«Сказка для Таоны»

Догоревшая свеча погасла, и Таона, закрыв толстую книгу сказаний о народах Севера, юркнула под одеяло.

День прошел как обычно — в меру скучно, немного сумбурно и довольно познавательно. Последний спокойный день в этом году…

Она ненавидела зимние праздники, но любила зиму. Ей нравилось смотреть, как за окном кружатся снежинки, укрывая землю и деревья, как пылает огонь в камине и рассыпают искры осиновые поленья, как синички раскачивают кормушки и как вездесущие дикие кролики прокладывают тропы к амбарам в надежде чем-нибудь поживиться.

По утрам от кухни по всему замку расходился аромат свежевыпеченного хлеба. Короткий день пролетал незаметно, а когда темнело, горничная зажигала в гостиной толстые свечи и наступало время для неспешных семейных разговоров.

Отец приносил книгу в богато украшенном кожаном переплете и с полчаса честно пытался читать подобающий его возрасту и статусу трактат. Мать бралась за рукоделие, но надолго ее не хватало. Вдоволь намучившись, они вместе подсаживались к старой нянюшке Жозелине, которая что ни вечер, то рассказывала Таоне и ее младшей сестренке новую страшную сказку, и делились собственными историями, что порой звучали неправдоподобнее легенд.

Перед ужином гувернантка Элинор садилась за пианино. Она хорошо играла, но голосом Единый ее не одарил. Иногда к трапезе приходили знакомые и задорно сообщали свежие новости.

Вечер сменяла тихая ночь. В провинции ложились рано, однако Таона не спешила засыпать. Она часами вглядывалась в простиравшиеся за окном заснеженные холмы, считала звезды, следила за неспешным движением луны.

И мечтала, конечно же. Перебирала в уме поведанные нянюшкой рассказы о лукавых арисах, о вершившей чужие судьбы злой колдунье Риэлин, о несчастных девушках, которых горькая любовь привела к гибели, и представляла себя на месте главных героев.

«Я бы никогда не доверилась незнакомцу. Не ушла бы в неизвестность. Не дала опрометчивое обещание», — Таона раз за разом «переписывала» сюжет зацепившей ее истории и считала свой вариант лучше народного.

По крайней мере, в нем никто и никогда не умирал, а без сводивших с ума чувств герои могли и обойтись. Все равно их трагическая любовь длилась бы недолго.