«Храни меня, Тьма»

Храни меня, Тьма (fb2) - Храни меня, Тьма 787K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Янина Василик

Василик Янина ХРАНИ МЕНЯ, ТЬМА

Пролог

Мужчина был силён и опасен. Это ощущение не сглаживал привлекательный облик, обманчиво плавные движения и даже волнующая улыбка. Лаэлия почти физически ощущала исходящую от него угрозу, словно стояла перед ядовитой змеёй, сжавшейся перед атакой, и гадала в какую сторону последует молниеносный атакующий прыжок.

Взгляд незнакомца теплеет, и напряжённая пружина слегка ослабевает, давая время оценить ситуацию. И Лаэлия вдруг понимает, что он её попросту не видит — страшные жёлтые глаза смотрят сквозь нее. Сон, это всего лишь очередной сон!

Плавно выдохнув, она скользит в сторону, чтобы оценить происходящее за спиной. И очень вовремя, так как незнакомец делает шаг вперёд, сокращая расстояние между ним и темноволосой девушкой, в которой Повелительница без труда признаёт любимую братом человечку. Золотые глаза вспыхивают, окутывая тонкую фигурку невыносимо нежным сиянием, без особых усилий ломая её волю к сопротивлению. Подчиняя и покоряя. Сильная, смутно знакомая и, несомненно, тёмная магия рассыпает в прах мерцающий щит человечки, набрасывая на безвольно поникшие плечи мягкую паутину чарующего обольщения.

— Ты откроешь портал? Не ради меня, милая, а чтобы спасти множество других жизней, — проникновенным бархатным шёпотом просит он, взяв её за руки.

Все правильно, прямой контакт усиливает эффект подчинения до максимума.

Девушка кивает, с обожанием глядя в сияющие янтарём глаза, и проводит ножом по своему запястью. Небрежный взмах руки — несколько капель крови послушно скатываются по гладкой коже, расплываясь на каменном полу вишнёвыми кляксами. И в тот же миг вспыхивает слепящий луч, очерчивая круг перехода.

Лаэлия прижимает ледяные руки к лицу, не обращая внимания на боль от присутствия Света, и старательно запоминает детали сна, отчаянно страшась раньше времени прервать видение.

Из портала медленно появляются люди. По крайней мере, очертания силуэтов и черты лица их вполне человеческие. Их так много, что вскоре огромный странный зал без единого окна оказывается переполнен. Часть толпы бесшумно исчезает в многочисленных коридорах, а новые существа все прибывают и прибывают. Только Аталь, стоящая на самой границе портала, абсолютно не реагирует на происходящее, с жаром отвечая на поцелуй золотоглазого незнакомца…

Глава 1

Аталь разбудил непривычно яркий свет луны. Она лениво потянулась, раздумывая, как бы ухитриться закрыть окно, чтоб при этом не вставать. Внезапно проснулся и давненько не слышанный внутренний голос, бодро поинтересовавшись, что за беспорядок в постели и куда испарился любимый эльф. Целительница пошарила рукой по огромной кровати и, не обнаружив пропажу, сердито пообещала, что на этот раз кое-какому тёмному огребётся по-светлому.

«А что такое? А где это наш дроу шляется по ночам?» — медовым голоском пропел внутренний голос.

Глаза привыкли к ночному освещению, и Аталь обнаружила, что надела рубашку наизнанку. Нетерпеливо вздохнув, стала переодеваться. А настырный голос не успокаивался, выпытывая, чего он пропустил за время недолгого отсутствия. Девушка, устав сражаться с непокорной рубашкой, присела на кровать и задумалась.

Прошла всего декада, как они с Кристарном переместились в его Долину — удивительное место, совершенно не ассоциировавшееся с тёмной силой. Но, это не помешало дроу, выйдя на поверхность после долгих лет, проведённых в подземельях, поселиться именно здесь.

С просторной террасы Дома Звёздной Ночи — официальной резиденции Тёмных Повелителей — открывался потрясающий вид. И Аталь с первого взгляда влюбилась в залитую мягким солнцем живописную местность.

Долина поросла предгорным редколесьем, на склонах окружающих холмов и скал-великанов росли виноградники, выше в горах — чайные кустарники. Маленькие деревянные домики, укутанные цветниками, стояли то там, то сям, без особого порядка, не пытаясь даже изобразить даже подобие улиц.

— Каждый выбирал участок себе по вкусу — долина большая, а нас мало. Места всем хватает, — пожал плечами Кристарн, в ответ на её недоумение по поводу такого креатива в градостроении. — Лучше посмотри сюда.

Аталь обернулась в указанном направлении, и глаза её вспыхнули от восхищения. С самого сердца близлежащей горы низвергался широкий водопад, переливаясь на солнечном свету десятками искрящихся радуг. Бурлящая вода стремительно врывалась в прохладу огромного озера и постепенно успокаиваясь, затихала…

Кристарн, глядя на её восхищённое изумление, признался, что увидев впервые этот пейзаж, решил построить дом именно здесь, чтобы любоваться им ежедневно. Хотя с практической точки зрения каждодневный подъем по скале был ещё тем удовольствием — относительно комфортную дорогу, чтобы в случае чего можно было и гостей принять, закончили всего пару лет назад. И он совершенно не возражает, чтобы любимая разделила эту привязанность. Любимая не сопротивлялась, попросив ей быстренько всё тут показать. В общем, сама была виновата.

Кристарна словно подменили. Будто задавшись целью получить медаль «Самый гостеприимный хозяин года», он неутомимым вихрем пронёсся по Долине. Не отпуская от себя Аталь ни на минуту, вдохновенно рассказывал обо всём, что попадалось ей на глаза. А так как Долина только с высоты казалась небольшой, девушка впервые заподозрила любимого в попытке утопить её любопытство в огромной и всё прибывающей волне новой информации.

К концу дня, когда уже не оставалось ни слов, ни сил, чтобы восхищаться красотой природы, различать знакомившихся с нею эльфов и запоминать их имена, целительница взмолилась о пощаде, напомнив, что ущербным человечкам очень далеко до выносливости тёмных и больше всего на свете она сейчас желает осмотреть подушку, одеяло и кровать. Хотя, если по пути к ним будет ещё хоть что-нибудь мало-мальски интересное, то она согласна часик подремать прямо здесь, под кустиком. Кристарн смущённо улыбнулся и попросил Тень доставить их домой…

Тогда ей казалось, что она попала в сказку. Волшебную добрую сказку, где даже тёмные эльфы дружелюбны, милы и приветливы. Все искренне радовались возвращению Кристарна, беспокоились про оставшихся в человеческом королевстве товарищей и чуть ли не с обожанием приветствовали Аталь.

Немного растерявшись от такого приёма, девушка принялась допытываться у любимого о причинах повышенного градуса теплоты. Эльф отшучивался и весьма пространно отвечал, что даже если бы он привез русалку — и тогда все были бы счастливы. А тут — нормальная девушка, руки-ноги целые, голова на месте, лицо в кошмарах не привидится. Отчего ж не порадоваться за Повелителя? Правда — человек, ну да ладно, у каждого свои недостатки…

Аталь наивно поверила. Но заблуждение было недолгим — пока не столкнулась с пронзительно-зелёными глазами, так невероятно схожими с глазами её любимого. Только такой тяжёлой неприязни от Кристарна никогда не исходило.

Замерев от неожиданности, Аталь почувствовала, как напряглась ладонь тёмного у неё на талии, но его голос звучал спокойно и ровно, когда он представлял девушке Повелительницу Тёмной Долины. Та небрежно кивнула в ответ на приветствие и холодно сообщила брату, что ждёт его отчёт о поездке как только он устроит свою гостью. Кристарн одарил укоризненным взглядом гордо выпрямленную спину сестры и не произнёс ни слова. По крайней мере, при любимой.

Быстро показал девушке комнату и исчез, бессовестно отмахнувшись от расспросов. А на следующее утро Повелительница отправилась в Обитель Оракула, не попрощавшись ни с кем, кроме брата. И Аталь искренне надеялась, что ко времени её возвращения сумеет выковырять из Криса подробное признание, чем же так сильно она не понравилась Повелительнице тёмных эльфов. Но пока все её попытки наталкивались на равнодушное пожимание плечами и виртуозные отговорки…

«Это всё, конечно, очень здорово, но не объясняет, чего тебе снова не хватает для полного счастья, — недовольно проворчал внутренний голос, вытягивая девушку из воспоминаний. — Если всё у тебя хорошо да ладно, из всех проблем — один неприязненный взгляд ревнивой сестрицы, причём здесь я? Давай колись, мне же нужно знать, за что тебя пилить!»

— Да не знаю я! Всё у меня прекрасно, исчезни!

«Ага, прекрасно! А где Кристарн? — деловито поинтересовался голос. — Почему наш эльф бесхозно и совершенно безнаказанно шляется непонятно где?»

— Ничего не бесхозно и очень даже наказуемо! Дела у него. Днём же он меня, распрекрасную, выгуливает, чтобы я со скуки не нашла приключений на свою голову, — быстро оправдала любимого Аталь.

«А пойдём, проверим? — коварно поинтересовался голос. — Вдруг я увижу, что всё в порядке и пропаду окончательно?»

Аталь, недолго думая, поддалась на провокацию, на ходу вспоминая заклинание невидимости. Мельком взглянула в зеркало, удостоверившись, что всё получилось, подняла усовершенствованный щит, тайком опробованный на Кристарне, который теперь не только помогал скрывать эмоции, а ещё и рассеивал следы её магии.

И за мгновение до открытия перехода нерешительно опустила руки. Глупо как-то следить за любимым, который и так ей во всём доверяет… А если чего и скрывает, то явно же не со зла. Может ей это и знать не надо, мало ли какие дела могут быть у Тёмного Повелителя!

«Не дрейфь. Доверяет, не доверяет — дело житейское. Сначала поглядим, а уж потом решим — надо нам это знать, или нет. Любопытство, как известно, не порок, а средство получения информации!» — глубокомысленно изрёк внутренний голос.

— Я совершенно не соскучилась по твоим банальным высказываниям! — поморщилась Аталь и прикрыла глаза, заново настраивая перемещение по облику любимого. Вызвав в памяти выразительные зелёные глаза, резковато очерченные скулы, прямой нос, идеальный овал лица, тёмные, как безлунная ночь, волосы, заплётённые в длинную косу, безупречную фигуру… досадливо поморщилась. Нет, ну хоть бы один-единственный недостаточек! Угораздило же её, со своей ничем особо не примечательной внешностью, влюбиться в совершенного эльфа!

«Если это всё, чего тебе для счастья надо — ладно, можешь отрезать ему ухо. Одно. Левое», — поступило оптимистичное предложение.

— Бесполезно. С их регенерацией всё равно отрастёт, — вздохнула Аталь и шагнула в приветливо подмигнувший круг портала.

* * *

— Ты чувствуешь? — мгновенно насторожилась Лаэлия. — Вроде как всплеск светлой силы. Но смазанный. Мне показалось?

Кристарн прикрыл глаза и покачал головой. Нет, он ничего подобного не ощутил.

— Если ты намекаешь на Аль, то она спит.

Лаэлия скорчила рожицу и отвернулась.

— Мне нет никакого дела до твоей человечки. Надеюсь, у неё хватит ума не размахивать направо и налево своей магией Света. Не всем это приятно.

— У неё, в отличие от некоторых, хватает и ума, и элементарной вежливости, и чувства такта, — любезно проинформировал Кристарн сестру, не обращая внимания на подаренный ему весьма далекий от восхищения взгляд.

Они сидели на самом берегу озера под раскидистой ивой, склонившейся прямо к воде. Ветки были заботливо отодвинуты, обнаруживая вход в укромную беседку, которую можно было использовать и как купальню.

«Завтра же приведу сюда Аль», — подумал тёмный, отмечая, что вода в озере уже достаточно тёплая даже для человека. И не без усилия отвлекшись от приятных мыслей, вернулся к разговору с сестрой.

Сегодня та впервые переместилась из Обители, огорчённая и взъерошенная непонятными обрывками очередных видений. Вот только спотыкнувшись о свою неприязнь к возлюбленной брата, замолчала, оборвавшись на полуслове. Кристарн искоса глянул на расстроенное лицо девушки и примирительно обнял, прижав к себе. Лаэлия сердито дёрнула плечом, но руки не сбросила.

— Лали, может, хватит уже, а? Ну сколько можно? Ты ведь прекрасно понимаешь, что злись — не злись, ничего уже не изменишь! Лучше расскажи, как Оллари тебя приняла?

— Нормально приняла, — ровным голосом ответила Повелительница, упрямо всматриваясь куда-то в глубину озерной воды. — Очень милая женщина. И очень красивая. Если бы я мечтала стать блондинкой, то вся бы обзавидовалась, честное слово! Надо обязательно познакомить её со Светлой Повелительницей. Здоровая конкуренция — прямая дорога к совершенству.

«Видишь, а ты идти не хотела! Ничего страшного, они с сестрой о своём, о женском, беседуют. А что тебя не зовут — уж извини, не все здесь у Повелительницы в фаворе! Зато мы потихоньку узнаем новости из первых рук, чтобы любимый не утруждался в их вольном пересказе, и не мучился с цензурой, подбирая приличные слова», — ехидно прошептал внутренний голос, пока Аталь красочно представляла себе, что будет делать, если её таки обнаружат.

Гримаса презрения на точёном лице Лаэлии и укоризненный взгляд Кристарна были бы наименьшим злом. А вот обвинение в недоверии… Можно подумать, что противный голос будет оправдываться перед любимым, если её застукают на горячем!

«А ты топай потише, и не попадёмся, — посоветовал голос. — И нечего тут тоскливо вздыхать, разыскивая виноватых! Между прочим, я — это ты, не забывай, пожалуйста! Не хотела бы — не пришла».

Аталь мысленно выругалась, застыв на месте. Пошевелиться — означало сразу себя сдать с потрохами. Рассчитывать, что лучший воин Долины не услышит чужое движение в трёх шагах от себя — было просто глупо. Да и не сумеет она ступить бесшумно, стоя на ворохе засохших ивовых веточек. Значит — открывать портал и бегом отсюда!

Да вот проблема: Повелительница оказалась куда более искусным магом, чем её брат, если сумела распознать светлую силу даже сквозь тщательно построенную защиту. Значит, почувствует, и когда Аталь будет перемещаться назад. Если в одно «показалось» ещё можно поверить, то в два раза подряд — никаких шансов.

Ладно. Стоим, дышим через раз и ждём, когда они наговорятся и уйдут. Не всю же ночь им здесь сидеть!

— Лали, — засмеялся Крис, — ты иногда ведёшь себя как ребёнок!

— Я не ребёнок. Я женщина. Это гораздо хуже. Впрочем, кому я объясняю… — притворно вздохнула Повелительница и немного оттаяла. — Ладно, о чём мы? В общем и целом, принципы возникновения видений и отличия вещего сна от обычного я поняла. Только почему-то не получается хоть как-то упорядочить пророчества хотя бы по времени. То есть, заглянуть в будущее я могу теперь по собственному желанию, но вижу всё подряд, стихийно. Грубо говоря — маловразумительную такую кашу из обрывков. За всё время было только одно полноценное видение. И тебе оно не понравится…

— Покажи, — заинтересовался Кристарн, поворачиваясь к сестре.

Аталь любопытно вытянула шею, пытаясь получше рассмотреть невиданный ею ранее способ передачи информации. Лаэлия подняла голову, прижавшись ко лбу брата и, не мигая, пронзительно посмотрела в его глаза. Пара мгновений — и дроу отстранились друг от друга.

«Могли бы и вслух! Мне тоже интересно!» — обиженно проворчал голос, и тут Аталь была с ним полностью согласна.

— Не бери в голову. Будущее, даже по словам человеческого Оракула, не бывает полностью определено. Ты просто видела один из возможных вариантов развития событий. Довольно глупый, кстати. И я подумаю, как полностью исключить его из списка возможных. А повторить то давнее видение так и не получилось? — задумчиво спросил Крис, сочувственно целуя сестру в висок.

— Из-за которого я послала тебя в это демоново путешествие? Знала б, как всё обернётся — сидел бы безвылазно в Долине ближайшие сто лет! — вздохнула Лаэлия. — Нет. И Оллари из-за твоей расчудесной человечки не может. А мне снятся только оборотни. Бессвязными отрывками без особого смысла и сюжета. Или я не настолько одарена и умна, чтобы их разгадать. Интересно, почему?

— Думаю, потому, что они продолжают искать Аль. Поэтому и прошу тебя…

— Не проси! — рассердилась Повелительница. — Помню. Если что нового увижу — сразу скажу, я ведь обещала!

— Лаэлия, последний раз предупреждаю — не шипи на меня! А не то отправлю купаться, чтоб немножко поостыла.

Девушка показала брату язык и нахально сменила тему.

— Ты давно с королём Анрэем связывался? Чего нового у людей?

— Вообще не связывался, — нехотя признался Крис. — Артисерэль сбежал из эльфолюбивого человеческого дворца под предлогом доставки чудо-волка в Светлую Долину. А с этим их Магистром я не настолько знаком, чтоб ему Вестников рассылать. В тот единственный раз, когда мы встречались, я был немножечко не в состоянии поставить метку, хотя стоило бы поднапрячься…

— Кристарн, — теперь холодок промелькнул в голосе Повелительницы, — можно узнать причину, по которой ты столь нагло проигнорировал мою просьбу?

— Можно. Мне не нравится человеческий король. Я ему не доверяю, и предпочёл бы общаться напрямую с Эрвином д`Риром.

— Достаточно того, что он нравится мне! — из ответного тона Лаэлии можно было вырезать ледяные скульптуры. Аталь даже поёжилась, с опаской глядя на любимого. Но Крис только пожал плечами.

— Хорошо, если ты настаиваешь…

— Я настаиваю!

— … немедленно пошлю ему Вестника!

— Можно утром.

— Спасибо неземное! — тёмный умудрился отвесить глубокий поклон, не вставая с места.

Лаэлия от души отвесила брату подзатыльник. Точнее, попыталась, так как Кристарн привычно уклонился, а Повелительница, погрозив ему кулаком, уже серьёзно подытожила:

— Ты можешь любить или не любить человеческого короля, но Магистр д`Рир, был абсолютно прав. Мы должны действовать вместе, чтобы уменьшить возможные потери.

Я видела оборотней. Они по-звериному сильны, и вполне успешно смогут противостоять даже нам (о светлых скромно промолчу). Люди могут взять количеством, но они практически беспомощны перед тёмной магией — ты же видишь, как на них действуют даже примитивные чары обольщения. Дорогой, я тоже не рвусь в спасительницы мира, но вижу только два варианта — или мы действуем совместно с людьми, или уходим в Светлую Долину. Ещё одной затяжной войны для нашего народа я не хочу, — мягко произнесла Лаэлия, снова вернувшись взглядом к мерцающей воде. — Неужели ты не согласен?

— Согласен.

— Тогда засунь свою неприязнь куда-нибудь подальше, хорошо?

— Засуну.

— И завтра же свяжись с человеческим королем.

— Свяжусь.

— Какой послушный мальчик! Возьми с полки пирожок, — Лаэлия попыталась вернуться к прежнему шуточному тону, но брат её не поддержал.

— Возьму.

Повелительница закрыла глаза и устало спросила:

— Что опять не так? Не хочешь сам с королём общаться — поручи своей человечке, они же вроде как друзья? Пусть мотнётся в Предгорье, да всё разузнает.

— Нет, — отрезал Кристарн.

— Что так? — вопросительно изогнула безупречную бровь Лаэлия. — Только не говори, что ты настолько поглупел, чтобы ещё и ревновать!

Аталь нахмурилась, сожалея, что не может видеть выражение лица любимого.

«Видишь, как полезно подслушивать, — шепнул настырный голос, — тебе бы он никогда не ответил на этот вопрос».

— Я. Не. Ревную, — отчеканил тёмный. — Я не доверяю. Ему. И не могу отпустить Аль одну, потому что с ума сойду сидя здесь и думая, что с ней там. Доступно объясняю?

— Более чем, — Лаэлия изобразила бурные аплодисменты. — Милый братец, поздравляю с удачным приобретением — свеженькой паранойей! Интересно, а это явление временное, или ты так и будешь над ней трястись до скончания дней?

Кристарн спокойно переждал поток язвительности и серьёзно ответил:

— Буду, конечно. И мне абсолютно всё равно, что ты думаешь по этому поводу.

— А мне не всё равно. А мне не нравится, что мой Повелитель превратился в пугливого перестраховщика! — нахмурилась Лаэлия.

— Найди другого, — равнодушно пожал плечами Крис. — Лали, я совершенно не возражаю против передачи своих обязанностей твоему мужу. Только, пожалуйста, осчастливь уже кого-то, а?

Лаэлия помрачнела и спрятала лицо за шелковистой завесой распущенных волос.

— Что, хочешь сбежать со своей человечкой?

Кристарн резко выдохнул и порывисто сгреб сестру в охапку.

— Я никогда тебя не брошу, ты знаешь. Просто безумно хочу, чтобы ты тоже была счастлива и нашла свою родную душу. Как я. Лали, может, тебе стоит наведаться в Светлую Долину, а? Ведь среди наших ты знаешь каждого, и ни к кому тебя не тянет. Вдруг твоя судьба среди светлых эльфов?

Лаэлия выпрямилась и расхохоталась:

— Ты так мечтаешь выдать меня замуж, что уже противоречишь сам себе! Придумал же такое: светлый эльф — Тёмный Повелитель! Да ты меня ещё к троллям зашли! Хорошо ещё что, наихудший вариант — люди — это, бесспорно, твоя фишка!

«Тебе не кажется, что она явно нарывается на нашу ответную нелюбовь?» — вкрадчиво осведомился внутренний голос у Аталь. Девушка скромно промолчала, хотя и очень подмывало ответить положительно.

— Лали, люди ничем не хуже нас. И не лучше. Просто живут они меньше. Вот и получается, что у нас есть века на осознания настоящих ценностей и оттачивания личных качеств, а у них — всего несколько десятков лет, за которые просто невозможно успеть охватить всё.

Повелительница вскочила, гневно сверкая изумрудными глазами.

— Извини, дорогой, но твою внезапно прорезавшуюся любовь ко всему человечеству я не разделяю и спорить на эту тему не буду. Могу с уверенностью заявить только одно — отвертеться от своих обязанностей тебе не удастся. Я не выйду замуж ближайшие восемь сотен лет с хвостиком, а значит, другого Тёмного Повелителя Долине не видать…

Кристарн тоже поднялся, глядя прямо в глаза сестре.

— С чего ты взяла, что будешь так долго искать любимую душу? Восемь сотен… Это чтобы достигнуть тысячелетия?

Повелительница мгновенно успокоилась, прикусив губу. Наговорив в гневе лишнего, она теперь быстро соображала, чего бы правдоподобнее соврать, благо — обманывать братний Дар натренировалась ещё в детстве. Но Кристарн не стал дожидаться отредактированной версии вырвавшихся слов и, подхватив сестру за локти, прижался к её лбу.

— Немедленно показывай, что натворила!

«Нет, ну это уже какое-то издевательство! Я сейчас лопну от любопытства, а они всё в гляделки играют!» — возмутился голос. Аталь взмолилась, чтобы разбор полётов между парой Повелителей побыстрей закончился. Но наверное, качественно построенное заклинание сделало её невидимой и для богов, потому что просьба была проигнорирована.

— Лали! — простонал дроу. — Ну зачем!

— Затем что люблю тебя, глупого! — сердито отрезала Повелительница и мягко добавила: — Ты бы для меня сделал тоже самое, не раздумывая. Какую бы плату ни потребовала Тьма, она всё равно продешевила. Твоя душа бесценна.

Ну а то, что любимого мне придется искать в другом мире — даже к лучшему. Выберу кого поинтересней, потемнее да поэкзотичней! Мы ведь живём долго — наверстаю. Подумаешь, какие-то жалкие восемь сотен! Я вообще собираюсь жить вечно! Главное, не лопухнуться, как некоторые, да не влюбиться в человека!

— Думаешь, я хоть на секунду жалею? — усмехнулся Кристарн. — Мне всё равно, кем она оказалась. Хоть троллиха с татуировками по всему телу. Хоть рыжая гномка, едва достающая мне до пояса. Я люблю её целиком и полностью и не променяю минуту с ней на целое бессмертие в одиночестве! Ты поймёшь, когда найдёшь свою родную душу.

Сердце Аталь растаяло от нежности. А ноги предательски затекли. Лаэлия посмотрела на брата долгим взглядом, тяжёлым и усталым.

— Да? И когда ты будешь знать, что эта самая душа рано или поздно убьет твою сестру, тебе по-прежнему будет наплевать?

«Ух, ты! — восхитился голос, приводя в чувство заледеневшую целительницу. — А это что-то новенькое! Да нас тут не просто не любят, нас тут прямо-таки ненавидят! Ты что, села на её любимого хомячка, а он не выжил?»

— Лали, — из голоса Кристарна испарились остатки мягких шёлковых ноток, — повторяю в последний раз: Аль — это мой выбор, моя душа и моя жизнь. Всё.

Повелительница подняла голову, искоса взглянув на расстроенного брата.

— Только ты не взрывайся, дослушай меня до конца, а?

— Начало впечатляет. Я весь внимание, — вздохнул дроу, подозрительно прищурив глаза.

Девушка помедлила и, не удержавшись, скороговоркой выпалила:

— Может, Мэнэми была права? Можно ведь попросить вампиров…

— Всё, договорилась! — темноволосый вихрь сорвался с места, и, схватив в охапку не успевшую уклониться сестру, нырнул в тёмную прохладу озера.

«Драпаем отсюда!» — деловито приказал голос. Аталь подчинилась, удивляясь сама себе. Если раньше непонятно откуда приходящие реплики её раздражали, напоминая, что нормальные люди слышат голоса только в специальных учреждениях для душевнобольных, то теперь она была во многом с ними согласна. Это настораживало и навевало грустные мысли о прогрессирующей шизофрении.

Переместившись обратно в спальню, девушка нырнула под одеяло, пытаясь согреться. Несмотря на разгар лета и удушливую жару днём, ночи в горной долине были прохладными.

«Итак, что мы имеем?» — глубокомысленно вопросил внутренний голос.

— Много чего. Почему нас не любят — знаем. Она боится, что у брата хватит ума во второй раз сунуть голову в петлю их расчудесных обрядов, связывающих души. Значит, будет переубеждать. А еще — надо напомнить Кристарну про обещание познакомить с вампирами и выковырять разрешение на встречу с Анрэем. Хватит любоваться прекрасными зелёными очами и местными красотами.

Словом, всё складывалось просто замечательно. Особенно, если не думать, сколько радости она доставит любимому своей самостоятельностью…

Аталь вздохнула, зарываясь под подушки, чтобы ещё раз прокрутить в голове подслушанный разговор. Пригрелась и незаметно заснула, пообещав себе утром устроить кое-кому маленький, но очень детальный допрос…

* * *

Самые приятные и самые неприличные сны, как известно, могут быть только о любимом. А если проснувшись осознаешь, что сон — это всего лишь жалкое подобие, слабое предвкушение, ничтожная доля действительности, то остаётся лишь пожелать доброго утра и быстренько растаять в желанных объятиях.

Зелёные глаза лукаво прищурились и молчаливо подтвердили — да, уже утро. И после её ответного поцелуя оно может быть только добрым. Аталь с восторгом почувствовала, как все проблемы и вопросы мгновенно вылетают у неё из головы, оставляя место только тёплой, безудержной волне его любви…

… - Зай, я так хочу увидеть подземный город! И вампиров… Может, сегодня?

Ты давно ждал этого вопроса и даже придумывал сотни отговорок и убедительных причин для обоснованного и необидного отказа. Но теперь, глядя в огромные золотисто-карие глаза, загадочно мерцающие в темноте, понимаешь — ничего не получится. Ты просто не можешь отказать ей в такой малости…

— Вампиры, так вампиры, — вздыхаешь ты и привычно тянешься к ней. — Пусть и сегодня. Только чуть позже…

Конечно, она не возражает, только почему-то в её движениях чувствуется не привычная страсть, а странный привкус нетерпеливого желания побыстрее отправиться на встречу с неизведанным. Ты на мгновение застываешь и нехотя отстраняешься.

— Ладно. Если для тебя это столь важно, пойдём прямо сейчас.

— Не обижайся! Я умею думать обо всём одновременно. Хочешь проверить? — пухлые губы скользят по твоей щеке, шее, груди, прокладывая пылающую дорожку вниз. Конечно, так никакой выдержки не хватит. И ты подхватываешь её лёгкое тело и крепко прижимаешь к себе, отдаваясь безумному влечению…

* * *

… Привычный полумрак слегка красноватого цвета и до малейшей щербинки знакомые улочки-своды, вырубленные прямо в камне. Девушка, идущая рядом, пугливо жмётся к твоему плечу, часто и прерывисто дышит, словно ей не хватает воздуха. И ты снова начинаешь жалеть, что не воспользовался ни одной из сотни приготовленных отговорок.

Тьма, ну вот зачем ей это нужно? Ты же предлагал вызвать любого из вампиров на поверхность, хоть весь клан. Пожалуй, только их глава смог бы проигнорировать просьбу Повелителя. Нет, надо же было поддаться на её уговоры и притащить сюда этот хрупкий цветочек!

Яркий свет факела ослепляет, не давая нормально разглядеть дорогу, но Мэнэми не может бродить по подземелью без огня. Она слишком человек, и убедить её воспользоваться заклинанием ночного видения не удаётся.

— Криссс, — раздаётся свистящий шепот рядом с ними. Девушка вздрагивает, испуганно отпрянув за его спину.

— Не бойся, — шепчешь ты успокаивающе. — Это мой друг, Нохэмиле.

Тени шевельнулись, и вампир возникает прямо из пустоты. Высокий, худощавый, темноволосый. На тонких губах играет презрительная усмешка, рубиновые глаза насмешливо сверкают. Хорош, что и говорить!

Если бы не мертвенная бледность да характерный цвет радужки, его можно принять за обычного человека. Пока он оставался недвижим, разумеется.

— Мы подумали над просьбой твоей человечки, Крис. Эн'экотэр отказался создавать нового вампира и просит больше не пускать её в подземелья. Мы понимаем, что исконно это ваши владения, и не можем просить тебя здесь не бывать, но свою ust`streea больше не приводи. А то мало ли что может случиться…

И вампир исчезает, растворившись в абсолютной темноте подземелья.

— Пойдём отсюда, мне страшно.

— Тебе нечего бояться со мной, — машинально отвечаешь ты и тут, наконец, приходит осознание услышанного. — Мэни, ты просила главу клана о бессмертии?

На любимом лице появляется непривычно виноватое выражение, и огромные глаза вмиг наполняются бриллиантами непролитых слёз.

— Да, просила, — чуть слышный жалобный шепот масляной плёнкой растекается по взбурлившей волне зарождающегося гнева. — Крис, я не хочу с тобой расставаться, никогда! Думала, что нашла выход… Но, как видишь, твои вампирские друзья не такие уж и друзья. Ведь они не хотят, чтобы наше счастье длилось вечно! Не сердись на меня…

И руки сами поднимаются прижать её к себе, утешить, успокоить… Задумчиво гладя любимую по доверчиво льнувшей к нему головке, пытаешься объяснить очевидное:

— Не буду. Хотя ты могла бы и посоветоваться, прежде чем в одиночку донимать вампиров подобными просьбами… Их глава правильно сделал, что отказал. Он-то, как раз, поступил весьма по-дружески, не одарив тебя проклятым бессмертием. Это не выход, Мэни, и счастья нам, поверь, не принесет. Не нужно ничего не менять…

Тёплые карие глаза сверкают странными янтарными отблесками.

— Ты не понимаешь! У тебя впереди целая вечность, а я… — отчаянно шепчет она и внезапно впивается горячим поцелуем в твои губы. И ты просто не в силах оставить без ответа этот призыв, чувствуя, как настойчиво движутся её суматошные пальцы, расстёгивая одежду. Подхватываешь её на руки, с ясным намерением домчать до выхода, но тут же замираешь, остановленный жарким дыханием:

— Нет. Прямо здесь.

И ты слегка ослабляешь объятия, позволяя ей делать всё, что она пожелает. Наверное, ты никогда не сможешь ей отказать. Да и стоит ли пытаться?

Выпушенный из руки факел тяжело падает на пол, рассыпаясь сотнями искр, и жалобно шипит, погаснув в куче пыли…

… Аталь широко распахнула глаза, пытаясь дышать ровно. Хорошо, что Кристарну не видать выражение её лица. Впрочем, он ещё спит.

«Ничего себе сны у нашего дроу! — радостно набросилась на неё проснувшаяся шизофрения. — Хорошо, что мы с тобой совершеннолетние, ага?»

«Ага, — рассеяно подтвердила девушка. — А ты, озабоченный голос, вместо комментариев к пикантным картинкам, лучше бы подсказал, с какого перепугу это всё мне привиделось…

Впрочем, суть понятна — Крис боится, что я пойду по стопам своей предшественницы и поищу, где бы разжиться бессмертием. Бесплатно и втайне от него».

«Ну и чего тут плохого? По-моему, гениальная идея! Я совсем не против жить с нашим эльфом вечно, и прекрасно ту сексуальную маньячку понимаю».

Стоп. Аталь прикрыла глаза, снова прокручивая увиденное. И додумывая мысль, подскочила на кровати, нечаянно задев мирно спящего дроу. Зелёные глаза секунду бездумно изучали её лицо и мгновенно потемнели, реагируя на бурю смешанных эмоций.

— Что случилось? — резкий рывок, беглый внимательный взгляд по комнате, вытянутая ладонь… и укоризненный взгляд на любимую. Любимая закатила глаза и посоветовала под кровать мечом потыкать, а то вдруг там враги в засаде томятся, а они тут непонятно чем занимаются. Кристарн мгновенно расслабился, сгрёб её в охапку и легонько укусил за нос.

— И чего тебе не спится?

Аталь устроилась поудобней и начала перечислять, загибая пальцы:

— Во-первых, я не брожу непонятно где по ночам, поэтому успела отлично отдохнуть. Во-вторых, если бы ты делал то же самое, то заметил, что уже перевалило за полдень и всем порядочным эльфам давно пора выползать из спальни. В-третьих, ты обещал мне знакомство с вампирами, и я уже заждалась. И, в-четвёртых, что, Мэнэми была человеком?

Кристарн подхватил получившуюся фигуру из загнутых пальцев и поднёс к губам. Легонько подцепляя зубами, стал разгибать пальцы по одному, одновременно отвечая по пунктам на предоставленный список вопросов:

— Во-первых, ночью я не «бродил непонятно где», а успокаивал слегка истерившую сестру, у которой не получается научиться всему настолько быстро, как она планировала. Во-вторых, с тобой я могу проваляться и до вечера. И мне ни капельки не совестно, даже если меня вычеркнут из сомнительного списка порядочных эльфов. В-третьих, с вампирами познакомишься вечером. Сегодня у нас праздник — День рождение Повелителей, так что они будут обязательно. В-четвёртых — да, Мэнэми была человеком. И в-пятых, зачем ты снова полезла в мои сны?

— У тебя сегодня День рождения? Что ж ты раньше не сказал? — ахнула Аталь, привычно выдернув из длинного перечня вопросов-ответов самый интересный и безопасный.

— Тоже мне, праздник. С тех пор как Лали прониклась величием своего статуса и начала устраивать великосветские приёмы вместо дружеских посиделок — терпеть его не могу, — проворчал Крис и легко перевернулся, нависнув над девушкой. — Но если ты переживаешь по поводу подарка, то можешь прицепить ленточку вот тут, а бантик понарядней вон там и, клянусь, мне будет вполне достаточно!

Аталь рассмеялась, охотно подставляя губы для поцелуя, а «вон тут» и «вон там» под горячие руки. Кристарн улыбнулся в ответ, но тут же посерьёзнел, пытливо заглядывая в синие глаза:

— Аль, мне уже не снятся кошмары, а ты по-прежнему бываешь в моих снах. Скажи честно, что ты ищешь, что тебя тревожит? Я сам отвечу, обещаю.

Целительница пожала плечами и призналась:

— Не знаю, почему так получается. Честное слово, с тех пор как ты перестал подскакивать ночью вместе с кроватью, я не применяю больше заклинаний. Просто иногда мне снятся твои сны. Сами по себе. Такое ощущение, что кто-то хочет предостеречь, только до меня туго доходит от чего именно. Вот, например, сегодня снилось, как Мэнэми захотела стать вампиром и ей отказали. Предупреждаю сразу — я о подобном даже не думала, не знала, что такое возможно, и даже не подозревала, что она тоже была человеком.

Кристарн немного отстранился и уточнил:

— А теперь думаешь?

Аталь скопировала его настороженный взгляд и легонько погладила затвердевшие скулы:

— Думаю. Но могу дать тебе слово, что просить бессмертия не буду.

Кристарн слегка оттаял:

— Взамен на что?

— Любимый, не удобряй мою наглую корыстность, она и так неплохо растёт! — притворно возмутилась целительница и тут же добавила: — Но, раз ты настаиваешь, то меняю своё обещание на твоё разрешение поехать в Ай-Гор. Подожди! — она приложила ладошку к его губам, помешав произнести абсолютно предсказуемый отказ. — Дай договорить!

Кристарн послушно замер, мрачно ожидая продолжения. Аталь, не обращая внимания на недовольное выражение его лица, продолжила:

— Я не собираюсь бродить по столице в поисках приключений. И не намерена показываться во дворце. Хочу переместиться в Школу. Мне нужна информация, и я знаю, где её поискать. Территория отлично защищена, там абсолютно безопасно. Можешь дать мне сопровождающего, обвесить амулетами, надеть паранджу, приклеить табличку «собственность Тёмного Повелителя, охраняется лично им круглосуточно»…

Хотя не вижу смысла. Я только покопаюсь в библиотеке, поговорю с магистром Эрвином и быстренько вернусь! Вот и вся просьба. Только прежде чем сказать категоричное «нет», потрудись аргументировать свой отказ, а то обзову злобным тираном и смоюсь самостоятельно. Кстати, это было официальное предупреждение о глупых намерениях, как я и обещала!

— Когда ты хочешь отправляться?

— Так ты согласен? — Аталь, приготовившись к жаркому бою, недоверчиво нахмурилась, наткнувшись на белый флаг, и теперь пыталась сообразить, в чём подвох.

Дроу кивнул в ответ и нежно обвёл пальцем контур её губ.

— Пока не вернётся Лаэлия, я не смогу пойти с тобой. Остаётся только надеяться на твоё благоразумие и быстрое возвращение. Лети, мой Свет, я не буду держать тебя в клетке… — печально улыбнулся он и решительно добавил: — А насчёт вампиров можешь не напрягаться — моего согласия ты не получишь никогда.

— Ну и ладно, не очень то и хотелось, — рассмеялась целительница и гибко потянулась всем телом. — Ты сегодня намерен покинуть кровать? Когда праздник-то будет? Может, чем помочь?

Кристарн задумчиво уставился на неё и ухмыльнулся.

— Поздравлять именинника начинают с мгновения его рождения. Мы с Лаэлией, как порядочные тёмные эльфы, появились за два часа до полуночи. Так что времени на безделье у нас полно. Но если рвёшься на помощь — пойдём добывать подарок моей бесценной сестрице.

Аталь с энтузиазмом вскочила, бесцеремонно отобрав у любимого одеяло и стягивая его с кровати.

* * *

— Страшно?

— Темно. И холодно. Кое-кто мог и намекнуть, чтобы я куртку прихватила.

— Может я рассчитывал, что ты испугаешься и вернёшься?

— Скорей замерзну. Давай уже своё заклинание, хочу удостовериться, что не ослепла.

Крис фыркнул и активировал ночное зрение, одновременно накидывая на девушку свою рубашку. Не куртка, конечно, но всё лучше, чем тоненький шёлк её безрукавки.

— А сам?! — тут же возмутилась Аталь.

Дроу закатил глаза и скороговоркой напомнил, кто тут выносливый воин, выросший в подземелье, а кто — хрупкая девчонка, имеющая все шансы после сегодняшней спонтанной прогулки стать ещё и сопливой. Целительница привычно огрызнулась и ахнула, уставившись в его глаза, замерцавшие кроваво-красными отблесками.

— Я так же незабываемо прекрасна? — восхитилась она, поводив рукой перед лицом.

— Да. Пожалуй, сегодня ночью мне понадобиться Мастер снов, чтобы позабыть о твоём прекрасном обличье!

Девушка от души пихнула его локтем, привычно не попала, зато получила примирительный поцелуй, в рекордные сроки сменивший осторожность на пылающую настойчивость. С трудом припомнив, где они находятся, Аталь легонько отстранилась и любопытно вопросила:

— Ты же говорил, мы идём за подарком? Так можем и не дойти. Ещё одно движение — и я отправлю нас прямо в спальню, предупреждаю. Твоя сестра останется без сюрприза и это, несомненно, увеличит её огромную любовь ко мне!

— Не волнуйся, её чувства к тебе настолько разносторонни, что какой-то там подарок ничего не изменит, — проворчал Кристарн, обнимая девушку за плечи. — Нам туда.

— И чего там? Ваш подземный город?

— Размечталась. Вампиры будут вечером, и не раньше. Можешь включить их в своё меню на ужин. А это обычная пещера. В горах, окружающих Долину, таких полным-полно. Ночная Песнь далеко отсюда, и вход в наш город надёжно спрятан от не в меру любопытных носиков синеглазых человечек.

— А что мы ищем?

— Не мы, а я. Ты можешь милостиво вдохновлять меня на поиски своим присутствием. Желательно, молча.

— Крис, объясни толком, пока я тебя не покусала! — угрожающе клацнула зубами Аталь.

— Если у тебя красные глаза, это ещё не значит, что ты вампир! — проинформировал её тёмный. — Помнишь, я говорил, что каждый из нас ищет своё ремесло, профессию, увлечение, которое всегда любимое и не надоедает?

— Ага, судя по твоим поцелуям, я догадываюсь, что избрал своим призванием лично ты, — проворчала девушка, пытаясь припомнить, чего ей там рассказывали.

Помнится, она была удивлена, когда узнала, что воинский дар вовсе не является единственным и безмерно любимым умением тёмных эльфов. Скорее, это напоминало привычную каждодневную обязанность, вроде приготовления пищи.

Тренировки проводились на рассвете и напоминали массовую утреннюю зарядку. Аталь даже попыталась поучаствовать в одном таком действе, исключительно из любопытства и любви к прекрасному (ведь созерцание совершенных, текучих, невозможно гибких эльфийских тел, словно при создании в них забыли вложить пару-тройку основных костей, было впечатляющим зрелищем!). Но уже через полчаса согласилась признать себя ущербной человечкой и отправилась досыпать в тёплую кроватку, теша себя мыслью, что не всем дано быть воинами, а на прекрасного эльфа можно полюбоваться и в собственной спальне. В подробностях и без свидетелей…

Оказалось, что каждый воин был просто счастлив найти себя в любом, даже не особо примечательном ремесле. Прожив сотни лет в состоянии непрерывной войны, тёмные поражали своим жизнелюбием и готовностью познавать мир в малейших деталях. Удивить совершенством в воинском деле дроу было трудно, а вот достигшими мастерства на любой другой стезе искренне восхищались. Даже если это было постройка очистных сооружений или сбор невиданного урожая картошки.

Это всё Аталь подметила ещё в первый день познавательной экскурсии, устроенной для неё любимым. Но задыхаясь в непрерывном потоке информации, забыла уточнить, что такого важного и нужного умеет её дроу, посчитав, что обязанностей Тёмного Повелителя должно было хватить с головой даже для очень самоуверенного эльфа.

Но оказалось, что любимый и тут не подкачал, успев обзавестись уникальным умением — слышать зов камней. Его Дар эмпата каким-то странным образом давал возможность чувствовать и находить бесценные самоцветы. Причём объяснить, как именно у него это получается — он не мог. Просто слышал и всё. И сейчас они пришли в подземелье, куда Кристарна привела крепкая нить зова.

— А у дроу клаустрофобии не бывает? — подозрительно уточнила Аталь, нерадостно отмечая, что проход становится всё уже, и стены словно сжимаются, в надежде раздавить хрупкие фигурки глупых существ, неосмотрительно залезших в их нутро.

Кристарн пожал плечами и отмахнулся, мол, мешаешь концентрироваться. Целительница понятливо замолкла, прислушиваясь к невнятному ворчанию собственной шизофрении, которой тоже не нравилось пугающее давление камней. Наконец мужчина остановился. Аталь с удивлением отметила, что он вообще шёл с закрытыми глазами, прекрасно ориентируясь в темноте и даже не натыкаясь на стены. Крис вытянул вперед ладонь и властным, чужим голосом произнес несколько слов.

Стена задрожала, поднатужилась и раскололась с глухим стоном. Из появившейся расселины весело посыпались мелкие камушки, быстро перетекая в немалую горку. А от противоположной стены отсоединились несколько валунов внушительных размеров и с грохотом покатились вниз по склону.

Крис успел влипнуть в стенку, прикрывая собой любимую, но узкий проход не позволил полностью избежать столкновения. Один камень острой гранью прочертил кровавую полосу на боку дроу, второй — на мгновение прижал к расселине. Что-то хрустнуло, то ли стена, то ли кости эльфа, и валун неспешно продолжил свой путь. Вдали загрохотало.

Аталь вздрогнула, быстро поднимая щит вокруг них и ругая себя за то, что не сделала этого раньше. Кристарн, так и не открыв глаза, протянул руку в трещину и выудил оттуда серый камень абсолютно невзрачного вида. Быстро сунул его застывшей девушке и повторил непонятное заклинание, прислонив ладони к стене. Края трещины потянулись друг к другу и замерли, слившись в единый монолит.

Тёмный глубоко вздохнул и сел прямо на пол, опершись голой спиной о сросшуюся скалу. Аталь осторожно присела рядом, притронувшись к его повреждённому боку засветившейся ладонью. Кристарн досадливо дёрнулся, пытаясь отстраниться и объяснить, что сейчас он сам восстановится. Но уловив эмоции девушки, понял, что сейчас ему лучше не сопротивляться. А в идеале — вообще прикинуться смертельно раненым.

— Я уже говорила, что вы, дроу, все немножечко чокнутые? — взбешенно прошипела целительница. — Так вот, «немножечко» в этом утверждении было лишним!

Вскочив на ноги, она открыла портал, не обращая внимания на протестующий возглас тёмного. Резко дёрнула его за руку, принуждая войти с нею в круг, который послушно перенес их домой. Вздохнув полной грудью свежий воздух, она воинственно повернулась к любимому, сверкая глазами, всё ещё не утратившими рубиновый цвет.

— Что это было?

— У меня такой же вопрос, — медленно ответил тёмный, пристально глядя в её лицо. — Ты знаешь, что в подземельях нельзя пользоваться порталами?

— Не увиливай! Нас чуть не засыпало там! Это и есть твоё умение? Найти камушек с которым нас потом и десяток гномов не откопает?

Кристарн поморщился и примирительно погладил её запястье.

— Аль, тебе ничего не грозило. Я чувствую движение гор, ничего опасного там не было. Просто немножко не рассчитал размер камня и последствия его извлечения, исходя из силы зова. Тут я, конечно, не прав. Думал, устроить тебе маленькую экскурсию, а вместо этого перепугал… Прости.

Аталь скептически хмыкнула, оценивая степень его раскаяния, и подумала, что стоит попрактиковаться в умении сердиться или высказывать свои претензии, уткнувшись в стенку, так как при первом же взгляде на любимого весь гнев бесследно улетучивался.

— Н-да, прогулка бесспорно удалась, — вздохнула она, присаживаясь рядом и пресекая на корню всевозможные протесты: — Только пикни!

Дроу закатил глаза, но покорно промолчал, пока целительница сосредоточено водила ладонями вдоль его торса.

— Жить буду? — усмехнулся он, перехватил её освободившуюся руку и нежно поцеловал кончики пальцев.

— Да. Но если не перестанешь испытывать моё терпение и собственный организм на крепость, то недолго и совершенно несчастливо, — пообещала Аталь.

— Скажу тебе по секрету (если ты до сих пор не заметила) — я бессмертный эльф с очень, очень быстрой регенерацией, — заговорщицким шепотом признался Крис, придвигаясь к ней поближе.

— Да ты что? — старательно восхитилась девушка. — Ну тогда и я тебе открою тайну: ненавижу наблюдать за очень, очень быстрой регенерацией бессмертных эльфов! Можно быть как-то осторожнее, а? Понимаю, что для тебя пара треснувших рёбер и разодранный бок — это всего лишь временная помеха и досадная случайность, но я же чувствую, как тебе больно!

Кристарн замер, встревожено глядя в синие глаза. А потом осторожно, словно она была хрустальной, взял её лицо в ладони:

— Ты чувствуешь мою боль? Как же это… Давно? — уточнил он, ощущая себя полным идиотом. Какой смысл переспрашивать? Ведь будучи полностью настроенным на неё, читая каждую эмоцию, он непременно бы заметил, если б она попыталась солгать.

Аталь хмуро кивнула.

— Ещё по дороге в Обитель, где мы попали в засаду и ты героически натыкивался на стрелы собственным бессмертным телом. И сегодня тоже. А что, так не должно быть?

Кристарн беззвучно застонал в ответ. Конечно, так не должно быть! У пары влюблённых эльфов, соприкоснувшихся душой, умение чувствовать друг друга появлялось не раньше, чем надевались брачные браслеты, и произносилась эльфийская Клятва. Проводился особый обряд, связывающий не только души, но и физические тела влюблённых. Удостоверившись, что их существование бессмысленно и невозможно друг без друга, а жить с половиной души они не захотят, муж и жена надевали зачарованные браслеты. И когда один из них отправлялся за Грань Сумерек, на Сторону Света или Тьмы, второй следовал за недостающей половиной своей души, ведомый данным согласием и силой, заключённой в чарах брачных проводников…

Кристарн был единственным эльфом, выжившим после смерти любимой. По крайней мере, физически. Смог на собственной шкуре проверить мудрость древних обычаев, советующих уходить следом за любимым за Грань. Но сестра умудрилась вернуть ему душу, заключив сделку с Тьмой-покровительницей. И Крис даже научится жить, есть, дышать и двигаться с этой новой половинкой, но ощутить себя живым получилось лишь недавно, когда впервые заглянул в синие глаза одной упрямой девушки.

И на этот раз он твёрдо решил — как бы там ни было, а браслетов надевать они не станут. Он научится её понимать безо всяких Клятв — эмпат он или как, в конце концов! А она человек, у неё есть все шансы выжить, если он отправится за Грань первым. Ну, а если судьбе будет угодно снова отнять у него любимую — то отсутствие или наличие браслетов уже ничего не изменит…

А тут оказывается, что его грандиозные планы никого особо не волнуют. Его невозможная, неправильная любовь уже и так прекрасно его чувствует. Пожалуйста, получите, распишитесь! Без обрядов, браслетов и десятка-другого лет, проведённых в познании и изучении друг друга! И она ещё спрашивает, так ли всё должно быть?

— Ты меня пугаешь! — Аталь прильнула к нему, тревожно заглядывая в глаза. Кристарн сделал над собой усилие, прогоняя отчаянное понимание, и нежно привлёк к себе. Тонкий ручеёк её тревоги сменился полноводной рекой безоговорочного обожания, в которой он моментально растворился.

— Даю тебе слово быть внимательней.

— О, как! Поразительная уступчивость, — усмехнулась целительница, догадавшись, что основную причину ей не огласят. — Ладно, договорились. А чего ты там говорил о запрете на перемещение в горах? Что-то я не заметила ничего невозможного!

— Ну да. Тебе, чтобы заметить невозможное — нужно упереться в него носом, пощупать, понюхать и объявить, что ты обязательно придумаешь, что с этим делать. Аль, вот как ты считаешь, почему дроу так долго просидели в подземельях, пробивая выход на поверхность? Думаешь, среди нас не нашлось ни единого гения, чтобы за девять с гаком веков не догадаться уйти порталом? — насмешливо вопросил тёмный, ощутив её искреннее недоумение. — Внутри гор перемещаться нельзя. Только ты, почему-то, этого не заметила.

Аталь задумчиво провела пальцем по розовому шраму, оставшемуся от затянувшейся раны на его боку. Впрочем, насколько она помнила, по истечении часа и он исчезнет бесследно.

— Может, дело в том, что я человек? Вот люди, например, не могут открыть портал в лесу. А эльфы — запросто. Как говорил Артисерэль, всё потому, что для вас не все ёлки на одно лицо. Может для нас, людей, камни разные…

— Скорее, это твоя непонятная сила, которой ты бестолково пользуешься направо и налево, так и не поняв её сути и возможностей. Аль, как мне достучаться до твоей осторожности? Ты вообще знаешь, что это такое?

— Осторожность — моё второе имя, любимый! — рассмеялась девушка под укоризненным взглядом дроу и послушно добавила: — Хорошо, и я постараюсь. Но оно само выходит, правда! А теперь потрудись объяснить, чего ценного в грязном булыжнике, который ты выковырял из скалы?

Кристарн поднял небрежно отброшенный девушкой камень и улыбнулся.

— Пойдём к огранщику, покажу.

Глава 2

Кристарн поймал взгляд мастера и сочувственно улыбнулся. Да, быть объектом любопытства его возлюбленной — задача не для слабонервных. Не каждому под силу вытерпеть детальный допрос относительно всего интересного и неизведанного для неё. К счастью, умельцев, которые не смогли бы любовно разрекламировать своё ремесло, в Тёмной Долине не водилось.

Подражая мастеру, Аталь провела камнем по своей щеке, чтобы прочувствовать совершенство огранки, понятливо кивнула, и синие глаза засияли неподдельным восхищением.

— Я так понимаю, следующий камень ты уже вполне сможешь обработать самостоятельно. Или осталось ещё с десяточек уточняющих вопросов? — Кристарн пришел на помощь мастеру, напомнив, что до начала праздника осталось всего ничего.

Уже смеркалось, вскоре луна засияет полноценным ярким кругом, очаровательной тенью ослепляющего солнца. И к тому времени они должны были быть в центральном зале Дома Звёздной ночи.

Аталь благодарно улыбнулась огранщику, извиняясь за свою любопытную несдержанность. Тот просиял в ответ и расцеловал в обе щеки, объявив, что охотно бы взял её подмастерьем. Но натолкнувшись на предупреждающий взгляд Кристарна, быстренько вручил целительнице камень и проводил их до двери.

— Только погляди, какая красота! — девушка продемонстрировала тёмному огромный сапфир. Кристарн подхватил камень, подставляя под ещё слабый лунный свет, весело пробежавшийся бликами по причудливо изломанным граням. Впрочем, он и так прекрасно видел. Сапфировое сердечко глубокого тёмно-синего цвета.

— Не нравится? — девушка разочарованно нахмурилась в ответ на его досадливый вздох.

— Этот камень удивительно подходит к твоим глазам. Теперь жалею, что предназначил его не тебе…

Аталь расхохоталась и пояснила:

— Ну что ты, мы обязательно вручим его Лаэлии. Она же не откажется носить твой подарок?

Кристарн пожал плечами, не пытаясь оспорить или осмыслить это заявление, всего лишь напомнив себе, что женщины — удивительные создания и мозги у них работают совершенно по-другому. Когда не выключаются под влиянием эмоций, разумеется.

Они быстро переместились домой, чтобы переодеться. Благо идти было недалеко, всего лишь на другую сторону огромного здания.

Тёмные эльфы дворцов не строили. Поэтому Дом правителей выполнял множество функций: это была и официальная резиденция, и жилые комнаты для Повелителей и их ближайшего окружения, и неприступная крепость, способная при необходимости укрыть женщин и детей Долины. Вслед за любимым, Аталь привыкла называть это здание домом, хотя своим его так и не почувствовала. Слишком уж он был огромен, мрачен, неуютен и многофункционален. Лёгкие домики-срубы, пряно пахнущие деревом и лесом, предпочитаемые простыми жителями как Светлой, так и Тёмной Долин, были ей намного милее. Но смысла излагать Кристарну свои предпочтения девушка не видела, не без оснований полагая, что влюблённый дроу бросится строить дом её мечты — с него станется. И повадится пропадать не только ночами, а и в светлое время суток.

Передёрнув плечами от такой перспективы, Аталь приняласьвсе имеющиеся в распоряжении наряды. Мама, конечно, постаралась, организовав дочери гардероб, достойный королевы. А что всё платья длинны, неудобны, сильно декольтированы и переливаются целой радугой самоцветов — это мелочи. Ну да, для каждой матери своё чадо прекрасно и достойно самого лучшего — с этим не поспоришь.

Вздохнув и тоскливо покосившись на такие чудесные и удобные «штаники» торжественно врученные любимым пару дней назад (белые и с вышивкой, как и обещал!) она закрыла глаза и ткнула пальцем наугад. Какая разница, в конце концов! Рядом с любой из эльфиек она всё-равно будет выглядить серой неуклюжей черепахой.

«Зато эту черепаху нежно любит самый красивый эльф, что должно поднимать ей самооценку, а не камнем тянуть ко дну!» — авторитетно напомнил внутренний голос. И Аталь снова отметила, что спорить с ним становится просто невозможно.

Быстро натянув бирюзовое платье, страдальчески вздыхая, она завязала все нужные бантики, застегнула все положенные крючочки и расправила все стратегически-важные складочки. Расправившись с нарядом, девушка живо свернула волосы в нечто, отдаленно напоминающее вечернюю причёску. Настолько отдаленно, что внутренний голос, вяло поаплодировав, обозвал её творение: «приступом истерики безумного гения». Гений в лице Аталь не стал портить себе настроение подначками, заколол шпильками получившийся результат, и водрузил себя на пьедестал высоченных каблуков.

Покончив с наведением красоты, девушка вышла к любимому, который управился значительно быстрее, и развлекался, выдавая под дверью советы сомнительной ценности. В зелёных глазах отразилась бирюза её платья, и он восхищённо улыбнулся.

— Как думаешь, охрана на дверях меня пропустит? — захлопала ресницами Аталь, пару раз покрутившись, чтобы всесторонне продемонстрировать дроу свой наряд.

— Я ещё не решил, выйдешь ли ты вообще отсюда, — тёмный легонько провёл пальцем по нежной коже, очерчивая границу соблазнительно глубокого декольте. Девушка рассмеялась, пытаясь игнорировать и предательские мурашки, покатившиеся от его прикосновения, и нагло нашёптывающий голос о том, как было бы замечательно остаться здесь и никуда не идти…

— Не волнуйся, на фоне прекрасных женщин дроу я буду абсолютно незаметна! — утешила она тёмного. Крис улыбнулся в ответ на шутку, но, почувствовав, что любимая действительно так думает, серьёзно покачал головой.

— Милая, ты забываешь, что мы иначе оцениваем красоту, чем вы, люди. Так что просто поверь мне — сейчас ты ослепительно прекрасна… Впрочем, утром со спутанными волосами или чумазая, после похода в пещеры подземелья, ты была не менее восхитительна, чем в этом платье. Быть любимой тебе к лицу, мой Свет!

Глаза Аталь нежно просияли в ответ.

— Любить и быть любимой к лицу каждой женщине, — подтвердила она, с сожалением отрываясь от его губ. — Пойдём, а то один из нас и так не в фаворе у Повелительницы…

— Не страшно. Главное, что Повелитель от тебя просто без ума! — рассмеялся Крис, показывая ей дорогу.

За время жития в доме Аталь так и не научилась ориентироваться в его запутанных переходах: запомнив дорогу к выходу, на том и ограничилась, не утруждая себя изучением ходов и коридоросплетений. Три раза повернуть налево, пять направо, поднырнуть под арку, нажать потайной знак, чтобы открылась нужная дверь…

— А карту местности здесь гостям выдают? — поинтересовалась девушка, со вздохом поворачивая на очередной развилке. А ещё для ущербных человечек коридоры неплохо и осветить — без надёжной руки Криса она была бы уже счастливой обладательницей нескольких живописных шишек и россыпи синяков. Затормозив о спину резко остановившегося дроу, Аталь услышала горячий шёпот, окутавший тёмным шёлком его волшебного голоса:

— Твоя карта местности — это я. И не считай себя здесь гостьей, это и твой дом, любимая, — он нажал на какой-то неразличимый уступ, открывавший очередную дверь в освещённый огромный зал.

«Будь хорошей девочкой. А то он оставит тебя посреди этой хатки-загадки, и ты никогда отсюда не выберешься» — зловещим тоном подпустил шпильку внутренний голос.

Аталь привычно отмахнулась, восхищённо рассматривая искусно выложенные камнями стены, загадочно мерцающие миллиардами звёзд при мягком свете волшебных фонарей. Полукруглые оконные ниши были украшены витражами из цветного стекла — невиданная краса или безумно дорогая прихоть Повелительницы. Но больше всего девушку удивил огромный стеклянный купол, заменявший здесь потолок. Он словно приглашал всех желающих полюбоваться красотой звёздной ночи, а любопытных — поломать голову над тем, как это чудо удалось создать стеклодувам…

Аталь очнулась, затылком ощутив колючий взгляд Повелительницы. Ну да, сначала пережить поздравление, а потом можно и красотами интерьера любоваться. Зато она нашла ещё место в этом доме (не считая спальни Кристарна) которое ей действительно нравилось.

Лаэлия честно старалась не забывать о гостеприимстве и приветливости, прекрасно осознавая, что за ней наблюдают, наверное, все дроу, находившиеся в зале. Поначалу она даже не признала в сказочно-красивой незнакомке ненавистную человечку, отвлекшись на речь очередного поздравителя. Наметанным взглядом оценила необычное платье — яркое, изящное, довольно простого покроя и необычного цвета, удачно оттенявшего синие глаза и чуть тронутую загаром кожу. С истинно женским любопытством изучила затейливый рисунок из вышивки и самоцветов, игриво очертивший вырез декольте и ненавязчиво подчеркивающий тонкую талию.

Да, сказочный наряд подходил незнакомке идеально, словно был шит прямо на ней, и носила она его с беспечной небрежностью, словно кроме шелков и алмазов ничего не одевала. Никто из женщин Тёмной Долины такой царственной непринуждённостью не страдал. Платья вообще были не их «коньком». Конечно, наладив торговлю с соседними странами, ни в современных лекалах, ни в прекрасных тканях, ни в искусных мастерицах-швеях они недостатка не знали. Да только носить шикарные, но неудобные платья, так и не научились, предпочитая привычную и куда более комфортную одежду мужского покроя…

Лаэлия нахмурилась, припоминая, кто бы это мог быть: всех жителей Тёмной Долины она, конечно, знала в лицо, но на праздник приехали ещё и несколько купцов из Предгорья — проверенных посредников, не боящихся торговать с дроу, вопреки страшным сказкам своих соплеменников… Но не припоминалось среди них темноволосых девушек.

И только заметив, как к ней прикоснулся Кристарн, Повелительница сообразила, что это и есть его Аталь. Лаэлия видела девушку только в день их приезда, мельком, но не могла не отметить, как та поразительно изменилась. Казалось, от неё исходит волшебный тёплый свет счастливой души, притягивающий и озаряющий всё вокруг, включая и улыбчивое лицо брата.

Какое счастье было вновь видеть его улыбку! Искреннюю, открытую, беззаботную. И какое горе знать, что ещё сорок, ну, в лучшем случае, пятьдесят лет — какой ничтожно малый срок для бессмертных эльфов! — и она навсегда и уже безвозвратно потеряет его — самое дорогое, что у неё есть.

Проклятая человечка! Она проживёт свою жалкую жизнь любящей, любимой и счастливой. А что будет потом? Интересно, она хоть раз задумывалась об этом? Лаэлия устало прикрыла глаза, притушив кровожадный огонь ненависти, и попыталась улыбнуться в ответ на поздравления брата и его возлюбленной. Даже волшебный сапфир, несомненно, услышанный Даром Кристарна, игравший чудесными искрами при свете фонарей, теперь будет напоминать ей о человечке и о том, что отсчёт времени, отведённого её брату, уже начался…

Она искоса взглянула на Криса. Конечно, тот всё чувствовал, всё понимал и — никто и не сомневался! — не одобрял её категоричной неприязни. Но терпел, давая ей время и возможность перебеситься и начать думать не сердцем, а разумом. Пока что терпел.

— Лали, прекрати! — украдкой шепнул он, широким жестом приглашая гостей к столам с угощениями. — Ты устраиваешь похороны из собственного праздника. На тебе лица нет.

— А у тебя — совести и мозгов! — привычно огрызнулась Повелительница, раздраженно замечая тонкую улыбку, скользнувшую по губам человечки.

— О, как это по-взрослому! Мы точно близнецы? По-моему, ты ещё и совершеннолетия не достигла! — с сомнением протянул Кристарн, откупоривая вино, присланное Артисерэлем. Светлый Повелитель проигнорировал отправленное ему приглашение, как и всегда. Впрочем, тёмные, в свою очередь, тоже не радовали своим присутствием на праздниках светлых. Но поздравления и подарки обе стороны посылали исправно, так что особо никто и не обижался, особенно женская половина.

Тут к Повелительнице подлетел Вестник. Серо-коричневый, ясноглазый — маленькая копия воинственного ястреба. Лаэлия заинтересовано взглянула на хищно щёлкнувшую изогнутым клювом птицу и осторожно погладила пестрые перья. Вестник сверкнул круглыми глазищами, и, недовольно заклекотав, растаял в воздухе, оставив на ладони небольшой свиток.

Повелительница пробежала взглядом послание, насмешливо фыркнула, и отдала брату, искоса наблюдая за его реакцией. Письмо было от Анрэя Оллета. Король Предгорья с супругой в длинных и высокопарных выражениях поздравлял правителей Тёмной Долины с Днём рождения. Ни слова про оборотней, и других животрепещущих новостей не было. Зато к свитку прилагалась маленькая записочка, адресованная лично Аталь и запечатанная королевским перстнем и переливающаяся радугой сложных заклинаний.

Лаэлия криво улыбнулась в ответ на укоризненный взгляд брата. Крис покачал головой и молча передал записку любимой. Девушка, бросив мимолетный взгляд на печать, открывать письмо не стала, а просто лёгким движением руки засунула записку за корсаж. Улыбкой Лаэлии, превратившейся в самодовольный оскал, теперь можно было пугать непослушных детей.

После этой кратенькой мизансцены, атмосфера за столом стала отчетливо напоминать праздничные банкеты в королевском дворце. Хотя принципиальные различия, вроде отсутствия опостылевшего этикета, конечно, радовали. Любой из дроу мог без судорожного вспоминания необходимых приветствий и телодвижений, хлопнуть по плечу Кристарна, поздравив с праздником, а Повелительнице — уважительно поцеловать ручку или дружески подмигнуть. Но всё равно, количество приглашённого народа было огромным. И каждому хотелось подойти с личными поздравлениями, переброситься парой слов и (а как же без этого!) повнимательней рассмотреть человечку, сидевшую по левую руку Повелителя.

Аталь начинала скучать. Ядовитый сарказм Лаэлии её раздражал, вынуждая постоянно быть настороже и следить за каждым своим словом и жестор. Кристарн тоже был не в восторге от праздника, но ему выказывать недовольство, видимо, не полагалось, а посвятить себя целиком и полностью любимой — было бы неуважительно по отношени к другим гостям.

Воспользовавшись паузой между поздравлениями, Аталь шепнула тёмному, что намерена сбежать на террасу, подышать свежим воздухом, да отдохнуть от настырных чужих взглядов. Крис завистливо вздохнул и заверил, что присоединится к ней, как только получится незаметно улизнуть.

Девушка чуть ли не вприпрыжку выскочила из переполненного душного помещения, предвкушая наслаждение от ночной прохлады. Но на открытой площадке террасы гостей было немногим меньше, чем в праздничном зале. Дом Повелителей, не смотря на свои впечатляющие размеры, был не в состоянии вместить всех жителей Долины. Аталь, с трудом удерживая сводящую скулы улыбку, подхватила сногсшибательный (в прямом смысле слова, особенно, если наступить сзади), шлейф своего платья, и поспешила скрыться в тени. Было здесь одно укромное местечко, показанное ей недавно Кристарном. Главное — не навернуться с неустойчивых каблуков и не загреметь со скал.

— Ну, кто так строит! — проворчала себе под нос девушка, стараясь не глядеть вниз. Бродить по горам без надёжной руки любимого, да ещё и в темноте, оказалось не самой гениальной идеей. Но вспомнив про набившие оскому однообразные поздравления, непонятные шутки и многозначительные оценивающие взгляды, она начаровала тусклый светлячок и упрямо продолжила путь, осторожно нащупывая дорогу. Зато теперь понятно, почему Кристарн не в восторге от своего Дня рождения. Анрэй ведь тоже не любил подобные праздники…

Вспомнив про друга, девушка припомнила и про записку, небрежно спрятанную за корсаж, ввиду отсутствия карманов.

Наконец-то наткнувшись на искомое место, она облегчённо вздохнула, сбросила надоевшие туфли и уселась на гладкое, словно отполированное бревно. Днём отсюда открывался потрясающий вид на утопавшее в зелени озеро. Но девушке гораздо больше нравилось здесь ночью. Странное ощущение близости звёзд над головой и яркой луны создавали иллюзию, будто ты остался наедине с бескрайним ночным небом. А где-то рядом грохотал невидимый водопад, скрывая ночные шорохи и успокаивая волшебной музыкой падающей воды и таинственно мерцали отблески небесных светил в чернильных водах озера…

Аталь поманила светлячок, устроив его на левом плече, и достала записку Анрэя. Взломала печать и, вглядевшись в первые строки, заливисто расхохоталась. Король был явно в ударе, сочиняя послание для неё. Не погнушался даже вспомнить их детский, придуманный ещё во время учёбы шифр, дабы скрывать от бдительных преподавателей содержимое бесконечных записок. Помнится, кто-то из учителей рассадил неразлучную парочку за противоположные парты под предлогом, что те больше говорят, чем учатся. В результате, до конца занятий по классу летали записки, о чём-то важном и бесконечно секретном, что никак не могло дождаться конца урока…

Аталь с нежностью взглянула на стремительный, летящий почерк, вспоминая ключ шифра:

«База „король“ вызывает засевшего в глубочайшем подполье агента „любителя эльфов“. Где вы? Пали жертвой тёмных чар, отрастили длинные уши, заболели человеконепереносимостью, потеряли память, совесть, стыд, страх и прочую, не особо нужную вам ерунду? Посылать ли войска на помощь, спешно ли строить подкоп под перевалом или тайком выдрессировать пару горных козлов для организации незаметного побега? Или это раскроет вашу конспирацию? Я скучаю, Тали, отзовись!»

«Ха-ха! Какой шутник! А если б Лаэлия прочитала? Что-то мне подсказывает, что с чувством юмора у неё туговато, зато, пользуясь случаем, нас могли бы с радостью чертвертовать за шпионаж!» — возмутился голос, не поддерживая веселый настрой своей хозяйки.

— Интересно, чему может так искренне радоваться одинокая девушка, неосмотрительно взобравшись на скалистый обрыв? — чужое холодное дыхание коснулось обнажённого плеча целительницы. Внутренний голос заорал от неожиданности и предложил быстренько сигануть со скалы. Аталь мысленно покрутила пальцем у виска и заставила себя медленно обернуться, чтобы успеть поднять щиты. Успела. Впрочем, на неё никто особо и не покушался. Столкнувшись нос к носу тёмным силуэтом, она подняла глаза с любопытством рассматривая смутно знакомое лицо.

— Вы уж простите, но после сегодняшнего калейдоскопа новых имен моя память отказывается выдавать всех представленных ей гостей, — Аталь виновато улыбнулась, сердясь на себя за туманное ускользающее воспоминание. Да, она его видела. И знает, как зовут! А вспомнить почему-то не получается…

— Очаровательным девушкам позволительно не знать поимённо всех несчастных, ослеплённых их красотой, — вкрадчиво произнёс незнакомец. — Осторожней, вы слишком близко подошли к обрыву. Он протянул руку, коснувшись её предплечья. Аталь вздрогнула и чуть не последовала совету внутреннего голоса. Ледяные пальцы беспрепятственно проникли сквозь её многажды проверенную и хваленую защиту, и обожгли кожу, когда он легонько, но настойчиво притянул её к себе.

— Спасибо, я в состоянии контролировать себя самостоятельно.

— О, в этом я не сомневаюсь! — поддразнил её незнакомец и мягко усмехнулся, осторожно очертив холодным пальцем упрямо вздёрнутый подбородок целительницы. И обольстительный, тёмный огонь желания шаром прокатился по всему телу девушки, запылав на щеках предательским румянцем. Ну, это уж слишком! Синие глаза вспыхнули гневом, а в голову само пришло заклинание обездвиживание, над которым она прилежно трудилась уже несколько дней, заменив мозгодробильную формулу коротеньким жестом активации. Ограничившись руками и ногами потенциального противника, Аталь насмешливо поинтересовалась:

— Может, представимся друг другу, прежде чем я совершенно случайно кое-кого столкну с обрыва?

Незнакомец заразительно расхохотался, явив миру длинноватые для человека белоснежные клыки. Пока Аталь озаряло догадкой, из-за тучи выглянула луна и прицельно осветила лицо незнакомца. В его тёмных глазах полыхнули красноватые отблески, мертвенно-белое лицо отразил лунный свет… и девушка вспомнила!

— Нохэмиле! — выдохнула она. Тот самый вампир из её снов! Вот это встреча!

— Откуда ты знаешь моё имя? — удивленно поинтересовался вампир, прищурил глаза, разглядывая ауру девушки, и досадливо поморщился: — А, так ты — Аталь? Человечка Повелителя? Вот я болван!

— Обожаю самокритику — она очень полезна для всестороннего развития личности, — подбодрила его целительница, усаживаясь обратно на бревно так, чтобы оказаться под самым неудобным для вампира углом обзора. — Не хочется тебя отрывать от этого полезного занятия, но, все-таки, ответь мне на один вопросик: чего ты ко мне привязался-то, а?

— Да откуда я мог предположить, что возлюбленная Повелителя будет бродить в одиночестве по скалам! — раздраженно ответил мужчина, устав крутить шеей в надежде снова поймать языкастую жертву чарами гипнотического взгляда. — Подумал, что заблудилась одна из приглашённых девушек, решил помочь. Не только Кристарну нравятся человеческие женщины, между прочим!

— Добрый и заботливый вампир — одно из чудес Тёмной Долины. Спешите видеть!

— Слушай, отпусти меня, а? Я ничего тебе не сделаю. Не хочу сам рушить заклинание — Повелители почувствуют всплеск нашей магии и обязательно сунутся проверять.

— А что мне за это будет? — заинтересовано приподняла бровь Аталь.

— А что ты хочешь? — тягучей патокой обволок её многообещающий голос.

— Во-первых, ещё раз применишь на мне свои дурацкие чары — будешь стоять памятником неразделённой любви аж до рассвета. А во-вторых, переведи мне дословно, что означает «ust` streea» на вашем языке.

Вампир тонко улыбнулся и уже обычным голосом попросил:

— Снимай заклинание.

Аталь бесшумно выдохнула и шевельнула рукой, освобождая Нохэмиле. Мужчина крутнул кистями, убеждаясь в работоспособности конечностей, и неуловимым для взгляда движением оказался рядом с инстинктивно отшатнувшейся девушкой. Снова предъявив улыбчивый оскал, осторожно устроился рядом на бревне, не отрывая изучающего взгляда от её лица.

— Н-да, надо было ещё попросить двигаться по-человечески, — запоздало пожалела целительница, скептически оглядывая клыки нового знакомого. — Я внимательно слушаю.

— Ust` streea — самоубийство. Это если дословно. А в контексте нашего давнего разговора с Кристарном — «та, что тебя, барана, губит, а ты даже не возражаешь».

— Интересненько. А почему ты так решил?

Нохэмиле покачал головой.

— А это уже второй вопрос. Спроси у своего любимого, он тоже в курсе.

— Не хочу.

— Боишься услышать нечто неприятное?

— Нет. Есть воспоминания, которые не стоит трогать. Пусть покоятся с миром, — задумчиво ответила девушка и прикусила язык. С чего это она тут разоткровенничалась с незнакомым вампиром? — Мне пора возвращаться. Ты тоже сбежал с праздника?

— Увы. Моё имя уже с десяток годков жирной линией вычеркнуто из списка приглашённых, — криво усмехнулся Нохэмиле, и бесшумно поднялся. — Я провожу тебя, а то мало ли что. И кто.

Аталь без раздумий приняла руку. Всё-таки бродить ночью по скалам гораздо удобнее со спутником, видящим в темноте.

— Что так? Я думала, приглашены все жители Тёмной Долины.

Нохэмиле терпеливо подстраивался к её осторожным шагам, вслух недоумевая, как женщины вообще умудряются передвигаться на таких каблуках, да ещё и с длинным, путающимся под ногами, шлейфом.

— Считай меня неприятным исключением. И опять-таки, твой ненаглядный в курсе, со всеми вопросами можешь смело обращаться к нему. Прости, но с твоей спринтерской скоростью улитки мы точно будем встречать здесь рассвет, а это не самое моё любимое время суток. — Нохэмиле легко подхватил её на руки и быстро заскользил по тропе. — Зачем ты сюда забралась, а?

— Захотелось побыть в одиночестве, — честно призналась Аталь, раздумывая, стоит ли гордое сопротивление комфортабельного передвижения. — Так ты исчезнешь на пороге Дома?

— А тебе этого не хочется? — с непонятной горечью улыбнулся вампир, и заглянул ей в глаза. — Странно. Кажется, ты меня не боишься даже без чар обольщения.

— Не боюсь. И хочу ещё увидеться. Поболтать, кое-что проверить, да понять, почему мой щит так странно на тебя отреагировал. Точнее — не отреагировал.

Вампир явно заколебался, но, быстро сдавшись, признал:

— Не стоит. Могут быть неприятности, если Кристарн увидит нас вместе. Попроси любого вампира — на празднике клан почти полным составом. Думаю, тебе не откажут.

— С Крисом я уж как-нибудь сама всё решу. И если ты не считаешь нужным сообщить, с чего это у вас такие натянутые отношения, то позволь мне не принимать это во внимание. К тому же с другим вампиром придется заново проверять крепость моей защиты, действие заклинания обездвиживания и свою устойчивость к вашим чарам… Потеря времени!

Нохэмиле долго всматривался в её лицо, опасаясь увидеть другие аргументы, так и не озвученные целительницей. Видимо, не нашёл, плавно остановился и осторожно опустил девушку на твёрдую поверхность.

— Хорошо. Но я тебя предупредил — Кристарну это не понравится. Или ты намерена скрывать от него наши встречи?

Аталь легкомысленно дернула плечиком:

— Когда-то он называл тебя другом. Если вы поссорились из-за какого-то пустяка, а теперь гордо друг друга игнорируете — то возражать против наших встреч он не станет. А если расстались врагами — будет даже рад, что объектом моего любопытства стал ты. Такая маленькая, изощренная месть.

— Не в этом случае. Но, в конце концов, это твои проблемы. Я исполню твоё пожелание в первую же ночь, когда Кристарн уйдёт.

— Звучит интригующе! Но запомни, вампир, речь идёт только о магии. Свою любовь к человеческим девушкам оставляй дома.

Нохэмиле легонько поцеловал кончики её пальцев и впервые искренне улыбнулся:

— Ты не в моём вкусе. В прямом и переносном смысле. И мне совершенно не хочется встречать недвижимому рассвет на дне обрыва!

— Очень на это надёюсь, — подмигнула девушка, плавно высвобождая ладонь.

— Аль, что здесь происходит? — ровный голос Кристарна заставил её вздрогнуть и оступиться от неожиданности. Тёплые руки любимого ненавязчиво подхватили и отодвинули подальше от вампира.

— Тёмные, вы не могли бы как-то погромче подкрадываться к ущербным глухим человечкам? Неужели так сложно пяток последних шагов немного потопать? — простонала Аталь, закатывая глаза. — Я скоро заикаться начну!

— Я сегодня не в голосе? Повторить вопрос? — заботливо переспросил дроу, не отрывая взгляда от вампира. Нохэмиле молчал, не удосужившись даже поприветствовать Повелителя. Целительница оценила мгновенно накалившуюся обстановку и вздохнула.

— Похоже, вы совершенно не знакомы. Любимый, это Нохэмиле — мой друг. Ты не поверишь, но он — вампир. Нохэмиле — это Кристарн, тёмный эльф, которому не повезло влюбиться в человечку. Можете пожать друг другу руки и обняться. Радостные приветствия и поцелуи не обязательны.

Кристарн подцепил её подбородок, заглядывая в синие глаза, и медленно процедил:

— И когда это вы успели так крепко подружиться?

— Мне подготовить письменный поминутный отчёт с дословным пересказом наших бесед? — вопросительно изогнула бровь Аталь.

Тёмный помолчал, прислушиваясь. Насмешливо прищурил глаза и ласково очертил овал её лица. А после — неожиданно быстрым движением протянул ладонь Нохэмиле:

— Друг моей любимой — желанный гость в нашем доме, — пожав протянутую в ответ руку опешившего вампира, дроу повернулся к девушке. — Готовь свой отчёт. Можно в устном виде. Жду тебя внутри, — и бесшумной тенью растворился в темноте.

Первым прервал молчание вампир:

— Если бы я не был бессмертным — умер бы от удивления.

— С чего бы? — рассеянно ответила Аталь. — Впрочем, сейчас мне без разницы. Я пойду, пожалуй, а с тобой мы позже поговорим, хорошо?

— Если захочешь… — прошелестел в ответ ветер. Вампира уже на месте не было.

* * *

Кристарн нашелся без труда, танцующим посреди зала с очаровательной светлой эльфийкой. Праздничные столы куда-то испарились, освободив место небольшому оркестру. Аталь поспешно отступила в одну из оконных ниш, уделив внимание прекрасным витражам. Во-первых, их красота действительно заслуживала внимания, а во-вторых, в разноцветном стекле прекрасно отражался весь зал, так что можно было вполне открыто и незаметно наблюдать за интересующими её персонами.

Танец, смысла и красоты которого девушка так и не поняла, вскоре сменился другим, ещё более сложным. Аталь видела только полуразмытые очертания силуэтов двигающихся пар, зато начала понимать, почему её дроу называл человеческие танцы совершенно несложными. Искренне надеясь, что никто не покусится проверить неуклюжесть человечки в танцевальных па, она понадёжнее вжалась в тень.

«Ха-ха три раза! Спряталась, так спряталась. Тебя точно никто не увидит, вокруг же одни тёмные!»

— Потанцуешь со мной? — тень рядом ожила, заговорив голосом Нохэмиле.

— А что мне за это будет? — привычно ляпнула Аталь и тут же прикусила язык. — Ладно, можешь не отвечать. Я понятия не имею, как танцевать под вот это. И у меня нет ни малейшего желания посвятить остаток своей жалкой человеческой жизни изучению хотя бы нескольких движений.

— Странно, мне показалось, что ты более любопытна, — пожал плечами вампир и протянул ей руку. — Спорим, тебе понравится?

Аталь тоскливо оглянулась — Крис, танцевал с очередной эльфийкой, на этот раз тёмной, и на происходящее в нише не реагировал даже взглядом.

«Сердится!» — услужливо подсказал голос.

«Сама вижу!» — огрызнулась девушка и, вопреки здравому смыслу, хлопнула по протянутой ладони вампира.

— Если проспоришь — ответишь на большую кучу моих вопросов честно и без недомолвок, — поставила она условие, многозначительным взглядом намекая, что легких тем не будет.

— А если выиграю — то ты на мою, — вампир белозубо улыбнулся в ответ и подхватил её за талию, непостижимым образом вписавшись в круг танцующих пар, ни кого при этом не задев. Он остановился на мгновение, не обращая внимания на движущийся вокруг них круговорот, и тихо прошептал девушке на ушко:

— Не пытайся понять, как нужно двигаться. Не смотри на других. Вообще забудь про них, выбрось из головы чужие движения. Закрой глаза. Почувствуй ритм, послушай, растворись в музыке, а я поведу…

Аталь скептически фыркнула, смыкая веки, и тут же почувствовала присутствие чуждой магии. Странное заклинание, не тёмное, ни светлое, ненавязчиво коснулось её разума, навевея картину, нарисованную самой мелодией.

Тёмное небо, мерцающие звёзды, лёгкий шелест луговой травы, пряные запахи ночи…

Ты бежишь, наслаждаясь скоростью, свистом ветра и слитной работой мышц… Бежишь, не раздумывая, куда поставить ногу и как не свернуть шею в почти кромешной тьме. Ты знаешь, что не упадешь.

Бежишь, очарованная каждым мгновением, каждой травинкой, каждым неверным отблеском луны, освещающей твою дорогу…

Ты свободна. Полностью. От всего и навсегда…

…Поспеши, Хранительница, у тебя осталось мало времени. Скорее! Я жду. Я верю в тебя. Я так не хочу умирать…

Аталь распахнула глаза и недоверчиво осознала, что танцует, не задумываясь ни над одним движением. Более того — все окружающие их пары уже не порхают размытыми силуэтами, а еле движутся, словно под заклинанием замедления.

Девушка оглянулась, почувствовав жгучий взгляд, и морально приготовившись обнаружить одну из пар зелёных глаз, столь любезно рассматривающих её. Но взгляд принадлежал вампиру. Целительница уже научилась отличать их от людей. Главными признаками были бледный, как у Нохэмиле, цвет кожи, красноватые отблески в глазах, ну и слегка выдающиеся клыки, которые успешно маскировались за милыми улыбками, не размыкавшими губ.

У неотрывно пялящегося на Аталь вампира внешность была вполне стандартная, по-человеческим меркам даже заурядная. Только медные волосы с теплыми отблесками бронзы, немного оживляли неподвижное белое лицо. От хрупкой и изящной, как у светлых эльфов, фигуры веяло жутковатой силой. Тонкие губы, закушенные до бескровной белизны, с трудом сдерживали возглас возмущения, а из тёмных глаз сочилась алыми сполохами глухая ненависть…

— Кто это? — выдохнула Аталь в ухо Нохэмиле, краем глаза заметив направляющегося к ним Кристарна. Как ни странно, но даже движения Повелителя сейчас казались медленными и тягучими. Вампир обернулся и недоуменно пожал плечами, остановив танец.

Девушка взволнованно поискала глазами каштановую шевелюру заинтересовавшего её незнакомца, но тот словно растворился в толпе. Она попыталась унять свой непонятный страх, почувствовав на своём плече руку Криса. Но, судя по потемневшей радужке зеленых глаз — поздно и безуспешно. Впервые в жизни ей было панически страшно, до бездумного желания сбежать подальше отсюда, немедленно, не раздумывая, словно животное во время лесного пожара. Крис, разумеется, истолковал её чувства по-своему, тяжело посмотрев на бывшего друга, и негромко, ровным голосом, произнёс:

— Она боится тебя. Чтобы больше к ней не приближался, — и увлёк девушку за собой, не слушая невнятных возражений. Аталь успела только оглянуться, поймать растерянный взгляд Нохэмиле и отрицательно покачать головой, но вампир, похоже, этого даже не заметил.

* * *

Кристарн быстро шагал по тёмным коридорам, не отпуская её руки. Девушка попыталась отвлечься, переключившись на запоминание дороги, но разум снова спасовал перед могучей думой тёмноэльфийских архитекторов.

Не без труда успокоившись, она пыталась уверить себя, что страшная опасность ей просто привиделась. Подумаешь, какой-то вампир на неё не так посмотрел! Мало ли, может, это отец Нохэмиле и не одобряет танцев сына со всякими человечками! Но непослушное сердце продолжало выстукивать быстрый нетерпеливый ритм, волнуясь, паникуя, отказываясь внимать доводам разума. Кристарн остановился и, похватав нечто, трудно опознаваемое в темноте, открыл дверь в их спальню.

— Холодно? Разожгу камин, — прежним ровным голосом сказал дроу, отпуская её руку.

Аталь хотела возразить, но почувствовала себя действительно замёрзшей, словно бродила босиком по снегу. Тёмный накинул ей на плечи невесомый пушистый плед из шерсти горных коз. Насколько девушка помнила, такие лёгкие белоснежные пледы у людей могли себе позволить только исключительно небедные люди. А в Тёмной Долине они были в каждом доме, небрежно валяясь, где попало…

Кристарн разжёг огонь, откупорил бутылку вина, вылив половину в бронзовый ковшик на длинной ручке, немного подогрел и, добавив на глаз травок и тягучую ложку мёда, налил в чашку весьма угрожающих размеров.

— Пей.

Покорно сделанный глоток, радостно булькнувший в пустой желудок, запоздало напомнил девушке, что за праздничным столом нужно было кушать, а не строить планы, как бы побыстрее оттуда смыться. Забурливший в крови огонь пробежался по каждой клеточке, отогревая и окончательно развеивая неприятный осадок сегодняшнего вечера. Аталь сделала ещё глоток, и перевела взгляд на Криса, присевшего на расстоянии вытянутой руки от неё.

«Непорядок!» — возмутился внутренний голос и девушка, охотно с ним согласившись, придвинулась поближе к окаменевшей статуе дроу, привычно притулившись к его плечу. Кристарн слегка оттаял, уютно обхватил её в охапку вместе с пледом, но не произнёс ни слова.

«Непорядок!» — вновь вынес приговор настырный голос, и Аталь вопросительно подняла глаза, пытаясь прочитать по лицу любимого хоть тень его мыслей. С таким же успехом можно было вопрошать о будущем каменную стену. Девушка нахмурилась и снова отпила быстро стынущее вино. Она терпеть не могла это твердокаменное равнодушие, уже понимая, что таким образом кое-кто скрывает бурлящие внутри эмоции.

— Где ты нашла Нохэмиле? — не выдержал тёмный.

— Нигде. Мы случайно разговорились. Он понятия не имел кто я, а я не сразу догадалась кто он.

— Зато сразу стали друзьями — не разлей вода! — криво усмехнулся Крис. — У тебя прямо талант находить таких подходящих приятелей.

— Стараюсь, — скромно подтвердила Аталь. — Но если ты мне внятно объяснишь, почему я не должна с ним общаться, могу и передумать.

Зелёные глаза сверкнули, отразив пляшущее в камине пламя.

— А то, что он тебя пугает — недостаточно сильный аргумент? Или это такой новый способ бороться со своими страхами? Аль, да на тебе лица не было. Ты с ножом у горла не излучала такой ужас! Что произошло?

— Мне померещилась одна глупость. И я не хочу это вспоминать или обсуждать. Имею я право хоть на малую толику собственных и наверняка ошибочных впечатлений?

— Имеешь. Но я это запомню, — угрюмо пообещал дроу.

— И Нохэмиле здесь совершенно ни при чём. Напротив, с ним интересно общаться, я ведь никогда не видела вампиров…

— Ага, как со мной, когда ты впервые познакомилась с тёмными? — услужливо подсказал Кристарн, начиная понимать значение некоторых взглядов короля Анрэя и чувствовать себя полным идиотом. Да ещё и ревнивым, впридачу ко всему прочему.

Аталь сердито вздохнула и героическим глотком одолела бездонную чашу, малодушно надеясь напиться, забыться, уснуть и прекратить этот бессмысленный разговор.

— Не так давно один дроу, в красках расписывая преимущества «слияния душ» перед низменной человеческой любовью, утверждал, что эльфы и слыхом не слыхивали о банальных человеческих сомнениях в себе и неуверенности друг в друге. Я что-то путаю?

— Нет, — отрезал он, стиснув зубы. — Это не ревность. Это другое. Как я могу тебя защитить, если ты не даешь даже понять, чего боишься? А стоит мне поверить в твою выдающуюся самостоятельность и благоразумность, чтобы выпустить тебя из поля зрения — как ты сразу же влипаешь в какую-то историю. И не особо раздумывая, будет ли у неё счастливый финал! Знаешь, я тоже не люблю вспоминать о собственных ошибках. Но это не означает, что я не умею делать из них выводы.

— Крис, это правда ерунда, которая и выеденного яйца не стоит. Лучше осчастливь меня причиной твоей неприязни к одному конкретному вампиру. Или мне самой узнать?

— Удачи, — поколебавшись, разрешил дроу.

— Спасибо, — многообещающе улыбнулась Аталь, лукаво сверкнув глазами.

— А ты расскажешь, что было в письме короля, которое так трепетно упокоилось на твоей груди? Или самому посмотреть?

Целительница расхохоталась, моментально вернув себе хорошее настроение.

— Как же здорово, что эльфы такие не ревнивые! Будь всё наоборот, их женщины уже бы выли на луну! — и нежно поцеловала его, укутывая в своё гнездышко из пушистого пледа. Тёмный ответил, но результат девушку не вдохновил. Быстро отстранившись, она ласково провела пальчиком по затвердевшим скулам и серьёзно сказала, выделяя каждое слово:

— Крис, я люблю тебя. Больше жизни. Остальное имеет значение? — зелёные глаза мгновение вглядывались в её лицо, но видимо быстро нашли то, что искали, замерцав тёплым светом в ответ. На этот раз поцелуй был исключительно правильный. И все последующие тоже.

Глава 3

«Да он издевается! Предлагаю и нам обзавестись таким милым хобби. Говорят, ночные прогулки полезны для здоровья!» — недовольно ворчал внутренний голос.

— Нагло врут, — сонно отозвалась Аталь. — Уж поверь моему богатому опыту.

«Искать будем? Или вспомним, что сон — лучшее лекарство для неустойчивой психики?»

— У меня безупречно стабильная нервная система! — целительница устало потерла глаза, ещё не успевшие отдохнуть, и зевнула. — Я люблю единственного в своём роде ревнивого эльфа, дружу с человеческим королём и по совместительству служу приманкой для оборотней. Сын Светлого Повелителя называет меня сестрой, а сестра Тёмного — искренне ненавидит. И при этом всём мне снятся исключительно чужие кошмары, ни одного собственного за всю жизнь не видела! Да я просто страшный сон для любого целителя душ! Ему грозит заикание и нервный тик от непоколебимой крепости моих железных нервов!

«Это у тебя спросонок так активизировалась разговорная активность? — подозрительно уточнил голос. — Или перебрала горячего вина?»

Аталь облизала пересохшие губы — безумно захотелось пить. Вскочив с кровати и полюбовавшись на жалкие останки платья, она снова завернулась в пушистый плед и решительно отправилась на поиски воды и своего тёмного. Первую — выпить, второго — стукнуть и высказать, наконец, своё мнение по поводу его ночных променадов.

Гениальный план упёрся носом в тускло мерцающий контур, не позволявший ни войти, ни выйти, не переместиться из комнаты порталом. Девушка устало прикрыла глаза и сосчитала до десяти. Затем обратно. Местами помогло — желание стукнуть бдительного возлюбленного переросло в гораздо более кровожадные намерения, а разгоревшаяся жажда услужливо напомнила, что на открытой террасе волшебно журчит ручеёк родничка, декорированного под фонтанчик.

Аталь поспешила на водопой, искренне надеясь, что Кристарну хватило ума не устанавливать защиту и на этом выходе. Было бы просто глупо рассчитывать, что она спустится по отвесной скале или некое кровожадное чудовище решит столь самоубийственным способом до неё добраться.

Любимый не оплошал — никакой защиты на террасе не наблюдалось. Девушка радостно вздохнула, бросившись к фонтанчику с призывно манящей водой, и не заметила тень, метнувшуюся прямо с каменного уступа над головой. Кровожадное чудовище тоже не подкачало, доказав, что ничто невозможное ему не ведомо.

«Всё, мне конец. Теперь паранойя Криса развернётся на полную катушку и расцветёт махровым цветом…» — успела подумать Аталь, почувствовав себя беспомощной пушинкой, парящей над каменным полом. Правда, соприкосновение головы с твердой поверхностью тут же развеяло ощущение невесомости, раскатившись по телу тягучим потоком боли.

«Меньше текста, больше дела! — возмущённо завопил внутренний голос. — Давай драпать, потом будешь разглагольствовать. Где наш защитничек? Зови скорей!».

Аталь усилием воли приказала голосу заткнуться, и попыталась последовать совету, поднять щит или хотя бы открыть глаза, но от малейшего усилия в голове взрывался слепящий фейерверк, не давая сосредоточиться ни на одном движении.

«Я не могу так глупо умереть! В День рождения любимого, в собственной спальне и даже непонятно от чего! — с ужасом подумала она. — Я не хочу так! Это неправильно!»

И тут же почувствовала, так её безжалостным рывком дёргают за руку, вынуждая сесть. Подозрительный хруст отдаётся эхом где-то в далёкой части мозга, бесстрастно комментируя: «перелом левого запястья, если не осколочный, то гипс на полторы луны». Новая боль странным образом рассеивает багровую пелену, заставляя сфокусировать взгляд на красноватых сполохах в чужих ненавидящих глазах.

— Слабовата ты что-то для Хранительницы!

Медные волосы, хищный оскал… Вампир! Тот самый, что напугал её до полусмерти одним взглядом. Теперь понятно, почему в этом взгляде таилось обещание убить.

— Что? — непослушные губы смогли вытолкнуть только одно слово.

— Что слышала, — тонкие губы мужчины искривились в презрительной усмешке. — Неужели ты думала, что я не признаю тебя? Или понадеялась на ваше идиотское всепрощение?

«Э-э, у кого-то из вас двоих провалы в памяти, — услужливо подсказал голос. — Зови Криса, немедленно и громко!»

Аталь до боли закусила губу и с горем пополам подняла щит. И тут же разочарованно заметила, что на вампира её хваленая защита не действует.

— Не получается? Бывает… Ты ещё жива только потому, что меня интересует ответ на вопрос — сколько хранителей сейчас в этом мире и где их найти? — прошипел противный голос, активизируя спринтерский забег мурашек по спине.

Девушка медленно качнула головой, борясь с липкой дурнотой спасительного забвения.

— Не знаю о чём ты… Крис…меня найдёт и…

— Детка, этого «и» я жду уже не одну сотню лет, — хрипло рассмеялся вампир, жадно вдыхая запах её крови. — Кто же тебя такую маленькую и глупую отпустил одну к тёмным эльфам да кровопийцам?

— Сама, дура, пришла, — честно призналась Аталь, пытаясь сообразить, чего от неё хотят. Получалось туго.

— Откуда пришла? — преувеличенно ласково осведомился вампир.

— Из Предгорья, — вяло уточнила девушка, не понимая, с какой стати её тянет не просто сказать правду, а дать подробный и развернутый ответ на любой из вопросов красноглазого. Страх перед ним был настолько силён, что желания умереть молчаливым героем даже не возникало.

— И сколько вас?

— Кого это — нас?

— Неужели, ты единственная? Отвечай! — настойчиво зазвенел голос вампира.

«Соври ему немедленно! Скажи, что нас много, мы все в доспехах, вооружены и очень опасны!» — включился в диалог перепуганный голос. Аталь искренне собиралась последовать его совету, но из разлепившихся губ снова вырвалась правда:

— Я не знаю, о чём речь… — резкий удар вновь отшвырнул её к каменной стене, и железные пальцы сомкнулись на безвольно дернувшейся шее.

— Не хочешь ты по-хорошему, детка. Давай проверим по-другому. Если ты единственная, то у меня ничего не получится. А если нет — сама виновата…

«Всё. Можешь не звать. Не успеет…» — подытожил голос, затихая на полуслове.

Внезапно другая, такая же бесшумная и молниеносная тень рывком оторвала жестокие руки от горла девушки, непреклонно загородив её собой.

— Не смей! Я в своём праве! Это же Хранительница! — зашипел вампир.

— Прекрати, Эн, — возразил второй, в котором уплывающее сознание целительницы признало Нохэмиле, — Неужели не видишь — она совсем ещё маленькая. И проклинала нас уж точно не она!

«Тёмные, становитесь в очередь! Нас на всех не хватит!» — воспрянул духом внутренний голос. Но у Аталь не было сил даже огрызнуться. Усиливающиеся волны боли затягивали её в бездонную чёрную пропасть, откуда — она точно знала — возврата не было.

— Мне всё равно. У неё кровь Хранительницы, и я имею полное право её убить! — железным когтем по стеклу проскрипел голос вампира.

— Уймись, говорю! Если она действительно единственная, то вместе с ней ты навсегда погасишь и надежду снять проклятие!

— А откуда мне знать, что она — единственная?

— Потому, что я здесь. И не позволю её убить.

Странное молчание, напряженное и тягостное, прервал бесстрастный холодный голос, не сохранившей даже отголоска недавней бешеной ярости:

— Хорошо. Будь по-твоему. Пока что.

Аталь почувствовала, как чужие руки бережно приподнимают её голову, и неимоверным усилием открыла глаза, отогнав липкую дурноту:

— Где он?

Точеное лицо Нохэмиле исказила странная гримаса.

— Не бойся, не вернётся. Держись, я сейчас позову Кристарна…

— Нет. Приведи Лаэлию… Только тихо, чтобы Крис не заподозрил. Если он увидит…

Нохэмиле пристально заглянул в её лицо:

— То он будет полностью прав, прикончив главу нашего клана за то, что он с тобой сотворил. Не закрывай глаза, я мигом…

И действительно быстро обернулся. Аталь не успела даже ответить на жалобное поскуливание внутреннего голоса, поставлявшего ей информацию об их теперешнем красочном облике тоном скупердяя-торгаша, у которого обнесли лавку с богатством, нажитым непосильным трудом.

Рассечённый висок залил кровью половину лица. Рука, похоже, всё-таки сломана. Спина — сплошной ушиб, с перспективой на живописные разводы гематом и царапин. Пару рёбер тоже вели себя весьма подозрительно. Горло горело, словно на него надели раскалённый ошейник, и до сих пор чувствовало на себе железные пальцы, не позволяющие сделать вдох. Но хуже всего было голове — сотрясение, не меньше, обещавшее при малейшем резком движении распрощаться с чудом удерживаемым сознанием.

Всё, на что её хватило — единственное жалкое заклинание, немного утихомирившее боль и снявшее туманную пелену с глаз. Но сил на попытку сконцентрировать заторможенные мозги было потрачено просто неприличное количество…

«Когда ты уже станешь нормальным магом! — досадливо вздохнул голос. — Вон эльфы себя исцеляют не поморщившись!»

Аталь успела как раз к возвращению вампира с Повелительницей. Презрительно-скучающая гримаска на прекрасном лице Лаэлии на мгновение замерла, переплавляясь в совершенно неженственное выражение ярости. Зато искреннее.

— Кто? — процедила она сквозь зубы.

Девушка снова прикрыла глаза, чтобы не видеть женскую версию картины, которая бы нарисовалась на лице Кристарна при виде её состояния. Так думать было ещё трудней — обезболивающее заклинание тянуло в сон. Но Аталь упрямо разлепила непокорные губы и попросила:

— Приведи Витарра из Обители… он поможет… И, ради всего святого, не пускай сюда Криса… Ты же можешь приказать ему… Хоть до завтра… Я не хочу, чтобы он…

— Помолчи, — поморщилась Повелительница, перебив её жалкий шёпот на полуслове и, осторожно дотронувшись ладонью до лба, вливая свою силу. — Прости, я не целитель, больше не смогу. А теперь, пока я не привела сюда слабонервного светлого эльфа с длинным языком, вы оба быстро и внятно объясняете что произошло, а то у меня руки чешутся оторвать чью-то вампирью башку, домысливая ситуацию.

Нохэмиле виновато склонил голову.

— Эн'экотэр решил, что эта девушка — потомок тех, кто когда-то давно его проклял. И решил отомстить.

— Как мило, — в голосе Повелительницы захрустели ледяные гневные нотки. — Отомстить, убив любимую моего брата? Очень, очень, очень мило… Хорошо, с этим позже. Сначала нужно привести тебя в нормальный вид, — она оцениваще взглянула на Аталь и решительно очертила круг портала. — Скоро вернусь. Терпи.

Нохэмиле осторожно дотронулся до щеки девушки, убирая прилипшую прядь волос.

— Вот теперь ты с полным правом можешь бояться вампиров.

— Сейчас начну. Только дай воды напиться, — попросила целительница, старательно распределяя дарёную Повелительницей силу, — желательно холодной и без крысиного яду.

Вампир тенью метнулся в комнату, затем к фонтану, и уже через мгновение подносил к её губам полную чашку.

— Поговори со мной, — попросила Аталь, с наслаждением чувствуя, как ледяная вода прокатилась по пересохшему горлу, оживляя каждую клеточку, — а то твоя виновато-удручённая физиономия меня начинает раздражать. Ты-то здесь точно не причём. И я уже почти в порядке. Местами. А сейчас прискачет мой прекрасный светлый эльф и исцелит всё остальное.

— Почему ты выгораживаешь Эн`экотэра? — укоризненно прошептал Нохэмиле. — Боишься за Кристарна? Он под защитой Тьмы, и он в своем праве.

— Боюсь, — слабо улыбнулась девушка, — но не того, что он не справится. А потому, что со мной теперь всё точно обойдётся, а он будет долго и нудно терзаться, что не смог уберечь и, в конце концов, запрёт-таки в комнате без окон и дверей. И никаких вампиров мне не видать. А я ещё не всё о вас узнала.

— Мы точно об одном и том же Кристарне говорим? — скептически уточнил Нохэмиле. — Впрочем, тебе видней…

— Слушай, а тебе нормально находиться рядом с такой прекрасной мной? — обеспокоено перебила его Аталь, некстати вспомнив парочку «достоверных» сведений о вампирах. Скажи честно, когда ты собираешься обезуметь от жажды крови и сожрать меня, раз уж конкурента отпугнул?

Мужчина оценивающе прищурился.

— Ты сильно стукнулась головой.

— Но вы же пьёте кровь? — не унималась целительница, чувствуя, как проснувшееся любопытство настырно выдергивает затуманенный разум из фальшивого спокойствия — обычного предшественника банальной истерике. Вампир криво улыбнулся, не размыкая губ, и подтвердил:

— Пьём. Иногда. Кровь для нас — эликсир жизни. Ты же ешь мясо, правда? Но, надеюсь, не станешь делать шашлык из первого встречного человека повкуснее, даже если очень проголодаешься?

— Ну, смотря на сколько проголодаюсь и как сильно достанет меня этот человек, — девушка попыталась пошутить и встать с холодного каменного пола. Ни первое, ни второе не удалось, поэтому осталось только продолжить расспросы.

— А кто такие Хранители?

— Хранители мира — те, кто могут слышать его желания. И исполнять их, — печально улыбнулся вампир, подхватывая её на руки и мягко опуская в плетеное кресло.

Заметив, что ей трудно говорить, а в глазах горит ярким пламенем огонёк любопытства, сам попытался разъяснить, упреждая поток вопросов.

— Так называли наших предков за особый Дар — чувствовать изменения в ткани мира, корректировать потоки магии, следить за равновесием добра и зла, Света и Тьмы и других извечных ценностей. Словом, формировать основу, на которой можно построить всё, что заблагорассудится.

Это несложно, поскольку наши предки и создали этот мир. Да, отчасти мы — его демиурги. Ой, не округляй ты глаза! Сотворить мир, как и ребенка — дело нехитрое. А вот вырастить, отладить весь механизм от космической пыли до появления разумной формы жизни — долгий и кропотливый труд, на который уходят века жизни и совместные усилия целого рода Хранителей…

Наша магия проста до смешного — стоит только убедить себя в необходимости осуществления желания. И поверить в то, что это возможно. Никаких сложностей типа ваших заклинаний, никаких призывов Тьмы или Света, как у эльфов, никаких ограничений ни в умениях, ни в силе. Кроме одного — себя не обманешь. Это словами можно навертеть и оправдать что угодно, а в глубине души каждый из нас всё равно понимает, насколько реально и справедливо то или иное действие…

… Мы тоже были Хранителями. Пока не пожелали невозможного. Ведь при всей простоте, у нашей магии есть один подводный камень — помыслы и желания должны быть безупречно чисты и бескорыстны. А для многих это оказалось сложным. Особенно после одного открытия Портала, когда мы поняли, что уже не властны над всеми событиями, происходящими в нашем мире. И что при всём могуществе и умениях мы не можем уберечь своих близких…

Да, Хранители живут дольше, чем люди. Но их бессмертие сродни эльфийскому — просто умирают не от старости. Правда, в твоём случае есть одно существенное «но» — ты привыкла думать о себе, как о человеке, поэтому и думаешь, владеешь магией и старишься как они. И я не уверен, что у тебя получится убедить своё собственное и уже абсолютно взрослое «я» научиться пользоваться другими возможностями. Времени мало…

…Чего невозможного пожелали? Абсолютной власти. Над временем, над миром, над жизнью и смертью всех населяющих его существ. Тогда нам это казалось страшно логичным и единственно возможным способом вернуть утраченное. Глупо, согласен. По-моему, не секрет, что безграничные возможности кружат голову. А что уж говорить о желаниях…

Словом, часть нашего народа решила, что любая работа рано или поздно должна быть вознаграждена. И если посредством наших сил мир исполняет свои желания, то и с нашими мечтами следует считаться. По мнению Эн`экотэра — ничего страшного бы не произошло. Мы или воскресили бы своих родных, или остались просто не услышанными. Но только остальные Хранители не захотели спокойно отнестись к временному помешательству сородичей и тоже нажелали нам всего хорошего. Разумеется, с самыми благими намерениями.

В результате наложилось одно на другое и обернулось проклятием: мы получили власть над смертью, став практически неуязвимыми, и даже над временем. Частично. Но ничего хорошего из этого не вышло.

К примеру, Эн`экотер…

Я не пытаюсь его оправдать, ни в коем случае. Но постараюсь объяснить. Он сотни раз возвращался в прошлое, пытаясь найти и изменить ключевой момент, чтобы сохранить жизнь своей жене и ребенку. Не сложилось. Он их спасал от одного — они умирали от другого. И так пытался каждый из нас. В результате, бездумно играя с прошлым, мы разорвали несколько важнейших потоков, разрушили то, что были призваны хранить. Мир перестал говорить с нами, а мы больше не можем ни слышать, ни влиять на него.

— Бойтесь своих желаний — они могут исполниться… — прошептала задумчиво Аталь.

— Да, это про нас, — печально улыбнулся Нохэмиле. — Многие так и не осознали, что неправы были не вмешавшиеся Хранители, и не случай, перепутавший и перепоганивший нам желания, а мы сами. Они нашли себе цель — отомстить за такую жизнь. Да только вот некому. Сородичи, пусть и случайно, но нажелавшие нам такую судьбу — давно ушли, решив, что проще создать новое творение, чем исправлять ошибки в этом.

И знаешь, что самое смешное? Ведь главное желание-то сбылось — мы действительно бессмертны, и не можем умереть, даже если сами этого захотим. За прожитые века успели побывать и проклятыми изгнанниками, и непобедимыми воинами, и мудрейшими правителями, и ненавистными демонами, и даже всемогущими богами. Этого хватило, чтобы понять одну простую истину: жить вечно — очень скучное занятие…

— Ладно, уговорил. Как только рассветёт, выведу тебя на солнышко — рассыплешься пеплом. Кстати, можешь пригласить за компанию и Эн`экотэра, — язвительно улыбнулась Аталь.

— Если бы всё было так легко — быть может, я бы и согласился, — серьёзно ответил вампир, — Только солнце, как метод для самоубийства, довольно труднодостижимый. Постарайся придумать что-нибудь поинтереснее.

— А что такое? Вы научились загорать и теперь лучи вам не страшны? — заинтересовалась девушка, чувствуя, что разгоревшееся любопытство, заслонило даже непрерывное сверление боли. Хотя, если головой не мотать и держать в покое руку и спину — то вполне можно терпеть. Всё равно погрузиться в ласковые волны блаженного беспамятства мешает занудно скулящий на одной ноте внутренний голос.

— А вот так, — пожал плечами вампир, уставившись на бледнеющую луну, — говорю же тебе — Хранители постарались. Дословного пожелания мы, конечно же, не слышали, но что-то про власть над жизнью и вечностью они определённо включили. Потому что нас, в отличие от тех же эльфов, убить практически невозможно. Мы не распиливаемся на части, не болеем, не умираем от голода, жажды, ран или кровопотери, не тонем, не разбиваемся, упав с высоты, в огне не горим. Когда-то всё перепробовали. Кто от скуки, кто с отчаяния.

Единственное исключение — те, которым посчастливилось оказаться без укрытия в степи в дни солнцестояния…

Нет, мы не рассыпаемся от света, это глупый миф. Мы сгораем изнутри. Медленно и очень мучительно. А когда боль доходит до определённой границы сознания, стирая все мысли и желания, остаётся только инстинкт самосохранения, древний и могучий. И сила проклятия. Даже если нас приковать цепями, завалить камнями и сверху попрыгать для надёжности — всё равно вырвемся а поисках тени, а мимоходом убьём любого первого встречного, чтобы восстановить свою жизнь силой его крови… Этот инстинкт выживания никому из нас не удалось перебороть.

— Это ты хвастаешься или жалуешься? Неужели за столько лет жизни вы так и не придумали способ самоупокоения? — скептически поинтересовалась Аталь.

— Почему? Придумали — напасть на Избранников Тьмы. Хозяйка ночи милостиво забирает души таких самоубийц…

— Подожди, это конечно всё поучительно, но я-то здесь при чём?

Вампир осторожно поднял краешек пледа, ещё недавно бывший белым и пушистым, и набросил ей на плечи.

— В тебе есть сила Хранителей. И движешься ты как они. Я, как и все остальные вампиры, присутствующие на празднике, увидели и почувствовали это во время нашего танца.

Только ты почему-то не пользуешься силой исполнения, предпочитая странную смесь — эльфийскую магию, ограниченную человеческим резервом. Такое ощущение, что в тебя напихали кучу всего нужного и полезного, в инструкцию по пользованию вручить забыли. Вот ты при необходимости и вытаскиваешь что попало, вслепую…

Времени на объяснения не осталось — замерцал круг портала, явив Лаэлию и Витарра. Светлый эльф без лишних вопросов бросился к Аталь, поднимая светящиеся ладони. А Нохэмиле встревожено кивнул на дверь, предупреждая о приближении Кристарна. Повелительница коротко ругнулась, взмахом руки заключив всех троих в кольцо портала (искренне надеясь, что отправились они туда, куда она их послала мысленно, а не вслух), и пошла навстречу брату.

— Лали, ты что здесь делаешь?

— Я кое кого просила не оставлять гостей без хозяев праздника. Жаль, что не доходит с первого раза. Приказываю: пока я не вернусь, чтоб и духу твоего здесь не было!

Кристарн стиснул зубы, отгоняя гипнотизирующую дымку чужого заклинания, и скользнул взглядом по пустой кровати.

— Где она?

— С твоей человечкой всё в порядке. Мы обсуждаем очень важные и бесконечно женские вещи. Я верну её через час-другой в целости и сохранности. Иди, по-хорошему прошу.

— С места не сдвинусь, пока не увижу её, а ты не перестанешь мне врать.

Повелительница поджала губы и скользнула к упрямо застывшему на пороге брату. Обеими руками обхватила его голову, притянула к себе и взглянула чёрными, как безлунная ночь, глазами.

— Ты ничего дурного не чувствовал. Тебе показалось. Здесь всё в порядке. Иди к гостям…

Кристарн молча повернулся и вышел.

— Хвала Тьме, мне ещё несколько сотен лет не грозит бегать перепуганной курицей за своей очень любимой второй половинкой! — устало вздохнула Повелительница и переместилась в свою комнату.

* * *

Полностью исцелить Аталь у Витарра так и не получилось. Но, как говорится, всё познаётся в сравнении. Ушибы и царапины затянулись сами, подтверждая теорию Криса, что какие-то способности к регенерации от эльфийского дара ей перепали. Рука, оказавшаяся-таки сломанной, поддалась на уговоры светлого целителя и послушно срослась. Подозрительные рёбра тоже одумались и перестали напоминать о себе при каждом вздохе.

Словом, результат девушку вполне устроил: видимые повреждения удалось убрать бесследно, а на шум в голове можно и махнуть рукой, в надежде, что после крепкого сна всё само пройдёт.

— Конечно, само пройдёт! — фыркнул Витарр, выслушав рассуждения подруги. — Вот правду говорят, что худшие пациенты — это целители. Если мозгов мало, ещё не значит, что их сотрясение можно вылечить так быстро. Это тебе не косточку срастить! Даже не думай, пару дней нужно побыть под присмотром целителя. Так что я остаюсь с тобой — и точка.

— Обожаю мужскую тиранию! — слабо улыбнулась Аталь возмущённой эльфийской спине, быстро одеваясь в протянутую Лаэлией одежду. — Точка, так точка. Всё, я пошла спать.

— Я провожу, — вынырнул из тени Нохэмиле.

— Сам провожу! — насупился Витарр, неприязненно косясь на вампира.

— Так. Всем спасибо, все свободны, — вмешалась в разговор Повелительница. — Витаррэль, можешь занять соседнюю комнату, только постарайся до утра не попасться на глаза Кристарну, а я придумаю, чего ему правдоподобного соврать… Нохэмиле, уже светает — иди. Провожать Аталь сегодня буду я. И, надеюсь, никому не нужно рассказать о необходимости держать язык за зубами? — одарив каждого персонально серьёзным взглядом, девушка подхватила целительницу под руку и растворилась в тёмном кольце портала.

Снова оказавшись на злополучной террасе, Аталь невольно вздрогнула, вспоминая страшные глаза вампира.

«Н-да, дорогая, можешь начинать составлять список собственных кошмаров. Хорошо, что Кристарн не видит твои сны».

— Аталь. Прими мои извинения. Ты пострадала, будучи под защитой нашего Дома. Какую виру примешь? — голос Лаэлии прозвучал холодно и совершенно спокойно. Но почему-то сомнений не возникло: попроси целительница голову Эн`экотэра на блюдечке — принесут. Девушка вздохнула.

— Мне не нужна его смерть. Тем более что наказанием она всё равно не будет. Но как-то не хочется жить в постоянном ожидании очередного визита вежливости. Пусть даст слово не причинять мне вреда, а ты проконтролируй, чтобы клятва не была обтекаемой.

— И всё? — тонкие брови Лаэлии недоумённо поднялись, а из прекрасных губ вырвалось совершенно не девичье рычание. — Да он тебя чуть не убил! В нашем доме, под носом у обоих Повелителей! Ты что, не понимаешь? Или головой стукнулась серьёзней, чем показалось на первый взгляд?

— А что ты предлагаешь? — Аталь опустилась на кровать, поджав босые ноги, — Медленно, тупым и ржавым ножом отпилить сначала одну руку, потом другую… ах, да, они ж не пилятся. Хорошо, что я не кровожадная. Знаешь, задачка «как адекватно покарать такое всесторонне бессмертное существо» немного сложновата для моего сотрясённого мозга! Тем более, я тут немножко поговорила с Нохэмиле… по-моему, такая жизнь — сама по себе наказание…

Повелительница вихрем прошлась по комнате, что-то обдумывая. Следить за смазанным силуэтом оказалось непосильно сложной задачей, поэтому Аталь только устало прикрыла глаза.

— Ну, как хочешь, — темноволосый вихрь остановился прямо перед девушкой. — Собирайся, придется прогуляться. Я обещала Оллари к утру вернуться, а уже почти рассвело. Ведь я толком ничего не объяснила — уволокла Витарра и всё. Она волнуется, наверное, — немного смущенно признала Повелительница.

Аталь, отыскивая обувь, ухмыльнулась под кроватью.

— Не переживай. Она все узнает через Витарра. Меня-то она видеть не может, Кристарна и тебя — тоже вряд ли получится подёргать за душу. А вот беднягу светлого за несколько дней общения наверняка прощупала до самого донышка. Так что не удивлюсь, если она уже в курсе произошедшего и прекрасно знает, что ты запоздаешь.

— Когда уже я научусь толком видеть! — завистливо простонала Лаэлия, — У других же получается! Была б я нормальной провидицей — не допустила бы выходки Эн`экотэра!

— Научишься. Твой Дар даже лучше, в некотором смысле. Ведь наш Оракул может узнать только будущее знакомых ей лично или пришедших за помощью. А ты, судя по всему, сможешь видеть всё что захочешь. Когда разовьёшься. Так что, потерпи — всему своё время…

Кстати, передай, Оллари, что мне очень доходчиво объяснили, что это за странную силу я отхватила в дриадском лесу. Осталась сущая ерунда — сообразить, как её правильно применять или лучше вообще не трогать. Да и с самими предками немного прояснилось, спасибо дорогим вампирам, просветили недогадливую…

Лаэлия заинтересовано глянула на девушку.

— Так ты действительно… как их там… Хранитель?

— Похоже на то… — неопределённо пожала плечами девушка и прямо глянула в зелёные глаза, — но особого повода для радости пока не нахожу. Нормальные Хранители, не успевшие нахвататься проклятий, хотя и жили подольше людей, но особым бессмертием не страдали. Так что можешь смело не любить меня и дальше. Пошли.

Лаэлия сердито взмахнула рукой, открывая портал.

* * *

— Не поняла? Мы идем к вампирам или топиться? — Аталь заинтересованно глянула вниз. Высота впечатляла.

Они перенеслись на относительно ровный уступ скалы на середине водопада. Слева от них мощный поток воды приглашал прокатить вниз до озера, быстро и совершенно бесплатно. И в качестве рекламы добросовестно обрызгивал потенциальных пассажиров мелкими радужными капельками влаги.

«Ты поменьше головой мотай, скалолазка моя! Да под ноги гляди! Мало тебе, что ли, приключений на сегодня?» — недовольно прошипел внутренний голос, намекая, что не все тут рады занятиям альпинизмом с таким туманом в голове.

«Сегодня только началось!» — привычно возразила Аталь, искренним вздохом поддерживая предложение спрятаться под подушку и просидеть там до полного вымирания всех вампиров. Но вовремя вспомнила любезно выданную ей Нохэмиле историческую справку об их долгожительстве и решила не поддаваться на уговоры голоса. Хотя, признаться, предложение было очень соблазнительным.

— Давай руку! — Аталь немедленно вцепилась в протянутую ладонь и, стараясь не поскользнуться на скользких камнях, побрела за Повелительницей.

Лаэлия, не понимая тонких намёков, упрямо двигалась под струи водопада. Отчаявшись добиться от бесстрашной девы дроу разумного ответа, целительница внимательней присмотрелась, и обнаружила прямо перед ниспадающей водой малозаметную расселину. Вход в пещеру. Приложив все усилия, чтобы не волочиться бесполезным грузом на буксире, девушка осторожно протиснулась вслед за Повелительницей в темноту подземелья, раздумывая, есть ли смысл тратить остатки силы на поддержание щитов. Вспомнив, как легко Нохэмиле дотронулся до неё, махнула рукой, искренне понадеявшись, что в присутствии Повелительницы вряд ли найдется дурак, соблазнившийся человеческой кровушкой.

— Устала? — коротко глянула на неё Лаэлия, прервав нерадостные размышления.

— Есть немного, — отозвалась Аталь, тоскливо глядя на теплый свет факела, разожженного специально для неё, и стараясь не думать о количестве камня над головой. — Ещё долго?

И оборвалась на полуслове, завороженная видом городской улочки, неожиданно открывшейся за очередным поворотом. Тусклые магические фонарики слабо мерцали уютным тусклым светом, обрисовывая контуры вырубленных в скалах переходов, соединённых десятками лестниц и верёвочных мостов. Крепкие маленькие домики с узкими окнами-бойницами поднимались ярусами к тонувшей в темноте вершине подземного города.

— Это и есть Ночная Песнь? — зачарованно спросила Аталь.

— Не совсем. Это оборонная линия, — мягко ответила Лаэлия. — А город дроу там, куда ты и смотришь — наверху, за скалами. Пойдём, покажу.

… Уже через несколько минут Аталь поняла, что Дом Повелителей с его неподдающимися запоминанию переходами и коридорами — детский лепет по сравнению с лабиринтами подземного города дроу. Быстро и безнадёжно запутавшись на пятом по счёту повороте, она смирилась и больше не утруждала и без того пострадавшую голову требованием запомнить или отыскать логику в этих хитросплетениях, решив что главное — вцепиться в Повелительницу и не забыть отцепиться на выходе.

Лаэлия понятливо улыбнулась и вновь протянула руку, по пути указывая на ориентиры и отвечая на любопытные расспросы. Аталь поначалу вздрагивала, замечая в полумраке мелькавшие силуэты или сверкающие рубином глаза, но вскоре привыкла. Правительница остановила первую же тень, неосторожно мелькнувшую рядом, и быстро шепнула ей пару слов. Вампир молча кивнул, растворившись в сумраке.

Сил для удивления не оставалось. Поэтому, скользнув следом за Лаэлией в открывшийся от прикосновения её ладони проем и очутившись в уменьшенной копии праздничного зала дома Повелителей, Аталь даже не задала уточняющих вопросов.

Помещение явно пустовало, вызывая нерадостную ассоциацию с заброшенным склепом. Не обнаружив ничего похожего на мебель, целительница попросту забралась в одну из ниш, небрежно смахнув пыль с самоцветов. В отличие от зала на поверхности, в этом здании окон не было. Чудесные разноцветные витражи заменяли камни, искусно выложенные мозаикой.

— Это единственный дом, который за всю историю войны ни разу не был захвачен, — пожала плечами Лаэлия, втыкая факел в каменную крошку у стены и устраиваясь рядом. — Впрочем, окна в подземелье всё равно не нужны. Не на что любоваться.

Аталь кивнула, глядя как тени от огня пляшут по стенам и рождают на драгоценных камнях причудливые отсветы.

— Одно такое окно стоит половину королевского дворца. А то и больше, — сказала она первое пришедшее в голову, чтобы только прервать затянувшееся молчание. И заодно отогнать впечатление от пессиместичных прогнозов внутреннего голоса, без устали напоминавшего, что они находятся в огромной полой пещере, внутри какой-то горы, в тёмном городе, да в окружении вампиров… Как будто об этом можно было хоть на минуту забыть!

— У вас, людей, очень странная система ценностей! — усмехнулась Лаэлия. — Бездушные камни, мягкое золото… Они не стоят тех жертв, которые вы готовы принести за обладание ими. По сути, они вообще ничего не стоят.

— Местами согласна. Я охотно призна, что иногда глоток воды дороже всех сокровищ мира, а за кусок мяса можно душу продать. Но в условиях сытой жизни насущные блага — сомнительная валюта. Пирожками за меч не рассчитаешься.

— Отчего же! — неожиданно расхохоталась Повелительница. — Помнится, как только мы немного обжились на поверхности, я с Крисом на спор колбасу делала. Эксперементальным методом. И так увлеклись, что почти луну колбаса ходила официальной валютой по Долине: выбрасывать было жалко, а накоптили целую поленницу!

— Кто победил? — заинтересовалась Аталь, представив парочку спорящих близнецов на вершине колбасной горы.

— Я, конечно! — самодовольно улыбнулась Повелительница и, сморщив носик, призналась: — Хотя, если честно, наши творения имели очень мало общего с вкусной едой. Я пересолила, Крис переперчил и оба пересушили в коптильне…

— Вот она — истинная народная любовь! И что, бедные дроу так и мучались, поедая ваши кулинарные шедевры?

— Ага. Мы ж тогда толком не знали, какова на вкус обыкновенная еда, поэтому и решили, что так и должно быть. В подземелье ведь кроме грибов мало что растёт, а кушать хотелось. Так целые поколения и выросли, питаясь сотворённой пищей… гадость редкая! Как вспомню — так вздрогну! Лучше уж наша недоделанная колбасная поленница…

Вдруг Повелительница насторожилась и, подмигнув девушке, легким прыжком соскочила на пол. Аталь взволнованно прикусила губу, наблюдая как в комнату проскальзывают бесшумные молчаливые тени. Казалось, что единственным источником звука в этом зале остался потрескивающий факел да частый стук её сердца.

«Надеюсь, среди них нет голодных или с проблемной памятью. Как думаешь, все помнят, что в их меню прописана только кровь животных? Для нас не сделают исключения?» — озаботился внутренний голос.

«Прекрати истерить. И так понятно, что наш дурацкий страх при виде вампиров — это нечто инстинктивное, вроде как другие звери чувствуют присутствие сильного хищника и пытаются смыться подальше. Поэтому не обращаем внимания и не паникуем. Всё будет хорошо! — выделяя каждое слово, подумала девушка, и с удивлением почувствовала, что страх отступил. Вот она — могучая сила самоубеждения в действии!»

Уговаривая малодушную храбрость покинуть убежище в области пяток, Аталь вполуха слушала краткую речь Повелительницы. Лаэлия, не разводя политесы, быстро и экспрессивно описала произошедшее на празднике, ещё раз объявила, что живущая в Долине человечка (будь она хоть трижды Хранительницей) находится под защитой их Дома и закончила пламенную речь требованием коллективно поклясться прямо здесь, призвав Тьму в свидетели, не причинять девушке зла. А все несогласные могут искать выход вон в той стороне прямо сейчас, иначе кто не успел, тот, естественно, опоздал…

Тени зашелестели на непонятном языке и расступились, пропустив вперед Эн`экотэра. Девушка невольно поискала глазами Нохэмиле, но факел давал только небольшой круг света, не претендуя на весь зал и уж тем более — на непроглядную тьму коридоров. И там мог быть затаиться кто угодно…

Схватив за хвост медленно ползущую обратно к пяткам храбрость, Аталь решительно сползла с оконной ниши, встав рядом с Лаэлией и постаравшись спокойно глядеть в рубиновые глаза своего несостоявшегося убийцы.

— Мой народ хочет знать, может ли эта девочка пообещать нам кое-что взамен?

— Ты не понял, Эн. Я не буду торговаться, — глаза Лаэлии мгновенно почернели, выдавая присутствие Тьмы, — Никаких уступок и обещаний. Эта девочка будет жить, даже если будет слезно вещать о бренности жизни и умолять всех вас оптом о скорой смерти.

— Лаэлия, ты не должна…

— Всё! Время на раздумья истекло, — перебила, непреклонно вздёрнув подбородок, Повелительница. — Ваше слово?

— Мы дадим клятву, — в освещённый круг ступил Нохэмиле. — В любом случае, эта девочка не ответчик ни за наши ошибки, ни за действия своих предков. Она даже не знает свою силу, не говоря уж о том, чтобы правильно ее использовать. С таким же успехом можно требовать от младенца, вчера научившегося делать первые шаги, сегодня прокатиться на необъезженной лошади. Мы можем только надеяться, что когда-нибудь она сможет и захочет нам помочь. И мы не причиним ей вреда. Клянёмся. Пусть Тьма будет свидетельницей искренности наших намерений…

— Клянёмся… — нестройный шёпот, подхваченный лёгким ветерком, облетел невидимые в темноте тени…

— Клянусь… — с отвращением подтвердил Эн`экотэр, дотронувшись ладонью до тени девушки.

Аталь с трудом удержалась, чтобы не отшатнуться от приблизившегося вампира, и запоздало сообразила, почему Повелительница не стала накладывать заклинание ночного зрения, а предпочла использовать свет факела.

— Ты действительно не знаешь своей силы? — страшные глаза впились в лицо девушки, ожидая ответа. Целительница внутренне поёжилась, отрицательно покачала головой и с удивлением заметила, как вампир с тяжёлым вздохом выдавил: — Ну, тогда прости…

— Хватит, — Лаэлия предусмотрительно прервала диалог. — Прощение ценно, когда о нём просят искренне. А тебе настойчиво советую в следующий раз, когда захочется посреди ночи поиграть в злобного мстителя, выбирать противника по силам. Например, я или мой брат с огромным удовольствием составим тебе компанию. Заходи, если что.

Подхватив девушку за руку, Повелительница пронеслась по живому коридору расступающихся теней, явно не задумываясь о выборе направления. Аталь успела обернуться, чтобы уловить ободряющую улыбку Нохэмиле и внимательно изучающий её взгляд Эн`экотэра.

* * *

Пролетев на буксире у Повелительницы по запутанным переходам подземного города, девушка взмолилась о передышке. Лаэлия нетерпеливо кивнула и подстроилась под её шаг. Ночная песнь давно скрылась внизу. Идти стало труднее и темнее, так как факел они умудрились забыть. Естественно, желания возвращаться за ним не возникло.

Наконец, впереди замаячил свет в конце тоннеля. Аталь радостно улыбнулась и ускорила шаг, надеясь побыстрее выбраться из давящего пространства пещеры.

— Спасибо тебе за помощь, — скороговоркой проговорила целительница и, даже не оборачиваясь, почувствовала знакомый сомневающийся взгляд зёленых глаз. Неприятно было осознавать, но сомнения были явно в умственной полноценности некоторых личностей.

— Ты точно стукнулась сильнее, чем я думала, — Повелительница рассержено дернула точёным плечиком. — Это я должна быть благодарна, что ты не стала бить себя пяткой в грудь, страстно рыдая на груди у Криса и требуя разбирательств с вампирами. Честно говоря, мне совершенно не хотелось бы убивать или отправлять в изгнание кого-либо из них.

— Да? — удивилась Аталь. — А я поверила. Ты была страшно убедительна!

Лаэлия покачала головой и остановилась у самого входа. Света, проникавшего сквозь щели, было достаточно, чтобы беспрепятственно видеть друг друга, а вот шум воды приходилось перекрикивать.

— Это не я. Ты же знаешь, мы с Кристарном — избранники Тьмы. Это не означает, что мы такие особо тёмные личности. Просто у нас как-то неправильно устроены головы, и периодическое вторжение покровительницы с ума не сводит. Поэтому мы — её глаза и уши. Через нас она может говорить, а иногда — и действовать… А уж ей-то убедительности не занимать, да и идиотских поступков она никогда не признаёт и не прощает…

Так что независимо от моих симпатий, шли бы вампиры лесом, если бы не были действительно искренни. Чем-то ты приглянулась нашей покровительнице, человечка, не смотря на то, что тёмного в тебе ничего нет. Да и мне тоже, честно говоря. Хотя придушить тебя по-прежднему тянет.

— Это у вас семейное. Криса иногда посещают такие же желания, — рассмеялась Аталь, уже привычно хватаясь за протянутую ладонь, чтобы выбраться на поверхность.

— Ещё скажи, что ты не даёшь мне ни малейшего повода, — ответил раздражённый мужской голос. От неожиданности ноги девушки подогнулись, и она чуть не рухнула обратно в темноту. Но тут же была подхвачена сильными руками и вытащена на белый свет. Потемневшие зелёные глаза прищурились и одарили многообещающим взглядом, не сулящим ничего хорошего.

— Даже не могу представить, чего такого интересного и правдоподобного вы двое сможете мне сможете рассказать, чтобы я удержался от искушения отправить вас в озеро прямо отсюда, — прохладный шёлковый голос, не напрягаясь перекрыл грохот воды.

— А заявления о том, что мы самостоятельные и уже взрослые девушки будет недостаточно? — скептически поинтересовалась целительница.

Лаэлия закатила глаза и с возгласом: «Ладно, я сама!» — грациозной ласточкой ринулась вниз. Аталь только ахнула, чуть не сверзившись с уступа вслед за Повелительницей. Но той было явно не в первой отсюда прыгать — темноволосая голова вскоре показалась над водой и, подхваченная стремительным течением, скрылась за изгибом озерной глади.

Кристарн недовольно покачал головой, покрепче прижал к себе девушку и открыл портал, переместивший их домой.

— С тобой всё в порядке? — его глаза уже успели вернуть цвет первой весенней прозелени, но руки все не отпускали Аталь, словно опасаясь, что она исчезнет, как только разомкнётся их надёжное кольцо. Девушка кивнула и попыталась солнечной улыбкой разогнать грозовые тучи его беспокойства.

— Да что со мной случится — я же гуляла в компании Тёмной Повелительницы! А ты что, оббегал всю Долину?

— Ты мне обещала быть осторожной и не совать нос в неприятности, — холодно напомнил любимый голос.

— А я ничего и не совала!

«Оно само присунулось и чуть нас не убило!» — охотно наябедничал внутренний голос.

— Аль, — Кристарн чуть отстранился, слегка ослабив хватку, и попытался отыскать тень раскаяния в синих глазах. — Я начинаю искренне подозревать, что никогда не сумею понять логику твоих действий. Поэтому просто прошу: хотя бы временно выключи свою самостоятельность — на неё никто не покушается — и не ищи проблем. По крайней мере, пока мы не разберёмся с теми, которые уже и так нашлись. Я отдал на растерзание твоему любопытству целуюДолину со всеми темными эльфами. И взамен прошу только одного — оставь в покое вампиров. Пожалуйста. Ты мне доверяешь?

— Глупый вопрос, — пожала плечами Аталь. — Конечно, доверяю.

Крис медленно опустился на кровать и усадил напротив себя девушку.

— Тогда я внимательно слушаю. Что вы с Лали делали в подземелье? Быстро, внятно и без отговорок.

«Ха-ха, капец тебе, конспираторша. Напрягай остатки своих недосотрясённых мозгов — будем сказку сочинять. Страшную, но в целом — оптимистичную!»

Аталь вздохнула и начала вспоминать события этой ночи, пересказав подробно сведения о своей таинственной силе, но утаив подробности ночного визита главы вампирьего клана. Кристарн слушал внимательно, не перебивая, не меняясь в лице и, кажется, даже не дыша.

— Зато с Лаэлией я, вроде как, нашла общий язык. По-крайней мере, не от меня она бросилась в водопад вниз головой, — закончила целительница и потерла слипающиеся глаза. Только вот позволить себе заснуть, не прояснив куда дует ветер размышлений подозрительно задумчивого любимого, было бы ужасной непредусмотрительностью.

Кристарн продолжал молчать, глядя куда-то мимо Аталь. Девушка легонько дотронулась до его руки, привлекая внимание к своей персоне. Дроу очнулся.

— Аль, это ведь не всё?

— Это самое важное. Всё остальное — ничего не значащие подробности. И попрошу заметить, что я была страшно ответственна и никуда не полезла в одиночку. Грамоту с медалькой можно повесить на стеночку.

— Ага. Очень ответственно и подозрительно предусмотрительно оставила меня разрезать именинный торт и отправилась в подземелье, куда тебя (тоже попрошу заметить и трижды подчеркнуть жирной линией!) никто не отпускал. Да ещё и в компании такой же самоуверенной девчонки, как и сама, с манией величия, помноженной на отсутствие инстинкта самосохранения, — проворчал Кристарн, слегка оттаивая. И хотя Дар подсказывал, что Аталь недоговаривает, Тьма внутри него успокаивающе рассеивала тревогу.

— О, простите, пожалуйста! Но если мне не изменяет память, вампиры присягали на верность именно этой девчонке с манией величия. Или я что-то путаю? Так что это её прямая обязанность лазить по тёмным и пыльным подземельям!

— Угу. А моя — развлекать гостей светскими беседами и задувать свечки на тортах. Спасибо, милые мои женщины. Чтоб я без вас делал!

— Сейчас? Без нас? Спал бы, объевшись праздничным тортом! — улыбнулась девушка.

— Хорошо, будем считать, что я поверил, можешь оставить «ничего не значащие подробности» при себе. Пока что. Я так понимаю, что теперь от вампиров тебя и за уши не оттянешь. Но у меня есть условие: никаких больше переговоров, договоров и встреч без меня. Хоть поселись в Ночной Песне, чтобы доставать их круглосуточно. Но только со мной. Согласна?

Кристарн стойко проигнорировал шумный вздох, дождался кивка и только тогда сменил тему, посоветовав некоторым путешественницам по подземельям хорошенько отдохнуть.

Глава 4

«Нет, ну это уже перебор! Если ты не покусаешь этого зайчика, то я сама справлюсь!» — кипел от возмущения внутренний голос, подтвердив, что вот то был сон, а вот это — искомое тело, с которым нужно разобраться, причём немедленно.

— Что случилось? — тело подало признаки жизни, заботливо обняв взбудораженную девушку.

Аталь гневно стряхнула руки, и в широко распахнутых глазах отразился холодный лунный свет.

— Значит, это и есть та самая сверхсекретная причина, из-за которой ты так негативно настроен против моего общения с вампирами в целом и Нохэмиле в частности? — возмущённо прошипела она. — Помнится, меня кое-кто не так давно упрекал в неумении показывать свои истинные чувства? Сейчас покажу, да так истинно, что мало не будет!

Кристарн встряхнулся, честно пытаясь проснуться и одновременно вспомнить, чего такого ему снилось. Проснуться помогла прилетевшая в голову подушка. Вспомнить — не очень. Вскочив с кровати, он недоумённо смотрел на лихорадочно одевающуюся девушку.

— Может ты успокоишься и вменяемо объяснишь мне чего злишься?

Гневно вскинув подбородок, девушка тенью метнулась к дроу, чтобы заглянуть в глаза.

— Если до тебя не доходят тонкие намёки — объясняю. Я — не Мэнэми. И нечего примерять на меня её поступки и смотреть на мои действия через призму её прошлого. Хватит! Я буду общаться с Нохэмиле тогда и так, как посчитаю нужным. Потом, когда вернусь. Потому что сейчас отправляюсь в Школу, как и собиралась. И даже не вздумай заикнуться о моём умении влипать в неприятности!

Кристарн почувствовал невероятное: сначала дар речи попросту отнялся, а потом вернулся с такой силой, что девушку могло бы смыть приливной волной. Он решительно подавил желание ввязаться в дискуссию, до боли сжал кулаки и попытался воззвать к здравому смыслу.

— Аль, за окном глубокая ночь. Люди спят. Ты никуда не пойдёшь.

— Не смей мной командовать!

— Границы замкнуты на мне, — холодно напомнил дроу, чувствуя, что его терпение сейчас отправится в одну кроватку к женской логике и здравому смыслу. — Поэтому единственный способ покинуть Долину — вывезти меня за её пределы или убить. Но ни то, ни другое в мои планы на ближайшее будущее не входит, уж извини.

Аталь словно окатило ледяной водой. Но дурацкое упрямство, подогреваемое гневной обидой, не желало сдавать ни пяди наступательных позиций:

— Кто-то обещал не держать меня в клетке? Такова цена твоему слову?

Кристарн с силой выдохнул и замер на мгновение, пристально вглядываясь в её горящие глаза, упрямо сжатые губы, вызывающе вздёрнутый подбородок… Подошёл к двери и призывно крикнул что-то в пустоту коридора. Аталь отвернулась к окну, сконцентрировавшись на образе Витарра. С её ладони слетело заклинание, бесплотной нитью зова растворившись в ночи.

Кристарн тихо подошёл и встал рядом, вглядываясь в ночную пустоту. Попытался почувствовать, что же стоит за этим разрушительным и бездумным стремлением сбежать, но не услышал — мешали собственные никак не унимающиеся эмоции. Он вздохнул и снял связку амулетов, болтавшихся на шее. Небрежно пробежался пальцами, отделил плоский серо-зелёный камушек и протянул руку к Аталь.

— Разрешишь? — замер, остановленный сердитым взглядом синих глаз.

— Что это? — подозрительно покосилась на амулет девушка.

— Самоуничтожитель замедленного действия, — сверкнул глазами дроу, но тут же взял себя в руки: — Это амулет, с которым ты сможешь переместиться куда пожелаешь. Он же впустит тебя обратно.

— Ты меня отпускаешь? — недоверчиво склонила голову девушка, чтобы прицепить камушек на тонкую серебряную цепочку.

Дроу не ответил. Бесшумно скользнул в темноту и распахнул двери. Аталь невольно улыбнулась, приветствуя неразлучный тандем Тебара и Эшэри, непонятно когда вернувшихся из Обители. Видимо Повелительнице наскучило бесцельное шатание возлюбленных подданных вокруг её занятой персоны, неудачно постигающей науку прорицания, и поэтому злой и раздражённой. Вот и отправила телохранителей в Долину, ведь подлым врагам, посмевшим-таки пробраться через оригинальную защиту Обители и встретившим двух милых и покладистых женщин — Оллари и Тёмную Повелительницу — можно было только посочувствовать… положив цветочки на безымянные могильные холмики.

Кристарн прервал задушевные приветствия взмахом руки, отрывисто и быстро пояснив тёмным их задачу:

— Аталь отправляется в столицу Предгорья. Среди ночи её скоропостижно настигла жажда знаний и резкая необходимость устранить пробелы в образовании. А для этого нужно попасть в библиотеку человеческой Школы Магии прямо вот сейчас. Вы, двое… — Крис прервался, удивлённо глянув на вышедшего из портала Витарра. От него не укрылся ни тревожный взгляд, брошенный светлым эльфом на подругу, ни целый веер эмоций — от взволнованной паники до негодующего обвинения. Причём последнее было явно адресовано лично ему, Тёмному Повелителю. Искушение заявить: «А вас, пресветлый, я попрошу остаться», было велико, но нежелание продолжать ссору победило. Поэтому временно прикрутив своё любопытство, Кристарн продолжил:

— Вы, трое, отправляетесь вместе с Аталь. Схема проста: Аталь, если желает видеть в сопровождающем эскорте светлого эльфа, самолично отвечает за него перед Артисерэлем. Вы, друзья-товарищи, отвечаете за сохранность Аталь, естественно, передо мной. Витарр — ни за что не отвечает, ничего не усложняет и не мешает просветительскому рвению своей подруги. Эшэри, если вдруг заметите что-либо непонятное или хоть немного подозрительное — хватаешь всех за что попало и немедленно возвращаешься домой. Самим ни во что не лезть. Это приказ. Всем спасибо, все свободны.

«Н-да, манера озадачивать окружающих у них с сестрой одинакова. Прощаться будем или гордо уйдём в закат?» — деловито поинтересовался внутренний голос.

Эшэри перевёл взгляд на Аталь, красноречиво намекая, что кому приспичило в три часа ночи в библиотеку — тому и строить путь. Девушка понятливо прикрыла глаза, вспоминая ориентиры портальной комнаты в Школе. Круг с готовностью засветился и тёмные, слаженно кивнув Кристарну, исчезли первыми, за ними проскользнул Витарр, оставив подругу быстрее решать вопрос с прощанием.

— Ну, я пойду, — неловко прервала затянувшееся молчание девушка. Подлый дроу не удосужился даже кивнуть, застыв по ту сторону круга каменным изваянием.

Аталь вздёрнула подбородок и быстро (чтобы не передумать и не остаться) сделала шаг в пустоту портала. Круг послушно мигнул в последний раз и медленно угас, искушая тёмного возможностью успеть следом за любимой, подхватив портал силой. Кристарн сердито саданул кулаком по ближайшей стене и молниеносно повернулся к открытой террасе, ощутив присутствие вампира.

— Если тебя мучает бессонница, а любимая куда-то сбежала, лучший способ поразвлечься — принять слабительный настой. Уснуть — всё равно не уснёшь, зато будет чем заняться, — насмешливо произнёс Нохэмиле. — Я почувствовал, что тебе станет скучно и захочется увидеть какого-нибудь мерзкого кровопийцу. Поговорить о том, о сём…

Кристарн хищно улыбнулся. Да, вопросы у него имелись. А для общения с раздраженным Повелителем лучшего кандидата, чем бессмертный, не найти.

* * *

Портальная комната Школы традиционно находилась в самом малолюдном месте — одной из многочисленных башен, откуда следовало долго и нудно топать по винтовой лестнице в поисках кого живого. Правда, никого из путешественников это не смущало — эльфы прекрасно видели в темноте, а целительница могла здесь пройти и с закрытыми глазами.

Девушка уже успела раз двадцать пожалеть о своем спонтанном решении отправиться в Предгорье ночью. Здравый смысл, наконец-то, отоспался и теперь язвительно расписывал, как будет рад Магистр обнаружить рвущуюся к знаниям бывшую студентку в это, мягко говоря, даже не предрассветное время суток.

Размышления о несокрушимой мощи женской логики прервала украшенная затейливой росписью деревянная дверь, ведущая в библиотеку. Аталь схватилась за массивное бронзовое кольцо, с усилием потянула и тут же уткнулась носом в спину Тебара, обнаружившего, что в комнате кто-то есть.

— Какие люди! С какой охраной! Рад тебя видеть, Тали. И вас приветствую, господа эльфы, — зазвучал мягкий баритон, и девушка полетела вперёд, распахнув объятия. В карих глазах короля заискрились теплые искорки смеха, а руки привычно подхватили подругу, чтобы крепко прижать к сердцу. Аталь тихонько вдохнула родной, привычный с детства аромат хвойного леса, и отстранилась, с любопытством подмечая изменения в таком знакомом облике.

— Анэ, вот уж кого не ожидала встретить посреди ночи в библиотеке! Неужто, накрыла запоздалая волна жажды знаний?

— Да как тебя сказать… Не то чтобы накрыла, скорее — привалила. Днем у меня и так забот хватает (впрочем, как и у Магистра Эрвина), а поручить поиски информации о наших новых приятелях-оборотнях — некому. С тобой связаться невозможно. Мелисса пропала бесследно. Всё что я смог выяснить — она жива и уехала по своей воле, в неизведанном направлении.

Огляделся я вокруг, и оказалось, что кроме тебя и Магистра поручить сбор информации-то и не кому. Так что ты теперь пляшешь на балах, а я корплю в библиотеке. Правду говорят — супружество кардинально меняет мировоззрение людей и их привычный образ жизни! — добродушно подтрунивал король над слегка смутившейся подругой. — А как ты здесь оказалась? Довела, наконец, своего дроу и тебя под конвоем депортировали из Тёмной Долины?

— Не дождётесь, — фыркнула Аталь, мучительно раздумывая, куда бы подевать вышеупомянутый конвой, бесшумно и бесцеремонно рассевшийся прямо за спиной и не спускающий с неё глаз. — Можешь считать, что у меня проснулись совесть, стыд, и прочее, к чему ты там взывал. Вот я снизошла к тебе, несчастному, погребённому под завалами книг, на помощь. Так что возрадуйся и быстренько расскажи, чего ты умного тут смог откопать.

Из полумрака за спиной девушки раздались шаги. Аталь заинтересованно обернулась и увидела как из-за бесконечного ряда стеллажей выплывает внушительная стопка свёрнутых рукописей, а затем и сам Магистр собственной персоной. Наскоро поздоровавшись, словно они расстались только вчера, а обнаружить бывшую ученицу посреди ночи вломившуюся в библиотеку было совершенно обычным делом, Эрвин д`Рир сгрузил свою ношу на огромный дубовый стол, за которым расположился король с Аталь и кивнул эльфам, мол, присоединяйтесь.

— Видите, до чего доводит патологическая подозрительность некоторых венценосных особ? — между делом пожаловался маг. — Вместо того, чтобы поручить ковыряние в архивах первому встречному студенту, я вынужден недосыпать на благо Родины и короля, собственноручно разыскивая информацию.

Аталь рассмеялась, подхватила одной рукой ладонь Витарра, второй — Анрэя и довольно улыбнулась.

«Жаль, нет третьей руки и Кристарна, для полного и абсолютного счастья, — непривычно робко вздохнул внутренний голос. — Хотя, мы же обижены…»

Король подмигнул Аталь, лукаво покосившись на бокалы с водой. Девушка понятливо прикрыла глаза, перемещая из дворцового погреба своё любимое вино. Эрвин незаметным движением материализовал недостающее количество бокалов и, неспешно открывая бутылку, поведал:

— Не буду перечислять, сколько нам пришлось перелопатить различных свитков, просто расскажу факты, подтверждённые документально.

Значит так. Есть оборотни лунные, которых последняя фаза луны обращает в звероподобное существо со звериными же повадками, которые практически полностью замещают человеческий разум. Примерять чужие облики они не умеют, и магическим Даром обладают крайне редко. Именно этот вид оборотней у нас можно встретить (и лучше придушить до полнолуния!).

В принципе, ничего нового о них мы не узнали, вся информация находится в свободном доступе со второго курса Школы. А то, что для некоторых это оказалось новостью — прошу винить не пробелы в образовании, а тех, кто нагло давал им списывать на экзамене, — удостоверившись, что все упомянутые поняли тонкий намёк и пусть и притворно, но устыдились, Магистр продолжил: — Откуда взялись оборотни, умеющие обращаться без привязки к лунному циклу, да ещё и умеющие перенимать облик других живых существ — найти не удалось. То ли они жили так давно и так далеко, что до людей сведения о них не дошли, то ли так надёжно маскировались под чужими обличиями.

Любой маг запросто признает лунного оборотня, внимательно взглянув на его ауру и уж конечно, не будет заниматься повышением образования такого опасного существа, а попытается его уничтожить. Поэтому высоты тёмной магии, продемонстрированные нам в амулетах милой девушки с обликом Ками, заставляют задуматься серьёзно. Где, когда и — самое главное — у кого она могла получить эти знания? И каким образом ее аура утаивала звериную сущность?

— Я слышал про истинных оборотней, — поднял спокойный и сосредоточенный взгляд Эшэри. — Сильнейшие тёмные маги способны не только принимать чужой облик, а и полностью копировать сущность. У нас они встречаются в легендах. Конечно же, в роли опасного и умного, но непременно злого противника. Но ничего стоящего на сей день сообщить не могу. Не полагаться же на сказочное «жили-были»? Витарр, а ты что слышал?

— А я вообще только там, в лесу, о таких существах узнал, — передёрнул плечами светлый. — И пока Аталь не завопила, что мол, это истинный оборотень, надо всех предупредить — и понятия не имел, что это такое.

Взгляды всех присутствующих вернулись к девушке. Та устыдилась уже непритворно. Она и не подозревала, что когда-то прочитанные сведения, оказывается, были не общеизвестные истины.

Было дело, любопытство вынудило ответственную студентку искать информацию в закрытом доступе. Для неё магия матери, ставившей защиту для Школы и попутно на запрещённые отсеки в королевской библиотеке, была не запретом, а мягким, дружественно настроенным помощником, готовым подсказать, о чем почитать, где что найти и как туда попасть.

— Я что-то такое встречала, когда писала курсовую по вымершим расам. Вот для него, то есть, почти по королевскому поручению — девушка ткнула пальцем в поперхнувшегося Анрэя, который не то, что такой работы, даже предмет припомнил с трудом.

— Так и думал. Разумеется, госпожа Оллари не посчитала нужным объяснить дочери, почему не следует совать нос туда, где висит табличка «закрыто», — вздохнул Эрвин.

— Все претензии по поводу моего неправильного воспитания принимаются мамой персонально. От рассвета до заката, без выходных и обеденного перерыва, — доверительно поведала Аталь, заметив, что Магистр снова вздохнул. Видимо, припомнив ослепительную красоту Оллари, меркнувшую только перед своеобразностью её чувства юмора.

— Короче, умница-разумница, признавайся, чего ты там понаписывала в моей курсовой? — Анрэй поспешил вернуться к теме разговора.

— Ваше величество, эта оценка будет изъята из вашего диплома, — педантично уведомил короля директор.

— Ну и ладно! Может, без образования меня уволят, и я отмечу, как все нормальные люди, свой медовый месяц с женой, а не со столом и бумагами! — мечтательно улыбнулся король.

— Аталь, так что там с оборотнями? — нетерпеливо коснулся руки девушки Витарр.

— Можно своими словами? А то в точности цитат я не уверена, всё-таки прошло больше десяти лет, — девушка дождалась кивка от директора и насмешливого фырканья короля, продолжила: — Я читала «Эльфийские Хроники» — так назвали сборник из обрывков старинных свитков, которые доставили из Заброшенных земель охотники за сокровищами. Там и упоминались истинные оборотни, как разумная раса. Насколько я поняла, эльфы их не особо жаловали, сравнивая с бездушными тварями за способность к перевоплощению.

— Стоп. Теперь я хочу цитат. Давай лучше найдём эти самые «Хроники», всё-таки хочется прочитать дословно. Я о подобном даже не слышал. Что ты на меня так смотришь? Думаешь, один Анрэй отличался не шибко большой любовью к книгам? Я и раньше предпочитал всё познавать на практике, а сейчас вообще ощущаю острейший дефицит свободного времени для всего, не говоря уже о самообразовании, — добродушно усмехнулся Ректор.

Аталь уверенным шагом промаршировала в дальний сектор библиотеки. Закрыв глаза и сосредоточившись о необходимой ей книге, она привычно ощутила тёплое прикосновение материнской магии. Мимоходом подумалось, что, наверное, схожим способом Кристарн бродит по подземелью, разыскивая камни, чей Зов может почуять его Дар… и тут, вместе с хлопнувшимся на ладонь свитком, пришло озарение.

Крис же чувствует камни на расстоянии, а вдруг он сможет найти и кольцо-артефакт? Ведь огромный, единственный в своём роде рубин, украшающий кольцо, был сам по себе превосходным ориентиром! Аталь застыла на месте, позабыв про свиток, короля и всех остальных разом. Но заметив, что тандем бесшумной тенью остановился возле неё, очнулась, поборов желание вернуться к Кристарну прямо сейчас.

Сначала нужно закончить здесь, а потом отправляться к любимому, а то, не ровен час, улизнёт наглый дроу сам на поиски оборотней, а её оставит в библиотеке. Нет уж. Такие идеи точно чреваты последствиями.

— Доблестные эльфы, какого демона вы топчетесь по моим пяткам? — сверкнула глазами Аталь. — Вы подозреваете какую-то из этих прекрасных книг в покушении на мою драгоценную жизнь, или вам просто доставляет удовольствие это ненавязчивое преследование?

— Прости, но у нас приказ Повелителя — не упускать тебя из виду. И это не в переносном смысле, — пожал плечами Тебар.

— Здорово. Придется вам провести экскурсию в дамский туалет. Там мне тоже уединение не грозит? — девушка раздражённо повернулась на каблуках и выбрела на свет. Наскоро просмотрев текст, она отыскала нужную страницу в сопроводительном переводе с эльфийского. Витарр тут же отобрал рукописи — ему-то посредники были ни к чему.

— Жаль, никто не додумался дать развёрнутую справку именно по оборотням, поэтому мы имеем крохи: тут обрывок, там упоминание — в общем, по нитке со всего мира. Вот, пожалуй, самый большой кусок:

«Истинные оборотни известны не только силой, хитростью и изворотливостью, полученной от звериной ипостаси, а и своей бездушностью. Не имея собственной яркой индивидуальности, они, тем не менее, являются разумными и самыми опасными существами, известным эльфам.

Отсутствие души, должно быть, повлияло на способность истинных так полно и точно копировать чужую сущность. Для них это возможность годами жить рядом с вами, наслаждаясь чужой жизнью и оставаясь неузнанными».

И вот ещё:

«Истинным не ведомы такие чувства как любовь, сострадание или дружба. Ими руководят первобытные звериные инстинкты: страх, стремление выжить, подчинение сильнейшему в иерархии. Только одно свято, неоспоримо и выполняется неукоснительно — слово их Вожака, самого сильного зверя и самого опасного существа, соответственно. Интересно, если его уничтожить, распадется ли раса оборотней на отдельные кланы, которые будет несложно перебить в одиночку, или они выберут себе нового Вожака?»

— Ведущего, — подал голос Витарр.

— Ведущего куда?

— В светлое будущее! — прыснул эльф, не сдержавшись. — Не куда, а чего. Ti`anu — в переводе на ваш язык — «веду тебя» или попросту Ведущий.

— Ну, ведущий, так Ведущий. Исправим, — легко согласился Магистр, оценивающе присматриваясь к Витарру.

— Так, одно я понял четко — эльфы (по крайней мере, древние!) явно были знакомы с оборотнями не понаслышке. Откуда? Почему людям о них ничего неизвестно? И куда вы, о великие, умудрились их подевать, если даже Темный и Светлый Повелитель уже ничего не припомнят? — выдал на-гора свои размышления король, обвел взглядом остроухую троицу и остановился на Аталь. Девушка развела руками:

— Не, на меня не смотри. Я у них так, любимая болонка. Меня можно только выгулять на коротком поводке и вернуть назад. Гав-гав.

— Аталь! — возмутился Тебар, а Эшэри только усмехнулся, глядя на девушку взглядом любящей матери чьё неразумное, но очень любимое дитя за минуту отсутствия родительницы поставило дом на уши и превратило идеальный порядок в совершеннейший бардак.

— Тали, это ты так жалуешься? Хочешь остаться в Предгорье? — Анрэй бросил быстрый взгляд на девушку, и та поспешно прикусила язык.

— Спасибо за приглашение, но не останусь — меня ждёт феерический скандал. Пропустить никак не могу — обещала бить посуду и очень громко ругаться.

Король задумчиво перевёл взгляд на насмешливого Тебара, спокойно выдержавшего холод его глаз Эшэри, и остановился на светлом эльфе.

— Тут я не при делах! — захлопал длиннющими ресницами Витарр, — Мне только первая сотня стукнула, и никаких оборотней я не видел, не слышал и уж точно никуда не девал.

Думаю, об этом лучше спросить у отца. И старших в роду — может, они чего и припомнят.

— Меня окружают одни неучи, не умеющие правильно держать в руках книжки, — притворно огорчившись, вздохнула целительница.

— Хочешь — давай меняться местами, — охотно подхватил Анрэй. — Ты будешь управлять государством, а я почитаю на досуге теорию магии.

— А лучше — со мной, — мечтательно протянул Витарр.

— Или со мной, — подхватил Магистр Эрвин.

«Да! Да! Да!» — заорала мания величия, вообразив себя одновременно королём, лучшим человеческим магом и, в перспективе, Повелительницей светлых эльфов.

— Нет! Нет! Нет! — испуганно ответила девушка, оценив масштабы предложения. — Боюсь, Кристарн не оценит таких рокировок. Поэтому ты, мой пресветлый друг, отправишься в ссылку. С тяжким заданием: достать старших расспросами, проникнуть в Хранилище знаний, в общем, вызнать, что там произошло с оборотнями, и с какой легенды они на нас свалились. Потому что у тёмных, как я понимаю, ни очевидцев, ни хроник не осталось, — глубокомысленно заявила целительница, зачитывая ещё один кусок.

— «Оборотня невозможно отличить от того существа, чей облик он изберёт. Лишь сила Света способна узреть истину под личиной лжи».

Хм, обожаю эльфов! Вот нельзя было написать конкретно? С развёрнутыми инструкциями, картинками и текстом заклинания? Витарр, ты готов устранять пробелы в знаниях? Думаю, откладывать поиски больше не стоит.

— Мне на своих двоих топать в Светлую Долину?

— Я открою портал к Старгороду. Оттуда не так уж и далеко пройти…

— А я дам лошадей и сопровождение, — добавил Анрэй, черкнув несколько строк быстрым летящим почерком. — Держи, передашь начальнику старгородской стражи.

— За лошадь спасибо. А вот сопровождения не нужно, — нахмурился светлый. — Обо мне как раз обе Долины устали анекдоты сочинять. Не хочется подкидывать им новую тему…

— А мы дождемся возвращения Лаэлии и присоединимся к тебе. Думаю, раскопки эльфийского Хранилища стоит вести коллективно, — невозмутимо закончила девушка.

— Предупреждаю, если пустите эту кошку в подвал со сметаной — выманить её обратно будет невозможно, — заявил король, не обращая внимания на сузившиеся глаза подруги. — И останется она жить в вашем Хранилище, пока не прочитает все, что сможет перевести. Заодно и эльфийский подтянет, да, Тали?

Синие глаза скрестились с небесно-голубыми, и эльф сдался. Дроу оказались куда более морально устойчивы, и сопровождать Витарра, оставив вверенную их заботам Аталь, наотрез отказались. Зато вспомнили о праздношатающихся товарищах, которые занимались открытием посольства темных. Немного поторговались, кто из тандема побежит разыскивать дроу, а кто останется приглядывать за Аталь (девушка настояла на кандидатуре Тебара, мотивируя, что магов здесь и так хватает). Магистр д`Рир, устало выслушал перебранку, открыл Эшэри портал в город, объяснил, где обосновалось посольство тёмных, и удалился, оставив остальным решать на свое усмотрение решать проблемы светло-эльфийской доставки.

Аталь дождалась, пока портал директора растает окончательно, ослепительно улыбнулась и направила тыльную сторону ладони на оставшихся. Кисть окутало мягкое сияние, и эльфы, явно не ожидавшие такой подлянки со стороны «своих», мгновенно уснули.

— Вот молодец. Чего только не придумаешь, чтобы доказать свою независимость, да? Или ты таким образом вино экономишь? — усмехнулся Анрэй и разлил по бокалам остатки напитка.

— Просто это единственный способ поговорить с тобой наедине.

— Тали, что случилось? То есть, я, конечно, верю в благие общеспасительные мотивы, особенно твои, но не посреди ночи-то, а? — король устало потер виски. — Отвечай скорее, пока я не присоединился к ним безо всяких заклинаний — вторые сутки не сплю…

Аталь поколебалась мгновение и скороговоркой выложила другу всё о своей недолгой жизни в Долине. Анрэй слушал молча и серьёзно, прикипев глазами к её лицу. Но в конце рассказа, не выдержав, расхохотался.

— И чего смешного? — обиженно прикусила губу целительница.

— Бедный Кристарн! Я, конечно, от него не в восторге (как по мне, достаточно наглый тип), но ты превзошла саму себя! А ну-ка посмотрим, правильно ли я тебя понял: ты любишь, счастливо, взаимно и знаешь это абсолютно точно. С тебя сдувают пылинки, выполняют все капризы, слушают каждый вздох и таскают на руках.

Но тебе снятся странные сны о прошлом и его бывшей женщине. Которая, судя по всему, была человеком не слишком тяжёлого поведения, искала бессмертия любой ценой и не погнушалась даже соблазнением одного из вампиров, в надежде, что тот влюбится и обессмертит её. Тот соблазнению не воспротивился, а жениться (то есть даровать бессмертие) — отказался.

Теперь твой любимый не хочет, чтобы ты общалась с вампирами, причём ласково об этом просит, а не ставит перед фактом, и сомнений лично в тебе никаких не высказывает. По крайней мере, вслух. Тем временем ты глубокомысленно решаешь, что эти сны имеют великое предназначение — показать тебе, чего опасается твой возлюбленный и чего он ждёт от тебя? И поэтому ты первым делом бросаешься за пределы его страны, попутно удивляешься, почему тебя все-таки отпускают, да ещё и смертельно оскорбляешься по поводу охраны? Я все твои проблемы перечислил, ничего не упустил?

Тали, прости, но ты как-то резко поглупела. Это влюблённость в дроу на тебя так странно действует?

«Н-да, звучит и вправду по-идиотски», — сокрушенно признал внутренний голос.

— Терпеть не могу извиняться, — сморщила носик Аталь.

— Ну, так и не начинай. Тем более, у тебя и так фора приличная, если не пожизненная. Скажи-ка, по секрету, о моя справедливая и непростительная, а чего этот тёмный такого гениального сотворил, что ему сошло с рук увлечение местной флорой в дриадском Лесу? Веришь — любопытство замучило.

— Верю, — вздохнула девушка. Мотивация ей была понятна, но обсуждать и вспоминать ту историю не хотелось даже с другом. — Знаешь, я пожила в Долине, получше узнала тёмных — у них вообще нет понятия измены. Каждый волен над собой и своими желаниями. Даже после того, как найдет свою половинку. Главное, не предать духовно, а физические измены значения не имеют, да и нечастое это явление.

Это как с едой. Ты можешь быть убежденным мясоедом, но иногда тебе хочется вкусной рыбки или сладенького пирожного, а в гостях у некоторых друзей-вегетарианцев можешь и посидеть на вынужденной овощной диете. Но любишь-то ты все равно мясо…Вот так, чужой менталитет — загадка.

Но, если честно, в тот момент я не думала о разнице в мировоззрениях, просто решила плюнуть на свои принципы и рискнуть, не думая о последствиях и о том, кто кому чего должен. Потому что уверена: такого как он я больше не встречу, а на меньшее — уже не соглашусь.

— Растешь на глазах (эй, это я в смысле прибавления мудрости, а не лишнего веса!). Так, пока я не обвинил тебя в покушении на короля, давай лучше подумаем, откуда могут расти ноги у этих странных снов. Ведь если ты действительно сама ничего не ищешь, должна быть другая причина, менее прозаичная. Может, это подсказка от твоей новой силы, которая должна натолкнуть на какую-то умную мысль, а ты закусила удила, понеслась галопом, по пути обвинив бедного эльфа во всех грехах, надуманных тобой, между прочим! О, только не сверкай глазами как оборотень, на меня это не действует уже лет десять!

— Что ты сказал? — заинтересовалась Аталь, чувствуя, как сравнение царапнуло слух.

— Какое конкретно слово тебе не понятно?

— Про глаза и оборотней.

— Это единственное, что ты запомнила из моей пламенной речи? — вздохнул король.

— Анэ!

— Просто к слову пришлось. Я как раз читаю очередной эпос с упоминанием оборотней (не волнуйся, до «Эльфийских Хроник» ему весьма далеко). Так тут сильный, но не очень мудрый герой с пятой попытки научился разоблачать оборотней по глазам. Суть в том, что зрачки зверей фосфоресцируют в темноте, поэтому и глаза сказочных перевертышей так загадочно блестели в человеческом облике, что даже наш герой догадался — дело нечисто. И всех нехороших тварей выявил и победил. Но те оборотни были зависимы от полнолуния, ничего не мыслили в зверином образе, словом, к нашим неведомым зверушкам никакого отношения не имели… Тали, ты чего?

— Ничего, — покачала головой девушка. Нет, это была совершенно дурацкая догадка. Ну не могла Мэнэми быть оборотнем! Да так, что никто, даже Тёмный Повелитель, не видел и не догадывался! Анэ прав — она тупеет, ревнует и зрит не в тот корень. Но отчего же тогда во всех её видениях глаза девушки сверкали такими нереально яркими золотыми молниями?

Додумать эту гениальную мысль девушке не дали. Король залпом допил остатки вина и, глядя куда-то вдаль, вопросил.

— Ты мне лучше вот что скажи, милая. Мы так коллективно и настойчиво ищем оборотней, а чего будем делать, если найдём?

— Поздороваемся и поговорим!

— Угу. Думаешь, невежливых им жрать не охота?

— И заодно спросим, чего им так надобно в нашем мире?

— Ну да, и чтобы удовлетворить твоё любопытство, нам нужно переселить сюда целую колонию! Слушай, может, мы одного изловим и очень убедительно попросим дать тебе эксклюзивное интервью? Вдруг повезёт, и он решит, что у нас все такие любознательные — тогда точно сбежит на край света и всю стаю с собой уведет…

— Тебе нужно поспать, — сочувственно глянула на друга девушка.

— А тебе подумать. Тали, я не шучу — с этим глобальным переселением будут проблемы. Вернись, пожалуйста, на землю со своих розовых облаков! — сердито возразил король и напряжённо сцепил пальцы. — Я не буду говорить за эльфов и другие расы, но не уверен, что человечеству нужно такое соседство. И судя по тем же «Эльфийским Хроникам», у нас на то есть веские основания.

Ты не забыла, что для людей даже «привычные» лунные оборотни — мерзкие исчадия богопротивной Тьмы? И вряд ли я смогу (и захочу!) убедить их в том, что истинные — это другая конфетка в той же обёртке, потому что и сам прекрасно понимаю, насколько мы окажемся слабы рядом с такими соседями.

Прибрежные княжества тоже в восторг не придут. Но они далеко и вмешиваться не будут, резонно полагая, что до них ещё нужно добраться, пересечь горы, дриадский Лес да пустыню. А Предгорье — вот оно, родимое — бери тёпленьким и устраивайся по своему вкусу! Тали, если люди почувствуют страх — в одиночку я их не удержу. Просто не сумею. А я категорически против войны — это не только глупая трата денег и сил, но и разрушение всего механизма управления, с таким трудом налаженного и пусть со скрипом, но работающего!

Аталь вскинулась, чувствуя, как щеки снова заливаются краской.

«Ну да. Тут человек о глобальном мыслит, а мы ему — ах, мне приснилось, ах, а вдруг меня не любят, ах, а не ущемляют ли мою независимость? Может травок каких-то попьем для активизации мозговой деятельности? Или в блондинку перекрасимся? Глядишь — и мысли посветлеют!» — не преминул подколоть внутренний голос. Целительница поспешно отмахнулась и ухватила короля за руку, крепко сжав широкую ладонь.

— Анэ, никто не хочет войны. Мы обязательно справимся. Все вместе, как и говорил Магистр. И я, кажется, даже знаю как.

— Да? Ну так просвети меня — я уже всю голову сломал, а ничего путного не придумывается. Что мы можем противопоставить такому противнику? Твоих дроу? Они, бесспорно, хорошие воины, но и оборотни, судя по всему, не мальчики из храма Богини Любви и Красоты!

Аталь хотела рассказать о способности Кристарна слышать Зов камней, но не успела. Открылось кольцо портала, явив миру троицу тёмных, и спокойная атмосфера библиотеки сразу же наполнилась бурлящим энтузиазмом. Эшэри укоризненно взглянул на девушку, взмахом руки снимая заклинание со спящих эльфов, Витарр засуетился, ненавязчиво подхватив «Эльфийские Хроники», Тебар обиженно заявил, что лично нажалуется Повелителю на бесцеремонное усыпление (Аталь пожелала удачи и посоветовала уточнить, что в момент отдыха доблестного воина её прекрасную персону охранял только человеческий король, в количестве одна штука).

Остальные два дроу жизнерадостно улыбались, громогласно сожалея, что как много интересного пропустили, протирая штаны по скучным человеческим праздникам, и вполне охотно согласились проводить великого светлого воина в Долину эльфов целым и невредимым. Аталь сотворила два портала перехода и повернулась к Анрэю. Король, который на время шумных эльфийских отъездов вновь погрузился в чтение, спал тихим сном младенца, уютно пристроив под щеку очередную стопку книг. Целительница ласково улыбнулась и, припомнив ориентиры королевской спальни, переместила друга во дворец, искренне надеясь, что королева Виктория не успела там сделать кардинальную перепланировку.

Раздался звонок, пробуждавший будущих магов просыпаться и отправляться на занятия. Аталь поспешно спрятала разбросанные книги и бросилась к тандему, застывшему у подмигивающего портала парочкой прекраснейших статуй.

* * *

По огромной комнате, совсем недавно бывшей безупречной и белоснежной, громко распевая песни прошло небольшое цунами. Или маленький смерч, заблудившись, долго не мог найти выход, поэтому и развлекался, как мог, бдительно простучав все окна, разбив пару стёкол и выворотив дверную раму. Пушистый белый ковёр, который Аталь всегда старалась обойти стороной, чтобы ненароком не наступить, подозрительно стал напоминать шкуру леопарда. Отпечатки ног, рук и прочих, менее узнаваемых частей тела были повсюду: на стенах, мебели, скомканной постели. Девушка невольно заинтересовалась, задрала голову и попыталась расшифровать следы невиданной катастрофы, затронувшей даже высоченный потолок. Посреди комнаты стоял тандем, ожидавший её вердикта с таким безмятежным видом, словно ничего удивительного или необычного в разгромленной комнате не было.

— А… что здесь было? — неуверенным голосом спросила Аталь.

— Тебе лучше знать, — подмигнул Тебар. — Кто тут у нас специализируется на доведении Тёмного Повелителя до белого каления?

— Хочешь сказать, что это всё Кристарн натворил? — изумилась девушка, снова обводя взглядом катастрофический беспорядок. — Разгромил комнату и ушёл немного проветриться?

— Ну, не в одиночку, конечно, а с каким-то вампиром, судя по следам. А так как солнце уже высоко, вампиры бессмертны, а Повелителя прикончить почти невозможно, скорее всего, они переместились в подземелье. И там продолжают увлекательную игру «догони вампира — пристукни дроу».

— Ты шутишь? — ахнула Аталь.

— Да, — охотно рассмеялся Тебар. — Возможно, сегодня игра называется «догони дроу — пристукни вампира».

— Теб, а подумать? — рассерженно зашипел Эшэри, одновременно вскидывая руки. Но остановить вспыхнувший круг перехода не получилось. Подхватить направление — тоже. Одно лишь сомнений не вызывало — точка выхода была в горах, где порталы не открывались. По крайней мере, пока туда не пожелала отправиться Аталь.

* * *

«Ненавижу подземелья!» — вздыхал внутренний голос, пока целительница, беспомощно щурясь, попыталась оглядеться. Особой разницы между закрытыми и открытыми глазами не было — темнота в подземелье была действительно абсолютной. Она противным холодом пощекотала голые руки девушки, невольно заставив поёжиться, и авторитетно надавила тишиной, подключая воображение.

И вдруг накатил страх, неуемный, панический, не желающий внимать никаким доводам рассудка. Да и трудно убедить себя не бояться, когда каменные стены сжимаются в кольцо, затхлый воздух становится все тягучее и плотнее, а совсем радом наверняка затаилось бесчисленное множество неприятных сюрпризов для забавно смертной, хрупкой фигурки, посмевшей проникнуть во владения Хозяйки ночи. Но самое противное — ничегошеньки не видно. И только красные страшные глаза медленно приближаются, как в недавнем кошмарном сне наяву…

— Аль, прекрати вопить! — зашипел возмущённый любимый голос, постепенно набирая обороты: — Что ты здесь делаешь? Одна? Где твои сопровождающие, чтоб им пусто было?! Какого демона ты бродишь по подземелью в темноте? Хочешь шею себе свернуть? Или просто заблудиться и бродить здесь вечно? Я, в отличие от некоторых, не умею перемещаться под землёй!

— Крис! — шепнула она, перебив закипающую волну праведного гнева.

— Что? — откликнулся дроу привычным, родным голосом, скользнувшим прохладным шёлком по взвинченным нервам.

Аталь на ощупь притянула его за шею и тихонько прошептала в сердито поджатые губы:

— Прости, я была неправа. Сама не знаю, что на меня нашло. С тобой всё в порядке?

— Если ты уже вернулась, тогда — всё, — горячий шепот коснулся шеи, растапливая остатки недавнего страха. — Аль, я места не нахожу, когда тебя нет рядом. А ты ещё умудряешься устраивать такие непредсказуемые выходки! Ну что мне с тобой поделать?

— Дай ухо — скажу! — улыбнулась девушка, чувствуя, как её всё крепче прижимают к себе. Удивительное ощущение — будто тебя обнимает сама темнота. — А что за погром ты устроил? Нет, я тоже считаю, что белый цвет для спальни крайне неудачен, но менять его на грязно-серый и местами пятнистый — совершенно не согласна!

Дроу рассмеялся, прошептав заклинание ночного зрения и для неё. Темнота растаяла, явив взору ничем не примечательную комнату. Неровные каменные стены, кровать, стеллаж с книгами, потухший камин и стол, заставленный бутылками, за которым восседал Нохэмиле и со скучающим видом наблюдал за влюблённой парой.

— У нас с твоим новым другом была маленькая, но очень содержательная дискуссия о смысле бытия, — проинформировал Крис девушку, подозрительно оглядывавшую обоих на предмет повреждений.

— Добро пожаловать в мой дом, — мягко улыбнулся Нохэмиле. — Чем могу угостить даму? Есть только вино.

— Впечатляющий выбор, но я не откажусь. Чтобы снова оказаться в нашей комнате, да на затоптанной постели под дивными фресками, изображающими отпечатки чьи-то ног, и не начать заикаться — нужно выпить. Много. Расскажите-ка мне, о чём дискутировали столь бурно, — Аталь зябко прижалась к Кристарну, а Нохэмиле глянул на её наряд и поспешил затопить камин.

— Да ничего особенного, — нехотя сообщил дроу. — Поразмялись немного, может, увлеклись чуток… Что, всё так страшно?

— А на потолке вы чего делали? — заинтересовалась девушка, осторожно проведя пальцем по тонкому, уже затянувшемуся шраму на его щеке.

— Аль, прекрати, — тёмный закатил глаза, перехватывая прохладную ладошку своими горячими руками. — Считай, что мы обсуждали условия перемирия.

— Надеюсь, на этот раз тебе не нужна была капитуляция? — подозрительно уточнила целительница, прикладывая свободную руку к его груди и мельком проверяя результат.

— Нет, — Кристарн засмеялся. — На этот раз обошлось мировой исключительно в устной форме. Ты же хотела разобраться, почему твой щит не действует на вампиров? Считай, что я договорился с репетитором.

— Я расскажу и покажу тебе все, что сам знаю и помню, — тихо проговорил Нохэмиле, не отрывая взгляда от лица девушки. — Только для начала тебе нужно научиться отражать чары обольщения и как можно быстрее — это слабое место любого светлого. А Крис нам поможет, не так ли?

— Так ли, так ли — проворчал дроу, перехватывая изумлённый взгляд Аталь. — Опять ты так смотришь, словно я на тебя алмазную корону напялил. Да, я не возражаю, более того, давно это планировал. И если бы кое-кто мне дал всё толком объяснить, а не умчался в своё прекрасное далёко, то и не округлял бы так глаза. Нохэмиле, не видишь, человеку нужно снять стресс, а ты затоптал мне всю кровать! Так что — наливай.

— Это ты затоптал, жалкий бескрылый! А я — гордо парил, не касаясь презренной земли, — фыркнул мужчина, разливая тёмно-рубиновое вино.

— Ага, так это ты запарил наш прекрасный потолок! — Аталь обвинительно ткнула куда-то в сторону вампира. — Между прочим, это единственное, что мне нравилось в обстановке нашей спальни, если не считать кровати, на которой каждый день недели можно спать на новом месте!

Нохэмиле ослепительно улыбнулся, но девушка не отреагировала, продолжая дурачиться и перечислять урон, нанесённый их дому. Вампир, не обращая внимания на предупреждающий взгляд Кристарна, плавно придвинулся к девушке, вручил бокал с вином, ласково провёл ладонью по тонкому запястью и снова улыбнулся, на этот раз печально и обезоруживающе. Аталь вопросительно заглянула в пугающие и одновременно манящие глаза, пытаясь понять, почему вдруг стало слышно только сумасшедший стук её сердца и… словно провалилась обратно, в полную темноту.

— Довольно, — холодный голос дроу прервал завораживающую игру в гляделки.

— Что и требовалось доказать. Хотя ради чистоты эксперимента мне бы следовало быть наедине с ней, — Нохэмиле уже сидел на прежнем месте, насмешливо подмигивая девушке.

— Перебьёшься, — по-прежнему ровно ответил эльф.

— Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит, или начинать допрос с пристрастием? — девушка нахмурилась, устав переводить взгляд с дроу на вампира и обратно.

— Видишь ли, милая, мы немного поговорили, пока тебя не было, и вот что получается…

— Она тебе не милая, — немедленно вмешался Кристарн. — Аль, ты хоть поняла, кто такие Хранители?

— В общих чертах — да, — кивнула девушка. Тёмный печально улыбнулся в ответ на её настороженный взгляд.

— Не хочется подрывать твою веру в новоиспеченных друзей, но ты не то поняла или не о том спрашивала, — мягко заметил дроу и продолжил, глядя куда-то мимо целительницы. — Слушай заново. Хранители не только творцы этого мира, они и есть та самая золотая середина, способная объединить магию всех разумных существ. Люди, гномы, тролли, духи гор, лесов, воды — в рисунке твоего Дара теперь есть отпечаток их силы. Теоретически, когда ты поймешь, как применять на практике свои новые умения, для тебя не будет ничего невозможного. Кроме того, что умеем мы — выходцы из другого мира. Правда, благодаря обмену Даром с Витарром, у тебя есть эльфийский Свет, но нет Тьмы — и здесь ты уязвима.

Самое обидное, что даже обменявшись Даром с дроу или вампиром, ты ничего не получишь взамен — ведь наша магия тебе доступна, да и сила Хранителей уже есть. Поэтому Тьма на тебя так странно влияет, притягивая и отталкивая одновременно…

— Так, эльфам больше не наливать! — протестующее взмахнула рукой девушка, переключив внимание на вампира. — Коротко и внятно — чего и кому от меня надобно?

— Ты должна почувствовать свою силу как можно скорее, чтобы спасти наш мир. Я знаю, как запечатать Тысячелетний портал, и тебе объясню.

— А давай лучше тебя назначим ответственным за торжественное закрытие, а? А я так, рядышком постою…

— Я не смогу. Ни один из нас не может больше создавать заклинания такого уровня. Ты — Хранитель. Единственный и, практически, всемогущий. Так что привыкай, — Нохэмиле криво усмехнулся. — Только не спрашивай, за какие заслуги тебя им назначил мир. Отвертеться в любом случае не выйдет, как бы ни хотелось твоему возлюбленному что-то изменить.

Аталь бросила на дроу внимательный взгляд:

— А что тебе хочется изменить?

— Ответственного за закрытие, конечно, — ответил за Кристарна вампир и снова убедительно заверил: — Но это под силу только тебе.

— Замечательно. Моя мания величия в экстазе. А как это сделать?

— Очень просто. Найти место, где он откроется (к сожалению, точного адреса и времени прибытия у портала до сих пор нет) и очень сильно захотеть его закрыть. Но сейчас не это главное.

— Тёмные, я сейчас рассержусь. Мне что, каждое слово нужно вытягивать? Крис, в чём дело?

— Нам можно не искать оборотней. Они сами на тебя выйдут, — мрачно возвестил Кристарн. — У Лаэлии было несколько видений — избежать этого не удастся и меня, почему-то, ни в одном из них рядом не было. Поэтому нужно придумать, как сделать из тебя…

— Непобедимого воина за одну неделю? — скептически предположила Аталь.

— Нет. Способную выжить приманку. Тебе нужно научиться противостоять силе Тьмы, чтобы не стать безвольной и очень опасной игрушкой в чужих руках. Я не уверен, что ты сможешь закрыть один межмировой портал, а уж о двух не может быть и речи, — невозмутимо закончил Крис и тоскливо добавил: — Хотя, предложение связать тебя и запереть заманчиво, как никогда. Поэтому можешь начинать обижаться, но больше никуда тебя не отпущу. Со мной — пожалуйста. Без меня — нет. Можешь злиться, ругаться, рыть окопы и поднимать митинг в защиту угнетённых взрослых и самостоятельных женщин.

Аталь молча выслушала, одарив любимого скептическим взглядом, но возражать не стала, уже по опыту зная, что когда шелковая прохлада в голосе Кристарна сменяется непреклонными стальными нотками — лучше не спорить.

— Твой любимый весьма справедливо считает, что ты абсолютно беспомощна перед любым толковым тёмным, — наябедничал вампир. — Суди сама: твоя защита почти не действует на меня и на него, чарам обольщения ты поддаёшься на раз, а от присутствия Тьмы впадаешь в прострацию. Кроме того, из-за благожелательного настроя Хозяйки Ночи к твоей персоне, все окружающие тёмные к тебе неровно дышат. Я, кстати, тоже. Бросай его — иди жить ко мне, в подземелье. Будешь моей красавицей, а я — твоим чудовищем.

— Нохэмиле, ты делаешь непристойные предложения моей любимой, — ровным голосом проинформировал общественность эльф.

— Извини, — добавила Аталь, — но у нас другой семейный уклад. Красавец — Крис, а невиданное чудовище — я!

— Я так и думал. Но вдруг здесь кто-то сомневается? — снова сверкнул белыми зубами Нохэмиле. — Словом, если ты попадёшь в руки (лапы?) или другие конечности ваших невиданных оборотней — они откроют переход вполне самостоятельно. Где и когда захотят. Мы видим два варианта: подчинить тебя своей воле (что было бы логично и умно) или попросту убить (что было бы крайне глупо и недальновидно) — кровь Хранителя вполне способна на такой обряд. Кстати, артефакт, на счёт которого ты так переживаешь, на самом деле необходим только тебе, ну и другим присутствующим при закрытии Портала. Кольцо поможет не сгореть от огромного выброса силы, освобождающейся при таком ритуале — если ей не найти применения, она сметет всё на своём пути.

— Это вас после какой по счёту бутылки озарило? — подозрительно уточнила Аталь, прикидывая количество пустой посуды и раздумывая, могут ли опьянеть вампиры и сколько нужно вина, чтобы сразить Тёмного Повелителя.

— Ты можешь хоть немного побыть серьёзной? — вздохнул Нохэмиле.

— Ага, как только меня перестанут пугать мрачными страшилками и перестанут обделять вином. Такое ощущение, что без бутылки в этом деле разобраться просто невозможно. Вот и Анрэй туда же — сначала наливает, потом забрасывает полезной информацией.

— Какой? — заинтересовался Крис.

Девушка вкратце рассказала. Потом подробно. Потом — со всеми деталями, которые удалось припомнить. Кристарн оживился, перестал напоминать застывшую статую и внятно объяснил любимой, что от неё требуется, а именно — постараться улучшить защиту, научится отражать (а в идеале и управлять) чарами обольщения. Девушка недоумённо похлопала ресницами, но что возразить не нашла.

Новоиспечённые учителя немедленно активизировались и, перебивая друг друга, засыпали целительницу рекомендациями и советами. Аталь покорно выслушала, дождалась паузы в двухголосом хоре и, злорадно улыбнувшись, выдала на-гора первый десяток вопросов. Мужчины, запоздало понявшие, куда они вляпались, да ещё и по своей доброй воле, хором застонали, но принялись отвечать.

* * *

— Торжественная церемония. Длинная и нудная. Высоченные каблуки, сводящие судорогами неподвижные ноги. Сотня шпилек, маленькими гвоздиками пригвоздившие волосы прямо к черепу. Неестественно ровная спина, уже порядком уставшая от такой выправки. Колючие взгляды окружающих — приторно-сладкие, насмешливые, оценивающие каждый вздох, контролирующие каждое движение. И отголоски перешептываний за спиной… да они просто завидуют моему восхитительному, волшебному свадебному платью. Я безумно хочу свадьбу и его — ведь он самый чудесный, красивый, добрый нежный мужчина в мире — мой Нохэмиле, и я…

— Довольно! — должно быть, в сотый раз за сегодня, зазвучал усталый голос Кристарна, разрушив тонкую паутинку наведённых чар. Нохэмиле остановился в нескольких сантиметрах от лица девушки и лукаво подмигнул.

Аталь разочарованно вздохнула и виновато посмотрела на любимого. Ей никак не удавалось уловить принцип разрушения чар. Если вампир действовал напористо — девушка, возмущённая посягательством на свою независимость, сбрасывала обольщение легко и просто. А при мягком воздействии на сознание ничего не получалось. Раз за разом самодовольный вампир крушил её оборону, навевая несуществующие желания и подчиняя своей воле.

Аталь злилась, ругалась и очень старалась, но от этого ничего не менялось. Но самым ужасным было осознание того, что сидевший неподалёку Крис, верный своему слову не спускать с неё глаз, точно так же раз за разом переживает все её чувства, включая и притяжение к тёмной сущности вампира.

— Думаю, на сегодня хватит. Я устал, словно сутки занимался тем, чего добиваюсь уже третий день, — подытожил Нохэмиле и послал воздушный поцелуй разочарованной девушке. — Не огорчайся. У тебя, правда, неплохо получается, просто не хватает основы — эмоции, на которой ты могла бы строить отражение. Жаль, что ты не умеешь ненавидеть. Попробуй вспомнить, что ещё у тебя вызывает чувства, противоположные любви, только не трогай больше занудные церемонии — это так банально. До завтра!

Вампир прощально махнул рукой, покосился на предрассветное небо и быстро скрылся. Аталь проводила его взглядом и уселась на многострадальное бревно рядом с задумчивым дроу. Кристарн оторвался от созерцания природных красот, медленно проявляющихся из темноты, и ободряюще подмигнул девушке.

— Моя очередь, любимая. Показывай свою защиту. Исправила там, где я смог пройти?

Девушка застонала и уткнулась лбом в его плечо. Подлые тёмные решили подтвердить свою подлость и тёмность, загоняв её до изнеможения. От полученных знаний и практически беспрерывных занятий Аталь в который раз почувствовала себя наивным студентом, решившим за ночь перед экзаменом впихнуть в свою многострадальную голову весь год учёбы.

Крис, не знающий никакой жалости, когда речь шла о жизни его любимой, использовал каждую минуту, доводя менторскими замечаниями до бешеного раздражения, прерывая занятия только на еду и сон. Девушке даже сны перестали сниться — она просто проваливалась в спасительный отдых, едва коснувшись головой подушки. Но тёмный был неумолим, и каждый день увеличивал нагрузку, требуя всё больше и больше…

В очередной раз напомнив, что речь идёт о её же благе, Аталь вздохнула и подняла щит.

— Ну, давай.

Дроу сосредоточился, протянул руку и стал нащупывать слабые места в её защите.

* * *

— Любимая, просыпайся. Солнце уже зашло, твой кофе остывает, — шелковый голос мягко вытащил её из сладкого небытия. — Скоро явится злобный вампир и снова будет занудно зудеть о нашей непунктуальности.

Аталь проворчала что-то недовольно-ругательное и перевернулась, очутившись в объятиях Кристарна.

— К демонам вампиров. Можешь их покусать, а я пока посплю.

— Как скажешь, милая, — дроу отстранился, легко спрыгивая с кровати.

— Эй, я пошутила, — с трудом разлепила глаза девушка, фокусируя взгляд на полностью одетом эльфе. — Мы скоро сами превратимся в ночные души — спим днём, бодрствуем по ночам. Самое обидное, что исключительно с целью самообразования, а не ради удовольствия!

— И не говори, самому надоело, — вздохнул Кристарн, нежно погладив её по щеке, — Ничего, как только ты научишься, мы моментально прекратим эту ночную мозговую активность, заменив её привычной и гораздо более приятной…

Ладно, за временным отсутствием вампиров, пошли, покусаем что-нибудь на ужин. Я попросил накрыть на террасе. Туда же явится и Нохэмиле — одомашним обстановку.

При упоминании о террасе Аталь окончательно проснулась. Пытаясь отогнать неприятные мысли и чувствуя на себе пытливый взгляд зелёных глаз, быстро оделась и постаралась улыбнуться как прежде — солнечно. Судя по сочувственному ответному взгляду, получилось не очень убедительно. Кристарн нежно взял её лицо в чашечки ладоней и погладил тени под её глазами.

— Так, мой любимый студент, на сегодня в твоём расписании — только обольстительный вампир. Я беру самоотвод на эту ночь — тебе нужно хорошенько отдохнуть.

— Звучит здорово. Только ты всё ещё можешь пройти мою защиту, — вздохнула Аталь.

Кристарн кивнул, мысленно поморщившись. Щит девушки стал настолько силён, что ему тоже приходилось выкладываться в полную силу, чтоб его преодолеть, и приятным это времяпровождение назвать было трудно. Утешало одно — до полного непробиваемого совершенства оставалось совсем немного.

— Всё, — быстро заколов волосы, зевнула Аталь. — Я готова утопиться в ведре с кофе.

Дроу с улыбкой подал ей руку, чувствуя, что на террасе уже появился вампир. Нохэмиле почти не вмешивался в занятия по усовершенствованию защиты целительницы, проверяя щиты на крепость только при встрече, имитируя вампирский укус. И каждый раз — успешно, к возмущённому недовольству Аталь и холодному бешенству Кристарна.

Вот и сейчас, размытая тень метнулась к целительнице. Надо признать, защиту девушка теперь практически не опускала, практикуясь носить беспрерывно. Неудобно, тяжело, чувствуешь себя в зимней шубе посреди летнего пляжа, нужно автоматически обновлять и подпитывать силой — но иного способа успеть за нечеловечески быстрыми движениями тёмных девушка пока не изобрела. Вампир, по привычке собиравшийся дотронуться до шеи девушки, внезапно зашипел, отстраняясь. И остановился, прекратив напоминать смазанное темное пятно.

— О! Это уже на что-то похоже. Вижу, вы вчера времени не теряли! — одобрительно проворчал он, потирая локоть, коснувшийся щита.

Аталь согласно кивнула, добралась до кофейника и разлила ароматный напиток по чашкам.

— Не понял, — Кристарн задумчиво прищурился, вытянул ладонь и присмотрелся к рисунку защиты. — Что изменилось?

Девушка нехотя вынырнула из кружки, поджала ноги в просторном кресле и, не поднимая глаз, пожала плечами.

— А я, кажется, знаю, — пристально вглядываясь в черное небо, произнёс Нохэмиле и исчез в темноте, бросив небрежно: — У меня идея, скоро вернусь…

— Аль? О чём он?

— Крис, это ты у нас будущий телепат, — раздраженно дернула плечом девушка, запихивая в рот кусок сыра. — Вот и тренируйся в прочтении тёмных мыслишек злобных вампиров.

— Не хочешь говорить? — коварно уточнил любимый.

— Кофе стынет. Хочу есть. Тебя — люблю, — выдала непреложные истины Аталь, припоминая на ходу, как обойти некоторые свойства его Дара.

Кристарн сузил глаза и слегка улыбнулся, намекая, что разговор не закончен, а просто отложен, а она никуда не денется от объяснений. Девушка, действительно ощутившая голод, набросилась на ещё тёплые пирожки, запивая их кофе пополам с молоком. Дроу не мигая наблюдал за ней, навеивая нехорошие ощущения, что дар телепатии прибыл к нему вот прямо сейчас. Аталь поёжилась и зажевала с удвоенной силой — она-то прекрасно поняла, какой именно недостающий компонент сделал её защиту столь непробиваемой, но объяснять, откуда он взялся, не выдав лишнюю информацию, было сложно.

— Страх. Очень сильный и умело придушенный на уровне подсознания, — утвердительно произнёс Кристарн, не допуская и тени сомнения, просто констатировав факт. — Не так ли, Аль?

Девушка недовольно поморщилась. Но от необходимости отвечать её избавило как всегда внезапное появление Нохэмиле в компании Эн`экотэра. Щит целительницы взметнулся на полную мощь, да так, что неосмотрительно приблизившегося вампира от неё попросту отбросило. И тут же почувствовала тепло ладоней Кристарна на своих плечах.

— Успокойся, милая, — мягкий шелковый голос быстро вернул способность здраво мыслить.

— Я же просила не подкрадываться! — виновато пробормотала девушка, наблюдая, как изумлённо рассматривает её Нохэмиле, не спеша подниматься с каменного пола. И тут же метнулась к Кристарну.

— А с тобой всё в порядке? — перепугано спросила она.

— А ты разве не чувствуешь? — тепло улыбнулся дроу, нежно скользнув ладонями по ее рукам. Аталь окончательно успокоилась, удостоверившись, что учёба не прошла даром, и теперь она действовала не раздумывая, подчиняясь прочно вбитому в голову: «все разговоры вести только из-под надежного щита».

— Нохэмиле, я очень хочу услышать в подробностях о твоей гениальной идее, — ровным голосом поинтересовался Кристарн. Причём получилось у него как-то так, что сразу было понятно — не полуторасотлетний эльф требует объяснений у потерявшего счёт векам вампира, а сама Тьма даёт последнюю возможность оправдать намерения. Аталь машинально закусила губу, понимая, что её вмешательство уже ничего не даст, и все их с Лаэлией усилия прямо сейчас дружным клином летят в пропасть. А Нохэмиле уселся поудобней на полу и спокойно осведомился:

— Насколько я помню, твоя цель — защитить Аталь от тёмной магии?

— Не ценой её страха, — ледяным голосом процедил дроу.

— Да, она боится Эн`экотэра, поэтому непроизвольно усиливает защиту. Сама и намного. Возможно, это поможет и с чарами обольщения — тем более что тут нашему предводителю нет равных. Ты уж прости, но мы не можем научить её ненавидеть или испытывать отвращение — в ней слишком много Света. А какие ты ещё знаешь чувства, противоположные любви? Чем она сможет отразить навеянное? Так может и не нужно искать в ней то, чего не существует, а просто воспользоваться тем, что есть?

Затянувшуюся паузу прервал хриплый голос Эн`экотэра. Он не соизволил уделить внимание ни взъерошенному Нохэмиле, ни обманчиво спокойному Повелителю. Рубиновые глаза неспешно обмеряли медленно закипавшую девушку с головы до ног, и на бледном лице отразился явно нелестный вердикт об увиденном.

— Я уже говорил, что слабовата ты для Хранителя, и до сих пор не вижу повода отказаться от своих слов. Какого демона всё решают за тебя эльф — порождение чуждого мира — и проклятый вампир? Ты не только меня боишься, а и хоть кого-то из них ненароком обидеть. Фу, как это наивно и глупо. Как же ты собираешься принимать решения для целого мира, если даже за себя постоять не в силах? Из-за чужих спин?

— Что выросло, то выросло, — криво улыбнулась Аталь, чувствуя, как сжимаются руки на её плечах, — Любимый, я попробую использовать то, что есть. Не вмешивайся, пожалуйста. Давай, Эн`экотэр.

— Я попробую, я попытаюсь… прямо слышу глас предков! Не хватает только «должна несмотря ни на что» и «обязана сделать все ради спасения других». Обязательно добавь к перечню своих лозунгов и повторяй эту мантру каждое утро вместо завтрака, — фыркнул вампир, тенью скользнув к девушке.

Аталь задумалась над не менее язвительным ответом, как вдруг высокомерно-презрительное лицо вампира затуманилось, резко, безо всяких слов, разговоров и поиска подходов становясь самым желанным и жизненно необходимым. Девушка отшатнулась, пытаясь уловить отголоски разума, кричавшего, что этого не может быть, что он — отвратительный тёмный вампир, всего несколько дней назад чуть не размазавший её тонким слоем по этому каменному полу. Но властная, сильная волна безудержного желания затапливала остатки сознания, бархатисто и соблазнительно нашёптывая: «Ну и что? Ну и пусть. Мы только попробуем. Тебе же так хочется…». Аталь почувствовала, что помимо воли тянется к ухмыляющемуся вампиру, и чуть не заплакала от досады.

«Ну да! Ты ещё разревись, Хранительница недоделанная! Применим к вампиру нежданное оружие — утопим в слезах. Быстро встряхнись! Идиотка! Взгляни на нашего дроу!» — проснулся рассерженный внутренний голос.

От внутреннего возмущения непреодолимое притяжение ослабло, и Аталь усилием воли перевела взгляд на Кристарна. Тёмный живописной каменной статуей украшал дверной проём, не шевелясь и не меняя равнодушного выражения лица. Но в ярких зелёных глазах светился безмолвный крик.

«Нет!» — рванулась к нему душа, яростно сметая липкую паутину чуждых чар. Девушка вздернула подбородок и открыто глянула потемневшими синими глазами в слегка удивленное, но не растерявшее ни капли чарующей привлекательности лицо Эн`экотэра. И твёрдо повторила вслух:

— Нет!

Щит взметнулся в полную силу. Не без удовольствия наблюдая за полётом вампира с последующим приземлением о каменный бортик террасы, Аталь всерьёз призадумалась, не выбрать ли злорадство в качестве необходимой связки для отражения чар.

— Это ничего не значит, — Эн`экотер непринужденно вскочил, скользнул взглядом по вмятине, оставшейся на каменной кладке, и вновь направился к девушке.

— Совсем-совсем ничего? — лениво переспросил Нохэмиле, придерживая вампира за локоть, а взглядом останавливая Кристарна. — Насколько я могу судить, ты обрушил на голову Аталь полный спектр обольщения — от легкой дружеской симпатии до абсолютной зависимости. И она, немного подтормозив — как же без этого? — не только сбросила чары, но и практически вдохновила тебя сигануть на бреющем полете вниз со скалы.

— Да, но это не сработает, если на моём месте будет кто-то другой, — поморщился вампир. — Она меня боится, и поэтому подсознательно отталкивает. Но если её противник окажется тем, к кому она испытывает хоть каплю симпатии, или просто нейтральным незнакомцем — она не устоит.

— Кстати, а почему она тебя боится? — небрежно уточнил Кристарн, вопросительно изогнув идеальную бровь.

— Я уже отвечал на этот вопрос Повелительнице. И не намерен повторять одно и то же с энтузиазмом дятла, — насмешливо улыбнулся вампир. — Впрочем, ты всегда можешь поинтересоваться у своей женщины.

— Перестаньте разговаривать, как будто меня здесь нет, — возмутилась Аталь, чувствуя себя выжатым лимоном от огромного всплеска силы, который ей пришлось пропустить через себя, отражая чары вампира. И задумчиво глядя куда-то сквозь Эн`экотэра заметила:

— Вообще-то, папа меня учил быть доброй и ласковой. Но это не значит, что я не смогу дать сковородкой по башке тому, кто плохо обо мне думает, как говорила мне мама.

— А кто у нас мама? — заинтересовался Нохэмиле.

Кристарн молча закатил глаза.

«Все такие умные вокруг! — возмутился голос. — Сами сказали — пользуемся тем, что есть! Ну что поделать, если мы сейчас видим мир в розовом цвете и золотистых слониках?»

Аталь вздохнула, признавая, что голос в очередной раз противно прав. Ну не могла она раз за разом прокручивать неприятные эмоции, переливать с места на место прилипчивую негативную грязь, даже для всеобщего блага.

В конце концов, труднее всего — обмануть себя.

* * *

Легкое дуновения ветерка заставило девушку сначала взметнуть заготовленный щит, к великой радости свежепривитой паранойи, а уж потом оглянуться. Эн`экотэр поприветствовал её с абсолютно бесстрастным выражением лица, поболтал ногами, устраиваясь поудобнее на узких каменных перилах, и небрежно осведомился, не желает ли она отправиться на увлекательную и познавательную прогулку, пока её бдительный страж отсутствует. Аталь заколебалась.

Бдительный страж с утра умчался на север Долины, проверять защитную линию границ. Он долго колебался, глядя на нежную синеву под глазами любимой, но оставил отсыпаться, к огромному недовольству целительницы, натравив на её безопасность неразлучный тандем Тебара и Эшэри.

Девушка повздыхала и заперлась в комнате с книжкой из личной библиотеки Повелительницы и кофейником пугающих размеров, дав Эшэри слово не пользоваться порталами. Тебар недоверчиво осмотрел комнату, оценил крутизну спуска и милостиво согласился не мозолить глаза личным присмотром, глубокомысленно заявив, что единственное состояние, в котором затруднительно сделать глупости — это спящее.

Аталь совет оценила и добросовестно проспала весь день, открыв глаза только на закате. Любимого на горизонте не наблюдалось. Зато обнаружился вампир, явно томимый жаждой деятельности.

Девушка озадаченно посмотрела на протянутую ладонь мужчины, так беспечно сидящего на краю террасы, словно под ногами стелился мягкий ковер, а не разверзла голодную пасть головокружительная высота с острыми зубьями каменной гряды.

— Если ты пришел объявить, что у меня вырастут крылья после прыжка вниз головой, то я серьезно усомнюсь в твоем душевном здравии. Да и такой способ самоубийства мне не по душе. Я знаю множество других, куда более приятных способов распрощаться с жизнью.

Вампир задумчиво прищурился, и Аталь почувствовала, как её хваленое здравомыслие прячется под юбку проснувшегося любопытства. Эн`экотэр поднял выше так и не опущенную ладонь, игриво поманил пальцем, и девушка сдалась, глядя на мужчину затуманившимся взором.

Разбежавшись, насколько позволяла площадка террасы, они прыгнули вниз. Внутренний голос заорал, мигом избавив свою хозяйку от навеянной уверенности. За несколько коротких мгновений он успел быстрой скороговоркой выругаться, дать ёмкую характеристику ситуации в целом и умственным способностям Аталь в частности, и принялся за молитву. Девушка испуганно закрыла глаза, не желая рассматривать в подробностях собственное приземление на камни ущелья, и… даже не почувствовала толчка. Вот только сейчас они падали, а через мгновение — уже стояли на неровной поверхности.

— Как? — только и смогла спросить Аталь, потому что более четкая формулировка не складывалась в слова.

Вампир скучающим тоном учителя, который в сотый раз вынужден повторять бестолковому ученику очевидные вещи, посоветовал быстрее освоить отражение, пока он не подбил её на настоящее безумство, и нагло перестал отвечать на дальнейшие вопросы, отговорившись уже надоевшим «сама должна понимать». Целительница досадливо вздохнула, скользнула ещё раз взглядом по неприступной скале и поинтересовалась, куда это подлый вампирюга решил заманить прекрасную деву.

Вампирюга продемонстрировал злобный оскал и сделал приглашающий жест в сторону входа в подземелье. Девушка снова вздохнула, чувствуя, как паранойя приветствует проснувшуюся клаустрофобию, и без восторга побрела за мужчиной, искренне надеясь, что за этими странными выходками действительно скрывается что-то стоящее — впрочем, иначе Эн`экотэр не стал бы рисковать шатким перемирием с Кристарном.

Вампиру вскоре наскучил черепаший темп её ходьбы, он подхватил девушку на руки и помчался в прохладном сумраке ночи в сторону водопада. В подземелье он смилостивился и облагодетельствовал Аталь заклинанием ночного видения. Девушка любопытно огляделась, но зрелище по-прежнему ее не вдохновляло — камень со всех сторон.

— Эн`экотэр, я начинаю нервничать. Очень-очень! — нервно предупредила целительница, со стоном пролезая в очередную расселину.

Увеселительная прогулка оказалась очень утомительной, путь лежал прямо в сердце гор, и узкие проходы, в большинство которых можно было просочиться, только склонившись в три погибели или изогнувшись под немыслимым углом, заставляли ностальгировать о почти удобной дороге к Ночной Песне. Вампир клятвенно пообещал, что еще совсем немного и подал ей руку, выдергивая из узкого прохода в неожиданно просторную пещеру. Аталь облегченно перевела дух и тут же закашлялась.

Пахло гарью и пылью, словно она стояла на ветру посреди огромного пепелища. Девушка недоуменно огляделась, но никаких обгоревших головешек вблизи не обнаружилось. Впрочем, чтобы создать настолько концентрированный запах, костры нужно было бы жечь всей Долиной.

— Где мы? — почему-то в этом месте говорить хотелось только шепотом.

— Попробуй узнать сама, — так же тихо ответил вампир.

Аталь рассержено сверкнула глазами и приложила руку к каменной стене, пытаясь сосредоточиться. И тут же сообразила:

— Здесь закрыли портал прежние Повелители?

— Ты почувствовала?

Девушка покаянно сморщила носик.

— Догадалась.

— Аталь, — вздохнул вампир и присел на ближайший камень, — понимаю, что это прозвучит глупо, но прекращай думать! Ты никогда не научишься слушать этот мир, если будешь продолжать всему искать логическое объяснение. Да, человеческий разум просто не рассчитан, не предусмотрен для такого понимания, но ты ведь не совсем человек. Не дели всё на очевидное и невероятное, просто поверь — ты можешь. И всё. Иначе услышав волю нашего мира, ты пойдешь лечиться от раздвоения личности! Не думай, не анализируй, не цепляйся взглядом за детали. Просто попробуй увидеть, что здесь было. Почувствовать. Услышать. А не вспоминать, чего знаешь и сопоставлять с имеющимися фактами.

— Что значит «увидеть»? Эн`экотэр, ты меня ни с кем не перепутал? У меня нет Дара предвидения, к тому же, насколько я знаю, можно увидеть только будущее, а вот прошлое…

Вампир зарычал, молниеносным движением схватил девушку за плечи и пристально уставился в синие глаза, подчиняя своей воле. Та послушно замолкла. Эн`экотэр плавно отстранился и вернулся к полюбившемуся камню. Аталь, подчиняясь невидимому приказу, снова приложила руку к каменной стене и закрыла глаза…

… В серой мгле едва видны два стройных силуэта, да тускло светящийся круг работающего портала. Женщина тревожно оглядывается в темноту и с отчаянной решимостью прячется в надежных мужских объятиях.

— Мы не сможем вернуться, — мелодичный грудной голос, несомненно, принадлежит эльфийке — только они могут всего четырьмя словами передать всю безысходность мира.

— Я знаю, любимая, — второй голос тоже печален, но вместе с тем решителен и тверд. — Но не вижу другого выхода.

— А дети?

— Не волнуйся, о них позаботятся.

— Да… но будет ли их кто-нибудь любить также сильно, как и мы? — древняя, как мир, материнская любовь, заглушает даже чувство долга и страх перед смертью.

— Так как мы — наверняка нет. Но их обязательно полюбят, пусть и по-иному. И если мы хотим для них мирной жизни, чтобы у них была возможность и время любить, а не только воевать…

— Да, я понимаю. Я с тобой, душа моя.

— Навсегда…

Хищным отблеском сверкает льдистая сталь. Кровь, совершенно черная при таком тусклом свете, щедро льется прямо в бездонный провал. Кажется, что вспыхивает сам воздух, на миг ослепляя пещеру сиянием тысячи звезд. Мужчина и женщина накрепко переплетают руки и, не отрывая друг от друга взгляда, делают одновременный шаг в пустоту. Туда, откуда нет возврата. Мгновение — и пещера пуста, круг бесследно гаснет. И лишь легкий дымок, словно от выплеснутой на горячие угли воды, поднимается над местом бывшего портала…

— Эн`экотэр! — звонкий голос рассерженной целительницы заставил задремавшего мужчину встрепенуться и невольно припомнить варианты отступлений. — Ещё раз посмеешь так сделать — настучу по тыкве! Или Кристарну. Ну что за свинство!

— Так учись отражению! — подлый вампир злодейски расхохотался и скрылся в проходе. — Возвращаться будем? Или ты оцениваешь перспективу вечной жизни под землей?

— Ага. Аж весь мозг сломала, — проворчала Аталь, бросая последний взгляд на место бывшего круга. — Веди меня домой. Крис вернулся.

— Откуда знаешь? — между делом поинтересовался вампир, примирительно протягивая руку. — Догадываешься или чувствуешь?

— Просто знаю и все, — пожала плечиком девушка, явно думая о чём-то другом. — Спасибо. Прогулка оказалась действительно познавательной. Теперь я понимаю, как закрыли последний портал. Но, честно говоря, этот пример меня совсем не вдохновляет.

— Я не за вдохновением тебя сюда привел, — вампир на мгновение сбросил маску вселенской скуки, став привычно серьёзным и опасным. — Я подумал, что тебе будет полезно узнать, чем закончится эта история, если ты не найдешь способ управлять своими силами.

— Крис и Лаэлия…

— Ну, не Артисерэль же с Шэтаниэлью! Кстати, от тебя таких жертв никто не потребует. Хранительница способна закрыть любой прорыв в ткани этого мира одной силой своего желания. А если ты так и не научишься её контролировать — придется развлекаться с кровопусканием. Кровь — отличный проводник и своеобразный аккумулятор силы для тех, кто имеет уши, но не слышит.

Аталь закусила губы и продолжила путь молча, уже не обращая внимания на узкие проходы и камень над головой. И только когда впереди забрезжил тусклый свет, дернула вампира за руку.

— А каким образом смогли провести обряд родители Криса, если на это способна только кровь Хранителей?

— Вот и подумай на досуге.

— Они тоже были Хранители?

— Умница. Только не этого мира. А мне, пожалуй, пора… — вампир молниеносно выдернул рукав и скрылся в неизвестном направлении ещё до того, как Аталь успела возмутиться.

— Эй, а меня кто отсюда выпроводит? — растеряно покрутила головой девушка, подумав, что раздвоение личности и клаустрофобия не самые подходящие попутчики для прогулки по подземелью.

— Не волнуйся, милая, необходимое ускорение я тебе мигом обеспечу, — мрачно пообещала темнота за углом. — И в следующий раз точно привяжу к кровати, обездвижу и усыплю.

— Крис? Как ты меня нашел? — удивилась Аталь, привычно пропустив неосуществимые обещания мимо ушей.

Темный вынырнул из ближайшей тени и легонько провел пальцем вдоль цепочки, висевший на шее девушки. Отделил подаренный им зеленый камушек и покатал между пальцев, согревая своим теплом.

— По зову камня? Но зачем? Вот что могло со мной случиться в компании бессмертного?

— Ты даже не представляешь, сколько я вижу вариантов, — криво улыбнулся Повелитель и притянул девушку к себе. — Аль, ты принципиально не слушаешь мои просьбы?

— Нет, случайно. Но не собираюсь потакать твоей паранойе. Действительно принципиально. Нужно было найти меня в лет десять, чтобы вплотную заняться воспитанием. А сейчас ты уже немного опоздал, не находишь?

— Нахожу. У меня такое ощущение, что я постоянно за тобой не успеваю. И это самое страшное.

Кристарн посмотрел на неё долгим, задумчивым взглядом и потянул к выходу.

* * *

— Зайчик, давай уедем отсюда, пожалуйста! — огромные карие глаза показались из растрёпанной копны тёмных волос и заблестели подозрительной влагой.

— Куда и зачем?

Уезжать не хочется, ведь так интересно отстраивать свой мир в новом доме. Тебя вполне устраивает размеренная жизнь в Долине, а сюрпризов и острых ощущений хватает и во время непродолжительных путешествий.

— Меня не покидает странное чувство, что многие здесь на дух меня не переносят. Даже свадьба ничего не изменила. Из-за того случая… — тонкое личико виновато потупилось, в который раз признавая ошибку. Одну-единственную и давно прощенную.

— Человеку практически невозможно устоять перед чарами соблазнения. Тебе просто не нужно был соваться к вампирам в одиночку. Я уже говорил и повторяю, надеюсь, в последний раз — ты ни в чем не виновата, — как бы хотелось и самому поверить в это, но…

— А что с Нохэмиле? — заинтересовалась она, и дурацкая, невозможная ревность снова выползает из тёмного уголка души и коряво ухмыляется в ответ.

— Ничего. Формально он закон не нарушил — ты пришла сама на его территорию. Но видеть в своём доме его я больше не желаю, — ты недовольно хмуришься, и Мэнэми охотно меняет тему, возвращаясь к подзабытому предложению.

— Ну давай съездим в Предгорье. Хоть ненадолго поменяем обстановку. Ведь ты уже везде был, кроме человеческих государств, а я устала жить в Долине, как в клетке, ей-богу!

— С людьми надо быть осторожными — они и так нас боятся. И честно говоря, мне совершенно не по нраву король Предгорья. По-моему, у него серьезные проблемы и с магией, и с головой. Хочешь к людям — поехали в Прибрежные княжества. Я бы хотел увидеть море…

— Милый мой, людей настораживает все новое — такова наша натура. А увидят они вас — красивых, сильных, соблазнительных и главное — совершенно не похожих на чудовищ из легенд. И перестанут плодить слухи.

К тому же до Предгорья — рукой подать, пару дней пути, а к Прибрежным пока доберешься… — широко распахнутые карие глаза темнеют, заслоняя весь мир вокруг тебя тёплыми сполохами золотистого сияния. — Ну пожалуйста, я так хочу увидеть столицу и королевский дворец…

Ты беззаботно улыбаешься, чувствуя, как тает ледок недовольства и колючих мыслей под умоляющим взором любимой. Впрочем, разве исполнять её желания теперь не цель твоей жизни? Зарываясь в шёлк пряно пахнущих волос, с нежностью замечаешь мелькнувшую в её глазах победную молнию. Как же мало нужно женщине для счастья…

«Ну почему я должна любоваться на всё это? Я — умная, взрослая, морально устойчивая и физически удовлетворённая женщина!» — возмущённо провозгласил голос, и Аталь окончательно проснулась, привычно шикнув в ответ.

«Тихо! Это я — умная, взрослая и чего там далее по списку. А ты — больное порождение моего перегруженного впечатлениями мозга. Молчать. Я думать буду!»

Удивительно, но голос даже не огрызнулся. Обрадовавшись неожиданной победе, Аталь поудобней устроилась в кольце надёжных рук и, стараясь особо не шевелиться, чтобы не разбудить любимого раньше времени, попыталась вспомнить заветы Анрэя и осмыслить увиденное, позабыв про ревность и раздражение.

То, что влюблённые мужчины слепы, глухи, а в особо запущенных случаях, ещё и безнадежно наивные зайчики — сомнения не вызывало. Странно было другое — абсолютно нелогичное поведение бывшей возлюбленной Криса. Явное манипулирование, напрашивающееся первым впечатлением при просмотре воспоминаний, как-то совершенно не вязалось с прочувствованным на собственной шкуре всепоглощающим эффектом эльфийского «прикосновения душ», а там же дело дошло и до «слияния»…

Последнее же видение — вообще осмыслению не поддавалось. Выходило, Мэнэми сама потащила любимого в западню? Но как насчет высокопарного «жить с половиной души невозможно»? Вот что за бред? И кстати, глаза-то её действительно странно блестят…

Так. Нужно потрясти того, кто хорошо знал эту самую Мэнэми. Крис — отпадает. Нохэмиле ясно дал понять, что не будет говорить на эту тему, Эн`экотэр — наверняка препаскудно ухмыльнётся и в который раз проедется на счёт её несообразительности. А приставать с расспросами к первым встречным дроу — отличный способ для создания имиджа глупой и ревнивой человечки. Да и вряд ли Кристарн кому раскладывал по полочкам свои переживания и делился впечатлениями. Хотя…

Конечно же, делился! Добровольно или принудительно, но, имея такую сестрицу, никуда не денешься! Осталось только придумать, как добраться до Лаэлии, и в какой форме озвучить свои подозрения, чтобы хрупкий мосток вежливого нейтралитета не рухнул к демонам…

— Зреет подлый заговор? — внезапно ожившее кольцо тёплых рук заставило девушку подпрыгнуть от неожиданности. А прыгать лёжа оказалось весьма нелегко.

— Крис! Ты сбил меня с умной мысли, — пожаловалась Аталь и подозрительно прищурилась: — И откуда ты знаешь, о чём я думаю?

— Сейчас проснусь и начну извиняться, — пообещал тёмный, целуя её в макушку. — К сожалению, твои мысли для меня закрыты. Пока. Зато твои чувства я ощущаю даже во сне.

— Тогда могу представить, какие кошмары тебе снятся в последнее время — невесело рассмеялась Аталь.

Кристарн замер, прислушиваясь к чему-то, и тяжело вздохнул, прерывая поцелуй.

— Никуда не уходи. Сейчас прибью пару назойливых бессмертных, бесцеремонно шляющихся по чужим спальням, и вернусь.

— Размечтался, — донесся через открытое настежь окно на террасу, фырканье Эн`экотэра.

— Мы, вообще-то, пришли сразу после заката, как и договаривались, — подхватил Нохэмиле. — Кое-кому следует обзавестись секретарём для улучшения планирования времени и организации своего досуга.

— Оценила, какие продвинутые нынче пошли вампиры? — заметил Кристарн, быстро сортируя одежду по кучкам, на мужскую и женскую.

Аталь согласно кивнула и начала одеваться, предвкушая долгие часы надоевших до колик мучений под маскировкой учений. Если вначале её удивляла снисходительная готовность Эн`экотэра помогать её творческим потугам, то теперь она прекрасно понимала — таким образом вампир пытался выместить свою многовековую ненависть к роду Хранителей. Кристарн же объяснял всё гораздо проще: «им с тобой не так скучно».

Девушка вспомнила о так и не созревшем подлом заговоре, чуть было не отправившемся в полное забвение под ласками любимого, и небрежно вопросила:

— Как там успехи у Лаэлии? Она не собирается в Долину?

Кристарн заинтересованно изогнул безупречную бровь:

— Соскучилась? Можешь написать письмо — отправим Вестника. Но никаких путешествий не планируй. Без меня ты больше не отправишься ни в библиотеку, ни в защищенную Обитель, ни за Грань на сторону Света. Я не шутил.

Аталь показала язык и скопировала его подозрительный прищур. — А к королю Вестника пошлёшь? Я бы пару строк написала, а то опять будет считать меня пропавшей без вести…

Кристарн рывком прижал её к себе и горячо прошептал на ухо:

— Пиши свои пару строк. И не смей показывать мне язык, если не хочешь применить его для чего-то более интересного, чем выглядеть дурочкой!

С террасы раздался недовольный голос старшего вампира:

— Нам надоело подслушивать передовые сводки с полей брачных игр пещерных медведей. Или выходите к нам, или удалитесь на безопасное для нашего тонкого слуха расстояние.

— Размечтался, — тем же тоном ответил Крис и коротко поцеловал смеющиеся губы любимой.

* * *

— Мы вот о чём подумали, — провозгласил Нохэмиле, скептически заглядывая в чашку с дымящимся кофе, — улучшать защиту Аталь уже некуда. Как только она перестаёт задумываться над каждым движением, у неё всё преотлично получается. Просто эти бесконечные тренировки уже утомили и не приносят пользы. Давайте переключимся на нечто не менее важное — попробуем отыскать кольцо. Аталь права — твой Дар чувствовать Зов камня должен сработать, ведь рубин, ставший основой артефакта — уникален.

Девушка согласно закивала, мысленно удивившись неожиданно открывшейся вампирьей любви к ароматному напитку. Эн`экотэр, проследив за её взглядом, добавил в кофе немного соли и заявил, что так он ему больше напоминает вкус крови. Целительница брезгливо дёрнула плечом и опасливо отодвинулась под крылышко к Кристарну. Дроу одарил насмешливо улыбающегося вампира холодным взглядом и охотно обнял любимую.

— Я не в восторге от этой идеи. По-моему, это не менее увлекательно и результативно, чем искать пресловутую иголку в стогу сена.

— Пожалуй, я научу Аталь делать зелье, которое сможет многажды усилить твои способности…

— Зелье, усиливающее Дар? — скептически нахмурилась целительница. — Да разве такое существует?

Эн`экотэр не соизволил ответить на провокационный вопрос, обменявшись с Нохэмиле быстрым взглядом.

— Крис, ты же прекрасно знаешь, что сколько планов не стой, от судьбы не уйдешь. Значит, нужно подготовиться к встрече. А без артефакта дела не будет — тут без вариантов.

— Варианты есть всегда, — недовольно проворчал дроу и, не глядя на девушку, нехотя добавил: — Отсюда я всё равно ничего не услышу, нужно ехать в Предгорье. А так как у меня нет никакой уверенности, что пока я буду искать камень, оборотни не найдут Аль, в очередное «туда, не знаю куда» мы побредем, только когда она научится отражать притяжение тёмной магии. Ну и если Лаэлия согласится поменять место своих медитаций, конечно.

— Значит, ждем Лаэлию. На чём мы остановились? — одним глотком допив свой странный напиток, поинтересовался Эн`экотэр. — Давай, Нохэмиле.

Вампир задумчиво улыбнулся, впившись глазами в лицо девушки. Чары Эн`экотэра Аталь уже научилась блокировать, даже не выкладываясь на полную силу, как в первый раз. Противный вампир в очередной раз оказался прав — притяжение того, кто не вызывал неприязнь сбросить было гораздо сложнее. И злись или не злись на собственное тугодумие — легче от этого не становилось никому.

— Довольно, — в очередной раз остановил девушку шёлковый голос.

Аталь устало потёрла виски, переваривая очередную неудачу и, уловив острый оценивающий взгляд любимого, укоризненно произнесла:

— А давай ты попробуешь? С защитой у нас как-то быстро получилось, может, поможешь и с отражением?

Вампиры дружно рассмеялись, безмолвно подтверждая, что она провозгласила очередную глупость. Кристарн же мягко улыбнулся и поцеловал её ладонь.

— Не стоит. Во-первых, они куда сильнее и опытней меня в магии, и если ты отразишь их чары — с лёгкостью справишься с самым могучим и великим магом дроу. А во-вторых, меня ты и так любишь, как и я тебя. Мне просто нечего предложить — всё, что у меня есть, и так твоё, безо всяких чар.

Аталь задумалась, вспоминая ясное солнышко, затопившее сознание, когда она наблюдала применение магии подчинения в исполнении Кристарна. Помнится, на оборотня тогда здорово подействовало.

— Давай попробуем, — девушка упрямо глянула на любимого. — Хуже точно не будет.

Кристарн пожал плечами и немного отстранился. Спокойный взгляд зелёных глаз без намёка на сопротивление проник в душу до самого донышка, тихонько прошептал, что любит, мягко подтвердил, что верит, ласково подбодрил и незаметно растворился, напомнив, что у них уже было и заставив мечтать о том, как всё ещё будет…

— Довольно! — дуэтом перебили пьянящее волшебство вампиры.

Аталь с удивлением обнаружила себя в объятиях дроу и с трудом оторвалась от таких желанных губ.

— Я же говорил, что не получится, — лукаво подмигнул Кристарн смутившейся девушке.

— Да… пещерные медведи все обзавидовались, прервали брачный сезон и попарно утопились в ближайшем омуте, — с отвращением подтвердил Эн`экотэр.

Нохэмиле только криво улыбнулся и предложил на сегодня закончить с попытками обольщения, отдав пальму первенства Крису. Но тут неожиданно воспротивилась Аталь, задумчиво прикусила губу и попросила продолжить. Нохэмиле, отрицательно покачав головой, самоустранился.

Эн`экотэр искривил тонкие губы в на редкость гадостной улыбке и без предупреждения обрушил на напросившуюся девушку всё, на что был способен. Он уже давно по ниточке разобрал её сопротивление и знал, за какие струны дёргать, чтобы приглушить тревожную неприемлемость своей персоны, и что добавить, чтобы притушить слепящий Свет её души, подчинив воле покровительницы Тьмы.

Удивительно, но на этот раз никакой неприязни не было и в помине, вампир мгновенно одолел все преграды, привычно посмеиваясь над возвышенными помыслами, дружелюбным любопытством, состраданием и желанием помочь, на ходу отмахиваясь от жалких потуг Света остановить благоразумием всепоглощающую тёмную силу страсти. И вдруг с размаху впечатался в невиданную ранее сияющую стену. Словно появилось огромное зеркало, в котором отразился слепящий Свет и он сам — жалкий, скрюченный от боли и позора собственного поражения.

«А что ты хотел, тёмный? — сияние синих глаз было нестерпимо ярким, словно выйдя из мягкого полумрака, он неосторожно посмотрел на полуденное, бескрайне чистое небо. — Что ты можешь предложить такого, чего у меня нет? Я люблю и любима. Можешь ли ты сказать о себе тоже самое? Есть ли кому тебя так любить? И есть ли за что?»

— Пожалуй, вот теперь действительно довольно, — шёлковый голос снова выдернул девушку из пелены чужих чар.

И на этот раз в нем отчётливо слышались нотки самодовольной гордости и затаённой нежности. Аталь очнулась, с удивлением увидев гордого вампира на коленях у своих ног. Тот, не спеша подниматься, одарил девушку долгим взглядом, в котором она впервые не увидела даже тени презрительного превосходства, а только мудрую задумчивость очень древнего существа, которому невозможно солгать. И который лучше её понял, что есть вопросы, в ответ на которые он не желает слышать правду.

Аталь обернулась к любимому, с радостью растворяясь в его смеющихся глазах, и не замечая, как молчаливые тени вампиров бесшумно исчезают в сумраке ночи.

* * *

— Ещё по семь капель вытяжки пустырника и мяты, десять — валерианы. Есть? Добавляй полстакана воды, ставь на огонь.

— Странный состав. Я не сильна в зельеварении, но этот рецепт мне очень напоминает обычное успокоительное, — проворчала Аталь, дуя на обожженный палец.

— Ты умеешь молчать? Так не стесняйся демонстрировать свои таланты, — вампир не соизволил даже взглянуть на результаты её творчества. Хотя вряд ли лежать на камнях, пусть даже ещё и не остывших после жаркого летнего дня, было настолько удобно, как он изображал. Но задумчивый взгляд на звездный небосвод определенно лучился довольством. В кои-то веки.

Аталь уже привычно прикусила губу и со вздохом посмотрела на ближайший холм, где на фоне светлеющего неба прорисовывались грациозные фигуры, танцующие великолепно слаженный танец. Там тренировались лучники под бдительным надзором своего Повелителя. Лично она предпочла бы поглядеть на эффектное зрелище днём, но дроу, видимо, предпочитали максимально усложнить задачу юным воинам, решив, что лунного света вполне достаточно для попадания в цель.

— И чего там такого интересного? — подал голос вампир.

— А меня он тренировать отказывается. А ведь я могу, как оказалось, двигаться быстро. Не хуже тёмных. Неужели это нельзя использовать…

— Не глупи, — неожиданно рассмеялся Эн`экотэр. — Детка, чтобы стать воином недостаточно одной только быстрой реакции. Нужно учиться. Долго и упорно. Перекраивать не только своё тело, а и мышление. У тебя на это просто нет времени. Поэтому Кристарн прав — лучше развивай дальше то, что у тебя получается лучше всего. И это не воинское искусство, уж поверь.

И словно вспомнив, что давно не приправлял свои комментарии ехидством, вернулся к обычному тону.

— Закипело? Не спи! Ещё семь капель пустырника, по две ложки ромашки и мелиссы. А теперь выбрасываешь из головы все гениальные мысли, и концентрируешься на том, какой результат хочешь получить от этого зелья. Молча. Без уточняющих вопросов.

Аталь снова поджала губы. Хотя в глубине души она понимала, что Эн`экотэр специально её достаёт, постоянное общение в таком духе раздражало неимоверно. Но в одном противный вампир был прав: зелье нужно доварить, ведь глупо отказаться от шанса преумножить способности Кристарна, если уж выпала такая редкая возможность, да и новые знания никому ещё не мешали. Сосредоточиться оказалось на удивление легко.

— Зачем тебе это?

— Я хочу, чтобы всё побыстрее закончилось. Но без уходов и потерь — ведь может же конец быть просто счастливым?

— И что тебе для этого нужно?

— Усилить Дар Кристарна, чтобы он помог ему отыскать артефакт.

— Хорошо, глупый детёныш. Учись дальше.

Аталь открыла глаза и успела заметить, как напряженное ожидание на лице Эн`экотэра быстро переплавляется в привычную маску равнодушия.

— Получилось? — шепнула она. Вредный вампир пожал плечами и предсказуемо предложил ей заняться отловом Повелителя, чтобы экспериментальным путем проверить действие зелья.

— Никого ловить не нужно, — Кристарн материализовался из ближайшей тени, провёл ладонью вдоль невидимого щита любимой и удовлетворенно хмыкнул. — Умница, дай поцелую.

— Лучше выпей-ка чайку — твоя ненаглядная два часа его варила. Старалась — нет слов. Аж самому страшно, — тоном заправского отравителя отрекламировал их совместное творчество вампир.

Крис подозрительно втянул воздух, но витающий над протянутой ему чашкой аромат напоминал действительно травяной чай. Взглянул в сияющие любопытством синие глаза и обреченно сделал глоток.

— И что должно быть? — зелье оказалось довольно приятным на вкус, но никаких изменений в себе тёмный не почувствовал, кроме усилившегося желания спать. Впрочем, после стольких бессонных ночей заслуги «чая» в этом было немного.

Эн`экотэр не снизошел к объяснениям, насмешливо сделав большие глаза в сторону Аталь.

— Ну… Попробуй представить себе то кольцо — ты же видел его воочию, сможешь припомнить детали? И постарайся узнать, где оно сейчас, — неуверенно заговорила девушка, чувствуя себя дура-дурой под всезнающим вампирским оком.

Повелитель скептически хмыкнул, закрыл глаза для пущего сосредоточения, и искренне попытался действовать по «инструкции».

— Что, совсем-совсем ничего? — разочаровано вздохнула целительница, сгорая от нетерпения. А она только начала верить, что зелье усиливающее Дар действительно существует…

— Не то, чтобы совсем, — не открывая глаз, заверил её Крис. — Но и не то, чтобы ты хотела. Я по-прежнему понятия не имею, где находится кольцо, зато вижу столько интересного в наших горах, что легко смогу превратить Долину в самое богатое из здешних государств.

— М-да, — протянул вампир, меряя девушку взглядом, словно неведомую зверушку. — Чего ты там нажелала? А ну-ка напряги память и сформулируй нам дословно.

Аталь напряглась и сформулировала. Эн`экотэр вздохнул и покачал головой.

— Значит, найдет. А тебе нужно быть точнее в своих желаниях. Насколько именно, какой Дар, когда найти, какой артефакт — значение имеет любая мелочь.

— И ещё одно: кольца я не чувствую, но почему-то мне очень хочется отправиться на восток. Это что-нибудь означает или я таки перепил вашего чая? — осведомился Кристарн, не открывая глаз.

— И то, и другое. А может, твоя любимая сделала из тебя компас — кто ж её знает? — вампир одним текучим движением переместился в вертикальное положение и прощально махнул рукой. — Кстати, зелья усиливающего Дар действительно не существует. Но что поделать, если кое-кто не в состоянии поверить в свои силы без заклинаний, чайных церемоний и прочей мишуры?

* * *

Непроглядная ночная тьма, кажется, завладела миром. Даже звезды на небе не сияют, укутавшись в тяжелые предгрозовые облака. И только мягкий свет небольшого костерка уютно освещает круг, в котором, пригревшись под одним покрывалом, съежились две девушки.

— Не понимаю, чего тебе нужно, Аталь, — печальный и такой странно знакомый голос Мелиссы — придворного мага Предгорья, разрывает тишину. — Почему ты снова отказалась? Я видела глаза Анрэя, когда мы уезжали — он ужасно расстроился, даже мне было заметно, хотя он умеет скрывать свои эмоции лучше нас обеих.

— Я тоже видела, — вздыхаешь ты, протягивая к огню озябшие ладони. — Но я не умею, не хочу жить без магии. Ладно, был бы у меня активный Дар — боги с ним, отказалась бы. А от целительства — нет. А вдруг кому-нибудь понадобится именно моя помощь, а я не смогу… не знаю…но чувствую, что так правильно.

Да, она твоя лучшая подруга, но как объяснить, что легче руку или ногу отрезать, чем отказаться от своего Дара? Она ведь тоже маг, неужели не понимает? Или это ты какая-то неправильная, вечно ищешь и думаешь не о том…

— Так отдай мне! Я не хуже тебя могу помогать людям. А ты станешь королевой и будешь действовать по-другому. Совершенно по-другому и куда более масштабно. Ты ведь должна понимать, что твоя самостоятельность не продлится вечно. Рано или поздно Анрэю наскучит вечно пропадающая неизвестно где невеста, и он перестанет задавать вопросы, поставив тебя перед выбором. И что тогда? Откажешься от него?

— Нет, — ты даже не задумываешься над ответом. Как можно отказаться от того, единственного, который понимает тебя по одному взгляду, вздоху, слову? — Я никогда его не брошу. Просто не смогу. Понимаешь, в жизни каждого человека должна быть опора, нечто абсолютно незыблемое и нерушимое — любовь родителей, мужа/жены, преданность близких друзей. У Анрэя ничего этого не было. Но он может быть уверен в том, что я никогда его не предам. И всегда буду опорой, поддержкой и… безо всяких там клятв.

— Но королевой ты становиться не торопишься…

— Да кому нужна эта корона? Неужели не понятно, что в довесок к этой «шапке» идёт целый мешок обязательств?

— Ага, только никого, кроме тебя, это не пугает.

— Я не боюсь. Я не хочу.

— Знаешь, в чем твой недостаток? — задумчиво прикусывает тонкую губу Мелисса. — Твой мир делится на черное и белое. Ты не видишь полутонов.

— Разве это плохо?

— Это не плохо. Это… неправильно.

— Ну знаешь ли, четко определять «что такое хорошо, а что такое плохо» — отличное качество. И если это — мой единственный недостаток, то пусть остаётся, так уж и быть.

Мелисса качает головой и разочарованно отворачивается, хотя явно собиралась что-то ещё добавить. В расширенных чёрных зрачкам на мгновение отражаются желтые отблески костра, и она щурится от яркого света.

— Когда-нибудь ты поймешь, что нужно уметь искать компромиссы и растушевывать белое и черное до единственно приемлемого серого. Очень надеюсь, что я это увижу.

— Не дождёшься!

— Крис, ты спишь?

— Да, и вижу весьма занимательный сон. Уймись.

— Я вот что подумала: можно, пока не вернулась Лаэлия, я навещу Витарра? Ведь в Светлую Долину уж точно ни один оборотень не проберётся, да и я обещала…

— Нет.

— Ну пойми, я не могу просто сидеть, сложа руки. Я же чувствую, как нужна им — и Витарру, и Анрэю.

— Тогда для разнообразия почувствуй, как нужна мне. Живой и здоровой.

— Да не останусь я здесь, хоть ты тресни!

— Я не тресну.

— Тогда сейчас тресну я!

— На здоровье. Заканчивай свой угрожающий монолог и спи спокойно до утра.

— Ладно, считай, что я тебя предупредила. Тогда я сама отправлюсь в Светлую Долину, и пусть тебе будет стыдно.

— Угу.

— Прямо вот сейчас.

— Выход прямо и налево.

— Вот гад. Почему портал не открывается?

— Женщина! Уйми свою жажду деятельности хотя бы до рассвета! Я устал жить, как ночная душа. Утром что-нибудь придумаю!

— Договорились… Крис!

— Нет!!!

— Ну, на нет и сюда — нет и туда — нет.

— Это ты о чём?

— Какая разница? Я уже сплю.

— С тобой поспишь…

— Твои руки мне мешают.

— А мне твои ноги. И плечи. И губы. А уж как мне мешают твои…

— Какого демона ты меня звал? Свечку вам подержать? Можно я воткну куда-нибудь целый факел и буду свободна? — недовольный голос Лаэлии визгливой ножовкой прорезал ночную тьму.

— Наша спальня становится похожа на экскурсионный зал. Здесь все желающие могут ознакомиться с брачными обычаями пещерных медведей, тёмных эльфов и неизведанных наукой человечек! — досадливо вздохнул Кристарн, откапывая зарывшуюся под подушки Аталь. — Лали, неужели ты и вправду думала, что я так сильно жажду тебя видеть вот прямо здесь и сейчас? Посреди ночи у моей кровати?

— Да идите вы оба… куда там собирались? К светлым эльфам? Чтобы к утру духу вашего здесь не было! Послезавтрашнему, — рассерженно уточнила Повелительница, на ходу раздавая указания. — Ты — можешь не закапываться, я превосходно чую и сквозь подушки. А ты — ничего на завтра не планируй. Особенно радостный побег на волю, пока не доложишь толком, чего нехорошего тут без меня натворил. Надеюсь, хоть что-то полезное в этом списке будет, кроме сдувания пылинок с драгоценной головы Аталь, разумеется.

И прошу именем Тьмы-покровительницы: вспомни о своих обязанностях, в конце концов! Прими испытания на следующую ступень у воинов, прежде чем сбежать, Повелитель хренов. И даже не надейся оставить здесь свою человечку — сожру и косточек не оставлю. Твоё сокровище — суй в карман, тащи с собой.

Лаэлия вышла, громко хлопнув дверью, а Кристарн выковырял из постели смеющуюся девушку и крепко поцеловал:

— И напрасно ты переживала. Конечно же, я не оставлю тебя на съедение своей злобной сестрице.

— А вот трудно сразу сказать, что ты планируешь путешествие и уже позвал Лаэлию?

— А вот трудно уже начать мне верить? Я же говорил, что не буду держать тебя в клетке, — вздохнул Крис и устроился поудобней на подушках. — Можешь собирать вещи. Не забудь бантики с алмазами.

Аталь торжественно пообещала, что немудреный багаж из тележки и маленькой коробочки будет упакован с рассветом, и выскользнула из постели.

* * *

«Демоновы лабиринты! Ну кто так строит!» — привычно причитал внутренний голос, пока Аталь, не дождавшись озарения в плане ориентировки на местности, пыталась вспомнить, как добраться до комнат Лаэлии. Внезапно тень в глубокой нише окна шевельнулась.

— Чего бродишь в темноте, призраков мне распугиваешь? — недовольно проворчала Повелительница.

— Подвинься, — бесцеремонно попросила девушка, усаживаясь рядом.

— Так чего тебе надобно, человеческий детёныш?

— Насчёт человеческого — шутка уже неактуальна. Пока откликаюсь на «неведомую зверушку», — уточнила Аталь и задумчиво добавила: — А чего ты нас так настойчиво выпихиваешь из Долины? Меня-то понятно, а вот Криса, да ещё и со мной в кармане… видение?

— Значит, так надо. Не тебе, ничтожная смертная, зрить в корень моих наитемнейших замыслов, — высокомерно произнесла Лаэлия и тут же испортила весь эффект от своего заявления, озорно подмигнув: — Слушай, у меня там пылится немереное количество шикарного вина из личных подвалов Светлого Повелителя. Предлагаю померить. Заодно расскажешь, чего здесь было, а то Кристарн, как всегда, пожмёт плечами — мол, никто не умер, всё в порядке. Скрытный зануда.

— Пойдём. Я как раз уже выспалась. А до рассвета — ещё далеко, — улыбнулась Аталь, пытаясь не отстать от размашисто шагающей Повелительницы.

Как оказалось, вина у Лаэлии действительно было много. Заодно обнаружилось, что женщины-эльфы не столь устойчивы к спиртному, как мужчины, и уже на второй бутылке Повелительница заливисто смеялась, слушая рассказ о магических потугах творческого квартета из Аталь, Кристарна и двух вампиров. Целительница честно припомнила всё, что видела, слышала и местами даже додумывала.

— А я тебе для чего понадобилась? Какого демона ты передаешь мне записки не напрямую, а через человеческого короля? Или это классическое проявление упрямства, которое не ищет лёгких путей? — подняла безупречную бровь Лаэлия.

— Нет, конечно. Всё намного проще: я не сильна в магии воздуха, у меня Вестники получаются корявые и в большинстве случаев не долетают до плохо знакомого адресата. А если бы я попросила Криса, пришлось бы объяснять, зачем ты мне понадобилась.

— Ну да. А с королём таких вопросов не возникает. Что, не горят старые мосты? — насмешливо улыбнулась Повелительница.

— Предпочитаю жечь старые грабли, — спокойно ответила Аталь на взгляд зелёных глаз. — А старые мосты нужно реставрировать, лелеять и беречь. Ведь это надёжная связь с другим берегом.

— Ладно, проехали. Давай выкладывай, чего хотела, — небрежно отмахнулась от философских мыслей Лаэлия.

Целительница помедлила, взяла у медленно зверевшей девушки слово, что об их разговоре Кристарн не узнает и, наконец, выложила всё, что думала о своих загадочных снах и нелепом, глупом, неправдоподобном, но никак не отвязывающемся подозрении. Реакция Повелительницы была ожидаема и предсказуема.

— Поздравляю — ты чокнулась. Мэнэми, конечно, была загадочной особой, но вряд ли это основной признак сущности оборотня.

— Ты меня не слышишь. Я тебе перечисляю факты — то, что чувствовала сердцем и видела глазами Кристарна. А ты, которая наблюдала всё в реальной жизни, скажи — насколько это правдиво, а насколько придумано его любовью.

Лаэлия вихрем прошлась по комнате, на мгновение исчезла в полумраке и вернулась с новой бутылкой. Откупорив, разлила по бокалам нежное белое вино, заигравшее солнечными бликами по склонившимся друг к дружке девичьим лицам.

— «Слияние душ» можно сымитировать? — шепотом спросила Аталь.

— Каким, интересно, образом? — фыркнула Лаэлия. — Вас, людей, хлебом не корми, только дай что-нибудь поимитировать!

— Да самым обыкновенным, — отмахнулась от тонкого тёмноэльфийского юмора целительница. — Вон Кристарн, к примеру, чуть язык не отболтал, пытаясь объяснить мне, что такое «прикосновение душ» и с чем его едят, а в действительности всё оказалось совсем не так. Если эльф влюбляется только раз в жизни, откуда ему знать, что произошло именно «слияние» и оно двухстороннее и полноценное?

— Аль, они произносили Клятву, а её нельзя обмануть или обойти, — устало вздохнула Повелительница. — Это двустороннее заклинание, сродни обмену Даром. Иначе в чём смысл?

— Лали, я ничего не смыслю в ваших эльфийских сложностях. Но объясни мне, как женщина женщине — на хрена козе баян? В смысле — чего ей надо было? Умница-красавец эльф и так был в кармане, зачем ее несло то к вампирам, то к людям? Чего такого она искала и никак не могла найти?

— Бессмертия, насколько я понимаю. Наливай, будем думать.

— Откуда вообще взялась эта Мэнэми?

— Крис приволок с очередного путешествия, — быстро заговорила Лаэлия. — Он часто ездил по ту сторону перевала, а там есть и человеческие поселения. Вот и нашёл, на свою голову. Собственно говоря, как и с тобой — приехал уже по уши влюблённым и поставил меня перед фактом — цени и жалуй. Но я с ней практически не общалась — она меня побаивалась и всячески избегала, а я терпеть не могу таких трепетных цветочков. Но терпела, дура. Ради него, хотя и видела, что не все у них ладно. Он был полностью очарован, без намёка на здравый смысл. С тобой всё не так.

— Спасибо. Обожаю сравнения не в свою пользу!

— Я о нём говорю, не о тебе. Крис, наконец, выполз из собственноручно сплетенного кокона, и теперь любой желающий может увидеть его настоящего. Таким, каким всегда его видела я. А вот на его подружек мне плевать с вершины Рассветных гор.

— Ага. Так я и поверила, — Аталь лукаво прищурилась в ответ на высокомерный взгляд Повелительницы, и продолжила: — Знаешь, я вообще-то привыкла, что меня все любят. В меру своих возможностей. А чтобы и ты прониклась моей крайней положительностью, хочу официально заявить: я не понимаю ваших эльфийских обрядов и не собираюсь принимать в них участие. И не приму от Криса браслетов, даже если ему шибанёт в голову гениальная идея их предложить. Я хочу жить долго и счастливо, но умирать в один день — увольте.

Лицо Лаэлии осветила печальная улыбка без капли язвительности.

— Детка, иногда браслеты — это всего лишь формальность. А что будешь делать ты, если потеряешь его?

Аталь независимо пожала плечами, отгоняя даже тень такой мысли:

— Не забуду, что кроме любимого есть ещё немало родных и близких мне душ, которым мой уход причинит огромное горе. Прости, но с моей точки зрения, ваши обычаи — верх эгоизма. Вы ничем не лучше нас, людей. Точно так же ревнуете, ссоритесь, миритесь и любите. Наоборот, у вас все намного хуже, ведь вы все чувствуете глубже и сильнее нас. Наверное поэтому, вместо попыток постепенно понять любимого, набив кучу шишек в этом нелёгком процессе, предпочитаете сразу провести обряд, чтобы получить готовую идеальную половинку на блюдечке с золотой каёмочкой. Конечно, так проще и возвышенней. Но вот скажи, ты ведь сама почти потеряла брата, — неужели так честней по отношению к остальным близким?

Лаэлия долго молчала, внимательно разглядывая солнечные переливы напитка в бокале. А потом залпом выпила и в упор глянула на целительницу. Зелёные глаза заискрились смехом:

— Если королю Анрэю придёт в голову замечательная идея взять тебя агитатором человеческих ценностей — сообщи заранее, чтобы я успела закрыть Долину. А то ловлю себя на пугающей мысли, что начинаю сама понимать, отчего Крис вдруг стал таким поклонником человечества в целом и тебя в частности.

— Обязательно. А ты поможешь мне выбить маленькое признание из одного тёмного вампира?

— Легко! Вино с собой берём?

— А то! Бери, конечно!

* * *

Найти Нохэмиле оказалось проще, чем думала Аталь. Вампир сидел прямо на краю обрыва, задумчиво глядя в пустоту перед собой. Он ровно поприветствовал девушек, мельком оценив их состояние, отодвинул обеих подальше от края, усадил на устойчивую поверхность, проигнорировал предложенное вино и попросил дальше перемещаться исключительно ножками. Но разжиться ценными сведениями из этого источника не получилось. Мужчина виртуозно проигнорировал все намеки, отрицательно качал головой в ответ на прямые вопросы, в споры не вступал, а на угрозу допроса с пристрастием, лишь издевательски рассмеялся. Впрочем, ответа на главные вопросы — была ли Мэнэми оборотнем и на хрена козе баян — он действительно не знал.

— Да что ты такой притрушенный? — поинтересовалась Лаэлия, лихо закупоривая очередную пустую бутылку. — Аль, наша корзинка для пикника возмутительно пуста. Придётся возвращаться.

Вампир молча подал дамам руки и открыл портал к одной из многочисленных террас Дома Повелителей, к счастью, не той, что выходила в комнату Кристарна. Лаэлия хозяйственно предложила располагаться, пообещав продемонстрировать чудеса быстроты в организации ранних завтраков, и исчезла за дверью. Аталь, дождавшись её ухода, облокотилась рядышком о перила, и тоже устремила взгляд в медленно сереющее небо.

— Я знаю, что с тобой. Поправь, если ошибаюсь. Увидев, как на меня действует притяжение Кристарна, ты понял, что с Мэнэми испытывал то же самое. Она тоже применяла чары обольщения. Просто вампиры используют их постоянно, чтобы приглушить вызываемый страх, и ты машинально проигноровал схожее заклинание. Она не его была половинкой, а твоей, не так ли? Но не пожелала остаться с тобой, а предпочла использовать его для каких-то непонятных пока целей, полностью подчинив своей воле. Я права?

— Повелителей невозможно приворожить или подчинить, — тихо сказал Нохэмиле, не отрывая глаз от бурой полосы на горизонте. — Как и убедить в том, что в любом правиле есть исключения.

— Но ты согласен, что чары подчинения были? Поэтому и считал, что она губит Криса?

— Да. Но объяснить, как это действует — не смог. Впрочем, тогда он уже влип настолько, что отразить подчинение в любом случае бы не сумел. Даже если бы на его глазах она зажарила и съела младенца, он продолжал бы верить, что это вегетарианская диета. Я сделал все, что мог, но толку от этого оказалось немного. Прости.

— Мне не за что тебя прощать. Я обязательно докопаюсь до первопричины. И если всё так, как я думаю — Мэнэми очень повезёт оказаться действительно мёртвой.

Нохэмиле вскинул голову и на бледном лице мелькнула надежда — неистовая и очень человеческая:

— А она может быть жива? Но Крис сам видел… не мог же он ошибиться…

— Я не очень верю в совпадения, особенно, ничем не подтверждённые… Светает.

Вампир досадливо дернул плечом и пристально заглянул в глаза девушке:

— Ты можешь мне пообещать…

Тёмные глаза на миг скрестились с синими. Аталь вздохнула, принимая поражение без боя.

— Могу. Но лучше не надейся. Тебе пора.

— Спасибо.

Целительница уже привычно не уследила направление, в котором исчез вампир, и поэтому поудобней устроилась в кресле, любуясь быстро розовеющим небом. Явилась Лаэлия, притащив на террасу столик и в мгновение ока заполнив его посудой. Как оказалось, на завтрак все порядочные Тёмные Повелительницы, предпочитают вино, сыр и фрукты.

— Точно напьюсь, — мрачно подумала целительница, вгрызаясь в яблоко и замечая, как настроение медленно, но уверенно поднимается с глубоких минусов.

— Чего грустим? — подмигнула Повелительница, разливая вино по бокалам. Аталь солнечно улыбнулась и решила, что если безобразие не остановить, его нужно возглавить. И охотно подхватила бокал.

* * *

— Задача ясна? — Кристарн внимательно оглядел каждого из пятёрки соискателей на четвёртую ступень.

Преступившие её уже изучили всё возможное в теории воинского искусства: изнурительные тренировки, испытания на выносливость, вдалбливание простейших азов владения любым оружием до отточенных, практически рефлекторных движений тела, изучение тонких паутинок защиты, творение изящных многоходовых рисунков молниеносных атак — все было позади. Дальше — три последние ступени, преступаемые только с приобретённым опытом, прирождённым талантом и благосклонностью Тьмы-покровительницы. Если, конечно, получится шагнуть на четвёртную, срединную ступень.

Но сегодня Повелитель, очевидно, был шутливо настроен (хотя по бесстрастной физиономии и не скажешь) и задачу для экзамена поставил до неприличия лёгкую — отыскать и захватить его человечку. Любыми методами, не допустив, конечно, (храни вас Тьма!) физических повреждений.

Воины в последний раз недоверчиво взглянули на Кристарна, каменные лица тандема, стоявшего за его спиной, но не выразившего удивления по поводу странного задания, и растворились в темноте.

— А ты сам знаешь, где она? — мгновенно заулыбался Тебар, сбросив надоевшую маску серьёзности. Он уже пытался пройти защиту Аталь, даже на пару с Эшэри, и вовсе не считал задание лёгким.

— Конечно, знаю, — Крис мрачно покосился в сторону дома. — Вместе с Лали перемывают мне косточки. Уже часа три. Уверен, мой сюрприз порадует обеих.

— Не выспался? — вопросительно поднял бровь Эшэри.

— Я? А по-моему проспали господа-наставники, решившие что эти мальчишки уже готовы вспрыгнуть на срединную ступень. Ты видел, с каким изумлением они на меня посмотрели? А ведь это элементарные ошибки любого воина (правда, Эш?) — бродить без защиты (особенно по лесу, да?), недооценивать противника и полагать, что сможешь предугадать действия женщины. О какой следующей ступени тут может идти речь? Пойдём, полюбуемся. Надеюсь, хоть след они смогли почуять, не затоптав мне потолков — только всё в порядок привели…

У лучших воинов Долины не возникло никаких проблем с разыскиванием потенциальных охотников и ничего не подозревающей добычи. На подходах к террасе, где Кристарн явственно чувствовал присутствие сестры и Аталь, дроу остановил жизнерадостный девичий смех. Тёмные одновременно застыли и превратились в слух, пытаясь мысленно нарисовать картину происходящего по малопонятным возгласам.

— Не, так не пойдёт. Не пластично и не эротично! Аль, где музыка?

— Не получается. Вы, подлые тёмные, не видите моих прекрасных иллюзий. И не слышите, соответственно!

— Да? Чего так?

— Вы — порождения иного мира и наша магия вам не во всём доступна… в общем, там по тексту дальше много умных слов. У брата уточни, он где-то там разбирался. Давай лучше подпоём ребятам. Ей ты, левый, не теряйся, бери под ручку правого и энергичней, энергичней! Не стоим столбиками!

— Активней двигаем ножками! И ручками, ручками! Плавненько так, как пара лебедей. А вы, три сокола сзади, изображаем массовку. Не можете двигаться? Значит, улыбайтесь — Повелительница страшно любит идиотов! Так, птички мои, полетели! Раз, два, три…

— Нет, Лали, это совершенно бездарно! Им просто не доступно высокое искусство танца! Давай покажем, как надо!

Кристарн бросил недовольный взгляд на сдавленно похрюкивавшего Тебара и призадумался над сложной задачей: следить ли дальше за развитием подозрительно знакомого сюжета или спасать незадачливых воинов, понадеявшись, что полученного урока бедолагам достаточно. Его сомнения развеял любимый голос, провозгласивший идею танцевальной постановки провальной и предложивший приобщить неудавшихся танцоров к почётной профессии стриптизёров.

Проскользнув на террасу, Кристарн испытал сложные чувства недовольства и удовлетворения одновременно. Радостно было осознавать, что их усилия не прошли даром, и вся героическая пятёрка средних (по меркам дроу) или превосходных (по меркам людей) воинов была обезврежена. Причём умница-сестра, быстро разобравшаяся, что и к чему, явно не вмешивалась.

Трое «соколов» сначала напоролись на щит, а затем на обездвиживающее заклинание, и теперь молчаливыми статуями украшали вход на террасу. Двое «лебедей», следовавшие следом за товарищами, успели принять во внимание защиту «жертвы», поспешили применить чары обольщения. И теперь влюблёнными глазами ловили каждый жест Аталь, изображая нечто невразумительно-танцевальное под личным руководством Лаэлии.

— Так, девочки, похохотали — и баиньки, — объявил Кристарн, старательно притушивая нотки недовольства в голосе, оценив угрожающую пирамиду из пустых бутылок. — Прогоняйте мальчиков восвояси, они не могут больше гулять, ещё домашнее задание не выполнили. Не так ли, мальчики? Аль, отпускай их!

Девушка, рассмеявшись, взмахнула рукой, снимая обездвиживание и отражение, и лукаво подмигнула любимому:

— Подарочки — отдарочки? А мы-то думали, ты мальчиков нам для поддержания хорошего настроения отправил…

— А вам его надо ещё повышать? — старательно удивился тёмный. — По-моему, оно и так бьёт ключом, поёт и танцует. Даже удивительно, почему стены не рушатся!

— Да, мы страшно удивительные. И дико загадочные! — подтвердила Лаэлия, томно поводив глазами.

— Я вижу. Всего две загадочные женщины основательно загадили здесь всё, до чего дотянулись! — не удержавшись, подбросил шпильку Крис, выковыривая любимую из кресла.

— А потом пришёл догадливый мужчина и догадил всё остальное, — подтвердила Аталь, с трудом удерживая равновесие. — Мы, между прочим, тихо и мирно разрабатывали коварный план борьбы со злобным злом, а тут пришли твои мальчики и сбили нас с гениальной мысли. Поэтому вместо плана мы придумали танец! Вот смотри…

— Нет! — взмолился Крис, заглядывая в синие глаза. — Я тебя и трезвую не всегда понимаю, а в таком состоянии попросту боюсь. Честно-честно. Всё, быстро спать!

Подхватив усыпленную простеньким заклинанием девушку, он повернулся к сестре:

— А вас, моя бесконечно обожаемая Повелительница, я попрошу остаться. Как видишь, испытание я провёл, наши доблестные воины его позорно провалили. Так что будешь слушать обещанный отчёт. Очень подробный, невероятно скучный, зато с бодрящими уточняющими вопросами.

— Наливай! — кивнула Лаэлия и широко усмехнулась в ответ брату.

* * *

Припомнив все неудачные попытки планирования первого путешествия, было решено отступить от принципов и не отправляться на рассвете, а сразу ближе к полудню. Аталь снова раскрыла письмо Анрэя, в сотый раз перечитывая места, с которых, по мнению короля, следовало начинать поиски артефакта. Усложняло задачу ограниченность радиуса действия Дара Кристарна, подлинных границ которого дроу сам ещё не мог определить. Но он и не жаловался, искренне веря, что если бы вдруг услышал все камни на свете — сошёл бы с ума.

Король предлагал начать со столицы, хотя и сомневался, что наглые оборотни остались в уже порядком разоренном гнёздышке прямо у него под носом, хотя кто их знает? Но Аталь решила начать с пункта третьего в длинном перечне человеческих городов — Старгорода. Он имел два несомненных преимущества: находился на востоке, куда Кристарна потянул Зов Дара, и граничил со Светлой Долиной, куда не прочь была наведаться целительница. Девушке не давало покоя молчание Витарра — испытывать любопытство подруги не входило в список любимых развлечений светлого эльфа. А Вестник, посланный Артисерэлю, вернулся с подозрительно-расплывчатым ответом, на тему: «да-да, мы про вас ещё не забыли, но ничего интересного совсем ни разу не нашли».

Кристарн по-прежнему был убеждён, что идея «пойти и найти» обречена на провал, но если любимая желает провести остаток жизни, шатаясь по человеческому королевству — он охотно составит ей компанию. Аталь, память которой услужливо подкидывала аналогичные примеры покладистости, привидевшиеся во снах, раздражённо скрипела зубами, но внешне старалась «держать лицо», убеждая в своей невероятной вере в госпожу-удачу. Хотя она уже давно придумала, как добраться до оборотней, но для начала, хотелось узнать, что могут рассказать и посоветовать пресветлые эльфы по поводу укрощения кусачих зверушек. Ведь прежде чем лезть к оборотню в пасть пересчитывать зубы, стоило хотя бы надеть перчатки. И желательно, железные.

Пока Кристарн напоследок проверял экипировку, безуспешно отмахиваясь от нахальной морды Тени, которая в предвкушении поездки бесцеремонно совала нос во все сумки подряд, явилась Лаэлия. Понаблюдав за собирающейся четвёркой (разумеется, тандем отправился в сопровождение, заверяя, что явиться в Светлую Долину без охраны — очень-очень плохой тон, а держать свечку они уже привыкли) Повелительница дружески хлопнула по плечу Тебара и Эшэри, надолго прижалась к брату, и небрежно обняла Аталь, чуть слышно шепнув:

— Помни, о чём мы договаривались!

Целительница согласно кивнула, уловила заинтересованный взгляд Кристарна и мысленно застонала. Женщины — действительно болтливая находка для шпиона! Ну вот что ей стоило промолчать? Можно подумать, Аталь сможет хоть на миг позабыть о рассказанном по большому секрету одном из вариантов будущего, увиденного Повелительницей…

Во время инвентаризации запылившихся запасов винных бутылок, Лаэлия поведала обо всех своих успехах и неудачах. Поначалу немного перепугала Аталь, разразившись расплывчатым сонетом на тему: «да грядёт конец света, где все мы умрём в муках страшных!». Но видя округлённые глаза новоиспечённой подруги, смилостивилась, объявила, что все порядочные предсказания должны быть в стихах, а она с рифмой не дружит, и выложила прозой.

Выходило, что как ни крути, а встречи с оборотнями не избежать. Впрочем, для девушки это не было новостью — пророчествам мамы, даже сказанным в шутку, она привыкла доверять всерьёз. И варианты Повелительницы порадовали разнообразием. Хорошо, хоть самый первый, в котором Аталь открывает портал под чарами подчинения, стараниями Кристарна и вампиров уже можно было считать несбывшимся. Ещё один, в котором портал открывает неизвестная женщина, убивая Аталь, заканчивался леденящей и пугающей пустотой, за которой ничего не было. Оптимизма девушке он не добавил, зато прояснил горячее нежелание любимого расставаться с ней хоть на минуту. Были ещё и различные невнятные обрывки о вмешательстве людей, которые заканчивались, как и предрекал Анрэй, войной.

Но самым ужасным и очень ярким было последнее видение, после которого Лаэлия и покинула Обитель, решив, что заниматься дальнейшим самообразованием сможет и в Долине, развязав руки брату. Хотя она запомнила только Кристарна, отчаянным прыжком ворвавшегося на путь смерти, решительно подняв руку с ритуальным кинжалом, направленным прямо в сердце, но и этого было больше чем достаточно…

— Аль, готова? — шелковый голос мягко вернул девушку из леденящих душу размышлений. Да, Лаэлия права — всё, что угодно, только не это. Нужно искать другие ниточки, открывать другие пути, вызывать другие видения — всё, что угодно, только что малейшая искорка на тему подобного решения проблемы пришла в голову Кристарна.

— В общем, меня не волнует, как и что вы сделаете, лишь бы вышло всё по-нашему! — улыбнулась Повелительница и махнула рукой, открывая доступ для перемещения.

Глава 5

— Хм.

— Да, Эш, вот я тоже всегда думал, что человеческий город — это такая большая каменная штукенция с улочками и домиками. Камень вижу. А где же домики?

— Тебар, хватит блистать остроумием. Слепых здесь нет и горы всем прекрасно видно. Любимая, у твоих порталов порядком сбит прицел.

— Какого демона Анэ мне не сказал, что и в Старгороде тоже перестроили сторожевую башню! Я ведь сюда и Витарра отправила! Кто-нибудь может определить, где мы есть?

— Ты не оригинальна, милая: как и с Лесоградом, промахнулась почти на день пути. Но (что очень приятно!) в нужную нам сторону. Так что, если дорога будет чистая, мы уже вечером будем в Светлой Долине.

— Ну вот, а я так хотел местного пива попробовать, — огорчился Тебар. — Говорят, оно там преотличное. Вроде как у гномов рецепт стырили, но до сих пор изображают недоумение — мол, всё сами, методами проб, проб, проб и чуток ошибок…

— А лично меня только радует отсутствие алкоголя в наших стройных рядах, — тонко улыбнулся Кристарн. — Хотя я бы не отказался увидеть ваш тандем в танцевальной постановке под руководством Аталь.

— Не-а, по танцевальным постановкам у нас Лаэлия. Я — всего лишь скромный ценитель мужского стриптиза, — непреклонно возразила девушка и поспешила сменить тему, отреагировав на подозрительно сузившиеся глаза любимого. — Давай лучше попробуем, дотянется ли твой Дар отсюда до Старгорода, чтобы не пришлось возвращаться?

Кристарн прикрыл глаза, вызывая в памяти ненавистное кольцо, так часто снившееся ему в кошмарах. По крайней мере, до тех пор, пока он не встретил Аталь. Сила мягко переливалась в рисунке Дара, тихими волнами качаясь в такт его дыханию. Слабые разноцветные сполохи, негромкие отголоски, нежно-голубые, янтарно-жёлтые, светло-зелёные, красные, розовые…

Нет. Того незабываемого цвета крови и спелой вишни среди них не было, по крайней мере, в значимом количестве. А на мелочь можно и не обращать внимания. Дроу открыл глаза и отрицательно покачал головой.

— Возвращаться не будем. Едем к светлым, а на обратном пути я ещё посмотрю.

Аталь согласно кивнула и пришпорила Звёздочку, нетерпеливо рвущуюся вперёд. Тропа была на удивление сносной, видимо горы были милостивы либо люди и эльфы рьяно взялись за дорогоуборочную кампанию. Хотя в некоторых местах и приходилось спешиваться, в целом ехать было комфортно.

Девушка даже задремала, убаюканная размеренными плавными движениями лошади. Ей привиделось нечто странное, как бывает сняться события, а ты не понимаешь, сон это или явь, придуманное или правдивое. С одной стороны, она прекрасно слышала своих спутников и чутко прижималась к лошади, готовая прервать дрему в любой момент. А с другой — чужими глазами разглядывала могучих каменных великанов с белоснежными шапками облаков, пока не ощутила странное, непреодолимое желание свернуть с расчищенной дороги на неприметную заросшую тропку, которая, как она совершенно точно знала, появится за следующим поворотом. Целительница открыла глаза и въявь увидела развилку.

— Стойте! Я хочу посмотреть, что там.

— Аталь, у нас лошади, а не горные козы. Им в твоё загадочное «там» не пройти, — прикинул крутизну подъёма Тебар, поворачиваясь к Повелителю за подтверждением.

— Не страшно. Мы прогуляемся, а вы — лошадей постережёте. Заодно и надрессируете, авось вообразят себя козлами? — непреклонно отрезала девушка, чувствуя, как тоненькая ниточка упрямо подергивает, пытаясь затянуть её на тропу: — Крис?

— Далеко идти?

Аталь честно признала, что понятия не имеет, просто знает, что очень надо. Дроу несколько секунд пристально рассматривал пританцовывающую от нетерпения девушку, и негромко распорядился:

— Тебар, Эшэри, поищите место для стоянки. Судя по всему, мой оптимистический прогноз на счёт ночлега у светлых накрылся. Мы поедем на Тени — она полагает, что сможет здесь пройти. Всё, расходимся.

— А пешком и вместе?

— Нет, — Аталь даже не посмотрела на Эшэри, не в силах оторваться от вершины далекого каменного великана, магнитом притянувшую её взгляд. — Четверо — это уже толпа. А горы не любят шума.

Легко подхватив девушку, Кристарн позволил Тени ступить на узкую тропку. Вопреки ожиданию, ехать оказалось вполне терпимо. Если, конечно, философски относиться к головокружительной высоте, слегка смягченной лёгкой желтизной кустарников и редких деревьев, казавшихся сверху возмутительно маленькими. Тропка, словно издеваясь, петляла из стороны в сторону, местами сужаясь до неприличия. Аталь в таких случаях малодушно зажмуривалась, не желая рассматривать подробности возможного падения. Крис героически сдерживался, чтобы не огласить вслух список вопросов, из которых самым цензурным был: «какого демона нас сюда понесло?». Но тропка всё петляла, девушка, периодически бледнея, упрямо утыкивалась в его плечо, но возвращаться не предлагала, чувствуя, как крепнет нить странного притяжения.

Наверху было значительно холоднее, чем на укрытом от ветра тракте, и Аталь поспешно застегнула куртку на все заклёпки. Крис тоскливо глянул вверх — до неба, казалось, рукой подать, но он прекрасно знал, что это ощущение обманчиво. На самом деле, ещё топать и топать. Марево, висевшее над самыми головами, периодически коварно опускалось вниз, плотным туманом окутывая путешественников. Хорошо, что Тень это абсолютно не смущало, как и двойная ноша. Она продолжала деловито и равномерно выстукивать копытами, словно гарцевала по центральной мостовой столицы, а не оспаривала пальму ловкости у горных коз.

— Что это? — зачарованно спросила Аталь, любуясь сказочно красивыми пейзажами, то открывающимися, то снова пропадающими в молочной дымке.

— Облака, — лаконично объяснил дроу и поинтересовался: — А ты лесенку прихватила? Или, думаешь, сверху сбросят?

— Какую лесенку?

— Чтобы взобраться на небо. Мы ведь туда направляемся?

Аталь открыла рот, чтобы возразить и вдруг почувствовала, как нить притяжения замерла и оборвалась. Девушка озадаченно покрутила головой, но с таким же успехом можно было заниматься подводным плаванием в легендарной молочной реке с кисельными берегами.

— Крис, ты ничего не чувствуешь? Это где-то здесь…

— Да здесь я, здесь, — раздался ворчливый низкий голос. — Не видно ничего из-за этого тумана!

Аталь машинально усилила защиту, надеясь, что любимый хоть что-то умудрится различить в плотном мареве, в отличие от неё. Кристарн на мгновение напрягся и тут же расслабился, рассмотрев, что навстречу им выходит самый обыкновенный гном.

— Долго же тебя звать пришлось, Хранительница! — провозгласил тот вместо приветствия, добродушно улыбаясь. Аталь захлопала ресницами, сообразив, что странный Зов, почувствованный ей внизу — исходил именно от этого существа. Дроу спрыгнул с Тени, подавая руку любимой.

Очутившись на твёрдой земле, девушка любопытно рассматривала представителя подземного народа — ржаво-рыжая густая шевелюра и такого же цвета борода пламенели даже сквозь туман, маленькие, глубоко посаженные глазки с лукавым прищуром изучали всех троих скалолазов. А учитывая, что ростом гном как раз был на уровне груди Аталь и задирать голову не собирался, целительница почувствовала непреодолимое желание продолжать разговор исключительно сидя.

— Славная у вас лошадка! Впервые вижу умников, умудрившихся взобраться верхом по нашим тропам! По крайней мере, в целом и невредимом виде, — фыркнул гном. И махнул рукой, приглашая следовать за ним в пещеру. Аталь не успела даже поведать о своей великой любви к путешествиям под землёй, как гном подбросил веток в радостно взметнувшийся костерок и предложил располагаться поудобнее. Девушка скользнула взглядом по сторонам, не нашла ничего примечательного и вопросительно глянула на Криса.

Дроу вздохнул, прошептав её на ушко:

— Могу поспорить, что сейчас ему безумно понадобится твоя помощь. Аль, я тебя прошу, начинай думать до того, как согласишься сунуть нос в жерло вулкана, а не после!

Гном обернулся, подозрительно взглянув на уже замолкнувшего тёмного, но уточнять о том, что больше двух говорят вслух, не рискнул.

— И зачем вы меня звали, почтенный? — осведомилась Аталь, незаметно показывая кулак великому тёмноэльфийскому пророку.

— В горах есть то, чего не должно быть, — многозначительно заявил рыжий, взгромождая на огонь небольшой котелок и загадочно поглядывая в сторону девушки. Заметив, что та не стремится к уточнению и получению информации в расширенном виде, уточнил и расширил сам.

Гномов иногда называли горными духами. Это было не совсем так. Духи гор были в родстве со старейшинами кланов, оказывая своим потомкам высочайшее покровительство и позволяя беспрепятственно копаться в недрах в поисках руды и драгоценных камней. Древнейшие представители подземного народа ещё помнили легенды, когда некоторым удавалось слышать горы, предугадывать их дыхание и движения…

— Извержение вулканов и оползни, — быстро пояснил Крис, заметив, что Аталь не всё понимает в высокопарной речи рассказчика. — Почтенный, а можно ближе к делу? Нас внизу ждут, хотелось бы спуститься до темноты.

Гном кивнул, сосредоточенно насыпая какие-то травки в закипевшую воду.

— Несколько лет назад здесь был сильный обвал. Пострадали даже пара наших поселений глубоко внизу. Мы, конечно, расчистили и отстроили, что могли, но появилась ещё одна напасть — тёмные призраки. По началу мы не обращали на них внимания — подземный народ так просто не испугать, но они становятся всё сильнее и сильнее. И если раньше было достаточно шикнуть на проявившуюся дрянь, то теперь не от каждого даже защитные руны с именами предков помогают, — гном подёргал себя за бороду и окинул их серьёзным взглядом, задержавшись на дроу. — Мой род живёт в этих горах испокон веков. Мы не хотим отсюда уходить. Я знаю, что вы можете помочь. Тем более, это твоя обязанность, Хранительница!

— Не перегибай, — холодно оборвал разошедшегося рассказчика Крис. — И не рассказывай нам, что она должна делать, тогда и я не скажу, куда тебе пойти.

— А откуда ты узнал, что я буду здесь? — примиряющее заинтересовалась Аталь, прервав поединок сверкающих взглядов.

Рыжий слегка натянуто рассмеялся, разливая по чашкам ароматный травяной настой. Дроу попробовал первым и протянул одну чашку девушке.

— От духов, конечно. Они поведали, что нашлась новая Хранительница и я, как и любой нуждающийся в помощи, могу её позвать. Раз ты сюда пришла — значит, сможешь помочь, верно? Ведь с твоей помощью наш мир должен очиститься от всякой посторонней тёмной гадости, чтобы наступило всеобщее благоденствие…

— От какой такой гадости, можно подробнее? — подозрительно прищурился дроу.

Гном исподлобья зыркнул на тёмного, и перевёл взгляд на более безопасную Аталь.

— Духи гор общаются не словами, а образами. Я говорю то, что понял сам. Если ты поможешь им очиститься, они могут дать ответы на нужные тебе вопросы.

— А могут и не дать, — бдительно уточнил Повелитель.

— Призраки на пустом месте не появляются, — авторитетно заявила девушка, явно думая не о том, как бы поскорее спуститься вниз и продолжить путь в светлое будущее. — Чего-то здесь действительно не так. Далеко нужно идти? Глянем, Крис?

— И почему я уже даже не удивляюсь? — обречённо поинтересовался дроу. Впрочем, чем дело закончится лично он понял, как только целительница заявила о своём желании подняться в горы, и спорил исключительно из любви к искусству.

— Мы только посмотрим одним глазком — и назад, — клятвенно пообещала девушка, ухватываясь за протянутую ладонь.

Гном, получив неожиданно быстрое согласие, торопливо вычерчивал прямо на каменном полу руну перемещения. Он явно опасался, что Хранительница поддастся на недовольство тёмного, передумает и уедет. Быстро дочертил руну, пригласил их встать по центру своего художества.

— А ты? — недоумённо поднял бровь Крис, но рыжий только виновато пожал плечами. Руна засветилась, сковывая движения и втягивая парочку в подобие портала перемещения.

* * *

Кристарн усилием воли разлепил глаза. Оглянулся. Никакой разницы не заметил. До раскалывающейся на части головы с запозданием дошло, что они в подземелье. Быстро проговаривая заклинание ночного видения, нащупал рядом Аталь. Девушка распахнула глаза и поморщилась, протягивая руку ко лбу любимого. Тёплая магия целительницы живо прогнала пульсирующую головную боль, не давая разрастись и укорениться.

— Спасибо, милая. А ты как?

— А я нормально, — прислушалась к себе девушка. — Если доверять моим несравненным вампирским просветителям, то часть силы горных духов у меня есть. Где-то там, глубоко внутри. Наверное, поэтому рунная магия на меня оказала не столь головоломное воздействие, как для некоторых великих воинов!

— Смотри, не возгордись. А то ходить с задранным кверху носом по тёмным подземельям чревато получением шишек. — поддразнил её Крис, полюбовался сияющими красными глазами и вздохнул. — Давай, спасительница гномов, вперёд! Ату подлых призраков!

Дроу с удобством устроился на небольшом камне, вытянул длинные ноги и с видом внимательного ученика уставился на любимую. Аталь показала зануде язык и вытянула руку вперёд. И тут же её одёрнула, словно стряхивая с ладони горящие угли. Нежити здесь оказалось столько, что заклинание даже не осилило определить количество.

— Ничего себе! Да здесь не только призраки, здесь половина персонажей из справочника по некромантии бродит неподалёку!

— Да ты что? Вот повезло, так повезло, — восхитился Крис. — Если бы мы расспросили милого гномика подробней, подготовились, прихватили Тебара с Эшэри да хорошенько продумали хоть какую-то стратегию по уничтожению этого подземного богатства — я бы удивился. Но увы, с мозгами у нас туго. Всё на что они способны — сунуть нас в мышеловку, а после недоумевать, чего это нос прищемило, пока мыши вокруг водят хороводы. Но мы так всегда делаем, правда, милая?

Аталь смущённо улыбнулась, но увидев несколько бесплотных теней, мигом припомнила необходимое заклинание, отправив его навстречу ближайшему призраку. И тут же сплела следующее, про себя отметив, что после тренировок с тёмными её реакция ускорилась в несколько раз.

В принципе, получалось неплохо. Не шибко устойчивые сущности развоплощались легко, но как-то безрадостно было осознавать что, во-первых, на «бесчисленное множество» её сил не хватит, а во-вторых, это были самые обычные, ещё толком не сформировавшиеся призраки, с которыми шаманы подземного народа могли справиться не хуже (а то и лучше!) новоиспеченной Хранительницы. Что же тогда имел в виду рыжий?

— Моя ты умница! — чересчур одобрительно для правдивого отзыва провозгласил дроу, не потрудившись даже встать с насиженного места. — Может отрастишь ещё парочку рук, а то тебя на всех не хватит. Или что там у нас дальше по плану?

Дальше Аталь предпочла разозлиться. И поспешила уведомить об этом любимого, кратко объяснив, что она уже прекрасно поняла, кто тут дурак, поэтому можно прекращать тыкать пальцами и начать генерировать гениальные идеи. Любимый не впечатлился раскаянием и предложил уйти через портал, так как и ежу понятно, что нежити много, их мало, и неплохо бы заиметь в своём распоряжении хотя бы ещё одного мага в виде Эшэри. Аталь рассержено взмахнула рукой, очерчивая круг, и с недоумением уставилась на абсолютно пустой пол. Осторожно и медленно повторила заклинание перемещения — и снова ничего.

— Родная, с тобой — как в сказке. Чем дальше, тем интереснее! — вздохнул дроу и, в свою очередь, протянул ладонь, чтобы определить размер лужи, в которую они так неосмотрительно вляпались. — Навоевалась, милая? Давай всё-таки выбираться. Меня на столь мощный экзорцизм тоже не хватит. Так что поднимай свой щит, и больше никаких геройств.

О том как Крис умудрялся ориентироваться в этих подземельях, Аталь старалась даже не думать, пробираясь по низким переходам. Призраков оказалось действительно много, и брести сквозь них, даже под надёжным прикрытием щита — было удовольствие ещё то. Спина начинала противно напоминать, что долго в таком скрюченном положении она не привыкла находиться. Выпрямившись в очередном расширении бесконечного хода, девушка предложила ненадолго остановиться, примирительно заглядывая в лицо сердитому любимому.

— Ну не злись. Я всё поняла, честно. В следующий раз обязательно поинтересуюсь твоим мнением и прислушаюсь ко всем рацпредложениям!

— То-то же. Значит, следующий раз уже планируется? — подозрительно уточнил Крис.

— По-твоему, этот рассадник следует оставить в неприкосновенности и посмотреть, чего вырастет? — Аталь широким жестом обвела потусторонние сущности, красивым кружком сгруппировавшиеся около её щита. — Знаешь, я совершенно не жажду войти в историю, как первооткрыватель нового вида нежити.

— Аль, это я и пытался до тебя донести, — серьезно сказал дроу и крепко прижал к себе девушку, почувствовав, что ей становится не по себе от подробного изучения хоть и нематериальных, но совершенно не вдохновляющих личин. — Милая, я очень ценю твои душеспасительные порывы и помню, что обещал им не препятствовать. Но не в случае, когда они столь самоубийственно неразумны. Ты же не некромант, так какого демона суёшь свой нос туда, где можешь по нему получить?

Аталь пожала плечами, не зная, как объяснить словесно то идиотское ощущение, когда подсознательно понимаешь, что поступаешь правильно, но при этом немножко забываешь, что именно нужно сделать. Крис тоже помолчал, прислушиваясь к вихрю её эмоций, и мягко улыбнулся.

— Всё, проехали. Не мучай ни себя, ни мой Дар — потом сообразишь, на досуге. Лучше скажи, ты знаешь, как упокоить эти милые мордахи? Не хватит силы? Так бери мою — вдвоем должны потянуть. Давай, плети заклинание…

Аталь послушно изгнала из головы все виноватые мысли, припоминая формулу массового экзорцизма. Призраки оживились, заинтересовано толпясь у круга со стороны сосредоточенной девушки. Доплетая незримую сеть, целительница на ощупь нашла ладонь дроу и, решительно вздохнув, опустила щит, одновременно вливая в заклинание щедро отданную чужую силу. Призраки, радостно устремившиеся на освобожденное от преграждающей границы пространство, вязнули в невидимой паутине, сгорая на месте с пронзительным визгом.

Впрочем, от созерцания этого зрелища Аталь малодушно отказалась, спрятав лицо на груди любимого. Поэтому и не увидела, как тускнеют его глаза, заливаясь непроглядной темнотой. И только услышав странные шорохи в воцарившейся тишине, догадалась обернуться.

— А вот это, похоже, и есть те самые неизгоняемые призраки, о которых и говорил наш гостеприимный гном, — бесстрастно объявил Крис, поднимая мерцающий звёздами круг своего щита.

Аталь сосредоточенно пыталась припомнить, когда на неё накатывало подобное странное ощущение. Словно сжимается пустота вокруг тебя, холодными липкими щупальцами страха пробегает по позвоночнику…

— Только не бойся, постарайся думать о чём-нибудь хорошем. И не гляди на них. Закрой глаза и не шевелись. Они питаются страхом, — напомнил дроу, скользнув вперед столь плавно и бесшумно, будто и сам был нематериален.

Девушка судорожно кивнула, прикусив губы для пущей сосредоточенности, и послушно закрыла глаза, не пытаясь даже рассмотреть медленно приближающиеся силуэты.

— Откуда же вы взялись, да такие сильные? Неужели в горах все гномы поголовно заикаются от страха? — чужим голосом вопросил дроу и, не дожидаясь ответа, приказал:

— Плети Зов.

— Созвать сюда всю нежить? А присутствующих тебе мало? — уточнила великая спасительница, защекотав тёплым дыханием его плечо.

— Конечно, мало. Если уж совершать глупости, то такие, за которые краснеть не придётся, потому что очевидцев не останется. Но для тебя, так уж и быть, сегодня сделаю исключение, — уже нормальным голосом ответил Крис, снова открывая ей доступ к собственной силе. Зов, многажды отразившись от стен пещеры, полетел по подземелью, заманчивым эхом привлекая всю доступную нежить.

— Выберемся — гному бороду на задницу натяну, — мрачно пообещал дроу, глядя на всё прибывающих призраков. На него, естественно, внимания не обращали. Зато сладкий аромат светлой, благоразумно не высовывающейся из-за его спины, притягивал сущности лучше всякого магнита.

Тишина, разбавленная зловещими шорохами, действовала на нервы похуже надрывных криков. Аталь, не удержавшись, на мгновение взглянула сквозь полог густых ресниц и тут же прикипела взглядом к ближайшему тёмному силуэту…

Легко сказать — не бойся! Как тут не бояться, когда на тебя смотрят неподвижные белые личины, с бездонными прорезями на месте глаз, и в каждом из них ты читаешь свои страхи? Известные и понятные каждому — потерять родных, любимого, близких, самой умереть… И гораздо более мелкие, но не менее тревожные — оказаться ненужной, ошибиться, не оправдать доверия, так и не успеть понять…

Додумать мысль у девушки не получилось, так как ближайший призрак внезапно перетёк в подозрительно знакомый тонкий девичий силуэт с копной растрёпанных волос. Огромные бездушные глаза пристально уставились на Аталь, без труда извлекая из самых потаённых уголков души самые сокровенные, надёжно и далеко запрятанные страхи и сомнения…

— Тьма, прими назад сотворённых во имя Твоё, недостойным Тебя… — разлетелось смутно знакомое заклинание, отражаясь от стен звонким эхом. Усилием воли девушка заставила себя оторваться от призрака и взглянуть на происходящее. Тёмная воронка втягивала полупрозрачные сущности быстро и равнодушно, на мгновение застыла прямо перед Повелителем и рассыпалась холодными звёздами.

Крис странным движением, словно из него вдруг вытянули разом все кости, перетёк прямо на грязный пол. Аталь бухнулась на колени и прижала к его груди засветившуюся ладонь, испуганно глядя на любимое, но страшно бледное лицо, отчаянно надеясь, что оставшихся сил хватит на приведение дроу в живое, пусть и ругательное, состояние. Тёмный перехватил её руку, небрежно потянув на себя. Девушка, не удержавшись, плюхнулась ему на грудь. Снова ставшие зелёными глаза распахнулись и лукаво глянули на настороженную Аталь.

— Вооот, — неспешно протянул он привычным шёлковым голосом. — Теперь я чувствую, что ты прониклась.

— Ага, по самое не могу! — признала девушка, сочувственно глядя на его осунувшееся лицо. — У тебя глаза стали снова бесконечно совершенны. Быстренько верни им жуткий красный цвет, чтобы я не чувствовала себя единственным красноглазым упырём в этом милом подземелье.

— Прости, милая, не могу. До завтра я абсолютно прекрасен, но совершенно бесполезен. Как маг, — уточнил дроу. Аталь с запозданием припомнила, что подобным заклинанием он уже пользовался, очищая от остаточной силы тёмной магии королевский дворец. Тогда и заплатил за призыв Тьмы потерей магических и частично физических сил почти на сутки…

Внезапно пришедшая в голову мысль прервала возмущения девушки по поводу такой несоразмерной платы буквально на полуслове:

— Постой. То есть, весь этот призрачный клубок образовался от воззваний к Тьме? Но у гномов даже Дара нет, только рунная магия…

— Аль, не тарахти, — поморщился дроу, вполне бодро вскакивая, не смотря на дополнительную нагрузку в виде удобно устроившейся на нем девушки. — Давай выбираться отсюда, потом будешь строить гипотезы. А то, честно говоря, я не очень люблю путешествовать по чужим пещерам без собственной, родной и привычной тёмной силы.

— А откуда ты знаешь, куда идти? — не сдержала любопытства Аталь.

— Просто чувствую, что воздух становится свежее, значит выход где-то там, — рассеяно махнул рукой Крис. — Иди вперёд, ты хоть что-то видишь, я за тобой. Очень хочется побыстрее вернуться к нашему доброму рыжеволосому зазывале. Впрочем, я думаю, что он уже куда-нибудь закопался поглубже…

— Не ругайся. Он же не маг, откуда ему знать, сколько конкретно штук призраков каждый из нас может уничтожить.

— Угу, у тебя все белые и пушистые. А отдуваюсь за них почему-то один тёмный я, — шутливо пожаловался Крис и внезапно схватил девушку за плечо. — Стой.

— Что?

— Здесь кто-то есть.

Аталь недоумённо оглядела каменные своды и вытянула руку в поисковом заклинании.

— Никого.

— Аль, я чувствую. Прямо рядом с нами.

— Живое, мёртвое? — опасливо уточнила девушка, быстро переходя на магическое зрение.

— Ни то, ни другое, — напряжённо прошептал дроу и замер, прислушиваясь к ощущениям.

Казалось, что время тоже застыло, растворившись в абсолютной тишине. Аталь до боли в глазах вглядывалась в безмолвную темноту, но ни магическим, ни ночным зрением ничего не увидела и не ощутила. И только когда сделала осторожный шаг к выходу, почувствовала лёгкое дуновение со стороны каменной стены. Нахмурившись, она прижала ладонь к холодной скале и услышала голос, зазвучавший гулко и пугающе ровно, без каких-либо интонационных переходов.

— Здравствуй, малыш, мы рады тебе.

— Кто это — мы? — ошеломлённо спросила Аталь, очень стараясь не зацикливаться на мгновенно всплывшем в подсознании разделе целительства о расстройствах психики, связанных с разговорами с неодушевлёнными предметами.

Дуновение усилилось, зашуршала тонкая струйка каменной крошки, подозрительно напоминая тихий смех.

— Ты же сама говорила, что в тебе есть сила горных духов. Ты сама всё прекрасно знаешь. Не бойся, малыш, верь в себя. А если в чём засомневаешься — ищи ответ в своем отражении. Мы не хотим тебя потерять. Помни, тебе стоит только пожелать…

— Ага. Значит так. Хочу: раз — полный резерв, два — вернуть Кристарну магию, три — побыстрее найти выход из этого расчудесного подземелья! — провозгласила девушка, уверяя себя, что очередное магическое переутомление попросту одарило её ещё одним внутренним голосом.

«Хватит с тебя и одного», — обиженно ответила изнутри родная шизофрения, подтверждая, что она здесь ни при чём — сама в шоке.

— Хорошо. Иди, малыш, учись быстрее. Времени у тебя мало…

— Аль? Что это было? — недоверчиво зазвучал любимый голос.

— Саму бы кто просветил! — честно призналась девушка, отметив, что от магического истощения не осталось и следа. Любимый поведал, что никого больше не ощущает и в который раз потребовал объяснить необъяснимое. Аталь умоляюще заглянула в зелёные глаза, представив в красках, как снова будет пытаться словами передавать ощущения, и Крис тут же отступил, уловив её растерянность. Подхватил её за руку и уверенно повёл к выходу, оставив неразгаданные тайны в темноте подземелий.

* * *

Как и ожидалось, гном их не встречал. Облака тоже не спешили радовать своим отсутствием, а Тень ощущалась целой, невредимой и весьма довольной жизнью где-то неподалёку. Значит, они просто вышли другим выходом, радует, что не на обратную сторону перевала. Крис задумчиво смотрел на девушку, с наслаждением вдыхающую кристально чистый горный воздух и боялся проверить свои догадки. Он так и не узнал с кем и о чём она говорила в пещере, но суть прекрасно уловил. Только вот радоваться или огорчаться этому пониманию — он ещё не знал.

— Аль, хватит уже медитировать на небеса! Лучше скажи, чего бы тебе сейчас хотелось? — как можно небрежней спросил он, притянув её к себе.

— Воды. Много и холодной, — мечтательно протянула девушка улыбаясь своему отражению в его глазах. — А ещё неплохо бы узнать, откуда эта дрянь в горах появилась. Ведь не могло столько призрачных сущностей самостоятельно наплодиться? Они же не кролики, в конце концов.

— Это точно, — подтвердил дроу, рассеяно слушая рассуждения девушки. — В какую сторону идём?

— Туда, — уверенно махнула рукой Аталь. — О, смотри, родничок! Как кстати…

— Действительно. Кстати.

Крис застыл на месте, до боли сжав кулаки. Но когда девушка, напившись, подняла взгляд, на его лице уже не было и следа от мрачных мыслей, а голос струился привычной шелковой прохладой.

— Пойдём, милая. Нам ещё Тень нужно отыскать.

Аталь прислушалась и неуверенно спросила:

— А ты ничего странного не чувствуешь? Меня снова как будто кто-то зовёт. Только не могу понять, с какой стороны. Если бы не этот противный туман… Может это и облака, но они какие-то неправильные!

— Аль, если бы я хоть немножечко понимал, что именно ты ищешь, — дроу одновременно девушкой протянул ладонь, не особо веря в успешность подобных поисков. И довольно быстро уловил странный, смазанный отпечаток чужой тёмной силы, совсем рядом — стоило только протиснуться в вон ту расселину.

— Пойдём туда? — Аталь уверенно кивнула в том же направлении.

— Там страшно? Там темно? Там прячется нечто злобное, ужасное и зубастое? Конечно, мы уже бежим! — ехидно провозгласил Повелитель и, подхватив настырную спутницу под локоток, устремился к скале, спрятанной под невесомой вуалью очередного «неправильного» облака.

* * *

Пещера оказалась неожиданно просторной и совершенно пустой. Тусклого света со стороны узкого входа было маловато для глаз Аталь, поэтому Крис повторно прочитал заклинание ночного видения. К сожалению, даже усовершенствованное зрение ничего примечательного не обнаружило. Пещера как пещера: пыль, сырость, живописные груды валунов и каменное крошево под ногами. Но странное, колючее ощущение чужой магии, встревожившее дроу, здесь чувствовалось куда сильнее, чем на поверхности.

Крис честно попытался определить, что за чары здесь применялись, стараясь не зацикливаться на навязчивой мысли об идиоте, которому понадобилось забираться так высоко, чтобы поколдовать. Определить не получалось, хотя чары были определённо тёмные, а заклинание — абсолютно неизвестное, скорее даже чуждое, что наводило на нехорошие мысли. Аталь, молчаливым призраком бродившая неподалёку, тоже подняла ладонь и внезапно, безо всякого предупреждения, рухнула на пол. Дроу успел только дёрнуть за вытянутую руку, спасая голову любимой от близкого знакомства с малопригодными для отдыха камнями. Вторая ладонь девушки мазнула по каменному боку пещеры и засветилась ослепительно-ярким светом, словно открывая окно в другое измерение.

…Горы не любят путешественников, пытающихся настырно выведать их тайны и не умеющих оценить по достоинству хитроумные ловушки. Тех, кто с тупым упорством лезет на рожон, возомнив себя покорителем вершин, вместо того, чтобы подумать, осмотреться и разгадать изящную подсказку, спрятанную неподалёку.

Зато горы с легкостью простят неопытного новичка, искренне восхищённого их красотой, познавшего величие каменных гигантов. Если захотят. Ведь больше всего на свете они ценят тишину. И, в принципе, им нет никакого дела до забавных ужимок маленьких фигурок, способных умереть от нескольких камушков, сброшенных вниз…

— Аль! — шелковым ветром ворвался в сознание требовательный голос. — Открой глаза! Быстро! А теперь, пока я не начал злиться, кратко и внятно — чего это было?

— А чего было?

— Полить водичкой для просветления?

Аталь отрицательно качнула головой и отлепилась от любимого, осматриваясь по сторонам. Как Кристарн протиснулся вместе с её бесчувственной персоной через щель узкого прохода — осталось невыясненной загадкой, но самой пещеры уже не было. Заваленный камнями и укутанный тонкими стебельками вьюн-травы, каменный склон теперь ничем не отличался от многажды повторяющегося однотипного пейзажа. Даже вездесущий туман исчез, как и не было, нахлобучившись белесой шапкой на вершину горы.

Девушка вновь прислонилась к дроу, закрыла глаза и провела ладонью вдоль склона. Никаких магических следов больше не ощущалось. И горный пейзаж вокруг них потерял свою мрачную величественность, запев невидимыми птицами, зашелестев веточками кустарников, засияв всеми красками осени и разлившись ароматом хрустальной чистоты горного воздуха без едва уловимой примеси горечи…

Отлично, всё получилось.

— Аль! — напомнил о себе дроу, встревожено заглядывая в затуманенные глаза девушки.

— Знаешь, если моя новая сила будет активироваться только от стучания головой о различные твёрдые поверхности, мне надо будет прикупить шлем в походную экипировку! — задумчиво произнесла она и рывком села, уставившись на тёмного горячими глазами. — Ты узнал, что здесь было?

Кристарн покачал головой и постарался описать свои ощущения. Аталь кивнула, соглашаясь, и небрежно уточнила:

— Похоже было на силу, что использовала лже-Ками?

— Похоже. Но заклинание… я с таким не встречался. Это скорее по твоей, целительской части. Подобным образом вы «держите», замедляя смерть… но и это не оно. Ведь сила целителей воздействует на физиологические процессы организма, а здесь — словно было остановлено время. Поэтому и остались следы — было затронуто окружающее пространство.

Могу ещё добавить, что это было заклинание длительного действия и его деактивировали около трёх — четырёх лет назад. Кстати, если бы кое-кто не вызвал маленькое землетрясение и не засыпал пещеру, можно было сюда приволочь Артисерэля, может он увидел бы чего полезного. Зачем ты это сделала? И как?

— Поверишь, если я отвечу, что меня горы попросили? Им не нравилось мёртвое пятно, оставшееся от тёмной магии. А вот как мне это удалось — без понятия. Я честно ничего не делала, да просто не успела. Они попросили, я — согласилась. Всё.

— Великолепно! — Крис закатил глаза в притворном восторге. — Если не затруднит, в следующий раз предупреждай заранее о своих межмировых переговорах, чтобы я успел вытянуть тебя, моя гениальная, из-под завальных результатов, остающихся после твоих идей.

Рядом фыркнула лошадь, подтверждая слова хозяина. Аталь, не отпуская руки Криса, привстала, обнаружив Тень и рыжеволосого гнома, державшего поводья. Впрочем, кто кого вёл — вопрос был спорный.

— Моё имя Креп. Спасибо вам. Мой род и наши горы вас не забудут.

Девушка не особо искренне улыбнулась и, к удивлению Кристарна, не стала проявлять всепрощение. Гном не менее понятливо воздержался от прощальных объятий, пожатия рук и прочих телодвижений в непосредственной близости от раздражённого дроу и разговаривал на низком старте возле входа в подземелья.

Повелитель, внезапно пришедший в прекрасное расположение духа, для профилактики не спускал с запинающегося бедолаги тяжёлого взгляда, решив задавить морально, потому что бегать по очередной пещере за пронырливым рыжиком было попросту лень. Спорить и что-то доказывать — тоже. Тень подставила бок, и дроу влетел в седло, так и не выпустив девушку из объятий.

* * *

Дорога вниз была значительно короче и куда веселее, и Тень, не дожидаясь распоряжений, сама выбирала скорость спуска. Влюблённые, успевшие несколько раз поссориться и столько же помириться, как раз находились в шатком состоянии между первым и вторым: обвинения были закончены, оправдания выслушаны, извинения приняты, а душевное равновесие так и не наступило. Потому что одна продолжала настаивать на собственной правоте, а второй утверждал, что это глупо и есть гораздо более приятные способы самоубийства.

В итоге Кристарн, махнув рукой на нахохлившуюся девушку, порядком напоминавшую храбрящегося воробья, серьёзным голосом расписал перспективы, чего ей будет, если она умудрится ещё раз подобное учудить и, не дослушав ответные угрозы, крепко поцеловал, в корне придушив протест. Теперь возмутилась Тень, потребовав немедленно прекратить всякое безобразие на её собственной спине. Пришлось послушаться, так как топать пешком охочих не нашлось.

— Да, мы идеальная пара. Ты слышишь горы, я разговариваю с лошадью… Хорошо, что среди нас нет Целителя душ! — притворно вздохнул дроу.

— Но я могу составить тебе протекцию и записать на бесплатный приём, — подмигнула ему Аталь и потянула носом воздух. — Неужели мы приближаемся?

— Да, Зоркий Глаз, ты абсолютно права! — подтвердил дроу, определивший месторасположения импровизированной стоянки, как только внизу стал виден тракт. — И похоже на то, что у нас гости.

— Надеюсь, белые, пушистые и не оборотни?

— Ага. Тёмные эльфы все такие. Поддерживают репутацию доброго и милого Повелителя, — ехидно поддакнул Крис, ощутивший присутствие сородичей.

* * *

Оказалось, что добрые и милые дроу направлялись к Старгороду — во-первых, вернуть любезно предоставленных королём лошадей в собственность города, а во-вторых, потому что из Светлой Долины их весьма шустро спровадили сегодня утром, не утруждая себя объяснениями и предложениями переместить через портал.

Кристарн недоуменно поднял бровь, раздумывая, что за лунное затмение закрыло солнечное гостеприимство Светлого Повелителя, а Аталь осведомилась о Витарре. К сожалению, ничего конкретного узнать не удалось. До Долины они добрались без проблем и неожиданностей, Виттарэль, нежно прижимая к сердцу стыренные по молчаливому согласию Магистра оригиналы «Эльфийских Хроник», вошёл в Дом Светлого Повелителя. Вскоре туда же подтянулся десяток эльфийских старейшин… а на выходе никто замечен не был.

Все эти дни разлюбезных сородичей кормили, поили, развлекали, но в курс сверхсекретных тайн ввести не потрудились. Сегодня, видать, о них вспомнили, и вот результат — отправили в обратный путь, ничего толком не прояснив. Крис мельком взглянул на Аталь и девушка, понятливо кивнув, приступила к созданию портала в столицу, решив, что недостачу тройки лошадей гарнизон Старгорода как-нибудь переживёт.

* * *

Ночь в горах особой теплотой не радовала, но жар костра, разведённый в укрытом от ветра месте, заливал стоянку уютным теплом, благосклонно принимая в подношение толстые ветки и сучья. Кристарн отряхнул руки от прилипшей коры и бесшумно присел рядом с Аталь. Девушка, сладко спавшая мирным сном, тут же протянула тонкую руку и, не просыпаясь, накрыла его ладонь своей. Тёмный мягко улыбнулся и прищурился, словно огромный кот, любующийся огнём, в который раз рассматривая уникальный рисунок её Дара, сияющий нестерпимо привлекательным и одновременно обжигающим светом.

Губы девушки внезапно сжались в белую полоску, тело напряглось, словно перед невидимой опасностью, пальцы, судорожно вцепились за руку дроу. Крис нерешительно положил вторую ладонь ей на лоб, рассудив, что на этот раз его сны точно не имеют отношения к её неприятным видениям, а лично ему не помешает знать, чего такого нехорошего может опасаться его любимая. И прошептал заклинание.

…С высоты всё видится совсем по другому. Многое кажется каким-то мелким, неважным. Вот как эта маленькая, словно игрушечная, фигурка, упорно взбирающаяся по узенькой каменистой тропке. По-весеннему свежий ветерок напрягается, поставив себе в задачу сдуть настырного, но такого хрупкого и наглого человечишку, осмелившегося посягнуть на спокойный отдых его родных гор. Человечишка скрючивается, прижимается к склону, цепляется за едва покрывшиеся листьями ветки кустарников, но продолжает упрямо идти.

Ветерок умудряется сорвать капюшон с плотной меховой оторочкой, и обессилено затихает. Волосы рассыпаются тёмной волной по ткани походной куртки и тут же прячутся обратно нетерпеливой женской рукой. Человек настороженно оглядывается и с облегченным вздохом подходит к скале.

Да, это то самое место, от которого фонит чужой, раздражающей магией. От него никак не удается избавиться без существенных потерь — слишком уж умно было выбрано. Но горы старались — заваливали оползнями, оплетали вьюном, запечатав вход. Но человечишко будто знал где искать — маленькие воздушные смерчи расчищают путь и тонкая фигурка без труда просачивается в узкую расселину.

Воздух начинает дрожать от мощного прилива силы, высвобожденной мощным заклинанием. Ну уж нет! Подобного самоуправства горы не потерпят. Где-то далеко с вершины горы падает крошечный камешек, захватывая по пути ещё один, потом ещё и ещё… и низвергается целый каменный водопад, завораживающе прекрасный и стремительный, сметающий всё на своём пути. Но из проклятой пещеры вырывается поток воздуха и окутывает её прочным щитом, чтобы ни один камешек не смог достичь цели.

Гневное дрожание гор озадаченно утихает, а из расселины показывается темноволосая девушка, оценивает обстановку настороженным взглядом, удовлетворенно кивает и первой начинает спуск, расчищая себе дорогу всё тем же воздушным потоком. За нею выходят десятка два женщин. Идеальные черты лица, безупречные фигуры, длинные светлые волосы, острые кончики ушей… эльфийки.

От удивления рука Кристарна дрогнула, и Аталь тут же распахнула глаза, всматриваясь в его окаменевшее лицо. Ее взгляд быстро прояснился, смывая сонную муть, и заискрился привычным любопытством.

— Ты видел?

— Да, — тихо прошептал он, отпуская её ладонь.

— Узнал её?

— Аль, я не слепой и не тупой. Дай подумать. А ты — спи.

Девушка дернула плечиком и недовольно улеглась обратно в теплое гнездышко. Скосив глаза, она понаблюдала за чеканным профилем неподвижного дроу, так сосредоточенно глядящего в костёр, словно там сгорали ответы на невысказанные вопросы. Аталь немного покрутилась, укладывая одеяло плотным коконом вокруг себя, выразительно повздыхала, но заметив, что великий мыслитель даже не глянул в её сторону, закрыла глаза и притворилась спящей.

«Надо было всё-таки отрезать ему ухо. Левое, как ты и собиралась» — мстительно добавил внутренний голос.

Аталь мысленно клацнула зубами и с досады уснула.

Глава 6

На этот раз Повелитель собственноручно поднял всех с первым лучом солнца. Аталь совершенно не выспалась — остаток ночи ей снилась настолько сумасшедшая неразбериха, что аж самой было стыдно за выверты неуёмной фантазии. Девушка сладко зевнула, потянулась и тут же проснулась, недовольно отметив, что дроу, видимо, так ночью и не спал, потому что костёр и не подумал затухнуть, а на её гнездышко из двух одеял так никто и не покусился.

Кристарн скороговоркой пожелал девушке доброго утра, велев поторопиться, и парочкой слов придал ускорение Тебару и Эшэри, заканчивающим разминку. Аталь мрачно зыркнула на командира, без особого фанатизма поплескала ледяной водой в лицо и состроила рожицу своему лохматому отражению. Выслушав комментарий от проснувшегося голоса, утверждавшего, что с такой красотой спасение мира им не грозит, решила ещё и расчесаться.

«Вот и стала в сто крат красивей!» — противно сфальшивил голос. Аталь невежливо послала критика подальше в горы и взгромоздилась на Звёздочку, всем своим видом показывая, что горит готовностью выполнять распоряжения любимого начальства вот прямо сейчас, даже не позавтракав. Начальство то ли приняло всё за чистую монету, то ли было настолько погружено в свои гениальные думы, что одобрительно кивнуло и возглавило процессию, первым отъезжая с места стоянки.

Тебар, заметивший очередной разлад в нестройных рядах маленького отряда, попытался заполнить тишину свежими анекдотами, но Кристарн, не отвечая на байки балагура, просто ускорил темп езды и остальным невезунчикам, не обладающим Тенью, пришлось несладко.

Солнце, уверенно перевалившее за условную черту, после которой было разрешено начинать вольное падение к горизонту, прицельно и совершенно не по-осеннему припекало запыленные темноволосые макушки. Аталь, неустанно сверлившая затылок впередиидущего эльфа, изобретала коварные планы по отмщению. Получалось не очень. И упрекнуть вроде нечем (во, как старается ради общего дела!), а кинуть камушком потяжелее — жалко. Мало того, что своё, родное и любимое, так ведь ещё увернётся, а то и в ответ чем-нибудь запустит…

* * *

Кристарн остановился у совершенно неприметной скалы, поджидая остальных. Результатом безостановочной прогулки по горным тропам стала безусловная победа и наверняка даже установленный рекорд в скачках пересеченной местности (вряд ли кому-то еще пришла в голову странная мысль промчаться галопом по здешним подобиям дорог).

— Привал? — вопросил Эшэри.

— Проснулась совесть, и нам решили дать поесть спокойно, не подпрыгивая в седле для ускорения пищеварения? — с надеждой уточнил Тебар, подмигнув девушке.

— Неужто думалка поломалась? — заботливо разволновалась Аталь.

— Не, она просто жаждет подкрепиться полноценным завтраком или хотя бы огромным бутербродом, — облизнулся словоохотливый тёмный.

Кристарн скользнул фирменным тяжёлым взглядом по каждому из спевшейся троицы и махнул рукой, не желая поддерживать легкомысленный разговор.

— Граница.

— Наконец-то! Так поехали, или нужно ждать официального приглашения? — выдвинулся вперёд Тебар.

— Она закрыта и для нас, — ровным голосом пояснил дроу. — Почему-то.

— Как интересно! — Аталь протянула ладонь, ощутив мягкую магию Света. Случайно забредший сюда путник проехал бы мимо, даже не обратив внимания на развилку. А знающему, что таится по ту сторону невидимой стены, пришлось бы ждать, пока эльфы почувствуют его и выйдут навстречу. Сама целительница попросту не заметила преграды, о чём и поспешила сообщить товарищам, вызвавшись съездить вперёд. Даже граница, в которую упирались лбом эльфы, никак не ощущалась и не закрывала ей путь.

Кристарн лишь покачал головой и, встретившись с сердитым взглядом синих глаз, молча притянул упрямицу и прижал к себе, на мгновение спрятав лицо в шелковистых волосах. Аталь вздохнула, но тут же передумала совершать подвиги в одиночку и расставаться с любимым.

К невысказанному разочарованию Тебара, бдительные светло-эльфийские стражи не дремали. Дроу только успели развести костёр, как воздух у развилки замерцал, и на дорогу ступил Светлый Повелитель. Без сопровождения. Скупо улыбнулся, приветствуя гостей, и присел напротив Кристарна, не сводившего с него настороженного взгляда.

— Как я понимаю, Светлая Долина теперь под запретом и для дроу? — вопросительно поднял бровь Тёмный Повелитель.

— Временно, — развёл руками Артисерэль. — И это не прихоть, а необходимая мера предосторожности. Так постановил Совет, и мы с Повелительницей одобрили. Но предложение о переселении дроу в Светлую Долину остаётся в силе. Убежище предков остаётся доступным для жилья, но с ограничением перемещений за его границу.

— Ага. Спасибо. Преогромное, — язвительно расставил паузы тёмный, сверкнув зелёными глазами. — Но прежде чем мы приступим к упаковке багажа, может, просветишь нас, в чём причина столь бдительной защиты? Оборотни?

— Да.

— И вы полагаете, что они могут прикинуться тёмными, чтобы проникнуть в Долину?

— И это тоже.

— Расскажи толком, что узнали, — то ли попросил, то ли потребовал Кристарн привычным ровным голосом, свидетельствовавшим о том, что Повелитель успешно справился с эмоциями и готов принять решение без их не всегда уместной «помощи».

Артисерэль заколебался и медленно произнёс:

— Если вы согласитесь на небольшую проверку, мы можем продолжить разговор в Долине. Все, кроме Аталь. В её Даре смешалось столько источников различных сил, что я не ручаюсь за результат заклинания, поэтому — извини, дорогая.

— А в чём суть проверки? — исключительно из непобедимого любопытства уточнила девушка, решив не огорчать светлого знанием, что никакого разрешения лично ей не потребуется.

— Определение сущности по крови.

Кристарн фыркнул, насмешливо глядя в глаза Светлому Повелителю.

— Не будем злоупотреблять столь радушным гостеприимством — жаль времени. Рассказывай прямо здесь, что знаешь, а я взамен подскажу более верный способ выявления оборотней. Может быть. Если скажешь всю правду.

— Светлые никогда не опускаются до примитивной лжи, — холодно заметил Артисерэль.

— Ну, да, только до виртуозных недомолвок. Впрочем, как и тёмные, так что мы не в обиде — согласно кивнул Крис. — Но ключевое слово было не «правда», а «вся». И я весь внимание, Повелитель, говори, здесь все свои — мои друзья, моя душа. Я им доверяю.

Аталь не поднимала глаз, только всё сильнее прижималась спиной к груди Кристарна. Размеренный стук его сердца успокаивал, отсчитывая мгновения с равнодушием метронома. Но девушка чувствовала — тёмный с огромным трудом сохранял внешнюю невозмутимость.

— Оборотни (а я имею в виду истинных оборотней, а не местных перевертышей, привязанных к лунному зову) — это жители нашей древней родины, мира эльфов. Предки называли их единственными врагами, которые могли противопоставить нашей магии звериную силу и привнести сумятицу в гармоничное процветание нашего народа.

Но когда Повелительница предрекла конец света, и мы переместились в этот мир, противостояние закончилось. Хотя, видимо, нескольким тварям каким-то образом удалось вместе с эльфами пройти через открытый силами светлых межмировой переход. Несомненно, они, как и наши предки, планировали очутиться на легендарной вотчине эльфов, так называемом Средиземье миров, но заработавший здесь стихийный Портал переместил всех далеко от планируемой точки выхода. И с тех пор нам приходится жить здесь, дожидаясь своего тысячелетия, а уж после него — отправляться к первоначальной цели. Неудобно, конечно, но что поделать — таковы законы мироздания…

— Мы переместились, а оборотни, выходит, остались осваивать подводную жизнь? — холодно уточнил Кристарн, возвращая Повелителя от возвышенных рассуждений о смысле бытия к банальным проблемам.

— По расчётам древних под воду должен был уйти только материк, на котором жили наши предки. Островным оборотням ничего не грозило, кроме тех, кто самовольно проник на эльфийские земли, — равнодушно заметил Артисерэль. — Впрочем, это только домыслы. Мы не знаем, что с ними произошло. Почему-то никто из шагнувших тысячелетний рубеж не догадался вернуться сюда и порадовать нас новостями с родины пращуров.

— А как они смогли остаться незамеченными? Настолько, чтобы путешествовать с нашим народом по другим мирам? Ведь даже если они были под личиной, кто-то должен был заподозрить? Это мы ничего про них не знали, а в мире, где оборотни были единственными врагами, Повелители не могли не подумать об угрозе замены. Что-то тут не клеится.

Светлый Повелитель внимательно посмотрел на подавшего голос Тебара, словно раздумывая, достоин ли тёмный телохранитель его ответа, но, поймав вопросительный взгляд Кристарна, нехотя признал:

— Я не знаю. Мы привыкли считать оборотней просто отрицательными персонажами древних легенд. Словом, сказкой, как про великого и ужасного Золотого дракона. А летописи древних достаточно скудны — большинство из них, отправляясь в Средиземье, забирали свои дневники или наблюдения с собой. Поэтому мы в таком же неведение, как и вы. И предпочли закрыть границы — не хотим, чтобы эта пакость просочилась в наш край под чужой личиной.

— А кто поручится, что за все эти годы-века они уже не перекочевали к вам? — вкрадчиво поинтересовалась целительница.

— Мы бы заметили, — тоном, не допускающим сомнений, заверил Светлый Повелитель.

— Да что несколько оборотней могут сделать целому народу?

— Аталь, ты должна понимать нас, как никто иной из людей. Вот и скажи мне, что самое страшное для Перворождённых?

— Потерять душу?

— Да. А у оборотней души нет, как утверждают летописи предков, ими управляют только звериные инстинкты. Кроме того, их животному обаянию, замешанному на тёмных чарах, не сможет противиться ни один эльф. Даже Повелитель — сердцу-то не прикажешь. Поэтому одно из древнейших проклятий гласит — чтоб тебе отдать душу оборотню.

— И только? — девушка улыбнулась, и поглядела на друзей, ожидая поддержки. Но Тебар и Эшэри потупили взоры, а Кристарн вообще никак не отреагировал, явно думая о своём. В ответ улыбнулся только Артисерэль — всепрощающе и печально.

— Хорошо. Ваша оборонная стратегия мне понятна, хотя восхищения и не вызывает. А рассказать, ещё один альтернативный вариант развития событий?

Артисерэль гневно сверкнул глазами, но сдержался, вспомнив, что обижаться на человечек ниже его светлоэльфийского достоинства, и ограничился высокомерным изломом совершенной брови.

— Так вот. Оборотни, может, и враждовали с нашими предками-эльфами. Но сердцу, как вы прозорливо заметили, действительно не прикажешь. Думаю, об этом было отлично известно и Повелителям, и они могли прикрывать глаза на подобные союзы, рассматривая каждый в индивидуальном порядке. Разумеется, без огласки, ведь смешение столь кардинально отличающихся рас никому не было нужным. Поэтому перевертыши вполне спокойно умудрялись жить среди вас под видом эльфов, и даже в другой мир пошли за своими избранниками. Может быть, оборотням и не доступно ваше «слияние душ», а может этот обряд просто не отвечает их традициям (в конце концов, и на мой взгляд это исключительно эльфийская заморочка). Но как можно проверить наличие или отсутствие души, чтобы доказать поголовную бессердечность целой расы? Неужели можно принять такое решение только по обрывкам старой рукописи?

Думаю, они любили тех, за кем пришли. Может быть по своему, но любили. Ведь, попрошу заметить, что массовых жалоб о повальной эпидемии безответных страданий вроде как не было. Уверена, что тихо-мирно жили бы вы и дальше рядышком, если б не пришло время войны. А ваши предки (вот уж к счастью или к сожалению — даже не знаю!) не отличились повышенной растяпитостью и, опутывая Светлую Долину заклинаниями, предусмотрительно включили в охранку заклинание для распознания сущности.

— Поэтому, когда эльфы проходили границу, оборотни, даже находясь под личинами, просто не смогли пересечь преграду, — перехватил нить разговора Кристарн. — Они оказались в ловушке: зайти в убежище не могли, а возвращаться было некуда — Эльтаритэ к тому времени уже точно была разрушена. Да, Аль, твоя версия похожа на правду. А вчера мы видели место их пристанища. Теперь я понял, что за заклинание там было использовано — остановка времени, бессрочный стазис. Они зашли в пещеру, закрыв её изнутри, и наложили заклинание, погрузившее их в вечный сон. Видимо, знали, что некоторые из них остались в живых и когда война закончится, будут искать сородичей, ведь возврата к прежней жизни теперь не было. И не только для оборотней…

Дроу прервался, ласково подцепил подбородок девушки и задумчиво произнёс, глядя в синие глаза:

— Вы с Лаэлией можете больше не мучиться предположениями, была ли Мэнэми оборотнем и чего она искала в Тёмной Долине. Да и не только там.

Оказалось, глаза светлых и тёмных эльфов в моменты потрясений округлялись совершенно одинаково, ничем не хуже человеческих. Но Аталь даже не заметила общего ошеломления, расцветая в солнечной улыбке. На нее накатила необъяснимая легкость, словно выпал из-за пазухи спрятанный камень, которым вроде и пользоваться не собираешься, но и тяжесть постоянно ощущается.

— Подслушивал? — ласково осведомилась она.

— А то как же. Можешь и дальше считать меня добрым и милым, тёмным от этого я точно быть не перестану, — пожал плечами Крис, и в зеленых глазах засверкали искорки смеха. — А когда моя любимая строит планы порабощения (ой, простите, добровольно-принудительного освобождения) мира вместе с моей же собственной сестрой, приходится поднапрячься, чтобы вовремя оказаться по нужную сторону окопов.

— Сердишься? — подозрительно уточнила девушка, опасливо отодвигаясь от эльфа.

— Что ты. Радуюсь вашему невысказанному доверию, — криво улыбнулся Кристарн, притягивая её обратно. — Конечно, чувствовать себя идиотом не особо приятно, но я как-нибудь переживу. Главное — не привыкнуть к этим дивным ощущениям.

Артисерэль кашлянул, привлекая к себе внимание, и поинтересовался:

— Так что вы предлагаете делать с миграцией оборотней? Есть конкретные мысли или только расплывчатые рассуждения на тему «кто тут хороший, а кто плохой»?

Кристарн пожал плечами:

— Мне кажется, что у нас нет права воображать себя великим вершителем чужих судеб. У этого мира есть Хранительница — ей и решать судьбу переселенцев.

— Мне?

— Ей?

Возгласы прозвучали в унисон и с совершенно одинаковой интонацией неуверенного сомнения. Взгляды эльфов скрестились на девушке, а та вдруг почувствовала себя уборщицей королевских покоев, у которой внезапно отобрали метлу, нахлобучили корону, вручили регалии власти и уже волокут к трону.

— Я очень скоро вернусь, — она вскочила с места, искренне желая скрыться хоть на мгновение от ожидающих и оценивающих взглядов, но тут же почувствовала руку любимого на запястье.

— Далеко?

— До ближайших кустиков! — нервно огрызнулась девушка, скосив взгляд в сторону зарослей, ненавязчиво выдававших линию границы. — Торжественно обещаю шевелить ветками в доказательство, что ещё жива.

Рука почему-то не прониклась обещанием и отпускать её не спешила. Пришлось укоризненно качать головой и изображать улыбку, призванную успокоить бдительность любимого. Любимый вздохнул и гораздо правдоподобнее изобразил сомнение в её самостоятельности, но хватку ослабил и нехотя вернулся к прерванному разговору.

— А ты, как я понял, видишь только один путь?

— Да. Не допустить вторжения. А если не удастся — уничтожить угрозу. И мы над этим работаем, — холодно подтвердил Артисерэль. — Кристарн, ты на собственной шкуре испытал весь позитив от знакомства с оборотнем. Пожелаешь ли подобное кому другому?

Тем временем Аталь, углубившись в заросли, беспрепятственно шагнула за границу. И тут же наткнулась на подозрительно знакомую белую макушку. Протянув руку, она шуточно дернула Витарра за высокий «хвост» из шелковистых прядей, небрежно собранный на затылке. Светлый шикнул, на пальцах объяснив, что очень рад подруге, но не менее очень жаждет услышать продолжение разговора, пока его не обнаружили. Девушка понятливо замерла, ожидая ответа любимого. Но дроу только пожал плечами. Светлый Повелитель, нащупав слабину или почувствовав сомнение даже в таком лаконичном жесте, продолжил задавать наводящие вопросы, подталкивая к единственно-правильному (разумеется, с его точки зрения) ответу.

— У эльфов, как я погляжу, подслушивание считается любимым развлечением, чуть ли не национальной традицией! Что ты здесь делаешь? Почему к нам не вышел? — прошипела девушка, переключаясь на Витарра.

— Почему-почему, — возмутился эльф, шутливо хлопая по руке, подбиравшейся к его уху. — Потому что есть приказ Повелителя — не покидать Долину.

— Ну да. Это — самое логичное объяснение. Мы с тобой точно родичи по разуму, — вздохнула Аталь. — Поедешь с нами?

Небесно-чистые глаза Витарра вдруг потускнели и он старательно переключил внимание на соседний куст.

— Нет.

— Что так? Проснулась сознательность? — огорчилась девушка.

— Мне кажется, что вы идете по ложному следу. И у меня какое-то странное предчувствие, что я ещё нужен здесь. Что-то пропустил, что-то не досмотрел… не знаю, — эльф перестал изучать растительность, перевел взгляд на подругу и прямо спросил: — Аталь, а ты веришь, что оборотни — зло?

— Скорее нет, чем да, — девушка нагнулась, выдёрнула травинку и задумчиво надкусила сочный стебелёк. — Но ты можешь мне доходчиво разъяснить, почему твой отец упорно думает иначе, потому что столь непреклонная кровожадность, обоснованные всего лишь расплывчатыми домыслами, немного вредит лучезарному светлоэльфийскому образу.

— Мы нашли несколько древних рукописей, в том числе и написанные Повелителями. Поэтому и пересмотрели многие легенды. Если только предположить, что часть из них правда… Знаешь, новость о том, что некоторые существа могут запросто принять облик любого другого, хоть друга, хоть брата, хоть самого Повелителя, являясь по сути животными… впечатлила многих. И меня в том числе, не скрою. Оборотни — явно не кленовый сироп, подруга. И если наши предки не нашли способа мирно сосуществовать с этой расой, почему ты думаешь, что умнее?

— Я не собираюсь с ними сосуществовать. Но для начала хотелось бы прояснить один ключевой момент: чего они так рвутся в наш мир, если (по версии эльфов, конечно) у них там всё прекрасно, исконные враги исчезли, а их земли погребены под толщей воды? Неужто забыли попрощаться? Вот ты можешь ответить, после всех своих читаний и причитаний — на кой мы им сдались?

— Они — зло. А со злом не ведут переговоров, — развёл руками Витарр.

— Угу. А мы — кровожадно светлое и неадекватно смелое тёмное добро, — подтвердила Аталь. — А как хочется победы здравого смысла. Ну почему нельзя все решить миром?

— Так не получится, — прошептал эльф. — Люди никогда не примут оборотней, потому что те — сильнее. А мы всегда будем против, потому что они способны погубить нашу душу. А ты?

— А я — за пещерных медведей. И за реальный компромисс. А чтобы его найти — нужна информация от обеих сторон, а не только древние сказки. В конце-то концов, мы — разумные расы, неужели не договоримся?

— Попросить — будьте хорошими собачками, бездушные твари, не подходите к эльфам на полёт стрелы? — язвительно прошипел Витаррэль.

Аталь сузила глаза и сменила тему:

— Хорошо. Ты знаешь, как убить оборотня?

— Да так же, как эльфа, — пожал плечами Витарр. — Не волнуйся, дроу с ними справятся.

— Ага. У них же есть опыт самостоятельного ведения войны. Эльфы пусть запрутся в своей Долине, гномы скроются в горах, тролли уйдут подальше в степь, а люди — спрячутся за городскими стенами, — начала закипать Аталь, мигом позабыв о тонком эльфийском слухе. — А отдуваться за всех — пошлём тёмных. Им же всё равно нечем заняться — так пусть мечами помахают та стрелами популяют, да? А что, ведь почти тысячу лет воевали — и ничего, выжили. Авось и здесь справятся. А хватит ли их на целую стаю оборотней, о численности которой нет никаких предположений? Об этом никто не думает? Или вам не привыкать — отсидитесь в Долине, если что?

По воцарившейся вокруг тишине девушка поняла, что её сольное выступление не осталось без слушателей. Вздёрнула подбородок и перевела взгляд на Артисерэля.

— Может быть, я и никудышная Хранительница, спорить не буду. Но одно я знаю точно: мой мир не хочет войны. Должен быть другой выход. И я его поищу.

Она свистнула Звёздочке и первой пошла по дороге назад. И хотя за спиной не было слышно ни шороха, девушка точно знала, что трое тёмных следуют за ней.

* * *

Далеко отсюда одинаково отблескивающие янтарём глаза внимательно наблюдали за разыгравшейся сценой через зеркальную гладь.

— Нужно её найти. Немедленно, — раздался властный голос, привыкший отдавать приказы. — Я должен с ней увидеться и чем скорей, тем лучше.

— Да найти-то не проблема. А вот что дальше? Как её увести от сопровождения? У нас не хватит сил противостоять Тёмному Повелителю. Разве что Вы, Ведущий…

— Нет. Миром с ним поговорить не получится, а при любом противостоянии девочка примет его сторону. Действовать нужно исключительно хитростью. Ты утверждала, что хорошо её знаешь — вот и подумай, как сделать, чтобы она сама сбежала от надсмотра.

— Постараюсь, — вздохнул женский голос. — Но она не глупа. И наверняка подозревает, что мы за ней охотимся, поэтому не отлипнет от своего защитника.

— Вот и отлично. Люблю умных противников.

— Она ещё и упряма — искренне верит во всякую светлую чушь и всемирную справедливость. Вам её не уговорить.

— Я умею быть очень убедительным. И с одной девчонкой уж как-нибудь справлюсь, — насмешливо заверил обладатель бархатного голоса. — Твоя задача — выковырять её из-за спины дроу и заманить сюда. Только без жертв, даже случайных. Это приказ. Вы и так уже здесь наворотили — не разгрести…

— Хорошо, Ведущий. Я неплохо знаю и Тёмного Повелителя. Думаю, что сумею его устранить без особых проблем. Если вы разрешите мне после остаться с ним.

— Хватит ли силёнок? Не похоже, чтобы он по тебе скучал.

— Хватит, — вкрадчивое мурлыканье женского голоса неожиданно сменили стальные уверенные нотки. — Некоторым мужчинам нужно всего лишь водрузить на голову каблук, но так, чтобы они решили, что это — корона.

— С ним после делай что хочешь. Но я бы на твоём месте не рисковал, чтобы не запутаться в шлейфе прошлых подвигов, попросту сменил бы облик. Впрочем, думай сама. Позовёшь меня, когда всё будет готово. Я пока посмотрю на наш новый мир.

— А я простелю птичке дорожку из зёрнышек…

Глава 7

— А я всё-таки был прав — пиво здесь отличное! — Тебар любовно дунул на белоснежную шапку пены, возвышающейся над кружкой, — Повелитель, у меня от лица всего нашего народа созрел вопрос: почему в Тёмной Долине до сих пор не процветает пивоварение?

Кристарн ухмыльнулся, сделал знак разносчице принести счёт и только после этого удосужился ответить:

— Исключительно для того, чтобы у доблестного тёмноэльфийского войска не выросли животы, — и тут же повернулся к девушке: — Аль, Старгород мы уже изучили настолько подробно, что можем самолично проводить экскурсии. Может, переключимся на столицу? По данным короля Анрэя именно там наибольшая вероятность обнаружить рубин (и по данным моей логики — тоже). Хотя это займёт много времени, сразу говорю.

Девушка равнодушно пожала плечами и украдкой потёрла ломившие виски. Последние несколько дней с погодой творилось невероятное. Осень, вступив в законные права, перестала притворяться теплым летом и вовсю заливала Предгорье унылым серым дождём. И Аталь чувствовала себя так, словно противная погода избрала её голову командным пунктом для проведения поливочных работ. Куда бы они не направлялись, солнце послушно заволакивалось тучами, намекая на сомнительное удовольствие от холодного душа. Пропитанная сыростью земля превращала ночёвку на воздухе в приключение для мазохистов, поэтому Кристарн планировал вылазки длительностью всего на несколько часов, вовсю используя портальные переходы.

Но девушке, как оказалось, хватило и этого. Она постоянно мёрзла, сердилась на непонятную простуду и взрывалась по малейшему поводу. К сожалению, целительские потуги Эшэри и самой Аталь оказались бессильны, а от местного врачевателя девушка бодренько сбежала, заявив, что её время шагнуть за Грань ещё не настало. Но о поездке к светлым эльфам, до которых было рукой подать, она не захотела и слушать.

Они вернулись туда, откуда начали. Причём результатами похвастать было сложно. Гениальная идея обнаружить оборотня в лице воскресшей Мэнэми не оправдала возложенного на неё доверия. Кристарн честно попытался переместиться, ориентируясь на бывшую возлюбленную, но то ли он чего-то напутал в заклинании, то ли прекрасный образ уже порядочно потускнел в его воспоминаниях, но портал перенес его на окраину Заброшенных земель, где не наблюдалось ни намёка на жильё и неубиваемых девушек. Повторять попытку дроу напрочь отказался, признавшись потом Аталь, что совершенно не жаждет повторять восхитительное чувство, что на кусочки его разобрали, а слепить назад никак не получается. Открывать портал в знакомое место — пожалуйста, а искать так кого-либо — увольте…

Другую гениальную идею, сгенерированную любимой, отпустить её побродить в одиночку в роли девочки с корзинкой пирожков Крис отверг, отмахнувшись от «железных» аргументов категорическим отказом. И чтобы направить бурную деятельность девушки в мирное русло, выразил горячее желание следовать прежнему утопическому плану — бродить по Предгорью в поисках кольца-артефакта. Прикинув размеры страны и радиус действия Дара любимого, Аталь приуныла, но в голову, как назло, больше никаких ценных идей не приходило.

Симпатичная разносчица, вовсю строя глазки прекрасным эльфам, неспешно принесла счёт. Получив щедрые чаевые и ослепительную улыбку от Тебара, попыталась завязать беседу:

— Господа, наверное, едут на королевский турнир?

Тема для разговора оказалась прямым попаданием в яблочко. Тебар настолько заинтересовался, что даже позабыл о кружке.

— Какой такой турнир, красавица?

— Так королевский! — захлопала ресницами девушка, заливаясь милым румянцем.

— Скажи ему, чтобы прекратил улыбаться, если хочет получить вменяемый ответ, — прошептала Аталь на ухо Крису. Тебар, конечно, и так всё прекрасно расслышал и совету внял, повторив вопрос спокойно и деловито. Девица разочарованно вздохнула и поведала про объявленном празднике, приуроченном ко дню рождения королевы Виктории. Задав пяток уточняющих вопросов и получив в десять раз больше подробных ответов и невнятных предположений, дроу поблагодарил девушку и повернулся к друзьям.

— Вам не кажется, что это знак? Надо срочно менять декорации в погоне за призрачной надеждой! Вот будет королю сюрприз, если мы явимся на турнир! Да и народу зрелище — пусть посмотрят, на что способны тёмные, а? Лично я хочу призовой кубок. Или медаль на пузо. Или… Аталь, чего там у вас дают победителям?

— По шее, — мрачно пообещала девушка, допивая остывший чай. Ценности и вкуса пива она не понимала, а любимый аромат кофе в последнее время почему-то вызывал отвращение.

Эшэри, локтем пихнув Тебара, указал глазами на дверь. Напарник, вдохновившись нарисованной картиной своего участия на турнире, как раз добрался до момента чествования победителей, но привыкший понимать друга не с полуслова, так с полутычка, послушно последовал за ним к выходу. Кристарн благодарно подмигнул приятелям.

— Аль, давай вернёмся в Долину. Мне не нравится твоё состояние, — дроу снова завёл уже порядком надоевшую даже ему песню, прочно удерживающую вершину хит-парада последних дней.

— Нет. Я же не на сломанной ноге прыгаю. И не со стрелой в заднице сижу. А от лёгкой, но дурацкой простуды ещё никто не умирал, — привычно, даже не задумываясь, отмахнулась девушка.

— Хорошо. Тогда, если ты прямо сейчас не назовёшь мне убедительную причину, почему мы так упорно кружим вокруг Старгорода, то едем в столицу. Тебар получит свою медаль, тебя посмотрит лучший из ваших целителей, а я честно буду стараться отыскать кольцо. Здесь оставаться нет смысла. Витарр не приедет. Ты ведь его ждёшь?

Девушка подняла глаза и утонула в волне беспокойства и сочувствия, мигом смывшей раздражение от собственной неуверенности.

— Ты точно знаешь?

— Настроен он был решительно — я чувствовал. И он действительно верил в то, о чём говорил, но твои слова его задели — теперь он не успокоится, пока не найдёт весомые доказательства либо своей правоты, либо твоей. А тебе так его не хватает?

— Как одной руки. Левой. Жить можно, но очень неудобно. Ладно, едем. Не хочу разочаровывать Тебара и лишать столичный народ незабываемого зрелища, — девушка вздохнула и, подозрительно прищурившись, уточнила: — Надеюсь, ты не будешь прославлять победой на турнире чужую королеву?

— Я на него даже не пойду. Какие, к демонам, королевы! Если я с одной недоделанной графиней справиться не могу, — сверкнули зелёные глаза и дроу встал. — Пошли, порадуем доблестных воинов.

* * *

— Ничего себе! Тёмные, а вам никто не говорил, что скромность украшает? — Аталь, со смешанным чувством опасения и восторга оглядела огромное здание, облюбованное дроу для места своей резиденции.

— Угу, а вот про бедность я ничего такого не припоминаю, — уведомил её Крис, широким жестом предложив выбрать комнату по вкусу.

— Вы серьёзно хотите принять участие в этом игрушечном турнире? — с сомнением вопросил Кемен, считавшийся главой посольства за выдающееся умение не только с серьёзным видом выслушивать любую чушь, а и давать на неё исчерпывающий ответ.

— Не мы, а вы, — широко улыбнулся Повелитель. — И без награды не возвращайтесь — надо же поддержать наш воинственный имидж, да? Кстати, каких успехов удалось добиться вашему посольству?

При первом же слове о политике Тебар скривился, будто раскусил зеленую вишню, и увлёк девушку в широкомасштабную экскурсию по дому. Кристарн, проследив за манёврами друга, выслушал лаконичный доклад Кемена, похвалил за неожиданно бурную деятельность и отпустил разузнать подробности праздничной программы. Затем обрёченно повернулся к Эшэри, который молчаливой тенью следовал за ним, непривычно проигнорировав компанию напарника. И поманил к окну — несмотря на увлеченность делами, внутренний компас постоянно докладывал о перемещениях Аталь. И именно сейчас подсказывал, что она вышла во внутренний сад.

— Ты хочешь сообщить нечто сверхсекретное? Поэтому Тебар водит хороводы с Аль?

— Покажи её Магистру Эрвину. Быстро, незаметно, без порталов, — Эшэри внимательно наблюдал за девушкой — та устало опустилась на ближайшую скамейку, игнорируя и работу садовника, и болтовню Тебара.

— Объясни толком! — отрывисто произнёс Крис. — И с подробностями, пожалуйста.

— Это не простуда. Пока прыгали по моим порталам — всё было в порядке, хоть и весьма относительном. Но стоило ей построить путь в столицу — изменился рисунок её Дара. Он потерял резкость и грани стали расплывчаты. Не знаю, что это может быть, потому что такого быть просто не может.

Зелёные глаза почернели, и Эшэри остался в гордом одиночестве.

* * *

Бал в честь именин королевы Виктории был на высоте. По дворцовым меркам, конечно. А у Аталь пышное убранство дворцового зала, громкая музыка, изысканные блюда и волны фальшивых улыбок быстро вызвали подзабытое чувство досады за бесцельно проводимое время. Девушка в третий раз вздохнула, ожидая, пока Кристарн наговорится с каким-то знакомым гномом, прибывшим с делегацией от Подземного народа, уловит настроение любимой и предложит незаметно исчезнуть.

Но тут Аталь с недоумением обнаружила в руке невесомый клочок пергамента, мигом развеявший скуку. Столкнувшись с предупреждающим взглядом Анрэя, молча пожала плечами и спрятала записку, раздумывая, насколько незаметно это получилось для зорких глаз Повелителя, и чего интересного он подумает о её манипуляциях.

Странно, с какой это стати король так законспирировался? Можно подумать, во дворце мало укромных местечек, чтобы обсудить с глазу на глаз самую секретную информацию! Уединившись в дамской комнате, девушка, заражённая таинственной секретностью, установила защиту от прослушивания и подглядывания, старательно игнорируя советы внутреннего голоса накрыться с головой длинным шлейфом. И, наконец, развернула записку. Праздник паранойи продолжался: использовав их студенческий шифр, король умолял её прийти в полночь в библиотеку Школы, без сопровождения и уведомления кого бы то ни было.

— Интересно зачем? — измельчая пергамент в крошево, задумчиво произнесла Аталь.

«А наш король знает, как заинтересовать девушку! В полночь, в библиотеку, сохраняя таинственность — какое заманчивое предложение! Хватит издеваться над бумагой! Ты ещё съешь остатки улики, как настоящий шпион, — посоветовал внутренний голос и тут же озаботился: — Мы же скажем Крису, правда? Или как всегда — сначала только посмотрим одним глазком, затем вляпаемся по полной, а после прикинемся малость стукнутой человечкой и пообещаем исправиться?»

— Гениальный план! Пожалуй, так и сделаю, — огрызнулась девушка, выходя из убежища прямо под пронизывающий обстрел зелёных глаз.

— За мной охотишься, красавчик? — она старательно захлопала ресницами, попытавшись изобразить кокетливую улыбку в стиле придворных дам. — С какой целью?

Дроу поморщился, унимая привычное и уже порядком поднадоевшее ему чувство тревоги, на мгновение прижал к себе и повёл в медленном танце. Девушка нежно улыбнулась, безмолвно подтверждая, что вальсировать с любимым не только приятный, а и практически единственный способ вежливо присутствовать на празднике и не напрягаться с общением. И до завершения этого дивного вечера Аталь не пропустила ни одного танца. А так как кроме Кристарна единственным, у кого хватило смелости её пригласить, был Анрэй, то девушка серьёзно стала подумывать о вычёркивании танцев из списка своих нелюбимых занятий. Неужели она искренне считала глупым времяпровождение это бездумное покачивание музыки, лёгкие прикосновения партнера и возможность безмолвно прочитать в его глазах так много интересного? Главное — не думать о чёрной кошке. Не думать — и всё!

Она бы наверняка удивилась, узнав, что схожие мысли бродят и в голове у Повелителя. У него была своя чёрная кошка, о которой он не забывал ни на мгновение, при этом зная, что обсуждать с любимой её бесполезно — в лучшем случае отмахнётся, в худшем — разразится очередной феерической проповедью о стеклянных вазочках.

А ведь он честно пытался. Но как быть, если Аталь, не проникнувшись наблюдением Эшэри об изменении рисунка собственного Дара, только выдала на-гора пару версий, одна другой безобидней и безопасней, итогом которых было одно — к светлым эльфам она не пойдёт, хоть тресните. Хорошо, хоть с Магистром и целительницей встретиться согласилась. Первый — подтвердил одну из гипотез, о том, что рисунок заканчивает формирование, удивившись столь запоздалой реакции Дара и ограничившись стандартной рекомендацией для учеников — ждать и ни в коем случае не использовать портальные перемещения. Вторая — заорала на всю больницу: «Нет, ты не беременна! Иди домой, ешь мёд, пей чай!» и пообещала заглянуть вечером с бутылкой целебного настоя дриадских трав (Аталь попросила в этом случае захватить и посудину с успокоительным для любимого, да повместительней).

Оказалось, что без порталов перемещаться по городу довольно долгое и нудное занятие, и за этой беготней они пропустили королевский турнир. Зато Аталь стала чувствовать себя значительно лучше, если не обращать внимания на непрерывную головную боль. А обо всем остальном им подробно рассказали присутствующие на празднике дроу.

Тебар — сама скромность и такт — ограничился всего одной победой. Правда, и участвовал только в одном состязании, объявив, что его самолюбие и любопытство полностью удовлетворены. А так как в качестве призов выдавали не медали, а всего лишь мечи работы лучших мастеров (разумеется, человеческих), для коллекции забавных диковинок ему хватило и одного экземпляра. Впрочем, несмотря на напускную легкомысленность, на отсутствие ума тёмный не жаловался, и хозяевам праздника своего мнения о турнирах не высказывал, предпочитая привычно травить шутки и танцевать с дамами. Эшэри, признанный женской половиной зала самым ослепительным из всех тёмных, неустанно демонстрировал любопытствующей публике новые немногословные (и пока что бескровные) методы обороны от жаждущих его внимания. Не было видно только самой именинницы — королева Виктория давно покинула бал, сославшись на усталость и лёгкое недомогание, Анрэй, до этого не отпускавший от себя Аталь (а заодно и Кристарна) ненадолго исчез, после чего вернулся встревоженный и мрачный как туча. С точки зрения подруги, конечно. Для остальных король остался привычно собранным, внимательным и равнодушным к праздничному веселью.

— Аль, сегодня ночью меня не будет, — серьёзно сказал дроу и нахмурился. — Я получил Вестника. Лали просит вернуться в Долину, там что-то стряслось, мне нужно посмотреть. В каком бы подвале тебя приковать к кровати?

Аталь подозрительно уставилась на короля, начиная подозревать всемирный заговор с непонятной пока для неё целью.

— Я бы пошла с тобой, правда. Но не думаю, что без особой нужды мне следует сейчас экспериментировать с перемещениями — сам слышал, что сказал Магистр. И голова что-то раскалывается, да и Ками обещала прийти… Ты не волнуйся, пить ничего крепче чая я не собираюсь (только похмелья для полного спектра ощущений мне не хватает!). Да, можешь и своих дроу фигурно разложить по всей территории для пущей важности — я совершенно не возражаю, — привычно отшутилась девушка, старательно выбирая крупицы правды из моментально созревшего плана побега.

Обманывать любимого оказалось так же противно, как голодной есть приторно-сладкую патоку. Но ещё противнее оказалось то, что он ей поверил. Легко, не усомнившись.

— Хорошо, Аль. Я верю в твоё благоразумие.

— Ага, — хмыкнула девушка, ощущая себя убийцей младенцев. — Может, покинем уже этот праздник жизни?

Кристарн не возражал, подхватив её под руку и подав знак остальным дроу прощаться.

«Ну, Анэ, ты мне за это ответишь. Не приведите боги, окажется какая-то ерунда — лично четвертую. Нет, лучше утоплю в слезах!», — пообещала она про себя, искренне надеясь, что это будут слёзы радости.

* * *

Аталь грустно посмотрела на спящих дроу, начиная понимать, что угрызения совести это вовсе не придуманный миф для устрашения непослушных детей. Последний час она провела, придумывая всевозможные предлоги для избавления от настырного внимания Ками. Удивительно, почему раньше она никогда не замечала за подругой фанатичной одержимости медициной и своей ненаглядной больницей?

Ехидный голос отрывался вовсю, призывая девушку повнимательней посмотреть на себя со стороны. Да, ещё недавно она была такой же — недаром Анрэй с изящностью тролля рушил её воздушные замки. А может быть и хуже, ведь Ками была бедствием локального масштаба, ограниченного единственной городской лечебницей, а великая спасительница Аталь покушалась на территорию всего Предгорья.

После дотошного обследования девушка словила себя на мысли, что Ками, которую изображал оборотень, ей нравилась гораздо больше. Тем более что результатом испытания её терпения на прочность был всё тот же неутешительный диагноз — рисунок Дара завершает формирование. То есть то, что все нормальные человеческие маги единожды переживают к совершеннолетию, у Аталь по не совсем понятным причинам (умственную отсталость осмелился предположить только злоехидный голос) наступило повторно. И вызывающие зубовный скрежет рекомендации целителя — ограничить применение магии.

Девушка вежливо покивала головой на пространную лекцию о своём феномене и, тоскливо заметив, что целительница уселась на любимого конька, явно собираясь прогарцевать на нём до утра, бросила умоляющий взгляд на Тебара. Дроу сочувственно улыбнулся и вмешался в разговор. Без труда переговорив Ками, он предложил проводить девушку до её ненаглядной больницы, при которой она жила и, подмигнув Аталь, пространственно подтвердил, что некоторые оборотни гораздо веселее определённых людей.

Девушка согласно кивнула и уткнулась взглядом в окно. Завеса недвижимости была заготовлена уже давно и дожидалась благоприятного для активации момента, укрытая маскирующими чарами от любопытных взглядов магов. В последний раз взвесив все «за» и «против», она решилась. В конце концов, Анрэй прекрасно понимает, где она и с кем. И не стал бы изводить её таинственными просьбами без причины. И очень весомой.

Аталь решительно выдохнула и открыла глаза. Дроу спали. Все до единого, включая даже Эшэри, который после знакомства с морокуном не снимал амулет против сонных чар и обездвиживания. Времени на раздумья катастрофически не было, как и уверенности, что невозможно болтливая Ками надолго привлечёт внимание Тебара. Не слушая заунывные стенания внутреннего голоса, быстро открыла портал и решительно ступила в круг.

В библиотеке Школы было тихо и спокойно. Впрочем, как и всегда. Уютный, ни с чем несравнимый запах книг и старинных свитков дополнял едва различимый запах плавившегося воска, исходивший от одинокой свечи. Аталь быстро шагнула к освещенному столу, заметив, как в направленных на неё глазах короля напряжённое ожидание сменяется отчаянной решимостью.

— Анэ, что произошло?

Король долго и безмолвно смотрел куда-то сквозь неё, словно не мог решиться даже на приветствие. Родное, знакомое с детства лицо было привычно бледным и непривычно хмурым. Ожидая, пока друг соизволит заговорить, девушка уселась в кресло и тут же замерла, увидев в руках короля подозрительно знакомый амулет.

— В чём дело? — желание начать разговор с вычитывания друга за дурацкую секретность, вынудившую её впервые соврать любимому, мигом испарилось.

Не глядя ей в глаза, он протянул свиток. Красивым почерком и с безупречной вежливостью в лучших традициях высшего общества королю предлагали вернуть любимую супругу в целости и сохранности, если до рассвета он отправит свою дорогую подругу для конфиденциальной беседы в указанном направлении. А если его величеству приспичит упорствовать или призывать группу поддержки из всяких там эльфов, то злобные личности всё равно пришлют Викторию, но уже по частям. Амулет одностороннего телепорта, настроенный персонально на Аталь, любезно прилагался.

— Какие вежливые похитители. И грамотные — смотри-ка, ни одной ошибки! — восхитилась целительница, дважды ознакомившись с содержимым письма. И перевела взгляд на короля, машинально вертевшего в пальцах амулет. — Ну, вот она я. Что будешь делать, дорогой самодержец?

— Тали, ты понимаешь…

— Я понимаю. А решение за тобой, — она спокойно встретилась взглядом с карими глазами короля. — Считай, что я превратилась в одно большое ухо.

«Твой дурацкий юмор это такая нестандартная реакция на испуг? — заботливо осведомился внутренний голос, — Надеюсь, ты не собираешься делать глупостей? Помнишь, что обещала Кристарну?»

Скулы короля резко обозначились, а глаза потухли. Он отбросил амулет в сторону и твёрдо сказал:

— Хорошо. Я решил. Я не могу подчиниться их воле. И не буду выполнять никаких требований. Корона не вступает в переговоры с шантажистами.

— Угу. А не переменишь ли ты решение после первого же пальчика Виктории? — резко спросила девушка. — Ведь если бы на моём месте был кто-то другой, например, твой рыжий телохранитель — отдал бы?

— Дело не в тебе. Я — король. И должен выбирать то, что лучше для моей страны.

Аталь скептически хмыкнула и осторожно потянулась к амулету, сложив ладонь чашечкой. Особо не сомневаясь, ощутила уже вполне знакомую тёмную магию и быстро одёрнула руку.

— Дурак ты, Анэ и корона у тебя дурацкая — давно хотела сказать. В данном случае чтобы ты не выбрал — всё равно ничего хорошего ни для тебя, ни для страны не выйдет. Отправишь меня — Крис живьём сожрёт, даже совесть помучить не успеет. И поверь, благополучие твоей страны будет последним, о чём он подумает в этот момент. Откажешься — смерть от руки дроу покажется благословением после гибели любимой и пожизненным крестом своей вины.

— Тали, — король устало спрятал лицо в ладони. — Если считаешь, что последние несколько часов моей жизни были незаслуженно прекрасны, и ты решила их добить заунывными проповедями, то можешь не утруждаться. Честное слово — хуже некуда.

— Чего так? Больше нечего сложить на благо государства? Лично мне Предгорье всегда не нравилось. И название дурацкое, и горы кругом, и короли — один другого лучше. То безумный фанатик, то фанатичный безумец…

Он поднял тяжёлый взгляд и медленно произнёс:

— Знаешь, а ты права. К демонам эту корону — наверное, она изначально была проклята. Тали, прошу тебя, как человек человека, или кто ты там есть на самом деле — помоги мне. Я не могу потерять Викторию, и не могу жертвовать тобой. Если ты найдешь другой вариант, безопасный для вас двоих — остальное не имеет значения.

Аталь вздохнула и ласково провела ладонью по плечу друга.

— Конечно, я помогу. Кристарну скажу сама — давала слово, — она потянулась за песочными часами и поставила их перед королём. — По истечению этого времени отправляйся домой. Я переправлю туда Викторию, как только смогу.

Анрэй быстро перехватил её за руку.

— Ты же не думаешь использовать амулет? Какой им смысл отпускать королеву, когда ты будешь у них в руках? Это же шантаж, примитивный захват заложников! Тебе привести статистику выживших?

Девушка лукаво улыбнулась, чувствуя, как внутри её забурлила сила, наполняя Светом рисунок Дара. Впрочем, вполне возможно, что это был обычный адреналин.

— Дорогой ты мой человек, по сути, шантаж — это всего лишь убедительная просьба, в которой сложно отказать. А я знаю, что предложить им взамен. И не менее убедительно. Даю тебе слово — её отпустят, — и мягко выдернула руку, открывая портал в Тёмную Долину.

— А тебя? — донесся отчаянный крик короля, но Аталь уже не слышала, растворившись в светящемся круге.

* * *

— Лали, ты не просто недоговариваешь. Ты бездарно лжёшь. В чём дело? — холодный голос Кристарна по температурному режиму был близок к ответному взгляду Повелительницы.

— Я просто прошу тебя остаться до рассвета. Это действительно необходимо. Ты ведь чувствуешь, правда?

— Да. Хорошо, можешь не оглашать сверхсекретных своих причин. Только Аль прихвачу — и вернусь. Мне неспокойно почему-то.

Лаэлия сердито вздохнула, и зелёную радужку её глаз затопила Тьма.

— Нет, — взмах руки и вскочивший Кристарн застыл недвижимой статуей. Повелительница подошла ближе, сверкая антрацитовыми очами, и недовольно поджала губы:

— Ты не понимаешь намёков, противный мальчишка. Постой, подумай. Теперь у тебя будет время.

Рядом замерцал круг портала, очерчивая фигурку Аталь.

— Ты вовремя, милая, — улыбнулась Тьма глазами Лаэлии и исчезла так быстро, что девушка даже не почувствовала её присутствия.

— Крис, я обещала тебя предупредить, прежде чем сделать глупость. Так вот, предупреждаю. Я нашла возможность встретиться с оборотнями. Мне прислали приглашение и одноразовый телепорт, который невозможно отследить или использовать двоим. Я рискну. Поверь, у меня всё выйдет, я знаю, что делаю. Так что готовь гневную отповедь к моему возвращению. Спасибо, Лали, — девушка виновато улыбнулась и сняла подаренный любимым камушек.

Решительно сжав в ладони амулет, активирующий перемещение, она закрыла глаза и попыталась отрешиться от воспоминания о прощальном взгляде любимых глаз — он излучал настолько обжигающую и одновременно беспомощную ярость, что у оборотней захотелось попросить политического убежища. И собственноручно забаррикадировать все входы-выходы в их жилище.

Глава 8

Вопреки ожиданию, логовом оборотней оказалась просторная комната, оформленная в светло-бежевых тонах и залитая тёплым светом от множества волшебных фонариков. Весьма топорно сделанных, и сразу вызвавшими в памяти кривые руки безалаберных учеников Школы Магии. Окон и дверей в комнате не наблюдалось, впрочем, как и самих хозяев.

Аталь проверила щиты, решительно выдохнула и отправилась исследовать территорию. Комната как комната, просто непривычно огромных размеров с неправильными очертаниями из-за многочисленных ниш, утопленных в стенах. Меблировка центральной части оказалась весьма скудной и ограничивалась россыпью стульев да столом гигантских размеров, во главе которого водрузили старинное зеркало в тяжелой золочёной оправе.

А вот защита помещения заслуживала аплодисментов. Выбраться обычным путём из него было попросту невозможно ввиду отсутствия необходимых проёмов, а портальные перемещения надёжно закрыты тёмной магией. Подобное заклинание Аталь видела, когда Кристарн демонстрировал ей границу Тёмной Долины, которую без позволения одного из Повелителей было невозможно пересечь.

Становилось скучновато — злобные похитители королев, видимо, исчерпали всю свою вежливость при составлении шантажирующего послания, и на радушную встречу их попросту не хватило. Или же ей просто давали время прочувствовать всю беспомощность сложившейся ситуации. Девушка хмыкнула и стала прикидывать, куда бы она запрятала потайной ход, простукивать стены в подозрительных местах и заглядывать в многочисленные ниши — совершенно неуютные и однотипные, вмещающие в себя только узкие кровати.

«Н-да, что-то злобные „они“ не торопятся на свидание с добрыми нами» — проснулся внутренний голос.

«Ты сильно разочарован?»

«Ну не то чтобы сильно, но где развитие сюжета? Где кровожадные монстры с оскаленными зубами? Пыточные камеры, щипцы с углями, застёнки, палачи… Сейчас очухается наш прекрасный принц, вынесет лбом стенку, а тут — ни оборотней, ни пропавшей королевы, одна девочка-дурочка бродит по комнате без окон, без дверей. Прямо даже неудобно как-то!».

«Но-но! Не такая уж и дурочка!»

«Можно подумать, умная сюда бы припёрлась в одиночку».

«Брысь, противная шизофрения! Вернешься через месяц-другой. Если тут никто так и не появится, ты будешь очень кстати. Разговаривать с собой — любимое развлечение свихнувшихся узников.»

Почувствовав себя значительно уверенней от привычных препирательств с внутренним голосом, Аталь добросовестно проверила многочисленные кельи, отмахиваясь от навязчивой идеи, что попала-таки в монастырь, и возможно даже мужской.

«Поздно, дорогая, мечтать о сероглазом настоятеле» — притворно вздохнул голос.

«Ну и ладно. У меня непритязательный вкус — вполне достаточно самого лучшего!»

«Ага. Это от него мы удрапали в этот сказочный домик?»

— Когда же ты заткнёшься? — вздохнула Аталь.

«Когда же ты перестанешь совершать глупости?» — скопировал её мученический тон противный голос.

Девушка охотно бы поругалась ещё, но в десятой по счёту нише обнаружилась безмятежно спящая Виктория. Аталь легонько прикоснулась к плечу королевы, потрясла, позвала по имени, но никакого эффекта не дождалась. Пожав плечами, применила заклинание быстрого пробуждения и уже через мгновение любовалась перепуганными глазами девушки.

— Привет! Ты не возражаешь против компании? — подмигнула целительница и протянула руку, помогая подняться.

Королева настороженно осмотрелась, но быстро пришла в себя и довольно связанно поведала, что понятия не имеет, как она здесь оказалась. Последним что она помнила, было решение отдохнуть, возникшее прямо в разгар бала. Кто её сопровождал, и дошла ли она до покоев — оставалось загадкой. А проснулась уже здесь от звона в голове, вызванного заклинанием пробуждения.

Конечно, никого из похитителей не видела, даже во сне. Аталь виновато пожала плечами и в двух предложениях объяснила, каким её ветром сюда занесло, искренне надеясь, что ответной реакции в виде истерики не поступит, и лавры похитительницы не присудят лично ей. Королева не подвела — плакать не стала, вскочила резвой козочкой и предложила закончить осмотр помещения вместе.

Аталь предоставила её величеству карт-бланш на обыск оставшихся ниш в поисках непредвиденных пленников или негостеприимных хозяев, велев громко кричать в обоих случаях, а сама подошла к единственному выбивающемуся из общей аскетичной обстановки предмету — зеркалу. Провела ладонью по гладкой, холодной поверхности, с готовностью отразившей её нахмуренное бледное лицо и глубокую тень под синими глазами.

«Н-да, у тебя на лбу можно устанавливать счётчик, измеряющий, сколько часов нужно поспать, чтобы вновь стать похожей на человека. Или сколько часов ещё не спать, чтобы явственней напоминать вампира» — прокомментировал увиденное приумолкший было голос.

Аталь не стала отвечать, сосредоточившись на заклинании распознавания. И так понятно, что за несколько дней прогулок под ужасной погодой её прекрасный облик не приобрёл ничего нового, кроме дурацкой простуды. Впрочем, сегодня и королеву Викторию не пригласили бы на конкурс красоты.

Зеркало безмолвствовало. Всё что удалось определить, что оно действительно использовалось с помощью тёмной магии.

«Гениально! А ты надеялась, что оборотни за время вашей разлуки познали светлую?»

Нет, на это рассчитывать было глупо. Аталь задумчиво погладила вычурную оправу, улыбнувшись пришедшей идее. Впрочем, размышления были тут же прерваны призывным возгласом Виктории. Бросившись на помощь, девушка втиснулась вслед за королевой в узкую келью.

«Ух ты, а мысль о конкурсе была не такой дурацкой!» — восхитился голос и до девушки дошло, что в роли очередной спящей красавицы выступает королева Эйлит.

— Забавно, — Аталь напряжённо взмахнула рукой, повторяя заклинание пробуждения. — А о ней, почему-то никто не удосужился сообщить. Неужели приберегали запасной вариант, как ещё один метод воздействия на Анэ, если с королевой не выгорит?

— Не смотри так загадочно в мою сторону. Меня, если ты помнишь, похитители тоже забыли посвятить в свои замыслы, — укоризненно произнесла Виктория, помогая подняться очнувшейся королеве.

— Принцесса Соттерэй? Графиня Монтарино? — изумлённо захлопала ресницами королева-мать. — Как это понимать?

— Да хрен его знает, — чистосердечно призналась Аталь. — Как давно вы здесь?

— Где это «здесь»? — непонимающе оглянулась Эйлит.

— Да хрен его знает! — машинально повторила Виктория и, к неописуемому восторгу внутреннего голоса Аталь, чётко, ясно и исключительно душевно обрисовала своё мнение о происходящем в лучших традициях казарм. Опомнилась, глядя на изумлённую свекровь, ещё не знающую, что она уже свекровь и весело улыбающуюся бывшую соперницу.

— Простите, вырвалось. Мой отец, между прочим, главнокомандующий нашей доблестной армией. И если он доберётся сюда раньше, чем мы отсюда выберемся, то вы ещё и не такое услышите!

— Ничего-ничего, мы дамы привычные. А уши трубочкой, смотрятся свежо и оригинально, придавая облику интересную изюминку, — заверила Аталь и, уже не скрываясь, расхохоталась.

Столь весёлые посиделки уже вполне могли посетить и неблагодарные хозяева, но они в очередной раз не оправдали возложенных на них надежд, вынудив девушек разбираться с матерью короля самостоятельно. Оказалось, что последнее, что помнила Эйлит (кроме банального — устала, пошла к себе, легла спать) было исчезновение Аталь в Долине эльфов и бурные переживания сына по этому поводу. Более трёх лет были вычеркнуты из её жизни сладким сном.

«Ага, оказывается, ты не одна такая любительница подрыхнуть! Твой рекорд уже побили!» — с притворным сожалением констатировал внутренний голос.

Аталь потёрла виски, чувствуя, что голова начинает уже привычно раскалываться на части.

— И что будем делать? — вопросительно глянула на неё Виктория.

— Вы дружно осматриваете оставшийся кусок этой пещеры невиданных сюрпризов. А я усиленно думаю, как вас спровадить до того, как оборотни очухаются и вспомнят о нас.

Постаравшись максимально ускорить обеих королев, девушка снова вернулась к зеркалу, пытаясь выудить за хвост мысль, убежавшую при возгласе Виктории.

«Особо не напрягайся. Судя по всему, сейчас ещё найдется потерянная Мелисса, ещё одна Лаэлия и парочка дриад для полного счастья» — подбодрил её внутренний голос.

«Вот только дриад мне тут не хватало!» — душевно заверила его Аталь.

К сожалению (или счастью?), кроме королев никаких неучтённых пленниц больше не оказалось. Зато целительница припомнила нужное заклинание и чуть не застонала от досады. Да, Мелисса — маг воздуха — была бы сейчас незаменима, ведь именно с её помощью они когда-то и смогли переместиться через зеркало…

Не каждая из поездок заканчивалась гладко. Наместники регулярно пытались убедить королевских проверяющих, не взирая на их охрану, что всем нужно жить дружно и, желательно, безбедно. А для этого требовалась сущая малость — изменить результаты инспекции, доложив «наверх» о патологической честности всех в округе. К счастью, девушки никогда и не рассчитывали на внезапно проснувшуюся покладистость или резко проявившееся чувство вины, и старались подстраховываться возможностью «удрать, если что».

Впрочем, для магов, владеющих порталами, риск был минимален. Лишь единожды взбунтовавшийся наместник одной из провинций оказался обладателем разрушительного Дара и решил самолично заняться поимкой непонятливых проверяльщиц. Он прекрасно понимал, что терять ему нечего, поэтому пустил в ход всё, на что был способен, заманив их в «слепую зону» — старинный храм, где не работали порталы. И тогда, спасаясь от жаждущих их душ нехороших людей сноровисто и умело (ещё бы, под руководством такого мага!) крушащих защитные круги, Мелисса применила заклинание перемещения, использовав удачно обнаруженное зеркало.

Аталь, никогда не жаловавшаяся на память, отчетливо помнила суть заклятия. И теперь пыталась подумать трезво, взвесив все шансы, отчётливо понимая, что второй попытки не будет. Было очень сомнительно, что стихия воздуха проникнется бедственным положением мага-целителя. Но и любопытно же, о боги! Неужели её новая сила, способная за несколько минут возродить Волшебный Лес, отозвать ушедшего за Грань и устроить небольшое локальное землетрясение, не справится с каким-то несчастным перемещением? Ну ладно, не несчастным, а сложнейшим, на неизвестное расстояние, с невыясненного места, но очень-очень нужным! Что там главное — правильно пожелать? Значит, желаем!

Девушка прикрыла глаза, пытаясь убедить сама себя, как нужно и как важно для неё отправить сейчас обеих заложниц куда-нибудь подальше. От усердия перед глазами поплыли радужные круги, а внутренний голос, сладко зевнув, сообщил, что морально готов к путешествию и баиньки.

Больше никакого отклика силы Аталь не почувствовала. Но услышав тихий возглас изумления, открыла глаза и полюбовалась на изменившееся отражение. Теперь зеркале виднелись королевские покои и Анрэй, нервно измеряющий шагами периметр комнаты. Девушка удовлетворённо вздохнула и наскоро проинструктировала обоих величеств: на глаза никому не попадаться и ни на шаг не отходить от короля. На дальнейшие указания не хватило ни фантазии, ни времени, поэтому она с чистой совестью предоставила другу возможность позаботиться о своих родных самостоятельно.

Эйлит, мягко коснувшись лба девушки благословляющим жестом, смело шагнула через пустую раму и вскоре отразилась уже с той стороны. А вот Виктория, помедлив, резко обернулась к Аталь.

— Ты не пойдёшь с нами?

— Нет.

— Но почему? Глупо не использовать возможность спастись! Тебе что, подвигов мало?

— Да, умным, конечно, это назвать сложно, — честно признала целительница. — Но я устала искать иголку в стоге сена. Поверь, я совершенно не собираюсь пополнять ряды самоубийц. И знаю, что сейчас поступаю правильно. Так надо.

Королева внимательно посмотрела на бывшую соперницу и вдруг порывисто обняла:

— Я прошу тебя быть заступницей перед богами для своего ребёнка. В священной просьбе нельзя отказывать. Так что, вертись-крутись, как хочешь, а через восемь лун чтобы была в дворцовой часовне. Живой и здоровой.

— Как трогательно! А нас пригласите? — раздался подозрительно знакомый голос.

Ошеломлённая заявлением Виктории, Аталь упустила появление долгожданных хозяев. Впрочем, её реакции хватило на то, чтобы втолкнуть королеву в проём — хоть какой-то прок от недавно обретенной скорости всё-таки обнаружился, что бы там ни утверждали великие воины напополам с вампирами. Мельком увидев относительно удачное приземление девушки, Аталь разбила зеркало, и повернулась лицом к опасности.

— Наконец-то вы смогли выкроить время для встречи со мной! Вот объясните — зачем было назначать свидание посреди ночи, если сами смогли прийти лишь под утро? Я, между прочим, тоже спать хочу! Или это была фора, чтобы почувствовать себя великим рыцарем — освободителем спящих королев? — ласково улыбнулась девушка, поспешно проверяя свою защиту. Как ни странно на неё пока никто не покушался. Да и оборотней оказалось всего двое — одна в облике Мелиссы, вторая — неизвестной Аталь светлой эльфийки.

— Вьере, зови Ведущего, — холодно приказала Мелисса, проводив злым взглядом сверкающие осколки, и не обращая внимания на фонтан красноречия от заждавшейся гостьи. Эльфийка послушно исчезла.

Лже-Мелисса досадливо дёрнула плечиком и подошла к Аталь, внимательно рассматривая её защиту.

— Здравствуй, дорогая подруга, — знакомый голос снова неприятно царапнул слух.

— Ты мне не подруга, — спокойно ответила целительница. — Ты монстр, принявший её обличье. И если тебя не затруднит, измени его на любой другой.

Мелисса неожиданно широко улыбнулась и грациозно опустилась на ближайший стул.

— Тут ты ошибаешься. Может я и монстр, но это моё лицо. И моё имя. Это я, Аталь.

Да, ты столько лет бок о бок жила, работала и дружила с оборотнем. И как оно?

Целительница машинально уселась на противоположный стул, переваривая новость, и недоверчиво глянула на противницу. Мелисса совершенно не изменилась. Та же легкая полуулыбка, тонкие черты восхитительно нежного фарфорового личика, те же лучистые карие глаза… Как же она могла не заметить их янтарный отблеск? И заострённые ушки, так удачно скрытые гривой чёрных волос?

— А я же тебя просила уехать, помнишь? — тонкая улыбка мимолётно тронула губы и тут же исчезла под напором резких слов. — Но тебе не было до меня никакого дела. Ты вцепилась в эльфов и бросила меня. А я… я не могла сопротивляться приказам. Подчинение у нас в крови.

— У меня есть предложение, — устало вздохнула Аталь. — Ты мне рассказываешь свои злодейские планы, а я — свои. И потом дружно решаем, кто из нас самый умный и чья очередь «водить».

— Поздно. Я уже ничего не решаю, — покачала головой девушка.

— Но зачем тебе всё это нужно?

— Зачем? Я просто хочу жить, дорогая моя подруга. И желательно, вечно. Я знаю, каково это умирать и совершенно не жажду снова повторять это событие…Поэтому и хочу заключить с тобой сделку — ты возвращаешь мне моё, а я даю шанс выжить. Даже два — тебе и Кристарну.

— Я тебя не понимаю, правда, — искренне призналась Аталь. Мелисса усмехнулась и опустила голову. Густые локоны шелковистой пеленой задрапировали бледное личико, фигура окуталась легкой дымкой, меняя очертания облика. Девушка подняла голову, и на Аталь взглянуло видение из сна.

Мэнэми….

Целительница машинально повторила замысловатое ругательство, недавно услышанное от королевы. Оборотень, явно довольная произведённым эффектом, широко улыбнулась, и в тёмных глазах засверкали золотистые искорки.

— И ты до сих пор не догадалась? Надо же, а я всегда считала тебя умной!

— Ага, я тоже когда-то так думала, — буркнула Аталь.

«Так вот что тебе предполагалось заметить в своих снах!»- глубокомысленно изрёк внутренний голос.

«Заткнись, и без тебя мозги сейчас закипят».

«Ой, было бы чему кипеть» — скептически хмыкнула шизофрения и послушно умолкла.

— Ещё сюрпризы будут? — осведомилась Аталь. — Выкладывай, чего тебе нужно. Желательно быстро, чётко и внятно. У меня не так много времени.

Мэнэми (или Мелисса?) ослепительно улыбнулась и заговорила низким чарующим голосом:

— Да всё очень просто — я помогу тебе найти кольцо-артефакт, без которого ты наверняка погибнешь, если сунешься к межмировом порталам, а ты не самоустраняешься и не устраиваешь сцен, когда Кристарн вернётся ко мне.

— Зачем он тебе нужен? Он любит меня, а ты не любишь его.

— Это не важно. Мне нужна защита. Видишь ли, за столько лет самостоятельной жизни я совершенно утратила способность и желание к слепому подчинению. А Тёмный Повелитель и отношение дроу к женщинам меня вполне устраивают.

Аталь неожиданно рассмеялась и пожала плечами:

— Крис не переходящее знамя. Он как-нибудь сам решит, кого ему устраивать, а кого нет. В этом-то я уверена, а вот в том, кого из нас он захочет пристукнуть первой — ещё сомневаюсь. Но не буду даже обсуждать такую глупость. Лучше расскажи, чего вам, оборотням, от меня нужно и будем прощаться. Что-то голова разболелась, и я не настроена вести длинные бессмысленные дискуссии.

Мэнэми лукаво улыбнулась и дёрнула округлым плечиком.

— Ты мне всегда нравилась, Аталь, и я всё же хочу договориться с тобой полюбовно. И даже в чём-то помочь. Считай это моим маленьким капризом. Но где же твоё знаменитое милосердие? Неужели ты действительно желаешь, чтобы он последовал за тобой за Грань или до конца своих дней страдал после твоей смерти? Ты должна реально понимать — два межмировых портала такой неокрепшей Хранительнице не потянуть, и кольцо может спасти тебя, но не его. А я могу помочь забыть тебя, мне это не составит труда. И все довольны: ты спасаешь мир, он не следует за тобой за Грань, я — получаю необходимую защиту. Обещаю, он не будет страдать и быстро тебя позабудет. Поверь, нам совсем неплохо было вместе…

«Спасибо, мы в курсе. Плавали, видели, знаем!» — ехидно подтвердил голос.

— Если тебе больше сказать нечего — я ухожу, — девушка с трудом заставила себя говорить спокойно. Непрошибаемая самоуверенность Мэнэми действовала ей на нервы. И самое ужасное, что её слова были не лишены здравого смысла, просто Аталь не могла об этом думать, как и позволить себе милосердную роскошь отказаться от любимого.

— Хорошо, оставим лирику. Нам нужно открыть межмировой портал, — скороговоркой произнесла Мэнэми. — И ты прекрасно это знаешь. Если хочешь, чтобы потери были наименьшими — открой сама, по доброй воле и дай позволение нашему народу пройти в этот мир.

— Я не могу отвечать за всех разумных существ. Тем более что большинство из них, в частности люди и светлые эльфы, не горят желанием видеть вас. — Аталь закинула ногу за ногу, устраиваясь поудобнее.

— Ты так смело об этом заявляешь? — удивилась оборотень. — Может быть, ты не в курсе, но мы можем открыть портал и сами. Твоё согласие, конечно, значительно облегчило бы эту задачу и ускорило процесс. А так придется чертить пентаграммы, самим активировать кольцо-артефакт и немножечко тебя поубивать.

— Угу. Можно узнать, каким образом?

— Самым обыкновенным. Тебе точно не понравится. То, что ты освободила заложниц, конечно, здорово. И защита твоя просто замечательная — мне не пройти, признаю. Но по большому счёту, это ничего не меняет. Я ведь неплохо тебя знаю — достаточно будет приволочь сюда первого попавшегося ребёнка, пригрозить разделкой по частям — и ты всё сделаешь как миленькая! Неужели нам, прекрасным женщинам, придётся опускаться до таких низкопробных банальностей?

Аталь мысленно ругнулась, лихорадочно соображая. Мелисса действительно знала её слишком хорошо.

— У меня встречное предложение. Я знаю, откуда вы взялись в этом мире. Что пришли за эльфами, что не смогли попасть в Долину и наложили на себя заклинание стазиса, законсервировавшись на несколько веков. И что ты всё это время искала своих сородичей и путь вернуться в свой мир. Я могу отправить вас к ним.

— К сожалению, такой вариант не может даже рассматриваться.

— Но почему? Эльфы уверяли, что земли оборотней остались нетронуты наводнением?

— Я сам объясню, — раздался совершенно невероятный бархатный голос.

Аталь медленно обернулась, чувствуя, как её взгляд магнитом притянуло к волшебным глазам, сияющих чистым золотом.

«Ах, где ж ты был всего несколько лун назад!» — непритворно вздохнул внутренний голос, оценивая внешность незнакомца. — «Слушай, если тебя назначили самой главной птицей в этом мире, может, первым своим указом введешь полигамию? Хотя бы для себя, а?»

«Заткнись, пожалуйста, если больше ничем помочь не можешь!» — мысленно прошипела Аталь, пытаясь сосредоточиться и вспомнить навыки отражения.

Куда там вампирам! Их чары были сравнимы с мелким дождиком, пусть изредка и переходящим в ливень, но от которого было возможно прикрыться зонтом нужных воспоминаний. А вот чары, притаившиеся в глубине янтарных глаз незнакомца, были подобны несокрушимой волне цунами, и отражать их было нелегче, чем плыть в дырявой лодке без весел в дырявой лодке по штормовому морю. Всё на что хватило сил Аталь — это просто закрыть глаза.

И тут неожиданно помог внутренний голос, нашёптывая забытые под воздействием заклинания картины и словно заново рисуя близкие черты. Но даже призванный из глубин подсознания любимый облик казался таким далеким, словно она его разглядывала через густой туман. И только смутно знакомые обрывки фраз пытались медленно развеять эту пелену:

— Вы и есть та самая Аталь, появления которой ждали не меньше, чем делегацию пресветлых эльфов…

— Жениться буду я. Тебе, mi`ralli, придется выйти замуж…

— Мы никогда не сможем быть друзьями. И ты прекрасно об этом знаешь, не так ли?

— Дай мне право идти с тобой, рядом, навсегда…

— Мне нечего тебе предложить. Всё, что у меня есть, ты можешь получить и так, безо всяких чар…

Каждое слово солнечным лучиком пробивало брешь в тёмной вязкой туче навязанных чувств, медленно сливаясь в единое целое. И вскоре душу затопило тёплыми воспоминаниями, ярким снопом света разметав туман чужого притяжения. Аталь почувствовала, что уже не барахтается посреди волнующегося моря, а твердо стоит на несокрушимой скале, и даже брызги воды до неё не долетают.

Она распахнула глаза и спокойно ответила незнакомцу оценивающим взглядом. Ну да, красив, как же без этого! Не безупречно изящной эльфийской красотой, а какой-то совершенно особой, опасной и завораживающей одновременно. Золотистый загар, янтарные очи, тёмно-русые волосы с солнечным отливом — при неверном свете магических фонариков казалось, что он светится изнутри. Коричневые кожаные штаны и простая рубашка бежевого цвета не скрывали мощной красоты сильного тела, двигавшегося плавно и легко для такой внушительной комплекции.

— Молодец, девочка. А ты не такая уж и маленькая, как мне показалось, — бархатный голос заставлял восхищённо прислушиваться, но уже не завораживал.

— И не такая уж и девочка! — подсказала Аталь, чувствуя дрожь, только на этот раз исключительно от холода. Проклятая простуда нашла момент, когда подкрасться незаметно!

— Давайте уже или знакомиться, или пытаться меня убивать, а то, честное слово, я начинаю думать не о межмировом переселении оборотней, а о чашке чая, горячей ванне и тёплом пледе!

— Я Тиану, Ведущий оборотней. Ты — Хранительница этого мира. А они — женщины, которые не умеют договариваться, зато вполне способны организовать нам чай, плед и ванну, — улыбнулся желтоглазый.

— Можно и без ванны, — пробормотала Аталь, усилием воли напоминая, что бархат — это тяжёлая, липучая и не самая приятная в мире ткань, особенно в сравнении с шёлком. — Чего новенького и интересненького лично Вы можете мне сообщить?

— Да немного. Я полагаю, что факт нашего переселения уже нельзя считать ни тем, ни другим.

— Угу. Вы тоже полагаете, что угрозы расчленения невинных младенцев есть наилучший способ для получения моего согласия?

Тиану усмехнулся, словно услышав хорошую шутку, перевёл взгляд на Мэнэми и эльфийку, благоговейно взиравшую на него.

— Принесите нам чай.

Девушки послушно испарились, оставив Аталь наедине с Ведущим.

— Я внимательно слушаю.

В янтарных глазах мелькнула искорка и погасла, притушенная тяжёлыми веками. Ведущий поднял взгляд, и Аталь ощутила себя махонькой песчинкой рядом с многовековым камнем. И зазвучавший голос уже не казался бархатом, он истекал болью и тоской:

— Мой мир гибнет. И твой тоже. Ты ведь чувствуешь это, Хранительница, так почему же отказываешься помочь?

— Ну не знаю. В последнее время кроме дурацкой простуды никаких новых ощущений я не испытывала, — честно призналась Аталь, закутываясь в принесённый Мэнэми мстительно колючий плед. Чай появился тоже. Горький и невкусный, но зато — горячий.

— Смешно. А когда ты в последний раз чем-нибудь болела? — вкрадчиво спросил Тиану. Именно таким понятливо-сладким тоном разговаривают с малолетними детьми, чтобы натолкнуть их на умную мысль.

— Вообще-то целителей всякие хвори обходят стороной, — заметила Аталь, игнорируя заявление внутреннего голоса, что периодическое стучание головой о твёрдые поверхности можно отнести к хронической патологии.

— Значит, ты так чувствуешь. Не хочу тебя расстраивать, но дальше будет только хуже, пока мир не получит желаемого. А нужно ему немного: отвернуть нависшую угрозу гибели да привести в равновесие скопившиеся потоки Тьмы и Света, — подытожил оборотень, вытягивая длинные ноги. — Надеюсь, для тебя не будет открытием, что твой и мой давно и прочно связан, и не без твоей помощи, Хранительница. Да, некоторые из нас очутились здесь случайно, но ты, обменявшись кровью с одним из эльфов, сама нам дала шанс на переселение.

— Да ну? С чего бы это?

— С того, что в том эльфе течет кровь оборотня. Впрочем, как и во многих других.

— …!!!

— Ничего удивительного. Только светлые со своими странными взглядами на жизнь могли так упорно пытаться оградить наши народы друг от друга, но при этом не заметить, что защищать, собственно говоря, никого и не нужно… Очень в их духе. И если бы тёмные привыкли самостоятельно думать, а не доверять глобальные решения своим светлым собратьям, возможно, сейчас всё было бы совсем по-другому.

Мы очень долго жили в одном мире. Оборотни и эльфы на протяжении целых столетий влюблялись друг в друга и тихо-мирно проживали счастливую жизнь. Только у эльфов не было смелости в этом признаться, а у нас хватало терпения плясать под их дудку и скрывать истинную сущность под остроухой маской. Почему-то считать нас бездушными тварями гораздо проще, чем признать нашу способность становиться идеальной мечтой для своих возлюбленных. Безо всяких заклинаний и слияний. Другое дело, конечно, что мы можем и прикинуться мечтой, если будет такая необходимость. Наши чары обольщения — природная защитная реакция на сильного противника. Особенно действуют на тёмных воинов… но я могу это запретить.

— Каким образом?

Тиану усмехнулся, недовольно скосив глаза на псевдо-эльфийку. Та метнулась в одну из ниш, и перед Ведущим нарисовался внушительный бутыль вина и бокал. Видимо, местный чай не пришёлся оборотню по душе или что там у него было. Аталь задумалась и потребовала второй бокал.

— Ты же не рассчитываешь, что я вот так запросто открою тебе тайны нашего народа? По крайней мере, пока не получу твоего согласия. Добровольного и искреннего. Признаю, девушки были неправы, пытаясь принудить тебя, прошу прощения за их действия. Тем более, от этого ничего бы хорошего не вышло, ведь нужно не просто согласие, а искреннее и добровольное желание помочь, не так ли?

— Вы так уверены, что я его дам?

— Девочка, у тебя нет выбора, — печально усмехнулся Тиану. — Такое ощущение, что ты ничего не смыслишь в межмировом устройстве.

Аталь многозначительно хмыкнула и осторожно пригубила вино, подогретое заклинанием. Не признавать же вслух, что оборотень был зверски прав! Но жёлтые глаза видели её насквозь. И никакой опасности от них больше не исходило.

— Присутствие моего народа утяжелит чашу тёмных сил и уравновесит чрезмерное влияние Света. В нашем мире мы всё равно не останемся — он уже мёртв. Среди эльфов, перешедших сюда, был Хранитель. Его уход обрёк наш мир на медленное угасание, а восстановить его только силами Тьмы невозможно — вот тебе наглядный пример, почему так важно равновесие. Единственное, на что у нас хватило сил — погрузить мир в стазис, чтобы выиграть время на поиски путей к перемещению. Но с моим переходом сюда заклинание развеялось. Поэтому я и говорю, что выбора нет ни у тебя, ни у меня. Вопрос только во времени. И твоей цене за него. Назначай.

Аталь закрыла глаза. Мягкий бархат чужого голоса не упрекал и не навязывал свою волю. Он только констатировал факты, и почему-то она чувствовала, что это — правда. Обрывки мыслей радужным калейдоскопом витали вокруг сознания, мешая сосредоточиться и принять хоть какое-то решение. И даже надоедливый внутренний голос, проникнувшийся важностью момента, заткнулся, хотя девушка и не отказалась бы услышать хоть какой-то совет.

— Хорошо, — неожиданным для самой себя решительным голосом произнесла она. — Я дам тебе позволение. С двумя условиями. Первое — ты возвращаешь мне накопитель, помогающий справиться с выбросом энергии при закрытии портала.

— Мелисса? — тёмный вопросительно изогнул соболиную бровь, не отрывая взгляда от Аталь. — О чём речь?

— Такой артефакт действительно существует, — неохотно подтвердила оборотень, приблизившись к столу переговоров. — Но у меня его нет. И последний раз я видела его очень-очень давно, ещё на руке у прежнего владельца — короля Реинира. Даю слово.

— Извини, но я не знаю, как выполнить это условие. Могу лишь обещать, что как только встречу что-либо подобное — верну тебе, — пожал плечами Тиану. Может, у него и были причины верить Мэнэми (или всё таки Мелиссе?), но Аталь кожей ощутила, что та врёт, достаточно было бросить взгляд на лицо бывшей подруги, излучавшее искреннее сожаление и готовность помочь. Наверное, она тоже неплохо её знала. Впрочем, сейчас было важнее, чтобы предводитель оборотней согласился на второе условие, а с поисками злополучного артефакта можно разобраться и после.

— И ещё одно — мы обменяемся Даром. Не хочу теряться в сомнениях, разгадывая твои тайны. Предпочитаю рискнуть и получить ответы в готовом виде. Согласен на добровольный обмен? Получив кровь Хранителя, ты точно не сможешь причинить вред этому миру, а я — буду уверена в чистоте твоих намерений и отсутствии неприятных сюрпризов. Да и у тебя появиться веский аргумент, чтобы доверять мне.

Тиану стремительным движением подался вперёд, заглядывая в глаза девушки, будто собираясь прочитать её до донышка. Она не отшатнулась.

— Хорошо. Прямо сейчас. Обмен равноценный — сколько отдашь, столько и получишь взамен.

«Вот теперь тебя Крис точно пристукнет» — осторожно заметил внутренний голос.

«А может, я рассчитываю снова впасть в спячку, подобно пещерным медведям, и пропустить ближайшие несколько лет», — огрызнулась Аталь, кивая в знак согласия.

«Думаю, для бессмертного это не станет проблемой».

Тиану прикрыл глаза, и воздух вокруг него задрожал, очертания силуэта поплыли, и вскоре на месте мужчины захлопала крыльями крупная белоснежная сова. Янтарные глаза пронзительно глянули в синие, и птица недовольно заклокотала, глядя куда-то за спину девушки.

— Ха! Я так и знала, что вы — белые и пушистые. А мне никто не верил! — торжествующе объявила Аталь, оборачиваясь.

— Милая, если ты так хотела домашний зоопарк, может, стоило для начала ограничиться хомячками? — в прохладном шёлке любимого голоса явственно чувствовались нотки тщательно сдерживаемой ярости.

Дальнейшее Аталь припоминалось с трудом. Тёмная тень метнулась куда-то в сторону. Почему-то путь к любимому преградил Эн`экотэр. И когда она усвоила, что попытки вырваться из рук вампира тщетны, замерла, отказываясь верить своим глазам. А ведь они только подтверждали очевидное — Кристарн бросился не к ней, а к Мэнэми, заключив ту в объятия. И теперь сияющие золотом глаза ласково смотрели в зелёные, и вся нежность мира отражалась в них.

Аталь открыла рот и внезапно осознала, что попросту не может говорить. Да и что могут слова, когда на глазах рушится незыблемый оплот веры и развевается маревом почти сбывшаяся мечта. Остаётся только услышать подтверждение — отзвук шелкового, любимого, предназначенного только ей голоса.

— Мэни!

И мир вокруг замер. Девушка изумленно обернулась, оглядев неподвижные фигуры: презрительно кривившего губы вампира, чеканный профиль Кристарна, сияющую неземной красотой улыбку Мэнэми, печальные глаза молоденькой лже-эльфийки и… ощутила странную тяжесть на собственном плече. Там удобно устроилась белоснежная сова. Птица одарила целительницу очередным пронзительным взглядом, подпрыгнула и, коснувшись пола, вновь очеловечилась.

— Передумала? — янтарные глаза впились в синие, принуждая вспомнить, что в мире есть вещи поважней и потери посерьёзней.

— Нет, — прошептала Аталь, не отрывая глаза от недвижимых фигур.

— Я могу приказать отпустить его.

— Нет, — повторила девушка и с усилием отвернулась. — Пусть он использует этот шанс. Если сможет. Кстати, а что ты сделал?

— Закрыл их в стазисе, — нетерпеливо махнул рукой Тиану. — Давай не терять время на второстепенные проблемы — поверь, они сейчас не так важны.

— Да. Не важны, — спокойно согласилась Аталь. И правда, даже стоя на осколках собственного внутреннего мира можно попытаться отыскать достойную цель, чтобы продолжить дышать, чувствовать, жить. Хотя бы для того, чтобы спасти внешний.

Сова вновь поднялась в воздух, на лету вырывая клок пушистых перьев — белоснежный пух заалел кровавым пятном. Аталь вздрогнула от неожиданности, когда к руке прикоснулся острый коготь. Впрочем, всё познаётся в сравнении. Боли она не ощутила, напротив, полученная ранка словно отрезвила и помогла сконцентрировать внимание на происходящем.

Прижав к себе птицу, девушка на мгновение слилась с сознанием оборотня. Странным, величественным, мудрым, жёстким, изворотливым, властным… но не враждебным. Пытаясь справиться с волной новых ощущений, она даже не заметила самого момента, когда фрагмент рисунка её Дара отделился и исчез, уступая место чужому.

Увы, подсознательному желанию уснуть и надолго не судьба была сбыться. То ли оттого, что в жилах Витарра уже текла кровь оборотней, то ли Тьма, отвоевав частицу столь желанной души, смягчила последствия своего вторжения, но никаких болезненных ощущений ритуал не принес. А может просто вид застывшей фигуры любимого, обнимающего другую, оказался настолько действенной анестезией, что всё иное казалось неважной мелочью. Включая и спасение мира.

Аталь на мгновение зажмурилась, и застывшие фигуры заслонили широкие плечи.

— Ты в порядке? — оказывается, оборотни тоже умеют быть заботливыми.

— Да, — тоном «нет, но не твоё дело» ответила девушка. К сожалению, теперь янтарные глаза не казались ни чужими, ни загадочными. И его обладатель прекрасно чувствовал, что творится в её душе.

— Тогда включай.

— Что?

— Или истерику или стервозное равнодушие. Что у тебя нынче в фаворе? — осведомился Тиану, насмешливо улыбаясь в ответ растерянному взгляду.

— Шизофрения? Ты материализовалась? — растеряно глянула на него Аталь и тут же махнула рукой. — Не спрашивай. У меня бывает. Хорошо, что всегда проходит…

— Снять заклинание?

— Да, — тоном «да, и гори всё синим пламенем» выдохнула она.

Золотые глаза стали ещё ближе, застилая весь мир вокруг и Аталь, невольно заглянув в них, почувствовала, что стала крохотной и хрупкой со всеми своими проблемами, желаниями и надеждами. Он крепко обнял её, и дареная сила заструилась мягкой Тенью, рассеивая ослепительно яркий луч Света внутри. Все части мозаики словно встали на место. И девушка ощутила уверенность, что поступила действительно правильно. А с возродившейся верой в себя пришло и понимание, что следует делать дальше.

— Я помогу тебе спасти твой народ. Но пока время терпит, давай сделаем переход максимально безболезненным — мне очень не хочется, чтобы вы стали нежеланными гостями. А если вы хотите нормально жить здесь, нужно договориться ещё кое с кем. Ах, да. И прикажи своим подданным снять чужие обличья, которые они использовали для обмана и, по возможность, нивелировать последствия своей бурной деятельности.

Не сомневаясь в исполнении своей просьбы, протянула руку. Твердые мужские пальцы оплели её ладонь, даря безмолвную поддержку.

— Приказываю, — подтверждают золотистые глаза, и время возвращается на круги своя.

Аталь очерчивает круг портала и слабо улыбается, осознавая, что никаких запретов для перемещения для неё уже не существует. По крайней мере, в этом мире.

Глава 9

— Анэ, можно к вам присоединиться?

Анрэй удивлённо обернулся, признавая голос подруги. Живой, здоровой, и с весьма неожиданным сопровождением.

— Тали!

— А? — девушка открыла глаза, отпустив руку оборотня, и быстро огляделась. В спальне короля, несмотря на разгорающийся рассвет, было многолюдно. Кроме радостно улыбнувшейся Виктории, присутствовала королева-мать и магистр д`Рир.

— С тобой всё в порядке? Кто это? — король ухитрился одновременно выразить радость от её появления и подозрительное беспокойство по поводу странного незнакомца.

— А это, мой дорогой друг, и есть главный злобный оборотень. С которым мы сейчас будем обсуждать перспективы переселения в наш мир его народа, — непринуждённо пояснила девушка. — Вы пока знакомьтесь, только без резких телодвижений и взаимных претензий, пожалуйста. Анэ, говорю прямым текстом — это не он похищал королев и занимался прочими глупостями, так что не покусайте друг друга до моего возвращения. А я пока сбегаю за Лаэлией, Светлым Повелителем и нашим загадочным Оракулом. Очень хочется грандиозного и вменяемого пророчества и мне кажется, что твоя спальня самое подходящее для этого место!

Аталь подмигнула и растаяла в круге портала.

* * *

— О, пресветлый Повелитель! Не будете ли вы столь любезны, уделить несколько минут вашего бесценного времени на решение ничтожных проблем этого презренного мира? — Артисерэль оторвался от древнего пергамента, изумлённо глядя на появившуюся прямо перед ним девушку.

— Аталь? Как ты проникла в Долину?

— Мой мир не возражает против подобных перемещений, — скромно потупила взор девушка, уже в который раз за ночь очерчивая круг портала. — Прошу вас, Повелитель, озарите наше собрание своим присутствием!

Артисерэль пожал плечами и вошёл в круг.

* * *

— Мама, ну что ты за человек!

— Весьма и весьма сомнительный, солнышко.

Бирюзовые глаза Оллари на мгновение приоткрылись, одаривая дочь лукавым взглядом.

— Атал`атеи, говорю тебе последний раз и на всеобщем языке — я отсюда посмотрю, чего ты натворила, когда придет вдохновение. И если посчитаю нужным вмешаться, приду сама. Хвала богам, открывать порталы я ещё не разучилась!

— Ну, мама!

— Брысь отсюда, ты мне мешаешь сконцентрироваться! А то, Свет мне свидетель — запру!

* * *

— Эн`экотер.

— О, чую дух человечишки! Второй раз за ночь — не к добру. И что-то не припоминаю, когда успел пригласить тебя на свидание.

Аталь оглянулась — они стояли на скале, распростёртой над головокружительным обрывом. Худощавая фигура вампира тёмным пятном вырисовывалась на фоне яркого неба, и только медные волосы пламенели под первым лучом рассветного солнца.

— Не больно? Или ты, наконец, решил покинуть наш мир? Я буду безутешна, честно.

Вампир не удостоил девушку ответом, не отрывая глаз от медленно выползавшего из-за горизонта огненного шара.

— Это с твоей помощью Крис меня нашёл?

— Я же не виноват, что у твоего дроу не хватило ума повесить на тебя банальный маячок, раз уж заклятие поиска тебя не берёт. Я имею в виду магический маячок, а не камушек, который так легко снять или заглушить…

— А ты догадался?

— Я вообще умный, — довольно осклабился Эн`экотер. — Говори, чего пришла, и убирайся — портишь мне весь вид.

— Зато радую твоё обоняние. Предлагаю изучить пейзаж королевского сада… Он почти так же кошмарен, как и ты.

— Тоже мне, зрелище, — презрительно фыркнул вампир.

Аталь, не сдержав любопытства, встала рядом, скосив глаза на его лицо. Должно быть, Нохэмиле чего-то недоговорил, рассказывая, что для вампиров солнце — мучительно.

«А может, он тайный мазохист», — деловито предположил внутренний голос.

— Я понял, что ты задумала и, может быть, даже помогу. Если ответишь на один вопрос, — неожиданно спокойным голосом произнёс Эн`экотер.

— Надеюсь, не очень интимный? — насмешливо поинтересовалась девушка, устало прислонившись к холодной скале.

— Очень! — в тон ей протянул вампир и всё-таки нырнул под защиту ближайшей тени. Рубиновые глаза загадочно блеснули в бархатистом полумраке, и голос, утратив высокомерные нотки презрительного превосходства, мягко и печально спросил:

— Скажи, неужели та любовь, которую я видел в твоём сердце, не стоит целого мира?

Аталь в свою очередь перевела взгляд на солнце, наконец оторвавшееся от далёкого горизонта и утратившее тревожные огненно-красные отблески. И смотрела долго-долго, пока перед глазами не заплясали радужные круги.

— Ползи в свою пещеру, обойдусь и без тебя.

— Не знаешь что сказать?

— Ещё вчера ответила бы без раздумий, что целого мира ничего не стоит. А сегодня — не знаю. Понимаю, что это эгоистично и глупо, но всё бы отдала, лишь бы его не потерять… И это совсем не значит, что я так и сделаю. Доволен?

Вампир хрипло рассмеялся и снова вышел из тени. Солнечные лучи с готовностью облепили его фигуру, и девушка рассмотрела за презрительно гордой маской тщательно скрываемую боль.

— По крайней мере, ты не лжёшь сама себе. В отличие от меня. Иди за Лаэлией. Я закончу одно дело и присоединюсь к вам.

— Что, позавтракать забыл?

— Нет. Отослать куда-нибудь Нохэмиле, пока он не узнал свежие новости… Хватит с тебя и одного вампира.

* * *

— Аталь?

«Всё, допрыгалась!»

— Лаэлия, пойдём со мной, это очень важно!

Повелительница молчит, пристально глядя на брата.

— Она никуда не пойдёт, — холодный взгляд зелёных глаз медленно проворачивает вонзённый в сердце нож. — Если тебе нужно мнение дроу — в твоём распоряжении только я.

— Если вместе с обретением потерянной возлюбленной тебя не осенило Даром прорицания, то я предпочту услышать мнение твоей сестры, — любезно пояснила Аталь, внимательно изучая строение потолка.

Он казался гораздо более интересным и безопасным зрелищем, чем рассвирепевший дроу, схвативший её за плечи.

— Ты что, снова обо что-то головой стукнулась?

— Ага, об правду жизни, — сердито подтвердила девушка, поднимая щит, отшвырнувший от неё тёмного. Функция «не навреди любимому» была не без тайного злорадства отключена.

Зелёные глаза пристально щурятся, протянутая ладонь быстро просматривается и раздаётся злобное рычание:

— Ты что наделала, сумасшедшая?

— За неимением хомячков, обзавелась персональным оборотнем, — ухмыльнулась Аталь. — А что тебя не устраивает? Вроде как все остались живы и здоровы. Даже с привесом.

— Аталь, прекрати. Крис, пойдёт вместе, — Повелительница, определившись с решением, спокойно встала между ними.

— Оставить Долину без защиты границ? — скептически поднял бровь дроу, недоверчиво глядя на сестру.

— Переживёт. Пустим пока патрули — пусть мальчики проветрятся. Насколько я понимаю, оборотни сейчас очень заняты, чтобы коварно напасть на нас, а с другими нежеланными гостями мы уж как-нибудь справимся. Демоны с нею, с защитой, после восстановим, — нетерпеливо дёрнула плечом Лаэлия и повернулась к двери. — Эшэри! Остаёшься за старшего.

— Я с вами, — раздался голос Мэнэми.

Прежде, чем Аталь успела возразить, Повелительница колючим голосом подтвердила:

— Конечно, с нами! Тебе я и не собиралась давать позволение бродить по нашей Долине. Все разборы полётов — потом. Аталь, открывай портал!

* * *

«Какой идиот мог предположить, что если каждый прав по отдельности, то стоит свести всех вместе и можно прийти к идеально правильному решению? Ах, да — это же была ты!» — без устали отрывался внутренний голос.

Аталь досадливо прикусила губу и чуть не влезла в камин, пытаясь согреться. За окном зарядил осенний дождь, такой же беспросветный и унылый, как и ход их переговоров. Увы, Лаэлию никаким видением не осенило. Темная Повелительница, устало потирая виски, обдумывала разрозненные обрывочные картинки, никак не собиравшиеся в единое целое, и бросала угрюмые взгляды на Аталь.

Эльф и оборотень до хрипоты спорили, припоминая, кто кому чего должен. Причём, перевес был явно на стороне Тиану, так как в отличие от Артисерэля, строившего предположения исключительно по летописям предком, он выдавал факты на правах очевидца. И далеко не все они были лицеприятны для светлых (впрочем, о тёмных коварный оборотень тоже не забывал). Анрэй изредка вмешивался, уточняя некоторые детали, и негромко переговаривался с Магистром. В сторону дроу Аталь не смотрела принципиально. Изучающий взгляд зелёных глаз и так ощущался всей кожей. Впрочем, как и искоса бросаемые взгляды других оборотней, которых предъявили многоуважаемому обществу то ли в качестве свидетелей, то ли уже обвиняемых.

«Слушай, а может, ты не так всё поняла?» — сочувственно вопросил голос, и девушка страстно пожелала, чтобы и на этот раз он оказался прав.

Но услужливая память тут же подсунула картину незабываемой встречи подлого дроу и лживой кошки. Девушка скрипнула зубами и сильно сжала виски, прогоняя видение.

«Я просто не могу об этом сейчас думать».

«Зато теперь сама знаешь, что чувствовал Крис, пока ты тренировалась отражать чужие чары», — вкрадчиво припомнил голос, удачно прикидываясь гласом разума.

«Знаю. Только моей любви хватило, чтобы с ними справиться, а его, почему-то, нет» — вздохнула Аталь, признавая, что ни у какого гласа разума нет шансов перед мощью женской логики. Повернувшись к огню другим боком, она в который раз подумала, что мир был совершенно не прав, отдавая свою силу в её руки. Хотя бы потому, что она уже битый час слушала громкие споры, и понимала, что не знает, где взять силы на решение важных проблем, когда до дрожи в коленках хочется послать всё и всех, чтобы остаться в тихом одиночестве.

Нехотя подняла голову и встретилась с мимолетным взглядом янтарных глаз, в которых легко прочитался целый спектр эмоций. Непоколебимая уверенность в собственной правоте, укоризненный вопрос «этого ты хотела добиться?» и слабая, загнанная в самый дальний уголок подсознания просьба о помощи. И эта дивная смесь внезапно привела Аталь в чувство.

Девушка встала, активируя заклинание. Спорщики, обнаружив временную потерю голоса, изумлённо уставились на неё. Особенно старался Светлый Повелитель, впрочем, возможно и Тёмный от него не отставал, но… нет, туда нельзя смотреть и думать о нём тоже. Всё — потом.

— Договориться, похоже, не выйдет. Всем угодить невозможно, — негромко сказала она. — Значит, предлагаю компромиссный вариант — давайте делать так, как скажу я.

— А с чего ты решила, что мы будем слушать тебя, девочка? — Артисерэль первым справился с заклинанием, сняв Завесу Безмолвия.

Аталь не успела привести вслух ни один из наскоро набросанных в голове аргументов. За окном потемнело до черноты. Но не успел народ озаботиться кто разжиганием лампы, кто созданием магических светлячков, как в комнату проник яркий солнечный луч. Один. И окутал тонкую фигурку девушки кругом света.

— Потому что у неё есть такое право, — спокойно прокомментировал светопреставление невесть откуда взявшийся Эн`экотэр.

То ли от собственной наглости, то ли от неожиданной поддержки Аталь ощутила внезапный прилив сил и даже согрелась. Отбросив уже ненужный плед, она решительно вышла вперед.

— Для начала — основное: оборотни будут жить в этом мире. Если кто пытается мне на пальцах дать понять, что я не права — зря старается. Потому что на кону не благоденственная помощь другой расе, а существование нашего мира. Их присутствие необходимо. А чтобы здешняя жизнь малиной не показалась, я предлагаю отдать им Заброшенные земли. Сил, как погляжу, у них хватает, очистить земли от неиспользованной магии я помогу, а с её богатым наследием — сами разберутся. Тиану, согласен?

Оборотень слегка примкнул веки, но хитринку во взгляде спрятать не успел. Я всё понял, милая, говорил этот взгляд, но меня устраивает и такой вариант. Пусть для тебя он и будет перестраховочный.

Аталь улыбнулась в ответ и продолжила:

— Да, добровольцы от иных рас тоже принимаются. Что касается вас, дорогие эльфы. Понимаю, что большинство здесь присутствующих считают этот мир своим, потому что родились здесь и иного просто не знают. Так вот, разрешите напомнить, что именно ваши предки, переместившись сюда, создали выплывшую сейчас проблему и проложили столь противным для вас оборотням дорожку. Но мы не будем копаться в прошлом, пытаясь выяснить, кто неправ и насколько именно. Потому что все стороны хороши. Давайте отталкиваться от того, что имеем.

А имеем мы следующее: теория о бездушности оборотней — полная ерунда. И её легко опровергнуть. Просто удивительно, как вы, премудрые и пресветлые сами до этого не додумались. У оборотней есть Дар, а Дар (надеюсь, никто не будет спорить?) — часть души. Поэтому, тему бездушных тварей лично я считаю закрытой.

Вы можете прекрасно сосуществовать, да хоть влюбляться и жениться. По-человечески. То есть, не трогая обряды, связывающие души. А тебя, Тиану, попрошу об официальном запрете для оборотней использовать чары обольщения и подчинения, кроме как при самообороне. Это возможно? Очень хорошо.

Люди, теперь вы. Надеюсь, мы не будем затевать глупых территориальных войн? Думаю, все присутствующие прекрасно понимают, что Заброшенные земли рано или поздно очистить придется, а заниматься этим ни у одной из сторон нет ни сил, ни желания. А чтобы наш народ не путал оборотней с местными перевёртышами, можно напомнить легенду о Тысячелетнем Портале, да представить пришельцев благородными рыцарями, которые очистят Заброшенные земли от скверны, да заодно и поселятся там.

Все согласны? Радостно видеть такое единодушие. Кроме этого, оборотни подписывают с Предгорьем мирный договор и со всей территорией Прибрежных королевств. Они достаточно мелкие, и уговаривать каждое — много чести. Проще решить так — ты, Анэ, будешь посредником и поручителем за оборотней перед людьми. Я, в свою очередь, ручаюсь перед тобой, что зла они не принесут. Мне ты веришь?

Король не шелохнулся, заставив-таки девушку снять заклинание.

— На чём основана твоя уверенность?

Аталь пожала плечами, глядя на друга:

— У оборотней самая совершенная система повиновения. Слово Ведущего для них — нерушимый закон. А мне принадлежит часть души Тиану, вместе с толикой его Дара. Тебе должно быть это знакомым, Анэ. Я ему верю. И точно знаю, что оборотни — не зло.

— Они могут дать слово не причинять вред людям? Жить, не захватывая чужих обличий?

Аталь, снова вздохнула, покосившись в сторону Тиану. Золотые глаза насмешливо прищурились, и оборотень кивнул головой, глядя в глаза королю.

— Любому из нас при рождении дано два облика. Звериный и иной. В основном мы используем иной (эльфийский, человеческий — зависит от первого перевоплощения). Так во многом проще. И нас абсолютно не затруднит удержание звериной ипостаси, пока мы будем на чужой территории. Но у меня тоже есть условие — наши земли будут объявлены заповедником. И на них ни одно разумное существо не должно даже попытаться причинить вред любому животному, птице или другой твари. Потому что это может оказаться один из нас. А умышленного вреда, нанесённого сородичу, мы не простим.

— Хорошо, — кивнул Анрэй и не сдержал любопытства. — А можно уточнить, в каких именно животных вы перевоплощаетесь?

Аталь мечтательно вздохнула, припомнив белую красавицу сову. Оборотень одними глазами улыбнулся, словно прочитав её мысли, и воздух вокруг него зарябил. Миг — и великолепная жёлтая кошка лениво зевнула, показав внушительные клыки, и превратилась в очаровательного пушистого щеночка, весело тявкнувшего на изумлённого короля, воспарила в небо яркокрылой тропической птицей, выпучила холодные рыбьи глаза… Образы менялись один за другим, демонстрируя разнообразие животного мира родины оборотней. Напоследок уже знакомая девушке сова описала круг почёта под потолком и приняла очеловеченный образ Ведущего.

— Проще показать, чем объяснить, — пожал плечами Тиану. — Раскрою ещё один секрет: наши женщины способны менять только разумную ипостась, а мужчины — только звериную. Кстати, пока меня слушают не перебивая, хотелось бы извиниться за наших женщин, и их поступки. Вины я не снимаю, но хотя бы оглашу причину.

Дело в том, что, оставшись на произвол судьбы в вашем мире, они оказались лишены смысла жизни. От союза мужчины-оборотня и иной женщины — рождается тот, чья жажда жизни окажется сильней (предугадать заранее, как вы понимаете, это очень сложно). А вот женщины-оборотни в союзе с иными — бесплодны.

Именно поэтому, эльфы, мы тоже не горим и никогда не горели желанием общаться с вашей великой расой. Но иногда силе любви удаётся перешагнуть даже через звериный инстинкт продолжения рода. Нечасто, но бывает. Вот такие исключения и попали в ваш мир. А потеряв тех, ради кого сюда пришли — вспомнили о своём женском предназначении и возжелали воссоединиться со своим народом. Я не знаю всех подробностей, но признаю, что методы их были не особо праведны. Размеры ущерба и компенсацию от их действий можно обсудить со мной по каждому случаю в отдельности. Разумеется, виновные будут наказаны, с территории людей уберутся немедленно и, по мере возможностей, исправят содеянное. Мы, конечно, звери, но справедливость нам не чужда…

— Тогда Мэнэми отправится в Тёмную Долину, — впервые подал голос Кристарн, ровно глядя на Ведущего. — Как один из пострадавших от её гениальных планов, я хочу, чтобы она именно оттуда начала разгребать последствия своей самодеятельности. Думаю, что даже без подробностей моего права никто не оспорит.

— А вот я с удовольствием бы послушала историю нашей дорогой подруги. И именно в подробностях, ведь она помнит не только переселение эльфов в этот мир, а и всё, что было после, включая тёмную ворожбу во дворце, замену королевы-матери и появление лесоградской целительницы с отрядом наёмников. А то мало ли, сгинет такой ценный свидетель в вашей Долине — умру от любопытства, — Аталь не без труда изобразила усмешку и заставила себя повернуться в сторону тёмных.

Лаэлия продолжала задумчиво изучать ковер в королевской спальне, а Кристарн спокойно ответил на взгляд, заставив девушку первой отвести глаза.

— Мелисса? — негромко спросил Тиану.

— Да, я единственная, кто остался после ухода эльфов в Светлую Долину, — без особого энтузиазма признала девушка. — Честно говоря, тогда я и не подозревала, что остальным из нас придет в голову гениальная идея укрыться в стазисе. Мой любимый не знал, что я оборотень. Он был сильным светлым магом. Эльфом, разумеется. Я не хотела с ним расставаться, поэтому и не последовала за остальными в Долину. Но не успела даже попрощаться — он погиб.

После — выживала, как могла. Долго искала Долину, чтобы обнаружить, что в неё мне ход закрыт, попыталась отыскать родичей — тщетно. Пришлось жить среди людей. Поначалу это было довольно интересно, так как люди, прячась от войны, разбежались по всему континенту, но вскоре наскучило. Близкие мне существа быстро умирали — увы, бессмертием, кроме нас, обладали только эльфы, а до них добраться было невозможно. Да и незачем.

Тогда я задалась целью отыскать способ вернуться в свой мир. И такая возможность вскоре подвернулась — человеческий король Реинир был одержим идеей бессмертия. Мне было достаточно рассказать кто я и пообещать ему вечную жизнь, чтобы он согласился помогать. А нужно было немного — артефакт Хранителей у него уже был. Более того, он мог им управлять, а это было лучшим подтверждением, что в его жилах текла кровь создателей этого мира. Да вот только не хватило силы у его Дара, чтобы открыть межмировой портал. И его сын не смог. Узнав, что дроу вышли на поверхность, я отправилась к ним. Надеялась либо найти хоть кого-нибудь из наших, либо усилить возможности Реинира Даром одного из Повелителей.

Нет, убивать Кристарна я не планировала — он всё сделал бы добровольно. Ну, почти добровольно. Но всё пошло наперекосяк. Я как-то упустила из виду, что люди бывают непробиваемо упорны в достижении своих желаний, даже чувствуя их несбыточность. Вот и Реинир вообразил себя достаточно умным и сильным, чтобы получить всё и сразу без моей помощи. За что и поплатился, а я потеряла пятую жизнь…

— Какую жизнь? — уточнил Анрэй, не отрывая глаз от девушки, отрешённо повествовавшей о своих свершениях.

— Пятую, — повторил Тиану и пояснил: — она — кошка, сильнейшая в своём роду. Само воплощение независимости, хитрости, обольстительности и счастливая обладательница девяти жизней.

— Я потеряла пятую жизнь и уже совсем отчаялась — больше ниточек, на которых можно протянуть дорогу к своим, не оставалось. Реинир погиб, не справившись с Даром Тёмного Повелителя, впрочем, я была уверена, что и Кристарн не выжил. Я ведь обменялась с ним этим дурацким эльфийским заклинанием, но то ли оно неправильно на оборотней действует, то ли моя душа где-то отсутствовала во время обряда, но ничего из эльфийских страшилок я на себе не заметила…

— Нет, всё подействовало. Просто вместе с пятой ты потеряла и шестую жизнь, — отметил Тиану, на мгновение прищурив янтарные глаза. — Это произошло одновременно, вот ты и не почувствовала.

Мэнэми равнодушно дёрнула плечом и, решительно продолжила:

— Вход в Тёмную Долину мне был заказан — Лаэлия бы меня живьём съела…

— Я и сейчас голодна! — веско намекнула Повелительница, прервавшись от своей медитации, но оборотень не обратила на неё внимания, снова погрузившись в воспоминания.

— Вот я и решила примкнуть к человеческим магам, вернув свой истинный облик, чтобы не вызывать подозрений. Было легко стать востребованным воздушником с умением открывать порталы чуть ли не в любую точку мира — я ведь практически везде успела побывать. Вот тогда и познакомилась с Аталь. И впервые подумала, что может — ну его, эти вечные поиски? Снова поживу как человек, отдохну немного. И честно говоря, это было наилучшее время, проведённое в этом мире. Пока мы не попали в обвал возле гор Старгорода.

Оползень повредил защиту пещеры, где укрылись оборотни, и я смогла их почуять. Но пока вызволяла сородичей — Аталь умыкнулась к эльфам. И всё закрутилось-завертелось. Главной стала Вольтиэ. Не по уму, по старшинству. Ей и пришла в голову идея захватить облик королевы-матери, чтобы иметь влияние на короля Анрэя, который оказался, почему-то, недосягаем для наших чар. Можно узнать, почему?

— Потому что в моей жизни, ставшей с детства неизъяснимо прекрасной во многом благодаря тебе, всегда был принцип никому, никогда, ни за что не доверять. С одним-единственным исключением, к которому только недавно добавилось второе. Видимо, именно этому я и обязан защите от ваших чар, — пояснил Анрэй, прижимая к себе жену, взирающую на Мелиссу с явным желанием сократить количество кошачьих жизней до абсолютного нуля.

Мелисса кивнула и продолжила, осознавая, что терять ей всё равно нечего.

— В общем, Вольтиэ приняла облик королевы-матери. И гениальная идея женить короля, чтобы посмотреть на силу Дара будущего ребёнка принадлежала лично ей. Между прочим, я была против. Мне уже порядком надоели эти глобальные, но постоянно рушащиеся планы по возвращению к сородичам. Но Вольтиэ удалось провести заклинания Зова Утерянных Душ и даже получить отклик. Мы узнали, что здесь тоже есть Хранитель, что мир наш — мёртв, и возвращаться некуда. Зато появилась надежда дождаться, пока Ведущий найдёт способ переправить наш народ сюда.

Осталось найти Хранителя. Вольтиэ рассчитывала, что этой иголкой в стоге сена окажется ребёнок Анрэя. Но лично я в этом изначально сомневалась. Ясно же видела, что его Дар был изначально слаб, а рисунок — значительно повреждён. И даже когда он передал остатки этого Дара Аталь, у той тоже никаких сверхъестественных сил не обнаружилось. Пока она вернулась от эльфов — и я чуть не ослепла от силы Света, залившего её рисунок.

Но неуловимая подруга, не дав времени подумать, что можно сделать с таким подарком судьбы, упорхнула вместе с дроу по полям, лесам и рекам. Причём умудрившись привязать к себе Тёмного Повелителя, который ни на секунду не упускал её с поля зрения. А наблюдать со стороны, к сожалению, получалось не всегда. Стоило одному из объектов поднять защиту — зеркала прекращали отражение. Но я была уверена, что именно Аталь и есть искомая Хранительница. А увидев, как она исцеляет с помощью светлой магии, в этом убедилась и Леа, принявшая облик лесоградской целительницы. Она попыталась устроить в лесу засаду, хотя я говорила, что это бессмысленно. И все в курсе, чем дело закончилось…

— Пожар у дриад — тоже ваших рук дело? — спросила Аталь, любопытство которой перебороло неприязнь.

— Да. Моих, — пожала плечами Мелисса. — Только я понятия не имела, что вы тоже гостили в Лесу — направлялись-то вы совсем не туда. Я хотела уничтожить Вольтиэ, чтобы освободиться. В открытую напасть на неё не могла — слишком мало у кошки шансов перед волком.

— Ну да, а целая страна дриад — просто бесплатное приложение к могиле одной оборотнихи, — хмыкнул Анрэй, выразительно глядя на Аталь.

— Между прочим, это натворили всего два десятка оборотней. А вы хотите заселить ними полконтинента, — многозначительно заметил Светлый Повелитель.

— Если вкратце, то это всё. Дальше и так понятно — Аталь мы всё-таки нашли, а Ведущий смог переместиться сюда, — закончила исповедь Мелисса и лучезарно улыбнулась тёмному. — Крис, очень благородно с твоей стороны попытаться меня спасти, спасибо.

— Не для тебя стараюсь, — дёрнул плечом Кристарн, не сводя глаз с Аталь. Но та предпочитала лицезреть проклятого оборотня. И конечно же, дурацкий щит, ставший его же стараниями непроницаемым, нахально колыхался прямо перед носом, закрывая её чувства и не давая возможности вытащить отсюда, чтобы всё объяснить. Не очень, правда, понятно, что именно он должен объяснять, и каких очередных демонов она успела поселить в свою очаровательную головку, но то, что они там уже надежно укоренились — сомнений не вызывало.

Тяжело вздохнув, Тиану нарушил молчание.

— Мы не убиваем своих женщин. И мне почти хочется добавить к этому — к сожалению. В нашем мире право использовать магию Тьмы принадлежит исключительно мужчинам. Как видите, женщины легко поддаются искушениям Повелительницы Ночи и не чувствуют границ, которых нельзя преступать. Ещё раз приношу извинения. И даю слово, что нарушившие законы вашего мира никогда не покинут пределы отведённой нам территории.

Мелисса — я лишаю тебя подарка прародителя. Ты проживаешь девятую — последнюю, из отведённых тебе жизней, — Ведущий просто глянул в сторону девушки, и та опустила голову, принимая наказание, но оборотень уже переключился на остальных сородичей. — Доступ к магии пока будет заблокирован для всех вас. Может быть временно — позже рассмотрю каждый случай в отдельности. И без участия посторонних.

— Разумно ли отказываться от помощи мага-воздушника? Кто вас проведёт по Заброшенным землям? А ведь она была и там — вкрадчиво заметил шелковый голос, похоронив жалкие остатки надежды.

Ведь Аталь прекрасно помнила, что подлый дроу и сам там был, но почему-то предпочёл умолчать, снова вступаясь за лживую кошку. Девушка мысленно обозвала себя и одного вампира за компанию нехорошим словом и вмешалась:

— Тиану, да отпусти ты её. Пусть отправляется к тёмным, если они так жаждут её присутствия, — полюбовалась удивлённо застывшими лицами Лаэлии и Мелиссы и перевела взгляд на оборотня. Ведущий оценивающе заглянул прямо в душу — уверена? Но всё же пожал плечами и дал согласие.

— А по Заброшенным землям поведу вас я, — раздался спокойный голос позади Аталь. Девушка обернулась и впервые подумала, что рада видеть предводителя вампиров, вопреки недавним эпитетам.

— Что так долго?

— Поговорил с друзьями, позавтракал, выпил чашечку кофе, — любезно отчитался Эн`экотэр, не обращая внимания на защиту, которой укрылись все маги кроме Аталь и дроу. — Надеялся, что ты закончишь возлюблять ближних до того, как я появлюсь. Жаль, что настолько опоздать не получилось.

— Мы не сможем ехать только по ночам. Может, просто ткнёшь пальцем в карту?

— Можно подумать, за столько лет я помню, что там и как, — фыркнул вампир. — Нет, мы не будем искать лёгких дорог. Вот прихватим эту милую кошечку да попросим твоего злобного дроу составить компанию — может и попадём, куда надо. Или просто попадём, — насмешливо искривил губы вампир. И в рубиновых глазах отчётливо читалось, что ни сочувствия, ни возражений он не примет.

Аталь устало потёрла вдруг заломившие виски и пожала плечами, соглашаясь.

— Ещё жизненно важные вопросы, касающиеся переселения оборотней будут?

— Будут! — тут же подхватило несколько голосов. Девушка вымучено улыбнулась самому громкому — королевскому и похлопала Анрэя по плечу: — Вот ты ими и займись, а то мне до рождения вашего наследника нужно разгрести всё остальное. Ты же в курсе, что мы скоро станем роднёй?

Изумлённое лицо друга вдруг поплыло перед глазами, и последнее, что она успела почувствовать — её успевают подхватить и, судя по шипению, безапелляционным тоном приказывающему убраться чьим-то лапам, это были руки Кристарна.

«Всё, наконец-то — спать…»

* * *

Аталь открыла глаза и уставилась в потолок, собираясь с мыслями. Она была во дворце, однозначно. Больше никакой полезной информации потолок не содержал, пришлось сделать попытку встать. Приподнявшись на локте, она поняла, что попытку можно смело приравнивать к подвигу, так как встать не получилось. Предательская слабость разлилась по всему телу, делая её беспомощной, как новорождённого котёнка.

«Нет, больше ничего не хочу слышать о кошках! Ни о маленьких, ни о больших! — возмутился внутренний голос. — Какого демона ты пустила её к нашему дроу?»

«Он сам себя пустил».

«А с нас бы что, корона спала отозвать, помочь сбросить наваждение? Или попросить Тиану унять свою сородичку?» — не унимался противный голос.

— Да как ты не понимаешь, что нельзя думать только о своей ненаглядной персоне, если рядом с другой у него есть шанс выжить! — разозлилась Аталь.

— С кем это ты разговариваешь? — раздался рядом усталый шёлковый голос. Сердце девушки гулко бухнуло и закатилось куда-то в область пяток.

«Ты точно уверена, что являешься целительницей? С такими-то познаниями анатомии!» — фыркнул голос, заставляя пожалеть, что к пяткам отправился вовсе не он.

— Аль, посмотри на меня, пожалуйста.

Что б ты провалился! Аталь собрала всё своё порядком поистрепанное спокойствие и оторвала взгляд от собственных рук, нервно комкавших ни в чём не повинное покрывало. Кристарн, не став тратить время на неубедительное красноречие, легко дотронулся до её висков, предлагая посмотреть на произошедшее его глазами.

… Бездумная ярость отпускает, а вместе с ней и действие заклинания, обездвижившее его. Бросить многообещающий взгляд на сестру-предательницу и умчаться — на выяснение причин и выслушивание объяснений сейчас нет времени. Нужно найти её, успеть, любой ценой. На этот раз он не имеет права ошибиться.

Переместиться не получается. Заклятие поиска её по-прежнему не видит, зов амулета, подвешенного тайком в придачу к снятому подарку, прерывист и почти неразличим. Только тоненькая ниточка, указывающая общее направление. Она очень далеко. Там, куда его Дар не дотягивается…

— Помочь? — скучающий голос вампира звучит гимном спасения.

… Хвала Тьме, Свету и всем двенадцати человеческим богам — она жива! Один только взгляд в синие глаза — и он может снова дышать. Всё. Успел, дальше — будь что будет. Хоть оборотни, хоть демоны, хоть…Мэнэми?

… Надо же, Аль не ошибалась — это действительно была она. Он соглашался, но в глубине души всё равно не верил. Сложно доказать самому себе, что жива та, чью смерть видел собственными глазами и долгие годы снова и снова переживал в кошмарных снах. Оказывается, для того чтобы поверить, нужно всего лишь заглянуть в ставшие чужими глаза, чтобы осознать главное. На миг всё вспомнить, как перед шагом за Грань, с первого взгляда, с первой встречи и до последнего вздоха… и простить. Прежде всего, самому себе. И не потому, что всё ещё любишь, а потому что помнишь, как сильно любил. И отпустить…

… Странно, почему он раньше никогда не ощущал эту тонкую паутину? Не придавал значения? Искренне верил, что Повелителями невозможно манипулировать? Вот дурак! Сам же утверждал, что в любом правиле есть исключения!

— Мэнэми, перестань. Ты серьёзно рассчитываешь, что это на меня подействует? Приятно иметь дело с таким непрошибаемым оптимизмом!

…Хм, а оптимисты умеют торговаться! Конечно, кольцо интересует, ещё как. И заодно, почему оно до сих пор не на Аталь, если вы такие белые и настолько пушистые, как она полагает?

— Думаешь, тебе действительно нечего терять? Глупая. Поверь, я без особого труда докажу обратное…

Зелёные глаза потускнели, прерывая молчаливую исповедь. А Аталь, вдруг внезапно набравшись сил, слетела с кровати, целуя куда попадёт, без разбора. Руки сами потянулись подхватить её, родную и любимую до темноты в глазах.

— Нет, великая вершительница судеб оборотней, так просто ты не отделаешься! Я сейчас задеру гордо нос и выйду отсюда в неизвестном направлении. И пусть тебе будет стыдно!

Девушка вцепилась в него всеми конечностями и уткнулась носом куда-то в шею.

— Прости меня, пожалуйста! Сама не знаю, как могла подумать, но…Ты сказал таким голосом… так на неё смотрел… а ещё и просил, чтобы она вернулась в Долину… и всё — как под обвал попала!

— Н-да, как тебя с таким косноязычием взяли в Хранительницы? — Кристарн слегка отстранился, задумчиво оглядел её с ног до головы и вынес приговор. — Чистосердечное признание я, может быть, учту, но чего-то ты не договариваешь. Хочешь сказать, что вот так запросто поверила, будто я разлюблю тебя, самоуверенное любопытное и несносное чудовище, от одного взгляда в прекрасные глаза Мэнэми? И всё?

— Чего это я — чудовище? — проворчала Аталь, слегка ослабляя хватку, чтобы заглянуть ему в лицо и удостовериться, что глаза всё-таки смеются.

— То есть, по остальным пунктам, возражений нет? — вкрадчиво вопросил тёмный, и девушка поморщилась, соглашаясь. Чудовище, так чудовище. Да хоть змеюка подколодная. Лишь бы всё, что её воспалённый недосыпом и треволнениями мозг себе надумал, побыстрее забылось. А лучшее лекарство для столь желанной амнезии — самые надёжные в мире объятия.

— Аль, посмотри на меня! — требовательно произнёс дроу, и девушка снова уставилась в подозрительно серьёзные глаза. — Больше. Никогда. Так. Не делай.

— Что именно? — не преминула уточнить Аталь. Перемирие — перемирием, но лишние обещания чреваты последствием. Один раз уже наобещала не делать глупостей, так теперь — бегай перед каждой, ставь в известность!

— Я говорил с вашим королём, пока ты спала…

— Надеюсь, не как с Нохэмиле? Ты помнишь, что не все тут бессмертны? — заволновалась девушка, вспомнив их комнату после одного такого «междусобойчика».

— В отличие от некоторых самоуверенных чудовищ, я сам знаю с кем и как мне разговаривать, — отчеканил Кристарн.

Впрочем, для правдоподобности возмущения не мешало бы спрятать улыбку.

— Так вот. Я понимаю, почему ты кинулась к оборотням. И даже, ну уже почти совсем-совсем честно, не сержусь. Ни за то, что солгала, ни за ваш подленький заговор с Лали… но прошу — никогда больше во мне не сомневайся, ладно? И не ставь больше этот идиотский экранирующий щит, через который я тебя не чувствую, изобретательница демонова!

— Обещаю! — быстро, пока любимый не придумал ещё чего присоединить к покаянию, произнесла Аталь и, вспомнила о прерванном видении: — А до чего вы договорились с Мэнэми?

— Она попросту свистнула кольцо-артефакт с тела Реинира, весьма умело спрятала и с тех пор больше не доставала — вот оно нигде и не засветилось. Но поняв, что за её деяния медаль на пузо точно не грозит, решила поторговаться за жизнь. Удивительное создание, честное слово, — мягко улыбнулся дроу. — Её изворотливость и стремление выжить любой ценой даже вызывает восхищение, правда, не особо искреннее.

— Я сейчас кому-то повосхищаюсь! — многозначительно пообещала Аталь. — Так вот, отчего ты за неё просил у Тиану! А я-то подумала…

— Ты всегда как-то странно обо мне думаешь. И чаще всего — полную ерунду, — вздохнул дроу, достал из кармана массивное кольцо, сверкнувшее при свете свечей вишнёвыми отблесками, и надел девушке на палец.

— Владей и береги, Хранительница.

Аталь почувствовала, как лёгкая волна силы пробежалась по её Дару и успокоилась, признав хозяйку. Усталость, слабость и малодушное желание скрутиться калачиком, чтобы впасть в долгую спячку схлынуло, не оставив и следа.

— Спасибо, — она смущённо прикусила губу и, чувствуя себя законченной идиоткой, всё-таки спросила: — Так зачем же ты просил за неё, если камень был уже у тебя?

Кристарн крепко прижал её к себе и шепнул прямо в ушко.

— А ты зачем поддержала? Если бы не кое-кто не вмешался, оборотень не согласился бы на мою просьбу, не смотря на всю свою белизну и пушистость.

— Я обещала Нохэмиле, — пожала плечами Аталь, счастливо вдыхая любимый аромат лесной хвои. — А у тебя какая отмазка?

— А я ему должен. Пусть сам разбирается со своей жизнелюбивой возлюбленной, — серьёзно ответил Крис и ласково пробежался пальцами по спине девушки, разминая затекшие мышцы. — А ты в следующий раз так легко не отделаешься, имей в виду!

— В какой такой следующий раз? — испугано захлопала ресницами Аталь и прижалась к нему ещё крепче, — Нет, никаких «следующих» разов я не хочу!

— Жизнь — штука долгая. Мало ли, — философски пожал плечами дроу и рассмеялся в ответ на её недоверчивый взгляд. — Ладно, уговорила — больше никаких недоразумений.

Аталь в ответ согласно просияла, чувствуя, как внутренний голос, довольно улыбнувшись, прячется глубоко-глубоко…

Оказалось, что проспать самое интересное у неё почти получилось. Оставшись наедине, Тиану и Анрэй нашли общий язык и быстро обо всём договорились, удивляя всех присутствующих на памятном сборе в королевской спальне полным согласием и готовностью идти на компромиссы. Оборотень не отходил от человека, впитывая как губка сведения о политике, экономике, особенностях межрасовых союзных договоров и прочей информации, которую Аталь при всём желании ему дать не могла.

Вампир, немного попугав общественность собственной персоной, таки соизволил ткнуть пальцем в карту, обозначив место на границе Предгорья и Заброшенных земель, где он будет ждать всех желающих отправиться на съедение злобным монстрам, и растворился в ночи. Оллари так и не удосужилась явиться, послав Вестника Лаэлии. Та внимательно прочитала, отправила ответ и с тех пор ходила задумчивая и погружённая в себя, не утруждаясь объяснить причину даже брату.

Светлый Повелитель, отчаявшись посеять зерна разума и осторожности, отбыл в Тёмную Долину, объявив, что сам восстановит защиту, замкнув её на первом встречном дроу, раз уж Тёмные Повелители не желают образумиться и вернуться к своим непосредственным обязанностям. А так как Лаэлия была решительно настроена ехать вместе с братом, а предложить Крису вернуться в Долину, оставив любимую путешествовать с оборотнем почему-то не решился даже Артисерэль, образумившихся не нашлось…

Кристарн и добросовестно выкладывал новости, оттягивая момент, когда Аталь вспомнит о своей неутомимой жажде деятельности и нарушит их тихое уединение. Но девушка почему-то не бросалась спасать мир, до донышка погрузившись в зелёные глаза и ловя в них своё отражение. Слегка осунувшееся, немного растрёпанное, очень бледное, но — теперь она знала совершенно точно — единственное, любимое.

— Крис, не пой мне соловьём. Я уже поняла, что все вокруг (кроме меня) не бездельничали. Что тебя беспокоит? Вроде как ты должен быть рад, что никакие оборотни меня больше не попытаются прикопать в тёмной пещере. Но ты словно знаешь ещё о какой-то опасности, но не решаешься предупредить…

— Ты нагло украла мой Дар? — подозрительно осведомился дроу.

— Нет. Я не чувствую. Я просто знаю. Откуда-то. Давай, признавайся, пока не включилась моя печально знаменитая фантазия.

Кристарн вздохнул и быстро выкатил камень с души.

— Тиану. Ты обменялась с ним Даром. Я видел тебя с Анрэем, Виттаром, и теперь просто не знаю, хватит ли мне выдержки ещё и на него. Знаешь ли, делить с кем-либо твою привязанность… сложно.

— Ты сомневаешься во мне? — обречённо спросила Аталь, зная, что не станет упрекать, если он согласиться — в конце концов, она тоже особым доверием не блистала. Но Крис отрицательно покачал головой, и сердце девушки вновь забилось спокойно и равномерно.

— Нет, любимая. Он почему-то решил, что имеет на тебя какие-то права. Я бы охотно объяснил ему, что он немножечко ошибается, но подумал, что ты расстроишься, потеряв свою зверушку. Да и поговорить хотелось сначала с тобой. Поэтому, уж извини, попросту тебя запер, ограничив доступ к телу спящей красавице всем кроме себя.

— Он тебе нравится, — улыбнулась Аталь, констатируя факт. — И ты не хочешь, чтобы он питал иллюзии. Хорошо, позови его.

Дроу многозначительно посмотрел на неё и, не удержавшись, поцеловал. Долгим, нежным и пьянящим поцелуем.

— А иногда ты думаешь обо мне слишком хорошо, — он нехотя оторвался от её губ и самодовольно ухмыльнулся, заметив, как затуманился её взор: — Но не надейся, что я вас оставлю наедине.

Аталь мягко кивнула и, морально приготовившись к шокирующему зрелищу, заглянула в зеркало. Зеркало не подвело, отразив её во всей красе и услужливо подсказав, что сначала надо озаботиться собственной внешностью, а то мир может и не пережить такой спасительной красоты.

Оборотень ожидаемо нашёлся неподалёку. Удивительным образом отлепившись от столь полюбившегося ему короля Предгорья, он не обрадовал Кристарна непринуждённой беседой с Тёмной Повелительницей. Лаэлия высказывала своё авторитетное мнение по поводу могучего и непобедимого патриархата, царившего в мире оборотней. Белоснежные зубы Тиану сверкали в насмешливой улыбке, ответы были не менее язвительны, а твёрдая убеждённость в собственной правоте могла разрушить даже камень. Но Повелительница, видимо, была сделана из куда более прочного материала.

Но заинтересовала Кристарна вовсе не тема разговора (хотя пару аргументов сестре он ненавязчиво подкинул), а тихая печаль, затаившаяся в глубине янтарных глаз. Так смотрят на красивую картину, невольно вызвавшую давние воспоминания, которые оставили глубокий след в душе. Правда, внешне это никак не проявлялось — оборотень был улыбчив и спокоен. Хотя мягкие движения были обманчивы — Повелитель, привыкший оценивать любого потенциального противника, невольно признал — быстрой победы ему не видать даже при поддержке покровительницы.

Тиану слегка улыбнулся, словно прочитав его мысли, выслушал новость о самочувствии своей новоприобретённой подруги и, не выказывая и тени неприязни, молча последовал за дроу. Лали, хоть её никто и не приглашал, тоже.

Оборотень помедлил у двери и зашёл в комнату последним. Пока Лаэлия сочувственно тормошила Аталь, он наскоро оценил состояние девушки, отметил совершенную простоту сформировавшегося рисунка её Дара и, почувствовав внимательный взгляд синих глаз, подошёл ближе.

— Тиану, наверное, я должна извиниться….

— За что? Ты всё сделала правильно. И гораздо быстрее, чем смог бы я.

— Но ты теперь…

— Это пустяки. Я справлюсь — осилил же твой Свет, хотя у меня есть очень весомые причины не быть в восторге от такого довеска.

— Но я…

— Вижу. И рад за тебя, правда.

— Странно, но у меня такое ощущение, будто я тебя обманула. Немножечко.

— Я бы сказал — перехитрила. Ничего, тебе можно. Теперь вижу, что частица моего Дара зря не пропадёт.

— Ты понимаешь…

— Понимаю. Но нить Зова оборвать не позволю. Пока что. Поверь, так надёжней.

Кристарн отвернулся к окну. Он не был уверен, что сможет сохранить спокойное выражение лица. Всё было гораздо хуже, чем он думал — демонов оборотень понимал Аталь с полуслова. Как и она его. Слушать их разговор было даже сложнее, чем вынести полный сочувствия взгляд сестры.

Аталь кивнула и прикрыла глаза, рассматривая связку их Даров. Честно говоря, она не была уверена, что подобной силы нить будет легко разорвать — это не кроха, отданная Витарром и не скромный Дар Анрэя — оборотень был несравнимо сильней. Он не вызывал ни влечения, ни покровительственной дружбы. Она чувствовала только уверенность в его поддержке и осознание, что даже если весь мир рухнет, он попытается её подхватить. Правда, не успеет, другой окажется быстрее — проверено. Девушка моргнула, отгоняя непрошеное видение.

— Пусть будет так. Но тебе же хуже.

— Переживу, — одними глазами улыбнулся ей оборотень и вышел, даже не глянув в сторону тёмных эльфов.

— Аль, ты точно в порядке? Может позвать целительницу, пусть тебя осмотрит? — озаботилась Лаэлия, силясь прервать неловкое молчание.

— О, нет! Я точно в порядке. Готовьтесь к отправлению, а то с меня путешественница ещё та, — задумчиво глядя на закрывшуюся дверь, подытожила Аталь.

Глава 10

— Красота-то какая! Просто не хватает слов. Ну какой ненормальный смог обозвать эти земли Заброшенными? — в который раз восхитилась Аталь, любуясь очередным живописным пейзажем.

Утром они пересекли невидимую границу, покинув Предгорье. В отличие от рубежей с прочими соседями, Анрэй не утруждал своих воинов доблестно бдеть никому не нужную территорию, не без основания полагая, что кроме искателей древности и недалёких героев, жаждущих подвигов и приключений, туда всё равно никто не прокрадётся. Но процент авантюристов с манией самоубийства был столь ничтожно мал, что тратиться на возведение приграничных постов не имело смысла.

Магистр Эрвин с лупой перерыл Предгорье в поисках хоть какого-нибудь выжившего путешественника. И — о чудеса! — нашёл одного, дошедшего до самих развалин Эльтаритэ и сумевшего выбраться относительно целым, хотя и резко утратившим любовь к подобным поездкам. Он и поведал всем желающим о невиданных чудовищах, заселивших Заброшенные земли. Судя по рассказу, кроме уже банальных и практически родных для Аталь тёмных призраков, там ползали огромные змеи с ослепительно сверкающей чешуёй, гордо парили в небесах драконы, бегали стаи невероятно свирепых трёхголовых псов и бродили неуязвимые для оружия четверорукие великаны…

Беда в том, что все честно описанные монстры вызвали волну здорового скептицизма, особенно у тёмных. Но бедняга-рассказчик выглядел настолько напуганным, что Крис даже не удосужился ответить на предложение короля проверить правдивость этих воспоминаний. Не из-за протестующего возгласа Аталь: Тьма свидетельница, ничего хорошего в человеке, выполнявшем работу падальщика-стервятника, он не видел и жалостливостью девушки не страдал. Просто рисковать своим рассудком, залезая в пропитанный животным страхом и сумасшествием чужой мозг, было глупо. Сам же Повелитель во время своего короткого путешествия по землям никаких таких чудесных чудовищ не встречал (и почти уже об этом сожалел). Впрочем, так далеко он и не заходил…

Поставил точку в разговоре Тиану, незаметным и непонятным образом надевший рубашку лидера. Оборотень, уже привычно стоя у левого плеча Аталь, скучающим тоном объявил, что готов взять на себя переговоры с любым животным монстром, нарисованным воображением человека. Кристарн, переглянувшись с сестрой, заверил, что с порождениями магии Тьмы они справятся, а свидание с четверорукими великанами уже стало коллективной мечтой сотни лучших воинов Долины. Аталь одарила обоих кандидатов в герои мрачным взглядом и пообещала собственноручно добить излишне самоуверенных товарищей (а некоторых — ещё до встречи с невиданными чудами-юдами). На этой несбыточной угрозе препирательства относительно безопасности поездки и закончились.

Целый день они мирно и относительно тихо (насколько может быть тихим отряд из двух десятков дроу, пары оборотней, вампира, Магистра и Хранительницы), не встречая препятствий, забирались всё дальше и дальше, в самое сердце Заброшенных земель. Золотая осень сменила дождливый гнев на тёплую и сухую милость, выплеснув на здешнюю природу всю палитру солнечных красок. Все ещё зелёные холмы лукаво поблёскивали глазами живописных озёр, золотисто-красная листва с лёгким шелестом осыпалась с густой шевелюры деревьев, а далёкие горы непреклонными стражами защищали долину от холодного дыхания северных ветров.

Кристарн бросил взгляд на солнце, тронувшее нить горизонта, и приказал устраиваться на ночлег. Пока мужчины споро обустраивали лагерь, три девицы бездельничали. Тёмная Повелительница самолично занималась сбором дорожной экипировки, поэтому непредвиденных сюрпризов вроде отсутствия готового провианта или забытых лёгких навесов не обнаружилось.

Аталь установила защиту, обезопасив лагерь от возможного гостеприимства здешних обитателей, и пристроилась рядом с Лали, инспектирующей провизию. Мэнэми, вернув облик Мелиссы, весь день донимала бывшую подругу виноватыми взглядами, но Хранительница с несвойственным ей ранее упорством, разговоров избегала. Оборотень не теряла надежды помириться и снова замаячила неподалёку с явным намерением присоединиться к раскапыванию из мешков и фигурной раскладке будущего ужина. Аталь вздохнула, искоса наблюдая за грациозной походкой кошки, и почувствовала на плече руку Кристарна.

— Скучаешь, любимая?

— Ага, — радостно подтвердила девушка, на миг прижавшись щекой к его ладони. — Совсем никаких развлечений. Ни обещанных драконов, ни сверкающих змей, даже ни одного завалящего призрака.

Дроу насмешливо фыркнул и стал укладывать шалашиком сухие ветки для будущего костра. Весело затрещавший огонь разогнал вечернюю прохладу, подражая закатным краскам темнеющего неба. Крис быстрым взглядом окинул место стоянки и спокойно присел рядом, притянув девушку к себе.

— Странно, неужели мне одному кажется, что злобные монстры просто затаились, чтобы не спугнуть такой заманчивый ужин, который сам марширует к ним в котелок?

— Ты что-то чувствуешь? — забеспокоилась Лаэлия.

— Пока нет.

— Тогда брысь с моей дороги — место неумёхи-предсказательницы в нашей семье уже занято, — фыркнула Повелительница и, не дожидаясь ответной любезности от брата, скрылась в ночи.

— Ты не в восторге от моей идеи отдать Заброшенные земли оборотням, верно? — чуть слышно спросила Аталь.

— Честно? Мне всё равно, куда они переместятся, лишь бы не к нам домой. Меня куда больше волнует, каким образом ты хочешь это сотворить, — таким же заговорщицким шепотом сообщил дроу.

— Тиану точно знает. Но мне не говорит, — пожаловалась девушка.

— И не скажу, — лениво протянул бархатный голос. Оборотень незаметно и бесшумно разместился неподалёку. Мэнэми-Мелисса тенью следовала за ним.

— Можно узнать причину такой невероятной скрытности? — Магистр Эрвин присел на противоположной стороне костра и с удовольствием вытянул ноги.

— Всему своё время, — загадочно улыбнулся оборотень и тепло взглянул в искрившие любопытством глаза Аталь. — Хочу сначала посмотреть, куда именно нам предстоит переселиться.

— А может попробовать…

— Ты сейчас не потянешь.

— Но почему? Я теперь точно знаю…

— Этого недостаточно.

— Но я могу попытаться…

— Не будем рисковать. Сначала освойся с новыми возможностями.

— Ладно, но обещай, что как только…

— Хорошо, если ты тоже дашь слово…

— Да ни за что! Ты точно не знаком с моей мамой?

Они расхохотались. Аталь машинально скользнула взглядом по кругу, разросшемуся у костра, и осеклась, обратив внимание, что смеялись только она и оборотень, остальные явно не видели причин для веселья. Дроу дружной толпой вглядывались в невозмутимое лицо собственного Повелителя, Мелисса неодобрительно сверлила взглядом Тиану, и только Лаэлия, устало прикрыв глаза, медитировала, не обращая внимания на малопонятные переговоры.

Крис, пользуясь внезапно возникшей тишиной, огласил внимающей публике ночной распорядок дежурств и время постов и, улыбнувшись воспоминаниям, объявил подъём на рассвете. После чего отправился спать в первую попавшуюся палатку. Аталь, искренне пожелав всем спокойной ночи, последовала за ним, отстав всего лишь на пару шагов. Но одному наглому вампиру хватило и этой заминки, чтобы перехватить внимание девушки.

— Не желаешь ли романтической прогулки с соблазнительным кровопийцей по тёмному берегу ночного озера? — рубиновые глаза насмешливо прищурились.

— Желаю, аж спотыкаюсь, — привычно отмахнулась Аталь, сверля взглядом полотняную стену, скрывшую от её дроу. — Что, охота не удалась, позарился на человечек?

— Нет, я слишком разборчив в еде.

— А знаешь, исключительно из любопытства приму твоё предложение.

— Я тебя не разочарую! — проникновенно пообещал Эн`экотэр и небрежно махнул рукой, указывая дорогу.

Подстроившись к неспешному шагу Хранительницы, они действительно обогнули озеро, наслаждаясь привычной и совершенно не романтической пикировкой. И вампир чуть не споткнулся, словив себя на мысли, что он, оказывается, скучал по Аталь. Целый день он ехал во главе их небольшого отряда и невольно наблюдал за девушкой, так и не решившись заговорить. А ведь у неё явно руки чесались от желания помочь ему, мучительно сгорающему от не по-осеннему ярких лучей солнца. Но она ни словом, ни жестом, ни взглядом не выразила ненужного ему сочувствия. И самое противное — действительно понимала, что и зачем он делает.

— Всё, здесь нас точно не найдут. Можешь проявлять свою тёмную сущность, — объявила Аталь, усевшись прямо на траву и с наслаждением вдыхая свежий аромат ночного озера.

— Я не сказал тогда всей правды, — вампир бесшумно расположился рядом. — Я часто бывал на этих землях и прекрасно помню дорогу к эльфийским развалинам.

— Если ты надеялся меня удивить — не получилось. И что?

— И ни разу не встречал здесь никаких монстров. Это выдумка.

— Не разочаровывай меня. Я хочу шестилапую трёхмордую собаку. Посажу на цепь возле собственного дома, чтобы отпугивала красноглазых упырей. А летающая змея будет бдить сверху, заплёвывая ядом воздушных лазутчиков…

— Аталь, не зли меня. Я серьёзно.

— Ты не допускаешь мысли, что просто распугал несчастных чудовищ своей невегетарианской диетой? Людей ведь не красота местных пейзажей погубила, не так ли?

— Ты меня успокоила. А то я уже начал переживать, сожрут тебя эти выдуманные твари или придётся им помочь.

— Перебьёшься. Меня обещал сожрать сам Тёмный Повелитель, если я не образумлюсь.

— Буду завидовать молча. Ты знаешь, что я умею распознавать ложь?

— Не знаю, — девушка заинтересовано подалась вперед и вампир невольно отшатнулся. — Но точно помню, что тебе невозможно солгать.

— Да. В ответе на прямой вопрос. Но я чувствую ложь. И она витает вокруг тебя, детка. Правда, не могу сказать, от кого она исходит. Кто-то из наших спутников очень недоволен всей миссией в целом и твоим активным в ней участием в частности, но тщательно и весьма удачно это скрывает. Скорее всего, этот некто защищён амулетом или обладает врождённым даром, раз твой дроу ничего не чует и не кудахчет сейчас над нами перепуганной курицей, а мирно дрыхнет, отдав тебя на растерзание оборотням и вампирам. Но присутствие лжи полностью скрыть невозможно.

У меня нет Дара эмпатии, как у Кристарна, это способность бывшего Хранителя. У тебя она тоже есть, но ты, к сожалению, по-прежнему туговато соображаешь, потому что цепляешься за человеческую сущность. Поэтому будь осторожна, детка, думай, кому и что говоришь. И не оставайся наедине ни с кем, кроме своего расчудесного дроу. Это может быть опасным.

Не забывай, что вы, спасатели-идиоты, должны жертвовать собой ради глобального спасения мира, а не в угоду собственной глупости… Что так смотришь? Конечно, знаю. Тоже мне, тайна! Да расслабься, я не собираюсь трепать на все стороны о безумно секретном Даре твоего ненаглядного. Откуда? Ну я же предупреждал, что вообще умный. А ещё очень-очень таинственный — прям мечта романтичных дев. Смотри, не влюбись.

Вампир протянул ей руку и рывком поднял с земли. В синих глазах отразились звезды, и губы девушки тронула тонкая улыбка.

— Чтоб я лишилась такого надёжного и удобно ненавистного врага? Да ни за что! — возмутилась Аталь и повернула к лагерю. — Но теперь я в растерянности. И не знаю, кого мне подозревать, кроме одной чересчур жизнелюбивой особы. Ну не тёмных же, право слово — Крис лично отбирал самых лучших. Или Магистра? Или тебя? Ты испортил мне предстоящий сон.

— Только один? Тогда добавлю — это точно не Мэнэми. Она приходила ко мне плакаться, как её все не любят. Я чуть не прослезился и был готов возлюбить её прямо под ближайшим деревом, да как-то не срослось. Но это точно не она — я спрашивать умею, так что самый лёгкий вариант можешь отбросить. А остальные не очень со мной откровенничают. Не могу же я устроить вечернее чаепитие с пряниками и небольшим допросом каждому… да и, согласись, любопытно разгадать, кто из вас, таких хороших и самоотверженных, затаил гнильцу в душе… Ставлю на твою тайную золотоглазую страсть.

— Руки прочь от оборотня, гадкий кровосос! Это не он.

— Да ну?

— Ну да. Не зря же я менялась с ним Даром — чувствую его, как саму себя.

— Жаль. Кстати, ты скоро доведёшь своего воинственного тёмного до точки кипения? Хочу знать, когда заканчивать принимать ставки на то, кто кому набьёт морду.

— Всё. С меня на сегодня хватит. Сцеживай яд во фляжку, принесёшь вместе с утренним кофе. А я пошла спать. Которая из этих удручающе-одинаковых палаток моя?

— В зависимости от того, к кому ты хочешь попасть под крылышко, — рассмеялся вампир.

— Глупо и не смешно.

— Действительно. Тем более что оборотень занят — развлекает Повелительницу байками у костра, а Кристарн делает вид, что спит вон в той палатке. Всё, ты мне надоела, пойду лучше поохочусь. Авось повезёт с шестилапыми собаками.

— Надёюсь, ты напьёшься по самую маковку и не сожрёшь завтра никого из нас, пока будешь принимать солнечные ванны, — проворчала Аталь, ныряя под полог.

— Надейся, — милостиво разрешил вампир и растворился в ночном полумраке.

* * *

— Я знаю, что ты не спишь. Подлый вампирюга сдал тебя с потрохами, — девушка скользнула под одеяло, бесцеремонно прижимая к плечу любимого замёрзшие руки.

— Жаль. Значит, зря я тут битый час притворяюсь, — дроу прижал её покрепче, согревая теплом собственного тела, и поцеловал в макушку.

— Ты так быстро ушёл, неужели действительно захотел спать?

Крис помолчал, подбирая слова, и мягко спросил в ответ:

— Скажи, ты бы согласилась произнести со мной эльфийскую Клятву?

— Нет, — честно ответила девушка и торопливо продолжила: — И могу объяснить почему.

— Не нужно, — в шелковом голосе послышались отчётливые нотки грусти. — Сам знаю, в чём причина. Просто объясняю тебе на пальцах, почему ушёл. Я люблю тебя и знаю, что ты меня тоже любишь. Но я не могу понимать тебя как Тиану, с полувзгляда, полувздоха. И, наверное, никогда не смогу.

— Я не испытываю к нему и капли того, что чувствую к тебе.

— Знаю. Я сомневаюсь не в твоих чувствах, а в своей выдержке. И это совсем не радует.

— Пообщайся с Эн`экотэром — он живо в чувство приведёт. Лично мне здорово помогает.

— Ага, мне только вампира в качестве целителя души не хватало, — рассмеялся дроу. — Сам справлюсь, не маленький. А от ваших разговоров у непосвящённых бегут мурашки по коже.

— Тебе не говорили, что подслушивать некрасиво? — строгим голосом уточнила Аталь.

— Видишь ли, милая, я живу в окружении страшно заботливых женщин, постоянно скрывающих целую кучу всего любопытного от моей тонкой и ранимой натуры. И если бы я не освоил в совершенстве искусство подслушивания, то так бы и остался без сладкого.

— И что ты предпочитаешь на десерт? — синие глаза лукаво сощурились и отогревшиеся ладошки уютно устроились на его груди.

— Дай подумать, — Крис мечтательно закатил глаза и бросил подозрительный взгляд на полотняную стенку. — Нет, не скажу. Завтра поставлю палатку подальше, тогда покажу.

— До завтра я лопну от любопытства. И у меня есть идея получше, — многообещающе улыбнулась девушка, лёгким движением руки устанавливая звуконепроницаемый щит.

* * *

Кристарн проснулся за несколько минут до начала дежурства. Без ложной скромности он включил себя в предрассветную смену, исключительно потому, что не любил прерывать сны. С тех пор как Аталь добровольно-принудительным способом избавила его от кошмаров, он наслаждался каждым красочным сновидением.

Осторожно освободившись от надёжного захвата рук так и не проснувшейся любимой, укутал её по самый нос, вышел из палатки и застыл. По-осеннему холодная ночь пахла свежестью, прелыми листьями и опасностью.

Дроу медленно огляделся — всё было спокойно и тихо, пятёрка дозорных незримо скользила неподалёку, охраняя покой спящих. Но Крис привык доверять своему Дару и сейчас тот просто вопил сигнальной сиреной, принуждая отойти от палаток в сторону горевшего костра.

Не вступая в круг света, дроу пересек поляну, шагнул под укрытие ближайшего дерева и снова замер, наблюдая за лагерем с более удачного ракурса. Обострённый до предела Дар сообщил, что он не одинок в своей задумке и за соседним деревом кто-то стоит, выжидающий, сосредоточенный и точно не один из дроу, которых Повелитель прекрасно чувствовал даже на расстоянии. Крис метнулся в сторону неизвестного, и — невероятно! — столкнулся с такой же стремительной и бесшумной тенью, как он сам. Схватка длилась всего пару мгновений — ровно столько понадобилось глазам дроу, чтобы разглядеть в безлунной ночи оборотня. Крис отпрянул на расстоянии вытянутой руки, и замедлил движения, позволяя противнику увидеть его. Тиану тут же замер, раздражённо мотнув головой.

— Какого демона ты тут вынюхиваешь? — припомнив, что лучшая защита — нападение, прошипел дроу.

— Тебя забыл спросить! — не менее дружелюбно огрызнулся оборотень.

— Тиану, в чём дело? — усилием воли потушив кипящую ярость, не выплеснувшуюся в схватке, холодно спросил Кристарн.

— Мне не нравится место нашей стоянки. За целый вечер и полночи я не увидел, не услышал и не почуял ни единого живого существа, кроме нас. И это в лесу. Так не может быть.

— Почему сразу не сказал? — поинтересовался Крис, отмечая расположение сдвинувшихся теней вокруг лагеря.

— Ты немножко забыл включить меня в график дежурств, — насмешливо протянул оборотень, невольно повторяя поисковые маневры дроу. — Значит, и мне не стоит вам доверять.

— Зря, — пожал плечами Крис. — Я определил лучших воинов дроу. Безо всяких подводных камней. Мы немного сильнее в охране. А ты, может быть и великий воин, но не знаешь здешнего мира и, кстати, я победил.

— В этом обличье — да, — с усмешкой признал оборотень и мгновенно вскинулся, напряженно вслушиваясь в тишину. Крис с досадой отметив, что его прославленный слух уступает звериному, прикрыл глаза и растворился в окружающих лагерь эмоциях.

— Слышишь? — почти беззвучно шепнул оборотень, привлекая его внимание.

— Ничего необычного, — нехотя признал дроу и окаменел.

За спиной Тиану зажглись желто-зелёные глаза с вертикальными щёлочками зрачков величиной с мужскую ладонь. Воображение тут же включилось, охотно дорисовав остальные размеры чудовища, которому мог принадлежать столь ласковый прищур. Лёгкое свечение притягивало надёжным магнитом, завораживало и лишало желания двигаться. Почувствовав отрезвляющее прикосновение Тьмы, дроу очнулся и медленно завёл руки за спину, призывая клинки, но глаза тут же исчезли. Тиану, проследив за направлением его взгляда, успел повернуться и улететь в сторону, сбитый с ног молниеносным выпадом гигантской змеи.

Тьма не пожелала остаться, лишь помогла своему избраннику сбросить оцепенение. Кристарн, опасаясь снова попасть под воздействие гипнотизирующих глаз, тенью кружил вокруг страшилища, уклоняясь от быстрых атак, и пытался определить наиболее уязвимое место для удара. А в голове жужжащим роем ос летали неприятные мысли, пессимистично прогнозируя, что возможность для нападения будет только одна.

Почти интуитивно предугадав момент следующего броска, дроу молнией взмыл в воздух навстречу шипастой голове рептилии и озадаченно приземлился совсем не там, где рассчитывал, быстро перекраивая рисунок боя с учётом обнаруженного сюрприза от местной фауны. Его великолепные, благословлённые самой покровительницей-Тьмой клинки не оставили даже царапины на шкуре чешуйчатого гада. Почувствовав знакомый азарт предвкушения боя с непредсказуемым результатом, Крис погрузился в распутывание увлекательной загадки — как победить неуязвимое, напрочь выбросив из головы Тиану и хвалённый ночной дозор, который вместо того, чтобы присоединиться к схватке со змеёй-переростком (неужели не слышат?), непонятно чем занимался.

Змея не смогла соперничать в скорости реакции с тёмным, но удачно компенсировала свою нерасторопность огромной массой тела, приветливо демонстрируя оскал ядовитых клыков и настойчиво домогаясь вертлявого дроу длинными, как рапиры, шипами хвоста. Крис заподозрил, что гадине скоро надоест гонять неуловимую мышь и она попросту оставит его в гордом одиночестве, отправившись на поиск более сговорчивой и спящей еды, поэтому старался увести противника подальше от лагеря.

Ловко увернувшись в очередной раз от толстого хвоста, он заметил приближение завораживающих огней, но на этот раз не отвёл взгляда, дождавшись, пока расстояние между ними сократится до заманчиво близкого, неуловимым движением скользнул в сторону и с победным вздохом вонзил оба клинка в глазницы твари.

То есть, попытался вонзить, потому что вопреки всем законам боевых искусств и животного мира, глаза у твари оказались также неуязвимыми. Клинки скользнули как по стеклу, а дроу повело резко в сторону. Он не удержал равновесие, сверзившись с тоненькой ветки прямо в услужливо разверзнувшуюся пасть.

Впрочем, если бы змея не рванула назад, озадаченно клацнув клыками, то он вряд ли бы промахнулся, так как искусство летать пока не освоили даже воины дроу, а времени на заклинание левитации попросту не оставалось. Перекатившись по холодной траве, он досадливо скрипнул зубами, увидев, что к гадине подоспело подкрепление в виде ещё одной такой же твари. Только вот новоприбывшая, видать, была туповата в различении своих и чужих, и вместо того, чтобы по-братски поделить затормозившего тёмного эльфа, набросилась на свою товарку.

— Что, демоны вас обоих побери, здесь происходит?

Признав ледяной от ярости голос любимой сестрицы, Крис глянул в её сторону, на долю мгновения упустив из виду утробно шипящий змеиный клубок. А когда обернулся, на месте бурной схватки стоял лишь один Тиану. Растрёпанный и растерянно оглядывающийся. Змеи, видать, живьём вознеслись на небо, чтобы не отвечать Повелительнице.

— Повторить вопрос? — взгляд зелёных глаз достиг идеальной температуры для быстрой заморозки скоропортящихся продуктов.

— А давай настучим Аталь, — деловито предложил вынырнувший из тени Эн`экотэр. — Под угрозой душещипательных проповедей о любви к ближнему, они живо устыдятся и признаются во всех грехах с самого младенчества. Кстати, я тебя позвал не для того, чтобы разнимать мальчиков, оспаривающих право дёргать девочку за косички, а исключительно как свидетеля, способного определить победителя. Желательно, живого.

— Эн, до меня не доходит острота своего блестящего юмора. Тренируйся на Аталь, — дёрнула плечом Лаэлия и подошла к брату. — Я жду ответа. В честь чего вы решили, что ваш маленький междусобойчик столь важен для нашего путешествия?

— Лаэлия, ты ошибаешься, — начал Тиану, но Кристарн живо его перебил:

— Кто ещё нас видел?

— Только мы, — заверила его сестра. Крис глубоко вздохнул и прижался к нахмуренному лбу девушки. — Смотри.

— Что это было? — потрясённо воскликнула Повелительница, мигом утратив всю холодную отстранённость. — Ты в порядке? Вы, оба?

Оба заверили, что целиком и полностью живы-здоровы, но, как оказалось, подвержены коллективным галлюцинациям, потому что никто кроме них гигантских змей не видел, шума схватки не слышал и ничего опасного или подозрительного не ощутил.

— Понятно. Вы нанюхались не тех цветочков, а мы раскатили губу на бесплатное шоу, финальный матч «оборотень против дроу». Скукота! — фыркнул вампир и пропал из поля зрения.

Повелительница прищурила глаза, и чуть было не отправилась в длительный посыл от любимого братца. Кристарн попытался отыскать на измятой траве хоть какие-то следы ухода невиданной твари, но безуспешно.

— Чувствую себя редкостным дураком, сумевшим прохлопать парочку таких замечательных противников! — признал он, наконец, переплетая пострадавшую в схватке косу.

— Не огорчайся, прохлопал ты только одного. Второй змеёй был я, и она полностью в твоём распоряжении.

— Чудесная новость. Тогда отправлю спать наш доблестный, но абсолютно глухой ночной дозор, раз толку с него никакого. Следующая смена будет полностью наша, — безапелляционно заявил тёмный, скользнув оценивающим взглядом по оборотню.

Они вернулись к лагерю, сопровождаемые бдительным конвоем в лице Тёмной Повелительницы. Ещё не друзья, но уже и не противники. И оба совершенно ясно осознавали, что к холодному напряжённому противостоянию уже никогда не вернутся.

* * *

— М-м-м, как приятно! И так тоже… Но если ты пришёл объявить, что уже время просыпаться, я тебя не слышу и полностью игнорирую. Раздевайся и вступай в мою секту спящих красавиц. Будешь у нас за главного!

Кристарн рассмеялся и сдул непослушную прядку волос с её щеки.

— Там твой ненавистный вампир с твоим обожаемым оборотнем варят кофе наперегонки, доказывая друг дружке, что самый лучший рецепт принадлежит именно их миру. Не порти им удовольствие, а то ещё подерутся.

Синие глаза удивлённо распахнулись:

— Шутишь? Ни за что не поверю. Вот что угодно сочинишь, лишь бы выманить меня из тёплой постельки.

— Милая, не искушай. А то отправлю всех к демонам и как возглавлю движение спящих ленивцев — никакое пришествие оборотней не остановит, — заявил дроу, бесцеремонно сдёргивая одеяло, совершенно забыв, что из одежды на ней только кольцо Хранительницы.

— Как прошла ночь? Шестирукие драконы мимо не пробегали? — девушка неторопливо потянулась навстречу к его вспыхнувшим глазам и тут же была укрыта с головой.

— Жду тебя снаружи, и уже начинаю пить твой кофе — с сожалением сообщил Крис забарахтавшемуся покрывалу и выскользнул из палатки, сопровождаемый приглушённым хихиканьем любимой.

Судя по сдавленным смешкам, встретившим его появление, все были в курсе его неудачной роли будильника — звуконепроницаемый полог уснул одновременно со своей хозяйкой. Бросив косой взгляд на Тиану, он в который раз поразился самообладанию оборотня и недоверчиво прислушался — тот излучал абсолютное спокойствие. Никакого намёка на ревность, неприязнь или вернувшуюся враждебность. Похоже, оборотень любил Аталь не больше, чем та его.

Но почему тогда не давал оборвать нить притяжения? Странно. Но кроме банального варианта, что так Тиану было удобней использовать новоиспечённую Хранительницу (и ещё неизвестно в каких целях!), объяснений не придумывалось.

Проговорив остаток ночи обо всём и ни о чём до рассвета, Крис был уверен, что этот самый простой и напрашивающийся вариант невозможен. Не то чтоб оборотень был светло-праведен, как Аталь, пока не связалась с тёмным, уравновешивающим непримиримость её Света мягким благоразумием Тьмы. Нет, оборотень был настолько уверен в собственных силах и исполнен спокойного, внушительного достоинства, что предательство и подлость просто не увязывались с его натурой. А вот хитрость — да.

«Он тебе нравится!» — вспомнилась фраза, недавно брошенная Аль. Помнится, Крис тогда внутренне поморщился, как всегда, когда любимая оценивала его поступки через призму собственного Света. А оказалось, что она была более прозорлива, или знала что-то такое, чего он сам в себе пока не находил…

Так может, она и в другом права? К чему искать лёгкий путь, заполучив часть души любимого существа с абсолютным пониманием всех поступков, хода мыслей, глубины чувств? Ведь гораздо интересней добиться этого самому. Главное, чтобы на это хватило времени…

Горячие губы прижались к его шее, заставив совершенно по-идиотски улыбнуться в ответ. Аталь присела рядом, отобрала чашку с кофе и отпила с той же стороны, где и он. Пытливо заглянула в горевшие ласковым светом зелёные глаза и забавно склонила голову, прислушиваясь к кому-то невидимому, и радостно просияла.

— Ты действительно понял. Конечно, интересней!

— Как ты это делаешь? — изумлённо выдохнул он.

— Читаю по глазам, — загадочно изогнула бровь девушка, не пытаясь объяснить словами то, что чувствовала всем сердцем. Впрочем, он и не требовал. А просто подхватил её руку и предложил поехать сегодня вместе, уверяя, что Тень будет безмерно счастлива. Аталь без раздумий кивнула и, заговорщицки понизив голос, угрожающе пообещала, что будет приставать всю дорогу. Дроу расхохотался в ответ и заверил, что теперь точно усадит её спереди.

Увлёкшись таинственными переговорами, они прохлопали завтрак, заметив что палатки собраны, костры потушены, а цепочка всадников, неодобрительно поглядывая на воркующую парочку, выстроилась на дороге.

* * *

Сидя в седле Аталь без особого воодушевления дожёвывала наскоро слепленный бутерброд и сверлила взглядом неестественно прямую спину невозмутимого вампира. Тот по-прежнему неторопливо шествовал во главе отряда, на удивление мирно беседуя с желтоглазым оборотнем. Магистр его по-прежнему сторонился, дроу, как помнила Аталь по дням, проведённым в Долине, главу вампиров основательно недолюбливали, считая заносчивым и чересчур эгоистичным, даже Тёмные Повелители не особо стремились к общению с ним. Ровно и без неприязни к нему относилась только Аталь и Тиану, превосходно чувствовавший её отношение ко всем присутствующим, и даже разделяя некоторые из них.

Солнце всё уверенней поднималось к зениту, а душа целительницы переполнялась никому не нужным сочувствием. Заметив, как окаменели плечи вампира, когда тропа вывела их из тенистого леска, Аталь с досадой выдохнула:

— У меня такое ощущение, что он согласился помочь только для того, чтобы испортить мне всё путешествие угрызениями совести.

— А ты не грызись, — посоветовал Крис, обдав горячим шепотом шею возле уха. — Это его решение. И он прекрасно знал, на что идёт. Кстати, никто из вампиров больше неспособен на такое.

— Я не могу. Мою целительскую душу уже тошнит от постоянного созерцания такого мазохизма. Свет свидетель — знала бы, что так будет, поискала бы другого проводника.

Кристарн промолчал, и Аталь, крутанувшись в седле, повернулась так, чтобы видеть его глаза.

— Что ты чувствуешь? — она совершенно точно знала, что любимый её не игнорирует, а глубоко прислушивается к вампиру, пытаясь разгадать мотивы его поступков. Зёленые глаза встретились с синими и замерли, рассматривая своё отражение в расширенных зрачках.

— Это не мазохизм. И ему не доставляет удовольствия видеть твои терзания. Это… искупление. Ты понимаешь, о чём я?

— Да.

— А мне объяснишь?

— Нет. Прости.

Зелёные глаза прищурились и удивлённо поднялись к небу. Сизые грозовые облака плотной пеленой обволакивали солнце, не давая лучам ни малейшей лазейки.

— Нужно найти укрытие! Сейчас польёт, — обеспокоенно заявила Лаэлия, обозревая безнадёжно ровный пейзаж бескрайних лугов и оставленную далеко позади полоску леса. Кристарн неожиданно расхохотался и подмигнул в ответ на взгляд сестры, выражавший категоричное согласие с народной мудростью, что смех без причины — признак недалёкого ума.

— Едем дальше. Не польёт. Я точно знаю, — и легонько поцеловал доверчиво прильнувшую к его груди темноволосую макушку.

Эн`экотэр на мгновение прикрыл глаза, нестерпимо болевшие даже от такого приглушённого света и едва заметно выдохнул. Оборачиваться он не стал. И так понятно, чьих рук, а точнее желаний, это дело. Хранительница из девчонки получилась просто замечательная. И удивительно сильная, особенно если учесть факт, что она до сих пор так и не поняла всю безграничность дарованных ей возможностей. Да, мир не ошибся, подобрав её на роль своей Хранительницы. Только жаль, что его создатели так и не увидят своё лучшее творение…

* * *

Ночь — идеальное время для размышлений. Это днём все кажется предельно простым и понятным, а ночной тиши любая непреложная ясность обрастает тенью сомнений, укрывается тяжёлыми, как ночное небо, ворохами подозрений и услужливо подкидывает настороженной памяти отблески воспоминаний. А ещё — ночью можно просто мечтать наедине с чужими звездами, восхитительно непривычными и ужасно одинокими в своей высоте. Впрочем, как и он сам.

Тиану прищурился, всматриваясь в россыпь сверкающих небесных точек. И на миг ему показалось, что их мягкое сияние складывается в точёный девичий профиль. Упрямый подбородок, высокий чистый лоб, причудливо уложенную копну волос и такие знакомые глаза, горевшие гораздо ярче далёких светил…

Он часто видел её тень, но никогда не заговаривал. Не травил душу воспоминаниями. Не позволял себе рассуждений на тему: «как хорошо нам было и почему всё закончилось». Не кричал в бездонную высь: «Зачем ты это сделала?». Не желал ни прощать, ни принять всё, как должное. Он просто отвернулся от навеянного звездами облика. Как и всегда.

И тут же наткнулся взглядом на дроу, замершего по другую сторону костра. Кристарн неподвижно сидел, подогнув длинные ноги и, чуть склонив голову, прислушивался к ночной тишине. Глаза закрыты, лицо непроницаемое, спокойное и ослепительно сияющее неповторимым блеском эльфийского совершенства. Типичная тёмная внешность. И совершенно нетипичное для тёмных эльфов, привычных и знакомых оборотню, поведение.

— Прости, у тебя нет шансов. Я безнадёжно влюблён в другую, — Крис не соизволил открыть глаза, просто поморщился, предлагая оборотню заняться чем-нибудь более интересным, чем разглядывание его прекрасной персоны.

— Я думал, ты заснул, имитируя бдительность, — Тиану наклонился, подбросил веток в затухающий костёр и мельком оглядел спящий лагерь. Всё было тихо и спокойно. И не удержав любопытства, поинтересовался:

— Ну и чего ты там намедитировал? Всё ли спокойно в астральных кругах и соседних реальностях?

Кристарн вздохнул и открыл глаза, бросив сердитый взгляд на приставучего оборотня.

— Ни-че-го. Абсолютно. И мне это ужасно не нравится.

— Где-то я уже такое слышал. И даже сегодня. Начинаешь повторяться.

Дроу не отреагировал на шпильку, уставившись куда-то в темноту.

— Не люблю чего-то недопонимать. Здесь всё какое-то нереальное, — он неуверенно попытался облечь чувства в слова. — Такое ощущение, что этого всего не существует. Красивая картинка, способная рухнуть в один момент, словно декорация.

— А мне нравится. Впрочем, как и весь ваш мир. Он такой живой, — ностальгически протянул оборотень и прищурил золотые глаза на огонь.

Кристарн хмыкнул и неожиданно для себя спросил:

— А твой мир? Какой он?

Лицо Тиану озарила улыбка, но глаза оставались серьёзными. Крис даже поморщился, чуть приподняв свой излюбленный щит — от абсолютно невозмутимого оборотня повеяло тоской и болью, словно ледяной ветерок пробежался по разгорячённой спине.

— Неизменный. Когда эльфы ушли, всё, что мы смогли предпринять, чтобы выжить — закрыть наш мир в границе одного дня. И жить долгие годы одним бесконечным днем. Так что я прекрасно знаю, что такое настоящие декорации. Поэтому поверь — эта земля живая. Она имеет свою душу и характер. Если мы сможем её понять — она нас примет…

— Но, может быть, ваш мир ещё можно спасти? Этот, например, не одну сотню лет мирно спал, пока ему не понадобилась одна синеглазая девушка. Если попытаться найти потомков ваших Хранителей и объединиться…

— Поздно, — Тиану вскочил на ноги одним мягким звериным движением, золотые глаза блеснули, отражая пламя костра. — Заклятие стазиса мог поддерживать только я. А так как сейчас я здесь, дышу свежим воздухом и развлекаю тебя познавательными беседами, процесс уже не остановишь. Нет пути назад.

— Подожди, — Крис тоже встал, пытаясь удержать за хвост мелькнувшую мысль. — Так чего ты ждёшь? Почему не откроешь проход для своего народа? Знаешь же, что Аталь не откажет.

— Знаю. Но я ищу лучший выход, чем угробить единственную Хранительницу двумя закрытиями межмировых пространств. Даже если бы мне было на неё наплевать — её смерть будет означать конец и этому миру. Как-то глупо получается, не находишь?

— Что можно предпринять? Я же вижу, что ты чего-то не договариваешь.

— Надеюсь отыскать ваш стихийный Тысячелетний портал. Если повезёт и он ещё не открылся в полную силу, Аталь может перенастроить его на мой мир. Я, в отличие от ваших предков, хочу отыскать вариант со счастливым концом, где выживут все, а не только те, кто посчитал себя избранными.

Кристарн долго смотрел в немигающие звериные глаза и медленно кивнул, принимая идею Ведущего. Оборотень мгновенно успокоился, притушив горевший горечью взгляд, и уселся на место.

Дроу невнятно объявил, что пойдёт кое-что проверит и выскользнул из освещённого круга. Быстро обошёл лагерь, лихорадочно раздумывая, склеивая воедино обрывки слов и фраз. Он понимал, что не в ответе за действия предков, но не мог себе представить мотивы, почему они так равнодушно оставили на погибель целый мир. Расспросить бы оборотня, да вот только дроу чувствовал, что тот и так с трудом сдерживается. Это ему интересно, как дело было, а Тиану это всё пережил на собственной шкуре и…

Резкая, обессиливающая боль перехватывает дыхание…

Нет, только не сейчас! Надо ж было так глупо попасться… Собраться, думать, думать, а то потом не соберут…

Так, ни запаха, ни вкуса я не чувствовал… значит, корень антайра, но кто мог знать…

Ни пошевелиться, ни крикнуть… не могу… но тёмный не мог далеко уйти, если он вернётся…

Странный отголосок чужих мыслей оборвался от резкого движения дроу. Кристарн метнулся назад к костру, стараясь не думать, каких ещё цветочков предложит понюхать вампир, если ему это всё только почудилось.

Тиану по-прежнему сидел спиной к нему, так же, как и несколько мгновений назад. Крис мельком взглянул в остекленевшие золотые глаза и, не пытаясь расспросить или прикинуться великим магом, подхватил безвольно поникшее тело оборотня и потащил к Аталь. Ввалившись в палатку, стряхнул Тиану на пол и обернулся к сонно щурившейся девушке.

— Милый, я ценю твоё стремление разнообразить нашу интимную жизнь, но…

— Аль, проснись, — нетерпеливо отмахнулся тёмный. — С ним что-то случилось. Быстрее!

Аталь мигом распахнула глаза и бухнулась на колени перед оборотнем. Провела ладонью от макушки до пяток, и взгляд затуманился.

— Аль, что там?

— Не ранен, не под заклинанием… яд? — девушка вопросительно глянула на Кристарна. — Не могу определить какой. Нет времени. Придется применить Общее исцеление.

Крис нахмурился и припомнил несвязные обрывки чужих мыслей.

— Корень антайра?

Девушка положила ладони на слабо вздымающуюся грудь Тиану и бросила недоумённый взгляд на любимого.

— Антайр? Нет такого растения. Или это эльфийское название?

— А как называются те вьющиеся лианы на местных деревьях?

— Тоже мне, травник-самоучка! Это самый обычный циссус. Он не ядовит. А корень его вообще не используют. Только ягоды и цветы, как общеукрепляющий сбор. Кстати, очень сомнительно эффективный. Гораздо лучше в таких случаях…

Кристарн закатил глаза и выключил слух — в таких ситуациях целительское занудство невероятно раздражало. Впрочем, его любимая умела совмещать теорию с практикой. Свечение ладоней погасло, Аталь щёлкнула пальцами, и глаза оборотня приобрели осмысленное выражение.

— Как ты себя… — девушка не договорила, потому что недавний умирающий очень даже живенько вскочил и драпанул из палатки. Девушка автоматически рванулась за ним, и тут же запуталась в покрывале. Кристарн подхватил её, не давая упасть, и отрицательно покачал головой.

— Не стоит. Как только он закончит демонстрировать свой ужин окрестным кустам — сам вернётся. Оденься, пожалуйста.

И оборотень вернулся. Точнее, тяжело ввалился в палатку, чуть не обрушив всю конструкцию на входе, и бесцеремонно рухнул прямо на покрывало. Бледный как мел, с расширенными чёрными зрачками, почти скрывшими золотистое сияние радужки.

— Не понимаю. После Общего Исцеления ты должен был весело прыгать, как счастливый жених перед свадьбой. Неужели я чего-то напутала? — Аталь бросила вопросительный взгляд на любимого и снова протянула ладонь к оборотню.

Тиану посмотрел на тонкую женскую руку с таким видом, словно она предлагала ему расцеловаться с ядовитой змеёй. Впрочем, учитывая некоторые способности оборотня, со змеёй он как раз расцеловался бы и без этого невыразимого отвращения. Заговорить почему-то не получалось. Хоть яд и был обезврежен в последнюю минуту, но магия эльфийского Света, ярким лучом выжгла силы, превратив его в пустую, малопригодную к жизни оболочку. Оборотень лишь отрицательно мотнул головой, не сумев даже перехватить снова засветившуюся ладонь целительницы.

— Аль, прекрати. Ты делаешь ему хуже.

О как! У неудавшегося отравителя проснулась совесть? Впрочем, Тёмных Повелителей совесть не мучает. Если бы именно он решил его отравить, то лежать бы Тиану мёртвой кучкой у того самого костра. Нет, этот дроу и травить бы не стал — не удержался бы от искушения удавить собственными руками. Но откуда он тогда мог знать о яде? Ведь даже Аталь, целительница и родственная душа, ничего не подозревала…

— Как у вас здесь весело! Помочь спрятать труп?

Густой и мягкий, как безлунная ночная прохлада, голос. Только её тут не хватало, для полного счастья. Он, должно быть, сильно прогневил покровительницу — Тьму, если она подарила ему эту ночь. Да ещё и в окружении обоих своих избранников.

— Лали! — Аталь обрадовалась позднему визитёру, словно праздничному торту. — Помоги мне! Я ничегошеньки не понимаю или никак не проснусь. Что с Тиану?

Невероятные зелёные глаза насмешливо блеснули, изучая его удручающе-неприглядный вид но, хвала Тьме, их язвительная обладательница не стала оглашать внимающей публике причины своего веселья. Придвинулась к брату и требовательно изогнула тонкую бровь. Тот вздохнул и прислонился к её лицу. Манящему, нежному, такому бесконечно красивому… стоп.

Что он несёт? Это последствия смертоносной волны липучего Света или уже бред умирающего? Да нет, умереть теперь точно не получится. Вон стоит целительница, задумчиво кусает губы и явно изобретает очередной план спасения. Как бы ей намекнуть, что ему было бы достаточно просто отлежаться, и желательно в гордом одиночестве? А к утру, глядишь, сам отойдёт? Нет, никаких шансов. Он и путешествие из палатки к кустам и обратно осуществил не иначе, как чудом. А чудеса пачками ему ещё не встречались.

— Аль, да не переживай ты так. Подумаешь, оборотнем больше — оборотнем меньше… Скоро от них и так здесь проходу не будет.

Аталь сердито дёрнула плечом, извиняясь за подругу, и положила на горевший лоб Тиану прохладную ладонь.

— Не обращай на неё внимания. Она, видать, лаврам Эн`экотэра завидует, вот и оттачивает на досуге остроту языка.

Зелёные глаза сузились, как у пантеры перед прыжком. Руки взлетели, перехватывая узлом распущенную гриву иссиня-чёрных волос, но одна непокорная шелковистая прядь лёгким пёрышком упала на его лицо… нет, это просто невозможное умопомрачение!

— Ничего ты не напутала. Просто у нашего милого друга, оказывается, аллергия не только на некоторые безвредные нормальному организму растения, а ещё и на светлую магию. Вот он и брыкается, чтобы ты ему не добавила приятных ощущений. Отодвинься-ка, дай доступ к телу.

Вот именно за такой голос и такие яркие, чувственные, нагло ухмыляющиеся губы и ненавидели оборотни не одно поколение тёмных эльфиек. Не сломаешь, не убедишь, и не докажешь, что место женщины — за мужчиной. Своевольны и своенравны. Но отчего же так невозможно притягательны?

Лаэлия прикрыла глаза и без особой деликатности провела горячими ладонями от висков до ступней замершего оборотня. Задумчиво хмыкнула и неспешно вернулась назад, остановившись на груди. В раздумьях отбарабанила пальчиками замысловатую дробь и решилась. Тёмная сила, даже не оформленная в заклинание, чистая и первородная, обрушилась живительным потоком на изнемогавшего (и уже отнюдь не от побочных эффектов светлой магии) Тиану.

— Ну как? — Повелительница скептично прищурилась, словно надеясь на отрицательный ответ.

— Не дождётесь, — хрипло ответил оборотень и сел, с удивлением глянув на предательски дрожащие руки.

У Аталь явно чесались ладони от желания получить более ёмкую информацию о его самочувствии, и чтобы избежать искушения, она их завела за спину. И только Кристарн молча протянул ему флягу, судя по запаху, с обычной водой. Тиану одарил его подозрительным взглядом, не спеша принимать щедрый дар. Дроу чуть заметно помрачнел.

— Это вода.

Оборотень кивнул и, рассудив, что в присутствие Аталь самое страшное, что ему грозит — это передозировка Светом, в несколько глотков опустошил флягу.

— Тиану, объяснишь, что произошло? — любопытство, смешанное с беспокойством придало синим глазам целительницы странный фиолетовый отблеск.

— Да. Наедине, — отрывисто произнёс оборотень, возвращая пустую флагу. Он был уверен, что Кристарн вмешается и не оставит их вдвоём, тем самым избавив от необходимости отвечать. И снова ошибся. Дроу подхватил сестру под локоток и увлёк к выходу.

— Постарайтесь держать себя в руках и ничем предосудительным не заниматься, — ехидно ввернула напоследок Повелительница и серьёзно добавила, оценивающе глянув на всё ещё бледного Тиану. — Наша великая целительница повредила твой рисунок Дара. Не критично, но пускать дело на самотёк с надеждой, что «само рассосётся» крайне не рекомендую. Если не хочешь к утру снова стать овощем — придется довериться мне.

Тиану молчаливо проводил её взглядом и кивнул Аталь. Та, понимая без слов, установила защиту и виновато глянула на оборотня.

— Прости. Я понятия не имела, что светлая магия может быть опасна для оборотней.

— Не для всех, — поморщился Тиану. — У меня действительно что-то вроде неприятия Света. Индивидуальная непереносимость. Наверное, я очень долго, искренне и всей душой ненавидел его непримиримую прямолинейность. И Свет ответил мне взаимностью. Так что не вини себя. Откуда было знать? К тому же, скажу тебе честно, умирать гораздо неприятнее.

— Так тебя действительно отравили? Но кто?

Оборотень осторожно потянулся, словно проверяя кости на целостность и с удобством устроился на мягком покрывале.

— Если бы я знал, то вряд ли валялся здесь. Но ничего умнее, чем всё свалить на твоего тёмного друга, у меня не получается.

— Крис — коварный отравитель? Ты что, издеваешься? — возмутилась Аталь.

Жёлтые глаза лукаво прищурились, и Тиану неспешно обрисовал ситуацию.

— Видишь ли, у костра мы были вдвоём. И пили из одного котелка, травы в который бросал именно он. После ушёл на обход и меня тут же скрутило. Моментально. Эльф не ошибся — это именно корень антайра, он назвал его нашим словом, вроде как не особо здесь распространённым. И ты права — антайр, он же ваш циссус, не ядовит. Пока над ним не прочитаешь специальное заклинание, парализующее тело вплоть до остановки дыхания. Заготовить такой ценный ингредиент можно впрок — очень полезная штука против чрезмерно живучих оборотней. Его нельзя унюхать или распознать на вкус, действует мгновенно, не успеваешь не позвать на помощь, ни пошевелиться. Но эльф вернулся и крайне вовремя, хотя и не собирался. Почему?

Аталь задумчиво потёрла виски.

— А ты не мог сам у него спросить? Обязательно было их выгонять?

— Я не имею права рассказывать посторонним о способах умерщвления своего народа.

— Понятно, — девушка решительно сжала губы и, медленно подбирая слова, веско произнесла: — Тогда придется поверить мне на слово. Это точно не он.

— Верю.

— Правда?

— Да. Я тебе не наябедничать хотел, а подчеркнуть совпадения. Уж больно всё красиво складывается, словно его подставляют. Но как Кристарн узнал, что мне требуется помощь? Он ведь даже не раздумывал. Не пытался расспросить, исцелить, побрызгать водичкой — сразу поволок к тебе.

Аталь прикусила язык и оценивающе посмотрела на оборотня. Яркие глаза чуть потускнели, утратив золотистое сияние, но голос оставался твёрд и решителен.

— Прости, не могу сказать — давала слово. Но ты вполне можешь пошевелить извилинами и догадаться самостоятельно. Тебе становится хуже. Я позову Лаэлию.

— Не надо. Сам справлюсь, — вяло запротестовал оборотень.

— Знаешь ли, взрослый мужчина, который отказывается от лечения, выглядит на редкость по-дурацки. Ты что, боишься её? Она только выглядит грозой всех долин, а на самом деле — очень хорошая, добрая и справедливая. А её язвительность — такая реакция на испуг. Поверь, она тоже за тебя переживает, и если найдёт виновника — мало тому не покажется. Такую и захочешь — а обидеть не получится.

Тиану устало закрыл глаза и неожиданно серьёзно ответил:

— Знаю. Не её, я себя боюсь, — он слабо улыбнулся. — И не бери меня на «слабо», малявка. Зови свою великую спасительницу ущербных тёмных.

* * *

Аталь вышла из палатки и словно попала в другой мир. Поставленная нею защита случайно вышла двусторонней и, неспешно беседуя с Тиану, она явно пропустила момент, когда некто нехороший покусился на их лагерь с самыми гнусными намерениями.

Неподалёку мелькали смазанные силуэты дроу, но чего они делали и кто был их противником — в темноте разобрать не удавалось. Аталь растерянно оглянулась, но в зоне доступа ничего не появилось. Ни угрозы, ни поддержки.

Отойти от палатки девушка не решалась, просто закрыла её и себя заодно самым мощным из своих щитов. Пока не было выяснено, кто пытался отравить Тиану, она просто не имеет права оставлять отравителю легкую добычу.

Тени стали приближаться, окружать её кольцом, сжимаясь всё плотнее и плотнее. То ли защищая, то ли настолько слаженно отступая. Аталь, волнуясь, перебегала глазами от одного мечущегося вихря к другому и не находила. Не видела. Не чувствовала. Где же Крис?

Паника быстро активизировалась и настойчиво поддержала тревогу, подняв волнение до размеров полноценного шторма. В одно мгновение в голове пронеслось бесчисленное множество вариантов того, что могло произойти. И, разумеется, оптимистичных ответов среди них было маловато.

Круг сузился, но пониманию ситуации это не поспособствовало — дроу отбивались от абсолютно невидимого ей противника. Или настолько быстрого, что она не успевала за чужими движениями. Аталь закрыла глаза и вытянула руку. Нет. Зрение её не подводило. Кроме их отряда, никого постороннего на поляне не наблюдалось. Ни живой ауры, ни специфического душка нежити. Но что же они тогда видят? Иллюзии? Да нет. Любой, даже самый качественный морок, развеется бесследно от первого же соприкосновения…

И Криса по-прежнему не видно, хотя он не мог оставить её одну на растерзание невидимой опасности. Только если… если его уже, пока она здесь…

— Всем стоять! — не выдержав, завопила Аталь. Надо сказать, ощутимо так завопила. Ближайшие тёмные даже непроизвольно потеснили невидимых противников, в надежде оказаться подальше от источника странного звука. Девушка пристыжено заткнулась и замерла.

Время вокруг неё тоже. Живописными статуями обозначились силуэты застывших воинов. Перестал дуть ветер, а облака — бежать по небу. Мир застыл.

— Глупая девчонка! Немедленно перестань! — холодные пальцы больно сжимают предплечье, а злобно прищуренные рубиновые глаза не предвещают ничего хорошего.

— Это я сделала?

— Нет, оно само поломалось! Живо исправляй, потом ресницами помашешь!

— А как?

Вампир зарычал. Аталь поёжилась и вспомнила про щит. Эн`экотэра исправно отшвырнуло от её многострадального плеча. Но вампир тут же вскочил, с явным усилием пытаясь взять себя в руки.

— Во всём мире сейчас движимы только те, в ком течёт кровь его Хранителей. Считай, что ты перекрыла ему дыхание. И если сейчас же всё не вернёшь на круги своя…

— Не ори на неё.

Аталь оглянулась. Выражение «краше в гроб кладут» сейчас сошло бы для Тиану за комплимент. Вампир, отметив беспомощный взгляд, брошенный на оборотня, снова зарычал. На этот раз уже от бессилия.

— Аталь, не смотри на него. Слушай меня. Закрой глаза…

— Кольцо активируй, Хранительница хренова…

— Сгинь. Сам не можешь объяснить, так хоть не мешай! — холодно отрезал бархатный баритон. — А ты не открывай глаза. Молчи. Слушай. Просто отпусти сознание, заставь мысли плыть неспешно по спокойной реке и…

Тишина — это скучно. Это неинтересно. Нет движения — нет жизни. Нет жизни — нет и меня. Давай вернём всё как было, Хранительница…

Жаркий огонь разливается по телу. Холодная вода, подгоняемая порывом ветра, сжимает огненное кольцо до единой точки, пульсирующей на большом пальце правой руки. И медленно перетекает в землю, возвращая движение жизни…

— Я слышала! — Аталь распахнула глаза, от избытка чувств бросаясь в объятия Тиану.

— Я видел, — подтвердил оборотень и обессилено рухнул на землю, увлекая её за собой.

— А кого я просила вести себя прилично?

Девушка почувствовала, что груз, придавивший её к земле, исчез — это Кристарн, появившийся из ниоткуда, подхватил потерявшего сознание оборотня и отнёс в палатку. Лаэлия, ограничившись коротким внушением о безответственном поведении, отправилась за братом.

Аталь поднялась и окинула взглядом поляну. Дроу разбрелись кто куда, подлый вампир исчез. Зато из соседней палатки появилась Мелисса.

— Что здесь было?

— Самой бы кто объяснил, — вздохнула Аталь. — Скажи-ка мне, иллюзии могут быть осязаемы и при этом не разрушаться прикосновением?

Мелисса задумалась и качнула головой таким знакомым и привычным жестом.

— Я ничего об этом не знаю. Честно.

Аталь прикусила губу и взмахом руки очертила круг, заключивший их обоих в непроницаемую для чужих ушей сферу.

— Кому ты говорила про свойства антайра?

Мелисса побледнела и посмотрела на девушку с неприкрытым ужасом:

— Откуда ты о нём знаешь?

— Тиану пытались отравить. Я знаю, что сама ты не могла поднять руку на Ведущего, значит, нашла сообщника. Кого?

— Клянусь своей жизнью — я никому ничего не говорила. Да я бы просто не смогла! Слово Ведущего — закон. А уж про антайр — кровный запрет: не использовать друг против друга, не открывать тайну врагу.

Аталь краем глаза заметила Кристарна, выходящего из палатки и сняла защиту.

— Ладно. Прости.

— Ничего. Понимаю, кто здесь самый удобный подозреваемый, но ни в этом случае.

Аталь кивнула и попыталась уйти, заметив, что Крис устроился неподалёку, раздувая угли погасшего костра. Но Мелисса остановила её, ухватившись, конечно же, за многострадальное предплечье, как немногим раньше вампир. Хранительница зашипела и сбросила руку, сердито сверкнув глазами.

— Аталь, давай все забудем? И начнём сначала, с чистого листа? Ты ведь умеешь прощать. Почему же не хочешь хотя бы попытаться понять меня?

— Всё что я могу — простить твою лживую дружбу. А что, по-твоему, я должна понять? Искалеченную душу моего любимого, попытку создать монстра на королевском троне, многолетние терзания Нохэмиле… Прости, но для такого понимания у меня маловато Света, — девушка бесстрастно посмотрела на поникшие плечи Мелиссы и ушла на притягательный зов зелёных глаз, даже не оглянувшись.

* * *

Кристарн с честью выдержал бесконечный поток вопросов и очень постарался дать на каждый исчерпывающий ответ в искренней надежде, что любимая быстрее его отыщет загадочного противника и подскажет способ обезопасить всех присутствующих и себя в первую очередь. Любимая не подкачала, огорошив своей теорией о материальных иллюзиях.

Всё бы ничего, но ни Магистр, ни один из оборотней и тёмных эльфов ни с чем подобным не сталкивались. Упрямая Аталь лично опросила каждого участника недавнего светопреставления, и впала в глубокую задумчивость.

Выходило, что каждый из них видел нечто страшное, непобедимое и направленное на уничтожение их дружной компании. А куда и каким образом исчез загадочный противник — не уследил ни один доблестный воин. Более того, обнаружилось, что безответственные лошади во время героического боя хозяев исчезли в неизвестном направлении, не оставив даже следов. Кристарн чуть землю носом не прорыл, пытаясь определить отыскать беглецов, но тщетно. Под утро вернулась только Тень, невинно щурившая жемчужные глаза и наотрез игнорируя вопросы любимого хозяина о своём месте пребывания на протяжении ночи.

Крис взял себя в руки и, удостоверившись, что рассветное солнышко никак не поможет в поисках, смирился с перспективой пеших прогулок. Оставалось верить заявлению вампира, что до развалин Эльтаритэ остался один дневной переезд, значит, можно было надеяться, что за парочку дней они доковыляют туда пешим ходом.

Аталь задумчиво покусывала губу и согласно кивала, мыслями витая явно где-то далеко. Наконец, Крису надоел отсутствующий взор любимой, он глубоко вздохнул и сел напротив неё, заслонив мечтательнице красоту пейзажа.

— Аль, нужно посоветоваться.

Девушка сфокусировала взгляд на любимом лице и вопросительно подняла брови:

— Милый, я уже говорила, что из меня организатор массовки — просто аховый.

— Я не о том, — Кристарн взял её за руку, нежно пробежавшись пальцами по запястью. — Ты уверена, что нам по-прежнему нужно ехать к Эльтаритэ?

— Да, — ни секунды не колеблясь, ответила девушка. — Сам знаешь, убирать последствия магии лучше из эпицентра её нерационального использования. Я кое-что придумала, одно интересное заклинание, вроде твоего очищения Тьмой. Только со светлой магией и безо всяких лишений сил. Надеюсь, подействует.

Кристарн вздохнул, прикоснулся губами к щеке любимой и чуть слышно шепнул на ушко:

— Поставь защиту. Звуконепроницаемую. Строго по контуру вокруг нас.

Аталь картинным жестом обвела круг и ехидно вопросила:

— Что, твоя драгоценная паранойя получила мощную подпитку? Мы будем прятаться, даже от собственных теней?

Крис не поддержал её шутливого тона и с серьёзным видом поднял ещё и свой щит, повторив заклинание на эльфийском. Девушка закатила глаза в притворном ужасе, и осведомилась, что ещё можно сделать для идеальной безопасности.

— Аль, ты что, не понимаешь очевидного? Не верю, что твой оборотень тебе не рассказал, как дело было, — спокойно переждав приступ сарказма, устало проговорил Крис. — Хорошо, объяснимся. Когда отравили Тиану, мы были вдвоём. Травы заваривал я лично и пили мы вместе. Надеюсь, не стоит уточнять, что это был обычный чайный сбор, и никаких антайров, циссусов и прочей дряни в нем не было. Тиану вырубился очень в подходящее время, как только я отошёл. Причём далеко и надолго, во всеуслышание об этом заявив. Оборотень не страдает ни плохим зрением, ни отсутствием обоняния, но при этом последний, кого он видел, был именно я. Иначе список подозреваемых был бы значительно длиннее, не так ли?

— Он знает, что это не ты.

— Угу. Не сомневаюсь с чьей заслугой. Кстати, спасибо, но я бы и сам справился.

— Кстати, пожалуйста, и не смей мной командовать!

Кристарн предупреждающе зарычал, Аталь солнечно улыбнулась и примирительно накрыла его ладонь своей. Дроу моментально остыл и вновь стал серьёзным и собранным.

— Так вот, моя умная женщина. Придумай, пожалуйста, каким образом подлый отравитель смог остаться незамеченным?

— Заклинание невидимости? — Аталь нахмурилась и нервно забарабанила пальцами.

— Не складывается. Видишь ли, даже я или Лали не можем наложить заклинание так, чтобы стать абсолютно невидимым, полностью скрыв запахи и звуки. Заклинание невидимости основано на обмане зрения, поэтому и разрушается осязанием. Но оборотни используют обоняние намного шире, чем эльфы, не говоря уже о людях. Что мы имеем с учётом этого?

Аталь глубоко задумалась, прикрыла глаза и нараспев прочитала заклинание невидимости, на ходу дополняя его вдохновёнными мазками изменений. И исчезла. Дроу напряг все возможности своего тонкого слуха, острого зрения, обоняния и даже эмпатии, но обнаружить девушку смог, только банально схватив за руку.

— Впечатляет. И не радует. Понимаешь почему?

— Да. Выходит, что отравитель Тиану — маг-творец, обладающий высшей эльфийской магией.

— На тебя спихнуть не получится. Следовательно, это кто-то из дроу — других эльфов вокруг не видать, — неохотно подтвердил Крис.

— Сможешь узнать, кто?

— Вообще-то, могу, но для этого мне нужно позволить Тьме признать или отринуть вину каждого дроу, — пояснил дроу и помрачнел. — Но, видишь ли, в чём проблема: для воина подозрение в отравлении противника равносильно уличению в трусости. И смывается, естественно, только кровью оскорбившего. Не могу же я обвинить, а потом перебить весь свой отряд! Давай подождём, а? Делаем вид, что ничего не произошло, а сами понаблюдаем, кто и почему так неровно дышит к твоему задушевному другу. Разумеется, все переговоры и умные мысли — только под защитой. И милая, пожалуйста, постарайся очень захотеть отыскать этого нехорошего товарища!

— Хорошо. У меня только одна поправка: мой задушевный друг — это ты. И пока не начинаешь неревниво меня ревновать, ты меня совершенно не раздражаешь, — доверительно сообщила Аталь и слегка улыбнулась, обозначив лукавые ямочки на щеках. — И чтоб ты хотел знать, Тиану без ума от Лали, а ко мне дышит абсолютно равномерно. Вот так. Доставай мечи и начинай бегать по периметру палатки, охраняя честь сестры.

Кристарн усмехнулся, и зелёные глаза ощутимо потеплели. Он привлёк к себе задорно ухмыляющуюся девушку и снова обжег ушко горячим шёпотом.

— Это ты мне, без пяти минут телепату, будешь доносить о чувствах окружающих?

Аталь душераздирающе вздохнула и с великомученическим выражением уставилась любимого:

— А я-то думала, откуда такие познания в травоведении! Теперь я под колпаком?

— К сожалению, нет. Но я буду очень стараться тебя услышать.

— А я буду очень стараться тебе этого не позволить.

— Никуда ты не денешься. Видишь ли, я безответственно поздно появился в твоей жизни. И ты так много успела натворить без меня: влюбиться, обжечься, научиться спасать всех без разбору, по-идиотски жертвовать собой… а я до сих пор так много о тебе не знаю. Помнишь, я излагал тебе теорию полезности эгоизма и собственничества? Так вот, пока не почувствую, что ты моя, до самого донышка и никуда не исчезнешь, не взяв с собой, буду очень стараться узнать твои помыслы. Любой ценой.

— А я…

Чего там собиралась делать Аталь — осталось загадкой. Ведь даже тёмные эльфы охотно признавали, что поцелуй — единственный бескровный способ заставить женщину замолчать.

* * *

Как здорово, когда ничего не болит!

Это наблюдение было первым, что пришло в голову Тиану, уже проснувшемуся, но ещё не вынырнувшему окончательно из мягких объятий полудрёмы. Иногда для счастья нужно так мало! Выжить после мастерски спланированного покушения, перетерпеть палящие лучи Света, проигнорировать язвительный соблазн, между делом способствовать спасению мира и проснуться утром целым и относительно невредимым. Есть чем гордиться, право слово!

Пряный аромат, разлившийся в палатке, странным образом воздействовал на тонкое обоняние оборотня, успокаивая и возбуждая одновременно. Пахло женщиной. Особенной женщиной. Страстной, сильной, независимой, но в то же время чувственной, нежной и бесконечно прекрасной, как и её имя.

Лаэлия — «ветер с воды». А вот был этот ветер ласковым бризом или своенравным штормовым ураганом — он не мог разгадать до сих пор.

За несколько предрассветных часов они не перемолвились и десятком слов. Девушка лишь упрямо потирала покрасневшие от недосыпа глаза и всё вглядывалась в свои видения. Хмурилась, взволновано терзая губы острыми перламутровыми зубками, и абсолютно не обращала внимания на реакцию мужчины, наблюдавшего за её метаниями. Очевидно, видения были не из приятных.

Впрочем, про него она не забывала. Точёная рука мягко опиралась на его грудь, непрерывным потоком вливая прохладу Тьмы на свежий ожог его Дара. Один только раз он обратился к ней напрямую, осторожно спросив, что она видит. Лаэлия как-то странно на него покосилась и заверила, что когда весь мир будет вертеться вокруг одного оборотня, она непременно об этом сообщит.

Тиану, по многолетней привычке быть умнее и не вступать в спор с вздорными женщинами (исключительно потому, что убивать продолжательниц рода оборотни не могли, а переговорить не каждую получалось), отвернулся к милой, доброй и отзывчивой (по сравнению с Тёмной Повелительницей) стенке палатки. Подгрёб к себе мягкое покрывало и с чистой совестью заснул.

Кстати, и сейчас покрывало оказалось рядом и даже вполне использовалось по назначению. Правда, не ним. Рука машинально нащупала округлое девичье бедро, мягкий изгиб талии, упругую грудь. И когда заторможенный разум соизволил проснуться и бдительно протрубить отступление, девушка пошевелилась, подставляя шею для поцелуя. Облако густого аромата вновь накрыло оборотня, давая волю инстинктам. Оказалось, что так пряно и нежно пахли её волосы. А до него, вымотавшегося и полусонного, так долго доходило очевидное, что это — запах его женщины.

Гибкая фигурка изогнулась, и зелёные глаза, сверкающие в мягком полумраке палатки, засветились необыкновенно добрым, искренним и непреодолимо манящим светом. Полетев безрассудным мотыльком на их горящее пламя, Тиану успел лишь припомнить, что «ветром с воды» эльфы называли и цунами, погубившее в итоге их землю. Впрочем, это не имело никакого значения, потому что приказать себе остановиться он был уже не в силах.

* * *

— Лали, я…

— Ничего не желаю слышать, — зелёные глаза тревожно распахнулись. — Тиану, я уже видела с десяток вариантов того, что ты сейчас пытаешься мне сказать. Заявляю сразу, чтобы ты не мучился выбором и не подыскивал слова, которые смогут аккуратно и необидно сообщить мне, что продолжения не будет — я не намерена отпускать тебя. Мне наплевать на твоё прошлое и абсолютно неважно что, к кому, что и когда ты чувствовал. Я знаю, что ты можешь быть для меня всем. И я не отступлюсь даже перед памятью неизвестной мне особы, кем бы она ни была.

— Она была твоей бабкой, — Тиану криво усмехнулся, укрывая самую прекрасную в этом мире женщину от утренней прохлады и собственного горящего взора. Наслаждаться волнующим зрелищем, думать и говорить одновременно у него, почему-то, сегодня не получалось. Лаэлия справилась с шокирующим заявлением гораздо быстрее, чем он ожидал, независимо пожала плечами и нахально прижалась к нему всем телом.

— Только не говори, что ты — мой дедка.

— Не скажу. Но мог бы им стать, если б вы не ушли в этот мир.

— Мне всё равно.

— А мне нет. Я, наверное, свихнулся на вашем роде. Ты — мой личный магнит. Я чувствую где ты, даже занимаясь совершенно другими делами, вижу тебя, когда закрываю глаза, ловлю себя на мысли, что ноги сами поворачивают в твою сторону… Это — зависимость. А я не умею быть зависимым от кого-либо. И не хочу. Я привык всё и всегда решать сам. За других и за себя.

Лаэлия резко мотнула головой и одним слитным движением подхватилась на ноги, мстительно отобрав покрывало.

— Так решай. У тебя есть луна. Сам знаешь, что это означает. Переборешь свои сомнения — приходи, поговорим. Нет — придётся научиться жить без меня. Целую вечность. Как думаешь, получится?

Тиану окинул её цепким взглядом, словно впитывая каждую деталь, запоминая малейшую чёрточку прекрасного лица, и молча вышел. Да и к чему слова, если она наперёд знает всё, что он мог бы ей сообщить?

Глава 11

Светлое явление не всегда бывает радостным. А уж явление насупленного Витаррэля, подхваченного с обеих сторон телохранителями Лаэлии, даже тёмные не назвали бы светлым. Впрочем, настороженное поведение дроу объяснялась просто — за последнюю ночь непонятные существа нападали трижды, снова принимая различные облики.

Приличного объяснения их странной неуязвимости до сих пор не было найдено, а единственный способ победить непобедимое — послать за Аталь — не вдохновлял ни прославленных воинов, ни их Повелителя. Но факт оставался фактом — при появлении Хранительницы гигантские пауки, стремительные змеи, могучие скорпионы и прочие монстры исчезали мгновенно.

Кристарн предположил, что неведомые твари просто боятся услышать от целительницы поднакопившиеся вопросы, и считал все случайности совпадениями. Вслух, разумеется. Но Аталь не оставлял больше ни на секунду, равнодушно отмахиваясь от её возражений и возмущений по поводу ущемления свободной личности.

Появление посреди лагеря троицы эльфов вызвало, мягко говоря, легкую панику. Потому что остановить неразлучный тандем, возжелавший немедленно видеть свою Повелительницу, ни у кого не получилось, а как признать они ли это — придумать не успели.

Кристарн, мельком глянул на Тебара, без труда уклонявшегося от посягательств на свою драгоценную персону, и заявил, что собственных воинов точно признает. Остальные радостно вздохнули, решив, что даже если это не так, то крайний сам нашёлся, и перестали обращать внимание на новоприбывших, уступив место магистру.

Человеческого мага заинтересовал их способ перемещения. Потому что открывать порталы в Затерянных землях считалось невозможным из-за перекосов в магическом фоне. Как оказалось, Витарр об это не знал, поэтому все трое удачно прошли через круг, только почему-то вынырнули не возле Аталь, на которую ориентировался эльф, а рядом с Лаэлией.

Впрочем, радость Хранительницы была настолько искренней и бурной, что вполне затмила негостеприимное поведение дроу. Пока девушка с помощью объятий пыталась превратить светлого эльфа в красного, Эшэри вкратце объяснил, что в Долине всё в порядке, Витарр очень удачно их навестил, и теперь они все не без оснований считают, что их место здесь и никак иначе.

— Как это ты передумал? — добившись устойчивого свекольного оттенка от полузадушенного эльфа, Аталь ойкнула и перестала обниматься.

— Ничего я не передумал, — прохрипел Витарр. — Я вообще не думал, когда узнал от отца, что ты гордо отправилась в лапы оборотней… В общем, я соскучился. И волновался. Да и надоело мне в Долине сидеть. Поэтому тоже еду с вами. И ещё я узнал одно важное…

— Обо всём остальном — после, — бесцеремонно перебил его Крис, пристально глядя в глаза. — Все в сборе? Или мы ждем еще короля Анрэя с супругой?

— Нет, короля точно не будет, — заверил всех магистр Эрвин, с интересом разглядывая светлого эльфа. Кристарн с нарочитым облегчением кивнул и побудил отряд к установлению рекордов в ходьбе по пересеченной местности.

— Аталь, послушай, это действительно важно… — снова подступился к девушке Витарр, быстро подстраиваясь под её шаг.

— Витарр, ещё пара слов и отправишься назад в Долину. Своим ходом, — веско пообещал Крис, ненавязчиво оттирая его от любимой.

— Не обижайся, это у него на почве нервной беготни и недосыпания. Разумеется, мы поговорим по дороге… — примирительно пообещала целительница, и тут же почувствовала, как крепко сжал её руку Крис.

Любимый утвердительно примкнул веки, показывая, что тоже отметил позеленевший цвет глаз светлого эльфа, и выразительно обвёл взглядом спутников, напоминая про присутствие среди них лишних ушей.

— Ты действительно хочешь тащиться за этим караваном? — вмешался в разговор Эн`экотэр.

— А что тебя не устраивает в пеших прогулках? Они, кстати, успокаивающе действуют на неуравновешенную психику — как целитель, горячо тебе рекомендую.

Вампир насмешливо фыркнул и скучающим голосом объявил, что лично он сегодня намерен посетить поселение древних Хранителей. И если девушка будет себя вести хорошо, то готов потерпеть её компанию. Кристарн бросил сердитый взгляд на безмятежное лицо вампира и прошипел что-то на языке, неизвестном Аталь.

— Молодец! Здорово ругаешься, только произношение хромает. Ты пока потренируйся, а мы прогуляемся в противоположном направлении, — одобрительно кивнул Эн`экотэр и с улыбкой профессионального искусителя протянул руку девушке.

Аталь честно попыталась потушить разгоревшийся огонь любопытства и поинтересовалась у любимого, составит ли он ей компанию. Но вампир вновь вмешался, не позволив Кристарну ответить.

— Видишь ли, передвигаться по здешним пейзажам с гарантией попасть куда надо могут только те, в чьих жилах течет кровь Хранителей. А куда попадут остальные — непредсказуемая рулетка. Твоему светлому другу очень повезло протащить через свой портал двух тёмных. А вот где окажется Кристарн или другие сопровождающие — даже мне неизвестно. Но интересно. Рискнём?

— Ага. А потом будем бегать по здешним землям в поисках затерянного Повелителя. Нет уж. Потерплю, — покачала головой Аталь, мигом утратив интерес к разговору, и продолжила путь.

Вампир и дроу последовали за ней. И первым не выдержал Эн`экотэр.

— Крис, — тронул за плечо Повелителя. — Под мою ответственность.

— Что мне с твоей ответственности, — криво усмехнулся тёмный, бросил быстрый взгляд на любимую, усердно делавшую вид, что жизнь и так прекрасна, а любопытство перетопчется, и уточнил: — Значит, только потенциальные Хранители? Вот под их присмотром и отпущу. Аль, выбирай няньку, пока я не передумал.

— И побыстрее, пока не передумал я, — раздосадовано добавил вампир. — Честное слово, отпросить тебя на прогулку не легче, чем отобрать яйцо у дракона.

— А ты пробовал? — заинтересовался подошедший Тиану.

— Да. Почти повезло — чуть было не умер.

— Предложение подруге стать матерью ребенка — высшая мера доверия у драконов. Поэтому к яйцу могут безнаказанно приближаться только родители, ожидающие малыша. А остальных сначала приветствуют племенем, а потом долго развлекаются гаданием, чего тем было надобно, — просветил оборотень, прочитав безмолвным вопрос в глазах девушки.

— А меня не приглашают? Я, между прочим, тоже люблю экскурсии — подмигнула брату Лаэлия.

— Только с нами, — веско объявил Эшэри, материализуясь за левым плечом Повелительницы, а нахальный Тебар, зная свою подопечную, крепко подхватил девушку за талию к абсолютному неудовольствию Тиану.

— Я вообще не понимаю, о чём тут речь! Кристарн, что за прогулки, куда? Мне король голову оторвет, если с Аталь что-либо случится. Немедленно запрети ей эту глупость! — категорически возразил магистр, неодобрительно глядя на вампира.

Крис мучительно раздумывал, не слушая перебранку и ценные советы окружающих. Несмотря на скучающую гримасу, вампир вряд ли предлагал увеселительную прогулку. Он действительно хотел показать нечто важное именно для неё. Но тёмный отчетливо понимал, что она никуда не пойдет. Останется с ним. В безопасности. И потеряет часть себя, в угоду его спокойствию…

— Ты сможешь потом нас отыскать, или лучше подождать здесь вашего возвращения? — на одном дыхании выпалил он, отчаянно стараясь не просчитывать возможные варианты своего предложения.

— Кристарн, я категорически возражаю против разделения! — снова вмешался магистр.

Тёмный одарил человека холодным взглядом и негромко поинтересовался, с чего это он решил, что за его любимую может принимать решения кто-либо кроме неё самой. Вокруг воцарилась тишина и Аталь, опасаясь её нарушить, только кивнула в ответ. Повелитель перевел взгляд на вампира, уточнил, сколько времени продлится отлучка и, на мгновение прижав к себе девушку, отпустил.

* * *

— Не поняла. Так где поселение? — Аталь крутанулась, оглядываясь по сторонам, но не нашла ни единого намека на какие-либо строения или их остатки.

Из портала они переместились на берег широкого живописного озера неправдоподобно идеальной формы круга. Неподалеку яростно багровели клены, настороженно шурша опадающей листвой, а водную гладь, громко хлопая крыльями, заполонили утки. Тиану заинтересованным взглядом хищника проводил птичью стаю и повернулся к смеявшемуся вампиру.

— Будь добр, посвети и нас в смысл шутки. Я тоже давненько не веселился.

Эн`экотэр успокоился. И уточнил у знатоков археологии, что, по их мнению, должно было остаться от обычных деревянных домиков после того, как их разрушили и сожгли около трех тысяч лет назад. Девушка смутилась, Тиану философски пожал плечами, а Витарр поинтересовался, к чему было столько шума по поводу осмотра достопримечательностей, если осматривать-то и нечего.

— Во-первых, ты хотел что-то сообщить Аталь, аж подпрыгивал. А у нас в лагере слишком много ушей и, как минимум одни из них лишние. А во-вторых, я действительно хотел кое-что показать. Только мы прибыли немного рано — рассчитывал, что торговаться с твоим тёмным придется дольше, но он так радостно спихнул тебя первому попавшемуся вампиру…

— Да, всё не теряет надежды, что я найду способ тебя пристукнуть. Долго ждать?

— До полудня. Если солнце выглянет из-за туч.

— Тогда убирайся с глаз моих в тень, — Аталь сердито поджала губы и прикрыла глаза.

К удивлению, не пришлось даже настраиваться или следовать подсказкам Тиану. Словно кто-то огромный, бесконечно могущественный, очень добрый и всепрощающий невидимо обнял её за плечи и тихонько шепнул на ухо:

— Ты сама знаешь что делать. Я рад тебе, Хранительница.

Аталь распахнула глаза и подставила лицо ярким лучам солнца, облившего её тонкую фигуру. Тиану невольно улыбнулся искренней радости, написанной крупными рунами на лице девушки, и присел неподалеку, цепким взглядом художника рассматривая оживший, словно засветившийся изнутри пейзаж. А Витарр стал рядышком с подругой и негромко спросил:

— Ты уже поняла?

— Если ты о твоем прекрасном цвете глаз, то — да. Правда, мне и голубые нравились. А что произошло?

— Я дочитал Хроники, — невпопад ответил эльф и замолчал.

— Витарр, ты поразил меня в самое сердце! — Аталь с наигранным восхищением захлопала ресницами и с обожанием уставилась на светлого. — И от такого подвига у тебя глаза позеленели?

Светлый рассмеялся и пояснил, что благодаря одному из обрывков он нашел целый тайник рукописей, принадлежавших, судя по всему, матери Артисерэля. А среди них и безымянный дневник, давший бесценную информацию об их родном мире, которую довелось собирать по крупицам, продираясь сквозь философские размышления о любви между эльфами и оборотнями.

— Скажи, вот откуда ты узнала, что они нам не враги? Или это твои новые способности?

— Да какие там способности! Я просто не смогла поверить во всеобщую озлоблённость оборотней. И решила, что если они так рвутся в наш мир, значит единственная причина — жить в старом уже невозможно… А кто мы такие, чтобы вершить судьбу целого народа? Даже если спросим мнение каждого эльфа, человека, гнома, дриады и прочих, решать всё равно будет мир. А он их звал, чтобы принять. Может, это я и чувствовала.

Аталь скосила взгляд на Тиану. Оборотень, словно приняв земное воплощение бога Солнца, сиял загорелой кожей, каштановыми прядями волос и лениво щурил золотые глаза, глядя на отблески воды. И вполне успешно притворялся, что их разговор ему не слышен. Убедительно так притворялся, девушка бы поверила, если бы ни чувствовала его жгучий интерес.

— Мне бы твою уверенность. Знаешь, я ведь почитал и тот дневник. Там странные вещи написаны. Показал отцу — не поверишь, он испугался.

— Где он? — равнодушную безмятежность Тиану как рукой сняло.

— Отец?

— Дневник!

— Оба в Долине, — светлый с вызовом глянул в глаза оборотню. — И, разумеется, я помню почти все, что прочитал. Но вот в чем проблема — увлекся историей мира, а всякую любовную ерунду просмотрел по диагонали. А отец заинтересовался именно этой частью. Более того, он в сотый раз расспросил меня о передаче Дара Аталь, и даже несколько раз заставил показать. Но объяснять ничего не стал. Потом заявилась ты, с новостью о нашедшихся оборотнях и походе в Затерянные земли. Отец провел несколько дней в Темной Долине, а вернулся только вчера. И его глаза изменили цвет.

— Так, — Аталь устало потерла виски и переглянулась с Тиану. — Когда мы вернемся, попрошу лично Кристарна просмотреть твои дырявые воспоминания. Мне тоже интересно, чего такого мог прочитать Светлый Повелитель, что решился пойти на сторону Тьмы. Тиану, ты знаешь?

— Я догадываюсь.

— Это она?

— Ну а кто же.

— Да как же так! Они же светлые. И она, и Артисерэль, а Свет…

— Свет бывает разный. От солнца, звезд, пожара или глаз хищника…

— А мне объяснить? — возмутился Витарр, устав переводить взгляд с одного на другую.

— Некогда, — хриплый голос вампира из скудной тени ближайшего клена прервал дискуссию. — Аль, взгляни на воду. Видишь?

Девушка послушно повернулась к озеру и восхищенно ахнула. Под льющимися лучами солнца вода превратилась в сияющее золото. Аталь сделала осторожный шажок, ступив на сверкающую дорожку, и внезапно оказалась прямо в центре водного круга, краем взгляда отметив, что Витарр с Тиану синхронно бросились вслед за ней. Да только хоть и старались изо всех сил, было ясно, что до нее они не доплывут — их дорожка почему-то не держала.

Девушка решила подождать и любопытно потрогала пальцами воду. Она стояла определённо на твердой поверхности, словно мифы о хождении по воде были не только вымыслом и редчайшим умением высших водных магов, а вполне обыденным делом. Яркий, ослепительно белый столб света, словно дорога на солнце, пролился с неба прямо на неё, но не обжигая небесным пламенем, а согревая душу до донышка.

Девушка прикрыла глаза, и на неё обрушилось мощное цунами из чужих ощущений, мыслей, чувств. Казалось, она слышит каждую травинку на берегу, плавные движения рыбы в озере, стремительный бег хищника, страх его будущей добычи, радость полета птиц, неспешный размеренный бег облаков, задумчивую молчаливость гор… и боль.

Огромную, невыносимо обжигающую, разрушающую естественную гармонию мира. Она пошатнулась, не в силах собраться и разложить все новые ощущения по кучкам. Чужое сознание затопило её мысли, не давая ни мгновения на передышку и обуздание собственных ощущений.

Хранительница упала на колени, не в силах больше противостоять проникающему в самую душу крику о помощи. Тело свело судорогой, и твердая поверхность ушла из-под ног, снова становясь обычной водой. Мягкой, теплой и удивительно манящей вниз, на глубину. Желания сопротивляться даже не возникло. Всё, что она сумела выжать из скрученного болью тела — открыть глаза. И тут же резкий рывок за волосы отрезвил и вернул в сознание. Тиану. Всё-таки доплыл.

Массивное чешуйчатое тело с невероятной скоростью и легкостью разрезало воду, волоча за собой как пушинку обессилевшую девушку. Мощные крылья распахнулись, без труда подстраиваясь под слабые порывы ветра. Золотистые глаза с вертикальными бездонно-черными зрачками, пристально глянули на девушку и успокаивающе прищурились, приглашая довериться и не сопротивляться. Впрочем, она и не собиралась.

Прошло всего несколько мгновений безумного полета, и Аталь снова почувствовала твердь под ногами. С усилием поднявшись, обвела растерянным взглядом мелкий песочек, скудную растительность, легкие волны, накатывающие на берег. Облизнула пересохшие соленые губы… соленые?

Волны?

Взгляд моментально прояснился, и девушка изумленно уставилась на своего спасителя, уже принявшего человеческий облик.

— Где мы?

Оборотень широко улыбнулся, пожав плечами.

— На ближайшем берегу. Странно, а я думал, твой первый вопрос будет, в какое такое невиданное чудище я обернулся.

— Да ладно тебе. А то я раньше не знала, кто ты есть. Конечно, поплавать с драконом — завидное приключение, но каким образом мы очутились на морском побережье?

Тиану прищурил золотистые глаза и по-дружески обнял дрожащую девушку.

— Видишь ли, твой загадочный вампир решил, так сказать, клин клином вышибить. Раз уж у тебя не получается слышать, он вывел тебя на место, где мир сам с тобой заговорит. Существуют определённые точки соприкосновений, где обладающий Даром и благословением мира может его ощутить. Да только голову этому вампиру оторвать нужно за такие эксперименты. Это могло запросто убить тебя.

— Почему?

— Ты сильная Хранительница, но слишком юная. Чтобы поверить в себя нужно время, а его-то как раз в обрез. Вот скажи, отчего ты тонуть начала?

— Потому что люди не могут ходить по воде… всё, поняла. Слушай, а я не могу этот свой Дар добровольно кому-нибудь передать? Такое ощущение, что все вокруг точно знают, что именно и как я должна делать. Одна я, тупица несчастная, никак не соображу. А я, между прочим, ничего такого не просила даже в мечтах. Тоже мне, счастье, быть ответственной за целый мир! Ты бы куда лучше справился или Крис, Лаэлия, магистр Эрвин…

Золотые глаза досадливо прищурились.

— Именно потому, что тебе не нужна власть и чужды эгоистические желания, тебя и выбрали. Пойми же, наконец, что это — твоё. Ты можешь ходить по воде, вырастить лес, разрушить горы и осушить море. Если в этом возникнет нужда. Но первейшая необходимость для мира — чтобы ты жила. Прими это раз и навсегда, как должное. Не обсуждая и не раздумывая, отчего так происходит. Ты слышишь, что Он говорит?

Аталь поежилась, припоминая волну чужой боли. Оборотень прижал её крепче, пытаясь передать уверенность в себе и своей правоте. Девушка вздохнула, уткнулась носом в надёжное плечо и прикрыла глаза.

— Портал открыт, — ломким голосом произнесла она. — Здесь были создатели этого мира, они вплели какое-то заклинание, чтобы уничтожить неудавшийся эксперимент. И я, кажется, знаю, где это было…

Тиану не успел ничего ответить, как взметнувшийся круг портала в мгновение ока перенес их в пустынную местность, где ничего не напоминало красоту недавних морских пейзажей. Аномально жаркий воздух, абсолютно несвойственный осени, горячей удавкой обвился вокруг моментально пересохшего горла. Потрескавшаяся земля, казалось, вот-вот зашипит, выпустив струйки пара, а дрожащий туман испарений не давал рассмотреть, все ли так тоскливо впереди, и есть ли выход из этой раскаленной сковородки.

Аталь невидящими глазами глядя куда-то вдаль, протянула над раскаленной землей тонкие ладони. И надолго застыла.

Оборотень встревожено оглядывался по сторонам. Звериный инстинкт, которому он доверял гораздо больше, чем логическим умозаключениям, устал тонко намекать и монотонным речитативом долбил однозначный приказ — смываться отсюда.

— Не знаю, что ты делаешь, но делай это быстрее. Нужно уходить и немедленно! — не выдержал оборотень, хватая девушку за плечо.

— Так я и пытаюсь! — огрызнулась Хранительница, сердито сверкнув глазами. — Ты что, не чувствуешь, куда мы попали? Нас отсюда не отпускают.

Тиану недоверчиво прислушался к себе и сосредоточенно нахмурился, пытаясь вернуться на место стоянки их лагеря. Дар не отозвался.

— Можешь определить, в какую сторону нужно двигаться? — тревожно уточнил он, пристально оглядывая горизонт. Пейзажи по-прежнему не радовали.

— Меня тянет туда, — девушка махнула рукой на восток. — Прямо магнитом — побежала бы, если б не раздумывать. Но мне не советуют — Он говорит, что рано. Здесь заканчивается Его власть. Дальше — пустота, отклика и помощи не будет…

Тиану, я не понимаю — зачем им это было нужно? Ну не удался эксперимент — возьмитесь за другой. А здесь оставьте как есть — всё же живое!

— Давай подумаем об этом там, где от жары не плавятся мозги. Я не создатель. Все мои познания — основы, переданные когда-то отцом, и давние сказки одной пресветлой эльфийки, — оборотень печально вздохнул и задумчиво поднял глаза к серому небу. — Если ты слышишь мир, попробуй у него спросить, как нам отсюда сделать ноги?

Девушка послушно закрыла глаза и весело рассмеялась, не обращая внимания на неодобрительный взгляд оборотня, весьма справедливо полагавшего, что для подобной радости причин не наблюдается.

— Он сказал, что если ты хочешь сделать ноги — шевели крыльями! Сможешь обернуться?

— Конечно. Истинная ипостась — неотъемлемая часть любого оборотня. Ладно, сама напросилась!

Воздух вокруг мужчины задрожал и на мгновение сгустился. Аталь любопытно прищурила глаза, старалась не моргнуть, но уловить момент перехода так и не смогла.

Дракон был великолепен. И совершенно не похож на жутких монстров, изображенных в книге «Вымершие животные нашего мира» (кто их только пишет, а?). Огромный, но при этом невероятно изящный, грациозный и ослепительно прекрасный, словно выточенный из солнечного камня. Золотой Дракон — древнейшая эльфийская легенда во плоти…

Легенда досадливо мотнула готовой, протягивая очарованной девушке перепончатое крыло. Аталь опомнилась и живо взобралась наверх. Сидеть на драконе было жестковато но, по сравнению с полётом в когтях, очень даже неплохо. Девушка поерзала, пытаясь устроиться поудобней, и громко заявила, что в следующий раз обязательно прихватит с собой седло и подушечку.

Тиану насмешливо рыкнул, выпустив тонкую струйку дыма, подпрыгнул на месте и резко взлетел. Аталь поспешно вцепилась в гладкую чешуйчатую шею и философски добавила, что уздечка тоже не помешает.

Дракон рывками набирал высоту, напрочь игнорируя нецензурные восторги, которые издавал говорливый груз. Так как с направлением дело не прояснилось, Тиану полетел в единственно логичную сторону — противоположную от Портала.

Аталь, исчерпав запас ругательств, попыталась отвлечься, рассматривая прекрасное далеко в надежде хоть одним глазком увидеть место межмирового перехода. А ещё лучше — хоть какое-то подобие жизни. Масштабы бедствия потрясали — все вокруг, сколько мог ухватить глаз, напоминало безжизненную пустыню.

Девушка вновь почувствовала необъяснимую, но уже вполне терпимую чужую боль — смесь горечи и разочарования. Наверное, так чувствует себя беспомощный котенок, засунутый в мешок. Или собака, брошенная в лесу хозяином… Или боевой конь со сломанной ногой, ведомый на живодерню…

Как же это неправильно! Ведь этот мир живой, как и все находящиеся здесь существа! Пусть результат создания далек от задуманного, он все же есть…

Аталь прервалась на полуслове, невольно почувствовав, как напряглось огромное тело дракона. Он уже не парил, легко взмывая над уныло-серыми облаками. Золотистые крылья заработали вдвое, втрое, вчетверо чаще, но нечто неведомое мощным магнитом притягивало вниз пытающуюся ускользнуть пушинку.

Тело дракона судорожно вытянулось, огромные крылья на миг замерли, и они безвольным камнем обрушились вниз. Земля приближалась так нереально быстро, что времени на раздумья просто не было. Аталь прислонила ладони к прохладной чешуе с риском сверзиться, потеряв точку опоры, сделала первое, что пришло в голову — поделиться своей силой.

Дракон, вышедший из неведомого транса, попытался выровняться, подхватывая крыльями слабые порывы подоспевшего ветра. Но было совершенно ясно, что таким образом можно лишь замедлить падение. Впрочем, этого времени Аталь хватило, чтобы открыть портал, на глаз прикинув параметры огромного тела, и искренне пожелать вернуться к любимому. Уже распадаясь на миллиарды частиц, последнее, что она увидела — была огромная пропасть, на дне которой завораживающе мерцали звезды.

Тысячелетний Портал действовал. И он явно не собирался дожидаться, пока новоиспеченная Хранительница освоит азы межмирового равновесия.

* * *

Если бы за точность прицела при настройке порталов выдавали медали, одну из них Аталь бы по праву заслужила, прокатившись кубарем с Тиану до ног Тёмного Повелителя. Впрочем, судя по многообещающему выражению зеленых глаз и бесцеремонное поднятие за шиворот — Портал был далеко не самой большой проблемой в её жизни на данный момент.

Потемневший от гнева взгляд быстро скользнул по Тиану, невесть когда принявшему человеческий облик, и снова прикипел к Аталь. Но у той сил оправдываться, успокаивать и возражать не обнаружилось. И, как ни странно, любимые глаза тут же утратили обвиняющую тяжесть, сменив гнев на милость. Не утруждая себя выслушиванием пояснительной речи оборотня, многозначительного молчания подоспевшего вампира и сочувственного волнения Витарра, Кристарн подхватил Аталь и скрылся в ближайшей палатке, на ходу закрывая доступ всем любопытным.

— Только не злись.

— Аль… Какое тут «злись»… — Крис усилием воли взял себя в руки, но получилось не очень правдоподобно. — Я теперь знаю, откуда у людей такое странное понятие о внешности дроу. Наверное, они видели одного из нас, почерневшего и поседевшего от переживаний за свою бестолковую возлюбленную.

Что ты творишь? Тебе передать гамму моих ощущений, когда эльф и вампир вернулись с заявлением, что вы оба испарились в неизвестном направлении? Где ты была почти сутки, и почему ты в таком состоянии, будто из последних сил отбивалась от армии противника?

— Я видела работающий Портал. Туда так просто не дойти и не выйти — видимо, он искажает потоки магии и поэтому не все заклинания действуют. Например, переместиться туда не получится, да и обратно, скорее всего, придётся топать ножками. А ещё не помешало бы обзавестись накопителями. Но давай лучше покажу — словами долго объяснять… — Аталь почувствовала себя намного лучше, и недавнее путешествие уже казалось не смертельной угрозой, а любопытной загадкой, которую ей не терпелось решить. Крис прикоснулся к её вискам, погружаясь в омут воспоминаний… Побледнел и отпрянул, изумленно глядя на девушку.

— Аль…

Полотняная дверь палатки распахнулась и сквозь защитный круг непринужденно просочилась Лаэлия, протягивая за собой светлого эльфа и оборотня.

— Ну вот. Жива ваша ненаглядная. Чего было волноваться?

Крис медленно вдохнул и недобро поинтересовался, не сдерживая рычащие нотки в голосе.

— А что, по-вашему, могло произойти с ней рядом со мною? Улететь на середину озера, утонуть, оказаться на морском берегу, сгинуть в открывшемся Портале? Нет, для этих подвигов у неё предусмотрен другой эскорт!

Дроу выдохнул, полюбовался на виноватую мордашку расстроенного эльфа и невозмутимое лицо оборотня, успешно изображавшего, что происходящее его персоны нисколько не касается. Тонкая ладошка мягко скользнула по плечу.

— Крис, да ты чего? Они-то тут при чём? Витарра рядом не было, а если б ни Тиану…

— То ничего бы не случилось!

— Прекрати.

— Друзьями своими командуй! — синие и зеленые глаза скрестились с одинаково непреклонной убежденностью в собственной правоте.

— Вот видите, мы совершенно не опоздали! Устраивайтесь поудобнее, скандал только начинается! — объявила Лаэлия и подала пример, нахально усевшись рядом с рассерженным братом, с удобством скрещивая длинные ноги.

Кристарн резко обернулся и перевел тяжелый взгляд на непрошеную гостью. Аталь пожала плечами и виновато улыбнулась в ответ на сочувственный взгляд Витарра.

— Истерика окончена? Быстро вы сегодня…

— Крис, — примирительно мягко перебила язвительную Повелительницу Аталь, пока тот не начал во всеуслышание признаваться в великой и могучей братской любви. — Пожалуйста, посмотри воспоминания Витаррэля. Он прочитал нечто важное в эльфийских рукописях, а что именно — не помнит.

Кристарн, не глядя на нее, встал и отрывисто бросил в сторону сестры:

— Лали сделает это не хуже. Заодно и займёт себя чем-то более полезным, чем поиски бесплатных представлений, — и быстро вышел из палатки.

Девушка бросилась было за ним, но две руки одновременно остановили её порыв.

— Не стоит, — мягко качнул головой оборотень.

— Пусть перебесится, — подтвердила Повелительница. — Крис, конечно, немного преувеличил — всё же воспоминания прошлого ему удаются намного лучше, но и я не бесталанна. Мне интересно, да и вам покажу сразу, чтобы долго не рассказывать. Иди сюда, светлый, хоть с тобой пообнимаюсь…

…Восково-желтый, потертый временем и чудом сохранившийся пергамент. Интересно, как звали обладательницу такого прекрасного почерка? Как назло, никаких имен не встречается. Только чёткие изящные руны с завитушками, летящие в порыве вдохновения. А жаль. Впрочем, она-то знала, о ком пишет, и вряд ли рассчитывала на толпу благодарных читателей…

…Наверное, этому нет оправдания.

Да, я — будущая мать. И смирилась с тем, что могу породить чудовище, обладающее безграничной властью надо всем, включая этот мир. Чудовище с кровью Хранителя, благословленное Светом и любимое Тьмой. Ведь в нашем роду уже были оборотни. Кто знает, во что может вылиться такое смешение? Сможет ли материнская любовь перебороть звериные инстинкты?

Но я в ответе не только за него, а и тех, кто доверился мне. Извечная проблема между личным счастьем и долгом. А есть ли у меня такой выбор?

Да, я — мать, но точно знаю, что здесь нет для нас будущего. Сколько ещё можно медлить, ведь наши земли совсем скоро исчезнут под водой?

Просить приюта у оборотней для всех нас? За мной просто не пойдут. Эльфы предпочтут смерть на родине гостеприимству врага.

Уйти одной? К нему? Тогда они не попадут в Средиземье — не хватит сил…

А переход через межмировой портал мой малыш не перенесёт. Но стоит ли его жизнь жизни целого народа? Моего народа? Нет. Это несправедливая, невозможная цена. И я не готова её заплатить.

Прости, малыш. Надеюсь, что ты когда-нибудь возродишься в другом теле, с другой душой. Появиться у меня — слишком рискованно для всех, и для тебя тоже… И я не в силах отыскать путь, на котором ты смог бы остаться. Прости, если сможешь…

Резкий порыв ветра вдохнул в палатку вечернюю прохладу. Тиану стремительно вышел прочь, сбив проекцию Повелительницы. Но та даже не рассердилась. Благодарно кивнула светлому эльфу, заговорщицки подмигнула Аталь и мягкой тенью скользнула вслед за оборотнем.

* * *

Что такое отчаяние? Это несокрушимое чувство собственного бессилия. Понимание, что самый твой затаённый страх, о котором ты усердно отгонял даже отголоски мыслей, уже совсем рядом. И обязательно, неотвратимо произойдет. И ты ничегошеньки не сможешь изменить. Тебе этого попросту не позволят. Потому что любят безмерно, и поэтому без раздумий пожертвуют собой ради тебя и всех остальных, живущих на этой земле.

И что можно сделать? Как изменить чужое предназначение, если на одной чаше весов лежит жизнь любимой, а на второй — целый ворох не менее важных и значимых для кого-то жизней детей, родителей, внуков, друзей…

— Скучаешь, дорогой?

Кристарн невольно вздрогнул и от души выругался про себя. Неважно, что его хваленые инстинкты категорически не воспринимали бывшую подругу как хоть какую-либо угрозу, на которую следовало бы реагировать. Но не заметить чужого появления было непростительно для лучшего воина дроу, и навевало на нехорошие мысли.

— Чего тебе, Мэнэми?

— Прости, зайчик, мне показалось, что тебе не помешает небольшая компания. Кстати, я уже давненько откликаюсь на имя Мелисса.

Дроу повернулся в сторону тонкого девичьего силуэта, живописно обрисованного на фоне закатного неба.

— Так и я уже не совсем зайчик. Вроде как ни с морковкой, ни с капустой в предосудительных связях не был уличен, так что хватит обзываться.

Мелисса лукаво улыбнулась и присела рядышком, изящно подобрав коленки к подбородку.

— Крис…

— Не нужно.

— Но я действительно хочу извиниться…

— Не стоит.

— Да почему?

Дроу усмехнулся в ответ на вполне искреннее возмущение и немного подался вперед, рассматривая глаза, так сильно заворожившие его когда-то.

— Ты ничего мне не должна. Как и я тебе. В отличие от моей светоносной любимой, я умею видеть полутона между черным и белым.

— И не злишься?

Тёмный покачал головой.

— У каждого из нас был выбор. Я смог бы отразить твои чары, если бы действительно захотел. Нохэмиле следовало поактивней бороться за свою любовь, Реиниру — отказаться от заманчивых, но таких эгоистичных и несбыточных надежд, а Лали — настучать мне по тыкве, не заботясь о вмешательстве в мой хрупкий внутренний мир. А так все оказались хороши.

Аталь поймёт, просто нужно время. Она ведь действительно умеет прощать и любить, по-моему, всех кроме себя. Вот и злится, что не разгадала тебя раньше…

Кстати, тебе от неё что-то нужно или ты просто в память о старой дружбе так настойчиво пытаешься помириться?

Мелисса задумчиво вгляделась в закатное небо и медленно заговорила, подбирая слова.

— Знаешь, мне кажется, что рядом с ней я становлюсь лучше. Почти как с Нохэмиле. Они оба какие-то нереально правильные с этой несокрушимой верой в нужное и важное. Если ты мне скажешь, где его искать — я отстану от вас. И даже дам ценный совет, к которому Аталь наверняка не прислушается.

— Опять торгуешься? — Кристарн мягко улыбнулся. — Я бы и так сказал — Нохэмиле вернулся вскоре после твоего исчезновения. Все эти годы он так и прожил в Долине, правда, мы стали общаться только недавно, благодаря тому самому непобедимому чувству справедливости Аталь.

— Спасибо. Я сдержу слово. Как только смогу перемещаться — исчезну из вашей жизни, — серьезно подтвердила Мелисса.

— Лично мне ты не особо мешаешь. Живи себе на здоровье, — равнодушно пожал плечами дроу и напомнил. — И где ценный совет?

— Ты знаешь о милой особенности Дара своей нынешней возлюбленной?

— Что именно ты имеешь в виду? — ленивую задумчивость Кристарна как рукой сняло. Сделав девушке знак обождать с откровениями, он быстро выставил защитный полог и вопросительно глянул на бывшую подругу.

— Её сила растёт от каждого бескорыстного деяния… — Мелисса изумленно осеклась, почувствовав на шее железные пальцы, и с испугом встретилась с ледяным взглядом зелёных глаз.

— Сама догадалась?

— Да.

— Ещё кому-нибудь говорила?

— Нет! Крис, больно, — простонала девушка, старательно наполнив мерцающие глаза слезами. Подлый дроу абсолютно не прореагировал. И хватку не ослабил.

— Кому-нибудь, а особенно самой Аталь скажешь — твоя смерть будет несказанно мрачной и долгой. И я лично постараюсь, чтобы уже наверняка последней. Клянусь Тьмой. Всё понятно?

— Да, — прохрипела оборотень, с облегчением чувствуя, как жесткие пальцы отпускают её горло. — Ты что, забыл, что я — женщина?

— Нет, дорогая. Это ты позабыла, что я — тёмный. Поверь, твоя потенциальная способность даровать жизнь меня не остановит, если ты причинишь вред тем, кого я люблю. И ты в их список уже не входишь, — ровным голосом пояснил Кристарн и, не отводя взгляда, повторил вопрос: — Так что там за ценный совет?

Мелисса прекратила упражняться в актерском мастерстве, с досадой отметив, что её потуги не произвели никакого эффекта. Даже нежный взгляд беспомощной жертвы, ранее действовавший безотказно.

Надо же. Действительно уже не зайчик. Значит, старая линия поведения бесполезна, для манипулирования им нужно подыскать нечто поизящней. Хотя стоит ли? Кошка с сожалением вздохнула и прекратила игру с неподатливой мышкой, заговорив сухим деловым тоном, без томных чарующих нот.

— Её сила увеличилась почти на четверть после памятного исцеления Анрэя на вашей общей свадьбе. Я проверяла. А ведь его она любит далеко не так, как тебя. Если предоставить возможность спасти тебя от действительно смертельной опасности… Понимаешь о чём я?

Кристарн прикрыл глаза. Дожидаясь Аталь, он, естественно, не спал. Впрочем, как и прошлую ночь, настороженно ожидая появления очередной порции невиданных чудовищ. Или позапрошлую? Усилием воли он заставил себя вслушаться в речь оборотня, хотя и не ожидал услышать ничего действительно ценного. Впрочем, Мэнэми умела удивлять.

— И как это осуществить? Ты же вроде неплохо меня знаешь — как думаешь, что может стать действительно реальной угрозой для моей жизни? Да ещё и чтобы Аталь с этим справилась? — устало пожал плечами Темный Повелитель. — Пойти и самому выпить яду, что ли? Так не подействует же.

— Неужели всё так сложно?

— У короля Реинира была хорошая фантазия. Но, как помнишь, даже у него не получилось. Пока со мною благословление Тьмы — я бессмертен. По крайней мере, на практике эту теорию ещё никому не удалось опровергнуть.

— Не знаю. Думай сам. Впрочем, может ей будет достаточно спасти Витаррэля, а ещё лучше — Ведущего? — тонко улыбнулась Мелисса. — Ты же не можешь отрицать, что если бы не ты — её избранником наверняка стал бы он. Думаю, для Хранительницы так было бы даже лучше…

— Держи свои мудрые думы при себе, — дроу холодно прервал разглагольствования о возможном счастливом воссоединении Аталь с другим, не более светлым, чем он сам. Уверенным взмахом руки он снял защитный полог и автоматически протянул Мелиссе руку, помогая подняться. И тут же провалился в заботливо очерченный круг чужого портала, так и не выпустив девичьей ладони.

* * *

— Тиану.

В золотых глазах оборотня, обернувшегося на зов Тёмной Повелительницы, сияла спокойная безмятежность. Но Лаэлия чувствовала его так, словно Дар брата временно перекочевал к ней. Но как отыскать слова утешения? Да к чему они, ведь исцелять застарелые раны она всё равно не умеет. А вот отвлечь…

— Теперь я поняла, почему Светлый Повелитель придал такое значение этой рукописи. И отчего так категорически возражал против вашего переселения. Если тебя интересует мое мнение — я так не думаю. И Крис тоже. Мы не считаем вас монстрами, способными разбавить нашу кровь звериными инстинктами. Это все — полная ерунда.

Тиану улыбнулся, прищурив золотые глаза от прощальных лучей закатного солнца.

— Это правда, Повелительница, хотя и очень однобокая. От смешанного союза крайне редко рождаются полукровки — наша кровь всегда доминировала. Количество исключений можно пересчитать по одному пальцу. Так что твоя бабка (или прабабка?) была если не мудрее, то уж точно предусмотрительней тебя.

— Хорошо, что ты сам это понимаешь, тварь, — ослепительный луч в одно мгновение лишил оборотня возможности сопротивляться.

Лаэлия метнулась вперед, закрывая Тиану антрацитово-чёрным щитом, приглушившим яркое сияние первородного Света. Невесть откуда материализовавшийся Тебар темным вихрем пролетел в сторону предполагаемого источника.

Но невидимый противник не решился принять бой, открыв портал для перемещения и тут же замер, став видимым и весьма осязаемым для клинка подоспевшего дроу. Эшэри вздохнул и снял заклинание стазиса. А оживший портал перенес в неизвестном направлении обезглавленное тело, бывшее ещё недавно магистром Школы магии и лучшим магом Предгорья Эрвином д'Риром. Дроу торопливо протянул ладонь над затухающим контуром и сердито дернул плечом, показывая, что подхватить портал не сможет.

— Ничего не понимаю, — громко объявил Тебар, заботливо вытирая клинки. — Лали, раскрывайся. Да толкни нам умную мысль, — с какой стати он на вас напал. И как у человека вышло заклинание такого уровня?

Лаэлия опустила щит, не отрывая второй ладони от недвижимого оборотня. Эшэри мельком глянул на потемневшее лицо девушки, сделал знак Тебару заткнуться, собрать в охапку всех доступных целителей и привести их сюда. Напарник послушно испарился.

— Жив? — Эшэри склонился над оборотнем, прислушиваясь к ощущениям.

— Подхватывай за мной. Быстрее. Ещё. Тьма, я не достаю. Он слишком далеко… Аталь. Аталь сюда, живо! — Повелительница говорила резкими, рублеными фразами, не позволяя себе отвлечься ни на мгновение, чтобы обдумать произошедшее.

Эшэри молча сосредоточился и переплел тонкие пальцы девушки со своими. Рядом бухнулась на колени примчавшаяся Хранительница.

— Что с ним?

— Первородный Свет. Аль, ему нужно исцеление, но твоё он просто не перенесет. Слишком слаб. Что делать?

Аталь до боли закусила губу, судорожно соображая. Светлая магия сейчас действительно неуместна. А у Тьмы нет подобных заклинаний, не говоря уже о человеческих возможностях…

И тут же усилием воли отогнала от себя роившийся клубок перепуганных мыслей. Она не может потерять Тиану. Значит дело за малым — совершить невозможное.

Девушка осторожно накрыла ладошкой переплетенные пальцы тёмных и прикрыла глаза, пытаясь услышать мир.

— Помоги мне, пожалуйста!

— Малыш, все рано или поздно умирают. Даже мы…

— Нет. Только не он. Только не сейчас. Он так нужен своему народу. И Лаэлии…

— А мне?

— И тебе. Без его помощи к нам не придут тёмные, которые смогут уравновесить силу Света. Новые, интересные жители, которые будут любить тебя только потому, что ты есть. Потому, что ты — живой. Потому, что благодаря тебе их Ведущий останется с ними…

Раздался странный, ни с чем несравнимый звук. Словно прошелестела трава, всколыхнувшись под дыханием ветра, пробилось на поверхность веселое журчание ручейка, запела птичка, пригретая теплым лучиком солнца — мир смеялся.

— Хорошо, несмышлёныш. Я верну его. Только в следующий раз справляйся сама. Просто поверь…

— Да во что?

— В себя…

— Аль, очнись!

Девушка распахнула глаза, уставившись на подозрительно зеленого Эшэри и странно посеревшую Лаэлию. Дроу одновременно одернули руки, недоверчиво осматривая абсолютно целые конечности.

— И что это было? — заинтересовался подошедший Витарр, первым делом касаясь плеча Повелительницы, а затем — и её телохранителя. Лица тёмных немедленно вернули естественный окрас, а Аталь помотала головой, показывая, что в исцелении она не нуждается.

— Это было крайне глупо, очень безответственно и необдуманно рискованно! — в бархатном баритоне Тиану послышалось благодарное восхищение. — За что огромное спасибо, но больше такого не твори, хорошо?

— Да что она сделала-то? — вопросил нетерпеливый Витарр, устав переводить взгляд со всех действующих лиц.

— Отозвала душу из-за Грани, — ошеломленно прошептала Лаэлия, не без труда оторвавшись от воскресшего оборотня. — Из-за подобного геройства клан Эн`экотэра был проклят. Дорогая, ты теперь вампир?

— Не дождетесь! — возмутилась Аталь и подозрительно сузила глаза. — И я отказываюсь разъяснять на пальцах то, чего сама не понимаю. Но очень жажду узнать, отчего это Магистр так обозлился на нашего тёмного друга. Я сбегаю на минутку к одному королю, настучу на неверного подданного, ага?

— Нет, Аталь, — серьезно возразил хмурый Витаррэль, убирая ладонь от места, где замкнулся круг чужого портала. — Нужно бежать не к королю, а к Светлому Повелителю. Бывшему Повелителю. Портал был направлен в Светлую Долину. Вот почему Эшэри не смог его подхватить. Пойдем вместе.

— Никто никуда не пойдёт, — в свою очередь возразила Лаэлия, бросив быстрый взгляд в сторону телохранителей.

Эшэри молча положил руку на плечо Аталь, Тебар непринужденно подхватил светлого под локоток.

— Никаких самостоятельных путешествий. Мы не можем полноценно перемещаться, а вам нельзя идти самим. Артисерэль — это вам не человечишко-маг, пусть даже и уровня творца. Это реальная опасность. Аль, я серьезно: не сможешь вытянуть меня или Криса — никуда не пущу. Хватит экспериментировать над душевным равновесием моего брата.

— С Витаррэлем пойду я. Аталь, тебе действительно лучше остаться. Не хмурься. Я буду исключительно моральной поддержкой — светлый и сам прекрасно справится. — Тиану легко вскочил с прохладной земли, подошел к Тёмной Повелительнице, с улыбкой заглянул в изумрудные глаза, и безо всякой связи с предыдущим добавил: — Согласишься стать моей подругой?

Лаэлия скептически изогнула идеальную бровь, измерила нахального оборотня от макушки до пяток и, к великой радости всех присутствующих, отрицательно покачала головой.

— Это не то, что я хочу услышать.

Тиану загадочно улыбнулся и сделал Витарру приглашающий жест для открытия портала.

— Хорошо, «ветер с воды». Посмотрим, куда ты подуешь, когда я вернусь, — оборотень прищурил искрящие золотом глаза, и скользнул в открывшийся круг.

— Ну ничего себе… — многословно и нецензурно выразил свои впечатления Тебар, тут же схлопотав локтем от Эшэри.

Лаэлия весело расхохоталась, хлопнув по спине каждого из озадаченных телохранителей, и повернулась к Аталь.

— Ну чего насупилась, великая спасительница несообразительных оборотней? Пойдем к твоему королю. Или ты ждёшь, чтобы примчавшийся Крис связал тебя по рукам и ногам? Не волнуйся, надавать нам всем по шее он сможет и после возвращения. Мальчики, соврите ему что-нибудь убедительное именем меня, хорошо?

Целительница задержала взгляд на светившейся ярче волшебного фонарика Повелительнице и покачала головой.

— Никуда ты не пойдешь. Тебе не стоит перемещаться порталами.

— С чего бы это? Я совершенно не боюсь потеряться, — недоуменно хмыкнула Лаэлия и тут же сообразила.

Лицо девушки озарила нежная, немного растерянная улыбка понимания. — Неужели… Невероятно! Среди сотни вариантов — единственный благоприятный исход…

Аталь утвердительно кивнула и тревожно прислушалась к своим ощущениям, пытаясь понять, где именно находится её раздраженный возлюбленный, и почему он до сих пор не здесь.

— Девочки, вы о чем? — любопытно осведомился Тебар.

— Высунь ухо из женского разговора, — посоветовала Повелительница и взметнула ладонь, останавливая ветер, материализовавшийся в подоспевшего вампира. — Соскучился, Эн?

— Да, страшно захотелось обратно в человеческое королевство. Пойдем, Аталь, проверим, умеет ли твой король так же здорово врать, как его лучший маг.

Девушка вздохнула и, не заметив возражений со стороны их деятельной предводительницы, послушно открыла портал.

Круг замерцал, Хранительница в последний раз оглянулась, ощупывая взглядом всю видимую местность, но ни один Тёмный Повелитель из кустов не выпрыгнул. Вампир, раздраженный её промедлением, молча подхватил за руку и утянул в переход.

* * *

— Это и есть таинственное эльфийское убежище? — Тиану внимательно огляделся по сторонам, безошибочно определив, что в этой комнате нет никого. По крайней мере, живого.

Витаррэль молча кивнул. Портал вывёл их в жилище Повелителей, в котором светлый знал не только все укромные уголки, а и узор на всех дощечках, из которых были сложены стены, пол и даже потолок. От теплой древесины веяло теплом любимого дома. Но сегодня эльф впервые чувствовал себя здесь неуютно и многое бы отдал, чтобы побыстрее вернуться на негостеприимные просторы Заброшенных земель — там дышалось свободней.

— Вернулся? А к чему такой эскорт? — в дверном проеме эффектно появился Артисерэль и, не выказывая особого удивления, направил ладонь в сторону тела магистра.

— Да пришлось лично сопроводить человека, отправлявшегося к тебе. Видимо, очень спешил доложить о своих успехах, но не перенёс встречи с клинками Тебара, — объяснил Витаррэль и спокойно уселся на ближайший стул. Причём не в безупречно-изящной эльфийской манере, а как лично ему всегда нравилось — развернув стул спинкой вперёд и положив подбородок на скрещенные запястья.

— Жаль. Видимо, я ошибся, — задумчиво объявил бывший Светлый Повелитель, разглядывая сына, словно впервые его видел. — Причём не только в этом маге.

И тут же очнулся от невесёлых размышлений, плавно взмахнул рукой и материализовал парочку удобных кресел и небольшой столик, сервированный бокалами и блюдом с фигурно нарезанными фруктами, в центре которого возвышалась бутылка из матово-чёрного стекла. Сделал небрежный приглашающий жест и сам откупорил вино.

— Я не буду есть в твоём доме, — ровно заявил Тиану.

— Думаешь, отравлю? — усмехнулся Артисерэль.

— А что, запас антайра уже вышел? — тем же тоном вопросил оборотень, не двигаясь с места. — Что ж ты так недальновиден? Нас-то, тварей таких, ещё много осталось. И благодаря твоему сыну, открывшему мне путь в вашу Долину, я могу их призвать прямо сейчас. И прямо сюда.

— Но не будешь этого делать, — неожиданно уверенным тоном прервал его Витарр. — Я привёл тебя сюда не выяснять, кто из вас круче — хочу, чтобы ты своими ушами услышал, что эльфы здесь не причём. И подтвердил это Аталь, если потребуется. Не стоит возобновлять вражду между нашими народами из-за одного недоразумения.

— Ты действительно рассчитываешь, что я буду оправдываться перед оборотнем? — насмешливо изогнул тонкую бровь Артисерэль.

— В этой ситуации правда — единственное спасение. И очень хочется узнать её из первых уст, — глаза юноши засветились непривычным зелёным светом, который лучше всяких слов убедил отца в правоте и правах сына.

— Да, я даровал человеческому магу толику нашей силы. Во-первых, было интересно, возможен ли такой обмен в принципе или Аталь была уникальным исключением. Оказалось — возможен. Только с магами уровня творца. Во-вторых, Эрвин прекрасно понимал, что идея поселить рядом с людьми целую расу оборотней — неразумна. Мягко говоря. Путь к решению этой проблемы мы искали вместе, а нашёл, как оказалось, он один. Лично я был против использования антайра и прямо объявил об этом магистру. Ведь даже наши предки никогда не прибегали к этому средству. И если бы мне захотелось умертвить предводителя оборотней, то вызвал бы его на поединок. Так было бы честно и правильно. Но Свет не позволил, и я отступил. Все дальнейшие подвиги — единоличная инициатива человека. Даю слово.

— Спасибо, — помедлив, произнёс оборотень.

— Вот уж не за что! — рассмеялся Артисерэль, сверкнув небесно-голубыми очами. — Если я умею проигрывать, это не значит, что отступаю от собственных убеждений. И несмотря на волю Покровителя, я по-прежнему считаю вашу расу опасной для нас. И ты прекрасно понимаешь почему.

— Понимаю. А проигрывать ты всё-таки не умеешь, поэтому и остался без власти Повелителя. Читал я ваши легенды. И не в виде обрывков, а в изначальных подлинниках. И считаю, что предположения о ребёнке-смеске, в котором в равной доле сплетутся эльфийский Дар и сила оборотня, очень утопичны. Но даже в этом случае не вижу катастрофы.

— Вырождение рода для тебя не проблема?

— А кто сказал, что одно уникальное смешение станет закономерностью? И отчего эта смесь должна обязательно быть взрывоопасна? Почему вы всегда ждёте подвоха от других? Собственная идеальность затмевает здравый смысл? А ведь единственное, что у вас действительно идеально и даже в избытке — самоуверенность! — с горечью проговорил оборотень, но тут же остыл, усилием воли вернув голосу привычное бархатистое звучание. — Впрочем, это не имеет никакого значения. Можешь оставить свои опасения, светлый. Так уж и быть, открою тебе великую тайну: сейчас я единственный оборотень, способный на такое смешение. И очень сомневаюсь, что оно будет по-легендарному равноценным. Но не испытываю ни малейшего желания проверять это экспериментальным путём, поэтому и собираюсь оставаться единственным до конца своих дней.

Артисерэль недоверчиво хмыкнул и впервые открыто взглянул в лицо Тиану. Долго всматривался в горящие золотом глаза с подозрительно вытянутым зрачком и снова хмыкнул, приняв решение.

— Вот и ладно, — эльф протянул руку ладонью вверх и на ней соткался из воздуха аккуратно сложенный лист пергамента, который под требовательным взором светлого быстро обернулся шагреневым чехлом и заискрился защитным заклинанием. — Держи, сын. Сбереги до его свадьбы. Лично я на ней присутствовать не собираюсь.

Тёмный усмехнулся. Он мог бы возразить, что свадьба и продолжение рода — совершенно не идентичные понятия для оборотней (в конце концов, привилегия упоённо страдать за одной-единственной подругой больше свойственна эльфам). Или ехидно пообещать, что даже если такое дивное событие и состоится, список гостей он проконтролирует самолично. Или встать на дыбы, клятвенно заверив нерушимость собственных намерений (и пусть бы кто попробовал оспорить!).

Но не стал. Язык не повернулся во всеуслышание отказать собственной вере в чудо.

* * *

— Лали, а ты чего с этим оборотнем… — заговорщицки продолжил прерванный допрос любопытный Тебар, но Эшэри тут же его перебил:

— Где Кристарн?

— Сбежал в лес деревья попинать, — ответила Повелительница, строя глазки Тебару с тонким намеком, что телохранитель, для которого личные отношения вверенного в охрану объекта являются тайной, не такой уж и мастер своего дела.

— Найди. Быстро.

Глядя на встревоженное лицо друга, Лаэлия моментально посерьезнела, закрыла глаза и мысленно воззвала к брату. Тот не ответил. Впрочем, так бывало и раньше, когда чаша терпения Кристарна переполнялась, и стремиться на призыв к ковырянию в душе от любимой сестры он попросту не желал. Повелительница философски пожала плечами и высказала свое драгоценное мнение по поводу тонкой душевной организации некоторых влюбленных параноиков.

Но Эшэри отчего-то не успокоился, лично перетряс весь лагерь и окрестности в поисках Кристарна, и под шумок бесцеремонно обследовал всех подряд на предмет использования магии Света. Новых подозреваемых не появилось.

А Крис не обнаружился. Зато выяснилось, что вместе с ним пропала и Мелисса. Лали определила направление, где призывным маячком сияла тёмная аура брата. Оказалось, что он, никого не уведомив, уже значительно ушёл вперёд, прихватив бывшую возлюбленную.

— На этот раз точно не поленись — прибью обоих! — досадливо пообещала Повелительница, моментально растеряв своё радужное настроение, и приказала собирать лагерь.

До развалин Эльтаритэ оставалось полночи пути.

Глава 12

Иногда кажется, что нити судьбы, устав выплетать новые узоры, попросту повторяют старые, уже прожитые и с удовольствием забытые рисунки. По крайней мере, ничем другим Крис не смог объяснить свое шикарное выпадение из портала в печально знакомую ловушку — круг Света.

Машинально подхватив Мелиссу от соприкосновения с обжигающим контуром, дроу быстро огляделся. Ничего особо примечательно в полуразрушенном помещении не было. Огромное количество вековой пыли, останки мебели уже непонятного предназначения и множество маленьких светящихся точек, искорками носившихся вокруг них.

— Где мы? — одними губами прошептала оборотень.

Кристарн слегка улыбнулся, хотя ситуация и не располагала к проявлению радостных чувств. Девушка действительно походила на кошку, которая упала в незамеченный провал, удачно приземлилась на четыре лапы, а теперь настороженно замерла, оценивая ситуацию.

— Думаю, в Эльтаритэ. Точнее сказать не могу — в своём путешествии я так и не добрался до развалин. А ты же вроде здесь была. Интересно, кто такой заботливый нас сюда доставил?

Мелисса побледнела и ухватилась за его руку.

— Крис, надо уходить отсюда. Я серьезно.

Дроу пожал плечами, рассматривая преграду.

— Не переживай. Моё отсутствие недолго останется тайной — Лали определит, куда нас занесло, а Аталь или Витаррэль запросто уберут эту гадость.

— На твоем месте я бы на это не рассчитывала. Ведь обнаружится не только твое, а и мое отсутствие. Хочешь, угадаю, что об этом подумает Аталь? — вкрадчиво поинтересовалась девушка.

Кристарн сердито дернул плечом. Мелисса действительно слишком хорошо знала их обоих.

— Не знаю, что она подумает, но Лаэлия будет здесь через несколько часов. И остальных с собой притащит, уж будь уверена. А мы пока смиренно подождем злобного злодея. Должен же он проверить сработавшую мышеловку… — он внимательно посмотрел на девушку, прислушиваясь к её ощущениям: — Чего ты боишься?

— Их, — Мелисса повела глазами в сторону светящихся точек.

— Ты знаешь, что это? — заинтересовался Крис.

— Ты тоже знаешь. Что получится из остатка неиспользованной светлой силы?

— Феи? — предположил дроу, пытаясь рассмотреть порхающих светлячков.

— Ещё какие. И если я не ошибаюсь — вот это и есть материальные иллюзии, о которых толковала Аталь.

Словно заторопившись подтвердить слова девушки, светлячки начали быстро слетаться к одной точке, сливаясь в единое целое.

— Интересно. Неужели они разумны?

— А вот мне совершенно неинтересно. Давай уходить отсюда! Ты можешь что-то сделать?

— Я много чего могу, — рассеяно подтвердил дроу, пытаясь отвлечься от мыслей об одной синеглазой девушке. — Ловушку поставили здорово, но до изобретательности Реинира им далеко. Я могу отсюда выйти. Не скажу, что запросто, но смогу. Но только один.

— И если выйдешь ты…

— Круг сожмется. Но не переживай, без острой надобности я не буду рисковать твоей драгоценной последней жизнью, — пожал плечами дроу, не отрывая заинтересованного взгляда от формирующегося из светлячков силуэта.

Линии плавно шевелились, словно не могли определиться, какую им форму избрать. И остановили выбор на явно мужской фигуре. Силуэт на мгновение замер и предстал перед взором любопытствующей публики в образе самого Кристарна. Контуры обрисовал бегущий огонек и сияние погасло. Зеленые глаза несколько мучительно долгих мгновений изучали застывшее лицо Тёмного Повелителя. Губы искривились в подозрительно знакомой улыбке, и копия дроу растаяла в воздухе, не утруждая себя открытием портала.

— Я не понял. Совсем-совсем не понял, что это было и куда оно потащило мою физиономию! — очнулся от изумления Крис.

— Материальная иллюзия… — восхищенно прошептала Мелисса. — Но почему Аталь её не видела?

Крис мгновенно успокоился и уселся прямо на грязный пол.

— Ну, значит волноваться нечего. Если уж она чудовищ не разглядела…

— Ошибаешься, тёмный. Это она заметит, можешь волноваться. Я тоже умею делать выводы и устранять свои ошибки, — раздался из полумрака странный безжизненный голос.

— Дождались! — просиял Кристарн, не обращая внимания на испуганно прижавшуюся к нему Мелиссу. — А я уж думал, что светлые злодеи нарушают и обязательный закон жанра — прийти и рассказать пленённым героям о своих зловещих планах. Покажись, что ли. Слышал ведь, что не выйду из круга.

Легкий туман белоснежной струйкой дыма просочился прямо сквозь многочисленные трещины стен и принял форму светлого эльфа. К счастью, абсолютно незнакомого Кристарну.

— Наконец-то мужчина! Знал бы ты, как мне надоели эти злодейки-женщины, — искренне признался дроу, изучая черты противника.

— Крис, он не материален, — печально вздохнула Мелисса. — И это один из самых сильных светлых магов. Когда-то я пришла за ним в этот мир. А он погиб на моих глазах. Так что это всего лишь призрак.

— Ты не права, Мели. Смерть физического тела не может быть препятствием истинной жажде жизни. Как и умению творить. Ты должна меня понять, ведь любишь жизнь не меньше…

— Жизнь, а не существование… — горько прошептала Мелисса, не отрывая взгляда от неподвижной фигуры.

— Поспорим потом, дорогая. Когда ты станешь бесплотной тенью, у нас будет множество времени на философские разговоры…

— Простите, что прерываю вашу милую беседу, но пока я не начал бурно желать кое-кому окончательного упокоения, объясни, чего тебе надобно. И к чему весь этот цирк с невиданными зверушками. Ты же светлый, да ещё и эльф, разве пристало так нехорошо себя вести?

— А чего здесь нехорошего? Я не убиваю и не желаю смерти. То, что каждый из вас нафантазировал, глядя на мои творения — исключительно ваши проблемы. Правда, гениально? Совместив возможности фей воплощать желания и способность тёмных призраков чувствовать страх, я получил идеальных стражей. Все незваные гости, проникшие на эту землю, встречают своего персонального неуязвимого противника. А я всего лишь защищаю свою территорию от ненужного мне внимания.

— А ты случайно не заметил, что на «твоей» территории немножечко действует Портал, который погубит весь этот мир, если его не закрыть? Какого демона ставишь нам палки в колеса? Можно подумать, без тебя проблем мало!

— Мели, и с этим неотесанным хамом у тебя была большая и пылкая любовь? Даже не верится, — ровно упрекнула тень светлого эльфа.

Кристарн не отреагировал, ожидая ответа и мрачно прикидывая перспективы покинуть круг, не повредив оборотню. С решением задачи пока было туго. Более того, совершенно не понятны замыслы этого сбрендившего фея. Или у сумасшедших просто нет логики?

Не дождавшись бурной реакции от сидевших в круге, эльф продолжил:

— Да закроют ваш Портал, никуда он не денется. И Хранительница твоя не умрет, иначе все потеряет смысл. Мир не допустит её смерти, ведь он желает жить не меньше меня. А вот гениальную идею с переселением оборотней я хочу пресечь на корню. Не сердись милая. Против одной тебя я ничего не имею, но с какой стати вам отдали мои земли? Нагло, даже не поинтересовавшись у законного владельца?

— О, только давайте без этих землевладельческих замашек! Если уж на то пошло, то законные хозяева этих земель — вампиры. Но меня мало волнуют корыстные интересы неустойчивой нежити. Куда ты отправил моего двойника?

— К Хранительнице, разумеется. Я никак не мог придумать, как убрать эту недоумковатую выскочку и при этом не навредить себе. А Мели мне подала отличную идейку.

— Я?! — в возмущении девушки было столько искренней обиды, что Крис мгновенно очнулся. Отвлекся от кровожадных планов и прикрыл глаза, сосредоточенно рассматривая круг света магическим зрением.

— Не шипи, моя кошечка. Мне не нужна её смерть, вполне достаточно разочарования — оно превосходно тормозит все желания, кроме главной цели. А у неё это далеко не оборотни.

— Крис, не надо… — Мелисса почувствовала, что от дроу веет решимостью натянутой пружины.

— Боюсь, ты опоздал. Даже если пожертвуешь подружкой, уже поздно. Что стоит убедить закомплексованную человечку в том, чего она так боится… Тем более, если она сама уверена, что у её страхов есть все основания. Да и ты мне здорово помог, не скрою!

Мелисса отчаянно вцепилась в рукав, отчетливо понимая, что не удержит. Но дроу внезапно расслабился, и заинтересованно хмыкнул.

— Не потянешь. Кишка тонка.

— А давай посмотрим, — прошелестел эльф и взмахнул полупрозрачными руками, разглаживая воздух. Очерченная поверхность заискрила, образовывая ровную гладь, на которой отразился весьма знакомый кабинет королевского дворца. Взгляд Кристарна мельком скользнул по королю, сосредоточенно о чем-то размышляющем, нагло развалившемуся в широком кресле вампиру, и прикипел к тонкой фигурке, мерявшей шагами помещение из угла в угол.

* * *

— Аталь, твои метания пробуждают во мне охотничий инстинкт, — лениво заметил Эн`экотэр, игнорируя неодобрительный взгляд короля.

— Тали. Я ничего об этом не знал.

— Врёт, — любезно заметил вампир, небрежно листая какой-то старинный фолиант. Аталь на мгновение замерла и бессильно опустилась в кресло.

— Ну, хорошо, — теперь пришла очередь Анрэя измерять периметр собственного кабинета пошагово. — Был момент, когда я догадывался. Только мне и в голову не приходило, что завязаны будут люди, а уж тем более, Магистр Эрвин. Я видел, что Светлый Повелитель не смирился с твоим решением и обязательно что-нибудь предпримет… Но не стал вмешиваться. Это не наше дело.

— Ага, пусть бы перегрызлись и кокнули твоего золотоглазого дружка, — перевёл на понятный язык Эн`экотэр, — То-то было бы счастье! Без него оборотни не переселятся, и проблема будет исчерпана. А ваш король остался бы весь в белом. И тебе мягко посочувствовал, картинно развел руками, мол, прости, родная, мы старались, но (увы и ах!) не срослось.

— Тебе же он нравился? — горько прошептала девушка, недоверчиво глядя на друга, который мрачно сверлил взглядом вампира, не отрицая и не прерывая его разглагольствований.

— Тали, ну какая разница, чему или кому симпатизирую лично я? Когда же ты начнёшь мыслить масштабно… Я должен думать, что лучше для страны! А стоять между эльфами и оборотнями — не самое завидное положение для людей. Как ни крути, к кому-то обернешься спиной, — Анрэй устало потер виски и упрямо взглянул на подругу. — Но ещё раз повторяю: Магистр действовал по собственной инициативе.

— Мне жаль…

— Это мне жаль, Тали! Вырасти уже из своих сказок! В жизни не может быть счастливого конца для всех — мышку съест кошка, кошку разорвет собака, собаке перегрызет горло волк, а волка подстрелит охотник, польстившийся на тёплую шкуру. Естественный отбор — выживают только самые сильные, умные и ловкие. А если они оказываются добрыми и справедливыми — то это приятный и крайне редкий бонус, а уж никак не обязательное условие! — сердито прервал подругу король и замолк, остановленный ледяным взглядом вампира.

Аталь тоже повернулась поглядеть, чего так зацепило друга, и сама невольно отшатнулась. На лице Эн`экотэра крупными рунами сияло многообещающее желание убить немедленно. И как-то сразу вспомнилось, что он бессмертный, неуязвимый, нечеловечески быстрый и…

Девушка мотнула головой, сбрасывая наваждение, и мягко прикоснулась к мраморно-белому запястью, привлекая внимание к своей персоне. Вампир немедленно одернул руку, но кровожадный взор притушил. Его слова зазвучали непривычно серьёзно и тяжело, словно падающие с высоты камни.

— Каждый имеет право создавать свою сказку, человек. А вот какой она будет — мутной лужицей или кристально чистым океаном — зависит только от самого творца.

— У меня нет ни времени, ни желания спорить на извечные темы. Я клянусь, что нападение на предводителей оборотней мною не планировалось, и о сговоре с эльфами речи не шло. Я подтверждаю, что наши договоренности о посредничестве остаются в силе, хотя они по-прежнему не радуют открывающимися перспективами меня лично, — бесстрастно ответил король, нацепив привычную маску сдержанной вежливости.

Аталь покачала головой и криво усмехнулась, сердито очерчивая круг портала. И тут же отвлеклась от невеселых дум, заметив, как рядом заискрил контур, обрисовывавший фигуру любимого.

— Крис? Ты вовремя. Мы как раз уходим. Можно, я головомойку послушаю где-нибудь не здесь? — с облегчением улыбнулась девушка, прижимаясь к плечу дроу. И с недоумением почувствовала, как любимый холодно отстраняется.

— Аталь, я устал бегать за тобой. Дальше иди одна, — спокойно произнес родной шелковый голос. — Прости, но мне кажется, что так будет правильно. И честно.

Хранительница зажмурилась до появления черных мушек перед глазами. Потерла пальцами виски. Любимые глаза никуда не исчезли, равнодушно глядя на неё и воплощая наяву самые потаённые кошмарные видения.

— Честно?

— Я хочу знать, что моя любимая в безопасности и не бежит сама навстречу неприятностям. И Мэнэми на эту роль подойдёт лучше тебя. Когда соберёшься закрыть Портал — зови, помогу. Но на этом всё. Надеюсь, поймёшь, ведь сама рассматривала такой вариант. И на этот раз я соглашусь — ты была права.

Аталь бездумно сделала шаг вперед, и упрямо заглянула в зеленые глаза, излучавшие непривычно холодное сияние изумрудов. Сердце тревожно трепыхалось, стараясь убежать от неправильных слов, а разум отказывался осмысливать услышанное. Так может и не стоило? В голове стало пусто и легко, сердце бухнуло куда-то в подреберье заключительным тревожным аккордом и… снова забилось ровно и спокойно, словно и не было никакой бури.

— Нет, не пойму. Эн`экотэр… — странно, но губы слушались и даже в голосе зазвучало необъяснимое веселье. — Оторви ему голову. Пожалуйста.

— С превеликим удовольствием, — вампир тенью скользнул к фигуре дроу, но та рассыпалась искрящим дождем.

— Как ты поняла? Даже я ничего не почувствовал… — удивленно спросил тёмный и замолк, поняв по отрешённому лицу девушки, что его попросту не слышат. Аталь внимательно смотрела куда-то в область книжных стеллажей, словно видела там невидимую и неведомую угрозу.

— Где ты? Ну же, позови! — шевельнулись напряженные губы.

* * *

— Мэни! Ты что, рехнулась? — Крис прервал издевательский смех, дёрнувшись от неожиданного выпада со стороны вроде как союзницы. Впрочем, торчащий из предплечья нож выглядел весьма странным проявлением дружеских чувств.

— Заживёт, — прошипела оборотень и выдернула кинжал, не отрывая тревожного взгляда от призрака светлого эльфа, легкой дымкой исчезающего в ближайшей стене. И очень вовремя, потому что рядом с ловушкой замерцал открывающийся портал, откуда выскользнул вампир, а затем и Аталь. Девушка протянула ладонь к границе, закрыла глаза и прикоснулась к обжигающему кругу. Сияющая линия пропала. Крис схватил её ладони, повернул… руки были целы, без ожогов и прочих неприятностей. Почувствовав, что снова может дышать, заглянул в синие глаза.

— Спасибо.

Аталь вздохнула и, притянув его к себе, заглянула в глаза.

— За что? Ты и без моей помощи смог бы…

Крис, не дослушав, прижал палец к мягким губам.

— За то, что наконец-то поверила. Я в восторге, — он легко улыбнулся и прижал её ладошку к своей щеке. — Могу поспорить, что ты откажешься милостиво убраться в спокойное и безопасное место. Да и противник здесь по твоей части — светлый, но не очень праведный… Пойдём вместе?

— О, теперь в восторге я! — Аталь солнечно улыбнулась, накрыла засветившейся ладошкой рану, уже сочившуюся сукровицей, и перевела взгляд на Мелиссу. — Спасибо за подсказку.

— Я не за его шкуру беспокоилась, — пожала плечами кошка.

Аталь кивнула и окинула взглядом помещение. Развалины не впечатляли. Напротив, вызывали ощущения убраться отсюда немедленно. Девушка мягко улыбнулась, рассеяно слушая отрывистые фразы любимого, дающие краткую и совершенно не лестную характеристику эльфийскому призраку. А вот вампир, напротив, живо заинтересовался странным существом, пристав к Мелиссе с уточнениями.

А тем временем Хранительница неспешно прошлась по залу, дотрагиваясь до ветхих обломков не всегда понятного предназначения, словно пытаясь осязать их историю. Крис замолк, внимательно наблюдая за девушкой, не торопя и не окликая.

— Эн, тебе лучше уйти, — бесцветным голосом произнесла целительница, не оборачиваясь и не прекращая свои исследования. — И Мелиссу с собой захвати. АКрис…

— Нет.

— Тогда стой спокойно, я на тебя защиту поставлю. И про свою не забудь. Самую мощную и с расчетом на противодействие Свету…

Он появился раньше и без предупреждения. Огромный зал просто залило слепящим потоком. Аталь машинально зажмурилась, но тут же упрямо открыла слезящиеся глаза, хотя и не уверена была в желании видеть страшную картину. Бескостным ворохом оседающую Мелиссу. Прогнувшийся звёздный щит, прикрывший любимца Тьмы. И страшный, безмолвный крик сгорающего заживо вампира, зачем-то закрывшего собою бесчувственную кошку.

— Нет!!!

Никаких заклинаний не припоминалось, да их ещё просто не существовало. Но разве это правильно? Разве можно использовать силу Света так?

С обеих вытянутых рук девушки сорвались не менее пронзительно сияющие лучи, подхватили, обвились да слились с чужим заклинанием. Без сопротивления смешались с чёрным столбом, взвившемся со стороны Повелителя, и затянули все видимое пространство клубами серого дыма.

— Думаю, пора тебе к своему создателю. Ему и расскажешь о светлом, прекрасном и гениальном, — Аталь мстительно прищурилась и соединила ладони. Зал тут же затопила непроглядная Тьма, убирая Свет до мельчайшей искорки. И наступила тишина. Страшная, живая, в которой отчетливо слышалось только чьё-то хриплое дыхание.

— Крис, а как это убрать? — спросила девушка, мигом растеряв всю свою уверенность.

Темнота посерела до вечерних сумерек, позволив видеть очертания предметов и даруя отдых уставшим глазам.

— Он упокоился, наконец, или снова смылся? — поинтересовался дроу, не сводя настороженного взгляда с тела вампира.

— Если ты о призраке, то его больше не существует. Первородная Тьма, да еще и в таком душевном количестве, смертельна для чистого светлого, насколько бы силен он ни был. Пусти, я посмотрю, может им ещё можно помочь.

— Стой, где стоишь. Открывай портал и уходи. Мелиссу я вынесу. Но только если ты пойдёшь первой. Эн`экотэру мы сейчас не поможем. Он сам нас найдёт. Потом, — голос тёмного стал хлёстким, шёлковые нотки бесследно пропали.

Девушка прикусила губу, понимая, что любимый прав. Но рука не поднималась очертить круг портала, бросив двоих умирающих.

И тут вампир поднял голову, по-звериному втянул воздух и легкой тенью скользнул в сторону слишком быстрым для взгляда движением. Кристарн подавил искреннее желание выругаться и перетек в боевую стойку, отбрасывая эмоции в дальний угол сознания.

Удар пришел неожиданно. Со стороны, которую он наивно считал самой защищённой. Заклинание обездвиживания, отработанное до автоматизма под его же придирчивым руководством, подействовало безупречно. Дроу попытался скосить взгляд на предательницу, но и этого ему не удалось. Она сама вышла в поле его зрения. Навстречу метнувшейся к ней тени. И своей смерти.

* * *

— Ну наконец-то! Я так зла, что готова сожрать вас прямо с костями и сапогами! — сверкнула глазами Лаэлия, не дожидаясь, пока очертания фигур, возникших в портале, примут окончательную форму и краски. И тут же осеклась, недоверчиво глядя на Эн`экотэра. Впрочем, ни цветом лица, ни дивным колером очей мужчина уже ничем не напоминал того пугающего вампира, от которого иногда стыла кровь даже в жилах бесстрашной Повелительницы.

— Что мы пропустили?

— Потом. Витарр, помоги ей! — Крис небрежно отмахнулся от сестры, подхватил любимую на руки и в один шаг оказался рядом со светлым целителем. Только теперь Лали заметила неестественную, гипсовую бледность девушки.

— Она сняла проклятие, — бесстрастно проинформировал общественность Эн`экотэр. — В лучших традициях великих и безмозглых героев. Оказалось, что всего-навсего нужно было дать добровольно себя укусить умирающему вампиру и поверить, что у того хватит выдержки не убить свою жертву.

— Да, и это было очень разумно с её стороны. — Тиану без труда выдержал двойной взгляд зелёных глаз, в которых отчётливо читалось желание разорвать кое-кого на кучу маленьких оборотней. — Ведь теперь она не единственная Хранительница этого мира, не так ли? Если проклятие снято, вы сможете помочь ей с Порталом, да и с остальным? И не надо преувеличивать — не так уж она рисковала. Ничего б ты ей не сделал, сам знаешь…

— Знаю. И попробую призвать сюда клан.

* * *

— Сердишься? — синие глаза засветились неподдельной тревогой, рассматривая бесстрастное лицо любимого.

— Уже нет. Даже напротив. Теперь я понял, чем смогу тебе помочь, — грустно улыбнулся дроу.

— Так и знала. А ну-ка просвети меня тем гениальным, что пришло в твою тёмную голову!

— Сейчас это не имеет значения. Ты как себя чувствуешь?

— Словно меня кто-то пожевал и выплюнул, — честно призналась девушка, но услышав встревоженные голоса, легко вскочила на ноги. — Что там?

— Там все плохо, — объявил Тиану, откидывая полог палатки. — Портал перестал расти, но на нем образовалась огромная сфера, под которой накапливается сила. Как только она созреет — будет взрыв огромной мощи. Похоже, сбывается худшее из пророчеств — этому миру грозит полное уничтожение. Эх, с Хранителями идея была отличной. Жаль, что они не могут сюда добраться.

Эн`экотэр долго медитировал, пытаясь определить, куда подевались его сородичи — при попытке прийти на зов своего предводителя клан просто разбросало по окрестностям. Бывший вампир скрипнул зубами и отправился на поиски, настоятельно порекомендовав Аталь ничего не предпринимать до его возвращения. А в идеале — наесться до отвала и лечь спать. Девушка скептически кивнула, прекрасно понимая, что ни еда, ни сон не успокоят взвинченную до предела нервную систему.

Чувствовать на себе взгляды, в которых невероятным образом сочеталась вера в чудо и в неё лично — было ужасно. Ведь никакие озарения почему-то больше не посещали. Аталь честно и безрезультатно испробовала все известные ей заклинания, искренне попыталась материализовать свои желания, как объяснял ей Нохэмиле на пару с Эн`экотэром, но Портал, видимо, был не в курсе, что к нему пришла великая спасительница мира, и закрываться категорически отказывался. Разочарованной девушке осталось только малодушно спрятаться в палатке, чтобы подумать да получить награду от любимого за креативное спасение вампира.

— Откуда ты узнала, как снять проклятие? — неожиданно поинтересовался Крис.

— Анрэй выдвинул такую гипотезу. Давно ещё, — сморщила носик девушка, ожидая бури негодования. Но её почему-то не последовало. Дроу только задумчиво кивнул, словно получил ответ на незаданный им вслух вопрос.

— А больше он ничего не выдвигал? Дорогая, если у тебя есть ещё в запасе гениальные идеи — самое время их выдать на-гора. Честно.

— У меня нет. Если б удалось его спросить, — девушка прикрыла глаза, сосредоточилась на лице друга и негромко позвала: — Анэ!

Материализовавшийся король нервно оглянулся, оценивая далеко не радостные взгляды, направленные в его сторону, и хмуро поинтересовался:

— Что, снова ругаться будешь?

— Стоп. Как ты его переместила? — озадачился Тиану.

Вместо Аталь ответил Кристарн. Он кратко напомнил о притяжении Даров, обрисовал текущую ситуацию и возможные ее последствия, после чего снова повторил вопрос о гениальных идеях.

— То есть, нужно или быстро увеличить её возможности, или отыскать затерявшихся Хранителей? — король заглянул в настороженные синие глаза, и грустно усмехнулся. — Чего тут думать? Перемещай своих ненаглядных оборотней. Да, прямо сейчас, только не буквально сюда, если не хочешь стать персонажем сказочного теремка.

— Хорошая идея, — неожиданно поддержал Крис. — Она осуществима?

Аталь с сомнением пожала плечами, дождалась согласного кивка дракона и вышла наружу. Возможно, идея и была хорошей, но её гениальность почему-то ускользала от девушки. Впрочем, если у неё появится свободное время, она обязательно над этим поразмыслит. А теперь осталось придумать, как притянуть сюда несколько тысяч существ из другого мира. И желательно, живьём.

Притянуть. Притянуть? А если просто потянуть?

Она подхватила руку оборотня и закрыла глаза, нащупывая нить, соединявшую их души. Он был прав, когда не позволил ей разорвать даже на время эту тонкую, и при этом бесконечно прочную связь. Неужели знал? С него станется. Только вот сможет ли она стать путеводным клубочком для целого народа? Не порвётся ли на полпути?

Смогла.

Выдержала.

Аталь открыла глаза, заинтересовавшись многоголосым роем, прервавшим относительную тишину. Их окружали странные люди, нет — оборотни. И странным было все — от одежды и оружия до разномастных фигур и лиц, украшенных разноцветными росписями. Странным, чуждым, но не враждебным. Но самое удивительное было другое — стоило Тиану вполголоса произнести несколько слов, как воцарилась идеальная тишина. Замерли все, даже малые дети, внимая воле своего Ведущего.

Впрочем, долго тот не стал радовать своих подданных чудесами ораторского искусства. Кратко объяснив, что раздача указаний и объяснений будет позже, приказал всем отойти как можно дальше — мол, если кто понадобится, того сразу и позовут.

— Ну что, теперь разберёмся с Хранителями? Попробуй…

Но слова Тёмного Повелителя заглушил громовой раскат. По сфере, окутавшей Портал, пробежались голубоватые разряды молний и исчезли в бездонной глубине. Белесая оболочка начала таять.

— Аль…

— Вижу.

Аталь невольно сделала шаг вперед. Затем ещё один. И ещё, словно открывшийся провал притягивал её помимо воли. Тиану бросил острый взгляд на ближайших представителей своего народа, и оборотни, повинуясь бессловесному приказу, скрылись с глаз. Эльфы их примером не вдохновились и продолжали толпиться неподалеку.

Хранительница протянула ладонь и сомкнула веки. На этот раз совсем не для пущего сосредоточения, просто, чтобы не видеть отчаянной надежды, горящей в глазах, обращенных на нее. А она по-прежнему не знала, как должна действовать. Совсем.

— Пожалуйста, — беззвучно взмолилась она. — Подскажи мне!

И снова не почувствовала отклика. Словно и раньше разговаривала только сама с собой. И тут девушке стало страшно. А что, если они уже опоздали? Точнее, она опоздала. Ведь сколько раз тот, невидимый, всемогущественный и такой родной просил — поспеши. А разве она спешила? Привыкла, что из любой экстренной ситуации выход находился сам. Расслабилась, поверила, что все обойдётся как-нибудь, оптимистка демонова. А как-нибудь всё не выходит…

— Крис, куда?! — отчаянный крик Лаэлии вырвал Хранительницу из пут вдохновенного самобичевания.

Кристарн, вроде только что стоявший рядом, неведомым образом оказался у границы Портала. Рассмотреть, что именно он делает не получалось — расстояние было приличным. Вроде как произносил заклинание. А какое — отсюда и не определить.

— Он призвал к себе всю мою силу, — скороговоркой ответила Лали на незаданный вопрос. — Тебар, Эш — быстрее!

— Нет. И ты не пойдешь. Чувствуешь волю Покровительницы?

— Я не буду…

Что именно она решила не делать — осталось тайной. Потому что далекая фигурка мужчины закончила свои таинственные манипуляции и красивой «ласточкой» ринулась вниз. Одновременно с хлопком исчезнувшей сферы. И неведомая сила, готовая ворваться в этот мир, чтобы разрушить все на своем пути, захлебнулась и успокоилась, словно в закипающий котел с водой одним махом насыпали ведро колотого льда.

Всё произошло так быстро, что Аталь даже не успела осознать самого страшного — Кристарн погиб. Выбрав именно тот способ, за который постоянно подкалывал её — самопожертвование. Глупое и бессмысленное. Потому что одна жизнь, пусть даже и Избранного Тьмой, не сможет остановить мощь, скопившуюся под куполом сферы. Такая отсрочка могла быть только временной.

А он даже не попрощался… И ей ни словечка не сказал… Ну уж нет!

— Тиану!

— Стазис я не потяну здесь, прости.

— Значит, я потяну, — процедила она сквозь зубы, кожей ощущая сочувствующий взгляд золотого дракона, от которого слёзы сами набегали на глаза. — Всем стоять!

И всё действительно замерло. Стих даже ветер, не говоря уже о людях или эльфах. Заклинание не подействовало только на четверых — Анрэя, Витарра, Тиану и… Эн`экотэра.

— Ай, молодец, — подал голос невесть откуда и когда явившийся бывший вампир, подпустив столько яда в восхищение, чтобы никто не усомнился в его нарочитости. — Где-то я уже такое видел. Или делал. Сказать, что будет дальше?

— Нет, — Аталь даже не отозвалась на насмешку, не отрывая глаз от далекого, едва различимого силуэта, продолжавшего падение в бездонную тьму. Видимо, на происходящее за гранью Портала не распространялась сила Хранителей. — Очень надеюсь, что этому миру будет достаточно и тебя с сородичами. Закрывайте Портал за нами. Я все равно понятия не имею, чего должна делать, но время надеюсь выиграть. Прощайте.

Оказалось, что при желании быть самой быстрой очень легко. Настолько, что ни возмущенный возглас человека, ни ловкость эльфа, ни скорость дракона, ни загадочные способности Хранителя не могут помешать задуманному. Одним молниеносным прыжком девушка влетела в Портал, не ощутив никакого сопротивления.

* * *

Здесь все было странным: тело сразу стало невесомым, а движения, напротив, затруднились и замедлились, словно приходилось плыть под водой. Различить что-либо было сложно из-за серой мглистой дымки. Отчётливо виднелся только сияющий свет, льющийся откуда-то сверху, и тёмный провал, притягивающий вниз. Но самое удивительное, что покинутый столь скоропостижно мир стал невидим и неощутим, будто его и не было — со стороны перехода просто светлело размытое пятно, но вскоре исчезло и оно, затянувшись серой пеленой.

Аталь осторожно сделала вдох — воздух был разреженным, как на большой высоте. Девушка мысленно встряхнулась, заставив себя поумерить любопытство, и отыскала глазами силуэт дроу, медленно, но неуклонно приближающийся к непроглядной темноте.

Увы, магия здесь даже не ощущалась, поэтому полагаться пришлось только на собственные силы. Аталь вытянула руки и «поплыла». Скорость не радовала — хоть расстояние и сокращалось, но было очевидно, что тёмный исчезнет до того, как она сумеет его догнать.

— Крис! — не смотря на усилие, с губ девушки не сорвалось ни звука. И отклика, естественно, не последовало. Далекая фигурка погрузилась во тьму и пропала из виду. Аталь упрямо прикусила губу и отчаянно рванулась вперед. Неожиданно двигаться стало легче. Девушка, не давая себе и мгновения на раздумья, ещё быстрее заработала руками и ногами, не открывая взгляда от места, где исчез любимый.

Затормозила она лишь единожды, опасливо рассматривая границу, за которой дымка плавно переходила в царство непроглядной темноты. Бросила задумчивый взгляд на светлое сияние в вышине, выдохнула и погрузилась во тьму.

И тут же поняла, что сглупила. С тем же успехом можно было искать камешек в недрах горы. Или песчинку на дне моря. Темнота вокруг неё была настолько непроглядной, что казалось невозможным разглядеть даже собственные пальцы. Хотя назвать её абсолютной было нельзя — где-то вдали бриллиантовыми искорками мерцали далекие звёзды. Жаль, что их света было недостаточно, а заклинание ночного зрения не работало.

Но гораздо неприятней оказалось другое открытие — «плыть» теперь получалось только вниз. При попытке вернуться назад девушка упиралась головой в стену, неоднозначно намекавшую, что дорога у нее только одна и направлена она совсем не на восхождение.

Оставалось лишь осторожно шарить руками по воздуху в тщетной надежде натолкнуться на Кристарна. Или его тело. Но как же всё неправильно получилось! Почему этот мир выбрал её, такую глупую и беспомощную! Нашлась спасительница — и другим не помогла, и своего любимого угробила. А ведь дроу оказался прав — тяга к спасению оказалась заразной. Но зачем, зачем, зачем он это сделал?

— Вот уж точно не затем, чтобы ты тут бродила и скулила, — раздался подозрительно знакомый женский голос прямо в голове.

— Сестра, сейчас не время, — мягко попенял второй, мужской. — Выслушай нас, девочка, и перестань изводить себя — это не поможет. Навсегда закрыть портал такого уровня можно только с двух сторон, иначе через время печать растает и межмировая ткань прорвется, как заплатка, налепленная рукой неумелой швеи. Поэтому тебе нужно вернуться. И объяснить кому-либо из инициированных тобою Хранителей что от них требуется. Действовать вы должны одновременно. Это несложно: попросить мир закрыть этот доступ и отдать ему толику своей крови для создания новой ткани, чтобы навсегда закрыть прорыв. Поняла?

— Как ни странно, действительно поняла, — удивилась Аталь, пытаясь затвердить в памяти услышанное. — Так легко?

— Все глобальное вообще очень просто, — насмешливо фыркнул женский голос. — Мы бы и раньше тебе сказали, да ты закрылась и не захотела нас слушать. Только не надо додумывать лишнего и изобретать новыми путями то, что и так прекрасно работает. Но для особо склонных к суициду поясню: если сказано — попросить и отдать, значит достаточно только искреннего желания и пару капель крови, а не массового самопожертвования с ритуальными бубнами.

— Ну вот, а ещё удивляешься, почему все твои любимицы действуют и даже разговаривают практически одинаково! Кто ж им гениальные мысли в голову-то вкладывает!

— Делать мне больше нечего.

— А то есть чего! Только посмотри на своих тёмных бездельников — не могли растолковать девочке…

— Да куда ж им! Вот твои светлые трудяги наработали — лопатой не разгребёшь!

— А твои…

— Подождите, — Аталь решительно прервала перепалку, набирающую обороты. — А как же Крис? Пока я буду летать туда-сюда, он…

— Во-первых, кто тебе сказал, что ты снова попадешь в это таинственное «сюда»? Вселенная находится в постоянном движении. Считай, что это и есть та самая река, в которую невозможно войти дважды. А во-вторых, Кристарн уже выбрал свой путь. И у него нет обратной дороги. Но не волнуйся, я позабочусь, чтобы он попал в хорошее место. Подыщу ему какой-нибудь новый мир…

— Нет!

— Девочка, я не спрашиваю твоего мнения, а милостиво отвечаю на не шибко умные вопросы. А думать надо было раньше.

— Тогда просветите последний момент: какого… почему на эту великую миссию была выбрана я? Были маги куда сильнее и намного сообразительней. И даже смески с кровью нескольких рас. Собственно говоря, имелись даже готовые Хранители, с которых надо было только снять проклятие. Зачем понадобилась именно я?

Отчаянная речь оборвалась на высокой ноте, но ответ на неё последовал с неожиданной стороны и совершенно не от тех, кого вопрошала девушка.

— Потому что только у тебя нашлось достаточно веры. Бесшабашной, необдуманной, но настолько искренней, что она стала отличным инструментом для пробуждения этого мира. Скажи, у кого из вышеперечисленных тобой гениев хватило бы ума бросаться на помощь, не предусмотрев последствия, не просчитав выгоду для себя лично или своего народа в целом, да не подстраховавшись после от десятка возможных угроз? Вот взять тех же оборотней: Тиану любого из перечисленных тобой закрутил бы в бараний рог — у него достаточно и ума, и опыта, и сил. Но против твоей искренней веры в то, что его народу нужна помощь и ты готова её предоставить безо всяких условий — не устоял и он. И главное — он действительно поверил тебе. И в тебя.

Странное ощущение. Аталь по-прежнему ничего не видела в кромешной темноте, но чувствовала каждое движение приблизившегося к ней Эн`экотэра. Его улыбку, подозрительно открытую и непривычно грустную. Тепло от ладони, скользнувшей вдоль ее руки, но так и не коснувшейся кожи…

— А ты что здесь делаешь? И как смог меня отыскать? Я ж тут вроде как в реке, в которую так просто не войти.

— Почувствовал, — бывший вампир ответил с уже обычным сарказмом, который не давал определить наверняка, шутил он или говорит серьёзные вещи. — Да и кровный должок за мной — притянул. А ты запомни раз и навсегда: никому не позволяй творить свою судьбу. Нет никаких предназначений и ограничений, кроме тех, которыми мы сами готовы себя одарить. Ты можешь слушать дальше этих советчиков и продолжать быть любимой куклой в их извечной игре. Или отказаться верить в неизбежность и прямо сейчас вернуть своего ненаглядного. Он должен тебя услышать — здесь дальность изменяется не расстоянием. Вопрос в том, будет ли его выбор в твою пользу. Ты ж без печенек, а он уже на стороне Тьмы…

Аталь привычно вычленила из потока ехидства ценный совет и схватилась за него с готовностью утопающего. Чтобы воссоздать любимый облик даже не пришлось закрывать глаз.

— Кристарн!

— Атал`атеи…

Вопреки пессимистическим предсказаниям, не пришлось никого уговаривать или ждать. Аталь почувствовала прикосновение таких знакомых рук ещё до того, как отзвучало её полное имя. Крис крепко прижал её к себе с искренним намерением не отпускать больше не на мгновение. В каком бы мире они не очутились.

— Атал`атеи, — задумчиво повторил её полное имя Хранитель. — «Летящая к свету под оберегом тьмы». Красиво. Ну, вам пора. А я поищу выход с другой стороны — вдруг прекрасное местечко, подготовленное Тьмой для своего любимца, ещё не закрылось? Прощайте.

— Спасибо, — неожиданно серьёзно произнёс Кристарн. — И удачи тебе.

Эн`экотэр не ответил. И Аталь почувствовала, что он действительно удаляется.

— А как же… Как я узнаю, что мы действуем одновременно? Эн? Да постой ты, давай всё обсудим!

— Нет времени, — донеслось совсем издалека, как будто за несколько мгновений бывший вампир пролетел значительное расстояние. Впрочем, так оно и было. — Просто потянись ко мне, когда будешь готова, Атал`атеи. Так, как звала его.

И ушёл. Будто холодом повеяло с той стороны, где ещё недавно ощущалось его присутствие.

— Ты понял хоть что-то? — со вздохом спросила она любимого, поглубже зарываясь в его объятия. Тот оттаял, мягко прикоснулся губами к её виску и кивнул.

— Он тоже сделал свой выбор. Давай поторапливаться. Теперь ведь ты знаешь, как нужно действовать?

Аталь рассмеялась так солнечно, что темнота вокруг них не выдержала, посветлела. И тут же утонула в любимых глазах, ловя свое отражение. В них виднелась совсем другая девушка — бесконечно сильная в своей искренности и вере в то, что все закончится хорошо. Да, и теперь она точно знает, что для этого нужно сделать. И как пробиться обратно, несмотря на все преграды. Стоит лишь правильно позвать.

Холодный разум… Анрэй.

Рука дружбы… Витаррэль.

Тепло души… Тиану.

Неизмеримая любовь. Привычная, как дыхание. Естественная, как биение сердца. И абсолютно бескорыстная, потому что дана с рождения… мама!

Аталь думала, что тонкие нити кровной связи станут для них указателем, который поможет найти выход и преодолеть сопротивление здешней атмосферы. Но нет. Их подхватил даже не вихрь — полноценный смерч, который закружил-завертел, да в мгновение ока вышвырнул под жаркие лучи солнца и куда менее тёплые взгляды близких.

— Как леталось, родная? — бирюзовый взор Оллари лучился надёжно скрываемым беспокойством, но в голосе отчётливо слышались привычные лукавые нотки. — Не ушиблась при посадке?

Аталь выскользнула из объятий Кристарна и бросилась к матери, по пути чуть не сбив Лаэлию, которая на ходу пыталась определиться, как ей поступить с самовольным братцем — придушить или зацеловать.

— Ты знала, правда? — бурная радость (они живы!) уступила место отчётливому пониманию, что времени осталось совсем ничего. Внутри словно защелкал невидимый и слышимый ей одной метроном, отсчитывая мгновения. Ещё чуть-чуть и будет пройдена точка невозврата, после которой уже ничего нельзя будет изменить. Но и не прояснить один вопрос девушка не могла.

— Это был всего лишь один из вариантов. И очень удачно, что я огласила тебе его в числе первых. По крайней мере, ты запомнила.

— А Эн`экотэр?

— Рыженький, который прыгнул за тобой? Эх… что уж тут говорить. Не судьба видно вам…

— Мама! Так это и есть Та Самая Любовь Всей Моей Жизни, о которой я слышу столько лет? Это он — ясное солнышко?!

В бирюзовых глазах на мгновение сверкнуло ослепительное сияние истинного Света, но Оракул только пожала плечами и педантично напомнила возмущённой дочери, что разбор полётов можно отложить и на потом. Как-нибудь после спасения мира.

Аталь опомнилась и тут же выбросила из головы все неудавшиеся варианты будущего. Не сбылось — и хвала Свету, Тьме и всем остальным божественным сущностям!

Метроном застучал громче. Девушка сделала всем знак отступить (конечно, пятеро присутствующих ожидаемо сделали вид, что их это рукомахание не касается) и осторожно подошла к Порталу. Закрыла глаза и задумалась. Как звать-то? Ведь это не Крис…

Постаралась воссоздать облик бывшего вампира — фигура, голос, вечно скучающее выражение лица — всё какое-то безликое, пресное, неправильное… как неудачно подобранная к наряду маска. Внутренне содрогнувшись, вызвала и надёжно зарытое, но так и незабытое воспоминание — одни из самых страшных мгновений своей жизни, когда она действительно поверила, что все кончено и завтра не наступит никогда. И причину этого страха — равнодушного, расчётливого, сильного, жесткого мужчину, который принял решение уничтожить её. Но зачем?

— Так и знал, что ты не забудешь. И не простишь. Эх, а ведь Кристарн уверен, что его полюбил пушистый одуванчик.

Этот насмешливый голос она и раньше бы не перепутала ни с одним другим. А теперь — и подавно.

— Так зачем?

— Я же сказал — не верю в судьбу. И никому не позволю решать за себя. Даже тебе. Считай, что это был подарок — тебе не пришлось стоять перед выбором, ведь я нашёл единственно возможный путь, на котором вопрос «он или я» никогда бы не стал ребром.

— Я всё равно бы выбрала его.

— Возможно. Но это бы отняло у тебя много времени и сил, а значит — ты просто не успела бы стать той, кого я чувствую сейчас.

— Наверное, спасибо.

— Наверное, пожалуйста. Закрываем?

— Да. Только пообещай мне одну вещь.

— И какую же?

— Докажи, что сам можешь вершить свою судьбу. Найди себе достойную половинку и будь счастлив!

— А знаешь — найду. Ведь мы во многом похожи, хоть ты этого так и не поняла. Но я тоже люблю счастливые финалы. Поэтому закрываем быстрее!

— Давай…

Перстень на правой руке горячо пульсирует, до боли сжав палец, и рассыпается в пыль, припорошившую несколько капель крови, оросившие иссушенную землю возле Портала. Ощущение чужого присутствия пропадает. Остаётся только привычное тепло и понимание, исходящее от кого-то огромного, неизмеримо мудрого и такого любимого.

Он терпеливо ждёт.

* * *

— Аталь, быстро порадуй-ка заявлением, что ты знаешь, как спасти всех нас и этот мир в придачу.

Девушка моргнула и очнулась. Конечно, она знала. Просто удивительно, как такое простое решение не пришло ей раньше в голову. Не иначе, как для просветления следовало нырнуть в пустоту.

— Я не собираюсь тянуть в одиночку работу Хранительницы, — и решительно вышла вперед.

— Любимый, прости, что не поняла раньше. Ты — моя сила, опора и защита. Пусть я и ревнива, но с собственным миром уж как-нибудь поделюсь, — тёмно-синяя звездочка сорвалась с девичьей ладони и исчезла, прикоснувшись груди Кристарна.

— Анэ, ты не единожды пытался доказать, что холодный расчёт и здравый смысл могут на равных соперничать с магией. В общем, сам виноват. Попробуй теперь отыскать наилучшие пути для всех нас.

— Тиану, используй свой опыт и уравновешенность во благо не только своему народу, а и вашему новому миру.

— Витаррэль, нам не обойтись без твоего упрямства и открытости.

— Лаэлия, мы рассчитываем на твоё чувство справедливости и дар предвидеть серьёзные неприятности.

— Оллари, я хочу быть вечно тебе благодарна за мудрость и неизмеримую материнскую любовь.

— Нохэмиле, нам понадобится твоя искренность и вера в справедливость.

Звёздочки россыпью кружили вокруг Хранительницы, послушно отправляясь к каждому названному нею. Лишь единожды Аталь помедлила, сомневаясь в правильности принятого решения, но всё же подняла взор, заглянув в глаза девушке-кошке.

— Так как звучит твоё настоящее имя?

— Мелисса, — недоверчиво проговорила оборотень.

— Мелисса. Твоя изворотливость и хитрость нам тоже пригодятся. Лови, — и очередная звёздочка уже без заминки полетела к девушке. — Думаю, для начала достаточно. А потом подберём недостающих.

Аталь закрыла глаза и позвала.

Отклик был мощным, радостным и долгожданным. Их круг окутала дымка, поднимаясь всё выше к небесам. Пока не соткалась в облака, пролившиеся на иссушенную землю живительным дождём. Вода вмиг затянула палящие трещины и исчезла, впиталась до последней капли, уступив место зеленеющей траве.

Хранительница облегчённо выдохнула, и невесть откуда взявшийся ветер подхватил это дуновение, повеял спасительной прохладой, возвращая здешней атмосфере нормальную для осени температуру. Аталь очнулась и первым делом глянула на зияющий провал, где ещё недавно бушевал Портал. Теперь там было озеро, полное кристально чистой воды. И всё.

— И правда, всё. Ты умница! — её подхватили любимые руки и закружили так, что краски неба и земли смешались в разноцветный калейдоскоп. — Только просвети меня, непонятливого. Если ты определила нас как силу, разум, опыт, мудрость, хитрость и прочие радости жизни, что оставила себе? Кто у нас ты?

— Ваше отражение, конечно, — подмигнула ему Аталь и со вздохом неизмеримого облегчения вернулась в самые надёжные в мире объятия.

Эпилог

Утро в доме Тёмных Повелителей началось с уже привычного переполоха. Хорошо, что дроу умели практически бесшумно перемещаться — топота слышно не было. В отличие от взволнованных голосов, странного перестука и подозрительного шелеста.

Аталь открыла глаза, уяснив, что выспаться уже не получится — надо было либо загодя устанавливать звуконепроницаемый полог, либо придумать, чем оглушить любопытство. Рядом пошевелился Крис и собственническим жестом притянул девушку поближе к себе.

— Что там случилось? — обречённо спросила Хранительница.

Тёмный прислушался к шуму и со вздохом поднял глаза к потолку.

— Ничего нового. У Лали очередной приступ вредности. Если честно, даже мне уже жаль Тиану. Может, ему намекнуть?

— Не вздумай! — вскинулась Аталь, но вовремя заметила лукавые искорки в зёленых глазах, и поудобней устроила голову на широком плече любимого. — Зачем девушке мужчина, который не может добиться её согласия?

— О, у тебя в этом великий опыт, да! — подтвердил Кристарн и нежно прикоснулся губами к растрёпанным локонам. — Может, станешь первым эльфийским семейным целителем душ?

— Нет уж. Ваши тараканы столь разноцветны, полосаты, а местами и в горошек, что мне их не переловить, — ехидно возразила девушка и любопытно спросила: — И чего на этот раз возжелала её Тёмность?

— Маринованных улиток, шоколадного мороженого и свадьбу на закате, — задумчиво перечислил дроу. — Сегодня.

— Чтооооо?

— Да, придётся с ней всё-таки поговорить. От отчаяния она уже перегибает палку.

— Отчаяния? — недоверчиво уточнила девушка. В её скромном разумении это чувство выражалось как-то иначе. Без улиток и свадебных приготовлений, которыми с утра озаботился весь Дом.

— Да. Сегодня истекает луна, отведённая ему на принятие решения. А по её словам, она до сих пор не услышала ничего, заслуживающего внимания.

После закрытия Портала Тиану принял приглашение погостить в Тёмной долине. Гостевой визит настолько затянулся, что оборотни как-то незаметно расселились неподалёку, тихо-мирно поделив между собой территории лесов, полей и гор, соседствующих с Перевалом Уходящего Солнца.

Анрэй, наконец, успокоился за судьбу своего королевства, уяснив, что буферная зона из дроу — неплохая защита от конфликтов с переселенцами. Да и скептично настроенные светлые эльфы возрадовались, что давние противники будут под надёжным присмотром тёмных братьев. Правда, Витаррэль сумел убедить свой народ, что кровная связь с предводителем оборотней лучше всякой разведки предупредит о назревании любого конфликта. А уж он постарается их не допустить. Светлому поверили. Его новые возможности и права признали неожиданно быстро (в первую очередь для него самого) и даже без особого удивления.

Более того, с Витаррэлем светлые тоже изменились — юношеский авантюризм и жажда неизведанного оказались очень заразны. Многие отправились путешествовать, а особо любопытные даже переселились в Тёмную Долину, помогая сородичам осваивать подзабытое магическое искусство (и под шумок приглядываясь к переселенцам).

Витарр стоически переносил все прелести нового положения, со стонами, скрипами и помощью отца разбирая законодательство, вникая в экономику и прочие нюансы управления страной, к которым он раньше был абсолютно равнодушен. Артисерэль помогал, наставлял и подсказывал. И, как по секрету поведал Кристарн, был ощутимо доволен успехами сына. Но, разумеется, никому в этом не признавался.

Прекрасная Шэтаниэль охотно пообещала сыну поддержку, но на роль равноправной советницы не подходила, привыкнув во всем соглашаться с мужем. И вскоре сама призналась, что больше не слышит воли Покровителя. Поэтому больше всего Витарр был озадачен поисками своей Светлой Повелительницы. И периодически третировал Аталь, предлагая по-сестрински разделить свалившееся на него счастье. Девушка стойко игнорировала поползновения на свою персону, прячась за широкими плечами любимого — стратегия страуса срабатывала безупречно.

А Ведущий ежедневно отлучался к сородичам, контролируя, чтобы проблем с освоением новых земель не возникло. Кстати, остаточную магию Света оборотень вычистил самостоятельно, продемонстрировав впечатляющие возможности магии Тьмы. А о том, что каждый раз он уходил с намерением никогда больше не возвращаться в Долину, знала не только Аталь — Кристарн понятливо не вмешивался, Лаэлия загадочно улыбалась. И к вечеру Тиану неизменно появлялся, чтобы утром снова попытаться пересилить себя и невозможное притяжение к эльфийке.

— Даже мне интересно, что нового ты сможешь сказать Лали? — Аталь вернулась к разговору, вынырнув из раздумий.

— Что идея устроить свадьбу, чтобы ещё раз отказать предводителю оборотней, но уже во всеуслышание — не самый лучший способ для укрепления дружественных отношений с новоиспечёнными соседями, не находишь?

— Нахожу, — согласилась девушка и со страдальческим вздохом выскользнула из уютного гнёздышка его рук. — Не трогай Лали, пусть будет ей свадьба. Пойду-ка я подёргаю за хвост одного дракона.

— Спасибо, родная, что хоть предупредила. Теперь я с чистой совестью отправлюсь собирать лютики для свадебного букета, — угрожающе клацнул зубами тёмный и одним текучим движением вскочил с кровати.

* * *

Оборотень ожидаемо отыскался на каменном уступе, который непонятно за что пользовался особой любовью у вампиров — Аталь не единожды стаскивала оттуда то Нохэмиле, то Эн`экотэра. Девушка ностальгически улыбнулась и удивлённо приподняла бровь — Тиану рисовал. Причём делал это он как-то странно: даже далекая от изобразительных искусств целительница понимала, что для того, чтобы нарисовать нечто вменяемое, нужно изредка бросать взгляд на собственное творение. Хотя бы для того, чтобы сравнить его с оригиналом. Оборотень же невидящими глазами смотрел на живописную панораму, даже не мигая. И только рука мелькала над холстом, добавляя то тут, то там новые штрихи.

— Выходи уже, разведчица. Надо сказать Кристарну, что бы поработал над твоей походкой. Нельзя же топать как бурый в малиннике — все вдохновение распугаешь!

Аталь невольно вздрогнула, услышав подозрительно знакомые насмешливые интонации.

— Слазь с этой скалы немедленно — на ней явно осталось какое-то проклятие Эн`экотэра.

Тёмный негромко рассмеялся, но послушно присел рядом. И снова прикипел взглядом к далекому горизонту.

— Как она?

— Действительно готовится к свадьбе. У эльфов же нет наших человеческих заморочек — разослал Вестников родным, а друзья и сами подтянутся. Да и все желающие. А если люди или кто другой не успеет — не больно и надо. Всего-то забот у невесты — выбрать платье поэффектней, да пособлазнительней…

— Она и в мешке будет выглядеть и эффектно, и соблазнительно, — невесело фыркнул Тиану. — И прекрасно об этом знает.

— Я не буду лезть к тебе в душу, — неожиданно заявила Аталь. — Или приводить какие-то абстрактные примеры из жизни — сам знаешь, что это ни к чему, у каждой любви своя история. Могут дать только совет — рискни. Лично мне помогло.

— Издеваешься? — возмутился тёмный. — Я успел десяток раз извиниться за свои необдуманные слова, сотню — признаться в любви и с тысячу — предложить быть со мной. И всё не то!

— Конечно, — согласилась Аталь. — И заметь, ты сам это сказал.

— Что?

— Что всё не то. А надо, чтобы всё. Вот тогда и будет то.

Тиану молниеносным змеиным движением качнулся вперёд и замер, пристально вглядываясь в глубокие синие очи, в которых таилась улыбка и тёплые искорки уверенности в собственной правоте. И в нём. Он вскочил и, обернувшись в прыжке, сиганул золотой молнией ввысь. К бескрайнему небу.

— Ой-ой, какие мы нервные, — усмехнулась Аталь и поднялась, чтобы заглянуть в творение художника. — Что-то наша уравновешенность изрядно захромала, да.

Полотно шевельнулось на ветру, и на диво живое изображение Лаэлии словно улыбнулось в ответ Хранительнице.

* * *

Надеть мешок невеста не догадалась. Но иссиня-черное платье простого струящегося покроя, без декольте и украшений подозрительно смахивало на траурное. И придало облику девушки настолько несвойственную ей строгость и серьёзность, что распугало всех желающих поприсутствовать на свадебном действе кроме невозмутимых телохранителей да Кристарна с Аталь. Впрочем, при появлении оборотня и они предпочли отойти в сторонку, давая возможность им поговорить наедине.

Тиану присел на скалу, которую облюбовала правительница эльфов, и полюбовался закатом. Ничего особенного. По сравнению с возмутительно прекрасными глазами, с тёплой и всепонимающей улыбкой глядевшими прямо в душу.

— Ты согласишься стать матерью ребёнка, у которого будет такой непонятливый отец? Хоть когда-нибудь? — с неожиданной для самого себя нежностью и затаённым опасением (если и сейчас откажет — то в пропасть и без крыльев!) негромко спросил оборотень.

Зелёные глаза вспыхнули сиянием, словно чистейшей воды изумруды, вынутые из подземелья на солнечный свет.

— Конечно, — без заминки ответила Лаэлия и неспешно поднялась, продемонстрировав настолько умопомрачительный вырез, обнаживший безупречную спину до соблазнительных ямочек на пояснице, что у оборотня перехватило дыхание. И небрежно добавила.

— И не когда-нибудь, а через восемь лун.

— Чтоооо???

Ответа на вопрос свидетели не услышали. Они предпочли живыми и невредимыми донести радостную весть о состоявшейся паре изнывающим от любопытства и предвкушения праздника гостям.

* * *

— Ещё нельзя.

— Крис, если я лопну от любопытства — виноват будет сам знаешь кто.

— Нет ещё.

— Ужасный, ужасный тёмный! Хоть расскажи, чтобы скоротать путь, что было в том письме, над которым так хохотала Лали?

— А, ерунда. Очередное пророчество.

— Что?

— Не волнуйся, в этот раз без тебя точно обойдутся. Оказывается, одна из давних Повелительниц предвидела, что ветви эльфийских Домов разойдутся на многие лета, а затем сойдутся вновь. И повинен в этом будет Золотой дракон. Только выразилась она так витиевато (хотя и в рифму, и красиво — спору нет!), что не понятно было в чём заключалась роль супостата. А эльфам, разумеется, и в голову не пришло, что только с помощью Золотого дракона получится возродить первоначальную силу Тёмных Повелителей…

— Ты опять до утра с мамой чаёвничал? А ну-ка повтори всё то же самое с поправкой на неодарённых и неэльфов!

— Короче, не видать Витаррэлю Светлой Повелительницы, как своих ушей. И мы с сестрой, похоже, наконец-то спихнём своё предназначение. Хотя, пока малышка Тиану и Лали вырастет, да ума-разума наберётся — много воды утечёт… Всё, мы на месте. Открывай!

Аталь озадаченно распахнула глаза и зачарованно замерла, мигом выбросив из головы все умные мысли о нескором будущем.

Тёмный привёл её на высоченный обрыв, на причудливо изломанные стены которого накатывали морские волны. Вода то едва прикасалась к камню с тихой лаской, то фыркала своенравным буруном, то бросалась вперёд с настоящей штормовой страстью, чтобы вскоре рассыпаться искрящими брызгами. Оставляла на миг-другой и тут же возвращалась, словно расстаться с неприступным исполином было выше её сил…

— Оторвись на мгновение, — понимающе усмехнулся тёмный. — Посмотри сюда!

Домик был маленький и уютный. Крепкие бревенчатые стены, пахнущие лесом и хвоей. Огромные окна до самого пола. Широченная веранда с лёгкой плетеной мебелью, на которой вольготно раскинулись подушки и тёплый разноцветный плед.

Даже не заходя внутрь, девушка точно знала, что уже любит здесь всё, от забавной чайки-флюгера на покатой крыше и до разноцветной гальки, которой был украшен фундамент. Она узнала его с первого взгляда. Потому что это было место, где хотелось жить, а не просто возвращаться.

— Нравится?

— Безумно! — искренне выдохнула Аталь.

Кристарн довольно улыбнулся, подхватил любимую на руки и занёс в их дом.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg