«Грешная бездна»

Грешная бездна (fb2) - Грешная бездна [ЛП][Wicked Abyss] (пер. Любительский перевод (народный)) (Бессмертные с приходом темноты - 18) 769K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кресли Коул

Кресли Коул Грешная бездна

Над переводом работали:

Переводчики: AnaRhiYA (Пролог, гл. 1–2, 9-10, 28–32, 35–62, Эпилог), Lanfear_756 (гл. 12–13, 15–20, 22–26), Likamila (гл. 4–5, 7, 11, 14, 21), kasselena (гл. 3, 6, 8, 33–34), skazo4naja (гл. 27)

Редактор: AnaRhiYA

Сверка: k_alena

Корректор, Финишная вычитка: Leony

Обложка: Leony

Переведено для сайта: -cole.ru

Текст представлен исключительно для ознакомительного чтения. Сохраняя книгу, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством РФ. Любое коммерческое и иное использование, кроме предварительного ознакомления, ЗАПРЕЩЕНО. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Выдержки из книги Ллор

ЛЛОР

«…а те разумные существа, что не являются людьми, объединятся в одну страту, тайно сосуществуя с человечеством».

— Большинство этих существ бессмертны и способны быстро восстанавливаться после ранений.

— Цвет их глаз под воздействием сильных эмоций изменяется на особенный: свойственный только их виду.

ДЕМОНАРХИИ

«Демоны так же различны, как сословия людей…»

— Существует множество демонских династий.

— Демонархия ада была первой из всех королевств демонов.

ПЕРВОРОДНЫЕ

«Могущественнейшие из всех; преисполненные силой, магией и величием».

— Перворожденный… либо старейший… из вида.

Møriør

«На языке Иной Реальности, Møriør имеет значения "Дюжина" и "Губители Душ"».

— Альянс потусторонних существ во главе с Орионом Ликвидатором.

— Пришли в наш мир по неизвестным причинам.

БЛАГОРОДНЫЕ ФЕИ ИЗ ЗЕМЛИ ГРИММА

«Благородные воины, господствовавшие над всеми крепостными демонами в своей сфере».

— Феодалы. Древнее название — «феодальные повелители» со временем преобразовалось в короткое — феи.

— Обладают сверхъестественной скоростью и хитростью.

— Королевством Сильван правит Король Сейтан, также известный как Сейт.

ПРИРАЩЕНИЕ

«И придет время, когда все бессмертные существа Ллора будут сражаться и уничтожать друг друга».

— Вид мистической системы сдерживающих и уравновешивающих сил для неуклонно растущего населения бессмертных.

— Три крупных альянса: Правус, Вертас и Møriør.

— Происходит каждые пятьсот лет. Или прямо сейчас…

Пролог

— Слушай внимательно рассказчицу и услышишь сказку, — сказала Никс Всегда-Знающая своей сестре Реджине, сидя перед камином в их временном жилище. — Однажды в заколдованный лес вошли две женщины: одна с одной стороны леса, вторая с другой. Одна из женщин была очаровательной и искренней принцессой фей, возможно, немного своенравной, внешне молодой, но с переродившейся душой. Другая была соблазнительницей, которую звали огненной дамой, она славилась своей чувственностью и коварством, а еще, возможно, отсутствием милосердия.

— Принцесса убегала от грязнокровного лучника, который поклялся уничтожить всю королевскую линию фей. Принцесса просто хотела жить.

— Дама же преследовала трусливого правителя, который поставил под угрозу жизнь своего народа. Дама просто хотела убить.

— По пути принцесса встретила таинственную, великолепную, хитрую Валькирию, которая предала ее. Затем принцесса встретила двух чародеек. Они послали ее в приключение длинною в жизнь, отправив через кроличью нору в странный новый мир, потому что знали, что не все плохое плохо.

— Наконец принцесса встретила двуликого короля монстров. Он мог спасти ее от лучника, но сначала принцесса фей должна была стать невестой этого монстра.

— С другой стороны леса огненная дама встретила древнюю, первобытную силу, которая признала ее и вознаградила за храбрость.

— Затем она столкнулась с мудрым драконом, который восхитился ее дерзостью и решил выполнить одно ее желание.

— Наконец, она встретила прекрасного короля фей, который предложил ей руку и сердце. А ведь всем известно, что лучший способ стать королевой — выйти замуж за короля.

— Дама и принцесса встретятся в центре леса, столкнувшись с такой силой, что даже ад содрогнется. Кто из них сможет выйти из леса? Кто одержит победу прежде, чем часы пробьют полночь? Слушательница рассказчицы, одна из ее сестер Валькирий, удивленно моргнула, услышав эту сказку, а потом сказала…

— Э-э, Никс, я вообще-то просто спросила, не хочешь ли ты пойти поохотиться на упырей? — Реджина нахмурившись, смотрела на сестру и задавалась вопросом: насколько сильно рехнулась предсказательница. После разрушения дома Валькирий, она находилась в трезвом уме еще реже, чем обычно. — И почему ты называешь себя «рассказчицей» и повествуешь наш разговор?

Никс рассеянно улыбнулась.

— Рассказчица ответила: «Потому что я рассказываю историю. К тому же, ни один упырь во время создания этой сказки не пострадал».

— Разберись, блядь, с этим сама.

Каллиопа «Лила» Барбот,

Принцесса королевской линии фей Сильвана

— Мой родитель — сам дьявол, а родительница — воплощение тьмы.

Я — тень, которая может следовать за тобой даже в ночи.

Абиссиан «Сиан» Инфернас,

Король Пандемонии и всех сфер Ада,

Член Møriør (также известен как Сам Дьявол)

Глава 1

Сильванский Замок

Одиннадцать лет назад…

Пока король Сейт неторопливо вытирал кровь со своего меча, Лила с трудом сдерживала ярость.

Сидя на троне, он тянул время, держа всех в напряжении. Два смертных приговора исполнены, остался только один суд.

Мой.

Повторит ли Каллиопа судьбу родителей?

Солнечные лучи проникли сквозь единственное высокое окно в тронном зале и засияли над королем. Казалось, что его белокурые волосы и богато украшенный венец… корона из золоченных вечнозеленых веток… светились. Даже солнце хотело прикоснуться к королю.

Все тринадцать лет своей жизни Лила была в восторге от него.

Чуть поодаль слышался шепот ее подлых высокородных родственников.

— Сейт вот-вот обезглавит свою малолетнюю невесту.

— Эта сквернословящая соплячка привыкла быть любимицей короля.

— Почему эта маленькая сучка не плачет?

— Или не молит сохранить ее проклятую жизнь?

Плакать или молить? Ни за что. Лила посмотрела на Сейта, приподняв подбородок и расправив плечи, ее изнеженная внешность шла в разрез с силой духа.

Опасности фейского двора закалили ее храбрость. Учась на ошибках других, Каллиопа отточила свою сообразительность.

Но ничто не могло подавить ее далеко не фейский нрав, в конце концов, она с рождения была обручена с Сейтом, ее воспитывали, как будущую королеву этой сферы. Здесь даже ходили слухи, что она была переродившейся принцессой.

Судьба хотела, чтобы Лила стала королевой.

По такому случаю Каллиопа нарядилась в пурпурное шелковое платье; королевский цвет… цвет непокорности.

С первым ударом башенных часов Сейт закончил очищать оружие, которое всегда носил с собой, Меч Предков — символ, объединяющий всю королевскую династию. Сейт поднял клинок к солнечному свету, разглядывая кончик меча взглядом пронзительно синих глаз.

Первые сознательные воспоминания Лилы были о том, как она вздыхала, любуясь Сейтом и представляла, как станет его женой. А еще о том, как играя, она представляла, что куклы — подданные, которых они с Сейтом защищают.

Тем не менее сейчас король подозревает Лилу в измене?

Как ее бессердечные родители могли учинить заговор против столь могущественного правителя? Они безрассудно доверились доносчику, поставив под угрозу жизнь своего единственного ребенка.

Умение хранить секреты равно выживанию при фейском дворе.

Родители никогда не заботились о ней… никогда не делали вид, что она для них большее, чем просто ценный козырь… это одна из причин, почему Лила была так сильно привязана к Сейту, который, по крайней мере, уделял ей внимание…

Король спрятал меч. Глядя на Лилу сверху вниз, он начал суд над ней с вопроса:

— Почему я должен верить, что ты не была вовлечена в заговор твоих родителей, вознамерившихся украсть мою корону?

Его пристальный взгляд Каллиопа пригвоздила собственным сверхъестественным взглядом. В свою защиту она сказала всего десять слов:

— Потому что она до сих пор на твоей чертовой голове.

Вокруг воцарилась гробовая тишина.

Удивление Сейта переросло в веселье.

— Именно поэтому ты до сих пор остаешься моей невестой, Каллиопа Сильванская, королева моего сердца. — Он улыбался и, казалось, что его взгляд полон тепла. — Если когда-либо рождалась девочка, достойная править, то это ты, кузина. Но я тоже был рожден, чтобы править, и сохранял эту корону на протяжении тысячелетий только потому, что не позволял плести вокруг меня заговоры. — Улыбка исчезла с его лица, будто ее никогда там и не было. — Настоящим я изгоняю тебя из нашего лесного королевства.

Покинуть свой любимый Сильван? Лила предпочла бы умереть. Леса, которые отделяли Сильван от других фей. Великолепие этих могучих деревьев можно было сравнить только с сияющим, педантичным порядком жизни при дворе.

Всего две недели назад, на балу, устроенном в честь Лилы, свет тысяч свечей отражался в ее драгоценностях, когда Сейт пригласил ее на танец. На следующий день она носилась по лесу наравне с прыгающими оленями.

Выслать Каллиопу прочь из королевства равноценно тому, что лишить ее вены крови.

— Куда?

— В реальность смертных.

Раздались вздохи; некоторые кузины Каллиопы захихикали. С тем же успехом Сейт мог отправить ее в ад.

Ей придется перейти от гордой демонстрации всего, что делало ее Ллореанкой, к сокрытию того, кто она есть, от любопытных человеческих глаз. От порядка, который так лелеяли феи, к хаосу людей.

Сейт сказал:

— А мы посмотрим, сможет ли моя тепличная роза выжить среди примитивных людей.

Оскалившись, Лила ответила:

— Будь осторожен, кузен, эта тепличная роза намерена расцвести и отрастить острые шипы.

Больше вздохов.

В глазах Сейта мелькнуло волнение. Подавшись вперед, он сказал:

— Надеюсь на это.

— Что будет, если меня найдет убийца фей?

Рун Сумеречный, смертоносный лучник и Møriør, убивал наследников королевской линии Сильвана. Лила была одной из четырнадцати последних представителей.

Этот замок был защищен мистическим барьером, который удерживал Møriør снаружи; в любом другом месте Лила будет уязвимой.

— Проверишь на нем свои новые шипы, — сказал Сейт. Будто можно бороться хоть с кем-то из чудовищ Møriør! — Если ты действительно достойная меня королева, то что-нибудь придумаешь, я уверен.

— Когда я смогу вернуться назад?

Через полгода? Год?

— Однажды наступит время, когда ты сможешь доказать мне свою преданность через колоссальную жертву, и тогда я дам тебе шанс занять свое законное место рядом со мной. А до того момента, жди от меня вестей…

Глава 2

Счастливейшее место на Земле.

Наши дни…

Всматриваясь в ночную красоту своего волшебного королевства, Лила стояла на балконе замка в васильково-синем бальном платье и сверкающей диадеме.

Пока мягкий ветерок трепал светло-коричневые пряди ее шиньона, внизу раздались звуки королевской симфонии.

Лила вздохнула, вспоминая свой последний бал. Воздух был наполнен запахами роз и свечного воска, когда Сейт кружил ее по безупречному бальному залу.

Закрыв глаза, она подобрала юбку затянутой в перчатку рукой и начала покачиваться в ритм…

— Шагни в волшебство! — объявили по громкоговорителю, вырвав ее из задумчивости. — Волшебный мир Уолт Дисней!

Жаль, но вся жизнь Лилы была притворством.

Ей платили, чтобы она так одевалась. Ее аля-фейское бальное платье было сделано из полиэстера и покрыто следами липких от конфет пальцев человеческих детей, которые прикасались к ней и с благоговением спрашивали:

— Ты плавда плинцесса фея?

Да. На самом деле. Заостренные кончики ее ушей были умело замаскированы прической.

Ллореанцы были вынуждены скрывать свою истинную сущность… демонстрация паранормальных особенностей людям жестоко наказывалась… поэтому тематический парк, напичканный камерами безопасности, был худшим кошмаром бессмертных. Скрываясь от убийцы фей, Лила решила спрятаться на самом видном месте, подрабатывая «персонажем».

Каждый раз, отработав смену, она приходила на этот балкон в Замке Золушки и представляла, что ее диадема настоящая.

Опасаясь быть раскрытой лучником или смертными, Лила не заводила друзей и не вела общественную жизнь. Никакой личной жизни. После работы она будет нестись сломя голову… замедляя свою настоящую скорость… чтобы спрятаться в своей убогой квартирке, где будет читать или получит очередную степень в онлайне.

Ее внимание привлекла молодая пара внизу. Лила тоскливо вздохнула, когда, прижавшись к стене, парочка начала целоваться. То, что она видела в этом парке…

Каллиопа никогда не занималась сексом… в глубине души она еще надеялась стать королевой… но удовлетворяла сама себя все чаще и чаще, потому что у нее начался переход к бессмертию.

Все ее чувства усилились до сверхъестественной степени, в том числе и похоть. Ллореанцы называли этот период «сверхвозбудимостью». Лила называла — «в течке».

Даже с такого расстояния ее улучшенное зрение подмечало все детали. Женские ноготки, впившиеся в мужское плечо, легкие толчки мужчины…

Неожиданно кончики ушей Лилы стали подергиваться. Она насторожилась. К ней приближался другой Ллореанец…

— Принцесса фея притворяется принцессой феей? — раздался у нее за спиной глубокий голос.

Сейт. Спокойно, спокойно. Успокойся, черт возьми!

— Долго же ты шел, кузен.

Повернувшись к нему, Лила посмотрела вверх. У нее перехватило дыхание.

При полных дворцовых регалиях, одетый в сшитый на заказ бежевый костюм, который подчеркивал его стройную фигуру. Привлекательные синие глаза светились весельем. Светлые волосы свободно спадали на лоб. Меч в ножнах акцентировал принадлежность Сейта к королевской линии, а корона до сих пор гордо сидела на его голове.

Он являлся воплощением мужского совершенства.

Уебок. Отбросить тот факт, что он изгнал ее, и она провела больше десяти лет, проклиная его… я готова сделать это ради него. Конечно, в этот период жизни она не очень привередлива.

— Каллиопа, ты стала настоящей красавицей. — Его взгляд блуждал по ее телу. — Что это… твои глаза теперь одинаковые?

— Контактные линзы. — Ее внешность должна была получить одобрение, только после этого Лиле разрешалось общаться с гостями парка. С разноцветными глазами она никогда не смогла бы пройти отбор.

— Зачем ты пришел?

Забери меня, черт возьми, домой. Все, что я хочу — вернуться домой.

— Как насчет того, чтобы подобающе поприветствовать своего жениха?

Жениха. Был ли у нее до сих пор шанс стать королевой? Сердце Лилы пропустило удар, но не из-за давней любви к Сейту.

Лила была влюблена в идею иметь максимально много контроля над собственной жизнью. Чтобы жить без оглядки на Møriør.

Статус правительницы даст ей настолько много безопасности и контроля, насколько она могла только представить.

— А ты все еще мой жених? Даже не знала, я же не получила от тебя ни одной гребаной весточки.

На его губах играл намек на ухмылку.

— Малышка Каллиопа, находясь в изгнании, отточила свой острый язычок?

Острый? Ты даже представить себе не можешь насколько, кузен. Изгнание только закалило ее нрав.

— Но я все же уверен, что он очень сладкий на вкус.

Схватив Лилу за плечи, Сейт привлек ее к себе. Чтобы поцеловать?

Она часто задавалась вопросом: на что это будет похоже. Особенно в последнее время. Даже целуясь с другими парнями, она мечтала о Сейте, неспособная отрицать, что он, скорее всего, идеальная пара для нее и в жизни, и на троне… и в сексе.

Может быть, он в некотором роде заклеймил ее?

Король фей наклонился к ней. Стоило их губам соприкоснуться, взорвался фейерверк.

Пиротехническое шоу в восемь часов. Не от поцелуя. Каллиопа испытывала больше эмоций, целуясь со смертным, который работал Гуфи.

Сейт застонал, углубляя поцелуй, проникая языком в ее приоткрытые губы.

Так было намного лучше, но ничего такого, о чем Лила могла бы написать домой. Конечно, я не могу написать домой, потому что он находится в другом, черт возьми, измерении, и нет таких марок, которые позволили бы отправить туда письмо.

Лила вырвалась и толкнула Сейта в грудь.

Его это совсем не смутило. Отпустив ее, он пробормотал:

— Сладкая, как мед.

Что можно сказать об их первом поцелуе? Это было… разочаровывающе.

С тлеющим взглядом Сейт повернулся и, опершись локтями о перила, стал смотреть на сверкающие в небе фейерверки.

Лила видела это шоу очень много раз, поэтому знала, что следующими будут фиолетовый, красный и синий каскады.

— Умный ход — прятаться от лучника среди смертных, — сказал Сейт. — И ты сделала смелый выбор — маскироваться под принцессу фею. Почему я не удивлен?

Не могу поверить, что только что целовалась с Сейтом.

— Ты пришел, чтобы забрать меня назад или нет?

Он выпрямился и повернулся к ней.

— Нет.

Лила проглотила вертящиеся на языке ругательства. Сколько еще?

— Я пришел сюда с другом, чтобы обсудить кое-что с тобой. А вот и она.

На балкон вышла сногсшибательная черноволосая женщина с золотистыми глазами. Она была одета в алое обтягивающее платье. А вместо аксессуаров на ее плече красовалась живая летучая мышь.

Существо ест клочок сладкой ваты? Точно, из сумки женщины торчит пакет с ней.

Сейт сказал:

— Каллиопа, это Никс Всегда-Знающая, Валькирия прорицательница.

Никс? Она была самой знаменитой… или печально-известной, в зависимости от вашего альянса… из ныне живущих бессмертных.

— Я читала про тебя в моей Книге Ллор. — Это единственная вещь, которая связывала Лилу с миром бессмертных, книга обновлялась после каждого крупного сражения или смены власти. — Рада встрече с тобой.

Никс была Валькирией и ключевым лидером альянса Вертас, тем не менее ходили слухи, что она свихнулась. В качестве приветствия Никс сказала:

— Ты когда-нибудь хотела потанцевать с дьяволом в бледном свете луны?

Что?

Сейт сказал:

— Думаю, Никс хотела спросить, было ли у тебя когда-либо желание нанести ответный удар Møriør.

Также известным, как Вершители Судеб.

— Конечно.

Появились слухи, что эти тираны движутся со своей стороны вселенной, чтобы вторгнуться в этот мир. Их лучник прибыл первым.

Будучи достаточно взрослой, чтобы понимать — чудовища существуют, Лила боялась их всех.

Прямо пропорционально страху в ней росла и ярость. Эти две эмоции, казалось, сплелись воедино.

— Не проходит ни минуты, чтобы я не думала о них. Я очень многим пожертвовала, чтобы скрываться от них. — Затем многозначительно добавила: — Во время моего изгнания.

Сейт выгнул светлую бровь.

— Я говорил, что ты сможешь вернуться домой после того, как принесешь колоссальную жертву, чтобы доказать свою преданность. Ты готова?

Лила замерла, стараясь успокоить бешено-бьющееся сердце. Она сделает все что угодно, чтобы вернуться в Сильван.

Все что угодно.

— Да, какую?

— Никс заверила меня, что победить Møriør на поле боя невозможно, но она предоставляет нам уникальную возможность нанести этому альянсу удар.

Никс вытащила из своей сумки досье и протянула его Лиле.

Король Абиссиан Инфернас, Сам Дьявол. Первородный демон альянса Møriør. Лила пролистала страницы досье до описания:

Физически безупречен… фраза «красив, как дьявол» произошла в результате сравнения этого демона с его общеизвестно соблазнительным предком… имеет бешеный успех у женщин…

В разделе разное Лила прочитала:

Старейший из ныне живущих демонов… владеет всеми видами оружия, но уже десять тысяч лет использует один и тот же боевой топор… может в одиночку расправиться с целой армией… недавно коронованный король Пандемонии, также известной, как ад.

Это легендарное королевство всегда до определенной степени интересовало Лилу.

— И чего вы ждете от меня? — Она захлопнула папку. — Я никогда не стреляла из лука и не орудовала мечом.

Она не обладала боевыми навыками, но много читала о тактике ведения боя, обороне и оружии.

Лила могла сделать все: от организации засады до конструирования баллисты… в теории.

— У тебя есть три врожденных преимущества, которые могут быть намного полезнее, — сказала Никс. — Ты можешь читать и писать на его языке. — В числе многих других. Лиле с легкостью давались языки. — Будучи подростком, ты научилась ставить ментальные блоки против чтения мыслей. — Чтобы защитить себя от коварной придворной жизни. — И ты — его пара.

Лила будто получила удар под дых. Пара??? Пошатнувшись, она вцепилась в балконные перила.

— Нет. Судьба не могла связать меня с одним из этих монстров.

Возникла мысль: «Может, мое увлечение Пандемонией не простое любопытство». Но Лила тут же отмела ее.

— Ты собственность Самого Дьявола, — сказала Никс, ее глаза мерцали. — Ты отправишься в ад и используешь эту связь, чтобы выведать у него информацию… планы предстоящих сражений, сведения о его союзниках и все такое. Больше всего меня интересует информация об Орионе, лидере Møriør.

Отправлюсь в ад? Читать о нем и посетить — никоим образом не одно и то же.

Сейт сказал:

— Как только ты обнаружишь слабости, мы вытащим тебя.

Каллиопа вцепилась в досье вспотевшими в парадных перчатках ладонями.

— Ты хочешь, чтобы я была шпионом? Реальность смертных, конечно, не лучшее место в мирах, но, по крайней мере, здесь я не обречена.

И не обручена.

Как могла судьба так ей напакостить? Должно быть, диадема Лилы слишком туго сидит на голове. Она, видимо, нарушила кровообращение в мозгу или типа того.

Сейт поджал губы.

— Впервые услышав план Никс, я подумал, что собираюсь отправить ягненка в логово льва. Но инстинкты вынудят демона защищать и заботиться о тебе.

— А еще предъявить на меня права.

Лилу затошнило от этой мысли.

Никс сказала:

— Я заверила Сейта, что демон не сможет и не станет причинять тебе боль. Манипулируя нежными чувствами Абиссиана, ты с легкостью выведаешь у него секреты. — Она постучала розовым коготком по подбородку. — Конечно, ты можешь поощрять его чувства…

— Поощрять? Ты хочешь, чтобы я соблазнила одного из тех монстров, которых ненавидела и боялась всю жизнь? Все лучше и лучше!

— Тебе не обязательно доводить начатое до конца. — Никс подмигнула. — Просто дойдешь до определенной черты.

Ужаснувшись, Лила спросила Сейта:

— Ты не возражаешь, что меня будет лапать другой мужчина? Что твоей будущей королевы станет касаться кто-то из Møriør?

Он выдохнул так, будто посчитал ее слова утомительными.

— Возможно, если бы я сам был демоном. Но я выше этого. Я знаю, что это — единственный логичный выход, к тому же примитивные инстинкты не властны надо мной.

Никс дала своей летучей мыши еще сладкой ваты.

— К слову об инстинктах, в последнее время Абиссиан стал выглядеть чуточку демонически. Но, учитывая близящееся Приращение, кто не стал… я же права? Просто не забудь, что ты должна быть понапористее с ним. Ему это понравится.

Понапористее? Время от времени Каллиопа чуть ли не задыхалась от ярости к Møriør.

Сейт сказал:

— Если бы была какая-то альтернатива, я бы не настаивал.

Никс одарила его взглядом, и Лила могла поклясться… что глаза Валькирии светились неприязнью.

Это длилось настолько короткое мгновение, что Лила решила, будто ей просто показалось.

— Я просто хотела вернуться домой, — сказала она, хотя возможность заговора против чудовищ имела свою привлекательность.

Подумав о бесконечных кошмарах, которые ей снились… как она просыпалась от собственного крика, все еще ощущая стрелу убийцы фей в своей груди… Лила ощутила ярость.

И большая часть вины за это лежит на Сейте. Он отправил ее в реальность смертных, дав с собой лишь несколько вещей. Ни документов, ни денег, ни возможности связаться с ним.

Раньше она пыталась оправдать его поведение: «Мои родители пытались убить его».

Но в последнее время она решила, что мудак он и есть мудак.

— Выполни эту миссию, — сказал Сейт. — И вернешься домой. В качестве моей королевы.

У Лилы было три заветных мечты: спокойно жить в Сильване, стать королевой и обрести семью, которая будет жить в безопасности. В глубине души была еще четвертая: влюбиться.

Сейт мог исполнить три ее мечты. Он — средство для достижения цели.

Все, что нужно — отказаться от глупых надежд. Когда я стану расчетливой королевой фей, у меня не должно быть с этим никаких проблем.

— Знаешь, мы отлично поладим, — сказал Сейт. — С твоим гениальным умом и моей безжалостностью нас будет не остановить. А значит, Сильван будет невозможно остановить. — Посмотрев на нее сверху вниз, он добавил: — Мы отпразднуем твой успех венчанием. Ты всегда хотела собственную семью. У тебя может появиться малыш еще до конца года. Мы займемся этим после твоего возвращения.

— Моего возвращения. — Ей будто плеснули в лицо холодной водой. — После того, как я соблазню старейшего из ныне живущих демонов.

Иногда на свиданиях Каллиопу лапали, но, невзирая на это, она не была соблазнительницей по своей сути.

Никс надулась.

— Но тебе не нужно доходить до конца. — Прорицательница неожиданно стала серьезной, и молния эффектно раскроила небо пополам. Толпа снизу ахнула, посчитав это частью шоу. Замок содрогнулся от мощнейшего раската грома. — Я видела будущее: если ты отправишься в ад, то спасешь Сильван от Møriør. Благодаря твоей жертве, твой народ будет защищен. На веки вечные.

Все так драматично?

— Еще я видела, что, если ты не отправишься в ад, Møriør объявит Сильвану войну… в ближайшее время. Они сравняют ваш дом с землей так же, как до этого мой. И тогда лучник, используя свои позиции в сфере фей, сможет найти больше наследников королевской линии.

Лиле было плевать на кузенов; они входили в диапазон от подлых до мерзких. Ее беспокоила только собственная жизнь и, может быть, жизнь Сейта.

— Если демон знает, что я — цель лучника, то он может сдать меня своему союзнику, несмотря на то… что я — его пара. — Она никогда не думала, что скажет такое, но: — Я не собираюсь поощрять его на что-либо.

Без рвотных позывов.

Никс покачала головой.

— С твоим человеческим акцентом и напористостью он никогда не заподозрит, что ты какая-то принцесса… просто до поры до времени не показывай ему, что знаешь о том, что ты — его пара.

Уничтожение Сильвана в противовес престолу и семье.

Все эти годы, с трудом выживая в этом мире, Лила, по крайней мере, лелеяла надежду вернуться в свое любимое королевство. Может ли она допустить, чтобы его уничтожили из-за того, что она не готова принести жертву ради своего народа?

Разве жертвенность не является уделом королевы?

— Когда я смогу начать?

Никс ответила:

— Просто живи, как жила… это отличное прикрытие. А мы подготовим все к внедрению.

— Как?

Взгляд Валькирии расфокусировался. Видит будущее?

— Я проинформировала короля ада о том, что его пара где-то во вселенной, ждет не дождется, когда он захватит ее, а также твое описание. Он уже назначил щедрую награду за твою поимку. Когда придет время, я прослежу, чтобы тебя схватили и благополучно доставили к нему. Конечно, ты не будешь иметь ни малейшего представления, когда это случится, ведь захват должен выглядеть реальным.

Этот план выглядел все более и более опасным.

— Я соглашусь на это не раньше, чем стану полностью бессмертной. — Женщины в семье Лилы, как правило, застывали в возрасте двадцати трех лет, так что она давно созрела. Но пока переход не завершен, она столь же уязвима, как смертные. Надо быть полной идиоткой, чтобы отправиться на тет-а-тет с бессмертным. — Может через пару недель.

— Все зависит от Møriør, — сказала Никс. — Я не могу дать тебе много времени.

Сейт сказал Лиле:

— Ты не следишь за событиями в Ллоре, поэтому не знаешь, как все плохо.

— Я читала Книгу Ллор и знаю об основных сражениях Møriør.

Если эти односторонние бойни можно назвать сражениями.

— То, что происходит «за кулисами», так же важно. — Нахмурившись, Сейт сказал: — Трусливый убийца фей недавно подкрался и напал на меня. Он уничтожил Меч Предков.

— Ты разыгрываешь меня?

Взгляд Лилы опустился на ножны, закрепленные на бедре Сейта. Присмотревшись, она заметила, что он носит другой меч… не королевский клинок. Это потрясло ее больше, чем все остальное.

Меча, который обезглавил ее родителей, больше нет.

Møriør снова нанесли удар по ее дому. Лила будет прятаться, пока они продолжат атаковать ее королевство?

Ни за что.

Она повернулась к Никс.

— Когда… произойдет похищение?

— Скорее раньше, чем позже.

Уши Лилы дернулись. Она прищурилась в ответ на легкомысленный взгляд Валькирии.

— Мне нужно знать, сколько времени я пробуду в аду и когда меня вытащат.

— Ты пробудешь там до тех пор, пока демон не расскажет тебе то, что я хочу знать, а вытащим мы тебя тогда, когда ты станешь нам нужна.

Лила покачала головой.

— Мне нужно больше информации.

— Нет.

— Нет?

— Да. — Прорицательница пожала плечами, заставив свою летучую мышь покачнуться. — Некоторые детали не доступны вашему фейровню[1].

— Фейровню? Ты реально это только что сказала?

Да уж, Валькирии палец в рот не клади.

Взяв Лилу за руку, Сейт вернул себе ее внимание.

— Ты должна довериться плану Никс. Она знает, что лучше для Сильвана. Кузина, я бы не стал ждать этого от тебя, если бы альтернатива была не столь печальной.

— Ты ждешь, что я пойду в крепость Møriør.

— Все будет хорошо, — сказал он. — Помни: демон не может навредить своей паре.

Глава 3

Замок Грейвен

Измерение Пандемония

— Я буду пытать ее, пока она не взмолится о пощаде, — сказал Сиан, крутя в руках большой боевой топор. — Я заставлю её заплатить за все предательства, которые она совершила в прошлой жизни.

Они с Утером, его союзником драконом, стояли на высокой террасе замка. Внизу легионы демонов требовали войны.

Сиан тоже ощущал себя кровожадным.

— Если, конечно, принцесса Кари на самом деле перевоплотилась. — Даже мысли об этой вероломной суке заставили его мышцы напрячься. — У меня есть лишь слова прорицательницы.

Но он всегда верил…

Утер сидел на задних лапах, обернув хвостом с шипами свое гигантское тело. Как и все Møriør, он мог общаться телепатически:

«Твоя женщина, возможно, даже не знает, что является перевоплощением, она может прожить всю эту жизнь, так и не вспомнив предыдущую. Возможно, она не помнит о предательстве. Что тогда?»

Сиан надеялся, что помнит. Если нет…

— Надеюсь, моей памяти будет более чем достаточно для нас обоих.

Утер вздохнул, и ленивый поток пламени сорвался с его губ.

«Не расскажешь о прегрешениях твоей пары?»

Даже спустя столько времени, Сиан не мог рассказывать о её деяниях, не впадая в ярость. Сжав рукоять своего топора, он ощутил на себе изучающий взгляд Утера.

Дракон-перевертыш решил взять творческий отпуск и посетить Пандемонию, сообщив, что планирует «отточить навыки игры в шахматы и нанести визит местным драконам». Но, скорее всего, он здесь, чтобы присматривать за Сианом, который все меньше контролировал себя и все чаще проявлял агрессию.

Сиана не волновало, что делает перевертыш, пока он не лез, куда не надо.

— Тебе следует знать лишь то, что она предала меня и каждого демона этой сферы.

Из-за нее Сиан десять тысяч лет прожил искалеченным. А его душа была травмирована в тысячу раз сильнее.

Веками он ждал возможности отомстить, и не только своей паре, но и всему её ненавистному виду.

Утер почесал шею когтями задней лапы, от чего посыпалась металлическая сине-золотая чешуя.

«Ты никогда не сомневался в том, что она возродится. Почему ты был так уверен?»

Потому что у него не было выбора.

— Узнав о ее смерти, я поклялся, что доживу до ее возвращения.

Как еще он смог бы жить дальше?

Он никогда не забудет, как упал на колени рядом с огненной рекой, как орал и в клочья раздирал свою грудь, как горе и ненависть рвали на части его душу.

«Ни слова о назначенной тобой награде?»

— Бессмертные прочешут всю вселенную, чтобы найти ее. Если она сохранила свой вид и уникальную внешность, — …фея с разноцветными глазами: один янтарного цвета, другой — фиолетового… — то ее найдут.

Если нет, то в перерыве между двумя ближайшими войнами Сиан выйдет на охоту сам.

Во время первой кампании он накажет вторгшихся на его территорию нарушителей. Во время второй — начнет собственное вторжение.

Ничто не могло порадовать Сиана больше, чем кровавая война, и он был благодарен конфликтам, которые помогали ему отвлечься. Иначе он сошел бы с ума, узнав о возможном перерождении своей пары.

И из-за настигшего его проклятия адских изменений.

После недавней смерти брата Сиану пришлось вернуться в Пандемонию, чтобы принять корону… и все связанные с ней неприятности. Он начал преображаться из поразительно красивого мужчины в чудовищного монстра.

Тот, кто правит адом, сам постепенно становится адом. В последний раз посмотревшись в зеркало… несколько месяцев назад… Сиан увидел там отвратительного незнакомца.

Его некогда гладкая, загорелая кожа теперь была темно-красной, а на груди появились пылающие глифы. Точеные черты лица расплылись, стали более грубыми. Мистический адский металл пронзал его кожу… штанги в носовой перегородке и сосках, не говоря уже о других частях тела.

У него отросла пара массивных крыльев, как у летучих мышей. На кончиках пальцев рук и звероподобных ног отросли длинные черные закручивающиеся когти.

Десять тысячелетий Сиан жил без рогов… благодаря Кари… но теперь у него отросли новые, более крупные, еще более ужасающие, чем раньше. Большая часть кожи вокруг глаз потемнела, напоминая теперь демоническую маску. Прежним оставался только цвет его зеленых глаз… но только до тех пор, пока под властью гнева их не заполняла чернота.

Время от времени проклятье ада усиливало его агрессию настолько, что он даже думать не мог, самые первобытные демонские инстинкты Сиана выходили на первый план. Как и сам Сиан, ад был в смятении. С тех пор как он узнал, что его пара, может быть, переродилась, сфера страдала от огненных штормов и наводнений лавы. Воздух был насыщен пеплом. Небо содрогалось.

Сиан провел рукой по своему лицу, к которому до сих пор не мог привыкнуть. Даже если у нее сохранились воспоминания о предыдущей жизни… что маловероятно… она не узнает его.

Все эти годы он считал, что его пара испытывала к нему определенное влечение. Теперь она будет питать отвращение.

Существовал только один способ вернуть Сиану его прежнее обличье. Но даже мысли об этом могут привести к безумию…

Дракон окинул его зорким взглядом.

«Если ты научишься управлять своей яростью, то будет ли иметь значение внешность? У Møriør есть миссия, демон. Мы живем ради службы».

— В этом и есть смысл нашего нескончаемого существования? — Жизнь Сиана казалась одним нескончаемым ожиданием, которое измерялось песочными часами: песчинка раз в несколько столетий. — Именно служба заставляет тебя просыпаться по утрам?

«Да, и телевизор».

Сиан приподнял бровь.

— Увы, но эти соблазны меня мало прельщают.

«Что же в таком случае прельщает тебя?»

— Вызов. Не могу вспомнить, когда в последний раз противник наносил удар кому-либо из нас. — Møriør… даже не в полном составе… с легкостью подавляли любое сопротивление. — Наша сила невероятно огромна, но жизнь становится слишком скучной, если тебе никто не бросает вызов. Я бы отдал свой топор, чтобы найти достойного соперника.

Познает ли он когда-нибудь снова триумф с трудом завоеванной победы?

Утер пожал большими крыльями.

«Твои мысли стали мрачными с тех пор, как ты узнал о возможном возвращении твоей пары».

— Я чувствовал себя так уже довольно продолжительное время, но мысли о ее воскрешении несут с собой явное облегчение.

Он ждал возвращения своей пары десять тысяч двести тридцать четыре года три месяца и семнадцать дней.

Что если она действительно вернулась? Что будет с Сианом, когда с местью будет покончено?

Что будет с ней?

Так, словно это было вчера, Сиан вспомнил день, когда встретил Принцессу Карину из Сильвана. Он стоял возле недавно найденного Пандемоно-Сильванского портала, когда уловил ее сводящий с ума запах с другой стороны. Сиан поспешно прошел сквозь разлом, чтобы выследить источник этого запаха, подозревая, что найдет свою пару.

Яркое солнце обожгло глаза, временно ослепив Сиана. Он впервые увидел ее лицо; впервые услышал звук ее голоса. Она была двадцатичетырехлетней опытной кокеткой и очаровательной красавицей.

А Сиан был шестнадцатилетним мальчишкой. У меня не было ни единого шанса противостоять ей.

Он поверил манипулировавшей им вероломной женщине и чуть не разрушил королевство…

Сиана накрыло такой волной дежавю, что он пошатнулся. Он почти ощутил запах Кари, будто вернулся в Сильван в тот очень давний день.

Как такое может быть? Он спит?

Его мышцы напряглись, как перед боем. Это не сон.

— Во имя темных богов…

Утер задрал морду вверх.

«Что это?»

Сиан оскалился.

— Запах этой суки.

Глава 4

Счастливейшее место на Земле

— Эй, меня кто-нибудь впустит? — крикнула Лила, стоя за потайной дверью для персонала.

Все чего она хотела — вернуться в свою квартиру и обдумать то, что услышала сегодня от Сейта и Никс. Но какой-то придурок запер Лилу снаружи.

Сдернув с головы диадему, она помахала ею камере над дверью.

— Ау-у! — Этот маскарадный костюм весил почти пять килограмм; и Лиле до чесотки хотелось содрать его со своего уставшего тела. — Привееет! Уебки!

Она посмотрела по сторонам. Скорее всего, не будет ничего хорошего, если какой-нибудь посетитель заснимет на камеру Золушку, матерящуюся как сапожник.

— Все равно, уебки, — буркнула она и пошла к другому входу.

Лила была голодной, уставшей, и все еще взвинченной после этой встречи.

Увлекшись моментом и важной ролью в предстоящем шансе нанести ответный удар, она сказала Сейту:

— Я не успокоюсь пока не найду способ навредить Абиссиану Инфернасу. — Иначе говоря: будьте готовы вытащить меня из ада в любой момент. — Я найду его слабости и выясню, как использовать их в наших интересах. Я сделаю все что угодно, чтобы уничтожить его.

Но сейчас, думая об этом плане, она ощущала сомнения. Слишком много вопросов и переменных остались неизвестными. Взять на заметку: или участвовать в будущих политических событиях, или быть исключенной из них.

Лучше поздно, чем никогда. Уже за двадцать. Не важно.

Каллиопа стянула с рук перчатки и запихнула их в потайной кармашек, затем вытащила спрятанный телефон, чтобы заказать еду. Фальшивая «реальная жизнь» продолжается, и вечером Лила займется чтением новых книг из серии практических руководств.

Ее уши дернулись, а пальцы замерли на экране телефона, когда раздался резкий скрежет, будто скребли металлом об металл. Кваканье лягушек и стрекот насекомых стихли.

Скрежет повторился.

— Кто здесь? — спросила она, хотя знала, что каждый, кто когда-либо задавал такой вопрос, был уже по уши в дерьме.

Тишина стала ей ответом. Нет, нет, это просто мое воображение. Тем не менее она спрятала телефон в карман и быстро пошла дальше.

Естественно, Лила была на взводе. Она слишком долго жила в сверхбдительном состоянии, а теперь ей приходится ждать, когда ее похитят.

Скорее раньше, чем позже.

Судя по всему, она пойдет на все, чтобы вернуться в Сильван… даже прикинется добычей охотника за головами, чтобы проникнуть в дом первородного демона в аду.

Единственная проблема ожидания «организации проникновения»? Лила может оказаться уязвимой для лучника…

В нескольких метрах от нее материализовались две женщины. Ллореанки.

Одна черноволосая; другая — рыжая. Великолепные. Судя по одежде, они — Чародейки… металлическое бюстье, тяжелые золотые украшения и перчатки с когтями-наконечниками.

Одна из Чародеек скребла этими когтями по перилам, производя тот скрежет? Чтобы напугать меня? Это сработало. У Лилы нет силы, чтобы защититься; она может рассчитывать только на свою скорость.

За спинами женщин мерцал портал. На другой стороне виднелся огромный каменный зал. На полу валялась шелковая ткань, будто Чародейки швырнули ее сквозь разлом.

Минутку… это же розовый пеньюар Лилы! Как они смогли выкрасть его из ее квартиры?

Рыжая подняла одну перчатку, постукивая когтями. Затем сказала зловещим голосом:

— Это та часть, где ты убегаешь.

Уяснила! Пышные юбки Лилы взметнулись, когда она крутанулась на месте и бросилась прочь.

Чародеи не могут перемещаться… телепортироваться… и никогда не смогут догнать фею. Если Каллиопа сможет добраться до смертных, этой парочке придется отступить.

Ее прическа растрепалась. Видны ли уши? Она смахнула волосы с лица.

На полпути Лила рискнула оглянуться. Оторвалась от них! За мостом начинался спуск к главному парку. Лила уже слышала смех посетителей…

Ее желудок сжался, а ноги внезапно оказались над головой. Лила свалилась на набережную. Как? Она не видела…

ШЛЕП!

Каллиопа шлепнулась лицом в неглубокий сточный пруд. Отплевываясь, она пыталась подняться, но грязь засосала ее обувь и покрыла платье.

Чародейки шли к мосту, смеясь, словно все это было добродушной шуткой.

— Это круто, сестренка, — сказала черноволосая. — Ты создала тропу, по которой, на первый взгляд, можно двигаться. Если не ошибаюсь, ты создала такую же иллюзию, когда разбила машину Ридстрома?

Рыжая хмыкнула.

— Это никогда не подводит. Почему все всегда верят в то, что видят?

Они исказили восприятие Лилы! Она уцепилась за набережную, но ее босые ноги запутались в юбках. Лила снова упала вниз лицом.

Тьфу! Вытирая с глаз грязь, она огрызнулась:

— Вокруг полно камер! Вы свихнулись?

— Конечно, нет, — ответила рыжая. — Я сделала это все невидимым.

Стоило Лиле высвободиться и приготовиться бежать, как черноволосая сказала:

— Поднимайся на мост, фея. Встань перед нами. И ни звука.

Ее слова пропитаны магией! Контроль разума? Каллиопа пыталась бороться с командой, но обнаружила себя поднимающейся к Чародейкам.

Как только она встала напротив них, черноволосая сказала:

— Я — Меланте. А это моя сестра Сабина.

Сабина создала иллюзию девушки, которая выглядела точь-в-точь как… Лила.

— Я бы сказала, что эта фея — наша добыча.

Внедрение! Они собираются доставить ее в замок Абиссиана. Скорее раньше, чем позже, Никс?

Сабина стерла иллюзию.

— Мы поймали «Самую разыскиваемую Адом».

— Тут такая ситуация, — обратилась Меланте к Лиле. — Мы с моим любимым мужем, Троносом — правители клана Врекенеров. Уверена, ты слышала о нас.

Врекенеры были крылатыми демонами, фанатичными до мозга костей моралистами. Традиционные знания об ангелах основывались на них. Как могла чародейка стать их королевой?

— Ну, мы с Троносом в каком-то смысле посягнули на Пандемонию. Влипли. Я бы назвала это немножко-посягательством. А еще мы притащили в ад все население ангелов. Как бы. — Меланте продолжила: — Но если я преподнесу тебя на блюдечке Абиссиану Инфернасу, то он, возможно, не станет насылать на мой народ легионы своих демонов. — Она прикрыла рукой живот. — Значит, с этого момента ты — наш туз в рукаве. Собственно говоря, с этого момента мы будем называть тебя просто Туз.

— Знаешь, Туз, мы планируем неплохо на тебе заработать, — сказала Сабина.

— Ничего личного. — Затем Меланте шепнула Лиле на ухо: — Кстати, Никс передала тебе последнее послание: «Никогда не доверяй Валькирии». А теперь, Туз, становимся лунатиком: засыпаем и идем за мной.

Лила сопротивлялась, но сон все равно ее настиг.

Глава 5

Сиан ощущал каждый вход… и выход… из Пандемонии. Портал открылся в тронном зале, ни больше, ни меньше. Запах Кари шел оттуда.

Сиан переместился туда. На полу валялась розовая женская вещь. Он схватил крошечную одежку, вздрогнув от ощущения шелка в ладони. Этот пеньюар был очень похож на другой, тот, который в прошлом Сиан украл у Кари.

Это чья-то шутка? Он повернулся к порталу. Его челюсть отвисла. С другой стороны, в какой-то далекой сфере, была… его пара.

Несмотря на то, что Кари была вся в грязи, Сиан мог с уверенностью сказать, что, перевоплотившись, она сохранила свои утонченные черты и полные губы. А значит, смыв с себя грязь, она будет потрясающей.

С закрытыми глазами… будут ли они как прежде разными? Кари неподвижно стояла между двумя Чародейками. Она под действием чар?

Черноволосая чародейка прижала коготь своей перчатки к яремной вене его пары. Наконечник, скорее всего, отравлен. Чародеи были известными ядоведами. Некоторые яды могут лишить жизни даже бессмертных.

— Я весь внимание, — прорычал Сиан.

Он осторожно приблизился к порталу. Черт, односторонний разлом. Он не сможет просто схватить Кари.

Сиан попытался прочесть мысли Чародеек, но у женщин стояли ментальные блоки.

— Кто вы?

Он также попытался проникнуть в разум своей пары, но, даже находясь в этом ступоре, Карина поддерживала собственные блоки.

Черноволосая женщина посмотрела на него и содрогнулась, без сомнения из-за ужасающего вида Сиана.

— Я — Меланте, королева Врекенеров. А это моя сестра Сабина, королева Роткалины.

Рыжая небрежно кивнула.

— У вас хватает наглости разговаривать со мной?

Именно Врекенеры осмелились вторгнуться в его сферу! Сиан скоро доберется до них. Но сейчас он не мог отвести взгляд от Кари.

Кончики ее остроконечных ушей торчали из гривы мокрых каштановых волос. Значит, она снова фея. Как и прежде, ее рост был чуть больше полутора метров. Замызганное грязью платье демонстрировало тот же гибкий стан.

Сиан не ожидал такой точной копии.

Осознав, что сжимает в руке розовый пеньюар, он с помощью магии отправил его в свои покои.

— Что с вашей пленницей?

— Я приказала ей стать лунатиком.

— Я наслышан о твоих способностях. — Меланте могла контролировать сознание других существ и создавать порталы между мирами. А ее сестра могла заставить свою жертву видеть все, что пожелает. Их таланты весьма ценны в деле охотников за головами. — Почему бы не попытаться околдовать меня?

— Что-то подсказывает мне, что за свою долгую жизнь ты выработал иммунитет.

Верно. Чтобы подчинить себе его разум потребуется что-то большее, чем только что оперившаяся чародейка.

— Почему ваша добыча вся в грязи?

Он хотел увидеть лицо своей пары чистым.

Меланте ответила:

— Она попалась на нашу уловку.

Чародейки захихикали.

— Как вы нашли ее? Никс?

— Неважно как, — ответила Сабина. — Просто знай, что твоя перевоплотившаяся пара в игре.

— Никс планирует свергнуть меня. Если прорицательница хочет, чтобы я обладал этой женщиной, возможно, мне стоит воздержаться от обретения пары.

Держаться подальше от Кари не было сильной стороной Абиссиана Инфернаса.

О чем Никс, судя по всему, знала. Во время их последней встречи предсказательница предупредила его:

— Крепко держись за задницу. — А всем присутствовавшим на тот момент Møriør она сказала: — Чтобы выиграть эту войну, я буду использовать все уловки из моего арсенала.

Валькирия начала это делать.

— Сейчас имя твоей пары — Каллиопа. Не Кари, — сказала Меланте.

— Мне похуй какое у нее сейчас имя.

— Ты назначил по Ллореански щедрое вознаграждение за эту женщину. Ты не чтишь его?

— Может, я бы чтил его, если бы вы с мужем не заняли одну из гор ада и не провозгласили ее суверенной территорией.

Крылатые Врекенеры технически были демонами, но действовали… как ангелы.

В аду?

Это невыносимо!

— Не говоря уже о хаосе, который вы посеяли среди моих подданных.

Они с мужем освободили легионы… самых воинственных демонов Пандемонии… от бесконечных трудов в аду.

Меланте отмахнулась от его слов.

— Мы всего-навсего освободили тысячи демонов от нескончаемой борьбы. Типа.

— Они были наказаны за восстание против моего родителя. — Несмотря на то, что Пандемонией веками никто особо не управлял, отец и брат Сиана установили контроль. Это самоуправляемое измерение снабдили разными мерами защиты, чтобы наказать нарушителей и держать под контролем непокорное население. — Они кровожадны. Теперь они жаждут войны с вами.

— Так тебе нужна твоя женщина или нет?

Меланте вжала коготь в шею Кари.

Сиан мысленно поаплодировал дерзости чародеек, но не купился на их уловку. Он пожал плечами.

— Оставь эту суку себе. Впереди нас ждет война. Я уничтожу вас, а затем заберу ее.

— Готов рискнуть ею? — спросила Меланте. — Видимо, ты не любил свою пару в прошлом.

Я обожал ее, готов был сделать все что угодно ради нее.

— Она нужна мне только, чтобы отомстить.

Сабина вздохнула.

— Удачи тебе в этом деле.

Меланте покачала головой.

— Я наложила на нее чары: она умрет в течение часа… если я не освобожу ее от моего приказа. Твоя пара уже однажды умерла.

Сабина добавила:

— Уверяю, у тебя не будет третьего шанса с ней.

— Чего ты хочешь? — требовательно спросил Сиан у Меланте.

Она воспользовалась преимуществом.

— Гору, на которой мы осели, и по две тысячи лиг во всех направлениях от нее, плюс клятва, что ты никогда не нападешь на наше королевство — Новый Скай.

Даже ее сестра подняла брови, услышав масштабы запросов.

— Чародейка, этот диапазон охватывает мою крепость. Если ты думаешь, что я вручу вам Грейвен, то ты такая же рехнувшаяся, как Никс.

— Я недавно узнала, что король Пандемонии становится единым целым со своей сферой и манипулирует ею, как бог.

Должно быть, Никс предоставила им информацию. Немногие знали, что король и королевство связаны: разум короля формирует мир, а мир формирует внешность короля. Прорицательница оказалась коварным противником.

Тогда, Сиан, откажись от своей женщины. Отвергни проклятую наживку.

— Ты можешь сделать это измерение настолько большим, насколько захочешь, — сказала Меланте. — Добавь территорию между нами. Оставь свои земли прежними, но расширь наши.

Сиан мог это сделать. Его магия в аду была ограничена лишь уровнем жизненной силы. Но процесс временно истощит его, а ему нужны силы для Møriør.

— Время уходит, — сказала Меланте. — Вместе с твоей парой умрет и твой шанс обзавестись потомками.

Несмотря на то, что Сиан трахался… хоть и нерегулярно после изменений в его внешности… он никогда не проливал семя. И никогда не прольет, если не предъявит права на свою пару. Достаточно одного траха с ней, чтобы избавиться от демонской печати. И тогда он сможет иметь потомков от женщины, которую выберет сам, а не от безумной предопределенной ему судьбой пары.

Позади Чародеек прозвучал громкий взрыв. Сиан прищурился, когда вдалеке небо осветил фейерверк; поодаль он заметил прекрасный замок.

— Что это за земли?

Сиан всегда верил, что найдет Кари на Гее… Земле или в связанных с ней измерениях.

Ухмыльнувшись, Сабина ответила:

— Мы в Волшебном Королевстве.

Сиан побывал в тысячах сфер, но о такой ни разу не слышал.

— В этой жизни в ее жилах течет королевская кровь?

— Вряд ли, — ответила Меланте. — На самом деле она выглядит так, словно пашет с девяти-до-пяти.

— Как кто?

— Демон, ты тратишь драгоценное время, — сказала Сабина с чувством превосходства в голосе. — Соглашайся на сделку или мы пришлем тебе труп твоей пары, чтобы ты смог похоронить ее.

Сиан оскалился, демонские инстинкты вспыхнули подобно бесчисленным вулканам его земель. Он не смог спасти свою пару в прошлом… но сейчас у него есть такая возможность.

Он может сохранить жизнь Кари, чтобы наказать ее. Если Никс хочет поиграть, он может перехитрить Валькирию, обмануть ее. Он — сын дьявола, обман у него в крови.

— Время деньги. — Меланте начала открывать другой портал. — Жаль, что мы не смогли договориться.

Сабина засмеялась.

— Два портала за раз? Браво, сестренка.

Они подтолкнули Кари к новому разлому.

— Стой. — Когти Сиана заострились, когда он сказал Чародейке: — Клянусь Ллором, в обмен на нее я дам вам земли и никогда не нападу на них. — Наличие суверенного королевства в Пандемонии станет для него пыткой! — Теперь отмени свои команды и отправь ее через портал.

— Отлично. — Меланте повернулась к Кари. — Пора вставать.

Фея открыла глаза… в этот раз оба были янтарного цвета… но была заторможенной после воздействия колдовства.

— Неужели я уснула?

Боги, ее нежный голос остался прежним. В памяти Сиана зазвенели слова, которые она сказала ему при первой встрече:

— Я принцесса Карина, и я буду твоим гидом в Сильване. Все демоны такие привлекательные?

Она улыбнулась ему, ее двухцветные глаза сверкали. Сердце Сиана уже бешено колотилось в груди, и он весь сжался, ощутив, как бесконтрольно распрямились его рога…

— Как насчет остальных команд, чародейка?

— Ах, да. Сбрось все мои приказы, — сказала Меланте своей пленнице. Смеясь, она крикнула Сиану: — Повеселись… — Чародейки втолкнули Кари в Пандемонию. — …со своей красавицей, чудовище.

— Ебаные ведьмы! — рявкнул он, но они уже сбежали через другой портал.

Когда все еще одурманенная фея споткнулась, Сиан прижал ее к себе. Он разберется с этими Чародейками позже. А пока он наслаждался моментом; его глифы пылали от чувства триумфа.

Кари в моем доме. Она принадлежит мне, я ее купил и скоро заставлю заплатить. После тысячелетий ожидания, она — моя.

Сиан обернул вокруг нее свои крылья и чуть не застонал, ощутив ее щеку возле своей груди.

Глава 6

Сознание постепенно возвращалось к Лиле. Она была прижата к телу какого-то существа. Неужели Чародейки ей больше не угрожают? У меня в голове каша.

В окружившем ее теплом коконе Лила чувствовала себя… в безопасности. Она не ощущала этого с тех пор, как впервые узнала, что лучнику доставляет удовольствие охотиться на её сородичей.

Усилием воли Каллиопа открыла глаза и откинула голову назад. Мгновение спустя она поняла, что смотрит на кожу. Много кроваво-красной кожи с глифами, которые были похожи на светящиеся рельефные шрамы. Они складывались в старинные узоры на груди какого-то огромного существа.

Существо пахло огнем… и мужчиной.

Его могучая грудь была перетянута ремнями. Соски пронзали тонкие металлические штанги. Лила оглянулась. В свете этих символов она увидела, что обернута в крылья.

Крылья???

Они со свистом распахнулись. Она посмотрела вперед, её взгляд поднимался всё выше, выше… До нее дошло.

Монстр.

Ростом больше двух метров, с торчащими рогами. От его бездонных глаз цвета оникса по щекам и выше до густых бровей расходилась полоса черной кожи.

Лила сглотнула.

— Демон?

Это существо не может быть Абиссианом Инфернасом.

Черты его лица были грубыми и насмешливыми.

— Демон.

Когда вокруг Лилы снова сомкнулись эти крылья, она пронзительно закричала.

* * * * *

Сиан переместил визжащую пленницу в одну из семи огромных башен Грейвена. Когда-то это место было залом развлечений — здесь проводились адские оргии, теперь же ветхий верхний этаж башни станет идеальной тюрьмой.

Вокруг центральной площадки и разбитого фонтана располагалось сорок камер, но ни одна из дверей не вела в замок.

Никаких удобств, лишь крошащийся камень, плотная паутина, сплетенная ядовитыми пауками кровососами, и токсичные огненные лозы.

Эти красные лозы разрослись по стенам и покрывали внешнюю сторону башни. Если девчонка попытается спуститься с такой высоты, ее будет ждать неприятный сюрприз.

Единственным источником света была лава, сочащаяся из соседних вулканов. Тени непрерывно двигались.

Пленница извивалась в его руках. Во время последней встречи с этой женщиной Сиан был совсем мальчишкой, но теперь он реагировал, как взрослый мужчина демон — его тело напрягалось.

Фея отчаянно боролась, выкручиваясь в его объятиях. Сиан не хотел делать ей слишком больно… пока… поэтому, не особо церемонясь, отпустил ее, и тут же телепортировался на другую сторону двора.

Пленница шлепнулась на каменный пол, и к покрывающей ее грязи добавились пыль и пепел. Сиану захотелось швырнуть ее в ванну.

Кашляя, женщина вскочила на ноги и бросилась прочь. Используя свою фейскую скорость, она мелькала размытым пятном то в одной, то в другой камере.

Каждая из камер восхваляла какую-либо сексуальную грань. Если бы эта феечка могла прочитать зловещие Демонские надписи, покрывающие большую часть стен, она бы, скорее всего, лишилась чувств. Скрестив руки на груди, Сиан ждал, когда она поймет, что выхода нет.

Наконец Карина замедлилась и остановилась на другой стороне двора.

— Куда ты меня притащил?

Она вдохнула клочья пепла и закашлялась.

— В ад. Я — Абиссиан Инфернас, король ада. Помнишь меня?

— Ты… — Она покачала головой. — Я никогда не встречала тебя раньше, но слышала о тебе. Ты старейший из ныне живущих демонов и один из Møriør.

У нее действительно не сохранилось никаких воспоминаний о нем?

— Эта башня — твоя тюрьма, в который ты проведешь весь остаток своей бессмертной жизни.

— Почему ты решил держать меня в плену? — Она снова закашлялась, ее глаза слезились. — За какие грехи я должна быть запертой в аду?

— Это будет платой за все злодеяния, которые ты причинила мне в своей прошлой жизни. И за те злодеяния, которые вы с Никс, несомненно, запланировали.

— Эй, эй, эй. В прошлой жизни? Ты явно захватил не ту женщину. Я не реинкорнант, и я не знаю никого по имени Никс.

Сиан переместился к ней и сжал ее худенькое запястье.

— Но ты же здесь.

Он телепортировал ее на балкон башни — просторную каменную террасу. Стоя возле обветшалых перил, он указал на кишащие внизу легионы демонов.

Освободившись от своего наказания, демоны всех видов покинули Кровавое Ущелье, чтобы вступить в битву с Врекенерами, которой никогда не будет. Но Сиан мог пообещать им кое-что другое…

— Если ты попытаешься сбежать из моего замка, легионы демонов поймают тебя, но не станут убивать. А развлечения ради оставят в живых.

Кончики ее заостренных ушей прижались к голове.

— Если ты хочешь выжить здесь, то будешь подчиняться каждой моей команде. Любая задержка в исполнении приказа будет рассматриваться, как неповиновение. Любая команда, выполненная только наполовину, будет рассматриваться, как неповиновение. Любая ложь будет рассматриваться, как неповиновение. Ты поняла меня?

Девчонка прищурилась. Вместо того, чтобы бежать от него, она выглядела так, словно ненадолго потеряла равновесие, но сумела взять себя в руки.

— Ты не имеешь права лишать меня свободы и угрожать мне, Møriør!

— Кто сильнее, тот и прав. Теперь отвечай: ты уяснила мои приказы?

— Да, уяснила.

Он расслабился, но она тут же добавила:

— И я отказываюсь их выполнять.

Глава 7

Чуточку демонически, да, Никс?

Каллиопа наблюдала за растущей на лице короля яростью, как кто-то другой мог бы смотреть на съезжающие с трассы вагончики американских горок.

Его резко очерченная челюсть сжалась, крылья зловеще распахнулись. Они больше четырех с половиной метров в ширину! И перепончатые, как у летучих мышей.

Разве может это животное быть Абиссианом? Предполагалось, что он безумно сексуальный король. Безумный — единственное описание применимое к этому демону.

Он имеет бешеный успех у женщин?

И он ничего не сказал о том, что Лила — его пара. Если демон обнаружит, что она — шпионка, то прикончит ее.

И что он там упоминал о ее прошлой жизни? Конечно же, Никс сказала бы Лиле если…

Или нет. Никогда не доверяй Валькирии. Урок усвоен, сука.

— Любая здравомыслящая женщина проявила бы уважение к своему новому хозяину! — Все мышцы его высокого худощавого тела напряглись. — Не испытывай мое терпение… у меня наготове целая вечность гнева.

В то время как вся ее жизнь была охвачена страхом и яростью по отношению к Møriør.

Все, чем ей пришлось пожертвовать… все кошмары… все время, когда она с ужасом оглядывалась…

А теперь этот демон обвиняет ее в каких-то неясных, необоснованных злодеяниях? Винит за ошибки, совершенные в прошлой жизни?

— В каких конкретно преступлениях ты меня обвиняешь?

По безобразному лицу демона было сложно понять, о чем он думает, тем не менее он явно был с бит с толку тем, что она не трясется от страха. Затем Абиссиан сжал кулаки, мускулы на его руках стали похожи на канаты.

— В предательстве демонархии ада.

— Это все, что ты готов мне рассказать?

— Хочешь узнать больше, вспоминай. — Его голос был глубоким, а Демонский акцент сильным. — У тебя будет достаточно времени, чтобы вернуть свою память.

Неужели она реинкарнант? Такие слухи ходили…

— Почему бы просто не убить меня?

— Ты заслуживаешь бесконечной, полной постоянных мучений жизни в аду. Но если мне наскучит тебя пытать, я отрублю тебе голову. Ты никогда не узнаешь, в какой именно момент я стану твоим палачом.

Он провел своими отвратительными черными когтями по лезвию прикрепленного к его бедру топора.

Этот мужчина совсем не стремится защищать и заботиться о ней.

Лила подписалась выведать секреты у горячего демона сердцееда. На несложную работенку. Вместо этого она оказалась вовлечена в игру на выживание, с вечными муками в лучшем случае.

Никс подставила ее. Но почему?

Знал ли об этом Сейт?

Каллиопа терпеть не могла подставы. Она рассчитывала жить в Сильване, а не подыхать в аду.

Сделка отменяется, Валькирия. Никс хочет, чтобы Каллиопа находилась в этом замке? Значит, Каллиопа отказывается оставаться здесь. Я сбегу из этой дыры.

Одной из шести полученных Лилой в интернете степеней было строительное проектирование, к тому же у нее отличное воображение. Нет такой тюрьмы, которая могла бы удержать ее. И уж тем более, если тюремщик — такое тупое животное, как этот демон.

Лила скрестила руки на груди и осмотрелась. Она дала себе на побег неделю. Максимум.

После этого сказала Абиссиану:

— Эта развалина и есть твой «замок»? Почему я не удивлена?

— Ты смеешь меня провоцировать?

Его крылья снова распахнулись.

Лила во власти Møriør. Ее подставили.

— После такого дня, какой был у меня, смею.

Кинувшись вперед, он схватил ее за плечо и снова телепортировал.

Лила пошатнулась, но как только головокружение прошло, она вернула себе равновесие. Демон перенес ее в какую-то мрачную пещеру. Потоки лавы окружали бассейн с дымящейся водой.

— Именно в этой дыре ты и будешь жить.

Символы на его груди стали светиться еще ярче.

— Смой с себя грязь.

— Ничто не заставит меня купаться перед тобой в этом аду.

— Значит, ты отказываешься исполнять мой приказ? Я научу тебя подчиняться.

— Можешь взять свои ебаные команды и засунуть их в свой демонский…

Он швырнул ее в воду.

Мудак! Лила стремилась выбраться на поверхность, но подол ее тяжелого платья за что-то зацепился. Она дернула ногой, дернула еще раз посильнее… не могу освободиться! Запаниковав, Лила рванула молнию, но ее заело.

Появившись рядом с ней в воде, демон сорвал с нее платье и толкнул на поверхность.

Каллиопа глубоко вдохнула.

— Идиот! Ты мог убить меня. — Она избежала одной опасности, но теперь появилась новая: на ней были лишь лифчик без бретелек и трусики шортиками, а огромные руки демона лапали ее талию. — Отпусти меня. Сейчас же.

Он переместился вместе с ней на мелководье и только тогда отпустил.

Когда она встала, его алчный взгляд устремился на ее грудь, на формы, обрисованные лифчиком. Каллиопа по шею погрузилась под воду.

Демон тряхнул головой и снова распахнул крылья, но, казалось, сумел справиться с яростью. Может ли он ощущать угрызения совести за то, что чуть не убил ее? Если она — его пара… прямо сейчас Лила очень в этом сомневалась… то должен.

Взмахом руки он наколдовал из воздуха ткань. Демон тоже владеет магией? Об этом не было ни слова в твоем долбанном досье, Никс!

Схватив Лилу за затылок, демон поднес ткань к ее лицу.

— Смотри на меня, — проскрежетал он.

Каллиопа подняла подбородок, но только чтобы просверлить взглядом это чудовище. В то время как его ярость частично утихла, ее раздражение все еще кипело.

— Ты посмел швырнуть меня, как какую-то куклу?

— Заткнись.

Зверь провел тканью по ее скуле, и это заставило Лилу ошеломленно замолчать.

Она впала в шок? Может ей все это снится. Возможно, она до сих пор валяется без состояния в отстойнике Волшебного Королевства.

Задумчиво хмуря брови, демон слегка сжал подбородок Лилы, чтобы повернуть ее голову и умыть лицо с другой стороны. Затем очистил кончики ее ушей, что заставило их дернуться. Он даже зачерпнул воду, чтобы промыть ее волосы.

Каллиопа, как завороженная, смотрела на стекающие по его разрисованному торсу капли. Да, я точно до сих пор в шоке.

— Ты закончил? — требовательно спросила она у монстроподобного Møriør.

— Почему ты настолько грязная?

Казалось, что такая забота о ней, загасила остатки его ярости. Взгляд демона блуждал по лицу Лилы, задерживаясь на каждой черточке.

Учитывая то, как он смотрел на нее… возможно, она реально его пара. Может быть, эта часть — правда.

— Потому что твои прислужницы ткнули меня жопой в грязь.

— Ты говоришь, как человек. В Волшебном Королевстве ты жила среди них?

Он считает тематический парк реальным королевством? Что эти Чародейки наговорили ему?

— С какой стати я буду рассказывать тебе что-либо о себе?

Пока Лила говорила, ткань опустилась к ее шее, затем ниже, взгляд демона из-под отяжелевших век двигался следом.

Каллиопа отшатнулась.

— Ты, должно быть, шутишь! Ты собираешься изнасиловать меня?

Его размеры убьют ее.

— Едва ли. — Демон поднял на нее взгляд, в котором снова плескался гнев. — Не забывай… не я здесь злодей.

— А кто, я? Из-за якобы совершенных мною в прошлой жизни преступлений? Ты вообще слышишь себя? — Лила посмотрела в его черные, как оникс, глаза. — Пойми, демон, если ты сейчас меня отпустишь, возможно, я просто покину это жалкое подобие замка. Но если нет, я обрушу его тебе на голову.

Глава 8

Почему она не боится его? Большинство существ теряли дар речи от новой внешности Сиана. Никто никогда не осмеливался перечить ему.

К тому же, когда он кричал на нее, его вид был полностью демонским, а рога — распрямившимися от похоти и гнева.

Даже могущественная Меланте содрогнулась, увидев Абиссиана Инфернаса. А его пара смеет угрожать ему.

— В этой жизни ты психически больна? Видимо, да.

Но как тогда он будет контролировать ее? Она уже отказалась выполнять команду, назвав блефом его обещание убить ее.

К тому же Сиан никогда не поднимет руку на женщину, независимо от того, насколько сильно она этого заслуживает. У него сжались кишки, когда он увидел, как его пара барахтается в воде, хотя бессмертные и не могут утонуть.

— Я здорова. Меня бесит такое отношение.

Она вульгарно ругалась, но в ее тоне проскальзывали властные нотки, как у принцессы. Задрав подбородок, девчонка и выглядела, как принцесса.

Сиан болезненно реагировал на ее возмущение. Была вероятность… хоть и крошечная… что она ничего не помнит. Возможно, Никс использовала его переродившуюся пару вслепую.

Не имеет значения. Он все равно отомстит этой фее за прошлое.

Схватив ее за руку, Сиан снова телепортировался. Промокшие до нитки, они вернулись в башню. Он отпустил девчонку, но тут же снова подхватил, потому что ее ноги подкосились.

— Проклятье, демон, прекрати перемещать меня!

Сиан отошел, позволяя ей упасть на колени. Затем тряхнул волосами и смахнул воду с кожи.

Она так и осталась сидеть, прижав ко рту ладонь, чтобы заглушить кашель.

Увидев свою пару лишь в крошечных обрывках розового шелка, Сиан расставил пошире ноги, чтобы сохранить устойчивость.

Конечно, в прошлом Карина дразнила его, даря крохи надежды на то, что будет принадлежать ему, но никогда не давала Сиану увидеть свое тело.

Пока он пожирал ее глазами, к его паху прилила кровь. На ощупь его нынешняя пара была стройнее, чем в прошлом, но такой же восхитительной.

Лифчик плотно облегал ее грудь и соски, больше подчеркивая, чем скрывая. Сиан разжал и сжал кулаки, испытав всеобъемлющее желание стиснуть эти округлости. Пока он жадно скользил взглядом по ее телу, все ниже и ниже, его член стал твердым, как камень.

Всемогущие боги! Тонкий материал трусиков давал сводящие с ума намеки на то, как выглядит её киска. Рога Сиана распрямилась, когда он представил, как лижет своей паре и как пробует, наконец, на вкус её оргазм…

Он сделал шаг назад, чтобы увидеть ее сзади. Задравшиеся трусики демонстрировали упругий зад. Сиан с трудом подавил рык.

— Любуешься моей задницей, да, демон?

Она вскочила на ноги.

Абиссиану пришлось прочистить горло, прежде чем он смог ответить.

— Ничего особенного.

— Значит, тебе не составит труда прекратить пялиться.

Сиан повернулся к ней, чтобы она осмелилась сказать что-нибудь о его опухшем члене, но девчонка не стала смотреть на него.

— Когда ты родилась, женщина?

Найди он ее хотя бы пару месяцев назад, когда адские изменения еще не оставили отпечаток на его внешности, и Сиан стал бы физически идеальной парой для такой красотки.

Казалось, что она не слышит его… или игнорирует. Фея пятилась, чтобы прислониться к стене лишь для того, чтобы закричать и броситься вперед. Со слезами на глазах она с ужасом обернулась. Девчонка прижалась к одной из огненных лоз. Прикосновение оставило ожог на ее коже, подобно пламени.

— Это — огненные лозы. На тот случай, если ты достаточно глупа, чтобы попытаться спуститься вниз, сообщаю: они также покрывают башню с внешней стороны.

Ее кулаки сжались, будто она боролась со слезами.

— Мне говорили, что даже бессмертным эти лозы причиняют сильную боль. Тебя будет всю ночь тошнить от их яда.

Весь вид девушки кричал о боли. Несмотря на ненависть, Сиан продолжал бороться с первобытной потребностью заботиться о своей паре.

Затем он вспомнил последние слова, сказанные ему Кариной. В то время как по его лицу текла кровь, она сказала:

— Теперь ты почти стал личностью.

Сиан кипел от ярости. Накажи. Его взгляд заметался. Возможно, у неё сохранились фобии из прошлой жизни.

— Ты по-прежнему до смерти боишься пауков?

Она содрогнулась, значит, да.

О-о, вот и нашлось средство, которое позволит контролировать ее. Махнув рукой, он наколдовал прялку и стул.

— Собери всю паутину в этой башне и до рассвета спряди из нее нить.

Фея переводила взгляд с прялки на Сиана и обратно.

— Ты шутишь? Я не умею прясть.

С помощью магии он притянул из дверного проема спутанный ком паутины. И словно кто-то невидимый начал управлять прялкой: педаль пришла в движение, колесо начало вращаться. Пряди толстой паутины закрепились на верхнем конце веретена.

— Спряди всю паутину до восхода солнца, иначе её обитатели вернутся, чтобы укутать тебя в шелк. Пауки кровососы довольно крупные… и ядовитые.

Ее лицо еще сильнее побледнело.

— Я прыгну.

Она снова закашлялась.

— Если ты хочешь познакомиться с моими легионами, просто попроси об этом. — Прежде чем переместиться, Абиссиан сказал: — Будь осторожна, не уколи палец о веретено.

После этого он вернулся в тронный зал к Утеру.

«Что ж, могло быть и лучше». — Благодаря обострённым чувствам, дракон, должно быть, всё слышал. Вероятно, он, как и сам Сиан, знал обо всех придворных интригах. — «Ты считаешь, что она работает на Никс?»

— Да, вольно или невольно. — Расхаживая взад-вперед перед мраморным троном, он сказал: — Я не доволен своей парой! Она бесчувственная.

Карина принадлежала к числу умнейших существ, которых он когда-либо знал. Сиан ожидал того же и в этой ее жизни.

Какое разочарование.

«Или смелая. Демон, твой рассудок страдает от изменений, у тебя в голове каша. Если ты будешь жесток с ней, она возненавидит тебя. Ты не думал о том, чтобы начать с ней с чистого листа? Не думал о том, чтобы простить ее?»

— Я прощу свою пару, когда ты вернешься к человеческому облику.

Сиана озадачивал тот факт, что дракон отказывался вернуться к своей человекоподобной форме.

«Этого не будет и не может случиться».

— Вот именно! Я хочу только мести. Ничего большего эта женщина не заслуживает.

«Бессмертные так любят свою месть». — Утер вздохнул, с его губ сорвалось пламя, опаляя противоположную стену. — «Но не часто в ущерб отношениям с парой».

Сиан горько рассмеялся.

— Дракон, разве ты не понимаешь? Отношения с парой невозможны для меня.

Однажды он спросил Руна, своего близкого друга, каково это — быть с кем-то в отношениях. Рун ответил:

— Я получаю больше счастья за одну секунду любви Джози, чем за семь тысяч лет без нее.

Сиан смирился с тем, что никогда не испытает такого удовлетворения. Временами он представлял себе, что какой-то хитрый демон украл его тело, и заменил сердце холодным лавовым камнем. То, что когда-то было пылким и живым, стало разрушенным и черным.

— Даже если бы я не презирал свою женщину… даже если бы она не была приманкой Никс, чтобы свергнуть меня, в лучшем случае, или шпионкой в худшем… неужели ты действительно веришь, что эта прелестная фея сможет принять меня вот таким? — Стоило Сиану проявить к ней интерес, как она начала насмехаться над ним: «Ты, должно быть, шутишь». — Или что она сможет выжить в аду? Ей подобным не место в Пандемонии. — Каждые несколько минут она начинала кашлять из-за золы. — И как, по-твоему, она будет ко мне относиться, когда я начну войну с феями?

Сиан веками жаждал отомстить Сильвану, но Орион попросил его подождать до этого Приращения. Наконец, время пришло.

— Зато я могу немного поразвлечься со своей парой.

Абиссиан позаботился о том, чтобы она никогда не смогла закончить прясть. Да, он любил обман и игры, но, в конце концов, самая большая насмешка настигла его самого… ему никогда не познать каково это — быть связанным с парой.

Сиан переместился на балкон к перилам, чтобы посмотреть на свои легионы.

К нему присоединился Утер. Несмотря на то, что каждый шаг гигантского дракона сотрясал террасу, при необходимости, Утер мог двигаться с кошачьей грацией, что было как нельзя кстати, когда он использовал другую способность: сливаться с обстановкой и становиться невидимым, как хамелеон.

«Я могу дать тебе совет, друг, но мне нужно знать больше о вашем прошлом. Что заставило тебя возненавидеть ее?»

Сиан не ответил. Не мог ответить. Пока не мог.

«Как вообще ты умудрился познакомиться с ней так давно? Феи и демоны вращаются в разных кругах».

В те времена феи были известны, как эльфы, а близнец Сиана — Гурлав — недавно унаследовал корону Пандемонии.

— Разведчик обнаружил портал между нашими королевствами, но обе стороны отнеслись к этому с повышенной настороженностью, ведь у наших видов нет ничего общего. Тем не менее король Сильвана согласился принять меня в своей сфере на сезон.

Заклинание позволило Сиану говорить на языке Эльфов. В целях безопасности оно также сдерживало его способности к перемещению и чтению мыслей.

Но никакие заклинания не могли помочь Сиану понять подавляющих эмоции эльфов, расчетливых и преисполненных чувством собственного превосходства. Большинство из них считали демонов немногим лучше зверей.

Несмотря на это, Гурлав приказал ему идти, впервые воспользовавшись своей властью над близнецом, и это взбесило Сиана…

* * * * *

— Почему бы нам просто не атаковать этих странных незнакомцев?

— Твои мысли всегда направленны на конфликт. — Гурлав вздохнул. — Мы в любой момент можем начать с ними войну. Но шанс на мир мимолётен. По крайней мере, я должен попытаться сделать это до того, как адские изменения лишат меня рассудка. — Он сжал плечо Сиана. — Если все получится, и ты поможешь мне в этом деле, мы все могли бы зажить в достатке, как никогда прежде. Наши сферы нуждаются в ресурсах друг друга; благодаря торговле, мы сможем улучшить жизнь всех эльфов и демонов…

* * * * *

Сиан продолжал спорить, пока не учуял с другой стороны портала женский запах.

Утер спросил:

«Демон, скажи хотя бы, зачем заставлять ее прясть?»

— Потому что она никогда не сможет выполнить это задание, а мне будет приятно видеть её провал.

Дракон вздрогнул, его чешуя начала пульсировать.

«Иногда ты забываешь, что есть разница между хитроумными выходками и жестокостью».

— Эта женщина стала для меня отличным учителем по части жестокости.

Играя чувствами юного демона, она манипулировала им, и вычисляла слабости его вида без малейшего колебания… потому что видела в Абиссиане низшее существо. Фанатичные родители научили ее тому, что все другие существа не ровня эльфам.

Сиан вспомнил, как Карина спросила, вступают ли демоны в брак. Он решил, что ей нужно узнать все подробности о брачном союзе с демоном… наглядно, если они были…

* * * * *

— Мужчина может ощущать, что встретил предопределенную ему судьбой женщину. Но единственный способ узнать наверняка — совокупление. — Поправив воротник, он сказал: — Демон может впервые пролить семя только с предопределенной ему парой и ни с кем больше. Некоторые мужчины спят со всеми подряд в надежде пролить семя. Это называется испытанием.

— Как удобно. — Она фыркнула. — И примитивно.

Несмотря на то, что эльфы создавали пары, их не сдерживали никакие физические ограничения; они могли вступать в брак с кем угодно. Благодаря очень сильному контролю над своими эмоциями, они могли подавлять любые побуждения инстинктов.

Сиан считал их просто бесчувственными оболочками. Но Кари была другой.

— А если испытание прошло успешно, демоны вступают в брак? — спросила она.

— Только члены королевской семьи. Но брак — всего лишь формальность. Если мужчина встречает свою пару, то оставляет на её шее метку. Это клятва длиною в жизнь.

— Метку? — В ее разноцветных глазах мелькнуло осознание. — Демон… кусает женщину? — Она была в ужасе. — Как какие-то мерзкие вампиры? Это варварство!

— Кари, ты когда-нибудь разговаривала хоть с одним вампиром?

Она удивленно моргнула.

— Разговаривать с вампиром? Зачем?

* * * * *

Сиан решил, что познакомит Кари с другими видами, расширит ее взгляды… думал, что если увезти ее подальше от родителей, то она сможет избавиться от закостенелых взглядов на вещи. Он не понимал, сколь глубоко укоренились ее убеждения.

Перевоплотившаяся Кари снова была феей, поэтому Сиан почти не сомневался, что воспитана она так же, как в прошлом.

И оба её гребаных глаза были одинакового цвета.

Недостатки те же… но больше никакого очарования.

Глава 9

Чтобы сбежать из этой тюрьмы, мне может потребоваться больше недели.

Каллиопа не нашла ничего, кроме камня, чем можно было бы атаковать своего похитителя… ни материалов для создания снарядов, тайного клинка или ловушки.

Также она не нашла ни одной двери, ведущей в замок. Огромная арка на террасу была единственным выходом.

Стараясь держаться подальше от мучительных огненных лоз, Каллиопа приблизилась к перилам. Все еще не веря, что находится здесь, она всматривалась в то, что, скорее всего, было линией горизонта, и изучала окрестности ада.

Увиденное поразило ее воображение. В воздухе на фоне черного ночного неба кружил пепел. Вдали извергался гигантский вулкан. Река лавы растеклась через всю долину. Это и есть легендарный Стикс?

Воздух вонял страданиями, разрухой и смертью. Типа тематического парка ужасов на стероидах.

Внешняя сторона башни действительно была густо увита огненными лозами. Если Лила решит спуститься вниз, у нее не будет ни единого шанса избежать соприкосновения с ними.

Даже если ей удастся добраться до земли, «легионы» внизу схватят ее. Там, должно быть, собрались тысячи демонов. Если Лила чудесным образом сможет удрать от них, то окажется в ловушке огненной реки. Казалось, что жар не беспокоит всех этих полуголых воинов, но Лила просто сгорит заживо.

Река лавы? Она реально в аду.

Никс, ты сука. Почему она обманула Лилу? Только у Сейта был мотив это сделать.

Лила была следующей в очереди на престол, а ее родители были не единственными, кто сетовал на неспособность Сейта защитить королевский дом от Møriør. Кузены Лилы могут организовать государственный переворот, особенно теперь, когда король утратил меч предков.

Тем не менее она не могла поверить, что Сейт сослал ее в ад, только чтобы избавиться от конкуренции. Если бы он ощущал угрозу с ее стороны, то просто продлил бы изгнание или же убил ее.

Должно быть, Валькирия одурачила и его.

Одетая лишь во влажное нижнее белье, Лила задрожала. В аду холодные ночи? Похититель не дал ей ни одеял, ни сухой одежды. Никакой еды. Только приказы.

Несмотря на всю свою браваду, Лила ощущала… сомнения.

В совершении каких «злодеяний» обвиняет ее демон? Придет ли Абиссиан в ночи, чтобы стать палачом Лилы, обезглавит ли так же, как Сейт ее родителей — одним аккуратным ударом? Возможно, она заснет и уже никогда не проснется.

Лила будет бороться за свою свободу, но прямо сейчас ей нужно сконцентрироваться на своей непосредственной задаче. Она боялась пауков… как и большинство людей… но еще больше она боялась не справиться с поставленной задачей. Это будет впервые.

Какой бы ни была проблема, девизом Лилы было: разберись, блядь, с этим сама.

Она подняла взгляд к небу, пытаясь определить, сколько времени осталось до восхода солнца. Продолжительность дней и ночей в разных мирах не была одинаковой, к тому же Лила читала, что в аду время тянется дольше, чем в большинстве других измерений. Но если рассвет наступит раньше, чем она ожидает…

К ней устремился поток насыщенного пеплом ветра. Рванув назад, Лила зашлась в очередном приступе кашля и нечаянно прижалась к огненной лозе. Проклятье!

Со слезами на глазах она подошла к прялке, которую демон наколдовал взмахом руки. За долгое время изгнания из Ллора Лила отвыкла от реальных проявлений магии.

Возможно ли вообще прясть паутину? Звучит как из сказки о феях и волшебницах. Но ведь она и есть принцесса фей.

Лила села и переиграла в уме увиденную ранее демонстрацию. Нажатие педали заставляет колесо вращаться. Нить уже закреплена. Видимо, Лила должна скрутить куски густой паутины с концом нити, а затем тянуть ее, пока вращается колесо.

Каллиопа содрогнулась от одной лишь мысли о том, что ей нужно притронуться к вороху паутины. Но ей придется это сделать, иначе она встретится с ее создателями.

Лила протянула руку и ощутила, как паутина прилипла к ее пальцам.

— Тьфу.

Неловкими движениями Каллиопа принялась за работу, все время кашляя.

После нескольких неудач, затормозивших процесс, Лила поняла свои ошибки и нашла нужный ритм. Эластичная нить была на удивление прочной.

Из-за монотонной задачи у Лилы было слишком много времени на раздумья. Рано или поздно Абиссиан узнает, кто она на самом деле, и если к тому времени у него не проявятся теплые, нежные чувства к своей паре, то он может сдать Лилу Лучнику Møriør для убийства… или может убить ее сам.

Ходили слухи, что Рун Сумеречный, также известный, как Рун Грязнокровный, был рабом в жарких болотах Сильвана и подвергался ужасающим надругательствам со стороны правительницы того времени: королевы Маг, которая была матерью Сейта и прародительницей Лилы.

Рун поклялся уничтожить всех потомков Маг. А значит и Лилу тоже. И если она не сбежит отсюда прежде, чем ее личность будет раскрыта…

Теперь у меня есть крайний срок, и он может стать реальным концом моей жизни.

Каллиопа вспомнила ужасающее напряжение королевского двора, когда лучник убил одного из членов королевского рода. С каждой казнью петля затягивалась, шансы на выживание уменьшались. Несколько месяцев после этого все выглядели, как призраки с пустыми глазами.

Лила была слишком мала, чтобы увидеть картину целиком, но одно она знала наверняка: монстры существуют…

За время ее жизни Руну удалось убить четырех кузенов Лилы, все они в это время находились вне защищенных стен Сильванского Замка, и все они были подлыми.

Но я не такая.

Кончики ее заостренных ушей начали подергиваться. Нога Лилы замерла на педали, когда она потерла шею и всмотрелась в тускло освещенное пространство.

Лила слышала суету… в каждом темном углу, но ничего не видела. Наверное, оно и к лучшему.

Тем не менее она была уверена, что за ней следят.

Глава 10

Откинувшись на подушки, Сиан сидел на кровати в своих роскошных покоях и смотрел в зеркало… не для того, чтобы увидеть собственное отражение, никогда ради этого… а для того, чтобы следить за своей парой. С помощью зеркал он мог видеть все происходящее в аду в режиме реального времени.

Сиан наблюдал за феей, пока она впервые осматривала свое новое пристанище. Казалось, что она мерзла в своем тонюсеньком нижнем белье.

И Сиану было плевать на это.

Она вышла на балкон и осмотрела его земли, ее взгляд стал пустым.

Ему было плевать на это.

Башню накрыло порывом насыщенного пеплом ветра; закашлявшись, фея задела очередную огненную лозу.

Но Сиану было совершенно наплевать на это.

Когда она села за прялку, весь ее вид выражал потрясение. Хорошо.

Хотя инстинкты Сиана требовали защитить ее, согреть, одеть и накормить, он решительно отверг их. Однажды он уже следовал инстинктам в отношении этой женщины и помнил, где после этого оказался.

С помощью приумноженной адом агрессии Сиан хоронил эти импульсы глубоко, все глубже и глубже… пока не стало казаться, что он смотрит на все через красный от ненависти фильтр.

Багровый туман застилал его взгляд, он даже не видел в этой женщине свою пару. Она была просто соблазнительной пленницей.

Закончив прясть все мотки, которые он предоставил, фея встала и осторожно приблизилась к другой большой паутине. Темные боги, ее тело… Эти изгибы были изящными, а формы безупречно пропорциональными.

Ее длинные светло-каштановые волосы высохли в волнистые блестящие локоны. Из-под тяжелых прядей торчали изящные кончики ее ушей.

Абиссиан до сих пор не мог поверить в то, что предначертанная ему судьбой женщина находится в его власти. Что он контролирует ее. Он снова подумал, что ему снится сон.

Учитывая причастность Никс, ему, скорее всего, придется заплатить за это удовольствие.

Его пленница потянулась, чтобы собрать новую пряжу. Когда паутина прилипла и обернулась вокруг ее рук, фея вскрикнула, кончики ее ушей прижались к голове.

Когда-то Сиан был очарован ее ушами, ведь он никогда не видел ничего подобного. Кончики ее ушей дергались каждый раз, когда Карина была расстроена, и прижимались к голове, когда она волновалась… например, перед их первым и единственным поцелуем.

Этот поцелуй… Ее сладкие губы уничтожили его, и он до сих пор пытался восстановиться.

Фея вернулась к прялке и снова начала работать, ее движения были гипнотическими. Сиан смотрел на это и его мысли тоже кружились, возвращаясь на тысячелетия назад…

* * * * *

Сиан вел ее в танце по бальному залу во время очередного утомительного приема. Ему пришлось использовать всю силу воли, чтобы не прижать Кари к себе.

Могут ли ее руки быть еще нежнее? Может ли ее запах быть еще заманчивей?

Он мог бы задаться вопросом: почему такого огромного демона ада, как он, судьба связала с такой грациозной, нежной парой… если бы ее тело не воспламеняло его кровь, как ничто другое.

С того момента, как Сиан увидел Кари, его юношеские желания усилились во много раз. Он испытал самую мощную кульминацию в своей жизни… обернув вокруг члена украденный у нее шелковый пеньюар.

Тем не менее Сиан желал ее не только из-за физического влечения. Ум его женщины был тайной большей, чем у любого обитателя мистического королевства ада.

Как же ему хотелось читать ее мысли! Прямо сейчас казалось, что ее разум в миллионе километров отсюда. Она танцевала с Сианом, но не видела его.

— Кари, о чем ты думаешь? — спросил он, зная, что она никогда ему этого не расскажет.

Сиан ненавидел когда ее взгляд становился отсутствующим. Несмотря на то, что каждая из его мыслей вращалась вокруг этой женщины, в ее мире не было места для него.

— О том и об этом, — пробормотала она.

Она доведет его до безумия! Время от времени Кари поощряла его на ухаживания, только чтобы отвернуться и, прикрывшись веером, хихикать над ним вместе со своими друзьями подхалимами.

Но каждый раз, когда Абиссиан начинал сомневаться в ее чувствах, она поддразнивала его или позволяла новую вольность, например, разрешала поцеловать ее запястье или позволяла ближе прижиматься к ней во время танца.

— Поведаешь мне о своих размышлениях, принцесса?

В конце концов, она посмотрела на него.

— Ты скоро покинешь нас.

Я не уйду без тебя. Если бы Сиан мог телепортироваться в этом королевстве, то у него возник бы соблазн похитить ее.

— Мысль о том, что нам придется расстаться, совсем не расстраивает тебя?

Она пожала плечами.

Пожала плечами! Чтобы успокоиться, Сиан сделал глубокий вдох. Он пробудет здесь совсем недолго, прежде чем ему придется вернуться в ад… и прежде, чем она выйдет замуж. Король Драйскулийских эльфов активно добивался ее руки.

Сиан сердито взглянул на мужчину. Король был высоким и светловолосым, идеальный экземпляр эльфа. Порой Карина смотрела на него так, словно была по уши влюблена.

Сиан едва сдержался, чтобы не оскалить клыки на этого мужчину. Но Кари приходила в смятение каждый раз, когда он терял над собой контроль, она считала эти проявления «дикарством». Однажды она сказала ему:

— Ты такой же бездумный, как красноглазый вампир.

— Демон, полегче.

Его руки крепко сжимали ее. Успокойся, Сиан. Она — хрупкий эльф и до сих пор уязвима для боли.

— Извини.

Сиан мучительно думал о том, как завоевать ее благосклонность. Он никогда не говорил ей, что она его пара… Кари отнеслась к его рассказу о брачных отношениях демонов плохо… но, может быть, настало время признаться ей во всем?

Или, быть может, ему стоит попробовать соблазнить ее? Будучи красивым принцем ада, Сиан не знал каково это — разводить женщину на секс… он привык к тому, что женщины прохода ему не давали… но так ли уж это сложно?

Кари скоро станет полностью бессмертной, и ей понадобятся прикосновения мужчины, чтобы преодолеть этот переходный период. После того, как Сиан предъявит на нее права, и они разделят удовольствие, она никогда не усомнится, что им суждено быть вместе.

Он сказал ей:

— Я бы сильно огорчился, если бы мы расстались. Поэтому ты пойдешь со мной в Пандемонию.

Она вздохнула.

— Хм, я?

Он прижал ее ближе к себе.

— Ты будешь моей, Кари. Навеки. Мы никогда не будем расставаться.

Она закатила глаза.

— О, юный демон, ты просто увлечен мной. Но это пройдет, как только ты вернешься домой и окружишь себя демонессами.

— Мои чувства к тебе не простое увлечение.

С сомнением во взгляде она требовательно спросила:

— Что тебя привлекает, кроме моей внешности?

— Ты самая умная женщина… нет, ты самое умное создание из всех, кого я когда-либо знал. Ты не утруждаешь себя тем, чтобы читать или учиться, но с легкостью обводишь вокруг пальца всю эльфийскую знать, которая славится своим немалым умом. Ты восхитительна, когда позволяешь себе быть раскованной рядом со мной. — Ей нравилось слушать старые легенды Пандемонии, она расслаблялась, когда он рассказывал сказки. — И ты отчаянно защищаешь тех, кого любишь. — Свою высокомерную семью. — Хотел бы я заслужить столь сильную любовь.

Бросив на него нежный взгляд, который заставил сердце Сиана колотиться в груди, она пробормотала:

— Ты первый мужчина, ответивший на этот вопрос так, как надо. — Но затем она снова напряглась, и ее тон стал кокетливым. — Очевидно, нам суждено быть вместе.

Она шутит?

— Почему ты играешь со мной, девочка?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты играешь со мной в кошки мышки.

Ему показалось, что он заметил вспышку чего-то похожего на… коварство в ее разноцветных глазах. Но спустя мгновенье наваждение исчезло.

— Дорогой, я сгораю от ощущений, но затем понимаю, что ты не отвечаешь на нежные чувства, которые я испытываю к тебе.

— Я схожу с ума по тебе!

Ее взгляд заметался от проявления его эмоций. Все танцующие поблизости бросали взгляды на Сиана.

Он посмотрел через плечо Кари. Ее родители, как всегда, смотрели на него с отвращением.

Понизив голос, он спросил:

— Неужели ты не знаешь о моих чувствах?

Он не трудился скрывать их. Сиан регулярно прокрадывался в ее комнату и оставлял ей подарки, танцевал с ней на всех этих нелепых балах, которые она так обожала. Он даже писал ей ебаные стихи!

— Тогда почему ты не доверяешь мне? — Она выглядела грустной. — Ты рассказываешь мне легенды о Пандемонии, но никогда ничего о себе. Ты хочешь забрать меня в свою сферу, но как я могу отправиться туда и быть с тобой, если ты отказываешься раскрывать подробности?

Она смотрела вдаль, в ее глазах стояли слезы.

Он никогда не думал об этом! Конечно, она будет нервничать по поводу жизни в новом мире.

Из-за преданности своему виду он скрывал такую информацию. Но если он завоюет эту женщину, она станет частью его вида.

Танец закончился.

— Кари, я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать. — Он поддел пальцем ее подбородок и поднял лицо. — Все что угодно. — Да, Сиан придумал, как завоевать ее привязанность; он решил обольстить ее. — За поцелуй.

Ее глаза округлились.

— Ты слишком дерзок, демон.

— Улизни со мной и подари мне единственный поцелуй.

Она взволнованно прикусила нижнюю губу, затем прошептала:

— Жди меня возле озера, когда часы на башне пробьют три часа.

От предвкушения у Сиана закружилась голова. Каким-то образом он заставил себя отпустить Кари.

— С удовольствием.

* * * * *

Тысячелетия спустя он наблюдал, как она прядет паутину и выглядит так, словно о чем-то задумалась.

Взмахом руки Сиан наколдовал ее шелковый пеньюар и поднес к лицу. Когда он вдохнул запах своей женщины, его член стал твердым, как камень.

Абиссиан подумал о том, чтобы призвать одну из своих королевских наложниц, но не мог отвести взгляд от зеркала.

За долгие века он переспал с неисчислимым количеством женщин, стараясь избавиться от потребности в своей паре. Но всегда задавался вопросом: как будет предназначенная ему судьбой женщина выглядеть обнаженной, дрожащей под ним…

Фея поддернула лифчик, что заставило материал плотнее обтянуть ее упругую грудь и напряженные соски.

Сиан зарычал в ответ. Сколько раз он представлял какого оттенка будут эти пики? Будет ли она умолять его пососать их?

Сколько раз Сиан кончал, скрипя зубами от разочарования из-за того, что сжимал свой член вместо того, чтобы мять эти кремовые холмики?

Разочарование сейчас; разочарование тогда. Задаваясь вопросом: сумеет ли он когда-нибудь избавиться от этого чувства, Абиссиан воспроизвел в памяти встречу со своей парой возле озера…

* * * * *

Он пришел на час раньше и сейчас ходил у кромки воды, ожидая Карину.

Эта маленькая ведьма танцевала остаток бала с тем самым королем. Когда их пара скользила по танцполу, все шептались о том, как великолепно они смотрятся вместе. Кари смотрела на этого мужчину страстным взглядом.

Сиан сжимал кулаки до тех пор, пока не осознал, что она снова затеяла свою игру. Кари согласилась встретиться с ним, значит, она хочет его, значит, она просто пытается заставить своего демона ревновать.

Это работает!

Абиссиан успокоился, ощутив, что она идет к нему по тропинке.

Кари была одета в темный плащ, приблизившись, она сняла капюшон.

— Не могу поверить, что согласилась встретиться с тобой.

Дерзко ухмыльнувшись, он, не теряя времени, приблизился к ней.

— Возможно, не я один хочу поцелуя.

Она сделала шаг назад.

— Расскажи мне о себе и тогда я поцелую тебя.

Сиан подошел ближе, прижав ее к дереву.

— Сначала поцелуй.

Его член уже стал твердым.

Кари подняла голову.

— Абиссиан, что ты себе позволяешь? Не глупи.

Когда взгляд ее завораживающих глаз застыл на его губах, она облизала пухлые губы.

Ее взгляд переместился на рога Сиана. Гладкие и черные, они изгибались назад вокруг его висков. Он гордился ими. Рога демона использовались для борьбы, но также приносили сексуальное удовольствие. Кари научится любить их, ласкать их чувствительную длину ради него.

Когда они еще сильнее распрямились под ее взглядом, кончики ушей феи прижались к голове. Беспокоится? Может ли она считать его самую характерную демонскую черту неприятной?

Нет, не может быть. В таком случае судьба никогда бы не соединила их. Сиан обхватил лицо Кари ладонями.

— Принцесса, ты моя пара.

* * * * *

Сиан развязал штаны и высвободил член. Из-за адских изменений на его теле появился пирсинг, делая Сиана похожим на какого-то доисторического демона… очередная часть его тела, ставшая неузнаваемой.

Он отверг мысли о наложнице, желая, чтобы ничто не отвлекало его от воспоминаний, которые он переигрывал бесчисленное число раз. Благодаря тому, что его пара находится поблизости, эти сцены были еще более яркими…

* * * * *

— Твоя? Ты же не имеешь в виду…

— Ты моя единственная любимая, именно ты сможешь избавить меня от демонской печати, мы сможем родить детей. — Схватив свою пару за руки, Сиан притянул ее к себе. Ее дрожащее тело поддалось ему так сладко, ее мягкие груди прижались к его груди. — Кари, — прохрипел он. — Умоляю: позволь мне поцеловать тебя так, как я мечтал.

Ее губы приоткрылись от удивления.

* * * * *

Сиан желал ее так же сильно, как и тогда, отчаянно. Он обернул вокруг члена пеньюар своей пары, и внезапно, будто ему снова исполнилось шестнадцать, его тело охватила похоть. Неужели эта жажда никогда не будет утолена?

Его дыхание стало рваным. Влага бисером усеяла головку члена, Сиан был, как никогда, близок к извержению семени. О, да, она — моя.

Сиан не мог проливать семя, но знал, что этот оргазм будет куда более сильным, чем все, которые он испытывал после пребывания в Сильване, ведь тогда он кончил еще удерживая в памяти запах своей пары…

* * * * *

Наслаждаясь ощущением ее тела в своих объятиях, Сиан сказал:

— Судьба подарила мне тебя. — Когда он посмотрел на ее душераздирающе красивое лицо, в его груди все сжалось… Он ощущал связь с ней… будто ждал эту женщину с того момента, как впервые сделал вдох. Ничто, кроме нее, больше не имело значения. — Я знаю, что ты тоже хочешь меня.

Он наклонился и поцеловал ее.

Она раскрыла губы для него! Когда их языки соприкоснулись, в глазах Сиана взорвались вспышки света. Ее поцелуй был подобен разряду молнии в сочетании с нахлынувшими на него волнами.

Разряд, который лишил его равновесия.

Или помог впервые его обрести.

Сиан застонал от наслаждения. Все так и должно быть. В браке. Он, наконец, осознал это.

Он дорожил ею не потому, что желал ее; он желал ее, потому что дорожил ею.

Когда он углубил их разбивающий душу поцелуй, она ахнула в его губы. Ее простодушное удивление украло бы его сердце, если бы оно уже не принадлежало ей.

* * * * *

Затерявшись в воспоминаниях, Сиан достиг кульминации. Его пятки впивались в матрас, кулак стремительно двигался вверх и вниз по члену. Крылья сжимались, затем распахивались.

Его легкие опустошил рев, настолько громкий, что содрогнулась башня. Зеркало треснуло. Все вулканы Пандемонии извергали лаву в унисон с сокращениями члена Сиана, пока удовольствие продолжалось и продолжалось…

С последним содроганием крыльев он растянулся на кровати и перевел дыхание. Напряжение исчезло. Сиан ощущал себя парящим, будто его одурманили.

Он только что кончил сильнее, чем когда-либо в своей жизни с тех пор, как стал взрослым мужчиной.

Теперь, утолив похоть, Сиан снова ощущал ненависть. Их поцелуй длился короткое мгновение, потому что она отпрянула и сказала ему:

— Драйскулийский король доверяет мне; возможно, мне стоит сохранить свои поцелуи для него.

Сиан достаточно быстро рассказал ей все, что знал. Должно быть, он предоставил ей всю информацию, которая нужна была ей в эту ночь, потому что на следующее утро эта фея полностью вычеркнула его из своей жизни.

Ебаная коварная баба!

Тем не менее его тело парило…

Она была ключом к его освобождению более, чем в одном смысле. При всей власти Сиана ему было отказано в чем-то столь простом, как извержение семени.

С каждым годом он все больше и больше становился одержим этой мыслью. Пару месяцев назад, когда Сиан и Рун перебрали демонского варева, Сиан спросил друга:

— Каково это — проливать семя?

После тысячелетий ожидания Рун недавно потерял собственную демонскую печать, благодаря своей паре — гибриду фантома и вампира — по имени Джозефина.

— Это не описать словами, — ответил Рун. — До встречи с Джози я тысячелетиями имел полный контроль над собой, мог трахаться часами напролет и даже днями. — Наклонившись, он признался: — Я продержался всего два толчка внутри нее, а затем взорвался. Кончил так сильно, что у меня помутилось сознание. Это… подобно наркотику.

Сиан должен знать, на что это похоже! Щелкнув клыками, он отшвырнул от себя пеньюар Кари.

Теперь, когда его пара вернулась, интенсивность всех эмоций заставила Сиана понять, что всю свою вечную жизнь он жил, как во сне.

Если бы у него не было Møriør…

Он привел в порядок свою одежду, затем с помощью магии восстановил зеркало. Сегодня ему предстоит иметь дело с легионами демонов, собравшихся возле замка. Но пока Сиан смотрел, как его пленница продолжает свою бесполезную работу.

В последний момент Сиан может позволить ей выполнить задание… но только, чтобы увидеть, как она отреагирует на новые раздражители.

Глава 11

Когда Каллиопа закончила собирать последнюю паутину, из отверстия в потолке выполз первый паук.

Рано. Еще не рассвет.

Этот паукообразный был размером с чашу для пунша, его округлое тело было покрыто красными и серебряными пятнами, а ноги были длинными и мохнатыми. Да, демон, я боюсь пауков.

Казалось, что все глаза паука сфокусировались на Лиле, он стремительно скользнул по потолку, затем остановился. Ждет моего провала.

Лила читала о мистических работах в аду; возможно ли, что сейчас она участвует в одной из них?

Удерживая в поле зрения новую угрозу… и крича в душе… она продолжила работать. Сосредоточься, Лила. Но она начала нервничать еще сильнее, потому что где-то в замке раздался рев.

Рев Абиссиана. Видимо. И по какой-то причине это звучало… сексуально.

Несмотря на сверхвозбудимость, Лила содрогнулась, подумав об этом демоне, как о сексуальном объекте. Он был слишком большим, слишком неистовым и, очевидно, полностью потерял контроль в этой агонии, рыча, как зверь.

Не очень похоже на любовь с первого взгляда к его давно потерянной паре. Мучая Лилу, он вколачивается в кого-то еще… вероятно, в какую-то похотливую, крепкую демонессу с когтями и тяжелыми грудями. Женщину напугал этот рев?

Или восхитил?

Лила считала, что тело Абиссиана в целом не было отталкивающим. Но она все еще не понимала, почему он имеет бешеный успех у женщин.

Эти мысли были забыты, когда к первому пауку присоединился второй. Затем еще один. И еще, пока их не стало около десятка. Рассчитывают на рассвете окутать ее своим шелком?

Сосредоточься. В этой сфере время тянется очень медленно. Лила сможет закончить до рассвета, если будет смотреть только на пряжу…

Пауки начали суетливо двигаться. Лиле потребовалось несколько панических мгновений, чтобы осознать, что они плетут новую паутину.

— Нет, нет, нет!

Ей придется пройти мимо них, чтобы каким-то способом собрать эту новую паутину!

Чем быстрее пряла Лила, тем быстрее пряли пауки… пока не скрыли почти каждый вход в эту комнату.

Каллиопа провалила задание. С ее пальцев уже капала кровь, а кожу покрывал пот. В голове пульсировала боль. Каждый раз, когда она кашляла от пепла, казалось, что башня кружится. Этот дьявол говорил, что из-за оставленных лозой ожогов Лиле будет плохо.

Снаружи забрезжил неясный свет. Рассвет? Она не закончила! Атакуют ли эти существа, как единое целое…

В комнате появился Абиссиан. Или пара Абиссианов. У Лилы двоилось в глазах.

— Ты еле успела закончить.

Я… успела? Она посмотрела наверх. Пауки и новая паутина отступили в стены, остались только прялка и готовая нить.

— Ты заслужила завтрак. — Наколдовав поднос с едой, демон поставил его на край разбитого фонтана. — Чтобы заслужить передышку, ты выполнишь еще одно задание.

Взмахом руки он сотворил метлу и швабру.

Или, как любила называть эти предметы Лила, начало моего арсенала.

— Убери каждую из этих комнат до вечера, — приказал демон. — Иначе пауки вернутся.

Он исчез.

Уебок! Лила прокляла его на нескольких языках.

Король намеревался использовать эти инструменты как часть наказания? Ошибочка, демон. Я найду способ использовать их, чтобы нанести ответный удар.

Каллиопа выполнит это задание; затем, во время передышки, составит план.

Отчаянная потребность в энергии заставила ее изучить еду. Демонскую еду. Содержимое одной из чашек бодро плавало по кругу. Лилу затошнило.

Ей придется прожить весь этот день лишь на чистой силе воли. Завязав волосы на макушке, она расправила плечи и начала подметать.

Уборка этого места взывала к ее фейскому чувству порядка. Но она никогда не расскажет об этом демону.

В нескольких комнатах Лила обнаружила каменные каркасы кроватей, но ни одного матраса. По всей башне располагались скульптуры до неприличия возбужденных демонов, фавнов и вампиров. Большинство из этих статуй утратили свои «главные органы»… высеченные из камня члены валялись на полу. Лила свалила их в углах нескольких комнат.

На стенах башни сверху донизу были выгравированы слова. На Демонском.

Стремясь прочесть как можно больше информации о Пандемонии, Лила выучила этот язык.

Она больше не могла отрицать очевидное: история прошлой жизни с Абиссианом могла объяснить ее необычный интерес к Пандемонии. Еще больше доказательств того, что Лила — реинкарнант…

Осознав, какую информацию содержат старинные письмена, Каллиопа шокировано выгнула брови. Эта башня — своеобразный секс-притон, а каждая комната была посвящена определенному акту или позе.

Лила была заинтригована, но ей требовалось сосредоточиться на своем задании. Используя фейскую суперскорость, она занималась уборкой; ее тело покрывал пот, но останавливалась она только тогда, когда ее накрывали спазмы кашля. Будучи босой, Лила не могла не наступать на огненные лозы. С каждым часом она чувствовала себя все хуже и хуже.

Прямо сейчас я ненавижу эту Валькирию почти также сильно, как Абиссиана.

Когда Лила закончила подметать, кровь из лопнувших мозолей окрашивала ручку метлы. Кожу и волосы девушки покрывали пыль и зола.

В одном из сорока помещений в полу имелась решетка, скрывающая слив, а через трубу в крыше лился каскад теплой воды.

Вода для уборки. Какая удача для Лилы.

Она пообещала себе, что, закончив, отмочит свое измученное тело под этим потоком.

Покрутив головой до хруста в шее, она продолжила уборку. Яд от огненных лоз и недостаток сна доводили Каллиопу до исступления, но сумерки приближались с каждой секундой.

Когда она, спотыкаясь, вошла в последнюю комнату, дневной свет начал постепенно меркнуть. Отмахнувшись от боли в мышцах, ногах и окровавленных ладонях, Лила усердно трудилась.

Затем…

Готово! С триумфом во взгляде она осмотрела высыхающие полы. Навести порядок, сделано, сделано.

Лила доковыляла до купальной комнаты, покачнувшись, встала под воду. Игнорируя волдыри на ладонях, она скребла свое тело, волосы, и, как могла, стирала нижнее белье. Затем позволила себе отмокнуть в воде.

Ее веки отяжелели. Возможно, ей стоит закрыть глаза… на секундочку…

Лила распахнула глаза. Она задремала стоя!

Отжав волосы, Лила направилась к центральному двору. Затем резко остановилась.

Она как-то умудрилась пропустить комнату. Слава богам, что у нее еще есть немного времени. Энергично взявшись за метлу и швабру, Каллиопа прибралась. Но затем обнаружила еще одну грязную комнату.

Она сходит сума? Как она могла пропустить их?

Лила прищурилась. Нет, дело не в сумасшествии; это долбанная ловушка. Король демонов обрек ее на провал.

Вторая подстава за несколько дней.

И нет возможности разобраться с этим самой; в логичном решении и плановом завершении задания, которых так жаждал ее фейский разум, ей было отказано.

Как он посмел! Демон скоро вернется, будет кричать и угрожать. Но он не дал ей даже шанса на успех.

Он обращается с ней как с… игрушкой.

Лила услышала голос, доносившийся из долины внизу и усиливавшийся с каждой секундой. Она подошла к балконному ограждению и посмотрела вниз. К слову о дьяволе. Абиссиан стоял на монолитном камне и что-то говорил своим легионам.

Сверхчувствительное, как и у всех бессмертных, восприятие Лилы определенно начинало проявляться. Даже с такого расстояния она могла видеть различия между демонами. У одних — крылья, у других — копыта. Разная форма и цвет рогов. Все мужчины были полуголыми и вооруженными до зубов.

Должно быть, это местная традиция — ходить полуголыми.

Река лавы осветила черты Абиссиана. Его угрожающее лицо и рога. Непостижимый взгляд. Блеск белых клыков и зубов.

Символы на его широкой груди пылали так же ярко, как река. На боку закреплен большой боевой топор. Устрашающие крылья распахнуты. На каждом крыле — изогнутый коготь поверх самого верхнего сустава и под самым нижним.

От короля Абиссиана Инфернаса веяло абсолютной силой.

Сейт хотел, чтобы Лила шпионила? Отчет: «Нам скоро надерут задницы. Уточняю сроки».

Судя по тем словам, которые она смогла разобрать, Абиссиан сослал всех демонов назад к «своим наказаниям». С каждым мгновением он становился все более агрессивным, его голос повышался, а мускулы напрягались. Даже ландшафт становился все более неспокойным.

По долине кружили смерчи из пепла. Река лавы вышла из берегов, поглощая все больше каменистых склонов.

Ко всему прочему, жестокий король явно терял над собой контроль. Ну и что будет, когда он вернется сюда и обнаружит, что Лила не закончила уборку? Даже если он не планирует убивать ее, все равно может случайно навредить.

Если только она не нанесет удар первой. Может ее действительно отправили сюда, чтобы убить одного из Møriør.

Какая восхитительная идея.

Взгляд Лилы заметался по сторонам. Демон просто посмеется над ней, если она станет размахивать заостренной ручкой метлы. Здесь валяется много каменных обломков, но она не имеет возможности швырнуть их с достаточной силой.

Лила подошла к клубкам напряденной нити. Они казались прочными, как выкованная в Титании сталь. Лила может использовать их против демона… но как?

Сделать пружинную ловушку? Она достаточно много читала о них в своих книгах по выживанию. Механизм был схож с требюше[2]. Но как создать пусковой механизм и противовес?

Каллиопа злорадно усмехнулась, когда поняла ответ.

Ее пальцы ловко вязали узлы из нити, плетя сеть. На другом конце этой сети будет ловушка.

Лила очень ясно представляла эту ловушку. Ручка швабры станет ручным спусковым крючком; сеть, полная непристойных скульптур, обеспечит противовес.

Заманив Абиссиана на нужную позицию, Лила схватится за рукоятку, которая, отпустив противовес, затянет силок вокруг лодыжки демона.

Результат: Абиссиан пулей летит в реку лавы, привязанный к сети полной каменных членов.

Представив себе, как это будет, Лила получила мощный заряд энергии. Она установила спусковой крючок и ловушку, а затем нагружала в сеть пенисы до тех пор, пока спусковой крючок не начал угрожающе трещать.

Присыпав силок пеплом, Лила перевела взгляд с ловушки на Абиссиана. Этого мало. Он должен быть слишком ошеломленным/травмированным, иначе сможет переместиться, когда ее хитроумное приспособление вышвырнет его демонскую задницу с балкона.

Значит, нужна ловушка и оружие для себя. Тайное оружие.

Ее взгляд остановился на прялке, вернее на веретене. Жаль, что оно не отравлено, чтобы усыпить…

Стоп… Абиссиан снабдил ее источником яда. Лила может покрыть этим ядом веретено и уколоть им демона.

Ей просто нужно преодолеть свою извечную фобию.

Каллиопа с мрачной решимостью подняла метлу. Ощутив, подрывающий решимость, страх, она сказала себе: «Всю оставшуюся жизнь ты можешь быть либо игрушкой в руках омерзительного демона, либо мегакрутой убийцей Møriør. Выбирай».

Решившись, Лила направилась к одной из паучьих нор, чтобы начать выполнять свою ужасную новую задачу…

Глава 12

— Моя ленивая фея рабыня, — проскрежетал Сиан, появившись рядом со своей пленницей.

Она даже не пыталась закончить уборку нескольких последних комнат? Он сжал кулаки, багровый туман застил его глаза.

Подняв голову, она встретилась с ним взглядом.

— Я не ленивая… ты обрек меня на провал. Скажи, почему ты так поступаешь со мной?

Он подошел ближе к ней, не представляя, что будет делать дальше. Его здравый смысл продолжал нестись под откос; подавление подданных только ухудшило состояние Абиссиана.

Фея попятилась к балконным перилам.

— Ты вообще видишь меня, зверь с пустыми глазами? Ты меня слышишь?

Почему она спрашивает об этом?

— Ты знала, что будет, если ты не справишься с заданием.

Вжавшись спиной в перила, она прошептала:

— Демон, но я же поранилась.

Эти слова повергли Абиссиана в шок. Да, он заставлял себя оставаться слепым к потребностям своей пары, но прямо сейчас ему приходилось бороться с поглощающей его животной агрессией.

Избавившись от застилавшего взгляд фильтра, он увидел, что бледная кожа феи покрыта царапинами. Следы от ожогов огненными лозами испещряли ее плоть.

Ее тело не восстанавливается после ранений. Значит, она еще не застыла в бессмертии. Значит, она еще очень, очень молода.

Рун ошибочно думал, что Джозефине около двадцати пяти лет. Во имя всех богов, эта женщина может быть еще моложе.

Инстинкт требовал, чтобы Сиан заботился о своей уязвимой паре. Сильнее потребности спариваться был только один инстинкт демона: защищать.

И прямо сейчас Сиану необходимо удовлетворить оба из них.

Он переместился и обнял свою пару. Прижался голым торсом к ее полуобнаженному телу. Плоть к плоти. Казалось, что между их телами вспыхивают искры.

Даже фея выглядела удивленной.

Ее запах кружил голову Сиана… ее учащенное сердцебиение громыхало в его ушах…

Терзание переросло в сокрушительную потребность, эмоции обратились в хаос. Когда фея подняла на Сиана свои блестящие глаза, он притянул ее еще ближе к себе, его напряженный член прижался к ее телу.

Сиану было необходимо ощутить вкус ее губ. Хотя бы раз в этой жизни. Чтобы понять, будет ли их поцелуй таким же потрясающим, как в его воспоминаниях.

С головой окунувшись в ощущения, Сиан лишь мельком уловил движение феи. Но ощутил, как в его шею трижды вонзилось что-то острое. Разжав объятия, он прикоснулся к своей коже… из его горла торчит веретено?

— Что за хуйня? — С присущей ей скоростью она, как маленькая гадюка, нанесла ему несколько ударов! Похоть испарилась, Сиан вытащил веретено. — Идиотка! Ты действительно считаешь, что что-то типа этого, может навредить мне?

— Нет. Поэтому я обмазала острие свеженьким паучьим ядом.

Абиссиан разинул рот. Такое количество яда не может убить бессмертного, но она не знает об этом! Она что, пыталась его убить?

— На каждый удар я отвечу вдвойне!

Надменно улыбаясь, она пнула деревяшку на перилах. Рычаг?

Вокруг лодыжек Сиана обвилась веревка. На долю секунды он поймал взгляд феи.

— Сука…

Ноги… выдернулись из-под него…

Неизвестная сила вышвырнула тело Сиана с балкона. Он был потрясен: это первый случай, когда враг решился атаковать… первый случай за многие века.

Слишком ошеломленный, чтобы как-то отреагировать, он несся к огненной реке.

* * * * *

Выражение лица короля, когда его вышвырнуло с балкона, было самым незабываем зрелищем в жизни Лилы. Но удовлетворение длилось недолго.

Хлоп… хлоп… хлоп…

Лила слышала звуки, издаваемые крыльями демона.

— Дерьмо!

Он летит назад.

Яд ничуть его не ослабил! Что же делать?

Долетев до уровня балкона, демон угрожающе завис напротив Лилы, затем оскалил клыки. Чудовищные крылья медленно рассекали воздух, чтобы удерживать его на этой высоте. Руки Абиссиана были сжаты в кулаки, а глаза цвета оникса обещали боль.

Блядь! Куда бежать??? Развернувшись к комнатам, Лила услышала, как Абиссиан приземлился у нее за спиной.

Её взгляд метнулся к крыше над балконом. Если она успеет выбраться туда прежде, чем демон поймает ее, то перебежит по крыше, а затем спустится с другой стороны башни, есть там огненные лозы или нет. Без вариантов.

Вскинув руки, она перемахнула через камень. Ухватилась за навес, подтянулась…

Демон огрубевшей рукой сжал ее лодыжку. Затем потянул, но Лила, цепляясь изо всех сил, чтобы не сорваться, пнула его. Пока она болталась в воздухе, Абиссиан обхватил руками ее тело, и его голова оказалась на уровне ее талии. Затем его лицо прижалось к ее животу.

Находясь в этом положении, Каллиопа не могла бороться с ним, только ерзала, заставляя его губы тереться об ее живот. Теплое дыхание демона блуждало по ее влажной коже.

Казалось, что каждое движение губ Абиссиана ослабляло сопротивление Лилы. Жесткие мышцы взбугрились на его руках и груди, а от кожи полыхал жар. В тот момент, когда Лила задрожала от ощущений, демон застонал.

Он заманил ее в ловушку и теперь удерживает в этом положении. Что он собирается делать? Она не представляла…

Его язык блуждал по ее коже.

Лила замерла от потрясения. От утробного демонского рыка все ее внутренности скрутило в тугой узел.

Когда его язык проник в ее пупок, веки Лилы отяжелели. Проклятье, это не было неприятным. Она не могла видеть разгневанное лицо демона, могла лишь слышать и ощущать…

Он перехватил ее поудобнее. Лила снова вздрогнула. Проникнув руками под трусики, демон сжал руками ее задницу, каждый из его разведенных пальцев ощущался, как раскаленное клеймо на ее коже.

Снова застонав, Абиссиан потерся об ее тело лицом, затем рогами. Это напомнило Лиле, что до нее домогается дикий король демонов, она тут же вскинула вверх колено.

— Прекрати сейчас же!

Словно не услышав этих слов, он, как ни в чем не бывало, продолжил целовать тело Лилы. Продолжая удерживать ее в воздухе, демон убрал одну руку. Что он собирается делать?

Глаза Лилы округлились, когда он подцепил пальцами ее трусики и потянул их вниз…

Глава 13

Вопреки здравому смыслу, нападение феи лишь подстегнуло возбуждение Сиана.

Он не мог вспомнить, когда в последний раз ощущал себя настолько живым. Его сердце колотилось в груди; дыхание стало тяжелым. Запах и вкус этой женщины заставляли его кровь кипеть в венах. Впервые обхватив ладонью ее упругую задницу, Сиан испугался, что тут же непроизвольно кончит.

В этом положении мысли о том, чтобы снять с нее трусики и вылизать эти нежные бедра, казались поистине потрясающими. Лизать своей паре пока она не кончит на его заостренном языке…

— Демон, прекрати сейчас же!

Он потерся носом об ее пупок. Прекратить?

Она снова начала ерзать.

— Ты говорил, что не злодей!

Его разум включился. Пораженный тем, что обладает такой огромной силой воли, Сиан как-то заставил себя отказаться от своей награды, позволив фее соскользнуть вниз по его телу. Ее кожа соприкоснулась с его проколотыми сосками, а влажная киска — с вздыбленным членом.

Содрогнувшись, Сиан поставил фею на ноги.

Отпрянув, она уставилась на его пах. Кожаные штаны не скрывали очертания вздыбленного члена Сиана, а его яйца болели так, будто по ним жахнули кузнечным молотом.

Девушка выглядела напуганной… но ее соски затвердели.

Всемогущие Боги! Вспомнив, как она высокомерно, дерзко, сексуально ухмыльнулась в тот момент, когда отправила его к реке, Сиан едва сдержался, чтобы снова не схапать ее в объятия.

Чтобы охладить свой пыл, он вспомнил последнюю роковую встречу с этой женщиной в ее предыдущей жизни… в день ее свадьбы. Слова Кари эхом отзывались в голове Сиана: «Я никогда не полюблю тебя…»

В бессильном страдании он стискивал голову, но не мог ничего сделать, когда она ушла, чтобы стать женой другого мужчины.

Того самого, которого всегда любила.

Снова охваченный яростью, Сиан начал кружить вокруг нынешнего воплощения Кари. Она поворачивалась следом, чтобы быть с ним лицом к лицу.

— Сколько тебе лет?

На вид ей слегка за двадцать. В скором времени она застынет в бессмертии, значит, сейчас страдает от сверхвозбудимости. От подобной перспективы пульс Сиана еще больше участился.

— Двадцать четыре. — Ее ответ был острым, как бритва, впрочем, как и последовавший вопрос. — Когда у тебя впервые проявились садистские наклонности?

— После общения с тобой в прошлом. — Он продолжал кружить вокруг нее. — Ты пыталась убить меня этим ядом?

И почему мысли о твоей высокомерной ухмылке делают мой член твердым?

— В идеале. — Они, как дуэлянты, обменивались резкими вопросами и ответами. — Сколько лет тебе?

— Десять тысяч. Как ты научилась строить ловушки?

— Все дело в чтении… ты тоже должен когда-нибудь попробовать. Тебе понравилось, какое применение я нашла для каменных членов?

— Если тебе нужен твердокаменный стояк, достаточно просто обратиться ко мне, — сказал он, ухмыляясь. — Где находится Волшебное Королевство?

— Между Ривенделлом и Нарнией, придурок. Разве такое ископаемое, как ты, не должно себя лучше контролировать?

Ископаемое?

— Когда ты рядом, во мне просыпается все самое худшее. Как ты преодолела свой страх перед пауками?

— Я напоминала себе, что они менее отвратительны, чем ты.

Мелкая сука! Сжав кулаки, Сиан протаранил рогами ближайшую стену так, что башня пошатнулась.

Девчонка сглотнула, но не дрогнула.

— Демон, ты не имеешь права держать меня здесь! Не имеешь права обращаться со мной, как с игрушкой! Что я, по-твоему, сделала тебе?

— В этой жизни ты оказалась здесь, чтобы шпионить для Никс. А если хочешь узнать о грехах, совершенных тобой в прошлой жизни, вспоминай.

— Я — не шпион. А эта Никс может пойти и трахнуть себя. — Фея скрестила руки на груди. Когда Сиан не удержался и опустил взгляд, она издала раздраженный звук. — Ты вообще собираешься дать мне одежду?

Он ответил ее грудям:

— Я крайне заинтересован этого не делать.

Девчонка взбесилась.

Оставь ее, Сиан. Из этого общения ничего хорошего не выйдет.

Он почти жалел, что ему так легко удалось подавить свои полчища демонов. Отменив битву с Врекенерами, Сиан приказал этим легионам снова приступить к выполнению бесконечного наказания… дав им лишь смутные намеки на грядущую войну с феями. Он надеялся, что они поднимут мятеж.

Но когда Сиан, ныне первородный всех видов демонов, распахнул крылья и обнажил клыки, даже самые отчаянные из демонов ада умолкли и отступились.

Но не эта женщина.

Сиан вспомнил, как угрожал ей тем, что отдаст ее на растерзание этим легионам. После того, как она напала на него, будет уместнее угрожать легионам ею.

Мне нужно на что-нибудь отвлечься. Он мог расплатиться с королевой Врекенеров, щедро одарив ее землями, но не видел необходимости спешить с этим. Процесс расширения земель, перестройки ада, был изнурительным.

Он мог отправиться на очередной, обреченный на провал, поиск легендарного адского пламени. Прямая дорога к безумию…

В башню ворвался порыв ветра и закружил вокруг них с феей искры, похожие на тлеющие снежинки. Когда пленница Сиана прекратила кашлять, ее глаза слезились.

— Твое место здесь. Мое… нет. Сейчас же отпусти меня!

Эта девчонка, если ее хорошенько спровоцировать, проявляет поистине демонский нрав. И это делает ее совсем непохожей на пару Сиана в прошлом. Несмотря на то, что он когда-то боготворил принцессу Карину, она была виртуозом по части надменной бесчувственности.

Взгляд Сиана опустился на стоящий во дворе нетронутый поднос с едой.

— Почему я должен предоставлять тебе еду, если ты не собираешься ее есть?

— Я не могу есть то, что еще шевелится.

— Научишься. — Эти блюда были деликатесами из Стигийского болота, наслаждаться которыми могли лишь самые богатые демоны Пандемонии. — Или мои слуги должны поменять меню ради того, чтобы ублажить пленную фею? — Абсурдная идея. — Когда действительно проголодаешься, будешь есть. И даже не пытайся вступить со мной в битву характеров, все равно проиграешь.

— Если у тебя есть роща или фруктовый сад, я могу сама собрать себе еду.

— Нет ни рощ, ни фруктовых садов! Ты забыла, где располагается твой новый дом? Здесь, знаешь ли, не волшебный лес. Здесь ад.

— Тогда позволь мне работать на кухне. Там я смогу найти что-нибудь съедобное.

Пытается смыться из башни?

— Ты реально считаешь, что сможешь сбежать от меня. Ты обхитрила меня своей ловушкой, но я тебе не по зубам.

Проклятье, Сиан должен быть в ярости от ее наглости и дерзости! А не надеяться в душе на то, что она снова нападёт на него.

— Демон, я могу абсолютно точно гарантировать одно: я сбегу от тебя. Так что не выставляй себя на посмешище и отпусти меня.

Учитывая то, как эта женщина негодует и желает уйти, Сиан засомневался в том, что она — шпион Никс. Если эта фея в сговоре с Валькирией, разве она не должна соблазнять его, стремясь завоевать благосклонность… вместо того, чтобы вонзать в него отравленное веретено?

Если только она не является подосланной Никс убийцей.

Осознав, как мало он знает о нынешней жизни своей пары, Сиан поразился. Его не интересовало, есть ли у нее семья или где она родилась, просто потому, что эта женщина — переродившаяся Карина, и имеет значение лишь их совместная история.

Но эта обновленная версия собственной пары приводила Сиана в замешательство. Он решил заслать шпионов, трех своих лучших генералов, в Волшебное Королевство, чтобы разузнать больше информации об этой женщине.

Фея потерла виски, раскачиваясь взад-вперед на ногах. Она не спала и ничего не ела с тех пор, как попала сюда. Ей было плохо из-за ран от огненных лоз.

Боги, а чего следовало ожидать, если бы эта маленькая бунтарка была на пике сил?

Сиан мог исцелить ее с помощью колдовства, потратив немного своей жизненной силы, но своим нападением на него фея этого не заслужила. Вместо этого он позволил лозам опутать крышу замка… так она определенно получит то, что заслужила.

Сиан отказался позволять жалости… или инстинктам… сокращать процесс возмездия. Боль этой феи не стоила и малой доли тех страданий, на которые она обрекла его. И всех демонов ада. Ее труды были недостаточным наказанием. У нее не было ни капли жалости ко мне.

Сиан оскалил клыки.

— С нетерпением жду нашей следующей встречи, женщина.

— Мне наплевать, демон.

Она провела пальцами по глазам и что-то вытащила из одного из них.

Цветная контактная линза. Глаза его пары снова разноцветные.

Глава 14

На протяжении последних четырех дней Сиан носился по бескрайним просторам ада под проливным дождем. Он ощущал душевный раздрай.

Моя пара считает меня «отвратительным». Зарычав от разочарования, он увеличил темп.

Из одного из самых неотразимых мужчин во вселенной Сиан трансформировался в монстра, на которого даже собственная женщина едва может смотреть.

Конечно, он не хотел ее как свою королеву, но хотел быть желанным. Для нее.

Несколько месяцев назад Сиан жаловался Руну, что новая внешность оттолкнет от него женщин… а значит, будет меньше заменителей, способных притупить его потребность в Кари. Хотя бы на короткое время.

Притуплялась ли когда-нибудь моя потребность? Сиан убеждал себя, что использует других женщин, чтобы избавиться от одержимости. Тогда почему она стала еще сильнее?

Опасаясь находиться в компании своей пленницы после последней стычки, Сиан предпочел держаться подальше, отказываясь даже подсматривать за ней через зеркало.

Должно быть, судьба пошутила, соединив в пару прекрасную фею и жестокого монстра. Возможно, план Никс сводится к тому, чтобы погружать Сиана в безумие до тех пор, пока он не станет менее эффективным воином.

Когда кустарник стал гуще, Сиан достал из ножен боевой топор. Ставшее продолжением его самого, оружие имело вороненое лезвие, закаленное в адском пламени. Когда Сиан был еще совсем ребенком, его родитель, король Дэвэл, отдал ему этот топор и дал совет: «Запомни, сын, удар будет точным, только если твоя цель верна».

Феи гордятся своей выкованной в Титании сталью, но этот острый, как бритва, адский металл невозможно разрушить.

Сиан прокладывал себе путь сквозь густые заросли. Удивительно, но даже сейчас, когда в его мыслях царил хаос, пейзаж был не таким беспокойным, как до появления его женщины.

Дожди ослабили засуху и очистили воздух от пепла. Даже уровень лавы Стикса упал до нормы.

Временами Сиану доставляло наслаждение видеть, как земли реагируют на его настроение — один из немногих положительных аспектов в королевском статусе. В противном случае корона Пандемонии была бы для него всего лишь обременительной ответственностью… без каких-либо преимуществ.

Королевское могущество? Как первородный, он и так уже бесконечно могущественен.

Подконтрольные легионы? Сиан без чьей-либо помощи, лишь с этим топором в руках, уничтожал целые армии. К тому же его союзники Møriør могли нанести больше разрушений, чем миллионы обученных воинов.

Нет, Сиан до сих пор не обнаружил ни одной привилегии, связанной с этим престолом… лишь одну приводящую в ужас неприятность — адские изменения.

Это проклятье перекраивало внешность Гурлава вплоть до его недавнего поражения в смертельном поединке. С каждым годом, из века в век, его внешность ухудшалась.

То же самое ждет меня. Хотя трансформация Сиана была не такой, как у его близнеца… каждый из них стал эксклюзивным видом монстра… он чувствовал себя все хуже и хуже. В его позвоночнике отдавался низкий, постоянный гул, словно от двигателя, который был настроен на ухудшение внешности.

Сиан начал двигаться еще быстрее. Ему чертовски нравилось прежнее лицо. Оно смотрело на него из зеркала на протяжении десяти тысяч лет; оно было частью его личности.

Если лишить меня моего лица, что станет с моей индивидуальностью?

Мечтая о чем-либо, Сиан видел себя таким, как раньше. В фантазиях о том, как он будет брать свою пару, его тело не было неуклюжим и безобразным.

Если бы я смог отыскать адское пламя…

Сиан вспомнил свою последнюю встречу с родительницей — олицетворением тьмы. Спустя сотни тысячелетий ее жизненные силы почти иссякли. Выглядя, как увядшая тень самой себя, она позвала сыновей, чтобы дать им совет…

— После того, как я вернусь в эфир, ваш родитель долго не проживет. — В ответ на мольбы сыновей, уговаривавших ее остаться, она сказала Гурлаву, — Подобно королю Дэвэлу, ты унаследуешь корону, а твоя внешность изменится из-за проклятия ада.

Восприняв эту новость лучше, чем смог бы Сиан, Гурлав спросил:

— Ты наконец расскажешь нам, как он остановил действие проклятия?

Их родитель был красивым.

Мать отбросила со лба Гурлава прядь густых золотистых волос.

— Найди огонь, и твоя внешность будет привлекательной.

Сиан нахмурился.

— Адское пламя? — Легенда гласила, что их предок обнаружил цветное пламя в темноте бескрайних просторов вселенной. Оно заманило его в это измерение, но после этого пропало навсегда. Полные решимости решить эту головоломку, Сиан и Гурлав охотились за адским пламенем, отыскивая подсказки. — Мы не можем найти его.

Мать одарила его слабой улыбкой.

— Раз ваш родитель смог, значит, и другие смогут.

Гурлав тихо спросил:

— Почему бы ему просто не рассказать нам, где это адское пламя?

Он выглядел уязвленным.

— Потому что процесс поиска подготавливает вас к тому, что вы найдете…

По сей день, несмотря на бесчисленные отчаянные попытки, никто так и не нашел адское пламя. Искать его бесполезно, надеяться — просто нелепо. Прежде чем покинуть это измерение, Гурлав прочесал каждый уголок, истощив свою магию… лишь для того, чтобы еще сильнее разочароваться.

Сиан провел в поисках не меньше времени. Он мог лицезреть каждый дюйм ада в своем уме, мог визуализировать все: от перекошенной ступени в замке до дракона, отделившегося от стаи, но не мог выследить местонахождение этого пламени.

Вероятно, оно поблекло до тлеющего угля или потухло полностью. Отчаяние. Тщетность. Нелепость. Сиан знал это.

Тогда почему он находится здесь и продолжает даже сейчас высматривать адское пламя?

Сиан ворвался на поляну, спугнув свору адских гончих. В присутствии короля ада они съежились. Все существа Пандемонии… включая демонов… узнавали рога Сиана. Но не все признали его власть.

Как, например, таинственный Лотан[3], ныне вымерший.

Сиан настойчиво двигался вперёд. Он миновал ловушки, предназначенные для поимки нарушителей. Судя по всему, королева Врекенеров и ее король смогли вырваться из двух из них во время их путешествия по Пандемонии.

Сиан изобретет новые. Это поможет ему привести в порядок свой рассудок.

Он задавался вопросом, какие ловушки придумала бы его пара. Сиан не мог решить, что досаднее: факт того, что девчонка его одолела, или стояк, который он получал каждый раз, когда вспоминал об этом.

Когда Сиан направился в огромный лес гигантских деревьев, его тревога вступила в соперничество с разочарованием. Возможно, ему не стоило оставлять свою пару одну. Пробыв так много лет без нее, Сиан почти ожидал, что она снова исчезнет.

Или умрет. Он не смог предотвратить ее первую смерть… от родов.

Сиан так и не смог понять, почему ее… муж не подождал год или хотя бы несколько месяцев, пока Кари не станет неуязвимой, прежде чем оплодотворять ее. У этих двоих было все время миров на создание семьи.

К чему такая спешка? Почему Кари не настояла на том, чтобы подождать?

Сиану исполнилось шестнадцать, когда бессмысленная смерть Кари уничтожила его. Всеохватывающие ярость, ревность и горе потрясли его юный рассудок.

Тысячи лет спустя, так и не научившись справляться с этим, Сиан заревел в небо.

Несмотря ни на что, он испытывал невыносимое желание вернуться к своей паре. Но сопротивлялся этой тяге. Сиан сказал Утеру, что проведет в дебрях не меньше, чем пару месяцев.

Кари в безопасности в своей башне. Пища к ней доставляется автоматически. Пока девчонка находится в стенах Грейвена, ей не угрожает никакая адская опасность.

Но казалось, что эта женщина — магнит для неприятностей. И она еще не застыла в бессмертии.

Когда Сиан, в конце концов, вернется, то даст ей кольцо, которое будет ускорять ее исцеление до тех пор, пока она не застынет в бессмертии. В этом случае он сможет не беспокоиться, находясь вдали от нее.

Он замедлил шаги. Может быть, ему стоит вернуться и сделать это сейчас?

Нет, пока Сиан не начнет лучше контролировать себя в этом теле, он может стать самой большой опасностью для своей пары.

Проклятье, он не доверяет своим собственным суждениям! Сиан протаранил рогами гигантское дерево, вывернув его с корнями.

Прежде чем начать действовать, он посоветуется с драконом. Именно для этого союзник и находится здесь.

Сиан закрыл глаза, чтобы ощутить местонахождения Утера… Попался, дракон. Несмотря на то, что Утер предпочитал охотиться вдали от дома, сейчас он находился рядом с замком, прямо за ближайшей горой.

Переместившись так близко к дому, Сиан будет глупцом, если попутно не проверит свою пленницу. Убеждая себя, что не торопится вернуться к своей паре, Сиан появился там, где должен был быть Утер.

Дракона нигде не было видно.

Сиан ощутил невидимое присутствие своего союзника. Утер притаился за валуном и выжидал момента, чтобы наброситься на свою ничего не подозревающую добычу… огромную рептилию размером с адскую гончую.

«Демон, если ты спугнешь мою еду, то сам ею станешь», — сказал Утер.

Стиснув челюсти, Сиан стал ждать.

Замаскированный хвост дракона рассекал воздух из стороны в сторону. Утер молниеносно метнулся вперед и зажал свою добычу меж передних лап.

Став видимым, дракон свернул рептилии шею, а затем подбросил тушу вверх. Он окутал ее огнем и поджаривал, пока она не приземлилась в его рот.

ГЛОТОК.

«Ммм. Средней прожарки».

Он заглушил отрыжку, прикрыв пасть окровавленной передней лапой.

— Я могу устроить тебе пир из этих существ.

«Охота поддерживает молодость дракона перевертыша».

Утер направился назад к замку, ступая по краю каньона.

Сиан шел рядом с ним.

— Мне нужен твой совет насчет моей пленницы.

«Я не ожидал увидеть тебя так скоро. Не похоже на двухмесячное отсутствие, о котором ты разглагольствовал». — Дракон ухмыльнулся. — «Я дал тебе неделю. Кажется, мы оба переоценили твою силу воли».

Эта ухмылка привела Сиана в бешенство. Союзник перегибает палку со своими мудрыми советами.

— Я вернулся, потому что могу наложить на нее защитную магию. Тебе придется простить мою гипербдительность, так как эта женщина уже однажды умерла!

По пути Утер пнул ногой камень.

«Но ты же как-то справился с потерей».

К чему дракон клонит?

— К счастью, я не предъявил на нее права.

Сиан знал, что демон, нашедший и предъявивший права на свою пару, предпочтет умереть, если его пара погибнет. Как, например, его родитель. Дэвэл отправился на передовую ужасного сражения где-то на просторах Иной Реальности… версия самоубийства для бессмертных.

Вытянув массивную шею, Утер уставился на Сиана, заставив его почувствовать себя лабораторной мышью под микроскопом.

«К тому же ненависть затуманила твои чувства и не позволяла осознать масштабы утраты».

Но она почему-то не работает в отношении беспокойства Сиана.

«Покончить с целой эпохой жизни в ненависти после стольких лет будет похоже на потерю конечности».

Или рогов!

— Почему я должен покончить с этим, если не сомневаюсь, что эта женщина даст мне новые поводы для ненависти?

«Такие, как ее ловушка?»

— Ты знаешь об этом?

Есть ли что-либо, о чем не известно союзнику Сиана?

«Возможно, в ту ночь я наблюдал за балконом твоей пары».

Сиан оскалился.

— Никчемный шпионишка!

«Я хотел убедиться, что после собрания со своим легионом ты не наделаешь глупостей. Представь с каким бешенством ты, должно быть, смотрел на нее. Она защищалась. Могу добавить, что весьма изобретательно».

— Знай, что она никогда больше не одержит верх, — сказал Сиан со всей уверенностью, даже ощутив из-за этого укол разочарования.

Губы Утера приоткрыли ряд острых зубов — драконья версия улыбки.

«Представь мое удивление, когда я увидел, как ты стремительно вынесся из собственной башни, таща на буксире… что за современная фраза? Ах, да, мешок хуев».

Он рассмеялся над своей шуткой, выпустив клубы дыма.

— Ты весьма неплохо освоил современную лексику, — проскрежетал Сиан.

«Я многому научился из воспоминаний Руна».

Предполагалось, что все Møriør… кроме Руна, который был их шпионом на Гее… должны были спать во время пятисотлетнего путешествия из Иной Реальности в эту сторону вселенной.

Каждый раз пробуждаясь, все члены Møriør проникали в разум Руна, чтобы быть в курсе прошедших событий и обновить лексикон.

Но Сиан не спал во время путешествия. Вместо этого он лежал в каком-то полумраке, мучая себя, задаваясь вопросом: вернет ли это Приращение его пару?

С блеском в золотых глазах, Утер сказал:

«К тому же у королевы Врекенеров, нашей новой соседки по Пандемонии, имеются великолепные телевизионные записи! Я тайком подсматриваю в ее окно».

— Эта вторгшаяся на мои земли воровка? — Меланте поимела Сиана, и он обязательно накажет ее за это. К слову о территории… — Ты знаешь, где находится Волшебное Королевство? Моя пленница сказала, что между Ривенделлом и Нарнией.

«Звучит знакомо. Я подумаю над этим». — Когда Сиан наколдовал тряпку и начал чистить свой топор, дракон сказал, — «Снова ищешь адское пламя?»

Почему Сиан рассказал Утеру о словах своей матери?

Остановившись на полпути, дракон лапой преградил путь Сиану.

«Ты должен принять то, что никогда его не найдешь. Смирись со своим проклятием и научись жить с ним».

Легко ему говорить! Утер добровольно выбрал свою форму.

Сиан же готов пойти на убийство, чтобы стать перевертышем. Он мечтает о том, чтобы переходить от формы демона ада к своему предыдущему облику и обратно.

«Это твой единственный шанс на долгосрочное будущее с твоей женщиной».

— Долгосрочное будущее? Я презираю ее. Я больше никогда не смогу ей доверять. Тем не менее любой мужчина хочет быть привлекательным для своей пары.

Они пошли дальше.

«Кари может отличаться от прошлой себя, если ее воспитали иначе. Противостояние природы и воспитания, демон».

— Здесь я с тобой согласен. По правде говоря, я больше не буду звать свою пленницу Кари. Эта жестокая новая версия — Каллиопа — относится совсем к другому типу.

Из-за того, что в этой жизни в ее венах не течет королевская кровь?

Может быть, в Кари с рождения въелась королевская сдержанность. Эта сдержанность, обуздавшая характер Кари, могла также контролировать и ее сексуальность.

У Каллиопы взрывной характер. Неужели ее страсть будет такой же взрывоопасной?

— Выверни принцессу Кари наизнанку… и вот она — Каллиопа. — Может ли это также означать, что в этой жизни она не узколоба и не бессердечна? — Если только Каллиопа не ведет свою игру. Остается вероятность, что она — засланный шпион.

«Игру? Может, ты приписываешь ей свои черты». — Утер щелкнул хвостом, он часто делал так, будто бы говоря "шах и мат". — «Я удивлен тем, что ты не решил соблазнить ее».

Сиан сердито посмотрел на дракона.

— Уверен, ты слышал, что она думает о моей внешности. — Он обвел себя рукой. — Она считает меня отвратительным.

«Чего ты больше всего хотел от жизни? Ах, да, вызова».

— Достижимого.

Но разве Сиан не сетовал на то, что никогда не становился победителем в тяжелом бою? Если он сможет соблазнить свою пару в этом обличие…

«Учитывая ее возраст, она может ощущать эффект сверхвозбудимости».

В этот период ее чувства становятся более острыми, атакуя ее возбуждением, ее желание возрастает с каждой секундой.

«Я помню собственный переход. Я был готов трахнуть сладкоголосую упыриху, лишь бы облегчить свое состояние».

— Думаешь, я смогу использовать ее новоявленную похоть против нее?

«Мне не нравится коварный блеск в твоих глазах».

Сиана разрывало от противоречивых чувств. Он страдал от физической боли и ужаса. Он пережил ампутацию рогов. Но ничто не причинило ему столько боли, как дыра, которую Кари оставила в его груди. Ему нужно также поступить с ней! Он хотел, чтоб она желала его до ебаной боли.

Чтобы она думала только о нем на протяжении следующих десяти тысяч лет.

— Если кто-то типа меня поматросит и бросит ее, она будет раздавлена.

Сиан может наказать ее более изощренным способом, чем просто работой, которую он планировал для нее.

«Я надеялся, что твои мысли потекут совсем в другом направлении. И сможешь ли ты, переспав со своей парой, отвергнуть ее? Тебе придется воздержаться от предъявляющего права укуса. Есть ли достаточно волевой демон, который сможет отказаться от потребности отметить шею своей пары в агонии первого соития?»

Если Сиан отметит ее клыками, она безвозвратно станет королевой ада.

— Достаточно волевой демон? Как насчет первородного… — Сиан стукнул кулаком в грудь… — всех проклятых видов?

Утер невозмутимо посмотрел на него.

— Дракон, я обещаю, что подумаю над этим. А сейчас пойду и посмотрю, как моя пленница реагирует на новые забавные мучения.

Забавные, конечно, лишь для него одного.

Прежде чем Сиан успел переместиться, Утер сказал:

«Я видел некоторые твои воспоминания о ней».

Неудивительно. Дружные, как семья, члены Møriør были связаны телепатически, и у них почти не было тайн друг от друга. Сиан был готов доверить союзникам жизнь, но предпочел скрыть некоторые воспоминания. Тем не менее фрагменты время от времени проскальзывали.

— Ментально общаясь, мы многое узнаем друг о друге.

Правда жизни.

«Верно. И, возможно, я копнул лишь самую малость».

Сиан снова оскалился. Копаться в скрытых воспоминаниях было табу! Если Утер видел, как Сиан позорно умолял Кари…

— Я убивал и за меньшее. Я пытался выяснить, почему ты отказываешься вернуться в человеческий облик? Нет. Но в следующий раз попытаюсь.

Утер пожал крыльями.

«Я пытался понять, как смог бы быть более полезным тебе, друг мой. Я должен знать предысторию».

Была причина, по которой Сиан не хотел, чтобы об этом знали другие. Его незваные мысли вернулись к прошлому.

С тех пор, как Сиан рассказал Кари о своих сородичах, прошло уже несколько недель, и все это время принцесса избегала его, напрочь отказываясь общаться. Сиан ничего не мог поделать, когда будущее с парой ускользало из его панических объятий.

Впервые находясь вдали от своего близнеца и без единого друга в мире, он, как в бреду бродил по окрестностям, сомневаясь в своей единственной спутнице: «Был ли я слишком груб с ней; вел ли себя слишком по-демонски?»

Возможно, ей было тяжело принять всю совокупность предначертанной им судьбой связи. Или она просто испугалась. Но, разумеется, Кари никогда не обрекла бы его на существование без жены и семьи.

Затем Сиан услышал объявление о неожиданной свадьбе Кари и короля Драйскулии… свадьбе, которая была назначена на нынешний вечер. Сиан помчался в замок, чтобы остановить ее. Он не может за один год потерять и обоих родителей, и женщину, предначертанную ему судьбой! Сиан влез в ее окно…

* * * * *

Окруженная своими служанками Кари в белом платье стояла на возвышении. Она была так красива, что у Сиана перехватило дыхание.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, с отвращением посмотрев на него. — Немедленно убирайся отсюда.

Сиан провел рукой по лицу, осознав, как выглядит. Небритый и небрежно одетый.

— Я не уйду, пока ты не поговоришь со мной.

Кари отпустила слуг. Что-то в ней изменилось. Она выглядела старше и холоднее.

— Что ты делаешь, Кари? Ты выходишь замуж за этого короля, чтобы навсегда стать для меня недосягаемой?

Без тени эмоций она ответила:

— Я выхожу замуж за моего жениха, потому что хочу его. Я люблю его с самого детства.

У Сиана свело желудок, будто от удара.

— Кари, не делай этого. Ты любишь меня!

Разве она не говорила ему об этом? Нежные чувства, которые я испытываю к тебе…

— Я не люблю… и никогда не смогу полюбить… рогатое животное.

Она перевела взгляд на свое отражение.

Сиан недоверчиво смотрел на нее. Но их поцелуй… то, как она отвечала… их планы…

Поправив прядь блестящих волос, принцесса спросила:

— Я выразилась достаточно ясно, принц зверей?

* * * * *

Того, что совершил позже в этот день, Сиан стыдился всю свою нескончаемую жизнь…

«Демон?»

Утер выразительно посмотрел на его сжатые кулаки.

Сиан впивался когтями в ладони, пока из них не начала сочиться кровь.

«Хотя бы расскажи, как умерла Кари. Должно быть, это случилось до того, как она застыла в бессмертии».

— Она умерла в двадцать четыре года, родив ребенка от другого мужчины, — проскрежетал Сиан. Он абстрагировался от этого приводящего в ярость воспоминания, чтобы не переместиться к Каллиопе и не сотворить что-нибудь ужасное. — Больше не спрашивай меня об этом. Утер, просто уйди. Лети к остальным драконам.

«Я не просто дракон. Я — дракон перевертыш. Но с молодняком весело спарринговать. Раз ты отвергаешь все мои советы, то, возможно, мне пора уйти». — Он на мгновение примолк. — «Хотя есть кое-что еще…»

— Что?

«Если в этой истории столько совпадений и твоя пара находится на пороге бессмертия… может ли она сейчас быть беременной?»

Снова потерять ее?

Король всех сфер ада запрокинул голову и заревел так, что вся сфера содрогнулась.

Глава 15

Ты можешь это сделать! Лила всматривалась в чашку с… супом. Она могла поклясться, что сегодняшние ингредиенты были еще более подвижными, чем прошлые, но ей необходимо питание.

Она находилась в плену уже шесть дней, именно столько черточек было выцарапано на стене.

Подносы с едой появлялись для каждого приема пищи и всегда с демонскими блюдами. Единственный плюс от голода и усталости: сексуальное желание притупилось.

После последней встречи с Абиссианом Лила корила себя за то, что ее тело откликалось на прикосновения одного из Møriør. По какой-то необъяснимой причине она ощущала… химию с этим безбашенным демоном. Сильную химию.

Гораздо большую, чем с Сейтом.

Пару минут назад королевство снова сотряс рев Абиссиана, хотя на этот раз его голос звучал скорее разъяренно, чем сексуально. Что случилось на этот раз? Сорвет ли он свою злость на ней?

Ожидание удара иногда бывает таким же тяжелым, как сам удар. Лила это знала. Ее с детства преследовали кошмары про лучника… но не так сильно, как здесь.

Если у нее получалось заснуть. Лила часто ощущала, что за ней следят, и все время была на взводе. Большинство ночей она проводила съежившись от холода на каменном полу и слушая саундтрек ада. В то время, как пауки скользили по стенам замка, снаружи раздавался рев драконов и отдаленный вой адских гончих, носящихся в местных дебрях.

Временами Лила наблюдала впечатляющие бури. Вчера ночью во время дождя над вершинами близлежащих вулканов раздвоилась ярко-голубая молния. Лава, охлаждаясь и дымя под струями ливня, застывала в причудливых формах.

Ни одна из прочитанных Лилой легенд не могла передать всей сюрреалистичности Пандемонии…

День за днем Лила мерила шагами узенькую тропку меж огненных лоз, придумывая и отвергая планы побега. Несмотря на все прочитанные книги, чтобы спланировать побег, Лиле не хватало знаний об этой сфере. И ей нужно было восстановить силы.

По этой причине она и сидела сейчас на краю фонтана, опустив ложку в суп.

Хотя ее последней едой был сэндвич в комнате отдыха персонала, Лила не потеряла ни грамма веса. Неужели она так близка к бессмертию, что ее фигура уже застыла навсегда? Затем она начнет ощущать покалывание регенерации. И станет пуленепробиваемой. Мало что сможет лишить ее жизни, разве что обезглавливание.

Лила, не тяни время. Суп. Она подняла ложку. Еда пахла довольно аппетитно, но в бульоне шевелились мелкие существа, похожие на медуз.

Как это сделать? Проглотить медузу целиком? Или сначала раздавить?

Прожевать ее… живьем?

Лила могла просто выпить бульон, но ей был нужен белок. Зажмурив глаза, она поднесла ложку ко рту. Для верности зажала нос пальцами. Затем вздрогнула, ощутив вибрацию и едва слышный всплеск в ложке.

Медуза не собиралась сдаваться без боя. В прямом смысле слова.

Вдох. Выдох. Поехали. Ее рука тряслась. С хныканьем она открыла рот, ощущая тошноту…

Ее уши дернулись. Лила ощутила чужое присутствие, услышала чье-то дыхание. Ее глаза открылись, ложка брякнулась назад в чашку.

Абиссиан возник в нескольких метрах от нее и выглядел так же дьявольски, как всегда. Длинные черные волосы взъерошены, клыки обнажены. Крылья распахнуты. На нем были только кожаные штаны с низкой посадкой и потертые сапоги.

Сердце Лилы сжалось в груди. С какой невыполнимой задачей она столкнется сегодня? Вычерпать океан протекающей чашкой?

Она отказалась от попытки пообедать и встала, сознавая как выглядит ее собственная одежда… нижнее белье порвалось и износилось настолько, что материал стал практически прозрачным.

Когда она подтянула лифчик, демон жадно наблюдал за ее движением, но затем, казалось, встряхнулся.

— Женщина, ты ждешь ребенка?

Странный вопрос.

— Почему ты спрашиваешь об этом?

— ОТВЕЧАЙ!

Лила сглотнула.

— Насколько я знаю, нет.

Его сухощавые мышцы немного расслабились, но затем обрамленные демонской маской глаза снова сузились.

— Есть вероятность?

— Нет.

Абиссиан махнул рукой и меж его большим и указательным пальцами появилось золотое кольцо, казавшееся крохотным в его ладони.

— Я не потерплю непослушания, — сказал он своим грубым голосом. — Не забывай, что ты должна подчиняться всем моим приказам, например, тому, который я отдаю сейчас: надень это кольцо без возражения.

Демон бросил его ей. Лила рефлекторно поймала кольцо.

— Что это?

— Это кольцо, которое твой король приказывает тебе носить. Ты будешь делать все, что я приказываю, каждый раз, когда я приказываю. Тебе давно пора понять, что твое место здесь.

— Мой король — фей Сейт Сильванский.

Был им, пока не подставил меня.

— Этот отъявленный трус?

Сейт был не идеальным, но трусом Лила его не считала. Все знали, что он мастерски владеет мечом.

— Он не трус.

— Тогда почему он не принял вызов Руна?

— О чем ты?

— Лучник Møriør вызвал Сейта сразиться на мечах один на один… хотя оружие Руна совсем не меч. Если Сейт хочет спасти свой род и избавить подданных от убийцы фей, то почему не принимает вызов?

Сейт сказал Лиле: «Если бы была какая-то альтернатива, я бы не настаивал». Она была?

— Должно быть, Рун старше и сильнее. Это был бы неравный бой.

— Они почти ровесники и сводные братья. Более подходящих соперников не бывает.

— Братья?

Охренеть, я в родстве с Руном???

— Да, по отцу.

Значит, в худшем случае мы наполовину родственники. К тому же Лилу с лучником разделяют многие поколения.

— Рун недавно уничтожил меч Сейта, когда твой бесхребетный король решил исподтишка напасть на женщину Руна.

— Почему я должна верить тебе? — спросила Лила, хотя и не могла придумать причину, почему Абиссиан стал бы врать об этом.

— Мне плевать веришь ты или нет. — Он кивнул на ее руку. — Кольцо, принцесса.

Лила напряглась.

— Почему ты так меня называешь?

О, Боги, он выяснил кто она на самом деле?

— В прошлой жизни ты была Сильванской принцессой.

Возможно, Лила действительно переродилась в той же королевской линии? Судьба хочет, чтобы я стала королевой. По крайней мере, демон все еще не знает, что она снова принцесса. Значит, Лила не под прицелом лучника.

Пока.

— В моей предполагаемой прошлой жизни. — Она снова села и посмотрела на кольцо, оценивая его силу. Большинство фей обладало врожденной… но чаще всего не развитой… магией. Лила ощущала, что на кольцо наложено какое-то заклинание. — Я не надену эту вещь, пока ты не расскажешь, какое заклятие наложил на него.

Клыки Абиссиана заострились от ее дерзости. Широкая грудная клетка раздулась, привлекая внимание Лилы к проколотым соскам. Золотистые символы начали светиться. На красной коже демона эти спиральные узоры походили на… пламя.

Завораживающе.

— Неправильный ответ. — Прежде чем Лила успела хотя бы моргнуть, демон переместился и оказался рядом с ней. — Если потребуется, я силой загоню его тебе на палец. Не исключаю, что без перелома при этом не обойдется.

— Нет!

Лила сжала пальцы в кулак и завела руку за спину.

Зарычав, Абиссиан подался вперед, сжал руками ее талию и почти полностью обернул Лилу своими крыльями.

Её окутал его запах. Он пах, как начинающая воспламеняться согретая солнцем хвоя. Раньше Лила не представляла, насколько горяча его кожа; казалось, что этим жаром ее вот-вот испепелит дотла.

Один из проколотых сосков Абиссиана оказался прямо напротив ее рта. Когда Лила отвернулась, демон еще сильнее навис над ней. Он качнулся вперед, задев при этом ее грудь. С губ Лилы сорвался вздох, когда этот пирсинг задел ее сосок.

Сбивчивое дыхание Абиссиана щекотало кончик ее чувствительного уха, и Лила чуть не застонала от этого. Она ощутила безумное желание вцепиться в длинные черные волосы демона и притянуть его к себе для поцелуя.

Что со мной?

Лилу настолько поглотили ощущения, что демону с легкостью удалось схватить ее за руку. Он сел на корточки, прижав ее кулак к своей груди. Разжав пальцы Лилы, он вытащил кольцо. Но неожиданно замер, казалось, его заворожил вид их сплетенных рук. Её ладонь выглядела маленькой и бледной на фоне его огромной когтистой ручищи.

Заставив себя отвести взгляд, Абиссиан попытался натянуть на её палец кольцо.

Лила сопротивлялась.

— Прекрати сейчас же, животное! Я не хочу его носить!

— Ты будешь носить все, что я прикажу, — сказал он; его голос звучал еще более хрипло, чем обычно.

Демон прижал ладонь Лилы к своей груди, затем распрямил пальцы. Казалось, он не заметил, что ее ладонь оказалась прямо на его соске. Губы Лилы приоткрылись, в голове стало пусто.

Невероятно большой член Абиссиана снова был твердым. Ошеломленная этим зрелищем, Лила на мгновение перестала бороться; демон надел на нее кольцо, и оно сжалось вокруг пальца.

— Будь ты проклят!

Она никогда не сможет снять эту вещь.

Буравя Лилу взглядом, он провел её ладонью по своей груди. И снова. О, да, этот чертов мужлан прекрасно знает, где находится ее рука, и теперь вынуждает Лилу ласкать его.

Ее сверхвозбужденное тело отзывалось на прикосновения точеных мышц. Нет, он — монстр!

— Я не желаю прикасаться к тебе.

Демон бросил взгляд на ее торчавшие в потрепанном лифчике твердые соски.

— В самом деле?

Как три слова могут звучать настолько высокомерно? Ухмыльнувшись, он провел языком по клыку; его язык заостренный! Абиссиан выглядел так, словно собирался наклониться и пососать ее грудь.

Никогда раньше никто не целовал ее соски. Лила чуть не задохнулась, представив, какие испытает ощущения, когда губы Абиссиана сомкнутся на вершинках ее груди. Его рот должен быть очень горячим. Кончик заостренного языка будет щелкать по соску, затем кружить…

— Мммм… — Довольный звук вырвался из груди демона, вызвав непривычные ощущения в ее животе. — Каллиопа, думаю, в данном контекста тебе бы очень хотелось быть моей игрушкой.

Сжав запястья Лилы одной рукой, другую он положил на ее бедра. Скользнул рукой выше…

Выше…

Она еле сдерживала хныканье, борясь с желанием призывно выгнуть бедра.

— Никогда.

— Тогда почему я чувствую запах твоего возбуждения, малышка?

Глава 16

Ее тело откликается на мои ласки! Сиану хотелось триумфально зареветь. В первый раз за все время он стал причиной возбуждения своей пары и к тому же в этом демонском виде!

Аппетитный мед ее киски свел бы с ума более слабого демона. Кровь прилила к паху, настолько увеличив член, что Сиан начал опасаться, как бы он не разорвал штаны, вырываясь наружу.

Замерцавшие разноцветные глаза Каллиопы стали одинаковыми, приобретя яркий переливающийся цвет морской волны. Никогда прежде Сиан не видел, чтобы ее глаза меняли цвет! Хотя она, несомненно, должна была ощущать какие-то острые эмоции к нему за те четыре месяца, которые он провел в Сильване.

Ее бедро трепетало под его ладонью, грудь поднималась и опадала в такт прерывистому дыханию. Затвердевшие соски жаждали внимания.

Сиан облизал губы. Он беспрестанно фантазировал о том, как будет сосать грудь своей пары, потираться об нее щетиной, лизать соски, пока она не кончит.

Воплотятся ли его фантазии в реальность?

Я могу взять ее прямо сейчас. Его взгляд метнулся к ее соблазнительной шее. Сможет ли он удержаться от необходимости пометить эту женщину как свою?

Она вскинула подбородок.

— Если я и возбудилась, то не для тебя, зверь. Никогда для тебя. У меня были взвинченные мысли еще до твоего появления.

Его возбуждение сошло на нет. Сиан всего лишь довольствовался последствиями ее грядущего застывания в бессмертии, не более того.

Разумеется.

Сиан рассматривал свою огромную руку, лежащую поверх бедра Каллиопы. Его черные когти резко контрастировали с ее бледной кожей. Не сдержавшись, он спросил:

— И что могло тебя возбудить?

— Тупорылые демоны, которые жестоко со мной обращаются, на самом дне списка моих афродизиаков.

Грубо выругавшись, Сиан отпустил ее и переместился на другую сторону башни, желая, чтобы эрекция сошла на нет.

Очередная потеря контроля, очередной звоночек. Он чуть не отодрал ее прямо на полу.

Некоторое время назад мысль о том, что его пара вынашивает ребенка от другого мужчины… и может снова умереть… чуть не свела Сиана с ума. Но она не беременна и теперь носит исцеляющее кольцо. Ей ничего не угрожает. Тогда почему он не может заставить себя уйти?

— У тебя есть мужчина?

Скажи «нет»…

У этой очаровательной женщины наверняка кто-то есть. Возможно, любовник, который помогал ей при переходе к бессмертию? От этой мысли Сиан чуть снова не протаранил рогами стену.

— У меня есть жених.

Я выпотрошу этого уебка.

— Фей, несомненно. — Она не отрицала. — Я освобождаю тебя от вашего с ним соглашения. В этом мире у тебя никого нет.

— Почему тебя волнует помолвлена я или нет? И с чего вдруг ты спросил меня о беременности?

— В прошлой жизни ты умерла во время родов.

Она резко отвела взгляд… шокирована его словами или за этим скрывается что-то большее?

— Я не допущу, чтобы моей мести что-либо помешало, даже твоя смерть. Поэтому я напитал это кольцо исцеляющим заклинанием.

Его жизненная сила истощилась ради того, чтобы защитить эту женщину. Добро пожаловать в мир отношений.

— Я думала, рассматривается вариант прикончить меня. Если тебе наскучит измываться надо мной.

— Я пришел к выводу, что ты будешь забавной бесконечно долго.

— Почему ты постоянно… лапаешь меня? — Каллиопа покраснела. Возможно ли, что она — девственница? В таком случае ее жених — идиот. — Неужели в твоей жизни нет реально зрелой женщины, с которой даже такой реликт, как ты, может быть?

Очередной намек на его возраст? Сиан даже подумать не мог, что это может быть унизительным. С каждым годом бессмертные становились сильнее. Но их психика могла стать неустойчивой.

— У меня двенадцать женщин. И мой гарем держит меня весьма удовлетворенным.

Он лгал… но не о количестве, а об удовлетворении.

Испытывал ли Сиан вообще удовлетворение после того, как Кари погубила его единственным потрясающим поцелуем?

В любом случае, Сиан никогда не трахался ни с одной из этих наложниц, он унаследовал их вместе с короной.

— Вот и вали развлекаться к своему гарему, — прошипела Каллиопа.

— Люблю разнообразие. И когда бросают мне вызов.

— Ты думаешь, я когда-нибудь соглашусь переспать с тобой? Ты просто смешон. Единственное место, где ты будешь меня трахать — это мечты.

Она покачала головой, от чего ее шелковистые волосы рассыпались по плечам.

От ее запаха его мысли путались. Сиан вдыхал этот аромат, как утопающий последний глоток воздуха. И это тоже не уменьшает мою эрекцию.

Проклятье, он сделал то, ради чего пришел; пора уйти. Но его ноги будто вросли в пол. Сиан желал, чтобы в королевстве были другие неотложные заботы, на которые можно отвлечься.

Абсолютная власть абсолютно не развращает; она абсолютно надоедает.

Соблазняя Каллиопу, я был бы занят. Сиан подавил эту мысль. Фея права, он просто смешон.

— Если бы ты сразу сказал, что кольцо предназначено для исцеления, скорее всего, я не стала бы сопротивляться, — сказала Каллиопа.

— Возможно, в твоей сфере король и снисходит до того, чтобы пояснять свои желания жалким пленникам; здесь — нет.

Каллиопа задумчиво посмотрела на Сиана, будто пытаясь предугадать его дальнейшие действия.

Удачи. Даже ему самому это не известно. Он ощущал потребность в общении, но Утер внял его совету и улетел. Остальные близкие Сиана… Møriør… были недоступны.

В настоящее время Орион Ликвидатор, лидер альянса Møriør, пребывал в божественной спячке, накапливая силу для Приращения. Рун наслаждался медовым месяцем с Джозефиной. Блейс, старейший вампир, занимался поисками таинственного отца вампира Джозефины.

Дарак Лика и ведьма Алликста остались на Тенебросе, движущемся мире Møriør, но Сиан пока не мог присоединиться к ним. Минуты на Тенебросе могли равняться часам или даже дням в другом месте, а он не хотел надолго оставлять Каллиопу.

Она скрестила руки на груди.

— Даже жалкие пленники обычно знают, за что их наказывают. Ну и что будет сегодня? — требовательно спросила она, сверкая глазами. — Может, ты хочешь поиграть в догонялки и, если догонишь, снова станешь лизать мой торс?

Стоит признать, что это не самый лучший момент… но разумные мысли покинули его!

— Берегись, маленькая бунтарка, следующая часть тебя, которую я стану лизать, будет не торсом.

Она ахнула, ее уши прижались к голове.

Сиан уловил это движение. Рун так сильно ненавидел фей, что презирал острые уши, даже свои собственные. Он старался не трахать женщин, обладающих такой особенностью. Как и Сиан… но сейчас Сиан снова был очарован нежными ушками своей пары. Ему хотелось узнать, насколько они чувствительны.

Разве Каллиопа не задрожала, когда его дыхание коснулось кончика ее уха? Возможно ли ее соблазнить? По какой-то причине она реагировала на ласки Сиана.

Если Утер во время своего перехода к бессмертию был готов трахать упырих, то и Каллиопа вполне может хотеть Сиана.

Выкинь эту идею из головы, демон. Даже если мысль соблазнить эту женщину была хорошей… а это совсем не так… столь мощный демон, как Сиан, не мог овладеть столь хрупкой женщиной, как Каллиопа, пока она не застынет в бессмертии.

— Когда женщины в твоем роду становятся бессмертными?

— Я припозднилась. Если это кольцо заставит меня исцеляться, как я узнаю, что переход завершен?

— Раз в месяц я буду снимать его и испытывать тебя, — ответил он.

Она поджала губы.

— Раз в месяц?

Осознала, как долго будет длиться ее заключение?

— Почему ты сразу не призналась в том, что так молода и слаба, и не стала молить о пощаде от своих заданий? — Даже если сложить продолжительность обоих ее жизней, ей едва ли за сорок. — Возможно, я бы пошел тебе навстречу.

— Я должна была молить о пощаде? — Когда Каллиопа рванула вперед, чтобы встать перед Сианом, ее грудь подпрыгнула… что, опять же, не ослабило его эрекцию. — Я бы лучше откусила свой язык и истекла кровью, чем стала умолять.

Ее слова о смерти притупили возбуждение Сиана.

— Ты слишком торопишься умереть.

— А ты слишком торопишься запугать меня! И учитывая твое нежелание поведать мне о моих «преступлениях», почему я не могу считать, что ты просто подставляешь меня? Может, ты настолько кайфуешь от истязания юных девушек, что твой дебильный мозг придумывает предлоги, оправдывающие эти извращенные потребности!

Эта девчонка продолжает выставлять его злодеем. Да, она молода, но и ему тогда было всего шестнадцать лет. Да, Сиан суров с ней, тем не менее он не причинил ей существенного вреда… чего нельзя сказать о нанесенной ему самому травме.

— Ты либо безмерно глупа, либо безумна, раз продолжаешь бросать вызов кому-то вроде меня.

Всё указывало на то, что она попросту сошла с ума.

А еще на то, что она — не шпионка.

Лишь один из них размышлял о соблазнении, и это была не Каллиопа.

Если Сиан так или иначе сможет соблазнить Лилу, то будет трахать ее до тех пор, пока полностью не утолит свою потребность, а затем раз и навсегда вышвырнет ее из своей жизни. Он оставит ее гнить в этой башне.

Правда в его плане есть один существенный недостаток. Сиан не умеет соблазнять. Большую часть жизни все его трудности в выборе партнерши сводились лишь к тому, чтобы избавиться от ее влюбленных подружек, потому что Сиан никогда не спал больше, чем с одной женщиной за раз.

Сжав кулаки, она сказала:

— Я знаю о моей предполагаемой прошлой жизни лишь то, что я предположительно обидела тебя. Ты демон, который живет в аду, и к тому же Møriør. Что-то подсказывает мне, что ты не самый надежный мужчина!

— С каких это пор Møriør славятся ненадежностью?

— С тех самых, когда вы решили вторгнуться в нашу вселенную и поработить всех на Гее.

— Кто-то должен управлять вами, потому что сами вы делаете это чертовски плохо.

Особенно под руководством Никс. Почему они не понимают, что эта Валькирия ведет их к апокалипсису?

— Я с детства ненавидела и боялась всех Møriør. Познакомившись с тобой, я убедилась, что правильно делала.

— Ненавидела и боялась? Значит, ты ничего не знаешь о моем альянсе.

— Я знаю одну, но очень важную вещь.

— Какую? — проскрежетал он.

Не отводя взгляд, девчонка ответила:

— Вы все — монстры.

Глава 17

Седьмой день в аду.

Как только теплая вода заструилась по ее одетому лишь в нижнее белье телу, Лила откинула голову. Она только что сняла напряжение быстрым оргазмом… в первый раз после прибытия сюда… пытаясь не думать об Абиссиане.

Но кольцо постоянно напоминало об этом демоне.

Лила с ненавистью посмотрела на вещицу.

— Ублюдок.

Исцеление было весьма кстати… все синяки, ожоги и ссадины зажили… но Лила не имела ни малейшего представления, какие еще чары могут быть наложены на кольцо.

К тому же оно ощущалось, как знак обладания, как крошечный рабский ошейник.

Несмотря на то, что ее тело исцелилось, в целом Лила чувствовала себя все хуже и хуже. У нее болела голова, мышцы сводило от того, что она постоянно спала на полу, к тому же она так и не начала питаться. А еще Лила так и не придумала план побега. Значит, у нее по-прежнему мало информации.

Она прополоскала рот. Возможно, ей не стоит сопротивляться королю демонов… источнику информации… если он вернется?

Она вышла из импровизированного душа, отжала волосы и чуть не наступила на огненную лозу. Скоро Лила будет зажата в центре башни.

Вчера она разрезала один из побегов краем подноса для еды, но на его месте, как в случае с головой гидры, возникли новые четыре.

Как справиться с этими лозами? Обдумывая варианты, Лила нацарапала на стене очередную черточку, отмечая сколько дней провела в плену.

Двое пауков выползли из щелей и уставились на нее.

Благодаря терапии погружения в собственный страх Лила больше не боялась пауков. Она назвала эту пару Чипом и Дейлом и накормила их супом из медузообразных существ.

Другие особи не приближались к ней, помня о том, как она собирала их яд.

Насколько же нынешняя жизнь Лилы отличается от жизни в замке Сильвана, где она гуляла по собственному саду и упрашивала оленей съесть лилии из ее рук. Должно быть, она сильно скучает по дому, потому что вчера ночью ей привиделся олень.

Когда Лила в задумчивости расхаживала кругами по башне, во дворе появился олененок, его крошечные копытца цокали по каменному полу.

Его мордочка была усеяна травинками, видимо, оленёнок пока неумелый добытчик. Лила изумленно осмотрелась, думая о том, как он попал в башню без дверей. И что это лесное существо делает в аду?

Затаив дыхание, Лила придвинувшись ближе к олененку, протянула руку… Стоило ей попытаться погладить его по голове, существо исчезло.

Может это ее подсознание пытается указать выход отсюда?

Сосредоточься. Огненная лоза. Лила начала мерить шагами двор. Угроза, исходящая от лозы, была похожа на загадку, предназначенную для проверки Лилы. Как преодолеть ядовитую лозу, которая постоянно разрастается, но не может быть отрезана?

Возможно, Лиле стоит построить каменную баррикаду из оставшихся реликвий. Бастион из непристойных статуй. Чудненько.

Старинные письмена на стенах были такими же пошлыми, как и статуи. Лила прочитала некоторые надписи:

«Она схватила его за рога и притянула его рот к своим половым губам, требуя изумительных ласк его языка».

«В безумии собственничества он потерся ноющими рогами об ее грудь, отмечая своим запахом».

«Облизывая проколотую головку его члена, она жадно сосала, сгорая от желания ощутить вкус горячего семени».

Исходя из большинства прочитанного, Лила сделала вывод, что демоны были одержимы рогами, когтями, пирсингом и…

Из реки лавы внизу раздался громкий всплеск.

Маневрируя среди лоз, она подошла к краю террасы. Снаружи почти осел пепел. Сегодня Лила совсем не кашляла, и мнение об этом месте у нее немного поднялось.

Она посмотрела вниз. Моргнула.

Дракон… во много раз превосходящий размерами тех, которых она когда-либо видела… плескался в лаве. Его тело покрывали металлические сине-золотые чешуйки, а из головы выступали два ряда черных рогов.

Должно быть, это — Утер, Møriør. Если он гостит здесь, то стоит ли ожидать появление грязнокровного лучника?

Лила потерла грудь. После того, как ей привиделся олененок, она увидела очередной кошмар об убийце фей.

Дракон набрал полный рот лавы и фонтаном выплеснул ее вверх.

Драконы. Плескающиеся в лаве. Ну, конечно.

Этот демонский мир для нее чужой, но, во имя всех богов, Лила научится выживать здесь, пока не сможет сбежать.

Она приспособится. Она всегда так делала. Когда ее бросили в мире смертных лишь с сумкой одежды и Книгой Ллора в руках, Лила была практически обречена.

Пока она, блядь, не разобралась с этим.

Она научилась жить без роскоши, порядка и слуг. Не зная, где взять поесть. Без малейшего намека на безопасность.

Опасаясь, что люди узнают кто она на самом деле, Лила приняла свое одиночество как данность и направила энергию на самообразование.

В пятнадцать она обманным путем купила то, что ей было нужно больше всего: документы. После этого начала использовать пробелы в финансовой и социальной структурах смертных, чтобы оплатить свое образование.

Как Лила и обещала Сейту, все пережитые трудности лишь закалили её, подобно огненной лозе, разраставшейся от каждого разреза…

Глаза Лилы широко распахнулись. Бинго! Она неожиданно поняла, как победить лозы.

Рассмеявшись, она притопнула ногой. Не побеждая их вообще…

Глава 18

Шпионы Сиана вернулись с первым поверхностным докладом о Каллиопе, и эта информация породила больше вопросов, чем дала ответов.

За десять дней, прошедших с момента пленения, интерес Сиана к своей паре разгорался все сильнее и сильнее. Его взгляд упал на ручное зеркальце. Хочу ее увидеть.

Сиан считал свою потребность наблюдать за Каллиопой серьезной слабостью. Последние несколько ночей вместо того, чтобы спать, он просто смотрел на нее даже когда она дремала.

Когда она засыпала, ничто не могло ее разбудить. И во сне она вела активную жизнь: на её выразительном лице эмоции сменялись одна за другой с быстротой молнии, а руки, ноги и ушки подергивались.

Может ей снится ее прошлая жизнь? Признается ли она когда-нибудь, если это так?

Поддавшись желанию увидеть свою пару, Сиан схватил зеркало и настроился на башню. От увиденного он вскинул брови.

Каллиопа разговаривала с двумя пауками, которые, казалось, следовали за ней по пятам. Просто потрясающе. Она больше не боится их?

Подойдя к стене, фея потянулась к огненной лозе. Затем… прижала к ней ладонь!

Зачем она обжигает себя? Чтобы каким-то образом его надурить! Добивается сочувствия?

Она стиснула зубы от боли. Затем проделала то же самое другой рукой. Затем прижала к лозе тыльную сторону запястья.

Инстинкты Сиана требовали защитить ее. Даже от самой себя.

Каллиопа сделала паузу, в ее глазах стояли слезы, затем повторила манипуляции. Когда слезы потекли по ее щекам, Сиан напрягся, чтобы переместиться туда и потребовать ответы…

Его пронзило понимание, и он успокоился.

— Иммунитет. — Она пыталась сформировать невосприимчивость к лозе, чтобы затем сбежать, спустившись вниз по стене башни. Разрываясь между потребностью поцеловать свою гениальную пару и стремлением задушить ее, Сиан пробормотал: — А ты умная девочка.

Он обнаружил, что практически поддерживает ее. Тем не менее взмахом руки Сиан наложил на ее кольцо заклинание заточения. С этой вещью на пальце Каллиопа никогда не сможет покинуть замок.

Она тщетно обожгла предплечье.

— Ахуевший ебаный ублюдок!

Сиан вскинул брови. Определенно не аристократический лексикон.

Каллиопа оказалась во владениях одного из Møriør; если бы она была шпионкой, то не стремилась бы так отчаянно сбежать отсюда.

Чертов проблеск надежды. Даже если в этой жизни она не лжет, то в прошлой делала это постоянно. Он никогда не сможет ей доверять. В день, когда Сиан лишился рогов, он навсегда утратил надежду на будущее с ней. Предательский голос прошептал: «У тебя отросли новые рога».

Взвинченный, Сиан переместился к реке Стикс и нашел Утера, который перебирая крыльями снова грелся в лаве. Его золотистые глаза были прикрыты отяжелевшими веками.

«Нет ничего подобного пандемонийской лаве. Демон, если бы ты мог закрывать ее в банки…» — Он набрал полный рот лавы и фонтаном выплеснул ее вверх. — «Как там Каллиопа?»

Сиан вышагивал по каменистому берегу. Пнув камень из черной лавы… холодной и застывшей, как его сердце… в реку, Сиан стал наблюдал, как он плавится.

— Она упорно пытается сбежать. И отмечает каждый день плена, выцарапывая черточки на стене.

«Не типичное поведение для шпионки».

— Я тоже об этом думал. — Не удержавшись, Сиан рассказал Утеру, что видел. — Она намеренно хваталась за огненную лозу, обжигая себя, чтобы выработать иммунитет.

В его тоне мелькнула нотка гордости.

«Так она сможет выбраться из башни! Твоя пара — хитрая женщина. А ты считал ее глупой». — Утер приподнял чешуйчатую бровь. — «Интересно, в чем еще ты ее недооценил».

Сиан тоже хотел это знать.

— Мои шпионы вернулись с первой информацией об ее подноготной. Судя по всему, Волшебное Королевство — место сосредоточения смертных. Каллиопа долгое время работала там персонажем, что бы это ни значило.

Содержимое ее квартиры было скудным и не позволяло составить представление о личности хозяйки… исключение составляли только книги, сложенные стопками от пола до потолка вдоль каждой стены. Тематика варьировалась от азов японского языка до шумерских артефактов.

Если Каллиопа любит читать, то Башня Знаний Грейвена привела бы ее в восторг. Жаль, что она никогда туда не попадет.

— Охотницы за головами, Чародейки, похитили ее прямо с рабочего места.

Охотницы, с которыми он до сих пор не рассчитался. И хотя Сиан не любил быть кому-то должным, он не жаждал заниматься манипуляциями с адом.

Для этого ему придется впасть в транс, представляя изменения, которые он внесет в эти земли… но на самом деле он просто расширил бы свое сознание.

Это занятие истощит жизненную силу Сиана так сильно, как никогда прежде.

Если Каллиопа сможет воодушевить его и избавит от всепоглощающей скуки, то она того стоит.

«Не удивительно, что твоя пара так возмущена. Скорее всего, у нее была жизнь, которой она наслаждалась. Карьера. Может быть, даже любовник. Кажется, Никс играет с вами обоими».

Сиан заскрежетал клыками.

— У моей пары есть… жених.

Утер передернулся.

«Это совершенно не обнадеживает. Что с ее семьей?»

— Я считаю, что у нее нет семьи. На Земле не обнаружены ее кровные родственники.

«Мне жаль юную Каллиопу. Держать в клетке быстроногую фею верх жестокости».

Ее сородичи любят бегать. Скучает ли она по скорости? На что готова пойти ради свободы?

«Представь, как она деморализована. Она голодает, находится в плену, и у нее нет ни одного друга в этом странном новом измерении. Если ты не принесешь ей еду, которую она сможет есть, то я подброшу туда какую-нибудь игру. Возможно, составлю ей компанию. Ты мог бы наколдовать нам шахматы».

Сиан нахмурился.

«Она смелая, но это не значит, что временами ей не становится страшно».

Пара Сиана. Испытывает страх.

Утер, будь ты проклят за то, что задел струны инстинкта!

За свою бесконечную жизнь Сиан задумывался над одним вопросом чаще, чем над другими: «Что, если она вернется… другой?»

Кажется, так и есть.

«Демон, она влияет на тебя. Твоя агрессия значительно смягчилась».

Считалось, что предначертанные судьбой половинки, дополняют друг друга, гарантируя ясность сознания и уравновешенность. Каллиопа нейтрализовала неконтролируемую агрессию Сиана?

«Ты даже не пытался соблазнить ее?»

Сиан покачал головой.

«Почему?»

— Потому что эта затея закончится провалом.

«Что ты теряешь, если попробуешь? Абиссиан, это до крайности возмущает меня».

— Проклятье, дракон, я не знаю, как это сделать. До трансформации в моем арсенале соблазнения имелся лишь один старый добрый прием: щелчок пальцами. Мне было достаточно просто поманить их и женщины уже дрались за меня. — Все, кроме его пары. — Мне никогда не требовались другие приемы. Тем не менее ты считаешь, что кто-то вроде меня может соблазнить утонченную фею?

«Я посодействую твоим начинаниям в теме соблазнения. В человеческой форме я был в этом весьма хорош».

Сиан действительно будет советоваться на эту тему с гребаным драконом? Не успев сдержаться, Сиан проскрежетал:

— Каким был бы твой первый шаг?

«Я помогу тебе, но только если ты поклянешься отказаться от жестокости. Я не стану прилагать усилия только для того, чтобы ты свёл их на нет».

— Отлично. Клянусь отказаться от жестокости. Пока.

Дракон кивнул.

«Во-первых, создай для нее комфортные условия. Если ты дашь ей кровать, то каждый раз лежа в этой кровати Каллиопа будет вспоминать о тебе с благодарностью. То же самое с одеждой. Затем пригласи свою пару на ужин. После этого проведи для нее экскурсию по замку и позволь ей выбрать для себя сокровище».

Грейвен был своеобразной капсулой времени. Тысячи комнат в семи башнях были заполнены мистическими предметами… произведениями искусства, драгоценными камнями, оружием, одеждой и другими вещами… которые хранились тут со времен основания замка.

В детстве Сиан и Гурлав играли в этих комнатах, называя их чердаками богов.

В далеком прошлом братья были неразлучны. После возвращения Абиссиана из Сильвана, они уже никогда не были так близки. Да и было ли это уже возможным? Кари лишила Сиана и этого…

«Ты можешь порадовать свою пару местными чудесами».

Снова впав в ярость, Сиан рявкнул:

— Она не заслужила никакой радости.

Постучав длинным когтем по подбородку, Утер невинно спросил:

«Разве она не назвала твой дом 'жалким подобием замка'?»

Назвала, маленькая ведьма. Должно быть, она сравнила Грейвен с величественным замком в Волшебном Королевстве и сочла средоточие власти демонов недостаточно могущественным. Но ведь все, что она видела здесь — заброшенная башня и пещера.

Сиан потер рукой шею, вспоминая эпизод из их с Кари прошлого…

* * * * *

— Ваш вид действительно роет норы в земле? — спросила она, содрогнувшись.

— Некоторые живут в подземном мире Бездны. — Как его предки, до завершения строительства Грейвена. — Но также у нас есть храмы из чистого золота и величественный замок.

— Величественный? — Она усмехнулась. — Подозреваю, что твое определение этого слова не совпадает с моим.

* * * * *

Сиан остановился.

— Может, ты и был талантливым соблазнителем, будучи обыкновенным мужчиной, но с тех пор прошли тысячелетия. Что ты вообще знаешь о современных женщинах?

Утер растянул в усмешке свою клыкастую пасть.

«Я смотрю мыло».

Глава 19

Нужно оружие.

Лила вместе с Чипом и Дейлом прочесала башню сверху донизу, но так и не нашла ничего, чем можно было бы защититься после того, как она спустится вниз.

Потому что она спустится вниз… даже если ей придется обжечь каждый дюйм своего тела этой лозой, чтобы выработать иммунитет. Но что потом? У нее нет ни оружия, ни набора для выживания, ни денег, ни карты.

У нее даже нет одежды.

В надежде на то, что кто-то мог обронить в сток фонтана драгоценность… бриллиант оказался бы весьма кстати… Лила залезла в резервуар. Чип и Дейл, свесившись с края фонтана, наблюдали за ее стараниями.

Она сказала им:

— Если я застряну в этом колодце, идите и найдите Тимми.

Оттопырив зад кверху, Лила сунула руку в дренажную трубу и стала обшаривать ее в поисках чего-либо утерянного.

Ничего. Она вытащила руку и уставилась на сток.

— Блядь, блядь, блядь.

Ее голос эхом разнесся по трубе.

Чип как сумасшедший заметался по краю фонтана.

Лила подняла голову:

— Что? На что ты смотришь? Серьезно, на что ты смотришь? Я не могу определить это по твоим глазам.

Остальные невидимые пауки быстро бегали в стенах… будто предупреждая.

Лила ощутила обжигающий взгляд на своей оттопыренной попке. Видимо, Абиссиан. Она шепотом спросила у Дейла:

— У меня за спиной этот уебок, да?

Изящно поднявшись на ноги, она повернулась к демону.

На нем, как всегда, не было рубашки, только низко сидящие на бедрах кожаные штаны. Рога демона были распрямившимися, а глаза — черными. Сюрприз, сюрприз… у него стоял.

Демон пялился на нее, пока она стояла на четвереньках, представляя, что будет с ней делать?

От этой мысли она задрожала. Лила вспомнила одну из надписей на стене: «Ощущая жар в рогах, он разместился у нее за спиной, вклинив свой огромный член в ее влажность».

Лила покраснела. Проклятье, она не может рассматривать Абиссиана Инфернаса в сексуальном свете. Ни одна женщина не может быть настолько озабоченной.

Не проронив ни слова, он принялся ходить перед ней, стуча своими большими, потертыми сапогами по каменному полу. Пытается взять себя в руки?

Лила села на край фонтана между пауками, и вместе с ними стала наблюдать, как Абиссиан ходит туда-сюда.

Когда демон хмуро посмотрел на ее товарищей, она сказала:

— Знакомься, это — Чип и Дейл. Парни, а это — Его Высочество, злобный тиран ада.

Абиссиан ничего не ответил. Он все ходил и ходил. И наконец проскрежетал:

— Что значит лицо персонажа?

Должно быть, он приказал своим шпионам собрать на нее досье.

— Своего рода зазывала в Уолт Дисней. — Видя его непонимающий взгляд, она пояснила: — Парк развлечений с аттракционами и играми.

— Замок, который я видел в… парке — фальшивка?

Лила кивнула.

— Значит, Волшебное Королевство — чистейшее надувательство, — сказал он, выглядя взволнованным этой мыслью.

— Люди знают, что их обманывают. Им это нравится. — Она склонила голову набок. — Я бы назвала это, скорее, притворством.

— Это место построено ради развлечения?

Не удержавшись, Лила сказала:

— А еще смертные приходят туда, чтобы помолиться богу мыши. Его образы повсюду. Еще есть утка полубог. Я могу провести для тебя экскурсию.

Абиссиан указал на себя.

— Явиться в мир смертных?

С его рогами, глифами и темно-красной кожей? Эта широкая черная маска вокруг…

У Лилы отвисла челюсть. Глаза Абиссиана стали зелёными. Он успокоился настолько, что его глаза приняли свой естественный цвет.

Яркие, пронзительно зеленые. Вау.

Мысленно встряхнувшись, Лила заметила:

— Смертные подумают, что ты в тематическом костюме.

— А затем с помощью своей скорости ты сможешь затеряться в толпе.

Лила должна скрыть свою сверхскорость. Все феи были быстрыми, но представители королевской линии были самыми быстрыми. Ходили слухи, что именно из-за этого они стали правителями.

Лила впервые видела Абиссиана таким спокойным, поэтому решила воззвать к его разуму.

— Может, ты переместишь меня куда-нибудь, где я смогу использовать телефон? Если я в ближайшее время не отзвонюсь, меня выпрут с работы.

Она знала, что никогда больше не сможет там работать… потому что ее убежище рассекречено… но было бы неплохо предупредить об этом начальника. Оу, а после этого с помощью своей скорости скрыться от демона, затерявшись в толпе.

Он прислонился к стене, мускулы заиграли на его торсе. Широкие плечи плавно переходили в узкие бедра.

Лила могла бы ожидать, что король ада окажется громоздким увальнем без шеи. Вместо этого его более чем двухметровое тело было поджарым и мускулистым, без грамма лишней плоти где бы то ни было.

Абиссиан не обратил ни малейшего внимания на огненные лозы. На самом деле они отодвигались от него, словно он был слишком горячим.

Может ли и она вырабатывать тепло, чтобы приручить их? Ее усилия по выработке иммунитета продвигались довольно медленно и болезненно.

— Ты работаешь в парке, который посвящен притворству и играм, — сказал он, пристально глядя на нее. — Ты обучалась своей профессии?

Для ее работы не требовалось образование, но…

— Я училась в колледже в мире смертных.

Благодаря поддельным документам и Папочке Диснею. У Лилы не было никакой социальной жизни, поэтому ничто не отвлекало ее от учебы, и она получила первую степень сразу по трём специальностям меньше, чем за три года.

В день выпуска она подала документы на вторую степень. Лила коллекционировала их.

— В прошлой жизни ты была принцессой. Я не могу представить тебя уткнувшейся носом в книгу. Гораздо легче видится, что ты зациклилась на побрякушках и кружевах и мечтаешь о бальных платьях.

— Когда-то так и было.

— И что случилось?

Она посмотрела сквозь него.

— Пришло время перестать быть глупышкой.

Ее прекрасная, но бесчувственная мама всегда говорила:

— Независимо от выпавших на твою долю испытаний ты должна быть той, кто ты есть: принцессой крови.

В мире смертных Лила поняла, что если она не сумеет приспособиться, то погибнет, не успев достичь бессмертия.

Ее мама говорила:

— Ты — валун в потоке, стоящий неподвижно, невзирая на постоянное давление.

Но Лила сказала себе:

— Я — дерево в лесу. Я не могу ждать, пока солнце найдет меня. Я должна сама тянуться к свету.

Преисполненная решимости приспособиться, Лила одевалась как смертные, разговаривала и вела себя так же, как они.

Демон рявкнул:

— Проклятье, о чем ты думаешь?

— А? Да так, ничего особенного.

Он пробормотал на демонском:

— Безумная баба.

У Лилы создалось впечатление, что Абиссиан ненавидит ее, но в то же время заинтригован ею.

Когда он признает, что она — его пара? Возможно, Лила и не верила в это, но существовала вероятность…

— Я просто вспомнила переломный момент моей жизни, который сформировал меня как личность. Но я не стану делиться этим с тем, кому я так сильно не доверяю.

Он одарил ее сердитым взглядом.

— Почему ты маскировала глаза?

Лила пожала плечами.

— Я хотела, чтобы они были одинаковыми.

— Они одинаковые, когда меняют цвет.

— Мои глаза не меняют цвет.

— Ярко бирюзовый. Любовник никогда не говорил тебе об этом? — Низким голосом он продолжил: — Твой жених никогда не заставлял тебя кончать?

Щеки Лилы вспыхнули. Она привыкла быть прямолинейной, но интерес Абиссиана был… темным.

— Почему тебя интересуют мои оргазмы?

Потому что я твоя… начинается на букву П…

Абиссиан не клюнул на приманку. Выпрямившись, он изучил ее поднос с едой.

— Ты действительно не в состоянии есть эти блюда?

Когда Лила покачала головой, он вышел на балкон, продолжая пристально смотреть на нее.

Ожидает, что она последует за ним?

Выбрав место на балконе, где в перилах образовалась брешь, он сел и свесил вниз свои длинные ноги.

Лила бочком придвинулась к нему.

— Садись, Каллиопа.

Он указал на место рядом с собой.

— Чтобы ты мог столкнуть меня?

— Я в любом случае могу это сделать.

Верно. Лила осторожно присоединилась к нему, уловив намек на его запах. Запах огня, хвои и мужчины.

Они сидели рядом и смотрели на ад. Они ненавидели друг друга, но, видимо, заключили временное перемирие.

Ей была нужна от него информация; а что двигало им?

Когда Абиссиан смотрел на изрезанный рельеф местности, напряжение, казалось, покидало его. Даже его веки отяжелели. Ему явно здесь нравилось.

Лила попыталась посмотреть на это место с его точки зрения. Теперь, когда пепел осел, солнце светило ярче, а пейзаж раскрасился яркими красками. На фоне черных скал река лавы выглядела еще более яркой. По горным склонам струились золотые и серебряные ручьи. Это свободно течет вниз расплавленная руда?

Лила указала на стоящий вдалеке самый высокий вулкан.

— Как он называется?

— Гора Волар.

— А как называется река?

— Стикс.

— В юности я читала легенды об этом измерении. В дебрях ада действительно есть ловушки?

С чем мне придется столкнуться снаружи?

— Бесчисленное множество. Думаю, они понравятся тебе. — Он повернулся и посмотрел на нее. — Сплести сеть из паутины было умно. И как завершающий штрих — использование каменных членов для противовеса.

— Ты заточил меня в этой башне. Кроме того, если кто-то и должен был быть сбитым с ног эрекцией фавнов, то это ты, Король Абиссиан. Ты заслужил это и многое другое.

Сверкнув зелеными глазами, он спросил:

— Планируешь многое другое?

— Я просто разогревалась.

Казалось, что ее ответ по какой-то причине понравился ему.

— Мудрая женщина использовала бы свои женские хитрости вместо того, чтобы идти на меня напролом.

— Я не владею женскими хитростями.

Абиссиан скользил взглядом по ее телу.

— О-о, маленькая бунтарка, позволь с тобой не согласиться, — сказал он хриплым голосом.

Подавив желание обмахнуться, Лила заправила волосы за уши.

— В любом случае, я никогда не стану полагаться на уловки. Я полагаюсь на свой ум. Это сослужило мне отличную службу в прошлом; и поможет разобраться с тобой.

— Надеешься перехитрить меня? — Он оживился, словно услышал самые захватывающие слова впервые… за многие века. — Будь осторожна, я — мастер уловок. Я мог бы сравниться даже с Локи — величайшим хитрецом во всех мирах.

— Я прочувствовала на себе твои уловки, выполняя те задания. — Вспомнив о тех нескончаемых часах, Лила продолжила, — Но ничего другого от тебя не следовало ожидать; уловки удел слабоумных и ленивых.

Он выглядел так, словно едва сдерживался от смеха.

— Я бы очень хотел сразиться с тобой. Держу пари, что возьму верх в битве разумов.

— Демон, я выигрываю этот раунд на основании одного единственного факта.

— Какого?

Не отводя взгляд, она ответила:

— Ты даже не знал, что мы уже начали.

На его лице отразилось что-то похожее на очарование. Но затем он снова ожесточился.

— Ты была такой же смышленой и в прошлой жизни.

— Кем, по-твоему, я была?

На мгновение замявшись, он ответил:

— Когда-то ты была Кари Сильванской… Коварной принцессой.

— Почему ты так уверен в этом?

— Это подтвердила прорицательница. — Никс, без сомнения. — И к тому же вы с Кари выглядите полностью идентичными.

— Согласно твоим десяти тысячелетним воспоминаниям? Не убедил. Разве у меня не должны были остаться воспоминания о прошлой жизни?

— У одних остаются; у других — нет. Могли остаться только самые важные воспоминания. Зачастую они возвращаются во сне.

— Полагаю, я бы уже догадалась об этом. Если бы это было так.

— Возможно, для тебя и не было ничего достаточно важного, чтобы сохранить воспоминания об этом, — проскрежетал он, готовый впасть в ярость.

Лила все еще была взвинчена, ее гнев был не менее сильным.

— Возможно, нужно спать в комфорте, чтобы видеть сны? — спросила она резким тоном. — Лично я сплю на полу, сжавшись в комок, чтобы согреться. — Когда он не ответил, она сказала: — Расскажи мне о преступлениях этой принцессы.

Лила была полна решимости не отождествлять себя с какой-то давно покойной феей.

— Ты предала меня. А после этого… умерла.

От смеси эмоций, которые Абиссиан пытался скрыть, живот Лилы скрутило узлом. По прошествии стольких лет он все еще боролся с тоской, ненавистью и горем.

В своем замешательстве, вызванном этой историей с реинкарнацией, Каллиопа не сильно задумывалась о потере Абиссиана. Этот намек на уязвимость заставлял его казаться не таким злодеем.

По крайней мере, он верил, что у него есть причины мучить Лилу.

— Ты сказал, что она умерла в родах. — Если я — реинкарнант, возможно, у меня… у нее… у нас… есть бессмертный ребенок? Или моя собственная линия? — Ребенок выжил?

Абиссиан покачал головой. Устремив взгляд в дебри ада, он пробормотал:

— Погиб вместе с тобой.

Если воспоминания Кари вернутся к Лиле, она переживет воспоминания о смерти? И смерть ее ребенка? Лила вздрогнула.

— Кто был отцом?

Не глядя на нее, демон резко покачал головой. Отвали.

Все еще страдает? В какой-то момент Лиле нужно спросить, была ли Кари его парой. Не задать вопрос то же самое, что выболтать ему о своей осведомленности.

— Насколько огромен этот замок? — спросила она, меняя тему.

Демон заметно успокоился.

— Безмерно. Он состоит из семи башен, в каждой из которых сотни комнат, наполненных сокровищами.

— Звучит так, будто это целый город.

— В магической сфере это строение росло и изменялось непредсказуемыми способами. Замок пропитан магией. Некоторые считают, что у него есть собственный разум.

— Что ты имеешь в виду?

Абиссиану явно нравился ее интерес.

— Если Грейвену кто-то нравится, он осыплет его или ее дарами, даже даст какие-то подсказки.

Лила вспомнила фантастические истории, которые читала о волшебных дворцах и зачарованных крепостях. При других обстоятельствах она бы с радостью исследовала это место.

— Сердце замка практически живой, изменчивый лабиринт. Но ты рассчитываешь сбежать? — Он покачал головой. — Поиск выхода может занять несколько дней или даже лет. И если Грейвен не захочет, чтобы ты ушла, то ты никогда не сможешь уйти.

Со временем Лила могла бы сбежать из любой тюрьмы. У меня очень мало времени. Сроки поджимают.

— Спорим, что смогу? Дай мне свободу внутри и посмотрим.

— Побег из замка приведет тебя к еще большей опасности. Потоки лавовых рек непредсказуемы. Секундное промедление и ты — прах. И что, по-твоему, сделают с блуждающей по аду соблазнительной феей мои подданные? — Может быть, помогут ей сбежать? — Допустим, тебе удастся миновать их и огненную реку, в таком случае ты столкнешься с ловушками и хищниками. Адские гончие разорвут тебя на куски, если прежде ты не станешь добычей рептилий. И в конце концов ты все равно останешься в этом измерении.

Если Лиле удастся найти в этой сфере хоть одного отзывчивого демона, то она сможет уговорить его телепортировать ее отсюда. А если нет…

— Я читала, что есть портал, ведущий на мою родину, Пандемоно-Сильванский разлом.

Абиссиан напрягся?

— Этот портал запечатан навсегда.

— Возможно, я смогу открыть его.

— Это стало бы непревзойденным подвигом. Он был запечатан сильнейшей магией тысячелетия назад.

— Ты поставил меня перед трудностями, которые необходимо решить. Мне нравится решать трудные задачи. Мой девиз — FITFO[4].

— Что?

— Разберись, блядь, с этим сама. Я делаю это снова и снова.

Абиссиан разозлился на нее.

— Нежная женщина вроде тебя не сделала бы этого за пять минут.

— Ты был бы удивлен. Приспосабливаться — мой талант.

— В прошлой жизни ты ожидала, что вся вселенная склонится пред твоей волей. А сейчас ты с гордостью говоришь о том, что твой конек — умение приспосабливаться.

— У меня это отлично получается.

Но это не значит, что ей нравится. В один прекрасный день она станет хозяйкой своей судьбы.

— Как, например, подружиться с пауками?

Лила оглянулась. Чип и Дейл, как две сказочные певчие птички, выглядывали из верхнего угла балконного проема. Она посмотрела на Абиссиана.

— Все что угодно, демон.

— Если на тебя нападет любое местное животное, твое умение приспосабливаться не будет иметь никакого значения. Что, если история повторится, и ты умрешь прежде, чем станешь бессмертной? Даже если ты избежала беременности, тебя все равно могут убить. А это кольцо не может исцелить смертельную рану.

Лиле хотелось крикнуть: «Твой друг лучник вонзит в мое сердце стрелу!» Вместо этого она сказала:

— Ты прав. Я должна просто сидеть и голодать. Или ждать, пока демон с маниакальными наклонностями не станет моим палачом.

— Я же сказал, что не стану убивать тебя. — Он перевел взгляд на горы. — Возможно, я больше не буду наказывать тебя. Возможно, я сумел избавиться от гнева. — Он покосился на нее. — К тому же появляются доказательства того, что ты не шпион. Я не уверен, но пока воздержусь от суждения на этот счет. В остальном — лишения свободы вполне достаточно.

— Теперь мне намного легче. Сегодня ночью, едва уронив голову на подушку, я усну, как младенец. Хотя, подожди. У меня нет подушки. Но раз уж меня не наказывают…

Над ними пронесся поток свежего воздуха, играя с прядями волос Лилы. Она подняла голову, вдыхая новые запахи.

— Поблизости есть море?

Даже в морском бризе был намек на огонь.

В воздухе витали те же запахи, что и осенью в Сильване, когда садовники обычно жгли листья. Повсюду вокруг замка поднимались струйки дыма. В эту ночь проводился праздник осени.

Смогу ли я когда-нибудь вернуться домой?

Абиссиан перевел взгляд на ее лицо.

— Ртутное море. Побережье с другой стороны замка.

Побережье. Лила ощутила очередную вспышку боли. Она любила плавать в ручьях и прудах Сильвана. Живя во Флориде, штате, в котором с плаваньем не было проблем, Лила не могла рисковать, открывая свои уши.

— Из окон моих комнат видна вода.

Должно быть, это мило.

— Почему море так называется?

— Во время штиля серебряная вода отражает небо. Во время шторма — похожа на ртуть.

Звучит впечатляюще.

— Ты гордишься своим домом.

— Есть множество поводов для гордости, — проскрежетал Абиссиан.

Его крылья распахнулись, привлекая внимание Лилы.

Оба раза, когда Абиссиан окутывал ее ими, она была слишком взбудоражена, чтобы осознать, как они ощущаются.

— Никогда раньше не видела крыльев? Ну конечно, ведь Сильванские демоны рабы являются представителями бескрылых видов.

— Они — не рабы. Они — слуги.

— Шутишь? — Он с горечью усмехнулся. — Можешь и дальше убеждать себя в этом, принцесса.

Лилу изгнали, когда она была еще совсем девчонкой. Неужели ее знания о сфере фей были искаженными?

Демон был явно разочарован, когда спросил Лилу:

— Почему твои ментальные блоки так сильны?

— Чтобы обезумевшие короли демонов не могли и дальше воплощать в жизнь мои кошмары…

В желудке у Лилы заурчало. Услышав этот звук Абиссиан напрягся.

— Я не смогу быть бесконечно долго забавной, если от слабости свернусь калачиком на земле и больше никогда не встану. В этом твой план?

Выглядя так, словно принял какое-то решение насчет нее, он ответил:

— Возможно, нет.

Затем поднял ладонь и провел над ней другой рукой. Появился апельсин!

Пока Абиссиан чистил плод, Лила следила за движениями его пальцев, а ее рот наполнился слюной от аромата. Пальцы демона были удивительно ловкими, но эти когти… Мог ли он еще сильнее втянуть их? Как он прикасается к женщинам?

Абиссиан перехватил взгляд Лилы.

— На что ты готова пойти ради него?

Она одарила его своей самой надменной улыбкой.

— Ни на один ебаный поступок, демон.

Его губы изогнулись в усмешке? Выглядя удовлетворенным ее ответом, он протянул ей апельсин на своей ладони… также как делала сама Лила, когда в прошлом кормила оленей.

Теперь она была существом, которое уговаривают подойти ближе. Когда она схватила апельсин, их с Абиссианом пальцы соприкоснулись, и между ними словно пробежал ток. Демоны ада, должно быть, излучают искры.

— Он отравлен?

— Если сомневаешься, верни.

МОЁ.

Вонзив в апельсин зубы, Лила от удовольствия прикрыла глаза. Казалось, что все ее вкусовые рецепторы стали более чувствительными.

— Спасибо, — сказала она между укусами.

Начав есть, она ощутила прилив энергии, ее голова почти перестала болеть.

Когда капля сока упала на ее сиську, веки Абиссиана отяжелели. Он сказал на демонском:

— Оказывается я отчаянно жажду апельсинового сока.

Лила напомнила себе, что типа не понимает его.

— Говорить на языке, который не понимает твой собеседник — признак плохого воспитания. — Доев апельсин, она спросила: — Ты ешь плоды?

— Демонам необходимо мясо. — С многозначительным видом он добавил: — Но я не прочь отведать и чего-нибудь сладенького.

Меняем тему…

— Насколько сильна твоя магия?

Абиссиан расправил широкие плечи.

— В этой сфере я почти всесилен.

— Ты обладаешь властью над всем здесь?

Как и над моей жизнью…

Он выдохнул.

— Полной и безоговорочной.

— Ты говоришь так, будто сожалеешь об этом, и твои слова приводят в замешательство кого-то вроде меня… чья сила равна нулю.

— Без вызова жизнь тянется бесконечно долго, — ответил он. Неудивительно, что ее жизнь пронеслась так быстро! — И ты обладаешь силой. Она заключена в красоте и желании. Обладая первым, ты вызываешь у меня последнее.

Он прямо признал, что хочет ее?

Прежде чем она успела ответить, демон наколдовал гранат. Лила поймала себя на том, что улыбается.

— Я их люблю больше всего!

Он когтем разрезал плод, а затем протянул ей половину.

— Я знаю. Ты и в далеком прошлом любила их.

Сколько людей любят гранаты больше любых других плодов? Лила могла отрицать аргумент Абиссиана насчет боязни пауков, но не этот.

Учитывая ходившие среди феев слухи о том, что она — реинкарнант, возможно, пришло время признать очевидное.

Как правило, перерождение дается для того, чтобы исправить ошибки? Так почему возродилась Лила?

Возможно, чтобы свергнуть Møriør.

Она верила в судьбу; мысль о высшем предназначении своего бытия казалась Лиле весьма привлекательной.

Она выковыривала семена из секции граната, мурлыча от восторга. Но затем демон жестом приказал, чтобы она вернула ему гранат.

Но… но… Лила переводила взгляд с фрукта на демона.

Абиссиан смотрел на нее с хитрым блеском во взгляде, словно только что сделал ход конем в шахматах и задался вопросом, сможет ли она просчитать всю партию.

Он не ожидает, что Лила послушается. Поэтому она заставила себя вернуть гранат.

Губы демона изогнулись в усмешке. Затем он швырнул фрукт в Стикс.

— Эй! Нееет! — Лила со злостью посмотрела на Абиссиана. — Мудак.

— Кто, я?

Он переместился.

Что это значит? Вздохнув, Лила встала и вернулась в башню. Оказавшись внутри, она резко выдохнула. Одна из комнат наполнилась новыми вещами!

Лила подбежала поближе. Демон дал ей матрас с роскошным постельным бельем. Пол был устлан ковром, а на стене висело зеркало. На новой кровати стояла коробка в подарочной упаковке.

Лила знала, что получила все это только потому, что вернула гранат. Хитрый, хитрый демон.

Она не упустила суть. Чтобы что-то получить, нужно что-то отдать.

Но что еще он хочет, чтобы она отдала?

Пробежав взглядом по письменам на стенах этой камеры, Лила нахмурилась. Из всех комнат, которые он мог выбрать… например, комнату посвященную минету или траху в позе «тачки»… он выбрал для нее комнату, прославляющую демонский укус.

Допустим, Абиссиан считает, что связан с Лилой судьбой. Так почему он просто прямо не признает это?

Поверх подарочной коробки лежала небрежно написанная от руки записка.

После наступления сумерек приглашаю тебя отужинать со мной.

Эээ…

Должно быть очередная уловка, какая-то ловушка. Но если единственное оружие Лилы — информация, значит, подробный осмотр других частей замка будет весьма кстати.

Она вскрыла упаковку и нашла внутри ослепительное золотистое шелковое платье. Без бретелей, с жестким, сильно декольтированным лифом. Широкая бальная юбка была украшена золотой вышивкой. Возможно, золотая нить была соткана из соломы.

В коробке также обнаружились туфли в тон, корсет, чулки с подвязками, туалетные принадлежности и халат.

Король рассчитывает после свидания затащить ее в постель? Что, если и все его двенадцать наложниц будут при этом присутствовать?

Она может пропустить банкет и использовать простыни, чтобы защитить кожу во время спуска по огненным лозам.

Или она может принять приглашение… и осуществить побег. Лила изучила все подарки… свой новый арсенал. Оу, Абиссиан, ты по-королевски облажался.

Лила усмехнулась. Она присоединится к нему за ужином, по пути куда-нибудь еще.

Глава 20

Полный решимости не наблюдать за Каллиопой через зеркало, Сиан бродил по замку. Эхо от стука сапог, казалось, насмехается над ним.

Абсолютная власть мне абсолютно надоела.

Каллиопа, по крайней мере, сделала его жизнь непредсказуемой. Сколько гребанного времени осталось до ужина?

Сиан пригласил ее лишь для того, чтобы побольше узнать о нынешней жизни своей пары. Чтобы развязать ей язык, он приказал доставить сюда сильванские кушанья и сладкое вино.

Если он сможет держать свой нрав… и похоть… в узде, то будет делать Каллиопе комплименты и следить за тем, чтобы она чувствовала себя комфортно.

Его беспокоило только одно — что он может снова поддаться соблазну, смягчиться в отношении нее. Чуть раньше они почти нормально поговорили, и разрази его гром, но Сиан наслаждался этим.

Просто сидя рядом с ней, он ощущал, как унимается его гнев. Сиан ощущал невообразимое удовольствие, когда они с Каллиопой вместе смотрели на его земли.

Когда она осматривала его сферу, на ее лице не было ни капли отвращения… скорее, любопытство. Сиан представлял, что она точно так же смотрит на его тело. Видит его в новом свете. Принимает.

Если она сможет привыкнуть к аду, возможно, она сможет привыкнуть и к нему?

Сиан — есть ад; ад — есть Сиан…

Возможно, ему стоит скоротать время с наложницей. Странно, что он даже не подумал об этом, когда снимал напряжение быстрым оргазмом. На эмоциях после общения со своей парой он кончил потрясающе мощно, до крови прокусив руку, чтобы заглушить оглушительный рев.

Наложницы прислали ему весточку с мольбами о том, чтобы он почтил их своим вниманием. Но Сиан предпочитал женщин, которые ложились с ним из-за желания… а не из чувства долга перед королем. Именно поэтому он спал всего с несколькими женщинами с тех пор, как его внешность начала меняться.

Сиан убеждал себя, что трах с каждой новой женщиной стирает воспоминания о его паре, но кого он пытался обмануть? Каждый раз овладевая другими, он представлял, как трепещет под ним тело его пары.

В своих темных фантазиях он заставлял ее извиваться от оргазма на протяжении всех десяти тысяч лет.

Если Каллиопа — ключ к его наслаждению, сможет ли он всю оставшуюся жизнь довольствоваться блеклыми дублерами? Раньше у Сиана не было выбора, потому что он потерял свою пару. А теперь… как он сможет отвергнуть ее, когда она вся в его власти?

Он должен. Даже если она каким-то образом сможет не замечать его «отвратительную» внешность, Сиан никогда не сможет принять ее в качестве своей королевы и матери своих наследников. От союза фей и демонов рождались грязнокровные… существа с ядовитой кровью.

Нет, Сиану нужно, чтобы Каллиопа просто сломала его демонскую печать. После этого он отправит эту фею в другую тюрьму, подальше отсюда.

Затем сделает своей королевой какую-нибудь демонессу и обзаведется сотней нормальных наследников.

Проклятье! Его не прельщала мысль об использовании суррогата.

Равно как и перспектива будущего с самой Каллиопой. Сиан никогда не сможет забыть, как умело она манипулировала им, выведывая слабые места ада.

Королевству Кари были нужны рабы. И благодаря ей ее отец король узнал, где и как их заполучить.

Сиан виноват в том, что множество демонов навсегда лишились свободы. Его кулаки сжались, держась за спасательный трос ненависти; багровый туман был наготове.

Его мысли снова вернулись к соблазнению. Почему он должен отказывать себе в желании покувыркаться с Каллиопой? Сиан — король этого измерения; раз на его внешность на веки вечные наложено проклятие, он может упиваться своей властью в аду.

Сиан переместился в свою башню и схватил карманное зеркальце, вызвав образ новых покоев феи. Он выбрал комнату, посвященную сексуальному акту, насладиться которым у него еще не было возможности, этакая внутренняя шутка… с Каллиопой снаружи.

Сиан нахмурился. У нее был хитрый, как у лисы, взгляд. Она что-то замышляет.

Ее взгляд метался от зеркала на стене до ковра и кровати. Затем Каллиопа начала двигаться с такой скоростью, что Сиан едва успевал следить за ее действиями…

Она разбила зеркало, и осколком разрезала ковер. Другой осколок поставила так, чтобы направить солнечный свет на огненные лозы. Затем распотрошила постельное бельё и подушки и разорвала новый корсет, чтобы добраться до пластин.

Осознав, что замыслила Каллиопа, Сиан ощутил незнакомое желание рассмеяться.

— Коварная феечка.

Какой… сюрприз.

Каллиопа вполне могла потягаться с ним в остроумии. Несмотря на то, что он рассказал ей об опасностях ада, она все еще пыталась сбежать.

Сиан не мог решить, что больше его завело: тот факт, что бунтарка решила использовать против него эти дары или ее непоколебимая храбрость.

* * * * *

Завершив приготовления, Лила взяла банные принадлежности и поспешила в ванну.

Чистка зубов показалась ей райским наслаждением; душ с ароматным гелем для ванны — чувственным удовольствием.

Заплетая косички, Лила начала неосознанно прикрывать уши. Осознав, что в этом нет необходимости, она ощутила головокружение.

Надев подвязки и чулки, Лила перетрясла коробку, ища комбинацию или трусики, но ничего не обнаружила. Может, демонессы не носят их? Она взглянула на свои изношенные трусы, но не смогла заставить себя снова надеть их.

Когда Каллиопа надевала платье, ткань словно бы вздыхала от каждого ее движения. Декоративные завязки находились спереди, поэтому Лила смогла самостоятельно зашнуровать платье. К счастью, ей не нужен корсет, который она разорвала. Лила надела туфельки, которые словно были сшиты специально для нее.

Одевшись, она посмотрела на свое отражение в последний осколок зеркала на стене.

Чудненько.

Низкий лиф поднял ее грудь высоко над жестким краем, что визуально увеличило размер, но почти обнажило ареолы. Платье утягивало талию, затем расширялось на бедрах.

Лила никогда не надевала столь декадентского платья. Она выглядела женственной, чувствовала себя женственной.

Она чувствовала себя… сексуальной. И прекрасно отдавала себе отчет в том, что на ней нет трусиков.

Понравится ли Абиссиану, как она выглядит в этом платье? Конечно, ее это не волнует, ведь к ним, скорее всего, присоединится дюжина его наложниц.

Склонив голову, Лила всматривалась в свои глаза. Действительно ли от сильных эмоций… гнева, радости, страсти… они становятся бирюзовыми?

Как только зашло солнце, Лила схватила мешочек, который сделала из наволочки и окантовки ковра. Задрав подол платья, она привязала его к бедру. Юбки полностью скрыли мешок.

С наступлением ночи Лила вышла из своей комнаты во двор и стала ждать появления Абиссиана… вместо этого она увидела, как начала мерцать часть стены. Там, где мгновение назад ничего не было, появилась дверь.

Лила осторожно открыла ее и выбралась на лестничную площадку. Ее ожидала освещенная свечами винтовая лестница.

Ни прислуга, ни охрана не будут ее сопровождать? Возможно ли, что побег окажется более легким, чем она надеялась? Лила начала спускаться, громко цокая каблуками по каменным ступеням.

Рассказы Абиссиана о замке взбудоражили ее воображение. Пропитанный магией… с собственным разумом… почти живой.

Минуя лестницу за лестницей, Лила поражалась масштабам этого похожего на лабиринт дворца. Демон не преувеличивал, говоря о его размерах.

Миновав очередную лестницу, Лила оказалась в коридоре. На противоположном конце со скрипом открылась позолоченная дверь. Лила вошла в нее и оказалась в новом коридоре; а дверь за ней закрылась.

Эх, значит, вот как Абиссиан будет удерживать свою мышку в лабиринте: ни одна дверь не откроется, пока предыдущая не будет закрыта, что сводило шансы Лилы на побег к нулю.

Все нормально. Она приготовилась к противоборству.

Пока Лила шла по замку, вернулось ощущение, что за ней наблюдают. На коже плясали мурашки, в ушах звучали отголоски шепота. Она могла поклясться, что в какой-то момент ощутила на затылке чье-то дыхание.

Замок действительно казался живым, наполненным тайнами, магией и… одиночеством.

Из-за того, что одинок его хозяин? Почему бы и нет, ведь Абиссиан потерял свою пару. Он явно все еще тосковал по Кари.

То есть по мне?

Лила миновала синюю комнату с огромной фреской, изображающей адских гончих и охоту на драконов. Ее ушки дернулись, и она оглянулась на фреску… затем вздрогнула. Глаза одной из адских гончих действительно следили за ней?

Просто не думай об этом. Вскоре Лила набрела на очередные ступеньки. Она преодолела больше половины пути, когда вся лестница пришла в движение, подталкивая ее к другой площадке. Смеясь от волнения, Лила вцепилась в перила.

Затем она вошла в галерею со статуями горгулий и задрапированными старинными гобеленами стенами. На полу повсюду змеились канавки с лавой, которая освещала и обогревала помещение, рассеивая холод, тянущийся сюда из коридоров.

На противоположной стороне виднелась массивная двойная дверь. Сделанная из того, что выглядело как чистое золото, она достигала пятнадцати метров в высоту. Приблизившись к ней, Лила задрала голову, чувствую себя маленькой и ничтожной.

На поверхности двери были выгравированы сцены демонских сражений, здесь было еще больше адских гончих, изрыгающие пламя драконы и рогатые воины, которые атаковали какое-то гигантское похожее на рептилию существо.

Эти сцены заставляли задуматься о легендарном прошлом ада, о правосудии и наказании в этом беспощадном и непостижимом мире.

Что ее ждет за этими дверями?

Когда они начали открываться, Лила расправила плечи, точно зная одно: что бы ее ни ждало… она приспособится.

Цокая каблуками по полированному мраморному полу, она вошла в громадный банкетный зал. В большом камине, расположенном возле стены, потрескивал огонь. С высоченного потолка свисала люстра со свечами.

Абиссиан сидел во главе длинного стола, сервированного на двоих. Они будут ужинать только вдвоем?

Когда Лила вошла в помещение, он поднялся, проявляя джентльменские манеры. Чего она никак не ожидала от такого грубияна, как этот демон. Как оказалось, это был не единственный сюрприз.

Король выглядел… улучшенным.

Его корона была сделана из огня, широкая сзади, она сужалась до двух острых кончиков на лбу. Одежда демона — черные кожаные штаны и легкая белая туника, расшитая золотой вязью, идентичной глифам на его коже — была явно сшита на заказ. Талию опоясывал широкий красный кушак. А черные сапоги были начищены до блеска.

Его ступни похожи на человеческие или на лапы? Копыта? И как он надел тунику? На спине должны быть прорези для крыльев. Раз они не видны из-за его широких плеч, значит, он полностью сложил их.

Длинные волосы Абиссиана были заплетены в косу, а глаза казались невероятно зелеными на фоне почерневшей кожи вокруг глаз. Но эта зелень сменялась пылающей чернотой, когда он смотрел своим пристальным взглядом на нее.

Когда Лила заправила за ухо выбившийся из прически завиток, король демонов проследил это движение и задержал на нем взгляд. Несмотря на то, что острые уши были «визитной карточкой» фей, казалось, что этому демону они нравятся.

Переместившись к другому концу стола, он отодвинул для нее стул. Поведение Абиссиана было улучшено вместе с внешностью? Его нынешнее благородство потрясло Лилу. Очевидно, он подготавливает ее к какой-то замысловатой уловке.

Сохраняя бдительность, она скользнула за стол.

Демон только что вдохнул запах ее волос? Огрубевшим голосом он сказал:

— Каллиопа, твоя красота — услада для моих глаз.

Ее щеки окрасил румянец. Но она все-таки — принцесса, и, если король пытается быть вежливым, хотя бы внешне, она вознаградит его тем же.

— Благодарю вас, Король Абиссиан.

Его приветливость и любезность сработали. Лила на мгновение расслабилась…

— Теперь, будь добра, подними юбки…

Глава 21

Каллиопа прищурилась.

— Что?

В этом платье она была очень сильно похожа на Кари. Замечательно. Сиану давно пора вспомнить о ее предательстве.

Потому что сейчас девчонка выглядела до безобразия соблазнительно.

Сиан с замиранием сердца наблюдал, как Каллиопа шла к нему по замку, как блестели ее глаза и раскраснелись от волнения щеки, пока она исследовала его дом. С каждым быстрым вдохом ее полные груди норовили вырваться из лифа.

Сиан так очаровался ее внешностью, что почти забыл обо всем оружии, которое она нацепила на себя.

— Подними юбки или я сделаю это за тебя, — сказал он. — И я не буду церемониться с тем, что ты, возможно, без нижнего белья.

К своей чести, Каллиопа осталась невозмутимой, даже ее дыхание не сбилось.

— О чем ты, демон?

Она посмотрела на него оценивающим взглядом.

Впервые за долгое время Сиан позаботился о своей внешности, воспользовавшись помощью камердинера, потому что сам решительно не желал смотреться в зеркало. На долю секунды Сиану показалось, что он заметил в глазах Каллиопы одобрение.

— О том, как ты надругалась над моими подарками.

— Ты шпионишь за мной?

Постоянно. Но как только Каллиопа закончила подготовку к побегу, Сиан дал ей уединение, чтобы она смогла искупаться и одеться.

— Я чувствую, что с тобой что-то не так.

Раздраженно вздохнув, Каллиопа отвернулась и поставила на стул изящную ногу. Пошарив рукой под юбками, она повернулась и швырнула на стол припрятанный мешочек.

Сиан дотянулся до него и достал оружие: осколок стекла с импровизированной рукоятью — обернутой вокруг основания тканью.

— Достаточно сносный нож.

Каллиопа вскинула подбородок.

В маленьком мешочке на шнурке содержался пепел.

— Насколько я понимаю, ты с помощью зеркала и солнечного света приготовила из огненной лозы карманный токсин. Ты планировала бросить его мне в глаза?

Каллиопа пожала плечами.

Сиан достал комплект заостренных палочек, которые она для большего удобства воткнула в комок ткани.

— Ты использовала костяк корсета, чтобы смастерить копьеметатель.

Каллиопа скрестила руки на груди.

Взмахом руки Сиан избавился от ее сумки и оружия.

— Сделай себе одолжение, не трать больше силы на попытки сбежать. Твое кольцо… — он указал на золотую полосу на ее пальце. — …зачаровано не только на исцеление, но и на ограничение свободы. Пока ты носишь его, ты не сможешь выйти из замка.

Каллиопа хмуро посмотрела на кольцо, затем на Сиана.

— Ты просто предоставил мне задачу, которую необходимо решить.

Маленькая бунтарка просто разогревалась. От этой мысли пульс Сиана участился.

Пригладив волосы, она спросила:

— И что после этого ты собираешься со мной сделать?

— Ничего. Несмотря на то, что я выиграл этот раунд, я заменю эти предметы в твоей комнате, и мы сможем начать этот вечер сначала.

* * * * *

Что за игру он ведет?

Этот демон только что поймал ее с поличным, но все-таки хочет продолжить ужин?

— Конечно. Почему бы и нет.

Что еще она могла сделать? Все ее усилия потрачены впустую.

К тому же этот охуенно хитрожопый Абиссиан нашпиговал кольцо минимум двумя заклинаниями. Даже если бы она неделями сжигала себя на этой огненной лозе, все равно не смогла бы никуда уйти.

Но Лила должна верить, что ей представится еще один шанс сбежать. Сегодня она впитает в себя как можно больше знаний. А завтра — перегруппируется.

Усадив ее, Абиссиан переместился к стулу на противоположном конце длинного мраморного стола. Даже на столешнице были высечены письмена на Демонском. Заметит ли демон, если Лила прочитает их?

— В этом замке вся мебель сделана из камня? А двери — из золота?

Кивок.

— У нас есть только один медленно растущий лес, поэтому для производства такого огромного количества пиломатериалов с деревьями возникли бы сложности. Но у нас есть необъятные вулканические скалы и руда. — Когда перед Лилой появился золотой бокал, демон сказал, — Попробуй вино. Если, конечно, не желаешь демонского варева.

Он поднял свой кубок.

— Я не пью.

Лила никогда не могла позволить себе столь опрометчивый шаг в мире смертных.

— Сегодня — пьешь, — ответил он со сталью в голосе.

Выбирай, какая из битв для тебя важнее. Сделав глоток, Лила предположила, что это довольно хорошее вино. Она обвела взглядом комнату, затем снова посмотрела на Абиссиана. В отблеске огня он выглядел менее чудовищным. Удивительно, но она отметила, что внешность короля… не отталкивающая.

Безупречно белые зубы в противовес красной коже. Высокие скулы. Ясный взгляд.

Даже большие черные рога Абиссиана были поразительными. Они выступали из висков и загибались назад. Шероховатые возле основания, они становились более гладкими к кончикам.

Естественно, король ада выглядит лучшего всего в отблесках огня.

Он мог быть звероподобным, но гордился своим местом в этом мире. И ему есть чем гордиться: он — король, первородный… и член самого могущественного альянса из существующих.

Лила сидела за одним столом с Møriør. И несмотря на то, что она смело глазела на него оценивающим взглядом, он молчал, позволяя ей насмотреться.

Его губы даже изогнулись в усмешке.

— Тебе идет этот цвет.

Комплименты и вино? Опять же, Абиссиан прилагает усилия, чтобы Лила чувствовала себя более комфортно. В любой момент она ожидала услышать: «И для моего следующего прикола…» Ее взгляд переместился вверх.

— Корона демонархии ада явно преуменьшена.

В отличие от фейской короны Сейта.

— Потому что она почти не играет роли. Демоны Пандемонии инстинктивно узнают и чтят рога монарха. Мои идентифицируются ими, как превосходящие все остальные.

Лила никогда не читала об этом.

— Я удивлена сегодняшним приглашением Его Высочества. По-видимому, во время нашего знакомства ты встал не с той ноги.

Она закусила губу и отпила вина. Лила, может быть, не с того копыта.

— Я хочу, чтобы ты называла меня Абиссианом.

Очередной приказ.

— Отлично, Абиссиан.

У нее промелькнула мысль, что демон пытается ее соблазнить… ведь он должен хотеть избавиться от своей демонской печати… но Лила отвергла эту мысль. Она не скрывала своей ненависти к нему.

— Мне хочется получше узнать мою пленницу.

Взмахом руки он уменьшил длину стола и телепортировал ее стул ближе к себе.

— Ой!

Лила моргнула.

Абиссиан заметил, как дрожит на кубке ее рука.

— Нервничаешь?

— Я жду подвоха. Вероятно, на исходе ночи ты устроишь мне гонки на выживание с адскими гончими или типа того.

— Сегодня вечером тебе не угрожает никакая опасность. Клянусь Ллором, что после ужина ты будешь благополучно возвращена в свою башню, — сказал он, и тут же добавил: — И никаких гонок с адскими гончими.

Придурок.

— Рада слышать.

— Где ты жила до того, как поселилась в мире смертных?

Он отпил из своего кубка. Для зловещего короля демонов у него были красивые губы.

Лила снова сосредоточила взгляд на его зеленых глазах.

— Я родилась в Сильване.

— Ты близка со своими родителями?

— Хотела бы я этого. — Ее воспитание так отличалось от того, что она читала о других видах. Возможно, это объясняет, почему она так сильно хочет детей: чтобы окружить их любовью, которой не знала сама. — Но не судьба, — продолжила она, понимая, что ее голос звучит слишком грустно. Ее коварных и равнодушных родителей интересовало лишь приобретение большей власти. — Они умерли много лет назад.

— Насколько много? — спросил Абиссиан, будто число имело какое-то значение.

— Одиннадцать.

— Тебе было тринадцать, когда они перестали наставлять тебя? Что произошло после этого?

— Я отправилась жить в мир смертных. — Желая сменить тему, Лила спросила его: — А кто твои родители?

Абиссиан ответил неожиданно резким тоном:

— В прошлой жизни я уже ответил тебе на этот вопрос.

Лила откинула голову.

— Значит, я никогда не узнаю большего о тебе? Раз так, гарантирую, что и ты больше ничего не услышишь обо мне.

Демон выглядел так, словно готов стереть в порошок клыки, но все-таки ответил:

— Мой родитель был воином и исследователем, который славился своим коварством. А родительница была олицетворением тьмы.

— Что это значит?

— Это значит, что она вне понимания для большинства существ. — Абиссиан выпил из кубка, буравя Лилу непроницаемым взглядом. — Она была созданием теней, рожденной из эфира.

Как дико.

— Это оттуда появилась твоя магия?

— Возможно отчасти, но эта сфера подпитывает королевскую магию, связывая ее с жизненной силой правителя. Король, в свою очередь, контролирует земли. Мы с Пандемонией — единое целое.

Потрясающе.

— Значит, ты не владеешь магией вне сферы?

— Это роскошь, которой я наслаждаюсь в своем собственном королевстве… она не нужна мне в других местах.

— Кари пришла в эту сферу? Так вы познакомились?

Абиссиан покачал головой, видимо, обдумывая сколько информации собирается открыть ей. Наконец, он сказал:

— Мне было шестнадцать, когда обнаружился портал между Сильваном и Пандемонией. В те времена феи были известны как эльфы. Наши фракции различны, как небо и земля, так что недоверие кипело с обеих сторон. Поэтому король Сильвана и мой брат, король Гурлав, договорились о том, что я буду жить в измерении эльфов в течении сезона, изучая их культуру. Кари должна была стать моим гидом.

— И что случилось потом?

Расскажет ли он ей наконец, как она «предала» его? Лила приготовилась услышать ответ.

Его когти удлинились, опоясывая бокал.

— Ты оказалась хитрым сильванским шпионом.

Вот дерьмо. Её крайний срок только что наступил. Если демон прознал о злополучной миссии Лилы…

— Манипулируя мной, ты выведала слабости моего королевства. Я рассказал тебе, какими беззащитными были демоны из глубинки, как редко они обучались телепортированию или чтению мыслей, предпочитая простой образ жизни. Я признал, насколько уязвим был Гурлав, ведь его новые силы только развивались. — Клыки Абиссиана заострились. — А ты сообщила эти секреты своему отцу, королю. Вооруженный этой информацией, он нарушил договор чести и неожиданно напал на Пандемонию.

— Зачем?

— Чтобы захватить и поработить демонов из глубинки. Из-за твоего предательства Гурлав был вынужден запечатать портал навсегда… подобно жгуту наложенному, чтобы остановить кровотечение… и бросить этих демонов. — Неудивительно, что Абиссиан напрягся, когда Лила заговорила о разломе. — Было разрушено очень много семей.

До Лилы дошло.

— Ты говоришь о Принцессе… Карине.

Кивок.

— Меня учили совсем другой истории.

— Я должен ее услышать.

— Согласно книгам по истории, когда открылся Пандо-Сильванский разлом, принц демонов увидел играющую со своими друзьями Карину. Он похитил ее, утащив в ад. — Считалось, что мифы о Персефоне и Аиде возникли из легенды о Карине. — Армия демонов вторглась в Сильван, чтобы поработить наших женщин и награбить сокровищ, но Карина узнала об их слабых местах и сбежала. Вернувшись в Сильван, она передала отцу необходимую для защиты королевства информацию. В наказание самые отмороженные из плененных мародеров были порабощены.

Тысячелетиями Карина была символом сплочения, типа феи мученицы. Ее имя служило напоминанием, что никогда нельзя забывать на какие бессмысленные бесчинства способны демоны.

Я — Карина?

Абиссиан рявкнул:

— Фейские книги по истории лгут. Это эльфы напали на нас.

— Почему я должна тебе верить? — спросила Лила, хотя… верила, несмотря на свое отношение к Абиссиану.

У него нет причин лгать, он бы просто прямо сказал: «Да, мы напали».

К тому же у Сильвана была длинная история порабощения оккупантов. И очень странно, что в пастушью сферу с малым количеством природных ресурсов то и дело «вторгались».

— Хотя бы потому, что я был там. И если бы я похитил женщину и утащил ее в ад… она блядь все еще была бы в аду.

Вместо этого Карина забеременела от другого мужчины и умерла.

— За кого она вышла замуж?

Лила никогда ничего не читала о ее муже.

Абиссиан сделал большой глоток из кубка.

— За короля другого фейского королевства.

Если… когда… этот демон узнает, что Лила обручена с королем фей, у него снесет крышу.

— Теперь ты знаешь, какие преступления совершила в прошлой жизни.

Его версия случившегося делала принцессу вероломной.

Пусть так, но Лиле опротивело платить за чужие грехи.

Из-за родителей Лилу сослали. Из-за действий Карины Лилу захватил Møriør. Из-за Маг на нее всю жизнь охотится Рун.

Она понимала вендетту лучника, но не желала платить за нее своей жизнью. Худшие преступления Лилы — снобизм и невежество, но и от этих недостатков она избавилась еще в юности.

Я абсолютно ни в чем не виновата перед лучником.

Лила готова нести ответственность за собственные действия, но не собирается расплачиваться за необоснованные обвинения. По крайней мере, в этой жизни она причиняла кому-то боль… лишь нанося ответный удар врагу.

— А что было дальше с тобой?

— Надежный генерал тайком переправил меня сюда прямо перед тем, как Гурглав запечатал портал.

— Если ты говоришь правду, то я удивлена, что ты ни разу за все время не нанес Сильвану ответный удар.

— Я поклялся, что подожду этого Приращения. Атака Møriør неизбежна.

Как и говорила Никс. Лила должна предупредить Сильван. Ее побег только что стал намного более важным.

— В этом разговоре ты рассказал о слабостях мне. Не боишься повторения истории?

Абиссиан оскалился.

— Неужели ты не понимаешь? Я хочу, чтобы феи на нас напали. Былых слабостей больше нет, а моя сила огромна. Если твои сородичи ступят в ад, они будут обречены на вечные муки.

Вторя его словам, земли содрогнулись от грохота.

Лила сглотнула.

— Почему ты разоткровенничался с Кариной? Вы были любовниками?

— Нет… не были. Феи и демоны не могут быть вместе.

— Почему?

Лиле показалось, что этот вопрос обескуражил его.

— Потому что от такого союза рождаются темные феи.

Эти ядовитые существа, также известные как грязнокровные, обладают клыками, как у демонов, и остроконечными ушами, как у фей. Аналитические умы противоречат их низменным инстинктам.

— Темные феи, типа лучника Møriør? Держу пари, он рад, что его родители не разделяли твой образ мыслей.

— Так мыслят все.

Но не Лила. Она ненавидела Руна за то, что он истребляет фей, а не за то, кто он есть. Более того, Лила верила в судьбу. Если теоретический демон предначертан теоретической фее… и фея приняла эту связь… значит, рождение грязнокровных предначертано судьбой.

— Ты согласилась бы на связь с демоном? — спросил Абиссиан.

Лила ничего не ответила, поскольку не хотела, чтобы у него появлялись какие-либо соображения на этот счет. Она никогда не согласится на связь с Абиссианом Инфернасом.

— Я понятия не имею, о чем ты думаешь, и это бесконечно бесит меня. Должно быть, ты постоянно практиковалась, чтобы отточить свои блоки. Зачем это было нужно?

Потому что ее кузены использовали своих слуг демонов, чтобы читать мысли придворных. Лила пожала плечами, что сделало Абиссиана еще безумнее.

— Если ты такая непорочная, как говоришь, то сними блоки.

— Точняк.

На долю секунды Лила сняла блоки, посылая лишь одну мысль.

Демон поднял брови.

— Я бы с радостью потрахался. Предлагаешь? Если да, то я согласен.

Абиссиан пугающе легко представлялся во всех сексуальных позах, описанных на стенах башни. На Лилу явно влияла Пандемония. Или сверхвозбудимость!

Лила решительно отказалась ощущать влечение к Møriør, который мучил ее и содержал наложниц.

— Только через мой труп.

— Ты про трах?

— Я про открывание блоков. Я, видишь ли, не доверяю тебе.

— Значит, трах все еще актуален. — С блеском в глазах он продолжил: — Или, может быть, актуален трах на столе?

Несмотря на то, что эта игра слов нарисовала в воображении Лилы обжигающий сценарий… Абиссиан прижимает ее своим нагим телом к этому столу и вколачивается в нее… Лиле удалось изобразить скучающий вид.

— Я — пас.

— Ты, конечно же, хочешь остаться верной своему бывшему жениху. — Абиссиан сцепил огромные пальцы. — Расскажи мне о мужчине, который вдохновил тебя на такую преданность. Он из мира смертных?

— Он из Сильвана.

— Как вы познакомились?

— Нас представили друг другу мои родители.

— И ты пришла в восторг от его внешности.

— Внешность — не главное.

— Сказала красотка. — Губы демона скривились в ухмылке, которую другие женщины… не Лила… сочли бы сексуальной. — Ты планировала нарожать детей своему мужу фею?

От голоса Абиссиана ее ушки подергивались. У Лилы было мало опыта в общении с королями демонов, но этот был ревнив.

— Мы говорили об этом. Я хочу большую семью.

Каким отцом будет Сейт? Лила так и не решила окончательно, подставил он ее или нет. Разве не проще просто убить меня?

Пока она терпела поражение за поражением здесь — в аду, ее заветная мечта стать королевой Сильвана становилась все более призрачной.

Нет. Лила по-прежнему будет бороться за это будущее. Она станет хорошим правителем, потому что впитала массу знаний, подрастая при дворе. Она сделала первые шаги среди сражений за власть; ее прорезывателем для зубов были вкусные интриги. Она училась танцевать, осваивая политические маневры.

Ее первое слово: королева.

Но жизнь в мире смертных расширила границы мировоззрения Лилы.

Она когда-то читала о разных стилях правления: от великодушного отца до тиранического диктатора. Лиле нравился стиль защитника королевства / служения своему народу.

— О чем ты сейчас думаешь? Твой взгляд стал отсутствующим.

— О том и об этом.

Демона явно взбесил ее ответ.

— Ты думала о нем. — Глаза Абиссиана сверкнули. — Два совершенных эльфа с их совершенными эльфенышами. Как по мне, похоже на брак, заключенный в аду.

Глава 22

— Ты много раз расспрашивал меня о моей личной жизни, но как насчет твоей?

Каллиопа откинулась на спинку стула, ее груди натянули лиф платья.

Это зрелище привело Сиана в восторг. Он был на взводе с того момента, как впервые увидел Каллиопу в этом платье. Даже разговор о ее предательстве не ослабил его желание.

Еще десять дней назад он воспринимал мир, как лунатик; теперь все казалось ярким до головокружения.

Проследив его взгляд, фея подтянула лиф, тщетно пытаясь прикрыть больше плоти. Кари носила бы это платье, как вторую кожу, используя одежду, чтобы подчеркнуть свою красоту… её любимое оружие.

Если Каллиопа когда-нибудь вспомнит свои уловки, Сиан будет обречен.

— Что ты хочешь узнать о моей личной жизни?

— Ты хочешь обзавестись семьей?

— Я хочу малышей, — честно ответил он, — но мужчинам типа меня для этого необходима пара. По крайней мере, в первый раз. Ты что-нибудь слышала о демонской печати?

— Смутно.

— Я не смогу проливать сперму, пока не предъявлю права на предначертанную мне судьбой женщину. Но после того, как печать исчезнет, я смогу посеять свое семя на любом поле… кроме фейского.

— Из-за того, что родятся грязнокровные потомки.

Сиан кивнул. Тысячелетиями Рун проклинал своё естество. Когда члены Møriør погружались в разум лучника, чтобы получить данные о нынешнем времени, Рун не мог скрыть глубину отчаяния и стыда за свою черную кровь.

Возможно, внешность Сиана была отвратительной, но Рун был для всех ядовит и поэтому всегда был начеку, чтобы случайно не причинить кому-то вреда.

Но сейчас жизнь лучника полностью изменилась.

— Мой друг Рун считал, что у него никогда не будет пары, но в конце концов он нашел свою женщину.

— Другую темную фею? Я думала, что их очень мало.

— Так и есть. — Грязнокровных обычно убивали сразу после рождения. — Но его пара — невосприимчивая к его яду полукровка.

Вампирша Руна не могла насытиться бегущей по его венам черной кровью.

— А ты за все время так и не встретил свою пару?

Сиан махнул рукой на место справа от себя.

— Ты видишь рядом со мной королеву?

— Что, если ты никогда ее не найдешь?

— Я могу жениться. Могу осчастливить какую-нибудь демонессу, сделав ее своей королевой с помощью обряда связывания.

Признают ли пандемонийцы своей королевой другую женщину, пока жива пара короля? Признают ли они его наследников с красной кровью?

Хотя вряд ли они признают и саму Каллиопу. Врекенеры признали чародейку своей королевой, но враждебные демоны ада никогда… абсолютно никогда… не присягнут на верность монарху без рогов.

С дерзостью в голосе Каллиопа спросила:

— Или, может, ты предпочитаешь держаться поближе к своему гарему?

— Я планирую жениться и сохранить свой гарем.

Каллиопа поджала губы.

Сиана удивительно забавляло сердить ее.

— Ты против этого?

— Ты про брак?

— Я про гарем.

Ее глаза сверкнули.

— В твоем случае я нахожу это… как бы получше выразиться? предсказуемо старомодным.

— Старомодным?

Вызывающе выгнув бровь, Каллиопа ответила:

— Полагаю, обслуживание двенадцати женщин требует много времени и стараний. Конечно, если целью является удовлетворение их всех. — Наклонившись вперед, она добавила доверительным тоном: — Но старики не часто ставят перед собой недостижимые цели.

Его губы дрогнули.

— Если ты намерена вступить в ряды моих наложниц, я могу предоставить рекомендации.

Надменная улыбка Каллиопы заставила член Сиана напрячься еще сильнее.

— Скорее это измерение покроется льдом, чем я вступлю в ряды твоих наложниц.

Чтобы скрыть усмешку, Сиану пришлось поднять кубок.

— Я никогда и ни с кем не буду так делить мужчину.

Он пожал плечами.

— Жаль.

— А как это будет выглядеть? Ты поставишь жену в ряд с наложницами и будешь трахать их по очереди?

— Зависит от того, сможет ли она целиком и полностью удовлетворять мои потребности, — ответил Сиан.

— Может, и на брачное ложе ты позовешь наложниц?

— Нет такой необходимости. Я сам буду их навещать. Они занимают одну из башен Грейвена, живут в роскоши.

Наверное.

— Может, перейдем к делу? Зачем ты пригласил меня на ужин?

Потому что абсолютная скука истощает мою жизненную силу, как ничто и никогда прежде. Потому что, когда я рядом с тобой, мой загнивающий разум исцеляется.

— Я уже говорил. Чтобы побольше узнать о моей пленнице. И я не приглашал. Я приказал явиться.

— Ты можешь узнать все что угодно, но все равно будешь презирать меня только за то, что я — фея.

— Каллиопа, может быть, я ищу причины, чтобы не презирать тебя.

Она явно не ожидала такого ответа.

— Тогда, Абиссиан, может быть, и я буду искать причины, чтобы не презирать тебя.

— Теперь, когда мы во всем разобрались, приступим к ужину?

Перед ними материализовались блюда с щедрым угощением.

— Ты создал этот ужин с помощью магии?

— У меня есть слуги.

Это пиршество было приготовлено целой армией прислуги, но продукты были доставлены сюда, действительно, с помощью волшебства.

— Это же… кушанья фей.

Она посмотрела на Сиана нежным взглядом, который заставил бы более неопытного демона дрожать от удовольствия.

Когда-то и Кари смотрела на Сиана таким же взглядом. Ему было стыдно признаться, как это влияло на него. Он мечтал о том, чтобы она снова и снова смотрела на него таким взглядом так же сильно, как мечтал предъявить на нее свои права.

— Абиссиан, спасибо.

Не доверяя своему голосу, он кивнул. Черт побери. Сиан, не позволяй ей вскружить тебе голову.

Каллиопа начала есть, чуть ли не мурлыча над салатом из зелени. Вкус сдобной булки с медом заставил ее блаженно зажмуриться.

Фейские яства не вызывали у Сиана аппетита, поэтому он опрокинул в себя кубок с демонским варевом и стал наблюдать, как Лила наслаждается любимыми блюдами.

Застывая в бессмертии, Ллореанцы искали новые ощущения, постоянно испытывая свое новое восприятие. Казалось, что тело Каллиопы вибрирует от каждого попробованного блюда. Ее грудь порозовела, соски топорщились под шелковым платьем.

Сиан ослабил воротник. Знает ли она, насколько сексуально выглядит, когда ест? Он получил ответ на свой вопрос, когда Каллиопа, застенчиво улыбнувшись, слизала мед с большого пальца.

Нет, не знает. Ее чувственность была врожденной.

На горячее материализовалось блюдо с фазаном и жареными овощами. Когда Каллиопа откусила первый кусок, с ее губ сорвался едва уловимый стон, который заставил Сиана поерзать на стуле.

За последний час приятная боль в паху переросла в требующее разрядки давление.

— Я не ошибусь, если скажу, что ты во власти сверхчувствительности?

Ее щеки окрасил румянец. Даже кончики ее ушей порозовели.

— Что заставило тебя так думать?

Сиан обнаружил, что ему нравится смущать ее.

— Да так, ничего.

— Есть еще какие-то подозрения обо мне, которые ты хотел бы озвучить?

— Ты — девственница.

Ее лицо застыло, подтверждая сказанное.

— Твой бывший не смог тебя соблазнить.

— Почему ты так уверен, что он пытался?

— Потому что на его месте я бы только этим и занимался.

Жизнь Сиана была бы очень легкой, если бы, как и его пара, он родился феем. Когда-то Сиан был готов на всё что угодно лишь бы выглядеть, как ее сородичи, действовать, как они. Когда-то он был готов на любую жертву ради нее.

— Может, сменим тему с моего сексуального опыта на более подходящую для ужина?

— Непременно. Как только расправимся с десертом. — Каллиопа стрельнула в него взбешенным взглядом. — У тебя отменный аппетит для столь хрупкого существа. — Хмыкнув над кубком, Сиан добавил: — Конечно, когда кто-то планирует сбежать из ада, необходимо подкрепиться.

— Когда кто-то не знает, получит ли еще когда-нибудь что-нибудь съестное, то этот кто-то старается наесться до отвала.

Она откусила большой кусок и начала преувеличенно тщательно пережевывать его.

Сиан едва сдержался от ухмылки. Ему нравилась смелость Каллиопы. Впрочем, не только это отличало ее от Кари. Принцесса жила абсолютной верой в собственное превосходство. А Каллиопа с легкостью впадала в ярость, не задумываясь о последствиях, вот уж поистине демонский темперамент.

Который так и манит. Когда ее глаза становились бирюзовыми от злости, Сиану хотелось поцеловать ее.

— Кажется, ты больше пьешь, чем ешь, — сказала она.

Подняв кубок, он ответил:

— Я не большой любитель сильванской еды. — Затем добавил на Демонском: — Хотя я жажду испробовать медовую сладость одной конкретной феи.

Каллиопа снова покраснела? Не может быть, чтобы она понимала его язык. Сиан никогда не встречал феев, которые говорили бы на «жаргоне рабов». Она, должно быть, отреагировала на его тон.

Десерт оказался настоящей агонией. Каллиопа макала клубнику в сливки, а затем аккуратно ссасывала их с кончика.

Всемогущие Боги. Она будет ужинать вместе с ним каждую ночь.

С хрипотцой в голосе Каллиопа спросила:

— Может ли что-либо еще быть таким же восхитительным на вкус?

Посмотрев на нее, Сиан сказал:

— Ставлю на твои губы.

Девчонка нахально ухмыльнулась в ответ.

— Идиотская ставка, ибо ты никогда не узнаешь так это или нет.

Вызов принят, бунтарка.

Продолжая есть, она сказала Сиану:

— Еще раз спасибо за еду. Хотя навряд ли ты накормил меня ею по доброте душевной. Я знаю, что у тебя есть какой-то план.

— Ммм. И в чем, по-твоему, он заключается?

Каллиопа нахмурилась. Какие бы мысли не таились за этими обворожительными глазами, они убили ее аппетит. Она отодвинула тарелку.

Сианом овладело любопытство.

Ее взгляд стал отсутствующим, и он снова ощутил себя шестнадцатилетним юношей, который хотел проникнуть в ее мысли, чтобы узнать, чем сейчас поглощен ее разум… почему она не считает его достаточно интересным, чтобы продолжать общаться с ним.

Сиан познал тайны гребаной вселенной, но разум этой женщины так и остался для него закрытой книгой.

Магия убрала посуду и наполнила кубок Каллиопы.

— Мне нет нужды спрашивать, понравилось тебе или нет, — привлекая внимание феи, сказал Сиан.

Снова посмотрев на него, она сказала:

— Вино и еда были превосходными.

Но не компания?

— И в аду есть место для маленьких удовольствий. Тем не менее ты презираешь это место.

Каллиопа пожала бледными плечами.

— Окружающая среда улучшается, уже плюс.

— Из-за осевшего пепла?

— Нет, это что-то большее. Я не знаю, как объяснить. Я ощущала страдания и разрушения. Смерть. Сейчас эти ощущения рассеялись.

Из-за того, что перемены произошли в моем сознании?

— Давно ты стал королем этого измерения?

— Я — новичок. Мой брат Гурлав недавно погиб.

— Вы были близки?

— Когда-то давным-давно. — Чем сильнее ухудшалась внешность Гурлава, тем сильнее он замыкался в себе, несмотря на многовековые усилия Сиана. — Мы были близнецами.

— Не понимаю, как он мог погибнуть. Он был так же силен, как ты?

— Сильнее. — Гурлав был известен как Отец Ужаса… потому что сама его кровь в конце концов начала порождать монстров. Будет ли то же самое с моей кровью? — Он проиграл смертельный бой могущественному вампиру.

Сиан думал о мести, но бой был честным.

— Почему он вступил в этот поединок?

Создавая собственные безлюдные земли, Гурлав убедил Сиана в том, что ему не нужны друзья. Отказавшись от поисков адского пламени, он покинул Пандемонию, оставив королевство работающим, как часы. Видимо, он был настолько одинок, что отправился на поиски спутницы.

— Он намеревался выиграть юную чародейку, которая вызвалась выйти замуж за победителя.

Независимо от того, кто… или что… станет победителем.

Сиан покачал головой, представив подобную нелепость. Рядом с хрупким совершенством Каллиопы он казался себе громадным и неуклюжим; о чем, черт побери, думал Гурлав?

Должно быть, именно одиночество привело его к участию в смертельном турнире. Мой близнец умер, потому что был безобразным… но ощущающим острую тоску существом.

Сиан впился взглядом в точеное лицо Каллиопы. Меня ждет такая же участь?

В конце жизни Гурлава мало кто, глядя на его безобразную внешность, мог предположить, что когда-то у него была благородная душа с мечтами о мире и торговле.

На ебаное благо как эльфов, так и демонов!

Меняя тему, Сиан сказал:

— Я удивлен, что ты до сих пор ничего не спросила о Møriør. Раз ты родом из Сильвана, то должна была слышать о моем альянсе.

— С самого раннего детства. Вы — бугимены, цель которых уничтожать миры. Маленьким феям снятся кошмары о диком адском демоне, огнедышащем драконе, кровожадном вампире и об остальных. Особенно об убийце фей.

— Тебе в детстве снились кошмары?

— Ты думаешь они закончились просто потому, что я выросла? Сейчас мои кошмары сбылись. Демон ада похитил и держит меня в тюрьме в своем логове.

— Мой топор тысячелетиями не обагряла кровь сильванцев. Да и наш лучник убивает далеко не всех подряд. А лишь потомков Королевы Маг.

— Почему?

— Он поклялся искоренить весь ее род. Сейт, сын Маг, да и остальные его родственники такие же… злые и жестокие. Этот род должен быть уничтожен на корню. Без этих выродков миры станут намного лучше.

Каллиопа прищурилась.

— Я должна поверить в то, что Рун убивает лишь королевскую линию фей? И лишь тех, кто повинен в жестокости? Неужели он настолько непогрешим, что возомнил себя судьей, присяжными и палачом?

— Да, ты должна в это поверить. Он знает очень многое о феях.

— Я читала в Книге Ллора, что Møriør недавно сразились с ледяной демонархией, подчистую выкосив их армию. Это правда?

— Нет. На самом деле лишь четверо из нас приняли участие в том сражении.

Алликста от скуки крутила большими пальцами, потому что в той битве ее магия была не нужна.

— Согласно написанному, лучник выпустил стрелу, ударная волна которой, превратила кости противника в пыль. Демоны на поле боя корчились на земле, как черви, не имея возможности регенерировать. Ты был не менее беспощадным, вырубая своим топором батальон за батальоном.

— Эта демонархия намеревалась пробудить злобного бога, который когда-то пытался похоронить Гею подо льдом. Среди Ллореанцев не осталось никого, достаточно старого, чтобы помнить об этом. Но Møriør помнят. — Если бы демоны льда добились своей цели, апокалипсис наступил бы намного раньше, чем его ждали в Ллоре. — Мы предупреждали их о том, что произойдет, если они будут против нас. Мы всегда предупреждаем.

Каллиопа наклонила голову, будто решая, верить ему или нет.

— Что еще ты слышала о моём альянсе?

— Ходят слухи, что Орион Ликвидатор может находить слабости у всех и вся.

Это — правда.

— Слухи? — Сиан не станет предоставлять этой женщине информацию, которая не была широко известна. И он не откроет ей слабости… история не повторится… с другой стороны у Møriør очень мало слабостей. — Сила нашего лидера немыслима. Любой, кто бросит ему вызов, обречен на провал.

— Говорят, что Møriør базируются в измерении, которое движется сквозь пространство и время.

— Измерение называется Тенеброс, в этом нет никакой тайны.

В конференц-зале Гибельного замка… крепости Ориона, построенной из черного камня… имелась стеклянная стена, сквозь которую можно было видеть мчащиеся мимо миры.

— Многие верят, что дракон Møriør может испепелить целое измерение.

Снова правда.

— Король Утер — долгосрочный гость в этом замке.

Повышая голос, она спросила:

— А другие часто гостят тут?

— Они редко заскакивают в Пандемонию, — ответил Сиан, заметив облегчение в ее взгляде. Стало быть, она боится их. Но… — В настоящее время ты находишься с Møriør, который представляет для тебя наибольшую опасность.

Каллиопа снова стрельнула в него злым взглядом.

— Я много слышала о твоем альянсе, но так и не смогла понять одно: чего хотят Møriør?

— Предотвратить апокалипсис.

— Предотвратить? Вы несете его.

Сиан покачал головой.

— Мы предвещаем его. Альянс Вертас возглавляет Никс Всегда-Знающая, сумасшедшая, которая, судя по всему, стремится уничтожить эту вселенную. Она наивно полагает, что может помериться силами с Орионом. — Ее нелогичные действия заставили Møriør озадаченно почесывать головы. Если Орион известен, как Ликвидатор, то Никс должна быть известна, как Непредсказуемая. — Тем не менее многие на Гее… включая фей… наивно доверяют ей. Мы остановим ее. Мы восстановим баланс.

— Поработив всех нас? Уничтожив наши жизненные устои и испепелив наши измерения дотла?

— Покорив и правя вами. Мы отправились из Иной Реальности на Гею исключительно поэтому.

— Вы будете править нами так же, как ты своими легионами? Думаю, правильнее использовать слово «угнетать».

Сиан начал раздражаться.

— Возможно, я… угрозами заставил их вернуться в Кровавое Ущелье, чтобы возобновить бесконечное наказание.

— Звучит ужасно.

— Как и должно. Они приняли участие в восстании против моего родителя, поэтому Дэвэл назначил им зверское наказание.

— Какое?

— Он разделил их на две армии, изгнав половину демонов в пекло с одной стороны долины, а вторую половину — в бездну с другой стороны. В каждой из крепостей находился запертый портал, ведущий из ада, и золотой ключ к нему.

— Дай угадаю: ключ подходил только к порталу, контролируемому врагом.

Сиан был впечатлен.

— Именно так. Желание покинуть ад втянуло их в вечную борьбу. Они сражались друг с другом каждую ночь тысячелетиями напролет.

До тех пор, пока королева Врекенеров не украла оба ключа. Все, чего хотела Меланте — проклятое золото.

— Тысячелетиями? Тебе не кажется, что их наказание длилось и так достаточно долго? — спросила Каллиопа скептически. — Выходит, ты наказал их повторно?

— Вечность, значит, вечность.

Сиан заменил ключи, начав все сначала.

— А как насчет прощения? Или мира?

— Демоны не прощают, а мир явно переоценен. Война — это то, ради чего я живу. Я ощущаю тягу к сражениям, а мое тело создано для убийства. — Он сделал глоток из кубка. — Дай угадаю: ты не веришь в войну.

— Только если ее нельзя избежать и, если в конечном счете наступит мир. Ты планируешь вторгнуться в Сильван, но тебе это не нужно. Есть ли хоть что-то в этой вселенной, что я могу сделать или сказать, чтобы ты отказался от атаки?

Осторожно, Каллиопа, ты можешь натолкнуть демона на опасные мысли. Чего Сиан хотел больше? Отомстить Сильвану или заполучить в свою постель бывшую принцессу этого королевства?

Он намеревался получить и то, и другое.

— Я буду наслаждаться долгожданным реваншем.

— Значит, дети фей имеют полное право бояться тебя. — Ребятня, действительно боялась всех Møriør? — Что ты будешь делать, когда завоюешь королевство?

— Так уверена в моей победе?

Каллиопа закатила глаза.

Сиану понравилось то, что она осознавала его могущество.

— Подавив любое сопротивление, я освобожу от рабства всех демонов, а затем порабощу фейскую знать. Осмелюсь предположить, что ты из числа сильванских дворян.

— Осмелюсь предположить, что я уже рабыня.

Боги, дерзость этой женщины возбуждала. Азарт продолжал выжигать апатию Сиана.

— Я бы поддержала твой первый указ, — сказала Каллиопа.

— Да неужели?

Она кивнула.

— Если бы я была королевой, то освободила бы всех демонов.

— Ты имеешь в виду крепостных?

Ее щеки покраснели — удар достиг цели.

— Я покинула королевство еще в юности. Возможно, в то время я не до конца осознавала, как все было на самом деле.

Это признание удивило Сиана.

— Но второй мой указ ты бы поддерживать не стала? Разве ты не считаешь, что рабовладельцы заслуживают того, чтобы на собственной шкуре узнать, что такое рабство?

— Сделав это, ты повторишь худшее из того, что когда-либо совершали феи.

— Твои действия поспособствовали процветанию рабовладельчества!

— Я не Карина. — Явно сдерживаясь, она добавила: — Ты не должен править именно так. Только не так, Абиссиан.

— Да что ты знаешь о правлении? Или о чем-либо еще?

— А что знаешь ты? Ты стал королем совсем недавно и твой первый указ — война? Нет, погоди… это — второй. Самым первым стало повторение нескончаемого наказания. — Сочащимся сарказмом тоном она продолжила: — Твоя королевская летопись войдет в легенды мировой истории, как не имеющая себе равных.

Если бы Сиан не облажался в прошлом, в легенды мировой истории вошла бы летопись Гурлава. Вынужденный отказаться от своих подданных юный король-идеалист растерял всякое желание что-либо менять.

Гурлав взвалил на себя всю вину за разрушенные семьи и за случившееся с Сианом.

— Всемогущие боги, брат, как они могли… твои рога… — он даже не смог произнести «ампутированы». — Они больше никогда не отрастут… это я вынудил тебя отправиться туда.

Сиан отдал Гурлаву свои окровавленные рога со словами:

— Избавься от них. Я больше не желаю их видеть.

Сиан и по сей день не имел ни малейшего понятия, что с ними сделал Гурлав.

Каллиопа сказала:

— Если ты намерен покорить и править, лучше издай указ, предписывающий феям и демонам жить в мире. Создай образцовое королевство.

— Сильванцы никогда не станут так жить. Они считают себя выше всех других видов. Неужели твоя семья не вложила эту мысль в твою голову?

— У меня есть своя голова на плечах.

Слова, которые никогда не произнесла бы Кари.

— Ну как же, ты наверняка считаешь обычаи других видов варварскими. Например, предъявляющий права демонский укус.

— Я бы сказала, что это — весьма частое явление. Ликаны и вампиры тоже кусают своих партнерш.

— Если бы ты была парой Ликана, то позволила бы ему отметить твою плоть?

— Если бы я любила и доверяла ему, то позволила бы, — ответила она, ошеломив Сиана. — Но…

— Что за «но»?

Конечно же, она постарается оправдать столь категоричное заявление.

— Не думаю, что это справедливо. Почему женщины не могут оставлять укус метку? Если бы я носила метку, то заставила бы моего мужчину сделать татуировку или что-то типа того.

— Татуировку, — прохрипел Сиан в ответ. — Справедливости ради.

— Это слишком прогрессивно для ископаемого, типа тебя?

У Сиана разыгралось воображение. Каллиопа обнажает шею, чтобы принять его клыки… в то время как его член погружен глубоко в ее тело… на грани первого семяизлияния…

Эта картинка заставила Сиана стать тверже адского металла, его клыки изнывали не меньше, чем член. Сиан провел ладонью по губам. Каллиопа разворошила надежды, которым лучше всего оставаться похороненными.

Как вышло, что от плана поматросить и бросить ее, Сиан перешел к фантазиям о том, как предъявляет на нее права?

Что, если она вернулась другой?

Сиан резко покачал головой. Что более вероятно… то, что его пара примет укус мужчины, или то, что в данный момент она плетет паутину лжи?

Поняла ли она, что является его парой? Сиан не скрывал, что его тянет к ней, тем не менее она ни разу не заговорила об этом.

— Если у тебя есть собственное мнение о других видах, что ты скажешь о демонах?

— Если бы я основывалась лишь на опыте общения с тобой, то предположила бы, что все демоны склонны к насилию и чрезмерной жестокости. Но я не верю в массовую ненависть и не стану приписывать деяния одного конкретного демона всем.

Что же она на самом деле из себя представляет?

— Насилие и жестокость? — Что там говорил Утер? Между приколами и жестокостью большая разница. — Да, я виновен во всех предъявленных обвинениях. Мне на самом деле присуще и то, и другое; потому что я — король ада.

Каллиопа вздохнула.

— Я так и думала.

— Как так?

— Что мы можем быть только теми, кто мы есть. Возможно, со временем ты сумеешь расширить свой кругозор.

— А если я доволен тем, кто я есть?

— Тогда ты никогда не сможешь мыслить шире.

Чтобы скрыть свою реакцию на Каллиопу, Сиан выпил из кубка. Во время разговора с ней его сердце бешено колотилось в груди. Рядом с ней Сиан ощущал, как годы стремительно бегут назад, заставляя его вновь чувствовать себя… молодым.

Но молодость подразумевала наивность, которой больше нет места в его жизни.

— Ты говоришь мне о том, что надо мыслить шире, — выдохнул он. — Но ведь ты была самой нетерпимой женщиной, которую я когда-либо встречал.

— Сколько лет было Карине, когда она умерла?

— Двадцать четыре. Как тебе сейчас, — ответил Сиан, нахмурившись.

Несмотря на это, ты планируешь отослать ее подальше от себя? Это также значит отправить ее туда, где он не сможет ее защитить. Мысли о том, что ее снова не станет, заставили крылья Сиана напрячься. Он жаждал спрятать свою пару от всех опасностей в коконе своих крыльев.

— Ты уверен, что она не изменилась бы к тридцати годам? К сорока? Через несколько столетий? Карина умерла прежде, чем у нее появился шанс расширить кругозор.

Мысли Сиана лихорадочно заметались в голове. Может ли молодая девушка, типа Каллиопы, стать королевой, которую он желал и заслуживал? Возможно, именно поэтому она и переродилась!

Что, если он сможет обучить эту легко приспосабливающуюся фею? Что, если он сможет подчинить ее своей воле? Сиан сглотнул. Совместное будущее все еще возможно.

— На первый взгляд может показаться, что в этой жизни ты родилась другой. Хотя, возможно, это просто спектакль. — Как он мог приспособить то, что даже не мог обнять? — Насколько мне известно, ты вспомнила прошлую жизнь и прямо сейчас водишь меня за нос. Ты — чрезвычайно искусная лгунья.

Разозлившись, Каллиопа оттолкнулась от стола и вскочила на ноги.

— Я не эта ебаная принцесса!

Ее глаза полыхнули бирюзой.

Сиан собрался возразить ей, но она перебила его.

— Даже если у нас с ней одна душа на двоих, я — не Карина. Я не помню и не хочу помнить ту жизнь. И мне до тошноты опротивело платить за чужие грехи.

— Почему я должен верить всему, что ты говоришь?

Сиан хотел как-нибудь проверить ее, чтобы успокоить подозрения. В этот момент он понял, что Утер был прав. Сиан действительно прожил целую эпоху жизни, мертвой хваткой держась за ненависть. Она тысячелетиями помогала ему не сойти с ума.

Что будет, если я отпущу этот спасательный трос?

Каллиопа подошла к камину. Отблески пламени плясали на ее золотистом платье, пока она ходила перед огнем.

— Мне жаль, что ты и другие пострадали от рук принцессы Карины. Но это твое прошлое, не мое. Я не собираюсь брать на себя ее грехи. Меня зовут Каллиопа. Для друзей — Лила.

— Лила…

Ему понравилось смаковать ее уменьшительно-ласкательное имя на своем языке.

Словно не слыша Сиана, она добавила:

— И раз я ни в чем не виновата, ты не имеешь права насильно удерживать меня здесь.

— Кто сильнее, тот и прав, — сказал он, потому что достойных аргументов, чтобы парировать ее доводам у него не было.

— Сила не удержит меня в плену… потому что ум всегда выигрывает.

Поднявшись, он посмотрел на нее сверху вниз.

— Каллиопа, пойми, ты никогда не сбежишь из этого измерения.

Она смело встретила его взгляд.

— Абиссиан, пойми, я сбегу. И когда я это сделаю, от этого места камня на камне не останется!

Пока она говорила, за ее спиной полыхнуло пламя, образовав над головой симметричные шпили, похожие на рога.

Из легких Сиана вышибло воздух. Каллиопа выглядела, как королева.

Королева ада.

Глава 23

Сбросить бремя вины, какое потрясающее чувство! Похоже на очищение. Так почему Абиссиан смотрит на Лилу, как на призрака?

Ужин с ним дал ответы на многие вопросы. Привыкнув к грубоватому тону демона, его злорадству по поводу гарема и к переменам в его настроении, Лила смогла обнаружить еще больше крошечных намеков, указывающих на его уязвимость.

И еще больше, указывающих на его одиночество.

Абиссиан отправился в Сильван, будучи шестнадцатилетним юношей, а вернулся оттуда с разбитыми в пух и прах мечтами. Даже после всего, что он с ней сделал, Лила жалела мальчишку, которым он был.

Ярко-зеленые глаза Абиссиана неожиданно почернели. Придвинувшись ближе к Лиле, он заставил ее прижаться к стене. Затем протянул руку и накрыл ее затылок ладонью.

Ошеломленная, она подняла голову.

Хмуря брови, он смотрел на нее с дикой тоской. Черты лица этого демона были резкими, почти звериными, но Лила осознала, что считает его привлекательным. Несмотря на неистовость во взгляде, он нежно обхватил руками ее шею.

Смотря на Лилу так, словно она — самое хрупкое из всего к чему он когда-либо прикасался, Абиссиан провел костяшками пальцев по ее скуле.

— Каллиопа, меня раздирают противоречия, будто две души сражаются во мне. Часть меня считает возможным простить тебя. Другая часть хочет продолжать ненавидеть тебя всю оставшуюся вечность.

Земля содрогнулась, усиливая эффект от его слов.

От неожиданно ласкового прикосновения короля-воина дыхание Лилы сбилось. Было в этом мужчине что-то такое, что взывало к ней, манило ее.

— Ты дрожишь.

— Потому что каждый раз, когда ты трогаешь меня, эти когти впиваются в мою кожу.

Отчасти это — правда.

— Я больше не сделаю тебе больно.

Когда Сиан не орал и не насмехался над ней, его голос звучал иначе. В купе с демонским акцентом и глубокими модуляциями его голос был… сексуальным.

По-настоящему сексуальным.

Сиан наклонился и потерся носом об ее ухо.

Вздрогнув от этой ласки, Лила подавила готовый сорваться с ее губ стон.

Абиссиан потерся о второе.

— Твои прелестные ушки сводят меня с ума. Я фантазирую о том, как облизываю их, покусываю их и шепчу непристойности, которые заставляют их подергиваться.

Он двинулся к кончику… затем щелкнул заостренным языком по заостренному ушку.

На этот раз Лила не смогла сдержать стон.

Демон сжал бока Лилы своими огромными руками, большие пальцы легли точно под ее грудями.

Лила тяжело дышала. Ощущает ли он, как лихорадочно колотится ее сердце?

— Твои глаза стали ярко бирюзовыми. — Абиссиан уткнулся лбом в ее плечо, их дыхание зазвучало в унисон. — Мое королевство в обмен на поцелуй, Лила.

Сексуальный демон!

— Я не… я не могу потерять контроль рядом с тобой.

— Я позабочусь о тебе. Я дам тебе разрядку, которой ты так сильно жаждешь. — Он начал пальцами теребить ее соски. — Удовольствие, в котором так нуждаешься.

Ее глаза чуть ли не закатились от наслаждения.

— О-о, боги…

Абиссиан застонал.

— Ты хочешь ощутить мои губы на своих твердых сосках.

Он снова потеребил их, а затем дал этим твердым горошинкам передышку, слегка массируя их подушечками больших пальцев.

Лила парила на волнах блаженства! Она попыталась что-то сказать, но смогла лишь хрипло вскрикнуть.

— Тебе это нравится, моя маленькая фея? — спросил Сиан в то время, как его взгляд обещал новые непристойности.

Нравится? Нет, я люблю это! Лила нетерпеливо кивнула.

— Мы можем делать это медленно, красавица.

Лила даже подумать не могла, что Абиссиан может до такой степени контролировать свою невероятную силу, но сейчас он был очень нежен с ней.

Она нахмурилась. А это значит, раньше он не считал нужным проявлять к ней нежность.

Эта мысль разрушила волшебство момента. Он — Møriør, который мучил ее, и, скорее всего, он уже оттрахал дюжину демонесс за сегодня.

Он — мужчина, который смеет надеяться, что она пополнит их число.

Впившись взглядом в ее губы, Абиссиан потянулся к ней и сказал на Демонском:

— Я так давно хочу тебя поцеловать.

Он не достоин ее поцелуя. Прежде чем их губы успели бы соприкоснуться, Лила отвесила демону пощечину… наотмашь. Ее запястье обожгло болью.

— Ай! Проклятье, это больно!

Абиссиан отпустил ее, его глаза снова стали зелеными, будто он внезапно очнулся. Демон хмурился, он был не удивлен, но явно смущен.

— Я… Кольцо исцелит тебя.

Гр-р-р!

— Заруби себе на носу: каждый раз, когда я получаю раны… от твоих когтей, синяки от твоих объятий или защищаюсь от твоих поползновений… мне все равно больно.

На его челюсти заиграли желваки, видимо, демон изо всех старался держать себя в руках. Схватив Лилу за локоть, он телепортировал ее назад в эту мерзкую башню.

Во время ужина Лила смогла притвориться, что она — просто гостья короля. Вернувшись в свою тюрьму, она почувствовала себя обманутой после бала Золушкой.

Лила дернула рукой, и демон отпустил ее.

— Значит, вот так будет протекать наше общение? Если я сопротивляюсь твоим попыткам соблазнить меня, то ты в наказание возвращаешь меня сюда?

Он откинул голову назад.

— Это не входило в мои планы.

— Ты нарядил меня, освободил, а затем снова лишил свободы! Я не кукла, с которой ты можешь играть, как тебе вздумается.

Он провел ладонью по лицу, выглядя так, словно не ожидал такой ярости.

Чем еще больше взбесил Лилу.

— Сегодня я увидела, что ты можешь быть нежным… значит, прежде ты просто не считал нужным вести себя нормально. — Ее запястье пульсировало. — Выходит ты еще больший мерзавец, чем я думала поначалу!

Он хмуро посмотрел на свои руки. На когти? Переведя взгляд на Лилу, он сказал:

— Каллиопа, на самом деле я не такой, каким был в последнее время. Ты умеешь быстро приспосабливаться, а я нет.

— Что это значит?

Он открыл рот, чтобы ответить, затем закрыл его. Со второй попытки он сказал:

— Моя жизнь не менялась на протяжении десяти тысяч лет. Теперь же она представляет собой одни сплошные перемены. У меня почти нет опыта касательно перемен, возможно, именно поэтому я так плохо отреагировал на них.

— Плохо отреагировал на перемены? Значит, именно так мы будем описывать твое поведение? — Охреневший засранец! — И надеяться, что я начну жалеть тебя из-за того, что ты так одинок.

Глава 24

— Жалеть меня?

Когда-то Сиан был одним из совершеннейших мужчин во всех мирах!

Его желали. За ним бегали. Ему завидовали.

По его эго нанесли очередной удар. И было вдвойне больнее от того, что девчонка права. Сиан действительно одинок. Но не осознавал этого до ее перерождения, потому что прожил жизнь, просто плывя по течению, как в тумане.

Теперь же она пробуждала в нем все то, что никогда не стоило ворошить.

Упертая гордыня заставила его солгать.

— Едва ли меня можно назвать одиноким. Мои наложницы удовлетворяют каждое мое грязное желание.

— В таком случае не откладывай визит к ним в долгий ящик.

— Ты будешь ужинать со мной каждый вечер.

— Скорее я начну есть грязь.

— Это можно устроить, — процедил он. — Опять же, это не приглашение. Это приказ твоего короля.

Каллиопа рявкнула в ответ:

— Ты… не… мой… король.

Сиан глубоко дышал, стараясь успокоиться и напоминая себе о видении, которое увидел в огне.

В аду мистики считывали информацию из пламени. Сама мать Сиана была пиромантом.

Сиан не знал наверняка, что это было: решение замка, объявить Каллиопу своей госпожой, или игра подсознания, но в любом случае игнорировать это видение не стоит.

Завтра ночью за ужином Сиан будет сдерживать свой темперамент. Будет обращаться с Каллиопой так, словно она сделана из стекла.

Сиан посмотрел на свои длинные острые когти. Все эти дни, находясь рядом с хрупкой феей, он вел себя как безумец. Сколько раз он причинил ей боль?

Должен быть способ полностью втянуть когти. Сиан слишком мало времени провел в этом обличье и еще не понял всех тонкостей своего эволюционирующего… деградирующего… тела.

Он представил, как его когти втягиваются глубже… и они это сделали! Сиан хотел обратить на это внимание Лилы, но она похоже была сыта по горло общением с ним.

— Ты вернул свою куклу на место, так что можешь валить отсюда.

Сиан выдохнул. Даже если он будет относиться к Каллиопе, как к своей королеве, она никогда не смирится с жизнью в аду. И уж тем более с его чудовищной внешностью. Всю оставшуюся жизнь она будет снова и снова пытаться сбежать от него.

Шанс на ее перерождение был один на сотни миллиардов. Прямо сейчас шанс на достижение хоть какого-то понимания между ними казался гораздо менее вероятным.

Даже если он найдет способ обойти все препятствия, стоящие на их пути, она никогда не простит ему предстоящего вторжения в ее дом. Все же Сиан сказал:

— Каллиопа, я больше не хочу ругаться с тобой.

— Конечно, нет, мне хорошо известно, что ты хочешь делать со мной. — Сжав кулаки, она яростно прошипела: — Ты лишил меня свободы, морил голодом и оскорблял меня. Как ты заявил мне меньше часа назад: ты — Møriør, который представляет для меня наибольшую опасность. Почему, во имя Богов, я должна когда-либо тебя поцеловать?

Она еще сильнее задрожала.

В прошлом женщины дрожали рядом с ним только от страсти… все, кроме той, что предначертана ему судьбой. Она ненавидит и боится его с детства.

Представив Каллиопу малышкой, боящейся монстров, Сиан провел ладонью по лицу. По своему отвратительному лицу.

Стоп… Он нахмурился, вспоминая ее слова: «Почему, во имя Богов, я должна когда-либо тебя поцеловать?»

Среди всех причин, по которым она не стала бы целовать его…

Каллиопа не упоминала его внешность. Смогут ли они преодолеть эту преграду? Посмотрев на нее, Сиан почувствовал, как ослабевает сдавливающая его горло петля.

Прогоняя его, Каллиопа отвернулась и направилась в свою новую комнату.

Проглотив приказы, оскорбления и вопросы, Сиан переместился. Очутившись в своих покоях, он, как наркоман на трубку с опиумом, уставился на карманное зеркальце.

Теперь его спасательный трос — зеркало? С проклятием он сдался своей навязчивой необходимости следить за Каллиопой. Она мерила шагами комнату.

Сиан поморщился, наткнувшись взглядом на непристойные письмена. Он поселил непорочную девушку в бывший порно притон — его версия шутки.

Сверкнув взглядом на кольцо, она вышла на балкон. Высунула на улицу правую руку. Когда она попыталась сделать то же самое левой рукой, кольцо не пропустило ее через невидимый барьер.

Она пробормотала:

— Подлый ублюдок.

Когда в хитром уме Каллиопы возник план мести, ее глаза заблестели. Сиан одобрительно кивнул; он наслаждался играми, в которые они играли.

По крайней мере, до тех пор, пока она не может сбежать.

В прошлом Сиан ощущал себя так, будто всматривался в жадные песочные часы, желая, чтобы упала хоть песчинка. Час, который он только что провел рядом с Каллиопой, пролетел, как одно мгновение. Одиночество отступало каждый раз, даже когда Сиан просто приближался к ней. Даже когда они ругались.

Я хочу её.

Сиан был не готов расстаться со своим спасательным тросом и броситься в омут с головой… как он заставит себя доверять ей? Но не сомневался, что не сможет жить без её страсти.

Сиан будет обладать ею ради самого себя; он попытается.

Как и когда-то Гурлав, он смело выйдет на проклятую арену.

Изучит все возможности, направит всю энергию на потенциальное будущее со своей парой… а значит, чтобы полностью сосредоточиться на Каллиопе, ему нужно привести в порядок свою жизнь.

На данный момент у него слишком много наложниц и до сих пор не оплачен долг перед Чародейкой. Представив грядущую пытку, Сиан сорвал с себя рубашку и растянулся на постели.

Проклятье. Это будет больно.

Глава 25

Лила неслась сквозь сильванский лес, стремясь скрыться в плотном тумане на берегу. Ее преследовал призрачный силуэт.

Убийца фей.

Ей не скрыться; даже со своей скоростью Лила никогда не могла бежать достаточно быстро.

Спикировавшая вниз сова, заставила девушку вскрикнуть и споткнуться. Нееет! Ее уши дернулись, уловив звук натянутой тетивы. В ее сторону со свистом неслась стрела. Лила обернулась.

Стрела пронзила ее грудь. Сердце прожгло невыносимой болью.

Лила рухнула на землю. Из-за ближайшего папоротника выглядывал олененок из ее снов. Они смотрели друг другу в глаза, пока она не потеряла сознание…

Задыхаясь от крика, Лила резко подорвалась на кровати. Она услышала, как носятся в стенах пауки, рев драконов и вой адских гончих. Лава из ближайшего вулкана мягко освещала помещение. Просто кошмар. Нечего бояться.

Пока.

Лила откинулась назад и с наслаждением опустила голову на подушку. Она еле смогла уснуть… из-за кошмарной сверхвозбудимости.

После ухода Абиссиана Каллиопа обнаружила в своей комнате новое постельное белье, а также пеньюар и белый шелковый халат. Она с радостью сменила платье на ночнушку. Скользнувший по телу шелк заставил ее соски затвердеть.

Запрыгнув в кровать, Лила блаженно замурлыкала от ощущения мягкости. Она сменила заношенное нижнее бельё и каменный пол на роскошную одежду для сна и пуховой матрац. Кайф!

Лежа под одеялом, Лила снова ощутила сексуальный голод, вспомнив все, что проделывал с ней демон.

Целовал шею. Терся носом о чувствительные ушки. Теребил соски.

В глубине души Лила жалела о том, что остановила его. Лежа в постели, она подумывала снять напряжение быстрым оргазмом, но у нее снова было ощущение, будто за ней следят.

В конечном счете она вырубилась. И проспала до этого момента.

Пауки еще быстрее заметались в стенах. Предупреждение? Лила снова выпрямилась на кровати. Ее ухо дернулось, затем второе.

В аду что-то не так.

Её волосы встали дыбом от электростатического разряда, все измерение содрогнулось. С потолка посыпалась пыль.

Даже среди всех этих звуков Лила уловила еле слышный цокот.

Обернувшись, она увидела олененка из своих снов! Он стоял в её комнате, всего в паре шагов от кровати.

Я схожу с ума??? Как когда-то в Сильване, она протянула ладонь. Пугливое создание шаг за шагом приближалось к кровати… пока Лила не ощутила на ладони его теплое дыхание.

Оленёнок исчез в то же мгновение, когда с ее пальца соскользнуло зачарованное кольцо.

* * * * *

Находясь в глубоком трансе, Сиан представил гору, на которой обосновались Врекенеры. Затем представил, как местность между этой вершиной и его замком расширяется.

Тело Сиана напряглось в кровати, когда он лига за лигой увеличивал размеры Нового Скай. Он создавал землю, пока не воссоздал горы. Продублировал овраги и реки.

Одни — им, другие — мне.

Сиан истощал свою магию, свою жизненную силу. Его кожа была покрыта потом, он с трудом удерживал себя в трансе, но держался, пока не увеличил территорию Врекенеров до обещанных чародейке размеров… сохранив при этом былые размеры собственных владений.

Но Новый Скай был подобен скверне в его измерении, в его сознании. Коварная натура призывала Сиана испытать на прочность границы клятвы, которую он дал чародейке, чтобы наказать ее за вымогательство. Но как?

Испытать на прочность границы.

Ну, конечно.

Он может вырезать Новый Скай из Пандемонии, сохранив новое измерение целым, но не закрепленным. Сиан воссоздаст границы ада… без Нового Скай внутри.

Врекенеры не заподозрят подвох, пока кто-нибудь не попытается переместиться туда и не сможет найти болтающееся в эфире измерение.

Я тот, кто смеется последним, Меланте.

Но, боги, этот процесс истощит его, как потеря конечности.

Настроившись, он представил, как отрывается новая сфера. Вгрызаясь в свое сознание, Сиан мысленно разорвал связь с Новым Скай.

У него сперло дыхание, мышцы скрутило узлом… и наконец он осознал, что полностью отсек королевство Врекенеров. Остатками своей силы Сиан запечатал обе сферы.

Когда ему удалось открыть глаза, комната закачалась. Я допустил ошибку. Потратил слишком много магии.

Все эти месяцы, пока внешность Сиана трансформировалась, его самоощущение становилось неустойчивым, разрушая личность. Сегодня ночью во время этих манипуляций с землями, Сиан погрузился глубоко в себя и изменил то, что было эквивалентно самому его существованию.

В его голове шумело так, будто лопнула струна. Пандемония ослабла.

Как и король ада.

Глава 26

Лила не знала, был ли олененок наваждением, галлюцинацией или порождением магии.

Она не знала, почему кольцо соскользнуло с ее пальца в тот момент, когда содрогнулся ад.

Но знала, что без этого кольца сможет перемахнуть через перила и сбежать из замка, чтобы добраться до Сильвана.

Рискнет ли она своей жизнью в Пандемонии ради того, чтобы предупредить Сильван о грядущем вторжении Møriør?

Да. Возможно, они смогут эвакуироваться или призвать всех союзников Вертас на помощь. Возможно, именно поэтому Лила переродилась.

Все что ей нужно: один единственный отзывчивый демон… Который готов помочь воплотить её планы в реальность.

Двигаясь как размытое пятно, Лила разрывала, распарывала и сшивала. Не прошло и получаса, как она смастерила защитные покрытия для рук и ног из постельного белья и защитный фартук из ковра.

Завершив приготовления, она переоделась в вечернее платье, юбка которого теперь была укорочена до колен, и повязала поверх него фартук.

Чип и Дейл с любопытством таращились на нее.

— Я знаю, что выгляжу смешно, — ответила она им. — Но отчаянные времена…

В свою импровизированную сумку Лила засунула туфельки и остатки порошка из огненных лоз.

Последний штрих. С помощью пепла она написала Абиссиану сообщение на обратной стороне приглашения на ужин. Затем оставила записку и кольцо на своей распотрошенной кровати.

Напоследок окинув помещение взглядом, Лила направилась к балкону. Падение с такой высоты будет смертельно опасным, но никакой риск не удержит ее.

Отсалютовав Чипу и Дейлу, которые неодобрительно носились из стороны в сторону, она перекинула ноги через перила. Вцепившись в ближайшую лозу, Лила стиснула зубы, ожидая знакомой боли…

Ничего! Самодельные рукавицы и обувь защищали ее тело от ожогов.

Она начала спускаться, пробираясь сквозь спутанные заросли. Приноровившись к различающейся прочности лоз, Лила быстро закончила спуск.

Очутившись на земле, она ощутила желание кричать о своей победе. Свободна! Абиссиан, я же говорила, что сбегу. Она никогда не вернется в эту башню. Никогда.

Лила достала из сумки туфли и обула их. Стащила с себя рукавицы и фартук и засунула их в сумку. Они еще могут пригодиться.

Она осмотрелась, но не заметила ни одной живой души, ни одного животного. Отсюда все выглядело иначе, чем сверху. Восстановив в памяти ориентиры, Лила направилась по черной каменной дорожке к лавовой реке.

На пути ей попалась тройная развилка. Если она повернет налево, то выйдет к морю, о котором ей рассказывал Абиссиан. Если повернет направо, то окажется на пути к стану навечно наказанных демонов. Их шансы вырваться из этого места куда меньшие, чем у самой Лилы. Понадеявшись на золотую середину, она выбрала прямой путь, идущий вдоль реки.

Пока Лила шла, оставляя позади километр за километром, скалистая местность сменилась серебристыми лугами. Вдоль тропы выстроились тощие кустарники с острыми, как бритва, шипами, река сошла на нет.

И до сих пор ни намека на демонов.

Если она не найдет никого, кто мог бы телепортировать ее, то может быть, обнаружит Пандо-Сильванский разлом. Насколько реально огромен ад? Лила читала лишь предположения на эту тему.

Вырвавшись из плена, Лила ощутила желание бежать. Спрятав в сумку неудобные туфли, она помчалась по тропинке. Чем сильнее она удалялась от замка, тем сильнее прояснялось небо.

В то время, как луговые степи сменились вулканическими холмами, покрытыми странной растительностью, взошла огромная полная луна, осветившая путь Лилы.

Я добралась до дебрей Пандемонии.

Казалось, что ад стремился показать Лиле все свои чудеса. Она отметила огромные цветы с черными лепестками, их соцветия были размером со спутниковые тарелки. Гигантские папоротники раскрыли сверкающие серебряные листья. Над головой носились стрекозы размером с орла. Небольшие потоки лавы перекрещивались между собой, как раскаленные косы.

Высоко в небе на фоне луны мелькали силуэты драконов.

Эта сфера была для Лилы абсолютно чужой, но совершенно не пугала ее. Она жаждала неистовства ада; казалось, что такая же страсть бурлила и в самой Лиле, требуя освобождения.

Этой ночью многое, увиденное в Пандемонии, напомнило Лиле о… сексе. Запах пламени. Смелые цвета. Постоянное напряжение, трение и извержения.

Лава казалась пылкой и яркой, как завораживающая кожа Абиссиана.

Откуда взялась эта мысль?

Небо прояснилось. В воздухе витали крошечные насекомые, и все они несли малюсенькие завитки пламени, как муравьи листики.

Настоящие светлячки! Лила не смогла сдержать смех, вскрикнув:

— Еще!

И Пандемония сделала ей одолжение. Сдерживающиеся вулканы загрохотали, и светлячки закружились.

Лила предполагала, что дебри ада будут, ну, адскими. Но не потрясными. Здесь она чувствовала себя живой, ее чувства искрили, как никогда. Лилу переполняла энергия, а ее стремительная скорость немыслимо возросла.

Эмоции просто зашкаливали.

Она ощущала бессмертие. Нет, похоже божественность. В ее душе расцвела уверенность…

Измерение сотряслось от рева.

Абиссиан.

* * * * *

Его пара вырвалась. В ад.

Что-то растревожило пауков в башне Каллиопы, вырвав Сиана из оцепенения. Но Каллиопы не было ни в одной из комнат.

Как она освободилась? Как? Неужели его ограждающие чары рухнули во время манипуляций с адом? Не могу потерять ее снова!

Сиан переместился к ее постели. Под кольцом лежало написанное золой сообщение:

Этот раунд за мной, демон. Я не стала разрушать твой замок (хотя прямо сейчас от твоей гордости должны были остаться одни руины).

Каллиопа

Сиан принюхался, но не уловил ее запах в пределах досягаемости. А значит, она, скорее всего, мертва.

Нет. Никогда. Только не снова! Его клыки и когти удлинились. Контролируй себя или потеряешь ее навсегда.

Закрыв глаза, он обыскивал свою сферу. Обыскивал…

Есть! Сиан ощутил фею неподалеку от адского леса. В нормальном состоянии он использовал бы для ее защиты магию, но сейчас уровень его жизненной силы был слишком низким. Сиан переместился на пик горы, откуда вся местность была видна, как на ладони.

Как ей удалось уйти так далеко от Грейвена? Сиан заметил ее вдали. Еще жива!

Каллиопа неслась на всех парах, ее ноги едва касались земли и казались размытым пятном. Она направлялась к ловушкам.

— Каллиопа, СТОЙ!

Она сбавила скорость, всматриваясь в темноту. Заметив Сиана, фея повернулась к нему лицом. Что-то в его облике заставило ее вскинуть брови. Она напряглась, готовая бежать дальше.

Если Сиан переместится к ней, то на драгоценное мгновение потеряет ее из виду. К моменту, когда он окажется там, где она сейчас стоит, девчонка вполне успеет умчаться подальше.

— Вокруг тебя ловушки, — крикнул Сиан. — Бездонные ямы и трясины. Если ты пойдешь со мной сейчас, я освобожу тебя.

— Отлично, — ответила она с сарказмом. — Я почти поверила.

— Ты пойдешь со мной или умрешь здесь сегодня ночью.

Она улыбнулась ему.

— Я никогда не чувствовал себя более живой. И у меня есть дела.

Сиан поднял ладони.

— Каллиопа, я прошу тебя: вернись ко мне.

— Это — приглашение?

— Да!

— Считай это моим ответом.

Она показала ему средний палец.

Он попытался торговаться с ней. Остался лишь альтернативный вариант: угрозы.

— Если ты сейчас же не остановишься, я…

— Отъебись, — перебила она его.

— Черт возьми, Каллиопа, это не игра!

— Тогда почему это так весело?

Она послала ему воздушный поцелуй и помчалась дальше.

Сиан переместился на шаг впереди нее, но фея уже пронеслась мимо. Он повернулся и последовал за ней сквозь заросли.

Как ей удалось сбежать? Возможно, ей помог замок. Если так, Сиан больше никогда не сможет упускать Каллиопу из вида… если только не найдет способ убедить ее остаться в аду по собственному желанию. Ощутив впереди западню, он заорал:

— Там ловушка!

В следующую секунду фея закачалась на краю.

— Абиссиан! — закричала она, размахивая руками. — Помоги!

Он переместился, ныряя за ней. Если я не успею… Материализовался. Нахмурился.

Она исчезла; под звуки ее смеха Сиан рухнул в яму вниз головой.

Глава 27

— Придурок!

Этот хитрец повелся на такой старый трюк?

Каким-то образом ощущая, куда ступать, Лила двинулась дальше. В тот момент, когда цветы и папоротники уступили место тоненьким деревцам, она приблизилась к какой-то темной стене.

Нет, не к стене. А к Луноскребам: огромным деревьям, которые часто встречаются в демонских измерениях.

Лила мчалась по мрачному лесу, изумляясь размерам стволов. Рядом с ними секвойи походили бы на прутики. Запрокинув голову, она покружилась. Листья деревьев были серебристыми, а кора — черной, как глаза Абиссиана.

Вспомнив о погоне, Лила нарастила темп. С расположенной впереди поляны струился свет. Что ад покажет ей теперь? Ворвавшись на поляну, она замерла.

В серебристую траву долины стекало… золото. Ярко светящийся золотопад.

Расплавленная руда… того же оттенка, что и платье Лилы… лилась с обрыва в огромный дымящийся бассейн.

— Боже мой!

Она хотела бы смотреть на это вечно. Но демон вот-вот настигнет ее; Лила слышала его дыхание.

Абиссиан появился всего лишь в шаге от нее. Метнувшись к ней, он вцепился в ее сумку. Извернувшись, Лила скинула лямку с плеч и бросилась бежать.

Отшвырнув сумку, демон рявкнул:

— Довольно, женщина!

Она пронеслась мимо бассейна… затем резко остановилась. Тупик. Три впереди стоящих дерева срослись стволами. Демон загнал Лилу в угол.

Она рванула к золотому водопаду, сбавив скорость возле края бассейна.

Демон сердито глядел на нее с противоположной стороны. Когда он попытался зайти справа, Лила метнулась влево. Он изменил направление; она тоже. Они остановились, каждый старался предугадать действия другого.

— Как ты сняла кольцо? — требовательно спросил он.

— Это типа должно было быть трудно?

— Тебя могли убить уже дюжину раз, пока ты тут слоняешься. Неужели твой плен настолько невыносим, что ты рискуешь жизнью? Или ты намереваешься добраться до Сильвана?

Лила вздернула подбородок.

— Ты на самом деле веришь, что если предупредишь свое королевство, то поможешь им спастись от меня?

— А что, я должна просто сидеть в той башне сложа руки? Может, тебе и насрать на обитателей Пандемонии… ты способен лишь придумывать, как их наказать… но мне не безразличны судьбы моих собратьев фей.

— Ты уже порезала щеку… — Он умолк. — Каллиопа… она исцеляется. Рана заживает без кольца.

Лила дотронулась до своего лица; покалывание регенерации было непривычным, но приятным.

Демон шумно выдохнул.

— Теперь ты — бессмертная.

Наконец-то! Неудивительно, что она чувствует себя суперзаряженной.

Я реально суперзаряжена.

— Но даже бессмертный может погибнуть здесь. Каллиопа, ты хочешь, чтобы эта ночь стала последней в твоей жизни? — спросил он с болью во взгляде.

О, да, его интерес выходит далеко за рамки обычной мести. В глубине души Каллиопа надеялась, что Никс ошибалась, и между ней и Абиссианом нет никакой связи. Но сейчас выражение его лица не оставляло никаких сомнений.

Я его пара.

Он протянул ей руку.

— Я отведу тебя домой, и мы все обсудим. Давай вести себя разумно?

Лила расправила плечи.

— Я не вернусь в эту башню.

Выглядя так, будто его чаша терпения переполнилась, он сжал огромные кулачищи.

— Я король этой сферы… ты пойдешь туда, куда я, блядь, тебе скажу.

Ха!

— Сначала поймай меня. — Можно подумать, это возможно. — Кстати, ты выглядишь потрепанным, реликвия. Старикашка забыл подремать?

Скульптурно вылепленные мышцы его обнаженного торса напряглись.

— Женщина, ты за это заплатишь.

— Угрожаешь мне, Абиссиан? И что ты сделаешь? Запрешь меня?

С хрипотцой в голосе он ответил:

— Возможно, я уложу тебя в свою постель и не буду выпускать оттуда в ближайшие несколько лет.

Лилу взбесило то, как самодовольно, высокомерно и сексуально это прозвучало. Ее взгляд опустился ниже. Вау.

— Да у тебя стояк. Какой кошмар. Так завелся от погони за мной?

Она незаметно попятилась влево.

Он повторил ее манёвр, поэтому ей пришлось отступить, чтоб сохранить дистанцию.

— Если и так, то не меня одного это завело. Я ощущаю, как тебе понравилось мое преследование.

Лила заметила, как его взгляд метнулся на ее лиф. Золотистая ткань облегала грудь, демонстрируя затвердевшие соски.

— У меня сверхвозбудимость.

Как сучка в течке. Ничего не поделаешь.

— И долго ты собираешься этим оправдываться?

— Столько, сколько буду страдать от этого.

Даже сейчас она разрывалась между желанием перерезать Абиссиану глотку и исследовать его глифы. Языком.

Его глаза меняли цвет от зеленого к черному и обратно.

— Хочешь, я расскажу тебе секрет, неизвестный большинству юных Ллореанцев? Сверхвозбудимость никогда не ослабнет. С годами ты просто научишься лучше с ней справляться.

— Ты врешь.

В этом состоянии она едва могла думать! Лила предполагала, что это временное явление. Но если эта похоть будет длиться бесконечно…

— Вовсе нет. С годами ты поймешь, что я был прав, и я с нетерпением буду ждать этого. Но сначала я должен оградить тебя от опасности. Я собираюсь переместиться, маленькая феечка. Мои шансы угадать, куда ты побежишь пятьдесят на пятьдесят.

— Что бы ты ни собирался делать, тебе лучше поторопиться. Ибо я быстра, как никогда.

Он рванул влево; она метнулась вправо…

Его руки сомкнулись на ее талии. Демон одурачил и схватил ее!

Силой удара их отшвырнуло на другую сторону долины. Обернув Лилу крыльями, демон повернулся и принял весь удар на себя.

Она… не пострадала? Абиссиан держал ее, как хрустальную вазу, которую ему кто-то швырнул.

Он освободил ее от крыльев, но лишь для того, чтобы уложить на серебристую траву. Нависнув над ней, он сжал ее запястья над головой.

Никто из них не двигался. Их дыхание звучало громче, чем бульканье бассейна. Когда Абиссиан навис над Лилой, она как никогда раньше осознала его размеры. Он — смертоносный воин.

У нее снесло голову от его запаха… пот и пламя. Сверхвозбудимость ошеломила Лилу. Расплавленное золото любовно подчеркнуло его черты, цвет соответствовал глифам.

Блики света играли на его распрямленных рогах. Кожа была скользкой от пота. Лицо жестоким, но завораживающим.

Когда он стал таким же обольстительным, как и весь этот мир? Суровая местность; суровый демон.

Он был похож на адскую версию бога секса.

Она внутренне содрогнулась. Ее держит Møriør. Лила заметалась под ним, но не смогла сдвинуться ни на миллиметр.

— Я ощущаю твое возбуждение, женщина. И если оно хоть отдаленно похоже на мое, то ты неистово жаждешь разрядки.

Вклинившись бедрами меж ее ног, Абиссиан навис над ней. Лишь одежда и небольшое пространство разделяли их тела.

Лила была на взводе от своего бессмертия, от изучения Пандемонии. Если сверхвозбудимость будет длиться вечно, то шансы противостоять этому демону сошли на нет.

Что он будет делать? Есть вопрос получше: что будет делать она? Ее ломало от желания трахнуться.

Ей хотелось облизывать губы этого демона, вжиматься в его широкую грудь. Лила сжала и разжала пальцы, представив, как вопьется ногтями в его узкие бедра и притянет еще ближе к себе.

Тлеющий взгляд Абиссиана скользил по всему ее телу.

— Ты так чертовски сексуальна.

Он провел заостренным языком по своему клыку.

Это движение заставило Лилу задрожать. Не в силах сопротивляться, она выгнула бедра. У нее перехватило дыхание, когда ее киска на мгновение соприкоснулась с его стояком. Нереальный жар опалил ее даже сквозь одежду.

— Да, Лила! — Демон вздрогнул, но не стал прижиматься к ней, а просто удержал себя на месте. — Еще…

Всматриваясь в его черные, как оникс, глаза, Лила безудержно желала снова ощутить его вызывающий зависимость жар. И плевать на задравшуюся юбку, которая почти обнажила ее.

Не сейчас. Не в первую ночь ее бессмертия.

* * * * *

Сиану хотелось триумфально рычать. Мысли о том, что его пара может погибнуть сегодня ночью, сменились осознанием… что теперь она — по-настоящему бессмертна.

Если Каллиопа позволит ему и дальше ее защищать, то история не повторится.

А сейчас она лежит под ним, как подарок. Ее распущенные волосы разметались по траве, локоны блестят в свете золота. Щеки пылают, а заостренные ушки порозовели. Полуприкрытые глаза светятся бирюзой.

Она прикусила губу, явно обдумывая, стоит ли качнуть бедрами еще раз.

— Сделай это, женщина, — хрипло сказал Сиан. — Ты же хочешь. — Он ощущал запах ее возбуждения. — Разве тебе не понравилось?

Каллиопа снова потерлась об его член, заставляя Сиана сходить с ума от наслаждения.

— Знаешь, демон, я видела, как ты смотрел на меня раньше. Вижу, как смотришь сейчас. — Она повторила это чувственное, сбивающее дыхание, движение. — Здесь что-то большее, чем просто месть. Ты был влюблен в Карину или она была твоей парой.

Ловя ртом воздух, он ответил:

— Я ненавидел Кари… тебя… десять тысяч лет.

— Значит, ты отрицаешь это.

Она снова выгнула бедра, но Сиан жаждал большего контакта.

Он жаждал больше своей пары. Сиан толкнулся в нее, сорвав стон с ее губ. Не достаточно.

Когда он потянулся к ее юбке, Каллиопа широко распахнула глаза.

— Нет! Не хочу, чтобы ты трахал меня.

— Не буду. Пока.

Изучая выражение лица своей пары, он сжал край ее юбки.

Она сомневалась, затем кивнула.

Задрав ткань, он открыл ее аппетитную киску. На лобке был небольшой участок с рыжевато-коричневыми волосками. Маленький клитор набух для его прикосновений… для его языка… а коротенькие волоски на губах были влажными.

Его рога еще сильнее распрямились, а кровь закипела в венах для этой влаги.

— Всемогущие Боги!

Он расстегнул штаны, вздрогнув, когда его стояк вырвался на свободу. Проколотый член увеличился еще сильнее, когда прижался к клитору Каллиопы. В момент контакта Сиан непроизвольно зашипел сквозь зубы.

Влага оросила головку — крышесносный намек на эякуляцию, которую может дать ему пара. Поймав ее страстный взгляд, Сиан приказал:

— Используй его.

* * * * *

Лила всхлипнула, когда безумно большой член Абиссиана прижался к ее клитору.

Задранные юбки не позволяли ей увидеть это… и, возможно, к лучшему.

Ощутив, как его обжигающая плоть пульсирует на ее коже, Лила простонала:

— Он такой горячий.

Она выгибалась, потираясь мокрой киской об его член.

Стоп… он проколот? Она снова качнула бедрами, ощущая по краям одинаковые выступы, похожие на металлические штанги. Невероятные ощущения.

— О, боже!

Лила уже была на грани, ее влага орошала член демона.

Глаза Абиссиана затопила чернота.

— Еще.

Его крылья распахнулись, великолепное тело было напряжено.

И она дала ему еще… потираясь все быстрее и быстрее.

Демон смотрел на нее, открыв рот.

— Даже не могу видеть твои движения… как размытое пятно! Что же… ты делаешь… со мной? — В его голосе звучало изумление. — Оооо! Используй его, Лила. Используй, чтобы кончить.

Она так и сделала, забив на все, кроме приближающегося оргазма. В этот момент она даже позволила бы демону засадить в нее этот проколотый член.

Ловя ртом воздух, Абиссиан пробормотал:

— Скоро кончу! Как хорошо… охуительно хорошо. Не останавливайся.

Его стояк пульсировал возле ее кожи.

Застонав, Лила стала двигаться еще быстрее.

Абиссиан прохрипел на Демонском:

— Ты сводишь меня с ума. Лишаешь рассудка! Никогда не насыщусь тобой. Никогда.

Земля содрогнулась, у него за спиной выросли каменные колонны! На этом фоне его рога и крылья отбрасывали грешные тени.

Он был богоподобен. Первородный в агонии страсти.

Лиле показалось, что она стала свидетелем чего-то запретного, того, что не пристало видеть простым Ллореанцам.

Как только пришла эта мысль, демон проскрежетал:

— Ты моя пара. Моя. — Его глаза собственнически блестели. — На все времена. Моя для обладания и удовольствия.

— О, боже, боже, боже. — Его слова отправили ее за грань. — Я…

Ее тело накрыли волны блаженства.

Влажного.

Обжигающего.

Безграничного.

Ее голова металась, пока она цеплялась пальцами за траву. Звероподобный рык Абиссиана усилил оргазм Лилы до такой степени, что она больше не могла сдерживать крики…

* * * * *

— Да, Лила, да!

Сиан едва мог поверить увиденному… его женщина обезумела от похоти.

Ее крики звенели в его ушах, и это был самый сладкий звук, который он когда-либо слышал. Она выгибалась и терлась об его член, чтобы получить наслаждение.

Я впервые кончу с моей парой. Его разрядка должна была быть настолько мощной, что он начал волноваться за свой рассудок.

— Черт возьми, женщина!

Слишком сильно. Слишком умопомрачительно…

Запах ее оргазма довел его до высшей точки.

Божественный взрыв.

— ААААА! — Мышцы Сиана раздулись. Спина выгнулась. Разрушительное наслаждение вырвало рев из его легких. Волны наслаждения заставляли его тело содрогаться так же, как и земли. — Лила!

Измерение сотрясалось. Снова и снова, и снова…

Последний стон. Последнее содрогание. В полукоматозном состоянии Сиан рухнул на бок.

— Абиссиан? — пробормотала она.

Вжавшись головой в ее грудь, он поднял палец.

— Минутку.

Он пытался не давить на нее своим весом. Пытался перевести дыхание. Собрать мысли в кучу.

Сиан знал, что удовольствие с парой несравнимо с бессмысленным раундом с любой другой женщиной. Он слышал, как мужчины хвастались, что секс с предначертанной судьбой невероятно потрясающий. Сиан предполагал, что оргазм с Каллиопой станет ни с чем несравнимым опытом.

Но это… это было так, словно все оргазмы, испытанные им за всю жизнь, слились в один… усиленный в тысячи раз.

Проведя большим пальцем по головке члена, он был потрясен количеством предэякуляционной жидкости, которую выделил для нее.

Вскоре Каллиопа сломает его печать; и если в процессе Сиан не слетит с катушек, то все будет хорошо.

После того, что произошло сегодня ночью, ничто не сможет удержать его от еще большего наслаждения ее испепеляющей страстью. Он пойдет на все, чтобы заполучить эту женщину в свою постель. И ему нужно, чтобы она больше не сбегала.

Пока он застегивал штаны, ему в голову пришла идея. Каллиопа спрашивала, есть ли хоть что-то, что она могла бы сделать, чтобы он отказался от атаки на Сильван. На самом деле, бунтарка…

Его союзники будут в ярости, но со временем они поймут…

Неожиданно его голову обожгло болью.

— Чёрт побери, женщина!

Она треснула его камнем по черепушке.

Глава 28

Когда Лила встала на ноги, Абиссиан сжал рукой ее лодыжку.

Рывок. Он дернул ее назад, поймав прежде, чем она ударилась об землю.

— Маленькая ведьма!

Несмотря на это сбивающее с толку отклонение от маршрута с Абиссианом, ей все еще нужно бежать.

— Нет! Отпусти меня! — Она до сих пор не могла поверить в то, что несколько минут назад произошло между ней и первородным демоном. — Если ты вернешь меня в ту башню, я убью тебя!

— Ты не в том положении, чтобы угрожать мне, женщина. Твоя скорость может помочь тебе, только пока ты свободна.

А она не свободна. Пока. Сколько еще ей предстоит провести в этом заключении?

Притянув Лилу к себе, демон телепортировался из долины.

Они появились в освещенной камином комнате. Когда Абиссиан отпустил Лилу, она разгладила свое испорченное платье и осмотрелась на новом месте.

Самое важное место в комнате занимала огромная кровать с каменным изголовьем. Через распахнутые балконные двери внутрь проникал лунный свет и прохладный ветерок. Перед большим камином была раскинута шкура какого-то четвероногого животного.

Над камином висела голова гигантского похожего на ящера существа с узкими зрачками, чешуйчатой зеленой кожей и змеиными клыками размером с руку Лилы. Это тот самый зверь, который был изображен на золотых дверях в столовой!

— Где мы?

— В моих комнатах.

Абиссиан потер голову.

Каллиопа даже не пустила ему кровь. Позор.

— Зачем ты меня сюда переместил?

Она начала вытаскивать веточки из волос.

— Ты сказала, что не хочешь возвращаться в свою башню, — ответил демон, охрипшим от криков голосом.

Лила подошла к камину. Абиссиан стоял слишком близко, поэтому ей казалось, что она находится меж двух огней. Тепло его тела… его запах… Ее мысли стали путанными. Неужели она реально напала на него, сразу же после того, как они оба кончили?

Он реально признался в том, что она — его пара?

Пытаясь вернуть самообладание, Лила указала на трофей над камином.

— Что это?

— Lôtān или Левиафан… гибрид дракона и кракена[5], его яд способен убить даже бессмертного.

— Я считала Левиафана — морским существом.

— Он зародился в море, но жил также и на суше, плавая в лаве.

— Ты хранишь его голову… здесь? В своей спальне?

Пожатие плечами.

— Мой предок сразился с этим существом, предъявляя права на это измерение. В аду этот трофей — священная реликвия.

Ощутив дуновение морского бриза сквозь открытые балконные двери, Лила подняла лицо. Разве демон не говорил, что из его комнаты открывается вид на Ртутное море? Она направилась к балкону башни, похожему на тот, который она изучила до мельчайших подробностей. Только этот выглядел нетронутым временем.

За перилами была вода! Вау. Бледный лунный свет плясал над волнами. Лила слышала их грохот на протяжении всего пути.

Демон присоединился к ней возле перил.

Лила ощущала, что он желает услышать ее мнение об увиденном. Не дождется.

— Намного лучше твоего прежнего жилья, да?

Он посмотрел ей в глаза.

— То есть теперь я могу использовать твою комнату? Если да, я согласна, но тебе придется накрыть простыней эту штуку над камином.

— Не совсем. — Скрестив руки на груди, он облокотился на перила. — Разумеется, я должен присматривать за тобой. Мы будем жить в этой комнате вместе.

Нелепо.

— Я не буду жить с тобой.

— А еще я решил, что ты разделишь со мной постель.

— Стать твоей наложницей? — Она ухмыльнулась. — Демон шутит! Пару часов назад я отчетливо дала тебе понять, как отношусь к подобной перспективе. Ад замерзает? Пора бить в колокола, ископаемое? Я никогда не стану заниматься с тобой сексом после того, как ты со мной обращался.

И не имеет ни малейшего значения до какого исступления он ее довел.

Лила задрожала, вспомнив, как выглядело его могучее тело, пока он ревел… те первобытные тени…

Даже сейчас… в свете луны, с растрепанными ветром иссиня-черными волосами… Лила считала Абиссиана — неотразимым.

— После того, как я с тобой обращался? Тогда я, возможно, поступлю, как ты, и просто объявлю себя другим человеком. Я отрекусь от своих прошлых деяний, как ты отреклась от поступков Карины.

— Это не то же самое.

Это почти то же самое.

— Каллиопа, я никогда больше не причиню тебе боль.

— Никогда больше не причинять мне боль должно быть не предметом торга, а данностью, — ответила Лила, недоумевая, почему они все еще обсуждают эту тему. — Возможно, я — твоя пара, но это не значит, что ты — моя.

На его широкой челюсти дернулась мышца. В его голосе послышались угрожающие нотки.

— Поверь, раз я говорю, что ты… как Кари… значит этот факт совершенно очевиден.

Потому что Карина была его парой. Все указывает на то, что Лила — ее реинкарнация. Я… подумаю об этом позже.

— Почему ты не сказал мне?

— Я планировал отомстить за прошлое.

— Очередная причина, по которой я не желаю иметь с тобой дела.

— Не желаешь иметь со мной дела? Ты очень быстро кончила, потираясь о мой член.

Лила покраснела.

— Ты самый самодовольный засранец, которого я когда-либо встречала. Забыл, что у меня есть жених?

На его челюсти дернулась мышца… и еще раз… и еще…

— В аду у тебя нет никого, кроме меня.

— Ты не найдешь ни одной причины, чтобы убедить меня стать твоей наложницей. Ни одной.

— Да неужели? Как насчет мира в Сильване? Если ты станешь моей, Møriør не станет нападать.

У нее отвисла челюсть.

— Каждый час пока я наслаждаюсь здесь тобой — это час, когда я не воюю с феями.

— И как долго это будет продолжаться?

— Стандартный контракт демонской наложницы длится как минимум тысячу лет.

Тысячелетие? С этим ублюдком?

— С другой стороны, ты — моя пара, поэтому я заинтересован в том, чтобы оберегать тебя… до скончания веков. Я сделаю тебя моей королевой.

Она уставилась на него.

— Ты была готова рискнуть жизнью, чтобы предупредить свое королевство о моем вторжении. Став моей, ты раз и навсегда избавишь Сильван от войны с демонами ада.

Замужество с ним означало крах всех ее утопических грез: жить в безопасности в Сильване; стать королевой той сферы; создать семью, которая также жила бы в безопасности; и, возможно, влюбиться.

Что, если Сейт невиновен во всем этом? Если бы Лила смогла вернуться к нему, то уже в этом сезоне организовала бы свадьбу и коронацию. Они смогли бы сразу приступить к зачатию детей.

Ее детишки, как и она, носились бы по лесам.

Даже если Сейт подставил ее, Лила могла бы найти для себя кого-нибудь другого. Кого-нибудь еще.

Нормального мужчину. Который знает, что такое «телефонное приложение». Который не использует в качестве аксессуара боевой топор. Который не будет передергиваться, представляя совместных с ней детей.

Абиссиан расправил плечи.

— Клянусь Ллором, что пока ты — моя жена, жители Сильвана могут не опасаться моего союза. Никто не падет от руки Møriør.

Лила недоверчиво покачала головой. Клятва Ллором была нерушимой, но она прекрасно знала, как сильно этот демон жаждал отомстить ее королевству.

— М-м-м, мастер приколов решил поиграть со мной. Ты найдешь какой-нибудь способ обойти клятву, и я снова стану жертвой твоих интриг. Очередная демонстрация того, почему я никогда не смогу тебе доверять!

— Время игр кончилось.

— Ты… серьезно? Тогда это — давление.

Демон покачал головой.

— Это — взаимовыгодное сотрудничество.

Если она будет обручена с Абиссианом, Руну придется отвалить.

Лила всерьез обдумывает вариант стать женой короля ада? А как иначе, если это спасет ее народ и ее саму.

— Ты клянешься защищать меня от любой угрозы? Абсолютно любой?

— Да. Я с легкостью сдержу это обещание.

Рано или поздно он узнает, что она — потомок Маг. Данная клятва заставит Абиссиана защищать ее… даже от Руна!

— Возможно, если ты не станешь требовать секс…

— Не обсуждается, — с твердостью в голосе ответил демон.

— Мы не совместимы физически. Я слишком маленькая по сравнению с тобой. — Когда он набросился на нее в той долине… — Ты намного выше меня. Вместе с крыльями ты, должно быть, весишь в три раза больше и наверняка в десять тысяч раз сильнее.

Он начал качать головой, даже не дослушав ее до конца.

— Обещаю, мы будем совместимы.

Секс. С Абиссианом Инфернасом. Лила проигнорировала участившийся пульс.

— Ты сказал, что не причинишь мне боли. Потерять девственность с тобой будет больно.

Даже несмотря на бессмертие.

И ему будет нужно укусить ее во время предъявления прав. Лила вспомнила, как он отреагировал на ее слова о том, что она согласилась бы на укус. Абиссиан выглядел так, словно забыл, как моргать.

Возможно, в прошлой жизни она… или Карина… отвергла эту возможность. Но Каллиопа сказала правду. Если бы ее парой был мужчина, которого она любит… и доверяет… она обнажила бы шею и стойко перенесла укус.

Любить Абиссиана и доверять ему в ее планы не входило.

— Я буду осторожен с тобой настолько, насколько возможно.

Цель всей жизни Лилы — стать королевой Сильвана — от слабой надежды перешла в грустное воспоминание. Но если она удержит Møriør от нападения на свой народ, то сделает для них больше, чем любой другой правитель.

Разве жертвенность не является уделом королевы?

Когда Лила представила топор Абиссиана, занесенный над армией Сильвана… или одну из стрел Руна, пронзающую ее сердце…

Боги всемогущие, она должна уступить королю ада.

Боги всемогущие.

Лила задавалась вопросом: есть ли у ее существования высшее предназначение. В памяти вспыхнули воспоминания о том, как она играла с куклами, представляя, что это — ее подданные, которые нуждаются в защите. Может быть, она возродилась, чтобы пожертвовать собой… прокляв себя на жизнь в аду… ради Сильвана.

— Я хочу, чтобы ты приняла решение здесь и сейчас, — сказал Абиссиан. — Я понимаю, что тебе придется отказаться от определенных… вещей, чтобы жить здесь. Но благодаря твоим действиям Сильван будет защищен на веки вечные.

Слово в слово фраза Никс.

Лилу пронзило понимание. Все прошло согласно плану Валькирии. Вот сука.

Я стала пешкой в спасении Сильвана, даже не подозревая об этом.

Знал ли Сейт об этом плане? Лила задавалась вопросом: почему ее жених просто не подослал к ней убийц; возможно, потому что знал, что для того, чтобы пожертвовать собой, она должна быть жива?

— Хорошо. Я согласна.

Абиссиан выдохнул, будто до этого задерживал дыхание.

— Отлично. Просто хочу удостовериться, что мы поняли друг друга: как моя жена, ты будешь служить мне во всех отношениях, исполняя мои приказы.

Разочарование, копившееся всю ее жизнь, выплеснулось наружу. Она встретилась взглядом с Абиссианом.

— Я ненавижу тебя.

С игривыми нотками в голосе демон ответил:

— Взаимно. Вот поэтому наш брак и будет удачным. Никто из нас не ждет от другого ничего большего, кроме наслаждения.

* * * * *

Выгодность — ключ к успеху.

Опасаясь того, что Каллиопа передумает, Сиан даже не дал ей возможности переодеться к свадьбе. Он поспешно телепортировал ее к своему пустующему двору, появившись перед возвышением для трона, чтобы провести простую церемонию бракосочетания.

Зрачки феи были размером с монету.

В глубине души он тоже был потрясен. Она согласилась выйти за меня замуж? Своим решением Каллиопа невольно заставила Сиана зауважать ее еще сильнее. Если бы не ее преданность, она была бы такой же пустышкой, как Кари.

Свадебный обряд был очень прост. Произнося вместе с Каллиопой обеты, Сиан обернет вокруг их соединенных рук священную кожаную ленту, сделанную из шкуры последнего Lôtān.

— Готова? — спросил Сиан у феи.

Он рассказал ей, какие слова она должна произнести, давая обет верности.

Каллиопа запнулась, но затем кивнула.

Сиан приподнял пальцем ее подбородок. Нахмурившись, фея прикусила нижнюю губу.

Он отдал бы все на свете, чтобы узнать, о чем она сейчас думает. Сиан смотрел на неё, и тысячелетия будто бы таяли, пока у него не сложилось ощущение, словно только вчера он танцевал со своей парой в Сильване.

— Каллиопа, о чем ты думаешь? — спросил он, хотя и подозревал, что она никогда не ответит.

Но она удивила его, ответив:

— О том, как буду жить без всего, от чего отказалась.

Мысль о том, что Каллиопа тоскует по своему жениху, вызвала у Сиана бешеную ревность.

— Тебе всего лишь нужно переключиться на что-нибудь другое.

Он мог бы заставить ее забыть об этом ничтожестве, убив его.

— Я рассчитывала совсем на другое. — Указав на свое платье, она добавила: — Свою свадьбу я представляла совсем не так. Но для твоей — в самый раз.

Сиан предположил, что девушкам важны подобные мелочи.

— Возможно, если ты понравишься мне в качестве жены, я вознагражу тебя более официальной коронацией.

— Успокойся, мое взволнованное сердце. Демон, ты реально сразил меня наповал.

Сиан невозмутимо продолжил колдовать над кожаной лентой, затем взял свою пару за руку. Пока он оборачивал ленту вокруг своего, а потом ее запястья, взгляд Каллиопы был устремлен на его длинные когти. Их руки казались такими же несовместимыми, как тела.

Но волею судьбы, Каллиопа — единственная женщина, с которой Сиан сможет чувствовать себя полноценным.

Когда он втянул когти, девчонка перевела взгляд на его крылья, затем на клыки и наконец на рога. Каллиопа оценивает его, несомненно, раздумывая о том, подойдут ли они друг другу в плане секса.

Ее поведение вселило в Абиссиана надежду. Было бы намного хуже, если бы она совсем отказалась смотреть на него.

Сиан спрашивал себя, как Гурлав представлял себе будущее с красоткой. Задавался ли он таким же вопросом?

Плевать. Всю жизнь Сиан мечтал узнать, каково это — быть со своей женщиной. Плохо или хорошо, но он должен был это узнать.

Глава 29

Когда Абиссиан перенес ее в этот тронный зал, Лилу накрыло дежавю. Может, она видела это место во снах? Возможно ли это? Она никогда раньше не бывала тут.

Отстранившись от этого странного ощущения, Лила сосредоточилась на предстоящей свадьбе. Своей свадьбе.

Она жаждала контроля над своей жизнью… но теперь его станет меньше, чем когда-либо прежде. Теперь она под гнетом склонного к диктатуре демона.

Который к тому же является врагом.

Лила сомневалась, что такой древний бессмертный, как Абиссиан, придерживается современных взглядов на брак. Мы же говорим о мужчине с устоявшимися взглядами на жизнь.

Но она сумела оградить свой народ от войны. Ей нужно найти в этом утешение.

Ей было интересно, что будет делать Сейт, когда узнает, что она вышла замуж за Абиссиана. Никс, несомненно, расскажет ему… особенно если они были заодно.

Абиссиан начал приносить обеты. Своим глубоким с акцентом голосом он поклялся ценить и защищать ее.

Лила напряглась, когда на помосте начал появляться еще один мраморный трон. Неужели замок предоставил его специально для нее?

Закончив, демон сжал руку Лилы.

Ой. Моя очередь.

Деликатно прочистив горло, Лила принесла обеты. Когда она закончила… «Клянусь сейчас и до конца времен»… ее трон полностью материализовался.

Задняя его часть была испещрена глифами. Лила наскоро выхватила некоторые слова на Демонском: Хозяйка этого замка, леди пламени, темная королева этих земель.

Судьба всегда хотела, чтобы Лила стала королевой.

В памяти всплыли детские воспоминания о давшихся с огромным трудом уроках политики. Здесь Лилу будут единодушно ненавидеть все подданные… исключительно из-за того, кто она есть. Видимо, у нее будет гораздо больше причин для беспокойства, чем просто о Руне.

— А сейчас я поцелую тебя, — сказал Абиссиан, наклонившись к ней.

Она отвернулась.

Не выказав неудовольствия, демон просто притянул Лилу к себе и прижался губами к ее щеке.

Все. Они сделали это.

Уши Лилы дернулись, когда из зарослей донеслось завывание адских гончих. Снаружи сверкнула молния, и загромыхали вулканы.

Казалось, измерение исказилось. Кожа Лилы стала еще более гиперчувствительной; она ощутила озноб.

В этих грозовых всполохах черты Абиссиана казались более демоническими. Что-то происходило… что-то гораздо большее, чем просто свадьба.

Но демон вел себя, как ни в чем не бывало.

Лила почувствовала, что ад доволен их браком. Ей казалось, что эта сфера… приветствует ее.

Безумие, правда?

Она была так сильно сосредоточена на своем новоиспеченном женихе, что не задумывалась о других сторонах этого союза. Лила будет создавать свой дом в землях столь же таинственных, сколь жестоких.

На веки вечные.

Сиан сделал шаг назад.

— Теперь ты — Каллиопа Первая, Королева Пандемонии и Всех сфер Ада.

Громыхнул гром, замок содрогнулся.

Слишком многое надо обдумать. Я застыла в бессмертии. Кончила с демоном. Неужели я стала женой одного из Møriør? Как кто-то вроде меня может быть королевой ада? Нет никого, с кем я могу это обсудить.

В отличие от Персефоны, Лила будет постоянно жить в аду. А значит, ей, блядь, нужно разобраться с этой сферой… и своим новоиспеченным мужем.

И как можно быстрее.

Демон переместил ее обратно в спальню. Что дальше? Он махнул рукой, и меж его пальцев появилось хорошо знакомое Лиле золотое колечко.

— Я хочу, чтобы ты носила его. Я изменил заклинание, ограничивающее свободу, на противозачаточное.

— Плевать. — Лила схватила кольцо и натянула его на палец. Учитывая такую предусмотрительность, он что, планирует швырнуть ее на кровать и трахнуть? По ее позвоночнику пробежала дрожь страха. — Что дальше?

— Мы примем ванную.

— Думаю, я могу самостоятельно найти дорогу.

— Увы, я не могу, — ответил он с ухмылкой, за которую ей захотелось влепить ему пощечину. — В этой сфере принято, чтобы жена купала своего мужа.

Взяв Лилу под локоть, он повел ее по коридору к золотой двери, которая автоматически открылась перед ними.

Внутри над наполненной до краев медной ванной, размером с небольшой бассейн, клубился пар. Она располагалась на каменном помосте и была снабжена погруженными в воду скамейками. Адски горячая ванна. На помосте также стояло несколько стеклянных контейнеров с банными маслами и солью.

Противоположную часть комнаты занимал огромный современный душ. По одной из стен стекала лава, которая представляла собой элемент внутреннего дизайна, а также нагревала и освещала помещение. Поблизости лежала стопка полотенец, а рядом с ванной висел изящный шелковый халат.

Стоя рядом с ней, демон поглаживал когтями щеку Лилы.

— Теперь можешь раздеться.

* * * * *

Сиану нравилось наблюдать за тем, как девчонка пыталась подавить тысячу возражений. Бесить свою пару становилось его любимым занятием.

Поступки Каллиопы и раньше очаровывали Сиана, но теперь ему предстояло изучить новые грани ее характера. Рано или поздно ее демонский нрав возьмет верх, но как долго он сможет дразнить ее, пока это не произойдет?

Она сделала шаг назад.

— Знаешь, я думала, что буду женой, а ты командуешь мной, как рабыней.

Выглядя так, словно идет под расстрел, Каллиопа начала расшнуровывать лиф.

Она подчинилась? Сиан ожидал, что она снова пошлет его на хуй. Затем они устроили бы перебранку. А после этого он бросил бы ее в ванну.

Вместо этого она собралась снять платье. Должно быть, она очень сильно любит свое королевство.

Грудь Сиана сдавила какая-то странная эмоция. Чувство вины? Он так редко чувствовал себя виноватым, что сейчас даже не был уверен в этом.

Возможно, в этой ситуации ему следовало вести себя более деликатно. Его женщина молода, и ее ждала первая брачная ночь. Но у нее не было ни цветов, ни наряда, ни гостей… лишь ненавистный демон, который приказал ей раздеться.

Сегодня ночью Сиана терзали противоречия.

Каждый раз смягчаясь по отношению к ней, он вспоминал их прошлое.

Каждый раз проявляя в отношении нее жесткость, он начинал беспокоиться за их будущее.

Ее глаза стали бирюзовыми от гнева, когда она сказала:

— Думаю, мне следовало ждать приказов, ведь по большому счету ты купил меня. Но я хочу, чтобы ты знал: если бы ставки не были так высоки, если бы ты со своим союзом монстров не собирался убить мой народ, я бы не легла под тебя даже через миллион лет.

Сиан скрипнул зубами. Возможно, не все ее мысли ему хотелось знать.

Как и его наложницы, Каллиопа готова была отдаться ему лишь из чувства долга.

— Только поэтому клянусь, что не стану трахать тебя, пока ты не попросишь об этом.

Вместо того чтобы огрызнуться, она наклонила голову и спросила:

— Значит, у меня будет какой-то контроль над моим первым сексом?

Сиан выдохнул.

— Ты можешь называть меня монстром, но не в этой ситуации.

Она прижала к себе платье, не решаясь обнажить грудь. Сиан сомневался, что его девственная пара когда-либо обнажалась перед мужчиной феем, и уж тем более перед врагом демоном. Её нужно подбодрить. И он мог ей немного помочь.

— Восхити меня, Лила. Покажи мне свое потрясающее тело.

Вздернув подбородок, она позволила материалу скользнуть вниз до талии.

У Сиана перехватило дыхание. Ее безупречная грудь была высокой и бледной, с розовыми сосками и выпуклыми ареолами. Они набухли прямо под его восторженным взглядом, словно маня его губы.

Он проскрежетал на Демонском:

— Совершенство.

Менее часа назад Сиан кончил сильнее, чем когда-либо прежде, но сейчас его член стал твердым до боли.

Дыхание Каллиопы стало прерывистым, ее груди поднимались и опадали.

Реальность происходящего накрыла Сиана с головой. Его пара обнажилась для него. Она — бессмертна. Она будет принадлежать ему вечно. Едва узнаваемым голосом, он сказал:

— Ты — чертовски потрясающая! Я должен увидеть больше.

Каллиопа позволила платью упасть на пол.

Увиденное чуть не сбило Сиана с ног. Он знал, что эта фея обладает изящной фигурой с мягкими изгибами… узкая талия, переходящая в округлые бедра. Знал, что у нее стройные ноги. Мельком видел рыжеватые завитки на лобке.

Но увидев ее полностью обнаженной, Сиан застыл, как громом пораженный.

Абиссиан Инфернас ждал возвращения своей женщины десять тысяч двести тридцать четыре года, три месяца и семнадцать дней.

Он встретился с ней взглядом.

— Ты достойна ожидания.

Глава 30

От звуков хриплого голоса демона Лила сжалась. Абиссиан нахмурился, его когти вонзились в ладони. Эрекция стальным стержнем выпирала из штанов.

Но так или иначе она заставила себя стоять обнаженной перед ним. Она ожидала, что он начнет похотливо глазеть на нее или ухмыляться.

Вместо этого он смотрел на нее… с благоговением. О чем и сказал.

Этот демон заставил Лилу почувствовать себя красивой… и могущественной.

Он оказался прав. В желании есть сила. Маленькая феечка может влиять на одного из сильнейших существ в Ллоре. Лила имела некую власть над Абиссианом Инфернасом, и эта власть будет только расти.

Ее плечи распрямились.

Когда их с демоном взгляды встретились, пришло осознание. Лила вспомнила о гранате. Она пошла на уступки и на лице демона прочла, что за это будет вознаграждена снова и снова, и снова.

Встав возле ванной, он протянул ей руку. Неожиданно для самой себя Лила приняла ее и вошла в воду.

Когда она уловила пьянящий запах Абиссиана, ее сердце заколотилось в груди.

Первая ванна в качестве бессмертной обещала стать божественной… даже несмотря на то, что Лиле придется делать это вместе с демоном.

Она отвернулась, когда он начал раздеваться. Лила предпочла не видеть того, что ее ожидает…

Но стоило Абиссиану войти в воду, как она посмотрела на него.

— Что теперь?

Он нагнулся и обнял ее.

— Для начала я тебя искупаю.

Он сел на одну из скамеек и усадил Лилу к себе на колени. Она напряглась, когда его твердый член уперся ей в бедро.

Он взял с полки одну из бутылочек, затем наколдовал ткань и налил на нее масло. Подняв руку Лилы, он провел тканью от ее запястья до плеча. Взгляд демона следовал за тканью, и по мере того, как он мыл ее тело, на его лице читался восторг.

Благодаря ему, она узнала, что боится щекотки. Он показал ей, насколько чувствительны ее шея и ключицы.

С каждым мгновением желание противиться рукам этого демона таяло. Каллиопа все больше убеждалась, что во время секса Абиссиан будет нежен и сделает все что угодно, лишь бы она не испытывала боль. Но будет ли это… приятным?

Каким будет опытный король демонов в сексуальном плане? Пока он массировал ее руку, Лила смотрела на его грудь. Завораживающие глифы струились по его плоти, как золотые всполохи пламени.

Лила была готова поспорить, что его рельефная кожа тоже очень чувствительная. Участится ли его сердцебиение, если она лизнет один из глифов?

Она вспомнила отрывки текстов, которые читала на стенах башни. Как отреагирует Абиссиан, если она схватит его рога и заставит лизать между ее ног?

Он помассировал вторую ее ладонь, еще сильнее расслабив Каллиопу. Вздохнув, она прижалась к его плечу.

И вместе с этим, обнаружила, что его тело не так уж и пугает ее. Возможно, со временем она сможет привыкнуть к нему.

У них нет ничего, кроме времени. Я — бессмертна.

— Я нашел ключик к укрощению моей непокорной королевы? — спросил Абиссиан без малейшего намека на сарказм. — Ей нравятся ласки. — Он сплёл свои пальцы с ее. — Твои маленькие розовые ноготки очаровывают меня так же, как ушки. Я заставлю тебя впиваться в меня этими ногтями в момент оргазма. Царапая мою спину… грудь…

Щеки Лилы снова запылали.

Он это заметил.

— Когда ты краснеешь, кончики твоих ушей розовеют.

Он потерся носом об одно из них, его страстное дыхание заставило соски Лилы затвердеть, а киску стать мокрой.

Она может кончить даже раньше, чем он прикоснется к ее груди! Лила задохнулась, когда его большая, огрубевшая рука накрыла ее сиську.

Абиссиан приглушенно вздохнул.

— Такая мягкая. Офигенная.

Он не повредил ее кожу когтями. Боли не было. Только наслаждение. Ее сосок затвердел в тот момент, когда демон сжал грудь Лилы.

— Десять тысячелетий я жаждал увидеть твою грудь, представляя, какой она может быть. — Затем добавил охрипшим голосом: — Я едва верю в то, что они настолько совершенны.

Когда он убрал руку, Лила, к своему собственному удивлению, выгнулась, стремясь снова ощутить его прикосновение.

— Несчётное число раз я фантазировал о том, какого цвета будут твои соски. — Абиссиан кружил указательным пальцем вокруг одного из них, заставляя ее дрожать от желания. — Но не мог представить столь восхитительного розового оттенка.

Лила чуть ли не задыхалась.

— Когда я фантазировал о том, насколько они чувствительны… — Он легонько ущипнул другой сосок… — я даже представить не мог, что они будут… такими… твердыми.

Она не смогла сдержать стон.

Абиссиан снова ущипнул сосок, снова обвел его пальцем.

— Тебе нравится, как я играю с твоими сосками, Лила?

Собственное имя вкупе с акцентом Абиссиана заставило ее сердце колотиться в груди. Кивнув, она прикусила губу, чтобы не начать молить о большем.

Пососав мочку ее уха, демон проскрежетал:

— Я заставляю твою киску изнывать от желания?

Лила не могла поверить, что Абиссиан говорит ей такое, но это заводило ее все сильнее и сильнее.

— Да.

Скользнув рукой по ее животу, он провел пальцем по пупку.

— Твоя кожа, как шелк.

Затем он коснулся ее лобка, легонько поглаживая.

Но так и не коснувшись клитора, он отступил.

— Что? Нееет.

— Я думал, тебе понравилось, как я играл с твоими сосками.

Абиссиан снова стиснул затвердевшие вершинки.

— Еще.

Лила жаждала ощутить больше его прикосновений, чтобы достичь оргазма, который уже маячил на горизонте.

— Вот так, красавица. Ты жаждешь этих ощущений, да?

В ответ она могла лишь стонать.

— Я могу дать тебе их, Лила. — Он говорил, как наделенный властью король. — Все, чего ты жаждешь, может стать твоим.

Он перекатывал между пальцами ее соски.

Может ли этот демон заставить ее кончить, продолжая делать так дальше?

— Ч-что ты со мной делаешь?

Он снова опустил руку к животу Лилы.

— Твоя плоть того же розового оттенка, что и соски?

Теперь и его дыхание стало поверхностным. Его рука дрожала, пока он дразнил ее пупок?

Она пробормотала:

— Ниже.

— Скажи своему мужу, чего ты хочешь.

— Я хочу, чтобы ты продолжал ласкать меня.

— Где? Как? Скажи: я хочу, чтобы мой муж…

Слышать пошлости от Абиссиана и говорить их самой — не одно и то же, но для смущения было уже слишком поздно. Раздвинув ноги, она сказала:

— Я… я хочу, чтобы мой муж ласкал мою киску.

Демон застонал.

— От твоих слов у меня встал так, что потемнело в глазах.

Его член пульсировал возле ее бедра.

Хотел ли Абиссиан, чтобы Лила пососала его член? Прямо сейчас она бы сделала это. Она сделала бы все что угодно, лишь бы он позволил ей кончить…

Его палец накрыл ее клитор.

— А-а-а!

Лила выгнулась для большего контакта.

— Нет, красавица. Пока нет. Прямо сейчас ты не кончишь.

— Почему? — прохныкала она.

— Я хочу, чтобы ты потеряла рассудок от вожделения.

— Уже! — Ее голова металась в такт движениям его руки. — Хочешь, чтобы я молила о разрядке?

Он снова потерся носом об ее ушко.

— Нет, маленькая жена, я хочу, чтобы ты до сумасшествия жаждала этого.

* * * * *

Сосредоточься. Никогда ни одна битва не была так важна для Сиана. Действуй не спеша.

Его указательный палец соскользнул к ее скользкой плоти. Сиан, не спеши! Сдерживаясь, он воззвал к каждой толике силы, обретенной в процессе борьбы за выживание веками напролет.

— Ты никогда раньше не ощущала ничего в своей киске, да?

— Н-нет.

Ее глаза полыхали… бирюзовым огнем страсти.

Всматриваясь в лицо Каллиопы, Сиан осторожно проник в нее. Когда стенки ее лона сжались вокруг пальца, его напряженный член запульсировал в ответ.

— Лила.

Её веки затрепетали.

— О-о-о-о, демон.

Сиан продвинул палец глубже, инстинкты вопили, чтобы он излил в нее свое семя. Оплодотворил свою пару.

Почему суженой демона, подобного ему, стала фея, если результат не предвещал ничего хорошего?

— Тебе это нравится?

Его дыхание стало тяжелым.

Когда он пошевелил кончиком пальца, она хрипло застонала.

— Я люблю это.

Ее мокрая щелка так и манила Сиана, но была слишком тугой. Он причинит Каллиопе боль, если не подготовит ее.

— Я чувствую твою девственную плеву. Лила, я стану твоим первым мужчиной. Рано или поздно. — И добавил на Демонском: — Я предъявлю права на твою горячую, мокрую киску своим семенем.

Но только после того, как фея сама попросит. А значит, Сиану придется игнорировать первобытные инстинкты и обречь свои яйца и член на мучительную боль.

— Хочешь, чтобы твой муж продолжил ласкать твою киску?

Ее потрясающее тело выгибалось в воде, безупречные сиськи подрагивали.

— Да, да!

Он хотел победно взреветь, но начал терять над собой контроль. Абиссиан был уверен, что сможет держать себя в руках рядом с Каллиопой… потому что рядом с другими женщинами ему легко это удавалось.

Когда я овладею моей парой… В результате разрядки, изнурительной в своей агонии, будет подчистую сметен весь его здравый смысл, не говоря уже о каком-либо самоконтроле.

Тело Сиана было создано для убийств; а её — с трудом приняло один его палец.

Сиан был рад, что предъявит на нее права только после того, как она попросит его об этом. Это давало им время. К сожалению, Сиан не сможет унять инстинкт, пока не оставит метку на шее своей пары. Каким-то образом такому мужчине, как он, надо сделать столь значительный и мощный шаг в его долгой жизни… с осторожностью.

Даже сейчас Сиан балансировал на краю. Сможет ли Каллиопа справиться со всей его выпущенной на волю первобытной страстью.

* * * * *

Этот демон — бог секса! Его голос, реакция и грешные ласки делали все, чтобы Лила стала дикой для него.

Как она жила без этого?

Ощутив в своей киске палец, Лила сначала занервничала, но это давление ощущалось прекрасным, необходимым. Отбросив застенчивость, она сказала:

— Я… я жажду разрядки, которую может дать мне мой муж!

Он прижался к ее лбу своим.

— Посмотри на меня. — Их взгляды встретились. Его глаза были черными, как гагат. — Когда я буду предъявлять на тебя права, ничто не удержит меня от предоставления тебе такого удовольствия.

Отлично, тогда она готова. Подписаться. На все что угодно.

Абиссиан ответил на Демонском:

— Мы подождем пока твое тело не будет готово для меня.

Уже готово! Как только Лила оказалась на грани, палец демона замер в ее киске.

— Нееет!

Она потянулась вниз, обезумев настолько, что готова была сделать это сама.

— Ой-ёй-ёй.

Он осторожно перехватил ее запястье свободной рукой.

— Абиссиан!

Она начала насаживаться на его палец, вверх-вниз, трахая себя.

Его глифы пылали.

— Красавица, я больше не могу это выносить. — Он не может? — Мы приближаемся к точке невозврата. Я намерен помочь тебе кончить.

— СДЕЛАЙ ЭТО!

Он натянуто ухмыльнулся.

— Моя пара любит получать удовольствие. И не любит, когда ей отказывают.

Абиссиан освободил запястья Лилы. Его указательный палец по-прежнему был в ее киске, когда он накрыл другим пульсирующий клитор.

— Хочешь, чтобы я касался тебя здесь?

— Да!

— Касался этого жаждущего маленького бутончика?

Лила захныкала, ощущая приближающийся оргазм.

— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.

— На что ты готова ради этого?

— На все что угодно, демон!

— Умница. Кончи для меня.

Он продолжил трахать ее пальцем, потирая…

— А-а-а-а!

Давление на пределе… освобождение. Взорвавшееся наслаждение отправило Лилу за грань. Она закричала, когда ее плоть сжалась на огромном пальце демона.

Абиссиан зарычал:

— Я чувствую тебя! Чувствую, как твоя тугая киска кончает для меня.

Его голос вызвал новую волну сокращений, которые длились и длились…

Глава 31

Девственная плоть моей пары… пульсирует на моем пальце… потому что я довел ее до оргазма.

Это слишком… Сиан почти потерял рассудок. Он приложил максимум усилий, чтобы спонтанно не кончить. Его рука… ни разу в жизни не дрогнувшая… дико тряслась, пока он ощущал разрядку Каллиопы.

Немного придя в себя, она свела бедра и попыталась оттолкнуть его руку.

Сиан вздрогнул, вытаскивая палец из ее лона, неохотно отказываясь от своего приза. Он никогда не насытится ее дрожащими сиськами, пульсирующей киской, безудержными стонами. Словом «муж» из ее уст и доверчивым взглядом. Так сильно хочу ее трахнуть!

Каллиопа — гребанное воплощение удовольствия.

— Абиссиан? — окликнула она с неуверенностью в голосе. — Ты выглядишь реально… демонически.

Изнывающее от невыносимого давления тело Сиана требовало разрядки. Он кончит от единственного прикосновения к своему члену.

— Удовлетвори меня, жена.

— Как?

Он взял ее руку и поднес к своему лицу. Поцеловал ладонь. Щелкнул по ней языком. Потерся об нее щекой. Затем положил на свою грудь и медленно начал скользить ею вниз по своему торсу.

— Прикоснись ко мне. Прикоснись к моему члену.

Каждый раз, когда он упоминал свой член, ушки Каллиопы подергивались, а глаза начинали блестеть. Грешная малышка. Она расположилась меж его бедер. Затем дрожащими пальцами проследила всю длину его глифов.

Сиан затаил дыхание. Исследует меня? Он ожидал, что Каллиопа обслужит его с показным безразличием. Если бы она знала, как Сиан близок к разрядке… Он почти боялся приближающегося оргазма.

Внимательно наблюдая за Сианом, Каллиопа снова провела пальцами по глифам.

— Твоя кожа горячая, как огонь, а эти светящиеся глифы похожи на пламя. — Очередное едва ощутимое поглаживание. — Они чувствительные? Тебе нравится, когда их трогают?

Сиан ощутил, что Каллиопа снова возбудилась, и это заставило его член дернуться в воде.

— Да. — Он посмотрел ей в глаза. И между вдохами сказал: — Нет такой части моего тела… которая была бы закрыта для тебя. Можешь трогать меня, где хочешь.

Она удивила Сиана, потянувшись к его крылу.

* * * * *

Лила провела ладонью по внешней стороне крыла. Кожа здесь была огрубевшей, будто покрытой мозолями, но, казалось, что Абиссиан ощущает даже малейшее прикосновение. Его мускулы напряглись, когда она слегка царапнула кожу ногтями.

После разрядки, которую он ей дал, Лила воспылала желанием узнать больше о своем новоиспеченном муже… о том, что сделало его… настолько демоническим.

— Ты мало летаешь?

Он кивнул.

— Я очень легко перемещаюсь. Они больше для битвы.

Лила отпустила крыло. Кто о чем, а Абиссиан снова о войне. Лила ощутила острое желание прикоснуться к его рогам, но сдержалась. Она опустила руку и прошлась кончиками пальцев по его шее верх. Он шумно сглотнул, его кадык дернулся под пальчиками Лилы.

Она провела костяшками пальцев по широкой челюсти и волевому подбородку. Погладив штангу в переносице, Лила спросила:

— Было больно?

— Самую малость.

Она обхватила ладошками его лицо, затем провела большими пальцами по острым скулам, хмурым бровям, чувственным губам…

В золотом ободке на ее пальце отразился всполох огня… своеобразное обручальное кольцо.

Вновь занявшись исследованием груди Абиссиана, Лила обвела кончиком пальца один из проколотых сосков.

Демон вздрогнул и шумно вдохнул. Его крылья бесконтрольно трепетали. Чувствительный!

Лила вновь прикоснулась к нему, и Абиссиан застонал, его брови сошлись вместе, будто она ударила его.

Я могу заставить этого короля дрожать даже от малейшего прикосновения! Подобный отклик вскружил Лиле голову. Она хотела проверить свою новоприобретенную силу, исследуя каждый миллиметр его тела и оценивая реакцию.

Абиссиан прохрипел:

— Ты разбираешься с этим, да?

— С чем?

Ответ прозвучал на Демонском:

— С тем, что я буду командовать тобой, но ты будешь править мной.

Она чуть было не кивнула. Когда этот демон лишил ее свободы, ничего хорошего от своего будущего Лила не ждала. Но теперь забрезжила надежда. Их действительно связывает умопомрачительное удовольствие… и Лила не бессильна.

Осмелев, она скользнула пальцем вниз по его торсу. Дыхание Абссиана сбилось, он крепко вцепился в края ванны.

Его жилистые мышцы вздулись от прикосновения Лилы. Чем ниже опускались ее пальцы, тем сильнее становилась явная агония демона.

Рука Лилы скрылась под водой. Посмотрев в глаза Абиссиану, она покружила пальчиком по его пупку. Демон скрежетал зубами, пока у него не заходили желваки.

Когда Лила легонько провела пальцами по всей длине его члена, Абиссиан вскрикнул. Одно крошечное касание…

— Ты ненароком не причинишь мне боль?

Он резко покачал головой.

Лила опустила руку ниже и накрыла ладонью отяжелевшие яйца.

Металл под руками демона погнулся.

— Лила…

Чернота затопила даже белки его глаз.

Текстура и вес его шаров пленили Лилу. Должно быть, ему нравится, когда их гладят, он широко раздвинул колени и выгнулся. Если он так откликается ее рукам, то что, если она использует рот? Язык?

Кончики пальцев Лилы проскользнули к члену Абиссиана. Для начала она слегка погладила щель на его головке.

— Гррр!

Тело Сиана так сильно содрогнулось, что завибрировала ванна.

С огнем играешь, девочка. Но Лила была скорее взбудоражена, чем обеспокоена. Она покружила большим пальцем над головкой его члена.

— Такой скользкий.

Даже в воде.

Абиссиан настолько крепко вцепился в ванную, что от его прикосновения металл раскалился добела.

— Я делаю это… лишь для тебя одной.

Замок содрогнулся, вулканы находились на грани извержения.

Лила должна бояться, но была ошеломлена сделанным открытием. Я уже пристрастилась к этому…

* * * * *

Пара Сиана была прирожденной соблазнительницей. Ее глаза сверкали. Румянец на груди выдавал, насколько сильно она снова возбуждена.

Сиан даже представить не мог, что сможет увлечь ее сексуально… не так скоро. Он совершенно не ожидал этого от нее. Ненасытная фея бунтарка по имени Лила.

Сколько еще он продержится, прежде чем набросится на нее и начнет сосать тугие соски? Прежде чем вопьется ртом в нежную киску и начнет тереться рогами об ее тело, отмечая своим запахом?

— Хватит играть. — Он жадно посмотрел на ее бледную шею, его клыки пульсировали так же сильно, как член. — Заставь меня кончить.

Внимательно посмотрев ему в глаза… она опустила взгляд ниже… и провела пальцами по его соскам.

— Да!

Его стон становился все громче и громче. Тяжелые яйца сжались, готовясь к разрядке.

Она опустила руку вниз. И начала одновременно теребить сосок и головку члена. Глаза Сиана закатились от наслаждения.

Слишком…

Спина выгнулась, разрядка вырвала рев из его груди.

— Блядь, блядь, БОГИ!

Крылья распахнулись, разрезая ванну пополам; вода вылилась в комнату. Под его руками прогнулся металл.

Каллиопа снова и снова потирала головку его члена, толкая Сиана все дальше и дальше за край, его рев усиливался. Стены покрылись трещинами. Вулканы вздымались и извергались, в то время как его член пульсировал для нее снова и снова…

Как только взрывы начали утихать, Сиан подхватил Каллиопу и осел вместе с ней на скамейку.

Он небрежно вытянул ноги.

На коленях сидит его пара.

Член все еще пульсирует.

Ее имя на его губах.

— Лила…

Глава 32

Демон обнимает ее. Казалось, что его совершенно не волнует ни поломанная ванна, ни текущая по всему полу вода.

Будто бы с трудом подняв руку, он положил ладонь на голову Лилы.

У нее не укладывалось в голове все, что сейчас произошло. Она довела Абиссиана Инфернаса до неистовства, а он заставил ее потерять голову от наслаждения.

Этот демон оказался самым настоящим сексуальным Джедаем. Неудивительно, что он имеет бешеный успех у женщин.

Неудивительно, неудивительно, неудивительно. Сегодня ночью Лила уже была готова умолять Абиссиана трахнуть ее. И он должен был знать об этом… а значит, он мог предъявить на нее права, но не стал.

Он поднял голову и одарил Лилу кривой усмешкой.

— На данный момент мне очень нравится семейная жизнь.

Каллиопа была готова ухмыльнуться в ответ. Ее представление об этом демоне начало меняться.

Он — Møriør. Он считает, что значение слова «мир» переоценено. И он наслаждается войной.

Но, может быть, на самом деле Абиссиан был больше, чем просто убийцей. Его порочность… и намеки на уязвимость… привлекали Лилу, соблазняли ее.

Не говоря уже о ее вновь обретенном чувстве контроля. Иметь власть над одним из самых могущественных существ во вселенной означает быть могущественной.

После того, как Абиссиан кончил, его веки отяжелели, лицо расслабилось. Глаза снова были зелеными, а сам он выглядел действительно сонным.

И это задело какие-то струны в душе Каллиопы. Несмотря на то, что их брак был просто «взаимовыгодным соглашением», думать об Абиссиане, как о муже, вполне укладывалось в ее голове.

— Первородные тоже устают?

Может быть, в глубине души он такой же простой Ллореанец, как я. А не какой-то богоподобный Møriør. Не какой-то бугимен.

— Моя юная пара измотала меня сегодня. А прямо перед твоим побегом я потратил всю свою магию, создав новое измерение для Врекенеров.

— Ты создал измерение?

Не-а, точно богоподобный.

— В награду за свою добычу Чародейки потребовали землю. — Он поцеловал Лилу в шею. — Я был возмущен тем, что меня поставили в такое положение, поэтому отправил их новую сферу болтаться в эфир.

Охренеть.

— Хитрец наносит очередной удар.

— Хм, но прямо сейчас я считаю, что не зря потратил магию.

Лила напряглась. Почему он акцентировал внимание на том, что, по сути, купил ее… дважды?

Сначала он заплатил землей. Затем — миром.

Лила начала отталкивать Абиссиана, и он со вздохом отпустил ее. Затем пробормотал на Демонском:

— Извечно переменчива, как лед и пламя.

Лила должна запомнить важное отличие: влюбиться в этого демона и влюбиться в феноменальный оргазм, который он мне дал — не одно и то же.

Но ей также понравилось, как его великолепное тело реагировало на ее прикосновения.

Ей нравился его голос.

И губы.

Его глаза были восхитительными.

Лила перегнулась через него, чтобы взять халат, и заработала рык.

— Я изнурен, как никогда раньше… и только что кончил так, что мои глаза закатились от наслаждения… но ты уже заставляешь мою кровь кипеть в жилах снова.

Одежда оказалась женской, что еще сильнее ухудшило настроение Лилы. Кому на самом деле принадлежит этот халат? Присвоив его себе, она вылезла из ванны на скользкий пол.

— Передай, пожалуйста, спасибо демонице, которой принадлежит этот халат.

— Я наколдовал его специально для тебя.

Обернувшись вполоборота, она спросила:

— А еще какую-нибудь одежду ты случайно не наколдовал?

— Мы обсудим это утром. — Абиссиан стряхнул воду с волос и крыльев, от чего по всей комнате разлетелись брызги. — А сейчас мы будем спать. Вместе.

Лила бросила в его сторону полотенце, надеясь, что прежде, чем выйти из ванны, демон обмотает его вокруг бедер.

Смирившись с тем, что они будут спать вместе, Лила повернулась спиной к Абиссиану и устроилась под шикарным одеялом с другой стороны кровати.

Рядом с ней под его весом прогнулся матрас.

— Сколько женщин побывало в этой постели?

Почему ее вообще это заботит?

— Ни одной. Никто, кроме тебя, не был в моей спальне. Кстати, жена, мы спим без одежды.

Лила напряглась.

— Как я могу быть уверена, что ты не воспользуешься мной пока я сплю? Доверять тебе мое тело, пока я бодрствую — одно. Быть рядом с тобой голой и беззащитной — совсем другое.

Он выдохнул.

— Клянусь, что не стану «использовать» тебя, пока ты спишь.

Лила с раздражением села и сняла халат, швырнув его в изножье кровати.

Абиссиан притянул ее к своему обнаженному телу и обнял. Лилу окутал пьянящий аромат этого мужчины, а его член настойчиво прижался к ее спине и заду.

— И каждую ночь ты будешь спать в коконе моих крыльев.

Он приподнял Лилу и подсунул под ее бок крыло, а вторым накрыл сверху… из-за этого один из его смертоносных когтей оказался прямо перед ее лицом.

— Демон, ты серьезно?

Он втянул коготь.

— Лучше?

— Нам точно это нужно?

— Да.

Внутри крылья были теплыми и мягкими, как полотенце из сушилки. Кардинальное отличие от холодного камня, на котором она спала раньше.

В то время, как на улице набирал силу шторм, Лила рядом с Абиссианом ощущала себя защищенной, согретой и расслабленной.

Как жаль, что голова Лотана смотрит прямо на нее. Этот трофей должен быть бесценным сокровищем для демона, но обязательно ли этому трофею смотреть на кровать, в которой будет спать Лила?

Когда ее веки отяжелели, она вспомнила о вопросе, который ее всегда интересовал.

— Почему твой предок пришел сюда?

Предки Абиссиана станут предками моих детей.

Но затем она с болью осознала, что у нее не будет детей. Если только она не станет вдовой.

Лила ощущала грохот сердца Абиссиана, когда он пробормотал:

— Передающаяся в нашей семье сказка гласит, что он увидел на горизонте необыкновенное цветное пламя, ярко-синее пятно посреди черноты. Отец не мог отвести взгляд от этого пламени, мечтал о нем, был одержим им. А затем понял, что пламя — его маяк, своеобразный ориентир, который позволял увидеть все в правильном свете. Мой предок знал, что если он будет смотреть на этот свет, то все будет хорошо. Адское пламя привело его в Пандемонию.

Родословная Абиссиана была легендарной, его предки открыли новые миры. А ее родословная была… постыдной.

— Каллиопа, тебе было суждено прийти сюда. Прийти ко мне. — Он прижал ее ближе и выдохнул, будто бы с блаженством. — Ты сейчас именно там, где и должна быть.

Удовольствие в его тоне заставило Лилу подумать о том, что он, видимо, ждал десять тысяч лет, чтобы сказать эти слова.

* * * * *

Дыхание Каллиопы стало глубоким и ровным. Его пара спит в его объятиях.

Тем не менее Сиану казалось, будто заснул он сам.

Я женился на моей женщине. Она в моей постели, в безопасности. Защищена моими крыльями. Сиан заглушил стон от ощущения ее близости. Аппетитные изгибы тела Каллиопы поставили бы на колени более неопытного демона.

Нагнувшись, Сиан жадно вдохнул ее запах. Для него Каллиопа пахла идеально — ее запах моментально успокаивал его разум и пробуждал тело. Ни разу за время путешествий по тысячам сфер он не встречал ничего подобного.

Несмотря на то, что Сиан ощущал усталость, его член был твердым. Во имя всех богов, она… моя.

Сиан намеревался соблюдать дистанцию с Каллиопой, используя для этого свою извечную жгучую ненависть. Но после всех ощущений сегодняшней ночи… от чувственной лихорадки до катастрофического погрома в ванной… соблюдать дистанцию — последнее, что было у него на уме.

Он не имел ни малейшего представления о том, что принесет завтрашний день, или о том, каково это — быть мужем, но мог попытаться подготовиться к повседневным нуждам своей новообретенной невесты: еда, одежда, кров. Сиан ухмыльнулся. Заботиться и кормить мою фею. Наконец он удовлетворит свои инстинкты: защищать и заботиться!

Еда. Сиан поговорит с управляющим о постоянной поставке контрабандных продуктов из Сильвана.

Одежда. Сиан создал волшебную гардеробную. Каждый раз, когда королева ада будет входить в нее, гардеробная будет считывать пожелания и создавать одежду, которую представила хозяйка.

Кров. Возможно, Каллиопины представления о роскоши отличаются от Сиановых. Несомненно, она хочет, чтобы его… их… спальня выглядела по-другому.

Сиан посмотрел на Лотана, который висел над каминной полкой со времен основания замка. Каллиопе не понравилось. Ладно, голова выглядит действительно устрашающе. И к тому же висит прямо над кроватью.

Завтра Сиан уберет эту голову, а затем спросит Каллиопу, какие еще изменения она хотела бы сделать. На всякий случай он доставит сюда вещи из ее квартиры.

Планируя, как будет утолять потребности Каллиопы, Сиан также ломал голову над тем, есть ли у них что-то… хоть что-нибудь… общее. Точно нет: вид, возраст, взгляды на жизнь, внешние данные, воспитание, политические убеждения, друзья, опыт.

То, что нравится Сиану… его союз, демонские деликатесы, сражения… входит в число антипатий Каллиопы.

Он смог придумать всего две общие черты: им обоим нравится читать. И они оба скоро захотят получить разрядку.

Жажда удовольствия свяжет Сиана и Каллиопу, станет основой их семейной жизни.

Тысячи лет назад, находясь в Сильване, Сиан лежал в постели и мечтал, чтобы Кари стала его женщиной. Рассматривая потолок, он представлял, как прикасается к ней каждый раз, когда у него появляется такое желание.

Представлял, как изучает ее обнаженное тело. Или зарывается лицом в ее волосы, чтобы еще больше насладиться запахом. Представлял, как целует ее губы и срывает с них стон.

Его фантазии о паре изменились, как и он сам. Да и Каллиопа тоже отличалась от Кари. Сиан знал, что Кари никогда не погладила бы его рога, самозабвенно наслаждаясь ласками. Но Каллиопа… могла бы.

Сиан был почти благодарен адским изменениям за эти новые фантазии.

Если он проявит терпение и нежность, то со временем натренирует тело жены жаждать большего…

Во сне она повернулась к Сиану. Он убрал прядь волос с ее щеки. Глаза Каллиопы метались под веками, выражение ее лица менялось от счастливого до нахмуренного.

Что ей снится?

Активные сны были очередной, недоступной для Сиана, частью ее жизни. Он мог заглянуть в ее разум, но отверг эту идею на корню. Теперь Каллиопа — его жена, и никто не имеет права использовать ее.

Даже он сам.

Глава 33

Лила очнулась от глубокого наполненного сновидениями сна, ей было тепло, и она ощущала себя отдохнувшей.

Где она? Не на холодном каменном полу замка. И не в кровати своей квартиры.

Лила приоткрыла глаза, щурясь от яркого света. Стоп… Это — глиф.

Демон лежал на спине, а Лила — на нём, её рука была переброшена через его грудь. Колено — через торс, а нога покоилось на твердом демонском члене.

Губы чуть ли не касались проколотого соска; так близко, что демон должен ощущать ее дыхание. Киска была прижата к его бедру, и, возможно, Лила терлась ею об его ногу.

Лениво лаская волосы Лилы, Абиссиан прохрипел:

— Находясь во власти сна, моя жена не может насытиться мной.

Его член дернулся, приподняв её долбанную ногу.

Лила откатилась подальше и вскочила с кровати, слишком поздно осознав, что не одета. Она схватила халат и набросила его на себя.

— Что ты со мной делал?

Он приподнял брови.

— Кто, я? Я не прикасался к тебе. Я же сказал, что не буду этого делать.

Это не укладывалось в голове Каллиопы. Демон воин должен был взять то, что хочет, особенно если дело касалось женщины, которая принадлежит ему официально. Особенно, если она к тому же еще и терлась об него.

В то время, как его член приподнял простынь, Абиссиан закинул руки за голову, из-за чего мускулы на его торсе и руках взбугрились.

Это тело слишком большое. Должно быть, демонессы сходят по нему с ума.

С неизменной ухмылочкой Абиссиан сказал:

— Я не прикоснулся к тебе несмотря даже на то, что всю ночь и всё утро ты терлась об меня, как о мастурбатор.

Мог ли этот демон выглядеть еще самодовольнее?

— О чем ты говоришь?

— Час за часом ты со стоном вжималась в меня, но не кончала. Это — худшее из мучений за всю мою жизнь. Каждый раз, когда я пытался отодвинуться, ты вонзала в меня ноготки и издавала краткий рык недовольства. Я перевел его как: «Великолепный демон, пожалуйста, останься».

— Я тебе не верю, — ответила Лила… хотя видела яркие сексуальные сны о нем.

Даже сейчас она сходила с ума от возбуждения.

— Нет, веришь.

Лила поджала губы.

— Значит, ты просто лежал и терпел?

— Я заставил себя заново пережить самые изнурительные военные кампании. Во время наступления на Бутхид я несколько недель шел без воды по пустыне, густонаселенной гигантскими скорпионами. Во время вторжения в Квото мы с союзниками захватили контроль над стратегически важным, но ядовитым болотом. Эти кампании были менее мучительными, чем твои поползновения. В битвах я фантазировал о своей паре. Теперь, когда ты наконец в моей постели, я вынужден фантазировать о войне.

Опять же, это не укладывается в голове.

— Зачем ты это делал?

— Чем раньше ты начнешь доверять мне, тем раньше попросишь предъявить на тебя права.

— Значит, ты проявил порядочность из-за голого расчета? — Вот и разобрались. — Если я и терлась об тебя, то только потому, что, вероятно, приняла за подушку.

— Ты часто трешься о большие подушки, доводя себя до оргазма? — Он явно представил себе это, потому что его член снова дернулся, привлекая внимание Лилы. — Женщина, я готов сразиться с целой армией, чтобы увидеть это.

Прежде чем сосредоточиться на чем-то еще, Лила успела заметить очертания его пирсинга под простыней.

— Отводишь взгляд? Даже после этой ночи?

— Всё, что я вижу… или ощущаю… лишь укрепляет мою веру в то, что мы анатомически не совместимы.

Среди прочего. Он десять тысяч лет ждал возможности снять демонскую печать. Вся эта сдерживаемая потребность накапливалась столетие за столетием.

Лила ни за что не полезла бы на вулкан, который уже давным-давно должен был взорваться, тем не менее этот демон должен будет извергнуться в ее тело.

Какая женщина не скрестила бы крепко ноги от этой мысли? Не говоря уже о девственнице.

— Если бы твой брак обязывал тебя каждую ночь получать удары дубиной, разве ты не захотел бы заранее взглянуть на эту дубину?

— Эта аналогия не лестная… и не точная. Ты будешь получать дубиной минимум пять раз в день.

— Ты издеваешься? Ожидание удара чаще всего хуже самого удара.

— Пообещав, что не предъявлю на тебя права, пока ты не попросишь, я дал тебе контроль над ситуацией. Эта дубина в твоих руках. — Еще сильнее ухмыляясь, он добавил: — После вчерашней ночи ты крепко держишь меня за яйца.

— Ты невыносим.

— Каллиопа, если тебе когда-нибудь не понравится то, что я делаю, скажи мне остановиться. Если ты к чему-то не готова, скажи подождать. Если у тебя есть вопросы, я с радостью на них отвечу. Всё просто. — Это звучало так… разумно. — Есть какие-то вопросы?

Не сумев сдержаться, она спросила:

— Твой член реально проколот?

— Да. Тремя штангами из адского метала.

Что заставило Абиссиана это сделать? Этого хотела его любовница? Вспышка ревности застала Лилу врасплох.

— Ты выглядишь недовольной. Ну же, бунтарка, не придирайся к моему писюну, пока как следует с ним не познакомишься. Тем более что с другими ты за всю свою бессмертную жизнь уже не встретишься.

— Ты можешь дать мне время привыкнуть ко всему этому? Знаешь, у меня как-то не было времени на разглядывание писюнов. Диснеевский Wi-Fi отнюдь не способствует изучению порно и уж тем более суперсекретного Ллореанского порно.

Он склонил голову.

— Я свожу тебя в измерение удовольствия, и ты сможешь посмотреть на секс вживую.

— Серьезно?

И что она должна чувствовать по этому поводу?

— После прошедшей ночи я готов отвести мою страстную жену в любое место, которое она хотела бы посетить.

Проблески перспективы этой жизни казались весьма соблазнительными. Она сильно тряхнула головой. Лила, он — Møriør. Два оргазма не могли этого исправить.

Абсиссиан сел в постели и потянулся. Его крылья тоже распахнулись.

Лила была готова держать пари, что потягивание давало крыльям приятные ощущения. Когда на них вытянулись когти, она задалась вопросом: не удерживал ли он их втянутыми всю ночь?

Заметив её многозначительный взгляд, он сказал:

— Мне бы очень хотелось узнать, что тебе снилось.

Между реалистичными сценами облизывания его сосков и посасыванием шеи ей снова снился олененок.

Лила бежала за ним по зеленому полю, которое постепенно становилось скалистым и засыпанным пеплом. Она замешкалась, когда олененок приблизился к краю утёса. Снизу вспыхнул какой-то таинственный свет. Лила попросила олененка подойти к ней… но он спрыгнул прямо в обрыв.

Что подсознание пыталось сказать ей этим сном?

Абиссиан сказал:

— Держу пари, что тебе снился я.

Порозовевшие щеки сдали ее с поличным.

— Хорошо. — Затем добавил на Демонском: — Ты снилась мне каждую ночь в течение десяти тысяч лет.

Неосторожные комментарии Абиссиана на этом языке дали Лиле немало ценных сведений, но рано или поздно ей придется рассказать демону о том, что она понимает Демонский.

А еще Лила должна будет раскрыть свой королевский статус. Но эта новость может убедить демона в том, что она похожа на Карину больше, чем он думал, и из-за этого Лила снова окажется в той ужасной башне.

В целом она чувствовала себя в большей безопасности, но её положение здесь всё ещё было шатким.

— Если ты ожидаешь, что я буду заниматься… подобающими королеве делами, то пора рассказать мне об этом поподробнее. Я хотела бы знать, как мне планировать свое время.

— Если ты ищешь, чем заняться, то не смотри дальше этой кровати. Все твои королевские обязанности находятся здесь.

Он похлопал по матрасу рядом с собой.

Что я натворила? Этот огромный, ухмыляющийся, самодовольный демон был… ее мужем.

Резкий дневной свет залил спальню. Что теперь? Впервые в жизни Лила не знала куда ей идти и что делать. Нет никакого графика, нет целей, которых нужно достичь. Порядок и структура, которых так жаждало фейское сердце, отсутствовали.

— Я серьезно.

— Я тоже. Тебе не нужно планировать свое время. Не нужно ничего делать. Ты ни перед кем не в ответе.

Потому что она наконец контролирует свою судьбу?

— Ни перед кем, кроме тебя.

— Да, но полагаю, что, когда дело касается тебя, я становлюсь мягким.

Как случилось, что её жизнь ушла под откос? Лила родилась и выросла для определенной жизни, но теперь оказалась в ловушке другой. Король, за которого она вышла замуж, был совсем не таким, как она ожидала.

— Разве у тебя нет дел, касающихся правления? Я не хочу отвлекать тебя от работы. Если тебе нужно задерживаться допоздна или отправляться в длительные кампании, я всецело пойму. В конце концов, ты любишь войну, и теперь, когда Сильван не под прицелом, я готова поддержать твои увлечения.

— У нас медовый месяц. Ничто не отвлечет меня от того, чтобы дразнить мою жену.

— Я думала, великий Møriør собирается победить и править всей Геей.

— Со временем, — ответил он. — Сейчас я должен убедиться, что тебе комфортно в новом доме.

— Какими будут мои дни здесь?

— Пока на тебе нет моей метки, ты будешь ограждена от наших подданных в замке. Я уверен, что проблем не будет, но мы не станем демонстрировать ничего, что может быть воспринято, как разобщенность.

Каллиопа не только чужестранная фея, но и пара, на которую не предъявили права. И она была благодарна Абиссиану за такую осмотрительность.

— Но я готов в любое время отвести тебя на экскурсию в менее населенные уголки королевства.

Лила и забыла об этом специфическом преимуществе в пользу того, чтобы быть королевой ада.

— Мы увидим адских гончих? И гнезда драконов? — спросила она, ее волнение возрастало. — Ты покажешь мне адское пламя, найденное твоим предком?

— Я не знаю, где оно находится. Никто не знает. — Он посмотрел мимо нее. — Я потратил на поиски очень много времени, но, к сожалению, так и не нашел это пламя.

Ее желудок заурчал. Лила так поздно проснулась, что, должно быть, пропустила завтрак.

Посмотрев на нее, демон сказал:

— А прямо сейчас мы пообедаем.

— Что мне надеть?

— Вход в твою гардеробную напротив ванной. Думаю, ты найдешь там что-нибудь, что тебе подойдет, — сказал он с хитрым взглядом.

Желая узнать, не разыгрывает ли он ее в очередной раз, Лила вышла в коридор. Из-за своих снов она все еще была возбуждена, халат терся о твердые вершинки сосков. Лила заглянула в ванную комнату, стремясь найти подтверждение своим подозрениям.

Затем открыла золотую дверь напротив и вошла в огромную комнату, в центре которой стоял шикарный диван. Вдоль стен располагались шкафы для одежды.

С пустыми вешалками. Это его версия шутки?

Желая почистить зубы и умыться, она прошла через пустую гардеробную к смежной дамской комнате с большим туалетным столиком. На нем были разложены разнообразные туалетные принадлежности и зубная щетка.

Подготовившись к предстоящему дню, она подошла к шкафу, пожелав себе удобный наряд, типа кокетливой юбки и крестьянской блузки…

Лила отпрыгнула, когда в шкафу появились две вещи. Те самые, которые она только что представляла!

На её лице расплылась улыбка. Магия. Она представила розовый лифчик и трусики, и они появились на диване. Обувь? На обувном стеллаже материализовались сандалии.

Лила обернулась и увидела, что демон прислонился к дверному косяку, на нем были его излюбленные кожаные штаны.

Лила предположила, что кожаные вещи здесь обычное явление, так как в аду точно нет ткацких фабрик.

— Тебе нравится новая гардеробная? — спросил он, выглядя очень довольным собой.

— Разве могла не понравиться?

Ее внимание привлекли его босые ноги. Вау. Вчера ночью Лила не заметила, насколько они были похожи на звериные лапы. Пальцы венчали черные когти. А шестой торчал прямо из пятки.

Напомнив себе, что они с Абиссианом представители разных видов, Лила подняла голову.

Он хмуро посмотрел на нее, его хорошее настроение как ветром сдуло.

* * * * *

Если его пара шокирована тем, как выглядят его ноги, то, что будет, когда он трансформируется еще сильнее?

С криком убежит?

Строя планы на совместное будущее с Каллиопой, Сиан представлял себя таким, каким был сейчас… а не таким, каким станет. Тем не менее с каждым годом его внешность будет все больше ухудшаться.

И снова песочные часы работают против Сиана, только теперь песок бежит слишком быстро.

Если они с Каллиопой проведут вместе больше таких ночей, как сегодняшняя, то он привыкнет к ней еще сильней. Но в конце концов станет не важно, как он относится к ней. Потому что в итоге она отвергнет его.

Однажды она уже покинула меня. Разочарование подкатило, как желчь. Как Сиан справится с подобным на этот раз?

Может, ему следует расстаться с ней и лишить себя возможности узнать больше замечательных граней своей пары…

Нет! Мысль о расставании вызвала волну беспокойства.

С настороженностью во взгляде она спросила:

— Я могу уединиться, чтобы одеться?

Сиан скрестил руки на груди.

— Мы теперь женаты. Какой смысл уединяться?

— Я обладаю своей такой огромной силой… и твоей такой безграничной мягкостью ко мне. Что даже не могу одеться в одиночестве.

Сиан подумал, что ему следует делать ей поблажки. Ведь она — фея, воспитанная в Сильване, а их нравы гораздо более сдержанные.

Прямо сейчас Сиан не ощущал особого милосердия. Если он не может расстаться с ней, то, возможно, должен сохранить кипящую между ними вражду, все что угодно лишь бы сохранить дистанцию.

— Я еще толком ничего не видел. Кроме твоей задницы. Но прежде, чем я успел оценить её, ты надела халат.

— Оценить? — Ее глаза сверкнули. — Тебе понравится, если я буду оценивать тебя?

— Валяй. Конечно, на самом деле это значит смотреть на мои ноги, член и рога.

— Меньше, чем за день, Абиссиан. Вот за такое время я должна была привыкнуть к тебе, как к своему мужу. Ты не можешь быть более терпеливым?

Она права. Но ни один демон не хотел бы, чтобы его пара «привыкала» к нему.

— Переодевайся. Сейчас же.

Метнув в него убийственный взгляд, она под халатом натянула трусики, затем — юбку. Повернувшись спиной, надела лифчик и футболку. Затем сунула ноги в обувь.

— Счастлив?

Ни разу с момента твоей смерти, женщина. Сиан нахмурился. До прошлой ночи.

Глава 34

Запоздалый завтрак на веранде был выматывающим.

Пока Лила и Абиссиан второй раз в жизни вместе ели… на столе появлялись как тарелки с демонской едой, так и с Сильванскими блюдами… он продолжал кипятиться. Потому что она даже не взглянула на него?

Лила ощущала искушение сказать: «Доставай-ка свой хер, я буду рассматривать его часами, если тебе от этого станет легче».

Он ожидал, что она привыкнет ко всему и сразу! Лила сказала ему, что умеет приспосабливаться. И была готова к этому, но можно же дать ей долбанную наносекунду на переваривание информации.

Она заметила, что он обулся. Какие мы чувствительные. Лила предположила, что сейчас не лучшее время спрашивать, что он ест. Кушанье выглядело, как яйца… раскрашенные художником модернистом.

Манеры демона за столом были безупречны… в силу необходимости его посуда была намного больше… но они с Лилой никогда не будут есть одно и то же.

— Почему ты не ешь? — требовательно спросил он, намереваясь, видимо, возобновить их вражду.

Лила не была в этом заинтересована, ведь теперь их судьбы официально связаны; а, значит, сотрудничать логичнее. Но, если того будут требовать обстоятельства, она не уступит ему ни на шаг.

— Это Сильванская пища. Или она недостаточно хороша для тебя, принцесса?

Лила напряглась, ненавидя, когда он её так называл.

— Ты всегда такой угрюмый?

Почему он решил испортить такой прекрасный день? Вчера ночью пепел прибило дождем, а солнце в конце дня светило очень ярко. Когда Лила впервые при свете дня увидела Ртутное море, солнечные лучи отражались от серебристой поверхности воды.

— Угрюмый? Возможно, я просто понимаю неизбежность грядущего.

— Чего именно?

— Я сомневаюсь, что ты когда-нибудь будешь довольной здесь.

— Значит, ты позволишь мне уйти?

Он наклонился вперед и оскалился.

— Никогда.

Лила тоже наклонилась.

— Тогда, блядь, сделай меня довольной, Абиссиан. Это не сложно.

— Хм, я должен об этом услышать. Как же совершить это эпическое действо?

Он откинулся на спинку стула, будто ожидал длинного ответа.

— Используй свои сильные стороны. — Например, те, которые использовал вчера ночью. — И не будь засранцем. — Как сегодня днём. — Достаточно просто для тебя?

Она встала и направилась к балконным перилам. Боги, как же меня бесит этот демон!

Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, она посмотрела на море. Возможно, Лила не ладила с королем ада, но его королевство манило её.

Какие существа скрываются в этих глубинах? Уровень прилива был ниже, чем раньше, поэтому береговая линия была открыта. Пляж… зелёный? Должно быть, он покрыт водорослями.

Лила хотела исследовать замок; теперь она могла это сделать. Она хотела узнать больше об этом мире. Демон говорил, что выведет ее наружу…

Из моря вынырнуло какое-то животное! Когда на солнце засверкали красные чешуйки, у Лилы перехватило дыхание.

В то же мгновение Абиссиан оказался рядом с ней.

— Что?

— Морской змей!

Она махнула рукой, но существо уже исчезло.

— Ты видела его?

— Клянусь. Он был прямо там, — ответила она, волнение смягчило её гнев. — Я читала о них, но не знаю соответствует ли описание истине. Считается, что они — безногие драконы, это так? И что каждый из них весит больше десятитонного поезда.

С непроницаемым выражением лица он сказал:

— Мы должны это выяснить.

Взяв Лилу за локоть, он переместился.

Моргнув, она начала осматриваться. Они оказались на зеленом пляже.

Водорослей нет. С широко распахнутыми глазами Лила опустилась на колени и зачерпнула ладонями горсть блестящих песчинок. Посмотрев на Абиссиана, она спросила:

— Нефрит?

Лила просеяла крошечные камешки сквозь пальцы.

Кивок.

— Да ну нафиг!

Нефритовый пляж. Почему бы и нет? Лила встала, чтобы сбросить сандалии, но её привлекло движение за спиной демона. Из воды вынырнули лиловая и оранжевые рыбы. И у каждой был рог, как у единорога! Лила побежала ближе к покрытой водорослями прибрежной полосе.

Абиссиан переместился перед ней, протянув одну руку, а второй задвинул Лилу себе за спину.

— Предупреждай, прежде чем убегать.

— А что есть какая-то опасность…

Гигантский змей, как гейзер, вырвался из воды и упал на берег, его тело врезалось прямо в Абиссиана.

Земля содрогнулась; Лила чуть было не вскрикнула, но демон не сдвинулся ни на шаг.

Она не знала, что шокировало её больше… демонстрация колоссальной силы Абиссиана или то, что он начал ласкать огромное существо.

— Я какое-то время не приходил сюда, и сейчас они радуются, — сказал он. — Особенно этот.

Змей повернул голову, его вертикальные зрачки сфокусировались на Лиле. Его раздвоенный язык… размером с саму Лилу… с любопытством прищелкнул.

Из воды выныривало все больше и больше змей.

— Они ручные?

— Для меня да. Иди, погладь его. Тебе понравится это ощущение.

Лила выгнула брови. И для моего следующего прикола…

— Это безопасно, — сказал он.

Лила осторожно приблизилась. Абиссиан снова ободряюще кивнул, и она протянула руку к существу. Под радужными красными чешуйками размером с тарелку бугрились мышцы.

Черт возьми, у неё чуть не остановилось дыхание от волнения/страха!

— Я глажу морского змея!

Оглянувшись на демона, Лила усмехнулась.

Словно не мог ничего с собой поделать, он ухмыльнулся в ответ. Его настроение казалось изменчивым, как морской прилив.

Раздражение Лилы сошло на нет. Когда ее движения замедлились, змей выгнулся вперед ради продолжения, рассмешив этим Лилу.

Абиссиан пробормотал на Демонском:

— Жаждет твоих прикосновений так же сильно, как я.

Будь проще и, возможно, получишь.

— Сколько их там?

— Около сотни в море и ещё больше на южных болотах. Этот был змеенышем, когда мы с братом были детьми. — Морские змеи могут жить настолько долго? — Его родительница сдохла, и отец отдал яйцо нам. Мы притащили его в свою комнату и несколько недель каждые пять минут проверяли его.

Мысль о маленьком Абиссиане Инфернасе, ожидающем, когда из яйца вылупится змей, умилила Лилу. Она представила его с малюсенькими крылышками, пушистыми рожками и с выпавшими молочными клыками.

Когда улыбка Лилы стала шире, он хрипло спросил:

— О чем ты думаешь?

— Держу пари, что с тобой в детстве были проблемы. Ты постоянно нарывался на неприятности?

— Всегда первым перемещался к опасности. Все говорили, что я долго не проживу. Много они понимали.

Когда Лила провела пальцами по складкам между чешуйками, змей дернулся. Щекотно?

— Как зовут твоего огромного питомца?

— Мы назвали его Локи.

Лила удивленно посмотрела на демона.

— В честь величайшего из когда-либо живших хитрецов?

— Этот змееныш был самым хитрым, он всегда находил способ выбраться из клетки. Как и моя фейская питомица.

— Следи за языком, демон, — предупредила она. — Не буди во мне дракона.

Он снова ухмыльнулся.

— Как ты сбежала?

— Кольцо соскользнуло с моего пальца, и больше ничто не могло меня остановить.

— А лоза?

— Я смастерила из твоих подарков защитные покрытия.

— Ясно. — Выглядя так, будто пытается что-то понять о ней, он спросил: — Тебе нравится плавать?

— Я обожаю это делать. Но я ни разу не плавала на Гее. — Она указала на кончики своих ушей. — Я никогда не смогла бы спрятать их в воде.

— Ты можешь поплавать сейчас.

Лила обвела взглядом морских змей.

— Разве море не кишит ими?

* * * * *

Волнение Каллиопы было настолько заразительным, что раздраженность Сиана постепенно сошла на нет.

Он мог показать ей очень многое. Не только в аду, но и в других сферах. Он хотел заново познакомиться с этими местами вместе со своей парой.

Уже сейчас Абиссиан видел Пандемонию совсем по-другому. У него никогда не вызывало изумления море. Оно просто было. Как и морские обитатели и нефритовый пляж. Но у Каллиопы от вида этих вещей перехватило дыхание, её глаза сверкали бирюзой.

Ад устроил показательное выступление для своей новой королевы. По крайней мере, она довольна его королевством.

Может ли она быть довольна и самим королем? Абиссиан снова задался вопросом, что Каллиопа имела в виду, говоря о его сильных сторонах? То, как он доставил ей удовольствие?

Возможно, ему стоит стараться жить настоящим, как можно дольше наслаждаясь своей парой.

— Если ты хочешь поплавать, то я могу отправить их на охоту. Хотя они никогда не причинят вред моей паре.

Каллиопа прикусила нижнюю губу. Тот факт, что его пара хотя бы просто обдумывала возможность войти в воду, свидетельствовал о ее храбрости.

— У меня нет купальника.

Сиан хотел ответить: «Это — ад! Не Гея и не Сильван». Но Каллиопа попросила его проявить терпение; и он… попытается.

— Ты можешь остаться в нижнем белье, никто, кроме меня, не увидит тебя. Это мой… наш… личный пляж, и я почувствую, если кто-то нарушит границу. В любом случае, большинство существ боятся змей.

— Я поплаваю, если ты пойдешь первым.

— Хорошо.

Сиан погладил змея, после чего существо уползло назад в воду, чтобы присоединиться к остальным. Затем все змеи уплыли, как стая рыб.

Сиан нагнулся, чтобы снять обувь. Из-за уязвленного самолюбия он не смог удержаться от колкости:

— Ты бы отвернулась. Не хотелось бы шокировать твою фейскую восприимчивость.

Прищурившись, она пробормотала:

— Угрюмый засранец.

Сиан повернулся, чтобы снять второй сапог. Пока он стоял на одной ноге, по его спине потекло что-то холодное, мокрое и склизкое. Маленькая ведьма, воспользовавшись своей скоростью, слепила ком из водорослей, а затем засунула их ему в штаны.

Достав ком, Сиан пригвоздил Каллиопу взглядом. Высокомерную ухмылку как ветром сдуло с ее лица, когда он проскрежетал:

— Беги.

Глава 35

С бешено колотящимся сердцем Лила понеслась по пляжу, нефритовые камешки разлетались из-под ее ног. Она крикнула через плечо Абиссиану:

— Не тормози, реликвия.

Смеясь, она посмотрела вперед.

Он появился прямо перед ней!

Затормозив, Лила кинулась в другую сторону. Она неслась вперед по более утрамбованному нефритовому песку, по волнам, и ее наполняла эйфория. Чувства пылали; ощущения многократно усилились.

Сегодня многое было впервые. Она впервые погладила морское создание. Впервые прожила день, как бессмертная. Впервые была в отношениях / браке.

Демон крикнул:

— Ты можешь бежать, маленькая феечка, но не можешь перемещаться.

Намеки на его уязвимость цепляли Каллиопу, но то как он поддразнивал ее, было подобно наркотику.

Еще вчера ночью он гнался за ней. Еще вчера ночью Сильван был под угрозой… пока Лила не пожертвовала всеми мечтами ради своего королевства.

Теперь ее сфера в безопасности, да и быть женой короля ада не так ужасно, как она боялась. Лила научится управлять им. Кажется, стеб — лучший способ подкорректировать его настроение. Я офигенно с этим справляюсь…

Абиссиан схватил ее за талию. Затем перехватил поудобнее в волнах, тесно прижав к себе.

Лила фыркнула, когда он перехватил ее.

— Просто повезло!

Они стояли лицом друг к другу по пояс в воде.

Демон усмехнулся.

— Я — везунчик.

Отбросив волосы с лица, Лила сказала:

— Перемещаться нечестно.

— Ты же ничего не говорила о запрете на перемещение.

Солнце отразилось в его зеленых глазах, заставляя их сверкать так же ярко, как этот пляж.

Засмотревшись, Лила на мгновение утратила нить разговора. О чем они говорили? Ах, да.

— Я бы кинулась на тебя с кулаками из-за несправедливого результата заплыва, но видела, как ты грудью отшвырнул огромного змея. Насколько я понимаю, у меня нет ни единого шанса сделать тебе больно, верно?

Еще более хриплым голосом ее муж ответил:

— Ты заставляешь болеть некоторые части моего тела ниже пояса. С самого утра.

Абиссиана часами дразнили и отвергали, это могло объяснить его раздражительность. Когда он в ванной делал то же самое с ней… в течение нескольких минут… она собиралась придушить его.

Он кивком указал на ее прилипшую к телу блузку.

— Это она помешала тебе нормально плыть.

— Мне что-то подсказывает, что если я сниму одежду, то поплавать у меня толком не получится.

— Тогда давай сгоняем наперегонки до той бухты… — Абиссиан указал рукой вдаль… — и назад прежде, чем я начну тебя удовлетворять.

Удовлетворять меня? У Лилы отвисла челюсть. Значит, именно это сегодня на повестке дня?

Она не остановила Абиссиана, когда он снял с нее блузку. Не сопротивлялась, когда он когтем разрезал юбку. На самом деле она в ту же секунду начала возбуждаться.

Скомкав останки ее одежды, демон отшвырнул их на берег, его мышцы напряглись. Затем он провел костяшками пальцев по лямкам ее лифчика.

— Это должно отправиться следом.

— Думаю, нижнему белью лучше оставаться на мне.

— Королевским указом все пляжи ада признаются топлесс пляжами. С сегодняшнего дня.

Стоит ли это сделать? Очередной намек на «урок граната».

— Топлесс, ага? — Она завела руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. — Местный король, должно быть, просто гениален.

— С ним может сравниться только его талантливая королева.

— Какая она?

— Она — похотливая соблазнительница. Подданные постоянно слышат ее сладострастные крики, доносящиеся из замка.

Это правда? Лила покраснела.

— А рев короля они тоже слышат?

Он кивнул.

— И постоянно завидуют.

Лила сняла лифчик.

Он провел кончиком когтя по губам.

— Если бы ты знала, как на меня действует вид…

Ее соски затвердели еще сильнее. Лила ощущала ими тепло солнечных лучей.

— Также королевским указом пляжи признаются нудистским.

Она собирается поплавать нагишом с демоном в аду. Что может пойти не так?

Но сейчас Лила доверяла Абиссиану больше, чем раньше. Все еще находясь под впечатлением от всех новшеств и ощущений, она сказала:

— Кто я такая, чтобы нарушать указы короля.

И зацепила пальцем резинку трусиков, чтобы снять их.

Его глаза расширились от удивления.

— Мои законы имеют большое значение.

Когда Лила отшвырнула бельё к берегу, глаза демона замерли на ее груди.

С рычанием он сорвал с себя штаны.

Заметив в воде смутные очертания его члена, Лила заставила себя отвести взгляд.

— Крылья замедлят тебя во время нашего соревнования? — спросила она, оценивающе глядя на них. — На вид они не очень гидродинамичные.

— Я справлюсь.

Он повернулся, чтобы отбросить штаны.

— Да? Тогда тебе лучше…

Она нырнула, взяв фору.

* * * * *

В воде Каллиопа выглядела, как гладкая торпеда. Наблюдая за ней, Сиан ощущал такой же взрыв мозга, как она при виде моря и змей.

Затем он вспомнил, как гнался за ней. Переместившись, он на полной скорости, не отставая от Каллиопы, поплыл к бухте. А на обратном пути обогнал ее.

Она всплыла и начала отфыркиваться.

— Ты сжульничал!

Приглаживая мокрые волосы, она стояла по пояс в воде.

— Ты же не говорила, что перемещаться нельзя.

— Шкодливый демон. — Она прищурилась от солнца. — Насколько огромно это море? Читая, я натыкалась на разные мнения.

— Чтобы переплыть его понадобится несколько недель.

Каллиопа моргнула.

— Насколько тогда велико само измерение?

— Ты — королева гигантской сферы. Здесь много регионов. Бесплодные земли, Нагорье, Стигийское болото, Кровавое ущелье.

— То самое, куда ты сослал продолжать отрабатывать наказание легионы воинов демонов.

— Именно так, — ответил он, уловив в ее голосе нотки порицания. Но был с ней не согласен. — На прошлой неделе я бежал четыре дня подряд, но преодолел лишь часть земель.

— В те дни, когда ты не приходил в башню?

Сухим тоном он ответил:

— Я собирался уйти на несколько месяцев. Но смог оставаться вдали от тебя всего девяносто шесть часов. Даже тогда…

— Даже тогда?

— Демонам не нравится разлучаться со своей парой.

— О-о-о.

Каллиопа шла в воде, казалось, наслаждаясь тем, как волны нежно ласкали ее тело.

— Как ты оправдывала интерес к этой сфере?

— Никак. Конечно, родители беспокоились из-за моего увлечения, но ничто не могло погасить его.

Беспокоились. Очень похоже на ее родителей из прошлой жизни.

— Ты все еще не веришь, что переродилась?

Она пожала плечами.

— Я другая. Ты другой. Будущее меня интересует больше, чем прошлое.

Но дальнейшие перспективы самого Сиана очень ограничены. Наслаждайся, пока есть возможность, Сиан.

Выражение лица Каллиопы было расслабленным, глаза блестели. Солнце отражалось в золоте и аметисте ее глаз.

— Я был глубоко разочарован, пока считал, что твои глаза одинаковые.

— Почему?

— Многие ли мужчины могут похвастаться подобной уникальностью своей женщины?

— А я до вчерашнего дня даже не подозревала, что твои глаза зеленые. — Должно быть, ярость и похоть несколько дней затапливали его глаза чернотой. — Что сделало тебя спокойнее?

— Считается, что пара помогает демону лучше контролировать себя.

По крайней мере, после предъявления прав. Но до тех пор Сиан будет находиться во власти первобытных инстинктов, будет ежесекундно сражаться с ними.

Щеки Каллиопы, и так раскрасневшиеся на солнце, еще сильнее покраснели, когда она спросила:

— Могли ли наши подданные действительно слышать мои крики?

— Если ты хорошенько прислушаешься, то все еще сможешь услышать отголоски эха.

Ему и вечности будет мало, чтобы насытиться видом ее зардевшихся от смущения щечек. С какой же легкостью обманщик стал дразнильщиком.

— Ха. По крайней мере, я не вызываю землетрясение, когда кончаю. И не располосовываю ванну на кусочки. Чем эта бедная вещь так не угодила тебе?

Его губы дернулись.

— Я тогда впервые доставил удовольствие моей паре, это сильно повлияло на мою разрядку.

Каллиопа постучала пальчиком по подбородку.

— В самом деле? После уничтожения ванны я не была в этом уверена. Ты всегда так реагируешь с женщинами?

— Никогда раньше. Я всегда четко контролировал ситуацию.

— Как?

— Со смехотворной легкостью. А затем появилась ты…

У них под ногами завибрировало морское дно. Катящиеся к берегу волны завибрировали и беспорядочно расплескались.

— Что происходит?

Каллиопа бочком придвинулась к нему.

Сиан посмотрел на пляж.

— К нам приближаются адские гончие.

Глава 36

Растущие на берегу серебристые и черные кусты шелестели, большие деревья колыхались.

Несмотря на то, что вода была теплой, Лила покрылась мурашками, когда на пляж ворвалась свора существ.

Она видела адских гончих на иллюстрациях, но их внешний вид все равно шокировал ее. Каждое существо было размером с машину, их глаза были кроваво-красными, с клыков капала слюна, а из спины росли шипы.

Пять взрослых особей и два щенка, у всех гончих мех был темно-серым. Их пасти были в крови и кусках хряща.

Лила ощутила взгляд Абиссиана, но не могла скрыть удивление. Морские змеи и адские гончие на пляжной вечеринке в аду. Она пробормотала:

— Охренеть.

— О них ты тоже читала?

— Да, но их описание не соответствует истине в должной мере. Они такие же ручные, как Локи?

— В некотором роде. Свора узнает мои рога. Думаю, я — альфа. Тем не менее они могут бросить мне вызов, если я буду ранен или как-то скомпрометирован.

Семеро существ резвились в песке, гоняясь и кусая друг друга. Под их лапами пляж сотрясался.

Лила стояла, как громом пораженная.

— Что они едят?

Откуда на их мордах кровь?

— Рептилий и утративших осторожность демонов. Вчера ночью они могли с радостью пополнить свой рацион тобой.

Адских гончих обогнать невозможно.

Один из щенков плюхнулся на спину. Дрыгая всеми четырьмя лапами в воздухе, он крутился в песке и самодовольно поглядывал на остальных, будто говоря: «Это. Реально. Круто». Лила знала это чувство.

Внезапно она осознала: возможно, это лучший день в ее жизни.

Она в чужой сфере плавает голой вместе с демоном, но ощущает себя в безопасности. Здесь ей не нужно беспокоиться о людях со смартфонами, об охотниках за головами и одержимых местью лучниках. Вместо этого она встречает одно чудо за другим.

Лила посмотрела из-под полуопущенных век на Абиссиана. Ее стремительно растущий интерес к нему удивлял, но имел смысл. Она очень долго была одинокой, сосланной в мир смертных, как на необитаемый остров. Она знала только одиночество, пока на ней не сосредоточил внимание сильный, властный, сексуальный король.

Лила посчитала это захватывающим. К тому же теперь она была бессмертной, а все ее ощущения — обостренными.

— О чем ты думаешь? — вздохнув, спросил он.

— Абиссиан… — Она замолчала. Все развивается слишком быстро. Не делай мне больно. Отпусти прошлое. Отвернувшись от него, она прочистила горло. — Гончие не боятся змей?

— Кажется, адские гончие и морские змеи заключили негласное перемирие. В противном случае ни один из них не сможет одержать победу, оба окажутся в проигрыше.

Его слова напомнили Каллиопе о родине. Хотя феи рабовладельцы имели преимущество… на данный момент… использование рабского труда разъедало и заставляло деградировать общество фей. В конце концов они останутся в проигрыше, даже если армия Абиссиана не станет вторгаться в Сильван.

Адские гончие также стремительно, как появились, скрылись в кустах. Мех служил для них отличной маскировкой.

Абиссиан повернулся к Лиле.

— Каллиопа, этот мир может быть неумолимым. Ты должна уважать опасность. Смоляные ямы, зыбучие пески, лавовые приливы. Я могу продолжать целый день.

— А что насчет драконов? Могут ли они напасть?

— Если бы мы гуляли порознь, то могли бы. Но со мной ты в безопасности, — ответил он. — Если ты хочешь познакомиться с самым большим и самым старым драконом перевертышем, то сообщаю, что в настоящее время он живет в нашем тронном зале.

— Утер.

— Я не видел его уже пару дней, но, когда он вернется, я смогу познакомить вас. — Затем, будто между прочим, Абиссиан добавил: — В один прекрасный день тебе придется встретиться с моими союзниками.

Это не значит, что она рада такой перспективе.

— Как ты стал Møriør?

И могу ли я заставить тебя выйти из этого альянса? Желательно раньше, чем ей придется встретиться с кем-либо из них.

Демон явно оживился. Ему нравилось даже просто думать о своем союзе, будто сама мысль о Møriør была для него талисманом.

— Мой родитель был одним из них, поэтому я вступил своего рода по наследству. После твоей смерти мне было необходимо чем-то занять свои мысли, поэтому я разыскал Ориона. Мне импонировали его взгляды на вселенную, поэтому я решил присоединиться к нему. В первые годы он очень помог мне. — Абиссиан добавил: — Теперь, когда мы женаты, я могу быть более откровенным, рассказывая о моих союзниках.

— Все говорят о них так, словно они больше, чем жизнь. Какие они на самом деле? Похожи на людей?

Ему явно понравился ее интерес.

— Блейс — первородный вампир, искусный мечник и воплощение мудрости. Дарак Лика — старейший вервольф, невероятно сильный, особенно когда поднимается его зверь. Алликста — Госпожа ведьм, твердо намерена ввести налог на колдовство. Прежде, чем стать Møriør, она наложила на меня заклинание мучительной боли, и, знаешь, я был очень удивлен тем, что мой рассудок не повредился. — Однако не похоже, чтобы он затаил на нее обиду на всю жизнь. — Утер умеет становиться невидимым и манипулировать изрыгаемым огнем, используя его для всего: от создания порталов и щитов до путешествия во времени.

Путешествия во времени. Может ли кто-либо противостоять им? Сильван явно не мог.

— Этот мудрый старый дракон обладает извращенным чувством юмора и обожает телевидение. Особенно мыльные оперы. — Заметив ее взгляд, он сказал: — Клянусь, это — правда.

— А лучник?

— Рун Сумеречный для меня, как брат. Уже несколько тысячелетий.

Грр. Типа дружбаны.

— Ты говорил, что его пара — полукровка. Каких видов?

— Джозефина наполовину вампир / наполовину фантом — одно из редчайших и сильнейших сочетаний. Она обладает многими способностями: перемещение, телекинез, левитация, бестелесность. Она даже может пить черную кровь Руна.

Лила никогда ни о чем подобном не слышала.

— Она теперь тоже в Møriør?

Возможно ли, что этот альянс стал еще сильнее?

— Нет. И я не знаю будет ли вообще. Политика ее почти не интересует.

Как было бы хорошо… взять и просто выйти из игры.

— А что насчет вашего лидера?

Того самого, который больше всех остальных интересовал Никс.

— Орион — суперский мужик. Его внешность постоянно меняется… никто не знает, как он выглядит на самом деле. — Как странно. — Ты была права… он может обнаружить слабости во всем… от защиты замка до нестабильности в устоях общества. — Как у Сильвана. — В данный момент он спит, а проснется, когда Тенеброс достигнет Геи.

— Каково путешествовать в движущемся измерении?

— Тебе бы очень понравилось. В свое время я свожу тебя туда. Я хочу увидеть твое лицо, когда ты будешь смотреть на черный эфир и проносящиеся мимо миры.

Лила бы убила, лишь бы воочию собственными глазами увидеть это место, но в ближайшем будущем она не видела такой возможности.

— А что насчет остальных? Я слышала, что вас дюжина.

— Только десять. За нашим столом есть два вакантных места. А остальные трое союзников… так не объяснишь. Я бы предпочел, чтобы ты просто встретилась с ними.

— Ты говорил, что будешь мягким со мной. Могу ли я убедить тебя отдалиться… — навсегда выйти… — от Møriør?

— Они — моя семья. Так же, как они никогда не смогут убедить меня отказаться от моей пары, ты никогда не сможешь убедить меня отказаться от моей семьи. Попомни мои слова, Каллиопа: Я всегда буду Møriør. — Приблизившись к ней, он спросил: — Скажи, почему ты так ненавидишь мой союз?

Не могу! Только тогда, когда она начнет еще сильнее доверять Абиссиану. Ей придется доверить ему свою жизнь.

Их накрыла тень. Лила задрала голову. Над ними пролетали пять драконов! Они были намного меньше Утера, а их чешуя была черной. К восторгу Лилы один из них изрыгнул поток огня, а затем полетел в пламя.

— Почему он так сделал?

— Разминка перед ночной охотой. Это мое любимое время суток. Драконы выбрались из своих убежищ. В дебрях просыпаются разные существа. Скоро начнут выть гончие.

— Должно быть, ты скучал по этим местам, когда был в Иной реальности. — Драконы полетели дальше, один из них опустил кончик крыла и разрезал им поверхность воды. — Должен ли ты вернуться туда?

— Если мне придется это сделать, ты пойдешь со мной. — С непроницаемым выражением лица он добавил: — Мы никогда не будем жить порознь.

— Никогда?

Бессмертные не разбрасываются такими словами.

— Именно так. Как я уже говорил, демоны не любят разлучаться со своей парой.

* * * * *

Сиан вспомнил, как в последний раз танцевал с Кари, он тогда сказал ей: «Кари, ты будешь моей. Навечно. Мы никогда не будем разлучаться».

Но они разлучились.

— У тебя проблемы с мужчинами, которые любят, когда жена рядом?

Заметив изменение в его поведении, Лила зло сверкнула глазами.

— Это зависит от того, является ли мужчина угрюмым демоном, который достал свою жену перепадами настроения. Такая жена задалась бы вопросом: помнит ли ее муж, что они замечательно провели день, купаясь нагишом в море.

Справедливый аргумент. Просто наслаждайся, Сиан…

Над ними пролетело несколько отставших драконов. Сиан решил воспользоваться тем, что его пара отвлеклась, и пошалить, чтобы вернуть ей хорошее настроение. Пошевелив крылом в воде, он легонько коснулся ее ноги.

Глаза Каллиопы заметались, она бочком придвинулась к нему.

— Что это было?

Сохраняя невозмутимость, он спросил:

— Ты о чем?

— Что-то коснулось моей ноги.

— Хм. Может стайка мальков?

— Стайка? Змеенышей?

— Они еще более ядовитые, чем крупные особи. Хорошо, что ты теперь бессмертная.

Не удержавшись, он снова пошевелил крылом…

Каллиопа вскрикнула и запрыгнула на него. Взобравшись по нему, как по дереву, она обхватила руками его голову пониже рогов. Ее грудь прижалась к его лицу, а ноги обвились вокруг торса.

— Пе-перемести нас на берег, Абиссиан!

Он обнял Каллиопу и повернул голову, один из ее сосков оказался прямо напротив его рта. Так близко, но так далеко. Прикололся сам над собой. Сиан приглушенно сказал:

— Или, возможно, это — крыло твоего мужа касается тебя под водой.

— О-о, ну ты и придурок! — крикнула она, разжав объятия. — Ты заплатишь за это. А теперь опусти меня.

— Конечно.

Сиан позволил ей медленно опуститься вниз по его телу, ее соски скользнули по его груди.

Каллиопа сделала резкий вдох.

Сиан учуял аромат ее возбуждения. Его член пульсировал, страстно желая погрузиться в этот мед. Но он должен вести себя прилично… как-то… пока она не попросит его предъявить на нее права. И прямо сейчас Сиан ощущал жаркую, изнывающую надежду, что скоро это приглашение поступит.

Скользя вниз по его телу, Каллиопа в определенный момент ахнула, ее глянцевые губки приоткрылись.

У Сиана не был сил, противостоять искушению. Сжав ладонями ее зад, он приподнял Каллиопу и наклонился к ней. Скорее всего, она осознает, что он собирается взять ее рот, поласкать ее язык своим заостренным.

С полуприкрытыми веками, она подняла голову.

Каллиопа хочет, чтобы я ее поцеловал! Сиан медлил, смакуя мысль о том, что сейчас узнает вкус ее губ.

После целой жизни ожидания он задался вопросом: не преувеличил ли его мозг то, насколько сокрушительным был их единственный поцелуй.

Сиан опустил голову… и еще чуть ниже. Он ощутил выдох Каллиопы. Еще ближе… Их губы встретились.

Когда их языки соприкоснулись, у него потемнело в глазах. Сиан оказался во власти дурмана и потребности. Его мозг не преувеличивал.

Целую мою пару. Сумасшествие и баланс. Правильность.

Она застонала прямо ему в губы, сжимая ногами его торс. Сладострастная девчонка!

Сиан прижал ее еще ближе к себе, вложив в поцелуй всю страсть, всю многовековую тоску. Если их самый первый поцелуй в прошлом разрушил его, то этот — воскресил.

Она ощущает то же самое? Ему необходимо увидеть ее небесное лицо, узнать ее реакцию и запечатлеть этот момент в памяти. Сиан отпрянул.

— Абиссиан?

Взгляд ее полуприкрытых веками бирюзовых глаз был сфокусирован на его губах, когда она облизнулась.

Стараясь отдышаться, он сказал:

— Это было…

— Демон, еще.

Дернув Сиана за волосы, она притянула его назад к своим губам.

И в этот момент, неожиданно для самого себя, Абиссиан Инфернас понял, что такое счастье…

Глава 37

А вот и мой фейерверк! Лила вернула демону пылкий поцелуй.

Их языки сплелись, дыхание смешалось. Она дрожала и стонала прямо ему в губы, пока кончик его заостренного языка дразнил ее. Выгибалась, прижимаясь все ближе и ближе…

Ее киска соприкоснулась с головкой члена Абиссиана. Каллиопа замерла. Абиссиан тоже.

Лила со вздохом отстранилась.

— Демон!

Его головка вжалась в ее плоть.

Его глаза затопила чернота, рога распрямились. Содрогнувшись, он стиснул руками ее бедра, удерживая на месте.

Лила была уверена, что демон не собирается «попасть в яблочко», но и исправлять ситуацию он не спешил.

А как насчет нее? Это давление ощущалось потрясающим. Даже заманчивым.

Огрубевшим голосом он прорычал:

— Ближе, чем когда-либо… к проникновению. Так хочу… войти. Трахнуть. — Он толкнулся бедрами и в тот же момент нажал руками вниз. — О-о! Моя пара такая тугая.

Лила задохнулась от нового ощущения: чертовски хорошо… с определенным намеком на боль. Вспомнив свою аналогию с припозднившимся извержением вулкана, она сказала:

— Абиссиан, не здесь. И не сейчас.

Логика подсказывала: чтобы потерять девственность, ей понадобится цистерна с вином, долгая и тщательная подготовка и несколько более спокойный партнер.

— Тогда тебе стоит свалить… подальше. От меня. — Скрежеща клыками, он опустил ее вниз. — Иначе я предъявлю на тебя права… прямо здесь… всадив член максимально глубоко в тебя.

Ее тело изнывало от потери, но Лила неуверенно кивнула и рванула сквозь поток.

Когда она вылезла из воды, над морем разнесся его стон.

Выходя на берег, Лила ощутила на себе жар взгляда Абиссиана, он впервые видит ее обнаженной со спины. Должно быть, она замедлила шаги, чтобы он смог хорошенько рассмотреть ее зад. Демон, зацени.

Он крикнул:

— Остановись.

Лила замерла. Он заметил какую-то опасность? Спустя мгновение демон переместился, оказавшись у нее за спиной, а затем опустился на колени.

Она оглянулась.

— Абиссиан.

Он нахмурился, выражение его лица было потерянным. Потянувшись к ней дрожащими руками, он скользнул руками по ее попке.

— Моя прекрасная пара. Ты сводишь меня с ума.

Его сухощавое тело задрожало… а огромный член стал твердым, как камень.

Лила шумно вздохнула, увидев его.

Жесткая длина торчала из паха, как палка. Головка была широкой и упругой. Две вздувшиеся вены опоясывали его толстый ствол.

Ее киска стала мокрой для этого члена… но Лила сомневалась, что сможет принять его. Она ощутит боль прежде, чем Абиссиан успеет ввести в нее хотя бы головку.

Но она не могла отвести взгляд от его члена. Лила облизнулась, когда из щели на головке выступило предсемя. Ощущает ли демон скользящий по кончику ветерок?

На что было бы похоже пососать его? Лила никогда раньше не делала минет, но хотела попробовать. Она знала основы, а демон сказал, что с радостью ответит на ее вопросы. Они разберутся с этим.

Руки Абиссиана наконец добрались до места назначения, его рычание заставило Лилу задрожать. Его растопыренные пальцы сжались. Он изумленно пробормотал:

— Трахни меня, Лила.

Я думаю об этом.

Он сжал ее бедра. Глаза Лилы округлились, когда Абиссиан потерся рогами об изгибы ее попки. Выглядя потерянным, он пробормотал на Демонском:

— Красотка, желай меня так же, как я тебя.

Лила не могла ответить ему, не должна была его понимать. Она вздрогнула, когда он укусил ее.

— Ой!

Затем снова потерся рогами. Они были потрясающе теплыми. От солнца или всегда?

В башне чуть ли не на каждой гравюре были изображены рога; казалось, демоны боготворят их. Предполагается, что мужчина демон обожает, когда партнерша направляет его, сжимая рога… или держится за них изо всех сил.

Я реально хочу потрогать его рога.

Абиссиан застыл.

— Я слышал эту мысль.

Черт! Ей нужно лучше контролировать свои блоки.

Он развернул Лилу к себе, из-за чего ее киска оказалась прямо напротив его лица. Отлижет ли он ей прямо сейчас?

— Всемогущие боги, я готов на все что угодно ради того, чтобы узнать сладость твоей плоти. — Но будто встряхнувшись, он прохрипел: — Но не раньше, чем выполню желание моей пары. Дотронься до меня.

— Ты опустишь голову?

Он сделал это. Лилу окружали символы могущества Абиссиана. Он господствовал над смертоносными хищниками, вулканами, над ней. Тем не менее легендарный король ада стоял на коленях, делая себя уязвимым для нее. Эта уступка очень многое значила.

Его грудь замерла… он затаил дыхание? Когда Лила провела кончиками пальцев по основанию его большого рога, из груди Абиссиана вырвался рваный выдох.

Каллиопу снова охватило пьянящее чувство могущества.

— Я не ожидала, что они кажутся настолько теплыми. — Рог распрямился еще сильнее. — Ты ими что-нибудь ощущаешь?

Демон напрягся, словно ее вопрос был провокационным.

— Рога — чрезвычайно чувствительные органы. Я ощущаю удовольствие… и боль.

— Хочешь, чтобы я остановилась?

Он поспешно ответил:

— Нет, продолжай.

Пальцы Лилы резко контрастировали с черной гладкостью его рогов. Все больше возбуждаясь, она принялась ласкать второй рог, заставив и его распрямиться.

— Лила… — Абиссиан еще сильнее нагнул голову. — Я беспомощен против тебя.

Несмотря на то, что он дрожал все сильнее и сильнее, она чувствовала, будто делает его кротким. Прикосновение маленькой феи укрощало огромного зверя демона.

Когда Лила импульсивно нагнулась и прижалась губами к одному из рогов, демон застонал словно от боли.

— Что-то не так?

— Все так. — Он сжал ладонями ее зад. — Я просто не знаю, сколько еще смогу сдерживаться.

В голове Лилы пронеслась мысль. Не ее мысль.

«Она станет моей погибелью».

Пару мгновений назад Абиссиан уловил одну из мыслей Лилы; а сейчас она смогла проникнуть в его разум?

Или начала терять свой?

Возможно, престол ада сулит ей больше привилегий, чем она ожидала…

Стиснув ее зад, демон сказал:

— Теперь я хочу трахнуть тебя языком. Перекинь колено через мое плечо, Лила.

Она сглотнула.

— Х-хорошо.

Прежде чем Лила успела поднять ногу, он пробормотал:

— Подожди. — И наклонил голову, явно к чему-то прислушиваясь. — Проклятье, я должен вернуться.

Вставая на ноги, он дрожал.

— В чем дело?

— Я ощутил, как в измерение кто-то вошел.

Это реально можно ощутить?

— Враг?

Абиссиан проскрежетал:

— Отныне и впредь, да.

Глава 38

Охренеть как не вовремя…

Проникновение в сферу посылало сигнал в его сознание. Смачно выругавшись, Сиан сжал локоть Каллиопы и телепортировался в спальню.

Лишь мгновение оставалось до того, как он узнал бы вкус своей пары, он вдыхал ее дразнящий аромат… собирался пировать на ней.

Пока она поглаживала его рога! Сколько раз за последние десять тысяч лет Сиан фантазировал об этом?

Гребаная защита Пандемонии.

Нет, нет, теперь у него есть пара, которую необходимо защищать; сейчас защитные меры важны, как никогда раньше.

Поддержав Каллиопу, он переместился в свою гардеробную. Стряхнув с коленей песок, Сиан натянул узкие штаны и приложил немало усилий, чтобы завязать шнурки над своим торчащим членом.

Он действительно частично вошел в свою пару?

К его возвращению она успела накинуть халат.

— Что происходит?

— Вопросы, касающиеся королевства. Будь здесь. Я вернусь, и мы вместе поужинаем.

Он быстро поцеловал ее, не желая расставаться ни на секунду.

Замок неожиданно содрогнулся. Эпицентр в тронном зале?

Каллиопа схватила его за руку.

— Какие вопросы?

— Тебе ничто не угрожает. Я позабочусь об этом.

— Окей. Иди. Я найду чем заняться.

— Вот это меня и беспокоит. Не снимай свое сексуальное напряжение. — Он поцеловал ее в ладонь. — Дождись меня и позволь мне позаботиться о тебе.

Затаив дыхание, она кивнула.

Сиан переместился в тронный зал и обнажил клыки, приготовившись к схватке.

В этот момент на балкон рухнул Утер. Его тушу покрывали следы от ожогов. Местами не хватало чешуи, и он выглядел истощенным.

— Дракон, что с тобой случилось?

Грудь Утера вздымалась, из его пасти с хрипом вырывались клубы дыма.

«Со мной случился ты, демон!»

— Не понял.

«Я полетел на гору Врекенеров, чтобы посмотреть телевизор королевы, финал сезона. Но когда я собрался вернуться и проверить, как у тебя дела, кто-то решил отсечь эту область. Вместе со мной внутри!»

Сиан сжал лоб.

— Утер, мои извинения. Как тебе удалось вернуться?

«Скажем так, это связано с огромной огневой мощью и множественными межпространственными соединениями». — Потоки его огня прожгли туннель сквозь другие миры. — «По пути сюда я решил заглянуть на Гею и навестить Руна в Луизиане. Но слабость помешала мне оставаться невидимым. Меня видели пьяные смертные! Они назвали меня парящим Марди Гра. Что, чёрт побери, это такое?»

Сиан пожал плечами, желая поскорее вернуться к своей паре.

«Когда я не дал им печенье в шоколаде, они забросали меня бусами!»

С рогов Утера на самом деле свисали разноцветные бусы. Посмотрев на Сиана, дракон нахмурил огромные брови.

«Почему ты не выглядишь несчастным?»

— За время твоего отсутствия тут тоже многое произошло. — Расправив плечи, он сказал: — Вчера я сделал Каллиопу своей женой.

Сиан должен сделать ей свадебный подарок. Он возьмет для нее драгоценности в одной из комнат Грейвена.

Отложив свой гнев, Утер спросил:

«Она приняла твою внешность? Оставила в прошлом то, как ты относился к ней?»

Сиан потер шею.

— Я заключил с ней сделку, пообещав, что не стану вторгаться в Сильван. Я поклялся, что Møriør оставит жителей этого королевства в покое.

Утер закатил свои золотистые глаза.

«Продолжаешь играть в свои игры?»

— Может быть, я просто не умею по-другому.

«Стоп, всех жителей? В Сильване живут некоторые потомки линии Маг. Руна хватит удар, если он лишится возможности мстить дальше».

— Я заставлю его понять.

«Дай мне знать, чем это закончится». — Он вздохнул. — «И именно сейчас, когда Орион спит».

Утер считает, что Сиану с Руном потребуется постороннее вмешательство?

«Ты предъявил на нее права?»

Сиан покачал головой.

— Она сообщит мне, когда будет к этому готова.

«Наконец я вижу хоть крупицу чувств у тебя. Думаю, ты не сказал ей, что твоя внешность будет продолжать ухудшаться».

— Нет. Я хочу дать ей шанс привыкнуть ко мне, если это возможно. Может быть, это будет легко. — Сиана поразила ее тлеющая чувственность. — Она демонстрирует грани, которых я прежде не замечал в ней.

Его пара хотела прикоснуться к нему! Ее нежные ласки на пляже заставили Сиана обезуметь от желания. Он едва мог поверить, что она поцеловала его рога. И в этот момент наркотический запах ее возбуждения усилился.

Может быть, ее место действительно здесь — в аду. Рядом с ним.

«Какие грани?»

Сиан не смог сдержать усмешку.

— Она похотливая.

«Счастливый демон».

— Боги, дракон, эта женщина — воплощение блаженства.

Она уже разрушила его для всех остальных женщин.

«Ты простил ее за то, что было в прошлом».

Улыбка сошла с лица Сиана, будто ее никогда там и не было.

— Я стараюсь это сделать, но боюсь, что прошлое, как капля кислоты, будет вечно разъедать меня. — Даже в разгар потрясающего удовольствия на пляже, все напоминало Сиану о потере рогов. — Некоторые воспоминания неизменно заставляют меня впадать в ярость.

Ампутация и реакция его пары…

«Отличный фундамент для вечного союза. А как насчет наследников?»

Представляя свое потомство… это теперь было на самом деле досягаемо… Сиан видел только малышей с острыми ушками и демонским темпераментом.

Но он знал, что эти мысли — полный идиотизм.

— Я никогда не стану заставлять Каллиопу вынашивать тёмных фей. Скорее всего, она будет в ужасе от подобной перспективы.

Она очень, очень быстро решила использовать кольцо с контрацептивным заклинанием.

«Расскажи ей о своих истинных чувствах, даже если твоя гордость противится этому».

— Расскажу. В свое время. У меня все под контролем.

«Даже не сомневаюсь. Действительно, зачем слушать старого мудрого дракона, вроде меня?»

С угрюмым видом Утер лизнул рану на передней лапе.

— Мне жаль, что ты попал в беду, братишка.

«Я буду отсыпаться несколько дней».

Сиан кивнул.

— Как там Рун и Джозефина?

«Обустраиваются и выглядели бы до тошноты влюбленными, если бы Джозефина постоянно не "одергивала" его». — Она не воспринимает пустотрепство Руна и держит его в ежовых рукавицах. — «Я сказал им, что ты нашел свою пару. Они планируют в ближайшее время познакомиться с ней».

А значит, у Абиссиана осталось очень мало времени, чтобы достучаться до Каллиопы и заставить ее изменить взгляды, которых она придерживалась всю жизнь…

Глава 39

Будучи не в силах вызвать в себе хоть тень беспокойства из-за королевских проблем Абиссиана, Лила вышла на балкон; она знала, что этот демон разберется с любым нарушителем. Только идиот мог попытаться прорваться в этот замок.

В волнах снова резвились морские змеи, их чешуя сверкала, отражая яркий солнечный свет. Лила видела огненные закаты во Флориде, но они не выдерживали никакого сравнения с происходящим сейчас. Разгоряченные красные и оранжевые лучи сражались за власть над небом — ошеломляющее зрелище.

И я королева этого места…

Решив снова протестировать свою гардеробную, Лила направилась назад, переиграв в мыслях момент, когда Абиссиан поцеловал ее ладонь. Что за обещание таилось в его взгляде?

Несмотря на то, что они чуть не занялись сексом, Лила была не готова к большему. Пока. Но как насчет орального секса? Где тут можно записаться…

Она на мгновение замерла возле камина. Голова Лотана исчезла.

Лила видела только голый камень над очагом. Место, где висел Лотан, было намного темнее, чем остальная стена. Должно быть, эта штуковина провисела тут тысячи лет.

Тем не менее Абиссиан убрал священный для демонов трофей. Ради нее.

Она ощутила угрызения совести.

Жизнь здесь кардинально отличалась от жизни ее мечты, но что, если двое существ, столь непохожих, как фея и демон, на самом деле смогут жить вместе? Если Лила сможет справиться с перепадами его настроения…

Привязаться к этому мужчине будет глупейшей вещью в жизни Каллиопы… особенно учитывая ее подноготную… но она не могла просто отключить чувства, несмотря на то, что почти ничего не знала об Абиссиане.

Я знаю о нем столько же, сколько он знает обо мне. Отрезвляющая мысль.

Лила шла по коридору к своей гардеробной, но ее внимание привлекли две золотые двери, находящиеся чуть поодаль. Чувствуя себя женой Синей Бороды, она открыла первую из них. Гардеробная Абиссиана.

Внутри Лила обнаружила несколько его излюбленных кожаных штанов и сапог, а также несколько официальных одеяний. На некоторых белых туниках имелись завязки, которые должны были замаскировать внесенные специально для крыльев изменения.

Вдоль самой дальней стены были расставлены мечи и другое средневековое оружие, но самое почетное место занимал топор.

Легендарный боевой топор Абиссиана Инфернаса.

Никто никогда не поверит, насколько близко Лила к нему подошла. Она осторожно коснулась темного металла. Нереально теплый. Лила ощущала историю этого оружия, но даже представить себе не могла, сколько оно отняло жизней.

Она провела пальчиком по лезвию, проверяя остроту. Из тоненького пореза выступила кровь. Затем началось покалывание регенерации.

У бессмертия свои преимущества.

Что она найдет в другой комнате? Жена Синей Бороды захотела бы это узнать. Лила больше не была засланным в ад шпионом… с этой миссией покончено… но она по-прежнему была любопытной феей.

Она вышла из гардеробной, затем попробовала открыть вторую дверь. Не заперта.

Его кабинет! Она прошмыгнула внутрь и тут же наткнулась взглядом на висящую на стене голову Лотана. Уж лучше здесь, чем в спальне. Лила скорчила рожицу голове монстра.

На огромном каменном столе лежали стопки бумаг. Антикварное карманное зеркальце служило своеобразным пресс-папье. Что у Абиссиана на столе делает зеркало? Лила ни разу не видела, чтобы он смотрел на свое отражение.

Копание в его вещах может разрушить их хрупкую попытку наладить отношения… но ведь бумаги лежат на столе, ведь так? Лила не станет копаться в его личных вещах или типа того.

Конечно, демон был абсолютно спокоен, когда оставлял документы в свободном доступе, потому что не знал, что Лила знает Демонский. Вскоре она расскажет ему об этом.

Лила вскользь просмотрела его письма, все до одного рукописные… потому что интернета здесь нет. Определенно удар по Пандемонии.

Электронная почта против морских змей…

Несколько писем было написано на языках, которых Лила никогда не видела. Ей надо будет поинтересоваться у Абиссиана, сколько языков он знает.

Внимание Лилы привлекло письмо с изящным почерком. Оно совершенно точно написано женщиной. Но Лила не могла определить язык.

Подумав обо всех женщинах, с которыми он имел связь за всю свою долгую жизнь — немыслимое число — Лила ощутила жгучую ревность.

Она вспомнила, как ее бесчувственная мать сказала ей, что Сейт и после брака сохранит любовниц, потому что «именно так и поступают короли».

Благодаря спокойным, логическим рассуждениям, Лила пришла к выводу, что в ее случае не может даже речи быть о сохранении любовниц; в ее понятии король и королева должны были быть единым целым… и между ними ничто и никто не должно стоять.

Когда Лила представила Абиссиана с другими женщинами, от спокойствия и логики не осталось ни следа.

Ее внимание привлек свиток. Лила сняла ленточку и развернула бумагу, внутри она увидела письмо на Демонском, написанное другой женщиной.

Лила прочитала:

Поздравляем вас с бракосочетанием с вашей парой феей, наш великий король. Ваш гарем смиренно приглашает вас посетить Башню Похоти, чтобы начать работать над вашей линией наследования. Династия Инфернас заждалась выдающихся продолжателей рода.

Башня Похоти? Как это блядски мило. Но прикол в том, что он все еще не лишился демонской печати.

Освободившись от нее, будет ли Абиссиан посещать свой гарем? Конечно, Каллиопа видела, что этот демон все больше привязывается к ней, но она никогда не сможет родить ему нормальных наследников.

Он сказал, что хочет малышей, но никогда не станет отцом грязнокровных. Лила посмотрела на свое кольцо. Это — не символ брака; это — метод предохранения.

Мало того, демон предупредил ее, что ему нравится вызов и разнообразие. Он категорично заявил, что намерен сохранить королеву и гарем. Это было вчера ночью.

У Лилы округлились глаза. Он говорил не гипотетически! Он с самого начала знал, что она — его пара и, говоря о королеве, имел в виду именно ее.

Лила была очень самонадеянной, когда говорила, что скорее ад замерзнет, чем она станет одной из его наложниц. На данный момент он, вполне возможно, уже включил ее в очередь. И, может быть, прямо сейчас находится в Башне Похоти с одной… или несколькими… демонессами.

Сделав глубокий вдох, Лила свернула лист и вернула назад ленту. Может быть, ей не стоит торопиться с выводами. Она никогда раньше никого не ревновала и понятия не имела, как с этим справляться.

Лила, размышляй логически. Но логика подтверждала ее выводы! Много ли известно королей воинов, у которых не было наследников? И с чего бы вдруг Абиссиан отказался от услуг профессиональных любовниц, которые держат его «весьма удовлетворенным» и исполняют «каждое грязное желание»?

В его замке имелась целая гребаная башня, посвященная похоти!

Его династия действительно заждалась наследников, и как только Абиссиан потеряет печать с Лилой, то сможет… как он выразился… посеять свое семя на любом поле, кроме фейского. Кроме ее поля. Опять же, на тот момент ему уже было известно, что она — его пара.

Представив, как им будут оплодотворены все двенадцать наложниц, Лила ощутила тошноту. Абиссиан никогда не позволит ей спать с другим мужчиной и уж тем более родить от него. Придется ли Лиле жить в замке со всеми детьми своего мужа… детьми среди которых не будет ни одного ее?

На хуй. Лила сгорала от желания отколошматить этого чертова демона. Может быть, она сможет использовать свою новоприобретенную власть над ним…

Демон, ты можешь смотреть, но не можешь прикасаться.

Лила поспешила в свою гардеробную. В шкафу появлялось одно беззастенчиво сексуальное платье за другим.

Она остановилась на самом вызывающем экземпляре — рубиново красном платье с открытой спиной и глубоким декольте. Материал был не просто обычным шелком…

Приняв ванну, Лила представила черные чулки и красные подвязки, после чего надела платье. Затем уложила волосы. Кажется, демону нравилось тереться носом об ее ушки, поэтому она сделала на них акцент свисающими сережками с ониксом.

Что он подумает?

Абиссиан появился в спальне через полчаса, он недавно принял душ и надел официальную одежду.

Лила промурлыкала:

— Я ждала тебя.

Его резкий выдох стоил любого смущения.

Глава 40

«Моя пара обнаружила в себе чары», — подумала Сиан, любуясь ею за столом.

Материал приталенного платья был прозрачным, и помогите ему боги, на ней не было лифчика. Сможет ли Сиан пережить этот ужин?

Сидя по правую руку от него, Каллиопа пила вино и со скукой осматривала комнату. Его пара едва притронулась к еде.

Каллиопа сердилась, но Сиан понятия не имел, что могло произойти за время его отсутствия.

Она с легкостью отгородилась от него. Но он больше не мог этого выносить.

— Мои комплименты, Каллиопа. Ты выбрала платье, которое не могло не понравиться твоему мужу.

Она посмотрела на него.

— Мой муж выглядел настолько очарованным моей грудью, что я решила продемонстрировать ее в максимально выгодном свете.

— Моя умная жена демонстрирует мой десерт.

Она выгнула брови.

— Ты надеешься на угощение после ужина?

— Еще одно преимущество твоего платья в том, что… я могу видеть, как приготовленное тобой угощение реагирует на меня. Оно хочет, чтобы я посмаковал его.

Грудь Каллиопы залил румянец.

Еще больше признаков возбуждения его пары. Как будто он не знал, что ее желание возросло! Сиан ощущал этот аппетитный аромат. И сомневался, что она надела трусики.

Он представил, как опрокидывает Каллиопу на стол, задирает ее платье и всаживает свой член в ее киску. Такую мокрую и тугую…

— Я все еще привыкаю к бессмертию и его влиянию. На данный момент я разборчива, как бродячая кошка.

Это — единственная причина, по которой Каллиопа отвечала ему во время их встреч. На это мизерное время… на каких-то несколько часов… Сиан забыл о своей внешности.

Каллиопа добавила:

— Но я смогла взять под контроль мои желания. Тебе больше не нужно беспокоиться о том, чтобы «заботиться» обо мне.

— Так вот в чем дело? Я всего лишь дважды смог разделить наслаждение с моей женой? — Он покачал головой. — Твои сигналы сбивают меня с толку, и после этого ты называешь меня угрюмым? Как всегда, лед и пламя. И за прошедшие тысячелетия мое отношение к этому не улучшилось.

— Кари была, как лед и пламя.

— Ты полыхала, как пламя, пока тебе было нужно разведать мои секреты, а потом стала холодной, как лед. Полностью отключила эмоции. Я никогда не видел ничего подобного.

Когда он принес ей в жертву самое дорогое, что у него было, она хладнокровно отвернулась.

Кровь стекала по его лицу, а он просто стоял и молил ее обернуться и посмотреть на него. Понять, что он сделает ради нее все что угодно. Кари, обернись. Посмотри на меня…

Стиснув зубы, Сиан абстрагировался от этого воспоминания…

Каллиопа сказала:

— У фей есть такой талант.

— Талант? Ты хотела сказать — проклятие. — Он отхлебнул демонского варева. — Я привык, что ты извечно то лед, то пламя, но не одновременно же. Это платье не соответствует твоего внезапному приступу раздражения.

— Ты продолжаешь возвращаться к прошлому, но хочешь, чтобы я поверила, что с местью покончено?

— Я покончил с местью. И я стараюсь не думать о прошлом. Но одно навязчивое воспоминание постоянно пытается пробиться на поверхность… И я стараюсь не допустить этого.

— Почему?

Потому что это заставит меня снова возненавидеть тебя.

— Как ты и сказала, вместо этого, я хочу смотреть в будущее.

— Хочешь, но не делаешь.

— В течение десяти тысяч лет я жил определенным образом. А пару дней назад моя жизнь кардинально изменилась. Я очень, очень старый демон, который не привык меняться.

— О-о, мне кажется очень-преочень, — сказала она. — Кстати, ты уже навестил своих наложниц?

Наложниц? Какие еще удивительные вещи она себе напридумывала, пока он был отдален от ее мыслей? Сиан сцепил пальцы в замок.

— Тебя это волнует?

Скажи «да»…

— Они есть у всех правителей. И ты предупреждал меня.

— Ты о чем?

Вообще-то он действительно нанес им визит.

— Я уяснила, что ты с самого начала знал, что я — твоя пара. После этого я переиграла наш вчерашний разговор в этом контексте. Ты самодовольно заявил мне, что, женившись, сохранишь свой гарем. Я осознала, что все время ты имел в виду именно меня.

Очередной не лучший поступок Абиссиана.

— Ну так попроси меня избавиться от них, — сказал он, хотя уже заплатил наложницам и распустил гарем. — Я могу пойти навстречу моей новой жене.

— Значит, ты сам не планировал расстаться с ними? — Она постучала розовыми ноготками по бокалу. — Ты говоришь так, будто я могу попросить тебя о таком одолжении. И ты будешь столь великодушен, чтобы удовлетворить мою просьбу.

Возможно ли, что Каллиопа желает, чтобы он был только ее? Если бы она ощущала хотя бы сотую часть его душераздирающего собственнического инстинкта по отношению к ней…

— Ты правишь мной. Прикажи мне распустить их, и я сделаю это.

Она одарила его полным отвращения взглядом.

— Если я должна об этом просить, то этот жест бессмыслен.

— Разве? Я думал, ты никогда не согласишься с кем-то делить мужчину.

— Я имела в виду моего жениха.

У Абиссиана скрутило кишки. Никто не мог ранить его сильнее этой женщины.

— Значит, ты не стала бы делить его — мужчину, которого выбрала сама. Того, которого ты хотела.

— В любом случае жизнь, на которую я рассчитывала с ним, отличается от предложенной тобой.

Опустив руки, Сиан вонзил в ладони когти. Я знаю! Некоторые вещи невозможно изменить. Его внешность, дом, союз, в котором он состоит. Тип детей, которых он может ей дать. И так же, как тысячелетия назад, Абиссиана уничтожал тот факт, что он не может дать своей паре то, что она так хочет.

— Тем не менее я знаю из достоверного источника… моего прикосновения… что ты все еще девственница. У тебя не было искушения отдать ему свою невиновность?

— Сам факт того, что ты назвал мою девственность «невинностью», демонстрирует, насколько сильно мы несовместимы.

Сиан чуть не стер клыки в порошок.

— Возможно, мне настолько понравится наслаждаться тобой в постели, что тебе даже не придется просить меня о верности. Как только я предъявлю на тебя права, Каллиопа, обещаю, ты захочешь, чтобы мое внимание сосредоточилось исключительно на тебе.

— Я уже однажды выразила сомнение в том, что ты способен удовлетворить двенадцать женщин и уж тем более чертову дюжину. Этот брак — шутка. Я бы попросила об аннулировании; но, увы, я — цена безопасности моего королевства.

— Ты заикаешься об аннулировании только потому, что до сих пор надеешься вернуться к жениху! — Его жена, его пара, мечтает о другом. Багровый туман застил взгляд Сиана. — Я ждал десять тысяч лет не для того, чтобы передать тебя другому мужчине. Я найду его и оторву ему голову голыми руками.

Так же, как ее первому мужу.

— Слова истинного Møriør, — прошипела она в ответ.

— Может быть, твой бывший и пытался соблазнить тебя, но ты не поддалась его чарам. Однако не устояла против моих прикосновений. В ванной ты начала молить меня о большем раньше, чем я даже пальцем пошевелить успел.

Сиан ухмыльнулся…

По его лицу потекло вино. Девчонка выплеснула на Сиана содержимое своего бокала? Сквозь капли он заметил ее надменную усмешку.

Глава 41

— Маленькая ведьма! — фыркнул демон, стирая вино с лица.

— Тебе было нужно остыть.

Ухмылка Лилы стала шире.

Он в ответ прищурился.

— Ты отлично развлеклась. — Переместившись к ней, он смел со стола посуду. — Теперь моя очередь.

Прежде, чем Лила успела хотя бы моргнуть, он рывком усадил ее на стол и втиснулся меж ее бедер.

— Демон, прекрати сейчас же, — сказала она; ее голос звучал хрипло и взволновано… а не решительно и возмущенно.

Во время ужина она поневоле заводилась каждый раз, когда взгляд его пронзительных зеленых глаз останавливался на ее груди.

Абиссиан нагнулся, чтобы поцеловать ее, но она отвернулась. С рычанием он повернулся и потерся носом о кончик ее уха… не о сами уши… заставив веки Лилы отяжелеть от желания. Он вычислил ее слабости раньше, чем она сама узнала о них.

Затем поцеловал ее в шею, покусывая кожу, спустился к ее плечу.

— Око за око, — прохрипел он.

Глаза Лилы распахнулись, когда по ее груди потекла холодная жидкость.

— Засранец!

В руках Абиссиана была бутылка, очевидно, наколдованная. Охлажденное вино? Лила толкнула его, но он не сдвинулся с места.

— Теперь тебе необходимо ощутить жар моего языка. Посмотрим, как тебе нравится лед и пламя.

Демон нагнулся, его теплое дыхание ласкало твердую горошинку ее соска. Собственное дыхание Лилы участилось.

Он лизнул кончик сквозь тонкий материал, посылая по ее телу разряд удовольствия. Его язык был горячим. Затем Абиссиан сжал эту вершинку губами, посасывая ее своим обжигающим ртом.

— О, боги!

Лила резко выгнулась, от остроты ощущений кружилась голова.

Он сосал ее сосок. Терся об него. Стонал. Затем принялся также ласкать вторую грудь. Пощипывая в это время тот сосок, который теперь изнывал без внимания. Между посасываниями Абиссиан сказал:

— Я чувствую запах твоего возбуждения. Только для меня.

Лиле нужно сказать ему, чтобы он прекратил. Гордость побуждала ее отвергнуть его ласки, но тело было несогласно.

Всего несколько секунд и тогда она оттолкнет его. В любую секунду она сделает это.

Абиссиан отстранился.

— Ты всю ночь дразнила меня этими грудями. И после этого меня же обвиняешь в несправедливости?

Он расстегнул застежку на ее шее, позволяя промокшему материалу упасть ей на колени. Она разомкнула губы, чтобы сказать ему «нет», но не успела, потому что он сжал ее своими огромными демонскими ручищами.

Лила прижималась к его шероховатым ладоням. Она забыла, как дышать, когда Абиссиан снова наклонился к ней. Он начал сосать ее сосок, одновременно прищелкнув его языком.

— О. Боги.

От каждого посасывания все внутри нее сладко сжималось.

Сжимая Лилу в объятиях, демон принялся ласкать второй сосок, играя с вершинкой, полизывая и посасывая ее. Когда он втянул сосок глубже, Лила начала задыхаться.

Абиссиан снова вылил вино на ее тело, затем слизал его с ее груди. А после целовал грудь и шею Лилы, пока его губы не оказались возле ее ушка. Демон опалял его своим дыханием, пока Лила не начала извиваться.

— Твою киску когда-либо ласкали языком?

Ушки Лилы подергивались, как сумасшедшие.

— Н-нет.

Собираются поласкать? Есть причина, по которой нужно это немедленно прекратить. Почему Лила не может вспомнить причину? Ее соски пульсировали настолько сильно, что она не могла думать.

Демон повернулся и поставил стул напротив Лилы, затем сел. Потому что планировал сделать «это»? Как волнительно.

Он задрал ее платье, оставив лишь в чулках и подвязках.

— Хочешь узнать каково это?

Лила кивнула. Но она не должна позволять ему это делать. Или должна?

Задрав ее платье, он положил ладони на бедра Лилы и раздвинул их.

— Я покажу тебе, что может сделать демон своим остроконечным языком. Я хочу испробовать твой мед. — Лила ощутила легчайшее движение воздуха на своих пропитанных влагой завитках, в тот же момент демон прорычал: — Всемогущие боги.

Каллиопа знала, что Абиссиан сделает все просто превосходно, но если после этого она еще больше пристрастится к нему? Она закроет глаза на то, что он спит с другими?

На хуй. Каллиопа отодвинулась и резко свела бедра.

* * * * *

Проклятье, что это было?

— После того, как я фантазировал об этом целую вечность, ты дождалась, пока я вдохну аромат твоего возбуждения и закрыла ворота в рай? Лила, ты чрезмерно жестока.

Она скрестила руки на груди.

— Я не желаю быть одной из твоих многочисленных баб.

С недоумением во взгляде он отшатнулся от нее.

— Почему ты вообще завела разговор о наложницах?

— Ты говорил, что добиваешься меня лишь потому, что любишь разнообразие и вызов. Я не желаю быть для тебя вызовом, а ты не желаешь распрощаться со своим разнообразием. — Она выдохнула. — Может, нам стоит просто избавиться от твоей демонской печати, и потом ты сможешь спать с другими. Сможешь обзавестись наследниками.

Хотя в прошлом Сиан так и планировал поступить, у него скрутило кишки.

— Значит, ты хочешь именно этого?

Его жена предпочла бы, чтобы он трахал кого угодно, лишь бы не ее? После того, как она разрушила меня?

Встряхнувшись, он сказал:

— Знаешь… не имеет гребаного значения, чего ты хочешь. — Он стоял, глядя на нее сверху вниз. — Я не собираюсь ни с кем делить тебя, а ты — меня. Ни о каких других ни для кого из нас не может быть и речи. Я требую полной верности.

Она смотрела на него снизу-вверх.

— Именно ты приказал мне ожидать совершенно обратного!

— Я говорил эти глупости, чтобы позлить тебя. Я не был с другими с тех пор, как в замке появилась ты.

— Теперь я знаю, что ты врешь. Я слышала твой рев сразу после того, как оказалась здесь, и он звучал сексуально.

— О-о, ну да.

Она поджала губы.

— Значит, я слышала, как ты кончил в чьих-то объятиях.

Неужели она на самом деле… ревнует? Подобная перспектива заставила сердце Сиана бешено колотиться в груди.

— Знаешь ли ты, что Чародейки отдали мне твой шелковый пеньюар?

— Какое это имеет отношение к делу?

— Я взревел, потому что поглаживал себя твоим гребаным пеньюаром, давшим мне запах, в котором я так нуждался. Ты слышала, как я удовлетворял себя, вспоминая о нашем первом поцелуе все эти тысячелетия назад.

На ее шее трепетала жилка пульса.

— Правда? — спросила она; ее гнев, казалось, испарялся.

Во имя всех богов, она ревновала! Каллиопа не тосковала по своему жениху; она была рассержена.

— Я унаследовал гарем с короной, но никогда не испытывал желания спать с кем-то, кто считает это своим долгом. Я никогда не был ни с одной из них.

— Раньше ты говорил обратное. Ты говорил, что они удовлетворяют все твои грязные желания.

— Мне очень понравилось злить тебя во время нашего ужина. Другими словами, моя гордость заставила меня провоцировать тебя, — признался он. — Каллиопа, я уже распустил гарем. В наших отношениях достаточно проблем… но неверность никогда не станет одной из них. Ты получила очень верного мужа.

По крайней мере, это всегда будет неизменным. В отличие от моей внешности…

* * * * *

Лила вспомнила, когда Абиссиан впервые упомянул гарем. О, да. Это было сразу же после того, как она высмеяла саму мысль о том, что может переспать с ним.

Лила уязвила гордость короля демонов, и он отреагировал ложью. Это снова заставило его выглядеть в ее глазах… нормальным.

Учитывая сколько лапши Лила сама навешала ему на уши, навряд ли она имеет право расстраиваться из-за его обмана.

Неужели он на самом деле использовал ее белье для мастурбации? Лиле хотелось бы увидеть его голым, поглаживающим свой твердый член…

Она посмотрела на его гордое лицо. В свете огня его взгляд мерцал голодом и обещанием грешных вещей.

Вещей, которыми будет наслаждаться только Лила.

Ревность исчезла, уступив место бесспорной похоти для него. Подобрав правильные слова, Абиссиан вернул ее к тому состоянию возбуждения, в котором она была, прежде чем прочла то приглашение.

— Твои глаза светятся бирюзой. Тебе легче от того, что я буду только твоим?

Она передернула плечами.

— Может быть.

— Ты ревновала!

Демон был в восторге.

Вскинув подбородок, Лила ответила:

— Я гордая и уважающая себя женщина.

Он еще сильнее оживился.

— Предназначенная мне судьбой фея не собирается ни с кем делиться мной, и она будет решительно сообщать мне о своих желаниях.

Лила вздохнула.

— Что ты имеешь в виду?

— Получил бы я бокал вина в лицо, если бы ты не разозлилась? Ты сомкнула свои прекрасные бедра, потому что хочешь, чтобы мой рот дарил удовольствие только тебе. Урок усвоен, моя маленькая жена.

Лила думала, что Абиссиан не может выглядеть еще самодовольнее, чем сегодня утром. Она ошибалась.

— У тебя никогда не будет причин снова закрывать эти ворота.

— Ладно. Я ревновала. — Она смахнула с глаз прядь волос. — Тебе не надоело?

Ухмыляясь, он покачал головой.

— Ни в коей мере.

— Пока ты тут злорадствуешь, я могу пойти помастурбировать.

— М-м-м. — Он прижался к ней. — Ни в коем случае. Я буду ласкать языком местечко, за обладание которым готов убить кого угодно. Теперь, успокоив твой гнев, я хочу успокоить и другие части тебя.

Снедаемая любопытством, она расправила плечи.

— Окей.

Его восторг усилился.

— Моя фея любит получать удовольствие. К тому же моя ревнивая королева ада не желает делить меня с другими. Я самый счастливый мужчина.

Он никогда не позволит ей забыть это. Но она может принять его подколки.

Демон нежно поцеловал ее. Прижался губами к ее шее, груди, пупку… Затем начал тереться об ее тело рогами, бормоча:

— Хочу, чтобы ты пахла мной.

К тому времени, когда он вернулся на исходную, Лила задыхалась от возбуждения.

— Я действительно хочу узнать вкус моей женщины. — Он всегда был очень высокомерным, но в данный момент утратил бдительность. — Я возьму тебя лишь в этих подвязках и чулках. — Абиссиан распорол когтем остатки платья Лилы. Он с благоговением блуждал взглядом по ее телу. — Я не забуду, как ты выглядела в этот момент, даже если проживу еще десять тысяч лет.

Когда он облизал губы своим остроконечным языком, Лила ощутила страстное желание. Инстинктивную потребность. Она жаждала ласкать его губами. Ощутить своим языком вкус его огненно-красной кожи…

— Мне придется приложить все усилия, чтобы не кончить в ту же секунду, как только я попробую тебя. Мой член вот-вот взорвется.

— Не кончай. У меня есть планы на твой член.

Глава 42

У Сиана отвисла челюсть. Он попытался ответить ей. Но не смог. Сдавленным голосом он наконец выдавил:

— К твоим услугам, красавица.

Ему придется как-то сдержаться и не кончить. Представив больше того, что она вытворяла с ним вчера в ванной, он поклялся не разочаровывать ее. А прямо сейчас он насладится своим угощением…

— Покажи мне свое самое страждущее местечко.

Глядя на него со страстью, Каллиопа раздвинула бедра.

Сиан застонал. Ее маленький клитор был настолько опухшим, что, должно быть, болел. Когда она выгнулась, ее пухлые губы открылись для него. Бляяяяяя.

В свете огня ее блестящее лоно казалось иллюзией.

— Разведи ножки еще шире для меня. — Она доверчиво подчинилась. С хриплым прерывистым стоном он раздвинул пальцами ее губки. — Лила.

Он видел вход в ее розовые ножны. Его член стал твердокаменным для этого местечка.

Сиан может дразнить ее, удерживая на краю, пока она не станет умолять его, предъявить на нее права. Сегодня ночью он может узнать, что такое эякуляция. Тайна может быть раскрыта.

Нет, Сиан! После этого Каллиопа может обидеться, а он желал от нее гораздо большего, чем просто секс.

Он разместился меж ее ног. Прищелкнул языком по нежной коже одного бедра. Поцеловал во второе, что заставило Каллиопу снова выгнуться, предлагая ему свое самое сокровенное местечко.

— Ты потекла прямо на моих глазах.

Сиан вдохнул этот восхитительный аромат, позволяя своей паре ощутить клитором его дыхание.

— Не дразни меня. Я хочу узнать, каково это.

— Ты хочешь узнать? Каждую ночь своей жизни, я представлял, как залижу тебя до оргазма.

Он щелкнул языком по ее клитору.

Каллиопа закричала, выгибаясь еще сильнее.

Сиан потерся носом о ее мокрые губки и прорычал:

— Стоила гребаного ожидания.

Он пробует на вкус свою пару. Правильность. Баланс. Она нежная, как шелк.

Ее дыхание стало поверхностным, сиськи дрожали. Уже на краю. Полностью капитулировав, она пробормотала:

— Демон, я никогда не смогу насытиться этим.

Он на мгновение отстранился, чтобы проскрежетать:

— Я тоже.

И снова вернулся к вылизыванию ее розовой плоти.

Его пара отчаянно застонала.

— Сейчас кончу!

Сиан укусил ее за бедро.

— Ты кончишь, когда твой муж разрешит тебе. Не раньше, чем ты станешь необузданной для меня.

Он накрыл ее лоно ртом и проник языком внутрь.

— Абиссиан! — Он обезумел от ее стонов. — Да-да-да.

Она сжала его рога.

Он дернулся от потрясения. Не кончай! Боги, только не кончай! Когда она рванула его за рога и тут же выгнулась навстречу его языку, Сиан потерял рассудок.

* * * * *

— А-а-а-а!

Похоронив свой рот в киске Лилы, демон зарычал, посылая вибрацию по ее плоти.

Когда она обхватила его рога, он вонзил когти в каменный стол, а его крылья широко распахнулись, вздымая огонь очага. Демон безжалостно сломал нижние когти крыльев, вонзив их в стол по бокам ее бедер. Хр-р.

— Абиссиан?

Используя рога, Лила заставила его посмотреть на нее.

Будто слившийся ртом с ее плотью, он поднял глаза. Она увидела, что его глаза затопила чернота.

От этого взгляда Лила стала еще более влажной; первозданная похоть этого демона подстегнула ее.

— Нужно кончить, Абиссиан!

Она бесстыдно поддавала бедрами, поглаживая его рога, отчаянно стремясь ослабить напряжение.

С рычанием он начал трахать ее языком.

— Да! — Все внутри нее сжалось, тело было готово. — О, боги, боги! Я сейчас кончу… так сильно.

Он начал сосать ее клитор.

Глаза Лилы широко распахнулись. Мир опрокинулся и все, что осталось — его горячие, обжигающие губы. Она откинулась и закричала.

В безумии он мотал головой меж ее ног, рыча прямо в ее плоть.

Ножны Лилы сжались, пульсируя снова и снова, пока демон продолжал поглощать ее. Она крепко сжала его и застонала:

— Абиссиан.

Пульсация начала ослабевать, но он продолжал целовать ее.

Она отпустила его рога и откинулась на стол, закинув руки за голову.

— О-о боги, демон…

Король ада сидел за своим обеденным столом, пируя ею, и у Лилы возникло искушение позволить ему продолжать. Но соблазн ответить взаимностью был более велик. Его первобытность привлекала ее. Пора утолить его жажду.

Наслаждение изменило ее.

Лила села и толкнула его голову; но Абиссиан продолжил лизать. Она пробормотала его имя. Он не остановился.

Прежде чем отодвинуться, она сказала:

— Теперь… моя… очередь.

Глава 43

Когда Сиан упивался ее роскошным оргазмом, голос Каллиопы звучал будто издалека.

Дегустация ее разрядки была подобна крещению огнем. Демонские инстинкты Сиана ревели от удовлетворения, но член пульсировал, желая кончить.

Когда она оттолкнула его, используя его же рога, он неохотно отстранился от своего приза. Сиан не представлял, как сможет сдержаться и не влюбиться в нее снова.

Он продемонстрировал, что может отлично удовлетворить свою женщину. Ее глаза блестели, кожа раскраснелась. Его грудь распирало от гордости, несмотря на то, что тело невыносимо болело от возбуждения.

Каллиопа желала прикоснуться к нему и озвучила свое желание. Сиан встал перед ней.

Добравшись до его рубашки, она расстегнула одну пуговицу, затем другую. Когда Лила распахнула рубашку, его рельефные глифы пылали, отражаясь в ее полуприкрытых глазах.

Сиан нахмурился.

— Не знаю, сколько смогу сдерживаться…

Его член был настолько опухшим, что Лила не могла развязать завязки на штанах. Сиан располосовал их.

— Спасибо.

Она решительно стащила с него штаны. Когда его член вздыбился прямо возле ее рук, глаза Лилы заблестели, будто бы с жадностью.

Это не укладывалось в затуманенном похотью разуме Сиана. Каллиопа неторопливо рассматривала его подергивающийся под ее взглядом член, и Сиан позволил ей насмотреться вдоволь.

Не кончай!

— Я могу кончить только от того, как ты смотришь на меня.

Стиснув зубы, он собрал всю волю в кулак и заставил себя не соскальзывать с края. Когда Лила обхватила ладонью его член, бедра Сиана бесконтрольно выгнулись. Ее бледные пальчики резко контрастировали с его демонской кожей.

Нежная ладошка опустилась к отяжелевшим яйцам. Сиан широко раздвинул ноги для нее и задохнулся от стона, когда Каллиопа стала ласкать эти изнывающие от боли шары, оттягивая их, сминая.

Так близко… Он мог с легкостью кончить прямо сейчас, но должен был узнать, что она намеревалась делать дальше! Если Сиан сможет продержаться достаточно долго, чтобы Лила полностью раскрыла свои намерения, то узнает, что происходит в ее непостижимом разуме…

— Тебе нужно сесть.

Она толкнула его в грудь, и он, не сопротивляясь, рухнул обратно в кресло; его член вздыбился. Сиан поерзал, высвобождая стиснутые сзади крылья.

Что Каллиопа будет делать?

Она спрыгнула со стола и встала на колени меж его ног.

Сиан замер, боясь спугнуть ее. Она хочет… его пара намерена отсосать ему?

— Я представляла, какой будет на вкус твоя кожа.

Всемогущие боги! Сиан как-то взял себя в руки и наколдовал подушку под ее коленями.

Каллиопа с нежностью посмотрела на него.

Он был бессилен перед этим взглядом.

— Ты так на меня смотришь, что я готов растечься перед тобой лавой.

— Возьму на заметку. — Ее голос был хриплым от криков. А взгляд скользил от его яиц до лица. — Я слышала, что женщины тебе прохода не давали.

Так и было. Прежде…

— Раньше я не понимала почему. — Встретившись с ним взглядом, она добавила: — Но сейчас это очевидно.

Он сглотнул. Лила…

Она сосредоточила внимание на его члене. Кончик был влажным и после каждого пульсирующего толчка этой влаги становилось все больше. Его пара облизала губы.

Не… кончай.

— Я сплю. Должно быть.

— И что я собираюсь делать в твоем сне?

Он обхватил ладонями ее необыкновенное лицо.

— Ты собираешься делать то, что тебя захочется и так, как тебе захочется. Ты собираешься…

Ее язык щелкнул по его чувствительной головке.

— …идальшеделатьтак, идальшеблядьделатьтак!

И она продолжила, сорвав с его губ рычание. Слишком быстро Лила отстранилась.

— Ты даже на вкус, как огонь.

Она подула на кончик его члена.

Сиан содрогнулся от боли / удовольствия.

Обхватив его головку губами, Лила начала полизывать ее.

Язычок его пары двигался так же быстро, как и она сама!

— Лила, — выдохнул он, когда множество быстрых полизываний покрыло его головку. — Твой язык… подобен вибрации…

Замерев, она пробормотала:

— Это плохо?

Он проскрежетал:

— Черт. Нет. — Он отдернул от нее руки, вцепившись в стул. — Никогда не ощущал… ничего подобного.

Она ухмыльнулась; он смотрел на нее сверху вниз. Каллиопа снова начала делать это.

— Бляяяяяяя.

Ее язык заставил Сиана выгибаться. Инстинкты побуждали его начать вколачиваться в эти пухлые губки.

Ее розовые ноготки впились в его торс, напоминая, чтобы Сиан не шевелился. Каллиопа была взвинченной, раскованной. Она была даром. Он сможет наслаждаться врожденной страстью своей пары целую вечность… если ничего не испортит и не погасит ее темперамент.

При правильной температуре даже камень плавится. Его бунтарка была настолько горячей, что смогла расплавить и заставить снова биться каменное сердце первородного демона.

* * * * *

Дразня ее, Абиссиан был хозяином положения. Власть сменилась, сука. Теперь он отчаянно жаждал разрядки, каждая его реакция заставляли пальчики на ногах Лилы сжиматься.

Когда она облизала его проколотый член от основания до самой головки, демон хрипло выругался. Могучее тело задрожало, когда она провела языком по щели на головке.

Когда Абиссиан осознал, что ее рот находится напротив отяжелевших яичек, из его легких вышибло дыхание. Как только Лила нагнулась, чтобы потереться об них носом, с его губ сорвался нечленораздельный стон.

Помимо власти, она ощущала ошеломляющую нежность к нему — своему мужу.

Это действо отныне и навсегда только для них одних.

Он вцепился в каменные подлокотники, видимо, решив не прикасаться к ней.

— Ты не представляешь, что ты со мной делаешь!

Ей в голову пришла отличная идея; его член пульсировал под ее языком.

— Ммм. Я схожу с ума от твоего вкуса, демон.

Эти полунамеки на соленость… Лила не могла насытиться ими.

Она наслаждалась его чувствительностью, пока ее киска не начала изнывать от желания. Стремясь снова кончить, Лила опустила свободную руку между ног и стала теребить набухший клитор. Ее веки отяжелели.

— Ласкаешь себя? Теперь я знаю… что просто фантазирую.

В нем шла борьба напряженности с уязвимостью.

Лиле пришлось замедлить движение своих пальчиков, чтобы сдержать оргазм, который мог накрыть ее в любую секунду. Она всосала член Абиссиана еще глубже. Одновременно посасывая и полизывая, она с восторгом наблюдала, как его глаза закатились от наслаждения.

Беспомощный перед удовольствием… перед ней… он широко раздвинул ноги, безоговорочно сдаваясь.

* * * * *

Сиан хотел, чтобы это длилось вечно, но больше не мог сдерживаться.

— Сейчас кончу!

Каллиопа жадно сосала его член, ее веки отяжелели. Ее язык как бешеный скользил по его головке, стоны звучали все громче и громче. Дрожащей рукой она ласкала себя.

— Я… я постараюсь еще немного продержаться, красавица моя.

Пока Сиан изо всех сил старался оставаться неподвижным и не вколачиваться во влажный жар ее рта, под его руками начал крошиться камень.

Каллиопа сосала его член, все глубже и глубже вбирая в свой рот.

Ахуенно, боги, АХУЕННО! Каждое посасывание терзало тело Сиана, настоящая пытка.

Каллиопа достигла оргазма; его член приглушил ее крик.

Все.

— Лила, ты победила. Кончаю. Кончаю. Кончаю! КОНЧАЮ!

Крик Сиана был настолько громким, что на стене появились трещины. Сжимаемые им подлокотники осыпались песком.

Его член снова и снова пульсировал.

Удовольствие волнами накрыло Сиана. Взорвалось в нем. Сокрушив все напряжение и беспокойство.

Его сознание плыло, пока Каллиопа продолжала лениво целовать…

Через какое-то время он оттолкнул ее голову и усадил свою женщину к себе на колени. Вытянув ноги и ощущая полную расслабленность, он прижался губами к ее волосам.

Его разрядка только что разрушила все, что он знал о сексе на протяжении долбанных веков.

Каллиопа вздохнула.

— Думаю, для первого раза неплохо. Подожди, пока я натренируюсь.

— Моя маленькая жена, — простонал он, — если ты станешь в этом еще более хороша, я — покойник.

Глава 44

Позже ночью они лежали в постели. Лила была окутана коконом крыльев Абиссиана и лежала лицом к нему. Он перебирал пальцами ее волосы и выглядел расслабленным.

Морской бриз усиливался и усиливался, пока Лила не услышала, как разбиваются волны о берег…

После любовных игр в столовой Абиссиан переместил ее в ванну, чтобы смыть вино. Скользя мозолистыми ладонями по ее телу, он сказал:

— Не стоит останавливаться на двух оргазмах. Третий поможет тебе спокойно выспаться, не используя меня в качестве подушки.

Одно повлекло за собой другое. И третье.

Перспективы жизни с ним были соблазнительными. Когда-то жизнь при фейском дворе тоже была соблазнительной. Там Лила была защищена от Møriør, но уязвима в противостоянии с королевской семьей. Здесь она была защищена от других фей, но уязвима для Møriør.

В Сильванском замке Лила научилась никогда не опускать ментальные блоки. Может ли она сделать это рядом с этим демоном?

Как она должна раскрыть ему свои тайны?

Помнишь Маг, ну ту злобную суку, породившую испорченную линию потомков? Сюрприз! Предначертанная тебе судьбой женщина — одна из тех самых омерзительных потомков, которые, по твоему мнению, должны умереть. В довершение всего я была невестой Сейта. А после брака стала бы его королевой. Я поклялась ему, что найду способ уничтожить тебя, и врала тебе с самой первой секунды. Видишь ли, я просто была шпионом, как когда-то Кари. Сейчас я, конечно, знаю, что история повторяется, но я совершенно не такая, как она… просто я являюсь той же личностью вовлеченной в те же интриги.

Что если он снова запрет ее в башне?

— Скажи мне, какие мысли скрываются за этими очаровательными глазами.

Боги, как он смотрит на нее…

Этот демон со своей многотысячелетней тоской заставляет трепетать ее сердце.

Лила не хотела разрушать это. У нее никогда не было настоящих отношений, и она просто хотела узнать побольше о том, как это бывает.

— Почему ты перевесил тот трофей? — спросила она демона. — Должно быть, он висел на этой стене со дня основания замка.

— Lôtān добросовестно справлялся со своими функциями, но он не понравился моей жене. Так что для него настало время покинуть свой пост. — Демон пристально посмотрел на нее. — Если я плохо приспосабливаюсь, то это еще не значит, что я вообще на это не способен. Я привыкну к тому, что живу не один. Так же, как и ты.

Великий король ада будет стараться. Надежда обрушилась на Лилу со всей искусностью атакующей адской гончей.

— Ох уж этот нежный взгляд, способный скрутить в узел мои рога. Я беззащитен перед ним.

Достаточно ли только лишь нежного взгляда, чтобы управлять этим демоном? Возможно, этого огромного доминирующего зверя можно приручить лаской.

— Но, Каллиопа, я тоже прошу тебя проявить терпение. Мне нужно время, чтобы разобраться, что правильно, а что нет. Я хочу, чтобы ты оставила мне пространство для маневра.

— Типа просишь особого отношения?

На его глаза упала прядь волос.

— Да, можно и так сказать.

— Согласна, но только если и я могу рассчитывать на особое отношение от тебя.

На очень и очень много поблажек с твоей стороны.

— Договорились, — ответил он. — И на этой ноте я хочу вручить тебе свадебный подарок.

Лила подпрыгнула на месте.

— А-а-а, что это, что это?

Гора? Изумруды?

Он сел и наколдовал какую-то подозрительную… палочкообразную штуковину?

— На.

Демон протянул вещицу Лиле.

Она взяла эту странную вещь. Которая была похожа на нечто, изготовленное феями.

— М-м… спасибо.

Лила была благодарна ему за глубокомыслие, но не могла понять, что он хотел сказать ей столь неромантическим подарком.

— Мне было велено отдать тебе это. Грейвен упорно оставлял ее на моем пути.

— Что ты имеешь в виду?

— Решив подарить моей невесте драгоценности, я переместился в одну из комнат замка — помещение, которое, насколько я помнил, было до краев заполнено сокровищами. Но там не было ничего, кроме этого скипетра, сделанного из золота и титанийской стали.

Титанийской стали? Из этого металла был выкован Меч Предков.

Абиссиан продолжил:

— Мне было нужно совсем не это. Поэтому я направился во вторую комнату. Но и там не было ничего, кроме этого скипетра. И в третьей комнате тоже. Грейвен хотел, чтобы ты получила эту вещь. — Абиссиан поддел пальцем ее подбородок. — Каллиопа, никогда не отказывай этому замку больше трех раз.

— Почему?

Он пожал плечами.

— Это правило рассказал нам с братом отец. Даже он до конца не понимал Грейвен. А значит, даже мой отец боялся того, на что способен этот замок.

Лила осмотрелась, удивленная тем, что решил подарить ей ее новый дом.

— Как фейский скипетр оказался в демонском замке?

— Когда дело касается Грейвена, никто ни в чем не может быть уверен.

— Демон, спасибо за подарок. — Лила наклонилась и поцеловала его в щеку. — Положишь его на камин?

Она отдала ему скипетр.

Кивнув, он встал и повернулся к ней спиной. Лила видела в душе его зад, но не под таким ракурсом, как сейчас.

Мой, мой, мой. С каждым шагом его скульптурные мышцы играли и перекатывались. Делая ему в душе очередной минет, Лила впивалась ногтями в эти мускулы; а он крепко сжал ладонями ее лицо и посмотрев ей в глаза, прохрипел на Демонском:

— Как же я жаждал от тебя…

Возвращаясь назад, он одарил ее еще более великолепным зрелищем.

Лила любовалась его жилистым телом, ее взгляд задержался на достойном воздыхания члене, поблуждал по будто высеченным из камня мышцам, после чего замер на ухмыляющемся лице демона.

Он присоединился к Лиле в постели, затем укутал ее своими крыльями.

— Моя ревнивая королева ада не может налюбоваться на меня.

Сдержав усмешку, она повернулась спиной к нему.

— Заткнись, самодовольный придурок.

Положив руку ей на талию, он прижал Лилу к себе. После чего прошептал ей на ушко:

— Если я рискну просто посмотреть на других женщин в твоем присутствии, то подвергну их жизни опасности. Моя Лила ни с кем не делится своими игрушками.

— Отвали.

Она задремала под звук его смеха.

* * * * *

Лежащая рядом с Сианом женщина за сегодняшнюю ночь подарила ему больше наслаждения, чем он знал за всю свою жизнь.

Сиан гладил ее сияющие волосы, слушая ее глубокое и ровное дыхание. Его юной паре требовалось больше отдыха, чем ему самому.

Прошло уже несколько часов, но он не мог сомкнуть глаз. Сиан почти верил в то, что все это — сон.

Очень, очень много раз за сегодняшний вечер он терял дар речи от потрясения. Например, от того, как Каллиопа посмотрела на него с желанием и сказала, что теперь понимает, почему женщины не давали ему прохода.

И она бросала на него чертовски плотоядные взгляды, когда он возвращался в постель. Его губы изогнулись в усмешке лишь от подобного воспоминания.

Все возражения Каллиопы были из-за того, что Абиссиан плохо обращался с ней… возможно, его внешность здесь совершенно ни при чем.

Перспективы, как яркий свет пламени маячили на горизонте. Может ли он отпустить свой спасательный круг?

Как Сиан и сказал ей: веками он знал только один сценарий жизни. И он все еще беспокоился о том, как могут повлиять на их будущее адские изменения. Но прямо сейчас он хотел насладиться этой ночью.

Она дернулась в его объятиях. У нее очень активные сны. Будет ли он снова подвергнут пыткам?

Сиан нахмурился, когда его пара жалобно застонала. Вместо эротических снов ей снились кошмары.

Сиан провел пальцами по ее высокой скуле. Он ощутил, что ее блоки не столь непроницаемы, как обычно. Может быть, она начинает доверять ему. Несмотря на соблазн заглянуть в разум Лилы, Сиан решил, что будет уважать неприкосновенность ее личного пространства…

Она с криком подскочила на кровати.

— Лила! Я с тобой. — Он прижал ее к своей груди, уткнувшись подбородком в ее макушку. — Это был всего лишь кошмар. Тссс. — Он ощутил сильнейший порыв защитить ее. Его пара никогда не должна бояться. Поглаживая ее по спине, он спросил: — Скажи, что тебе снилось.

Вздрогнув, она пробормотала:

— Я не могла бежать достаточно быстро.

— Тсс. Рядом со мной ты в безопасности. — Он убаюкивал ее. — Тебе нечего бояться.

В полубессознательном состоянии она пробормотала:

— Вы так любите внешнюю сторону жестокости, цену которой Møriør никогда не приходится платить. Почему бы вам не любить войну? Вы же в отличие от всех нас не знаете, что такое боевые потери.

Сиан опустил Лилу на кровать, продолжая обнимать ее.

Спустя какое-то время она снова заснула.

Прислушиваясь к дыханию своей пары, Сиан думал над ее словами. Лила права: Møriør никогда никого не теряли в битвах, они просто приходили и каждый раз побеждали.

Сиан не мог ничего изменить в других погрязших в войне сферах, но, возможно, мог что-то изменить в своей? Каллиопа продолжала поднимать вопрос о легионах. Даже по меркам наказания их цитадели в Кровавом Ущелье были позорными, загнивающими от ненависти и насилия.

Сиан и ад были единым целым; так что же эти гадюшники представляют в его сознании?

Он мог преобразить худшее с помощью магии… сделав судьбы счастливыми… или же мог дать этим демонам новую цель.

Сиан вспомнил о брате. Гурлав хотел, чтобы его наследием стали торговля и процветание. Он был очень юным королем, который мечтал многое сделать для Пандемонии.

Если Сиан примет эту эстафету, жизнь его близнеца не будет одной сплошной трагедией.

Сиан хотел, чтобы это королевство стало домом для его пары, но готов ли он сделать этот дом таким, какой нужен ей?

Глава 45

— Не звонишь, не пишешь… — протянул Рун, одарив Сиана кривоватой усмешкой. — Ты уж три недели как женат, но все никак не удосужишься познакомить нас со своей благоверной?

Сиан приглядывал за своим новым проектом, когда ощутил появление гостей. Рун сидел на королевском троне и затачивал когти наконечником стрелы, а Джозефина развалилась на троне Каллиопы.

Утер спал неподалеку мертвецким сном.

Каллиопа была в плену книг в библиотеке, поэтому Сиан мог немного поболтать с Руном и его парой.

Лучник ткнул стрелой в сторону спящего дракона.

— Я читал ум Утера, пытаясь выяснить что-нибудь о твоем браке, но в основном он думал о пухленьких коровах.

— Хорошо еще, что мы не обиделись, — сказала Джозефина, ее бледное лицо сияло. Чем больше времени эта полукровка жила с Руном, тем счастливее становилась. — Не мог выкроить пару минут, чтобы нарисовать призывающую руну?

— Я был занят.

— Ни капли не сомневаюсь, старина. — Рун поиграл бровями, его грубые черты выражали крайнюю степень веселья. — Итак, где же та тростиночка, которая смогла одержать победу над крутым парнем, типа Абиссиана Инфернаса?

— Она еще не готова встретиться с кем-либо. — Со вздохом он признался: — Она боится Møriør, потому что слышала о нас только самое плохое.

Каждый раз, когда Сиан пытался убедить ее в том, что ей ничто не угрожает, Каллиопа отказывалась даже слушать его.

Джозефина спросила:

— Хочешь, я поведаю ей, насколько плох Вертас? Расскажу, как Никс надрала мне задницу?

— Каллиопа не за Вертас. — Вчера она сказала ему: «Давай выйдем из игры и не будем выбирать стороны. Мы можем создать свой союз, где будем только мы». Она не понимала, насколько тщетны ее попытки. Сиан всегда будет Møriør. — Я заставлю ее понять, но это займет какое-то время.

Рун закинул стрелу в прикрепленный к бедру колчан. Его лук, как всегда, был закреплен за спиной.

— Итак, она действительно фея? Острые уши и все такое? Даже не знаю, поздравить или утешить тебя.

Сиан нахмурился.

— Меня все устраивает.

Рун поднял вверх ладони.

— Каждому свое. Ну и как она привыкает к жизни здесь?

— Очень хорошо. Хотя обживание в таком замке имеет свои нюансы.

Через три дня после свадьбы Сиан услышал доносившийся из спальни визг Каллиопы.

Он переместился и увидел, что она смотрит на трофей Lôtān… который вновь появился над камином.

Выгнув бровь, она посмотрела на Сиана.

— Демон, ты снова проказничаешь?

— Это сделал замок. Не знаю почему. Я уберу этот трофей снова, но если голова продолжит возвращаться на это место, нам придется принять волю Грейвена…

— Не представляю себе сильванскую женщину, сумевшую оценить первобытность ада, — сказал Рун.

— На самом деле ей нравится исследовать эту сферу.

Ей нравилось все новое, что Сиан показывал ей, но особенно животные.

В один из дней, когда они с Каллиопой прогуливались возле Стигийского болота, Сиан ощутил, что поблизости находится выводок адских котят.

Под настороженным взглядом их матери Каллиопа прижала к себе котенка размером с пушечное ядро, поглаживая красно серебристую шерстку. Котенок громко замурлыкал, и капля слюны стекла с одного из его саблевидных зубов…

— Я так понимаю, навряд ли мне разрешат оставить этого малыша себе? — спросила Каллиопа.

Все, чего она не захотела бы в этом мире, уже было ее. Тем не менее Сиан ответил:

— Не стоит разлучать его с остальными.

— О, ну конечно.

Она вернула котенка к остальным, получив от него напоследок царапину и тоскливый взгляд.

— Мы возьмем всех — и мать, и котят… мы же вполне можем выделить им комнату.

Каллиопа вскочила на ноги и повисла у Сиана на шее, страстно целуя его. Желая большего, он прижал ее ближе. Но она пробормотала в его губы:

— Только не на глазах у котят. Но точно где-нибудь еще, демон!

Любуясь ее очаровательным лицом, он подумал: «Если это когда-нибудь закончится, мне пиздец».

Джозефина сказала:

— Я узнаю этот взгляд. Чувак, тебе крышка. Судя по всему… — она показала Руну большой палец, — это круглосуточно, без перерыва и выходных. Как неловко.

Лучник кивнул.

— Совершенно верно.

Временами у Сиана возникало желание воздвигнуть между собой и Каллиопой стену… все что угодно, лишь бы между ними перестала крепнуть привязанность. Если их отношениям суждено закончиться, то лучше, чтобы это произошло сейчас… а не через столетие или около того, когда его внешность изменится настолько, что терпению его пары придет конец.

Рун сказал:

— Я знаю, что ты еще не предъявил права на свою женщину, и тебя распирает… прости за каламбур… узнать об этом побольше. Тебе нужно поговорить с кем-нибудь. Поверь мне.

— Поверь ему.

Джозефина — первая, кто когда-либо сидел на этом троне — закинула ноги на подлокотник.

У Сиана не было выбора, кроме как оградить Каллиопу от подданных. Он знал, что никто не осмелится ей угрожать, но в полной безопасности она будет лишь после того, как Сиан отметит ее как свою.

— Я не тороплюсь.

— Брехло.

Рун достал из кармана фляжку с демонским варевом и поднял ее в сторону Джозефины.

Ее выражение сказало: «Ты должно быть шутишь».

Сделав глоток, Рун протянул фляжку Сиану.

Он ее принял и сделал большой глоток.

— Представляю ли я, как буду предъявлять права на мою пару? Постоянно.

Несмотря на разрушительное удовольствие, которым они постоянно делились друг с другом.

Она была готова делать все что угодно. Сегодня они валялись на пляже, голышом загорая на солнце. Но разум Сиана в это время был заполнен множеством развратных фантазий.

Он осознал, что ничто не мешает ему почувствовать вкус своей пары.

Не говоря ни слова, Сиан поднял ее и заставил оседлать его лицо. Мгновение помедлив, Каллиопа включилась в игру. Она дрочила рога Сиана, подстегивая его, и бесстыдно елозила киской по его рту. Закричав, она кончила прямо на его губах.

Женщина Сиана была безмерно счастлива ответить взаимностью, используя свой поразительный маленький язычок, она заставила Сиана потерять рассудок от наслаждения.

Именно тогда, когда он решил, что их постельные игрища не могут стать еще более горячими… поразительное умозаключение для короля ада… как они вышли на новый уровень. Но Лила ни разу так и не произнесла самые заветные для него слова: «Ты предъявишь на меня права»?

— Но я также представляю себе будущее со своей парой. — Сиан жаждал того же, что было между Руном и Джозефиной. — Я не буду давить на Каллиопу.

Рун пощипывал тетиву своего лука.

— О, боги, мужик, ты реально влюбился.

Когда Сиан кивнул, и Рун, и Джозефина вскинули брови, ожидая услышать больше информации.

Он вздохнул.

— Я не могу перестать смотреть на нее. Не могу перестать прикасаться к ней. — Может быть ему стоит воспользоваться советом дракона насчет отношений и рассказать о своих чувствах. — Я любуюсь на нее, когда она спит или просто о чем-то думает. Ее смех заставляет мои крылья распахиваться, будто я, блядь, парю. — Он провел рукой по лицу. — Когда мы разговариваем ночью, я отмечаю, что у нее блистательный ум; и понимаю, что никогда не смогу насытиться всем этим.

Джозефина резко вздохнула.

— Как твоя возлюбленная отреагировала, когда ты рассказал ей об адских изменениях?

Сиан отпил из фляжки.

— Я не сказал ей.

Мало того, что он эгоистично держал проклятие в тайне, так еще и срывал на ней разочарование.

Вчера Сиан спросил Каллиопу, какую татуировку она заставит его сделать, когда он отметит ее кожу своим укусом.

— Никаких татуировок для тебя. — Она прижалась губами к одному из глифов. — Я не стала бы менять ни единого дюйма твоей кожи.

Сиан напрягся и, проклиная будущее, отодвинулся от нее.

Каллиопа моргнула.

— Я сказала что-то не то? — Он не ответил, поэтому она пробормотала: — Угрюмый придурок…

— Я хочу, чтобы Каллиопа получше узнала меня, прежде чем я расскажу ей о проклятье.

Сиан верил в то, что его женщина все больше привязывается к нему, но подозревал, что имеется некий сдерживающий фактор.

— Демон, без обид, но она и так скоро узнает. — Джозефина наклонила голову. — Я прекрасно вижу, как с нашей последней встречи изменилась твоя внешность.

Это правда? Их последняя встреча была всего за пару месяцев до появления здесь Каллиопы!

— Я скоро расскажу ей.

— На твоем месте, я бы не парилась. Она вышла за тебя замуж, так что, очевидно — внешность… — полукровка небрежно указала на него рукой… — для нее не так уж важна.

Сиан нахмурился.

— Ей нравится моя внешность.

Каждый раз, когда Каллиопа томно смотрела на него, он чувствовал, что нравится ей. Чувствовал, что в ней крепнет чувство собственничества. Этот собственнический свет в ее глазах заставлял Сиана чувствовать себя нужным. Заставлял его член становиться твердым, как камень.

К его удивлению, Каллиопа постоянно прикасалась к нему. Чем больше она исследовала его тело… а она обожала это делать… тем больше возбуждалась для него.

— Но это ненадолго.

Сколько осталось времени до того момента, когда она перестанет меня узнавать? Сможет ли он сам себя узнать? Даже сейчас Сиан ощущал низкий раздражающий гул в позвоночнике, этот внутренний двигатель.

— Неважно, как ты выглядишь, — сказал Рун. — Ты по-прежнему мой брат. Завоюй ее, и она будет так же тебе верна.

— Легче сказать…

— Она рассказывала что-нибудь о своей жизни на Гее? — спросил Рун. — О своей семье?

Сиан закрыл фляжку и бросил ее назад Руну.

— Каллиопа не любит говорить об этом. Наверное, потому, что я заставил ее отказаться от жениха.

И Рун и Джозефина поморщились.

— Точно.

Стоит ли этот мужчина до сих пор между ними? Сиан наконец затронул эту тему.

— Я знаю, что оторвал тебя от твоего суженого. Грубо. Скажи, что я могу сделать, чтобы помочь тебе навсегда оставить его в прошлом?

— По большому счету, я переживала о семье, которую надеялась обрести. Не конкретно о нем.

Сиан подумал: «Я могу дать ей семью». Но их дети будут темными феями. Которых большинство существ считает мерзостью.

Тогда почему он ощущает, что у них будут дети?

— На Гее мои шпионы не смогли ничего узнать о ней. В ближайшем будущем я отправлю их в Сильван.

— Мы с Джози можем порыться в прошлом Каллиопы. Моя женщина с каждым днем все больше совершенствует свои методы допроса. — Джозефина величественно кивнула. — Да и мои связи все еще в деле.

— Даже несмотря на то, что Рун Ненасытный больше не продает секс за секреты, — саркастически сказала Джозефина. — Забавно, как же так получилось, угу?

Рун с легкостью кивнул.

— Теперь я продаю секс исключительно фанпирам. — Он повернулся к Сиану. — Мы приступим незамедлительно. Во всяком случае я бы больше беспокоился не о ее женихе, а о том, как она отреагирует, когда Møriør захватят власть в Сильване.

А почему бы и не сейчас.

— Насчет Сильвана… я поклялся Каллиопе, что пока она — моя жена, никто в королевстве фей не падет от руки Møriør.

Пурпурные глаза Руна затопила чернота.

— Какого хуя? — Он переместился на ноги. — Без малейшего предупреждения… или обсуждения… ты дал за меня клятвы?

Джозефина развернулась и села на самый край трона.

— Демон, ты реально влииип.

Стараясь сохранять спокойствие, Сиан сказал:

— Каллиопа пыталась сбежать, подвергая свою жизнь опасности. Поэтому я заключил с ней сделку, дав ей стимул остаться.

— Твоя сделка включает королевскую семью Сильвана! — Рун переместился к Сиану, сжав кулаки, будто для удара. Сиан был бы рад этому. — Ты лишил меня цели всей моей жизни. Всего, над чем я работал. Я тысячелетиями жаждал отомстить этим выродкам!

Сиан расправил плечи.

— Я сделал то, что должен был сделать, чтобы защитить мою пару, — просто сказал он.

— И я очень хочу, чтобы ты узнал, что такое настоящие отношения, братишка. Честно. Но ты же понимаешь, что Никс отвела тебе место в линии падения домино. — Сиан кивнул. — Как ты можешь быть уверен, что Каллиопа не работает на нее? Или что в этом не замешан Сейт? Он больше всех выигрывает от этой вашей… договоренности.

— Каллиопа много лет жила и работала среди людей на Гее. Она никоим образом не была связана с Ллором. Но, держу пари, что Сейт на самом деле состоит в союзе с Валькириями.

Рун оскалился.

— Но ты все равно сделал это?

Когда Сиан вспомнил ту ночь, когда Каллиопа сбежала, вспомнил ту безумную погоню, от его спокойствия не осталось и следа.

— Я сделал бы все что угодно, лишь бы не потерять свою пару.

Рун вцепился пальцами в свои волосы.

— Ты не имел права давать за меня клятвы.

— Ты, как никто другой, должен понимать мои мотивы. Поставь себя на мое место. — Сиан схватил друга за плечо, нуждаясь в понимании. — Ты стал бы медлить с защитой Джозефины… дожидаясь возможности обсудить свои действия со мной? Ты смог бы смириться с ее смертью, и не раз, а дважды?

Рун повернулся к Джозефине. Они обменялись взглядом, переполненным эмоциями, говорящим очень о многом, хотя не было произнесено ни слова.

Станем ли мы с Каллиопой когда-нибудь настолько близки?

Рун снова повернулся к Сиану.

— Ты же знаешь, что нет.

— Так поддержи же меня.

Сиан отпустил его руку.

— Черт побери. — Рун вздохнул. — Я пойду на эту… жертву ради тебя, чтобы твоя пара была в безопасности. Но тебе повезло, что ты нашел Каллиопу позже, чем я — Джозефину. Если бы я не знал, что такое предначертанная судьбой связь… мы бы сейчас не разговаривали.

— Я это понимаю.

— Как насчет Сильванских демонов рабов? Уверен, ты не собираешься оставить их на произвол судьбы.

— Я что-нибудь придумаю. — Добавлю в мой список дел. — Но сначала мне нужно закончить с реформами в моем королевстве.

Сиан поделился своими идеями с Утером:

— Я собираюсь задействовать легионы в чем-то кроме войны.

«Изыди, химера! Верни настоящего Абиссиана Инфернаса».

Рун снова сел.

— Что, блядь, еще ты затеял?

— Я завершил вечное наказание легионов.

— И что ты теперь собираешься делать со своими кровожадными подданными?

Они были созданы для войны.

— Они будут добывать руду.

Кровавое Ущелье богато залежами золота.

Сиан подумывал рассказать обо всем Каллиопе, зная, что она будет довольна, но решил сделать ей сюрприз. Решил сначала добиться успеха в первых социальных преобразованиях, и уже после этого раскрыть карты.

Несмотря на то, что легионам очень нравились изменения, которые разработал для них Сиан, превращение одержимых битвой демонов в рабочих требовало немало усилий.

Сиан ежедневно, нехотя покидая Каллиопу, наведывался к ним, чтобы проследить, как идет работа. А его пара в это время отдыхала в библиотеке в компании адских кошек, пауков и книг, разложенных вокруг нее. Читала она так же быстро, как делала все остальное, страницы мелькали…

— Твоя пара определенным образом влияет на тебя, — сказал Рун.

— Я хочу, чтобы ее новый дом был огражден от конфликтов. — Сиан все еще был под впечатлением от того, что Каллиопа говорила о его королевской летописи. — Но дело не только в ней. Когда-то и мой брат мечтал о мире.

— Какие еще изменения маячат на горизонте? — спросила Джозефина. — Может… дети?

— Вряд ли. — Как он вообще поднимет такой вопрос? — Помимо очевидных проблем, что, если они будут выглядеть так, как выгляжу сейчас я?

Рун покачал головой.

— Проклятие адских изменений должно оставаться скрытым, разве нет? Пока ты жив, твои малыши не попадут под его действие.

Джозефина закатила глаза.

— Ну и что с того, если они будут выглядеть демонически? Ты же говоришь, что твоя цыпочка тащится от твоей внешности.

— Насчет других проблем, — сказал Рун, — не позволяй тысячелетиям моей горечи влиять на твое решение. Все, что мне было нужно: пара, которая боготворит меня так же, как и я ее.

— Боготворит?

Джозефина показала ему средний палец.

— Вы планируете нарожать детишек? — спросил Сиан.

Рун кивнул.

— Я предупредил ее, что они, возможно, будут грязнокровными.

Джозефина сказала:

— На что я ответила, что нашим детям просто надо будет найти таких же невъебенных суженых, как у их отца.

— Суженых? Несмотря на то, что на свете так мало темных фей?

До знакомства с Джозефиной Рун прочесывал один мир за другим, стараясь разыскать женщину своего вида. Родив детей, Сиан и Каллиопа обрекут своих потомков на страдание и одиночество?

Рун усмехнулся.

— Черт, Сиан, не исключено, что твои грязнокровные дети будут встречаться с нашими.

Сиан никогда не думал об этом.

Рун переместился, чтобы похлопать его по плечу.

— Мои сыновья могут стать женихами твоих дочерей.

Зная о том, как его друг в прошлом относился к женщинам, и уже защищая своих будущих дочерей, Сиан проскрежетал:

— Только если твои сыновья планируют умереть…

Глава 46

Абиссиан ощущал, когда кто-то пересекал границу Пандемонии.

Как ни странно, Лила тоже недавно ощутила что-то подобное, оторвав взгляд от книги. Несмотря на то, что ее уши подергивались как сумасшедшие, дремавшие вокруг адские кошки даже усом не повели.

У Лилы либо развивалась Сила, либо росло количество ее королевских подарков. Возможно, она сможет делать что-то большее, кроме как слышать случайные мысли Абиссиана и видеть галлюцинации в виде оленя.

Снедаемая желанием узнать, кто пришел, она закрыла книгу… одну из миллионов.

В первую же неделю их брака Абиссиан сказал Лиле, что у него есть сюрприз для нее…

Он переместил ее в другую часть замка, сопроводив через сводчатую двойную дверь.

— Это — Башня знаний.

У Лилы отвисла челюсть, когда она поняла, что видит одну из самых больших книжных коллекций в Ллоре.

Оставляя центр открытым, вдоль стен через каждые шесть метров или около того располагались балконные площадки. Она могла видеть все, вплоть до расписного потолка, возвышающегося над ними.

— Тебе нравится твоя новая библиотека?

— Она просто невероятная!

— В этой башне нет ничего, кроме книг, — сказал он. — Большинство из них на Демонском, поэтому я применил заклинание. Каждый раз, когда ты будешь входить сюда, весь текст будет тут же переводиться на удобный для тебя язык.

Чувство вины заглушило восторг, ложь и тайны давили на нее тяжким бременем. Лила чуть не выпалила: «Я знаю Демонский».

Проклятье, она даже подумать не могла, что когда-либо станет строить длительные отношения с Абиссианом Инфернасом.

Искушение признаться во всем продолжало расти. Но она напоминала себе о напряженности, царившей при дворе после того, как Рун совершил одно из убийств.

Неужели прошлое ничему ее не научило? Умение хранить секреты помогает жить дольше.

Мои родители тому пример…

С одной стороны, она желала сжать ладонями грубое демонское лицо Абиссиана, и сказать:

— Я хочу тебя. Я хочу будущее с тобой. Мне нужно быть честной с тобой.

Но с другой, она заглядывала в зеркало и говорила:

— Я хочу жить. Я хочу будущее. Мне нужно защитить себя.

Изменится ли что-то после того, как он предъявит на нее права? Станет ли их связь настолько сильной, чтобы Лила смогла опустить свои щиты и во всем признаться?

Есть только один способ узнать. Лила решила, что все случится сегодня ночью. Она продолжала нервничать по поводу реального акта, но доверяла Абиссиану и не хотела, чтобы он ждал еще дольше…

Потянувшись, Лила спросила своих дремлющих питомцев:

— Стоит ли мне разузнать, кто пришел?

Адские кошки прижимались к ней на удобном диване в библиотеке.

Они помурлыкали в ответ.

Лила отпустила их носиться по башне. У маленьких бестолочей от радости поехала крыша, потому что они считали это место своим игровым комплексом. Но до тех пор, пока они справляли нужду на улице и не кромсали еще больше книг — все было в порядке.

Лила даже пригласила в гости Чипа и Дейла. После напряженного знакомства с кошками, они стали чувствовать себя уютнее. А прямо сейчас мирно дремали, устроив себе логово возле огня.

Столкнув с себя кошек, Лила вышла из библиотеки в освещенный свечами коридор. Сквозняк заставлял пламя танцевать. Тени метались по стенам.

Иногда этот мистический замок был до безобразия жутким. Сегодня утром голова Lôtān вернулась… в третий раз… а значит: она останется навсегда. Супер. Лила посмотрела на жуткую голову.

— Теперь ты счастлив?

Несмотря на то, что жизнь в аду оказалась, как соблазнительной, так и фантастической, в глубине души Лила продолжала тосковать по Сильвану…

У нее за спиной раздался цокот копыт. Повернувшись, Лила увидела стоящего в коридоре олененка.

Он моргнул блестящими глазами.

Лила часто видела Бэмби. Иногда оглядываясь, она видела, что олененок идет за ней попятам по библиотеке, как в сверхъестественной версии игры «Красный свет — зеленый свет»[6].

Эта иллюзия создана Грейвеном? И если да, то зачем?

Лила ничего не говорила Абиссиану об олененке. Создание всегда исчезало перед появлением демона, поэтому Лила хранила молчание, осознавая, что ко всем ее секретам прибавился еще один.

Также Бэмби продолжал сниться Лиле. Каждый раз он неизменно приводил ее к краю пустынной скалы, и каждый раз в пропасти разгорался какой-то свет. Как бы Лила не просила олененка подойти к ней, он спрыгивал прямо в обрыв.

Лила не представляла, что означают эти сны, но они заставили ее задуматься, стоит ли сейчас довериться этому созданию.

Олененок повернулся в другую сторону и оглянулся на Лилу. Она медлила…

Да черт с ним. Когда Бэмби зацокал по тусклому коридору, Лила пошла за ним. Она прошла мимо нескольких десятков дверей, каждая из которых скрывала за собой сокровищницы Грейвена. Они с Абиссианом бывали во многих из них, исследуя сундуки с драгоценностями, вещами, произведениями искусства, антиквариатом и многим другим.

Пару дней назад Лила смоделировала для Абиссиана старомодную форму, после чего они стали дурачиться с найденным в сокровищнице оружием.

— Защищайся, ископаемое, — крикнула она и со своей сверхскоростью атаковала его мечом.

Демон телепортировался к ней за спину и шлепнул по заду.

— Ты снова не наложила запрет на перемещение.

Позже, закрыв за собой дверь, Абиссиан хрипло признался:

— Мне не было так весело с детства…

Он также продолжал знакомить Лилу с измерением. Каждый раз после ужина демон перемещал ее к какому-нибудь новому чуду. Они побывали на лесной поляне, где капли дождя падали вверх, и в древнем храме из чистого золота. Он познакомил ее с адскими гончими…

Возвращавшаяся с охоты стая приблизилась к нему. Лила сюсюкала с щеночком:

— Это кто тут миленький песик? Ты! — …когда он чихнул.

Ее футболку обдало брызгами крови рептилий и кусками хряща.

Лила удивила демона, рассмеявшись и назвав щенка Чихуном. Она назвала именами семи гномов и других представителей стаи.

Абиссиан размышлял:

— Не представляю, чем эти гномы отличились от остальных, кроме своих смешных имен.

— Смешных, да?

Она сорвала с себя промокшую футболку и бросила ее на один из рогов Сиана, как кольцо для игры.

Его ответ:

— Беги.

Им с демоном было весело вместе. Среди прочих ролей… таких, как гид по аду и любовник… Абиссиан становился еще и ее лучшим другом.

Он оказался поразительно умным, более веселым, защищающим и сексуальным, чем любой другой мужчина из всех, кого когда-либо знала Лила.

Демон ада с хриплым голосом и откровенно греховным языком.

Если бы только между ними не было стольких препятствий. Møriør. Рун. Ее подноготная и ложь. Их разные виды. Перспектива родить темных феев.

Может быть, Абиссиан и не будет спать с другими демонессами, но это не значит, что он хочет дать жизнь грязнокровным малышам. Он ясно и понятно высказал свое мнение об этом. Тем не менее Лила все еще хотела нарожать детишек. Сделает ли Рун своей целью и их…

Бэмби замедлился. Снова посмотрев на Лилу, создание резко повернуло налево… в стену. Олененок исчез, будто его поглотил камень.

Лила прикоснулась рукой к стене. Вместо твердой скалы ее ладонь соприкоснулась с воздухом. Иллюзия маскирует тайный дверной проем.

Расправив плечи, Лила прошла сквозь проход.

Ее окружила кромешная темнота. Даже ее суперзрение не могло ничего различить.

— Вот черт. — Лила повернула назад, но уткнулась лицом в камень. — О-о! Блядство.

Она в ловушке.

Абиссиан считал, будто замок любит ее, но что, если это не так? Неужели Лила совершила роковую ошибку?

Цок-цок, цок-цок.

Волоски на затылке Лилы встали дыбом. Ей ничего не оставалось, кроме как следовать за звуком. Пока она пробиралась в темноте, ей начало казаться, что проход растянулся на мили…

Ее уши снова дернулись. Лила услышала голос Абиссиана! Олененок исчез, в тот же момент, когда Лила заметила сверкающий впереди приглушенный свет.

Приблизившись, она обнаружила тайное место, которое позволяло видеть тронный зал. Замок хотел, чтобы она была здесь! Несмотря на то, что ее скрывала перегородка, сама Лила прекрасно все видела.

Абиссиан, прислонившись к стене, пил из фляжки. Дракон Утер спал, распластав тушу и хвост на всю комнату. Аппетитная брюнетка с бледной, светящейся кожей и яркими карими глазами, развалилась на троне Лилы. Ее ноги были закинуты на подлокотник. На ней были мини-юбка и армейские сапоги.

Высокий клыкастый мужчина с остроконечными ушами и длинными черными волосами сидел на троне Абиссиана. За спиной мужчины был закреплен лук, а на бедре — колчан.

Лила подавила вздох. Убийца фей.

Рун Грязнокровный здесь. Звезда ее ночных кошмаров. Сердце Лилы колотилось так громко, что она боялась, как бы они не услышали этот звук.

Лила никогда раньше лично не видела темного фея. Рун был худым, телосложением схож с Абиссианом. Его глаза были пурпурными, а черты лица грубоватыми. Но в целом он был довольно привлекательным. Его загорелую кожу покрывали татуировки, целая полоса знаков окружала одно из его запястий.

Стрелы в колчане выглядели цветными. Какая из этих стрел могла уничтожить армию? Есть вопрос получше: а какая нет?

Эта женщина, должно быть, пара Руна — Джозефина… полукровка с кучей способностей.

Лила знала, что лучник рано или поздно появится здесь, но надеялась, что это произойдет через много-много лет.

Джозефина спросила Абиссиана:

— Твоя цыпочка хорошенькая?

— Каллиопа Инфернас восхитительна, — ответил он.

Они обсуждают меня? Поэтому Грейвен привел сюда Лилу?

Или замок хотел, чтобы она столкнулась лицом к лицу со своим страхом?

Прямо сейчас Рун не казалась таким уж сверхъестественным и зловещим. Он выглядел, как обычный давно не брившийся парень, который не мог отвести взгляд от своей пары.

Лила всю жизнь ощущала по отношению к Møriør смесь обиды и ужаса. Но теперь, когда на ее стороне был мистический замок, этот ужас таял…

— Какая она? — спросил Рун. — Утер упоминал о пламенном темпераменте.

— Ее характер столь же острый, как интеллект и уши, — с гордостью ответил Абиссиан. — Она — бунтарка.

Лила никогда раньше не видела Абиссиана рядом с существами, похожими на людей. Она смотрела на его рога, когти, крылья и в ее груди расцветала нежность. Лила все сильнее влюблялась во все его демонические особенности.

Она привыкла спать в коконе этих замечательных крыльев. Они были мягкими внутри, но смертельно опасными снаружи.

Как и сам Абиссиан…

— Может, позволишь мне поговорить с ней? — спросила Джозефина. — Я поначалу ненавидела фриков, типа вас, но теперь же терплю. И если уж смогла я, то и остальные смогут.

Лиле начинала нравиться эта девчонка.

— Она не хочет встречаться ни с кем, кто как-то связан с Møriør. — Абиссиан переместился, чтобы сесть на ступеньку трибуны… вместо того, чтобы приказать Руну освободить трон. Свидетельство их дружбы. — Пока нет. Когда-нибудь в другой раз.

— Отличные новости, братишка, — сказал Рун, — уж чего-чего, а времени у нас предостаточно.

Дернув хвостом, Утер зарычал во сне.

Джозефина пробормотала Руну:

— Эй, дружище, посмотри на это.

Она махнула рукой в сторону дракона.

В тот же момент Утер почесал свои уши.

— Стоило попасть в ад, хотя бы ради этого.

Девчонка с помощью телекинеза прикалывается над всемогущим драконом Møriør?

Абиссиан вскинул брови.

— Ты, естественно, слышала высказывание: «Не буди спящего дракона».

Рун, очевидно, точно не слышал.

— Джози, повтори.

И она повторила. Когда Утер почесался и причмокнул, Лила чуть не ухмыльнулась. Все они казались обманчиво нормальными. Жаль только, что один из них поклялся убить меня.

Очередной взмах руки Джозефины.

Утер так сильно почесался, что с него посыпались чешуйки.

Полукровка с Руном прыснули от смеха. Даже Абиссиан засмеялся.

Рун повернулась к нему.

— Я не слышал твоего смеха с тех пор, как ты принял трон этой сферы. — Переместившись, чтобы сесть рядом с Абиссианом, Рун сжал его плечо; эти двое с легкостью проявляли свои дружеские чувства. — Как я уже сказал, твоя женщина уже влияет на тебя.

Лила вспомнила некоторые моменты, когда поначалу слышала смех демон. Он точно звучал так, словно заржавел. Но уже нет.

— Разве я тебе не говорил? Нет ничего лучше, чем настоящие отношения.

Участие Руна удивило Лилу. Абиссиан рассказал ей более подробно, что Маг вытворяла с лучником, и это было ужасающе. Заслужил ли Рун право мстить? Боги, да.

Но только не мне.

Когда Джозефина присоединилась к Руну на ступеньках, он обнял ее и прижался поцелуем к ее волосам. Так явно любят друг друга.

Лила подумала о себе и Абиссиане. Несмотря на то, что демон продолжал демонстрировать ей эти намеки на уязвимость, что-то его сдерживало. У него тоже есть тайна?

Абиссиан спросил их:

— Вы когда-нибудь слышали о семи гномах?

Джозефина ухмыльнулась.

— Ага, звучит знакомо. Почему ты спрашиваешь об этом?

Нахмурившись, демон ответил:

— Моя пара назвала стаю адских гончих в честь этих гномов, но я никак не пойму, чем эти семеро лучше остальных гномов Ллора. Раз она так восхищается ими, я бы хотел понять почему.

Лила вздохнула. Ох, демон.

Джозефина сказала:

— Они — команда горняков, которые помогали и поддерживали находящуюся в опасности королевну по имени Белоснежка. По большому счету они — революционеры.

Эй, я единственная, кто может просвещать его на тему мира смертных.

— Понятно, — сказал Абиссиан, без сомнения решив, что гномы прошли по кодовым именам. — В этом есть смысл.

— Твоя пара реально реинкарнация? — спросила Джозефина.

Кивок.

— Она жила десять тысяч лет назад.

— Как странно. — Это точно. — У нее есть воспоминания о прошлой жизни?

— Нет. И она не хочет ничего вспоминать.

Лила сказала ему это несколько дней назад…

Он спросил у нее:

— Ты приняла мысль о том, что ты — реинкарнант?

— Я… приняла. А еще допускаю мысль, что никогда ничего не вспомню о той жизни.

— Я могу помочь тебе с помощью магии.

Она вздохнула.

— Абиссиан, почему я должна этого хотеть? И почему ты вообще хочешь, чтобы я вспомнила собственную смерть? — И смерть своего ребенка. Учитывая, что в этой жизни Лила никогда не будет беременна, эти воспоминания могут стать более, чем разрушительными. — Я не хочу даже думать об этом.

— Как она умерла? — спросила Джозефина, которая видимо была впечатлена темой реинкарнации.

Лицо Абиссиана потемнело.

— Роды. Она… вышла замуж за другого.

Однажды глубокой ночью, во время одной из их с демоном задушевных бесед, он рассказал Лиле о ее первом муже…

— Этот уебок не мог подождать несколько месяцев до ее… твоего… застывания в бессмертии? Я… никогда не мог понять этого. Как он мог рисковать тобой? — Лила поймала его мысль: «Когда я готов был на все что угодно ради тебя!» — Я должен был защитить свою пару, но из-за запечатанного портала не мог добраться до тебя. Тот гад, можно сказать, убил тебя, а я не смог ничего сделать, чтобы спасти.

— Впоследствии ты встретился с ним?

— Да. Его убийство стало первым, что я сделал, вступив в Møriør. — С отсутствующим взглядом Абиссиан добавил: — Они так и не нашли некоторые части его тела.

Столько ярости. Как ему не ненавидеть прошлое… и, следовательно, саму Лилу. Он будет ненавидеть ее всю жизнь за саму ее кровь.

Рун сказал ему:

— Я рад, что ты простил свою жену за прошлое. — Ответа не последовало, поэтому он спросил: — Ты же простил ее, верно?

Лила затаила дыхание, хотя и знала ответ. Нет, не простил.

Когда она спросила Абиссиана, какой была его жизнь до вступления на трон, он ответил:

— Я думал, что нашел определенную меру удовлетворенности. Но теперь знаю, что после твоей смерти я просто существовал в оцепенении.

На протяжении десяти тысяч лет.

Тем не менее он хотел, чтобы она поверила в то, что он распрощался со своей ненавистью к ней?

Абиссиан был гордым мастером приколов. И Лила надеялась, что эти приколы не по ее душу, потому что она безоговорочно влюблялась в этого демона.

Наконец, он ответил:

— Все сложно.

На самом деле все очень просто: между ними стоит слишком много всего. Он не даст ей справедливого шанса в настоящем до тех пор, пока не перестанет злиться на нее за дела, совершенные в далеком прошлом.

Если она во всем признается ему, то станет уязвимой. Башня ждет.

Но если продолжит скрывать правду, то он в конце концов узнает все сам.

Лила не видела выхода из сложившейся ситуации. У нее не выйдет сделать это безболезненно, какой бы путь она ни выбрала. Она осознала очень неприятную вещь…

Проклятье, я не могу разобраться с этим сама.

Абиссиан встал.

— Я хочу вернуться к ней.

Черт, черт! Пора возвращаться! Выпустит ли ее на этот раз тайный проход?

Лила на мгновение задержалась, услышав как Рун спросил:

— Ты скажешь своей паре, что мы приходили в гости?

— Я не стану врать, если она спросит. Но и не буду без необходимости огорчать ее.

Джозефина сказала:

— Она может топнуть ногой и запретить нам возвращаться. Если бы я не знала Руна, то ясен пень так бы и сделала.

Абиссиан выпрямился как струна.

— Я никогда не закрою двери этого замка для моих друзей.

Полезно знать…

— И последнее, — сказал Рун. — Я принимаю… нехотя… то, что мы не будем наносить вред Сильванцам. — Он принимает это? — Но у меня есть виды на несколько потомков Маг, которые живут за пределами королевства. — Например… на меня? — Твой обет распространяется на этих личностей?

Абиссиан покачал головой.

— Если они — зло, уничтожь их.

* * * * *

Прежде чем вернуться к Каллиопе, Сиан переместился в один из многочисленных коридоров Грейвена, чтобы найти зеркало.

Джозефина сказала, что его внешность ухудшилась. Сиану нужно увидеть, насколько адские изменения ухудшили его с тех пор, как он в последний раз оценивал свое отражение. Как быстро он потерпит полное фиаско?

Несмотря на то, что Сиан мог трансформировать свое измерение, он не мог трансформировать себя. Песчинки продолжали отсчет.

Вот и зеркало. Сколько у нас с Каллиопой осталось времени? Сделав глубокий вдох, он посмотрел на свое отражение.

О, боги. Его клыки стали еще длинней, а рога больше. Маска вокруг глаз разрослась и стала более заметной. Между бровями появилась очередная штанга из адского металла. Значит, проколов на его теле будет становиться еще больше?

Если демонические черты продолжат становиться более явными, то в какой-то ужасный момент наступит время, когда все, что Сиан принимал как должное, станет невозможным.

Например, дар речи. Или наслаждение своей парой.

Намерение ждать сколько угодно, которое Сиан демонстрировал по отношению к предъявлению прав на Каллиопу, сменилось безотлагательностью.

Сиан наколдовал сделанную несколько месяцев назад фотографию, где изображались они с Руном. Моя прежняя внешность. Сиан был бы достойным партнером для такой красавицы, как Каллиопа.

Он сконцентрировался на фотографии, отметив свой мертвый взгляд. Как лунатик…

До встречи с Каллиопой Сиан был красивым, но пустым. Сейчас он полностью проснулся.

Чтобы в полной мере прочувствовать, что такое страдание.

Впечатав кулак в зеркало, Сиан разбил стекло.

Глава 47

— Демон, куда мы идем? — перекрикивая грохот волн, спросила Каллиопа.

Сиан вместе со своей парой шел по нефритовому пляжу, беспокойная ночь отражала его настроение.

— Это — сюрприз.

Он собирался показать ей явление Пандемонии, которое случалось только в полнолуние.

Он мог переместиться, но Каллиопа, похоже, не боялась ветреной погоды, а ему было нужно время, собраться с мыслями.

После посещения Руном и Джозефиной Грейвена прошла неделя, но что-то сдерживало пару Сиана от полного погружения в жизнь здесь с ним.

Она все так же разговаривала с ним до утра, так же с упоением изучала королевство, с той же страстью откликалась на его ласки. Но… Сиан чувствовал, что она отдаляется от него.

Сегодня утром он нашел Каллиопу на террасе, она сидела и смотрела на море явно о чем-то раздумывая. Она пыталась решить какую-то головоломку.

Какую? Какую? Какую? Они проводили дни просто и бесхитростно. Она просыпалась. Они ели. Удовлетворяли друг друга. Исследовали Пандемонию. Необязательно в этом порядке. Над решением какой проблемы она думала?

Он не мог прочитать ее мысли, не мог предсказать ее действия. Разум этой женщины всегда был загадкой, и она продолжала держать Сиана в неведении относительно своих мыслей. И справлялся он с этим ничуть не лучше, чем в свои шестнадцать.

Другими словами, Каллиопа доводила его до сумасшествия.

— К тебе утром заходили гости? — спросила она.

— Да.

Рун и Джозефина заскакивали, чтобы рассказать о Сейте…

— Мой родственничек на самом деле в союзе с Валькирией, — сказал Рун. — Прорицательница, должно быть, предсказала, что ты принесешь обет, если они пожертвуют Каллиопой. Они подставили ее, отправив по ее следу охотников за головами.

Значит, она была девственной жертвой, которая должна была успокоить короля ада и удержать зверя вдали от их земель.

Рун добавил:

— Завтра ночью Сейт устроит бал… в Сильване… на котором выберет себе королеву из другого фейского королевства, чтобы укрепить альянсы. Принимая во внимание подобную наглость, можно сделать вывод, что он знает о том, что ты поклялся не атаковать.

Сиан стиснул зубы. Нужно что-то сделать, но он эффективно связал руки Møriør. На следующей неделе его союзники должны были встретиться и обсудить дальнейшие действия.

— А что ты узнал о Каллиопе?

Рун пожал плечами.

— Ничего. Абсолютно ничего.

Странно.

— Может, мне послать своих генералов?

— На твоем месте я бы не стал. Знакомство с новыми гранями своей пары — забавная часть отношений, братишка.

Сиан был удивлен тем, что шпион, вроде Руна, советовал ему не пытаться раскопать чью-то подноготную. Должно быть, так на него повлияли отношения с парой…

— Пустяки, — сказал Сиан Каллиопе.

— Ясно. — Она нахмурилась. — Демон, ты вообще спал в прошлом месяце?

Ни разу.

— Я и так слишком долго спал.

Он всю ночь наблюдал за ней, желая быть рядом в моменты, когда ей снились плохие сны. Кроме того, его терзали собственные кошмары наяву, в которых он снова и снова терял свою пару.

В прошлом он смог жить дальше; но теперь не стал бы. Почему она что-то утаивает от меня?

Изменится ли что-то после того, как он предъявит на нее права?

Во время их любовных игр Сиан брал ее пальцами, уча Каллиопу расслабляться и принимать их, подготавливая ее хрупкое фейское тело для своего громадного демонского. Она возбуждалась и жаждала большего, особенно если в этот момент он еще и ласкал ее киску языком.

Вчера ночью Сиан попробовал ввести в нее три пальца, но она слишком быстро достигла кульминации…

Почему она не просит его предъявить на нее права? Гул в его позвоночнике не утихал ни на секунду, напоминая Сиану, что время уходит.

По уши влюбленные женщины могут на многое закрыть глаза. Если он завоюет любовь своей пары, то, может быть, сможет удержать ее рядом, несмотря на свою ужасную внешность?

* * * * *

— Когда мы уже будем на месте? — спросила Лила у Абиссиана.

— Скоро, — рассеянно ответил он, продолжая идти так, будто они просто наслаждались спокойной вечерней прогулкой.

Ветер растрепал черные волосы по щеке Абиссиана, а его глаза меняли цвет от ярко-зеленого до насыщенно черного.

— Демон, а что с погодой?

Сегодня было полнолуние, но из-за плотных облаков луна была не видна.

Абиссиан не ответил, раздумывая о чем-то. Сегодня был месяц с начала их брака, но он почти не разговаривал с ней за ужином.

— Ты всю неделю странно себя ведешь.

С того дня, как Лила подсматривала за ним, Руном и Джозефиной.

Лила планировала попросить Абиссиана предъявить на нее права в ту ночь, но, вернувшись к ней, он был слишком взвинчен. И с тех пор его настроение не улучшилось.

Она решила подождать какого-нибудь знака, сказав себе, что поймет, когда настанет время…

— Эй, здоровяк, — она толкнула его бедром… — Я думала, что в полнолуние только оборотням полагается быть раздражительными.

Нет ответа. Окей, это что-то большее, чем обычная Абиссиановская угрюмость.

Каллиопа подозревала, что он тоже утаивает от нее что-то важное, и его сегодняшнее поведение только усилило ее веру.

Пытаясь понять, что мучает этого демона, Лила чуть не свихнулась, но смогла выбросить это из головы. Пока что.

Оторвав взгляд от его решительного лица, Лила посмотрела на штормовое море. Вдали от берега на вершинах вздымающихся волн закручивались гребни. Раздвоенная желтая молния осветила змеиные чешуйки. Громыхнул гром.

Умопомрачительно.

Ад никогда не будет организованным. Или педантичным. Эта сфера куда более суровая, дикая, безумная и жестокая, чем Сильван.

Но впервые в жизни Лила ощущала, что именно здесь она обрела настоящий дом.

Несмотря на это, Лила не могла игнорировать проблемы Сильвана. Почему ее кузен никогда не собирался упразднить рабство? Или ее родители?

Лиле было нужно исправлять их ошибки, но она не знала, с чего начать. Как она сможет разобраться с проблемами целого фейского королевства, если не может разобраться даже со своими?

Лила планировала попросить совета у Абиссиана… после того, как все ему расскажет. По одному препятствию за раз.

Он укрыл ее крылом, отгораживая от шторма. Беспокойство накатывало на него, как волны в море. Лила знала это.

Я реально влюбляюсь в него.

Каждый раз, когда у него было хорошее настроение… а у Лилы получалось на какое-то время отвлечься от своих секретов… они смеялись и играли. Каждую ночь, засыпая в коконе его крыльев, она слышала, как он шептал нежности на Демонском. Вчера ночью он сказал:

— Я не знал, что мое сердце может биться, как безумное и быть настолько всецело наполненным.

Всю жизнь Лила знала только одиночество, которое в конце концов переросло в безысходность. Она никогда не была счастливее, чем сейчас. На самом деле, она не могла представить себе жизнь без Абиссиана.

Лила больше не хотела лгать ему. Она хотела защитить его, избавить от беспокойства. Но она до сих пор не разобралась с их отношениями.

Ее также терзали и другие заботы. Замок продолжал посылать ей сны о Бэмби: все та же сцена на пустынной скале. Но последние три раза олененок ждал, что она последует за ним.

И каждый раз она отказывалась. Что произойдет, если Лила откажет Грейвену в четвертый раз?

Порывы ветра стали еще более сильными. Волны разбивались, забрызгивая крылья Абиссиана. В воздухе витали клочья пены. Казалось, что демон ничего не замечает.

— Абиссиан, почему мы идем, а не перемещаемся?

— Подогреваем интерес.

И для моего следующего прикола…

Что, если он уже узнал, кто она на самом деле? У нее округлились глаза. Кое-кто из утренних гостей мог все рассказать о ней!

Она продолжала улавливать случайные мысли Абиссиана, но что, если попробовать услышать их самой? Закрыв глаза, Лила сосредоточилась…

«ПРЕДЪЯВИ ПРАВА. ОВЛАДЕЙ. ОТМЕТЬ».

Ее глаза тут же распахнулись, а сама Лила вздрогнула. Вау. Его разум стал полем битвы, демонские инстинкты восстали. Неудивительно, что он настолько раздражен.

Она надеялась, что он будет спокойным и контролирующим процесс. Но чем дольше она ждала…

Может, нам пора сделать этот шаг, пока не стало еще хуже?

Абиссиан увел Лилу с пляжа к подножию горы, которая практически сходила в море. Он привел ее к темной пещере, пропуская вперед.

Лила осмотрелась. Из отверстия выше лился слабый свет. Ветер и волны обрушивались на гору. Брызги орошали каменный пол.

— Где мы?

На вид обычная пещера.

Он взглянул вверх на отверстие над ними и взмахнул рукой. Облака рассеялись, будто раздвинулся театральный занавес.

Взошла полная луна. Свет разлился по пещере, освещая тысячи… алмазов.

— О-о-о, боги. — Драгоценные камни усеивали свод пещеры, как звезды небосклон, и блестели на стенах. — Это же алмазный вулкан!

Абиссиан рассказывал ей о нем. Ныне спящее, когда-то жерло этого вулкана порождало идеальные штормы для создания камней.

Лила подставила ладошку под один из бесконечных потоков света.

— Демон, это потрясающе.

Абиссиан был неимоверно жестоким воином, но привел ее сюда, чтобы она увидела это чудо.

Лила хотела ясности и озарения в их отношениях — ее окружил яркий блеск алмазов.

Это и есть мой знак?

Демон не разделял ее восторга, продолжая маяться. Он открыл рот, чтобы что-то сказать. Закрыл его. Снова открыл.

— Почему ты что-то скрываешь от меня?

Потому что не знаю, что делать!

— В смысле?

Конкретнее.

— Ты до сих пор полноценно не приняла меня, нашу жизнь. — Он провел рукой по усталому лицу. — Почему ты не просишь меня предъявить на тебя права?

— Я нервничаю.

Не ложь.

Он прищурился.

— Ты говорила об аннулировании нашего брака. Может, ты по-прежнему надеешься на это?

— О чем ты?

— Ты отдаляешься от меня, и это сводит меня с ума! Скажи мне почему.

— Почему? — Она вздохнула, ощущая себя столь же расстроенной, как и Абиссиан. — Потому что я не могу понять, как заставить наши отношения работать.

— Ты над этим постоянно думаешь? — У него отвисла челюсть, будто она ударила его. — Мы — головоломка? И твой острый ум не может понять, как нам быть вместе?

— Между нами очень много препятствий. Møriør, Рун и наши виды. — Он, похоже, не слышал ее. — Абиссиан, мне нужна твоя помощь, твой совет. Я хочу кое с чем разобраться, но не могу сделать это в одиночку.

Он сжал ладонью ее затылок.

— Ты думаешь о том, чтобы бросить меня, да?

Ее чаша терпения переполнилась.

— Я не хочу тебя бросать! Но я больше не собираюсь платить за свою предыдущую жизнь. Как мы будем работать над проблемами в настоящем, если ты не можешь оставить прошлое в прошлом? Ты никогда не дашь мне настоящего шанса.

Он мгновенно свяжет в своих мозгах предательство Кари с отчаянными действиями Лилы.

Его рука сжалась.

— Ты сграбастала мое гребаное сердце и решила свалить от меня?

Он выглядел более демоническим, чем когда-либо раньше.

Они зашли в тупик. Что будет, если она попросит его предъявить на нее права?

Секс был переменчивым, непредсказуемым. Но раз уж она ожидала страданий со всех сторон…

Что, черт возьми, она теряет? Может быть, предъявление прав станет волшебной панацеей ото всего.

Рога Абиссиана распрямились, когда он прорычал:

— Так ты думаешь, что сможешь уйти от меня, маленькая жена? Все, что мне когда-либо было нужно сделать, это привести тебя в мою сферу. Ты в ловушке ада, в моей власти навечно…

— Демон, заткнись.

Рык.

— И предъяви на меня права.

Стон.

* * * * *

Каллиопа смотрела на него, ее неземное лицо купалось в лунном сиянии и алмазном блеске. Сжав его плечи, она притянула Сиана ближе и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ.

Она поцеловала его, и Сиан вернул ей поцелуй. Их зубы щелкнули, языки переплелись.

Каллиопа хочет его! Так почему же он продолжает ощущать внутреннюю пустоту?

Потому что он все больше и больше влюбляется в нее, а она ищет пути отступления? Сиан притянул Лилу к себе, обхватывая ладонями ее задницу, сминая ее. Ему нужно быть ближе к ней, войти в нее.

Что, если она не сможет решить головоломку?

Тогда спутницей Сиана навечно станет пустота, а его сердце навсегда превратится в холодный, черный камень.

Он прервал поцелуй и посмотрел на ее прекрасное лицо, отчего у него все сжалось в груди. Бирюзовые глаза, опухшие от поцелуев губы.

— Проклятье, мы как половинки единого целого, но ты бы с радостью удрала от меня?

Как и в прошлой жизни.

Пока Сиан мечтал забрать Кари с собой в ад… Кари, ты станешь моей навечно… она мечтала о другом.

Он считал Каллиопу своей, но это не так. После сегодняшней ночи она станет его.

— Я хочу тебя, — пробормотала она. — Здесь. Сейчас.

Она приглашала его предъявить на нее права. Но этого было недостаточно, чтобы заполнить его внутреннюю пустоту. Сиан снова страстно поцеловал ее, наслаждаясь вздохом своей женщины, когда их языки переплелись.

Заставь ее понять. Между поцелуями он сказал:

— Ты не знаешь, каково это — тосковать век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Отчетливо знать, чего хочешь, но понимать, что тебе отказано в этом. Жестоко отказано. Никогда больше.

Он когтями разрезал ее блузку. Затем обнажил и себя, и свою пару. Разорвав ткань.

Обмениваясь жадными поцелуями с Каллиопой, Сиан наколдовал укрывшие пол меха и огонь, чтобы согреть свою пару. Прежде, чем она успела бы передумать, он прервал поцелуй и опустил ее на меха.

Это реально происходит. Осознав это, Сиан возликовал; измерение возликовало. Ветра бушевали, разбиваясь о скалы вокруг них. Волны поднимались, обрушиваясь брызгами на пещеру.

Взгляд Сиана блуждал по дрожащему телу его женщины. Капельки воды покрывали ее обнаженную плоть, заставляя мерцать. Ее груди были опухшими, застывшие соски требовали ласки. Может ли она ощутить жар пламени этими вершинками? Ее бедра выгибались, требуя большего.

Он, должно быть, спит. Если так, то он не желает просыпаться никогда.

Неужели спустя десять тысяч лет его фантазии наконец-то станут явью?

Глава 48

Лила смотрела в черные, как оникс, глаза Абиссиана. Огонь заставил алмазы засверкать новыми гранями, пламя отражалось во взгляде демона.

В то же мгновение, когда она осознала это, Абиссиан обнажил себя и ее, уложил Лилу на меха и навис над ней всем своим огромным телом.

— Я никогда не ощущал себя настолько живым.

Все чувства Лилы пели. Она могла вкушать огонь и ощущать гипнотический свет. Лила была потрясена ощущением тела демона.

Когда она легонько задела кончиками пальцев один из ярко светящихся глифов, Абиссиан замер. Первородный, укрощенный своей парой.

Она смахнула с его лба прядь черных волос, затем провела пальчиками по его щеке.

Она нервничала, но…

— Я доверяю тебе.

Она доверила ему… тело. Так почему же у нее не получалось собраться с мыслями и излить ему душу? Замешательство, охватившее Абиссиана, заставило ее сердце сжаться в груди.

Лила больше не задавалась вопросом на тему их предначертанной связи; его боль была ее болью. Они связаны.

Я — его пара, а он — моя.

— Абиссиан…

Я влюбилась в тебя.

— Я никому не позволю разлучить нас. — Горящая в его взгляде душераздирающая тоска цепляла Лилу. — Я не смогу потерять тебя снова. Лила, ты — часть меня.

Он уткнулся своим лбом в ее лоб на несколько долгих мгновений.

Как передать словами все мысли, кружащиеся в ее голове? Мне нужно, чтобы ты показал каково это. Принял меня такой, какая я есть. Позволь этому действу связать нас до конца наших дней.

Нагнувшись, он потерся носом об ее грудь, заставив веки Лилы отяжелеть.

— Самые сладкие соски. Они набухают прямо на моем языке. — Он с рычанием начал сосать один из них. Затем пробормотал в ее влажную кожу: — Мне никогда не будет достаточно… твоей нежной груди. Никогда не будет достаточно тебя…

Вниманием Лилы завладела эрекция Абиссиана. Вены на члене вздулись еще сильнее. Из головки выступила бусинка влаги, перламутровая в свете огня.

Демон бормотал слова на Демонском, его голос был настолько хриплым, что Лила не могла его понять. Что-то про то, как он смотрел ей вслед, когда она уходит.

Она хотела сосредоточиться, хотела попросить его объяснить, но эта бусинка насмехалась над ней. Когда Лила потянулась к его члену, Абиссиан поймал ее руку.

— Нет, я долго не продержусь. — Он опустился на колени, затем заставил исчезнуть когти с крыльев и с одного из пальцев. — Я собираюсь подготовить тебя.

Будет ли она когда-нибудь готова настолько, чтобы принять его размер? Скоро станет известно.

Когда Лила раздвинула ноги, он облизал губы.

— Моя пара очень влажная. Я вижу эти нежные лепестки и ощущаю безграничное желание. — Его рука скользнула по ее бедру. — Это на самом деле происходит.

Когда он обхватил ладонью ее киску и вошел в нее средним пальцем, у Лилы вышибло из легких воздух.

— Да, да…

— Взгляни на себя, красавица.

Он смотрел на нее, и его глаза затапливала чернота. Его великолепная кожа блестела. Пирсинг сверкал, а распрямленные рога сияли.

Ее первородный бог секса. Пламя любит Абиссиана.

— Еще один? — Он начал втискивать в ее ножны второй палец. — Прими их ради меня.

— О-о-о.

Готовая лезть на стену, она старалась принять их.

Демон медленно подвигал ими. В прошлые ночи он растягивал ее плоть пальцами, крутил ими. Он дразнил ее, пока она не становилось мокрой до безумия.

Когда Лила выгнулась, насаживаясь на его пальцы, он начал двигать ими агрессивнее.

— Сегодня ночью ты сдашься мне. Я хочу от тебя всего… и получу это.

Больше не нервничая, Лила сдалась ему. Несмотря на внутренний раздрай, Абиссиан никогда не причинит ей вреда.

Он вытащил пальцы из ее киски и пососал их. Увидев это, Лила застонала.

— Никогда не смогу насытиться этим медом.

Очередное погружение, очередное облизывание пальцев. Словно он вкушал ее по одной капле за раз. Его большие пальцы входили в нее… затем исчезали.

Наполненность. Затем опустошение.

Жар. Затем истязающий холод.

Настоящая пытка.

Он ввел пальцы еще глубже.

— Это то, что тебе нужно. — Он вгонял их в ее лоно, пока мысли в ее голове не превратились в кашу. — Создана для меня.

Казалось, что Абиссиан уже на грани, но он все-таки продолжал бороться за контроль.

Лила была поражена его противоречиями. Демон был создан для убийства. И для удовольствия. Он был нежным, но сладострастным.

Похоть Абиссиана была почти осязаемой, но его тело красноречиво указывало на то, как он сдерживается: вздувшиеся мышцы, вздымающаяся грудь, трясущиеся руки. Огрубевшим от волнения голосом он сказал:

— Каллиопа, я стану твоим первым любовником. И клянусь богами, последним.

* * * * *

В Сиане вопили демонские инстинкты. ПРЕДЪЯВИТЬ ПРАВА. ОВЛАДЕТЬ. ОТМЕТИТЬ.

Розовые ноготки впивались ему в плечи.

— Больше не могу.

Ее опухший маленький клитор пульсировал под его языком. Блестящее от влаги лоно молило о проникновении.

Сиан подготавливал ее киску жаждать этого. Несмотря на это, он привлек силы сферы, чтобы магически защитить Каллиопу от возможной боли.

— Абиссиан! Я сейчас кончу!

Он убрал пальцы.

— Нет.

Она готова. Это произойдет. Он сглотнул. Сейчас.

Сиан, как в тумане, навис над ней, его гладкая головка скользила по ноге Каллиопы. Его сердце билось, как сумасшедшее, когда он втиснулся меж ее бедер. Он пробормотал на Демонском:

— Я знал это с того момента, как впервые увидел тебя.

Сиан залюбовался ею, кочуя взглядом от разметавшихся вокруг головы сияющих локонов до блестящих глаз и сладких губ. Красивой груди и твердых сосков. Впадинки пупка. Завитков на лобке. Розоватой плоти…

Каллиопа обхватила его лицо ладонями.

— Демон, что-то не так?

— Хочу запомнить этот момент на наши следующие десять тысяч лет.

Когда он посмотрел в ее затуманенные страстью глаза, осознание пронзило его как молния.

Я дорожу ею, не потому что желаю ее; я желаю ее, потому что дорожу ею.

Сиан слишком долго сопротивлялся инстинктам; он больше не мог игнорировать их.

Войти в нее. Гармония. Все будет хорошо.

Сиан направил член к ее девственной киске. Когда головка соприкоснулась с влажной плотью, он выругался.

— Как хорошо.

Он водил головкой вверх и вниз меж ее скользких губок, пока Каллиопа не выгнулась, и его член не уперся в ее лоно.

— Хватит дразнить!

Помогая себе рукой, Сиан надавил на ее нежный вход.

Она широко раздвинула ноги.

— Да, да, возьми меня.

Ее горячие ножны невыносимо плотно сжали его член; Сиан не продержится и двух толчков!

— Лила, я наполню тебя семенем. Отмечу клыками. — Земля содрогнулась. Вокруг них кружила первобытная сила. Ад требовал то, что ему причиталось. — Мы достигли точки невозврата…

Глава 49

— Сделай это! — Лила почти умоляла его. — Я готова.

Абиссиан уперся локтями в меха и нагнулся к ней, их лица почти соприкасались. По мере того, как он вводил член глубже, наполняя Лилу до отказа, казалось, даже сама сфера затаила дыхание…

Лила задохнулась, ощутив, как член растягивает ее плоть, но боли не было. Уступая давлению, ее киска еще глубже приняла его ствол. Лила зашипела, ожидая боли. Но ее не было.

— Больше не девственница. — Он обхватил ладонями ее лицо, поглаживая большими пальцами ее щеки. — Я терял тебя… не знаю почему. Но теперь ты сдалась мне.

Он качнул бедрами, его мышцы напряглись от едва сдерживаемой агрессии. Капли пота усеивали его кожу.

Проникая глубже, демон всматривался в лицо Лилы тлеющим взглядом, оценивая ее реакцию.

Она закусила губу. Я пока еще не определилась.

— Любимая, дай мне немного времени, — сказал он, будто слышал ее мысли.

Затем Лила услышала одну из его:

«Сиан, терпи!»

Посмотрев ему в глаза, Лила сосредоточилась. Взяла себя в руки. Они могут сделать это. Она расслабилась.

— Вот и все. — Он все глубже и глубже входил в нее. — Сдайся мне полностью. — Когда он вошел настолько глубоко, насколько мог, его крылья распахнулись, и он проскрежетал единственное слово: — Моя.

Лила выгибалась под ним, приспосабливаясь к ощущению наполненности.

— О-о-о!

Лучше!

Его член пульсировал в ее плоти в такт ударам могучего сердца, но Абиссиан каким-то образом сдерживался и не вбивался в нее.

— Лила, ты — моя?

Он просунул руку меж их телами, чтобы теребить ее клитор.

— Твоя! — вскрикнула она.

Еще лучше! Когда его пальцы начали выписывать медленные, скользкие круги, она впилась ногтями в жесткие мышцы его зада.

— Я держусь из последних сил. — Его черные, как оникс, глаза опасно мерцали. — Ласкай свои груди ради меня.

Лила отпустила его, чтобы начать ласкать себя.

— Хорошая девочка. — Его пальцы приближали ее все ближе и ближе к краю. — Теперь ты — моя. Пути назад нет. Ты принадлежишь демону… навечно.

На стене маячила его тень… со зловещими рогами и крыльями… будто самое темное «я» Абиссиана было сейчас в этой пещере вместе с ними.

Лила не желала возвращаться назад!

— Абиссиан…

— Сжимай свои соски жестче.

Застонав, она сделала это.

— Жестче.

— А-а-а! — Ее бедра бесконтрольно выгибались. Это ощущалось невероятно. Лила снова насаживалась на его член… вперед и назад. — Ничто не может быть лучше!

Он заскрежетал зубами.

— Тише! Ты не представляешь, с какими силами играешь.

Лила не могла тише. Множество эмоций кружили ей голову. Она опустилась на его член снова… и снова… быстрее… еще быстрее… трахая его.

Казалось, что у него пропал дар речи, из его груди вырывался рык. В голове Лилы взорвались его мысли.

«Лила, остановись! НЕ останавливайся. Пощади!»

Она не остановится; она гонится за своим оргазмом.

— Ты… р-р-р!.. сейчас… а-а-а!.. кончишь.

— Да!

Она до боли сжимала свои соски.

С его лба на ее грудь соскользнула капелька пота. Такая же жгучая, как он сам. Удовольствие нарастало и скручивалось внутри нее.

Вперед… назад… вперед… назад.

— Кончи жестко. — Его пальцы двигались все быстрее. — Выжми мой член досуха.

— Боги! — Гребаный сексуальный демон. — Ты заставляешь меня ощущать…

РАЗРЯДКА.

Лила выгнулась, стенки ее киски сжали толстый член Абиссиана. Ее груди ощущались неимоверно набухшими. Сумев перевести дыхание, Лила закричала.

— Лила! Я чувствую… чувствую, как ты кончаешь подо мной!

Она невыносимо желала прикоснуться к нему; ее руки взметнулись к его спине, ногти впились в кожу под крыльями. Ощутив очередную волну пульсации, она поцарапала демонскую кожу, вырвав рев из его легких.

Его член был глубоко в ее плоти, непоколебимое давление заставляло Лилу кончать сильнее, чем когда-либо раньше. Волны сокрушительных спазмов…

* * * * *

Сиан тяжело дышал, изо всех сил стараясь не кончить. Должен отметить ее.

Но плоть Каллиопы сжимала его все сильнее, ритмичные сокращения неумолимо приближали Сиана к краю. Терпи!

Его как ударом хлыста обожгло жаждой толкнуться в нее… но он кончит в ту же секунду! Ее плоть так туго сжимала его член, что Сиан задался вопросом, сможет ли вообще толкнуться.

Каллиопа впилась зубами в его плечо, крича от удовольствия.

Я в аду. В раю! Не в аду. Он невыносимо долго ждал возможности высвободить свое семя; а теперь, как безумный, старался отдалить этот момент.

Сиан ощущал вулканы сферы, которые были готовы взорваться. Он призвал темные силы сферы, чтобы сохранить контроль.

Несмотря на то, что Сиан не двигался, по его члену бесконтрольно поднималась сперма. Его отяжелевшие яйца подтянулись, изнывая, как никогда прежде. Переполнен семенем для моей пары.

Ее киска стискивала его член, требуя отдать это семя.

Ее жар…

Контроль! Он впился когтями в ладони, удержав себя на самом краю.

Кончая, Каллиопа ласкала его плечи, грудь, чувствительные проколотые соски. Ее руки ускорялись и ускорялись, пока Сиану не начало казаться, что она трогает его сразу везде.

Инстинкты нахлынули на него. Вбиваться. Трахать.

Укусить.

Его взгляд сконцентрировался на плоти меж ее шеей и плечом. Влажная кожа манила его клыки.

Каллиопа повернула голову набок, предлагая себя ему.

— Сделай это.

— Нет. Пока нет. — Он не узнавал свой голос. — Должен… удержать… контроль.

Ее взгляд остановился на его рогах.

— Нет! — От ее взгляда его бедра бесконтрольно дернулись. Из груди вырвался гортанный звук. — Нет.

Женщина его мечты подалась вперед и сжала его рога. Дернула к своей шее.

— ЛИЛА! — Он погрузил клыки в ее кожу. — Р-р-р-р-р-р-р-р-р!

Сиан ощутил ее крик, когда она снова кончила. Ее руки стиснули его голову, а плоть сокращалась вокруг его члена. Он ощущал ее оргазм и знал, что на этот раз не сможет сопротивляться.

Он рычал в шею своей пары, пока ее сладкая киска выдаивала его…

О-о, боги, о-о блядь…

Из его члена вырвались струи семени.

Сиан вытащил клыки, откинув голову назад. Мощная эякуляция вырвала рев из его легких.

— КОНЧАЮ. — Его спина выгнулась, крылья распахнулись. Дрожь сотрясала его тело, зрение затуманилось. — ЛИЛА.

Его сознание вывернуло наизнанку. И психику. И сердце в груди.

Эйфория. Полет.

Он нуждался в том, чтобы наполнить свою пару до предела. Он беспомощно вбивался в нее, трахая свою женщину, стремясь облегчить давление, копившееся всю жизнь.

— Такая горячая!

Извиваясь на мехах, Каллиопа принимала его толчки, доводя Сиана до исступления.

Струя за струей он изливался в тело своей женщины…

* * * * *

Напряженный до предела, демон, как поршень, вбивался меж ее ног. Его катастрофический укус снова довел ее до оргазма, его тело усиливало ее кульминацию. Это слишком, слишком…

Лила парила во власти ощущений. Ослепительно яркие глифы, всполохи пламени, опьяняющий вкус его покрытой потом кожи. Ошеломленный взгляд его великолепных глаз.

— Лила?

Содрогнувшись в последний раз, он рухнул на нее. Вокруг них ад содрогался от подземных толчков.

Разомлевшая, Лила оценила свое самочувствие. Боли нет. Только удовлетворение.

С его губ сорвались слова на Демонском:

— Всемогущие боги… никогда не знал.

Он уткнулся лицом в ее шею, обдавая дыханием метку. Но не прекратил лениво втискивать в нее свой все еще твердый член.

Лила улыбнулась, ощущая его сперму, смешанную с ее соками. Когда по ее хорошенько отлюбленному телу распространилась нега, она обняла Абиссиана, покрывая его тело обожающими поцелуями.

Он поднял голову и посмотрел на нее из-под полуопущенных век.

— Я сделал тебе больно?

— Нет, мне очень хорошо. Я ощущаю себя всецело связанной.

— Даже после того, как место укуса исцелится, — он прикусил зубами ее шею… — демоны смогут увидеть мою метку на тебе, и это навсегда. Мое предъявление прав.

Они связаны. Лила ощутила надежду. Они смогут исправить все что угодно… потому что теперь они — единое целое.

Когда Абиссиан медленно опустился, его грудь скользнула по набухшим соскам Лилы.

— Ты принадлежишь мне. Рядом со мной. Связана со мной.

Связана.

— Да, да.

Она выгнула бедра, принимая его движения.

Он выгнул брови.

— Ты еще не закончила, да?

— О-о, ни в коей мере, демон.

Ухмыльнувшись, Абиссиан обхватил ладонями ее грудь.

— Моя пара любит получать удовольствие. — Потирая большими пальцами ее соски, он прохрипел: — Заставила меня кончить настолько мощно, что я чуть не сошел с ума. Ты ощущала мою разрядку?

Лила взволнованно кивнула.

— Мою плоть словно обожгло.

Сочная эссенция демона.

Его глаза триумфально блестели.

— Теперь я могу наделать тебе детишек.

В этот момент ее возбуждение, будто ветром сдуло, и она отвела взгляд.

— Демонессы могут родить тебе нормальных потомков.

Поддев пальцем подбородок Лилы, Абиссиан заставил ее встретиться с ним взглядом.

— Находясь во власти гнева, я намеревался использовать тебя, а после этого получить потомство от других.

Лила монотонно сказала:

— Ты можешь посеять свое семя на любом поле… кроме моего.

— Безоговорочная верность, жена. — Распаляясь с каждым словом, он добавил: — У меня будут либо острохарактерные, остроухие малыши от моей драгоценной королевы, либо их не будет вообще!

Снаружи пещеру накрыло волной, подчеркивая его слова.

Драгоценной королевы? Он хочет, чтобы у них были дети?

— Правда?

— Если ты согласна, Лила.

Ее сердце пропустило удар, когда она, затаив дыхание, посмотрела на него. Абиссиан выглядел очень опасным, демоническим и сексуальным. Ее плоть рефлекторно сжала его.

Его член запульсировал в ответ.

— Хорошо. Я понял твой ответ. Сообщи, когда будешь готова.

Лила ухмыльнулась.

— Обязательно. — Когда Абиссиана осветили лучи света, она сказала: — Какое невероятное место, чтобы потерять девственность.

— И лишиться печати.

— Значит, в этом вулкане тысячелетиями нарастали давление и ярость, что в итоге стало причиной порождения алмазов?

— Именно так.

— Значит, это место является олицетворением самой твоей жизни. Может быть, и ты породишь алмазы… в будущем.

Он выгнул брови.

— Да.

Очередным взмахом руки он с помощью магии сорвал с потолка огромный алмаз. Когда Абиссиан протянул его Лиле, камень отразил его светящиеся глифы и осветил гипнотические глаза. Лила видела в его выражении очень много всего.

Надежду. Желание.

Любовь.

Лила подняла руку, чтобы проследить пальчиками путь лучика, скользившего по лицу демона.

— Можешь ли ты отказаться от давления и ярости, и отпустить прошлое?

Абиссиан кивнул.

— Могу. И сделаю. — Он вложил в ладонь Лилы алмаз и сжал на нем ее пальцы. — Мое будущее принадлежит тебе.

Глава 50

Ее демон спит.

Сев в кровати, Лила рассматривала Абиссиана, в то время как в их башню проникали лунный свет и морской бриз. Шторм, бушевавший раньше, закончился.

Он лежал на спине, его глаза были закрыты. Его лицо было спокойным, а дыхание ровным и глубоким. Никогда раньше Лила не видела этого демона таким, как сейчас.

После очередного раунда в пещере он переместил ее сюда. Затем снова взял ее, на этот раз медленно. Он касался губами ее губ, век, щек… с обожанием.

Затем положил руку ей на живот и вопросительно заглянул в глаза.

Она просто кивнула.

И хотя сразу после этого она была готова к новому раунду, он отказался, сказав:

— Нам стоит сбавить темп, ведь все только начинается. У нас в запасе все время миров.

А прямо сейчас Лила склонилась над ним, исследуя кончиками пальцев черты его лица… суровый лоб, гордый нос, впалые щеки. Чувственные губы.

Этот мужчина, столь не похожий на нее, был ее второй половиной. Он показал ей, каково это, когда с тобой обращаются, как с королевой.

Ее бывший жених — Сейт — никогда не дал бы ей таких ощущений. Проведя ночь с Абиссианом, Лила в полной мере осознала, насколько труслив и эгоистичен Сейт.

Она вздрогнула, подумав о том, как близка к тому, чтобы потерять Абиссиана навсегда.

Завтра Каллиопа все ему расскажет: и про Маг, и про Никс с Сейтом.

Она признается в своих чувствах к Абиссиану, зная, что он чувствует то же самое. Лила посмотрела на камин. Справа от скипетра лежал их алмаз. Если демон действительно отпустил прошлое и принял их будущее, то поймет, почему она решилась выполнить миссию Сейта.

Если Абиссиан любит ее, то примет ее родословную.

Когда они с Абиссианом закроют вопрос с секретами, она попросит у него совета насчет своего родного королевства. Потому что ощущала, что дни правления ее кузена сочтены…

Глаза демона заметались под веками, его дыхание стало рваным. Его кулак сжался и разжался, будто он пытался схватить ее.

С щемящей тоской в сердце Лила погладила его по лбу и прошептала:

— Ты самый красивый мужчина из всех, кого я когда-либо знала.

Его глаза открылись.

— Каллиопа? — Он моргнул, словно был удивлен, обнаружив ее рядом с собой. Затем подался вперед и заключил ее в свои крепкие объятия. — Хочу всегда просыпаться рядом с тобой.

Он поцеловал ее в шею… в метку.

— Абиссиан…

— Да, любимая.

— Ты тоже моя пара.

Шумно сглотнув, он притянул ее еще ближе к себе. И после этого пробормотал на Демонском:

— Вот почему мое сердце принадлежит тебе.

Дрейфуя на границе сна и яви в коконе его крыльев, Лила подумала: «Я люблю Абиссиана Инфернаса».

* * * * *

Каллиопа заснула, а Сиан бодрствовал.

Наслаждаясь удовлетворением, он смотрел на ее метку. На него снова нахлынули собственнические чувства и вместе с ними нежность к этой женщине.

Сиан до скончания веков не забудет ее слова. Ты тоже моя пара. После всех страданий в его голове с трудом укладывалось то, что теперь он будет жить со своей страстной, гениальной парой, которую так обожает.

И с их потомством. Она хочет от него детей!

Во всех отношениях Каллиопа была достойна ожидания. Сиан бы ждал ее и двадцать тысяч лет, если бы знал, что впереди его ждет такая ночь.

Наконец он понял, что чувствует: немыслимый экстаз. Но мощнее физического удовольствия было ощущение связи с Каллиопой. Теперь Сиан понял связь, которую ощущает только мужчина, предъявивший права на свою пару.

Возможно, история их прошлого должна была произойти… чтобы привести к такому настоящему. Если бы Кари его не предала, он никогда не разыскал бы союз, в котором прежде состоял его отец и не стал бы Møriør. И, возможно, самоуверенный и тщеславный принц демон так никогда бы не возмужал и не повзрослел.

Сиан стал другим, более сильным. И Каллиопа тоже. Возможно, мы оба стали лучше.

Каллиопа заворочалась во сне. Снова сны. Сиан усмехнулся, обнаружив, что ее блоки нестабильны. Раньше он не решался заглядывать в ее сны, но теперь она — его законная пара. Они — единое целое.

Он погрузился в мысли Каллиопы. В ее голове мелькали вспышки воспоминаний. Она видит сны так же быстро, как бегает!

В одной из вспышек она сидела на газоне перед особняком и играла с куклами. Каллиопа ощущала себя ужасно одинокой и уже знала, что куклы не могут дать ей столько любви, сколько ей хотелось получить. Услышав издалека глубокий голос мужчины, она вскрикнула. Это он! Ко мне пришел мой жених!

Сиан ощущал любовь, которую она испытывала к этому мужчине.

Инстинкты предупреждали, что он не хочет видеть то, что будет дальше. Он приказывал себе выйти из ее мыслей.

Кто ее жених? Проклятье, кто?

Воспоминания стали проноситься еще быстрее, бомбардируя Сиана. События разных времен жизни беспорядочно мелькали в голове Каллиопы.

Одно лицо выделялось среди прочих. Мужчина. Высокий блондин. Красивый.

Стоп… в ее воспоминаниях мелькнула Никс?

Должно быть Каллиопа видит то, чего не было. Она говорила Сиану, что не знает эту Валькирию.

Но разве ей могли сниться внешность и голос Никс, если они не были знакомы?

Почему его пара солгала? Если только… Он всмотрелся в ее лицо. Лила, умоляю, пожалуйста, не предавай меня. Неужели он все это время ждал возвращения своей пары лишь для того, чтобы снова быть обманутым.

Нет, нет, нет. Это невозможно. Я должен быть уверен…

Снова проникнув в ее сны, он узнал этого блондина.

Тот, с кем обручена Каллиопа, тот, кого она так обожала, был… королем фей.

Глава 51

Лгунья. Вот самое подходящее имя для нее.

Сквозь порывы бешеного ветра Сиан несся по самым отдаленным уголкам Пандемонии. Кипящий дождь шипел, соприкасаясь с огненными торнадо, а местность содрогалась от землетрясений.

Сны Каллиопы были очень хаотичными, но ему удалось узнать много ее секретов…

Сиан повернул к берегу, ощущая себя так, будто бежит уже несколько дней. Он ощущал больший раздрай, чем когда узнал о смерти своей пары. И даже больший, чем когда узнал, что другой мужчина оплодотворил и стал причиной смерти Кари.

Багровый туман вернулся, заполнив собой весь мир.

Глубины Ртутного моря были такими же мутными, как мысли Сиана. Вода поднималась огромными волнами и рушилась, подобно тому, как правда врезалась в Сиана, кроша в пыль идеалистическую веру в жизнь со своей парой.

В этой жизни она снова была принцессой. Снова была лгуньей и шпионкой. Вот только Каллиопа еще и понимала Демонский язык! Она была не просто невестой короля Сейта; она была его гребаной кузиной, потомком линии, которую поклялся искоренить Рун.

Пара одного Møriør была целью другого. Никс и Сейт подкинули Каллиопу в дом Сиана, как тикающую бомбу.

Каллиопа поклялась Сейту:

— Я не успокоюсь пока не найду способ навредить Абиссиану Инфернасу. Я найду его слабости и выясню, как использовать их в наших интересах. Я сделаю все что смогу, чтобы уничтожить его.

Все что угодно ради Сейта, мужчины, которого она обожала. Она считала его воплощением мужского совершенства и идеальной парой для себя. В обществе, на троне, в сексе. Все, чего она когда-либо хотела — быть его королевой и иметь от него детей.

Я буду потрошить этого уебка так медленно…

Волны обрызгали лицо Сиана, напоминая ему о собственной внешности. Он вспомнил свое новое отражение, стыдясь веры в то, что такая женщина, как Каллиопа, может хотеть его.

Как же она, должно быть, мысленно смеялась над ним! Так же он должен смеяться сейчас. Ее жених предал ее. Сегодня ночью король фей выберет себе новую невесту.

И в прошлой, и в этой жизни пара Сиана обманула его. Он вспомнил день неожиданной свадьбы Кари и наконец дал волю этому мучительному воспоминанию.

Она стояла на помосте, настолько прекрасная, что он перестал дышать…

* * * * *

Без малейшего намека на эмоции она сказала:

— Я выхожу замуж за моего жениха, потому что хочу его. Я люблю его с самого детства.

Сиан дернулся, словно получил удар под дых.

— Не делай этого, Кари. Ты любишь меня!

Разве она не говорила ему об этом? «Нежные чувства, которые я испытываю к тебе…»

— Я не хочу… и никогда не буду… любить рогатое животное.

Она снова начала любоваться своим отражением в зеркале.

Он не мог в это поверить. Но их поцелуй… ее отклик… их планы…

Поправив выбившийся из прически сияющий локон, она спросила:

— Мне нужно выразиться яснее, принц зверей?

В ее покои вошли охранники, но Сиан был слишком ошеломлен, чтобы дать отпор, когда его вышвыривали на улицу.

Обезумев от желания остановить эту свадьбу, Сиан помчался к себе, чтобы определить дальнейшие действия. Снова и снова воспроизводя в памяти слова Кари, он понял, что должен сделать.

С неумолимой решимостью Сиан достал свой боевой топор. И отправился в лес, который так любила его пара. Пот заливал глаза, когда Сиан уткнулся лицом в пень. Он вскинул оружие над головой.

Это навсегда, Сиан.

Как и ее брак.

Будущее невозможно без нее.

Сиан позволил топору опуститься. Больно. Невообразимо. Он зашелся в безмолвном крике. Его сознание плыло.

Тем не менее каким-то образом он ампутировал собственные рога. В состоянии шока он вложил в ножны окровавленный топор и подобрал обрубки.

Сиан снова прокрался в замок, а затем проник в комнату своей пары. Невзирая на слуг, он предложил Кари свои некогда благородные рога.

— Ты сказала, что никогда не полюбишь кого-то вроде меня. Они больше никогда не отрастут. Я буду выглядеть так же, как твои сородичи. Буду жить, как они.

Ему показалось, что в ее глазах мелькнули эмоции, но затем она обвела взглядом шокированных слуг. Выражение ее лица было холодным, когда она снова посмотрела на него.

— Кари, ради тебя я готов на все. Я бы вытащил свое сердце и отдал его тебе, если бы мог.

— Демон, ты будешь жалеть об этом поступке всю оставшуюся жизнь.

Сиан расправил плечи.

— Я горжусь моей болью. Моей утратой. — Он принес жертву во имя ее любви. — Горжусь тем, что мои действия служат столь важной цели.

Она просто наклонила голову. Будто он подарил ей что-то непонятное.

— Теперь ты почти похож на личность. Но я должна была сказать: я не хочу… и никогда не буду… любить тебя. В любом обличье. Ты идиот, если думаешь иначе.

К его горлу подступила желчь.

— Тогда почему ты вела себя так, будто тебе не плевать на меня? Почему позволила мне верить?

— Юные влюбленные рассказывают друг другу секреты, правда?

Понимание: между ними ничего не было.

— Ты… ты шпионила для своих родителей.

— Дошло, наконец. Слушай, в глубине души ты должен был понимать, что ты мне неровня.

Она была такой же, как все остальные феи, и могла отключать свои эмоции. Она оценила свою заинтересованность юным принцем демоном и рационально… хладнокровно… сделала вывод, что он не стоит беспокойства.

Передернув плечами, она подняла подол своего свадебного платья и, повернувшись спиной к Сиану, удалилась.

Кровь стекала по его лицу, а он просто стоял и молил ее обернуться и посмотреть на него. Понять, что он сделает ради нее все что угодно. Кари, обернись. Посмотри на меня!

Но она не сделала этого.

* * * * *

Тысячелетия спустя Сиан взревел от ярости. Когда же жизнь его чему-то научит? Он рвал на себе волосы и колотил кулаками по голове.

Кари и Каллиопа сливались в его голове, их высказывания переплетались.

Я не хочу… и никогда не буду… любить тебя. Я не успокоюсь пока не найду способ навредить Абиссиану Инфернасу… Ты мне неровня… Я сделаю все что смогу, чтобы уничтожить его… Ты идиот…

Его ноги подкосились, колени впечатались в берег.

Раньше, прежде чем покинуть Каллиопу, Сиан долго смотрел на нее. Ненавижу ее. Люблю ее.

Он полностью и безоговорочно в нее влюбился. И теперь, зная, что такое любовь, он осознал, что никогда не любил Кари. Возможно, он был слишком молод или ему было нужно больше времени. Возможно, к последней черте его подтолкнула страсть Каллиопы.

Я люблю ее.

Он провел рукой по лицу и с удивлением обнаружил, что по его щекам сбежали две унизительные слезинки.

Ведь в прошлый раз осознав, что кого-то любит, Сиан обезобразил себя и предложил в жертву обрубки. Теперь он отвергнет Каллиопу с тем же хладнокровием, с каким он сам был когда-то отвергнут Кари. Сиан никогда не позволит своей паре узнать, что он оказался настолько глуп, чтобы дважды наступить на одни и те же грабли.

Чем большую боль он будет испытывать, когда встретится с Каллиопой лицом к лицу, тем спокойнее будет.

Сиан рисовал в воображении грядущую месть. Отказавшись от уловок, он сделал себя уязвимым. Теперь Каллиопа заплатит так… как должна была с самого начала.

Его гнев был невообразимым. Настолько обжигающим, что Сиан ощущал себя… замерзающим.

Он затаил дыхание, и море успокоилось. Под коленями Абиссиана образовался лед. Все вокруг него покрывалось ледяной коркой.

Холодной. Как и его разрушающееся каменное сердце…

Глава 52

Проснувшись утром, Лила поняла что Абиссиана нет. Разочаровавшись, она поискала записку.

Он всегда оставлял записку.

Ничего не найдя, Лила нахмурилась. Возможно, он в тронном зале общается с Утером. Странно, погода снова изменилась: поднялся ветер, температура опустилась.

Как только Абиссиан вернется, она поговорит с ним. Ее решимость все ему рассказать за ночь не пропала.

Переодевшись, Лила посмотрела в зеркало и коснулась пальцами шеи. Она не могла видеть метку, оставленную Абиссианом… только демоны могли… но ощущала себя иначе.

Связанной.

Ночью она видела сны о своем прошлом, переживая заново все стадии отношений с бывшим женихом. Ее разум решил вот так поставить жирную точку в конце?

Самое время.

Да, формулировка самых заветных ее желаний изменилась, но есть надежда на то, что они исполнятся… с Абиссианом. Не переставая улыбаться, Лила стояла перед огнем и потирала ладони.

— Доброе утро, любимая.

Ее муж появился в спальне. Он недавно освежился, его волосы все еще были мокрыми.

Сердце Лилы начало колотиться в груди от взгляда Абиссиана. Мой муж.

— Доброе утро, — ответила она. — Ты был на улице? Там реально холодно.

Он наклонился и поцеловал ее в шею.

— Разве?

Даже его губы были холодными.

— Что ты делал?

— Готовил для тебя сюрприз.

— Очередной сюрприз? Ты меня слишком балуешь, демон. Но, может, мы могли бы…

— Я жду не дождусь, когда смогу показать тебе.

— М-м, хорошо.

Но после этого они поговорят.

— Ты готова? — Он сжал ее локоть, его рука была такой же холодной, как губы. — Закрой глаза.

Она доверчиво сделала это. Он переместил ее в какое-то затхлое и сырое место. Уши Лилы дернулись. Это был… крысиный писк?

— Можешь открыть глаза.

Лила нахмурилась, осознав, что они находятся в тесной камере в каком-то подземелье.

— Абиссиан, что это?

С бесстрастным выражением лица он переместился по ту сторону решеток.

— Твои новые апартаменты. Башня была излишне хороша для тебя.

И для моего следующего прикола…

— Не смешно.

— Разве нет, Принцесса Каллиопа?

Вот, черт! У нее перехватило дыхание. Наконец она смогла сказать:

— Просто подожди и позволь мне все объяснить.

— Не нужно объяснений. Я знаю, что ты шпионишь для Никс и Сейта… твоего жениха. Ты явилась сюда, чтобы уничтожить меня.

— Именно так. — На его лице отразилось удивление. Он думал, что она станет все отрицать? — Но потом я узнала, какой ты на самом деле. Научилась не бояться тебя и доверять тебе.

— Если это правда, я выиграл этот и все остальные раунды.

— Что ты хочешь этим сказать?

Он прислонился плечом к решеткам.

— Ты всегда подозревала, что я планирую очередной трюк, тем не менее позволила мне насладиться тобой и использовать твое тело, чтобы избавиться от моей досадной печати. Ты стала жертвой главной ловушки. Теперь, когда нет печати, ты больше не нужна мне.

Как он может так себя вести спустя каких-то несколько часов после того, что между ними было? Неужели он на самом деле всю ночь лишь изображал чувства? Лила покачала головой.

— Чушь собачья. Ты чувствуешь что-то большее ко мне. Как и я к тебе.

Перейдя на Демонский, он сказал:

— Ты была идеальной кандидатурой для шпионки, потому что знаешь мой язык.

Она ответила по-английски:

— Да, знаю. И да, меня отправили сюда шпионить. Но это не меняет того, что произошло между нами. Посмотри на меня, демон. — Она буравила его взглядом. — Я влюбилась в тебя.

Абиссиан выглядел так, словно ему было очень-очень скучно.

— Не утруждайся. Я уже слышал твою ложь. И знаю, что ты любишь Сейта с самого детства. Подобно тому, как Кари любила своего фейского короля. История повторяется.

— Я действительно любила Сейта. Но потом он убил моих родителей и сослал меня в мир смертных. И все это время не приходил ко мне.

Абиссиан вздохнул.

— Снова лжешь, принцесса? Я погрузился в твои сны. Я видел, как вы целовались в мире смертных. В сущности, совсем недавно.

— В конце концов он появился в последнюю ночь… ту самую, когда меня поймали Чародейки, — сказала Лила, понимая, что ее рассказ звучит неправдоподобно. — И я поцеловала Сейта, чтобы узнать, как это будет. Это было не очень, но я наплевала на это, потому что отчаянно желала вернуться домой, ведь я была уязвима для Руна. Сейт и Никс предложили мне сделку. Я должна была отправиться в ад, чтобы шпионить за тобой и разузнать все о твоем альянсе и Орионе. После этого меня бы вызволили, и я смогла бы вернуться в Сильван в качестве королевы.

— Мне жаль тебе об этом говорить… — Он сделал паузу. — Хотя, нет. С радостью сообщаю тебе: из надежных источников мне стало известно, что Сейт — твой любимый мужчина и «отважный» король — вступил в сделку с Никс, чтобы принести тебя в жертву. Ты стала его девственным подношением королю ада. Никто не собирался тебя вызволять.

Значит, ее кузен все знал. Лила догадывалась об этом, но все равно была уязвлена.

— Сегодня он проведет бал для самых влиятельных семей всех фейских королевств. Он выберет одну из их дочерей и сделает ее своей невестой.

Этот уебок никогда не собирался жениться на ней. Он переложил на нее всю грязную работу, а сам расслабился и стал пожинать плоды.

— Какого ты теперь о нем мнения?

— Если это все — правда, то думаю, я убью его.

— Я не из тех, кто будет стоять между любовниками. Я бы сказал, что вы сможете выяснить отношения… но ты никогда не покинешь это подземелье. — Он провел когтями по решетке. — Собственно, теперь, подумав над этим, мне стоит посадить его в тюрьму вместе с тобой. В конце концов, вы же созданы друг для друга… в обществе, на троне, в сексе.

Она была слишком зла, чтобы вздрогнуть.

— Очередная тюрьма? Это твое окончательное решение? — Затем проскрежетала: — Пойми же ты, наконец, дурья демонская башка: я… люблю… тебя.

— Это не взаимно, малышка. Заставить тебя влюбиться в меня — мой величайший прикол. В этой жизни ты будешь жаждать меня. Ты реально думаешь, что я хочу чего-то большего от тебя… потомка Маг?

— Мне чертовски надоело платить за это!

— М-м-м.

Что это значит? Стараясь держать себя в руках, она сказала:

— Абиссиан, ты говоришь так только потому, что злишься. Я все понимаю… но вот-вот взорвусь. И то, что я заперта в жутком подземелье, ситуации не помогает. Но давай поговорим.

— Злюсь? Ты так считаешь? Какого цвета мои глаза? — Они были зелеными. А его губы кривились от удовольствия. — У меня превосходное настроение. И я всегда готов к войне.

— Что ты имеешь в виду?

— Я жду не дождусь, когда кровь сильванцев оросит мой топор.

Он наколдовал свое оружие и начал поигрывать им.

Нет, он не станет…

— Ты поклялся мне…

— В том, что я не стану нападать на твое королевство, пока ты будешь моей женой. Мы больше не женаты. Я бросаю тебя навсегда.

От шока у Лилы перехватило дыхание. К глазам подступили слезы, но она никогда не позволит этому мужчине увидеть, насколько сильно он разбивает ей сердце. Карина не испытывала эмоций рядом с этим демоном? Лила тоже сможет.

Абиссиан ничего не заметил.

— Ты — пленница, которая стала королевой, а затем снова пленницей. — Его ухмылка стала еще более зловещей. — Ты решила бросить мне вызов? Ты проиграла, Каллиопа. Ты все потеряла.

* * * * *

— Назад дороги нет. — Она подошла к решетке, ее бирюзовые глаза сверкали. — Хорошенько подумай прежде, чем скажешь что-то еще.

Когда же жизнь меня чему-то научит? У него возник соблазн ухватиться за некоторые слова Каллиопы и проигнорировать ее вопиющую ложь.

— Я говорю одну только правду, — сказал он ей. — Можешь утешиться мыслью, что ты все еще принцесса, потому что ты больше не королева. Конечно, как только я вторгнусь в Сильван, ты перестанешь быть принцессой. Со временем я посажу на этот трон кого-нибудь из моих будущих многочисленных наследников.

Она вцепилась в решетку.

— Я собиралась сегодня все тебе рассказать.

— Проведя со мной месяц, ты выбрала именно сегодняшний день? Как удобно. — Он покачал головой. — Ты была лгуньей в прошлой жизни, и в этой ничего не изменилось.

— Именно поэтому я не могла ничего тебе рассказать… потому что ты видишь только прошлое. Я знала, что ты никогда не дашь мне шанса реабилитироваться, и я была права.

— Увы, я больше не могу оставаться здесь и разговаривать с тобой. Я отправляюсь на Тенеброс, чтобы встретиться с союзниками.

Теперь, внимательно изучив ситуацию, Сиан понял, что Рун должен знать, кто Каллиопа на самом деле. Лучник целую вечность отслеживал эту кровную линию. В очередной раз исследуя информацию по Сейту, Рун, конечно же, сопоставил факты.

Тем не менее самый близкий друг Сиана скрыл правду. Почему? Сиан винил Руна в своих страданиях почти так же сильно, как Каллиопу!

Сиан отправил сообщение, вызвав лучника на Тенеброс. Разобравшись с Руном, он призовет Møriør к действию.

— Пришло время спланировать вторжение в Сильван.

— Абиссиан, ты причиняешь боль женщине, которая тебя обожает. Ты убиваешь мою любовь своим упрямым неверием… своей неспособностью увидеть что-то, кроме прошлого. Моя единственная ошибка в том, что я влюбилась в тебя. — Отпустив решетки, Каллиопа добавила: — Но я исправлю это. Как когда-то Кари, я отключу эмоции. Я буду душить мои чувства к тебе, пока они не умрут навсегда. — Бирюза ушла из ее глаз. — Помни о том, что могло бы быть, демон.

Несмотря на то, что от произошедших с ней изменений, его прошиб озноб, Сиан пожал плечами.

— Ты скажешь и сделаешь все что угодно, чтобы выбраться из этой клетки, моя фейская зверушка.

Она ответила ему до ужаса монотонным голосом:

— Ты развел меня. Ты ничем не лучше Сейта. Все, что Кари сделала с тобой… я сделала… слишком мало для тебя. Я жалею лишь о том, что ничего из этого не помню.

Вот сука! Каким-то образом Сиан сохранил бесстрастное выражение лица.

— Я же предупреждал тебя, моя королева пустоты… моя в-ближайшем-будущем принцесса пустоты. Каждый, кто осмелился бросить мне вызов, обречен на провал.

— Демон, ты проиграл этот раунд в силу одной единственной причины.

Он стер в порошок клыки, но слова все-таки сорвались с его губ:

— Какой?

— Ты думаешь, что игра окончена.

Сиан напрягся. Практически утратив самообладание, он переместился в свою башню.

Он осмотрелся в спальне. Скипетр Каллиопы лежал на каминной полке, алмаз рядом. Ее одежда валялась возле кровати. Сиан вдохнул впитавшийся в подушку запах Каллиопы.

Их существование слилось воедино.

Когда, блядь, жизнь меня чему-то научит?

Глава 53

Пидорас!

Мастер приколов снова нанес удар.

Сейчас, когда он ушел, Лила думала обо всех вещах, которые могла сказать ему. Она могла напомнить ему об обещании, заключенном в алмазе, и о клятве, никогда больше не причинять ей боль.

Конечно, это не изменило бы ситуацию. Вначале, когда он посадил ее под замок, она сожалела, что не выложила все начистоту… но затем он раскрыл свои истинные чувства. Он никогда не планировал чего-то большего с потомком Маг.

Так зачем же было играть с ней? Почему было просто не договориться, чтобы потерять печать?

Может, смерть пары настолько травмировала его в прошлом, что он превратился во зло. А может, он так сильно любил свои игры. Или просто был типичным Møriør.

С какой стати Лила должна была броситься рассказывать ему, кто она на самом деле, если он столь ярый поклонник миссии Руна?

Сжимая кулаки, она мерила шагами камеру, ее попытка отключить эмоции потерпела сокрушительный провал. Лила, думай о побеге. Обо всем чем угодно, кроме поведения Абиссиана.

Если она не сможет отвлечься, то просто свихнется. Начав плакать из-за Абиссиана, она, возможно, никогда не остановится.

И даже сейчас, когда ее сердце было разбито, она ощущала ярость. С яростью было легче. Ярость помогала Лиле держать себя в руках. Проклятье, я влюбилась в него.

Абиссиан был не единственным объектом ее ненависти. Сейт и Никс подставили Лилу, оставив ее во власти жестокого демона. Если верить Абиссиану, Сейт был только рад сбагрить ее ко всем чертям. Никто не ожидал, что ей понравится здесь, в аду, в ловушке ненавистного Møriør.

Когда-то Лила была беспомощной «тепличной розой». Затем пешкой Никс и Сейта. Затем пленницей демона. Теперь она — королева пустоты.

После всех усилий она вернулась к тому, с чего начала?

Лила остановилась. Сейт и Никс нацелились на нее из-за того, что в прошлой жизни она была парой Абиссиана. Демон с превеликим удовольствием наказал ее за дела, совершенные тысячи лет назад.

Лила расплачивалась за грехи Карины, не пользуясь ни одной из привилегий этой принцессы.

Карина была наследницей Сильванского трона. Если Каллиопа — переродившаяся Карина… значит, у нее есть преимущество над Сейтом.

Значит, именно она — законная правительница.

Значит… Сейт сидит на ее троне.

Я хочу вернуть то, что принадлежит мне.

Правители, вернувшиеся с войны или разведки после того, как их объявили мертвыми, всегда боролись за возвращение своего трона.

Возможно, я просто десять тысяч лет была в разведке. У меня была обзорная экскурсия по загробному миру.

Ко всему прочему эти правители казнили любого, кто стоял у них на пути. Сделает ли это Лила? Сможет ли она закончить то, что начали ее родители?

У нее хватит отваги, чтобы стать убийцей короля… придворная жизнь фейского двора была хорошей школой для этого… но возможны определенные проблемы с логистикой. Прежде, чем она столкнется в схватке со смертоносным фехтовальщиком, ей нужно сбежать из этой тюрьмы и выяснить, как добраться до Сильвана.

Если она найдет способ победить Сейта и занять трон, то ей будет нужно подготовиться к защите Сильвана от Møriør.

Она должна, блядь, разобраться с этим сама. Шаг первый, Лила. Побег. Она проверила свою камеру на наличие уязвимых мест…

Цок-цок.

Этот звук заставил ее взгляд заметаться по сторонам. Неподалеку от входа в подземелье появился олененок. Лила встретилась с ним взглядом.

Пульс Лилы участился, когда она спросила:

— Ты можешь… освободить меня?

Дверь камеры со скрипом открылась. Вау.

Заметив, что существо, казалось, ждет ее, Лила сглотнула. В своих снах она трижды отказывалась прыгнуть вслед за олененком в пропасть.

Что-то подсказывало Лиле, что она получила еще один шанс. Готова ли она принять судьбу, уготованную ей Грейвеном, какой бы она ни была?

Лила ощущала, что ей вот-вот откроется великая истина. Или, по крайней мере, она узнает, почему переродилась.

Ее поразило осознание того, что все взаимосвязано. Необходимость принять решение заставляла зудеть кончики ее пальцев?

Когда олененок вывел Лилу из подземелья, предвкушение смешалось с беспокойством. Движущиеся двери, коридоры и лестницы главной части замка лабиринта вели их к самому сердцу Грейвена.

На самой нижней лестничной площадке олененок исчез в стене. Не медля ни мгновения, Лила просто прошла сквозь нее.

Ее глаза приспособились к свету, до разума постепенно доходило, что она видит перед собой.

— О, боги.

В огромном атриуме горело голубое пламя. Языки огня, должно быть, достигали восьми этажей в высоту! Над ними кружились черные цветки. Темные капли… кровь?.. стекали из какого-то невидимого источника и шипели, соприкасаясь с огнем.

Огонь казался живым. Древним и первобытным. Его очертания вздымались и опадали, подобно биению сердца.

Разве что-то может быть настолько красивым?

Охваченная благоговением, со слезами на глазах, Лила выдохнула:

— Ты — адское пламя, которое поманило предка Абиссиана.

Языки пламени взметнулись еще выше.

Олененок приблизились к инфернальному огню и, ни на секунду не замедлившись, вошел в него. Языки синего пламени сомкнулись над ним, пламя полностью поглотило животное.

Лилу пробила дрожь ужаса. Она должна… последовать за ним.

Она, как безумная, сделала шаг вперед. Чистой воды самоубийство? Или решение всех проблем?

Стоя возле самой кромки адского пламени, Лила расправила плечи и проигнорировала бешено колотящееся сердце. Она больше не будет отказывать Грейвену.

Задержав дыхание, Лила сделала этот ужасающий шаг…

Глава 54

Измерение Тенеброс

Гибельный замок

— Ты знал, — рявкнул Сиан, впечатав кулак в лицо Руна.

От неожиданного удара лучник пошатнулся.

С черными от ярости глазами Рун атаковал Сиана. Сиан атаковал в ответ. Со звуком, будто столкнулись два дракона, они сошлись в схватке в середине пустого штаба Гибельного замка.

— Ты знал, что она была невестой Сейта, — заорал Сиан. — И шпионкой!

Это настоящий рукопашный бой. Оба могли перемещаться, были примерно одного размера. Сиан был сильнее, чем когда-либо прежде, и старше Руна, но лучник быстрее.

— Не с самого начала. — Рун переместился. Мелькнув размытым пятном, его кулак впечатался в горло Сиана. И снова. — Но со временем узнал.

Взревев от боли, Сиан отбил удар Руна и ударил сам.

Избивая друг друга, они врезались в стены, пока предостерегающе не содрогнулся черный камень. Эхо их ударов разносилось по всей комнате.

— Почему ничего не рассказал мне? — Сиан размахнулся и врезал Руну в челюсть. — Ты был моим другом!

Обнажив клыки, Рун оттолкнул Сиана.

— Я все еще твой друг!

— Тогда почему?

— Потому что я решил дать ей время все рассказать тебе.

Удар.

Блок.

— Я бы никогда не позволил своим чувствам к ней разрастись в моей душе.

— Это было нелегко. Ты забываешь… что я хотел пустить стрелу в ее сердце.

— Будь я проклят, если позволю тебе хоть пальцем притронуться к ней!

Сиан взревел и переместился, вложив в кулак всю свою новоприобретенную силу.

Пролетев через всю комнату, Рун врезался в стеклянную стену.

На взрывостойкой поверхности появилась трещина. Если это стекло лопнет, Сиана с Руном засосет в эфир…

* * * * *

Лила очнулась от жалобного воя адских гончих.

Моргнув, она открыла глаза и села. Она лежала голая на полу спальни?

Последнее воспоминание — она вошла в огонь. Лила ощупала свои руки, ноги, лицо. Не сгорели? Как долго она отсутствовала?

Солнце почти село. Должно быть, она провела без сознания несколько часов. Что с ней случилось за это время? И как она сюда попала?

Лила встала и покачнулась, ее голова была тяжелой, как шар для боулинга. Благодаря пламени, ее мозг был насыщен новой информацией, а тело — магией.

Лила… изменилась.

Она мысленно видела каждый дюйм этого измерения и замка так, будто смотрела в террариум. Так видел свое королевство Абиссиан! Неудивительно, что он так быстро нашел ее, когда она сбежала.

Лила интуитивно чувствовала, что Грейвен не передал ей способности Абиссиана. Нет, это ее собственные, такие же, как у него… потому что она — королева ада и Пандемония наполовину ее. Лила чувствовала это каждой клеточкой своего тела.

Используя новые таланты, она поискала Абиссиана в измерении. В тронном зале находился Утер, но сам демон исчез. Без сомнения организовывает свою гребаную войну.

Земля дрогнула, будто передавая ее ярость. Лила нахмурилась. Может ли она научиться контролировать окрестности? Закрыв глаза, она представила, как одна из лестниц Грейвена смещается влево. Получилось! Другую лестницу Лила отправила вправо.

Ощутив эту силу, Лила начала открывать и закрывать подвижные стены, как ребенок, играющий с окном в машине.

Она заставила извергнуться небольшой вулкан… лишь силой мысли. Круто! Лила раздувала ветра над морем. Когда взметнулись балконные занавески, луч вечернего солнца коснулся алмаза, лежащего на каминной полке, яркий блеск привлек взгляд Лилы.

Демон обещал ей совместное будущее. Обещал оставить прошлое в прошлом. Как он мог без зазрения совести разбить ей сердце?

Что, если он вернется и попытается снова посадить ее в тюрьму? Теперь это — мой дом. Замок решил помочь ей бросить вызов, и Лила смело вступила в адское пламя. В награду Грейвен помазал ее силой.

Если магическая сила Лилы равна силе Абиссиана, то, возможно, она может изгнать его из этой сферы. Нет ничего страшнее, чем гнев отвергнутой королевы ада. Лила горела желанием заставить демона заплатить.

Абиссиан не владеет магией вне Пандемонии, так, как он сможет победить ее? Лила вспомнила, как он рассказывал ей об одной из своих военных кампаний, подчеркивая, что битва на своей территории играет ключевую роль в условиях войны.

Только один из двух правителей ада сейчас находится на своей территории и имеет преимущество.

Лила нарисовала в воображении невидимый рубеж измерения, затем представила, как листы адского металла покрывают его, запечатывая границы.

Запирая демона снаружи. Ключ есть только у нее.

— Пандемония — моя, — сжимая кулаки, пробормотала она. — Ей управляю я. — Лила еще сильнее сконцентрировалась. — Я хочу, чтобы его здесь не было. Заблокируй вход ему… и любому, кто попытается ему помочь. Я запрещаю Абиссиану возвращаться.

Адское пламя благословило ее. Абиссиан не заслужил этого места.

Он разбил мое сердце.

Ощутив в себе вибрацию силы, Лила покачнулась, затем почувствовала… успех. Она запретила Абиссиану возвращаться в это измерение!

Она наслаждалась этим поразительным чувством единения с Пандемонией, хотела узнать больше об этой связи, но у нее есть миссия — бросить вызов своему кузену.

Но если она не владеет магией вне ада, то, как сможет победить Сейта? У него будет преимущество по всем фронтам.

Он сильнее. Быстрее. Легендарный фехтовальщик. Его окружает охрана. Поддерживает армия. К тому же он будет на своей территории. И он более опытный. И более коварный.

Во время одной из многочисленных ночных бесед с Абиссианом Лила сказала:

— Может быть, более рассудительный правитель сможет свергнуть Сейта.

Он ответил:

— Этот король сильнейший представитель своего вида. Он слишком силен, чтобы его смог разгромить другой фей.

Лила прикусила язык вместо того, чтобы озвучить свои мысли: «И Сейт это знает». Что само по себе является уязвимостью…

Ее вниманием снова завладела каминная полка. Голова Лотана и скипетр, казалось, взывали к Лиле.

Момент стал фантастическим; да, все связано. Именно поэтому Лиле была дарована вторая жизнь.

Судьба хотела, чтобы Каллиопа стала королевой.

Неожиданно она поняла, как победить Сейта.

Рассмеявшись, Лила притопнула ногой. Не побеждая его вообще…

Глава 55

Застыв на месте, Сиан и Рун смотрели, выдержит стекло или нет.

Напряженный момент. Расползание трещины начало замедляться. Во имя всех богов, остановись.

Когда это наконец-то произошло, мужчины выдохнули.

— Ты закончил?

Рун встал на ноги, вправляя себе челюсть.

Сейчас, когда запал битвы испарился, Сиан ощущал… пустоту. Он едва заметно кивнул.

— Я действительно думал, что она расскажет тебе. — Рун откинул волосы с лица. — Я заглянул в твой разум, когда мы с Джози заскакивали в гости, и увидел, каким счастливым делает тебя твоя пара. Я был рад за тебя.

— Она делала меня счастливым. Пока я не узнал о ее предательстве.

— Я промолчал не для того, чтобы навредить тебе. Подумай, Сиан… ты хотя бы представляешь, как тяжело мне было отказаться от мести? Уже в момент своего рождения твоя пара стала одной из моих целей.

— Как ты смог отказаться от возмездия? Ты поклялся себе, Ориону. Даже Маг.

Рун подошел к столу в штабе и занял одно из мест.

— Я поклялся в верности моим союзникам. Это важнее всего остального.

Он сунул руку в карман куртки и достал фляжку с демонским варевом. Сделав глоток, он предложил фляжку Сиану.

Спустя пару напряженных мгновений Сиан присоединился к Руну за столом. Взял фляжку и сделал большой глоток.

— Я мучился над этим решением, обсуждая все последствия с Джози. Которая, кстати говоря, надерет мне задницу за то, что я не взял ее с собой. Но когда ты вызвал меня сюда, я подумал, что что-то случилось.

— Что, если я никогда бы не узнал? — Сиан вернул ему фляжку. Они сидели бок о бок, всматриваясь в галактику. — Как бы ты относился к тому, что мы с моей парой, возможно, продолжили бы линию Маг?

Невзирая на то, что он сказал Каллиопе, Сиану было плевать, кто ее предки. Вчера ночью он почувствовал возможность… нет, уверенность в том, что у них будут дети.

Он оплакивал потерю.

— Джози напомнила мне, что любой другой фей в этой линии может быть злом, но если Каллиопа не зло, то мои рассуждения ошибочны. Она также напомнила мне, что мой отец — зло, а я — нет. Дети не отвечают за грехи родителей. — Рун сделал большой глоток. — Никогда не думал, что в моем возрасте мне придется столь многому учиться…

Они замолчали, продолжая пить в тишине. Что мне теперь делать? У Сиана не было желания воевать, отсутствовал интерес к сражению.

Прежде, чем переместиться сюда, Сиан заглянул в тронный зал, чтобы рассказать о своих планах Утеру; дракон ходил взад-вперед, уже осведомленный о том, что произошло…

«Освободи свою пару!» — потребовал он.

— Она останется там, где она сейчас, дракон. Не вмешивайся.

«Ты все-таки лишился своего демонского рассудка?» — Утер выпустил поток пламени рядом с Сианом. Драконий способ щелкнуть пальцами? — «Что, если она пришла с недобрыми намерениями, но полюбила тебя?»

— Предпочтя меня своему ненаглядному фейскому королю? Я не смог завоевать любовь Кари, когда был таким же красивым, как Сейт. А сейчас… — Сиан обвел себя рукой. — Ты сказал мне принять мое проклятие. Ну, так она — второе. Пришло время признать, что душа моей пары полна злобы, и это никогда не изменится.

Утер сказал ему напоследок:

«Попомни слова очень старого дракона: для тебя это ничем хорошим не закончится».

А как иначе? Мечты Сиана были мертвы. Отношения с парой невозможны. Он всегда это знал.

Проходили минуты, возможно даже часы. Желание вернуться к своей паре усилилось. Я чертовски скучаю по ней. Но время, которое они провели… смеясь, играя и наслаждаясь… закончилось.

Алликста, заклинательница Møriør, летящей походкой вплыла в комнату, огромная ведьмовская шляпа скрывала длинные волосы цвета воронова крыла. Керсес, ее огромная инопланетная пантера, плелся следом за ней. За ними следовал высоченный Дарак Лика. И хотя полнолуние было вчера, Дарак, судя по всему, был на грани обращения: его глаза были синими, а зверь был готов сорваться с поводка в любой момент. С другой стороны, Дарак был таким в большинство ночей.

— Мы невольно погрузились в твой разум, — бесцеремонно сказала ведьма. — Там такой хаос, демон.

Она села за стол, Керсес запрыгнул на столешницу.

Сиан почувствовал, что она снова заглядывает в его мысли в поисках подробностей. Он предоставил ей полный допуск.

Будучи на грани обращения, Дараку было трудно разговаривать, поэтому он прибег к телепатии:

«Снова предан?»

— В очередной раз.

Предан и обведен вокруг пальца.

Алликста спросила Сиана:

— Как твоя пара вынесла секс с тобой, когда ты выглядишь вот так? — Эта ведьма никогда не подслащивает пилюлю. — Король фей, несмотря на все его недостатки, совершенен. Перейти от него к тебе… я ей сочувствую.

Совершенен? Сиан убьет этого ублюдка. Скоро.

Рун проскрежетал:

— Этим ты все только усугубляешь.

Рун и Алликста постоянно ссорились. И когда они начали перебраниваться сейчас, Сиан абстрагировался от них, его взгляд вернулся к стеклу.

Внимание Сиана привлекла звездообразная трещина на стекле. Это напомнило ему об алмазе.

Он сосредоточился на этой вспышке. Мало-помалу багровый туман рассеялся. Вернув ясность сознания, Сиан вспомнил, что ему сказала вчера Каллиопа.

Ты никогда не дашь мне настоящего шанса.

Она спрашивала у него, как они будут работать над проблемами в настоящем, если он не может оставить прошлое в прошлом.

Неужели злость на Кари повлияла на его мнение о Каллиопе? Изменилось бы его мнение об ее снах, если бы она не предавала его в прошлом?

Возможно, он не стал бы делать поспешных выводов.

Сосредоточившись, Сиан вспомнил, как у Каллиопы перехватило дыхание, когда он предъявлял на нее свои права. Она хотела, чтобы он сделал это. Почему? У нее не было причины так высоко поднимать ставки, не было причины так доверчиво предлагать свою шею.

Снедаемый любопытством, он вспоминал ее сны, подмечая детали, на которые сразу не обратил внимания.

Ее негодование за обвинение в государственной измене… замешательство из-за потери хладнокровных родителей… ужас от их обезглавливания… обида за изгнание…

По-видимому, как и говорила Каллиопа, ее чувства к Сейту ослабли. Взбешенный мыслью о том, что она целовалась с этим феем, Сиан почти не слушал ее.

Грудь Сиана будто стиснуло обручем, его дыхание обмелело. Он дал ей обещание… и алмаз должен был служить тому напоминанием… что забудет прошлое и будет жить настоящим.

Но не сделал этого.

— Я не сдержал обещание.

Абиссиан слышал вполуха, как Рун говорил Алликсте:

— Я не должен был скрывать от Сиана информацию о его паре. Возможно, ничего хорошего из потомков этой линии не выйдет.

— Храбрость. — К Сиану повернулись три головы. — Беспомощная фея, еще даже не прошедшая переход к бессмертию, явилась в мое королевство, чтобы свергнуть Møriør. Она храбро пришла в логово льва… в аду. Даже зная, что в любой момент может появиться Рун, который убьет ее.

— Разве она проявила эту смелость и пошла на риск не ради любимого мужчины, которого всегда хотела? — возразила Алликста.

С явным нежеланием соглашаясь с ведьмой, Рун сказал:

— Любовь способна толкнуть на безрассудные поступки любое существо.

Сиан кивнул.

— Да, это правда. На самом деле, я собираюсь сделать то, что казалось мне невозможным еще несколько недель назад. Я собираюсь начать верить в свою пару. — Произнеся эти слова, он еще больше уверовал в верность своего решения. Каллиопа не могла симулировать удивление в алмазной пещере. У них с Сианом начали складываться отношения. — Моя женщина сказала, что любит меня. И я ей поверю.

— Судя по твоим воспоминаниям, она сказала это после того, как ты запер ее в темнице, — заметила Алликста. — Она бы сказала все что угодно, ради того, чтобы освободиться. Разве она не лгала тебе на каждом шагу?

Сиан поднялся.

— У нее не было выбора. А у меня был.

— Во имя богов, демон, твоя женщина призналась, что намеревалась уничтожить тебя.

— Так и было, пока она не научилась доверять мне.

Алликста поджала губы.

— Твое решение влияет не только на тебя. Если эта фея говорит на Демонском, она могла прочесть твою переписку или подслушать разговоры.

Рун добавил:

— И мы понятия не имеем, насколько она близка с Никс.

— Тогда и у меня, и у Каллиопы будут союзники, которых ненавидит партнер.

Если я не потерял ее.

Алликста саркастически засмеялась.

— Теперь ты просто глуп. С чего вдруг она предпочтет демона, обремененного адскими изменениями, великолепному златовласому королю фей? Тому самому, которого любила с самого раннего детства?

— Братишка, если она хочет Сейта… — Рун замолчал, подбирая правильные слова. — Ты не сможешь заставить ее хотеть тебя.

Сиан слышал мысли союзников.

Алликста: «Помешавшийся демон».

Рун: «Отчаявшийся мужик».

Дарак: «Неуравновешенный. Как я».

— Черт возьми, я правильно оцениваю ситуацию! Считаете, что я отчаялся остаться без пары? Конечно. Но если бы я не был так зациклен на прошлом, то отреагировал бы по-другому. — Он впился пальцами в волосы. — Она знала, что я подумаю о самом худшем. Она предсказала мое поведение, как чертова провидица. Но, несмотря на это, пыталась поговорить со мной вчера ночью.

Она сказала: «Мне нужна твоя помощь, твой совет. Я хочу кое с чем разобраться, но не могу сделать это в одиночку».

Должно быть, она боялась его реакции на ее кровную линию. Но как она могла не бояться, после того, что он наговорил ей об этом?

Теперь, когда Сиан мог ясно мыслить, он понял, что Каллиопа хотела все ему рассказать… несмотря на его идиотизм.

Это — причина ее отстраненности. Это — та самая головоломка.

Как ему исправить свою колоссальную ошибку? Он придет к ней с повинной. Признает, насколько глупым был. Будет умолять ее…

Рун сказал:

— Разве ты не всегда так реагируешь? Предательство твоей пары всегда будет влиять на твое мнение. Ты всегда будешь ждать повторения.

Дарак кивнул.

«Это тупик».

— Нет. Потому что я прощаю ее за прошлое. — Сиан проскрежетал: — Я от чистого сердца прощаю ее. Отныне и навсегда я буду ей верить.

Но сможет ли она простить его?

Алликста вздохнула.

— Ты же понимаешь, что это самообман…

Она замолчала, ее глаза округлились.

— Что?

— Посмотри же на себя, Мистер Мачо.

Нахмурившись, Сиан повернулся к Руну и Дараку. Оба стояли с отвисшими челюстями.

— Что случилось? — спросил он.

Перед ним… кружил пепел?

Потрясения Руна сменилось усмешкой.

— Возможно, ты хочешь взглянуть на свое отражение.

Сиан поднял руки, чтобы коснуться своего лица, и похолодел, увидев их. Они трансформировались… в его прежние руки. Тонкая огненная линия окаймляла каждый его длинный коготь, сжигая.

Он телепортировался к уцелевшей части стекла. И разинул рот, увидев себя.

Его лицо стало прежним, пирсинг исчез. Глифы пропали, его кожа стала гладкой и загорелой. Этот закипающий жар сжег его крылья. Останутся ли гордые рога?

Они тоже сгорели дотла.

Рун переместился к нему.

— Твое проклятье было отменено.

Как? Почему? Мысли проносились в голове Сиана, в памяти мелькнули слова родительницы: «Найди огонь, и твоя внешность будет привлекательной».

Он воспринял ее слова буквально, прочесывая свое королевство в поисках адского пламени.

Хотя отражение Сиана и пыталось привлечь его внимание, он смотрел сквозь него, всматриваясь в черный эфир. Это то, что видел его предок?

Неожиданно Сиан понял мораль передаваемой в его семье сказки об адском пламени. Если бы вселенная не была темной, его предок никогда бы не заметил это пламя вдали.

Без тьмы нет света.

Для Сиана светом в конце туннеля была Каллиопа. Он мечтал о ней, был одержим ею, искал ее из эпохи в эпоху.

Сиан не был лунатиком… он был погружен во тьму. Он поклялся, что будет жить настолько долго, что дождется ее возвращения. Значит, обещание воссоединиться с ней помогло ему прожить все эти годы, оно вело Сиана вперед.

Каллиопа стала его путеводной звездой, точкой отсчета, позволившей увидеть все в ином свете. Если бы он смотрел на нее…

Я бы всегда знал верный путь.

Но он этого не делал. Он отводил от нее взгляд, чтобы оглянуться на прошлое.

Никогда больше. Поиск подготовил его. Простив, он обрел ее. Его сердце воспарило…

Но тут же упало.

— Когда я покинул Каллиопу, она решила задушить свои эмоции. — Эта леденящая душу пустота. Кари ушла, не оглядываясь. — Я сказал своей паре, что все было просто игрой. Я сказал… что объявлю войну ее королевству.

Сиан вспомнил совет отца: «Запомни, сын, удар будет точным, только если твоя цель верна».

Цель Сиана была ложной, и он, возможно, уже нанес смертельный удар.

— Ты оставил ее в подземелье ада, где ей только и остается, что лелеять свою ненависть к тебе. — Алликста погладила за ушком свою пантеру. — Желаю удачи с примирением.

Неужели уже слишком поздно? Краткосрочная вылазка на Тенеброс равнялась часам в Пандемонии.

— Я ухожу.

Он переместился домой…

И был отброшен назад в чернокаменную крепость, ударившись о стену.

— Какого черта? — Он снова попытался. Его снова отшвырнуло назад. — Я не могу переместиться в собственное королевство!

— Позволь мне.

Рун телепортировался. Но через секунду он пролетел через всю комнату и врезался в стекло, которое снова пошло трещинами.

Остальные замерли, но Сиану было не до этого. В его сознании возникали сценарии один кошмарнее другого.

Что, если на ад напали? Что, если кто-то из бесчисленных врагов Сиана захватил Каллиопу? Или убил ее? Утеру лучше отдать свою драконью жизнь, защищая ее!

— Не могу добраться до моей пары! — рявкнул Сиан. — Какая сила не пускает меня в мое собственное королевство?

Глава 56

Если я собираюсь посетить соседей, то должна выглядеть потрясающе.

Когда Лила вошла в свою гардеробную, на диване появилось фиолетовое платье, а рядом с ним — хрустальные туфельки.

Она никогда не видела столь изысканной одежды. Платье без рукавов с жестким воротником стойкой и декольте с разрезом почти до пупка.

Цвет был королевским… и дерзким, напоминающим об обвинении в государственной измене.

— Почему я должен верить, что ты не была вовлечена в заговор твоих родителей, которые хотели украсть мою корону?

— Потому что она до сих пор на твоей чертовой голове.

Надевая это платье, Лила покрылась мурашками. Материал… с которым она никогда прежде не сталкивалась… имел явно выраженный блеск и в определенном свете казался черным. Когда она обула хрустальные туфельки, они словно слились с ее ногами.

Заколов волосы в свободную прическу, Лила оценила свое отражение. Неплохо.

В зеркале она увидела, что на верхней полке гардеробной лежит коробка. Лила представила, как коробка исчезает и появляется в ее поднятых руках.

И… получилось.

У Лилы отвисла челюсть, когда она увидела содержимое: внушающий суеверный страх черный головной убор… корона. И казалась, что она была преисполнена силой.

По обе стороны от центра возвышались гордые черные рога. Спереди перекрещивались длинные клыки. Корона была увита тонкими лозами. Похожими на черные огненные лозы!

Королева пустоты? Не совсем. Ее инаугурация не совпадает по времени ни со свадьбой, ни с предъявлением прав.

Только с коронацией.

Лила надела украшение и тут же округлила глаза от удивления: корона начала сжиматься под размер ее головы. Лозы сползали вниз, вплетаясь в волосы.

Она снова посмотрелась в зеркало. Ее глаза светились целью. А благодаря этой короне, Лила выглядела так, будто у нее действительно есть рога. Настоящая королева ада.

Настало время для аксессуаров. Лила повернулась и взяла несколько усовершенствованный скипетр.

Осторожно. Вообще-то ее скипетр обычно не был оружием, но сегодня не обычная ночь.

Абиссиан говорил так, будто сила Сейта была чем-то, чего стоило опасаться; Лила рассчитывала на это.

Осталось решить только вопрос с транспортом. Один из порталов Утера вполне для этого подойдет. Со всей своей новообретенной силой Лила больше не боялась дракона Møriør.

Когда она вышла из башни, замок помог ей: он, как часовой механизм, привел в действие части переходов, чтобы предоставить королеве наиболее прямой путь к тронному залу.

Войдя внутрь, Лила увидела, прислонившегося к балконным дверям, внушительного размера дракона, его чешуйчатое лицо выражало крайнюю степень задумчивости.

— Король Утер.

Он стоял совершенно неподвижно, лишь его хвост покачивался из стороны в сторону. Затем он развернул к ней все свое огромное тело и приблизился.

— Я — Королева Каллиопа.

Его брови нахмурились, когда он окинул взглядом ее корону. Вытянув длинную шею, Утер до неприличия близко наклонился к ней. Когда он понюхал корону, Лила съежилась. Помедлив возле рогов, дракон, выглядя ошеломленным, убрал свою гигантскую голову.

Лила ощущала уникальность своей короны, но не думала, что и другие смогут.

— Абиссиан говорил, что ты можешь создавать порталы.

Утер кивнул. Лила могла поклясться, что рассмотрела в выражении его морды одобрение и развлечение.

— Я опаздываю на бал к моему жениху, поэтому ты сделаешь для меня разлом в Сильван.

Его склоненная набок голова очень ясно выражала вопрос: «Я?»

— Я — королева ада, единственная правительница Пандемонии. Абиссиан не вернется. Ты можешь остаться в моем королевстве, если будешь служить мне.

Сверкнув золотистыми глазами, он отвел в сторону крыло и демонстративно поклонился.

«Твоё желание — для меня закон».

Лила вздрогнула, услышав в своей голове его голос со странным акцентом. Она поняла телепатию дракона? Возможно, это имеет смысл, по крайней мере, здесь.

«Если ты немного отойдешь в сторону, моя прекрасная королева, то я начну превращать тыкву в карету. Или типа того».

Утер хвостом отодвинул Лилу в сторону. Сделав глубокий вдох, он прямо в тронном зале выпустил поток белого пламени.

Когда рассеялся дым, стал виден похожий на огненный туннель круглый портал. С обратной стороны можно было рассмотреть очертания Сильвана! В душе Лилы возникли предательские чувства. Она скучала по родной сфере так же сильно, как любила ад.

Лила захватит обе эти сферы, объединив их под своей властью!

Должно быть, Утер открыл портал в королевских садах, потому что прямо за ним открывался вид на сногсшибательный замок, увенчанный зловещими серыми тучами.

Здание было освещено факелами, а сводчатые окна тронного зала — горящими свечами. Она с тоской смотрела на увитые плющом шпили; на растущие вокруг дворца гигантские вечнозеленые деревья; на окрасившие одну из стен в кроваво-красный цвет розы на шпалерах.

На Гее Лила мечтала вернуться в это место, тосковала по отчему дому так сильно, что очень часто посещала подобие замка. На нее нахлынули воспоминания о том времени, лишая концентрации внимания, но она безжалостно отмахнулась от них.

Лила не должна думать ни об этом, ни об Абиссиане. Во что бы то ни стало.

Но как он мог все это ей наговорить? После того, как она сказала ему, что любит его?

Дракон снова отвесил поклон.

«Возвращайся, прежде чем часы на Сильванской башне пробьют полночь». — Он подмигнул ей. — «Говорю на полном серьезе: мой портал исчезнет с двенадцатым ударом часов».

Лила выгнула брови, снова удивленная Møriør. Утер, как и Рун, не производил впечатления злобного или чудовищного существа.

«Здесь, Королева Каллиопа, ты преисполнена силой, но вне ада лишишься ее. Если ты планируешь бороться с Сейтом… возможно, тебе стоит вести двойную игру… потому что король фей может оказаться куда более сильным и быстрым, чем ты».

— Совершенно верно, — ответила она с полной уверенностью, абсолютно готовая к тому, что должно было произойти. — Мы сходимся во мнениях, по крайней мере, пока.

С весельем во взгляде он спросил:

«Что-нибудь еще, моя королева?»

— Да. Я сейчас наколдую записку, которую ты доставишь моему бывшему мужу на Тенеброс. Я бы хотела, чтобы он прочитал ее вслух своим союзникам.

Дракон был в восторге.

«Это даже круче моих мыльных опер».

* * * * *

Расхаживая по штабу, Сиан терзал свой ум в поисках способа добраться до Каллиопы. Каждый черный ход и тайный портал в Пандемонию были заблокированы. Непробиваемый барьер несколько раз отшвырнул Сиана на задницу…

Воздух прорезало белое пламя. Разлом Утера! Когда ухмыляющийся дракон важно вышел из огненного туннеля, Сиан рванул к этому порталу, но края запечатались за хвостом Утера.

Сиан вскочил на ноги.

— Каллиопа в безопасности? Почему я не могу переместиться в ад?

Утер широко улыбнулся.

«Посмотри на себя! Ты выглядишь, как прежде. И это хорошо, так как ты не вернешься в свой прежний дом».

— Что ты хочешь этим сказать? — процедил в ответ Сиан.

«Тебя изгнали из Пандемонии. Я ведь предупреждал, что твой план ни к чему хорошему не приведет?»

— Меня нельзя изгнать из ада; Я есть ад.

«Ну, по-видимому, Каллиопа тоже. Она полна волшебства».

Как? Он разберется с этим позже. А сейчас…

— Скажи мне, как связаться с ней!

«Она послала тебе сообщение». — Утер поднял переднюю лапу. К одному из когтей был привязан маленький свиток. — «Ты должен зачитать его своим союзникам».

— Дай сюда!

В спешке Сиан чуть не разорвал листок. Затем начал читать вслух:

Демон,

Ад теперь мой. Ты запер меня в темнице; а я заперла от тебя двери нашего гребаного дома. Говоря бессмертными словами мудрого смертного: «Всё твоё лежит в коробке слева»[7].

Преимущество борьбы на своем поле — залог успеха и насмешка над тобой.

Я полностью и безоговорочно победила.

Каллиопа I, Королева Сильвана и Пандемонии.

P.S. Если ты или твои союзники посмеете напасть на Сильван, я отплачу Møriør в десятикратном размере. Не советую проверять.

— Королева Сильвана? — Сиан схватился за грудь. — Должно быть, она планирует вернуться к Сейту. Должно быть, она не поверила тому, что я рассказал о нем. — Да и с чего бы, если Сиан так хвастался всей своей ложью и обманом? — Я сказал ей, что мы больше не женаты. Что я ее бросаю. Она может снова выйти замуж. Я подтолкнул ее прямиком к нему в объятия.

Что больше нужно Сейту, ее рука и сердце… или голова?

— И что означает часть про коробку слева[8]? — спросил он союзников. — Она имеет в виду ящик Пандоры? Или ящик мистических Нагов? Или может быть…

— Братишка, это просто лирическая песня, — сказал Рун. Увидев недоуменный взгляд Сиана, он добавил: — Поверь, это самая смешная хрень, которую ты когда-либо слышал.

Сиан переключился на Утера.

— Однако она не сможет попасть в Сильван. Потому что ты никогда не создашь для нее портал. Правильно?

«Она потребовала создать его. Кто я такой, чтобы отказывать королеве в ее собственном замке?»

У Сиана свело желудок.

— Расскажи мне все!

«Она была одета в бальное платье, и ты не представляешь насколько очаровательная и историческая корона красовалась на ее голове».

Можно подумать Сиану есть дело до ее тряпок и побрякушек!

«Кроме того, в ее планы не входил брак с Сейтом».

— Я должен найти ее в Сильване! Она собирается бросить ему вызов. Она говорила, что убьет его.

— Она все больше и больше нравится мне, — сказала Алликста. — Наверняка ты будешь атакован армией Сильвана. Обеспечить тебе прикрытие?

На ее ладонях вспыхнул синий свет.

Сиан покачал головой.

— Я поклялся ей, что ни один Сильванец не падет от руки Møriør. — Он не может убить ни одного фея и не может рисковать тем, что кому-либо нанесут вред его союзники. — Я должен пойти один.

Он будет верен своему слову до самой смерти. Которая, возможно, уже близка.

Проклятье. Это будет больно…

Глава 57

Сильванский замок

— Каллиопа Первая, королева Пандемонии и всех сфер ада.

Глашатай в ливрее объявил о ее прибытии громовым голосом, который разнесся по всему двору.

Лиле понравилось, как затихла толпа. Слышны были лишь всплески воды в фонтанах. Роскошный тронный зал был пропитан запахами роз и свечного воска.

В последний раз, когда Каллиопа была здесь, Сейт изгнал ее за преступление, которого она не совершала. Но сейчас Лила планирует переворот. И самое главное — она сама организовала политический заговор.

Придворные и гости расступались перед ней, в то время как она, прижимая к себе скипетр, шла к трону. Высокие феи мужчины были одеты в официальные костюмы и традиционные портупеи со шпагами. Грациозные женщины были облачены в одеяния пастельных тонов и сверкающие драгоценности.

Они все таращились на Каллиопу, которая держалась с поистине королевским величием в столь откровенном платье… и дьявольской короне.

Лила заметила своих родственничков. Сбившись, как гиены, в стаю, они смотрели на нее округлившимися от шока глазами. В знак приветствия Лила одарила их кивком.

Всмотревшись в их лица, она осознала мелочность этого нелепого мероприятия. Лила всегда умела распознавать притворство. По сравнению с такой поверхностностью, их с Абиссианом существование было насыщенным и ярким.

Вполне укоренившимся.

Но было ли это все по-настоящему? Он назвал ее королевой пустоты.

Чему Лила должна верить: его поведению сегодня утром… или той нежности, с которой он относился к ней в течение дней и ночей их короткого брака?

Немного успокоившись, она смогла очень четко вспомнить выражение лица Абиссиана в тот момент, когда он вручал ей алмаз.

Этот дебильный демон был в нее влюблен. Он наговорил все это… чтобы по своей отвратительной привычке… сделать ей больно.

Абиссиан оставил Лилу гнить в подземелье и очень убедительно лгал ей. Как она могла поверить в то, что он сказал?

Лила, сконцентрируйся. Она решительно отказалась позволять Абиссиану разбить ее сердце и разрушить ее единоличную революцию.

Если в последующие полчаса она останется жива, то сможет препарировать свои отношения с демоном и разобраться, есть ли возможность все спасти.

И это «если» под большим вопросом.

Король фей находился в противоположном конце комнаты. Он сидел на троне в окружении стражи и толпы прихлебателей. Сейт был облачен в традиционный темно-серый костюм, а на его поясе красовались ножны с замененным мечом. Золотая корона надежно сидела на его голове.

Суженными от злости глазами Сейт рассматривал корону и платье Лилы.

Стараясь выглядеть расслабленной… успех плана и сама жизнь Лилы зависели от того, насколько Сейт убежден в ее всесильности… она сказала ему:

— Должно быть, мое приглашение затерялось на почте. Потому что я знаю, что ты не стал бы искать королеву после того, как пообещал этот статус мне.

Его губы скривились в ухмылке.

— Сколько мужей желает моя жадная кузина? Я слышал, что ты вышла замуж за короля ада, но едва мог в это поверить. Еще более удивительным является то, что ты явилась сюда. Как ты посмела войти в мое королевство прежде, чем я отменил изгнание?

— С легкостью. Ты же меня подставил. Или будешь это отрицать?

Его улыбка была теперь не красивой, а просто зловещей.

— Конечно, нет. Ты предательница короны, как и твои родители.

— Это не так. На самом деле, я пришла, чтобы забрать ее у тебя.

Его повеселил ее ответ.

— Ты пришла забрать у меня корону? Ты и твой демонический муж? Ты забываешь, что мой замок мистически защищен от всех вместе и каждого в отдельности Møriør. Он никогда не сможет преодолеть барьер.

— Нет, это исключительно мое дело. Я захватила королевство Абиссиана Инфернаса… а теперь также захвачу и твое.

— Признаюсь, я заинтригован. С какой стати ты решила, что чем-то лучше меня?

Я училась у лучшего обманщика в мирах.

— Потому что я была помазана адским пламенем, как истинная королева Пандемонии. Сейт, ты не представляешь, как я сильна. Я не только ношу корону ада, я владею скипетром первородного эльфа.

Сейт вперил в него алчный взгляд.

— Он должен быть хорошо тебе знаком, — сказала Лила. — Он же был выкован из титанийской стали в одно время с твоим мечом. — Свободной рукой она постучала себе по подбородку. — Ой, подожди… совсем забыла, что Меч Предков был уничтожен Руном Грязнокровным… когда ты исподтишка напал на его пару.

Он не стал ничего отрицать, а просто сказал:

— Эта потеря делает меня особо заинтересованным в том, чтобы заполучить твой скипетр.

Так предсказуемо.

— Я даю тебе уникальную возможность отречься от престола. Другого шанса покинуть Сильван живым у тебя не будет.

— Да неужели? — Он вместе с придворными от души посмеялся, прежде чем снова заговорить с Лилой. — Я король и воин, а ты… это — ты. Мы все знаем, что ты лучше всего подходишь для демонстрации бальных платьев и шатания по танцполу.

Лила мило улыбнулась.

— Тем не менее я буду лучшей правительницей, чем ты.

— Ты продолжаешь смотреть на меня, как на злодея. Ты так и не поняла, что я сделал то, что должен был, чтобы защитить Сильван.

— По правде говоря, ты так и не понял, что если у тебя есть два альтернативных ошибочных решения, то ты должен не выбрать меньшее из зол, а найти единственно правильное решение. Это и есть то, что должен делать монарх.

Лила повернулась, чтобы обратиться к толпе, и, подставив под удар свою спину, в надежде на то, что Сейт заглотит приманку.

— Я — Королева Каллиопа, правительница ада и наследница Сильванского престола, — заявила она звенящим голосом. — Когда я свергну Сейта, вы все признаете меня королевой. Иначе я прикончу вас. — Затем она обратилась к королевской страже. — Вы присягнете мне в верности. Или умрете. — Своим кузенам она сказала: — Вы покинете это королевство. Или разделите судьбу Сейта. — Вновь повернувшись к нему, она добавила: — Не бросай мне вызов, кузен.

Скипетр снова приковал к себе взгляд Сейта. Ну, вот и все, засранец. Возьми же приманку…

В парке послышались крики. Военные? Они звали подкрепление, разрасталась суматоха. Лучники открыли огонь: то и дело раздавался резкий звон спущенной тетивы.

Сюда явился Абиссиан.

В надежде что-нибудь увидеть, толпа хлынула к сводчатым окнам замка.

— Møriør!

— Первородный красавец!

— Сдержит ли его барьер?

Когда ночь прорезал боевой рев демона, Лила воздела взгляд к потолку.

— Ублюдок.

Глава 58

Этот замок, как и ад, был защищен невидимым щитом, блокирующим путь Сиану. Невозможно переместиться внутрь.

Перед барьером располагалась линия обороны, состоящая из солдат с мечами и копьями.

Абиссиан бросит им вызов. Каждому.

Из бойниц замка сыпались отравленные стрелы и беспрепятственно проходили сквозь щит, который не мог преодолеть Сиан.

Он снова и снова размахивал топором, но не ради нападения на солдат… а чтобы отклонить стрелы. Расталкивал мечников, расчищая себе путь к барьеру.

Затем врезал топором по мистическому щиту. Барьер пошатнулся. Прочный.

Противники перегруппировались и атаковали Сиана со спины. Он отражал удары, но солдаты были быстрыми. Вскоре небольшое количество мечников уступило место войскам численностью в сотни фей.

Каждый раз, когда Сиан размахивался топором, солдаты бросались в атаку, пронзая его туловище мечами. Каждый миллиметр его тела полыхал от боли. Лучники продолжали целиться в него. Стрелы торчали из плеч Сиана, впивались в череп, отравляли ядом.

Прямо сейчас крылья и рога были бы очень кстати.

Сиан ощутил совсем другую боль. Челюсть. Виски. Кончики пальцев. Он посмотрел вниз. Его руки и ноги потемнели, из пальцев выступили когти. Засветились глифы.

Когда из его спины вырвались крылья, а из головы выступили рога, Сиан скрипнул клыками.

Шокированные его трансформацией, стражники замешкались.

Взмахом крыльев Сиан расшвырял их по сторонам. Скучал по этому. Отвоевав место для манёвров, он замахнулся топором в сторону барьера.

Почему он снова принял эту форму? Может быть, чувства Каллиопы остыли навсегда. Неужели он потерял свой огонь?

Просто доберись до нее. Где она? Он мельком взглянул на окно. Среди глазеющих фей ее не было. Еще один взгляд… Там! Он заметил, как его пара шла к окну. Она жива! Сейта рядом с ней не наблюдалось.

Казалось, что остальные старались отойти подальше от нее.

— Лила, уходи оттуда!

Их взгляды пересеклись. Внешний вид Каллиопы заставил ноги Сиана подкоситься. Моя. Моя королева. На ней… корона ада. Понимает ли его пара сакральное значение этой вещи?

Сиан закричал, когда его осыпало градом стрел. Затем нырнул под запущенное в него копье и едва увернулся от кончика меча. Очередной взгляд на Каллиопу.

Она смотрела на него с безразличием. Нет, я не мог ее потерять…

Взревев от отчаяния, он начал таранить щит рогами. Его вопль реверберировал по барьеру. Доберись до нее.

Расправив плечи, Каллиопа подхватила подол платья и повернулась спиной к Сиану.

Как и в последний раз, когда он был в Сильване. Дыхание вышибло из его легких. Нееееет!

Кровь стекала по его лицу, а он просто стоял и молил ее обернуться и посмотреть на него. Понять, что он сделает ради нее все что угодно.

Каллиопа, обернись. Посмотри… на… меня!

И она…

Сделала это.

* * * * *

Лиле было необходимо сосредоточиться на Сейте, но она не могла отвести взгляд от Абиссиана.

Он боролся с сотней солдат. Он использовал свой боевой топор… только чтобы проломить барьер и отразить атаки. На лезвии не было ни капли крови.

Его крылья разбрасывали мечников, как кегли для боулинга, и отклоняли копья. Однако демон не обезглавил ни одного фея.

Лила видела, как острый коготь, венчающий его крыло, замер напротив горла одного из солдат. Абиссиан мог с легкостью обезглавить этого мужчину. Вместо этого он просто отражал удар за ударом, не убивая. Он истекал кровью, но продолжал доказывать, на что способен.

Лила снова вспомнила о гранате. Абиссиан был одержим жаждой учинить расправу над феями, но подавил это желание… и в его глазах читалось намерение вернуть ее.

Этот демон целиком и полностью влюблен в нее.

Но это не помешает Лиле надрать ему задницу.

Он крикнул на Демонском:

— Держись!

Его окровавленные рога распрямились, мышцы — вздулись. Абиссиан был великолепен. Воплощение силы. Его исполосованная кожа блестела в свете пламени факела.

Пламя любит Абиссиана Инфернаса.

Солдаты перегруппировались. Даже Møriør не под силу отражать натиск за натиском… и не проредить при этом число наступающих.

В его торс впилось несколько копий. От боли Абиссиан заскрежетал клыками.

Лила крикнула на Демонском:

— Сражайся, придурок!

Этого не может быть, но на его лице появился намек на усмешку.

Которая испарилась, когда мечи порезали его крылья.

— Переместись отсюда!

Снаружи сверкнула молния, и пошел дождь. Который все усиливался и усиливался, пока не смыл с Абиссиана кровь, демонстрируя насколько серьезны его раны. Милостивые боги.

— Лила, сзади!

Она обернулась. Толпа расступилась, позволяя Сейту и его прихлебателям подойти ближе к Лиле.

Абиссиан крикнул:

— Не бросай ему вызов! Убирайся на хрен от него!

Должно быть, Утер рассказал демону о ее намерениях… и Абиссиан верит, что вот-вот снова потеряет свою пару. Он таранил барьер рогами, окрашивая поверхность собственной кровью.

— Кузина, ты привела с собой друга, — сказал Сейт. — Разумеется, это существо не может быть красивым королем ада.

Лила стойко снесла насмешку.

— Чтобы уничтожить тебя, мне не нужна помощь. У меня есть это.

Она покрутила в руках скипетр.

Сейт следил за каждым ее движением.

— О-о-о, кузен, если ты попытаешься отнять его у меня, то клянусь Ллором, я использую самые темные силы, чтобы покарать тебя…

Он вырвал у нее из рук скипетр.

Наживка проглочена.

Лила слышала с каким безумством Абиссиан старался пробиться к ней. Пока Сейт вместе со своими прихлебателями насмехался и злорадствовал, она, оглянувшись, смотрела на Абиссиана. Будто в замедленной съемке она увидела, как демон размахивает топором над головой, раскручивая его, создавая импульс со всей силой своего первородного тела.

Крикнув:

— Цель верна! — он рубанул топором по барьеру.

Клинок прорвал защиту. Ударная волна вывернула с корнями деревья и расшвыряла по сторонам фей.

Щита больше нет.

В следующее мгновение залитый дождем и кровью и держащий наготове оружие, Абиссиан переместился.

— Лила!

Прежде чем она успела хотя бы моргнуть, Сейт обнажил меч и приставил его к ее глотке.

Глава 59

Сиан быстро сунул топор в чехол и поднял руки вверх. Этот ублюдок — самый быстрый среди своих сородичей фей; даже переместившись, Сиан не успеет помешать ему.

Сейт обезглавливал своих жертв настолько быстро, что они после смертельного удара еще могли разговаривать.

Каллиопа стояло неподвижно, но не выглядела испуганной.

С угрозой в голосе Сиан прорычал:

— Если ты причинишь ей боль, я выдеру твой гребаный позвоночник. Я зубами вырву твою глотку!

Каллиопа взорвала его разум мыслью:

«У меня все под контролем».

Сиан в замешательстве отпрянул.

— Ты ее муж демон? — спросил с насмешкой Сейт. — Как-то не так я представлял себе дамских угодников. Реально, Каллиопа, у тебя совсем нет вкуса. — Его прихлебатели засмеялись. — Я даже представить не мог, что сегодня смогу прикончить короля ада. — Не опуская клинка, Сейт покрутил скипетр. Тот, который я подарил Каллиопе? Голосом, сочащимся высокомерием, он сказал: — Ну что, кузина, это и есть источник твоей силы?

— Источник моей силы — мой мозг. Всегда был и всегда будет. — Что она задумала? — Помнишь, что ты сказал в тот день, когда изгнал меня?

— М-м-м, я помню этот день очень ясно. Я сказал, что хочу посмотреть, сможет ли выжить моя тепличная роза.

Я на самом деле верил, что она все еще может любить это ничтожество?

— А я ответила: «Будь осторожен, кузен, эта тепличная роза намерена расцвести и отрастить острые шипы». Сейт ты уже напоролся на них, но даже не осознаешь этого.

По собственному опыту Сиан знал две вещи.

Каллиопа расставила ловушку. Она уже нанесла удар.

Как? Сиан мог только представлять. Но он должен верить, что его пара знает, что делает. А значит… я не буду вырывать глотку Сейта зубами.

— Я восхищен этим необоснованным оптимизмом, — сказал Сейт. — Но ты сейчас разделишь участь своих родителей. Ты умрешь, как они, а твое тело будет сожжено, как и полагается предателям. После я обезглавлю этого Møriør. — Затем он сказал Сиану: — Если ты не преклонишь предо мной колени и не отдашь свою жизнь, я лишу Каллиопу ее прекрасной…

Замолчав, он прочистил горло.

Сиан подавил рык, его когти впились в ладони.

— Единственным взмахом руки я отсеку ее… — Сейт закашлялся, его брови поползли вверх. Лицо начало опухать, на лбу вздулись вены. — Каллиопа?

Его кожа стала фиолетовой под цвет ее платья. Отпустив скипетр, Сейтан вцепился в свое горло.

Каллиопа приняла задумчивый вид.

— Ну что, кузен, хочешь еще что-нибудь добавить? А? — Повысив голос, она сообщила: — Я же говорила, что уничтожу тебя своей силой! Я владею самим огнем ада!

Присутствовавшие на банкете феи отступали все дальше и дальше.

Когда Сейт уронил меч и споткнулся, Сиан переместился к Каллиопе и пробормотал на Демонском:

— Огнем ада? Что ты делаешь?

— Контролирую ситуацию, — ответила она на том же языке, отступив от Сиана. — Это очевидно.

Тем не менее он преградил путь королевской страже своим окровавленным крылом и сказал:

— Не злите ее. Сложите оружие и отступите.

Когда их король свалился на четвереньки, они сделали это.

— Нет, нет.

Его черты исказились до неузнаваемости, лицо пошло пятнами. Попытавшись дотянуться до Каллиопы, он рухнул на пол.

Корона свалилась с его головы и, как выроненная монетка, покатилась по мраморному полу.

Понизив голос, Каллиопа сказала Сейту:

— Ой, кузен, забыла предупредить: эта титанийская сталь была покрыта смертоносным ядом из клыка Левиафана.

Сиан метнул взгляд на Каллиопу. Скипетр. Голова Лотана.

Вскинув подбородок, Каллиопа дернула плечом.

Сиан смотрел на нее с благоговением. Моя.

— Моя умная королева.

В своей короне ада.

Если бы тысячи лет назад он знал, что его жертва не будет напрасной…

Каллиопа вернула внимание к Сейту, с презрением наблюдая за тем, как он умирает. Møriør целую вечность пытались его убить. А двадцатичетырехлетняя фея без каких-либо боевых навыков в арсенале с легкостью расправилась с ним.

Через несколько мгновений бесконечная жизнь короля Сейта подошла к своему ужасному концу. Последний булькающий вдох. Тело дернулось и испустило дух.

Остальные гости закричали и ринулись прочь из комнаты.

Задержались лишь некоторые стражники, с опаской глядя на Сиана и Каллиопу.

Властным тоном она приказала им:

— Уберите тело и испорченный скипетр… не трогая ни того, ни другого. Сожгите их и обезопасьте замок.

— Хорошо, моя королева, — сказал старший стражник.

Выдернув из себя одну из множества стрел, Сиан просканировал мозг мужчины. Эти стражники, да и многие другие, ненавидели Сейта и были рады, что его место займет другой правитель; не говоря уже о том, что Каллиопа была следующей в очереди наследования. Хорошо. Они намеревались присягнуть ей на верность.

К сожалению, Сиан мало чем отличался от трупа, который они отсюда уносили. Возле его сердца застрял наконечника копья, и начало действовать огромное количество яда… не такого смертоносного, как яд Лотана, но достаточного, чтобы повлиять даже на первородного. Это препятствовало регенерации, а значит, Сиан продолжал истекать кровью.

Выдержав ровно до тех пор, пока стражники ушли, Сиан пошатнулся. Одна из его исполосованных ног подкосилась.

— Каллиопа…

Он рухнул на колени в лужу собственной крови.

Глава 60

— Абиссиан! — Лила бросилась к нему, пытаясь помочь ему устоять на ногах, но он упал на свои израненные крылья. — Черт возьми, я же сказала тебе отступить.

Она положила его голову к себе на колени.

— Это твои подданные. Я не могу причинять боль подданным моей королевы. — Он слабо потянулся к ней и погладил по щеке тыльной стороной когтей. — Сегодня ты была потрясающей, любимая. Я так горжусь тобой.

У нее все сжалось в груди. Все ее громкие слова о нежелании иметь с ним ничего общего потеряли значение. Этот демон пришел сюда, полагая, что спасет ее. Он сражался с армией… не ранив ни одного из солдат. Ради меня.

— Выглядишь ужасно. — Она начала выдергивать из него стрелы. Из его тела торчало не меньше двадцати поломанных копий и больше ста наконечников стрел. — Мы должны вернуть тебя в ад.

Дерг.

Абиссиан поморщился от ее далеко не нежной помощи.

— Не могу переместиться туда. Ты запретила мне. — И она не сможет снять запрет, пока не вернется в Пандемонию. — Как ты это сделала?

— Я нашла адское пламя. Или оно нашло меня. Я обрела некие способности и разобралась, как использовать некоторые из них.

Из его легких вышибло воздух.

— Моя красивая, драгоценная жена.

Дерг.

— А я все еще твоя жена?

Лила была на взводе.

— Всегда. Даже когда я веду себя, как идиот.

— Я думала, ты бросил меня.

Дерг.

Покачав головой, он попытался помочь ей со стрелами.

— Не прикасайся к яду. Ты можешь заболеть.

Она шлепнула его по руке.

— Портал Утера будет открыт до двенадцати. — Сможет ли она вытащить Абиссиана из замка и пересечь вместе с ним местность, чтобы добраться до этого портала? — Но за то дерьмо, которое ты сегодня совершил, мне стоит позволить тебе истечь кровью.

Демон кивнул.

— Я не сдержал обещание. Как ты того и боялась. Я не должен был срывать боль и обиду на тебе.

— Ну, я согласилась шпионить за тобой. — Дерг. — Я постоянно тебе лгала.

— Твоя ложь была порождена отчаянием и стремлением к лучшему будущему. А моя стала результатом горечи.

— Я была в отчаянии. Я бы сделала все что угодно, чтобы освободиться от угрозы Møriør.

— У меня выворачивает кишки от того, что ты была в ужасе ото всех нас. Я хочу возместить каждую секунду, которую ты прожила в страхе.

— Это не меняет мою родословную. — Дерг. — Я потомок линии, которую хочет уничтожить Рун. Той самой линии, которая, по твоим словам, заслуживает быть уничтоженной. Из-за своей испорченности.

Демон вздрогнул.

— Ты все еще хочешь, чтобы я родила тебе детей?

— Для меня это было бы честью.

Он потянулся к ней, но она снова шлепнула его по руке.

— Разве они не попадут под пристальное наблюдение Руна?

— Никогда. Рун выяснил, кто ты, но ничего мне не рассказал. Он хотел, чтобы я был счастлив с тобой. — Это удивило Лилу. — Он надеялся, что ты сама доверишь мне свои секреты.

— Я хотела убедиться в твоих чувствах, прежде чем рискнуть всем ради тебя. — Дерг. — После вчерашней ночи я решила во всем признаться. Но ты не дал мне такого шанса, потому что вторгся в мое личное пространство!

Конечно, она никогда не упоминала о том, что в аду может читать его мысли.

— Я полностью облажался. Скажи, что еще не слишком поздно. Скажи, что я не испортил все. Могу ли я надеяться на… особое отношение?

Ее гнев начал остывать, но она этого не хотела.

— Я больше не собираюсь платить за преступления, которых не помню. С меня хватит. — Дерг. — Что будет в следующий раз, когда ты слетишь с катушек? Ты снова заманишь меня в свою жуткую темницу? Дни, когда я ради тебя доверчиво закрывала глаза, закончились.

Абиссиан поморщился.

— Мне очень жаль. Это не оправдание, но сегодня я заново пережил воспоминание, которое всегда сводит меня с ума. Я старался не думать об этом…

— Какое воспоминание?

— Наш последний день вместе. — Его речь начинала звучать нечленораздельно, а раны все не закрывались. — Я не мог справиться с гневом. Не мог думать. Но теперь понимаю, что все было взаимосвязано.

— Что именно?

— На Тенебросе я решил сделать то, что раньше казалось невозможным: верить тебе… несмотря на прошлое. Я наконец отпустил все обиды. Каллиопа, сделав это, я нашел пламя. Я нашел его.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты изменила меня. — В воздухе начал кружить пепел. Его рога начали гореть. И крылья тоже! — Мои боги, Лила, я могу делать это по собственному желанию.

— Что с тобой??? — Его кожа теряла цвет, глифы исчезали. — Тебя сжигает яд!

Дерг. Дерг. Дерг.

Абиссиан заворчал от боли.

— Маленькая жена, ты — мое адское пламя. Мой свет в конце тоннеля.

Он умирает? Видимо, сильванские лучники нашли для своих стрел токсин равноценный яду Левиафана! Глаза Лилы застили слезы. Дерг. Дерг. Дерг.

— Лила, нет. Я в порядке.

— Однозначно, нет! Нам нужно попасть в ад…

Башенные часы начали отсчитывать полночь.

Сердце Лилы остановилось.

— Вставай, демон! — Она обняла его, помогая подняться на ноги. — Абиссиан, СЕЙЧАС ЖЕ.

Они вышли из замка, когда раздался третий удар…

* * * * *

Сиан растеряно ковылял со своей женщиной сквозь дождь и ветер.

— Мы должны поторопиться! — крикнула она. — Не останавливайся.

Если они столкнутся с еще большим количеством солдат прежде, чем достигнут портала, Сиану понадобится то, что осталось от его крыльев и рогов. Пошатнувшись рядом со своей парой, он представил, как его трансформация прекратилась.

Тело прекратило переход. Сиан представил, как выглядит со всеми адскими изменениями. Кромки ребер его крыльев и рогов преобразовались.

Сиан мог, как и мечтал когда-то, переключаться между своими обликами… как перевертыш.

Несмотря на то, что сейчас он принял форму с адскими изменениями, гул в позвоночнике исчез. А значит, ухудшение его внешности остановлено, этот двигатель мертв.

Найди огонь, и твоя внешность будет привлекательной. На старо-демонском это также можно было перевести, как: Найди огонь, и твоя внешность будет радовать тебя.

Теперь Сиан имеет контроль над собственной формой.

— Я вижу его! — Каллиопа ускорилась. Контур бело-огненного портала Утера шипел под дождем. — Демон, мы почти на месте. — Она тихо пробормотала: — Девять.

Они запутались в кустарниках. Сиан успел забыть, сколько чертовых растений было в этой сфере.

— Десять, — крикнула она. — Давай быстрей!

Они с Каллиопой пронеслись через портал за мгновение до того, как огонь рассеялся…

Преступив границу ада, Сиан начал набирать силу. Окутав свою пару магией, чтобы защитить ее от любого воздействия яда, он вернулся к собственным ранам.

— Абиссиан, стрелы.

Кивнув, Сиан пожелал, чтобы они исчезли. Одна за другой его раны затянулись. Когда Лила начала осматривать его, чтобы убедиться в том, что он полностью исцелился, Сиан для верности распахнул регенерировавшие крылья.

Лицо Лилы было бледным, а кожа — влажной от дождя. В ее глазах застыло замешательство.

— Тебе нужно согреться. — Сжав ее локоть, Сиан переместился в их комнату, прямо к очагу. Выгнув брови, он окинул взглядом единственный оставшийся клык Лотана, затем посмотрел на свою пару. Ее тревога обнадежила его. — Я не потерял тебя. Ты не можешь отрицать, что по-прежнему заботишься обо мне.

Она скрестила руки на груди.

— Окей, возможно, я не хотела, чтобы ты умер от яда.

— Я не умирал. Я изменялся. Вернее, возвращался.

— Не понимаю.

— Наследуя корону ада, демон трансформируется в самую чудовищную из возможных форм. Но я не всегда выглядел так…

Он рассказал ей об адских изменениях, о постоянном чувстве ухудшения, о том, как боялся, что она никогда не станет хотеть его.

Или, что никогда больше не захочет.

— Стоило мне на самом деле отпустить прошлое, как я вернулся к своему прежнему облику. Но когда я пытался добраться до тебя, то пожалел, что у меня отсутствуют демонские особенности. И неожиданно они начали появляться.

Лила явно отнеслась к этому с неверием.

— Я могу показать тебе, как я всегда выглядел.

Он пожелал сменить форму.

Глаза Каллиопы широко распахнулись, когда рога и крылья Сиана снова начали сгорать.

Дерзко усмехнувшись, он сказал:

— Думаю, тебе очень, очень понравится моя прежняя внешность.

Его когти исчезли, лицо изменилось. Закончив трансформацию, Сиан хрустнул шеей.

Губы Лилы приоткрылись, пока она блуждала по нему взглядом.

— Еще больше хитростей?

— Я не контролировал это. Я должен был рассказать тебе, должен был предупредить, что моя внешность и дальше будет ухудшаться. Но я был эгоистом. Я не хотел тебя отпугнуть.

Сдержанным тоном она спросила:

— Значит, почти всю свою жизнь ты выглядел именно так?

— Неплохо, да?

Дерзкая улыбка исчезла с его лица, когда Лила уклончиво пожала плечами.

— В этой форме у тебя нет рогов? Что с ними случилось?

Он поднял взгляд на ее корону.

— Они на тебе.

Глава 61

— Что, прости?

Лила была потрясена его внешностью. Мужчина, стоящий перед ней, был именно таким, как в досье Никс: физически безупречным.

У него были те же черные волосы и зеленые глаза, телосложение такое же мускулистое. Но гладкая кожа была загорелой. Черты его лица были точеными и мужественными. А лицо — захватывающим дух.

Но для Лилы этот мужчина был незнакомцем с глазами и голосом мужа. Он даже не выглядел, как демон!

— Мои прежние рога являются частью твоей короны.

— Как они попали с твоей головы на эту корону? — спросила она, но у нее имелось подозрение.

— Я благодарен Грейвену за это. Когда много веков назад они оказались отрубленными, я попросил брата избавиться от них. Все это время я считал, что они бесследно исчезли. Но теперь, когда я вижу их на тебе, то ощущаю удовлетворение, — сказал он, его тон указывал на огромное преуменьшение.

— Демон, ты увиливаешь от ответа. Как они оказались отрубленными? Хранение секретов ни к чему хорошему нас не привело.

— Ты права. — Он выдохнул. — Я отрубил их во времена твоей прошлой жизни.

— Зачем ты это сделал?

Немного поколебавшись, он нехотя ответил:

— Ты сказала, что никогда не полюбишь животное, вроде меня. Кого-то с рогами. Ты планировала выйти замуж за другого, и я был готов сделать все что угодно, лишь бы остановить тебя. Поэтому я взял свой топор…

Казалось, все вокруг вращается. Он сам себе сделал эту ужасающую ампутацию?

Ради нее.

— Я принес их тебе и поклялся, что буду выглядеть как твои сородичи, буду жить как они.

Но Кари все равно отвергла Абиссиана, предпочтя ему другого мужчину. События прошедшего дня обрели больше смысла.

— После того, как ты увидел мои сны, ты пережил заново именно это воспоминание?

Он кивнул.

— Меня взбесило это. Мне жаль, что я не отреагировал по-другому, но в конце концов я должен был снова пережить это воспоминание. — Он запустил пальцы в волосы, и, кажется, удивился, не найдя рогов. — Лила, я взрослый демон, проживший тысячи лет, но сегодня я бы сделал то же самое. И даю тебе то же самое обещание: что буду жить, как ты. В этой форме. В твоей сфере.

— Я не этого хочу.

Да, его внешность была ошеломляющей. Но это имело бы значение прежде.

— Скажи мне, чего ты хочешь. Так или иначе, я сделаю это ради тебя. — Он приподнял пальцем ее подбородок. — Я люблю тебя.

— Я как бы догадалась.

Она смотрела на это странное лицо, стараясь затеряться в знакомых глазах, но ситуация казалась неправильной… будто Лила изменяла мужу.

Абиссиан провел рукой по ее щеке.

— Я сделаю все что угодно, чтобы вернуть тебя.

Вызывающе вскинув бровь, она переспросила:

— Все что угодно?

— Все что угодно.

— Выйди из Møriør.

Абиссиан замер.

— И ты снова станешь моей? Навсегда?

Он на самом деле готов это сделать?

— Я просто прикалываюсь над тобой.

Может быть, она — подходящая королева для Абиссиана Инфернаса. В конце концов, Лила хитростью захватила трон в родном королевстве.

Он выдохнул с облегчением.

— Ты подловила меня.

— Ну, раз уж Утер помог мне, а Рун хотел дать нам шанс, ты должен остаться в Møriør.

— Так чего ты на самом деле хочешь?

— Если я прощу тебя, то ты снова станешь демоном, которого я люблю.

Абиссиан склонил голову набок.

— Моя жена снова насмехается надо мной.

— Я не шучу.

Он выглядел озадаченным.

— Ты… ты предпочитаешь меня в демоническом виде?

Лила услышала его мысли: «Все мои опасения были напрасны». Затем: «Она сказала, что любит меня!»

— Да. — Лила приблизилась к нему. — Не хочу причинять тебе неудобства, но я постоянно мечтала покрыть поцелуями твою великолепную кожу.

Абиссиан стал прямым как струна.

— К твоим услугам. — Он начал свою чудесную трансформацию. Проявившиеся глифы начали светиться, резко контрастируя с его кроваво-красной кожей. Демон стиснул зубы, когда появились крылья и рога. Когда его лицо изменилось, он хрустнул челюстью. — Лучше?

Веки Лилы отяжелели, когда она ответила:

— Лучше.

Абиссиан обнял ее.

— Ты сможешь снова простить меня?

— Разве может способная ученица сердиться на своего учителя? — Все было связано. Каждый урок выучен, а каждая ошибка скоро будет исправлена. — Но нам все еще нужно многое прояснить. В том числе обговорить границы личного пространства. Если ты заглянешь в мои мысли, я загляну в твои.

Он еще крепче сжал ее в объятиях.

— Ты можешь?

— О, да.

— Думаю, все по-честному, поскольку я подглядывал за тобой с помощью зеркала.

— Ты наблюдал за мной? — Карманное зеркальце на его столе. — Я что-то чувствовала! Ты постоянно подсматривал за мной.

Он бесстыдно признался:

— Никогда ни один демон не смотрел в зеркало столько, сколько смотрел я.

— Тебе придётся научить меня, делать это. — Сейчас у нее имеется масса неосвоенных способностей. Неожиданная мысль заставила Лилу нахмуриться. — Как ты думаешь, почему Никс помогла нам? Она должна была знать, что я убью Сейта.

— И что я отправлю сферу Врекенеров в свободное плавание. Я понятия не имею, почему Никс так управляет судьбой… и почему уже двоих Møriør она воссоединила с их парами. Но, что бы ни случилось, мы справимся с этим.

— Ты уверен, демон? Решить вопросы, касающиеся двух сфер, двух разных видов существ, дома королевы и дома короля, возможно, будет очень тяжело.

Он прижался своим лбом к ее лбу. Изогнув губы в улыбке, он ответил:

— Или впервые это будет очень легко.

Глава 62

Пандо-Сильванские торговые переговоры

РАУНД 1

Сиан выгнулся для большего прикосновения. Он лежал в кровати, а его потрясающая пара возвышалась над ним.

Глаза Каллиопы мерцали, пока она с жадностью любовалась его телом. Встретившись с Сианом взглядом, она сказала:

— Мне нужно золото, любимый.

Она поднялась, выпустив из своей плоти почти всю его длину… затем медленно… очень медленно… скользнула вниз.

Сиан сжимал ее бедра, содрогаясь от удовольствия.

— В таком случае это — принуждение.

Каллиопа покачала головой, ее глянцевые волосы спутались. Ее лицо все еще было порозовевшим после проведенного на пляже послеобеденного времени. Несмотря на то, что они с Сианом много работали, они также много и развлекались.

Используя против него его же слова, Каллиопа сказала:

— Считай это взаимовыгодным соглашением.

Все, чего она хотела, уже принадлежало ей. Но Сиану нравилось отказывать своей паре… просто чтобы она поуговаривала его.

Его пара — женщина умная, она давно все поняла, а значит, просто играет вместе с ним.

Значит, она идеально подходит ему.

Каллиопа снова поднялась.

— Чтобы внести изменения, которые я имею в виду, мне нужна гора золота.

Как ни странно, многие демоны рабы захотели остаться в Сильване при условии, что им будут платить нормальную зарплату и дадут возможность пользоваться правами, которых раньше они были лишены.

— Целая гора? — переспросил Сиан деланно посуровевшим тоном. — Ты хуже чародеек. И что я получу взамен?

Снова опустившись на его член, она промурлыкала:

— Обед.

Сиану было сложно следить за ходом обсуждения, потому что его разум был поглощен жарким теплом его пары.

— Подожди, ты имеешь в виду моих друзей? Позволь, уточню: я должен заплатить целое состояние золотом, чтобы ты пришла на обед с Руном и Джозефиной?

— Конечно, нет, демон. Ты должен заплатить целое состояние золотом, если хочешь, чтобы в их еде не было яда.

— Ах так, бунтарка? И, конечно, ты не будешь использовать свои силы, чтобы прикалываться над гостями?

Она стрельнула в него невинным взглядом.

— Определенно буду прикалываться.

Каллиопе было нужно встретиться с ними… так как Сиан уже пригласил их на вечеринку сюрприз в честь коронации, которую запланировал провести для Каллиопы через две недели. Он посчитал, что раз она так хорошо ладит с Утером… Каллиопа специально для него повесила в тронном зале работающий от батареек телевизор с плоским экраном… то со временем изменит мнение о Руне и остальных Møriør.

Время использовать козырь. Сиан начал перекидываться, его рога и крылья загорелись.

— Это нечестно! — закричала она. — Окей, окей. Я… ограничу приколы.

— Уже неплохо.

Сиан остановил трансформацию, наслаждаясь ее расслабившимся выражением лица. Каллиопа действительно предпочитала его демонический образ. Учитывая ее полное одобрение этой формы, Сиан даже начал видеть себя в ином свете.

Она схватила его руку и поцеловала в ладонь, ее глаза отливали бирюзой.

Этот цвет всегда будет напоминать ему о чтимых в его семье сказках об адском пламени.

Каллиопа хотела показать Сиану высоченный голубой огонь, который она описывала, но адское пламя исчезло, в его свете больше не было необходимости.

Каллиопа была огнем Сиана, а он — ее огнем.

Абиссиан пробормотал на Демонском:

— Разве я могу сопротивляться тебе?

Она ответила на нем же:

— Мы же только начали…

Пандо-Сильванские торговые переговоры

РАУНД 2

Обнимаясь на кровати, Лила и демон смотрели в потолок.

Вяло взмахнув одним из крыльев, Сиан опустил его на матрас.

Каллиопа потянулась; ей очень нравилась новая роль — быть главной переговорщицей своего королевства. И хотя она предпочитала жить в Грейвене, путешествуя в Сильван через порталы Утера, ей нравилось подкалывать Абиссиана.

— Мы должны жить здесь? — спрашивала она.

Он отвечал:

— Да, должны.

В этом раунде Лила выбила для Сильвана всевозможные уступки. Она подозревала, что муж видит ее насквозь, но, блин, ему нравились игры, в которые они играют.

В данную минуту Лила спросила у него:

— Сколько сегодня добыли легионы?

— Боюсь даже говорить тебе об этом, ты же высосешь из меня все до последнего.

Его проект по установлению мира оказался успешным. Легионы уже обнаружили золотую жилу.

Кровавое Ущелье теперь было официально известно, как Рудная Земля. Рука об руку, Лила и Абиссиан смотрели на долину. Он сказал на Демонском: «Это все ради тебя, брат. Мы с моей королевой будем чтить твое наследство и заботиться об аде вместо тебя…»

— Они так сильно преуспели в этом, правда?

Несмотря на то, что Лила действовала корыстно в отношении золота, и Пандемония, и Сильван многое выигрывали от торгового партнерства и союзничества. У Сильвана было недостаточно золота для оплаты импорта и руды для оружия. А Пандемония была совсем не аграрной сферой, и здесь был всего один медленно растущий лес для пиломатериалов.

Эти две сферы подходили друг другу так же, как Лила и демон, нуждающиеся друг в друге до симбиотической степени.

— У нас был знаменательный день, — признал он. — Так что у меня еще есть возможности для инвестиций.

Лила провела пальцами по его груди.

— Итак, на чем мы остановились?

— Я собирался пристроиться сзади и вколачиваться в твою плоть до тех пор, пока ты не закричишь для меня.

Он встал на колени и потянулся к ней.

Сексуальный демон.

— Я имела в виду наши переговоры.

— Я тоже. — Он перевернул ее на живот, а затем поставил на четвереньки. Лила ощущала горячий взгляд мужа, когда он пробормотал: — Такая чертовски красивая.

Оттопырив зад, Лила сказала:

— В этом раунде я занимаю смелую позицию. Как ты думаешь, это окупится?

Сжав бедра Лилы, он слегка шлепнул ее.

— Я позабочусь об этом.

Пандо-Сильванские торговые переговоры

РАУНД 10

Абиссиан со стоном откинулся на спину.

— Бунтарка, пощади! Ты получишь свое золото. Ты получишь все что угодно в этой гребаной вселенной.

Лила прижалась спиной к боку мужа, пока они переводили дыхание.

— В таком случае эти переговоры официально завершены. — Наконец у нее была власть над собственной судьбой… и над судьбами других тоже. В конце концов, ее заветные мечты оказались не такими уж невероятными. — Я пришлю тебе уведомление.

Он снова застонал.

— Демон, ты, правда, любишь меня, да?

Лила услышала его мысли.

«Она даже не представляет».

Она встала, чтобы одарить его усмешкой, ее сердце было переполнено эмоциями.

— Опять этот нежный взгляд. Ты тоже любишь меня, да?

«Ясен пень, ископаемое».

Абиссиан рассмеялся, от этого звука пальчики Лилы подогнулись.

Она положила голову ему на грудь.

— Есть еще кое-что, что мне нужно от тебя.

— Говори.

— Сначала я была очень зла на этих охотниц за головами, Чародеек, но теперь я хочу поблагодарить их. Я не говорю, что мы должны послать им корзину с фруктами или типа того, но, может, пора остановить их измерение от бесцельного вращения?

— Я подумаю над этим. И даже не буду ничего требовать от тебя взамен. Я тоже им благодарен.

Лила лениво провела ногтями по его груди. Стоп… где мое…

— Вот, черт. — Она подорвалась. — Ты не видел мое противозачаточное кольцо?

Она начала рыться в скомканных простынях.

Абиссиан помог ей искать, но они ничего не нашли.

— Позволь, я кое-что проверю. — Он переместился и через секунду вернулся с кольцом. — Оно было среди твоих драгоценностей.

— Как? Я же не снимала его… — Ее глаза широко раскрылись. — Ты думаешь, это сделал Грейвен?

Неужели мистический демонский замок влияет на их жизнь, как волшебная крестная?

Прислонившись к изголовью кровати, Абиссиан кивнул. Когда он потянулся к Лиле, она переползла к нему через кровать.

— Подозреваю, что наш дом вознамерился наполниться малышней скорее раньше, чем позже.

Сиан усадил Лилу к себе на колени и передал ей кольцо.

Какое дикое, невероятное место для взросления детей. Адские кошки и пауки, потайные коридоры и нефритовый пляж, морские существа и адские гончие.

Утер уже вызвался «нянчить крошек».

— Но я надеялась какое-то время просто наслаждаться тобой. — Лила снова надела кольцо. — Заберет ли его Грейвен снова?

— Думаю, да. Это может произойти через столетие, год… — он потерся носом об ее ухо —…или день. Но когда оно пропадает три раза…

Лила вздохнула.

— Мы не станем испытывать судьбу четвертым.

Эпилог

Рассказчица заметила, что ее аудитория возросла; ей было приятно знать, что они жаждут услышать окончание рассказа. Она сказала им:

— Видите ли, наша верная принцесса фея и коварная дама тьмы столкнулись… образно… и стали единым целым: идеальной парой для обожающего ее короля-зверя с двумя лицами. Она будет его соправительницей в Пандемонии, а он — ее соправителем в Сильване, двумя соединенными половинами единого целого… во благо всех эльфов и демонов. И жить они будут долго и счастливо (после окончания гребаного Приращения). А мораль сей сказки в том, что феи Сильвана теперь в союзе с Пандемонией и Møriør.

Валькирии, собравшиеся, послушать сказку Никс, сначала переглядывались, а затем разразились бурными обсуждениями услышанного.

— Но все феи — наши верные союзники!

— Вот так рушатся альянсы — по одной силе за раз!

— Я бы занялась драконом. Что? Не смейте, блядь, меня осуждать.

— Почему Никс помогает им?

— Мы должны вернуть Сильван прежде, чем эта королева ада укрепит свои позиции на троне!

Среди этого хаоса Никс незаметно выскользнула наружу. Подняв взгляд к звездам, она прошептала:

— Твой ход, Орион.

Примечания

1

Никс в своем репертуаре, «придумала» новое слово. Фейровень — фейский уровень.

(обратно)

2

Требушет, также требюше (от фр. trébuchet — «весы с коромыслом») — средневековая метательная машина гравитационного действия для осады городов. На Руси подобные камнемёты назывались пороками (производное от слова «праща»).

(обратно)

3

Лотан — в шумерских мифах семиглавый дракон, одаренный эпитетами «извивающийся», «вредоносный», по сути — «Левиафан».

(обратно)

4

Сокращение от Figure it the fuck out (FITFO) — Разберись, блядь, с этим сама.

(обратно)

5

Кракен (англ. The kraken) — легендарное мифическое морское чудовище гигантских размеров, головоногий моллюск, известный по описаниям исландских моряков, из языка которых и происходит его название.

(обратно)

6

Игра «Красный свет — зеленый свет». Выбирается ведущий — «светофор». Он стоит спиной на расстоянии примерно пяти метров к остальным детям, задача которых — коснуться «светофора», незаметно приблизившись к нему. Ведущий стоит, не поворачиваясь, и считает вслух: «Один, два, три… десять — красный свет!». Пока он считает, игроки быстро передвигаются вперед. Произнеся «Красный свет!», он тут же оборачивается и отсылает к стартовой линии всех, кого заметил хоть слегка движущимися после своего сигнала. Ведущий может сделать игру интереснее, если будет менять скорость при счете. Игра закончена, когда все участники дотронутся до «светофора».

(обратно)

7

Строчка из песни Beyonce — Irreplaceable.

(обратно)

8

Everything you own in the box to the left (Собирай вещички и проваливай). Но Абиссиан Инфернас не силен в сленге, поэтому воспринимает слова буквально.

(обратно)

Оглавление

Над переводом работали:

Выдержки из книги Ллор

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg