«Рожденная жить (СИ)»

На долину надвигались сумерки, солнце уже скрылось за вершинами деревьев. Карета, запряженная четверкой лошадей, в сопровождении десяти всадников, не торопясь ехала по дороге. В ней находилось двое. Молодая девушка, лет двадцати, с черными, как смоль, волосами, искусно заплетенными и уложенными вокруг головы, и карими привлекательными глазами. Ее лицо было очень выразительным, немного бледным, но глядя на него, можно сразу сказать, что она аристократка, как и многие поколения ее предков. Дорогую, вышитую золотой нитью, одежду она носила привычно и к богатому убранству кареты относилась равнодушно. Все ее внимание приковано к мужчине, который находился рядом с ней. Ее спутник был явно старше, лет тридцати-тридцати пяти, с мощным телосложением, выше нее ростом, с длинными собранными в низкий хвост волнистыми каштановыми волосами. Особое внимание к его лицу привлекали синие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, четко очерченные скулы и тяжеловатый подбородок с ямочкой. Весь его облик говорил о том, что он человек, который привык повелевать. Но, в данный момент, его лицо выражало тревогу, и он о чем-то недовольно рассуждал.

– Лада, солнышко мое, ты плохо на меня влияешь. Я зря поддался на твои уговоры, все-таки нужно было заночевать на постоялом дворе и не ехать через лес в сумерках. Ты и наш еще не рожденный малыш это самое дорогое, что есть у меня. С самого детства родители готовили меня к тому, что мой брак будет договорным, а значит, приличным с виду и до зубовного скрежета скучным, наполненным придирками, истериками, требованиями роскоши. И я до сих пор боюсь проснуться и не найти тебя.

Он протянул руки и аккуратно посадил ее к себе на колени, приобнимая свою ненаглядную, любимую жену, а свободную ладонь тихонько положил на уже довольно заметный животик, скрытый под многочисленными складками платья.

Девушка прижалась к его груди и, поглаживая по голове, сказала: