«Обретение»

Обретение (fb2) - Обретение (Сердце Зандокара - 3) 1565K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александра Лисина

Александра Лисина Сердце Зандокара Часть 3. Обретение

Пролог

Его выбросило на скалистый берег, как сломанную игрушку, в которой больше не было надобности. Повертело напоследок в тугом водовороте, притопило холодными волнами и, вдоволь наигравшись, вышвырнуло на камни, лишь чудом при этом не убив.

Даст, едва придя в себя, судорожно закашлялся, сплевывая тину и налипший на губы песок. Затем с трудом приподнялся на дрожащих руках и с тревогой оглядел массивные нагромождения камней, между которых ему повезло оказаться. Моментально оценил высоту круто обрывающегося берега, под которым все еще бесновалось разгневанное море. Зябко передернул плечами, услышав недовольный рокот бьющихся внизу волн и грохот от их столкновения со скалами. Торопливо отполз подальше от края приютившей его каменной плиты и с холодком подумал, что ему действительно повезло: если бы его выбросило чуть ниже и дальше, на узкую песчаную косу, тянущуюся вдоль кромки прибоя, то разбуженное грозой море уже слизнуло бы бесчувственное тело обратно. Если бы, напротив, закинуло чуть выше, то его совершенно точно расплющило бы о скалы. Но Всевышний явно не забыл о своем преданном сыне. Уберег от неминуемой смерти. И, вероятно, посчитал, что Даст пока не исполнил свое Предназначение.

Убедившись, что находится в относительной безопасности, южанин со стоном перекатился на бок и ненадолго замер, отстраненно уставившись в низко повисшее небо, в котором все еще рассерженно бушевала гроза. Какое-то время просто лежал, не в силах до конца осознать случившееся. Затем зажмурился от внезапно полыхнувшей в небесах молнии, словно ножом распоровшей густой влажный воздух. Машинально поймал ртом несколько крупных дождевых капель. Поежился от оглушительного раската грома. Запоздало почувствовал, как хлещет по обнаженному торсу ледяной, пронизывающий до костей ветер, и только тогда, позабыв про выматывающую слабость, резко сел: нужно было убираться отсюда подальше. И выяснить, наконец, куда его занесло.

Неожиданно где-то неподалеку раздался тихий стон.

Даст неосторожно повернул голову, пытаясь разглядеть собрата по несчастью, но тут же охнул от пронзившей его шею боли и схватился за затылок.

- Демоново племя...

Но стон повторился снова, и южанин, с немалым трудом поднявшись, поковылял на звук, беспрестанно оскальзываясь на мокрых камнях, взмахивая руками в попытке удержать равновесие и негромко матюгаясь, поминая свою затекшую шею, проклятого Угря, странного мальчишку, едва не угробившего его и весь корабль. А еще - это мрачное море, низкое небо, холодный ветер и совсем уж ледяные брызги, от которых он моментально продрог до костей. Впрочем, было от чего продрогнуть - голым да босым только и бродить по скалам, рискуя заново угодить в жадную пасть к морским демонам. Один раз чудом выбрался, но во второй-то они ни за что не отпустят лакомую добычу.

Услышав новый грохот позади и едва не пригнувшись от очередной вспышки молнии, Даст опасливо покосился за спину, где до сих пор неистовствовала сильная буря. А затем вдруг подумал, что Кратт, если и выжил, когда в него ударила вторая молния, теперь-то уж точно утоп. Как и команда его, и тот маг-идиот, и... прости, господи... один славный, упрямый, необычный мальчишка, магический потенциал которого все проморгали и по воле которого разверзлась недавно эта бушующая жуть.

Эх, Вэйр... надеюсь, ты все-таки выбрался. Но как бы там ни было, твой отец может гордиться тем, что вырастил тебя настоящим мужчиной.

Заслышав стон в третий раз, воин с тяжелым вздохом отвернулся, и, поспешив на голос, громко крикнул:

- Эй! Кто там?!

Впереди тихонько всхлипнули.

- Я...

- А ты кто есть-то?

- Мира... - между камнями внезапно мелькнула мокрая макушка со спутанным колтуном вместо волос, а затем показалось бледное, заплаканное лицо и ярко блеснули голубые глаза. - Помоги мне! Кажется, я повредила ногу!

Даст снова охнул, мгновенно ее узнав и только сейчас сообразив, что несчастная девчонка, волей провидения не доставшаяся Кратту, тоже каким-то чудом уцелела. Как-то выжила, выплыла, выбралась, до последнего цепляясь за него своими тонкими пальчиками, но потом ее властно оторвало и неумолимо отбросило куда-то в сторону.

Он тогда даже испугался, что потерял ее навсегда, но теперь облегченно вздохнул, вознес хвалу Всевышнему за то, что тот сохранил хотя бы ее невинную душу, и, на мгновение прикрыв тяжелые веки, уже громче крикнул:

- Сейчас! Подожди, я тебе помогу!

До Миры он добрался быстро - внезапная радость от мысли, что девушка жива, придала ему сил. Конечно, она была измученной, мокрой и страшно замерзшей. Но, завидев его, все же нашла в себе силы улыбнуться, из-за чего Даст вдруг почувствовал себя неловко. И, чтобы скрыть смущение, поспешил опуститься на колени - осмотреть ее распухшую лодыжку.

Перелома, к счастью, не было - лишь сильный ушиб, о чем он сразу же и заявил. Однако вместо того, чтобы порадоваться, Мира неожиданно сгорбилась, сжалась в комок и вдруг горько расплакалась, только сейчас поняв, что самое страшное позади.

- Ну, чего ты? - неловко погладил ее мокрую макушку Даст. - Жива же... здорова... выберемся теперь.

А потом заглянул в ее огромные испуганные глаза и почему-то добавил:

- И ты сможешь вернуться домой. Обещаю.

Мира тихонько вздохнула и порывисто прижалась, спрятав заплаканное лицо у него на груди. Такая маленькая, хрупкая, белокожая... совсем еще юная, светлая и нежная, как первый весенний цветок. Просто чудо, что ее не коснулись похотливые руки Кратта. Чудо, что ей не довелось узнать всех мук позорного плена. Страшно подумать, до чего бы ее довели эти скоты, если бы не Вэйр и не его проснувшаяся магия.

- Пойдем, - вздохнул южанин, погладив по спине дрожащую девушку. - Надо отыскать воду и какое-нибудь укрытие. Может, где-то поблизости хижина найдется? Или на кого-нибудь набредем по дороге?

- Куда идти-то? - стуча зубами от холода, спросила Мира. - Я даже не знаю, что это за место.

- Я тоже. Но стоять нельзя. Никто о нас не позаботится. А мы, если не найдем в ближайшее время защиту от ветра, просто околеем.

Она только кивнула, неохотно отстранившись. Неловко подтянула остатки платья. А потом со стыдом подумала, что их едва хватает, чтобы прикрыть живот и грудь, тогда как в таком виде быть незамужней девушке рядом с чужим мужчиной - хуже нет позора. Даже если этот мужчина только что спас ей жизнь.

Даст, перехватив ее настороженный взгляд, хмуро отвернулся, хорошо зная, насколько строг в Аргаире Покон по отношению к женщинам. Но делать нечего - сейчас у него не было даже рубахи, чтобы помочь ей прикрыть наготу. А отдать собственные штаны (изорванные и такие же грязные, как платье) и остаться в чем мать родила для нее было еще хуже, чем так.

Решительно взяв девушку за руку, он двинулся вдоль берега, то и дело настороженно поглядывая на мокрые скалы и набрасывающихся на них волны. Спеша добраться до песчаной отмели и виднеющейся вдалеке узкой полоски леса, где можно было хотя бы шалаш сложить, чтобы укрыться от ветра. Вода, опять же, там наверняка будет. Река или крохотный ручеек - неважно. Главное, что она непременно там есть, так что умереть от жажды им не грозит. И от голода, кстати, тоже - хоть ягоды, хоть грибы, но найдутся. Да и вообще, в лесу гораздо проще переждать ночь, чем на продуваемом всеми ветрами береге.

А ночь-то наступит уже очень скоро. Магическая буря разыгралась ближе к вечеру, да и корабль какое-то время еще боролся со стихией, тщетно стараясь отсрочить неизбежное. Даст хорошо помнил, что довольно долго цеплялся за скользкую палубу, пытаясь не поддаться бьющим в борта волнам. Помнил, как прижимал к себе испуганную, дрожащую девчонку, которой не повезло попасть в лапы к пиратам... удивительно ладную, золотоволосую и голубоглазую кроху, чем-то смутно похожую на страшновато изменившегося Вэйра, который в тот день впервые обратился к своей магии...

Даст поспешно отогнал от себя мысль о мальчишке.

Нет, не выжить ему было. Один, запутавшийся в снастях, обессиливший после своего первого и, судя по всему, последнего магического поединка... а он наверняка отдал все без остатка, чтобы спасти светловолосую девчонку и обреченного соседа по веслу. Тогда как сам...

Южанин стиснул зубы.

Прости, Вэйр. Ты потратил всю свою магию на нас, но сам спастись уже не сумел. Не успел... или же просто не захотел? Я этого уже не видел. Но знай, что благодаря тебе Мира осталась жива. Поэтому покойся с миром, мальчик: ты сделал все, что хотел.

Даст прерывисто вздохнул, стараясь не думать о смелом парнишке, которому тоже был обязан жизнью, а потом заметил нечто странное и невольно замедлил шаг. Не успевающая за ним Мира... а шагал он широко, быстро... запыхавшись, торопливо ухватила его за руку и устало прижалась. Но южанин словно не заметил - напряженно всматривался вдаль, силясь разобрать что-то определенное в нанесенной на скалы горе мусора, водорослей и тины. А потом внезапно вскрикнул, качнулся вперед, впившись глазами в промелькнувшее там белое пятно, и почти бегом кинулся дальше, бормоча под нос что-то неразборчивое и, кажется, даже ругаясь.

Мира удивленно замерла, когда смуглокожий нахибец вдруг упал на колени и торопливо заработал руками, разрывая мокрый песок. Наконец, высвободил из-под него чье-то неподвижное тело, обхватил безвольно мотнувшуюся голову с потемневшими от воды, спутанными, но все еще довольно светлыми волосами, на мгновение неверяще всмотрелся и с неимоверным облегчением выдохнул:

- Живой... хвала Всевышнему... Вэйр, ты меня слышишь?!

Глава 1

Блаженная тишина. Густая, мягкая темнота, которая ласково обнимает со всех сторон. И уютное ложе, которое словно создано для того, чтобы никогда с него не вставать...

Вот только она уже давно не чувствует тела. Не ощущает под собой пышной подушки из трав и прошлогодней листвы. Не двигается. Почти не дышит. И не слышит ничего, кроме доносящегося откуда-то издалека биения чьего-то огромного Сердца. Она просто лежит в чьем-то гигантском нутре, как в удобной колыбели. Но, в то же время, живет и видит странные сны.

День... ночь, с завидным постоянством сменяющих друг друга. Солнце и луну, регулярно проходящих по небосводу свой утомительно долгий путь. Ослепительно синее небо, красиво отражающееся в спокойной глади лесных озер... а потом вдруг - яркие вспышки молний, распарывающих тяжелый предгрозовой воздух, словно светящиеся кинжалы.

Она часто видит, как проливной дождь с силой обрушивается на городские крыши, яростно молотя по черепице крупными частыми каплями. Видит, как вскоре его сменяет ласково улыбающееся солнце, играющее яркими лучиками на голубой ленте вьющейся на горизонте реки. Когда-то перед ее глазами проносятся тихо шумящие леса, кажущиеся необъятным зеленым морем, тянущимся во все стороны, насколько хватает глаз. Иногда среди них встречаются небольшие островки - рощицы, прогалины, широкие поляны и даже пашни, за которыми виднеются старые, подчас заброшенные кладбища. А также - города, деревни и села, в каждом из которых кипит смутно знакомая, но малопонятная для нее жизнь.

Почти каждый день перед ее мысленным взором проходят сотни лиц, меняющиеся в одночасье, как странные, чуждые ее пониманию картинки. Старые, молодые... красивые и откровенно уродливые... они следуют друг за другом так быстро, что их совершенно невозможно запомнить. Но если хотя бы на мгновение заглянуть им в глаза, то можно увидеть целую жизнь, которую можно прожить от самого первого вздоха вплоть до последнего стона. И в которую можно погрузиться с головой, забывая даже о том, что на самом деле это - всего лишь очередной сон.

Но она не боится заглядывать в чужое прошлое. Ее не пугают чужие страсти. Поэтому часто видит, как абсолютно чужие ей люди живут, что-то строят, затем почему-то рушат... как они сражаются, мирятся... когда-то лгут, хитрят, глумятся друг над другом... куда-то все время бегут, постоянно опаздывая... что-то делают, суетятся, а затем все равно умирают, нередко не закончив и десятой доли того, что хотели бы совершить.

А еще она слышит чужие голоса. Когда-то - приятные и радостные. Когда-то, напротив, холодные и злые. Которые то визгливо кричат, отчаянно споря, то болезненно стонут или даже что-то жарко шепчут друг другу, вероятно, считая, что никто этого не услышит...

Но что это? Кто все эти люди? И откуда они взялись?

Она не знает ответа.

Вокруг ни жарко, ни холодно. Не светло, но и полной темнотой это тоже назвать нельзя. Ветра нет. Звуков снаружи почти не слышно. Дневной свет тоже не раздражает своей излишней навязчивостью. Зато повсюду, куда ни глянь, вьется плотный туман, обволакивающий тело и душу, милосердно забирающий память. Странный лиловый туман, который постепенно забирается внутрь и сворачивается клубком там, где когда-то билось живое сердце. Сперва понемногу, затем - все больше и настойчивее. Осторожно и постепенно, словно боясь навредить, он с каждым вздохом становится плотнее и ближе. А иногда даже светится и начинает мерно пульсировать, подчиняясь все тому же настойчивому ритму, благодаря которому существует все живое. И лишь расступается, позволяя уставшему от неподвижности телу немного пошевелиться. Помогает расправить руки, повернуть голову с почему-то резко посеревшими, словно выцветшими, поблекшими без живительного солнечного света волосами. Дает возможность глубоко вдохнуть, но вместе с дыханием и сам возвращается, постепенно проникая все глубже и глубже.

Не жизнь и не смерть.

Не боль и не радость.

Не лето, не зима.

Нечто странное творится вокруг неподвижной девочки. Она вроде и спит, но глаза ее широко раскрыты. Негромко дышит, но в этом дыхании нет ровного ритма - оно то редкое, как у залегшего в спячку медведя, то слишком частое, как у бегущего от совы испуганного мышонка. А срывающийся с детских губ стон порой совсем не похож на звук, который мог быть издан человеческим горлом.

Ее не тревожат кружащиеся вокруг огромного Дерева медленно опадающие листья. Не способны разбудить бури и грозы. Ее не касается благодатный солнечный свет. Не хлещут дожди и холодные ветры. Она просто спит в колыбели Мира. Всего лишь маленькая девочка, для которой в тишине так ровно бьется чужое Сердце...

Господин Лоур аккуратно прикрыл за собой дверь лечебной комнаты и озабоченно нахмурил седые брови. В ту же секунду в коридоре раздался звук быстро приближающихся шагов, а потом рядом с маленьким целителем возникла, словно из пустоты, густая черная тень.

- Как она? - негромко спросил Викран дер Соллен.

- Плохо.

- Стало хуже?

- Нет, - поджал губы господин Лоур. - Но и улучшений никаких. Она не встает, не говорит, ни на что не реагирует и почти не дышит.

- А метаморф?

- Так же.

- Нехорошо, - задумчиво обронил боевой маг. - Лер Альварис будет недоволен. Ему нужна эта девочка. Очень.

- Что?! - неожиданно взвился почтенный лекарь. - Она умирает прямо у вас на глазах, а вы говорите, что это всего лишь "нехорошо"?! Что вы с ней сделали, что ее аура стала похожа на решето?! Что сотворили, раз она не хочет жить?! Чем ударили, если у нее нет сил даже на то, чтобы принять лекарство?!!

Викран дер Соллен заметно нахмурился.

- У нее все в порядке с аурой. Я проверял.

- Ах, проверяли?! - окончательно взбеленился господин Лоур и гневно тряхнул бородой. - И что же вы выяснили, хотел бы я знать?!

- Что аура у нее в полном порядке.

- Правда-а-а?! - ядовито прошипел старый маг. - А знаете ли вы, ЛЕР, что ее аура выглядела точно так же в тот день, когда она приходила ко мне на осмотр?! Месяц назад?! Когда чувствовала себя не в пример лучше, чем сейчас?! А?! Знаете ли вы, МАСТЕР, что с того дня в этой ауре не изменилось НИ ОДНОГО лучика?! И ни одного нового оттенка не появилось?!! Может, вы мне ответите, как это возможно?! И, может, скажете мне тогда, почему ВАША ученица лежит за этой дверью и доживает свои последние дни?!!

На лицо бесстрастное Викрана дер Соллена словно облачко набежало. Синие глаза заметно потемнели, невольно дернулись в сторону закрытой двери, на высокому лбу пролегла глубокая морщинка, а веки недобро сузились.

- Вы хотите сказать, что я ошибся?

- ДА, демон вас разбери! - рявкнул выведенный из себя лекарь. - ДА! Я и без вас знаю, что ее аура ВЫГЛЯДИТ нормально! Но, хвала Всевышнему, я больше полувека занимаюсь лекарским делом, поэтому в состоянии понять, что это - всего лишь искусный обман! Потому что на самом деле от ее ауры остались одни клочья, рваная тряпка, жалкие обрывки! И то, что я этого НЕ ВИЖУ, вовсе не означает, что ЭТОГО нет!

Боевой маг нахмурился еще сильнее и, резким движением распахнув дверь, вошел внутрь. Молча приблизился к постели, склонился над бледной, неподвижно лежащей ученицей, цвет кожи которой почти не отличался от белоснежной простыни, накрывшей ее стройное тело и отдаленно напоминающей саван. Но Айра не открыла глаз. Даже когда рядом появился посторонний, не шевельнулась и никак не показала, что вообще услышала. Она действительно едва дышала. Бледная, холодная, неподвижная. Как неживая. Скулы ее нехорошо обострились, губы стали совсем бескровными, кожа едва не просвечивала насквозь, светло-серые волосы густой волной легли на подушку, но сейчас их не красила даже яркая лиловая полоса на макушке.

Свернувшийся клубком у нее на груди крыс тоже не отреагировал на появление чужака. И тоже выглядел слабым, исхудавшим, совсем не похожим на того дерзкого зверя, который совсем недавно был готов броситься на целую стаю виаров. Серая шерстка свалялась комками и почти не блестела, длинный хвост бессильно свесился на постель. Глаза его были закрыты. Маленькие лапки поджались к брюшку, словно он постоянно мерз. И, если бы не частые движения вверх-вниз грудной клетки, можно было бы с уверенностью сказать, что он мертв.

Маг с ходу просканировал ауру девушки, тщательно проверил ее цвет, форму, даже ширину и прикусил губу.

- Аура цела, - сухо бросил он за плечо. - Они не должны умирать. Она цела у них обоих. Точно так же, как и два дня назад.

- Как месяц назад! - раздраженно бросил господин Лоур, вставая рядом. А затем провел раскрытой ладонью над головой Айры и, дождавшись, пока в воздухе не проступит ровное зеленоватое свечение, недовольно фыркнул. - Именно то, о чем я вам и говорил: никаких изменений. Вы, лер, может, и не лекарь, хотя готов признать - многое постигли в моем искусстве, однако даже вам должно быть ясно, что картина этой ауры совершенно не соответствует реальному положению дел!

Мастер Викран странно поджал губы.

- Иллюзия?

- Нет, - немного успокоился лекарь. - С иллюзией я бы справился сам, да и вы бы ее не проглядели. Здесь нечто иное. Создается впечатление, что кто-то изменил ее Щит таким образом, что он перестал показывать настоящую ауру - хорошую или плохую. И теперь совершенно невозможно сказать, что же с ней происходит на самом деле. Щит, как вы понимаете, убрать нам не удастся - он слишком прочно связан с даром, а гадать на чаинках...

- Она не могла этого сделать, - недоверчиво покосился дер Соллен.

- Нет. Безусловно, это - уровень архимага.

- Но лер Альварис не стал бы...

- Вы уверены? - пристально взглянул старый лекарь, и боевой маг снова нахмурился.

- С некоторых пор я уже ни в чем не уверен.

- Что вам о ней известно?

- То же, что и вам, - буркнул мастер Викран.

- В таком случае, лер, основываясь на своем опыте, должен сообщить, что у нас большие проблемы: эта девочка, вероятнее всего, почти сгорела...

Боевой маг заметно вздрогнул.

- Я говорю "почти", - ровно пояснил лекарь, - лишь потому, что ее Щит все еще работает. Если бы он погас, это значило бы, что дар полностью истощился и вернуть его, скорее всего, нам не удастся. Но поскольку он достаточно силен, чтобы мне... да и вам тоже... удачно сопротивляться, то можно сказать, что ее аура, хоть и подверглась сильному истощению, все же способна восстановиться. Вернее, ПОКА ЕЩЕ способна.

Старый маг пристально взглянул на неподвижное лицо мастера Викрана.

- А о причинах подобного состояния, лер, я спрашиваю именно вас и именно потому, что это ВЫ принесли мне ее два дня назад. И именно вы были рядом в тот момент, когда ее метаморф... надеюсь, вы знаете, почему... вдруг решил не только принять новый облик (между прочим, максимально эффективный для нападения), но и каким-то чудом не сошел после этого с ума. Более того, мне совершенно непонятен факт, что он, будучи или испуганным, или чрезмерно разозленным, все-таки удержался от атаки. И только поэтому на моем попечении оказалась всего одна ученица, а не целый класс, который находился в тот момент в опасной близости. А это, в свою очередь, наводит меня на весьма неприятную мысль, что вы не все мне рассказали, лер. И что связь Айры и Кера на самом деле гораздо теснее и крепче, чем все предполагали. Иными словами, пострадали они примерно в одинаковой степени. В одно и то же время. От одного и того же заклятия. И теперь для того, чтобы сделать правильный вывод об их совместном прогнозе, достаточно лишь посмотреть на метаморфа. А его здоровье, увы, оставляет желать лучшего.

Мастер дер Соллен машинально кинул взгляд на тяжело дышащего крыса и заметно помрачнел: Кер действительно выглядел скверно. Даже более чем скверно: он настолько ослаб, что возникали большие сомнения в его жизнеспособности. Но, что самое плохое, за эти два дня его состояние явно изменилось в худшую сторону.

- Что вы хотите сказать? - внезапно охрипшим голосом спросил боевой маг.

Господин Лоур невесело улыбнулся.

- То, что если эта девочка не очнется в ближайшие сутки, ее метаморф, скорее всего, погибнет, поскольку сейчас отдает все свои силы, чтобы она жила. И он будет делать это ровно до тех пор, пока жив сам. А когда погибнет...

Боевой маг вскинул кверху недобро загоревшийся взгляд.

- Как вы понимаете, у них не осталось никакого резерва, - вздохнул старый лекарь. - Он отдал ей даже то, что сумел накопить за все время, пока они были вместе. То, что понемногу забирал у нее на такой вот, непредвиденный случай. А теперь отдает уже СВОИ жизненные силы, которых, как вы понимаете, осталось совсем немного. И так как основной его пищей была и остается магия, то, сколько бы мы ни пытались его поить или кормить насильно, толку с этого не будет. Точно так же, как бесполезно пытаться разбудить его хозяйку: девочка просто не выдержит. Поэтому единственное, что я могу для нее сделать - это погрузить в еще более глубокий сон в надежде, что она найдет где-то силы для восстановления.

- А если попробовать подпитать ее снаружи?

- Щит, - напомнил господин Лоур. - На данный момент я не могу преодолеть его без вреда для девочки: слишком высок риск ухудшить ситуацию. К тому же, он весьма необычен и крайне избирателен - пропускает лишь метаморфа. И у меня нет уверенности в том, что заклинание не затрагивает жизненно важные сферы ее дара и что при малейшей дестабилизации оно не укорит процесс умирания. У меня просто связаны руки, лер. Остается только сидеть у постели девочки и любоваться на эту грешную иллюзию до тех пор, пока она не исчезнет. А когда это случится, делать что-либо, скорее всего, будет поздно.

- Она не должна умереть, - странным голосом сказал дер Соллен, не поменявшись в лице.

Целитель внимательно посмотрел.

- Да. Я знаю - наш директор в ней очень заинтересован.

- Не только он.

- И правда, - неожиданно хмыкнул господин Лоур. - Видимо, девочка настолько ценна, что сам лер Легран снова соизволил ее навестить и поинтересоваться самочувствием.

- Он приходил сюда?! - отрывисто спросил Викран дер Соллен и так резко развернулся, что низенькому лекарю пришлось отступить, чтобы его не смело в сторону.

- Да. Вчера. И сегодня тоже.

- Она на него отреагировала?

- Нет.

Мастер Викран сузил глаза.

- Почему вы не известили меня?

- А разве в этом была необходимость? - заметно нахмурился лекарь. - Что бы это изменило?

- Он пытался что-нибудь сделать? - словно не услышал его маг.

- Конечно. Мы потратили несколько часов, чтобы привести в чувство хотя бы метаморфа. Эльфийская магия, знает ли, на многое способна в умелых руках, а наш коллега считается неплохим мастером в этом вопросе... хотя, признаться, меня немало удивила его заинтересованность. А особенно то, что лер Легран был готов попробовать даже прямое заимствование.

Дер Соллен нехорошо улыбнулся.

- Вот как? Почему же вы этого не позволили?

- Потому что, - буркнул мгновенно насупившийся целитель. - Никто не знает, как отзовутся последствия этого заклинания даже для опытного мага. А девочка и без того слишком слаба. Мало радости, если она выживет, но сойдет с ума или останется бесконечно несчастной.

- Что еще можно сделать?

- Ничего. То, что мог, я уже сделал. Лер Легран тоже попытался, но безуспешно - Щит его не пропустил. На близость к Источнику она тоже не отреагировала. На голос и контакт с чужой аурой - тем более. Метаморф иногда пробуждается, но очень ненадолго: его сил едва хватает на то, чтобы сменить позу и вернуться туда, где вы его сейчас видите. Хотя, на мой взгляд, от него было бы больше пользы, если бы он лег в районе живота.

Мастер Викран чуть сдвинул брови.

- Возможно, он лучше нас знает, что делает.

- Возможно, - неохотно согласился лекарь. - Но пока мне нечем вас порадовать.

- Она должна выжить, - отстраненно повторил боевой маг.

- Боюсь, от меня это уже не зависит. Но если лер Альварис заинтересован в ее судьбе, то я бы настоятельно порекомендовал ему вмешаться.

- Лер Альварис отбыл по делам.

- Очень некстати, - довольно сухо отозвался на это известие господин Лоур. - Он мог бы доложить о случившемся Ковену и найти для нее более умелого целителя, чем я. Например, среди эльфов...

- Нет, - дер Соллен резко отвернулся. - Этого он сделать тоже не может: Совет не допустит присутствия в Академии метаморфа. Тем более, такого, как этот.

- Значит, он умрет. А вместе с ним умрет и она. Впрочем, если у вас есть хоть какой-нибудь вариант, я готов выслушать любое предложение.

Боевой маг глубоко вздохнул и снова повернулся к неподвижно лежащей девушке: с того момента, как он нашел ее во внутреннем дворе Академии - такой же слабой и бледной - не изменилось почти ничего. Только черты ее лица еще больше заострились, да дыхание стало гораздо реже. Тогда он еще подумал, что в момент преобразования и внезапного усиления метаморфа она просто спала в своей постели и видела красивый сон. Чудесный, необычный, удивительный сон, в котором было так много от настоящего. Быть может, она даже не знала, что на самом деле встретила той ночью виаров и вампов. И не подозревала, что за спутник ей неожиданно достался. И, хоть призванная Кером волчица действовала вполне осмысленно, но все равно - в ее поступках больше скользило исконно звериное умение убегать, прятаться и путать следы. Так что, когда ее разозлили и напугали, она просто растерялась. А потом увидела свирепую стаю волков и решила, что пришла пора защищаться.

Он устало прикрыл веки.

Нет, не мог он понять, как же это вышло. Как не распознал он в никсе крохотную искорку человеческого разума? Почему упустил, не учуял? Трижды не учуял, хотя прежде с ним не случалось подобных осечек! Да, он не ждал от Кера такой прыти. Даже подумать не мог, что в маленьком крысе искусно прятался взрослый, почти обученный и очень сильный метаморф. Да, никто этого не заподозрил, в том числе и лер Альварис, потому что такого просто не могло... не должно было случиться! Однако все же случилось. И он тоже этого не понимал.

Викран дер Соллен снова вздохнул.

Но тогда почему же ее вдруг увидел и понял старый здоровяк Борже? Почему вдруг рискнул и обратился напрямую? К ней, к Айре? К единственному существу, которому было под силу остановить взбешенного боевого метаморфа? Как получилось, что она его послушала? Как вышло, что он сумел ее убедить?

Маг наклонился к самому лицу ученицы и что-то тихо шепнул.

- Она вас не слышит, мастер, - сокрушенно вздохнул господин Лоур. - Боюсь, она слишком истощена. Здесь нужен мощный Источник, но не простой... простых у меня как раз хватает... а такой, чтобы ее Щит его принял. Чтобы родной ей был по духу, по крови, происхождению...

- Что? - неожиданно вздрогнул Викран.

- Щит, говорю, у нее слишком...

- Я не об этом. Что вы сказали насчет Источника?

- Айра истощена, - терпеливо повторил лекарь. - И метаморф тоже. Но я испробовал все возможные Источники, что только есть в Академии, включая небезызвестный вам Ключ, однако у меня ничего не получилось: ее Щит их не принимает. Просто отталкивает, как нечто чужеродное! В этом ведь и есть главная проблема!

- Источник?! - Дер Соллен на мгновение замер, словно вспомнив о чем-то важном, а потом вдруг подхватил ученицу на руки и, осторожно переложив метаморфа себе на шею, вскинул на коллегу странно загоревшийся взор. - Кажется, я знаю, где ее Источник!

После чего пинком распахнул дверь и почти выбежал наружу.

Внутренний двор Академии был погружен в темноту: по распоряжению директора свет магических фонарей гасился сразу после вечернего гонга, то есть, где-то около полуночи. С этого времени ученикам строго запрещалось покидать жилые корпуса и, разумеется, пребывать вне своих комнат, за чем пристально следила искусно сплетенная Охранная Сеть.

Причины для таких жестких ограничений были весьма вескими, однако Викран дер Соллен, несший на руках умирающую ученицу, об этом совершенно не думал: в его голове и без того слишком много бродило сомнений и догадок, чтобы беспокоиться о нарушении какого-то правила.

Дойдя до Оранжереи - единственного подсвечиваемого пятна во всем дворе - он ногой распахнул стеклянную дверь, предусмотрительно сняв с нее охранное заклятие, а затем быстрым шагом двинулся в самый дальний угол, в котором надеялся отыскать то, что нужно. Единственное, что могло бы помочь ему выполнить приказ строгого наставника.

- Должно сработать, - пробормотал он, кинув быстрый взгляд на безвольно обмякшую в его руках девушку. - Один раз это помогло. Должно помочь и сейчас. Если бы учитель был здесь, можно было попробовать по-другому, но его нет... а за каждую смерть отвечать все равно придется мне... так что днем раньше или позже... Айра?

Магу вдруг показалось, что ее ресницы чуть дрогнули.

- Айра?! Ты меня слышишь?

Но она не ответила.

Тяжело вздохнув и поняв, что это просто - игра тени и света, маг со смешанным чувством подобрал ее светлые волосы, чтобы не испачкались в земле. На мгновение коснулся щеки, неуверенно замер. Затем перехватил ее поудобнее, быстро покосился в сторону, когда краем глаза отметил какое-то движение слева, но снова ничего подозрительного не увидел и, некрасиво помянув про себя упрямую травницу с ее привередливыми любимцами, двинулся дальше.

Нужное растение он нашел быстро - Иголочка уже давно возвышалась над всеми своими соседями, упираясь лиловыми верхушками в потолок, а толстыми листьями - в границы Охранного Круга. Родившись когда-то тонким и слабым стебельком, теперь она повзрослела, раздобрела, обзавелась многочисленными стеблями и невероятно длинными, смертельно опасными колючками, способными насквозь проткнуть незадачливого вора, вздумавшего выкрасть у нее драгоценное семечко.

Викран дер Соллен чуть не споткнулся, когда увидел, во что превратилась Айрина Иголочка. А потом споткнулся второй раз - о пустое ведро, явно забытое на дороге рассеянной травницей.

- Тьфу! - зло сплюнул маг, едва не упав на колени. Но быстро выровнялся, с досадой отпихнул из-под ног загремевшее по полу препятствие и подошел к неярко светящейся границе. После чего прерывисто вздохнул, со смешанным чувством оглядывая смертоносного обитателя Занда, и, наконец, очень осторожно протянул вперед раскрытую ладонь.

При виде ночного гостя игольник на мгновение замер, словно тоже узнал - и своего несостоявшегося убийцу, и тяжело дышащую хозяйку. А затем медленно, недвусмысленно, с явной угрозой приподнял многочисленные ветви и выразительно развернул длинные иглы. Словно говоря: не смей...

Маг заметно напрягся, когда в его сторону дернулось сразу несколько десятков колючек с верхних, ядовитых ветвей. Безошибочно разглядел на кончиках крохотные желтые капельки. Почти ощутил, как эти иглы готовы не только его ударить, но и выстрелить на приличное расстояние, однако не отступил - с мрачной решимостью стер краешек светящейся в темноте линии и осторожно протянул свою ношу.

- Помоги!

Иголочка вздрогнула от его тихого шепота. Растерянно шевельнула острыми иглами, словно все еще сомневаясь, но потом ощутила на себе пристальный взгляд, в котором впервые не было ненависти, и... неуверенно потянулась навстречу.

Глава 2

Она снова была в жестких объятиях сдавившего ее со всех сторон игольника. Снова чувствовала, как пронзают ее насквозь острые шипы, после чего боль в пробитом сердце начала постепенно затихать. Видела, как с бешеной скоростью мелькали перед ее лицом лиловые ветви. Слышала, как шумела на них необычная листва. Помнила чувство стремительного движения, уносящего ее в неведомые дали; чужой шепот, врывавшийся тогда в ее голову. Помнила, как когда-то точно так же билась в тугих ветвях, будто попавший в сети мотылек. Как рвалась обратно и едва не падала наземь, если обхватывающие ее ветки неожиданно исчезали, но потом снова возникали из ниоткуда, осторожно отдавая ее следующим кустам. Как раз за разом передавали ее тело жесткие руки-ветки молчаливым и таким же колючим соседям, те - еще дальше и еще. Пока, наконец, перед глазами не сверкнуло весенней сиренью и не заиграла луна на удивительно пышной кроне огромного, величественного, древнего, поистине божественного Дерева.

А еще она помнила маленькую тень, стремительно несущуюся следом, и предсмертный волчий вой, с которым медленно погибал под чужими руками ее мохнатый спаситель...

Потом - пустота. Тишина. Уютная постель, надежно защищенная снаружи многовековой корой. За ней - звездная ночь и большое Дерево, умеющее слушать мир. Чуть дальше безмолвными стражами стоят странного вида древесные великаны, переплетясь ветками и тесно сдвинув вылезшие из-под земли толстые корни. Потом - бесконечная чаща, где живут странные птицы и бродят еще более странные звери, плотная поросль игольника, трепетно защищающая их покой от постороннего взгляда. За ней извивается синей лентой бурная речка, богатая на многочисленные водопады. А если подняться выше, под самое небо, как это делают птицы, то становится видно, как вокруг Живого Древа и лилового овала из смертоносного игольника таким же ровным кругом стоят, будто вторая стража, совсем другие леса - широкие, темные, неприветливые... Охранные. Пронизанные бесчисленными речками и ручейками, разбегающимися из Занда на все четыре стороны света. И лишь после них природа постепенно меняется, окончательно теряя свою угрожающую лиловую окраску, становится тихой и умиротворяющей, словно бы отгороженное от всего остального мира Дерево лишь теперь решило, что чужаки ему не страшны.

Однако даже так, находясь посреди Четырех Королевств, окружив себя сплошной стеной, отгородившись лесами, полями, реками и порогами, нет-нет да и пробивалось наружу негромкое биение огромного Сердца. Нет-нет, да и расходились от него волны невидимого тепла, словно кровь, бегущая по жилам и дарующая благословенную жизнь...

Если же подняться в небеса еще выше и оставить Занд крохотной сиреневой точкой на теле громадного материка, станут видны Холодное и Теплое моря, омывающие его со трех сторон. Покажется море Внутреннее, граничащее с севера с Редколесьем, а с юга - с дальними окраинами побережья Нахиб. Можно будет увидеть далекие Северные горы, облюбованные гномами, Восточный и Западные леса, издавна занятые Высоким Народом. Сами Четыре Королевства, раскинувшиеся вокруг дарующего жизнь центра: Аграир, на юго-востоке, Лигерия на северо-западе, холодный Иандар, граничащий с гномьими катакомбами и Вольными Землями; а еще - жаркий Карашэх, упирающийся на западе в Нипар и родину виаров - Сольвиар, а на южной своей границе - в душную пустыню Меру.

Все становится видно свысока. Если, конечно, ты умеешь летать или если смотришь на мир глазами парящего под облаками орла. Даже бесконечно высокие Снежные горы, разделившие Аргаир и Редколесье. А в них - мрачную каменную башню, затерянную в снегах и непролазных скалах...

Башня высока, как кажется сверху орлу. Высока настолько, что он не рискнет пролететь над самой ее верхней точкой. И она совершенно недоступна простому смертному, потому что вокруг нет дорог, по которым можно было бы к ней подойти. Однако она не пустует, нет: над одним из узких окон вьется серый дымок, возле другого колышется на ветру выбившаяся наружу занавеска, во внутреннем дворе готовятся к утомительному переходу одетые в серое люди, а где-то под самой крышей, замерев неподвижной статуей, стоит на площадке, раскинув руки, высокий, закутанный в плотные темные одежды человек. Стоит, как слепой, невидяще глядя вперед, и кричит странные в этих снегах слова, от которых дрожит потревоженный воздух и стонет покрытая снегом земля.

- Аорроэ ивиро гаэмо... аорроэ ивиро талэ... аорроэ ивро итэ...! Аторэ!

Орел с испуганным клекотом шарахается в сторону, когда из рук мага выстреливает вверх длинный клок густого тумана, и с криком бросается прочь, потому что мигом позже туман уже сплошной завесой скатывается на крутые горные склоны, поглощая все на своем пути. И, едва коснувшись его крылом, гордый орел вдруг падает на лету, не в силах бороться с внезапно накатившей усталостью. А упав на острые скалы, с хрустом ломает крылья и замирает, даже не понимая, что уже мертв. Тогда как туман расползается все дальше и дальше, покрывая собой многие и многие версты. Слетает невидимой смертью с гор, с легкостью скатывается на сонные равнины, касаясь самым краешком мирно спящих деревень...

Айра в ужасе закрывает глаза, а потом рвется прочь из уютной колыбели. Стонет от внезапно вернувшихся воспоминаний. Страстно желает спуститься вниз, предупредить, остановить неумолимо приближающуюся смерть... а потом с силой проламывает плотную кору, выпадая из ее тесного кокона, словно новорожденная бабочка, и бежит, бежит, бежит, позабыв про опасность и не замечая, как расступаются перед ней травы. Как склоняется непокорный игольник и как незаметно касается ее светлых прядей своими шипами, покрывая их собственным соком и оставляя на ее растрепанной шевелюре влажные лиловые полосы...

Когда она открыла глаза, было уже светло.

Айра неуверенно пошевелилась, с недоумением оглядывая белый стены и бесконечно далекий потолок, подсвеченный розоватыми стрелами рассвета от раскрытого окна. Ощутила знакомый аромат целебных отваров, услышала приглушенное пение птиц, почувствовала на лице легкую прохладу и со странной отрешенностью подумала, что когда-то уже испытывала нечто подобное. Этот необъяснимый полусон-полуявь, в котором ты вроде живешь и чувствуешь, но при этом тело будто бы двигается сома по себе, мысли вялые и спутанные, никаких желаний нет, в груди поселилась тоскливая пустота, а какая-то часть тебя словно наблюдает за всем со стороны.

- Доброе утро, - негромко поприветствовали ее, и Айра, с трудом повернув голову, увидела возле открытого настежь окна, за которым только-только начинался новый день, весьма необычного посетителя, которого никак не ждала здесь встретить. - Как самочувствие?

- Лер Легран?

Эльф легко поднялся с плетеного креслица, в котором дожидался ее пробуждения, быстро подошел и осторожно придержал за плечо, когда девушка попыталась сесть.

- Не надо, лежи. Ты еще слишком слаба.

Айра все так же отрешенно отметила, что он почему-то перестал "выкать", но послушно легла: ни спорить, ни сопротивляться, ни делать что бы то ни было ей не хотелось. Просто не было сил. Она только прижала к груди вяло зашевелившегося и слабо пискнувшего крыса, который открыл глаза одновременно с хозяйкой, и устало опустила веки, смутно припоминая то, что случилось в последние дни: свои прогулки, виаров, Дакрала, его мгновенную и блестящую ложь, отсрочившую встречу с Викраном дер Солленом на целые сутки... самого мага в обличье зловеще оскалившегося волка... свою злость, быстро перешедшую сперва в недоумение и испуг, а потом в мрачную решимость. Наконец, безумную тяжесть, постепенно вбивающую ее в землю, и гневный рык взявшего верх метаморфа, готового сражаться за себя и хозяйку до последнего.

- Сколько я?.. - хрипло спросила Айра.

- Сегодня неделя, - удивительно мягко отозвался учитель.

- Так много?

- А ты думала? Вы с Кером совсем истощились со своими экспериментами и оказались почти на грани. Едва не погибли, оставшись без резервов. Надо же было сообразить начинать слияние без опытного наставника... - он сокрушенно покачал головой. - Айра, разве можно так рисковать?

- Да я...

- Почему ты ничего не сказала?

- Я не знала, - прошептала она, вспоминая свой последний день в лесу у виаров. - Ничего не знала. И не думала, что за это будет такая расплата.

Да, ярко горящие глаза Викрана дер Соллена, полные холодной злобы и раздражения, ей, наверное, никогда уже не забыть. Точно так же, как и то, с какой невероятной настойчивостью он пытался до нее добраться. Как упорно преследовал, выискивал, вынюхивал и выслеживал. Крался по пятам, ставя коварные ловушки. А когда все-таки нашел...

Айра устало отвернулась, не желая больше вспоминать его лицо. Не имея сил, чтобы забыть о похожем на него звере, облик которого он не имел никакого права на себя примеривать. И на которого просто не имел права ТАК СИЛЬНО походить. Потому что тот зверь был теплым, надежным, живым. Он понимал и умел сочувствовать. А мастер Викран украл его образ и незаслуженно присвоил. Как будто предал ЕГО память. Он, может, и не знал об этом, но все равно - Айра не хотела помнить. По крайней мере, помнить ЕГО. А хотела, чтобы в памяти навсегда остался лишь тот, самый первый, умеющий чувствовать и понимать зверь, с которым бездушному магу было не сравниться. Который не посмел ее обидеть, хотя мог бы, а спас, поддержал, защитил, не жалея себя. И которого она с огромной радостью отыскала бы хоть в самом Занде, если бы, конечно, не понимала с горечью, что больше никогда туда не попадет.

Лер Легран сердито фыркнул.

- Айра, ты меня слушаешь? Между прочим, лер Альварис, когда узнал, пришел в ярость! Ему даже пришлось вернуться из Лира, уйти с ежегодного Совета магов, чтобы тебе помочь! Да и то - едва успел! Знаешь, какой поднялся переполох, когда выяснилось, что ваше слияние с Кером бездарно упустили, а ты оказалась так беспечна, что рискнула объединить ваши сознания? Это же работа для старших курсов! Для опытных магов, а у тебя всего два месяца, как открылся дар! Он НЕСТАБИЛЕН, а значит, и опасен! Не говоря уж о том, что твой метаморф совершенно не имеет опыта!

Девушка только горько усмехнулась: значит, вот как дер Соллен представил случившееся? Значит, это я рисковала? Я слишком смело экспериментировала с разумом Кера и поэтому чересчур истощилась? Я бездумно меняла свой облик, неразумно тратила силы, а потом сотворила с собой то, что есть сейчас? Эту безумную слабость, дикую усталость, страшную ломоту в теле и бесконечное желание заснуть, чтобы никогда больше не проснуться? Выходит, это все МОЯ вина, а он совершенно ни при чем?

Айра измученно сглотнула.

- Да... конечно... а где Кер?

Ей в лицо тут же ткнулась острая мордочка крыса, умильно заурчав и проникновенно заглянув в глаза. Но девушка только вздрогнула, увидев его плачевный вид, и со стыдом подумала, что этого могло бы и не произойти. Если бы она остановилась раньше, если бы не растерялась и не разозлилась, если бы не захотела так искренне ударить Викрана дер Соллена. Говорил же Марсо, что метаморф будет, в первую очередь, слушать ее мысли, а не слова. Предупреждал, что надо сдерживать собственные эмоции, чтобы не получить однажды свежий труп только оттого, что какой-то разиня имел неосторожность наступить ей в толпе на ногу. Всевышний... она СЛИШКОМ разозлилась, когда увидела торжествующую усмешку дер Соллена. Слишком испугалась, когда, не разобравшись в обстановке, приняла поведение стаи за попытку нападения. А потом разозлилась снова. Да так, что послушный ей Кер не просто услышал, а принял за решительный приказ. После чего внезапно занял собой все сознание яростно огрызающейся волчицы и бросил все свои силы на то, чтобы ее защитить.

Кер ласково лизнул руку расстроенной хозяйки, словно говоря о том, что сделал бы это снова, если бы все повторилось. Что он не жалел, не боялся, не собирался бежать. А если и сокрушался о чем-то, то лишь тому, что слегка не рассчитал свои силы и заставил ее бороться с собой, чтобы избежать самого страшного. Он-то хорошо знал свои силы. Знал, что даже никса для него - не самый ужасный облик. А теперь с тихим удивлением и гордостью смотрел на очнувшуюся девушку, которая оказалась достаточно сильна, чтобы сдержать его ярость.

Айра со стыдом прижала его к груди.

- Прости, мой хороший, это моя вина. Это я была неосторожна.

- Ты могла погибнуть! - сердито заявил эльф, почему-то все еще ни разу не назвав ее "леди". - И он - тоже! Несмотря на то, что Альварис потом отчитал нашего "боевого" умника так, что тут стены дрожали, да еще заставил его помогать Лоуру и заставил взять полную ответственность за твое состояние. Так что дер Соллену хотя бы раз в жизни пришлось смирить свою гордыню и здорово повозиться. С тебя, конечно, спросу никакого, потому что ты и не могла знать подобных вещей... в связи с чем наказывать тебя, разумеется, никто и ни за что не будет. А вот ЕМУ отменно влетело за недосмотр и неоправданный риск. Хотя я все равно считаю, что этого недостаточно...

Она слабо улыбнулась, смутно про себя удивляясь.

Странно, но лер Легран сейчас просто был рядом. Пытался помочь, ободрить. Искренне беспокоился, сочувствовал, переживал... невероятно! Просто удивительно для Высокого. Даже не верится, что он на самом деле оказался таким... человечным. В отличие от того, в ком по какому-то недомыслию слилась кровь сразу двух народов, но кто, кажется, не был достоин ни одного из них. Равнодушный, бесчеловечный, бесчувственный зверь, который не погнушался наотмашь ударить испуганную девчонку.

Эльф вдруг беспокойно дотронулся до ее руки.

- Айра, ты как?

- Ничего страшного, лер, - прошептала девушка. - Дальше смерти никому не уйти, и на самом деле это не так ужасно, как кажется. К тому же, смерть, как говорят, не приходит дважды, а я уже один раз умирала, так что... не стоило вам волноваться. Она все равно на меня не позарилась.

Лер Легран странно посмотрел, но Айра уже отвернулась и измученно уронила голову на подушку, медленно шевеля губами, словно в бреду. Ее неподвижный взгляд и подавленность, тщательно скрытая за внешним безразличием, ему очень не понравились. Однако он еще не забыл, в каком состоянии ее сюда принесли, и, недолго подумав, списал это на сильное истощение. После чего упруго поднялся, неслышно вздохнул, хотел что-то сказать, но быстро понял, что она просто снова уснула, и быстро вышел, аккуратно прикрыв за собой толстую дверь.

Оставшись в одиночестве, Айра сжалась в комок, крепко обняла прильнувшего к ней метаморфа, и, прижавшись щекой к его шерстке, тоскливо вздохнула. На душе было так плохо, что хоть волчицей вой. Но, одновременно, так пусто, что казалось - этой души просто нет. Совсем ничего нет, кроме застарелой боли в груди, горьких воспоминаний и осознания собственного, жуткого, почти бесконечного одиночества.

- Вот так, Кер... наверное, так было нужно, чтобы я лишь сейчас окончательно все вспомнила?

Крыс сочувственно ткнулся носом в ее шею.

- Да, ты прав, - грустно улыбнулась она. - Если бы я узнала сразу, то, скорее всего, вовсе не стала бы жить. Страшно оставаться живой, помня о том, как уже умирала. Но, оказывается, когда тебя безуспешно убивают дважды, не так-то просто уговорить Незваную Гостью вернуться в третий раз. Как думаешь, она меня сейчас слышит?

Метаморф тихо заскулил, отчаянно стараясь отогнать от хозяйки жутковатую апатию и эту опасную обреченность. Он чувствовал ее боль, страшную тоску, видел поселившую внутри нее пустоту и пугающее равнодушие к дальнейшему будущему. Ему не нравилось, что она замкнулась в себе, и его тревожила ее безучастность. Этот неподвижный взгляд, ровный бесстрастный голос, помертвевшее лицо, как у человека, у которого только что отняли душу... так было неправильно. Нехорошо. Так не должно было случиться. Она ведь сильная, она может справиться. Может подняться и снова жить...

Однако Айра не хотела.

И видеть никого не хотела тоже. Как, впрочем, и слышать, и чувствовать, и просто вспоминать. И даже делать что бы то ни было. А еще она не хотела больше жить чужой жизнью, с гнетущей пустотой на месте разбитого сердца и тысячами воспоминаний о чужих, пусть даже и счастливых, судьбах. Просто потому, что понимала: своей судьбы у нее, видимо, уже никогда не будет.

Да и какая судьба может быть у мертвых?

- ...Мама, мама! Дай мне леденец!

- Нельзя, родная. Ты уже съела два. Оставь этот брату. Ты же не хочешь его обидеть?

Мама... какая же она красивая! Длинная золотая коса, ниспадающая на спину до самого пола, расшитый яркими птицами голубой сарафан, родное лицо, теплая улыбка, бездонные и полные любви глаза... а рядом идет отец - все такой же сильный и уверенный в себе, большой, надежный и смелый. Рядом с ним нигде не страшно. Даже в огромном городе, где так много людей и так громко шумит приближающийся рынок.

- Нет, мама, - вздыхает Айра, оглядываясь на спящего на руках отца мальчонку. - Не хочу. Он же совсем маленький...

- ...Пойдем! Ну пойдем же, посмотрим на магов! - жалобно просит большеглазый пятилетний пацан, с удивительно силой потянув ее за руку. - Когда еще их увидим? Мама сказала, они только раз в год приезжают! А вдруг они найдут у меня магию? Айра, ну, пойдем?

Айра вместо ответа прижимает брата к себе и пятится в придорожные кусты, не отрывая взгляда от ярко освещенных окон таверны, в которых мелькают чьи-то лица. А еще - на собравшуюся во дворе огромную толпу, нетерпеливо ждущую, когда заезжие маги начнут свою работу. Еще бы: всем хотелось, чтобы у них обнаружили загадочную силу.

- Айра, идем же! Смотри, и Бесик уже там!

Она быстро находит в толпе вихрастую голову с непослушными вихрами цвета соломы, торчащими во все стороны. Замечает на мальчишечьем лице проказливую улыбку, видит целую ватагу его приятелей, торопливо пробирающихся поближе к дверям, но все равно упрямо пятится назад.

- Трусиха! - возмущенно пытается вырваться брат - такой же светловолосый, как Бесик, большеглазый, как мама, и уже сейчас очень сильный, как отец. - Пусти!

Айра сжимает зубы и, крепко держа его за руку, присаживается в траву.

- Нет. Не надо. Они мне совсем не нравятся.

- А я хочу!

- Не пущу! - испуганно вскрикивает она, но он уже не слышит - отчаянно дернувшись изо всех своих мальчишечьих сил, вдруг торжествующе смеется и бросается прочь. Назад. Туда, где только-только открывается дверь таверны, и откуда показываются закутанные в длиннополые мантии трое сурового вида...

На отчаянную возню в кустах народ у таверны удивленно оглядывается, но быстро отворачивается, приняв невидимых за густым кустарников детей за дерущихся из-за кости псов, коих всегда возле домов носилось немало. Пусть их. Самое интересное сейчас начнется. Нельзя такое пропустить - вдруг у кого из деревенских действительно обнаружится дар? Ковен магов не зря посылает каждые год своих гонцов во все стороны света. Не зря они заезжают во все уголки Четырех Королевств в поисках одаренных детей. Говорят, если кому-то вдруг повезет, то его отправят в Лигерию - главную обитель могучих магов. Потом обучат, сделают таким же магом, как они сами, и тогда уже счастливый избранник никогда и ни в чем не будет знать нужды.

Возня в кустах внезапно затихла, но никто уже не обратил на это внимания - все с жадным любопытством смотрели на руки одного из пришельцев, в которых вдруг начал разгораться яркий белый свет. А когда этот свет вдруг залил собой весь двор, пройдя, казалось, человеческие тела насквозь, за плетнем кто-то испуганно ахнул, замерев испуганной мышкой, а другой голос с явной дрожью прошептал:

- Я же тебе говорила!..

...И снова - тот жуткий вечер, после которого вся жизнь так резко переменилась. Снова вокруг наступила жуткая тишина, затихли сверчки, замолчали птицы... и снова родители лежат на полу, глядя широко раскрытыми глазами в беленый потолок. Они не двигаются, не говорят. Кажется, даже не дышат. Рядом с ними так же страшно лежит израненный братишка, на щеке у которого запеклась свежая кровь. А над ним, низко наклонившись, стоят две рослые тени в длинных серых плащах и, купая ноги в густом тумане, задумчиво смотрят на его лицо. Бледное, уже неподвижное и окончательно помертвевшее.

Потом - короткое мгновение осознания. Испуганный вздох, тихий вскрик, которому вторят злые голоса со спины. Стремительный бег. Череда вспышек, после каждой из который окружающий лес неуловимо меняется. Изумленные желтые глаза огромного волка, на которого она падает с разбегу. Мгновение ошеломленного молчание, неуверенное касание, испуганный шепот. Затем - быстрый рывок и новый бег, уже на теплой и мохнатой спине...

А потом он тоже гибнет. Из-за нее. Корчится от боли у ног ухмыляющихся наемников и яростно рычит, безуспешно пытаясь подняться. Из последних сил бросается на верную смерть, пытаясь хотя бы так отвести от беззащитной девчонки нацеленную стрелу. Но не успевает. Падает. Отчаянно воет, бессильно царапая землю когтями. И может только с отчаянием следить за тем, как она бьется в объятиях игольника.

Да, так было. Она все это помнит. До сих пор слышит по ночам его предсмертный вой и горько жалеет о том, что стала тому причиной. В какой-то момент она страстно желает об этом забыть, и игольник милосердно дает ей эту возможность. А его яд, просачивающийся сквозь многочисленные ранки, постепенно туманит голову, разбивает, словно старое зеркало, ее прежнюю жизнь, после чего осторожно передает в теплое нутро вечно живого и вечно молчащего Дерева, в утробе которого ее пробитое сердце в какой-то момент снова начинает медленно биться...

Глава 3

Как Айре ни хотелось остаться одной, но уже на следующее утро в комнату бодрой походкой зашел довольный господин Лоур и с порога заявил, что дела у нее пошли на лад. Потом внимательно осмотрел, повертел перед собой, как куклу, что-то побормотал, подумал. Попробовал изучить ее ауру и даже осторожно поинтересовался о том, кто работал раньше с ее Щитом. Но так как выдавать Марсо было нельзя, девушка просто сделала вид, что не поняла вопроса. Хотя на этом деликатные попытки разгадать ее тайну не закончились, и еще с полчаса Айра была вынуждена рассказывать историю своей короткой жизни, старательно умалчивая отдельные факты, знать которые старому лекарю было совсем необязательно.

Разговором, как ей показалось, лер Лоур остался не слишком доволен, но настойчивые расспросы прекратил. Но, скорее всего лишь потому, что она слишком устала и все чаще отмалчивалась, когда он начинал настаивать. А иногда действительно не слышала вопроса, потому что в это время в ее голове снова просыпались многочисленные голоса и начинали наперебой давать ненужные советы. Причем иногда так громко, что Айра болезненно морщилась и часто растирала виски, пытаясь избавиться от наваждения.

В конце концов, лекарь понял, что утомил больную, ненадолго ушел, позволив ей перевести дух, а когда вернулся, то принялся так же настойчиво убеждать что-нибудь съесть, потому что, дескать, она сильно ослабла и нуждается в помощи.

От еды Айра отказалась - есть совершенно не хотелось даже после недели вынужденного беспамятства. Ей вообще ничего сейчас не хотелось, кроме одного - чтобы ее оставили, наконец, в покое. Включая голоса, посетителей, расспросы и самого господина Лоура, в котором она прежде не подозревала такого рвения и столь навязчивой способности стоять над душой. Единственное, что смогло ее по-настоящему обрадовать, это горячая вода и возможность как следует выкупаться. Которую лекарь, едва Айра высказала такую просьбу, ей тут же и предоставил, благоразумно покинув комнату и позволив девушке привести себя в порядок. Однако отделаться от него так просто не удалось - спустя несколько часов маленький лекарь снова вернулся и громогласно потребовал, чтобы Айра хоть немного поела. Пришлось покорно встать и неохотно взять со стола принесенное магом яблоко. Только после этого господин Лоур слегка успокоился и покинул комнату уже надолго, заявив напоследок, что будет очень пристально следить за процессом выздоровления.

Яблоко Айра, едва закрылась дверь, потихоньку скормила Керу. Метаморфу подобный рацион тоже не пришелся по вкусу, однако делать нечего - хозяйка слишком ослабла, чтобы подпитывать его магией, поэтому он огорченно вздохнул и сгрыз красный фрукт, чтобы немного поддержать силы. А потом задремал, устроившись у нее на груди и словно закрывая собой от опасности.

Правда, долго наслаждаться покоем им не дали - ближе к вечеру дверь снова распахнулась и пропустила внутрь еще одного гостя: Викран дер Соллен вошел так уверенно, словно имел на это какое-то право. Без стука, без предварительного вопроса, нимало не заботясь о том, что закутанной в одну лишь простыню ученице может потребоваться уединение.

На боевого мага, привычно облаченного в черные одежды, Айра взглянула без всяких эмоций. Надо же... явился... зачем? Что желает сообщить или увидеть? Разве он уже не все сказал в прошлый раз? Не четко обозначил свое отношение, когда вдавливал ее в твердую землю, собираясь полностью подчинить? Разве осталось что-то недоговоренным с того дня, когда он впервые попытался убить Иголочку? Или со дня другого, когда он точно так же попытался избавиться от метаморфа? Он и сейчас стоял все такой же - безмолвный, отстраненный, холодный и неприступный, как морской утес, окруженный бушующими волнами. В чем-то он был даже красив - наследие Западных эльфов не могло не сказаться на его бесстрастном лице, но красота эта тоже была холодной, ненастоящей, какой-то неестественной и пугающей. Потому что за ней, за этой красотой, не было живого сердца. Не было души и простого человеческого тепла. Он словно был выточен из камня - твердый, как гранитная плита, властный, с тяжелым взглядом, неприятно сочетающимся с притягательной синевой его глаз. Мрачный и непоколебимый. Но, в то же время, Айра хорошо понимала,: эта неподвижность обманчива, и он способен в мгновение ока превратиться из ледяной статуи в смертоносное оружие, прекрасно умеющее убивать и калечить. Кажется, он был готов в любой момент вступить в смертельный бой. Наверное, проведенные рядом с Зандом годы сильно на нем сказались? И, кажется, он совершенно не чувствовал своей вины за то, что случилось... впрочем, умел ли он чувствовать вообще?

Едва дверь за ним бесшумно закрылась, отрезая комнату от всего остального мира, Айра равнодушно отвернулась. Не ожидая ничего хорошего, но и совершенно не переживая за вероятное плохое. Пускай. Пусть делает, что хочет, и говорит все, что считает нужным. Как ни странно, она не почувствовала ни злости, ни ярости, ни бушевавшего недавно бешенства. И страха перед ним у нее тоже не осталось. Совсем. Только странная пустота и бесконечная усталость, с которой она даже не пыталась бороться. А еще - смутное сожаление о том, что в тот день, когда он ее ударил, этот удар все-таки не достиг цели. Потому что тогда, возможно, ей не пришлось бы сейчас снова на него смотреть и безразлично ждать, что же он скажет.

- Как себя чувствуешь?

Айра даже не удивилась, не услышав привычного "вы" или "леди", в котором звучала бы, как и всегда, тщательно укрываемая насмешка. Вот так. Сухо, холодно и безразлично. Просто явился, бесстрастно взглянул, убедился, что она уже может сидеть, и даже не потрудился соблюсти хотя бы формальные приличия.

Она не стала поворачивать голову, чтобы в этом убедиться - неподвижным взором изучая пейзаж за окном, коротко бросила:

- Жива.

При этом намеренно не добавила обязательного "лер", что, наверное, от него не ускользнуло. Не добавила по той причине, что обращение к учителю подразумевало неизменное уважение и почтение, смешанное с молчаливой благодарностью за преподаваемую им науку. К этому же человеку она не испытывала ни уважения, ни почтения, ни благодарности. А если честно, то и вообще ничего не испытывала, словно его здесь вовсе не было.

Однако, маг, если и заметил, не подал виду.

- Лер Лоур считает, что ты идешь на поправку, - сухо сообщил он. - Эту неделю ты проведешь здесь, под его надзором. На следующей тебе будут разрешены прогулки, а потом, если он сочтет возможным, вернешься к урокам.

Айра не пошевелилась. Кер на ее руках - тоже.

- Однако, поскольку твоя проблема гораздо шире, чем это обычно случается с учениками первого курса, - все так же ровно продолжил маг, - твое обучение потребует определенных усилий. Кроме того, программу придется изменить с тем учетом, что ты объединила свое сознание с диким метаморфом. В связи с чем с сегодняшнего дня учить вас буду я. И я же буду нести за вас полную ответственность.

Она все так же безразлично посмотрела в окно.

- Разумеется, большинство занятий тебе придется посещать вместе с остальными учениками, - донесся до нее его сухой голос. - Общую программу никто не отменял, а положенный объем знаний в любом случае должен быть вами усвоен. Поэтому и теория, и практика в классе останутся на прежнем уровне. Однако все остальное время ты будешь посвящать совсем другой работе, и именно этим вопросом буду заниматься непосредственно я...

"Конечно, кто же еще? - отстраненно подумал Айра. - Кому еще доверят работать с таким чудовищем, как мы с Кером? Только ему. Охранитель, как-никак. Десять лет в борьбе с порождениями Занда, которых он убивал и калечил. Конечно, кто, как не он? Ведь только у него получится нас уничтожить, если вдруг не удастся подчинить".

- И долго я буду разговаривать с твоей спиной? - неожиданно похолодел голос Викрана дер Соллена.

Почувствовав в нем опасные нотки, Айра пожала плечами и все-таки повернулась, равнодушно подняв взгляд и бесстрастно посмотрев на противоположную стену. Прямо сквозь раздраженного мага, словно его вовсе не существовало.

Мастер Викран недобро сузил глаза.

- На данный момент никто в Академии не знает, что за зверя ты носишь на груди. Достигни эти сведения Ковена или Совета магов, твое обучение закончилось бы немедленно. Более того, тобой занялись бы весьма неприятные личности, способные вытянуть правду даже из самых неразговорчивых упрямцев. Однако лер Альварис посчитал, что будет бесчеловечным отдавать тебя им на растерзание, и понадеялся на твое благоразумие. А также на благоразумие твоего метаморфа, которое позволило бы уладить этот вопрос... задним, так сказать, числом. Потому что если Ковен будет удовлетворен результатами твоего обучения, это сильно облегчит тебе жизнь. По этой же причине о том, что метаморф - дикий, знают только три человека в Академии: лер Альварис, ты и я. Но если это изменится, то у тебя будут ОЧЕНЬ большие неприятности. Понимаешь, что это значит?

"Конечно. Тогда меня точно разрежут на кусочки или предпочтут уничтожить, пока Кер не обрел настоящей силы и пока не стало слишком поздно. Или еще лучше - запрут, как Марсо, в каком-нибудь пыльном подвале, посадят на цепь и станут вдумчиво изучать до тех пор, пока я не умру. Так что вы, мастер, можно сказать, спасаете мне жизнь и недвусмысленно намекаете на то, что надо быть за это благодарной".

- А виары? - бесцветным голосом уточнила Айра.

- Они будут молчать, - так же сухо отозвался маг. - Как будет молчать один небезызвестный тебе вамп.

- И чем же вы их запугали, если не секрет?

Он странно наклонил голову, отчего короткие черные волосы упали на лоб и бросили глубокую тень на его синие глаза.

- А вот этого тебе знать не следует. Отныне твоя задача - подчиняться мне. Во всем.

- А если не стану? - ровно осведомилась Айра.

- Я найду способ этого добиться, - спокойно сообщил маг.

Она, наконец, взглянула прямо, на мгновение скрестив с ним взгляд. Но сразу поняла - никаких шуток. Он действительно сможет ее заставить. Как тогда, как в том лесу. Все с тем же спокойствием и нечеловеческим хладнокровием. Особенно сейчас, когда они с Кером так слабы. Потому что у него совершенно точно хватит сил, чтобы сделать ей больно. Более того, он сделает это немедленно и столько раз, сколько потребуется, чтобы она навсегда зареклась спорить или упорствовать. И это чувствовалось в том, каким мертвым холодом веяло из его глаз. В том, как он стоял. Как бесстрастно смотрел в ответ. Как молча подтверждал ее невеселую догадку, что добьется подчинения любой ценой. Чего бы это не стоило... ей. И, конечно же, Керу.

У Айры что-то нехорошо заныло под ложечкой.

Кер... он ведь еще совсем слабый! После того жуткого заклятия, каким ударил его дер Соллен, малыш едва не погиб. Просто чудо, что он вообще оправился! Чудо, что дышит и как-то умудряется проявлять сочувствие! Винит себя за то, что не устоял, не выдержал бешеного напора чужой магии. Бедный... маленький, несчастный, измученный зверек, который ни перед чем не остановится, чтобы защитить свою хозяйку! Но который, конечно же, просто не способен сейчас сопротивляться. Он не выдержит второго такого удара. А если хозяйка начнет упорствовать и пытаться бороться, если вздумает, как в прошлый раз, вставать у него на пути... Викран дер Соллен его убьет. Намеренно или нет, но убьет, потому что другого выхода у него не будет: если Айра и Кер упрутся до конца, как в том лесу, он ударит так, что они снова рухнут на колени. Он сможет. Он способен на это. Он способен даже на то, чтобы без эмоций смотреть, как они корчатся от боли у его ног. А второй раз им не выжить. Никак. Они слишком слабы, и проклятый маг это тоже понимает. А еще он понимает и то, что сильнее. Он, мужчина, намного сильнее едва стоящей на ногах девчонки, и у него хватит умения, чтобы это доказать. Да хотя бы здесь, сейчас, чтобы раз и навсегда ее сломать...

И он наверняка сломает.

Айра хорошо это понимала: если вздумает сопротивляться, так и будет. Она пока не готова принять этот вызов. Но, что самое главное, к этому не готов Кер. Поэтому у нее есть только два пути: согласиться стать ученицей Викрана дер Соллена, пожертвовав своими чувствами ради Кера... или сразу гордо отказаться, плюнуть своему почти убийце в лицо и иметь потом тяжелый разговор с лером Альварисом. После которого ее или оправят сразу к магам Совета, или же (что вернее) отдадут все тому же Викрану дер Соллену. И тогда обучение все равно состоится, вот только после этого у нее вряд ли останутся силы на то, чтобы сопротивляться. А у Кера и подавно. К тому же, ОН непременно отыграется потом на ослабленном метаморфе, который до последнего... если только Айра не сдержится и попытается бороться... будет сражаться. Закроет ее собой, защитит, ничего не пожалеет и, вероятнее всего, просто погибнет. А пойти на такое...

Впрочем, чего гадать? Все уже решено: лер Альварис отдал четкий приказ, его ученик этот приказ непременно выполнит, а ее мнение никто не спрашивает. Просто сухо констатируют факты. И что бы она сейчас ни делала, как бы ни возмущалась и какие бы обвинения ни бросила ему в лицо, ничего от этого не изменится. А радовать его своей растерянностью, страхом или же злостью... нет. Не дождется. Теперь ничего от нее не дождется. Хотя бы до того момента, пока они с Кером полностью не восстановятся и не смогут ответить так, как он того заслуживает.

Что ж, значит, выбора нет: надо соглашаться. Придется терпеть, молчать, сносить все, что для нее уготовано. Спрятать свои истинные чувства, скрыть внезапно проснувшуюся ненависть глубоко-глубоко, на самом дне, чтобы он даже мысли об этом не увидел. Стать покорной, послушной, исполнительной. Выдержать все, что он для нее приготовил. Но лишь для того, чтобы однажды... когда-нибудь, когда будут силы... а это время непременно наступит... наконец, закончить тот разговор, начатый у туманной реки.

Айра, не поменявшись в лице, медленно кивнула.

- Хорошо. Я согласна.

- Прекрасно, - холодно отозвался маг. - В таком случае раздевайся: обучение начнется немедленно.

У нее что-то сжалось внутри, едва не вырвавшись наружу сдавленным вскриком, но, как ни странно, внезапный страх тут же сменился вспышкой презрительной ярости, затем - горькой усмешкой и, наконец, прежним равнодушием.

Нет, я решила. Ради нас, ради Кера, ради того, чтобы дать ему шанс. Пускай. Теперь все равно, и даже ЭТО не имеет никакого значения. Тому, кто не раз видел чужое отчаяние, многократно умирал и столько же раз возрождался, нечего бояться каких-то смешных угроз или простого насилия. Если дер Соллен думает, что это поможет ее подчинить, пускай. Пусть тешит себя надеждой. Пусть пытается, развлекается и глумится. Ведь на самом деле она давно уже умерла, а мертвые, как известно, не чувствуют боли. Они не стыдятся, не плачут. И они, на ее великое счастье, совершенно не умеют страдать.

Айра недрогнувшими пальцами взялась за тугой узел и молча позволила простыне упасть на холодный пол.

Когда маг ушел, она долго лежала неподвижно, молча изучая пустой потолок и даже не пытаясь понять смысл его действий. Кажется, дер Соллен удивился, не услышав от нее ни слова возражения. Кажется, он не ждал такой покорности. И, кажется, ничуть не смутился ни ее наготой, ни совершеннейшим безразличием во взгляде, с которым она ровно спросила:

- Что дальше?

Он так же бесстрастно велел ей лечь на спину, довольно долго стоял возле постели, словно тщетно ища признаки закономерного волнения и тщательно укрываемого страха, но, видимо, ничего не нашел и слегка этим озадачился. Тогда как Айра просто запретила себе пугаться, намеренно дышала ровно и плавно, заставила сердце почти умолкнуть и сдержалась, когда Охранитель, наконец, подошел и требовательно взял ее за руку.

Она не пошевелилась, когда твердые ладони повертели ее кисть в разные стороны. Когда такие же твердые и совершенно сухие пальцы потерли старые шрамы, оставшиеся после уколов игольника. Она даже прикрыла глаза, чтобы маг не увидел в них ничего лишнего, но в то же время пристально наблюдала за ним через нахохлившегося на подоконнике метаморфа. Да. Теперь она могла это сделать и могла даже, находясь в своем собственном теле, уговорить недовольного крыса остаться на месте. Через него Айра видела, как мастер Викран задумчиво изучает ее кожу. Как надолго задержал неподвижный взгляд на странной отметине на ее груди - как раз там, куда когда-то ударила чужая стрела. Теперь от раны осталось только крохотное темное пятнышко, большее похожее на родинку, чем на кровавый след ее прошлого. Однако маг даже вперед наклонился, едва не коснувшись этой родинки пальцами, дыхание задержал, явно в чем-то сомневаясь, но потом вдруг передумал - выпрямился, непонятно нахмурившись, внимательно к чему-то прислушался, странно покачал головой и отошел.

Айра неуловимо напряглась, ожидая чего угодно, вплоть до насмешливого комментария или настойчивого прикосновения, которое ей тоже пришлось бы стерпеть. Заранее приготовилась к унижению и грядущему позору. До боли стиснула зубы. Но дер Соллен всего лишь осмотрел ее ноги, по очереди приподнял обнаженные стопы, безошибочно рассмотрев на них точно такие же шрамы, как на ладонях, а потом... подобрал с пола простыню и небрежно набросил на ее обнаженное тело.

- Не двигайся, - сухо велел маг, зайдя в изголовье, и двумя руками взялся за ее виски.

Айра, и без того лежащая, как мышь, вовсе обратилась в камень. Даже глаз не открыла и ничем не показала своего удивления, хотя через Кера все так же внимательно следила за выражением его лица.

Что? Он не хочет ее? Не собирается ни к чему принуждать?

Тогда зачем все это?!

Почему он это делает?!!

Викран дер Соллен показался ей вырезанным из черного камня: твердого, бесстрастного и недвижимого. Однако он, как ни странно, больше не тронул ее и пальцем. Не прикоснулся к простыне, не попытался снять, ни разу не взглянул на мерно поднимающуюся и опускающуюся грудь. Словно бы даже не заметил, что весьма продолжительное время перед ним лежала вовсе не мраморная скульптура, а живая, тщательно скрывающая свое беспокойство и смятение, совершенно обнаженная девушка.

Айра, как ни старалась, так и не смогла увидеть в его лице даже тени каких-то эмоций. Ни злорадства, ни ярости, не пренебрежения, ни брезгливости, ни отвращения. Ни-че-го. Будто перед ней стоял не властный и не терпящий возражений мужчина, а ледяной демон, которому не было никакого дела до жалких смертных. И, конечно же, она не сумела разгадать причины, по которой ее вдруг подвергли этому унизительному осмотру. Поэтому даже когда он убрал руки от ее висков, а затем, больше ни разу не взглянув, ушел, сухо бросив напоследок: "Отдыхай. Завтра придется повторить", она еще долго лежала неподвижно, тщетно пытаясь разобраться в его мотивах. Думала, сравнивала, строила предположения, запутываясь все больше. И лишь когда встревоженный, откровенно недовольный, раздраженный подобной бесцеремонностью чужака метаморф забрался ей на грудь, очнулась от дум, рассеянно накрыла его рукой и ласково погладила серую шерстку.

- Не надо, - тихо попросила, когда крыс сердито заворчал. - Я не знаю, что происходит. А чтобы понять, нам понадобится время. К тому же, он не сделал нам ничего плохого. Пока.

Кер заворчал громче.

- Да, ты прав, - нахмурилась она. - Но мне кажется, он чего-то от нас ждал. То ли того, что ты снова набросишься. То ли того, что я закричу... не понимаю. Не могу уловить. Но шансов позлорадствовать мы ему больше не дадим. А еще я думаю: он пока не понял, что я могу смотреть и слушать через тебя. И чем дольше он об этом не узнает, тем спокойнее нам будет.

Метаморф ненадолго замер, старательно взвешивая ее доводы, прислушался к ее чувствам, сравнил... и, наконец, со вздохом согласился.

Айра, медленно поднявшись, снова закуталась в простыню, отстраненно подумав о том, что завтра стоит попросить у лера Лоура какую-нибудь одежду. А потом так же отрешенно отметила, что в таком виде она уж точно никуда отсюда не денется. Может, именно поэтому старый лекарь, помня о ее прежнем поведении и вопиющем нарушении строго режима, временно решил не рисковать? И намеренно не оставил в комнате никакого платья, опасаясь, что трудная больная снова сбежит? Что ж, всякое могло быть. Даже такое, что об этом его попросил лично Викран дер Соллен. Правда, она не могла представить, зачем бы магу это понадобилось и как бы он объяснил свою странную просьбу.

Хотя кто может знать мотивы его поступков?

Однако что бы дер Соллен ни сделал сегодня, это не причинило ей вреда. По крайней мере, Айра не ощутила в себе никаких неприятных изменений. Даже напротив, ей показалось, что слабость стала немного меньше, но, быть может, это просто оттого, то все закончилось благополучно? Что за манипуляции проводил маг, она тоже не поняла, но его неподдельный интерес к ее шрамам ей совсем не понравился. Правда, о своих догадках он не сказал и ни о чем не спросил, а она была совсем не в том состоянии, чтобы охотно рассказывать о Занде.

"Хотя... может, он искал на мне другие шрамы? - внезапно подумала девушка. - Для того и велел раздеться?"

Она нахмурилась от неожиданной мысли, но другого подходящего объяснения не возникало - в то, что маг хотел вдоволь насладиться зрелищем обнаженного женского тела, Айра не поверила ни на миг. Слишком уж глаза у него были равнодушными. Слишком пустыми и какие-то... настороженными?

"Да, - решила она. - Он явно что-то искал. Но, кажется, не нашел... Кер!"

Метаморф немедленно поднял голову.

"Кер, что он мог искать? У меня на теле осталось что-нибудь после Занда?"

Маленький крыс озабоченно сморщил нос, словно припоминая те далекие дни, а потом спрыгнул на подоконник и требовательно пискнул. Айра тут же скинула простыню и снова осталась обнаженной. Только на этот раз больше мялась от нетерпения, чем от смущения или от врывающейся через открытое окно прохлады. А затем, подчиняясь внимательному взгляду и требовательному мысленному посылу, медленно повернулась, чтобы умный зверек сам определил, что можно на ее теле считать странным, а что - нет.

Неожиданно Кер взволнованно пискнул.

Айра тут же изогнулась, пытаясь понять, на что направлен его взгляд и что же именно ей нужно скрывать от бесцеремонного мага. Потом досадливо поморщилась, сообразив, что сама нипочем не справится, молча посетовала на то, что господин Лоур не поставил в комнате ни одного зеркала. Но затем все-таки нашла выход и мысленно обратилась к метаморфу.

"Покажи мне, Кер. Дай взглянуть".

А затем надолго замерла, прикрыв глаза и пытаясь сосредоточиться на ощущениях крыса.

Сперва было плохо видно, потому что она сильно устала, пока следила за Викраном дер Солленом. Да и Кер, чего скрывать, был не в лучшей форме. Но потом зрение все-таки прояснилось, картинка стала более четкой, обрела цвет, форму, налилась красками, словно кто-то стремительно и умело раскрашивал черно-белый рисунок, придавая ему законченный вид. В конце концов, Айра с облегчением увидела свою постель, ровную стену, зияющий провал окна, в котором виднелся Академический сад и открывался отличный вид на расчертившие его, будто по линейке, посыпанные песком дорожки...

А потом, хвала Всевышнему, Кер все-таки вспомнил, зачем был нужен хозяйке, и внимательно уставился на ее спину. Точнее, под левую лопатку, где отчетливо виднелся старый, поблекший от времени, заживший и почти незаметный след. Той самой стрелы, которая, как неожиданно вспомнила Айра, ударила именно в спину.

"Верно, - констатировала она про себя, поразительно хладнокровно изучая несомненное свидетельство собственной смерти. - Спереди вышел лишь самый кончик, а основной удар пришелся именно сюда. Стрела прошла насквозь, точно через сердце. И если бы об этом кто-то узнал раньше, меня бы, вероятнее всего, приняли за нежить. После такого выжить невозможно".

Крыс неопределенно пискнул.

"Пожалуй, хорошо, что дер Соллен этого не увидел, - сухо заметила Айра. - Иначе нам пришлось бы долго объяснять, почему я до сих пор жива. Надеюсь, ему не придет в голову рассматривать меня еще и сзади? До полного, так сказать, удовлетворения... ну-ка, иди сюда, малыш. Дай-ка и я теперь на тебя взгляну".

Она ловко подхватила на руки послушно подпрыгнувшего метаморфа, вернулась на постель и принялась осторожно ворошить серую шерстку, стараясь рассмотреть на нем возможные следы своего прошлого. Затем перевернула смешно зафырчавшего зверька на спину и так же внимательно оглядела живот, стараясь ничего не пропустить. Даже подула в нескольких местах на шерстку, чтобы быть полностью уверенной. Однако на нем никаких следов не оказалось. И это значило, что нигде, кроме как на ее обнаженной спине, узнать правду мастер Викран не мог. Заподозрить, конечно, да. Сомневаться, гадать, вопрошать. Но быть точно уверенным...

Айра прижала крыса к животу и надолго задумалась.

Охранитель не должен понять ее связи с Зандом. Вообще никто не должен, ибо в противном случае это станет последним днем их с Кером жизни. Просто потому, что Занд до сих пор наводит ужас на простых жителей, им пугают детей, про него ходят страшные сказки. О нем говорят так много плохого, что со стороны кажется, будто Занд - жуткий и кровожадный зверь, надежно запертый в клетку из Охранных лесов и отгороженный от остального мира целой армией Охранителей. Его боятся. Его ненавидят. Его старательно огибают все дороги. Его не трогают уже много веков, страшась пробудить дремлющее там Зло. И никто не знает, что на самом деле никакого Зла в нем нет и в помине. Там всего лишь дремлет живое Сердце этого мира - огромное, полное скрытой силы, отрешенное от остальных забот. Но оно совсем не холодное и не жестокое. Оно умеет сочувствовать и слышать чужую боль. И оно, как ни странно, гораздо милосерднее, чем сердце проклятого мага, для которого в этой жизни нет ничего святого.

- Мы не должны этого допустить, - нахмурилась Айра. - Никто не должен понять, что такое Занд на самом деле. И никто не должен узнать, что я вообще там была. Кер, ты поможешь?

Крыс вопросительно посмотрел.

- Я хочу стереть этот шрам, - пояснила она, задумчиво хмуря брови. - Так, чтобы его совсем не было видно. Правда, у меня больше не осталось сил...

"У меня тоже", - выразительно посмотрел метаморф.

- Но дер Соллен придет уже завтра. И до его прихода мы должны убрать этот шрам. Или спрятать... как-нибудь... только так, чтобы он не увидел.

Неожиданно в окно что-то громко стукнуло.

Айра вздрогнула от неожиданности и удивленно уставилась на откатившийся под ноги камешек. За что чудеса? С каких это пор галька спокойно летает по воздуху и стучится в чужие окна?

Но стук повторился снова, и в комнату, громко звякнув по подоконнику, влетел еще один камень, покрупнее. Прокатившись по инерции, он неприятно царапнул острыми гранями крашеное дерево, но не удержался на самом краю и с вызывающим звуком шлепнулся на пол.

Девушка удивленно привстала, но потом спохватилась, поплотнее закуталась в простыню и только потом осторожно выглянула на улицу.

Там, ожидаемо, было темно. Разбитый вокруг лечебницы парк, конечно же, пустовал, потому что для романтических прогулок при луне было еще рано, а для частных визитов вежливости уже поздно. Но девушка все равно настороженно оглядела пышные кусты, которыми отделялась от комнаты спрятанная в зелени тропка, и едва не вздрогнула, когда оттуда донесся тихий свист.

- Айра?

Девушка, узнав тихий шепот, удивленно отпрянула.

- Бриер?! Ты?!

- Точно, - осторожно выглянул из-за куста одетый во все черное старшекурсник и лихо подмигнул. - Тебя так долго не было на занятиях, что я забеспокоился. Ни в ту неделю, ни в эту. Как ни приду, тебя нигде не видно и, что самое ужасное, никто толком не знает, где ты вообще! Я уж хотел спросить у кого-нибудь из ваших, если на уроке пересекусь, но вчера учитель ненароком обмолвился, что ты здесь, вот я и решил узнать, что стряслось.

- Что ж ты у него не спросил, в чем дело? - сухо осведомилась Айра.

- У него спросишь... ты как? Живая?

- Пока да.

- А что случилось? Перестаралась с чарами?

- Можно и так сказать, - у нее похолодел голос, а в глаза вернулось прежнее бесстрастное выражение, которое Бриеру очень не понравилось. А еще ему не понравилось, как сердито заворчал вспрыгнувший на подоконник метаморф, и как гневно сверкнули его глаза, в которых очень слабо засветились недобрые сиреневые искры. - Ты как сюда попал?

- Да пустяки, - скрывая тревогу, отмахнулся юноша, выбираясь из кустов. - Учитель в Оранжерею отправил за одной травкой и велел без нее обратно не приходить, но забыл, что наша грозная травница уехала в Лир и до ночи не вернется. А я что? Я ж послушный: остался ее ждать... ну, и заодно досюда добежал. Все ж не другой конец света, можно и успеть обернуться, пока она не заявится.

Айра качнула головой.

- Зря. Если господин Лоур об этом узнает, тебе здорово влетит. Мне запрещено выходить из комнаты.

- Что, все так ужасно? - совсем обеспокоился Бриер, подойдя к окну, и вопросительно посмотрел на девушку снизу вверх. Но потом убедился, что ему не показалось, и заметно нахмурился: она выглядела плохо. Так плохо, словно по ней атакующим заклятием ударили в упор, а у нее при себе не было в этот момент ни единого толкового Щита. Голос ровный, глаза сухие, тусклые, губы бледные, потрескались, словно от жажды, а пальцы, которыми она оперлась на подоконник, стали совсем тоненьким. Одни косточки и остались. Будто высохла изнутри. Или же пережила что-то очень нехорошее.

- Айра? - тихо спросил он, пытаясь поймать ее погасший взор. - С тобой все в порядке?

- Как видишь: пока нечем гордиться.

- А почему ты в таком виде? - он выразительно скользнул взглядом по ее простыне. - Бледная, худущая, будто с голодным вампом повстречалась, кожа скоро просвечивать начнет... тебя что, не кормят?

Айра даже не улыбнулась на его слабую попытку пошутить. Просто посмотрела в упор, вынудив рослого парня невольно отступить, и тяжело уронила:

- Нет. Просто твой учитель недавно заходил. Кстати, мы с тобой теперь собратья по несчастью - с этого дня он и мой учитель тоже. Здорово, да? Будем отныне часто видеться.

Но Бриер, как ни удивительно, совсем не обрадовался. Напротив, он сильно вздрогнул, резко переменился в лице, быстро отвел взгляд и как-то странно прикусил губу.

- Вот оно что... прости, я не знал.

- Ничего. Переживу.

- Это из-за метаморфа, да? - невесело спросил парень после минуты тяжелого молчания. - Впрочем, и так ясно... просто не могло быть по-другому. Когда тебя к нам переведут?

- Не знаю. Не спрашивала. А разве должны?

Бриер покосился еще более странно.

- Да. После того, как... ну, сама понимаешь... теперь тебе нечего делать с первогодками.

- Может быть, - равнодушно пожала плечами Айра. - Мне уже все равно, где быть. Хуже, чем есть, точно не будет.

Он неожиданно замялся.

- Извини. Тебе, наверное, сейчас не до меня... хочешь, я завтра зайду? Или послезавтра?

- Да кто ж тебя пустит?

- Через стену прыгну, - со странной решимостью пообещал парень, дерзко вскинув подбородок. - Ты только скажи, когда, и я тут же приду. По себе знаю, как иногда бывает погано, если все вот так... быстро.

Айра покачала головой.

- Не надо. Поймают тебя на этой стене, и будет только хуже.

- Не поймают. Я лазейку одну нашел. Вчера, когда думал, как к тебе попасть. А сегодня уже посмотрел - должно сработать. Если, конечно, никто из преподавателей не заметил ее и не заделал.

- Все равно не надо.

- Ты не хочешь меня видеть? - осторожно уточнил Бриер.

- Нет. Не в этом дело. Просто... - она прерывисто вздохнула. - Я не хочу, чтобы пострадал кто-то еще. Хватит того, что нам с Кером досталось. А ты, если мастер Викран узнает, сто раз потом пожалеешь, что вообще ко мне заходил.

Он решительно тряхнул темной головой.

- Ну, уж нет. Вот теперь я точно приду. Только ты жди меня, ладно? Как только стемнеет, я тебя найду, обязательно, - Бриер упрямо свернул глазами и, прежде чем она успела возразить, отступил в тень, поразительно быстро пропав из виду.

Айра поджала губы, но высказать свое отношение к этой глупости не успела - дверь в комнату без всякого предупреждения снова распахнулась, заставив ее поспешно отступить от окна, со спины донесся звук поставленного на стол подноса, а довольный голос господина Лоура торжественно произнес:

- Уже встали? Вот и прекрасно! Я очень рад, что вы так быстро поправляетесь! Время ужина, леди! Не желаете ли салата?..

Глава 4

Идя по коридору лечебного корпуса и заслышав впереди неясный шум, мастер Викран невольно замедлил шаг и сурово сдвинул черные брови.

Что такое? В чем дело? И почему шум такой, словно кто-то от кого-то отчаянно отбивается?

Он быстро покосился за окно, где снова вечерело, и тут же ускорил шаг: в такое время здесь не должно быть посторонних - для первогодок установлены строгие правила, за нарушение которых простым выговором не отделаешься, даже если ты - дочь или сын самого короля. Никакое происхождение не спасет, если тебя застанут во внеурочное время вне собственной комнаты. И только для болящих этот запрет немного смягчили: позволили по вечерам выходить в прилегающий к корпусу сад. Правда, под строгим надзором лекаря. Однако сейчас в корпусе была лишь одна кандидатура, которая могла бы стать источником непонятного шума. А это значило, что она или не одна, или же произошло что-то такое, отчего уже у всех остальных вскоре могли случиться большие проблемы.

Он почти побежал, когда завидел нужную дверь распахнутой настежь, а затем услышал изнутри звон разбившейся посуды, чей-то приглушенный вскрик, тут же сменившийся яростным шипением метаморфа, и протяжный стон, который был почти сразу перекрыт болезненным всхлипом и отвратительным звуком рвущегося белья.

Мастер Викран огромным прыжком достиг двери, ворвался внутрь, держа наготове Огненный Цветок и, на всякий случай, Призрачную Цепь, но увидел у окна бледную, как полотно, Айру и резко остановился.

Она стояла, закутавшись в простыню и мелко вздрагивая, будто от сильной боли. Лицо застыло посмертной маской - почти белое, исхудавшее, с крохотными капельками пота на висках. Волосы растрепались, вольготно разметавшись по плечам, худенькие плечи были обнажены и сведены странной судорогой. Руки были с силой прижаты к груди, на которой бился от ярости взъерошенный и слегка подросший крыс, а заодно - придерживали сваливающую простыню, левый край которой уже намок и неприятно отсвечивает красным. Перед ней на белом полу вызывающе алело несколько лужиц крови, по которым сразу было видно, что сначала она стояла у стола, а потом отошла к окну, защищаясь от кого-то или, наоборот, испуганно пятясь. Глаза у нее оказались все еще расширенными, полными боли и невольно выступивших слез, но смотрели не на ворвавшегося ураганом мага, а на совсем еще молодого, рыжеволосого и конопатого парня, стоящего у стола с опрокинутым на бок подносом и судорожно сжимающего кулаки.

Викран дер Соллен в два шага настиг напряженно застывшего парнишку и, ухватив его за ворот мантии, властно тряхнул.

- Что здесь происходит?!

На него уставились совершенно ошалелые глаза, в которых плескалось больше испуга, чем злости или ярости. А потом появилось запоздалое понимание, узнавание, затем - еще больший испуг, но кулаки мгновенно разжались. После чего парень странно икнул и как-то разом обмяк, словно неразумный лягушонок, внезапно наткнувшийся на голодного питона. Кажется, он совсем не ожидал, что в комнате появится кто-то посторонний, поэтому смотрел на боевого мага со смесью паники, потустороннего ужаса, но, вместе с тем, и странного облегчения.

- Что тут происходит, я спрашиваю?!

Парень вздрогнул и, запинаясь, пролепетал:

- Д-добрый вечер, лер. Я н-не знал... зашел отнести ужин... г-господин Л-лоур сегодня з-задержался и п-поэтому п-попросил меня...

- Ты кто такой? - недобро сузил глаза мастер Викран.

- Эйл... Эйл де Визо... л-лер. Я на втором курсе учусь...

- А здесь что делаешь?!

- Й-я-а... провинился, лер, - наконец, справился с голосом юноша. Но потом снова взглянул на нехорошо изменившееся лицо мага и судорожно сглотнул. - Меня отправил сюда лер Легран, чтобы я научился правильно формировать целебные заклятия. Это совсем не то, что вы подумали: я просто ужин принес! Меня никто не предупредил насчет крысы! Я зашел, поставил на стол, а она как прыгнет... я думал, простая! Собирается ужин мой... то есть, не мой... сожрать! Хотел ее пнуть, а она как зарычит...

Викран дер Соллен перевел взгляд на взъерошенного, злобно шипящего Кера. Затем - на вздрагивающую девушку, с трудом держащую его на руках. А потом быстро додумал все остальное и, отпустив перепуганного парня, гораздо спокойнее спросил:

- Ты его ударил?

- Нет, лер, - слегка перевел дух Эйл. - Не успел: он так быстро отскочил, что я даже не понял, что он делает. Но он почти сразу попытался напасть, так что мне пришлось отбиваться...

- Он тебя ранил?

- Нет, - парень пугливо покосился на крыса.

- Тогда в чем дело? Что у вас был за шум?

- Я... - Эйл прикусил губу. - Я в сторону отскочил, когда он прыгнул, а она... она его поймать хотела... наверное. Мы столкнулись, лер. И я упал. Но из-за этого крыса промахнулась.

Мастер Викран быстро поднял взгляд и немедленно уперся в кричаще алые пятна на полу. Затем еще раз посмотрел на замершую возле окна девушку, которая ничем не подтвердила, но и не опровергла этот сумбурный рассказ, однако выглядела так, словно едва держалась на ногах. Впрочем, ему не показалось в первый миг - простыня на ее левом боку разорвана и насквозь пропиталась кровью, метаморф до сих пор пребывал в бешенстве, его когти были в крови - длинные, изогнутые, совсем не крысиные...

Маг сжал челюсти и оттеснил к двери заметно съежившегося парня - сопляк не соврал. Именно из-за него эти страшноватые когти нелепо промахнулись и с размаху полоснули не по его лицу, а по обожаемой, хрупкой, ослабленной хозяйке, рискнувшей кинуться наперерез своему любимцу, но не успевшей, подобно шустрому пацану, отскочить в сторону. Или же это парень так неудачно отскочил, что толкнул ее прямиком на взбешенного крыса? Теперь уже неважно. Главное, что этот неуклюжий болван едва не попал под удар сам, да еще и девчонку подставил, а даже сейчас не понимает, насколько близок был к опасной грани. А она, кажется, даже не чувствует, как струится по ее спине свежая кровь.

Викран дер Соллен хлестнул по пареньку злым взглядом и коротко велел:

- Вон!

- Да, лер, - пролепетал юноша и выскочил в коридор, как ужаленный.

Маг, не дождавшись, пока за ним захлопнется дверь, быстро подошел к вздрагивающей, словно от холода, ученице и так же коротко велел:

- Повернись.

Айра, будто не услышав, не пошевелилась. И совсем не отреагировала, когда он властно взял ее за плечо и развернул насильно. Конечно же, не увидела, как у него изменилось лицо при виде ее изодранной спины, куда так неудачно приземлился в прыжке разъяренный Кер, и почти не ощутила, как дрогнули у него пальцы.

Маг замер, рассмотрев расползшуюся в клочья простыню - со спины она пропиталась кровью почти вся. Глядя на нее спереди, он просто не заметил, что все настолько плохо. Но теперь у него сами собой сжались челюсти: кажется, метаморф ударил ее в прыжке сразу всеми лапами с двадцатью длинными, отточенными до бритвенной остроты когтями. Приземлившись на ее спину, инстинктивно вцепился, вогнав их глубоко под кожу, а затем, испугавшись жалобного вскрика хозяйки, не удержался и буквально съехал вниз, срезая все, что попалось под лапы, будто ножом. И теперь вся левая половина ее спины, от лопатки до поясницы превратилось в сплошное месиво из крови, лохмотьев кожи и жутковато исполосованных мышц. Неудивительно, что она не может даже пошевелиться - во время болевого шока иные воины могут долго не замечать, что потеряли руку или ногу. А то и меч в собственной груди не почувствуют. Странно, что она еще стоит на ногах.

Он подавил рвущееся наружу ругательство и так же сухо велел:

- Садись.

Не помогло: Айра не сдвинулась с места. Поэтому ему пришлось осторожно усаживать ее самому, а затем бережно ощупывать изуродованную спину, опасаясь, как бы от боли она не начала биться в истерике или, упаси Всевышний, снова не потеряла сознание.

- Сейчас будет неприятно, - хрипло бросил он, но девушка снова не услышала - невидящим взором смотрела прямо перед собой и все так же странно вздрагивала, словно изо всех сил удерживала бьющийся внутри крик. А когда маг приложил к израненной спине теплую сухую ладонь, даже не пошевелилась. Хотя, как ему показалось, все же заметила. - Потерпи, это недолго.

Она неожиданно кивнула, но так слабо, что он не был уверен. И все то время, пока кожу щипало и немилосердно жгло под сильным исцеляющим заклятием, просидела в неестественной позе, выпрямив спину, судорожно вцепившись в напряженного крыса и до крови прикусив губу. Лишь когда маг закончил, а на спине не осталось ни крови, ни ран, ни шрамов, она как-то странно всхлипнула, содрогнулась всем телом и внезапно согнулась пополам.

- Спасибо, малыш...

Мастер Викран замер, услышав этот сдавленный шепот, но она больше ничего не сказала - так и сидела, уткнув нос в серую шерстку, и, кажется, беззвучно плакала, боясь показать свою боль и тот внезапный страх, который испытала. А когда нашла в себе силы снова сесть, то даже не обернулась, будто забыла о том, что в комнате есть кто-то еще.

Мастер Викран какое-то время просто стоял, молча отирая о кусок простыни испачканную руку. А затем пристально всмотрелся в лиловую прядь на ее голове, которая, наконец, стала видна целиком, медленно наклонился и осторожно ее высвободил, пройдясь пальцами от макушки до самых кончиков волос. Затем так же молча взглянул на притихшего метаморфа, невольно сравнив лиловую полоску на его мягкой шкурке. Припомнил, что и у волчицы видел именно такую. На какое-то время задумался, перебирая в ладони шелковистый локон, но вдруг почувствовал на себе пристальный взгляд и, вздрогнув от неожиданности, быстро поднял голову.

Метаморф сидел на руках хозяйки совершенно неподвижно - некрупный, все еще взъерошенный, с чуть приподнятой шерсткой на загривке. Напрягшийся, словно готовый к прыжку хищник, хотя рычать и шипеть он перестал. Только смотрел на задумавшегося мага как-то уж очень недобро - остро, внимательно, неотрывно и так странно, что Охранитель против воли отпустил непослушную прядку и позволил ей упасть хозяйке на спину. А сам с удивлением и смутным беспокойством всматривался в диковато расширенные, полыхающие все тем же сиреневым пламенем глаза, однако видел в них далеко не звериный разум, совершенно отчетливое понимание и вполне понятный вопрос.

Тот, который отвернувшаяся Айра не стала задавать ему вслух.

"Что тебе надо? - молча изучала она через Кера его неподвижное лицо. - Что тебе от нас понадобилось?"

Мастер Викран неуловимо нахмурился, а потом отступил на шаг и негромко велел:

- Ложись. Нам предстоит еще много работы.

Айра, не поднимая глаз, кивнула и, обойдя его стороной, беспрекословно легла на постель, сразу же прикрыв тяжелые веки и спрятав свои горящие лиловыми огнями зрачки. Она снова не сказала ни слова, когда он приложил прохладные пальцы к ее вискам (впрочем, он не настаивал), однако на этот раз успела почувствовать, как от его рук идет слабое, ненавязчивое тепло, от которого само собой успокаивалось громко колотящееся сердце, становилось спокойнее и легче. А потом, наконец, пришло и запоздалое понимание, что это - никакое не вторжение в ее личное пространство, не попытка взломать Щит и не бесцеремонное вмешательство, а всего лишь еще одна лечебная процедура, требующаяся для скорейшего восстановления ее ослабленной ауры. И ничего больше.

Айра тихо вздохнула про себя, напряженно гадая, зачем бы ему понадобилось тратить свои силы, но потом решила, что это не имеет особого значения. Ее решения это не изменит и на отношение к магу никак не повлияет. Хочет - пускай делает. Она не станет его радовать благодарностями или вопросами. Тем более что это, скорее всего, просто новый приказ директора, а дер Соллен, как уже выяснилось, хорошо умеет эти приказы выполнять. Даже тогда, когда они ему самому не слишком нравятся.

"Так что нечего гадать, - молча сказала она себе. - И так ясно: мы для него - просто приказ".

И все время, пока он работал, терпеливо сносила осторожные прикосновения к голове, а затем - незаметно появившийся легкий, но постепенно нарастающий гул в ушах, от которого быстро потяжелел затылок. Правда, на внезапный вопрос, не стало ли ей хуже, тут же отрицательно качнула головой, вызвав еще один задумчивый взгляд сверху, а сама терпеливо ждала, когда же закончится время лечения.

Маг снова ушел, не попрощавшись и ничего не пояснив, но Айре этого и не требовалось: все, что хотела, она уже узнала. Поняла, что силком ее брать и заставлять что-либо делать никто пока не собирается, убивать их с Кером тоже нет резона, а, следовательно, можно не бояться внезапного удара в спину. Все с той же отстраненностью подумала, что, кажется, самое неприятное миновало. А, когда за ним, наконец, с тихим шелестом закрылась дверь, позволила себя обмякнуть, осторожно потрогать горящую, как в огне, лопатку, и, ласково погладив ставшего несчастным крыса, тихонько прошептала:

- Вот и все, мой хороший. Мне уже совсем не больно...

Бриер не обманул: едва в саду сгустилась непроглядная темнота, а невидимый гонг подал сигнал к отбою, возле лечебного корпуса нарисовалась его высокая тень, под подоконником промелькнула знакомая темная макушка, а пальцы тихонько поскребли по стеклу.

- Айра? Ты не спишь?

- Нет, - со вздохом отозвалась девушка, открыв окно и с укором посмотрев на мнущегося внизу парня. - А тебе чего дома не сидится? Делать больше нечего, как охранные заклятия по ночам пугать? Или все равно, во что тебя превратит учитель, если увидит?

- Плевать, - сухо отозвался Бриер. - Одним зачетом больше, одним меньше. К тому же, никаких заклятий я не тревожил - от них и так немного осталось, но зато моя лазейка работает, и никто даже не подозревает, что я торчу тут, у тебя, а не дрыхну у себя в постели. Ну, как ты? Не замучили еще лекарствами?

- Не успели.

- Как себя чувствуешь?

- Ты вчера уже спрашивал, - напомнила Айра.

- И сегодня тоже спрашиваю. Вдруг тебе стало хуже?

- Нет, не стало, - слабо улыбнулась она, присев на подоконник, отчего его голова оказалась как раз на уровне ее коленей. Потом поймала вспрыгнувшего на руки Кера и хмыкнула, когда его любопытная мордочка потянулась к гостю. - А ты упрямый. И безрассудный, как мальчишка.

Бриер тихо фыркнул.

- Лучше сказала бы, что настойчивый и смелый. Похвалила бы, спасибо сказала, что не бросаю тебя тут одну...

Айра улыбнулась чуточку шире.

- Спасибо. Честное слово, я рада тебя видеть.

- Хочешь, пойдем погуляем?

- Мне нельзя. Да и упасть могу: меня ноги еле держат.

- А я тебя поймаю, - с энтузиазмом предложил Бриер. - К тому же, мы далеко не пойдем, а если лер Лоур вдруг заявится с проверкой, то ты всегда можешь сказать, что не удержалась на подоконнике и вывалилась наружу. Мол, голова закружилась или Кер, к примеру, нечаянно столкнул.

- Какая голова? Что я, дурная, чтобы падать с первого этажа на какие-то грядки?! И как ты себе представляешь, чтобы это сделал Кер?!

- А вот так, - Бриер неожиданно схватил ее за руку и резко дернул, отчего Айра действительно не удержалась на краю и тихим возгласом вывалилась наружу. Правда, на землю не упала - он ловко подхватил, спеленал, как младенца, не дав даже коснуться земли, на мгновение придержал, а затем осторожно опустил, с хитрой улыбкой отступив и выжидательно уставившись на ее растерянное лицо.

- Ты... ты что сделал?!

- Спас тебя из страшного заточения! - пафосно хихикнул парень.

- Но я же не одета! И босая! Ты спятил?! - от возмущения Айра разом позабыла про недавнюю апатию и сердито поджала губы, почувствовав нестерпимое желание стукнуть кое-кого по глупой голове. Однако его это не испугало - отойдя на пару шагов, Бриер деловито порылся в кустах, а затем вытащил оттуда слегка запылившийся плащ и явно не новые, но еще приличного вида башмаки, которые с невозмутимым видом и поставил.

- На. И плащ накинь, чтобы не замерзнуть.

- Бриер!

- Что? - делано удивился он. - Что не так? Я жизнью своей рискую, чтобы ты смогла проведать свою Иголочку, а вместо благодарности что получаю? Только неправедный гнев и несправедливые обвинения?!

Айра замерла.

- Что?

- То! - сварливо буркнул старшекурсник, накидывая ей на плечи теплый плащ. - Твоя Иголочка, между прочим, уже за Круг выбралась. А тот, второй... я даже не знаю, как тебе сказать.

- Кто именно? - похолодела от внезапной мысли Айра. - Шипик?! Что с ним?!

- Не знаю никакого Шипика, но ты должна сама это увидеть. Возле стены теперь такое творится... у-у, я когда впервые наткнулся, едва в обморок не упал, а уж госпожа Матисса... не говоря про Леграна...

- Ч-что случилось? Что с ними?!

- Да не бойся, нормально все, - хмыкнул Бриер, ненавязчиво подталкивая ее в сторону Оранжереи. - Сейчас сама увидишь. Я просто подумал, что тебе надо проветриться и отвлечься, а игольнику - увидеть тебя живой и здоровой, пока он... в смысле, ОНИ... не разнесли нам весь двор. И стену, заодно, потому что там теперь просто страх что творится.

Полная дурных предчувствий, Айра торопливо напялила чужие башмаки, от волнения даже забыв поинтересоваться судьбой их прежнего владельца. Закуталась в широкий плащ так, что снаружи осталась только голова. Подхватила с подоконника недовольно насупившегося крыса, которому не слишком понравилась идея о спихивании на него всех шишек. И почти бегом кинулась прочь, на ходу строя самые ужасные предположения.

Поняв, что в своем желании отрешиться от этого мира, она напрочь позабыла про гораздо более уязвимых и преданных ей до последнего листочка существ, Айра обругала себя страшными словами. Бессовестная... безответственная... эгоистичная... глупая девчонка! Как она могла? Как посмела о них не подумать, когда собиралась помереть, растекшись по полу безвольной лужей на радость какому-то там магу?! Как посмела так их предать и даже не навестить за эти два дня, когда пришла в себя?!

Иголочка, Листик, Шипик... боже мой! Они же там совсем одни! Смертоносные и такие... уязвимые. Кто за ними присмотрит? Кто поможет? Кто накормит, если они никого, кроме одной единственной души, к себе не подпускали?! Даже лерессу дер Вага всего лишь терпели, потому что Айра сильно просила! Как они там жили целую неделю без нее?! А Иголочка еще и в Охранном Круге?! Не зная, что случилось! Не понимая, куда вдруг пропала хозяйка! Растерянные, брошенные, одинокие и совсем-совсем голодные!

Айра в ужасе помчалась по дорожке так, что споткнулась и едва не упала. Хорошо, Бриер вовремя подхватил и, придержав, чтобы снова не покалечилась, со смехом сказал:

- Да не беги ты. Только ж на ноги встала! Все успеем, не волнуйся. И все с ними в порядке! Я проверял!

- Да? - недоверчиво покосилась на него запыхавшаяся от бега девушка.

- Точно тебе говорю.

- Тогда почему ты сказал, что там все плохо?

- Не плохо, - вздохнул парень. - Просто иначе. Пойдем, сейчас сама все поймешь.

Еще подходя к Оранжерее, Айра почувствовала, что что-то не так: любимое детище грозной травницы больше не походило на разноцветную игрушку, загадочно подсвеченную изнутри магическими огоньками. В ней, если еще и остались крохотные светильники, то так мало, что их едва хватало, чтобы подсвечивать контуры гигантской теплицы, тогда как все остальное ее пространство было погружено в недобрую, пугающую темноту. Более того, эта темнота, казалось, буквально выливалась из ее просторного нутра, стекала по стеклянной крыше, не давай ей поблескивать в неверном свете звезд, сползала по стенам, зарываясь в пожухлую и какую-то неживую траву, чего мадам Матисса никогда прежде не допускала. А потом эта темнота, словно живая, расходилась в обе стороны от помрачневшей Оранжереи и вязкими щупальцами забиралась на убегающую в обе сторону кирпичную стену, закрывая ее собой почти до самого верха.

Только подойдя ближе и заметив неясное шевеление на страшновато изменившейся стене, услышав знакомый шелест и почувствовав непонятное томление в груди, Айра вдруг поняла, ЧТО ИМЕННО видит. После чего в панике замерла и, ахнув, прижала ладони ко рту.

- Всевышний...

- Ага, - довольно огляделся по сторонам Бриер. - Я, когда обнаружил это безобразие, чуть не упал. А учитель... ух, видела бы ты в тот момент его лицо!

Она тихо застонала, сделав навстречу стене несколько мелких шагов, но потом не выдержала и слабым от потрясения голосом позвала:

- Шипик?

Бриер инстинктивно отпрянул, когда стена, как живая, внезапно зашевелилась, мгновенно расправив листья, выставив наружу сотни и тысячи колючек... причем сразу вся, от крохотного уголка, где Айра когда-то прятала маленький и слабый росточек, вплоть до далекого поворота, за которым, кажется, тоже не исчезала, а продолжалась, насколько хватало глаз.

Боже...

Девушка снова застонала, неожиданно подумав о том, что оставшийся без присмотра игольник был вынужден искать себе пищу сам. Но, поскольку никто о нем не знал, а питался он исключительно магией, то и искал, в первую очередь, поблизости именно ее. А где он мог спокойно получить себе достаточно сил для нового роста? Правильно - только на высокой, замечательно неровной стене, защищенной мощными и очень питательными заклинаниями, призванными уберечь первогодок от старшеклассников, а старшеклассников, соответственно, от первогодок. Поскольку Шипику было все равно, откуда тянуть магическую силу, то, почуяв новенькие заклятия, он быстро качнулся навстречу, уверенно пропорол кирпичи своими острыми иглами, поднатужился, подтянулся, ведь уже в прошлый раз он был выше человеческого роста, а затем вытянул на себя все, до чего смог добраться, и...

Айра потрясенно оглядела почти бесконечную стену, полностью скрытую за сплошной зеленой порослью из молодого игольника. Он опутывал ее так, что за листьями было не видно красноватого цвета кирпичей. От земли до самой верхушки. И он даже сейчас жадно пил, пил, пил... сочащиеся из разрушенных Охранных Сетей капли нерастраченной магической силы. А когда окончательно заполонил собой все доступное пространство, начал недвусмысленно крениться на противоположную сторону, явно посматривая на чистенький и ухоженный парк старшекурсников, в котором многие поколения учеников пользовались самой различной магией.

Прямо готовый обеденный стол для быстро взрослеющего ребенка.

Айра перевела диковатый взгляд на Оранжерею и только сейчас поняла, что Шипик не забыл позаботиться о матери: когда стало ясно, что с хозяйкой случилась беда, он безжалостно пробил своими иглами магически защищенное стекло... вернее, сначала он выпил с него всю защиту и те огоньки, до которых смог дотянуться. Затем разрушил внешнюю стену и позволил Иголочке выбраться из Охранного эльфийского Круга. А она потом тоже...

Девушка посмотрела на вторую часть стены, тянувшуюся вправо от Оранжереи, внезапно поняла, откуда там тоже взялся сплошной шевелящийся ковер с отчетливым лиловым оттенком, и плавно осела на землю.

- Боже мой... Иголочка!

На голос хозяйки игольники отреагировали мгновенно: сперва неверяще застыли, будто сомневаясь, потом Шипик выпустил наружу три тонких, но очень длинных усика, которыми осторожно, будто на пробу, коснулся ее вялой ладони. Но потом почувствовал знакомое тепло и вдруг засветился ровным сиреневым светом, озарив собой ночь и раскрасив ее торжествующе яркими красками. После чего тихо зашелестел, потянулся навстречу сразу всеми своими отростками. Под тихий возглас проворно отпрянувшего Бриера нежно оплел хозяйку со всех сторон и взволнованно закачался. А затем вдруг ритмично запульсировал в такт биению ее сердца и осторожно дотронулся одним из шипов заросшей ранки на ее ладони.

Айра молча протянула к нему сразу руки, бестрепетно следя за тем, как еще острый шип нерешительно замер возле самой кожи, словно испрашивая разрешения. Но не отдернула руку, не испугалась и не отшатнулась, в отличие от ничего не понимающего Бриера. И тогда Шипик бережно вошел в эти ранки, погрузив иглы до самого основания, а когда они скрылись целиком, странно застыл, мелко подрагивая и испуская неровное сиреневое сияние. Тоже - ритмичное и солидарное с биением невидимого сердца.

- Айра! - испуганно вскрикнул юноша. - Ты что делаешь?!

Однако она не ответила. Только Кер, вспрыгнувший на ее плечо и пушистой лентой обвившийся вокруг шеи, предупреждающе заворчал и выразительно сверкнул такими же лиловыми, как листья игольника, глазами. Дескать, не лезь, не мешай, не бойся: она просто лечится, восстанавливая ауру и собственные силы, как когда-то делала это внутри Дерева Огла.

- Айра!

- Погоди... я сейчас, - прошептала замершая во внезапном озарении девушка. - Это не больно... не бойся... на самом деле он мне помогает...

- ЧТО?!

- Да, - прошелестела она, не открывая глаз. - Шипик славный. Он отдает мне то, что успел накопить. Свою силу. Магию. Он чувствует, что мне сейчас нужнее.

- Шипик?! Вот это - ШИПИК?!

- Да. А там - моя Иголочка. Не мешай... пожалуйста... дай нам время...

Бриер остановившимся взором проследил за тем, как ритмично пульсирующие щупальца, протянувшиеся к ее ладоням, словно стягивают сиреневый свет со своих многочисленных листьев, буквально вливая его в застывшую на коленях Айру. Как тем же неверным светом горят глаза у довольно жмурящегося метаморфа, уже успевшего подлечиться и сменить облик на проворную ласку. Как ярко загорелась все та же странноватая лиловая полоска на его шерсти. И как мягко засияли ее волосы, как раз там, где их когда-то коснулся сок лилового игольника.

- Боже, - сглотнул юноша, внезапно почувствовав, как от неожиданного понимания, насколько близко связаны эти трое, у него начинают подрагивать ноги. Но еще не зная, просто не в силах представить себе причину, по которой смертельно опасный страж Занда вдруг с такой готовностью и неподдельной заботой принимает его необычную знакомую. Ведь это игольник... тот самый лиловый игольник, о котором говорят, что к нему нельзя приближаться ни одному магу. Про который точно известно, что одно его касание способно истощить даже очень сильный дар. И который не зря стоит на самой границе Занда, отваживая любопытных или просто жадных до тайн дураков.

Бриер ошеломленно оглядел буйную поросль, которая, кажется, вся сосредоточилась вокруг истощенной девушки. Закрыла ее собой, осторожно окружила, спрятала. И до последней капли отдавала сейчас самое драгоценное, что только имела.

- Вот и все, - наконец, вздохнула Айра, открывая глаза и опуская руки. - Мне уже лучше. Спасибо, Шипик, ты спас мне жизнь.

Игольник ласково пощекотал многочисленными усиками ее лицо и так же осторожно, словно не в первый раз, высвободил из ладоней шипы, на которых запеклось несколько капелек крови. К изумлению юноши, он не изуродовал ее руки. А просто соединился на время с близким ему существом, без сожаления отдал накопленную магию и мирно свернулся у ног молодой хозяйки, ощутимо блаженствуя всего лишь от того, что она была рядом.

- Ну, ты даешь! - оторопело выдал Бриер, когда понял, что все в порядке.

Айра слабо улыбнулась и прерывисто вздохнула.

- Он у меня славный. Честное слово. Я просто не ожидала, что он так вырастет и рискнет освободить Иголочку из Круга.

- Да уж, - неопределенно хмыкнул он. - Знал бы я раньше, что так все обернется...

- То что? Не стал бы со мной связываться?

- Нет. Не в этом дело. Просто... знаешь, я никак не предполагал, что он может быть таким разумным! Иначе прежде чем рыскать по округе и всерьез задумываться о подкопе, просто попросил бы его меня пропустить.

- А что? - кашлянула Айра. - В следующий раз так и сделай. Заклятий-то наверху уже нет, так что никто не заметит. Хочешь, я попрошу его тебя перенести?

- Хочу, - вдруг кивнул Бриер. - Только скажи ему, что я щекотки боюсь. Пусть он... это... не балует, ладно?

Она тихо рассмеялась, впервые за долгие два дня чувствуя, как что-то оживает внутри. Затем прижала к себе счастливо пискнувшего Кера, зарылась лицом в его удлинившуюся и снова заблестевшую шерстку и с неимоверным облегчением вздохнула.

- Боже... как же хорошо, когда есть друзья! Иди сюда, Бриер, я вас познакомлю. А потом к Иголочке сходим - она там наверняка уже изнервничалась. Да еще настолько, что скоро доберется корнями до главного корпуса, пытаясь вызнать, где я запропала.

- Куда она доберется? - ошеломленно моргнул парень.

- Туда, - вздохнула Айра. - Знаешь, я ее стала очень хорошо чувствовать, вот и знаю откуда-то, что они тут вдвоем чуть не весь двор своими корнями перекопали. Если понадобится, перевернут его вверх дном. И даже твой учитель их не остановит...

Она неожиданно замерла.

- Ой! Бриер, а как же...?!

- Учитель знает, - спокойно кивнул юноша, осторожно присев рядом. - С самого первого дня знает. Да и как не узнать, когда однажды утром все проснулись и поняли, что со стеной что-то не так? Признаться, я ждал чего-нибудь нехорошего, когда мы пришли на крики мадам дер Вага и увидели все ЭТО... честно говоря, даже струхнул, когда понял, что вся стена теперь - сплошной игольник, с которым нам вряд ли удастся справиться. Причем игольник не простой, зеленый, а лиловый. Сосущий магию, как вампир - свежую кровь. И это в Академии, где полно необученных магов, а остатки заклинаний просто висят в воздухе. Ешь - не хочу. И на этих остатках твой игольник в ближайшие дни вымахает так, что даже директору будет его не остановить. А учитель...

Айра беспокойно тронула ближайший корешок.

- Что?

- Он пошел прямо к нему, - странным голосом закончил Бриер. - Один. Без оружия и даже плохонького охранного заклятия. Я тогда подумал, все: или его сожрут, или он кое-кого сожрет вместе с корнями. Леди Матисса только ахнуть успела, а мастер уже под стеной был... да только твой Шипик его не тронул. Так, хлестнул пару раз на пробу, но не попал, а потом угомонился. Я, честно говоря, даже представить себе не могу, почему учитель не стал его уничтожать или почему сам игольник его не поранил. И почему он позволил установить вдоль стены еще один Охранный Круг, который отчего-то тоже не трогает.

Айра непонимающе огляделась, только сейчас поняв, что обнаружив, что неподалеку от нее, протянувшись длинной змеей вдоль увитой игольником стены, тянется неимоверное сложное и путаное охранное заклятие, на порядок сложнее и мощнее, чем сделанное в Оранжерее лером Леграном. Более того, заклятие было направлено, скорее, во двор, в сторону излишне любопытных учеников, способных по глупости наступить на игольник или, что еще хуже, попытаться сунуться на оставшуюся без защиты стену. Тогда как Шипик это заклятие преодолел, хоть и с некоторым трудом, но все же без тяжелых последствий: его ветви двигались довольно медленно, словно бы сонно, однако они не пострадали, не засохли, а вернувшись на место, вновь обретали прежнюю подвижность.

- Мастер Викран с ним как-то договорился, - уверенно сообщил Бриер в ответ на непонимающий взгляд девушки. - Понятия не имею, как именно и чем он ему пригрозил, если вздумает лезть, куда не надо. Но не зря же он столько лет в Охранных лесах провел? Лучше всех знает, насколько игольники разумны и как сделать так, чтобы и стена осталась неприступной, и из учеников никто не пострадал.

Айра нахмурилась еще больше.

- Это что, мадам Матисса упросила его проявить каплю милосердия? Или директор решил оставить Шипика, велев ничего тут не трогать?

- Вероятно, да. Учитель, как всегда, не сообщил мне о причинах. Просто закончил Круг, велел держаться от него подальше и сказал, что теперь нам здесь никакие заклятия не нужны: тех, кто сунется за стену, просто выкинут обратно, предварительно лишив немалой части сил, а потревоженный Круг тут же сообщит, чья аура осталась в этом капкане, - юноша неожиданно нервно хохотнул. - Наш учитель, он такой - умеет придумывать всякие гадости!

Айра, сев на землю и задумчиво подтянув ноги к груди, медленно наклонила голову.

- Да. Это я уже поняла. Осталось только понять, какую же гадость он придумал лично для меня. И сможем ли мы с Кером ее пережить.

- Ты что? - удивился Бриер. - Мастер Викран, хоть и суров, совсем не чудовище!

Она только криво улыбнулась.

- Как знать, друг мой. Как знать... - юноша непонимающе обернулся, собираясь что-то возразить, но Айра уже поднялась. - Пойдем обратно, а то холодает уже. Да и вдруг лер Лоур надумает меня проведать? Кстати, тебе тоже не мешает поспать - насколько я успела узнать нашего учителя, такая возможность бывает нечасто. Тогда как мы... нам с Кером нужно сегодня сделать кое-что еще.

Глава 5

- АЙРА! - вскрикнул Марсо, когда на порог Хранилища вошла и тут же бессильно прислонилась к стене полуодетая девушка. - Ты где была?! Почему не появлялась?! Не предупредила, не сказала, не успокоила старое привидение прежде, чем надолго исчезнуть?!

Айра устало улыбнулась и просто сползла вниз по стене: переход от Оранжереи забрал почти все ее силы. Физические, конечно, ведь с магией здорово помог Шипик, однако даже с его помощью она только и сумела, что заставить Бриера перелезть через стену, подхватить на руки заметно оживившегося Кера и добраться до подземелья. Теперь же она была способна только сидеть, бессильно уронив руки на колени, с нескрываемой радостью следить за суетливо мечущимся призраком и слабо улыбаться, сознавая, что есть в этом мире еще кто-то, кроме Кера и безрассудного ученика Викрана дер Соллена, кому она небезразлична.

Кстати, зря она посчитала Бриера безответственным - полчаса назад ей пришлось выдержать настоящий бой, чтобы убедить его не провожать ее обратно. Юноша настаивал на том, что она еле ползает и вряд ли сама залезет в окно без посторонней помощи. Потому что, дескать, метаморф тут не помощник, да и свалиться где-то на полпути от слабости он ей не помешает. И вообще - Айра могла попасться кому-нибудь на глаза, чего ему совсем не хотелось, потому что тогда ни о каких прогулках уже не будет и речи: после этого ее наверняка запрут под замок и прикуют к нему длинной цепью.

Разумеется, он был прав, но Айра не могла не навестить старого друга, который тоже должен был за последнюю неделю известись от беспокойства. Ему ведь и спросить не у кого. Да и посетителей в Хранилище почти не бывает. К тому же, открыто такой вопрос не задашь, потому что он вообще не должен был знать, что в Академии есть некая прелюбопытная ученица. А следовательно, Марсо целую неделю провел в безуспешных попытках понять, что случилось, чем, собственно, сейчас и возмущался.

- ...как ты могла?! Просто раз - и не явилась, хотя мы вроде договаривались... я уж думал, тебя Легран съел! Или листовик с игольником отравили! Или Дербер до смерти замучил... Айра! Айра, ты почему такая бледная?!!

Она прислонилась затылком к холодной стене и тихо прошептала:

- Ничего... сейчас отдохну немного и буду в порядке...

- Айра! - окончательно перепугался призрак. - Что с тобой, девочка моя?!

- Сил нет. Устала очень, пока шла: я ж только второй день, как глаза открыла. Прости, что сразу не смогла... просто мне было очень плохо...

Марсо тревожно поблек, но от расспросов пока воздержался и сразу потянулся к ее Щиту, который, вопреки мнению господина Лоура, пропускал не только Кера. После чего умело вскрыл своими же руками наведенную защиту, пристально всмотрелся, не нуждаясь в персональном разрешении, с нехорошим предчувствием взглянул на ее ауру и тут же тихо охнул:

- Всевышний... ты что с собой сотворила?! Да как же это могло случиться?!

От ее сильной, лучащийся всеми оттенками лилового ауры остались лишь жалкие обрывки, как будто бы кто-то жестоко изрубил ее на куски. Вместо ровного цельного полотна там зияли рваные дыры, виднелись широкие прорехи, частично залатанные игольником, некогда мощное сияние заметно ослабло, и вообще аура выглядела так, словно ее только что воссоздали. Да и внешний вид девушки был таким, что он испуганно отпрянул и предостерегающе вскрикнул:

- Айра, не смей терять сознание! Слышишь?! Кошмар какой... Айра, нет! Сейчас! Потерпи немного! Я быстро!

Айра только вяло кивнула, действительно едва удерживаясь на грани обморока. Кажется, она здорово переоценила свои силы, когда клятвенно обещала Бриеру, что выдержит и сама доберется до постели. И когда настаивала, чтобы он ушел, мотивируя свое желание тем, что в первый раз за Шипиком лучше ей проследить самой. Бриер, наконец поверив, все-таки ушел, позволив игольнику обхватить себя за талию и перенести через стену, а она...

- Вот! Держи!

Айра машинально взяла хрустальный бокал, до краев наполненный чистейшей и холодной, словно из ледника, водой и так же машинально выпила. Но потом почувствовала необычный, ни с чем несравнимый вкус, прислушалась к себе и благодарно кивнула:

- Спасибо, Марсо. Мне уже лучше. Это вода из Источника?

- Да, - перевел дыхание призрак. - Отлично восстанавливает силы - как магические, так и простые. Но тебе много нельзя - заметят. И тогда непременно спросят, где ты ее взяла.

- Конечно, я все понимаю. А где ты нашел Источник?

Марсо недовольно засопел.

- Какая тебе разница?

- Интересно.

- Тогда забудь. Лучше тебе об этом не знать.

- Почему? Это ведь Ключ? - задумчиво предположила Айра, старательно анализируя свои ощущения и, заодно, вспоминая учебник по Практической магии. - Самый настоящий природный Источник. Водный, немолодой, но еще очень сильный... Марсо, разве в Академии такой есть? Где ты взял эту воду?

- Айра! Ну, зачем он тебе сдался?!

- Это что, такая большая тайна? - удивилась она, однако увидела красноречивое лицо друга и поспешно выставила перед собой руки. - Хорошо, хорошо, не буду спрашивать. Если ты боишься, что кто-то узнает...

Он обреченно вздохнул.

- Да чего уж теперь... ты и так знаешь столько, что меня непременно развоплотят, если это выплывет наружу. Так что одним секретом больше, одним меньше... пойдем, упрямица, я все объясню. Но за это ты скажешь мне, что случилось и почему у вас такой вид, словно кому-то очень сильно захотелось вашей смерти!

Айра встрепенулась и, согласно кивнув, поднялась с пола, с радостью ощутив, как после воды из Ключа у нее заметно прибавилось сил. Впрочем, так и должно быть - любой Источник содержит такой запас жизненно необходимой для любого мага энергии, что от простого касания можно полностью восстановить свой резерв. Причем очень быстро и без всяких последствий, кроме излишне яркого цвета ауры и временной, совсем небольшой, но все же заметной опытному глазу дестабилизации дара, которую не всегда мог скрыть даже очень хороший Щит. Марсо поступил мудро, что дал ей выпить всего несколько глотков - нельзя рисковать и настораживать кого-то из преподавателей. Особенно господина Лоура, который каждый день проверял состояние ауры болеющей ученицы. Айра это хорошо понимала, поэтому не просила больше. Она только не знала, что подобный Источник есть прямо здесь, в Академии, потому что многочисленные книжки в голос уверяли, будто природные Источники весьма редки и никогда не приживаются в местах большого скопления людей.

Однако вода была. И сила в ней была тоже. Поэтому никаких сомнений в правдивости слов Марсо просто не могло возникнуть. Хотя, конечно, в этой связи у нее появился вполне закономерный вопрос: кто и для чего вывел сюда животворную водяную жилу, благодаря которой даже самый посредственный маг мог стать... ненадолго, конечно... поистине всемогущим.

- Ну? - грозно обернулся Марсо, проводив девушку в давно знакомый зал, в углу которого стояло Сонное Кресло. - Говори: кто испортил тебе ауру?!

Айра тяжко вздохнула.

- Викран дер Соллен.

- Что?!

- Да. Он выловил меня у вампов, когда я возвращалась от Дакрала. А с ним вся стая была, вместе с господином Борже. И все так неожиданно случилось, что... ну, понимаешь...

Марсо странно замер.

- Что ты натворила?

- Я растерялась, - с новым вздохом призналась Айра. - А он, кажется, не понял, что мы с Кером были вместе, и решил, что малыш пришел туда один. Что он убежал от меня, вырвался на свободу... в общем, он попытался нас убить.

- Что-о-о?! ВИКРАН?!

Она невесело усмехнулась.

- Увы. Судя по всему, мы ему не слишком нравимся. Особенно, я. Еще с того времени, как он пытался отнять у меня Иголочку, а я этого не позволила. Но теперь у него появился хороший повод продемонстрировать свою неприязнь, так что... в общем, вышло то, что вышло. Я даже не знаю, чем он по нам ударил... говорят, какая-то Сеть, но я плохо помню: в тот момент у меня лапы подломились и кровь носом пошла. А Кер вообще чуть не умер. Мне кажется, он весь удар принял на себя, поэтому и пострадал больше.

- Всевышний... он ударил по тебе Призрачной Сетью?!

- Не знаю, как она называлась. Может, и Призрачная, потому что я ее даже не увидела. А помню только то, что мне было очень больно и что я сильно разозлилась.

Марсо оторопело присел на краешек стола, уставившись на ее бледное лицо, с которого еще не сошли следы пережитого. Эти тусклые глаза, истончившие руки... зверь вообще исхудал так, что одни кости наружу торчат! Да и Айра не лучше: непонятно, в чем еще душа держится! Ни разу ее такой измученной не видел! Но разве после Призрачной Сети выживают?

- Айра? - дрогнувшим голосом спросил призрак. - Сеть он на вас сразу набросил?

- Нет, - нахмурившись, припомнила она. - Сначала хотел заставить лечь на землю... или куда-то пойти... даже не спросил, не поинтересовался, хочу ли я этого или нет... прости, я не помню точно, потому что так рассердилась, что даже отвечать ему не стала. Просто зарычала и все.

- А он говорил с тобой на мыслеречи?!

- Конечно. Как же еще? Он же там волком... как и я, впрочем... только он не со мной говорил, а с господином Борже. И сказал ему, что нас проще уничтожить, чем пытаться остановить. А после этого как раз и ударил.

- Господи... он же принял вас за обычного метаморфа! Понимаешь?! Когда ты ему не ответила, он решил, что Кер тебя пересилил... или что вы еще не успели слиться... а одинокий, дикий, полный сил метаморф опасен почти так же, как голодная никса! Можешь мне поверить! Я полвека провел, изучая Занд! Видел, каково это, когда нарываешься на разозленного метаморфа, и он прямо у тебя на глазах вырастает из мышки в самого настоящего монстра! Такого действительно проще убить, чем рисковать чужими жизнями! И тем более, если есть подозрение, что он и разум хозяина сумел поглотить!

Айра нахмурилась еще сильнее.

- Марсо, ты о чем?

- Горе ты мое! - схватился за голову призрак. - Что ж ты натворила?!!

- Ничего.

- Да если бы ты не сглупила и не молчала...

- А что мне надо было делать?! - возмущенно вскинулась девушка. - Думаешь, он о чем-то меня спросил?! Представился или хотя бы соизволил объяснить, зачем и почему так настойчиво нас выслеживал?! Он даже не взглянул на меня толком! Выскочил из кустов, чуть с ног не сбил и еще заявил, что бежать, дескать, больше некуда и что я должна лечь, убрать зубы и помалкивать. А если этого не сделаю, то меня прямо там и убьют! Он так и сказал господину Борже! Я слышала! И Кер слышал тоже! Думаешь, почему мы так разозлились?!

- Дурак... какой же дурак... - простонал Марсо. - Ему надо было тебя проверить, прежде чем строить догадки! Убедиться, что метаморф один и настроен агрессивно, а уж потом... но если он решил, что ты просто его не контролируешь или погибла... боже, боже, какой же он дурак! Совсем спятил после Занда! В каждой крысе теперь подозревает дикого метаморфа, а в каждом игольнике - свою смерть!

Айра фыркнула.

- Он и Иголочку чуть не убил!

- Конечно! Он же Охранитель! У них там настоящая война идет на выживание! А игольник в этой войне - такой же боец, как все остальные! Там вся граница полита кровью! Много веков! Люди против листовиков, гномы против подземных сверлей, только эльфы еще как-то пытаются сохранять равновесие... но не все. Уже далеко не все. А Викран, хлебнув там всякого, еще не успел остыть. Не забыл, не простил. Поэтому увидев здесь игольник... смертоносный, но пока еще уязвимый... и вас с Кером, заодно... толком не разобрался, встретив оскаленные клыки и... эх, молодость, молодость... неужели и я в тридцать лет был таким же упрямым, непримиримым, самоуверенным болваном?!

- У тебя было время одуматься, - сухо отозвалась Айра, погладив сердито заворчавшего крыса. - А он, похоже, считает себя непогрешимым и самым умным. И начал о чем-то думать только когда господин Борже попытался до нас докричаться... на наше общее счастье.

Марсо неверяще покачал головой.

- Милая, да он тебе жизнь спас!

- Я знаю, - вздохнула она. - И не только мне. Потому что Кер никогда не причинит мне вреда. Он не тронул мой разум. Не тронул моего сознания. Он просто закрыл меня собой... как умел.

- Всевышний... нисколько в этом не сомневаюсь! Он слишком тебя любит, чтобы хоть чем-то задеть! Надо полагать, что он пришел в ярость, когда решил, что тебя могут убить! А с учетом того, насколько я успел узнать твоего Кера, он со злости вряд ли обернулся во что-то безобидное и маленькое. Так что на самом деле Борже оказал ОЧЕНЬ большую услугу Академии, сумев привести тебя в чувство... а что сказал Альварис? Как отреагировал?

- Не слышала. Но лер Легран обмолвился, что шуму было много.

- Еще бы! Стой... а Легран когда тебя видел?

- Вчера. И утром еще зашел, чтобы узнать, как мои дела.

- Правда? - задумчиво протянул призрак. - А как у него со Щитом?

- Отлично. Я больше ничего не чувствую.

Марсо неожиданно слетел со стола, облетел девушку по кругу, старательно осматривая со всех сторон. Затем вернулся на прежнее место и, подперев голову рукой, выжидательно посмотрел.

- Он тебе нравится?

Айра от такого резкого перехода откровенно растерялась.

- Ну... э-э-э... он хорош собой. Но ведь лер Легран - эльф, а для них это вполне естественно...

- Я спросил не об этом. Скажи, он тебе нравится, как мужчина?

- Что?! Марсо, ты спятил?! - отшатнулась она. - Мне еще не хватало в эльфа влюбиться для полного счастья!

- Айра...

- Нет! Нет, не нравится в том смысле, что ты хотел узнать! Он красив, он просто великолепен, но МНЕ он НЕ нравится! Доволен?

- Почему? - спокойно поинтересовался Марсо.

Айра возмущенно вскинулась.

- Потому! Что за дурацкие вопросы ты задаешь?!

- Вопросы не дурацкие. Пожалуйста, ответь.

- Боже... ладно, - сдалась она. - Я попробую объяснить. Лер Легран... он действительно очень хорош собой. Честно. Я никогда таких красивых мужчин не видела. У него изумительный голос, он двигается, как... как пантера! Завораживает, околдовывает самим своим присутствием, просто притягивает, как магнит. Да так сильно, что очень трудно ему противиться... но мне не нравится, что из-за этого я ходила сама не своя. Что постоянно думала о нем. Стремилась увидеть, но одновременно и не хотела этого, понимаешь? Это как болезнь. Как какой-то морок. Наваждение. Это все ненастоящее... по крайней мере, мне так кажется. А принимать иллюзию за действительность... даже если она очень красивая... мне почему-то не хочется. Но еще больше хочется проснуться, потому что все время думаешь о том, что эта иллюзия может в один момент превратиться в самый настоящий кошмар.

Призрак посмотрел на нее совсем странно.

- Значит, ты боишься его?

- Уже нет, - с облегчением призналась Айра. - Когда он исправил свой Щит а ты поправил мой, все стало прекрасно. Теперь я могу смотреть ему прямо в глаза, не опасаясь, что меня туда сразу утянет.

- Хорошо, - наконец, удовлетворенно отлетел призрак. - Значит, я не напрасно работал. И значит, ты оказалась гораздо сильнее, чем я предполагал. Ладно. Насчет эльфа не волнуйся - он для тебя больше неопасен. А вот с Викраном мне придется серьезно поговорить.

- Не стоит. Он теперь мой учитель.

- ?!

- Викран дер Соллен теперь - мой учитель, - холодно повторила Айра, и Марсо едва не упал со стола.

- Что-о?! Он тебя взял?! К себе?!!

- Да. Вероятно, лер Альварис так решил, а ему пришлось подчиниться. Потому что другой причины подобного "счастья" я не вижу. Вряд ли он испытывает ко мне столь теплые чувства, что готов тратить свое драгоценное время на мое обучение. Особенно тогда, когда я уже дважды перешла ему дорогу.

- Всевышний... а Инициация?!

- Он ничего об этом не сказал.

- Бог мой... Айра... девочка... да что ж мне с тобой делать-то?! За что тебе такое... с Викраном тяжело. Он слишком молод. Слишком горяч. Слишком сильно обжегся когда-то. Тебе будет невероятно трудно!

- Я знаю, - сухо кивнула девушка, вспомнив ледяной взгляд будущего наставника и то равнодушие, с которым он сообщил, что в любом случае заставит ее подчиняться. Нет, Марсо не прав - будущий учитель не горяч, а напротив, слишком холоден. - Но боюсь, особо выбирать не приходиться: или он, или Ковен Магов. А туда мне, как ни крути, ни в коем случае попадать нельзя.

- Уж в этом я с тобой полностью согласен. Вот только Викран... - Марсо совсем по-человечески прикусил губу. - Я попробую что-нибудь сделать, Айра. Ничего не обещаю, но все-таки попробую.

Она грустно улыбнулась.

- Спасибо. Но давай больше не будем об этом, ладно? У меня есть почти две недели, чтобы побыть свободной. И я не хочу их тратить на то, чтобы горевать над своей судьбой. В конце концов, я не буду слабой вечно... так, что ты там говорил про Источник? Где он? Что он такое? С чем его едят?

Марсо с сочувствием посмотрел на встрепенувшуюся девушку, в глазах которой поспешно спряталась недавняя тоска и холодная ярость, а затем со вздохом отвернулся и кивнул куда-то в сторону.

- Вон там. Смотри: это и есть твой Источник.

Айра непонимающе взглянула на массивную колонну, вырастающую точно посередине Хранилища, пронзающую его насквозь и уходящую в потолок, растворяясь в нем серой крошкой. Что?! Марсо назвал ЭТО Источником? Вот ЕЕ?! Девушка собралась было задать закономерный вопрос: дескать, при чем тут непонятный каменный штырь, однако в этот момент очертания колонны вдруг задрожали, будто мираж в знойной пустыне, затем она странно поблекла, расплылась и, наконец, полностью исчезла, открыв совершенно невероятное зрелище.

- Всевышний! - тихо ахнула Айра, когда на месте искусной иллюзии возник небольшой бассейн, полный до краев чистейшей воды. Некрупный, всего несколько шагов в диаметре, облицованный мрамором и выложенный изнутри речной галькой. Но сомнений никаких не осталось - там была ТА самая вода! Ледяная, искрящаяся на солнце, подобно россыпи алмазов, удивительно вкусная, целительная, бесценная... настоящее сокровище, зачем-то спрятанное посреди мрачного подземелья. - Марсо, это действительно Ключ!

Призрак печально вздохнул.

- Я знаю.

- Какой мощный! И большой! Я даже не думала, что такие бывают!

- Еще бы, - грустно улыбнулся дух. - Когда-то его вывели сюда Восточные эльфы. По личной просьбе прежнего директора Академии и, разумеется, нынешнего, который в то время еще ходил в обычных преподавателях. Конечно, он существовал еще тогда, когда тут не было никакого острова, а об Академии Высокого Искусства никто даже не слышал. Потом его нашли... кто-то из магов... не помню его имени... сверху насыпали остров, отстроили здания, насадили леса, которые, кстати, именно за счет Источника сохраняются неизменными уже более пятисот лет. Затем Ковен магов попытался добраться до самого Источника, чтобы не довольствоваться теми крохами, которые он выдавал на поверхность, но в то время у них почему-то не вышло. А лет сто назад, когда в том возникла острая необходимость, им пришлось обратиться к эльфам. И те, проникнувшись просьбами двух уважаемых магов, все-таки вывели его на поверхность.

- Зачем? - озадачилась Айра. - Что вдруг случилось, что им срочно понадобился Источник? Да еще такой, что Ковен вдруг решил обратиться к эльфам?

Марсо тяжело вздохнул.

- Сто лет назад, дитя, случилось то, что один неразумный маг по дурости сунул свою лохматую голову в Занд. Желая при этом гораздо большего, чем он мог ему дать. По этой же причине тот маг лишился тела, а затем его, как водится, воскресили...

- Марсо! - снова ахнула Айра, сразу поняв, о каком "дураке" идет речь: она уже слышала эту историю. - Так это и есть тот Источник, который тебя здесь держит?!

- Увы, - горько усмехнулся призрак. - Ключ - единственный источник моего существования и, одновременно, самый главный и неподкупный мой охранник. Содержащейся в нем силы хватает, чтобы я мог жить бесконечно долго, разумно мыслить, пользоваться несложными чарами, беспрепятственно передвигаться по Академии. Однако я не могу удалиться от него дальше, чем на тысячу шагов. И это единственное, что меня держит. Ты же читала про Источники. Знаешь, зачем они нужны.

- Господи...

- Да я не жалуюсь, - печально улыбнулся маг. - Все же такая жизнь лучше, чем ничего.

- Но это же тюрьма!

- Да. Когда Альварис предложил этот вариант, у меня просто не было другого выхода: на тот момент в моем личном Источнике оставалось всего несколько капель силы. А без нее я бы вскоре развеялся и исчез. Даже странно, что ради меня Ковен так расщедрился.

Айра пораженно замерла.

- Что?!

- Да. В то время мне не к кому было обратиться: лишь к одному-единственному другу, которому я долгое время доверял, как родному брату. Он-то и помог мне выжить - заменил истраченный Источник на новый и дал возможность сохранить хотя бы дух, раз уж я умудрился потерять свое тело. А потом представил на суд Совета магов, потому что, как я тебе уже говорил, на меня была объявлена охота. Я много лет ускользал от них, насмехался, грозил, обзывал их надутыми индюками... и вот теперь вернулся. Только уже далеко не таким бодрым и уверенным, в плену собственных заблуждений, слабый, почти мертвый и совсем отчаявшийся... да, они дали мне шанс. Позволили жить. Однако я никак не ожидал, что окончательное решение будет таким... строгим.

- Так это ОНИ тебя здесь заперли?! Совет?!!

- Ну, заперли - не самое подходящее слово, - криво усмехнулся Марсо. - Скорее, это - мое наказание. Или искупление, если хочешь. А заодно, и очень удобное приобретение, которое они уже успели оценить: немногие знают о Занде столько, сколько и я. Собственно, только поэтому мне дали возможность здесь находиться.

- Но почему наш директор тебя не отпустил? Если он - твой друг, если помогал раньше... почему он не помог ПОТОМ?!

- Он... скажем так, не забыл моих выкрутасов. Поэтому всего лишь хочет обезопасить себя и своих учеников от моего тлетворного влияния и слишком отличных от его мнения мыслей. Он всегда был такой, наш дорогой Альварис - осторожный и предусмотрительный. К тому же, это не его личное решение, а настоятельная просьба Ковена. А подобные просьбы, как ты понимаешь, следует понимать, как прямой приказ.

- Но... но так неправильно! - воскликнула Айра, не в силах поверить в то, что услышала. - Марсо, это нечестно! Что бы ты ни натворил, это давно в прошлом! Источник ведь - не клетка! Он всего лишь дает силу!

- Ты права. Но для Ковена гораздо спокойнее, когда мой дух находится там, где им нужно, когда они знают, где меня отыскать, и когда все полностью уверены в том, что я при любых обстоятельствах не смогу отсюда сбежать. Хотя бы по той причине, что без Источника мне не выжить, а Источника такой силы я просто не сумею найти в другом месте: это долго и для поисков мне придется покинуть Академию. Но, как я уже сказал, покинуть ее я не могу - развеюсь по ветру, как самый обычный прах. Так что о природном Ключе можно спокойно забыть. Что же касается искусственных, то источников, способных вместить в себя такой сильный дух, в мире остались считанные единицы. И даже если бы он у меня был, мне в любом случае не найти безумца, который помог бы его зарядить... среди учеников таких не встречается по определению, потому что они слишком слабы, а учителя прекрасно знают мою историю и никогда ТАК не рискнут. Но ты не расстраивайся. Может, в тех книгах, что здесь хранятся, есть сведения о другом способе продлить мое существование? По крайней мере, очень хочется на это надеяться.

Айра сочувственно посмотрела.

- Марсо...

- Ох, прости, - внезапно сконфузился призрак. - Ты, наверное, совсем устала! А я тут голову морочу своими проблемами. Прости, девочка моя, что-то мы заболтались. Хлебни-ка напоследок из Источника и беги скорее, пока тебя не хватились. А завтра приходи опять.

- Конечно. А ты поищи какие-нибудь книжки про Источники, ладно? Может, мы с тобой вместе что-то толковое придумаем?

Марсо только грустно улыбнулся и протянул ей наполненный до краев бокал.

Глава 6

Вэйр пришел в себя только к вечеру. Не столько от холода или жесткого, дико неудобного ложа, от которого отчаянно ныли все кости, сколько от восхитительного запаха жареного мяса, к которому примешивался легкий аромат дыма и прошлогодней хвои.

Он вяло пошевелился и тут же тихо застонал: голова болела так, что впору было бросаться с утеса. Затылок буквально разламывался на части, а в глазах от малейшей попытки их открыть вспыхивали ослепительные искры. Но, что еще хуже, все тело, онемевшее от долгого лежания в полной неподвижности, тут же пронзило тысячами крохотных иголок, от чего двигаться сразу расхотелось и пришлось стиснуть зубы, чтобы не заорать.

- Очнулся! - вдруг радостно вскрикнул чей-то тонкий, приятный, но совершенно незнакомый голос.

- Что? - это уже хрипловатый бас, такой же радостный, полный искреннего облегчения. И вот его-то Вэйр точно узнал, а когда сверху с широкой улыбкой склонилась смуглая физиономия, даже попытался улыбнуться в ответ.

- Даст...

- Живой, - удовлетворенно протянул южанин. - Еще как живой! Никакими магами нас не запугаешь! Вэйр, ты как?

- Плясал бы... да тесно...

- Шутник, - обрадовано вскинулся Даст. - Мира, не бойся. Раз этот недозрелый маг начал зубоскалить, значит, выкарабкается! Лучше мясо ему тащи! Нам, мужикам, другого лекарства не надо! И воду захвати.

- Бегу!

Вэйр удивленно замер, заслышав возле себя легкие торопливые шаги, а затем в немом изумлении уставился на миловидное личико с огромными голубыми глазами, смущенной улыбкой и целой копной соломенно-желтых волос. Девушка была юна и невероятно хороша собой. Прямо светилась изнутри какой-то необъяснимой чистотой. Казалась легкой, как весенний ветер. Хрупкой, как зеленая травинка. Нежной, словно невесомое облачко, и такой же светлой, как утреннее солнце в теплый, погожий день.

- Всевышний...

Даст только крякнул, когда при виде нее у Вэйра ярко вспыхнули глаза - с такой дикой надеждой, словно он встретил давно потерянную душу. Южанин вопросительно покосился на присевшую рядом Миру, но та с таким искренним удивлением изучала его странно изменившееся лицо, что стало понятно - они незнакомы. Вот только почему мальчишка так резко побледнел и даже шевельнул губами, будто пытался произнести чье-то имя? Или просто слишком сильно ударился головой и принял заботливо протянувшую воду Миру за ангела, посланного Всевышним, чтобы забрать его на небеса? Что ж, бывает. После того, как парень оказался на грани, еще и не такое померещится.

Даст лукаво взглянул на Вэйра, собираясь подшутить, но снова поразился тому, как изменилось его лицо - поняв, что ошибся, парень вдруг горько усмехнулся и устало откинулся на жесткое ложе, после чего отвернулся и глухо произнес:

- Извини. Ты напомнила мне одного человека.

- Ничего, - растерянно моргнула девушка. - Вот, поешь. Тебе нужны силы.

- Где мы?

- А пес знает, - беспечно отозвался Даст. - Понятия не имею, где нас выбросило. Полагаю, после того, что ты натворил, нас могло и в Карашэх, и в Иандар, и даже в Лигерию забросить.

- А что я натворил? - непонимающе спросил Вэйр.

- Ты не помнишь?!

- Я... не знаю, - вдруг нахмурился юноша. - В голове все звенит, будто по ней дубиной ударили. Все в каком-то тумане, плывет и постоянно ускользает... хотя...

Он несильно вздрогнул, когда перед внутренним взором стремительно пронеслись картины недавнего прошлого: корабль... пираты... рабство... кандалы, которыми кто-то приковал его к палубе... тяжелое весло, от которого буквально разламывается спина... насмешки, удары, свист кнута над головой... рвущаяся кожа на лопатках, кровавые брызги, болезненные стоны несчастных, кому не повезло познакомиться с кнутом Зега слишком близко. Затем - девушка... красивая и удивительно похожая на его умершую сестру... и идущий за ней Кратт, губы которого медленно расползаются в предвкушающей усмешке...

Вэйр тихо охнул от внезапно пронзившей голову боли.

Корабль... вязкий туман... путающий мысли и заставляющий сдаться на милость пленившим его людям. Дикая злость... нет, уже ярость, стремительно перерастающая в самую настоящую ненависть. Мгновение забытья, в котором он вдруг нащупывает внутри себя какую-то опору. А потом - странный покой. Полное погружение в это новое чувство. И какая-то необъяснимая уверенность в том, что он может абсолютно ВСЕ, пришедшая к нему от плещущегося за бортом, пока еще спокойного моря.

Внезапно он вспомнил многое: свою злость, испуганные крики матросов, неистовую решимость уничтожить это проклятое судно; послушно ревущее море за кормой; вздымающийся до самых небес черный водяной вал; рушащиеся мачты; бешеный свист встречного ветра, неумолимо гаснущий от удара о спокойную стену его холодной ярости; странное равнодушие к тому, что случится; расширенные глаза незнакомого мага... молодого... ненамного старше его, с которого в последний момент слетел низко надвинутый капюшон. Свое неистовое желание его убить. Вместе с Краттом, Зегом и всей послушной ему кодлой, из-за которой было поломано столько судеб. Ему в тот момент было чуждо сострадание, он забыл, что такое милосердие. В какой-то миг Вэйр даже забыл, что является человеком, и стал настоящей стихией - бурной, неуправляемой и бесстрастной.

Он уничтожил корабль. Да, юноша теперь вспомнил и это. Как вспомнил и то, с каким безразличием смотрел, как исчезает в пенящихся волнах фигура молодого мага и как послушное самому Вэйру море безжалостно перемалывает сломанные доски, человеческие тела, включая не успевшего отпрыгнуть Угря, вырванные с корнем весла...

Тогда ему было неважно, что станет с ним самим. Тогда он не помнил о том, что где-то рядом есть те, кому нужна его помощь. И совсем не думал, что наверняка погибнет. Зато сейчас хорошо вспомнил, как в самый последний момент, когда чудовищный вал был готов накрыть его с головой, неожиданно увидел перед собой глаза матери и клятвенно обещал ей вернуться.

Может, поэтому, а может, еще по какой причине, но с его губ в тот миг сорвался какой-то неразборчивый хрип. А потом, вместе с искренним сожалением и желанием никогда больше не видеть женских слез, в груди появилось какое-то странное чувство, как если бы его вдруг настойчиво позвали. Потянули за собой. Подсказали, что делать. Вложили в его уста слова чужого языка и, подарив еще одну крохотную толику сил, помогли уцелеть. Следом за этим раздался оглушительный грохот, по глазам ударила яркая вспышка, а потом... потом он оказался здесь, почему-то живой, и потрясенно смотрел на чудом уцелевшего друга, придерживающего за плечи растерянную и очень красивую девушку.

Вэйр осторожно огляделся и только сейчас сообразил, что находится в каком-то шалаше. Грубовато сделанном, наспех укрытом густым лапником, неказистом, но вполне уютном. Правда, места здесь было немного - двоим крупным мужчинам и хрупкой Мире едва хватало, чтобы уместиться. Но зато так теплее. Все же, судя по завываниям ветра снаружи, погода была отнюдь не самой благоприятной. И даже тихонько потрескивающий костерок, разведенный Дастом в специально выкопанной яме, не спасал от холодного воздуха, неумолимо просачивающегося в шалаш сквозь ветки.

- Даст? - ошарашенно моргнул юноша.

- Да нормально все, - отмахнулся южанин, словно без слов понял всю глубину чувств потрясенного парня. - Ну, маг ты и маг. Чего тут такого? Странно только, что раньше тебя не заметили, ну да нам с того только польза - если бы ты не помог, мы бы не выжили. Да, Мира?

- Да, - шмыгнула носом девчонка. - Спасибо. Вам обоим спасибо. Вы мне жизнь спасли.

Вэйр с недоумением сел и только сейчас сообразил, что снаружи не слышны другие голоса. Ведь на судне было много людей. И на палубе, и в трюме... неужели больше никто не спасся?! Неужто он их всех...?!

- А Хиг где? - хрипло спросил он, откуда-то уже зная точный ответ. - И другие пленники?

Даст отвел глаза.

- Я больше никого не видел. И следов на берегу ничьих не нашел. Только мы трое.

- Но ведь Хиг... - Вэйр вдруг нахмурился, отчаянно пытаясь припомнить подробности. - Он же с нас кандалы снял! И с себя тоже! Хотя бы он должен был спастись!

- Я его не видел, - скупо повторил южанин, отвернувшись к закрытому ветками входу. - Возможно, ему все-таки повезло, и он выплыл где-то в другом месте. А остальные... думаю, ты и сам понимаешь, что у них не было ни единого шанса: взбунтовавшееся море, закрытый на замок трюм... у гребцов еще были кандалы и тяжелые цепи... кроме нас, освободиться никто не успел. А с таким грузом, да еще в шторм, даже опытный пловец мгновенно пойдет ко дну. Но так, наверное, даже лучше - насколько я понял, по ним прошлись каким-то заклятьем, отбирающим разум и память. И в том, что они сумели бы вернуть их после того, как сдох маг, я, например, ОЧЕНЬ сильно сомневаюсь. Стал бы Угорь тратиться на временные меры. Небось, в нежить нас собирался превратить. А может, еще во что похуже. Но, в конце концов, на все воля Всевышнего. Поэтому мы с вами живы, а они - нет. И никуда от этой правды не денешься.

Юноша сглотнул.

- А... пираты?

- Вряд ли кому-то из них повезло так же, как нам, - внезапно ухмыльнулся Даст. - Но Кратт точно сдох - это я видел собственными глазами. И Зега море тоже благополучно похоронило. Я, правда, не отказался бы сам с ним потолковать, но, как я уже сказал, на все воля Всевышнего. Поэтому не бери в голову и успокойся - никто тебя ни в чем не винит.

- Как мы тут оказались? - снова спросил Вэйр, с трудом отогнав мысль о том, что по его вине погибли невинные люди. - И где ты добыл огонь?!

Даст пожал плечами.

- Где смог, там и добыл. Нашел за скалами небольшую рощицу, наломал веток, сплел шалашик, как мог... от холода он, конечно, не спасает, но хотя бы вода на голову не капает. А потом, на наше счастье, в одно из деревьев шарахнула молния, вот я позаимствовал оттуда огонь. А еду чуть позже добыл. Когда шел обратно и наткнулся на птаху, у которой во время шторма, видимо, повредило крыло. Она упала - я ее нашел. Или ты дичь не уважаешь?

Юноша криво улыбнулся.

- Да мне сейчас, в общем-то, все равно, кого есть.

- Правильно, - хмыкнул южанин. - Кстати, я все хотел спросить: портал, через который нас сюда затянуло, твоих рук дело?

- Не знаю, - озадаченно отозвался юноша, но потом вспомнил странную вспышку, сразу после которой потерял сознание, и поежился. - Может быть. Я понятия не имею, что тогда творил. И если ты сейчас попросишь повторить, точно ничего не смогу. Как считаешь, куда нас выбросило?

Южанин пожевал губами.

- Далеко, как сам понимаешь, я не ходил. В таком виде: голый, босый и с моей разбойной рожей... даже объяснить бы ничего не успел, как забили бы кольями. Но берег длинный и каменистый, песка мало, море холодное - не чета тому, куда нас маг перебросил... я такие вещи на раз отличаю, поэтому и считаю, что закинуло нас намного севернее тех мест. Да и солнце тут, как выяснилось, садится рано, и погодка под стать... вон, лес уже желтеет, хотя на твоей родине только-только лето наступило. Так что мы явно не вернулись в Аргаир. И точно оказались не на островах - я видел крапника, а он никогда далеко от большой земли не улетает. Ну, насчет Карашэха сомнений тоже нет - там не бывает таких холодов. Так что, получается, это или Северное море, или же Иандар. Ну, может, еще западное побережье, что возле эльфийского леса. Вот, пожалуй, и все варианты. А поскольку иначе, чем порталом, мы сюда попасть никак не могли... именно поэтому я спрашиваю, что да как.

- Думаешь, я мог забросить нас в такую даль? - с содроганием спросил Вэйр. - Я, может, и маг, но на такой подвиг сил бы у меня точно не хватило. Тем более, в ту ночь.

- Да кто ж тебя знает? Ты где бывал, кроме родного дома?

- В соседней деревне бывал, - добросовестно припомнил юноша. - И еще в Парме, на ярмарке... но всего пару раз. Ну, в Пруды когда-то бегал на спор. Через болота. И до Соленого озера однажды дошел на охоте. А больше нигде. Почему ты спрашиваешь?

- Да видишь ли, - озадаченно нахмурился Даст. - Я как-то слышал, что маг может открыть портал только туда, где бывал раньше. Или если точно знает, где находится то место. А если не знает, то рискует попасть в выгребную яму соседа или на верхушку сосны, что растет на том самом месте, куда он хотел попасть. А ты, получается, нас забросил... да-да, именно ты, потому что, согласись: вряд ли маг Кратта был столь любезен, что помог нам спастись?.. не знаю куда. И вернуть домой, судя по всему, тоже не способен.

Вэйр помотал головой.

- Нет. Понятия не имею, как это получилось, и даже не знаю, как отсюда выбраться.

- Вот это-то и дерьмово, - совершенно спокойно заключил южанин. - Без еды, фляг и, соответственно, воды... без нормальной одежды и обувки мы далеко не уйдем. В первой же встречной деревне нас остановят и спросят, кто такие и откуда взялись. Насчет Угря нам вряд ли поверят. Скорее, могут заподозрить, что мы с ним в сговоре. А Мира... ей вообще не стоит показываться кому-либо на глаза: если я прав, и мы в Иандаре, то там светловолосых не слишком любят.

- А если это Западные Горы? - робко поинтересовалась от костра Мира.

- Тоже ничего хорошего - эльфы в свой Лес просто так не пустят. Можем хоть сто лет под деревьями просидеть, прося о помощи, а они даже не почешутся.

- Что же нам делать?

- Думать, милая. Думать. Но прежде всего - съесть вон ту птичку, что я для нас добыл, и хорошенько выспаться. День выдался тяжелый, все устали и замерзли, а на свежую голову и мысли приходят правильные. Так что сейчас приказываю всем встать, взять по куску мяса, дружно прожевать и ни в коем случае не сбиться с ритма. А потом разгрести угли и улечься на нагретое место. С тем, чтобы поутру встать с новыми силами и придумать, что делать дальше.

К утру небо полностью просветлело, и на скалистый берег приветливо взглянуло теплое солнышко. Такое непривычное после вчерашнего холода, но вполне достаточное для того, чтобы с удовольствием почувствовать, что жизнь налаживается.

Вэйр, первым выбравшийся из шалаша, прищурился, внимательно оглядывая окрестности, но ничего, кроме голых скал, мирно плещущихся вдалеке волн и виднеющейся на соседнем холме кромки желтеющего леса не приметил. Ни дорог, ни хижин, ни следов пребывания рыбаков, ни даже обломков от затонувшего корабля. Только и того, что имелся крохотный островок растительности, который Даст вчера бодро обозвал рощицей. Да и он, признаться, выглядел довольно уныло: несколько старых, перекрученных неведомой силой деревьев, возле которых чудом уцелела пара жестоко обломанных кустов, горки беспорядочно наваленных камней... практически отсутствующая трава и полуобгоревший пень - вот, собственно, и все, что там имелось. Причем сама "рощица", была расположена так далеко от воды, что юноша даже удивился мысли о том, что Даст сумел оттащить его на своих плечах.

Впрочем, в их положении особо выбирать не приходилось. Им оставалось только со смирением принять волю Всевышнего и сказать Ему спасибо за то, что не оставил промокших до нитки путников хотя бы без такого укрытия.

Вэйр с досадой взглянул на свои изорванные штаны, из-под которых выглядывали голые, безобразно грязные пальцы. Поежился от прохладного ветерка, заставившего его почувствовать все недавно полученные синяки. С раздражением откинул на лоб спутанные волосы, но затем оглянулся на выползшего следом за ним Даста и вдруг негромко хохотнул.

- Знаешь, на кого мы похожи?

Южанин проворно выпрямился, первым делом оглядев окрестности. И лишь убедившись в том, что ничего нового в округе не появилось, взглянул на скалящегося парня, на коже которого ярким цветом цвели следы недавних встреч с кнутом Зега. После чего по достоинству оценил его голые пятки, трепаные золотистые вихры, которые откровенно стоило бы вымыть. Приличных размеров синяк на скуле, которым юноша обзавелся во время шторма. Затем перевел взгляд на свою смуглую кожу, изрядно потрепанные порты, которые подвернул до колен, чтобы не порвать окончательно. Почесал свои собственные царапины, которых тоже имелось немало. Наконец, смущенно поскреб макушку, и вынужденно признал:

- Да уж. Я бы, завидев нас с тобой, первым делом схватился за нож: встретить поутру такие разбойные рожи, как у нас, явно не к добру.

- Это точно, - хмыкнул Вэйр, пытаясь отряхнуть порванную штанину. - Думаю, приличными людьми нам точно не прикинуться - каждый, кто нас увидит, сразу решит, что встретил разбойников с большой дороги.

- Угу. Я - главарь, ты на подхвате... осталось только топоры найти и повязку мне на один глаз...

- Зачем повязку? - удивилась Мира, последней выбираясь из шалаша. - Ой, как светло! И солнце выглянуло!

Вэйр неловко отвел взгляд: при свете дня она была совсем непохожа на ту девушку, которую он помнил. Ну, разве что цветом волос и разрезом глаз. Однако Мира все равно была ладной, стройной, удивительно миловидной. И даже порванное платье, из-под которого торчали такие же голые, как у них с Дастом, исцарапанные пятки, не сумело испортить ее очарования и несомненной, хрупкой, какой-то беззащитной красоты.

- С добрым утром, - бодро поприветствовал девушку южанин и подал руку, помогая ей подняться с земли: потолок в шалаше был низким, так что выбираться приходилось чуть ли не ползком. Но зато благодаря этому они сумели ночью сохранить тепло и даже уснули.

Увидев своих спасителей во всей красе, Мира невольно хихикнула.

- Ну и вид у вас!

- Думаешь, у тебя лучше? - хмыкнул Вэйр, пытаясь пригладить непослушные вихры. - Мы хотя бы сойдем за моряков, потерпевших кораблекрушение. А вот тебя в этом "платье" никто даже за девчонку не признает.

- И это к лучшему, - серьезно закончил Даст. - Так, торчать тут нет смысла. У меня есть предложение быстренько перекусить, отмыться и все-таки поискать нормальную воду, а потом побыстрее уходить.

- К лесу пойдем? - Вэйр прищурившись, всмотрелся вдаль.

- Конечно, а куда еще? Где-нибудь наверняка найдется дорога. А там решим, как быть. Если увидим деревню, то попробуем зайти и узнать, что это за место. Но в нашем положении лучше наткнуться на какого-нибудь одинокого путника, чтобы хорошенько его порасспросить и выяснить заодно, где можно разжиться одеждой и обувью.

- А нас послушают? - робко пискнула Мира.

- Куда они денутся? - ободряюще подмигнул ей Даст. - Я умею хорошо убеждать... когда есть оружие или просто с помощью подручных... гм... средств. Но не переживай. Главное, чтобы меня дослушали и не взялись раньше времени за вилы. А как только управимся с самым главным и найдем способ заработать, попробуем вернуться домой. У тебя родители есть?

- Да. Только они старенькие уже. И братья. Но они недавно в Коррот на заработки ушли. Есть еще две сестры, но они замужем давно, с детьми возятся, хозяйство держат... одна я у матушки с батюшкой осталась.

- А жених у тебя есть?

- Нет, - мотнула головой девушка. - Веселка по весне сватался, да батюшка его отвадил.

- Что ж так? - усмехнулся южанин. - Не глянулся, что ли?

- А вот не глянулся!

- Да не фырчи, как кошка. Я ж тебя не заставляю замуж идти, - Даст обезоруживающе улыбнулся, и Мира тут же успокоилась. А потом вдруг отвернулась и зачем-то полезла обратно в шалаш - то ли забыла там чего, а то ли ради какой-то странной прихоти.

Вэйр быстро взглянул на южанина, проводившего девчонку долгим взглядом, и неуловимо нахмурился, подметив странное выражение на его обветренном лице. С которого, как он заметил, моментально слетела напускная веселость и неоправданная бодрость. А взамен пришла неподдельная озабоченность и тщательно укрываемое беспокойство.

Что не так? Чего вдруг вздумал перед ней хорохориться? Понравилась, что ли?

- Она хорошая, - осторожно обронил он в тишину. На что Даст замедленно кивнул и быстро отвел взор от шалаша.

- Хорошая. Но не для такого бродяги, как я.

Юноша успокоенно отвернулся.

- Надо бы оружие какое поискать. Может, палку или камень... хотя бы пращу сделать? Если на нас вдруг нападут, как защищаться будем?

- Давай, ищи. А я пока гляну, не выкинуло ли море нам в подарок чего-нибудь полезного. Вдруг да повезет?

Вэйр тихонько фыркнул, откровенно сомневаясь в том, что в портал могло затянуть что-нибудь полезное, но Даст уже отвернулся и, оскальзываясь на холодных камнях, направился к мору. Юноша какое-то время следил за тем, как южанин, поругиваясь сквозь зубы, довольно ловко скачет по опасным кромкам, затем перевел взгляд на шалаш, откуда слышался звонкий голосок Миры. Подивился тому, что она не только быстро отошла от вчерашних ужасов, но и напевать в чужом краю не стесняется. Затем подумал, что за нее они оба готовы любому вцепиться в глотку, и, закатав по примеру Даста штаны до колен, направился в другую сторону - подыскать хоть что-то, что могло сойти за оружие.

Все же не в раю живем. А по дорогам Зандокара каких только бродяг не носит. Хоть и надо надеяться на Всевышнего, но тому, кто сам о себе не позаботится, и Всевышний, надо сказать, не поможет. Поэтому следует верить в хорошее, надеяться на лучшее, но постоянно помнить о худшем и на всякий случай готовиться к любым неприятностям.

Глава 7

Целыми днями Айра была предоставлена сама себе. С самого утра ее будил все тот же назойливый гонг, к которому она до сих пор не могла до конца привыкнуть. Затем ненадолго заглядывал господин Лоур - пощупать лоб и внимательно осмотреть ее и Кера. Потом он пристально следил за тем, как девушка поглощает свой завтрак, и, только убедившись, что тарелка пуста, возвращался к своим ученикам, от присмотра за которыми его, разумеется, никто не освобождал. А приходил снова уже поздним вечером - точно так же заботливо проследить, чтобы истощенная Айра обязательно съела легкий ужин.

Кормили в лечебнице хорошо, даже слишком. Правда, мяса в рацион никогда не включали: старый лекарь искренне считал, что животная пища вредит состоянию ауры и, забирая на себя много сил, мешает скорейшему выздоровлению. Однако Айра не возражала - за прошедшие месяцы она и без чужой помощи отвыкла от мяса, потому что в столовую вместе со всеми ходила нечасто, а в Оранжерее куски ветчины на деревьях не добудешь. Поэтому сейчас она совсем не огорчилась, когда узнала, что и дальше ее не увидит. Правда, аппетита все равно особого не было. Она ела скорее по привычке и для того, чтобы не огорчать старого целителя, который каждый отказ от приема лекарства (а правильную еду он считал таким же лекарством, как специально составленные отвары) полагал личным оскорблением. И еще - чтобы поддержать собственные силы, от которых, как оказалось, слишком сильно зависел Кер.

Ради него она была готова на все. Поэтому беспрекословно съедала то, что приносили, и старалась не замечать, как приносящий ей обеды, завтраки и ужины Эйл пугливо замирал каждый раз, когда видел грозно раздувшегося метаморфа. Айра не знала, был ли несчастный парнишка наказан за свою прошлую оплошность, но ни о чем не спрашивала - его внешний вид и без того был красноречив. Особенно то, с какой поспешностью он всякий раз сбегал из ее комнаты и с какой неохотой заходил лишь через полчаса, чтобы забрать пустой поднос.

Пару раз ее навещал лер Легран, заботливо справляясь о самочувствии, но едва стало понятно, что умирать она не собирается, а Кер выглядит все лучше и лучше, эльф приходить перестал. Впрочем, оно и неудивительно: у него наверняка хватало более важных дел, чем сидеть возле постели выздоравливающей ученицы, которой, в общем-то, его помощь уже не требовалась. Так что она лишь кивнула, когда в один прекрасный день учитель одобрительно улыбнулся и сказал, что будет рад снова видеть ее на своих занятиях, и не удивилась тому, что он больше не появлялся.

Все остальное время она могла делать все, что душе угодно... в пределах своей комнаты, разумеется. Причем господин Лоур на этот раз был так решительно настроен блюсти ее режим, что самолично наложил на дверь охранное заклятие, которое не позволяло ослабленной девушке выйти, не оповестив об этом лично его. Он, правда, еще не знал, что на Айру эти заклятия никогда не срабатывали, но она не стала беспокоить уважаемого лекаря сведениями об особенностях своего необычного Щита. А, терпеливо дожидаясь наступления вечера, бесшумно выскальзывала в окно, чтобы поспешить к дожидающимся ее Шипику и Иголочке, да тщательно проследить за тем, чтобы Бриер... а этот упрямец все равно нагло нарушал распорядок... не поранился, перебираясь через игольник.

По правде сказать, Айра была рада его видеть. В первую очередь потому, что это был единственный человек, который навещал ее просто так, по дружбе. Нет, он, конечно, придирчиво изучал ее внешний вид всякий раз, как только Шипик опускал его на землю. Демонстративно оглядывал с ног до головы и, воткнув руки в бока, преувеличенно серьезно вопрошал о самочувствии "самой тяжелой в мире больной". Но даже это он умел делать так, что ни раздражения, ни злости, ни желания отправить его куда подальше не возникало. И Айра просто не обращала внимания на эту, ставшую своеобразным ритуалом фразу, только вежливо интересовалась в ответ, не поранил ли благородного рыцаря оседланный им игольник. Он, разумеется, возмущенно фыркал и намекал в ответ, что, дескать, "конь-то" не его, а взятый взаймы... и вообще, он не оседлывал, а лишь позволял лапать себя колючими ветками, за что, естественно, нужно бы стребовать адекватную компенсацию... девушка, охотно подыгрывая, гневно вскидывалась, ядовито осведомляясь, какая ему еще нужна компенсация, если она и так позорит свое честное имя, болтая с ним ночами напролет. И дело непременно доходило бы до настоящей, хоть и шутливой, перепалки, но каждый раз все портил плохо понимающий шутки Кер, который вздыбливал шерсть и грозно урчал. Так что, в конце концов, Бриер со смехом сдавался и охотно признавал, что был неправ, после чего клятвенно обещал исправиться... а на следующий день все начиналось по-новому.

Как правило, вечерами они подолгу сидели возле довольного до ужаса игольника, болтая о самых разных вещах. Иногда Айра рассказывала о том, как спокойно жила до Занда. Иногда они веселились, наблюдая за тем, как Кер бесстрашно лазает по разросшемуся Шипику, проворно избегая попыток его выловить и вернуть в ласковые руки хозяйки. Иногда его действительно приходилось выпутывать из-под плотно сомкнувшихся ветвей, потому что Шипик не очень любил, когда его используют в качестве живой игрушки и покусывают за иголки. Но чаще всего Бриер предлагал пространные прогулки по Академическому саду, в котором по ночам, кроме них двоих, никогда и никто не бродил. Так что можно было не опасаться, что кому-то вдруг станет известно о вопиющем нарушении режима Айры.

Бриер говорил много. Он вообще оказался на удивление говорливым и всегда охотно отвечал на ее вопросы. Даже тогда, когда сами вопросы порой ставили его в тупик.

Например, он искренне не понял, зачем Айра попросила его назвать все признаки, по которым можно было отличить человеческий облик виара от вампа. Или, наоборот, элементы сходства, которые могли бы свидетельствовать в пользу теории, что вампы и виары произошли от одного создателя. Он немало удивился, когда она захотела узнать его мнение по поводу истории возникновения мира. Заинтересовалась всем, что он знает о Занде. Просила вспомнить все мифы, что он слышал о метаморфах, особенно интересуясь охранными и совсем уж легендарными "боевыми". Она спрашивала его об учебе. О классах и о том, какие учителя ведут у него разные предметы. Конечно, немало озадачилась, когда он честно ответил, что на старших курсах преподаватели остались прежними, только все уроки по Стихийной магии увеличились по продолжительности в два с половиной раза, Практическая магия, наоборот, была урезана до одного занятия в неделю, Естествознание - разумеется, тоже. Основы заклинаний и уроки господина Дербера полностью прекратились, но зато вместо них появился пространный курс трансфигуральной магии, который вел господин Борже. А также обязательная для вампов некромантия, которой, разумеется, занимался лер Уртос. А также Боевая и Защитная магия с лером Викраном, которая на втором курсе занимала всего один час в неделю, а вот на последнем уже почти треть учебного времени. То есть, получалось, что дер Соллен каждый день проводил сразу по нескольку занятий у разных курсов, несколько раз в неделю уделял пристальное внимание своему норовистому ученику, при необходимости заменял лера Альвариса, когда тот находился в разъездах. По ночам занимался виарами и вампами, чередуя занятия с ними попеременно. И вообще, со слов Бриера был вездесущим, бесконечно много знающим, опытным и поистине незаменимым человеком, почему, собственно, и ценился директором, как один из лучших в Академии преподавателей. А еще на его плечах лежали вопросы безопасности учеников, защита корпусов, Охранные Сети и много чего такого, о чем Бриер знал весьма смутно. А потому искренне удивлялся, для чего учитель взял на себя труд заниматься с еще одной ученицей, которой в качестве наставника гораздо лучше подошел бы владеющий Землей лер Легран.

Айра на длинную речь Бриера касательно мастера Викрана ничего не ответила, а последний вопрос вообще пропустила мимо ушей, потому как совершенно искренне считала, что лер Альварис доверяет боевому магу неоправданно много дел. Однако насчет лера Леграна она была полностью согласна, потому что ее Земля и правда нуждалась в хорошем учителе, коим бывший Охранитель Занда, безжалостно уничтожавший игольник и всевозможных живых существ, которых считал опасными или дикими, никак не являлся. Даже с учетом того, что (по словам того же Бриера) каким-то образом умудрялся с одинаковой легкостью управляться с заклятиями всех четырех стихий. Более того, умел ими пользоваться, как чистокровные эльфы, одновременно. А потому справедливо считался, несмотря на свою молодость, одним из самых опасных магов в Ковене.

На Айру, честно сказать, такая правда не произвела никакого впечатления. Просто потому, что мнение о будущем наставнике она уже составила и твердо знала, что Бриер далеко не все знает о своем учителе. Правда, избавлять его от заблуждений она не стала - доказывать что-то, не раскрывая тайны Кера, было невозможно. А сделать этого по понятным причинам она не могла. Поэтому, терпеливо выслушав сумбурную речь приятеля, просто отвернулась и вежливо промолчала, подумав про себя о том, что Бриер был бы далеко не в таком восторге, если бы только узнал, что их общий учитель едва ее не убил. А также о том, какому унизительному осмотру он ее подверг, немало не озаботившись тем, что уже этим нанес ей глубокую, болезненную и до сих пор кровоточащую рану, о которой она, хоть и старалась, все равно не могла забыть.

Покон в Аргаире очень строг. Он запрещал незамужней девушке оголяться перед посторонним мужчиной. А в случае, если это вдруг происходило... даже если последствий не было никаких... низводил несчастную до такого уровня, что она и жить-то была не рада. В Лигерии и Карашэхе не водилось таких строгостей. В Иандаре с Поконом было намного проще. Однако Айра родилась в Аргаире. Пусть на окраине, в такой глубинке, что о ней многие вовсе не слышали. Однако Покон там был. И законы его были впитаны с молоком матери, строго соблюдались и искренне полагались незыблемыми.

Викран дер Соллен в один день разрушил ее представления о мире. Не заметив, растоптал ее страхи и отбросил их за ненужностью и неправильностью. Неудивительно, что Айра не желала ни слышать о нем, ни видеть его, ни обсуждать, ни, тем более, сносить его прикосновения. Однако ей приходилось это терпеть и постоянно напоминать себе, что подчиняется только ради их с Кером будущего.

Бриер только огорченно вздохнул, когда увидел ее закаменевшее лицо. Но он еще не знал о том, что боевой маг приходил к своей новой ученице каждый вечер. Как всегда, без стука и предупреждения - просто появлялся на пороге, без лишних слов указывал на постель, брался за ее голову и на протяжении целого часа заставлял терпеть свое присутствие, от которого все внутри буквально переворачивалось. После чего так же отрывисто бросал несколько ничего не значащих фраз, привычно дожидался безразличного "да" или "нет" и молча уходил, оставляя ее цепенеть от застывшей внутри ярости и искренне жалеть о том, что у нее пока слишком мало сил, чтобы ему противиться.

Пожалуй, это и было той главной причиной, по которой Айра больше не пыталась прогнать от себя Бриера - рядом с ним, благодаря легкому неунывающему нраву и поразительной способности переводить все в шутку, она отходила после приходов наставника. Разжимала кулаки, расслабляла сведенные плечи и переставала сжиматься в комок.

Бриер помогал ей прийти в себя. Он теребил ее, заставлял двигаться, постоянно дергал и тащил куда-то прочь. Он громко смеялся, охотно шутил, подтрунивал и всячески отвлекал от гнетущих мыслей о будущем. Он поддерживал ее самим фактом своего присутствия, и Айра не могла не испытывать искренней благодарности за эту помощь.

- Он хороший, - однажды сказала она Керу, когда Шипик бодрым шелестом доложил, что благополучно переправил парня на его сторону. - Действительно, хороший друг. Жаль будет, если он в нас разочаруется.

Крыс внимательно покосился, но ничего не ответил, а Айра, позволив ему обвиться вокруг своей шеи, тихонько вздохнула и, развернувшись, направилась прочь - навестить Марсо. Благо теперь, когда не было уроков, она могла себе позволить проводить в Хранилище все свободное время.

Господин Лоур, если и знал со слов Эйла о ненормальной сонливости ученицы в дневные часы, никогда ничего не говорил. А когда протягивал каждый день бокал с горьковатым настоем, неизменно приговаривал:

- Сон - такая же лечебная процедура, как пробуждение ауры, зашивание ран или этот чудный настой, в котором есть немало полезных трав. Когда спишь, тело и дух восстанавливаются гораздо быстрее, чем во время активного бодрствования, поэтому, леди, для вас созданы все условия для скорейшего выздоровления. Пользуйтесь этой возможностью и скорее поправляйтесь.

- Спасибо, лер, - вежливо улыбалась Айра и, не морщась, выпивала отвратительное на вкус зелье, от которого потом еще долго мутило. - Я стараюсь.

После чего возвращалась в постель, закрывала глаза и продолжала терпеливо ждать очередного визита Викрана дер Соллена.

Так прошла неделя.

На вторую, как и было обещано, господин Лоур самолично и весьма торжественно объявил, что теперь Айра достаточно окрепла, чтобы совершать самостоятельные прогулки. Разумеется, только в пределах близлежащего сада, и, разумеется, с жесточайшим ограничением на использование каких бы то ни было, даже самых крохотных чар.

Девушка на это смиренно опустила ресницы, не став огорошивать лекаря известием о том, что уже давно гуляет в саду без его разрешения.

- Спасибо, лер, - благодарно улыбнулась Айра, увидев торжественно преподнесенное им платье. Такое же серое, как было раньше, только гораздо лучше, из мягкой и приятной на ощупь ткани, которая совершенно дивно льнула к телу и не раздражала его жесткими шерстинками. А к платью - аккуратные сапожки, в которых наверняка гулять по дорожкам Академического сада будет много удобнее, чем в принесенных Бриером стоптанных башмаках.

- Время прогулки пока ограничено, - строго добавил господин Лоур, пристально взглянув на окрепшую ученицу. - С завтрака до полудня и после обеда в течение одного мерного деления ваших часов. Все остальное время вам пока следует находиться в помещении - слишком много свободы тоже не приносит пользы. И чтоб никаких попыток воспользоваться магией! Вы меня поняли?

- Да, лер, - покорно кивнула Айра.

- Прекрасно. В таком случае желаю хорошего времяпрепровождения и за сим откланиваюсь. Эйл вам теперь не понадобится, поэтому прошу вовремя принимать пищу в нашей столовой.

- Да, лер, я поняла.

Господин Лоур еще раз с преувеличенной строгостью взглянул на нее, но нашел, что высказался уже достаточно ясно, и, удовлетворившись ее смиренным видом, ушел. Впервые оставив на столе полный до краев бокал и не заставив выпить неприятного вида настой в его непосредственном присутствии.

Айра, недолго поколебавшись, все-таки подошла и проглотила вязкую, мерзкую до тошноты жидкость, потому что смутно подозревала, что лекарь не оставил бы ее здесь просто так. Наверняка где-то на столе или на самом бокале есть слабенькое заклятие, которое немедленно просигнализирует ему о том, что ученица схитрила и, едва заполучив свободу, тут же нарушила его предписания. Пришлось принять свое обязательное лекарство и только после этого повернуться к платью.

- Ну что, Кер? Теперь мы с тобой больше не пленники?

Метаморф придирчиво обнюхал обновку, заметно отличающуюся от ее прежней одежды в лучшую сторону, и одобрительно заурчал: платье совсем новое, очень скромное и с виду совсем простое. Но в таком не стыдно будет и на королевском балу появиться - тончайшая лигерийская шерсть издавна ценилась на вес золота. И покрой его был таким, чтобы подчеркнуть все достоинства стройной фигуры девушки, но при этом открыть ровно столько, чтобы позволить восхищенному воображению самому додумывать о том, что было тщательно скрыто. Оно обнимет Айру, как заботливая мать может обнять драгоценное дитя. Сделает еще более хрупкой, уязвимой, но и придаст немыслимого очарования. Так что тот, кто сделал ей сегодня этот баснословно дорогой подарок, обладал не только превосходным вкусом, но и действительно знал толк в по-настоящему важных вещах.

Кер с удовлетворением оглядел переодевшуюся хозяйку, моментально перекинулся в ласку и, как только она протянула руку, тут же вскарабкался на свое законное место, свернувшись вокруг ее шеи живым шарфом и став похожим на роскошную меховую накидку, которая удивительным образом дополняла ее новый наряд.

Айра выразительно скосила глаза, но протестовать не стала. И ничем не показала, что уже не первый раз замечает подозрительную тягу своего маленького друга к своему нежному горлу. Ей не было страшно, отнюдь. Однако метаморф будто только и ждал момента, когда можно будет юркнуть наверх и обвиться вокруг нее серой лентой. Он даже по ночам не мог отказать себе в удовольствии ткнуться мордочкой в крохотную ямку над ее ключицей. Не говоря уж о том, что во время прогулок почти все время, за очень редким исключением, проводил именно так - неподвижным живым манто, от которого порой даже лишнего движения было не дождаться.

Бриер этого не замечал - кажется, считал, что так и должно быть. Однако Айра чувствовала, что ее питомец отчего-то беспокоился, если ему приходилось подолгу проводить время вне любимого места. Во время длительных визитов Викрана дер Соллена он откровенно тяготился вынужденным сидением на подоконнике. Заметно настораживался, когда чужие пальцы приближались к шее хозяйки, и немедленно возвращался, как только за магом закрывалась дверь. Причем Айре начинало казаться, что это стало для метаморфа настойчивой потребностью. Какой-то навязчивой идеей, причин которой он, возможно, и сам не до конца понимал. Она даже заподозрила, что это истощение на нем так сказалось, однако чем больше проходило времени, тем больше начинала в этом сомневалась. И порой тоже испытывала странное, необъяснимое чувство защищенности, когда на ее шее мягкой тяжестью застывала пушистая серая ласка. А если ее там не было, ощущала неясный, но от того не менее неприятный дискомфорт. Который день ото дня становился все отчетливее. В первую очередь потому, что мастер Викран неожиданно стал задерживаться у нее все дольше и дольше.

Время лечения он, правда, сократил почти вдвое, но вместо этого вдруг ни с того ни с сего завел скверную привычку садиться у окна, по несколько минут пристально изучать упорно молчащую ученицу, а затем задавать самые разные (порой - совершенно непонятные) вопросы, на которые ей против воли приходилось отвечать. Причем спрашивал он хаотично, обо всем, что только приходило в голову. О ее прошлом, о родителях, о жителях погибшей деревни, о ее брате, об оставшихся в небытие родичах. О Кере, конечно, и о том, как могло случиться, что взрослый метаморф вдруг решил обрести себе хозяйку...

Айра отвечала максимально осторожно, всем существом чувствуя, что идет по зыбкому болоту. Отвечала только правду и ничего, кроме правды. Но коротко. Как можно лаконичнее, чтобы ненароком не сболтнуть лишнего.

Да, родителей своих помнила... ах, имя? Вот, такое-то и такое-то. Вторых имен ни у кого в семье сроду не было. Магов, конечно, тоже. Отец был простым человеком, который никогда не гнушался и в поле поработать, и в кузнице постучать, и с матерью на рынок в ближайший город съездить...

Где жили?.. да в деревеньке у подножия Снежных Гор. Их там много, разбросанных вдоль многочисленных притоков Арги, потому что жить там, хоть и тяжело, все же не так дорого, как вблизи столицы. К тому же народ там простой, жизнью битый, умеющий и за себя постоять, и дом оборонить. Да и редко когда в той стороне разбойники или иные лихачи захаживали - что им там делать-то? Ни поживиться, ни добра унесть... да и Охранные леса, опять же, недалече...

Она говорила неохотно, с явным трудом переживая тяжелые воспоминания. Голос держала ровным, бесцветным, неизменно смотрела мимо, с внутренним беспокойством ощущая на себе пристальный взгляд чужих глаз и хорошо помня о том, что дер Соллен, как прямой потомок эльфов, отлично чувствует ложь. И о том, что она ни в коем случае не должна ему позволить почувствовать даже малейшей фальши. Поэтому и говорила одну лишь правду. Но говорила так, чтобы ее близость к Занду осталась тайной за семью печатями.

- Спокойнее, милочка, - тоном опытной обольстительницы мурлыкал в ее голове внутренний голос, едва взгляд мага становился особенно острым, а Айра начинала беспокойно ерзать. - Спокойнее. Ведь правда может быть и такой, что станет очень похожей на ложь. А ложь можно представить так, что она будет очень похожа на правду. Будь искренна с ним. Будь откровенна. Но при этом стань лицемерной настолько, что твоя откровенность превратиться в месть. Говори то, что он хочет от тебя услышать. Поступай так, как он ждет. Дай ему узнать ровно столько, сколько ты хочешь позволить ему узнать. Но сделай так, чтобы он даже не заподозрил, что ты что-то утаила...

И Айра послушно отвечала, пользуясь неожиданной помощью, как лучшей подсказкой.

...А? Что вы говорите? Хотите узнать, как у меня проснулась магия? Извольте. Это не тайна: некоторое время назад на нашу деревню напали и уничтожили всех ее жителей. А мне удалось убежать, спрятавшись от преследователей в ближайшем лесу. Потом я скрывалась, долго плутала, совсем запуталась в днях, поэтому не могу сказать, сколько точно прошло времени. И пребывала в сомнениях до тех пор, пока не нашлись добрые люди и не приютили меня, дав кров, стол и все то, в чем я тогда нуждалась. Они-то и помогли мне выжить, бескорыстно и просто по-человечески...

Что? Ах, магия? Ну, конечно, я не забыла ваш вопрос... просто я почти не помню, как это произошло - слишком была испугана и очень сильно... прямо-таки смертельно устала. Да, я убежала из деревни. Куда - не знала тогда. Мне было все равно: видение смерти всех своих родных и знакомых убило во мне почти все чувства, кроме дикого страха. Я просто бежала, куда глаза глядят, а потом окончательно потерялась. И выбралась на волю только тогда, когда впереди забрезжил смутный свет и послышались чьи-то незнакомые голоса. Они-то и вытащили меня из мрака, протянули руку помощи, которую я ощущаю до сих пор, а затем помогли попасть в Лир, на праздник Обретения. И вот именно там-то и открылось, что у меня на самом деле есть дар...

- Умница, девочка, - довольно шептал в ее голове все тот же голос. - Умница. Это и есть искусство обманывать, не произнося при этом ни единого ложного слова. Так и веди его, милочка. Веди до конца. Потому что, если он и почует что-то, то лишь для того, чтобы снова убедиться - ты ни в чем его не обманула...

- Расскажи мне о метаморфе, - в один из дней задал маг самый главный вопрос. - Как ты о нем узнала? Когда в первый раз увидела? Что делала, когда его обнаружила, и как вышло, что он тебя признал?

- Я узнала о нем здесь, - в который раз спокойно ответила правду Айра. - В тот день, когда прошла через Арку и оказалась в Академии. До этого я никогда в жизни не слышала о метаморфах и понятия не имела, как они приручаются. Почему он меня признал, я тоже не поняла. Просто считала его обычным крысом. Меня уже спрашивали об этом лер Альварис и лер де Сигон. Зачем повторяться?

Мастер Викран недобро сузил глаза.

- Это мне решать, что именно спрашивать и стоит ли повторяться. Когда он в первый раз перекинулся?

- Не помню, - равнодушно отозвалась девушка, позабыв добавить, что не помнит точную дату. Тогда как место и то, что это случилось прямо на глазах у удивленного Марсо, помнила очень даже хорошо.

- Молодец, - тут же хихикнул внутренний голос. - Осваиваешься!

Она сделала вид, что не услышала.

- Каким он стал?.. Что делал?.. Видел ли его кто-то еще из преподавателей? - снова посыпались на нее вопросы Охранителя.

Айра послушно ответила.

- Почему ты никому не сказала об этом? - хищно уставился на нее боевой маг.

- А зачем?

- Затем, что обо всем необычном ученики обязаны докладывать своему непосредственному куратору!

- Это не написано в "Правилах", - ровно отозвалась девушка, словно не заметив, как опасно сверкнули его глаза. - Нам запрещено колдовать вне занятий, покидать корпуса после отбоя, выказывать неуважение к учителям и не соблюдать распорядок. Правила: первое, второе, третье и пятое. Также нам не рекомендуется покидать свои этажи с наступлением темноты, пребывать без сопровождения преподавателя в Оранжерее после окончания урока и пропускать занятия без веской причины, о которой следует ставить в известность куратора заранее. Однако насчет метаморфов и крыс там не сказано ни слова.

Мастер Викран неожиданно улыбнулся, безошибочно почуяв тщательно скрытую издевку, и от этой улыбки у Айры мороз продрал по коже.

- Хорошо. В таком случае, не объяснишь ли мне, что именно случилось на уроке Дербера?

- Обморок, - уверенно подсказал внутренний голос. - Подумаешь, девушка оружия испугалась! А еще ночь плохо спала, переутомилась и страшно расстроилась из-за того, что пришлось прочитать два десятка каких-то дурацких методичек...

На последних словах Айра запнулась и, секунду помедлив, все-таки заменила их на более нейтральное "книжек", но маг, кажется, заметил невольную оговорку и улыбнулся совсем зловеще.

- Кто трогал твой Щит?

- Что? - моргнула она, лихорадочно размышляя над ответом.

- Я спросил, кто изменил его так, что за ним стала не видна твоя аура?!

- О-па, - неловко кашлянул невидимый советчик. На этот раз - довольно молодой и бойкий парнишка, у которого, видно, тоже вдруг возникли схожие проблемы. - Вопрос, как говорится, на засыпку... друга выдавать нельзя, себя подставлять тоже... притвориться глухим, что ли? Или спешно сушить сухари?..

Тишина в комнате стало просто невыносимой. Лер дер Соллен смотрел на заколебавшуюся ученицу так внимательно и остро, что у нее неожиданно ослабели ноги, а во рту стало сухо, как в пустыне. Что делать? Как прикрыть Марсо?! Это ведь его работа, я его просила... или нет, он сам предложил, чтобы с эльфом больше не было проблем...

- Итак? - нехорошо прищурился маг. - Почему ты молчишь? Так сложно ответить?

- Нет, - наконец, вздохнула Айра. - Я просто не знаю, какой вам дать ответ.

- Ты уж попробуй, а я сам решу, устраивает он меня или нет.

- Это из-за лера Леграна, - мысленно сжавшись, промямлила она.

- Что?! - мастер Викран словно обратился в камень, настолько обездвижилось его лицо, тогда как впившийся в девушку взгляд вовсе заледенел и стал похож на смертоносный взор взбешенного василиска. - Что ты сказала?!

- Просто его Щит... или мой?.. не знаю точно, кто виноват больше... - невольно заторопилась Айра. - Но оказалось, что он пропускает его чары. Ну, может, не все, а какую-то их часть. Я сначала сама не поняла, в чем дело, пока не узнала насчет природных особенностей эльфов. А потом очень захотела, чтобы это больше не повторилось, сказала Керу... и... вот. Так все и получилось.

- Ты попала под ЕГО чары?! - кажется, невозмутимый маг впервые изменил своему знаменитому хладнокровию и едва не отшатнулся.

- Да, - перевела дух девушка.

- Эльфа?! Восточного?!

- Да. И мне это не понравилось.

- И ты одна с ними справилась?! - искренне опешил маг, неверяще изучая спокойное лицо девушки.

- Не одна, - не моргнув глазом, ответила Айра. - Мне помогли, это правда. Спасибо Керу, что подсказал насчет Щита. И леру Леграну - за то, что вовремя все понял и поправил.

"Ну, и Марсо, конечно, иначе быть бы мне совсем уж дурной!"

Мастер Викран надолго замолчал, исподволь рассматривая ее неестественно бесстрастное и равнодушное лицо.

Эльфийские чары трудно преодолеть... порой настолько, что люди с ума сходили, пытаясь от них избавиться. А у нее - лишь природный Щит, хоть и усиленный дополнительными свойствами. Но такое бывает... действительно бывает, что у сильного, поздно инициированного мага чрезмерно сильные эмоции... гнев или страх... способны работать по типу настоящего заклинания. Скажем, неожиданно, но в нужный момент создается портал, через который можно убежать от преследователей, или рвется с рук живой Огонь, или вдруг просыпается тяга к морю, в котором ты никогда уже не утонешь... всякое случалось. Он видел и такое, что люди, оказавшись на краю гибели, становились чем-то гораздо большим, чем простые смертные, а эльфы, напротив, превращались в существ, которым по безразличию и цинизму далеко даже до последних нищих, готовых убивать за жалкие гроши.

Но могло ли быть так, чтобы простая девчонка вдруг сумела изменить свой природный Щит? На одном только страхе, на простых инстинктах? Так, как случилось недавно с никсой? Смогла ведь она стать другой? Смогла же потом вернуться обратно? Сумела как-то с игольником договориться? И через собственную кровь плюс свою удивительную Землю, каким-то чудом заставить его себя принять, как равную?

Он задумчиво пожевал губами, а затем резко поднялся и, не говоря больше ни слова, быстро вышел.

Айра с легким удивлением проводила его глазами.

- Уф-ф! - облегченно вздохнул кто-то в голове. - Я уж думал - все, попались... ан нет! Поживем еще, приятель! Погуляем по свету! Побуяним! Побегаем! Потому что есть, значит, Всевышний на небе! Есть! И, демон его забери, он кое-что понимает в людях!..

Поняв, что сегодня маг не вернется, девушка неслышно выдохнула.

- Уж это точно Кер, пихни меня в следующий раз, если я начну запинаться. Или отвлеки его, чтобы я могла собраться с мыслями. Хорошо?

Метаморф согласно пискнул и с готовностью прыгнул ей на шею. И это неожиданно принесло столько облегчения, такой долгожданный покой и уверенность, что все будет хорошо, что она смогла лишь бессильно опуститься на стул и прижаться к крысу щекой. После чего устало свалилась на помятую постель и уснула так крепко, как только могут измученные, ослабленные, но довольные своей находкой девушки, которым еще предстоит многое пройти, прежде чем окончательно решиться на открытое противостояние со столь могучим противником.

Глава 8

На следующий день боевой маг вернулся снова. И вновь, закончив манипуляции с аурой, отошел к окну и начал задавать вопросы. Только на этот раз они были гораздо сложнее, изворотливее и, одновременно, опаснее: об Иголочке, о Шипике, о том, как Айра справляется с Озарением... о ее учебе и, конечно же, непосредственно о Кере.

Ей пришлось туго: мастер был настойчив, упорен, жестко останавливал ее, если ответ его не удовлетворял, а затем спрашивал снова и снова, пока не получал внятное объяснение. Его интересовало все: слышит ли Айра голос Кера, чувствует ли шевеление игольника, может ли общаться и приказывать ему на расстоянии. Способна ли понять, чего хотят ее подопечные, или узнать, когда им плохо. Как она переживала переход из одной личины метаморфа в другую. Как быстро сориентировалась в новом теле. Насколько хорошо адаптировалась к этим изменениям. Не имелось ли у нее после этого каких-то неприятных ощущений. Была ли она уверена, что действительно находится в том или ином облике. Понимала ли, что всего лишь присутствовала в сознании своего маленького защитника. Могла ли отличить реальность от сна. Помнила ли о своих прогулках наутро. Чувствовала ли упоение, находясь в чужом теле, и не испытывала ли желания остаться в нем навсегда...

Вопросов было много. И на этот день, и на следующий.

Он не стал уточнять причину, по которой Айра умолчала о Шипике: это и так лежало на поверхности. А вот то, что она ни с кем не поделилась своими ночными подвигами, мастера Викрана отчего-то насторожило. Он начал выяснять ее отношения с одногруппниками, уверенно вытянул давнюю историю, с которой началась неприязнь Грэя Асграйва, затем потребовал в подробностях рассказать весь путь до Лира, начиная со встречи с Любавой, и особенно интересовался причинами, по которым Айра вдруг решила прыгнуть с обрыва.

На последний вопрос она ответила с большой задержкой, опасаясь сболтнуть лишнее и не слишком понимая, зачем ему это понадобилось. Однако мастер был не тем человеком, с которым могло безнаказанно пройти многозначительное молчание или презрительное фырканье - он задал вопрос и теперь требовал на него ответа. Ей пришлось немало поломать голову, прежде чем в уме сформировалось более или менее приемлемое объяснение, перебрать десятки разных идей, выслушать немало умных советов от резко оживившихся голосов, заполучить в результате нешуточную головную боль и страдальчески прикрыть веки, чтобы маг не заметил, как у нее снова загорелись глаза. А в это время умница Кер активно отвлекал внимание приставучего дознавателя. Точнее, ловким прыжком выбил у него из рук взятый со стола бокал с настоем, под приглушенное ругательство так же ловко расколошматил его о пол. Наконец, старательно уляпал магу тщательно вычищенные ботинки и, под конец, вцепился зубами в стул, на котором он сидел, и принялся яростно выгрызать в нем дырку.

- Кер, прекрати, - рассеянно обронила Айра, лихорадочно подыскивая себе оправдание. На что метаморф завозился у стула еще яростнее, заставив дер Соллена удивленно приподнять брови и даже привстать. - Кер...

- Гр-р-а-м-м! - невнятно буркнул в ответ крыс, сноровисто подгрызая ножку.

- Кер! Ну-ка, иди сюда! - Айра, поймав за хвост кончик спасительной идеи, довольно резво слезла с постели и наклонилась, пытаясь ухватить верткого зверя. Но тот неожиданно не дался - выплюнув острую щепку, ловко выхватил из прогрызенной ножки мелкого термита, с довольным видом зачавкал, а потом стрелой кинулся прямо под ноги хозяйки. Та от сильного толчка пошатнулась и непременно бы упала, если бы не ухватилась за стену. Но по нелепой случайности дернула еще и пышную занавеску, отчего та, не будучи намертво пришитой к карнизу, с оглушительным треском порвалась. Причем не просто так, а еще и вырвав из паза прочное крепление, на котором держался сам карниз. В результате чего упавшая деревяшка с такой силой треснула ее по макушке, что Айра вздрогнула и со стоном осела, закатив глаза.

Мастер Викран с досадой подхватил ее у самого пола и, сетуя про себя на расшалившегося зверя, отнес потерявшую сознание ученицу на кровать, куда и уложил, проявив при этом некоторую (невероятно!) осторожность. После чего пристально взглянул на присевшего от неожиданности крыса, молча ругнулся, поняв, что тот действительно напуган, и быстро вышел из комнаты, чтобы позвать к пострадавшей девушке лера Лоура, который намедни строго запретил посторонним вмешиваться в лечебный процесс.

Айра, едва захлопнулась дверь, тут же открыла глаза и тихонько застонала, проклиная про себя тяжелую деревяшку. Потом попыталась приподняться, держась за ушибленную макушку, но почувствовала сильное головокружение и неожиданно не смогла встать. А затем измученно рухнула обратно и снова охнула, вскоре действительно потеряв сознание. От боли. Однако даже в таком состоянии искреннее благодаря метаморфа за помощь и до последнего торжествующе улыбаясь.

Разумеется, Викрана дер Соллена это не остановило: вернувшись следующим вечером, он начал разговор с того самого вопроса, на который вчера Айра так и не ответила. Однако за прошедшие сутки у нее было достаточно времени, чтобы тщательно продумать свое поведение, так что на этот раз допрос прошел быстро и совершенно безболезненно. Правда, ей показалось, что теперь маг действовал мягче и гораздо меньше давил своей мрачной настойчивостью, но, вероятно, после последнего разговора с господином Лоуром, которому откровенно не понравилось, что с его подопечной то и дело происходят всевозможные травмы, ему пришлось сбавить обороты. К тому же, все последующие дни мудрый лекарь (который, кажется, решил не пускать это дело на самотек) теперь присутствовал на "допросах" лично. Желая, видимо, убедиться в том, что ослабленной девушке не чинят никакого физического ущерба... намеренно. То бишь, он хотел выяснить, не стукнул ли раздраженный маг трудную больную по голове, чтобы выпытать какую-то страшную тайну. А поскольку задавать скользкие вопросы дер Соллену стало невыгодно (если он и правда не соврал насчет того, что, кроме него и директора, никто не знает об истинной сущности Кера), то ему пришлось временно отступить. И Айра даже начала торжествовать победу, мстительно потирая ладошки, однако не тут-то было: от неприятных визитов ее никто не избавил. Просто мастер, будучи ограниченным в средствах, теперь переключился на более прозаические вещи. А именно: зачем-то вдруг принялся выяснять глубину познаний в магии своей новой ученицы.

Айра с нескрываемым удивлением встретила такой неожиданный поворот событий, однако продолжала послушно отвечать. То и дело вопросительно косясь на господина Лоура, она пересказывала содержание учебников по Естествознанию, Практической магии, Стихийной магии, Травологии, Целительству, Основам заклинаний. Подробно, обстоятельно, с редкими остановками и перерывами, чтобы перевести дыхание и глотнуть немного горького настоя. Рассказывать приходилось часами, но мастер Викран, кажется, уже никуда не спешил: присев на краешек подоконника, он рассеянно смотрел в открытое окно и спрашивал, спрашивал, спрашивал...

- Что такое Озарение? Как его вызвать? Сколько можно держать? Чем оно отличается от обычного прозрения?..

- Какие существуют признаки первичного истощения ауры? Чем они отличаются от вторичных? Как их предупредить?..

- Какие эмоции провоцируют Озарение? Чем отличается Озарение для разных стихий? Как переводить одну его форму в другую и чего опасаться при переходе?..

- Сколько стихий на самом деле подвержены подчинению?..

- Почему Эфир не считается полноценной стихией?..

- Сколько времени требуется, чтобы при полном контакте истощить ауру среднего мага?..

И так далее, и так далее, и так далее.

Он приходил каждый вечер, постепенно заявляясь все раньше и раньше, но при этом задерживаясь в комнате все дольше. Порой до самой ночи, вызывая у ученицы вполне обоснованное беспокойство касательно возможности встретиться с Бриером или Марсо. Однако магу до этого не было дела. От вопросов касательно стихий и Озарения он постепенно перешел на более сложные вещи. Вроде того, почему солнце встает на востоке, а пропадает на западе? Сколько материков имеется на Зандокаре? Почему и когда произошло разделение Западных и Восточных Лесов? Что послужило источником последней Катастрофы?..

- Магия, - без колебаний ответила Айра на последний вопрос. - Причиной послужила вырвавшаяся из-под контроля магия и война, развязанная магами за пятьсот лет до образования Академии. Правда, в летописях нет единых сведений о первопричине этой войны, поэтому историки считают по-разному. Одни говорят, дело было в каком-то артефакте немыслимой мощи. Другие считают, что маги просто разделились на два враждующих ордена, не сумевших договориться о совместном существовании. А кто-то и вовсе думает, что это тут ни при чем, а война была подготовлена и развязана... другими народами, чтобы потеснить человечество. В результате, разразилась Вторая Катастрофа, во время которой на Зандокаре остался лишь один материк из четырех, изменилась береговая линия, от бывшего государства Бегез остались только Бегонские острова, по краям оставшегося материка возникли Западные и Восточные горы, оставившие за собой, соответственно, Северное, Южное и Теплое моря. Вместо воинственного и наиболее активного в те годы Оберола, отделявшего Карашэх и Аргаир, теперь разверзлось Внутреннее море, возле Занда возникло новое Редколесье. Чуть дальше на юг появились пустыни Меру и Горо. И только Северные горы почти не пострадали. Так что некоторые из исследователей даже высказывали мысль о том, что война на самом деле случилась не из-за эльфов, а была подготовлена хитроумными гномами. Поскольку в той войне ни один из их подземных городов не пострадал.

Господин Лоур удивленно приподнял брови.

- Откуда вам это известно, леди?

- Я много читаю, лер, - спокойно отозвалась Айра. - Мне было интересно узнать, как возникла нынешняя карта Зандокара.

- А что же по-вашему случилось на самом деле?

- Я не историк, лер. Но мне показалось, что мысль об артефакте, который вдруг срочно кому-то понадобился, имеет больше шансов на то, чтобы быть правдой.

- Почему же тебе не нравится версия с эльфами? - вдруг вмешался Викран дер Соллен.

Она даже не обернулась.

- Потому что истинные эльфы слишком ценят жизнь в любом ее проявлении и даже по отношению к ужасам Занда испытывают нечто вроде почтения. Хотя бы по той причине, что именно от Древа Жизни, которое по легенде там когда-то выросло, благодаря Аллоэалю, получили жизнь они сами и их драгоценные Леса. Уничтожить их все равно, что предать и уничтожить родную мать. Поэтому вряд ли они рискнули бы вмешивать в свои проблемы смертных. Даже если на кону стояло разделение их на Западную и Восточную ветви. Кроме того, эльфы слишком горды, чтобы решать подобные вещи столь варварским способом, и слишком ценят свою независимость, чтобы обращаться за помощью к людям. Так что я думаю, что тот, кто рискнул обвинить их в коварстве, либо слишком мало о них знает, либо...

Айра, заметив цепкий взгляд боевого мага, бесстрастно закончила:

- ...либо он просто дурак. Или же расчетливо скрывал за этим обвинением истинную причину своей неприязни.

Викран дер Соллен странно дернул щекой, но она сделала вид, что не заметила. Даже не пошевелилась, когда он, наконец, впервые за долгий вечер отлепился от подоконника.

- Недурно, - хмыкнул лер Лоур, с интересом изучая замолчавшую девушку. - Ваши слова, леди, да кое-кому в уши... ладно, мастер Викран, мы, наверное, утомили девушку. Ей давно пора отдыхать. Вы со мной согласны, леди?

Айра неопределенно пожала плечами, а дер Соллен, которому только что весьма непрозрачно намекнули, что время аудиенции закончено и ему пора выметаться из лечебницы, сделал непроницаемое лицо и, не попрощавшись, вышел.

Лер Лоур какое-то время еще сидел, слушая его удаляющиеся шаги, а затем тихо вздохнул.

- Спокойной ночи, леди. Надеюсь, вы выдержите этот экзамен.

"Я тоже надеюсь, - мрачно подумала она и, как только ее оставили в покое, поспешно кинулась к окну. - Как там Бриер? Не замерз меня ждать? Время-то уже за полночь, а я еще тут торчу, как дура... Кер, ты где? Дер Соллен ушел?"

Метаморф, только что вернувшийся с улицы, успокоенно фыркнул: он проводил проклятого мага до самой Оранжереи, тщательно проследил за тем, чтобы тот покинул прилежащую территорию, убедился, что враг уже не вернется, и теперь докладывал хозяйке, что путь свободен.

Айра облегченно вздохнула, накинула теплый плащ и, не колеблясь, выпрыгнула в окно.

- Уф! - выдохнул Бриер, когда цепкие ветви игольника опустили его на твердую землю. - С этими полетами у меня всегда сердце в пятки уходит! Как только подумаю, что твой Шипик однажды не захочет меня переносить... что случилось? Вы почему так задержались?

- Дер Соллен допрос устраивал.

- Правда? - удивился юноша, отряхнув штаны и с огорчением обнаружив на них дырку от излишне острого шипа. - Вот гадость... завтра придется опять менять... так что от тебя хотел учитель?

Айра передернула плечами.

- Без понятия. Такое впечатление, что он решил из меня всю программу этого года вытянуть.

- А... тогда ясно. Не волнуйся: он всегда так делает - прежде, чем приступить к непосредственным занятиям, досконально выясняет, какими знаниями и умениями владеет несчастный, на которого упал его взгляд.

- С тобой тоже так было? - с подозрением уточнила девушка.

Бриер невольно поморщился.

- Да. Он меня две недели пытал: что да почему. Мне потом еще долго снилось, что он приходит и все спрашивает, спрашивает... думал, с ума сойду. А однажды проснулся среди ночи и, слыша в голове его голос, спросонья заорал, что ничего больше не знаю и отвечать уже не могу. Представляешь, как на меня поутру смотрели соседи по комнате?!

Айра задумчиво нахмурилась.

- Он хочет знать, как много я успела выучить?

- Точно. От этого будет зависеть, с какого этапа начнется твое обучение. То есть, способна ли ты прыгнуть вперед сразу на пару ступенек или же ему придется подтягивать еще и теорию. А в свете того, что он скоро перебросит тебя к второкурсникам, это очень важно: вдруг ты слишком слаба, чтобы нагнать их программу? С тобой же там возиться никто не будет. Сколько знаешь, то и твое. Никто не будет стоять над душой и требовать освоить что-то новое... ну, кроме учителя, конечно.

- Спасибо, что подсказал, - так же задумчиво кивнула она. - Теперь я хотя бы знаю, чего от него ждать. И как себя вести.

Бриер обезоруживающе улыбнулся.

- Пожалуйста. Обращайся, если понадобится! Всегда к вашим услугам, леди!

- Скажи лучше, что мне грозит, если я не смогу ответить?

- Без понятия, - честно признался парень. - Все зависит от того, какой был вопрос. Если он простой и входит в программу обучения, а ты его не выучила, то, скорее всего, учитель запомнит и впоследствии спросит снова. И если уж ты во второй раз не ответишь, то крепко накажет. А если вопрос был необязателен для изучения, то, может, обойдется без сложностей.

- А как мне узнать, входит он в программу или нет?

- А ты что, так много знаешь, что способна ответить на вопрос из программы второго курса? - усмехнулся Бриер.

Айра заметно помрачнела, поскольку совсем не была уверена в том, что "Вопросы трансфигурации", "Огненные Наборы" или "Небесные сферы" относятся к программе именно ее курса. Но, в то же время, Марсо успел напихать в нее столько всяких сведений из совершенно различных областей, что она не всегда могла разобраться, что к чему. Порой знаний оказывалось слишком много. И слишком уж они были разными. Особенно в последнее время, когда призрак принялся с удвоенной энергией копаться в древних манускриптах и пыльных фолиантах невесть какой эпохи. Она только монографий по стихийной магии осилила пару десятков, не говоря уж о том, что успела полистать кое-что по истории, старые летописи, совсем уж замшелые листочки, выпавшие из какой-то книги без обложки и названия. Одолела почти весь курс Естествознания, здорово обогатила свой багаж всевозможными практическими руководствами. Немало прочла книг касательно культуры и особенностей жизни эльфов. Полюбопытствовала также насчет гномов. Перечитала все, что нашлось в Хранилище на тему Занда и обитающих в нем тварей. Добралась даже до Охранителей... но потом надолго выпала из рабочего режима. И вот уже почти две недели с трудом осиливает по одной книжке за ночь, хотя до роковой встречи с Викраном дер Солленом могла одолеть сразу четыре.

В общем, ей было над чем призадуматься.

- Ладно, - наконец, со вздохом вернулась к реальности Айра. - Я что-нибудь соображу. Судя по всему, завтра меня ждет допрос по Стихийной магии, но здесь все как раз просто - заклятия первого уровня я знаю. Способы их преобразования и отмены тоже. Второй курс он трогать, наверное, не будет, так что как-нибудь отобьюсь. По крайней мере, очень на это надеюсь.

- Ты хоть формулы-то помнишь?

- Конечно. С закрытыми глазами нарисую.

- А виртуальную схему?

- По дер Толли? - рассеянно уточнила она. - Если по нему, то особой сложности я не вижу: схемы для Огня и Воздуха довольно просты, хоть и многочисленны. Вот только с Водой я могу оплошать, потому что она требует гораздо большей концентрации и для нее существует раза в три больше схем. Не говоря уж о Воздухе, в котором сама лересса Белламора ногу сломит. Понятия не имею, как она ими так ловко оперирует. Мне такого не удавалось. К тому же, рядом с твоим учителем я в себе пока не слишком уверена.

Бриер издал какой-то странный звук.

- Надеюсь, ему не потребуется рисовать их в реальности? - вдруг обеспокоилась девушка. - Знаешь, у меня сейчас очень мало сил. И Кер здесь не помощник - их у него еще меньше. Так что я одну-две схемы нарисую, а потом все - снова слягу. Но это ведь его не устроит, правда?.. Бриер, ты чего молчишь?

Она подозрительно уставилась на побледневшего и ставшего каким-то несчастным парня.

- Э... Бриер?!

- Айра... - наконец, выдавил парень.

- А? Тебе что, плохо?!

- Нет. Просто виртуальные схемы заклятий относятся к программе третьего курса.

- Ой, - испуганно вздрогнула она. - Правда?!

- А схемы по дер Толли - к четвертому, - все так же тихо сообщил спавший с лица Бриер. - Даже я не знаю их все.

- Я тоже не знаю, - торопливо пробормотала она, мысленно ругнувшись. - Так, видела краем глаза, кое-что один умный человек подсказал... по мелочи, конечно. Спасибо, ты меня порадовал. Значит, мне больше нечего бояться, потому что дер Соллен наверняка про это не спросит. Да?

Бриер покосился совсем странно.

- Думаю, для первоклашки осилить их за пару месяцев совершенно невозможно, так что мастер Викран не будет тратить время на заведомо неразумные вопросы.

- Очень хорошо, - перевела дух Айра. - Значит, мне не придется их срочно зубрить. Думаю, всяких там Колес, Огоньков, Шипов, Межевания и Стрелок хватит. Как считаешь?

- Да, наверное, - еще более странным голосом согласился Бриер.

- А... Холодный Огонь? - осторожно уточнила девушка, боясь снова проколоться.

Юноша, не поменявшись в лице, отрицательно мотнул головой.

- Второй курс.

- Ладно. Тогда... м-м-м... Бриз? Или Серая волна?

- Второй и третий курсы.

Айра огорченно шмыгнула носом.

- Сонный лес?

- Второй.

- Может, Укоренение?

- Нет, это - третий... слушай, ты чего мне голову морочишь?! - неожиданно вскинулся старшекурсник. - Я в твои годы едва-едва с Колесом справлялся и сильно заботился о том, чтобы Водяную Спираль на одном месте удержать! Признавайся, откуда знаешь про Бриз? Кто тебе сказал?

Айра невольно сжалась.

- Никто.

- Тогда откуда ты знаешь?!

- Прочитала. В книжках.

- Врешь! - не поверил юноша. - На первом курсе тебе не могли выдать таких книг: у нашего Книгочея даже того, что нужно, не допросишься! А ты говоришь, что он вдруг расщедрился и отдал тебе целую энциклопедию!

- Бриер, ну не злись, - умоляюще посмотрела девушка. - Пожалуйста, поверь: я не лгу - я действительно все это взяла из книг. Мне один очень хороший человек помог! Просто... прости, я обещала, что никому не скажу! Это не моя тайна!

Он громко фыркнул и обиженно отвернулся.

- Тайны у нее... знал бы я, что ты такая скрытная, мог бы не беспокоиться. Судя по всему, учитель останется доволен твоими ответами! Может, даже попросит, чтобы ты познакомила его с этим твоим "хорошим человеком"! Если, конечно, вдруг не выяснится, что он на самом деле - НЕчеловек!

Айра резко побледнела и, вздрогнув, отступила на шаг. А затем пошатнулась и как-то разом осела, став совсем несчастной и какой-то убитой. Она враз посерела, сжалась в комок, подумав о Марсо, судорожно сжала кулаки и крепко зажмурилась.

- Господи...

- Ну прости, - неожиданно спохватился Бриер, когда увидел, что она едва не плачет. - Прости... я болван... дурак, идиот! Айра, прости, я не должен был так говорить!

- Он меня убьет, - мертвым голосом произнесла девушка, едва представив, что случится, когда дер Соллен прознает про Хранилище. - Как только узнает, сразу убьет. Никакого исключения не понадобится. И это коснется не только меня. А убить ЕГО еще проще - стоит только тронуть Источник...

Она вдруг закрыла лицо руками.

- Боже, что мне делать?!

- Айра! - Бриер с несчастным видом опустился перед ней на корточки и неловко обнял. - Не плачь... я не хотел тебя обидеть! Не хочешь говорить, не говори! Я тоже никому не скажу! Честное слово!

- Да при чем тут ты? Тебе я как раз могу доверять, а твой учитель... боюсь, завтра я наговорю ему много лишнего.

- Не наговоришь! Давай, я напомню тебе весь первый курс? Так, хотя бы по верхам пройдем, чтобы ты не запуталась?

- Ты? - Айра нерешительно подняла взгляд.

Бриер торопливо кивнул.

- Конечно. Где ты еще найдешь дурака, который будет полночи тратить на зачет для первогодки?

- Ты не дурак, - слабо улыбнулась она. - Ты друг... самый лучший друг, который у меня когда-либо был. Ты действительно поможешь?

- Да, - облегченно вздохнул он. - Но когда твой приятель разрешит тебе открыть тайну своего происхождения, чур, я буду первым, кому ты о нем расскажешь!

- Я спрошу у него. Обещаю.

- Вот и отлично! - Бриер с энтузиазмом расселся на траве и энергично хрустнул пальцами. - Тогда начнем, пока не рассвело. А теперь отвечай, несчастная: сколько видов природных Источников ты знаешь?!..

Глава 9

- Собирайся. Ты идешь со мной, - прямо с порога заявил Викран дер Соллен, ворвавшись в комнату Айры следующим утром.

Девушка бросила удивленный взгляд за окно, недоумевая, для чего он явился не на ночь глядя, как обычно, а буквально с рассветом, когда она только-только успела открыть глаза и одеться. Более того, сам был одет по-походному, в длинный теплый плащ, высокие сапоги и плотную кожаную куртку, запахнутую до самого горла. Разумеется, черный с ног до головы, как подземный демон, и мрачный, как оставшаяся без добычи голодная никса.

Она подавила раздражение и, сделав по обыкновению непроницаемое лицо, послушно обулась. После чего вопросительно посмотрела, стараясь по-прежнему глядеть в пустоту за его спиной: других вещей у нее при себе не было. Только платье и ботинки. Ну, еще Кер, но того не требовалось уговаривать - как только стало ясно, что бесконечных расспросов сегодня не будет, он немедленно юркнул на шею хозяйки и сразу замер, настороженно сверля мага лиловыми глазами.

"Что он задумал? Для чего явился? - недоумевала Айра, безмолвно, словно тень, следуя за ним по коридорам. - Две недели же еще не прошли - целых два дня осталось. Так зачем он пришел? Что ему опять нужно?"

Не вдаваясь в объяснения, мастер Викран быстро покинул лечебный корпус, никого по дороге не встретив. Уверенно свернул в сад, в полнейшем безмолвии миновал пустые дорожки, по которым совсем недавно Айра прогуливалась в компании разглагольствующего Бриера... странно. Признаться, она так и не поняла, устроили ли мага ее подробные ответы. Айра старалась сдерживать рвущиеся с языка откровения, отвечала только то, о чем он спрашивал, и все время держала в памяти наказы приятеля: не спотыкаться, говорить ровно и быстро, никогда не выходить за рамки заданного вопроса и ни в коем случае не забывать, где кончается программа первого курса.

Она очень старалась. Да так, что к концу утомительного допроса даже устала, а в горле совсем пересохло. Мысли начали путаться, порой формулы заклинаний наскакивали друг на друга, смешивались, искажались, и тогда она с внезапным холодком понимала, что могла не просто ошибиться, но и ненароком показать, что знает гораздо больше, чем положено для первого курса.

Викран дер Соллен никак не прокомментировал ее ответы. Закончив с опросом, он некоторое время молчал, рассеянно изучая однообразный пейзаж за окном, затем повернулся и быстро вышел, снова не удостоив ученицу даже мимолетным взглядом. Зато лер Лоур, тоже присутствующий во время этой словесной пытки, покосился на обмякшую девушку с искренним недоумением.

- Леди, а вы уверены, что раньше не имели наставника?

Айра смогла только вяло помотать головой - сил отвечать у нее больше не было. После чего старый лекарь растерянно пожал плечами, пробормотал что-то насчет того, что хотел бы иметь в помощницах такую любознательную ученицу, и тоже ушел, оставив ее обессиленной и совершенно измученной.

А вот сегодня - ЭТО.

Она несколько раз порывалась задать напрашивающийся вопрос, но сдерживалась и вовремя прикусывала язык - решила же никогда не заговаривать первой, значит, надо держаться. Дер Соллен, конечно, заметил, что Айра холодна с ним точно так же, как и он с ней, но пока не требовал расплываться при своем появлении в приветливой улыбке и, с фальшивым воодушевлением лепеча пространное приветствие, приседать в глубоком поклоне.

Причем Айра искренне надеялась, что и дальше ей этого делать не придется: маг не производил впечатления законченного болвана. Хотя, конечно, если он окажется настолько самодовольным и себялюбивым, что захочет ежедневно видеть подтверждение своего права на власть, то она сделает даже это. Правда, постарается вести себя так, чтобы даже вежливое "доброе утро, лер" прозвучало как "о, вы еще живы?.. жаль".

Надо отметить, что мастер Викран ничем не показал, что его задевает ее ровный тон, удивляет неестественная покорность или же нравится беспрекословное подчинение, от которого даже издалека сквозило холодным ветром неприязни. Собственно, он вообще ничего и никогда не говорил лишнего, кроме короткого "сядь", "встань", "повернись", "сделай то-то и то-то". Ни "здравствуй", ни "до свидания", ни "леди", ни "пожалуйста". Просто пришел, властно распорядился, проследил за выполнением своего приказа и снова ушел. И так день за днем.

"Ледышка, - мстительно подумала Айра, буравя яростным взглядом его широкую спину. - Просто мертвая ледышка. Ходячий труп. Упырь. Нежить. Неудивительно, что от него все шарахаются - с таким нелюдем даже за один стол не сядешь. Вдруг цапнет?"

- С этого дня ты будешь учиться со старшими курсами, - неожиданно повернул голову маг, и она чуть не вздрогнула, увидев его хищный профиль. Показалось или нет, что в синем глазу сверкнула звериная желтизна? - Ты перейдешь в новый класс и в новый корпус. Начнешь обучение по той же программе, что и остальной курс. Разумеется, второго года обучения. Но поскольку часть материала ими уже пройдена, тебе придется нагонять. Сделаешь это в самое ближайшее время - все необходимые книги тебе предоставят.

Он чуть сузил холодно блеснувшие зрачки и негромко, но жестко добавил:

- Запомни: никто в Академии не должен знать о том, что твой метаморф вовсе не охранный. Никто не должен заподозрить в нем "боевого" и, что важнее, не должен понять, что он дикий. Кроме того, никто не должен узнать, что у тебя появился учитель. Ни друзья, ни враги, ни преподаватели. Для всех остальных ты останешься самой обычной ученицей, которую просто перевели к ним раньше обычного. Когда будет нужно, я тебя вызову. Все остальное время ты будешь проводить так же, как проводила раньше. Никаких разговоров на тему ученичества, никаких намеков, никаких обсуждений. Нарушишь - будешь наказана.

Айра сжала кулаки, но усилием воли заставила себя смолчать.

- Новые правила и распорядок узнаешь позже, - так же сухо продолжил маг, идя по направлению к Оранжерее. - Как и остальным старшекурсникам, с сегодняшнего дня тебе запрещено посещать этот корпус. Не допускается общаться с первым курсом и категорически запрещено пользоваться здесь магией. Единственное исключение, которое сделано с учетом твоих особенностей - разрешение посещать Оранжерею во внеучебное время. С сохранением прежних ограничений касательно твоих бывших приятелей.

Айра незаметно перевела дух: значит, к Иголочке и Шипику ей все-таки можно будет прийти. Навестить Листика - тоже. Впрочем, если бы даже было нельзя, она бы все равно пришла - игольник без нее непременно начнет буянить, а листовик в первую же ночь сбежит на поиски хозяйки. А он, находясь в расстроенных чувствах, мог и плюнуть в какого-нибудь невежливого мага, вздумавшего его отловить и посадить на привязь. Причем наверняка плюнет не сонным порошком, а гораздо более неприятной вещью. И лер Альварис, хвала Всевышнему, это хорошо понимает, поэтому и отдал приказ смягчить строгие правила хотя бы в одном отдельно взятом случае.

- Однако, - тут же добавил Викран дер Соллен, заставив Айру снова насторожиться. - Твое пребывание в Оранжерее возможно только в пределах обозначенных границ. Переступать за них тебе категорически запрещено. Любая попытка нарушить Охранные Круги повлечет за собой немедленное наказание, по сравнению с которым все твои прежние неприятности покажутся совершенно незначительными.

Достигнув двери в Оранжерею, маг быстро обернулся и выразительно кивнул на мощную Охранную Сеть, установленную вдоль всей стены с игольником. Айра машинально насчитала пять шагов, на которые ей позволено отойти от Шипика, затем уперлась взглядом в бесконечно длинную и невероятно сложную Сеть, опутывающую землю вдоль лиловых зарослей. Смутно подивилась тому, что этот бездушный гад когда-то успел ее перенастроить, и с яростью осознала, что теперь, если она только коснется тускло светящейся линии, ее уже не пропустят сквозь нее безнаказанно. А, скорее всего, ударят так, что искры из глаз посыплются, да еще мгновенно сообщат ЕМУ, что приказ нарушен, после чего настанет черед того самого наказания, о котором Айра, уже успев немного пообщаться с мастером, совсем не хотела узнавать.

- Ты все поняла? - в нее уперся неподвижный взгляд мага, заставив внутренне содрогнуться.

"Мерзавец!"

- Да.

- Прекрасно, - холодно улыбнулся маг и, отвернувшись, уверенно вошел в Оранжерею.

В гнетущем молчании они миновали ряды драгоценных саженцев мадам Матиссы. Так же молча прошли мимо небольшого закутка, откуда слышался громогласный голос травницы и шуршание книжных страниц. Кажется, там идет очередной урок? Да, все верно: даже отсюда слышно, как госпожа дер Вага отчитывает Бри ан дер Воллена за мизерные познания в Травологии.

Айра с неожиданно тоской отвернулась.

"Вот и все, - подумала она. - Я их больше не увижу. Хоть и не было у меня там друзей, а все равно грустно. Их я хотя бы знала. И понимала, от кого и чего ожидать, тогда как там... там все будет совершенно чужим".

Кер, почувствовав огорчение хозяйки, ласково ткнулся в ее щеку холодным носом. А когда она накрыла его рукой и привычно почесала за ушком, тихонько замурлыкал, потеревшись мягкой шерсткой.

"Не бойся, - говорил весь его вид. - Не бойся, ведь я с тобой".

"Да, - невольно улыбнулась она. - Ты всегда был со мной".

Неподкупный вьюнок, придирчиво изучающий каждого посетителя и неохотно открывающий дверь на территорию старшекурсников, при виде боевого мага отдернулся в стороны так поспешно, словно заметил приближение злого садовника с огромными ножницами в руках. Мастер Викран прошел под ним, не шевельнув и бровью, а Айра так же мстительно отметила, что его даже цветы боятся и шарахаются, словно от прокаженного.

"Это ж каким надо быть человеком, чтобы ТАК всех запугать?!"

Она снова с тоской задумалась о собственном будущем.

"Кошмар. И ОН станет меня учить? ОН будет наставником, которого я должна во всем слушаться и которому буду беспрекословно подчиняться? Меня отдали ему, как цыпленка - волку на съедение! Никому даже неинтересно, что я по этому поводу думаю! Впрочем, был бы он ТОЛЬКО волком, с ним, наверное, еще можно было бы общаться, а так..."

- Доброе утро, учитель, - донесся до нее почтительный и полный искреннего уважения голос. Весьма знакомый, надо сказать, голос, заслышав который Айра невольно вздрогнула и, очнувшись от невеселых мыслей, осторожно выглянула из-за спины наставника. А потом ошарашенно уставилась на склонившегося в глубоком поклоне Бриера и чуть не ахнула. Но, спасибо куснувшему ее в шею метаморфу, очень вовремя зажала себе рот и ограничилась только судорожным вздохом.

"Господи! А он что тут делает?!"

Бриер выглядел необычно: лицо бесстрастное, холодное, как у учителя, темные волосы тщательно уложены, на одежде ни складочки, ни пылинки, сапоги отдраены, словно он готовился к военному смотру. Губы плотно сжаты, в глазах ни капли узнавания, а взгляд - сухой и колючий, но, одновременно, полный напряженного внимания и полнейшей готовности исполнить любой приказ наставника.

- Леди? - при виде девушки старшекурсник вежливо наклонил голову и тут же снова повернулся к магу. Мастер Викран коротко кивнул и, не заметив ошарашенной физиономии Айры, все тем же широким шагом направился прочь, по пути отдавая короткие распоряжения:

- Займешься ей. Устроишь. Все покажешь, расскажешь и подробно объяснишь правила.

- Да, учитель, - послушно кивнул юноша.

- Проследи, чтобы комната была отдельной. Никаких окон. Никаких соседей. На дверь лично наложишь ограждающее заклятие и свяжешься с Дидерией сразу, как только закончишь.

- Как скажете, учитель.

- Время у тебя - до обеда. Когда освободишься, вернешься в класс. Вечером - тренировка, а завтра с утра проследишь, чтобы она, - короткий кивок в сторону настороженно прислушивающейся Айры, - не пропустила свой первый урок. Все понял?

- Да, лер.

- Хорошо. Тогда оба свободны, - сухо обронил маг, молниеносно создал перед собой овальную воронку голубовато светящегося портала и стремительно исчез, оставив своих учеников самостоятельно разбираться в ситуации.

Спустя несколько томительных секунд после того, как портал с тихим хлопком закрылся, Бриер с невыразимым облегчением выдохнул и опустил напряженные плечи. После чего улыбнулся знакомой проказливой улыбкой и разом перестал жутковато походить на Викрана дер Соллена.

- Ф-ф-у-у... привет, Айра. Честно говоря, я не думал, что ты окажешься здесь так быстро, но на самом деле это даже лучше - мне больше не придется трепыхаться в объятиях игольника, чтобы лишний раз с тобой поболтать.

Она невольно вздрогнула и огляделась: в этом парке она уже не раз была, когда тайком занималась с Бриером. Все те же высокие деревья, та же удивительная чистота вокруг; те же кусты; ровные, убегающие вдаль и почти прямые дорожки, по которым так удобно прогуливаться. Где-то неподалеку среди пышной зелени спрятаны маленькие скамейки с изящными коваными перилами. Сидение у них не слишком удобное, но влюбленным парочкам, обожающим проводить тут ночи напролет, это, видимо, совсем не мешало. Да, все вокруг выглядело знакомым и немного непривычным при свете дня. А вот Бриер... таким он никогда раньше не был. Кажется, она плохо его знала?

- Чего? - насупился юноша, заметив ее настороженность. - Да я это, я... не волнуйся. Просто учитель терпеть не может, когда кто-то небрежно одет, так что пришлось вылизываться с ног до головы, чтобы он не устроил головомойку.

- Он всегда себя так ведет? - наконец, разлепила губы Айра.

- Как "так"?

- Как безоговорочный повелитель. Властно и непримиримо, не терпя возражений и не слушая никого, кроме себя.

- Ну... он просто строгий очень, - отчего-то почувствовал неловкость старшекурсник. - А в целом ничего. Жить можно.

Айра посмотрела на него с нескрываемым подозрением.

- Хочешь сказать, тебя это устраивает?

- Не то чтобы... но другого-то учителя у меня нет. Да и у тебя теперь тоже, поэтому нравится - не нравится... от нашего желания ничего не зависит. Ладно, чего стоять? Пойдем, я тебя отведу в корпус и покажу, как у нас все устроено. На самом деле не слишком отличается от того, что было, только порядки помягче, да народ повеселее. Не бойся, все будет хорошо!

- Я не боюсь, - отозвалась Айра, задумчиво изучая смущенное лицо друга и, одновременно, рассеянно поглаживая Кера. - Скажи, мне показалось или дер Соллен действительно куда-то уехал?

- Уехал, - кивнул Бриер, уверенно идя по ухоженной дорожке. - Где-то на юге большой выброс силы случился, сильно похожий на всплеск неконтролируемой магии, вот учитель и отправился выяснить, в чем дело.

- Почему именно он?

- А больше некому: у него получаются самые сильные и устойчивые порталы. Может одним прыжком сразу до Карашэха или до Иандара дотянуться. А то и махнуть на верхушку Снежных гор. Тогда как остальным приходится то же самое расстояние за два или три захода одолевать. А это - лишняя трата сил и времени. К тому же, учитель хорошо ориентируется на любой местности и быстро найдет причину сбоя.

- А зачем такая срочность?

- Как, зачем? - удивился Бриер, минуя какой-то роскошный куст. - Если это - незарегистрированный маг... а он сказал, что по слухам очень похоже... то его надо срочно найти и притащить в Академию - учиться. Потому как подобный тип способен натворить по незнанию много такого, что потом всему Ковену придется разгребать последствия. Ты о Катастрофе помнишь? Вот и они тоже помнят. И, разумеется, не хотят, чтобы нечто подобное повторилось.

- Значит, дер Соллен должен найти этого мага? - задумчиво уточнила Айра.

- Его самого или след, по которому отправит уже магов попроще и посвободнее. В конце концов, этот тип - недоучка, которого легко одолеет любой Магистр. Тем более, недоучка, который сейчас ослаблен и наверняка растерян свалившейся на него силой.

- А если нет? - невольно подумала о себе Айра. - Если он знает, что маг? Если он просто не хотел показываться на глаза Ковену?

Бриер на мгновение задумался, но потом покачал головой.

- Вряд ли. Учитель сказал, что выброс был очень мощным - после него на море такое волнение случилось, что до берега... а до туда не меньше нескольких десятков лердов... докатилась огромная волна, которая чуть не смыла одну из рыбацких деревень. Представляешь, что должно было твориться в эпицентре?!

- Значит, этот маг довольно силен?

- Точно. И еще сильно привержен к Воде, иначе не натворил бы по дурости цунами. А еще есть некоторая вероятность того, что рядом с тем местом находится какой-то незарегистрированный Источник, благодаря которому так здорово жахнуло. Но, если честно, шансов на это немного. Так что, выходит, скоро у нас появится новый и весьма опасный ученик.

- Может, он просто защищался? - предположила Айра. - Может, на него напали, и ему пришлось сражаться за свою жизнь? Ведь впервые наша сила просыпается чаще всего в ответ на чрезмерные эмоции - гнев или страх.

Бриер пожал плечами.

- Возможно. Но в любом случае его надо найти и привести сюда. Без надлежащих навыков он действительно может стать опасным. В первую очередь, для себя самого.

- А если он не захочет сюда идти?

- Вот на этот случай там и нужен мастер Викран - взглянуть на след, понять, насколько тот маг хорош и опытен, и решить, нужно ли его личное участие в поимке или же достаточно известить ближайшего мага в любом окрестном городе.

Айра недоуменно остановилась.

- Хочешь сказать, что по его слову тому магу будет не скрыться? Что его начнут искать все подряд?

- Совершенно верно. Учитель, если посчитает, что его присутствие не требуется, просто велит ближайшей ячейке Ковена обыскать город и окрестности, а уже через несколько дней этого бедолагу отдадут ему на блюдечке.

Она нахмурилась.

- А если маг станет сопротивляться?

- Против мастера Викрана? - ухмыльнулся юноша. - Если бы ты его видела в деле и знала, на что он способен, то не задавала бы такого глупого вопроса.

- Я видела, - мрачно отозвалась Айра. - И, поверь, прекрасно знаю, на что он способен. Но все же не считаю, что он так уж хорош.

- Э... подруга. Плохо, значит, ты его знаешь! Мастер Викран - полукровка, - с чувством дела сообщил Бриер. - А это значит, что в нем течет кровь эльфов (причем Западных, которые всегда отличались склонностью к Стихийной магии!) и обычная, человеческая. Насколько я успел выяснить, его мать была магичкой. Как и отец-эльф. В результате, сам он наследовал силу сразу двух народов, и это, между прочим, большая редкость! Думаешь, зря его эльфы к себе на обучение взяли? Зря он, что ли, учеником самого лера Альвариса был? Зря Охранителем стал? Да не простым, а целое звено за собой водил, будучи самым молодым дриером за всю историю Академии?

- Кто такой дриер? - с непроницаемым лицом уточнила девушка.

- Командир. Начальник. Самый главный, короче, в компании Охранителей. А в звено, чтобы ты знала, входят почти десяток людей, в том числе несколько магов, гномы или хотя бы один эльф. Представь, как надо было себя поставить, чтобы чистокровный Высокий согласился служить под началом полукровки! Не говоря уж о том, чтобы гномы признавали его за своего! А в его звене, как он сказал, служили и гномы, и даже эльф! Одновременно! Понимаешь?

Она равнодушно пожала плечами.

- И что с того?

- А то! - с нажимом ответил Бриер. - Мастер Викран обладает настолько уникальным даром, что может свободно призывать любую из четырех стихий! Он в равной степени владеет атакующими и защитными заклинаниями! Он может даже Призрачную Сеть в одиночку поставить, хотя обычно для этого требуются усилия двух или даже трех магов! Теперь понимаешь, как тебе повезло, что он согласился взять тебя на обучение?!

- Нет, - сухо отозвалась Айра.

- Поймешь, - убежденно заявил юноша. - Очень скоро поймешь, что это - невероятная удача.

- Сомневаюсь.

- Я тоже не верил. Но теперь вижу - без него я не обрел бы и половины той силы, которой сейчас владею.

- Рада за тебя, желаю дальнейших успехов, - совсем бесцветным голосом обронила Айра и, не желая больше обсуждать эту тему, ушла вперед.

Бриер постоял пару секунд, непонимающе таращась на ее прямую спину, но потом обреченно махнул рукой, поспешно догнал и пристроился рядом.

- Да не переживай. Все мы через это проходим. Я знаю, что тебе сейчас тяжело и неприятно, но потом все наладится. Ты поймешь его и простишь. Ведь на самом деле он не злой. Он просто привык все время быть на войне, вот и поступает с нами иногда, как с солдатами. Но зато и в обиду никому не даст, будь уверена. Никого не побоится, даже лера Альвариса и весь Ковен, во главе с Советом. Отстоит, что бы ни случилось.

Айра против воли вспомнила, как корчилась у дер Соллена под ногами под какой-то там Сетью, и сжала зубы, чтобы сквозь них не прорвался наружу болезненный стон. А когда юноша осторожно тронул ее за рукав, вопросительно заглядывая в окаменевшее от гнева лицо, неестественно ровно ответила:

- Да. Конечно. Рядом с ним мне ничего не грозит.

Бриер только вздохнул и послушно отстал. А потом впереди показался сложного вида комплекс из нескольких зданий, пристроенных друг к другу так плотно, что они выглядели единым целым. В центре красовался самый настоящий замок, украшенный затейливыми башенками, изящной лепниной и резными решетками на окнах. Сбоку от него и чуть впереди виднелась небольшая, но вполне узнаваемая по стеклянному блеску крыши Оранжерея, немного дальше - крохотный садик, явно разбитый усилиями молодых магов. Несколько просторных беседок. Старательно насыпанный рядом с ними зеленый холмик непонятного назначения. За холмиком виднелись четыре развернутых в разные стороны многоэтажных крыла, связанных с основным зданием, но старательно отделенных от него запутанной сетью переходов и подземных тоннелей. И, наконец, перед "замком" возвышался внушительных размеров монумент, изображающий какого-то рыцаря с поднятой вверх рукой, в которой, против ожиданий, возносился к небесам не обнаженный и сверкающий меч, а столб настоящего живого Огня, играющего своими бликами на тусклой поверхности холодного камня.

- Вот тут мы и живем, - гордо сообщил Бриер. - Это - главный корпус, где находятся кабинеты преподавателей и учебные комнаты, за ним - наши корпуса: для девчонок, парней и отдельно - для виаров и вампов... эти - самые дальние. Видишь, где первый этаж без окон?

Айра, оторвавшись от невеселых мыслей, послушно пригляделась и с удивлением убедилась - действительно, окон там не было. И дверей, кажется, тоже. Только по одному каменному коридору, ведущему в сторону основного корпуса, да и тот снаружи был опутан такой сложной Охранной Сетью, словно тут держали не учеников, а опасных преступников.

- Это от молодых, - пояснил юноша в ответ на ее вопросительный взгляд. - Тех виаров и вампов, кто контролирует себя недостаточно хорошо. Первый год их вообще наружу не выпускают. Держат в закрытом павильоне, в отдельных комнатах и позволяют уходить только в их собственный лес, где господин Борже и господин Уртос учат их уму-разуму... ну, вроде как де Сигон - вас на первом курсе... только со второго года им разрешают посещать уроки вместе со всеми.

- У них же нет магии, - нахмурилась Айра.

- ПОЧТИ нет, - поправил ее Бриер. - И вот ради этого "почти" виары целых шесть лет треплют нам нервы. На пару с вампами. Но у тех хотя бы есть природная склонность к демонологии и некромантии, которая оправдывает их присутствие в Академии, а виары... кстати, обрати внимание: восточный корпус тут тоже закреплен за девчонками. Западный - наш. Везде по шесть этажей - по этажу на каждый курс, начиная со второго. Сообщения между ними никакого, но зато окна на ночь никто не запирает. Можно открывать и спокойно выпрыгивать, потому что охранных заклятий тут тоже нет. Кстати, мой этаж - третий. Твой, соответственно, второй.

- Как же ты прыгнешь с третьего этажа? Ноги не боишься переломать?

- А левитация на что? - хитро прищурился юноша. - Тебе, между прочим, за этот год тоже имеет смысл ее освоить - даже со второго этажа без определенного рода практики тебе будет трудновато прыгать, а со следующего года вообще опасно.

- Левитацию я уже освоила, - спокойно сообщила Айра. - Причем давно, так что за мои ноги можешь не переживать.

Бриер поперхнулся какой-то фразой.

- Агх... мнм... ну-у... да, я забыл, что у тебя есть весьма образованный друг. Надеюсь, ты уже пользовалась этим заклятием?

- Нет. Негде было.

"В комнатах запрещено, на улице - заметно, а в Хранилище небезопасно, - мысленно вздохнула девушка. - Так что с большинством моих знаний точно такая же проблема: теория на "отлично", а практика на "кол". Интересно, хотя бы тут в комнатах можно колдовать?"

- Конечно, - кивнул Бриер, когда она спросила. - Теперь ограничивать нас нет необходимости: дар у всех стабильный, знаний вполне достаточно, чтобы не угробить себя и соседей по комнате, а постоянная практика, как говорит господин Борже, только укрепляет силу. Так что колдовать нам не только можно, но и нужно. В рамках приличий, разумеется. Потому что если ты вдруг попробуешь вырастить рога на голове у уважаемого лера Леграна... да еще если у тебя получится... то ничего хорошего из этого не выйдет. В лучшем случае лер Альварис задаст словесную трепку, а в худшем...

- Я пообщаюсь с нашим учителем более тесно, - хмуро кивнула Айра. - Хорошо, я все поняла. Куда ты должен меня отвести?

- В комнату, разумеется. Их там много. Так что выбирай, какую хочешь.

- Почему дер Соллен сказал, что я должна жить одна?

- А твой метаморф согласится делить логово с кем-то еще?

- Резонно, - вынужденно согласилась девушка, заслышав одобрительное ворчание Кера. - Надеюсь, для этого мне не придется снова переезжать в обустроенную кладовку?

- Нет, - удивленно покосился Бриер. - Обычная комната: кровать, два стула, стол и шкаф для вещей. Бассейн и умывальни в подвале, вещи висят там же, только в другом конце коридора: что захочешь, то и наденешь, выбор там большой. Книги уже лежат у тебя на столе - учитель еще вчера распорядился. А всякие мелочи девчонки сами покажут.

Айра странно покосилась на разглагольствующего приятеля, но промолчала, когда он уверенно распахнул незаметную дверку и беспрепятственно вошел в женский корпус. Затем так же уверенно провел ее по пустующей лестнице, мельком кивнул в сторону еще одной двери - в подвал, без колебаний поднялся на второй этаж и, все еще никого не встретив, махнул рукой в сторону смутно знакомой арки, за которой виднелся такой же знакомый холл.

- Заходи. Насколько я помню, у вас все устроено точно так же, поэтому не запутаешься.

Зайдя внутрь, Айра изумленно оглядела полукруглые стены, длинную вереницу совершенно одинаковых дверей, на многих из которых виднелись следы чьих-то неумело наложенных охранных чар. Неуверенно прошлась по густому ворсу красивого ковра почти идеально белого цвета, устилающего пол как в холле, так и в убегающем вдаль коридоре. Запоздало спохватилась, что оставила на этой красоте кучу грязи, но потом облегченно выдохнула - на ковре не появилось ни вмятинки, ни пылинки, словно кто-то невидимый тут же смахнул их прочь.

- Очищающее заклятье, - снова пояснил Бриер, не дожидаясь напрашивающегося вопроса. - Заходи, не бойся. Сейчас все на занятиях, так что осмотреться тебе никто не помешает.

"Точно, - сообразила Айра. - Сегодня же обычный учебный день. Надо думать, что девочки на уроках".

Она завертела головой и довольно скоро отыскала висящее в воздухе над аркой расписание. Ага. Все понятно: Практическая магия... Стихийная магия... боевая подготовка... это все понятно и известно. Имена преподавателей остались прежними, потому что учителя успешно совмещали работу с первогодками с напряженными занятия у старших курсов. Только время уроков теперь возросло почти вдвое, да расположили их парами, чтобы тратить меньше времени на переходы из одной учебной комнаты в другую. Очень удобно и практично. Теперь все утро, вплоть до обеда, занимала практика по какому-то одному предмету, чередуясь по дням недели: Огонь - Воздух - Вода - Земля, пятым днем шли уроки с лером де Сигоном (теперь - один раз в неделю), а шестым, заключительным - или Травология (теперь - Зельеварение), или Целительство. Затем - законный перерыв на обед, которого тут никого не лишали. А после - сплошные теоретические курсы, куда добавились демонология, некромантия, остался жалкий один день на Естествознание, здесь же стояла боевая подготовка и, разумеется, раз в неделю виднелась ненавистная фамилия "дер Соллен", означающая, что в последний день перед выходным ей обязательно придется терпеть его навязчивое внимание. Кроме, разумеется, того времени, когда он соизволит пообщаться с ней один на один.

- Как часто у тебя случаются уроки с мастером Викраном? - поинтересовалась Айра, закончив с расписанием.

- Когда как. Бывает раз в неделю, иногда два. Когда-то три, но обычно это означает, что я сильно провинился.

- Он сам тебя вызывает?

- Да. Когда ему надо, в голове сразу раздается удар гонга. Примерно такой: БО-М-М-М! Как только услышал, сразу беги в тренировочный зал. Если не появишься через одно деление мерной свечи, все - считай, одно наказание заработал. Мастер Викран не любит, когда его приказы исполняются неточно.

- А мне как быть? - нахмурилась Айра. - Как я узнаю, что он меня зовет?

- На первый раз сам придет, я думаю. А потом скажет, как будет дальше.

- Нет, ты не понимаешь: он говорил, что никто из посторонних не должен знать, что он - мой учитель.

Бриер удивленно кашлянул.

- Да? Гм... странно. Но, видно, он еще не уверен в том, что станет твоим учителем надолго.

- То есть, все еще может измениться? - неожиданно оживилась она. - Может получиться, что у меня будет другой учитель?

- Не знаю. Возможно.

- Тогда зачем он так велел? Зачем что-то скрывать? Зачем согласился, если не был уверен?!

- М-м-м... - задумчиво отозвался юноша. - Может, он просто не хотел лишних сложностей?

- Каких именно? По-моему самая большая сложность в моем положении это - он сам! Не хотел брать, не брал бы. Для чего кого-то обманывать?!

- Ты не понимаешь. Дело в том, что среди учеников есть некий рейтинг... негласный, конечно... в котором чем сильнее учитель, тем почетней к нему попасть. Об этом, разумеется, знают и сами учителя, но старательно делают вид, что все совсем не так. А среди учеников твой вес частично определяется именно статусом учителя. Может, мастер Викран не захотел никого вводить в заблуждение?

- То есть, не хотел, чтобы меня приняли сразу в штыки? - довольно мрачно осведомилась Айра.

- Скорее, чтобы не приписывали лишних заслуг, - рассмеялся в ответ Бриер. - И не подумали, что ты сильнее, чем есть на самом деле.

"Или же не знали, КЕМ я могу быть рядом с Кером, - вдруг подумала Айра. - Если все так, то молчание - всего лишь гарантия, что о метаморфе никто не узнает. Но почему он не сказал об этом прямо? Почему просто не объяснил?!"

Она снова почувствовала раздражение.

- Ладно, где моя комната?

- Где хочешь, - с готовностью сообщил юноша. - Те, что имеют защитные чары, заняты. Там, где их нет, свободно. Я твои вещи в самую дальнюю забросил, но если хочешь...

- Дальнюю, так дальнюю, - не стала спорить Айра и решительно зашагала вперед. - Мне совершенно все равно. Керу, я думаю, тоже. Главное, чтобы ему было, где свою Сеть сплести, а остальное нас не волнует.

Бриер озадаченно поскреб затылок и поспешил следом, нагнал, услужливо распахнул дверь и, оглядев просторную комнату с тщательно застеленной кроватью, ровный пол, на котором красовался такой же светлый ковер, как в холле. Сделал быстрое движение кистью, заставив мгновенно исчезнуть со стены небольшое окошко. Зажег показным жестом несколько дополнительных светильников, чтобы было не так темно. Наконец, указал на внушительную гору учебников, громоздящуюся на крепком письменном столе, и почти извиняюще пояснил:

- Это твое. С одеждой я не знал, что именно тебе нравится, поэтому натащил всего понемногу. Обувь потом примеришь и поменяешь размер, хотя, надеюсь, я угадал. За окно прости - учитель, кажется, не хочет, чтобы ты вечерами где-то гуляла, а защитное заклятие на дверь я уже наложил. Без твоего ведома и желания сюда никто не войдет. Даже он.

- А ты?

- И я тоже, - кивнул юноша. - Это же женский корпус.

- Есть еще что-нибудь, что ты должен мне сообщить? - довольно сухо осведомилась Айра.

- Вроде нет.

- Тогда иди: скоро время обеда, а тебе еще надо успеть на урок.

Бриер удивленно вскинулся, но она уже отвернулась и принялась деловито осматриваться в новой комнате, которая, стоит признать, выгодно отличалась от ее промозглой кладовки. Даже одеяло есть... Айра невесело усмехнулась и спустила Кера с собственной шеи, чтобы тоже привыкал.

Юноша помялся у входа, но потом решил, что ей лучше побыть одной, и бесшумно испарился, вежливо прикрыв за собой дверь, но твердо пообещав, что завтра встретит ее у арки и самолично проводит на первое занятие.

Глава 10

За то время, что пришлось идти до виднеющегося на горизонте леса, Вэйр сто раз проклял свою невезучесть и вопиющую непредусмотрительность - за то, что не удосужился, на пару с собой и Дастом, затащить в портал хотя бы одну пару сапог. Потому что импровизированные портянки, намотанные на ноги, совершенно не спасали ни от холода, ни от острых камней, по которым приходилось скакать, регулярно рискуя свернуть себе шею. В конце концов, он с досадой размотал длинные ленты, нарванные из собственных штанин (другого материала под рукой просто не было), и дальше пошел босиком, чтобы не поскользнуться на мокрой тряпке и не свалиться в какую-нибудь щель. И только когда череда скал осталась позади, облегченно вздохнул, с огорчением оглядел замерзшие и сбитые в кровь пальцы, со вздохом обмотал ноги снова и опять поднялся.

Даст, словно прочитал мысли юноши, тоже огорченно вздохнул: да, сапоги им бы сейчас здорово пригодились. Хорошо хоть, скалы закончились и дальше росла только трава, по которой идти гораздо легче. Однако там имелась другая опасность - змеи. А также многочисленные коряги и норки грызунов, куда от усталости можно запросто провалиться, повредив лодыжку.

Мира на его руках неловко пошевелилась, в очередной раз робко попросив спустить ее на землю, однако мужчины не отреагировали: из них троих она была самой слабой и ранимой, а ее детские ножки были совсем не приспособлены для прогулок по острым камням или жесткому дерну. Поскользнется, сломает себе что-нибудь, и все - о поиске деревни можно будет надолго забыть. Куда ее такую потащишь? К тому же, подвернутая нога у нее до сих пор болела, хотя девушка ни разу за день не пожаловалась. Но в подобной ситуации даже Вэйр не стал возражать, когда Даст вдруг подхватил все сильнее прихрамывающую спутницу и дальше понес на руках.

Мира, снова не получив ответа на свою просьбу, расстроено притихла: то, что южанин несет ее на себе, заставляло чувствовать себя слабой и никчемной. Но мужчины были непреклонны - сиди и все! Попробуй тут, возрази. Поэтому она лишь огорченно вздохнула и обхватила мощную шею Даста двумя руками, потому что ей показалось, что так она весит немного меньше.

Тот только покосился, но ничего не сказал, а, перехватив свою ношу поудобнее, уверенно принялся подниматься по склону.

- Куда дальше? - отдышавшись, спросил Вэйр, когда насыпь осталась позади, и активно завертел головой.

Даст последовал его примеру и ненадолго задумался: берег моря остался далеко позади. Незнакомый лес, отступив от скал, почти в точности повторял его очертания. Дороги отсюда никакой не видно, однако идти вдоль самой кромки, все время оставаясь на виду, не слишком разумно - кто знает, что за люди тут живут и как встретят потрепанных путников? В то же время людей найти нужно. Однако и напрямик через лес не пойдешь - ноги собьешь окончательно. Да и, не зная местности, можно забрести в такие дебри, что потом вовек не выйдешь.

- На юг пойдем, - наконец, решил он. - Почти по самому краю. Чтобы и море было видно, и чтобы мы в чаще могли скрыться, если вдруг что не так.

- А рядом с морем всяко люди должны найтись, - согласно кивнул Вэйр и перехватил найденную среди камней дубину поудобнее. - Идем. Все куда-нибудь да выйдем.

- А можно дальше я пойду сама? - снова робко подала голос девушка.

- Нет.

- Но я...

- Нет! - рыкнули мужчины почти одновременно, и она послушно притихла. - Сиди, пока можно. Будет нормальная дорога - пойдешь. А до того времени сиди! Понятно?!

- Да, - пискнула Мира, поспешно вжавшись в каменный торс южанина. - Я просто не хотела вас утруждать.

Даст неожиданно усмехнулся.

- Сиди, цыпленок. Ты такая маленькая, что это даже не чувствуется.

Мира смущенно опустила ресницы, а потом поспешно спрятала лицо, чтобы никто не увидел, как вспыхнули ее щеки. После чего замерла испуганной мышкой и страстно пожелала, чтобы вообще ничего не весить. Правда, Даст очень сильный, а Вэйр - еще и ловкий, потому что скакал по камням с поразительным проворством. Однако все равно неловко, что твои спасители не просто вытащили тебя с того света, но и сейчас возятся, как с маленьким ребенком.

Шли долго, до самого полудня, почти не останавливаясь на отдых. Несколько раз мужчины передавали девушку друг другу, словно драгоценную шкатулку, а затем, поглазев на окрестные кустики, двигались дальше.

Даст сперва с сомнением косился на Вэйра, но тот чувствовал себя в лесу весьма уверенно, наглядно доказывая, что не первый день на свет родился: знает, как отличить волчью ягоду от съедобной морошки и не провалится в кротовью нору по недосмотру. Сам южанин достаточно пожил и помотался по свету, чтобы чувствовать себя в холодных северных лесах, как дома. А убедившись, что нянчиться с юношей не надо, заметно повеселел и спокойно продолжил путь, уверенный в том, что Вэйру, хоть и юн он еще, вполне можно доверить спину.

Довольно скоро и у Миры посветлело лицо - отвлекшись от невеселых дум насчет своего зависимого положения, она уже с любопытством посматривала по сторонам, радовалась ласковому солнышку, которое с каждым часом становилось приветливее и теплее. Наслаждалась легким ветерком, развевающим ее золотистые волосы, и свято верила в то, что все будет хорошо. Что где-нибудь неподалеку найдутся добрые люди, помогут им добраться до первого крупного города, а оттуда она сможет вернуться домой.

Одолев немалое количество верст, даже Вэйр слегка расслабился - людей они, хоть и не встретили, но и на разбойников зато не нарвались. Хищные звери, если и водились тут, обходили путников стороной. Комары совершенно не надоедали. Сбитые ноги начали понемногу отходить. В конечном итоге, все они остались живы, избежали рабства и были полны стремления вернуться в родные края. Правда, мысль о погибших вместе с судном невольниках заставляла юношу то и дело мрачнеть, думая о том, что именно он стал причиной их смерти. Однако и тут Даст смог его немного утешить, напомнив о странном дыме, из-за которого люди почти потеряли разум, и добавив, что, скорее всего, вернуть их к прежнему состоянию уже не удалось бы. Так что, в определенном смысле, это был акт милосердия, и Вэйр, хоть и утопил проклятый корабль, во многом оказал этим несчастным большую услугу.

В общем, все выглядело не слишком плохо. А если еще учесть, что вокруг царила безмятежная тишина, Мира снова тихонько мурлыкала под нос какую-то нехитрую песенку, воздух был чист и восхитительно свеж, в траве стрекотали кузнечики и прыгали вездесущие лягушки... пережитое постепенно утрачивало свою яркость, подергивалось зыбкой дымкой, истаивало, как дурной сон, и вскоре прекратило мучить жуткими видениями. Так что спустя некоторое время не только Вэйр, но и Даст с Мирой начали поглядывать на окружающее великолепие вполне благодушно. Особенно, на пышные кусты, недозрелый орешник и вкусные ягоды, коих в округе оказалось удивительно много.

К слову, ягоды оказались правильными - малина, земляника... лес всегда был готов накормить незваных гостей. Так что все трое с жадностью накинулись на природные дары и, щедро перемазав пальцы соком, внезапно развеселились и даже попытались подправить один другому выражение лица. Победила, разумеется, Мира, потому что разохотившиеся мужчины очень быстро увлеклись друг другом, стараясь нагнать и побороть, попутно пачкая гогочущие физиономии, а потому не заметили, как от отпущенная ненадолго на свободу девушка ловко подкралась к ним со спины. В результате теперь у Вэйра красовался отпечаток красной ладошки на левой щеке, у Даста - на правой, и до первого ручья носить им теперь это "украшение" - не сносить. В отместку, правда, они злорадно нашлепали ей собственных отпечатков на платье, так что и раскрасневшаяся во всех смыслах девушка тоже пострадала. Однако они милосердно не тронули ее лица, так что теперь она одна могла похвастать чистой кожей, тогда как оставшиеся в проигрыше краснолицые чудовища были вынуждены поскорее искать какую-нибудь лужу и спешно отмываться, чтобы не стать объектами чужих насмешек.

Большую бухту они увидели издалека: широкий водяной язык настолько далеко вдавался в берег, что почти перегородил им путь, хотя трое невольных путников весьма отдалились от моря. Однако здесь, как ни странно, берег был совсем другой, нежели в том месте, где выплыли на сушу - ровный, посыпанный мягким песком, он почти идеальной дугой ограничивал спокойные волны, а затем постепенно поднимался все выше, зеленея мягкой травой, покрываясь сперва редкими кустами, но потом и полноценными деревьями, за чьими зелеными верхушками медленно вырастали высокие каменистые склоны. И была эта бухта настолько светлой, настолько уютно лежала в кольце скал, будто в заботливых ладонях, так хитро пряталась в глубине, что Даст, оглядев сверху открывшее великолепие, с огорчением вздохнул.

- Эх, Вэйр... почему ты не открыл портал сразу сюда? Всего пару десятков лердов в сторону... что для мага - сущий пустяк... и никаких тебе камней, никаких гротов, никаких порезанных ног...

Юноша смущенно кашлянул.

- Да я разве знал?

- И я не знал. Но от этого мне почему-то не легче. Как подумаю о том, что мы могли бы блаженно нежиться на этом песке, так и... ох, и жалко же, лер новоявленный маг, что ты так промахнулся!

Вэйр смутился еще больше.

- Я понятия не имел, что смогу сделать что-то подобное. Я просто испугался за Миру и разозлился.

- Да-да, - отмахнулся южанин, осторожно поставив девушку на землю. - Но только взгляни на это красоту! Мира, ну неужели ты не жалеешь, что мы не попали сразу сюда?!

Девушка слабо улыбнулась.

- Нет. Не жалею.

- Это еще почему?

- Потому что вы спасли мне жизнь, и мне все равно, в каком месте нас выбросило. Спасибо, Вэйр, за то, что ты оказался магом. Спасибо, Даст, за то, что вытащил меня оттуда. Спасибо вам обоим огромное. Честное слово, я ужасно рада, что встретила вас.

Мужчины неловко отвернулись.

- Ну? Пошли, что ль? - наконец, подал голос южанин. - Чего тут стоять? Кажется, там и ручеек какой-то виднеется среди деревьев. Может, я ошибаюсь, но что-то мне подсказывает, что мы сможем напиться и отмыться. Если, конечно, кто-то... не будем указывать пальцем... не постирает прежде свои грязные портянки.

- Это ты на что намекаешь? - возмущенно вскинулся Вэйр.

- Ни на что. А чего ты так дергаешься?

- Чем тебе не нравятся мои портянки?!

- Запахом, - подозрительно серьезно отозвался южанин. - И цветом. А еще тем, что от них наверняка передохнет вся рыба в том пруду, и мы останемся без ужина.

- Что?!

Даст, посмеиваясь, подхватил Миру на руки и двинулся вдоль кромки обрыва, старательно выискивая место, где можно было бы спуститься вниз. Вэйр за его спиной пару долгих секунд возмущенно сопел и фыркал, однако с разбегу пинка наглому приятелю давать не стал - он мог свалиться. Нет, то, что свалится, будет просто прекрасно - может, перестанет зубоскалить и очаровывать красивую девушку за чужой счет. Но вот то, что и она вместе с ним может ухнуть с такой дикой высоты, уже нехорошо: рисковать здоровьем Миры ему отчего-то не хотелось. Несмотря даже на сильное желание треснуть по чье-то бритой макушке.

- Вэйр, ты чего застрял? - донесся до него веселый голос. - Решил оставить пруд нам?

- Не дождетесь! - встрепенулся юноша и, мстительно прищурившись, побежал догонять. - Учти, наглый нахибский пришелец: как только доберемся, я тебя в этом пруду тут же и утоплю!

- У тебя силенок маловато!

- Зато магия есть! А еще - Вода, которая, я надеюсь, и на этот раз меня не подведет!

- Ой, - пискнула Мира, только сейчас подумав о том, что юноша действительно мог поднять нешуточную бурю даже в крохотной луже, и просяще обернулась. - Вэйр, ее надо его топить. Даст хороший. Он просто пошутил.

- Знаю, - фыркнул Вэйр, осторожно спускаясь следом за южанином. - Я с ним тоже пошучу... потом... как умею. И тогда он навсегда разучиться делать гнусные намеки в мою сторону, чтобы скрыть свои собственные пахучие грешки. Между прочим, у него ноги не чище моих. И если он это немедленно не признает, я ему страшно отомщу.

- Все-все, признаю, - негромко хохотнул Даст, крепко держа девушку. - Ты настолько грозен, что мне уже страшно.

Вэйр оскорблено всхрапнул.

- Погоди, как доберемся до пруда, вот тогда тебе и станет страшно!

- А что ты мне...? - южанин неожиданно споткнулся и едва не полетел с обрыва кувырком, утащив за собой, заодно, и Миру, но юноша вовремя метнулся следом, цапнул за рубаху, порвав тонкую ткань чуть не до самого низа, перехватил толстую руку за плечо и с трудом придержал. - Уф! Спасибо, парень. Мира, ты как?

Девушка запоздало ойкнула.

- Вот и ладно. Будем считать, что ничего и не было.

- Демон бы тебя побрал! - с досадой буркнул Вэйр, когда Даст выровнялся и перевел дух. - Смотри под ноги, балабол! А то развеселился некстати и совсем бдительность потерял! Что я буду делать с твоим хладным телом, если оно распластается внизу тонкой лепешкой? Любоваться на закате?! Аккуратнее ступай, увалень! Ты, между прочим, не один! И по сторонам смотри! Да не на меня, а под ноги! И Миру отдай. Я сам ее донесу, а ты за дорогой следи. Если что не так - скажешь.

Даст странно кашлянул, неожиданно почувствовав в голосе раздраженного парня незнакомые властные нотки, и удивленно вскинул голову. Но парнишка действительно вдруг преобразился - словно бы стал выше, шире в плечах, обзавелся хмурой складкой на лбу, жесткой полоской у поджатого рта. Глаза заблестели по-новому. Нос слегка заострился. Словно бы в парне неожиданно проснулось нечто иное. Нечто, что заставило его измениться. Нечто, отчего показалось, что он и сам внезапно переменился, словно неуклюжая гусеница, упорно забирающаяся в только что сплетенный кокон. Эти перемены еще только наклевывались, едва-едва намечались, однако уже сейчас чувствовалось - Вэйр стал другим за эти дни. Совсем не тем ершистым и строптивым пареньком, которого он то и дело уговаривал потерпеть. Кажется, это проснувшаяся сила так его изменила? А что же тогда будет, когда он научится ею пользоваться?

Даст неожиданно хмыкнул:

- Ладно. Извини.

- Шагай давай, - хмуро велел Вэйр, требовательно выхватывая у него из рук непонимающе округлившую глаза девушку. - Только помедленнее, а то мне не успеть.

Даст кашлянул снова, но заглянул в потемневшие глаза спутника, где снова всколыхнулось предгрозовое море, и отчего-то не стал протестовать. Просто кивнул. А затем отвернулся, мысленно покачал головой, гадая, во что выльются эти странные перемены, и уверенно заскользил по крутому склону.

Вэйр выждал некоторое время, а затем двинулся следом, осторожно ступая на коварную почву, пытаясь не наступить на острые камни и крепко держа настороженно притихшую Миру, у которой на этот раз не хватило смелости обхватить его за шею. Он нес ее и невольно думал о том, что она все же напоминает ему о доме. О матери, у которой были такие же мягкие волосы, о ее улыбке и о том, как вкусно пахли ее руки, когда она доставала из печи только что испеченный каравай. Еще - об отце, который решился даже выгнать его из дому, лишь бы не отдать проклятой магии. О брошенных друзьях, многие из которых в последний год подались в города. О мимолетных девичьих улыбках, которые начал неожиданно воспринимать совсем по-другому. И о том, что касательно Миры он почему-то вдруг не чувствует ничего, кроме искреннего желания ее уберечь и защитить. Точнее, не чувствует ничего необычного или волнительного. Совсем. Будто она была его сестренкой, которой ему порой так не хватало.

Покосившись на неподвижное лицо юноши, Мира тихонько вздохнула.

- Не сердись на Даста.

- Я не сержусь, - отозвался Вэйр, невольно подметив, как ее взгляд метнулся вниз, к удаляющемуся южанину.

- Он не хотел тебя обидеть.

- Знаю.

- Тогда почему у тебя такое лицо?

Юноша удивленно посмотрел.

- У тебя сердитое лицо, - пояснила Мира, бесстрашно глядя в его потемневшие, словно от гнева, глаза. - И зрачки совсем большие. Как тогда, на корабле.

Она смотрела прямо, неотрывно, с удивлением и легким беспокойством. Однако не боялась его, ничуть. Просто тревожилась, что он может снова сорваться, но даже сейчас не боялась, что он вдруг поранит ее. Доверяла. Сочувствовала. Хотя, конечно, и не понимала, чем вызвано его раздражение.

- Это... другое, - наконец, уронил он, неловко отвернувшись. - Даст напрасно рисковал, неоправданно бравировал. Вел себя, как мальчишка, одним словом. И он подверг тебя риску. А мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось. Ты так похожа на... одну девушку, что я постоянно думаю о том, что на твоем месте могла бы быть она. И мне совсем не хочется, чтобы ты пострадала.

- Эта девушка - твоя невеста?

- Нет, - Вэйр покачал головой. - Она давно умерла. Так давно, что я уже смирился. Однако оказалось, что это совсем не так, и это меня, признаться, сильно тревожит. У нас говорят: не тревожь память о мертвых, дай им шанс возродиться в ином теле и совсем с другой судьбой. А я, думая о ней, не даю ей такого шанса, привязываю к себе и своему горю. Так не должно быть. Так неправильно. Но я ничего не могу с собой поделать.

- Мне жаль, - вздохнула Мира.

- Ты не виновата.

- Все равно... наверное, это тяжело - постоянно видеть в другом человеке того, кто был тебе дорог.

- Да, - уронил Вэйр, и она огорченно шмыгнула носом.

- Прости.

- Вот глупая, - неожиданно улыбнулся юноша. - Если бы ты была ЕЮ, я бы не возражал. Правда. Ты такая же светлая, такая же чистая... клянусь, ты - замечательная! И я очень рад, что смог тебе помочь. А то, что ты на кого-то похожа... что ж, все мы, наверное, на кого-то похожи. Кто-то на мать, кто-то на отца, а кто-то - вообще на совершенно незнакомого человека. И что с того, что этого человека ты никогда не знал или же знал, но больше уже не встретишь? Главное, что ты есть, а все остальное уже не так важно. Как считаешь?

- Не знаю, - вздохнула Мира. - Я никогда об этом не думала.

- А ты подумай. И тогда поймешь, что никакой вины за тобой нет.

Девушка вяло кивнула, а затем снова затихла, старательно размышляя. Но при этом глаза ее ни на минуту не отрывались от скользящего по склону Даста, за которым оставалась широкая полоса примятой травы. Южанин двигался быстро и ловко, проворно уворачивался от выскакивающих навстречу стеблей, уверенно хватался на торчащие из земли корни, что-то отламывал, чтобы следующие за ним друзья не поранились, что-то просто пригибал. Где-то ненадолго задерживался, предупреждающе махая и крича насчет ям и больших камней. Иногда на мгновение останавливал взгляд на Мире, а потом быстро отворачивался и шел дальше, старательно не думая о том, что ему не слишком нравится, когда кто-то другой несет ее на руках.

- Откуда он родом? - неожиданно спросила Мира.

Вэйр удивленно покосился.

- Не знаю. Не спрашивал. С Нахиба, я думаю: только там у людей с рождения такая темная кожа.

- А бритая голова - это у них ритуал такой?

- Наверное. Спроси сама.

- Он... - Мира неожиданно смутилась. - Он такой большой...

- Ты что, боишься?

- Нет, - она поспешно замотала головой. - Просто... не знаю. Мне неловко рядом с ним. Но совсем-совсем не страшно.

Вэйр посмотрел острее и только вздохнул, правильно расценив румянец на ее щеках. Ну вот. Еще этого не хватало. Не зря этот могучанин ее из рук не выпускал даже тогда, когда в принципе можно было и дать ей пройтись немного пешком. Просто удивительно, что они вдруг встретились: он - темнокожий и мускулистый, она - светловолосая и хрупкая, как первый весенний цветок. Он грубоватый, с хриплым голосом и мощными ручищами, способными за раз согнуть сразу по две подковы. А она - слабая и беззащитная, однако умеющая каким-то чудесным образом освещать собой этот все еще темный, в сущности, мир.

Он мысленно покачал головой.

Конечно, тут виноват их общий плен, конечно, не могло не вмешаться ее чудесное спасение, неожиданно обретенная свобода. Конечно, в каждом из нас есть подспудное стремление защищать таких вот, невинных и слабых девчонок. Конечно, и он не мог не заметить ее необычной красоты. А она, разумеется, не могла не удивиться его поразительной силе. Они встретились. Это правда. Вот только выйдет ли из этого что-нибудь хорошее?

Вэйр не знал.

Однако, взглянув на смущенную девушку еще раз, вдруг твердо решил, что никому не позволит ее обидеть. Ни другу, ни, тем более, врагу. А уж если бы ему пришлось снова встать на той палубе между ней и плотоядной усмешкой Угря, он ни секунды бы не сомневался и сделал бы то же самое. Даже если бы знал, что на этот раз выплыть уже не сумеет.

Глава 11

Наутро ее разбудил знакомый звук гонга. Долгий, протяжный, словно намерено тянущий последнюю ноту, чтобы дать ей немного времени и окончательно решиться.

Айра, замерев на постели, внутренне сжалась.

- ДО-Н-Н-Н-Н! - величаво и тягуче прозвучало по коридорам. - ДО-Н-Н-Н-Н!

Она прерывисто вздохнула и, прижав к груди метаморфа, сделала нерешительный шаг к дверям. Ну, вот и все. Сейчас все и решится. Сегодня, наконец, станет известно, что ее ждет впереди и окажутся ли новые соседки такими же надменными и высокомерными, как те, старые. Такие ли они знатные. Такие ли недалекие и презрительные.

- ДО-Н-Н-Н... - прозвучал гонг в третий раз, и за дверью неожиданно стало очень шумно.

- Мама! Уже третий! - взвизгнул кто-то снаружи.

- Опять проспали! Лейла, лови гребешок!..

- Эй, а кто опять взял мою расческу?!..

- Алеа, ты чего копаешься? У нас сегодня Огонь, не забыла? Наш грозный Джинн снова будет сердиться, если ты по рассеянности перепутаешь комнату и заскочишь в класс после него!

- Хи-хи-хи... а вчера она не так долго собиралась, - донесся еще один ехидный голосок. - К симпатичному леру Легранчику, небось, бежала впереди всех...

- Не смей его так называть! - сердито вскрикнул кто-то третий. - Не смей, поняла!

- О-о, наша Алечка влюбилась...

- Сама ты влюбилась!

- Влюбилась, влюбилась! Аж покраснела вся, бедняжка... но ты права: наш дорогой Легранчик достоин того, чтобы по нему сохли. Правда, девочки?

- Правда, правда! - подтвердил целый хор девичьих голосов. - Он такой душка!

Айра, вздрогнув, машинально отступила от двери, ошарашенно хлопая ресницами.

Боже... что это? О ком это они? О лере Легране?! В таком тоне?!

По коридору тем временем пронесся настоящий ураган, созданный топотом множества босых ног, хихиканьем, звуками нешуточной борьбы, шутливым взвизгиванием и сердитым бурчанием.

- Чур, в бассейн я первая!

- Щас! Ты вчера и так всю воду расплескала!

- Да? А кто вечером пол за собой не протер?! Я, между прочим, ночью пошла до уборной и поскользнулась!

- И что? - заинтересованно спросили сразу в три голоса.

- Ничего! Чуть в бассейн не свалилась!

- Ой, как жаль, что не свалилась...

- Лизка! Поганка этакая...

- Хи-хи-хи... девочки, держите ее, пока она снова не упала!

Айра оторопело помотала головой. Всевышний, куда я попала?! Она осторожно приоткрыла дверь и выглянула в щелку, но тут дверь весело дернули снаружи, и на нее уставилась улыбающаяся веснушчатая физиономия с крупными зелеными глазищами, двумя трепаными со сна рыжими косами, искренней улыбкой на круглом лице, ниже которого красовалась длинная ночная рубашка с симпатичными розовыми кружавчиками на вороте.

- Привет! А, ты новенькая! - радостно бросила Айре девушка. - Я - Лира. А ты?

- Э-э... Айра.

- Привет, Айра! Собираешься все утро тут проторчать?! Думаешь, лер Пустынный Джинн тебя по головке погладит за опоздание? Бежим, пока девчонки всю воду на себя не вылили! - рыжеволосое чудо порывисто ухватило ее за руку и с силой поволокло к лестнице. - Пойдем, пойдем! Ты на них не смотри - балаболки такие, что просто жуть! Лизка вредина, Алька влюбчивая до ужаса, Терка без конца слезы льет, если "неуд" получит, у Зисы слова лишнего не вытянешь, Дисска воду бесконечно всю на себя тратит, а Лейла...

Айра только успевала ногами перебирать, чтобы не отстать от шустрой соседки. А та стремглав мчалась по узкой и ужасно крутой лесенке, угрожая расшибить себе лоб и привычно придерживаясь на поворотах за стены, чтобы не врезаться в них со всего маху. Как они не споткнулись, одному лишь богу известно. Но Айра даже испугаться не успела, как лестница тут же кончилась, и она оказалась в ярко освещенном подвале.

- Давай скорее! Ну же! Времени осталось всего ничего! И кто-то, как назло, спер мою расческу... девчонки, у нас новенькая! И отвечайте, нахалки, у кого моя расческа-а-а...

В подвале было удивительно светло, несмотря на отсутствие окон. Впрочем, зачем тут окна? Смотреть на землю? Или давать хитроумным парням повод славно повеселиться? Небось, не упустят такую возможность посмеяться над растрепанными, взъерошенными и носящимися в панике однокурсницами. Причем к изумлению Айры тут было не пять, не десять, не двадцать человек, а не меньше полусотни! Были девочки постарше, кто уже с достоинством умылся, вытерся и теперь плавно покидал переполненное помещение. Были девчонки ее возраста и чуть младше. Кто-то бестолково метался между бассейном и сушильным шкафом, кто-то активно встряхивал измявшуюся ночнушку, кто-то, сбросив все лишнее, ловко нырял в исходящий паром бассейн, который занимал большую часть подвала, кто-то яростно чистил зубы, вытирался, скакал на одной ноге, ловя упавший тапочек. Тогда как оторвавшаяся от новой знакомой Лира с ходу подпрыгнула к какой-то девушке и с радостным воплем кинулась отнимать у нее деревянный гребешок.

- Мое! - торжествующе завопила она, отвоевав драгоценную собственность.

Осиротевшая белокурая нимфа с голубыми глазами и капризно надутыми губками тут же уперла руки в бока и фыркнула:

- Жадина!

- Я - жадина?! - возмутилась Лира, торопливо расплетая косы и ожесточенно работая расческой. - Да у тебя зимой снега не допросишься! Кто в прошлый раз списать не дал на Воде, а?!

- Правильно. Самой надо было учить! Ты полночи со своим Бимбкой в саду целовалась, а я должна тебя покрывать?!

Айра изумленно переводила взгляд с одной девушки на другую, но никто из них даже не подумал возмущаться вторжением - все активно приводили себя в порядок. На нее только мельком покосились, кто-то приветственно помахал рукой, словно приглашая присоединиться, Лира вдохновенно драла свои рыжие космы, а ее противница, побрызгав на взвизгнувшую победительницу холодной водой, проворно умчалась наверх. Одеваться.

- Не стой, как неродная, - вдруг кивнула русоволосая девушка, стоявшая к Айре ближе всего. - Времени мало, а нам еще позавтракать надо, а потом мчаться на Огонь, не то лер Огэ собственноручно нас поджарит. Кстати, я - Лейла. Вон ту рыжую горлопанку зовут Лира. Та вредина, что в третий раз у нее утаскивает расческу - Лиза. Черненькая, что у бассейна стоит - Ойла, она тебя заметила, просто по природе молчунья. Вон там - Зиса, она сюда с юга приехала. Не удивляйся, у них у всех кожа темная. А это Дисса... вон, купается. Она тоже на втором, как и мы. Девчонки с третьего еще спят - у них сегодня ночью был зачет по некромантии, так что они совсем недавно пришли. У четвертого и пятого рано утром практика по демонологии, так что почти все уже разбежались. Тебя как зовут?

- Айра.

- Перевели?

- Да. Вчера.

- А чего ж ты к нам не зашла? - искренне удивилась Лира, на мгновение обернувшись. - Уже бы познакомились, пообщались, мальчишек бы обсудили...

- Какие мальчишки? - фыркнула подплывшая к краю бассейна девушка, а затем проворно вылезла. Она оказалась невысокой, худенькой, со слегка раскосыми черными глазами, коротко стриженными темными волосами и удивительно желтой кожей. Ну, не совсем желтой, конечно - не как спелый лимон, разумеется, но все-таки янтарный оттенок определенно присутствовал. И Айра, никогда в жизни не видевшая ничего подобного, на мгновение даже замерла. - Оставь ее в покое. Она еще никого тут не знает.

- Меня знает. Правда, Айра?

- Карашэх, - вдруг вздохнул в голове у Айры томный юношеский голос. - Говорят, девчонки оттуда - просто огонь. Желтокожие, узкоглазые, черноволосые, но как горячи... э-эх, найти бы такую... хотя бы на одну ночку...

Айра, заметив, что и незнакомка смотрит на нее с неподдельным интересом, поспешила отвести взгляд.

- Дисса, - вдруг улыбнулась девушка и показала на себя.

- Айра, - машинально ответила Айра.

- Да, я слышала. Очень приятно. Только ты не стой, не то опоздаешь. А господин Огэ... мы его между собой Пустынным Джинном кличем... ужасно не терпит опоздавших. Так что поспеши, если не хочешь в первый же день схлопотать дополнительное задание.

- Да, конечно, - Айра торопливо кивнула и направилась в сторону, выискивая место, чтобы спокойно умыться, но при этом с любопытством изучая азартно переговаривающихся девушек.

- Лирка, ты уроки выучила? - негромко поинтересовалась симпатичная голубоглазая шатенка, старательно заплетая длинную косу.

- Да, но не все, - отозвалась рыжеволоска, наконец-то, управившись с непослушными волосами.

- Огонь как?

- Успела.

- Ты тогда сегодня первой руку протяни, ладно? А я тогда де Сигона возьму на себя, - просительно улыбнулась шатенка.

- Аль, ты опять заснула вечером?

- Да, - сокрушенно вздохнула Алиа. - Что поделаешь? Мастер Викран из меня вчера всю душу вытряс. А подлец Бимб еще и добавил, кинувшись своим дурацким Шаром!

- Бимба не трогай! - тут же вскинулась Лира.

- Ох, опять... ладно, ладно, не злись. Он не подлец, а просто нахал.

- Я тебе щас как дам... лучше на Риса своего посмотри!

- Что-о-о?!

- И вот так каждое утро, - притворно вздохнула Лейла, покосившись на подруг и отбросив за спину длинную косу. - Ты как? Умылась? Тогда пойдем, а то они еще долго будут спорить, пытаясь выяснить, кто из их ухажеров лучше. Хорошо, если в волосы друг другу не вцепятся.

Айра ошарашенно кивнула и послушно поднялась наверх, после чего все так же оторопело зашла к себе в комнату, в какой-то прострации накинула первое попавшееся платье и вышла снова, едва не позабыв про Кера.

- Ой, какой хорошенький! - завидев ласку, тут же умильно засюсюкала Лира. - Серенький! И спинка какая дивная! Прямо лапочка! Можно я его потрогаю?

Кер предупреждающе шикнул.

- Ой! Фу, какой он злой! - надулась Лира, поспешно отдернув руку. - Даже дотронуться нельзя!

Айра извиняюще улыбнулась, одновременно успокаивая недовольного зверька.

- Кер не любит чужих рук. Лучше не надо, а так он не кусается.

- Да? - с подозрением покосилась девушка.

- Да.

Лира так же внезапно просияла.

- Вот и отлично. Не хочет - не надо! Раз не кусается, значит, не страшно! А нам уже пора! Бежим! - она снова цапнула соседку за руку и все в том же бешеном ритме выскочила через арку, за которой уже успели исчезнуть остальные девочки. - Ты не гляди, что нас всего девять - просто курс такой набрали. У нас не принято разделять потоки, но это даже хорошо - зато мальчишек-то в два раза больше-е-е!..

Айра не успела и глазом моргнуть, как рыжеволосое цунами вытащило ее сперва на лестницу, а потом и на первый этаж, после чего стремглав вылетело за дверь и едва не сбило с ног терпеливо дожидающегося Бриера.

- Ой! Бриер, ты чего тут делаешь?! В гости решил заглянуть? Ого. Неужели на кого-то глаз положил?

- Нет, - довольно хмуро подвинулся юноша, но потом увидел Айру и вздохнул. - Привет. Кажется, моя помощь тебе уже не нужна?

- О! - многозначительно протянула Лира. - Ничего себе! Айра, только не говори, что всего за день успела завести себе парня!

- Нет, не успела, - поспешила разочаровать новую подругу Айра.

- Меня учитель послал, - торопливо подтвердил Бриер, и Лира с искренним огорчением вздохнула.

- Жаль. А зачем он тебя сюда послал? Он что, хочет взять ее к себе?

Айра чуть вздрогнула.

- Нет, - не моргнув глазом, соврал Бриер. - Он хочет, чтобы новая ученица, попавшая в ваш сумасшедший дом, не сошла с ума в первый же день. Зная о том, что творится в вашем корпусе по утрам, он настоятельно посоветовал мне проследить, чтобы незрелый разум вашей новой соседки не пострадал от чьего-то слишком буйного нрава. И моя задача - вырвать ее из ваших цепких рук, спасти от разрушительного воздействия ваших флюидов, провести по корпусам и показать, что тут и как.

- Без тебя разберемся! И ты за своим флюидами лучше следи! Я сама ей все покажу, все расскажу и обо всем позабочусь, - фыркнула Лира и, гордо задрав нос, потащила девушку мимо. Однако Бриер лишь с сомнением поджал губы.

- Нет, не стоит, пожалуй, так рисковать...

- Ах, ты во мне сомневаешься?!

- Нет. Сомневаюсь в том, что это - хорошая идея.

- В самом деле, - успокаивающе улыбнулась Айра, чуя назревающий конфликт. - Бриер, иди. Ты на урок опоздаешь. Да и мы уже задержались. Все в порядке. Честное слово.

- Ты уверена?

- Конечно. Спасибо, что зашел.

- Ну? - грозно свела брови Лира и опасно сверкнула зелеными глазищами. - Ты еще здесь?! Девушки сами разберутся, куда и с кем им идти! Велено топать, так и топай отсюда!

Бриер скептически оглядел воинственно настроенную девицу, тихонько фыркнул, но перехватил выразительный взгляд Айры и только вздохнул.

- Ладно, пойду. Но если эта рыжая ведьма тебя замучает, дай мне знак. И в следующий раз я больше не дам ей шанса тобой помыкать.

- Ведьма?! - опасно прищурилась Лира. - Ах ты, сморчок недоделанный! Ядовитый шип, торчащий из задницы своего учителя! Наглец! Хам!..

- Пока, девочки, - лучезарно улыбнулся Бриер и, прежде чем Лира успела осыпать его новой порцией ругательств, буквально испарился.

- Гад! Мерзавец! Негодяй! Я его когда-то... а он... мне! Представляешь?!! После того, что между нами было?!

Айра поспешно ухватила разошедшуюся девушку за локоть.

- Лира, идем. Мы опаздываем.

- Да я его... я ему... у-ух, он у меня получит! - яростно зашипела та. - Чтоб он меня еще раз на Бал пригласил... чтобы хоть один танец... да ни за что! Да никогда в жизни! Да он у меня такое услышит...

- Лир, ты чего? У тебя же Бимб есть, - поспешно напомнила Айра, опасаясь, что громовая рыжеволоска все-таки взорвется.

- Есть! Ну и что?! Но это не значит, что бывшие парни имеют право...

- О, так вы встречались?

- Встречались, - мрачно подтвердила Лира. - Даже пару свиданий было. А потом он сказал, что мы друг другу не подходим, и мне пришлось искать себе парня заново! Представляешь? Что Я... Я ему НЕ ПОДХОЖУ! Это ж надо?!!

Айра только вздохнула и потянула настойчивее, всерьез опасаясь за урок. Господина Иверо Огэ она забыть еще не успела. Как не успела забыть его строгого лица, интонации ровного голоса и строжайшее предупреждение насчет задержек и опозданий. По любым причинам. Единственное, что могло спасти от его гнева и дополнительного задания на какую-нибудь скучную тему - извержение вулкана прямо во внутреннем дворе Академии в сочетании с бурей на всем Внутреннем море, во время которого эту Академию просто смоет с лица земли. Другие оправдания его не устраивали, так что Айра закономерно опасалась, что в свой первый день на новом курсе самым неприличным образом получит "неуд".

- Ладно, идем, - наконец, сердито выдохнула Лира. - Но в следующий раз он у меня заработает хороший пинок!

Айра с нескрываемым облегчением кивнула и бегом кинулась следом за проворной соседкой, торопясь, как на пожар. Потому что лер Огэ - это... это... это действительно плохо. А когда он сердится, становится намного хуже и гораздо более неприятно, чем когда бы то ни было. Если не считать Викрана дер Соллена, конечно. Но зато после него Пустынный Джинн... до чего ж точное у него прозвище... по праву мог считаться самым строгим преподавателем в Академии.

На урок они, к счастью, успели. Правда, в самый последний момент и при этом изрядно запыхались. А Айра, к тому же, умудрилась удариться коленкой об угол последней парты, когда они, раскрасневшись от быстрого бега, на ураганной скорости влетали в учебный класс. От столкновения парта с отвратительным скрипом сдвинулась в угол, а девушка, ойкнув (скорее от неожиданности, чем от боли) с разбегу налетела на какого-то ученика, сидевшего спиной ко входу и увлеченно рассматривающего картинки в учебнике. Источник своих грядущих неприятностей по этой причине он, разумеется, не увидел. А потому от толчка буквально ткнулся носом в стол и возмущенно вскинул подозрительно знакомую рыжую голову.

- Что за...?!

На Айру гневно уставились темные глаза на конопатом лице. Она тут же отпрянула, собираясь пробормотать извинения, но неожиданно узнала его и замерла.

- Эйл?!

Эйл де Визо - недавний помощник лера Лоура - ошарашенно застыл в самой нелепой позе, что только можно себе представить, потому что не узнать причину гнева мастера Викрана при всем желании бы не смог. Однако в этот момент он во все глаза смотрел не на смущенно отодвинувшуюся Айру. Нет. Он потрясенно таращился на обвившуюся вокруг шеи девушки ласку и медленно покрывался холодными мурашками от неподвижного взгляда ее лиловых глаз.

- Извини, я нечаянно, - покаялась Айра, торопливо отходя назад.

Эйл растерянно моргнул, не в силах оторвать взгляда от лиловой полоски на загривке ласки. Потому что не успел забыть точно такую же полоску на теле наглого крыса, которого он сперва принял за простого грызуна, попытался прибить, а потом... потом у него аж волосы встали дыбом, когда он сообразил, на кого поднял руку. А затем сердце едва не остановилось, потому что из-за его оплошности невесть откуда взявшийся в Академии метаморф зацепил свою хозяйку, после чего бедного второкурсника наказали так, что потом уши три дня горели. Причем отругал его не только лер Лоур - за причиненный ущерб его подопечной, но, что самое страшное, в тот же день холодно отчитал Викран дер Соллен. И вот теперь эта же самая девушка вместе со своей крысой... вернее, сегодня - с лаской... стояла напротив, удивленно смотрела своими странными глазами и снова грозила ему крупными неприятностями!

- Прости, пожалуйста, - покаялась Айра. - Надеюсь, я тебя не сильно толкнула?

- Н-нет, - опасливо отодвинулся Эйл. - Ничего. Все в порядке.

Она облегченно вздохнула и заозиралась, выискивая свободное место на последней, как привыкла, парте. Однако не тут-то было! Все до единого скамьи оказались заняты! И никто не собирался уступать! Невероятно! Она оглядела незнакомые лица, изучающие ее с неменьшим удивлением в ответ, и непонимающе моргнула. Что за чудеса? Никто даже не подвинулся. Ни парни, которых действительно оказалось в классе почти вдвое больше девчонок, ни сами девчонки. И ученики явно радовались этому обстоятельству, оставив передние парты почти пустыми! Смотрели в ответ так, будто говоря: куда?! Занято! Мы были первыми!.. Словно тут - самое почетное место! Словно за него отчаянно боролись и с радостью втиснулись те, кто победил в этой невидимой борьбе! Когда-то ей приходилось скрытно пробираться туда, жалея, что сидит позади всех. И она считала, что это - место для изгоев, но поди же ты! Даже Лира, проворно втиснувшаяся между двумя симпатичными молодыми людьми явно благородной наружности, смотрела на нее без всякого смущения. Мол, извини, подруга, но я успела раньше, а тебе придется занимать место как раз напротив преподавательского стола. И, соответственно, больше всех страдать оттого, что там совершенно невозможно списывать!

- Вот незадача, - сконфуженно выдал внутренний голос тоном разочарованного жизнью молодого повесы. - Хотел как лучше, а получилось как всегда...

Айра заколебалась, не зная, что выбрать, однако тут в коридоре послышались звуки шагов и она, махнув на все рукой, уселась в первом ряду, выжидательно сложив руки перед собой и больше не пытаясь понять странную логику учеников, по которой вдруг произошла такая резкая смена приоритетов. Хотят там сидеть - пусть. Мне и тут нормально.

- А как же списывать? - ехидно осведомился внутренний голос. На этот раз - женский и очень капризный. - Спереди ты будешь, как на ладони! Тогда как сзади твои шансы возрастают почти втрое!

"Да мне без разницы, - мысленно усмехнулась девушка. - Списывать я все равно не умею. А так хоть видеть буду лучше".

- Ну и сиди!

"Ну и буду".

Голос недовольно замолчал.

- Доброе утро, класс, - наконец, донесся от дверей спокойный голос южанина, и ученики вежливо привстали со своих мест. - Садитесь.

Айра послушно села, краем глаза косясь на проход между партами, по которому неторопливо шествовал Огненный маг. Господина Огэ она уважала. На его уроках всегда было интересно, он умел хорошо объяснять, в отличие от суетливого лера ля Роже, каверзных вопросов не задавал, "заваливать" адептов не стремился, со всеми вел себя ровно и совершенно одинаково, невзирая на происхождение, уровень знаний и любые иные различия. А после того, как сильно помог ей с Кером, она и вовсе испытывала к строгому учителю искреннюю благодарность. Поэтому только улыбнулась, когда встретила его удивленный взгляд и поняла, что тот совершенно не ожидал обнаружить сегодня в классе новую ученицу. И удивление от осознания этого факта чуть не впервые за время учебы столь ярко проступил на его всегда невозмутимом лице, что стало даже неловко за собственное появление.

Кажется, его никто не предупредил?

- Леди Айра?!

- Доброе утро, лер.

- С вами... э-э... все в порядке?

- Да, лер. Спасибо. Я хорошо себя чувствую.

Маг, наконец, справился с изумлением и тут же вернул себе прежний невозмутимый вид. А затем, убедившись, что не спит и не бредит, по-деловому осведомился:

- Когда вас перевели?

- Вчера, лер. Мастер Викран распорядился.

- О, тогда все ясно, - взгляд мага мимолетно скользнул по свернувшемуся на парте Керу. - Ограничения на практику есть?

- Да, лер. Мне запрещены магические поединки.

- Ну, это мелочи. Пока до поединков дело не дошло. Что ж, - кивнул маг, - рад видеть вас в добром здравии и надеюсь, что вы продолжите отвечать столь же блестяще, как и раньше. Несмотря на то, что нагонять остальной класс вам придется самой и довольно быстро.

Айра смущенно кивнула.

- Я постараюсь, лер.

- Постарайтесь. Тема сегодняшнего занятия вам известна?

- Да, лер: "Атакующие заклятия, их основа и общая схема формирования".

- Вы готовились? - строго поинтересовался учитель.

Она заколебалась, потому что готовиться не было смысла - эту главу в учебнике она читала еще две недели назад. Или же три? Но посвящать его в этот маленький секрет было нельзя, открыто лгать - неприлично, молчать - нелепо, а сказать, как было на самом деле...

Правда, очень скоро она все-таки нашла выход. Ведь необязательно лгать, чтобы скрыть опасную правду?

- Спрашивайте, лер. Я готова ответить.

Лер Огэ с сомнением приподнял брови.

- А вы уверены, леди?

- Да, лер.

- Хорошо. Проверим. Сколько типов атакующих заклятий Огня вы знаете?

- Два: дистанционные и рассчитанные на короткие расстояния.

- А по силе?

- Они делятся на семь уровней, - Айра тонко улыбнулась: совсем недавно таким же тоном ее отчитывал Бриер, чтобы не вздумала проболтаться на допросе у дер Соллена. - Уровни считаются по возрастанию от одного до семи, и в каждом насчитывается от пяти до двенадцати формул, сила которых будет зависеть от способностей формирующего их мага.

- Назовите заклятия первого уровня, - потребовал маг.

- Колесо, Свеча, Пламя, Шар, Плеть, Веер...

- Достаточно. Какие вы знаете отличия у Колеса и Пламени?

- В последнем слоге: "вано" меняется на "андрэ", а ударение в слове "иберро" ставится на второй слог, а не на первый.

- А в чем причина, вам известно? - с нескрываемым интересом взглянул на нее господин Огэ, но Айра только кивнула.

- Разумеется, лер: в том, что "вано" на Изначальном языке имеет значение слова "круг", а "андрэ" подразумевает "свободный". Таким образом, получается, что в сочетании "иберро вано" мы желаем получить чистый Огонь, закольцованный в круг, а в "иберро андрэ" - всего лишь отпускаем его на свободу, позволяя принять ту форму, которая не требует жестких рамок. Именно отсутствие рамок означает перенос ударения во втором случае, тогда как в первом как раз им мы и закрепляем форму.

- Хорошо, леди, - приятно удивился маг. - Какое из заклятий второго уровня имеет наименьшую стабильность?

- Стена Огня, лер.

- Почему?

- Потому что имеет наибольшую протяженность, - без колебаний ответила Айра. - А по закону Гольва: "чем больше протяженность творимого заклинания, тем слабее и неустойчивее становятся его элементы". По этой же причине Стену нежелательно применять в одиночном поединке, но зато она может принести немало урона, если будет использована на открытой местности против превосходящего по силе противника.

- Очень хорошо, - глаза преподавателя внезапно блеснули азартом. - Сколько времени потребуется, чтобы создать Кольцо Огня размерами пять на пять шагов?

- Вам или мне, лер?

- Вам, - хмыкнул маг, и Айра хитро улыбнулась.

- Я не знаю, лер: на первом курсе не используют заклятий второго уровня.

- Верно. А гипотетически?

- Понятия не имею, - призналась она. - Никто не определял моего потенциала, так что у меня просто нет данных.

- Хорошо, - не сдавался лер Огэ. - Предположим, что ваш потенциал составляет сто магических единиц. Ваше время?

- Секунд двадцать, - тут же сориентировалась девушка.

- Хорошо. А если этот потенциал - мой и составляет двести единиц?

- Три секунды... ну, почти.

- Неверно, леди, - усмехнулся он. - Мое время составит пять с половиной секунд.

- Это при стандартной формулировке Призыва, лер, - ничуть не смутилась девушка. - Однако если воспользоваться формулой Терта и иметь в запасе готовое к Огню Озарение, то почти в полтора раза меньше.

Лер Иверо Огэ, запнувшись на каком-то слове, с недоверием оглядел довольную ученицу.

- Вы знаете эту формулу, леди?

Вот теперь споткнулась и Айра, запоздало сообразив, что слегка увлеклась, однако, вспомнив о том, что однажды уже едва не совершила подобную ошибку, все же не растерялась - неожиданно улыбнувшись, она торжественно мотнула головой и почти хихикнула:

- Формула Терта - это тема следующего урока, лер. Но разговор сейчас не обо мне, правда? А о вас. И мне кажется, что уж вы-то точно ее знаете, поэтому не станете тратить свое время на всякие глупости и непременно ею воспользуетесь, поэтому в задаче ваше время составит не пять секунд, а всего три. Точнее, две и девять десятых. Правильно?

У мага забавно вытянулось лицо.

- Кхм... - громко прокашлялся он, когда краем глаза подметил изумленно разинутые рты учеников, и мысленно крякнул. - Садитесь, леди. Благодарю вас за увлекательную дискуссию, но, пожалуй, на сегодня достаточно. Переходим к практической части...

Айра, не глядя, опустилась на скамью, незаметно переводя дух и косясь на напряженную спину учителя, который так и не сумел до конца скрыть свое удивление, однако тут в мягкую часть ее вдруг что-то ощутимо кольнуло, и она аж подпрыгнула от неожиданности.

- Мама!

Сзади раздался сдавленный смех.

Она возмущенно уставилась на чем-то ужасно довольную Лиру и ее ближайших соседей - двух рослых парней, чем-то неуловимо друг на друга похожих, с темными вьющимися волосами и крупными чертами лица. Сердито насупилась, подозревая их в этой гнусной провокации, благодаря которой лер Огэ прервался на полуслове и в еще большем изумлении обернулся. Однако потом перевела взгляд на скамью и гневно выдохнула, запоздало выяснив причину болезненного укола.

- Зорг!

Пустынный дракон счастливо расползся по сидению, выставив наружу свои спинные шипы, и довольно заурчал.

- Ах ты... ты... ящерица бессовестная! Если еще раз посмеешь...

Смех в комнате неожиданно стих и сменился оглушительной, потрясенно-неверящей тишиной, в которой только и слышалось, что грозное урчание раздувшейся ласки, шумное дыхание обиженной Айры и виноватый писк вжавшегося в скамью ящера. Зорг пугливо прижал иголки к спине, юркнул под стол, жалобно заскулил, откровенно перетрусив от мысли, что из-за этой шалости она сильно расстроилась. А потом громогласно всхлипнул, после чего Айра мигом оттаяла и со вздохом взяла его на руки, бесстрашно вытащив метаморфа на свет божий и с укором посадив на стол.

- Ох, чудо ты пустынное... лер Огэ, можно я его на виду оставлю? А то в следующий раз, я боюсь, он проткнет меня этими иглами насквозь!

После чего, наконец, спокойно села и добавила, не замечая остановившегося взгляда учителя:

- Но если еще раз этот нахал вздумает шутить, мы его больше играть с собой не возьмем. Правда, Кер?

Ласка молниеносно перекинулась в крысу, воинственно вздернула хвост и волчьим рычанием подтвердила: нет, не возьмем. А потом обратилась обратно, грозным ворчанием заставила здоровенного ящера виновато ужаться, наконец, вернулась на шею хозяйки и с чувством выполненного долга фыркнула.

- ?! - только и смог выдавить из себя невозмутимый пиромант.

Айра непонимающе подняла глаза, однако только сейчас сообразила, что на ее питомца таращатся все до единого адепты. Кто с изумлением, кто с недоверием, кто с восхищением, а кто и с затаенным страхом. Учитель, конечно, знал насчет метаморфа, но поведение Зорга поставило его в такой тупик, что сейчас он почти ничем не отличался от ошеломленно взирающих на Кера учеников. Иными словами - тупо стоял напротив и судорожно хватал ртом жизненно необходимый воздух, разом уподобившись попавшей на сушу рыбе. И даже не пытался успокоить взволнованно загудевший класс, который был уже не в состоянии сохранять гнетущую тишину.

- Мамочки... - наконец, сдавленно прошептали откуда-то сзади. - Метаморф! Настоящий! А я думала, это сказки!

Айра вздрогнула всем телом, припомнила, что такое уже было, быстро додумала все ближайшие последствия и с неожиданной горечью поняла: вот и все, вот и настал конец ее первому учебному дню. Потому что строгий приказ мастера Викрана оказался нарушен, и к ней теперь вряд ли станут относиться, как к обычной ученице.

Глава 12

В столовую она брела медленнее, чем приговоренный к казни - на эшафот. Лер Иверо Огэ оставил ее ненадолго после занятия, чтобы узнать, наконец, почему его боевой друг стал так странно себя вести, и ей пришлось потратить немало сил, чтобы убедить его оставить настойчивые расспросы. Ссылаясь на Кера, Иголочку и тот неоспоримый факт, что с ней даже вечно упрямый и вредный до безобразия Листик ведет себя вполне прилично.

В общем, едва отбилась. А теперь с тяжелым сердцем плелась по коридорам, искренне желая там заблудиться и до окончания учебного года не выходить обратно, чтобы больше не разочаровываться, не встречать повсюду испуганных взглядов, не отворачиваться при виде бывших знакомых и не видеть, как поспешно отворачиваются они, делая вид, что никогда не были знакомы...

- Айра!!!

Войдя в столовую, Айра вздрогнула от неожиданности и непонимающе огляделась. А потом ошеломленно замерла, потому что ждала увидеть небольшой зальчик с парой десятков столиков и крохотным прилавком, на котором будут расставлены специально наполненные блюда. Но вместо этого...

У нее даже дыхание перехватило от открывшегося свободного пространства, которое по размерам в несколько раз превышало тренировочный зал лера Дербера. Столовая оказалась настолько велика, что ее конец терялся где-то в необозримой дали. Для того, чтобы посмотреть на стены слева и справа, надо было не просто скосить глаза или повернуть голову, а развернуться всем корпусом, на мгновение теряясь и силясь понять, где же найти то, что нужно. И повсюду были люди... очень много людей - юноши и девушки, помоложе и постарше, красивые и опрятные, хорошо одетые, довольные жизнью, радостно галдящие и небрежно скинувшие свои учебные мантии, оставив их лежать на спинках стульев, висеть на изящных крючках, которых там имелось в достатке, или просто на сгибе локтя, подметая нижним краем пол.

От обилия красок у нее мгновенно закружилась голова, но учеников действительно было так много, что стало понятно - время для обеда у всех одно и то же, так что здесь сейчас собрались адепты всех курсов и возрастов. Высокие и низкие, симпатичные и не очень, в мантиях или без, улыбающиеся и возмущенно сложившие руки на груди. Одни сидели за множеством столиков, многозначительно сдвинув головы и о чем-то негромко переговариваясь. Другие стояли вдоль стен, лениво потягивая из бокалов травяные настои. Третьи толпились возле многочисленных столов, уставленных бесчисленным количеством подносов, от которых пахло так умопомрачительно, что даже не слишком голодная Айра невольно сглотнула.

Вокруг было много парочек, еще больше компаний. Кто-то с хохотом пробивал себе дорогу к вожделенному обеду, кто-то сердито пихал нахалов в бок, кто-то смеялся, кто-то оживленно переговаривался. И во всем этом столпотворении она едва не потерялась, если бы кто-то не дернул ее за рукав и не крикнул оглушительно в самое ухо:

- Айра! Ты чего тут застряла?! Пошли, мы только тебя и ждем!

Она неверяще уставилась на довольно улыбающуюся Лиру.

- Пошли, пошли! - непреклонно заявила та, властно потянув за руку. - Мы уже полчаса сидим голодные, чтобы перекусить всем вместе. Ну? Чего застыла, как на морозе?!

Айра, все еще ошеломленная происходящим, невольно подчинилась - позволила увести себя в один из дальних углов безразмерной столовой, послушно села на пододвинутый кем-то стул, удивленно посмотрела на заваленный едой стол и недоверчиво подняла голову. А потом наткнулась на почти три десятка ответных, откровенно выжидательных взглядов и почувствовала себя неловко: кажется, здесь собрался весь ее класс - и парни, и девчонки. И стойко терпели, не начиная обед, пока все не соберутся. Видимо, так у них принято? И даже меня... Айра вздрогнула от приятного тепла, неожиданно возникшего где-то на сердце... меня они тоже ждали. Несмотря ни на что.

- Спасибо, - невольно вырвалось у нее.

- Не за что, - хихикнула Лира, а затем толкнула в бок парня, с которым сидела на уроке. - Бимб, познакомься: это - Айра, моя новая подруга и наша новая соседка. Айра, знакомься: это - толпа наглых и крикливых существ, которая по недомыслию именуется вторым курсом Академии Высокого Искусства. Твои новые друзья и главная сила в подсказках и списывании на зачетах. Это Лейла, Дисса, Зиса, Ойла... ну, да ты всех нас уже знаешь... вон та белобрысая язва зовется Лизкой...

На противоположном углу стола (точнее, это был не один, а сразу с десяток столов, разумно сдвинутых вместе) вскинулась синеглазая нимфа с роскошными золотыми кудрями и погрозила наглой подружке кулаком.

- Я тебе дам "язва"! Сама ведьма рыжая!

- Вот об этом я и говорю, - невозмутимо отвернулась Лира. - Алька - вот она, у тебя под боком. Вот это мой парень - Бимб. Потом - его кузен Бомб...

- Вообще-то, Бимеор, - кашлянул симпатичный юноша, сидевший возле рыжеволосой вредины. - Но для друзей просто Бимб. А это мой брат.

Его сосед, в открытом лице которого прослеживалось немало сходства с Бимбом, довольно кивнул.

- Точно. Бориор, а для тебя просто Бомб.

Айра, наконец, начала верить, что все не так ужасно, как ей казалось, и с облегчением улыбнулась в ответ.

- Это Терри... она с Иандара, - тут же затараторила Лира. - Поэтому такая бледная. Но ты не пугайся - не вампа, просто все северные от рождения белокожи и светловолосы...

Сидящая за Бомбом девушка с почти белыми и очень прямыми волосами, миловидным лицом и бледно голубыми глазами скромно улыбнулась.

- ... Рядом с ней Эйл, но ты его, кажется, уже знаешь... потом Берт... мы его зовем просто Беркут, потому что нос орлиный... Рью (он родом с Карашэха, как Зиса), но не думай, что они родственники, просто все карашэхцы на одно лицо! Потом... э-э... кто там у нас? Ах, да! Вон та тихоня явилась аж из Вольных Земель... говорят, они дико любят всякие клинки и махать по утрам топорами для зарядки, но даже я ужасно удивилась, когда узнала, что это на самом деле не так...

- Бейру не трожь, - внушительно отозвался еще один рослый и широкоплечий парень с грубоватыми, но приятными чертами лица, осторожно приобняв названную девушку за хрупкие плечи. - Про себя лучше болтай, а ее задевать не смей.

- Фи, - тут сморщила нос Лира под дружный смех соседей. - Айра, эту гориллу зовут Хорт. На занятиях у Дербера он всегда первый, но вот трансфигурация - его бич. Так что если вдруг что-то забудешь перед нашим суровым Борже, то ни в коем случае не обращайся за помощью к Хорту - все равно не поможет.

- Язва, - флегматично отвернулся здоровяк, приобняв подругу покрепче.

- Сам такой! Айра, не обращай на него внимания, потому что, во-первых, он грубиян и молчун, каких мало. А во-вторых, все равно уже занят - наша скромница Бейра еще на первом курсе успела себе отхватить этого неприятного типа. Что, в общем-то, и к лучшему, потому что...

Ее слова потонули в оглушительном смехе, заставив Айру с облегчением присоединиться, а вылезшего на стол Кера - отряхнуться и негромко фыркнуть. И вот тут за столом мгновенно воцарилась напряженная тишина.

Она снова напряглась, не зная, чего ждать от нового класса, однако, к ее огромному удивлению, на метаморфа смотрели не с опаской, не со страхом и отвращением, не как на нагло влезшую в тарелку крысу, а с восхищением, недоверием и даже... с завистью?

- Метаморф... - зачаровано прошептала Лиза, уставившись на принюхавшегося Кера. - Настоящий. А я думала, он к девчонкам не подходит.

- Чего бы ему не подойти? - тихо возразил Бимб. - Какая разница, каким быть - "им" или "ей"? Вот взял, да и стал самкой. А захотел - снова потом перекинулся в самца.

- А что он умеет? У него много обликов?

- Не знаю. У хозяйки спроси.

- А сколько ему лет?

- Вот демон... - завистливо вздохнул Бомб. - Я бы тоже такого хотел! Айра, а позвать его можно? Ты уже дала ему имя?

Она поежилась, оказавшись на перекрестье горящих взглядов. Однако, как ни старалась, ни одного испуганного или полного отвращения взора не заметила. Скорее, ребята буквально лопались от любопытства, были готовы часами заворожено смотреть на живую легенду Занда, наблюдая за тем, как он двигается, как пробует воздух жесткими длинными усами, недовольно урчит, не одобряя такого пристального внимания, царапает коготком деревянный стол, который далеко не каждым заклятием испортишь. Как топорщит серую шерстку, внимательно разглядывая их в ответ. И как, наконец, с сердитым "пу-у-ф-ф" забирается к хозяйке на руки.

- Его зовут Кер, - улыбнулась Айра, молча говоря зверьку, что беспокоиться не о чем. - Он - это "он", но иногда действительно может быть и "ей", когда это удобно. Он молодой, но очень умный. Все понимает, облики меняет весьма...

Кер вместо ответа мгновенно перекинулся в ласку и странно фыркнул, когда за столом раздался дружный вздох.

- ... ну да, вот так, - неловко улыбнулся Айра. - У него всегда это получается очень быстро.

- А Сеть у него уже есть? - жадно спросил Бомб.

- Пока нет, - призналась она. - Мы только вчера пришли, так что он просто не успел.

- Как насчет обликов? Сколько их у него?

- Перестань, - тут же ткнула его локтем Лира. - Это невежливо. И посторонним о таких вещах знать не положено.

- Облики разные, - дипломатично кашлянула Айра, снова привлекая к себе взгляды. - Крыса, ласка, мышь... но он может быть и покрупнее. Правда, мне запретили об этом говорить. Как и о том, как он ко мне попал.

- Жаль, - непритворно огорчился Бимб. - Было бы здорово посмотреть, на что он в действительности способен. А погладить его можно?

Кер возмущенно зашипел.

- Ладно, ладно! Я же просто спросил! - тут же отодвинулся парень.

- Он не любит чужих рук, - поспешила притянуть к себе раздраженного метаморфа Айра. - Вообще не любит, когда к нему прикасаются.

- А можно я его покормлю? - неуверенно спросила Лейла и вдруг осторожно протянула ласке... нет, крысу... кусочек песочного печенья.

Кер презрительно фыркнул и отвернулся.

- Не хочешь?

- Р-р-р!

- Он больше магией питается, - пояснила огорченной девушке Айра. - Она ему нужна для смены облика. Особенность физиологии. А простую еду он ест только тогда, когда или очень голоден, или сильно ослаб.

- А если вот так? - немного оживилась Лира и первой протянула руку, на которой вдруг зажегся крохотный язычок Огня. - А это будешь?

Кер откровенно задумался. Однако с рук хозяйки все-таки слез, осторожно приблизился к затаившей дыхание девушке, старательно обнюхал неожиданный подарок, но потом неуверенно обернулся.

- Если нравится, бери, - улыбнулась Айра.

Он подумал еще немного, заставив весь многочисленный класс замереть за месте, поурчал, заколебался, но потом неожиданно вытянулся стрункой и проворно слизнул с ладони Лиры игриво пляшущий язычок пламени. После чего молниеносно скакнул обратно, забрался на руки к Айре и насторожено посмотрел на затаивший дыхание класс.

Лира пораженно уставилась на свою руку, словно не могла поверить в случившееся.

- Съел... вы видели, он его съел! На самом деле!

- А еще можно? - жадно подался вперед Бимб. - Можно теперь я?

- Можно, - хмыкнула Айра, и он тут же вытянул вперед руку, осветил напрочь позабытые деликатесы крохотным язычком своего Огня. Кер с сомнением покосился, благоразумно сидя на плече хозяйки, но потом решил, что раз предлагают, а она не против, то можно и угоститься. Про запас. А то мало ли что вдруг случиться? Нужно быть ко всему готовым... наконец, он проворно слетел на стол, ловко подхватил пляшущий огонек, сыто облизнулся и так же вернулся обратно. К изумлению и радостному гомону молодых людей.

- А я? Можно я?

- Айра, а что он больше любит?

- У меня тоже Огонь!

- А у меня Вода!

- Я - Воздух! Айра, что ему нравится?! - внезапно посыпались на нее многочисленные вопросы.

- Вообще-то, я думаю, - прокашлялась Айра, - что он предпочитает Землю, потому что Земля есть у меня. Но, если честно, я не уверена. Попробуйте сами. Вдруг ему понравится все?

Кер на мгновение оторопел, когда со стола тут же смели все плюшки, салаты и гарниры, из-за которых оставалось так мало места, а вместо них перед ним с готовностью легло сразу тридцать рук, в каждой из которых жадно трепетал какой-нибудь Огонек. Была там и Вода, и Земля, и Воздух. Очень много было живого пламени, только и ждущего, чтобы его охотно слизнули. Почти половина курса была готова поделиться алыми комочками чистой силы, а остальная разделилась на три ровные части по пять человек, у которых были более спокойные стихии. Причем все яркие, сытные, сверкающие. Словно детские игрушки на пышной и развеселой ярмарке - подходи и бери!

Айра спустила его на стол и тихонько подтолкнула.

- Иди. Ешь, что понравится. Они дарят от чистого сердца, и это доставит им удовольствие.

- Возьми, - согласно закивали Лиза и Лейла. - Это все тебе. Пожалуйста, ешь.

Кер задумчиво облизнулся, прямо не зная, что делать. Но потом быстро пробежался глазами по бесплатному богатству, от которого было просто грех отказываться, довольно заурчал и жадно понюхал воздух. Как много... как вкусно... и как сильно они пахли: Огонь, Вода, Воздух... Огонь для него самый питательный, Вода дольше всего сохраняет силы, Воздух слабый, но зато усваивается лучше всего, а Земля...

Он вдруг метнулся вперед и опустошил сразу три ладошки.

Земля зато имеет самый восхитительный вкус!

- Ой! - почти одновременно ахнула Лейла, Терри и Бейра, лишившись своей Земли. Кер, тем временем, пробежался по кругу, торопливо выбирая самые лакомые кусочки. Затем он заставил расплыться в довольных улыбках Берта, Рью, еще несколько человек, обладавшими обожаемой им Землей. И даже бедняга Эйл, который после прошлого раза до сих пор чувствовал себя неловко, радостно улыбнулся - проворный зверек не обошел его своим вниманием и уверенно слизнул зеленоватый огонек, ничем не показав, что помнит неприятный случай в лечебнице.

- Ух ты...

- Съел!

- И мой тоже!

- Кер, хочешь еще?!..

В мгновение ока за столом стало шумно и весело. Парни и девчонки вовсю соревновались в том, кто быстрее и лучше накормит проголодавшегося метаморфа. Они толкались, пихались, радостно хихикали, когда удавалось обойти менее удачливого соседа. Затем даже попытались выстроиться в очередь, чтобы все было честно, однако не смогли по той причине, что всегда находился кто-нибудь особо нетерпеливый и дерзкий, кто протискивался вперед и бессовестно подсовывал ладонь с призывно горящим огоньком.

- Лира! Не смей!

- А что я? Ты сама только была!

- Ну и что! Встань в очередь!..

- Эй, Берт, не загораживай проход!

- Сам уйди! Ему нравится Земля, вот пускай и берет!

- У меня, между прочим, тоже Земля!

- А моя лучше!

- Мальчики, не спорьте, он все равно уже поел у меня!

- ЛЕЙЛА!!!..

Айра только улыбалась, глядя на то, как резвится Кер, от души радуясь бесплатной кормежке. Он прямо метался от одной ладони к другой, но не бесцельно, как могло бы показаться сначала, а уже тщательно выбирая, слизывая только те огоньки, которые были ярче и сильнее. Предпочитал, разумеется, Землю, чем по-настоящему осчастливил целых девять человек и, одновременно, искренне огорчил остальных. Однако время от времени, то ли от азарта, а то ли от удовольствия, нападал и на другие - Огонь, Воду, Воздух, отчего за столом до самого последнего мгновения царило небывалое оживление.

Лишь когда маленький крыс объелся так, что едва смог ходить, Айра забрала его на колени и поспешила остановить разошедшихся друзей. Потому что, во-первых, всерьез заопасалась за Кера, во-вторых - за душевный покой одноклассников, а в-третьих - за то, что сами они, увлекшись новой игрой, до сих пор так и не поели. Пришлось срочно прятать умильно сопящего метаморфа под стол и успокаивать азартно шумящих спорщиков, пока к их столу не поспешила вся округа, подозревая почти начавшуюся драку. Даже удивительно, что до сих пор никто не всполошился. Но, видимо, такое веселье, буквально бьющее ключом, было тут в порядке вещей. Или, что более вероятно, посторонние просто не смогли разглядеть подробностей происходящего за тесно сдвинутыми спинами и лохматыми макушками довольно рослых юношей второго (весьма шумного, надо сказать) курса.

Наконец, народ угомонился и попритих. Поняв, что Кер при всем желании больше не съест, хоть моли его о снисхождении, ни капельки, парни попихали друг друга в бока, а потом все-таки дружно уселись за стол. Затем и девочки перестали дуться, поняв, что выигравших все равно тут быть не может. После чего помирились, заулыбались и все вместе обратили голодные взоры на сиротливую горку нормальной еды, запоздало вспомнив о том, что с утра маковой росинки во рту не держали.

Бедный стол... кажется, еще со времен основания Академии он не выдерживал такой массированной атаки. Как не сломался - уму непостижимо, но зато теперь было ясно, отчего в столовой, где учатся столь импульсивные индивидуумы, начальство заранее озаботилось поставить такую крепкую мебель.

Айра только посмеивалась, ласково поглаживая округлившийся животик крыса, легонько щекотала ему ушки, насмешливо намекая на то, что у кого-то аппетиты несоразмерны с объемами тела. На что Кер сонно дрыгнул лапкой и откровенно задумался на тем, не стоит ли ему в следующий раз явиться на обед в волчьей личине. Потому что, дескать, волком и больше влезет, и радостная возня будет гораздо веселее. Однако хозяйка тут же услышала и строго посмотрела

"Не забывай: нам велено не привлекать лишнего внимания. Думаешь, дер Соллен пошутил насчет наказания? Что-то он не показался мне таким уж весельчаком, поэтому не вздумай! Понял? Никаких волков!"

Кер с сожалением вздохнул и, разнежившись под ее руками, моментально уснул, спешно переваривая ту огромную прорву сил, которую успел слопать за какие-то жалкие полчаса.

Довольно скоро она перестала вслушиваться в оживленные разговоры новых друзей - они были вполне закономерны и почти все крутились вокруг ее питомца. На вопросы, которые они могли задать, отвечала кратко, Кера из рук не выпускала. Рассеянно грызла какой-то рогалик. Но при этом внимательно посматривала по сторонам, пытаясь угадать, есть ли тут те, кого она еще ни разу не видела своими собственными, человеческими глазами, за исключением одного единственного типа, который однажды ее сильно напугал.

Первого вампа она отыскала довольно быстро - худощавый, приятный, темноволосый юноша с неестественно бледной кожей и немного болезненными чертами лица привлек ее внимание сразу, как только вошел. Он был один, что, вообще-то, выглядело странно. И, кажется, чувствовал себя не слишком уверенно, словно тоже в первый раз оказался в столь многолюдном месте.

Айра незаметно проследила за тем, как он растерянно оглядывается. Подумала о том, что парень наверняка из самых молодых. Однако рядом не оказалось никого, кто походил бы на него сложением или цветом кожи.

Честно сказать, парнишка ей неожиданно понравился, несмотря даже на цвет лица и бездонные черные глаза, которые, оказавшись в тени в колонн, выглядели немного страшновато. Но и привлекательно, чего скрывать. Кажется, это - исконная магия вампов, которая была чем-то сродни привлекательности эльфов. Тягучая, манящая и неодолимая. И, хоть молодой вамп тщательно прятал ее в глубине своих зрачков, хоть он ни на кого в столовой не посмотрел прямо, но на него все равно бросали косые взгляды, девчонки слабо улыбались, а парни незаметно пересаживались поближе, закрывая подруг от ненавязчивого очарования необычного ученика.

Правда, и шарахаться от него никто не собирался. Так, заметили, посматривали на всякий случай, но никто не вскочил и не помчался с воплями на выход, спешно разыскивая серебро или осиновый кол. Впрочем, серебро на вампов не действует, как со знанием дела сообщил недавно Марсо. И осина тоже. И деревянный кол в сердце. Да и сердца у них было два, так что убиение вампа на самом деле представлялось весьма проблематичной задачей. Именно благодаря этой своей особенности и тому, что они умели заращивать раны с поразительной скоростью, когда-то и родились легенды об их неуязвимости. А также появилось стойкое заблуждение о том, что они - мерзкая нежить и проклятые упыри.

Проклятия на вампах не было сроду, как заявил с уверенностью все тот же Марсо. К нежити их подвид тоже не относится. Но вот то, что дважды в год им требовалась свежая кровь (хотя и необязательно человеческая) - самая что ни на есть грустная правда. Собственно, им требовалась не столько кровь, сколько содержащаяся в ней жизненная сила, которую с успехом заменяли специально изобретенные Ковеном много веков назад эликсиры, однако обыватели о том не знали и, надо полагать, знать не желали. Так что для абсолютного большинства смертных вампы до сих пор оставались "исчадьями ада", "проклятыми кровососами" и "ночными убийцами". Что, разумеется, заставляло Ковен и дальше скрывать сам факт существования этого малочисленного народа от чужих заблуждений и суеверий.

Вампов Айра давно не боялась. Впрочем, как и виаров. Поэтому ничем не показала, что заметила появление и тех, и других. Вернее, вамп в столовой был пока один, а вот виаров зашло целых трое. И теперь она своими глазами могла убедиться в правильности и безукоризненной точности недавнего определения Бриера - иначе, как "здоровыми, грубыми и с длинными волосищами" их было не назвать. Только она бы еще добавила: громадные и свирепые. А лучше - хамоватые, самоуверенные и совершенно дикие.

Двигались они слаженной тройкой: один - самый крупный и, видимо, главный - впереди, остальные двое - чуть подальше, выглядывая из-за его плечей и, одновременно, защищая ему спину. Все трое массивные, мускулистые, причем настолько, что этого не скрывали даже плотные серые рубахи, нарочито распахнутые на груди. Сами грудные клетки широки, мышцы так и гуляют под кожей, над ними курчавятся темные волосы, смутно напоминающие густой волчий подшерсток. Такие же волосы, только очень длинные, забраны сзади в небрежные хвосты и высоко подняты, чтобы не мешались при драке. Действительно - довольно грубые, слегка вьющиеся, плотно лежащие на затылках и способные смягчить даже предательский удар, если вдруг кто-то сумеет подобраться сзади. Лица у всех жесткие, мрачные, брови густые, неприятно сросшиеся на переносицах. Глаза хищные, темные, почти черные, но в зрачках и сейчас тлеет знакомый желтый отблеск, готовый в любой момент полыхнуть поистине звериной яростью.

Оборотень, идущий самым первым, больше напоминал собой тугой комок мышц, чем обычного человека. Он был невероятно, просто угрожающе велик, очень широк в плечах. От него так и веяло аурой немыслимой, нечеловеческой мощи и смертельной угрозы. Тот виар, что прикрывал его слева, имел более светлую гриву нестриженных с рождения волос, казался чуть приветливее и мягче, но не настолько, чтобы вежливо улыбнуться ему в ответ. А тот, что шел справа, имел насыщенный медный цвет шерсти... ну, почти что шерсти... однако был не менее свирепым и могучим, чем вожак. Смотрел цепко, остро, почти с вызовом, словно молча спрашивая, найдется ли в округе хотя бы один смельчак, который рискнул бы заступить ему дорогу.

Однако никто не рисковал. Напротив, дорога перед недобро ухмыляющейся троицей очищалась так резво, словно там работала невидимая метла. Адепты вроде бы случайно отходили, сдвигали в стороны стулья, уводили девушек поближе к стенам. Так же старательно не смотрели оборотням прямо в глаза, хорошо зная, что для них это (как и для любого зверя) означало немедленный вызов на поединок. А виары, хоть и наполовину люди, все же не упускали случая показать свои природные качества свирепых бойцов. Так что связываться с ними не хотели. Хотя бы потому, что трудно тягаться в скорости со стремительным и ловким волком. А пользоваться в переполненной столовой боевыми заклятиями... нет, сумасшедших разбираться потом с кураторами не было.

Однако даже сейчас открытого страха не показывал никто, и Айра, как ни присматривалась, так и не смогла этого понять. Потому что адепты, хоть и расходились по сторонам, все же не разбегались впопыхах. Отходили не слишком торопливо, словно бы сами по себе. Не паниковали и не падали в обмороки. Просто уступали, чтобы не связываться, и ничего больше. Правда, вслед опасной троице все равно косились с неодобрением, а кое-кто и с откровенным упреком.

К виарам она до сих пор испытывала искреннюю неприязнь, поскольку именно от них Викран дер Соллен узнал, что она захаживала в запретную часть леса. К Дакралу. Из-за виаров она так неудачно сцепилась с бывшим Охранителем. Из-за них едва не напала на учителей. Из-за них получила тот двойной удар. И из-за них, что естественно, все, наконец-то, открылось, после чего она надолго оказалась в лечебном корпусе, оставила без присмотра Шипика и Иголочку, а потом обрела ненавистного учителя. И была по такому случаю переведена на второй курс досрочно. Чтобы Викран дер Соллен мог беспрепятственно измываться над новой ученицей целых два раза в неделю, не считая дополнительного времени, коим он ее, надо полагать, очень скоро осчастливит.

При виде оборотней Айра непроизвольно сжала челюсти и хмуро отвернулась.

- Эгей! Привет! Ты чего такая мрачная? - вдруг раздался у нее над ухом веселый голос, и к столу подсел чем-то очень довольный Бриер. Делано не заметив удивленных взглядов одноклассников девушки, он придвинул ближайший свободный стул и бодро на него плюхнулся, с любопытством взглянув на сонно пошевелившегося метаморфа. - Ого! Что ты сотворила с Кером? Он выглядит, как обожравшийся питон, проглотивший по недомыслию слона! Где ты взяла столько силы?!

Она только мрачно покосилась.

- Та-а-к, - насторожился юноша, перехватив несколько недовольных взоров из-за стола, явно не приветствующих подобного вторжения. - В чем дело? Что случилось? У тебя неприятности?

- Пока нет.

- Тогда чего ты такая сердитая?

- Ничего, - Айра неприязненно дернула плечом. - Вспомнила о плохом. А с Кером все нормально. Он просто переел. Через пару часов выспится, набегается и примчится за добавкой.

Бриер с новым интересом наклонился над ее коленями и вдруг бесстрашно потыкал пальцем в мохнатое брюшка крыса.

- М-да-а. Слушай, он у тебя какой-то... - Кер неожиданно открыл глаза и щелкнул зубами, заставив нахала поспешно отдернуть руку и насмешливо хмыкнуть. - Да нет, показалось. Все с ним нормально. Как твой первый урок?

- Терпимо. Хотя лер Огэ был весьма озадачен тем, что я тут появилась. Его разве не предупредили?

- Не знаю, - озадаченно нахмурил лоб Бриер.

- Забавно, - обронила Айра, рассеянно гладя притихшего Кера. - Я - здесь, комнату мне предоставили, одежки и обувки натащили столько, что я и за год не переношу...

- Тебе понравилось?

- Да, спасибо. Однако при этом учителя не знают, что я перешла на второй курс. Лер Огэ так удивился, что едва язык не проглотил. Бриер, как это понимать?

Юноша только руками развел.

- Без понятия. Когда смогу - спрошу.

- Спроси, - кивнула Айра, снова нахмурившись, а потом покосилась в сторону и вдруг спросила: - Слушай, виарам ведь запрещено устраивать драки?

- Да, - озадачился Бриер. - Правила очень строгие. Если кто сцепится, тут же попадет под арест.

- В таком случае, почему вот те трое громил столь явно нарываются?

Он быстро повернулся, проследив за ее взглядом, мгновенно рассмотрел медленно пятящегося вампа, над которым угрожающе нависали трое виаров. Увидел кровожадные ухмылки на их заросших физиономиях и мгновенно переменился в лице.

- Твою мать... нашли, где отношения выяснять! Керг что, совсем спятил?!

- Кто? - у Айры вдруг нехорошо изменилось лицо. - Керг? Который из них, не подскажешь?

- Да самый здоровый, конечно! Он всегда впереди... ох, только этого не хватало!

- Вот как? - она недобро улыбнулась и, оставив Кера досыпать на столе, внезапно поднялась. - Знаешь, мне что-то захотелось с ним немного пообщаться. Составишь компанию?

- ЧТО?! Нет! - Бриер с грохотом вскочил из-за стола, собираясь дернуть девушку обратно, но поздно: Айра уже целенаправленно устремилась к источнику своих недавних неприятностей.

Глава 13

Оказавшись перед тремя огромными виарами, молодой вамп вынужденно отступил в угол, стараясь встать так, чтобы они могли нападать только по одному. Разумеется, всем студентам было известно, что стычки строго запрещены, но многовековая неприязнь, в прошлом не раз доходящая до открытой вражды, никуда не делась. Несмотря на Мирный Договор, близлежащие территории, испокон веков занимаемые виарами и вампами в Сольвиаре и, соответственно, Нипаре; разделяющую их земли Белую реку, которую было нелегко преодолеть даже вне сезона дождей; и то, что вот уже несколько веков этой вражды вроде бы не существовало.

Потому что на самом деле все было не так. И даже в Академии, под строгим надзором учителей, под угрозой исключения и последующего изгнания, стычки все равно были. В Сольвиаре ли, куда время от времени наведывались подразнить виаров за усы молодые вампы, на границе ли Нипара, куда такие же молодые и нетерпимые волки регулярно пробирались, чтобы потрепать кровососов за холки, в лесу ли, в городе ли, на открытом ли поле... где бы ни встретились два потомка одного создателя, непременно жди беды.

Разумеется, Академия заранее позаботилась о том, чтобы максимально отделить непримиримых врагов друг от друга. Ими намеренно занимались так плотно, чтобы не оставалось времени на ненужные схватки. Их тренировали днем и ночью, попеременно, начиная от господина Борже и лера Уртоса до самого Викрана дер Соллена. Гоняли до изнеможения, заставляя перекидываться в любое подходящее время, чтобы силы оставались только на то, чтобы доползти до постели и провалиться в тяжелый сон. Их специально держали как можно дальше друг от друга. Жестко наказывали за малейшее неповиновение. Им прекрасно было известно, что Старшие Рода у виаров и Кланы у вампов не одобряют усердия своих молодых и строптивых детей. Особенно, намеренное (да и ненамеренное тоже) убийство. Для того и отсылали их подальше от извечно спорной реки. Для того и в самой Академии для них выделили немалое пространство, намеренно разделив его пополам - как раз там, где ни виары, ни вампы не смогли бы причинить вреда посторонним.

За самих учеников преподаватели не слишком волновались: на убийства был наложен железный запрет, вплоть до немедленного умерщвления убийцы, так что насильственных смертей в последние пару веков среди этих рас не было ни одной. А вот выпустить пар молодежи всегда полезно, так что в лесу им позволяли недолгие схватки, если, конечно, они не заканчивались серьезными увечьями. Тогда как внутри зданий, вблизи от неопытных еще учеников, не всегда знающих, как защититься от неиствующей ярости виара или всепоглощающей жажды вампа, сцепляться им было нельзя.

Правда, в это молодой одинокий вамп, кажется, уже не слишком верил.

- Ну что? - почти ласково спросил Керг, когда напряженно оглядывающийся парнишка уперся спиной в стену. - Здравствуй, пиявка... а чего это ты сегодня один?

Вамп затравлено покосился по сторонам, но было ясно: никто ему не поможет - вставать на пути виаров люди не станут. Тем более, ради него. Остается только отбиваться до последнего и страстно надеяться на то, что собратья услышат его молчаливый зов и поспешат на помощь.

- Что тебе надо? - хрипло спросил он.

- А тебе? - проурчал оборотень, недобро оскалив сильно выдающиеся верхние клыки. - Зачем явился? Крови пососать?

- Нет.

- А что ж тогда? - удивился второй виар. - Здесь же люди. М-м-мр... гор-рячие, живые... неужто не хочется укусить чью-нибудь нежную шейку?

- Мы не пьем крови, - хмуро отозвался вамп, заметно подобравшись.

- Пьете... пьете... на то вы и пиявки, чтобы паразитировать на людях.

- Отойди, пес! - угрожающе зашипел парнишка, показав такие же длинные, только более острые и тонкие, как иглы, клыки. Глаза его сузились, в черных зрачках полыхнуло алое пламя. Длинные пальцы согнулись, выстрелив наружу кривыми когтями... он был готов ко всему. Даже к тому, что эта троица, презрев все правила и запреты, вдруг набросится разом. Правда, шансов устоять против троих у него не было. Ни одного. И все это прекрасно понимали.

Керг ухмыльнулся.

- Надо же! Пиявка огрызается. И, похоже, собирается драться! Лес, ты это видел?

- О, да. Гляньте, какие у нее длинные зубки!

- Нехорошо, - оскалился парень с медными волосами, а в его голосе отчетливо зазвучало волчье рычание. - Очень нехор-рошо - наставлять на добрых людей свои клыки... надо бы выр-р-рвать, чтоб никого не напугал.

Оборотни сдвинулись теснее, запирая вампа в тесный угол, и демонстративно хрустнули костяшками пальцев, не собираясь упускать такой прекрасный случай поразвлечься. Однако в этот момент Айра как раз добралась до их широких спин и, остановившись в опасной близости, тихо... правда, в наступившей оглушительной тишине ее услышали все... сказала:

- Не троньте.

Керг стремительно обернулся, с нескрываемым изумлением уставившись на дерзкую соплю, вздумавшую отдавать ему какие-то указания.

- Чего?! Это еще что за малявка?

- Не троньте его, - хмуро повторила Айра, изучая виаров нехорошо сузившими глазами. В этот же момент ее нагнал запыхавшийся от волнения Бриер и внушительно дернул за рукав, опасаясь, как бы она не попала под тяжелую лапу оборотня. Однако, как ни странно, эффекта не получил - она уперлась, как баран, и теперь стояла напротив троицы удивленных виаров, будто ей действительно было дело до совершенно незнакомого вампа.

- Нет... - простонал юноша, упорно пытаясь ее оттащить. - Пойдем. Это не твое дело!

- Мое, - процедила Айра. - За ними, между прочим, должок. Еще за прошлый раз. А чтобы втроем на одного - много ума не нужно. Особенно, когда соперник вдвое моложе и меньше.

- Они без тебя прекрасно разберутся! В первый раз, что ли?!

- Мне без разницы. Пусть отойдут.

- Ха! - вдруг осклабился Керг. - Сколько лет живу, а впервые вижу, чтобы девчонка заступалась за вампира. Да еще такого мелкого и дурного, решившего, будто может безнаказанно бродить тут в одиночестве. Эй, сопливая, ты откуда взялась?

- Не твое дело, мохнатый! Не лезь к нему!

Виары моментально нахмурились и подступили на шажок ближе.

- А то что? - ласково поинтересовался Керг, опасно нависая уже над Айрой. Но тут между ним и девушкой решительно вклинился Бриер и мрачно уставился на рассерженного виара:

- А то будешь иметь дело со мной.

- Неужели? - голос виара изменился совсем нехорошо, стал грубым, лающим, с рычащими нотками. И лицо его вдруг начало подергиваться, словно живущий внутри него волк уже рвался наружу, готовясь разорвать дерзкую козявку на месте. - Для меня ты еще слишком слаб, мальчик. Не думай, что твой учитель обучил тебя достаточно, чтобы ты устоял в этой схватке.

- Ничего. Справлюсь.

- Смелый мальчик, - заурчал рыжеватый, напружинивая могучие руки. - Смелый, но глупый. Втроем мы тебя быстро уделаем.

- Посмотрим.

- Ну, давай... посмотрим...

Оборотни неуловимо быстро скользнули в стороны.

- Назад, - процедил Бриер, когда почувствовал, что Айра дернулась за его спиной. Сам пригнулся, прищурился, сжал губы так плотно, что они почти пропали с его побледневшего, но оттого не менее решительного лица. Однако она не послушалась - кипя негодованием и уже знакомой холодной яростью, девушка мельком покосилась на изумленного ее глупостью вампа, недвусмысленно указала ему на дверь и встала рядом с Бриером так, чтобы закрыть ему хотя бы один бок.

Виары оскалились еще шире и, больше не обращая внимания на выскользнувшего из угла парнишку, слаженно шагнули вперед. Но в последний момент отчего-то остановились, подняли мохнатые головы, сузили заполыхавшие опасной желтизной глаза и уставились на что-то за спиной Айры. Да так и замерли, будто в ожидании нового, гораздо более серьезного противника.

- Что такое? - вдруг промурлыкал сзади знакомый голос. - Керг, ты опять скалишь зубы, где ни попадя? В чем дело? Вчерашняя обида покоя не дает? Все еще жалеешь, что я вышвырнул твою свору за границу? И поэтому решил отыграться на том, кто заведомо слабее?

Айра ошарашенно обернулась.

- Привет, милая, - кивнул ей невесть откуда появившийся Дакрал, кажется, ничуть не удивившись встрече. - Я слышал, у тебя неприятности?

- Дакрал?!

- Точно. Рада, что я так вовремя подоспел?

Он стоял, небрежно прислонившись к стене и водя плоским камешком по ужасающе длинным когтям, один вид и глубокая чернота которых могла бросить в дрожь неподготовленного зрителя. Как всегда, щегольски одетый, длинные светлые волосы роскошной косой украшали прямую спину, бледное лицо было подчеркнуто спокойно, но во всем виде сквозило столько уверенности, а на губах играла такая дьявольская усмешка, что стало ясно - вампир просто в бешенстве. За его спиной с непроницаемыми лицами встали еще пятеро вампов - судя по русому оттенку волос, самые старшие и сильные, что только нашлись поблизости. А рядом с ними с гордо вскинутым носом приткнулся сбежавший паренек, злорадно изучавший разочарованные морды виаров, на которых очень быстро проступило понимание того, что расклад резко изменился.

Айра, игнорируя тревогу Бриера, который уже лихорадочно прикидывал, как бы закрыть ее сразу от обоих нелюдей, мрачно уставилась на безмятежно улыбнувшегося вампа.

- Так. А ТЫ тут откуда взялся?!

- Мимо проходил.

- Да? Случайно?! - ядовито осведомилась она.

- Нет, конечно. Ты разве не рада? - мягко улыбнулся Дакрал, заставив ученика мастера Викрана неприлично разинуть рот. - Наш брат попал в неприятную ситуацию, поэтому пришлось вмешаться. Дир, с тобой все в порядке?

- Да, мой тар, - шмыгнул носом паренек.

- Чудесно, - обворожительная улыбка вампа, демонстрирующая великолепные клыки, была так широка, что даже Айра насупилась, а виары невольно отступили. Однако голос его все еще сочился любезностью и фальшивой доброжелательностью. Вот только глаза нехорошо загорелись - стали кроваво красными, зловещими. - Значит, пока у нас нет повода драть холки этой своре. Если, конечно...

Он неожиданно снова повернулся к Айре.

- У тебя есть к ним претензии?

- Полно, - хмуро сообщила она, к полному обалдению вздрогнувшему от неожиданности Бриера и неподдельной оторопи присутствующих. - Между прочим, именно из-за этих лохматых гадов и их болтливых языков у меня намедни возникли крупные неприятности.

В глазах вампа промелькнуло злое торжество.

- Правда? - вкрадчиво переспросил он, придвинувшись на шажок ближе к откровенно растерявшимся оборотням. А за ним сдвинулись с места и остальные вампы. - Так ты поэтому вдруг слегка сменила внешний вид...?

- Что?! - непонимающе моргнула девушка.

- И потом попала в лечебное крыло?

- Откуда... ты что, подглядывал?!! - Айра вдруг резко повернулась и неожиданно шагнула в сторону вампа, словно собиралась его убить прямо тут, посреди столовой и на глазах у всех присутствующих. - Отвечай, гад зубастый! Ты что, следил за мной?! Все видел, да?!

Дакрал торопливо попятился.

- Айра, не злись. Я же не специально - просто хотел убедиться, что ты доберешься нормально.

- И как?! УБЕДИЛСЯ?!

- А что я мог сделать?! - он поспешно отступил еще дальше, примиряюще выставив перед собой ладони. - Только и успел со скалы подсмотреть, а потом сверзился оттуда головой вниз от удивления! Сперва милая такая серая мышка, а потом... между прочим, ты меня укусила! И второй раз я что-то не горю желанием это испытывать! Особенно ТЕМИ зубками! Я, может, и вамп, но все же не самоубийца!

- Я тебе дам "посмотреть"! - совсем взъярилась она, наступая на него все увереннее. - Я тебе дам "зубки"! Я тебя в следующий раз так кусну... что, уже проболтался?!

Дакрал с тихим смехом отпрыгнул.

- Да ты что, Айра? Я себе разве враг?! Мне за открытый рот пообещали таких ужасов, что ты даже представить себе не можешь! А эти... мохнатые... еще и пинков потом получили, да с таким воем катились до своих корпусов... что я, честно, получил несказанное удовольствие от их побитого вида.

Виары в буквальном смысле слова уронили свои челюсти, воззрившись на рассерженную девушку со смесью недоверия, непонимания и подспудной опаски, которая никак не могла укрыться от оторопевшего Бриера.

- Айра?! - ошалело помотал головой Керг, а потом с новым удивлением посмотрел на ее лицо, плотно сжатые губы, длинные светлые волосы, в которых вдруг мелькнуло что-то лиловое. - АЙРА?! ТЫ - Айра?!!

- Да, - буркнула она, резко отвернувшись. - Бриер, пошли. Нам тут больше нечего делать. Надоели они мне все. Одни с хвостами, другие с зубами, третьи вообще... Кер, ты где? Хватит там прицеливаться и выискивать, кому бы вцепиться в глотку. Они волосатые и противные. Не надо.

Словно в ответ, прямо с пола на ее ногу вдруг запрыгнула крупная ласка - серебристо-серая, гибкая, поразительно длинная и вся аж лоснящаяся от тугой силы, набранной от бескорыстных второкурсников. С до боли знакомой сиреневой полоской на загривке. Точно такой, какая была у одной неуловимой волчицы.

Умело вскарабкавшись по одежде, Кер молниеносно обвился вокруг ее шеи, уставился на попятившихся виаров крупными лиловыми глазами и негромко, но очень весомо зашипел.

- Эй, ты откуда их знаешь?! - вернулся, наконец, к Бриеру голос. Но Айра только фыркнула и решительно зашагала к своему столу, откуда весь второй курс следил за ней округлившимися от удивления глазами.

- Айра!

- Знаю и все, - буркнула она. - Сталкивались... пару раз. Причем в последний мне довелось довольно близко познакомится с твоим учителем, мило с ним побеседовать и отправиться отдыхать. Надолго. В гости к леру Лоуру. Еще вопросы есть?

- Эй, ты куда? - спохватившись, нагнал ее Дакрал. - Айра, тебя разве перевели к нам?

Она сердито покосилась.

- А разве не похоже? Я, конечно, знала, что ты тоже тут болтаешься, но чтобы наткнуться в первый же день... кстати, кем там тебя обозвал твой младший брат?

- Тар - титул главы Клана, - не слишком радостно сообщил Бриер, настороженно покосившись на светловолосого нелюдя. - Это значит, что он среди вампов старший и по праву крови имеет достаточно сил, чтобы возглавить их сообщество. Лет, этак, через сто.

- Возраст не имеет значения, - прохладно отозвался Дакрал, словно не заметив неприязни юноши. - Когда время приходит, Клан требует себе нового главу. Возможно, когда-нибудь им стану я.

Айра недоверчиво покосилась на пятерку вампов, которые до сих пор перегораживали путь ошеломленным оборотням и при этом вопросительно косились на Дакрала; сопоставила этот факт с тем, что видела когда-то в теле Кера; вспомнила, как обращался к нему господин Уртос; то, что мальчик-вамп бросился искать защиты именно у него, как у самого старшего, и, наконец, нахмурилась.

- Тогда почему ты всего лишь на пятом курсе, а не на седьмом?

Вамп усмехнулся.

- Потому же, почему и Керг. Чтобы не нарушить равновесие, мы поступили и закончим Академию ровно в один день. Именно тогда, когда его Род и мой Клан пришлют сюда новых вожаков. Это - древнее правило, которое свято блюдется уже пять веков. В противном случае сегодня здесь лежал бы один мертвый вамп и уже сражались бы насмерть по всем коридорам оба наших корпуса. Кто-то должен их сдерживать. Поэтому есть мы.

- Хочешь сказать, что вы с Кергом сдерживаете остальных, когда это требуется?

- Керг - Вожак для своих. Господин Борже, будучи старше и сильнее - Вожак для него. По их слову живет и действует вся стая. Точно так же, как по моему слову живет и действует обитающий в Академии Клан. На этом стоит порядок. Без этого наши народы не смогли бы находиться в такой близости друг от друга. Есть Вожаки, есть Клан и есть Стая. При этом от слова Вожака зависит все: от рождения до смерти. Это закреплено в нашей крови, этого не изменить, даже если бы я или Керг захотели избавиться от своей ноши. Но он - потомок своей Стаи, а я - наследник своего Клана. Мы отвечаем за то, как ведут себя наши собраться. Если кто-то из нас поддастся эмоциям, будет плохо. Но, как правило, этого не случается. Мы стараемся. Мы следим за остальными. Правда, сегодня Керг оказался в проигрыше, хотя, конечно, вряд ли он хотел чего-то большего, чем просто напугать. Но если бы ты не вмешалась, скорее всего, дело закончилось бы порванной одежкой.

- Вот именно, - недовольно подтвердил Бриер. - Обычно так и бывает. Когда-то виары - вампов, когда-то вампы - их... а ты вывела его из равновесия! Сперва удивила, а потом разозлила! Виары и так слишком вспыльчивы и слишком легко забываются, а когда злятся вообще - пиши пропало. Думаешь, чего с ними никто не связывается? Не потому, что боятся, а чтобы не провоцировать. Они походят кругами, порычат, покрасуются, и все. Но когда начинают впадать в ярость...

- Он прав, - скупо подтвердил Дакрал. - Ты напрасно рисковала.

Айра недобро прищурилась.

- Ничего. С ними я еще разберусь. Кер скоро поправится, и вот тогда мы поговорим с виарами на одном языке.

- Я заходил к тебе недавно, - вдруг обронил вамп. - Но Оранжерея пустовала. Я не нашел твоих следов.

- Конечно, потому что меня там две недели не было.

- Зато я нашел ЕГО следы, - Дакрал словно случайно мазнул взглядом по насторожившемуся Бриеру и резко понизил голос. - Его визит что-то означает? Кто он тебе? Друг? Брат? Просто приятель? Или же...

Юноша зло поджал губы.

- Не твое дело!

- Я не у тебя спросил.

- Лучше бы вообще не спрашивал! Между прочим, что ТЫ там делал? У первоклашек? Полагаю, господину Уртосу наверняка будет любопытно узнать, где именно ты пребываешь в ночное время! И зачем!

- Верно, - спокойно кивнул вамп. - Точно так же, как твой учитель будет очень обрадован, если узнает, что ты пребывал в означенное время там же. Причем не раз и не два.

Они застыли, сверля друг друга напряженными взглядами. Бриер был почти одного роста с вампом, но шире в плечах и заметно массивнее. Зато у Дакрала в глаза снова разгорелся опасный алый огонек, который красноречиво свидетельствовал - вамп обратился к своей странной магии, от которой даже у самых стойких подкашивались ноги, слабели мышцы и терялась воля. И Бриер, судя по всему, был не настолько силен, чтобы в одиночку выдержать удар гораздо более опытного тара.

- Перестаньте, - с досадой шикнула на парней Айра и решительно встала между ними. - Нашли, чем друг другу угрожать. К вашему сведению, если что, то накажут нас троих. Причем если кого-то всего лишь замучают зачетами, а кого-то исключат, то меня, полагаю, просто убьют. А Кера отдадут на опыты в Совет магов, чтобы они узнали, наконец, чем же он отличается от остальных своих родичей. Мне бы не хотелось, чтобы это случилось, так что постарайтесь не ссориться. Или хотя бы делайте это не в моем присутствии и без необратимых последствий. Хорошо?

- Извини, - первым отвел взгляд Бриер.

- Прошу прощения. Он вывел меня из себя, - неохотно отвернулся вамп.

Айра незаметно перевела дух.

- Ладно, хватит. Бриер, у нас мало времени, и ты опоздаешь на урок. Как, впрочем, и я. Дакрал, не сердись на него, пожалуйста. Он не хотел тебя задеть и не станет делать глупостей.

- Не станет, - ровно отозвался Дакрал, незаметно подавая знак своим. - В первую очередь потому, что пострадает сам. Тебя проводить?

- Не надо. Я со своими добегу. У меня еще Практическая магия сегодня.

- А к нам в гости заглянешь?

Айра пожала плечами.

- Когда-нибудь. Кер еще слаб для таких путешествий. Но когда оправится, обязательно загляну. Если, конечно, меня отпустят.

Вамп странно улыбнулся.

- За виаров не волнуйся - они тебя и пальцем теперь не тронут. Уважают. Знаешь, какую сцену устроил мне Керг, когда я не сказал ему, кто ты такая?

- Не знаю и знать не хочу.

- Ну и зря, - хмыкнул он. - Забавное было зрелище.

- Да уж, - фыркнула Айра. - Могу себе представить... кстати, все забываю спросить: в ту ночь... ну, когда ты меня чуть не цапнул... зачем вы пришли? Ты и Керг со своими волками? Это ведь был он, верно?

Дакрал покосился на окаменевшее лицо Бриера и вздохнул.

- Он, конечно. Кто еще мог меня выследить? А насчет причины... знаешь, иногда кажется, что некоторые вещи так важны, что ради них можно рискнуть перелезть через замагиченную стену. Но когда ты действительно через нее перелезаешь, то оказывается, что это - полная чушь. Что зря спорил, зря что-то пытался доказать и зря выделывался перед каким-то мохнатым псом, чтобы... короче, дурость - она дурость и есть. Одно хорошо - меня никто, кроме тебя, не видел.

- А на что вы поспорили, если не секрет? - вежливо осведомился Бриер.

Лицо вампа осталось непроницаемым.

- Что я сумею пробежать через весь внутренний двор за тридцать секунд и не потревожу при этом ни одного охранного заклятия.

- И как, пробежал?

- Нет, - неожиданно хмыкнул Дакрал. - Я наткнулся на нее и чуть не угодил им на когти, потому что этот мохнатый предатель решил меня обставить и подловил на переходе. Правда, он не думал, что я задержусь в Оранжерее, поэтому, когда ловушка не сработала, явился проверить сам... ну, а дальше все было просто.

Айра пораженно уставилась на вампа, потому что никак не подозревала таких сложностей. А особенно того, что он - весь из себя холодный, надменный и властный - вдруг решится на такую глупость, как какой-то дурацкий, никчемный, ничего не решающий спор, из-за которого он мог лишиться не только титула и уважения Клана, но и головы.

- Господи... но зачем?!

- Говорю же - сущая глупость, - сконфуженно пожал плечами вамп. - Сам теперь удивляюсь, что повелся на такую простую уловку. Керг предложил, я согласился... бывает.

- Бывает?! Да ты же мог...!

- Тише, тише, - мягко остановил ее Дакрал. - Не думаю, что твоим соседям нужно знать эти подробности. Если хочешь, я тебе потом расскажу об этом в деталях, а сейчас нам действительно пора.

Он растянул губы в очаровательном оскале, махнул своей пятерке, что уже двигалась в сторону выхода. Тщательно проследил за тем, чтобы конвоируемые и откровенно растерянные виары прошли туда же. Затем вышел последним, но на пороге все же обернулся:

- Пока, Айра. Запомни: отныне наши двери всегда для тебя открыты.

- Это еще почему? - подозрительно посмотрела она, но вамп был предельно серьезен.

- Потому, что мы никогда не забываем долгов. И потому, что мы уважаем тех, кто способен бескорыстно вступиться за нашего брата. Помни об этом.

- Иди уже, - отмахнулась она, возвращаясь к своему столу. - Тоже мне, нашелся благодетель... можно подумать, я и без этого разрешения не нашла бы способ пролезть... правда, Кер?

Встрепенувшийся метаморф, успевший задремать, пока шла мирная беседа, важно кивнул и снова смежил веки.

Глава 14

День прошел просто отлично: Айра с блеском выдержала настоящий допрос от лера де Сигона, правильно выполнила все его задания, успешно избежала коварных ловушек и под одобрительный взгляд преподавателя выпорхнула за дверь. Потом обрадовала своим появлением мадам дер Вагу, преподававшую со второго курса столь сложный предмет, как Зельеварение. Клятвенно пообещала ей зайти после уроков. Насладилась в полной мере устроенным Кером во время ужина аттракционом, после которого он снова объелся и счастливо уснул, а довольные сверх всякой меры однокурсники разбрелись, наконец, по комнатам. После чего благополучно полистала учебники, тут же отбросила их в сторону, потому что там давно не было ничего интересного. Извинилась перед девочками за то, что не сможет поприсутствовать на ежевечерних посиделках и, отговорившись работой в Оранжерее, проворно сбежала.

Разумеется, Бриер был уже на месте. Разумеется, он был очень недоволен. Разумеется, он не стал дожидаться полуночи, как уговаривались, и, конечно же, сразу решил, что его пытаются обмануть.

- Ты рано, - скупо обронил юноша, когда Айра примчалась к заветному вьюнку.

- Нет, я не рано, а вовремя, - запыхавшись, выдала она, когда остановилась. - Если ты не забыл, мне надо показаться на глаза госпоже Матиссе ДО того, как отбарабанят отбой. Сделать все, что нужно, благополучно уйти и только в полночь встретить тебя, чтобы спросить: ты чего дуешься?

Бриер недоверчиво покосился.

- Что у тебя за дела с Дакралом?

- Никаких дел, - искренне удивилась Айра, бестрепетно раздвигая ветви вьюнка. - Я его пару раз видела и все. Однажды (он уже тебе сказал) этот тип заявился прямо в Оранжерею, чуть не до смерти меня напугав, потом явился снова, чтобы посоветовать об этом помалкивать. А затем... а-а-а... даже не знаю, как и объяснить

- Ты уж попробуй, - в голосе парня зазвучала издевка. - Я очень постараюсь понять. Если, конечно, тут нет никакой страшной тайны.

Айра на мгновение задумалась о том, что стоит говорить, а о чем имеет смысл промолчать, но потом подметила, что он действительно обижен, и сдалась.

- Хорошо. Только учти: если проболтаешься, меня съедят живьем.

- Кто?

- Сам знаешь, - буркнула она, но, скрепя сердце, все-таки рассказала про Волчий лес, нарушенную границу, игры в догонялки с ничего не понимающими виарами... только о никсе она благоразумно умолчала, деликатно обойдя этот вопрос стороной. Не сказала, что Кер на самом деле - дикий. И не упомянула о том, что именно Викран дер Соллен ударил ее первой. Впрочем, о нем она вообще постаралась не упоминать. А остальное выложила, как на духу, и выжидательно посмотрела, с беспокойством следя за неподвижным лицом друга.

Когда Айра умолкла, Бриер очень долго молчал, силясь себе представить, что за безумства она творила, когда бегала серой волчицей, и как должны были оторопеть виары, сообразив, кто скрывался под этой маской. Но зато теперь он, наконец, понимал, отчего у Керга, когда он услышал ее имя, так забавно вытянулась физиономия, почему оба его приятеля так неприлично вытаращились на Айрины волосы и с чего это вдруг некоторое время назад Дакрал так крепко с ними сцепился, со злорадством теперь вспоминая, что всех оставил в дураках.

- Ну, ты... даешь! - осмыслив услышанное, выдохнул Бриер. - Это ж надо... целый месяц... и никто не знал! Айра! А мне ты почему не сказала?!

- Без понятия, - призналась она, смущенно теребя край мантии. - Мне показалось, что это очень личное. К тому же, на первых порах я честно считала, что это просто сон.

- А разве метаморфы так умеют? - вдруг подозрительно прищурился парень. - Я знаю, что они могут чувствовать хозяина. Что хозяин, в свою очередь, умеет чувствовать своего метаморфа, но чтобы он свое сознание переносил в тело метаморфа...

Айра тихонько шмыгнула носом.

- Кер умеет. Я же говорю - он умный. А теперь я побегу, ладно? Не то мадам Матисса выйдет меня встречать сама. Ты же еще не передумал помогать мне с Иголочкой?

- Нет, - вздохнул Бриер. - К полуночи вернусь. Я же обещал?

В Оранжерее она провозилась долго - только к полуночи и управилась. Потом, под строгим надзором суровой травницы вежливо покинула ее главное детище, аккуратно вернула вьюнок на место, незаметно спустила с рук Кера, который тут же исчез в темноте, и спокойным шагом направилась в сторону корпусов - на тот случай, если мадам Матисса что-нибудь заподозрит. А по пути старательно размышляла над еще одним важным вопросом: как ей теперь попасть в Хранилище? Ведь через Оранжерею уже не пройти - дер Соллен поставил снаружи такую Сеть, что после отбоя Айра не могла не только отойти от Шипика дальше, чем на пять шагов, но и от входной двери не смела удалиться больше, чем на шаг. То есть, только открыть ее, шмыгнуть к стене, сделать то, что надо, а потом так же осторожно уйти. Причем судя по сложности и тщательности этой дурацкой "охранки", как такие Сети называла Лира, проклятый маг провел не один час, перенастраивая ее персонально на свою новую ученицу. И это означало лишь одно - до заветной дверки в стене первого корпуса она больше не доберется, и в Хранилище, соответственно, уже не попадет.

Конечно, дер Соллен не знал о Марсо и о том, что она частенько проводит ночи в его волшебном Кресле, однако своей Сетью сумел враз подгадить так, что Айра чуть не закипела, пока шла обратно и мысленно проклинала его на все лады.

- Ну что? Готова? - вынырнул вдруг из темноты незаметный в своем черном костюме для тренировок Бриер. - Пошли штурмовать твою крепость... то бишь, нашу стену?

Она только вздохнула.

- Пошли.

- Чего так грустно? Надоела моя компания?

Айра удивленно обернулась.

- Бриер, ты что? Чем я тебя обидела, что ты сперва подозреваешь меня непонятно в чем, а теперь еще и сомневаешься в том, что нужен мне, как воздух?

- Извини, - помялся он. - Просто вамп выбил меня из колеи... да еще эти его чары... ты хоть в курсе, что его обаяние сродни прыжку хищника из засады? Механизм охоты? Приманка? Соблазнительный сыр для неразумных мышек? И еще сравнительно недавно этим способом привлекать к себе пищу... в смысле, добычу... вампы некогда очень даже активно пользовались? После чего за ними закрепилась слава обаятельных вурдалаков, способных приворожить одним только взглядом?

- Знаю. Но на меня это не действует.

- Как, не действует?! - опешил юноша.

- Вот так. Значит, ты этого испугался? Что я на него слишком долго смотрела? - вдруг хмыкнула Айра. - Вот глупый. Если бы я ему поддалась, он бы меня еще в Оранжерее цапнул и настоятельно порекомендовал бы держать рот закрытым. И я бы держала, потому что сила его чар, насколько я успела понять, мало чем уступит чарам лера Леграна. Но поскольку у него ничего не вышло, то, собственно, Дакралу пришлось откланяться. Особенно после того, как Иголочка вежливо кольнула его в мягкое место, а Кер тихонько порычал.

Бриер пару секунд ошарашенно таращился на подругу, но потом громко расхохотался.

- Гениально! Ты попросила игольник его в задницу ткнуть?! Ха-ха! Неудивительно, что он тебя так зауважал! Ух! Жаль, что я не видел! Керг бы полжизни отдал за то, чтобы узнать все подробности вашей встречи! Нет, это ж надо - вампира... в задницу! Да еще нагло выпихнуть в ночь, чтобы потом...

- Тише ты! Ночь же!

Бриер послушно умолк, но еще долго подхихикивал, искренне сожалея о том, что не смог этого увидеть своими глазами. Затем, добравшись до стены, тихонько свистнул, ловко ухватился за протянувшиеся с той стороны колючие ветви, проворно взмыл вверх, бережно уносимый понятливым Шипиком, и уже оттуда громогласно прошептал:

- Все нормально! Давай!

Айра на мгновение заколебалась, но затем вдруг придумала, как ей быть, выхватила из густой зелени охотно предоставленный листок, быстро царапнула ногтем пару словечек и сунула в зубы вопросительно привставшему на задние лапы метаморфу.

- Беги к Марсо, мой хороший. Скажи, что я в осаде. Пусть-ка посмотрит на карты Академии - может, от нас в Хранилище ведет еще какой-нибудь ход, по которому я могу пройти, не потревожив Сети? Беги. А потом возвращайся в комнату. Не хочу, чтобы Бриер что-нибудь заподозрил.

Кер послушно исчез. А она, тяжело вздохнув от мысли, что опять должна что-то утаивать, тоже взялась за обрадовано вскинувшийся игольник и бесшумно вознеслась в темное небо.

Вести от Марсо Кер принес только рано утром, когда она уже вышла из корпуса и начала откровенно тревожиться. Однако у самой двери прямо из пустоты ей в руки упал довольный метаморф и выронил из пасти сложенный вчетверо листок бумаги.

- Что, послание от возлюбленного? - тут же с нескрываемым ехидством поинтересовалась белокурая Лиза.

- Нет, - Айра торопливо открыла драгоценную бумагу. - Привет от старого друга.

- Ну-ну. Что ж тогда оно совсем пустое?

Девушка растерянно повертела листок, но он действительно был девственно чист. Ни надписей, ни подписи, ни знака, что Марсо все понял и попробует найти выход.

- Ничего, бывает, - хихикнула вездесущая Лира, поправляя рыжую косу. - Говорят, что многозначительное молчание порой лучше всяких слов, потому что ты сама можешь себе представить все, что он хотел бы тебе сказать.

Айра убрала лист в карман и рассеянно кивнула.

- Да. Конечно.

- А что? Разве я не права? Кстати, гляди - у тебя появился еще один ухажер!

- Какой еще...? - Айра разом осеклась, когда от соседнего корпуса отделилась массивная фигура Керга. - Ой-ой-ой. Девочки, пошли-ка отсюда побыстрее. Мне совершенно не хочется сегодня портить себе настроение.

- А что ему надо? - с любопытством переглянулись Лейла и Зиса, но она только вздохнула. А затем подметила, с какой скоростью умеет двигаться виар даже в человеческом обличье, подсчитала, за сколько секунд он их нагонит и все равно пристанет, и обреченно вздохнула.

- Сейчас узнаем...

- Доброе утро, леди, - вежливо оскалился виар, возникнув перед стайкой учениц, словно из преисподней. Те дружно пискнули и пугливо отшатнулись - Керг был очень, просто пугающе велик. Волком-то еще ничего, привычно, издалека можно посчитать, что это просто обман зрения. Но когда вот так, нос к носу... Айре пришлось даже голову задрать, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, и тут же нахмуриться от могучего ощущения давящей сверху тяжести, которое только усиливалось из-за упавшей на ее лицо густой тени.

- Что тебе нужно? - хмуро осведомилась она, на всякий случай отступив.

- Я... зашел убедиться, - уклончиво ответил виар, неотрывно рассматривая ее сверху вниз. И особенно пристально изучая грозно приподнявшегося на ее плечах метаморфа, который бесстрашно оскалил зубы и недовольно помахивал пушистым хвостом.

- В чем именно?

- В том, что ты... - Керг выразительно покосился на замерших неподалеку девушек. - Это - ты. И что твой зверь действительно сумел то, что сумел.

- Он и правда сумел, - так же хмуро подтвердила Айра, пытаясь обойти громилу. - И еще раз сумеет, если не отвяжешься. Отойди, я на урок опаздываю.

- У нас еще есть десять минут.

- У МЕНЯ нет десяти минут! - отрезала она и решительно двинулась прочь.

Но не тут-то было: Керг, извернувшись, ловко схватил ее за руку и придержал. Однако немного не рассчитал с силой и едва не уронил, отчего у Айры гневно вспыхнули глаза, зрачки разгорелись лиловыми огнями, а в тихом голосе, сквозь который пробивалось яростно урчание Кера, зазвучала настоящая сталь.

- Пусти, виар. Не то хуже будет.

Оборотень послушно выпустил ее кисть, благоразумно отступив, поскольку взбешенный его бесцеремонностью крыс не только обратился в ласку и заметно подрос, отчего уже с трудом удерживался на узком плече хозяйки, но и определенно приготовился к прыжку. А еще за короткие мгновения борьбы успел отрастить себе весьма длинные зубы и когти таких размеров, что даже могучий виар предпочел мудро ретироваться.

Айра раздраженно отвернулась и быстро ушла, лишь в самый последний момент расслышав тихое:

- Мне жаль, что так вышло.

Она не стала оборачиваться. А перевела дух только тогда, когда заняла свое место в учебной комнате, когда входная дверь плотно закрылась, а строгий голос леди Белламоры властно произнес:

- Доброе утро, класс...

Все утро она так и этак вертела бумажку от Марсо, пытаясь сообразить, в чем тут фокус и почему хитроумный призрак просто не написал о том, что хотел. Попыталась спросить у Кера, но метаморф, кроме невразумительного намека на то, что, дескать, скоро она сама поймет, так ничего и не сообщил. Ясно одно - в Хранилище он был, Марсо видел, записку передал и получит ответ. Вот только как его расшифровать и понять - совершенно неизвестно.

Непривычно долгий урок (а со второго курса время его увеличилось почти вдвое) Айра отсидела с трудом. С бумагой тоже всю голову сломала, но достать из кармана так и не решилась - Грозовая Леди не любила, когда ученики отвлекаются. Так что Айре все равно не удалось бы толком с ним поработать. Но зато выйдя из класса, она первым делом направилась не в столовую, как все нормальные люди, а в расположенный неподалеку парк, где отыскала уединенную скамеечку, забралась на нее с ногами и торопливо вытащила из кармана непонятный листок.

"Привет, Айра, - неожиданно проступила на нем свежая надпись. Причем проступила не сразу, а словно бы ее постепенно выводила чья-то уверенная рука. - Не переживай, листок заговорен и будет работать только тогда, когда ты остаешься одна"

- Марсо! - радостно вскрикнула она, неверяще рассматривая покрывающийся новыми строчками листок.

"Кричать не надо. Я все равно не слышу. Лучше возьми карандаш и напиши".

Айра торопливо порылась в складках мантии, выудила оттуда новый карандаш, который Бриер принес взамен старого, погрызенного Кером, и старательно вывела:

"Привет, Марсо. Ужасно рада тебя слышать!"

"Здравствуй, девочка моя. Проблему твою понял. Идеи есть, но немного. Собственно, одна мне очень нравится, но я не уверен, что ты с ней справишься, а вторая рискованна, но зато более осуществима".

"Давай обе, а там решим".

"Смотри: согласно картам, которые я нашел, прямой ход от ваших корпусов до Хранилища действительно есть. И не один. Проблема в том, что первым пользуется Альварис, и там тебе наследить никак нельзя, а второй уже очень давно не открывали по причине долгого забвения. Быть может, его уже и вовсе там нет, только на карте и остался. Но есть еще третий коридор, по которому в Хранилище являются остальные ваши учителя... - написано криво, будто писавший при этом не удержался и ехидно хихикнул, - и он для тебя вполне доступен. Однако, опять же, встает вопрос с Защитной Сетью: насколько мне известно, и на входе, и на выходе, там имеются опознающие заклятия. Если аура входящего соответствует той, что находится в списке разрешенных, все будет нормально, но как только появится чужак, сразу включаются Охранные Круги и демон знает чего еще. Не уверен, что ты справишься".

"На меня Охранные Круги почти не действуют", - написала в ответ Айра.

"Почти - это не значит совсем, - резонно возразил Марсо. - А получить вместо тебя горстку свежего праха мне как-то не очень хочется. Так что я порылся в архивах и нашел еще один вариант. Точнее, даже два, на которых и остановился. Вариант первый: если мои источники не врут, то от каждого корпуса под землей имеется самый обычный подземный ход, без всяких выкрутасов и прочих излишеств. Строили его еще пять веков назад, на случай, если потребуется срочно выводить учеников и учителей наружу, минуя внешние заклинания. Вроде как опасались, что Война Магов может повториться, и не хотели рисковать. Потом о ходах забыли, двери туда заложили, что-то подчистили, что-то подправили, и теперь на новых картах их как бы нет. Соответственно, с того времени их больше не ремонтировали и вообще нигде не показывали, что они существуют. Я бы советовал тебе испробовать этот способ. Вход должен быть у вас в подвале, а найти его можно заклинанием поиска, которое имеет следующий вид..."

- Марсо, я его знаю! - тихо простонала девушка, глядя, с какой скоростью заканчивается место на бумаге. - Ты по делу давай! Что за второй вариант?

"Вариант второй. Для тебя более удобный, но, одновременно, более сложный и опасный: портал. Лучше - из твоей комнаты и прямиком к моему Источнику - в этом случае следов от него в Хранилище не останется, а я, если потребуется, в любой момент смогу его схлопнуть и сделать вид, что вовсе ни при чем. Природные Источники, как ты знаешь, легко поглощают остатки заклинаний, поэтому риска быть пойманными почти нет. Разумеется, если во время открытия портала ты не нарвешься у меня в гостях на какого-нибудь посетителя. Впрочем, они бывают редко и всегда предупреждают заранее, чтобы не ждать, пока я найду им нужную книгу. Так что, считаю, вариант приемлем. Проблема в другом - сумеешь ли ТЫ пробить портал до Источника и сделать это так, чтобы о нем не узнали?"

Айра прикусила губу.

- Он прав: проблема большая - я еще ни разу не творила порталы... осмысленно, конечно. Формулу Призыва знаю, заклятия стабильности давно выучила, точку определить смогу, провести его, наверное, тоже...

Она снова схватилась за карандаш.

"Марсо, на мою комнату наложены защитные чары. Это поможет?"

"Кто накладывал?"

"Бриер".

"Ха-ха... не смеши меня, девочка. Бриер еще слаб и совсем неопытен. Третий курс - это ничто. Любой, кто превосходит его силой, легко вскроет эту защиту!"

"Но он сказал, что никто, кроме меня..."

"Твой друг пока не знает, что вскрыть можно ЛЮБУЮ защиту. Особенно, если маг умен, хорошо владеет искусством обходных заклинаний и свободно пользуется силами четырех стихий"...

- Например, как Дер Соллен, - сухо кивнула она.

"Викран сможет взломать все, что угодно, - подтвердил ее догадку Марсо. - Его специально этому учили, так что тебе придется сделать так, чтобы он даже не заподозрил насчет портала. А если и заподозрил, то не смог зайти в то время, пока тебя не будет на месте. Потому что, когда вернешься, ты всегда сможешь сказать, что спала, а чары молчания на внутренней стороне двери охотно подтвердят, что ты действительно могла ничего не слышать. В то же время, если ты сумеешь поставить сигнальные чары... например, персонально на него... то к его приходу всегда успеешь вернуться и скрыть следы своего портала... ну, скажем, за Сетью Кера или просто в стене. И тогда он вообще не узнает, что творить порталы я тебя уже обучил. Здорово, правда?"

"Здорово-то здорово, но ты уверен, что у меня получится?"

"Не переживай. Это как езда верхом: если раз научился, то потом до самой смерти не забудешь. А ты это уже делала, поэтому вопрос лишь в том, как аккуратно ты умеешь работать с потоками сил".

Айра поежилась.

- Не знаю, как я умею с ними работать - у меня было слишком мало практики. Но идея хорошая. Правда, я бы сперва все-таки попробовала с подземным ходом... хотя, с другой стороны, если дер Соллен заявится, а я буду без портала, то меня никакой подземный ход не спасет. Так что же нам делать?

Кер старательно обнюхал подставленную ладонь и тихонько фыркнул, после чего вдруг спрыгнул в траву и стремительно исчез.

- Значит, портал, - вздохнула Айра и взялась за карандаш

"Пиши, что для него надо. Постараюсь ничего не испортить"...

Однако бумага вдруг дрогнула в ее руках и мгновенно очистилась от чернил, а в следующую секунду сверху нависла массивная тень и знакомый голос насмешливо произнес:

- Ты что, стихами потихоньку балуешься? Или послание приятелю строчишь, пока никто не видит?

- Опять ты? - Айра подняла голову и хмуро взглянула на заинтересованно наклонившегося Керга. - Что тебе нужно? Чего ты ко мне пристал?

Она не хотела смотреть на этого лохматого верзилу снизу вверх - шея затекала. Поэтому спустила ноги на траву, поспешно затолкала волшебный листок в карман и дернулась, чтобы встать. Однако виар не отступил. Напротив, будто почувствовав, что ей неудобно, вдруг присел возле скамейки на корточки, так что его лицо оказалось на уровне ее глаз.

- Извини, - очень тихо сказал он. - Мы не хотели, чтобы так получилось.

- С чем? - холодно осведомилась Айра. - С дер Солленом? Или с никсой?

- Со всем. Прости, мы не пытались тебя обидеть. Нам было просто интересно.

- Неужели? - ядовито переспросила она. - Значит, это ради простого интереса вы нас с Кером столько времени по лесу гоняли?! А потом еще проболтались, что я к вампам заходила?!!

Виар тяжело вздохнул, разом опустив плечи и как-то странно сгорбившись.

- Ты не знаешь... не понимаешь, как трудно перечить Вожаку. Его Глас для виара - как приказ. Твердая воля, которую нельзя не услышать и которую совершенно невозможно нарушить. Он приказать тебя найти. Я нашел. Он велел сказать, где это было. И я сказал.

- Ты что, не можешь отказать господину Борже? - недоверчиво посмотрела Айра.

- Не могу, - невесело усмехнулся виар. - Им обоим не могу, пока они сильнее.

- Кому "обоим"? Дер Соллену, что ли?

- Да, Айра. И ему тоже.

- Почему? - потребовала она ответа. - Он ведь не виар. Он даже не перевертыш!

- Он полуэльф. Умеет становится не только волком. Он сильнее. Быстрее. Мне его не побороть.

- И значит, ты должен ему подчиняться?!

- Увы. Такова доля виара. Мы же волки... хоть и наполовину, но волки. И законы стаи для нас точно такие же, как везде: Вожак, его слово и его воля, - Керг снова вздохнул, отчего его грудная клетка раздулась, словно кузнечные меха, и выжидательно посмотрел.

А вот Айра неожиданно нахмурилась.

- Ты зачем меня искал? Чтобы рассказать об особенностях своей породы?

- Нет, - виар качнул трепаной головой, отчего его жесткие волосы чиркнули кончиками по земле и запылились. - Просто стая волнуется. Она встревожена и недовольна собой. Я недоволен тоже.

- Почему?

- У нас особое отношение к... женщинам, - с усилием выговорил Керг. - Женщины нашего вида неприкосновенны. Ни один виар не посмеет обидеть самку, даже если она прилюдно откусит ему хвост. Это - закон. Это - волчья природа, и мы не можем от нее отойти. Даже когда ходим на двух ногам.

- А я тут при чем? Я - человек.

- Ты можешь быть иной. Ты можешь быть такой же, как мы. Неважно, как. Неважно, каким способом и как надолго. Главное - ты можешь. А значит, ты тоже наша. Ты - своя. И значит, мы все нарушили Закон, когда не сумели тебя защитить.

Айра ошалело хлопнула ресницами.

- Не поняла...

- Прости нас, - уронил голову Керг. - Пожалуйста, прости. Нам очень стыдно. И очень больно оттого, что мы так тебя подвели. Мы постоянно чувствуем друг друга, знаем, кто и о чем думает в тот или иной момент времени, а я... как второй Вожак... чувствую их лучше всех. Поэтому я пришел просить за нас, за всех, за стаю, что мечется каждую ночь, не находя себе места: прости. Это больше никогда не повторится. Пожалуйста, возвращайся к нам. Пожалуйста, приходи еще.

Она вздрогнула и пугливо подтянула ноги обратно на скамейку.

- А-а... а как же Вожак?

- Власть Вожака не распространяется на самок, - спокойно отозвался виар. - Ты можешь прийти в наш Лес в любой момент. Когда захочешь. На минуту, на час или на всю ночь. Ты можешь выбрать любого самца и увести его туда, где тебе захочется с ним быть. И так надолго, как ты посчитаешь нужным. Никто не возразит. Никто не посмеет подать голос. Даже Вожак.

- Почему?!!

- Самки неприкосновенны, - непреклонно повторил Керг и снова выжидательно посмотрел. Все с той же мольбой в глазах, с той же непонятной надеждой и искренним раскаянием, которое было трудно ожидать от самоуверенного и хамоватого громилы. - Ты неприкосновенна тоже. Всегда. Везде. Человеком или волчицей. Пожалуйста, возвращайся. Пожалуйста... мы очень просим. Вся стая сейчас просит: приходи!

Айра опасливо поежилась.

- Я-а-а-а... я пока не могу! - неожиданно пришла ей в голову спасительная мысль. - У... у меня Кер еще слабый. Ему трудно сохранять другой облик!

Из ближних кустов неожиданно донеслось глухое ворчание. А затем и глаза недобро сверкнули - холодно, оценивающе, с угрозой. Крупные глаза. Явно не крысиные и даже не собачьи. И горела в них такая ядовитая сирень, что даже Айра едва не свалилась со скамейки. А затем посмотрела на виара ЕГО глазами и окончательно струхнула: у метаморфа перед внутренним взором плавал сплошной кровавый туман, в которой хорошо различимой была только одна внятная мысль - защитить. Любой ценой ее защитить.

- Кер! - ахнула она и мигом кинулась в ту сторону. - Кер, стой! Не смей! Нельзя! Не трогай его!

Кровавый туман перед ее глазами мгновенно рассеялся, в кустах что-то тихо зашуршало, а когда она выбралась на соседнюю дорожку, с трудом продравшись сквозь колючки и шипы, на траве сидел самый обычный, только очень несчастный крыс, который уже почти вернулся к своим прежним размерам.

- Господи, да что ж ты делаешь?! - она с разбегу подхватила его и прижала к груди. - Нельзя же еще! Никому нельзя! Особенно тебе! Нам еще неделю восстанавливаться, не меньше! Ну, что ты творишь, глупый? Не съедят они меня, понял? Теперь уже не съедят...

Крыс тихо всхлипнул и юркнул куда-то под ее мантию, забившись носом под мышку и странно притихнув. Кажется, он тоже дрожал от пережитого. Кажется, он снова едва не перешагнул опасную грань и теперь ужасно сожалел, что едва не подвел хозяйку.

- Тихо... тихо, мой хороший, - ласково прошептала Айра, доставая перепуганного зверька обратно. Бережно пересадила на плечо, нежно провела пальцами по шерстке, осторожно чмокнула холодный нос и улыбнулась. - Ну, чего ты? Я просто испугалась. За тебя. За то, что ты опять пострадаешь... и снова из-за моей глупости. Понятно?

- Он смелый, - со странным выражением проурчал Керг, внезапно появляясь рядом. - Против мастера Викрана... и всей стаи... он действительно смелый. И очень сильный. Он нравится стае. Стая готова его принять.

Айра только отмахнулась.

- Да ну вас... с вашей стаей. Не видишь: он еще слаб!

- А когда он поправится, ты придешь? Пожа-а-алуйста? - с надеждой заглянул в ее лицо виар, и она снова поразилась тому, как ярко горят янтарем самые настоящие волчьи глаза. От Керга пахло зверем. Волком. Но могучим и сильным. Пахло Вожаком. Да так, что девушка даже поежилась, неожиданно смутилась, а потом на всякий случай спросила:

- А вы кусаться не будете?

- Нет, - хмыкнул виар, нависая сверху тяжелой горой. - Если только сама не попросишь.

- И преследовать тоже?

- Я же сказал: как хочешь. Ты свободна в своих желаниях. В любых, - настойчиво повторил Керг, а потом растянул губы в уже знакомой волчьей усмешке и жарко дохнул. - Даже в самых смелых.

Айра вздохнула.

- Ладно. Тогда приду... когда-нибудь. Только не знаю, когда.

- Спасибо, - очень серьезно поблагодарил виар. - Если вдруг услышишь сегодня поблизости волчий вой, не пугайся - ребята просто радуются. Никакой опасности, никакого беспокойства. Просто приходи. Мы всегда будем рады. А если вдруг останешься...

Кер предупреждающе заворчал.

- Ах да, я забыл, - снова усмехнулся оборотень и, наконец, отстранился. - Но ты все равно приходи. Стая будет ждать. До встречи.

После чего поднял голову к небу, проурчал что-то непонятное, хоть и явно довольное, махнул на прощанье длинным хвостом и стремительно исчез, будто его и не было. Айра еще какое-то время постояла на месте, прислушиваясь к окружающим звукам, но потом убедилась, что виар точно ушел, и почти бегом кинулась на скамейку, где торопливо развернула помятый листок и быстро нацарапала:

"Марсо, давай!"

Глава 15

Целую неделю ее никто не тревожил, не докучал, не приставал и не требовал куда-то прийти или срочно что-нибудь сделать. За это время Айра окончательно сдружилась с новым классом, привыкла трижды в день регулярно посещать столовую, смеяться за компанию, больше не чувствовать себя чужой, охотно бежать наперегонки, спеша занять лучшие места в учебных комнатах. Ходить за уроки, перекидываясь шутками со стайкой девчонок, без обид реагировать на ехидные подколки парней. Привыкла, что с рассветом не нужно бежать прочь, прячась в своей комнате, как вурдалак - в темном логове, а потом считать часы до рассвета, каждый раз напряженно гадая: заметил ли кто? Не заметил?

Под звуки тягучего гонга она с улыбкой открывала глаза, поспешно сбегала к бассейну, с удовольствием в нем плескалась, старательно уворачиваясь от брызг и зажимая уши от пронзительного девичьего визга. Очень быстро узнала, что Лизка на самом деле не такая вредная, как кажется, а просто любит быть в центре внимания. Что Лира в действительности обожает ее в этом уличать, но при всем при том всячески старается занять главенствующее положение в небольшой женской компании.

Еще она узнала, что Зиса, как и все южане, превосходно управляется с Огнем. Дисса и Ойла отлично владеют навыками Воды. Что молчаливая и русоволосая Бейра очень любит петь, а бледнокожая и одухотворенная Терри по вечерам сочиняет какие-то рассказы. Айра легко общалась с Бимбом и Бомбом, оказавшимися на поверку завзятыми спорщиками, всегда гораздыми на всякие каверзы. Убедилась, что почти за каждую гадость, устроенную девчонкам, вроде подброшенных в окно лягушек или полчищ мокриц в бассейне, или напущенных вечером в коридоры комаров, были ответственны именно они. Иногда в этих проказах участвовал Эйл, очень редко - Вег (еще один лигериец, чем-то похожий на Бриера). Порой к ним присоединялся кто-то еще из мальчишек, но никогда в этом не были замечены Хорт или Рью. Хорт - по причине спокойного характера, вечной неторопливости, некоторой склонности к тугодумству и откровенно тяжеловатой походки, благодаря которой никак не успевал бы вовремя покинуть место преступления. А Рью, как истинный карашэхец, имел твердые принципы, невозмутимое выражение лица и поистине нечеловеческое спокойствие, с которым выносил даже шутки, относящиеся к нему самому.

С преподавателями все тоже шло удивительно гладко.

Лер Огэ больше не усердствовал на опросах - видимо, впечатлившись первым неудачным опытом. Вредина Зорг больше не пытался влезть на скамью, от радости выставив торчком все свои иголки. Кер, как правило, его не гонял, но когда наглый ящер подбирался к хозяйке слишком близко, все же иногда напоминал о приличиях и заставлял улечься не на ее ноги, а рядом. Или вообще красноречиво указывал на преподавательский стол, куда пристыженный дракон с обиженным видом и уползал. Однако на следующий день все повторялось с точностью до последнего жеста, потому что Зорг был на редкость упрям, и, в конце концов, Айра перестала обращать на него какое бы то ни было внимание.

С леди Белламорой она и раньше не испытывала никаких проблем. Не возникло их и теперь - Грозовая Леди никогда не делала различий в поле и уровне происхождения своих учеников. За провинности все получали совершенно одинаковое наказание. За правильные ответы, впрочем, такое же одинаковое вознаграждение, так что Айра и тут осталась на хорошем счету, ничего не потеряв в формуляре.

Лер Иберия в первый же день при виде новой ученицы так искреннее обрадовался, что даже отменил обязательный каждодневный опрос, посвятив первую половину занятия воспоминаниям своей бурной молодости и тому, что всячески веселил расслабившихся учеников. За что Айра потом еще два дня ходила в настоящих героинях и осыпалась щедрыми комплиментами, пополам с требованием еще раз повторить такое безобразие. Конечно, лер Иберия смягчился только на первый раз, потому что был незлым и отзывчивым человеком. Однако лености он тоже не спускал и уже на следующий урок пообещал подойти к этому вопросу со всей строгостью. Но, поскольку именно к тому самому, первому, уроку почти никто из класса не подготовился (в связи с тем, что как раз отмечали переход новой подруги на второй курс), то ребята все равно потом смотрели на нее с особой благодарностью и признательностью. А про себя с гордостью сознавали - до ее появления таких беспечных уроков у них еще ни разу не было.

Госпожа дер Вага, которую Айра и без того видела в Оранжерее почти каждый день, тоже не стремилась на занятиях досконально выяснять то, что успела выучить ее послушная помощница. Просто потому, что по вечерам, когда она исправно появлялась на грядках, грозная травница успевала и ее порасспросить, и о себе порассказать, и на пару с Айрой перепачкаться с головы до ног в земле, чтобы потом расстроено всплеснуть руками и ни с того ни с чего умчаться по каким-то срочным делам. Впрочем, дела у нее всегда были срочными, так что Айра уже даже не удивлялась. Только деликатно напоминала, что у наставницы, дескать, руки в соке калликорна, так что пусть она сегодня лучше ни до кого не дотрагивается.

Господина де Сигона она видела лишь однажды - в самый первый день своего нового статуса. С лером ля Роже уже на следующий урок (по слезной просьбе друзей) затеяла долгий философский спор на тему возникновения Зандокара и возможных путей образования Занда. Этим, разумеется, спасла не одну ученическую жизнь и во время обеда удостоилась торжественного посвящения в "смелую героиню, что ратует за други своя".

Занятия по трасфигурации, некромантии и демонологии, как оказалось, у второго курса начинались лишь со второго полугодия. По той же причине только тогда в класс постепенно вводились молодые виары и вампы. Так что и с этой стороны ее пока не тревожили.

Директор Альварис все еще пребывал где-то очень далеко, по делам Совета. Викран дер Соллен тоже пока охотился на неизвестного мага в необозримой дали, и мысли о нем маячили на самой границе ее сознания, почти не задевая своей мрачностью. Единственное прошедшее занятие по Боевой и Защитной магии по причине отсутствия учителя провел на этот раз господин Уртос, который еще раньше запомнился Айре своей бледной кожей, бесстрастным тихим голосом и неприятной манерой неподвижно смотреть на собеседника во время разговора.

Лер Лоур, осмотрев "выздоравливающую", тоже остался доволен ее состоянием, а потом выдал целую бутыль все той же зеленой гадости, которую Айра терпеть не могла, и строго наказал принимать по половине стакана в день.

С боевой подготовкой сложностей у нее тоже не возникло, потому что там теперь был не лер Дербер, а седовласый, седоусый и очень крупный маг, которого Айра мгновенно узнала даже в человеческом облике. Да и лер Борже, завидев ее, неожиданно расплылся в широкой улыбке и почти по-отечески обнял.

- Рад вас видеть, юная леди. Надеюсь, мои обормоты не сильно вас потревожили?

- Нет, лер, - улыбнулась она в ответ. - Мы уже все уладили.

- Молодец. Когда решитесь к нам заглянуть?

- Не знаю, - искренне вздохнула Айра: снов у нее вот уже неделю, как не было ни одного. Может, это зеленая гадость господина Лоура была виновата, может, Кер еще не восстановился, однако он, если и гулял по ночам вне Академии, ей об этом не говорил. Хотя порой, когда она просыпалась, его место на подушке пустовало. Однако Айра не слишком расстраивалась, потому что сильно подозревала, что едва появится в Волчьем лесу, как там тут же станет шумно и весьма беспокойно. Причем на обеих его половинах, о чем она немедленно сообщила старому перевертышу.

- Ох, не тяните с этим, леди, - притворно отпрянул лер Борже. - Стая с трудом держит себя в рамках! Пусть резвятся и шумят, лишь бы не замучили меня расспросами! Скоро вообще с поста скинут, если не дождутся вас в гости, и тогда прямо не знаю, что буду делать!

Она неловко кашлянула, не слишком представляя себе, как такое может случиться, но все же на всякий случай кивнула и вернулась в строй, благодаря занятиям с Бриером больше не чувствуя себя неумехой. После чего, разумеется, весь класс устроил ей настоящий допрос с пристрастием и не успокоился до тех пор, пока она не напомнила, что имеет строгий запрет на разглашение этих сведений от самого мастера Викрана. Лишь тогда ребята разочарованно отстали. Правда, почти каждое утро, когда неподалеку от женского корпуса ненавязчиво ошивался то один, то другой виар, Айре все припоминали. И тогда приходилось отчаянно отбиваться от насмешек, беззлобных намеков и бесконечных нападок со стороны Лиры, Лизки и, разумеется, Лейлы, которые вместе уже второй год, как заслуживали грозное прозвище "язвенный триумвират".

В общем, жизнь потихоньку наладилась.

После уроков Айра непременно убегала, отговариваясь работой в Оранжерее, переписывалась с Марсо, чей волшебный листик имел полезное свойство начисто белеть, когда рядом появлялись посторонние. Старательно там что-то писала, черкала, бесконечное множество раз лазила в учебники и собственную память, потому что создание собственного портала для второго курса - просто непосильное задание. После Оранжереи старалась побыстрее управиться с игольником, а затем, к явному разочарованию Бриера, мчалась обратно. После чего тихонько прокрадывалась в свою комнату, надежно запиралась и в дикой спешке доделывала то, что не успела в прошлые дни. В то время как трудолюбивый Кер торопливо заканчивал свою новую Сеть, которая должна была обезопасить их обоих от множества ненужных проблем.

Работы было много еще и потому, что Айре, прислушавшись к совету Марсо, пришлось осторожно наложить изнутри комнаты дополнительную Защитную Сеть его собственного изобретения. Добавить туда несколько важных компонентов, вроде способности рассеивания следов заклятий, предупреждения о приближении посторонних, поглощения наружных звуков на строго определенное время, усложнения плетения самого Бриера... и так далее, и тому подобное. Достаточно сказать, что к ночи девушка выматывалась так, словно сражалась не на жизнь, а насмерть. Хотя в какой-то мере так и было - она намеревалась во что бы то ни стало превратить свою комнату в надежное убежище, в котором ей не будет страшен даже Викран дер Соллен.

Разумеется, она почти ежедневно виделась с Кергом и многими из его виаров. Разумеется, то один, то другой, попутно извиняясь и торопливо представляясь, настойчиво выспрашивали ее насчет состояния здоровья Кера. Однако пока метаморф был слишком занят, чтобы тратить ночи на прогулки, так что Айре оставалось лишь смущенно разводить руками и откланиваться, радуясь тому, что вопросы ограничивались только этим.

Однако не обошлось и без неприятных инцидентов. Конечно же, связанных все с теми же виарами, которые ни в какую не желали видеть возле новой подруги "бледнокожих пиявок". Вампы, естественно, на это немедленно вызверились, едва не перекинувшись среди белого дня. Однажды это вообще едва не вылилось в полноценную драку, потому что Керг ОЧЕНЬ настаивал, чтобы Айра не приближалась к "кровососам", а Дакрал из принципа не хотел уступать, держа ее за руку на правах старого знакомого. От такого оскорбления виары, разумеется, взвились до небес. Вампы подтянули своих. Айру едва не разорвали на части, перетягивая в разные стороны, как дорогую игрушку, и дело чуть не закончилось совсем печально. К ужасу и неподдельной оторопи влезшего в эту свару (конечно, куда же без него?) Бриера. Но, в конце концов, с воем, рычанием, криками, воплями и змеиным шипением проблему кое-как удалось уладить. Виарам строго напомнили об обещании, что она может делать что угодно. Вампам со злости заявили, что они не имеют никакого права скалить клыки на чужую самку. А потом возмущенная и слегка испуганная кипящими страстями Айра в голос рявкнула, что не желает в этом участвовать, и если нелюди не успокоятся, то она вообще больше ни к кому из них и никогда не придет. А смотреть теперь станет, как на пустое место, несмотря на наличие или отсутствие клыков, хвостов, жажды, дурости или чьей-либо вспыльчивости. После чего отвернулась, ушла, громко хлопнув дверью, под ошалелые взгляды учеников и озадаченно хмурящегося лера Уртоса, случайно увидевшего эту некрасивую сцену... но зато после этого стало потише.

Конечно, они не смирились и продолжали потихоньку рычать, шипеть друг на друга и делать исподтишка разные гадости, однако как только Айра показывалась в столовой, нелюди становились на удивление мирными и улыбчивыми. Злобные оскалы бесследно исчезали, клыки прятались, ноги расшаркивались, а голоса Керга и Дакрала переставали походить за звериные.

- Доброе утро, Айра, - каждый день звучало вежливое с обеих сторон. Она в ответ только кивала и по очереди, чтобы никто не обижался, подходила ненадолго поговорить.

И это, кажется, работало.

Единственный из преподавателей, к кому она все еще испытывала двойственные чувства, был лер Легран, на занятия к которому класс явился в самый последний учебный день. Она не видела его больше двух недель. Он ни разу не зашел в лечебный корпус после того дня в лечебнице. Ни разу не встретился ей в коридорах, не попался во время прогулок в саду. Так что, идя вместе с оживленно болтающими подругами на Землю, она отчего-то волновалась.

Однако это утро было для Айры решающим еще и потому, что именно на сегодня они с Марсо планировали открыть ее первый в жизни, самостоятельный, осознанный портал. И данный факт, как ни крути, не мог не отразиться на ее внимании и сосредоточенности. Несмотря даже на наклевывающийся урок по Земле.

- Леди Айра, вы опять спите? - неожиданно раздалось укоризненное у нее за спиной, и девушка, подняв взгляд, с удивлением поняла, что каким-то чудом пропустила появление эльфа. Ждала-ждала, думала и гадала. Но все равно прозевала момент, когда он приблизился. А теперь лер Легран стоял совсем рядом, смотрел почти в упор, странно наклонив голову и откровенно ее изучая, но при этом снисходительно улыбался самыми краешками губ, словно ничуть не удивлялся ее поведению.

Спохватившись, Айра поспешно поднялась со скамьи.

- Доброе утро, лер. Простите, я вас не заметила.

- И что мне с вами делать? - притворно вздохнул учитель, сокрушенно качнув пышной гривой золотых волос.

- Э-э... ничего, лер.

- В самом деле?

Айра, наконец, взглянула ему прямо в глаза и невольно осеклась: он смеялся! Смеялся над ней и над тем, что она, как в первый раз, озадачилась, смутилась и едва не испугалась. Надо же... а когда-то казалось, что он совсем бесчувственный! Вон, и девчонки за спиной отчего-то зашушукались, и Алька снова отчаянно покраснела, страстно жалея, чтобы его взгляд задержался именно на ней. И парни непонятно переглянулись - никогда такого не было, чтобы бесстрастный и недосягаемый эльф вдруг снизошел до одной из своих учениц!

Хотя... быть может, все меняется?

- Вы... шутите, лер? - неожиданно спросила Айра, когда поняла, что преподаватель совсем не сердится.

Эльф странно кашлянул.

- Нет. Я просто рад вас видеть, леди. Но еще больше рад, что мне больше не придется заниматься вашим необычным зверинцем и ловить отдельных его представителей по всей территории Академии.

- Каким зверинцем, лер? - ошарашенно моргнула она.

- Вот этим, - лер Легран любезно кивнул в сторону, одновременно делая изящный пасс рукой, после чего в противоположном углу часть стены бесшумно отъехала в сторону, а за ней обнаружился небольшой (видимо, его личный) кабинет. Уже без того изобилия цветов и всевозможных растений, без наглядных пособий, многочисленных кадок и всего того антуража, который просто обязан быть у мага Земли под рукой. Просто искусно задрапированные дорогими тканями стены, два уютных кресла с бархатной зеленой обивкой, приятный полумрак, крохотное оконце под самым потолком, обитый такой же зеленой тканью стол, за которым виднелось еще одно кресло - повыше и посерьезнее. Наконец, высокий шкаф в дальнем углу, заставленный многочисленными, расположенными в безупречном порядке книгами. А рядом с ним виднелся тускло светящийся силуэт мощного Охранного Круга, внутри которого, сонно опустив листочки и поникнув аж тремя своими желтыми цветками, безмятежно дремал...

- Листик! - громко ахнула Айра, отчего листовик сонно встрепенулся. - Лер Легран, так он у вас?! А я всю голову сломала, куда он подевался! Думала, опять сбежал: горшок в углу, земля рассыпана, грядки перепаханы, а его и след простыл! Листик!

Листовик встрепенулся снова, но не очень уверенно, словно крепко спал и слышал ее сквозь плотную завесу сновидений.

- Сбежал, - не слишком довольно сообщил вдруг эльф, заходя в свой кабинет и неприязненно уставившись на виновника огромных сложностей, которые ему с немалым трудом удалось преодолеть. - Причем не в первый и, судя по всему, не в последний раз. Мы с Матиссой три дня его ловили, честно пытаясь загнать в горшок, пока он в кого-нибудь не плюнул. Все грядки в Оранжерее перекопали. Весь двор обегали по три круга каждый, пока не удалось отыскать его след. Оказалось, что этот... с позволения сказать, ц-цветок... нагло прятался под кустом роз, научившись мимикрировать и прятать свои бутоны. Если бы не Зорг, у которого на такие вещи отменный нюх, вряд ли бы мы его нашли до твоего возвращения. Причем Матисса сперва хотела по-хорошему - воду ему из Источника принесла, звала обратно, заманивала Иголочкой и всячески пыталась задобрить.

Айра, не дожидаясь приглашения, зашла в комнату и опустилась возле питомца на коленки.

- И что?

- Не помогло, - с непроницаемым лицом сообщил учитель. - Он удрал снова, спрятался на мусорной куче, изобразив из себя издыхающую крапиву... в общем, мы потратили еще один день.

- А потом? - с замиранием сердца посмотрела она.

- Потом мне пришлось пойти на крайние меры и засадить его сюда. Для гарантии, что мне больше никогда не придется... - эльф мельком покосился на притихший и старательно прислушивающийся класс. - Оттирать землю с коленей и снимать с ушей ту гадость, которой он научился плеваться.

Айра ошарашенно замерла, во все глаза глядя на красивого, статного и нечеловечески привлекательного мага. Высокого. Магистра первой ступени, величественного и недосягаемого до простых смертных... которого так жестоко оплевал и обгадил несчастный, перепуганный до смерти Листик.

Она не выдержала и тихо хихикнула.

- Не смешно, - деревянным голосом сообщил лер Легран, но Айра уже не могла сдерживаться и расхохоталась так, что вскоре ей начали вторить из класса. Тоже - сперва тихо и боязливо, опасаясь, как бы потом не влетело за насмешку над учителем, но затем грохнули так, что эльф болезненно поморщился. И, пользуясь тем, что снаружи его не видно, со вздохом опустился в ближайшее кресло. Как раз в то, возле которого сидела смеющаяся до слез Айра.

- П-простите, лер... - задыхаясь, покаялась она. - Ох! Простите, ради Всевышнего... но вы его, наверное, так напугали... что он... бедный Листик... что он просто не знал, куда от вас деваться!

- И поэтому надумал отстреливаться, словно его собирались препарировать?!

- Но он же... маленький еще, - возразила Айра, утирая градом катящиеся слезы. - Ему всего несколько лет отроду, а взрослеют листовики только годам к десяти. Так что он совсем еще ребенок - маленький, капризный и упрямый. Простите его, пожалуйста. Давайте я его отсюда заберу!

- Забирай, - буркнул лер Легран, неприязненно покосившись на сонный цветок. - Только цветы ему рукой зажми, а то он обзавелся весьма неприятной привычкой!

Листик, будто услышал, во сне почмокал сомкнутыми лепестками, как вытянутыми в трубочку для страстного поцелуя губами. Причем лицо эльфа при этом скривилось так, что Айра, едва представив, как высокородный лер хватал его в охапку, с руганью тащил через весь двор, а то и два... как Листик в ответ его оплевал, опутал голову усиками, словно морскими щупальцами... помня запрет хозяйки, ядом все-таки не пыхнул, но зато вдруг решил отомстить за свое поруганное достоинство по-другому и, вытянув бутоны вот так же, трубочкой...

Она вздрогнула от смеха, когда недовольный эльф машинально потер левую щеку и брезгливо отряхнул ладонь.

- Фу. Где он только этому научился? Или, правильнее сказать, у кого?

Айра чуть не лопнула, стараясь сдержать рвущийся наружу хохот, и поспешно открестилась.

- Это не я, лер. Я его не целовала. Клянусь. Может, только Кера... иногда. Но если он видел... - она все-таки согнулась над дремлющим цветком и содрогнулась от смеха. - Боже мой... простите... простите его, лер. Он такой чувствительный! Если его схватить посильнее, он может с корешка сбросить немного сока...

- Я знаю, - процедил лер Легран.

- А если его вовремя не посадить на горшок...

- И это тоже УЖЕ знаю.

Айра буквально упала на подлокотник кресла, в котором он сидел, и надолго перестала что-либо соображать, потому что опрометчиво дорисовала к уже имеющейся картине с Листиком, страстно лобызающим возмущенно отбивающегося эльфа, его испачканные штаны, которые вредный цветок наверняка успел не раз осквернить... вздыбленные тонкими усиками листовика роскошные волосы преподавателя... его изорванный в клочья, некогда изысканный камзол, исцарапанные руки, обслюнявленный ворот, оплеванные сапоги... в довершение всего, представила его рассерженную, раскрасневшуюся, пылающую праведным гневом физиономию, на которой наверняка осталось немало следов пылкой мести вредного цветочка... и просто разрыдалась, вцепившись в лежащую на виду ладонь оскорбленного учителя, поливая ее горючими слезами, задыхаясь от хохота, но будучи не в силах остановиться.

- Листик... - простонала она под дружный аккомпанемент из класса. - Как ты мог? Лера Леграна? Он же тебя тоже кормил! Растил! Поливал! А ты...

Эльф только вздохнул.

- Вот поэтому я его здесь и запер.

- Простите, лер, - всхлипнула Айра в сотый раз. - Честное слово, это так ужасно, что я просто не могу передать... ох, Листик... надо куда-нибудь тебя деть!..

Она, наконец, с трудом успокоилась и, отерев невольные слезы, подняла голову.

- Лер, можно, я возьму его себе? У меня из комнаты он уже не сбежит. Обещаю. Тогда и Оранжерея больше не пострадает, и мадам Матиссе не придется за ним охотиться, и вы... тоже, - Айра неожиданно заметила, что так и не отцепилась от его ладони, а затем поспешно отдернула руки. - Пожалуйста, лер. Позвольте мне его забрать насовсем?

Лер Легран смотрел на нее долго, задумчиво, со странным выражением. Пристально изучал ее лицо, все еще искрящиеся весельем и неподдельной мольбой глаза, раскрасневшийся нос, чуть припухшие губы, которые она успела искусать, когда тщетно пыталась не рассмеяться. Наконец, прикрыл тонкие веки, будто о чем-то напряженно размышлял, а потом еще раз вздохнул и отмахнулся.

- Хорошо. Но если я еще раз увижу это чудовище вблизи своих сапог, пусть не рассчитывает на прощение.

- Спасибо, лер! Я его после урока заберу, хорошо?!

- Бери, - повторил он. - А теперь - марш на занятие и только попробуй не ответить на мои вопросы.

- Так точно, лер! Как скажете! - бодро отрапортовала девушка, поспешно подхватилась, незаметно пощекотала дремлющий листовик и почти бегом вернулась в класс, который уже предвкушал новую забаву под названием "допрос" с выяснением всех подробностей насчет невероятной покладистости лера Леграна, его отношения к Айре, отношения к нему самой Айры и всего того, о чем они только успели передумать за это время.

Остальная часть урока прошла довольно спокойно, хотя лер Легран пару раз был вынужден прерваться и строго оглядеть сдавленно хихикающих учеников. Правда, Айра не заметила, чтобы он сожалел о том, что рассказал историю своих злоключений при всем честном народе. Вообще-то это было немного странно, потому что Марсо ей все уши прожужжал насчет самовлюбленности и невероятной эгоистичности эльфов. А потом она решила, что лер Легран просто другой, и на долгое время перестала об этом думать.

Надо ли говорить, что для того, чтобы вызволить из Круга Листика ей пришлось надолго задержаться в кабинете учителя. Терпеливо выждать, пока он наведет порядок на своем рабочем столе. Затем напряженно следить за тем, как он снимает ограждающее заклятие, умело переплетенное с сонным. После чего с помощью эльфа, кряхтя, вытаскивать сонный цветок из вполне обоснованного плена и, обмотав листовик собственной мантией, бережно нести до своей комнаты, где сперва осторожно поставить возле кровати, а потом еще долго отпаивать, чтобы одурманенный куст пришел в себя.

Когда же, наконец, ей это удалось, время обеда подошло к концу. Ей пришлось снова вскакивать, мчаться на урок к леру ля Роже, потом отсидеть целых два часа под скучное бормотание господина Лоура, впопыхах просить Бриера не беспокоиться и не сопровождать ее в Оранжерею. Наконец, отбыв положенное время в подчинении у лерессы дер Ваги, извиниться перед Иголочкой, а потом со всех ног бежать обратно. После чего вприпрыжку одолевать лестницу на свой этаж, по пути отбиваться от назойливых и вездесущих девчонок, страстно желающих узнать, когда она успела так сильно очаровать неприступного эльфа. Потом отпихивать от себя обрадовано вскинувшегося Листика, с восторгом встретившего возвращение любимой хозяйки, которую он так долго искал по всей Академии. И лишь после этого на мгновение присесть на кровать, чтобы сцепить подрагивающие руки, вскинуть наверх голову, где Кер заканчивал последние узелки на своей Сети, крепко зажмуриться, глубоко подышать. А потом встать в центр комнаты, коротким жестом активировать сразу три слоя защиты, подхватить рухнувшего с потолка Кера, чья Сеть теперь тоже была включена в ту, которую Айра терпеливо плела всю неделю. Наконец, поднять руки, набрать в грудь побольше воздуха, мысленно потянуться к Источнику, долженствующему стать природным стабилизатором. Уже привычно зачерпнуть немного тумана из своего странного Озарения, выплеснуть его наружу, формируя и требуя от него подчинения, а затем неслышно прошептать:

- Аиро... сэтуре... торо!

И, открыв после этого горящие лиловыми огнями глаза, неверяще увидеть матово светящуюся такими же лиловыми искрами воронку телепорта.

Глава 16

С обрыва Вэйру и Дасту пришлось спускаться почти полчаса, постоянно оскальзываясь, откидывая с лиц гибкие ветки, стряхивая с плеч мокрые капельки с листьев, и с вожделением посматривать на раскинувшуюся внизу бухту.

Она выглядела нетронутой и девственно чистой, будто сохранилась в неприкосновенности с первого дня творения. Глубоко забирающаяся в сторону суши, идеально ровная, круглая, усыпанная по краю мягчайшим белым песком, на который лениво накатывались прозрачные и совершенно спокойные волны. Вдаль от нее убегал бескрайний голубой горизонт, искрящийся под солнцем настоящими природными бриллиантами. Синее небо было невероятно высоко и, одновременно, чисто, как слеза младенца. Поверху лениво гулял теплый ветерок. Высокие скалы, окружившие бухту со всех сторон заботливыми ладонями, не пропускали внутрь ни одной тучи или холодного порыва ветра. Только с моря и долетал порой игривый прохладный бриз, но он был слишком слаб, чтобы вызвать заметный дискомфорт. И повсюду царило удивительное чувство покоя, поразительного умиротворения, неги. Оно буквально пропитывало насквозь. Заставляло расслабленно опуститься на песок, прижаться к нему лбом и блаженно прикрыть глаза, наслаждаясь каждым мигом, каждым вздохом и чувством сопричастности к некой древней тайне.

Прямо чудо какое-то. Уютная колыбель жизни. Настоящая жемчужина.

И Даст, первым ступивший на теплый берег, пораженно покачал головой.

- Невероятно...

- Как красиво! - благоговейно выдохнула Мира, когда Вэйр, наконец, ее отпустил. - Никогда не знала, что бывает такая красота! Просто чудо!

Южанин прошелся вдоль полосы прибоя, недоверчиво попинал мягкие волны. Наконец, зачерпнул пригоршню чистейшей воды и плеснул себе в лицо.

- Теплая! - ошарашенно обернулся он. - Вы не поверите: она теплая!

Девушка нетерпеливо притопнула босой ножкой и, больше не сдерживаясь, бегом кинулась к воде. Влетела с разбегу по самый пояс, радостно засмеялась, потому что суровый нахибец был прав, шумно плеснула воду ладошками и счастливо обернулась.

- Вэйр, посмотри! Она и правда теплая!

Однако юноша неожиданно нахмурился: что-то смутно тревожило его. Что-то подсказывало, что так неправильно. Ну, не может быть в природе такого, что на одном и том же берегу, на расстоянии меньше, чем один дневной переход, случилось такое чудо. Вчера они замерзали на холодном ветру. Зябко ежились, когда от моря долетали соленые брызги. Вчера они едва не погибли в его холодных (действительно холодных, прямо ледяных!) объятиях, а сегодня...

Он нахмурился еще сильнее и, подойдя к морю, осторожно опустил в воду ладонь. Но почти сразу убедился: Мира права - вода оказалась неестественно теплой. И он тоже прав - такого никак не могло быть. По определению. Но, тем не менее, было.

Вопрос в другом: ПОЧЕМУ?

Вэйр медленно провел рукой по волнам, ощущая внутри нечто странное. Чувствуя себя будто... обманутым. Он не знал точно, что за мысль не дает нему покоя, но продолжал ласкать море ладонью, вслушивался в его мерный шепот, старательно пытался понять и распознать в этом шепоте чей-то голос... а потом резко поднялся.

- Уходим, - отрывисто бросил непонимающе обернувшейся Мире. - Сейчас же. Немедленно.

Она ошеломленно хлопнула длинными ресницами, искренне недоумевая: в чем дело? Что случилось? Они так сюда стремились, так долго шли, устали, проголодались и едва не бежали, завидев издалека это природное чудо. Здесь тихо. Мирно. И так хорошо, что никакими словами не описать. А теперь он говорит, что надо уйти?!

Даст, заслышав странные нотки в голосе юноши, поспешно отер мокрое лицо и вопросительно взглянул.

- В чем дело?

- Что-то не так, - медленно уронил Вэйр, пристально всматриваясь в безбрежный горизонт. - Мне не нравится.

- Что-то чувствуешь? Магия опять проснулась?

- Не то что бы... просто вода волнуется. Она не должна быть теплой, и она это понимает. Она НЕ хочет быть теплой. Не привыкла. Это неправильно. Ее цвет - холодный, темный, а не такой, как сейчас. И я этого тоже НЕ понимаю, поэтому нам лучше уйти. Море не могло разом потеплеть после того, что мы с вами видели. А если и могло, то лишь по одной причине.

- Магия, - моментально помрачнел южанин, и Вэйр согласно наклонил голову.

- Да. Думаю, где-то поблизости есть маг, который сделал это место пригодным для жизни.

- Тебе не стоит с ним встречаться, - Даст тоже нахмурился.

- Знаю. Я прямо чувствую, что ты прав.

- Маг? - удивленно посмотрела на мужчин Мира. - Но тут никого нет! Ни людей, ни лодок, ни домов! Зачем он это сделал, если здесь никто не живет?!

Вэйр странно втянул ноздрями соленый воздух и, неожиданно уловив в нем какой-то привкус, тихо прошептал:

- Нет. Если мы кого-то не видим, это вовсе не означает, что берег пустует.

- Так! Уходим! - отрывисто бросил Даст и принялся торопливо выбираться из воды. - Мира, перемотай ноги. Вэйр, если что-то чувствуешь, продолжай себя слушать. Все на траву! Прочь с песка! Я попробую убрать наши следы!

Девушка, вздрогнув от столь резкого перехода от неги к почти прежнему страху, поспешно вышла на берег и отжала намокший подол. А затем проследила за напряженным взглядом нахибца, со все возрастающей тревогой оглядела бесконечно далекие и крутые склоны, по которым им при всем желании будет нелегко подняться обратно, вдруг почувствовала, что находится в одной огромной ловушке, и внутренне сжалась.

- Всевышний... отсюда некуда идти!

- Есть проход между скалами, - отозвался Даст, задержав взгляд на отчетливо виднеющемся разрыве в стене многочисленных деревьев, над которым висел такой же широкий провал в высокой каменистой гряде. Как раз напротив входа в бухту. - Вон там. Мы пойдем туда. Вэйр, что у тебя?

- Пока ничего.

- Хорошо. Если что учуешь - скажешь. За мной!

- Нет, - вдруг тихо, но твердо возразил Вэйр. - Первым пойду я. Если наткнемся на мага, вам лучше быть в стороне.

Даст мгновение смотрел в непривычно потемневшие глаза юноша, но потом кивнул и, взяв Миру за руку, послушно отступил. Вэйр, в свою очередь, невесело хмыкнул, понимая, что много на себя берет, но иного пути он не видел - встречать незнакомого мага ему отчего-то не хотелось. И быть насильно забранным в Академию - тоже. А не хотел он туда по той причине, что когда-то из-за магов пострадала его семья. Когда-то из-за них и их проклятого колдовства он потерял сестру. Не так давно из-за этого же его выгнал из дому отец, и Вэйр клятвенно пообещал вернуться... матери пообещал! На пороге дома поклялся, ненавидя себя за ее слезы!

Но так и не пришел.

Когда-то, еще будучи мальчишкой, он страстно хотел, чтобы приезжие маги, рассылаемые Ковеном во все Четыре Королевства, признали в нем нечто особенное. Когда-то он грезил о том, чтобы попасть к ним в ученики. Днями и ночами напролет мечтал о далекой Академии, тщетно старался увидеть в себе что-то, что могло привлечь строгий и придирчивый взгляд чародеев. Уехать вместе с ними в новые земли. Взлететь с этой грешной земли, как взлетают в небеса гордые орлы. Вырваться из родной деревни, повидать мир, встретить новых людей. Стать кем-то особенным. Кем-то могучим и сильным. Кем-то, кто может повелевать и отдавать приказы, а потом вернуться и с гордостью показаться отцу, говоря: "смотри, каким я стал!" И так было ровно до той ночи, когда магический туман впервые в его жизни смертоносным покрывалом опустился на родной дом.

С тех пор Вэйр испытывал к магам стойкую неприязнь. Он забыл о своей мечте. Он почти возненавидел Ковен за то, что тот допускал существование тех, кто отправляет в деревни проклятый туман, но при этом понимал, что выступить против него не сможет ни сегодня, ни завтра, ни через десять лет. Да и как воевать с теми, кто способен одним движением бровей разрушать целые горы? Поэтому в какой-то мере он смирился. Принял мысль о том, что в одиночку ничего не сможет сделать. Однако в тот день, когда туман вернулся, а суровый отец выгнал его из дому, Вэйр принял твердое решение - добраться до столицы, отыскать резиденцию городского мага и, явившись к нему на прием, посмотреть в глаза, а потом тихо спросить: "Как вы это допустили?". А потом выяснить, знает ли он о том, что творится на окраине его владений. А если знает, то почему тогда до сих пор там пропадают и гибнут люди?!

Вот только Всевышний избрал для него другой путь: встреча с Краттом изменила все его планы. Вэйр попал в рабство, не сумел помочь родителям, не отыскал тех, кого хотел, и не успел сообщить Ковену о том, что происходит в его родной деревне. Он не сделал ничего из того, что собирался. И испытывал весьма сложные чувства, когда внезапно осознал, что его детская мечта все-таки сбылась. Что в нем преобладало на данный момент? Мгновенное разочарование? Раздражение? Злость? Мимолетная ненависть к себе - за то, что стал таким же, как те, кого ненавидел столько лет?

Пожалуй, хватало и того, и другого, и третьего. Хотя, возможно, ненависти в нем все же было немного больше. Причем поначалу она накладывалась на ненависть к Кратту, его мордоворотам, проклятому судну, увозившему его от родных берегов, и, особенно, незнакомому молодому магу, который намеревался его убить. Причем ненависть эта была черная, страшная. Вэйр даже не знал раньше, что способен на такое сильное чувство, и это, надо признать, застало его врасплох. Он буквально утонул в нем, словно песчинка в бескрайнем море. Захлебывался в волнах бешеной ярости. Взлетал то ввысь, взметывая вокруг себя пенные брызги, то падал на самое дно вместе с настоящими морскими волнами, с легкостью сметшими неугодный корабль со своей поверхности, словно ненужную фишку с игрового стола.

Сейчас, вспоминая о том, что он испытал тогда, Вэйр смутно сознавал, что без ненависти никогда не сумел бы подчинить себе своенравное море. Но в тот момент он и сам был морем - рокочущим, могучим и бескрайним. В тот день он стал штормом. Грозой. Стал ревущим водяным валом. Почти растворился в этой бешеной круговерти стихийных сил и мог бы никогда не вернуться обратно. Но Мира... вернее, ее испуганные глаза, все же удержали его на гребне. Не позволили рухнуть в разверзшуюся под ногами бездну. Спасли. Именно поэтому он испытывал к этой перепуганной и слабой девчонке столь странные чувства - желание защитить, помочь, спасти. А еще - безмерную благодарность, смешанную с искренней радостью за то, что она оказалась так похожа на его погибшую сестренку.

Вэйр тяжко вздохнул и пристально посмотрел в сторону перевала, куда им предстояло идти.

За прошедший день его эмоции немного улеглись. Ненависть к себе поутихла. Злость прошла. Раздражение и разочарование постепенно улеглись, сошли на нет, присмирели, словно поняв, что самое страшное уже случилось и изменить ничего нельзя. А взамен пришло странное ощущение ответственности за тех, кто сейчас находился рядом. За Миру. За Даста, несмотря на то, что южанин был почти в два раза старше, намного опытнее и давно вышел из того возраста, когда нуждался в чей-либо опеке. Однако ощущение все равно было. И память о том, что случилось, тоже была. Правда, именно она - эта память, в какой-то мере примирила Вэйра с самим собой, потому что за долгие часы пути и напряженных размышлений он пришел к неожиданной мысли о том, что сила сама по себе еще ничего не значит. Это как с оружием. Как с поднятым с земли камнем: кто-то положит его в основание дома, а кто-то азартно кинет в чужое окно, со злорадством заслышав звон бьющегося стекла. Силу определяет только тот, кто ею владеет. И именно он отвечает за последствия ее применения. Поэтому сила, как и магия, это не добро и не зло. Она - просто инструмент, орудие, камень... тот самый камень, который мог быть положен в очаг, а мог быть брошен в чью-то несчастную голову.

Юноша решительно сжал зубы.

Что ж. Значит, так тому и быть. Значит, магия - Вода. Если Всевышний так распорядился, получается, так было нужно. Однако это все равно не значит, что Вэйр должен тут же бросить своих друзей и бегом проситься в ученики. Нет. Быть может, когда-нибудь ПОСЛЕ. Когда он поможет выбраться отсюда Дасту, вернет Миру ее родителям, найдет, наконец, своих собственных и опустится перед отцом с матерью на колени, молча прося соизволения и благословения. А вот уже после этого...

"Посмотрим", - тряхнул светлой головой Вэйр и сдвинулся, наконец, с места.

Шли долго, быстро и настороженно поглядывая по сторонам, потому что тревога Вэйра теперь передалась Дасту, и, особенно, Мире. Она вообще была пугливой, но теперь, когда за широко шагающими мужчинами ей приходилась почти бежать, это стало хорошо заметно. Даст тщательно ограждал ее от окружающего леса, стараясь, чтобы всегда между ней и пышными кустами оставалось его сильное тело. С другой стороны и чуть впереди шел нахмуренный, сосредоточенно что-то выискивающий среди деревьев Вэйр. Причем южанину в какой-то момент показалось, что парень движется не просто так - ориентируясь не только на проем среди сравнительно недалеких гор, а еще и к себе прислушивается.

- Нам надо пройти три дня, - неожиданно уронил Вэйр, слегка повернув голову. - День потратим на лес, потом еще один - на тот проход, что ты приметил, и еще день - чтобы спуститься по ту сторону. Обратно идти нет смысла - там нет людей. А вот впереди... возможно.

- Откуда знаешь? - настороженно покосился Даст.

- Чувствую.

- Что именно?

Вэйр свел брови к переносице.

- Не уверен, но, кажется, к морю под землей сходит водяной пласт. Я его ощущаю. Не слишком хорошо, конечно, потому что он лежит глубоко. Воспользоваться им вряд ли смогу - не умею. Однако в нем чувствуется странная примесь, и я бы сказал, что эта примесь - след живого разумного существа, которое не так давно пересекло текущую впереди реку.

Южанин изумленно вытаращился, но юноша действительно не мог объяснить иначе: ему в самом деле казалось, что земля в разных местах то теплая и приятная, дающая силу, то холодная и сухая, в которую сила утекала, словно в песок, и от этого он быстро уставал. Еще не поняв, в чем дело, Вэйр инстинктивно тянулся туда, где хорошо, старался двигаться вдоль этого странного, дарующего облегчения желоба, а потом неожиданно потянулся мыслью вперед и сообразил: река. Вода. Такая же вода, которая помогала ему на море - дарила силы, поддерживала против созданного незнакомым чародеем урагана. Как заботливые руки, подхватывала его, когда он был уже готов сдаться, и держала до тех пор, пока он этого просил.

И здесь - то же самое: Вода.

Попробовав так и этак, помучавшись и заработав нешуточную головную боль, Вэйр, в конце концов, нашел причину своих непонятных ощущений. Сумел отыскать текущую в недрах земли реку, смог мысленно проследить за тем, как она исчезает в бескрайнем море, а затем так же мысленно поднялся вверх по течению и с немалым трудом проследил за ее изгибами, нарисовав в голове примерную карту местности. Смутно, конечно, на грани ощущений, слабо и не слишком уверенно. Но все-таки смог. Более того, он даже сумел уловить, что впереди довольно скоро появится и настоящая река - та, что течет на поверхности, зажатая между острыми скалами и крутыми обрывами. Мощная, широкая, бурлящая; с неровным дном, усыпанным камнями и загроможденным высокими порогами так, что никакой безумец не решился бы перебраться через нее вплавь. Однако именно эта река привлекла его внимание. Она манила к себе, обещая защиту и покой. И к ней он решил идти, потому что почувствовал рядом нечто родное.

- Ты уверен? - с сомнением переспросил Даст, когда Вэйр окончательно остановился и снова ненадолго умолк, старательно прислушиваясь к собственным ощущениям. - Вэйр? Ты как? Я спросил: а ты уверен?

Юноша, наконец, очнулся и мотнул головой.

- Нет. Но или туда, или совсем в дебри, где я не знаю - смогу ли отыскать что-то похожее.

- Если через реку не перебраться, зачем туда идти?

- Я смогу ее успокоить, - медленно проговорил Вэйр. - Да. Думаю, что смогу.

- Гм. А что на той стороне?

- Не знаю. А что на этой?

- Ты прав, - вздохнул Даст. - Разницы никакой, только на той, возможно, никаких магов нет. Ладно. Веди. Надеюсь, что чутье тебя не обмануло.

- Рядом с Водой я сильнее, - задумчиво обронил Вэйр. - Река поможет. Она даже оттуда меня слышит. А я слышу ее. И это так странно...

Мира, отдышавшись, с любопытством тронула его за рукав.

- А раньше с тобой такого не было?

- Нет, - покачал головой юноша. - Хотя мальчишкой я почти не вылезал из воды. У нас рядом с домом было много озер. Правда, потом я все больше по болотам бродил, но все равно... впрочем, не знаю. Теперь мне начинает казаться, что я уже тогда что-то чувствовал, только не понимал, почему меня туда так тянет. Как-то раз отец выловил меня в кадке с водой, потому что я нырнул в нее с головой... мелкий был совсем... только ходить начал. А мама потом сказала, что я и тогда уже брыкался, пока вытаскивали, да и потом постоянно лез, куда не надо... может, это ОНО и было?

Даст поджал плечами.

- Кто знает? Может, и было. Чего ж тебя тогда маги из Ковена упустили?

- А они не упустили, - вдруг усмехнулся Вэйр. - Это меня к ним не пустили, хотя я очень хотел. Но запретили и все тут. Так что в их первый приезд... они к нам редко заглядывали... я не сумел удрать от родичей, а потом... сам не захотел.

- Я-а-сно, - задумчиво протянул южанин. - Выходит, ты у нас самородок, нераспознанный в детстве. Вот за такими бродячие маги и ходят по Четырем Королевствам. Кого могут - забирают, учат сколько-то лет, а потом делают такими же, как они сами. Может, оно и к лучшему, что тебя не забрали еще тогда?

- Может. Кто б знал, как оно - лучше...

Мира вдруг смущенно помялась.

- Даст... можно, я отойду ненадолго? Мне надо. Очень.

Мужчины дружно кивнули, сделав вид, что заинтересованно изучают верхушки дальних деревьев, а она порозовела, отступила в сторону и торопливо зашуршала листьями, старательно отходя подальше. И отходила до тех пор, пока их силуэты не перестали даже угадываться за пышной растительностью.

Вэйр, едва треск сучьев отдалился, внимательно взглянул на спутника. И смотрел так долго, пристально, совсем не по-юношески, что изрядно поживший и немало повидавший на своем веку мужчина неожиданно насупился.

- Что?

- Она славная, - словно невзначай обронил парень.

- Сам знаю, - буркнул южанин.

- Мне бы не хотелось, чтобы с ней что-то случилось.

Даст внезапно сузил глаза.

- Ты на что намекаешь?

- Ни на что, - ровно отозвался Вэйр, глядя куда-то в сторону. - Просто сказал.

- Ах, сказал... ты, сопляк, по кому судишь? - недобро качнулся навстречу нахибец, машинально сжимая могучие кулаки. - По себе? По друзьям-приятелям? Или, может, по Угрю?

Юноша на мгновение взглянул прямо, встретившись с бешено горящими глазами южанина, которого, судя по всему, задел за живое. Секунду изучал его исказившееся от гнева лицо. С досадой осознал, что перегнул палку и неправильно истолковал чужие действия. Заметно смешался и виновато вздохнул.

- Нет. Прости: дурость сморозил.

- Дурость, говоришь? - почти ласково переспросил Даст. - Дурость, значит... нет, пацан, это не дурость. За такие слова я бы тебя в землю вбил по самые уши, понял? В другое время я бы тебе язык отрезал и не поморщился. Знаешь, как у нас принято за хулу рассчитываться?!

- Нет, - опустил взгляд Вэйр.

- Так я тебе скажу: за то, что ты меня с Краттом сравнил, я тебя должен сейчас пнуть так, чтобы ты кровью захлебнулся. Чтобы валялся у меня в ногах, выл бешеным волком и умолял оставить тебе жизнь. Но знаешь, что? - прошипел разъяренный нахибец. - Я этого делать не буду. Пока. Но лишь потому, что ты недавно избавил меня от плена! А еще потому, что это причинит беспокойство Мире, а она мне тебя, подлеца, так просто не простит!

- Извини, - глухо повторил Вэйр, чувствуя, как больно жжется внутри невыносимое чувство стыда. - Прости, я не хотел.

- Мне плевать, что ты хотел! - отрубил оскорбленный южанин. - За девчонку можешь не волноваться - никто ее не тронет. Но отныне учти, сопляк: свой долг я тебе отдал. Полностью. И как только мы отсюда выберемся, наши дороги тут же разойдутся.

- Даст...

- Пошел ты...

Неожиданно из-за кустов раздался испуганный женский вскрик, полный ужаса и неподдельного страха. Мужчины замерли друг напротив друга, мгновенно обратившись в камень, а потом резко переменились в лице и одновременно вломились в ближайшие кусты.

- Мира!

Вскрик повторился, и они опрометью кинулись на шум, неприятно похожий на то, что кто-то сломя голову мчался по дикому лесу, не видя ничего и не понимая. Даст, мгновенно позабыв об обиде, кивнул побледневшему Вэйру в ту сторону, перехватил свою дубину, чувствуя себя дикарем, собравшимся воевать с закованным в прочные доспехи гномьим хирдом. Но потом решил, что ему плевать, и прибавил ходу, ориентируясь на быстро приближающийся шум и готовый схватиться с кем угодно, чтобы отбить одну слабую, невезучую, беззащитную и поразительно красивую девчонку. Он едва не зарычал, слыша неподалеку такой же яростный выдох, затем подумал, что мальчишка, кажется, положил на нее глаз. Наконец, плюнул даже на это и...

Едва не упал, когда в него на бегу врезалось что-то некрупное, дрожащее и явно живое.

- Мира! - выдохнул южанин, с трудом удержавшись на ногах.

- Там... там... - на него взглянуло насмерть перепуганное лицо. - Я видела!

- Кого?!

- Мира, что случилось? - подлетел запыхавшийся Вэйр, похожий сейчас на взъерошенного волчонка. - Кто тебя обидел? Где?

- Там что-то ужасное, - прошептала девушка, вздрагивая словно от ужаса. - Я сперва не поняла. Думала, просто оступилась. А когда хотела рассмотреть, то увидела...

- Что?!

- С-след. Ог-громный. Звериный, какого просто не бывает.

Мужчины быстро переглянулись и, не сговариваясь, сошлись плечом к плечу.

- Мира, что за след? Чей?

- Н-не знаю. Но очень большой, - прошептала она, забившись между телами мужчин, словно мышонок в норку. - Просто очень. Я в него наступила и чуть не упала. А потом поднялась и поняла - это не просто яма.

- Где?

- В-вон там. За папоротником. Там еще камень большой лежит, и вот на камне-то он и есть. А рядом - второй, такой же огромный.

- Я посмотрю, - тут же вскинулся Вэйр, и южанин хмуро кивнул.

- Только быстро. Мира, не бойся, мы рядом. В обиду тебя не дадим.

- Но он огромный!

- Ничего, - Даст успокаивающе погладил ее по спине. - Тот зверь давно ушел, так что тебе ничего не грозит.

Обняв девушку за плечи, он выразительно кивнул юноше, и тот молниеносно растворился в кустах. Причем умело, ловко, не захрустев сучьями и почти не потревожив притихший лес. Однако пропадал он недолго - всего пару минут, а когда вернулся, то лицо у него было таким странным, что нахибец всерьез задумался над тем, куда же они попали, если даже привыкший к диким лесам парень смотрит на него так, будто встретил ожившую легенду.

- Что? - нетерпеливо спросил Даст, по-прежнему не отпуская Миру.

Вэйр вместо ответа протянул ему широкий плоский камень, на котором виднелись странные отметины. На первый взгляд, ничего особенного - царапины как царапины, местами довольно глубокие, словно кто-то настойчиво сверлил в камне крохотные дырочки. Целых четыре штуки. От дырочек вниз шли ровные полосы, будто неизвестный пытался распилить булыжник, но почему-то бросил это неблагодарное дело на полпути, а обрывались они на самом краю, оставив после себя отчетливые ровные сколы.

У Даста волосы зашевелились на затылке, когда он понял, что видит не что иное, как следы острых когтей. Он попытался представить себе их длину и остроту, размеры лап, которые оставили эти царапины, а затем внутренне содрогнулся и дикими глазами уставился на бледное лицо юноши.

- Там еще два следа, - бесцветным голосом отозвался Вэйр на невысказанный вопрос. - Старые, не меньше недели. Один совсем рядом и сильно вдавлен, будто зверь прыгнул сверху, есть следы старой крови - он охотился. Вторую пару я нашел под листьями, а следующую... шагах в десяти.

- Я же говорила, - вздрогнув, прошептала Мира, с ужасом косясь на страшный отпечаток. - К-кто это? Что за зверь?

Юноша осторожно положил камень на землю.

- Не знаю. Похож на волчий, но он так велик...

- Уходим, - напряженно велел Даст, мигом забирая руководство на себя. - Кто бы там ни был, лучше запутать следы и укрыться. Тут может водиться... всякое.

Вэйр без лишних слов повернулся и, уже уверенно поймав ускользающее чувство направления, почти побежал прочь, старательно прогоняя из мыслей жутковатую догадку. Просто заставил себя не думать об этом, потому что это никак не мог быть волк. Ведь таких просто огромных не бывает на свете. Точнее, когда-то раньше они были, наводя ужас на все окрестные земли. Но, во-первых, не везде, а только в одном-единственном месте, а, во-вторых, их давно истребили, освободив эти земли от чудовищных порождений мрака.

Правда, никто туда потом особо не спешил заселяться, люди ютились по краям, старательно не смотря в сторону жутких своей славой лесов, где некогда водились эти монстры. И предположить, что они все еще где-то сохранились... нет. Нельзя об этом думать. Их уже нет. Их просто нет. Это какая-то нелепая ошибка. А если же все - правда, если след действительно недельный и действительно принадлежит кому-то из НИХ...

По спине Вэйра пробежала волна холодных мурашек.

"Сольвиар, - судорожно сглотнул он, несясь прочь, как от лесного пожара. - Тогда это - Сольвиар. Нас забросило прямиком туда. А этот след оставлен виарами. Оборотнями. Проклятием и кошмаром Сольвиара, который просто не может существовать в действительности! И который издревле обитал только там! ТАМ! В Сольвиаре!!! Всевышний... да как же это может быть?!"

Даст с беспокойством покосился на посеревшее от внезапной догадки лицо юноши и открыл рот, чтобы задать тот же самый вопрос, однако это уже не понадобилось - ответ пришел сам собой. Издалека. Из бескрайних лесных дебрей. Из непролазной чащи, куда не было ходу ни живому, ни мертвому. С верхушки одной из далеких скал, откуда до похолодевших от ужаса людей вдруг донесся протяжный, заунывный, полный странного торжества пронзительный волчий вой.

Глава 17

- Марсо, а почему все виары в Академии - парни? - счастливо поболтала ногами Айра, любуюсь ровной воронкой открытого телепорта: узкий сиреневый лучик тянулся к нему от искрящегося Источника, подпитывая и направляя потоки сил. Второй такой же уходил в пустоту прямо над бортиком искусственно созданного бассейна. А заканчивался в ее собственной комнате, никак не тревожа ни Охранных Сетей, ни многочисленных защитных заклинаний, не требуя усилий со стороны и являясь законченным, тщательно выверенным, никому не известным и абсолютно надежным средством посещения Хранилища, которым она искренне гордилась.

Призрак спланировал на край стола, на котором сидела довольная девушка, и тихо хмыкнул.

- Что, нравится?

- Ужасно, - призналась Айра. - Только он у меня почему-то сиреневый вышел, а не белый или голубой, как у дер Соллена.

- Ты сама сиреневая, вот и он такой же.

- Да? - с подозрением покосилась она. - Это что же, у меня все заклятия такими будут?

- Это - след, оставленный Зандом, - пояснил Марсо. - И он будет преследовать тебя всю жизнь. Правда, когда работает Щит, он почти незаметен. Но сегодня его пришлось снять, потому что ты - в первый раз, и потому что тебе понадобились все твои силы. Потом я поставлю его на место, так что не переживай - следующий портал будет какого угодно цвета. Если, конечно, ты правильно его создашь.

- А этот?

- Таким и останется. Ты, когда вернешься, воронку сверни в "зерно", но полностью не отключай. Подпитывать ее тоже не надо - она напрямую подключена к Источнику, а там силы на тысячу таких воронок хватит.

Айра признательно улыбнулась.

- Спасибо, что подсказал. Без тебя я бы не справилась.

- Справилась бы, - уверенно заявил призрак, зависнув прямо перед ее лицом. - Обязательно. Только не сейчас, а чуть позже. Сама.

- Но ведь это ты меня научил, - возразила она.

- Верно. Зато теперь, я надеюсь, ты понимаешь, как важно обрести хорошего наставника?

Айра моментально помрачнела.

- Лучше бы ты стал моим наставником.

- Кхм... - странно закашлялся дух. - Ну, в какой-то мере так оно и есть. Однако боюсь, этого мало, поэтому учитель тебе все-таки нужен. И чем опытнее, тем лучше.

- Ты на что намекаешь? - сердито покосилась девушка. - Что надо смириться и сделать вид, будто все в порядке?! Будто ничего не было?! И что Викран дер Соллен - самый лучший?!

- Нет. Но хотя бы попробуй найти с ним общий язык.

Она только фыркнула.

- Ему не нужен со мной общий язык! И вообще, не уклоняйся от темы! Я спросила: почему здесь нет ни одной девушки-виара?

- Потому что они не владеют магией, - пояснил Марсо. - Они гораздо менее агрессивные, более рассудительные, меньше подвержены трансгрессии... в смысле, перекидываются нечасто, да и то, в основном, тогда, когда у них... ну, неважно. И если уж перекидываются, то ведут себя гораздо спокойнее, нежели самцы. Потому-то их и уважают. И вообще: зачем нам тут самки? Проку от них в нашем деле никакого, учиться им здесь нечему... ну, в большинстве случаев... вот они и остаются дома. В своих лесах. В Сольвиаре. Собственно, именно поэтому твое появление в стае вызвало такую бурю эмоций.

- А вампы? - заинтересованно повернулась девушка.

- Тоже.

- То есть, и их девушки могут перекидываться?

- Да, - кивнул призрак. - Но с этими все обстоит как раз наоборот: трансгрессия у девушек-вампов непостоянная, плохо поддается контролю и почти всегда нестабильна. Они перекидываются непроизвольно, в моменты сильных эмоций, практически всегда теряют над собой контроль и способны произвести немало разрушений, прежде чем успокоятся.

- То есть ведут себя почти как виары?

- Ну... пусть будет так. Однако общее между ними еще и в другом: девушки-вампы тоже не владеют магией. Совсем. Поэтому оберегают их еще больше, чем девушек-виаров: и потому, что могут перекинуться в любой момент, и потому что, хоть и красивые до жути, все же весьма уязвимы. Особенно для железа.

Айра удивленно приподнялась.

- Почему?

- Особенность вида, - важно пояснил Марсо. - Не совсем понятно, почему так, но зато совершенно точно известно, что если обычного вампа проткнуть железным прутом, то ему будет очень плохо. Хоть и не смертельно. А вот если то же самое проделать с девушкой-вампом, она непременно погибнет. Чем, собственно говоря, охотно пользовались во времена войн и едва не добились того, что Кланы почти полностью вымерли. Если бы не способность вампов сосуществовать с людьми, они бы точно не смогли уцелеть.

- В каком смысле?

- В прямом. При определенных условиях сдержанный вамп и человеческая женщина с крепким здоровьем вполне могут образовать союз. Или семью, если тебе так понятнее. Это значит, что у них даже будут дети, если, конечно, она согласится на ритуал Обращения, чтобы отбить человеческий запах, а он полностью перейдет на эликсиры.

Айра вспомнила второй облик Дакрала и внутренне содрогнулась.

- Всевышний... такой женщине надо действительно иметь хорошее здоровье, чтобы не умереть со страху, если однажды ночью проснется и обнаружит рядом с собой вампа в его истинном виде! А как же дети?

- Полукровки, - кивнул призрак. - Живые, розовощекие и румяные. Вампы ведь не нежить: у них есть кровь, бьется сердце... даже два!.. они испытывают боль, любят и ненавидят, как все. Отличия заключаются лишь в образе жизни и ряде потребностей, которых нет у нас. Только и всего. Правда, дети в таких семьях получаются довольно необычными: наследуют красоту отца и его склонность к жажде - если родится мальчик, тогда как девочка будет самой обычной. Без всяких нехороших привычек.

- Ничего себе!

- Да. Но на самом деле это случается редко. Вернее, теперь - редко. А было время, когда вампам приходилось туго. Так что со времен той войны их Кланы как раз и разделились на Старшие, где никогда не было полукровок, и Младшие, в которых кровь смешалась с человеческой. И твой приятель Дакрал, между прочим, является чистокровным!

- А тот мальчик, кажется, полукровка, - неожиданно сообразила Айра, вспомнив неприятный инцидент в столовой. - Поэтому его отправили в Академию так рано и поэтому он был так неосторожен: посчитал, что примесь человеческой крови сделает виаров более покладистыми!

- И как? Получилось? - заинтересованно хмыкнул Марсо.

- Нет.

- Неудивительно: непримиримость виаров к вампам давно уже вошла в легенды. Так что они никогда не примут ни полукровок, ни смесков, ни вообще никого, в ком течет хотя бы слабая примесь.

Айра внезапно хихикнула.

- Ничего. Теперь им приходится терпеть даже чистокровных. По крайней мере, пока они хотят, чтобы их навещали.

- О! - призрак всем телом перетек в ее сторону. - Ну-ка, ну-ка, рассказывай, что ты там натворила! Я этих подробностей еще не знаю, но горю желанием выяснить, где вдруг нашелся такой смельчак, который рискнул бы ставить им свои условия.

Девушка скромно потупилась, но потом не выдержала и хихикнула снова.

Новый день должен был стать одним из самых лучших в ее жизни - полным радости, гордого осознания своих грандиозных успехов; день, когда он смогла, наконец, с чувством выполненного долга свернуть свой чудесный портал и запрятать его до следующего вечера под один из камней, на который Кер тут же накинул свою новую Сеть. В этот день все было замечательно - она проснулась настолько счастливой, что едва не чмокнула в щеку сияющего Марсо, позабыв о том, что у него уже давно нет тела. Затем бодро помахала рукой, вскочила на бортик Источника, сделала один-единственный шаг вперед и с легкостью упорхнула в свою комнату. Через портал. Потому что теперь ей не нужно было куда-то идти, чтобы повидать старого друга. Не нужно пробираться ночами по парку и старательно прятаться. Не нужно вставать ни свет ни заря, чтобы прошмыгнуть мимо спящих соседок. Теперь можно было просто сделать шаг, произнести короткое слово активации, развернуть воронку и безнаказанно ходить туда-сюда сколько душе угодно.

Прав был Марсо: это - действительно здорово.

Этим утром Айра радовалась буквально всему: яркому солнцу за окном, легкому ветру, колыхающему занавески в учебной комнате, тихому голосу лера Огэ, объясняющего очередную формулу, навязчивому вниманию Зорга, который, почуяв слабину, тут же обслюнявил ее ботинки. Радовалась, когда ее спрашивали. Радовалась, когда делала практику. Радовалась, что снова со всем классом сидела в столовой, и даже впервые с жаром накинулась на вкуснейшие горячие пирожки, чем вызвала немало удивления и целую бурю восторга. Она радовалась тому, что Бриер провел весь обед за соседним столом. Тому, что Керг, наконец, надел свежую рубашку. Что Дакрал, явившись в столовую одновременно с виарами, захватил с собой, как всегда, пятерых спутников, молчаливо подтверждающих его высокий статус. Она радовалась уже тому, что при виде друг друга они не заворчали и не зашипели разъяренными змеями, а вполне мирно раскланялись и обменялись весьма сомнительными любезностями. По типу: "доброго дня вам, лер Бледная Пиявка" или "приветствую и вас, лер Пес; мое искреннее уважение своре"...

Однако стычки никакой все же не случилось, и Айра, будучи на седьмом небе от счастья, благодарно обняла обоих, после чего все в той же эйфории выпорхнула прочь, оставив их провожать себя обалделыми взглядами.

"У нас получилось! - она прижала к груди довольно заурчавшего метаморфа и звучно чмокнула его в холодный нос. - Кер, ты понимаешь?! У нас ВСЕ получилось! Я смогла! Я его сделала! И он закрыт так, что никто... ни одна живая душа никогда не узнает о Марсо! Нам больше не надо никого обманывать, чтобы увидеться!"...

В тот день Айра была совершенно счастлива.

Но гром, как всегда, грянул внезапно. И с той стороны, откуда она совсем не ждала. Более того, не ждала именно сегодня, потому что занятие по Боевой магии этим утром снова провел лер Борже, оставив ее в полной уверенности, что у них с Кером осталось в запасе еще несколько восхитительно светлых дней без пристального внимания Викрана дер Соллена. Причем Айра радовалась этому факту настолько долго, что просто и думать забыла о чем-то плохом. Поэтому когда возле правого уха требовательно зазвонил невесть откуда взявшийся колокольчик, даже не обратила внимания. Просто отмахнулась. И лишь когда звон в ушах стал навязчивым и все более требовательным, озадаченно нахмурилась, а затем, ежась от неприятного предчувствия, подняла голову.

- Иголочка, ты слышишь?

Игольник тревожно зашуршал ветками, выискивая причину беспокойства хозяйки. За последнее время Айра стала чувствовать его так хорошо, что даже сама удивлялась - она всегда знала, когда Иголочка голодна, когда ее лучше не трогать, когда можно попросить немного магии для Кера или позволить острым шипам войти в свои ладони, чтобы поддержать потраченные на портал силы. Однако в этот раз Иголочка тоже была встревожена, и это заставило Айру отложить в сторону приготовившийся поиграть корешок, подняться, а затем внимательно оглядеться.

Звон в голове стал стремительно нарастать.

- Вот демон... больно!

Спустя несколько мгновений неприятный звук стал настолько сильным, что она тихо охнула и покачнулась, схватившись за правый висок, но почти сразу выпрямилась и ошарашенно выдохнула.

- Всевышний, да что такое?! Может, это Марсо зовет? Твоя Сеть сработала, Кер?

Метаморф пугливо прижался к ее шее и отчего-то разом затих.

Девушка помотала головой, еще не понимая, в чем дело, но затем медленно двинулась к Оранжерее, тщетно пытаясь разобраться. Потом заметила, что звон слегка притих, словно подсказав, что она двигается в правильном направлении. И это немного ее успокоило.

- Ладно, - поморщилась Айра, растирая ноющий висок. - Пойдем посмотрим, в чем дело. Вдруг действительно Сеть? Но это явно не Марсо - он бы не стал делать мне больно. А звон... боже, это какой-то кошмар!

Невидимый звонарь милосердно позволил ей пройти через все Охранные Круги Оранжереи, одобрительно присмирел, когда недоумевающая Айра оказалась в парке старшекурсников. Терпеливо дождался, пока она выйдет на площадку перед главным зданием Академии, но затем буквально взвился, когда девушка качнулась в сторону своего корпуса.

Айра охнула снова, зажав голову руками, и лихорадочно завертелась на месте, пытаясь определить направление. Потом все-таки отыскала место, где болело чуть тише, и медленно, осторожно, опасаясь снова пробудить дикий звон, двинулась дальше, постепенно приближаясь к еще одной, довольно скромной по размерам Оранжерее, созданной девочками специально, чтобы не бегать за каждой травкой к мадам Матиссе. Затем, повинуясь указаниям противного звонка, она обогнула ее с юга. С трудом дошла до невысокого холма, на одной стороне которого внезапно обнаружилась дверь (причем буквально этим утром ее еще не было!). Удивленно отпрянула, но потом снова охнула, потому что висок буквально взорвался болью, и неуверенно толкнула.

Дверь без звука растаяла в воздухе.

- Иллюзия, - выдохнула Айра, запоздало поняв, в чем дело. - Простая иллюзия. Только очень мощная.

За дверью оказалась тускло подсвеченная одиноким магическим огоньком лестница, уводящая куда-то вниз. За лестницей - короткий прямой коридор без единого источника света. За ним - еще одна дверь, опутанная изнутри и снаружи целой паутиной сложных охранных заклятий. И только после того, как она отворилась, стало более или менее светло, а Айра в изумлении воззрилась на просторный тренировочный зал, до боли напоминающий тот, который она посещала у лера Дербера. Только этот был немного поменьше, стены его были обиты плотной темной тканью, под самым потолком тускло светилось единственное, старательно зарешеченное и скрытое за мощным Щитом окошко, тогда как скамеек или иных предметов мебели, кроме одинокой стойки с оружием у входа, здесь не было.

Зато была стоящая спиной мрачная фигура, на которую зловещим лучом падал неяркий лунный свет, а от нее до самого входа пролегла удивительно густая, неприятная, подозрительно длинная тень.

- Ты опоздала, - обернувшись, сухо сообщил Викран дер Соллен и почти проткнул насквозь ее холодным взглядом.

У Айры в животе мгновенно образовался тугой узел.

Господи... он... здесь, сейчас... но это же...

Она судорожно сглотнула, тщетно пытаясь сдержать дрожь в неожиданно ослабевших ногах. Внезапное понимание как обухом ударило ее по голове, и теперь внутри в дикой панике билась, громко звенела, заглушая его ровный голос, истошно вопила одна единственная мысль: ОН! И мысль эта, наглядно подтверждаемая присутствием боевого мага, была настолько неожиданной, такой внезапной и пугающей, что Айра едва не вскрикнула. Ее бешено заколотившееся сердце чуть не упало куда-то в пятки, дыхание разом перехватило, словно из теплой колыбели ее с размаху бросили в ледяную прорубь, мысли лихорадочно заметались, потому что сегодня такого подвоха она никак не ждала. И потому, что такого просто не должно было быть. Но все-таки было. Вот он, учитель, стоит напротив и весьма недобро интересуется, по какой причине его новая ученица, так долго незаслуженно наслаждавшаяся отдыхом, вдруг осмелилась опоздать на свой первый урок.

Всю прошедшую неделю ей было так хорошо и комфортно, что Айра почти позабыла о нем. За это время случилось столько радостных открытий, столько смеха, света и веселья... новая комната, новые соседи... новые друзья... выздоровление Кера... чужое внимание, окружившее ее ореолом искреннего восторга и удивления... лер Легран, уделивший ей так много времени... присмиревшие виары и вампы, каждый день встречающие ее клыкастыми усмешками... счастливо хохочущий Марсо, которому она рассказала, как примиряла этих драчунов на глазах у всей Академии... ее чудный портал... так много успехов! Так много событий! Так много облегчения и надежды на лучшее! И вот сейчас они вдруг разом поблекли перед внезапно переменившейся реальностью. Стали далекими и какими-то ненастоящими. Будто холодным ветром из ее головы выдуло счастливые воспоминания, а вместо них остался только полутемный зал, зловеще заглядывающая в окно луна, стальные решетки со всех сторон, неприятно лязгнувший на двери засов и маг... проклятый боевой маг, черной тенью перечеркнувший всю ее прежнюю жизнь.

- В чем дело? Что тебя задержало? - ледяным тоном осведомился мастер Викран, не получив ответа.

Айра с трудом взяла себя в руки.

- Вы не предупредили, что сегодня будет занятие.

- Я и не должен ни о чем предупреждать. Это сугубо твои проблемы.

Она вскинула голову.

- Но вы не сказали, каким образом я должна узнавать о времени занятий!

- Это не имеет значения, - безразлично отозвался маг. - Меня не касается, где ты находишься и чем занимаешься в тот или иной момент времени. Но когда я назначаю урок, ты обязана явиться вовремя. А если этого не происходит, значит, ученик или мертв, или наивно полагает, что может избежать наказания.

Айра потрясенно уставилась на его неподвижное лицо.

"Да он же специально! - внезапно поняла она. - Специально не предупредил, чтобы я опоздала! Нарочно так сделал и прекрасно знает, что я просто не могла прийти вовремя! Хотя бы потому, что не знала, куда идти!"

- Снимай плащ, сапоги или что там у тебя есть, - сухо велел наставник, отворачиваясь. - Слева есть полка. Положи все туда и иди ко мне.

Она с неожиданно проснувшейся злостью уставилась на широкую спину, на которой, против обыкновения, не было защитной мантии. Мастер Викран явился на урок в простой черной рубахе, тонкой выделки штанах, аккуратно заправленных в высокие сапоги. Без оружия. Без формы. Без книг и конспектов. Ни о чем не предупредил. Ничего не сказал. Не объяснил и даже не удосужился убедиться, что ученице известно, что он вообще вернулся! А если бы я сегодня одела платье? А если бы не пришла к Иголочке в удобном костюме для занятий по боевой подготовке? Если бы надела обычные ботинки, а не мягкие туфли, о которых, кстати, заранее позаботился Бриер? Что тогда? Отчитал бы еще и за это? Наказал бы вдвойне? Велел раздеваться догола?! Снова?! И заниматься с ним уже так?! В таком виде?!

Оказавшись босиком на холодном полу, она рывком сдернула свою мантию и прошлепала по каменным плитам, дрожа от идущего снизу могильного холода и разгорающейся внутри ярости, о которой за прошедшие дни тоже почти забыла.

Мастер Викран окинул ее тонкую фигуру безразличным взглядом.

- Бриер дал тебе разминку, которой я его обучил?

- Да, - сжав зубы, чтобы не стучали, процедила Айра.

- Показывай.

Она неверяще вскинула голову.

- Что?

- Ты не расслышала? - нехорошо прищурился маг. - Показывай. Здесь. Сейчас. Я хочу знать, что ты умеешь.

Стоя перед ним, будучи на полголовы ниже и почти вдвое меньше, Айра к собственному стыду ощутила себя новорожденным мышонком, пытающимся сравниться со взрослым котом. Маг возвышался над ней гранитным монументом - неподвижный и бесстрастный. Бледное лицо, плотно сжатые губы, матово блистающие в сумраке глаза... ни понимания в них, ни сочувствия, ни сомнений. Все пусто. Так пусто, словно это не человек вовсе, а могильная плита, от которой даже на расстоянии веет мертвенным холодом.

Стараясь не думать о том, что он неотрывно наблюдает, Айра сцепила зубы еще крепче и послушно принялась за разминку, довольно уверенно повторяя все то, что так настойчиво требовал от нее Бриер. Сперва потянуть суставы, раскрутить, разогреть. Потом - поясницу, шею, ноги и руки. Затем принять одну стойку... лучше всего "всадника"... присесть как можно ниже на расставленных в стороны ногах, вытянуть вперед руки и плавно начать движение, постепенно перетекая из одного положения в другое. Стать водой, стать подвижной ртутью, ощутить в теле приятную истому...

Болезненный удар по бедру стал для нее полной неожиданностью.

Айра тихо охнула, покачнулась и едва не упала, потому что нога онемела до самого паха. А потом неверяще вскинула голову и судорожно вздохнула.

- Ниже, - властно потребовал маг, отводя в сторону невесть откуда взявшуюся длинную палку, и девушка с дрожью подчинилась. - Еще ниже! Так, чтобы бедро стало параллельно полу!

Она, с трудом дыша от накатившей ярости, сделала, как он велел. Потом почувствовала, как напрягся на шее Кер, и мстительно подумала о том, что было бы неплохо, если бы малыш стал уже достаточно силен, чтобы...

- Нет, - внезапно отступил маг и указал палкой на встопорщившего шерсть крыса. - Ты - в сторону. Ты ей мешаешь.

Айра на секунду прикрыла глаза, чтобы не выдать себя лиловым блеском, запоздало вспомнила о том, что решила поберечь преданного друга от этого чудовища. Глубоко вдохнула, стараясь успокоиться и мысленно успокаивая Кера, а потом подняла руки, осторожно сняла его на пол и тихо велела:

- Ступай.

"Пожалуйста, малыш, ступай. Сейчас еще нельзя: ты слишком слаб".

Крыс тут же ужался и жалобно пискнул.

- Иди, - еще тише приказала Айра, старательно сдерживая закипающий гнев. - Пожалуйста, Кер. Иди.

Викран дер Соллен молча указал на стойку с оружием, которую мог видеть с любой точки зала и от которой недовольный зверь просто не успеет незаметно напасть. Внимательно проследил за тем, как сердито сопящий крыс взобрался на самый верх, удовлетворенно кивнул и снова повернулся к немного успокоившейся ученице.

- Продолжай.

Айра, тщательно считая про себя вдохи и выдохи, чтобы не сорваться, послушно продолжила, стараясь вспомнить и поймать тот таинственный ритм, которому ее пытался обучить Бриер. Это должно было быть неподвластное внешним бурям состояние покоя. Умиротворение. Спокойная уверенность. Как нерушимая скала, о которую разбиваются волны ярости. Как неподвижный утес, которому нет дела до суетящихся вокруг него чаек. Как столетняя сосна в окружении робкого кустарника. Как прозрачное небо. Как высокое солнце. Как свободный ветер в вышине и как бескрайнее море, в котором никогда не бывает бурь.

Она старалась. Действительно старалась припомнить все, о чем ей говорили. Старалась правильно дышать, не думать о постороннем. Старалась быть плавной и текучей, как вода, подвижной и гибкой, как ласка. Старалась почувствовать, как тянутся мышцы, как гнется тело, подчиняясь твердой воле и мерному ритму биения ее сердца. Старалась не замечать ничего вокруг и не думать о том, что за ней наблюдают. Но это было трудно. Дьявольски трудно, когда то и дело тебе рывком сдвигают ногу или чувствительным ударом заставляют неметь руку до самого плеча. Когда над ухом то и дело раздается ровный бесстрастный голос, требующий прогнуться дальше или присесть ниже. Когда то слева, то справа слышатся звуки чужих шагов, а на прикрытые веки ложится густая тень, от которой уже не знаешь, что ждать - то ли пройдет мимо, то ли снова ударит.

Потом ей пришлось сесть на пол, который, к счастью, уже не казался холодным. Затем - лечь, чтобы продолжить упражнения. Заметно разогревшись и чаще задышав, Айра больше не чувствовала дискомфорта. Но она знала - стоит только замедлиться, стоит лишь замереть на пару минут, как этот холод вернется вновь и начнет пробирать до костей. Поэтому она продолжала разминку, выкладываясь так, как редко получалось даже с Бриером.

Неожиданно ей в спину ткнулось что-то острое.

- Глубже, - велел маг, уперев между лопаток палку.

Лежа на полу, она с натугой прогнулась так, что голова откинулась далеко назад, оставив живот плотно прижатым к полу, а затылком пыталась достать до ягодиц. Прогнулась так, что едва не заскрипела, но ему этого показалось мало - наставник вдруг без предупреждения наступил ей коленом на поясницу, а рукой запрокинул голову так, что Айра едва не задохнулась. Причем тут была виновата не только резкая боль - пытаясь сломать ее пополам, учитель с такой силой нажал под подбородок, что у нее свет в глазах померк, а в ушах бешено застучала кровь.

- Еще глубже! - вдруг рявкнул над ухом маг, и Айра, почти теряя сознание, прогнулась еще на волосок. А потом со стоном рухнула обратно, не успев понять, в какой же момент он ее отпустил. - Поднимайся!

Она закашлялась, прижимаясь щекой к холодному полу и страстно желая лежать так целую вечность. Но дер Соллен не стал ждать, пока она придет в себя - не удовлетворившись скоростью, с которой ученица начала приподниматься, жестко шлепнул палкой по кистям.

- Быстрее!

От волны накатившей злости Айра на мгновение ошеломленно замерла, чувствуя, как внезапно раздваивается сознание. А спустя секунду с трудом удержалась на ногах, потому что увидела своего мучителя сразу с двух сторон - своими собственными глазами и глазами дико напряженного метаморфа. Кер сидел вдалеке, не смея нарушить ее приказ, но и сдерживаться будучи уже не в силах. Он был зол. Он тревожился. Он искренне переживал за хозяйку, которой причиняли боль, но которой он не мог даже помочь. И в бешенстве следил лиловыми зрачками за расхаживающим вокруг нее магом, судорожно сжимал отросшие когти и шумно дышал, пытаясь не слететь со своей жердочки, чтобы с наслаждением впиться клыками в его глотку.

От острого приступа головокружения Айра, едва поднявшись и пряча разнывшуюся кисть, опасно пошатнулась. Хорошо, что не упала, хотя могла бы, потому что никто не подумал подать ей руку и просто поддержать. Вместо этого маг выудил откуда-то учебную рапиру, небрежно бросил и снова велел:

- Нападай.

Оружие она поймала с трудом. От того, что ушибленная кисть (как раз правая) все еще зверски болела. От того, что никак не могла сфокусировать раздваивающийся взгляд. От того, что сильно мутило с непривычки, потому что прежде Кер всегда держал себя в руках и не пытался влезть в ее голову без спроса. И даже от того, что подкашивались натруженные ноги, по которым недавно пришлось немало ударов от той самой палки, которой теперь Викран дер Соллен намеревался защищаться.

- Шевелись!

И ей в плечо больно ткнулся деревянный конец.

- Нападай!

Второй удар пришелся в живот, и растерянная девушка сдавленно охнула.

- Нападай!!

Она с трудом сфокусировала взгляд и подняла рапиру скрюченными от боли пальцами. Но почти сразу получила два укола в ту же руку, отчего та начала просто отваливаться, затем - в бедро, грудь и, наконец, снова в живот. После чего Айра вздрогнула, едва не выронив рапиру, и сделала неуверенный шаг вперед, не желая, чтобы это избиение продолжалось. Затем второй, третий... она попыталась ударить, сдерживая стон в растянутых мышцах, но не смогла его даже коснуться - маг ускользал, легко уходил в сторону, двигался так же стремительно, как и в зверином облике. На каждый ее удар он отвечал двумя или тремя, и от каждого прикосновения его палки кожа снова горела огнем. Он не улыбался, не смеялся, в его глазах не горело торжество - Викран дер Соллен просто методично проходился палкой везде, где мог дотянуться... а дотянуться он мог даже до горла, в любой момент, под любым углом... после чего молниеносно отходил, равнодушно смотрел, как ученица задыхается от боли, а затем возвращался снова. Раз за разом. Десятки... сотни атак, проведенных за считанные минуты. Айра уже перестала чувствовать тело - так много ему пришлось сегодня вынести, уже почти не могла злиться, потому что все силы уходили лишь на то, чтобы не упасть. Но потом неожиданно кончились и они - в один прекрасный момент отчаянно ноющее колено подломилось, предательски хрустнув и заставив ее до крови прикусить губу, бедро от нового удара онемело окончательно. Она пошатнулась, хрипло вскрикнула и, наконец, рухнула на бок, тяжело дыша и почти не соображая, где находится.

- Плохо, - ровно констатировал маг, уперев палку в ее горло и заставив поднять голову так высоко, что снова стало трудно дышать. - Очень плохо. Ты почти ничего не умеешь. Разминка безобразная. Тонуса нет, гибкости тоже, держать оружие ты до сих пор так и не выучилась... Бриер тебя пожалел. А это значит, что ты слишком слаба для настоящей учебы, и мне придется потратить на тебя гораздо больше времени, чем я рассчитывал.

Айра сдавленно закашлялась.

- На сегодня занятие окончено, - так же сухо сообщил он. Затем убрал палку, отставил ее в сторону, пока ученица пыталась приподняться на дрожащих руках. После чего резко развернулся, накинул на плечи невесть откуда взявшийся плащ и быстро вышел, бросив через плечо короткое:

- Свободна.

Наружная дверь проворно распахнулась, услужливо пропуская хозяина, а затем со злорадным грохотом захлопнулась, отсекая от внешнего мира пустой зал, приятный полумрак, серой стрелой метнувшегося со стойки крыса, из горла которого вырвался жалобный писк, и содрогающуюся от беззвучных рыданий, избитую, обессиленную, измученную до предела девушку, корчившуюся на полу от безумной боли и царапающую пол скрюченными пальцами.

Глава 18

А утром стало еще хуже: промучившись всю ночь и с трудом уснув, а затем неохотно открыв глаза под звуки невидимого гонга, Айра попыталась пошевелиться, собираясь, как обычно пойти на занятия, но тут же с мучительным криком рухнула обратно на подушку. Потому что болело все: голова, руки, бедра, спина, живот... даже кожа горела огнем в тех местах, где к ней прикоснулся маг. Жилы стянуло будто веревками. Их выгибало, выкручивало стальными тисками. Они выли и стонали вместе с ней, моля о пощаде и клятвенно обещая умереть прямо здесь, сейчас, если только она еще раз пошевелится. Айра никогда прежде не знала, что может быть так больно. Тело буквально разламывалось на части, каждое движение превращалось в настоящую пытку, в глазах плавал мутный туман, и даже дышать было так трудно, словно под ребра вогнали острые колья.

- О боже... - простонала девушка, снова пытаясь подняться, однако дрожащие руки подломились, и она безвольным мешком рухнула на пол, судорожно хватая ртом воздух, беззвучно крича и почти умирая на пушистом ворсе белоснежного ковра.

Метаморф с отчаянным вскриком спрыгнул со своей Сети, прижался к Айре всем телом, задрожал, словно в лихорадке. В его глазах тоже метнулась боль, но не за себя - он-то не пострадал, а за хозяйку, которая корчилась в муках и уже не сдерживала слез. Наконец, она свернулась на полу клубком и отчаянно разрыдалась, больше не в силах сдерживаться. Боли было так много, что она буквально тонула в ее волнах, задыхалась, не будучи готовой к чему-то подобному. Хотелось тихо выть, мечась по комнате подобно дикому зверю. Она была готова на что угодно, чтобы хоть немного ослабить эту боль. Но могла только недвижимо замереть и с бессильной ненавистью вспоминать то, что сотворил с ней вчера Викран дер Соллен.

О-о-о... как она его ненавидела.

Викран дер Соллен...

Он смеялся над ней вчера. Издевался. Наглядно показывал, насколько же он сильнее. Он избил ее так, что на теле не осталось живого места. Он наслаждался своей победой. Торжествовал. Да, наверное... и он бросил ее в том подвале, ничуть не тревожась вопросом, каким образом измученная ученица доберется до собственной комнаты.

Вчера Айра еще как-то сумела: с трудом поднявшись и пошатываясь от усталости, она стащила плащ с указанной полки, на ощупь выползла из зала, с неимоверным трудом одолела длинную лестницу и буквально вывалилась наружу, задыхаясь и почти не видя ничего вокруг. Потом долго отдыхала. Снова куда-то шла, ориентируясь скорее на чувства и глаза Кера, чем на свои собственные, в которых помутилось от боли. Но дошла. Кое-как, со стоном, с бессильными слезами, шатаясь и едва волоча ноги, все-таки дошла. После чего мертвым грузом рухнула на кровать и провалилась в бездонный черный колодец, из которого, как ей показалось, не было выхода.

Викран дер Соллен...

Вчера она с трудом удержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо. Тогда она еще смогла как-то скрыть обуревающие ее чувства. Удержала Кера. Сумела изобразить покорность, чудом не сорвалась на крик и пустые обвинения, потому что они все равно бы его не тронули. Она даже как-то сумела выполнить все, что он от нее потребовал... но сейчас больше не могла. Сейчас она снова его ненавидела - еще сильнее, чем раньше. Еще яростней, чем когда бы то ни было. И ненависть эта была столь велика, что у маленького Кера внезапно шерсть на загривке стала дыбом, а он начал быстро увеличиваться в размерах, потерял серебристый цвет меха, потом начал терять и сам мех, постепенно покрываясь страшноватыми хитиновыми пластинками. Его морда вытянулась, жутковато изменилась, обрастая жесткими щупальцами на месте носа и острыми жвалами вместо нормальных усов, после чего из его горла вырвался глухой, полубезумный рык...

И Айра внезапно опомнилась.

- Нет, - жалобно всхлипнула она. - Не надо... Кер, нам не справиться с ним... пока еще не справиться... остановись... пожалуйста...

Стремительно набирающая рост никса неуверенно замерла.

- Не надо, - с трудом приподнялась девушка и дрожащей рукой откинула со лба лиловую прядь. - Он убьет тебя.

Кер презрительно фыркнул.

- Нет, - прошептала Айра. - Ты не понимаешь: он всю жизнь убивал таких, как ты. Я видела его глаза, малыш, и знаю: он не пощадит... не остановится... до тех пор, пока не уничтожит нас. Пока мы подчиняемся, он не станет... не посмеет нарушить приказ директора. Лер Альварис хочет посмотреть, на что мы способны. Но как только представится случай, у дер Соллена будут развязаны руки. Как только он получит хоть одно доказательство, что ты не простой дикий, он тебя убьет. Чтобы не рисковать. Чтобы быть уверенным в том, что ты не станешь снова зверем. И лер Альварис узнает об этом слишком поздно. А бороться с ним мы пока не можем. У нас мало сил. У нас нет опыта. У нас не хватает магии... даже Шипик с Иголочкой не смогли восстановить ее полностью. Ни у тебя, ни у меня. Я просто не удержу его удар снова. А ты не сумеешь меня защитить. Поэтому нет. Не надо. Не сейчас. Пожалуйста... нам нужно время, чтобы восстановиться.

Никса сердито засопела, но увеличиваться в размерах прекратила, возвышаясь над измученной хозяйкой почти на высоту человеческого роста. На большее у ослабленного метаморфа просто не хватило сил, но он был готов попробовать даже сейчас. Любым путем. Даже без сил, с трудом сохраняя облик крупного зверя - он был готов бороться и умирать. На все готов, лишь бы избавить хозяйку от этого кошмара.

Айра со всхлипом прижалась к жесткой лапе.

- Нет, Кер! Пожалуйста, пойми: я не хочу, чтобы ты умирал! Я не справлюсь... не выживу без тебя... я не вынесу, если с тобой что-то случится... пожалуйста, остановись. Умоляю: не трогай ЕГО! Пока еще не трогай!

Она вдруг вскинула голову и, глядя в пылающие ненавистью глаза, торопливо зашептала:

- Пусть научит нас, Кер. Пусть научит тому, что знает. Пусть думает, что мы сдались, и считает, что сломал нас. Пусть... пусть думает что угодно! Мне все равно. Но это - только на время. Лишь на то время, пока мы не сможем окончательно слиться и стать единым целым! Тогда он уже не сможет нас подчинить. Как в тот раз, в лесу... помнишь? Тогда у нас почти получилось. Тогда мы почти сумели... нам просто не хватило опыта и сил. Тогда было слишком рано. Но скоро это изменится, и ты станешь мной, а я буду тобой. Навсегда. До самой смерти. И уж этому он не сможет помешать. Мы не покажем ему свою боль. Не дадим даже повода сомневаться. Ничем не насторожим и не позволим заподозрить, что сливаемся. Ты будешь смотреть на него через меня. Я стану следить за ним через тебя. Всегда вместе. Всегда с двух сторон, чтобы он не смог застать нас врасплох. Мы усилим защиту на двери. Мы встроим в твою Сеть исцеляющие заклятия, чтобы быстрее восстанавливаться. Мы узнаем у Марсо, как слиться так, чтобы этого никто не заметил. Я научусь всему, чему только можно. Я узнаю, что для этого нужно. Я справлюсь. Клянусь тебе, что выдержу. И вот тогда... когда мы станем едины... нам больше не нужно будет его бояться...

У никсы странно дрогнули жвалы.

- Пожалуйста, Кер, - со слезами на глазах посмотрела на метаморфа Айра. - Пожалуйста... потерпи.

И только тогда он, наконец, сдался: обреченно вздохнув, начал стремительно уменьшаться в размерах, вновь обзавелся пушистой серой шерсткой, избавился от жуткого вида жвал, снова стал мягким, теплым и тихо урчащим. Сперва перекинулся в волка, затем - в енота, после этого - в ласку и с жалобным писком прыгнул на руки хозяйки.

- Спасибо, мой хороший, - сглотнула слезы девушка. - Спасибо, что понял. Я никому тебя не отдам. Никому не позволю тебя обидеть. Ты спас мне жизнь в Занде, сберег мое сердце, охранял его целых семь лет, и я никогда этого не забуду. Я люблю тебя, Кер. Я очень тебя люблю. И я не хочу, чтобы ты снова умирал.

Метаморф горестно заскулил, но не протестовал, когда она крепко прижала его к груди. Только тоскливо вздохнул и обнял мягкими лапками за шею.

На урок по Практической магии Айра снова пришла самой последней. Но не потому, что заблудилась в коридорах или вспомнила свои прошлые ошибки, а по той причине, что не хотела, чтобы девочки в подвале видели ее искалеченное тело.

Дождавшись, пока коридор опустеет, а настойчивый стук в дверь, сопровождаемый удивленным голосом Лиры, прекратится, Айра оделась, с трудом управляясь с застежками платья сведенными от боли пальцами. Затем осторожно выглянула за дверь, торопливо огляделась, но убедилась, что подруги уже умчались, очевидно посчитав, что соседка просто встала раньше них, и никем не замеченная спустилась вниз.

Стоя возле большого зеркала, где так любила вертеться модница Лизка, она надолго застыла, изучая многочисленные кровоподтеки, усеявшие ее кожу с ног до головы. Там действительно не было живого места - безжалостный маг не пощадил ее, и теперь повсюду жутковатыми разводами плыли багровые синяки, расчерчивая тело причудливыми линиями. Да так плотно, что даже Кер не сдержался и тихонько завыл, только сейчас понимая, насколько же хозяйке пришлось вчера тяжело.

А вот сама Айра молчала.

Едва вытерев слезы, она недвижимо стояла у зеркала и со странным выражением рассматривала свою изувеченную кожу. Стояла долго, изучала себя очень внимательно. Так, словно старалась запомнить каждый синяк, каждую отметину и каждую капельку крови, надолго запечатлевшуюся на ее светлой коже. А их было много... очень много. Под ними не было пустого пространства. Нигде. От горла до самых пяток. Только лицо бездушный мучитель почему-то пожалел, да грудь почти не тронул, однако, скорее всего, лишь по той причине, что не хотел, чтобы кто-то знал, КАК она начала свое обучение.

Айра стояла и долго молчала, вспоминая каждый удар, оставивший на ее теле такие страшные следы. Вспоминала голос наставника, которым комментировалась каждая ее ошибка. Его безразличное лицо. Холодную усмешку на губах, с которой он следил за тем, как она пытается подняться. Резкие окрики, когда ей казалось, что сил больше нет, но от болезненного эха в ушах каждый раз приходилось со стоном делать очередное усилие и все-таки поднимать потяжелевшую рапиру.

Викран дер Соллен не пожалел ее вчера. Он не пожалеет ее и дальше. Он не погнушался ее ударить. Ему все равно, насколько больно ей было. Ему безразлично, что сегодня она едва поднялась с постели. И он не остановится, пока не сломает ее окончательно.

Вчера у него почти получилось этого добиться. Вчера, измученно лежа на холодном полу, Айра была уже готова сдаться. На все была готова, чтобы он только прекратил ее избивать. Вчера она бы даже взмолилась о пощаде, но, к несчастью, во рту пересохло так, что наружу вырвался лишь жалкий всхлип, который он, кажется, тоже не услышал. А если и услышал, то не подал виду. И не остановился даже тогда, когда по ее щекам покатились горькие слезы. Только унизив и доведя до полубессознательного состояния, только вдавив ее в пол и заставив сдавленно охнуть, только тогда, когда она не смогла больше пошевелиться, он, наконец, сжалился и ушел. Но даже это сделал так, что хотелось при следующей встрече лишь плюнуть ему в лицо и громко крикнуть: "хочешь убить?! ну, давай!"

В ее глазах неожиданно проступила и окрепла странная решимость.

"Я выдержу, - с неестественным спокойствием подумала девушка, поняв, что не позволит себя сломать. - Я все выдержу. Я смогу. Я сумею. Я закрою свою ненависть на ключ в самой дальней комнате, какая только найдется, чтобы он никогда этого не почувствовал. Я не дам ей вырваться на волю. Я не дам ей сбить меня с толку. Я велю ей уснуть и не позволю проснуться до тех пор, пока не настанет время. А до этого я буду молчать. До этого я сделаю все, что он велит. Я встану на колени, если он захочет. Я не отвечу, если он ударит меня снова. Я буду лишь тенью той Айры, что была раньше. И я никогда не покажу ему своей боли, потому что она ему тоже не принадлежит".

Айра пристально всмотрелась в свое окаменевшее лицо и, словно убедившись, что оно не подведет, медленно заставила угаснуть в глазах отчетливый лиловый блеск Занда. Теперь они стали обычными. Теперь они стали просто серыми. А если и просматривалась в радужках прежняя голубизна, то так неясно, что это казалось наваждением. Теперь ее глаза словно выцвели, помертвели, стали пустыми и безжизненными. Теперь эта пустота словно отделила ее от остального мира, поставив между ней и Викраном дер Солленом невидимую преграду. Теперь он никогда туда не заглянет и никогда туда не войдет. Чтобы ни случилось, чтобы он ни сделал, он не увидит и не найдет здесь ничего, что хотел бы. Да, он холоден, пуст. Он жесток. Он тлен. Он мертв. Он не умеет чувствовать. Он потерял себя в бесконечных войнах. И она, чтобы выжить, станет такой же. Она умрет, как делала это тысячи раз во снах. Она не скажет ему больше ни единого лишнего слова. Ни мольбы, ни просьбы, ни стона. Ничего. Она застынет в вечности, как вмороженный в лед зверь. Она оставит в этом льду свои чувства. Она тоже станет холодной и бесстрастной, чтобы уравнять силы.

И это будет война. Молчаливая, напряженная, смертоносная и кровавая война, в которой будут лишь два участника: он и она. Та самая война, в которой не бывает победителей. Потому что он никогда не станет для нее учителем. Она никогда не назовет его своим наставником, не будет испытывать к нему ничего, кроме холодной ненависти. Но он этого даже не почувствует.

Да. Это будет бой. Долгий, утомительный, изнемогающий и тяжелый. Бесконечно долгий бой под красивым названием "ученичество". Викран дер Соллен вчера наглядно это доказал. Он все сделал, чтобы его ученица это хорошо осознала. Чтобы не ждала снисхождения и пощады. Чтобы не думала, что хоть в чем-то для нее сделают исключение. Чтобы боялась, дрожала ночами, просыпалась в бреду и даже не помышляла воспротивиться. А если и рискнула бы вдруг от отчаяния, то была готова встретить новый удар, от которого уже не оправится.

Он избрал своим оружием боль и страх. Он сильнее. Опытнее. Быстрее и гораздо лучше владеет магией. С ним не сравнится никто. Он не проигрывал ни разу. И он знает это, а потому заранее празднует победу. Однако ее оружием станет вовсе не сила, потому что он все равно сильнее и сопротивляться открыто - бесполезно. Нет. Вчера Айра это хорошо поняла. Поэтому она не станет пытаться бороться мечом. Не станет кричать или жалобно плакать. Не станет упорствовать, пытаясь доказать, что сильнее. Потому что знает: именно тогда она проиграет. И, значит, ее оружием станет то, чего он совсем не ждет. Особенно после того, что сделал. Ее оружием станет... покорность. Смирение. Повиновение. Такое, что даже радость испытывать от него он не сможет, потому что есть смысл глумиться лишь над тем, кто еще пытается бороться и на что-то надеяться. А измываться над трупом бесполезно: когда не видишь, что делаешь больно, это не приносит никакого удовлетворения. И пусть так будет для него. Снаружи. На поверхности. Тогда как в самой глубине... там, куда он никогда не достанет... останется крохотная, маленькая, надежно запертая дверка, за которой будет в неприкосновенности храниться ее истинная суть.

Ровно до тех пор, пока не настанет время к ней вернуться.

Айра, закончив осмотр и тщательно запомнив свое прежнее "я", с грохотом захлопнула невидимую дверь, отсекая его от действительности, затем снова оделась и, подхватив слегка ошарашенного метаморфа, стремительно вышла.

На этот раз в столовую со всеми она не пошла: здорово озадачив своими сухими, короткими ответами лера де Сигона и заявив удивленным донельзя одноклассникам, что у них с Кером возникли сложности, сразу после урока Айра вернулась в свою комнату. Бросила на кровать учебник, бестрепетно раскрыла терпеливо дожидающийся портал и, убедившись, что Хранилище пустует, быстро шагнула.

- Марсо, мне нужны книги по лечебному делу, - с ходу потребовала девушка, едва над Сонным Креслом замаячил обрадованный неурочным визитом призрак. - Те, где есть формулы заклятий по снятию боли, ускоряющие регенерацию и восстанавливающие силы. Желательно, найти схему Исцеляющей Сети Агла и Целебного Круга Сотари. Плюс заклинания рассеивания, обновления и сокрытия. Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я их использую.

- Зачем тебе столько? - опешил призрак.

- Надо. Поторопись, пожалуйста, у меня всего один час.

- Айра, да что случилось?!

Она нехорошо прищурилась.

- У меня был урок с дер Солленом. Подозреваю, что в следующий раз он запретит мне пользоваться исцеляющими заклятиями, как Бриеру, поэтому хочу успеть сделать все до того, как это произойдет. Когда у меня появится Исцеляющая Сеть, я смогу спокойно спать, пока она работает, а наутро честно сказать, что не использовала ничего запретного.

- Но... но это слишком сложно! И долго!

- Значит, мне придется поторопиться.

- Но ты никогда этого не делала! Это - работа для пятого курса!

- Значит, мне придется ОЧЕНЬ сильно поторопиться.

- Айра, он все равно заметит следы!

- Вот для этого мне и нужно заклинание рассеивания: исцеление будет происходить медленно и постепенно. В течение всего времени, пока я буду находиться в комнате. Поэтому моя аура при этом никак не изменится. И еще я надеюсь, что ты поможешь мне усилить Щит на двери и заодно мой собственный. Что-то мне подсказывает, что вскоре его попытаются сломать.

- Всевышний... - Марсо невольно отшатнулся, когда встретил ее сосредоточенный и полный холодной ненависти взгляд. - Айра, что с тобой случилось?!

- Ничего. Кажется, я просто прозрела. Ты поможешь или мне самой идти к Книгочею?

Он поджал губы.

- Это не так быстро, как ты думаешь. Давай, я посмотрю, а вечером...

- У меня нет времени до вечера! - отрезала девушка. - Я должна закончить все сегодня. ДО того, как дер Соллен снова велит явиться на занятие!

- Он... что он с тобой сделал? - неожиданно напрягся Марсо.

- Неважно. Так ты поможешь?

Призрак внимательно посмотрел на ее неподвижное, неприятно закаменевшее лицо и больше не решился расспрашивать - тихонько вздохнув, он покачал головой и послушно отправился искать нужные книги.

Едва вернувшись, Айра оставила Кера перестраивать его Защитную Сеть так, чтобы туда можно было включить еще несколько элементов, попросила преданного зверька постараться накинуть ее еще и на дверь, прикрываясь простеньким плетением Бриера. Затем устало потерла гудящие виски и снова вернулась к урокам, потому что никакие причины не могли оправдать прогул, и она не хотела, чтобы этим вопросом заинтересовался лер Альварис, когда вернется.

"Никто не должен знать!" - потребовал от нее дер Соллен, и она сделала все, чтобы никто не узнал.

Всего за вечер, снова закрывшись от настойчивых и откровенно обеспокоенных подруг, Айра, истощив себя до предела, с третьей попытки все-таки сплела нужную схему. После этого, разумеется, рухнула без сил и несколько часов просто неподвижно лежала, рассматривая новые узоры на исчерченном магическими нитями потолке. А затем тяжело вздохнула, помотала головой, прогоняя разноцветные круги перед глазами, открыла портал снова и потянула подпитывающую ниточку в Хранилище.

- Вот так, - измученно прошептала она, привязав ее призрачной лентой к Источнику. - Теперь ни одна из Сетей от меня не зависит. Что бы я ни делала, чего бы ни желала, они все равно будут работать день и ночь, не затрагивая моей ауры.

- Упрямая девчонка! - буркнул Марсо, придирчиво проследив за ее действиями. - Ты же сейчас с ног свалишься! Тебя спасает лишь то, что про Источник знаю лишь я и Альварис. А теперь еще и ты. Но Альвариса, во-первых, нет; во-вторых, он уже лет десять к нему не подходил, потому что отлично знает, что мне отсюда некуда деться, а в его кабинет от Источника проведена небольшая отводка, так что ему нет никакой необходимости спускаться в в Хранилище. А в-третьих, я действительно не вижу на тебе следы Целебного Круга.

- Вот и отлично. Значит, дер Соллен тоже не увидит. Он все же не Всевышний.

- Эх, Айра...

- Прости, Марсо, я должна идти, - измученно прошептала Айра. - Мне пора бежать к Иголочке и успокоить Бриера. Он там, наверное, уже устал дожидаться.

- Иди, горе мое. И хлебни на всякий случай из Ключа. На тебя ж без слез не взглянешь!

- Спасибо, - слабо улыбнулась она и, сделав прямо из бассейна пару больших глотков, вернулась к себе. После чего уложила уставшего Кера отдыхать, прокралась мимо бдительных подружек, поспешила в парк, потому что действительно уже опаздывала, и как раз успела нагнать идущего туда же юношу, который в кои-то веки тоже задержался.

- Привет, - уныло взглянул на подругу Бриер, когда они поравнялись. - Слушай, я тебе сегодня сильно нужен?

- Как всегда. А что не так? - насторожилась Айра.

- Да, понимаешь... у меня сегодня внеплановый зачет случился...

- Тебе что, влетело?! - моментально догадалась о причине его подавленного настроения девушка. - От дер Соллена?! Но за что?

- Да так, - отмахнулся Бриер. - Мелочи. Не стоит и говорить.

Она замерла, расширенными глазами обшаривая его уставшее лицо, на котором слишком явно проступила неестественная бледность. Всевышний... да как же это? Он еще и морщится, заметно прихрамывая на правую ногу, на шее виден след от укола рапирой, волосы по краям обожжены, словно его жарили на вертеле на медленном огне.

- Бриер, он что, тебя наказал... за меня?!!

- Ну...

- За то, что ты меня пожалел?!! - она похолодела от неожиданной догадки.

Юноша снова вздохнул.

- Ну да. Я же говорил: учитель не любит, когда его приказы выполняются неточно. А с тобой он велел хорошо поработать. И я не справился. Я действительно тебя пожалел, потому что... в общем, потому что. За это и получил сегодня.

Айра плотно сжала губы.

- Иди домой, отдыхай. Я все равно не собиралась сегодня много работать.

- Точно? - неуверенно посмотрел юноша.

- Иди. Я справлюсь. И вообще: давай сделаем так - если у тебя есть время и желание, то приходи. Если не можешь, то предупреди меня днем и не переживай - я все пойму и не обижусь. Со мной уже один раз... позанимались. Так что я отлично знаю, что ты сейчас чувствуешь.

- Позанимались? Когда?

- Вчера.

- Сочувствую, - непритворно вздохнул парень. - Но зато у нас теперь есть дня три, чтобы перевести дух и прийти в себя. Наслаждайся и готовься к следующему уроку. Будь уверена: легче он не станет.

Она искривила губы в презрительной усмешке: и так в этом не сомневалась. Но неужели Бриер еще не понял? Неужели не заметил, как смотрел на нее дер Соллен? Неужели не видел выражение холодного равнодушия в его ледяных глазах?! Не слышал его тона?! Не обратил внимания на то, как отстраненно он держится?! Или же у них с учителем за эти годы сложились более ровные отношения? Что ж, возможно. Возможно даже, Бриер искренне считает, что так и должно быть. Наивно полагает, что ей позволят наслаждаться покоем столь долгое время. Возможно даже, что в его время именно так и было. Но тогда ему тем более не следует знать о ее подозрениях и о том, как именно прошел ее первый (но далеко не последний!) урок. А также о том, в какое месиво вчера превратил ее тело жестокий маг, и с каким поразительным хладнокровием бросил потом без помощи издыхать в пустом зале.

Юноша, не заметив, как нехорошо изменилось ее лицо, устало потер виски.

- Ты уж извини, что я тебя бросаю, но у меня просто нет сил. Разваливаюсь на части, как старая калоша. Того и гляди, рухну.

- Я же сказала, иди, - Айра подтолкнула его в бок, отчего Бриер сдавленно охнул и, отмахнувшись от дальнейших расспросов, потащился в темноту, прихрамывая все явственнее и глубже.

Она проводила его странным напряженным взглядом, но затем решительно тряхнула головой и быстрым шагом двинулась к Оранжерее, чтобы успеть закончить еще одно важное дело, пока на горизонте призрачной тенью снова не появился Викран дер Соллен. Она откровенно спешила, когда занималась со своими питомцами, не позволив Шипику долго себя лечить. Раньше времени высвободила из ладоней его иглы, потеряв при этом несколько капель драгоценной силы. Торопливо извинилась за свою неаккуратность, скомкано попрощалась, поднялась с колен, откуда-то зная, что день сегодня еще далеко не закончился. Наконец, отпустила огорченно поникшие ветви, все с той же неоправданной поспешностью покинула зеленое царство мадам Матиссы. Почти добежала до своего корпуса, мысленно подзывая Кера, и... совсем не удивилась, когда заслышала в голове знакомый звонок.

- Раздевайся, - сухо велел Викран дер Соллен, когда она закрыла за собой дверь зала. - Сегодня у нас много работы.

А потом все повторилось с точностью, как вчера.

За тем лишь исключением, что Айра больше ни разу не позволила себе застонать и сопротивлялась не в пример дольше. За это, с легкой усмешкой подметив ее решительное лицо, маг провел занятие на полчаса больше, измываясь над ученицей так, что она буквально одеревенела от сыплющихся со всех сторон ударов. И ровным голосом регулярно сообщал, где и как она снова ошиблась.

Правда, сегодня ей показалось, что он бил немного слабее, но, скорее всего, это просто казалось, потому что к концу урока ее кожа перестала чувствовать что бы то ни было, а в глазах стоял сплошной кровавый туман, за которым она не видела ничего, кроме равнодушных синих глаз, изучающих ее сквозь узкую прорезь холодно прищуренных век. В результате урок затянулся далеко за полночь, маг снова добился, чтобы ученица трупом рухнула на пол. Потом какое-то время смотрел на то, как тщетно она пытается подняться, чтобы продолжить, а затем с сожалением в голосе констатировал, что ожидал гораздо большего, и быстро ушел, бросив напоследок равнодушное:

- Свободна.

А она снова осталась лежать на полу в полуобморочном состоянии, сквозь гул в ушах даже не услышав, как грохнула дверь, и не почувствовала, как жалобно плачет прижавшийся к ее щеке метаморф.

Глава 19

С этого момента ее жизнь превратилась в кошмар. Каждое утро - как мучительная пытка. Каждое движение - как великий подвиг. А каждое произнесенное слово - будто выдавленное наружу палачом признание, вырванное под угрозой прижигания каленым железом.

Просыпаясь под звуки гонга, Айра со стоном сползала с постели, пачкая слезами подушку, какое-то время обессиленно лежала на ковре, отыскивая по крупицам мужество, требующееся на то, чтобы просто подняться. Затем с мучительным криком отрывала себя от пола и еще долго сидела, содрогаясь от болезненных спазмов, закрыв глаза и не замечая, как безостановочно катятся по лицу невольные слезы.

Боль стала ее постоянной спутницей в эти дни. С болью она пробуждалась, с болью же закрывала глаза. Боль сопровождала ее каждый миг, каждое мгновение, не утихая ни на секунду. Долгая, выматывающая, беспрестанно и безжалостно терзающая каждую клеточку тела... боль, от которой некуда было деться и некуда сбежать. Казалось, она - как немилосердный враг, все грызла и грызла изнутри, впивалась острыми зубами в мышцы, сверлила кости, давила на глаза, мучительно стучалась в затылке. Она ломала все тело так, как не смог бы это сделать ни один палач. Стягивала жилы, крутила суставы, выворачивала наизнанку нутро и отзывалась мучительным эхом всякий раз, когда Айра просто смотрела, двигалась или говорила. Порой от нее перехватывало дыхание. Порой в горле застывал тугой ком, сводило пальцы, крючило ноги. Иногда на глаза сами собой наворачивались слезы, а бывали моменты, когда она могла только лежать на полу и тихо выть, поджимая к груди изуродованные руки.

Викран дер Соллен стал ее живым кошмаром. Он вызывал ее каждый день, требуя раз за разом повторять заученные упражнения. Он жестко ограничивал ее движения, молниеносными ударами палки поправляя стойки. Он по полчаса измывался, пока она с трудом делала разминку, но к ее окончанию Айра искреннее жалела, что не умерла еще вчера, потому что жестокий маг не пощадил ее ни разу. Он словно забывал, что вчера уже бил по тем же самым местам, что и сегодня, с одинаковой жестокостью тыкая палкой в ногу или в мягкий живот. Он ни на миг не медлил с наказанием, если она хоть на волосок отступала от нужного ему действия, и самым простым способом наказывал за каждую ошибку - да так, что девушка с трудом могла дышать. Когда же заканчивалась разминка, и наступало время настоящей тренировки, Айра едва могла двигаться. С трудом переставляла одеревеневшие от бесконечных побоев ноги, едва держала в руках безумно тяжелую рапиру, но и выронить ее не могла, потому что один раз уже узнала, что бывает с учеником, оставшимся один на один со строгим учителем безоружным.

В тот день маг избил ее так, что девушка с трудом дышала. В глазах снова плавали кровавые круги, в ушах ревела и шумела кровь, конечности казались будто свинцом налиты, во рту до самого утра стоял привкус крови, а живот буквально разрывался от лютой боли, к которой, как она думала, уже успела немного привыкнуть.

Айра не знала, как бы она выжила, если бы не Целебный Круг и не Исцеляющая Сеть Агла. Они работали день и ночь, напрямую подпитываясь от Источника Марсо, они по каплям отдавали измученной девушке его силу, они беспрестанно сочились готовой к использованию магией, но вся она без остатка уходила лишь на то, чтобы немного приглушить безумную боль, от которой девушка едва не сходила с ума.

Едва отдышавшись и дождавшись, пока соседки по этажу стремглав умчатся на улицу, Айра находила в себе силы, чтобы открыть заговоренную дверь, кое-как проползти по коридору и ненадолго спуститься в подвал. Она уже знала, что туда ведут ровно двадцать четыре ступени, на каждой из которых ей приходилось подолгу останавливаться и собираться с силами, чтобы сделать новый шаг. Целых двадцать четыре проклятых ступени, на которые потом приходилось забираться уже снизу вверх. И эта пытка была пострашнее, чем жалкие издевательства Грэя Асграйва. Намного, намного страшнее. Но ее приходилось терпеть каждый мучительно долгий день. С тем, чтобы потом каким-то образом одеться, вдеть ноги в старые растоптанные башмаки, потому что ни во что иное распухшие от ударов и нагрузок пальцы просто не влезали. Затем утереть градом катящиеся слезы, выпить для храбрости немного воды из Источника, добросовестно приносимой Кером. А затем снова собраться с силами и одолеть еще один немыслимо трудный подвиг - спуститься по лестнице на улицу и вовремя добраться до учебной комнаты.

Всего за неделю Айра наизусть выучила, сколько ступенек ведет в то или иное помещение, сколько шагов и сколько поворотов ей надо одолеть, чтобы дойти из комнаты до бассейна, от бассейна до улицы, от улицы до главного корпуса, и от одного класса до другого. По утрам это здорово выручало, потому что брести приходилось почти на ощупь, вслепую, поскольку зрение все время туманилось, ноги подкашивались, в коленях поселилась противная дрожь, а времени ждать, пока подействует вода из Ключа, у нее просто не было.

Лишь к тому моменту, когда Айра доползала до парты, становилось немного полегче. Тогда она уже могла говорить, могла дышать, могла даже слабо улыбаться на шутки одноклассников, которые искренне считали, что это взрослеющий метаморф сделал ее похожей на бледного упыря. И могла даже сдерживать крик, если кто-то неосторожно задевал ее плечом по пути в столовую.

От опросов, разумеется, никто ее не избавил. Однако то ли она действительно выглядела так ужасно, то ли преподаватели о чем-то догадывались, то ли внешний вид Кера наводил их на какие-то мысли, но почему-то вопросы в ее сторону именно в это время резко сократились. Так, бывало, что лер де Сигон прицепится к какому-то пустяку, или господин Огэ вдруг заинтересуется какой-нибудь глупостью, с которой даже слабый первокурсник справится. Бывало, лер ля Роже вдруг с азартом затеет свой любимый спор на тему истории формирования Четырех Королевств или причины отчуждения Занда... но все это как-то вяло, слабо и совсем ненастойчиво. Хотя, конечно, Айра ни в чем не была уверена - она жила, словно в дурном сне, из которого ее время от времени выдергивали в холодную реальность отрывистые фразы, чрезмерно громкий смех соседей по классу, болезненные, хоть и шутливые, тычки пополам с ехидными замечаниями, что, дескать, отличница-то наша чего-то потеряла интерес к учебе. Или же если приходилось сталкиваться с настырными виарами.

По этой причине она уже с первого дня перестала посещать столовую. За себя не волновалась - в саду у мадам Матиссы, от работы в котором ее тоже никто не освобождал, всегда было достаточно фруктов, чтобы утолить голод. Да и метаморф по-прежнему исправно таскал для нее все, что она просила. От жажды страдать тоже не приходилось - Марсо присылал все с тем же Кером столько воды, сколько она просила. Правда, сама стала появляться в Хранилище редко - только для того, чтобы отыскать и прочесть строго определенные книги: по Целительству или Травологии, чтобы составить себе укрепляющий эликсир; по Боевой магии, чтобы быть готовой ко всему; и, конечно, по искусству создания порталов. Особенно, долговременных. И, особенно, на большие расстояния. А еще уделяла пристальное внимание всему, что могло позволить держать сам факт открытия портала на территории Академии в совершеннейшей тайне.

Разумеется, полностью ее стремление сбежать от нелюдей реализовать не удалось: Дакрал уже на второй день заподозрил неладное и заявился с утра пораньше, лишь на пару секунд опередив Керга, прямо под двери девчачьего корпуса. Чем, надо признать, немало напугал его обитательниц. Айра, находясь в забытьи, правда, чуть не прошла мимо, но была тут же остановлена, приперта к стенке и буквально забросана тревожными вопросами. Причем на этот раз (о чудо!) и вамп, и виары были удивительно терпеливы к присутствию друг друга. И при этом отвратительно настойчивы.

Пришлось стискивать зубы и, помня о предупреждении дер Соллена, отговариваться тем, что у нее возникли проблемы с метаморфом. В связи с чем ей велено держаться подальше от других учеников и больше времени уделять сложному в обращении зверю, чтобы удержать свое над ним первенство. Да еще добавить, что это прямой приказ директора, который взял на вооружение его исполнительный ученик - Викран дер Соллен.

Как ожидалось, его имя произвело нужный эффект: нелюди разом отстали, но дружно напомнили, что к ним всегда можно обратиться за помощью. И лишь после этого оставили в покое.

Гораздо сложнее оказалось отделаться от Бриера: в ложь про учителя он ни за что бы не поверил, так что Айра, отчаянно вертясь под его пристальным взором, была вынуждена ссылаться на частые занятия, от которых просто не успевала отходить. О том, что дер Соллен терзает ее каждый день до поздней ночи, она не сказала. Но когда он, заподозрив неладное, вдруг схватил ее за руку, все же не смогла сдержать невольного стона и не сумела помешать ему задрать свой рукав, чтобы наглядно увидеть доказательства того, что занятия идут с удивительной регулярностью.

Завидев ее расцвеченную синяками кожу, Бриер просто оторопел, потому что кровоподтеки там сидели один на другом, перетекая из старого в свежий, накладываясь и переплетаясь друг с другом причудливыми багрово-сине-желтыми узорами. У него даже дар речи пропал, когда он попытался взглянуть на другую руку, но при этом неосторожно задел бок, а Айра сдавленно охнула и буквально согнулась пополам. После чего ее пришлось усаживать на скамейку и накладывать исцеляющее заклятие, чтобы от боли она не потеряла сознание. Жестокость учителя отчего-то поразила его настолько, что Бриер даже процедил сквозь зубы сдавленное ругательство, с хрустом сжал кулаки и поделился с измученной девушкой собственными силами, отдав столько, сколько позволяли их Щиты. После этого дождался, пока она отдышится и вытрет невольно выступившие слезы, с неподвижным лицом выслушал сбивчивую благодарность и, доведя ее до класса, быстро ушел, жутковато играя желваками на скулах. А после урока так же осторожно забрал, самолично довел до корпуса, помог подняться и клятвенно заверил, что с Иголочкой и Шипиком справится сегодня сам. А Листика даже едва не предложил выгулять в саду и лишь в последний момент, когда вспомнил, насколько подрос и как метко научился плеваться вредный цветок, благоразумно передумал.

Айра устало поблагодарила и вернулась к себе.

Другим существом, кто уделил столь же пристальное внимание ее плачевному виду, как ни странно, оказался высокомерный лер Легран, у которого она появилась на уроке в самом конце недели. Завидев устало прикорнувшую на парте ученицу, на лице которой проступила смертельная усталость, он так озадачился, что даже не стал ни о чем спрашивать. Урок провел быстро, скомкав важные объяснения, закончил его гораздо раньше, чем всегда, и ни слова не произнес, когда заметил, что Айра самым неприличным образом уснула, уронив голову на руки и прижавшись щекой к преданному Керу.

Да и сам метаморф тоже сильно изменился: он исхудал, беспрестанно трудясь и перестраивая свою Сеть. Почти перестал резвиться. Его длинная шерстка по-прежнему оставалась густой и пушистой, однако он практически не перекидывался, предпочитая оставаться в образе страшноватого, голохвостого и зубастого крыса. Но делал это лишь потому, что так весил намного меньше и его было удобнее носить на руках. Только в очень редкие моменты он позволял себе покинуть хозяйку - когда требовалось сбегать в Хранилище, отнести записку Бриеру или же Дакралу, предупреждая о том, что прийти ни в столовую, ни в Оранжерею хозяйка не сможет. А все остальное время проводил либо у нее на груди, согревая своим дыханием, либо на шее, щекоча длинными усами подбородок. И был в этом настолько настойчив, что даже обожающий повредничать Зорг присмирел и все больше времени проводил на полу возле Айры, чем на преподавательском столе.

Когда же недоумевающие ученики разошлись, эльф долго качал головой, смутно догадываясь, отчего юная и красивая девушка могла так страшно измениться за какую-то неделю. Он уже такое видел. И не так давно: как раз после того, как она впервые повстречалась с его давним оппонентом, Викраном дер Солленом. Он хорошо помнил, как плохо она выглядела в надежных руках лера Лоура, и вот теперь опять... едва живая, словно из нее высасывал соки невидимый и жадный паук. Будить ее сейчас - верх кощунства. Напоминать о том, что проспала весь урок - нетактично. Выгонять - некрасиво.

Лер Легран подхватил ее на руки и бережно опустил в кресло в своем кабинете, после чего вернулся за крысом и перенес туда и его. Затем ненадолго вышел, загремел какими-то склянками, а когда Айра все же открыла глаза и непонимающе огляделась, с укоризной протянул полный до краев хрустальный бокал.

- Пей.

Она удивленно узнала его личный кабинет и вдруг виновато потупилась.

- Простите, лер. Я проспала.

- Ничего, бывает, - на удивление мягко отозвался эльф и настойчиво пододвинул бокал. - Пей. Ты совсем ослабла. Это поможет восстановить силы.

Айра немедленно узнала воду из Ключа и чуть не спросила, откуда он ее взял, если Марсо клялся, что возле Источника из Хранилища никого не бывает. Однако вовремя прикусила язык и, поблагодарив, послушно выпила, после чего ощутила странную сонливость еще острее, неожиданно уронила голову и уснула уже надолго. Да так крепко, что даже не распознала звука чужих шагов, не почувствовала, как по щеке легонько пробежались мягкие теплые пальцы, и совсем не услышала, как тихий голос ласково прошептал:

- Спи... спи, девочка. Я не причиню тебе боли...

Она пришла в себя только под вечер, когда за окном заметно стемнело, а в голове настойчиво зазвенел проклятый звонок от Викрана дер Соллена. Неловко пошевелившись, Айра не сразу поняла, где находится, и лишь спустя несколько секунд ошеломленно осознала: проспала! Весь день проспала в чужом кабинете! И проспала бы целую ночь, если бы ее мучитель не вспомнил об упрямой ученице!

- Мамочка... - потрясенно выдохнула Айра, поспешно вскочив с уютного кресла. - Как же это я?!

- Отдохнула?

Она с оторопью уставилась на лера Леграна, наблюдающего от стола со снисходительной улыбкой.

- Я не стал тебя будить, - пояснил эльф. - Ты так вымоталась, что мне показалось бесчеловечным расталкивать и выгонять измученную девушку вон. Но раз ты проснулась сама...

- И-извините, лер, - запинаясь, пробормотала Айра, до ушей покрываясь стыдливым румянцем. - Я н-не хотела... не собиралась... простите, что вам пришлось...

Эльф мелодично рассмеялся.

- Перестань. Ты же не в логове голодного вампа. Отдохнула хоть? Или тебе еще три дня надо отсыпаться, чтобы немного прийти в себя?

- Отдохнула, лер, - призналась она, заметно успокоившись. - Спасибо, что помогли. Я действительно чувствую себя намного лучше.

- Я рад. Еще дать?

- Н-нет, лер, - совсем смешалась девушка, не зная, куда девать глаза. Но потом услышала настойчивый звон в ушах и поспешно шагнула к открытой двери. - Простите. Я, пожалуй, пойду. Спасибо, лер. До свидания.

- Уверена, что дойдешь? - снисходительно усмехнулся лер Легран.

- Да, лер. Еще раз спасибо.

Айра, как ошпаренная, выскочила в коридор, крепко прижимая к себе сонного метаморфа. Опрометью помчалась прочь, в ужасе от одной только мысли, что больше половины дня нагло проспала. Причем не только урок! А еще несколько часов провела с лером Леграном в его кабинете! И при этом была настолько беспечна, что банально уснула и теперь понятия не имела, что он об этом подумал! Более того...

Девушка внезапно замерла. А потом сообразила, что действительно чувствует себя гораздо лучше, и непонимающе моргнула. Мама! Это что, он еще и магией пользовался, чтобы ей помочь?!! Сам?! Когда она ни о чем не просила?!! Поэтому теперь у нее не только уменьшилась выматывающая слабость, но и тело почти не болело! Синяки, конечно, остались, в чем она тут же убедилась, однако мышцы перестало сводить невыносимой судорогой, она могла дышать, ходить... даже бегать! И все это сделал он?!!

Айра прикрыла глаза, пытаясь успокоить взволнованно колотящееся сердце.

Зачем? Почему? Что он хотел этим сказать? Почему так явно стал вдруг выделять ее из остального класса? Откуда взялась эта неоправданная веселость, шутки, спокойное добродушие? Он же Высокий. Эльф. Зачем ему так себя вести с какой-то там ученицей?

Она вздрогнула от раздражающей трели в голове и, спохватившись, со всех ног помчалась в зал, пока жестокий наставник не придумал ей наказания. И так уже задержалась - пока безмятежно спала, пока недоуменно разглядывала довольного произведенным впечатлением эльфа, пока смущалась и мямлила какую-то чушь, откровенно розовея под его внимательным взглядом. И, наконец, пока мечтала тут о какой-то глупости, совсем позабыв о том, что ее нынешняя жизнь состоит не только из приятных сюрпризов.

Маг, как всегда, ждал ее у дальней стены, демонстративно стоя спиной к двери, заложив руки за пояс и пристально изучая пустоту перед собой, словно там был не голый камень, задрапированный плотной тканью, а, по меньшей мере, искусно нарисованная картина известного мастера.

Айра, запоздало выкинув из головы посторонние мысли, привычно разделась и бесшумно подошла, не приветствуя его, ни о чем не спрашивая и тоже глядя в пустоту, как ожившая кукла. Впрочем, он тоже не смотрел. И не поворачивался так долго, что девушка смутно забеспокоилась.

- Разминайся, - наконец, велел маг, так и не обернувшись.

Она без возражений принялась за проклятый комплекс, который ежедневно приходилось повторять до кровавых мозолей на ладонях и мучительного нытья в заломленной пояснице. Правда, с каждым днем у нее получалось все лучше, а сегодня, благодаря леру Леграну, она даже смогла выгнуться так, как хотел ее палач. Но он, как ни странно, даже не взглянул и всю разминку провел все в той же позе отрешенного молчания, уставившись в стену и не заинтересовавшись даже тем, где и как устроился терпеливо молчащий метаморф.

- Подойди, - так же коротко приказал он, когда Айра, запыхавшись и заметно раскрасневшись, снова выпрямилась.

Она беспрекословно выполнила и это, выжидательно остановилась, вперив неподвижный, пустой взгляд в его широкую спину, закрытую неизменной черной рубахой. Лишь тогда боевой маг медленно повернулся и соизволил бросить на разогревшуюся ученицу мимолетный взгляд. Он не выглядел злым или раздраженным. У него не сверкали гневно глаза. Не изменилось лицо и не посуровел голос. Однако именно в этот момент у нее что-то противно сжалось внутри, а потом появилось быстро растущее ощущение грядущей беды.

- Разве я не предупреждал тебя, что о наших занятиях никто не должен знать? - тихо спросил маг.

Айра сжала кулаки.

- Разве не велел держать язык за зубами и помалкивать о том, что у тебя есть учитель?

"У меня нет учителя, - зло подумала она, не поменявшись в лице. - Только палач!"

- Разве я не говорил, что ты будешь наказана за нарушение этого приказа? И разве ты могла подумать, что я об этом забуду?

Айра не пошевелилась, хотя внутри у нее все перевернулось от ожидания новой боли, которая, судя по всему, очень скоро последует. И вряд ли дело ограничится простым избиением, как обычно. Кажется, он задумал на сегодня нечто особенное. Нечто такое, что даже на разминку не взглянул, предвкушая гораздо более интересное зрелище.

- Отвечай.

- Нет, - наконец, разлепила она губы, привычно не добавив обязательного "лер".

- Нет? - еще тише переспросил маг. - Тогда почему, в таком случае, мой второй ученик сегодня вдруг проявил непростительную наглость и осмелился выяснять о причинах... вот этого!

Она вздрогнула всем телом, потому что Викран дер Соллен неожиданно оказался так близко, что можно было ощутить аромат его кожи, смутно напоминающий о диком звере, лесных просторах и невероятной силе, которая аж сочилась сквозь каждую пору его тела, а затем вздрогнула во второй раз и с трудом удержалась на месте, когда он протянул руку и с силой дернул за рукав, вырвав его напрочь и обнажив плечо, на котором всеми цветами радуги цвели многочисленные кровоподтеки.

Айра от неожиданности чуть не вскрикнула, что этот приказ маг отдал ПОСЛЕ того, как она рассказала Бриеру об ученичестве. ПОСЛЕ, а не ДО. Так что в тот момент она просто не знала! А потом стало уже поздно! Но вдруг вспомнила, что ее мучитель не имел никакого понятия о том, что Бриер вообще навещал ее в лечебном крыле, и разом спала с лица.

Господи... да если она только брякнет...

- Отвечай! - рявкнул маг, и его глаза неожиданно сверкнули звериной желтизной.

Она судорожно сглотнула, ощутив на себе пронизывающий до костей взгляд. Неподвижный, полный ледяной злобы, буравящий каждую клеточку, будто желая ее уничтожить. Но потом сжала зубы и подумала, что Бриера не выдаст. Незачем. Пусть лучше накажут ее одну, чем он потом тоже будет ползать по земле, скребя ногтями землю и воя от тихого ужаса.

- Отвечай!!

Айра упорно молчала.

- Хорошо, - неожиданно отвернулся маг, резко сменив тон. - Я выясню это по-другому. Подойди к стойке.

Она послушно, словно кукла, подошла к стене на одеревеневших ногах. Бледная. Холодная, мокрая от внезапно выступившего пота. С тугим комком внизу живота, внутренне сжавшаяся от предчувствия чего-то совсем страшного. И очень-очень слабая. Одна. Против этого чудовищного человека. Но полная мрачной решимости не предать друга.

- Подними руки!

Айра покорно исполнила.

- Выше!

И на ее запястьях вдруг защелкнулись новенькие кандалы.

- Прижми к стене!

Она послушно выполнила, внутренне холодея и молясь про себя, чтобы это было просто сном. Очередным дурным сном в череде ее многодневных кошмаров. Чтобы не было этого зала, не было этого зверя в человеческом обличье, не было боли, не было страха... да, она неожиданно испугалась того, что сейчас будет. Все внутри вдруг мелко задрожало от мысли, что он сделает нечто, от чего она больше не сможет удерживать внутри полубезумный крик.

"Я выдержу! - всхлипнула про себя Айра, когда из стены стальными змеями выскочили прочные цепи и со щелчком замкнулись на кандалах. - Выдержу! Я поклялась!"...

Но все равно не смогла сдержать дрожи в коленях, когда такие же цепи протянулись к лодыжкам и защелкнулись уже на ногах. А потом судорожно сглотнула, когда маг подошел и под его неподвижным взглядом, где полыхало синее пламя, эти цепи поползли вдруг в разные стороны, приподнимая ее над полом, прижимая к холодной стене и растягивая ее, будто беспомощную лягушку на столе вивисектора.

- За свое поведение ты будешь наказана, - холодно известил ученицу Викран дер Соллен, и она плотно прикрыла глаза. - Ты не исполнила мой приказ трижды: без причины опоздала на первый урок, нарушила мой запрет и не ответила на мой вопрос.

"Я НЕ могла не опоздать на урок, потому что мне никто о нем не сказал! - взвыла про себя Айра, когда ее распяли, словно грешницу в аду. - Я НЕ МОГЛА не опоздать! И вы знали это!!! И насчет Бриера приказ был отдан поздно! Я не знала о нем!!!"

Но цепи постепенно уползали все дальше, натягиваясь и приподнимая ее над полом, кандалы впивались в кожу все глубже, не позволяя выскользнуть. Она почувствовала, как ее буквально разрывает на части, как заново вспыхнула лютая боль в вывернутых суставах, как опасно растягиваются мышцы, как хрустят и трескаются от напряжения кости, как цепи просто тянут на живую, вынуждая запрокидывать голову, тяжело дышать, смаргивать внезапно выступившие слезы, непроизвольно напрягаться, отчего становилось только хуже, и тянули, тянули, тянули...

"Я не знала... не знала этого... я не специально! - простонала она про себя. - И Бриер не знал! Нас не предупредили! Он просто зашел проведать! И ничего... ничего бы не случилось, если бы он сегодня... если бы я... себя не выдала..."

Наконец, ее тело выгнулось так, что уже непрерывно дрожало, распятое на стене до всхлипа, до безумного желания закричать во весь голос. Оно выло и плакало кровавыми слезами, не понимая, за что приходится терпеть эту пытку, умоляя прекратить, остановить, не трогать его больше! Оставить его в покое. Хотя бы на миг. На секунду. Лишь унять сумасшедшую боль, от которой мутилось сознание и плавали разноцветные круги перед глазами.

Боль... боль... боль... боль повсюду. В каждой клеточке. В каждом вздохе. В каждом шевелении и каждом взмахе ресниц. Боль даже в том, как катятся по лицу предательские слезы. В том, как бьется внутри пустым эхом жалобный крик. Боль в мышцах. Боль в душе. Боль обиды и боль несправедливо наказанного тела. Боль сверху. И снизу. В руках, безжалостно растянутых в разные стороны. В ногах, жестоко раздвинутых до предела. В спине, изогнутой неимоверным образом. В кистях и судорожно вывернувшихся пальцах. Боль везде. Она повсюду. И ее так много, что можно просто захлебнуться, как в бушующем во время шторма океане. Она едва не захлестывает с головой, туманя разум, беспрестанно мучая тело, методично убивая душу. И она постепенно растет, потому что никто не останавливал зловеще позвякивающие цепи. И потому, что кому-то очень нужно было поступить именно так.

- Я жду твоего ответа, - неожиданно сказал маг, остановившись в каком-то шаге от хрипящей, извивающейся на стене ученицы, которая по его вине оказалась на грани безумия. - Итак? Я услышу какие-нибудь объяснения?

Айра неимоверным усилием сумела открыть глаза, но сквозь кровавую завесу не смогла различить почти ничего, кроме бледного, окутанного странной дымкой лица, поджатых губ и напряженного, сосредоточенного, полного необъяснимого ожидания взгляда. Тех самых синих глаз, которые вдруг наполнились странной подозрительностью и готовностью ко всему.

Она видела его снова с двух сторон, отчего ненавистное лицо беспрестанно плыло и дрожало. Видела сама и то, каким видел его вжавшийся в стойку метаморф - напряженно замершим, подобравшимся, как зверь на охоте, пылающим внутренней силой и полным все того же странного ожидания.

Он действительно был готов ко всему. К тому, что Кер не сдержится и, перекинувшись, все-таки набросится. К тому, что не сдержится Айра. К тому, что они вдруг каким-то чудом освободятся и попытаются напасть уже вдвоем. Он ждал этого. Ждал и неумолимо наращивал напряжение, заставляя ее кривиться, дрожать все сильнее, извиваться от боли в железных тисках и... кричать. Да. Он ждал, что она все-таки закричит, и изучающе смотрел в ее затуманенные глаза, горя нетерпением услышать звуки своей сокрушительной победы.

"Нет, - неслышно шепнула Айра дрожащему метаморфу. - Не сейчас".

А потом неожиданно вздрогнула и уронила голову на грудь, стремительно погружаясь в бескрайнее лиловое море, в котором не было бурь, не шумели тревоги, в котором не было страха и зла. Не звучал в ушах ненавистный голос. Не горели предвкушением пронзительные синие глаза. И где больше не было той безумной, выматывающей, неимоверной боли, от которой она едва не сошла с ума.

Глава 20

Небо. Солнце. Ласковые теплые лучи красиво подсвечивают перистые облака. Легкий ветерок, ерошащий далекие травы. Бескрайняя лазурь, заставляющая невольно задерживать дыхание от восхищения. Насыщенная зелень раскинувшихся внизу лесов и яркое лиловое пятно, отделенное от них искрящимися на солнце, бурлящими, невыразимо прекрасными водопадами.

Она летит высоко, под самыми небесами. Парит быстрокрылой птицей, постепенно поднимаясь все выше. Она хорошо видит раскинувшиеся далеко внизу земли. Видит далекие Охранные леса, вставшие стеной вокруг неприступного и недосягаемого для остального мира Занда. Видит, как шевелятся на ветру зеленые верхушки деревьев. Как так же мерно движутся лиловые ветки чуткого к магии игольника. Как лениво шелестит крона огромного Древа в самом центре заповедного леса и как бьется внутри него нечто живое. Волшебное. Чуткое и внимательное. Спрятанное в огромном дупле от жадных взглядов и чужих рук. Что-то божественное, дающее жизнь всему остальному миру. Бьется... бьется живое Сердце, под ритм которого живет и чувствует весь Зандокар.

А еще она ощущает внутри себя его ровный стук и твердо знает, что тоже является его неотъемлемой частью.

Затем ей становятся видны и усыпанные белым покрывалом Снежные горы. Снова ярко блестят на солнце покрывающие их непролазные сугробы. Снова скалы. Ущелья. Похороненные под толстым слоем льдов камни. А затем она отыскивает взглядом затерянную в снегах высокую башню, от которой исходит неприятное сияние.

Со смешанным чувством отстраненности и, одновременно, беспокойства она следит за тем, как скатывается по крутым склонам магический туман, но лишь теперь понимает, что это происходит везде. Не только там, где когда-то был ее дом.

Туман лавиной скатывается вдоль восточной части гор, плавно стекая в соседний Аргаир. Он точно так же падает на южные склоны, сползая оттуда вплоть до самого побережья Нахиб. Он ползет и на север, стремясь добраться до холодного Иандара. И даже на запад, откуда дует жаркими сухими ветрами Карашэха, а вместе с ним доносятся ароматы прекрасной и вечной весны царицы Четырех Королевств - Лигерии.

Она видит, как туман медленно расходится волнами от загадочной башни. Видит, как ловко он проникает своими щупальцами вглубь каждой из стран. Смутно ощущает, что он настойчиво что-то ищет, но при этом понимает, что туман еще и боится. Что он прокладывает себе дорогу по окраинам, по глубинке, там, где его не заметит острый взгляд магов Ковена. Там, где мало людей. Где редко появляются королевские посланники. И куда еще реже заглядывают бродячие маги, которые могли бы некстати насторожиться.

Она также видит, как туман по-воровски оглядывается, прежде чем коснуться какой-либо деревни. Как временами он неуверенно мнется, свивается кольцами, будто поджидая, когда в него войдут закутанные в темные плащи люди. Он не смеет двинуться без их соизволения. И даже вдалеке от башни... там, где он только выползает из внезапно раскрывшихся порталов, подолгу кружит на одном месте, словно потерявшая след собака.

Она смутно чувствует, что туман и башня как-то связаны между собой. Что появляющийся на ее вершине маг зовет его, приказывает, властно отправляет на охоту... за кем? За чем?

А потом она вдруг видит, как выныривают из порталов всадники на крепких конях, и понимает, что туман на самом деле - всего лишь завеса, прикрытие, воровской покров. Тогда как по-настоящему творят недоброе именно люди. Причем простые люди. Не маги. Вернее, иногда среди них встречались маги, но слабые, не слишком опытные, хорошо владеющие лишь заклинанием поиска и... долгого сна. Того самого, который очень трудно отличить от настоящей смерти.

Она раз за разом наблюдает, как по всему Зандокару выходят из пустоты эти молчаливые воины. Как посылают впереди себя клубящуюся серым призраком завесу, заставляя ее окутывать целые деревни. Как потом заходят в них сами и иногда выносят оттуда сонных, вяло шевелящихся или, напротив, отчаянно сопротивляющихся детей. Мальчиков. Совсем еще мальчишек, в которых вот так, с высоты птичьего полета, хорошо видны проблески непробуженной силы. А затем их уносят прочь, для чего-то приводя впоследствии в башню. То ли учить. То ли убивать. То ли приносить в жертву...

Она не знает, зачем тому магу понадобились эти дети. Хотя теперь уже понимает, почему в свое время ее не забрали, а попытались убить - им нужны только мальчики. Почему-то лишь мальчики. Которые затем безвозвратно исчезали в недрах зловещей башни, отдавая куда-то свой, пока еще слабый, но такой редкий дар.

Она беспокойно кружит над этим местом, не решаясь ни спуститься, ни подняться повыше. Пытается рассмотреть и понять, но почему-то к башне трудно приблизиться - вокруг нее гуляет слишком сильный ветер. И он такой холодный, что ее крылья буквально сводит судорогой, а сердце замирает кровавой сосулькой, заставляя с болезненным криком терять высоту и бессильно падать на голые скалы...

А потом снова Занд. И снова Охранные леса, много веков держащие вокруг него оборону. Она снова летит и снова живая. Снова чувствует и снова дышит. Жадно глотает холодный воздух. С пронзительным криком бросается с вышины. Только теперь уже не гордым орлом, а стремительной соколицей.

Она кружит над Зандом, постепенно вспоминая прошлые жизни. Кружит, изредка вскрикивая от острых и режущих, словно ножи, воспоминаний. Но потом успокаивается, понимает, что снова может летать, и, обретя новый облик, проворно устремляется прочь, повинуясь неслышному велению мерно стучащего Сердца.

Теперь ее интересует юг. Ее терзает смутное беспокойство, потому что там тоже что-то происходит. Что-то неправильное и неприятное. Где-то недалеко от южной границы Охранных лесов. В Редколесье, разграничивающем побережье Нахиб на две равные половины. Где-то возле затерянного в лесах Внутреннего моря. На одном из его берегов. Там, где почему-то пахнет болью и кровью, а еще - неподдельным отчаянием попавших в беду живых существ.

Она осторожно снижается, пытаясь разобрать подробности, но почти сразу отшатывается, не понимая, почему в этих затерянных и безлюдных землях вдруг взялось так много непрожитых жизней. Причем людских жизней. Заключенных в живую клетку. Жизней, уже обреченных и почти истративших запас своих сил.

Она борется с внезапным страхом, а затем снижается снова и только тогда, наконец, видит бесконечные вереницы рабов, зачем-то пробивающих гигантский тоннель от Внутреннего моря вплоть до самого... Занда?!

У соколицы взволнованно колотится сердце.

Неужели?!

Неужели они тоже стремятся в Занд?! Все вместе?! Так много?! Так глупо и так неправильно?! Но что это? Почему так тихо? Почему они в обносках? Почему идут так устало и измученно, с трудом перебирая ногами и по-старчески загребая ими сухую землю? Изможденные лица, исхудавшие руки, сбитые в кровь ноги и огромные язвы на гноящихся телах. И повсюду корзины, корзины, корзины... с камнями, с землей, с сыпучим гравием. Они приходят, приносят пустые корзины, отдают их куда-то, а затем забирают полные у огромного черного входа, исчезающего под землей. В одну сторону несут палки и брусья, чтобы крепить стены. В другую - те самые, грубо сплетенные корзины, чье содержимое постепенно заполняет собой гигантский овраг и уже высится неприступной горой, красноречиво показывая, насколько чудовищный труд им пришлось уже сделать, чтобы пройти так далеко. Но почему-то люди двигаются мертво и так безразлично, будто бы от них остались лишь пустые оболочки, тогда как души...

Она на мгновение заглядывает в чьи-то глаза и с ужасом шарахается прочь, потому что душ там уже не было. Ни в ком. Это просто живые тела, лишенные воли, чувств... сгоревшие тела, пустые. Только и умеющие, что ходить и исполнять приказы.

Что же это... как же... и кто?!

Кто создает этот странный тоннель? Вот же он - вьется под землей подобно гигантскому червю. Длинный, устрашающе длинный, словно его роют уже не первое десятилетие. И он уходит почти строго на север. Через все Редколесье, под скалами и неприступными породами. Уходит неровно, изгибами, как ползущая на запах добычи змея. Но упрямо движется вперед. К Занду. До которого не достает совсем немного. Лишь чуть-чуть не доходит до его границ. Даже Охранные леса уже пройдены. И даже там никто из Охранителей ничего не заметил. И вот теперь он близко. Он уже очень близко. Настойчивый. Коварный. Двуличный змей, сумевший так долго оставаться незамеченным.

Там, где находится его мощная "голова", клубится все тот же знакомый туман, который никак не позволяет ошибиться: он из той же башни, что и везде. Такой же серый и недобрый. Только тут он гораздо плотнее, яростнее, живее. Он словно сам по себе. И он яростно вгрызается в землю, буравя ее гигантским червем. С тем, чтобы выплюнуть сзади раздробленную породу, освободить немного места, а потом жадно вгрызться снова, остервенело кроша само основание мира.

Она вдруг вскрикивает, задыхаясь от внезапной боли, когда одно из щупалец вдруг касается границы Занда. Не там, где стоят игольники. Не там, где безмятежно спят Охранные леса. Не там, где шумят гремучие водопады, а ближе. Гораздо ближе к огромному Дереву и спрятанному в нем гигантскому Сердцу.

Туман - это холод. Туман - это тьма. В нем - смерть, холодная и неумолимая. Он жаден. Равнодушен. Жесток. Ему нет дела до того, как во внезапной тревоге вздрагивает весь Занд до основания. Он слишком долго сюда шел. Долго пробирался окольными путями. Годами сражался с упрямой породой, но теперь вдруг оказался так близко, что нетерпение буквально съедает его изнутри. Он так страстно желал прорваться внутрь, минуя неподкупную охрану. Так неистово рвался вперед. Так люто стремился дотянуться до вожделенного Сердца, что почти позабыл об осторожности. И в тот миг, когда Занд вдруг болезненно содрогнулся от его прикосновения, конвульсивно задрожал сам, словно скрюченный от страсти, острый и больно ранящий похотливый коготь, обманом добравшийся до самого сокровенного.

Она рывками поднимается в небо, слыша, как взволнованно колотится и зовет ее встревоженное Сердце. Едва не ломая крылья, стремится туда, где когда-то была заново рождена. С плачем мчится вперед, роняя драгоценные слезы, обгоняя ветер, теряя по пути перья, которые вдруг стали сильно тяготить. Она не знает, зачем мчится с такой безумной скоростью. Не понимает, отчего вдруг так больно стало в груди, где неожиданно отчетливо зазвучало далекое, умоляющее о помощи Сердце. Но зато хорошо чувствует, что если опоздает и не сумеет вернуться, Оно может вскоре погибнуть. И это пугает. Это заставляет ее спешить. Это приводит в сокровенный ужас, заставляющий холодеть ее собственное сердце. Она с криком бросается в небеса, разрывая воздух сильными крыльями. Безошибочно находит Древо, застывшее в страшном ожидании. Не помня себя, камнем падает вниз с сумасшедшей высоты. Бесстрашно пробивает собой колючую мешанину из листьев и ветвей, а потом с облегчением падает в огромное дупло, из которого некогда вышла.

И вот тогда все меняется разом. Вот тогда она уже больше не птица. Вот теперь она вдруг вспоминает и узнает, наконец, кем и для чего была создана. Потому что теперь ее руки - вовсе не крылья, а разбросанные во все стороны ветви, которыми, кажется, можно обнять весь мир. Ее тело - сырая земля, из которой исходит всякая жизнь. Ее кровь - целительная влага, которую с благодарностью пьет все живое. Ее глаза - горящее полуденное солнце и спокойно светящаяся луна, попеременно следящие за всем, что творится вокруг. Ее волосы - ветер, опутывающий мир мягкими струями. Слезы - как дождь, благодатно проливающийся на травы, дыхание - теплый воздух, колышущийся над верхушками деревьев, а гнев - это лава, которая неистово клокочет внутри и яростно желает уничтожить святотатцев.

- Назад! - тонко вскрикивает небо, распарываемое яростной молнией.

- Назад! - вторит ему море, поднимаясь на берегу высокой волной.

- Назад! - властно требует ветер, свиваясь вокруг подземелья тугими смерчами.

- Назад! - бешено бьется под скалами лава...

Но туман упорно продолжает ползти вперед.

Его щупальца склизки и очень настойчивы. Он навязчиво просовывает их в любую щелочку, ввинчивается, продавливает, раздвигает собой вековые заслоны. Как насильник, вонзается в землю, требуя подчинения, покорности. Вынуждая пропустить его вперед, туда, к беспокойно скрипящему Древу, в котором неистово пульсирует лиловое Сердце.

- Нет, - в забытьи шепчет Айра. - Нет... это Сердце вы никогда не получите...

И неистово ревущая лава, словно получив долгожданное разрешение, внезапно тугой струей вырывается наружу. Взвивается вверх огромным огненным столбом, разбрасывая вокруг алые капли. Поднимается яростной волной до верхушек самых высоких деревьев, а затем всей мощью обрушивается вниз, заливая собой подземные ходы, обрушивая скалы, навеки запечатывая в них упрямых безумцев и распыляя в прах их бездушные тела. А затем со злым ликованием выливаясь в море и заставляя проклятый туман со злобным шипением отступить.

После чего, наконец, над Зандом воцаряется долгожданная тишина. Над Охранным лесом умиротворенно взвивается облако белого пара. Взбудораженное море успокоенно засыпает, а скатившаяся в него лава застывает на берегу быстро чернеющим языком, на поверхности которого медленно оседают хлопья такого же черного пепла...

Айра очнулась от того, что кто-то ласково гладил ее по щеке и мерно баюкал, трепетно обнимая, словно заботливый и преданный друг. Вокруг было темно, но сквозь шелестящее зеленое покрывало смутно проглядывало ночное небо, крохотные точки далеких звезд. Терпко пахло цветочным соком. Со всех сторон шевелились и осторожно переплетались тугие ветви, из ладоней осторожно выходили острые шипы, и, кажется, именно это движение ее разбудило.

- Шипик? - хрипло спросила девушка, придя в себя.

Вместо ответа ее снова обняли и нежно прижали, как самое дорогое в мире существо. Как мать, как сестру, как долгожданную возлюбленную, которую ни за что и никому больше не отдадут. И это было так неожиданно, так трепетно, что после недавней пытки Айра не выдержала и снова беззвучно заплакала, зарываясь в игольник как можно глубже, чтобы никто не увидел этих вымученных слез.

Однако и сейчас что-то тревожило ее внутри. Что-то снова беспокоило: какая-то трудная мысль, чье-то незримое присутствие, от которого словно холодком подуло по спине. И это ощущение оказалось так настойчиво, но при этом настолько значащим, что она торопливо отерла слезы и настойчиво потянула за ветви, пытаясь понять, когда и каким образом она тут оказалась.

- Кер? - слабо позвала Айра, пытаясь выпутаться из игольника. - Шипик, пусти. Кер? Где ты? Кер!

Заслышав слабый писк, она с внезапным испугом дернулась, не обращая внимания на безумную слабость и сильную, но уже притупившуюся боль в истерзанном теле. После чего выбралась, наконец, наружу, ненадолго лишилась твердой опоры и тут же рухнула на колени, не удержавшись на ослабевших ногах. Но потом завидела тяжело дышащего крыса, которого Шипик так же осторожно опустил на землю, забыла обо всем остальном и с тихим вскриком поползла навстречу.

- Кер! Господи... Кер!

А потом завидела неподалеку еще одно распластанное тельце и, не успев прижать измученного крыса, с горестным стоном кинулась дальше.

- Зорг! Зорг... неужели еще и тебя?!!

Пустынный дракон выглядел так, словно его много часов методично избивали дубиной. Длинные иглы на его спине оказались безжалостно обломаны, крупные чешуйки на боках потемнели, побурели, словно покрылись засохшей кровью. Когти выглядели так, словно он неистово скреб ими пол, пытаясь откуда-то выбраться. Или, наоборот, добраться? Метаморф господина Огэ выглядел так, будто долго полз, с трудом подтягиваясь на ослабевших лапах. Сперва откуда-то бежал, явно пробив грудью или прогрызя деревянную дверь, потом мчался, пошатываясь от слабости, на тихий зов и, наконец, измученно рухнул только здесь, не дотянув до спасительного игольника буквально пары шагов.

Айра со всхлипом подобрала тяжелого ящера и обернулась к стене, возле которой каким-то чудом оказалась. Собралась было попросить Шипика или Иголочку помочь и ему, но внезапно увидела, в каком они виде, и в ужасе замерла: кирпичная стена перед ней оказалась оголена почти на две трети. Игольник почернел, ссохся, будто кто-то заживо выпил из него все силы. Его ветви ужались, свернулись сухими тростинками и больше, чем наполовину, обломились. Гибкие стебли пожухли. Толстые листья опали. И теперь только острые шипы на совершенно сухих ветвях доказывали, что еще пару часов назад здесь шелестела настоящая зеленая крепость.

- Мамочка... мама... да что же это?! - прошептала Айра, в панике обшаривая взглядом стену. - Шипик, что случилось? Иголочка... Зорг...

Она вдруг вспомнила свое последнее видение и, словно в бреду, пошатнулась.

- Господи... значит, все правда? И вас тоже...?!!

Игольники обессиленно зашелестели, радуясь хотя бы тому, что в том жутком аду, который они испытали, уцелела хотя бы она. Но все действительно было правдой - они тоже почувствовали, как Занд содрогнулся от боли. Они - его создания. Его дети. И все они ощутили, что с Зандом едва не случилась беда. Они точно так же, как Айра, бились и корчились от боли, когда его коснулось ледяное щупальце. Всем было плохо. Все кричали в ночи, как безумные. А потом точно так же ощутили, что в последний момент неведомая угроза все-таки миновала их дом, и измученно рухнули на землю. Потому что даже мимолетная судорога Сердца Мира сумела на них сказаться - высушила, обессилила, едва не убила. И лишь близость к хозяйке, в которой тоже жил кусочек Его силы, помогла им выжить. Именно поэтому к ней так отчаянно стремился Кер, поэтому так плотно прильнули игольники, именно поэтому сюда мчался насмерть перепуганный Зорг. И именно поэтому Айра сидела на земле, даже не думая скрывать горькие слезы.

- Зорг... - она со всхлипом прижала к груди обмякшего дракончика и совсем не удивилась, когда из страшненького ящера он постепенно превратился в пушистого рыжего котенка. Совсем маленького, измученного, устало свесившего лапки, но все же нашедшего в себе силы благодарно лизнуть ее руку, от которой в него понемногу вливались новые силы. - Кер, возьми и ты. У меня немного есть. Шипик? Иголочка?

Игольники протестующе зашелестели и даже отодвинулись, словно говоря, что свое дело уже сделали и теперь непременно выживут. А вот ей уже давно пора, потому что ночь на дворе, да и в парке, несмотря на темноту, все еще бродил посторонний народ, а они, впятером, произвели столько шума, что сюда скоро сбежится вся Академия, чтобы узнать, что за сиреневое зарево вдруг поднялось от вздыбившегося до небес игольника. Почему любимец господина Огэ вдруг стал носиться, оглашая окрестности диким ревом. Откуда тут взялась ученица второго курса и почему, наконец, у нее из ноздрей до сих пор потихоньку сочится кровь?

Заметив неладное, Айра поспешно утерла лицо и с трудом поднялась на ноги.

Думать о том, что ее принес сюда проклятый маг, совсем не хотелось. Однако другого варианта пока не было. Скорее всего, услышав-таки ее долгожданный крик, он искренне порадовался за свои успехи, решил, что добился всего, чего хотел, и милосердно ослабил цепи. Может, оставил ее так, на полу, как всегда. Может, проникся этаким снисхождением... но в любом случае он зачем-то принес их с Кером именно сюда и именно тогда, когда они так остро нуждались в помощи. Причем не его, а кого-то своего, принадлежащего Занду всей душой. А он, даже не подозревая об этом, неожиданно совершил свое первое (и, вероятно, единственное) благое дело, о котором теперь можно вспоминать, как о подвиге истинного милосердия.

Айра, сердито шмыгнув носом, притянула к себе зашевелившихся метаморфов, а потом вдруг заслышала вдалеке встревоженные голоса, торопливо заозиралась и принялась лихорадочно размышлять. Попадаться на месте преступления с двумя полумертвыми метаморфами ей совсем не хотелось. Бежать куда-то просто не было никаких сил. Скрыться под стеной, когда уставшие Шипик и Иголочка уже не смогут ее закрыть собой, тоже не удастся. Тогда что?

Она вдруг до боли зажмурилась, чувствуя, что ответ есть, даже лежит буквально на поверхности. Потом ощутила знакомую тяжесть в груди, словно туда положили холодный камень. Почти вспомнила, что когда-то давно это уже было... а потом ее резко дернули за рукав, с силой поволокли прочь, и злой голос буквально ударил по напряженным нервам:

- Так и знал, что без тебя тут не обошлось! Ну?! Что ты опять натворила?!

Девушка вздрогнула и изумленно воззрилась на злого, как цепной пес, Бриера.

- Ты откуда тут взялся?!

- Мимо проходил! А ты что тут делаешь?! Почему у тебя кровь?! Признавайся: опять колдовала?!!

- Я не...

- Бегом отсюда, пока учитель не пришел!!!

- Что?! А разве это не он меня сюда...?

- Нет! - рявкнул юноша. - Это я, болван, за тобой следил, когда заметил, что ты от Леграна поздно побежала! Шел с демонологии, наткнулся на открытую дверь, потом обернулся и увидел, как ты оттуда вылетела, словно кипятком ошпаренная! И, как дурак, пошел следом! Решил, с тобой чего плохое случилось! Затем сунулся в зал, да не подумал, идиот, что он защищен от чужаков, и так получил по морде... только полчаса назад оклемался! Потом все-таки вошел, увидел, что ты на полу лежишь, и выволок! Да, сюда! Куда ж еще?! Хотя в таком виде тебя вообще надо было хоронить! В белых тапочках!!!

Айра, с трудом поспевая за другом, невольно глянула на свои голые ноги.

- Так это ты меня сюда принес?

- Да, - на бегу буркнул юноша. - Испугался я, понятно? Пока очухивался у двери, видел, как учитель вышел оттуда и пошел к Лоуру... за помощью, наверное? А потом нашел тебя, испугался до смерти, цапнул вас обоих, ну и... короче, влетит мне завтра по первое число. Правда, если ты туда вернешься раньше учителя, то, может, и обойдется?

Она невольно содрогнулась и едва не остановилась, наотрез отказываясь спускаться в свою персональную пыточную, но Бриер упорно тянул за собой, поневоле заставляя ее перебирать ногами. Дотащил до проклятого холма, пинком раскрыл материальную (на этот раз) дверь, к чему-то настороженно прислушался и вдруг выдохнул с таким невероятным облегчением, что Айра почувствовала жгучий стыд.

- Прости, - она опустила голову и, отпустив его руку, мучительно медленно шагнула к мрачному подвалу. - Ты сильно рисковал. Спасибо, что помог.

- Не за что. Смотри только, не проболтайся!

- Конечно, нет, - Айра горько улыбнулась, а потом вдруг порывисто обняла своего спасителя и всунула ему в руки заснувшего Зорга. - Держи. Отнеси его поближе к господину Огэ. Проснется - сам его отыщет и сделает вид, что все в порядке. Нельзя, чтобы его видели.

- А это кто?

- Зорг. Его сегодня тоже тряхнуло.

- Кто?!

- Все, пока, - Айра торопливо оттолкнула Бриера и, внутренне похолодев, спустилась по ступенькам вниз. - Завтра увидимся.

"Если я буду жива".

А потом юркнула за вторую дверь, аккуратно ее прикрыла, стараясь сделать все, как прежде. Потом прошлепала грязными ногами вперед, запоздало спохватилась, отерла ступни о свою мантию, торопливо протерла ею же пол, затем повесила обратно, развернув чистой стороной наверх, и вернулась туда, откуда, кажется, не так давно свалилась, разбив себе нос. По крайней мере, можно было бы сказать, что она его разбила, потому что крови возле проклятой стены было так много, словно ею из тазика плеснули. Щедро так, от души.

Айра измученно опустилась на пол, сжавшись в комок и старательно прижимая к груди уснувшего метаморфа. Бесконечная усталость навалилась на нее так резко, будто кто-то выключил свет. Раз - и все. Тот запас сил, которым поделился лер Легран, давно иссяк. Свой собственный она израсходовала до капли, пока висела на дыбе. Подаренный изможденным и сильно пострадавшим игольником извела, пока лечила Кера и Зорга и шла сюда. Вот ничего и не осталось. Только безмерная усталость, полная опустошенность внутри и необъяснимое безразличие, с которым она подумала о том, что скоро сюда снова зайдет Викран дер Соллен, снова потребует от нее ответа и, как всегда, его не услышав, продолжит то, что начал этим вечером.

Девушка заранее сжалась, когда заслышала снаружи знакомые шаги: всего за неделю она научилась узнавать их из тысячи. Тяжелые, размеренные, зловещие шаги, за которыми всегда раздавался бесстрастный голос, а затем неизменно приходила боль.

- Ну? Пришла в себя? - сухо поинтересовался маг, остановившись у нее за спиной.

Айра, не оборачиваясь, молча кивнула.

- Вставай. Повернись и посмотри на меня.

Она, слегка пошатнувшись, медленно встала с пола, подавив болезненный стон, и без всякого выражения взглянула в холодные синие глаза мага. Смотрела долго. Пусто. Безжизненно, старательно держа ключ от заветной, спрятанной в голове комнатки с ненавистью в намертво зажатом кулаке.

- Способна продолжать? - приподнял одну бровь Викран дер Соллен.

"Нет!" - испуганно вскрикнул кто-то внутри. Неужели она сама?

Айра, вспомнив безумную боль, судорожно вздохнула.

Продолжать? Еще раз? На эту дыбу?!

"Господи, только не это! - взвыло внутри нее перепуганным зверьком. - Я больше не смогу! Я не сумею! Я просто не справлюсь!!!"

- Война - это смерть, дитя мое, - сочувственно прошептал в ее голове голос старого солдата. - На войне нет жалости, нет совести, нет чести. На ней убивают, калечат, режут и жгут. Причем далеко не всегда делают это с оружием в руках. Война может быть разной - долгой и короткой, кровавой и яростной, медленной и вялой, предательской и холодной. Если ты решишь идти до конца, значит, будь готовым к тому, что и враг твой тоже не отступит. Он будет ждать тебя за каждым углом, за каждым поворотом. В каждом доме и в каждом лице. Ни на минуту не оставит в покое. Будет преследовать тебя до самой смерти. Станет пугать своей тенью в ночных кошмарах, заставлять шарахаться прочь от каждого угла и гнать, как дикого зверя. Если, конечно, твой враг силен и если он настоящий. Но когда ты перестанешь прятаться... когда сможешь повернуться и открыто встретить его взгляд... когда не испугаешься прямой схватки, это будет означать лишь одно - твой враг не сломил тебя, дитя. Это значит - он сделал тебя сильнее. И это - именно то преимущество, которого тебе не хватало. Воспользуйся им, дитя мое. Воспользуйся, коли видишь, что враг неизмеримо сильнее. Обмани его. Уничтожь. Затаись и ударь из засады. И запомни: на войне не бывает благородства. Война - это боль, страх и потери. Война - это яд, который очень скоро иссушит твою душу и уничтожит тебя изнутри. Тот же самый яд, который точит душу твоего врага. Поэтому, прежде чем ты все-таки нанесешь смертельный удар, взгляни в его глаза и посмотри на то, что случится с тобой на войне. А потом хорошенько подумай: готов ли ты к этому?..

Айра, внимательно посмотрев в мерцающие ледяными огнями глаза Викрана дер Соллена, на мгновение замерла, а потом сжала зубы, стараясь не думать о том, во что ей это обойдется, и медленно наклонила голову.

Да. Она была готова.

- Не здесь, - вдруг усмехнулся маг, после чего указал на спящего Кера и добавил: - Настало время заняться и им. После полуночи он должен явиться в стаю. К виарам, разумеется. ОДИН. Надеюсь, последствия нарушения моих приказов тебе теперь понятны?

- Да, - ровно повторила Айра, и он усмехнулся шире.

- Прекрасно. В таком случае ты свободна. А его я жду к ночи на обычном месте.

Глава 21

Когда вызванный игольником переполох в парке затих, луна засияла в полную силу, а туман над быстрой речкой медленно разошелся, на песчаный берег плавно сошел крупный зверь с лиловой полосой на загривке. Был он высок в холке, широк в груди, мощные лапы мягко ступили на землю, не потревожив даже камешка. По густой шерсти разочарованно скатывались влажные капельки, будучи не в силах промочить густую серую гриву. Влажные ноздри беспрестанно вбирали знакомые запахи. Длинный хвост напряженно вытянулся. Желтые глаза с лиловыми искорками в глубине быстро пробежались вдоль берега, но тут же наткнулись на такие же желтые радужки, принадлежащие более крупному зверю, и настороженно замерли.

Черный Вожак плавно шагнул навстречу и внимательно взглянул на новичка.

Метаморфу все равно, какой облик принимать. Боевому метаморфу - тем более, поэтому его внешний вид был вполне объясним. Цвет шерсти он, разумеется, не стал менять, потому что был верен хозяйке, сиреневая метка Занда вызывающе топорщилась на беспокойно вздыбленном загривке. Хвост опущен вниз, что значит - бывший крыс насторожен, пока спокоен, но готов к немедленному бою. А вот глаза у него стали другими, звериными, да выразительный, излишне резкий запах однозначно говорил: самец.

Потому что на этот раз Кер пришел один. И стоило черному собрату приблизиться, как он немедленно сменил позу на угрожающую, недвусмысленно обнажил внушительные клыки, встопорщил шерсть еще больше и тихо, предупреждающе зарычал.

"Назад! - тут же хлестнул властный Глас Вожака. - Не сметь! Место!"

Кер зарычал громче, инстинктивно прижимая уши, потому что чужая воля явственно давила, но все еще хорошо помня, по чьей вине он здесь оказался. Все его существо требовало подчиниться, однако память повелевала напасть. Требовала крови. Требовала мести. За себя, за изможденную хозяйку, которую он оставил в Хранилище, за боль, за унижение, пережитую слабость. И лишь когда голос Вожака ударил еще раз, требуя подчинения, он неохотно уступил.

"Хорошо, - удовлетворенно рыкнул Вожак, едва новичок лег на живот и смирно опустил морду. - Ты не глуп. А теперь вставай. Идем со мной".

Метаморф недобро прищурил вспыхнувшие неприязнью глаза и промолчал, однако стоило Черному повернуться спиной и двинуться с места, инстинкты все равно взяли свое - бесшумно оскалившись, он дернулся следом, потому что ненавистный маг слишком уж хорошо подставился. Он даже подняться успел, напружинив сильные лапы, как вдруг Вожак резко обернулся и, молниеносно сдвинувшись в сторону, мощно ударил. И плечом, словно выточенным из камня, и магией: на опрокинутого Кера внезапно навалилась безумная тяжесть, под которой его вдавило в землю, следом пришла ненавистная слабость и сильная боль. Потом в глазах постепенно померк свет, что-то с силой перехватило горло... а потом все тот же голос сухо сообщил:

"Еще одно ослушание, и вы будете наказы оба. Вместе с хозяйкой. Ты понял?"

Кер сдавленно захрипел, потому что чужие челюсти так и не отпустили его глотку.

"ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ?! - хлестнул по нервам бешеный рык Вожака. - ВЗДУМАЕШЬ ПОДНЯТЬ ГОЛОВУ ЕЩЕ РАЗ, Я НАКАЖУ И ЕЕ! ЗА ТО, ЧТО НЕ СУМЕЛА НАУЧИТЬ СМИРЕНИЮ!!! "

Метаморф просительно заскулил, безвольно обвиснув, и челюсти тут же разжались, после чего Вожак швырнул его наземь, презрительно вздернул верхнюю губу, демонстрируя власть, и, наконец, неторопливо потрусил прочь, ничуть не сомневаясь, что усмиренный новичок покорно последует за ним.

И действительно: едва отдышавшись, Кер неуверенно поднялся на ноги, после чего тяжко вздохнул и, подчиняясь неизбежному, потрусил следом. Молчаливый, смирившийся, огорченно поникший. Нагнав Вожака, он двинулся чуть сзади и правее, не смея забегать вперед, а когда вышел на знакомую поляну, где восторженно взревела сразу вся стая, то неуверенно замер.

"АЙРА! - на полсотни голосов взвыли виары. - Айра, почему так долго?! Где ты была?! Что слу...?!"

"ТИХО!" - рявкнул Седой, и стая послушно притихла. А Кер даже поежился, когда в него уперлось несколько десятков взглядов, а виары жадно втянули ноздрями воздух. Сперва - с нетерпением и надеждой, потом - недоуменно и, наконец, разочарованно.

- Уа-а-у-у! - первым распознал подмену Керг и вздернул мохнатую морду кверху, жалуясь на такой коварный обман.

- У-у-у! - невесело согласился с ним рыжий волк.

"Подстава! Это не она!"

"Так нечестно!"

"Несправедливо!"

"Почему ОН?!.."

"Кер, ко мне, - властно потребовал Викран дер Соллен и кивнул новичку на место в центре поляны. А когда недоумевающий метаморф послушно приблизился, коротко приказал: - Стоять. Ждать".

Кер настороженно замер в кольце откровенно раздосадованных виаров. Их было много. Слишком много для него одного. Молодые. Сильные и свирепые. Уверенные в собственной силе. Очень быстрые. Крупные. Ловкие. С такими он прежде не сталкивался, поэтому ощутимо нервничал. Но и показывать им свой страх тоже было нельзя - если почуют, придется с боем отвоевывать себе место в стае. А если узнают, что он еще и обманщик...

"Защищайся, - холодно взглянул на новичка Черный Вожак. - Твоя задача - устоять на ногах. Стая - он ваш".

Заслышав громкий рев на полсотни луженых глоток, ошеломленный Кер инстинктивно подобрался, сжался, отлично зная, что против стаи в этом облике ему не устоять, и предупреждающе оскалился.

"Тихо, мой хороший, - вдруг ласково шепнул из глубины сознания знакомый голос. За мгновение до того, как стая послушно сорвалась с места. - Ты не один. Я же сказала, что никогда тебя не брошу".

Метаморф вздыбил густую шерсть, яростно зарычал и приготовился дорого продавать свою жизнь...

Весь бесконечно долгий день Айра словно плавала в кровавом тумане. Машинально ходила, не видя, куда и зачем, что-то отвечала, когда ее начинали теребить, безвольно садилась, когда ее с шиканьем дергали за рукав, и так же безвольно поднималась снова, когда строгий окрик преподавателя вынуждал ненадолго вынырнуть из плещущегося внутри океана боли.

- Да, лересса Белламора... нет, не выступает... да... три секунды... нет, в формуле Берио пять составляющих...

И так весь урок.

Она не ела, не пила и почти ничего не чувствовала - одеревеневшее тело, кажется, уже просто не могло больше выносить эту пытку. Оно не гнулось, не наклонялось, не желало просто лишний раз шевелиться. Раньше его каждый раз надо было уговаривать сделать хоть еще один шажок, а теперь сил не осталось даже на это. Поэтому Айра бездумно дождалась конца урока, отрешенно просидела во время обеда в Хранилище, инстинктивно впитывая все, что Источник мог отдать ей за неполный час времени. Затем так же бездумно поплелась на следующее занятие и даже не запомнила, о чем ее спрашивал лер ля Роже. Кажется, она даже не слышала, что он вообще к ней обращался, потому что в этот безумно трудный день все ее мысли были заняты совсем иным.

Кера она буквально не спускала с рук, осторожно держа возле груди и до дрожи боясь потревожить неловким движением. Маленький крыс, как никогда, выглядел слабым и худым. Он неподвижным комочком лежал там, куда его клали, изредка открывал глаза и еще реже шевелился, потому что и у него теперь каждое неосторожное движение отдавалось немыслимой болью.

Вчера ночью, когда он отчаянно сражался против стаи вошедших в раж и потому слегка потерявших над собой контроль виаров, она была рядом с ним. До последнего цеплялась пальцами за ускользающее сознание метаморфа. Беззвучно стонала во сне, вместе с ним ощущая боль от ударов, яростно рычала, пытаясь вывернуться из-под тяжелой туши какого-нибудь виара, тяжело дышала, когда в очередной раз оказывалась на земле, и тихо плакала, когда избиение, наконец, закончилась.

Айра хорошо помнила, как сквозь мутный туман снова проступила спокойная волчья морда с хищно горящими желтыми глазами. Как оценивающе посмотрела, внимательно изучила, задумчиво поурчала, рассматривая неподвижно лежащего метаморфа. Затем Викран дер Соллен так же неторопливо отошел, занявшись довольными оборотнями, погонял уже их, но так, скорее для острастки. Наконец, повернулся к распластавшемуся на траве Керу и с усмешкой бросил:

"Свободен".

После чего она, наконец, не удержалась и все-таки потеряла сознание.

Сейчас же Айра могла только омертвевшими пальцами перебирать потрепанную шерстку крыса, потихоньку отдавая те крохи сил, что успела накопить за время сна. Сейчас его боли она не чувствовала - Керу пришлось справляться самому. Единственное же, что было ей под силу - это истощать собственные невеликие запасы, жертвовать своим исцелением ради того, чтобы как можно скорее поправился он. Но крыс даже этого, кажется, сейчас не понимал - просто лежал мокрой тряпкой, жалобно попискивал, когда по спине проходились, понемногу заживляя ранки, пальцы хозяйки, а потом надолго засыпал, будучи не в силах выносить даже такую заботу. И лишь к позднему вечеру немного пришел в себя.

Потом ему снова пришлось забираться на жердочку возле двери и снова недвижимо смотреть на то, как мучается Айра. Как кривится от боли и морщится, старательно исполняя данное себе обещание, но при этом ни один стон больше не сорвался с ее губ.

Викран дер Соллен не делал между ними различий. Он даже обращался к ним обоим одинаково - как к безмолвному скоту. Как к диким зверям, которых дрессировал по приказу начальства, но не испытывал ничего, кроме желания хорошо выполнить свою работу. Он всегда говорил коротко, властно, в жестком приказном тоне. Без тени сомнений и малейшего проблеска жалости. Только затем, чтобы потребовать мгновенного подчинения.

Айра научилась не реагировать на это оскорбительное обращение. Научилась не думать о том, что к ней относятся хуже, чем к собаке - собаку хотя бы кормили, чесали и иногда ласкали, когда она делала что-то правильно. Ее же лишили даже этого. Только боль. Только палка. Только приказы и требование подчиняться. Всегда. Постоянно. Независимо от того, что нужно: снять туфли, раздеться догола или просто поднять рапиру. Она просто делала, что требовали, и не задумывалась о том, зачем это нужно.

- Нападай!..

И она послушно нападала.

- Нападай!..

И она нападала снова, раз за разом пытаясь достать недосягаемого врага, но при этом со смутным удивлением сознавая, что держится все дольше и дольше.

- Вставай! Нападай!!.. - набатом звучало всякий раз, когда маг брал рапиру, и она покорно вставала, поднимая отвердевшей рукой оружие, которое теперь не выпускала даже тогда, когда он ударял по ней наотмашь.

Да. С некоторых пор маг отложил свою палку и теперь оказал ученице честь обучать ее настоящим оружием. Причем даже соизволил пояснить в тот теплый и чудесный день, что она уже способна уклоняться вполне сносно... так, пару первых секунд. Тем не менее, палку Викран дер Соллен все-таки заменил, а длительность поединков заметно увеличил. С удовлетворением кивнул, когда измученная и мокрая от пота ученица не свалилась мертвым трупом ему под ноги после окончания экзекуции, а дождалась, когда он все-таки выйдет, и лишь потом позволила себе упасть в изнеможении на холодный пол. Мага, кажется, такой результат вполне устроил, хотя на прощание он все равно сказал, что атаки у Айры отвратительные, а защита совсем никуда не годится. Правда, в отличие от нее, рапира у него была боевая, поэтому каждая ее ошибка отдавалась теперь не тупой болью в побитой руке, а длинной царапиной или колючим уколом. И от этого теперь ее одежда не только стала пачкаться в два раза быстрее, но под конец занятий еще и пропитывалась кровью.

- Нападай... еще раз! Живее!

- Нападай!!

- Нападай!!!

- Нападай!!!..

Этот голос набатом звучал у нее в голове каждый вечер, каждую ночь, каждый утомительный и почти бесконечный день, когда приходилось со стоном вставать, с трудом доходить до бассейна, пряча под длинной рубашкой свое несчастное тело. Затем одеваться, брать на руки Кера, которому тоже доставалось с завидной регулярностью, ласково шептать ему на ушко что-нибудь успокаивающее, чтобы потом целый день провести в странном отрешенном состоянии, в котором не было ни мыслей, ни голода, ни желаний. Но в котором каждый вечер все так же резко звучал бесстрастный, спокойный и властный голос, требующий делать, бежать, уклоняться и бить в ответ. И даже во снах он постоянно ее преследовал, исподволь пробуждая тщательно спрятанную ненависть, раз за разом тревожа душу, заставляя метаться по постели и с криком просыпаться, когда за голосом приходило видение несущейся навстречу боевой рапиры.

Наверное, если бы не Источник Марсо и непрерывно работающие Исцеляющие Сети в ее комнате, которые по ночам аж гудели от неимоверного напряжения, она бы все-таки не выдержала. Сдалась бы. Сломалась, в конце концов, постепенно превратившись в испуганную, покорную, потерявшую волю к сопротивлению и забитую до полусмерти собаку. Она сошла бы с ума, если бы не имела поддержки метаморфа. Угасла бы, как свеча. Однако исправно работающие каналы подпитки, неуклонно восстанавливающие ее силы, помогали держаться. Для того, чтобы снова и снова приходить в тренировочный зал и с молчаливым торжеством подмечать тщательно укрываемое удивление в синих глазах своего палача.

Пару раз Викран дер Соллен возвращал ее на ненавистную дыбу, постепенно растягивая так, что Айра едва сдерживала рвущийся наружу крик. Он не старался сделать это осторожно или бережно. Как всегда, его не волновала чужая боль. Однако в тот момент, когда она уже была готова сдаться и умолять его о пощаде, он неожиданно подходил и очень внимательно смотрел ей в глаза. Тем знакомым ледяным, откровенно изучающим и словно специально провоцирующим взглядом, от которого закрытая на замок ненависть начинала вскипать и подниматься в душе тяжелой удушливой волной.

Со временем Айра нашла способ, как с этим бороться. Она научилась не только прятать эту бешеную ярость, но и смогла безнаказанно избежать ненавистной близости мага: как только он начинал разводить цепи и ее конечности расходились под прямым углом в стороны, она тут же уходила в себя, с облегчением ныряя в спасительный лиловый туман, в котором даже он не мог ее достать. А возвращалась в реальность лишь тогда, когда цепи со звоном опадали, безумная боль притуплялась и неохотно уходила куда-то вглубь. Айра приходила в себя, сползала по мокрой от пота стене и мстительно констатировала, что и на этот раз выдержала.

Несмотря ни на что.

За несколько недель постоянных мучений она заметно подтянулась, похудела. Научилась двигаться плавно и экономно. Она больше не умирала к концу урока, не теряла сознания от облегчения и не падала навзничь даже после того, как дер Соллен откладывал в сторону рапиру и, перекинув через руку свой плащ, уходил. Она научилась держать его удары. Научилась противостоять ему так долго, как только хватало сил, до последнего сопротивляясь, борясь, извиваясь и выкручиваясь в попытке дотянуться до него хотя бы локтем. А замирала на полу лишь тогда, когда жестоко закрученная рука была готова переломиться, чужой сапог властно упирался в спину, заставляя выгибаться рыбкой, или же когда кончик рапиры ненавязчиво плясал возле ее глаз.

Айра заметно подтянулась. Окрепла. Словно бы даже подросла. Научилась лицемерно улыбаться на вопросительный взгляд мага, если он предлагал бой в полную силу, и искусно скрывать свою боль, когда этот бой оставлял на ее теле несколько сотен новых отметин. Теперь ее лицо никак не меняло своего выражения, даже если ей не везло попасться в капкан сильных рук наставника. Она не кривилась, не морщилась, привыкнув к боли, как к неотъемлемой части себя самой, и не рыдала в кулак, если вдруг получала болезненный удар под дых. Напротив, сразу поднималась и кивком показывала, что готова продолжать.

Она стала гибкой, пластичной, вытерпев с десяток выматывающих сеансов принудительной растяжки. Она стала гораздо более стойкой, чем раньше, и это странным образом придавало уверенности. Теперь она могла дотянуть кончиком стопы хоть до собственного носа, хоть до носа учителя. Правда, по последнему предпочла бы ударить... да так, чтобы тот брызнул кровавой юшкой. Однако Викран дер Соллен, несмотря ни на что, все еще оставался для нее недосягаем. Все еще ловко ускользал от ее ударов. Все еще казался неуловимым. Хоть и не таким непобедимым, как раньше. Он больше не выглядел злым божеством, с которым совершенно невозможно бороться. Не вызывал животного ужаса и не заставлял одним своим видом болезненно сжиматься в сплошной комок нервов. Теперь он был всего лишь человеком. Самым обычным, живым, из плоти и крови... человеком, которого все-таки можно победить.

И Айра, молча снося побои, терпеливо дожидалась своего часа.

Кер, получавший не менее тяжкие уроки, ждал тоже.

Каждую ночь они, неузнанные, возвращались на поляну к виарам и вместе, тая присутствие Айры, отбивали бесконечные нападки стаи, со временем научившись не только твердо стоять на ногах, но уже не тушуясь вонзить клыки в чужой бок. Правда, несильно, не насмерть, а коротко, стремительно, как удар смертоносной кобры, после которого надо тут же отскочить, извернуться, пропуская мимо себя какого-нибудь неудачливого самца, а потом с яростным рыком вонзить зубы в кого-то еще. Чтобы с наслаждением услышать болезненный вскрик и тут же оказаться погребенными под грудой азартно навалившихся тел.

Спустя два месяца Айра неожиданно поняла, что больше не умирает от изнеможения. Она снова начала чувствовать, стала способна воспринимать окружающую реальность, отзываться на свое имя и изредка, словно вспоминая давно забытое прошлое, вступать в короткие разговоры. Это казалось странным, но за несколько недель она буквально переродилась заново. Закалилась, отвердела, обрела стальной стержень внутри и научилась держать себя так, что даже виары, случайно сталкиваясь в коридорах, только пораженно качали головами. Как раз перед тем, как задать свой самый главный вопрос.

- Когда? Айра, ну, когда ты вернешься?!..

Этого она не знала. Но не собиралась никого просвещать насчет того, что уже давно наблюдает за тем, как виары сражаются между собой. В теле Кера она бегала в общей стае, подчинялась властному Гласу Вожака. Покорно охотилась, кувыркалась в реке. Тоже боролась на равных с другими виарами и упорно молчала, когда кто-то по привычке окрикивал Кера по имени. Только от дер Соллена она старалась держаться настолько далеко, насколько это вообще было возможно. Четко выполняя его приказы, беспрекословно подчиняясь, но немедленно прячась на самом донышке сознания Кера, который тут же заполонял собой все доступное пространство и внушительной тенью загораживал ее от его пронизывающего взора, когда маг все же оказывался слишком близко.

Иногда Айре начинало казаться, что он что-то заподозрил. Порой его взгляд становился таким острым, что она инстинктивно сжималась во сне, находясь в своей постели, тогда как в разуме метаморфа вообще превращалась в крохотную лиловую звездочку, которую он был готов немедленно поглотить на тот краткий миг, когда его касался жесткий взгляд Вожака. Но дер Соллен молчал, даже если и подмечал, что иногда метаморф проявлял самостоятельность. Хотя, может, ему было все равно - Айра никогда не спрашивала, что он думает или чувствует. Ни наяву. Ни во сне. Зато она внимательно за ним наблюдала, как только может наблюдать из засады затаившаяся волчица. Изучала. Сравнивала с остальными и довольно быстро поняла, что в определенные моменты его власть в стае даже шире, чем власть господина Борже. По крайней мере, в том, что касалось тренировок. В другие же аспекты жизни виаров дер Соллен просто не вмешивался, поэтому, как только урок заканчивался, а волки с радостными воплями разбегались порезвиться и подразнить вампов, он равнодушно отворачивался и неторопливо уходил, всем видом подчеркивая, что это его не касается.

Что удивило ее больше всего, так это то, что мага с одинаковым уважением принимали и вспыльчивые виары, и хладнокровные вампы. Более того, едва он показывался на поляне, всякая жизнь там мгновенно замирала, а ученики выстраивались в шеренгу и с беспокойством ждали, с чем же к ним сегодня пришел суровый наставник. Его уважали. Его, несомненно, боялись. Ему подчинялись так безоговорочно, что это могло бы даже вызвать уважение... если бы, конечно, Айра могла себе позволить его уважать. Но каждый раз, приходя следом за ним к вампам и с содроганием глядя на их кривые когти, которыми без труда можно было разделывать даже неподатливую тушу никсы, она не могла стоять спокойно, когда маг выводил ее перед всем кланом и так же равнодушно, как у виаров, приказывал:

"Защищайся!"

Это были трудные дни, полные постоянной усталости и боли в натруженных мышцах. Трудные для них обоих, потому что Кер никогда не оставлял хозяйку своим сознанием, пока она отчаянно отбивала удары рапиры, а она, в свою очередь, неизменно держалась в его разуме, когда приходилось застывать перед стаей восторженно рычащих виаров, дожидающихся любимой забавы.

Как ни странно, неприязни к Кергу или Дакралу она совсем не испытывала, несмотря даже на то, что то от одного, то от другого получала чувствительный тычок или болезненный укус. Их Айра, что ни удивительно, хорошо понимала и, видя их знакомые лица... в смысле, морды... через глаза метаморфа, только вздыхала, когда они в очередной раз неслись во весь опор, угрожающе выставив клыки или когти. Хотя, конечно, частенько случалось так, что ей хотелось сердито рявкнуть:

- Остолоп! Ты что творишь?!!

Увы. Этого делать было никак нельзя - стремительно продвигающееся слияние с метаморфом было ее единственной козырной картой и единственным оружием, которой следовало держать в тайне. Держать, прежде всего, потому, что война с Викраном дер Солленом ничуть не прекратилась. Она просто перешла в несколько иную, более затяжную и еще более скрытую форму. По крайней мере, со стороны Айры, потому что то, что он чувствует или испытывает, когда наносит удар или отводит в сторону ее руку, она по-прежнему не знала. И, честно говоря, даже не желала знать.

В один из дней, когда Айра чувствовала себя уже достаточно уверенной, чтобы несколько минут биться в полую силу, Викран дер Соллен неожиданно прекратил бой и коротко бросил:

- Достаточно.

Девушка немедленно опустила оружие и отошла: этот приказ она тоже успела усвоить, поэтому тут же отстранилась, вернула рапиру на стойку и заняла привычное место, на котором всегда встречала мага перед началом занятия. Даже до того, как в голове зазвенит предупреждающий звоночек. Сперва его это удивляло, потом он тоже привык, что у ученицы, как у него самого, в этом зале есть излюбленное место (как раз напротив того, что высмотрел себе он), и его занятие машинально означало ее готовность к уроку. Правда, даже готовность эта была сродни молчаливому вызову, потому что, как правило, за всю тренировку Айра не произносила ни слова. Если, конечно, он сам не требовал ответа. И это было еще одной формой протеста, который ненавязчиво свидетельствовал: она не сдалась.

Вот и сейчас, встав возле стойки в положении полнейшего покоя, Айра привычно замерла, предоставляя магу самому решать, что делать дальше. Она никогда не оспаривала его приказы и никогда не показывала, что ей что-то нравится или же не нравится. Даже тогда, когда он так же, как сейчас, останавливал урок и властно указывал на свою стальную дыбу, коротким щелчком пальцем приковывая ее к стене. Поэтому сегодня она изрядно удивилась, когда на этот раз молчание затянулось, а наставник, вместо того, чтобы небрежно ткнуть пальцем в сторону, неожиданно приказал:

- Раздевайся.

Услышав такой приказ, Айра впервые за урок подняла взгляд, но маг не шутил - напротив, смотрел жестко, прицельно и так пристально, что она впервые за долгое время почувствовала знакомый холодок между лопаток. Однако медлить не стала, мысленно напомнив себе, что это не имеет значения, после чего сбросила пропитанную кровью и потом рубаху, стащила такие же безобразные, порезанные во многих местах штаны и осталась перед ним совершенно обнаженной.

Викран дер Соллен снова надолго замолчал.

Айра даже подмерзать начала за то время, что его равнодушный взгляд блуждал по ее телу, покрытому синяками и глубокими царапинами - уже поджившими и совсем свежими, из которых только-только успела остановиться кровь. Стоять на каменном полу босиком было неприятно, но на тот момент это было единственное, что ее действительно беспокоило, потому что унижение она как-нибудь переживет, а вот лихорадку заработать бы не хотелось. Еще, конечно, оставался вопрос, за каким демоном ему это вдруг потребовалось, но девушка уже привыкла перекладывать все вопросы на плечи своего палача. Поэтому не только не смущалась, а даже искренне желала, чтобы он поскорее определился с дальнейшими действиями. Потому что насильничать, если и задумает, то все же будет как-то теплее. А если побрезгует, то и виар с ним. Главное, чтобы разрешил снова одеться, раз уж вдоволь налюбовался.

Вместо ответа дер Соллен неожиданно взглянул на напрягшегося крыса и коротко велел:

- Ко мне.

Кер, привыкший выполнять приказы, послушно слетел со стойки с оружием и в три громадных прыжка достиг выжидательно замершего мага. Но тот, к еще большему удивлению Айры, просто ткнул в ее сторону пальцем.

- Лаской. Наверх.

Метаморф, забавно покачнувшись, проворно сменил облик и уже пушистой лаской взлетел на шею хозяйки, теплым воротником обвив ее нежную шею. После чего тихонько заурчал, почувствовав, насколько ей сразу стало легче и спокойнее, а затем вопросительно покосился.

Викран дер Соллен еще более странно оглядел Айру, но потом с неожиданно тяжелым вздохом обронил:

- Пора... Кер, твое время пришло. Делай сам. Сейчас. Или это придется сделать мне. Ты знаешь, о чем я. Давай.

На мага недоуменно уставились сразу две пары глаз. Правда, одна из них довольно быстро обрела неожиданное понимание и наполнилась настоящим ужасом, пополам с горестными слезами, а вторая так и оставалась настороженно-недоуменной, пока, наконец, магу не надоела их нерешительность, и он не щелкнул коротко пальцами.

- Кер...

Молчание.

- Хорошо, - повел плечами Викран дер Соллен, словно не замечая растущей паники метаморфа, и властно кивнул. - Саэ саэло суро...

Айра уже считала, что привыкла ко всему, что он мог с ней сотворить. Полагала, что познала все грани боли, испытала все мучения, которые он мог на нее обрушить. Ей казалось, что после растяжки на дыбе, от которой она потом три дня с трудом переставляла ноги, ничто не может быть хуже... но сейчас внезапно поняла, как же страшно ошиблась. И какой дикой может быть боль, когда произносятся три коротких слова полной трансгрессии: саэ саэло суро...

Они еще звучали эхом в ее голове, когда все тело словно пронзила ледяная молния. В тот же миг взвывший от ужаса метаморф со страху вцепился зубами ей в горло, легко прокусив тонкую кожу и щедро глотнув крови пошатнувшей хозяйки. За этим пришла такая дикая и мучительная боль, разом вспыхнувшая во всем теле, что у нее сперва перехватило дыхание, потом обожгло настоящим пламенем глотку. Все до единой мышцы свело жесточайшей судорогой, а потом кости с отвратительном хрустом стали ломаться одна за другой.

Ослепленная, ошеломленная, напуганная и обезумевшая от новой пытки, Айра мгновенно забыла обо всем, что обещала, в чем клялась себе и что так старательно блюла, пытаясь не дать проклятому магу проникнуть к себе в голову. Однако сейчас больше не смогла сдерживаться - резко запрокинув голову и едва не сломав внезапно истончившийся позвоночник, она вдруг закричала так, что звонкое эхо испуганной птицей забилось в темном зале, гуляя по всем закоулкам и пугая своей неистовой силой. После чего силуэт девушки внезапно изломался, исковеркался, словно ее тело скомкала какая-то жестокая, неумолимая сила. Ноги подломились, заставив плашмя рухнуть на живот. Руки огрубели, стремительно покрылись густой серой шерстью. Искаженное в муке лицо жутковато искривилось. Распахнутый в безумном усилии рот начал быстро меняться... и всего через несколько минут перед неподвижно стоящим магом корчилась в болезненных судорогах крупная серая волчица.

Та самая.

С лиловой полосой вдоль серебристого загривка.

Он бесстрастно следил за тем, как она хрипит от боли и бездумно катается по полу, царапая острыми когтями камень и высекая из него желтые искры. Как содрогается всем телом, беззастенчиво воет, пугая притихший зал своим звериным безумием. И как страшно гуляет ее грудная клетка, которой, наконец, удалось сделать свой первый настоящий вздох. А потом она вдруг открыла яростно горящие глаза и, отыскав его, хрипло зарычала.

Маг бестрепетно встретил этот лютый взгляд, полный бешеных желтых огней. Не пошевелился, когда она с трудом поднялась на дрожащих лапах и несколько секунд пыталась обрести равновесие. Он так же терпеливо выждал, когда в ее глазах забрезжит внезапное понимание случившегося, а затем холодно и сухо велел:

- Нападай!

Будто дожидаясь приказа, волчица серой стрелой сорвалась с места и метнулась к его беззащитному горлу. Словно и не выла сейчас от немыслимой боли. Словно не дрожала от слабости. Уже не чувствуя страха и больше не думая ни о чем, кроме того, в чем прежде неизменно себе отказывала - добраться, убить, уничтожить его, разорвать в клочья. Сегодня же. Здесь. Сейчас, пока их с Кером сознания слиты воедино и пока они сильнее в несколько раз.

Она прыгнула так быстро, что не ожидавший подобной прыти маг едва успел увернуться. Она оказалась быстрее, чем любой виар, быстрее, чем голодный вамп, легче и проворнее, чем смертоносная никса. Она взлетела с пола так стремительно и с таким лютым рыком кинулась на своего мучителя, что любого другого действительно разорвала бы от горла до паха. Она была велика... действительно велика: стоя спокойно, легко бы дотянулась клыками до его шеи. И она была быстра... Всевышний, до чего же стремительна! Пластична, грациозна, по-настоящему великолепна! Просто фурия. И эти зубы, острейшие когти, подаренные Кером! Он ведь тоже был там, внутри. Он желал уничтожить врага вместе с ней. Яростно. Неистово. Кроваво. Невероятно, чудовищно, поразительно могучий зверь с человеческим разумом. Пока еще ослепленный болью, но обладающий поистине звериной живучестью и неистовой жаждой крови!

Только большая практика подобных атак и немалый опыт общения с виарами позволили Охранителю избежать опасного щелчка челюстей, оттолкнуть ее в сторону и заполучить не смертельную рану, а отделаться лишь порванным рукавом и длинной алой полосой на груди.

Волчица упруго приземлилась и досадливо рыкнула: как плохо. Промахнулась...

Поняв, что первый удар прошел мимо, Викран дер Соллен незаметно перевел дух. Вот и все. Самый опасный момент позади. Первый раз для перевертыша всегда самый сложный: ему больно, страшно, да и звериные инстинкты всегда сильнее человеческих. После первой трансформации кто-то из них стремится убежать, кто-то нападает на все живое, кто-то ревет белугой, а кому-то нужно просто лечь на брюхо и закрыть глаза, молча переживая первое в своей жизни изменение. Но она справилась. Пусть не так, как он ожидал, но все-таки выдержала и справилась со всем. Перетерпела. Смогла измениться, смогла принять в себя гибкое тело метаморфа. А он сумел принять ее. Теперь же она начнет привыкать, успокаиваться, потом удивится... да они оба удивятся! Наверное. Или расстроятся - это уж как пойдет. Но в любом случае, волчица сразу потеряет темп, замедлится, задумается. А после и мыслить станет совсем не как зверь, которому внезапно причинили сильную боль. Айра быстро вспомнит, что она - человек. Ученица, перед которой стоит строгий учитель. А уж ему-то она уже научилась беспрекословно подчиняться...

По крайней мере, он искренне так считал до этого момента.

После неудачной атаки громадная волчица, отпрыгнув вбок, с невероятной скоростью развернулась, оглашая воздух раздраженным рыком. Пригнув голову к полу, окатила зал бешеным взглядом. Безошибочно отыскала удивленно попятившегося мага и, стряхнув с когтей обрывки ткани, прыгнула снова. Без предупреждения. Прямо с места. За десяток шагов. Мощно оттолкнувшись, она в долю секунды преодолела разделявшее их расстояние и, злобно оскалившись, налетела. Набросилась так, будто действительно потеряла разум. Будто действительно жила сейчас лишь одной мыслью - убить, убить, убить... и ярость ее была так велика, что боевой маг поймал себя на том, что всерьез беспокоится за исход этого поединка.

Однако он быстро пришел в себя, вновь обретя прежнюю невозмутимость и сосредоточенность. Ловко увернувшись, выбросил вперед тяжелый кулак, и волчица, болезненно взвизгнув, отлетела на несколько шагов. Правда, еще в полете сумела каким-то образом извернуться, изогнуться совершенно диким образом и приземлиться, как кошка, на все четыре лапы, оставив после себя на полу шестнадцать идеально ровных царапин.

"Сильна, - отстраненно подумал он, пристально наблюдая, как она неистово рвет податливый камень. - Действительно сильна".

А вслух осторожно произнес:

- Айра?

Волчица никак не отреагировала на имя. Будто не услышала. Стояла напротив, не узнавая и не собираясь сдаваться. Однако теперь она стала осторожнее: не бросилась в прямую атаку, не стала больше испытывать судьбу, глупо пытаясь ударить грудь в грудь. Потерпев первую неудачу, она поняла его силу, немного успокоилась и сейчас пошла по кругу, бесшумно скаля огромные клыки, следя за ним бешено сверкающими глазами, время от времени яростно скребя изрядно пострадавший пол и постоянно выжидая, примериваясь, готовясь. А сама напряженно думала, старалась использовать ситуацию наилучшим образом. И маг, ощущая на себе неотрывный взгляд бешено горящих глаз, хорошо это понял.

- Айра? - снова спросил он, но волчица, против ожиданий, снова не показала, что вспомнила прошлое. Однако и не прыгнула больше. Опустив уголки губ и чуть приглушив влажный блеск белоснежных клыков, грациозно побежала по кругу, обходя его все быстрее и быстрее. Настороженно следя за тем, как он неотступно поворачивается следом, как напряженно ждет ее прыжка, как прячет правую руку за спину, торопливо сплетая какое-то заклятие...

Разогнавшись так, что ветер засвистел в ушах, волчица внезапно дернулась в сторону выхода, словно надумала сбежать с урока. Тем самым заставила дернуться и мага, потому что отпускать ее в таком виде наружу было никак нельзя... но тут же вернулась и прыгнула. Снова. К нему. Из самой дальней точки своего круга. На полном ходу. Без рыка и яростного оскала. Она просто прыгнула, собираясь его убить, и в какой-то момент он даже подумал, что уже не сумеет ее остановить...

Волчица, безошибочно учуяв запах творящейся магии, проворно увернулась от обоих его заклятий, которые специально приберегались именно на такой случай. Она ловко уклонилась от сети-путанки, от которой должна была рухнуть на пол и застыть до того момента, пока полностью не упокоится. Она так же легко обошла его Капкан, в который нередко попадались даже опытные и осторожные виары. И она прошла... каким-то чудом все-таки прошла, почти дотянувшись до него острыми когтями...

Встретив ненавидящий, расчетливый взгляд и внезапно поняв, что снова недооценил ее, Викран дер Соллен тихо выругался и рывком выбросил вперед то, что осталось: Призрачную Сеть, которую всегда носил про запас и которой никак не собирался сегодня пользоваться.

Проклятье... плохо, что так вышло. Жаль, что он недоглядел. Отвратительно, что она все-таки рискнула, и еще более отвратительно, что сумела его обмануть. Нельзя было так ошибиться. Нельзя упустить ее снова. Нельзя рисковать, но если бы он этого не сделал, она бы успела сжать челюсти и с хрустом перекусить его шейные позвонки.

- Айра... что же ты творишь?!

От предательского удара волчица истошно взвыла, невесомой пушинкой отлетев в дальний угол, и на этот раз упала на камни с такой силой, что буквально захлебнулась ревом. Затем попыталась приподняться, неистово забившись внутри тесно сдавливающей паутины заклятья. Взвыла снова, почувствовав, как стремительно сжимающиеся нити безжалостно режут ее тело в тех местах, где прикоснулись. А после этого с безумным криком заметалась в быстро сжимающейся клетке, оставляя на ее тонких "прутьях" клочья серебристой шерсти, лоскуты безжалостно срезанной кожи, брызги крови... она билась до последнего, пока тугие тиски не стали настолько сильны, что она не смогла дышать. И даже тогда, когда на боках оголилась чистая кожа, откуда безостановочно текли настоящие алые ручьи, стремительно разбегающиеся в разные стороны, все равно рычала и металась, стремясь выбраться, освободиться и закончить, наконец, то, что не успела в прошлый раз.

"Ненавижу... ненавижу... ненавижу!!!" - донеслась до ошеломленного мага лютая, насквозь прожигающая мысль.

Он сжал кулаки и быстро подошел.

Если бы она знала... если бы только замерла, перестав сопротивляться, то почти не пострадала бы: Призрачная Сеть причиняет боль лишь тогда, когда зверь слишком буен и бьется внутри. Если бы она не ненавидела так сильно, то давно бы остановилась и сдалась. Но она и теперь, задыхаясь от безумной боли, смотрела на подходящего мага сквозь кровавую пелену ненависти. Она ненавидела его. Люто. До боли. До алых кругов в глазах. Ненавидела так, как никого и никогда больше. Желала его убить, разорвать, уничтожить. Почувствовать его кровь на своих губах, сладкий хруст поддавшихся костей, его крик, его боль... такую же боль, которую он так часто причинял ей. И даже сейчас, будучи не в силах что-либо сделать, она яростно щелкала зубами и скребла когтями пол, в тщетной попытке дотянуться. А потом вдруг дернулась со всех сил, что еще оставались, напряглась, едва не разорвав магические путы, с неимоверным трудом приподнялась и... тут же захлебнулась воем, от которого чуть не порвались барабанные перепонки.

- Достаточно, - внезапно охрипшим голосом велел мастер дер Соллен, опускаясь возле нее на колени. - Достаточно. Хватит! Урок окончен!

Волчица странно обмякла, словно запоздало вспомнила, что значит этот несложный приказ, неожиданно задышала ровнее, ужалась и даже смогла посмотреть на подбежавшего мага желтыми глазами, в которых вдруг начала угасать звериная ярость. А потом и проступили знакомые светлые радужки. Чистые. Ясные. Удивительно разумные и все понимающие. Вот только теперь в них было гораздо больше голубого, чем серого, да и смотрели они совсем по-человечески.

Айра прерывисто вздохнула.

- Лежи, не шевелись, - велел мастер Викран, торопливо снимая калечащее заклятие. - Сейчас я это уберу.

Он без задней мысли наклонился над тяжело дышащей волчицей, чтобы высвободить лапы и понять, насколько она успела пострадать, мысленно поразился ее стойкости и потрясающей даже для перевертыша скорости, осторожно обхватил рукой... а потому не увидел, как вдруг ее глаза полыхнули лиловыми сполохами, и едва успел уклониться, чуть не позволив ей закончить этот бой сокрушительной победой. Только волчье чутье спасло его от молниеносного броска и щелчка могучих челюстей, едва не сомкнувшихся на горле. Он инстинктивно отшатнулся, отчего ее когти смогли лишь пропороть предплечье, от неожиданности зашипел и машинально отмахнулся. Она хрипло вскрикнула, почти по-человечески застонала и отлетела далеко в сторону, слабо царапая когтями камень, а потом, наконец, окончательно затихла, уже не почувствовав ослепляющей боли обратной трансгрессии.

Глава 22

Когда над спокойным Источником вдруг раскрылся портал, выплюнув из себя обнаженное, окровавленное, но совершенно безжизненное тело, Марсо ошарашенно обернулся и заполошно вскинулся.

- Айра!

Она безвольным кулем рухнула прямо в воду, немедленно окрасив ее в зловещий красный цвет, и тут же погрузилась с головой, не имея ни сил, ни желания, ни возможностей куда-либо плыть. А скорее всего, даже не понимая, где очутилась и почему вдруг вместо лютого холода ее ласково обняли теплые воды природного Ключа.

Призрак с громким воплем выронил книжку, которую как раз тащил к столу, чтобы предложить ей сегодня почитать, и стремглав метнулся к Источнику, ужаснувшись кровавым следам на бортике и широкому алому пятну, расползавшемуся от нее во все стороны.

- Айра! Девочка моя... - он чуть не взвыл, когда с помощью левитации поднимал ее неподвижное тело. В панике обшарил глазами ее израненную кожу, на которой не было живого места, увидел бесчисленные кровоподтеки, многим из которых было не меньше недели, а большинство оказалось совсем свежими. Но потом рассмотрел глубокие раны на ее боках, руках, спине, смутно похожие на то, что ее пытались разрезать на куски чем-то невероятно острым, подозрительно похожим на рыбацкую сеть, и горестно застонал.

Айра выглядела ужасно. Ее словно из пыточной камеры сюда швырнули. Она не пошевелилась и даже не застонала, когда призрак осторожно уложил ее на пол и с жалобным вскриком склонился над мертвенно бледным лицом, на котором до сих пор виднелась свежая кровь, медленно сочащаяся из глаз и ноздрей.

- Айра!!!

- Марсо... - вдруг слабо шевельнулись ее губы. - Как хорошо... я уж думала... не дойду...

- Что с тобой сталось?! Откуда ЭТО?! Где ты была, что так...?!

Не открывая глаз, она судорожно сглотнула.

- С урока... сбежала...

Марсо отшатнулся, с ужасом видя, что она избита до полусмерти. И хоть силы Источника постепенно заживляли страшные раны, хоть они непрерывно просачивались в ее тело, заставляя кожу срастаться, мышцы - расслабленно обмякать, а тело - постепенно распрямляться, он все равно с трудом представлял, что она должна была сейчас испытывать.

- Господи... - потрясенно осознал он смысл ее слов. - Викран... что он с тобой сделал?!

- Ничего особенного. Поздравь меня, Марсо... сегодня я впервые познала, что такое трансгрессия.

- Но откуда ЭТО?! Что он с тобой сотворил?!

- Велел нападать, - бесцветным голосом ответила Айра и сумела, наконец, открыть глаза. - И я напала.

- Ты что, его задела?! Разозлила так, что он разум потерял?! - возопил призрак, в панике заметавшись под потолком. - В лицо ему плюнула?! Зуб выбила?! Пыталась лишь его мужского достоинства?!

Она мертво уставилась в пустоту.

- Нет, Марсо. Я просто хотела его убить.

- ЧТО-О-О?!

- И не смогла, - так же мертво договорила она и, с трудом сев, неподвижным взглядом уставилась прямо перед собой. Изможденная, с тонкими полосками свежих шрамов на боках, вся в синяках и кровоподтеках, растрепанная и почти неживая... но Марсо едва не отшатнулся снова, когда рассмотрел ее пустые глаза и тлеющую лишь на самом дне ровную, холодную, какую-то неизбывную ненависть, которая сейчас была почти так же мертва, как сидящая перед ним девушка.

- Господи... Айра...

- Я сбежала, - ровно сказала она, по-прежнему глядя в пустоту. - Когда все это... закончилось, и он понес меня к Лоуру. По крайней мере, я так думаю, потому что больше на территории первогодок ему делать нечего. Потом его что-то отвлекло: то ли Шипик что-то почувствовал, то ли Иголочка попыталась до меня дотянуться... не знаю. Не видела. Но когда он отошел, я добралась до хода, который мне показал Кер, и сбежала.

- А малыш где?!

- Следы от портала прячет. И кровь, заодно, убирает, чтобы дер Соллен не понял, куда я делась, и не пришел сюда за разъяснениями.

- Ты создала портал?! - потрясенно выдохнула призрак. - Сама?! В таком состоянии?! Из потайного хода?!

Айра горько усмехнулась.

- А куда было деваться? Сама я бы точно не дошла.

- Да как же ты смогла, девочка моя?! - горестно застонал Марсо, в ужасе обшаривая ее неподвижное лицо. - У тебя даже сейчас резерв едва-едва теплится! А после трансгрессии... да еще обратной... сил не остается вообще ни на что!

- Как раз и хватило. У меня уже есть опыт по порталам... с детства еще. А в тот момент я просто хотела тебя увидеть. Очень сильно хотела. Вот и увидела.

Он схватился за голову и взмыл под самый потолок, не понимая, в чем дело, за что она так ненавидит своего учителя, но еще больше не понимая, почему ОН вдруг так себя повел.

- Всевышний... как он...?! Зачем?! Почему?! Он же мог тебя убить! Трансгрессия для тебя - слишком рано! Еще не время! Кер слаб! Ты тоже слаба! Ты могла вообще не вернуться в свое тело! Или стать чем-то промежуточным, застряв на середине процесса!!! Я надеялся, что когда-нибудь вы это сможете... надеялся, потому что твой крыс слишком необычен, чтобы быть простым диким... его тоже к тебе тянуло... вы начали сливаться... но для трансгрессии еще СЛИШКОМ рано!!!

- При чем тут Кер? - слабо пошевелилась Айра.

- При том, что без него нечего и думать о трансгрессии! Способность к оборотничеству и перевертыванию - врожденная! С ней можно только родиться! Понимаешь? Это то, что есть лишь в пределах Рода! Стаи! Как у виаров, как у эльфов, как у Борже! Но у тебя ее НЕТ и никогда не было!

- Но...

- Зато она есть у Кера, - неожиданно опустился перед ней призрак и горестно зашептал: - У любого метаморфа. У каждого, независимо от вида, потому что это - их природа, их исконная, врожденная и ничем не уничтожимая потребность. Особенность. Маленькое чудо, так как никто в мире больше на это не способен. И он подарил это чудо тебе. Потому что ты - его единственная хозяйка. В тот момент, когда он лизнул твоей крови, вы окончательно слились, и именно в этом - наибольшая и самая огромная ценность метаморфов. Они позволяют своим хозяевам меняться так же, как делают это сами. Они придают нам другие свойства. Дарят новые умения. Позволяют стать сильнее, быстрее и гораздо опаснее, чем любое другое существо в мире. Метаморфы - паразиты, девочка моя. Самые настоящие, потому что не нуждаются ни в ком, кроме как в полноценном хозяине. Об этом мало кто знает... считается, что они просто вливаются в чужую стаю и живут по тем законам, которые там приняты. Однако с магами они становятся совсем иными. Со временем (и к этому мы их специально приучаем! ради этого берем!) они действительно становятся паразитами, питающимися исключительно за счет нашей силы. Но паразитами полезными. Потому что взамен отдают нам то, чего никто и никогда не смог бы отдать...

Марсо вдруг оказался так близко, что она почувствовала холодок на лице.

- Айра, - прошептал призрак. - Сегодня Кер отдал тебе себя... целиком... и то, что вы выжили при этом, настоящее чудо. Потому что тебя никто не готовил к этому. Твое тело слабо. Оно не способно было выдержать полноценной трансгрессии. И я искренне не понимаю, почему вам все-таки удалось. Как не понимаю и то, почему Викран решился на это так рано.

Она отвернулась.

- Ему все равно. Захотел - сделал. Ему плевать на то, что мы чувствуем. Плевать, что думаем, что хотим, как живем. Ему неважно, выживем мы или умрем, поэтому я и сбежала.

- Он все равно - твой учитель.

- Нет, Марсо, - неожиданно жестко посмотрела девушка. - Он никогда не был моим учителем! Палачом, тюремщиком, охранником - да. Но учителем - никогда!

- Этого не изменишь...

Она только усмехнулась.

- Я все-таки попробую.

- Ты в Академии, девочка моя, - грустно улыбнулся Марсо. - На острове. Посреди затерянного во льдах моря. Под защитой. Под охраной. Под сотнями заклятий, опутывающих это место, как кокон - гусеницу. Ты почти что в тюрьме. Отсюда не убежишь, не улетишь и не уплывешь, потому что Охранные Сети стоят и в небе, и в море. Тебе их не одолеть...

- Но и с НИМ я справиться не могу! - в отчаянии прошептала девушка. - Он слишком силен для меня! Слишком быстр! Я просто НЕ МОГУ больше, понимаешь?!!

- Но ты не сможешь скрываться от него вечно.

Айра вдруг обернулась на неясный шум, раздавшийся со стороны дальней стены, насторожилась, но почти сразу успокоилась - это был всего лишь Кер, который закончил, наконец, порученное ему дело и полностью уничтожил следы ее пребывания в этом корпусе. Причем сделал это так, что даже если боевой маг заподозрит, откуда именно они скрылись, то никогда не сможет почувствовать, что ученица не просто пропала, а сбежала через самолично созданный, крохотный, короткий и очень нестойкий портал. Не говоря уж о том, что он никогда не отыщет то место, куда этот портал открылся.

Марсо, проследив взглядом за потрепанным, измученным и страшно исхудавшим метаморфом, который выглядел лишь немногим лучше изможденной хозяйки, и тяжко вздохнул.

- Прости, милая. Я хотел бы тебе помочь, но это невозможно. Я не могу тебя избавить от ученичества.

- А если это будет кто-то другой? Не дер Соллен?

- Кто? - невесело усмехнулся он. - Думаешь, Альварис просто так отдал тебя боевому магу?

- А лер Легран? - нахмурилась она. - Почему не он? У него ведь тоже Земля. Он - эльф. Он тоже умеет меняться. Ты же сам говорил...

Марсо неожиданно напрягся.

- Ты действительно этого хочешь?

- По крайней мере, это лучше, чем сейчас.

- Не уверен, - странным голосом отозвался призрак. - Поверь, ты многого о нем не знаешь.

- Лер Легран был ко мне добр, - возразила Айра, взяв подбежавшего Кера на руки. - Он единственный, кто нам действительно помог.

- Кто знает, какие причины побудили его на это...

- Марсо, почему ты его так не любишь? Только потому, что он - эльф?!

- Нет, милая. Есть вещи, которые определяют человека. И есть поступки, после которых ты больше не сможешь относиться к нему, как прежде.

Девушка непонимающе посмотрела.

- Марсо, о чем ты? Он сделал что-то плохое? Ты не хочешь, чтобы он был моим учителем?

- Нет, девочка, - отрицательно качнулся дух. - Не хочу. И, поверь, ты бы этого тоже не хотела, если бы знала его так же хорошо, как я.

- Хочешь сказать, что дер Соллен лучше?!

- В чем-то. Иногда. По крайней мере, он не использует... ладно, забудь. Просто запомни мои слова и постарайся не оставаться с Леграном наедине.

- Почему? - искренне изумилась Айра. - Когда я забирала у него из кабинета Листика, все было хорошо! И потом, когда я так устала после занятий, что просто уснула...

- Что-о?! Ты спала у него в кабинете?! Одна?!! - призрак аж побледнел от какой-то мысли, а затем метнулся к ней и тревожно приложил ладонь ко лбу, к чему-то напряженно прислушиваясь. Затем пристально всмотрелся в ее глаза и вдруг облегченно вздохнул. - Нет... он бы не посмел до Инициации...

- Марсо, в чем дело?

Он недолго помолчал, не желая обсуждать эту тему, а потом весомо уронил:

- Айра... НИКОГДА больше не оставайся с Леграном наедине. Не приближайся к его кабинету и постарайся сделать так, чтобы избежать дополнительных уроков. Поняла? Что бы ни произошло, как бы ни было тебе неприятно или стыдно, не задерживайся в классе после занятий. Будь очень внимательна, когда он подходит близко. И никогда не заикайся о том, чтобы просить его об ученичестве!

Девушка нахмурилась еще больше, но Марсо был серьезен, как никогда. И так искренне обеспокоен, так неподдельно встревожен, что она только кивнула.

- Хорошо, я постараюсь. Но если не он, то мне просто не к кому обратиться: лер Легран - единственный, кто мог бы сравниться с дер Солленом.

- Нет. Не единственный. Но ты права - в ученичестве тебе больше никто не подойдет.

Она резко отвернулась.

- Я не хочу такого ученичества. Оно меня убивает.

- Прости, милая...

- И я больше не хочу тут оставаться, - медленно произнесла Айра. - НЕ ХОЧУ учиться. Не хочу быть в Академии. Не хочу становиться магичкой. Я хочу выбраться отсюда! Домой. В Занд... куда угодно, только чтобы больше не встречаться с дер Солленом!

- Это невозможно, девочка моя, - горестно поник призрак. - Никуда ты отсюда не сбежишь. И учителя тебе никто не заменит - это не просто не принято, а еще и глупо. Никто не станет брать на себя такую ответственность. Никто не будет связываться с диким метаморфом. Никто не поможет тебе избежать внимания Викрана. И никто не позволит вам покинуть Академию до окончания срока обучения.

- А какой срок?

- Семь лет... включая этот.

- Боже... - в каком-то ступоре застыла Айра. - Семь лет... семь лет рядом с ним... каждый день... каждую ночь... снова боль... и никуда от нее не деться, не уйти, не попросить о помощи... просто потому, что никто не знает... и не никогда узнает, что он делает со мной в этом зале!

У нее просто омертвело все внутри, едва она представила почти бесконечную пропасть дней, из которой уже точно не выберется. Викран дер Соллен замучает ее до смерти. Он сделает все, чтобы она сдалась. Он укротит ее ярость. Он раз за разом будет избивать до ее потери сознания. Напоминать, кто сильнее, кто главный... хозяин. Да. Так и будет. Так случится, если она не найдет выхода. Он будет терзать ее до тех пор, пока не уничтожит полностью... нет, не убьет, конечно, потому что директор не одобрит. Но сделает так, что она сдастся. Сломает. Рано или поздно, все равно сломает, потому что сейчас у нее больше не было уверенности, что она сумеет это выдержать.

- Прости, девочка, - тоскливо повторил Марсо. - Прости, что я забрал у тебя даже надежду. Но я ничем не могу вам помочь. И даже вылечить твои раны уже не в силах.

- Тогда найди мне схемы Охранных Сетей! - она внезапно вскинула голову. - Найди, Марсо! Выясни, как охраняется этот остров! Отыщи карты, принеси старые схемы! Они ведь должны быть! Не могут не быть! Не бывает такого, чтобы все было закрыто наглухо! Должна найтись хоть щелка, хоть какая-то лазейка, в которую я могла бы проскользнуть!

- Увы...

- Марсо!!! Пожалуйста! Мне больше не к кому обратиться!!!

Он горестно опустил плечи, не в силах выдерживать ее умоляющего взгляда и вида того, во что превратилось теперь ее молодое и некогда красивое тело. Столько боли было в ее глазах, столько отчаяния, столько мук она перенесла, не обмолвившись ему даже словом... столько вытерпела, столько боролась... но теперь, наконец, устала сопротивляться. Не смогла исполнить то, что задумала, почти сдалась, поняв, что обречена много лет терпеть ненавистного наставника, а сейчас на коленях умоляла избавить от этого кошмара.

- Я НЕ МОГУ, понимаешь?! В следующий раз он меня уничтожит! Я сделала все, что могла, сегодня! Все, на что была способна! И этого все равно оказалось мало! Я ненавижу его!!! Марсо! Если бы ты знал, как я его ненавижу! Все внутри переворачивается, когда он рядом, когда говорит, ходит, даже просто смотрит! Ненавижу так, что уже не думаю ни о чем, кроме него! Хочу его убить! Хочу, чтобы он умер! Но я не смогла его одолеть... ни тогда, ни сейчас... а раз не смогла, то мне лучше умереть, чем ждать наказания, которое за этим последует. Или сбежать, чтобы он больше никогда меня не нашел. Пожалуйста... пожалуйста, помоги мне... я тебя умоляю, Марсо: ПОМОГИ!

- Хорошо, я попробую, - прошелестел призрак, не вынеся бесконечной боли, звучащей в ее изломанном голосе. - Это невозможно... тебе все равно не справиться... но я попробую.

- Спасибо, - прошептала Айра, а затем подхватила на руки уставшего крыса и, вытащив из тайника хвостик своего личного портала, поспешно шагнула туда, чтобы почти сразу всхлипнуть и обессилено рухнуть на мягкий ковер.

Всю ночь она провела, мечась по постели и вскрикивая от непроходящих кошмаров. Всю ночь продолжала бороться, снова перекидывалась, терпя безумную муку трансформации, снова остервенело набрасывалась на своего мучителя и раз за разом отлетала прочь, бессильно царапая когтями холодный пол.

Ненависть и жажда крови съедали ее изнутри. Отчаяние от постоянных неудач захлестывало с головой. Она снова и снова поднималась с пола, сплевывая кровь с разбитых губ, а он все так же стоял напротив, равнодушно глядя за ее жалкими попытками победить.

- Ненавижу... - прошептала Айра, сворачиваясь в крохотный комочек. - Ненавижу... как же я его ненавижу!!!..

Она уже не чувствовала волнами накатывающей слабости. Не чувствовала боли, которая после Источника заметно притихла. Не обращала внимания на то, как неустанно просачивается в нее благодатная сила целительного Ключа, и не замечала, как постепенно рассасываются ее шрамы, расходятся на теле свежие раны. Как поток магии, благодаря усилиям оставшегося в Хранилище призрака в какой-то момент резко возрос, заставляя даже застарелые синяки неохотно побледнеть. Как заметно прибавилось сил. Как встрепенулся на подушке метаморф, ощутивший, что кто-то потревожил снаружи его Защитную Сеть...

Айра ничего не замечала. Свернувшись в клубок, она с ужасом ждала, когда в коридоре раздастся долгий звук гонга и ей придется снова подниматься, куда-то идти, с кем-то говорить и при этом старательно делать вид, что все в порядке.

Лишь когда снаружи окончательно рассвело, а никого гонга так и не прозвучало, девушка устало осознала, что сегодня его нет и не должно быть - сегодня у адептов заслуженный выходной, который они могли посвятить чему угодно. Эта мысль пришла так внезапно, что Айра даже не сразу в нее поверила. Но потом подсчитала дни, в какой-то прострации поняла, что очередная неделя пролетела, как кошмарный сон. После чего закрыла глаза и надолго погрузилась в тревожный сон, полный пугающих видений, непроходящей боли и бесконечного отчаяния, с которым ей приходилось снова и снова ударяться о холодный пол тренировочного зала.

Только к обеду она немного пришла в себя и смогла сесть на кровати, не корчась от боли и не ожидая, когда же она стегнет по истерзанному телу. Потом отрешенно взглянула на оправившегося крыса, с готовностью поднявшего голову и вопросительно посмотревшего в ответ. Перевела взгляд на потолок, под которым искрилась и сверкала всеми цветами радуги неимоверно сложная Сеть, которую они вдвоем целых два месяца скрупулезно доводили до совершенства. Наконец, поняла, откуда в ней взялось столько бесхозной силы, позволившей оправиться так быстро, и слабо улыбнулась:

- Спасибо, Марсо.

Какое-то время она просто сидела, прислушиваясь к себе и стараясь понять, что и где еще нужно подправить, чтобы не выглядеть разбитой колодой. Потом со вздохом взялась за исцеляющие заклятия, справедливо рассудив, что ей, если и запретили ими пользоваться, то она, будучи без сознания, этого просто не слышала. Потом подумала, что для дер Соллена даже это не будет оправданием, но неожиданно решила, что ей все равно, и сделала так, как считала нужным.

Стало еще немного легче. По крайней мере, бока полностью зажили, привычная боль в костях притупилась, присмирела, затаилась где-то на самом дне. И, хоть слабость еще оставалась, но она была уже далеко не такой, как вчера, позавчера и много-много дней до этого. Сейчас с этой слабостью можно было бороться. Сейчас она не доходила до изнеможения. И сейчас ее вполне можно было преодолеть.

Неясному шуму снаружи Айра сперва не придала значения: по утрам в женском корпусе всегда было весьма шумно и слишком оживленно. Поэтому еще с ночи она усилила на двери Полог Молчания и со спокойной душой уснула, радуясь тому, что говорливые соседки давно усвоили: ее метаморф не терпел чужаков. Поэтому, побарабанив для проформы в дверь, они просто кричали издалека, что пора вставать, а затем убегали по своим делам, будучи в полной уверенности, что были поняты правильно.

Айра хмыкнула, сообразив, что сегодня им пришлось мчаться в бассейн без нее: стука в дверь за Пологом Молчания она бы не услышала при всем желании. Более того, девчонки могли часами колотиться, пускать боевые заклятия, сыпать ругательствами и страшными проклятиями, но все равно ничего бы не добились - искусная Сеть Кера, усиленная и дополненная заклятиями Марсо, могла выдержать даже атаку Викрана дер Соллена. Не говоря уж о том, что легко сдержала бы их слабый напор. Поэтому, если и возмущалась непримиримая Лира, если и обиделась едкая Лизка, если и фыркала недовольно, не дождавшись ответа, Лейла, то до Айры снаружи не донеслось ни единого слова. И это, честно признать, было просто замечательно, потому что она совсем не хотела, чтобы именно сегодня ее кто-то беспокоил.

Однако когда шум снаружи стал довольно значительным, ей все-таки пришлось подняться и, смутно дивясь, подойти. Но раз уж девчонки смогли поднять в выходной такой тарарам, значит, и правда - что-то случилось. Ведь если уж она этот гам слышит из-за намертво закрытой двери, то, наверное, весь корпус просто ходит ходуном.

Интересно, кто там такой настойчивый?

Айра, накинув на плечи мятую мантию, прошлепала босыми ногами к выходу и, сняв запирающее заклятие, неохотно открыла. А потом непроизвольно замерла, чувствуя, как скручивается в животе тугой узел знакомого животного ужаса, и расширенными глазами уставилась на Викрана дер Соллена, как раз занесшего руку с горящим на ладони Колесом Огня.

"Господи... опять он! - пронеслась в ее голове паническая мысль. - Увидел, что я сбежала, и явился за разъяснениями"...

Айра застыла на пороге, не в силах оторвать взгляда от его страшновато горящих глаз наставника, в которых, вместо прежней холодной синевы, неожиданно бушевала такая буря, что она приняла бы ее за страх, если бы могла поверить, что он вообще способен его испытывать. И если бы могла предположить, что его хоть как-то обеспокоит ее самочувствие. Однако что-то же случилось, раз он примчался сюда спозаранку и уже не первую минуту... десять минут? полчаса?! час?!.. пытается до нее достучаться. Да с такой настойчивостью, что уже готов шарахнуть со всей мощи, лишь бы открыть эту проклятую дверь.

Девушка медленно перевела неподвижный взгляд с его белого, как снег, лица на свою дверь и со странным выражением увидела оплавленную древесину, по которой явно не раз и не два прошлись боевыми заклятиями. Причем не так давно. Точнее, уже этим утром.

Поставленной Бриером защиты там тоже не было - сгорела под напором учителя. Как сгорели стандартные защитные заклятия, которые она выставила снаружи для вида, и напрочь исчезли все завитушки, которые еще вчера украшали дверную коробку. Однако сама дверь устояла. Не дрогнула, когда по ней ударили нешуточным зарядом. Только уголки слегка почернели, сизый дымок еще вился от расплавленной полоски железа вокруг того места, где когда-то красовалась изящная ручки. Да изнутри, прямо сквозь непострадавшую древесину, ненавязчиво проступило сложнейшее плетение, на которое маленький Кер потратил целую неделю своего драгоценного времени. Именно ради того, чтобы в такой же вот, погожий день, как сегодня, никакой маг не смог добраться до спрятавшейся от всего остального мира ученицы.

- Айра! - вдруг обрадовано пискнули в сторонке. - Живая! Всевышний... мы так беспокоились!

Она так же медленно оглядела столпившуюся в другом конце коридора стайку второкурсниц, жавшихся к стене, но с облегчением встретивших ее появление. Их большие испуганные глаза, бледные лица... явно переполошились, когда в коридоре раздался первый удар... растрепанные волосы, которые некоторые уже начали спешно приводить в порядок. Увидела стоящего рядом с ними лера де Сигона, которого тоже зачем-то подняли ни свет, ни заря... лера Лоура, с нешуточным беспокойством изучающего ее растерянное лицо... мадам Матиссу, еще более рассеянную, чем обычно... и, наконец, вернулась к Викрану дер Соллену, которого никак не желала сегодня видеть.

Он был одет точно так же, как и вчера - в те же черные штаны, слегка запылившиеся на коленках, высокие сапоги, на которых уже засохла ее кровь. Тот же ремень, на котором теперь покачивались длинные ножны... только рубаху сменил на новую, да, видимо, руку успел перевязать, потому что она, должно быть, сильно кровоточила. Маг был взъерошен, чего прежде никогда не случалось. Его коротко стриженые волосы лежали в полном беспорядке. Лицо бледное, жутковато застывшее в неестественной неподвижности. Губы бескровные, нос заострился, зато глаза...

Айра нахмурилась.

Странные у него были глаза: диковато расширенные, поразительно темные, почти черные, в глубине которых ритмично вспыхивал и тут же гас знакомый янтарный огонек, как бывало у Керга, когда он с трудом удерживал рвущегося на свободу волка. Чего это он? Спятил? Или и правда, беспокоился? А может, лер Альварис просто предупредил, что шкуру с него спустит, если с ценной ученицей что-нибудь случится?

- Доброе утро, лер, - сухо сказала она, тщательно соблюдая строгий приказ мага: никто не должен узнать, что у нее есть учитель. И никто не узнает. Никогда. Даже если для этого ей придется начать разговор первой и вежливо назвать ЕГО "лер".

Викран дер Соллен странно молчал.

- Что случилось? Чем вам не понравилась моя дверь?

- Э... с вами все в порядке, леди? - осторожно поинтересовался господин Лоур с другого конца коридора.

- Вполне.

Лекарь бросил престранный взгляд на замершего возле двери боевого мага, но потом на всякий случай уточнил:

- И вы хорошо себя чувствуете?

- Я чувствую себя неплохо. Спасибо, лер, - кивнула Айра, кутаясь в мантию, из-под которой торчали голые ноги. - А что случилось? Что за переполох вокруг моей двери? Кто-то умер? Кто-то придавило? Прищемили палец?

Преподаватели озадаченно переглянулись.

- Кажется, мы зря пришли, - пожал плечами лер де Сигон.

Господин Лоур пристально взглянул на спокойно стоящую девушку и вынужденно согласился.

- Наверное, вы правы. Ничего страшного. Просто крепко уснула и не слышала стука.

- Да, я спала, - немедленно подтвердила Айра. - Очень устала вчера, вот и легла пораньше. А проснулась поздно.

- И вы ничего не слышали?

- Нет, лер. Девчонки часто шумят по выходным, поэтому я подумала, что будет лучше заранее поставить заклятие, приглушающие звуки, чтобы выспаться вдоволь хотя бы один раз в неделю. Разве это запрещено?

- Что за заклятия вы поставили, леди? - наконец, подал голос боевой маг, удосужившись хотя бы при посторонних обратиться к ученице так, как положено.

- Полог Молчания, лер, - спокойно сообщила Айра. Да и чего волноваться? Все равно он узнает, а соврать ему не получится. К тому же, заклятие несложное и есть в одном из учебников, поэтому она ничем не рисковала, сообщая правду.

У Викрана дер Соллена недобро загорелись глаза.

- Я не об этом заклятии, леди.

- Правда? А о каком тогда?

- Что у вас с дверью? - тихо, угрожающе процедил он.

- Ничего. Дверь как дверь. Деревянная. Хорошая. Правда, Бриер мне обещал, что его "охранку" никто не тронет... впрочем, так даже лучше. Керу она все равно не нравилась, так что он переделал ее по собственному усмотрению. Позже. Это не запрещено правилами.

И это сущая правда - впрямую насчет мощной защиты в правилах ничего не говорилось. Просто подразумевалось, как само собой разумеющееся, что ученики не могут ее создать в принципе. Айра только не добавила, что о метаморфах там не было сказано ни слова, так что формально она ничего не нарушила. А если защита и стоит, то все равно это - дело не ее рук. Так что никаких претензий к ней быть не может.

Странно, в тот момент, пока наставник сверлил ее злым взглядом, ей неожиданно стало все равно, что теперь будет. А внутри откуда-то взялась какая-то необъяснимая, бесшабашная, веселая злость, из-за которой вдруг хотелось дерзить, язвить и даже неприкрыто хамить, наслаждаясь полной безнаказанностью, потому что в присутствии посторонних дер Соллен не посмеет ничего с ней сделать. Не имеет права. У него связаны руки, и он тоже прекрасно об этом знает. Правда, потом за все отыграется... но это будет ПОСЛЕ. Потом он может ее хоть убить, хоть расчленить, хоть распять на стене и глумиться до посинения. А сейчас она могла себе позволить его немного подразнить и хотя бы так показать, что больше не боится.

Айра вопросительно приподняла бровь, в точности повторяя его любимый жест, и с деланным удивлением посмотрела на наставника. Причем смогла это сделать так, что тот мгновенно понял - не нарушая собственного приказа, не сумеет добиться от нее ничего путного. Увидев ее дерзкую усмешку, маг тут же потемнел лицом и сделал уверенный шаг навстречу, собираясь выяснить все самостоятельно, но Айра внезапно сдвинулась тоже и бесстрашно загородила ему дорогу, одновременно прикрывая дверь и не позволяя разглядеть, что там внутри.

- Отойдите, леди. Вы мне мешаете.

- Это женский корпус, лер, - сухо напомнила Айра, бесстрашно глядя ему прямо в глаза. - И это - моя комната, в которой, как мне кажется, вам совершенно нечего делать.

Он коротко выдохнул, шалея от такой наглости, а потом вдруг втянул ноздрями воздух, мгновенно понял, почему ее аура, впервые за долгое время выбившись из-под Щита Овсея, так пылает сегодня. И неожиданно взглянул настолько страшно, что Айра бы присела, если бы могла сейчас испытывать страх.

- Кто дал вам воду из Ключа?!

- Друг, - холодно ответила Айра.

- Что за друг?!

- Старый и очень преданный.

- Имя! Кто это?! - ей вдруг показалось, что маг сейчас перекинется - до того жутко загорелись его глаза. - Кто дал вам эту воду?!

Она выпрямилась и твердо выдержала его взгляд.

- Этого я вам не скажу, лер. Я обещала.

- Вот как? - тихо прошипел мастер Викран, лихорадочно рассматривая ее разгладившиеся волосы, очистившуюся кожу, чистое лицо, откровенно отдохнувший вид и ауру... несомненно подправившуюся ауру, на которой имелись следы серьезного вмешательства и множество зеленоватых сполохов, красноречиво указывающих на то, что его ученице кто-то здорово помог прийти в себя. Кто-то сильный. Уверенный. Наглый. Не ниже первой ступени. Маг, конечно же. Причем маг, имеющий доступ к воде из природного Ключа - достаточный, чтобы отпаивать ею измученную девушку целыми стаканами... или привезший ее с собой. В количестве, достаточном для того, чтобы расточительно тратить на какую-то ученицу.

Айра не отступила даже тогда, когда наставник угрожающе навис, едва не погребя ее под собой. Но уступать уже не собиралась. Нет. Не теперь. Потом он, может, и попытается вырвать у нее правду. Возможно, у него даже получится это сделать... но не раньше того, как она испустит дух или истечет кровью.

- Осторожнее, лер, - так же тихо сказала девушка. - Вы стоите на пороге логова взрослого метаморфа. И вы - НЕжеланный гость в его доме. Охранная Сеть, которая есть в моей комнате и на этой двери, обрушится сразу, как только вы переступите порог. Не надо нас провоцировать. Если вы сделали все, что хотели, вам лучше уйти: Кер не потерпит чужака в своем доме. И я не потерплю тоже. Или вы хотите сказать что-то еще?

Викран дер Соллен чуть вздрогнул.

- Да, - неожиданно хриплым голосом ответил он.

- Я слушаю, лер. Говорите.

Оторопев от подобного хамства, он даже не рявкнул. Только охрип еще больше и обронил так тихо, что никто, кроме нее, не услышал:

- Я пришел сообщить, что через месяц состоится ваша Инициация...

- Прекрасно. Кто ее будет проводить?

- Я.

На лице Айра не дрогнул ни один мускул.

- Очень хорошо. Благодарю за информацию, лер. А теперь, если вы не возражаете, я хочу спать. Вы позволите? Или в свой единственный выходной я не могу сделать даже этого? - она бестрепетно выдержала еще один пронзительный взгляд, в котором вдруг метнулось непонятное сомнение. Но потом он все-таки отступил, опустил руку, гася опасное заклятие. Затем отступил еще дальше, до последнего изучая ее неподвижное и абсолютно непроницаемое лицо, и неожиданно глухо уронил:

- У вас есть три дня, не считая этого, чтобы отдохнуть, леди. На это время вы освобождены от других занятий и вольны потратить его так, как считаете нужным. Все вопросы уже согласованы, поэтому никаких репрессий за ваше отсутствие на уроках не последует.

Айра нахмурилась, не понимая причин такой удивительной щедрости, но маг резко отвернулся и, по привычке не попрощавшись, быстрым шагом направился к выходу. Мрачный, зловещий, неестественно прямой, какой-то закаменевший и... неправильный. Будто бы даже чужой. Словно вселилась в него этим утром совсем иная сущность. Или же случилось нечто такое, от чего он просто перестал походить на себя самого.

Она проводила его долгим взглядом, а затем бесшумно прикрыла дверь и растерянно посмотрела на Кера.

- Ты слышал? Странно все это...

Глава 23

Едва вырвавшись из цепких объятий и настойчивых расспросов соседок по этажу, Айра снова заперлась в своей комнате. Но тратить время на всякую ерунду не стала - тут же создала портал и вернулась в Хранилище, с ходу огорошив обрадованно вскинувшегося призрака.

- Марсо, что такое Инициация?

Дух странно замер, разом прекратив выражать бурную радость по поводу ее внешнего вида, претерпевшего за ночь разительные перемены в лучшую сторону, и как-то резко осел.

- Марсо? - нахмурилась Айра. - Давай. Выкладывай, что знаешь. А ты знаешь - по глазам вижу. И это явно что-то не слишком приятное, раз у тебя такое лицо. Ну? Чего молчишь?

Призрак тяжело вздохнул.

- А что тут скажешь? Ты бы все равно рано или поздно спросила, но это вовсе не значит, что мне хочется отвечать.

- Марсо, не юли. Говори: что такое Инициация?

- Процесс окончательного становления дара. Его стабилизация и момент, когда он, наконец, открывается полностью.

- Звучит пока нестрашно, - подбодрила его девушка. - В чем подвох?

Он вздохнул еще тяжелее, а затем кивнул на бортик Источника, чтобы она даже сейчас продолжала восстанавливать силы, и тоскливо сгорбился. А потом тихо спросил:

- Что ты знаешь о своем даре, Айра?

- Что он врожденный. Но, скорее всего, ненаследуемый, - тут же отозвалась она. - В том смысле, что среди моих предков магов не было. Это точно. Что уж тут сыграло роль, я не знаю, но, возможно, близость Занда... я же с окраины... имеет какое-то значение.

- Ты права: чем ближе к Занду, тем больше вероятность встретить ребенка с ненаследуемым даром. У дворян дар, чаще всего, передается из поколения в поколение, как ты уже знаешь, но со временем он все равно становится слабее. Тогда как самородки... те, в ком впервые открылась способность к магии... найти таких для Академии - большая удача. Именно поэтому Ковен заинтересован в том, чтобы регулярно прочесывать все Четыре Королевства. Особенно на окраинах и ближе к Охранным лесам. Как правило, дар просыпается в сравнительно раннем возрасте - лет в шесть-семь. Иногда позже, в период взросления. И совсем уж редко - после достижения восемнадцатилетия. Однако если это все-таки происходит, то, как правило, означает, что дар будет очень силен и, скорее всего, нестабилен. Поэтому с таким новоявленным магом предстоит очень много работы, прежде чем его можно будет без опаски выпустить в мир.

- У меня дар открылся в детстве, - напомнила Айра.

- Да. Но он несколько лет провел в дремлющем состоянии. Нерабочем. Так что фактически можно сказать, что по-настоящему он открылся у тебя только сейчас.

Она нахмурилась.

- Это может создать проблему?

- Могло бы, - кивнул Марсо. - Если бы в это же самое время тебе не удалось каким-то образом связать его с Зандом. Причем так, что теперь ты зависишь от того, что в нем происходит... помнишь сон, который ты мне рассказывала?

- Да, - поежилась она. - Тогда мне показалось, что кто-то хотел пробраться к Сердцу.

- Скорее всего так и было, - прошептал призрак. - Кто-то вспомнил про древние легенды и решил повторить мою попытку, не ведая того, что творит. Поэтому тебе было так больно. Поэтому так ослабли игольники и метаморфы... все, что связано с Зандом, зависит от него. Он - единое целое, многогранное, многоликое и божественное чудо, благодаря которому наш мир все еще жив. И если кто-то разобьет его Сердце, Зандокар погибнет. Я не понимал этого тогда... не знал, что иду на верную смерть... и вот сейчас кто-то точно так же лезет напролом, пытаясь до него добраться.

Айра нахмурилась.

- Что за легенды?

- Легенда о Сердце Зандокара, согласно которой, примерно раз в тысячу лет Занд раскрывает свои двери, опускает заслоны, успокаивается и пропускает к Сердцу одного-единственного смельчака. Для того, чтобы взять его жизненную силу, а взамен одарить щедрой наградой.

- Какой? Бессмертием? Силой? Властью?

- По-всякому. Кто чего пожелает. Говорят, великий архимаг Иберратус когда-то смог туда проникнуть... больше тысячи лет назад... и именно он привез оттуда первого известного нам дикого метаморфа. Такого же, как твой Кер. Благодаря ему Иберратус обрел большую силу. Он же создал Ковен магов. Он много десятилетий следил за тем, чтобы Охранные леса стояли вокруг Занда нетронутыми, и чтобы Охранители больше никого не подпускали к его границам.

- То есть, на самом деле Охранители берегут Занд от нас, а не наоборот?

- Так задумывалось, - согласился Марсо. - Когда-то давно. Но сейчас об этом помнят, как мне кажется, только эльфы. Да и то не все.

- А Иберратус?

- Что случилось с ним потом, я не знаю, хотя, признаюсь, потратил немало лет, чтобы это выяснить. Одни источники гласят, что он ушел к эльфам и доживал свой век (а век этот, по слухам, был необычайно долог) под сенью Дерева Огла, в котором и растворился потом без следа. Кто-то считает, что он просто покинул Лир, чтобы навсегда поселиться в Занде. Другие полагают, что под конец жизни Иберратус сошел с ума и погиб где-то на окраине Иандара... версий много. Шума вокруг него поднялось еще больше. И никто в точности не уверен, как именно было дело, хотя легенда жива до сих пор. Правда, во избежание сложностей и проблем вроде моей, о ней знают только члены Совета магов.

Айра задумчиво потерла переносицу.

- Хорошо. А при чем тут я?

- При том, девочка моя, что тебе каким-то образом удалось заполучить живого метаморфа. Такого же, какой был у Иберратуса. И если этот факт станет известен Совету, то он всколыхнет Лир и все Четыре Королевства так, что тебе придется скрываться, дабы не оказаться в руках какого-нибудь особо любопытного мага... именно поэтому Альварис предпочел умолчать о твоем существовании. И ни слова не сказал на Совете о том, что у него в Академии вдруг появилась странная ученица. Он, как и я, захотел сам во всем разобраться, и только это хранит тебя в безопасности. Альварис бережет своих учеников. Академия стала смыслом его жизни. Поэтому он не будет тебя выдавать... по крайней мере, пока не убедится в том, что ты опасна.

Айра невесело усмехнулась.

- Теперь ясно, почему мне запретили говорить о Кере.

- Конечно, - прошелестел Марсо. - Если сведения о диком метаморфе просочатся наружу, за тобой начнется охота. Всему Совету захочется на тебя взглянуть и выяснить, каким образом ты коснулась Занда и при этом выжила. Да еще вернулась обратно со столь необычным другом.

- Я там умерла, - мрачно сообщила Айра.

- В этом-то и загвоздка.

- Полагаешь, они захотят меня убить во второй раз, чтобы понять, как это вышло?

Призрак отвел глаза.

- Не знаю. Но загадывать бы не стал.

- Чудесно, - горько усмехнулась девушка. - Просто чудесно. Теперь я еще больше уверена, что мне надо уходить отсюда как можно быстрее. Как считаешь, дер Соллен понял, в чем дело?

- Нет. Если ты, конечно, не рассказала ему о своем прошлом.

- Я никому об этом не рассказывала. Только тебе. А если бы даже он понял, что было бы? Он бы меня испепелил? Удавил? Прихлопнул, как таракана?

Марсо нахмурился.

- Викран молод. Слишком молод для такой трудной ученицы, как ты. Я бы предпочел, чтобы тобой занимался Альварис. Лично. Но он все в делах, в поездках... да еще в Совете заседает... он редко когда бывает на месте. Ему просто не успеть научить тебя всему, что нужно. Но Викрану он доверяет. Викран был его учеником на протяжении почти десяти лет.

- Какой у дер Соллена ранг? - вдруг спросила Айра.

- Магистр.

- А ступень?

- Первая, конечно. Как может быть иначе? Хотя, по моему мнению, он давно уже дорос до архимага, хоть и не желает этого признавать. Его, я думаю, даже в Совет бы пригласили, если бы он не был так резок и непримирим.

- Что ж он отказался от архимага? - хмуро спросила девушка. - Глядишь, и учить бы никого не надо было. Никаких проблем, никаких сопляков под ногами... а чего его вдруг вышвырнули из Охранителей? Не по той ли причине, по которой не берут в Совет?

Марсо странно покосился.

- Нет. Из Охранителей он сам ушел. Лет семь назад. Просто не смог больше.

- Занда испугался? - насмешливо хмыкнула она, но призрак только покачал головой.

- Нет, девочка. На его долю выпало слишком много трудностей, чтобы он сумел с ними справиться самостоятельно. Ему и сейчас нелегко, поверь. Хотя, конечно, уже не так плохо, как раньше.

- А что случилось? - безразлично осведомилась Айра. - Он кого-то не того убил? Ошибся? И после этого звено попросило его оставить важный пост дриера?

Призрак недолго помолчал, но потом снова вздохнул.

- Я расскажу. Но при условии, что этого больше никто не узнает.

- Согласна.

- Тогда наберись терпения и слушай, потому что начать мне придется издалека. А именно - с того, что эльфы... отец Викрана, если помнишь, был Западным эльфом... довольно сильно отличаются от нас с тобой. Внешностью, привычками, манерой держаться, отменным высокомерием... это ты уже знаешь, - Марсо вдруг кашлянул. - Забудь о Легране и не считай, что он особенный. Просто у него есть причины выглядеть не тем, чем он является на самом деле. Особенно для тебя. Но сейчас не об этом...

Айра неловко отвела взгляд, потому что действительно подумала о красивом учителе.

- Так вот, - невозмутимо продолжил дух. - У них есть немало особенностей, о многих из которых люди совершенно не подозревают. И эльфы, между прочим, прикладывают немало усилий, чтобы так оставалось и впредь. Особенно в том, что касается... Эиталле.

- Чего? - удивилась девушка.

- Эиталле. В переводе это означает что-то вроде Притяжения. Влечения. Страсти... ну, каждый понимает по-своему. Но факт в том, что для истинного эльфа в жизни случается только одно настоящее чувство, которому впоследствии будет подчинено очень многое. Сильное чувство. Могучее. Практически неодолимое. И именно его называют Эиталле.

- То есть, по-нашему - просто любовь, - хмыкнула Айра, слегка переиначив непривычное слово.

- Да. Хотя для эльфов оно означает гораздо больше, чем мы обычно привыкли видеть и понимать. И причина в том, что та женщина, которую он... ну, скажем так, полюбит... станет для эльфа существом, от которого он никогда больше не сможет отказаться. Он будет преклоняться перед ней, оберегать, хранить, как самое великое в мире сокровище. Он сделает все, что она велит, и будет для нее всем, чем она только пожелает. Это как рок. Как проклятие, от которого уже не удастся избавиться. Как чудовищное наваждение или яркий сон, от которого уже не проснуться.

- Что же в этом плохого? Если эльфы так сильно любят, то это должно быть хорошо?

- Это не просто любовь, - покачал головой Марсо. - Это страсть на грани безумия. Боль на острие ножа. Наслаждение до полной агонии. Это жизнь. Это смерть. Это искушение и самый сильный дар, который только можно себе вообразить. Ради Эиталле эльфы бросают леса, оставляют дома, свое дело, память, семьи... все. Все, кроме Эиталле, теряет свое значение. Когда оно происходит, они буквально перерождаются заново, теряют все, что было прежде, забывают свою старую жизнь, и уходят туда, где для них живет их единственная любовь. В дальнейшем только она ведет их вперед. До конца. Через все. К жизни или смерти. И в этой страсти они почти сходят с ума. Эиталле делает эльфов неуправляемыми. Ради той, которую выбрало Эиталле, они готовы на все - обмануть, убить, предать, изувечить... им не страшна даже смерть. Ничего не страшно, кроме мысли о том, что они могут внезапно потерять ее. Если женщина Эиталле велит, они с радостью бросятся с ближайшего утеса, чтобы доставить ей удовольствие... и они не способны причинить ей вред. Для эльфа это хуже смерти. Хуже предательства. Хуже самой страшной кары, которую ты можешь себе измыслить. Когда она улыбается, они счастливы. Когда грустит, им больно. Когда обнимает чужого мужчину, они сходят с ума, а когда умирает...

Айра невольно прикусила губу.

- Что, все так плохо?

- Более чем, - вздохнул Марсо. - Как правило, эльф, потерявший Эиталле, не живет ни на день дольше. А если и живет, то это уже не жизнь, а жалкое существование, в котором все дни похожи на предыдущие, где больше нет радости, нет боли, нет желаний, нет смеха, а смерть кажется искуплением за свои ошибки. Но скрывают они свою слабость не поэтому. Вернее, поэтому, но не только.

- Есть еще что-то? Хуже Эиталле?

- Не то, чтобы... просто рок Эиталле касается исключительно мужчин. Тогда как их избранницей совсем необязательно будет эльфийка.

- Человек?! - тихо охнула Айра. - Марсо, так они могут быть привязаны к смертным?!

- Да. И вот это и есть то страшное, от чего они всеми силами стараются убежать. Я не знаю, почему это вообще происходит. Не понимаю причин, хотя довольно долго изучал этот любопытный феномен. Но, тем не менее, все так и обстоит: любой эльф способен полюбить смертную. В любой момент времени. Независимо от того, кто она, сколько ей лет, имеет ли мужа или свободна, воспитывает ли детей или давно бездетна... я же сказал: дня них это - рок. Самое страшное, что только может случиться, потому что Эиталле способно выбрать и маленькую девочку, и давно отжившую свое беззубую старуху.

Она вздрогнула и тихо согласилась:

- Ты прав. Это действительно страшно. Эльфы ведь живут долго?

- Очень долго, - так же тихо согласился призрак. - Не бессмертные, конечно, но срок их жизни намного превышает наш. Даже если человек - маг и знает, как задержаться на этом свете подольше. Но все равно: двести лет, триста... редко больше... эльфам с их веками одиночества до нас очень далеко. Однако и эти века теряют всякий смысл, когда умирает Эиталле. Для них становится неважно: жизнь или смерть, холод или жара, мороз или солнце, здоровье или болезнь... когда Эиталле уходит, они медленно сходят с ума. Угасают год от года, становясь похожими на старые коряги, которые ты каждый день видишь в пустом лесу. Их ничто не интересует. Им не нужны деньги, золото, власть. Они теряют интерес к самой жизни, порой опускаясь настолько, что даже смерть кажется им избавлением.

- Господи... - содрогнулась Айра. - Я не знала, что все так жутко. Так они поэтому почти не выходят из своих Лесов? Боятся Эиталле?

- Да. Никому не хочется стать зависимым от простой смертной. И никто не хочет умирать, лишь начав жить.

- А как же лер Легран? - вдруг вскинулась девушка. - Разве он не...

- У него уже есть та, для которой он живет, - довольно сухо сообщил Марсо. - Поэтому по-настоящему испытывать чувства он ни к кому больше не сможет. Это и есть причина, по которой Альварис разрешил ему работать в Академии.

- Значит, Алька может спокойно о нем забыть и искать себе новый объект для воздыханий... Марсо, а что случится, если женщина, на которую падет выбор Эиталле, вдруг не захочет этого? Если она уже любит кого-то? Если у нее семья, дети, любимый мужчина?

- Эиталле не делает различий, - так же сухо повторил Марсо. - Это не имеет никакого значения.

- Значит, эльфу придется мучиться от неразделенного чувства?

- Зачем же? Сперва он попробует ее завоевать. Как считаешь, для чего существуют их чары?

Айра замерла.

- Хочешь сказать...

- Ты ведь прочувствовала это на себе. Знаешь, как оно бывает. Даже твой Щит с ними едва справился. Думаешь, много женщин способно перед этим устоять?

- Но ведь...

- Эльфу неважно, каким именно способом он завоюет свою Эиталле, - резко бросил Марсо. - Полюбит ли сама, поддастся ли чарам... я тебе говорил и еще раз повторяю: от Эиталле они становятся неуправляемыми. Дикими. Безумными. И дабы не сойти с ума окончательно, они сделают ВСЕ, чтобы заполучить ее. Любой ценой. Такова их суть. Пойми: эльфы - не люди. Настолько не люди, что их не останавливает даже мысль о том, что это тоже - своего рода принуждение. Для них это неважно. Как неважным становится и понимание того, что после смерти Эиталле они будут умирать долго и мучительно. Только поэтому они так упорно держатся подальше от людей. И поэтому же предпочитают со смертью Эиталле возвращаться в Дерево Огла - обрести покой, забвение, раствориться в его корнях и отдать себя тем, кто еще не познал этого горя... или же счастья, если все случится благополучно, и избранная эльфийка благосклонно отнесется к тому, кто отдал ей свою долгую жизнь.

- А если она его отвергнет? Если откажет? На эльфиек ведь эти чары не действуют?

- Действуют, но гораздо слабее. Хотя, конечно, ты права: если она откажет, отвергнутый эльф станет самым несчастным существом на земле. И тогда ему проще прийти с мольбой к Дереву Огла, чтобы смиренно попросить его о великом одолжении.

- А если она его примет?

Марсо слабо улыбнулся.

- Тогда счастливее существа ты не найдешь. Принятое Эиталле - это свет. Это - жизнь. Это - свое собственное маленькое счастье, выше которого ты никогда и ничего уже не познаешь. Это - буря чувств. Море блаженства. Каждое прикосновение - как огонь, каждый вздох - как живительный глоток влаги, каждый взгляд - как обжигающий страстью пожар, а каждая ночь - как заключенная в себе самой Великая Бесконечность. Это - почти недостижимое чудо, Айра, которого эльфы страстно жаждут и смертельно боятся. Божественное откровение. Благословение небес. И это чудо будет длиться ровно столько, сколько будет жить Эиталле. Кстати, именно это и случилось с отцом Викрана.

Айра внезапно застыла от неожиданной мысли.

- Он что... полюбил смертную?!

- Да. Причем не простую, а с даром. Магичку с отличным сродством к Воде и Воздуху, в то время как и сам был неплохим магом Огня и Земли. Такое редко бывает, однако ему повезло: он смог добиться ее благосклонности и обрел свое счастье быстро. Она не отказала. К слову сказать, эльфы никогда не оставляют Эиталле вне своих Лесов - слишком боятся. Поэтому он немедленно увел ее из Ковена, хотя Совет был категорически против... втайне увез в Западный Лес, где она через несколько лет подарила ему первенца, названного в честь одного из Старейшин Леса Виорана... правда, потом имя слегка изменили, чтобы не сравнивать истинного Высокого с полукровкой, но изначально оно звучало именно так: Виоран... хотя дело не в этом. А в том, что младенец вдруг самым неожиданным образом унаследовал свойства и отца, и матери, включая способность к перевертничеству, а также их общую магию, которая совершенно невероятным образом сумела в нем ужиться. Собственно, именно это и стало главной причиной, по которой после смерти родителей Совет Старейшин позволил ему остаться в Западном Лесу, хотя обычно полукровок эльфы не терпят.

- Почему погибли его родители? - резко спросила Айра.

- Мать умерла при родах, а отец... - Марсо тяжко вздохнул. - В общем, ты понимаешь: он не стал без нее жить. Ушел, оставив новорожденного сына, потому что даже это потеряло для него значение. Растворился в Дереве Огла, одно из семян которого некогда выросло в Западном Лесу, точно так же, как и в Восточном. Он исчез. А Викран узнал об этом лишь спустя многие годы. После чего, разумеется, тут же собрал вещи и ушел из Западного Леса.

Девушка нахмурилась.

- Почему же он оттуда ушел?

- А ты думаешь, кто-то из Старейшин стремился смягчить для него правду? Для эльфов некоторые вещи кажутся несущественными, поэтому, когда пришло время, мальчика вызвали на Совет и без особых эмоций сообщили, что, как и почему. В том числе и то, что оставили его своей большой милостью только потому, что он представляет для Леса определенный интерес.

Девушка поджала губы и промолчала.

- Потом все просто - Викран попался на глаза кому-то из магов, когда влип в какую-то неприятную историю в Вольных Землях. Его отыскали, благополучно захомутали и осторожно переправили сюда, где он провел еще десять лет под пристальным надзором лера Альвариса. По окончании обучения стал одним из самых выдающихся магов, на которого у многих были свои виды, но он и тут никому не дался в руки. И, как только был объявлен выпуск, без благословения наставника снова исчез. На этот раз - в Охранных лесах, благо там всегда нужны хорошие бойцы.

- Зачем ты мне это рассказал? - снова нахмурилась она. - Хочешь, чтобы я его простила? Потому что у него так сложилась жизнь или потому, что просто не могло быть по-другому?

- Нет, милая, - невесело улыбнулся Марсо. - Собственно, я веду к тому, о чем как раз и хотел рассказать. Чтобы ты поняла. Чтобы хотя бы попыталась понять. И, если не простить, то хотя бы дать ему шанс исправиться, потому что на самом деле Викран - неплохой человек. Ему просто досталось по жизни.

У нее в глазах снова появился холодный блеск прежней ненависти, а голос стал сух и резок, словно его только что заточили до бритвенной остроты.

- Это не оправдывает того, что он сделал, Марсо. И того, что еще собирается сделать со мной.

- Нет, девочка. Конечно же, нет. Но ты просила меня рассказать, и я рассказываю так, как умею.

Айра прерывисто вздохнула.

- Извини. Просто некоторые вещи выводят меня из себя.

Призрак все так же невесело улыбнулся и продолжил:

- Так вот, дело в том, что несколько лет назад Викрану сильно не повезло. Я бы даже сказал, ему ОЧЕНЬ не повезло... ровно по той причине, что он - достойный сын своего отца и, как выяснилось, обладает теми же качествами, какие были у него. Викран с легкостью принял его Огонь и Землю, довольно быстро освоил трансгрессию, научился перекидываться в любое время дня и ночи, что даже виарам далеко не всегда удается. Отточил свое мастерство до полного совершенства, сумел завоевать среди Охранителей определенное положение... но при этом не знал, что имеет те же слабости, что были у его отца. Тот же рок. То же проклятие. И никто этого не знал, иначе его просто не отпустили бы из Леса. Непременно бы нашли, растолковали, даже приковали бы цепями к Дереву Огла, чтобы он никогда не попал под удар... но, к несчастью, даже мы в то время знали слишком мало, а у Старейшин, как ты понимаешь, не было опыта работы с полукровками.

Айра снова вздрогнула и подняла на призрака растерянный взгляд.

- Эиталле?!

- Да, милая, - грустно отозвался Марсо. - Оказалось, что и Викрана задело это проклятие. Причем в тот момент, когда и подумать никто не мог... я не знаю, говорил ли он кому-либо об этом, не знаю, сколько времени это длилось, где они встретились и кем она была... но знаю, что однажды она пришла к нему в Лес. Навестить ли, порадовать, просто соскучившись... неважно. Да он никогда и не рассказывал. Главное - она пришла. Вот только Охранный лес - это не парк. В нем нельзя просто так появиться и помчаться на свидание, забыв об осторожности. Занд - это чуткий страж вокруг недремлющего Сердца, верный пес, посаженный строгим хозяином беречь это сокровище. Ему нет дела до чужих судеб или жизней. Как нет разницы между прокрадывающимся к Сердцу врагом и примчавшейся к возлюбленному восторженной девчонкой.

- Боже... - Айра невольно сглотнула. - Что с ней случилось?

- Погибла. Прямо у него на глазах. Попала под игольник и умерла, едва не забрав с собой и его. Охранители едва успели выпутать Викрана из ветвей, куда он, обезумев от горя, прыгнул следом за ней. С трудом высвободили, вытащили колючки, вывели яд, использовав для этого даже совместные силы эльфийской и гномьей магии... я не говорил, что у него в звене служили и эльф, и гномы? Так вот, именно им он и обязан жизнью. Потом его каким-то чудом дотащили до лекарей, силком заставили вернуться с того света, однако... мне не надо объяснять тебе, на что способен лиловый игольник. И не надо говорить, насколько ужасна смерть в его объятиях.

Марсо прикрыл призрачные веки.

- Я до сих пор не понимаю, как он тогда выжил. Не знаю, чего это ему стоило и сколько времени его потом мучили кошмары. Понятия не имею, как он смог удержаться от нового прыжка... а он через некоторое время все же попытался вернуться в Занд... но, полагаю, его звено всерьез опасалось, что когда-нибудь не удержит своего обезумевшего дриера. Поэтому ему пришлось уйти и переживать это в одиночестве. Здесь. В Академии, потому что в Западный Лес он отказался идти наотрез. И одно только то, что Альварису и Лоуру пришлось ставить ему ментальный блок, чтобы усыпить память, уже говорит о многом.

- Это точно, - невольно содрогнулась Айра. - Если насчет Эиталле - правда, то мне трудно представить, что ему пришлось вынести.

- Думаю, если бы он был чистокровным эльфом, мы бы не справились, - признался Марсо. - Думаю, никто не смог бы его удержать, а так... будучи наполовину человеком... эту тягу нам, в конце концов, удалось погасить и заставить его забыть большую часть того, что мешало ему жить. Но даже для этого нам пришлось много постараться: Альварису - как бывшему наставнику, который знал его лучше всех... Лоуру - как лучшему целителю, что я только помню на своем веку... ну, и мне, конечно - как существу любопытному, много знающему и хорошо понимающему эльфов... потому что я в свое время немало пробыл у Восточных, пытаясь понять их суть.

- Да уж...

- Вот, собственно, и все, что я пытался до тебя донести касательно твоего учителя. После того, как с Викраном все немного успокоилось, ему предложили работу. Здесь. В качестве преподавателя Академии. Поскольку идти ему, в общем-то, было некуда, он согласился... правда, с условием, что никогда и ни при каких условиях не будет участвовать в Инициации учеников. Поскольку другого такого уникального случая могло и не представиться - все же не каждый век Охранители поступают в Академию в качестве живого доказательства самого их существования - Альварису пришлось согласиться и принять его на тех условиях, какие он потребовал. И вот с тех пор... а это почти семь лет... он и ведет занятия у старших курсов. И ведет их так, что даже мне порой становится завидно: мало кому из преподавателей удается завоевать расположение виаров и вампов одновременно.

Айра неожиданно сузила глаза и пристально взглянула на умолкшего, прикрывшего веки призрака.

- Марсо... а почему он отказался от Инициации?

- Я боялся, что ты об этом спросишь, - не открывая глаз, ответил он. - Боялся и ждал. Но рано или поздно отвечать все равно пришлось бы. Хотя, конечно, я надеялся, что этого не придется делать именно мне.

- Почему?

- Айра... - его голос стал вдруг усталым и слабым. - Как ты думаешь, почему вас, первогодок, так долго держат отдельно от остальных? Почему вас даже друг от друга постарались отделить всеми мыслимыми и немыслимыми способами? Запреты на покидание своих комнат, жестко установленное время отбоя, Охранные Сети на коридоры и ваши толстые двери, отдельно стоящие корпуса, отнесенные как можно дальше друг от друга? Ты ведь видела разницу... там, у старших... видела, что парни и девушки свободно общаются, веселятся, гуляют... вместе. Без всяких ограничений.

- Что ты хочешь сказать? - неожиданно похолодела она.

- Что твой дар останется нестабильным лишь до того времени, пока ты... девушка. Пока нетронута и невинна. Но как только это изменится, он обретет настоящую мощь и нужную устойчивость. Первый мужчина в твоей жизни сделает его таким. Именно это и происходит во время Инициации - ты постигаешь то, что у эльфов называется Танцем Возрождения.

- Чт-то?!!

Марсо, наконец, открыл глаза и печально посмотрел на отшатнувшуюся ученицу, у которой с лица вдруг сбежала вся краска.

- Увы, девочка моя. Это так: Инициация происходит каждый год, примерно в одно и то же время. Для тех, кто постарше и поразумнее, в конце первого полугодия, во время Первого Бала, после чего ребят переводят в старшие группы, а остальных инициируют по окончании года. На таком же Балу, как тот, что скоро будет и у тебя.

У нее что-то оборвалось внутри.

- Нет... этого не может быть... это неправильно... почему ЭТО должно иметь такое значение? - словно в лихорадке зашептала Айра, невидяще глядя перед собой. - Так не должно быть... ведь это не вам решать... это не ваш выбор!

- Прости, милая, - сочувственно вздохнул маг. - Для простого человека это действительно не имеет большого значения. Неважно, где и с кем произойдет его первая близость. Обычные люди слабы и неопасны для мира. Поэтому все равно, случится ли это на сеновале, в постели богатого аристократа или в грязной подворотне, под аккомпанемент орущих от голода кошек. Не имеет значения, понимаешь? Потому что касается только конкретного человека. Но для магов все иначе. Маги владеют тем, что неподвластно пониманию простого смертного. У них есть дар. У них есть сила, во много раз превосходящая ту, которой может похвастаться обычный лавочник или кузнец. Пока маг еще молод, она тоже слаба, но по мере взросления она растет, увеличивается, становится беспокойной. Ровно до тех пор, пока не наступает истинное совершеннолетие. Во время Инициации наш дар ненадолго раскрывается, становясь почти беззащитным. Всего один раз в жизни. На очень короткий срок. Буквально на минуты, за время которых мир может перевернуться с ног на голову. Однако именно в этот момент ты становишься уязвимой, как никогда. Тебя можно легко убить, опустошить досуха, истощив до дна, или, наоборот, наполнить силой так, что она сожжет тебя изнутри. Ты можешь потерять контроль над магией, выбросив ее наружу бешеным ураганом, можешь поранить себя, своего партнера, соседей по комнате, жителей своей деревни или даже близлежащего города... с магией нельзя шутить, дитя мое. Мы уже пережили одну Катастрофу из-за последствий неконтролируемой магии, с трудом оправились в прошлый раз. Мы едва выжили после тех страшных времен. И это не забыто. Поэтому уже много веков на нас наложен строгий запрет - никаких связей с противоположным полом до момента Инициации. Никакой близости под страхом изгнания и исключения из претендентов для поступления в Академию. И это строго блюдется, особенно теми семьями, в которых из века в век рождаются маги. Аристократами блюдется особенно - всех их готовят к этому знанию. В то время как по окраинам неустанно бродят маги-одиночки, тщательно рассматривающие подрастающих детей. Чтобы больше не рисковать. Чтобы не было повторения. Чтобы забрать их с собой и обучить. Обуздать эту силу. Чтобы никогда больше Зандокар не оказался на грани уничтожения. И чтобы не допускать гибели невинных людей, если проснувшаяся в маге сила вдруг вырвется на волю. Поэтому все так трудно, девочка моя. Поэтому все так строго. Поэтому сама Инициация проводится только опытным магом - для того, чтобы сдержать эту силу, если потребуется. Или, наоборот, восполнить, если ты опрометчиво ее потеряешь. Только так. Под надзором. Под строгим контролем. Всего один раз в жизни, после которого ты вольна быть с тем, с кем сама пожелаешь. Но лишь после того, как поймешь, чем это опасно, и научишься себя контролировать. Собственно, для того вас так долго учат отдельно от остальных учеников, для того так настойчиво заставляют контролировать каждый свой шаг, каждое слово, каждый жест. Допускают к Инициации лишь тех, кто действительно готов. Тщательно следят за тем, чтобы во время нее ученик не пострадал ни физически, ни душевно, а уж потом отпускают и дают полную свободу. Как своеобразное извинение за тот, самый первый раз, который никто из нас, к сожалению, не выбирал. Этот порядок существует уже много веков, девочка, и, как бы нам ни хотелось иного, никто его менять не будет. Ни ради тебя. Ни ради меня. Прости.

Айра крепко зажмурилась.

- Так ты тоже...?

- Конечно, милая. Каждый, кого ты успела узнать: Бриер, твои соседки по этажу, виары, вампы... все через это проходят. Это так же неизбежно, как водоворот жизни. Как рождение и смерть, угасание и возрождение. Это просто жизнь, моя славная девочка. Просто не все ее моменты для нас одинаково приятны.

- А к-кто обычно... в смысле, как это происходит? - судорожно вздохнула она. - То есть... я имею в виду, кто это... делает?!

- Наставники. Учителя. Преподаватели. Или просто маги, которых специально приглашают на Бал.

Айра почувствовала, как у нее что-то сводит внутри.

- Это что, какой-то бесплатный балаган? Дескать, заходите, кто хотите, и получайте удовольствие? Выбирайте, кто понравится? Мальчика или девочку? Все равно достанется всем?!

- Нет, конечно, - понурился маг. - Приглашают лишь тех, кто способен правильно воспринять этот сложный момент. Ведь это очень личное. Очень важное. Ранимое и уязвимое. Нельзя допустить, чтобы ученики начали ненавидеть Академию. Нельзя допустить, чтобы они озлились и принялись мстить. Нельзя отправить к новичкам тех, кто не способен себя сдержать или стал бы воспринимать это как веселую забаву. Это работа, девочка. Неприятная, но нужная работа, которую кому-то все равно приходится делать. А поскольку ваши наставники знают вас лучше всех...

- И что? - вздрогнула она. - Никогда не бывает тех, кто против? Неужели никто не отказывается и не сопротивляется?!

- Просто заранее никого не предупреждают. Все проводится так, словно это обычный Бал и обычный вечер. Цветы, подарки, мягкая музыка, романтичный настрой... несколько капелек саранеллы, добавленных в вино, и ученики готовы любить весь мир. Немного подпущенных чар, и они охотно идут навстречу своей судьбе. А просыпаются уже обновленными, полными новых впечатлений и ощущений. Все просто. Так просто, что порой даже не верится. А тем, кто все-таки остался недоволен, вполне можно подправить память... или хотя бы стереть лицо того, кто проводил Инициацию. Для многих, поверь, это - хороший выход. И, насколько я знаю, этим частенько пользуются, так что большинство адептов до самого выпуска не подозревают, кто из преподавателей был с ними в ту важную ночь.

- Это отвратительно! - Айра, сжав кулаки, быстро отвернулась. - А если я не хочу?! Если мне тошно от самой мысли, что кто-то из них... ко мне прикоснется?!!

- Я же сказал: обычно мы не предупреждаем заранее и стараемся оградить первокурсников от старших адептов именно по этой причине - незачем вызывать у них необоснованную тревогу и лишнее беспокойство. Тем более что за время учебы всегда становится ясно, кто и за кем, скорее всего, пойдет на Первом Балу. А тот, кто смотрит еще дальше, порой заранее устанавливает более чем дружеские отношения. Именно в расчете на Инициацию.

Айра вдруг вспомнила мелодичный голос лера Леграна, его неоправданную заботу, подозрительную щедрость, теплую улыбку, причина которой ей так долго была неясна... и содрогнулась. Теперь ей стало понятно, что в ней было много фальши. Как и в том, как он искусственно смеялся над собственной неуклюжестью, как старался держаться поближе, отлично зная, какое впечатление производит. Как регулярно и словно бы случайно брал за руку, незаметно поглаживал пальцы. И как он смотрел в тот вечер, когда она неестественно быстро уснула. Прямо у него на руках.

- Ты поэтому велишь мне держаться подальше от лера Леграна? - резко вскинулась девушка.

- Да, - помрачнел призрак. - Легран знает, что ты - Земля. Чистая, легкая и свежая, как нетронутый цветок. Он наверняка полагает, что во время Инициации ты станешь его. Сама придешь. Добровольно. Он многим для этого пожертвует и на многое пойдет, чтобы ты сделала это осознанно, потому что принуждение никому из нас не нужно.

- Так он...?!!

- Поверь, милая, я это уже видел. И, поверь, он хорошо знает, как добиться своего: у него на это есть целый год, искусно спрятанные чары, которые порой чувствует лишь одна или две смятенные и смущенные таким напором ученицы, а еще - огромное количество терпения, с которым он потихоньку приманивает их, как бабочек к ночному огню. Хотя в чем-то, конечно, это и неплохо: по крайней мере, после его Инициации с ученицами никогда сложностей не бывает. Они не испытывают столь сильных эмоций, как могли бы. И это, по мнению Леграна, вполне оправдывает все остальное.

У Айры невольно сжались челюсти.

- Полагаешь, он мог намерено опустить свой Щит? Для меня?! Персонально?!

- Мог и ненамеренно. Однако когда стало понятно, что ты почти не поддалась, думаю, ему стало интересно. Любопытно и интригующе. Дескать, какая необычная на этот раз попалась ученица, - мрачно пояснил Марсо. - Вообще-то я не должен чернить своих же коллег, но касательно Леграна я повторяю: держись от него подальше.

- У него же есть Эиталле! У него есть, к кому возвращаться! Что ему нужно от меня?!!

- Эиталле означает лишь то, что его сердце отдано, - горько прошептал призрак. - Значит, что он никого и никогда больше не полюбит так, как кому-то хотелось бы. Это значит, что у него уже есть целая жизнь впереди, есть цель и есть, перед кем преклонить колени. Но это совсем не означает, что он не способен получать удовольствие с кем-то еще.

- Но КАК?! Как он может?!

- Эльфы - не люди, - настойчиво повторил призрак отчаянно вскрикнувшей девушке. - У них нет тех ограничений, которые накладываем на себя мы. Для них наличие нескольких партнеров вполне естественно. Никто не возражает. Даже женщины Эиталле. Просто потому, что для них это тоже означает свободу. И то, что кто-то из эльфов отдал кому-то свою душу, вовсе не значит, что он не может на время отдать кому-то другому свое тело. Леграну нравится такая жизнь. Ему доставляет удовольствие его работа. Он хорошо знает, кого и чем увлечь. Это как игра. Вечная и нескончаемая. Забавная, интересная и очень увлекательная, в которой он никогда не проигрывает. Ведь ему, как ты понимаешь, еще никто и никогда не отказывал.

Айра словно закаменела, с трудом соглашаясь верить в такие чудовищные вещи.

- А... дер Соллен?

- Нет.

- Что "нет"?

- Он никогда не участвовал в Инициации. Отказался. Пренебрег этим долгом, из-за чего у них с Леграном уже много лет идет настоящая война.

- А что ему мешает? - мертвым голосом спросила она, вспомнив последний разговор с наставником. - Почему бы не отвлечься, не доставить себе удовольствие? Раз уж он жив и, насколько я поняла, все еще мужчина?

- Нет, - снова отрицательно качнулся Марсо. - Эиталле для эльфов действительно нечто больше, чем просто любовь. Оно одновременно и заключает их в золотую клетку, и дарует полнейшую свободу, потому что тот, кто уже один раз попался, может не бояться ничего. Второго Эиталле не бывает. Никогда. Так что эльфы могут спокойно бродить по всему миру, очаровывать, соблазнять, соблазняться сами, утолять свои прихоти и жажду новизны... и точно знать, что никакого иного рока над ними уже не повиснет.

- Что же помешало дер Соллену? Почему он отказывает себе в простых человеческих радостях?

- Для этого он слишком... человек, - невесело усмехнулся призрак, но потом заметил ее бледное, как полотно, лицо, неподвижный и опустошенный взгляд, судорожно сжатые кулаки, до крови прикушенную губу, и разом всполошился. - Айра? Айра, ты что? Что опять случилось?! На тебе ж лица нет!

- Да... - бесцветно уронила она, невидяще глядя в пустоту. - И нет. Потому что ты ошибся, Марсо.

- Ты о чем?! Насчет кого я ошибся?!

- Насчет него - дер Соллена. Насчет того, что он не проводит Инициацию.

- Да ты что? Я сам присутствовал при том разговоре и могу тебе со всей уверенностью заявить, что...

Она посмотрела жутковато погасшими глазами.

- У меня Инициация. Через месяц. И проводить ее будет никто иной, как Викран дер Соллен. Он сказал мне это сегодня. Всего полчаса назад. И именно поэтому я пришла к тебе: ты ДОЛЖЕН помочь мне отсюда сбежать! Ты слышишь? Пожалуйста, помоги, иначе мне не жить!!!

Марсо тихо ахнул и в ужасе уставился на помертвевшую девушку.

Глава 24

Вэйру пришлось нелегко - оказалось, что это дико трудно: вести за собой спутников, ориентируясь только на внезапно проснувшееся чутье и несомненную тягу к Воде. Оказалось, невероятно сложно что-то делать, куда-то смотреть, говорить, объяснять, слушать ответы и, одновременно, пытаться удержать перед внутренним взором туманную синюю ниточку, уводящую вдаль. Если он отвлекался, она тут же терялась, истаивала, пропадала с такой скоростью и неприятной готовностью, что ему потом приходилось долго сосредотачиваться, пытаясь вспомнить, что и как делал в прошлый раз. Иногда даже возвращаться по своим следам, чтобы быть уверенным в том, что не ошибся. Потом, наконец, заново отыскивать кончик потерявшейся ниточки и как можно быстрее, пока не закончилось неожиданное озарение, бежать дальше, стремясь уйти как можно дальше от коварной и двуликой бухты.

Он много падал, часто оступался, особенно ближе к вечеру, когда в темноте становилась неразличима ведущая его тропа и когда усталость вдруг наваливалась с такой силой, что он едва не стонал. А еще у него вдруг откуда-то взялись головные боли - настойчивые, тупые, бесконечно грызущие затылок, а иногда ломящие и буквально раскалывающие виски на части.

Сперва он списывал их на недоедание и утомительный подъем, который час от часу ощущался все явственнее. Воды было мало, но примерно раз в день он находил в себе силы вытянуть на поверхность какой-нибудь крохотный водяной ключик. Правда, после этого ему приходилось по полчаса отдыхать, потому что перед глазами плясали крохотные звездочки и в ушах отчаянно шумело. Но все же это было единственное, что одновременно и поддерживало его силы.

А спустя пару дней стало ясно - голова болела тем сильнее, чем чаще и явственнее он обращался к своей странной магии. К примеру, если он долго следил за подземной рекой - боль возвращалась лишь к вечеру. Если пробовал некстати напиться - получал ответ немедленно и подолгу лежал, набираясь сил заново, потому что иного способа избавиться от нее просто не было. А уж если ему снова приходилось рисовать у себя в голове карту подземных источников, то надо было готовиться к тому, что он свалится в обморок на несколько часов. Как тогда, когда он сумел это сделать впервые и тут же рухнул без чувств, страшно напугав Даста и Миру.

Южанин, кстати, после этого целый час волок его на себе, двигаясь на поданный юношей ориентир в виде двузубой скалы странноватого бурого оттенка. А потом не сказал ни слова, когда он морщился, тихо постанывая сквозь намертво стиснутые зубы, сидел на земле, обхватив руками трещащую голову, и даже говорить не мог оттого, что от малейшего движения челюсти сводило немыслимой болью.

Даст больше не напоминал о трудном разговоре, который едва не стал причиной серьезного конфликта. Ничем не показал, что вообще помнит об этом. Держался по-прежнему ровно, без открытой неприязни. Обиды не выказывал. А если и была в его голосе какая-то отстраненность, то ее только Вэйр и улавливал. Но радовался уже тому, что этого не чувствует и не понимает испуганно жмущаяся к ним Мира.

Миру южанин, кстати, тоже не прекратил опекать, однако заметно отстранился, стал менее разговорчив, прекратил шутить и отвлекать ее от тревожных мыслей забавными историями. Взять на руки не отказывался, но стремился делать это без прежнего энтузиазма. Словно обидные слова дерзкого мальчишки все же тронули его за душу и заставили крепко задуматься над тем, что Мира (если, конечно, они выберутся отсюда) вряд ли согласится видеть рядом с собой здоровенного битюга с кривой мордой, покрытым шрамами телом, лысым затылком и недоброй ухмылкой, в которой не хватало пары зубов. Она была слишком хороша для этого. Слишком чиста. И гораздо больше подходила... и по сложению, и по красоте, и даже по цвету волос... тому самому сопляку, который вздумал защищать ее от него, Даста.

В то же время по ночам, когда Вэйр молча валился на землю, уткнув лицо в мягкую траву и отказываясь даже взять горсть набранной девушкой ягод, южанин исправно обходил ближайшие кусты, чтобы убедиться, что там никто не притаился. Чутко сторожил каждый шорох, искал птичьи гнезда, чтобы добыть питательные яйца. Подолгу смотрел на беспамятного мальчишку, мысленно сравнивая себя и его. А потом с досадой отворачивался, неохотно признавая, что даже старый шрам почти не портил парня так, как испортила его самого эта жестокая и несправедливая жизнь.

Вэйру же приходилось туго. Он с трудом просыпался, вынужденный тратить некоторое время на то, чтобы стряхнуть с себя непонятную вялость. Затем осторожно поднимался, чувствуя, как за ночь онемело и еще больше ослабло его тело. Вяло жевал то, что умудрялся где-то добыть по дороге Даст, и со скрипом заставлял себя двигаться дальше. Три дня... всего три дня до большой реки, возле которой ему сразу станет легче. Он уже чувствовал ее, инстинктивно стремился туда, всем существом тянулся навстречу, словно дикий звереныш, почуявший запах родного логова, или же малый ребенок, заслышавший ласковый голос зовущей к столу матери.

Его тянуло вперед с такой силой, что иногда он просто не имел возможности сопротивляться. Буквально проваливался в странное забытье и бездумно брел в этом дурмане, слыша в ушах тихий плеск волн, полузабытый рев водопадов, грохот разбивающихся о скалы валов и пронзительные крики чаек над старым утесом, под которым не так давно обрел второе рождение.

Порой он шел так странно, целеустремленно и одновременно пугающе, машинально переставляя одеревеневшие от усталости ноги, что Мира тревожно вздрагивала, окликала его по имени, но почти сразу отшатывалась, видя в его глазах не знакомую голубую лазурь, а бездонную бездну, в которой порой бушевали настоящие штормы.

- Вэйр, остановись! Даст сказал, что надо сделать привал!

И тогда он ненадолго останавливался, словно колебался и раздумывал: а стоит ли? Но потом откуда ни возьмись появлялись две широкие ладони, властно брали его за плечи, разворачивали на себя, а грубый голос неуклонно разбивал оковы странного наваждения.

- Стоять! Садись! Ешь!..

Иногда ему прямо в рот насильно засовывали что-то сладкое и влажное, резким окриком заставляя жевать. Иногда давали глотнуть прохладной воды из ближайшего родника. Потом, наконец, ненадолго оставляли в покое, но именно с этого времени Вэйр начинал потихоньку оживать. И Даст, подметив это, теперь приводил его в чувство хлопками мокрых ладоней по щекам, внутреннее опасаясь, что однажды даже это не сумеет пробудить парня от непонятной заторможенности.

Вэйр словно спал наяву. Его будто вела вперед невидимая, но неумолимая сила. Едва его разума коснулась карта подземных рек, парня как подменили, оставив от незлого, в сущности, немного наивного и разумного юноши лишь пустую оболочку, из-под которой лишь изредка просматривалась его прежняя суть. Но ненадолго. На какие-то мгновения. Как раз после того, как Даст силком укладывал его на землю, требуя закрыть глаза и спать, но до того мига, как обессиленный юноша послушно прикрывал веки, шептал неслышное "спасибо" и забывался до утра.

Дасту не нравились такие перемены. Он никак не ожидал, что из-за своей магии крепкий и сильный парень так резко и, главное, быстро свалится с ног. Однако это почему-то происходило. Что-то вытягивало из него силы: то ли работа неизвестного мага, который изменил очертания берега так, как ему требовалось, то ли из-за проснувшейся в мальчишке силы... поэтому южанин справедливо беспокоился и всерьез опасался, что Вэйр скоро просто упадет в долгом беспамятстве и больше потом не встанет. Слишком уж сложная эта штука - магия, чтобы строить по ее поводу какие-нибудь догадки.

Однако, что сейчас его беспокоило больше всего - это Сольвиар. Точнее, его живые обитатели, которых просто не могло существовать в природе, но на следы присутствия которых он то и дело натыкался опытным взглядом следопыта.

Вот снова на пути попался след огромной волчьей лапы. Вот промелькнул дрожащий на ветру клок серой шерсти. Здесь - безжалостно обломанный куст. Там - ободранная до самого низа кора на деревьях, а иногда на стволах величиной в два-три обхвата красовались несомненные свидетельства того, что виары - вовсе не выдумки и не забытые сказки. Что они здесь. Выжили как-то после последней войны. Не исчезли совсем. И где-то неподалеку все еще резвятся эти исчадья Урриала, а то, может, и идут уже по их следу, учуяв слабый человеческий запах.

Даст все время ощущал, что они не одни в этом древнем лесу. Его постоянно терзало смутное беспокойство. Все время казалось, что оживший кошмар Сольвиара где-то рядом, притаился за деревом и только ждет, когда настанет время объявлять удачную охоту. До этого дня южанин не верил в оборотней. Искренне полагал, что они давно уничтожены, а потому два дня назад не сумел сдержать невольной дрожи, когда далеко-далеко, где-то на южных скалах, снова послышался заунывный волчий вой, которому вторили десятки других голосов. И этот вой потом неизменно повторялся каждую ночь, заставляя его вскакивать с места, судорожно нащупывая нелепую против оборотня дубину, стискивать ее до побелевших костяшек на пальцах и молиться Всевышнему, чтобы эти чудовища не учуяли их след.

Ему дико не нравился выбранный Вэйром маршрут. Очень тревожило то, что под ногами все чаще и чаще стали попадаться уже знакомые, немыслимые по своим размерам следы. Ему казалось, что они сами, по собственной воле, бредут в логово древних созданий, чтобы те сполна насладились вкусом свежего мяса, которое вдруг каким-то чудом добровольно явилось на порог их жилища.

Однако Вэйр шел, словно во сне: целеустремленно, никуда не сворачивая. Вперив неподвижный взгляд перед собой, он неутомимо переставлял ноги, не замечая хлещущих по лицу веток, цепляющихся за штанины коряг, машинально перешагивая через поваленные бревна, на которых иногда тоже встречались следы ужасающе длинных когтей. И, кажется, вовсе не думал о том, что они бредут по территории страшных, пришедших из далеких веков существ, от которых при одном только упоминании следует бежать без оглядки.

А он шел.

Молча. Без остановок. Без жалоб и просьб. Шел ровно и размеренно, как учил его отец. Как кукла. Как поднятый некромантом зомби, которому чужды сомнения, которого не волнуют никакие преграды, который безразлично преодолеет любую стену, чтобы добраться до видимой только ему одному цели. Любой ценой. Во что бы то ни стало. И когда однажды его попытались остановить... а это, разумеется, случилось сразу, как только Даст понял, что с парнем происходит нечто нехорошее... медленно развернулся, взглянул в упор ставшими страшными глазами, где не мелькало ни тени узнавания. А потом, наконец, хрипло, с трудом припоминая, что перед ним друг, выдавил:

- Не мешай... это очень трудно...

Что именно трудно, Даст так и не услышал. Зато воочию увидел, ВО ЧТО может превратить живого человека проклятая магия. И с тех пор не спускал с пацана глаз, готовясь подхватить в любой момент, если силы его все-таки оставят.

К концу третьего дня, как и обещал Вэйр, им удалось преодолеть небольшой перевал и перебраться через горы, окружающие злополучную бухту. Это далось нелегко, однако вскоре местность быстро пошла под уклон. Идти сразу стало легче. При желании и если бы оставались силы, можно было бы даже бежать, не боясь врезаться во встречное дерево. Однако сил-то как раз и не было, поэтому спускались они все равно медленно, осторожно и настойчиво посматривая по сторонам.

Этим же днем, как только Даст скомандовал привал, Вэйра, наконец, отпустила странная одурь, от которой он был сам не свой. Едва почувствовав на себе чьи-то настойчивые руки, заставляющие остановиться и сесть на поваленную корягу, он неожиданно вздрогнул всем телом, странно моргнул... а затем совершенно обычным голосом сказал:

- Все. Мы дошли. Утром будет река.

Мира, заслышав его слова, обрадованно вскинулась, бросилась ему на шею, торопливо бормоча, что "как хорошо, что он снова стал самим собой", но Вэйр только странно на нее взглянул, облизнул пересохшие губы и внезапно свалился на землю, моментально закрыв глаза и провалившись в глубокий целительный сон. К вящему испугу девушки и неподдельному облегчению Даста.

- Да живой он, живой, - твердо отодвинул он суетящуюся спутницу от мальчишки. - Устал просто очень. Три дня на ногах, без жрат... в смысле, без еды и нормального питья кого угодно с ног свалят. Дай человеку выспаться, а утром он сам расскажет, что за гадость с ним приключилась и откуда он узнал, что тут рядом река.

Мира всплеснула руками, заметалась по облюбованной поляне, как спугнутая с насеста курица, схватила сперва кулек с собранными по дороге ягодами, потом похватала вывалившиеся из подола грибы, которые можно было есть сырыми. Споткнулась, дважды чуть не упала, запутавшись в размотавшихся тряпках. Наконец, была осторожно поймана крепкими руками и настойчиво усажена на плоский пень.

- Спокойнее, - негромко, но весомо приказал Даст. - Все хорошо. Вэйр в порядке. Есть ему сейчас не надо. Только поспать. И нам с тобой тоже. Так что сейчас ты положишь сюда плащ, закутаешься потеплее, ляжешь с ним рядом и уснешь. А я покараулю. Утром мы все вместе встанем, перекусим твоими ягодами и найдем ту самую реку, о которой он сказал. Потом переправимся, отыщем дорогу домой и вернем тебя родителям. Хорошо?

Мира, вздрогнув, замерла и только испуганно смотрела огромными голубыми глазами, не зная, чему верить и чего больше бояться. То ли здешнего леса, то ли жутких оборотней, то ли собственных страхов, а то ли за Вэйра или этого странного, большого человека, который уже третью ночь подряд добровольно отказывается ото сна, чтобы только защитить ее - маленькую и слабую.

Даст вздохнул, когда она задрожала, и осторожно обнял, боясь повредить своими лапищами ее хрупкие косточки. Она же совсем крохотная. Просто цыпленок. Шейка тоненькая. Ручки слабенькие. Ладошки мягкие и теплые. Вся хрупкая, просто просвечивает насквозь. Дитя солнца. Дочь ветра. И самое красивое существо, какое он только встречал.

- Не бойся, цыпленок, - внушительно прогудел он в розовое ушко. - Не бойся. Мы тебя не дадим в обиду. Все будет так, как я сказал.

- А ты? - неожиданно прошептала она. - Куда ты потом отправишься?

Он разом помрачнел.

- Не знаю. Может, домой. Может, еще куда.

- Ты не поможешь Вэйру?

- Чем? - невесело хмыкнул нахибец. - Ему теперь может помочь только он сам. Ну, или Ковен, если он решится туда прийти.

- Его все равно найдут...

Даст удивленно посмотрел на притихшую девушку, а потом непроизвольно обернулся на спящего парня с изможденным лицом, которому, как ни крути, был слишком многим обязан.

- Он же маг... сильный... его скоро найдут и сразу отправят в Лир. Или куда их увозят? У меня когда-то подружка была... Мисса... так приезжие маги ее тоже забрали... давно... она выросла уже... только больше к нам в деревню не вернулась.

- Возможно, и найдут, - наконец, отозвался он. - Все же он здорово пошумел, я думаю, когда корабль топил. Но, с другой стороны, портал... вдруг его не заметят?

- Было бы хорошо, - тихонько вздохнула Мира. - Вэйр... он хороший... правда, хороший. И славный. Такой же... как ты...

Даст замер, когда замерзшие пальчики коснулись его груди, непроизвольно напрягся, вспомнив несправедливые обвинения Вэйра, едва не отнял ее руки, но потом понял, что уставшая девушка просто уснула - прямо так, сидя на старом пне, в его крепких объятиях, где всегда было тепло, надежно и очень хорошо.

Он какое-то время еще сидел, обнимая ее, как ребенка, но потом все-таки отстранился. Несколько мгновений изучал ее безмятежное лицо, затем подхватил на руки и бережно уложил на свой расстеленный плащ, поближе к Вэйру, чтобы не замерзла. А потом посмотрел на то, как естественно они смотрятся вместе и быстро отвернулся.

"Нет, - повторил про себя. - Она не для такого, как я".

Торжествующий волчий вой распорол лесную тишину уже под утро, когда поднявшееся над горизонтом солнце застенчиво осветило восточный краешек неба, на деревьях начали просыпаться первые птицы, а безмерно уставший за эти дни Даст начал неумолимо клевать носом.

От внезапно раздавшегося звука он вздрогнул всем телом, будто пронзенный молнией, резко подхватился, уже чуя, как колотится встревоженное сердце, на мгновение прислушался, но почти сразу кинулся к спящим попутчикам и рявкнул:

- Вэйр, вставай! Мира!

Однако юноша уже успел сам открыть глаза и ошарашенно уставиться на притулившуюся под боком девчушку. Потом перевел непонимающий взгляд наверх, увидел перекошенное лицо друга, собрался открыть рот, чтобы что-то спросить, но повторившийся вой... на этот раз близко... совсем близко!.. заставил его резко побледнеть. А потом поспешно вскочить, с тихим проклятием схватившись за поясницу, рывком поднять с земли выроненную Дастом дубину, лихорадочно оглядеться в поисках своей путеводной ниточки и досадливо бросить:

- Кидай все и бери девчонку на руки! Бежим! Осталось немного!

Южанин без лишних церемоний подхватил с земли вспикнувшую Миру и, бросив все вещи, могучим туром вломился в ближайший кустарник, в котором мгновение назад исчез очень вовремя пришедший в себя мальчишка.

- За мной! - крикнул Вэйр, на мгновение обернувшись. - Я чувствую путь! Теперь - чувствую! Мы успеем!

Южанин молча сомкнул челюсти, стараясь не думать о том, сколько времени понадобится быстроногим монстрам, чтобы их настичь в родном, насквозь известном лесу, и прибавил ходу. Про себя мысленно поразившись тому, насколько же лучше сегодня выглядел Вэйр и как же шустро он мчится по нехоженому лесу, каким-то чудом угадывая дорогу.

- Быстрее!

И он, сцепив зубы, поднажал, прижимая к груди проснувшуюся от криков, испуганно задрожавшую и отчаянно беззащитную девчонку.

"Не дам, - зло подумал, отворачиваясь от ее белого, как снег, лица. - Никому не отдам. Пусть даже они и оборотни!"

- Даст!

- Тихо, - рыкнул южанин сквозь плотно сомкнутые зубы, и Мира послушно притихла, а мужчины понеслись сквозь нетронутый человеческим присутствием лес так, словно сзади уже настигали громадные свирепые волки.

Скоро жутковатый вой повторился снова, а за ним внезапно зазвучали еще голоса: один... два... три... десять... потом где-то неподалеку раздался восторженный рык, означающий, что место стоянки уже обнаружено, а затем вдогонку донесся столь слаженный рев, что Даст мгновенно понял - нашли. Теперь уже точно нашли их след и мчатся вдогонку, роняя голодные слюни, разрывая когтями землю и неистово хрипя, горя желанием добраться до убегающей добычи как можно скорее.

Они бежали, как ветер. Сквозь чащу, кусты, больно хлещущие по лицам ветки, повисшую в воздухе паутину, навязчиво липнувшую к одежде. Неслись ураганом, тяжело дыша, на ходу перепрыгивая через мохнатые валежины, огибая большие пни, сбивая в кровь голые пальцы, но совершенно не чувствуя боли.

Наверное, внезапный страх придал им силы. Или же злобные твари решили поиграть со своими жертвами напоследок, однако до реки... которая действительно (не ошибся пацан!) оказалась поразительно близко... им позволили добраться беспрепятственно. То с правого бока, то с левого Даст то и дело замечал стремительно проносящиеся тела, однако никто из оборотней их не тронул. Вернее, ПОКА не тронул, потому что шумящая впереди река скоро встанет на их пути неодолимой водной преградой. И вот возле нее... когда все будет кончено... когда станет понятно, что бежать больше некуда... тогда и настанет время завершить эту славную, острую, волнующую, но такую короткую погоню.

Вэйр первым вылетел из леса, кубарем прокатившись по травяному склону, и достиг долгожданного берега. После чего суматошно огляделся, убедился, что каменистые склоны надежны, и ловко запрыгнул на какой-то валун. Под ним бушевала и рокотала знаменитая Белая Река, которая бурлящей полосой отделила территории виаров и вампов. Она была велика и очень быстра. На одной стороне - пологий склон, покрытый редкой желтоватой травой, за ним - крутой обрыв, под которым свирепо пенятся высокие пороги. Затем - широкая полоса яростно бурлящей воды, брызгами почти достающая до застывшего наверху парня, а за ней - голые скалы, острые зубья и никакого моста, по которому можно было бы перебраться на другую сторону.

Волки снова подали голос, по-прежнему оставаясь в тени.

"Играют, - с отвращением понял Даст, следом за юношей вылетая из леса. - Играют с нами, как с мышами. Но скоро эта игра закончится, и тогда..."

Словно в ответ, прямо за его спиной раздался торжествующий рев сразу на три луженых глотки, в котором чувствовалось ликование победителей. Затем послышалось тяжелое дыхание, стремительно приближающийся треск веток, шорох камней под тяжелыми лапами. В оставшемся позади лесу стремительно стал нарастать шум настигающей погони. Наконец, позади мчащегося во весь опор южанина выросла крупная серая тень.

Даст побледнел, понимая, что все уже кончено, и...

- Вниз! - неожиданно гаркнул Вэйр, резко разворачиваясь и вскидывая руки над головой. - Вниз! Живо!!

Даст, не успев понять, что к чему, ничком рухнул на землю, накрывая своим телом испуганно вскрикнувшую девушку и пропуская над собой страшенную, разинутую в оскале пасть, длинные лапы с острыми кривыми когтями, могучее сильное тело, покрытое густым темным мехом. Успел мысленно поразиться тому, насколько же огромен настигший его оборотень. А потом что-то случилось в мире, и южанин на мгновение будто бы выпал из обычного времени. Словно кто-то властный и могучий заставил весь мир замереть испуганной мышкой, а сам бесшумно отошел в тень, позволив потрясенному и оглушенному нахибцу наблюдать за происходящим со стороны.

Со своего места он прекрасно видел, как у Вэйра вновь подозрительно потемнели глаза. Как их снова наполнило бескрайнее синее море, готовое выплеснуться наружу и смести обнаглевших тварей, словно песчинку с белого берега. Он видел, как за спиной юноши медленно поднялся уже знакомый водяной вал, наклонившись вперед, но при этом по-прежнему бурля и пенясь. Как он взметнулся на недосягаемую высоту, опустошая внезапно осиротевшее речное русло. А потом всем махом обрушился на присевшего от неожиданности волка, играючи отшвырнув его обратно, бросив на троицу ошалело замерших на границе леса оборотней. После чего легко опрокинул и их. Щедро омыл весь склон, мгновенно вымочив всех присутствующих до нитки. И лишь потом неохотно откатился обратно, оставив после себя мокрую траву, речной мусор и широкие влажные лизуны, в которых в судорогах билась несчастная рыба.

Даст, очнувшись, подскочил на ноги и, не дожидаясь, пока опомнятся и виары, опрометью кинулся к Вэйру, прекрасно понимая, что только рядом с ним будет чувствовать себя в безопасности. Самородок он или нет, но факт в том, что управляться с Водой у него получается прекрасно - хоть и вымок, как мышь, хоть и изменилось его лицо, но темные глаза горят таким упрямством и неприкрытой решимостью, что даже громадные волки оторопели и ощутимо попятились, расширенными глазами наблюдая за тем, как за совсем молодым еще парнем непокорная и вздорная река снова собирается в могучий водяной кулак. И кулак этот недвусмысленно был направлен в их сторону, молча обещая хлестнуть по наглым мордам при малейшей попытке напасть.

"Прочь! - мысленно рыкнул волкам Вэйр, не слишком понимая, что делает. - Прочь! Это не ваша добыча!"

Он стоял, слегка покачиваясь на широко расставленных ногах. Готовый к чему угодно. Чувствующий, как бурлит внутри переполняющая его мощь, как взвиваются вверх целые вихри брызг, готовые мгновенно сложиться в водяной хлыст и жестко ударить, останавливая наглую свору и заставляя ее отступить. Он был готов к тому, что они снова бросятся. К тому, что разочарованно завоют и попытаются обойти с боков. Даже к тому, что они, испугавшись, подожмут хвосты... но совсем не того, что передний волк вздохнет, сокрушенно покачает головой и, взглянув на молодого мага своими желтыми глазами, вдруг молча спросит:

"Слышь, ты... может, хватит нас мочить? Предупредил бы сразу, что маг, мы б тогда по серьезному подошли. С уважением. Без спешки. А ты как дитя малое - сразу бежать... разве ж это дело?"

Вэйр пошатнулся от неожиданности, но волк только фыркнул.

"Да брось ты, лер, не сердись. Парни просто расшалились и слегка перегнули палку. Сам знаешь, как оно бывает: охота, погоня, дичь... вот порой и переклинивает на инстинктах. Ну что? Будем говорить? Только не поливай больше, ладно? А то мы щекотки боимся".

Поняв, что не спит, юноша сдавленно охнул и без сил опустился на землю...

Глава 25

Подаренные в порыве необъяснимой щедрости выходные Айра постаралась провести с максимальной пользой: ей стишком о многом предстояло подумать и слишком многое предстояло сделать. В первую очередь, срочно восстановиться, помочь Керу, затем успокоить подружек; решить, наконец, что делать с оставленным игольником, на который у нее раньше просто не было времени: как-то выжить во время грядущего разговора с Викраном дер Солленом. который непременно отыграется за вчерашнее хамство: не выдать Марсо. не попасть в очередную ловушку наставника. А потом вцепиться бешеным зверем в новую цель, которая станет самой важной из того, что ей придется достичь всего за один жалкий месяц... потому что больше времени ей уже никто не подарит.

«Я сбегу отсюда! - с мрачной решимостью поклялась себе Айра. - Во что бы то ни стало сбегу! Любой ценой! Любым способом, но сумею. И Марсо мне в этом поможет!»

Едва восстановившись, на что ушел ещё один день и почти половина следующего, во время которых Айра только и делала, что беспробудно спала, она заметно посвежела, набралась мужества выдержать все, что ее ждет. Была готова даже насмерть биться с жестоким наставником, но не показать ни мыслью, ни жестом, что задумала сделать. Стиснув зубы, снова поклялась себе, что выдержит. Однако неожиданно оказалась перед трудным выбором: с чего начать? Слишком много дел. Слишком много предстояло трудов, работы, потраченных сил и слишком мало времени на осуществление этой затеи. И от этого времени в ближайшем будущем она уже не сможет оторвать ни одной драгоценной секунды. Конечно, побег - это самое важное, ради чего стоило стискивать зубы. Но и остальное требовало внимания: оставить подруг в неведении, а Листика, Шипика и Иголочку - без помощи Айра просто не могла. Поэтому, поразмыслив и набросав в голове план действий, она решила начать с самого трудного: с утра пораньше вышла из комнаты и безошибочно нарвалась на караулящую чуть ли не с ночи Лиру.

- Айра... - трагическим шепотом прошептала рыжеволоска. повиснув на шее подруги. -Как ты? Мы так испугались, когда ты перестала отвечать! Стучали тебе, стучали... тебя и так словно били по ночам... едва живая ходила... а потом еще дер Соллен примчался и принялся, как ненормальный, ломать твою дверь. Тут такое началось! Я уж думала, все - или ты умерла, или сгорела, или твой зверь тебе ночью горло перегрыз: у дер Соллена было такое лицо, когда дверь не поддалась...

Айра горько усмехнулась.

- Да живая я. живая. Просто нам с Кером туго пришлось в последнее время: нам же приходится учиться вне обычных занятий. С метаморфом, знаешь ли. не так легко управиться... вот я и устала.

- Так ты поэтому такая бледная ходишь?!

- А ты как думала? - как можно спокойнее улыбнулась девушка, одновременно придерживая на шее ласку. - Это тоже работа. Тоже учеба. И она, как оказалось, еще только начинается. Я просто не знала, что это будет так тяжело... вы уж простите, что совсем вас забросила.

Лира вскинула трепаную голову и несколько секунд всматривалась в подругу.

- И сколько тебе... еще так мучиться?

- Месяц, - тихо ответила Айра. - По его окончании как раз и станет ясно, на что я способна.

- Месяц - это не очень долго, - облегченно вздохнула Лира, а затем еще раз обняла подругу и, наконец, успокоенно отошла. - Ты уж не пропадай, ладно? Заглядывай к нам вечерком, хорошо?

- Не могу. Теперь тем более - этот месяц можете на меня даже не рассчитывать. Теперь я - только на уроки и тут же снова заниматься. Прости.

- Жаль, - погрустнела Лира. - Мы надеялись, что к Балу подготовимся вместе... ладно, пока. Ты только смотри там - совсем не зачахни со своими занятиями! Не то нам придется срочно проводить сеанс скорейшего восстановления с участием всего класса!

Айра слабо улыбнулась.

- Спасибо. Я постараюсь.

После чего проводила подругу печальным взглядом, вернулась в комнату, пощекотала усики заметно подросшего листовика и. решительно тряхнув головой, шагнула в портал, как в холодную реку.

- Марсо, что ты нашел?..

За прошедшие сутки призрак, как оказалось, успел сделать немало: скрупулезно выполняя данное обещание, он поднял на свет старые схемы острова. Защитные Сети, всевозможные чертежи, планы сложнейшей, многоуровневой и запутаннейшей «охранки», окружавшей Академию со всех сторон. Все пространство вокруг Сонного Кресла оказалось завалено книгами и пыльными рукописями, исписанными листками, исчерченными схемами и просто пособиями по Боевой и Практической магии.

- Смотри, - деловито сказал он, едва Айра приблизилась, и развернул на столе подробную карту. - Вот это - наш остров: центр - точно над моим Ключом, сверху - главный корпус, вокруг которого стоят ваши дома; чуть дальше - жилища виаров и вампов, всякая мелочь, Оранжерея и так далее. Строения для первогодок, как видишь, отнесены к северу - туда, где и защита мощнее, и естественные потоки сил менее устойчивы. В той стороне тебе делать нечего — природные колебания энергии слишком велики. Вихревые потоки слишком изменчивы. Нечего и думать там прорываться.

Девушка окинула карту задумчивым взором и перевела взгляд на противоположный угол.

- А здесь? Берег отстоит далеко от Источника, там следы от моего вмешательства будут менее заметными.

- Это Волчий Лес, - кивнул Марсо. - Он намеренно выращен так, чтобы быть максимально удаленным от территории первогодок: виары слишком любопытны и игривы, когда перекидываются. Как и вампы, впрочем. А понапрасну рисковать жизнями непосвященных учеников никто не станет. Поэтому их и отселили так далеко. Но ты права - именно здесь потоки стихийных сил несколько меньше. Берег ровнее, закрыт с одной стороны большой скалой, за которой небольшое магическое возмущение может остаться незамеченным. Защита, конечно, гораздо сложнее, да и виары стерегут эту зону от любопытных и излишне самоуверенных адептов...

- С виарами я разберусь, - нетерпеливо отмахнулась Айра. - Что там с зашитой?

Он тихонько вздохнул.

- Не больно-то хорошо. В том смысле, что сама зашита - выше всяких похвал и готова выдержать хоть слаженный удар Совета магов в полном составе, но для тебя это хуже некуда.

- Марсо. я не собираюсь биться об нее головой. - непривычно твердым взором посмотрела Айра. - Я собираюсь отсюда удрать. А для этого мне достаточно и крохотной лазейки, в которую нужно быстро юркнуть и оставить всю вашу Академию в... короче, ты понял. Что удалось найти?

- Немного, - снова вздохнул призрак. - Защита ставилась давно, еще во времена основания Академии, да не абы кем, а Восточными эльфами... ну, теми, кто поднимал наш с тобой Ключ на поверхность. Потом эта защита постоянно дополнялась, совершенствовалась, усложнялась, в том числе и твоим нынешним директором... в общем, ничего хорошего. Она многослойная, как кожура у лука, очень запутанная, невероятно мощная и поддерживается сразу тремя природными Источниками.

- Откуда три?! Здесь же только один Ключ! И он - твой! Разве не так?!

- Так: Ключ действительно один, и он - тот первый Источник, о котором ты уже знаешь. Впрочем, по-другому и быть не могло - в море его просто невозможно не использовать, поэтому Ключ в данном случае работает против тебя. Второй Источник - это Земля. Точнее, ее наиболее агрессивная ипостась - подземная лава, поскольку под островом проходят не слишком устойчивые земные пласты, где ее как раз в избытке... третий же Источник -наверху, в небе, и он подчинен Воздуху: это - регулярные грозы, чьих энергий вполне хватает, чтобы поддерживать свою часть Сети в постоянном напряжении.

- На острове не бывает гроз. - недоверчиво посмотрела Айра. - За все время, что я учусь, тут даже дождя не было - только солнце.

- Так и должно быть: природный Источник не может быть всеобъемлющим. Он может быть могучим и неукротимым, но когда вся его сила направляется на выполнение одного-единственного задания, на все остальное его просто не хватает. Поэтому все грозы в окрестностях острова притягиваются сюда, собираются над морем... а оно довольно велико... и отдают всю силу на то. чтобы Охранные Сети работали без перерыва. Точно так же. как на них оттянута большая часть сил двух других Источников. Так что до вас не только землетрясения, а даже ни единого порыва ветра не долетает. Из своих корпусов вы не можете этого видеть, поэтому кажется, что небо везде ясное и солнечное. Однако если ты окажешься на берегу виаров, то сразу поймешь — грозы там не прекращаются ни на минуту. И молнии сверкают с такой завидной регулярностью, что даже новичок сообразит - это происходит не случайно.

Девушка прикусила губу.

- А Вода?

- А что «Вода»? — невесело хмыкнул Марсо. — Вода — вот она, у тебя перед носом. Вокруг всего острова, потому что использует, но одновременно и подпитывает мой Источник, тем самым давая ему почти неограниченный запас сил. Ты же знаешь, что это - свойство исключительно Воды: подвижной и непостоянной. А море велико, девочка. Никому не под силу вычерпать его хотя бы на одну ночь.

- А сами Сети? - похолодела она. — Насколько они сложны?

- Достаточно для того, чтобы ты опустила руки.

- Все так плохо?

- Даже хуже, чем ты думаешь, - призрак со вздохом развернул еще одну карту. - В защите, как ты понимаешь, много компонентов... сюда не смотри, это уже убрали, заменив на другое... так вот: компонентов много, но если упростить схему, то всю защиту можно разделить на несколько уровней. Вот здесь, у берега виаров и вообще, по краю острова, стоит первая Охранная Сеть. Она стандартная, обычного вида и. разумеется, самая слабая, потому что направлена лишь на то, чтобы предупредить преподавателей, что кто-то пытается проникнуть за границу... да-да, именно здесь - шагах в трех от берега, где дно не слишком глубокое. Эта Сеть сродни тем. что ты спокойно преодолевала у себя в корпусе и в моем Хранилище. С ней как раз сложностей не возникнет. Как впрочем, и со второй, что идет в десяти шагах от береговой линии, поскольку она является точной копией первой и отличается лишь большей мощностью. Ну. и отбрасывает непутевого адепта, надумавшего удрать от строгого учителя, обратно. Прямо в руки преподавателей. Но для тебя, как я сказал, даже она не станет проблемой. Зато дальше...

Марсо глубоко вздохнул.

- Дальше как раз начинается самое сложное.

- Давай уж, не тяни,- горько усмехнулась девушка.- Раз уж пытаешься отнять у меня надежду, делай это быстрее. Чтобы я успела смириться со своей участью и покорно пошла в постель к дер Соллену, утешая себя тем, что это только «на первый раз».

- Я не пытаюсь отнять у тебя надежду,- откровенно затосковал призрак. - Я просто говорю, что ты задумала страшное. И что одолеть это будет так же сложно, как мне - выжить без своего Источника. Защита Академии хороша настолько, что в ней почти нет изъянов, а те, что есть... ладно - ладно! Не делай такое лицо, словно я своими руками разрываю на тебе платье! Вот смотри, если не веришь: вот он. первый этап, на котором ты встретишь главные трудности.

Она послушно уставилась на карту.

- Впрочем, нет, - неожиданно передумал Марсо и отлетел к Источнику. - Иди сюда. Так будет нагляднее и яснее. Вот, что я имею в виду: представь, что бассейн - это остров. Его бортики - это берега, а моя колонна... сейчас, погоди, я ее сделаю полупрозрачной... это и есть та самая Сеть, за которую тебе нужно будет попасть. Еще представь, что на самом деле она не стоит в виде трубы от пола до потолка, а охватывает остров в виде сферы, окружает его со всех сторон, надежно защищает и одновременно не выпускает отсюда никого, кроме знающего особый ключ мага. Скажем, лера Атьвариса или того же Викрана.

- Значит, проходы все-таки есть? - недобро прищурилась Айра.

- Конечно. Но их мало, они специально настроены на ауры преподавателей и никоим образом тебе не поддадутся. А взламывать их совершенно бесполезно - это не под силу даже твоему учителю.

- У меня нет учителя.

- Хорошо, забудем, — покорно отошел от неприятие» темы Марсо. - Еще смотри вот на что: все море, что стоит между тобой и этим слоем защиты... заметь, первым из тех, что есть!.. пронизано охранными нитями, как паутиной. Этих нитей много. Очень много. И они разбросаны в хаотичном порядке, чтобы нельзя было угадать в этом систему. Более того, время от времени какие-то нити могут исчезать, потом снова внезапно появляться, накладываться друг на друга, переплетаться и взаимно усиливать свое действие. Так например, что неразумный чародей, рискнувший туда сунуться, будет не просто отброшен, а немедленно утоплен и угашен на дно. Если не сумеет избежать их касания или если ему очень не повезет при попытке к бегству. Причем не имеет значения, откуда он попытается пройти- изнутри, как ты. или снаружи, по воде или по воздуху: результат абсолютно одинаков, потому что Сеть, напоминаю, окружает остров со ВСЕХ сторон. Даже под землей и на большой глубине. Если вдруг сунешься туда, то сперва получишь предупреждение, потом- чувствительный удар, а на третий раз тебя просто уничтожат. Это- на морс. Однако и наверху, в воздухе, творится абсолютно то же самое: все пространство буквально завалено охранными клубками, от которых при всем желании не увернуться. Вариант один - создать портал и проскочить до колонны. Но сделать это будет нелегко: сама знаешь — чем короче портал, тем больше сил он отнимает. Для него, как правило, не нужна строго определенная точка выхода, потому что на небольших расстояниях трудно ошибиться, в связи с чем формулы их создания не предусматривают никаких ограничений на момент выхода. Запретов просто нет. А здесь такой портал придется творить на весу, на лету и в строго определенную точку, которую предварительно придется рассчитать. Причем рассчитать прямо на месте. И ошибиться нельзя ни на шаг - если прыгнешь слишком далеко. непременно ударишься в стену. Если не дойдешь, то попадешь в сами Сети и будешь там болтаться до тех пор. пока кто-то не надумает тебя освободить. Или же пока не погибнешь, что тоже очень возможно. А если даже вдруг одолеешь, что вряд ли осуществимо, то тут же уткнешься носом в другую проблему.

- Какую?

- Вот. - указал призрак на сеть разбежавшихся по колонне трещинок, образовавших сложный рисунок из хаотично разбросанных «клеток»... - Видишь? Вся колонна состоит из множества частей. Одни побольше, другие поменьше. Помнишь закон Гольва?

- «Чем больше протяженность заклятия, тем меньше устойчивость его элементов», - без запинки повторила Айра.

- Именно. Поэтому «колонна» на самом деле не однородна, как могло бы показаться на первый взгляд, а состоит из множества частей, стянутых между собой особым образом. И каждая часть в этой стене полностью стабильна. Она совершенна и неуязвима. Идеальна настолько, чтобы никому не позволить выбить себя из ячейки.

- А пространства между ними? - нахмурилась девушка. - Это же трещины, щели.

- Эти щели, милая моя. не что иное, как нити от природных Источников - Воды. Огня и Воздуха. Причем в каждый конкретный момент времени они могут менять свою силу, полярность и даже размер. Теоретически, конечно, через них можно проскочить - при условии, что у тебя есть собственный Источник с неограниченным запасом сил. достаточно знаний и умений, чтобы пробить в этой щели второй портал, еще более короткий, чем первый (насквозь, разумеется, чтобы выйти на той стороне колонны) и который тоже придется тщательно рассчитать... плюс, небольшие размеры тела, не превышающие величину твоего Кера - на случай, если шель внезапно сузится, потому что времени что-то менять в процессе у тебя просто не будет. Ну и. разумеется, целый мешок удачи за плечами, так как размеры этих «плит» тоже постоянно меняются, сдвигаясь относительно друг друга каждые несколько часов. Точно так же. как сдвигаются относительно одна другой сами колонны. Более того, даже если ты каким-то чудом сможешь все это пройти, если ужмешься до размеров крысы, если не свалишься в воду, не треснешься в стену, не потревожишь ни один из охранных клубков... сможешь творить безукоризненно точные порталы и откуда-то наберешь сил побольше, чем в моем Ключе... то и тогда ты не одолеешь ВСЮ защиту, потому что таких этапов у нее несколько.

- Сколько? - мертвым голосом спросила Айра, неподвижным взором изучая нарисованную призраком картину. - Сколько таких стен мне придется преодолеть?

Марсо уронил голос до неслышного шепота.

- Десять.

Она сжала зубы.

- И чем дальше от острова, тем больше их мощность. Так что если первый Щит тебя просто задержит, второй остановит, третий заставит влипнуть в Сеть, как муху - в патоку... то десятый уничтожит одним лишь касанием. И этот закон работает в обе стороны. Еще никому не удавалось за один раз пройти столько. Даже мне в свое время. И Альварису. Защита почти совершенна, Айра. И хоть некоторые изъяны в ней все-таки есть, воспользоваться ими все равно не удастся - еще не рождалось в мире такого мага, который мог бы меняться, как метаморф, имел бы при себе мощь нескольких природных Источников, достаточно физических сил. чтобы в одиночку пересечь море... да еще сделать это так. чтобы никто из учителей не встревожился и не вышел на перехват. А с полным составом преподавателей вообще не под силу бороться — вместе они составят конкуренцию даже Совету магов, понимаешь? Я только поэтому тебя предостерегаю и говорю, чтобы ты еще раз подумала. И только потому, что сам когда-то пытался отсюда выбраться, со всей уверенностью заявляю: это НЕВОЗМОЖНО. Просто невозможно, понимаешь, девочка? Ты погибнешь, не дойдя даже до второго этапа!

Айра надолго замерла в полной неподвижности, с трудом осознавая полученные сведения.

Десять... целых десять слоев, на которые уйдет неимоверная прорва сил. Десять стен. Десять уровней, каждый из которых способен уничтожить ее в любой момент. Десять щелей, сжимающихся до размеров мышиной норки. Десять шансов погибнуть, не дойдя до заветной цели... или же остаться здесь еще на шесть с половиной лет рядом с ненавистным учителем.

- Лучше так, - тихо уронила она, наконец, - чем то, что предлагает дер Соллен. Лучше умереть на бегу, чем лежать в его постели и терпеливо ждать, когда он закончит. Да, когда-то мне было все равно. Когда-то я думала, что, если он вдруг бросит меня на пол и унизит, я стерплю. Я справлюсь. И я бы справилась... наверное. Я боялась за Кера. Боялась за нас обоих. Но теперь я понимаю, что малыш был прав - надо бороться до конца. До последнего вздоха. Надо бежать или сражаться, но не позволять делать с собой все, что угодно. Малыш абсолютно прав... я зря так долго тянула. А теперь, когда Инициация назначена, когда палач выбран и когда он сделает это с одобрения вашего Совета... когда я точно знаю, что никакого наказания и даже неодобрения ни от кого не последует... и он тоже будет знать, что я это знаю, будет уверен, что я ничем не смогу ему помешать... нет, Марсо. Больше я не смогу. Хотя, конечно, я и тогда попытаюсь его убить. И это, несомненно, доставит ему удовольствие. После чего он все равно сделает то, что задумал, и у меня больше не будет ни дня. чтобы об этом не вспоминать. Зная его. я уверена - он не позволит мне об этом забыть. Будет наслаждаться своим превосходством. Смаковать свою победу. Мне каждый день придется видеть его снова. Каждый день и каждый миг это помнить. Знать, что он оказался сильнее во всем. Думать и бояться, что это в любой миг может повториться, и никто его не осудит... нет, Марсо. Хватит. Если я не справлюсь сейчас, я умру. Но лучше я умру в попытке от него избавиться, сгорю в Сетях, утону или развеюсь, чем он уничтожит меня иначе. По крайней мере, если я погибну, то хотя бы не увижу его лица. И уже не буду стыдиться того, что выбрала такой финал, потому что это уже МОЙ выбор. Мой. Марсо. Не его. И ради того, чтобы попытаться это сделать, я готова на все.

- Девочка моя... - в голосе призрака прозвучало искреннее страдание. - Как бы я хотел, чтобы всего этого не было. Чтобы ты не испытала того, что тебе пришлось пережить. Чтобы не было Занда, не было смерти, не было страха и ощущения погони, от которой уже не уйти... поверь, я понимаю тебя. Очень хорошо понимаю.

- Тогда помоги мне, Марсо. Помоги, или я уйду от НЕГО иначе.

- Неужели ты не видишь?! - горько прошептал дух, указав на колонну.

- Вижу. Я очень хорошо вижу, что это - клетка. Большая, просторная, увитая красивыми завитушками клетка, в которой мы все оказались. В ней тепло, уютно, в ней всегда светит солнце. Тебя хорошо кормят, поят, одевают. За тобой старательно ухаживают, чтобы ты не чувствовал дискомфорта...

- А еще постоянно чему-то учат, прикрываясь красивыми словами о всеобщем благе, -тоскливо добавил Марсо. - Учат магии, воинскому делу, политике и всему, что только может понадобиться в жизни. Учат неумолимо. Порой жестко. Но все же не настолько, чтобы ты поняла, что оказалась в самой настоящей тюрьме, разобиделась, впала в отчаяние или попыталась сбежать. Альварис знает, что проще быть ласковым и терпеливым, чем потом справляться с обозленными и разъяренными здешними порядками учениками. Он понимает, что, если вы вдруг взбунтуетесь, ему будет сложно вас остановить. Хотя бы потому, что к последнему курсу некоторые, особо одаренные ученики уже дотягивают до звания магистра. Он знает, что всегда бывают недовольные и несогласные. Знает, как упрямы и настойчивы виары, как стремительны и неподатливы к магии вампы... учеников много и все они разные. Но к некоторым требуется совершенно особый подход: к тем. кто сильнее других, кто более непримирим, у кого есть шансы намного превзойти своих соседей по комнате...

- Именно поэтому у них появляются учителя? - мрачно посмотрела Айра.

- В том числе. Личные учителя, как ты понимаешь, проводят со своими учениками гораздо больше времени, чем остальные. Они знают своих подопечных лучше всех. Способны предугадать грядущий кризис, и их задача сделать все. чтобы его преодолеть. Если будет нужно - даже сломать... остановить зарвавшегося мальчишку. Дать понять, что его сила - ничто в сравнении с мошью настоящего мага. А заодно, удержать его здесь до тех пор, пока не станет ясно, что он не опасен ни для себя, ни для простых смертных, ни для всего остального мира.

- А если он не смирится?

- Лучше не спрашивай, - тихо обронил Марсо, и она потемнела лицом. А помолчав несколько минут, тихо спросила:

- Если я все-таки сбегу, меня будут искать?

- Непременно.

- Они убьют меня, если поймают?

- Нет, - так же тихо отозвался призрак. - Пока есть надежда, что ты одумаешься, тебя не тронут. Или пока Совет остается в неведении о том. кто ты и откуда взялась.

- Рано или поздно они все равно это узнают, - глухо уронила девушка. - Случайно или намеренно... сегодня или завтра... в этот год или в следующий... но так случится. И если в тот момент я все еще буду здесь, мне будет некуда скрыться. Никакой лер Альварис меня не убережет. Поэтому я ДОЛЖНА отсюда уйти. Как можно скорее. ДО Инициации и ДО того, как дер Соллен поймет, что я задумала.

Марсо покачал головой.

- Боюсь, это невозможно, девочка моя...

- Ты обещал попробовать! - сжав кулаки, вскинулась Айра. - Обещал помочь!

- Я не отказываюсь, милая. Я просто знаю, что это такое... знаю, каково быть привязанным... я ведь когда-то тоже... искал этот выход. Но. увы. так и не нашел.

- Показывай остальные Сети, — сухо потребовала она, когда призрак огорченно поник и понурился. - ВСЕ показывай и потом дай мне с ними уснуть: я должна их запомнить, чтобы понять, как со всем этим справиться.

Глава 26

Оставшиеся дни необходимой, как воздух, свободы стали для Айры едва ли не самыми важными за все время пребывания в Академии. За эти дни она перечитала горы книг, запомнила десятки схем, изучила сотни заклятий, собрала кучу разрозненных сведений, которые могли бы ей пригодиться. Она не вылезала из Сонного Кресла сутками, чтобы успеть как можно больше, спала в нем днем и ночью, утром и вечером, вместо еды, питья, обычного сна. А прерывалась лишь, для того, чтобы торопливо глотнуть воды из Источника, сбросить на пол не нужные больше рукописи, подхватить новую стопку, принесенную из недр Хранилища преданным Марсо, наскоро перекусить украденными метаморфом продуктами из столовой: после чего ласково улыбалась встревоженному Керу и снова проваливалась в сон.

Призрак больше не заикался насчет абсолютной невозможности ее затеи. Кажется, внезапно проникнувшись решимостью девушки, он тоже увлекся сложной задачей, и теперь не проходило ни минуты, чтобы он не рылся в каких-то записях, не морщил задумчиво лоб. не летал рассеянным облачком под потолком и не бормотал под нос какие-то формулы. Ему не нужен был сон. еда или питье, он не уставал, не требовал к себе особого отношения. Он мог сутки напролет проводить в тягостных размышлениях, а потом отчаянно спорить, когда Айра предлагала то или иное решение проблемы.

- Какое перевертничество?! - возмущенно грозил он кулаком, когда девушка решила, что нашла способ уменьшиться в размерах. - Какой Кер?! Думаешь, если ты смогла один раз перекинуться, то теперь станешь кем угодно?! Да ты и в волчицу-то едва превратилась! Чуть не умерла во время трансформации! Едва дышала! Знаешь, в каком виде ты сюда свалилась?!! Хочешь повторения?! Ты ведь даже не представляешь, что будет, если ты попробуешь стать мышью!

- Мыши не подходят, - машинально отозвалась Айра. - Они слабые и легкие. Не умеют долго держаться на плаву. В море мне мышью не выжить. Лучше выдрой - она проворна, гибка, умеет надолго задерживать дыхание.

- Ах, выдра?! А ну-ка. напомни мне основной закон трансгрессии!

- «Скорость трансгрессии прямо пропорциональна объему вложенной в нее силы и обратно пропорциональна размеру выбранного элемента», - без запинки отчеканила девушка.

- Вот именно! Мышь потребует от тебя гораздо больших усилий, чем волк! В несколько раз! Одной тебе не справиться даже с Кером! Да и где ты возьмешь Источник, который позволит тебе ТАК сильно измениться?!

- Надеюсь, что ты подскажешь. Ты же умный. Много знаешь, много видел... неужели нет способа держать силу про запас?

- Нет таких артефактов, - буркнул призрак. - А если бы и были, то у тебя все равно ничего не получится.

- Почему?

- Потому, - совсем неприязненно проворчал Марсо, а затем покосился на Кера. - Как думаешь, почему он способен так быстро и так легко менять обличья? Почему для него не составляет труда прыгнуть из ласки в крыса, из крыса - в волка и обратно? Почему он даже пол способен поменять, когда ему это выгодно?

- Магия, - пожала плечами Айра. - Он существует за счет магии.

- Вот именно! Любой метаморф - это прежде всего, живой Источник! Он использует накопленную силу, как ты - мячик для игры на траве: перекинул, сколько требуется, из одной части тела к другой, отрастил себе когти... или зубы... или хвост, если не понравилась длина... но для него это - естественно! Понимаешь? Он таким родился, а ты, к сожалению, нет! И это означает, что как бы ты ни хотела, все равно не сумеешь так же легко менять облики, как Кер! Хотя бы потому, что не являешься Источником и не имеешь достаточно сил. чтобы столь же быстро перекидываться. Более того: я тебе показывал - пройти защиту ты сможешь лишь одним способом, а именно - выйдя к поверхности колонны, создать портал в наивысшей точке пространства, где меньше всего напряженность защитного поля, а вынырнуть уже в самом низу... под водой!.. причем так, чтобы только-только подойти следующему слою! Знаешь, что это значит?!

- Что наверху мне придется лететь, - нахмурилась она.

- А потом камнем падать вниз, нырять на глубину в несколько человеческих ростов, чтобы достичь такой же границы, как наверху. Потом уже там создавать портал через вторую колонну, пройти ее насквозь (в том месте, где она максимально широка и нестабильна), после чего вынырнуть и снова взлететь! Снова — в наивысшую точку! Потому что БЕЗ ЭТОГО ты просто не сумеешь преодолеть естественное возмущение магического фона между слоями защиты!!!

- Марсо...

- Даже Керу будет трудно исполнить этот смертельный трюк! - с нажимом продолжил призрак. - Вместе с его природной склонностью к смене облика, идеально приспособленным для этого телом, умением хранить в себе силы про запас и той скоростью, которую он способен развить! А ТЫ этого при всем желании НЕ УМЕЕШЬ! Теперь ясно?!

Айра прикусила губу.

- А если я научусь?

- Да как ты научишься?! Знаешь, какой случается выброс силы, когда ты уменьшаешься хотя бы до размеров волчицы? Думаешь, тебя просто так настигает слабость? Или забыла, что при возврате в свое собственное тело снова требуется энергия? Не меньше, чем при прямой трансгрессии? А энергию, между прочим, надо еще откуда-то взять! Это Керу просто - он буквально создан для таких резких перепадов уровня силы, а ты... нет. милая. Ты зря надеешься. Сил одного Кера... да и ваших совместных... на такие перегрузки явно недостаточно.

- Подожди, - не пожелала сдаваться Айра. - Но ведь если бы у меня был с собой Источник... если бы Кер меня научил и помог с обликом... то чисто теоретически возможно, что я смогу стать настолько маленькой?

Марсо недовольно засопел, но потом неохотно буркнул:

- Да. Только боль, которая будет при такой трансформации, ударит по вашему разуму еще сильнее, чем при обращении в волка. Раздвоение сознания с вами тоже может случиться. И это будет ОЧЕНЬ больно. Именно поэтому даже перевертыши, привыкшие к трансформации, и эльфы, имеющие сродство к изменению, как метаморфы, редко используют больше двух личин. Причем размеры зверя, как правило, не меньше, чем у твоей волчицы. Потому что это разумно. Это объективно. Это позволяет не терять силы при переходе. В противном случае ты ослабеешь, можешь забыть себя, попасть под удар молнии, утонуть, промахнуться с прыжком, поскольку в новом теле и навыки движения совсем иные. Но самым страшным твоим врагом станет боль... дикая, безумная... сумасшедшая боль... не очень долгая, правда, но ее вполне достаточно, чтобы ты потеряла сознание и погибла. Просто потому, что слишком велика разница в строении тела у тебя и у мыши. Ну. и в массе, конечно, тоже. Поэтому, как только ты попробуешь стать кем-то некрупным... кем-то. чья масса тела будет в разы меньше, чем у тебя, боль может свести тебя с ума. А энергии ты потеряешь столько, что вряд ли сможешь вернуться обратно в человека... по крайней мере, в ближайшие несколько часов.

- Мне не надо обратно в человека. - вдруг прошептала она. - Мне достаточно из выдры в сокола... а потом - обратно.

- Десять раз подряд?! - от негодования призрак взвился аж под самый потолок. - Да ты в своем уме?! Да тебе одного раза будет достаточно, чтобы рухнуть в море бездыханным трупом! Какая еще выдра?! Какой сокол?!

- Выдра отлично плавает и глубоко ныряет. Сокол умеет быстро набирать высоту и так же быстро падает вниз... это может сработать. - лихорадочно забегала Айра внезапно оживившимся взглядом по сторонам. — Может, это действительно - выход? У меня будут небольшие размеры, чтобы можно было без опаски скользнуть в любую щель. Будет скорость, ловкость, хороший обзор сразу на все стороны света. В таком виде я не потеряю

способности творить порталы... я сумею увернуться от охранных клубков... я смогу остановиться, потому что инерция тела такой массы гораздо меньше, чем у...

У нее вдруг загорелись глаза.

- Марсо, дело только в Источнике!!!

Призрак вдруг резко спикировал на вскинувшую голову девушку, так же резко остановился напротив, глядя в упор, и буквально ткнул в нее полупрозрачным пальцем.

- Нет. Дело не в Источнике. Дело в тебе. И в том, что ты не переживешь двойной трансформации. Тем более, за столь короткое время. Очень быстро ты потеряешь сознание от боли. Тебя некому будет встряхнуть. Никто тебе не поможет. Не напомнит. Не поддержит и не вытащит на поверхность. Ты просто никогда этого не делала и не знаешь последствий!

- Я могу это сделать, - твердо посмотрела в ответ Айра. - Я уверена, что смогу. Надо всего лишь больше практиковаться. Если теоретически мне ничто не мешает, то я найду способ превратить теорию в практику. Я смогу делать это здесь или у себя в комнате, где ничего не слышно и где никто не заметит колебаний потоков сил.

Он долгое время изучал се с потрясенным видом и вдруг выдохнул:

-Ты... сумасшедшая!

- Я справлюсь, - решительно повторила она. - Я уже терпела боль и я смогу это сделать снова. Во второй раз будет легче, потому что теперь мы с Кером знаем, чего ждать и к чему готовиться. Я уверена, что справлюсь. Мы начнем с волка и станем постепенно уменьшать наши размеры. Затем попробуем стать птицей. Потом полетим. Кер это уже делал. Он знает, как это нужно сделать мне. Я доверяю ему и готова попробовать, даже если это потребует целиком отдать ему лидерство.

- Господи... ты знаешь, что с тобой после этого будет?!

- Неважно. Главное, что это - мой единственный шанс. Ты же сам сказал, что человек не способен преодолеть эту защиту. Значит, я должна перестать быть человеком. Значит, я должна стать такой, какой нужно. И я стану, Марсо. Я кем угодно стану, лишь бы отсюда выбраться. Мне всего лишь нужен хороший Источник... и немного времени, чтобы привыкнуть к трансформации.

Марсо горестно прикрыл глаза.

- Ты уже все решила...

- Да, - кивнула девушка. - Думаю, другого варианта для меня нет. Значит, за этот месяц мне нужно освоить и изучить очень многое: трансгрессию, теорию порталов, еще усилить Исцеляющую Сеть, потому что она нам явно понадобится. И мне придется сделать это так, чтобы никто ничего не заподозрил. Ты позволишь воспользоваться своим Ключом?

- Да, - машинально отозвался он.

- Спасибо. Тогда сегодня же и начнем...

- Нет, подожди, - неожиданно встрепенулся призрак, и Айра, уже направившаяся к бассейну, удивленно обернулась. - Раз уж ты решила и не намерена отступать... раз уж я тоже ввязался в это дело... хорошо. Я помогу. Только давай попробуем по-другому: сперва ты научишься становиться волком с той же скоростью, что и Кер. освоишься в новом теле, привыкнешь к трансгрессии, а потом мы будем пробовать с выдрой... или лаской... или даже рыбой... я еще посмотрю старые рукописи об Иберратусе и подумаю, как лучше. Может, там найдется ответ? И если все будет хорошо, если выдержишь ты и если выдержит Кер, тогда перейдем к самому сложному - к птицам. А потом... если, конечно, ты все еще не откажешься от своей безумной идеи... коснемся двойной трансформации. Предварительно расчертив все схемы и проговорив все формулы в теории.

- У меня мало времени Марсо, - сухо напомнила она.

- Я знаю. Но с трансгрессией нельзя спешить. И нельзя перенапрячься, потому что ты слишком молода для такого риска. И потому, что может получиться так. что ко дню Инициации ты ослабнешь и не сумеешь сделать то. что задумала. Трансгрессия сложна сама по себе. Даже виарам приходится привыкать к боли не один год. а ты... у тебя есть всего лишь месяц, в течение которого ты замахнулась слишком на многое. Я помогу тебе. Это правда. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы у тебя получилось. Но, пожалуйста... Айра... пожалуйста, прояви немного терпения и осторожности. Я совсем не хочу, чтобы ты умерла у меня на глазах.

Она заколебалась.

- Хорошо. Что ты предлагаешь?

- Я... - призрак неожиданно глубоко вдохнул, будто перед прыжком в холодную воду. В Я согласен, что твоя идея может сработать. Согласен, что другого пути, скорее всего, нет. И я боюсь этого. Я боюсь за тебя. За вас обоих. Но я согласен попытаться. Согласен помочь. И, кажется... теперь я знаю, где найти для тебя Источник.

На вторую трансформацию Айра решалась долго: для того, чтобы приглушить воспоминания о прошлом опыте и выдавить из себя короткие слова активации, ей потребовалось все се мужество и все мужество Кера. которому тоже было очень страшно. Он боялся за нее. Боялся того, что снова причинит ей боль. Боялся неудачи. Но особенно того, что при слиянии разумов почти ничем не сможет ей помочь, кроме того, что полностью отдаст свое тело. Он не возьмет на себя ее боль. Не прикроет ее собой. Не защитит. И способен будет помочь только тем, что имеет сейчас.

Но Айра все-таки решилась.

Прежде чем самостоятельно совершить надругательство над собственным телом, она долго сидела на постели, неподвижным взглядом глядя прямо перед собой. Долго думала. Готовилась. Но потом вдруг поняла, что это ничего не изменит, и до крови прикусив губу, быстро поднялась. Потом торопливо разделась, чтобы не рвать лишний раз одежду. Нервно скомкала и бросила платье на постель. Встала в центре комнаты, внутренне содрогаясь от одной мысли о предстоящем ужасе. Проверила Купол Молчания, чтобы наружу не вырвалось ни единого звука. И лишь после этого, крепко зажмурившись, тихо прошептала:

-Кер, давай. Саэ саэло суро...

Когда в углах комнаты перестало метаться эхо пронзительного крика, прекратился мерзкий хруст меняющихся костей и заглох неистовый вой нещадно истязаемого зверя, на ковре скорчилась крупная волчица, из глаз которой сочились крупные слезы. Дрожа всем телом и жалобно поскуливая, она долго отдыхала, с трудом успокаивая дыхание, какое-то время приходила в себя, а потом поднялась на подгибающихся лапах и, пошатываясь, огляделась.

«Получилось... - простонала про себя Айра, когда насмерть перепуганный Листик сдуру кинулся ее обнимать.- Листик... уйди... не до тебя сейчас. Кер, ты меня слышишь?»

Метаморф не ответил: в этом теле они действительно были одним целым. Его присутствие не маячило на границе сознания, не слышался его голос, не чувствовалось никакого раздвоения. Айра ощущала себя самой собой, словно это она имела природные способности к перевертничеству, а не маленький крыс, каким-то чудом вошедший в ее жизнь. Но даже не увидев его и не услышав в ответ одобрительного урчания, она вдруг ощутила, как стало тепло внутри. Так. словно ее тихонько обнял ласковый и преданный друг, доверявший ей настолько, что не боялся полностью раствориться в чужом разуме и точно знал, что по прошествии некоторого времени вновь сможет стать самим собой.

Волчица, слегка придя в себя, довольно уверенно обежала комнату, обнюхала все углы. Недовольно рыкнула, когда отошедший от первого шока листовик принялся азартно ловить ее сразу всеми своими усиками, пытаясь чмокнуть в нос красноречиво вытянутыми в трубочку лепестками. Кажется, влияние лера Леграна не прошло для него даром?

Какое-то время она потратила на то. чтобы угомонить расшалившийся цветок, потом хотела было вытащить воронку портала и показаться Марсо, но, поразмыслив, все-таки решила, что еще рано. И собравшись с духом, разрешила себе измениться снова.

Наверное. Марсо пришел бы в ужас, глядя на то. как страшно корежит ее тело обратная трансформация, Быть может, истошно завопил бы о том. что она совсем себя не жалеет, и принялся отговаривать от безумной затеи. Наверное, ему стало бы дурно от вида того, как  постепенно меняется звериное тело, выгибаясь, разрываясь и буквально ломая себя изнутри. Поэтому Айра, совершенно без сил рухнув на измятый ковер, устало подтянула ноги, прижала подбородком дрожащего на шее метаморфа, утерла градом катящиеся слезы и искренне порадовалась, что призрак этого не увидел.

Если судить по тому, как снова закаменел и зажался в углу листовик, как затрепетали в диком ужасе его листочки, это было действительно жутко. Причем жутко настолько, что дрожащий куст буквально врос в пол, чуть не пробив крепкими корнями каменные перекрытия. Он слишком хорошо понимал: хозяйке очень плохо. И больно. Так больно, что она едва держалась на ногах и совсем не сдерживала слезы. Однако при этом он видел - она не сдалась. Не испугалась и никак не собиралась отступать. А то, что она задумала, напугало его еще больше. Потому только сумасшедший рискнул бы делать сейчас то, что собиралась сделать она.

Поднявшись на четвереньки, чтобы больше не удариться при падении. Айра тихо всхлипнула, крепко зажмурилась снова и, намертво сжав челюсти, процедила:

-Кер, еще раз...

На четвертый день им пришлось-таки вернуться к занятиям. Встать вместе со всеми, с тяжелым вздохом плестись в бассейн, вяло отвечая на радостные приветствия девочек. Так же неохотно умываться и. подобрав волосы, тащиться в учебный класс, дерзко перехватив перед самым выходом еще немного воды из Источника.

Айра рассудила так: если уж она не раз и не два нарушила все возможные правила, раз уж дошла до того, что открыто продемонстрировала Викрану дер Соллену свою неприязнь, а однажды даже пыталась его убить, то еще одна дерзость никак не повлияет на степень грядущего наказания.

Что оно непременно будет, она не сомневалась - не такой он был человек, чтобы забыть о нанесенном оскорблении. И уж, конечно, оставить без внимания тот факт, что она впервые и в такой непримиримой форме проявила неповиновение.

«Наплевать, - думала Айра, краем уха слушая лекцию лера Иверо Огэ. - Наплевать на все. Убивать он меня не станет. Калечить тоже - это не в его интересах, потому что любое уродство тут же бросится в глаза и вызовет много ненужных вопросов... надо было мне раньше об этом подумать. И раньше сообразить, что я в относительной безопасности. Потому что в Академии еще не дошли до такого, чтобы учителя убивали своих же учеников. Дурная слава никому не нужна. А я пока ОЧЕНЬ необходима кому-то живой. Так что нет. Не будет он измываться так уж сильно. Жаль, что это не пришло мне в голову пару месяцев назад. Может, тогда я решилась бы уже давно? Да и ему теперь невыгодно, чтобы мои раны были слишком велики и обширны. Ему вполне хватит синяков и небольших переломов, которыми можно легко причинить сильную боль, но при этом и быстро вылечить. А это значит, что до Инициации мне ничего не грозит. И у меня все еще есть преимущество...»

На уроках она была рассеянна, с одноклассниками невнимательна и немногословна. В столовую с ними, правда, сходила, однако даже за обедом ненавязчиво отстранялась и вяло жуя какой-то пирожок, напряженно размышляла.

После занятий она так же. как все последнее время, без лишних слов вернулась в свою комнату, бездумно разделась, аккуратно сложила одежду, собираясь продолжить свои мучения. А потом ее взгляд неожиданно остановился на горестно замершем Листике и странно изменился.

«А ведь он останется здесь один, - внезапно поняла Айра. - И Шипик и моя Иголочка. При всем желании я не смогу их отсюда увезти».

Девушка неожиданно нахмурилась, осознав, что в ее отсутствие игольники могут стать не только голодными, но и агрессивными, после чего вернулась на постель и. прежде чем приступить к трансгрессии, надолго погрузилась в размышления.

Решение пришло лишь на следующее утро, когда на горизонте замаячил урок по Зельеварению и громоздкая фигура мадам дер Ваги, величаво вплывающая в класс. Айра при виде нее как-то странно замерла, затем переглянулась с Кером, после чего вдруг посветлела лицом и, едва дождавшись нужного момента, выпалила:

- Леди Матисса, как вы смотрите на то, чтобы игольники теперь росли на НАШЕЙ территории?

Травница сперва озадачилась, потом насупилась, вспомнив о том, что ее драгоценные и просто уникальные подопечные не так давно пострадали от какой-то непонятной болезни. Причем настолько, что она искренне опасалась вообще их потерять. Конечно, в последнее время они немного оправились, снова зазеленели, однако до прежней, внушающей уважение мощи им было пока далеко. И даже используя небольшую магическую подпитку для необычных друзей юной помощницы, мадам Матисса не была уверена в том, что ей удастся сохранить стать ценные экземпляры. И всерьез подумывала о том, чтобы попросить у лера Альвариса разрешение немного ускорить их рост с помощью какого-нибудь заклинания. Однако делать это на территории первогодок было в любом случае небезопасно, а как изменить ситуацию к лучшему она пока не знала. Так что неожиданный вопрос Айры застал ее врасплох.

- Как ты собираешься это сделать? - наконец, спросила она с сомнением глядя на взволнованную ученицу.

Айра торопливо объяснила.

- Ты думаешь, сработает? - удивилась преподавательница.

- Да, леди. Если, конечно, вы найдете мне помощника...

Надо было видеть лучезарную улыбку Бриера, когда грозная травница в самый последний момент выдернула его с зачета по демонологии - юноша, с непростительной поспешностью покинув класс и буквально сбежав из цепких лап господина Арвиена, теперь сиял так, что было сложно переоценить степень его благодарности и доброжелательности ко всему миру.

- Айра, ты спасла мне жизнь, — с чувством произнес Бриер. подойдя и порывисто обняв девушку. - Честное слово, я уже думал, что не вырвусь. Если бы не ты боюсь, в ближайшее время мне не дали бы даже носа высунуть за дверь собственной комнаты.

- Тебе все равно придется сдавать этот зачет, - напомнила она, но юноша только отмахнулся.

- Успею. Главное, что сегодня не сцапали, а там как-нибудь выкручусь.

- Ну-ну. Ты готов немного поработать садовником?

- Всегда готов, - бодро отрапортовал Бриер, следом за Айрой двигаясь к Оранжерее. - Хоть каждый день с утра до ночи, если ты и дальше избавишь меня от зачетов.

- Ну уж нет, - фыркнула она. - Это только на сегодня и только потому, что тут нужна грубая мужская сила, а из всех парней в Академии Шипик и Иголочка хорошо относятся только к тебе.

Он вдруг остановился и лукаво прищурился.

- Кхм... только они?

Айра торопливо отвела взгляд, сделав вид. что не расслышала, но у Бриера сегодня было слишком хорошее настроение, чтобы обижаться. Так что он, если и огорчился, то виду не подал, а когда настала пора вплотную заняться смертоносным игольником, с показной веселостью воскликнул:

- Вот это жизнь! Сказал бы мне кто. что я в Академии буду корешки подкапывать, ни в жизнь бы не поверил. Шипик, ты готов к переезду?..

Надо признать, с игольником пришлось туго - прижившись на одном месте, он очень неохотно отрывал себя от земли. В отличие от Листика, корни у Шипика были длинные, тяжелые, ветвистые. И даже несмотря на то. что большая их часть отмерла и пока не восстановилась. Айре пришлось потратить немало времени, чтобы уговорить недовольное растение вылезти наружу. А Бриер, когда под восторженными взглядами второкурсников и беспокойными причитаниями мадам Матиссы перетаскивал через стену довольно увесистые стебли, недовольно пропыхтел:

- Уф... Аира, чем ты его кормила? Весит, как... Шипик, убери иголки! Я имел в виду, что ты с прошлого раза снова вырос! И мне, между прочим, весьма нелегко тащить на себе твои листья! Особенно, когда они прилипли к моем носу, закрыли глаза, а усы норовят залезть в... тьфу ты!.. в рот! Слышишь? Прекрати немедленно! Отстань! Хватит вредничать! Вот возьму сейчас и брошу!

- Только попробуй! - всполошилась травница, едва не кинувшись грудью защищать уникальный экземпляр. - Я тебе дам «брошу»! Его нельзя поранить! Он чуткий, нервный и очень ранимый! Единственный в своем роде!!!

Запутавшийся в листьях Бриер только фыркнул, но послушно опустил тяжелые стебли на землю и устало вытер лоб.

- Знаешь, Айра... в следующий раз напомни, чтобы я надел что-нибудь попроще. А то каждый раз менять одежду после твоего зеленого друга... - он с сожалением указал на дыру в рукаве, - это слишком расточительно. Даже для Академии. Иголочку тоже будем переносить?

- Да, конечно, - кивнула Айра и, присыпав корни пересаженного игольника, занялась вторым.

Спустя еще час, когда совместными усилиями удалось перенести на эту сторону и Иголочку. Бриер упруго спрыгнул со стены, бодро отряхнул ладони и с удовлетворением оглядел осторожно осваивающиеся растения.

- Вот и отлично. Теперь хотя бы не надо каждый раз бегать через вьюнок, чтобы их покормить и подрезать.

- Ты прав, - придирчиво оценила его работу Айра. - Здесь за ними действительно легче присматривать.

- Не боишься, что кого-нибудь поранят?

- Нет. Они умные и просто так царапаться не будут.

- Листик у тебя тоже умный. - немедленно усмехнулся Бриер. - Однако это не мешает ему регулярно сбегать, портить кое-кому сапоги, нападать на невинных прохожих и прикидываться тухлым капустным листом на соседней помойке.

Айра настороженно обернулась.

- Ты что-то слышал?

- Да так, - Бриер неопределенно пожал плечами. - Ходят всякие слухи... это правда, что лер Легран был в такой ярости, что едва не испортил нам газон?

- Не знаю. - еще больше насторожилась она. - Он мне не говорил.

- Правда, - неожиданно фыркнула травница. - Эти эльфы... вечно пекутся о своем внешнем виде. Хорошо, что Викран распорядился листовик всего лишь изолировать от остального парка, не то просто не знаю, как бы его вырвала.

Айра неожиданно нахмурилась.

- Лер Легран пытался его поранить?

- Можно и так сказать.

- Это он его усыпил?

- Нет, - хмыкнула мадам Матисса. - Он собирался его погрузить в долгий стазис. В отместку за свои испорченные сапоги. Однако Викран его опередил и наложил усыпляющее заклятие прежде, чем тот успел выговорить свое. Так что скажи нашему мастеру спасибо, милая, за то, что вытащил твоего Листика. Не думала я, что он все-таки поможет, но видимо. Викран уже успокоился насчет листовика и ничего не имеет против того, чтобы он и дальше жил в Оранжерее.

Айра озадаченно обернулась.

- Что? Вы хотите сказать, что это лер дер Соллен усыпил моего Листика?! Что он тоже там был? А лер Легран пытался его убить?!

- Не убить. Просто погрузить в длительный стазис, чтобы не мешался под ногами. Но поскольку мы не знаем, чем бы обернулось его заклятие для создания Занда, я была против. И Викран, кстати тоже. Листик просто встревожился, когда ты не пришла, и отправился тебя искать. Нельзя же винить его за это? Поэтому мы его спеленали, усыпили и оставили в покое, чтобы он не вздумал пугать нам учеников.

- Тогда как он оказался в кабинете лера Леграна? - медленно проговорила Айра.

- Не знаю, - удивилась травница. - Может, он хотел изучить твоего Листика поближе?

Девушка не ответила, потому что снова вспомнила неприятные слова Марсо, и теперь напряженно гадала, сколько же правды было в словах эльфа, когда он вроде как заботливо приходил навешать ее в лечебном крыле. Сколько лукавства было в его глазах, когда он говорил, что ждет ее на уроке, и сколько тщательно укрываемого нетерпения было во взгляде, когда он так долго и пристально изучал ее спящей. А еще она подумала о том, что никак не ожидала услышать о вмешательстве в это дело бессердечного наставника и о том, что тот по каким-то непонятным причинам вдруг решил заступиться за какой-то жалкий цветок.

- Наверно, вы правы, леди, - деревянным голосом согласилась она с травницей. - Спасибо, что помогли мне с игольником.

- Да не за что милая. Так., класс... кто хочет покормить нашего нового питомца?

Айра медленно отошла в сторонку, отстраненно наблюдая за тем. как одноклассники сперва робко, а потом все смелее и смелее начали отправлять в сторону Шипика небольшие комочки стихийной силы. Как игольник недоверчиво их изучал, колебался, затем осторожно пробовал и наконец, довольно распластался по стене, жадно впитывая драгоценную магию. Она так же отрешенно подметила оживившиеся лица осмелевших учеников, увидела, как тихонько шушукаются девчонки за спиной мадам Матиссы, как кидают они на игольник озорные и полные заговорщицких улыбок взгляды. Наконец, с легким удивлением поняла, что теперь, кажется, весь второй курс будет по ночам тайком подкармливать прожорливого Шипика, и неожиданно успокоилась касательно его дальнейшей судьбы.

Все. Теперь и этот вопрос можно считать решенным.

Глава 27

Викран дер Соллен против ожиданий, не побеспокоил ее ни в этот день, ни в последующий, ни даже через день. Он ни разу не позвонил в невидимый звонок, требуя от дерзкой ученицы немедленно примчаться на урок.

Не явился на собственное занятие по Боевой магии, которое за него снова провел седовласый и седоусый здоровяк Борже. Он словно растворился в небытие, будто его никогда и не было.

Айра сперва с затаенной дрожью ждала, когда же прозвучит в голове проклятый сигнал, означающий конец ее недолгой свободы. Намеренно отложила все дела, поговорила с Марсо, испросив его мудрого совета. Несколько часов подряд мерила шагами свою комнату, не решаясь перекидываться, чтобы не выдать себя. И вскоре даже начала подозревать, что это - всего лишь изощренный способ довести ее до истерики, потому что давно известно: ничто так не убивает душу, как длительное ожидание неизбежного... однако он не объявился ни на третий, ни на четвертый, ни на пятый, ни даже на шестой день после необъяснимого освобождения. И никаким образом не подал знак, что вообще существует или помнит о том, что у него есть ученица.

Озадачившись подобным пренебрежением, девушка, справедливо опасающаяся наказания за свои проступки, осторожно порасспросила Бриера, но тот искренне удивился и заявил, что с его уроками все в полном порядке. Дескать, да - учитель уезжал на пару дней, чтобы закончить вопрос с тем неизвестным магом, но уже вернулся и даже изволил вчера устроить очередной зачет. Более того, он не заболел, не умер, чувствует себя вполне сносно, чтобы продолжать заниматься с виарами по ночам, а намедни вообще решил устроить всей стае показательную схватку, после которой они ходили, здорово прихрамывая, и вполголоса костерили его на чем свет стоит.

После этих слов Айра окончательно растерялась и невольно задумалась, силясь понять, что бы все это значило и не грозит ли странное поведение дер Соллена необратимыми для нее последствиями. Однако ответа, как ни старалась, не нашла. Поэтому, в конце концов, бросила бесполезные сомнения, плюнула на эти странности, предоставила решать все дер Соллену и занялась своими делами, больше ни о чем не думая и ничего не ожидая.

Знакомый звонок в голове раздался лишь в конце долгой недели, когда девушка уже начала надеяться, что освобождена от мучительных тренировок насовсем и до самой Инициации не увидит своего палача. Поэтому короткая трель едва не застала ее врасплох. Однако Айра быстро опомнилась, решительно подняла голову и, мрачно сверкнув глазами, уронила:

- Наконец-то, соизволил... вот и пришло наше время, Кер. Ты готов к боли?

Метаморф тихо зашипел, оскалив совсем не крысиные зубы, но потом проворно спрыгнул с бортика фонтана, дождался, когда хозяйка оботрется и оденется, а потом уверенно последовал за ней.

В тренировочный зал Айра вошла, внутренне готовая ко всему. Даже к тому, что в нее с ходу полетит Призрачная Сеть или метнется из темноты чей-то твердый кулак с намерением разбить ей лицо. Она даже подобралась, заранее готовясь к окрику или злобному шипению, подкрепленному магическим давлением. Однако и туг оказалось, что все не так страшно: Викран дер Соллен, как и всегда, стоял на своем любимом месте, купаясь в звездном свете, падающем из небольшого окна, и даже не повернул головы, когда за его спиной скрипнула дверь.

- Разминайся, - скупо бросил он. когда ученица бесшумно заняла свое место. Но не стал оборачиваться, чтобы убедиться, что она снова стоит напротив, будто несломленный противник перед тяжелым поединком. Поединком с ним. С его силой, властностью, жестокостью. В том самом нескончаемом бою, который она безмолвно вела все последние месяцы.

Айра, слегка удивившись, послушно размялась, краем глаза следя за его неподвижной фигурой. Она разогрелась, потянулась, хорошо подготовила тело к нагрузкам. Без особого труда выполнила все, что требовал от нее строгий и придирчивый маг, даже не испытав при этом никаких неприятных ощущений. Успокоилась немного, потому что ритмичные движения отлично способствовали уравновешиванию эмоций. Наконец, поднялась на ноги и так же безмолвно вернулась к двери, вопросительно глядя на мага и все еще ожидая от него коварного удара.

Однако его снова не последовало. Мастер Викран без лишних слов указал на стойку с оружием, а обернуться и занять боевую стойку соизволил лишь тогда, когда ученица бесшумно подошла и выжидательно замерла.

- Нападай.

Айра послушно напала.

- Еще.

И она без возражений напала вновь. Но на этот раз в ее движениях не сквозила знакомая ненависть, не чувствовалась ярость, не просматривалось желания его убить... она просто сражалась, как сотни раз прежде, и ничем не показала, что помнит о том. что случилось неделю назад.

Он тоже не произнес ни слова за это время, просто отводил и ловко парировал ее удары. Ни о чем не спросил, не поинтересовался. Не стремился поднять выбранный ей темп. Не гнал вперед, не наращивал силы ударов. И вообще вел себя так. словно бы ничего не случилось.

Спустя несколько минут Айра смутно удивилась. Еще через полчаса пришла в недоумение. А когда он вдруг отсалютовал и бесстрашно повернулся к ученице спиной, двинувшись к стойке без своего привычного «закончили», она изумилась так. что даже не сразу поняла, что больше часа выдерживала его удары. Но при этом не только не вымоталась до предела, а даже не пострадала. Точнее, это ОН не ударил ее ни разу так, чтобы она ощутила боль. Вообще не поранил! Ни единой отметины не оставил на коже! Ни синяка, ни ссадины, ни царапинки! Не говоря уж о том, что его рапира, частенько пробиваясь сквозь ее несовершенную защиту, только легонько касалась кожи или несколько мгновений плясала возле лица. Но ни разу, ни даже пол раза не попыталась проткнуть или оставить на теле кровавый след.

Придя в полнейшую растерянность, Айра едва не помотала головой. Боже... что это с ним? В чем дело? Что случилось? Он ли это вообще?! Почему нет растяжки? Где его любимая дыба? Как он посмел повернуться спиной, если совсем недавно она была готова его убить и, вполне вероятно, еще не утратила это искреннее желание?! Как он вообще может молчать о том, что случилось?! Отчего не напоминает, не мстит, не ярится?! И почему у нее вдруг возникло ощущение, что он и сражался - то сейчас без особого интереса?!

Может, надумал отомстить иначе?

Качнувшись на носках, девушка неуловимо сдвинула брови, все еще ожидая подвоха.

Нет. Забыть он не мог — она все сделала для того, чтобы он понял, насколько же сильна ее ненависть. Красноречиво продемонстрировала, что не остановится и не сдастся. Это просто невозможно забыть. Значит, у него не отшибло память, не случился солнечный удар и не развилась загадочная болезнь, напрочь убивающая неприятные воспоминания. Может, по голове кто двинул? Но кто... Бриер? Ха-ха. Если бы он мог, она бы сильно этому удивилась. Но, значит, тогда дело в другом. Возможно, он задумал что-то еще. Просто затаился, терпеливо выжидает, когда она расслабится, и очень скоро проявит себя во всей красе. Надо лишь быть к этому готовой.

Подойдя к стойке и коротко взглянув на неподвижно сидящего метаморфа, который сверлил его недобро прищуренными глазами. Викран дер Соллен остановился и неожиданно бросил:

- Перекидывайся. Жду тебя наверху.

И вот тогда Айра все-таки не сдержалась и неприлично разинула рот: ЧТО?! Что он сказал?!

Но маг быстро отвернулся от Кера и ни разу не обернувшись, вышел, неплотно прикрыв за собой дверь и оставив ученицу с изумленно округлившимися глазами, непонимающим лицом и озадаченно приподнятыми бровями, выдающими все глубину ее потрясения.

«Не может быть! - ошарашенно подумала Айра. - Он не начал трансгрессию сам! Не заставил нас! Не пожелал смотреть! Это... это просто невозможно! Кер, ты что-нибудь понимаешь?!»

Маленький крыс, фыркнув, проворно спрыгнул со своего насеста, в три прыжка добрался до ошеломленно застывшей хозяйки, прямо с пола сиганул на ее плечо и, свернувшись вокруг шеи пушистым воротником, выжидательно коснулся зубами кожи.

Дескать, ну что? Ты готова?

- Давай, - растерянно согласилась она. проговаривая про себя формулу активации. Затем привычно прикрыла глаза, замерла, переживая краткие мгновения боли, которая уже перестала быть такой ослепляющей. Все еще мысленно поражаясь поведению наставника, терпеливо дождалась, пока кости перестанет ломить, а потом поднялась уже серой волчицей и энергично встряхнулась.

«Пять секунд, - удовлетворенно кивнула Айра, поняв, что с каждым разом трансгрессия дается все легче и легче. Сперва это были минуты, потом - десятки безумно трудных секунд. Теперь - всего лишь секунды. Но этого мало... вернее, напротив - этого времени слишком много для того, что она задумала, а значит, предстояло еще очень и очень много работы, чтобы успеть уложиться в совсем уж мимолетные мгновения, от которых скоро будет зависеть ее жизнь.

Едва поднявшись, волчица неторопливо потрусила к двери, продолжая напряженно размышлять.

Показываться сразу нельзя: дер Соллен не должен узнать, на что она стала способна, и с этой точки зрения его неожиданная покладистость и щедрость только на руку. Чем меньше он увидит, тем больше шансов, что все пройдет незамеченным. Если он и дальше будет уходить, не желая наблюдать за неаппетитным зрелищем трансформации и слушать безумный крик, который Айра уже успела научиться сдерживать, то это здорово облегчит ей жизнь. Вернее, это буквально спасет ей жизнь, потому что позволит держать ежедневные занятия в Хранилище в тайне. И, соответственно, он никогда не заподозрит, что кроме волка Айра уже настойчиво пытается придать себе гораздо менее воинственный облик.

«Ладно. Скоро все равно все выяснится», — оставила она пустые догадки и осторожно высунула нос за дверь.

Никого.

Айра настороженно принюхалась, а потом заколебалась, не зная, как себя вести и как долго у него хватит терпения ее дожидаться, но потом все-таки потихоньку вышла, старательно скрадывая шаги, и так же тихо поднялась наверх.

На улице, разумеется, царила ночь: волчица хорошо ощущала ее нежный запах. Прекрасная ночь. Безмятежная. Почти волшебная, в которой так хорошо бежать ровной трусцой по замершему лесу и наслаждаться удивительной тишиной, когда только чуткие волчьи уши и могли уловить многообразие бурлящей вокруг жизни.

Однако Айра не спешила выходить наружу. В первую очередь потому, что дорога не была свободна - на последних ступеньках неподвижно стоял Викран дер Соллен и загораживал собой единственный проход.

Заметив мага, волчица нерешительно замерла. Но не потому, что испугалась, а по той причине, что никак не ожидала найти его здесь в столь... неприличном виде: он был совершенно наг, его одежда аккуратной горкой была сложена на незаметной полке за дверью, о которой Айра раньше даже не подозревала. А сам он стоял спиной к застывшей в оторопи ученице и смотрел прямо перед собой.

Он был удивительно белокож для такого насыщенного цвета своих коротко стриженных черных волос. Строен. Подтянут. Не так могуч, как Керг, но и не болезненно худ, как вампы. На его спине, вдоль всего позвоночника, причудливой полосой шла какая - то непонятная татуировка, начинающаяся от самого затылка и заканчивающаяся где-то в районе копчика. Все его тело было перевито крепкими мышцами, гуляющими под кожей, словно натянутые канаты.

Он был бос. Слегка взъерошен. Но, как всегда, бесстрастен и совершенно неподвижен. Правда, это длилось всего краткое мгновение, за которое растерявшаяся Айра просто не успела стыдливо отвести взгляд, а затем он качнулся вперед, будто пловец перед прыжком в воду. Молниеносно напрягся, отчего все до единого мышцы страшновато напряглись. После чего внезапно упал на четвереньки и поднялся уже огромным черным зверем с пылающими желтыми глазами и распахнутой пастью, из которой вырвался долгий облегченный вздох.

Встряхнувшись и тихо рыкнув, преобразившийся маг одним прыжком достиг двери и исчез снаружи, так и не заметив невольного свидетеля своей трансформации. А Айра еще долго не могла прийти в себя и впервые за все время неожиданно подумала, что он тоже должен был испытывать сейчас дикую боль. И. судя по всему, действительно ее испытывал... как она... как Кер... как господин Борже... как любой виар, который далеко не сразу привыкал к полной трансгрессии... это было больно. Правда. Это больно для всех одинаково. И она. только сейчас осознав эту простую истину, растерянно села, раз за разом вспоминая недавнюю трансформацию и невольно завидуя тому, с какой легкостью дер Соллен ее осуществил.

Доли секунды... какие-то жалкие доли секунды... вот стоял человеком, а потом уже сразу зверем... ни крика, ни стона, ни возгласа... просто краткое мгновение дичайшего напряжения, вспышка ослепительной боли, короткое безумие, во время которого ты перестаешь быть собой, и все. Он уже другой. Сильный. Могучий. Стремительный и смертоносный, как затаившаяся в кустах никса.

«Я так не могу, - с неожиданной тоской подумала Айра. - Мне до него еще далеко. Правда, я и перекидываюсь всего пару недель, а не полжизни, как он, но все равно - до чего же здорово это у него получилось».

Она снова и снова вспоминала его напряженное тело, скрученные судорогой мышцы, перетянутые и вот-вот готовые лопнуть жилы. Потом неожиданно подумала, что и сама выглядит не лучше, а еще о том, что если бы не растяжка и не упражнения, которые он требовал выполнять до тех пор, пока не удовлетворился результатом, вряд ли она смогла бы осилить трансформацию без травм и порванных связок. И уж, конечно, никогда не сумела бы сделать это в такие короткие сроки.

Айра озадаченно нахмурилась, так и этак вертя новую мысль.

Но что же тогда получается? Неужели дер Соллен изначально готовил ее именно к этому? К перевертничеству, требующему от тела максимального напряжения и максимальной растяжки? С самого первого дня знал, во что может превратить ее Кер и поэтому так упорно добивался, чтобы ее тело стало сильным и гибким? Чтобы оно сумело измениться так. как это делает сам метаморф?

«Кер сильный, - отрешенно подумала она. - Действительно очень сильный. И гибкий. Конечно... как же иначе? Без этого никакая магия не помогла бы ему менять личины. Но тогда выходит, что и ему тоже плохо во время трансформации? Что он испытывает такую же боль? Терпит ее. как виары. Привык к ней с самого рождения. Но почему же я этого никогда не чувствовала? Почему не подумала и даже не заподозрила раньше?»

Волчица вдруг тихо заскулила, неожиданно поняв: просто Кер не позволял ей это почувствовать! Он никогда не сделал бы ей больно! Он любил ее так. что был готов терпеть в одиночку, лишь бы не дать ей понять, что даже простой крыс, перекидываясь в ласку, каждый раз ощущает дикое напряжение. И даже его идеально приспособленное для этого тело не может не испытывать дискомфорта. Только поэтому он так испугался в первый раз. когда дер Соллен потребовал перевертничества. Только потому задержался с исполнением приказа и в таком ужасе прижался. Из-за этого так страдал потом, сжимался в страхе и стыдился, что из-за него хозяйке было плохо.

«Боже мой... Кер!»

Айра, до боли зажмурившись, глухо застонала.

«Дура... какая же я дура! Малыш... ну что же ты мне не сказал?!!»

Но времени на самобичевание ей не дали - едва она заскулила громче, как снаружи раздался нетерпеливый волчий рык, явно советующий поторопиться. Затем что-то неприятно скрежетнуло по камню, на порог снова упала массивная тень, и волчица, встряхнувшись, тут же поднялась на ноги. А когда в дверном проеме возник непроницаемо черный силуэт, пришла в себя настолько, что смогла без трепета выдержать его пронзительный взгляд и даже не вздрогнула, когда услышала сдавленный рык.

«Готова?»

Она молча кивнула.

Маг несколько секунд всматривался в ее глаза, словно пытался угадать, насколько тяжело далась ей трансгрессия, но потом странно вздохнул и отвернулся.

«Идем. Тебе пора привыкать к новому телу».

Айра не стала спрашивать, зачем и для чего он привел ее к наружной стене парка, опоясывающей территорию учебных корпусов длинной кирпичной лентой. Скрыла новое удивление, когда маг легким тычком мягкого носа нажал на какой-то камень и высвободил свернутую воронку умело сотканного телепорта. Невольно сравнив его со своим, мысленно признала, что у него получилось лучше, но виду не показала - повинуясь приказу, так же осторожно коснулась носом воронки и быстро отошла.

«Теперь он настроен на тебя. - глухо сообщил Викран дер Соллен, проверив портал. -Когда потребуется, можешь сама открыть и войти».

Айра с трудом удержалась, чтобы не спросить язвительно, не ведет ли портал в его спальню, но перехватила пристальный взгляд желтых глаз и поспешно прикусила язык - нет уж, обойдется. И не дождется больше ни удивления, ни насмешки, ни злости.

Она послушно прошла за ним сквозь матово мерцающую воронку непривычного синего цвета. Выйдя на другой стороне, настороженно огляделась, но к собственному удивлению признала Волчий Лес и в который раз за этот странный день озадаченно сморщила нос.

«Ничего не понимаю, - растерянно призналась сама себе. - Кто-то из нас точно сошел с ума!»

Викран дер Соллен, будто не заметив ее напряженной позы, ловко свернул и спрятал воронку под ближайший камень, которым, судя по всему, частенько пользовался, затем коротким рыком привлек внимание ученицы и потрусил прочь, нимало не сомневаясь, что она последует за ним.

Айра от непроходящего недоумения действительно пошла следом. Но всю дорогу терзала себя бесконечными вопросами, строила предположения и самые разные догадки. Вопрошала, гадала, придумывала для себя всякие ужасы, которые, несомненно, скоро все же начнутся. А потому не сразу поняла, куда привел ее подозрительно притихший маг, и едва не подпрыгнула от неожиданности, когда со всех сторон вдруг раздался восторженный рев.

«АЙРА!!!»

Волчица инстинктивно вздыбила шерсть и заняла оборонительную позу.

«АЙРА! Ты все-таки пришла!!!»

- А-У-У-У!!.. - пронесся по лесу торжествующий волчий вой. после чего на огромную поляну с рыком, визгом и воплями выскочила многочисленная стая виаров и чуть не кувырком полетела навстречу.

«Айра! Почему так долго?!»

«Ты же обещала!..»

«Наконец-то!..»

«Пойдем на охоту?..»

«Давай, я покажу тебе лес!..»

«А кролика хочешь?! Самого крупного поймаем, толстого...»

«Нет, мы тебе скалу покажем! Или утес... или поляну... а ручей... наш ручей хочешь посмотреть?!»

«Айра, ну скажи же что-нибудь!!! - взмолилась стая, когда она замерла, ощетинившись и словно готовясь к тяжелому бою. - Айра! Ну, пожалуйста! Скажи, что это ты! Скажи... скажи, Айра!»

Волчица внимательно оглядела возбужденно столпившихся самцов, восторженно махающих пышными хвостами, перехватила десятки радостных взоров, увидела ослепительный блеск оскаленных в широких улыбках клыков. Оглядела суетливо переминающихся, нетерпеливо подпрыгивающих на месте, барахтающихся, чуть не влезающих друг другу на спины волков, так и не осмелившихся переступить невидимой границы. Наконец, странно кашлянула, поняв, что они просто радуются, и негромко ответила на мыслеречи:

«Привет Керг. Ты совсем не изменился».

Стая в ответ взвыла так. что на ближайших деревьях пооблетали листья, а застывший в ночи воздух всколыхнулся настолько мощно, будто по нему прошелся настоящий ураган. Волки припадали к земле, выставив торчком мохнатые уши. неистово мели хвостами землю, они прыгали, скакали друг через друга, то и дело сваливаясь в дико хохочущую кучу, потом стремительно разбегались и прыгали снова, вертясь вокруг собственной оси. толкаясь, пихаясь и возбужденно порыкивая.

«Ты... настоящая?! - вдруг потрясенно отшатнулся Керг. - Айра! Ты что, смогла...?!!»

Волчица насмешливо хмыкнула и едва не улыбнулась во всю пасть, позабыв о том. что совсем рядом стоит громадный черный волк с желтыми глазами лесного убийцы. Но туг из-за деревьев вышел Седой Вожак и удивленно уставившись на неожиданную гостью, тихо заурчал:

- Айра... девочка моя... наконец-то ты решилась! - она потупилась и позволила ему подойти, смутившись еще больше, когда лер Борже бережно прикоснулся влажным носом к ее лбу, словно поцеловал по-отечески. - Какая же ты чудная в этом облике. Настоящая красавица... не зря мои обормоты с ума сходили, пока тебя не было. Ох, как же хороша... просто загляденье! А до чего дивно пахнешь...»

Она неловко кашлянула, не привыкнув к тому, чтобы ее обнюхивали. Несмотря даже на то, что много времени бегала с этой стаей в облике Кера и много раз проходила через этот немудреный ритуал. Правда, старый волк, видимо, тоже об этом подумал, поэтому не стал ее смущать еще больше и милосердно отошел.

«Ладно, отдыхайте, - благожелательно бросил он через плечо, ощутив со всех сторон вопросительные взгляды. - Сегодня у нас праздник, так что терзать вас не буду».

«Я буду, - глухо рыкнул Викран дер Соллен, на корню обрезав взвившийся до самых небес восторженный вой. - Стая, строиться! Для вас сегодня еще есть работа. Айра, иди в центр. Тебе сегодня предстоит многому научиться».

Волки ошарашенно замерли, не в силах поверить в то, что услышали. Они прекрасно знали, зачем и для чего нужно было строиться ровным полукругом на этой самой поляне. Короткий приказ всегда означал, что кто-то сильно провинился и что его сейчас будут пытаться сбить с ног всей стаей. Так было со многими. Так было с Кером. Так они нередко выясняли отношения между собой, не жалея для боя ни времени, ни сил. ни клыков, ни когтей. Но сейчас...

Керг удивленно воззрился на Вожака.

Как? Он собирается заставить их бороться? Сейчас?! Здесь?! Он велит нападать на НЕЕ?! Тронуть самку?! Ударить и сделать ей больно?!

Айра раздвинула губы в оскале.

«Вот оно что... а я все голову ломала! Теперь ясно, что он задумал: против целой стаи виаров мне не устоять. Они сомнут меня, как пушинку. Кера в первый раз буквально затоптали. Три дня потом едва лапы таскал и не давал дотронуться, потому что там живого места не было. Выходит, вот как ты решил отыграться. УЧИТЕЛЬ?»

Она прижала уши к голове и пошире расставила лапы, обретая максимальную устойчивость. Морду пригнула к земле, шерсть угрожающе встопорщила. Когти вонзила в землю, отлично помня, с какой силой налетают взбудораженные и опьяненные схваткой оборотни. А вот острые клыки пока спрятала — незачем раньше времени показывать противнику, каким оружием ты обладаешь.

«Викран, ты спятил?!» - пораженно повернулся к коллеге лер Борже.

Черный волк не сдвинулся с места.

«С ума сошел - ставить их против девчонки?!»

«Пусть делают, что должно», - тихо прорычал маг, нехорошо сузив глаза, однако на этот раз стая лишь попятилась, чтобы никого из них не заподозрили в святотатстве, и гневно выдохнула.

Айра подобралась, да только напрасно - в ее сторону никто даже не повернулся.

«Нет, - твердо ответил за всех Керг, высоко вскидывая голову. - Мы не тронем ее. Самки неприкосновенны».

«Так надо. Делай».

«Нет, - виар в знак протеста лег на землю и резко отвернулся. - Мы не тронем. Это неправильно. Это против Закона».

«Противишься мне, мальчик? - почти ласково осведомился Черный Вожак. - Решил пойти против меня?»

Керга неожиданно вдавило в землю, заставляя вывернуть шею и подставить ее для молниеносного удара, он захрипел, не в силах даже пошевелиться под этим гнетом, тяжело задышал, бессильно царапнул когтями дерн, но все же упрямо выдохнул:

«Нет... я не стану... этого... делать!»

Айра попеременно переводила беспокойный взгляд с Керга на дер Соллена, с лера Борже на остальную стаю, и никак не могла понять: неужели для виаров женщины священны настолько, что непримиримый волк способен противиться даже Гласу, лишь бы не

преступить живущие в нем испокон веков запреты? Неужели он действительно рискнет нарушить прямой приказ? Понимая, что маг гораздо сильнее и способен вбить его в землю по самые ноздри, все равно противится?! Из-за меня?!

Стая, полностью солидарная со своим лидером, вдруг целиком опустилась на землю и уронила взгляды.

«Простите, лер. Но мы тоже не станем. Это - против Закона. Керг прав».

Айра вздрогнула, когда услышала тихий рык Вожака: в нем было столько угрозы, столько бурлящей внутри силы, готовой выплеснуться на головы заупрямившейся стаи, что она не выдержала и вмешалась.

«Керг, не надо. Я согласна».

Оборотни почти в ужасе обернулись, но волчица только гордо вскинула голову и повторила:

«Нападайте. Я согласна бороться».

«Что?!» - прохрипел в оглушительной тишине виар.

«Согласна», - в третий раз повторила Айра, и он неверяще поднял полный муки взгляд.

«Зачем?! - прошептал потрясенно. - Зачем ты требуешь от нас причинять тебе боль?!»

«Затем, что ты дурак, - неожиданно буркнула волчица и, набравшись смелости, вдруг сварливо добавила: - Тебе что было велено? Убить меня? Порвать на части? Затоптать? Ударить? Ну-ка вспоминай, лохматый! Вспоминай, как звучал приказ!»

Виары растерянно заозирались, не понимая, в чем дело.

«Вам велено делать то, что ДОЛЖНО! - с дерзкой усмешкой пояснила Айра, пока дер Соллен не пришел в себя. - И именно ЭТО - ваш приказ! Мне надо только защищаться, а вы... касательно вас прямых указаний не было. Поэтому никто вам не мешает в свое удовольствие поскакать кругами, изображая обычную возню, а время от времени попытаться ко мне приблизиться и сделать вид, что это - просто игра. Правда, лер Борже?»

Старый Вожак крякнул и опасливо покосился на замершего в ступоре коллегу.

«Иг-ра?!» - икнул Керг, даже не заметив, как ослабли держащие его путы.

«Точно, - бодро кивнула Айра. - Вы делает вид, что нападаете. Я защищаюсь. Приказ ни в чем не нарушен. Закон - тоже. Ну? Это ведь не запрещено?»

«Нет», ошалело помотал головой волк.

«Так делай. Кто тебе не дает?! Приказ отдан, вы его приняли... кто ж виноват, что он был так неоднозначен?» - Айра сделала вид, что не заметила, как боевой маг странно наклонил голову и уставился на нее сквозь узкую прорезь хищно прищуренных век. Демон с ним... пусть злится. Если не может четко выражать свои мысли, то пусть и получает последствия. Немедленно. Прямо так, на глазах у всей стаи.

Она довольно оскалилась.

Стая неуверенно встрепенулась, помялась, растерянно переглядываясь и взволнованно порыкивая. Играть они были согласны... если все понарошку и если она не против... ведь тогда и приказ, и Закон действительно не нарушены. Они знали. Чувствовали, ведь на игру не возникло никакого внутреннего протеста. Вопрос только в том. хочет ли она этого в действительности?

«Давайте, давайте, лохматые, - осмелев до предела, подбодрила их Айра. - Керг, спорим, что я от тебя увернусь?»

Керг, наконец, расплылся в совершенно счастливой усмешке и, взрыв когтями плотную землю, пригнулся.

«Уверена?»

«О да. Даже готова наподдать тебе под лохматый зад, если ты вовремя не отпрыгнешь!»

-Гх-р-р-р!!!

«Ну... тогда держись!» - громадный волк, свирепо выдохнув, молниеносно прыгнул. Да так, что в мгновение ока преодолел всю поляну, живым тараном кинулся к торжествующе хмыкнувшей волчице, слегка сместил траекторию удара, чтобы не ударить ее, а только обозначить укус.

И удивленно охнул, когда проворно увернувшаяся Айра с силой толкнула его в плечо.

«Следующий!» - бодро хихикнула она, когда промахнувшийся здоровяк ошалело обернулся.

«Ты где этому научилась?!»

«Где надо! Следующий! Лес, мне тебя долго ждать?»

Стая, наконец, зашевелилась, радостно загудела, заволновалась, поспешно выстраиваясь в длинную очередь. Конечно, это было неправильно - на одинокого волка принято нападать сразу всем, но ОНА - это не волк, и ОНА выбрала такой способ борьбы. Так что они без возражений подчинились и, больше не обращая внимания на Вожаков, принялись выяснять, кто пойдет после Леса. Самые догадливые и шустрые тут же заняли место поближе к весело ухмыльнувшейся волчице. Те, кому повезло меньше, с досадой встали за ними. Самые невезучие оказались в хвосте, и некоторое время там кипели нешуточные страсти, поскольку последним не желал быть никто.

Потом, правда, спохватился и вмешался в едва не разгоревшуюся свару лер Борже, опасаясь, как бы разгоряченные и растерянные из-за новых правил волки не подрали друг другу глотки, так что ничего страшного не случилось. Особенно после того, как заметившая неладное Айра во весь голос пообещала, что охотно посоревнуется в ловкости с каждым и никто не останется обделенным ее вниманием. Только после этого в нетерпеливо повизгивающей очереди воцарилось некое подобие порядка, а старый Вожак смог отойти и озадаченно наморщить нос.

«Надо же... Викран, нам здорово повезло, что ты дал такого маху!»

Однако маг не ответил: напрягшись так. что под кожей проступили могучие мышцы, он неотрывно следил за тем. как на волчицу раз за разом наскакивают молодые волки. Причем в глазах его не было ни удивления, ни злости, ни ярости. Даже раздражения там не было. Совсем. Только странное ожидание, смутное сомнение и готовность сорваться с места в любой момент. Становившаяся тем отчетливее, чем крупнее и раззадореннее был нападающий на Айру самец.

Лер Борже изумленно застыл, неожиданно осознав, что оговорка Викрана была вовсе не случайной, и неверяще разинул пасть, понимая, что здорово недооценил изощренный ум бывшего Охранителя. Он даже решил, что тот, как всегда, просто ловко выкрутился из сложной ситуации, играючи преодолев сразу несколько неоспоримых правил, но не нарушив при этом чести Вожака. То есть, умело ввел в стаю единственную, способную свести с ума любого виара волчицу, предусмотрительно сделав так, чтобы не вызвать никакого сумасбродства. Наглядно показал, что все равно сильнее. Недвусмысленно предупредил, что не намерен терпеть неповиновения. Нашел, чем отвлечь легко поддающихся инстинктам волков. Продолжил обучение молодой, но весьма многообещающей ученицы. И даже сейчас был готов остановить этот рискованный эксперимент, если только он перейдет за невидимые рамки.

Старый Вожак восхищенно покачал головой, отдавая дань несомненному таланту коллеги. Но затем безошибочно подметл в желтых глазах Викрана тщательно укрываемый страх и ошарашенно сел. впервые перестав понимать, что творится у того на душе.

Глава 28

Когда возбужденное повизгивание не на шутку разыгравшихся виаров перекрыт знакомый рев. Айра спрятала зубы и недовольно поднята голову.

«Достаточно!» - хмуро велел Викран дер Соллен, и стая неохотно отступила, потому что Вожак не только остановил азартную игру, до которой сумасбродные волки были невероятно охочи, но и подошел слишком близко к неподвижно замершей и откровенно настороженной волчице.

Айра чуть сузила глаза, во при виде приближающегося перевертыша не сдвинулась с места. Даже когда он оказался на расстоянии молниеносного удара ее клыков. Маг же словно нарочно подставлялся, бесстрашно приблизился и бездумно показывал свое открытое горло, до которого было прямо рукой подать... он словно дразнил! Провоцировал! Или же... издевался?!

«Ты неправильно строишь защиту, — глухо рыкнул мастер Викран, ткнув ее в бок носом, а затем вдруг наклонился и требовательно подпихнул мордой под живот. - Подожми. Напряги. Подбери хвост».

Волчица инстинктивно ужалась, чувствуя идущую от него мощь и сильный звериный запах. Даже внутренне приготовилась к тому, что крупный самец куснет ее в мягкое брюхо, пропоров нежное нутро насквозь, но нет — он лишь аккуратно поправил и под ревнивыми взглядами стаи тут же отступил, внимательно оглядывая результат.

«Теперь лучше, - кивнул небрежно и. отвернувшись, добавил неизменное:

- Свободна».

Айра изумилась так, словно он только что предложил ей лапу и сердце. Ведь такого не могло быть, не должно! Однако он неторопливо развернулся и двинулся прочь, не потребовав следовать за ним, не прокомментировав ее безобразное поведение и не наказав беспокойно переглядывающихся виаров, осмелившихся ему перечить. Только напротив Керга на мгновение остановился, что-то повелительно рыкнул. Дождался, пока виновато вздрогнувший виар со стыдом опустится на землю, и неспешно скрылся в чаше, словно все остальное его уже не касалось.

«Что он сказал?» - поинтересовалась Айра, когда зловещий силуэт Охранителя растворился в густых зарослях.

Керг со вздохом поднялся с земли.

«Что я дурак, И что от будущего Вожака он ожидал большего».

«Ясно, - с досадой отвернулась она, только сейчас поняв: изворотливый маг заранее предвидел, что с нападением на самку ничего не получится. Похоже, нарочно это подстроил. Намеренно. Гад. - Ну и пусть. Полагаю, раз он больше ничего не сказал, значит, я тоже могу делать, что хочу... Керг, ты не покажешь мне берег?»

«Что?» - изумленно дрогнул виар.

«Я хочу глянуть на места, где еще не была. А до той стороны острова мне никогда не удавалось добраться: то вы под ногами крутились, то вампы, то Керу некогда... так ты покажешь?»

Оборотень шумно втянул ноздрями воздух.

«Охотно. Но только... скольких из нас ты хочешь взять?»

«Тебя. Зачем мне больше?» — удивилась Айра.

Он странно посмотрел.

«Ты уверена?»

«Конечно!»

«Хорошо, - по могучему тела виара пробежала взволнованная дрожь. - Стая останется здесь. Нас никто не потревожит».

Волчица пожала плечами и. махнув хвостом, двинулась следом за вторым Вожаком, провожаемая со спины разочарованными и завистливыми взглядами. Следовать за ними стая не осмелилась - порой слово самки значило даже больше, чем слово Вожака, поэтому они лишь повздыхали, погоревали, жалобно поскулили, а потом медленно разбрелись по лесу, задумчиво обсуждая, чем бы сегодня насолить закончившим такое же занятие вампам.

Когда поляна скрылась из виду, а Керг придержал бег и поравнялся. Айра не придала этому особого значения - была слишком озадачена поведением наставника. Поэтому то задерживалась на мгновение, то бежала быстрее, смутно дивясь тому, как легко в волчьем теле сменяют друг друга эмоции и как они заметно отличаются от тех, что испытываешь, будучи человеком. Так, словно снят какой-то ограничитель, и ты взрываешься в считанные мгновения, так же быстро успокаиваешься, все время отвлекаешься, порой с трудом удерживаешь какую-то мысль, потому что нос то и дело тревожат волнующие и незнакомые ароматы. Наконец, она заметила, что виар в точности повторяет ее действия, и недовольно покосилась.

«Ты что делаешь?»

«Пытаюсь идти рядом», - пожал плечами Керг.

«Так иди, как хочешь, а я потом догоню. Или ты догонишь, если я уйду вперед. Что ты, как привязанный?»

Оборотень хмыкнул.

«Сразу видно, что ты в первый раз... Айра, когда волчица идет позади, это значит, что она полностью приняла и охотно подчиняется выбранному ею самцу. Понимаешь? Это значит, что он принадлежит ей, а она принадлежит ему... до тех пор, пока она сама этого желает. Если вперед пойду я, то стая может решить, что ты... э-э... ко мне благосклонна и готова позволить к себе... гм... прикоснуться».

Она изумленно застыла.

«Ты серьезно?!»

«Более чем. Таковы правила».

«А если я пойду впереди, а ты - сзади?!»

Он неловко кашлянул.

«Тогда это значит, что ты... ну, заигрываешь. Показываешь, что готова принять ухаживания и не против порезвиться. Особенно, если побежишь... так, чтобы я смог догнать. Но поскольку ты, насколько я понял, к этому пока не готова, то я стараюсь соблюдать приличия и держаться так, чтобы никого не вводить в заблуждение. Не то Борже мне потом холку намнет и хвост откусит, попутно отучая от возможного разврата».

«Спятить можно! - волчица оторопело села. - Это что, всегда так?!»

«Да».

«Мне что, теперь ни к кому спиной нельзя поворачиваться?!»

«Можно. Но не тогда, когда остаешься с кем-то наедине и получаешь однозначные знаки внимания».

«Какие еще знаки?» - с нескрываемым подозрением воззрилась Айра.

Вместо ответа Керг подошел ближе и очень осторожно коснулся носом кончика ее уха.

«Вот так, - он легонько потерся подбородком о ее шею, вызвав непроизвольную дрожь. -И вот так. Или если я встану боком, коснувшись твоего уха губами»...

Айра беспокойно отодвинулась, чтобы он не вздумал демонстрировать еще и это. Потому что древние инстинкты действительно забушевали в ней с неодолимой силой. Да так, что вблизи от могучего самца девушка без промедления почувствовала ненужное волнение. Вернее, это волчица в ней почувствовала и. кажется, была весьма не против получить намного больше. И это так отчетливо перекликалось с чувствами, вызываемыми эльфами, что Айра, быстро опомнившись, поспешно отступила.

«А если я не хочу?»

«Значит, не подпускай близко, - со смешком отозвался виар. - А еще лучше - сразу обозначь дистанцию. Тогда никто не посмеет ее нарушить до тех пор, пока ты не разрешишь... не бойся. Я же говорил: никто тебя не тронет. И не посмеет навязываться, если ты будешь против. Таков Закон. Но поскольку ты его еще не знаешь, мне приходится объяснять очевидные веши, чтобы ты по недомыслию не смутила моих парней и не ввела их в заблуждение. Мы довольно вспыльчивые... и весьма бурно реагируем на подобные намеки. Так что если ты ошибешься, то кого-то придется покусать, чтобы не лезли. Теперь понимаешь?»

Волчица осторожно отступила еще на шажок.

«Да. Скажи: так - достаточно, чтобы это не выглядело приглашением?»

«Нет, - хмыкнул Керг. - Отойди на длину собственного корпуса, чтобы при необходимости ты могла молниеносно вцепиться мне в бок... вот. Теперь правильно».

Айра вдруг заколебалась.

«Ты... извини, если я что-то не так сделала. Я не имела в виду... не обижайся, Просто...»

«Я не обижаюсь,- тихо проурчал виар. - Невозможно обижаться на ту, что способна дарить жизнь. Поэтому не тревожься: это только твой выбор. Никто не станет его оспаривать».

Она облегченно вздохнула.

«Спасибо, Керг!»

Он только хмыкнул и, дождавшись, пока волчица соберется с духом, пошел дальше, терпеливо примериваясь к ее шагу. И милосердно молчал, пока она лихорадочно размышляла, старательно запоминала нехитрые правила, время от времени настороженно косилась, проверяя, не слишком ли близко подошла к взрослому самцу, и только спустя полчаса, когда впереди раскинулось бескрайнее синее море, слегка успокоилась.

«Пришли, - кивнул виар на показавшийся впереди песчаный берег. - Что ты хотела здесь посмотреть?»

«Тут вроде пусто, - удивилась Айра, разглядывая широкую прибрежную полосу. - А почему сюда никто не заглядывает?»

«Ты посмотри на небо - скоро опять загрохочет. А мы не любим грозу. К тому же, тут есть почти нечего. И зайцы не водятся. А у крабов и каракатиц слишком противный привкус, чтобы я ел их на пустой желудок».

Она внимательно посмотрела на темное небо, словно отделенное от острова невидимой завесой - там действительно собирались мрачные тучи, провисшие под собственной тяжестью чуть не до самого моря. Молний еще не было, но неясный рокот в небесах уже хорошо чувствовался. Где-то на грани ощущений, на уровне инстинктов, как-то подспудно и слабо, но все равно - едва увидев темную воду, в которой отражалось такое же темное и мрачное небо. Айра моментально поняла: Керг прав. Скоро здесь действительно будет гроза.

Пробежавшись вдоль берега, волчица пристально всмотрелась в бесконечно далекий горизонт, за которым не было даже намека на близкую сушу. О чем-то надолго задумалась. Напряженно застыла, почти не дыша... но виар не стал ей мешать. Отойдя на приличное расстояние, он улегся прямо на песок и принялся терпеливо ждать, пока девушка решит, что делать дальше.

«А там что?» - Айра вдруг кивнула вправо, где маячила какая-то непонятная черная масса.

«Скалы, - зевнул виар. - Просто холодные скалы, в которых нет никакой охоты и в которых не живет никто, кроме мастера Викрана».

Волчица несильно вздрогнула.

«Что?! Он ТАМ живет?!»

«Угу. Мастер любит уединение, поэтому директор разрешил ему слегка испортить здешний пейзаж и возвести со стороны моря небольшую башню. Я ее видел как-то - ничего особенного: маленькая, черная, почти не отличающаяся от того камня, из которого выросла. Входа нет, потому что учитель выточил себе дом прямо в скале. Окно одно и всегда освещается горящей свечой. Есть небольшой балкон, обращенный к морю, но наш мастер никогда его не закрывает. Кажется, любит смотреть по ночам на звезды. Да и зачем его закрывать? Вряд ли на острове найдется безумец, который решился бы туда залезть».

«Для чего ему свеча?» - машинально спросила Айра, вперив напряженный взгляд в далекую скалу.

«Без понятия. Но она горит всегда, даже ночью. Издалека можно увидеть... слушай, может, пойдем обратно, пока дождь не начался? - вдруг осторожно рыкнул Керг. - Я ужасно не люблю мокнуть. А когда начинается гроза, то и вовсе передергивает всего, как от холода... бр-р-р».

Она задумчиво кивнула и послушно развернулась в другую сторону, а про себя подумала, что во время грозы наверняка никто не заметит карабкающегося по тем скалам, маленького, проворного и очень ловкого крыса, которому не нужны никакие двери.

Следующим вечером в Хранилище царил форменный беспорядок: бесценные книги были разбросаны по полу, древние манускрипты раскиданы, помятые карты горами громоздились на Сонном Кресле, а побледневший от гнева Марс о отчаянно сражался с крысом, вцепившимся зубами в какую-то замшелую рукопись в твердом намерении се отстоять.

- Уф-ф-ф! - неожиданно раздалось от Источника, и на бортик устало рухнула вынырнувшая из Ключа Айра. - Демон... как же это трудно! Марсо, сколько я пробыла под водой?

- Минуту, - вырвав, наконец, свое сокровище, сердито отозвался призрак. - А за это время твой наглый, бессовестный и абсолютно невоспитанный крыс чуть не сожрал мои расчеты!

Кер протестующе заверещал.

- Тихо вы, оба, - поморщилась Айра, выбираясь из бассейна и спешно закутываясь в теплую мантию. - Лучше скажите, какие у меня были размеры?

-Со слона!

- Марсо, не дуйся и скажи нормально.

- Боже... ладно: с огромную выдру. - перестал, наконец, вредничать призрак и. погрозив воинственно вздыбившему шерсть метаморфу, поспешно подлетел к бассейну. - Слушай, у меня тут возникла очень интересная мысль...

Сзади раздался гневный писк и треск разгрызаемого дерева.

- Ладно, не у меня, а у нас!

И треск стал еще яростнее.

- Тьфу! - окончательно расстроился Марсо, но тем не менее, опустился на бортик, развернул свои расчеты и ткнул пальцем в одну из многочисленных формул. - Гляди, какую любопытную вещь мы нашли: у той скалы, где поселился Викран есть собственное магическое поле... если, конечно, твой крыс не ошибся и правильно испортил мне записи.Не знаю, чем это вызвано - свойствами ли самой скалы или же тем, что там стоит башня, но главное не в этом. А в том, что вокруг нее имеются довольно значительные природные возмущения, которые позволят тебе безнаказанно и совершенно незаметно испортить первые два слоя защиты. То есть, если кто и почует неладное, то, скорее всего, спишет на очередной природный всплеск. Это даст тебе время зайти за первую колонну и избежать самого неприятного момента - преследования. Как раз по той причине, что во время грозы... а грозы тут искусственные и, как правило, начинаются ближе к полуночи... в Сетях весьма непросто открывать и удерживать стационарные порталы.

Айра отерла мокрое лицо и нахмурилась.

- Что же в этом хорошего? Мне ведь тоже придется их творить?

- А ты «Искусство управления телепортами» помнишь? Знаешь разницу между кратковременными и стационарными порталами?

- Кратковременные требуют много сил. они очень малы и рассчитаны на небольшие расстояния, но при этом всегда стабильны, а стационарные...

- Вот именно! - поднял кверху палец призрак. - Стабильны! Понимаешь, что это значит?

Айра замерла.

- Что если я буду использовать множество крохотных портальчиков, мне не нужно будет бояться, что природные завихрения закроют их раньше времени... точно! Марсо, это же выход! Конечно, тогда мне придется делать их не по два на колонну, а гораздо больше, но с твоим Источником... - она с неожиданной теплотой взяла с бортика небольшое золотое колечко. - у нас должно получиться. Непременно должно!

Марсо слабо улыбнулся.

- Надеюсь, оно вместит в себя столько силы, сколько тебе нужно.

- НАМ нужно, друг мой, - вдруг улыбнулась девушка. - Потому что я точно знаю, кто будет мне помогать и выдергивать из полуобморочного состояния, если вдруг что-то пойдет не так.

- Да ладно... рад, что оно хоть сейчас пригодилось и принесет тебе больше пользы, чем в свое время мне.

- Я вообще удивляюсь, что ты его сохранил!

- А я и не сохранил: когда стало ясно, во что я превратился, Альварис его, разумеется, забрал. Думаешь, часто в мире встречаются кольца, выточенные из цельного алмаза?!

- Алмаз - самый емкий из природных минералов, - Айра задумчиво погладила подарок друга. - Если изначально его размеры были достаточно большими, а маг обладал достаточным опытом, чтобы годами вытачивать из него такое кольцо...

- Я потратил на него двадцать лет, - с нескрываемой гордостью сообщил Марсо. - И уверен, что по силе он почти не уступит нашему Ключу.

- Да, наверное... а где ты научился работать с алмазами? Это ведь не золото, не медь и вообще не металл... и грани нужно было не испортить, и силу его сохранить...

- Я ее не только сохранил. - вдруг злорадно хихикнул призрак. - Я сделал так, чтобы его мощь... в смысле, мощь ЦЕЛОГО камня... полностью перешла вот в этот маленький шедевр, над которым в свое время вместе со мной трудилась целая бригада Северных гномов! Представляешь, сколько они с меня содрали?! И сколько я потом еще доплачивал, чтобы они покрыли это колечко тонким слоем золота?!!

- Нет, - честно призналась Айра.

- Тогда лучше и не представляй. Просто имей в виду, что я истратил на это все. что заработал в должности придворного чародея, и все, что имел, будучи не самым слабым в Ковене магом. Зато кольцо позволило мне подобраться к Занду так близко, как не удавалось почти никому в мире.

- Как же ты вернул его обратно? - с интересом покосилась она.

Марсо вдруг отвел глаза и сконфуженно кашлянул.

- Знаешь, я бы не хотел об этом говорить. Но мне пришлось немало потрудиться, чтобы заставить одного из наших... э-э... ну... неважно, кого... сделать одно не слишком хорошее дело и принести мое старое кольцо мне же... за клятвенное обещание не говорить кое о чем. что в свое время натворил этот неразумный тип.

- Ты его украл, - укоризненно посмотрела Айра.

- Не украл, а вернул свою собственность! Это - разные вещи! И, между прочим, ничего постыдного в этом нет!

- Ну-ну. А подставлять одного из преподавателей и потом вымогать у него выкрасть для тебя колечко - это что, не стыдно?

Марсо настороженно замер.

- Откуда знаешь?

- А кто еще мог зайти в кабинет директора и унести «твою собственность» так, чтобы лер Альварис этого не заметил? - вздохнула Айра. - Ладно, чего уж теперь. Не возвращать же обратно? Тот маг хоть поплатился за что-то стоящее?

- Более чем. Так что если бы он попался на краже, мне было бы не обидно.

- Даже так?

- Даже. - кивнул призрак. Все, давай не будем ворошить мое темное прошлое, а подумаем над тем. как зарядить кольцо!

- А что тут думать? От Источника и зарядим. — пожала плечами Айра.

- А ты умеешь это делать?

- Нет.

- Как здорово! И я не умею, - язвительно отозвался Марсо. - Так может Кера попросим? Он у нас такой умный...

Метаморф недовольно фыркнул.

- Марсо, ты не шутишь? - осторожно уточнила Айра. - Ты действительно не знаешь?

- Знаю, - буркнул он, моментально нахохлившись. - Но не умею. Поэтому учить придется тебя и очень быстро, поскольку начинать надо со сложного, а ты еще и простое - то не осилила.

- Я уже научилась! - возмущенно вскинулась девушка.

- Чему-то. Как-то. Чуть-чуть. До настоящего мастерства тебе еще расти и расти. Но сегодня ты уменьшилась до размеров собаки, а это уже кое-что. Если еще немного поднажать, можно даже успеть к сроку.

Она насупилась.

- Я успею. Я и так тренируюсь день и ночь. У меня в комнате сила просто льется рекой. Листик уже до потолка вымахал, пока бесплатно объедался. Вот-вот пробьется на третий этаж. Или в подвал корни пустит. Так что я успею. Я быстро восстанавливаюсь. Главное — придумать, куда потом деть твой Источник, потому что пальцев у меня на руках уже не будет, в зубы его не возьмешь, а таскать на шее - нереально... и еще надо подумать над тем. как мне сбежать от дер Соллена на Балу.

- Сбежать нельзя, - тут же отреагировал Марсо. - Когда закончится официальная часть, и директор произнесет длинную нудную речь, поздравляя вас с «очередным важным этапом в жизни», каждому ученику дадут разноцветную ленту. А в этой ленте - слабенькое поисковое заклятие. На случай, если кто-то все же поймет, испугается и решит спрятаться от своего наставника. Я имею в виду тех. кому грозит Инициация.

- Снять этот поводок как-то можно?

- Нет. - качнул головой призрак. - По ленте Викран отыщет тебя в любом конце острова.

- Только он? - вдруг недобро прищурилась Айра.

- Да. Лента будет зачарована на него. Скорее всего, он сам же это и сделает, чтобы быть полностью уверенным, что ты ничего не почувствуешь.

- А если я ее сброшу?

- Он сразу узнает.

- Может, кому-то подсунуть в карман?

- Нет. Лента настроена на твою ауру и как только окажется рядом с тем, для кого не была предназначена, тут же подаст знак.

- Вот демон... что же делать?

Призрак надолго задумался.

- Не знаю. Признаться, я до сих пор не верю, что Викран согласился на Инициацию, и просто не понимаю, зачем он это сделал.

- Зато я понимаю, - насупилась Айра.

- Нет, - задумчиво обронил Марсо. - Я знаю Викрана очень давно. Он жесткий, порой жестокий и очень требовательный человек. Он умеет поставить себя так. что ему сложно возразить. Он силен, презирает смерть и не боится рисковать, даже если это будет грозить ему увечьями или гибелью. Он много требует с учеников. Больше всех их гоняет. И сурово наказывает за малейший проступок, потому что избрал именно такой способ обучения... но он не подлец. Он не станет никого принуждать. А прошлое не позволит ему скатиться до уровня Леграна. Викрану ведь только поэтому и не предлагали на обучение девушек, чтобы не вставал вопрос об Инициации. Он - одиночка. Айра. Вот уже семь лет - одиночка. Никаких привязанностей, никаких увлечений, никаких женшин. Он всегда один.

Она мрачно посмотрела на размышляющего вслух призрака.

- Что ж он тогда вдруг изменил себе?

- А вот это. милая моя. меня и тревожит. Как ты думаешь, он способен нарушить слово?

- Почему бы нет? - вскинулась девушка.

- А клятву, данную себе на пороге смерти? Когда душа пуста, когда сердце сгорело дотла, когда тело рвется пополам, не хочется жить, а единственное твое желание - это покой, в котором больше нет этой боли? И в котором тебя уже не терзают воспоминания? Думаешь, так просто пережить Эиталле? Думаешь, он легко перенес потерю любимой? Полагаешь, он мог бы лгать, видя перед собой ее окровавленное тело и понимая, что это по его вине она так жуткопогибала? Мог бы не исполнить данную на ЕЕ крови клятву?!

Айра до боли прикусила губу.

- Я... я не знаю.

- Он когда-нибудь тебя обманывал? - настойчиво спросил призрак.

- Нет.

- Он нарушал свои обещания? Хоть один раз за все время?

- Нет! - резко отвернулась она. - При чем тут это, Марсо?! Какое это имеет значение?!

Призрак подлетел ближе.

- А такое, девочка моя, что Викран никогда бы не сделал это без ОЧЕНЬ веской причины. Понимаешь? Он бы не нарушил свое слово. Не замарал бы ЕЕ память. Не коснулся бы чужой женщины... тем более, когда она явно против. Да даже если бы была согласна... нет. Вряд ли. И веской причиной, чтобы согласиться на это, для него могло стать только одно - прямой приказ директора. Один из тех приказов, который Викран привык исполнять, невзирая на собственные желания.

- Я не понимаю...

- Я уверен, что Викран не хочет проводить твою Инициацию, - тихо сказал Марсо. - В этом он весь - гордый, упрямый и настойчивый. Он изначально НЕ хотел, чтобы ты стала его ученицей. Он еще тогда НЕ хотел брать тебя на обучение. Он НЕ желал нарушать своей клятвы и он НЕ СТАЛ бы этого делать... но директор велел, и ему пришлось подчиниться. Возможно, даже потому, что в обмен на требование Викрана Альварис мог потребовать от него такого же условия. Скажем: беспрекословного повиновения против НЕучастия в Инициации. Поверь. Альварис - вовсе не такой добрый и отзывчивый человек, каким мог тебе показаться с первого взгляда. Он хорошо знает, как добиться своего. Он предусмотрителен и очень расчетлив. А где-то даже циничен, потому что в нашей профессии и с его положением иного просто не бывает. В чем-то они с Викраном даже похожи. Собственно, именно поэтому он и выбрал себе такого необычного ученика. Вот только Викран, в отличие от Альвариса, слишком дорожит своей честью, чтобы низводить себя до уровня похотливого мерзавца.

Айра растерянно опустилась на бортик бассейна.

- Тогда я ничего не понимаю, - прошептала она, невидяще глядя на спокойную воду. -Совсем ничего... мы с Кером пришли сюда из Занда. Пробудили Иголочку. Всколыхнули прошлое дер Соллена. Заставили его снова вспомнить, страдать... Он должен нас ненавидеть! За то, что когда-то потерял ту женщину. За то, что такой же игольник, как моя Иголочка, когда-то убил его единственную любовь. Он должен ненавидеть меня - за то. что я не позволила отомстить ему за это. И за то, что мы с Кером навязались на его голову. Он был так жесток с нами... он причинил нам столько боли... он сделал так много для того, чтобы...

Она вздрогнула.

- ...чтобы и я начала его ненавидеть... господи. Марсо, я думала, что сойду с ума от ненависти! Думала, что она просто вырвется из меня настоящим вулканом. Выплеснется лавой, как тогда, в моем сне... но теперь... теперь я просто не знаю, что и думать!

- Наверное, в чем-то ты права, девочка моя, - вздохнул Марсо, присаживаясь рядом. - Викран действительно многое пережил. Ему и правда сильно не повезло. Он только чудом выкарабкался из пропасти и с огромным трудом нашел для себя хоть какое-то занятие. Но даже теперь он не дает себе ни мгновения отдыха, чтобы память не вернулась и не начала терзать его снова. Я видел, каким он был. Айра. Я вижу, каким он стал после Занда. Я понимаю, что даже это - ОЧЕНЬ хорошо для того, кто пережил гибель Эиталле. И точно знаю - ни один из его учеников не относится к нему иначе, как с великим почтением и искренним уважением. А это чувство, согласись, у наших строптивых адептов еще надо заслужить.

- Тогда почему?! - Айра до зажмурилась почти до слез. - Почему он ТАК со мной поступил?! Почему столько боли?! Для чего столько жесткости?! Зачем он вообще на это согласился?!

- Не знаю, милая. Если бы я знал ответ, я бы тебе сказал. Но поверь моему опыту: Викран скорее ушел бы из Академии, чем провел Инициацию. И не стал бы готовиться к ней, как Легран. Для этого он слишком горд. И честен. А сама Инициации доставит ему не больше радости, чем тебе. Для него это как... предательство. Как нарушение обещания, данного Эиталле. Эго словно себя самого предать и уничтожить все то, что делает его таким, каков он есть.

- Тогда ПОЧЕМУ?!! Скажи, Марсо, почему он сделал ВСЕ, чтобы я его ненавидела?! Разве он не понимает, что я скорее позволю отдать себя на растерзание Леграну, чем... - Айра вдруг осеклась и ошеломленно застыла.

- Всевышний... нет, не может этого быть...

Призрак непонимающе нахмурился.

- Айра? С тобой все в порядке?

Она в какой-то странной оторопи опустилась на бортик бассейна и невидяще уставилась прямо перед собой, торопливо перебирая в памяти все. что успела узнать, понять, выстрадать и пережить. Короткие оговорки Бриера насчет растяжки, где он упомянул, как был распнут в свое первое же занятие... его болезненную гримасу всякий раз. когда он вспоминал этот трудный день... нервный смех, с которым он смеялся над тем воплем, который издал, несмотря на предупреждение учителя, что будет нелегко... бесконечные зачеты... задания... поединки...

Бриер сказал, что его наставник словно живет на войне и требует от учеников того же. Викран дер Соллен вообще много требует и жестко пресекает все попытки оспорить свое право на лидерство. Но, по словам того же Бриера, он никогда не переступает черту, за которой его перестанут воспринимать, как мудрого, сурового и опытного Вожака... да и виары его уважают, как равного. Даже нет. Не равного, но превосходящего по силе.

Бриер не раз признавался, что обучение далось ему нелегко. Открыто намекал, что хорошо понимает чужие мучения. Со смехом говорил, что у другого учителя его жизнь непременно стала бы лучше и гораздо спокойнее, потому что таких нагрузок, как у мастера Викрана, нет больше ни у кого в Академии... но при этом совершенно серьезно заявлял, что не желает иного. Бриер несомненно, уважал и признавал правоту учителя, когда тот после очередной растяжки или короткого боя с легкостью доказывал: вот видишь? На самом деле ты можешь лучше...

А Викран дер Соллен всегда делал лишь то, что считал нужным. Говорил ровно столько, сколько полагал необходимым. И нередко помогал своим ученикам восстановиться, если нагрузка оказывалась чересчур велика... хотя нет... неправильно. Айра не могла этого не признать - за все время обучения он доводил ее лишь до той грани, с которой она смогла бы оправиться САМА. Без посторонней помощи. Правда, в отличие от Бриера, он не предупреждал ее о своих намерениях заранее. Да и скидок на возраст и пол никогда не делал. А ведь мог бы...

Проведя этот странный, непонятный и совершенно перевернутый с ног на голову день, она хорошо понимала — мог бы. И быть может, даже должен был. Он мог сразу сказать насчет той же «дыбы». Если уж ее никак нельзя было избежать, то стоило хотя бы объяснить, подбодрить, успокоить... это ведь так естественно! Он мог бы сделать это осторожнее. Мог бы помочь всего лишь словом. Рассказать насчет оборотничества и заранее подготовить их с Кером... чтобы не было страшно. Чтобы не было дико. Чтобы безумная боль, от которой (она понимала теперь!) он не мог их избавить, не стала сильнее вдвойне от ощущения брошенности, покинутости и холодного равнодушия.

Однако он не старался, чтобы его понимали. Ему это было не нужно. И учеба эта тоже была не нужна. Хотя делать что-то наполовину он. видимо, не умел. Поэтому обучение Айры и стало таким... сложным.

Но. в то же время, сегодня она видела, каким он может быть. Ощутила разницу. Увидела, что он умеет объяснять без боли. Умеет учить без холода и причинять ровно столько мук. чтобы их можно было спокойно вынести. Викран дер Соллен прекрасно знает, как надо предупредить ученика о предстоящем испытании. Как помочь ему и правильно настроить, чтобы урок не перешел в смертельный поединок. Бывший Охранитель многое умеет. Действительно многое. Даже перекидываться в считанные мгновения, ничем не показывая собственную боль. Он умеет скрывать даже безразличие, если оно действительно есть, и ненависть, которая в нем живет наверняка...

Но почему он не сделал всего этого раньше?! Почему не позаботился предупредить?! Почему он так себя повел?! Почему отказался?!!..

ПОЧЕМУ?!

Айра устало прикрыла веки и с силой сжала виски.

- Скажи мне, Марсо, - наконец, бесцветным голосом спросила она. - Скажи, как бы ты поступил, если бы тебя заставили делать что-то ОЧЕНЬ неприятное? Что-то, чему отчаянно противиться душа? Что-то, что ты искренне презираешь или даже ненавидишь? Что-то, что способно оскорбить тебя больше, чем плевок в лицо, но чего ты при всем желании не смог бы избежать?

- Ну... мне пришлось бы серьезно поломать голову, - невесело хмыкнул призрак. - Придумать какой-нибудь способ выкрутиться. Например, сбежать... как ты. Или уничтожить помеху.

- А если сбежать нельзя? Если помеху нельзя уничтожить?

- Ну... в этом мире нет ничего, что нельзя было бы уничтожить.

- А что, если эта помеха - нелепая, невесть откуда взявшаяся и ничего не умеющая девчонка, которую тебе навязали силой? - прошептала Айра. - Сумел бы ты от нее избавиться?

Марсо разом помрачнел.

- Нет.

- Смог бы ее убить?

- Нет. Я же не чудовише.

- Хотел бы нарушить клятву, которую держал много лет?

- Нет, конечно! - воскликнул призрак. - Так я ж про это и толкую! Нельзя винить Викрана за то. что ты самим своим присутствием приперла его к стенке! И что Альварис - сущий мерзавец, которому нет дела до того, что вы терпеть друг друга не можете!

Айра на мгновение прикрыла глаза.

- Скажи, Марсо, а ты смог бы, не найдя другого выхода, довести меня тогда до отчаяния? Сделать так, чтобы я, в конце концов, закатила истерику, разрыдалась и побежала жаловаться директору о том, что ты творишь со мной на занятиях? Смог бы сделать так, чтобы я расписала эти ужасы как можно красочнее? Так, чтобы лер Альварис тоже ужаснулся и понял, что не того учителя выбрал для хрупкой дурехи, у которой оказалось слишком мало выносливости, чтобы выдерживать тот темп, который ты задаешь ВСЕМ своим ученикам? Скажи, Марсо... в этом случае меня оставили бы тебе?

Призрак вздрогнул.

- Если бы ты попросила - возможно. А если бы потребовала себе другого учителя, то тебя бы перевели и. несомненно, отдали Леграну. С его Землей и настойчивым стремлением к Инициации... таковы правила, ведь ученики тоже имеют возможность выбора. Но, поверь, для Викрана это была бы такая пощечина. что он потерял бы уважение всего коллектива. Даже хуже!

- А если тебе наплевать на мнение коллектива? - помертвевшим голосом спросила Айра. - Если тебе только того и надо? Если для тебя не имеет значения ничего, кроме прошлого и тех снов, в которых ты клятвенно пообещать быть кому-то верным? И если даже пошечина от Леграна - лишь слабый отголосок того, что ты УЖЕ пережит?

-Айра...

- Ты бы смог заставить меня ненавидеть себя так. как и сам ненавидишь уже много лет? Смог бы сделать это ради того, чтобы не нарушать своей клятвы? Раз уж по-другому не получилось? Раз уж тебе не оставили выбора? Смог бы сделать так. чтобы у директора тоже не осталось выхода? Точно так же. как он поступил с тобой, навязав ненужную ученицу, для которой вскоре потребуется полноценная Инициация? Скажи, Марсо? Ты бы пошел на то, чтобы буквально убить меня известием о грядущем Бале? ЗАРАНЕЕ сделать это, вопреки всем правилам? Лишь для того, чтобы я точно так же не убила потом тебя? Вернее, то, что от тебя осталось после Эиталле? Смог бы ты каждый день смотреть в мои глаза и с нетерпением ждать: когда же... ну, когда я злорадно усмехнусь, победно вскину голову и скажу, что с завтрашнего дня ты больше не сможешь меня мучить? Что я ухожу к другому учителю - более мудрому, понимающему и не такому мерзавцу? К тому, кому из чувства мести охотно отдалась бы во время Инициации? А если бы этого не случилось, то рискнул бы ты начать трансгрессию? Посмел бы связаться со взрослым боевым метаморфом? — она прерывисто вздохнула, мучительно пытаясь разобраться, а потом внезапно поняла самое главное и содрогнулась. - ОЧЕНЬ злым и ДИКИМ метаморфом, Марсо? Рискнул бы ты его провоцировать?!

Призрак жутковато побледнел и тихо выдохнул:

- Господи...

А Айра тихо закончила:

- И подумал бы ты о том. что, быть может, лучше умереть от его когтей, чем предать ту. для которой когда-то жил? Хотя бы потому, что после ее смерти твоя собственная жизнь потеряла всякий смысл?

- Викран...

- Так что ты скажешь, Марсо? Смог бы? - неестественно ровно уронила Айра. - Была бы для тебя разница, как именно умереть, если на самом деле ты давно считаешь себя мертвым?

- Насчет себя - не знаю, - беззвучно прошептал призрак. - Возможно. Наверное. Не уверен, что дошел бы до конца. Но Викран... святые небеса! Если ты права, то он действительно безумец!

Глава 29

Долгая и нудная церемония по поводу окончания первого полугодия прошла как обычно: трудно, с зевками преподавателей, радостным нетерпением молодежи, торжественным вручением разноцветных ленточек, которые первокурсники с гордостью нацепили себе на грудь. Со смехом на вымученные шутки директора, с многочисленными подмигиваниями и веселым возбуждением, с цветами, гирляндами и полным неведением относительно того, что эта ночь, как любой Первый Бал. для многих учеников закончится далеко не скоро.

Затем были шумные поздравления, восторженные визги девчонок по поводу того или иного платья, выбранного из безразмерных запасов госпожи Дидерии и слегка подправленного портняжными чарами. Были и тосты. Увитые цветами беседки. Танцы. Музыка. Веселый гогот парней. А еще были многочисленные неизвестные лица и овеянные ореолом тайны, приветливые, подозрительно вежливые незнакомцы... впрочем, и незнакомки - тоже... многие из которых таинственным шепотом предлагали адептам незаметно покинуть зал и впервые в жизни показать запертым в четырех стенах первогодкам чудесные парки старшекурсников. А там — такое же веселье, еще больше людей, захватывающие знакомства, ослепительные девушки, подтянутые и готовые танцевать парни...

На торжественную часть Викран дер Со.ллен. как всегда, не пошел. Неизменное лицемерие и фальшивые поздравления вызывали в нем слишком противоречивые чувства, которые он хотел бы держать в узде и дальше. Особенно в связи с тем. что порядок вещей и грядущая для части учеников Инициация оставались неизменными уже много веков.

Увы. Здесь уже ничего не изменишь. Нет смысла вмешиваться и портить приятный вечер. Незачем просвещать ничего не подозревающих адептов и напрашиваться на очередной жесткий разговор с директором.

Пускай...

Прислонившись плечом к затерянной в тениколонне, он устало прикрыл глаза.

Пускай... теперь уже точно ничего не сделать. Все будет так, как и много раз до этого. Так, как и много раз случится потом — через полгода, через год и еще много-много лет спустя. Ковен установил жесткие правила касательно Инициации. Маги не желали рисковать невинными жизнями. Они помнили, чем все закончилось в прошлый раз, и сделали все возможное, чтобы это никогда больше не повторилось. И здесь уже не имеют значение чей-то страх, чье-то смущение, чье-то активное сопротивление... и даже его собственное нежелание в этом участвовать ничего больше не стоило.

Заслышав шум возле входа в бальную залу и поняв, что официальная часть церемонии подошла к концу, маг невольно поморщился: как всегда, никто из первогодок, кому следует пройти Инициацию, не устоял перед заманчивой возможностью заглянуть на Бал к старшекурсникам. Сегодня им можно все. Сегодня они станут старше и они поймут, наконец, почему их так долго держали порознь. Поэтому даже директор не видел большой беды в том, чтобы разрешить им впервые нарушить строгие правила.

Пускай... теперь это не имеет никакого значения.

Он безразлично проводил глазами шумную стайку второкурсниц, за которыми с хохотом увязалось несколько громко смеющихся парней. С глухим раздражением отметил, что многие перестарались сегодня с вином. Неодобрительно покосился в сторону захмелевшего пятикурсника, устроившего с соседом спор на предмет того, кто сколько выпьет. А потом слегка подвинулся, чтобы промчавшийся мимо виар не снес его на полном ходу, и с неудовольствием подумал, что пацан зря оторвался от основной группы и задержался с отъездом в Сольвиар - тут и помимо него хватало суеты и сложностей.

Ну, хвала Всевышнему... все-таки нырнул в портал. Как остальные оборотни. Как вампы. И редкие среди обоих рас полукровки, которым здесь больше нечего делать. Но оно и хорошо: дома их наверняка уже заждались подруги, так что на самом деле никто из них ничего не потерял, а простые ученики на целые сутки избавлены от их утомительных споров и необъяснимого стремления вцепиться друг другу в глотки при каждом удобном случае.

Маг тяжко вздохнул.

Но вот, наконец, двери снова распахнулись, и в залу, слегка робея и с любопытством озираясь по сторонам, вошли две девушки. Одна маленькая, темноволосая и синеглазая, с точеной фигуркой и весьма выразительным декольте, на которое обернулись многие из тех, кто стоял недалеко от входа... она ничего, сила средняя, больше тяготеет к Воде, хотя, конечно, и от Воздуха там тоже кое-что имеется. Следом - пухленькая, но миловидная девчушка с милыми ямочками на щеках - Земля, как буквально кричит ее зеленоватая аура, пылающая всеми оттенками изумруда. А вот идут и парни - достаточно рослые, явно следящие за собой и чувствующие себя здесь гораздо увереннее, чем первый раз вышедшие в свет девушки. Первый - могучий и здоровый, как тур, простоватый на вид, но явно благородных кровей. Еще два помельче и постройнее: светловолосый и, наоборот, темногривый, будто нарочно вставшие так. чтобы их разноцветные шевелюры резко контрастировали друг с другом.

Викран дер Соллен неуловимо поморщился: на этот раз первый курс был слабым - всего пятеро из почти трех с половиной десятков. Но он еще в прошлый раз подметил, что взять с первого полугодия практически некого. Слишком много гонора, слишком много спеси, которую еще не успели сбить, слишком много самоуверенности и слишком мало контроля.

Он равнодушно отвернулся.

А потом вздрогнул от пронзительного вопля, раздавшегося от входа, и с досадой понял, что собственный ученик его все-таки опередил и первым заметил, когда в дверях возникла еще одна девушка.

-Айра!!!

Маг со странным выражением проследил за тем. как протолкавшийся сквозь толпу Бриер с восторгом оглядел незаметно появившуюся подругу, но затем не выдержал - осторожно поцеловал в теку и отстранившись, совершенно искренне воскликнул:

- Айра! Ты так смотришься, что просто... ух! У меня нет слов, чтобы выразить все, что я об этом думаю! Честное слово! Ты прекрасна!

Она слегка порозовела и осторожно спустилась в зал.

Викран дер Соллен отступил еще дальше в тень, чтобы она его не заметила, а сам неотрывно следил из темноты, словно затаившийся в засаде волк. Он не мог не признать, что Бриер прав: сегодня Айра выглядела так, что на нее не зря оборачивались все присутствующие. Удивительно ладная, гибкая, с плавной походкой охотящейся тигрицы, со смело распущенными волосами, в которых яркой полосой блистает и переливается в свете тысяч свечей необычная лиловая метка. Айра была невероятно красива. Так красива, что просто дух захватывало. Ее глаза горели, как звезды, на губах играла загадочная и слегка беспокойная улыбка. Грудь высоко вздымалась, выдавая ее волнение, но вспыхнувший на щеках румянец был настолько естественен, что даже старания подружек, наложивших на ее кожу вечерний макияж, не смогли его затмить.

Она была все в том же простом сером платье, в котором вышла когда-то от лера Лоура. Легкое и какое-то летящее, оно удивительно ей шло. Мягким шелком подчеркивало тонкую талию, маняще обнимало бедра. Оно невероятно точно оттеняло ее светлые глаза, делая их темнее, выразительнее и одновременно придавая им поразительную глубину. Единственное, что изменила в нем Айра, не послушавшись совета подружек и пойдя наперекор даже мадам Дидерии, взявшей на себя ответственность за внешний вид своих подопечных - немного урезала низ. открыв изумительной формы голени, чуть ушила, перехватила в поясе сиреневой лентой и довольно смело показала плечи. А когда поверх них легла тонкая, изысканная в своей простоте нить морского жемчуга, то забытая всеми девочка с окраин Аргаира вдруг засияла так ярко, как никто и подумать не мог.

Кстати, разноцветная лента на ней тоже имелась: лиловая, мягко мерцающая в темноте, с наложенными изнутри и искусно спрятанными чарами.

- Отличное платье! - восхищенно выдал Бриер. - Не знал, что у Дидерии такие вообще есть!

«У нее - нет, - по губам застывшего во мраке мага скользнула невеселая улыбка. - А если и есть, то совсем не такое».

Но мальчишка прав: это было старое платье Айры... простое, но полное скрытого достоинства; изящное, легкое, удобное, безумно дорогое... то самое, которое он когда - то привез ей из Лира и велел Лоуру собственноручно передать. Надо же было хоть как-то загладить вину за ту встречу в Волчьем Лесу? Впрочем, Бриер об этом не знал. Она, разумеется, тоже. Так что данный факт не стоил лишних размышлений.

Маг все так же пристально проследил за тем, как ученик увлек ее в самый центр зала, как закружил в медленном танце, попутно рассыпаясь в комплиментах и щедро одаривая спутницу белозубой улыбкой. На то, как восторженно смотрит он на её чистое лицо, как с тщательно укрываемым беспокойством отыскивает на коже следы недавних занятий - синяки и кровоподтеки. Но потом понимает, что хотя бы один раз суровый учитель проявил снисхождение и дал ей время, чтобы привести себя в порядок перед Балом.

Мало радости такой девушке оголять покрытые синяками руки.

Бриер, поняв, что подруга прекрасно себя чувствует и полна сил, снова искренне просиял, а его наставник с неожиданным смешком подумал, что мальчишка, кажется, начинает влюбляться. Плохо, конечно. Неправильно. Но это - тема отдельного занятия, для которого сейчас не время и не место. Пусть пока старается, веселится и шутит, пусть отвлекает ее от напряженных раздумий, хотя, похоже, сегодня у него получается из рук вон плохо: Айра была сосредоточена, собрана, как перед трудным боем, улыбка ее выглядела не слишком естественной, а голос, наоборот, звучал слишком напряженно.

- Вы позволите, леди? - внезапно раздалось вкрадчивое за ее спиной, и она даже вздрогнула, явно не ожидая такого предложения. Но потом все же спохватилась, обернулась, вежливо присела и согласно наклонила голову, потому что леру Леграну никто из учениц еще не отказывал. А он, надо сказать, выглядел сегодня особенно ослепительно. Поэтому Айра одарила его смущенной улыбкой - пожалуй, единственной искренней в этот тяжелый для нее вечер, и, виновато улыбнувшись мигом насупившемуся юноше, закружилась в танце с новым партнером.

Викран дер Соллен не слышал, о чем они говорили. Не мог угадать, что именно шепчет склонившийся к девушке и загадочно улыбающийся эльф, однако он все заметил, как в какой-то момент презрительно сжались ее губы, и понял, что все его надежды окончательно рухнули.

Нет. Она не стала просить его об Инициации. И, кажется, прекрасно распознала скрытый подтекст его внешне невинных комплиментов. Иначе у нее не закаменело бы так лицо, не побледнели непроизвольно кончики стиснутых им пальцев и не блеснуло бы в глазах непередаваемое отвращение.

Мастер Викран сжал кулаки: высокомерного эльфа он не терпел вообще. За его слащавую улыбку, нарочито небрежно подвязанные волосы, тщательно отрепетированную манеру держаться, обволакивающий голос, томно поблескивающие глаза, излишне обтягивающие штаны, весьма скользкое отношение к Инициации и то. что у него каждый год «случайно» возникали какие-то проблемы со Щитом. Как раз тогда, когда в классе появлялась очередная хорошенькая ученица, заслуживающая его пристального внимания.

Маг резко отвернулся, чтобы не дать себе повода прямо здесь решить вопрос с этим совратителем так. как он того заслуживал, и едва сдержал гневный рык. Да. он был готов к тому, что Айра попросит себе другого наставника. Сделал все. чтобы она так поступила. Использовал все свои знания, чтобы она этого не поняла. Не предупреждал ее ни о чем во время обучения. Не пояснял. Не рассказывал, искусно подводя под самые обычные упражнения, которые требовал абсолютно ото всех своих учеников, такие условия, чтобы они смотрелись, как незаслуженное наказание. Смутно предчувствуя, что Инициация все же коснется его. заранее готовился и до последнего надеялся, что Судьба окажется к нему милосердной...

Но этого не случилось.

И тогда ему пришлось искать другой способ все исправить. Тогда он намеренно нарушил строгий приказ учителя и заранее сообщил ученице о грядущем Бале, чтобы у нее было время узнать подробности у посвященных подруг и в ужасе броситься к директору за помощью с мольбами, просьбами и объяснениями, раз уж к его собственному голосу Альварис не прислушался.

Он привел ее к виарам. Он дал ей сотни намеков. Ненавязчиво показал, что в преддверии Инициации способен быть совсем иным... все последние три недели, что оставались до Бала. Он стал терпеливым. Внимательным. Он подходил настолько близко, что даже стая этого не одобряла. Он пристально за ней следил. Внимательно смотрел прямо в глаза. Каждый день. И каждую ночь. Он вынудил ее озадачиться своим поведением, невольно сравнить себя с Леграном, и надеялся, что тем самым испугает ее еще больше. Надеялся, что заставит подозревать в лицемерии. Заставит ненавидеть еще больше. Да. Он сделал все. чтобы так случилось. И чтобы его посчитали не только бездушным мерзавцем, но и льстивым подлецом. Мечтал, чтобы она так подумала и обратилась за помощью, .лишь бы Альварис избавил его от этой унизительной обязанности. Он был готов стерпеть от проклятого эльфа даже гнусные улыбочки и скользкие заверения в том. что ученица осталась довольна проведенной Инициацией. Да. Он стерпел бы многое. Вернее, почти все. Но теперь, когда пальцы Леграна так крепко стиснули ее ладонь, когда он так близко наклонился к ее шее. когда он второй рукой притянул ее за талию так. что Айре пришлось выгнуться, чтобы не дать ему коснуться губами своего виска... когда на ее собственном лице проступило неподдельное отвращение...

Викран дер Соллен понял, что окончательно проиграл.

Он довольно долго стоял в тени, не желая больше смотреть на разукрашенный зал. Долго прижимался холодным лбом к мраморной колонне. Не замечал радостного смеха вокруг, не чуял умопомрачительного аромата щедро приготовленного угощения, не видел ничего вокруг, кроме пляшущих в глазах разноцветных кругов, и уже почти не слышал. Ничего, кроме ее тревожно колотящегося сердца, стук которого набатом отдавался в его тяжелой голове.

Ему не нужно было смотреть, чтобы понять, когда она покинула залу. Не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, как, отделавшись от разочарованно поджавшего губы эльфа, она поспешно выходит прочь, брезгливо отирая о подол касавшуюся его ладонь. Не нужно было смотреть на досадливо изменившееся лицо Леграна, где на мгновение появилось выражение обожравшегося кота, которому вдруг не дали съесть еще одну мышку. Или встречаться с ним взглядом, чтобы понять, насколько же зол сейчас оставшийся с носом эльф. Не нужно слышать в собственной голове настойчивый голос директора, советующий не тянуть с неприятным и закончить этот вопрос как можно скорее. И даже не нужно искать выскочившую в парк беглянку, потому что ее образ и так был способен вести его за собой, а все посторонние звуки упорно гасились бешеным стуком ее испуганно колотящегося сердца.

Она знала...

Маг сжал челюсти.

Она все знала. Не могла не спросить у подружек, когда он сказал об Инициации открыто. Она просто не могла... не должна была оставаться в неведении. И не могла не бояться того, что долгий вечер когда-нибудь все же закончится. Где-то здесь. С ним. Сегодня. Почти что сейчас...

Проклятье! Как же сильно бьется ее сердце! Как громко оно стучит, перекрывая своим грохотом все остальные звуки! А перед глазами так и дрожит красная ниточка, по которой ее легко можно отыскать в любом месте, в любой щели, в любой норке, куда она попытается спрятаться, чтобы избежать неминуемого позора.

Всевышний... за что ты так с нами?! За что терзаешь меня и ее?!

Он зажмурился, отчаянно пытаясь не видеть магический указатель, но это было выше его сил. И уж, конечно, выше сил постепенно удаляющейся от него девушки.

Вот она медленно вышла в парк, словно безразлично прогуливаясь. Вот неторопливо идет по пустынной дорожке, глубоко вдыхая чарующие ароматы ночи и рассеянно посматривая по сторонам. Вот кивает кому-то, кто уже бродит в обнимку с обретенной подругой. Вот пригубляет вино, в которое заботливо добавлена вытяжка из саранеллы, сильно дурманящей голову и буквально заставляющей исходить сладкой истомой. После этого мало кто может устоять, не бросившись в объятия заботливого кавалера. Редко кто сознает, что это влечение - не само по себе. Вот и ее сердце почти сразу начинает биться быстрее, на щеках с новой силой вспыхивает румянец, в руках возникает взволнованная дрожь. Но это отнюдь не приносит радости.

Ни ей, ни ему.

Вот она гладит горестно склонившийся со стены игольник, лаская и просительно прижимаясь щекой в надежде на защиту и помощь. Затем со вздохом отстраняется, отчетливо понимая, что именно над этим роком Шипик не властен, а потом тихо шепчет прощальные слова, медленно отступает в тень и проскальзывает под вьюнком в Оранжерею, так же печально тронув зеленые листья.

Вот снова куда-то идет, медленно оглядывая высокие стены. Ненадолго возвращается в опустевший корпус первогодок, словно желая взглянуть, каким же он стал после ее ухода. Вот для чего-то ненадолго спускается в подват. но лера Ваилона там нет - именно сегодня он взял выходной и на пару дней умчатся к жене в деревню.

Вот снова она проходит тем же путем, а следом за этим из Хранилища доносится странное возмущение... маг без всякого удивления чувствует колебания потревоженного Источника и новым вздохом понимает, что удивительно серьезно отнесшийся к его просьбе Марсо надолго усыпил повзрослевшего и окрепшего метаморфа. Потому что иначе нельзя. Потому что иначе он не позволит даже прикоснуться к своей хозяйке. А уничтожить его сейчас... нет. Альварис не простит, поэтому пришлось искать другой выход.

Странно даже, что Марсо так легко согласился. Хорошо, что он сразу подумал об Источнике и предупредил, что иначе просто не справится. Хорошо, что он так много узнал за свой трудный век, и просто невероятная удача, что сварливый дух все же относится к обездоленному полукровке даже немного по-родственному.

Вот снова перед его внутренним взором появляется тонкая ниточка Айры — теперь она медленно удаляется от корпусов, постепенно приближаясь к наружной стене и безошибочно направляясь в сторону портала, который он недавно ей показал. В последние недели им приходилось часто пользоваться. Каждый раз она терпеливо дожидалась, пока пройдет он, затем проходила сама, а потом неустанно держалась бок о бок, соблюдая негласные правила виаров, чтобы никто и никогда не подумал, что она способна подпустить его так близко, как позволила по незнанию в первый раз.

На знакомой поляне она тоже ненадолго останавливается, будто надеясь отыскать друзей. Но виаров уже нет в Академии - всех их отправили в Сольвиар. То же самое и во владениях вампов - пустота, тишина и тоскливое одиночество, которое просто некому разбавить. Она быстро понимает, что никого больше не дождется. Печально вздохнув и дотронувшись до законного камня Борже медленно бредет прочь, равнодушно оглядывая густые кусты и усыпанные золотыми листьями деревья. Она гладит их взглядом, ласкает руками, тихонько шепчет в тишине... будто прощаясь. И словно предчувствуя, что сегодня умрет, терпеливо прощалась с каждым живым существом, каждым мигом и каждым воспоминанием, в котором когда-то ей было тепло и уютно.

Прижавшегося к колонне мага раз за разом окатывает тихой грустью, в которой все больше проступает тоскливая обреченность. Его будто омывают печальные волны грядущего, бушуют за плечами тревожные ветра прошлого и непроглядной чернотой стоят впереди стены настоящего, за которыми больше не видно жизни.

Словно случайно, она выходит на берег, над которым уже собираются мрачные грозовые тучи. Медленно движется вдоль кромки воды, рассеянно изучая потемневший и провисший под тяжестью туч горизонт. Скоро будет гроза - они знают это оба. Но даже грядущая буря - ничто в сравнении с тем, что происходит в их связанных против воли душах.

Айра не останавливается. Она неуклонно идет дальше, тихая и покорная судьбе.

Поднявшийся ветер налетает с моря внезапно, заставляя ее слегка покачнуться, и вызывает новый тревожный перестук ее сердца. Он едва не рвет подол ее тонкого платья, неистовствует, предупреждает. Но ей все равно - наклонив голову, она упорно идет вперед, словно не понимая своей ошибки.

Начавшийся дождик ласково умывает ее напряженное лицо. Прохладные капли редкими бриллиантами сверкают в ее волосах, играют, переливаются в слабом свете звезд, как настоящие. Однако скоро их станет больше. Намного больше, поэтому она не задерживается и все быстрее идет в сторону одинокой скалы, маячащей на горизонте подобно неподвластному ветру упрямцу.

Маг замер, уже зная, для чего она пришла на этот берег. Похолодел от неожиданно возникшего смятения. Он видел - она намеренно пришла сегодня в его дом и далеко не случайно сделала это именно в такую мрачную ночь.

«Она знает. - он обреченно прикрыл глаза. - Все знает и сдается. Она больше не борется. Я обрек ее на это. Я убил ее и почти уничтожил. Потому что она ЗНАЕТ...»

И вот наконец. Айра без всякого удивления изучает мрачный фасад его одинокого жилища. Запрокинув голову, довольно долго смотрит на высокий балкон, на котором все тот же ветер неистово рвет плотные шторы. Какое-то время неотрывно глядит на трепещущую за ними свечу, которой чудом не касаются его яростные порывы, а потом безошибочно отыскивает вход и очень медленно, как на казнь, поднимается внутрь.

Он видит, с каким трудом она делает каждый новый шаг. Почти чувствует, как ее рука медленно скользит по каменным перилам. Отчетливо слышит, в каком бешеном ритме вдруг зашлось ее сердце, и с отчаянием понимает, что выхода все же нет. Ведь если бы она убежала... если бы скрылась и спряталась... если бы рискнула повторить свой безумный прыжок, целясь ему точно в горло, он бы понял. Он бы все сделал, чтобы ее не найти. ОНИ бестрепетно встретил злой взгляд наставника поутру и ровно сообщил, что не смог ее догнать. Он бы с радостью выдал эту глупую ложь. Он нашел бы способ обмануть чуткое ухо директора. Он выдержал бы даже злорадный взгляд Леграна и позволил ему испросить соизволения закончить с ней самому. Да... он бы все выдержал. Любой ценой. На все бы решился, чтобы удержать это в тайне. Но не тогда, когда она сама пришла в его спальню и, остановившись на пороге, тихо уронила в пустоту:

- Вот и все. Вот и пришло мое время.

«Пора», - тут же зазвучал в ушах Охранителя властный голос директора, и Викран дер Соллен, наконец, медленно сдвинулся с места.

Он так же неторопливо покинул пышущий весельем зал. С тяжелым сердцем миновал игриво и недвусмысленно обнимающиеся парочки. Привычно сделал вид, что не заметал, как при его появлении нежные объятия мгновенно оказались разомкнутыми, а адепты уселись так. словно и не целовались сейчас с поистине безумной страстью.

Он много раз проходил вот так. мимо, когда эта наивные дети считали, что спрятались ото всех достаточно хорошо. Много раз подмечал пышущие алыми сполохами ауры и слышал томный шепот в кустах, за которыми специально для таких вот важных ночей устанавливались резные скамейки. Он не обращал на них внимания прежде, потому что адепты достаточно молоды, чтобы любить, и достаточно разумны, чтобы не потревожить своей страстью соседей. А сам просто проходил мимо, оставляя их наедине, в счастливом неведении относительно того, что на самом деле ЭТОТ запрет был намеренно создан так. чтобы его нарушали.

Люди должны любить. Им свойственно это чувство. Они должны пылать и поддаваться страстям. Должны мечтать и витать в облаках. Просто обязаны постоянно испытывать какие-то эмоции. Они должны... это - естественно и совершенно нормально. А для молодых это еще и настоятельная потребность, лишив их которой можно получить гораздо больше проблем, чем пользы. Так что пусть любят.

Пусть творят безумства. Хотя бы в эту ночь, когда они точно разрешены. Пускай... пускай хотя бы они сегодня живут.

Оставшись один, он долго вслушивался в бесконечно одинокое трепетание слабого мотылька в своей груди. С надеждой тянул время, моля небеса, чтобы она одумалась, но так и не дождался - Айра была там. Ждала его. Вот только не было в ее ожидании ничего, кроме холода, болезненной обреченности и бесконечной тоски. Она смирилась со своей судьбой. Приняла жестокую правду. Ощутив всю горечь поражения, больше не смогла бороться. Она просто сдалась...

И маг, недрогнувшей рукой очерчивая в воздухе короткий портал, не мог не думать о том. что это по его вине она не испытывает сейчас ничего хорошего.

Он с тяжелым сердцем повторил за ней трудный путь до своей башни. Постоянно чувствуя ее запах, нарочито медленно поднялся по лестнице. Открыл первую дверь... она не была заперта... затем вторую, третью... замер на мгновение перед мрачным проемом в холодную спальню и ненадолго закрыл глаза, прислушиваясь к неистовому грохоту в собственной груди, которому вторил такой же бешеный галоп ее испуганного сердца.

«Как птица, - подумал он с горечью. - Оно бьется, как птица в клетке».

А потом коротко вздохнул и вошел внутрь.

Там было темно. Прохладно и ветрено, потому что дверь на балкон никто и не подумал закрыть. В густом мраке почти не угадывались очертания мебели, не виднелись полы, которые он намеренно оставил каменными и неудобными. Здесь не было света, кроме того, что мертвенно желтой полосой лился с балкона. Не было звуков, кроме сумасшедшего грохота двух сердец. Не было движения, кроме того, что создавали испуганно колышущиеся шторы, и не было никаких запахов, кроме одного - того, что она принесла с собой - тревожного, будоражащего аромата взволнованной девушки, которой вот-вот предстояло стать молодой женщиной.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы после яркого портала глаза привыкли к царящей вокруг темноте. Он слышал ее сердце... по-прежнему слышал, словно свое собственное. Видел упавшую на пол красную ниточку, в которой больше не было смысла, и с отвращением отвернулся. Но потом рассмотрел что-то странное и вдруг с содроганием понял, что видит еще и платье... то самое серое платье, которое она небрежно сбросила, чтобы остаться в этом плену обнаженной. Перед ним. Одна. Полностью покорная и сломленная. Знающая, что он гораздо сильнее. Помнящая боль от его сильных рук. Проигравшая ему уже тысячи раз, а теперь смирившаяся с еще одним унижением и уже больше не чувствующая боли. Просто потому, что мертвые, как известно, не испытывают мучений. А она... сегодня ночью она и правда собиралась умереть.

Викран быстро повернулся к постели, страшась увидеть ее больше, чем собственную смерть. Едва не застонал, когда сердце вдруг рванулось так, что едва не пробило грудную клетку. Прерывисто вздохнул, с ужасом понимая, что ему не оставили выбора, но потом всмотрелся глубже...

И с внезапным холодком понял, что комната пуста.

Маг на мгновение замер, лихорадочно осматривая углы и думая о том. мог ли Марсо не справиться с метаморфом. Едва не попятился к двери, отлично понимая, что в тесноте собственной спальни... если, конечно, призрак оплошал с Кером... ему будет не справиться с разъяренной волчицей. Наконец, шумно втянул ноздрями соленый воздух и на долгое время застыл, анализируя ощущения, чтобы не ошибиться... ведь однажды она уже сумела его обмануть и едва не убила, а сегодня сама судьба должна подсказать ей этот отчаянный выход... но потом облегченно выдохнул и вытер со лба холодную испарину: волком здесь не пахло. И никаким зверем тоже: Айра пришла сюда одна. Человеком.

Но тогда где же она?!

Мастер Викран снова обшарил глазами спальню и снова убедился, что она абсолютно пуста. Не понимая причин, опять прислушался к себе, неотрывно слыша поблизости ее безумно колотящееся сердце, которое, кажется, стало звучать заметно слабее. А затем вдруг зацепился взглядом за стол и. мгновенно помертвев, буквально впился глазами в сброшенную ей ленту. Ту самую, лиловую, которую она зачем-то сняла и оставила так. чтобы он непременно увидел.

Которая до сих пор ритмично пульсировала, эхом отдаваясь в его ушах неистовым грохотом чужого сердца - сердца, которого здесь уже не было. А рядом с лентой виднелась записка. Короткая, резкая, написанная твердой рукой и с полным осознанием происходящего:

«НЕ СТОИЛО».

Маг на мгновение окаменел, вдруг понимая, что это значит. Отбросил прочь ленту - обманщицу. которая так долго водила его за нос. Прислушался снова, тщетно пытаясь уловить слабое, едва-едва слышное биение ее сердца, которого он раньше не мог почувствовать из-за проклятого заклятия поводка... а потом с приглушенным возгласом бросился на балкон и. холодея от ужаса, уставился в небеса, лихорадочно отыскивая вдалеке крохотную серую точку.

...Она летела, сложив крылья, навстречу своей судьбе. Доверившись удаче, мчалась прочь, с каждым мгновением набирая скорость. Она неистово стремилась вперед, не уворачиваясь и не отклоняясь от пели, но при этом видя перед собой плотные завихрения «охранки», по пути раз за разом творила короткие вспышки мгновенных порталов.

Он с тихим стоном заметил полыхающие над утесом воронки от играючи прорванной ею зашиты. Безошибочно нашел то место, куда она ринулась, едва свободной птицей слетела с его балкона. Глухо выругался, когда понял, что и платье было сброшено только за этим. Едва не проклял идиота - Марсо, отпустившего к ней метаморфа, а потом со злым восхищением снова уставился на молодую соколицу - полную сил, стремлений, борьбы и неистового желания вырваться.

Он смотрел неотрывно, долго, не замечая хлещущих по лицу струй косого дождя. Смотрел со странной гордостью, чуть ли не с завистью сознавая, что на этот раз она его все-таки обманула. Что готовилась к этому долго, молча искала, втайне пробовала силы и втайне же обучала своего дивного зверя, сумевшего подарить ей такую невероятную власть над собственным телом.

Летела... она действительно летела. Уверенно, быстро и явно не в первый раз.

Где она училась? Когда тренировалась? Что за мастер выточил ее новое тело?

Он не знал, но чувствовал: она явно понимала, что делала. Ее сердце билось по-прежнему часто, но при этом удивительно ровно, словно придавая ей сил. Сосредоточенный взгляд был направлен точно на выбранную цель. Она не оглядывалась, не сомневалась и уже ничего не боялась. Она решилась. И сделала тот единственный выбор, к которому намеревалась идти до конца. До полной свободы или смерти.

Он не мог оторвать от нее взгляда. Шатаясь от жутковатого в своей ясности осознания, холодея от подступающего ужаса, все равно не мог не смотреть, судорожно сжимая кулаки. Не мог не восхищаться и одновременно болеть. И оставался неподвижным, будто вмороженным в лед. ровно до того момента, пока не понял, что она камнем падает в бушующее под грозой море.

У мага просто сердце оборвалось, когда Айра стрелой вошла в воду. На мгновение его обожгло диким ужасом, но почти сразу стало ясно — она не утонула. И вовсе не собиралась этого делать. Потому что, едва коснувшись поверхности клювом, тут же претерпела мгновенное изменение. После чего под воду ушла уже не птица, а серебристая нерпа, которая, умело изогнувшись, вдруг выбросила вперед еше один узкий портах гибкой змеей проскользнула едва не по самому дну. безупречно точно отыскав самое слабое место в защите острова. С легкостью преодолела мощный магический Щит и. набрав ускорение, снова устремилась наверх, ловко работая хвостом и крепкими ластами. С такой скоростью, словно пыталась взлететь.

Маг неверяще замер, когда она. разогнавшись до предела, резко вынырнула - гораздо дальше, чем раньше, постепенно удаляясь от берега. Но не остановилась и не рухнула обратно, как должна была, а буквально подпрыгнула над морем, потянувшись носом к небесам.

После чего прямо в прыжке молниеносно перекинулась снова и устремилась вверх уже соколицей, у которой при смене облика даже не успели намокнуть крылья.

Он в полной оторопи следил за тем, как она неистово бросается вперед сквозь едва уловимые щели в защите. Как уверенно пробивает перед собой крохотные, но невероятно мощные порталы, позволяющие не терять скорость и одновременно избегать повисшие там и тут «охранные клубки». Если заденет, если только заденет, ее мгновенно испепелит и развеет горячим прахом... но она летела. По-прежнему летела, неумолимо набирая высоту. А потом точно так же пробивала следующую стену и тут же камнем падала вниз. С тем, чтобы все с той же потрясающей легкостью преодолеть то, что архимаги Ковена столько веков возводили вокруг затерянного в море острова.

Соколом... нерпой... и снова соколом...

Она неуклонно двигалась дальше.

Сокол... и снова сокол...

Небо! Да где она взяла столько сил?!

Нерпа... нырок, поворот и опять на поверхность...

Как она не сошла с ума от боли?!!

Взмах, стремительный росчерк крыла...

И она с хлопком прорывает еще один слой.

Вот уже третий, четвертый, пятый... как будто ведет ее кто-то. с безукоризненной точностью рассчитывая каждый новый портал. Кто-то мудрый, опытный, умелый. Кто-то, кто взял на себя труд поддержать ее безумный выбор. Кто-то. кому она полностью доверилась. Кто-то, кто безоглядно доверился ей. Кто-то, умеющий просчитать за краткие мгновения полета сотни формул, десятки траекторий, просмотреть тысячи сценариев и выбрать из них наиболее безопасный. С учетом Сетей, поправки на ветер, с учетом стремительно тающих сил, которых не могло... никак не могло быть так много!!!

Но они были. Откуда-то они у нее были, и именно это могло вогнать в ступор даже многоопытного и всезнающего лера Альвариса. Если бы, конечно, он мог сейчас ее видеть.

Вот вспышка... портал... нет, сразу тройка порталов!

И она пролетает их так, словно творила с детства.

Откуда она берет энергию?! Кто ее этому научил?! Нет, это совершенно невероятно! С такой скоростью, легко, так потрясающе уверенно! Никакие книги в этом не помогут, никакая расчудесная библиотека, никакой наставник и никакой великовозрастный дурак... если, конечно, она не отыскала где-нибудь молодого архимага, который каким-то чудом смог тренировать ее еще и в этом.

И снова портал, и снова она взлетает... нет... о боже, теперь ей приходится плыть... после чего снова... и снова... и снова!!! Здесь нельзя ошибиться, нельзя ни на миг отойти от выбранной траектории, ни на долю секунды опоздать с порталом! С каждым новым слоем напряженность Сетей неуклонно растет! Едва она ошибется, едва просчитает неверно, едва замедлится после трансформации... или как только боль поглотит ее целиком... все. Тогда ей будет не выбраться. Даже опытный маг не рискнул бы проделать то, что сейчас творила она. Мало у кого хватило бы мужества даже подумать о том. чтобы осуществить двойную трансформацию! На ходу. На лету. На бешеной скорости падающей к воде соколицы. Ведь это боль... это столько боли, что даже целый океан не сумеет ее вместить. От нее так легко забыться, так легко растеряться и утратить направление. Она сводит с ума. она заставляет метаться и выть, словно раненый зверь. Туманит голову и выбивает прочь все планы, всю решимость и все тщательно построенные расчеты...

Но Айра не ошиблась ни разу.

Викран неверяще моргнул, когда неистовые вспышки впереди закончились так же внезапно, как и начались. Он едва не смял пальцами кованые перила, боясь даже подумать, почему это произошло, и страшась увидеть крохотные алые искры, означающие, что она все-таки сгорела. Но потом услышал бесконечно далекий, полный безумного ликования крик, увидел исчезающую в росчерках молнии птицу и понял: прошла. Она действительно прошла. Вырвалась. Сумела.

Единственная.

Неповторимая.

Настоящая.

И никем не покоренная.

Он устало прикрыл веки и медленно опустился на корточки, чтобы внезапно возникшая предательская дрожь в ногах не вынудила его упасть на колени. А потом увидел трепещущий на ветру бумажный листок, сброшенный порывом холодного ветра на пол. негнущимися пальцами подобрал и уставился так. словно все еще не мог поверить.

НЕ СТОИЛО...

Что же ты хотела сказать этим, Айра? Что имела в виду, когда тратила бесценные секунды на свое странное послание? Почему не прокляла, не убила словами? Почему не обозвала подлецом и мерзавцем? Почему все так сложно... и просто одновременно? И что же такого ты вдруг поняла, что вместо тысячи мстительно брошенных слов написала лишь одно единственное?

НЕ СТОИЛО...

Может, не стоило причинять тебе эту страшную боль? И не нужно было относиться, как к прочим? Может, не надо было быть наивным слепцом, чтобы не узнать тебя в той волчице сразу? Не узнать твои руки, твой неповторимый запах, длинные волосы и особенно глаза... твои странные, загадочные и такие необычные глаза, которые за прошедшие годы на самом деле ничуть не изменились?

Может, не стоило с тобой бороться, наивно полагая, что ты гораздо слабее? Может, не нужно было давать повода для войны? А может, не стоило бороться с самим собой? Еще тогда, в нашу первую встречу, когда ты впервые посмотрела на меня и вдруг испугалась?

Может, не стоило этого забывать?

Или наоборот, не надо бы все это помнить?

Быть может, ты имела в виду, что не стоило тратить свое драгоценное время лишь на то, чтобы заставить тебя ненавидеть? Или на то, чтобы сделать тебя сильнее и крепче? Помочь обрести уверенность, в который ты никогда не нуждалась? Претворять это через боль и кровь, муки и страдания, горести и бессильные слезы? А может, не стоило давать знания, благодаря которым ты все-таки смогла сегодня так красиво уйти? Или не стоило быть таким равнодушным? Быть может, не стоило старательно не видеть твоих глаз, когда день за днем ты падала на пол в изнеможении? Не думать о боли, которую пришлось причинить? Не мучить на «дыбе», не терзать в поединках, не требовать настойчиво повиновения...

НЕ СТОИЛО...

Так что же ты хотела сказать этим, Айра?

Могла ли ты узнать... могла ли понять каким-то чудом, почему я поступил именно так? Могла ли ты вообще меня понять, если я и сам порой себя уже не понимаю? Могла ли ты увидеть, как трудно бывает удержать на лице пустую маску безразличия? Как трудно не вмешиваться, но еще труднее - не помочь, когда ты в этом так отчаянно нуждалась? А еще - как безумно трудно не начать утешать, когда точно знаешь, что это все исправит?

Могла ли ты знать мое прошлое, Айра? Могла ли принять его и сочувствовать? Могла ли понять, через что я прошел и через что бы не переступил больше никогда?

Не знаю.

Могла ли ты найти столько сил, чтобы хоть ненадолго перестать меня ненавидеть? Могла ли хотя бы помыслить о том, что все это сделано лишь по одной причине? Ради одной цели? Ради тебя. Чтобы не было этой ночи, не было боли, твоего страха и того отчаяния, с которым ты решилась сегодня прыгнуть в черную бездну? А если вдруг поняла... если Всевышний подсказал случайно... если ты все же что-то заметила и невероятным образом осознала... то могла ли хоть на секунду подумать... на одно мгновение, всего на один краткий миг... могла ли представить, как сложно мне было все видеть и знать о тебе, сохраняя при этом гробовое молчание?!

Хотя мог ли я сам думать, что все так получится? Мог ли предоставить тебе такой выбор и не бояться того, что ты вдруг откажешься им воспользоваться? Мог ли найти для тебя выход? Тот самый, который ты каким-то чудом сумела найти самостоятельно? Мог ли догадываться, как же ловко ты меня обманула, или полагать, что так бездарно проиграю этот бой? И могу ли надеяться потом, что когда-нибудь ты вдруг подаришь мне свое прощение?

Потому что, если нет, то... стоило ли тогда воскресать из мертвых?

Скажи же мне, Айра.

Ответь.

Ведь, кроме надежды, у меня ничего не осталось.

Викран дер Соллен остановившимся взглядом перечел короткую записку и горько прошептал:

- Ты права... значит, действительно - не стоило.

А потом внезапно рассмеялся - тихо, глухо и безнадежно. Так, как смеются выжившие из ума безумцы, которым больше нечего терять.

Конец третьей части.

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg