«Дверь Кирева»

Чувство вины сопровождало эту мысль, что-то вроде ужаса от того, каким сильным было облегчение, даже когда он осознал, в чем дело… но Кирев не мог стереть это чувство.

Мальчики, которых они забирали, не возвращались.

Они никогда не возвращались.

Внутри загонов дети-видящие шептались между собой о том, что с ними случалось. Они знали, что ничего хорошего. Быть проданным на рынке - тоже нехорошо, но это лучше того, для чего их забирали в детстве.

Это лучше, чем мужчины в костюмах, которые говорили о «программах».

- Кирев, - прошептал Корек, хныча. - Кирев… что мне делать?

Кирев посмотрел на него, и эта боль в его сердце усилилась.

Корек не просто подумал опустошить мочевой пузырь… он действительно это сделал. Его поношенные рабочие штанишки все промокли в паху и с внутренней стороны бёдер. Моча смыла часть пыли с грязных ног. Пахла она плохо, в основном из-за еды, которую они ели, и того, как мало воды им давали. Кирев посмотрел на него сверху вниз, чувствуя, как его нос морщится от отвращения.

- Кирев… помоги мне… - сказал Корек, его тёмные глаза расширились. Он смотрел на него снизу вверх, так крепко стискивая пальчиками, что это причиняло боль. - Помоги мне, брат… пожалуйста…

Слезы текли по его лицу.

Однако у Кирева не было для него слов. Потом он вспомнит, что он не сказал своему другу ни единого слова утешения, когда они пришли и забрали его.

Он не сказал ни единого слова.

Зови меня Дэн

Пентхаус, поместье «Голден Террас»

Сан-Франциско, Калифорния

Март, 1953 г.

Кирев расправил воротник рубашки, взглянув на отражение человека в углу зеркала, где тот от двери наблюдал, как одевается Кирев.

Позволив взгляду вернуться к одежде, Кирев помедлил всего несколько секунд, перед тем как выглянуть из окон пентхауса. Его взгляд скользнул по бухте Сан-Франциско и виду Башни Койт вдали. Он видел чёткие линии моста Золотые Ворота слева от себя через гигантское панорамное окно с видом на деловой район и Ферри Билдинг, не менее ошеломительный вид к северо-западу.

- Ты почти готов? - спросил человек, критически изучая взглядом спину Кирева.

Кирев кивнул, используя человеческие манеры.

- Я готов.