся пряди. Джон заметно нервничал, наблюдая со стороны. Внезапно Габриэль развернулся и направился к выходу.

– Вас примут завтра, – сказал он. – Я зайду за вами после завтрака.

Дверь закрылась, и Джон облегчённо вздохнул. Анна всё ещё стояла посреди комнаты, находясь под впечатлением от сказанного Габриэлем. Джон слегка коснулся её руки.

– Что с тобой?

– Он сказал мне такие приятные слова.

– Я слышал, – слегка обиженно произнёс Джон.

Он поцеловал Анну и упал на кровать, раскинув руки. Девушка некоторое время смотрела в окно на волшебный город, обдумывая сказанное Габриэлем. Она поняла, что часть ответственности за сотворённое Джоном лежит и на ней.

– Джон, – позвала его девушка.

– Что? – лениво ответил молодой человек.

– Ты помнишь свадебную клятву?

– Да.

– Повтори мне её ещё раз, – строго сказала Анна.

Джон привстал с кровати.

– Что случилось? – удивился он.

– Просто повтори её сейчас, пожалуйста, – настаивала Анна.

– Когда вернусь, я не допущу разрушения мира.

– Запомни её.

– Я помню.

– Нет! Запомни её! – Анна ударила кулаком по ладони. – Ты не допустишь разрушения мира, какие бы обстоятельства тебя к этому не подталкивали.

– Хорошо, – Джон слегка опешил. – Но в чём причина?

– Поклянись мне снова, – настаивала Анна, вспоминая слова Габриэля о якоре в этом мире. Девушка вдруг осознала то, что Джону ещё только предстоит осознать.

– Я не допущу разрушения мира, когда вернусь.

– Ни при каких обстоятельствах!

– Ни при каких обстоятельствах!

– Ты пообещал мне! Запомни это! Теперь обстоятельства не могут руководить твоими поступками.

– Анна, что случилось? – Джон был в растерянности.

– Ты обещал мне! Обещал! – и Анна заплакала.

Джон обнял её.

– Перестань плакать, а лучше расскажи что случилось.

– Ничего, – сквозь слёзы ответила она. – Запомни своё обещание. Большего я ничего не хочу. Я хочу, чтобы ты его исполнил.

Джон поцеловал девушку в макушку и с тяжёлым сердцем сказал:

– Я исполню.

Слёзы снова полились по щекам Анны. Утром в комнате запахло чаем и ванилью. Накрытый стол манил к себе разными блюдами, фруктами и напитками. Ещё сладко потягиваясь на постели, Джон предвкушал свой завтрак.

– Вставай, соня, – позвала его Анна. – Очень всё вкусно.

Джон не заставил просить себя дважды и через мгновенье уже наслаждался завтраком. Как и обещал, Габриэль пришёл после завтрака. Он протянул красивейшие цветы Анне.

– Самой красивой девушке на свете, – сказал он. – Ты прекрасна, – лучезарная улыбка не сходила с его губ и глаз.

Джон приобнял Анну за талию.

– Очень красивые цветы, – сказал он. – Спасибо.

– Пойдёмте. Нас уже ждут.

Белоснежные улицы, залитые солнечным светом, петляли между домов, незаметно вливаясь в площадь перед огромным храмом с высокими колоннами. На площади, переливаясь радугами брызг, шумел фонтан в белоснежной чаше. Люди пили из него и набирали в ёмкости воды, умывались и обливали себя его водой.

– Что это за фонтан? – спросил Джон.

– Святая вода Жизни, – загадочно ответил Габриэль.

– Можно попить?

Габриэль остановился, о чём-то думая.

– Можно. Вам разрешили.

Джон и Анна наполнили ладони прозрачной холодной водой.

– Ничего вкуснее я не пил!

– Вкус воды необыкновенный! – воскликнула девушка.

– Идёмте. Вас ждут.

Острая крыша храма утопала где-то высоко в облаках. Тысячи фигурок и сфер были рассеяны по всей её площади. Каждая фигурка блестела и переливалась в лучах солнца. Белые колонны, увенчанные цветами, держали всё это великолепие. Дверей в храм не было. Зал от площади отделял только ряд величественных колонн. В светлом помещении, украшенном цветами и разноцветными тканями, толпилось много народа. На коврах, омывая лица руками, молились мусульмане. Неподалёку от них стояли евреи в чёрных одеждах и с Талмудом в руках. Ещё чуть дальше католический священник молился, поднимая руки к небу. Столько разных религий было в этом храме, сколько разных людей!

– Как такое возможно? – удивлённо спросил Джон Габриэля.

– А что здесь невозможного? Город Богов есть во всех религиях. Называется он по-разному, но есть везде. Вход в него тоже есть везде, где чистое сердце и вера. Нет исключительных людей, только для которых существовал бы город Богов. Он для всех верующих открыт. Главное – найти путь в своём сердце к нему.

– Эти все люди из разного времени!

– Здесь нет понятия времени. Здесь время постоянно.

– Как это? Такого просто не может быть.

– Почему не может? – Габриэль удивился.

– Мы же находимся сейчас в каком-то времени? В какой-то точке, – Джон попытался объяснить своё видение этого города.

Габриэль засмеялся. Он хлопнул юношу по плечу и сказал:

– Если б Вечным ты был не нужен, ты бы точно не нашёл Шамбалу никогда.

– Почему? – с обидой спросил Джон, разглядывая потолок зала, по которому плыли облака, летели птицы и сверкали звёзды одновременно.

– Потому что Шамбала – это не точка координат, – сказал Габриэль. – Это не точка в пространстве и времени. Мы существуем вне этих понятий.

Джон опустил голову и посмотрел на мужчину.

– Ты хочешь сказать, что мы сейчас не на Земле? – спросил он.

– Мы не на Земле. Мы не на Марсе. Мы ни в какой-то точке пространства или времени.

Джон недоверчиво посмотрел на Габриэля.

– Мне не понять этого.

– Ничего. Осознание приходит позже. В Шамбале стекаются все времена, вселенные и пространства. Это пучок света, пронизывающий всё вокруг.

Джон с интересом слушал, боясь прервать рассказа Габриэля.

– Почему Вечных называют Вечными?

– Потому что они есть сразу во всём времени, в каждой его секунде. Потому что они есть в каждом пространстве, в каждой точке Вселенной одновременно.

Джон искренно удивился.

– Почему же я сюда попал, если не понимаю этого?

– Тебя пригласили. Ты правда долго шёл, – Габриэль снова засмеялся. – пришлось даже монахов просить очистить твой разум от мыслей и показать дорогу.

Джон насупился, но Габриэль дружески обнял его.

– Ты очень хороший человек! – восторженно сказал он. – Я очень рад, что знаком с тобой.

Джон ещё раз осмотрел храм. И всё же он не понимал, как вот здесь мирно молятся мусульмане и евреи, а там, с того времени откуда он, Палестина и Израиль – горячие точки планеты. Почему всё это нельзя перенести за пределы города Богов? Почему нельзя сделать мир на планете?

– Почему ты взорвал свой мир? – словно читая мысли, спросил Габриэль.

– Я не знаю. Я ещё не делал этого.

– Потому что сердце твоё погрузилось во мрак, и мысли почернели. Вот поэтому в твоём мире нет покоя. Слишком у многих людей нет света в душе. Слишком многие люди погрязли в темноте. Вера исчезает из вашего мира.

Джон тяжело вздохнул. Анна взяла его за руку и сказала:

– Ты вернёшься и всё исправишь!

Джон открыл рот, чтобы возразить в ответ, но девушка ладонью закрыла его.

– Ты вернёшься и всё исправишь! – повторила она. – Ты обещал мне это в свадебной клятве. Именно это ты попросишь. Именно за этим мы сюда шли.

Открытый зал сменился залом за большими высокими дверьми. Здесь практически не было людей. Сквозь его большие окна просматривалось лазурно-голубое небо с пышными облаками. Солнечный свет лился водопадом на пол, разбрызгивая зайчиков по стенам и потолку. Габриэль не останавливаясь вёл Джона и Анну всё дальше и дальше. Пройдя ещё несколько залов, он резко остановился.

– Тебе нельзя туда, – сказал он Анне. – Ты не готова. Стой здесь. Ты будешь всё слышать и можешь участвовать в разговоре, если захочешь, но дальше проходить тебе нельзя.

Анна послушно остановилась. Она схватила за руку Джона, и смотря ему в глаза, сказала:

– Ты пришёл сюда, чтобы найти способ вернуться в своё время. Сделай это!

– Я люблю тебя и не оставлю тебя ни за что!

– Джон, ты должен сделать то, зачем пришёл сюда. Не делай глупостей!

Молодой человек улыбнулся в ответ и поцеловал её в макушку.

– Стой здесь! – только лишь сказал он Анне.

Габриэль и Джон скрылись в темноте пещерного проёма. Джон почувствовал мощную энергию, исходящую из глубин пещеры. Она была настолько сильна, что физически ощущалась в воздухе, пронзая насквозь тело. Джон почувствовал, что каждая клетка его организма откликается на эту энергию. Он почувствовал божественную радость в каждом миллиметре себя. Пройдя ещё дальше, у Джона перехватило дыхание, и он почти перестал дышать.

– Сделай шаг назад, – сказал Габриэль. – Станет легче. Не готов ты к такому ещё.

Послушно отойдя назад, Джон почувствовал облегчение.

– Это твой предел. Оставайся здесь ради своей безопасности.

Джон послушно кивнул.

– Здравствуй, Джон, – услышал он голос в голове. – Зачем пришёл к нам?

– Здравствуйте, – растерянно ответил он, не понимая как говорить: в слух или мысленно.

– Успокой свои мысли. Мы тебя понимаем и так.

Джон сделал глубокий вдох, вспоминая как он растворялся в Космосе вместе с монахами. Его волнение ушло, уступив место равновесию. Джон открыл глаза и попытался хоть что-то рассмотреть во мраке пещеры. Он увидел очертания огромных силуэтов, над головами которых сверкали молнии. Сами фигуры излучали таинственный лазурный свет с золотыми песчинками. Этот свет Джон уже видел однажды в монастыре. Он сделал шаг вперёд, и тут же его сердце бешено забилось в груди, а дыхание вновь перехватило, но Джон не отступил. Его манила эта Сила к себе. Вся энергия его тела вновь побежала по венам, покрывая кожу приятным покалыванием.

– Я здесь, чтобы узнать кое-что, – наконец смог сказать Джон. – Я хочу узнать, как спасти деревню, куда я попал и где меня приютили. Как я могу это сделать? Что я должен сделать?

– Ты же не это должен был спросить! – прошептала Анна.

– Странный вопрос для тебя, – ответили Джону. – Ещё совсем недавно ты хотел другого.

– Я знаю, но именно этого я хочу сейчас. Это меньшее, что я могу сделать для этих людей.

– Ты знаешь почему попал в петлю времени?

– Чтобы не совершить того ужаса, который совершил.

– И понял, как это сделать?

– Я не вернусь и ничего не случится.

– Это так не работает. Петля уже создана и имеет не только начальную, но и конечную точку.

Джон в ужасе молчал. Он не хотел возвращаться!

– Как разорвать петлю? – спросил он.

– Создать новую линию реальности?

– Да.

– Это нарушит равновесие тонкого мира, и привнесёт хаос в твой мир. Мы не позволим такому случиться.

Джон сделал ещё один шаг вперёд. Дыхание стало настолько редким, что Джон висел на волоске между сознанием и бессознательным, но не отступал.

– Пожалуйста, помогите! Я молю об этом. Я хочу остаться здесь. Я хочу спасти людей. Я не прошу власти и богатства. Я прошу…

– Власть и богатства – это самое элементарное и легко исполнимое в отличие от того, что просишь ты.

– Пожалуйста, – прерываясь на глоток воздуха, сказал Джон.

– Мы поддерживаем равновесие в этой Вселенной и стремимся к процветанию мира. Это одна из наших целей. Мы будем к ней идти, сколько бы раз нам не пришлось возвращаться назад.

И Джон внезапно всё осознал. Он вспомнил сколько раз он уже был здесь, сколько раз он уже рушил мир, погружая его в атомный хаос. Он понял странное поведение Анны и обновление клятвы. Девушка уже всё это знала.

– Я здесь уже не в первый раз, – грустно сказал он.

– Да. Мы разговаривали с тобой много раз, Джон. Мы много раз перестраивали линию твоей судьбы, но всё же возвращались в исходную точку.

– Вы убивали меня? – Джон почти плакал.

– Да. Но Время избрало именно тебя связующим звеном между равновесием и хаосом. Ты крепко связываешь две противоположности и можешь привести их в согласие, но пока всё время хаос побеждает, и ты рушишь мир.

Джон испугано смотрел в темноту, где неподвижные силуэты решали его судьбу.

– Я не герой. Я всего лишь человек со своими слабостями и недостатками.

– Мы знаем кто ты, Джон. Поэтому всё это повторяется много раз, пока мы не найдём нужную точку, чтобы ты не перевернул очередной раз мир в ядерном грибе.

– Мы с вами говорим уже не первый раз так ведь?

– Да.

– Тогда почему я порчу всё снова? Я безнадёжен? Почему мир снова озаряет ядерное сияние?

– Спроси себя сам, Джон. Мы найдём решение этой ситуации, сколько бы раз нам не пришлось перезагружать тебя, но лучше будет, если ты сам поймёшь почему.

И Джон понял.

– Я люблю Анну, – сказал он.

– Любовь – это созидательное чувство, а ты разрушаешь мир.

– Я его разрушаю, чтобы снова увидеться с ней. Я хочу остаться. Пожалуйста.

Длительное молчание заставило Джона сильно заволноваться.

– Вы больше не хотите со мной говорить?

– Джон, ты вернёшься тогда, когда будешь готов к возвращению. Мы не разорвём петлю. Эта линия развития мира нас не устраивает. Более того – этот мир нас не устраивает.

– Петля останется? На сколько? Сколько у меня времени?

– Столько сколько посчитаем нужным. Временные петли оказывают влияние на ход дальнейших событий, на их причинно-следственную связь. Внутри петли всё взаимозависимо. Здесь уже не только прошлое влияет на будущее, но и будущее воздействует на прошлое. И уже нельзя сказать, что было, а что будет. Всё стало единым.

Джон молчал. Он не знал, что ещё ему сказать и как ещё просить, чтобы он остался здесь навсегда.

– Я должен обрубить якорь, – сказал он. – Я должен забыть любовь.

– Не обязательно забывать любовь, чтобы спасти мир. Но если ты обрубишь якорь, то у тебя всё получится.

– Я могу попросить переместить Анну с собой? – искра надежды не угасала в Джоне.

– Ты знаешь ответ на этот вопрос. Касаемо твоей просьбы о спасении острова, хотим сказать, что скоро его смоет цунами и остров исчезнет в воде.

– Как мне успеть спасти людей? Подскажите, пожалуйста. Как успеть добраться? – оживился Джон.

– Мы поможем в этом. На площади вас ждут небесные птицы. Они отнесут вас в деревню, а дальше дело только за тобой.

– Спасибо.

– Джон, мы скажем тебе спасибо, если ты не разрушишь этот мир снова.

Он что-то хотел возразить, но его словно вакуумом через все залы храма выкинуло на площадь с фонтаном. Там уже стояла Анна и Габриэль.

– Что ты наделал! Я же просила не жертвовать собой ради нас! – набросилась на него девушка.

– Я люблю тебя и ни за что не оставлю.

На площадь приземлились две огромные птицы. Они что-то прокричали клокочущим звуком, обращаясь к небесам.

– Они отвезут вас домой. Доброго пути! – сказал Габриэль.

Одним взмахом крыльев птицы поднялись над площадью и устремились ввысь.

– Спасибо, – прокричала Анна Габриэлю.

В пещере, где только что был Джон, продолжали обсуждение.

– Его любовь к ней настолько сильна, что является якорем для его дальнейших действий. Чтобы увидеть её снова, он уничтожает мир.

– Нужна мудрость и сила, чтобы обрубить якорь. Мудрость и сила в нём!

Уильям ходил по причалу, высматривая корабль. Почти два года прошло, как Анна уплыла с Джоном на поиски ответов. Ни одной весточки от них за всё это время не было. Даже лекарь устал объяснять ему, что они очень далеко и не могут дать о себе знать. Корабль вот-вот должен прийти, и Уильям надеялся, что на нём вернётся Анна.

С берега его позвали громко и настойчиво. Он не хотел покидать причал, надеясь на чудо.

– Уильям! Уильям! Анна прилетела! – кричал лекарь.

Не поверив его словам, мужчина в нерешительности двинулся к берегу.

– Скорее! С ней Джон. Они ждут тебя!

Уильям изо всех сил побежал по причалу. Он бежал, всё ещё не веря словам лекаря, но полный надежды, что это правда. На площади восседали две огромные птицы небесно-золотого оперения. Возле них стояли Джон и Анна, крепко держась за руки. Птицы доедали рыбу, заботливо разложенную перед ними, и издавали довольные гортанные звуки. Вокруг них столпились люди, рассматривая это невиданное чудо.

– Анна! – Уильям позвал свою дочь.

– Папа! – Анна бросилась ему на шею. – Как же я скучала!

– Уильям, – Джон подбежал к нему и обнял. – Я рад снова видеть тебя.

– Я тоже. Я тоже, – со слезами на глазах ответил мужчина.

– Я должен многое вам рассказать, – сказал Джон.

Проглотив последнюю рыбу, птицы довольно взъерошились, и что-то прокричав, взлетели вверх. Взмах их крыльев поднял снежный вихрь на площади, скрывая небесные создания в лазурной синеве.

– Спасибо, – прокричала Анна вверх, и птицы, словно поняв, что она им сказала, ответили ей.

В общем доме собрались все жители деревни. Они с интересом слушали рассказ молодых людей о приключениях в далёкой стране. Не упуская ничего, Джон и Анна рассказывали всё подробно, описывали всё, что видели и пересказывали всё, о чём слышали. Когда речь зашла о Шамбале и разговоре с Вечными, Джон, смущаясь, сказал:

– Вечные сказали нам, что остров исчезнет, его поглотит океан. Большая волна смоет его с лица земли.

В помещении воцарилась напряжённая тишина. Никто не поверил в сказанное, и все удивлённо смотрели на Джона.

– Что же нам делать? – нарушил тишину Уильям.

– Переселиться на континент. Там сможем найти место для нового дома. Главное успеть! – ответил Джон.

– А если тебя обманули? А если всё это не правда, и остров останется стоять на месте?

– Вы можете это проверить, оставшись здесь, – грубо сказал Джон в ответ. – Мы были в городе Богов и разговаривали с Ними. Эти птицы тому подтверждение. Я не обманываю вас.

– Он пожертвовал своим возвращением ради нашего спасения, – возмутилась Анна.

В толпе пробежал гул.

– Что же нам делать? – Уильям спросил у всех.

Разные ответы полетели со всех сторон. Кто-то предлагал остаться, кто-то соглашался с тем, что нужно уехать. Шум поднялся невыносимый.

– Всем тихо! – Джон стукнул по столу, и воцарилась тишина. – Собираем все вещи и животных. Приходит корабль, и мы плывём на нём на континент. Кто не согласен? – в ответ было молчание. – Вот и хорошо. За дело!

Корабль появился на горизонте вечером, и Джон ускорил сборы. Уже утром на причале корабль были все жители деревни. Как только якорь был брошен, молодой человек и Уильям поднялись на борт. Изумлённый Сэм накинулся на Джона с расспросами, но тот остановил его:

– Мы все уплываем с тобой сейчас. Острова скоро не будет, и мы должны успеть попасть на сушу.

Сэм удивлённо смотрел на молодого человека.

– Это тебе там сказали? – он указал пальцем в небо.

– Да, – с улыбкой ответил Джон.

– Расскажи мне всё, – практически взмолился капитан.

– Обязательно! Только давай уплывём быстрее. Я не знаю, когда произойдёт катастрофа.

Корабль уходил от острова, оставляя его на растерзание ветру и воде. Свои дома оставили все жители деревни, увозя с собой всё, что только могли. С печалью и грустью они смотрели на остров, растворяющийся за горизонтом. Благодаря наличию большой рабочей силы и грамотному руководству Джона, корабль достиг континента вдвое быстрее обычного. Джон спешил увести своих людей от беды. Он спешил спасти их всех. Уставшие от работы и от плавания, люди радостно встретили весть о приближении к цели. Выгрузившись на причал и озираясь по сторонам, прибывшие стояли в полной растерянности.

– Что дальше? – спросил Уильям у Джона.

– Нужно найти выход из города и уходить как можно дальше.

Из главных ворот города вышла небольшая делегация, возглавляемая женщиной. Они прошли по причалу и направились прямо к гудящей толпе.

– Кто у вас главный? – спросила женщина властным голосом.

Уильям и несколько старейшин вышли к ней.

– Я глава этого города. Меня зовут Мари, – представилась она. – Мы рады приветствовать вас здесь, но очень хотелось бы знать зачем?

– Уильям, – мужчина крепко сжал протянутую ему женщиной руку. – Мы…

– Как выйти из города? – без всяких объяснений спросил Джон, протиснувшийся к Уильяму.

Мари удивленно посмотрела на него.

– Извините. Меня зовут Джон. Мы всем нашим домом переселяемся на континент с острова. Помогите нам, пожалуйста, выйти из города.

Мари и Уильям что-то хотели сказать, но ужасный крик прервал их.

– Море уходит! Море уходит!

– Опоздали, – обречённо сказал Джон.

Вода быстро уходила из бухты, оголяя подводный мир. Берег почти весь остался без воды, лишь в редких лужицах плескалась не успевшая уплыть рыбка.

– Что это такое? – испугано спрашивали люди друг друга.

– Мари, идёт огромная волна разрушительной силы. Она очень опасна. Волна скоро будет здесь. Нам нужно всем укрыться как можно скорее.

– Мой корабль! – Сэм бежал по причалу к кораблю, который уже лежал на боку, погружаясь в песок.

Мари стояла в полном оцепенении. Джон взял её за плечи и хорошенько встряхнул.

– Мари, мы в опасности все! Нужно срочно укрыться.

– Все в город! – громогласно закричала она. – Закрыть все окна и двери наружными ставнями. Закрыть все воздуховоды.

– Вперёд! Вперёд! – кричал Джон своим людям.

Весь причал оживился. Люди в панике забегали, не зная, что делать. Началась жестокая давка у входа, которая грозила ещё большими жертвами. Джон влетел в толпу, растолкав их всех.

– Спокойно! – закричал он. – Всем успокоиться.

И толпа остановилась. Джон развёл руками.

– Нужно проходить быстро, а не паниковать. Заботьтесь друг о друге.

Его слова чудным образом подействовали на людей. Они успокоились и быстрым шагом устремились в город, не создавая друг другу препятствий. Джон поймал Анну за руку.

– Держись отца. Не отходи от него.

– А ты? – испугано спросила девушка.

– Я буду в порядке.

Заскрипели железные ставни, закрывая окна и двери, лязгнули замки и засовы. Город внутри погрузился в темноту и страх ожидания. Джон поднимал людей как можно выше этаж за этажом, на тот случай если вода всё-таки прорвётся в город и затопит нижние уровни. В коридорах столпилось много людей в ожидании чего-то ужасного. Все молчали в тусклом свете ламп и ждали, но ничего не происходило. Ожидание убивало всю веру и надежду, и через время послышались недовольные возгласы.

– Зачем мы здесь? Ну что случится? Какая опасность? – разносилось то там, то здесь по коридорам.

Джон угрюмо молчал. Неужели он ошибся? Толпа гудела, захваченная в плен необоснованными страхами. Недовольство нарастало, и кто-то уже собирался открывать жалюзи, но в этот момент появился Соломон. Все почтительно замерли перед ним и замолчали.

– Джон! – провидец протянул к нему руки. – Как я рад тебя видеть!

– Соломон! – молодой человек обрадовался ему как спасителю. – Идёт большая волна, но мне не верят и хотят открыть жалюзи, впустить смерть.

Провидец замер на миг и обернулся к выходу, закрытому ставнями.

– Вот оно! – только лишь сказал он, раскинув руки.

Скала задрожала, словно тысячи слонов бежали по ней. Гул надвигающейся волны заполнил все коридоры. За гулом последовал сильнейший удар. Стены содрогнулись под океанской мощью, но город выстоял. За первым ударом последовал не менее сильный второй и третий, но скала стояла, защищая людей внутри неё. Крики страха разнеслись по коридорам города. Люди вжимались в стены, пытаясь противостоять неведомой стихии.

– Всё будет хорошо. Мы спасены благодаря Джону. Волна уйдёт! – громогласно прокричал Соломон.

Джон нашел Анну возле отца. Девушка плакала у него на плече, но увидев Джона, бросилась к нему.

– Всё будет хорошо. Мы спаслись, и это самое главное.

Несколько часов прошло с большой волны, а вода всё ещё не уходила, полностью погрузив скалу под себя. Джон уже и сам испугался того, что все они будут погребены здесь заживо. Но слёзы и просьбы были услышаны небом, и вода стала отходить. Её шуршащие шаги были слышны даже в самом нижнем этаже города. Открывались двери и окна, впуская свежий воздух и выпуская людей на волю, но идти было некуда. Ни причала, ни прибрежной зоны там, где был рынок не осталось, как, впрочем, и не осталось скал, образующих эту бухту и некогда защищавших её. Полный разгром царил внизу. Остатки деревьев, куски смытой почвы и много еще какого мусора плавало в грязной воде. Ни корабля, ни лодок больше не было. Вода всё унесла с собой.

– Что же нам теперь делать? – обречённо спросила Мари пустоту.

– Вы можете пойти с нами, – предложил Джон.

– Вы знаете куда идти?

– Нет.

Мари удивлённо посмотрела на молодого человека.

– Вы не знаете и зовёте нас собой?

– Я предлагаю, а вы решаете.

– Мы останемся и будем восстанавливать наш город и поля. Нам нельзя уходить – мы поддерживаем связь с миром. Но я предложу своим людям, если они захотят, то пойдут с вами.

Завалы на выходе из города разбирали несколько часов. Уже поздним вечером, устроившись по разным комнатам, жители деревни отдыхали от прожитого дня. На самой ранней заре они покинули город, спасший им жизнь. С ними ушли несколько семей, которые захотели начать всё заново на новом месте.

Джон покидал город с чувством того, что обрывал последние нити, связывающие его с возвращением назад в своё время. Он был безумно счастлив тому, что время забыло его и возможно уже не найдёт никогда. Джон как одержимый шёл впереди всех. Он снова знал куда идти. Через несколько дней пути его вера и усердие были вознаграждены.

Перед людьми открылась огромная равнина с зелёными лугами с сочной травой. Невдалеке текла широкая спокойная река, полная рыбы, а на горизонте в дымке облаков виднелись горы.

– Здесь наш дом! – закричал Джон.

Он упал в траву и засмеялся от радости и счастья. Он сделал это! Он спас людей!

Разбредаясь по местности и ставя палатки, переселенцы располагались на отдых после стольких дней пути. Впереди были великие дела и великие свершения. Джон и Анна впервые оказались вместе после стольких долгих дней. Он не отпускал девушку из своих объятий до самого утра. Лишь только показался первый луч солнца, заботливо укрыв её одеялом, Джон вышел из палатки.

Работы было много. Нужно было построить новый город на этом славном месте, подаренном Богами. И Джон принялся за работу. Он разбил людей на группы, каждая из которых занималась определённой работой. Одна группа отправилась осваивать земли под посев. Вторая группа добывала стройматериал – брёвна, одновременно прорубая сквозь лес дорогу к прибрежному городу. Третья группа производила распил брёвен, превращая их в подходящий стройматериал. Ну а четвёртая группа строила жильё. Работа продвигалась быстро. Джон умело руководил людьми, а они его слушались. Он заслужил уважение даже у старейшин деревни.

Однажды Уильям созвал всех жителей поздно вечером на общее собрание. Сквозь волнение и испуг во взглядах читался вопрос: «Неужели опять что-то произойдёт?».

– Я и старейшины собрали вас здесь, чтобы объявить о нашем решении, – сказал Уильям. – Мы решили сделать Джона главой нового нашего города. Я думаю, что вы все поддержите это решение.

Одобрительные возгласы посыпались со всех сторон. Джон поблагодарил Уильяма и старейшин за возложенные на него обязательства и оказанное доверие. Он крепко обнял мужчину, ставшего ему вторым отцом.

– Ты скоро станешь дедом! – сквозь слёзы сказал он.

Время летело незаметно, и каждый день меняло облик равнины. Вскоре все заполучили свои дома, а сквозь лес проходила широкая дорога, связывающая пока только два города. За десять лет это место изменилось неимоверно. Город разросся, окреп, обзавёлся множеством хозяйств. Город было совсем не узнать.

Первые лучи солнца пробрались сквозь занавеску на кровать. Джон приоткрыл глаза. Было ещё очень рано, и можно было ещё позволить себе поспать. Рядом сладко спала Анна и трое ребятишек, перебравшихся под утро в родительскую кровать. Все так сладко сопели в унисон, что Джон улыбнулся от ощущения счастья. Он прижал к себе Анну и погладил по животу. Скоро родится ещё один сорванец или принцесса. Такого счастья в жизни Джон не испытывал раньше никогда. Теперь у него было всё: дом, любимая жена, дети. Счастливая улыбка не сходила с его лица. Он уткнулся Анне в макушку, вдыхая её аромат. Как же он любил этот запах! Прикрыв глаза и отдавшись дрёме, Джон сквозь ресницы увидел стены своей комнаты из прошлой жизни. Он открыл глаза, но всё было по-прежнему: Анна и дети рядом. Джона словно ошпарило кипятком, бешено заколотилось сердце и перехватило дыхание. «Показалось», -успокоил он себя, откинувшись на подушку. Сон овладел им снова, и Джон не сопротивлялся ему.

Его разбудил настойчивый звонок телефона и не менее настойчивый звонок в дверь.

– Да возьмите же трубку! – сквозь сон пробурчал он недовольно и тут же подскочил с дивана.

Его пронзило током от макушки до самых пяток, и Джон остолбенел. Он находился в своём доме в своём времени. Он вернулся. Мысль о том, что он вернулся с Анной, не покидала его, и Джон обежал весь дом в её поисках, но всё безуспешно. В дверь не переставали звонить, и телефон не смолкал. Джон рассвирепел от того, что произошло и от того, что не оставят его в покое сейчас.

– Что? – он в бешенстве открыл входную дверь.

Саманта отпрянула от него в испуге, не ожидая такой реакции.

– Простите, мистер Олдсен, я не знала что вы дома, – пролепетала девушка. – Мне нужен Джон. Нам с ним нужно обсудить речь.

– Это же я, Саманта, – удивленно сказал Джон. – Это я!

Девушка с удивлением смотрела на него.

– Что с тобой произошло?

– Ты о чём?

– Посмотри в зеркало.

Джон посмотрел в зеркало. Оттуда смотрел на него не юноша, каким он был в этом времени, а мужчина с опытом жизни. Длинные волосы по плечи, густая борода и шрам от когтей волка прибавляли ему десяток лет. Джон заплакал.

– Что происходит, Джон? – испугано спрашивала Саманта. – Что случилось?

Но Джон не мог остановиться. В его жизни больше нет Анны, больше нет его детей. Джон содрогался в рыданиях. Зачем время так поступило с ним? Почему Вечные не оставили его там с его любимой и с его семьёй? Ответов Джон не знал.

– Джон, расскажи мне! – Саманта не оставляла его в покое.

И тут Джон вспомнил, с чего всё начиналось. Всё начиналось с Саманты. Если он сделает всё, как читал, значит, петля не разорвётся, и он снова увидит Анну. Снова они будут вместе.

– Я позвоню твоему отцу, – услышал он голос девушки.

– Стой! – внутри Джона боролись две стороны, и он не знал какую ему сейчас выбрать.

«Ты всё исправишь! – вспомнил он слова Анны. – Ты вернёшься, и всё исправишь!». Из глаз опять покатились слёзы. Он закрыл лицо руками и снова зарыдал.

– Да что же с тобой такое? – в испуге бегала вокруг него Саманта. – Что же мне делать?

– Я тебе сейчас всё расскажу. Мне одному не справиться. Я не смогу пройти один через это! – Джон говорил, а слёзы текли по щекам.

Он рассказал Саманте всё, что с ним приключилось. Он рассказал про Анну, про детей, про то, как очень сильно её любит. Джон ничего не утаил от девушки, даже того, что сотворил с ней. Саманта слушала внимательно Джона, изредка задавала вопросы и снова слушала. А Джон всё рассказывал и рассказывал, погружаясь в воспоминания.

– Веришь ли ты мне? – спросил он.

– Верю. Я понимаю, какая борьба идёт сейчас внутри тебя. Ты не знаешь, как тебе поступить.

– Да. Я не знаю.

Саманта замолчала. Ей было страшно от того, что Джон решит разрушить этот мир снова, чтобы не размыкать петлю и снова увидеться с Анной.

– Я пойму любое твоё решение, даже если снова всему миру придётся это пережить, – сказала девушка.

– Боже мой! – воскликнул Джон.

– Что?

– Ты шла на это осознано, – Джон схватился за голову. – Ты шла на изнасилование осознано, чтобы я снова увидел Анну, – Джон был в ужасе. – Ты все эти разы делала всё для моей встречи с Анной. Какой же я придурок, – Джон почти взвыл.

– Я же сказала, что приму и пойму любое твоё решение.

– Я этого не допущу! Нет! Больше я этого не допущу. Есть другие пути, чтобы вернуться к Анне.

– Какие?

– Я пойду к Вечным. Они могут перенести меня обратно.

– Тебе ясно сказали, что не будут развивать ту линию событий, – напомнила Саманта Джону.

– Я буду молить их. Я буду на коленях стоять и просить, – Джон не успокаивался.

В дверь снова позвонили.

– Кто ещё там? – гневно спросил он.

– У тебя вечеринка. Помнишь?

– Пусть убираются все! – Джон был вне себя от злости. – Скажи им пусть убираются!

Саманта открыла дверь. На пороге стояла большая компания друзей из футбольной команды Джона, много девушек, которых раньше Саманта не видела.

– О! И ты тут! – Саманту отодвинули в сторону, не дав ей даже слова сказать.

Вся эта шумная толпа ввалилась в дом. Джон подскочил с дивана и в бешенстве заорал:

– Убирайтесь отсюда! Пошли вон!

Никто не узнал в злобном бородатом мужчине юного Джона, никто даже не подумал что это он. Быстро покинув дом, недоумевающая молодежь ещё немного пошумела перед ним. Телефон Джона разрывался от звонков, пока тот в ярости не разбил его об стену. Видимо поняв, что вечеринки точно не будет, толпа растворилась по улице, выкрикивая обидные слова в сторону её устроителя, но Джону было всё равно. Он сидел на диване в полной тишине и не знал, что же делать дальше.

– Выпей чай, – Саманта протянула ему в руки тёплую кружку. – А потом мы приведём тебя в порядок.

– Зачем?

– Чтобы ты был похож на старого Джона.

– Я уже никогда не буду на него похож.

– Это точно! – Саманта улыбнулась. – Но не всем же знать, что с тобой произошло.

Саманта села рядом.

– Ты любишь Анну?

– Больше всего на свете я люблю её и наших детей.

– Что готов для них сделать? На что пойдешь ради них?

– На всё, Саманта. На всё.

– Тогда сделай так, чтобы она жила в лучшем мире, а не в мире после ядерной зимы.

Джон молчал. Он думал об этом, но это ведь означало, что больше он не увидит Анну никогда.

– Я её больше не увижу никогда? – скорее ответил, чем задал вопрос Джон.

– Ты подаришь ей возможность жить в мире без войны.

– Я ведь оставил её там одну. Понимаешь одну! Одну с детьми, – почти кричал Джон.

– Этого будущего ещё нет. Ты сейчас своим решением создаёшь то будущее, которое будет. Ты можешь всё изменить и не запустить ядерных бомб.

Джон посмотрел на девушку.

– Я не смогу полюбить тебя, Саманта. Я не смогу полюбить тебя как Анну. Ты мой друг. Ты та мудрость, которая мне нужна, о которой говорили Вечные.

– Я не прошу любить меня как её. Я – не она, – Саманта помолчала. – Но если ты хочешь, я буду с тобой. Я помогу тебе с твоим тяжёлым решением.

Джон молчал. Именно сейчас он чувствовал, как распрямляется петля, и что назад уже дороги не будет. Анна останется для него лишь светлым образом в памяти.

– Я хочу сделать мир для Анны лучшим, – сказал он. – Мне нужна твоя помощь. Я не справлюсь с этой болью сам.

– Я буду рядом, Джон.

Его карьера летела стремительно вверх из года в год. Все эти годы он проводил только миролюбивую политику, только политику, нацеленную на мирные решения. Все двадцать шесть лет он шёл на самый главный пост, ведя за собой огромную армию людей, поддерживающих его. Все эти годы Саманта была рядом. Она была его мудростью, поддерживала в самые тяжёлые времена, когда Джон готов был сорваться и бросить мир в пропасть. Она шла с ним не только как друг, как верный соратник, но и как жена, как мать его детей.

Его избрание в президенты не стало неожиданностью ни для кого. Вся страна давно шла к переменам, и Джон обещал их воплотить. К тому же он вёл политику мира, а мир сейчас висел на очень тонком волоске.

– Прочти, пожалуйста, свою речь, – Саманта протянула Джону планшет.

Пробежавшись глазами по тексту, он сказал:

– Добавь сюда вот эти слова, – Джон протянул Саманте листок.

Из комнаты вышла девушка в строгом деловом костюме. Она подошла к Джону, поправив ему галстук, тихо сказала:

– Папа, у тебя всё получится. Я и Даниель будем рядом, а ещё мама и Уильям.

– Хорошо, милая, – Джон поцеловал свою дочь. – Скажи братьям, что они могут не ехать, если не хотят.

– Папа, это твоя первая ассамблея ООН в качестве президента, – возмутилась девушка. – Мы все там будем за тобой наблюдать.

– Хорошо, Анна. Хорошо, – чуть с печалью в голосе сказал Джон.

Сегодня петля навсегда разомкнётся, и время будет снова прямолинейно. Джон чувствовал это всей своей душой. Сегодня он навсегда закроет двери для возможности возвращения к Анне.

– Не надо, – Саманта взяла его руки в свои. – Не думай об этом. Ты сделал слишком много, чтобы отступать. Делай мир лучше для неё. Не останавливайся.

Джон улыбнулся. Все эти годы Саманта была рядом. Все эти годы она делила его любовь с призрачной Анной. Все эти годы она ни разу не возразила и не сказала: «Хватит». Она была рядом. Всегда! Джон всегда мог на неё положиться. Он всегда мог разделить с ней боль и тяжесть решения, которое принял. Вот и сегодня речь была уже написана, костюм был уже готов и поддержка была на высоте.

– Спасибо тебе за всё, – сказал Джон. – Спасибо.

Саманта улыбнулась.

– Я люблю тебя, – сказал Джон.

Саманта замерла на месте. Этих слов Джон ей никогда не говорил за все годы их совместной жизни. Эти слова принадлежали только Анне.

– Я тоже тебя люблю, – сквозь слёзы ответила женщина.

Джон поднялся на трибуну. Все ждали его выступления, и он замер, смотря в полный зал сквозь вспышки камер. Он увидел лицо Анны и её улыбку. Он увидел своих детей, бегущих к нему. Анна стояла совсем близко, ветер гладил её волосы, и она что-то говорила смеясь. Джон потянулся к ней рукой, но не смог достать. К горлу подступил ком, и слёзы навернулись на глаза. Анна всё ещё стояла почти рядом, почти возле него, но была недосягаема. Он закрыл глаза, прощаясь с ней, вспоминая аромат её волос и её голос. Душа Джона вырвалась наружу безмолвным криком боли, а сердце бешено колотилось в груди. Джон открыл глаза. Анна с детьми уходила, растворяясь в дымке прожекторов

– Прощай, – очень тихо сказал Джон.

– Прощай, – услышал он в ответ.

Глубокий вдох помог ему собраться и привести мысли в порядок. Джон почувствовал, как развязалась петля, словно что-то прошло сквозь него слабо осязаемое. Зал молчал. Микрофоны загорелись зелеными огоньками. Теперь можно говорить. Всё было готово, и Джон произнёс свою речь, речь, которая давала возможность повернуть весь мир в русло без войны.

– Ни одна нация не может считать себя исключительной…

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg