«Змеёныш»

Змеёныш

Продолжение романа «Алмостский меч»

Шака родилась в доме Лоис Ландийской, капитана личной гвардии лендлорда Альтамана, города-государства в Лекхиме, у одной из наложниц. Мать Шаки находилась на седьмом месяце, когда, однажды, на прогулке в саду, её укусила змея. От испуга и боли у женщины начались схватки, и она родила просто на земле. Пришедшему на место события лекарю осталось только обрезать пуповину и передать младенца одной из женщин, прибежавших на крики роженицы. Вскоре после родов женщина умерла, так и не увидев новорождённую дочь. Девочка родилась слабой и молчаливой, и все предполагали, что она вскоре отправится вслед за матерью. Ей даже имени не дали, а с лёгкой руки какого-то зубоскала прозвали «Змеёнышем». Но малышка, вопреки прогнозам, продолжала жить и набираться сил, и вскоре из сморщенного тщедушного красного комочка превратилась в здорового крепкого младенца с чистой светлой кожей, тёмно-карими глазёнками и каштановыми кудряшками на круглой головке. Но, в отличие от других младенцев, она была тиха, спокойна, редко плакала, а если плакала, то негромко и жалобно, словно скулила.

Госпожа Лоис только раз взглянула на девочку, сразу после её рождения, и больше не интересовалась малышкой, оставив её на попечение лекаря и кормилицы, которую тот нашёл. Слуги, которые, как известно, знают почти всё, что творится в доме их господ, сплетничали, что госпожа возненавидела девочку, так как она плод одного из двух супругов госпожи, а которого, неизвестно, так как малютка не унаследовала черт отца. Услугами наложниц пользовались оба господина, когда Лоис была занята или отсутствовала дома. Оба мужчины – и господин Ольд, и господин Элиан – тоже приходили взглянуть на новорождённую, но ни один не признал её дочерью, и по слухам, они даже поспорили, чьё это дитя. В душе каждый хотел, чтобы эта девочка была его, ведь супруга, вопреки всем их стараниям, и несмотря на наличие аж двух мужей, ни разу не понесла и не произвела на свет ни одного ребёнка.

Шло время. Девочка росла. Пока она была крошкой, её опекали три оставшиеся наложницы, а когда подросла настолько, что могла выполнять посильную работу, её отправили на кухню. Дочь рабыни была рабыней, независимо от того, кто её отец.