«Академия Альнар. Тайна алхимика»

Академия Альнар. Тайна алхимика (fb2) - Академия Альнар. Тайна алхимика 955K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Вероника Десмонд

Академия Альнар. Тайна алхимика Вероника Десмонд

Глава 1. Когда не все идеи бывают удачными.

Зима вступила в самую жестокую пору. Метель кружила, вихрями несясь вдаль, и застилала всё вокруг.Видно практически ничего не было, лишь зеленые просветы деревьев среди белого фона.

Снег безжалостно хлестал по лицу, оставляя мелкие царапины. Ветер дул настолько сильно, что вой, казалось, вот-вот оглушит.

Я шла по Заблудшему лесу  по моим подсчетам около двух часов. По ощущению: целую вечность. Поплотнее закутавшись в шарф и натянув шапку чуть ли не на глаза, прибавила шагу, насколько это было возможно. Серые меховые сапоги утопали в сугробах, идти было тяжело. По путь лежал на север. Там в суровых горах должен расти редкий вид травы «линориум дарэнтис». С виду обычное растение являлось мощнейшим усилителем любого магического снадобья. Захотите легкий ветерок? Что ж, пожалуйста.

Добавьте в котёл каплю соснового масла, пару веток гвоздики и синь-траву. Произнесите «Риш-шарса» и капните на землю. Через пару секунд прохладный воздух дотронется до вас и тотчас исчезнет.

Добавив же линориум дарэнтис, лёгкое дуновение обернётся в настоящий шторм в десять баллов по шкале Бофорта. Скорость ветра: 41-47 узлов. Стоит ли говорить, что на улицу лучше не выходить? Большие ветви шторм с легкостью сорвёт с деревьев, маленькие деревья будут вырваны с корнем. Гребни волн великого океана начнут опрокидываться и рассыпаться в брызги. Возможно, зальёт всё побережье.

А теперь вы спросите меня: какой же непутевой дурочкой надо являться, чтобы в разгар суровой зимы Эфириума пойти искать столь опасное растение? Я осознавала, что это безрассудный поступок, который наверняка понесёт за собой последствия. Но возможности, открывавшиеся передо мной, добудь я это растение, были поистине потрясающими.

Через долгое время я всё-таки добралась до места. Всё тело будто покалывало мелкими иголками. Чувствительность прошла несколько часов назад, мне было очень тяжело. Но упорность не давала мне сдаться на полпути.

Будь мне капельку теплее, я бы, готова поспорить, с восхищением охнула и смогла бы заметить окружавшую меня красоту: шапка заснеженной горы уходила далеко в свинцовое небо, у любого, даже самого равнодушного, захватило бы дух от открывшейся красоты.

Горы могут быть разными: романтичными, мрачными, обманчивыми. Это же была смертельная.

Солнечный день здесь в долю секунды мог измениться мощнейшим бураном. Единственное, что меня успокаивало, было предсказание моего друга Августа. Талантливый прорицатель второго курса сказал, что меня ждёт удача и любовь. Любовь мне нужна была, как глухому музыкальный кристалл, а вот удача... Что ж, я решила довериться судьбе. Иногда смерть лучше некоторых случаев.

Мне нельзя было отчисляться из Академии, ведь иначе... Я старалась думать об этом как можно реже.

Продолжение первой главы =)

Гора была не просто высокой, она была огромной. Еще раз грустно взглянув наверх, тяжело вздохнула и принялась доставать оборудование для подъёма.

Страховочная цепь мне и не снилась, поэтому потребность в ней и карабине отпадала сама собой. Достав топорик-ледоруб, принялась вырубать своеобразные ступеньки во льду при восхождении на гору. Я могла бы использовать кошки, что наверняка бы облегчило мне жизнь. Но если я сорвусь, зацепившись ледорубом, смогу удержать себя на склоне, прежде чем наберу высокую скорость, так что ледоруб значительно превосходил другие инструменты.

Легко в теории, на практике же...

- Чёрт! - выругалась я, когда в очередной раз соскользнула нога.

Сумерки постепенно опускались на землю. У меня осталось около трёх часов, прежде чем я стану слепым котёнком. Магисвет* не работал в такой местности. Отчего-то горы поглощали магическую энергию, и любой, даже самый опытный архимаг здесь становился обычным человеком.

Стиснув зубы, продолжила подъём.

Мне повезло. Никакая снежная лавины, слава богам, не сошла. И я спокойно добралась до места. Ну, или не совсем спокойно. Собственно говоря, чего стоило ожидать от новичка-альпиниста? Конечно, пару раз я соскользнула. Но, успев зацепиться за лёд, подтягивалась и шла дальше.

Темно было, хоть глаз выколи. Приходилось идти на ощупь, руками скользя по каменной поверхности. Странное дело, мне казалось, что в таких местах должен хоть кто-то жить. Букашки, муравьи, пауки в конце концов. Но никого не было! Совсём! Поборов начинающую зарождаться панику, просканировала пространство и ощутила лишь маленький всплеск.

Сердце на миг замерло, а потом забилось пойманной птицей.

Мёртвая магия.

Чёрт возьми, здесь обитает некромантская тварь!

Потихоньку начала пятиться назад, молясь всем богам, чтобы зомби не учуял мой запах. Через пару шагов я запнулась и кубарем полетела куда-то в бок. В нос ударил зловонный запах. Прищурившись в темноте, увидела силуэт, отдаленно напоминающий скелет.

А нет. Это и есть скелет.

Чуть ли не сорвавшись на крик, я заткнула рот ладонью и отползла подальше.Видимо, не одна я такая умная, кто осмелился найти волшебную траву, надеясь на собственную удачу!

Самая глупая идея в мире!

***

Но самое страшное случилось позже. В недрах пещеры раздался страшный рык, породивший несколько следующих друг за другом звуковых откликов, донесшихся до меня.

Судя по звуковой волне, это была очень большая тварь. В голове сразу прокрутилась одна из лекций мистера Ранховски:

« - Зомби, или по-другому северный мбунду - это мертвец, неосознанно и беспрекословно выполняющий роль другого. Как правило, зомби могут стать любые существа, будь это простые люди, или же какой-нибудь грифон. Если вы встретите зомби убегайте со всех ног, молясь о том, чтобы поблизости находился некромант, способный обуздать его. Но если вы встретите Высшего, убегать - уже нет смысла. Смиритесь с судьбой и смиренно ожидайте смерть.

- Профессор Ранховски, а чем Высший отличается от обычного зомби?

- Высший зомби не подвластен чужой воле. Обычно это злой дух, и что самое главное, разумный. Он не подчиняем, агрессивен и крайней силён. Первый признак Высшего - это голос. Он не мычит, а рычит...»

Быстро вскочила и побежала со всех ног. Дыхание сбивалось, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Рык доносился всё ближе. И через пару секунд он догнал меня, взлетев вверх и перегородив путь.

Что ж. Мало того, что я встретила Высшего. Так он ещё и оказался драконом. З-замечательно. Шансы остаться в живых стремительно сводились к нулю.

Крылья дракона были столь огромны, что когда он распахнул их, выход из пещеры оказался закрыт. Я никогда не видела драконов в живую, лишь на картинках учебниках.

Из его пасти торчали выпирающие жёлтые клыки, а из гортани шли такие вибрации, что дрожь охватывало всё тело, заставляя стучать зубами от ужаса.

Дракон хищно втягивал воздух, а затем выдыхал, опаляя меня тёплым дыханием. Становилось совершенно понятно, что он не являлся нежитью. Но эта мысль не успокаивала меня. Какая разница - быть съеденной зомби или живым Стихийником*?

Я жила в удивительном мире. Здесь обитали разные существа. Одними из них были драконы.

Одни размером с маленькую гору могли достигать до восьмидесяти пяти футов в длину, другие, с молочным, как пенка от молока, брюхом обитали на дне океана. Были и маленькие драконы, вроде Подземных. В народе их кличут «подземными стражами», потому что скрывались они в скалистых пещерах и были похожи на маленьких золотых птичек, лишь перепончатые крылья, между когтистыми концами которых было целых восемь локтей, выдавали их.

Как повелось, драконы Эфириума традиционно делились на пять родов по цветам: знакомые уже вам Подземные - золотые, Водные - белые, Воздушные - синие, Металлические - серебряные, в исключительных случаях встречались Стихийные - медного окраса.

Но это только общеизвестные факты. Как по мне, Стихийный был вовсе не медный - это его в талмуде «Драконы мира» так окрестили. Он был скорее тёмно-рыжий, как янтарь, с такой, знаете, коричневой дымкой на хребте.

По всему выходило, что ... ну, что мне кранты. Стихийники - не просто легенда. Они хищники, безжалостные и кровожадные. У всех детей в сказке злодеями были не пираты, ни злые колдуны и ведьмы, а Стихийники.

- Темной ночью, услышав шорох

Замирает в испуге город.

Стонет ветер, потухли огни.

На подходе кровавые дни.

Древний месяц идёт на поклон.

Появился в небе дракон, - пропела я всем известную страшилку и шумно вздохнула, когда дракон наклонился еще ближе и посмотрел на меня алыми, как кровь, глазами.

***

Он разорвёт меня в долю секунды, - подумалось мне, и в тот же миг двукрылое существо резко бросилось на меня, и я пронзительно закричала. Я не могла сдвинуться с места. Вязкий ужас настолько заполнил моё сознание, что ноги приросли к земле. Бежать - бесполезно. Так и простояла, крепко зажмурившись.

Ничего не происходило.

Я распахнула глаза. Чудовище наклонило свою чешуйчатую морду так, что она оказалось прямо передо мной. Вдоль хребта шли острые чёрные шипы, тянувшиеся до самого хвоста. На брюхе виднелось черное пятно, словно чешуя потемнела и вот-вот отвалится. Он был сильный. Очень сильный.

Я не понимала, почему он не нападает.

Янтарный дракон шумно втянул воздух. Боги, да чего он ждёт?

Когтистая лапа оторвалась от земли и потянулась ко мне. Задержав дыхание, с ужасом наблюдала, как дракон подцепил нить, связывающую мою косу, и порвал. Волосы водопадом рассыпались по плечам. Не удержалась и посмотрела прямо на него. В красных глазах отражалась испуганная девушка.

Чудовище вновь глубоко вздохнуло и удовлетворительно зарычало. Затем быстрым движением махнуло лапой и, раскрыв огромные крылья, улетело прочь. Кажется, я спасена?

На длинных каштановых волосах выделялась неровно отрезанная прядь, а под ногами лежала злосчастная трава...

***

Возвращалась я гораздо быстрее, чему способствовал подскочивший адреналин. Путь освещало ночное небо, мерцающее мириадами таинственных звёзд. Казалось, что иссиня-черный бархат бесконечен, у него нет конца и начала, нет очертаний и рамок. Чем ближе подходила к границе, тем теплее становилось. Я откровенно наслаждалась ночным воздухом и лесом. В норе мелькнул рыжий хвост лисицы, где-то вдалеке охнула сова. Зёленая тропинка вела меня прямиком в Академию.

Я поднесла руку к невидимой стене.

- Адентис арргаринос.

Под ладонью постепенно расширялась брешь. Удерживая заклинание, пролезла внутрь и оказалась перед замком. В красивейшем уголке Гор Эфириума на высоком холме, поросшем изумрудными елями, возвышалась Академия Альнар. Первым, что бросалось в глаза, были высокие шпили башен и массивные резные ворота, охраняемые каменными горгульями. Историю этого замка никто не знает, а если и знает, то утаивает.

Мне необходимо незаметно пробраться в свою комнату, не попавшись на глаза коменданту, хорошенько припрятать линориум дарэнтис и, наконец, поспать. Завтра определенно будет трудный день. Иногда я подрабатывала у доброй гномихи. Нелегально, конечно. Так что вылазка, совершённая сегодня, была далеко не первой. Работа была несложная - принеси да подай, и давала небольшой, но всё же доход. На заработанные деньги я могла купить тетради, перья, чернила, иногда и самопишущие ручки. Стипендия отправлялась брату.

Вечером стоит наведать миссис Беремор и помочь ей в таверне - сделала я заметки в голове. Но моим планам не суждено было сбыться...

- Аперрирэ, - тихо шепнула я открывающее заклинание.

Двери замка бесшумно отварились.

- Ну что же вы так побледнели. Ничего страшного не произошло. Пока, - с ухмылкой произнесла тёмная фигура и открыла портал.

*Магисвет - устройство, получаемое путём преобразования магической энергии, основным значением которого является получение светового излучения.

Глава 2. Кровавый договор.

В себя приходила медленно. Голова ныла тупой болью. Хотелось потереть болевшие виски, но рука безвольно валялась на полу, отказываясь двигаться.

Резко распахнула глаза, уставилась на склонившегося надо мной лорда Бриаза. В легком полумраке его лицо выглядело, как точёная мраморная скульптура. Холодные равнодушные глаза неотрывно смотрели на меня. Иногда мне казалось, что глаз было несколько. Они-то залезали на лоб, то спускались до рта. Голова кружилась, словно блуждающие огни на Проклятом озере.

Директор обвёл взглядом мою одежду, ненадолго остановившись на старых, но теплых, штанах и обветшалых сапогах со стёртой подошвой, и брезгливо поморщился.

Стало обидно. Ну да, я не самая богатая девушка Академии. У меня нет богатых родителей, соответственно красивых нарядов от какого-нибудь там Шаор. Или Ниор? Неважно. Но тем не менее, я всегда одевалась аккуратно и со вкусом, хоть и не тратя на это бешеные деньги. И тем более, напяливать себя хорошие штаны и куртку, которые наверняка бы сгинули в бездну, встретившись с её величеством Горой, казалось чистой воды расточительством.

- Оборванка.

Не знаю, что в его голосе было больше: льда или отвращения.

Закусила губу, сдерживая вот-вот собирающиеся хлынуть слёзы. Ни за что не покажу этому надменному снобу своей слабости!

Лорд выпрямился в свой немалый рост и бросил:

- Поднимайтесь и садитесь. Будете подражать улитке, применю меры, - и сел за огромный дубовой стол.

Вот так, помощи оборванкам предлагать не положено.

Кряхтя и тихо шипя, не с первого раза, конечно, но всё же поднялась и, качаясь, будто корабль в шторм, поплелась на предложенное место.

Удобное кресло мягко приняло меня в свои бархатные объятия. Усталость брала своё. До ужаса хотелось облокотиться на спинку и закрыть глаза. Тяжело вздохнула и пересела на самый краешек, сложив руки на ладонях. Голову поднимать, откровенно говоря, было неприятно. Лишний раз посмотреть на равнодушное и холодное лицо? Нет уж, увольте.

Красивый ковёр. Мягкий белый ворс манил окунуть туда голые ступни и насладиться мягкостью. Пришлось вновь мысленно шикнуть на себя. Лорд Сноб молчал, зачем-то откладывая разговор. Ну ладно, не очень-то и хотелось.

Я уставилась в окно.

Где-то вдалеке сверкнула молния, а через пару секунд пророкотал гром, оповещая всех, что скоро будет сильный ливень. И вот первая капля скатилась по стеклу. Затем вторая, третья, пока не слились воедино. Мощные струи хлынули потоком, стуча о крыши и окна. Тишину разбавлял только рваный ритм дождя.

- Положите на стол.

От неожиданности я вздрогнула. Низкий хрипловатый голос прозвучал слишком громко. Я недоуменно посмотрела на лорда и тут же опустила глаза. Не нужно было быть Видящей, чтобы понять, чего он требует.

Того мига мне хватило осознать, что лучше с ним не играть. О лорде Асакуро Бриазе ходили ужасные слухи. Некоторые говорили, что он, не справившись с темной материей, погубил целый город , другие, что он несколько лет назад убил Короля. Но все точно были уверенны в том, что его сослали. Сослали в Академию.

Если ты не силах удержать монстра, оставь его под присмотром.

Никто не мог понять сущность его магии. Некромант? Алхимик? Темный маг? Переливы его силы меняли свой цвет и били потоком. Черная аура окружала его фигуру плотным грязным туманом, порой сворачиваясь в сгустки. Подозревали, что нынешний директор досуха высасывает из человека энергию, питая магию. Своего рода жертвоприношения. Темная материя всегда нуждалась в жертвах.

"Слишком опасные мысли, Рина", - одернула я себя.

Покорно вытащила из кармана линориум дарентис и нехотя опустила на деревянную поверхность. Мышь угадила в мышеловку.

- Мы заключим договор, - прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

- Договор?

Я нарушила все мыслемые и немыслимые законы Альнара: вышла за пределы, пропустила лекции, добыла смертельную траву, и это еще далеко не всё. Предложи сейчас лорд Бриаз что-то страшное и унизительное, незамедлительно получил бы согласие. Как бы жутко, невозможно, мерзко мне не было.

- Вы будете выполнять мои поручения, не задавая глупых вопросов. Взамен я закрою глаза на вашу выходку.

- Какого рода поручения? - нервно спросила я, выдавая внутреннюю дрожь. Я знала, что мужчинам нужно было от молодых девушек. Видела в таверне, в которой работала. Похабные улыбочки, распускающиеся противные мозолистые руки.

Невольно посмотрела на руки сноба и нахмурилась. Они вовсе не были противными. Длинные красивые пальцы стучали по столу один им известный ритм.

Лорд проследив за моим взглядом, будто прочитал мои мысли и недобро ухмыльнулся:

- Не волнуйтесь. В этом плане вы и моргула* не заинтересуете.

Вероятно, для кого-то это было бы оскорблением, но для меня - комплиментом. Быть как можно незаметнее, слиться с толпой - вот что было важно.

Серебряные волосы до плеч пугающе блеснули в свете ламп.

По обыкновению, такой цвет встречался у пожилых людей, или же у древних магов, но никак у одаренного молодого мужчины. Странная аномалия.

- От вас требуется беспрекословное подчинение, - директор сложил руки в замок и положил на них подбородок.

Заглянув в холодные карие глаза, кивнула:

- Согласна.

Его зрачки полыхнули алым? Или мне показалось?

- Кровавая клятва? - задала я интересующий меня вопрос. Дело в том, что кровавая клятва нерушима. И все договоренности сейчас заключались не на бумаге, как столетия назад, а с помощью магической связи. Если бумаги можно подделать, и уйти от подобного наказания проще легкого, то уйти от смерти кровной связи в случаи расторжения договора, я полагаю, довольно затруднительно.

- Нет, - твёрдо произнёс он. - Я думаю, достаточно и того, что от меня зависит ваша жизнь.

Я нервно сглотнула. Произнесенное явно звучало, как угроза.

- Вон, - махнул лорд в сторону двери.

Во второй раз повторять не требовалось. Я быстро вскочила в надежде, как можно быстрее оказаться за пределами этого странного кабинета. Далеко от лорда Асакуро де Бриаза. Далеко от странного мага.

В эту ночь умерла девушка...

Глава 3. Магические будни

Утром я была в скверном настроении. Виной тому, безусловно, являлся лорд Сноб. Вчера, как только пришла в комнату, я первым делом бросилась к зеркалу и скривилась, будто недавно съела кислый лимон. Растрепанная, с грязью на волосах, которые напоминали чучело убитого животного, да ещё и в рваной одежде. Прямо Хагрид из знаменитого магафильма «Гарри Поттер». Одним словом, красавица! Хотя, какая мне разница, что обо мне думает директор? Не выгонит же он меня из-за неподобающего вида, честно слово.

От ванны шёл приятный горячий пар. Я дунула на душистую пену, и разноцветные пузырьки стали играть в воздухе. Сегодня, я перебрала весь свой арсенал ароматичных масел и цветочных трав. Хотелось выглядеть превосходно.

- Рина, у тебя двадцать минут! - крикнула мне Лизи.

Флакончики собственноручно приготовленного парфюма тревожно звякнули. Итак, что мы сегодня выберем? Дерзкую лаванду или нежную розу? Остановившись на последнем, начала расчесывать длинные и вьющиеся из-за влажности каштановые волосы. Сделать небрежный хвост, оставив пару кокетливых прядей, тем самым выделив большие зеленые глаза, подкрасить ресницы для объёма, яркий акцент на красные губы и вуа-ля! Глаза ещё, конечно, слипались, но смотреть на себя уже было не стыдно.

- Ого, кто-то сегодня в плохом настроении? - усмехнулась фея.

- С чего ты это взяла? - крякнула невразумительно. Да, врать я не умела.

- Красная помада.

Добавив сахар в чай, начала тщательно его размешивать.

- Красная помада? - переспросила я. Надеюсь, Лизи не заметила волнения в голосе.

Подруга отобрала мою ложку и выжидательно уставилась на меня:

- Ты красишь губы красным, когда у тебя плохое настроение. А ещё ты из-за чего-то волнуешься, и почему-то не хочешь говорить об этом мне.

Я закатила глаза. Ну вот, любопытство Элизабет - это как атомная бомба, если начнётся процесс, уже не остановишь. Пожав плечами, ответила:

- Всё в порядке.

Лизи прищурила глаза и сложила руки на груди, явно ожидая объяснений.

- Ну ладно, - недовольно произнесла она, недвусмысленно давая понять, что разговор ещё не окончен. - Чай не пей.

- Почему? - не поняла я.

- Ты вместо сахара соль добавила. И в следующий раз, когда будешь мне врать, закрой ауру, ты вся в красных пятнах. Жду тебя на завтраке, - и ушла.

Замечание Лизи неприятно кольнуло где-то в области совести.

Весть о погибшей девушке разлетелась на всю Академию с неимоверной скоростью.

- Вы знаете, кто она? - спросила Лизи непринужденным тоном, быстро уплетая макароны с сыром.

Создавалось впечатление, что мы разговариваем не о смерти, а о погоде.

- Розмари Волтерлоу, - деловито отозвался Генри. - Девятнадцать лет. Второй курс факультета Чтецов.

Блондинка родилась в Южном Шанриане. Хороший городишко.

- И откуда ты всё это знаешь? - ошарашено поинтересовалась я и завистливо покосилась на рыжеволосую Лизи. Мне так кусок в горло не лез.

- В нашем мире, дорогая Ринальдина, без связей - как без рук.

- Иногда меня пугают твои детективные наклонности.

- Спасибо за комплимент, кнопа.

Я закатила глаза и пригрозила ему вилкой. Ненавижу прозвища!

- Сдаюсь, - поднял руки в защитном жесте несносный брюнет, - убери колюще-режущий предмет, пожалуйста.

Победно ухмыльнулась и вернулась к интересующей меня теме.

- Враги?

Генри тряхнул головой.

- Немного. Всё, как у всех. Пара недоброжелателей.

Друг удобно устроился на скамейке, ловко подхватил пару овощей и отправил в рот, нарочито тянув время. Не выдержав, наших с Лизи гневных взглядов, через пару секунд он, наконец, начал говорить:

- Одна птичка нашептала мне, что она встречалась с Максоном Такенши.

- С тем бабником из клуба Крисбишников? - Лизи неприлично открыла рот.

- Кто такой Максон Такенши. И что за Крисбишники?  - спросила я.

- Рина, ты будто не с той планеты, - покачала головой фея. - Крисби. Помнишь игра такая с мячом?

Дождавшись моего кивка, она продолжила:

- Максон Такенши - капитан команды по крисби.

- Максон Такенши... - мечтательно вздохнул Генри. - Красавчик, но, к сожалению, любящий только девушек. До Розмари долгое время встречался с Алисией, но, не выдержав её стервозный характер, сбежал к кроткому зайчонку.

- Так Розмари отбила у Алисии парня?  - не поняла я.

- Несовсем, - вмешалась Лиз, отложив столовые приборы. - Фактически она начала встречаться с Максоном спустя неделю после его расставания с Алисией.

- Но?

- Но Алисия полагает, что Розмари - «наглая и беспринципная девка, косящая под невинную овечку».

- Тогда мотив уже есть, - ровно подытожила я.

Генри пожал плечами, привлекая к себе внимание.

- Вы простые, как три рубля, красавицы мои. Из достоверных источников известно, что на момент убийства Алисия прибывала в своём загородном доме. Взяла увольнительную.

- Что ей мешало притащить Розмари в дом и там совершить убийство?

- Хотя бы тем, что дом находился в другом государстве. И кулон Алисии при проверке указал на то, что она говорила правду. Розмари в Эфириуме, Алисия в Даранте - несостыковка.

- Оу, - разочарованно произнесли мы с Лиз.

Я невольно дотронулась до своего артефакта, висевшего на шее. Каждому студенту выдавался кулон при определении способностей. Моим даром оказалось лекарство, поэтому украшение имело вид плюща, обвивающего черный крест.

- Что говорят преподаватели?

По лицу Генри пробежала тень.

- Что убийцей был... Дознаватель.

Дознаватели - сборище фанатиков из Ордена Белых магов. Так они себя называют. В истории редко упоминалось о них. Насколько я помню, они проводят эксперименты на крови, хотят искоренить чёрную магию, ведь она сильнее. Сейчас Белых магов осталось немного. В Академии они встречались лишь на одном факультете: Алхимия.

Лизи сникла, а я укоризненно посмотрела на темноволосого.

- Мог бы и не напоминать, - проговорила я одними губами.

- Забыл, - тихо ответил тот и виновато склонил голову.

- Лизи, - осторожно позвала я её и дотронулась до руки.

- Всё нормально. Ведь случившегося не исправишь...

- Ты хочешь поговорить об этом? - участливо поинтересовался Генри.

- О чём? - пожала та плечами. - О том, что какой-то псих-алхимик убил мою маму из-за золота? Это было давно, и... я уже почти забыла.

Мы с Генри переглянулись и решили никогда больше не поднимать эту тему.

Нам пришлось ненадолго попрощаться. Так как мы учились на разных факультетах: я на Лекарстве, Элизабет и Генри на Чтении, то пары были разные. Мы встречались лишь на общеобразовательных предметах: философии и истории. Заглянув  в ежедневник,  я быстро пробежалась по строкам и нашла то, что мне нужно. Первой парой стояла магометрия.

***

Критически оглядела свой стол. Перо и чернила аккуратно лежат с учебником и тетрадью. Кажется, ничего не забыла.

Первой фразой нашего преподавателя была:

- Устроим соревнования. Плюс тому, кто решит первый. Напомните мне, что мы проходили.

Плюсы, которые потом переводились в баллы, добавлялись к экзамену и существенно облегчали задачу. Если ты активный и хорошо пишешь контрольные работы, то можешь жить со спокойной душой, зная, что тройка тебе уже гарантирована. Быстро произвела расчёты. Если не ошибаюсь, на сегодняшний момент у меня 23 и 3, удовлетворительно начинается с 27. Что ж, осталось немного.

Профессор приблизился к Марте, нашей старосте, наклонился и вчитался в последнюю практику.

- Итак, вычисление точки заклинания. У Марты нет формулы, я полагаю, мы не успели её записать?

Группа дружно кивнула.

Преподаватель плавной походкой ходил между рядов и монотонно диктовал, студенты судорожно пытались успеть за его быстрой речью, но выходило с трудом.

- ... Хелия, почему вы записали только первое слово?!

Щеки магички стремительно начали краснеть. Профессор Стакановский или попросту Стакан горестно вздохнул.

- Ну что за студенты пошли? - пробормотал он себе под нос и сделал пасс рукой.

Самопишущее перо, до этого лежавшее на столе, взлетело вверх, нервно дернуло кончиком и стало выводить на доске волшебные слова:

- Ганррэнтис спекулус аккренашш гарр.

Буэ, абракадабра какая-то.

То ли Стакан заметил мою унылую мину, то ли судьба решила окончательно добить меня после встречи со Снобом, не знаю. Нетрудно догадаться, что случилось дальше.

- Мисс Тарин, - слишком приторным голосом протянул он, смотря на меня из-под круглых очков, а затем пригласил выйти к доске, указав на неё рукой. На преподавательском столе уже лежало яблоко.

Дождавшись, когда я встану на место, оглядел аудиторию внимательным взглядом и, к моему глубочайшему сожалению, остановил его напротив Змеи. С Клариссой Топаз у меня были давние счёты, когда-то мы даже дружили. Впрочем, это было давно. Тряхнув своей блондинистой гривой, она высокомерно посмотрела на меня и с ослепительной улыбкой встала рядом.

- Спасибо, профессор Стакановский. Тренировка знаний очень важна для меня, - кокетливо пропела она, и для пущего эффекта похлопала ресницами. Естественно, такую возможность блеснуть на публике Топаз упустить не могла. Кто-нибудь, дайте мне соус болоньезе! Полью лапшу, висевшую на ушах довольно улыбающегося Стакана.

- Задача: передвинуть яблоко. Начинайте, - нетерпеливо взмахнул тот рукой, и я с мисс Вселенной принялась рисовать пентаграммы.

Мел скользил по доске, плавно создавая ровные круги и резкие линии. Здесь была важна точность, малейшая ошибка - заклинание не удастся. Внимательно осмотрев свой чертёж и убедившись в его правильности, начала судорожно вспоминать слова. Я так сильно была увлечена формулой, что не заметила, как Кларисса стёрла непрерывающуюся линию моего круга. Но было слишком поздно. Когда я произнесла заклинание, свободная магия вышла за пределы пентаграммы и завихрилась в воздухе.

Раздался оглушительный хлопок, и с потолка полилась вода.

Студенты вскочили. Кто-то визжал, кто-то пытался спасти мокрую одежду, кто-то просто прожигал меня глазами. Ну и корова же! Мысленно, я уже применила на Клариссу стазис, хорошенько её попинала и положила вишенку на блондинистый трупик.

***

- Ты что, считаешь себя самой умной? Считаешь, это смешно?

В тот момент я не знала, что сказать. Под такими возмущенно-презрительными взглядами одногруппников и победным Топаз я потерялась и не сообразила, что сделать. Неужели я так легко проворонила подставу Змеи?

- Ты понимаешь, что осталось две недели до экзамена? - Голос Стакана становился всё громче. - А у тебя всё шуточки! Хочешь получить неуд, дело твоё, но не надо срывать мне занятия!

- Но это не я...

Стакан меня словно не слышал. Он больно схватил меня за плечо и повёл к выходу.

- Вон отсюда! Чтобы я тебя до сессии здесь больше не видел! И да, твои дополнительные баллы, заработанные на практике, аннулируются!

Дверь захлопнулась перед моим носом.

Меня выгнали! Совершенно немыслимым образом накричали, поставили незачёт и выгнали!

Как же это? Теперь мне придётся не только молиться на зельеведение, но и на магометрию? Написать экзамен без дополнительных баллов - практически невозможно... Там же будет только теория, что означает: придётся учить теоремы и доказательства, а их... сердце кровью обливается. Конечно, можно принести извинения Стакановскому, но, готова поспорить, это - дело гиблое, даже слушать не станет. Я была так зла, что не различала дороги, и опомнилась, только когда в нос ударил самый ароматный и приятный запах из всех ныне существующих. У каждого есть своё любимое лакомство, аромат которого мы можем узнать с закрытыми глазами. Моим было - клубничное пиро-ожное-е...

Кажется, по дороге к столовой, я попала под дождь, волосы тут же впитали влагу и закучерявились. Возиться с заклинанием выпрямления не было никакого желания, так что я просто собрала волосы в высокий хвост и завязала их лентой. Должна признать, вид не самый лучший, но, во-первых, моя жизнь и так стремительно летит в мусорное ведро, а во-вторых, вряд ли меня кто-то увидит.

Что нужно сделать, когда тебе плохо? Правильно! Поесть. Фигуру я всё-таки берегла, поэтому могла позволить себе лишь одно. Или два...

- Ого, а ты не лопнешь от шести пирожных? - раздалось сверху.

Я даже поворачиваться не стала, мне было совершенно по барабану, фиолетово, без-раз-лич-но.

- Нет, - лишь буркнула я и продолжила пирожнотерапию.

- Поделишься?

Вот это наглость! У меня даже кусочек из-за рта вывалился. Резко повернулась и красноречиво посмотрела на грудь смертника. Блин, высокий чертяга! Пришлось задрать голову повыше и повторить мой фирменный убийственный взгляд.

- Понятно, - мой собеседник рассмеялся и побежал к буфету.

Странный он какой-то. Разве ему не полагалось обидеться? Ну, хоть у кого-то нормальное настроение. Ничего, это легко поправимо. Будет доставать - сделаю какую-нибудь гадость вроде проклятия спотыкания на день и стану той, кто в знаменитой песне поганками плюётся.

Через какое-то время чужой поднос плюхнулся на мой стол. От горячего шоколада поднимался пар. Мням.

Я ведь не облизнулась, да?

- Не могу смотреть, когда кто-то ест всухомятку, - пояснил смертник и пододвинул одну кружку.

- Так не смотри, - пожалуй, получилось слишком грубо, но я не ожидала подобного хода событий.

Парень нахмурил брови и провёл ладонью по волосам.

- Что?

- Непривычное поведение.

- У меня? - мои брови полезли на лоб. - По-моему, мы незнакомы.

- Так и есть, - тряхнул он своей блондинистой головой. - Обычно девушки ведут себя по-другому.

Он что намекает на мой неуёмный аппетит? Перехватив мой взгляд, он поднял руки:

- Обычно они ведут себя..., - он задумался, подбирая слово, - вежливо.

Да он просто мастер комплиментов! Возникла пауза. По идее, я должна была что-то сказать в ответ. Но по факту я ничего никому не должна, поэтому подцепила клубничку и отправила в рот, зажмурившись от удовольствия.

- Любишь животных? - Он, что, ещё не ушёл?

- Да, - выдохнула я. Кажется, кто-то всё ещё не вернулся с небес на землю, раз ответил на вопрос. Нужно было проигнорировать, наверное? Тогда я бы, наконец, осталась одна.

- А каких?

Я смутилась. Было как-то странно делиться чем-то с малознакомым парнем.

- Всех, - просто ответила я. Как ни странно, но парень выбрал на редкость хорошую тему для разговора. Животных я очень любила и тайно мечтала завести чёрного кота. Но, увы, конкретно этих мурчащих созданий в кампусе держать запрещалось. Можно было завести сову или какого-нибудь грызуна, но зачем мне они? Сова и грызун у меня уже есть: Лизи практически не спит ночью, а потом сонная плетётся на пары, вот такая персональная сова. Да и грызунов хватает. Подпустишь Генри к полкам с едой, тот там всё подъест так, что пустого места не останется.

Тут я резко замокла и решила попить, тем самым останавливая мой словесный поток. Вот какого черта я это всё ему рассказываю?

- Интересно. А я мечтаю о грингогрызе...

- Грингогрыз? - Удивилась я. Грингогрыз - это же огромный хищник, чем-то напоминающий пантеру, только с огромными клыками и ушами, как у медведя. - Опасно жить с такой кисулей.

- Да, - он рассмеялся. - Но я не боюсь сложностей. Работа обязывает.

- Ты работаешь? По-моему студентам нельзя работать, - осторожно поинтересовалась я. Не говорить же первому встречному, что тоже нарушаю правила.

- Всё правильно. Запрещено. Но у меня, можно сказать, всё официально.

Аспирант что-ли? Странно, а выглядит молодо, лет на двадцать - двадцать два максимум. Я вздрогнула, когда прозвенел очередной звонок. Неужели так быстро пролетело время?

- Приятного аппетита, зеленоглазка. Ещё увидимся, - подмигнул он мне и быстрым шагом направился к выходу.

После такого шока меня хватило лишь на вялое помахивание рукой. Вот и зачем, спрашивается, подходил? Почему-то словила себя на мысли, что я так и не узнала его имя...

Привет моим любимым читателям! Вас немного, но звёздочки, которые вы ставите, согревают меня в прохладный мартовский день) Пока не разобралась, как на лит-эре дело обстоит с абзацами... Если найдётся кто-нибудь, кто подскажет, буду очень благодарна! 

И... поздравляю всех с началом весны! (да-да поздравлять в середине марта - как-то не очень, согласна. Но лучше поздно,чем никогда, правда?) Пусть небо будет голубым и солнечным, ветер пахнет травой и свежестью, а весна царит не только во дворе, но и в сердце!

И ничего, что пока за окошком снег... это пройдет!)) 

Продочка воскресной ночью... Всем продуктивной недели! Спасибо, уже почти 200 просмотров, очень приятно! =)

Глава 3. Неприятные встречи

Не считая той стычки со змеёй, сегодня ничего глобального у меня не произошло. Оставшиеся пары прошли быстро, я заскочила пообедать, прихватив с собой сырную булочку, и полетела в библиотеку. В переносном смысле, конечно. К моему глубокому сожалению, лекари левитацией не обладают. А как было бы хорошо! И до гор без проблем слетать можно, да и не пришлось бы вставать с утра пораньше, в толпе пробираться к нужной башне, молясь, чтобы тебя не пихнули локтём и не отбили все ноги острыми каблуками магинь.

Остаток дня я провела в библиотеке, просматривая каталоги и книги на полках. Я так нервничала из-за того, что приближалась сессия, что при чтении буквы расплывались перед глазами. Или, к примеру, прочитаю главу, думая о чём-то своём, и ничего не запомню. Приходилось сосредоточиваться и с упорством лисицы, ведущей погоню за зайцем, читать заново.

Волнение главным образом было направлено на зельеведение. Этот предмет напрочь отказывался со мной контактировать! Как говорил профессор Пондроус: я и зельеведение - вещь несовместимая, и от котла меня лучше держать подальше. Я была абсолютно согласна, но оконце с оценкой в зачётке нет. Провалюсь один раз - пересдача. Два - Академия дружно помашет мне ручкой на прощание. Линориум дарэнтис заметно облегчил бы мне жизнь. Как же было бы замечательно не париться с лабораторной!  Делаешь легенькое заклинание, добавляешь каплю, и «отлично». Грустный вздох вышел сам собой. Теперь придётся придумывать что-нибудь грандиозное, и без помощи тут не обойтись. С моими способностями я безобидным, по моему мнению, зельем смогу спалить кабинет, а то и пару лиг в округе.  Да ещё и магометрия...  Как я справлюсь?

В итоге в комнату я тащилась, как выпивший пару бочек рома орк, похрамывая и покачиваясь. Единственным желанием было - плюхнуться в кровать и забыться сном. И как у него это получается? Поспал - и плохой день остался позади.

Я проснулась от капель дождя, монотонно стучавших по окну. Вставать  не то чтобы не хотелось - не было сил. Это был один из таких дней, когда даже моему утреннему кофе нужен кофе. Голова была пустая, без единой мысли в голове. Наверное, дождь благотворно на меня влияет, успокаивая. Дотащила свою тушку до ванной, приняла холодный душ, надела блузу и впрыгнула в длинную юбку.

На повестке оставался завтрак, в столовую идти не хотелось, и Лизи была со мной солидарна. Мы спешно  заварили живительный напиток и соорудили пару сэндвичей.

- Ты сегодня долго? - спросила Лизи, когда я нарезала сыр.

- Полагаю, что да. Хотя, как получится, быть может, миссис Беремор отпустит меня пораньше. Будний день, обычно посетителей мало.

Фея накручивала рыжий волос на палец и о чём-то размышляла.

- Ты что-то хотела? - С этим стрессом я совсем забыла про подругу и лишь сейчас заметила бледность её кожи.

Поверить не могу, я встретила настоящего дракона! Расскажу Элизабет - не поверит и посчитает за сумасшедшую, поэтому лучше держать язык за зубами. Я до сих пор вздрагивала во сне, хотя прошло уже два дня. Ночные кошмары порой сводили с ума, поэтому ночник в комнате был всегда включён.

Мотнула головой. Лучше не думать о случившихся неприятностях. Ведь если на них зациклиться - упустишь что-то важное.

- Ничего особенного, мы с Генри подумывали сделать вечер кино, пригласили Нору.

Нора - это наша знакомая, совершенно ветреная особа, но невероятно добрая и понимающая. Мягкость её имени вразрез шла с её стилем: обтягивающие кожаные штаны, много шипов и заклепок и яркий макияж. Настоящая бунтарка и оторва.

- Прости, сегодня никак, в другой раз...

- Да, хорошо, я понимаю, - устало ответила она.

Поднос с ароматным кофе и вкусными сэндвичами был заполнен, прихватив его, мы плюхнулись на диван, подобрав ноги.

- Приятного аппетита, - улыбнулась я и принялась за завтрак.

- Взаимно, - произнесла Лизи с набитым ртом. - Как магометрия? Не люблю этот предмет, он такой сложный!

Кусок хлеба застрял в горле.

- Э-э, нормально, относительно, - кофе, наконец, заглушил душераздирающий кашель.  - А у тебя?

Лизи прищурилась и поставила кружку на стол, сложив руки на груди.

- Ри-ина, - протянула она.

- Ты всё знаешь, - обреченно поняла я.

- Конечно. И не только я. Первокурсники, так точно. За всю историю никого ещё не выгоняли из аудитории с таким блеском. Только я не пойму: почему я узнаю это не от лучшей подруги, а от не пойми кого?

Выдохнула и принялась активно жевать, совершенно не чувствуя вкуса еды. Аппетит встал на носочки и посеменил в сторону выхода, миг - и его нет.

Вкратце рассказала Лизи о вчерашнем дне.

- Индегулляре картэдо миргрэно! - Подруга, когда её захватывают сильные эмоции, переходит на свой родной фейский язык. Перевод я, конечно же, не знала, но, кажется, «миргрэно» означает что-то обидное.

- Вот-вот, - подтвердила я и отправила в рот кусочек сыра.

- А давай что-нибудь наколдуем? - Воодушевлённо предложила она. - Что-нибудь такое гадостное... О! Добавим в чай зелье, от которого волосы выпадают! Змея без блондинистой гривы? Вот это будет зрелище!

Лизи в своём репертуаре.

- Нет, - помотала я головой. - Не хочу уподобляться таким, как она.

- Хотя бы спотыкайку? - с надеждой спросила подруга.

Помнится, спотыкайка вчера предназначалась совсем другому человеку. Ну, уж нет. Так мстить я буду лишь ему. Кстати, о таинственном парне соседке я не поведала, потому что знаю: романтичная фея может напридумывать такого, что в конечном счёте, меня будут с ним сватать. Так что я просто ответила:

-Нет.

- Тогда я могу попросить Мирин из факультета Иллюзий наколдовать ей морок. Будет голой ходить!

Я удивлённо уставилась на Лизи. Вот это фантазия, даже страшно.

- Нет, Лизи.

- Прекрати твердить: нет да нет! Она не должна остаться безнаказанной!

- Хорошо, давай смоделируем ситуацию. Ну, отомстим мы ей. Топаз со своими связями покруче нашего Генри будет. Пойдёт к декану, возможно даже к директору и нажалуется. Нетрудно догадаться, что магистры с лёгкостью отследят, кто это сделал, и нас накажут или ещё хуже - отчислят.

Фея тихо вздохнула.

- Но я все равно что-нибудь придумаю!

- Ладно, - рассмеялась я. - Но как надумаешь, прежде чем совершишь необдуманный поступок, поделишься идей со мной.

- Договорились, - она радостно хлопнула в ладоши и потянулась за объятиями.

Какая всё-таки хорошая и заботливая у меня подруга... Это мысль заставила меня улыбнуться.

***

Из корпуса выходила ещё пока в темноте. До рассвета было где-то часа два. Двор Академии тонул в белом стылом тумане. Из-за магического купола снег быстро таил, оставляя за собой лужи. Иногда встречались и холодные участки из-за бреши. Территория слишком большая, поэтому заклинание было неровным. Я как раз проходила такое место: западное крыло, где у нас должны начаться первые пары. Под ногой хрустнуло - мелкую лужицу затянуло льдом. Из-за рта при выдохе поднимался пар. Каблучки стучали по замёрзшей брусчатке.

В первые секунды я даже испугалась: по левому боку пробежали неприятные мурашки. Подумав, что показалось, посмотрела налево и чуть не поскользнулась на льду.

Высокий мужчина в длинной черной мантии шёл ко мне навстречу и что-то читал. До меня явственно доносилось что-то плохое, неприятное, злое, как отголосок чужой силы. Пока размышляла, не заметила, как тот, о ком я думаю, снял капюшон.

Как я могла его не узнать! Вид "каменная статуя" принялся мной сам собой.

Лорд Бриаз мазнул по мне равнодушным взглядом и опустил глаза. Не узнал? Уже хотела облегчено вздохнуть, но тот резко поднял голову и внимательно всмотрелся. Даже на таком значительном расстоянии я смогла различить удивление и неприязнь.

Спрашивается, а сейчас-то я что не так сделала?!

Я не знала, когда именно директор назначит неприятную встречу, но что-то мне подсказывало, что скоро. И я хотела, чтобы это «скоро» было, как можно позже. План был прост: не попадаться на глаза. И сейчас он рассыпался в пыль. А может, просто смыт... быстро уйти? Не будет же он гоняться за мной в самом деле Уверенной, насколько это возможно при такой погоде, походкой я направилась ко входу. Придётся сделать дугу, но ничего, зато целее буду.

Обрадовавшись, что бела миновала, переступила порог нужной мне аудитории и села на задних рядах.

«Вечером в конце недели. У меня в кабинете. Не опаздывать» - раздался у меня в голове низкий голос. Я застонала.

Дух Академии прогудел «Первая пара. Опоздавшие будут наказаны или съедены моргулами». Интересно, сколько еще моим волосам нужно встать дыбом, чтобы я привыкла к доброжелательному звонку?

Глава 4. Воспоминания

Генри сидел на лавочке в парковой аллее. Судя по резко закрываемой книге, у кого-то сегодня плохое настроение.

- Мадмуазель, вы опоздали.

Я посмотрела на часы и охнула. Неужели засиделась на истории? Я никак не могла понять, каким волшебным образом я умудрилась не уснуть на нудной лекции? Чудо - не иначе!

Опаздывать - я категорически не любила, но почему-то всё равно приходила не вовремя. Фея говорит, что у таких, как я, нет  чувства времени, и  мы постоянно витаем в облаках.

Быстро схватила друга под локоток и потащила к главной башне, на ходу подкрашивая губы ярко-алой помадой.  С зельеведением я не дружила. Нет, не так. Я с ним воевала. Не знаю, почему, но зелья у меня получались из рук вон плохо. Да и препод меня недолюбливал. Еле одёрнула себя, чтобы не помчаться. Бегать  всё-таки - неприлично, на каблуках - тем более.

- Какое кино будем смотреть? - Генри шёл размашистым шагом. Я еле за ним поспевала. Вот нет у человека никакого представления, как правильно ходить с девушкой!

- Никакое, - недовольно буркнула я, смахивая вьющуюся прядь со лба, выбившуюся из косы. - Я сегодня работаю.

- Опять? - Рявкнул друг, я даже споткнулась. - Глупец познает только то, что свершилось.

Ну, только цитат Генри мне не хватало!

- Нет у тебя чувства самосохранения, кнопа. Удивлён, как тебя ещё не поймали. Может, ты очень везучая? Помни, что удача не всегда будет тебе улыбаться. Видела новое заклинание? Его не так уж и легко обмануть. - Невольно подняла голову наверх. Сиренево-голубые переливы шли рябью. - Выйдешь за пределы Альнара - неприятного знакомства с новым директором тебе не избежать.

Знал бы он, что я уже с ним знакома...

- В каждом заклинании есть лазейки, - отмахнулась я и решила поменять тему. - Есть продвижения по делу Волтерлоу?

- Нет, - покачал головой друг. - «Вестник» выйдет в обед. Может, что и узнаем.  Хотя вряд ли лорд Бриаз придаст огласке убийство собственной студентки.

«Вестник» - новостная газета Эфириума. Удивительно, как в ней ловко сочетались глобальные темы, вроде восстаний или переизбрания новых лордов Парламента, и досужие сплетни: кто с кем встречается, у кого произошла помолвка, и почему у такого статного мужчины лорда Бриаза до сих пор нет жены?

Ежику понятно почему! Все невестки в ужасе попадают от его холодного взгляда убийцы.

Я чмокнула друга в щёку и поплелась к нужной аудитории. Слава Тьме, сегодня была лекция, так что в планах было тихо отсидеть, не отсвечивая и поразмышлять.

Все размышления  по большей части были грустными. Работа мне была нужна, как соломинка утопающему! Я-то думала, что ещё пару лет, и нужная сумма будет набрана.  Даже если я совсем не буду тратиться, то четырёхгодичной стипендии все равно не хватит... Брат помочь мне ничем не сможет, он и так делает многое: пересылаемые ему деньги кладёт на мой тайный счёт в банке, скрывая его от мамы. Как правило, все расходы контролируются ей. На душе стало горько: её жадность настолько велика, что она продала собственную дочь.

«Еще не продала» - напомнила я себе. Дочь найдёт в себе силы, чтобы побороться за свободу.

Один год назад...

Поместье рода Тарин.

Что такое свобода? Свобода - это независимость, свобода - это возможность выбирать свой путь самостоятельно. Если вы родились дворянкой, то это не означает, что ваша жизнь прекрасна и беззаботна. За роскошью балов, пышных платьев и драгоценностей скрывается иная сторона. Променяла ли я деньги на счастье? Безусловно, мой ответ: да. Не то чтобы у нас была недружная семья, просто каждый был сам по себе. Папа в разъездах, матушка на светских мероприятиях, а я и Лем дома с няней. У нас никогда не было недостатка в игрушках, любую прихоть выполняли за считанное время, но разве это нужно ребёнку? Ребенку нужны любовь и забота, которых у нас, к сожалению, не было. Помню, в детстве мы очень привязались к миссис Дорслоу, пышная женщина с добрыми глазами рассказывала нам сказки на ночь, давала имбирное печенье с молоком и называла ласковыми словами: медвежонком - Лема и Янтарём - меня, тогда мои волосы были светлее. Шло время, за традиционным завтраком я всё чаще стала замечать недовольный взгляд мамы и губы, поджатые в тонкую линию. Она была красива. Очень красива. За огромной шляпой выглядывали большие карие глаза, обрамлённые длинными ресницами. Матушка по своему обыкновению всегда носила корсеты, мне казалось: её талию можно было обхватить ладонями, а волосы... Я всегда хотела такие! Белоснежный водопад, струящийся по спине нежными волнами, так и манил провести по ним ладонью. Я любовалась ей, как любуются настоящим чудом.

В один день, когда мы с Лемом вернулись после конной прогулки, миссис Дорслоу исчезла.

- Вы ей надоели, - небрежно ответила матушка, когда я и брат в слезах прибежали к ней.

После того инцидента няни задерживались у нас недолго: три месяца максимум. Все попытки сдружиться с нами заканчивались провалом. Мы больше не хотели привязываться, мы не хотели ещё раз испытать ту боль потери и обиды на близкого человека.

- Ринальдина, где ты витаешь? - холодный голос заставил меня вздрогнуть. Я моргнула несколько раз, возвращаясь из воспоминаний.

- Прошу простить меня, мама, - смиренно произнесла я и опустила глаза вниз.

Миссис Тарин недовольно фыркнула и продолжила о чём- то разговаривать с папой.

- Кажется, папа недоволен, - шепнул мне на ухо Лем, щекотя своими светлыми кудряшками. - Я слышал крики, когда проходил мимо его кабинета.

- Ты подслушивал?

Лем оскоблено на меня посмотрел. Это выглядело настолько забавно, что я не удержала улыбки.

- Вот ещё, - буркнул он. - Но думаю, сегодня будет семейный совет.

- Семейный совет? Зачем?

Лем пожал плечами и сжал мою похолодевшую ладошку. Где-то внутри поселился червячок. Надеюсь, мои догадки окажутся неверны.

Какой же я была наивной...

Мистер и миссис Тарин славились своей правильностью. Кто-то называл их снобами, кто-то зарвавшимися аристократами. Возможно, они были правы. Мы жили на Шренгенской улице, в большом идеальном особняке среди таких же идеальных домов. Мистер Тарин, высокий мужчина с рыжими усами и бородой, любил читать газету по утрам, а миссис Тарин предпочитала более достоверную по её мнению информацию - досужие сплетни.

Мой отец имел пару широких виноградников к югу от Эфириума, процветанием знаменитого Таринского виноделия в немалой степени способствовала политика свободной торговли с другими государствами. У нас имелось всё, чего только можно было пожелать: деньги, сила, уважение. Не было одного: любви.

Я всегда удивлялась, как дружелюбный и добрый папа смог полюбить холодную Эмилию, мою маму. На этот вопрос в детстве мистер Тарин лишь рассмеялся, клюнул меня в щёку и сказал, что у любви нет ответов. Мне казалось, что со временем сердце моего папы будто зарастает невидимой ледяной коркой. Его глаза, когда-то пронзительно голубые, потускнели и превратились в две льдинки, под стать сердцу. Он всё чаще стал ходить хмурым и отстранённым, и я не находила этому объяснения.

Когда курьер приносил письмо с приглашением придти на бал, а их было немало, так как наша семья была желаемым гостем любого мероприятия, я считала дни до него. Тогда я могла получить иллюзию счастья. Матушка заказывала красивые пышные платья у одной достопочтенной миссис Горгор, как она мне говорила, известной портнихи, и заплетала мне волосы, даря столь редкую ласку. Когда она наносила духи на шею и немного на запястья, наклонялась столь близко, что я ощущала исходившее от неё тепло. О Тьма, как же мне хотелось её обнять.

- Ринальдина, леди не пристало проявлять эмоции. Эмоции делают тебя слабой, - ледяной голос хлестнул по мне, заставив разжать руки.

А на балу я видела их улыбки. Натянутые, неискренние, но разве ребёнок понимал это? Так проходило моё детство, пока в один день я не повзрослела.

Когда в четверг одним хмурым и серым днём меня пригласили в папин кабинет, я уже точно знала: мне вынесут приговор, который полностью изменит мою жизнь. Но насколько жестоким он будет, и подумать не могла.

Папа сидел за огромным столом, его напряженные руки были сложены в замок, в глазах горела решимость. От одного его взгляда мне становилось не по себе. Миссис Тарин сидела рядом, изящно закинув одну ногу на другую и слегка ей покачивая.

- Лем, выйди, - приказал папа, метнув на него злой взгляд.

- Но...

- Лем, - настойчиво произнесла мама и стала побарабанить длинными пальцами по кожаному подлокотнику кресла.

Брат был потрясён, мы были потрясены, ведь обычно семейный совет проводился в полном составе. Лему понадобилось несколько секунд, чтобы опомниться. Он метнул на меня встревоженный взгляд.

- В саду, как закончишь, - шепнул брат мне так, чтобы слышала лишь я, затем обеими руками обхватил меня где-то в районе живота, крепко стиснул и ушёл.

Когда за Лемом закрылась дверь, улыбка мамы стала... хищной.

- Девочка, ты ведь понимаешь, что тебе вот-вот должно исполниться восемнадцать.

Я кивнула, не понимая, к чему ведётся разговор.

- Скажу честно. Ты непритязательна, невзрачна, не обладаешь выдающейся красотой, да и умом не блещешь, - слёзы обиды навернулись на глаза, мне пришлось часто заморгать, дабы скрыть их, «ведь леди не пристало реветь». - Мы здраво оцениваем твои шансы, поэтому великодушно подобрали для тебя подходящую кандидатуру, которая готова закрыть глаза на твои недостатки.

Я взглянула на отца, он оставался холоден, словно айсберг в океане.

- Какую кандидатуру? - спросила я, хотя уже понимала всю суть.

- Мужа, конечно же, - приторно рассмеялась матушка. - Уважаемый мистер Грассо прислал договор для заключения брака.

Я буквально приросла к земле. Подумать только, они хотят выдать меня замуж за пожилого человека! В голове вспыхнул его образ: противные глазки-бусинки, большой живот и безвкусная бабочка. Когда мне, наконец, удалось снять оцепенение, я вскочила и умоляюще посмотрела на отца.

- Папа, ты отдашь меня старику?! - закричала я, махая руками. - Ты испортишь мне жизнь!

- Рина, сядь, - ледяным голосом произнёс он и медленно поднялся со своего стула. - Не смей говорить о мистере Грассо в таком тоне. Ты будешь счастлива.

- В другой жизни, - не удержалась я от язвительного замечания.

В тишине кабинета отчётливо прозвучал тяжёлый звук пощёчины.

***

Сначала я не поверила, что отец ударил меня. Прикладываю руку к горящей щеке. Та саднит болью и ноет, кажется, будет синяк.

- Ты будешь делать то, что я тебе скажу. - Каждое произнесённое им слово больнее пощёчины. - Ступай в свою комнату, и попытайся за два дня сделать из жалкого зрелища, которое я сейчас наблюдаю, пристойную девушку рода Тарин.

Неприятный озноб прокатывается по коже.

- Ну-ну, Ринальдина, - мерзко протягивает мама, подходя к отцу. - Неблагодарная девчонка, все девушки мечтают о браке, скоро ты уедешь от нас, и твоя мечта исполнится.

- Уеду? - шепчу я, сгорбившись.

Матушка делает удивлённый жест, прикладывая руку к груди.

- А ты что думала? Конечно, уедешь! Почтенный мистер Грассо живёт в Минсгаузине, в восьмистах милях отсюда. Советую сегодня же начинать собирать чемоданы. Хотя, полагаю, они тебе не понадобятся. Мистер Грассо любит своих... игрушек, и если ты будешь вести себя хорошо, то ни в чём не будешь нуждаться.

Последние слова я практически не слышу. Подхватив юбки, бросаюсь прочь. Слезы безжалостным потоком текут по лицу. Тело содрогается в беззвучных рыданиях. О Тьма, как же больно! Какая мать будет говорить такие вещи? Рина, если у тебя есть хоть капля уважения к себе, прекрати строить нелепые надежды на прекрасное будущее. Ничего не изменится!

Тогда я со всем ужасом поняла, насколько холодны и безразличны были родители по отношению ко мне...

И как я не осознала этого раньше? Почему закрывала глаза и была предана, словно дворовый щенок?

Ноги заплетаются, в итоге в какой-то момент я падаю возле лестницы и сжимаюсь в клубок... Воздух закончился? Вздох шумный и тяжелый, а легкие и сердце будто сжимаются тисками. Меня лишили прошлого, будущего, настоящего и всего, что до вчерашней ночи меня составляло. Я задыхаюсь. Прислоняю голову к холодным перилам и прикрываю веки. Кулаки стучат по мраморному полу, словно в спасительную дверь. Во рту ощущается солоноватый вкус крови, наверное, слишком сильно кусала губы... Перед глазами всё плывёт. Делая ещё один судорожный вздох, яростно вытираю слёзы и плетусь к себе, держась за стены.

Сил хватает лишь на то, чтобы закрыться за все щеколды и лечь в кровать.

Два дня я не выхожу из комнаты. Пустота сжигает изнутри. После ночной истерики, следов слёз практически не осталось, лишь мокрая подушка является напоминанием. Слезы высохли, словно что-то в душе щёлкнуло, превратив меня в бездушное создание. Лем ломится ко мне, громко стуча в двери и что-то говоря, но я лишь лежу в постели, бездумно смотря в окно и завидуя птицам, что были свободны. На второй день я нахожу силы, чтобы дойти до туалетного столика и отпить немного воды, затем вновь проваливаюсь в беспамятство. Как ни странно, но мне вовсе не снятся кошмары.

Я вскакиваю с кровати и тру заспанные глаза. Меня переполняла решимость. То, что казалось мне неосуществимым, в один миг обрело надежду.

***

Я вскакиваю с кровати и тру заспанные глаза. Меня переполняла решимость. То, что казалось мне неосуществимым, в один миг обрело надежду.

Начинаю собирать вещи. Их оказывается немного: пару удобных платьев, единственные штаны для верховой езды и теплый плащ. Подхожу к шкафу и вытаскиваю оттуда небольшую сумку из-под одного пышного наряда. Все пожитки прекрасно помещаются в неё. В маленький кармашек сую сбережения, их немного, но на первое время хватит.

Когда я застегиваю пуговицы шерстяного платья, в дверь стучится горничная:

- Вас просят спуститься к завтраку, мисс.

- Скоро буду, Нинель, - отзываюсь я, пряча сумку под кроватью.

Осталось одно: надеть обувь без каблука. Если я всё рассчитала верно, то удобных сапог не будет видно из-под подола. В родной комнате пахло лавандовой свечкой и чем-то горьким. Оглядела родные пенаты и с грустью вздохнула, затем сжала кулаки. Не время распускать сопли.

Этот день встречает меня настоящим ливнем, бьющим потоком по окну. Погода словно разделяла моё настроение. У нас довольно красиво оформлена обеденная зала: везде позолоченные канделябры, дорогие ковры, резной размером почти в мою комнату стол, полотна известных художников. Но мне здесь почему-то было не уютно: каменные статуи пугали, тяжелые занавеси скрывали гостиную от солнечного света - всё это навевало на меня тоску.

За столом уже сидят мама и папа, Лем как обычно опаздывает. Это у нас семейное. Хотя, что взять с десятилетнего мальчишки, у которого только оловянные солдатики в голове?

- Доброе утро, - тихо произношу я с опущенной головой. Родители подумают, что я выражаю смирение и покорность, но на самом деле, я пытаюсь скрыть полыхающие злостью глаза.

Лакей аккуратно отодвигает стул для меня, я аккуратно сажусь и кладу на колени салфетку, внимательно прислушиваясь в разговор, но не подавая виду.

- Во сколько он прибудет? - спрашивает матушка, неспешно жуя листья салата. Тьма, как она этим наедается?

Отец неопределенно двигает плечами, продолжая читать «Вестник».

- Но он уже должен был приехать! - с нажимом произносит она.

Вилка в моей руке дёрнулась.

Мистер Тарин с шорохом закрывает газету и поднимает на маму тусклый взгляд:

- Мистер Грассо выше нас по статусу, дорогая, - безжизненно напоминает он. - Если ему вздумается прибыть позже, мы не будем гневаться. Тем более на улице непогода, вероятно, он застрял в дороге.

- Непогода? - фыркает она. - Лишь небольшой дождик.

За окном прогремел гром, и сверкнула молния. В окно захлестали ветви деревьев, раскачиваемые сильным ветром.

- Аристократам не полагается опаздывать, - мама с высокомерием подняла подбородок и швырнула салфетку. - А если он передумал?

- Не наговаривай раньше времени, Эмилия. Ты слишком возбуждена.

- Зато ты слишком спокойный! - Шипит она сквозь зубы, словно змея, затем, будто что-то услышав, растягивает губы в широкой улыбке.

Двери гостиной с грохотом раскрываются, а затем входит лакей и церемониально провозглашает:

- Прибыл Мистер Гавриил Лекардо де Грассо, герцог Минсгаузенский.

***

Когда все выслушали это сообщение, и мистер Грассо вступил в гостиную, я обрела, наконец, возможность мыслить и успела прийти в ужас от предстоящей встречи. Подтянутый и одетый в белый фрак лакей сильно отличался от вошедшего следом за ним выдыхающего пары портвейна, располневшего и обрюзгшего герцога.

Мистер Грассо находится под прицелом глаз всех присутствующих. И я оказываюсь той несчастной, возле которой он находит себе место. Усевшись, он тотчас же издаёт звук, похожий на кряканье утки и обводит меня сальным взглядом, из-за которого завтрак вот-вот норовит выйти наружу. Он был с восторгом принят за нашим столом, мама и папа начинают болтать и, к моему счастью, полностью завладевают его вниманием. Я не прислушиваюсь к великосветской болтовне, лишь мну салфетку на коленях и маленькими глоточками попиваю ромашковый чай в надежде успокоить нервы. Мама, осведомившись о точном расстоянии между Минсгаузином и Хэншридом, где находится наше поместье, и, получив ответ: до Минсгаузина неделя пути, с некоторой неуверенностью спрашивает о брачном договоре:

- Несколько позже, дорогуша, - отвечает мистер Грассо, громко чавкая. - В данный момент меня больше интересует ваше материальное положение. Как я уже успел заметить, у вас довольно большое имение.

- О, да, - с чувством подтверждает мама. - Отличное поместье - чистых десять тысяч годовых!

Я не могла не выразить своего удивления. Готова поспорить, мама слишком преувеличивает.

- Вы уверены? - Мистер Грассо приподнимает седую бровь и откладывает столовые приборы. - Мне бы не хотелось, чтобы вы висели на моей шее.

Это убийственный разговор. Герцог заставляет маму в полной мере почувствовать унижение и досаду и даже покраснеть от злости. Но та быстро берёт себя в руки и мило ему улыбается.

- Что вы. У нас всё в полном порядке, будьте уверены.

- Буду. Когда увижу отсчёты, - говорит он скрипучим голосом и растягивает губы в противной улыбке так, что я вижу его желтые и местами почерневшие зубы. Перевожу взгляд на безмятежного отца, аккуратно режущего мясо. Кажется, ему нет до меня дела.

- И всё же, что на счёт договора? - настаивает мама.

Мистер Грассо, отпив виски, деловито спрашиват:

- Сколько вы хотите?

Мама просияла.

- Восемьдесят.

Я была уверена, что они говорили обо мне, словно о какой-то выгодной покупке. Я не ожидала этого, и от волнения у меня заболел живот.

- Восемьдесят? - восклицает герцог и хохочет. - За какую-то девку без приданого? Я, конечно, стар, но не глуп. В лучшем случае, сорок.

Меня бьёт нервная дрожь. Я дергаюсь и начинаю вставать для того, чтобы убежать, но мама протягивает руку под столом и цепляется, будто клешней, в мою ладонь, больно надавливая ногтями.

В гостиной раздаётся глухой голос отца:

- Ваши требования.

- Заключение кровавого договора, - говорит мистер Грассо.

От ужаса моё тело немеет. Девушка, заключившая кровавый брачный договор по положению станет равносильно рабыне.

- Но перед этим, - старик медленно растягивает слова. - Я должен с ней побеседовать. Наедине.

Мама говорит ему, что лучше всего нам уединиться в моей комнате, располагавшейся на втором этаже. По моей ладони течёт что-то теплое, сначала я не поняла, что мама вцепилась в руку настолько сильно, что распорола кожу. Я представила, что произойдёт, если я убегу и будто вести себя, словно капризный ребёнок. Договор будет заключён без меня. Это возможно: подпись имеют право поставить родители в том случае, если детям ещё нет восемнадцати. А так у меня ещё будет возможность уговорить мистера Грассо отказаться и найти более достойную кандидатуру, чем простая без толики магии дворянка.

Отец одобрительно взмахивает рукой, и мы поднимаемся вверх по лестнице. Когда мы входим в комнату, Нинель протирает пыль, напевая под нос незамысловатую песенку. Герцог выгоняет её и по тому, как он закрывает дверь, я понимаю: должно случиться что-то плохое.

***

Мистер Грассо долго смотрит на меня маленькими глазами, затем достаёт из своего портфеля лист бумаги, самопишущее перо и нож. Подойдя к столу, ставит размашистую подпись и проводит ножом по пальцу. Прежде, чем я вскрикиваю «нет», капля крови падает на бумагу, и та вспыхивает. Я была на грани истерики, мне казалась невыносимой мысль, что ничего уже исправить нельзя. Договор заключён.

- Какой подарок ты хочешь? - обращение на ты больно режет по ушам. Герцог сильно пьян, я едва понимаю его слова.

- Не стоит. Мне не нужны подарки, - шепчу я, смотря в пол. Какое-то время мы стоим в тишине, а потом я ощущаю стойкий запах алкоголя. Герцог возвышается надо мной, словно скала, и упирается в меня большим животом.

- Всем нужны подарки, - заплетающимся языком говорит мистер Грассо. Несмотря на возраст, он высок. Со своим ростом я не смогу оказать ему должное сопротивление. - У тебя красивые волосы. Хочу на них посмотреть.

Он вытаскивает из причёски шпильки, и волосы каскадом ложатся на плечи. Имей я в тот момент хоть толику здравого смысла, немедля бы выбежала из комнаты или позвала кого-нибудь. Но пребывая в состоянии шока, единственное, что я знала наверняка это то, что мне очень страшно.

- Давай распакуем мой подарок? - шепчет он мне на ухо, я почувствовала убийственное амбре из его рта и сглотнула, пытаясь подавить приступ тошноты.

- У меня нет для вас подарка.

- Девочка, есть. Он есть, - герцог сам посмеялся над своей шуткой.

- Мистер Грассо, мы должны спуститься вниз. Кажется, нас зовут, - вру я.

Герцог вновь противно смеется.

- Не так быстро, глупая, - его толстые и морщинистые пальцы блуждают по моему телу, словно лапы паука.

- Я должна спуститься вниз, - чуть ли не рыдаю я.

- Вниз? Зачем? Разве тебе здесь плохо?

Делаю попытку освободиться, но он резко одёргивает мои руки. Открываю рот, чтобы закричать, но он затыкает мне рот потной ладонью и больно бьёт по ноге.

- Почему ты себя так ведёшь? Я всего лишь хочу на тебя посмотреть.

Я запаниковала, поняв, что герцог действительно хочет раздеть меня, и КАКОЙ подарок он имел в виду. Его лишенные координации руки еле справляются с пуговицами на платье, в какой-то момент ему надоело тратить на них время, и он попросту рвёт шерстяную ткань. Платье тяжелым полотном спадает к моим ногам, и я в ужасе зажмуриваю глаза. На мне лишь нижняя рубашка. Ни один мужчина ещё не видел меня голой.

На моей коже остаются красные следы от его прикосновений. Мне кажется, ещё немного и меня точно вытошнит прямо на герцога. Вой от бессилия постепенно переходит в беззвучные всхлипы. Мне было настолько противно, что я чувствовала себя грязнее содержимого выгребных ям. Я стояла с закрытыми глазами, стараясь ровно дышать, и молилась Тьме, чтобы всё скорее закончилось. Спустя долгое время, я ощущаю, что руки герцога забираются под нижнюю рубашку и прикасаются к голой коже. И когда я уже не могу сдерживать рыдания, в дверь неожиданно начинают громко стучать.

- Рина? - Из-за двери раздаётся голосом Лема. - Ты в порядке?

Я завыла раненным зверем. Лем, почуяв неладное, стал открывать дверь. После моей двухдневной истерики брат потребовал от меня ключ от комнаты, и сейчас я сильно пожалела о своём решении. Герцог отпускает меня. Посмотрев в его глаза, замечаю, что в них полыхает ярость. И тогда я действительно пугаюсь за Лема.

Брат вбегает в комнату и ошалелыми глазами смотрит на нас, бросает взгляд на брошенное у моих ног платье, затем переводит взгляд на красные отметины и замечает покрасневшие от слёз глаза. Я не могу говорить, лишь произношу одними губами: не надо. Но Лем сжимает руки в кулаки и бросается на герцога, словно мышь на удава. Его удары сильны для ребёнка, но слабы, чтобы причинить серьёзный вред. Кулак врезается в живот мистера Грассо, и тот отшатывается, но не теряет равновесия.

Я лишь открываю рот в беззвучном крике, когда герцог берёт Лема за шкирку, будто шелудивого пса, и бросает его в стену. Его тело не двигается, удар был слишком сильным. Подбежав к брату, начинаю звать его, но голос отказывает мне. Слезы ручьём бегут по лицу. Моё тело заполняет сильный неконтролируемый гнев, он собирается в клубок где-то в районе живота, и я ощущаю жар.

Ярость течёт по моим венам быстрым потоком, заставляя всё моё тело светиться красным. Я с трудом перевожу дыхание и с неверием смотрю на руки, на которых растёт шар, состоящий из светящихся нитей.

- Маг, - ревёт герцог и бежит к выходу, но красный шар поднимается вверх и затем несётся, чтобы врезаться в его спину и сбить. Герцог охает и падает навзничь, оставляя открытым рот, искаженным в болезненном крике.

Дорогие читатели, мне будет приятно, если вы скажете пару слов. Грустно, ибо комментов нет совсем... Пожалуйста, не стесняйтесь высказываться! Ваше мнение очень важно для меня!

Воспоминания, как она обрела магию

Глава 5. Стыд.

Проходит десять минут, и я начинаю сомневаться, что просиди я тут ещё какое-то время, всё вернётся на свои места. Лем очнётся и побежит в деревянный домик за поместьем, где мы обычно играем в «камни», а мистер Грассо принесёт извинения и уедет в свой Минсгаузен. Но врёмя, словно замедлило свой бег, стало вязким, будто медовая патока, причём горькая и отравленная.

Я приваливаюсь спиной к стене, обмякаю, и моё дыхание постепенно выравнивается. В окно врывается резкий ветер, принося с собой пожелтевшие листья. На подоконнике сидит ворон, он обращает ко мне свой взор и внимательно смотрит чёрными, как ночь, глазами. Склонив голову набок, он открывает свой клюв и произносит:

- Мисс Тарин.

- Что? - хриплю я. Онемевшие губы еле двигаются.

- Мисс Тарин! - чуть громче говорит ворон, распахивая крылья, словно собирается взлететь. - Очнитесь, мисс Тарин!

Я зажмуриваюсь, и когда открываю глаза, вижу перед собой профессора Подроуса и удивленные взгляды одногруппников.

- Вон! - его усы шевельнулись. - Какая нахалка! Мало того, что неуч, так ещё и спит на паре! К директору. Живо.

Мотаю головой, силясь отогнать воспоминания, и с обреченностью собираю вещи. Да что ж такое-то! На меня что, кто-то порчу навёл? Перо падает в сумку, и я иду на выход. Блонди-змея фыркает мне вслед и намеренно громко шепчет соседке:

- Смотри-ка, у нашей отстающей большие проблемы. Интересно, дура - это талант или диагноз?

Я пулей вылетаю из кабинета, мельком заглядывая в зеркало, висящее у двери. Отражение желает знать лучшего: волосы после сна торчат во все стороны, словно иголки у ежика. Поразмыслив, решаю сегодня загулять. А почему нет? Настроение падает ниже плинтуса, и бег на физре - вовсе не то, чем я бы мечтала сейчас заниматься.

И к директору не пойду! Все равно у нас произойдёт незабываемая встреча завтра. Так что в теплый душ, Рина! Вкусный обед и на работу!

Каблучки стучат по мокрой брусчатке, разбавляя гнетущую тишину окраины ночного города. Дыхание сбивается, кровь бьёт в ушах набатом. Кажется, вот-вот и я закричу от страха. Самое ужасное в моей работе - дорога до неё. Путь проходил через район разбойников, где тут и там были здания гильдий наёмников. Обычно, я двигаюсь чуть левее, по кромке леса. Да - неудобно, да - потом приходится отмывать обувь от грязи, но чувство безопасности важнее, чем комфорт. Но в этот раз всё было иначе.

Заклинание, защищающее Альнар, как и ожидалось, оказалось сверхсложным. Но у меня уже был опыт в подобных делах, поэтому повозившись, я всё-таки смогла выбраться и теперь спешу более кратким путём, боясь не успеть на вечернюю смену. Не хотелось убеждать добрую гномиху в моей несостоятельности и рисковать несложной работой и стабильным заработком.

Тихий шепот, громкие шаги по скрипучему деревянному полу одного из домов... Маги обладают более чутким слухом, чем обычные люди, и сейчас этот факт меня не радовал. Я прислушиваюсь и смотрю направо, туда, откуда два мужчины выходят из чудного места под названием «Бараньи рога». Интересно, что это? Гильдия или таверна для преступников?

Накинув большой капюшон чёрного плаща, ухожу от света фонарей и скрываюсь в тёмном углу. Лучше переждать. До меня доносится еле слышимый разговор о каких-то поставках и новых закупках. Нос улавливает запах табака. О, Тьма, они когда-нибудь уйдут?

От неудобного положения, спина затекает и покалывает. Я напряжена, словно натянутая струна. Зажмурившись, молюсь всем богам, чтобы мужчины, наконец, закончили и разошлись. Такими темпами, я точно опоздаю!

- Благодарю, эссэр* Дэрбиш, - говорят немного грубым голосом.

Глаза широко открываются от изумления. Я запрокидываю голову наверх и мысленно ругаюсь. У нас с неприятностями неразделенная любовь. Они меня любят безмерно, я их - нет. Не удерживаюсь, стараясь, как можно осторожней, прикладываюсь к каменной стене и поворачиваю голову, так, чтобы наблюдать за незнакомцами.

Как же хорошо, что я такая непомерно любопытная! Один из мужчин накидывает на плечи массивную кожаную куртку и двигается прямо на меня! Пытаюсь слиться со стеной. Бежать - нет смысла. Если он маг, то почувствует меня, если не маг - то останусь незамеченной.

Громкие шаги. Тень, промелькнувшая рядом со мной. Не маг...

От облегчения я громко выдыхаю и тут же закрываю рот рукой. Я забыла про другого незнакомца. С опаской глянув на то место, где стояли мужчины, смотрю прямо в глаза высокого темноволосого мужчины, его лицо скрывает тень. Сердце бьётся пойманной птицей и застревает где-то в горле, намереваясь выпрыгнуть. Какой-то миг, быть может короткий, но для меня невероятно долгий, мы смотрим друг на друга. Мысленно я успокаиваю себя тем, что он не мог меня видеть. Слишком темно здесь было. Эссэр, а чутьё подсказывало мне, что именно он был эссэром, тряхнул головой и исчез в вихре портала.

Подождав, для верности ещё немного времени, я отталкиваюсь от стены и направляюсь к знакомой таверне. Работать! Пусть остаток этого дня будет спокойным!

В «Роге единорога» я работаю уже около полугода, и мне здесь нравится. Сначала было сложно привыкнуть к работе как таковой, ведь я ни разу в жизни раньше не занималась подобным трудом. Меня пугали разнорасовые посетители: жадные гномы, страшные орки с некрасивым оскалом, кровожадные вампиры...

Помню, в один из первых рабочих дней, я была напугана до чертиков. Осень в Эфириуме - теплая, и сообразительная миссис Беремор решает сделать веранду на улице. Таверна располагается на Латинском квартале, где было много зелени, поэтому, столики уютно пристроились под стоявшими рядом деревьями.

Компания подвыпивших магов и орков громко буянят и создают маленьких пикси. Эль льётся рекой, я теряю счёт принесших кружек спиртного и тарелок жареных ребрышек. Что я знала о пикси? То, что маленькие проказники совершают маленькие шалости, а бывает и смертельные выходки. Их любимой забавой является пугать ещё молодых магов, а лучше магинь и тем самым подпитываться эмоциями. И тогда я со всей прискорбностью осознавала, что в таверне единственной магичкой была собственно я.

Пикси выходили на редкость страшными! Небольшие черные крылышки сзади, темные глаза-пуговки и, по-моему, пара маленьких клыков. Я иду на подгибающихся ногах, неся дополнительную порцию эля, сверху летают пикси и противно хихикают. Ну я иду, они хихикают, и тут на меня что-то падает! Тьма, как я визжала... Дергающейся рукой я снимаю с головы предмет, гадая, что это может быть? Пакет с краской, делающей людей лысыми? Ядовитый паук? Противный жук? Нет. Это был листик. Просто желтый листик, опавший с дерева.

Хохот орков и магов было слышен, наверное, за лигу отсюда. Краска стыда постепенно расползается по лицу. Тогда я думала, что меня накажут или... сожрут за то, что посмела нарушить их времяпрепровождение. Но то, что случилось дальше, заставило рассыпаться сложившуюся картину мира.

Один из орков, тот, что был самый зеленый и мускулистый, подзывает меня, махнув огромной рукой, и усаживает рядом. Передо мной оказывается кружка эля. Я непонимающе смотрю на улыбающегося орка, и тот отвечает, что я сильно их рассмешила и он хочет узнать, что меня так напугало.

Я кошусь на хозяйку в надежде, что она спасёт меня, но миссис Беремор позволительно кивает головой и скрывается за дверью кухни. Мне не остается ничего другого, как сделать глоток и поведать им мою историю. Не знаю, что развязывает мне язык: то ли алкоголь, то ли добродушие компаньонов, разговор возникает сам собой. Мы болтаем обо всём на свете. Так я знакомлюсь с Кривозубом, Большеруким и Остромечим, а также с магами Тадорианом, Широм и Кассилем, работающими в одном сыскном бюро.

И тогда я поняла, что гномы не жадные, а просто экономные, орки - не такие и страшные, да и вампиры - не кровожадные, оказалось, что им самим кровь пить не нравилось, они предпочитали похлебку и сырный пай, а когда наступает время - они идут в местный лазарет и там кормятся донорской кровью.

Я полюбила это место всей душой: уютная атмосфера, живая музыка скрипки и волынки, вкусные пирожные повара Харниса. Все здесь было мило моему сердцу.

С улыбкой я открываю массивную дубовую дверь и, сняв плащ, бегу в служебное помещение надевать форму.

- Девятый столик, - улыбается мне миссис Беремор и сует в руки поднос с двумя кружками эля и чем-то мясным.

В таверне играет какая-то милая музыка, посетители весело смеются и ударяют бокал о бокал, произнося очередной тост. У окна сидит высокий мужчина в капюшоне и читает какую-то газету.

«Вестник» - замечаю я, когда расставляю напитки.

- Какое сегодня фирменное блюдо? - спрашивает он меня, улыбаясь приветливой улыбкой. У него добрые карие глаза.

- Тартифлет, - отвечаю .

Одну секунду он о чём-то думает, гладя пальцем подбородок, а потом уточняет:

- По-моему, у этого блюда есть ещё одно название.

Я киваю, смахивая со стола крошки, оставшиеся от других посетителей.

- Картофельный гратен. Готовить его не так уж и трудно. Основными ингредиентами являются картофель и бекон.

- Звучит аппетитно, - улыбается мужчина, а затем поворачивает голову в сторону входа.

Звенит колокольчик, оповещающий всех, что появился новый клиент. Внутреннее чутье подсказывает мне, что происходит что-то неладное. Компания орков встаёт из-за своих мест и бросает на стол пару больших купюр. Из-за их больших голов, мне ничего не видно. Я встаю на носочки и замираю.

Лорд Асакуро де Бриаз вешает свой камзол на вешалку, стоящую возле двери, и направляется к нам. Это вызывает во мне целую бурю эмоций, и мне долго не удаётся собраться с мыслями. Я с ужасом понимаю, что попытка уйти будет безуспешной, поэтому, пока мужчина в плаще не видит, быстро юркаю под стол и замираю, когда сверху низким немного хрипловатым голосом произносят:

- Дэрбиш! Сколько лет, сколько зим...

***

- А мы не могли выбрать более... достойное место? Хотя бы в котором не несёт орками.

Готова поспорить, лорд Бриаз брезгливо морщится. Перед моим носом завозились массивные черные ботинки, пришлось отползать подальше.

- У тебя крайне неприязненное отношение к оркам, - смеётся его собеседник. Кажется, эссэр Дэрбиш. Вот я влипла...

Тишина...

- Зачем ты меня сюда позвал? - спрашивает совершенно другим тоном директор.

Вдруг становится холодно. Я обхватываю себя руками.

Нога эссэра, обтянутая коричневой кожей дергается. Как я поняла, что это именно его нога? Легко. Директор редко носит что-то кроме чёрного и белого. К моему большому удивлению, я пришла к выводу, что королевский страж боится лорда. Но почему?

- По делу, - отвечает Дэрбиш. Когда эссэр громко хлопает ладонью по столу, я вздрагиваю и подпрыгиваю, чудом не задевая головой деревянную поверхность. - Предлагаю сначала поесть. Что будешь?

- Ну уж точно не эту дрянь, которую тебе принесли, - равнодушно произносит лорд.

Мои руки сжимаются в кулаки. Между прочим, наш повар готовит просто превосходно!

Эссэр вновь натянуто смеётся:

- Милая официантка сказала, что это вкусно. Может, поверим?

- Милая? - игнорирует вопрос лорд Бриаз. - С каких пор официантки для тебя милые? Всех герцогинь перебрал и захотел чего-нибудь новенького? Что же, теперь наш высокопоставленный господин не брезгует и низкородными?

В его голосе слышится насмешка. Я думала, подобный жест настолько оскорбит королевского стража, что он резко встанет из-за стола и набросится на лорда. Но его тон не вызывает обиды у Дэрбиша, я слышу ровное дыхание сидящего надо мной человека.

- Хочу развлечься, - спокойно говорит эссэр. - Меня всегда привлекали скоромные девушки. Только та добыча сладка, что даётся тебе с трудом.

- Поиграй во влюблённого мужчину, подари драгоценности и дай ей намек на то, что она твоя единственная, и тогда она сама запрыгнет в твою постель.

Лорд Асакуро де Бриаз говорил ужасные вещи. Совершенно ужасные. Но правдивые. Нам, девушкам, не повезло родиться в век мужчин, мы были собственностью, то есть были тем, чем могли попользоваться и бросить. Брак по любви - был не более чем просто мифом. Деньги - вот что имело настоящее значение. Несомненно, некоторые женщины добровольно выходили замуж, чтобы не чувствовать себя одинокими, хотя такими они и являлись, находясь в браке. Большая и чистая любовь? Я тихо хмыкнула. Рано или поздно у любого мужа появляется любовница. Или любовницы... И самое противное, что это не порицается обществом и не является весомым аргументом для того, чтобы расторгнуть брак. Так стоит ли влюбляться, чтобы впоследствии тебе разбили сердце?

- Согласен. Но есть же исключ...

- Никаких исключений, - жестко обрывает его директор. - Зови официантку, я и вправду голоден.

И тут страх по-настоящему заполонил моё тело. Когда я дотрагиваюсь до кулона, чтобы снять его, он уже светится. Арргонаш - неизменный атрибут слуг. Когда ты нужен хозяину, господин делает щелчок пальцами, и арргонаш, висевший на слуге, загорается, а затем издает три громких звука.

По одним из столов таверны происходит призыв слуги.

Раз.

Два.

Три.

Я жмурюсь от стыда и боюсь выдохнуть.

- Какого моргула? - недоуменно ругается лорд Бриаз.

А затем наклоняет голову под стол и... видит меня.

Лорд Бриаз буквально волоком тащит меня на выход из таверны и ставит на ноги. Я очутилась в довольно грязной подворотне, соединяющей два дома. Плечи горят от больных отметин, оставленных пальцами директора. Не зная, куда девать взгляд, останавливаю его на чёрной ленте, перевязывающей серебряные волосы, собранные в хвост. Меня трясёт от страха.

Директор больно сжимает двумя пальцами мою челюсть, заставляя поднять голову вверх.

- Грязная девка, я, кажется, ясно дал понять, что выходить из Академии запрещено. Какого моргула ты ослушалась меня?

Его рост почти в два метра ужасно пугает. Я ощущаю себя букашкой, которую вот-вот раздавят.

- Простите, - дрожу я, тихо всхлипывая.

Пальцы сжимаются сильнее.

- Мне нахрен не сдались твои извинения.

- Больно, - слезы бегут по лицу, оставляя мокрые следы.

- Ах тебе больно, - противно протягивает лорд Бриаз и приказывает. - Смотри на меня.

Руками я хватаюсь за его пальцы и пытаюсь оторвать от моего лица, но безуспешно.

- Смотри. На. Меня, - рычит он.

Крепко зажмуриваюсь и начинаю бить его по груди, но он словно не замечает ударов. В какой-то момент ему надоедает, и он берёт меня за запястья мёртвой хваткой.

- Я сказал: смотри на меня, - его холодный приказ заставляет меня вздрогнуть, и я сделала то, от чего предостерегали все талмуды: посмотрела в глаза темному магу.

Чем дольше я смотрю, тем больше его зрачки заполняют тьма. В какой-то момент тело простреливает настолько сильная боль, что закричала. Я вырываюсь, царапаюсь, как сошедший с ума зверь, но мне становится всё больнее, будто все внутренние органы горят огнём.

- Нет... Нет... - рыдаю я.

С каждым вздохом лорд словно высасывает из меня жизнь.

- Пожалуйста. Прекратите...

Пытка продолжается, пока я не оказываюсь на грани потери сознания. Лорд моргает и резко отпускает меня. Я сползаю по стенке вниз. Мне не хотелось быть перед этим Чудовищем плачущей, но слезы вновь заполняют мои глаза прежде, чем я смогла подумать, как их остановить.

Впервые пребывание в этом странном городе мне было плохо настолько, что грязные домогания старика Грассо показались мне мелочью.

- Что ты... - к нам подбегает лорд Дэрбиш. - Что здесь случилось?

Он спрашивает это так, словно ничего удивительного не произошло. Будто у лорда Бриаза входит это в привычку - доводить людей до смерти. Впрочем, может, так оно и было.

- Разговор по душам. Ты поел? - равнодушно бросает директор.

- Да. Переносим разговор на потом.

- Пожалуй, - протягивает лорд и неотрывно смотрит на меня холодными глазами. Они вновь обрели прежний темно-карий цвет. Он обращается в эссэру. - Ты хотел развлечься? Разрешаю. Отдаю в полное пользование.

- Делаешь, всё, что он скажет. Выполняешь самое грязное желание. Иначе сотру в порошок. Надеюсь, в этот раз ты меня поняла?

Я опускаю голову вниз и киваю. В моей груди лишь пустота, в ней не оказывается места для омерзения.

- Дэрбиш, ты не мог бы убрать этот мусор? Мне нужно пройти.

Здесь не было никакого мусора. Он имел в виду меня.

Меня поднимают на руки и куда-то несут. Я наконец-то теряю сознание.

*Эссэр - стража его Величества.

Вас уже 61. Я благодарна всем, кто меня читает! Спасибо! Если вы ещё и оставите маленький скромный комментарий, вашему автору будет ооочень приятно... 

Глава 6. Лекарь, страх и опасная прогулка.

Мне тяжело раскрыть глаза. В ушах пульсирует кровь.

Я делаю ещё одну попытку. Сквозь прищур вижу солнечные блики рассвета. Уже утро.

Резко поднимаюсь с постели и чуть ли не соскальзываю с шелковых простыней. Уже утро? Почему я не помню, как возвращалась от миссис Беремор?

- Проснулась? - резко раздаётся из края комнаты, где виден мужской силуэт, скрытый тенями. Мужчина с шорохом закрывает газету, кладёт её на маленький столик, стоящий рядом, и направляется ко мне плавной походной.

Карие глаза смотрят с лукавым прищуром.

- Как я здесь...? - Начинаю я, но замолкаю, когда в голове калейдоскопом проносятся события вчерашней ночи. В комнате сразу становится холодно, и тело покрывает множество мелких мурашек.

- Я полагаю, уже нет надобности отвечать, - ухмыляется мужчина и садится на край кровати. Непозволительно близко. Как можно незаметнее отодвигаюсь, но, к сожалению, по нахмуренным бровям, становится понятно, что мой трюк не укрылся от эссэра Дэрбиша.

- Где я? - Мой голос хрипит. Я откашливаюсь, видимо, сорвала связки.

- У меня дома, - спокойно отвечает мужчина.

Кажется, волнение становится моим обычным состоянием, и сердце привыкает к быстрому ритму.

Что он будет делать? Глупый вопрос, Рина, ты и так знаешь... Нужно спросить себя о другом: буду ли я сопротивляться?

В случае неповиновения лорд Асакуро де Бриаз расторгнет наш договор, и я окажусь на улице. Так что лучше: лечь в постель с незнакомым мужчиной один раз или же всю жизнь отдать мистеру Грассо? Ответ очевиден.

Когда большая рука эсээра тянется ко мне, моя решительность падает в бездну. На инстинктах я резко выдыхаю и отпрыгиваю назад. На скулах мужчины играют желваки, он не желает сдаваться, и поэтому хватает меня поперек туловища и тянет к себе. В скорости королевскому стражу было не занимать. Что я могла сделать против него?

На глазах вновь выступают слезы. Я ощущаю себя такой маленькой и беззащитной, как ребенок в пустой и тёмной комнате.

Я закрываю глаза и попытаюсь отрешиться, пусть я буду домом на высоком холме, который стоит обдуваемый всеми ветрами. Спокойствие не изменяет мне, даже когда пальцы мистера Дэрбиша начинают поглаживать мою шею.

- Как тебя зовут? - шепчет он мне на ухо, обдавая горячим дыханием.

- Рина, - безжизненно отвечаю я.

Пальцы переходят на голую ключицу, а затем ниже,  к шнуровке платья, ложатся на живот.

- Ри-ина, - протягивает он. - Красиво.

Мужчина наклоняется так близко, что его волосы щекочут мне щёку.

- Дыши, Рина, - шепчет он.

А затем его рука дотрагивается до моей шеи, и я чувствую тепло, словно маленькие светлячки запорхали где-то чуть ниже горла.

Мои глаза распахиваются, и я с изумлением смотрю на темноволосого мужчину. Его волосы ещё влажные, капельки воды спадают на мощные плечи, намокая одежду. Почему на меня не капала вода?

Эссэр отстраняется и наблюдает за мной, как за интересным зверьком.

- Вы не будете...? - Стыд заливает мои щёки, я не могу продолжить свою речь.

Мужчина вновь хмурится:

- Я похож на насильника? Да и разве есть удовольствие заниматься... - На миг он запинается и смотрит на меня, - заниматься любовью с дрожащим бревном.

Несмотря на отнюдь нелестное сравнение, я облегченно выдыхаю и откидываюсь головой на спинку кровати. Лишь когда отпускает напряжение, замечаю, что у меня восстановился голос.

- Вы лекарь? - с удивлением интересуюсь я.

- Да, - равнодушно отвечает мужчина, но в его глазах бегают смешинки. - Не похож?

- Я думала, все королевские стражи боевые маги, - неуверенно отвечаю я, заправляя выбившийся каштановый локон из косы.

- Пустые предубеждения.

Мистер Дэрбиш хлопает ладонями по коленям и встаёт с кровати.

- Вы позволите вас накормить прежде, чем я перенесу вас в Академию?

Зря он задаёт такой вопрос! Мой желудок, вспомнив о еде, тотчас же издаёт жалобные звуки. Я снова становлюсь пунцовой и опускаю глаза на синий шёлк простыни.

- Нет, - лепечу я. - В смысле, если можно, вы позволите... не могли бы вы, - язык не слушается и я зажмуриваюсь. Давай, Рина, это не так уж и сложно - сказать предложение. - Не могли бы вы сразу перенести меня в Академию?

Мужчина тихо смеется, и перед моими глазами оказывается большая ладонь. Немного поколебавшись, вкладываю в неё свою, отмечая, насколько она маленькая по сравнению с эссэром, и спрыгиваю с кровати.

Мистер Дэрбиш делает пару пасов рукой, шепчет заклинание, и синий огонёк начинает закручиваться в спираль.

Я делаю шаг вперед, но мужчина останавливает меня.

- Рина, это вам, - он буквально суёт в мои руки красную коробку и толкает меня в червоточину. Я не успеваю отказаться: когда поворачиваюсь, перед моим носом портал захлопывается.

Ленточка, перевязывающая коробку, падает к ногам. До носа доносятся изумительные запахи свежей выпечки. На моём лице невольно расплывается улыбка. Но всего лишь на миг.

До встречи с... лордом Бриазом у меня остаётся всего лишь день. А если быть точной, то даже чуть меньше. Я, словно сомнамбула, выполняю простые действия, пытаясь отбросить ненужные мысли из головы. Захожу в комнату, принимаю душ, смывая с себя пережитый ужас, что-то ем. Кажется...

Лизи весьма озабочена моим состоянием, пыталась развлечь, но я отмахиваюсь. После долгих пар сразу ложусь в кровать и с головой закутываюсь в одеяло, ограждаясь от чужого мира.

Вечером к нам забегают Генри и Нора, проведать. Слава Тьме, Лизи хватает ума соврать им, что я нехорошо себя чувствую, и лучше оставить меня одну. Впрочем, здесь не было лжи. Я и вправду чувствую себя отвратительно. Жалко, мерзко, противно...

«А что, если эссэр Дэрбиш оказался бы не таким хорошим, Рина?»

«Что будет, если ты не выполнишь следующее поручение директора?»

В голове шепчутся мерзкие голоса:

«Он убьёт тебя. Убьет...»

Я резко выдыхаю, переворачиваю подушку холодной стороной и пытаюсь заснуть. Получается, откровенно говоря, скверно. Так и проворочалась в кровати до самого рассвета.

Когда первые лучи восходящего солнца касаются моего лица, я встаю и тру лицо ладонями. Сделав себе кофе, плюхаюсь на диван. Когда крепкий напиток был выпит, я ставлю кружку на столик к книгами по магометрии и свеженапечатанной газете.

«Вестник» что ли почитать?

Оказывается, со всеми своими проблемами, я не замечаю, что творилось в мире.

« Одним туманным северным утром в городке Гросдерли происходили довольно странные вещи. Что странного может произойти в месте, где нет магов, подумаете Вы? Но, тем не менее, это было странное, очень странное утро...»

Я закатываю глаза. Определенно, тот, кто писал эту статью, помешан на детских сказках. Пробегаюсь по строкам. Автор статьи - Люссинда Авронская.

« Жители Гросдерли наблюдали странную аномалию...»

Честное слово, если она еще раз употребит слово «странный», я разорву эту бумагу в клочья!

«Животные будто сошли с ума! Кошки громко мяукали, собаки громко гавкали...»

Пролистав, как там громко каркали вороны и громко стрекотали кузнечики, я добираюсь до небольшого интервью:

« - Мистер, Шокинс. Пожалуйста, расскажите нам поподробнее, что произошло, тем странным утром...

Р-р-р-р.

« - Гой есте! Да поди уж вспомни. Даве я с мужиками выпить ходил, так уж помню малёхонько. Надысь вышел я на поляну, значится. А там карги летают в стайке. Низёхонько так-с. Николе такого не бывало!

- Карги? Бабушки что ли?

- Ась? При какой каракатице здеся бабуси? Так ворон нарекают, глупёхонькая. О чём я молвил-то? А... Таки встал я спозаранку, и недодумкал, что странное творится! А мне сороковку надобно было в сарай перекатить, ну я и покатил. А у соседа моего саврасые имеются. Светло-гнедые скакуны, с желтизной при черном хвосте и гриве. Красавцы, все как на подбор! Отвлёкся, простите-с. Заржали они, да так звонко, что ухов чуть не лишился! На дыбы повставали! Я покстился, ну это, крестом себя осенил-с. Не к добру это, не к добру, девица...»

Неужели магические потоки замкнуло? Такое бывает при резких выбросах магии. Причём при очень больших. Насколько я знаю, у нас в Академии учится где-то тысяча студентов. Постоянные практики, заклинания, вызовы, и при этом шкала магии никогда не достигала и сотой доли того числа, которое было указано в статье. Что-то тут и вправду нечисто.

Вздохнув, откладываю газету и начинаю собираться.

***

Лизи захлопывает шкафчик и устало прислоняется лбом к холодной поверхности.

- Лиз?

- Да? - сипло произносит она. Белое облако ее ауры выдаёт в ней менталиста. Когда-то красивое и искрящиеся, но сейчас разорванное в некоторых местах, оно пугливо мечется вокруг девушки.

- Не надо применять на меня сканирующее зрение, ладно? - раздраженно просит она.

Еще один симптом. Если раньше я не была уверена, то сейчас...

- И как долго ты используешь иллюзию? День? Два?

Лиз виновато смотрит на меня, и затем опускает глаза в пол.

- Лизи?!

- Неделю, - шепчет она.

- Что? - восклицаю я. - Ты же осознаешь то, что ты расходуешь свои силы попусту? Еще немного и будет выгорание!

- Значит, так тому и быть! Мне надоело быть отшельником! Какой парень обратит внимание на синюю девушку?

- Лизи, - мягко зову я ее.

Но молодая фея меня словно не слышит. Она крепко хватается за учебники и продолжает тираду:

- Мне восемнадцать, а у меня еще даже парня не было!

Окружающие уже начали обращать внимание. Со стороны коридора доносится противный смех, его я могла узнать из тысячи. Если передо мной не стояла бы расстроенная подруга, я бы вцепилась бы этой корове в лицо, даже бы маникюром пожертвовала! Сейчас Топаз - наименьшее из зол в моей жизни.

- Лизи, - я жду, когда девушка успокоится и обратит на меня свой взор, затем продолжаю: - Ты самая красивая фея, из всех, кого я встречала. Ты должна гордиться тем, кто ты есть. Если ты не принимаешь себя, то и окружающие не будут. Скажи, разве Мистер Горанди обречен быть одиноким?

Мистер Горанди вел у нас философию. Замечательный гном был прекрасным преподавателем, подробно объясняя нам темы, которые мы не до конца понимали.

- Рина, ты о чем? У профессора жена эльфийка и двое детей.

Я улыбаюсь. Лизи непонимающе моргает, а затем грустно вздыхает:

- У него нет недостатков.

- У него ведь нетипичный рост, - толкаю я фею к нужной мысли.

- Конечно, он же гном, - Лизи смотрит на меня, как на дурочку. - Ему теперь что, стесняться своего роста?

Я улыбаюсь шире, смотря, как лицо подруги светлеет.

- Я, правда, симпатичная, если не скрываюсь иллюзией? - робко спрашивает она, ее кожа начинает стремительно возвращать родной цвет.

- Правда! - киваю я и бросаю взгляд на стоящего неподалеку парня, восхищением смотрящего на нее. - И, кажется, у тебя уже появились поклонники.

Лиз, проследив за моим взглядом, замечает студента и задорно ему подмигивает.

- И чего это я тут страдаю? - возмущается Лиз, нахмурив ровные бровки. - У Генри вон родители отказываются его принимать и выводить в свет после того, как он признался, что его не привлекают девушки. Даже в Академию пришлось сбежать. А Норе приходится догонять всех по программе из-за того, что она не училась в школе магии! Может, я и не королева балла дебютанток, и у меня нет ухажеров принцев, зато я одна из лучших студенток своего факультета и единственная водная рифма в Альнаре!

- Так-то! - Хихикаю я. - То, что ты выглядишь не как все, вовсе не означает, что ты хуже. Если нести отличия или недостатки с уверенностью, то никто не будет их замечать.

Подруга согласна кивает и трогательно шепчет:

- Спасибо.

- За что? - не понимаю я.

- За то, что ты есть, - задорно отвечает фея, - Ты неподражаема.

- Да. Это так, - со строгим видом подтверждаю я и, не выдержав, начинаю улыбаться.

- Ты свободна сегодня вечером?

Улыбка на моём лице сразу померкла.

- Нет.

- Жаль, у нас снова грандиозные планы. Без тебя будет скучно, - фея капризно выпячивает губу.

- Может, я и присоединюсь.

«Если вечером меня не прибьёт Асакуро де Бриаз» - добавляю про себя.

Вытащив из шкафчика тяжелый учебник по философии, мы с улыбающейся Лизи отправляемся на общую пару. Забавные рисунки в лекционной тетради, легкие разговоры с друзьями и задние ряды, на которых ничего не слышно, вот что, мне сейчас нужно.

А вечером... Вечером я найду в себе силы посетить директора, не дрожа при этом, как осиновый лист.

***

Это был третий круг. Я уже довольно долго хожу по коридорам преподавательского крыла, то и дело замирая от шагов или света.

Я же не трусиха, правда? Правда - говорила я себе, вновь сворачивая не в ту сторону. Было тихо. Витают запахи бумаги, воска от свечей и древней пыли. Почему-то пыли здесь было много, видимо, даже домовые боятся тёмного мага, отказываясь здесь прибираться, дабы сберечь себя. И я их хорошо понимала!

Большая лестница с резными поручнями идёт к директорскому кабинету. Половицы противно скрипят под ногами, а фитили неприятно коптят, не давая достаточно света. Так что приходится замирать и прислушиваться. Мои бедные ножки запинаются, и я чудом не лечу вниз. Слава Тьме, вовремя хватаюсь за поручень.

Лунный свет льётся сквозь большие стрельчатые витражные окна, превращая тьму в мягкий сумрак. Мне остается несколько локтей до кабинета. Почему-то крадясь и осторожно ступая, я стала подбираться ближе. Облизываю пересохшие губы и нервно выдыхаю. Один разговор, условие, и ты свободна.

Из меня буквально выбивают весь воздух, когда дверь кабинета бесшумно открывается, и ОН шагает мне навстречу. Я мысленно скулю от ужаса и...

***

И директор раздраженно произносит.

- А, это ты.

Его лицо едва различимо в темноте. Лорд Бриаз щелкает пальцами, и светильники один за другим начинают вспыхивать.

- Иди за мной.

- К-куда? - заикаюсь я. Ладони покрылись липким потом. Провожу ими по юбке.

Директор резко разворачивается. Полы чёрного длинного плаща взвиваются в воздухе и плавно оседают. О, Тьма, хорошо, что я успела стормозить! Не хватало ещё в него врезаться.

- Ты не задаёшь глупых вопросов, я не даю глупых ответов, - от холодности его тона, кажется, что вот-вот всё здесь покроется льдом, и я начну выдыхать клубы пара.

- Д-да.

Губы директора расплываются в презрительной усмешке. Я не смею поднять взгляд на его глаза. Слишком живы воспоминания.

- Идём, - вновь говорит он и, развернувшись, быстрыми широкими шагами двигается в конец коридора. Мои ноги еле поспевают за ним.

Я смотрю в пол, пока чёрные тонкие нити его ауры не потянулись ко мне. Они, словно змейки, двигаются возле меня, не смея притронуться. Я повожу плечами. Неприятное ощущение.

В голове, как назло, возникает куча вопросов. Куда мы идём? Чего он хочет?

- Не думай, - разрезает тишину раздражённый голос.

Я хмурюсь. Тёмные маги не могут быть менталистами. У нас не бывает двойной силы.

Будто, прочитав мои мысли, лорд Бриаз глухо произносит:

-Я не менталист. Хватит, дрожать. Раздражает, - как он узнал? Он же идёт впереди и не видит меня! - И, к моему огромному счастью, я не читаю твои мысли. Всё видно по твоему лицу. Поэтому, хватит думать. Это раздражает. ТЫ меня раздражаешь.

Я скривилась, будто съела лимон. Тогда к какой Тьме он взял меня с собой, если я его так раздражаю? Зачем ему необученная магии девчонка? Будем честными, лекарь из меня так себе, поэтому ждать от меня помощи бесполезно. Так главный вопрос: что лорду Асакуро де Бриазу от меня нужно?

Он вновь резко остановился.

И я всё-таки в него врезалась...

Лоб больно ударяется о грудь. Тьма, у него что, каменные мышцы? Серьезно! Очень больно.

Я чуть ли не хнычу, потирая ушибленное место. Перед моими глазами возникает черный сгусток, напоминания о своеволии ауры хозяина. Сгусток дотрагивается до меня, приятно холодя и снимая боль, а потом принимает осязаемую форму острой иглы и рассекает небольшой участок лба.

- Ай, - взвизгнула я и попыталась отскочить, но сильные руки не дают мне сделать этого.

Одной рукой лорд придерживает меня за талию, а другой хватает за подбородок и поднимает мою голову.

В его глазах настоль краткий миг возникает любопытство, что я думаю, мне причудилось.

Большой палец дотрагивается до моего лба и стирает появившуюся кровь. Ноздри директора расширяются, будто он чует какой-то странный запах. А дальше происходит что-то странное...

Лорд Бриаз подносит палец к носу и начинает принюхиваться.

- Хм... Интересно.

Конец шестой главы.

Дорогие читатели, прошу выражайте своё мнение под книгой хоть как-нибудь, а то я начинаю ощущать, что пишу в пустоту...  

Глава 7. Город.

- Кто распределял тебя на факультет?

Сначала я даже не понимаю вопроса и просто моргаю. Он что, понюхал мою кровь?

- Мистер Пондроус, лорд, - смиренно отвечаю я и отвожу взгляд, не в силах больше смотреть в слегка прищуренные внимательные тёмные омуты.

Зачем он понюхал мою кровь?

- Лорд? Кажется, раньше ты не утруждала себя приличным обращением, - насмешливо произносит он и возобновляет путь.

- А? - Растерянно бормочу я.

Когда смысл предложения, наконец, складывается в полную мозаику,  решаю не отвечать. Как говорила мне моя мать: молчание - золото. Это кажется мне лучшим решением проблемы. Но не тут-то было. Я подпрыгиваю и берусь на сердце, когда лорд Бриаз жестко напоминает:

- Ты не ответила на вопрос.

Прожигая взглядом спину, обтянутую чёрным плащом, сквозь зубы произношу:

- Ну, раньше приличной ситуации не было, знаете ли, - мой голос просто переполнен ядом. - Когда твоя жизнь находится под угрозой, тебе не до светской вежливости, - И резко останавливаюсь, когда понимаю, кому я язвлю. И вообще, какого моргула, он нюхал мою кровь?!

Директор поворачивает голову и странно на меня смотрит, я не могу прочесть, что именно он думает.

- Ты что-то сказала? Я слышал только нелепое чириканье.

Когда он отворачивается, позволяю себе закатить глаза.

Нет, он определенно нюхал мою кровь. Я уверена.

- Пондроус... Что за Пондроус? Где-то я слышал это имя.

- А?

Что в моей крови такого особенного? Он ведь не собирается принести меня в жертву? Верно?

Рина, какая жертва, это смешно, - смеюсь я мысленно. А потом внимательно вглядываюсь в холодного и равнодушного лорда. Или он собирается... меня...

- Хм, мистер Пондроус... Это тот заносчивый старикашка в круглых очках и с непомерным эго? - Лорд Бриаз зачем-то замедляется и старается идти со мной на одной линии.

Я хмурюсь:

- Вы не можете говорить в таком тоне о пожилом человеке. Это неправильно.

Бровь директора поднимается вверх.

- Неправильно говорить то, что думаю? Впрочем, тебе же он тоже не нравится.

- Откуда вы знаете, - удивляюсь я и запрокидываю голову, чтобы посмотреть в смеющиеся глаза. Нет, они вовсе не добрые. Этот смех снисходительный. Он смотрит на меня так, будто я никто. - Вы даже не знаете моё имя.

- Мне это ни к чему. Пина? - Делает он попытку.

- Пина? Такого имени даже нет!

Мысленно я уже материализовываю увесистый учебник по магометрии и стул, на который встаю, чтобы исправить ужасную несправедливость разности роста, и смачно прикладываюсь талмудом по белобрысой голове Сноба. И еще раз. И ещё один разочек. Потом прицеливаюсь в глаз и...

- Правда? В народе эльфов Пина - это магический хорёк с противной шерстью, который воняет похуже протухлых яиц, - равнодушно просвещает он меня, а потом задумчиво косит на меня глаза. - Будешь Пиной.

- А? - Возвращаюсь я из прекрасных грёз.

Интересно, кто-нибудь слышит грохот упавшей на пол челюсти?

- Я не воняю! - Возмущаюсь я и сжимаю руки в кулаки, забывая о всяком страхе.

- То есть тот факт, что ты напоминаешь отвратного хорька, тебя устраивает?

Я возмущённо засопела и прибавила шагу. Хотя как будто я хожу быстрее двухметрового мистера Сноба?

Лорд тяжело вздыхает, серебряные волосы сверкают в свете огней.

- Тьма, тебя ходить не научили?! Тащишься, как улитка, -  и, сказав это, жёстко берёт меня за локоть, и я, не успев даже ойкнуть, проваливаюсь в чёрный вихрь портала.

***

Мы переносимся на вершину холма, и перед нами предстаёт город, название которого я не знаю. Стоит глубокая ночь, и огни от дилижансов* и окон домов напоминают усыпанное мириадами звезд небо. Это был мой первый взгляд на мир за пределами Академии и родного Хэндшира. Я вижу аккуратные дома с черепичной крышей вокруг, много странных деревьев с розовыми цветами, город был посреди гор и леса, а за ним - бушующее море.

Это удивительно красиво. Я представляю себя птицей, летящей высоко-высоко. Ветер треплет мои волосы, бросая их в лицо, и раздувает набежавшие слезы. Я быстро провожу ладонью по щеке, стряхивая капли.

Мне не терпится спросить у лорда Бриаза, что это за город, но я, смотря на равнодушное и холодное лицо, вмиг теряю желание. Мы долго спускаемся вниз и блуждаем по маленьким улочкам, пока не выходим к какому-то заведению с неоновой вывеской.

Я кошусь на страшного мужчину со шрамом на щеке, стоящего у входа и пропускающего других людей, и невольно приближаюсь к директору. Запах алкоголя буквально пропитывает весь воздух. Очень шумно. Музыка, доносившаяся из заведения, оглушает. Страшно подумать, каково находиться внутри. В любом случае узнать мне это не удастся.

- Ждёшь здесь, - приказывает лорд Бриаз, и я не на шутку пугаюсь.

Неужели он оставит меня посреди людей, которые всем своим видом выдают себя за преступников?

- Пожалуйста, можно я пойду с вами?

- Нет, - жестко бросает он, направляясь к выходу.

Не думая, хватаюсь за холодное запястье мужчины и просительно вглядываюсь в карие глаза.

Лорд Бриаз опускает взгляд на мою руку, вцепившуюся в его, и резко отдёргивает. На его лице появляется брезгливое выражение. Как бы обидно мне не было, оставаться здесь я не хочу, поэтому необходимо сделать всё возможное, чтобы он выполнил мою просьбу.

- По-моему я отчётливо произнес: нет.

Шумно вздыхаю и прошу вновь:

- Пожалуйста.

Смотря в его глаза, я пытаюсь найти там хоть что-нибудь, каплю сострадания или понимания. Но они словно ледяные и бездушные.

- Стой. Здесь.

Не знаю, сколько пребываю здесь, испуганно прижимаясь к каменной стене. Взгляды, которые кидают на меня мужчины, настолько противные и сальные, что кажется, они дотрагиваются до меня. Я уже было думаю, что ко мне никто не посмеет подойти. Но, когда смотрю на компанию мужчин, стоящих в углу, то вздрагиваю.

Один из них, самый мощный, потирает свои усы и смотрит на меня очень внимательно. Заметив, что я наблюдаю за ним, кривит губы в улыбке и подаёт какой-то знак своим друзьям.

- Что здесь делает такая милая девочка, как ты, м? - Хрипит он, подходя ближе.

Я сжимаю руки за спиной. О, Тьма, что же мне делать?

- Такая сладкая. Хочется попробовать, - его компания хохочет и с жадным любопытством ловит каждое наше движение. Я не понимаю, о чём они говорят. Растеряно оглядываюсь и не замечаю ничего напоминающего ларька со сладостями.

- Ну, что, сладкая, скажешь своё имя? - Мужчина подходит ко мне настолько близко, что мы оказываемся на расстоянии в один локоть. В одной руке он держит трубку, периодически поднося её ко рту и выдыхая колечки дыма.

Он обращается ко мне.

- Лин, - тихо произношу я первое пришедшее в голову имя.

- Пусть будет так, - хмыкает он, не веря, и хватает меня за косу, наматывая её на кулак. - Ли-и-ин. Откуда ты, сладкая Лин?

При этих словах мои глаза наполняются слезами. Я же готова расплакаться, как вдруг он ударяет меня по щеке. От боли я закусываю губу и сдерживаюсь. Это их только распалит.

В районе живота начинает зарождаться знакомое тепло. Пока никто не видит, я пытаюсь вспомнить пасы, которые тайком прочла в учебнике по боевой магии.

- Держи её руки! - Рявкает мужчина. И один из его друзей с длинным орлиным носом достает из кармана платок и крепко связывает мои запястья.

Я осталась без магии. А значит - без защиты.

***

- Малышка, ты так вкусно пахнешь страхом... - Шепчет он, наклоняясь к моему лицу.

- Отпустите меня, - я стараюсь, чтобы мой голос звучал твёрдо, но изо рта вылетают лишь жалкие звуки.

Компания снова хохочет. Они втаскивают меня в тёмный угол и зажимают рот рукой, чтобы я не смогла закричать. Готова поспорить, кто-то видел меня. Но никто не подошёл помочь. Никто.

Когда один из них стал поднимать мою юбку, я не выдерживаю и начинаю рыдать. Почему я вновь и вновь сталкиваюсь с насилием?

- Итак, малышка, - обращается мужчина ко мне. - У тебя сейчас есть выбор. Либо научишься себя вести, либо будешь бита. Избиваю обычно я, поэтому тебе будет несладко. Мой тебе совет: прекрати распускать сопли, и дай нам поразвлечься с тобой, и тогда обещаю, твоё милое личико останется целым.

Тело трясется от беззвучных рыданий. Я могу лишь закрыть глаза и не видеть того, что будет дальше.

- А можно я развлекусь с тобой? - Звучит знакомый голос. - Аграшшес ассорис номорэ.

Руки на моём теле исчезают, и я слышу крики и предсмертные похрипывания. Тела пятерых мужчин будто обглоданы зверем. Разорванная трахея, сломанные руки и ноги, вывернутые в страшные углы, и много, много крови. Но один из них всё ещё остаётся жив.

- Так-то лучше, - насмешливо произносит директор и опускается на корточки, где лежит тот, кто хотел меня изнасиловать. Мужчина был на последнем дыхании.

- Итак, малыш. У тебя сейчас есть выбор. Либо ты извинишься перед Пиной и признаешься, что ты ублюдок, либо будешь бит. Избиваю обычно я тёмной магией, поэтому тебе будет несладко. Обещать, что твоё личико останется целым, не буду.

Мужчина тяжело дышит и хрипит, пытаясь вдохнуть воздух.

- Я...

- Ты что? - Издевается над ним директор.

- Я... - Хрипит он и кашляет кровью. - Я прошу прощения... Я... ублюдок.

- Да? А мы так сразу и не поняли! - Лицо лорда Бриаза становится жёстким, глаза по-злому блестят. - Аккохарис.

Вены смертника стремительно начинают чернеть и разбухать, словно дрожжевое тесто. Будто кровь превращается в тёмную ртуть. Воздух выходит из его рта с хрипящим свистом, пока не заканчивается вовсе. Он перестаёт дергаться. Большие тяжелые руки в узлах вен опускаются вдоль бездыханного тела.

Я до сих пор трясусь и дрожу, хоть слезы на моём лице и высохли. Мне кажется, что мои зубы стучат барабанной дробью. И как бы я не пыталась справиться с истерикой, у меня ничего не выходит.

Увидев перед собой знакомые полы черного плаща, я отшатываюсь.

Не хочу.

Не хочу смотреть.

Отправьте меня домой.

Я что-то шепчу и сильно мотаю головой. Меня качает в сторону.

- Пина?

- Не называйте меня так, - раздраженно выкрикиваю я, обхватывая себя руками.

- Хорошо. С тобой всё в порядке?

От участливости в его голосе мне становится только хуже. Он что, ненормальный?! Как я могу быть в порядке, если пару минут назад меня чуть не изнасиловали, а потом я наблюдала жуткую смерть? Я закрываю глаза, пытаясь успокоиться. Перед глазами вновь мельтешат кадры кровавого убийства.

Моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Мне так страшно. Невыносимо страшно стоять посреди холодной безлюдной улицы. Это точка отсчёта, словно что-то щёлкает у меня внутри.

Я ощущаю в груди ком, и мне становится тяжело дышать. Как будто сейчас я умру так же, как умер лежащий от меня в паре шагов мужчина.

Мне так хочется почувствовать себя живой. Ощутить тепло.

Хоть на миг... Даже если меня оттолкнут.

Я медленно делаю шаг...

Еще один...

Ещё... Пока не оказываюсь возле Асакуро де Бриаза. Он возвышается надо мной грозной скалой и пугает. Но он живой.

Сделав последний шаг, крепко прижимаюсь к теплой груди и обнимаю лорда.

- Что за?!

Под ухом умеренно стучит сердце, моё сердцебиение постепенно приходит в норму. Я сжимаюсь и зажмуриваюсь, боясь, что меня отстранят.

Его руки неуверенно ложатся на мою спину...

Конец седьмой главы.

Пы.Сы. Автор ждёт комментов)

Глава 8. Библиотека.

Я не помню, сколько стояла, прижавшись к одному из самых жестоких людей в Королевстве. К моему удивлению, он не отталкивал меня, а терпеливо ждал, пока последняя слезинка упадёт на его идеальную чёрную рубашку. Как бы там ни было, рассвет наступал на город, озаряя улицы светом и пробуждая жизнь.

Позже, директор перенёс нас в кабинет. Сначала я было подумала, что это Академия. Но присмотревшись внимательнее, поняла, что ошибалась. Шёлковые обои, дорогие ковры и золотые подсвечники. Наверное, я не была ещё в более богатой комнате, чем эта. Хотя то место, где мы очутились, было трудно назвать комнатой, скорее это был холл, сплошь заставленный высокими стеллажами с книгами.

По телу разливалась странная умиротворяющая нега. В голове вертелась мысль, что на меня применили успокаивающее заклинание, впрочем, если даже так, то я не была против. Меньше всего мне сейчас хотелось дрожать и истерить.

Что же произошло несколько часов назад? Асакуро де Бриаз спас меня? Не спорю, он нёс за меня некую ответственность, но произошедшее в «Роге единорога» ясно дало понять, что лорду плевать на людей, и уж тем более плевать на меня.

Спина до сих пор была покрыта мурашками и хранила тепло недавних прикосновений...

Директор берёт с книжной полки какой-то увесистый старинный фолиант и, повесив плащ на спинку стула, усаживается за стол. Я сижу на мягком диване, поджав под себя ноги,  и попиваю чай, который мне вручили буквально насильно. От запаха мяты я морщусь, но жажда берёт своё.

- Мр-рмяу, - мяукает не пойми откуда взявшийся кот. Он сидит прямо у моих туфель.

- Рина, не трогай его, - разрезает тишину немного грубый голос. Я не ожидаю, что меня назовут по имени и чашка в руках дёргается.

Непонимающе смотрю на директора, читающего книгу, и затем перевожу взгляд на пушистое чудо. Не то чтобы я совсем не встречала домашних животных, видела пару раз у знакомых, но самой мне их иметь не доводилось. У мамы было что-то вроде сильной аллергии. Точнее, у животных была аллергия на мать, она даже не могла ездить на лошадях, так как те, стоило матушке подойти к ним, испуганно начинали ржать и пускаться вскачь.

Зеленые глаза с вертикальным зрачком внимательно смотрят на меня. Очень внимательно и мудро, но я не беру это на заметку.

- Мрр-мяу, - мяукает кот ещё раз, одним грациозным движением прыгает на спинку дивана и ложится на живот, поджав под себя лапы. Руки так и чешутся из-за желания погладить его.

- Не трогай, не трогай... ага, - бурчу я под нос.

Кот сверкает зелёными глазами. Я наклоняю голову, чтобы получше рассмотреть его, и он повторяет мой жест, словно зеркало. От удивления мой рот открывается.

Просто совпадение, - думаю я и тяну руку, чтобы погладить пушистика.

- Ты же такой ми-и-илый, да? Я только поглажу тебя. Можно?

Мне кажется, или кот действительно отрицательно машет мордой?

- Что за проделки моргула? - тихо ругаюсь я, и, тряхнув головой, протягиваю руку снова, но та зависает в воздухе, когда кот резко высовывает одну лапу.

- Э-э-э.

Приблизила ладонь ещё ближе и... кот со скучающим выражением лица... морды стремительно выпускает из лапы огромные железные когти.

Лорд Бриаз, услышав звук стали, отрывается от своих талмудов  и смотрит в мои широко распахнутые глаза.

- Я же говорил, - усмехается он и возвращается к прерванному занятию.

- Ну, конечно, у темных магов не бывает обычных котов, - тихо шепчу я, но меня услышали

- Хватит бормотать. Ты меня отвлекаешь, - жестко приказывают мне и вновь шуршат страницами.

Я закатываю глаза и, покосившись на опасную кису, на всякий случай отодвигаюсь подальше.

Как ни странно, но мистер Сноб всё-таки снисходит до ответа:

- Это не мой кот. Не хватало мне ещё в доме вредителей.

От возмущения моя челюсть падает на пол.

- Коты не вредители! Они очень добрые, милые и... Посмотрите даже на этого! Хоть он и необычный, но очень красивый!

Директор тяжело вздыхает, недвусмысленно давая понять, что он обо мне думает, и быстро бросает взгляд на кота.

- Кот, как кот. Ничего особенно я в нём не вижу, - пожал он плечами.

У меня от обиды на его чёрствость даже слёзы чуть на глазах не выступают.

- И к сведению, он не совсем кот. Это фамильяр.

- Фамильяр? - охаю я, ставя чай на близстоящий столик. - Но фамильяры есть лишь у королевских особ.

- Да, - равнодушно подтверждает лорд Бриаз.

- Но тогда что он тут делает? Не в королевской резиденции же мы, в самом деле.

Лорд снова пожимает плечами, и я улавливаю небольшой всплеск магии, заставивший меня перейти за магическое зрение. Чёрная линия магия тянется от стола, доходит до двери, попутно окутывая всё пространство, и ломает защитное заклинание.

Ещё немного, и я выйду в астрал...

- Погодите, мы что, взламываем королевскую библиотеку?!

Не хватало, чтобы ещё к моему внушительному списку проблем добавилось «Арестована за взлом». Тьма тебя побери, по идее я должна уже начать паниковать, но почему-то сижу на диване и спокойно наблюдаю за лордом. Вот кто является истинным примером спокойствия.

- Снимите заклинание, - твёрдо говорю я, смотря в упор.

- Нет.

Он даже не отрицает, что нарушил закон о Личности. Без ведома человека строго запрещается применять на него воздействие.

- Что? Вы обязаны! - Моя тирада напускная. На самом деле, мне абсолютно по барабану, что там со мной происходит, но что-то внутри заставляет меня продолжить. - Я не хочу быть бесчувственным куском равнодушия, как...

Моё сердце на миг останавливается. Тьма, пожалуйста, заткни мне рот. Тёмный маг не потерпит оскорбительных замечаний в его адрес, хоть и таких незначительных. Я испугано вжимаюсь в спинку дивана, когда лорд Бриаз мучительно медленно встаёт и начинает надвигаться на меня немного кошачьей походкой.

- Как? - Доносится сверху. Я делаю вид, что не слышу, и продолжаю сидеть, обняв руками колени.

Холодные пальцы берут меня за подбородок и поднимают голову. Мои глаза останавливаются на груди мужчины.

- Я задал вопрос, глупая девчонка.

Несмотря на успокаивающее воздействие, страх липкими лапками начинает бегать по моему телу.

- Смотри в глаза, - грубо говорят мне, даже не повышая голос. Зачем? Холод и отсутствие эмоций в словах гораздо страшнее крика.

- Нет.

Пальцы на подбородке сжимаются, доставляя боль. Не знаю, откуда я беру силы, но заново повторяю:

- Нет.

Мир замирает. Время течёт, словно патока, медленно, тягуче... Я жду свой вердикт, хотя и уверена в том, что меня снова ожидает боль из-за неосторожных слов.

Директор резко опускается вниз, берёт моё лицо в свои ладони быстро и резко, даже с какой-то яростью, и наклоняется так, что расстояние между нами становится меньше десятка сантиметров*. Он наверняка замечает как, кровь прилипает к моим щекам. Страх смешивается с каким-то непонятным, необычным, незнакомым для меня ранее чувством.

Наши взгляды пересекаются, и я, закрыв глаза, готовлюсь к пытке чёрной магии, готовлюсь к тому, как всё тело будет ломать, к тому, как будет жечь кровь внутри меня. Боль не забывается.

Я чувствую его тёплое дыхание и исходящий от мужчины запах мяты.

- Открой глаза, - хриплым голосом просит директор.

Что? Просит?

Когда от удивления мои глаза широко распахиваются и встречаются с его тёмными, карими омутами, мне кажется, что лорд Бриаз вздрагивает. Он отводит взгляд и встаёт, запустив ладонь в серебряные волосы. И затем, не смотря на меня, возвращается к своему месту и начинает перебирать книги.

Неужели Асакуро де Бриаз пожалел меня и решил не причинять боль?

«На этот раз» - противно шепчет сознание.

Значительная смена настроения директора пугает до моргула. Я осторожно кошу взгляд на лорда, подмечая, что он спокойно занимается своим делом, похоже напрочь позабыв о недавнем инциденте. Он так долго молчит, что мне разом становится неуютно, и я ёрзаю на диване, силясь справиться с мандражом, который неумолимо накрывает меня под гнетущей тишиной.

Директор, видимо, прочитав что-то интересное, подбирается. Ноги, которые прежде были закинуты на соседний стул, перемещаются на пол, и, кладя руки на столешницу, лорд Бриаз наклоняется ниже, вчитываясь в строки.

В душе я понимаю, что лорд Бриаз весьма опасен для меня. Даже смертельно опасен... И самое противное, что шанса отвертеться у меня нет. Нет с того момента, как директор поймал меня на нарушении устава Академии и заключил со мной договор. Пусть даже и не кровавый, но чует моё бедное сердце: в случае нарушения его с моей стороны, останется от кого-то лишь пепел.

А ещё не надо забывать о том, что как только мой гадкий и непослушный характер всплывёт наружу, то меня вновь будет ожидать крайне болезненное и жестокое наказание.

Но, тем не менее, я по непонятной мне причине, позабыв о всяком страхе, сейчас разглядываю сидящего рядом мужчину.

Если бы его лицо не было таким жестким, если бы не бесконечно долгий, выворачивающий наизнанку тёмный взор, тёмного мага Асакуро де Бриаза можно было бы назвать красивым.

Я смотрю на сильные руки с немного выпирающими венами, при одном взгляде на которые становится страшно. Даже сидящим директор выглядит слишком мощным. Тугие, как канаты, мышцы выступают под чёрной шёлковой рубашкой.

Я перевожу взгляд на волевой подбородок с лёгкой щетиной. На чётко очерченные скулы... Асакуро де Бриаз, как мраморная скульптура. Мне резко захотелось взять в руки уголь и нарисовать его.

Распущенные серебряные волосы до плеч прикрывают сосредоточенное лицо. Замечаю его высокий лоб, складку, пролёгшую меж бровей, которую в мыслях я уже разгладила, чтобы убрать это хмурое выражение.

Взгляд скользит дальше...

По ровному, чуть хищному носу... По губам, сжатым в тонкую линию...

По чёрным глазам, смотрящим прямо на меня...

Ой!

Тёмные брови мужчины изумлённо ползут вверх, а на губах располагается широкая, ироничная усмешка.

- Насмотрелась? - С явственной издёвкой спрашивает директор, откладывая книгу.

Я чувствую, как мои щёки неумолимо начинают наливаться жаром.

***

- Я... - Глупый лепет вырывается из моих уст.

Тьма, и когда я успела превратиться в безропотное создание?

- Ты... - Гнусная улыбочка и прищуренные глаза.

Ему определенно доставляет удовольствие издеваться надо мной. Не знаю почему, но улыбка сама расплывается на моих губах, и я говорю:

- Вам повезло.

Директор подаётся вперед, кладя подбородок на скрещенные пальцы.

- Да? И с чем? - Наклоняет он голову, продолжая хитро улыбаться.

- Вам повезло, что мне приходится соблюдать субординацию, и я не могу подойти к вам и стукнуть.

Не знаю, что сейчас говорит во мне больше: успокаивающее заклинание лорда Бриаза или поднявшаяся смелость.

Лорд Бриаз долго смотрит, прожигая тёмным взглядом, а потом неожиданно для меня смеётся. Невольно примечаю, что у него какой-то особенный смех: приглушенный и немного низкий. Становится совершенно понятно: смеётся он нечасто.

В карих глазах бегают смешинки, и директор произносит:

- Подойди.

Я закатываю глаза. Как же лорд Бриаз да и без деспотических замашек? Так и хочется ляпнуть: скажите «пожалуйста», но я разумно сдерживаюсь и, спрыгнув, с дивана, босиком плетусь до директора и встаю перед его столом.

Под внимательным тёмным взглядом мне неловко, и я нервно начинаю притоптывать ногой, как делаю всегда, когда волнуюсь.

Рина, раз уж начала, то не отступай!

- Стукни меня.

- Че-его-о?! - Нет, когда поступала в Академию, я искренне считала, что готова ко всему. Но, как оказалось, нельзя недооценивать директора Альнара.

Ослышалась? Но прокрутив предложение вновь и вновь, с ужасом понимаю, что услышала я всё-таки верно. Он хочет, чтобы я...?

Наверное, его рассмешила моя вытянувшаяся физиономия, и смех вновь озаряет комнату.

- Давай, - хитро, будто лис, улыбается он. - Приказываю забыть о субординации. Можешь ударить меня так, как тебе вздумается.

Повторив его слова в голове минимум три раза, напрямую спрашиваю:

- Я произвожу впечатление настолько глупой наивной девушки? Вы что, считаете меня самоубийцей?!

- Судя по тому, что смеешь перечить мне, то... Да. - Наклоняет голову мужчина и проводит длинными пальцами по столу.

Я пошатываюсь, разом теряя всю смелость, и с испугом смотрю на преподавателя.

- Только не надо мне испуганной лани, Рина. Неинтересно, - раздражённо произносит он, взгляд его потяжелел настолько, что мне становится неуютно находиться с ним в одной комнате. - Давай!

- Я не могу наносить вред директору Академии, - угрюмо напоминаю я.

Лорд обводит мою маленькую фигурку взглядом и останавливается на больших глазах, наклонив голову с загадочной полуулыбкой.

- И всё же я настаиваю, - не настаивает. Приказывает.

Глубоко вздыхаю и неуверенно обхожу массивный стол. Делаю шаг и тут же соприкасаюсь коленями с директором.

Почему мне кажется, что я мышь, а он удав?

Рина. Тебе не кажется.

Нахмурив брови, будто решая сложную задачу, начинаю размышлять, куда стукнуть. В живот? Далеко. В глаз? Хотелось бы, но думаю, такое мне точно не простят. Неуверенно протягиваю руку к ноге мужчины и легко ударяю по бедру, тут же опуская глаза в пол.

Наступает гробовая тишина... Я даже слышу дыхание, сидящего передо мной мужчины. Периферией зрения улавливаю, что плечи мужчины как-то странно трясутся.

Он что, смеётся? Надо мной?!

Навстречу сдавленному смеху приходит громкий.

Отдышавшись, Асакуро де Бриаз насмешливо произносит, не скрывая издёвки:

- Что ж. Удар, так удар. Боевые маги позавидовали бы.

А потом, решив перейти к делу, достаёт пачку исписанных листов и кладёт их на край стола.

- Выдели всё, где встречается слова «морсэ кесарэм».

Позабыв о стыде, бросаю взгляд на стопку передо мной и с ужасом спрашиваю:

- Всё? - Тьма, да там листов на три учебника по магометрии!

Бровь директора ползут вверх:

- Нет, конечно. Ещё вот это.

На стол падают ещё три не уступающие по размеру первой стопки. Я ведь не застонала?

- Что за мученическое выражение на лице? - Мужчина всё ещё сверлит меня взглядом. Я смотрю на директора и чувствую, что меня вновь сковывает тот ужас, который я испытала в подворотне.

Но всё заканчивается так же быстро, как и начинается. Лорд Бриаз моргает, разрывая зрительный контакт, и резко поднимается.

Я испуганно делаю шаг назад, судорожно вцепляясь в ткань юбки. Эта разница в росте настолько внушительная, что мне приходится запрокидывать голову, чтобы видеть его лицо.

- Боишься? - Мужчина прищуривает глаза и шагает мне навстречу, пугая мощью. От него исходит аура силы, которая заставляет меня внутри пугливо сжиматься. - Правильно.

Мне очень-очень страшно. Оттого, что я в его власти. Оттого, что он может сделать со мной всё, что угодно. Шикая на внутренний разум, грустно улыбаюсь и, встряхнув головой, с вызовом вздёргиваю подбородок:

- Не боюсь.

Лорд Бриаз насмешливо усмехается, ни капли не веря, и спрашивает:

- Тогда злишься?

Отрицать было бы глупо, поэтому киваю:

- Злюсь.

Асакуро де Бриаз глубоко вздыхает, опуская ресницы, и на лице директора появляется странное, непонятное, даже немного хищное выражение.

- Да? - Хитрая улыбка. - И что ты сделаешь...? Отшлёпаешь меня?

Когда смысл сказанного до меня, наконец, доходит, я заливаюсь жгучей краской стыда. Так вот как он оценил мой удар!

Тихо шипя, быстро собираю все стопки со стола, стараясь не уронить. Одну всё-таки роняю. Поднимаю. И гневно смотря на директора, прошу:

- Если я вам больше не нужна, откройте портал, пожалуйста.

Директор, всё ещё хитро улыбаясь, делает пасс рукой, и передо мной открывается воронка.

Когда я, пыхтя от тяжести, шагаю в червоточину, не забыв прихватить с собой туфли, то вслед слышу насмешливый голос лорда Бриаза:

- Доброго утра, Рина.

Конец восьмой главы.

P.S. Автор ждёт комментов))

Глава 9. "Жертва Ордена"

Погода в городке, где находится Академия Альнар, ухудшается.

Утром я просыпаюсь от завывающего ветра, проникающего в комнату и подхватывающего на своём потоке листы, оставленные мне вчера лордом Бриазом.

Кстати, об этом.

«Морсэ кесарэм»... Что бы это могло быть? Я усиленно думаю о загадочных словах, пока закрываю ставни и собираю разбросанную по комнате бумагу. Звучание очень похоже на древний язык. Кажется, мы его проходили вскользь на истории...

Я бросаюсь к учебнику с переводом, но как бы ни листаю, ничего похожего не нахожу. Может, спросить у историка? А вдруг там что-то запрещенное, хотя это

1логично, учитывая то, что этих слов не было в доступной информации. Так как же уговорить профессора Маргала дать мне доступ к запрещенной части библиотеки?

Конечно, легче было бы сдаться и просто выполнить свою работу, но если директор думает, что я буду оставаться в блаженном неведении, то он глубоко ошибается.

 Я вздрагиваю, когда в окно ударяется сломанная ветка. Погода явно сошла с ума. Впрочем, как и моя жизнь...

- Тьма, Лизи, у тебя талант печь печенья! Как у тебя это удаётся? - восхищенно спрашиваю я, уплетая лакомство.

Подруга важно наклоняет голову и самодовольно улыбается.

- У талантливых людей всё выходит идеально.

- Ага. Кроме магометрии, - раздаётся над нами снисходительный смешок, и Генри, перепрыгнув через парту, садится рядом с нами.

- Ну, знаешь, - шипит фея, раздражённо бросая рыжие волосы за спину. - Мы ещё посмотрим кто кого!

- Конфетка ты моя синяя, ты же в курсе, что я лучше тебя. Зачем пустые разглагольствования? - ласково поёт темноволосый менталист.

Лизи сопит, будто ежик.

- Зачёт всё решит!

- Так, брейк, френды, - произношу я, чтобы прекратить начинающийся спор, потому что знаю: спорят мои менталисты долго и до потери пульса.

Генри щурит глаза и стукает пером по столешнице.

- Ты что-то слишком тихая сегодня. И красная помада... - Друг серьезно на меня смотрит. - Рина, что случилось?

Я раздражённо вздыхаю и отворачиваюсь к окну, в котором уже начинает темнеть серое небо.

- Всё...

- В порядке? - Перебивает меня фея, стуча аккуратными коготками по столу, подражая ручке друга. - Нам обидно, что ты нам не доверяешь. Мы всегда поможем тебе.

Тьма, ну чего они так привязались к моей помаде?! Решено! Завтра не крашусь.  Я хотела было вскинуться, но подумала, что доказывать им, что у меня все хорошо пришлось бы очень и очень долго. Так что никакой паники. Нужно подбросить им идею, которая объясняла бы моё поведение. Я мотаю головой и сдуваю вьющийся каштановый локон со лба.

- Кое-что произошло... И это кое-что меняет мою жизнь слишком быстро, - неопределенно отвечаю я и гляжу на друзей. Те переглядываются, растягивают губы в широкой улыбке и одновременно произносят:

- Ты втюрилась!

- Ты влюбилась!

- Эээ, - всё, на что меня хватает.

Интересно, откуда такие прогнозы?

- И-и-и-и, - пищит синекожая фея. - Я так рада! И кто он? Как он выглядит? Я надеюсь, он из боевых магов?! Они такие сильные... и красивые... Или кто-то из твоего факультета? - Лизи начинает оглядывать аудиторию цепким взглядом,  выискивая предмет моих воздыханий.

Если бы она знала, что этого самого предмета и вовсе нет...

- Ну...

- Не тяни! - сверкает глазами Генри.

Я молчу, не зная, что сказать, а самое главное, не зная, как осмелиться соврать друзьям. Рассказывать про директора, откровенно говоря, не хочется, да и вряд ли лорд будет рад, что кто-то ещё узнает о нашем договоре. Нет, я уверена, друзья болтать не будут, но втягивать их в круговорот событий, который может быть опасен для них? Увольте.

- Он высокий, - неуверенно начинаю я под пугающе любопытными взглядами менталистов. - Сильный.

- Боевик?! - С надеждой спрашивает Лизи.

Кажется, у кого-то на них фетиш.

- М-м-м, нет. Вроде...

- Рина! Хватит строить из себя недотрогу. Давай выкладывай и по существу! - возмущается Генри.

- Я не знаю, с какого он факультета. Как-то не до этого было, - передёргиваю я плечами.

Теперь на меня смотрят шокированные глаза.

- Тьма, нет! Это не то, что вы подумали! Просто... Просто мы пока ещё мало общались.

Друзья выдыхают, и Лизи спрашивает:

- Он брюнет?

- Нет, - отрицательно мотаю головой. - Блондин. Точнее у него практические белые вол...

Закончить я не смогла.

Ну ничего себе! С чего бы это я начала описывать лорда Бриаза?

Слава Тьме мой допрос закончен, так как в аудиторию плавной походкой входит представитель эльфов - профессор Маргал. Начинается лекция...

Мы проходим Орден Белых магов, что удивительно. Обычно королевство было против распространения подобной информации, но, видимо, из-за обострившейся ситуации в стране, нас великодушно решили просветить.

В принципе ничего нового мы так и не узнаём. Орден Белых магов - секта алхимиков и тех, кто за ними стоит. Их сеть расплывается по всей стране, опутывая её, словно паутина. Королевская стража находит всё больше и больше Святилищ, или по-другому мест, где находятся алтари. Никто не знает, зачем алхимики приносят жертвы. В основном, это особенность тёмной магии. Но как бы там ни было, в «Вестнике» список погибших пополняется с ужасающей скоростью.

Кстати говоря, к алхимикам в Альнаре относятся с предубеждением, да и вообще недолюбливают. Я мнение подобных людей не разделяю. Как можно судить тех, кто не имеет к этому никакого отношения? Тем более алхимия - такой удивительный предмет. Превращение одних элементов в другие...  Готова поспорить, если бы не они, казна Эфириума была бы значительно меньше.

От размышлений меня отвлекает сильный ливень, хлещущий по стеклу. Я смотрю в окно и ужасаюсь: когда-то серые тучи сейчас превращаются практические в чёрные. Потемнело так, будто приближается ночь.

- Ужасная погода! - восклицает кто-то с задних рядов, когда преподаватель, прекратив говорить, задумчиво смотрит на небо.

- Кошмар! Кажется, нас ожидает ураган!

- Что же нас ожидает вечером, если сейчас на улице творится такое безумие? - Важно спрашивает Топаз, сверкая блондинистыми прядями.

Профессор оглядывает затихшую аудиторию, ожидающую ответа, и произносит:

- Большие проблемы...

Все вздрагивают и охают, когда в окно с громким стуком что-то врезается.

- Что это было?! - взвизгивает Лизи.

Студенты бегут к окну посмотреть.

- Мёртвая птица, - шепчу я, чувствуя, как шкала магической энергии превышает максимум, и в воздухе ощутимо пахнет смертью...

***

На меня накатывает острый приступ тошноты.

- Ты чувствуешь это? - Шепотом спрашиваю я у Лизи, смотревшей на меня с беспокойством.

- Что я должна чувствовать Рина? Ты побледнела!

У меня кружится голова, и я пытаюсь сглотнуть ком в горле.

- Этот запах, - шепчу я, держась за живот. - Такой противный.

Мне становится не по себе, и я облокачиваюсь на стену, концентрируясь на дыхании. Меня не покидает мысль, что вот-вот случится что-то плохое. Непоправимое. Каждый раз, когда я думаю об этом, мои ладони покрываются потом.

- Рина? Рина! Что случилось? - фея крепко держится за моё плечо и пытается заглянуть в глаза. Её черты смазанные, расплывающиеся.

Мне едва исполнилось восемнадцать, но казалось, я уже прожила две жизни. Моя новая жизнь только начиналась, а старая... заканчивалась в родном доме. Прошло уже около года, как я сбежала из Хэндшира. Я думала, что я навсегда забыла этот запах. Едкий запах гнили, вызывающий тошноту и озноб по всему телу. Как оказалось, он снова напомнил о себе...

Один год назад...

Поместье рода Тарин...

- Что здесь происходит? - визг матери заставляет меня встать с пола.

Миссис Тарин быстро обводит комнату взглядом, немного задерживаясь на бессознательном Леме, и останавливается у герцога. Его глаза закрыты, а рот неестественно открыт. Я боюсь даже подумать о том, что со мной сделает матушка. Что рассказать моей семье? Стоит ли говорить о той энергии, которая защитила меня? Я маг? Это было столь абсурдно. Насколько мне известно, в нашем роду ни разу не встречались маги, поэтому я не могла обладать магическими способностями.

Мама бросается к мистеру Грассо вопреки моим ожиданиям. Язык не слушается, но всё же я попытаюсь вымолвить просьбу:

- По.. помоги... Лему... - прохрипела я, держась рукой за стену.

Но она будто не слышит, или не хочет слышать. Мама ощупывает пульс герцога и хлопает его по щекам, стараясь привести в чувство. Но все усилия безуспешны. Герцог не встаёт и не подаёт признаки жизни. Миссис Тарин низко наклоняется и начинает что-то шептать. Внезапно осенившая меня мысль чуть ли не сбивает с ног. Сердце словно останавливается. В нос ударяет тошнотворный запах, от которого ещё больше кружится голова. Мне кажется, что если я не выберусь на свежий воздух, то просто задохнусь.

Я спускаюсь по лестнице и  выбегаю из дома, встречая прислугу, и прежде чем упасть на траву, прошу:

- Вызовите... лекаря... Лем... у меня, - слова едва чёткие, но, к счастью, Нинель понимает и, прихватив подол форменного платья, бросается помогать.

С каждым глубоким вздохом мне становится всё легче. Кровь бьёт в ушах, сердце стучит так громко, что я слышу его.

- Я не убийца, - шепчу я, плача. - Не убийца...

Истерика захлестывает меня с новой силой. Тело дрожит, а дыхание вновь начинает сбиваться. Перед глазами стоит неестественно бледное лицо герцога. Сквозь слезы я смотрю на свои ладони и вижу там кровь. Кровь была повсюду: от кончиков пальцев до сгиба локтя. Она стекает по моим рукам и капает на траву.

- Нет... Нет...

Я остервенено тру ладони о землю, пытаясь очистить их. Царапаю кожу, избавляясь от кровавых разводов.  Но крови становится всё больше и больше...

- Нет...

- Рина! - кто-то кладёт тяжелую руку на моё плечо, отчего я вздрагиваю и резко поворачиваюсь, встречаясь с холодными голубыми глазами.

- Папа, - шепчу я, заливаясь слезами.

Глаза отца становятся ярче, словно папа избавился от какого-то морока. Он опускается на колени и берет моё лицо в ладони:

- Ты должна бежать.

- Что? - Он хочет, чтобы я ушла?

- Рина... - Медленно растягивает моё имя отец и трясёт головой. - Ты стала магом.

Слова доносятся до меня сквозь толстую стену и медленно достигают сознания.

- Я был так глуп. Так слаб, - бормочет он, а потом, внимательно следя за мной, продолжает:  - Впрочем, это уже не важно. Ты должна бежать, Рина.

Он тянется к карману брюк, достаёт оттуда кошель с монетами и суёт его мне в совершенно чистые руки, и я понимаю, что кровь мне привиделась.

- Но куда я уйду, папа? Мне некуда идти.

- Есть! Ты поедешь в Академию Альнар и станешь полноценным магом, моя девочка, - отец смотрит на меня с нежностью и затаённой болью.  - Магические силы передаются не только по крови. Они могут возникнуть, если...

Он не договаривает, боясь меня напугать. Хотя я и сама знаю ответ:

- Если убить человека, - безжизненно шепчу я, пряча глаза. Отец возненавидит меня. Я чудовище.

- Да. Рина, ты не виновата. Я уверен, моя девочка никого просто так не тронет. Как бы мне не хотелось иного, но мистер Грассо не мёртв. Или он был мёртв... и что-то пошло не так. - На последних словах отец крепко сжимает кулаки. - Мой амулет...

Отец показывает мне кулон с ярко-алым камнем.

- Амулет «Сеюре», который так много помогал мне в работе, указывает на мага. Ты маг, Рина. Я понятия не имею, как ты им стала, но это так. Прости меня, малышка. Я так виноват перед тобой...

От удивления я вглядываюсь в голубые глаза отца, которые постепенно становятся серыми. Он извиняется?

Отец хватается за волосы и стонет:

- Нет времени. Моргулова дзёрегумо*... Беги!

Я в последний раз смотрю на отца, стараясь запомнить его образ, и срываюсь с места....

***

Настоящее. Академия Альнар.

Я понятия не имею, что сдержало меня от падения. Мерзкий запах раздражает обоняние и вызывает тошноту. В какой-то момент мир перестаёт трястись, и взгляд, наконец, фокусируется. Слава Тьме, студенты заняты обсуждением аномальной погоды и мёртвой птицы и не замечают находящейся на грани потери сознания меня. Лишь Лизи и Генри обеспокоено пытаются привести меня в чувство.

Вдруг воздух накаляется, становится тяжелым и разряженным. Будто скоро будет гроза.

Все замолкают.

Вязкая тишина окутывает пространство, и до нас доносится истошный крик.

Никто не знает, что произошло в коридоре. Кроме меня. Я чувствую смерть...

Мы пытаемся протолкнуться через толпу замерших студентов. Они стоят, не нарушая круг, в котором лежит мёртвая девушка.

Белое лицо, огромные синяки под закатанными глазами, иссушенные руки и безмерный ужас на лице. Жертва Белого Ордена. Я на ощупь нахожу руку Генри и цепляюсь в неё мертвой хваткой, потому как узнаю жертву. Нора. Одетая как обычно в чересчур эксцентричную одежду: в обтягивающие кожаные штаны с ремнём из шипов и красный топ, она валяется на полу сломанной куклой. Я закрываю ладонью рот, чтобы не закричать. Впервые в Альнаре во время перемены гробовая тишина. Молчат все: и студенты, и мрачные преподаватели.

Из оцепенения меня вырывает движение.

В коридоре Академии появляется директор.

Перед Асакуро де Бриазом, окутанным металлической, тяжелой аурой силы и власти, торопливо расступаются, тихо дрожа. Всех он пугает больше, чем неожиданная смерть девушки.

Директор, одетый в чёрный, расшитый серебряными нитями камзол, с забранными в хвост бело-серыми волосами и с обжигающими жуткими глазами, полными злости, неспешно двигается к Норе. Он опускается на корточки и очень долго смотрит на мёртвую студентку, кладя ладонь на её лоб. Лорд вскидывает руку и делает пасс. Тут же Нору окутывает чёрная дымка, и девушка медленно начинает исчезать.

Я вижу желваки, ходящие на скулах мужчины, и пылающие гневом черные глаза, и почему-то с какой-то иронией отмечаю, что злится он вовсе не на убийцу, а на то, что столь сильное заклинание защиты дало сбой.

Чудовище.

Монстр, не имеющий ни капли сострадания к другим, и которого боятся абсолютно все в Эфириуме. Тёмный маг, волей короля сосланный в Академию.

Лорд Бриаз не говорит ни слова о том, что произошло. Он просто медленно поднимается, брезгливо вытирает о брюки ладонь, которой дотрагивался до Норы, и спешно удаляется.

Как только высокая фигура директора скрывается за поворотом, все выдыхают и отмирают. Преподаватели начинают давать указания. Все обязаны подняться в свои комнаты и не выходить в запрещенное комендантским часом время.

По лестнице мы с Лизи ступаем в полном молчании. Ни я, ни подруга не могли вымолвить и слова. Когда я уже протягиваю руку, чтобы взяться за ручку, передо мной вспыхивает чёрный огонёк, и в воздухе повисает письмо.

Развернув бумагу, я пробегаюсь по строчкам:

«Жду у себя в кабинете»

Подписи не было. Но я знаю, от кого послание.

***

Директор сидит за столом, деловито читая бумаги и не замечая меня, стоявшей на пороге и не осмеливающейся зайти. Я устало прикрываю глаза и облокачиваюсь плечом о дверной косяк. Слишком много переживаний. Моя нервная система истончилась настолько, что меня каждый день мучают кошмары, не давая спать. Определенно стоит наведаться в лазарет и попросить сонное зелье.

- И долго ты будешь тереться у двери? - Доносится до меня холодный голос.

Я открываю глаза и встречаюсь с чёрной бездной. Скрыть презрение и ненависть мне не удаётся. Бровь директора вопросительно поднимается вверх. Не дожидаясь приглашения присесть, сама приближаюсь к креслу и осторожно опускаюсь на него, кладя ладони на колени, как прилежная ученица.

Лорд прищуривается и резко поддаётся ко мне навстречу.

- Пина, ты меня удивляешь! Откуда у маленькой трусихи столько эмоций?

Мои пальцы вцепляются в подол юбки, идущей до самой щиколотки.

- Кажется, я попросила не называть меня так, - с дерзостью говорю я, не смотря в карюю погибель.

- Кажется, ты забыла, кто я, - голос директора понижается на несколько градусов, и в нём звучит угроза. Угроза, которую лорд Бриаз в данный момент хочет осуществить в жизни.

Я бесстрашно поднимаю голову и в упор смотрю на Чудовище, сидящее передо мной.

- Давайте, сделайте мне больно. Вы же так решаете проблемы, не так ли? Затыкаете всем рот, - с ненавистью процедила я, вставая с места. - Но прежде чем вы вновь будете меня пытать, будьте так любезны, ответьте на пару вопросов, ответы на которые я имею право знать.

Асакуро де Бриаз прищуривается, откидывается на спину и растягивает губы в гнусной ухмылке.

- Нет.

Я прикрываю, чтобы скрыть полыхающую злость. О Тьма, помоги мне.

Наверняка мне стоило поступить по-другому. Мне стоило проявить уважение и стать покорной. Но я сделала свой выбор, из-за которого потянулась череда событий, затянувшей меня, как в болото. Поступила бы я иначе? Нет...

Конец девятой главы.

Прошу, оставляйте комментарии, хотя бы маленькие, потому как даже самый небольшой комментарий поднимет мне настроение и заставит писать больше. 

Спасибо, что читаете!))) 

*Дзёрегумо - монстр-паук изменяет внешность и превращается в соблазнительную женщину, сводящую мужчин с ума и забирающую у них жизненную силу.

Глава 10. Мышка.

Развернувшись на каблуках, я направляюсь к двери с желанием оказаться подальше отсюда. Но как только рука дотрагивается до ручки, спину пронзает жгучая боль, и я не могу сдержать крик. Меня будто оборачивают в железную цепь вдоль поясницы и тянут обратно к креслу. Из-за невидимых шипов, впившихся в кожу, на ткани выступают пятна крови.

Слезы жгут глаза, я не всхлипываю, но позволяю солёным каплям течь по щекам.

- О-о-о, - издевательски участливым голосом протягивает директор, наклоняя голову. - Снова плачем?

- Вы...

- Прежде чем жалкие слова вылетят из твоих уст, подумай хорошенько, хочешь ли ты жить, - глаза лорда становятся пугающе чёрными.

- Мерзавец, - выплюнула я.

Лорд хохочет.

- Браво! Вот это оскорбление, - он театрально берётся за сердце. - Вы нанесли мне моральный ущерб, после которого я вряд ли смогу оправиться.

Того лорда Бриаза, день назад разговаривающего со мной практически без презрения, поменяли на старого. Глаза директора полыхают, и мужчина поднимается с кресла, возвышаясь надо мной непробиваемой скалой. Цепи тянут меня вверх, и я встаю, сжав зубы, чтобы не застонать от боли.

Лорд Бриаз, не отрывая своего черного взгляда, приближается ко мне. Как ни странно, но цепи не мешают пятиться назад. Я отодвигаюсь от директора, пока не упираюсь спиной в стену.

- Маленькая трусиха вздумала перечить мне, - лорд качает головой, и, сделав последний шаг, оказывается возле меня. - Нехорошо.

Чтобы страх не сковал моё тело, я пытаюсь отвлечься и считаю пуговицы на чёрной рубашке. Хотя это не особо помогает. Крепкие мышцы пугают не на шутку.

Длинные пальцы в знакомом жесте подцепляют подбородок и поднимают мою голову. Взгляд останавливается на едва видимом из-под воротника странном чёрном пятне на мужской шее. Но разглядеть мне его не дают. Лорд Бриаз приближается  ко мне так близко, что я чувствую его дыхание.

- Мне даже интересно, что такого ты хочешь узнать, что потеряла чувство самосохранения? - Насмешливо спрашивает он, противно улыбаясь.

Я подняла глаза на лорда:

- Как умерла Нора? Что случилось? Почему никто не заметил и...

Директор цокает и качает головой.

- Помнишь? Ты не задаёшь глупых вопросов. Я не даю глупых ответов, - скучающе произносит он, наблюдая за мной.

- Глупых вопросов? - Шиплю я. - Умерла моя подруга! Вы обязаны ответить!

- Я ничего никому не обязан, маленькая Пина, - шепчет он мне в губы.

Я дрожу, чувствуя, как его пальцы сжимаются. Он слишком большой. Слишком пугающий. Не бояться его практически невозможно.

- Не забывай о том, что я могу тебе сделать, - эта фраза произносится с такой жестокостью, что ноги подкашиваются. Мою талию обвивает сильная рука, не давая упасть.

- Вы можете сделать со мной, всё, что захотите. У меня нет выбора, - обреченно шепчу я, встречая его карие глаза. В них мелькает что-то хищное, страшное... Голод... Его зрачки расширяются.

- Правильно, моя маленькая Пина... - Рычит Асакуро де Бриаз. Радужка окрашивается в красный. - Всё... Что... Захочу...

Он проводит губами по моей щеке и шумно втягивает носом воздух.

- Как сладко... - Говорит он так тихо, что я склоняюсь, чтобы услышать. - Невзрачная, но такая желанная мышка...

Его рука всё ещё на моём лице, и моё сердце колотится, как бешеное.

Меня знобит и потряхивает. Когда пальцы лорда начинают поглаживать мою кожу, я не выдерживаю и тихо всхлипываю, боясь пробудить зверя. Но лорд Бриаз слышит, и краснота из его глаз проходит вместе с одержимостью. Чёрные омуты поглощают меня. Нет, на этот раз они не вызывают боль, они гипнотизируют.

Я думаю, что директор отстранится, но он только крепче прижимается ко мне, больно впечатывая в стену и выбивая весь воздух из лёгких.

И мой выдох ловят жесткие губы...

Когда наши губы соприкасаются, лорд прерывисто выдыхает. Он целует меня. Это действительно происходит. Температура моего тела резко повышается, со мной ещё никогда такого не было. Костяшками пальцев Асакуро проводит по моим красным щекам и спускается ниже. Он ласкает ключицу и обвивает мою талию руками.

«Асакуро...» - о Тьма, я назвала его имя. Хоть и мысленно, но...

Моё сердце будто остановилось. Я не могу найти объяснения своим чувствам, но с уверенностью могу сказать, что мне очень приятно. Так хорошо мне ещё никогда не было.

Когда его губы словно в последний раз дотрагиваются до моих, здравый смысл вступает в борьбу с сердцем. И здравый смысл проигрывает.

Мне так сильно хочется понять, какой вкус у его губ... Я понятия не имею, что делать. Неуверенно отвечаю на его поцелуй и провожу языком по верхней губе, замечая вкус мяты. Лорд Бриаз замирает.

Показатели моего пульса скачут вверх, и я не понимаю, что сделала не так.

Его руки, прежде лежащие на талии, скользят к бёдрам и подтягивают их к себе.

- Рина... - Выдыхает он мне в губы, немного рыча.

И поцелуй становится другим. Животным. Страстным. Жестоким. Его рот безжалостно мнёт мой, и я пугаюсь. Не знаю, куда девать руки и поэтому кладу их на грудь мужчины, чувствуя под ладонями бешеный ритм сердца.

- Лорд Бриаз, - хриплю я. Во рту пересохло.

Но он не останавливается. Его руки сжимают мои бедра, а губы вновь набрасываются на мои, как будто директор - голодный зверь, добравшийся до добычи.

- Лор...

Рыкнув, меня вновь затыкают, и его тёплый язык касается моего нёба.

Я не могу сдержать стона боли и одновременно наслаждения. Поцелуй слишком напористый, лорд не понимает, что его пальцы впиваются в кожу так сильно, что после них останутся синяки.

В предупреждение я прикусываю его губу зубами и тяну. А затем, наконец, мне дают вдохнуть полной грудью воздух, прекратив терзать мои губы. Я чувствую, как его рот растягивается в улыбке.

- Мне понравилось затыкать рот таким образом, - насмешливо говорит он низким и хриплым голосом, касаясь зубами моей ключицы. Мои мысли вновь возвращаются ко мне, и в голове возникает рой вопросов о Норе.

О Тьма! Нора!

- Лорд Бриаз, остановитесь, - шепчу я, упираясь ладонями в грудь.

Он начинает покрывать моё тело поцелуями, периодически покусывая.  Я снова теряю рассудок.

- Лорд Бриаз, - громче говорю я, пытаясь оттолкнуть его. Но на меня рычат, перехватывают запястья и поднимают их над головой.

Мужчина не останавливается.

- Асакуро! - Почти кричу я, и он отпускает меня.

Нам нельзя целоваться, как бы сильно мне этого не хотелось.

«Он Чудовище, Рина» - возвращается ко мне внутренний голос. Интересно, где он был раньше?

Его глаза, в которых отражается несвойственная для них нежность, ещё более темные, чем прежде, а губы красные и припухшие после поцелуев. Лорд прищуривается, и во взгляде мелькает знакомое мне желание причинить страдания живому существу. Жестокость.

Он отталкивает меня и широкими шагами направляется к столу.

Теперь мои щёки красные не от чувств, а от стыда. О Тьма, я целовалась с директором. Целовалась с тем, кто не раз причинял мне боль и оскорблял.

«И тебе это понравилось...»

***

Я неуверенно мнусь у стены и не знаю, что делать дальше. Безусловно, мне хочется убежать отсюда, напоследок громко хлопнув дверьми, но я не хочу больше испытать того, что произошло несколько минут назад.

«Или хочешь...»  - Мой внутренний голос, словно сошёл с ума. У меня никогда раньше не возникало таких мыслей.

Мотнув головой, насторожено слежу за лордом, ожидая разговора. В конце концов, он же вызвал меня по какой-то важной причине. Несколько раз лорд Бриаз мельком смотрит на меня, проводя рукой по волосам, а потом резко бросает:

- Я не люблю, когда на меня пялятся.

Внезапно я понимаю, что всё это время смотрела на его губы, которые недавно целовали и доводили меня до безумия. О Тьма, Рина! Возьми себя в руки!

- Может быть, мы тогда больше не будем мучить друг друга своим обществом, и вы скажете, зачем я здесь? - Спрашиваю я, стиснув зубы.

Карие глаза Асакуро де Бриаза внимательно следят за мной. Директор хмурится и открывает рот, чтобы ответить, но потом закрывает, будто сам не знает причину своего поведения.

- Садись в кресло, - через несколько секунд говорит он повелительно. Дождавшись, когда я нервно присяду на мягкую обивку, директор продолжает:  Ты переводишься на другой факультет.

Эта фраза была настолько неожиданной, что я покачиваюсь и сползаю с края кресла, на котором сижу. Когда я встречаюсь с полом, надо мной раздаётся хмыканье. Мне кажется, что краска стыда буквально впиталась в кожу. Смотря вниз, я встаю, опираясь руками о пол, и вновь сажусь, но уже устойчиво.

Перевожусь на другой факультет? Почему? Не то чтобы мне не нравилось учиться на Лекарстве, но... уйти? Насколько я знаю, ещё ни разу не было подобных прецедентов. Дело в том, что при поступлении всех студентов распределяют согласно силе. Моя сила - Лекарство. Так сказал мистер Пондроус.

- Разве это возможно? - Неуверенно уточняю я. - Я имею в виду, что у меня не выявлено других магических способностей кроме как исцеления. Тем более, это уже третий семестр. Вряд ли я смогу так быстро нагнать программу?

- Нагонишь, - грубо перебивает меня директор.

Я закатываю глаза. Быстрее смерти дождусь, чем того, что мне нормально ответят. Смирившись с неизбежным, произношу:

- Хорошо... На какой факультет вы хотите меня перевести?

- Боевая магия.

И как я в этот раз только с кресла не упала?

Я в изумлении жду, когда Асакуро де Бриаз скажет, что пошутил, но не тут-то было...  Он роется внутри стола, а затем протягивает мне листок.

- Расписание твоих занятий. Завтра будешь ходить с новой группой.

Наши пальцы соприкасаются, и я слишком резко выдергиваю бумагу. Жутко нервничая, смотрю на расписание и замечаю, что первой парой стоит «Защита и нападение» и еле сдерживаю стон, когда понимаю, что такая пара есть каждый день.

- Где проходит «Защита и нападение»? - Я ни разу не встречала боевиков на нашем полигоне, поэтому следовало спросить об этом.

Директор ухмыляется и хитро смотрит на меня:

- За преподавательской башней. Не заблудишься. Я встречу тебя.

Я чувствую, что у меня начинается паника из-за плохой догадки, пришедшей в голову.

- Встретите?

- Не заставляй меня повторять одно и то тоже. Встречу. - Пауза, и чёрный взгляд. - «Защиту и нападение» веду я.

***

Я приказываю себе успокоиться. Что лекарь забыл на боевой магии? Слишком много почему в мыслях, но не на одно нет ответа. Лорд не усмирит моё любопытство, поэтому надо прекратить хандрить и просто начать плыть по течению.

Нервный выдох выходит сам собой. Я буду видеть Асакуро де Бриаза каждый день! О Тьма, на новом факультете я не проживу и дня...

Будет откровенными. Я слабая. У меня слабые мышцы, а о выносливости и говорить не стоит. Если на Лекарстве у меня был призрачный шанс остаться в Академии, но на боевке я вылечу быстрее, чем пробка из открываемого орками эля. Моргул тебя подери, да там сотни, а может и тысячи заклинаний, которые ко второму курсу должны знать студенты. Выучить базу за месяц? Кажется, директор свихнулся.

Ах да, стоит ли говорить о том, что моя сила совершенно другой направленности? Каким образом я буду драться? Нашлю заклинание «Прендитро»*, которое применяют на престарелых?

Так что вывод напрашивался сам собой. От меня хотят избавиться. Правда, довольно извращённым способом. Не легче просто отчислить? Или Асакуро де Бриазу не терпится поглумиться надо мной? Он же знает, что я буду держаться за место в Альнаре, как утопающий за соломинку, и не сдамся, а буду зубрить новую программу, терпя  унижение.

- Где ты витаешь? - Прерывает поток моих мыслей грубый голос, и я перевожу затуманенный взгляд на мужчину.

Руки начинают дрожать. Сжимаю их в кулаки и кладу на колени. Чёрный  взгляд прожигает насквозь, но я не отступаю и уверенно смотрю на директора. Я не буду просить! Не буду и точка! Хватит в моей жизни унижения!

Лорд глубоко вздыхает и, встав со стула, подходит к окну, заводя руки за спину.

- Ты никогда бы не стала лекарем, - равнодушно произносит он. Я не вижу его выражение лица, лишь сильную спину, обтянутую чёрной рубашкой.

Моргаю, силясь отогнать вот-вот норовившие набежать слёзы. Я никогда не обольщалась на свой счёт. Скажем так, у меня была плохая успеваемость. Но её хватало для того, чтобы удержаться на плаву. О должности лекаря в королевской лечебнице я могла только мечтать, но заурядный врач, помогающий детям в простеньком лазарете... Почему нет? Размеренная жизнь. Стоит заметить, самостоятельная жизнь. Не от кого не зависеть - вот предел моих мечтаний.

Словно угадав мои мысли, мужчина глухо говорит:

- Хорошим лекарем. В этом плане ты бездарна.

Ледяные и лишённые каких-либо чувств слова всё-таки ранят меня. Я буквально вижу, как моё будущее рушится на глазах, оставляя за собой пыль.

- У тебя другой дар.

- Что? - Чересчур резко спрашиваю я.

Другой дар? Не лекаря? Этого попросту не может быть. На распределении мне сказали, что...

- Тебя обманули, - вновь перебивает мои мысли лорд Бриаз. - Возможно, кто-то подкупил старикашку, чтобы он подделал результаты анализа. Я удивлён, что ты продержалась до второго курса. С чужими силами ты должна была вылететь на первой же сессии.

Мистер Пондроус? Он невзлюбил меня с нашей первой встречи, но чтобы поступить так жестоко? Да и к тому же, кому нужно моё отчисление?

Только лишь маме... Чтобы я поскорее выскочила замуж. Ну, конечно...

Глупая, глупая Рина...

- То есть... - Совладав с эмоциями, произношу я. - Я боевой маг?

Лорд стремительно поворачивается и усмехается, снисходительно наблюдая за мной.

- Ты? Такая неженка, как ты, боевой маг?

- Я не неженка! - Возмущаюсь я.

- Да что ты? - Издевательски протягивает он, сверкая насмешливыми карими глазами. - Пина, любительница котов. Ой, посмотрите, какие они милые и пушистые!

Он в точь-в-точь повторяет мою манеру голоса, и я закипаю, как чайник.

- Ну, знаете! Вы невыносимы! Я...

Лорд Бриаз щурит глаза и противно улыбается.

- Что ты сделаешь? Отшлёпаешь меня?

- Вы уже достали с этой поркой! Не собираюсь я вас шлёпать! - Уже практически кричу я.

Скрипит половица, и мы с лордом Бриазом поворачиваемся назад. На пороге стоит профессор Маргал и неуверенно переступает с ноги на ногу. Я застонала... Он определенно слышал мою последнюю фразу!

- Я, пожалуй, потом зайду, - испуганно говорит он и вылетает из кабинета, не забыв аккуратно прикрыть за собой дверь.

Я прячу лицо в ладонях и некрасиво скулю. Тьма, что подумает обо мне преподаватель!

Директор, будто ничего не произошло, равнодушно спрашивает:

- Ты, кажется, хотела знать о Норе.

Вздохнув, поднимаю голову и выжидательно смотрю на мужчину, сложив руки на груди.

- Её убил дознаватель и забрал всю кровь, - спокойно начинает он. - Забрал буквально до последней капли. Вряд ли она была целью, скорей ей просто не повезло. Он выбрал её из-за стечения обстоятельств: просто подловил одинокую девушку и убил.

Он говорит это с таким холодом, что я задумываюсь, есть ли у этого мужичины хоть какие-то эмоции кроме злости. Мы не были с Норой близки. Но жалость и сочувствие снедают меня. Я не могу поверить, что больше не увижу эту сумасшедшую девчонку.

- Если ты и дальше будешь реветь, то выход там, - раздражительно морщится директор, указывая пальцем на дверь.

Вытерев тыльной стороной ладони слезы, я киваю.

- Всплеск магии я уловил слишком поздно, - злость буквально пропитывает окружающее пространство. Неужели у Асакуро де Бриаза что-то не вышло? - Я бы хотел...

Он прокашливается и с хрипотцой в голосе неуверенно произносит:

- Я бы хотел... узнать твоё мнение по этому поводу. Мне нужен взгляд со стороны.

Ух ты! Если бы здесь был Генри, он бы обязательно присвистнул! Меня просит о чём-то сам директор Альнара. Ладно... это больше похоже на приказ, но он считается с моим мнением, а это уже неплохо.

Немного поразмыслив, я отвечаю:

- Я не замечала в Норе какой-то особенности, поэтому тоже полагаю, что она не могла быть жертвой намеренно. На месте убийства были странные иероглифы и пентаграмма жертвоприношения. Я думаю, кровь нужна для ритуала. Правда, для какого именно у меня догадок нет. На территорию Академии поставлено сильнейшее заклинание защиты. Я видела его, когда...

Я нервно кашляю из-за злого взгляда директора, вспомнившего про мою противозаконную вылазку в город. Через несколько секунд продолжаю:

- В общем, если на человека не поставлено исключение*, то он не сможет пробраться сюда, поэтому... - Я неуверенно смотрю вниз, понимая, что возможно скажу глупость: Убийца кто-то из Академии.

***

Лорд Бриаз не смеётся над моей мыслью. Он прищуривается и задаёт следующий вопрос:

- Почему дознавателя никто не заметил?

- Обыкновенный морок, - жму я плечами: И блок на звук.

- Хорошо, - произносит директор низким голосом, и затем насмешливо растягивает губы в улыбке: Доброго дня, Пина.

Когда он делает шаг ко мне навстречу, я вскакиваю с кресла и вылетаю из кабинета под тихий смех директора.

Сегодняшний день объявлен траурным. Все пары отменяют, и студенты сидят по своим комнатам и перешептываются, обсуждая произошедшее. У Лизи, впрочем, как и у меня заплаканное лицо. Мы решаем не идти на ужин, понимая, что вряд ли в нас влезет хоть один кусочек еды.

Фея достаёт из комода фотоальбом, чтобы просмотреть снимки. Увидев общее фото с Норой, мы грустно улыбаемся. Такая необычная и эксцентричная... Улыбка озаряет её лицо, и Генри запечатлел это на магакамеру, ловя момент. Я помню этот день. Первый день осенних каникул. Нора предложила развеяться, и мы, запросив разрешение, впервые выбрались за пределы Академии.

Осень здесь не такая тёплая, как у нас в Хэндшире, но это не помешало мне насладиться погодой. Я весело собирала разноцветные листья, упавшие с деревьев, и оформляла их в букет. Подмигнув единственному мужчине в нашей компании, вручила ему презент. Генри шутливо поклонился и сказал, что непременно сделает подарок даме. И сделал. Когда мы сидели в таверне «Рог единорога», менталист попросил миссис Беремор испечь самый вкусный торт. Моё лицо, увидевшее это розово-бисквитное чудо, нужно было видеть...

Кстати, так мы с гномихой и познакомились. Я угостила её кусочком, предложив разделить с нами трапезу. Всё мы вряд ли бы съели. Торт вышел уж слишком большим. Гномиха не отказалась. Был будний день, в таверне сидело мало народу, так что она могла себе позволить немного отлучиться. Вот так, поедая торт и весело о чём-то щебеча, я поделилась с ней тем, что ищу работу.

Миссис Беремор нахмурила брови, стукнула пухлой ладонью по столу и предложила стать мне официанткой в её заведении, предупредив, что работы будет много, и большое жалованье я не дождусь. Сумма меня вполне устраивала. Первый лучик счастья дал надежду на хорошее будущее.

После таверны мы гуляли по ночному городку и ели мороженое под обсуждение наших преподавателей. У нас особая система. Каждому учителю мы ставили баллы. Угадать, кто получил ноль, не стоило большого труда.

Генри взял с собой магакамеру и, когда мы оказались на главной площади, торжественно заявил, что хочет устроить нам... как же он сказал... Точно! Фотосессию. Мы с девчонками согласились. Это был один из лучших дней в моей жизни.

Я оторвалась от воспоминаний, лишь когда заметила, что слезы капают на снимки.

- Не плачь, - обнимает меня Лизи, мягко отбирая фотоальбом. - Это удар. Но будь уверена, с нашим нынешним директором убийцу постигнет возмездие.

Я киваю и, вскочив, спешу в ванную, чтобы смыть сегодняшний день. Напоминание о директоре больно колет в груди.

Три синих отметины на бёдрах, по размеру и цвету напоминающие сливу, след от укуса на ключице, красное пятно на шее. Знаки принадлежности лорда Бриаза. Я смотрю на девушку в зеркале и не узнаю её. Кем я стала?..

И какие новости принесёт мне новый день?..

Конец десятой главы.

*Прендитро - заклинание, вызывающее понос. Применяется исключительно в лечебных целях.

*Исключение - привязка в заклинании, которая позволяет предмету обходить стороной магическое воздействие. Предметом могут быть вещи, люди и так далее.

Исключение, поставленное на работников Альнара и студентов, позволяет им по разрешению директора выходить за пределы Академии.Так как Рина была исключением, то ей было несложно взломать защиту.

P.S. Просьба не кидаться тапками и комментить!) 

Глава 11. Никто

Слава Тьме, сновидения прекратили меня мучить. То ли я стала менее нервной, то ли мне помогли волшебные капли, взятые в лазарете, но факт оставался фактом. Так что просыпаюсь я в самом приятном расположении духа и с улыбкой потягиваюсь, но когда вспоминаю, что мне предстоит, улыбка уползает с моего лица и передаёт мне, что не знает, когда вернётся в следующий раз.

Я плетусь в душ, думая о вчерашней странности. Помимо успокаивающего средства я прошу заживляющее, и, придя в комнату, первым делом задираю блузку и хочу обработать места, которые повредила магическая цепь. Но, к моему удивлению, кожа была здоровая.

Лекари не могут воздействовать на себя, так что вылечила её точно не я. Единственное, я помню, что раны вовсе не саднили, когда я выбегала из кабинета. Так значит ли это, что лорд Бриаз исцелил меня сам? Всем магам доступны простенькие лекарские заклинания.  Как бы там ни было, ответа я не дождусь.

Я провожу красной помадой по губам и стараюсь улыбнуться себе в зеркале. Не получается...  Проблемы, словно сжигали меня изнутри. Слишком много событий.

Опомнившись, беру салфетку и стираю макияж. Меня ожидает физическая подготовка, а ходить с размазанной помадой по всему лицу как-то не хочется. Заплетя косу, плетусь одеваться.

Шкаф приветливо открывает передо мной двери. На случай физ.подготовки Лекарства у меня были бесформенная большая футболка, затёртые штаны и кеды, которые вот-вот изживут своё. Мне определенно необходимая новая форма.

Поразмыслив, натягиваю длинную юбку и водолазку и срываюсь к Генри. Друг как обычно нашёлся в столовой. За завтраком я спрашиваю его, нет ли у менталиста знакомой боевички, знающей хороший магазин с правильной спортивной одеждой, и сколько это будет стоить. Грустный выдох выходит сам собой. С работой пока дела туги, и наличных остаётся все меньше...

Брюнет чешет голову и сверкает белоснежной улыбкой, говоря:

- Пойдём, конфетка.

Мы приходим в женское общежитие, минуя коменданта. И как это у Генри получается очаровывать всех и вся? Он просто говорит комплимент тучной женщине, сидевшей на выходе. Та отвечает ему смущенной улыбкой и махает рукой, мол, идите. Вслед нам доносится:

- Вот страстная молодежь какая пошла! Средь бела дня!

По лестнице поднимаемся, едва ли не хохоча во весь голос. Хоть мы и стараемся веселиться и делать вид, что ничего произошло, но воспоминания о Норе въедаются в душу.

- Не думаю, что Нора была бы рада, если ты ходила бы с кислой миной на лице, - грустно улыбается мне Генри, обнимая. - Мы все по ней скучаем, но надо жить дальше.

Дверь, в которую постучался менталист, открывает миловидная брюнетка с чуть хищным выражением лица и маленькими клыками. Оборотница - понимаю я. От грядущего будущего ожидать чего-то хорошего не стоило. Я чуть не отшатываюсь, когда замечаю выпирающие мышцы из-под футболки. Там не то, что девушки позавидовали бы, мужчины!

Тьма, надо как-то избавиться от этой немотивированной грусти. Например, посмотреть на всё с другой стороны и признать, что, если я выучусь на боевого мага, тогда-то уж точно смогу защитить себя.

Когда Генри просветил оборотницу по имени Дана в суть проблемы, она ненадолго отлучается и возвращается к нам, держа в руках небольшой свёрток.

- Держи, - суёт она мне в его руки. Там находятся пару кофт, спортивные легинсы и кроссовки. - Как-то давно я по ошибке не тот размер заказала, выкидывать было жалко, вот и пылилось в шкафу.

Я уже собираюсь отдать обратно, так как не люблю чувствовать себя обязанной, но тут Генри вцепляется в мою руку и, улыбнувшись, прощается с Даной, желая ей отличных оценок на сессии.

Я давлюсь гневной речью и недоуменно смотрю на друга.

- Рина, люди должны не только отдавать, но и брать! - Генри обнимает меня и чмокает в щёку.

На этом мы и прощаемся.

Сказать, что я была в смятении - это ничего не сказать. Брать одежду у чужого человека было, мягко говоря, неудобно. Но учитывая сложившиеся обстоятельства, мне нужно запихнуть свои принципы куда подальше и отправиться, наконец, на пару.

Пара!

- Тьма, - ругаюсь я, когда смотрю на время, и бегу к преподавательской башне.

К Асакуро де Бриазу, одетому в чёрный плащ, развевающийся на ветру, я подхожу красная и запыхавшаяся, словно астматик на марафоне. Теперь я как никогда понимаю боевичек, носивших лишь ботинки или кроссовки. Туфли - это зло!

- Здравствуйте, - выдавливаю я, держась за живот.

На то, как я там выглядела, мне было фиолетово, главное, что не опоздала.

- Ты опоздала, - недовольно произносит директор.

Я чуть свёртком в него не швыряю!

- Вовсе нет. Я пришла ровно к первой паре, - шиплю я.

Лорд выгибает бровь и усмехается:

- А ты не находишь, что тебе нужно было придти заранее? Или ты хочешь бегать в... - Чёрный взгляд проходится по мне от головы до ног: В этом?

Мне ничего не остаётся, кроме как поправить выбившийся из косы каштановый локон, надменно кивнуть, нехотя выражая согласие, и царственно направиться на тренировочный полигон.

- В другую сторону.

И как с ним общаться, а?!

***

Я иду злая и запыхавшаяся. Нет, не так. Очень злая, потому что запыхавшаяся! Асакуро де Бриаз с невозмутимым лицом направляется на полигон. Его шаги - быстрые и широкие, и я еле поспеваю за мужчиной.

Небо заволокло тучами, обещая непогоду. На нос падает первая капля. Я резко останавливаюсь и выдыхаю. Всё! Больше не могу! Я и так бежала сюда, что легкие просто горели, так ещё и этот Сноб не может идти, как нормальный человек.

Долгожданная остановка, сопровождающаяся отдышкой и шумным дыханием. Держу руку на сердце, боясь, что то выскочит.

- Мы опаздываем, - надменный голос, и меня берут под локоток и тащат дальше.

Кидаю обиженный взгляд. Я ожидала увидеть недовольное лицо или что-то в этом роде, но замечаю лишь лёгкую редкую улыбку, несвойственную Чудовищу, оттого и торможу от неожиданности. Лорд тяжело вздыхает.

- Ну что, опять?! - Рявкает он, прожигая меня карими глазами.

Я вздрагиваю и, опустив глаза на брусчатку, плетусь дальше. Стоило мне порадоваться, что мой путь продолжиться в одиночестве, как моя рука вновь оказывается в жёстком плену.

Выдыхаю сквозь губы, чтобы не застонать от боли. Его пальцы сжимают слишком сильно. Быть может, путь и не очень большой, но мне он кажется сущим адом. Быстрый шаг, от которого сбивается дыхание, чёрный, прожигающий взгляд и рука, сжимающая моё запястье мёртвой хваткой. В какой-то момент я не выдерживаю и судорожно шмыгаю носом.

Директор закатывает глаза.

- Что не так? - Недовольно спрашивает он, резко останавливаясь. Я, не успев затормозить, вытягиваю ладони и врезаюсь в лорда Бриаза.

Краснею с головы до пят и хочу отодвинуться, но меня прижимают ближе.

- Что. Не так?! - Лорд Бриаз разделяет каждое слово, и от этого тихого угрожающего голоса мне становится страшно.

- Больно, - заглядываю я в злые глаза мужчины. Злость сменяется на растерянность, а потом на... раскаянье? Директор переводит взгляд на наши сцепленные руки, и пальцы начинают поглаживать красные отметины, отчего я вздрагиваю.

Не сказав больше ни слова, лорд Бриаз возобновляет путь.

Руку он так и не отпустил. Но хватку ослабил.

- Пять минут на переодевание. Не успеешь - выведу, как есть, - приказывает мне Асакуро и, дождавшись кивка, удаляется.

Я вбегаю в небольшое здание. Пройдя коридор, захожу в комнату с табличкой «Женская раздевалка». В нос ударяется резких запах пота и пыли, отчего захотелось чихнуть. Оглядываю комнату: разбросанные носки, мятые вещи на скамейках... Кажется, боевички не любят порядок и чистоту.

В раздевалке я оказываюсь не одна. Три девушки справа и одна в левом углу. Все выглядят стройными и сильными. Подавив завистливый стон, плетусь к свободному месту, чтобы переодеться.

Снимаю плащ и, аккуратно его сложив, кладу в шкафчик.

- Ты кто? - Раздаётся женский голос над ухом. Дверца резко захлопывается, и я с испугом поворачиваюсь. В голубых глазах сверкнул смех, девушка протягивает ко мне руку. Невольно отмечаю на ней небольшие мозоли.

- Я София. Но друзья зовут Софи, - приветливо улыбается она.

Я не смогла сдержать ответной улыбки. Ну вот, а я волновалась, что не найду здесь друзей.

- Рина, - жму я руку. - Приятно познакомится.

- Новенькая, - по всей видимости, подруга Софи, девушка с короткими рыжими волосами на голове. - У нас не бывает новеньких. С какого ты факультета?

В её голосе отчётливо слышны грубые ноты, но прежде чем, я подозреваю неладное, она улыбается, и страх в моей груди отступает.

- Лекарство, - отвечаю я, косясь на девушку в углу, в глазах которой плещется тревога.

- Интересно, - протягивает Софи, а потом смотрит на свёрток, который я держу в руке. - Что это у тебя тут?

И не дождавшись ответа, выдергивает его. Она достаёт кофту и спортивные легинсы, разворачивает их и обводит критическим взглядом.

- Великоваты, - выносит вердикт рыжая девушка. В её глазах мелькает что-то странное, но я не придаю этому значение. - Хочешь, мы подправим?

- М-м, не стоит, - неуверенно говорю я, протягиваю руку, чтобы забрать форму. Но Софи поднимает одежду вверх.

- Я могу ушить, - она улыбается, и  подозрение в душе тает. - Я знаю пару бытовых заклинаний.

Мне ничего не остаётся, кроме как кивнуть и благодарно улыбнуться.

- Ришшас Аккро*! - Звонко произносит Софи и делает пасс рукой.

Я не успеваю выхватить вещи - сказать бы заклинание отмены, но к моему стыду, я понятия не имела, какая там формула. Заклинания разъедает ткань, а те кусочки, что жалеет, окрашивает в болотно-зеленый цвет.

С издевательской улыбкой боевичка бросает мне под ноги форму, напоследок не забывая окинуть меня презрительным взглядом:

- Упс!

***

Девушки противно хохочут. А я... я беспомощно смотрю на тряпки, которые когда-то были моей формой. Софи больно хватает меня за плечо, впиваясь в кожу острыми ногтями.

- Тебе не место на нашем факультете, - угрожающее шипение Топаз и близко не стояло с шипением Софии. - Чтобы тебя завтра здесь не было. Если не тупая, послушаешься.

С пальцев уже готово сорваться заклинание. Большого вреда не принесёт, но боевички лишатся зрения на неделю. Я уже поднимаю руку, но... зажмурив глаза, отпускаю. Не хочу уподобляться таким, как они.

И они уходят. Не забыв толкнуть мне плечом так, чтобы я упала.

Дрожащими руками я распахиваю шкафчик. В зеркале отражается моё заплаканное лицо. Другой формы у меня нет. Как и оставленного ранее в шкафу плаща. Плаща нет ни в шкафчике, ни под скамейкой, ни на полу. Плечо ещё болит. Мысли сбиваются. Стоит подумать, что со мной сделает Асакуро, как зубы начинают стучать.

На улице холодно. Если пойду в одной блузке, заболею. Хотя какая разница...

Вытерев тыльной стороной ладони слёзы, выбрасываю ткань в мусорную корзину и медленно оседаю на скамью. И что же мне теперь делать? Ну почему же я такая невероятно глупая? Как я могла поверить улыбке, было же очевидно, что меня ожидает подстава.

Неужели из-за того, что я не училась с ними с первого курса, можно так поступать? Разве я сделала им что-то плохое? Оскорбила? Украла? Парня увела, в конце концов?

На последнем вопросе, на меня накатывает банальная истерика. Смех сопровождается бегущими по щекам слезами и нервными всхлипываниями. Было ли мне страшно из-за их угроз? Ни капли. После Асакуро де Бриаза у меня словно выработался какой-то иммунитет на жестокость.

И буду ли я дальше продолжать пускать сопли, сидя в раздевалке? Нет! Ринальдина Тарин так просто не сдаётся.

Если забыть про дыхание и прочую чушь, позволяющую жить, то добегу я до корпуса, чтобы схватить свою старую форму, за три минуты. И того, опоздаю на десять. Но это лучше, чем просто не придти, верно?

Я уже хочу вскочить, но через узкие щёлки опухших глаз замечаю перед собой цветастую майку и зелёные штаны с массивными карманами. Руки девушки, стоящей рядом со мной, сцеплены в замок, и она неуверенно переминается с ноги на ногу.

- Чего тебе?

Моя вежливость улетает далеко и надолго.

- Я... я... хочу... - девушка заикается и еле выговаривает слова. Сначала я испытываю жалость, а потом сжимаю руки в кулаки. Ну уж нет! Больше я на такое не поведусь!

- Хочу... по... по... помочь.

- Чем? Еще больше испортить мою форму? Прости, не повезло, она спит в мусорной корзине и ей уже не до тебя.

Я поднимаюсь со скамьи. Наш рост примерно одинаков. Для боевого факультета мы, конечно, маловаты, но в реальной жизни, наш рост вполне стандартный.

И до меня только сейчас доходит, что девушка стала свидетельницей моего позора.

- Держи.

Перед моим носом появляется белоснежный платок.

- Спасибо, - буркнула я и из-за лживой участливости в её голосе вновь разразилась слезами.

- Со... со мной... бы...было тоже са... самое. Не бо... бойся их. Препо... препо... пр...

Она никак не может выговорить слово, и я неуверенно спрашиваю:

- Преподаватель?

Она кивает, тряхнув темноволосым хвостом:

- О... он. За... защитит.

И девушка улыбнулась. Улыбка у нее оказывается добрая и открытая, значительно отличающаяся от улыбки Софи. Хочется поплакать над собственной глупостью, но я сдерживаюсь. Лишь некрасиво высмаркиваюсь и судорожно вздыхаю.

- Хорошо, - улыбаюсь я в ответ и пялюсь на вусмерть испачканный платок.

- Ни...ничего... стра...страшного. На.

Она бросает на скамью что-то коричневое и быстро убегает.

Минут пять мне понадобилось, чтобы привести лицо из состояния «красное опухшее нечто» в красную, но уже практически не зареванную физиономию. Холодная вода помогает остыть разгоряченной коже, но глаза ещё щиплет. Еще минута понадобилась для того, чтобы посмотреть, что мне дала добрая девушка. Две минуты, чтобы натянуть футболку, в которой поместились бы, как минимум, две меня, и штаны. Правда, последние пришлось подпоясывать ремнём, вытащенным из юбки, ибо те оказались велики. Слава Тьме, ботинки они не успели испортить.

Я направляюсь на полигон...

Кажется, весть о моём позоре разлетелась с неимоверной скоростью. Мои одногруппники, завидев меня, противно усмехаются и окидывают презрительным взглядом. Не все, конечно. Только те, что стоят недалеко от компании Софи. К слову, Софи улыбается от уха до уха и о чём-то разговаривает с подругами, но когда её взгляд останавливается на мне, её лицо вытягивается.

Я усмехаюсь. Так-то.

Софи кидает злой взгляд в сторону моей спасительницы. И ко мне вдруг приходит противная мысль: а не случайно ли та девушка заикается? Может, это не врожденное, а... приобретенное? Обязательно узнаю! И если что, отомщу. Руки сжимаются в кулаки и я, прибавив шагу, встаю в строй.

Итогом моего осмотра территории становится облегченный вздох. Асакуро видно не было, видимо, отлучился.

Стоим без преподавателя мы недолго. Когда на горизонте появляется высокая фигура в плаще, все боевики замолкают и выстраиваются в ровную линию. Кажется, что они даже дышать боятся.

- Приветствую Вас ученики, - властный голос директора разносится по всему полигону.

- Приветствием Вас, Мастер, - хором отвечают боевики и низко кланяются. Я делаю тоже самое.

- Кинроук торенингу, - властный грубый голос.

Чего?!

- Хаа, Мастер, - говорят боевики.

Что за «хаа»? Я совершенно не понимаю, на каком языке они говорят.

Асакуро де Бриаз медленно обводит всех чёрным взглядом. Студенты один за другим склоняют голову, пряча страх в глазах. Парень, стоящий слева от меня, и вовсе дрожит, будто осиновый лист на ветру. И вот директор пробегается взглядом по мне и переходит на другого ученика.

Я замечаю неладное лишь тогда, когда с задних рядов слышатся судорожные вздохи. Поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с директором.

Глаза Асакуро де Бриаза стремительно темнеют, когда он внимательнее рассматривает моё лицо. А смотрит он долго. Запоминает малейшую чёрточку, отчего мне хочется убежать. В его взгляде мелькает что-то такое, заставившее всех студентов нервно вздрогнуть.

«Смерть» - понимаю я.

- Даре га? - От звука этого голоса становится как-то страшно.

Минута безмолвной тишины - никто не смеет её нарушить. Другие молчат потому, как боятся сказать, а я - потому, как не знаю вопроса.

- Даре га?! - Яростный рык.

Асакуро смотрит на меня, не отрываясь. Я отшатываюсь от испуга, видя его полный ярости взгляд. Что примечательно - ожидаемая боль за опоздание не приходит, следовательно, злится Асакуро не на меня. Он прищуривает глаза и поворачивает голову к... Софи.

- Со дэсу нээ...  Аната ва?! - Спрашивает он что-то у той.

- Най... - Шепчет Софи дрожащим голосом.

Лёгкая морось переходит в дождь. Ярче стал чувствоваться запах озона.

- Усо! Аната ва?! - От ледяного тона лорда Бриаза я вздрагиваю, а Софи и вовсе содрогается, горбится и убито шепчет:

- Хаа...

Ветер треплет мои волосы вверх, закрывая обзор, и тут же звук дождя прерывает истошный крик. Крик Софи, которая корчится на траве от боли.

- Ханасэ... Ханасэ... - Шепчет она, чтобы потом вновь закричать.

- Урусай! - Властный тон раздраженного директора. - Семь кругов. Живо!

И студенты срываются с места. Будто бы и не слышат этого разрывающего душу крика. Как можно быть такими бездушными? Я подбегаю к Софи и опускаюсь на колени, держа её руки, чтобы те не навредили ей. Она царапает себя и калечит. Золотистые волосы лежат по траве.

- Хватит! - Кричу я вслед уходящему директору. - Прекратите! Ей больно!

Но он не оборачивается.

- Как вы можете...

Лорд Бриаз останавливается и смотрит на меня чёрным взглядом, от которого всё в груди переворачивается и сжимается от ужаса. Но я выдерживаю и не опускаю глаза, моля лишь об одном. Чтобы он отпустил девушку.

- Рина, - голос мужчины тихим рокотом разносится по полигону. - Не отойдёшь, тоже самое постигнет и тебя.

Вот и всё. Он указывает мне на моё место. Я ведь, никто и не имею право голоса, правда? На душе горько и мерзко.

Я не сдвигаюсь с места.

Понятия не имею, что такого сотворила Софи, что так сильно разозлила директора, но, я уверенна, она не заслужила боли. Никто не заслуживает боли.

- Что ж...

На губах Асакуро де Бриаза мелькает странная усмешка.

***

С тех пор, как я познакомилась с Акакуро, я возненавидела смотреть людям глаза.

Когда люди общаются, большинство из них радуются, видя во взгляде заинтересованность. Для меня же зрительный контакт стал настоящим кошмаром, от которого замирает сердце.

Я ненавидела Его моргулов взгляд, но отвернуться не могла. Он завораживал, не давал вырваться и избежать грозящего удушения.

Лорд Бриаз вновь прожигает меня взглядом, и моё тело незамедлительно отзывается.

Стадия первая: учащённое сердцебиение.

Сердце пускается вскачь, стуча так громко, что в ушах пульсирует кровь. Делаю глубокий вздох, когда вижу, что его глаза начинают темнеть.

Стадия вторая: автоматически судорожное дыхание и дрожь.

Я ожидаю третьей, испуганно наблюдая за директором. Третья стадия: боль, пронзающая всё тело, которую сейчас испытывает на собственной шкуре Софи. Лоб покрывается испариной. Я бы и подумать не могла, что преподаватель может вредить ученикам. Он не бьет, он делает хуже: пугает. Пугает настолько сильно, что мы ждём своей участи с содроганием. Ожидание такое мучительное.

В книгах о воздействии чёрных магов написано ничтожно мало. Они как-то влияют на мозг остальных. Телу не больно, дело в том, что мозг сходит с ума, но от этого вовсе не легче. Если бы Асакуро захотел навредить серьёзно, то я попросту бы не смогла ходить. Высосанная жизненная энергия повреждает ауру, нанося той необратимые смертельные раны.

Я ни разу не подумала о последствиях моей выходки. Ведь директор определенно что-то чувствует ко мне, я уверена. Чувствует что-то далекое от презрения и желания доставить боль. Тепло в его глазах иногда выходит наружу.

Мой поступок - роковая ошибка. Как можно было поверить, что Асакуро не такое Чудовище, как я считала? Я сжимаю руки Софи, пока лорд Бриаз думает о том, что со мной сделать. Чувствую горечь во рту.

Давай же!

Но он молчит и просто смотрит на меня пугающими глазами. Темнота в них начинает отступать, и Софи перестает дёргаться в моих руках.

- Бегать, Ринусь, бегать, - снисходительно произносит он и машет рукой в сторону полигона.

Как меня сейчас лорд Бриаз назвал? Ринусь? Я настороженно всматриваюсь в его лицо, стараясь оставаться спокойной. Там нет и капли былой жестокости.

Софи перестаёт вырываться и с облегчением выдыхает. Её ещё потряхивает. Но, кажется, боль прошла.

- Как ты? - Спрашиваю я, переводя взгляд на брюнетку.

Они кидает на меня недоуменный взгляд и тихо отвечает:

- Лучше.

Я киваю и встаю. Но прежде чем я ушла, Софи хватает мою руку и шепчет:

- Спасибо.

Что-то мне подсказывает: говорит она это слово нечасто. Что ж, надеюсь, топор войны зарыт. Не обращая внимания на высокую фигуру, одетую в чёрный плащ, начинаю забег.

***

Дистанция, скажем так, немаленькая. Расчерченное линиями травяное поле тянется на целую лигу. За одну пару пробежать столько? Нереально!

На втором круге я уже задыхаюсь и шумно дышу, чем вызываю смех у боевиков. Некоторые смотрят с удивлением, и я не нахожу этому причины. Они стараются держаться от меня подальше, будто я зомби или что похуже. Стоит мне выравниться с кем-то, так тот отбегает вперед.

Не то чтобы, я хотела с кем-то подружиться, у меня уже есть друзья, но завести дружеские отношения не помешало бы. Кажется, не светит мне общаться с боевиками. Быть может, потом я смогу заслужить их уважение.

Но, тем не менее, заслуживаю я пока лишь хмыканье. Я выжимаю из себя все силы, стараюсь дышать ровно и размеренно, как нас и учили, но на третьем кругу, как сказал бы Генри: мой бобик сдох.

Я лелею надежду, что Асакуро де Бриаз сжалится надо мной и сделает послабление, я ведь новичок. Но не тут-то было.

- Остановишься хоть раз, получишь штрафной круг, - доносится грубое мне вслед.

Остановиться я хочу очень сильно. Желательно где-нибудь под деревцем, чтобы спрятаться от назойливого дождя, ну или на крайний случай на своей кровати.

Грудь жгло неимоверно, отдышка была настолько жуткой, что рядом бегущие боевики смотрели на меня не то что жалостливо, а как на обреченную на смерть. Впрочем, это было недалеко от правды.

Я еле доплелась до финиша, насчитав четвёртый круг.

«Только попробуй остановиться» - шептали его глаза, из-за которых мои руки чесались в желании дать смачный хук слева.

Преисполненная праведного возмущения, бегу дальше. Как назло, ноги перестают меня слушаться и заплетаются. Злость предаёт мне сил, и я, ведя борьбу со своими сгорающими в огне лёгкими, преодолеваю ещё один круг.

Когда финиш начинает маячить, я осознаю, что не смогу пробежать больше. Это просто физически невозможно.

Лорд Бриаз видит моё затравленное и до ужаса уставшее лицо, но остаётся с хладнокровной миной, не обращая на меня внимания.

- Будешь бегать, пока не упадёшь! - Жестко говорит он, когда я пробегаю мимо него.

Я чуть не плачу от отчаянья. В голове уже вертелась заготовленная речь моей капитуляции, но моя пытка продолжается. Асакуро был прав, конечно, не давая поблажек. Но это было несправедливо. По отношению ко мне, к женскому полу, ко всему хоть сколько-нибудь цивилизованному  слабому физически человечеству.

Я кидаю на него самый страшный из своих испепеляющих взглядов, тот, который без обиняков говорит «лучше умри, гад», - но с лордом Бриазом это не работает. Он выгибает бровь, улыбаясь при этом так, что мне невероятно сильно хочется стереть с его лица эту саркастичную ухмылку.

Что ж...

Прикладываю руку ко лбу и... театрально падаю, не забыв показательно охнуть.

Когда тело оказывается в горизонтальном положении, все мышцы деревенеют. Грудь сильно вздымается, из-за рта раздаются рваные вдохи и выдохи, а кровь бьёт в ушах набатом.

Слышу шаги, и над головой раздаётся тяжёлый вздох.

Взяв всю силу воли в кулак, поворачиваю голову и медленно поднимаю глаза: сначала вижу черные ботинки, затем черные брюки, черную шёлковую рубашку, из под которой выступают пугающие по своей мощности мышцы, и, не трудно догадаться, черные, пылающие гневом глаза.

Как бы там ни было, но мне все равно. Чтобы не сказал лорд Бриаз, я буду лежать на земле, ни за что не сдвинусь.

- Ринальдина Тарин, разве я не говорил тебе не останавливаться? - медленно произносит он, растягивая слава. Он действительно думает, что на меня, находящейся на грани жизни и смерти, подействует его холодный тон, полный скрытой угрозы?

- Говорили, - сиплю я. В горле першит, и кашель выходит, как карканье вороны.

- Какая потрясающая слышимость, Рина! - Издевательски говорит он, возвышаясь надо мной огромной тенью. - Тогда какого моргула ты лежишь на траве?!

В голове мелькает картина. Я нахожу в себе силы подняться и со всей силы наступаю директору на ногу. Он шипит от боли. Это была бы хорошая встряска для лорда Бриаза. Он раскается и попросит прощение за своё поведение.

Но я нахожусь в жестоком мире.

- Я не специально, - выдыхаю я, пытаясь встать. Сначала на корточки. Руки потряхивает, поэтому опираться на них - непосильная задача. В какой-то момент лорда раздражает моя слабость, и он берёт меня за подмышки и резко поднимает, из-за чего мир поплыл, и закружилась голова.

- Да что ты?! - Растягивает он губы в гнусной улыбке. - Наверное, ты поскользнулась?

Я киваю.

- Неужели и правда поскользнулась? - Участливым тоном произносит он, а глаза темнеют.

Вновь киваю, как болванчик.

- Поскользнулась на совести, я полагаю? - Всё тот же насмешливый голос, и я киваю.

Ой.

- На траве. Она скользкая из-за дождя... - Нагло вру я, водя носком по этой самой траве, которая из-за заклинания отталкивает влагу, следовательно, сухая.

- М-м, - глубокомысленно отвечает лорд Бриаз.

Я вскидываю голову вверх и смотрю в искрящиеся смехом карие глаза директора. Это так удивительно. Он наклоняется ко мне, и уши ласкает теплое дыхание:

- Маленькая врушка, можешь отдохнуть.

И прежде чем, мой рот неприлично открывается, лорд Бриаз поворачивается и  широкими шагами направляется на спортивную площадку, находящуюся в углу полигона.

***

Стоит ли говорить, что побежала я быстрее некоторых боевиков?

А потом начался ад... После пробежки, у нас было сто отжиманий, планка на двадцать минут, двести пресс, причём нижний и верхний. Я, безусловно, всё не сделала. Но это не помешало мне завалиться на траву ничком. После «разминки» мы разучивали несколько пассов рукой. Мои пальцы напрочь отказывались загибаться в непонятные закорюки. Как бы я не старалась, все попытки были тщетны. Но я не отчаивалась. Мысленно мной уже был составлен план: делать движения для гибкости пальцев и сотворить какой-нибудь специальный тренажер, ну или прикупить его в магазинчике.

Когда на полигоне раздаётся противный вопль звонка, я, несмотря на то, что была, как выжитый лимон, подпрыгиваю от счастья! Свобода!

«До завтра» - напоминает противный голос, но я отмахиваюсь. Жить надо сегодняшним днём. Завтра - это завтра, а сейчас: тысяча стаканов воды и горизонтальная поверхность.

Второй парой стоит история, так что планы у меня масштабные и гениальные : усесться на задний ряды, чтобы никто не видел, как я буду спать.

Конец одиннадцатой главы.

Кинроук торенингу - силовая тенировка.

Хаа, Мастер - да, Мастер.

Даре га?  - Кто?

Со дэсу нээ...  Аната ва?! - Вот оно как... Ты?

Най... - Нет...

Усо! Аната ва?! - Ложь! Ты?!

Хаа... - Да, господин...

Ханасэ... Ханасэ... - Отпустите... отпустите...

Урусай! - Закрой рот!

*Ришшас Аккро - заклинание, разъедающее материю.

Простите за очепятки, пытаюсь писать правильно, а мысли идут вперед паровоза...

Автор будет счастлив, если Вы поставите звёздочку и оставите небольшой комментарий.  Хорошего начала недели!

Глава 12. Потанцуй со мной

- Еще минутку.

- Ринальдина, - зовут меня.

- Совсем чуть-чуть, - протягиваю я просительно.

- Мисс Тарин, - зовут более настойчиво.

- Да? - Я утыкаюсь носом в новую главу.

- Пара закончилась пятнадцать минут назад, - смеется мистер Дринус, профессор «Заклинательства».

- Ага, - пробормотала я, а потом вскочила. - Что? Так скоро?

Кто бы знал, что новый предмет покажется мне настолько интересным?

Одной парой назад...

«Заклинательство - предмет, изучающий формулы и их применение» - читаю я мысленно в учебнике и отрываюсь от талмуда. Что-то вроде магометрии что ли? Фе, мне определенно уже не нравится.

Оказывается, я была жутко неправа. Пухлый низкорослый старичок мистер Дринус, носящий смешные круглые очки, рассказывал весьма завлекательно. Все студенты сидели, развесив уши, и внимали. Я не отставала. Сегодня мы проходили «Электрические импульсы». Столь занудное на первый взгляд название значительно расходилось с интереснейшим заклинанием.

- Соедините указательный и средний палец вместе, большой палец спрячьте за ладонью, согните безымянный и оттопырьте мизинец. Вот так.

Профессор сгибает пальцы в пассе, и все повторяют жест. Он оказывается несложным. Не то, что издевательства лорда Асакуро.

- Произнесите «Миторис Аккронтис».

Все начинают шептать формулу, и из пальцев боевиков вырываются синие искорки. Завистливо вздыхаю и готовлюсь к занудному повторению действий. На Лекарстве, заклинание получалось лишь с сотой попытки, и то слабое. Зажмуриваюсь и шепчу:

- Миторис Аккронтис.

Тотчас же из моих пальцев вылетает молния и ударяет в стену, оставляя на той огромное выжженное пятно. Внутри него виднеется дырка диаметром с два локтя.

- Пресвятая Тьма, - молится кто-то с задних рядов.

А я... я неприлично открываю рот.

- Вот что значит неиспользованная магия, - смеется профессор и добродушно хлопает меня по плечу. Я готовлюсь к нагоняю, но к моему удивлению, мистер Дринус говорит: - Вы молодец, Рина, только старайтесь держать энергию под контролем. Силы у вас слишком много, она бьёт через край. Представьте, что вы варите суп. И заполнили кувшин доверху водой. Когда закипит вода, она выльется наружу. Вот и в вашем случае произойдёт нечто подобное. Высвобождайте лишнее где-нибудь на тренировочном полигоне, чтобы не перегореть, хорошо?

Всё, что я могу сделать, это изобразить неуверенный кивок.

У меня?! Много силы?! Но их же крохи!

Заметив изменившееся лицо, мистер Дринус шепчет мне так, чтобы слышала лишь я:

- Ваш резерв проверят в скором времени. Кажется, я вижу перед собой будущего сильного мага.

Не знаю, как я не расплакалась... Слышать от преподавателя слова о том, что из меня выйдет толк, подобно манне небесной.

Книги, которые выданы на паре, были замечательными! Интересными! А самое главное, доступными и моей силе, и моему пониманию. Профессор добродушно смеялся, смотря, с какой я жадностью поглощаю новые знания, и даже согласился дать мне один талмуд с собой, хотя книги обычно на дом не выдают. Так что на обед я ковыляю уставшая, но окрылённая и до жути довольная!

В коридоре слышатся оживлённые разговоры, тут и там мелькают слова:

- Сегодня....

- Тусовка в клубе Крисбишников...

- У Максона новая девушка...

Перед занудной сессией намечалась грандиозная вечеринка среди студентов.  Стоит отметить, что это была не всеобщая тусовка, а для избранных, элиты Академии. Приглашались кто-то вроде участников команды по Криссби, старшекурсники, конечно, ну и самые богатые и красивые. Лизи, по её мнению, стоило огромных трудов получить два пригласительных. Поговорить с Микко, чтобы тот попросил Кару с третьего курса, дабы та спросила у кого-то там про лишние «карты избранных», то есть пропуска. Не удивлюсь, если она заплатила за них большие деньги.

Я откровенно не понимала  ажиотаж и радость Лизи, но каким-то не мысленным образом фея уговорила меня пойти вместе с ней.

Подперев плечом косяк, я закатываю глаза и смотрю на плакат, висящий на стене. На нём изображается команда типичных качков и богатеньких снобов, держащих надпись «Вечеринка - крисби».

И почему все так их обожают?

В столовой было темновато и пусто. Магические светильники работали не в полную силу, поэтому в помещении был лёгкий полумрак. Я пропустила обед. Проще было бы дождаться ужина, чем выпрашивать что-то у раздатчицы, но желудок громко протестовал, напоминая о себе. Вяло поела суп и, кажется, что-то мясное. Мне было даже трудно держать вилку. Остатки энергии ушли на то, чтобы поставить поднос, доплестись до комнаты и завалиться спать. В моём распоряжении был целый час, прежде чем мне придётся разгребать накопившееся домашнее задание и сортировку бумаг лорда Бриаза. Глаза закрылись, как только я дотронулась до подушки...

Блаженное состояние сна прервал звон будильника. То жалкое время, что я поспала, не убрало усталости. Пришлось вытаскивать из одеяла руку и отключать пищащее адское устройство. Лишь после того, как я накачала себя нехилой порцией кофе, принялась за дело.

Мы с Лизи решили провести вечер на диване, прежде чем пойдём на вечеринку. Я выдохлась утром на тренировке, а днём  - сортируя документы лорда Бриаза, Лизи - устала от практики по менталистике. Я ей сочувствовала: копаться в голове у чужого человека с его тараканами не самое приятное занятие, на мой взгляд. На диван мы завалились с клубничными пирожными и какао, предварительно купив их в столовой. Никаких разговоров об учебе. Никакой официальной одежды. И уж точно никакого Асакуро. Хоть мы с Лизи и виделись каждый день, но из-за моей загруженности разговаривали крайне редко.

Я не могла дождаться заслуженного отдыха. «Защита и нападение» сказывалась на ногах, руках и пояснице. Добавить к этому постоянные переживания, и я постепенно превращалась в труп. Прошло примерно три недели с нашего знакомства с директором - а я уже утратила здоровый цвет лица и сильно похудела, хотя и придерживалась «пирожнотерапии».

Документы назойливо лежали на столике возле дивана, напоминая о невыполненной работе, и я незамедлительно отнесла их в самое холодное и дальнее место, какое-либо могла найти. Мне пришлось сходить в лазарет и попросить капли, потому что глаза были сухими и болели. Я проверила только половину и держалась вся в нервном напряжении, молясь, чтобы Асакуро не потребовал бумаги. Ну что я ему отвечу в своё оправдание, если он начнёт свою пытку глазами?

Простите, я не смогла сделать всё вовремя, потому что не знаю этого языка? Или я была слишком занята, убиваясь вашими выходками и уроками. А может вам стоит нанять секретаря или попросить более подготовленного в этом деле человека? Над этим надо было подумать.

Мои ладони постоянно были холодные и потные. Ну почему он не сказал сроки, в которые я должна уложиться? Я знала. Лорд Бриаз не просветил меня лишь затем, чтобы свести меня с ума. Не сказал, чтобы довести до белого каления. Он не сказал, чтобы я возненавидела его ещё больше.

Я медленно оседаю на диван, мысли путаются. Что было сегодня утром? Почему он не наказал меня? Хриплое и ласковое «Ринусь» до сих пор звучит в голове. Как могла правильно понять, что он от меня хочет? Я не могла поверить своим ушам. Может, убить его? Взвесила свои шансы. Могут ли подозрения пасть на меня? Вряд ли, в Академии будет слишком много подозреваемых, у которых есть мотив убийства грубого и неотёсанного Асакуро де Бриаза. Вопрос другой: получится ли у меня наблюдать мучительную агонию его смерти? Что ж, можно попробовать. По крайней мере, мир вздохнёт с облегчением.

Тряхнула головой. Он даже сейчас терроризирует мои мысли, хватит.

- Что наденешь сегодня? - Спрашивает меня Лизи, со смаком уплетая пирожное.

В задумчивости облизываю ложку и интересуюсь:

- А какой там дресс-код?

Фея давится и хохочет.

- Дресс-код? На вечеринке? Ну... разве что платье покороче и каблуки повыше. Единственное условие - маска.

Мне вдруг приходит в голову совершенно сумасшедшая мысль. Может, стать хотя бы на вечер, как все? Беззаботно танцевать и веселиться, попивая коктейли и флиртуя? Тогда мне определенно нужен другой наряд.

- Мне нечего надеть, - грустно выдыхаю я, возвращаясь к сладостям.

- Главная проблема всех женщин! - Улыбается Лизи. - Слава Тьме, у тебя есть фея-крёстная, у которой есть пару... десяток волшебных платьев и не менее волшебных туфель.

Она критически оглядела меня.

- Нет! -Испуганно визжу я, видя как глаза Лизи загорелись. - Нет. Нет. И Нет. Даже не думай!

Лизи мило хлопает ресницами и складывает руки в молитвенном жесте.

- Ну, Ри-ина.

- Нет, - мотаю я головой.

- Ри-ина.

- Это невозможно, - категорически произношу я, ставя какао на столик.

Фея прищуривается, загадочно говорит:

- Посмотрим, - и хватает меня за руку, чтобы стащить с дивана и дотащить до шкафа.

Одевание стало самым мучительной частью моего и без того ужасного дня. Надевать короткое чёрное платье в пайетках, которые больно царапали кожу, по моему мнению, граничило с идиотизмом. Оно крепилось на множество маленьких пуговиц, находящихся на спине, и пока Лизи их застёгивала, прошла уже уйма времени. Оказывается, все мои туфли были либо слишком низкими, либо не изящными. Я не стала объяснять Лизи, почему ношу удобную обувь. Мне не хотелось напоминать «цоколок». Так я обрекла студенток, бегающих по нашим широким лестницам на высоченных шпильках. Вот у кого напрочь отсутствовало чувство самосохранения. Было абсолютно понятно, когда идёт «цоколка», потому как её цок, цок, цок были слышны издалека.

Как бы там ни было, меня заставили выбрать что-то не из моего гардероба. Я пробежалась глазами по полкам и наткнулась на чёрные босоножки на шпильке. Здравый смысл позорно капитулировал перед эстетикой. Они были очень красивые, но ужасно неудобные.

Я провела тушью по ресницам и накрасила губы красной помадой. Румянец делать не стала, у меня и так были красные щёки. Мои ноги впервые были оголены, так как платье оказалось выше колена на целых две ладони. К тому же этот лоскуток ткани обтянул меня, словно перчатку, и подчёркивал все изгибы моей фигуры.

Натянула маску на глаза и улыбнулась зеркалу. Если я сама не могла узнать себя, то и другие навряд ли узнают.

Если бы я только знала, чем обернётся для меня этот вечер, ни за что бы не выбралась из комнаты...

***

Где находится клуб крисбишников, я знала. Только раньше мне не доводилось видеть его изнутри.

Каблуки стучат по мокрой после дождя брусчатке, и мы с Элизабет постепенно приближаемся к готическому зданию. Народу очень много. Кто-то стоит у входа и болтает, кто-то пьёт что-то спиртное, а кто-то балуется с мячом в саду возле клуба.

Мы входим внутрь и первое, что я вижу, - это солидная, каменная лестница и чёрными поручнями. Каблукам сразу стало страшно, точнее будет сказать, ногам. Упасть с такой, что-то подсказывает мне, будет очень больно.

Повесив плащ в гардеробе, поднимаемся наверх. Темное помещение, подсвеченное неоновыми лампами, встречает нас оглушающей музыкой и хохотом студентов.

Не подходящее место для меня. Заглушить порыв снять туфли и сбежать куда подальше стоило немалых сил.

Мы занимаем столик в неприметном углу, для чего мне приходится с трудом пробираться через студентов, стараясь не порвать чулки о подозрительные шипы на мужских джинсах.

Надеюсь, нам будет хорошо видно, иначе оно не стоило таких жертв.

Зал постепенно пополняется, а музыка становится всё громче. С разных сторон на меня смотрят подвыпившие студенты, обводя масленым взглядом. Мне уже не кажется отличной идеей придти в подобное место. К слову, Лизи чувствует себя куда лучше, чем я. Она попивает коктейль, который любезно приносит бармен. На вопросительный взгляд «что принести», я отвечаю «вишневый сок».

Тем временем толпа гудит, и на сцене появляются участники команды по крисби. Откровенно говоря, их приход я просто пропустила, потому что болтала с подругой. В центре стоит знакомый мне блондинистый парень, которого я встретила в столовой. Он производил приятное впечатление и располагал к себе приветливой улыбкой.

Парень машет рукой, и тот час же все замолкают. Всё внимание направленно на него, а выглядит крисбишник, нужно сказать, просто отлично. Ему удивительно шла синяя рубашка и чёрные брюки, в карманах которых он держит руки.

- Это Максор Такенши, - шепчет мне на ухо Лизи, из-за чего моё лицо вытягивается. Тьма, так я ему нагрубила в столовой? Сразу захотелось прыгнуть под стол и стукнуться лбом о холодную поверхность. Какова вероятность, что нас выставят за порог, если капитан заметит меня? Готова поспорить, так невежливо с ним, как я, ещё никто не вёл.

Но капитан - или как там главного в крисби называют, смотрит на затихшую толпу, и, удостоверившись, что всё внимание принадлежит ему, приветливо улыбается и произносит два единственных слова:

- Хорошо повеселиться.

И студенты кричат!

Музыка включается вновь, повреждая мои барабанные перепонки. И все начинают танцевать. В извивающейся толпе я замечаю пару знакомых лиц - Милу в красных коротких шортах, которая любезно одалживала мне конспекты, и ещё пару тройку людей. Я не знаю их имен.

- Пошли танцевать! - Радостно приглашает меня фея, стараясь перекричать басы, но я отрицательно мотаю головой.

- Я присоединюсь к тебе позже.

Лизи кидает на меня немного обиженный взгляд и, махнув рукой, двигается в центр танцующих.

Я перевожу взгляд на сцену, где Максон разговаривает со своими друзьями и держит в руках бокал с чем-то газированным. Странно, он, будто ощущает чужое внимание и поворачивается к залу. Волевым усилием я всё-таки отвожу глаза от блондина и прижимаюсь к спинке дивана, закрывая глаза. Слава Тьме, что мы выбрали тёмный угол, и меня сложно было заметить.

Какое-то время я просто бездумно сижу и наблюдаю за веселящимися студентами. Лизи уже во всю флиртует с каким-то высоким веселым парнем с ирокезом на голове. Не удерживаюсь от хихиканья, когда представляю их эксцентричную пару. Вот это будет зрелище!

- Скучаешь? - Шепчут мне на ухо, отчего я вздрагиваю и проливаю сок на... Максона. Сочетание краснеющая девушка и синяя блузка, на которой постепенно расплывается красное пятно, было поистине потрясающим.

- Прости, - виновато говорю я. Понимая, что он вряд ли слышит, наклонилась ближе и повторяю извинения.

- Всё в порядке, - громко отвечает он, не сводя с меня синих глаз.

Моё лицо было таким красным, что мне казалось, оно горит ярче софитов, находящихся в клубе. Я не знаю, что предпринять, и не придумываю ничего лучше кроме, как взять со стола салфетку и попытаться спасти рубашку. Неуверенно начинаю оттирать пятно на груди, не глядя при этом на капитана. Было неудобно совершать такие действия, находясь при этом на расстоянии вытянутой руки, поэтому я пододвигаюсь ближе.

- Всё в порядке, - мою руку перехватывают тёплые пальцы и сжимают.

Я поднимаю глаза и понимаю, что на самом деле Максон Такенши очень красивый. Я будто впервые замечаю его по-настоящему. Высокий, сильный, но чуть худощавый, с белокурыми волосами длиннее, чем положено, с немного отсутствующей и мягкой улыбкой.

Не отрываясь от моих глаз, он делает пасс рукой и пятно на его груди исчезает.

- Как ты здесь оказалась? - Спрашивает Максон неожиданно.

- В смысле? - Не осознаю я. Рука капитана медленно двигается и ложится на мою талию. Странно, но ощущения тёплой руки, не были приятными, и я, стараясь как можно непринужденнее, убираю её.

- Какой ты курс? И как тебя зовут? - Максон недовольно сверкает глазами. То ли ему не понравилось то, что я пробралась сюда практически нелегально, то ли он заметил мой жест.

- Второй, - нахмуриваюсь я, не отвечая на второй вопрос, и машинально поправляю маску, которая скрывает моё лицо.

- Хочешь остаться инкогнито? - Хмыкает он. - Тебе не нравится это место, - скорее факт, чем вопрос.

- Да, - не стала я отрицать очевидное.

- Тогда почему? - Он неуверенно обводит рукой в воздухе.

- Почему я здесь? Решила развлечься, - мне неуютно находится в полумраке с ним, тело напряжено, как струна.

- Сидение в углу - нельзя назвать развлечением, малышка, - смеется он, а потом неожиданно предлагает: - Давай потанцуем?

Всё начинается с тихого прохладного ветерка, дотронувшегося до моих волос. Недоуменно оглядываюсь. Ветер в помещении?

- Малышка?

Я могу поклясться, что в воздухе запахло зимней свежестью, и температура падает на несколько градусов.

- Красавица, где ты витаешь?

Перевожу задумчивый взгляд на блондина.

- Стало холодно, да?

- Холодно? - Он неуверенно усмехается. - Хочешь, чтобы я тебя согрел?

Максон придвигается ближе.

- Нет. Я имею в виду...

«Какого моргула ты не в общежитии? Где тебя носит?!» - раздаётся хриплый и недовольный голос в голове.

***

Воздух в моих лёгких заканчивается.

Я пугаюсь не на шутку. Тьма, что лорду Бриазу понадобилось от меня на этот раз?

«Просто скажи вслух. Я услышу», - он раздражен и недоволен, это предельно ясно.

Вскакиваю с дивана, и, не обращая внимания на оклики Максона, пробираюсь через толпу. Найти тихое место не так-то просто. Музыка столь громкая, что её слышно даже на улице.

«Рина!» - Рычит он, и от ярости в его голосе я спотыкаюсь.

Быстро забегаю в пустующую комнату и запираю двери. Басы слышны, но не так сильно. Я понятия не имею, как действует ментальная связь, но думаю, стоит обезопасить себя и не выдавать места, где я нахожусь.

- Лорд Бриаз? - Неуверенно пищу я, садясь на подоконник.

«Да неужели?» - Доносится до меня язвительное. - «Закрой глаза секунд на десять»

- З-зачем?

Буквально слышу, как скрепят его зубы.

«Закрой. Глаза. Немедленно»

Глубоко вздыхаю. Сердце готово выпрыгнуть из груди. От волнения в глазах всё плывёт.

А затем на меня накатывает негодование. Я хмурюсь, не понимая своей реакции. Почему мне должно быть стыдно? Я студентка и имею право развлекаться так, как хочу.

- Что вы хотели? - Стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно. - Я занята.

«Рррина. Закрой. Глаза»

В комнату врывается холодный ветер, и я поёживаюсь. Спорить с директором бесполезно, поэтому послушно выполняю просьбу.

Проходит чуть меньше минуты. Я всё ещё сижу, зажмурившись. Услышав тяжелые шаги, распахиваю глаза и вижу перед собой лорда Бриаза. На его лице читается изумление. Его тяжелый взгляд заставляет меня нервничать.

Глаза мужчины просто пылают гневом, а челюсти крепко сжаты.

- Какого хрена, Рина?! - Цедит сквозь зубы директор.

- Что не так? - Тихо спрашиваю я, мой воинственный настрой поубавился. От страха я даже не могу сдвинуться с места.

Он делает два стремительных шага и тут же оказывается возле меня.

- Какого хрена ты оделась, как шлюха?!

Кровь отливает от моего лица.

Что он сейчас сказал? Мне не послышалось? Он назвал меня шлюхой? Я чувствую резкую боль в груди, и постепенно меня охватывает ярость.

Я поднимаю руку и бью его по щеке.

Агрессивность не свойственна мне, я уже хочу извиниться, но вовремя вспоминаю, что лорд Бриаз применил ко мне куда больше боли, чем простая пощёчина. На его щеке появляется красное пятно, и он прикладывает к ней руку и потирает. В его глазах пылает настоящий гнев.

Все мои чувства будто обострились, в крови бегает адреналин, поэтому, не боясь последствий, я кричу прямо ему в лицо:

- Не смейте называть меня так!

- Как? - Тихо спрашивает он. Его тон замораживает всё окружающее пространство. - Посмотри на себя. Ты похуже продажной девки.

Прежде чем я вновь поднимаю руку, чтобы влепить ему пощёчину, он придвигается ещё ближе и встаёт между моих ног, загоняя меня в клетку. Наши лица впервые находятся на одном уровне.

В моих глазах мелькают слёзы обиды, но я быстро беру себя в руки.

- Мне плевать, что вы обо мне думаете. Я сама вправе распоряжаться своей жизнью!

Его черные глаза буквально прожигают во мне дыру, он еле сдерживает ярость.

- Ты переоденешься. Сейчас же, - ледяным голосом произносит он.

- И не подумаю, - шиплю я.

Я спрыгиваю и хочу уйти, но он берёт меня за руку и насильно толкает в неожиданно возникший портал. Мы оказываемся в моей комнате, в которой царит лёгкий полумрак. Лорд щёлкает пальцами, и мой ночной светильник озаряет пространство светом.

- Переодевайся. Живо.

Скрещиваю руки у груди и категорично отвечаю:

- Нет.

Лорд Бриаз не отрывает от меня взгляда. В нём мелькает что-то пугающее, но я не распознаю, что именно, так как директор делает шаг назад.

- Что же... - Прищуривается он, гнусно улыбаясь. - Тогда я сам тебя переодену.

***

- Что? - Ошарашено выдыхаю я, смотря на лорда.

Мне не послышалось? Он действительно сказал, что...

- Рина, - хриплым голосом говорит он, возвышаясь надо мной скалой. - Я предупреждал.

Я отшатываюсь и делаю шаг назад. Замечаю письмо, лежащие на моей кровати, но быстро про него забываю, охваченная шоком.

- Вы... Вы... - Я буквально теряю дар речи. Тьма, это самый неотёсанный и безнравственный человек, которого я когда-либо встречала.

- Я тот, - с нажимом произносит он, - кто научит тебя послушанию.

- Послушанию? Зачем воспитывать мусор, лорд Бриаз? - С горечью спрашиваю я.

Я никогда не забуду, как он поступил со мной. Как он поступает со мной сейчас. Я больше не хочу чувствовать себя ничтожеством, и унижать себя я тоже больше не позволю.

В его глазах появляется тьма, а руки сжимаются в кулаки. Еле удерживаю нервный смех. Он действительно злится из-за того, что я сказала правду?

Лорд Бриаз запускает руку в волосы. Он будто в один миг становится растерянным.

- Пожалуйста, покиньте мою комнату, - тихо прошу я, опуская руки вдоль тела. На меня находит странная апатия. Я устала спорить с ним.

Знакомые холодные пальцы берут мой подбородок и поднимают голову вверх. Наши глаза встречаются, я замечаю, что в глазах лорда Асакуро плескается гнев.

- Маленькая Пина, - наклоняет он по-хищному голову, а затем издаёт резкий приказ. - Повернись.

Я хмыкаю, а потом из моих уст вылетает такое, что узнай об этом родители, я бы никогда не вышла из дома.

- А не пошли бы вы...

Неприличное ругательство заглушают губы мужчины. Они оказываются теплыми и мягкими. Из-за того, что лорд Бриаз целует меня осторожно, едва дотрагиваясь, я замираю. Когда его губы чуть настойчивее касаются моих, на меня накатывает ярость. Тьма, он же заткнул мне рот! И каким образом!

Я протестующе мычу и пытаюсь оттолкнуть мужчину ладонями. От морозного запаха кружится голова. Но лорд Бриаз не замечает моего несогласия, или попросту не хочет замечать. Одна его рука хватает мои кисти, а другая притягивает за талию к себе так близко, что я чувствую тепло, исходящее от него. Хочу укусить, но вовремя передумываю, вспоминая о том, к чему привело подобное действие в прошлый раз.

Мой рот крепко сжат, поэтому поцелуй не заходит слишком далеко. Лорда Бриаза это не устраивает, и он резко, но безболезненно хлопает меня по попе. От возмущения и негодования я открываю рот, чтобы высказать ему всё, что я о нём думаю, но мужчина выворачивает ситуацию в свою сторону, и его язык скользит по моим губам.

Мой мозг будто затуманился, но я не позволяю себе терять контроль над ситуацией и беру себя в руки. Он слишком отвлечен, чтобы заметить моё действие. Губы расплываются в коварной улыбке, и острый каблук впивается в ногу директора.

Он издаёт стон боли и, наконец, отрывается от моего рта.

Пожалуй, мне понравилось слышать, как страдает лорд Бриаз. Разве только шея затекла, что немного приглушает мой триумф.

Метаю быстрый взгляд на дверь и срываюсь с места. Конечно же, мне не дают сделать и шага. Директор перехватывает меня за талию, переворачивает и вжимает в стену, притиснув собой. Я слышу приглушенный смех мужчины.

- Мы ещё не закончили, - раздаётся над ухом хриплое, и мое тело покрывается мурашками.

- Я предельно ясно выразился, что ты выполняешь любой мой приказ, - его руки скользят вдоль моей спины и откидывают волосы на бок. - Но ты раз за разом проявляешь свой мерзкий непослушный характер.

- Отпустите меня, немедленно, - шиплю я, пытаясь оторвать от стены ладони, которые сковал лорд Бриаз, но все попытки оказываются тщетными.

- Еще одно слово и я... - грубо начинает лорд, но я его перебиваю:

- И что? Сделаете мне больно? Или поцелуете меня?

Он снова тихо смеется.

- Я не против, если ты вновь набросишься и укусишь за губу, - иронично протягивает лорд.

Кажется, моя челюсть падает на пол.

- Это вы поцеловали меня! Против моего ведома!

Рука, поглаживающая мою талию, замерает.

- Только не ври, что тебе не понравилось, - раздаётся ледяное.

- Я не собираюсь вам врать. Мне не понравилось.

Из моей груди вырывается выдох, когда пальцы лорда начинают расстегивать пуговицы.

- Что вы?..

- Молчать! - Рычит он и продолжает расстёгивать платье. Одна пуговица. За другой.

Я слышу его дыхание, шевелящее волосы на моей макушке. Во рту появляется горечь. В глазах замелькали картинки похожей сцены с мистером Грассо. Я судорожно выдыхаю и закрываю глаза, силясь отогнать воспоминания.

Теряю опору под ногами и оказываюсь крепко прижата к лорду. Он несильно притягивает мою голову к своей напряженной груди, и я не сопротивляюсь.

- Не смей сравнивать меня с ним, - сквозь зубы произносит он.

Я поднимаю взгляд и вижу карие глаза, внимательно следящие за мной. Холодные пальцы осторожно дотрагивается до моих щёк, стирая слезы. Я осознаю, что плачу.

- Этот ублюдок получил по заслугам, - его голос настолько полон всепоглощающей ярости, что я вздрагиваю.

О ком говорит лорд Бриаз?

Мой живот болит, и я начинаю задыхаться.

- Отпустите, - шепчу я. - Пожалуйста.

На этот раз директор выполняет просьбу.

- Снимай платье. Живо, - после недолгого молчания спокойно выдает лорд. - Еще раз наденешь что-нибудь подобное, я сожгу ко всем моргулам твой гардероб.

Я грустно усмехаюсь, смотря на невозмутимое и холодное лицо. Прикладываю все усилия, чтобы не расплакаться.

- Напоминаю вам, вы не вправе распоряжаться моей жизнью. Наш договор касается исключительно просьб делового характера. Я не давала согласия становиться рабыней. Чего вы хотите? Чтобы я уважала вас и прислушивалась к вашим просьбам? После того, как вы подкладываете меня под своего друга, оскорбляете, причиняете боль  и называете шлюхой? Вы думаете, у меня нет гордости?

К моему удивлению, лорд Асакуро де Бриаз молчит. Молчит и внимательно смотрит на меня. Только в его глазах пылает настоящая ярость.

- Вы делаете мою жизнь невыносимой, - выдыхаю я, все-таки позволяя слезам течь по моему лицу. - Вы смотрите на людей, как на грязь, застрявшую на подошве ваших ботинок. Вы ведете себя так, словно вам всё дозволено. Дозволено оскорблять и унижать. Вам даже не интересны чувства других. Вы мне отвратительны.

После того, как я замолкаю, директор, с усмешкой глядя с высоты своего запредельного роста, презрительно произносит:

- Я смотрю на людей так, потому что они и есть грязь, - ледяным тоном отвечает мужчина. - Пора бы тебе понять, Рина, что мир не так хорош, как тебе кажется.

Я никогда не чувствовала себя более униженной и подавленной, чем сейчас.

- Я ненавижу вас, - тихо говорю я.

Лицо лорда Бриаза темнеет. Из-за моих слов он отшатывается, как будто я его ударила. Я сама удивлена резкостью своих слов, но не вижу в них ничего плохого, когда подобная грубость оправдана. Он подходит ко мне ближе, но я делаю шаг назад, не желая быть рядом с чудовищем.

- Вы ещё не поняли? Оставьте меня в покое!

Я закрываю лицо ладонями, чтобы не разрыдаться окончательно, а после слышу удаляющиеся шаги и грохот закрываемой двери...

Конец двенадцатой главы.

Глава 13. Чудовище

Единственное, что я страшно сейчас желаю, - это забраться под одеяло и поплакать вдоволь, чтобы через слёзы ушла боль и обида. Но я не плачу - вместо этого я иду в гостиную, завариваю себе крепкий кофе, сажусь на потёртый диван и вяло начинаю попивать напиток. На то, чтобы выпить всю кружку, сил уже не остаётся, и я просто сижу в тишине, держа в её руках.

Я выплеснула слишком много эмоций, а также слишком много их испытала, казалось, что в данный момент я более эмоционально равнодушна, чем кто-либо на этой планете. Чувствую только усталость, переполнявшую все тело, - такую глубокую, что она даже приятна, и облегчение от того, что Лизи ещё не вернулась с вечеринки, поэтому я имею возможность побыть в одиночестве. Мелькает мысль, что неплохо бы поесть, но голодать куда проще, чем тратить лишнюю энергию на поиск и поглощение еды.

Когда в коридоре начинают шуметь студенты, я, наконец, прихожу в себя и плетусь в комнату. В ней всё ещё горит свет. На кровати лежит белый конверт, который наверняка подбросила магопочта. На губах сразу расплывается улыбка, так как я знаю, от кого пришло послание. С этим сумасшедшим ритмом жизни я совсем упустила дату, когда Лем присылает мне письмо из дома с последними новостями.

Я забираю письмо с кровати и клянусь себе впредь быть сильной и не показывать кому-либо истинные эмоции.

«Здравствуй, дорогая сестра.

Я очень скучаю по тебе. А ты? В нашем домике на дереве уже не так уютно. И я догадываюсь почему - там нет тебя. У меня много новостей... Даже не знаю, с чего лучше начать...»

Моё сердце замирает. Тьма, если мои проблемы с родителями как-то коснутся Лема, я не переживу.

«Прежде чем, ты начнёшь разводить панику, скажу, что у меня всё хорошо. Даже более чем. Но об этом потом...»

Потом? Я начинаю злиться. Он должен сначала сказать о себе!

«С папой происходит что-то странное. Я совсем не узнаю его. Он всё чаще уезжает по работе на несколько дней, что невероятно злит маму. Я впервые слышал их споры, ты же знаешь, папа всегда соглашался с ней, но в этом году их отношения дали трещину.

Я волновался, что от тебя не пришли деньги, и думал, может, у тебя возникли проблемы? Не волнуйся, всё в полном ажуре, о твоём счёте в банке мама ни сном ни духом. Пожалуйста, ответь поскорее.

Ну а теперь... Рина...  Сестра, если ты стоишь, то лучше сядь.

Рина! Я так рад, неимоверно рад! Ты можешь больше не работать и всё свое свободное время посвящать учебе! Недавно к нам приезжал мужчина. Если честно, я очень напугался. Сначала я было подумал, что у нашей семьи возникли проблемы, и приехал кто-то из министерства, чтобы забрать наш дом. Папа умалчивал о нашем материальном состоянии, поэтому я не мог придумать другую причину, зачем ещё к нам мог пожаловать столь властный человек.

Но всё оказалось иначе. Не проявив и капли уважения, он приказал отцу удалиться в кабинет для разговора. Ты представляешь? Он даже не поприветствовал нас! Мама хотела вызвать охрану, но посмотрев в глаза странному гостю, передумала. И правильно. Я говорил, что он очень страшный?

Так вот, я всё разведал...»

Подслушал - улыбнулась я.

«Мужчина, который не назвал своего имени, с порога заявил, что наш отец слабак, и что он не заслуживает таких детей, как мы. Кажется, он упомянул меня и счёт в банке. Я испугался не на шутку. Несовершеннолетним не запрещается иметь свой капитал, но вдруг мама что-то заподозрила? Потом он запросил договор, заключенный между тобой и герцогом Грассо. Папа был вынужден показать его, хотя и дрожал, как осиновая ветка. А дальше... Мужчина порвал договор! Я не видел этого из-за его широкой спины, но определенно слышал звук рвущейся бумаги. Они ещё долго разговаривали. Точнее нашего папу отчитывали, будто мальчишку. Ты бы видела его красное напуганное лицо! Всё поместье выдохнуло с облегчением, когда гость уехал.

А на следующий день за завтраком лакей как обычно преподнес нам свежую газету. И знаешь, что там говорилось, Рина? Не знаешь! И ни за что поверишь! Достопочтенного мистера Грассо поздней ночью забрала Королевская стража, так что наш герцог лишился всего. Денег, наследства, усадьб и свободы. Герцог Грассо заключен в королевскую тюрьму на пожизненный срок.

Мама была в настоящей ярости и долго кричала на отца, что тот не смог найти тебе богатого и достойного  жениха. Отец молча выслушивал упреки, а затем собрал небольшой саквояж и уехал в очередную командировку.

Рина, я так тебя люблю! Я знал, что у нас всё получится и справедливость восторжествует! Только эта справедливость в черном плаще была уж слишком страшной. Брр. Надеюсь, никогда её больше не встречу.

Ну что ещё? Ах, да! Мне пришло письмо из гвардейской школы Адамандер с согласием принять меня в это учебное заведение. Я был удивлён, ведь папа никогда не одобрял моей тяги к воинским делам и политике, да и к тому же обучение стоит немалых денег, видимо родители решили пожертвовать своими сбережениями. Хотя когда я спросил у мамы, она ответила, цитирую «Что за больные фантазии, Лем?». Наверное, папа втайне от неё всё провернул. Конечно же, я согласился. Кстати, пишу я из своей комнаты. Сосед у меня так себе, я не могу толком уснуть из-за его храпа, а так, не считая этого, мне здесь очень нравится. Я всё разузнал, сестричка. «Адамандер» от «Альнара» находится всего лишь в пяти часах езды на дилижансе, так что жду тебя в гости!

Я говорил, что очень сильно люблю тебя?»

***

Не знаю, сколько проходит времени. Я просто глупо пялюсь на листок, пока в моей голове творится хаос.

С каждой новой минутой пространство в комнате кажется мне всё теснее.

Это был он. Чудовище.

 - О, Тьма... - Я закрываю лицо руками.

Мне хочется залезть под кровать и умереть. Я чувствую угрызения совести. Каково было лорду Бриазу выслушивать от меня упрёки, зная, что я в какой-то мере не права. Знал ли он о том, что я и понятия не имела о его помощи? Что он сейчас думает обо мне?

Вопреки здравому смыслу я ощущаю стыд, который покрывает меня с ног до головы, в то время, как я должна радоваться обретению свободы. Я не могла поверить в то, что теперь я могу сама распоряжаться своей судьбой, и в этом заслуга лорда Бриаза.

Я представляю, как скажу ему «спасибо». Как отблагодарю, после слов «я вас ненавижу». Панику дополняет мысль о деньгах. У меня не было сомнений в том, что именно директор оплатил учебу Лема. Надо обязательно съездить в «Адамандер» и спросить, сколько именно я должна лорду.

Легче было бы спросить у него самого, но вряд ли я смогу вымолвить и слово, при этом не покраснев от макушки до пят. Как лучше поступить? Выплачивать постепенно или сразу? У меня не было такой большой суммы. Радовало одно: мне не нужно больше откладывать деньги на то, чтобы откупиться от брачного договора, следовательно, те накопленные крохи я уже могу предоставить лорду Бриазу. Немного, но лучше, чем ничего...

И смогу ли теперь я смотреть ему в лицо? Я не верю наверняка, что намеренья лорда Бриаза были добрыми, мои раны ещё свежи. Но, тем не менее, он помог. Помог тот, от кого я в последнюю очередь ожидала помощи.

Я в смятении, и меня терзают вопросы...

Чего стояло бояться больше? Брака с герцогом?..

Или темного мага Асакуро де Бриаза?..

Я торчу в ванной комнате так долго, как только могу. Стою под теплыми струями воды, чтобы те смыли все терзающие меня чувства. В душе поднимается пар и окутывает всё тело. Как бы я не старалась, вода не помогла мне расслабиться. Не представляю, что необходимо для того, чтобы я, наконец, ощутила спокойствие, которое кажется мне давно позабытым чувством.

С одной стороны, мне ужасно стыдно из-за своих слов. Но с другой...

Я совершенно не понимала, зачем лорду понадобилось помогать мне. Была ли в этом какая-то подоплёка. Быть может, Асакуро де Бриаз всего-навсего нашёл в сложившейся ситуации выгоду?

- И куда тебя унесло? - Гневно восклицает Лизи. - Я искала тебя чертову уйму времени! Как дура, наматывала круги по клубу. Ты хоть представляешь, как я волновалась за тебя?!

- Прости, - я смотрю перед собой, не желая встречаться взглядом с подругой. - У меня возникли проблемы.

- Проблемы? - Закричала фея, уперев руки в бока. - Ты хоть раз можешь просветить меня? Иногда мне кажется, что я для тебя ничего не значу, и наша дружба - пустой звук.

Я горблюсь. Мне нечего сказать в оправдание.

- Мне пора не пары, - уже тихо говорит Элизабет. - Скажи мне, когда вернется моя лучшая подруга.

Лизи бросает на меня короткий взгляд и выходит из комнаты. Когда в наступившей тишине громко хлопает дверь, я вздыхаю, стараясь сдерживать слезы, и начинаю собирать вещи на тренировку.

***

Выбора у меня не было, и за неимением лучшего пришлось надевать свою старую форму. Никто ко мне больше не пристаёт, а даже наоборот испуганно отшатываются, будто я больна каким-нибудь смертельным вирусом, и при этом противно перешептываются. Нетрудно догадаться, о ком именно ведётся разговор. Мне было все равно, пусть себе зубоскалят.

Как только я вижу директора на полигоне, то сразу понимаю: он не в духе. Хотя когда Асакуро де Бриаз вообще был в хорошем настроении?

На протяжении всех тренировки я стараюсь на него не смотреть, лишь во время передышки, сидя на скамейке, позволяю себе наблюдать из-под полуприкрытых ресниц. Его черная аура окутывает всё окружающее пространство. Студенты выполняют приказы беспрекословно, боясь потерять расположение лорда. Откровенно говоря, я не понимала такое раболепие. Хоть я и боялась Асакуро де Бриаза до дрожи в коленках, но никогда бы не смогла быть послушной игрушкой.

- Тадериус. Очень плохо. Еще один круг, - раздаётся над полигоном сухой приказ.

Одногруппник, не смотря на усталость, понуро побежал дополнительную дистанцию. Скоро настанет очередь девушек...

Спустя полчаса бега, я думаю, что мне очень плохо. Когда проходит час, осознаю, что тогда мне было еще хорошо. В глазах бегают мушки, а лёгкие, как обычно, жжет огнём, но я не позволяю себе остановиться. Когда слышу ледяное «закончили», я еле могу передвигать ногами и чувствую себя так, что вот-вот умру.

С громким выдохом я сваливаюсь на траву и растягиваюсь в позе звезды, восстанавливая дыхание. Ветер остужает мою пылающую физиономию, а солнечные лучи приятно щекочут глаза. Сегодня было на удивление солнечно и весьма тепло. Я щурюсь, улыбаясь от уха до уха, и радуюсь солнечной погоде.

Вдруг становится холодно, и, открыв глаза, я понимаю, что солнце перекрывает тень.

 - Мне, несомненно, нравится, что ты валяешься в моих ногах, - усмехается директор. - Но у тебя пара через несколько минут.

Его тон изменился.

Так сильно ощущалась разница. Он разговаривает со мной так равнодушно и презрительно, что я вздрагиваю и нервно вскакиваю с места.

- Нервы, Тарин? Так нельзя, надо с собой бороться.

Я боюсь поднять на него глаза. Не смогу сказать «спасибо», смотря в черные омуты, в которых застыл лед. Передёргиваю плечами, пытаясь стряхнуть неприятное чувство стыда. Директор же подходит ко мне ближе. Расстояние между нами становится неприличным. Неловко делаю шаг назад.

Я должна отблагодарить его. Должна. Кусаю себя за губу и решаюсь:

- До свидания, лорд Бриаз.

Тут же быстро поворачиваюсь и бегу в раздевалку, удивляясь, откуда взялись силы.

Тьма, ну почему я такая трусиха?

***

Я сижу одна за партой, ожидая пары. А еще злюсь. На себя, на Лизи, на лорда Бриаза с его садистскими замашками. Ну зачем я вообще позволила себе открыть рот? Лучше бы молчала в тряпочку, а сейчас жизнь усложнилась до невозможности.

Я наивно думала, что со всем разберусь. Но в глубине души поселился гадкий червячок сомнения. Уж очень всё запутано.

Во-первых, до сессии остаётся чуть больше двух недель, а у меня в голове сплошная каша. О выученных заклинаниях и речи идти не могло. Спросив у Вирны, у девушки, которая мне помогла на «защите и нападении», про грядущее экзамены, получаю листок с заданиями. Ну надо же. А мне его никто не выдавал. На то, чтобы злиться на весь мир, нет времени, и я изучаю билеты. В этом семестре экзаменов всего три: заклинательство, фехтование и, как общеобразовательный предмет, история. И, конечно же, зачёт у лорда Бриаза. За историю я не волнуюсь, в конце концов, она была и на моём факультете, поэтому знала я её  вполне сносно. С заклинательством уже возникают некоторые проблемы: я пропустила весь первый курс. Может ли младенец побежать, не научившись толком ходить? То-то же... На перемене я бегу в библиотеку Академии, запрашиваю учебник двух семестров и слышу ошеломляющее:

- Отказ.

Видите ли, не положено. З-замечательно. Ладно, это еще цветочки... Фехтование. Если с заклинательством я хоть как-то могла справиться, то владеть мечом для меня из области фантастики. Вирна сказала, что фехтование у нас необычное, и жалостливо на меня посмотрела. Уточнять, что значит «необычное» я не стала, не буду себя расстраивать раньше времени.

Во-вторых. Самая моя главная проблема. Саркастичная, мрачная и садистская проблема. Лорд Бриаз. Чтобы извиниться, смелости у меня так и не хватило. Какова вероятность, что он не передумает и не отправит Лема обратно в Хэндшир? Действительно, «Адамандер» - замечательное решение. У брата будет достойное образование, и самое главное, он будет далеко от дома. Более того, далеко от мамы. Поэтому остаётся одно - необходимо зайти сегодня к директору, как бы неловко или страшно мне не было.

К своему стыду, сегодняшний учебный день проходит для меня, как в тумане. Лекцию по ядам я и вовсе пропускаю мимо ушей. Буквально в последние минуты пары, звучит моё имя. Естественно, я его не слышу - в этом момент я как раз мысленно размышляю о том, что же мне делать дальше.

- Мисс Тарин? - Вопросительно поднимает брови преподаватель.

- Гадюка, - шепчет мне рядом сидящая девушка.

Ну кто в такой ситуации догадается, что это название яда, а не оскорбление, которым боевички не стеснялись пользоваться в мою сторону?

- Может быть, мы начнём жить спокойно? И вы отстанете от меня, в конце концов?! - Восклицаю я и только тут замечаю, что на меня пялится вся группа. И профессор Картензий. Даже Вирна не удерживается от смешка. За спиной давятся смехом Софи и её подружки. Профессор смотрит на меня, как на клиническую идиотку, и злится.

- На боевой магии, мисс Тарин, - шипит профессор, - принято опрашивать учеников. Никогда за свою практику еще не встречал такого вопиющего неуважения! Если вас, моя дорогая, не устраивает текущее положение вещей, прошу обратиться с претензиями к лорду Бриазу.

В этот момент звенит звонок. Теперь повода сдерживать смех не было.

Я хватаю сумку, кидаю туда ручку с тетрадкой и вылетаю в коридор. К слову, «Яды» тоже числились в списке зачётов. Кажется, моя врожденная невезучесть будет преследовать меня всю жизнь...

В нашем с Лизи уголке было тихо и чисто. Фея, как обычно, отсутствовала. У менталистов пар значительно больше, чем у остальных факультетов. Так что с порога меня встретили только ароматный запах и дождь, бьющий по окнам. Погода испортилась, сговорившись с моим настроением.

Я разулась, потерла забрызганные грязью закрытые туфли, убрала их на место, и тут же завалилась на кровать в своей комнате. К лорду пойду вечером - можно немного пострадать.

Мой красивый плащ, с большим капюшоном, между прочим, купленный на свои заработанные деньги, так и не вернули. Мне было его жалко до слёз. Это была моя первая самостоятельно купленная вещь, и я ею очень гордилась. Лизи любезно одолжила мне своё пальто, но оно висело на мне, как на вешалке, ведь в плечах я была куда меньше феи.

К тому же, плакаты, обклеенные по всему общежитию, знатно покоробили меня. Я была везде. Точнее другая я. В неприлично коротком платье, с распущенными каштановыми волосами и с зелеными глазами, загадочно выглядывающими из-под маски. Он нарисовал меня по памяти? Все девушки ликовали: сам Максон Такенши искал незнакомку. Какая история любви! Ага, любви вишневого сока и синей рубашки. Я не могла понять, чем я его так заинтересовала. Ах, ну да, у меня же «нетипичное поведение». Интересно, от него хоть раз убегала девушка?

Мне резко стало стыдно. Лежу, как корова на лугу, страдаю. Суровая правда жизни: трудности делают нас сильнее. И смысл не в том, чтобы ждать, когда же закончится гроза, а в том, чтобы научиться танцевать под дождём.

Я поднялась с кровати и уставилась в зеркало. На меня смотрела слишком худая девушка в водолазке и в клетчатой юбке в пол. Из-за того, что я похудела, казалось, на моём лице остались лишь большие зеленые глаза. Влажность сделала мои волосы кудрявыми, и пара прядей выбилась из косы и торчала некрасивыми колечками. Подумав, оставила всё как есть. Всё-таки, пусть внешний вид соответствует внутреннему состоянию. Тем более наряжаться и делать из себя человека мне не для кого, и нет никакого желания.

Пока разогревался чайник, я сняла водолазку и надела теплый вязаный свитер, в котором удобно было прятать нос. Сразу почувствовала себя уютней. На столе лежали свежеиспеченные кексы со смородиной, сверху прикрытые запиской.

«Я очень на тебя обиделась. Но прекратить заботиться о тебе я не могу. Знаю тебя, как облупленную. В столовую не сходила, да? На клубничные пирожные не было времени, съешь то, что приготовила.

P.S. Ринальдина Тарин, клянусь Тьмой, если с тарелки не исчезнет хотя бы половина, мы с Генри тебя убьём! »

Грустно улыбнулась, и принялась за еду. Поела и вновь поплелась к шкафу. На подоле некрасиво выделалась грязь, поэтому натянула охотничьи брюки, которые пришлось подпоясывать ремнем. Я с тоской посмотрела на коричневые ботинки на низком каблуке, аристократка ни за что бы такие не надела. Ничего-ничего, это теперь мой новый образ. Серое большое пальто с бежевым рисунком висело в гостиной и дожидалось своего часа.

Дождь закончился, оставив улицы грязными, а меня расстроенной. Перед входом в преподавательскую башню я немного замялась и нервно стала сжимать бумаги. Последние проверяла спешно, поэтому могла и что-то пропустить, но всё же, уже поздно отступать...

Глубоко вздохнула и направилась прямиком к директорскому кабинету.

Тьма, пожелай мне удачи...

Конец тринадцатой главы.

Пы.Сы. Выкладываю сырой кусь. Заранее прошу прощения, если найдёте ошибки. Компьютер ворчит и отказывается нормально работать. К тому же у меня зачетная неделя, и приближается сессия, поэтому писать буду чуть реже. Но как бы там ни было, я не хочу нарушать традицию писать практически каждый день и добавляю то, что есть.

Спасибо за ваши комментарии и звёздочки. Мне очень приятно!

Глава 14. Слабость

Не давая себе возможности передумать, вбегаю в кабинет и быстро лепечу:

- Лорд Бриаз, я...

И тут же замолкаю, смущенно замерев на пороге.

Красивая леди широко улыбается и громко, совершенно обворожительно смеётся, рассказывая про какого-то там Фридриха. Она сидит на спинке кресла возле директора, закинув ногу на ногу. Леди окидывает меня бесцветным взглядом, морщит свой аккуратный носик и - у меня даже голос от возмущения перехватывает - как ни в чём не бывало, продолжает ворковать, не забывая при этом наматывать шелковистый блондинистый локон на изящный пальчик.

Похоже, она совершенно не считает нужным проявить уважение. Более того, пересаживается так, чтобы лорду Бриазу, разговаривая с ней, приходилось от меня отворачиваться!

Леди тем временем, полностью игнорируя мои возмущенные взгляды, начинает убирать невидимые пылинки с черной рубашки лорда, пододвигаясь к нему всё ближе и показывая открытое декольте.

Невольно нас сравниваю: у неё идеальная высокая причёска, у меня - кудряшки в небрежной косе,  у леди идеальное, и кажется, ужасно дорогое обтягивающие изумрудное платье в пол - у меня растянутый свитер и брюки, а уж про разницу белоснежной шубки и массивного пальто я и вовсе молчу.

Стало обидно. Очень. И самое обидное, что лорд Бриаз даже не думает обратить на меня внимание. Лишь раз проводит по мне чёрным взглядом и возвращается к беседе.

Нужно было как-то вмешаться. Но я, конечно же, сдаюсь, и поворачиваюсь обратно к двери. Вслед мне доносится ледяное:

- Разве я разрешал тебе уйти?

Резко останавливаюсь.

- Я подумала... - Плохое начало. Но я не могла вымолвить и слова.

Между тем леди окидывает меня подозрительным взглядом, не знаю, замечает ли его лорд, но я точно замечаю в нём презрение и ликование.

- Кто это? - Нежным голосом спрашивает она, как бы невзначай задумчиво дотрагиваясь до своей шеи, тем самым демонстрируя красивую хрупкую фигурку. Мне становится противно.

- Никто.

Вот как?

Я опускаю голову вниз. На глазах набегают слезы. Я одета, да и выгляжу откровенно хуже этой красивой леди, но это же не значит, что у меня совсем нет никакой гордости.

Быстро вылетаю из кабинета, подавляя порыв громко хлопнуть дверьми.

И пусть лорд делает, что хочет. Главное, что Я хочу, а именно сейчас я желаю оказаться от этих двух подальше.

Я знаю, что порядочные девушки не бегают не только потому, что это крайне неприлично, а ещё из-за того, что портится обувь. К тому же бегать по такой грязи очень сложно. Несколько раз ботинки скользят по земле, и я нахожусь на грани потерять равновесие.

Только бы оказаться в общежитии! Только бы я добежала быстрей в эту дурацкую погоду!

Ветер раздувает полы открытого пальто, морозит шею, задувает в нос запах дождя, но сейчас мне совершенно плевать. Мне нужно обязательно придти в укромное место, прежде чем я разражусь слезами.  На макушку падает несколько капель, а вслед за ними ещё и ещё, пока на меня не хлынул поток воды. Ливень начался неожиданно. Бежать мне ещё минут десять, и разумнее было бы переждать под каким-нибудь деревом, но я сейчас в таком состоянии, что и шторм меня не остановит.

Только бы добежать. Еще пару башен, всего пара...

- Стой! - Властный приказ, и лорд Бриаз хватает меня за руку. Я выдергиваю мои замерзшие пальцы из теплой ладони. Обида душит меня. И я даже не могу понять, от чего мне хуже. От того, что меня завуалировано унизили, или из-за того, что лорд вновь выказал ко мне своё неуважение.

- Не трогайте меня! - Кричу я, вырываясь.

Его губы сжимаются в прямую линию. «Пожалуйста, - мысленно молюсь я, - пожалуйста, только дайте мне уйти!»

- Ты плакала? - Спрашивает он, и его тон не кажется мне равнодушным. Не будь это лорд Асакуро де Бриаз, я бы действительно подумала, что он за меня беспокоится.

- Я... Мне нужно...

Я задыхаюсь. От бега, от эмоций, от мыслей. Он сейчас сделает по своему, втащит меня в свой кабинет на радость ликующей из-за собственного превосходства девушки, и унизит вновь. Хватит, я натерпелась унижения сверх всякой меры.

- Оставьте меня в покое!

Он преграждает мне дорогу, не даёт пройти. Не могу больше выносить его присутствие, с меня довольно.

- В вас вообще есть хоть капля человеческого?! Ради всей Тьмы, дайте мне побыть одной! - Меня буквально начинает трясти.

Его глаза темнеют, и мне на миг становится страшно. И в моей груди расцветает боль. От его взгляда словно что-то вспыхивает внутри, обжигает пламенем внутренности, становится трудно дышать.

- Я смотрю на людей, как на грязь. Я веду себя так, будто мне дозволено оскорблять и унижать, и кажется, мне не интересны чувства других. - Усмехается лорд, возвращая мои слова. Он запомнил? - И ты ненавидишь меня, помнишь, Рина?

Его жестокий взгляд жадно блуждает по мне, прикасается, ощупывает, пробуждает что-то глубокое. Я морщусь от легкой боли, давая понять, что думаю о мужской руке, вновь вцепившуюся в мою ладонь. И странно, лорд убирает её, только в его глазах полыхнула ярость.

Впрочем, какое мне дело до его ярости?

- Я хочу уйти, - отрешенно говорю я, на глаза снова наворачиваются слезы. - И больше не прикасайтесь ко мне. Мне... мерзко, когда вы до меня дотрагиваетесь.

Лорд Бриаз замирает.

- Ясно, - в тихом голосе звучит такая неудержимая ярость, что я испуганно сжимаюсь. - Сейчас проверим.

Лорд больно притягивает меня за талию и впивается в мой рот. Он раздвигает губы, касается языка, вызывая дрожь по всему телу. Я отчаянно пытаюсь избежать его прикосновений, но мои нелепые попытки вырваться заканчиваются провалом.

Он целует меня так, что я не могу дышать, целует так, что он становится единственным источником воздуха...

Лорд Бриаз отрывается от моих губ и переходит к шее...

Проводит ладонью...

Языком...

Губами по коже...

Оставляет на мне свои отметины, красные следы от поцелуев и укусов...

Клеймит меня собой...

Я не понимаю, когда мои ощущения меняются. Внутренняя боль и обида никуда не исчезают, но вместе с ними появляется теплое и невероятно приятное ощущение внизу живота, заставляющее меня тяжело дышать. Тело предаёт меня, и из моих уст вылетает стон.

- Вот так, - горячее дыхание мужчины обжигает мне висок, - скажи ещё, что ненавидишь меня, маленькая лгунья.

- Я ненавижу вас, - шепчу я, закрыв глаза и чувствуя, как губы директора целуют меня за ушком.

Я дрожу, ощущаю дикое притяжение, с которым не могу совладать, и не слышу тихие слова...

- Я тоже себя ненавижу, - тихо произносит он. - Ненавижу себя за то, что у меня появилась слабость...

Мы стоим под порывами ветра и под проливным дождём, но сейчас это меня абсолютно не волнует.

- Что, чёрт возьми, произошло?! - Рычит лорд, опомнившись. На всякий случай отодвигаюсь и мягко высвобождаюсь из его рук.

- Ничего, - отвечаю я грустно и заставляю себя распрямиться и поднять голову. Его гнев напускной, сейчас мужчина выглядит, как сытый кот, объевшийся сметаны. Директор замечает засос на моей шее, и его глаза удовлетворительно сверкают. Не удержавшись, закатываю глаза.

- Не хотела нарушать ваш разговор.

- Я сказал тебе остаться. - Его ладонь вдруг сжимается на моём бедре, словно он хочет сделать мне больно. Против чего я пытаюсь бороться?

- Пустое место имеет гордость, и оно хотело бы пойти домой, - не удерживаюсь я от язвительного замечания и всхлипываю, некрасиво шмыгнув носом. То ли от жгучей обиды, то ли от холода, сковавшего моё тело. Мне все равно, что в моем голосе слышно отчаянье.

Директор тяжело вздыхает. В его глазах мелькает замешательство. С минуту он просто молча смотрит на меня.

Время тянется мучительно медленно. Волосы окончательно промокают, и капли воды неприятно попадают за шиворот.

- Ты непустое место, Рина, - тихо говорит он и неожиданно... обнимает, притягивая меня к своей груди. Лорд так и выбежал на улицу в одной рубашке.

Я утыкаюсь носом в теплую грудь, и мужские руки сжимают меня в тиски. Я не обнимаю его, но позволяю обнимать себя.

- Ты больше никогда не будешь сбегать от меня, слышишь? - Шепчет он мне на ухо. - Если тебя что-то не устраивает, ты скажешь мне об этом. Ты меня поняла?

Чтобы не разбудить в нём зверя, киваю, честно скрестив пальцы за спиной.

- Ты промокла, - недовольно говорит он.

Прежде чем я успеваю открыть рот, он просто поднимает меня, прижимает к себе и несёт в сторону преподавательской башни, держа меня на руках. Мне было неловко.

- Зачем вы несёте меня?

Лорд не смотрит в мою сторону, он смотрит перед собой, ловко и бесшумно двигаясь вдоль аллеи. Дополнительный груз в виде девушки на руках ему, похоже, никак не мешал.

- Нелегче воспользоваться порталом? - неуверенно спрашиваю я, невольно согреваясь в крепких мужских объятьях.

Дождь перестаёт лить, но небо всё ещё остаётся тёмным и серым.

Лорд быстро кидает на меня взгляд и усмехается:

- Сейчас я не стабилен.

Не стабилен? Маг не может совладать со своей силой только в том случае, если испытывает сильные эмоции.

- Почему?

Он не отвечает. Лишь резко и быстро поднимается по лестнице, и только, когда мы оказываемся в кабинете, отпускает меня на теплый мягкий ворс ковра.

***

Когда мы лордом Бриазом переносимся в кабинет, леди сидит на стуле и недовольно постукивает ноготками по столешнице. Она выглядит потрясающе, даже когда её брови недовольно нахмурены.

Она определенно видела, как сюда перенёс меня лорд Бриаз. Или нет?

Я настолько мокрая, что подо мной образуется лужа. Боже, как неудобно! Неловко переминаюсь с ноги на ногу - не знаю, как себя вести в присутствии незнакомой женщины, которая сейчас прожигает меня взглядом.

- Асакуро, ты заставляешь меня ждать! - С нотками недовольства мурлычет она с лёгкой улыбкой на лице. - Моё время ценно.

Плечом я ощущаю тепло, исходящее от директора, делаю несколько шагов назад, чтобы мы оказались на более приличной дистанции друг от друга. Я вижу, как смотрит на меня блондинка: чуть не задохнулась от волны гнева, направленного в мою сторону. Мне так сильно хочется уйти. Перевожу взгляд на мужчину, его карие глаза пристально наблюдают за мной.

Будто прочитав мои мысли, он произносит немного хриплым голосом:

- Уходи.

Победно улыбаясь, девушка фыркает и начинает рассматривать свои ногти. Что же, мне не нужно повторять по несколько раз. Но прежде чем я успеваю повернуться, тёмный лорд хватает меня за руку:

- Джулия, я говорил тебе.

Я и леди одновременно удивленно перевели взгляд на лорда Бриаза. Ей?

Криво улыбаясь, Джулия кивает и грациозно встаёт с кресла. Подобную улыбку я не раз видела на лице директора и уже знала, что она не означает ничего хорошего. Проходит пару мгновений, и девушка исчезает в портале. Я с силой сжимаю мокрое пальто, пытаясь перевести дыхание.

Лорд Бриаз поворачивается ко мне:

- Хочешь есть?

- Есть? - Глупо переспрашиваю я.

Мужчина закатывает глаза и с ухмылкой повторяет:

- Есть. Еду. Знаешь, люди иногда едят, чтобы утолить голод.

Я выдержу. Я смогу спокойно находиться рядом с Асакуро. Мы поладим, и я сумею говорить с ним без желания придушить.

- Нет, спасибо, - отвечаю я. - Я уже поела.

Он растягивает губы в свою фирменную ухмыляющуюся улыбку, и прищуривает глаза.

- Ты уверена? Может быть, ты хочешь клубничное пирожное?

Тьма, как он узнал?!

- Терпеть их не могу, - совладав с собой, говорю я. Не знаю, зачем я соврала, наверное, чтобы стереть эту ухмылку с его лица?

- Да что ты... - Хитро протягивает он и подходит ближе ко мне. - Хорошо.

У меня перехватывает дыхание, когда я вновь чувствую его ауру.

- Вы сегодня какой-то странный, - почему-то шепчу я.

Карие глаза блестят.

- Ничего подобного, - лорд пожимает плечами и наклоняется.

Моё сердце бешено стучит, когда до меня доходит, что он хочет меня поцеловать. Прикрываю глаза и выдыхаю, осознавая, что лорд Бриаз всего-навсего хотел снять с меня мокрое пальто. Тьма, да что со мной такое?! Я смотрю на мужчину и замечаю подрагивающие уголки губ, словно он еле сдерживает смех.

- Тогда помоги мне, - и с этой фразой он резко хватает меня за талию и переносит в другое место.

Мой живот немного болит, и кружится голова. Слишком много перемещений за день, организм просто не выдерживает.

- Всё в порядке? - Участливо спрашивает он, обеспокоено заглядывая в глаза.

- Да... - Я придерживаюсь за живот и пытаюсь сдерживать приступ тошноты. - И всё будет отлично, если вы в следующий раз спросите разрешения, когда захотите переместиться.

Лорд хмыкает на мою дерзость и не забывает воткнуть шпильку в ответ:

- Точно. Я и забыл, что ты такая неженка.

Я громко выдыхаю и прячу руки за спиной, которые чесались и страшно желали обхватить эту сильную шею и сжать... сжать... сжать...

- Твои глаза такие кровожадные. - Тихо смеется лорд, всё так же не открывая своих карих глаз от меня.

- Ничего подобного, - возвращаю ему его фразу и оглядываюсь.

Мы переместились в просторную гостиную с высокими панорамными окнами, в которых виднелось затянутое тучами серое небо. Диван, пара кресел и...всё. Даже камин не придавал уюта. Всё в белых и черных тонах. Ни растений, ни картин здесь не наблюдалось.

- Так с чем я должна вам помочь? - Спрашиваю я, при этом осматривая комнату.

- С готовкой.

Я резко поворачиваюсь к директору.

- Ладно. - Другого ответа я не придумала. Ну, такое я от лорда Бриаза точно не ожидала услышать.

С минуту он смотрит на меня, а потом задумчиво произносит:

- Тебе надо переодеться. Рубашка и штаны подойдут?

Я всё расслышала, но всё равно удивленно переспрашиваю:

- Что?

Лорд раздражённо закатывает глаза и, не дожидаясь ответа, уходит в другую комнату, оставляя меня одну. Через пару минут он суёт мне сухую одежду.

- Прямо по коридору и направо.

Я всё-таки беру себя руки и иду в указанном направлении. Распахнув двери, вхожу в маленькую уборную. К моему облегчению, одежда оказывается мужской. Не знаю почему, но дай мне лорд Бриаз что-то женское, мне было бы неприятно. Быстро стягиваю с себя мокрое и впрыгиваю сначала в широкие домашние штаны, которые приходится затягивать поясом, чтобы те не упали, и затем надеваю просторную чёрную рубашку, достающую мне практически до колена.

Цепляю пальцами воротник и подношу к носу, вдыхая мужской запах с нотками мяты, и тут же хмурюсь. Тьма, что я делаю?!

Волосы мокрыми прядями облепили спину. Делаю небрежный пучок и стягиваю его лентой. Взявшись руками за края мраморной раковины, я с силой сжимаю их, выравнивая дыхание. Не знаю, как скоро ещё мой мозг начнёт воспринимать то, что происходит. Сделав глубокий вздох, кидаю на себя взгляд в зеркале и затем иду в гостиную.

Я вполне неплохо провожу время, и на мгновение забываю, что произошло между нами. Я должна помнить о жестокости этого мужчины. Я должна... О, Тьма!

У меня перехватывает дыхание, когда я вижу обнаженного по торс лорда Бриаза. Он как раз снимал свою рубашку, когда я зашла в комнату. Со своей выгодной позиции мне было отлично видно, как перекатываются тренированные литые мышцы на сильной спине.

Прерывисто выдыхаю и отворачиваюсь, зажмурившись.

- Рина?

***

Я медленно поворачиваюсь, делая вид, что ничего не произошло. Но краска стыда, покрывшая щёки, сдают мои чувства с потрохами.

Лорд Бриаз смотрит на меня, и на его губах играет хитрая улыбка.

- Ты слишком маленькая, - с притворной грустью выдыхает он, и я не знаю, он говорит о моём возрасте или о том, как я утонула в его вещах?

Неловкое молчание заставляет меня покраснеть ещё больше, я тушуюсь под внимательным взглядом и бормочу:

- Вы... вы хотите есть?

Он молчит и просто рассматривает меня. Мокрые волосы, собранные в нелепую причёску, покрасневшие щёки, плечи, с которых свисает рубашка, ноги в его спортивных штанах и босые ступни. Его взгляд настолько осязаем, что я поджимаю пальцы ног.

- Лорд Бри...

- Я хочу есть, - откашливается он, а затем даже не старается смягчить свой грубый приказ: - Иди за мной.

- Хорошо, лорд Бриаз. Спасибо, что пригласили, - лепечу я зло, но всё-таки иду на кухню.

Кухня очень похожа на гостиную: всё те же черно-белые тона и плавные линии. Пока я рассматриваю обстановку, директор достаёт из холодильника продукты: огромный кусок мяса и масло. Это всё?

- Ты так и будешь стоять там? Или всё-таки поможешь мне? - Доносится грубое, и я вздрагиваю, переводя глаза на лорда.

Ничего не могу с собой поделать, во мне просыпается моя врождённая вредность. Ну уж нет, сегодня он не будет мной командовать. Скрещиваю руки на груди и спрашиваю:

- Я вам что, домоправительница?

Я бы помогла, если бы он не произнёс всё в приказном порядке. Его глаза темнеют, но я не сдвигаюсь с места.

- Рина, не беси меня, - раздражённо произносит он. - Нарежь мясо.

- Я не обязана вам помогать, - напоминаю я.

Лорд закатывает глаза и глубоко вздыхает.

- Чего ты хочешь? - Он подходит ко мне ближе и заглядывает в глаза.

- Ничего.

- Не надо мне врать, - кривится он, запуская руку в распущенные чуть влажные волосы цвета стали. - Чего ты добиваешься?

- Чтобы вы прекратили изображать из себя тирана. ТАК не просят. Вы слышали такое слово, как «пожалуйста»? - Спрашиваю я.

- «Пожалуйста»? Никогда не слышал. Что оно обозначает? - Язвит он, ухмыляясь, и вновь хитро улыбается.

Я поднимаю глаза к потолку. Тьма, иногда мне кажется, что передо мной не взрослый мужчина, а мальчишка с коварными ямочками на щеках.

- Что нужно делать? - Сдаюсь я, вздыхая. - Может быть, у вас есть какие-то овощи? Есть одно мясо - не самая лучшая идея.

Карие глаза пристально смотрят на меня.

- Ты хочешь салат?

Прислушавшись к себе, отвечаю:

- Да. Наверное. Но сейчас я говорю не о себе. Вы всегда едите без гарнира?

- Не люблю траву, - пожимает он плечами.

- Овощи - важный источник витаминов,  - важно наклоняю я голову.

- Ты хотела сказать трава?

Раздраженно выдыхаю и направляюсь к раковине, чтобы помыть руки.

Мы готовим полностью в абсолютной тишине, потому что не знаем, о чём говорить. Впрочем, я никогда не замечала за лордом излишней многословности. Я все время наблюдаю за ним: смотрю, как длинные пальцы нарезают ровные куски говядины, как он изящно держит нож и проделывает аккуратные разрезы, как он закрывает глаза, когда от сковородки поднимается пар от тушеных овощей. Мой рот расплывается в улыбке, и я решаю приготовить соус.

- У вас есть специи? - Спрашиваю я, тем временем нарезая лук.

Лорд Бриаз не отвечает. «Не расслышал», - думаю я. Но когда поворачиваюсь, чтобы переспросить его ещё раз, утыкаюсь носом в чёрную рубашку.

- Кажется, где-то были, - тихо смеется лорд над тем, как я стремительно краснею. От морозного запаха мужчины кружится голова.

Рина, прекрати растекаться кисельной лужицей, черт возьми!

Моё сердце останавливается, когда лорд Бриаз наклоняется ко мне, щекоча серебристыми прядями. Моя рука дрожит, и я чуть не выравниваю нож, но он успевает его перехватить.

- Тише, - шепчет он, довольно щурясь. - Не хватало, чтобы ты ещё поранилась.

- Специи, - лепечу я, облизывая пересохшие губы, которые вмиг становятся объектом внимания темного мага.

Пульс бьёт в ушах набатом. Директор наклоняется ещё ближе, мне приходится сделать шаг в сторону, а он протягивает руку, чтобы открыть шкафчик, прежде висевший прямо надо мной.

Тьма, он наклонился за специями

- Кориандр, шалфей, паприка. На твой выбор.

***

Я опускаю глаза в пол. Слава Тьме, лорд отходит от меня и вновь начинает готовить.

Что со мной происходит? Я раздраженно повожу плечом. Впрочем, о своих чувствах стоит подумать позже. Не в то время, когда я смущена, и уж точно не в то время, когда рядом со мной находится этот мужчина.

Делаю соус я быстро, всё-таки сказывается опыт работы в таверне. Наш повар не раз учил меня делать вкусные блюда и разрешал наблюдать за процессом.

Лорд ставит на стол горячее мясо, тушеные овощи и, кажется, какой-то салат. Я стараюсь не засмеяться, но у меня выходит плохо. Какие-то фрукты, морковь, даже картофель, в общем, жуткая смесь всего подряд. Видимо, лорд Бриаз и в правду не ест «траву».

Прикусив зубами щёку изнутри, медленно тяну руку к столу, подхватываю тарелку и ставлю ближе к раковине.

- Почему ты убрала салат? - Резко спрашивает директор.

Я прикусываю щеку ещё больше и, чуть подумав, отвечаю:

- Это... несъедобно.

- Хорошо, - раздражённо произнёс он, а затем издал приказ: - Садись и начинай есть.

Я медлю, не желая слушаться и подчиняться.

- Рина, если ты не будешь делать, то, что я говорю, я придумаю для тебя наказание. Оно каждый раз будет разным. Поверь, у меня богатая фантазия. Хочешь начнём прямо сейчас?

Я стискиваю зубы и всё же опускаюсь на стул. Во рту появляется знакомая горечь. Прежний лорд Бриаз вернулся.

Я медленно ковыряюсь в тарелке, нехотя кушая горячее блюдо. Почему-то вкус совсем не ощущается. Тянусь к сладкой сдобе, лежащей на столе. Не знаю, откуда её взял лорд Бриаз, но то, как он клал её на стол, я точно не видела. Булочка оказывается мягкой и вкусной. Я чуть не мурчу от удовольствия, когда чувствую жидкий клубничный джем. В Хэндшире нам с Лемом редко давали сладости, и, поступив в Академию, я всегда не преминула воспользоваться возможностью съесть какую-нибудь сладость.

Я откусываю слишком неосторожно, клубничный крем течёт по губам. Я слизываю его и вздрагиваю от тяжёлого вздоха.

- Смотри на меня, - снова приказывает он.

Я поднимаю на мужчину взгляд. Замираю, захваченная в плен его голодными глазами. От карих омутов напротив мне нестерпимо хочется сорваться с места и убежать. Лорд Бриаз пугает так, что я чуть не роняю сдобу из-за дрожи в руках.

Он так смотрит на меня... Мужчина сидит к кресле расслабленно, спокойно, но его глаза... В них бушует шторм, который вот-вот готов поглотить всё вокруг.

Я медленно кладу булку на стол и отодвигаюсь.

- Ешь.

- Я не хочу, - шепчу я, боясь смотреть в глаза, которые с лёгкостью могут причинить боль. Тьма, как я могла быть такой наивной и поверить в то, что тёмный маг изменился? Поверить в то, что я больше не столкнусь с его жестокостью?

- Рина, ты практически ничего не съела. Ешь, - ледяным тоном произносит он.

- Я сказала, что не хочу, - упрямо повторяю я и осознаю, что сглупила, позволив себе остаться один на один с Чудовищем.

На меня смотрели. Прожигали взглядом, ощупывали мысленно моё тело. Я чуть не застонала, почувствовав рядом запах мяты. Я даже не слышала, как он встал, как подошёл. Он, как хищник, бесшумно подобрался ко мне.

Неожиданно меня подхватывают, и вот я уже сижу на коленях у лорда Бриаза, спиной ощущая горячее тело. Лорд берет пальцами  мой подборок и заставляет повернуть к нему голову. Наши взгляды встречаются... Мгновение я смотрела на Асакуро де Бриаза непонимающе, а потом испуганно отпрянула, наблюдая за тем, как каряя радужка заполняется тьмой.

Нашла всё-таки минутку, чтобы написать кусь. Всем отличного воскресенья!

Пы.Сы. Я знаю, что у Рины были бумаги, а потом они благополучно исчезли. Простите за косяки в сюжете, моя голова сейчас слишком перезагружена. Попытаюсь исправить всё к концу недели!:) Если найдёте ещё несостыковки, пишите!

Хорошие мои, спасибо за такое внимание! Вы даже представить себе не можете, как мне приятно. О боже, вас уже практически 400! Вот это цифра! Я каждый раз чувствую маленькое счастье, когда вижу +1 в уведомлениях, где виднеется, что кто-то оставил комментарий или поставил звёздочку.

Глава 15. Игрушка

Он переворачивает меня лицом к себе. Горячая рука, что удерживает меня, кажется, обжигает кожу. Челюсти мужчины крепко сжаты, а пальцы цепляются за мои бёдра мёртвой хваткой.

Асакуро приближает моё лицо к нему, и я зажимаю себе рот ладонью, чтобы не заорать от ужаса. Я никогда не видела такого бешенства в глазах человека, такой смертельной тьмы. Даже тогда, в тёмном переулке, его глаза не были такими черными.

Я неотрывно смотрю в чёрные глаза и трясусь от ужаса. В лорде Бриазе просыпается зверь. Я вижу это. Вижу по напрягшемуся телу, по ходящим желвакам, по убийственному ледяному взгляду...

Вдруг становится так холодно, что из моего рта начинают вылетать клубки пара.  От силы лорда предметы в комнате покрываются инеем и коркой льда. Я хочу забиться в угол от глубинного неконтролируемого страха, оплетающего меня паутиной, но, тем не менее, я медленно закрываю глаза и шепчу дрожащими губами:

- Лорд Бриаз, если вы... - Я еле сдерживаю рвущиеся наружу рыдания, облизываю вмиг пересохшие губы. - Если вы вновь примените тёмную магию... Я никогда не прощу вас! Никогда...

Горькие солёные капли текут по моим щекам. «Он снова сделает мне больно» - с горечью понимаю я. Глубоко вздыхаю, загоняя страх в глубины сознания, но дрожь прокатывается по моему телу, когда  руки Асакуро сжимаются ещё сильнее.

Набрав в себе остатки силы, резко распахиваю глаза и обхватываю ладонями лицо мужчины.

- Асакуро... - Шепчу я в его губы. - Пожалуйста...

И неуверенно его целую...

Сначала я лишь слегка дотрагиваюсь до крепко сжатого рта. Несмотря на то, что мужчина, похоже, и не вздумал мне ответить, продолжаю... Провожу языком по верхней губе, чуть её посасываю, отмечая мягкость. Наверняка, это было нелепо и неумело... Но я впервые кого-либо целовала сама. А Асакуро де Бриаз - первый мужчина, сорвавший с меня первый поцелуй, который был диким, страстным, животным, но всё же волнующим и приятным. Глупо отрицать очевидное.

Но сейчас... Сейчас я не чувствую и капли отдачи, лишь безответно прикасаюсь к его губам. Я изо всех сил стараюсь не расплакаться, надеясь, что лорд поцелует меня в ответ, что мне удастся пробудить в нём чувства. Но лорд Бриаз не двигается, лишь с силой сжимает мои бедра.

Я молча отстраняюсь и опускаю голову.

Он не...

Асакуро молниеносным движением хватает меня за затылок, наматывает мои распустившиеся волосы на кулак и прижимает к себе.

- Поцелуй меня... - его яростный шепот обжигает мне губы. - Поцелуй! Поцелуй меня, Рина! Мне нужно... это!

И горячий язык трогает мой рот, проникает, исследует, завоевывает.  Его поцелуи горят на моей коже, заставляя тихо скулить и сжимать ладони из-за собственной слабости к этому мужчине.

- Рииинаа... - Из мужской груди вырывается стон. Сиплый, больной.

Его поцелуи больше напоминают укусы. Он подчиняет меня, берёт, порабощает, до боли сжимая в своих руках и лишая воздуха. Я почти физически ощущаю желание, инстинкт, голод, который агрессивно проявляется в его прикосновениях. Только сейчас прикосновения меняются. В них появляется что-то новое. Злость вперемешку с какой-то болезненной нежностью.

Асакуро отрывается от моих губ и прикасается к шее легким поцелуем, из-за чего я шумно выдыхаю и запускаю руку в его волосы, отросшие почти до плеч. Я знала, какие они на ощупь. Его пальцы обводят ключицу, чуть медлят, спускаются на грудь, сминая черную ткань рубашки, затем готовятся сорвать её с меня, но я останавливаю мужскую ладонь.

- Нет, - шепчу я и судорожно ищу ртом воздух, когда Асакуро вновь набрасывается на мои губы. Моё сознание плывёт, сердце бьётся в бешенном ритме. Лорд Бриаз рычит и снова сжимает мои бедра стальными пальцами.

- Дерьмо! - Шипит он сквозь губы, отрываясь от меня, но не выпуская из капкана сильных рук. - Никогда не делай так больше! Мои желания могут одержать вверх над разумом. И тебе они не понравятся, девочка.

- Не делать как? - Шепчу я, до сих пор ощущая горячие прикосновения на коже.

Взгляд мага прикован к моим губам, тело напрягается, и Асакуро тихо произносит какое-то ругательство.

- Тьма... Это невыносимо...

- Вы... - Я медленно прихожу в себя. - Ваши глаза, в них расплылась тьма, и я подумала, что вы снова хотите наказать меня.

Асакуро рвано выдыхает и прикрывает глаза:

-Прости меня. Рина, я не хотел тебя напугать. Мне нужно было дать время. Всего пара минут... И я бы пришёл в себя. А ты... - Его низкий голос опускается до хрипоты. - А ты, маленькая Пина, чуть не спровоцировала меня на...

Тёмный маг замолкает и прижимает меня к себе, зарываясь носом в мои волосы.

- На что? - Спрашиваю я, успокаиваясь в тёплых объятьях.

Лорд нехорошо усмехается и хрипло начинает шептать мне, что бы он хотел со мной сделать. С каждым словом моё ухо становится всё краснее и краснее...

- А потом я разложу тебя на этом столе... проведу языком по шее... спущусь ниже...обведу слишком заманчивые места, сорву с тебя эту гребаную рубашку, скрывающую от меня твоё тело, и, наконец-то тебя..!

Что там он меня, я, слава Тьме, не услышала, потому как быстро приложила ладонь ко рту Асакуро.

***

На меня смотрят насмешливо и к тому же вопросительно поднимают бровь.

Я ёрзаю, почему-то глаза Асакуро вновь начинают темнеть. Медленно убираю руку и возмущенно шепчу:

- Тьма, вы всегда говорите такие пошлости?!

Губы директора расплываются в хитрой улыбке.

- Я даже не начинал, Пина, - хмыкает он, и мужская ладонь двинулась в путешествие по моей спине.

Я снова ерзаю, стыдливо пряча глаза, и тишину прерывает хриплый стон.

- Ко всем моргулам... Рина. Не двигайся.

Когда оглушающие эмоции схлынули, ко мне вновь вернулось смущение. Сидеть на мужских коленях немного неловко, но я ловлю себя на мысли, что и дальше хочу вот так сидеть, чувствуя на спине горячую руку. И не только на спине.

- Лорд Бриаз!

- Мм? - Мурчит он, довольно щуря глаза и наблюдая за мной.

- Вы... - От возмущения я давлюсь воздухом. - Ведите себя прилично!

- Прилично? - Тихий смех находит какой-то отклик в моем теле. - Новое незнакомое слово. Просветишь меня?

Я смотрю в довольные карие глаза и выдыхаю:

- Тьма, вы несносны...

Он пожимает плечами, и ладонь, лежащая на... чуть ниже спины, начинает поглаживать... то, что ниже спины соответственно.

- Уберите руку! - Шиплю я.

Лорд хитро улыбается, поднимает в воздух одну руку и прячет её за своей спиной.

Я закатываю глаза.

- Другую!

- Убрать откуда? - Издевается он надо мной, а я еле сдерживаю порыв ударить его.

- Вы знаете откуда.

Хитрый, немного хриплый голос:

- Разве?

Тьма, это невыносимо! Я всё-таки его ударила.

Тихий мужской смех, и язвительное на ухо:

- Рина, Рина... Ты всё-таки меня отшлёпала.

Я стону и прячу лицо в ладонях.

- Маленькая неженка, - мягко произносит он и обнимает меня.

Кажется, что мы сидим в объятьях друг друга целую вечность. Мне так тепло и уютно, что я чуть ли не мурчу от удовольствия. Внезапно я вспоминаю то, что давно была должна сказать, и отстраняюсь.

Мне так хочется прикоснуться к этому мужичине, будто тактильный контакт поможет нам стать ближе, но я сдерживаю себя.

- Не бойся, - вздыхает Асакуро, читая мои мысли.

Ловлю его лицо руками, мои пальцы пробегают по щекам. Его глаза закрываются в знак признательности к моим нежным прикосновениям, и я чувствую, как бешено бьётся моё сердце.

- Спасибо, - шепчу я, скромно улыбаясь.

 Он хмурит брови, и я тут же разглаживаю морщинки.

- За что?

- За то, что помогли Лему. Это очень важно для меня. Важно знать, что он находится в безопасности. Это так великодушно с вашей стороны. Я обязательно верну вам деньги! Мне только нужно время и...

- Хватит, - жестко прерывает он меня и распахивает глаза, в которых снова пылает гнев.

Что я сказала не так на этот раз?

Его руки сжимаются на моей талии, и он практически плюётся словами:

- Мы закрыли эту тему.

Я вздыхаю.

- Может, мы обсудим всё же сейчас? Чтобы потом не было неясностей?

- Все предельно ясно, Рина, - зло усмехается он. - Твой отец жалкий кусок дерьма, который повёлся на красивую паучиху, каким-то образом умудрился обзавестись детьми, а после, одного из них хотел отправить в пансион на окраине Эфириума, а дочурку продал, как последнюю шлюху, мерзкому извращенцу.

Я перестаю улыбаться, и губы невольно начинают дрожать. Он замечает это.

- Прости, не надо плакать, - тихо произносит он, заглядывая в мои глаза.

- Я...верну, - в горле образовался ком, - долг.

Тяжелый взгляд скользил по моему телу, словно касаясь, почти осязаемо.

- Если ты лет десять продолжишь работать в той захудалой таверне, то вернёшь где-то... одну четвёртую, - равнодушно произнёс он, медленно водя пальцем по моему позвоночнику.

Я закусила губу.

- Я найду нужную сумму, только дайте мне время, - умоляюще произношу я.

Он протягивает руку. Сдвигает каштановую прядку с моей щеки, дотрагивается до губ, проводит по шее. Я отворачиваюсь.

- Рина, - раздраженно вздыхает лорд. - Если кто и должен платить, то только тот, кто воспитал тебя.

- Вы хотели сказать, мой отец?

- Он тебе - не отец! - Рычит он, больно сжимая моё плечо.

- Асакуро, пожалуйста! - Я вновь провожу ладонью по его щеке, и его лицо смягчается.

Мы сидим в молчании. Лишь спустя несколько минут Асакуро тихо говорит:

- Я не хотел сделать тебе больно, наоборот желал оградить от боли. Я пытаюсь тебя защитить и делаю это так, как считаю нужным.

- Я не нуждаюсь в защите! - Вскидываюсь я.

Хватит постоянно напоминать мне, что я беспомощная! Я сама управляю своей жизнью, ненавижу, когда мне что-то навязывают. Или приказывают.

Он продолжает поглаживать мою шею. Я крепко сжимаю зубы, дергаясь от этих легких прикосновений. Горячая рука  прижимает меня к лорду ещё ближе, а потом, придерживая за подбородок, заставляет повернуть голову. Карие глаза с жадностью рассматривают моё лицо.

- Посмотри на меня.

Я морщусь. Снова приказ. Сколько можно? Когда же он поймёт, что мне надоело быть послушной игрушкой?

- Рина, - тихо шепчет он, - пожалуйста...

Нехотя перевожу взгляд на Асакуро и замираю, пытаясь сделать вздох. Снова эти пугающе черные глаза...

- О работе и думать забудь, - с угрозой говорит он, сжимая меня в тисках. - Это - во-первых. Во-вторых, какие к моргулу деньги, Рина?! Еще раз услышу от тебя что-то подобное и... - Он на несколько секунд прикрывает глаза, продолжает: - Надеюсь, ты меня услышала.

- Но...

- Р-рина, - рычит он, сверкая черным взглядом.

- Хорошо, - примирительно произношу я, но мысленно даю себе обещание вернуть хотя бы половину того, что Асакуро потратил на обучение брата.

Он в упор смотрит на меня, на его губах начинает играть лёгкая улыбка.

- Я хочу сделать тебе подарок, - спокойно говорит он, слегка шершавыми пальцами проводя по моей шее.

Слишком резко меняется тема разговора, и я немного теряюсь.

- Подарок?- Лепечу я.

- Платья, чулки, - его глаза стремительно темнеют, но Асакуро трясёт головой, и всё проходит. - Украшения. С изумрудами, под цвет глаз. Может быть, нижние сорочки? Но обязательно, из Дарантского шёлка, ведь у тебя такая нежная кожа...

- Подождите, - отвлекаю я лорда и тут же отворачиваюсь, говоря: - Мне бы хотелось...

- Что?

Я не хочу поворачиваться к нему лицом после того, как произнесла это, но я просто не удержалась от просьбы.

- Доступ, - тихо произношу я и поясняю: - Ко всем книгам в Альнаре. Только к учебным, конечно же.

***

Лорд Бриаз неотрывно смотрит на меня, а потом неожиданно смеется.

- Хорошо, будет тебе доступ.

За окном было уже темно.

Мы очнулись лишь тогда, когда лунный свет проник в комнату. Меня не отправили домой, как ожидалось, остаток дня я провела за проверкой новых бумаг и нудным выписыванием предложений. Лорд сидел за своим массивным столом и пролистывал старые книги с пожелтевшими от времени страницами, а я устроилась неподалеку, на кресле возле камина, в котором играл огонь.

О, чудо! Один талмуд оказался на знакомом языке. Сначала я даже не поверила, увидев дарантские буквы. Проверять её уже было куда интереснее. Но чем больше я вчитывалась, тем больше темнело моё лицо. Тьма, это же...

- Запрещенные ритуалы белой магии, - ледяным тоном произнёс Асакуро. - Старайся не вникать.

В голове закопошился рой вопросов, и самый главный из них: откуда у лорда Бриаза запрещенная книга, из-за простого наличия которой нас могли бы посадить в тюрьму?

Лорд хмыкнул и гнусно улыбнулся:

- Мы недавно были в королевской библиотеке, и фамильяр разрешил прихватить мне кое-что... - Видя моё ошарашенное лицо, лорд вновь хмыкнул: - У тебя всё на лице написано.

Мне уже порядком начинает надоедать, что лорд Бриаз читает меня, словно открытую книгу. Вздохнула, и принялась за дело, листая талмуд подрагивающими пальцами. Оказалось, ничего кровавого я не нашла, лишь формулы заклинаний и составы зелья. Правда, на что они направлены, здесь написано не было. Не знаю, сколько прошло времени. Спина немного затекла, а глаза вот-вот норовили закрыться.

Новая глава, совпадение, выписать... Всё превратилось в монотонное выполнение действий. До этого момента.

Я снова прошлась глазами по строкам и посмотрела украдкой на лорда. Мотнула головой и прочитала ещё раз.

- Что-то нашла? - Отвлёк меня низкий голос.

Я похолодела. Надо срочно правдоподобно соврать. Подняла голову и постаралась ответить твердо:

- Нет.

Перо лорда поднялось вверх и продолжило делать записи, а сам Асакуро отвернулся к окну, устало прикрыв глаза. Этим я и воспользовалась: тихо вырвала листок и сунула в карман рубашки.

Конец пятнадцатой главы.

Пы. Сы. Выкладываю маленький кусь, но это лучше, чем ничего, верно? В конце июня, слава Богу, закончится мой персональный ад, и я буду радовать вас чаще)

Дорогие читатели, прошу прощения, что мой график прод сбился. Сессия забирает все силы, поэтому пишу, когда появляется свободная минутка.

Спасибо за ваши комментарии и лайки, мне очень приятно!

Ваш преданный автор.

 RHODES - Losing It

Глава 16. Одержимость

Будильник издаёт назойливый шум. Я хочу швырнуть его о стену и послать мир ко всем чертям, но в глубине сознания мелькает мысль о том, что я могу опоздать.

О, Тьма!

Быстро вскакиваю с кровати, впихиваю ноги в тапочки и бегу в ванную. В общежитие меня вернули довольно поздно, почти под самое утро, и поспать мне удалось ничтожно мало времени, недостаточно для того, чтобы чувствовать себя хорошо. На сборы уходит около десяти минут, и я понимаю, что должна была выйти давным-давно.

Студенты уже начали разминку, я, стараясь быть незамеченной, прошмыгиваю в дальний конец и присоединяюсь к ним. Но, конечно же,  директор замечает меня. От его взгляда я моментально краснею и опускаю глаза на траву, вспомнив о том, как мы расстались.

Тренировка проходит обычно, все, выжаты, как лимон, а я нахожусь на последнем издыхании. Всю пару я старательно избегаю лорда, находясь поближе к девочкам. Он вряд ли будет высказывать мне что-то в присутствии посторонних. Этим я и воспользовалась.

Целый день я рвусь домой, чтобы узнать про то, что меня так заинтересовало. Наконец-то пары заканчиваются, и я мчусь в общежитие. Лизи лежит на диванчике и дремлет. Я накрываю её одеялом и шепчу «хороших снов» на прощание и направляюсь к двери.

- Рина? - Тихим после сна голосом говорит она. - Ты снова уходишь? Я думала, этот вечер мы проведём вместе?

Её речь настолько жалобная, что я тушуюсь, практически сдаваясь, но вспомнив о чёрной рубашке, лежащей у меня в комнате, произношу:

- Мне очень жаль, Лизи. Я должна пойти в библиотеку. Может быть, завтра?

В библиотеке, понятно дело, нет ни души, все находятся на обеде. Но мне это на руку, не хочу привлекать лишнее внимание. Достав вырванный листок из запрещенной книги, начинаю его тщательно изучать. Мои руки потеют от напряжения, и я нервным движением вытираю их о ткань юбки, сдерживая себя от скоропалительных выводов.

Я физически не могла что-то скрыть от лорда Бриаза, но вчера я должна была сохранить тайну. Нервозность директор сразу же распознал. Моё сердце перестало биться, когда он встал из-за стола и подошёл ко мне, досконально изучая. И я не могла не придумать ничего лучше, кроме как отвлечь его. Конец фразы «Что происходит?» так и не прозвучал. Я быстро поднялась с дивана, встала на носки, чтобы хоть немного достать до мужчины, и все равно пришлось попросить, чтобы он наклонился. На его лице читалось такое ошеломляющее изумление, что я не сдержала улыбки и, обвив его шею руками, прижалась к его губам.

Ох, Тьма, о том, что было дальше... я старалась не вспоминать.

Сглотнув ком в горле, трясущимися руками беру перо, макаю его в чернила и начинаю переписывать:

Проклятие "Ашрентум Догнандес". Первые признаки: черные пятна по всему телу...

***

На стене громко тикали огромные часы с резной деревянной рамой, плавно опадали пылинки, которые были видны в свете ламп, дождь монотонно стучал по витражным стеклам окон. Здесь пахло книгами и пылью.

Звук перевернувшейся страницы отразился в библиотеке, и я поёжилась. Было неуютно сидеть одной в полутёмном помещении, лишь маленький настольный светильник освещал мне талмуды и мои записи.

Я глубоко вздохнула и начала размышлять.

Какова вероятность, что лорда Бриаза прокляли? Все признаки были на лицо: чрезмерная раздражительность, склонность к жестокости, и если эти качества легко можно было бы списать на особенность характера, то на злополучные чёрные пятна на шее у мужчины нельзя закрывать глаза. Что это могло быть, как если не признак проклятия? Родимые пятна? Нет, глупо. У кого они черные? Быть может, какая-нибудь аллергия? Но я полагаю, если бы лорда Бриаза мучил какой-нибудь недуг, то он бы непременно обратился к лекарю, разве нет?

Всё было так запутанно и сложно, что у меня заболела голова, пришлось потереть виски.

 А что если спросить в лоб? «Добрый день, лорд Бриаз. А вас прокляли?» Представляю его реакцию...

- Занятная литература, мисс Тарин, - раздалось рядом.

От неожиданности я подпрыгнула и резко обернулась.

- Здравствуйте, профессор Маргал, - тихо поприветствовала я преподавателя истории.

Мужчина поправил большие очки, открыл чемодан из коричневой кожи и достал оттуда пару бумаг.

- Ваша работа, - протянул он мне, по всей видимости, недавнюю контрольную.

- Интересуетесь проклятиями? - Поинтересовался он и наморщил свой кривой нос, напоминающий клюв.

- Нет, - пролепетала я испуганно и спешно стала собирать листы.

Мою руку остановили. Профессор истории покрутил головой в разные стороны, и, убедившись, что в библиотеке мы находимся одни, сказал очень тихо:

- Не волнуйтесь, я не скажу ему.

Это «ему» прозвучало так пугающе, что я сразу поняла, о ком идёт речь.

Осмелившись, я спросила:

- Я на правильном пути?

Профессор нервно повёл плечами.

- Не всё, что очевидно, правда. Не всё, что правда, очевидно, - многозначительно произнёс он.

И что бы это могло значить?!

- Ринальдина, - схватил он меня за плечо. В его глазах плескался страх. Чего же боится профессор Маргал? - Всем будет лучше, если ты поймёшь и примешь как можно раньше.

- Профессор? - Озабоченно позвала я его.

- У каждого заклинания есть исключение.

Не понимая, к чему ведёт профессор Маргал, я неуверенно кивнула.

- Исключение, привязка, якорь по-другому, - он говорил так быстро, что я плохо разбирала его слова. Мужчина вновь нервно обернулся и сказал еле слышным шепотом:  - Лорд Бриаз помешан.

- Помешан на чём? - Под испуганными глазами всегда уверенного в себе профессора я чувствовала себя скверно.

И ответ, заставивший меня нервно выдохнуть:

- На тебе.

- На мне? Но...

- Ринальдина, я видел, как он смотрит на тебя. Как он смотрит на тебя, пока ты не смотришь. Он ловит каждое движение, каждый вздох, его действия столь резки, не знай я о том, что он не оборотень, я бы назвал его животным.

- И что вы от меня хотите? - Безжизненно прошептала я, осознавая.

- Чтобы ты слушалась его. Беспрекословно. Внимала каждому его слову.

Кажется, мистер Маргал нарушил все рамки приличия, не только переходя на «ты, но и указывая мне на то, что я обязана делать.

- Я что, похожа на игрушку? Я свободный человек!

У профессора затряслись руки.

- Ринальдина, как же вы не понимаете... Вы не видели его настоящего. Чудовища, с готовго лёгкостью порвать глотку любому, кто на него неправильно посмотрит. В те нелёгкие времена, что мы живём, вы должны обезопасить Академию ещё от одной смертельной болезни. Поверьте, Орден Белых магов - не самое страшное, что с нами может произойти, точнее, уже происходит.

- Лорд Бриаз как-то связан с Орденом? - Ужаснулась я.

- В какой-то степени, - подтвердил профессор мои худшие опасения. - Вы знаете, кем он был до Академии? Хотя, о чём это я. Конечно же, не знаете... - Речь профессора напоминала речь сумасшедшего. - Один из лучших Стражей Эфириума, верный пёс короля.

- Страж? - Воскликнула я, не веря, и тут же зажала рот ладонью.

- Глава Семёрки, непобедимый чёрный маг. Так было до определенного времени...

Профессор Маргал затряс головой и стал что-то шептать себе под нос.

- Профессор? Что вы говорите? Я не пони...

- Нет! - Закричал он, пятясь от меня. - Я и так сказал вам слишком много. Слишком много... Ринальдина, помните мои слова...

***

Я не знала, что и думать. Не знала, как относиться к словам профессора Маргала.

Почему они все так бояться Асакуро де Бриаза? За личиной жестокого и властного тирана скрывается хороший и заботливый мужчина. Быть может, мои слова обусловлены благодарностью за Лема, возможно, даже так оно и есть, но будет ли человек, в душе которого лишь тьма, помогать чужому человеку, не требуя от него чего-то взамен?

Одновременно мне жутко хотелось, чтобы мои мысли были правдой, но с другой я считала себя наивной дурочкой, позабывшей о прошлом. И самое страшное, что меня терзало, было осознавание того, что как бы я не вспоминала обо всём плохом, я уже давным-давно простила тёмного мага. Те чувства, что сжигали меня изнутри, буквально вступили в войну с совестью.

Вот и сейчас. Я спросила себя, что бы сделала обычная Рина? Наверняка бы забилась в угол и предпочла бы никогда более не вспоминать имя «Асакуро де Бриаз». Но как бы там ни было, сейчас я не могла попусту обвинить его в том, что он состоит в Ордене. Глупо? Да. Самонадеянно? Разумеется.

Домой я возвращалась в самых смешенных чувствах.

Потянулись унылые серые будни, которые были еще тоскливее из-за погоды за окнами.

Я решила дать себе передышку. Передышку от лорда Бриаза.

Попросив его выдать все бумаги заранее и оправдавшись тем, что приближается сессия, я более не посещала его кабинет. Не смотрела на него во время тренировок, обходила стороной его крыло башни. Посещала пары, выполняла домашнее задание, нашла время, чтобы наконец-то написать письмо миссис Беремор об увольнении. В свободное время выполняла данную лордом мне работу, а также нагоняла старую программу, благо учебники теперь у меня имелись.

Я не могла разобраться в себе, не могла понять, как мне быть дальше. Конечно же, я осознавала, что для лорда я просто развлечение. Чувства душили меня, во мне боролись непонятная симпатия к мужчине и здравый смысл. Я не могла спать, есть. Мне казалось, что я задыхаюсь, что моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

А ещё я ужасно скучала по нему. По его прищуренным глазам, в которых плескается тьма, по хитрой улыбке, по тому, как он запускает руку в серебряные волосы, когда волнуется. Я скучала по нашим спорам, по его извечной манере доставать всех и вся.

Нормально ли это? Так сильно скучать по человеку, понимая, что ему плевать на тебя с высокой башни?

В любом случае, одно я знала наверняка: жестокий лорд Бриаз стал мне небезразличен.

Конец шестнадцатой главы.

Глава 17. Карта

Погода испортилась совсем. На улице дул холодный пронизывающий ветер, снег огромными хлопьями падал на землю, превращая её в белое полотно, а солнце уже почти не соглашалось выглядывать из-за туч.

Сегодня Генри был в ударе. Такой злой он мог быть только по двум причинам: или его родители вновь закатили истерику и объявили о себе или какой-нибудь стилист неправильно подстриг его чёлку. Я остановилась, с вопросом поглядывая в сторону менталиста.

Выглядел он, стоит отметить, сегодня... по-другому. Я осматривала его снова и снова, но никак не могла понять, что именно в нём изменилось. Передо мной стоял парень с тёмноволосой шевелюрой, выглядывающей из-под большой полосатой шапки, в коричневом пальто, с ожившим чемоданом-артефактом, умеющим говорить. Всё тот же Генри. Но и не тот...

Помотала головой. Это уже последствия моего недосыпания.

- Конфетка, лучше не спрашивай, - вздохнул друг, - Ты лучше скажи, как дела с нашей душкой Максоном? Я надеюсь, ты уже успела его поцеловать?

- Генри! - Воскликнула я, ковыляя по заледенелой тропе. Пальцы на ногах стремительно замерзали. Всё-таки надеть туфли было не лучшей идеей...

- Кто кроме меня сподвигнет тебя на активные действия? Смотри, а то уведут же! Претендентов пруд пруди, я, например, - шутливым тоном начал он и озорно улыбнулся. - Я так понимаю, ты по случаю завоевания нашего крисбишника вырядилась «в смерть от цистита»?

Я закатила глаза.

- Нам идти пару минут. Какой смысл надевать безвкусные сапоги?

- Никакого, если ты хочешь умереть от переохлаждения, - друг многозначительно посмотрел в сторону моих уже посиневших ног.

Благо мы заходили в тёплое помещение, и я соврала:

- Мне вовсе не холодно.

- Ну да, конечно, - хмыкнул друг, ничуть мне не веря, и потянул в сторону аудиторий.

Вернулась я в свою комнату, как всегда под вечер. Засиделась в библиотеке, разбираясь с ядами. Перед будущим маячило фехтование. К моему счастью, преподаватель отсутствовал в Альнаре, и поэтому пару перенесли на неопределенный срок. Но думала я не об этом.

Я поплескала себя водой из раковины, походила, прилегла на кровать. На стекле вырисовывался морозный узор, и я знала, что открой я окно, в комнату тут же влетит холодный воздух и снег.

Я со вздохом перевернулась, не зная, чем заняться. К слову, заняться было чем, подготовкой к экзамену или бумагами лорда Бриаза, к примеру.

Снова этот проклятый лорд! Тьма!

Время шло слишком быстро, отнести проделанную работу за неделю я должна была ещё вчера. К моему счастью, дверь в кабинет директора была заперта, и я, воспользовавшись случаем, вернулась домой.

Я хотела поговорить с ним, спросить всё начистоту. Страх быть осмеянной ушёл, лучше добраться до истины. Но сколько бы я не посещала за сегодняшний день преподавательскую башню, дверь была неизменно заперта.

Повела плечом, встала и побрела на кухню заваривать чай.

- Слышала последние новости? - С порога воскликнула Лизи, которая была вся в снегу. Фея повесила пальто и двинулась ко мне, держа в руках «Вестник».

- Что-то интересное? - Поинтересовалась я, вытирая руки о полотенце.

- А то! - Лиза протянула мне газету и проворковала: - Ты представляешь, у нашего директора новая пассия. И кто! Сама Аделин Лафонтис, дочка главы Королевского Парламента...

Слова подруги я уже не слышала, а лишь внимательно осматривала магофото, на котором лорд Бриаз целовал руку эффектной брюнетке, обвешанной алмазами. Отчего-то мне стало горько, и в заболело в груди.

- ... У неё целая шахта драгоценностей! Вот это приданное. Может, такая красавица сможет растопить сердце нашего директора? - Всё щебетала Лизи, а я медленно присела на диван, всё так же держа в руках «Вестник». - Тьма... Но где же Аделин находит в себе силы, чтобы хотя бы просто находиться рядом с таким человеком? Я даже дышать боюсь, когда подхожу слишком близко к кабинету директора! Хотя любовь - необъяснимая вещь.... Рина? Что с тобой?

- Всё... нормально, - выдавила я. - Немного устала...

Лизи обеспокоено на меня посмотрела и взмахнула руками:

- Не понимаю, зачем тебя перевели на боевую магию? Ты же там совсем концы отбросишь! Сиди, я тебе что-нибудь съедобное сварганю.

Меня хватило только на то, чтобы кивнуть.

Звук каблуков, стучащим по полу, эхом проносился по коридору. Магические светильники не работали в полную силу, и в помещении оставался полумрак.

Я глубоко вздохнула и осторожно подёргала дверь, заперто.

Директора не было на месте. Мне требовалось поговорить с ним. Я не знала, когда мужчина вернётся в Альнар. Мысль о том, с кем он сейчас находится, выбила из меня воздух, и я устало прикрыла глаза.

Что со мной происходит? Почему я ищу встреч в то время, как должна держаться от тёмного мага подальше?

Я разгладила подол юбки, не время унывать. Я жива, здорова, и самое главное, свободна. Какое мне дело, где сейчас лорд Бриаз? Когда вдали раздались шаги, я одновременно испугалась и обрадовалась. Испугалась того, что могла получить выговор, так как гуляла в довольно позднее время, а обрадовалась, потому что громкие шаги означали, что это не лорд Бриаз, такой глупостью мужчина себя не утруждал, он ходил слишком тихо и незаметно.

В пролёте показалась рыжая голова профессора Картензия.

- Мисс Тарин? Как вы тут оказались? Разве вам не положен комендантский час?

- Конечно, - мягко улыбнулась я. - Но я искала лорда Бриаза.

Глаза профессора испуганно расширились.

- Тьма, смерти ищет, раньше времени, - пробормотал он. - Его нет в Академии, вы зря тратите своё время.

- Нет? - Я осторожно спросила: - А где он, вы не знаете?

- Откуда же мне знать, - быстро произнёс профессор. - Да и не хочу я интересоваться подобным. Вы идите, идите. Нечего разгуливать по коридорам на ночь глядя, у вас завтра пары.

- До свидания, - попрощалась я и, не оглядываясь, направилась домой.

И замерла, пытаясь вздохнуть. Сделала шаг назад... ещё один... Стало легче.

Я посмотрела прямо на директора, стоящего возле лестницы. Он усмехнулся. Порой мне казалось, что он читает мои мысли.

- Ты стучалась ко мне, - хрипловатым голосом произнёс он, прожигая меня черными глазами, словно впитывал мой образ.

-Я случайно.

Левая бровь насмешливо поднялась вверх.

- Шесть раз?

***

Мужчина стоял, заложив руки за спину, рассматривая меня, и молчал. На серебристых волосах лежали пару снежинок, но камзол был сухой.

Держать лицо получалось откровенно плохо, но я расправила плечи и, подняв голову, посмотрела прямо в карие глаза.

- Я хотела поговорить с вами.

- Так говори.

- Вы не находите, что лестница - не самое лучшее место для разговора? - Я раздражённо повела плечами.

- Не имеет значения, - всё так же, не отрывая от меня взгляда, сказал Асакуро.

Я выдохнула и отвернулась, так как нос уловил цитрусовые нотки женского парфюма. Грудь сдавило, но я старалась не подавать виду. Тьма, что со мной?

Мужская рука дотянулась до моего лица, сдвинула свисающую волнистую прядку, провела по лицу. Я дёрнулась от лёгких прикосновений.

- Как можно быть такой красивой, Рина?

Я больно закусила губу.

- Как можно быть такой желанной? Это преступление.

Что? Если мне не изменяет память, в нашу первую встречу кое-кто говорил, что я и моргула не заинтересую. На миг я бросила быстрый взгляд на стоящего передо мной мужчину, но когда его пальцы ласково дотронулись до моей шеи, отвернулась.

- Посмотри на меня, девочка, - так же тихо сказал он.

- Зачем вы это делаете? - Прошептала я, не в силах сдвинуться. - Я хотела... хотела отдать вам бумаги.

- И где же твои бумаги? - Усмехнулся лорд.

Асакуро продолжил гладить моё лицо. Костяшки нежно обводили контур. Я крепко сжимала зубы, вздрагивая от чувств, которые душили меня.

Магический свет закрыла тень. Надо мной навис лорд Бриаз, с жадностью рассматривающий моё лицо.

- Посмотри на меня.

Я повернулась и распахнула глаза, надеясь, что взглядом могу выразить всё то, что я чувствую.

- Ты скучала по мне, - утвердительный тон. Не вопрос.

Я поморщилась. Тьма, какое же у него завышенное эго.

- Нет.

- Неужели? - Улыбаясь, спросил он.

- Нет.

- Скучала,  - выдохнул он в миллиметре от моей щеки. Лицо сразу же залил румянец.

Губы мужчины тут же расплылись в хитрой улыбке.  Как же меня это разозлило!

- Давайте пройдём в кабинет, - деловым тоном произнесла я. По крайней мере, я надеялась, что деловым. - Все заметки я подбросила вам под дверь.

Лорд Бриаз склонил голову и прищурился.

- Хорошо, - произнёс он, отодвигаясь.

Я недоверчиво посмотрела в карие глаза. Хорошо? Вот так просто? Оказывается, да, так как лорд Бриаз обошёл меня, не забыв почти незаметно коснуться плечом, и двинулся в сторону кабинета.

***

Асакуро воссоздал иллюзию карты, распластавшейся по всему полу. Про дорогу Акраштис говорят, что её следов на любых картах мира и не сыщешь, что она была проложена между Сумеречным лесом и столицей Аль-Кантара, куда попасть могли только избранные. Я думала, что всё это сказки. Не бывает загадочной дороги, ведущей к сердцу Королевства. Но полоса, светящаяся всеми огнями света, опровергала мои предположения. Было совершено понятно, почему же она так выделяется. В дороге содержится так много магии, что она буквально ослепляла.

Я сделала несколько шагов вперед, присела и провела пальцем по черному мраку, облаком, закрывавшим значительную часть территории. Таких аномалий было несколько. Полагаю, это Мёртвые Зоны - источники тёмной магии, во всей истории не было ни одного, кто смог до них добраться и выйти живым. Кто там обитает? Жуткие монстры? Драконы?

- Смотри, - отвлёк меня низкий голос Асакуро.

Я повернулась и увидела кровавые разводы близ Академии и городка на востоке, кажется, Дренара.

- Что это? - Спросила я, борясь с приступом тошноты. Карта не только показывала местность, она показывала магию, ауру. И красное пятно смердело, испускало такое зловоние, что мне очень хотелось зажать нос.

- Морсе кесарем, - ледяным тоном произнёс директор, и от того, как пугающе сверкнули его глаза, я вздрогнула, - сборища белых выродков.

Догадка, пришедшая в голову, ошеломила меня.

- Вы сделали её сами? Карту?

Лорд Бриаз усмехнулся и повёл плечами.

-Но это же... - Я потеряла дар речи. - Это так удивительно!

Мужчина всё так же неторопливо водил ладонями по карте, то и дело сверяясь с проверенными бумагами, и на мои слова никак не реагировал. Тьма, насколько же умный человек передо мной? Он сделал практически невозможное, воссоздал копию Эфириума, соединил каналы магии, нашёл источники, вычислил всё до мельчайших подробностей и, наверняка, вложил в карту немало сил.

- Морсе кесарем... - Тихо произнесла я слова, что так долго выискивала в книгах. - Это заклинание?

Асакуро как всегда подошёл неслышно. Я испугалась, увидев чёрные глаза. Он протянул ко мне свою большую ладонь, вздёрнул и прижал меня к себе.

- Не дергайся, - тихо сказал он. - Стой смирно.

Я задержала дыхание, испытывая неимоверную робость. Воздух заискрил, миг, и в нём материализовался белоснежный платок.

- Ты вся в чернилах, - горячее дыхание обожгло висок.

Он провёл нежной тканью по моей коже. Я зажмурилась. Не хотела видеть его черные глаза, в которых плескалась тьма вперемешку с чем-то, мне непонятным. Я просто закрыла глаза и не сопротивлялась.

Платок скользил по моему телу медленно, неторопливо. Запах и аура мужчины подавляли меня, заставляла сжаться напуганным зверьком. Испачканы были лишь руки, и может быть, часть щеки, к которой я прижимала перо, но никак не мои грудь и бёдра!

Я дёрнулась, когда почувствовала мужские губы на шее.

- Тише... Не дергайся.

- Хватит...

Но мои слова были произнесены в пустоту, Асакуро водил платком, не позволяя вырваться. Зачем он это делает?

- Отпустите, - прошептала я, когда лорд прижал меня ещё крепче.

- Не зли меня, - грубо произнёс он, и я вздрогнула от его тона. - Ты бегала от меня всю неделю, маячила передо мной свой каштановой головкой, отводила зеленые глаза, сжимала губы в тонкую линию. Твои губы не выходили у меня из головы. Твой голос, твои движения. Ты - обещание удовольствия. Я мог бы с лёгкостью затащить себя в любой доступный кабинет и, наконец, насладиться твоим телом, но ты отворачивалась каждый раз, когда я хотел проявить нежность.

В горле возник ком.

- Проявляйте нежность... к другим, - прошептала я, прижатая к мужской груди, обтянутой черным камзолом.

Он снова не обратил внимания на мои слова, отпустил платок и стал водить пальцем узоры по моей коже.

- Скольких мужчин ты свела с ума? - Хрипло спросил он,  вдыхая запах моих волос. - Скольких ты заманила своей лживой невинностью?

Лживой... невинностью? Вот как. На глаза навернулись слёзы, и я безжизненно произнесла:

***

- Я не считала.

Я наиграно улыбаюсь, какой-то извращённый инстинкт заставляет меня врать Асакуро, который думает обо мне в таком ключе. Когда я это понимаю, боль подбирается так близко, что готова снова возобновить ритм сердца. У меня не остаётся никаких сил, ни физических, ни эмоциональных, чтобы рыдать.

Его тело напряглось. Я не могла не ощутить этого, так как меня сжали мертвой хваткой.

- Ты даже не будешь отрицать? - Лицо Асакуро исказило злобой, он стиснул челюсти и больнее вцепился в моё запястье.

- Отпустите, - прошептала я, не поднимая глаз. - У меня останутся синяки.

- Переживёшь, - холодно бросил он.

В комнате резко похолодало. Мое дыхание облачками горячего пара прорезало морозный воздух. Правда, холода я не чувствовала. Я ничего не чувствовала.

Во рту появляется горечь, и спрашиваю:

- Что, даже не назовете меня шлюхой? - Задавая этот вопрос, я задерживаю дыхание и вижу в его глазах презрение. Тьма!

- Зачем, - ледяным тоном произносит лорд Бриаз, брезгливо отпуская мои руки. От равнодушия в его голосе мне становится стократ хуже. - Ты и так это знаешь.

Ниже Асакуро пасть уже не мог. С каждой новой отвратительной фразой дыра в моей душе расширяется.

- Хотя я даже рад, что мне не придётся иметь дело с девственницей, -  противно ухмыляется лорд Бриаз. - Меньше заботы.

Он подходит ко мне ближе, и я отшатываюсь в стену.

 - Вы отвратительны, - тихо шепчу я, закрывая глаза.

«Не сейчас. Не сейчас», - мысленно повторяю я себе, пытаясь контролировать эмоции. Мне не стоило сюда приходить.

- Дерьмо! - Грубо ругается Асакуро и ударяет кулаком в стену, которая тут же посыпалась. На ней остаётся огромная вмятина.

Я сжимаюсь в комок, какова вероятность, что в скором времени я не буду на месте той же самой стены?

Он трясёт меня за плечо и заставляет открыть глаза. Мой взгляд встречается с его разъярённым.

- Какого хрена, Рина?! - Его тон сменился с ледяного на сердитый. Не понимаю. - Ты думала, что я тебя ударю?

Я хочу сказать что-то, но не имею понятия, что именно, лишь наблюдаю, как постепенно радужка в его глазах становится всё черней.

Асакуро запускает руку в волосы и тянет несколько прядей, при этом тяжело дыша.

- Вы уже делали мне больно, - тихо говорю я.

Лицо Асакуро приобретает страшное выражение, которое может обозначать только высшую степень гнева.

-Физически? Только ментально. Ты не слушалась.

Я горько смеюсь, чувствуя, как по моим щекам потекли слезы.

-  Мне лучше уйти.

- Ты. Останешься. Со мной, - цедит он сквозь зубы.

Я распахиваю глаза и смотрю на мужчину, который находится в бешенстве. Тьма, как я могла ошибаться? Снова и снова?

Расширенный доступ в библиотеку подарил мне много новых знаний, в том числе запрещенных, в виде заклинаний высокого уровня защиты.

- Рринас. Кронтэа. Амморис, - громко говорю я, сплетая руки в нужный пасс.

- Что?..

Я не знаю, как это смогло подействовать. Может быть, лорд Бриаз был слишком эмоционален, чтобы отразить стазис, а, может быть, он просто спокойно дал мне уйти. В любом случае его секундного замешательства мне хватило на то, чтобы выбежать из кабинета и затеряться в коридорах...

Конец семнадцатой главы.

Дорогие читатели, спасибо вам за поддержу! Сессию я закрыла и готова творить!)

Буду очень рада комментариям:)

Глава 18. Вестник

- Я не хочу об этом говорить, - тихо сказала я, медленно жуя запеченный картофель.

Откладываю столовые приборы, аппетит бесследно исчез. У меня болит живот, и я закрываю глаза, в надежде, что боль от унижения ослабнет.

- Я уверен, дело связано с таинственным мистером Х, - Генри грустно улыбается и обнимает меня за талию. Кладу голову ему на плечо, вздыхая.

- Мистером Х?

- Так мы окрестили того, по кому ты так сохнешь, - на секунду Лизи замолкает. - Я хотела сказать, о ком ты много думаешь.

Да, думаю я о нём действительно много.

Генри пытается поймать мой взгляд:

- Конфетка, мы с феей не знаем, что произошло. К тому же, я понимаю, что, возможно, буду не прав, но ты не пробовала найти оправдание его поступка? Он ведь что-то натворил, это ясно, как божий день.

- Он просто... - Я запинаюсь, и не могу подобрать подходящие слова. - Он оскорбил меня.

- Не может быть! - Удивляется Лизи. - Ты ходила такая потерянная все эти дни, я не спрашивала тебя об этом.

- Это произошло вчера, - пробормотала я в шею друга.

- И все же... - Протянул менталист. - Я не хочу сказать, чтобы ты простила его. Просто попробуй понять. Каждый, кого ты встречаешь, ведет внутреннюю борьбу со своими демонами. И ты не можешь знать наверняка, что это за демоны. Будь понимающей. Всегда.

Порой мне кажется, что передо мной сидит не молодой парень, а мудрый мужчина. Впрочем, так оно и есть. Для меня настоящее удивление, что друзья стали практически оправдывать Асакуро, даже и не догадываясь, о ком идёт речь.

- Рина, ты вся светилась, - тихо произнесла Лизи, сжимая мою ладонь. - Мы видели это. Найти свою вторую половинку в наше время так сложно! На первое место выходят похоть, расчёт или желание расстаться с одиночеством.

Я оторвалась от плеча Генри и в шоке посмотрела на рыжеволосую фею. Она это серьезно? Счастливая? Да из меня словно душу вынули по несколько раз за этот месяц!

-  Нет, Лизи, - протянула я, рвя в руках салфетку. -   Между мной и им ничего не будет. Будь уверена. Он самый эгоистичный. Деспотичный. И жестокий человек, которого я когда-либо встречала. Я никогда не буду с ним. Никогда.

- Ну он же не наш директор, значит, не всё так плохо, - засмеялся Генри, а я нервно выдохнула.

Я посмотрела на стол и увидела раскромсанные кусочки. В следующий миг, студенты, сидящие в столовой, загудели.

- Смотрите! - Воскликнула Лизи, подпрыгнув на месте.

Мы одновременно повернули голову в сторону входа в столовую.

***

Почти весь просторный, тепло освещенный магическими свечами столовый зал поглотила тишина, лишь пара студентов перешептывались между собой. Помещение задрожало. Вся прочая мебель вместе с сидящими на скамейках нами была бесцеремонно сдвинута к стенам. Огни резко начали вспыхивать один за другим.

Раз...

Два...

Три...

Все глаза, постепенно привыкшие к яркому освещению, были прикованы к массивной двери, на пороге которой стоял долговязый мужчина с бородой настолько длинной, что почти доставала ему до живота, спрятанного под серой мантией с эмблемой Королевской Почты.

- Срочный «Вестник»! - Провозгласил бледный старик, так и не сдвинувшийся с места. Бледен он был до того, что казался светящимся, словно жемчуг. На его плече висела тяжелая сумка с торчавшими из неё уголками бумаги.

Представитель Королевской Почты немного помедлил, сложил руки в пасе, дунул и тот час же газета одна за другой повылезала из открывшейся сумки! «Вестник» стремительно взлетел вверх, сложился в небольшую воронку. Выбившиеся газеты кружились в воздухе, словно пчёлы, а затем медленно оседали прямо перед нашим носом.

Я не дождалась и выхватила одну из потока.

"Экстренное предупреждение о неблагоприятных погодных явлениях!

Уважаемые граждане Королевства Эфириум! По информации из Центрального Магического Министерства в ближайший день ожидается сильнейший ливень, град, усиление ветра до 30 метров в секунду.

Во время непогоды возможно глушение всех магических потоков, затруднение движения дилижансов, повал деревьев, повреждение разрядами атмосферного электричества (молниями) объектов, не имеющих защитных артефактов-громоотводов.

Центральное Магическое Министерство приказывает:

В условиях непогоды не выходить из домов, если же вы получили известие, находясь вдали от дома, в срочном порядке найдите защищённое артефактами помещение!

Будьте благоразумными!"

Никто из сидевших с газетами в руках не поверил правительству ни на грамм. Все мы знали причину непогоды. И от этого становилось очень страшно.

Дрожащими руками я перелистнула страницу и начла чтение следующей статьи.

«Вчера небольшой восточный городок Дарант накрыл сильнейший ливень с дождём и градом. В результате урагана погибли 9 человек, более 30 получили травмы; повреждены магические потоки и сотни строений. Без магии осталось более сорока тысяч населения.

Мэр города мистер  Андрэа Шрахар сообщил, что он примет меры по безопасности от непогоды»

Следующая:

«Из-за сильного ветра на юге Эфириума пострадали здания и объекты инфраструктуры. Обошлось без жертв. В городе Манторис ураган повалил сотни деревьев, оказались разрушены многие достопримечательности...»

И следующая...

«В Гар-Дарене жертвой страшного урагана стала двенадцатилетняя девочка. В результате стихийного бедствия пострадало более 11 человек...»

«Весь север Эфириума на несколько часов полностью лишился магии...»

О Тьма, сколько бы я не читала, ситуация становилась всё хуже! Министерство действительно полагало:  народ настолько наивен, что готов проглотить столь недостоверную басню? Погода не имеет никакого отношения к творящемуся в Королевстве хаосу. Это Орден Белых магов.

Известия пробудили в сидевших вокруг стола интерес почти осязаемый: одни замерли, другие заёрзали - и все не отрывали глаз от газеты. Студенты сидели за столами, притихнув. Сидели не шевелясь, держа в подрагивающих пальцах злосчастный «Вестник». Бледный паренек рядом со мной был и вовсе готов вот-вот упасть в обморок.

- Вруны! - Выкрикнул кто-то в начале.

Все обернулись к нему.

- Вы готовы терпеть это? - Закричал боевик со шрамом на щеке. Он вскочил со своего места, запрыгнул прямо на стол и стал махать газетой. - Правительство прикрывает Белых выродков, а вы, как жалкие крысы, будете молчать?!

- Закрой свою пасть, - грубо сказал один из алхимиков.

Боевик с презрением оглянул его и выплюнул:

- Алхимик! Жалкое отродье! Тебе не место среди магов!

- Я тебя предупредил! - Зарычал рыжеволосый парень и с кулаками двинулся на боевика.

В столовой развязалась драка, кто-то хотел разнять их, но получилось только хуже. Некоторые стали выкрикивать оскорбления алхимикам, кто-то и вовсе взял в пример поступок боевика и принялся бить. Теперь звуки превратись в ор и крики! Все как будто сходили с ума!

Я еле увернулась от упавшего рядом со мной побитого алхимика. Это был молодой паренёк. Губа разбита, под глазом наливается фиолетовый синяк, из некоторых ссадин течет струйка крови.

- О Тьма... - В ужасе простонала я и принялась помогать.

Пока оказывала первую помощь и осматривала алхимика на предмет серьезных повреждений, я судорожно размышляла, как же позвать на помощь преподавателей! Если побегу через безумную толпу могу попасть на рожон, хотя какая разница? Сейчас весь факультет белых магов находится в опасности. Что хуже взбесившейся толпы?

Тьма, что же делать...

Мысль пришедшая мне в голову показалась до жути абсурдной, но вдруг... Вдруг получится?!

Я закрыла глаза, положила пальцы на виски и ментально прокричала:

«Лорд Бриаз!»

***

Повеяло холодом...

В закрытом помещении появился лёгкий ветер и скользнул по мне. Неожиданно крики прекратились.

Я обернулась и вздрогнула. Холодный, ледяной, пронизывающий до мурашек взгляд черных глаз. Ни тени эмоции на лице. Страшно. Он смотрел свысока, не отрываясь, блуждая по моему телу. Я не понимала, что он ищет.

Он сделал шаг ко мне, прищуриваясь. Его высокий рост буквально выбивал из колеи. Смотреть на него было неудобно, шея постоянно затекала. Лорд ощупал меня взглядом вновь. Именно ощупал, не обвёл. Если бы я была бы незнакома с директором, подумала бы, что он беспокоится за меня.

- Раненым нужна помощь, - тихо сказала я, теряясь в чёрном омуте.

Директор словно очнулся. Опустил глаза на находящегося без сознания алхимика. Мучительно медленно, как зверь перед прыжком, обернулся.

Он в бешенстве. Это чувствовалось от исходящих волн его тяжёлой ауры. Она распространялась на лигу, подавляла разум всех, кто находился  в округе.

Атмосфера была настолько напряженной, что, казалось, её можно резать ножом.

- Нил Рашшери. Люциус Стюарт. Маврентий Рах. - Лорд Бриаз называл одно имя за другим. От его ледяного голоса все вздрагивали. - Даррент Кай. Джонатан Рис-Майерс. Джейми Шиэн...

Каждый, чьё имя называли, стремительно бледнел. Студенты боялись вздохнуть.

- ... Эйдан Тёрнер. Элиас Бауэр. Вы отчислены.

Я заметила, что лорд Бриаз называл всех, кто каким-либо образом участвовал в драке. Алхимиков он обошёл стороной. Директор взмахнул рукой, и в столовой начали появляться маленькие черный огни, они расширялись и вскоре из каждого стали выходить лекари в специальной одежде.

Всем раненым оказывали помощь, а остальные испуганно жались по углам.

- Разошлись, - пугающе тихо произнёс лорд Бриаз. Но слышали все. Студенты стремительно покидали столовую, а я, убедившись, что к алхимику подошёл лекарь, тоже двинулась на выход.

- Стоять, - раздался приказ.

Я знала, что он предназначался мне, потому что чувствовала, как мужчина прожигает мне затылок. Я вздохнула, повернулась и уткнулась носом в черный камзол. Когда я хотела отстраниться, его рука легко схватила мою ладонь и не больно сжала.

 Не больно? Мои глаза широко распахнулись.

- Идём, - шепнул он мне на ухо.

Он злится. Каждое движение резкое, но прикосновение нежное. Он держит мою ладонь в своей, большим пальцем поглаживая запястье. Мы двигаемся быстро, как я понимаю, в сторону кабинета. Я попыталась поймать его взгляд, никакого результата. Лорд Бриаз ускоряет шаги, я еле поспеваю. Замечаю капельку пота на его лбу, крепко стиснутые зубы. Что с ним? Почему он не воспользовался порталом?

Я вновь глянула на мужчину, и на миг мне показалось, что в моих глазах рябит.

Звук захлопнувшейся двери заставил меня вздрогнуть. В тишине кабинета раздался мужской стон. Лорд прислонился к двери и... развеял иллюзию!

О, Тьма!.. В дырах разорванной черной рубашки виднелись страшные, кровоточащие раны. На некоторых местах огромные багровые пятна. На шее пугающий разрез, в центре которого кожа отслоена в виде лоскута, ему очень повезло, каким-то чудом артерия осталась нетронутой.

Мужчина стал оседать.

- Лорд Бриаз! - Вскрикнула я, давая руку для опоры. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Я осторожно проводила его до дивана. Больше тёмный маг не издал ни звука, хотя я видела, как ему было тяжело.

-Нужно позвать лекаря! - Обеспокоенно прошептала я и хотела уже вскочить, как мою руку  схватили с несвойственной для человека со смертельными ранами силой.

- Нет, - тихо прошептали его губы. Он истекал кровью, на диване появлялась пугающая красная лужа.

- Вы что с ума сошли?! - Прошипела я, отрывая с платья куски ткани, чтобы сажать ими истерзанные участки.

Асакуро приоткрыл глаза и посмотрел на меня затуманенным болью взглядом:

- Нельзя...

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Главное не убить его раньше, чем он сам помрёт.

«Рина, соберись! Лекарь ты, в конце концов, или кто?» - Приободрила я себя и занялась делом.

 Так быстро я бегала ещё никогда... Добралась до служебного помещения, где обычно оставляют инвентарь домовые, схватила таз и пару чистых тряпок. Налила воды.

Когда вновь вбегала в кабинет, я полагала, что лорд уже потерял сознание, но, как не странно, он ещё держался. Грудь тяжело вздымалась, лоб покрылся потом, кровью было залита почти вся мягкая обивка.

Осторожно освободила мужчину от рубашки и зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Пока смывала водой кровь, по лицу текли слезы. Тьма, кто же его так?! Всхлипы уже потихоньку начинали переходить в судорожные рыдания. Я прикрыла глаза и выдохнула. Сейчас просто необходимо взять себя в руки.

Слава Тьме, аптечка у лорда имелась. Когда с обработкой ран было покончено, я начала перевязывать их, одновременно тихо шепча заклинания. Оно не выходило. Но я шептала и шептала, пока солёные капли падали на голый истерзанный торс.

- Рина, - простонал Асакуро, не открывая глаз.

Я... тут, - всхлипнула я. - Агронтис Кахаэро... Агронтис Кахаэро...

Тьма! Ну почему это моргулово заклинание не выходит?!

- Прости меня, - тихо прошептал мужчина.

- Замолчите, - проговорила я, вытирая слезы. - Не сбивайте.

- Рина... - Вновь прошептал он.- Девочка моя, прости меня.

Я обхватила его лицо ладонями, с ужасом наблюдая, как из его глаз постепенно уходит жизнь, и произнесла прямо в губы. - Лорд Бриаз, пожалуйста...

О чем я молила? Чтобы он замолчал? Чтобы он жил?

В его затуманенном взоре появилась нежность. Дрожащие руки легли на мою талию.

- Я думал, ты с мальчишкой. Чертов «Вестник»... Как я мог поверить? - Бормотал он под нос, а потом улыбнулся. - Моя Пина, только моя...

Мужчина затих. Руки плетьми спали с меня на диван.

Тьма...

- Агронтис Кахаэро... Агронтис Кахаэро... - Говорила я, плача. - Агронтис Кахаэро...

Душу терзала обида, но я боялась потерять его. Боялась потерять Чудовище.

Я сжалась от страха, обняв себя за плечи, меня сильно колотило. Я сидела на полу и мерно раскачиваясь, всё шепча и шепча формулу, как одержимая. Мне нужно было успокоиться, но становилось всё хуже и хуже.

Страх... Кошмар... Отчаянье...  Ужас заполнил мой мир настолько, что я почти чувствовал его кожей.

Я словно в кошмаре, стала подползать к мужчине, кладя ладонь на сердце, которое не чувствовала. Ледяной холод хватил моё тело, заставляя дрожать.

- Нет! - Закричала я сквозь рыдания. - Нет!

Вздохнула глубоко, медленно, неторопливо. Абстрагировалась от внешнего мира. Время текло, словно патока. Пространство застыло.

Через некоторое время из меня наконец-то полилась магия.

- Агронтис Кахаэро...

Раны мужчины засверкали и постепенно начали затягиваться. Слишком медленно!

- Агронтис Кахаэро!

Магия полилась двойной силой. Я приложила ухо к груди и замерла. Ужас быстро рассеивался под мерное биение сердце Асакуро...

***

(Прим. автора: следующая часть главы имеет возрастное ограничение 16+)

Мне снилось небо.

Тихо. Природа замерла.

Медленно плыли пушистые облака, похожие на сладкую вату. Меня грело солнце, дотрагиваясь и щекоча своими лучами. Приходилось жмуриться.

Я лежала на огромном поле ярко фиолетового и нежно лилового цвета и погружалась в сладкую негу. Ароматные пьянящие красотой цветы колыхались под напором лёгкого тёплого ветра. Цветов было так много... Этот бесконечный ковёр из лиловых растений просто завораживал. Свет играл, вовлекая в свою неповторимую симфонию, окрашивая небо в мягкие и одновременно яркие краски.

День подходил к концу. Солнце уже не было таким обжигающим и ослепительным, оно подсвечивало облака снизу, оттеняя их золотистым сиянием.

Большое оранжевое солнце прощально пылает, движется очень медленно, нехотя уходя за горизонт...Солнечные лучи дотрагиваются до моей щеки. Нестерпимо хочется до них достать, но они такие неуловимые... Затем те нежно касаются уголка рта, обводят контур губ...

Я переворачиваюсь на живот, чтобы уйти от приятного, но назойливого внимания, но они находят местечко голой кожи у шеи и начинают щекотать уже там. Я что-то возмущённо пробурчала, на что лучи тихо, низко посмеялись.

«Разве солнечные лучи могут смеяться?» - Подумала я, но вопрос тут же вышел из головы.

- Вставай, соня, - шепнули они мне на ухо и обдали горячим дыханием.

Я распахнула сонные глаза и увидела перед собой улыбающегося Асакуро. Замерла, захваченная в плен его голодными глазами. Он так смотрел на меня... В чёрном взгляде тьма плескалась вместе с нежностью, пугающая смесь.

Сон никак не желал уходить. Потёрла лицо ладонью, чувствуя себя странно. Всё происходящее было странным. Я ощущала, как моя ладонь покоится в большой ладони мужчины. Длинные пальцы другой руки поглаживали мою талию. Тело покрылось мурашками.

Я резко подскочила и обеспокоенно вгляделась в улыбающееся лицо.

- Как вы себя чувствуете?

Бегло осмотрела лорда Бриаза и тут же покраснела от макушки до пят. Щёки обожгло огнём. Могучие руки, а также мускулистый торс не скрывала рубашка. Только странные немногочисленные черные отметины на шее и на плече портили идеальную фигуру. Лорд Бриаз практически был обнажён. Я сжалась, понимая, какая я же слабая по сравнению с ним, хотя я не видела никого, кто мог бы потягаться с огромным запасом силы, которым обладал этот мужчина.

Когда я залечивала его раны, я была лекарем, смотрела на лорда ни как на сильного мужчину, а как на пациента. А сейчас...

Тело мужчины было... красивым. Под кожей застыли тренированные мышцы война, гладкая кожа под лунным цветом светилась серебром, как и полоска белых волос, тянущаяся по его накаченному животу и уходящая под пояс черных брюк.

- Я в порядке, - фирменная усмешка лорда Бриаза отвлекла меня от бесстыдного разглядывания. Я отвернулась к окну, в котором отражался лунный диск и россыпь звёзд.

В тишине комнаты раздался тихий смех.

- Рина, - окликнул меня мужчина и, схватив за руку, потянул на себя. Не удержав равновесия, я упала прямо на Асакуро.

Тьма не может светиться, но его глаза опровергали этот факт и горели огнём. Кажется, я перестала дышать.

Повреждений я не заметила, но все равно попыталась слезть, чтобы не навредить. Меня остановили.

- Спасибо, - проникновенно шепнул он мне на ухо, отчего то стало ещё красней. Хотя краснеть было уже некуда.

Не зная, куда девать руки, положила на горячую грудь. Сердце пустилось вскачь. Облизнула сухие губы, пытаясь придти в себя. Руки мужчины вцепились в мои бёдра, Асакуро зарычал. Я испугалась и дёрнулась.

- Р-р-рина, - хрипло произнёс он, закрывая глаза.

- Вам больно?!

Я с недоумением посмотрела на мужчину. Он недавно был при смерти, и, несмотря на это, по всей видимости, являясь мазохистом, делает себе хуже!

Вскрикнула, когда Асакуро стремительно перевернул меня за спину и оказался сверху. И снова этот черный взгляд, выворачивающий душу.

- Я... - Его голос был хриплым и низким, чуть неуверенным. - Я не умею извиняться, Ринальдина. Но я виноват перед тобой. Я...

- Идиот, - серьёзно дополнила я.

Губы Асакуро расплылись в улыбке.

- Верно, - ладонь нежно прикоснулась до моей щеки. - Идиот.

В этот же миг, мне показалось, что камень упал с души. Словно, горечь, которая отравляла меня прежде, ушла.

- Где мы?

- У меня, - ответил лорд Бриаз. - Я перенёс нас к себе. Ты вкачала в меня много сил.

- Где вы... - Голос не хотел слушаться, когда перед глазами предстала недавняя картина: красная лужа крови, и Асакуро без сознания. - Где вы были?

- В Даранте. - В голове крутилась куча вопросов, но мужчина пресёк начинающийся допрос. - Мы не будем об этом говорить. Возможно, позже. Но не сейчас.

- Я испугалась, - почему-то прошептала я, утопая в чёрном омуте. Описать всю испытанную мною боль, я не решилась.

- Поцелуй меня, - в приказном тоне сказал Асакуро, нависая надо мной. Видя, как я нахмурилась, исправился, говоря уже мягче: - Поцелуй меня. Пожалуйста.

Я застыла, боясь пошевелиться. Прикусила губу, не дыша.

После встречи с Чудовищем все мои принципы, барьеры разрушались на глазах, оставляя за собой пепел. Уважающая себя девушка давно должна была возмутиться, боясь быть скомпрометированной. Откровенно говоря, я не понимала раскрепощённых магичек, ложащихся в постель до свадьбы, причём не всегда с любимым человеком. Это казалось мне неправильным, грязным. Может быть, меня тоже поглотила эта грязь? Почему я смотрю в эти удивительные и одновременно пугающие карие глаза и испытываю робость и счастье? Нет! Так не должно быть!

Хотя, с другой стороны... Это ведь просто поцелуй, верно?

Я приподняла голову, обхватила лицо Асакуро ладонями и легко дотронулась до жёстких губ. Тело мужчины напряглось. Асакуро не двигался, пока я не дотронулась языком до его рта. Он издал звук, похожий на рык и впился в мои губы, кусая, порабощая. Его движения были, как всегда звериными. Страсть, похоть, вот что им руководствовало.

Он резко отстранился, нависая надо мной, упершись локтями с двух сторон от моей головы. Карие глаза стремительно темнели.

- Смотри на меня, - хрипло приказал он, не отрывая сумасшедших глаз от моего лица. - Дотронься.

Внутренняя я вскинулась, отказываясь выполнять приказы, но желание дотронуться до Асакуро было сильнее. Я подчинилась. Положила ладони на торс, провела вдоль ключицы, опустилась на живот, обводя рельефные контуры. На серебристой коже от ран остались лишь еле видимые маленькие шрамы. Пальцем очертила каждый. Над головой раздался судорожный вздох.

- Любопытная моя, - прохрипел он. - Я имел в виду лицо.

Я покраснела и тут же хотела убрала руки, но Асакуро не позволил. Тихо смеясь, он вернул их назад.

- Обожаю, когда ты краснеешь, - прошептал он мне в губы и вновь поцеловал...

То что от творил своими губами... Это было немыслимо, непостижимо, бесстыдно. Пока его рука жадно сжимала мою талию, язык во всю хозяйничал у меня во рту, заставляя меня извиваться и постанывать.

- Вот так, - тихо шептал он, целуя мою шею, вылизывая особенно чувствительные участки.

Он целовал моё тело, грудь и живот сквозь ткань. Я видела, как его пальцы сжимают моё платье, хотя разорвать, но сдерживаются, видела, как он сжимал зубы.

Так близко... Кровь стучала в ушах. Эту дикость я чувствовала, как боль и наслаждение одновременно. Такие жадные прикосновения...

Целуя меня в губы, Асакуро прижался бедрами к моим ногам. Внизу живота всё горело. Я видела, как меняется его лицо, когда он плотно прижимается ко мне, как он почти стонет, когда я запускаю руку в его серебристые волосы до плеч и целую за ухом.

- Обхвати меня ногами, Рина, - хрипло сказал он. - Обхвати.

Я сделала, как он просил, наблюдая за тем, как тьма поселилась в его глазах. Поцелуи напоминали укусы, но мне нравилось это. Асакуро сделал движение ко мне навстречу, прижавшись через ткань, и громко застонал. Я не понимала, что происходит с мужчиной, но видела, как ему хорошо.

Мужчина до боли сжал одной рукой моё бёдро, другой опираясь на кровать, и укусил за ключицу.

- Рина... - Простонал он.

Толчок...

Толчок...

Я неуверенно начала поглаживать его горячий торс. Дыхания сплылись в одно целое. От переизбытка эмоций мне хотелось всхлипнуть. Я утратила все чувства и ориентиры в этом мире.

Толчок...

Асакуро прижался к моим губам, замер, с трудом восстанавливая дыхание.

- Р-рина... - То ли стон, то ли рык.

Мы оба тяжело дышали. Лорд поцеловал меня так нежно, что на глазах готовы были выступить слёзы.

Он слез с меня. Прижал к себе. Зарылся носом в мои волосы.

Через какое-то время Асакуро внимательно посмотрел мне в глаза. Он словно хотел сказать что-то, но передумал.

- Ринальдина Тарин, - улыбнулся он. - Я передам весть Королевской Страже о том, что поймал преступницу.

Мои глаза расширились.

- Преступницу?

Он хитро прищурился, утыкаясь лбом в мой лоб.

- Ты свела тёмного мага с ума. За это могут и посадить.

Я закатила глаза, расплываясь в улыбке.

- И что, вы отдадите меня в тюрьму? - С притворным возмущением спросила я.

Асакуро перестал улыбаться. Я удивилась тому, с какой серьёзностью он произнёс следующую фразу:

- Не отдам. Никому не отдам...

Я заснула в нежных и теплых объятиях...

Конец восемнадцатой главы.

Музыка: Matt Maltese - In a New Bed

Дорогие читатели, спасибо за ваши звездочки и комментарии. Это действительно важно для меня. Важно знать, что моя книга вызывает у Вас эмоции. Я пишу в реальном времени, так как в любой момент могу изменить сюжет, давно выстроенный у меня в голове. К тому же, ваши слова не в первый раз меняют исход книги!

И поэтому я хотела бы Вас спросить... Как Вы думаете, что произойдёт дальше?)

Спасибо!

Глава 19. Бой

В комнату пробивается солнечный свет. Я распахиваю глаза и несколько раз моргаю, чтобы проснуться. Почему я нахожусь в незнакомой спальне? И почему мне так тяжело?

Прикусила губу, прокрутив в голове вчерашнюю ночь, и судорожно выдохнула.

«Нет, Рина! Ты ведь сейчас счастлива! Зачем же корить себя и стыдиться?» - Мысленно говорю я себе.

Асакуро лежит головой у меня на животе, обняв меня своей медвежьей хваткой. Его ноги переплелись с моими, а на лице лёгкая полуулыбка. Задержав дыхание, я убираю со лба серебристые волосы и начинаю поглаживать пальцами его взъерошенную голову.

Вдруг он открывает свои карие глаза, и я быстро убираю руку.

- Вообще-то приятно, - сонно хрипит он.

Смутившись, словно меня поймали на чём-то запрещенном, отворачиваюсь к окну. В небе безмятежно плывут белые облака. Я чувствую его дыхание на моей коже. Еще немного полежав, Асакуро вытаскивает свою руку из-под меня. Наверняка за ночь они занемели под тяжестью моего тела. Он берёт мою ладонь и целует каждый палец.

- Доброе утро, - сонным голосом говорит он.

- Доброе, - тихо отвечаю я, с ужасом понимая, что вновь краснею.

Он внимательно смотрит на меня, и я тушуюсь под его голодным взглядом.

- Мне нужно в уборную, - надеюсь, мой голос был твёрдым.

Вздохнув, он поднимается слишком скоро, и я жалею, что позволила себе гладить его по волосам. Если бы я не сделала этого, могла бы насладиться объятиями чуть больше.

- По коридору и направо, - недовольно говорит он, ложась на свою сторону кровати.

Снова ледяной тон?! Да что не так с этим мужчиной?!

Резко я подскакиваю и не слишком аккуратно, запутавшись в подоле платья, слезаю. В наших краях практически всегда холодно. Я уже подготовилась, что вступлю на ледяной пол, но ноги опускаются на тёплую древесину. Странно...

Нахмурившись, я оборачиваюсь и вижу, как Асакуро с закрытыми глазами сделал пасс рукой. Так значит, это он? Вот и как его понять? То оскорбляет, то отталкивает, то проявляет заботу...

Когда я захожу в ванную комнату, свет зажигается сам собой. Плотно закрыв двери, снимаю с себя грязное рваное платье и залезаю под душ. Теплые струи воды помогают привести мысли в порядок. Рука потянулась за платьем, но остановилась. Надевать пыльную одежду на чистое тело не хотелось, но, кажется, у меня нет другого выбора. Покрутив головой, замечаю вещи Асакуро, разложенные на сушке. Теперь я уверена, что у директора имеется домоправительница без магии, потому как простенькое бытовое заклинание может освоить каждый. Кроме меня, конечно же. Эта магия являлась для меня чужеродной и непонятной.

Будет ли он против, если я возьму его одежду?

Вздохнув, все-таки надеваю чистую рубашку, почти достающую мне до колена, и стону от закона подлости. Среди разложенных вещей не было ни одних шорт или брюк, только рубашки. Выйти так? Будет ли это уместно? В любом случае, лорд уже видел меня в более коротком наряде.

Вернувшись в спальню, я неуверенно мнусь от двери. Лорд Бриаз лежит на спине, закинув руки за голову и, кажется, спит.

- Я думал, ты там утонула, - вдруг говорит он равнодушным тоном.

Я все так же смотрю в пол, пока он произносит эту фразу. Я почти чувствую ухмылку в его голосе.

- Иди в кровать, - приказ. - Ещё слишком рано.

Мне неловко, я ложусь в кровать рядом с ним. Полы рубашки задрались, и я одергиваю её вниз. Мы лежим в тишине. Как назло, я не могу найти удобное место и ворочаюсь.  Перевернувшись на другой бок, натыкаюсь на карий взгляд.

- Почему вы не спите? - Спрашиваю я.

Он хмыкает.

- Спать? Когда в моей кровати копошится слон?

Кажется, у меня упала челюсть.

- Да как вы смеете! - Шиплю я.

Он пожимает плечом, не сводя с меня карих глаз. Я вижу, что он чем-то недоволен, что он зол.

- Идите сюда, - говорю я, и с облегченным вздохом он спешит обнять меня, а я кладу голову ему на грудь.

Он был зол, потому что... потому что я спешила вырваться из его объятий? Нет, это слишком странно.

- Вы меня задушите! - Тьма, ну и хватка!

Я смеюсь и начинаю гладить его по спине, едва касаясь голой кожи ногтями. Несмотря на то, что он сделал, в объятиях этого несносного мужчины я чувствую себя очень уютно.

- Рина... - Выдыхает он мне в волосы.

- Мм? - Я чуть ли не мурлычу, когда лорд Бриаз целует меня в лоб. Его рука опускается на мою талию и выводит там узоры.

- Мне нравится, когда ты в моей одежде, - провокационно шепчет он мне на ухо, обдавая горячим дыханием. По коже забегали мурашки.

- Ум-м, - довольно мычу я.

Он поглаживает талию, а затем спускается ниже. Я закатываю глаза и возвращаю наглую лапищу на талию. Асакуро тихо смеется. Этот смех пробуждает в моей душе какое-то невероятно нежное чувство. Сон берет своё, и я засыпаю.

Сквозь дрему ощущаю, как его рука повторяет изгибы моего тела. Асакуро останавливает ладонь на бедре, там, где заканчивается рубашка, и дотрагивается до кожи.

- А лучше без одежды... - Хриплым и тихим голосом говорит он, но я уже не слышу...

Асакуро будит меня поцелуем в щёку и нежным шепотом на ухо. Он спрашивает, хочу ли я позавтракать у него, но я отказываюсь. Во-первых, вряд ли я смогу есть под его взглядом, во-вторых, мне нужно собрать сумку в Академии и доделать домашнее задание. Я знаю, что останься я у него, у меня не будет столько времени.

Он переносит меня прямо в пустой коридор общежития, не отпуская из объятий.

- Мне нужно идти, - говорю я.

- Да, - шепчет он, притягивая меня еще ближе и зарываясь носом в мои распущенные волосы.

- Скоро все проснутся, - напоминаю ему о немаловажном факте.

- Да, - поцелуй в шею.

Я резко выдыхаю, плавясь под его прикосновениями.

- Лорд Бриаз! - Возмущённо шепчу я. - Вы хотите, чтобы студенты увидели меня в вашей рубашке?!

Мужчина отстраняет меня, и в его глазах плескается гнев.

- Ринальдина, если кто-то тебя увидит в подобном виде, я...

Кладу ему ладонь на рот, чтобы оттуда не посыпались угрозы и непотребные слова. Из-за его извращённой фантазии я поняла, что неприличных слов очень много.

Асакуро прищуривается, и... О Тьма! Дотрагивается языком до моей ладони. Я резко её одергиваю и прожигаю его взглядом. На губах лорда расплывается улыбка.

- Иди, Рина.

Я смотрю в карие глаза. Не могу сдвинуться с места. Мой запал почему-то утих...

Асакуро делает шаг ко мне навстречу и тихо произносит, притягивая меня за... хм.

- Рина, твои голые ножки сверкают прямо перед моим носом. А я мужчина. Замечу, здоровый мужчина. И если твоя прекрасная попа сейчас же не исчезнет с моих глаз, я тебе обещаю... у вчерашней ночи будет продолжение.

Стоит ли говорить, что забежала я в свою комнату быстрее, чем летают драконы?

***

Первым, что я вижу, когда захожу в комнату, - это цветы. Пышные красные бутоны на длинном стебле с шипами.

Они были повсюду...

Вся моя комната будто бы превратилась в оранжерею. На маленькой тумбе две вазы, на подоконнике три, практически весь пол заставлен корзинами с необычными цветами, насыщенно бордовые растения особенно выделялись на светлом деревянном столе. Несколько лепестков опали, и теперь ими был застлан белый пушистый ковёр.

Я осторожно подхватила один из ближайшей корзины, чтобы не пораниться об острые шипы, поднесла к носу и вдохнула. Головокружительный аромат ударил в нос. Да, такой запах не оставит равнодушной ни одну девушку...  Терпкий, сладкий... От него даже немного закружилась голова.

Вместе с цветком присела на кровать и заметила записку.

«Самой необыкновенной и желанной.

Твой А.»

Я счастливо заулыбалась и закружилась по комнате. Мой Асакуро...

Мой?

 Эта ночь была удивительной, как, впрочем, и утро. Сердце билось пойманной птицей, норовя вот-вот выпрыгнуть от одолевавших меня чувств. Я что-то значу для него? Может ли, человек, который не испытывает чувств, так проявлять нежность? Может ли он так смотреть? Так целовать?

Я отбросила мысли и задумалась.

Когда я не увидела свет, выглядывающий из-под двери феи, я задалась вопросом, а ночевала ли Лизи дома. Тьма, она же наверняка искала меня!

Я вздрогнула от хлопка открывающейся двери. Лизи бы очень удивилась, предстань я перед ней в таком виде, поэтому я юркнула к шкафу, достала пижаму, переоделась и изо всех сил попыталась принять непринужденный вид. Когда я вышла в гостиную, мои глаза полезли на лоб: Лизи вступила в армию «девушек, носящих мужские рубашки». Счастливая донельзя подруга воскликнула:

- Рина! - И понеслась на меня с объятиями.

- Лизи?

Фея сделала виноватую мордашку, которая действует безошибочно.

- Прости, я не предупредила тебя, что не буду ночевать  здесь. Ты, наверное, очень волновалась, да? Прости! Я... - Она закрыла глаза и улыбнулась от уха до уха. - Я встретила свою любовь!

Я открыла рот.

- Нет! Ничего не было! Я и Эрик просто спали вместе.

Я поняла, что Тьма играет со мной непонятные игры. Лизи всё извинялась и извинялась.

- Лизи! - Остановила я её. - Всё нормально. Я не сержусь!

Я, правда, не сержусь. Лизи - умная девушка, и она знает какие границы в общении с мужчинами нельзя переходить. В отличие от меня.

Кроме того, мне не придётся самой оправдываться и вновь врать друзьям. Лизи знала, чем я занималась этой ночью. Спала в своей комнате.

- Не одолжишь мне немного чернил? У меня закончились, - когда Лизи направилась в мою комнату, я, наконец-то, вернулась из мыслей и двинулась ей наперерез.  Если она заметит мужскую вещь, непредусмотренно брошенную на кровать, и комнату, всю заставленную цветами, ей не сложно будет понять, что что-то не так.

- У меня не прибрано!

Лизи хмыкнула и улыбнулась.

- Твоё «не прибрано» у нормальных людей обозначает «чисто», - её рука потянулась к ручке двери, но я остановила её.

- Лизи, постой здесь, я сейчас вынесу, - медленно сказала я и прикусила губу. Даже если я открою дверь совсем немного, то в проёме всё равно будут заметны красные бутоны.

- Сделаешь нам чай? - Я постаралась как можно непринуждённее улыбнуться.

Лизи уперла руки в бока и прищурилась.

- Так. Подруга. Ты что-то скрываешь.

Не могу поверить, что я настолько читаема.

- Я? - Смех вышел какой-то наигранный. - Мне нечего скрывать.

Подруга важно кивнула, и, посмотрев на столик возле дивана, взвизгнула.

- Тьма, Рина! Там паук!!!

Я знала, что Лизи очень боится насекомых, и решила, что лучше убрать его со стола прежде, чем у феи начнётся истерика.

Как только я подошла к столу, на котором лежали лишь пару чашек и свежие газеты, из моей комнаты раздался восхищённый вздох. Я застонала.

- Лизи! - Гневно окликнула я её, вбегая в комнату.

Фея, глядя на красные цветы, восторженно улыбалась. Я подумала, что мне лучше уйти, но Лизи остановила меня. На смену восхищению пришла встревоженность и недоумение.

- Кто твой поклонник? - Нахмурив брови, спросила она с несвойственной для неё серьёзностью.

Я выдохнула и присела на кровать.

- Я не могу сказать.

Чувствовать гневный взгляд подруги - то ещё противное ощущение.

- Ты знаешь, что это за цветы? - Робко поинтересовалась я.

- Пина.

- Что? - Я подняла на неё взгляд. Мне послышалось?

- Пина - это цветок-символ, - как-то встревожено ответила фея и заправила рыжую прядку за ухо. - Символ красоты и юности. Ежегодный период его цветения не более недели. Пину встретить почти невозможно. Она очень редкий цветок. И дорогой. Баснословно дорогой. Дороже бриллиантов.

Лизи в упор посмотрела на меня.

- Поэтому я и спрашиваю тебя, Рина. Кто твой поклонник, который может себе позволить потратить целое состояние на простые цветы?

***

Не дождавшись от меня ответа, Лизи ушла в свою комнату.

Не знаю, что именно отрезвило меня. Что заставило задуматься о том, кем я становлюсь , о том, что со мной происходит.

Вранье. Постоянное вранье. Противно.

Мне надоело скрываться, не договаривать. Такими темпами я вскоре потеряю друзей. И себя. Прежнюю строгую Рину.

Дотронулась до губ, которых недавно касался лорд Бриаз. Хотелось зажмуриться от невероятного давления. Я не должна терять голову! Как долго Чудовище будет таким? Через сколько дней ему надоест быть хорошим? Через месяц? День? Это практически невозможно измениться за такой короткий промежуток времени.

«Грязная девка...»

«Ты не мог бы убрать этот мусор?..»

«Оборванка...»

Все оскорбления закрутились вихрем в голове. Вдруг в ушах зашумело, и я с криком обхватила голову руками, вспоминая ментальную боль тёмного мага.

Долгие дни я вспоминала разговор лорда Бриаза и эссера Дэрбиша, и размышляла о причинах поступка директора. Почему он предложил меня его другу? Знал ли он, что королевский страж хороший человек и не опуститься до того, чтобы силой взять девушку? Я часто с отвращением думала об Асакуро, наверняка поступившим так ради забавы и моего наказания.

И когда... когда отвращение и откровенная ненависть переросли в нечто трепетное? Вчера, когда Асакуро целовал меня, доводил до исступления своими ласками, я меньше всего думала о будущем. Однажды на одном балу я стала свидетельницей разговора матери с одной из сплетниц Хэндшира. Насколько я помню, по рассказу, мисс Ньюри Чинстон с позором была выставлена из дома, и ей пришлось уйти в монастырь. Кажется, она по уши влюбилась во влиятельного мужчину. Поговаривали, что это был сын мэра, но разговоры быстро позабылись, потому как подобные слухи были опасны. Оказалось, что тот самый мужчина был женатым.

- Наобещал ей золотые горы, а та, дура, поверила, - болтала низким басом тучная  миссис Дунсли. - Прыгнула в койку и понесла. А кому нужен бастард? Тем более от ничего не значащей любовной связи? Вот и теперь красуется с клеймом на лбу.

Тогда я вздрогнула. Клеймо порочной женщины: небольшой круг с крестом внутри. Такую мисс даже с огромным приданым никто замуж не возьмёт...

Стало холодно. Мне было неловко слушать ту историю. Но я никогда не предполагала, что мне самой придётся испытать нечто подобное. Нет, слава Тьме, так далеко мы бы не зашли. Или зашли бы? Сможет ли Асакуро вскружить мне голову настолько, что я потеряю рассудок?

Мне было все равно, что на магичек не действует данный закон, в этом случае женские и мужские права становились равными. Но я воспитана, как аристократка без магических сил, и поэтому должна следовать традициям.

Ничто уже не могло ухудшить ситуацию. Моё сердце билось стократ чаще, когда я вспоминала улыбающееся лицо Асакуро. Никогда раньше я не слышала слова лорда о том, кто я для него. Будущая любовница? Жена? Или, как мисс Чинстон, случайная связь?

Горько хмыкнула, с будущей женой так не поступают...

Глупая. Глупая овечка...

Чудовища не меняются.

***

На ежедневных тренировках я старалась не смотреть на лорда Бриаза. Но чувствовала этот прожигающий взгляд с его стороны, он словно въелся в меня намертво. Я понимала, что глупо бегать от мужчины. Но ничего не могла с собой поделать.

Он не вызывал меня к себе. И меня это радовало... наверное.

Моё тело стало сильнее. Это было ощутимо заметно по укрепившимся мышцам. К тому же, возросла моя выносливость. Это не могло не радовать. Конечно же, я тренировалась хуже, чем остальные боевики, но сейчас я хотя бы не падала в грязь лицом. В прямом и переносном смысле. На полигоне создали новую дистанцию, упор которой был сделан на руки. Мы должны были, держась за перекладины, сдвигать руки и двигаться вперед. Упал - оказался в грязной противной жиже. Незавидная участь.

Предметы, в том числе не полюбившиеся мне яды, я постепенно нагоняла. Странно, что с таким ритмом жизни, я вообще успеваю что-то учить.

Спустя несколько дней, когда мы растягивались в зале Спокойствия, я почувствовала смутную тревогу. Не то чтобы я верила в предчувствие, просто доверяла своему чутью.

К сожалению, оно меня не подвело.

Группы медитации были разделены по половому признаку, поэтому занятия проходили полностью в женском коллективе. Первое время я не понимала, зачем сидеть в одной позе несколько часов, ощущая, как все мышцы затекают и ноют. Или, к примеру, тренировать равновесие, стоя на одной ноге. Мастер Шидо, наш преподаватель, предупредил нас, что в скором времени мы будем тренироваться с помощью Танзыко. Я видела его. Неподалёку от полигона, где мы занимаемся с лордом Бриазом, на возвышении холма стоят  деревянные столбы, испещрённые рунами. Длиной в несколько метров и шириной в моё запястье, они навевали настоящий ужас.

Мастер Шидо сказал, что если мы не освоим Танзыко, из нас не получатся войны.  Я очень волновалась, и причиной волнения было моё неумение держать равновесие. Спустя несколько минут стояния я начинала покачиваться, а когда вспоминала Танзыко, падала. Те, кто были крупного телосложения, тоже не удерживались, но стояли они гораздо больше времени.

Мастер лишь качал головой, когда я вновь опускалась на две ноги, и издавал приказ:

- Встать в исходное положение.

В течение нескольких дней я тренировалась вне зала медитаций, но неособенно продвинулась. Поэтому, когда дверь в помещение открылась, и к нам вышел высокий мужчина вместе с мастером Шидо, я перепугалась и подумала, что день, когда мы встанем на Танзыко, настал.

Но всё оказалось гораздо хуже.

- Ученики, - позвал нас мастер, дотронувшись до своих длинных усов.

Мы встали в приветственную стойку.

- Да, мастер.

- Я безмерно рад представить вам моего друга мастера Оттойо, королевского эссэра!

Я украдкой взглянула на стоящего передо мной мужчину с проседью в волосах и вздрогнула, когда встретилась с ним глазами. Цепкий, жестокий, тяжелый. Вот как можно было описать его взгляд. Конечно, до лорда Бриаза ему было далеко, но то, с каким презрением он смотрел на девушек, заставляло нас мысленно скулить.

- Из женщин не выйдет толк в военном искусстве, - проговорил мастер Оттойо, доставая свой клинок. Он аккуратно провёл пальцем по лезвию и продолжил: - но вы можете стать отменными шпионками, если научитесь драться.

С каждым его словом моя тревога возрастала.

- Мастер Шидо попросил меня показать вам пару приёмов, - он резко вложил клинок в ножны, обвел всех нас взглядом и остановил его... на мне. - Ты. Выходи в центр.

На плохо слушающихся ногах я встала туда, куда мне указал мастер. Я буду драться.

Ненавижу насилие. Ненавижу лорда Бриаза, зачислившего меня на факультет Боевой Магии. Почему я? Я даже держать в руках клинок не умею!

- Ты, - указал мастер на Грэнни.

Я прикрыла глаза, когда поняла, с кем мне предстоит вести бой. Грэнни - полукровка. Наполовину орк.

- Я хочу посмотреть на ваши способности, - проговорил мастер Оттойо. В его глазах горел садистский блеск. Он хотел позабавиться. - Рукопашный бой.

Когда он посмотрел на меня насмешливо и с показной участливостью в голосе спросил: «Может быть, кто-то готов сдаться?», я вздёрнула подбородок вверх и с вызовом посмотрела на девушку перед собой. Я едва доставала ей до груди.

***

Я дрожу, пока мастер Шидо перебинтовывает мне руки. Скольжу взглядом по толпе боевичек и вижу в одних глазах радостное ожидание моей будущей расправы, в других - неутешительный приговор. Я и сама понимаю, что шансов выиграть у меня нет.

Мастер Шидо переходит к Грэнни. Моё сердце бешено бьётся в груди и пот собирается на лбу и на ладонях. Хочу стереть его, но ничего не получается: руки дрожат слишком сильно. Мастер произносит: «Готово», и кто-то стоящий сзади толкает меня за линию круга, созданного мистером Оттойо.

Когда в круг встаёт Грэнни, из проведенной линии вырастает полупрозрачная стена, которая переливается радужными переливами. Ради интереса дотрагиваюсь до неё пальцем, и тут же меня пронзает током.

Мне следовало бы завопить, как сделал бы любой нормальный человек, но страх настолько парализовал моё тело, что я не могу вымолвить и слова. Нас не выпустят по доброй воле. Если я захочу сдаться, меня не будут слушать.

Бой будет продолжаться до тех пор, пока кто-то из нас не потеряет сознание.

- Начинайте, - голос мастера Оттойо донёсся до нас, как из толщи воды.

Моё сердце бьётся так сильно, так больно, и я не могу кричать, не могу дышать. Грэнни выставляет правую ногу вперед и вытягивает перед собой руки, сжатые в кулаки. В её глазах я вижу решимость.

В долю секунды девушка набрасывается. Она с размаху ударяет меня в живот, сбивая с ног. Я падаю на пол,  в глазах темнеет и звенит в ушах. Боль настолько сильная, что я не могу набрать достаточную долю кислорода, чтобы лёгкие нормально функционировали.

Поднимаю руку вперед, моля о минуте.

- Тарин. Несколько секунд на передышку, - ухмыляется мастер Оттойо. Я чувствую в его голосе злорадство.

Возможно, самым разумным решением было бы пропустить пару ударов и сделать вид, что я потеряла сознание.

При мысли о том, что я буду просить о поблажке, у меня горчит во рту. Я должна хотя бы попытаться.

Пошатываясь, я поднимаюсь с пола. Кровь бежит по венам настолько быстро, что даже ощущаю пульсацию на кончиках пальцев. Сейчас я - сплошной адреналин. Вытягиваю перед собой руки и пытаюсь вспомнить хоть что-то о теории ведения боя. Но я всё забыла. Не помню ни одного приёма. Совсем пусто.

Грэнни растягивает губы в противной улыбке и ударяет в челюсть. Я ухожу от удара. Её главная ошибка - она смотрит на место, в которое хочет ударить. Слишком предсказуема. Это может сыграть мне на руку.

Лукавая гримаса Грэнни тает. Она делает выпад. Я проскальзываю прямо у неё под боком.

Она совершает несколько ударов: в ключицу, в лицо, в живот, но я замечаю цель, прежде, чем до меня дотрагивается её кулак. Глаза девушки гневно пылают. Она поднимает руки к лицу, согнув локти. Её колени тоже согнуты, как будто она хочет прыгнуть.

Она бросается на меня и сильно бьёт ногой по рёбрам. Удар вышибает воздух из лёгких. Мне больно. Так больно, что не могу дышать. Перед глазами кружится комната. Каким-то чудом я не падаю. Грэнни скалится и метит в колено, но я выворачиваюсь и оказываюсь прямо за её спиной.

Это мой шанс. Шанс нанести удар.

Пока она поворачивается, я бью кулаком прямо между лопаток. Знаю, бить со спины подло. Но на лицо тоже было табу, тем не менее, Грэнни его нарушила. Так что никаких правил.

Ошибка. Я ударила слабо, неумело. Удар не навредил ей. Лишь разозлил.

Прежде чем, я успеваю заметить, Грэнни дергает рукой, и боль пронзает мою челюсть и разливается по лицу. Я моргаю и накреняюсь в бок. В зале Спокойствия начинается землетрясение, или мне так кажется. Всё кружится перед глазами, в том числе и орчиха, помещение падает, качается. Мои колени подламываются. Щека касается холодной поверхности пола.

Ощущаю во рту солоноватый привкус крови. Сплевываю её, чтобы не захлебнуться, и пытаюсь встать. Грэнни толкает меня, и я снова падаю. Тяжелый удар прилетает мне в бок. В комнате раздаётся страшный хруст. Я первые кричу, крик разносится по ограждённой магией территории и раздаётся эхом.

Закрываю рукой поврежденное место, чтобы орчиха не нанесла туда повторный удар, и чувствую, как тяжелый ботинок пинает меня прямо в лицо. Перед глазами мелькают разноцветные огни. Моё лицо мокрое. Один глаз ещё в состоянии открываться, и я вижу, как подо мной образуется лужа крови.

Сворачиваюсь в клубок. У меня звенит в ушах. Не давая мне передышки от оглушительной боли, Грэнни продолжает наносить удары один за другим.

- Я вызываю лорда Бриаза! - Доносится до меня далёкий голос мастера Шидо.

- Вызывайте, - усмехается мистер Оттойо.

Из моего носа течёт красная тягучая кровь и заливает пальцы. Краем глаза я вижу, как в зал Спокойствия распахивается дверь, и в помещение входит мужчина в черном плаще. Грэнни снова бьёт в бок. На этот раз настолько сильно, что из моих глаз впервые брызнули слезы. И вновь этот страшный крик. Краем уха слышу, как эссэр с усмешкой произносит:

- Ну здравствуй... сын.

Я больше ничего не слышу и не вижу. Мир гаснет...

Конец девятнадцатой главы.

Прошу прощения за ошибки. Вечером попытаюсь выложить ещё продушку. Спасибо Вам, мои хорошие, за звёздочки и комментарии! 

Глава 20. Собственность.

Очнувшись, я моргаю, чтобы проснуться окончательно. Я беспокоилась, что второй глаз заплывёт, и под ним будет красоваться черный синяк, но мои переживания не оправдались. С моим лицом всё в порядке, как, впрочем, и с телом. Единственное, в ушах звенит так сильно, как будто внутри неё кто-то бьёт в гонг.

С тихим стоном, я подтягиваюсь выше на кровати и опираюсь на локти, осматривая комнату.

Впервые я попала в лазарет, когда сломала руку. Я и Лем играли в домике на дереве, и , запнувшись, я неудачно вывалилась в окно. На посту нас встретил молодой помощник, он провёл к местному лекарю. Магия целительства действует не сразу, нужно немного потерпеть, прежде чем боль пройдёт полностью.

Но, как ни странно, я оказалась не в лазарете... Это комната Асакуро.

Я лежу на большой просторной кровати с белоснежным бельём. Возле неё стоит небольшая тумбочка, на которой стоят стакан воды и пару склянок с цветной жидкостью. Воздушные тюли прикрывают панорамные окна. По моим ощущениям я проспала около трёх часов, но за окном слишком светло для вечера. Следовательно, прошла целая ночь.

В дверном проёме появляется Асакуро. Его лицо - уставшее и осунувшееся, я не могу не заметить этого. Со вздохом он запускает руку в свои необыкновенные серебряные волосы и тянет их. Я до сих пор не могу осознать, почему после боя я нахожусь в доме директора. Он поднимает глаза и выдыхает:

- Слава Тьме, - Асакуро оказывается возле меня так быстро, что я начинаю сомневаться, человек ли он. - Ты очнулась...

Он кладёт ладони на мою голову, и по телу разливается тепло. Сразу чувствую себя гораздо лучше, но я еще слаба. Асакуро садится напротив, сам не говорит, только смотрит. Он молчит, и мне становится не по себе.

- Как ты себя чувствуешь? - Наконец спрашивает он, протягивая мне стакан. - Выпей.

Я пожимаю плечами.

- Кажется, нормально.

Слизываю капельку воды, которую нечаянно пролила, когда Асакуро положил руку на моё бедро, скрытое тонким одеялом, и замечаю вспыхнувшие глаза, заворожено за мной наблюдавшие.

- Почему ты согласилась? - Тихо спрашивает он. Его ладонь сжимается.

Ненавязчиво отодвигаюсь от мужчины и хмурюсь.

- Почему вчера я выполнила поручение преподавателя? Вы это хотите меня спросить? - Я аккуратно ставлю стакан и наклоняюсь вперед.

Асакуро тихо, очень тихо смеётся. Я знаю это выражение лица, только кажущееся бесстрастным. Ярость.

- Тебе нравится злить меня, маленькая Пина, да? Нравится выводить из себя?

Тьма, только не это... Прижимаюсь к спинке кровати, испуганно наблюдая за лордом Бриазом. Страшно. Безумно страшно. От его глаз, вмиг ставших черными, от лица без единой эмоции.

- После того, как я лицезрел твоё избитое тело в крови, прошло уже два дня, - из его горла вырываются звуки, похожие на рык.

Я была без сознания так долго?! Не может быть...

- Ты могла бы отказаться, - протягивает он, вновь больно сжимая моё бедро. - Ты должна была отказаться. Как можно быть настолько пустоголовой, чтобы согласиться драться с тем, кто намного сильнее тебя? Чего ты добивалась?!

Асакуро сжимает зубы и обхватывает рукой мой затылок, приближая моё лицо к нему.

- Вы перевели меня на боевую магию, - напоминаю я дрожащим голосом. - Все равно когда-нибудь мне бы пришлось сделать это.

- Это была моя ошибка, - ледяным голосом бросает он, зарываясь носом в мои волосы. Я дёргаюсь, но хватка Асакуро слишком сильная. - С этого дня ты отчислена.

Я не сразу осознала, что сказал лорд Бриаз. Не могу в это поверить. Он переводит меня обратно? Безусловно, на Лекарстве учиться мне было бы куда безопасней, но мой дар другой направленности, и, думаю, мне стоит остаться, как тяжело бы на боевой магии мне не было.

- Я не хочу... - Теряю голос, когда губы Асакуро целуют меня в шею. - Я не хочу переводиться на Лекарство, я продолжу обучение.

- Что? - Он отрывается от меня и с недоумением произносит: - Я не собираюсь тебя переводить. Ты отчислена из Альнара.

***

Каждый раз мне приходится испытывать ненависть и притяжение рядом с ним.

- Вы, верно, шутите? - Спросила я, закипая.

- Нет, - всё так же, не отрывая от меня взгляда, сказал лорд Бриаз.

Держать себя в руках получалось плохо. Я раздражённо убрала за ухо упавшую на лоб прядь. Асакуро вновь стал покрывать поцелуями шею. Снова эти жадные прикосновения. Этот черный взгляд. Этот мужчина, которому нравилось меня ломать.

- Вы не имеете на это право! - Вскрикнула я, упираясь ладонями в стальную грудь.

Он тихо рассмеялся.

- Вообще-то, имею. Я директор Альнара, если ты не забыла, моя маленькая.

- Я вам не маленькая! И тем более не ваша! Отпустите! - Кричу я. Бью по нему, куда дотянусь, лишь бы он отпустил.

- Моя, - так же тихо сказал он и, склонив голову, посмотрел на меня пугающе голодными глазами.  - Сколько эмоций... Такая непослушная... Я повешу на тебя ошейник с надписью «Собственность Асакуро де Бриаза».

Я с отчаяньем посмотрела в его глаза.

- Вы сумасшедший. Совершенно...

Он провёл пальцами по моему лицу.

-  Не трогайте меня! - Прошипела я.

- Разве я тебя трогаю? - Хрипло спросил мужчина, несмотря на моё сопротивление пересаживая к себе на колени. Его руки заскользили по спине, обводя каждый позвонок, остановились на моих ягодицах. - Если бы я только мог тебя трогать... ласкать... наслаждаться тобой...

- Отпустите... - Прошептала я, всхлипывая. Ненавижу, когда он превращается в безумное животное. Страх липкими лапками пробежался по мне.

Асакуро был лишь в черной рубашке и брюках, у него была неестественно высокая температура тела. Жар, исходивший от него, буквально обжигал меня. Я вскрикнула, когда мужчина одной рукой перехватил мои запястья, завёл их за спину. Из другой руки выросли когти. Он подцепил ими воротник надетой на меня сорочки и распорол её. Не больно, но так жутко, что из глаз потекли слезы.

Я сидела на нём совершенно голая.

Застыла, боясь пошевелиться, сжимаясь от мужских касаний. Длинный, как у дракона, коготь замер у груди, обрисовал навершия полукругом, оцарапав острым кончиком кожу.

Мне снова стало горько, горечь заползала под язык и проникала в грудь, разрывая её кислой желчью.

Чудовище вышло наружу.

Надо разорвать ошибочную связь между нами. Я больше так не могу... Я устала бояться и с дрожью гадать, как он себя поведёт. Каким он будет в следующий раз? Нежным? Или жестоким?

Так больно...

Я не вырывалась, когда Асакуро впился в мой рот жадным поцелуем. Не кричала, когда его ладони отравляли меня своими касаниями. Голая кожа покрылась мурашками. Мужчина заметил это, и его глаза сверкнули.

Укус... Поцелуй... Язык, зализывающий рану... И так по кругу. Мерзко.

В тишине комнаты, разбавленной лишь тяжелым дыханием Асакуро, раздался всхлип. Лорд Бриаз перевел взгляд на моё лицо, и я чуть не заорала от того, насколько его глаза были черными. Он нахмурился,  втянул когти, превращаясь в обычного человека.

- Ненавижу вас... - Безжизненно прошептала я, опуская голову.

- Ты права... - Хрипло произнёс он, мимолётно коснувшись губами моей щеки. - Я сумасшедший...

Асакуро, как куклу, грубо бросил меня на кровать и ушёл, без стука закрыв за собой дверь.

***

Когда маг ушёл, я завернулась в одеяло и подошла к двери. О том, что сделал Асакуро, старалась не думать. Зачем? Снова эти жалкие слезы... Я не понимала, почему тело откликается на него, когда душа откровенно ненавидит. Злые слезы закипели на глазах, и я раздраженно смахнула их рукой.

В полном отчаянии я дернула за ручку. Заперто.

Начала задыхаться. Кто-то повесил невидимую петлю на шею, перекрыл кислород и, кажется, лишил свободы. Подбежала к окну, открыла его на полную распашку. В лицо ударил морозный воздух, а я горько подумала о том, что падение будет смертельным. Дом директора располагался на острых скалах, прямо в эпицентре бушующей стихии.

Всю свою жизнь я провела в Хэндшире, маленьком городке на равнине, и всегда мечтала увидеть океан. Передо мной развернулось захватывающее зрелище. Погода сменила свой курс. Бескрайний штормящий океан, огромные волны, бьющиеся о скалы, клочья пены и тяжелое свинцовое небо.

Дому не грозила опасность быть залитым волнами. Особняк стоял так высоко, будто застыл прямо в серых облаках.

Холодный пронизывающий до костей ветер обвевал мои длинные волосы, больно хлестая по лицу, и, казалось, проникал в душу, столь отчаянно любящую Чудовище.

Я люблю его...

Эта страсть меня убивает, но я ничего не могу с собой поделать. Когда я осознала всю глубину чувств к Асакуро, я ужаснулась. Так не должно быть. Любовь не причиняет страдания, не доставляет мучительную агонию боли.

Становится тошно от постоянного молчания и пустоты, зияющей дырой в сердце. И тот момент, когда становится совсем невмоготу, слезы мокрыми дорожками начинают течь по лицу.

Пальцы дотронулись до истерзанных побелевших губ. Что если это воздействие проклятия? Хотя с чего я взяла, что жестокость Асакуро объясняется именно этим? Но вдруг... Вдруг мы сможем найти выход, чтобы его снять? И что, если он, станет другим?

Встряхнула головой, отгоняя ненужные мысли.

Глупые надежды, ненужные мысли...

Я прижала к себе край одеяла, и мои плечи затряслись с новой силой.

Сколько я простояла? Час? Целый день? Небо уже потемнело...

Я замерзла. У меня появилась температура, усилился озноб, а грудь стала отдавать глухой болью, не давая нормально дышать.

Я поняла, что если в скором времени не согреюсь, попросту свалюсь на пол.

Не с первой попытки негнущимися пальцами закрыла окно и свалилась на кровать. Зубы стучали.  Меня знобило.

Я зажмурилась. Лучше так. Физическая боль притупляет душевную.

Уткнувшись лицом в холодную подушку, старалась, чтобы мои судорожные рыдания, не были слышны. Я билась в лихорадке. Когда стало совсем плохо, темнота, наконец, поглотила меня и позволила забыться сном...

Мне снилось, что кто-то гладит меня по волосам... дотрагивается губами до покрасневших и опухших от слез глаз... Но когда я проснулась, рядом никого не оказалось.

На прикроватной тумбочке стоял поднос, на котором лежали тосты, какая-то каша с кусочками фруктов и, кажется, что-то мясное. Порции были столь большими, столько еды человек не съест и за день.

Но я не чувствовала голода. Пустота не требовала подзарядки. Я лишь выпила немного воды, чтобы увлажнить сухие губы и горло.

Повернувшись на спину, я уставилась в черный потолок. Тьма была подобна черноте глаз Асакуро, но полностью уступала ему в мистическом очаровании.

Я дышала короткими вдохами, губы побелели, ресницы снова мокрые от слез. Но прежде чем, я успела погрузиться в истерику, в дверь постучались. Послышался звук вставляемого в замок ключа. Щелчок. В комнату зашла тучная женщина с крючковатым носом. На ней была черно-белая форма: платье с воротничком.

- Доброе утро, мисс Тарин, - произнесла она с улыбкой на губах. Улыбка мне понравилась. Она была искренней и открытой.

Женщина поправила шторы, прошлась цепким взглядом по комнате.

- Вы не поели, - констатировала она.

- Не хочу, - я постаралась улыбнуться. Получилось откровенно плохо. Ситуацию усугубил мой метнувшийся к двери испуганный взгляд. Женщина это заметила.

Она присела на кровать и протянула ко мне немного морщинистую, пухлую ладонь.

- Меня зовут Рози. Я домоправительница лорда Бриаза.

Я не могла протянуть руку в ответ. Если я сделаю это, одеяло сползёт, и Рози поймёт, что я лежу без одежды. Рваная сорочка так и осталась на полу.

Рози вздохнула, убрала руку и взволновано сказала:

- Вы должны поесть. Насколько я знаю, вчера вы тоже не дотронулись до еды.

А разве она была?

- Может быть, позже, - соврала я.

Повисло молчание.

- Рози, вы не знаете, когда я приехала сюда? - Решила спросить я.

Женщина посмотрела на меня с удивлением.

- Разве хозяин вам не говорил? Пару дней назад. Вы были без сознания. Лорд Бриаз, он... - Рози улыбнулась своим мыслям, но фразу не закончила. - После того, как вас посетил лекарь, я занималась вашим переодеванием и мытьём.

Я облегченно вздохнула. То что, меня переодевала и мыла женщина, меня несказанно обрадовало.

Я заметила, что несмотря на строгость и лёгкую чопорность Рози была доброй женщиной. Она не отнеслась ко мне плохо, не проявила ко мне и толики брезгливости. А должна была. Молодая девушка валяется в постели лорда, это уже ясный повод для пересудов и презрения. Поможет ли она мне?

- Рози, - медленно произнесла я. Голос был хриплый из-за недавних рыданий. - Мне уже нужно быть в... - Я запнулась. Где? В Академии, из которой меня отчислили? Дома, в котором меня не ждут? - в Альнаре.

Ложь.

- Вы не могли бы дать мне одежду, не знаю, куда подевалась старая, - я покраснела, осознав двусмысленность фразы.

Ложь.

Домоправительница поглядывала на меня странно. Она нахмурила брови и посмотрела в упор.

- Мисс Тарин... Лорд Бриаз ясно выразился, что вас нельзя отпускать. Я не могу ослушаться приказа.

Я задохнулась. От испуга, от понимания.

В ловушке...

Не заплакать! Не заплакать! Рина!

- Одежду я вам принесу, - вежливо произнесла Рози и встала с кровати, но, не дойдя до двери, обернулась: - Мисс Тарин, я знаю, порой лорд Бриаз бывает жесток...

Порой? Она шутит?

- Но он хороший человек. Я воспитывала его с пеленок, и поверьте, он пережил немало. Мир ожесточил его, хотел сломать. Но он не сломался. Я заметила перемены в нём, и как старая мудрая женщина, я с уверенностью могу сказать, что он любит вас.

Я вздрогнула, а потом расхохоталась. Громко. Истерично. До слез.

- Девочка, - закрыла она глаза. - Он любит тебя. Дай ему шанс исправиться... Не загоняй вновь в тот ужас, который он пережил.

Рози ушла. Через несколько минут без единого слова она положила на кровать одежду и бесшумно удалилась. На одеяле лежали коричневое платье с длинным рукавом, нежное белье и туфли на небольшом каблуке. Переодевшись, я подошла к двери, дернула за ручку и вышла в коридор. Открыто!

Я хорошо помнила, где находится ванная, и немедленно не преминула ею воспользоваться. Холодная вода остудила мои горящие щёки и принесла облегчение красным глазам. В зеркале отражалась самая обычная девушка: обычный прямой нос, обычные зеленые глаза, правда немного большие, обычные губы. Лишь длинные густые каштановые волосы были моей гордостью.

Почему я? Почему именно на меня пало внимание Асакуро?

Я была похожа на зомби. Красные глаза, чересчур бледная кожа. Ещё и это усталость... Пожалуй, стоило всё же поесть. Ну и видок... Краше в гроб ложатся. В ванной комнате расчёска, как собственно, и хоть что-то похожее на ленту не обнаружились, поэтому пришлось кое-как расчесать волосы пятерней и пригладить непослушные вьющиеся пряди.

В глубине дома послышался шум. Несколько голосов и мужской смех. Где-то я уже его слышала... Я напрягла память... Нет, не помню.

Стараясь идти бесшумно, я прокралась в коридор. В соседней комнате на диване сидели эссэр Дэрбиш и симпатичная блондинистая девушка. Кажется, её зовут Джулия. Лорд Бриаз оказался неподалёку, он стоял возле камина и держал в руках бокал с чем-то тёмным. Я почти не слышала их разговора, но видела, как Джулия перекидывает ногу на ногу, открывая соблазнительный разрез платья. Видела, как она томно поводит плечами, обращая всё внимание мужчин на себя. Видела, какие она взгляды кидает на Асакуро.

Прекрасная девушка смотрела нежно, страстно, в голубых глазах было столько чувств, что в моей груди  больно кольнуло. Джулия что-то сказала, подавшись вперед и соблазнительно изогнувшись, словно кошка.

Лорд Бриаз поставил бокал на камин, подал руку девушке. Джулия оперлась на неё, встала на носочки, прижавшись всем телом к мужчине, и зашептала ему на ухо.

Я бездумно смотрела, как лорд Бриаз смеется, как целует ладонь Джулии, как уводит ее вглубь дома.  Стало противно и горько. Тьма заползала в сердце, проникала своими тёмными нитями, отравляя. Голова закружилась, и я покачнулась.

Определенно нужно было что-то поесть.

- Ринальдина?! - Не веря, воскликнул эссэр Дэрбиш, вскакивая с дивана, и с грацией хищника стал подбираться ко мне. Он заметил меня. Убегать уже было поздно, поэтому я натянуто улыбнулась и поприветствовала его:

- Здравствуйте, эссэр.

Мужчина возвышался надо мной и приветливо улыбался, располагая к себе своей улыбкой. Он не был таким мощным, как лорд Бриаз, но я все равно ощущала себя, как мышь перед тигром.

- Зачем же так официально, - рассмеялся эссэр. - Зовите меня Андрэа. Что вы здесь...

Мужчина неопределенно махнул рукой.

- Я бы тоже хотела это знать, - прошептала я, опуская голову.

- Ринальдина, - уже серьёзнее сказал Андрэа. - Вы и Асакуро...

Он удивительно умел оставлять предложения недосказанными, но понятными.

- Нет, - горько усмехнулась я, вцепившись пальцами в подол простого платья.

- Впрочем, - протянул Андрэа, бережно беря меня за руку. - В любом случае я бы не смел проявить к вам симпатию, хоть вы и удивительно красивая девушка.

Я подняла на него глаза. Почему? Не то, чтобы мне хотелось этого, просто было интересно. Андрэа, будто прочитав мои мысли, ответил:

- Я всё ещё хочу жить.

Осторожно забрала свою ладонь и отошла на шаг.

- Хотя, знаешь. Нечестно, когда всё всегда достаётся ему, - вдруг зло произнёс эссэр Дэрбиш. - Давай прогуляемся до кабинета нашего великолепного лорда.

Последние слова он буквально выплюнул.

Его лицо стало жёстким. Он взял меня за руку и потянул за собой, не давая возможности отступить. Куда он меня ведёт? Что он хочет? Я бы хотела так же читать людей, как делает это Асакуро, но по непроницаемой маске сказать что-то было попросту невозможно.

Мы спустились по лестнице, прошли пару пролётов и оказались возле резкой двери.

В душу закралось какое-то тошнотворное предчувствие. Оно безжалостно провело своими когтями по душе, оставляя кровавые борозды.

Эссэр встал прямо передо мной и подтолкнул к кабинету, не давая опомниться.

***

Прежде чем, я успела что-то сказать, эссэр подтолкнул меня, и я чуть не влетела в дерево, но, слава тьме, вовремя успела остановиться.

Я хорошо и отчётливо слышала, как заливисто смеялась Джулия внутри закрытого кабинета Асакуро. Какие-то невидимые силы шепнули, что мне нужно увидеть происходящее за дверью. Я осторожно её приоткрыла.

И моё сердце остановилось.

Вам когда-нибудь доводилось видеть, как тот, кого вы любите, целует другую или другого? Этот вид ни с чем не перепутать...

Он пробирает до костей.

Он вырывает сердце и вталкивает в бездну отчаянья.

Я застала Асакуро, вольготно развалившемся на мягком кожаном кресле. Какая-то другая я перевела взгляд на Джулию, сидящую у него на коленях. Её платье съехало, и высокая причёска не скрывала изящной обнажённой спины с тонкой талией. Не трудно догадаться, что видел Асакуро.

Другая я с холодной отстранённостью отметила, что лорд Бриаз тоже был без рубашки.

Они не замечали меня.

Руки Асакуро крепко прижимали к себе девушку. Практически обнажённую, вольготно и бесстыдно прижимающуюся к торсу мужчины.  А губы, что недавно целовали меня, теперь целовали шею хрупкой блондинки.

Я зажмурилась. Подождала какое-то время, надеясь, что видение исчезнет, но ничего не изменилось. Мне кажется, что я разучилась дышать. Это в сто раз больнее, чем когда я узнала, что меня продали родители.

Асакуро подхватывает её под ягодицы и легко поднимает в воздух, а потом резко опускает. Мой взгляд устремляется на директора, я рассматриваю его напряженное лицо, замечаю бисеринки пота на лбу, скольжу глазами по его высоким скулам, по серебряным волосам, собранным в хвост.

Его движения становятся настойчивей, прикосновения жёстче.

- Лучше тебя нет, - шепчет Джулия. - Знаешь, чего я хочу?

- Даже не представляю, - смеется Асакуро, вытаскивая из причёски девушки шпильки. Каскад белоснежных, как снег, волос рассыпался по спине.

- Знаешь! - Тихий, переливчатый смех наполняет комнату.

Мужчина издал стон, когда пальчики Джулии запорхали по его мощной спине. И с каждым его стоном, нарастала боль в моей груди.

Я словно очнулась. Перед глазами поплыло, и изображение резко стало расплывчатым. Ноги задрожали. Из-за слабости в теле пришлось опереться о стену.

Стало так больно, будто кто-то невидимый безжалостно провёл ножом, задевая сердце. Я жадно открыла рот, стараясь набрать побольше воздуха.

- Ну же, Асакуро. Я хочу тебя, - капризно протянула Джулия, наклоняясь и скрывая белыми волосами их лица. Но я отчетливо слышала звуки поцелуя.

Гибкое холёное тело девушки прижималось к мужчине, будто Джулия - это кошка, требующая ласки от хозяина.

- Я скучаю по тебе! Ты так давно не уделял внимания своей невесте... - Голос чуть хриплый, недовольный.

Я вздрогнула.

Невесте...

Слезы ручьем потекли по моим щекам, но я не позволяла себе издать и звука. Слишком сильно желала посмотреть продолжение сцены.

Я утонула в своей глупости. Позволила себе поверить в то, что он что-то чувствует ко мне.

Он считал меня своей игрушкой. Игрушкой, с которой можно играться, как заблагорассудится хозяину.

Боль в груди просто разрывает меня, и я не могу справиться со слезами. Приходит горькое понимание того, что ко мне просто хотели забраться под юбку. Мной талантливо играли и изящно управляли, словно скрипач со скрипкой.

Тьма, какая же я наивная дурочка. Влюбилась в мужчину, которому и дела не до кого нет. В мужчину, с которым по своей жестокости никто не сравнится. И самое ужасное заключается в том, что, несмотря на предательство, я до сих пор  чувствую привязанность. И вряд ли смогу вырвать свои чувства из груди.

Бабочка попала в лапы Чудовища, и тот сжал кулак, гася жизнь...

Сердце глухо ударилось о рёбра.

Асакуро воспринимал меня, как любовницу. А то и вовсе, как временную пассию.

Почувствовала себя грязной. Грязь была на губах, в которые он меня целовал, грязь была на шее, которую он так любил кусать. На ключице, на груди. Вцепилась в свои волосы, в надежде, что грязь исчезнет и оттуда, но разве это поможет?

Руки плетьми обвисли вдоль тела. Мои жуткие кошмары вырвались в реальность.

Из мрака пустоты, развернутой в моей душе, меня вывел недовольный голос Джулии:

- Что она здесь делает?!

Нет сил!!!

Мне стало так больно, что я готова была завыть раненым зверем, но вместо этого, я перевела безжизненный взгляд на Асакуро.

Горечь подкатила, и я сорвалась на слезы. Они катились по моему лицу, смешиваясь с холодным потом.

Наши глаза встретились.

Мне показалось, что его лицо побледнело. Асакуро хотел что-то сказать, но его отвлёк эссэр Дэрбиш, входя в кабинет и медленно, издевательски хлопая в ладоши.

- Какая картина! - Протянул он, улыбаясь. - Асакуро, не хочешь представить Рине свою невесту?

Эссэр обернулся ко мне. Из-за того, что он увидел, улыбка сразу сползла с его лица.

- Мразь. - Громовой рык потряс дом.

Я, уже не сдерживая себя, всхлипывала. Пришлось спрятать лицо в ладонях, чтобы они не видели моего унижения.

- Рина, - неуверенно окликнул меня Асакуро. Его голос был натянут.

Но я не повернулась. Не хотела смотреть в эти грязные глаза.

Пошатнулась, но поймав равновесие, бросилась прочь из дома, ведомая одной только ненавистью.

Меня трясло, как в лихорадке, перед глазами плыло, слезы застилали глаза. Я не знала, куда бегу, лишь бы подальше отсюда.  Кто-то схватил меня за руку и прижал к своему мощному телу.

- Нет! - Закричала я, вырываясь.

- Тише, тише, девочка, - ласково произнёс эссэр Дэрбиш.

Я спрятала лицо в его груди и разрыдалась.

- Девочка, - виновато протянул он. - Ты должна была это увидеть.

- Пожалуйста, - мне стало противно, оттого насколько мой шепот был жалкий. - Перенесите меня.

- Рина...

- Андрэа... пожалуйста... - Судорожно прошептала я.

Эссэр сделал пасс рукой.

- Рина!!! - Зарычал где-то поблизости Асакуро.

Я затряслась. Страх буквально впитался в каждую клетку моего тела. Я никогда не слышала, чтобы его голос был настолько яростным. Настолько злым. Диким. Но слава тьме, Асакуро не успел.

За нами закрылся вихрь портала...

Конец двадцатой главы.

Если Вам нравится книга, оставляйте свой комментарий и ставьте звёздочку!)

Глава 21. Миссис Беремор

- Где мы? - Всхлипываю я, когда эссэр Дэрбиш переносит нас в какую-то дорогую ресторацию. Все смотрят на меня, как на сумасшедшую. Еще бы, с такими красными глазами...

У меня болит живот, и я закрываю глаза в надежде, что боль ослабнет.

- В «Сальмирионе», - отвечает мужчина, мягко подталкивая к стоящему столику.

- В городе?

- Да, - кивает он.

Я встаю и иду на выход.

- Рина! - Догоняет меня эссэр, заглядывая в глаза. - Куда ты собралась в таком виде? Ты в курсе, что на дворе зима?

Гости с интересом поглядывают в нашу сторону, и я, чтобы избежать внимания, встаю за колонну.

- Хочешь, поедем ко мне? - Предлагает Андрэа. Его тёмные волосы в тёплом свете сверкают оттенками золотого. - Ничего предосудительного. Можем пожить у меня, пока...

Я усмехаюсь. Пока что? Пока не надоем? Пока Асакуро не найдёт меня?

- Нет, - мотаю я головой, вытирая тыльной стороной ладони слезы. - Вы помните «Рог единорога?».

- Помню. Тебя перенести туда?

- Да.

В ту ночь я лежала на постели и напоминала себе море. Бездушное, спокойное... Слез не осталось. Не осталось ничего. Мой поступок оказался правильным и верным. Миссис Беремор заботливо предложила мне пожить у себя какое-то время. Единственным условием было то, что я должна помогать гномихе по дому. Мне была выделена комната на чердаке. Нет, здесь не было огромной паутины и целой горстки пыли. Комната обставлена скромно, но уютно. Небольшая кровать, стол возле круглого окна, стул и шкаф во всю стену. Большего мне было не надо.

Был ли у меня какой-то план? Нет. Я знала лишь то, что мне некуда пойти, что у меня нет дома, и сейчас я ничем не отличалась от сиротки.

Как только мысли об Асакуро всплывали в голове, я безжалостно рубила их на корню, не давая прорасти и отравить разум окончательно. Но они появлялись снова и снова, пока не осталось ни одной.

Много раз я говорила себе «Не смей думать об Асакуро, если хочешь, чтобы твоя душа не была истерзана». Несколько недель, пока я вытирала пыль, мыла полы, готовила, разбирала накопившиеся бумаги, я тщетно пыталась успокоиться. Иногда я отвлекалась на бытовые заботы, и мужчина с серебряными волосами выходил у меня из головы, словно его и не было в моей жизни. Мне казалось, что яма разверзается внутри меня.

Миссис Беремор не могла замечать перемены, произошедшие со мной. Я ходила, натянуто улыбаясь. Но всегда чуткий к малейшим переменам  взгляд миссис Беремор не упускал из виду моё разбитое состояние.

Спрашивала ли она меня, что произошло?

Конечно же, да. Но я упорно делала вид, что всё в порядке и не отвечала на вопросы.

Жизнь текла своим чередом.

У меня совершенно пропал аппетит. Я не могла смотреть на еду. Приходилось буквально запихивать её в себя. Я онемела и перестала что-либо чувствовать. Платье, которое в ту злосчастную ночь дала мне гномиха, висела теперь на мне, как на вешалке. Миссис Беремор качала головой и говорила мне, что я выгляжу, как приведение. Мне было все равно.

Я старалась не выходить в город. Всё чаще я ловила на себе задумчивые взгляды. Может быть, простая паранойя? Но когда проходящий мимо эссэр прищурился и хотел меня остановить, я быстро юркнула в темный переулок, немного попетляла и только потом вернулась домой. Мне нестерпимо захотелось стать другой, словно, если я что-то не изменю в себе, тьма, поселившаяся в моём сердце, поглотит меня. Я взяла ножницы и обрезала себе волосы. Сразу стало легко. Миссис Беремор предложила мне травяной настой ярко зеленого цвета. Теперь я являлась яркой представительницей огненно-рыжых локонов до плеч.

Прошло Рождество. Я знала, что так не может продолжаться вечно. Работа в таверне принесла бы мне доход. Но он бы мог найти меня там. День сменялся днём, неделя неделей, и чем больше проходило времени, тем больше я сомневалась, нужна ли я кому-либо. Однажды вечером, в конце зимы, миссис Беремор положила на стол «Вестник» и выжидательно на меня уставилась. Я раскрыла её и увидела крупный заголовок с надписью «Разыскивается девушка».  На бумаге был нарисован портрет. И в тот день я поняла...

Меня ищут.

***

- Теперь ты точно должна рассказать мне правду. Всю, - со всей серьёзностью произнесла миссис Беремор.

- Я... неудачно завожу знакомства, - глупо пошутила я, стараясь изо всех сил не расплакаться.

- Высокий молодой воин с седыми волосами. Это из-за него? - Спросила она.

Кивнула.

- Он приходил ко мне в таверну, - вдруг сказала она, и моё сердце бешено застучало. Миссис Беремор рассказала ему про меня? Вот так просто?

- Ну-ну, - схватила она меня за руку. - Я что, похожа на глупую дурочку? Я понятия не имею, где ты сейчас находишься, не так ли?

Она задорно подмигнула, напомнив мне чем-то Лизи. Лизи... Увижусь ли я теперь со своими друзьями?

- Спасибо, миссис Беремор... - Благодарно прошептала я, мягко улыбнувшись.

- Деточка, зови меня Люсинда. Сколько раз нужно повторять одно и то же!

Она нахмурилась, и мне стало неловко от того, что я не могу ответить ей добром.

- Вы так помогли мне... Я даже не знаю, как отблагодарить вас.

- Будь счастлива, почаще радуй меня своей улыбкой, и старушка будет рада, - улыбнулась она.

- Какая же вы старушка! - Рассмеялась я.

Миссис Беремор была невысокого роста, что, впрочем, неудивительно для представителей её расы, с очень массивной мускулатурой и большим носом-картошкой. Ей можно было дать лет сорок, не больше.

Улыбка быстро сползла с моего лица. Зная нрав Асакуро...

- Он вам что-то сделал? - Испугано пролепетала я. - Он применял ментал? С вами всё в порядке? Несколько недель назад вы пришли очень бледная! Это он, да? Почему вы мне ничего не сказали!

- Ринальдина! - Прикрикнула она на меня басом. Я закрыла рот. - Ничего он мне не сделал. Ну попугал немного своими чернющими глазами да тёмной неприятной аурой. От страха, слава Тьме, не загнулась. Не лгала. Отвечала правду, только ходила вокруг да около. Знала, что если совру, то тёмный маг сразу почует.

Я согласна кивнула.

- А вы откуда узнали, что он тёмный маг? - Спросила я недоуменно.

- Деточка, я не первый год живу на свете. Мы гномы, хоть магией и не обладаем, но чувствуем её за версту. Так от этого человека такой скверной несло, что сомнений и не возникло.

Вздохнула. Ну раз так...

- Ты не волнуйся, с твоей нынешней внешностью тебя и мать родная не узнает. Глаза потускнели, вся исхудала... Главное, аурой не свети и эссэров стороной обходи, там гляди всё и образуется.

Я только грустно вздохнула. Образуется ли?..

Остаток весны я проболела.

Подхватила какую-то заразу. Люсинда настойчиво предлагала вызвать лекаря, но я только отмахнулась и, когда гномиха не видела, кашляла и позволяла себе присесть, пока головокружение не сойдёт на нет. Я думала, мне будет лучше. Успокаивала себя этим. Ночью, когда металась в лихорадке, принимала зелье, чтобы снизить высокую температуру. Каждый последующий день я словно выживала. Не жила.

Лекарь вылечит недуг. Но вылечит ли он разбившееся сердце?

Противная боль в сердце передалась телу. Я то кричала, то плакала, то затихала, звала кого-то. Кого? Лема, которому не могла передать письмо и спросить, как у него дела? Отца? Асакуро?..

Я думала о нём. Вспоминала поцелуи. Помню, первую неделю каждый вечер стояла под обжигающими струями воды и жестко терла те места, до которых дотрагивались его руки. Его губы. Мыла до покраснения, до боли.

Я не могла понять, зачем меня ищет лорд Бриаз? Недостаточно наигрался? Хочется растоптать ещё больше? Ну так у него для этого завидное количество пассий найдётся. Слава Тьме, ментальная связь работала лишь в пределах Альнара, поэтому он не мог связаться со мной.

Гномиха спрашивала, всё ли у меня хорошо. Я отвечала согласием и улыбкой. Кого я обманывала? Мне было плохо. Ноющая боль в висках. Сосущая пустота в душе.

И теперь грипп. Банальный грипп, который подхватила от какого-то ребёнка на улице.

В конце концов, когда настал жаркий солнечный июнь, я выздоровела.

***

- Приду вечером! - Кричит мне миссис Беремор, выходя из дома.

Послышался звук закрываемой двери. Я присела на стул возле окна, отпила горячего кофе и посмотрела на высокие напольные часы из полированного дерева. Стрелки на циферблате двигались, отзываясь монотонным тиканьем. Ровно девять часов.

Пора приниматься за работу. Выгладить белье, подмести полы, и стоит разобрать книги в маленькой библиотеке доброй гномихи. Нужно встать, заняться делами и изо всех сил делать вид, что у меня всё в порядке.

Сдула теперь рыжую прядь со лба, обвела взглядом гостиную, объединённую с кухней, и нашла метлу, затаившуюся в углу.

- Акро-морис! - Произнесла я и согнула пальцы в нужном пассе.

Метла медленно, нехотя пошевелилась.

- Давай-давай! - Сказала я той. - Не лениться!

Лентяйка наклонилась, словно раздражительно повела плечом, взлетела над полом и принялась за работу. Пару бытовых заклинаний я всё-таки осилила, найдя в местной библиотеке пару книг с заклинаниями.

Я подошла к круглому окну, раздвинула шторы, и тут же летний солнечный свет озарил комнату, наполняя её жизнью. Мы жили на окраине, поэтому утром слышали не урчание моторов, не топот вечно спешащих людей, а журчание ручейка, расположившегося прямо за небольшим особняком миссис Беремор, шелест зеленых деревьев и пение птиц.

Сходив за бумагой и пишущимися принадлежностями, уселась за стол и начала составлять очередной список дел на сегодня, чтобы наверняка ничего не забыть. Помимо домашних хлопот, необходимо наведаться в библиотеку и сдать книги, ведь завтра последний срок. Да и за свежим хлебом сходить пора. В Западной части городка располагалась лавка достопочтенного мистера Сквиденса, который пек отменную выпечку и мягкий с хрустящей корочкой хлеб. Далековато, конечно. Можно поймать дилижанс, но на улице такая замечательная погода, так что можно вполне обойтись пешей прогулкой.

Я откинулась на скрипнувшую спинку стула и удовлетворительно пробежалась по строчкам. В кармане платья лежало письмо брату. Написала я его ещё несколько месяцев назад, но отправить, увы, так и не удалось. Дело в том, что когда гражданин изволит наведаться в Королевскую Почту, у него непременно возьмут слепок ауры. В целях безопасности. Мало ли, что было в милой коробке с забавным бантиком. Может, и не конфеты вовсе?

И миссис Беремор просить не вариант. Все же если меня до сих пор ищут, то не исключено, что за Лемом в Адамандере тоже следят. Но как бы там ни было, уже несколько месяцев в газетах не было моего портрета, как и заголовков с названием «разыскивается». Сердце тревожно сжалось. Ведь брат наверняка извёлся. Нет, отправить письмо все же стоит. Не буду же я вечно бегать?

У меня был план. Будущее. Пока я не встретила Асакуро. Он перевернул мою жизнь вверх дном, но все же сумел подарить минуты счастья, которые навечно останутся в копилке моих воспоминаний. А ещё он сделал мне больно. Не раз. И если я продолжу изводить себя, в страхе шарахаться от проходящих на улице людей, с ужасом вглядываться в лица, боясь встретить знакомое, то жизнь пройдёт мимо меня.

Пора двигаться дальше.

Полная решимости, я шепнула метле, чтобы та заканчивала. Затем прибралась и впервые с настоящей улыбкой на лице вышла из дома, подставляя лицо солнышку и блаженно жмурясь.

Город встретил меня суматохой, изнывающей жарой и запахом нагретой брусчатки. Проезжающий мимо дилижанс издал гудок, оповещая об остановке. Я поспешила сойти с дороги. Пальцы судорожно сжали сумку.

Отдел Королевской Почты находился в самом центре. Двери постоянно открывались и закрывались, выпуская и запуская людей. На стоянке располагались магокары, по всей видимости, курьеров и непосредственно самих работников с начальством.

«Рина, не будь трусихой!» - Пришлось себя подбодрить, чтобы осмелиться на серьезный шаг.

Глубоко вздохнув, я вошла в здание, и в нос тут же ударил запах бумаги, пыли и чернил.

- Добрый день, - улыбнулась я сидящей прямо у прохода девушке. - Вы не подскажите, где именно я могу отправить письмо?

На серой мантии была эмблема с аббревиатурой «КП». Девушка хмуро взглянула на меня из-под больших круглых очков, неприязненно сморщила нос, усыпанный веснушками, и недовольно произнесла:

- Дальше по коридору. На двери будет табличка с надписью «Письма».

- Спасибо, - отблагодарила я за информацию и хотела уже идти в нужный кабинет, как меня окликнули:

- Куда же вы, милочка! Дайте мне вашу руку.

Сердце застучало быстро-быстро, все внутренности будто окатило кипятком.

- Зачем? - Я с трудом узнала свой тихий, испуганный голос.

Девушка взмахнула руками.

- Как же! А слепок?!

Медленно протянула ледяную ладонь, по которой тут же провела работница Королевской почты, и ощущение надвигающейся катастрофы накрыло с головой...

Конец двадцать первой главы.

Глава 22. "Ты моя"

Запахло магией. Не знаю, как ощущали её другие, но я чувствовала именно запах. Не слушая крики девушки, я выбежала из отделения Королевской Почты и жадно глотнула воздуха, подставляя лицо вдруг ставшему серым небу.

Я петляла по улицам, не зная, куда бегу. Дыхание начало сбиваться, и когда лёгкие нестерпимо зажгло огнём, я, наконец, остановилась и оторвала взгляд от земли.

Наши глаза встретились.

Он стоял в двадцати метрах от меня с жестоким лицом и с темными кругами под глазами. Серебряные волосы были собраны в хвост. Его глаза почернели, на секунду мне показалось, что он хочет меня убить.

Я зажмурилась, потому что уже ничего не могла изменить.

Город стих. Не было шумной улицы. Не было проходящих мимо людей. Мир застыл. Остались только я, Асакуро и моё бешено бьющееся сердце, которое вот-вот норовило выпрыгнуть из груди.

Первым порывом было убежать. Убежать без оглядки, так быстро, как только могу. Но я впала в какой-то ступор и не могла сдвинуться с места под черным, яростным взглядом.

- Только попробуй уйти, - тихо сказал он. Голос был, видимо, усилен магией, потому как я услышала.

На его лице не отразилось ни одной эмоции, он размышлял, рассматривая меня, застывшую посреди улицы. Тьма в его взгляде явно указывала на то, что хочет сделать со мной Асакуро.

Нет!

Нет!!!

Слезы потекли по моим щекам. Я всхлипнула, качнулась и сделала шаг назад.

- Подойди, - сказал Асакуро. Нет, не сказал. Приказал. Привычно, потому что привык именно приказывать.

Это не может быть правдой! Это происходит не со мной! Только не со мной...

Я начала задыхаться, когда он стал надвигаться на меня. Я повернулась и бросилась бежать, чувствуя спиной прожигающий взгляд черных глаз. В конце перекрёстка замелькал дилижанс. Успею ли я? Стоит попытаться!  Я уже хотела вскочить в транспорт, но не успела, перехваченная тяжелой рукой. В одно мгновение он прижал меня к крепкой груди, больно взяв за талию, и, не обращая внимания на мои слезы и крики, потащил в тёмный переулок прочь от лишних глаз.

Я вырывалась, царапалась, пыталась сделать хоть что-то, но ничего не помогало.

- Отпустите! - Закричала я, судорожно рыдая. - Отпустите немедленно!

Неожиданно он перевернул меня к себе лицом и остановился.

- Забыла добавить «Я вас ненавижу», - с легкой насмешкой сказал он. Вот только в глазах его плескалась настоящая ярость.

Снова этот запах, дурманящий разум. Запах мужчины с тонкой нотой мяты. Я была оглушена им.

- А вы без слов не понимаете? - Мои глаза гневно блеснули. Слезы мгновенно высохли.

Окружающие даже не смотрели на нас. Кричать было бесполезно. Мне никто не поможет.

Вдруг он поддался вперед, настойчиво всматриваясь в мои глаза. За полгода я и забыла, каково это, чувствовать напряженное внимание, из-за которого застывает кровь.

- Говори всё, что хочешь... Только говори. - Чуть хрипло сказал он.

Он толкнул меня в закоулок между домами, зашёл следом, однако глаз не отвёл.

Я стола к нему спиной и слышала тяжелое дыхание. Обернулась. Мне стало мерзко от того, насколько затравлено я посмотрела на мужчину. Его лицо было непроницаемым, словно мы и не знакомы вовсе, а потом... потом он сорвался.

- Ко всем моргулам! - Выругался он и прижал меня к стене, вдавливаясь всем телом. Мои кости чуть не треснули под его напором. Руки обхватили моё лицо, а губы с рычанием впились в мой рот в неистовом, голодном поцелуе.

- Ты не должна была убегать, Рина, - тихо сказал он, отрываясь и снова и снова целуя меня, проводя ладонью по волосам. Асакуро сильнее прижался бедрами к моим ногам. Чуть откинулся, закинул голову наверх и сжал зубы.

Я хотела отвернуться от его голодных глаз, но он не позволил.

- Поцелуй меня, - хрипло произнёс он. - Дотронься до меня.

-  Нет.

- Не зли меня, - карие глаза стремительно темнели. - Не сделаешь, как я хочу, и твоя миссис Беремор будет мертва.

Я задохнулась. Он... он не может быть так жесток... На глазах закипели злые слезы.

- Вы чудовище! - С отвращением прошептала я. Его пальцы провели по щеке, губам, обхватили подбородок, заставляя смотреть прямо ему в глаза.

- Не забывай об этом, девочка, - от тихого, злого голоса я задрожала.

Я горько хмыкнула. Сопротивляться Асакуро было бесполезно. Стараясь не думать о том, что я делаю, положила руки на грудь. Даже через плотную ткань камзола явственно ощущалось, как подрагивают стальные мышцы под моими пальцами. Его сердце тяжело и гулко билось. Но не для меня. Для Джулии, его невесты.

- Запусти свои пальцы в мои волосы... Так, как ты обычно делаешь, - хрипло приказал он.

Я подчинилась. Асакуро нависал надо мной, подавляя своей аурой силы и власти. Стянула ленту, распуская его хвост. Медленно, будто боясь обжечься,  дотронулась до серебряных волос, помассировала затылок и тут же убрала руку, услышав мужской стон.

Асакуро подхватит меня под ягодицы и поднял так, чтобы наши лица были на одном уровне.

- Обхвати меня ногами... Давай, Рина.

Я сделала так, как он просил, одновременно чувствуя жуткий стыд и лютую ненависть. Его руки переместились на мою талию, и мне пришлось вцепиться в его плечи, дабы избежать падения. Было видно, как у него мутилось в глазах от вожделения, от похоти.

Он хрипло выдохнул. Его пальцы стерли слезы с моих щек и нежно погладили чувствительную кожу на шее. Я дернулась, моя кожа покрылась мурашками от лёгкого прикосновения.

- Поцелуй меня, - приказал Асакуро.

Я смотрела в черные глаза, закусив губу. Так сильно, что на ней выступила капля крови.

- Поцелуй, - прорычал он.

Я упрямо не двигалась.

Его лицо было так близко. Казалось, всё это время я не дышала.

- Рина, - задыхаясь, произнёс Асакуро, сжимая меня в объятьях. Почувствовала невесомый поцелуй за ушком и горячее дыхание.

Он тяжело дышит. Все мышцы напряжены до предела. Тихий, срывающийся шепот:

- Неужели это не очередной гребаный сон...Тебя долго не было, моя девочка... Никогда не оставляй меня, Рина. Скажи, что ты скучала...

- Это не так. Мне было хорошо без вас, - безжизненно прошептала я, закрывая глаза.

Он прижал меня к себе как можно теснее.

- Соври! Скажи, что ты скучала по мне... Пожалуйста, Рина... - Прошептал он, целуя меня в висок.

Странно, но эти слова дались мне так просто... Словно были правдой. И эти слова стали отправной точной для начавшейся истерики. Грудь отдавала глухой болью. На протяжении всего полугода была лишь боль. Боль предательства, потери.  Она безжалостна и смертельно опасна. Боль не успокоится, пока от тебя не останется лишь пустая, бездушная оболочка.

- Я скучала по вам...

Я повисла на мужчине, словно обезьянка, обхватила руками шею, прижалась всем телом, будто мне не хватало тепла, спрятала голову на его груди и зарыдала.

- Не плачь, Рина, - сказал он, целуя меня в макушку. - Ты делаешь мне больно.

- Я ненавижу... вас... Я не могу дышать! Я... задыхаюсь, понимаете? Будто я... сейчас умру! Это вы сделали мне больно...

- Знаю, - тихо сказал он. - Но ты простишь меня. Когда-нибудь. Я умею ждать.

- Не... прощу... - Из-за всхлипов каждое слово давалось с трудом.

- Простишь. У тебя нет выбора... Ты моя.

Полгода назад. Поместье лорда Бриаза.

Асакуро де Бриаз.

Я еще долго стоял там. Смотря в окно в кабинете.

И ловил себя на мысли, что хочу убить собственного друга, который лишь выполнил мою просьбу.

Все вышло по плану, так как я хотел, только почему-то я не чувствую удовлетворения. Я вообще ничего не чувствую. Я ощущаю лишь дыру в груди.

Погода предвещала настоящий ураган. В прорезях свинцовых туч не было ни одного просвета. Внизу волны били о скалы, и нестерпимо хотелось пролететь над ними, нырнуть в ледяную воду, а потом взлететь, разбрасывая огромными крыльями брызги.

И зверь вырывался наружу, требуя вырвать глотку и Дэрбишу, и надоедливой самке, прижимающейся сзади, словно это могло избавить от какой-то болезненной тоски, что поселилась внутри и мешала дышать.

Закрыл глаза, успокаивая дыхание.

Ни одной эмоции, ни боли.

Лишь пустота.

Одна цель: усмирить зверя. Холодный разум и несгибаемая воля. Постоянный контроль был привычен, обыден. Лишь с Риной я позволял себе... лишнее.

- Асакуро... - Мурлыкнула на ухо Джулия. - Мы, кажется, на чем-то остановились... Мой лорд желает... снять напряжение?

Я повернулся, рассматривая девицу. Белоснежные, шелковистые волосы, нежное лицо, податливое тело. Ее красоту оценил бы любой мужчина. В другой ситуации я бы намотал эти волосы на кулак и заставил бы спуститься на колени, чтобы она удовлетворила мою похоть. Никаких чувств, только страсть и наслаждение от ласк маленького, но умелого язычка.

Просто рот. Я всегда воспринимал женщин, как шлюх, согревающих меня в постели.

- Чего мы ждём? - Сладко пропела она, кладя ладонь на ремень брюк.

Я не понимал, почему испытываю к ней отвращение. Если бы её глаза были не голубые, а зеленые, а волосы были бы цвета шоколада, что на солнце отливают красным, то...

Перед глазами стояло заплаканное лицо и прижатая ко рту ладошка. В груди неприятно кольнуло.

Ринальдина. Я хотел эту девушку. С первой минуты, когда мой разум был на двоих со зверем. Она стояла в той пещере испуганная с потрясающими глазами цвета зеленой листвы. Не удержался. Порвал ленту, что стягивала её волосы. Прекрасное видение. Я хотел её так сильно, что даже зверь затих, жадно впитывая её запах, даже собирался украсть, отвезти в свой дом и запереть, чтобы никто не смел даже видеть ее.

Ее лицо было совершенно. Бледная, нежная кожа, на щеках неизменный румянец стыда. Аккуратный прямой нос. Пухлые, созданные для поцелуев губы.

Я сходил с ума. Понимал, что это ненормально и нужно прекратить, но при каждой встрече возникало маниакальное желание впиться в её рот, почувствовать вкус ее губ. Не мог оторваться от нее, не мог не смотреть, не прикасаться.

Нужно было просто удовлетворить свою страсть, насытиться, облегчить этот выматывающий голод. Но видя страх в ее зеленых омутах, останавливался. А между тем, ее присутствие выворачивало меня наизнанку!

Что-то странное творилось со мной, когда я видел ее. Единственное желание: сжать ее тело, ощутить под собой, сорвать эти гребаные тряпки, провести языком по голой коже, кусая, целуя, клейся собой. Слушать ее сладкие стоны, схватить Рину в охапку, спрятать ото всех, не позволить другим к ней приближаться, смотреть на нее, ласкать... Хотелось заорать «моя» на весь свет.

Дикое притяжение, с которым я не мог совладать.

Я помню, как она впервые обняла меня. Дела в клубе для богатых аристократишек требовали моего присутствия. Я не хотел, чтобы она увидела, как забавляются мужчины, играя с женщинами на боли и наслаждении. Рина - слишком наивная, слишком неиспорченная. Но стоило оставить этого изнеженного котенка, как он сразу нарвался на каких-то ублюдков. Я убивал с упоением, чувствовал, какие они испытывают страшные муки, и тьма внутри благодарно отзывалась на подаренные ей эмоции.

Обняла. Пусть без подоплеки, только ища утешение, но как только ее хрупкое тело прижалось ко мне, всё моё естество задрожало, откликнулось, дернулось ей на встречу в тот момент.

Моё персональное проклятие с зелеными глазами.

Я сделал это. Я погубил, всё, что у нас было. Потерял то единственное, что делало меня счастливым.

Но так лучше для неё. Впервые я не был эгоистом.

- Езжай домой, - сказал я будничным тоном Джулии, брезгливо стряхивая её ладонь с себя.

- То есть? - Не сразу дошло до блондинки.

- То и есть, - пожал я плечами и отвернулся к окну.

- Ты меня... выставляешь? - Готов поспорить, что тонкие брови взлетели на лоб, Джулия не могла поверить.

Меня всё больше раздражало её присутствие рядом.

- Нет, - безразлично произнес я, наблюдая, как бушует океан. - Если бы я хотел тебя выставить, то перенес на улицу прямо с отпущенным до бедер платьем.

За спиной закопошились, через пару минут Джулия возмущенно пропищала:

- Ты не знаешь, что такое уважение к женщине. Разве так поступают с невестами?

Я усмехнулся.

- Джулия, ты фиктивная невеста, и прекрасно это помнишь.

- Этот брак нужен тебе больше, чем мне! Так и хочешь быть изгнанником до конца своих дней? Король не простит тебе, если ты обидишь его племянницу! Ты последний скот, Асакуро!

- Возможно, - согласился я. - Но тогда зачем согласилась ты? Деньги? У тебя их предостаточно.

- Я люблю тебя! - Приторно воскликнула она, бессильно швыряя в меня своей шляпкой.

Я расхохотался.

- Я терпела всех твоих любовниц! - Уже надоедливо кричала она. - В том числе эту девку, за которой ты гоняешься, как собачонка!

Стремительным движением я подлетел к Джулии и сжал ее горло.

- Не. Смей. Говорить. О ней, - яростно выплёвывал я каждое слово, с упоением наблюдая, как Джулия задыхается. - Иначе вырву язык.

Тьма заклубилась на кончиках пальцев, желая вырваться на волю. Я разжал руку. И пока Джулия жадно глотала воздух, я пытался сконцентрироваться. Но мысли о Ринальдине сметали весь контроль.

- Как ты поняла, договор разрывается, - напоследок бросил я ей. - Прощай.

В ее заплаканных глазах плескала ненависть. Но мне было все равно.

Впервые за долгие годы мне хотелось напиться. Я добрел до погреба, толкнул дверь, взял первую попавшуюся бутылку. А потом прямо в подвале заливал в себя какое-то пойло, почти не чувствуя вкуса, желая заглушить мысли о ней. Сделав последний глоток, я поморщился. Пришлось встать за новым виски, с непривычки я пошатнулся и упал на пол. В таком положении я смахивал на готового алкоголика.

Из-за регенерации спирт быстро выветривался из крови, но я не собирался сдаваться. Просто нужно было пить быстрее, чем проявляются проклятые способности зверя.

***

... Рина сидела на кровати ко мне спиной.

Лунный свет освещал хрупкую фигурку, показывая мне все нюансы ее совершенного тела. Так беззащитна. Так красива, что перехватывает дыхание.

Я так хотел, чтобы она... К моргулам! Я просто хотел её!

Я подошёл к ней, откинул длинные каштановые локоны за плечо, медленно провел пальцами по позвоночнику, с замиранием наблюдая, как от моих прикосновений появляются мурашки.

Замер, облизнув пересохшие губы. Меня трясло, желание стучало в голове,  отдавая болезненной пульсацией в паху. Я знал, что должен остановиться. Должен отойти. Но не мог. Жадно втянул воздух и глухо застонал, сжимая кулаки.

Я тяжело дышал, моё тело было напряжено, словно струна.

Тихий, самый сладкий голос на всем свете:

- Асакуро...

Она обернулась ко мне, смотря своими необыкновенными глазами из-под длинных ресниц. Я чуть ли не сошел с ума от возбуждения. Она хотя бы осознаёт, как действует на меня? Как томно поводит плечами, как прикусывает губу...

Один вид круглых ягодиц  и этой узкой спины с невероятным изгибом мутил рассудок, действуя гораздо жёстче, чем любой наркотик.

Сжав зубы, наблюдал за ней, в любой момент готовый наброситься. Скользил взглядом почти осязаемо, почти касаясь. В паху ныло так сильно, что я бы не удивился, если бы послышался треск брюк. Там словно все огнем горело, рвалось сквозь ткань штанов к ее телу. Это мука... Мука видеть её и не сметь притронуться.

- Асакуро... - Нежно шепнула она, чуть поворачиваясь.

Это было её ошибкой. Тоненькая бретелька сорочки соскользнула с плеча и открыла вид на полную грудь с тугими розовыми навершиями.  Из моего горла вырвалось рычание. Мысли перетекли в желание коснуться их, не больно сжать пальцами и целовать до сладкого стона, до всхлипа, до того полубезумного состояния, в котором Рина страстно шепчет моё имя...

Она сидела передо мной обнажённая, нежная, восхитительная... Мне хотелось завыть.

Я резко обхватил ладонями её лицо и прижался к губам. Манящим... влажным... чуть раскрытым... Созданных для поцелуев...  Так невыносимо... Лишь бы сдержаться...

Что лишает остатков разума?.. Влажность шелкого языка, сладость губ?..

Я целовал... покусывал... проводил языком, дожидаясь отклика. Но Рина не двигалась. Не отвечала! Ярость охватила всё тело.

- Вы чудовище...  - С неприкрытой ненавистью шепнула она мне, отстраняясь.

... Проснулся от собственного рычания. Тело в испарине, губы сухие, пах напряжен так, что дышать больно. Настоящее безумие. Я уже забыл, какого это, просыпаться в ужасе каждую ночь. Я думал, что о бессоннице можно забыть, но появились новые сны.

Запах гари, осязаемый страх, крики людей сменились на сводящие с ума ночи с Риной, в конце которых она неизменно меня отталкивала, окуная в тьму, делая невыносимо больно, отравляя ядом.

Я был безумцем. Ждал каждый сон с нетерпением, знал, что в итоге будет паршиво, но до боли хотелось увидеть её. Первый месяц злоупотреблял сонными зельями. Мир морфия казался лучше реальности.

Раздраженно поднялся с кровати и встал под ледяные струи душа. Возбуждение всегда уходило долго. Через какое-то время вода, наконец, начала смывать изматывающее напряжение, и я с облегчением вздохнул.

Я замер, закрыл глаза, погружаясь внутрь себя. Всегда умел держать контроль, выбрасывать ненужные мысли и эмоции из головы. Подавлять любую слабость. Потому как если бы таковая имелась, я бы давно был бы мертв.

Я сам отпустил её. Рине нельзя быть со мной. Как она меня называла? Чудовище? Умная девочка была права. Один раз зверь уже сорвался с цепи, и сам факт, что дракон мог бы навредить Рине, вгонял в ужас.

С самого рождения меня воспитывал жесткий и непримиримый  эссэр. Было ли жестокостью избивать четырехлетнего мальчика из-за того, что он неправильно произнёс фразу на дарантском? Собственно, это было нормой для детей, которым не повезло родиться в семье война Эфириума. И я не знал, бывало ли по-другому.

Сначала я боготворил отца, как щенок восторженно слушал похвалу и с пониманием принимал побои за ошибку. Литан хотел вырастить достойного наследника великого рода Оттойо, не оставляя надежды на то, что его сын станет Первым Советником королевства. Впрочем, лорд Оттойо не надеялся, он был уверен, что я им стану. И я им стал.

Я не любил отца, но любил нежно заботящуюся обо мне мать. Миссис Оттойо была мудрой и доброй женщиной, которая была на тридцать лет моложе Литана. Мама предпочитала проводить время в летней резиденции, засиживаясь в саду. Я пытался скрыть мою любовь к ней, но отец был слишком внимательным, что и неудивительно для эссэра. Но когда ее визиты в резиденцию зачастили, я, несмотря на запрет отца, навестил единственного человека, который был мне по-настоящему дорог.

Запрет на услуги лекаря...

Сломанная рука плетью повисла вдоль избитого тела. Страшные синяки. Заплывшее веко. И безмолвные слезы, льющиеся из глаз.

Восхищение переросло в лютую ненависть.

Двенадцатилетний мальчик взял шпагу и со всей пылкостью пытался убить смеющегося отца.

Утром подростка отвезли в цитадель Смерти, где обучались воины- эссэры. А через два дня мальчику пришло письмо, с издевательским участием выражающим сожаление по поводу смерти миссис Шарлотты Оттойо.

После того времени, наследник рода прослыл самым жестоким эссэром за всё время существования цитадели. Его боялись все. Как и сокурсники, так и преподаватели. Абсолютно все страшились вызвать его неудовольствие, во всём потакая и восхищаясь, но твёрдо зная, что с Асакуро Оттойо лучше не связываться.

Ныне Асакуро Оттойо не существует. Но существую я, бывший Первый советник Эфириума, темный маг Асакуро де Бриаз, принёсший королевству немало побед, благодаря которым и заслужил новый титул.

Я с презрением смотрел на жалких людишек, в глазах которых читался ужас. И теперь слабым был я.

У меня появился страх.

Страх увидеть её мертвое тело в ожогах.

***

Я тряхнул головой, отгоняя воспоминания и, надев на себя одежду, вышел в гостиную, где меня дожидался Дэрбиш.

Моя бровь поднялась вверх, а губы искривились в жёсткой усмешке. Дэрбиш побледнел. Он знал, что это выражение не сулит ничего хорошего.

- Ты осмелился войти в мой дом? - Я склонил голову, мой взгляд потемнел. - Смело.

- Выпьешь? - Предложил Андрэа, стараясь, чтобы его голос звучал твердо. Плохо старался.

- Почему бы и нет. - Пожал я плечами и уселся в кресло напротив, закинув ноги на стол.

Андрэа налил в два бокала янтарную жидкость и протянул мне. Смотря прямо в глаза эссэра, я сделал глоток.

- Не боишься, что отравлю ядом? - Спросил он, садясь напротив.

- Ты же знаешь, что мне не грозит отравление, - усмехнулся я, чувствуя, как по телу приятно разливается нега от алкоголя. Приятное ощущение длилось недолго. Алкогольные пары быстро испаряются в крови.

- Знаю, - кивнул он и, к моему удивлению, весь подобрался. - Лорд Оттойо арестован и обречен на пожизненное. Твои заслуги?

Улыбнулся. Хищно. Наверное, слишком пугающе. У королевского эссэра дёрнулся кадык.

- Асакуро, но... собственного отца? Смерть была бы куда милосердней тюрьмы, не находишь?

Конечно, смерть милосердней. Поэтому-то он и сгниёт за решеткой, время от времени испытывая страшные муки. Допрашивая, ему будут ломать кости... коленным железом прожигать кожу... язык не отрежут, иначе он не сможет говорить.

- При втором допросе ему отрезали ухо... - Уныние в голосе скрыть, увы, не удалось. Я сжал пальцы на фужере, хрусталь звякнул. И тут же я заставил себя успокоиться.

- Ты же хотел, чтобы он мучился, - с недоумением протянул Дэрбиш. - Почему тогда расстроен?

- Я не видел его мучений, - с грустью вздохнул я.

- А что с девушкой? Где сейчас Рина?

- Не твое дело. - Резкий ответ заставил Дэрбиша нервно сглотнуть.

- Я... - Он запнулся. - Я только поинтересовался.

- Не приближайся к ней, - тихим, не терпящим возражения тоном произнес я. И даже не скрыл угрозы: - Подойдёшь ближе, чем на десять метров, ответишь.

Дэрбиш одним махом выпил эль. Ему хватило благоразумия промолчать. Расспрашивать дальше эссэр не стал, заговорил о деле.

- Асакуро, - в этот раз Андрэа был как никогда серьезен. - В королевстве магические всплески становятся обычным явлением... - Вдруг он сгорбился, показал своё бессилие. - Я устал... Как же я чертовски устал скрывать столько смертей, заговаривая зубы народу! Они ведь уже не верят нам.

Я чуть склонил голову, наблюдая за эссэром.

- И чего ты хочешь от меня? По головке гладить не буду, впрочем, как и утешать.

- Мне не нужна жалость, - Андрэа потёр лицо. - Белые выродки действуют хаотично. Непонятно. Не подчиняясь никакой логике! Моргул! Мы не можем просчитать, когда алхимики снова возложат кого-нибудь на жертвенный алтарь. И несколько лет одно и то же! Обескровленный труп и всё! Алхимики расползаются, как тараканы!

- М-м-м, - без тени сочувствия протянул я, - причём тут я?

Эссэр Дэрбиш вскинул голову.

- Помоги нам, - умоляюще протянул он.

Я расхохотался.

- Не припомню, чтобы в обязанности директора Альнара входила ловля членов Белого Ордена... - С надменной улыбкой сказал я.

Мой насмешливо-ироничный тон вывел его из себя. О, как же я забавлялся!

- Асакуро, король не может восстановить тебя, - Андрэа вскочил с кресла и начал мерить комнату шагами. - В последнюю разведку, мы были так осторожны. Тьма! Ведь действовали быстро! Ни одного прокола! Но Орден почувствовал и...

Послышались ругательства.

- Не сквернословь в моём доме, - строго приказал я, лениво наблюдая, как плещется эль в бокале.

- Моргул тебя подери, Асакуро! - Заорал Дэрбиш, а потом отбросил мимо стоящий стол с такой силой, что он разломился пополам. - Эфириум на грани гражданской войны, а ты шутишь?!

Перевёл взгляд с обломков на Дэрбиша и укоризненно покачал головой.

- Между прочим, я любил этот стол, - тяжелый вздох. - Он из какой-то династии Линь... - Неопределенно взмахнул рукой в воздухе. - Или как-то там. Спроси у моей домоправительницы. С тебя чек.

На коже Дэрбиша отчётливо выступили вены от гнева. Я улыбнулся, плавным движением поднялся, стремительно оказался возле Андрэа и осколком от сломанного фужера распорол ему живот. Эссэр захрипел, согнулся пополам и рухнул на пол. Белая рубашка стремительно начала пропитываться кровью.

«Ты чудовище!» - Возник в голове её голос.

Я сжал зубы и посмотрел на умирающего бывшего друга. И смотрел я безразлично. Не испытывая никаких эмоций. Вытекающая кровь становилась черной на мраморе пола.

В цитадели Смерти учили легко убивать. Без каких-либо зазрений совести. Милосердие? Эссэры не знали о нём. Немногие смогли сохранить в себе остатки доброты, например, такие как... Дэрбиш. Но к чему привела это доброта? К тому, что он валяется, как грязная псина, и истекает кровью.

Мне было плевать на чужие жизни. Лишь единственная жизнь имела для меня ценность... жизнь зеленоглазой Ринальдины.

Сел на корточки, зажал рану рукой и зашептал заклинание, поминания девчонку, на чём свет стоит. Ну надо же, Асакуро. Ты испытываешь муки совести?

- Агронтис Кахаэро.

Через некоторое время Дэрбиш затих, смертельная бледность ушла, и он открыл мутные глаза.

- Зачем?

Зачем что? Зачем хотел убить мразь, которая захотела прибрать к своим рукам МОЮ девочку? Или зачем спас? Я и сам не знал.

В метре от нас открылся образованный мною портал, я помог Андрэа встать и напоследок тихо сказал:

- Не смей трогать моё. И... завтра прибуду в Министерство.

Конец двадцать второй главы.

Дорогие читатели, если Вам нравится моя книга, пожалуйста, ставьте звездочку! Вам нетрудно, а автору о-о-очень приятно. И чтобы я знала, что пишу не в пустоту, оставляйте свой комментарий под книгой. Ваше мнение уже не в первый раз заставляет меня перекраивать сюжет, делая его при этом лучше.

Спасибо!=)

Саундтрек к книге:

The Civil Wars - Poison & Wine

James Arthur - Certain Things

Глава 23. Измена

Я вышел из Министерства и подставил лицо под капли дождя. Вдалеке сверкнула молния.

Зверь внутри ожил, подтолкнул к стремительно усилившемуся желанию взлететь и ощутить грозную стихию. Мысли сбивались. Я напряженно смотрел на качающиеся под ветром деревья и думал... А думать было о чём.

Дракон, услышав меня, завозился, выпустил огромные когти и полоснул по душе.

 Какая, к моргулам, душа?!.. Все знают, что у меня её нет.

Я отдал эссэрам карту. Не задумываясь. Тогда в Даранте я с лёгкостью смог вычислить, где именно захотят пустить свою желчь белые выродки, и не прогадал. Жаль, что нельзя было выпустить зверя... Улыбнувшись, закрыл глаза. Я бы смог перерезать им глотки, лишь взмахнув лапой, а так пришлось выпустить Тьму. Тоже неплохо, но не так приятно.

Если эти недоумки не смогут воспользоваться моим подарком судьбы и в очередной раз покажут свою неимоверную тупость, что ж... Выбора у меня не будет. Я обернусь. Не потому что так сильно скучал по полёту, а потому что... где-то там Рина.

Глаза застлала красная пелена. Если эти белые ублюдки хоть пальцем к ней притронутся, они захлебнуться в собственной крови.

Снова мысли сбились, а внутри заворочалось тугое желание увидеть, прикоснуться, приласкать...

Охота забавляла меня, разбавляла мой досуг, но в этот раз я отказался. Я уже решил, что вновь хочу напиться. Я уже основательно подчистил погреб и понял, что окончательно превратился в жалкого алкоголика,  но напиться в хлам и забыть обо всём не такая я уж и плохая идея.

Но забыть не получалось никогда.

Перед глазами каждую гребаную минуту стояло ее лицо с огромными зелеными глазами. Днем я сходил с ума, не имея возможности видеть. А ночью, я был безумен, потому как видел, но не смел прикоснуться. Как только я впивался в её сладкие влажные губы, всё прекращалось, и я возвращался в серую реальность, которая без неё казалась пустой, ничтожной.

 Мне было противно, осознавать то, о чём я думаю, о чём я грежу. Но Рина безжалостно убила мой привычный мир, где правят похоть и кровь, создав новый и став его центром. Сколько было в моей жизни женщин? Разных, восхитительных, красивых? Но, напряги я память, я при любом раскладе не вспомню их имен. Я помнил, лишь одно. И оно медленно, изощрённо убивало меня.

Ринальдина.

С шумом сделал вздох и двинулся в сторону Красных Кварталов. Какая-то часть меня желала по грязному оттрахать какую-нибудь девку, просто затем, чтобы доказать себе, что Рина - обычное наваждение, жертва. Грудь сдавило, но я упорно твердил себе: Рина ничем не отличается от других, и я заинтересован лишь потому, как не смог попробовать её.

***

Красный квартал, находящийся на востоке столицы Аль-Кантара, - это залитый неоновыми вывесками анклав, забитый до отказа тавернами, где бочками льётся эль и сакэ, лав-гостиницами и домами наслаждений, обслуживающими как мужчин, так и женщин.

Возможностью окунуться в круговорот сомнительных развлечений не брезговал воспользоваться ни один аристократ. Одно из главных достоинств Красного - это поистине замечательное место сохраняло конфиденциальность.

Я перенесся как раз вечером, когда с наступлением темноты зажигались красные фонари, девушки надевали самые откровенные наряды и вставали «за стекло» заведения, где одурманенные витавшим по всюду запахом секса извивались подобно змеям, не брезгуя показывать свои прелести.

Широкими шагами я направлялся в специальный закоулок, носивший название «Сори». Сори могли себе позволить лишь аристократы. Там были самый лучший алкоголь. Самые лучшие номера. И самые лучшие женщины, которые не знали такие слова, как «нет» и «стыд». Впрочем, Красный Квартал был по карману всем желающим, и если у тебя нет достаточно золотых для Сори, то обычный дом наслаждений с какой-нибудь продажной Юдзе был к твоим услугам.

Когда одна из Юдзе сверкнула глазами и, покачивая бедрами и стуча по мокрой брусчатке длинными каблуками, подошла ко мне, я окатил её презрительным взглядом и двинулся дальше.

***

Меня проводили в отдельную комнату, где повсюду горели ароматические свечи. Кинув взгляд на кровать, но все же решил устроиться в кресле, ожидая Юдзе.

В маленькое окно бился дождь. Я взял предусмотрительно оставленный хозяйкой токкури, налил саке в чоко, маленькую чашку, и долго смотрел на него, прежде чем выпить. Сделал глоток, чувствуя на языке горьковатый привкус.

Дверь немного приоткрылась и на пороге показалась девушка. Оставил саке и, наклонив голову, обвел ее задумчивым взглядом.

- Подойди, - приказал я, протерев глаза тыльной стороной ладони.

Маленькая стройная Юдзе вздрогнула от моего голоса, чем вызвала у меня улыбку. Ослушаться приказа она не могла, поэтому сделала несколько несмелых шагов и остановилась прямо между моих ног.

«Неопытная» - понял я. Хотя... это даже возбуждает.

Каштановые волосы отливали в свете свечей золотым, струясь водопадом по плечам. Я не видел ее тело, оно было скрыто халатом.

- Раздевайся.

Юдзе кинула на меня испуганный взгляд, и я с раздражением отметил, что у нее карие глаза. Шелковая ткань упала к нашим ногам. Здесь не было прохладно, но я хотел поиграть. Под моим влиянием температура в комнате резко упала.

Я взглянул на полную грудь юдзе и усмехнулся, розовые навершия сжались и затвердели, вызывая в паху незамедлительную реакцию.

- Господин желает, чтобы я отпустилась за колени? - Вдруг прозвучал тихий, нежный голос. Не тот, который я хотел слышать.

- Молчать! - Зарычал я. -  Ты знаешь, чем заткнуть свой рот.

Девушка кивнула, села на пол и принялась расстегивать ремень брюк. Я откинулся в кресле. От нее пахло апельсином, что вызывало у меня необъяснимое раздражение. Вздохнул и закрыл глаза. Я понятия не имел, что за хрень со мной творится. Пожалуй, стоит поумерить желание постоянно пить алкоголь.

Когда ее пальцы обхватывают мою плоть, я морщусь и подтягиваю юдзе за волосы к себе на колени.

В ее глазах читается недоумение.

- Как тебя зовут? - Спрашиваю я. Нет, мне было насрать, как ее зовут. Все равно не запомню. Просто давал себе время, чтобы выбросить из головы так не вовремя всплывший образ.

Она продолжает смотреть на меня большими глазами, хлопая длинными ресницами, и чего-то ждет.

- Можешь говорить, - недовольно говорю я, наматывая на кулак каштановые локоны.

- Дарина, господин, - лепечет испуганное голое создание.

- Да... рина... - Медленно протягиваю я и стараюсь изо всех сил не расхохотаться. Моргул! Боги решили поразвлечься.

Мы сидим так какое-то время. На душе воцарилось странное спокойствие. Тепло девичьего тела и бьющий за окном дождь пролились бальзамом на сердце.

- Я сделаю, всё, что попросите господин, - юдзе обхватывает мою шею руками. - Со мной вы забудете о ней.

- О чем ты? - Спрашиваю я, она продолжает обнимать мою шею.

- О девушке, которую вы любите. В Сори мужчины не так часто требуют девушек с такой подробной характеристикой. Я помогу вам забыть ее. Лишь позвольте.

Я почувствовал, как ее мягкие губы легко коснулись моей шеи, и тут же открыл глаза.

- Слезай.

- Что? - Она захлопала глазами и откинула волосы за спину, открывая мне взор на спелую и уже несомненно возбужденную грудь.

- Слезай, - тихо приказал я, вызвав у юдзе дрожь и страх.

Она быстро вскочила и попятилась к двери. Я внимательно осмотрел ее рот. Красные соблазнительные губы. Верхняя губа чуть пухлее нижней. Неплохо.

 - Она заперта, - ленивым голосом напомнил я девке. - Ты же хотела помочь мне? - Усмехнулся я и спокойно сказал: - Встань на колени... и только попробуй поднять на меня глаза.

Девушка задохнулась от испуга. Я равнодушно осмотрел ее.

- Встань. На колени, - тихо приказал я вновь.

Юдзе переступила ногами, неуверенно подошла ко мне и послушно опустилась.

- Я могу... сделать не только это, - неуверенно сказала она. На ее щеках загорелся жгучий румянец, как только юдзе поняла, что предложила. Я смотрел на нее спокойно, равнодушно. Увы, она не вызывала во мне ни единого чувства.

И несмотря на испуг она продолжила что-то лепетать:

- Я хочу доставить вам удовольствие, не потому что должна, а потому что вы... вы мне понравились, - она покраснела еще больше. - Я никогда не видела в доме наслаждений никого более красивого, чем вы.

Юдзе смотрела на меня со страхом, а еще с... восхищением и вожделением. Она облизала губу, а мне было скучно.

Я застегнул брюки, отвернулся, подошёл к столу с токкури. Налил себе саке и поднёс чоко ко рту.

- Одевайся.

 Алкоголь обжег горло. Через несколько минут девушка подошла ко мне со спины. Не прижалась. Умная.

- Я вам не нравлюсь? - Обиженно прошептала она. Ее самолюбие явно было задето.

- Я не хочу тебя, - жестко ответил я.

- Но реакция вашего тела говорит об обратном, - продолжила разговор она. Я даже восхитился ее бесстрашием. Или глупостью.

- Ты похожа на нее, - слова вырвались сами по себе. Мне было паршиво из-за своей слабости. - Волосы, фигура, рост...

Ливень набирал обороты и лил с невероятной силой. В маленьком окне через поток воды виднелось небо. Низко нависнув над городом, свинцовые тучи нагоняли меланхоличную тоску.

- Тогда... что мы будем делать? - Неуверенно спросила она меня.

Я пожал плечами.

- Может быть, вы хотите поговорить?

Я обернулся и с недоумением взглянул на уже одетую девушку.

- Поговорить? - Переспросил я, улыбнувшись.

Она перевела взгляд на мою улыбку и грустно вздохнула.

- Она счастливая... - Выдохнула непонятную ересь юдзи. - Девушка, которую вы любите.

- Любви не существует. Есть только физиология, притяжение и секс, - зло произнёс я, недоумевая, почему еще юдзе дышит.

- Значит, она привлекала вас в постели? - Спросила юдзи, хитро прищурившись.

Я и не думал отвечать этой слишком надоедливой мошке. Прошёл мимо нее и уселся в кресло, вновь наливая себе саке.

- Вы с ней не спали! - Резко воскликнула она, садясь в кресло напротив.

 Я чуть не захлебнулся. Она еще здесь?!

- Пошла вон, - тихо приказал я. Но юдзе, кажется, решила испытать моё терпение:

- Я не могу, - весело сказала она, выхватывая у меня чоко и делая глоток. - Вы заказали ночь, следовательно, я могу уйти лишь утром. Так как ее зовут?

- Не твое дело, - устало выдохнул я, поражаясь ее наглости. Выгонять мошку почему-то уже перехотелось.

- Где вы познакомились?

Я чуть ли не зарычал.

- Прекрати! - Жестко приказал я. Девка, видимо, увидела проснувшуюся Тьму, и вжалась в кресло.

Так-то лучше.

Но тишина продолжалась недолго, через несколько минут она выдала:

- Вы ее любите.

- Чушь.

 - Любите, - заулыбалась она от уха до уха. - Если бы это было не так, я бы давно была бы мертва.

- Еще не поздно исправить недоразумение.

- Интересно, какая она по характеру? - Спросила юдзе, не внимая моей угрозе. - Наверняка очень уверенная и сильная! Иначе не смогла бы быть с вами...

- Нет, - неожиданно для себя произнёс я, наливая саке в новую чашку. - Рина - слабый и ранимый изнеженный котенок.

- Значит Рина... - Улыбнулась... как там ее... Дарина? - Что случилось? Почему вы не вместе?

Зря она это спросила.

- Если ты не заткнёшься, я вырву тебе глотку, - угрожаю я, а затем бросаю чоко в стену с такой силой, что чашка разбивается на мелкие осколки, которые от силы удара практически долетают до меня.

- Она умерла?

Тьма против воли вырвалась наружу, и Дарина закричала от боли, сваливаясь на пол. Агония длилась не больше секунды, я смог взять над силой контроль.

- Нет, - ответил я, поднимая юдзе и сажая ее в кресло. - Больно?

- Да, - прошептала та побледневшими губами. - Я больше не буду спрашивать о ней.

Я смотрел на побледневшую девушку, размышляя. Через минуты две сел обратно и сжал зубы. Воспоминания решили напомнить о себе. Как я сжимал Рину в объятьях, как чувствовал вкус ее губ, с удивлением ощущая внутри себя... что?  Я не понимал.

Как и не понимал, почему все два месяца разлуки чувствовал невыносимую боль.

 Может, Ринальдина тоже обладает тьмой? И может причинять страдания на расстоянии?

Во всяком случае, другого объяснения я не находил.

- Я не могу быть с ней, - сказал я, чувствуя горечь. Как будто игла вошла в сердце.

- Почему? - Прошептала с любопытством юдзе.

- Не хочу сделать ей больно.

- Вы? - Подняла брови уже пришедшая в себя Дарина и проговорила со странной убежденностью:  - Вы можете доставить страдания всем. Но только не ей. К тому же, если она любит вас, то вы, мой уважаемый господин, уже сделали ей больно, ведь в вашей разлуке виноваты вы, не так ли?

- Меня невозможно полюбить, - усмехнулся я, закрывая глаза.

- Полюбить можно кого угодно. Вопрос лишь в том, заслуживает ли он или она этой любви... - Произнесла юдзе, смотря в пол, а затем подняла на меня карие глаза: - Вы будете страдать до конца своих дней, если не увидите ее еще раз.

Я всё еще помнил ощущение тела Рины в моих руках. Помнил наизусть каждую деталь, вдоль до родинки на соблазнительной и сводящей с ума груди. То, что я собирался сделать, было не слишком умным решением, поэтому дал себе время на раздумье. Я сидел в кресле, а внутренние часы отсчитывали минуты.

Первая. Открываю глаза и бездумно смотрю на дождь за окном.

Вторая. Делаю последний глоток и ставлю чоко на стол.

Третья. Решительно поднимаюсь, бросаю мешок с золотыми юдзе и стремительно выхожу на мокрую улицу.

Четвертая минута...

Четвертая минута растянулась на несколько месяцев.

Я искал ее и не мог найти.

Метался, как раненный зверь по городу в поисках зеленоглазой Рины.

С каждым гребаным днем ярость росла во мне всё больше. Я хотел ее видеть! Ощущать ее руки, целовать губы, смотреть в удивительные глаза. Хотел, чтобы она принадлежала мне! И эти мысли пугали меня. Меня! Моргул тебя подери! Бесстрашного бывшего эссера, которого боялись абсолютно все!

Пугало это чувство - необходимости видеть ее рядом. Невозможности жить без нее...

Я больше не мог выносить этого ада.

В какой-то момент я чуть не задохнулся от пришедшей в голову мысли. Если она.... Если я не увижу ее?

В тот день, когда я просил Дэрбиша проверить список умерших за последние четыре месяца, у меня тряслись руки. А потом благодарил всех богов, в которые ранее не верил, что моя девочка жива. К поискам подключились эссэры, хоть это было и незаконно.

- Смотри, - Дэрбиш бросил мне на стол в кабинете магофото.

Негнущимися пальцами я поднял снимок и жадно начал вглядываться в знакомые черты. Сначала увидев рыжие волосы, я не поверил, что это она. Моя Ринальдина. Но глаза...

- Где она? - Спросил я охрипшим голосом.

- В Королевской Почте. Все полгода она жила у гномихи. Несколько минут назад оставила слепок...

Дэрбиш произнёс слова, когда я уже входил в портал.

Я стоял и смотрел, не в  силах отвезти взгляд. Хмурился от того, что она несла тяжелый сверток в руке. Испытывал злость, когда видел в ее глазах страх. И чувствовал себя счастливым. Незнакомое, странное, будоражащее чувство.

И, кажется, впервые за долгое время внутри не болело.

- Только попробуй уйти, - тихо сказал я, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не наброситься на хрупкую фигурку, и медленно двинулся в ее сторону.

- Нет! - Закричала Рина. Я помрачнел, когда по ее щекам потекли слезы.

Она ненавидит меня.

Ну и пусть. Я больше не собираюсь мучить ее.

Лишь в последний раз. В последний раз дотронуться, сжать в объятьях, с шумом вдохнуть ее запах...

- Подойди, - не удержался я от приказа. Это напугало ее, и она бросилась к дилижансу, роняя на брусчатку сверток, из которого вывалились книги и что-то из еды.

Глупая. Я быстрее ее.

Перехватив ее, двинулся в темный переулок прочь от лишних глаз.

- Отпустите! - Закричала она, рыдая. С каждым всхлипом мне становилось все паршивее. - Отпустите немедленно!

Злость охватила все тело. Разве я делаю ей больно? Почему она плачет? Развернул ее к себе лицом и я яростью произнес:

- Забыла добавить «я вас ненавижу».

- А вы без слов не понимаете? - Вскинула она подбородок, зло сверкая глазами. Ей всегда приходилось поднимать голову, чтобы посмотреть на меня. Она такая маленькая... Идеально подходит мне.

Не мог поверить, что это не сон... Пусть в ее словах была лишь желчь, но мне было так приятно слушать Рину.

- Говори, всё, что хочешь... Только говори... - Чуть хрипло сказал я, внимательно всматриваясь в ее глаза.

Когда мы, наконец, оказались в уединённом месте, она стояла ко мне спиной, а я сжимал кулаки, сдерживая нахлынувшие чувства. Сдержаться не удалось.

Я настиг ее в долю секунду, быстро развернул, стараясь не навредить, и вжал в стену. Сразу впился в ее губы, болезненно, сильно, жадно. Пил ее дыхание, как самый сладкий напиток в мире. Слов не было. Были руки, судорожно обхватившие ее лицо. Поцелуй настолько опьянил меня, что не было желания дышать.

Я хотел, чтобы все было по-другому. Но мы не виделись слишком долго. Слишком долго я не целовал мою девочку. Движения были злыми, яростными, торопливыми. И этот поцелуй был лекарством, был единственным способом исцелить мою болевшую душу.

- Ты не должна была убегать, Рина, - тихо сказал я, покрывая каждый подвернувшийся мне участок ее совершенного тела. Я хотел ее. И только ее. Это желание, граничащее с безумием, не способна обуздать ни одна опытная шлюха.

В дневном свете ее кожа, словно светилась. Мои руки дрожали, когда я гладил ее волосы.

- Поцелуй меня, - хрипло попросил я. - Дотронься до меня.

Кажется, эту фразу я произносил не один раз.

- Нет.

- Не зли меня! Не сделаешь, как я хочу, и твоя миссис Беремор будет мертва, - я блефовал. Конечно же, никого я убивать не собирался. Может быть, только того, кто дотрагивался до нее за эти полгода.

Из ее глаз полились слезы. Я сжал зубы, чувствуя горечь от того, что причинял ей боль.

- Вы чудовище! - Выдохнула Рина.

«В последний раз...» - Пообещал я себе, проводя пальцами по щеке, губам. Обхватил ее подбородок и поднял чуть выше, чтобы видеть ее взгляд.

Когда ее изящные руки дотронулись до моей груди, мое сердце забилось в бешеном ритме.

- Запусти свои пальцы в мои волосы... Так как ты обычно делаешь... - Хрипло попросил я. Голос не слушался.

Ее пальчики стали массировать мне затылок, вызывая приятную негу. Но, к сожалению, она длилась недолго. Я сходил с ума от желания обладать ей.

Подхватил ее под ягодицы и приподнял, приказывая:

- Обхвати меня ногами, Рина... Давай.

Переместил свои ладони на ее тонкую талию, которую мог обхватить руками и хрипло выдохнул, когда Рина обняла меня за плечи.

- Поцелуй меня, - приказал я, сгорая от желания, чтобы она сделала это сама.

Она прикусила губу, и этот невинный жест вызвал в паху болезненную пульсацию.

- Поцелуй, -  прорычал я.

Рина не слушалась. Впрочем, как обычно. Храбрая девочка всегда давала мне отпор, и это восхищало меня.

Я получал от происходящего странное, извращенное удовольствие. Мое собственное тело горело в огне желания из-за близости с Риной. Я мучил её. И мучился сам. Но ничего не мог с собой поделать.

Рина... самая желанная женщина на всей земле.  Женщина, из-за которой я корчился от боли, и в то же время эта боль была так приятна.

Никого я не хотел так сильно, как ее. Я смотрел на опухшие от моих поцелуев губы, на ресницы, мокрые от слез.

- Рина...

Я сжал ее в объятьях, не в силах поверить, что все происходит наяву. Поцеловал за сладким ушком.

- Неужели это не очередной гребаный сон...Тебя долго не было, моя девочка... Никогда не оставляй меня, Рина. Скажи, что ты скучала...

- Это не так. Мне было хорошо без вас, - безжизненно прошептала она, закрывая глаза.

- Соври! Скажи, что ты скучала по мне... Пожалуйста, Рина...

Я безумен. Зависим от нее.

- Я скучала по вам... - Прошептала она такие желанные, но лживые слова.

Пока я борюсь с собой, чтобы вновь не обнять ее, она прижимается ко мне теснее и оборачивает руками мою шею, тем самым притягивая меня ближе.

Я могу дышать. Наконец, черт возьми, я могу дышать.

Конец двадцать третьей главы.

Дорогие читатели, простите, что меня не было так долго! На работе жуть жуткая. Отпишитесь в комментариях, если у Вас тоже постоянно возникает желание придушить Вашего руководителя.

Огромная просьба! Если я нравлюсь Вам, как писатель, подпишитесь на мою страничку. Подписчики необходимы для популярности автора( И спасибо, что всё еще со мной!) И да, конечно же, жду отзывы по главе)

Пы. Сы. Выложила практически без вычитки.

Глава 24. Один день

Ринальдина Тарин.

Сейчас.

Слезы все текли и текли. Рубашка Асакуро была мокрой.

Я осторожно расцепила руки и слезла с него, не поднимая взгляд, не желая видеть.

Мысли бились бурным потоком, но сейчас я не желала думать... Потом... Может быть, когда не будет так невыносимо больно. Когда я не буду испытывать этот странный коктейль эмоций: злость, ненависть, тоска, сдавившая грудь, непонятное облегчение и... радость от встречи, которую я пыталась сдержать. Все чувства были обострены. Сжигающие, злые, ранящие. Их было слишком много, и поэтому я практически не могла дышать.

- Что будет дальше? - Бесцветным голосом спросила я, сквозь пелену слез смотря на стену за Асакуро.

Он покачнулся и хотел сделать шаг ко мне, но я выставила вперед руку.

- Ты поедешь со мной, - сухой тон. Не вопрос - утверждение. Асакуро не может обойтись без приказов.

- Куда? - Я подняла голову, встречаясь с черными глазами.

О, нет, Рина! Только не надо показывать ему своих чувств, не будь жалкой!

- Я видела достаточно, чтобы не иметь никакого желания наблюдать вас еще раз, - кажется, мой голос мог заморозить. У меня был хороший учитель, чтобы освоить это искусство.

- А меня когда-нибудь беспокоили твои желания? - Поднял он бровь. Его лицо было бесстрастно, но в глазах... в глазах убийственная, темная ярость.

Я облизнула губы, влажные от слез и с горечью прошептала:

- Вы как были сволочью, так ей и остались, лорд Бриаз.

Он усмехнулся. Противно. Зло.

- О не-ет, - протянул он, искривляя губы в гнусной улыбке. - Я стал еще хуже. Благодаря тебе, моя девочка.

Я изо всех сил пыталась сдержать желание расплакаться. Он снова делает это. Разбивает сердце на мелкие осколки, еще не склеенные с прошлого раза.

 Асакуро приблизился ко мне так быстро, что я даже не заметила.

- Ринальдина, - Асакуро погладил мою щеку. Нежно, чуть прикасаясь. Как гладят, самое ценное, что есть в жизни. - Я пытался! Пытался излечиться, вытравить тебя из своей давно почерневшей души. Ты, как наваждение... Моя погибель, но в тоже время необходимость. Ты въелась слишком глубоко, так что единственное, что тебе остается - это принять. Принять и смириться, что отныне ты моя.

- Я никогда не приму, - прошептала я, наблюдая за тем, как в его глазах сменяются эмоции. - Не смогу простить того, что сделали, - не знаю, что на меня нашло. Я должна была высказаться. Чтобы он, наконец, понял, НАСКОЛЬКО мне больно. - Не смогу быть второй. Не смогу смотреть на вас, находящегося рядом с другой женщиной. Не смогу принять статус любовницы. Не потому что, я упаду в обществе, а потому что не хочу участи бастардов для моих детей.

Обхватила плечи руками, пытаясь успокоиться, но становилось все хуже и хуже. Сжалась от боли, давящей на грудь. Чувствовала себя загнанной в клетку. Ожидание моральных мучений от слов Асакуро заполнило мой мир настолько, что я почти чувствовала боль кожей.

Боль везде... В сердце, в душе... Была и будет, как только я окажусь рядом с ним.

Я, словно в кошмаре, облокотилась на камень стены, ощущая лопатками холод, липкими лапками расползавшемуся по телу.

Асакуро вздрогнул, обхватил моё лицо ладонями. Заметила белые пятна на скулах, ходящие желваки, и... удивление, надежда? Я не знала такое выражение лица, и понимала, что лучше всего сейчас будет промолчать, но...

- Я ненавижу вас... Пожалуйста, - молила я. - Отпустите.

Мы оба понимали, что я говорю не только о прикосновениях.

- Ненавидь, - тихо сказал он. Нежные пальцы, спокойное лицо. Только в глубине глаз плескалось такое, отчего мне нестерпимо хотелось рыдать навзрыд. - Ненависть лучше равнодушия. Побудь со мной один день. И я отпущу тебя. Обещаю.

Он крепко обнял меня, и я почувствовала его нерешительность, почувствовала вкус собственных слез на его губах. Мне противно на душе, но, тем не менее, я наслаждалась каждым движением его языка, каждым едва слышным стоном, которым он издавал. В такие моменты, я имела власть над ним, и это чувство пьянило, едва не заставляло потерять разум.

Могу ли я позволить себе еще один день? Он уже растоптал меня, вряд ли мне будет еще хуже.

На один день забыть о той сцене полгода назад, которая, казалось, убила во мне всё живое. Забыть о его невесте. Забыть о его жестокости. И отдаться чувствам, из-за которых я сгорала изнутри. Поверить, что я что-то значу для него... Хотя бы на день.

Погода ухудшалась. Где-то вдалеке громыхнуло. Но мы даже не заметили, находясь в объятьях друг друга. Очнулись лишь тогда, когда на нас упали первые капли дождя, которые постепенно превращались в сильный ливень.

Асакуро открыл портал, поднял меня на руки и шагнул вовнутрь. Я положила голову на его грудь, ощущая под ухом бешено бьющееся сердце.

Его шаги были широкими, быстрыми. Знакомая дверь в спальню открылась под усилием магии. Распахнулась практически, пропуская стремительного Асакуро, трепетно прижимающего меня к себе.

Он осторожно положил меня на кровать и лег рядом. Ничего не спрашивал, просто лежал и смотрел, а я... Я вдруг поняла, что снова плачу, по щекам потекли мокрые дорожки слез, подбородок задрожал. Я уткнулась головой ему в грудь, чтобы не зареветь в голос. На меня накатила жуткая тоска, которую я сдерживала все то время, пока мы не виделись.  И сейчас я просто плакала и не могла остановиться.

- Рина... - Сиплый голос.

Я всхлипнула.

- Моргул! - Прорычал Асакуро, отодвигаясь.

Исчезло тепло мужского тела. Дверь открылась и с грохотом закрылась снова. Я осталась одна. И продолжала плакать, уткнувшись головой уже в подушку, и, несмотря на все усилия, никак не могла остановиться.

- Асакуро... - Зачем-то позвала я его тихо.

Конечно же, он не услышал. Вряд ли мой срывающийся шепот можно было услышать даже, если находиться в шаге от меня.

Послышался звук открываемой двери. Кровать прогнулась. Сильные мужские руки притянули к себе и крепко обняли.

И мне стало так хорошо... Так уютно. Так спокойно. Ноющая боль выпустила из плена. Возможно не навсегда, только на время. Но я была рада и такой передышке...

Нежный шёпот на ухо, который я не могла разобрать, нежные прикосновения пальцев по спине и волосам, теплое дыхание в макушку... и я провалилась в сон.

- Рина... - Задыхаясь, простонал Асакуро, шаря руками во сне, как будто ища меня. Он тяжело дышал, был весь мокрый от пота.

Едва слышные слова разбудили меня. За окном уже давно властвовала ночь.

- Рина? - Вопрос с мольбой, от которого у меня сжалось сердце.

- Я здесь, - сказала я, протягивая к нему руку и гладя большую ладонь.

Его глаза встретились с моими, и ужас в них постепенно начал исчезать.

- Ты со мной, - прошептал он, выдыхая.

Асакуро прижал меня, как можно ближе. Я провела рукой по серебристым волосам, стараясь успокоить, и он закрыл глаза.

- Не покидай меня, Ринальдина. Никогда, - тихие слова, и его дыхание выровнялось.

Как ни странно, но впервые за долгое время меня не мучила бессонница.

Утром я проснулась раньше него. Солнечные лучи подсвечивали его красивое лицо с длинными ресницами и широкими бровями.

Он выглядел таким спокойным. На его губах блуждала легкая улыбка. У меня перехватило дыхание от странного видения. Наши руки и ноги были сцеплены, словно во сне мы решили связать друг друга всеми возможными способами.

Я медленно приблизила свое лицо к нему и, почти не касаясь, дотронулась губами до его носа. Затем до виска, до губ, которые доводили меня до безумия.

Асакуро что-то промычал, и я рассмеялась, когда он открыл свои карие глаза, в которых не было и капли сонливости.

- Я люблю тебя.

Моё сердце остановилось.

Вот так. Не «доброе утро». А «я люблю тебя». Это было произнесено так обыденно, как будто он говорил мне эти слова всегда.

Я застыла, не в силах пошевелиться, а Асакуро быстро поднялся с кровати, улыбаясь своей фирменной, но такой редкой улыбкой, от которой любая девушка потеряет рассудок, и хриплым после сна голосом спросил:

- Что будешь есть? Омлет или блины?

***

Я не могла поверить...

Пока мы смотрели друг на друга, в комнату вошла девушка в черном переднике. Служанка поставила рядом со мной стакан воды и положила на край кровати какую-то одежду.

Дыхание замерло. Смысл слов Асакуро медленно доходил до моего сознания.

Он сказал это.

Асакуро сказал: «Я люблю тебя».

Во рту пересохло, я нашарила на прикроватном столике стакан и сделала глоток.

- Рина? - Встревожено сказал Асакуро, видя, как залила бледность моё лицо.

Я зажала ладонью рот, чтобы не расплакаться. Он вновь играет со мной. Только на этот раз игра изощрённее... Теперь Асакуро решил поиграть на моих чувствах. Тьма, каким нужно быть чудовищем, чтобы врать о любви? Какая к моргулам любовь?!

Вряд ли можно любить одну и при этом иметь невесту. Он думал, что можно сказать «люблю» и я с покорностью приму то положение, которое он для меня приготовил?!

На краткий миг я даже забыла, с кем имею дело.

Он смотрит прямо в глаза. Проникновенно, нежно. Вот только... отчего мне мерещится в них бездна?

От понимания, что сказанные слова всё-таки ложь, сжимается сердце. Мои руки отчаянно вцепляются в одеяло. А я все никак не могу понять, не могу осознать... почему так больно?

Краснею, бледнею. Пытаюсь что-то сказать...  вымолвить хоть слово... Но не в силах издать и звука. Звенящая тишина. И в ушах шумит...

Одним быстрым движением Асакуро прижал служанку к стене, скрутив за спиной ее руки.

- Что в воде, тварь?! Говори! - Бешенство исказило его лицо, что даже мне, привыкшей к нему такому, стало страшно.

- Господин... ничего! Поверьте! Там просто вода! - Испуганно залепетала служанка.

Глаза Асакуро стремительно потемнели. Тьма густым туманом окутала фигурку девушки.

- Не убивайте! - Взвыла девушка, громко рыдая. Нажим стал сильнее.

Когда Асакуро повернул служанку к себе лицом, я вскочила с кровати, а затем встала между ними, ловя черный взгляд и принимая ментальный удар на себя.

Боль скрутила все внутренности. Не осталось ничего кроме мучительной агонии, тьмы, впитывающейся в сердце.

Я не сразу осознала, что лежу на руках у Асакуро, сидящего на полу. Сквозь отголоски испытанной боли чувствовала поцелуи и срывающийся шепот.

- Прости... прости... - Он прижал меня крепче, гладя мои волосы.

Служанка выбежала за дверь, и тело Асакуро закаменело.

- Нет, - прошептала я, кладя руку ему на грудь. - Вы больны на всю голову. Там и в правду была просто вода.

Взгляд Асакуро впился в моё лицо, подмечая каждую черточку, и он постепенно начал расслабляться.

- Тогда почему?... - Спросил Асакуро и замолк, сжимая зубы. В его глазах я увидела понимание и... боль.

- Тебе не обязательно отвечать взаимностью, Рина, - ледяным тоном произнёс он. - Я отпущу тебя сегодня, если ты побудешь со мной один день, - и нехорошо усмехнулся: - Я всегда выполняю обещания.

Я была слишком слаба, чтобы встать, но тем не менее нашла в себе силы отстраниться и прямо посмотреть Асакуро в глаза:

- На что я должна отвечать взаимностью, лорд Бриаз? На ложь?! Вы убийца и чудовище. Что для вас любовь, Асакуро? Приручить к себе наивную девушку, заставить ее поверить, что вы хоть что-то к ней испытываете, а затем нежиться с другой? Так это не любовь, лорд Бриаз. Это называется скотство и низость. И я надеюсь, что вы когда-нибудь побываете в аду, чтобы хотя бы понять, какого мне было, когда вы мучили меня.

- Я уже там, Рина... - Тихо сказал Асакуро, насильно притягивая меня  к себе и крепко обнимая. - Я уже в аду.

В сердце появился маленький росток надежды, что он все же отпустит меня. Побыть с ним один день? Что ж... если такова цена моей свободы, я соглашусь.

Через некоторое время, я произнесла:

- Я хочу есть.

Грудь Асакуро странно затряслась. Я не увидела вспыхнувших глаз, заворожено наблюдавших за мной. Только оторвала голову от его груди, когда поняла, что Асакуро смеется.

- Жду тебя в гостиной, - с легкой улыбкой сказал он, прищурившись, и перед тем как уйти поцеловал меня в лоб.

От ментальной боли не осталось и следа, поэтому я спокойно подошла к кровати и посмотрела на оставленные служанкой вещи. Мои брови медленно стали подниматься наверх. Неужели она не могла найти ничего, кроме мужской рубашки? Нетрудно было догадаться, кому она принадлежала.

Я критично оглядела своё порванное и грязное местами платье и, вздохнув, все-таки взяла в руки рубашку и направилась в ванную комнату, чтобы принять душ и смыть с себя дорожную пыль.

Когда с мытьём было покончено, собрала волосы в высокий хвост и надела вещь Асакуро. Хоть черный шёлк и доходил мне до колен, стыд все равно покрыл мои щёки красным румянцем. Полгода я носила лишь длинные незаметные платья, и ни разу за это время не открывала свои ноги. Впрочем, лучше я буду пунцовой, чем надену на себя грязное платье.

В гостиной никого не было, как, кстати, и на кухне. Немного подумав, решилась подойти к шкафчикам и пошарить там в поисках чего-нибудь съестного. Хлеб нашёлся сразу, а вот с джемом возникли некоторые проблемы. Я приподнялась на носках и стала осматривать верхние полки, где и стояла заветная баночка.

С улыбкой оглядела сооруженные мною тосты с джемом, которых было, пожалуй, чересчур много. И застыла, когда почувствовала сильные руки на талии.

- Прекрасное зрелище, - хриплым голосом сказал Асакуро.

- Что именно? Сладкое на завтрак? - Засмеялась я.

- Угм... - Неопределенно промычал он, целуя меня в шею. - Обожаю сладкое... Сладкое зеленоглазое и полуодетое чудо в моей рубашке.

Он целует меня еще раз, а потом пытается задрать край рубашки и сжать бедро, я бью его по рукам и поворачиваюсь. Дыхание замерло оттого, насколько счастливым он выглядел, но я быстро взяла себя в руки.

-  Я видел похожий сон недавно, - вдруг произнес Асакуро, хитро улыбаясь.

- Да? - Заинтересованно спросила я. - И что там было?

Асакуро пожал плечами, а затем прищурился, смотря на меня сверху вниз.

Пауза.

- Ты. Голый я. Тебе бы понравилось.

Я шумно выдохнула, а Асакуро тихо засмеялся.

- Вы... - Возмущенно прошептала я, тыча пальцем в его грудь. - Вы снова издеваетесь надо мной?

 Асакуро резко наклонился и проникновенно прошептал на ушко:

- Еще даже не начинал.

- Накрывать здесь, лорд? - Раздался из-за двери тихий голос.

Асакуро, даже не взглянув на служанку, кивнул.

Служанка принесла поднос с горячим омлетом, молоком и выпечкой, ловко расставила все это на столе и удалилась. Я, отказываясь смотреть на Асакуро, пододвинула к себе стул и села, радуясь, что нас прервали. Однако нормально поесть мне не удалось.

Завтракать в компании лорда Бриаза - означает есть под пристальным взглядом. Он не притронулся к еде. Как тогда, когда мы ужинали на этой же кухне, лишь сидел и смотрел. Мне было ужасно неуютно.

Хоть я и была голодна, но аппетит из-за жадных, блуждающих по моему телу глаз быстро сошёл на нет. Последней точкой кипения стала фраза:

- Хочешь клубничное пирожное?

Я раздраженно бросила вилку, которая со звоном стукнулась о белоснежную тарелку и, наконец, посмотрела в бесстыжие карие глаза.

- Нет!

Мужчина наклонил голову.

- Почему?

- Оно вредное! - Нашлась я с ответом.

Асакуро с минуту молчал, а потом с хитрой улыбкой произнёс то, отчего я подавилась воздухом.

- Ты тоже вредная... Но я же тебя хочу.

***

Мне стало нечем дышать, и даже плотная шелковая рубашка показалась ничтожной, прозрачной для взгляда Асакуро. Для лорда не существовало чувства стыда, возможно, он и вовсе не был знаком с ним. Он всегда говорил всё, что хотел, нарушая нормы приличия... и вгоняя меня в краску.

- Рина? - Насмешливо усмехнулся Асакуро, довольно щурясь. Солнце сквозь панорамные окна подсвечивало чуть влажные серебряные волосы мужчины, делая их подобно нитям жемчуга. - Хочешь ко мне на колени?

- Что?! - Задохнулась я от возмущения, и выдохнула: - Нет!

Рыжая прядка выбилась из хвоста, и я нервно заправила её за ухо, заслужив еще один голодный взгляд.

- Уверена? - Асакуро изогнул губы в улыбке, а затем спокойно сказал: - Хорошо...

Он неторопливо расстегнул пуговицы на рубашке, не сводя с меня жадных глаз. Под кожей, на которой еще блестели капли воды, застыли тренированные мышцы воина. Каждый раз, когда я видела его обнаженным, я чувствовала скрытую мощь и силу, пугающие до дрожи.

Прикусила губу и отвернулась к окну. Я не понимала, что со мной происходит. Почему в комнате стало так невыносимо жарко? Почему у меня спирает дыхание и так сильно колотится сердце?

Послышался тихий, хрипловатый мужской смех. Мне невыносимо хотелось сделать хоть что-то... хотя бы повернуться к Асакуро и показать, что я равнодушна к нему... хотя бы не показывать свои чувства... но тем не менее я застыла, наблюдая за белыми облаками, медленно плывущими по небу.

Предатель-пол даже не скрипнул, когда он подошёл, так что я уже привычно вздрогнула, когда почувствовала горячие ладони на плечах и обжигающие дыхание на ухо:

- Рина, ты краснеешь от таких невинных вещей, что... мне становится очень любопытно, что бы было, если мои желания хоть немного воплотились в жизни.

Я упорно продолжала смотреть на небо.

Сильные руки поползли вдоль моего тела, сжали грудь. Я вспыхнула от бесстыдного прикосновения.

- Что вы делаете? - Прошипела я, поворачивая голову и встречаясь с карими глазами, зрачок которых почти перекрывал радужку.

- Я? - Изогнул он насмешливо бровь. - Ничего. Поднимись.

- Нет!

- Да. Ты будешь делать то, что я говорю, - уже жёстче сказал Асакуро. Видя моё лицо, он смягчил тон: - Успокойся, я же не прошу тебя раздеться.

Я открыла рот и вскочила со стула.

- Лорд Бриаз, если вы не в курсе, у людей есть возможность вести себя так, как хотят ОНИ, а не как им приказывают. Эта возможность называется свободой. К тому же, я вам, кажется, не жена. Не любовница. И тем более не рабыня. Я вам никто! Так что позвольте закрыть ваш деспотический рот и прекратите мне приказывать! Надеюсь, я понятно разъяснила?!

Вряд ли я могла произвести нужный эффект, являясь ростом ему по грудь. Но попытаться стоило.

- Деспотический рот? - Тихо засмеялся Асакуро, и сел на стул, вытянув ноги. - Распусти волосы.

- А может ещё и рубашку снять? - Скривилась я от нового приказа.

Глаза Асакуро нехорошо вспыхнули, и я тут же пожалела о своих словах.

- Девочка, ты и так слишком возбуждаешь меня... поверь, не стоит усугублять ситуацию, - хриплым голосом сказал он. - Выбирай, Ринальдина: либо я снимаю с тебя рубашку, либо ты идешь ко мне и остаёшься в одежде... пока.

Я передернула плечами.

Чудовище.

А впрочем, на что я надеялась? Я резко повернулась, и, смотря исключительно в пол и не поднимая глаз подошла к мужчине. Асакуро протянул руку, дернул меня на себя, усадил на колени лицом к себе. Я шумно выдохнула, когда почувствовала запах мужчины с нотой мяты.

- А теперь давай разбираться, - прошептал он мне на ухо. Асакуро распустил мои волосы, пропуская теперь рыжие пряди между пальцами, нежно перебирая их, словно шелк. - Не услышу от тебя ответа на вопрос, и сделаю то, что захочу. А захочу я многого, Рина... Поэтому советую отвечать сразу.

Я застыла, напряженно выпрямив спину и сжав кулаки за спиной.

- Зачем ты испортила свои волосы?! - Со злостью прорычал он, сжимая сильными ладонями мою талию.

Зажмурившись, кусала губы и молчала.

Асакуро чуть нажал на спину, заставляя наклониться к нему ближе. Сквозь ткань рубашки провел рукой вдоль тела и остановился на оголённом бедре. Я слышала, как учащается его дыхание и дрожала от страха... и кажется, от чего-то еще, что я не могла осознать.

- Молчишь? - Тихо спросил он. - Что ж... Твоё право. До тебя кто-то прикасался? - Из-за неожиданного вопроса я распахнула глаза и увидела, как Асакуро сжал зубы. - Тебя кто-то трогал? Кроме меня?

Хотелось выкрикнуть «Да!», но что-то внутри меня заставило сказать правду.

- Нет.

Пальцы мужчины потянулись к моей рубашке и расстегнули первую пуговицу.

***

- Лорд Бриаз? Что вы делаете? - Я попыталась заглянуть в глаза Асакуро и вздрогнула, когда он поймал мой взгляд. В глазах была лишь тьма - жестокая, беспощадная.

Пальцы Асакуро медленно расстёгивали пуговицы и обнажали грудь. Внезапно стало страшно. Я вцепилась в мужскую руку.

 - Асакуро? - Прошептала я, чувствуя запах магии. - Я же сказала вам правду!

Мужчина резко обхватил ладонью мой затылок и пододвинул к себе.

- Ненавижу. Когда. Мне. Врут, - каждое слово было подобно удару клинка.

Я ничего не понимала. Смотрела, как Асакуро отодвигает меня чуть дальше, чтобы было удобнее расстегнуть брюки, немного привстает, удерживая меня за талию одной рукой, а другой стягивая ткань ниже...

Меня сковали невидимые путы. В груди кольнуло так больно, словно я вот-вот умру.

- Асакуро, не надо, - я не плакала, лишь смотрела на него сухими и красными глазами. - Не делайте этого.

Когда горячие ладони крепко сжали мои бедра, приподнимая, я вцепилась когтями в плечи мужчины и прошептала:

- Асакуро... Пожалуйста...

В краткие секунды его равнодушное, бесстрастное лицо шло рябью. Находись я в шаге от него, и не заметила бы...

- Не надо, - я упрямо смотрела ему в глаза. Голос вдруг стал сиплым, непослушным. - Я никогда вам этого не прощу.

Как будто в кошмаре, я наблюдала, как его руки, оставляя ожоги на голой коже, ласкают открытые участки тела, как его пугающе черные глаза с жадностью впитывают себя мой постыдный образ. Когда его губы прикоснулись к моей шее, я дернулась и безразлично отвернулась к окну. Не желая видеть. Не желая смотреть на него. Сейчас я ненавидела его так сильно, что даже смотреть было трудно и больно.

Я всего лишь одна из его любовниц... по крайней мере, скоро ей стану.

Не хотела больше кричать или вырываться. И слез, к удивлению не было, как и боли в груди. Была лишь пустота.

- Рина? - Голос Асакуро был надломлен. Словно ему было нечем дышать.

Пустота. Вязкая, тягучая. В сердце, в душе. Ни одной эмоции. Словно он всех их выжег, оставляя за собой пепел.

- Рина... я, - прохрипел он, но я практически не услышала. В ушах звенело так громко, что казалось, барабанные перепонки не выдержат напряжения.

Послышалось мужское ругательство. А затем меня поставили на пол, отворачивая от себя.

Мне было все равно.

Сзади послышался какой-то шорох. Слишком горячая рука вцепилась в мое плечо и заставила вновь повернуться. Асакуро притянул меня к груди и сжал в объятьях.

- Прости, я...

Душевная боль. Бесконечная череда по кругу. Когда это закончится?

Слишком много магии. Невыносимо хотелось чихать. Возможно, именно это и вывело меня из странного транса, в котором я находилась. Подняла голову и встретилась с красными глазами. Лицо мужчины уже не просто плыло, оно меняло личины, одну за другой, скрывая истину.

- Покажите, - я не узнала свой безжизненный голос. - Покажите, - уже громче. - Что вы скрываете от меня.

Асакуро молчал. Стоял и молчал, сжав зубы.

- Ну же! - Повысила я голос. - Хотя бы один раз выполните мою просьбу!

- Я... не могу, - сипло ответил он.

- Не можете?! - Я закричала, отодвигаясь на шаг назад и стряхивая его руку со своего плеча. - А что вы можете? Только пытать тьмой и доставлять муки? Асакуро, зачем вы используете иллюзию?!

Безжизненное, равнодушное лицо. Вот только в глазах обитала тьма.

Асакуро опустил в голову вниз, а когда поднял... мне захотелось заорать от ужаса.

Вены неестественно набухли и стали черными. Черты лица заострились, как у зверя. Одежда начала трещать по швам. А взгляд... Красный, словно кровь, взгляд я узнала.

Взгляд стихийного дракона.

Ещё один мой кошмар.

Я попятилась. Асакуро по-звериному склонил голову, и страх противными лапками пополз по моему телу, сковывая и парализуя.

- Ты же хотела увидеть меня истинного, - прорычал он нечеловеческим голосом, делая шаг вперед. - Что, не нравлюсь?

Усмешка превратила его и так жуткое лицо в оскал.

- А я такой всегда, Рина. Когда ты находишься рядом. Ты хоть понимаешь, каково мне? Ты когда-нибудь притворялась кем-нибудь другим? Нет? А я делаю это постоянно... чтобы не напугать тебя. А ты отворачиваешься, - слова постепенно превращались в шипение. - Каждый гребаный раз бежишь от меня и отворачиваешься... Ты не представляешь, как мне это надоело, девочка...

В одно движение Асакуро оказался возле меня и сцепил руку на моем горле. Не сильно. Но показывая, что в любой момент ему не составит труда нажать и перекрыть мне доступ к воздуху.

- Ты нужна мне, Ринальдина, - прошипел он мне на ухо. Каждая произнесенная им фраза усиливала мою дрожь. - Нужна, как воздух. Мне паршиво без тебя. Словно красок в жизни лишили. Хочу трогать тебя, -  в подтверждение он провел удлинившимся когтем по бешено бьющейся жилке на шее. - Ласкать... Целовать... Не могу выкинуть тебя из головы. Не знаю, что это. Помешательство? Любовь? Называй, как хочешь. Но я никогда не испытывал ни к кому еще ничего подобного.

Все мои инстинкты кричали: «беги!». Вот только я замерла, заворожено слушая признание Асакуро. Несмело прошлась глазами по голому торсу, испещренному черными венами, по мощной шее, по волевому подбородку, прямому носу... и встретилась с красным звериным взглядом с вертикальным зрачком.

Нервно сглотнула и протянула руку к страшному лицу.

И Асакуро застыл. Даже перестал дышать. Он напрягся, ловя ласку, боясь спугнуть ее. Сам поддался к моей руке, словно зверь.

Вдох... Выдох... Жадно глотала воздух, пока все мысли не затопило осознание того, что я что-то значу для него.

***

Я больно прикусила губу, заставляя себя смотреть ему в лицо. Внутри бился страх. Ужас сковал меня, заставив застыть, оцепенеть. Сердце билось так сильно, что я слышала каждый удар о грудную клетку.

Зрачок снова расширенный, почти полностью перекрывающий красноту радужки. Утренний свет не скрывал ни единую деталь облика мужчины, леденящего кровь.

Невыносимо хотелось одернуть руку, отскочить, забиться в угол. Но что-то в глубине красных глаз не давало сдвинуться с места. Я словно чутьем понимала, что это важно для Асакуро. Непонятно, почему и как, но я твердо это знала. Для самого жестокого темного мага в империи было важно, чтобы я не боялась его.

Онемевшие губы почти не слушались меня:

- Даже если я поверю вам... Вы не изменитесь. Считаться с чужим мнением - это не для вас. Я хорошо изучила вашу натуру. Возможно, сначала вас и будет забавлять моя непокорность, но спустя время она надоест, и вы будете требовать подчинения, которого я не потреплю, - ох, не так я хотела начать, не так...

Под стремительно темнеющим взглядом мне стало еще страшнее. Хотелось завыть от жесткого выражения, застывшего на его лице. Горло сжало тисками, словно я делала что-то ужасное. Но я ничего не забыла! Ничего!

Горькие и, несомненно, жалкие слова вырвались без моей воли:

- Если я важна для вас, зачем же вы мучаете меня? Затем вначале унижали? Хорошо... Может быть, что-то и изменилось со временем... Но потом? Асакуро! - Перед лицом всплыла та сцена с Джулией. Я сглотнула ком в горле и глухо выдавила: - Вы растоптали мне сердце.

Всё-таки я отпустила ладонь. И отошла на пару шагов назад, не смея выносить и видеть плескавшейся боли в его глазах.

И дернулась, когда внезапно Асакуро обхватил моё лицо обеими руками, нежа его в ладонях. Он наклонился, приблизив свои губы к моим и бесцветно сказал:

- Ты эгоистка, Рина, - от нежных прикосновений его пальцев мне хотелось кричать. - И лицемерка. Как тот, кого ты ненавидишь, может ранить тебя? Несмотря на то, что твое тело отзывается на меня... - Асакуро невесомо коснулся губами моего виска, отчего я перестала дышать. - Из твоих уст вылетают гнилые и лживые слова. Ты думаешь только о себе, недоумевая, почему с тобой обходятся люди, не так как ты хочешь. Почему они ведут себя не так, как ты? А ты никогда не думала о том, что у других тоже есть чувства? Есть эмоции? Что болеть сердце может не только у тебя?!

Меня почти колотило от застывшего лица, от шепота на ухо, от его пальцев, нежно поглаживающих мою кожу.

- Не обманывайте себя, лорд Бриаз. У вас нет сердца.

Его губы вновь приблизились к моим, и я дернулась, стараясь избежать этого прикосновения.

- Не было, - усмехнулся мужчина. - Ты права, Рина. У меня не было сердца, но я его нашел.

Асакуро опустил руки и встал в шаге от меня, будто бы боялся находиться рядом со мной.

Пугающе сильное тело, жуткий черный рисунок из вен стали почти незаметны для меня. Я видела перед собой лишь черные глаза с красным огнем внутри.

- Скажи, Ринальдина. Скажи, что я безразличен тебе... и я отпущу тебя. Прямо сейчас. Ты забудешь обо мне, как забывается плохой сон. Будешь жить, как живут обычные люди. Возможно, закончишь где-нибудь учебу. Не в Альнаре, конечно же. Сама понимаешь, видеть тебя каждый день я не смогу. Потом влюбишься в хорошего мужчину, который будет боготворить тебя. Родишь от него детей с зелеными глазами и проживёшь счастливую, спокойную жизнь. Больше ты меня не увидишь.

Асакуро застыл, внимательно глядя в мои глаза.

Что-то внутри меня билось и корчилось, не давая выдавить нужные слова. Я вздохнула, крепче сжала ладони, вгоняя ногти в кожу, и онемевшими губами сказала:

- Я не люблю тебя. И хочу забыть.

Холодный, внимательный, пронизывающий до мурашек взгляд. Ни тени эмоции на лице. Страшно.

Я свободна.

Я больше не увижу Асакуро де Бриаза.

Никогда.

Пора научиться жить без страха.

Конец двадцать четвертой главы.

Пы. Сы. Писала под Ruelle - Storm

Ссылка на песню: 

Огромная просьба! Если я нравлюсь Вам, как писатель, подпишитесь на мою страничку. Подписчики необходимы для популярности автора( Спасибо!)

Глава 25. Забыть

В комнате стало так холодно, словно мы очутились в зимнем Аградеоне. По стеклу пополз иней, заворачиваясь в узоры и разрастаясь по всех поверхности. Но Асакуро даже головы не повернул.

Мелькающее передо мной будущее без этого мужчины ударило так больно, что стало нечем дышать. Боль безжалостно полоснула когтями по сердцу.

Так лучше. Я сделала всё правильно.

- Хорошо... - Красные глаза стали злыми, сейчас он смотрел на меня с ненавистью, от которой мне хотелось плакать.

В шаге от меня открылся портал.

- Прощай... Рина.

Я быстро повернулась к черной воронке и остановилась из-за тяжелого взгляда, скользящего по мне. Он был сзади, я не могла видеть, куда он смотрит, но я чувствовала. Всегда ощущала его взгляд, как осязаемые прикосновения.

Перед глазами маячил сгусток тьмы. Казалось, один шаг и сбудется то, что я так страстно желала, вот только...

- Ты самый жестокий, эгоистичный и бесчувственный человек на всем свете, - сказала я глухо, не поворачивая головы. - А возможно и не человек вовсе. Я не могу любить тебя. Могу лишь ненавидеть.

Он не ответил. Я судорожно вздохнула, чувствуя его за своей спиной. Не понимала, почему мое сердце колотится как сумасшедшее в ожидании того момента, когда он дотронется до меня.

Но Асакуро стоял неподвижно. Он дал мне уйти.

Воспоминания вихрем пронеслись в голове, бередя старые раны. Смогу ли я забыть его? Черные глаза, которые всегда смотрели на меня слишком жадно, слишком внимательно? Сильные руки, что сжимали меня с несвойственной для них нежностью? Жесткие губы, оставляющие на мне своё клеймо? Именно так. Асакуро заклеймил меня собой. Не оставил даже права выбора забыть его.

Я никогда не понимала, как можно сочетать в себе кричащую опасность и нежность одновременно? Почему мужчина, который так жесток со всеми, со мной вмиг становится другим? Претворяется? Вряд ли. Так виртуозно лгать невозможно. Каждое его движение гибкое, обманчиво медлительное таит в себе силу, и ты знаешь, что в любой момент зверь может вырваться на волю.

Асакуро - чудовище, зверь, и теперь это отнюдь не оборот речи. Я до дрожи боюсь его, но в тоже время... до дрожи боюсь потерять.

Не понимания, что делаю, я повернулась, шагнула к Асакуро, шагнула еще ближе, так близко, чтобы рассмотреть в его невероятных глазах моё отражение, чтобы заглянуть душу...

Асакуро отпрянул от меня. Сжал зубы.

- Уходи, - прошипел он.

Я упрямо качнулась к нему, неловко подняла руку  и дотронулась до груди. На коже все еще выступали черные вены, но мне было все равно.

Я чувствовала себя странно. Будто стою на краю пропасти, в любой момент готовая упасть. Я заворожено наблюдала над тем, как меняется его лицо от движений моих пальцев, как под моими прикосновениями исчезает тьма, возвращая Асакуро в нормальное состояние, только в карих глазах все еще горел красный огонь.

Его сердце билось так же сильно, как и мое.

Я потянулась к нему, словно мотылек к огню, и прижалась всем телом, вцепляясь в Асакуро мертвой хваткой.

Он не обнял меня в ответ. Стоял так же неподвижно, будто ему и вовсе было безразлично происходящее, вот только сердце с потрохами выдавало его состояние. Я подняла голову, встречаясь с черными омутами.

- Ты же понимаешь, что теперь я не отпущу тебя? - Хрипло произнес он, не отрывая сумасшедших глаз от моего лица.

Я улыбнулась. И от моей улыбки у него замерло дыхание.

***

Я обхватываю затылок Асакуро и тяну его на себя, чтобы поцеловать.

Глубоко в сердце расцвело и запело какое-то теплое чувство.

Слышу его свистящее дыхание, когда его лицо приближается ко мне слишком близко. Поцелуй... Томительный. Нежный... Сначала он едва касается моих губ, но потом я чувствую его язык, скользящий по моей нижней губе. Приоткрываю рот, давая мужчине доступ, и Асакуро незамедлительно пользуется этим, углубляя поцелуй. Я практически задыхаюсь от охвативших меня чувств.

Он слишком высокий. Мне приходится стоять на носках, даже когда он наклоняется. Его руки оплетают мою талию и притягивают к горячей, обнаженной груди, приподнимая и удерживая на весу.

Целоваться с Асакуро - безумие. Я вспыхиваю внутренним огнем. Почему мое тело так реагирует на его прикосновения?

Он начинает осыпать лицо цепочкой поцелуев, и я вся дрожу. Когда Асакуро дотрагивается до чувствительной точки на шее, из моего рта вырывается стон, заставляющий мужчину вновь целовать меня туда, но на этот раз немного посасывая.

Даже сквозь рубашку я чувствую жар, исходящий от мужчины. Кажется, что этот жар передался и мне, лишь с одной разницей - он передался в стократном размере.

Зарываюсь пальцами в мягкие серебряные волосы. Я готова взорваться от одних лишь поцелуев.

Вдруг Асакуро прекращает сладкую пытку и внимательно вглядывается в мое лицо. Его зрачки настолько расширены, что я вижу лишь тонкий коричневый ободок с красными прожилками.

- Пожалуй, стоит остановиться, - хрипло выдыхает он.

- Да, - киваю я, смотря на его жесткие губы.

Тяжелый вздох.

И... Асакуро вновь набрасывается на меня с настойчивыми, требовательными поцелуями. Он что-то шептал мне на непонятном языке. Слова обволакивали, словно мед, пленили, заставляли окунуться в негу. Он был так нежен, что у меня кружилась голова.

- Корэ ситэру... Моя девочка... Омаэ но котога... Рина...

Наши языки встретились, коснулись друг друга. Асакуро оторвался от меня, провел большим пальцем по контуру моих губ, тяжело дыша.

- Я хочу тебя так, что сводит горло и трудно дышать. Заставляю себя не трогать тебя... но не могу, - прохрипел мужчина.

Он на мгновение закрыл глаза. А потом одним движением создал портал и провалился во тьму.

Я осталась одна. Растерянная и ничего не понимающая. С тоской взглянула на накрытый стол и грустно вздохнула. Аппетит пропал напрочь. А я, между прочим, практически ничего толком и не поела...

По комнатам Асакуро я искала долго. Дом был довольно большим. Он не отзывался на мои скромные отклики. С каждой минутой тревожное чувство росло и росло. Я сделала что-то не так? Что ему не могло так не понравиться, из-за чего он сбежал от меня?

Конечно. Асакуро был гораздо опытнее и взрослее девчонки, которая выросла в чопорной семье и которая ничего не знала об отношениях с мужчинами.

Я сделала неуверенный шаг в сторону спальни и замерла, услышав шум льющейся воды из ванной. В ванную комнату я, безусловно, войти не решилась. Уселась на край кровати и принялась ждать, напряженно комкая покрывало.

Через пару минут настала тишина, и в дверях показался Асакуро в одном полотенце, низко сидящем на бедрах. Я мгновенно вспыхнула от стыда и повернулась к окну, с неудовольствием подмечая, что все-таки успела разглядеть выпирающие мышцы.

- Ты так мило краснеешь, - рассмеялся он.

Я замерла к нему спиной, боясь повернуться. В низу живота потеплело от низкого, хриплого смеха.

Снова не услышала его шагов. Миг, и он обнял меня сзади.

- Есть предложения, как провести этот день? - Спросил он меня, опаляя горячим дыханием мое ухо. Холодные капли воды стекали с его мокрых волос на мою оголенную шею, и я вздрогнула от контраста ощущений.

- М-м, - глубокомысленно протянула я.

- Какая интересная идея, Рина, - протянул он насмешливо, дотрагиваясь губами до виска и поглаживая руками мой живот. - Может быть, есть что-нибудь еще кроме «мм»?

Я прокашлялась и, не оборачиваясь, спросила:

- А что предложите вы?

Руки прекратили своё движение. И я услышала слишком хриплый голос:

- Боюсь, вы еще малы для моего предложения, Ринальдина Тарин.

Я промолчала, опустив голову. Краска стыда залила моё лицо еще краше. Асакуро повернул меня к себе, усадил на колени, и приподнял подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

- Не скрывайся от меня, Рина. Рано или поздно я все равно... у нас все равно будет близость. Но я не притронусь к тебе, пока не буду уверен, что ты будешь готова. Моя специализация - темный маг, но ауру я видеть способен. И я вижу, что я привлекаю тебя, как мужчина. Тогда в чем проблема?

- Вы провоцируете меня, - я вздохнула, стараясь не смотреть на голый торс, на котором блестели капли воды, и хотела отвести взгляд в сторону, но мне не дали сделать этого, настойчиво держа за подбородок.

- Разве я тебя провоцирую? - С усмешкой спросил он. - По-моему из нас провокаторша ты.

- Но я ничего не делаю! - Возмутилась я, нахмурившись.

Я смотрела на него непонимающе.

- Лгунья, - совсем хрипло сказал Асакуро. - Один твой вид сводит с ума. Желание почувствовать тебя, войти в твое совершенное тело с каждой минутой становится нестерпимым. Больше всего мне сейчас хочется увидеть тебя обнаженной на моей кровати.

- Вы... - Задохнулась я от гнева. - Ваши слова! Хватит постоянно говорить непристойности! Это... неприлично.

- Неприлично? - Усмехнулся мужчина, дотрагиваясь пальцами до шеи. По коже сразу поползли мурашки. - Здесь только ты и я. Никто не осудит тебя.

- Надо же... То есть никто не осудит меня за то, что я лягу в постель будучи незамужней девушкой?

Лицо мужчины заострилось.

- Ясно, - жестко произнес он. - Значит, как только мы будем окольцованы, ты сразу же перестанешь краснеть и прыгнешь в койку? Хорошо...

Асакуро больно сжал мою ладонь, встал с кровати и потянул меня за собой, не заботясь о том, что я еле за ним поспеваю. По лестнице мы спустились так быстро, что я практически не заметила пройденного пути.

- Стойте, - затормозила я пятками.

Асакуро остановился и обернулся ко мне, недовольно поглядывая, как я вцепилась в его ладонь. Стало страшно из-за того, каким мрачным он выглядел, но я постаралась взять себя в руки. В конце концов, нас ждет очередное недопонимание, и лучше разобраться во всем сейчас, чем мы снова наговорим друг другу гадости.

- Асакуро, - мягко произнесла я. - Мы не поняли друг друга. Давайте отложим этот вопрос на... неопределенное время. Я слишком скучала по вам, чтобы ругаться.

Не знаю, как у меня не вырвался стон. Прикусила губу и мысленно стукнула себя по лбу. Тьма, как я могла сказать такое?!

Черты лица мужчины разгладились, и я увидела прежнего Асакуро с прищуренными глазами и с насмешливой улыбкой.

- Ты скучала по мне? - Лукаво спросил он.

Я закатила глаза и двинулась в сторону кухни, чтобы налить себе чай. Я хочу пить! И все тут! И вовсе не замечаю плетущегося за собой мужчину. Он поймал меня в объятья, когда я практически дошла до намеченной цели.

- Я тоже по тебе скучал, - сказал он серьезно. Я чуть не утонула в нежности, плескавшейся в его карих глазах. - Точнее подыхал без тебя. И давай договоримся. Ты обращаешься ко мне на «ты», а то я чувствую себя стариком каким-то.

Асакуро запустил ладонь в волосы и потянул серебристую прядку. У меня защемило сердце от знакомого жеста.

Я кивнула, расцветая в улыбке. В голову пришла мысль:

- Может быть, сходим на берег? Я никогда не видела океан вблизи...

***

Солнце уже поднялось над горизонтом.

Теплое летнее утро. Белые облака, медленно плывущие по голубому небу.

Я шла босиком по нагретому песку, ощущая сухое тепло крепкой мужской руки. Он так и не отпустил мою руку, даже не думая о том, насколько нелепо это выглядит. Только детей водят за руки.

Но, по крайней мере, слава Тьме, Асакуро соизволил одеться. При ярком дневном свете в белоснежной рубашке и с серебряными волосами он напоминал божество. Рядом с ним я чувствовала себя обычной, серой, ничем не примечающейся и откровенно не понимала, чем могла заинтересовать его.

 Как только мы подошли к океану, все моё внимание переключилось. Там было на что посмотреть.

- Как же это красиво! - Восхищенно выдохнула я.

Волны вступили в смертельную схватку, подняв высокие столбы воды на несколько верст в высоту. Воды бурлящей, темно изумрудной. К волнам спешили их спутницы. Одна... другая... взлетала над гладью и с плеском отпускалась обратно, теряясь в глубинах. Морской соленый воздух ударил в нос, а затем ветер подхватит мои волосы и кинул в лицо.

Сердце пропустило удар. Я восхитилась открывшимся зрелищем. Какие силы высвобождались в этот миг!

Одна большая волна замерла на мгновение перед скалой. Наверное, так замирает опасный хищник прежде, чем наброситься. Пик волны. И она рушится, образую пену.

- Невероятная красота... - Воскликнула я, счастливо улыбаясь, не в силах отвести взгляд от бушующего океана. Если в теплую и смирную погоду он полон мощи, то какой тогда океан во время шторма?

Асакуро протянул руку, погладил меня по щеке. А потом неожиданно оттянул мне за волосы голову и поцеловал в губы, с силой раздвигая их и трогая языком. Затем так же резко отпустил, и посмотрел в глаза.

- Да, - выдохнул он, сверкая черными омутами.

Мужчина опустился на песок и потянул на себя, заставляя усесться к нему спиной. Его ноги поймали мои бедра в плен, а руки оплелись вокруг талии. Он перекинул мне волосы на одно плечо, принялся покрывать поцелуями мою шею.

Вдали появилась маленькая тень, и чем ближе она подходила, тем отчетливее я видела, как к нам приближается служанка, неся в одной руке корзину, а в другой покрывало. Её лицо было бесстрастно, но от меня не укрылись презрительно поджатые губы.

Я опустила голову, заливаясь краской, и прошептала:

- Асакуро... не надо.

Понимала, что глупо переживать о том, что обо мне подумает служанка. Но было неприятно видеть ее негодование.

- Почему? - Хрипло спросил он, прикусывая кожу, а потом зализывая, словно зверь.

Светловолосая девушка бесшумно подошла к нам, опустила на песок ткань и плетеную корзину и замерла в ожидании приказа.

Не обращая на служанку никакого внимания, Асакуро жадно втягивал в себя воздух и зарывался носом в мои волосы, при этом гладя все, до чего дотягивались его руки. А я... я не знала куда себя деть от стыда.

- Асакуро... Прошу... - Протянула я тихо, и, пожалуй, слишком жалобно.

Мужчина провел губами по шее еще раз и, наконец, повернул голову к застывшей девушке.

- Ты еще здесь? Вон! - Я не видела его взгляд. Но буквально кожей почувствовала смертельную тьму.

Девушка подняла юбки и стремительно направилась обратно в дом.

- Ты слишком зависима от мнения окружающих, - бесстрастно сказал Асакуро, нежно проводя пальцем по шее и ниже, по ключицам.

- Я не могу по-другому, - тихо прошептала я.

Асакуро тяжело вздохнул, встал, собрал влажные волосы в хвост, перетягивая их лентой, разложил шерстяной плед и, подняв меня на руки, очень медленно и бережливо опустил на мягкое покрывало. Солнце слепило глаза. Я зажмурилась от теплых лучей и не заметила, как сильные руки прижали к телу мужчины, обнимая.

 В глазах начали появляться желтые пятна из-за слепящего света. Вдруг солнце перестало светить, и я поняла, что надо мной нависла тень. Открыв глаза, я увидела перед собой лицо Асакуро с мягкой улыбкой.

Он перекатился на меня, удерживая вес на локтях, и рассматривал из-под темных ресниц. Мне стало неловко от такого пристального внимания. Казалось, я должна была уже привыкнуть, но каждый раз, когда видела жадный блеск в его глазах, теряла ориентир.

- Поцелуй меня, - приказал он. - Немного наклонись и оближи языком губы.

Я поморщилась.

- Хватит приказывать, - прошипела я, чувствуя, как волна гнева поднимается так же быстро, как огромная волна в океане. - Я тебе не рабыня!

- Хочешь, чтобы я просил? - Усмехнулся Асакуро. - Тебя возбуждают мои мольбы?

Я шумно выдохнула под тихий и невероятно раздражающий смех!

Значит так?! Он издевается! Почему каждый раз он смущает меня? Не пора ли изменить закон мироздания?!

- Асакуро... - Выдохнула я томно и с удовольствием отметила, как лукавая улыбка исчезла с его лица.

Облизнула свои губы, ловя жадный, наполненный тьмой взгляд. Тьма, я же с огнем играю! На миг стало страшно, но я отмахнулась от назойливых мыслей вроде «Что ты делаешь?!».

Запал пропал, однако я не собиралась отступать. Наклонила голову, неловко прижалась к нему губами. Облизнула, осторожно коснувшись языка. Его дыхание стало тяжелым.

Асакуро лег на бок, справа от меня, чтобы одной рукой обжигающе дотронуться до моего бедра.

- Моргул! Я не выдержу, - прошипел он сквозь зубы и впился в мой рот. Горячая ладонь поползла по ноге, одновременно с этим задирая черную рубашку. Погладила внутреннюю сторону. Замерла. А потом легла на живот.

Я сжалась, чувствуя себя незащищённой. Мысль о том, что может сделать со мной Асакуро, пугала. Самое страшное, что он и, правда, мог сделать меня женщиной прямо здесь, на песке возле океана, возможно даже под взглядами наблюдающей за нами прислуги.

- Не бойся, - выдохнул мне Асакуро, поглаживая живот. - Я хочу сделать тебе приятно.

***

За те полгода, пока мы были в разлуке, я успела забыть, какие у него пронзительные глаза. Какое сильное тело война.

Тьма, я ничего не забыла! Нужно было лишь закрыть глаза и вспомнить эти обжигающие прикосновения. Слишком чувственно. Слишком жарко...

- Пожалуйста... Асакуро... не здесь, - прошептала я, сдерживая стон. Его ладонь поглаживала кожу, отчего в низу живота растекалась чувствительная нега.

- Нет, - прохрипел он, целуя меня за ушком. Я дышала так шумно, словно недавно пробежала несколько лиг.

«Нет»?! Что?

- Нет?! - Спросила я уже вслух. Из-за всей этой страстной агонии, я даже не заметила, как дрожит его тело, как напряжены мышцы... Мое сердце замерло от страха.

- Асакуро? Что с тобой? - Желание схлынуло с меня практически мгновенно из-за боязни, что с Асакуро что-то не так. - Асакуро?!

Он молчал. Практически не двигался. Только раз за разом вдыхал в себя мой запах.

- Время, - тихо сказал он.

Я нахмурилась.

- Что?

- Моргул, Рина! - Хрипло сказал он. - Дай мне время, черт возьми!

Прикусила губу, боясь вздохнуть. Почему он не говорит мне о своем состоянии? Кажется, признание любви подразумевает еще и доверие. Тогда почему он не делится со мной?

Я так себя накрутила, что на глазах закипели слезы. У него какая-то рана, и он прикрывает ее иллюзией? Принюхалась. Нет, магию он не использует. Что это может быть? Болезнь? Проклятие?

О Тьма...

Проклятие! Как я могла про него забыть?!

Мой испуганный до смерти взгляд метнулся к его шее. Сначала я не поверила. На коже больше не было страшных черных отметин. Лишь капли воды. Может быть, под рубашкой? Нет. Я точно помню, что пятна были именно на шее!

Рука потянулась к пуговицам, под тяжелым взглядом расстегнула несколько и оттянула край материи в сторону, открывая вид на обнаженную, мускулистую, сильную... Рина, сдерживай мысли!

Облегченно выдохнула, когда поняла, что на груди тоже не было отметин. Но тогда оставался вопрос, как Асакуро поборол проклятие? И поборол ли?

Под раздумьями я упустила тот момент, когда Асакуро перестал дрожать...

Он начал трястись! Словно в лихорадке! Пот ручьем стекал с его лба, с щек, с подбородка, падал вниз.

- Асакуро! - Уже буквально взвыла я.

Мужчина застонал. А затем посмотрел прямо в глаза... И в его взгляде появилось такое странное выражение... я не могла понять. Но мое сердце разрывалось на куски от увиденной в нем боли.

Асакуро прищурился, словно зверь, наблюдающий за добычей, и одним резким движением отлетел от меня в сторону.

- Убегай... - Простонал он нечеловеческим гортанным голосом. Его тело билось крупной дрожью, словно он вел какую-то внутреннюю борьбу... и проигрывал.

Беспокойство сдавило нутро так, что стало нечем дышать.

- Нет!

- Ты на редкость упряма, Рина. И меня это злит.

Асакуро пошатнулся, схватился за голову руками и вновь простонал. А я прикусила губу, сдерживая себя, чтобы не подбежать к нему, желая прикоснуться к груди ладонью, убедиться, что у него нет ран.

- Но почему? - Прошептала я, уже плача. Видеть, как ему плохо, было невыносимо.

Я изо всех сил заставляла себя не кидаться к мужчине, не ощупывать его нервно, не смотреть с болью в глазах. Он же сильный! Сильнее всех!

- Слушай меня! - Прохрипел Асакуро, окутанной густой тьмой. - Я не могу сдержать оборота!

 Этот голос... яростный... злой... страшный заставил меня пятиться назад, но взгляд я отвести была не в силах. Ступни пропаливались в мягкий песок. Даже солнце скрылось за тучами. Вдруг стало так темно... холодно...

В какой-то момент я неудобно вступила и упала прямо на спину, отчего Асакуро зарычал. Как зверь. Проснувшийся зверь, который вне сомнения сейчас нападет.

- Беги!

Густой туман ауры окутал его фигуру.

Прижала ладонь к губам, сдерживая вскрик.

Громкий рык и... в небо взлетел Стихийный дракон.

Как думаете, дракон навредит Рине, мм?)

Дорогие читатели, спасибо за ваше внимание, мне очень приятно читать комментарии! И огромное спасибо за награды, я прямо свечусь, как новогодняя елка, от счастья. 

Отдельно благодарю за присланную денежку. Сказать, что это было неожиданно, - значит ничего не сказать. Имя, отчество называть не буду) Пусть будет таинственный П. Выпила чашечку ароматного кофе, когда писала главу)

Те, кто надеялся, что все-таки Асакуро и Рина не будут вместе, могут закончить читать на предыдущей главе, потому как дальше будет только розовый пони, любовь и радуга. Ну не так, как в обычных любовных романах аля «Я тебя так люблю!» - «И я тебя люблю!» вместе навсегда. Фе фе фе.

В общем, главные сложности герои преодолели, теперь начинается процесс узнавания друг друга. Надеюсь, вам понравится!)

Асакуро.

Глава 25. Страсть

Огромный дракон взлетел в небо, как стрела, кружась в воздухе.

Несколько метров  в длину, с жуткими красными глазами и шипами на загривке. Конечно же, я узнала его.

Тогда, еще в другой жизни, когда в ней не было Асакуро и все было разложено по полочкам, я искала Линориум Дарентис, чтобы сдать зельеведение у мистера Пондроуса. Но вместо волшебного ингредиента встретилась со Стихийником.

Безжалостный хищник. Никто не остается в живых.

Мне повезло один раз, но повезет ли второй?

Я перестала дышать, когда большие крылья в последний раз рассекли воздух и застыли. Дракон в свободном падении полетел вниз, и только когда до земли оставались считанные метры, повис и плавно опустился на песок.

Мое сердце билось так сильно, что казалось, еще один такой оглушительный удар - и я умру.

Я понимала, что мне нужно предпринять хоть что-нибудь. Подняться с песка и попробовать убежать. Но страх буквально парализовал меня.

Дракон наклонил чешуйчатую морду, одним неимоверно быстрым движением оттолкнулся от земли и оказался прямо возле меня, загораживая мне солнце.

Звериные красные глаза с вертикальным зрачком следили за мной, неотрывно смотрели и ощупывали моё сжавшееся тело. Очень знакомый взгляд.

Взгляд Асакуро.

Когда морда с огромной пастью наклонилась ко мне, я зажмурилась и молила Тьму, чтобы Асакуро перекинулся в человека. Сомнений в том, что он являлся перевертышем, не было. Вот только сейчас передо мной был вовсе не мужчина, которого я люблю. Передо мной был опасный дракон, живущий на одних инстинктах.

Дракон топнул лапой, отчего песок посыпался на мои ноги, и зарычал. В отличие от Асакуро Стихийник двигался шумно, поэтому я могла слышать каждый его шаг.

Он наклоняет ко мне голову, фырча и тяжело дыша. Горячее дыхание опаляет мне лицо.

Как только я поняла, что он делает, не удержалась и удивленно раскрыла глаза. Он что, вынюхивает меня?! Перед лицом оказалась мощная чешуйчатая шея с коричневыми полосами.

Я нервно сглотнула и вновь зажмурилась, когда почувствовала что-то горячее, тычущееся мне в волосы. Сидела я полусидя, и поэтому мне было ужасно неудобно находиться в таком положении, но, тем не менее, как бы неудобно мне не было, сдвинуться с места я до сих пор не могла.

Пару шумных вздохов, и дракон недовольно рыкнул.

Тяжелая туша упала рядом со мной, напугав до дрожи. А затем... затем случилось невероятное.

Массивные лапы придвинули меня к теплому брюху, а хвост с острым жалом на конце оплел мою фигуру так, что теперь  я лежала прямо в его кольце. Дракон фыркнул мне волосы и... заурчал. Прямо, как кот. Только в отличие от кошачих, вибрация Стихийника была немного иной, чересчур громкой.

Тьма, он не тронул меня!

Я глубоко выдохнула и распахнула ресницы.

Морда дракона покоилась прямо на сложенных лапах, огромные перепончатые крылья были сложены за спиной, а глаза были чуть прищурены от удовольствия. Медленно, стараясь почти не дышать, попыталась сдвинуться с места, из-за чего заслужила недовольный рык.

Дракон раздраженно взглянул на меня, но я поняла, что его раздраженность была напускной. Я чуть не задохнулась от понимания. В его глазах читалась безграничная любовь и нежность. Словно я была его сокровищем. Самым ценным золотом в мире.

Он не тронет меня...

Никогда...

- Асакуро? - Тихо спросила я дракона. Это он? Или их разум один на двоих?

Дракон отрицательно мотнул головой.

- Ты... обидишь меня? - Задала я главный вопрос, задержав дыхание.

Зверь насмешливо фыркнул и затрясся, как будто смеялся.

- Но почему? - Я нахмурилась, не понимая, а дракон посмотрел на меня так... Да как на дурочку посмотрел, да еще и показательно тяжело вздохнул.

Эта ситуация была ужасно странной, непонятной, не подающейся разумному объяснению. Драконы - опасные хищники, несущие за собой лишь смерть. И чтобы Стихийник вот так лежал возле какой-то девчонки и наблюдал за ней?

Больше я не задавала вопросов. Лежать в объятьях дракона было страшно, но... и неожиданно приятно. Тепло, волшебно, неописуемо прекрасно и правильно.

«Будто так и должно быть» - шепнуло мне сознание.

Через какое-то время я не сдержала своего любопытства и осторожно дотронулась до янтарной чешуйки хвоста. Проведя по ней пальцем, ощутила подушечками твердую пластину. Теперь понятно, почему дракона невозможно ранить. Их чешуя была крепче любой брони, а огонь, что они испускали, был опаснее любого оружия.

Кончик хвоста ударил по песку, предупреждая. «Достаточно».

- Можно тебя погладить? - Вдруг ляпнула я.

Тьма, что я несу? Я действительно спросила у Стихийника можно ли до него дотронуться?!

Дракон поднял голову и внимательно посмотрел на меня, сверкая красными глазами. Смертельно опасное зрелище.

- Пожалуйста? - Протянула я жалобно. В любом случае, хуже я не сделаю. Не съест же он меня, правда?

Или?..

Стихийник фыркнул и наклонил морду ко мне. Я смотрела на все расширенными от шока глазами. Он понимает меня? И... слушается?

Дракон взглянул на меня исподлобья и вопросительно рыкнул.

Протянула дрожащую руку к голове, посаженной на длинной извилистой шее. Носа у дракона не было, а были только две дырки, из которых с шумом выпускался воздух. Ласку решила начать от них. Вдоль морды шли две линии острых игольчатых отростков, а меж них находилась нежная чешуя. Когда я нежно ее погладила, вибрация дракона увеличилась. Дальше шли черные рога, испещренные каким-то узором, но до них я достать, к сожалению, не могла.

 Присела, чтобы было удобнее гладить и поморщилась, когда дракон положил невероятно тяжелую морду мне на колени.

- Тяжело, - рассмеялась я, лаская нежную чешую. - Покатаешь меня?

В этот раз ответ я ждала с замиранием сердца. Одно дело терпеть прикосновения человека, и совсем другое разделить с ним радости полета.

 Вибрация прекратилась. Дракон разжал хвост и поднялся, нависнув надо мной пугающе огромной тенью.

- Нет? - Грустно прошептала я.

Зверь помотал головой и кончиком хвоста указал на мои голые ноги.

Тьма, еще один упертый нашелся!

- Мне не будет холодно! - Воскликнул я обиженно.

Левитация дается отнюдь не каждому магу. И как бы я не старалась, взлететь у меня не получалось. Возможно, особенность дара. И, тем не менее, о полете я мечтала всегда. Почувствовать, как вуаль ветра нежно ложится на твою кожу, нырнуть в пушистые облака, а чуть позже увидеть мерцающее тысячами звезд небо...

Миг, и морда дракона оказывается возле меня. Шершавый язык прошелся по оголенной шее, стихийник засветился и прежде, чем я осознала, что происходит,  передо мной уже предстал невероятно бледный и испуганный до смерти Асакуро.

- Рина! - Тихо прошептал Асакуро, покачнувшись.

Тихий голос, даже не шепот, испуганный шелест, едва уловимый. И в этом голосе я четко различила ужас и боль.

- Рина! - Мужчина бросился ко мне, дернул к себе, сжал в объятьях так сильно, что затрещали кости, и принялся покрывать поцелуями мое лицо.

- Жива... жива... моя девочка... - Всё шептал он, прикасаясь губами ко лбу, глазам, носу, к щекам...

Сжал ладонью затылок, приблизив к себе, а затем стал больно целовать, терзать мои губы. Чувственный поцелуй... Слишком страстный, слишком настойчивый. Но я терпела, зная, что ему это нужно. Язык хозяйствовал у меня во рту, зло сплетаясь с моим. Сейчас в нем не было ни капли нежности, только грубость, яростная сила и злость.

На меня? На себя?

Асакуро колотил озноб. Он оторвался от моих губ, чтобы посмотреть в лицо, с жадностью вглядываясь в меня.

- Я в порядке, - прошептала я и попыталась выбраться из его рук, что держали чересчур крепко и больно. Но он не отпустил, только сжал крепче. Я смотрела в его глаза и не знала, о чем он думает. Его лицо оставалось бесстрастным, без эмоций, вот только в расширившихся глазах отражался безмерный ужас.

- Он ранил тебя? - Спросил он, сжав зубы.

- Нет, - ответила я.

Асакуро отошел, сделал шаг назад, больше ни о чем не спрашивая.

- Больше вы не увидитесь, - жестко сказал он и перед тем, как уйти, бросил: - Завтра ты станешь моей.

Я была оглушена последней фразой. Вот так? Даже не удосужился спросить моего мнения?  Да и после того, как я узнала, кем он является?!

Прикусила губу, чувствуя горечь внутри себя. Постояла немного, бездумно наблюдая за океаном, а потом пошла в дом, нашла свою комнату, залезла под одеяло и закрыла глаза. Уснуть получилось мгновенно. Я задремала, но проснулась, когда в комнату зашел Асакуро, походил несколько минут по комнате, лег рядом, не раздеваясь, и прижал к себе.

Его дыхание быстро замедлилось, но за всю ночь из рук он меня так и не отпустил.

***

Пробуждение было тяжелым. Мне снилось серое небо со сгущающимися тучами. Но где-то вдалеке был маленький просвет. Спустя немного времени облака расступились, и из-за туч выглянуло солнце, нежно грея своими лучами. В Эфириуме довольно редко была солнечная погода, и я радовалась каждому солнечному дню.

Проснулась с улыбкой на лице, сладко потянулась и распахнула глаза, встречаясь с карей тьмой.

Асакуро стоял у окна, облокотившись на подоконник, и наблюдал за мной. Внешне абсолютно спокойный, но глаза... в глазах бушевал жадный огонь, которого я всегда побаивалась.

- Ты... смотрел, как я сплю? - Насмешливо спросила я... или по крайней мере, попыталась. Взгляд Асакуро прожигал насквозь, ощупывал тело, прошелся по лицу и остановился на губах.

- Да, - сухой хриплый ответ. Ни капли смеха. Он говорил совершенно серьезно.

Мы сказали практически одновременно:

... - Который час?

... - Я не понимаю, почему он не ранил тебя.

 - Что? - Непонимающе спросила я.

Асакуро оттолкнулся от окна и одним быстрым движением приблизился ко мне.

- Сколько себя помню... - Тихо начал Асакуро, осторожно поглаживая пальцами мое лицо. - Стоило мне потерять контроль, и зверь вырывался наружу. А на следующий день... едкий дым, огонь, смерть, крики... Он никого не оставлял в живых... Никого, Рина...

Его шепот был быстрым, едва различимым. На всегда бесстрастном лице появились ходящие желваки, пролегшая складка между бровями. Мне тут же захотелось разгладить морщинки, чтобы стереть это мрачное выражение. Но я боялась пошевелиться... лишь бы не спугнуть его, лишь бы Асакуро поделился со мной своими мыслями.

- Дракон не выглядел, как... убийца, - протянула я, все-таки дотрагиваясь рукой до лба мужчины.

Асакуро замер, ловя мою ласку, дождался, пока я поглажу хмурое лицо, а потом поймал мою руку и принялся покрывать ее поцелуями, не спуская с меня жадного черного взгляда.

- Моя сладкая наивная девочка... - Прошептал он. В его голосе было что-то такое... болезненное. Асакуро охватил мое лицо ладонями и тихо сказал прямо в губы. - Если тебя не станет... Я сдохну, Рина. Не смогу жить без тебя.

Я смотрела в любимые глаза и боялась сказать заветные слова... Словно, если признаюсь в своих чувствах, все растает, как хороший сон. Глупо? Возможно...

- Сегодня же ты станешь моей, - низкий, хриплый голос и невероятно нежный поцелуй в губы. - Я думал, что готов немного потерпеть... Но это мука находиться рядом с тобой и не владеть твоим телом... Моргул! Я так хочу тебя...

Мужчина откинул одеяло в сторону и прошелся горячей ладонью по оголенному бедру, вызывая сотню мурашек.

- У тебя такая нежная кожа... - Его движения становились более звериными, а глаза стремительно темнели. Я почти не видела радужку. - Плавные изгибы...

Мужская рука задрала рубашку и легла на живот.

Я зажмурилась, боясь будущего, и почувствовала, как прогнулась кровать. Мужчина осыпал лицо нежными поцелуями, прикоснулся к дрожащим ресницам...

- Открой глаза, Рина... Я хочу видеть твои глаза...

Его голос уже мало походил на человеческий. Что-то между рыком и хрипом одновременно. Я открыла глаза, замерла, словно захваченная в плен его голодным взглядом. Он так смотрел на меня... Впрочем, голод и тьма мне были уже знакомы.

- Ты слишком большое искушение... Позволь мне... - Черты его лица заострились, карие глаза взглянули на меня с болью и с надеждой. - Позволь мне стать твоим первым мужчиной. Пусть ты меня не любишь, но я смогу подарить тебе наслаждение.

Я спрятала глаза, облизнула сухие губы и вздрогнула, когда услышала тяжелый вздох.

- Что же... Полагаю, молчание можно принять за положительный ответ, - сухо сказал он. Я украдкой взглянула на Асакуро. Его лицо осталось бесстрастным, вот только в глазах блеснула ярость.

Неожиданно Асакуро поднял меня, прижал к себе и дальше понес, держа меня на руках.

- Куда мы? - Спросила я с испугом. Мы двигались слишком быстро...

Мужчина не ответил, даже не посмотрел на меня. Он смотрел перед собой, стремительно двигаясь по поместью.

- Куда ты меня несешь?! - Зло спросила я. Мне надоела его властность и нежелание считаться с мнением других.

Разве нельзя дать мне хотя бы немного пространства. Я могу ходить сама! Почему ему всегда нужно трогать меня? Дотрагиваться... Держать за руку, как маленького ребенка?!

- Отпусти меня!

- Нет, - сказал он, продолжая путь.

- Ты хочешь, чтобы я закричала?! - Я прикусила губу от обиды. Асакуро посмотрел на меня и усмехнулся.

- Хочу.

- Тогда я буду кричать!

- Обязательно будешь, - тихо сказал он, едва заметно улыбаясь.

Я задохнулась от гнева, когда поняла, что он имел в виду.

- Ты...

- Я, - кивнул он, тяжело вздыхая и закатывая глаза. - Я скотина и мерзавец, признаю. Давай упустим тот момент, когда ты краснеешь и оскорбляешь меня, и, наконец, перейдем к тому, как я тебя...

- Только попробуй сказать это, - прошипела я.

Густые брови поднялись вверх, а губы исказились в насмешливой улыбке.

- Сказать, что, Рина? - Спросил он лукаво, с прищуром поглядывая на меня. - Я хотел сказать: «как я тебя мою», а ты что подумала?

Кажется, я покраснела от макушки до пят. Мужчина тихо рассмеялся, а потом прошептал в ушко:

- Моя наивная девочка оказалась не такой уж и наивной, мм? Мне приятно, что ты думаешь об этом, находясь со мной рядом, - протянул он, а потом... небольно укусил за мочку.

- Я не думаю об этом! - Зашипела я, как рассерженная кошка.

Асакуро загадочно улыбнулся. Мы остановились возле незнакомой двери. Когда мужчина отпустил меня на ноги и мой гнев схлынул, до меня наконец-то дошло...

- Что значит, ты будешь меня мыть?!!!

Простите, за очепятки)

Глава 25. Я люблю тебя.

Асакуро, довольно прищурившись, растянул губы в легкой улыбке, от которой у меня гулко забилось сердце. Мое возмущение быстро улетучилось, и на смену ему пришло жуткое смущение.

Мужчина довольно обвел взглядом мою пылающее лицо, осторожно толкнул меня в ванную комнату. Звук закрываемой двери прозвучал слишком громко.

Мы оказались в просторной комнате со светлым мраморным полом. Затаив дыхание, я стала подмечать детали и чуть не задохнулась, когда увидела массивную ванну, выполненную в виде деревянной катки и доверху заполненную горячей водой с воздушной пеной.

Сильные руки обняли меня со спины, и уха коснулось горячее дыхание:

- Наконец-то, - выдохнул Асакуро, целуя мои волосы, - хочу увидеть тебя. Не могу больше.

Я вздрогнула из-за его хриплого голоса. Меня медленно начала одолевать паника. Однако, когда Асакуро прижал меня к себе, я уже задрожала от ужаса. Он дышал так тяжело, что из его груди вырывались рваные вздохи.

- Асакуро, отпусти... - Попыталась освободиться, но мужчина просто сжал мне руки одной ладонью и прижал к себе еще крепче. Опустил голову, щекоча своими волосами, прикусил кожу на шее, словно хотел оставить свой след.

Я ахнула и прикусила губу, когда он лизнул чувствительное местечко за ухом.

- Ри-ина-а, - не то простонал, не то прошипел Асакуро.

Меня резко перевернули к себе и впились в рот в болезненном и страстном поцелуе. Я уперлась в твердую грудь ладошками, чувствуя, как под ними бешено бьется его сердце. Впрочем, мое сердце тоже не уступало.

Я уже не понимала, кусает он меня, или целует. Слишком больно. Жестко. Страстно.

Маленький комок нежности, начавшийся зарождаться у меня в душе, лопнул и превратился в сковавший тело ужас. Царапнула его грудь ногтями, пытаясь вырваться из объятий...

Глупая. Сейчас ты сражаешься со зверем.

Асакуро зарычал, обхватил одной ладонью затылок, притянул еще ближе. Прикусил нижнюю губу, и тут же зализал укус.

Тьма...

-А-ах, - я не сдержала стона, ощущая звон в ушах и бешеный стук сердца.

Мужчина поцеловал вновь, но уже по-другому. Нежно... ласково... Медленно дотрагиваясь языком до моего, но не давая мне взять контроль над поцелуем. И эта грань между властностью и щемящей нежностью чуть не заставила меня сойти с ума.

Тело стало ватным. Колени задрожали.

Еще один поцелуй...

Укус за ушко...

И снова жесткие, но ласковые губы.

Я сгорала в пламени его страсти.

И если бы не сильные руки, держащие меня, я давно бы упала.

- А-ах, - простонала я вновь, когда Асакуро спустился цепочкой поцелуев по шее вниз.

- Моя девочка... - Тихо прохрипел мужчина, целуя и целуя... сводя меня с ума своими прикосновениями.

Вдруг я потеряла опору под ногами. Из-за кружившейся головы не сразу осознала, что Асакуро подхватил меня под ягодицы. Прижимая меня к себе, сделал несколько широких шагов и поставил возле бортика ванны прямо на ступеньку. Мы практически стали одним ростом.

Его рука потянулась к вороту моей рубашки, и я резко пришла в себя.

- Не... - Мой протест остановили горячие губы.

- Не бойся, - выдохнул он мне в рот, наклонившись. - Я люблю тебя.

Я задохнулась из-за того, с какой нежностью он произнес последние слова, и... решилась. В конце концов, это рано или поздно произойдет.

Неуверенно кивнула, густо краснея, и сама потянулась к нему, чтобы обнять за шею, но Асакуро перехватил мои руки. Поцеловал каждый пальчик, смотря невероятно голодными и черными, как ночь, глазами.

- Нет, - тихо сказал он, а потом приказал: - Не двигайся.

Мое сердце гулко билось об ребра, и я чувствовала, что вот-вот задохнусь.

Не сводя с меня жадного взгляда, Асакуро принялся медленно расстегивать пуговицы на моей рубашке.

Первая... Вторая...

Третья...

С каждой расстегнутой пуговицей, пульс учащался, а сердце выстукивало уже такой быстрый ритм, что я всерьез опасалась того, что оно может выпрыгнуть.

Последняя...

Я замерла, как мышь перед котом, и боялась сделать вздох.

- Открой глаза, Рина, - тихо приказал Асакуро. А я только сейчас осознала, что стояла все это время, крепко зажмурившись.

Осторожно распахнула глаза и подавилась воздухом, когда увидела перед собой обнаженного по торс мужчину. Нет, я видела его и раньше... Но сейчас ощущала его наготу особенно остро.

Асакуро был очень красив. Идеально гладкая кожа, литы мышцы воина... И такая сокрушительная сила, исходящая от него, заставляла меня испугано сжиматься под ее напором, но и восхищала.

Я облизнула сухие губы и бесстыдно обвела Асакуро взглядом. Каждый участок его тела, каждый мускул, каждый кубик его пресса, мечтая прикоснуться к ним губами.

- Моргул! - Рвано выдохнул Асакуро, и прохрипел: - Пока я хочу просто помыться, Рина... Твоя первая ночь со мной должна пройти в мягкой постели, усыпанной лепестками самых прекрасных цветов, а не в ванной.

Я спустилась глазами ниже, прямо к полоске волос, ведущей к... Мои щеки порозовели от стыда еще больше. Я смутилась своих мыслей. Мне было одновременно и страшно, и любопытно.

- В постели? - Тихо прошептала я, прикусывая губу.

Асакуро метнул голодный взгляд на губы, взял мое лицо в теплые ладони, нежно прикоснулся поцелуем.

- В постели. - Утвердительно произнес он, а потом с надеждой в голосе спросил: - Да?

- Да, - ответила я, уже не вникая в суть разговора. Лишь бы вновь он поцеловал меня!

- Да... - Уже как-то обреченно повторил он.

Еще один мучительно нежный и долгий поцелуй, и пальцы Асакуро стали медленно раздвигать полы рубашки.

Зажмурилась, когда шелковая материя упала к моим ногам.

Я осталась совершенно голая. Обнаженная перед Асакуро...

В ванной повисла напряженная тишина, прерываемая хриплым дыханием мужчины. Атмосфера была настолько тяжелой, что, казалось, ее можно было резать ножом.

Я говорила, что у меня книга 16+, да?.. 

Прода от 02.10.2017

- Ри-ина-а-а, - прорычал мужчина, а я... Я испуганно сжалась и прикрыла грудь руками, отпуская пылающее лицо вниз, где кучкой валялась наша одежда.

Нет, это слишком. Я не настолько храбрая, как думала.

Сглотнула, не поднимая глаз. Спрятаться бы от его взгляда: хищного, голодного, темного... скрыться, залезть в одеяло, как в детстве, чтобы никто не видел.

- Посмотри на меня, - негромко произнес Асакуро хриплым голосом.

Облизнула сухие губы и нехотя перевела на него взгляд. Стало ли мне от этого легче? Вовсе нет. Я лишь еще больше покраснела и потянулась за валяющейся рубашкой на полу.

- Нет, - тихо сказал он, перехватывая мое запястье и поднимая вверх мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. - Ты такая красивая... Совершенная. Не закрывайся от меня.

Он шагнул ближе, так близко, что наши тела практически соприкасались. На краткий миг я даже забыла о стыде. Мое дыхание сбилось. Асакуро жадно смотрел в мое лицо, тяжелый взгляд скользил по моему телу, словно касаясь, почти осязаемо... Он смотрел, не отрываясь, словно впитывая меня в себя. И я видела, что он ведет какую-то внутреннюю борьбу, и теперь я знала, с кем.

Со зверем. Смертельным драконом.

Асакуро до ужаса боялся напугать меня, сорваться, показать свою суть. Вот только... я уже не боюсь его. Я полюбила Чудовище, что скрывается в нем, и готова доказать, что он лучше, чем думает о себе на самом деле.

Я поднялась на носочках, осторожно прикоснулась ладонями к его лицу и прижалась к его губам в робком, но нежном поцелуе, стараясь показать свою любовь. Мужчина замер, как всегда боясь спугнуть мою ласку, а потом подхватил меня под ягодицы и рывком поднял над полом, прижимая меня к себе. Его трясло. Сильные руки подрагивали, удерживая меня на весу.

Не отрываясь от его губ, несмело погладила стальные мышцы, чувствуя под пальцами гладкую и горячую кожу. Мужчина издал хриплый стон, а потом я ощутила обжигающую воду, которая с плеском вылилась за края.

Он положил меня в ванну, отстранился, давая мне привыкнуть к горячей воде. Несколько томительных секунд... и Асакуро уже прижимается ко мне со спины, судорожно целуя кожу на шее.

Сама того от себя не ожидая, я громко простонала, мечтая получить большего...

Сильная ладонь придвинула меня еще ближе. А другая начала медленно поглаживать кожу возле ключиц. Мой разум оказался затуманен, но даже сквозь негу я ощущала, как нечто невероятно твердое и горячее больно упирается мне в спину.

- Асакуро? - Выдохнула я, прикрывая глаза от наслаждения. Мужской запах дурманил обоняние. Он прикусывает кожу на шее, отчего я вздрагиваю и по моей коже мгновенно бегут мурашки. Асакуро смеется, опуская руку ниже.

Что он собирается делать? Ожидание сводит меня с ума.

Мужчина провел пальцем по моей груди, обрисовал ореол соска, коснулся тугого розового навершия, сжал его между пальцев. Я вскрикнула от пронзившего меня желания, с удивлением ощущая, как тяжелеет грудь, а тело выгибается под его прикосновениями.

Его горячее дыхание обжигает мне ухо. Он начинает ласкать языком мочку.

- Поговори со мной, Рина. Скажи, что тебе хорошо, - просит он.

Я лежу прямо между его ногами, прижатая ладонью к рельефному животу. Я извиваюсь, когда длинные мужские пальцы переходят к другому соску, принимаясь терзать его, и не слышу собственного голоса, потому что мое тело горит от его прикосновений...

Когда он убирает руку, мне хочется плакать.

Асакуро резко переворачивает меня к себе лицом, заставляя усесться на его живот.

- Хочу видеть, как ты стонешь, - хрипло сказал он. Я начинаю дышать чаще.

Тьма, дай мне пережить этот день...

Он проводит по моему телу вниз, его ладонь отпускается под воду и ложится на лоно. Я дергаюсь, пытаясь отстраниться, но сильная рука удерживает меня за талию.

- Не дергайся, - приказывает он. И я замираю. - Привстань.

Я делаю, как он просит, упираясь руками в его плечи и поддерживая вес тела на коленях.

- Хорошая девочка, - хрипло выдыхает он.

Его палец дотронулся до меня внизу и стал поглаживать, ласкать какое-то странное место. Низ живота стал мучительно болеть и гореть.

Глаза Асакуро совсем черные, а зрачки расширены донельзя.

- Давай, - говорит он, продолжая ласкать, не отводя от меня взгляда, ловя мое дыхание, не отпуская ни на миг...

- Прекрати, - жалобно прошу я, чувствуя мучительную, но сладкую боль внизу. Всхлипываю, пытаясь освободиться и понять, что со мной происходит.

- Не могу насытиться тобой, Рина. - Тяжело дыша, хрипит он.

Я задыхаюсь от его слов, чувствуя нарастающее давление в лоне. Протяжно вздыхаю, больно вцепляясь в его плечи. Но кажется, ему это нравится.

- Асакуро, - простонала я.

Его пальцы продолжают нежно кружить внизу живота, отчего я медленно схожу с ума. Он дышит тяжело, я чувствую, что тело Асакуро напряжено, словно струна.

Ощущаю нежное покалывание, неожиданно Асакуро пропускает разряд через все мое тело, и я вскрикиваю от острого наслаждения.

Несколько секунд перед глазами стоит белая пелена. Совершенно ослабленная я падаю ему на грудь, пытаясь восстановить дыхание.

- Что это было? - Смущенно шепчу я через пару минут. Рука Асакуро успокаивающе поглаживает мне спину. Теплая вода и нежные прикосновения убаюкивают меня. - Я больше не...

На последнем слове я замолкаю, и слышу тихий смех мужчины.

- Нет, - говорит он, целуя меня в волосы. - Ты еще невинна.

Мои глаза слипаются, а тело настолько расслаблено, что я вот-вот усну.

- Спи, - нежно говорит он мне в ухо, и я погружаюсь в сон, шепча:

- Я люблю тебя.

Проснулась я от солнечного луча, забравшегося мне под ресницы. Пошевелилась, пытаясь выбраться из-под тяжелой руки. И пискнула, когда Асакуро придвинул меня ближе, стискивая в объятьях.

Я чувствовала себя необыкновенно радостно и легко. В груди расцветало счастье. Улыбнулась, не в силах сдерживать улыбку.

Асакуро мирно спал рядом, уткнувшись носом мне в живот. Мне было тяжело под его весом, но я боялась пошевелиться. Лишь бы не упустить этот счастливый миг.

Медленно запустила руку в его серебряные волосы и пропустила шелковую прядь меж пальцев. Затем погладила лоб, широкие брови, опустилась на жесткие губы и ойкнула, когда они поймали мой палец в рот.

- Попалась, - тихо рассмеялся он, открывая карие светящиеся счастьем глаза.

Я широко улыбнулась и покраснела, вспомнив утро.

Асакуро взял мою ладошку, поцеловал, а затем быстрым хищным движением придвинулся и навис надо мной, опираясь на локти с двух сторон. Он улыбался. А я смутилась. Слишком явно чувствуется упирающееся мне в бедро его... желание.

В дверь постучали.

- Лорд Бриаз, к вам посетитель, - раздался взволнованный голос Рози.

Он притянул меня к себе, зарылся лицом в волосы, подержал мгновение.

- Не хочу от тебя уходить, - простонал он.

- Мы проспали весь день, - напомнила я, поглаживая его щеку. - Я полагаю, пора вставать.

- Я думаю, мы найдем, чем заняться ночью, - прищурившись, тихо произнес он с улыбкой.

 И вдоволь насладившись тем, как залил мои щеки румянец... добавил убийственное:

- Миссис Бриаз.

Конец первой части.

Дорогие читатели, вторую часть я начну выкладывать, как только закончу новую историю. Я понимаю, что в начале подразумевался однотомник, но я никак не вмещаюсь в одну книгу. Разве будет красиво, если я скомкано напишу конец, а многи герои, впрочем, как и тайны не будут раскрыты? Надеюсь, на ваше понимание и спасибо Вам за то, что Вы со мной!) 

Оглавление

Академия Альнар. Тайна алхимика Вероника Десмонд Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg