«Леди-отступница»

Леди-отступница (fb2) - Леди-отступница [Lady Renegades] (пер. Елена Владимировна Дод) (Мятежная красотка - 3) 1106K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Рейчел Хокинс

Рейчел Хокинс Леди-отступница

Rachel Hawkins

LADY RENEGADES

Печатается с разрешения автора и литературных агентств Baror International, Inc. и Nova Littera SIA.

© Rachel Hawkins, 2016

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

***

Посвящается Джен Бессер и Ари Левин, моим издателям-паладинам

Пролог

Неподалеку от Джексона, штат Миссисипи

Голова у него болела.

В последние дни она болела постоянно, да и вообще уже давно – настолько давно, что Дэвид не смог бы сказать, стала ли боль сильнее. Голова его болела так долго, что это становилось невыносимым.

Как всегда в такие вечера, когда ему было плохо и собственное тело казалось чужим, он думал о Харпер. О Пайн-Гроуве и обо всем, что там оставил. Дэвид правильно поступил, в этом он не сомневался. Если бы он остался в Пайн-Гроуве, заставив Харпер отказаться от стольких радостей жизни ради его защиты, это в итоге причинило бы ей лишь вред. Не только физический – хотя, видит Бог, такой риск тоже был, – но и всякий другой. Вся ее жизнь тратилась бы на обеспечение его безопасности! Нет, Дэвид не мог обречь ее на это. Поэтому проще всего, как ему показалось, было вообще исчезнуть оттуда. Тогда, если кто-то за ним погонится, Харпер не придется его защищать.

В тот момент это показалось очень хорошей идеей.

Даже Райан и Би, два человека, переживающие за Харпер не меньше него, сочли это наилучшим выходом. Они помогли ему сбежать, и Дэвид думал… ну, на самом деле ничего он толком не знал. Убраться оттуда было главным пунктом, и он просто решил, что после побега сообразит, как поступить дальше.

Это было до того, как головные боли – и видения – усугубились.

До того, как у него возникло ощущение, что он куда-то направляется. Или его ведут. Каждый день Дэвид садился за руль автомобиля и ехал, но не мог сказать, куда именно. Он знал только, что нужно свернуть здесь или уйти с автострады в этом месте.

Вероятно, это должно было пугать его, но он, наоборот, испытывал что-то вроде облегчения.

Дэвид сидел за столиком в кафе и пытался заставить себя еще откусить от бургера. Новая проблема: непросто есть, когда у тебя постоянно раскалывается голова, и одежда уже становилась ему велика. Лишнего веса у него и так не было, поэтому он, вероятно, выглядел костлявым. Но поскольку в последние дни Дэвид избегал своего отражения в зеркале, то удостовериться, насколько плохо он выглядит, не мог.

– Вам… э… нужно что-нибудь еще?

Кроме него в этой фастфудовской забегаловке находилась только кассирша, и несколько минут назад она вышла из-за стойки, чтобы подмести завалявшиеся ломтики жареного картофеля и обертки от соломинок. Она была примерно его возраста, лет семнадцати, с прямыми каштановыми волосами до ключиц. На Харпер она походила не слишком – видит Бог, Харпер ни за что не надела бы эту оранжевую униформу из полиэстера, – но ее зеленые глаза имели похожий оттенок, и при виде их к головной боли Дэвида добавилась еще и боль в груди. Поэтому он заставил себя улыбнуться девушке, хотя получилась наверняка гримаса.

– Все в порядке, – сказал он и впервые услышал, каким хриплым стал его голос.

Может, это из-за того, что за последние недели он почти ни с кем не разговаривал, или из-за всех этих криков во сне. В любом случае, даже самому Дэвиду его голос показался скрипучим и незнакомым, а по тому, как девушка слегка попятилась, он понял, что и ей этот звук понравился не слишком.

А может быть, кассирше показались странными его солнцезащитные очки.

Внутри закусочной было светло, но недостаточно для темных стекол, прикрывавших его глаза. Теперь он носил их постоянно. Когда Дэвид покинул Пайн-Гроув, его глаза превратились в яркие круги золотого света, и он по опыту знал, что обычно это отпугивает людей. Темные очки не могли замаскировать этот свет полностью, но окружающим проще было думать, что они просто видят какое-то отражение в стеклах. Люди предпочитают верить наименее жуткому объяснению явлений.

До этого Дэвид тоже дошел своим умом.

Девушка снова принялась подметать, а он возобновил попытку поесть и сдержать видения.

Когда-то ему требовалась помощь, чтобы увидеть будущее. Требовалось руководство и волшебство его алхимика и паладина, чтобы увидеть вещи ясно. Теперь же он, похоже, не мог прекратить видеть будущее, и каждый день превратился в борьбу за то, чтобы удержаться в настоящем. А хуже всего было то, что Дэвид даже понятия не имел, что означают эти видения. Странные, обрывочные образы приходили к нему – что-то в огне, кровь на желтом платье, – но иногда он чувствовал, что образы приходят из другого времени и места. Ему периодически снился сон, в котором фигурировали всадники, и другой – пещера с густым запахом благовоний и люди в этой пещере, облаченные в мантии.

Случалось, Дэвид задавался вопросом: может, это вовсе и не видения, а просто он сходит с ума? Учитывая, какими жестокими и страшными стали являющиеся образы, иногда казалось, что безумие было бы лучшим выходом.

– Э… мы скоро закрываемся.

Подняв глаза, Дэвид увидел, что кассирша стоит у прилавка, сжимая щетку. Волосы падали девушке на глаза, и она переминалась с ноги на ногу, ее кроссовки поскрипывали на линолеуме. Вот еще что Дэвид узнал за последние два месяца: люди его боялись. И дело было, пожалуй, не в голосе и темных очках: окружающие чувствовали, что с ним что-то неладно, что он переступил порог нормальности.

– Да-да, – отозвался Дэвид, собирая остатки еды и запихивая жареный картофель в бумажный пакет, которым держал бургер. Вылезая из-за столика, он взял свой поднос и пошел к емкости для отходов, притворяясь, что не заметил, как девушка передвинулась поближе к прилавку.

Глупо было приходить сюда. Он не только зря потратил деньги, которых у него, в сущности, не имелось, на еду, практически не съеденную, так теперь еще и напугал эту девушку, и ему это было неприятно. Дэвид хотел бы сказать – неприятно потому, что он не любит пугать людей, но на самом деле ему не нравилось, когда ему напоминали о том, кто он такой. Чем больше времени он проводил в одиночестве, тем более странно чувствовал себя, вынужденно выбираясь на люди.

От этого было хуже, чем раньше. В Пайн-Гроуве Дэвид, может, и был оракулом, его глаза сверкали и иногда приходили видения, но у него имелись и друзья.

У него была Харпер.

Существовала, опять же, и другая сторона. Другая правда. Причина, по которой он в последнее время проводил так много времени один, хотя и говорил себе много раз, будто не знает точно, что случилось в те другие вечера… с теми другими девушками.

Дрожащими руками он сбросил остатки своего ужина в урну, уже прикидывая, чем займется, вернувшись этим вечером в мотель. Сложит свои немногочисленные пожитки в сумку, посмотрит, не завалялась ли мелочь вокруг торговых автоматов, и уберется к…

Затем его настигла боль, быстрая и внезапная, и такая интенсивная, что Дэвид почувствовал, что может умереть, в смысле – нельзя испытывать такую боль и не умереть.

Кровь на желтом платье, вкус соли на губах. Снова кровь? Слезы?

Словно издалека Дэвид услышал стук упавшего на пол подноса и сжал зубы, борясь с внезапно вспыхнувшим в мозгу пламенем. Краем глаза он увидел, что кассирша подошла ближе. Хотя Дэвид и напугал ее, она все равно подходила, чтобы ему помочь, сочувствие преодолевало страх.

Люди лучше, чем он о них думал. Еще один урок, который преподала ему дорога и который теперь разрывал ему сердце.

Девушка была уже совсем рядом, когда с кончиков пальцев Дэвида сорвалась золотистая молния, отбросив ее назад. Щетка вылетела у нее из рук и ударилась о стеклянную дверь. Губы кассирши раскрылись и от шока, вызванного падением, и от ударившей энергии Дэвида, только что отшвырнувшей ее.

– Простите, – произнес он, и его голос одновременно походил и не походил на его собственный. – Я не хотел.

Он каждый раз это говорил.

Глава 1

– Это плохо, что я вроде как надеюсь, чтобы кто-нибудь начал тонуть, а?

На своем месте на вышке спасателя на водах рядом со мной моя лучшая подруга Би Фрэнклин глотнула диет-колы и подняла плечи под тесемками своего ярко-красного купальника.

– Плохо было бы, если бы я думала, что ты на самом деле этого хочешь, – ответила Би Фрэнклин. Я вздохнула, поправив сползшие темные очки.

Середина июля, жара, как в конце времен, и большой прямоугольник прохладной бирюзовой воды под моей вышкой обещал изумительное наслаждение. Но, если честно, это была не единственная причина для моего желания, чтобы с кем-нибудь случилось происшествие на водах.

Я умирала от скуки.

Какой, оказывается, облом – быть супергероем и не иметь возможности кого-нибудь спасти. Я являлась паладином – кем-то типа рыцаря, который владеет магией и клятвенно обязан защищать оракула. Проблема только в том, что оракул был моим бывшим (ну, одним из моих бывших) и смылся почти два месяца назад. Я осталась без парня, без оракула и с простиравшимся передо мной целым летом безделья. Каникулы я никогда по-настоящему не любила. Мне всегда больше нравилось чем-то заниматься, участвовать в проектах и ввязываться в столько школьных мероприятий, сколько потяну.

Конечно, есть много других летних занятий. Когда я была младше, то попробовала себя в оздоровительном лагере, но дело не пошло. (Может, в какой-то момент из меня и получился бы хороший вожатый, но я не создана для лагерной жизни. Спрей от насекомых, общий душ и удобства на улице? Б-р-р.) Последние несколько лет я помогала маме преподавать в Летней библейской школе, но там я в основном хватала из кладовки клей и мишуру или читала случайную книжку с картинками про Иону и кита. Нет, в это лето – последнее перед окончанием средней школы – мне требовалось что-то значительное, что-то… отвлекающее.

Отсюда – работа спасателя на водах.

Засвистев в свисток, я указала на маленького светловолосого мальчика, который в этот момент топил такую же светловолосую девочку, видимо, свою сестру.

– Никакой возни! – крикнула я и, как только мальчик достаточно, на мой взгляд, смутился, снова поудобнее уселась в своем кресле.

Эта временная работа имела хоть какой-то смысл. Предполагалось, что я должна использовать свои силы для защиты оракула, но поскольку он отсутствовал, а мои силы никуда не делись, я прикинула, что можно хотя бы употребить их с пользой. Кроме того, Клуб отдыха Пайн-Гроува отчаянно нуждался в этом году в спасателях на водах, и как только я прошла испытание (на самом деле мне пришлось изображать усталость, когда нужно было пройти в воде, держа над головой кирпич), место я получила, а в придачу к нему красный купальник, блестящий свисток и высокое кресло, в котором могла сидеть весь день, высматривая в бассейне терпящих бедствие и стараясь не думать о собственных проблемах. Например: большинство неприятных разрывов, о которых я слышала, сводилось к тому, что «он прислал мне сообщение». Мое же расставание выглядело так: «Он в буквальном смысле слова от меня сбежал и едва не разнес при этом весь город».

Поэтому мне, несомненно, требовалось отвлечься, отсюда – эта работа. Надежный план, но я устроилась сюда уже больше трех недель назад, а мне ни разу не пришлось нырнуть в бассейн, чтобы кого-нибудь спасти. А значит, я, по сути, приговорила себя к смерти от летней жары в высоком кресле в компании только своих мыслей.

Ну, и мыслей Би.

Она тоже подала сюда заявление на место спасателя – и чтобы составить мне компанию, и потому что, благодаря хитрому заклятию, наложенному прошлой осенью, тоже обладала силами паладина. Поэтому во всем штате Алабама не было более надежно охраняемого бассейна. Может, и во всей стране… но ни у кого не хватило совести потонуть хотя бы немножко.

Честно.

Конечно, целый день в компании с Би имел свои недостатки. Но если бы не Би и Райан, мой бывший и ее нынешний, Дэвиду никогда не удалось бы сбежать из города. И эта парочка откровенно больше радовалась тому, что соскочила с крючка магии, чем сожалела о содеянном.

До меня доносился аромат жарившихся в «Снэк шэке» гамбургеров, смешивавшийся с кокосовым запахом моего лосьона от солнца и сладкого сиропа сотен растаявших рожков с колотым льдом. Иными словами, запах каждого лета с тех пор, как себя помню. Именно этого я и хотела уже много месяцев – немного нормальности. Так почему же я испытывала одно лишь беспокойство и печаль?

Я подпрыгнула, когда мне на руку упало несколько холодных капель, и подняла глаза – Би смотрела на меня, все еще зажав губами ярко-розовую соломинку, через которую пила диет-колу.

– Убью, – проворчала я, стряхивая газировку, которой она меня оросила.

– Ты снова слишком глубоко задумалась, – проговорила Би, ставя запотевшую банку в прикрепленный к ее креслу держатель. – У тебя над головой собралось маленькое темное облачко, в духе Иа-Иа.

Я невольно улыбнулась и кивнула в сторону воды.

– Да нет. Я просто, знаешь, сосредоточена на бассейне.

Би лишь покачала головой:

– Нет, у тебя на лице твое фирменное выражение «Харпер Прайс думает». – Тут она наклонилась поближе, шаткий стульчик слегка застонал. – Что-то с Дэвидом?

Наши силы и все эти «священные узы» означали, что я предположительно должна чувствовать, когда Дэвид в опасности. Но за прошедшие недели ничего такого не было, даже малейшего намека, что с ним что-то не в порядке. Я даже не ощущала, что он так далеко. Обычно, когда мы разлучались, я испытывала боль наподобие фантомной в потерянной руке или ноге, а тут ничего подобного не было.

Но, с другой стороны, где-то в душе я волновалась, что отсутствие каких-либо ощущений может означать, что он…

Нет, об этом я не хотела думать.

Поэтому я повернулась к Би, пожимая плечами.

– Ничего.

Она нахмурилась, и я снова поглубже загнала желание напомнить ей: если бы они с Райаном не помогли Дэвиду уехать из города, я бы точно знала, что с ним происходит.

Остаток дня протащился, как обычно, медленно и без всяких примечательных событий (если не считать какого-то малыша, который съел хот-дог и три порции льда с фруктовым сиропом, из-за чего мне пришлось вызвать уборщиков, чтобы они смыли разноцветную блевотину, фу). Бассейн не имел четкого расписания работы, открывался обычно около девяти, а закрывался «с заходом солнца». То есть в настоящее время иногда и после восьми.

В этот вечер большинство людей разошлись раньше, желая, вероятно, успеть домой к ужину, и в кои-то веки мне не пришлось вылавливать оставшихся по раздевалкам. Мы с Би накинули поверх купальников белые махровые накидки, вытащили из своих кресел зонты и убрали их в кладовую рядом со «Снэк шэком».

– Еще один успешный день, спасли уйму жизней, – проворчала Би, пока мы, повесив на плечо сумки, шли на парковку.

Мы по очереди возили друг друга на работу и домой, и сегодня роль шофера играла Би, поэтому наш путь лежал к ее белой «акуре», предусмотрительно поставленной под уличным фонарем. В небе над головой чередовались ярко-розовые и оранжевые полосы, изредка запятнанные темно-фиолетовыми облачками. Великолепный летний вечер, но я по-прежнему еле волочила ноги по горячему асфальту.

– И еще один день завтра, – сказала я, поправляя сумку на плече. – А потом еще один, а потом – какая удача для нас! – еще один. Соревнование по поеданию пирогов, призом в котором служит новый пирог.

Би остановилась перед дверцей водителя, держа в руке ключи. Ее светлые волосы завивались от воды и влажного воздуха, и загорела она сильнее, чем я.

– М-да, это… угнетает.

Со вздохом я потянула кончик своей косички, перекинутой на грудь.

– Прости. Я знаю, что в последнее время тревожусь как никогда. Мне действительно стоит начать носить черное и слушать трагические песни. Или основать поэтический клуб.

Би улыбнулась, но в ее карих глазах по-прежнему читалась озабоченность.

– Тебе в последнее время было нелегко, – произнесла она, и с моего языка едва не сорвалось по-настоящему горькое замечание: «А когда мне было легко?» Открывая дверцу машины, я заставила себя улыбнуться.

– Наверное, солнцезащитный лосьон просачивается в мозги. Или я надышалась хлоркой.

Садясь на пассажирское сиденье, я случайно глянула в сумку. И поняла, нахмурившись, что взяла только полотенце, ключи и темные очки, то есть моя книжка осталась лежать у бассейна.

– Сейчас вернусь, – сказала я и потрусила ко входу в клуб. Ворота были еще не заперты; несколько парней-уборщиков вытряхивали урны, собирали мусор, пылесосили – делали все, что, к счастью, не входило в мои обязанности.

Книжки в моем кресле не было, поэтому я пошла по бетонному покрытию к своему шкафчику в раздевалке. Особых комнат или чего-то такого у персонала нет, но всем нам выделили по шкафчику, и, возможно, книжка выпала у меня там.

На моем висел ярко-фиолетовый замок. Поворачивая ключ, я уже думала о том, что буду делать дома. Би пойдет к Райану, и хотя я знала, что они будут рады мне, играть роль третьего лишнего совсем не хотелось. Могу посидеть в своей комнате с книжкой и полностью отдаться этому мрачному настроению или пойти на задний двор и попрактиковать некоторые приемы паладина.

Или, рассуждала я, вытаскивая замок из ушек, могу пойти к бабулям, посмотреть какое-нибудь отвратное телевизионное реалити-шоу, которыми они сейчас одержимы, и пусть они напичкают меня пирожными.

Да, именно это я и сделаю. Не помешает, чтобы меня чуть-чуть побаловали, и обилие сахара и сливочного масла тоже будет как нельзя кстати.

Открывая дверь шкафчика, я заглянула внутрь, ища оранжевую, как предупреждающий сигнал, обложку «Выбора своего пути», и улыбнулась, воображая, какие пирожные бабули могли для меня припасти.

Я все еще улыбалась, когда свет погас и помещение погрузилось в темноту.

Глава 2

Мгновение я не слышала никаких звуков, кроме своего дыхания и отдаленного плямканья капель воды в раковинах на другой стене.

– Здесь люди! – крикнула я, думая, что сюда только что заглянул один из уборщиков, дабы выключить свет.

Но мне никто не ответил, я не услышала слов извинения. В раздевалке по-прежнему было темно.

Я вообще-то не испугалась, но сердце застучало сильнее. Если какой-то идиот считает это хорошей шуткой, клянусь, они решили напугать не ту девушку.

Я почувствовала прилив адреналина и продела пальцы в дужку замка, который так и держала в руке. Мои удары и сами по себе достаточно сильны, но небольшой утяжелитель еще никогда никому не помешал. И потом, любой, кто намеренно пугает одинокую девушку, заслуживает сломанного носа.

– Предлагаю тебе зажечь свет, – крикнула я – в темноте мой голос прозвучал громко. – Позволь мне также предложить тебе не попасть в мои руки, придурок.

В помещении явно был кто-то еще кроме меня. Дыхания я не слышала, но все волоски на моем теле встали дыбом, сообщая, что я не одна. Впервые я ощутила что-то похожее на страх. Будь это один из студентов колледжа, которые убирались в клубе, он уже издал бы какой-нибудь звук. Засмеялся бы или заверил, что «просто пошутил». Или, в самом крайнем случае, я уловила бы запах дешевого одеколона.

Я захлопнула дверцу шкафчика у себя за спиной, надеясь напугать неизвестных любителей розыгрышей и заставить их тем самым произвести шум, который позволит узнать об их местоположении.

И точно, шум раздался: еле слышный вздох справа, вблизи другого ряда шкафчиков. От той части помещения меня отделяли скамейки. Сжимая в руке замок, я начала по шажку продвигаться к выключателю у двери, далеко обходя скамейки, чтобы не споткнуться о них. Мне и нужно-то было переместиться на несколько футов, тогда я смогу включить свет, но бежать я не хотела. Я не помнила, лежало ли что-то на полу, когда я вошла, и насчет этих скамеек не была уверена на сто процентов. Они могли быть ближе, чем мне казалось, и меньше всего хотелось разбить подбородок во время попытки убежать. Нет, лучше всего двигаться как можно медленнее и тише.

Внезапно я ощутила движение воздуха: кто-то быстро переместился справа от меня – и мое сердце забилось в горле, а пальцы крепче сжали замок.

Хотя мне уже приходилось сражаться с плохими парнями, движение это оказалось достаточно неожиданным, поэтому я испуганно пискнула и повернулась, пытаясь понять, куда исчез человек. Это был не просто придурок, от нечего делать пугающий одинокую девушку. Это была настоящая опасность. Ощущения, что Дэвиду что-то угрожает, не возникло, но все мои чувства паладина все равно включились. У меня не просто колотилось сердце и кровь быстрее бежала по жилам – нормальное ощущение, вызванное мыслью «меня могут убить», – но еще и казалось, будто в груди взрываются шипучие конфеты.

Проверив устойчивость ног, я замахнулась замком и нанесла удар одним быстрым, мощным движением. Моя рука попала в какую-то кость – в плечо, подумала я, – но человек не шелохнулся.

Хотя было понятно, что это не один из работающих в клубе ребят, я сказала:

– Последний шанс включить свет, парень.

Ответа не последовало.

«Они отступили, – подумала я, – отошли назад, чтобы осмотреться». Но как только я начала поворачиваться в ту сторону, куда, как показалось, они ушли, послышался шорох шагов, и я получила удар в голову сбоку, так что искры из глаз посыпались.

Ошеломленная и оглушенная болью, я попятилась и наткнулась в конце концов коленом на одну из скамеек.

Снова движение, и я среагировала как раз вовремя, чтобы поймать ногу, нацеленную мне в живот. Она была маленькая, но башмак оказался тяжелым, простроченным толстыми нитками. «Ботинок, – мелькнула мысль, – и такой, что мог вышибить из меня дух, если бы попал в цель».

Используя вес противника, я выпрямилась, все еще держа его лодыжку (теперь я была совершенно уверена, что это девчонка), и резко ее повернула.

Кость не сломалась, но я с удовлетворением услышала, что девица взвыла от боли. Тем не менее это движение – поворот ее лодыжки – ослабило мою хватку, нападавшая выдернула ногу и, тяжело дыша, отскочила назад, в темноту.

Мои голова и колено болели, но теперь меня подпитывал не только адреналин. Силы паладина во мне стремительно ожили, вызвав у меня что-то похожее на головокружение. Может, это страшно, опасно и все такое, но это означало, что мое тоскливое лето закончилось, и, честно говоря, идея сорвать часть тревоги на ком-то, кто действительно этого заслуживает, весьма меня воодушевила.

– Кто ты? – с легкой хрипотцой спросила я. – В смысле, кроме того, что ты девчонка, которую я сейчас разотру по полу.

Раздался смех, но тоже приглушенный.

– Посмотрим. Ты явно никогда не встречалась с паладином.

Тут она бросилась на меня, и я пнула ее, мой шлепанец улетел прочь, но нога впечаталась в ее челюсть.

– Я вообще-то паладин, – ответила я и услышала, как девушка сплюнула на пол.

– Да как скажешь, – с издевкой произнесла она, и я кинулась вперед, стараясь ее схватить. Она ускользнула от меня, но я все равно метнулась вперед.

– Нет, серьезно, – сказала я. – Разве ты не замечаешь, как я надираю тебе задницу? Думаешь, обычная девушка может это сделать?

Ответа не последовало, а я ломала голову, пытаясь понять, откуда взялся другой паладин. Ведь была только я. Ну, я и Би, но Дэвид превратил Би в…

Я снова попыталась схватить эту девчонку, мои пальцы сомкнулись на худом, потном бицепсе, и я услышала, как она судорожно вздохнула.

– Погоди-ка. Тебя создал Дэвид? Светловолосый парень с горящими глазами и жутким вкусом в одежде. Ты его видела?

Девушка мне ответила, но это опущу, потому что процентов на девяносто то были ругательства, все равно не ответившие на мой вопрос.

Ее должен был создать Дэвид. Паладинов создают только, когда один из них умирает, передавая свою силу другому человеку через обряд с поцелуем, от которого мороз по коже. Или если у вас есть оракул, обладающий экстрасуперсилой – каким был Дэвид, – тогда он их может создавать. Дэвид проделал это осенью, превратив кучу девчонок в убийственных дебютанток-ниндзя, но затем он забрал у них силу, кроме Би (ее похитили, прежде чем Дэвид смог до нее добраться).

Только так можно было все это объяснить. И если Дэвид создал эту девушку, тогда она знает, где он. Может, даже близко. Должен быть близко. Ведь когда я была паладином Дэвида, разлука с ним причиняла физическую боль. А значит, Дэвид не может быть далеко.

От этой мысли у меня встал комок в горле.

– Скажи мне! – потребовала я, встряхнув девицу.

Я так плотно обхватила ее руку, что удивительно, как у меня не соприкоснулись кончики пальцев. Я, можно сказать, услышала, как заскрипели ее кости, и девушка чуть всхлипнула от боли.

А потом, в один момент, сила словно покинула меня. Я буквально почувствовала, как она уходит, будто кто-то открыл сток. Сейчас я была паладином торжествующим, а в следующий момент – просто обычной девчонкой, боль в голове усилилась, кажется, в тысячу раз.

Я невольно пошатнулась, и девица, должно быть, почувствовала это, потому что немедленно вырвалась. Потом – я даже не успела опомниться – нанесла мне удар ногой в бедро.

Хороший удар, я и сама такой применила бы. Попади в нужное место – вся нога немеет и человек падает на колени. Именно это сейчас со мной и произошло, и когда я повалилась на ковер в большой раздевалке, всю меня прошиб холодный пот.

Уже почти год я обладала силой паладина и начала воспринимать ее как само собой разумеющееся. Я попадала во множество пугающих ситуаций, но я всегда – всегда – знала, что со мной все будет хорошо. Да и как иначе, если я практически супергерой? Но быть обычной девушкой, столкнувшейся с обладателем такой силы!

Девица снова нанесла удар ногой, и хотя я автоматически попыталась его парировать, это походило на сражение бабочки с ротвейлером. Мои пальцы безрезультатно скользнули по ее лодыжке, и удар пришелся мне в верхнюю часть груди, так что от боли я прикусила язык.

Упав на колени, девица схватила меня за косу и откинула мою голову назад, и на один ошеломляющий, отвратительный момент я поняла, что она собирается меня убить. Или перережет мне горло, или свернет шею, или как-то еще, но через несколько секунд я умру. В последний раз, когда мне грозила смерть, я смогла ткнуть нападавшего каблуком туфли. Этим вечером на мне были шлепанцы, один из которых улетел прочь в разгаре всей этой заварушки.

И тем не менее я сопротивлялась. Я стала изворачиваться, хотя ободрала щеку о ковер и чувствовала, что через три секунды лишусь целой пряди волос. Может, сейчас у меня и нет моей силы, но это не означает, что убить меня будет легко.

Но девица прижала меня крепче, больно надавив коленом на ребра, и наклонилась ко мне.

– Как только я разделаюсь с тобой, – прошептала она, – я займусь твоей подружкой. Я останусь одна-единственная. Вот чего он хочет.

Ее слова едва дошли до моего сознания, когда я подумала о Би, дожидающейся меня в машине. Я снова дернула головой, пытаясь заставить девицу отпустить меня; кожа головы горела, лицо жгло. Неужели Дэвид рассказал ей о Би? А как еще она могла узнать?

Но затем до меня дошли ее последние слова. Вот чего он хочет.

– Дэвид послал тебя против меня?

От этой мысли сделалось почти так же больно, как от хватки за волосы.

Девица наклонилась еще ближе, ее теплое дыхание касалось моего лица и отдавало жевательной резинкой «Джуси фрут».

– Ты же не думала, что он просто так оставит тебя здесь, верно? – спросила она. – Особенно когда именно ты хочешь избавиться от него.

Мысли путались у меня в голове – от боли и замешательства, и я снова попыталась освободиться от ее хватки.

– Я никогда не причинила бы ему вреда, – услышала я свой голос, но произнесла это слабо, задыхаясь.

Девчонка фыркнула, и я скривилась, когда ее колено еще больше надавило на мою спину.

Я попыталась перевернуться на бок, но она по-прежнему держала меня слишком крепко, ее силы действовали в полную меру, а мои… похоже, ушли, поэтому я осталась там, где была, впиваясь пальцами в грязный ковер.

– Ты с ним разговаривала? – спросила я, и она слегка пошевелилась. У меня создалось впечатление, что она что-то достает, и, хотя это беспокоило, я хотела ее разговорить.

– Это не так действует, – сказала она. – Это больше похоже на то…

– Что ты просто об этом знаешь, – закончила я за нее.

Это я понимала. Таким же образом я чувствовала, когда Дэвиду грозила опасность. Отдавать приказы не приходилось; ты просто знала, что делать.

И теперь Дэвид приказывал этой девице уничтожить меня? Я не могла в это поверить.

Что-то холодное прижалось к моей шее, и я почувствовала, как все мои мышцы обмякли, я задышала так часто, что едва не задохнулась.

Я не могла так умереть. Только не на полу в раздевалке в местном клубе, зарезанная в момент беспомощности и страха.

Я только начала собираться хоть с какими-то силами, когда девица вдруг отпустила меня, а в раздевалке появился еще один человек.

Би.

Глава 3

Теперь с девицей боролась Би. Я слышала ее вздохи и удары и вдруг обнаружила в себе способность двигаться. Все еще слабая, я поползла к двери, чтобы включить свет, но встать на ноги пока еще не могла. Я чувствовала себя такой жалкой, пока тащилась по ковру, все мое тело болело, а горло саднило. Я должна была включить свет – только это сейчас поможет Би!

Я резко вскрикнула, когда что-то сильно ударило меня в бок, а потом повалилась плашмя на пол, когда что-то упало на меня. Нет, через меня. В темноте Би или эта девчонка не увидела меня, наткнулась на меня и споткнулась.

– Би? – воскликнула я, услышав тошнотворный удар головой о шкафчик.

– Я в порядке! – отозвалась она, и хотя Би запыхалась, по голосу можно было понять, что она не ранена.

С трудом поднявшись на ноги, я бросилась к стене. Услышала крик боли и резко обернулась.

– Би! – позвала я снова, однако она теперь была рядом со мной, тяжело дыша.

– Это она кричала, – сказала Би, – но я ее не трогала.

Девица снова вскрикнула, и я стала шарить по стене. Какого черта тут происходит?

Но не успели мои пальцы нажать на выключатель, как справа от себя я почувствовала движение, и кто-то метнулся мимо меня наружу – в ночь. Когда я сражалась как паладин, я не могла остановиться, пока кто-нибудь не умирал. Как она могла вот так взять и смыться?

Зажегся свет, и когда я обернулась, рядом со мной стояла тяжело дышавшая Би. Махровая накидка, которую она набросила поверх купальника, была разорвана у ворота и почти спадала с плеча, но в остальном Би выглядела нормально.

По тому, как она таращилась на меня, я догадалась, что выгляжу намного хуже.

Я поднесла дрожащую руку к голове, ощупала волосы.

– Она не вырвала у меня прядь? – спросила я, вдруг представив себя с наполовину выдранными волосами.

Би покачала головой.

– Нет. Прическа испорчена, но, по-моему, все на месте.

Подойдя ко мне, она обхватила мою голову ладонями, оглядывая лицо. Потом ее взгляд опустился ниже, и рот приоткрылся.

– О, Господи, она тебя порезала.

Мне показалось, что шею немного жжет, и я сразу вспомнила, что девица держала там нож. Но думать, что меня порезали, и получить реальное подтверждение этому – две большие разницы.

Скорчив гримасу, я потрогала шею, и мои пальцы окрасились в красный цвет. Рана была неглубокой, но тем не менее.

– Нужно отсюда уходить, – сказала я подруге, и Би отошла назад, окидывая взглядом раздевалку.

– Попытаемся ее догнать или…

Я нисколько не сомневалась, что девицы давно и след простыл, и даже если мы за ней погонимся, не уверена, сможем ли мы ее одолеть. Меня трясло, Би явно была встревожена – эта девица имела перед нами много преимуществ.

– А вообще то, что сила паладина этой девчонки действует, по-видимому, просто прекрасно, – сказала Би.

– Нет, – возразила я. – По крайней мере не сейчас.

Мы вышли из раздевалки, на территории клуба было тихо, если не считать изредка доносившегося яростного жужжания попадающих в ловушки насекомых. Би закрыла за нами ворота, и мы пошли на парковку.

– В больницу нужно заехать?

Все мои мышцы болели, и дышалось гораздо труднее, чем могло бы при таких обстоятельствах. Но если мы поедем в больницу, туда непременно вызовут моих родителей, а это означает кучу вопросов и, возможно, общение с полицейскими.

Поэтому я покачала головой, стараясь не слишком наваливаться на Би, пока она вела меня до машины. Уже совсем стемнело, но уличные фонари горели ярко, бросая большие, успокаивающие круги света на асфальт, пока мы петляли по парковке. Я попыталась сосредоточиться на больших мотыльках, бившихся о лампочки, а не на том, какой потрясенной и перепуганной я себя чувствовала. Руки и ноги покалывало, как будто по телу растекался адреналин, и я поняла, что ощущаю возвращение своих сил паладина. Хорошо. Это помогло мне забыть, какой я только что была: напуганной, беспомощной девчонкой во власти человека, которого я не видела.

Человека, который вышел сухим из воды.

Видимо, Би почувствовала, что я вздрогнула, она остановилась и отклонилась назад, чтобы взглянуть на меня. Она сверкала карими глазами и страшно их таращила.

– Харпер… – начала она, но я отмахнулась от нее.

– Со мной все в порядке.

По существу, мое состояние было как раз противоположным, и мы обе это знали.

– Девчонка была просто сильнее тебя или еще что-то не так? – спросила Би, и я проглотила вставший в горле здоровый комок. Собственные силы Би, похоже, действовали, и как бы я ни притворялась, что мои никуда не делись, ей никогда прежде не приходилось поддерживать меня в буквальном смысле этого слова.

– Она просто застала меня врасплох, вот и все, – сказала я. – И получилось так, будто мне не удалось применить защиту, понимаешь?

Би кивнула, но ничего не сказала. Лишь задвигалась быстрее, и как только мы добрались до машины, осторожно помогла мне устроиться на пассажирском месте. Мне удалось, не морщась, застегнуть ремень безопасности, и это показалось маленькой победой и дало мужество сесть чуть прямее. Чем скорее я смогу убедить Би, что со мной все в порядке, тем скорее я действительно почувствую себя хорошо. Во всяком случае, я на это надеялась.

Би села за руль, звякнула ключами, включая двигатель, и я посмотрела на подругу.

– Райан, – проговорила я. – Мы должны убедиться, что с ним все нормально, и рассказать ему о случившемся.

Кивая, Би посмотрела в зеркало заднего вида.

– И я о том же подумала. – Ее влажные волосы упали на плечи, когда она посмотрела на меня. – Значит, это был совершенно новый паладин.

– Так она сказала, и – да, мне точно показалось, что она не лгала.

Боль уже почти полностью прошла, но я все еще помнила, как сильно ударила меня та девица, как быстро двигалась в темноте.

Морщась, я потерла голову там, где девчонка тянула меня за волосы.

Пайн-Гроув проносился мимо – расплывчатая полоса деревьев, цветов и маленьких магазинчиков, закрывшихся на ночь. Я достала из сумки антибактериальные салфетки для рук, чтобы очистить рану на шее. Я знала, что подобные вещи должны быть под рукой, когда ты работаешь в бассейне, но, должна признать, не думала, что вот так придется их использовать. Потом прислонилась головой к окошку, чтобы прохладное стекло успокоило оцарапанную щеку. Я подумала, что не зря терпеть не могу эти грубые ковры в раздевалках.

– Если она паладин… – проговорила Би, барабаня пальцами по рулю.

– Ее создал Дэвид, – подхватила я, теперь голова у меня болела совсем по другой причине. – Она так мне и сказала. Она сказала… – Мне совсем не хотелось заканчивать это предложение. Но нет, отрицая неприятное, не уничтожишь его. Поэтому я сделала глубокий вдох, расправила плечи и призналась:

– Она сказала, что он послал ее убить меня.

Надо отдать должное Би, она не съехала в канаву, не ахнула, ничего такого, но мне явно показалось, что подруга вдруг сильно побледнела.

– Почему? – только и спросила она, и я опять откинула голову на спинку сиденья.

– По словам нашей новой знакомой из раздевалки, Дэвид думает, что я его убью.

На сей раз мне бы хотелось увидеть какое-то изумление, может, расширенные глаза, но Би просто выслушала мое заявление, и я поняла, что подруга напряженно думает. Это проявлялось в том, как она покусывала нижнюю губу и нервно барабанила пальцами. – Дэвид тоже так делал, – вспомнила я.

– Ты говорила, что ему это как-то раз приходило в видении, правильно?

Я с трудом сглотнула.

– Да, но это не всегда сбывалось, – напомнила я. – Возможные опасности, что характерно для оракулов мужского пола. Он видит не то, что случится, а то, что, может быть, случится.

– Это так раздражает, – пробормотала Би, и я не могла с ней не согласиться. Дэвид в любом случае никогда до конца не верил тому видению. Он так мне и говорил, много раз.

Но Сэйлор как-то раз предостерегла меня, что мальчики-оракулы печально известны своим непостоянством. Если Дэвид спятил и создает других паладинов, думая, что я собираюсь ему навредить, на что он способен? Покидая Пайн-Гроув, он едва не разнес его, а теперь превратил первую встречную девицу в гребаную убийцу.

– Мы можем с кем-нибудь поговорить? – наконец поинтересовалась вслух Би, сворачивая на улицу, где жил Райан. Вдоль нее, как и вдоль моей, росли старые дубы и магнолии и имелся кирпичный указатель с надписью «Эмбер-Ридж».

– Нет, – ответила я, наблюдая, как мимо проплывают элегантные дома. – Поверь, мне бы очень этого хотелось, но…

Первой объяснила мне все о паладинах и оракулах «тетушка» Дэвида Сэйлор, она и научила меня драться и сказала, чего от меня ждут. Когда ее убили, в город приехал эфор Александр – один из людей, которые контролируют оракулов, – и сообщил мне немного больше. Но его тоже не стало, он умер у меня на глазах, а с ним погиб и мой шанс узнать что-то еще. Александр был последним эфором, а значит, у нас не осталось ни одного взрослого, который мог бы нам помочь.

Разумеется, в мае, когда уехал Дэвид, я не думала, что нам понадобится помощь. Похоже было, что время моей охоты на опасность закончилось. Честно говоря, я почувствовала некоторое облегчение, хотя бегство Дэвида и разбило мне сердце.

– Если он создает паладинов, – медленно проговорила я, – то лишь потому, что кто-то его заставляет. Ты же знаешь, Дэвид никогда не делал этого по собственной воле. Может, Александр ошибался, и есть еще эфоры. Может, это Блайз! Мы не видели ее со времени Котильона, и кто знает, что она затевает.

Правда, кое-что из сообщенного Александром давало основания предположить, что Блайз, вероятно, мертва, но кто может сказать наверняка? Сейчас я цеплялась за соломинку.

Би ответила мне не сразу, но, думаю, не потому, что была не согласна. Внезапно мне захотелось, чтобы она включила радио или сделала что-нибудь, все равно что – лишь бы нарушить повисшее между нами тягостное молчание.

– Ты могла это предвидеть? – спросила она наконец, когда мы сворачивали на дорожку к дому Райана. – Что Дэвид может быть опасен?

Меня так и подмывало напомнить Би, что у меня были причины хотеть, чтобы Дэвид остался в городе. Кроме того, что он мой парень. Если бы она и Райан не помогли ему покинуть Пайн-Гроув, ничего бы этого не случилось. Я знала, что они поступили так не для того, чтобы меня обидеть; они полагали, что так будет лучше.

И я никогда даже не намекала им, что Дэвид может быть опасен. Я до сих пор точно не знала, почему. Просто сама не хотела этому верить.

– Сэйлор кое-что говорила, – туманно ответила я, отстегивая ремень безопасности. – Давай побеседуем с Райаном.

Если мать Райана и удивилась появлению бывшей подружки сына вместе с его нынешней, в накидках поверх купальных костюмов, она этого не показала, хотя и окинула взглядом порез на моей шее. Но, возможно, она просто решила, что данная рана получена при спасении тонущего, потому что улыбнулась, поздоровалась и пригласила нас в дом, зовя Райана. Волосы у нее золотисто-каштановые, глаза карие, как и у сына, хотя ростом он пошел в отца.

Когда Райан вприпрыжку сбежал вниз по лестнице, охватывая взглядом нас с Би, его брови почти исчезли под всклокоченными волосами. На нем была футболка и баскетбольные трусы, но даже такая бесформенная одежда, как ни странно, вполне ему шла. Я посмотрела на него без малейшего укола ревности – ни у кого из нас нет времени на подобные глупости, – но меня по-прежнему охватывала какая-то грусть, когда он улыбался Би. Здорово, когда кто-то вот так тебе улыбается, и хотя по Райану я от этого не скучаю, это определенно заставляет меня тосковать по Дэвиду.

С данной мыслью я устремила на Райана многозначительный, как я надеялась, взгляд.

– Мы можем поговорить о том проекте, над которым работаем? – спросила я его. Он сунул руки в карманы и посмотрел на мать.

– О. Ну, конечно, да… проект.

Райан был самым младшим из трех сыновей, его старшие братья уехали учиться в колледж. Предполагаю, раньше его мать была гораздо строже, когда дело касалось отношений своих сыновей с девушками. Она здорово успокоилась к тому времени, когда дело дошло до Райана.

– Идите-ка все в комнату отдыха, – сказала она, взмахом руки указывая дорогу. – Я найду чего-нибудь перекусить.

– Спасибо, миссис Бредшо, – сказала Би, теребя край своей накидки.

Когда мать Райана исчезла в кухне, он повернулся ко мне, разглядывая мое лицо.

– Ты в норме? – негромко спросил он. А потом протянул руку, словно собирался коснуться моей шеи, но в последнюю секунду передумал и руку убрал. Порез под подбородком все еще горел, и я подтянула повыше ворот накидки, жалея, что не прикрыла рану получше.

– Мы попали в одну… ситуацию, – сказала я, и Райан посмотрел на Би, которая, нервничая, все еще стояла в прихожей.

– Паладинские дела, я полагаю? – спросил он и, не дожидаясь ответа, прошел по коридору и открыл дверь на лестницу, ведущую в подвальный этаж.

– Идемте, – жестом пригласил он нас с Би следовать за ним. – И расскажите мне, в какую опасную для жизни историю мы вляпались на этот раз.

Глава 4

– Ты уверена, что это Дэвид?

Мы сидели в превращенном в комнату отдыха подвале в доме Райана – Би и Райан на диване, я, сложив руки, прислонилась к столу с настольным футболом. Как и во всех остальных комнатах, занимаемых Райаном или его братьями, в этой было много вещей, связанных со спортом. На стенах висели постеры с баскетболистами, на полках выстроились запыленные трофеи Детской бейсбольной лиги, вокруг лежали старые номера «Спортс иллюстрейтид»… Я подумала о розовой, с цветочным узором гостиной наверху и вдруг гораздо лучше поняла мать Райана.

Но сейчас я посмотрела на самого Райана, ведя большим пальцем по краю стола. Нет бесполезнее средства коммуникации, чем сарказм, я это знаю, но я не смогла удержаться, чтобы не сказать:

– Я полагаю, что девица совершенно недвусмысленно об этом заявила, но, мало ли, может, кто-то еще создает наделенных магической силой девушек-супергероев? И правда, кто знает?

Райан нахмурился, и я подумала, что он поведется, но Би положила руку ему на ногу и покачала головой.

Взгляд Райана переместился на порез у меня на шее, и мой бывший коротко кивнул.

– Согласен. Глупый вопрос. Это явно Дэвид, но почему?

– Дэвид считает, будто Харпер хочет его убить, так девица сказала, – вступила Би, и Райан посмотрел на нее.

Они действительно хорошо смотрелись вместе, вынуждена была признать я: Райан в футболке и шортах, Би с влажными волосами, свободно заплетенными в косу, порванный ворот накидки обнажает загорелое плечо. Перенесите их из этой комнаты на яхту, и они могли бы стать парой моделей с обложки еженедельника «Привлекательные пары».

– С какой стати ему так думать? – спросил Райан, обнимая Би за плечи.

– У него однажды было такое видение, – слегка пожала я плечами, поудобнее прислонившись к столу и запустив пластмассовый мячик между рядами пластмассовых игроков в красном и синем. – И я… я видела кое-что во время периазма, но Александр сказал, что это не возможное грядущее событие, а просто воплощение моего самого большого страха.

При упоминании имени Александра все мы погрузились в молчание. Никто из нас его не любил – он был эфором, одним из тех, кто контролирует оракулов, и его мотивам я никогда не доверяла, – но все равно тяжело, когда человек умирает у тебя на глазах, а мы видели это слишком много раз.

Прочистив горло, Райан немного подался вперед и перевел взгляд с меня на Би.

– Так что же это на самом деле означает? Почему так происходит?

Я потерла предплечья. Сэйлор предостерегала, что это может случиться с Дэвидом. Я никогда им об этом не говорила, и теперь, похоже, выбора у меня не было. Поэтому как можно быстрее и спокойнее я поведала им, что сказала мне Сэйлор: оракулы-мужчины опасны, Аларик вышел из-под контроля и стал убивать паладинов. Есть вероятность того, что Дэвид пойдет по той же дорожке.

Когда я закончила, оба они не сводили с меня округлившихся глаз, Би побледнела под загаром.

– Почему ты раньше не говорила нам об этом? – наконец спросил Райан, он сидел, сцепив на коленях руки. Я заставила себя встретиться с ним взглядом.

– Потому что не хотела в это верить, – ответила я, и хотя они с Би переглянулись, ничего не сказали.

– Но, – продолжала я, – мы не можем быть уверены, что происходит именно это. Аларик уничтожал паладинов; он их не создавал. А Дэвид сбежал, чтобы спастись от рыцарей, алхимиков и всего этого. Вы действительно думаете, что он где-то обосновался, а потом взял и начал… снова создавать паладинов? И почему он натравил одного из них на меня? Такого никогда не было. Я дана ему, чтобы защищать его, а не… выполнять поручения.

В комнате стояла неприятная тишина, и у меня появилось беспокоящее чувство, что Би и Райан переговариваются телепатически или как-то там еще. Нет, они этого не умели – даже магические способности Райана не заходили так далеко. Просто они смотрели на меня с почти одинаковым выражением на их непохожих лицах.

– Что? – спросила я, поднимая обе руки.

– Просто… – начала Би. – Может, это вообще не он, просто девица-паладин. Она могла слететь с катушек и все такое. Хочет избавиться от соперников.

Райан с энтузиазмом закивал.

– Да, точно. Ты же знаешь, останется только один.

Я уставилась на эту парочку, сидевшую на клетчатом диване, который мать Райана посчитала слишком уродливым для комнат наверху, и глубоко вдохнула через нос.

– Ладно, я понятия не имею, что за дурацкий фильм ты цитируешь, но этого как раз и не происходит. Давайте-ка двигаться вперед.

Они снова украдкой переглянулись, и я невольно подумала: «интересно, а мы с Райаном делали так, слушая Би». Вероятно. Несколько раз, когда она жаловалась на Брэндона, я размышляла про себя: «Да брось ты его в конце-то концов!» Наверняка мы с Райаном переглядывались во время таких разговоров. А может, никогда, и поэтому-то из него и Би получилась лучшая пара, чем из нас. В любом случае, никто из них спорить со мной не стал.

– Двигаться вперед, – произнесла Би, перебрасывая косу назад.

– Двигаться вперед, – эхом откликнулся Райан, а потом немного нахмурился. – А… куда именно?

День тянулся до бесконечности, и мне, вероятно, не помешала бы долгая ванна и ранний отход ко сну. Но я все еще не пришла в себя от боя, все еще была слишком возбуждена оттого, что наконец что-то происходит.

– Первым делом, – сказала я, вставая, – мы должны найти его.

– Значит, теперь мы занимаемся проникновением со взломом? – уточнил Райан, когда мы остановились в тени перед домом Дэвида.

– Я собираюсь воспользоваться ключом, – напомнила я ему. – Как только его найду.

Я не стала говорить, что еще несколько недель назад у меня был свой ключ от дома Дэвида. Я выкинула его в припадке затянувшейся мелодрамы расставания, но теперь готова была убить себя за это.

Сэйлор всегда оставляла ключ под одной из здоровых корзин с папоротниками перед входной дверью – папоротниками, полив которых этим летом взяла на себя я.

Но когда я подняла эту тяжелую плетеную корзину, под ней ничего не оказалось.

Не сдаваясь, я подняла следующую. Когда и тут выпало «пусто», я перевернула коврик перед входом.

Опять ничего.

– Харпер, уже поздно, – тихо проговорила Би. – Мы можем вернуться утром, посмотреть и…

– Он должен быть где-то рядом, – возразила я и спустилась с крыльца, чтобы обследовать двор. Годные для проверки цветочные горшки и керамические животные у нас закончились, и часть меня просто хотела поехать домой и последовать совету Би.

Но была и другая часть, к которой я как раз и прислушалась.

Снова поднявшись на крыльцо, я подбоченилась и повернулась к Би и Райану.

– Слушайте, если есть какое-то заклинание, чтобы найти Дэвида, оно должно быть в этом доме. А пока мы не найдем Дэвида, мы не сможем остановить его или узнать, почему спятившая девица-паладин вдруг охотится на меня и Би.

Никто из них мне не возразил, поэтому я решила принять это молчание за согласие.

– Так, – сказала я, обтирая сзади об себя руки, – нам придется импровизировать.

Би вздохнула, но Райан, внимательно глядя на меня, сложил руки.

– Если под этим ты действительно подразумеваешь проникновение со взломом, я не участвую.

Мне не хотелось без нужды напоминать им об этом… ладно, вру. Меня много раз подмывало сказать им это, и я так и поступила.

С удовольствием.

– Вы, конечно, понимаете, что сами виноваты? Что если бы вы не помогли Дэвиду выбраться из города, мы этим не занимались бы? Возможно, мои слова прозвучали резко, но их требовалось сказать, а чувство вины – мощное оружие в вашем арсенале.

Райан нахмурился, а Би шагнула вперед.

– Харпер, мы всего лишь пытались помочь тебе, а ты не очень-то откровенничала насчет того, что может случиться…

Я подняла руку.

– Знаю. Согласна. Но это не меняет того факта, что вы мне солгали, а теперь ситуация, вероятно, совсем фиговая. Итак. При всех обстоятельствах, вы готовы разбить вместе со мной это окно или нет?

Они не ответили, но, с другой стороны, я вообще-то не дала им возможности.

Повернувшись к входной двери, я осмотрела окаймлявшие ее окошки, надеясь, что теперь сила паладина меня не подведет. Стекло было не особенно толстым, но я ничем не могла обернуть руку, поэтому бить надлежало сильно и быстро.

Что я и сделала, и хотя удар определенно почувствовала, стекло разбилось, не поранив мне кожу.

Просунувшись в образовавшуюся дыру, я ухватилась за дверной засов, такая довольная собой, что не услышала, как у обочины остановился автомобиль. Правда, я услышала, что Би и Райан лихорадочно шепчутся, поэтому повернулась, чтобы попросить их замолчать, когда вспыхнули синие и красные огни.

Черт возьми. Меня.

Глава 5

Полчаса спустя я стояла на лужайке перед домом Дэвида и смотрела на свою бабулю Джуэл, которая еще не закончила меня отчитывать.

– Тысяча девятьсот сорок третий год, – провозгласила она, сложив на груди руки. Когда я позвонила ей, она спала, поэтому была сейчас в бледно-зеленом домашнем халате поверх шелковой пижамы персикового цвета. – Тогда в последний раз из-за члена нашей семьи вызывали полицию.

– Бабушка Джуэл… – начала я, но она лишь подняла руку, прерывая меня.

– Минуточку, Харпер Джейн, меня не огорчило, что из-за тебя вызвали полицию. Я считаю, женщины в этой семье всегда слишком строго следовали правилам.

За спиной я услышала вздох Райана. Он хотел позвонить своему отцу или, может, моему, потому что он юрист и все такое, но я ему напомнила, что А) мой отец адвокат по налоговым делам и Б) никто не умеет так хорошо выпутываться из скользких ситуаций, как бабуля Джуэл.

Кроме того, я знала, что она не позвонит моей матери.

– Но, – продолжала Джуэл, – чего я никоим образом не поддерживаю, так это почти арест за попытку проникнуть в дом твоего бывшего друга. – Она едва заметно фыркнула, поправляя сползшие очки. – Продемонстрируй хоть немного гордости, Харпер, в самом деле.

Это меня обидело, и я, подбоченившись, возмущенно запротестовала.

– Ну, во-первых, моя попытка проникнуть в дом Дэвида никак не связана с тем, что он мой бывший бойфренд.

Бабушка Джуэл подняла свои седые брови, окидывая взглядом стоявших позади меня Би и Райана.

– Стало быть, оракульские дела?

Теперь возмущенно зашумели Би и Райан, и я повернулась к ним, убирая с лица волосы.

– Ну, возможно, в прошлом году я кое о чем и поговорила с бабулей Джуэл, но… – я наставила на них указательный палец, – это было после того, как я застала вас двоих в кладовке, поэтому если спокойно поразмыслить, это тоже ваша вина. Я была… эмоционально неустойчива.

– Отлично, – пробормотал Райан, и бабушка Джуэл хлопнула его по руке.

– Нечего разговаривать подобным тоном! Да, Харпер поведала мне все ваши маленькие тайны, но я же их не выдала, а?

Против этого возразить им было нечего, и Джуэл опять повернулась ко мне, не опуская брови.

– Тогда что вы искали?

Я была по-настоящему откровенна с бабулей Джуэл, но засомневалась, что хочу быть настолько откровенной именно сейчас. В конце концов, она встревожится, если узнает о сегодняшнем нападении, а это совсем ни к чему.

– Я подумала, что у Дэвида могли остаться какие-то книги, которые мне пригодятся, – сказала я, и на сей раз бабуля Джуэл хлопнула по руке меня.

– Чушь, – провозгласила она. – Я знаю тебя, девочка, и ты ни за что не пошла бы на риск ареста из-за каких-то книг.

Потирая след на руке, я сердито посмотрела на бабушку. Ладно, я попыталась, но бабуля Джуэл дама грозная. Поэтому я скорей лишь метнула жесткий взгляд и снова заняла оборону.

– Она действительно искала книги, бабушка Джуэл, – стала утверждать Би, вставая рядом со мной. Как и Райан, она тоже знала бабушек всю свою жизнь, они ее практически удочерили. – Мы вас уверяем.

Бабуля Джуэл лишь хмыкнула, но посмотрела на нас – мы стояли на лужайке перед домом Дэвида и выглядели, наверное, такими же измученными, какими себя чувствовали. Было не очень поздно, но все же ночь.

– Вы все трое отправляетесь сейчас по домам, – заявила она, и когда я попыталась возразить, лишь покачала головой. – Нет. Ваши дела могут подождать до завтра, что бы это ни было. Тебе повезло, мне удалось убедить полицейского, что ты страдаешь от болезненного разрыва, Харпер Джейн.

Это было самой неловкой частью всей данной истории – выглядеть достаточно пристыженной, когда полицейский оценивающе разглядывал меня после объяснения бабули Джуэл. Не знаю, сплетничают ли копы, но меньше всего я хотела, чтобы люди думали, будто я переживаю из-за расставания с Дэвидом. Я не из тех девчонок, которые тоскуют.

– Твоя бабушка права, Харпер, – проговорил Райан, кладя мне руку на плечо. – Мы сможем вернуться завтра, надеюсь, более незаметно.

Кожу покалывало, ноги не стояли на месте, но мои ощущения паладина были здесь ни при чем. Это была моя обычная реакция на просьбу подождать или проявить терпение. И потом, та девица все еще разгуливала поблизости, стремясь меня уничтожить. Чем скорее я выясню, что происходит, тем лучше.

Но я не могла спорить с Райаном, Би и бабулей Джуэл, которые выжидательно смотрели на меня, явно в надежде на мое согласие.

Поэтому в итоге я и согласилась.

Спала я в ту ночь плохо, что сочла естественным побочным эффектом нападения и угрозы ареста. И это отразилось на моем лице, поэтому на следующее утро мама только взглянула на меня и сразу же сказала, что звонит в клуб и говорит, что я заболела.

Я даже не попыталась спорить.

Когда она ушла звонить, появился папа, поправлявший галстук.

– Привет, милая, – сказал он, ероша мне волосы. Хотя через несколько месяцев мне исполнится восемнадцать, отец постоянно обращается со мной, как с третьеклашкой.

В такое утро, как сегодня, я нисколько против этого не возражала.

– Плохо спала? – спросил он, и я вздохнула, ковыряясь в своей миске с хлопьями.

– Ну, что-то вроде этого.

Папа налил себе кофе в кружку, в ту, которую я разрисовала для него в летнем лагере, когда действительно была третьеклашкой. Он почти всегда пользовался ею, хотя из-за акриловых красок ему приходилось ополаскивать ее вручную, а не ставить в посудомоечную машину.

– По-прежнему никаких вестей от Дэвида? – спросил он, и я ложкой разделила пополам колечко «Чирио».

Насколько знали мои родители – и все остальные в городе, – Дэвид уехал к своей тетке Сэйлор в какой-то другой штат, и этот переезд означал, что мы расстались. Я постаралась представить дело так, будто разрыв был взаимным, что никто из нас не хотел поддерживать отношения на таком расстоянии, но, очевидно, мне это не удалось.

– Он прислал сообщение, – туманно ответила я. Что было не совсем ложью. В смысле, появление той девицы доказывало, что он обо мне думает.

Папа издал неопределенный звук и отхлебнул кофе, когда в кухню вбежала мама.

– Они сказали, Би тоже позвонила сообщить, что заболела, – заявила она мне, и я немного выпрямилась на стуле.

– Вы случаем ничем не заразились? – продолжала мама. С озабоченным видом она пощупала мой лоб. Вокруг глаз у нее были тонкие морщинки, и она казалась искренне встревоженной, но должна признать, что за все недели с момента отъезда Дэвида мама и близко не проявляла такого беспокойства.

Конечно, она не знала про паладинские дела, но, думаю, уловила… что-то. Материнский инстинкт подсказал ей, что я подвергаюсь непонятным для нее испытаниям, и она явно насторожилась.

– Может быть, – сказала я ей сейчас. – Или просто перегрелись на солнце.

Я постаралась казаться безразличной, но заволновалась насчет Би и захотела поскорее позвонить ей. По-настоящему она заболела или та девица нанесла ей визит?

От этой мысли я вскочила, бормоча, что хочу лечь в постель.

У себя в комнате я увидела, что сигнал на моем мобильнике мигает, с облегчением увидела два пропущенных звонка от Би, а также три сообщения, в которых она спрашивала, где я.

Значит, не одна я была на грани нервного срыва.

Я перезвонила ей, и она ответила на первом же звонке.

– Ну, наконец-то.

– Прости, – сказала я, садясь на кровать и подбирая под себя ноги. – Что случилось? Ночью ничего не произошло?

Би испустила долгий вздох, и я представила ее сидящей у себя в комнате, с растрепанными светлыми волосами. По утрам у Би на голове всегда не пойми что.

– Нет, но я не спала, потому что боялась, что эта девка может вернуться.

– Я тоже, – вздохнула я.

На том конце последовала долгая пауза, а потом Би почти застенчиво проговорила:

– Ты была права. Насчет Дэвида, насчет того, что мы помогли ему и все испортили.

Я крепче сжала телефон.

– Вы делали то, что считали наилучшим, – сказала я, но слова прозвучали формально – я ведь раньше другое произносила, и подруга это помнила.

– Тем не менее, – сказала она. – Мы с Райаном… Послушай, Харпер, какая бы помощь тебе ни потребовалась, мы поможем.

Я посмотрела на часы. Всего лишь начало десятого, но я надеялась, что почти все в квартале Дэвида уже на работе.

– Тогда встречаемся у дома Дэвида через час.

Глава 6

– Напомни мне еще раз, что мы вообще ищем, – попросила Би. Она сидела по-турецки на полу в комнате Дэвида, кончик ее косы касался страниц книги, лежавшей у нее на коленях.

Я со вздохом взяла из стопки перед собой книгу. Название на корешке едва читалось, позолота стерлась от прикосновений сотен рук за десятки лет. Но поскольку ни одна другая книга не была похожа на то, что я искала – все они казались слишком новыми, – я прикинула, что лучше начать с этой. Мы уже час сидели тут, и ничего мне не попалось. По счастью, я оказалась права насчет квартала, практически опустевшего, и мы пробрались в дом без проблем – никто не потрудился забить проделанную мною дыру, – но испытывать судьбу мне не хотелось.

– Все, что выглядит, как заклинание для поиска, или что-то в этом роде, где упоминается, как найти оракула. Как его выследить.

– Джи-пи-эс для оракулов, – пробормотал себе под нос Райан, и я улыбнулась ему.

– Можно и так сказать.

В комнате стоял полумрак, и хотя Дэвид уехал всего несколько недель назад, в ней уже поселился запах затхлости нежилого помещения, какой возникает в запертых комнатах. Кроме книг, все в основном было в порядке, кровать заправлена, письменный стол – чистый, и, глядя на все это, я почти верила, что Дэвид в любую минуту вернется. Вряд ли он что-то взял с собой, и я в миллионный раз подумала, как он там выживает. Денег у Сэйлор полно, но я не знала, получит ли Дэвид хоть что-то. Плюс, он не сможет снимать номера в мотелях. Спал ли он в машине или ночевал где-нибудь в лесу?

Гнетущая, как все остальные, эта мысль, однако, заставила меня улыбнуться. Дэвид Старк на природе? Я бы много дала, чтобы это увидеть. В шестом классе мы отправились в поход в соседний бойскаутский лагерь, и когда нас попросили поставить палатку, Дэвид проявил полную беспомощность. Я до сих пор очень четко помню, как он запутался и шевелился под куском зеленого нейлона, пытаясь воткнуть в землю колышки.

– Ты как, ничего? – Я увидела, что Би, закрыв лежащую у нее на коленях книгу, пристально смотрит на меня. – У тебя было такое странное выражение лица, – добавила она, и я слегка покачала головой, возвращаясь к книге перед собой.

– Да, все нормально. Просто… задумалась.

Взгляд Би переместился чуть ниже, и я поняла, что она смотрит на порез под подбородком. Я смущенно потрогала его. Рана за ночь покрылась корочкой, и я надеялась, что мои суперзаживляющие свойства снова набирают силу.

Почти целый час я изучала стопку книг перед собой, но начала терять веру. У Сейлор была куча томов по оракулам, но в основном исторических и всяких таких. Ничего о том, какие использовать заклинания, если твой оракул сбрендил, а потом исчез.

– Неудивительно, что это всегда было для них чушью, – сказала я, так швыряя в сторону книгу, что Дэвид, будь он здесь, нахмурился бы. – У них никогда не было ничего полезного. И пророчества все такие же. «О-о-о, когда черный лебедь пронзительно закричит в ночи, тогда камень укатится прочь».

Райан захлопал глазами.

– Ничего себе, Дэвид когда-нибудь изрекал что-то подобное?

Закатив глаза, я поднялась, отряхивая сзади ноги.

– Может, я и преувеличиваю, но лишь самую малость.

– Я помню, – сказал Райан. – В тот вечер на поле для гольфа что он тебе говорил? Что-то насчет выбора?

Я проигнорировала его, сделав вид, что снова поглощена осмотром книжных полок. Это слово – «выбирай» – постоянно звучало в моей голове. Казалось, мне снова и снова велели сделать именно это, когда дело доходило до Дэвида. Я-то думала, что в итоге выбрала его, но, очевидно, он не выбрал меня.

И теперь он посылает ко мне убийц.

– Я все же, правда, не понимаю, какой смысл иметь оракула, если он не дает внятных пророчеств, – заметил Райан.

– Ну, да, – откликнулась я, ведя пальцами по корешкам книг. – В этом-то все и дело. Эфоры не хотели расправляться с Дэвидом только потому, что оракулы-мужчины сходят с ума – дело в том, что они еще и ненадежны по части видений. Оракулы-мужчины не видят, что случится, только то, что может произойти.

Я вытащила с полки книгу, слегка потревожив фигурку Властелина колец, стоявшую сверху. Довольно долго царило неловкое молчание, а потом Би кашлянула.

– Я думала, что его видения всегда были очень ясными.

– Были, – согласилась я. – Как только Блайз навела на него чары, образы вроде бы прояснились.

– Вроде бы? – спросил Райан, оглядываясь. Его рыжевато-каштановые волосы выросли за это лето и падали на лоб. – Он тебе не говорил?

Ах да, еще одна неудобная часть всего моего паладинского опыта. Оракул был моим парнем, но на самом деле он никогда не говорил мне правду о том, что было в его видениях. Может, они его пугали.

Сейчас я пожала плечами в ответ на вопрос Райана.

– Моя работа заключалась в обеспечении его безопасности, а не в истолковании его видений, – сказала я, и глаза Райана чуть расширились.

– Я говорил о тебе не как о паладине, – пояснил он. – О тебе как о его девушке.

И в этом-то всегда и была вся загвоздка, верно? Я никогда не знала, кто я, а быть одновременно и тем, и другим никогда по большому счету не получалось.

– Может, Дэвиду требовался истолкователь, – предположила Би, возвращаясь к пророчествам Дэвида, за что я была ей признательна. – Или… о! – Она ткнула пальцем в страницу. – Это… может быть, кое-что.

– Что там? – спросила я, и подруга подняла на меня свои заблестевшие карие глаза.

– Тут полная неразбериха, – сказала она. – Ну, часть текста на английском, часть, по-моему, – на греческом, но я вижу слово «вызов».

Я пересекла комнату, чтобы глянуть на страницу, на которую показывала Би. Действительно, в словах царила путаница, какую я видела во многих книгах из собрания Сэйлор. Словно кто-то попробовал перевести, но как-то половинчато – или потому, что часть понятий просто не поддавались переводу, или потому, что человек спешил, копируя со свитков или откуда-то еще. Но этот текст сопровождался еще и иллюстрацией, изображавшей двух парней в мантиях, стоявших на вершине скалы, на земле вокруг них лежала куча разных вещей – что-то похожее на мантию, глиняную чашу и, я была совершенно уверена, пустой панцирь черепахи.

– Зачем им все эти вещи? – спросил Райан, наклоняясь над плечом Би и постукивая по куче перед типами в мантиях.

– Может, это вещи, принадлежавшие оракулу? – предположила я. – Это разумно, если ты пытаешься его вызвать, согласен? Использовать связанные с ним предметы? Или с ней, думаю.

Окинув взглядом комнату Дэвида, я сказала:

– Возьми что-нибудь. Что легко унести.

Райан взял меня за запястье, не сильно, но твердо и решительно.

– Постой. Мы даже не знаем, подходящий ли это ритуал, – сказал он и кивнул на книгу. – Там даже нет слова «оракул».

– Мы это видим, – согласилась я. – Возможно, это одно из греческих слов, и вообще, Райан, не тормози. У тебя есть другие предложения?

Я знала, что их у него не имелось. Хотя мне было немного тревожно из-за наших, по сути, необдуманных действий, я, честно говоря, чрезвычайно возбудилась при мысли, что это на самом деле может сработать. Поэтому у меня не осталось времени понервничать или покритиковать эту идею.

И, возможно, зря.

Глава 7

Такие ритуалы мы проводили и раньше, и почти всегда они заканчивались полной неудачей. Когда мы пробовали нечто подобное в последний раз, сущность оракула капитально проявилась в Дэвиде, включая превращение его глаз в золотистые круги, а от его силы пошло трещинами местное поле для гольфа. Поэтому, не спорю, у нас были не самые лучшие достижения в данной области, но на сей раз это не могло нас остановить.

Хотя мы усвоили, что из города нужно уезжать подальше.

Мы дождались ночи – мне кажется, что подобные вещи лучше всего действуют при лунном свете. Выбрали заросшее бурьяном поле не очень далеко от границы города. Именно здесь последний эфор – Александр – захотел поставить свою «штаб-квартиру» – изумительный дом, созданный единственно его магией. Дом исчез, когда силы Александра иссякли, а сам он умер недалеко от того места, где мы сейчас стояли. Не собираюсь лгать, от возвращения сюда меня била сильная нервная дрожь; но, по моему мнению, имеет смысл попробовать серьезную магию в том месте, где когда-то практиковали много… ну, нешуточной магии. Би и Райан были не столь уверены во всем этом, если судить по их переглядкам.

Я подавила раздражение. Ладно, может, я не всегда предлагаю самые лучшие варианты, но какой вред от того, чтобы немножко подтасовать карты? Мой взгляд постоянно возвращался туда, где я наблюдала, как глаза Александра утратили всякое выражение. Мне приходилось прилагать значительное усилие, чтобы не дрожать даже в липкой духоте этой ночи. Кроме того, я не могла отделаться от ощущения, что все это немного отдает… отчаянием. Как сказала бабуля Джуэл: «Большинство девушек нужно отговаривать посылать сообщения своим бывшим», – и вот я – прибегаю к этой проклятой магии, чтобы вернуть чувака, который, как ни крути, меня бросил.

Я расправила плечи и сделала глубокий вдох.

– Итак, – сказала я, держа вырванную из книги страницу, – у каждого из нас есть вещь Дэвида, правильно?

Райан поднял журнал, который взял с его письменного стола, а Би помахала авторучкой. Я достала из кармана флешку – и все мы бросили наши предметы на землю перед собой. В отдалении слышался шум проезжавшего мимо автомобиля, а над головой ярко светила луна.

– Хорошо, теперь все мы как можно яснее должны мысленно представить Дэвида.

Со вздохом Райан закрыл глаза и переступил с ноги на ногу.

– Я целиком за то, чтобы найти этого парня, – сказал он, почесывая носком одной ноги лодыжку другой, – если это то, чего ты действительно хочешь, Харпер. Но должен заметить, что немножко странно стоять в поле при луне и представлять его лицо.

Би фыркнула, сдерживая смешок и прикрываясь ладонью, и я укоризненно посмотрела на них обоих.

– Вы, там. Сосредоточьтесь.

Когда мы взялись за руки, я почувствовала слабый ток магии, проходящий через нас. Сильной, такой, как тогда, с Дэвидом, она не была, но по-прежнему присутствовала, и это успокаивало. Значит, мои силы ослабевали или как бы отказывали. Но хотя бы они не пропали.

Но если твои силы ослабевают, прошептал злобный голосок в голове, почему же силы Би и Райана такие же, как раньше.

Слишком задумываться об этом мне совсем не хотелось, поэтому я наклонила голову, стараясь не обращать внимания на тупую боль в затылке, где та девица тянула меня за волосы.

Дэвид. Я сосредотачивалась на Дэвиде. Стала как можно усерднее призывать его в мыслях, стараясь не вспоминать, как он выглядел в те последние несколько дней – кожа посерела, скулы обозначились резче, в глазах застыло затравленное выражение, – а каким выглядел обычно, когда мы только во все это ввязывались.

В моих мыслях тот Дэвид улыбнулся мне, его светлые волосы смешно торчали в разные стороны, глаза синели за стеклами очков. Я подумала о веснушках у него на переносице и как он приподнимал уголок рта, улыбаясь. Как он называл меня «През» и как его руки двигались на моей талии, когда мы целовались.

Мне вспоминалась ночь, когда мы пошли на поле для гольфа, чтобы помочь Дэвиду различить видение.

Или, точнее, я подумала о том, что случилось после, когда мы вернулись в дом Дэвида.

Слава богу, было темно, потому что при этом воспоминании я покраснела. И очень хорошо, что Би и Райан не смогли прочесть мои мысли во время этой скромной медиумической сессии, поскольку, прикиньте, как это было бы неловко.

Ну, еще более неловко, чем уже и так было – я творила заклинание, чтобы буквально силой вернуть его ко мне.

Не знаю, чего я ожидала. Что мы трое внезапно увидим, где находится Дэвид? Типа голограммы, как в тех дурацких фильмах-фэнтези, которые он любит? Или что мы просто вдруг поймем, где он, как я понимала, как попасть к дому Райана или как пройти к шкафчику Би?

Но в итоге мы просто стояли на жаре в поле, трава щекотала нам икры, ладони потели, а от Дэвида не было ни слуху ни духу. Никакого внезапного осознания, где он скрывается или что делает.

Ну, паладинов создает.

Раздосадованная, я выпустила руки Би и Райана и вытерла ладони сзади о шорты.

– Что-нибудь почувствовали? – спросила я, интересуясь, не было ли у них каких-то необычных ощущений. Может, это просто мне не удается найти Дэвида. Но оба они тоже покачали головами – Райан ковырял носком кроссовки землю, Би теребила конец косы.

– Может, попробуем что-нибудь еще?

Идея остаться в этом поле восторга у меня не вызвала. Я была совершенно точно уверена, что в высокой траве сбоку от проплешины, где мы стояли, что-то быстро прошмыгнуло, но я не готова была отступать. – Мы попробовали только один ритуал, может, есть и другие способы?

Мне действительно хотелось, чтобы такой имелся. Но у нас и так на поиски этого обряда ушло больше часа, а притащить ребят в середину поля без видимой на то причины было немного глупо. Кроме того, адреналин наконец перестал действовать, и я вдруг почувствовала себя совсем измученной. Я хотела только вернуться домой, принять душ и рухнуть в кровать. Может быть, попытаться забыть, что вся эта ночь вообще была.

Но позволить себе подобной роскоши я не могла. Вполне вероятно, я уже совсем не так связана с Дэвидом, как раньше, но это не означало, что я могу просто взять и бросить его. И не только ради него самого, но и ради всех остальных.

Со вздохом я повернула голову к машине, размышляя, почему я вообще подумала, что это сработает. Было время, когда я гордилась тем, что являюсь самой компетентной девушкой в команде, которая всегда знает, что делать. Но чем глубже я погружалась во все эти паладинские дела, тем больше, похоже, я все портила. Кем бы ни была та ненормальная девица-паладин, она, возможно, была… лучше меня.

Тревожащая мысль, как и опасение, что девица эта по-прежнему где-то рядом.

Обуреваемая мыслями, с тяжелым сердцем, я потащилась по высокой траве, Би и Райан шли следом. Мы были почти на краю поля, когда Райан издал странный возглас, как будто что-то его удивило.

Я круто развернулась. Он стоял неподвижно, прижимая руку к груди и потирая область сердца.

– Что? – спросила я. – Ты что-то увидел или почувствовал или…

Он поднял свободную руку, все еще хмурясь.

– Нет. Или… вроде того. Не знаю. Словно что-то… ударило меня, но изнутри. – Он похлопал себя по груди.

Мы все неподвижно стояли, слегка подняв головы, словно к чему-то принюхивались. Глупость, конечно, но в воздухе действительно что-то присутствовало, слабое потрескивание электричества, отчего волоски на руках у меня встали дыбом.

Или, может, я просто слишком сильно надеялась, что ритуал сработает.

Через мгновение Райан снова потер грудь и покачал головой, волосы почти упали на глаза.

– Все прошло теперь. Что бы это ни было.

Я кивнула, в горле у меня вдруг встал комок.

– Ну, и ладно, – проговорила я, но, даже возобновив движение, я не до конца в это поверила.

Во что я действительно верила, так это в то, что если мы не можем вызвать Дэвида к нам, придется его найти.

Я только понятия не имела как.

Глава 8

В загородном клубе в то воскресенье было не протолкнуться, как всегда днем после церкви. Здесь собрался, похоже, весь город, что не так уж и удивительно, поскольку о здешнем воскресном шведском столе ходили легенды. После травмы последнего вечера мне не помешала бы целая тарелка макарон с сыром (которые здесь, в Алабаме, считаются «овощами», вроде того, как политые майонезом половинки маленьких груш называются «салатом»), и я пошла вдоль стойки, радостно наполняя тарелку. Понадобится лишний час занятий, чтобы согнать полученные калории, но некоторые вещи стоят затраченного на них усилия.

Рядом со мной Би потянулась к большой ложке в лотке с дымящейся стручковой фасолью.

– Этой ночью я видела чрезвычайно странные сны, – призналась она, наклоняя голову совсем низко, чтобы услышала только я.

Я оглянулась. Мои родители сидели за большим круглым столом вместе с моими бабулями, а семья Би – с ними по соседству. Райан сидел с ними, что было немного странно – столько воскресений я видела Райана за нашим столом, – но на нас с Би никто не смотрел.

Двигаясь вдоль стойки, я взяла щипцы и стала искать в хлебной корзинке кукурузный маффин.

– Я тоже видела, – заметила я.

Этой ночью я вообще не спала, и, когда утром спустилась, чтобы ехать в церковь, мама, посмотрев на меня, озабоченно нахмурилась. Стало понятно, что никакой маскирующий карандаш не скрыл последствий минувшей ночи.

Дэвида в своих снах я не видела, но определенно чувствовала, что в них он рядом. Ужасно странное ощущение, и даже теперь, вспоминая, я слегка поежилась.

Би посмотрела на меня, держа двумя руками тарелку.

– Может, это прозвучит безумно, но, по-моему… наверное, я видела то же, что и он?

Это прозвучало совсем не безумно. По правде говоря, именно об этом я размышляла каждый раз, когда после очередного сна, полного дыма и крови, просыпалась в панике, засевшей в груди, как шип. Но если это были сны Дэвида, означает ли это, что они действительно были видениями? И если были, то видениями чего?

Разумеется, учитывая, насколько они были пугающими, мне не очень-то хотелось узнать ответ на данный вопрос.

– Понимаю, – сказала я, глядя на Би. – Значит, заклинание, возможно, немного сработало? Оно не помогло нам найти его, но оно… – Я разжала и сжала свободную ладонь, пытаясь подобрать нужное слово, – …соединило нас с ним или что-то в этом роде.

– Я думала, что ты уже соединена с ним, – напомнила Би, и я смущенно пожала плечами.

– Да, но, может, это укрепило связь. А может, мы просто думали о Дэвиде, и это проявилось в наших снах.

Теперь плечами пожала Би и отвернулась от стойки.

– Может быть, – сказала она. – Но в любом случае, это не те сны, какие я хочу видеть.

Я с ней согласилась, и мы вместе стали пробираться к столам.

Наши подруги, Эби и Аманда, сидели у окна с родителями, обе в сарафанах цвета мяты. Аманда собрала волосы в низкий хвост, Эби – распустила, пряди обрамляли ее лицо, и только поэтому я могла отличить их друг от друга на таком расстоянии. На мой взгляд, они переросли одинаковую одежду еще где-то во втором классе, но, видимо, полная одинаковость нравилась их родителям. Я пошевелила в сторону девочек пальцами из-под тарелки, и близнецы помахали в ответ.

Также я увидела маму и отца Би и заметила, какие взгляды они перевели с меня на Райана, сидевшего слева от матери Би. Я улыбнулась Райану, верно, как надеялась, передав: «Все абсолютно нормально, в смысле, насчет родителей Би!» Я знала, мои предки считают, мне неприятно, что Райан теперь встречается с Би, и сколько бы я ни говорила им, что всех нас это устраивает, думаю, их это не убедило. Мама явно улыбалась немного натянуто, когда я ставила свою тарелку, а когда я села, она наклонилась ко мне и прошептала:

– Все в порядке?

– Все отлично, – ответила я, разворачивая на коленях салфетку. – На самом деле Райан и Би гораздо больше подходят друг другу, чем мы с Райаном. Посмотри, она даже не жалуется, что он ставит локти на стол!

Мама искоса на меня глянула, поправила изящную нитку жемчуга у себя на шее.

– Ты не устаешь это повторять, и я должна признать, что ты действительно кажешься… всем довольной.

– Разумеется, она довольна, – сказала с другого конца стола бабуля Мэй, даже не потрудившись понизить голос. – Наша Харпер не из тех, кто сожалеет о том, чего не исправишь.

Мои бабули каждое воскресенье обедали с нами после церкви, и сегодня все они красовались в разных оттенках зеленого. Бабушки Мэй и Марта – близнецы, но их сестра, бабуля Джуэл, с ними практически на одно лицо; втроем щеголяли серебристым перманентом и очками, которые имели обыкновение носить на сверкающих цепочках. Я их очень любила, а бабуля Джуэл особенно высоко стояла в моем списке после вечера пятницы. Не каждый сумеет избавить тебя от угрозы ареста. Когда я встретилась с ней взглядом через накрытый льняной скатертью стол, она слегка мне подмигнула, и я улыбнулась в ответ. Удивительно, насколько лучше чувствуешь себя, просто имея общий секрет с любящим тебя человеком.

Сидевший напротив папа улыбнулся мне и чуть приподнял подбородок, как бы говоря: «Приободрись, маленький солдат», или что-то подобное, что обычно говорят отцы. Не знаю, думал ли он, что я расстроена из-за Райана и Би или что я просто напускаю на себя особенно трагический вид, но в любом случае мне это понравилось, и я улыбнулась в ответ.

– Как работа в бильярдной, Харпер Джейн? – спросила бабушка Мэй, а бабушка Марта ткнула ее локтем в бок.

– Она не в бильярдной работает, Мэй, скажешь тоже. Она работает в бассейне.

Бабушка Мэй чуть пожала плечами, как будто большой разницы между этими двумя местами не было, а я поймала взгляд бабули Джуэл.

– Нормально, – ответила я бабушке Мэй. – Не совсем то, что я думала, но я хотя бы сижу на свежем воздухе, и у меня куча времени для чтения.

Бабушка Марта направила на меня свою вилку.

– Только ни за что не распускай волосы. Не хочу, чтобы ты закончила, как Дот Дженкинс.

Я понятия не имела, кто такая Дот Дженкинс, но бабушка Марта явно собиралась рассказать мне о каком-то ужасном происшествии с несчастной Дот. Бабули коллекционировали страшные истории, как другие старые дамы собирают керамических ангелов.

– Это был тысяча девятьсот пятьдесят шестой год, – продолжала бабушка Марта, подтверждая мое подозрение. – В бассейн мы ходили в этот клуб. Ее волосы затянуло в дренажную трубу, и конец.

– Это было в пятьдесят пятом, – сказала бабушка Мэй, и бабуля Джуэл закатила глаза, возя по тарелке кусок сладкого картофеля.

– Это было в тысяча девятьсот… Вы просто несносны, – сказала она. – Дот Дженкинс утонула не в бассейне загородного клуба. Она ударилась головой о причал в Лейк-Претере и утонула там.

Пока бабушки спорили, как именно утопла Дот Дженкинс, я снова уткнулась в свою тарелку с мыслями о последних нескольких днях и о том, насколько скоро я превращусь в героиню одной из этих историй. Черт, я просто стала бы последней в длинной череде Жутких Смертей, Которые Едва Меня Не Настигли. Заколотая насмерть в школьном туалете, заколотая в кабинете колледжа, заколотая во время Котильона…

Нахмурившись, я размышляла, почему все эти плохие парни, с которыми я сталкивалась, так любили наносить колотые раны. В своих тренировках мне, безусловно, нужно уделить побольше внимания противодействию холодному оружию, если я…

Я вдруг осознала, что за моей спиной кто-то стоит, и едва не повернулась, чтобы посмотреть, кто это. Бабули все еще пререкались, а папа смотрел туда, его лицо выражало вежливый вопрос.

И затем я почувствовала: кто бы ни стоял позади меня, этот человек излучал силу.

Все произошло в течение нескольких ударов сердца. Моего плеча коснулась рука, и под кожу хлынула магия. Какого рода магия, я понятия не имела, но я не дала себе времени подумать. Я накрыла эту ладонь своей и одновременно вскочила, свободной рукой схватила за руку человека, сделала подсечку и со всего маха повалила пришельца. Мне хватило времени увидеть, как расширились темные глаза, когда этот человек упал, толкнув попутно стол, отчего звякнули тарелки и стаканы. Я услышала, как мама рядом ахнула и воскликнула: «Харпер!» Я подняла голову и встретилась с морем потрясенных лиц. Ближайшая подруга мамы по Молодежной лиге, миссис Эндрюс, побледнела, а один из партнеров папиной юридической конторы, мистер Монтгомери, шептал что-то похожее на неприличные ругательства. Но меня ничто не остановило бы. Я думала только о том, как лежала беспомощная на полу в раздевалке в пятницу вечером.

На этот раз мои силы не подвели ни на секунду. Они пульсировали в жилах, мощные, как всегда, и, возможно, я улыбалась леденящей душу улыбкой.

Но улыбка моментально исчезла с моего лица, когда я осознала, кто лежит у моих ног на полу в загородном клубе, тоже улыбаясь.

Блайз.

Глава 9

– Ну, ничего себе, – выдохнула я, все еще крепко держа Блайз за хрупкое запястье. – Ты.

Одна рука у нее была свободна, и Блайз приветственно пошевелила пальцами.

– Харпер.

Я тяжело дышала, но по мере того, как понижался уровень адреналина в крови, до меня вдруг начало доходить, что я только что отколола тот еще номер на глазах у трети жителей Пайн-Гроува.

Затем бабуля Джуэл, благослови Бог ее душу, встала и сказала:

– О, это та девушка, которая преподает тебе курс самообороны, Харпер Джейн?

Она сказала это так громко, что, уверена, ее услышали в соседнем городке, поэтому спасение получилось не самым незаметным.

Но эффективным, особенно когда подошедшая Би проговорила:

– Вот это да! Когда ты сказала, что зачет может состояться в любом месте, я не думала, что ты имела в виду загородный клуб!

Она весело рассмеялась, столь же пронзительно, сколь и фальшиво. Но я почувствовала, что напряжение потихоньку стало отпускать присутствующих, особенно когда я наконец убрала ногу с груди Блайз и протянула руку, помогая ей подняться.

Вскочив на ноги, Блайз еще раз улыбнулась и почему-то решила подыграть.

– И ты его сдала! – воскликнула она и, немножко поморщившись, потерла грудь кончиками пальцев. – Успешно, но болезненно!

Рядом со мной стояла мама, все еще прижав руку к своим жемчугам, и быстро переводила взгляд с меня на Блайз и обратно. Папа тоже стоял, глубоко засунув руки в карманы, наблюдая за нами поверх своих новых бифокальных очков.

– Что за курсы самообороны, Харпер?

Голова у меня шла кругом: я гадала, что здесь делает Блайз – и имеет ли ее присутствие какое-то отношение к происшествию в клубе отдыха в пятницу вечером. Еще я должна была как можно быстрее найти для родителей убедительное объяснение.

– Так, небольшой дополнительный курс на лето, – сказала я с пренебрежительным жестом. – Ну, знаете, подготовка к колледжу и все такое. Девушки должны уметь постоять за себя.

Учитывая, что по крайней мере половина женщин в этом помещении прятала у себя в сумочках пистолеты, я подумала, что против этого никто возражать не станет. И точно, народ начал возвращаться к своей жареной говядине с картофелем.

Моя семья все еще пребывала в некотором смущении, но бабуля Джуэл села и принялась за еду, чем подействовала на бабушек Мэй и Марту. Они всегда брали пример с Джуэл, и сегодняшний день не стал исключением. После короткой паузы они одинаково пожали плечами и занялись едой.

Мои родители проявили меньше готовности сделать вид, что ничего не произошло.

– Самооборона – вещь важная, – сказала мама, глядя на Блайз, которая совсем не казалась грозной в ярко-желтом платье и с собранными в высокий хвост волосами. Честно говоря, она была похожа на Барби-брюнетку, наряженную к Пасхе. Но эта девушка однажды пыталась зарезать меня ножом для бумаг, применила пугающую магию к Дэвиду и похитила мою лучшую подругу – всё ради того, чтобы помочь эфорам либо превратить Дэвида в супероракула, либо убить его.

Я была не склонна ее недооценивать.

– Но есть время и место для подобных демонстраций, – продолжала мама, – и воскресенье в загородном клубе к ним не относится, юные леди.

– Да, мэм, – отозвалась я. Легче всего выкрутиться из данной ситуации было продемонстрировать максимальное смущение, невзирая на бешено колотившееся сердце. Какого черта здесь делает Блайз?

– Я тоже прошу прощения, – сказала Блайз, широко улыбаясь моим родителям. – Но быть готовым к действию в любом месте, по сути, один из принципов нашей… э… организации. – Она посмотрела на меня. – Мы можем на минутку выйти для разговора? – спросила Блайз и снова глянула на моих родителей. – Насчет… э… курса самообороны?

Я посмотрела на родителей с самым сокрушенным видом.

– Могу я отлучиться?

Мама и папа переглянулись, папа покачивался на каблуках, а мама через секунду кивнула и сказала:

– Конечно. Но ненадолго.

Райан и Би уже встали из-за стола, и я кивнула им.

Как можно скорее я вывела всю эту троицу – Би, Блайз и Райана – из обеденного зала, и мы прошли по длинному коридору, который вел к главному входу. Осанка на восемьдесят процентов создает впечатление уверенности в себе, поэтому, выйдя на улицу, я расправила плечи и слегка приподняла подбородок. Загородный клуб стоял в окружении густых цветущих и благоухающих, и я повела нашу маленькую группу вдоль здания и вниз по покатой дорожке, поближе к теннисному корту. Там росли самые высокие кусты, которые практически скрыли бы нас.

Как только мы остановились, я повернулась к Блайз и отбросила всякую притворную вежливость.

– Что ты здесь делаешь?

– Вы меня вызвали, – тут же ответила Блайз, глядя на нас широко раскрытыми карими глазами. – Ну, вроде как очень сильным заклинанием. Я почувствовала его в ту же секунду, как вы его произнесли. Покидала вещи в машину и поехала сюда. Правда, я не знала, кто меня вызвал, но едва я пересекла границу штата, как совершенно точно поняла, что это были вы.

– Поверь мне, – сказала я, все еще потирая болевший локоть. Я здорово ударилась им о стол, когда швыряла Блайз на пол. – Никто здесь ничего подобного не делал. Меньше всего…

И затем я вспомнила, как мы втроем стояли в поле с вещами Дэвида, как Райан почувствовал удар в груди. Заклинание было на смеси греческого и английского, в нем было слово «вызов», и…

– Ни фига себе, – пробормотала я. – Значит, заклинание, которое мы пробовали, чтобы найти Дэвида, вызвало вместо него тебя?

Блайз опустила с макушки на глаза темные очки.

– О, Господи, правда, что ли? Вы совершали ритуал и даже не знали, для чего он предназначен?

Последние слова относились к Райану, которому явно не нравилось такое развитие событий.

– Я тут не виноват, – сказал он, засовывая руки в карманы своих камуфляжных штанов. – Мы не знали, что ищем, поэтому…

– Значит, вы решили попробовать любую магию, какую смогли найти, в надежде, что она сработает? – Блайз сложила руки на груди. – Ну, я бы не назвала это невероятной глупостью или как-то еще. О, постойте, на самом деле я имела в виду противоположное этому.

– Да, мы знаем, что такое сарказм, – сказала я. – Но факт остается фактом – мы как могли старались исправить ситуацию, созданную тобой и твоими начальниками.

Блайз обратила ко мне гневный взгляд, злоба в ее глазах была настолько интенсивной, что я едва не отшатнулась.

– Они не были моими начальниками, – сказала, словно выплюнула, она.

Вероятно, мне следовало отступить, принимая во внимание выражение ее глаз, но у меня это плохо получилось.

– Ой, прости, ты ведь просто выполняла то, что тебя просили сделать, а значит, и люди – твои начальники. Видишь, вот еще порция сарказма, о котором я говорила раньше.

Блайз сделала глубокий вдох через нос, универсальный знак «я пытаюсь не прикончить тебя немедленно». Но когда она заговорила, голос ее звучал сравнительно спокойно.

– Послушайте, не важно, пытались вы вызвать меня или нет. Суть в том, что я сейчас здесь, и все мы хотим одного и того же – найти оракула.

Мой пульс зачастил. Нападение в клубе – что, если на самом деле то была Блайз? Наверно, я была права: Дэвид никогда не послал бы против меня людей. У меня от облегчения подогнулись ноги.

– Ты-то почему хочешь его найти?

Она повернулась ко мне, вытирая ладони о юбку.

– Потому что он спятил, правильно? Слинял, имея больше магических возможностей, чем способен переварить. Похоже вроде на потенциально опасную ситуацию.

– Как ты об этом узнала? – спросил Райан, немного выдвигаясь вперед, но Блайз отмахнулась от него, как от особенно надоедливого комара.

– Хотите верьте, хотите нет, вы не единственные, кто связан с этим оракулом, – проговорила она. – Благодаря маленькому ритуалу, который я совершила над ним на вашем Котильоне, я соединена с ним так же, как его паладин. Магия действительно связывает людей.

– Ты имеешь в виду такую же магию, как та, что заставила его создавать паладинов? – поинтересовалась я, подняв брови. – Ту магию, которой, насколько нам известно, ты занимаешься снова?

Это, похоже, искренне удивило Блайз. Она едва уловимо подалась назад, подняв подбородок и расширив свои темные глаза.

– Ты считаешь, я виновата в том, что у него потихоньку едет крыша?

Мы так и стояли недалеко от здания загородного клуба, и я знала, что скоро оттуда начнут выходить люди. Би уже посматривала на дверь, вероятно, ожидая родителей. Я повернулась к Блайз.

– Ты не можешь всерьез винить нас за то, что мы так подумали.

Она помолчала, обдумывая мои слова, а потом пожала плечами.

– Справедливо. Но даю вам слово, это… – Она глянула на маленькую сумочку, болтавшуюся у нее на плече, открыла ее и достала сложенную вырезку из газеты, – …не имеет ко мне никакого отношения.

Я взяла газетный листок. Он был из вчерашнего выпуска «Эллери ньюс». Эллери был городком среднего размера, но достаточно большим, чтобы иметь воскресный номер. Вчерашний заголовок извещал о пропавшей девушке из Пидмонта, штата Миссисипи, которая оказалась в Эллери и не знает, как попала в Алабаму.

– Прочти это, – велела Блайз. – Последнее, что она помнит – встреча с каким-то парнем, у которого были «светящиеся глаза». Думаю, я правильно цитирую.

Сердце просто запрыгало у меня в груди. Фотографии девушки не было, и даже если бы и была, я ведь не видела, кто напал на меня в раздевалке. Но при чтении заметки мне стало совершенно ясно, что это была она. Звали ее Энни Джеймсон, и, надо сказать, она очень походила на… меня. Насколько я сумела понять по короткому сообщению, она перешла в последний класс пидмонтской средней школы, уважаемая ученица, никаких неприятностей… Я по-прежнему не понимала, почему она сбежала или как могла внезапно… перестать быть паладином. Во всем этом не было никакого смысла, кожа у меня зудела, нервы напряглись до предела.

Пидмонт находился не очень далеко отсюда.

Я все еще смотрела на листок, когда Блайз повернулась ко мне и спросила:

– Так когда мы отправляемся его искать?

Глава 10

Вздрогнув, я оторвалась от газетной заметки.

– Что?

– Он создает паладинов, – постучав по листку, сказала Блайз. – Конечно, в проведении над ним того ритуала есть и моя вина, но и вы хороши – дали ему смыться.

Я изо всех сил старалась не смотреть на Райана и Би, но чувствовала, как они беспокойно переминаются с ноги на ногу рядом со мной. Бессмысленно было на этом этапе игры возлагать на кого-то вину.

– Мы не можем, – ответила я, обращаясь к Блайз, но слова прозвучали неубедительно. – Это нереально.

Недоуменно моргая, Блайз подняла очки на макушку.

– Ты шутишь? Да разве это не всецело твой священный долг?

Я повела рукой в сторону Би и Райана.

– Я… Послушай, я не знаю, как ты сюда попала или откуда приехала, но нам нелегко несколько месяцев просто так шататься по стране. У нас есть обязанности. И родители.

Не успела я произнести эти слова, как мне стало неловко. Я понятия не имела, есть у Блайз родные или нет. Очевидно, раньше были, но что, по их мнению, случилось с ней, когда она сбежала, чтобы стать безумным алхимиком?

Но потом я вспомнила, что Блайз заколдовала моего парня, похитила лучшую подругу и множество раз пыталась убить меня, – и мое сочувствие в мгновение ока улетучилось.

Блайз закатила свои громадные темные глазищи.

– Ты тоже владеешь магией, – напомнила она. – Разнообразной. Моя же в основном бесполезна после появления здесь этого рыжего Кена.

Райан нахмурился, и провел ладонью по затылку.

– Волосы у меня не рыжие. – Он вопросительно поднял брови, взглянув на Би. – Ведь так?

Она похлопала его по ноге.

– Они только слегка рыжеватые, – заверила она своего друга, и Райан нахмурился еще сильнее.

Блайз едва слышно хмыкнула и, повернувшись ко мне, скрестила ноги. Задник ее ярко-желтой балетки соскользнул на землю, когда она уткнулась носком туфли в дорожку. – Нам придется найти оракула и положить этому конец, пока ситуация не усугубилась.

Она была права, я это понимала, но довериться Блайз – вещь не из самых легких.

Когда я попыталась это объяснить, она глубоко вздохнула, как бы всем телом, начиная с кончиков пальцев ног.

– Я это понимаю. Но сколько раз мне это повторять? – Наклонив голову, она пристально посмотрела на меня поверх темных очков. – Я. Делаю. Это. Не. Ради. Вас. – Словно для того, чтобы подчеркнуть свое заявление, она вернула темные очки на место движением идеально наманикюренного пальца. – Это не имеет отношения к спасению твоего дружка или к тому, чтобы помочь вам всем стать счастливой, практикующей магию, ясновидящей, сокрушительной троицей – не в этом смысле, – добавила она, когда Райан явно захотел возразить.

– Это касается меня – я хочу вернуть в изначальное состояние кое-какие вещи ради людей, которые, прежде всего, никогда не стоили моей силы.

Сказала она это с каким-то холодком в голосе, с такой горечью, что я почти почувствовала вкус ее слов. Не знаю, что случилось с Блайз после того, как ее забрали эфоры, но в любом случае явно ничего хорошего.

– Блайз там не было, – вдруг подала голос Би, и я, обернувшись, увидела ее сразу у себя за спиной, с плотно сцепленными руками. – Когда я была у эфоров, Блайз там не было.

Странно вспомнить, что насильственное пребывание у эфоров – общая страница в жизни Блайз и Би, и когда я посмотрела на Блайз, у нее чуть дрогнул подбородок.

– Да, давайте скажем, что они постарались держать меня подальше от посторонних глаз, – сказала она. – Только после смерти Александра я смогла хотя бы выбраться оттуда.

– Откуда ты узнала, что он умер? – спросила я, и Блайз снова закатила глаза, намекая, что все мы попусту теряем время.

– Я почувствовала. С помощью самой разной магии они поддерживали деятельность своей штаб-квартиры, и еще больше магии они использовали, чтобы я наверняка не смогла сбежать. Когда все чары рассеялись, я поняла, что Александра не стало. Это было единственное объяснение.

Разумно, подумала я, но события развивались так быстро – и я очень остро чувствовала любопытные взгляды идущих на парковку людей, – что я решила перейти к сути дела.

– Хорошо, но почему мы должны ехать с тобой, когда у нас уже есть алхимик? – поинтересовалась я. – Может, на тебя не производят впечатления возможности Райана, но от него по-прежнему ровно столько же пользы, как было бы от тебя, плюс – он в здравом уме.

С раздраженным возгласом Блайз воздела руки.

– Да пусть он тоже едет, мне все равно. Но вам нужна я. Я единственная, кто сможет найти заклинание, которое понадобится нам, чтобы остановить Дэвида.

Люди начали покидать загородный клуб, среди них мои родители и бабушки, и я быстренько помахала им, а потом мягко взяла Блайз под руку и увлекла поближе к теннисным кортам. Ни в жизни я не смогла бы делано улыбаться ей под взглядами родителей.

– Какое заклинание?

Блайз стряхнула мою руку и одернула подол своего желтого платья.

– Ага, я вам скажу, а потом ты и твои друзья побежите и все испортите? У вас нет такого громадного опыта по части тонкостей магии. – Она покачала головой, ее собранные в хвост волосы метнулись туда-сюда. – Не-а. Или мы действуем все вместе, или не действуем вообще.

– Что бы ты ни делала, мы в этом не участвуем, – сказала я и сложила руки на груди, Райан и Би сделали то же самое.

Блайз секунду смотрела на нас, а потом фыркнула и подняла темные очки на свою блестящую каштановую макушку.

– Ладно, хорошо. Играйте в трех мушкетеров и решайте эту проблему самостоятельно. То есть пока что у вас это хорошо получалось. У нас есть алхимик, который понятия не имеет, как пользоваться своей силой… – взмах руки в сторону Райана, – …и два паладина, которые утрачивают свою. – Слегка поджав губы, она указала на нас с Би.

– Откуда ты об этом знаешь? – машинально спросила я, а потом услышала, как ахнула у меня за спиной Би.

– Погодите, это правда? – спросил Райан.

Я проигнорировала его, не сводя глаз с Блайз. Уголок ее рта поднялся в усмешке.

– Чем дольше вы вдали от оракула, тем слабее ваши силы. Это может происходить с разной скоростью, – добавила она, кивнув Би, – но произойдет с вами обеими, Харпер. А это значит, что на вас будут нападать паладины, а вы не сможете им противостоять. Теперь вы понимаете, что, возможно, мое предложение наилучшее?

Так и было. Я полностью это сознавала. Черт, я всегда хотела искать Дэвида, а не сидеть и ждать у моря погоды. Можно сказать, что мое второе имя «Активная», но это не означает, что будет легко.

Правда, если у нас будет Блайз – и ее план, в чем бы он ни заключался, – может, все получится?

В моей груди вспыхнула крохотная искорка надежды, а потом я вспомнила Блайз на Котильоне. Выражение ее лица, когда она накладывала чары на Дэвида. То, как она исчезла вместе с Би. Полное опустошение, принесенное ею за те несколько дней, что я с ней общалась.

Я хотела найти Дэвида, и меня снедало любопытство, что такого она придумала, но после всего доверять Блайз? Неужели я настолько отчаялась?

– Я понимаю, что ты мне не доверяешь, – добавила Блайз. – В смысле, я бы на твоем месте мне не доверяла. – Она наклонилась ближе, и в ее очках я увидела свое скептическое лицо. – Но есть вещи, которые я знаю, а ты – нет. Заклинания, о которых этот парень, – еще один пренебрежительный взгляд на Райана, – и не слыхивал.

Протянув руку, Блайз стянула с моего плеча сумочку. Я от неожиданности пронзительно вскрикнула, но она лишь достала мой телефон и открыла страничку контактов.

– Теперь у тебя есть мой номер. Когда вы трое решите повзрослеть, – сказала она, хотя смотрела только на меня, – можешь мне позвонить. Но я побуду здесь всего несколько дней.

С этими словами она развернулась на каблуках своих изящных туфель и направилась к парковке.

Но потом остановилась и повернулась к нам, ладонью заслоняя от солнца глаза.

– Дело не просто в тебе, Харпер. В тебе или в твоих друзьях. Появившись, Аларик уничтожил целый город. Он убил паладинов – и обычных людей тоже. Все это намного серьезнее и страшнее, чем ты себе представляешь.

Она кивнула на мой телефон, который я так и держала в руке.

– Поэтому хорошенько подумай об этом. А потом позвони мне.

Глава 11

– Неужели у тебя в тележке нет ничего неприличного?

Я заморгала, глядя на миссис Моррисон. Было утро понедельника, а значит, я помогала бабулям в их волонтерской работе в местном доме престарелых, Хенсли-мэноре. Они посещали его по меньшей мере три раза в неделю, иногда устраивая для его обитателей мероприятия, иногда чтобы просто поболтать или потихоньку принести им домашнего печенья. Моим бабушкам искренне нравилось помогать людям, но еще больше им нравилось напоминать себе, что хотя они, возможно, и стары, но еще не настолько. В течение школьного года я обычно бывала слишком занята, чтобы помогать, но летом старалась отдать хотя бы один день в неделю, заведуя передвижной библиотекой, в действительности представлявшей из себя тележку с книгами в бумажной обложке.

Книгами, которые были недостаточно неприличны для миссис Моррисон.

Я пробежала взглядом по рядам корешков, выискивая название, в котором присутствовало бы слово «необузданный», и наконец остановилась на ярко-розовом томике с полуголыми людьми на обложке и очень встревоженным лебедем на заднем плане.

– Эта подойдет?

Водянистые голубые глаза миссис Моррисон расширились, и она выхватила у меня книжку.

– Ты славная девочка, Харпер, – заявила она, и я улыбнулась, вставая и толкая свою тележку к двери.

– Всегда пожалуйста! – весело откликнулась я, выходя в коридор, чтобы продолжить свой обход.

Очутившись вне поля ее зрения, улыбаться я перестала и подавила вздох. Прошло два дня после ритуала в поле, и хотя Блайз появилась, от Дэвида все так же не было ни слуху ни духу.

– Харпер Джейн, перестань хмуриться! – скомандовала бабушка Мэй, выходя из другой комнаты и запихивая в сумку свое вязание.

Я расправила плечи, пытаясь улыбнуться.

– Прости, бабуля. Просто задумалась.

Она хмыкнула.

– Ты слишком много и усердно думаешь. У тебя это от Джуэл.

Не думаю, что она хотела сказать мне комплимент, но в действительности моя улыбка сделалась немного искренней. В конце концов, в мире существуют вещи и похуже, чем походить на бабушку Джуэл.

– Буду иметь в виду, – сказала я, толкая дальше по коридору тележку с книгами.

Я сделала еще несколько остановок – и мысленную заметку взять в местной благотворительной организации побольше «неприличных книжек», – но затем негромко зазвонили в колокольчик, созывая на ланч. Закатив тележку в комнату для чаепитий, я отправилась на поиски бабули Джуэл. После происшествия в загородном клубе у нас не было возможности поговорить, и если бабушки Марта и Мэй с пристрастием допрашивали меня этим утром по дороге в дом престарелых, бабуля Джуэл хранила молчание. Что, поняла я, означало: она ждет случая поговорить со мной наедине.

Наконец я ее нашла, она перекусывала на воздухе, в маленьком внутреннем дворике между зданий, и хотя на улице было адское пекло, я села рядом с ней. Бабуля без слов протянула мне половину своего сандвича. Я слегка отогнула пергаментную бумагу и принюхалась. Знаменитый куриный салат с карри и зеленым яблоком бабули Марты – одно из моих любимых блюд.

– Я надеялась повидаться с тобой наедине, – сказала бабушка Джуэл, когда я откусила от сандвича. – И только спросить, что означал весь тот цирк в загородном клубе в воскресенье?

Я собралась ответить, но она подняла руку.

– Не говори с набитым ртом, а еще – не пытайся убедить меня, что это неважно. Появляется какая-то девушка, и ты бросаешься на нее, как ниндзя. Полагаю, это как-то связано с тем, о чем мы говорили.

Я прожевала и проглотила.

– Связано. Эта девушка… ее зовут Блайз, и она алхимик. Это человек, который занимается магией…

– Чтобы защитить оракула, – слегка кивнула бабуля, ее серебристые кудряшки дрогнули. – Я помню, что ты мне говорила, Харпер Джейн, Старого Таймера у меня еще нет.

– Альцгеймера, – пробормотала я, но она отмахнулась.

– Я сказала то, что имела в виду, и имела в виду то, что сказала. Итак, она – то же самое, что Райан, верно?

Кивая, я откусила от сандвича. И только прожевав и проглотив очередной кусок, сказала:

– Да, но злая. И еще ненормальная. И потенциально опасная.

Бабушка Джуэл переварила услышанное.

– Тогда зачем она здесь?

По возможности коротко я поведала бабуле обо всем, что случилось. О схватке в клубе отдыха, о том, почему я решила, что Дэвид в опасности, о ритуале, с помощью которого мы пытались его найти, и как этот ритуал вызвал прямо к нам Блайз. В конце я рассказала ей о плане Блайз по поиску Дэвида.

Когда я закончила, бабуля продолжила трапезу, наблюдая за колибри, зависающей у ярко-красной кормушки. Ожидая, я выбрала из куриного салата кусочек яблока и бросила в рот. Бабуля Джуэл любила поразмыслить без спешки.

– И каков шанс? – спросила в итоге бабушка, поворачиваясь ко мне. Маленькие искусственные брильянты, украшавшие ее блузку, сверкали на солнце, глаза за стеклами очков смотрели пристально. – Есть хоть надежда, что с помощью этой девушки вы найдете Дэвида и заставите его больше не натравливать на вас людей? И заблокируете все те ужасные вещи, которые предположительно могут случиться?

С глубоким вздохом я теребила пергаментную обертку сандвича. У меня пропал аппетит, не хотелось даже куриного салата бабушки Марты.

– Думаю, такой шанс есть, да, – проговорила я наконец, и бабуля Джуэл слегка кивнула, прежде чем вернуться к сандвичу.

– Что ж, – сказала она через минуту, – тогда решено, не так ли? Ничего другого тут не сделаешь.

Я посмотрела на нее, прищурившись, и не только из-за солнца.

– Бабушка Джуэл, – начала я, кладя свой сандвич на скамейку. – Вы же знаете, что я просто не могу… колесить по стране с Блайз и Би. Мне не хватает лет, чтобы снять номер в мотеле, не говоря уже о том, что мои родители никогда не согласятся ни на какое грандиозное путешествие на машине.

– А у тебя нет никакой магии, чтобы повлиять на них? – спросила она, взмахивая рукой, так что ее перстни едва не ослепили меня. Все мои бабушки обожали свои блестяшки, а бабуля Джуэл отличалась особенным пристрастием ко всему блестящему. Полагаю, вот что бывает, когда родители дают тебе имя «Джуэл»[1].

Откинувшись на спинку, я положила ладони на теплый камень скамьи.

– Вы серьезно предлагаете заморочить родителям голову с помощью магии?

Бабуля фыркнула.

– Я говорю, будь такой, какой должна быть, – сказала она. – У тебя есть долг, судьба и ответственность, и ты не из тех девиц, которые уклоняются от подобных вещей.

– Я не уклоняюсь. – К своему удивлению, я почувствовала, что к глазам подступили слезы. – Но… это может быть ужасно. Страшно. Если после всего, что было с Ли-Энн, со мной что-то случится…

Некоторое время мы обе молчали. Мне казалось, что все мы начали примиряться с ее смертью, но мысль о Ли-Энн всегда присутствовала у меня в подсознании, когда я обдумывала подобные вещи. Да, как паладин, я должна была обеспечивать безопасность Дэвида. Но у меня был еще и долг перед родителями – не совершать никаких глупостей и опрометчивых поступков, в результате которых меня могли убить.

Я знала, что бабушка Джуэл это понимает, и когда она снова посмотрела на меня, ее зеленые глаза сияли.

– Милая, ты знаешь, что ты – самое любимое, что есть у меня в целом мире. Если с тобой что-то случится, не знаю, что я сделаю. – Она накрыла ладонью мою руку, ее кожа была тонкой и, несмотря на жару, прохладной. – Но любить людей означает побуждать их к проявлению лучшей стороны натуры. Исправить это, разобраться в том, поступить правильно… это лучшая сторона твоей натуры, Харпер Джейн.

Приятно было услышать это. Может, даже очень приятно. Моему сердцу словно бы стало тесно в груди, и я вдруг испугалась, что расплачусь прямо здесь, во внутреннем дворике Хенсли-мэнора.

Но, напомнила я себе, бабуля Джуэл не знает, насколько в последнее время ослабли мои силы. Если бы знала, стала бы она так усиленно меня уговаривать? Я была совершенно уверена, что нет.

На секунду я уже собралась сказать ей. Все же я доверила ей много своих секретов. Здорово было бы поделиться с ней и этим. Но он казался слишком серьезным, слишком… удручающим, и потом, может, если я подберусь поближе к Дэвиду, вся эта фигня с моими силами выправится. Ведь разве не разлука с ним делала меня слабее? Если взглянуть на это под таким углом, разве не помогу я на самом деле собственной безопасности, отправившись на поиски Дэвида?

Я порывисто обняла бабушку Джуэл, едва не свалив ее со скамейки.

– Ты самая лучшая, ты знаешь? – проговорила я, вдыхая знакомый аромат детской присыпки и ванили.

Она обняла меня в ответ с удивительной для семидесятилетнего человека силой.

– Я так понимаю, ты собираешься попробовать?

Отстранившись, я с улыбкой посмотрела ей в лицо.

– Не просто попробовать, – сказала я. – Я собираюсь это сделать.

Вздохнув поглубже, я достала из кармана мобильник и набрала номер Блайз.

Глава 12

– Ну? – отворачиваясь от лекционной доски с пурпурным маркером в руке, поинтересовалась я. Эту доску родители подарили мне на последнее Рождество, и до сих пор она явно была у меня в ходу. Они, ясное дело, думали, что она пригодится мне для занятий или принятия решения, в какой колледж поступать, но я использовала ее и для паладинских целей. Например, для этого удобного списка «за и против», который я набросала для Райана и Би.

К сожалению, судя по их виду, он не произвел на них того впечатления, на которое я рассчитывала. Би наморщила лоб, приложив пальцы к губам.

– М-м. Харпер. В графе «против» у тебя есть «можем погибнуть»?

Я посмотрела на доску, постучала концом маркера по требуемому пункту.

– Ну… да. В смысле, такая возможность существует, поэтому было бы неправильно ее не упомянуть. Мне кажется, на такое дело лучше идти с ясным понимаем ситуации.

Би и Райан кивнули одновременно, но медленно, и у меня возникло ощущение, что на самом деле они меня не слушают. Глаза у них слегка остекленели, а Би все еще так вглядывалась в один из пунктов «против», что на переносице у нее обозначилась глубокая вертикальная морщинка.

Снова повернувшись к доске, я поставила звездочку рядом с «можем погибнуть» и добавила внизу: «Крайне низкая возможность, так как мы обладаем и магией, и суперсилой».

Когда я опять, вопросительно подняв брови, взглянула на Би, она лишь еще больше нахмурилась.

– Твоя сила… – начала она, но я взмахнула рукой.

– Сейчас со мной все в порядке, – сказала я. – Это означает, чем скорей мы найдем Дэвида, тем лучше.

И опять повернулась к доске, помешав подруге сказать на этот счет что-нибудь еще.

– Блайз сказала, что может найти Дэвида. Что у нее есть план, – продолжала я, – и хотя она не откровенничает насчет него, он лучше нашего.

– Какого? – поднял брови Райан.

– Никакого, – напомнила ему я. – У нас, по сути, нет никакого плана.

Райан глубоко, полной грудью, вздохнул.

– Тут ты права.

В очередной раз сняв колпачок с маркера, я отделила вертикальной линией список за и против от чистой части доски.

– Сегодня днем я разговаривала с Блайз по телефону и сказала, что основная наша трудность – время. Мы не можем до бесконечности искать Дэвида по всей стране. Через четыре недели в школе начинаются занятия, стало быть, на это автопутешествие можно выделить максимум две.

– Почему не весь месяц? – спросила Би, но не успела я ответить, как она подняла руку. – Ну да, потому что тебе нужны две недели на подготовку к началу занятий.

У меня, как у президента школьного совета, есть определенные обязательства, с которыми нужно разобраться до начала занятий. Помочь с распределением учебников, расстановкой шкафчиков и тому подобным. Даже поиск Дэвида не мог отвлечь меня от выполнения своих обязанностей по отношению к школе. В конце концов, должна же девушка сохранять баланс.

– Значит, две недели, – произнес Райан, скользя взглядом по доске. – Это кажется… выполнимым.

А потом он сделал вдох и встал.

– Думаю, в течение двух недель я могу присмотреть здесь за обстановкой.

Би захлопала глазами:

– Что?

Райан шумно выдохнул и потер затылок.

– Я с вами не еду.

– В чем дело? – спросила, вставая, Би. – Рай, ты нам нужен.

Я тоже называла Райана «Рай», и странно было услышать это слово из уст Би. И в очередной раз я напомнила себе о странности сложившейся ситуации, в которой мы все оказались, даже если убрать из нее магию. И сейчас мне почти показалось, что я вмешиваюсь во что-то меня не касающееся, что было, конечно, глупостью. Это очень даже меня касалось. И тем не менее я поймала себя на том, что отошла к письменному столу и перелистываю большой календарь.

Я упорно смотрела на «тридцать первое июля», когда Райан сказал:

– Вам нужен алхимик, и он у вас будет.

– Она же ненормальная, – возразила Би.

– Кто-то должен остаться здесь, – сказал Райан. Он сложил руки, обхватив себя за локти. И приподнял подбородок как раз настолько, чтобы дать мне понять: он скорее умрет, чем согласится. Они с Дэвидом ноздря в ноздрю пришли бы на соревнованиях на Самого Упрямого Парня. – Дэвид создал одного паладина, но он мог создать и больше. Эта скрылась, но кто гарантирует, что за Харпер не явится новая? А если ее здесь не будет? Что случится тогда?

Я вынуждена была признать, что об этом я как-то не подумала, и вдруг почувствовала к Райану благодарность и по-настоящему обрадовалась, что он в моей команде. Вообще-то, приятно знать, что можно разорвать с кем-то отношения и в итоге испытывать к человеку еще большую симпатию.

– Би, – сказала я, надеясь показаться мягкой и чуждой снисходительности, – это очень разумно. Не пойми неправильно, я тоже чувствовала бы себя лучше, если бы Райан был с нами, но… кто-то же должен приглядеть здесь за обстановкой, а Блайз нам в этом путешествии нужна.

Я немного боялась, что Би, в таком случае, предложит остаться здесь с Райаном, а мысль провести две недели в машине с Блайз вызывала у меня желание умереть. Но, слава богу, Би снова доказала, что лучшей подруги у меня быть не может.

– Уф! – Обеими руками Би перебросила назад волосы, и хотя она явно была недовольна, не менее ясно было, что она едет со мной. Посмотрев на Райана, она легонько ткнула его в руку. – Отлично. Ты прав.

С улыбкой он обхватил ее за шею и, притянув к себе, поцеловал в макушку.

– Еще одна девушка, которая говорит, что я прав, но с таким недовольным видом, – с кривой улыбкой сказал Райан. – Что со мной не так?

– У тебя великолепный вкус, насколько мне известно, – коротко заметила я, надевая на маркер колпачок. – Но хотя твое предложение остаться здесь дельное, я не в полном восторге от него.

– Потому что будешь скучать по моему лицу? – подколол Райан, и я сделала вид, что собираюсь швырнуть в него маркером. Райан засмеялся и в шутку пригнулся.

– Нет, потому что я буду скучать по твоей магии, – ответила я.

– Верно подмечено, – сказала Би, прикусывая нижнюю губу. – Блайз ею владеет, но мы не очень-то можем этому доверять.

Райан почесал в затылке, кивая.

– Да, это единственное. Я бы хотел… – Он со вздохом опустил руку. – Это глупо.

– Глупее, чем отправляться в путешествие с девчонкой, которая пыталась меня убить? – спросила я, барабаня по столу маркером, и Райан хохотнул.

– Вопрос деликатный. Ладно, я-то хотел сказать, что надо бы поставить на вас обеих обереги. Защитную метку или что-то в этом роде.

Би снова села на мою кровать, подобрав под себя ноги.

– Ты можешь это сделать? – спросила она. – Поставить человека под защиту?

– С помощью магической татуировки, – задумчиво проговорила я, и Би резко повернулась ко мне с расширившимися глазами.

– Класс! Ты имеешь в виду постоянную защиту?

Райан пожал плечами.

– Не вижу причин, почему нет. По крайней мере я нигде не читал, что это невозможно.

Поверьте, идея получить татуировку совершенно меня не грела. Достаточно было синих волос.

– Сделай, – сказала я, протягивая руку к Райану, у которого от удивления глаза на лоб полезли.

– Ты серьезно?

Глубоко вздохнув, я посмотрела на чистую, бледную кожу внутренней стороны запястья. Родители с ума из-за этого сойдут, но если Райан не может с нами поехать, имеет смысл хотя бы воспользоваться лучшей его стороной, то есть его магией. Ну, может, не лучшей его стороной – это было не совсем верно. Но уж точно наиболее полезной.

Райан помедлил мгновение, потом взял со стола маркер «Шарпи».

– Ты уверена насчет руки? – спросил он. – Может, лучше сделать ее на каком-то менее заметном месте.

Я закатила глаза.

– О, Боже, ты же не клеймо проститутки мне поставишь. Тогда уж лучше буквально умереть.

Райан тихо хмыкнул, а затем постучал концом маркера по моей спине.

– Тогда здесь. Не совсем посередине, и в то же время легче спрятать под одеждой.

Внизу, я слышала, родители смотрели телевизор, отдаленный шум теннисного матча доносился до моей комнаты. Рядом со мной на краю кровати сидела Би, теребя подол юбки и терзая зубами нижнюю губу.

– Все за одного, один за всех? – предложила я, и через секунду она кивнула.

– Ну, и мне тоже.

Райан начертил у меня на спине вытянутую петлю, несколько завитушек и изгибов, которые ничего для меня не значили. Но если я и не в состоянии была понять, что он рисует, я чувствовала исходившую от оберега силу. Если такое чувство от сделанного розовым маркером рисунка, как же это будет от постоянной татуировки на моей коже?

– Это для защиты от Блайз, – сказал он, рисуя, и я постаралась не выказать растерянности, – и я дам тебе мой розовый бальзам. На тот случай, когда тебе нужно будет… кого-то убедить.

– Можно сделать это белыми чернилами? – спросила Би, когда Райан приступил к рисунку на ее бедре. – Сила ведь будет такой же, даже если рисунок будет виден не очень хорошо, да?

Райан кивнул, его вьющиеся волосы немного заслонили глаза. Это было красиво, и я поняла, что Би тоже так думает. Я прочла это по легкой улыбке подруги, по маленьким морщинкам в уголках глаз. Закончив знак Би, Райан откинулся на спинку вертящегося стула, который немного заскрипел под его весом, и мы трое переглянулись.

Опираясь ладонями о бедра, я встала со всей, какую смогла изобразить, наигранной бодростью.

– Ну так что, народ, откроем тату-салон?

Чуть более часа спустя мы с Би вышли из «Чернильницы» с белыми повязками на спине и сжимая в руках по пакетику из фольги – с мазью. Под повязками ныли сделанные Райаном обереги: от боли из-за собственно наколки – серьезно, это последняя татуировка, которую я сделала, ох, – и от магии, заключенной в знаке. Если у меня и были какие-то сомнения насчет действенности этой затеи, теперь их не осталось. Что бы там еще ни случилось, мы с Би определенно были защищены и от любого вреда, и, на всякий случай, от магии Блайз. И все же меня не оставляло чувство, что все это немного напоминает залепливание раны от пули пластырем. Если на меня нападут новые паладины, а мои силы все так же будут… колебаться, даже не знаю, насколько успешно защитит меня татуировка.

Покончив с этим заданием, я вернулась к себе – Би домой повез Райан – и переоделась в сарафан. А то футболка чего доброго задерется, и родители увидят повязку.

Мама приехала домой около четырех, папа – еще через час, и мы пообедали на улице. Было по-прежнему жарко, но на террасу падала тень от больших деревьев, и кроме того, после первого мая папа не отходят от гриля. В тот вечер нам был предложен кебаб с овощами, мои родители выпили по два бокала вина. Я ждала окончания обеда, чтобы сообщить им о плане автопутешествия. Сдерживаясь, чтобы не чесать отметину на спине, я лениво нанесла на губы розовый бальзам, затем, что-то говоря, дотронулась до маминой руки, коснулась папиных пальцев, поднося ему стакан чая со льдом. Я употребляла слова «колледж», «опыт по укреплению дружбы» и «полностью под наблюдением». Я постаралась донести до них, что на мое место в бассейне уже претендуют целых три девушки. Но никаких подробностей я не сообщила и, закончив, ожидала услышать разные вариации – от «черт» до «нет».

Сколько бы раз я ни становилась свидетелем действия магии, я никогда до конца не верила, что она действует. Поэтому, закончив свой маленький обман, я на сто процентов подготовилась к тому, что он эффектно не удастся.

Вместо этого, к моему удивлению, оба родителя слегка озадаченно улыбнулись мне, что не имело никакого отношения к вину, а исключительно к бальзаму Райана.

– Звучит мило, – сказала мама.

– По-настоящему хорошая идея, – кивнул, соглашаясь, папа.

Именно этого я и хотела. Чтобы пал последний барьер, отделяющий меня от поисков Дэвида.

Тогда почему я чувствовала себя такой виноватой?

Но не успела я слишком глубоко погрязнуть в тревоге, как в кармане у меня звякнул телефон, приняв сообщение от Блайз. Нужно было разобраться с маршрутом и кое-что обсудить.

И распланировать это по-настоящему пугающее автопутешествие.

Глава 13

Выехали мы рано утром, желая иметь на дорогу как можно больше времени. Чем скорее начнем, тем скорее закончим.

Тем не менее, хотя я без восторга думала о двух предстоящих неделях в автомобиле с Блайз, какая-то часть меня была по-настоящему… возбуждена? Путешествовала я последний раз несколько месяцев назад, и это оказалось именно тем, что мне сейчас требовалось. После такого долгого ожидания было по-настоящему здорово что-то делать.

Поэтому да, у меня слегка шла кругом голова, когда накануне вечером я собирала вещи и записывала несколько подборок музыки, подходящей для поиска.

Блайз встретила нас около моего дома. Я понятия не имела, откуда она приехала. На ней был свободный сарафан, у ее ног лежала, надо сказать, суперклевая сумка. Лицо закрывали большие темные очки, и она напряженно улыбнулась мне, когда мы с Би направились к ней.

– Вы готовы?

У нас с Би были одинаковые сумки от Веры Брэдли – подарок наших родителей за средний балл по итогам года, – мы вместе их выбирали. Я нажала кнопку на брелоке, открывая багажник.

– Готовы, как будем всегда, – сказала я, закидывая туда свой багаж. Би последовала моему примеру, и, после секундного промедления, то же сделала и Блайз. Было похоже, что мы просто три подруги, собирающиеся на отдых. Например, на пляж Панамы, где будем щеголять в ярких бикини и пытаться раскрутить парней постарше на выпивку. Но мы были два паладина и алхимик, отправлявшиеся на поиски, чтобы спасти оракула.

Несмотря на то, каким пугающим было все это предприятие – и поверьте мне, оно была ужасно пугающим, – я хочу сказать… да ладно. Оно было и потрясающим. Ну, правда, как часто вы действительно едете на поиски в наше время? И со мной была Би, этим всё сказано. Одно время я боялась, что никогда больше не увижу ее, и все же вот она – рядом со мной.

Конечно, причина, по которой я едва не потеряла подругу навсегда, стояла сейчас прямо передо мной, что затрудняло верить в разумность нашей затеи. Но другого плана у нас не имелось, и я была полна решимости довести дело до конца.

С мамой и папой я попрощалась дома и торопилась поскорее двинуться в путь. Думаю, и Блайз тоже – вон как она барабанит ногтями по крыше моего автомобиля.

Одна Би не спешила, она привставала на цыпочки, вглядываясь в конец улицы.

– Райан сказал, что подъедет, – объяснила она, – и я попросила его быть здесь рано.

– Райан понимает «рано» немного не так, как мы, – сказала я, пытаясь не показывать нетерпения.

Вчера вечером я встретилась с Блайз в «Ваффл хат», и мы прикинули, куда поедем. Она развернула на столе карту, не обращая внимания на плохо оттертые липкие пятна сиропа, и указала одно место на севере штата Миссисипи.

– Сначала сюда, – сказала она, постучав по обозначению населенного пункта, настолько крохотного, что он даже не имел названия.

Я глотнула колы – на сей раз обычной. Планирование требует сахара и кофеина.

– Что там? – спросила я.

Блайз в ответ наморщила нос и снова постучала по точке на карте.

– Доверься мне, хорошо? Поговорим об этом в дороге.

– Почему не сейчас? – спросила я. – Потому что тебе нравится разыгрывать таинственность или потому что я не захочу поехать, если ты скажешь?

Теперь, вдобавок к наморщенному носу, она еще и закатила глаза.

– Можешь ты мне довериться?

– Нет, – мгновенно ответила я, и, к моему удивлению, Блайз улыбнулась.

Сидя за столиком, Блайз долго смотрела на меня. Свои темные волосы она для разнообразия распустила и выглядела поэтому моложе. Мне пришлось напомнить себе, что я почти ничего о ней не знаю. Может, она моего возраста. Еще одна девушка-подросток, которая по недоразумению во что-то вляпалась. Но не могу не признать, вполне с этим справилась.

– Тебе не приходило в голову, – спросила она, наклоняясь вперед и кладя на стол руки, – что мне тоже приходится здорово вам довериться? Прикинь, что я сажусь в машину с паладином и ее лучшей подругой, и обе они имеют более чем достаточно причин желать мне вреда. Поэтому, может, просто договоримся как можно больше доверять друг другу и перестать думать, что другая сторона ищет возможности нанести удар в спину?

– В буквальном смысле, – саркастически откликнулась я, и хотя Блайз не протянула руку для пожатия, ощущение было, что сделка заключена.

Поэтому я не стала больше на нее давить. Хотя я не до конца верила, что Блайз помогает по доброте душевной, я надеялась – она хотела исправить то, что натворила на Котильоне.

От этих размышлений меня отвлек шум автомобиля, сворачивающего на нашу улицу. Однако это был не SUV Райана. Это был массивный кадиллак бабули Джуэл, и при виде его я улыбнулась. Я надеялась, что у меня будет возможность с ней попрощаться, а когда я увидела на пассажирском сиденье Райана, улыбнулась еще шире. Должно быть, она специально заехала за ним по дороге сюда.

Гигантский кадиллак подлетел и остановился в конце подъездной дорожки, и я поморщилась, когда бабуля задела бампером один из мусорных баков.

Припарковав автомобиль, она вышла из машины – в очередном усыпанном искусственными брильянтиками свитере – он был бледно-розовый, и в таких же слаксах. В руке бабуля держала пакет из супермаркета «Пиггли-Виггли». Я подошла к ней, чтобы Би и Райан немного побыли вдвоем.

– Я знала, что этот парень опоздает, если предоставить его самому себе, – сказала бабушка Джуэл. – Я по-прежнему могу это сделать, а? Пусть даже вы не едете вместе?

Не дожидаясь моего ответа, она сунула мне пакет.

– Вот, детка.

Я заглянула в него. На меня уставилась радуга пластиковых контейнеров, а также несколько пакетов для сандвичей. Во всех, насколько я заметила, лежало разное печенье.

Из пакета я достала какой-то сверток в салфетке и показала бабуле, вопросительно глядя на нее.

– Кекс?

Джуэл пожала плечами, теребя на свитере аппликацию в виде колибри.

– Вы, девочки, проголодаетесь, и одному Богу известно, когда вы сможете что-то купить. Я решила, что береженого Бог бережет. А твоя бабушка Мэй пошла дальше и положила в багажник свой лучший охладитель, так что не забудь его взять, а если вы по пути еще прихватите несколько пакетов льда…

Не давая бабуле закончить, я крепко ее обняла.

– Я люблю тебя, Харпер Джейн. Пообещай мне, что вы будете очень осторожны. И звони мне каждый вечер.

– Каждый вечер, – поклялась я, в сотый раз радуясь, что решила доверить бабушке свой секрет.

Райан и Би, по-видимому, попрощались, потому что подошли к первой машине, обнимая друг друга за талию. Блайз стояла в сторонке одна, но, похоже, не из расчета произвести впечатление. Ничего удивительного в этом не было, так как кокетство требует определенного количества самоанализа, чем Блайз не обладала.

– Так на сколько вы уезжаете? – спросила бабуля Джуэл, и я немного расправила плечи.

– На две недели. Мы вернемся к концу месяца.

Бабуля потянула себя за кружевной воротник.

– А если вы не найдете Дэвида?

– Мы все равно вернемся, – сказала я, наслаждаясь решительностью своего тона. Я только желала бы и чувствовать себя столь же решительно. Если все это кончится ничем, если я отправляюсь неизвестно куда, чтобы вернуться с пустыми руками…

Нет. Подобные мысли не годятся. У нас есть две недели, и за данное время мы собираемся найти Дэвида, узнать, что с ним случилось, и прекратить это.

Каким-то образом.

А пока я просто еще раз обняла бабушку Джуэл, потом ее обнять подошла Би, а я повернулась к Райану.

Он опять стоял в футболке и баскетбольных трусах, такой знакомый, руки опущены.

– Может, мы… э… обнимемся?

Я легко ткнула его в бицепс, а потом хватила за плечи – самым платоническим из известных объятий.

Когда мы отстранились друг от друга, он поймал мой взгляд и положил руки мне на плечи.

– Ты не забыла? – тихо спросил он, и я посмотрела на Би, стараясь не потянуться к повязке, все еще наклеенной на татуировку. В основном это был оберег, но в мой Райан добавил что-то еще, что можно активизировать с помощью определенного набора слов, которому он меня научил.

Что-то, о чем Би не знала.

Повернувшись к Райану, я кивнула.

– Мне не придется этим воспользоваться.

– Будем надеяться, – ответил он и отошел от меня.

Распрощавшись (и положив в багажник охладитель бабушки Мэй), Би, Блайз и я сели в машину. Я посмотрела на свой дом, залитый утренним солнцем, и сказала себе, что должна чувствовать возбуждение. Предвкушение. Испытывать какие-то другие ощущения, помимо «безумно напугана» и «встревожена».

Би явно переживала то же самое, потому что взяла меня за руку и быстро сжала ее.

– В общем, у нас получилось, – сказала она мне, и я заставила себя улыбнуться в ответ.

– Конечно, получилось.

Включая двигатель, я оглянулась на Блайз.

– А ты, Блайз? У тебя получилось?

– Я тебе сказала, – ответила она, постучав себя по груди. – Я чувствую чары, которые нам понадобятся. Вы поможете мне найти Дэвида, я помогу вам привести его в порядок.

– Потрясающе, – пробормотала я, занося в GPS адрес, который Блайз дала мне прошлым вечером. – Итак, поехали.

И мы двинулись в путь.

Сотрудница мотеля была похожа на Харпер.

Но с другой стороны, казалось, что в последнее время все девушки похожи на Харпер, что он видел ее лицо-сердечко и зеленые глаза в каждой встречной.

Когда портье отвернулась, занося что-то в компьютер, Дэвид закрыл глаза и глубоко вздохнул.

«Если мы пойдем на студенческий бал, обещаешь не надевать пастельных тонов?»

Они в его спальне, Харпер чопорно сидит у его письменного стола, а сам он прислонился к кровати, пристроив книгу на согнутых в коленях ногах. Он смотрит на нее, и каждый раз при вспоминании, что она – его девушка, внутри у него екает. Если он захочет, то может встать и подойти к ней, поцеловать в губы, запустить пальцы под тяжелые, шелковистые волосы, прикрывающие шею.

Харпер Прайс. Босс.

Его девушка.

Об этом до сих пор настолько странно думать, что он едва не пропускает ее вопрос, и когда она просто смотрит на него, подняв брови, он повторяет ее выражение. «Пастельные тона тоже исключаются из меню?» – наконец спрашивает он, затем хмурится со всей серьезностью, на какую способен. «Сначала клетка, потом полоска, теперь пастельные тона?» Качая головой, Дэвид с шумом захлопывает книгу. «Ты тиран по части моды, тебе это известно, босс?»

Харпер улыбается, на одной щеке у нее появляется ямочка, и снова у него екает внутри. Она берет со стола ручку, бросает ему. «Тебе же это нравится», – возражает она.

Я тебя люблю, думает он, но не говорит.

– С вами все хорошо?

Вздрогнув, Дэвид посмотрел на сотрудницу мотеля. В голове у него по-прежнему одна Харпер, но, глядя сейчас на девушку перед собой, он видит, что сходство не такое уж сильное. И все-таки пульс как будто участился, а в груди возникло то ощущение – словно кто-то затягивает петлю вокруг его сердца.

Она едет к нему.

Дрожащими руками Дэвид копался в бумажнике. Он не станет от нее убегать. Он будет ждать здесь, позволит ей найти его, даст им покончить с этим, что бы это ни было. Может, он просто вернется. Харпер хотела, чтобы он был в безопасности. Какая-то часть его разума мешала этой мысли, но это был не он. Не настоящий он, по крайней мере. Это была та часть, которая принадлежала оракулу, и именно с этой частью ему приходилось воевать. Конечно, была девушка в той закусочной, еще одна до нее, те девушки в Алабаме, но это были несчастные случаи. Кроме того, как только он приходил в себя, ему удавалось забрать у них силу, превратить их снова в тех, кем они были.

Или по крайней мере он думал, что превращал. Он пытался.

Но когда он закрывал глаза – всего на секунду, стараясь упорядочить мысли, – в голове снова звучали другие голоса. Появлялись другие образы.

– Вставай и борись, – шептали эти голоса, сливаясь воедино. Он слышал их и раньше, но теперь они как будто стали громче, настойчивее.

Дэвид открыл глаза.

Девушка странно на него смотрела, и он понял, что, наверное, снова бормотал себе под нос. Он так старался не поднимать глаз – чтобы сотрудница мотеля не увидела сияние сквозь очки, – забыв, что губы шевелятся. Еще одна проблема – он, похоже, не мог контролировать все разом. Он мог говорить, но не смотреть, смотреть, но не говорить. А когда он смотрел, половину времени он не видел человека перед собой, но…

Ее имя.

У нее было имя, у девушки, которую он видел. Он только что вспомнил его, просто держал его в памяти, но сейчас оно ускользало от него, словно его вообще никогда там не было.

Паладин.

Нет, это не имя; это то, кем она является.

Деньги выпали из его рук, банкноты полетели на грязный ковер, мелочь со звоном посыпалась на стойку. Он стоял на коленях, и боль в голове бушевала, как ураган.

Желтое платье. Кровь. Зеленые глаза. Зеленые глаза, полные слез, и слово, громом грохочущее в голове: «Выбирай».

Девушка за стойкой уже присела рядом с ним. От нее пахло клубникой, волосы касались плеч. Каштановые волосы, не черные, но он по-прежнему мог поклясться, что рядом с ним была та, другая девушка. Та, чье имя ускользало от него, как песок сквозь пальцы.

В последний раз, когда из него полился свет, он извинился. Он сожалел.

Сейчас он не сожалел.

Глава 14

Мне было интересно, через сколько времени Блайз заметит, что я еду не туда, куда она указала. Я поставила на то, что она совсем не знакома с этим районом – мы не представляли, откуда она, но Блайз – имя янки, если я что-либо в этом понимаю, – поэтому я прикинула, что опомнится она не скоро.

Как оказалось, мы были почти рядом с тем местом, куда я направлялась, когда Блайз вдруг повернулась на сиденье и спросила:

– Постой, почему мы до сих пор не вышли на маршрут?

– Потому что мы едем не по федеральной дороге, – спокойно ответила я, подавая сигнал и сворачивая направо, на длинное четырехполосное шоссе, обсаженное пальмами. Мы уже углубились на юг, а значит, пейзаж медленно становился пляжным, между зарослями темно-зеленой травы появлялся белый песок.

Блайз, хмурясь, повернулась ко мне.

– Что происходит?

– Мятеж, – бодро отозвалась с заднего сиденья Би, и я без всякого сожаления пожала плечами.

– Именно так.

Я готова была признать, что Блайз обладает чем-то нужным нам, то есть неизвестной Райану магией, плюс тем, что оказалось искренним желанием исправить все это безобразие с помощью особого заклинания. Но это не означало, что я отдавала ей полный контроль над миссией, что бы она там себе ни возомнила. Мы можем последовать ее плану, когда наступит время, но пока предстояла остановка, которую хотела сделать я.

Мы миновали большой деревянный знак «Добро пожаловать в Пидмонт», и Блайз раздраженно уселась, сложив на груди руки.

– Мы едем повидать девочку, которая на тебя напала, – констатировала она, и я кивнула.

– В тот вечер, когда она на меня набросилась, она была полностью настроена на то, чтобы убить меня, а потом не сделала этого. По опыту я знаю, что паладины так не сражаются. Ты дерешься…

– До смерти, – закончила Блайз. – Да, я знакома со всем этим.

Не обращая внимания на ее надменный тон, я свернула на широкую парковку у вытянувшегося вдоль шоссе торгового центра. Такой есть, похоже, в каждом городе Алабамы, но и штат Миссисипи, увидела я, не исключение в этом отношении. Маникюрный салон, китайская закусочная, одно из тех заведений, где можно за наличные продать свой автомобиль…

Магазин, который я искала, находился в самом конце ряда, бутик, торгующий поддельными открытками и подарками, с броской витриной, в которой были выставлены яркие, с позолотой сумки.

Согласно проведенному мной исследованию (под которым я подразумеваю минут двадцать поисков в «Гугле»), именно здесь работала Энни Джеймсон. Найти место ее работы было настоящей удачей, так как упоминание о нем запрятали в маленькую статью о девушке, когда она еще состояла в спортивной команде пидмонтской школы. Хорошистка и капитан волейбольной команды, Энни еще и работала днем в семейном магазине, как утверждалось в газете. Конечно, я не знала, будет ли она там сегодня, но прикинула, что легче попытаться поговорить с ней на работе, чем идти к ней домой.

Всегда следует планировать подход, который принесет вам наибольший успех. Я прочла об этом в учебнике по финансовому менеджменту, но, похоже, это было применимо и здесь.

– Так что мы собираемся делать? – спросила Блайз, когда мы вышли из машины. – Просто войдем туда и скажем: «Привет, мой спятивший бывший вложил в вас суперсилу, и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов на этот счет»?

Я пожала плечами.

– Более или менее так.

Солнце жарило вовсю, и я чувствовала, как лоб покрывается испариной, но пожала плечами.

Покачав головой, Блайз захлопнула дверцу машины сильнее, чем требовалось.

– И почему же ты мне об этом не сказала?

– Ой, не знаю, – ответила я, поправляя сумочку на плече. – Может, потому что ты сама была не слишком откровенна?

Блайз хотела что-то ответить, но я прервала ее, подняв руку.

– Нет. Ты нужна мне, но и я нужна тебе, иначе ты ни за что со мной не поехала бы. Поэтому мы будем работать вместе, но если ты собираешься осуществлять свой план, я тоже хочу проработать свой.

Подбородок Блайз дрогнул, губы плотно сжались, но через секунду она передернула плечами и опустила на глаза солнцезащитные очки.

– Справедливо.

Уладив данный вопрос, я направилась к магазину, Би шла за мной по пятам.

– Так что же ты ей скажешь? – поинтересовалась она потихоньку. – Она хоть поймет, кто ты?

– Не знаю, – ответила я на оба вопроса.

В газете говорилось, что она сбита с толку, сохраняя лишь смутные воспоминания о случившемся, поэтому, насколько я могла ожидать, она будет тупо на нас таращиться, и весь этот крюк окажется бессмысленным.

Не знаю, что бесило меня больше: мысль о том, что мы не получим от нее никаких ответов, или о самодовольстве Блайз, если ничего не выйдет.

И точно, позади меня раздался пронзительный голос Блайз:

– Да ее там, вероятно, и не будет. Она же лежала в больнице.

Это было правдой и верно подмечено. И почему я решила, что Энни будет сегодня в магазине? Но упоминание о ее спортивных успехах дало мне основания увидеть в Энни родственную душу по части желания превзойти себя… и будь на ее месте я… Да, я бы пришла в семейный магазин, чтобы как можно скорее вернуться к нормальной жизни.

Открывая дверь в бутик, я нацепила свою самую обаятельную улыбку и приготовилась наилучшим образом сыграть роль Вежливой Южанки перед любым человеком за прилавком, будь это Энни Джеймсон или кто другой.

Но оказалось, я рассчитала правильно, потому что сразу за дверью стояла Энни. Она находилась не за прилавком, а рядом со стендом, уставленным красивыми, яркими стеклянными бутылочками.

Девушка повернулась к нам, уже нацепив улыбку, а потом я получила точный ответ, помнит она меня или нет.

Энни без промедления схватила ближайшую бутылочку и метнула, целясь мне в голову.

Я быстро пригнулась и смутно услышала звон разбившегося где-то позади стекла, но Энни уже бежала, сорвалась с места и я. Она устремилась за прилавок, и я, не думая, легко перескочила через него с опорой на руку и успела схватить девушку за руку как раз, когда она попыталась захлопнуть дверь в подсобку.

Мы тяжело рухнули на пол, и я изо всех сил постаралась держать ее крепко, не причиняя вреда. Какими бы силами паладина ни обладала она в тот вечер в клубе, я чувствовала, что сейчас их у нее нет. Пусть я хотела получить ответы, но я не собиралась обрушивать всю свою силу на человека, который не мог мне ответить.

– Прости! – молила она… практически сквозь слезы. – Я не виновата, я не хотела…

Мне удалось подмять ее под себя, не садясь на нее и не слишком крепко держа за руки.

– Энни, – проговорила я, стараясь заставить ее слушать меня, но в ее больших голубых глазах билась паника, она ерзала, явно ища помощи.

– Я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред, – сказала я, и она посмотрела на меня, собрав морщинками лоб.

– Я… я пыталась тебя убить, – выдавила Энни, и я самую малость ослабила хватку.

– Я понимаю, что в это трудно поверить, но я здесь не ради мести или чего-то подобного, – ответила я, сохраняя спокойствие в голосе. Но очень легко было вспомнить, что эта девушка чуть не прикончила меня. Едва не ранила Би.

Клянусь, кожа головы до сих пор болела там, где Энни тянула меня за волосы, и я стиснула зубы, опять напоминая себе не держать ее слишком крепко.

– У меня просто есть несколько вопросов, и мне бы очень хотелось получить на них ответы, – сказала я.

– Может, свяжем ее? – предложила у меня за спиной Блайз.

При этих словах Энни снова принялась вырываться, и я сердито глянула на Блайз.

– Нецелесообразно.

Повернувшись к девушке, я освободила одну ее руку, демонстрируя ей раскрытую ладонь.

– Если я отпущу тебя, обещаешь не делать глупостей?

Взгляд голубых глаз Энни снова метнулся на Блайз, но через секунду девушка кивнула, и я медленно поднялась, освобождая ее.

– Моя мама пошла купить чего-нибудь поесть, – сказала Энни, садясь и утирая нос тыльной стороной ладони. – Она уже очень скоро вернется.

– А мы до этого уйдем, – пообещала я. – Мне просто нужно знать, что случилось в тот вечер.

Как выяснилось, случилось то, что я в принципе и предполагала. Дэвид пришел в магазин как будто растерянный и не в себе. Он был в темных очках, сказала нам Энни, но он снял их, а потом…

– Свет, – сказала она, прислоняясь к стене подсобки. – Такой золотой, подавляющий свет, и после этого… – Умолкнув, она покачала головой. – Всё как-то смутно. Помню, я мысленно увидела твое лицо. – Она кивнула в мою сторону. – И вдруг я узнала все эти слова. Паладин, оракул… Я уяснила все эти вещи… – Взгляд ее затуманился, и она принялась грызть ногти. – Ничего более странного со мной не бывало. Вот сейчас я здесь, как обычно. А в следующую секунду я чувствую, что нужно отправляться на поиски. И приходит мысль: ни в чем нет смысла и всё полно смысла.

Я вспомнила о своих ощущениях в ту первую ночь, когда дралась с доктором Дюпоном в туалете. Так это и было. Как будто меня отключили от одной линии и подключили к другой, но каким-то образом я точно знала, что нужно делать.

Поэтому я кивнула, и Энни продолжила:

– Помню, я села в свою машину. Передо мной вспышками проходила схватка с тобой или чувство, что я должна с тобой драться.

Ничего удивительного в этом не было, поэтому я просто отложила данные сведения, чтобы проанализировать позднее. Дэвид создал ее и намеренно натравил на меня. В общем-то, я так и думала, но есть большая разница между подозрением и точным знанием.

– Но ты остановилась, – напомнила я Энни, скрестив на груди руки. – Обычно так не делается.

– Он заставил меня остановиться, – просто сказала она, и мое сердце сильно стукнуло в груди.

– Что?

Энни со вздохом отстранилась от стены.

– Я словно услышала в голове его голос, и он кричал, чтобы я остановилась.

Мы встретились взглядами.

– Оракул, – уточнила она. – Или… не знаю, это странно звучит…

– В связи с этим всё звучит странно, – напомнила ей Би.

Она стояла у двери, периодически поглядывая в магазин, но пока никто не появился. Разумеется, когда я посмотрела на часы, то поняла, что мы находились здесь меньше пятнадцати минут.

Энни усмехнулась и глубоко вздохнула.

– Верно, – кивнула она. – Хорошо, в таком случае… этот оракул послал меня к тебе. – Она встретилась со мной взглядом. – Этот оракул хотел, чтобы я тебя убила.

Я с трудом сглотнула:

– Ясно.

– Но я мысленно услышала голос человека, не оракула. Похоже… похоже, что в нем живут двое. Оракул, который хочет тебя убить, и обычный парень, который хочет, чтобы ты была цела и невредима.

Слабое утешение, конечно, но хоть что-то. Это означало, что Дэвид все еще там, все еще борется со своей оракульской половиной.

Протяжно выдохнув, я кивнула.

– Спасибо, Энни, – сказала я. – Честно. Только осталось несколько неприятных воспоминаний о том, как ты пыталась снять с меня скальп.

Мы получили ответы, за которыми приехали, и я услышала писк сигнализации, когда кто-то – без сомнения, мать девушки – открыл заднюю дверь и позвал: «Энни!»

Блайз и Би уже выходили в основное помещение бутика, и я направилась за ними, но Энни поймала меня за руку.

Обернувшись, я вопросительно подняла брови, и она добавила:

– Часть его любит тебя. – Она крепче сжала мою руку. – Но поверь мне… та часть, что хочет твоей смерти, сильнее.

Глава 15

Когда-то я была президентом школьного совета учеников и руководителем чирлидерской группы. Я была королевой вечера встречи выпускников и участвовала в конкурсе красоты.

Можно с уверенностью сказать, что я не ожидала провести хоть одну ночь в мотеле, как из фильма ужасов, однако именно там я оказалась.

– О Боже, Харпер, только не это, – взмолилась с пассажирского сиденья Би, а Блайз, наклонившись, прищурилась на неоновую вывеску.

– Подойдет, – сказала она, и я посмотрела на Би, примирительно пожав плечами.

– Он дешевый, – напомнила я ей, накладывая на губы свежий слой розового бальзама. – И всего на одну ночь. Плюс, если нас кто-то ищет, кто станет искать здесь?

Би скорчила гримасу и в ветровое стекло посмотрела на вытянувшийся перед нами длинный кирпичный прямоугольник, в покраске сочетались цвет морской волны и кремовый.

– И правда, такое облегчение думать, что никто не станет искать нас здесь, – признала она, и я улыбнулась.

– Нашей репутации ничего не грозит, – сказала я, и Би закатила глаза, но дверцу открыла.

После остановки в Пидмонте мы направились на север, и все мы устали и были погружены в свои мысли. Блайз, думаю, все еще сердилась, что я не сказала ей о заезде в Пидмонт, а я прокручивала в голове то, что сказала мне Энни. Может, и хорошо было узнать, что Дэвид отчасти остается собой, но меня страшили ее слова о том, что оракульская часть сильнее.

Я не представляла, что с этим делать.

Солнце уже садилось, когда мы открыли дверь с табличкой «Администрация». Девушка за стойкой была нашего возраста, с темными волосами какого-то мышиного цвета, доходившими до ключиц. Она читала дамский роман со словом «миллиардер» в названии, из тех, что наверняка пришелся бы по вкусу миссис Моррисон из Хенсли-мэнор.

Магический бальзам Райана помог в случае с моими родителями, но, с другой стороны, мы уже не раз пробовали на них магию.

Приняв самый взрослый вид, я небрежно облокотилась на стойку.

– Нам нужен номер.

Девушка – белые буквы на табличке гласили «Шелли» – даже не подняла глаз от книжки.

– Пятьдесят долларов за двухместный, – скучающим тоном сказала она, и когда я вынула из сумки бумажник, девушка достала бланк и подвинула его ко мне.

Я подписала документ, обещая, что не стану здесь мусорить, и в процессе чувствовала на себе взгляд Шелли. Я подняла голову, но девушка сразу же уткнулась в книгу, накручивая на палец прядь волос.

Было совершенно ясно, что Шелли смертельно скучает, и я сказала себе, что превращаюсь в параноика. Если очередная девица-паладин должна на меня охотиться, здесь она ждать не будет. Мы выбрали это место случайно, поэтому откуда кому знать, что мы здесь?

Они могут знать, если умеют заглядывать в будущее, дура, прошептал в мозгу не очень приятный голос.

Я сглотнула и напомнила себе о позитивном мышлении. Даже если Дэвид создает паладинов, он же отозвал Энни, верно?

Шелли подала мне карточку-ключ – я искренне удивилась, что в этом месте образца тысяча девятьсот девяносто третьего года пользуются карточками-ключами, – и показала направо.

– Один тридцать два в конце, – сказала она, – но не совсем в конце.

– Огромное спасибо! – вероятно, с излишним энтузиазмом откликнулась я.

Блайз и Би стояли сзади во время этого краткого диалога, и пока Би посылала по мобильнику сообщение, Блайз разглядывала Шелли с той же подозрительностью, которая возникла и у меня.

Это мне не понравилось.

Не подозрительность Блайз, а то, что у нас может быть что-то общее.

– Мы в конце, – сообщила я им. – Но не совсем в конце.

– Какого черта это значит? – спросила Блайз, перекладывая сумку в другую руку.

– Думаю, сейчас узнаем.

Втроем мы пошли по растрескавшемуся тротуару. Слева от меня оранжевым шаром пылало в небе солнце, уже почти закатившееся. Мы ехали, казалось, вечность, и я была очень, очень рада, что этот день заканчивался.

Еще я очень радовалась, что в перспективе меня ожидает душ.

Номер 132 действительно находился не в самом конце, и я поняла, что именно имела в виду Шелли. Номера в самом конце были отгорожены желтой лентой.

Замечательно.

Я отомкнула дверь и распахнула ее.

– О, ничего, – сказала я, когда мы столпились на пороге. – Я боялась, что номер будет совсем отстойным.

Рядом со мной я услышала смешок Би. А может, она попыталась скрыть всхлип. Мне и самой хотелось заплакать, глядя на этот номер.

Большую часть комнаты занимали две двуспальные кровати; обе были накрыты покрывалами того же яркого цвета морской волны, что и кирпичи снаружи. Раньше я никогда не думала, что такой цвет может вызвать отторжение, но, глядя на эти покрывала, поняла, что в следующем учебном году, украшая помещения к школьным танцам, я полностью исключу любой декор, хоть сколько-то напоминающий этот оттенок. Никогда больше я не смогу смотреть на него без желания перерезать себе горло.

Войдя в номер, я поискала глазами, куда поставить сумку без угрозы подцепить каких-нибудь насекомых. Остановилась на потрепанном столе, Би последовала моему примеру.

А вот у Блайз таких сложностей с этим номером, видимо, не возникло, потому что она бодро кинула вещи на одну из кроватей и села сама, подобрав под себя ноги.

Не знаю, выполняла она упражнение йоги или подзаряжала свое зло.

Би сморгнула и сказала:

– Я… позвоню Райану.

Достав из кармана телефон, она вышла за дверь, оставив нас с Блайз вдвоем. Я подождала, пока не стихли шаги Би, потом осторожно прошла к другой кровати. Мне нужно было позвонить родителям и бабушке Джуэл, но я не хотела делать это в присутствии Блайз, и одну ее оставлять почему-то тоже не хотелось.

Я знаю, это звучит глупо, но кто знает, что затеет Блайз, оставшись одна. Поэтому пока я просто побуду с ней и… понаблюдаю.

Без страха, как вы понимаете.

Она неподвижно сидела посередине кровати, скрестив по-турецки ноги, положив руки на колени. Она делала глубокие вдохи через нос, и мне не хотелось ее тревожить, но ужасно подмывало узнать, что же она делает.

– Так ты отдыхаешь или…

– Может, пойдешь в душ? – предложила Блайз, не отвечая на мой вопрос.

– О Боже, от меня что, воняет?

Я оттянула вырез своей футболки и деликатно понюхала себя под ней. Я тщательно воспользовалась дезодорантом, поэтому была совершенно уверена, что свежа, как утренняя роса, но день в машине под южным солнцем кого хочешь доконает.

Со своего места на кровати Блайз улыбнулась.

– Нет, просто я хотела, чтобы ты оставила меня одну, а я попыталась бы уловить оракула.

Меня охватило чувство облегчения.

– Ты чувствуешь его сейчас?

На переносице у нее возникла маленькая морщинка, но глаза Блайз не открыла.

– Нет. Точнее, чувствую, но… слабо.

Я увидела, как она сделала очередной глубокий вдох, потом еще один, а потом ее морщинка углубилась. – В груди у меня словно бьется второе сердце, – сказала она, – но очень нежное, трепещущее. Почувствовать его я могу, только когда сижу неподвижно.

– Я тоже это чувствую, – сказала я, берясь за ремешок сандалии. – Не постоянно, но иногда бывает. Такое ощущение, что он будто бы в соседней комнате, но…

Не закончив, я закатила глаза, удивляясь сама себе. Неподходящее время устраивать что-то вроде девичника с Безумной Блайз.

Но тут она открыла глаза. Они были карими, как у Би, но на тон темнее, такие темные, что я почти не различала зрачок на радужке. Как бы странно это ни прозвучало, я почти ожидала, что ее глаза засветятся, когда она посмотрела на меня. Наверное, потому, что, сидя так неподвижно и как бы огорченно, она напомнила мне Дэвида в моменты видений

– А сны? – спросила она.

Вздрогнув, я подняла брови.

– Сны?

Кивнув, Блайз встряхнула волосами.

– Вы с Би их видите, да? Смутные, но явно принадлежащие ему?

Как раз прошлой ночью мне приснился один такой, те же таинственные капли крови на желтом платье, мой голос, эхом звучащий вокруг.

Я не ответила Блайз, но она продолжала, как будто получила ответ.

– Чем ближе мы к Дэвиду, тем они устойчивее, поэтому прошу сообщать мне, когда вам что-то приснится.

– Значит, мы могли найти его без тебя? – спросила я, складывая на груди руки. – Следуя за нашими снами?

Блайз пожала плечами.

– Не так точно, как с помощью магии, которой владею я, но думаю, да.

Я закатила глаза и стала разглядывать потолок.

– Полезные вещи, которые неплохо было бы знать заранее, – пробормотала я, и Блайз вздохнула.

– Расскажи мне о нем, – попросила она, удивив меня, и я села немного прямее.

– О Дэвиде? – Я моргнула, размышляя, что могу ей сказать. Да и как вообще я описывала Дэвида? На мгновение я подумала, не рассказать ли ей об оракулах. Ну, вы понимаете, неясные видения, сияющие глаза, головные боли, заставляющие их морщиться. Но я понимала, что не этого она хочет. Блайз хотела поговорить о личности Дэвида.

Это было одновременно и проще, и сложнее.

– Он… умный, – наконец выдала я. – И забавный, но при этом слегка несносный. И вкус в одежде у него хуже некуда… ему нравится любая клетка, и в результате он ею злоупотребляет.

Это немного рассмешило Блайз.

– Кажется, я помню это, по вашему появлению в колледже.

– О, ты имеешь в виду тот день, когда пыталась нас убить? – сказала я, беря из кучи еды, купленной нами на заправке, пакет чипсов.

Улыбка Блайз тут же померкла, сменившись сердитым взглядом.

– Всегда ты об этом напоминаешь.

– Странное у меня свойство, помнить случаи, когда меня пытались заколоть, – признала я, прислоняясь к комоду.

Так казалось безопаснее, чем сидеть на другой кровати или на диване. Я всерьез сожалела, что не захватила с собой освежитель воздуха.

– Так что там в Северном Миссисипи? – спросила я, меняя тему и вскрывая пакет с чипсами. Они были слегка прогорклыми, наверное, лежали на той заправке со времен Рейгана, но я была голодна, а соль и уксус могут скрыть массу недостатков.

– Оттуда родом Сэйлор, – сказала Блайз, по-прежнему сидя на кровати в этой странной йоговской позе – подогнув ноги, с закрытыми глазами.

Вздрогнув, я едва не выронила пакет с чипсами.

– Что?

Блайз открыла один глаз, прищурилась, глядя на меня.

– Она же где-то родилась, как ты понимаешь. Не возникла же она просто так – сразу алхимиком Дэвида.

– Я это знаю, – отрезала я, но, по правде говоря, я не слишком задумывалась о том, где родилась Сэйлор. Я знала, что она похитила Дэвида, когда тот был младенцем, спасая от хотевших убить его эфоров, но никогда не интересовалась, кто сделал Сэйлор алхимиком. Алхимики, как и паладины, передавали свою силу, а значит, существовал кто-то, кто передал свою силу Сэйлор. Блайз приняла эти силы по своей воле, но не получилось ли у Сэйлор, как у меня? Оказалась не в том месте не в то время и вдруг – на тебе, алхимик?

И почему только я никогда ее не спрашивала?

– Не надо такого вида, – с тяжким вздохом проговорила Блайз, распрямляя ноги. – У вас с Сэйлор до ее убийства и времени-то подружиться не было.

– Благодаря тебе, – невольно заметила я.

Зелье Блайз, контролирующее разум, виновато было в превращении дурака Брэндона, бойфренда Би, в убийцу. Этого я тоже не забыла, а по тому, как слегка опустились уголки губ Блайз, я догадалась, что помнила и она.

– Сопутствующие потери, – сказала она, и у меня сжался кулак, комкая пакет вместе с чипсами.

– Да что ты говоришь! – Я едва не охрипла от злости. – И больше тебе нечего об этом сказать?

Теперь Блайз открыла оба глаза, пристально посмотрела на меня. Такое невинное и красивое лицо, но такие старые глаза. Всегда были такими.

– Поможет ли мне, если я скажу, что сожалею? Что меня заставили делать то, что я считала правильным, и что я не могла позволить себе думать о пострадавших людях? Может, ты вдруг начнешь мне доверять?

На это у меня ответа не имелось. По крайней мере такого, какой хотелось бы озвучить. Честно говоря, вся эта история была настолько запутанной, что было бы неплохо доверять Блайз. Оставить прошлое позади и попытаться понять, почему она сделала то, что сделала.

Вместо этого я выкинула в мусорную корзину раскрошенные теперь чипсы и взяла ведерко для льда, мне нужно было немедленно вырваться из комнаты, где находилась эта девушка.

– Если Би вернется, скажи ей, что я пошла за льдом, – попросила я, не глядя на Блайз. Но не успела я дойти до двери, как она соскользнула с кровати и преградила мне путь к бегству.

– У нас больше общего, чем ты готова признать, Харпер, – сказала она, занося руку, чтобы ткнуть меня в грудь. Я ударила ее по руке, но саму Блайз отталкивать не стала.

– Я сожалею, если это хоть чего-то стоит, – сказала она, и мое сердце оглушительно забилось. Его стук отдавался в ушах, когда я вспомнила Сэйлор, лежавшую на полу в Магнолия-хаус, ее кровь блестела на кафельных плитках. Может, ножом орудовала и не Блайз, но она по-прежнему несла ответственность за смерть Сэйлор.

– Я пыталась поступать правильно, – снова сказала Блайз, и что-то в ее голосе заставило меня помедлить. Видит Бог, я много чего наворотила, пытаясь делать то, что считала правильным. Никто не погиб, но тут мне, может быть, просто повезло.

– И – да, – продолжала она, – может, я пыталась помочь себе тоже, но разве в этом мы не одинаковы?

Когда я просто посмотрела на нее, Блайз подняла брови и проговорила:

– Подумай об этом, Харпер. С помощью всего этого ты Дэвида хочешь спасти или себя?

От этих слов во рту у меня пересохло, и я лишь покачала головой, пробормотав:

– Думай, как хочешь.

Последовала новая пауза, но через секунду Блайз отодвинулась, и я открыла дверь и вышла в ночь.

Глава 16

Крытая галерея мотеля освещена была слабо, флуоресцентные лампы над головой жужжали, пока я шла к торговым автоматам с ведерком для льда в руке. Я старалась не слишком задумываться о пятнах на бетонном полу или их происхождении. У нас было достаточно денег – и достаточно магии, – чтобы остановиться в более приятном месте, но когда ты находишься в неизвестном районе штата Миссисипи, довольствуешься тем, что есть, а это – единственный мотель на многие мили вокруг. Однако из-за неосвещенных участков галереи, непрерывного шума, доносившегося с федеральной трассы, и удушливой жары мне казалось, что я попала в плохой фильм ужасов. Если бы моя мама или, упаси Бог, бабули увидели меня сейчас, я, не успев оглянуться, уже ехала бы обратно в Пайн-Гроув.

Дэвид, напомнила я себе. Ты делаешь это ради Дэвида.

Но так ли это на самом деле? Блайз спросила, спасаю я Дэвида или себя. Но разве это не одно и то же?

То, что я затруднялась ответить на данный вопрос, досаждало мне больше, чем следовало бы, и хотя вечер был удушающе жаркий, я обняла себя свободной рукой, словно замерзла.

Но ведь это был всего лишь первый день, и я много часов вела машину. Конечно, я устала и приуныла.

Любой на моем месте чувствовал бы себя так же, а я всегда принадлежала к тем людям, которым надо хорошо выспаться. Чем скорее я добуду льда и вернусь в номер, тем скорее смогу заснуть и переориентировать себя.

Я пошла быстрее, миновала свою машину. В ней на месте пассажира сидела Би, закинув ноги на приборную доску и улыбаясь во весь рот.

Ну, значит, с Райаном все в порядке. Я на ходу помахала ей пальцами, но Би меня не увидела.

Торговые автоматы находились в тускло освещенной нише за номерами, отделенными жуткой полицейской лентой, и я ускорилась, жалея, что так стремительно покинула номер. Блайз вызывала раздражение и все такое, но уж точно не большее раздражение, чем возможность пасть жертвой страшного убийства.

– Идиотка, – бормотала я себе. – Тебя не убьют, разве что погибнешь от укуса гигантского москита.

Поставив ведерко под маленькую пластмассовую воронку, я нажала кнопку. Лед забренчал, и из-за этого шума я и не услышала ее приближения. Я только вдруг почувствовала что-то справа от себя, а потом – неясное движение.

Но на сей раз, в отличие от вечера в клубе, все мои силы были при мне. Схватив ведерко за края, я швырнула его содержимое в лицо Шелли. Конечно, это была она, сотрудница мотеля с ее книжкой про миллиардера и взглядом, который, вне всяких сомнений, я почувствовала.

Лед ударил ей прямо в лицо, замедлив нападение как раз настолько, чтобы я пригнулась и поставила Шелли подножку. Я много раз прибегала к этому приему, который, по моему опыту, почти всегда срабатывал. Не подвел он и теперь – девица тяжело рухнула на тротуар.

Один из самых важных моментов схватки – занять более высокую позицию, а поскольку рост у меня небольшой, мне всегда приходится как можно скорее забираться на возвышение.

Но тут есть одна проблема: ты превращаешься в очень легкую мишень.

Едва упав, Шелли тут же выбросила вперед и вверх ногу и так сильно пнула меня в бедро – в то же место, куда в тот вечер в раздевалке нанесла удар Энни, – что нога у меня чуть не отнялась.

Я стиснула зубы, опираясь на здоровую ногу, и…

Послушайте, я много чего делала, выполняя обязанности паладина. Я наносила удары головой парням, сражалась в парадных нарядах и едва не отправила моего тогдашнего парня досрочно в могилу, применив к нему джиу-джитсу. Но пнуть по ребрам лежачего?

Гордиться тут нечем.

Тем не менее я была в отчаянии, и не потому, что все еще испытывала потрясение от схватки в клубе.

Мои силы находились не на должном уровне. Они не ослабли, как в тот вечер, – я лягалась не хуже нее, – но они и близко не доходили до нормального уровня, и это меня бесило. Кроме того, чем скорее я нейтрализую Шелли, тем скорее смогу допросить ее.

Поэтому я извинилась сквозь зубы и пнула.

Но Шелли проявила гораздо большую прыть, чем я ожидала, и моя нога едва соприкоснулась с ее ребрами, прежде чем она перекатилась на бок, сложилась пополам и вскочила.

Отлично.

В таком случае мы можем драться и разговаривать.

– Зачем ты это делаешь? – спросила я, уворачиваясь от удара и нанося свой.

Шелли заворчала, когда я попала ей в подбородок, отчего у нее клацнули зубы, и я подумала, что она не ответит. Но потом она покачала головой, ее гладкие волосы наполовину выбились из хвоста. До этого она сидела с распущенными волосами, поэтому я предположила, что она собрала их перед дракой. И когда она потянулась к моим волосам, распущенным по плечам, я пожалела, что не догадалась о предстоящей схватке, идя сюда.

– Тебя нужно остановить, – сказала Шелли, и я схватила ее за протянутую руку, рванула к себе и со всей силы вонзила локоть ей в бедро.

Отдача прошла по всей руке, но у Шелли подломились колени, и я снова взяла верх.

– Кто это говорит?

Покачав головой, Шелли бросилась на меня. Я только-только успела отдернуть руку от ее зубов и, рассердившись, сдавила ей шею.

– Ладно, хорошо, я за то, чтобы выиграть схватку любым способом, – процедила я сквозь зубы, – но кусаться – это вульгарно. Ты хоть знаешь, сколько заразы во рту у чело… ой!

Она со всего размаху ударила меня головой в грудь, и я отпустила Шелли, инстинктивно схватившись за ушибленное место.

Шелли просто стояла, наблюдая за мной, подпрыгивая на месте. Я узнала эту стойку – я и сама много раз так переминалась. Обычно перед тем, как обратить кого-то в бегство.

– Кто сделал это с тобой? – спросила я. – Потому что ты, наверное, догадываешься, что с тобой это сделали, да? Ты же не проснулась такой ни с того, ни с сего.

Тут Шелли улыбнулась мне, показав ровный ряд прямых зубов.

– А то ты не знаешь, – проговорила она. – Ты знаешь, кто это сделал.

Я знала, но мне нужно было услышать от нее.

– Это был парень, да? Светлые волосы, немыслимая одежда? Светящиеся глаза?

– Ты хочешь причинить ему вред, – сказала она, и хотя это подтверждало слова Энни, внутри у меня все равно похолодело.

– Не хочу, – возразила я.

По-прежнему подпрыгивая на месте, Шелли не сводила с меня глаз, разминая пальцы рук.

– Я не могу позволить тебе навредить ему, – заявила она, и я покачала головой, поднимая для защиты руки.

– Ты что, не слышала меня? Я не хочу навредить Дэвиду… э… парню, который сделал это с тобой… я пытаюсь найти его и помочь ему.

Но Шелли сердито заворчала в ответ.

– Ты хочешь его убить, – сказала она, и на сей раз это настолько меня поразило, что я забыла об осторожности и попятилась.

Шелли, видимо, только этого и ждала, потому что бросилась на меня, и я почувствовала слабость во всем теле.

Но не успела она на меня напасть, как застыла. И я имею в виду не «встала неподвижно», я имею в виду буквально замерла в движении – одна нога оторвалась от земли, руки раскинуты.

За спиной у нее стояла, вытянув руки и тяжело дыша, Блайз.

– С тобой все в порядке? – спросила она.

И хотя фактически я была цела, я покачала головой. Я устала и пережила потрясение, мысли путались настолько, что я едва обратила внимание, как Блайз подошла к Шелли и взяла ее лицо в ладони.

– Она сказала, что Дэвид насылает на меня паладинов, поскольку думает, будто я хочу навредить ему. То же сказала и Энни.

Ко мне пришло то воспоминание – мы сидим в машине после нашей первой встречи с Блайз, и Дэвид рассказывает мне о своем сне, о том, где я кричу и убиваю его. Мне пришло видение, снова случившееся у меня в комнате смеха – я держу клинок у его горла, и мой же голос говорит мне, что я должна «выбрать».

Но выбрать что? Убить Дэвида у меня и в мыслях не было.

Послышался глухой удар. Обернувшись, я увидела, что Шелли тяжело осела на тротуар, Блайз все еще держала ее лицо в ладонях.

– Что ты делаешь? – спросила я, и Блайз подняла на меня глаза.

– Снимаю магию, примененную твоим дружком.

От ее пальцев исходило легкое сияние, как будто она обхватила руками лампу, и Шелли слабо застонала, не открывая пока глаз.

– Ты можешь это сделать? – спросила я, и Блайз фыркнула.

– А то, – отозвалась она. – Я сотру ее воспоминание, но по крайней мере…

– Нет! – крикнула я, хватая Блайз за плечо. – Она может быть связана с Дэвидом. Она может знать, где он.

Но было слишком поздно. Шелли уже открывала глаза и смотрела на нас в полной растерянности.

– Что случилось? – хрипло пробормотала она, а потом, почувствовав боль от моих ударов, сморщилась и свернулась в комочек.

Снова превратившись в обычную девушку.

Тогда Блайз со вздохом выпрямилась, и у меня возникло необыкновенно странное чувство, что она рада, и не только тому, что Шелли вернулась в нормальное состояние.

Глава 17

– Я только говорю, что было бы полезно поговорить с ней, прежде чем применять свое средство «Вечного сияния чистого разума».

Этот спор мы с Блайз вели с утра, спор, который продолжался на протяжении пути по двум шоссе и четырем округам, и он мне пока не совсем надоел.

И Блайз не устала раздражаться.

Она была в темных очках, но я прямо-таки чувствовала, как она на заднем сиденье закатывает глаза в ответ на мои реплики, сложив на груди руки, как надутый младенец.

– То, что она тебе рассказала бы, ты и так знаешь, – возразила Блайз, усаживаясь поудобнее. – Дэвид ее создал. Дэвид ее послал. Ничего нового в этом нет, Харпер. Абсолютно то же самое мы услышали от Энни, и на сей раз, нельзя не отметить: Дэвид отнюдь не торопился отозвать ее.

Сидевшая впереди Би застонала, откинув голову. Вероятно, она тоже начала уставать от этого спора, но потом сказала:

– На самом деле мы ничего толком не знаем. Мы гадаем на основании того, что сказала нам Энни, а теперь эта Шелли. Почему Дэвид думает, что Харпер хочет его убить?

Вчера вечером Би все пропустила, и у меня создалось впечатление, что из-за этого она чувствует себя немного виноватой. А может, она просто была хорошей лучшей подругой, автоматически встававшей на мою сторону.

Блайз выпрямилась на заднем сиденье, глядя на нас поверх очков, и мне стало не по себе от того, как это движение напомнило мне о Дэвиде. Не сосчитать, сколько раз он вот так смотрел на меня.

– Ты не забыла, что он «супермегаспятил»? – спросила она у Би. – Дэвид думает, что из-за этого она хочет убить его. Этот чокнутый…

– Да, я слышала, – сказала Би, подтягивая к груди колени и обхватывая их руками. – Но подтверждения этому нет, поскольку мы не спросили у Шелли, что она знает.

Блайз кивнула, хмыкнув.

– Конечно, я с этим соглашусь. Но я могла сделать и кое-что похуже. А именно – что если я помогла ему избежать расставленных оберегов, вместо того, чтобы охранять его? Вот тогда можно было бы о чем-то пожалеть.

– Ладно, хватит, – сказала я, чувствуя себя воспитательницей детского сада. – Поиск виноватых, вероятно, не самое лучшее использование нашего времени в настоящий момент.

Я почувствовала на себе взгляд Би, но смотрела только на дорогу. Понимаете, я простила ей все случившееся с Дэвидом – или хотя бы честно пыталась, – но это не означало, что я хочу об этом говорить, особенно когда рядом Блайз.

Но Блайз всегда использовала неприятную ситуацию к своей выгоде.

– Может, если бы вчера вечером ты была рядом, то получила бы от Шелли ответы, – сказала она моей подруге. – Но поскольку ты была слишком занята разговором со своим бойфрендом, полагаю, мы никогда их не узнаем.

– Хватит! – рявкнула я, крепче сжимая руль.

Повинуясь указаниям навигатора – мы наконец приближались к тому месту, которое перед началом путешествия назвала мне Блайз, – мы съехали с федерального шоссе и оказались в маленьком городке под названием Идеал, и я двигалась по его центру. Он напомнил мне Пайн-Гроув, и хотя в дороге мы находились всего пару дней, я немного затосковала по дому.

Би негромко проговорила:

– Мне так неприятно, что я не смогла помочь тебе вчера вечером.

– Да ничего, – сказала я.

– И даже если бы ты могла, – встряла Блайз, – твои силы так же ненадежны, как сейчас у Харпер. Трудно сказать, был бы вообще от тебя какой-то толк или нет.

Би кивнула, и я посмотрела в зеркало заднего вида.

– Разве они не должны возвращаться к норме? – спросила я, чуточку добавив мощности кондиционеру. – Если наши силы слабели, потому что мы были далеко от Дэвида, должно действовать и наоборот, разве не так? Чем мы ближе, тем сильнее себя чувствуем?

Блайз пожала плечами, разглаживая подол юбки.

– Понятия не имею. Это паладинские дела.

Глянув на Би, я заметила, что она бледновата, а под глазами залегли сиреневые круги.

– Сны? – тихо спросила я, и она слегка вздрогнула.

– Да, – наконец ответила подруга, плотно складывая на груди руки. – Тот же самый, который я видела перед нашим отъездом вчера. В нем…

– Желтое платье и кровь, – закончила я, кивая.

Сегодня утром я сама проснулась от кошмара, тяжело дыша, с колотящимся сердцем. Сон, собственно, не прояснился – я по-прежнему не до конца понимала, что в нем происходит, только видела кровь и слышала этот странный эффект со звучавшими голосами, произносившими неразборчивые слова, – но он показался… более стабильным. Более ярким.

Блайз наклонилась вперед.

– Вы обе видели сны? Помните, что я просила вас говорить мне об этом?

Я нахмурилась, с превышением скорости обогнав белый автомобиль справа.

– Вот мы тебе сейчас и говорим, – сказала я, и Блайз раздраженно вздохнула.

– Ладно, хорошо. Что ж, неплохая новость заключается в том, что если сны становятся устойчивее, мы на верном пути.

Би обернулась к Блайз, заправляя волосы за уши.

– Значит, Дэвида ты почувствовать не можешь, только магию, которая нужна нам, чтобы его излечить.

Поправив темные очки, Блайз уставилась вперед.

– Я могу вроде как почувствовать его, – пояснила она, – но не точно. То, что ваши сны делаются устойчивее – ключ, но не точное знание. Однако я могу отследить чары. Чтобы найти Дэвида, мы должны работать все втроем, как… триангуляция, думаю.

Би с фырканьем отвернулась.

– Как скажешь.

Мне не нужен был очередной спор, поэтому я сменила тему.

– Значит, мы сейчас здесь из-за Сэйлор, правильно? – обратилась я к Блайз.

Та согласно хмыкнула.

– Да. Она что-то здесь оставила… чары. Они посылают сигнал, стало быть, это важно.

– Сигнал, – повторила Би, и Блайз кивнула.

– Уловить его могут только алхимики. Ну, по крайней мере, этот алхимик. Мы ведь близко?

Я посмотрела на экран своего телефона, лежавшего на средней консоли. Соответствующее приложение извещало, что до дома пятьсот шестьдесят два по Диэр-Пат-лейн всего около мили.

Блайз наклонилась вперед между мной и Би, глядя в лобовое стекло, пока мы ехали по тихой жилой улице, большие дубы делили ее на две части вдоль. Дома казались более старыми, чем в моем квартале в Пайн-Гроуве. Среди них было много низких кирпичных домов в один этаж, изредка перемежавшихся двухэтажными А-образными. Один из таких и оказался домом номер 562 – добротный с виду, бледно-желтый с оливковыми ставнями. Довольно новый грузовичок стоял на подъездной дорожке, а во дворе перед домом – купальня для птиц, ее каменные бока поросли зеленым мхом.

В целом вполне приятное место, но по мне чего-то… не хватало.

– Кто здесь живет? – спросила я, и Блайз пожала плечами.

– Сэйлор Старк.

Выйдя из машины, она уже устремилась к входной двери, а мы с Би еще секунду сидели в молчании. А потом я распахнула свою дверцу и поймала за руку Блайз, которая уже шагнула на дорожку, ведущую ко входу.

– Подожди, – тихо сказала я. – Какого черта это значит? Сэйлор умерла.

С нетерпеливым фырканьем Блайз сбросила мою руку.

– Само собой. Сейчас она здесь не живет. Тут она выросла. И теперь здесь обитает ее брат.

Я посмотрела на дом.

– И там наложены чары?

Наклонив голову набок, Блайз проследила за моим взглядом, но у меня сложилось впечатление, что она смотрела на что-то определенное, а не просто обозревала дом целиком.

– Ты думала, что мы едем в Торговый центр великих заклятий, да?

Би уже присоединилась к нам и недоверчиво хмыкнула.

– Зачем было Сэйлор оставлять заклятие, которое могла почувствовать ты?

Уголки губ Блайз опустились, на щеках появились ямочки.

– Ну да, может, технически она оставила его не для меня, а для алхимика, который появится после нее.

– То есть для Райана, – напомнила я ей, и теперь уже Блайз недоверчиво хмыкнула.

– Я же вам говорила. С парнем все в порядке, не поймите меня неправильно. – Она посмотрела на Би. – И это благодаря тебе, кстати. – Ее взгляд скользнул по мне. – Думаю, и благодаря тебе тоже. – Покачав головой, она добавила:

– Слушайте, вы действительно хотите сделать все в тысячу раз сложнее, чем нужно, а?

– В точку, Блайз, – процедила я сквозь зубы, и она пожала плечами, качнулись волосы.

– Суть в том, что если говорить о действительном наследнике Сэйлор в смысле магии, то это я. Она оставила в этом доме заклятие и послала сигнал следующему алхимику, который его найдет. Красавчик чувствовал что-нибудь подобное?

С моей стороны предательством было покачать головой, но если Райан и чувствовал что-то такое, он точно мне об этом не говорил. И явно ничего не говорил Би, потому что она тоже покачала головой.

Блайз удовлетворенно кивнула и повернулась к двери.

– Если ты знала, что здесь что-то есть, – начала я, когда она потянулась к звонку, – почему не приехала сюда раньше? Зачем ждать до этого момента?

Блайз бросила на меня взгляд через плечо.

– Раньше я его не улавливала. Должно быть, Сэйлор сделала так, чтобы почувствовать заклятие можно было только после ее смерти.

Разумное объяснение. После смерти Сэйлор Блайз была в плену у эфоров, пока не умер и Александр.

– И еще одно, – добавила она, сильнее, чем нужно, нажимая на кнопку звонка. – Я не была уверена, что захочу искать это в одиночку. Лучше два недоделанных паладина, чем вообще никого.

На это я бы ей ответила, но услышала приближающиеся шаги и бодрый мужской голос:

– Иду!

У меня пересохло во рту, когда дверь открылась, и мы увидели мужчину с густыми серебристыми волосами, в камуфляжных шортах и в рубашке с пристегнутыми уголками воротника. Глубоко засунув руки в карманы, он с добродушной улыбкой смотрел на нас троих, стоящих на крыльце его дома.

– Утро доброе, леди, – проговорил он, голос такой же гладкий, с южным акцентом, как был у Сэйлор.

– Доброе утро, – ответила я, испытывая потребность взять ситуацию в свои руки, прежде чем что-нибудь скажет Блайз. – Мы… мы подруги мисс Сэйлор, – начала я, и улыбка мужчины сделалась по-настоящему искренней.

– Да что вы говорите! – А потом высунулся из двери, глядя мимо нас на автомобиль на подъездной дорожке. – Она с вами?

Он не знал.

Меня даже затошнило, когда я это поняла. Мы постарались скрыть от жителей Пайн-Гроува гибель Сэйлор, но мне никогда не приходило в голову, что есть другие люди, дожидающиеся от нее вестей, недоумевающие, что же с нею случилось.

Как так вышло, что я не подумала об этом?

– К сожалению, нет, – сказала Блайз, – но она попросила нас заехать и передать вам привет.

Брат Сэйлор кивнул, явно разочарованный, а затем снова удивил меня, сказав:

– Она говорила, что в скором времени могут приехать люди, забрать какую-то вещь.

Он отступил назад, жестом приглашая нас в дом.

– Заходите, пожалуйста, потолкуем.

Глава 18

Внутри дома было… интересно.

Было совершенно ясно, что брат уже прожил здесь некоторое время, поскольку вся обстановка внутри принадлежала Южанину Слишком Надолго Оставленному Одному. Множество картин с изображением уток, полно мягкой мебели с клетчатой обивкой и куда больше голов-чучел, чем мне хотелось бы увидеть.

Боб – так звали брата Сэйлор – провел нас в гостиную, где над всем доминировал угрожающий взгляд головы гигантского лося над камином, и как только мы все получили чай, Боб сел лицом к нам.

– Вы, девушки, знаете Сэйлор, да?

Произнес он это небрежно, но я заметила выражение его глаз. В них сквозила надежда, и это разбило мне сердце.

Контролировать разум я не умею, но в тот момент я как никогда хотела бы обладать такой способностью, потому что в голове билась только одна мысль: «Блайз, ненормальная малявка, если ты вот так скажешь ему, что его сестра умерла, я убью тебя прямо перед этой картиной с Младенцем Иисусом».

Но Блайз лишь ослепительно улыбнулась Бобу и сказала:

– Конечно, знаем! Она играет большую роль в жизни нашего родного города.

Боб вроде бы фыркнул, а потом как будто втянул сквозь зубы воздух. На Сэйлор он похож не был, хотя волосы того же серебристого оттенка и глаза, как у нее, голубые. Однако у Сэйлор они были ярче, а глядя на Боба, я вдруг подумала о Дэвиде. У него тоже были голубые глаза, хотя когда я видела его в последний раз, они сияли золотым светом оракула.

Воспоминание об этом напомнило мне, что мы здесь не для того, чтобы просто поболтать с Бобом на фоне чучел животных, поэтому я немного выпрямилась и отодвинула свой стакан чая со льдом.

– Мистер Старк, – начала я, – вы упомянули, что мисс Сэйлор сказала, будто кто-то может прийти и забрать какую-то вещь, которую она здесь оставила?

Он кивнул.

– Совершенно верно. Думаю, только поэтому она и заехала сюда.

Я полагала, что Сэйлор оставила что-то перед тем, как стать алхимиком, но в устах Боба это прозвучало так, будто произошло это не очень давно.

– Вы… вы недавно разговаривали с Сэйлор?

Боб усмехнулся, лед забренчал в его стакане.

– Если год назад – это «недавно», тогда да. Она появилась прошлым летом, я впервые увидел ее за много лет. – Кивнув в сторону лестницы, он добавил:

– Переночевала в своей старой комнате и уехала на следующее утро. Сказала, что оставила тут что-то на «сохранение» и если приедет юная леди и спросит об этом, я могу ей это отдать. – Фыркнув, он поставил стакан на стол. – Конечно, было бы неплохо сказать мне, что это за проклятущая вещь – прошу прощения, – но, с другой стороны, Сэйлор всегда была скрытной.

«Потому что она была алхимиком», – подумала я, вспомнив о всех тайнах, которые вынуждена была хранить не один год.

Сидевшая рядом со мной на диване Блайз была напряжена как струна, но ей удалось почти небрежно произнести:

– О, это чудесно! Вы не против, если мы возьмем это?

Боб не ответил ей, не сводя глаз с меня. Я боролась с желанием поерзать на диване. Неужели для Боба лучше не знать правду о Сэйлор? Каждый раз, когда мне приходилось кому-нибудь лгать – от моих родителей до Дэвида, – я говорила себе, что это только к лучшему.

Но так ли это на самом деле? Мне ли решать?

Блайз кашлянула, и Боб перевел взгляд на нее.

– О, конечно, – сказал он, стаканом указывая на лестницу. – Прошу. Я так понимаю, вы знаете, что ищете? Я подумал, это драгоценности или что-то в таком роде.

Блайз невнятно подтвердила его догадку, отчего я метнула на нее взгляд, демонстративно ею проигнорированный.

Я посмотрела на Би, она едва заметно кивнула, и я поняла, что она согласна посидеть внизу, занимая Боба светской беседой, пока мы отправимся на поиски. Би очень хорошо умела «очаровывать взрослых», может, даже лучше, чем я, и это показалось беспроигрышным вариантом.

– Что бы это ни было, может, вам повезет больше, чем тому парню, который это искал, – вздохнул Боб, и Блайз немедленно села чуть прямее, уголки ее рта опустились.

– Парень? – спросила она, и Боб кивнул, а потом нахмурился и почесал в затылке.

– Да, приезжал… о Господи, думаю, это было где-то в ноябре прошлого года. Сказал, что работал у начальника Сэйлор и что она послала его забрать что-то для нее. Показалось чертовски странно… пардон, девушки, ужасно странно… но у него была визитная карточка, и…

Боб умолк, на его лице появилось выражение озадаченности, и внутри у меня похолодело. Кто бы ни был этот парень, он применил к Бобу магию, сомневаться не приходилось. Я видела это выражение растерянности на лицах людей, над которыми поработал Райан. Так выглядела в мотеле Шелли, когда над ней потрудилась Блайз.

А в случае с Бобом кто знает, какому количеству магии подвергся он за многие годы? Чары Сэйлор, этого неизвестного парня… и что он имел в виду под словом «начальник» Сэйлор? Александр? Какой-то другой эфор приходил, прежде чем всех их уничтожили?

Я напомнила себе попросить Блайз даже не пытаться стирать здесь память. Одному Богу известно, как повлияет на Боба такое количество магии. Я даже не собиралась жертвовать розовым бальзамом Райана.

– А как выглядел этот парень, если я могу спросить? – сладким голоском пропела Блайз, и затуманенный взгляд Боба переметнулся на нее.

– О. Так. Он был… высокий? Молодой, ненамного старше вас, девушки. Я так понял, он интерн или что-то такое. Азиат, красивый в своем роде.

Описание ничего мне не сказало, но Блайз плотнее сжала губы, а ее сцепленные на коленях руки чуть шевельнулись.

– Мне пойти с вами наверх? – спросил Боб, и обе мы покачали головами.

– Нет, мы знаем, что ищем, – сказала я, хотя была совершенно уверена в обратном. – Мы мигом.

Ступеньки немного поскрипывали, пока мы с Блайз поднимались наверх, Блайз не колеблясь направилась к последней слева двери после лестничной площадки.

– Так кто был тот красивый парень? – спросила я, и она обернулась. Блайз не ответила сразу, и я закатила глаза. – Да ладно, – сказала я. – Ты явно поняла, о ком он говорил.

Опять морщинка на лбу.

– Данте, – ответила она. – Помощник Александра… еще один алхимик.

Я подняла брови.

– Еще один?

– Это долгая история, – отозвалась Блайз. – И времени на нее у нас сейчас нет.

С этими словами она повернулась к ближайшей двери слева.

– Ты не знаешь, что мы ищем? – прошептала я, и она отбросила назад волосы, поворачивая дверную ручку.

– Я узнаю, когда увижу это.

Детская комната Сэйлор была очень похожа на… ну, на мою. Конечно, она капитально застряла в семидесятых, но, очевидно, Сэйлор не больше моего следовала общепринятым тенденциям. Мало что говорило о принадлежности помещения девочке-подростку. Только темная кровать из дерева вишни, покрывало с баттенбергским кружевом и отклеивающийся постер с группой «Бэй-Сити Роллерс». Похоже, эти парни преданы клетчатой одежде еще больше Дэвида. Однако кое-что поразило меня, пока я стояла там, глядя в окно на пустующий участок через улицу.

– Она была нормальной, – услышала я свой голос.

Блайз уже прошла мимо меня, открывая ящики и роясь в них.

– Что?

Я выглянула в коридор, боясь, что Боб поднимется наверх и застанет нас копающимися в вещах Сэйлор. Правда, мы сказали ему, что будем что-то искать, но, думаю, он не обрадуется тому, как грубо Блайз обращается с вещами Сэйлор. Честно говоря, мне и самой это не понравилось.

– Это глупо, – прошептала я, обращаясь к Блайз, хотя и подошла к книжному шкафу и начала искать что-то похожее на дневник или ежедневник. – Мы понятия не имеем, куда она могла спрятать заклинание. Или почему она оставила его здесь, коли на то пошло.

Фыркнув, Блайз перешла к комоду.

– Я бы предположила, что эта вещь, не знаю какая, связана с Дэвидом и с тревогой Сэйлор в отношении его силы. Подумай об этом. Ее не было много лет, потом она вдруг появляется прошлым летом, именно тогда, когда ситуация начала накаляться. Как раз перед тем, как его нашли эфоры. И потом, это здесь. Я чувствую.

– Как? – спросила я, беря старый, затрепанный экземпляр «Джейн Эйр» и листая его. – Ты несколько раз об этом говорила, но не пояснила, что именно ты чувствуешь или как ты это чувствуешь.

Блайз замерла с засунутой в ящик комода рукой. Я поняла, что она действительно пытается сформулировать серьезный ответ, а не отделаться какой-нибудь бессмыслицей или очередным напоминанием, что я абсолютная тупица по части всех этих дел.

– Это похоже на… наводящий маячок, – наконец проговорила она. – Или на черные ящики, которые ставят в самолеты. Ну, понимаешь, как бы что-то… пикает у меня в голове, только это магическое, а не электрическое. – Она нахмурилась, ее ангельское лицо сморщилось. – Так понятно?

Я подумала о том, как я до сих пор чувствую Дэвида – еле уловимое ощущение. Или о том, как способна была понять, что он в опасности, то чувство, будто глубоко в груди взрываются шипучие конфеты.

– Да, – ответила я, ставя «Джейн Эйр» на место. – Да, правда.

Блайз довольно улыбнулась и вернулась к осмотру вещей, а я всячески ей помогала. Я определенно не чувствовала никакого «наводящего маячка», но, может, это доступно только алхимику. Я всегда хотела, чтобы здесь с нами алхимиком был Райан, но, наблюдая за Блайз, которая передвигалась по старой комнате Сэйлор со сноровкой рабочего муравья, я невольно признала, что она, похоже, здорово заточена на это дело.

– Боб сказал, что ей было всего семнадцать, когда она уехала, – сказала я, пока Блайз продолжала поиски. – Одного возраста со мной.

Когда Блайз никак не отреагировала, я усилила нажим.

– Одного возраста с… нами!

Она по-прежнему не подняла головы, но руки ее замерли.

– Не совсем. Мне девятнадцать.

– Тогда сколько ты уже алхимик? – спросила я, прислоняясь к комоду.

Блайз испустила тяжкий вздох, который лишь взъерошил ее челку, но, похоже, оказался достаточно глубоким, чтобы пошевелить и шторы. А потом задвинула ящик, посмотрела на меня и сказала:

– Ты действительно хочешь обсудить это сейчас?

Я пожала плечами.

– Почему нет? Ведь это связано с нашей нынешней задачей и со всем остальным.

Блайз вздохнула, потом сказала, пожав плечами:

– Отлично. Можем поговорить, пока ищем.

Довольная даже сверх меры, я села на край кровати.

– Так как давно ты алхимик?

– Вообще-то, я не совсем алхимик.

Это изумило меня, хотя, думаю, не должно было. Предыдущий алхимик обычно должен умереть, прежде чем другой займет его место, а Блайз обладала силой задолго до смерти Сэйлор. Да уж, слишком много нарушений правил приходится осмыслять, честно.

– У тебя есть хобби? – спросила Блайз, выдергивая меня из моих мыслей, и я в растерянности покачала головой.

– Ну, например, я знаю тысячу и два способа поменять те…

– Моим хобби была магия, – продолжала Блайз, как будто я и рта не открывала. – Все виды магии. Традиционные в стиле ведьма-на-помеле, причудливые, вроде травяных зелий хиппи… а потом, в один прекрасный день, я наткнулась на греческую магию. Алхимическую. И эта, – она чуть пожала плечами, переходя к гардеробу Сэйлор, – была, без сомнения, самой мощной, а этого-то я и хотела. Зачем заниматься каким-то делом, если не можешь быть в нем лучшей, правильно?

Мне совсем не понравилось, как знакомо это прозвучало, и я забеспокоилась, сжимая край кровати.

– Та же проблема была и с тем, другим парнем? Этот Данте, он кто?

Блайз кивнула.

– Я была лучше, поэтому меня сделали официальным алхимиком эфоров, но и Данте не был совсем уж… обделен талантом. – Она коротко улыбнулась мне. – Просто не так хорош, как я. К тому времени эфорам требовалась вся помощь, какую они могли получить, поэтому они не могли позволить себе выпустить из рук пусть и не великолепного, но вполне хорошего алхимика.

Я хотела еще порасспросить об этом, но тут мои пальцы коснулись чего-то под матрацем.

Упав на колени, я засунула под него руку – и почти сразу же наткнулась на что-то твердое.

Чувствуя, что Блайз подошла и стоит позади меня, я потянула, и из-под матраца показалась книга.

Подняв голову, я взглянула в яркие глаза Блайз и спросила:

– Мы это ищем?

– О, слава богу, – выдохнула она, беря у меня книгу.

Ее пальцы стремительно листали страницы, лицо буквально сияло.

А потом улыбка резко исчезла.

В конце книги торчали неровные края нескольких вырванных страниц.

Похоже, все-таки Данте нашел то, что искал.

Глава 19

Я думала, что после всех этих чучел в старом доме Сэйлор у меня никогда больше не проснется аппетит, но Блайз и Би проголодались, поэтому мы сделали остановку в мексиканской закусочной там, что могло сойти за «центр города».

Как только нам принесли сладкий чай и чипсы, Блайз достала из сумки дневник, и я постаралась не морщиться, когда кожаная обложка ткнулась в каплю сальсы на ламинированном столе.

– Что это? – поинтересовалась я, а Би даже перегнулась через стол, чтобы увидеть, что же читает Блайз.

– Книга, – ответила Блайз, и в пальцах у меня хрустнул ломтик чипсов.

– Да, это мне понятно, – сказала я. – У нее вид книги и все такое. Я имела в виду, о чем в ней говорится и что же взял из нее этот Данте…

Блайз оборвала меня, подняв руку и резко шикнув.

Если бы что-то подобное случилось во время тренировки чирлидеров, уверена, я бы убила этого человека. Сейчас же я была очень близка к тому, чтобы вылить на голову Блайз свой чай. Но поскольку простой взгляд на страницы дневника Сэйлор обнаружил ту же смесь греческого и английского, которую мы видели в книгах Дэвида, я решила спустить дело на тормозах, чтобы Блайз продолжила чтение.

Пока она читала, я обмакнула чипс в сальсу, а Би ткнула меня в бок.

– Ты как, нормально? – спросила она.

Я не знала, как ответить. С одной стороны, мы нашли, что искали. С другой, я по-прежнему чувствовала себя странно… разочарованной.

Когда Блайз сказала, что у нее есть «ощущение», куда нам ехать дальше, я понадеялась, что это будет прямой путь к Дэвиду. Что мы сможем найти его и… привести в чувство. Что бы это ни значило. Ожидание начало сказываться на мне, и хотя мы находились в пути всего несколько дней, у меня уже возникло чувство, что мы попусту тратим время. Две недели не казались достаточно длинными, но больше у нас не было, и хотя, наверное, немного наивно было думать, что в доме Сэйлор мы найдем легкий ответ, я все же надеялась на… ну, на что-то.

Напротив меня Блайз досадливо помычала, и я посмотрела на нее.

– Что?

Она покачала головой, темные волосы коснулись ее плеч.

– Я не знаю, что Данте взял из этой книжки, – сказала она. – Но в любом случае, это было что-то крупное. У Сэйлор подробно записано о том, что она что-то «пробует» и читает о «заклинании», но она никогда не говорит, что это. А потом, как раз перед вырванными страницами, она возбужденно пишет, что если это сработает, то изменит все, и тогда…

Блайз приподняла дневник, он широко раскрылся, клочки вырванных страниц встопорщились.

– Всегда ненавидела этого придурка, – вздохнула она.

Удрученная, я разломила пополам очередной чипс, национальная музыка зазвучала теперь громче и раздражающе.

– Хорошо. Значит, как только Сэйлор умирает, Александр отправляет своего лакея на поиски дневника Сэйлор, но Данте не берет его весь, только вырывает нужные страницы. Почему? Проще было бы взять дневник целиком.

– Если бы кто-то взял весь дневник, Сэйлор узнала бы, – пожала плечами Блайз. – Но если вырвать несколько страниц, магическая тревога не включилась бы, как и вышло. – Она нахмурилась. – Что действительно странно. Большая часть заклинаний, которые я нашла, выполнены более тщательно и мастерски. Но магическая тревога, которую она поставила на этот дневник? Она ставила ее в спешке.

Я кивнула, но мысль об этом – о Сэйлор, которая знает, что, взяв Дэвида, она никогда не сможет вернуться домой, и быстренько накладывает заклинание на свой дневник, полагая, что оставляет его в безопасном состоянии, – снова опечалила меня.

– Знаете что? – проговорила я, выбираясь из-за столика. – Я совсем не голодна.

Я не удивилась, что Би покинула ресторан следом за мной, и пока мы стояли на парковке, смотрела на меня. По сути, сверху вниз. Нет, правда, Би до нелепости высокая.

– Хотя я не уверена, знаешь ли ты об этом, – сказала она, – но Блайз вроде бы облажалась.

Я скрестила на груди руки.

– Не могу сказать, что я от нее в восторге, признаюсь, но… не знаю. Она вела себя не так плохо, как я ожидала.

Заслонившись от солнца рукой, Би прищурилась, глядя на меня.

– Как скажешь. Ты же знаешь, мы можем ее бросить, – предложила она, и я отнюдь не была уверена, что подруга шутит. – Пусть как знает добирается туда, откуда приехала.

Не буду лгать, идея показалась заманчивой, но я подумала об этой книжке – обо всех ее секретах, странных заклинаниях и прочем – и поняла, что Блайз по-прежнему остается нашим лучшим шансом помочь Дэвиду. А поскольку мои силы вышли из строя, нам требовалась любая помощь, какую мы могли получить.

– Нет, – ответила я. – Хотя сохраняю право бросить ее во время остановки на отдых, если она снова попытается шикнуть на меня.

Би засмеялась и крепко меня обняла.

– Договорились. – Она еще раз быстро обняла меня и отстранилась. – Клянусь, ей повезло, что мои силы паладина слабеют, потому что от этого ее шиканья у меня так и зачесались кулаки.

Голос Би звучал легко, и она все еще улыбалась, но я заметила, что при этих словах она отвела глаза, и я коснулась ее руки.

– Ты огорчена? – спросила я. – Из-за того, что силы уходят?

Би покачала головой, но больше уже не улыбалась.

– Не то чтобы… огорчена, нет. Я как бы привыкла к ним, наверное, и мысль о том, чтобы снова стать обычной, когда ты и Райан остаетесь супергероями…

– Мои силы тоже на исходе, – напомнила я. – И кто знает, что случится с Райаном.

Би посмотрела на меня, теребя край своей футболки.

– Ты же дралась с той девушкой в мотеле, – напомнила она мне. – Я не видела, но похоже, твои силы были на месте.

Теперь настала моя очередь качать головой.

– Дело не в том, что я слабею, просто силы постоянно… включаются и выключаются. Как при разболтанном выключателе.

Это было самое лучшее объяснение. Честно, мне кажется, я почувствовала бы облегчение, если бы они просто слабели. Но не знать, не потеряю ли я вдруг все силы? Вот это пугало.

Я собиралась сказать об этом Би, но тут она подняла голову, оглядываясь.

– Хочешь немного прогуляться, посмотреть, что да как?

Понятно, этот разговор закончен. Я кивнула – мне нужно было отвлечься от Блайз и подышать свежим воздухом.

Мы пошли по улице. Во многих отношениях этот городок походил на Пайн-Гроув. Точнее, на Пайн-Гроув, о котором не позаботились люди типа моих бабушек и Сэйлор Старк. Видно было, что когда-то он отличался красотой, своеобразием и очарованием – всем сразу. Но цветы в больших керамических вазонах у магазинов увядали, а на уличных фонарях так и висели рождественские украшения. Я долго смотрела на выгоревшую елку из мишуры, глубокими вдохами стараясь отогнать панику. Впервые я ощутила, что действительно нахожусь далеко от дома, и хотя со мной были Би и Блайз, я чувствовала себя одиноко.

И мне было страшно.

В тот момент я бы все на свете отдала, чтобы сесть в машину, целую ночь ехать и добраться до Пайн-Гроува. Чтобы спать в своей кровати под любимым пурпурно-белым одеялом и проснуться утром от запаха сожженного мамой бекона.

Я подумала о брате Сэйлор, и печальный, потускневший облик этого городка предстал передо мной в новом свете. Неужели Сэйлор тосковала по этому месту, как я сейчас тосковала по своему дому? Смотрела ли она на улицы Пайн-Гроува, думая о другом южном городке? Именно Сэйлор придумала поставить те большие керамические вазоны у Магнолия-хаус. Узнав, что она алхимик, я решила, что все сделанное ею в рамках Общества благоустройства Пайн-Гроува, делалось ради установки оберегов, безопасности города для Дэвида. Но может, кое-что из тех вещей она действительно делала просто, чтобы Пайн-Гроув стал… лучше.

Больше походил на дом.

У меня вдруг защипало в глазах, сдавило горло. Смерть Сэйлор стала для всех нас тяжелым ударом, но получилось, что, старательно преодолевая этот шок, мы все так и не нашли времени оплакать ее. Стоя сейчас на улице ее родного города, я скучала по ней больше, чем, наверное, во все время с момента ее смерти. Я так долго воспринимала Сэйлор как Женщину, Которая Знает Все. Даже до того, как я стала паладином, она была для меня образцом, и теперь я поняла, что между нами было больше сходства, чем я даже предполагала. Я не хотела ее возвращения, чтобы она сделала за нас это дело или руководила нами. Я хотела ее возвращения, чтобы поговорить о том, кем она была раньше. Как решила поставить свои обязанности алхимика выше жизни, которую вела здесь, в Идеале, штат Миссисипи. Не сожалела ли когда-нибудь об этом.

– Эй, – вмешалась в мои мысли Би, – что с тобой?

Мне совсем не хотелось показаться странной девушкой, рыдающей в центре городской площади, поэтому я приложила все усилия, чтобы сдержать слезы, но это была безнадежная борьба. Я уже захлюпала и, противно всхлипывая, потерла лицо.

– Мы должны были сказать ему, – проговорила я. – Брату Сэйлор. Или я должна была сказать. Это… это мой долг по отношению к Сэйлор.

Би хмурилась, сложив на груди руки.

– Но если бы он узнал, что она мертва, у него возникли бы вопросы, Харпер. Как она умерла, где похоронена, почему никто не вызвал полицию…

Я со вздохом потерла затылок.

– Я понимаю, но ощущение мерзкое. Продолжать вот так лгать, всегда скрывать наши дела или прикидывать, как выкрутиться из той или другой ситуации. Я просто… – Замолчав, я снова глубоко вздохнула. – Я устала от этого.

Би, безусловно, была права. Рассказав брату Сэйлор о ее смерти, мы закрутили бы новый клубок проблем, на который в настоящее время у меня не было времени, но это стало еще одним напоминанием о том, как серьезно магия может испортить жизнь. Сэйлор наложила на своего брата заклинание, с помощью которого он до конца жизни сохранит о ней лишь смутные воспоминания.

Стоило ли это того – сохранять все наши секреты такой ценой?

Я собралась повернуться к Би и все это ей изложить, но мне помешал взрыв боли в голове.

С криком я зажмурилась от внезапной вспышки света, перед глазами все побелело, меня затошнило от боли в висках. На мгновение мелькнула мысль, не мигрень ли это, а потом весь мир словно бы исчез. Я больше не стояла на углу улицы в Идеале, окутанная зноем южного лета. Мне даже было немного холодно, стояла я в сумрачном месте, где все вокруг пахло сыростью и землей, где-то в отдалении капала вода.

Передо мной стоял мужчина. Ну, вообще-то, парень. Темные волосы курчавились над ушами, одет он был в поношенную мантию с обтрепанным подолом и заляпанную грязью. Глаза его сияли так ярко, что я с трудом не заслонилась от этого свечения.

Мы находились в пещере, поняла я, подняв глаза и увидев свисавшие с потолка сталактиты, и хотя часть моего разума понимала, что я по-прежнему стою на тротуаре в Идеале, ничего этого рядом не было. Я знала, что это видение, но оно казалось совершенно реальным.

Парень передо мной никак на меня не отреагировал, сосредоточив все внимание на трещине в земле у него под ногами, из которой поднималась тонкая струйка пара. Грязные пальцы свободно свисавших по сторонам рук сжимались и разжимались, сжимались и разжимались.

Я видела раньше такой жест у Дэвида, когда он тревожился, и что-то в этих движениях отдалось болью у меня в груди, во рту пересохло.

А потом, так же быстро, как возник, образ исчез, а я, хватая ртом воздух, стояла на тротуаре, прислонившись к одному из гигантских вазонов, по лицу у меня струился пот.

На одну жуткую секунду я подумала, что сейчас меня вырвет прямо здесь, в центре города, и я старательно сглотнула, сделав глубокий вдох через нос.

Что, черт побери, это было? Я понимала, что это какое-то видение, что парень, которого я увидела, был оракулом. Был ли это Аларик?

В моих снах я мельком видела кого-то похожего и знала, что мои сны каким-то образом связаны с Дэвидом, но они и походили на сны. Смутные, далекие картинки, являвшиеся, пока я спала.

А здесь была полномасштабная галлюцинация в момент моего полного бодрствования, и это до жути меня напугало.

Я вдруг вспомнила о Би и о том, что Дэвид снился ей так же часто, как мне. Если это правда, не видит ли и она…

Так и есть, когда я подняла голову, то увидела прислонившуюся к кирпичной стене Би – лицо бледное, опирается руками о бедра, делая глубокие вдохи. Светлые волосы прилипли к покрывшимся испариной вискам, и когда она встретилась со мной взглядом, я получила ответ.

Чем бы ни было случившееся, это произошло с нами обеими.

Глава 20

– Расскажи снова.

Я глотнула еще воды из бутылки, прикрыв на секунду глаза. Мы сидели в моей машине на парковке рядом с местным бейсбольным стадионом, и от периодических ударов деревянных бит по мячу голова болела еще больше.

– Я уже два раза тебе рассказала, – сказала я Блайз и добавила мощности кондиционеру – поток холодного воздуха сдул назад мои мокрые от пота волосы. Блайз нахмурилась сильнее, чем необходимо, захлопывая вентиляционные отверстия со стороны водителя, а с заднего сиденья протестующе застонала Би. Она лежала там, подтянув колени к груди. Обеих нас здорово потрепало… произошедшее, и повторение данной истории лишь всё обостряло.

Но Блайз была настроена решительно и смотрела на меня, пока я не положила голову на подголовник и скучным голосом не повторила все, что видела. Темноволосый парень со светящимися глазами, пещера, тоненькая струйка пара, сочившаяся из трещины в земле…

Когда я закончила, Блайз только больше нахмурилась и принялась рыться в стоявшей в ногах сумке.

– Итак, ты видела сны о Дэвиде или то, что приходило ему в видениях, – обобщила она, и я слабо кивнула.

– А теперь, – продолжала она, – у тебя среди дня случается полномасштабная галлюцинация. У вас обеих.

– Похоже, что так, – проговорила, садясь, Би. Она все еще была немного бледна и уже выпила целую бутылку воды; вторую, наполовину опустошенную, подруга держала в руке.

Достав дневник Сэйлор, Блайз стала его листать, а я тем временем равнодушно смотрела на забор из рабицы перед нами. Парень примерно нашего возраста, с лохматыми темно-русыми волосами под бейсболкой, перебегал от базы к базе.

– Почему ты привезла нас сюда? – спросила я.

Блайз нашла нас обеих на улице, дрожащих и перепуганных, и впервые за все время путешествия я с благодарностью протянула ей ключи. Она безошибочно привезла нас к этому полю, где запарковала автомобиль, и потребовала рассказа о том, что случилось. Она спрашивала нас и на улице, но мы с Би были слишком потрясены, чтобы говорить там.

Сейчас она быстро глянула на пробегавшего мимо нас этого паренька.

– Красивые мальчики, – ответила Блайз, словно это было достаточным объяснением.

– Приятное глазу помогает тебе думать? – спросила Би, уже больше в своем стиле, и Блайз слегка пожала плечами.

– Не повредит.

Трудно было с этим поспорить, и я, глотнув еще воды, подышала глубже, дожидаясь, пока уменьшится тяжесть в груди. Однако она не проходила, независимо от того, сколько бейсболистов я намеревалась пожрать взглядом.

Видеть то, что видел Дэвид, разделять его видение… это хорошо или плохо? Означало ли это, что мы приближаемся к нему или что ему становится хуже?

Или то и другое?

Рядом со мной Блайз удивленно хмыкнула, тыча пальцем в страницу.

– Ага, вот оно что. Поэтому-то когда Аларик стал супероракулом, паладины много дней не могли его найти.

Я посмотрела на страницу, которую читала Блайз, но ничего, кроме очередной смеси из греческих и английских слов, каких-то символов не увидела. Не в первый раз мне пришло в голову, что в этом деле нам во многом приходится полагаться на Блайз.

Мы верили, ее магия может его исправить, и предполагали, что она говорит правду о том, что находит в дневнике Сэйлор.

Я не знала, как к этому относиться.

А пока что я лишь наклонилась поближе, побуждая ее продолжать.

– Оказывается, он на много дней спрятался в какой-то пещере… – Блайз подняла голову, наморщив нос. – Переходил на новый уровень, думаю. Аккумулировал свои силы, готовясь к тому, что последует дальше.

Услышанное мне не понравилось, и я беспокойно заерзала на сиденье.

– Что это значит? – спросила Би, слегка наклоняясь вперед.

– Ну, мы знаем, что, во-первых, он убил большинство паладинов, – ответила Блайз и снова уткнулась в дневник, водя по строчкам со словами и символами пальцем с обломанным розовым ногтем. – Но до этого он вернулся в свой родной город, Арузу. И он…

Она резко замолчала, палец соскользнул со страницы.

– Что? – спросила я, и она подняла на меня непроницаемый взгляд своих темных глаз.

– Он… э… В общем, он его разнес. Алхимики понаставили по всему городу знаков, чтобы он был там в безопасности, и, думаю, когда он оттуда вырвался, то решил, что эти обереги могут вернуть его назад или что-то такое. – Худое плечо Блайз шевельнулось под ее сарафаном в ярко-розовую и белую полоску. – А может, он просто пришел в бешенство, что они их понаставили.

Мне казалось, что тошнота отступила, но теперь я уставилась на Блайз, и у меня вдруг вспотели ладони, бутылка с водой заскользила в них.

– Так что, ты думаешь, Дэвид видел Аларика, когда тот слетал с катушек?

– Да, очень даже может быть, – проговорила Блайз, закрывая дневник Сэйлор. Я обратила внимание, как крепко ее пальцы обхватили книжицу, и подумала, что, возможно, Блайз даже не сознает этого. – Как я сказала, я ничего не знаю про паладинские дела, но если теперь у вас обеих появляются дневные видения и если вы обе видите то же, что и он, вероятно, мы близко. Это ведь должно быть тем, что означает, правильно?

Она посмотрела на меня и на Би, и я не знала, что ей ответить. Ее вкладом в это путешествие было алхимическое знание, и если от нас требовалось проявить способности паладина, мы не слишком-то хорошо справлялись.

Но я выпрямилась на сиденье, закрутила крышку на бутылке с водой.

– Это должно быть тем, что означает, – подтвердила я. – И может быть, это и подсказка. Если Дэвид видел Аларика, когда тот слетал с катушек, он мог пойти по тому же пути.

По мере своего высказывания я вдруг ощутила прилив возбуждения и энергии и завозилась с ремнем безопасности, знаком веля Блайз выйти из машины и поменяться со мной местами.

– Значит, мы вполне можем направляться к некой пещере, а на юге их куча, этих пещер. Посмотрим – не знаю – в путеводителе. Наберем в «Гугле».

– Однако мы должны найти его до того, как он туда доберется, – сказала Блайз. – Как только он попадет в пещеру и займется превращением в супероракула, будет слишком поздно.

От этого меня слегка замутило, но я преодолела себя, не переставая говорить.

– Если мы с Би связаны с ним, то сможем почувствовать нужную пещеру, а там он и будет, и…

Но Блайз не трогалась с места, а лишь смотрела на меня, по-прежнему немного хмурясь.

– И что мы сделаем, если найдем его? – спросила она и покачала головой. – Нет, сначала нам нужно найти заклинание. То самое, которое вырвал отсюда Данте. – Она потрясла передо мной дневником. – И вот когда оно у нас будет, мы сможем использовать видения и вашу связь с Дэвидом, чтобы его найти.

Я застыла, держась за ручку дверцы.

– Но… мы могли бы найти его и без всего этого, – сказала я, кожа у меня зудела от желания двигаться. – Мы ищем его всего-то два дня, а мы уже побывали там.

После видения и этого странного, почти тянущего ощущения в груди я поняла, что Дэвид не очень и далеко, и когда оглянулась на Би, та кивнула, подтверждая, что и она чувствует его неподалеку.

– А без заклинания случится только то, что он выкинет нас в следующий век, – заспорила Блайз. – Может, и в прямом смысле, насколько нам известно. Мы и представить не можем, на что способен вышедший из-под контроля оракул. Я понимаю, что вы хотите его найти, но нам нужна магия, чтобы сначала привести его в норму. Нет. – Она снова покачала головой. – Для нас лучше всего найти Данте и заклинание. И понять, что хотел сделать с ним Александр, – добавила она, почти про себя, и от досады я едва не завопила.

– Да кому какое дело, что хотел с ним сделать Александр? Он мертв, и это неважно. Сейчас важно, что у нас наконец есть способ найти Дэвида и добраться до него, и…

– И? – эхом откликнулась Блайз, поднимая брови. – Серьезно, Харпер, что ты собираешься сделать, если найдешь его?

Когда я не ответила немедленно, она наставила на меня палец.

– Без магии у вас есть только сила паладина, но она бесполезна против него, не так ли? Причинить ему вред ты не сможешь, поэтому какой тебе смысл за ним гоняться, если ты не можешь применить магию и не можешь его убить?

Би пристально смотрела на меня, но ничего не говорила.

Убийство Дэвида подразумевалось постоянно, этакий темный шепоток в глубине моего сознания. Сэйлор предостерегала, что однажды я могу встать перед таким выбором, и Дэвид видел, как я замахиваюсь на него мечом. Во время одного из испытаний, которые в прошлом году устраивал для меня Александр, я сама видела, как убиваю его. Но это не означало, что я готова принять это как реальный вариант.

Но Блайз была права – нет заклинания, нет плана.

Закрыв глаза, я откинулась на спинку сиденья.

– Проклятие, – пробормотала я, и Би вздохнула.

Интересно, не от облегчения ли.

Но потом я открыла глаза и посмотрела на Блайз, так же тыча в нее пальцем.

– Но не больше двух дней, – сказала я. – Мы не можем позволить ему забраться слишком далеко, и у нас истекает время.

Мы дали себе на это всего лишь две недели, и два дня уже прошли. Двенадцать дней совсем не казались достаточно долгими, чтобы найти Данте, извлечь заклинание, где бы оно ни находилось, и отыскать Дэвида, пока он не уехал слишком далеко.

Но, напомнила я себе, мне и раньше доводилось выполнять много невозможного. Никто не думал, что мы сможем позволить себе пять школьных танцевальных вечеров в один год, и разве не нашла я средства? А тот раз, когда мы выступали на чирлидерских соревнованиях штата, несмотря на то, что в команде было всего шесть человек? Конечно, мы не выиграли, но и последними не пришли.

Мы сможем это сделать.

Тут Блайз улыбнулась мне, открывая наконец дверцу со стороны водителя.

– Я сделаю это за один день, обещаю, – сказала она, и я вышла из машины, снова надеясь, что она действительно говорит мне правду.

Он больше не был уверен, бодрствовал ли он вообще.

А может, он никогда и не спал. Всё труднее было отличить сон от яви, потому что видения шли безостановочно. Было время, думал он, когда он мог прекратить видения или хотя бы дождаться их окончания. И когда кто-то ставил обереги, чтобы защитить его от видений. Тогда он злился, но теперь, лежа в темноте, с постоянной головной болью, он понимал, что делавший это человек, возможно, был прав.

Случилась и новая напасть – выпадение из памяти имен. Иногда ему представлялось, что из его глаз льется не свет, а воспоминания. Как будто происходит утечка знаний или потеря… чего-то. Может, он терял себя прежнего.

Но такое направление мыслей было безумием. В голове у него оставалось еще достаточно разума, чтобы понимать это. Понимать – что-то не так, он превращается во что-то плохое. Но во что? И как он может это остановить?

Со стоном он повернулся на бок. Он думал, что закрыл глаза, но уверен не был. После превращения последней девушки он понял, что больше не может находиться среди людей. Это небезопасно. Поэтому он нашел идеальное тайное убежище. Но теперь не мог вспомнить, как он его нашел и даже как он сюда попал. Дэвид забывал обо всем, кроме того, что видел постоянно. Кровь на желтом платье. Девушка с зелеными глазами, слезы. Две другие девушки, но они не могли помочь. И это было хорошо.

От девушки с зелеными глазами исходила опасность. Она охотилась на него, и он чувствовал, что она подбирается всё ближе. Из-за этой девушки у него болело в груди, и он понимал, что должен помнить о ней больше. Должен чувствовать о ней больше, помимо того, насколько она опасна. Но и это он терял, тускнеющую память, которая принадлежала тому – чему, – кем он был прежде.

И эти вещи больше не имели значения.

Зеленоглазая девица не прекратит своего преследования, он это знал. Он мог прятаться, но она найдет его, потому что она хотела… чего-то.

Застонав, он прижался головой к твердому камню, желая, чтобы боль ушла, хотя бы ненадолго. Если боль пройдет, он сможет думать. Он поймет, почему при воспоминании об этой девушке у него болит в груди не только от страха.

Но боль не прекращалась, и свет был слишком ярким, паля и освещая стены вокруг него, и ему показалось, что, возможно, он закричал, но звук этот мог прозвучать и у него в голове. Он больше не различал.

И все же, когда он лежал в холодной, сырой темноте, что-то явилось ему с резкой ясностью, испепелившей все остальное. Желтое платье, которое он продолжает видеть… ей ли оно принадлежит? Этой девушке? А кровь, пятнавшая платье, принадлежала ему. Какая-то часть его совсем не беспокоилась по этому поводу. Часть, которая этому радовалась. Ведь это же не жизнь, так какая разница, как она закончится?

Но другая его часть противилась этому. Он был древним и могущественным, его нельзя было убить, как дикого пса. Он был оракулом, а эта девушка, его паладин, хотела его остановить. Она убьет его.

Если он не убьет ее первым.

Глава 21

– Нет.

– Да.

– Кроме того, что нет.

Я сидела на водительском месте, таращась на грязную забегаловку перед собой и крепко сжимая руль. В какой-то момент своего существования бар, наверное, назывался «Ковбои». Я догадывалась об этом по картонному ковбою, поставленному у входа и по вывеске на крыше, в которой сохранились буквы «О», «В» и «И». Остальные буквы отвалились или сгнили.

Короче, хуже места в мире не придумаешь, и я не могла поверить, что собираюсь туда войти.

Сидевшая на пассажирском месте Блайз смотрела на меня, подняв брови.

– Говорю тебе, он именно там.

На заднем сиденье фыркнула Би. Этим вечером волосы она распустила и откидывала их назад нетерпеливыми движениями.

– С какой стати кому-то тут ошиваться? – спросила она. – Попадешь в такое место и закончишь в реалити-шоу о преступлениях.

Никогда не слышала более верных слов, но Блайз сложила руки на груди, пристально глядя на бар.

– В любом случае, это то место, где он находится.

Прежде чем покинуть Идеал, Блайз быстренько наложила поисковое заклинание на Данте. По-видимому, отпечатков его пальцев на дневнике Сэйлор оказалось достаточно, и, совершив краткий ритуал в туалете автозаправки «Шелл», Блайз вышла, зная, где он находится.

Как глупо, я-то думала, что мы приедем к какому-то дому. Ну, может, к квартире. А не к этому поистине отстойному гадюшнику в восточной Джорджии.

Мы ехали около пяти часов, и хотя солнце только что село, на парковке яблоку негде было упасть – свидетельство того, что завсегдатаи бара «ОВ И» со всей серьезностью относились к призыву «пять часов – время выпить».

Если Данте был здесь, тогда здесь надо быть и нам. Но все же некоторые сомнения у меня имелись. Я не горела желанием провести вечер за поисками некоего парня среди местных выпивох.

– Мы подростки, – напомнила я ей. – Нас не пустят.

– Мы девушки, – возразила Блайз. – Нас пустят.

Пожалуй, тут она была права, но я все еще прикидывала, не лучше ли нам с Би посидеть в машине.

Наклонившись вперед, Блайз продолжала:

– Плюс, мы владеем контролирующей разум магией. Да неужто вы никогда не пользовались силами алхимика, чтобы попасть в бар?

Я злобно глянула на нее.

– Э… нет, мы не пользуемся особыми суперсилами Райана, потому что Сэйлор умерла из-за пива, вообще-то.

Но потом Би наклонилась поближе и сказала, слегка застенчиво:

– Один раз, Райан воспользовался ими, чтобы попасть в новый ресторан в Монтгомери. В тот, куда трудно заказать столик.

Повернувшись к ней, я только захлопала глазами, а она пожала плечами.

– У нас был юбилей – один месяц, и он хотел повести меня в какое-то особое место. Это никому не принесло вреда.

Закатив глаза, я отвернулась и наткнулась на торжествующий взгляд Блайз.

– Хорошо, – сказала я, вынимая ключ из замка зажигания. – Отлично. Давайте применим силы богов, чтобы перехитрить жутких парней, выпить дешевого пива и найти этого другого чувака, у которого, по всей вероятности, ключи ко всему.

Мы вышли из машины, под ногами захрустел гравий. Дверь была открыта, и в ночь лилась громкая, шумная музыка. Я слышала топот ног по деревянному полу, а здание, как туманом, окутывал запах прокисшего пива и жареной еды.

Я стояла там у начала лестницы, которая вела в бар, а передо мной поднимались Би и Блайз.

– Нет, серьезно, почему это место? – пробормотала я, но Блайз мне не ответила. Через минуту я со вздохом последовала за ними.

Желала бы я сказать, что бар «ОВ И» оказался не таким, как я ожидала, и что я получила ценный урок насчет неправомерности поспешных выводов, но нет. Я была абсолютно права, и бар был абсолютно отвратным. Музыка – слишком громкой, и, несмотря на название бара – по крайней мере предполагаемое, – здесь не было ни одной ковбойской шляпы. Правда, я увидела множество бейсболок и бесчисленное количество рубашек из разных братств, плюс приличное количество гигантских пряжек на ремнях.

– Ждите у барной стойки! – прокричала Блайз, перекрывая музыку (какую-то несусветную песню про грузовики, реки и девушек в коротких юбках), и я поймала ее за руку, прежде чем она исчезла.

– Разве мы тебе не нужны? – спросила я, и она раздраженно стряхнула мою руку.

– Дай мне сначала его найти! – прокричала она. – Лучше мне выполнить эту часть в одиночку.

С этими словами она отвернулась, немедленно поглощенная волной клетки и денима.

Я вздохнула и стала пробираться сквозь толпу, прокладывая дорогу к барной стойке. Не то чтобы я хотела пива – б-р-р, – но мне хотелось куда-то сесть и взять бутылку воды. Народу было полно, и жарко, как в преисподней.

Два свободных табурета нашлись, я взгромоздилась на один и, подавшись вперед, прокричала заказ бармену. Я только-только попросила воды, когда почувствовала, что кто-то залезает на соседний табурет, и я, даже не потрудившись посмотреть, подняла руку.

– Нет. Нет, что бы вы ни сказали; уходите, пожалуйста.

Вокруг моего запястья сомкнулись чьи-то пальцы, и я резко обернулась, готовая отправить какого-нибудь неотесанного чурбана на встречу с противоположной стеной, если потребуется. Но увидела, что это всего лишь Би, качающая головой и смеющаяся надо мной.

– Полегче, – сказала она. – Я шла стать твоей напарницей.

Фыркнув, я взяла свою воду у бармена и подала ему несколько смятых долларовых бумажек, которые достала из кармана.

– Ага, потому что в этой трущобе я затем, чтобы ловить разных чуваков.

Би кивнула и огляделась.

– Думаешь, этот парень действительно здесь?

Я пожала плечами, открывая бутылку.

– Давай, такую разэтакую, на это надеяться.

Би обеими руками закручивала над плечом волосы и при этих словах подняла брови.

– Не представляю, чтобы он поехал сюда ради развлечения, Харпер.

В давке на танцполе я Блайз не видела, поэтому понятия не имела, где она. Немного нахмурившись, я оглянулась на Би.

– С ней никогда не угадаешь.

– Это правда, – согласилась подруга и посмотрела на меня, слегка приподняв брови.

– Не привыкла быть на вторых ролях, а?

Слова были произнесены легко и шутливо и не должны были бы меня задеть, но я, хмурясь, повернулась на табурете, чтобы лучше видеть Би.

– Что?

Явно уловив мой тон, Би смущенно пожала плечами. В баре было жарко, и ее волосы уже начали завиваться из-за влажности.

– Просто ты привыкла за все отвечать. А сейчас, из-за того, что Блайз владеет нужной нам магией, нам приходится тащиться за ней. – Опять подняла плечи. – Поневоле странное чувство, только и всего.

Так и было, но мне на самом деле не хотелось об этом говорить, даже с Би. В особенности потому, что я задумалась, не так ли она чувствовала себя в первой половине этого года, когда я постоянно решала, что лучше, ломясь вперед и не спрашивая других, какого они мнения на сей счет.

Я много раз заставляла ее и Райана ездить на пассажирском сиденье автомобиля – иногда буквально, но в основном метафорически. Быть пассажиром не очень-то интересно.

Я улыбнулась Би и постаралась ответить непринужденным тоном.

– Не такое уж странное. Меня просто раздражает, что мы тратим время в такой трущобе, как эта.

Откинувшись на спинку табурета, Би достала из кармана телефон, подняла его, чтобы сфотографировать битком набитый танцпол.

– Для Райана, – пояснила она, и я кивнула, улыбнулась и затосковала по Дэвиду.

Нащупала свой телефон, вытащила его из кармана и стала прокручивать галерею фоток. Тут было полно снимков Дэвида. Он работает за компьютером в редакции газеты. Гримасничает, поднимая громадную маргаритку из строительного картона, которую я смастерила для танца «Весенний флинг».

А вот он сидит под деревом во дворе в Гроуве, улыбаясь мне. На голове воронье гнездо, потому что, конечно, что же там еще может быть, но из-за бледно-зеленой рубашки его глаза кажутся особенно синими, и солнечный свет окаймляет его золотом. Не благодаря алхимии, и никакая безумная магия оракула не льется из него. Просто красивый парень, улыбающийся мне, потому что я ему нравлюсь.

У меня сдавило горло, и хотя я понимала, что это глупо и бесполезно, я быстренько засняла окружающее. Чуваки в кепках, как у дальнобойщиков, девушки в реально коротких юбках. Общую атмосферу вполне передавали слова «сюда вы приходите не только утопить свои печали, но и выполоскать мозги».

Из-за фотовспышки вся эта картина показалась еще более депрессивной, но все равно заставила меня улыбнуться, когда я пересылала ее на номер Дэвида. На номер, который, я знала, больше не действовал.

Жаль, что тебя здесь нет, – написала я, а потом, не успев подумать, отправила.

Ответа я не получила; я его и не ждала. Но все равно еще долго смотрела на свой телефон.

– Эй, красотка, – прозвучал невнятный голос, и табурет по другую сторону от меня слегка дрогнул.

Я даже не посмотрела.

– Нет, – сказала я, поднимая руку, мои глаза все еще были прикованы к телефону.

Волна перегара, а затем фраза заплетающимся языком:

– Я еще даже не задал вопроса!

– Нет, – повторила я, не опуская руку, и через мгновение меня опять обдало перегаром, а затем он свалил, поплелся искать другую девушку.

Тогда я посмотрела на Би, которая до сих пор ухмылялась в телефон – переписывалась с Райаном, ясное дело.

Вздыхая и жалея себя куда больше, чем позволяли приличия, я слезла с табурета, преисполненная решимости найти Блайз. Если она еще не отыскала Данте, я готова была дать ей в этом месте еще не больше десяти минут.

Я осторожно пробиралась вокруг танцпола, следя, чтобы мне не отдавили ноги, а сама высматривала Блайз. Вот когда по-настоящему пожалеешь о своем маленьком росте, потому что я практически ничего не видела, а искала я человека еще ниже себя.

Я сделала полный круг вдоль танцпола, но Блайз не увидела.

Это была не только непомерно пустая трата времени, но еще и абсолютно пошлая, и если есть две вещи, которые я ненавижу в этом мире, это пробуксовка автомобиля и гнусные бары.

В этом заведении я даже к стульям притрагивалась с отвращением, поэтому пошла в дамскую комнату – прошу прощения, в «Комнату девушек-ковбоев», согласно табличке, – желая вымыть руки, прежде чем подключить Би к поискам Блайз.

Но когда я открыла дверь в туалет, Блайз уже была там, она стояла у раковин, руки опущены, но кулаки сжаты.

А у ног ее валялся парень, по виску которого ползла струйка крови.

Глава 22

– О Господи, все нормально? – спросила я, переступая через распростертого парня, чтобы подойти к Блайз. Она тяжело дышала, и часть волос выбилась из хвоста, но в остальном казалась ничуть не пострадавшей.

– Отлично! – почти бодро отозвалась она и протянула баллончик с лаком для волос. – Вытащила из твоей сумки и положила к себе, надеюсь, ты не против.

Я посмотрела на запачканное кровью дно баллончика и судорожно сглотнула. Не могу винить ее за импровизацию с оружием, но теперь этот баллончик «Пышных сексуальных волос» отправится в ближайшее мусорное ведро.

– Если он полез к тебе, надеюсь, ты хотя бы устроила ему сотрясение мозга, – проговорила я, пиная парня в подошву башмака. – А теперь, пожалуйста, может, мы…

Я повнимательнее всмотрелась в лежавшего на полу парня.

Высокий, азиатской внешности, определенно красивый, несмотря на кровоточащую рану на виске…

– Данте? – спросила я, и Блайз кивнула, бросая лак для волос в корзину для мусора.

– Да. Поэтому за мою сохранность переживать нечего. Я вырубила его в коридоре и заволокла сюда.

Секунду я смотрела на нее, потом перевела взгляд на Данте, который начал постанывать и зашевелился.

– А причина, по которой ты его вырубила…?

Блайз подбоченилась.

– Я же говорила тебе, что всегда ненавидела этого перца.

Глубоко вдохнув через нос, я стала рассматривать свое отражение в грязном зеркале над раковиной, приказывая себе досчитать до десяти, прежде чем ляпнуть что-нибудь, о чем потом пожалею.

– Нам нужно задать ему много разных вопросов, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, – поэтому, возможно, сотрясение мозга было не самым выдающимся планом.

Данте снова застонал, и я добавила:

– И еще, было бы неплохо, если бы ты сначала сообщила, что нашла его, а уж потом вмазала ему.

Блайз одернула юбку, презрительно фыркнув.

– Согласна. Просто я… наверное, у меня возникают сложности, когда руковожу не я.

Она попала почти в точку. Я кивнула и переключилась на парня на полу.

Данте уже пришел в себя и недоуменно таращился на нас. Оттого ли, что слушал нас, или из-за травмы, нанесенной баллончиком, сказать не могу.

– Ага, наконец-то, – произнесла Блайз, шагнув к Данте. – Я же не настолько сильно тебя треснула.

– Зачем ты вообще меня ударила? – спросил он, прижимая руку к голове. Потом встревоженно по очереди посмотрел на нас.

– Вы же не собираетесь, ну, украсть мою почку или что-то такое, нет? Я как-то раз видел подобную вещь в новостях.

Закатив глаза, Блайз скрестила на груди руки и слегка согнула в колене ногу.

– Боже мой, Данте, только не делай вид, что не знаешь меня.

Его взгляд переместился на Блайз, и если парень притворялся, у него это чертовски здорово получалось, потому что он казался по-настоящему смущенным и испуганным.

– Я… не? – А потом его взгляд сделался сердитым. – Я знаю только, что ты сумасшедшая стерва, которая ударила меня… это был лак для волос?

Блайз опустила руки и подошла поближе к Данте.

– О чем ты говоришь? Конечно, ты меня знаешь. Мы больше года работали вместе. Мы… – Она посмотрела на меня и понизила голос. – Мы тогда дружили. В офисе.

Слово «офис» изумило меня. Оно было таким… нормальным. Неужели у эфоров имелось где-то постоянное здание, с офисными перегородками и факсами? Странно было даже размышлять на эту тему. Как и о том, что Блайз с кем-то дружит. Она казалась такой… согласна, деловой – не то слово, потому что, видит Бог, деловитости Блайз не проявила, но она демонстрировала… решимость. Может, она и привезла нас к стадиону поглазеть на парней, но сама-то, я это видела, на них не глазела. Я вообще не уверена, что Блайз нравятся парни. Или девушки, коль на то пошло.

Тем не менее, должна признать – сама мысль о том, что точно такая же драма, как та, что терзала меня, Дэвида, Райана и Би, разыгрывалась и у эфоров, была, пожалуй, забавна.

Вот что случается, когда вы используете подростков для всех своих безумных затей по контролю над миром, – подумалось мне.

Но Данте все еще пялился на Блайз, уже не такой испуганный, скорее разозленный.

– Слушай, я тебя не знаю, – сказал он и, пошатываясь, поднялся. – И если ты треснула меня, потому что приняла за своего бывшего или кого-то еще, мне очень жаль того, за кого ты меня приняла.

Блайз подошла вплотную к Данте и, приподнявшись на цыпочки, заглянула ему в лицо, и он вздрогнул (не могу его за это винить).

– Ты… серьезно не помнишь? – спросила она, и он отступил, защищая голову рукой.

– Говорю тебе, я тебя не знаю. – Он посмотрел на меня. – Тебя тоже.

– Блайз, – сказала я, – по-моему, он говорит…

– Правду, – закончила она. – Да, я тоже так думаю.

Снаружи задергали дверную ручку, и я порадовалась, что сообразила запереть дверь. Но все равно, теперь нам нужно было действовать быстро.

– Стерта память? – уточнила я, и Блайз медленно кивнула, не отрывая взгляда от лица Данте.

– Да, но… не только это, думаю.

Без предупреждения она подняла руку, и из нее вылетело… что-то, крепко саданув Данте в грудь и заставив вскрикнуть, когда он попятился и ударился о туалетные кабинки.

– Какого черта? – выдохнул он, и я подумала примерно то же самое.

Но Блайз покачала головой.

– Стерта память или нет, он по-прежнему владеет своими силами, – сказала она мне, хотя глаза Данте и расширились.

– Что? – спросил он, но она отмахнулась от него.

– Это инстинктивные проявления. Он почувствовал бы, что я подзаряжаюсь для этого удара.

– Я не почувствовала, что ты подзаряжаешься для этого удара, – возразила я, а Данте тихо сполз по дверце, украшенной граффити «ЭШЛИ<3с ПЯ».

– О чем вы толкуете? – спросил он. – Какой удар, какие силы…

– Заткнись, – даже не взглянув на парня, оборвала его Блайз.

– Может, он забыл, что владеет магическими приемами? – предположила я. – И в этом все дело?

Но Блайз снова покачала головой.

– Нет, вот этого ты и не понимаешь, Харпер. Неважно, забыл ли он, что владеет магией; он по-прежнему способен ее применять.

– Но он не может, – сказала я, оглядываясь на Данте, который дрожащими руками доставал телефон. Когда он его вынул, Блайз вырвала аппарат у него из рук, и парень буквально всхлипнул.

– Даже не пробуй нас сфотографировать, и приехали мы сюда не для того, чтобы сказать тебе, что ты будешь супергероем, – проговорила она. – Ты им когда-то был, вроде как, но с тобой явно что-то произошло.

– Александр? – предположила я, и Блайз кивнула, наблюдая, как Данте тянется к своему телефону.

– Я тоже так думаю.

– А это значит…

Испустив продолжительный вздох, Блайз подошла к двери туалета, отперла ее и выпустила Данте. Он едва не налетел на Би, которая, как оказалось, и дергала дверную ручку.

– Что происходит? – спросила она, наблюдая, как Данте метнулся в толпу.

Подбоченившись, Блайз вздохнула, когда он скрылся, а потом повернулась ко мне и Би, подняв брови.

– Ну? – сказала она, кивая вслед Данте. – Идем за ним.

Глава 23

Нет необходимости подробно рассказывать, что произошло потом в баре «ОВ И». Просто скажу, что мы с Би выследили чувака в толпе, и я поймала его у музыкального автомата, жалея, что надела в тот вечер юбку. Толпа что-то выкрикивала, мы с Би в итоге скрутили его и выволокли из бара под одобрительные вопли и хлопки. А прежде чем мы погрузили его в машину, я увидела несколько вспышек телефонных камер и услышала слова «Фейсбук» и «Твиттер».

Главное, мы извлекли Данте из бара и вывезли в поле на окраине этого городка. Я стояла в высокой траве перед сидящим Данте, который щурился от света фар моей машины. Я оставила их включенными, чтобы осветить все, что захочет проделать Блайз. И честно говоря, я вспомнила о тех дешевых книжках на основе реальных событий, которые всегда покупала в «Уолмарте» бабушка Марта. Сидя в баре, я боялась стать жертвой в духе подобной книжки.

Глядя теперь на Данте, я чувствовала себя одним из плохих парней из подобного чтива.

Нет, мы его не ранили, ничего такого. Если не считать маленькой ссадины над бровью, которую он получил, когда при падении ударился об угол музыкального автомата, Данте был цел и, пожалуй, больше злился, чем боялся.

– Вы точно собираетесь украсть у меня почку, да? – спросил он, и я попыталась одновременно изобразить устрашение без угрозы – скрестила руки на груди, продолжая ободряюще улыбаться.

В результате я, вероятно, выглядела совсем бестолково, когда сказала:

– Поверь, нам не нужна твоя почка.

Он злобно посмотрел на меня, его темные волосы падали на лоб. Даже рассерженный и встревоженный он был очень красив, поэтому если у них с Блайз что-то было, я точно не могла винить ее за это.

– Тогда какого… – начал Данте, но Блайз уже шла вперед, держа в руках открытый дневник Сэйлор, окаймленная ярким белым сиянием света фар.

– Здесь нет ничего, чтобы снять такое серьезное заклятие, – сказала она, игнорируя Данте, который сидел со связанными за спиной руками, мы воспользовались запасной эластичной веревкой, которую я захватила на тот случай, если придется привязывать вещи на багажник машины.

– Но, – продолжала Блайз, водя глазами по страницам, – я, наверное, могу попробовать… сочетание нескольких заклинаний.

Прозвучало это не слишком-то уверенно, но когда она подняла голову, выражение лица у нее было решительным, острый подбородок выставлен вперед.

Мы с Би выполнили свою работу паладинов, применив силу, чтобы запихнуть Данте в машину и доставить сюда, поэтому теперь настал черед Блайз показать, на что она способна.

Слетавшие с ее губ слова звучали для меня полной бессмыслицей. Не знаю, были они греческими или просто магическими, но была в них власть, какими бы абсурдными они ни казались. Волоски у меня на руках встали дыбом, а совсем рядом со мной поежилась Би.

Данте сделался неподвижен, глаза у него расширились настолько, что белки стали видны вокруг всей радужки, и снова меня посетило неприятное чувство. Мне это не нравилось, все это, и не знаю, что было большей проблемой – магия Блайз или похищение человека, но я определенно чувствовала себя паршиво.

Но затем Блайз выступила вперед и подозвала меня.

– Иди сюда.

Подойдя ближе, я вложила свою ладонь в ее руку. Рука Блайз была холодной и влажной, что заставило подумать, уж не страшновато ли и ей из-за того, что мы делали.

Би немного переместилась назад, пока мы с Блайз приближались к Данте, а когда Блайз прижала пальцы к его вискам, она и мне дала знак сделать то же самое.

Я стояла там, приготовившись, но еще не касаясь Данте.

– Что мы будем делать? – спросила я, почесывая икру одной ноги подъемом другой. – Привлечем Вулкан для проникновения в мозг?

Дэвид гордился бы мной за эту ссылку, но Блайз лишь удостоила меня сердитым взглядом.

– Мы смотрим, получится ли проникновение в его голову, – объяснила она. – Что бы ни сделал с ним Александр, это стерло его воспоминания и силы. Я хочу знать, зачем и как, и я надеюсь, что заклинание, которое я только что произнесла, поможет нам в этом. Ясно? Теперь мы хорошие?

– Мы всегда плохие, – пробормотала я, но скорее по привычке, чем из-за реального раздражения.

Когда я прижала пальцы к вискам Данте, я ощутила лишь его влажную кожу, вспотевшие волосы, и открыла рот, чтобы сказать Блайз, что это глупо, что это не работает.

А потом все словно бы вдруг… вошло в туннель. Я видела все как в тумане, за исключением двух крошечных пятнышек света, будто я смотрела в телескоп не с того конца. Ничего похожего на то, как я наблюдала видения Дэвида или разные сцены, которые в прошлом году заставлял меня видеть во время периазма Александр. Это было что-то новенькое, что-то вызывавшее у меня ощущение, будто я стою на очень шаткой поверхности, колени у меня подгибаются, сердце колотится.

Казалось, целую вечность я находилась в том темном туннеле и видела те световые точки. Я слышала голоса, но они были приглушенными – неразборчивыми, как бывает, когда говорят в соседней комнате. Я больше не слышала стрекота цикад и кваканья лягушек, не ощущала прикосновения высокой травы к ногам или удушающего зноя летней ночи в Джорджии. Я как будто нигде не была, и даже если бы я захотела отнять руку от виска Данте, думаю, это мне не удалось бы.

А потом внезапно крошечные точки света увеличились, несясь ко мне. А может, это я неслась к ним. Трудно сказать. Я только знала, что тьма рассеивается, сменяясь ощущением чего-то ужасно знакомого.

Александр, сидящий за своим письменным столом, его золотистые волосы горят в свете лампы. На нем темный костюм с темно-зеленым галстуком, и выглядит Александр именно так, как при каждой нашей с ним встрече. Когда он встал из-за стола, я осознала, что кабинет, в котором он находится, являет собой почти точную копию того, что был у него в Пайн-Гроуве. Тот дом он воздвиг силой магии, но то, что я видела сейчас, казалось мне настоящим.

Поскольку это было воспоминанием Данте, мы видели все его глазами. Он, очевидно, сидел перед столом, в джинсах, нервно барабаня пальцами по колену.

Откинувшись на спинку кресла и сложив перед собой руки, Александр выглядел каким угодно, только не встревоженным. Он был спокоен и собран, как помнила я, и улыбка, адресованная Данте, была явно доброжелательной. Но за этим я видела напряжение и помнила это. Несмотря на все свои хорошие манеры и элегантность, Александр был опасен, и Данте, несомненно, это понимал. Я видела, как он качал ногой, пока лез в передний карман своей толстовки с капюшоном и доставал неровно оборванные листы бумаги.

– А, очень хорошо, – проговорил Александр. Слова звучали с небольшим эхом, чуть искаженно, как будто он был под водой.

– Я легко их нашел, – сказал Данте, немного вздергивая подбородок. – Она наложила заклинание сигнала тревоги на книгу, но не на страницы. Я за десять секунд нашел их и вырвал.

– Какая небрежность, – пробормотал Александр, просматривая лежавшую перед ним страницу. – Не похоже на Сэйлор.

Почувствовав теперь себя лучше, Данте откинулся на спинку кресла, скрестил ноги в лодыжках.

– Однако это какая-то серьезная магия. Намного превосходит мои способности. Вероятно, даже способности Блайз.

– Да, но это заклинание всегда было скорее теоретическим, чем практическим, – сказал Александр, но не оторвал взгляда от страницы, и я могла бы поклясться, что его рука слегка дрожит.

– Я был бы рад, – произнес Данте, скидывая капюшон. – Стирание силы и памяти – это одно, но та последняя часть? – Тихонько присвистнув, он покачал головой. – Темное дело, я вам скажу. И мощное. Я даже и пробовать не захотел бы. А то будет, как в той истории, правда? В той, где люди захотели…

Александр поднял руку, прерывая его.

– Как я сказал, заклинание было теоретическим. Я как раз попросил Сэйлор поработать над ним, прежде чем она так резко исчезла. В действительности я никогда не собирался его испытывать.

А потом он вдруг улыбнулся снова, глядя на Данте со словами:

– Но сейчас самое подходящее время, м-м?

Тут он произнес какие-то слова – я ничего не поняла – и сцена передо мной начала расплываться. Не знаю точно, сама ли комната начала рассеиваться, когда это случилось, или запертые в дальний угол сознания воспоминания Данте просто начали терять устойчивость.

В любом случае все распалось. В ушах у меня словно бы завыл ветер, и внезапно нас снова выталкивали, вышвыривали назад, пока опять не вернулось ощущение духоты и царапающей ноги травы, и вот я вновь стояла в поле, убирая пальцы от головы Данте.

Рядом со мной стояла Би, положив руку мне на плечо, с искаженным тревогой лицом.

– С тобой все в порядке? – спросила она, и я кивнула, хотя совершенно точно не была в этом уверена.

Я посмотрела на Блайз, все ли с ней хорошо, но ее взгляд был прикован к Данте, и, повернув голову, я увидела, почему.

Данте до сих пор таращился перед собой невидящим взглядом, часто дыша, но теперь струйка крови ползла у него из носа.

– Что происходит? – спросила я у Блайз, и она лихорадочно замотала головой, листая дневник Сэйлор.

– Я… мне кажется, что заклинание было слишком сильным. А может, Александр добавил в него, не знаю, что-то вроде мины-ловушки. – Она говорила тоненьким, выше обычного голосом, а пальцы так быстро летали над страницами дневника, что смерть от пореза о бумагу казалась реальной угрозой.

– Ты применила к нему заклинание, не зная, как оно подействует? – спросила Би, выступая вперед и чуть выходя за пределы света фар. Она собрала волосы в неряшливый узел и смотрела на Блайз, подняв брови. – Не за это ли самое ты так поливала нас грязью?

Блайз вскинула голову.

– Тот вид магии, с которым мы разбираемся, опасен, – резко бросила она. – Сожалею, что это не дурацкая химическая задачка с формулами и всем прочим, но это не она, и…

– И вам двоим лучше перестать спорить и прикинуть, что нам делать дальше, – закончила я, присев на корточки рядом с Данте. Его пульс под моими пальцами был здоровый, хотя парень по-прежнему дышал часто. По-прежнему в ярком свете фар моей машины его зрачки были настолько расширены, что едва виднелась радужка.

– Не позвонить ли нам в девять-один-один? – спросила я, гадая, что же мы скажем диспетчеру. «Здравствуйте, мы тут применили магию к одному парню в поле, и теперь он впал в ступор, помогите, пожалуйста».

Но тут голова Данте вдруг резко повернулась ко мне, его рука взметнулась. Земля зарокотала, и волна силы сорвалась с кончиков его пальцев, достаточно мощная, чтобы опрокинуть меня на спину, у меня даже стукнули зубы.

– Какого черта? – хрипло вякнула Би, но я уже вскочила и бросилась на Данте.

Ударила новая волна, никакого особого заклинания, просто магия, достаточно мощная, чтобы все волоски у меня на руках встали дыбом, а в ушах зазвенело.

– Он же не должен иметь сил! – прокричала я, но было вроде как смешно об этом говорить, когда он опять поднял руку, послав новую волну, от которой Би попятилась и натолкнулась на капот автомобиля.

Блайз все еще просматривала дневник, хотя и выставила одну руку, испуская заряды силы. Но они, похоже, скатывались с Данте, который уже вставал на ноги и снова поднимал руку.

Блайз вскрикнула, когда дневник вырвался у нее из рук, а я настолько разволновалась из-за прогулки в мозгу Данте, что не была уверена, по плечу ли моим силам схватка со Слетевшим С Катушек Алхимиком.

Но я, разумеется, собиралась попробовать.

Когда я двинулась вперед, что-то схватило меня за локоть, и, обернувшись, я увидела рядом с собой Би. По-видимому, столкновение с машиной навело ее на мысль.

Когда я получила свой первый автомобиль, папа снабдил меня ящиком с инструментами, который лежал в багажнике. Он был розовый (и на ручках молотка и отвертки были нарисованы цветы), и я это оценила, но тяжеленный как не знаю что. Когда Би подала его мне, я крепко обхватила пальцами ручку и улыбнулась подруге.

– Спасибо, оруженосец.

– Подумала, что внутри может оказаться что-то полезное! – быстро сказала она, уже отходя.

Может, и было, но Данте уже устремлял на меня взгляд, и я сообразила, что у меня не будет времени рыться в ящике в поисках самого удобного инструмента.

Вместо этого я подняла ящик – мышцы просто лопались от силы – и метнула его.

Как следует.

Глава 24

– В смысле, самое большее тридцать процентов, что я его убила.

Мы неслись по федеральному шоссе к Атланте, в машине было не продохнуть от напряжения. Я уступила руль Би, и теперь обернулась назад, чтобы посмотреть на сидевшую сзади Блайз.

– Он был без сознания, когда мы уехали, но дышал. И мы позвонили девять-один-один. Я уверена, что с ним все хорошо.

Я честно надеялась, что с ним все хорошо. Бабуле Джуэл и так нелегко пришлось из-за проникновения в дом Дэвида. Но сбежать с места убийства? Не думаю, что она простила бы это.

Блайз устроилась поудобнее.

– Всё с ним будет нормально, – скучным голосом согласилась она. – Его магия сработала наподобие амортизатора. Ты его вырубила, но только это ты и могла сделать. Ты не могла его убить, потому что ты паладин.

– Приятно узнать, – проговорила я, отворачиваясь.

Снова воцарилось молчание.

Нарушилось оно, только когда Би включила поворотник, съезжая с шоссе, и на фоне ровного тиканья она наконец спросила:

– Так… что там случилось?

Я услышала шуршание на заднем сиденье, это заерзала Блайз.

– Заклинание вышло из-под контроля. Я говорила вам, магия такая вещь, которую нелегко контролировать или предугадывать. Когда я попыталась разблокировать его память, я… я, наверное, разблокировала и его силы, но они не действовали.

– Преуменьшение, – пробормотала я, потирая новую царапину на колене, появившуюся, когда Данте оттолкнул меня.

Я попробовала встретиться с Блайз взглядом в зеркале заднего вида, но она сидела, опустив глаза, с встревоженным лицом – Блайз не привыкла к провалам. Хотя мы и получили требуемую информацию: те страницы с заклинанием Сэйлор находятся в офисе у Александра. Это заклинание, стирающее силу и воспоминания, – вечер все равно казался неудачным.

– Да ладно, – обратилась я к Блайз. – Ты же не могла знать, что произойдет, и выше нос! Теперь мы значительно ближе к нужному нам заклинанию, что означает, мы скоро сможем остановить Дэвида.

Блайз кивнула, но ничего не сказала, и немного спустя я снова уставилась на темную дорогу перед нами.

Если дом Сэйлор оказался не таким, как я ожидала, офис Александра гораздо больше соответствовал моей мысленной картинке – высотное здание, сверкавшее в темноте, в сотнях его окон отражались луна и уличные фонари.

Тем не менее здание вызвало у меня странное ощущение, пока я ставила машину на примыкающей платформе. Оно казалось… покинутым. Пустым. И хотя я не удивилась, что на парковке не было других машин в это время суток – было почти три часа ночи, – я все же предполагала, что увижу вахтеров, горящий кое-где свет. Что-нибудь.

Всё было тихо и спокойно, когда мы шли за Блайз через парковку к главному входу. Двери заперты не были – или они просто открылись перед Блайз, – и мы вошли в большой вестибюль, почти совсем пустой.

– Это место заколдовано или брошено? – спросила я, и она глянула на меня через плечо, пока мы направлялись к лифту.

– Немного того, немного этого. На него было наложено заклинание, чтобы не впускать людей, но как только человек, наложивший заклятие, умер, магия очень быстро начала рассеиваться. Местные считают его просто заброшенной высоткой.

– А ты уверена, что нас не арестуют? – поинтересовалась Би, как только закрылись двери лифта.

Блайз покачала головой, барабаня пальцами по стальной перекладине позади себя, и мы с Би переглянулись у нее за спиной. Случившееся с Данте явно все еще занимало мысли Блайз.

Двери открылись, и наша троица вышла в пустынный холл, где стоял пустой письменный стол и несколько стульев. Ковер под ногами казался влажным, пахло плесенью и запустением.

Мгновение Блайз оглядывалась. А потом сказала:

– Он выглядит иначе.

– Когда ты была здесь в последний раз? – спросила я, и Блайз нахмурилась.

По пути сюда мы все переоделись в туалете на заправке. Для этой небольшой экспедиции мы выбрали черный цвет (который, возможно, немного отдавал с нашей стороны мелодрамой, но, по нашему мнению, как нельзя лучше соответствовал проникновению в заброшенное высотное здание). Волосы Блайз рассыпались по ее голым плечам, кожа казалась совсем бледной на фоне темного топа.

– Несколько лет назад, – ответила она. – Когда они проводили со мной собеседование.

Она даже не трудилась шептать, поэтому и я не стала приглушать шаги, направляясь к длинному коридору с дверями. Несколько было открыто, но, заглянув внутрь помещений, я ничего не увидела. Ни столов, ни стульев. Только простые квадратные комнаты, одни с окном, другие совершенно темные.

Мы остановились перед закрытой дверью в конце коридора. Дверная ручка повернулась в руке Блайз, но дверь слегка застряла в проеме, и пришлось поднажать плечом.

– Здесь я познакомилась с Данте.

Дверь распахнулась, и я с тяжело бухающим сердцем последовала за Блайз в этот кабинет.

Если остальная часть офиса казалась обычно-безликой, данная комната была совсем иной. Она настолько явно была пространством Александра, что я наполовину ожидала увидеть его сидящим за письменным столом. За тем же самым столом – тяжелым, деревянным чудищем, за которым он сидел в доме неподалеку от Пайн-Гроув – и даже ковер на полу был тем же, с узором из плотных завитков на пунцовом фоне.

Совершенно очевидно, здесь давно никто не бывал. Стекло в световом люке разбилось, пропуская дождь и листья, а из высоких книжных шкафов попадали книги, их страницы покоробились от влаги. Как давно он стоял брошенным? И почему никто этого не заметил?

– Я же говорила, что все пошло прахом, когда Александр умер, – сказала Блайз, направляя вверх луч своего фонарика.

– Но, глядя снаружи, не скажешь, – возразила я, и Блайз пожала плечами.

– Большая часть магии пошла прахом. Но не вся.

Я заметила, что у стоявшей рядом со мной Би опустились уголки губ и она тесно обхватила себя руками.

– Это сюда тебя доставили? – негромко спросила я. Не то чтобы я боялась, что кто-то подслушает. Просто в этом кабинете, в окружении вещей Александра, звук моего голоса был слишком громким.

Должно быть, Би почувствовала то же самое, потому что практически прошептала в ответ:

– Не знаю. Может быть. Он… – Замолчав, она огляделась вокруг. – Он кажется тем же. Понимаю, это звучит глупо, но…

– Не глупо, – заверила я подругу и состроила гримасу, когда что-то хрустнуло у меня под ногами. Может, разбитое стекло, а может, скелет грызуна или птицы. Выяснять это я отнюдь не собиралась.

– Ты не помнишь, потому что тебя в основном держали в состоянии, похожем на анабиоз, – сказала нам Блайз. У нее под ногами, пока она передвигалась по комнате, тоже что-то хрустело. В темноте она казалась всего лишь маленькой, смутной фигуркой.

– Александр не знал, что с тобой делать, когда я привезла тебя сюда, – продолжала Блайз. – Я думала, ему захочется получить доказательство того, что я все сумела сделать. Я провела ритуал, Дэвид получил мощную силу и мог создавать паладинов. Но вместо этого он разъярился, что я не привезла оракула.

Тут она повернулась к Би.

– Поэтому у тебя такие смутные воспоминания. Тебя держали наверху, – она показала фонариком, – несколько недель, пока Александр не придумал использовать тебя, чтобы добраться до нее. – Теперь луч света скользнул в мою сторону.

– Для Александра всегда имел значение только оракул, – сказала она. – Я должна была «зарядить» его, а потом привезти сюда, и когда я этого не сделала…

За ее словами последовало тяжелое молчание. Наконец Блайз прочистила горло, отворачиваясь.

– Скажем так, что после этого я оказалась для них бесполезной. – Она всё ходила по кабинету. Может, нам с Би и было не по себе, но Блайз явно не разделяла наших опасений. Дергая лучом, она осматривала полки и тяжелый деревянный стол у дальней стены. – Если заклинание здесь, оно будет в этой комнате, – произнесла она, приглаживая свободной рукой волосы. – Это оно, основное место, где он всегда находился, занимаясь… чем угодно. И ему никогда не нравилось, когда я была здесь.

Что-то в манере речи заставило меня повернуться и посмотреть на Блайз. Как обычно, она собрала волосы в высокий хвост, свободная рука уперта в бок. Блайз казалась решительной и свирепой, но под всем этим было что-то еще. Почти похожее на…

– Блайз, это место тебя пугает? – спросила я, но она на меня не посмотрела. Глубоко вдохнула через нос и молчала так долго, что я подумала, она вообще мне не ответит.

А потом она приблизилась к большому столу и сказала:

– Меня ничто не пугает.

Блайз посмотрела на меня, и на одной щеке у нее появилась ямочка. Это была улыбка, но никогда прежде мной у нее не виденная. Обычно ухмылка Блайз говорила, типа «Я маленькая, напичканная магией и отвязная», но эта была почти грустной.

– Однако место это мне по-прежнему не нравится, – добавила она. – Разве ты не чувствуешь?

– Жуткое заброшенное здание, – сказала я, глядя вверх и медленно поворачиваясь, озирая бесконечный потолок и зубчатую дыру в световом люке, – во всех жутких заброшенных зданиях мурашки бегут по спине.

– И все же это – особенное, – сказала Блайз и обошла стол, чтобы заглянуть в ящики. Потянула один, но он был явно заперт, и она принялась дергать его изо всех сил, пытаясь сломать, прежде чем применить магию.

А может, ей просто хотелось что-нибудь сломать. Я ее понимала.

Я подошла, опять игнорируя какие-то мелкие предметы, хрустевшие под моими теннисными туфлями, и отодвинула Блайз в сторону.

– Это требует моих особых навыков, – сказала я ей. Взялась за ручку ящика, и, когда дернула, дерево с приятным треском поддалось.

Но удовлетворение было недолгим, так как ящик оказался пустым. Или по крайней мере таковым он показался мне. Но Блайз все равно сунула туда руки, с закрытыми глазами водя ими в пустом пространстве.

– Как я сказала, большая часть магии вокруг этого места рассеялась, когда Александр умер, – пояснила она, – но немножко осталось. По-настоящему сильные заклинания остаются даже после смерти человека, наложившего их.

Мы стояли молча, пока Блайз водила руками, и я пыталась не чувствовать себя слишком раздосадованной, когда она, в очередной раз, вытащила книгу.

Однако у Би явно не было проблем с тем, чтобы сказать, что думает.

– Ну, конечно, – произнесла она, скрещивая ноги. – Еще одна книга, наверняка набитая тарабарщиной. Как раз то, что нам надо.

Вероятно, мне следовало бы выступить в роли миротворца, но иногда радость от присутствия лучшей подруги заключается в том, что она говорит то, чего ты сказать не можешь.

– Какие-нибудь следы вырванных Данте страниц? – спросила я.

Но Блайз уже листала книгу, пробегая глазами страницу за страницей. В отличие от книги Сэйлор, эта была в приличном состоянии – что-то наподобие изящного черного ежедневника, при виде которого мое неравнодушное к офисным принадлежностям сердце запело.

– Серьезно, Блайз, ты видишь…

Блайз внезапно остановилась на странице, которая была исписана полностью, исписана так густо, что из-за черноты чернил почти не проглядывала белая бумага. А потом она протянула мне эту книгу.

Я ее взяла, гадая, пойму ли вообще, что так взволновало Блайз, или это будут просто новые магические заклинания.

Но на сей раз покрывавшие страницу слова оказались очень даже разборчивыми.

И от них меня замутило.

Глава 25

– Да что хоть все это значит? – спросила Би, налегая на мою руку и просматривая страницу.

– Здесь о родителях Дэвида. О которых мы всегда строили догадки, – проговорила я. Сердце билось у меня практически в горле. – Они не были обычными людьми, родившими младенца, обладающего магическими данными. Это были Александр и оракул.

Мы все умолкли, погруженные в свои мысли. Может, это ничего не значило. Может, младенец-оракул был просто младенцем-оракулом, и рождение от родителей с магическими способностями не обязательно делало его особенным.

А потом я прочла дальше.

– Аларик, – тихо произнесла я, и Блайз мрачно кивнула, а Би подняла в мою сторону брови.

– Что насчет него? – спросила она.

– Он был другим мужчиной-оракулом, родившимся от оракула, – сказала я, – и мы знаем, каким он оказался.

Безумным, суперсильным, убивающим паладинов и стирающим с карты целые города.

Би наклонилась так близко ко мне, что ее волосы касались моей руки.

– Но это же бессмыслица какая-то. Если Александр был отцом Дэвида, почему он хотел его убить?

Но он не хотел его убивать. Он хотел убить меня, чтобы я не помешала ему совершить ритуал над Дэвидом. Ритуал, который сделал бы его более могущественным и, как он надеялся, более устойчивым. В одном отношении это получилось, а в другом – стало жутким провалом. Дэвид сделался невероятно могущественным, но видения продолжали сильно изводить его.

Когда он сбежал из города, его силы прорвались сквозь все обереги, поставленные Александром.

Обереги, которые, теперь я это знала, не обязательно должны были удержать Дэвида в Пайн-Гроуве, но защитить его.

Я перебрала в памяти все свои встречи с Александром, пытаясь найти хотя бы один момент, когда прозвучал хоть малейший намек на то, что Дэвид ему небезразличен. Я вспомнила, как он говорил мне, что личная привязанность к оракулу только повредит мне, но, может, на самом деле он говорил о себе?

– Ты об этом знала? – спросила я Блайз. – Или хотя бы подозревала?

Ее лицо было бледным в тусклом свете.

– Да, подозревала. Ну, не именно это, а то, что Дэвид значил для него больше, чем просто его оракул. Существовало только два человека в мире, которые были законно заинтересованы в Дэвиде – кроме тебя, Харпер. А именно – Сэйлор и Александр.

Она оперлась руками на стол, не сводя взгляда с книги.

– Если кто и пытался найти способ вернуть его в прежнее состояние – или помешать свихнуться, – это был один из них.

– Значит, вот что это было за заклинание. И почему Александр хотел его получить.

Она кивнула и продолжила с хмурым видом листать страницы.

– Александр много лет изучал то, что случилось с Алариком. Эфоры пытались остановить Аларика, искали пути его нейтрализации, полагаю. Выведения его из безумия.

– А зачем было прилагать такие усилия? – спросила Би.

Она отступила на шаг, и я услышала очередной хруст, когда она тоже наступила то ли на стекло, то ли на что-то непотребное. Честно, чем скорее мы отсюда свалим, тем лучше.

– Почему просто не убить его?

На секунду я подумала, что Би говорит о Дэвиде, и я вскинула голову.

– Аларика, – прояснила Би. – Если у него были видения, он создавал паладинов и насылал их на эфоров, почему они пытались спасти его?

– Потому что они не были чудовищами, – ответила Блайз, не отрываясь от книги. – Может, они хотели найти способ помочь ему, вместо того чтобы пристрелить как собаку.

– Однако ничего не вышло, – напомнила ей я, по-прежнему спинным мозгом ощущая то чувство холода. – В итоге они его убили.

Теперь Блайз голову подняла, встретилась со мной взглядом.

– Потому что это было последним средством, – сказала она. – Так бывает. Как только он попал в ту пещеру и начал набирать силу, им ничего не оставалось, кроме как убить его.

Мне не понравилось то, как она это сказала, но я не знала, что на это ответить.

А потом Блайз посмотрела на книгу и резко, сквозь зубы, втянула воздух.

Там, в конце этой книги, к задней странице обложки, был прикреплен маленький бумажный карман. Может, виной тому был просто слегка дрожащий луч фонарика, в свете которого показалось, что пальцы Блайз тряслись, когда она вытаскивала два потертых, сложенных листка бумаги.

Когда она их развернула, аккуратно разгладила руками, я посмотрела, надеясь, что смогу понять написанное.

Это был один из странных шифров Сэйлор, частью на греческом, частью на английском, частью символами, и все это поплыло у меня перед глазами.

Однако что бы ни было на этих страницах, Блайз это поняла. Я наблюдала, как она в буквальном смысле побледнела, увидела, как расширялись по мере чтения ее глаза.

– Ну? – спросила я, громче, чем нужно, но от напряжения мне казалось, будто по коже у меня что-то ползает.

– Это определенно заклинание, – проговорила Блайз, бумага зашуршала, когда она перевернула листки посмотреть, что там на обороте. На сей раз сомнений не было – руки у нее дрожали.

– И что, – спросила я, закатывая глаза. – Поможет оно? Ты можешь его наложить?

К моему удивлению, Блайз не выказывала особого энтузиазма. Это было то, что она искала – то, ради чего мы взяли ее с собой, в конце-то концов, – и вместо того, чтобы выглядеть приободрившейся, она казалась немного… удрученной, если честно.

Снова нахмурившись, она вторично принялась рассматривать страницы.

– Это труднее, чем я предполагала, – сказала она, и меня опять замутило.

– Но ты же можешь это сделать, – не отставала я, и она вскинула голову, ее темные глаза встретились с моими.

– Ты видела, как получилось с Данте. Этот род магии, он… он по-настоящему сложный, Харпер. Тяжеловесный. Это, – она потрясла передо мной листками, – не только отнимет у Дэвида силу, оно и память его сотрет.

Я вспомнила Данте, сидевшего в том поле, с растерянным лицом.

– О. Верно. Я… об этом забыла.

Дэвид – нормальный, но не помнящий меня? Или вообще ничего, если уж на то пошло? Конечно, попытаться стоило.

Я подумала о Би с ее вопросом, почему они просто не убили оракула, когда это явно было легче всего.

Мысль о Дэвиде, который безучастно смотрит на меня, понятия не имея, кто я такая… была неприятна. Очень неприятна.

Но это было лучше, чем альтернатива.

– Что насчет другой части? – спросила я, и Блайз резко подняла голову.

– В смысле?

– В том воспоминании, – подсказала я. – Данте говорил, что есть другая часть этого заклинания, что-то пугающее, мощное, что, по его мнению, людям вообще пробовать не стоит.

Блайз посмотрела на листок.

– Точно не знаю, – произнесла она, потом, вздрогнув, подняла взгляд, и мы услышали снаружи шум.

Мы все трое застыли. Мы слышали шаги, быстрые и мягкие, и видели тонкую полоску света под закрытой дверью кабинета.

Блайз выключила свой фонарик, погрузив нас в почти кромешную тьму, и как можно тише стянула книгу со стола и неловко засунула за пояс брюк.

Приближения паладина не чувствовалось, и на нас больше не нападали после того вечера в мотеле, но я не желала рисковать. Без слов я протянула руку, и Блайз положила мне на ладонь фонарик.

Мы трое держались очень тихо, забившись поглубже в тень, а я пыталась сообразить, что же делать. Лучше выскочить из комнаты, застав врасплох неизвестных, или подождать – а вдруг они пройдут мимо?

Но затем дверь распахнулась, не оставляя мне выбора.

Я крепко сжимала фонарик, готовая нанести удар.

В помещение ввалилась парочка подростков, и я уже почти бросилась на них, когда поняла, что они хихикают, обнявшись.

Не паладины, присланные Дэвидом. Просто… дети, исследующие брошенное здание.

Парень был высокий, волосы – светлее и более лохматые, чем у Дэвида, но все равно сходства оказалось достаточно, чтобы у меня ёкнуло внутри. Стоявшая перед ним девушка была немного выше меня, но в тусклом свете ее волосы выглядели такими же темными, а когда она повернулась к своему дружку, обнимая его за шею, жест показался знакомым.

Для меня до сих пор все было так перемешано – оракул, бойфренд, парень, которого я так давно знала, – и я не могла разобраться в своем отношении к этому. Остановить оракула может означать потерю Дэвида, и хотя пока это был наилучший выход, мне хотелось… чего-то большего.

Чего-то более легкого.

Я настолько погрузилась в свои мысли, что заметила Блайз, только когда она встала немного передо мной, подняв руку и что-то бормоча себе под нос.

Парочка перестала целоваться. Или, точнее, они замерли, соприкасаясь губами, и Блайз довольно вздохнула.

– Хорошо, этот фокус длится примерно минуту, – прошептала она. – Идемте.

Мы поспешно проскочили мимо неподвижной пары в тихий коридор. Еще не выйдя на улицу, Блайз достала из-за пояса брюк страницы, и как только мы сели в машину, она снова в них уткнулась.

– Ну, ведь ты можешь это сделать, да? – спросила я, заводя двигатель.

Блайз включила свет в салоне, отчего мне стало несколько сложнее видеть темные улицы перед собой.

Очень долго единственными звуками были дыхание Би на заднем сиденье и шелест страниц, которые изучала Блайз.

Потом она подняла голову, посмотрела на меня и сказала:

– Что ж, если мы собираемся применить это заклинание, нам понадобятся кое-какие предметы.

– Значит, ты можешь это сделать? – спросила я, не отрывая взгляда от дороги.

И когда Блайз издала какой-то гортанный звук, я сказала себе, что это, конечно же, да.

Глава 26

Не знаю, бывали вы когда-нибудь на блошином рынке, но рекомендовать это развлечение я бы не стала. В том смысле, что если вы не ищете какие-нибудь прикольные украшения, щенка или видеокассету образца тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, блошиный рынок обычно мало что может предложить. Но Блайз была уверена, что мы найдем все необходимое для заклинания на том рынке, рекламу которого она видела на цветных листовках, которые раздавали на выходе из универсама. После отнюдь не комфортабельного ночлега в машине мы приехали на поле, служившее парковкой, и уставились на все эти палатки, раскинувшиеся перед нами.

Было уже жарко: над верхней губой выступила испарина, и по позвоночнику начал стекать пот. Цветные треугольные флажки безвольно повисли, потому что не было ни ветерка. Воняло автомобильными выхлопами, животными и слабо тянуло лимонадом от соседнего киоска. Во многом это напомнило мне Фестиваль азалий в родном городе, только понеряшливей и поунылей.

Настоящий подвиг с их стороны. Если вы наблюдали, как взрослые мужчины гоняются за смазанными маслом свиньями, трудно найти более грязную затею.

Би подняла на макушку темные очки.

– Значит, все, что может понадобиться тебе для заклинания, есть… здесь?

Блайз кивнула. Свои темные волосы она заправила за уши и, хотя и притихла после нашего путешествия в контору Александра, казалась одновременно… более спокойной. Потому, вероятно, что у нас наконец-то появился план. Я знала, что это помогало мне чувствовать себя лучше, пусть даже я и старалась не обращать внимания на боль, которую причиняла мне мысль о потерявшем память Дэвиде.

Тем не менее лучше это, чем супероракул или мертвый Дэвид, почему я и примирилась с поездкой на блошиный рынок, чтобы купить все требуемое для Блайз.

– Откуда начнем? – спросила Би, и Блайз огляделась.

– С лотков с украшениями, – ответила она и решительно кивнула. – Вон с тех, рядом с оружием.

Неплохая, возможно, идея, но это же блошиный рынок, а значит, нас ожидало приблизительно девять тысяч ювелирных киосков, и это не считая всех тех людей, которые рекламировали «камни и самоцветы». Блайз начала с одного конца длинного ряда столов и открытых багажников, а мы с Би направились к другому. Я знаю, что нам следовало разделиться, чтобы сэкономить время, но еще я хотела поговорить с Би наедине.

Стол, который я выбрала, оказался одним из самых привлекательных, он был накрыт, вероятно, рождественской скатертью – на белом хлопке цвели яркие пуансеттии. Тут стояли коробки с различными отполированными камнями – аметистами, пиритами, кучей кварца, – и если здесь находилось то, что искала Блайз, я уж точно этого не чувствовала. Тем не менее я покопалась в камнях и, не глядя на Би, сказала:

– Это похоже на поиски иголки в стоге сена. Или, знаешь, волшебного камня в коробке с простыми камнями.

Би фыркнула, вернув темные очки на место.

– Она сказала, что мы сможем его почувствовать, когда прикоснемся, так?

Я пожала плечами.

– Она-то сказала, но насколько мы знаем, это означает лишь, что она сможет его почувствовать. В Игре по поиску волшебного камня мы можем оказаться бесполезными.

– Насчет кабинета Александра она оказалась права, – заметила Би, переходя к моему столу.

Под лучами утреннего солнца ее плечи щеголяли загаром и веснушками, и я пожалела, что не надела топ. Как может быть так жарко, когда солнце встало всего несколько часов назад?

Кивнув и улыбнувшись женщине за моим столом, я пошла дальше по ряду, Би тащилась за мной.

– Да, права, – сказала я, минуя палатку с грязноватыми мягкими игрушками. – И мне кажется, мы напали на след Дэвида. Просто…

– Ты не в восторге от этого заклинания, – закончила Би, и я остановилась перед очередным столом с украшениями – кольцами, ожерельями и прочими побрякушками, разложенными на маленьких бархатных подносах. Терпеть не могу перебирать вещи, не собираясь ничего покупать, поэтому я старалась как можно быстрее провести над всем пальцем и двигать дальше, не задерживаясь без нужды.

– Действительно не в восторге, – согласилась я. – То есть я все понимаю. Если мы нейтрализуем Дэвида, мы сохраним ему жизнь. Сохраним жизнь себе и всем, кого любим. Это очевидно наилучшее решение.

– Да, – сказала Би, беря серебряную цепочку с тяжелой бирюзой, – но также это решение, которое приведет к тому, что в итоге Дэвид не будет знать, кто он такой.

Трудно было с этим не согласиться. Я уже сказала себе, что сделаю что угодно, лишь бы остановить Дэвида и спасти его. Что я должна действовать как его паладин, а не как его девушка. Но, возможно, у меня уже начинался тепловой удар.

Легка на помине, Блайз вдруг внезапно вынырнула из толпы, идя к нам, на запястье у нее болтался маленький оранжевый пластиковый пакет.

Когда она подошла поближе, я увидела, что Блайз тоже вспотела, темные волосы прилипли к вискам, лоб блестит.

– О’кей, – весело произнесла она, махая нам пакетом.

– Ты его нашла? – спросила я.

Взметнув брови поверх темных очков, Блайз уставилась на меня.

– Нет, я прикупила дешевый браслет с подвесками.

– Ладно, ладно, мне понятен твой сарказм, – сказала я. – Так мы можем отсюда двигать?

И тут она снова сфокусировала взгляд на мне.

– А ты? – спросила она. – Ты ничего не почувствовала?

Повернувшись, я провела руками над коробкой с камнями, но ничего не ощутила и покачала головой.

– Нет.

Блайз нахмурилась.

– Ничего? Никакого… притяжения?

Я посмотрела на нее, а она наблюдала за мной с таким выражением, что в голове у меня зазвенели слабые тревожные сигналы.

– Нет, – повторила я. – Его у нас точно не могло быть, раз ты нашла магический камень, нужный для этого дела.

– Ты не подходила к столу у оружейного раздела? – не унималась Блайз, и я в недоумении покачала головой.

И затем моя голова раскололась.

Или по крайней мере мне так показалось.

Но боль быстро прошла, и внезапно я снова очутилась в пещере, меня окутал сырой, прохладный, пахнущий подземельем воздух. Хотя на сей раз не было и намека на запах серы, который я уловила, когда видела Аларика.

И когда я подняла голову, передо мной стоял не он.

Это был Дэвид, и он не стоял, а парил в воздухе, носки его кроссовок слегка задевали камень. Его грудь медленно вздымалась, глубокие вздохи, казалось, звучали в моих ушах, вздохи, которые я чувствовала в своей груди. Льющийся из глаз свет озарял все его лицо.

В эти моменты я ощущала его дыхание своим, наши сердца словно бились в унисон, и я чувствовала… злость. Ненависть. Страх. В голове Дэвида теснились образы: обереги, нацарапанные на камне, внезапно превращались в обереги, нацарапанные на податливом кирпиче; люди в балахонах, снующие по пыльной улице, вдруг становились детьми из Академии Гроува. Я узнала Райана и Би, увидела близняшек и Люси Маккэролл.

Начало должно закончиться, чтобы началось новое начало.

Эти слова проскользнули сквозь мой разум, как дым, и я почувствовала силу в своих… нет, в руках Дэвида, когда он сжал кулаки.

Я вдруг разом пришла в себя, меня трясло и тошнило.

– Харпер! – воскликнула Би, и я подняла на нее глаза. Она казалась встревоженной, уголки губ опущены, взгляд внимательный, но не возбужденный. Не как у меня.

– Что это было? – немедленно спросила Блайз, и я покачала головой, не в силах говорить прямо сейчас.

Солнце внезапно стало слишком горячим, слишком ярким, и я поплелась прочь от них, направляясь к одной из больших белых палаток, поставленных вдоль главного прохода рынка. Я откинула клапан и вошла внутрь, глубоко дыша и надеясь, что меня не стошнит на чей-нибудь стол с коллекционными раковинами.

Но там было пусто.

Я стояла в центре палатки, слыша свое хриплое дыхание, пытаясь понять, что делать, и разобраться в только что случившемся.

– Харпер, – позвала Би, входя следом за мной, – ты в порядке?

Очевидно было, что не в порядке, но не успела я что-то сказать, как входной клапан шевельнулся снова. Я ожидала Блайз, но вместо нее вошла более высокая девушка с более светлыми волосами. Входя, она сильно толкнула Би, и та немедленно споткнулась, с тихим вскриком падая на колени.

И тогда девушка бросилась на меня.

Глава 27

Я упала навзничь скорее от неожиданности, чем по какой другой причине, но сумела достаточно быстро опомниться, вскочив на ноги и развернувшись, нисколько не удивленная нападением очередной девчонки.

Позади девицы поднималась Би, и я увидела, что она шевелит руками, но не делает попытки вступить в драку. Я узнала все, что мне требовалось знать о прекрасном состоянии сил Би в данный момент.

Со вздохом я слегка присела, выставив перед собой руки. Это была третья девица, от которой приходилось отбиваться в течение последних нескольких дней; с первыми двумя я справилась нормально, и мне стало интересно, не попробовать ли с этой другую тактику.

– Как тебя зовут? – спросила я, пока мы кружили на примятой траве внутри палатки. – Я – Харпер Прайс.

– Я это знаю, – проворчала девица.

Ее светлые волосы были такого оттенка, который называют «цветом помоев». Не очень-то лестно, на мой взгляд. Облачена она была в футболку с какой-то мальчишеской группой. Я смотрела на все их неприятно гладкие лица и по-настоящему понадеялась, что выиграю эту схватку.

О том, чтобы позволить себя победить девчонке в такой футболке, даже думать было слишком унизительно.

– Нам не обязательно драться, – сказала я.

Было совершенно ясно, что мы абсолютно точно собираемся это сделать, нужно это нам или нет. И все же я надеялась, что удастся поговорить побольше, прежде чем она кинется на меня.

Но нет, едва я успела набрать воздуха, чтобы снова обратиться к ней, как она, в летящем броске, уже опрокинула меня на сухую траву с поразительной для такого хрупкого существа силой.

Приземлилась я неудачно, сильно ударившись о землю локтем и чертыхнувшись неподобающим для леди образом. Меня охватило раздражение. Ведь я сказала себе, что просто нейтрализую ее как можно скорее, прежде чем расспросить про Дэвида, но теперь я испытывала досаду и боль, поэтому нанесла удар со всей силы.

Но он получился слабый, такой, как и прежде. Конечно, удар, пришедшийся ей в плечо, оказался достаточно весомым, чтобы она поморщилась, но девчонка не покачнулась и уж, само собой, не отлетела назад, как должна была бы от такого удара.

Я сморгнула, глядя на свою руку, словно на предательницу, а потом девица снова бросилась на меня, ударив с такой силой, с какой обычно била я. Вышло больно.

По телу разлилась слабость, точно так же, как раньше адреналин и сила, и я ощутила ту же самую паническую беспомощность, что и в тот вечер в клубе. Только на этот раз не последовало восстановления сил.

Однако Би была уже рядом, хватая нападавшую обеими руками, и хотя у нее не осталось сил паладина, она все же на целую голову была выше этой девицы.

Правда, это мало что дало. Один хорошо размещенный удар, и Би снова с криком полетела на землю, хватаясь за скулу.

Меня охватил гнев. Даже, я бы сказала, ярость, и я снова бросилась в бой. Никто в моем присутствии не смеет обижать Би, и неважно, насколько слабой я себя чувствовала.

Единственно, ярость не сравнить с силой паладина. Еще один пинок, тычки в спину, и я опять лежу, дыша со свистом.

Эта девчонка была сильнее меня, и я ничего не могла поделать, только закрывать лицо руками и все-таки пытаться бить и пинать. Легко сдаваться я не собиралась, но знала, что все это почти совсем неэффективно.

Не знаю, что могло случиться, если бы в палатку не вошла Блайз. Точнее, я слишком хорошо знаю, что произошло бы, и не хотела об этом думать.

На этот раз, когда Блайз проделала свой трюк по стиранию памяти, я просто лежала на траве, пытаясь дышать, стараясь, чтобы моя паника не отразилась у меня на лице. Стараясь не показать Блайз, что в вопросе силы я теперь бесполезна.

Блайз удалось выпросить льда у одного торговца газировкой, и когда она подала мне леденящий сверток, обернутый бумажным полотенцем, я прижала его к губе.

– Я так от этого устала, – промямлила я, с трудом шевеля распухшей губой. – Просто, знаешь, феноменально на данный момент.

– Я тоже, – сказала Би, на щеке у которой наливался синяк. Она прикладывала к лицу промокшее насквозь бумажное полотенце.

Блайз по очереди смотрела на нас, потом остановила взгляд на мне.

– Значит, у тебя было новое видение. – Она кивнула на Би. – Но у нее не было.

Покачав головой, я ненадолго прикрыла глаза, меня по-прежнему мутило.

– Оно продолжалось недолго, – ответила я, и Блайз презрительно фыркнула.

– Неважно, сколько оно длилось. Важно, что ты видела.

Я со вздохом посмотрела в серовато-голубое небо.

– Это опять была пещера, – без всякого выражения начала я. – Но там был Дэвид, а не Аларик. Он… он думал о доме.

– Пещера? – резко переспросила Блайз, сведя брови. – Значит, мы опоздали?

– Может, и нет, – сказала я, хотя совершенно не была в этом уверена. – Он не выглядел… пугающим, пожалуй.

– Это должно означать, что мы опять на правильном пути, – высказала предположение Би. Она так и сидела на корточках рядом со мной, положив руку мне на колено, ее кожа порозовела под солнцем. – В погоне за Данте мы ненадолго его потеряли, но теперь он вернулся.

– И по-прежнему идет по стопам Аларика, – добавила Блайз. – Если он уже нашел где-то пещеру, начал наращивать силу… – Замолчав, она принялась вертеть в руках оранжевый пластиковый пакет. – Было бы лучше поймать его до всего этого. Легче.

– Не думаю, что хоть какая-то часть этого будет легкой, – пробормотала я, губу все еще жгло.

Мне не понравилось, как помрачнела Блайз при мысли, что Дэвид уже в пещере, делая то, что уже там делал Аларик, прежде чем стереть с лица земли целый город. Я всегда знала, что в случае с Дэвидом время неумолимо истекает, но теперь оно, похоже, просто неслось.

– Давайте поедем, – сказала я, нервно поднимаясь. – Мы получили то, за чем приехали, и чем скорее мы отправимся в путь, тем лучше.

Никто не оспорил мое предложение, и мы стали пробираться назад, на парковку, лед таял и тек мне на грудь.

Мы почти подошли к выходу, но вынуждены были петлять среди столов и палаток. Попался целый стол с оружием, и хотя я подумала, что никому это не пригодится, если только он по уши не влез в «Игру престолов», невольно остановилась у стола. И с чем-то опасно похожим на алчность разглядывала кинжалы, булавы и стрелы со стальными наконечниками. Превращение в паладина, без сомнения, научило меня лучше разбираться в такого рода вещах. Я знала, насколько они жизненно важны для моей работы, а еще вместе с силой паладина я получила своего рода подавленную страсть к оружию.

Я провела пальцами по блестящей серебряной рукоятке одного из кинжалов. Потом перешла к тонкому фехтовальному клинку, металлическая гарда в виде корзины была украшена имитацией драгоценных камней, но они все равно были красивые. А потом я увидела круглую металлическую рукоятку, торчавшую из стоявшего в глубине палатки ящика. Нет, не рукоятку. Эфес.

Я стояла перед этой палаткой, прижимая к распухшей губе сверток со льдом, смотрела на верхушку этого меча и ощущала глубоко в груди какое-то гудение. Я даже не могла увидеть всю вещь целиком, но знала, что мне нужен этот меч. Больше, чем блеск для губ «Коралловое сияние», который я обожала, больше, чем корона Мисс встречи выпускников.

Когда я подняла руку, чтобы указать на него, я осознала, что немного дрожу, но, может, сказывался адреналин схватки. Или это могло быть нечто совсем другое, что-то… предопределенное.

Клинок оказался не длинным, ничего такого устрашающего, в самом деле – кроме того, что им, полагаю, убивали людей. Скорее похож на короткий меч, какие я видела в фильмах про гладиаторов. И он очень ладно лежал в моей руке.

– Сколько за этот меч? – спросила я парня за складным столиком.

– Харпер! – окликнула меня Би.

Она стояла рядом со мной, плотно прижав руки к бокам, и я поразилась, насколько она не похожа на себя обычную. Сумасшедший темп, паршивая фастфудовская еда, напряжение… наша троица походила не на красоток, едущих на пляж, а скорее на обколотых подростков в бегах, пусть даже и с приличным загаром. Любой, посмотревший на нас, вероятно, подумал бы, что нам осталось всего несколько месяцев до съемок на «Лайфтайме»[2].

– Что? – спросила я, не отрывая глаз от меча, пока продавец в футболке университета Алабамы глянул назад через плечо.

– О-о, – протянул он, больше разворачиваясь к ящику. – Хм, это… Знаете, буду с вами откровенен, я его раньше не видел.

Тревожные сигналы в моей голове зазвучали теперь сильнее, а когда он пошел и извлек меч из ящика, они меня практически оглушили.

Ничем не примечательный меч. Он не был украшен драгоценными камнями, и металл не мерцал потаенной магией или чем-то таким. В действительности он был какой-то невзрачный, и хотя на эфесе виднелись глубокие бороздки, в нем явно не было ничего особенного. И тем не менее всё во мне, казалось, устремилось к нему.

Парень прикинул на руке вес меча.

– Зачем такой милашке, как ты, меч?

– Она собирается с его помощью кастрировать парней, задающих глупые вопросы, – безжизненным голосом ответила за меня Блайз.

– Именно это, – сказала я парню, задирая подбородок.

Взгляд продавца упал на мою распухшую губу и сверток со льдом, который я сжимала в руке и с которого текло на землю.

Прочистив горло, он протянул мне меч, рукояткой вперед.

– Логично. Поскольку я понятия не имею, откуда он появился или хотя бы из чего сделан, я дам вам скидку.

Правда ли он сделал мне скидку или нет, сказать не могу. Никогда не оценивала мечи, и названная им цена заставила меня немного поморщиться. Подала ему кредитную карту, которую мама дала мне на случай экстренной необходимости. (Под этим, конечно, она понимала еду и ночлег, но мне кажется, мы все согласимся, что в этом путешествии меч являлся безусловным предметом экстренной необходимости.)

Но как только меч оказался у меня в руке, я поняла, что заплатила бы сколько угодно, лишь бы его иметь. Он пришелся как раз мне по руке, и я сделала несколько взмахов на пробу, заработав встревоженные взгляды всех тех людей, которые действительно хотели только прикольных украшений, щенка или видеокассету образца тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года.

Когда мы добрались до автомобиля, я достала из багажника старый рюкзак, а из ремонтного набора – толстовку с эмблемой Академии Гроув. Аккуратно завернув меч в толстовку, я положила его в рюкзак и осторожно задвинула в глубину багажника. Но закрывать его не стала.

И все еще стояла у открытого багажника, одной рукой придерживая открытую крышку. Даже убрав меч, я как будто не могла заставить себя перестать смотреть на него.

– Харпер! – позвала Би. Блайз уже села на заднее сиденье, поэтому мы стояли вдвоем, глядя на машину. – Зачем тебе этот меч?

Я захлопнула крышку багажника.

– На всякий случай.

Глава 28

Мы ехали еще несколько часов, направляясь на север. Прежде чем Блайз стерла девчонке с блошиного рынка память, мы выяснили, что она из Теннесси, поэтому мы и двигались туда. Мы нашли мотель, не такой же жуткий, как тот, в Миссисипи, но все равно, в этом месте я предпочла бы надолго не останавливаться. Би свернулась калачиком под одеялами, приняв несколько таблеток аспирина, а я не находила себе места. Я чувствовала: мы очень близко к Дэвиду. Но, зная, что он уже в пещере, не имела возможности что-либо сделать, кроме как думать, что мы сделаем, когда найдем его там.

Блайз была уверена, что мы едем слишком поздно, но я не могла позволить себе так думать. Мы проделали весь этот путь, столько пережили и теперь обладали заклинанием Сэйлор, что наверняка поможет исправить ситуацию.

С этой мыслью я пошла искать Блайз. Нашла ее сидящей на краю бассейна и болтающей ногами в ярко-голубой воде. На секунду я подумала предостеречь ее, что бассейны мотелей являются рассадниками не менее тысячи заразных болезней, но потом передумала – если Блайз хотела подцепить грибок стопы, это ее дело. Что касается меня, я сяду в шезлонг.

Пластик затрещал, когда я села, и Блайз через плечо оглянулась на меня, лениво болтая ногами в воде.

– С тобой все в порядке?

Я вздохнула, не зная, как на это ответить. Технически, да, я чувствовала себя отлично. Сегодняшняя схватка на блошином рынке была суровой, но боль в мышцах уже притупилась. Хотя меня по-прежнему не оставляло чувство, что я сейчас вылезу из кожи. Осознание того, что Дэвид близко, но что мы уже опоздали, сводило меня с ума. Я хотела ехать всю ночь, но измученные Би и Блайз заметили, что встретиться с Дэвидом усталыми, пожалуй, не лучший вариант. Плюс, Блайз весь день была какой-то притихшей, а поскольку для осуществления заклинания она нужна была нам в наилучшей форме, я хотела убедиться, что у нее будет достаточно времени на подготовку.

Хотя это не означало, что я в восторге от происходящего.

– Я не… идеальная, – наконец проговорила я, и Блайз насмешливо фыркнула и повернулась ко мне, вытащив ноги из бассейна. Подтянув колени к груди, она обхватила их руками.

– Твоя сила паладина наконец иссякла. Думаю, навсегда, – сказала она, и это не был вопрос.

Я со вздохом откинулась на шезлонге и посмотрела в подернутое дымкой небо. Воздух был сырой и густой, наполненный жужжанием насекомых и гудением фонарей над головой.

– Мои силы иссякли, – согласилась я. – Как ты и сказала. Видимо, я слишком долго находилась вдали от Дэвида.

Блайз смотрела на меня с чем-то близким к интересу, но недотягивавшим до сочувствия. Это было, пожалуй, приятно. Би прикусила бы нижнюю губу, заговори я об этом, верный знак тревоги, но Блайз? Блайз вроде бы никогда не заботило, что беспокоит меня, и это на самом деле позволяло мне с большей легкостью говорить о том, что меня волновало.

– Но может быть, это не совсем так, – размышляла я. – Дэвид может истощать меня? – Я по-прежнему не смотрела на Блайз, сосредоточившись на мошке, которая сейчас билась о ближайший натриевый светильник. – Ведь он смог забрать у Энни ее силы.

– Возможно, – слишком уж быстро ответила она, и мне это не понравилось. Блайз могла по меньшей мере притвориться, что задумалась об этом хотя бы на секунду.

Я села прямо, сердито глядя на нее.

– Не сомневаюсь, что новых паладинов он создает не без причины, – сказала Блайз. – И если он создает новых, можно понять, что, наверное, ему больше не нужен старый. Особенно когда старый настолько рвется помешать ему стать оракулом.

– Я вовсе не это делаю, – выпалила я. – Я не против того, чтобы Дэвид видел будущее. Я боюсь того, что эта способность навредит ему. Что это потенциально превратит его в разрушителя и источник зла, и если он хоть сколько-то будет похож на Аларика, Пайн-Гроув станет его первой целью.

Блайз всё наблюдала за мной, не отрывая взгляда от моего лица, даже когда прихлопнула комара на руке.

– Верно, – проговорила она. – Но он уже превратился в разрушителя. И, возможно, в источник зла, насколько тебе известно. И, – добавила она, когда я открыла рот, чтобы возразить, – у тебя нет способа это остановить. Это тебе не детское кино, где сила любви спасет его от того, что он есть на самом деле, Харпер. Он мужчина-оракул. Второй из двух, когда-либо существовавших. Разрушитель и источник зла. С чего ты взяла, что сможешь это контролировать?

– Я могу контролировать всё, на что настроюсь, – автоматически ответила я, и Блайз расхохоталась, закинув голову, сверкая белыми зубами.

– О Господи, тебе бы отвечать на вопросы в Модели ООН.

Закатив глаза, я откинулась на шезлонге.

– Великолепно, смейся, – сказала я. – Но это правда. Я не… Послушай, я не говорю, что любовь может его спасти или спасет. Я не говорю, что его уже нет. Ну, не в физическом смысле, конечно. – Я со вздохом посмотрела в небеса. Над головой плыли облака, оттененные оранжевым из-за уличного освещения. – Дэвид как личность, возможно, исчез. Я это понимаю. Но я должна попытаться.

Когда я подняла голову, Блайз смотрела на меня, болтая одной ногой в бассейне.

– Можешь ты это понять? – спросила я. – Что иногда тебе приходится стараться, даже если это кажется обреченным на провал?

Глядя на меня, она кивнула.

– Именно это я и делаю, – наконец произнесла она. – Пытаюсь сделать что-то, а сама не уверена, получится ли.

– То заклинание сработало на все сто, – напомнила я ей. – Данте потерял силу и теперь не помнит своего прошлого. Поэтому если только мы найдем Дэвида…

Но Блайз покачала головой.

– Я пытаюсь исправить свою ошибку, – сказала Блайз и опустила в воду вторую ногу, принялась болтать ими, вздымая маленькие волны. И снова так легко было представить себе девушку, которой она, наверное, была раньше.

– Я это сделала, – продолжала она будничным тоном. – Я превратила его в нечто нестабильное и опасное. Конечно, в итоге он мог дойти до этого и сам, но не будем притворяться, что я немного не ускорила события.

Тут она была права.

– И что? – спросила я, вставая с шезлонга и скидывая босоножки. Я по-прежнему совсем не питала доверия к не очень-то чистой аквамариновой воде бассейна, но решила рискнуть. Села рядом с Блайз, повторив ее позу – руки опираются о бетонную кромку, ноги болтаются в воде. – Ты думаешь, что если наложишь на Дэвида заклинание и лишишь его силы оракула, все твои грехи будут прощены? Как-то так?

Блайз повернула ко мне голову и улыбнулась, но печально.

– Заклинание, которое сработает, возможно, на двадцать процентов, – сказала она. – Ты видела, что случилось с Данте. Ты видела, как плохо это прошло, и он не был страшным или бодрым супергероем. Просто парень. – Она пожала плечами. – Если твои силы не до конца тебя покинули, я могла бы оживить их. Может быть. Или если бы мы добрались до него, прежде чем он ушел в ту пещеру…

Я захлопала глазами.

– Заклинание, – повторила я почти беззвучно. – Мы нашли заклинание, которое лишит его силы.

– Заклинание, которое, быть может, я не сумею осуществить, – сказала Блайз, – то есть в конце все это свалится на тебя.

Ее голос звучал так спокойно, так уверенно, что, несмотря на душную ночь, мне вдруг стало зябко.

– Что это значит?

Но я знала ответ еще до того, как она заговорила.

– Тебе придется его убить.

Глава 29

– Убить его? – Мой голос взлетел на пол-октавы.

Блайз чуть кивнула.

– Теперь, когда он уже в пещере, это лучшее, что мы можем сделать.

Очень долго я лишь молча таращилась на нее, гадая, не потешается ли она надо мной. Но нет, пауза тянулась, а Блайз и глазом не моргнула, пока наконец я не сказала:

– Мы взяли тебя в это путешествие, чтобы ты помогала нам.

Закатив эти свои большие карие глаза, Блайз снова повернулась ко мне.

– Что я и делаю. Ты не забыла, что Дэвид пытается убить тебя?

– Он не пытается, – ответила я, но лишь вызвала смех Блайз.

– Ладно, конечно. Всех этих паладинов он посылал к тебе вместо телеграмм, так уж заведено у оракулов. Ясно.

До меня начало доходить, что Блайз совершенно точно не шутит, и я вскочила так быстро, что едва не поскользнулась на краю бассейна.

Однако Блайз осталась сидеть, глядя на меня как будто с совершенно законным недоумением.

– Харпер… ты же знала, что такая возможность существует. В кабинете Александра, когда Би спросила, почему они просто не убили Аларика, я видела твое лицо.

Она произнесла это с такой легкостью, что я почти подумала – она права. Что неразумность проявляю здесь я. Но это не я хладнокровно говорила об убийстве человека, и я отступила еще на шаг с колотящимся сердцем.

Вытащив ноги из воды, Блайз почти полностью повернулась ко мне.

– Честно, я думала, ты это поняла, – сказала она. – А для чего же еще ты купила сегодня тот меч?

Меч. Я почти забыла о нем, завернутом в толстовку в багажнике моего автомобиля. Я не могла отрицать своей тяги к нему. Александр сказал, что мое видение в комнате смеха – то, где я закалывала Дэвида, – было просто моим самым сильным страхом, а не действительным событием, которое может произойти. Но глядя сейчас на Блайз, я до тошноты испугалась, что это может быть правдой.

Наверное, Блайз увидела что-то такое на моем лице, потому что немного подалась вперед, склонив голову набок.

– Именно по этой причине я в первую очередь и повела тебя на блошиный рынок.

Я покачала головой.

– Нет, ты сказала, что мы ищем какой-то волшебный камень, чтобы осуществить заклинание, которое нашла Сэйлор, и…

Я умолкла, как только осознала, что именно говорю.

– Волшебный камень, – ругнула я себя. – Чушь. И ведь ты нисколько не переживала, что мы так и не нашли его.

Блайз слегка пожала плечами.

– Потому что он никогда не существовал. Я хотела, чтобы ты нашла меч. Тот, который был нужен тебе. Я думала, что он может понадобиться нам – на всякий случай, но после того, как ты увидела Дэвида в пещере, я поняла, почему ты должна была его найти. Почему я хотела, чтобы ты его нашла.

Когда я не ответила, она продолжила:

– Тебе никогда не приходило в голову, что ты теряешь свои силы не потому, что разлучена с ним, а потому, что чем опаснее он становится, тем больше сил тебе нужно, чтобы его остановить?

Я покачала головой, мысли неслись вскачь, и Блайз сложила руки на груди.

– Твоя сила означает, что ты никогда не сможешь причинить вреда оракулу, только защитить его. Если ты больше не в состоянии его защищать, то потому только, что он стал крайне опасным и с ним нужно что-то делать, Харпер. До сегодняшнего дня я не была в этом уверена. Но увидев его в пещере, твои силы ушли навсегда. Эти вещи связаны.

– Ты не знаешь, что… – начала я, хотя все сказанное ею обретало ужасный смысл.

И она тоже это понимала, потому что подняла руку, прерывая меня.

– Ты и я, мы делаем то, что нужно сделать, Харпер. В этом наша суть. Ты знала, что до всего случившегося со мной я тоже была президентом совета учеников в своей школе? У нас не было чирлидеров, но я была первой флейтой в школьном симфоническом оркестре и участвовала почти во всех комитетах. От «Учащиеся против вождения в пьяном виде» до программы «Старшие сестры»… – Она считала их на пальцах. – Такое активное отношение и делает нас обеих настолько способными в этом деле. Поэтому нас и выбрали.

Я покачала головой, не желая сейчас иметь с ней ничего общего.

– Нет, – сказала я. – Эти силы… мне их навязали, и я догадываюсь, почему их навязали и тебе.

Она лишь пожала плечами, как обычно, наклонив голову набок.

– Навязали, предопределили… какая разница. Суть в том, что мы девушки того типа, которые делают то, что должны. Остановить Дэвида – это моя обязанность. Ты знаешь, во что превратился Аларик. И теперь мы знаем не только то, что Дэвид в точности идет по его стопам, но и что они оба – единственные оракулы, когда-либо родившиеся у оракулов. А это значит, что Дэвид могущественнее, чем думал любой из нас. Опаснее.

И опять ее голос был таким ровным и спокойным, лицо – почти до странности безмятежным, что я подумала: крыша едет именно у меня. И все же я услышала свой голос:

– Ты не это должна сделать.

– Разумеется, это. Я же тебе сказала. – Она говорила медленно и терпеливо, как разговаривают с совсем маленькими детьми или иностранцами. – Я. Исправляю. Свою. Ошибку.

Босоножки висели у меня на пальцах, одна негромко шмякнулась на бетон.

– Но это не исправление своей ошибки, – возразила я. – Исправление ошибки означает… не тыкать в лицо тем, что ты сделала не так, а исправлять это. Ну да, конечно, я не так выразилась, но ты понимаешь, что я имею в виду.

Я наставила на нее босоножку, и Блайз наконец поднялась, ударом отводя мою обувь от лица.

– Харпер, таким образом мы это и исправляем, ты что, не въезжаешь? А ради чего, по-твоему, затеяно все это путешествие?

Я непонимающе покачала головой.

– Чтобы найти Дэвида. Заставить его остановиться, а не убивать его.

Блайз шагнула ко мне, и когда я отступила, она в мольбе подняла руки.

– Я тоже не хотела такого развития событий, Харпер. Когда я нашла то заклинание, я подумала, что у нас есть ответ. Убить его всегда было… – Умолкнув, она подняла глаза к низким облакам, бледно-оранжевым из-за фонарей вокруг мотеля. – Последним средством, думаю. Просто теперь уже слишком поздно.

– Я не верю ни единому твоему слову, – пробормотала я и сделала еще шаг назад.

Но Блайз наступала, ее темные глаза блестели в свете натриевых фонарей над бассейном.

– Я искала другой способ. Но нет ни одного.

– А как же другое заклинание? – спросила я, и она моргнула. – То, о котором упомянул Данте. Какое бы ни было, оно темнее и страшнее, чем заклинание, стирающее память. Как насчет него?

Блайз презрительно фыркнула, качая головой.

– Оно не поможет, – напряженно ответила она.

– Ты постоянно говоришь, какой ты крутой алхимик, – покачала я головой, – а теперь заявляешь, что не можешь выполнить одного простого заклинания?

– Оно не простое! – напряженно, сжав кулаки, выкрикнула Блайз. – Александру удалось применить его к Данте, но у Данте практически не было силы. Только немного алхимических навыков, которых он набрался в Интернете. Пытаться применить это к полноценному оракулу, который к тому же свихнулся?

На этот раз, когда она посмотрела на меня, я увидела слезы в ее глазах.

– Я. Не. Могу, – повторила она. – Это слишком опасно. Для тебя, для меня, для Би. А вдруг это лишь усилит его? Я дала Данте силы, которых у него на самом деле никогда не было, и мы видели, что из этого вышло.

– Райан, – проговорила я, хватаясь за соломинку. – Если ты не можешь это сделать, пусть он попробует.

Но Блайз лишь покачала головой.

– У нас нет времени. Твои силы иссякли, Дэвид – в пещере, поэтому единственный способ – убить его. Покончить с этим раз и навсегда.

Впервые что-то промелькнуло в ее глазах. Будь это кто-то другой, я бы сказала, что злость, но в случае с Блайз то был крохотный намек на безумие, которое, я слишком хорошо знала, могло расцвести в полноценную попытку превысить полномочия.

– Твой последний долг как его паладина – освободить его.

А потом она чуть нахмурилась.

– Хотя, полагаю… не имея сил, ты, по существу, больше не его паладин.

Эти слова уязвили меня.

Но таким же ровным, как у нее, голосом я ответила:

– Честно говоря, не думаю, что главное в паладине – силы. Думаю, это решимость.

В ответ Блайз коротко улыбнулась, что лишь усугубило нараставший в ее глазах безумный блеск.

– И насколько ты полна решимости, Харпер Прайс?

Теперь она, подбоченясь, подошла совсем близко ко мне. В треугольнике, образованном ее согнутыми в локтях руками, я видела ярко-бирюзовую воду бассейна у нее за спиной, и долго не раздумывала. Может, я больше не обладаю суперсилой и супербыстротой, но я по-прежнему знаю, как действовать, когда того требует ситуация.

– До черта, – ответила я и с этими словами бросилась вперед и со всей силы толкнула Блайз.

Я девушка некрупная, но Блайз даже еще меньше меня и более худая, плюс, как она сама сказала, в ее школе не было группы чирлидеров. Вдобавок, я застала ее врасплох.

Взвизгнув, она свалилась в воду, протягивая ко мне руки, но я оказалась слишком проворной и уклонилась от ее объятия, прежде чем она смогла стянуть меня за собой. Блайз была достаточно легкой (а я толкнула достаточно сильно), чтобы улететь почти на середину бассейна.

Я не видела, как она ударилась о воду, только слышала плеск барахтающейся Блайз, пока бежала по цементной дорожке босиком, забыв босоножки на настиле у бассейна. По счастью, в номере у меня были еще теннисные туфли.

Какая удача, что я почти не разбирала сегодня вещи, поэтому когда Би открыла дверь в ответ на мой бешеный стук, всего-то и требовалось, что схватить сумку.

К сожалению, Би оказалась не столь организованной.

– Э… а что мы делаем? – спросила она, так и держа телефон у рта, когда я начала бросать вещи Би в ее торбу от Веры Брэдли. – Где Блайз?

Я покачала головой.

– Нам надо ехать, – сказала я. – Немедленно.

Ну да, Би не идеальная лучшая подруга. Одно время она встречалась с парнем, которого я на дух не переносила, она слушала совершенно отвратную музыку, и я застукала ее с моим бывшим, когда они обжимались в кладовке. Плюс, она солгала мне и помогла Дэвиду сбежать из города, что и привело ко всей этой заварухе.

Но в нужный момент Би всегда поможет.

– Перезвоню, – сказала она, по моим предположениям, Райану, а затем собрала оставшиеся вещи, двигаясь так же быстро, как я, и не задавая вопросов.

Ей понадобилось тридцать секунд, чтобы забросить в торбу все вынутое оттуда, но это оказалось секунд на десять дольше необходимого. Мы как раз повесили сумки на плечо, когда в дверях появилась Блайз, насквозь промокшая и, на удивление, совсем не такая злая, как я могла ожидать.

– Харпер, – начала она, но я увидела, что ее пальцы шевелятся, и хотя никакой злости от Блайз не исходило, я почувствовала что-то еще, что-то гораздо более страшное, чем злость.

Магию.

Глава 30

Мы все замерли, Би и я – в комнате, с сумками на плече, Блайз – в дверном проеме, пальцы всё шевелятся, с волос капает вода. За последние несколько дней мы провели достаточно времени вместе, чтобы она начала казаться подругой, и только теперь я осознала, какого дурака сваляла. Блайз не была Райаном. И, ясный пень, не была Би. Она была девушкой, за действиями которой стояли свои соображения, соображения, которых я, возможно, не понимала, и пусть она говорила, что мы похожи, теперь я поняла, что этого не может быть. Я никогда бы не смогла быть такой безжалостной, такой… как она сказала?

Полной решимости.

– Мы уезжаем, – сказала я Блайз. – Без тебя. И скажу откровенно, мне наплевать, куда ты отсюда двинешь, но с нами ты не едешь.

Блайз одарила меня той легкой полуулыбкой, которая стала такой знакомой.

– Ты действительно думаешь, я не знаю, куда вы собираетесь? Бога ради, Харпер, я тоже чувствую Дэвида. Может, не так ясно, но тем не менее. Стеснение в груди, головные боли…

Она чувствовала и магией могла воспользоваться, но – вспомнила я, когда у меня начало покалывать бедро, – могли и мы.

Я понятия не имела, как действовал знак Райана, но он должен был противостоять магии Блайз, если мы подвергались опасности, а я была совершенно уверена, что сейчас мы в опасности, сколько бы Блайз ни улыбалась и ни заверяла в обратном.

Снаружи усиливался ветер, и я услышала стук нескольких первых капель дождя по дорожке и крыше. Витавшее в воздухе электричество имело отношение не к грозе, а к стоявшей перед нами девушке, мешающей нам уехать.

Мы с Райаном обговорили, как будут работать обереги – тот, что имелся у меня, у Би, и тот, о котором я никому ничего не сказала. Мне не нужно было бормотать никаких заклинаний, ничего такого, просто… подумать о своем желании.

Блайз продолжала говорить, выставляя руки в примирительном жесте, какой используют, когда пытаются сойти за разумного человека. Но я бы не сказала, что в ее словаре есть слово «разумный», учитывая, что она сказала «Убить Дэвида – единственное решение».

– Что? – хрипло вскрикнула рядом со мной Би. – Мы здесь для того, чтобы спасти его.

Блайз закатила глаза, ступая в комнату.

– И вы не можете. Заклинание слишком серьезное, чтобы рисковать. Разве все случившееся с Данте не доказывает это? Мы имеем дело с неустойчивой магией и с неустойчивым оракулом вдобавок ко всему. Как я сказала, если бы мы добрались до него раньше, чем он попал в пещеру…

Возможно, виновато было освещение, но, могу поклясться, я увидела, как задрожала ее нижняя губа, прежде чем Блайз произнесла:

– Я честно пыталась вам помочь. Всем вам. Но способа нет. Просто нет. Кроме этого.

Я покачала головой, мои пальцы прижались к татуировке на спине.

– Всегда есть другой способ, – сказала я, и Блайз взглядом проследила движение моей руки.

Ее рука взметнулась, и я ощутила пульсирование магии, но мы с Би словно стояли за защитным стеклом, сила отскочила от нас, не причиняя вреда. Блайз посмотрела на свою руку почти так же, как я раньше в этот день смотрела на свою – в недоумении, с ощущением предательства.

– Что ты сделала? – спросила она почти с интересом, но не успела я ответить, как она предприняла новую попытку.

На сей раз примененное ею заклинание было сильнее, и я почувствовала, будто меня ткнули кулаком в грудь, но оберег Райана держался.

Блайз опустила руки, сделала глубокий вдох через нос.

– Харпер, – сказала она, явно теряя терпение, – я не хочу причинять тебе вреда. Вся суть в том, чтобы не дать оракулу убить тебя. Не делай…

Она вдруг осеклась, так как Би, которая потихоньку зашла за спину Блайз, пока та сосредоточилась на мне, ударила ее по голове настольной лампой.

Может, и не самый элегантный прием, но он сработал, и Блайз, с закатившимися глазами, осела на пол.

Тут уж мы не колебались, схватили сумки и выскочили из комнаты.

Снаружи лило как из ведра, «промывщик водостоков», как сказали бы мои бабки про дождь, который южным летом внезапно начинается и внезапно заканчивается. Моя машина стояла в дальнем конце парковки, поэтому, добравшись до нее, мы с Би вымокли не хуже Блайз.

С заднего сиденья я вытащила сумку нашей спутницы и бросила на тротуар. Может, я и столкнула Блайз в бассейн, а Би огрела ее лампой, но мы не были сволочами. Само собой, вещи Блайз промокнут, но я подумала, что это уж она как-нибудь уладит.

На этом мы сели в машину, и я вылетела с парковки так, словно удирала с места преступления.

Что, формально, я и делала. Би здорово ее треснула, так что это тянуло на оскорбление действием. Однако я велела себе не чувствовать вины за случившееся. Я защищала Дэвида, и это была моя работа, есть у меня силы или нет. Но я подумала, что Блайз говорила правду, когда сказала, что искала другие способы спасти его. Ей было страшно, а может, она просто недостаточно сильно этого хотела.

Мне тоже было страшно, поверьте, но также я хотела сделать что угодно, невзирая на возможный риск.

– И какой же у тебя план? – поинтересовалась Би, и я оценила, что она дождалась, пока мы выедем на федеральное шоссе, и только тогда спросила об этом.

Это демонстрировало определенное количество веры, в которой я по-настоящему сейчас нуждалась. В окна машины бился дождь, и я включила «дворники» на самую высокую скорость, добавляя ко всему и эти лихорадочные ощущения. Сердце у меня колотилось, руки дрожали, и мысли были только о том, насколько мы всё чуть не запороли. Если бы я привела Блайз к Дэвиду, она убила бы его… Я даже думать об этом не хотела.

– Если я смогу к нему попасть, – сказала я, – и хотя бы поговорить с ним, может быть, нам даже не понадобится это заклинание. Никакое не понадобится. Надеюсь, от Дэвида осталось еще достаточно, чтобы пересилить оракула.

Би долго молчала и наконец произнесла:

– Харпер, ты же знаешь, что это безумие.

Я знала. Это было совершенно неразумно, глупо и абсолютно на меня не похоже. Бога ради, я была девушкой, которая составляла электронную таблицу для своих нарядов на первую неделю учебного года. Девушкой, у которой имелся план на всё.

Но в этот раз с самого начала все шло не по плану. Может, настало время выбросить инструкцию и довериться интуиции.

Интуиции, которая могла привести меня к гибели.

– Нужно попробовать, – сказала я Би. – Даже если не получится. Даже если я…

Мне не хотелось произносить это вслух, но я снова подумала о мече в багажнике.

Наклонившись, Би сжала мою вцепившуюся в руль руку.

– Хорошо, – сказала она. – Раз уж планы, календари и расписания не действуют, попробуем для разнообразия наудачу.

Она улыбнулась, и мне захотелось улыбнуться в ответ, но для этого я была сейчас чересчур встревожена. Кроме того, мне нужно было подумать о том, куда мы направлялись.

Я сосредоточилась на бывшем у меня видении, вспоминая все что можно из тех моментов, когда разум Дэвида и мой были соединены.

– На север, – провозгласила я, пальцы двигались на руле, ответ проплывал в моем мозгу. – Он на севере, в Теннесси.

Би глянула на меня, из-за дождя тени образовывали у нее на лице странные узоры.

– Блайз тоже может его чувствовать, – сказала она. – Она так говорила.

Я кивнула и снова подумала о мече в багажнике.

– Нам просто нужно добраться туда первыми, – сказала я. – И теперь у нас есть фора, а также, знаешь ли, автомобиль, чего Блайз явно сейчас не хватает.

Би пискнула что-то, повернувшись посмотреть на скользкую от дождя дорогу перед нами.

– Я все равно не стала бы скидывать ее со счетов.

Преисполненная решимости, вспоминая выражение лица Блайз, я ответила:

– Я тоже, но нам просто необходимо попасть туда первыми.

Глава 31

– Карта вам нужна?

Такой бойкой особы, как эта смотрительница парка передо мной, я в жизни не встречала, а ведь мое чирлидерство и участие в конкурсе красоты о чем-то говорит.

– Да, пожалуйста, – сказала я, пытаясь улыбнуться и не разлететься на миллиард кусков. Потому что Дэвид был здесь. Я это чувствовала, и Би, наверное, тоже. В груди постоянно ощущалась тяжесть, там словно билось второе сердце. Может, моя сила и быстрота паладина исчезли, но какая-то ниточка по-прежнему явно связывала меня с Дэвидом.

Должна признать, место он выбрал хорошее. «Центр помощи туристам» представлял собой восьмиугольную комнату с высокими потолками, у одной стены – справочные столы, а все остальные – окна. Из них открывался вид на стену зелени, ветки практически упирались в стекла, и казалось, будто ты в доме на дереве. А за деревьями находились горы, хотя отсюда их, в общем-то, видно не было. Их вершины не особенно высокие, и густой лес перекрывал большую часть вида. Тем не менее горы были там, и в тех горах имелись пещеры наподобие тех, в которых жили оракулы в Древней Греции.

Кто же знал, что именно Дэвид Старк из всех людей станет таким мелодраматическим героем.

Би подошла к большому дисплею в центре помещения, на низком столе была изображена топографическая карта района. Я, получив карту бумажную, присоединилась к подруге. Провела пальцами по хребтам и долине под горой – ну, ладно, на самом деле под супербольшим холмом, – на который мы собирались подняться, и пожалела, что так скудно позавтракала. И вчера вечером, когда мы втроем остановились в мотеле, я не поела, да еще так крутило желудок, что меня хватило лишь на пакетик сухофруктов и орехов, купленный на газозаправке. Но теперь, глядя на этот холм, я почувствовала, что не отказалась бы от чего-то более существенного.

Особенно если это будет моя последняя трапеза.

Отвернувшись от макета, я глубоко вдохнула через нос. Я не могу так думать, не сейчас. Я совершенно не собираюсь умирать, Дэвид, надеюсь, тоже. Я обязана спасти его или хотя бы отговорить его от превращения в мегаоракула и уничтожения Пайн-Гроува… каким-то образом, а потом мы все вернемся домой и забудем об этом.

Я только еще не придумала, как это сделать.

Мы с Би покинули «Центр помощи туристам» и окунулись в нестерпимый зной конца июля в Теннесси. Несмотря на то, что мы технически находились в горах и над всем простирался зеленый полог листвы, перекрывающей почти все прямые солнечные лучи, это все равно было лето на юге, а значит, было очень жарко и я вся вспотела.

Рядом со мной Би поправила на спине рюкзак и опустила на глаза темные очки.

– Значит… мы делаем это? – уточнила она, и я посмотрела на протянувшуюся перед нами тропу.

Она начиналась сразу за парковкой, веселый коричневый указатель из дерева напоминал нам, что мы рискуем жизнью, и я едва не расхохоталась. Разумеется, поставившие знак беспокоились о людях, которые могли сорваться в пропасть или, возможно, погибнуть от когтей медведя, но не столкнуться в пещере со сверхъестественным парнем.

Я сглотнула вставший в горле ком, во рту пересохло.

– Да, – ответила я Би.

С самого начала мы шутили, называя все это предприятие поиском, что мы вроде как странствующие рыцари, совершающие впечатляющее путешествие, а не группа девушек, колесящих по проселкам Юга, питающихся едой, продаваемой на газовых заправках, и ночующих в жутких мотелях. Но когда мы с Би начали взбираться по тропе, ведущей в лес, то впервые начали воспринимать себя участницами поисков. В лесу стояла тишина, других людей здесь не было, вероятно, из-за адской жары. А может, они что-то чувствовали. Не так сильно, как я, но все равно что-то. Ощущение «неправильности», как выразился брат Сэйлор.

Я тоже что-то испытывала. Чем выше мы поднимались, чем глубже забирались в лес, тем сильнее становилось это чувство. Не могу сказать, как долго мы шли, невзирая на голодные спазмы у меня в желудке и царапины от колючего кустарника и ежевики. Я порадовалась, что надела джинсы, хотя они были тяжелыми и влажными от пота. Но этот дискомфорт был ничем по сравнению со всеми остальными переживаниями. Я знала, что Дэвид близко. Я не смогла бы конкретно объяснить, как я это поняла. Просто ощущение, будто в груди у меня бьются два сердца, усиливалось, тяжелело.

Теперь нам уже не нужно было пробираться сквозь подлесок, мы вышли на хорошо утоптанную, но крутую грунтовку, и мои бедра и икры запротестовали, когда я направилась вверх по склону.

Позади меня вскрикнула Би, я обернулась и увидела, что она споткнулась, рука вытянута вперед, из-под ног сыплются камешки. Не думая, я схватила ее за протянутую руку. Би выше меня на полфута и тяжелее, плюс сила тяжести была на ее стороне. Мы крепко сцепились руками, и я, стиснув зубы, удержала подругу в вертикальном положении.

Но от усилия я невольно попятилась и тяжело приземлилась на задницу, сморщившись от боли, когда сухие прутики оцарапали мои обнажившиеся лодыжки.

Мгновение мы, тяжело дыша, сидели на середине подъема, точнее, я сидела, а Би полураспласталась на земле. Плечо у меня болело, ноги жгло, и от тяжелого падения перехватило дыхание, так что я почти задыхалась.

Если и был когда момент, чтобы выругаться, так это был он. Мы находились на полпути к горной вершине в Теннесси, в поисках моего обладающего магическими способностями бывшего бойфренда, парня, который подсылал ко мне наделенных суперсилой убийц. Одного человека, который мог бы помочь нам во всем этом, мы бросили, потому что я не хотела, чтобы она навредила Дэвиду, но что, если он собирается навредить мне?

Уткнувшись в ладони, я сделала глубокий вдох через нос.

– Би, – позвала я дрогнувшим голосом, и, к моему ужасу, в глазах у меня защипало, в горле встал комок. – Я всё испортила.

Я не сказала «испортила». Я употребила более верное слово. И мне стало так хорошо, что я подумала, а не повторить ли его. Много раз.

Подняв голову, я смотрела на Би, и по моим щекам текли слезы.

– Мои гребаные силы, к черту, исчезли, и теперь из-за меня мы попали в эту дурацкую ситуацию, и у меня нет ни одной нормальной мысли, какого черта я буду делать, когда мы найдем Дэвида. Ни единой. Гребаной. Мысли.

У Би глаза полезли на лоб – то ли от моего признания, то ли от его грубой формы. И честно говоря, мне было глубоко наплевать, по какой из причин.

Теперь я уже открыто ревела.

– Мне кажется, я не смогу это сделать, – покачала я головой и сама не поняла, говорю о неспособности спасти Дэвида или о том, что не смогу заставить себя навредить ему, если до этого дойдет. По правде говоря, могло быть и то, и другое. Когда мы вышли из машины, я почти оставила меч там. Конечно, если в итоге в пещере окажутся другие паладины, он может мне понадобиться, но в глубине подсознания постоянно сидела мысль, что я могу использовать его против Дэвида.

Би встала, подошла ко мне и крепко взяла за плечи.

– Ты сможешь, – сказала она и подчеркнула свои слова, сжав мои плечи. – Харпер, послушай меня. У тебя много сил, и я не хочу притворяться, что на самом деле не хочу, чтобы они сейчас действовали, но… Дэвида спасут не твои способности паладина. Ты можешь спасти его, потому что он любит тебя. Потому что ты любишь его.

Шмыгая носом, я закатила глаза.

– Ты говоришь прямо как в диснеевском кино, Би.

Я-то хотела развеселить ее, но она лишь снова слегка встряхнула меня.

– Я серьезно. Даже если бы твои силы исчезли до начала всей этой затеи, я бы поехала с тобой.

Она произнесла эти слова так спокойно, так просто, что в душе у меня что-то сдвинулось. Мое превращение в паладина причинило Би вред. Из-за этого ее похитили, наделили суперсилой и едва не убили. Но она по-прежнему смотрела на меня так, словно верила в меня, и это дало мне силы кивнуть, пожать ее руки.

– Хорошо, – сказала я. – Ты права. Я смогу это сделать.

Я повторила эти слова почти как мантру. Би удовлетворенно улыбнулась и, отпустив мои плечи, подняла рюкзак.

– Так сколько еще идти, как ты думаешь? – спросила она.

Я обернулась и, вздернув подбородок, проследила извилистый подъем тропы до стены камня и зелени над нами.

– Да уже совсем недалеко, – ответила я и глубоко вздохнула. – Мы на месте.

Глава 32

Вы должны узнать обо мне одну вещь: я реально ненавижу пещеры. Может, из-за сырости и темноты, может, из-за мыслей о пребывании под землей. Кто скажет? Суть в том, что я всегда их избегала, даже не поехала в третьем классе на экскурсию в Десото. Я пропустила подземный минигольф и лазерное шоу, потому что так сильно ненавидела пещеры.

А это значит, что войти в отверстие этой громадной расщелины в скале было самым тяжелым из того, что я когда-либо делала. Мы с Би поднялись наверх, и хотя воздух был наполнен громким жужжанием насекомых, шумом ветра в листве и нашим дыханием, обстановка казалась странно спокойной и тихой.

Пещера почти скрывалась за стеной увитых лианами веток, но я отодвинула их в сторону и уставилась в открывшуюся передо мной темноту. Би тоже шагнула вперед, поправляя висящий на плече рюкзак, но я остановилась и повернулась к ней с глубоким вздохом.

– Я знаю, что тебе это не понравится, – начала я, и она немедленно покачала головой, глядя на меня почти сердито.

– Харпер, нет, – твердо сказала она, но я взяла ее за предплечье, заставляя посмотреть мне в лицо.

– Я должна сделать это одна, – сказала я. – Ты прошла весь этот путь со мной, и я ничего не добилась бы без тебя, ты знаешь, но это… – Замолчав, я посмотрела через плечо на зияющий вход в известняковое нутро позади меня. – Это касается только меня.

Би заморгала, ее глаза ярко блестели, лицо побледнело.

– У тебя больше нет твоей силы, – сказала она дрожащим голосом.

– У тебя тоже, – напомнила я, сжимая ее руку. – И я не могу рисковать твоей жизнью. Это не должно повториться.

Не знаю, переживу ли я когда-нибудь чувство вины за то, что случилось с Би в ночь Котильона, и хотя я понимала, что никогда не смогу возместить ей причиненный ущерб, это по крайней мере давало мне ощущение хотя бы попытки. Я вспомнила, как сверкали глаза Блайз, когда она говорила об «исправлении», и если мы с ней совсем по-разному понимали идею искупления, я знала, почему для нее это так важно.

– Я столько всего запорола, – сказала я. – Я лгала и обижала людей, которых люблю, и принимала отнюдь не блистательные решения насчет, ну, в общем, насчет всего. Но это? – Я кивнула на пещеру. – Это я сделать могу. Я должна это сделать. И мне нужно, чтобы ты ждала здесь.

Несмотря на эту пламенную речь, я видела, что Би все равно хочет поспорить. Но с другой стороны, я бы тоже спорила. Лучшие подруги именно так и поступают.

Но потом она посмотрела мимо меня на каменную твердь и глубоко вздохнула.

– Я это ненавижу, – сказала она. – Даже больше, чем змей, влажность и спецкурсы. – А затем она встретилась со мной взглядом. – Но если это то, что ты должна сделать, то пусть так и будет.

У меня перехватило дыхание, когда я взяла Би за руки и пожала их.

– Самый лучший оруженосец всех времен, – проговорила я, и она попыталась засмеяться, но как-то сдавленно, а потом уже меня обнимала.

– Десять минут, – сказала Би.

– Пятнадцать, – возразила я, и она закатила глаза.

– Хорошо, пятнадцать, но если ты опоздаешь хоть на секунду, я пойду за тобой.

Кивая, я повернулась ко входу в пещеру. Струившийся оттуда воздух был прохладным, и по рукам у меня побежали мурашки. Я потянулась к плечу, пальцы нащупали рукоятку меча, по-прежнему завернутого в толстовку, и вес его немного меня подбодрил.

Я бросила на Би последний взгляд, она напряженно улыбнулась мне, и затем, еще раз сделав глубокий вдох, я шагнула вперед.

Камень у меня под ногами был скользкий. Теннисные туфли – не самая лучшая обувь для такого рода походов, подумала я, и почувствовала, как к горлу подступает истерический смех. Ну надо же, похоже, значительная часть паладинского дела зависит от правильного выбора обуви.

Почти год назад я лежала на полу в школьном туалете, сжимая в руке розовую туфлю на каблуке и дожидаясь, что кто-то меня убьет. Он не убил. Я уничтожила его. Я победила.

Если я убью сегодня Дэвида, ни малейшего ощущения победы у меня не будет.

Пещера, в которой я оказалась, была совсем не такой большой, как я воображала, и несколько секунд я собиралась с духом и всерьез жалела, что не сделала прививку от бешенства перед отправкой в это путешествие. Хотя потолок терялся в темноте, я так и видела примерно миллион летучих мышей у себя над головой, и меня передернуло.

Но потом я сообразила, что хотя я чувствую Дэвида поблизости, увидеть его я не смогу, а пещера в самом деле кажется не такой уж огромной, поэтому где…

И тут я его увидела: небольшое отверстие в глубине пещеры, настолько узкое, что я подумала – пролезть в него удастся, только задержав дыхание.

Дэвид, снова напомнила я себе, и это, честно, начало восприниматься как мантра. В смысле, если я просто буду повторять его имя, представлять его лицо, я пролезу туда.

Сняв рюкзак, потому что с ним протиснуться было бы сложнее, я удивилась, как умудрился пробраться туда Дэвид. Он парень не крупный, но в плечах-то уж по-всякому шире меня, и я задумчиво оглядела расщелину.

Рюкзак с громким звяканьем свалился на пол пещеры, и я, вытащив из него меч, шагнула вперед.

По счастью, проход оказался не таким узким, как мне показалось, и, войдя в него, я двигалась сравнительно легко, прижав меч к ноге. На секунду мне представились старинные усыпальницы рыцарей, которые иногда показывают, и их мечи лежат вдоль их тел, и я не знала, смеяться мне или плакать.

Если мои обязанности паладина чему-то меня научили, так это тому, что никогда нельзя быть по-настоящему готовой ко всему. Разумеется, я могла об этом думать, и я это делала, очень много, за время нашего путешествия. Ночами, лежа на кровати в мотеле и таращась в пористый бетон потолка, я гадала, что я сделаю, когда наконец снова увижу Дэвида.

Блайз не солгала, сказав, что я понимала – дело может дойти до его убийства. Конечно, я знала, сколько бы ни пыталась об этом не думать. За последние полгода я так научилась говорить себе, что могу разрулить любую ситуацию, что худшее никогда не случится.

Похоже, я каждый раз ошибалась.

Пробираясь с глубокими вздохами по узкому туннелю и сжимая в потной ладони меч, я напомнила себе, что понятия не имею, с чем вот-вот столкнусь. Насколько я знала, несколько минут отделяли меня от того момента, когда я вонжу меч в сердце парня, которого люблю.

Поэтому, да, я ко многому подготовилась, когда в конце прохода открылось более широкое пространство.

Подготовилась к чему угодно, но не к тому, что увидела: там стоял Дэвид, в клетчатых брюках и черном свитере. Через дыру в потолке пещеры лился свет, и его рыжеватые волосы светились золотом.

Но это было единственное золото в его облике. Света в глазах не было, ничего, кроме обычных голубых радужек за очками, и когда он улыбнулся мне, меч выпал из моих внезапно онемевших пальцев.

– Привет, босс.

Глава 33

Клянусь, я все еще слышала легкое эхо зазвеневшего по земле меча, но все заглушил звук шумящей в ушах крови, и с моих губ сорвался слабый, прерывистый всхлип.

Он был здесь. Он был здесь, и с ним все было хорошо. Просто Дэвид, которого я знала, и чувство облегчения бросило меня вперед, и вот уже я стояла перед ним и, не задумываясь, обнимала за шею.

– С тобой все в порядке, – проговорила я, вдыхая запах Дэвида. От него пахло привычно – мылом и чернилами из принтеров в издательской комнате.

Странно, подумала я, уткнувшись в его шею, что спустя столько времени этот запах не выветрился, что Дэвид одет скорее по-зимнему, чем для южного лета, и хотя я крепко обняла его, я поняла.

Я поняла.

– Полегче. – Он засмеялся у меня над виском, хотя и обнял в ответ. – Ты помнешь мой клевый свитерок.

Я засмеялась, давясь слезами.

– Да его уже ничем не испортишь.

Тут Дэвид отстранился и взял мое лицо в ладони.

– Я скучал по тебе, – сообщил он, и у меня перехватило дыхание. Это было ненастоящее – не знаю, как он это проделывал, да и он ли вообще делал данный конкретный трюк, – но всего на мгновение мне стало все равно.

– Я тоже по тебе скучала, – сказала я, а потом встала на цыпочки и прижалась губами к его губам.

Его поцелуй был знакомым, как тот невыветрившийся запах мыла, и я крепче обхватила его за плечи, вспоминая о том первом вечере, когда он поцеловал меня на Котильоне.

Тогда он поцеловал меня, так как мы думали, что один из нас или оба мы в ту ночь умрем, и этот поцелуй отдавал тем же отчаянием. Если это была всего лишь иллюзия, то хорошая, и я приняла ее.

Когда поцелуй закончился, Дэвид посмотрел на меня сверху вниз, ласково улыбаясь, ведя большим пальцем по моей нижней губе.

– Похоже, самое время для помпезного чествования, – сказал он, и я резко втянула сквозь зубы воздух.

Это была наша старая шутка – использование слов, в которых мы ошибались на конкурсах по орфографии, и я всего на минутку подумала, что, может, я неправа, и передо мной действительно он. Он выглядел, как Дэвид, от него пахло, как от Дэвида, и теперь он шутил, как Дэвид. В тот момент мне вдруг до боли захотелось, чтобы он был Дэвидом.

Хуже не придумаешь. Признать, что на самом деле после всего этого, после попыток найти его и прекратить нараставшее в нем безумие, вызванное сущностью оракула в нем, я хочу снова видеть его. По какой-то причине было очень трудно признать, что всем этим двигала во мне девчонка, а не паладин.

Подняв голову, я вгляделась в лицо Дэвида. Это было лицо, которое я вроде как видела всю свою жизнь, и мысль о том, что я никогда больше его не увижу, была для меня нестерпима.

– Как жаль, что мы столько времени потратили на ненависть друг к другу, – сказала я, и он снова засмеялся. Это был его смех, его глаза, его веснушки, рассыпанные по носу, даже если на самом деле это был не Дэвид.

– У меня никогда не было к тебе ненависти, – тихо проговорил он, и я улыбнулась, невзирая на разбитое сердце. Если это не настоящий Дэвид, разве не осталась в нем какая-то его часть? Не создает ли он каким-то путем образ себя прежнего? Я, пожалуй, на это надеялась.

– О, а я реально тебя ненавидела, – сказала я. – Ничуть не притворялась.

Он вроде как фыркнул, выражая пренебрежение – я тысячу раз слышала этот звук и подумала, услышу ли я его когда-нибудь еще после сегодняшнего дня.

Потом Дэвид наклонил голову, и на секунду я подумала, что он собирается снова меня поцеловать. Я без всяких сомнений этого хотела.

Но вместо этого он посмотрел мне в глаза и пробормотал:

– Оставь меня здесь, Харпер.

– Это настоящий ты? – спросила я, и он снова вздохнул, и уголки его рта быстро опустились. Еще одно знакомое выражение лица, от которого в груди у меня заболело.

– Это имеет значение? – спросил он, и я попятилась, в голове начало проясняться.

Приятно было поверить в это на некоторое время, но я не могла продолжать притворяться, как бы я ни хотела. Это был еще один отвлекающий маневр, и хотя я не знала, как он это делает, я поняла, что не могу больше ему поддаваться.

– Да, – ответила я, и теперь нас разделяли добрых два шага. – Потому что я не могу просто уйти отсюда и сделать вид, что попрощалась с настоящим тобой, когда ты реальный все еще здесь.

На переносице Дэвида возникла морщинка.

– Харпер, не лучше ли тебе запомнить меня таким? – спросил он, и знаете, мне захотелось сказать «да». Я хотела поцеловать его еще один раз и не сталкиваться с тем, что могло ждать меня в этой пещере.

Но я была не такой – ни как паладин, ни как человек.

– Я не могу, – сказала я, и его морщинка обозначилась резче. Он как будто замерцал на секунду, и я вдруг поняла, что вижу стену пещеры позади него. Сквозь него.

– Это все, что осталось от меня, Харпер, – произнес он слабым голосом. – То, что ждет тебя дальше… это больше не я.

В глазах у меня защипало от непролитых слез. Я верила ему, что этот его… образ, или как там это называется, был последним, умирающим остатком Дэвида, прощавшимся со мной. Может, потому, что он любил меня, может, потому – что не хотел, чтобы я остановила оракула.

Зная Дэвида, тут, вероятно, было понемногу того и другого.

– Я не могу, – повторила я. А потом, тверже: – Я этого не сделаю.

С этими словами я подняла упавший меч, а потом шагнула вперед, двигаясь сквозь него, а он в этот момент исчез окончательно.

Высоко держа голову, я направилась к узкой расщелине в дальней стене пещеры. Чем дальше я шла, тем ярче делался проход, и на мгновение я подумала, нет ли в потолке дыры насквозь, к небу, как в другой ее части. Но потом я поняла, что нет, свет идет не сверху, но его источник передо мной. И это было не мягкое желтое сияние солнца, но яркое, неестественное золото, какое не раз лилось при мне из глаз Дэвида. По обрывкам воспоминаний я восстановила его образ и постаралась убедить себя, что готова ко всему, что увижу в конце этого прохода.

Я ошиблась.

Узкий проход привел в другое, большее пространство, такое высокое, что потолок терялся во мраке, несмотря на свет.

Дэвид – настоящий Дэвид – сидел в центре этого помещения. В обтрепанной и грязной одежде, футболка и джинсы на коленях изорваны. По-моему, он был в том же самом, в чем уехал в ту ночь из Пайн-Гроува, и почему-то это показалось мне печальнее всего. Что он пережил с той ночи? Что с ним случилось?

– Дэвид! – позвала я – имя эхом прокатилось по пещере, засев в моем сердце, когда я его произнесла.

Потому что передо мной сидел не Дэвид. Несмотря на рваную одежду, на волосы, которые по-прежнему торчали причудливыми лохмами, на действительно кошмарную обувь, человек передо мной не был тем парнем, которого я любила. Это было… существо.

Оракул.

А затем его яркие глаза повернулись ко мне, рот открылся.

Как бы глупо это ни звучало, на краткий миг я подумала, а вдруг я ошибаюсь. Может, он ушел не так далеко, и сейчас назовет меня «През», и все будет хорошо. Что созданная им иллюзия близка к реальности.

Но он посмотрел на меня этими слепящими глазами и произнес:

– Паладин.

Глава 34

Я с трудом сглотнула, во рту пересохло.

– Обычно ты называл меня другим именем, – сказала я тоненьким, напряженным голосом. – Ты помнишь это? Ты называл меня През.

Дэвид – или существо, которое было Дэвидом, – не шевельнулся, никак не показал, что хотя бы услышал меня.

По спине у меня тек холодный пот, но я заставила себя шагнуть ближе.

– Конечно, я уверена, что у тебя для меня были и другие прозвища, не такие приятные, но если ты что и говорил, то только за глаза.

– Где алхимик? – спросил Дэвид, слова эхом разнеслись по пещере, и я подавила вздох.

– Который? Райан или Блайз? У нас их два, знаешь ли, и это полный…

Дэвид вскинул руку, из ладони вылетела золотистая молния и ударилась о скалу позади меня. Взметнулись крохотные камешки и пыль, и я отшатнулась в сторону.

– Новый фокус, – сказала я, желая, чтобы не так дрожал голос. – Где ты этому научился?

– Ты знаешь алхимика, о котором я говорю, – сказал Дэвид, и мне стало интересно, неужели мы проведем эти последние минуты вот так – заговаривая друг другу зубы.

Но с другой стороны, может, это и не последние минуты. Может, все же остался шанс найти Дэвида внутри этого существа.

А если не остался…

Я поудобнее перехватила меч. Металл был холодным, несмотря на мои потные ладони, маленькие бороздки на рукояти врезались в кожу. И к лучшему. Дискомфорт поддерживал во мне чувство приземленности и понимания, вот так же на тренировках чирлидеров я специально чуть туже, чем нужно, стягивала в хвост волосы. Небольшая боль помогает отвлечься от большей боли. На занятиях чирлидеров это было напряжение и жжение в мышцах.

Сейчас вся моя боль сосредоточилась в сердце.

– Блайз здесь нет, – сказала я. – Мы ее бросили, когда поняли, что она хочет с тобой сделать. Дэвид, мы здесь, чтобы помочь тебе.

Он чуть наклонил голову влево, будто прислушиваясь к чему-то далекому.

– Мы? – повторил он.

– Би и я. И Райан тоже, он… он помог нам перед нашим отъездом. Дэвид, есть люди, которые тебя любят, люди, которые хотят тебя спасти.

Его губы изогнулись в легкой улыбке, и в ней не было ничего от Дэвида.

– Спасти меня? От чего?

Я пошатнулась, поскользнувшись на влажном камне.

– От… этого. Чтобы ты не навредил людям, чтобы был самим собой. Дэвид, эфоров больше нет. Нет никого, кто использовал бы тебя или захотел контролировать, и если мы сумеем найти способ помочь тебе избавиться от твоей силы…

Новая молния, снова треск и душ из маленьких камешков.

– Вот кто я, – произнес он, голос был его и не его в то же время. – Вот что я.

Я покачала головой.

– Нет. Ты гораздо больше этого, Дэвид, и ты заслуживаешь настоящей жизни.

Послышалось негромкое гудение, и я не поняла, звучало ли оно все это время. Я почувствовала, что волоски у меня на руках встали дыбом, по спине пробежал холодок, и я крепче сжала меч.

– Ты видел это, – сказала я со слезами в голосе. – Я не знаю, помнишь ли ты еще это, но в тот первый день, когда мы встретили Блайз, ты сидел в моей машине и говорил, что тебе постоянно снятся плохие сны обо мне.

Дэвид не шевельнулся, не подал никакого знака, что слышит меня. Его глаза представляли собой два сияющих круга, а все тело было окаймлено светом. Тем не менее я заставила себя продолжать.

– Ты сказал, что мы дрались, но не сердились. Нам было грустно.

Не выпуская меча, я одной рукой смахнула слезы.

– И ты был прав. Я не злюсь. Ни на что из этого.

– Тогда почему ты держишь меч?

Голос Дэвида по-прежнему отдавался эхом, как будто из его рта исходил не один голос. Разумеется, я слышала это прежде. Всякий раз, когда у него случались видения, он звучал вот так. Но сейчас я не знала, в акустике ли пещеры дело или в силе, которую он нарастил, только теперь звучал словно бы хор голосов.

И все же этот вопрос… не был похож на вопрос оракула. За всеми голосами, производящими весь этот шум, слышался некий призвук, всего лишь намек на сварливость, похожий на то, как это говорил Дэвид.

Я запретила себе связывать с этим слишком большие надежды. Итак, в разговоре он похож на себя. Значит, в нем еще остается часть его. Но ведь я это знала, верно? Поэтому он забрался сюда, чтобы спрятаться, чтобы помешать этому. Но я не сумела позволить этому случиться. Мне нужно было найти его и убедиться самой, и теперь я должна была заплатить за это.

Я снова уже держала меч обеими руками, но как можно непринужденнее отозвалась:

– О, да ты же меня знаешь. Всегда старалась не ошибиться с выбором аксессуаров. Меч показался подходящим предметом для посещения в пещере моего магического бывшего бойфренда. Хотя теперь я спрашиваю себя, не перестаралась ли я.

Что-то промелькнуло в глазах Дэвида – глаз у него, по сути, сейчас не было, – но мне подумалось, что это крохотный намек на улыбку.

Немного, но хоть что-то.

– Ты когда-нибудь читал «Складку времени»? – спросила я. – Вероятно, читал, потому что каждый умный ребенок любит эту книжку, а ты был самым умным ребенком из всех, кого я знала. Ты помнишь конец, когда Мэг спасает своего младшего брата, напоминая ему, кто он такой? Говоря, что любит его?

По-прежнему никакой реакции, но я подошла ближе, опустив меч.

– Не знаю, верю ли я, что это может подействовать в реальности. Очевидно, мне бы хотелось. И я действительно тебя люблю.

Сияние в глазах Дэвида, конечно, не померкло, не могло, но готова поклясться, что-то в его лице изменилось.

Я продолжала.

– И Сэйлор тебя любила. Не оракула-тебя, хотя началось, вероятно, с этого. Но она любила тебя-человека. Даже Александр… – Я замолчала, сомневаясь, стоит ли упоминать о нашем открытии – что Александр был отцом Дэвида, я не была уверена, что в настоящий момент это принесет пользу. Вместо этого я лишь сказала:

– Он тоже пытался спасти тебя от этого. Я, Би, Райан… все мы искали способ спасти тебя, не потому что ты оракул, а потому что ты – это ты.

Теперь я подошла настолько близко, что могла бы дотронуться до него, и, к моему удивлению, Дэвид поднялся, неуверенно глядя на меня.

– Просто попробуй, – сказала я прерывающимся голосом. – Попробуй вспомнить, кто ты был до всего этого. Мы прошерстили книги заклинаний и испробовали разные ритуалы, но ничего не помогло. Потому, может быть, что мы и не в состоянии это исправить. Может, это под силу только тебе.

Он все так же не шевелился, но я была уверена, что свет в его глазах потускнел, и в груди у меня поднялась надежда, такая острая, что стало больно.

– Дэвид, – проговорила я, протягивая к нему руку. Она дрожала, но я не опускала ее, дожидаясь. Надеясь.

Медленно, он поднял руку. Как и весь он, она слабо светилась, пальцы были очерчены светом, но когда его пальцы коснулись моих, они оказались теплыми, плотными и… нормальными.

У меня до боли свело горло, и я шагнула ближе. Он был внутри, я поняла, что был. Каким-то образом мы сможем это исправить, если только мы…

– Харпер!

Вздрогнув, я обернулась и увидела позади себя Блайз, ее желтое платье ярким пятном выделялось в темноте, по пятам за ней следовала Би.

– Блайз? – смущенно спросила я. Как она сюда попала и зачем?

Дэвид убрал руку, его лицо исказилось злобой, глаза засветились так ярко, что я сморщилась и заслонилась рукой от этого сияния.

Я чувствовала нарастание магии, и Дэвид снова поднял руку, ту, которая только что касалась моей. Свет окаймлял его пальцы, направлявшиеся на Блайз.

И на Би.

Я не раздумывала.

Подняла меч и бросилась вперед.

Глава 35

Сэйлор учила меня сражению на мечах, но это было тогда, когда мои силы были при мне, и потом, я нападала с мечом на чучела, а не на человека, которого любила.

Не на Дэвида.

Но сейчас я нанесла удар со всей силой, на которую была способна, пусть даже все мышцы рук заныли.

Я оказалась недостаточно быстрой – молния магии все равно вылетела из ладони Дэвида, и я услышала, как вскрикнула позади меня Блайз, – но, думаю, большого вреда он ей не причинил. Ему практически не удалось собраться до моего удара, а затем он полностью сосредоточился на мне, посылая новые светящиеся молнии, магия ударялась о металл моего меча, высекая искры.

– Дэвид, прошу тебя, – услышала я свой голос, звучавший совсем непривычно. Он был полон отчаяния, сдавленный и хриплый, и слова исходили словно из самого моего нутра. – Прошу тебя.

Дэвид двигал ладонями почти так же быстро, как я орудовала мечом, мы гоняли друг друга по пещере.

– Ты убьешь меня, – сказал он, и на сей раз в его голосе было меньше эха – меньше оракула, – больше Дэвида. – Я видел это. Я всегда это видел.

Он послал особенно сильную молнию, так что я сморщилась, хотя и отразила ее, и точно почувствовала, как что-то сдвинулось у меня в плечах. Я была сильной, но сил паладина мне не хватало.

И все равно я не сдавалась.

– Не все, что ты видишь, сбывается, – сказала я ему, от пота и слез жгло глаза. – Дэвид, ты же это знаешь. Ты сам говорил, ты видишь… – я осеклась, когда очередная молния отскочила от меча, – что может случиться. Это… – Делая глубокий вдох, я проигнорировала всю боль в теле и сказала:

– Это не обязательно должно случиться.

Он замер. Ненадолго, всего на один удар сердца, и я затаила дыхание, молясь.

Блайз находилась позади меня, и хотя я ее не видела, я чувствовала ее присутствие. Но затем что-то в его лице изменилось. Глянув назад, я увидела что Би встала рядом с Блайз, обе они смотрели на меня безумным взглядом, Блайз протянула руки, словно в мольбе.

– Сделай это! – крикнула она. – Харпер, ты должна!

Дэвид поднял руку, и теперь в его лице не было ничего от парня, которого я любила. Весь целиком он был оракулом.

Я ощущала, как нарастает давление – магия, барабанные перепонки лопались от ее силы, а потом Дэвид посмотрел прямо на меня этими светящимися глазами и сказал одно слово:

– Выбирай.

Все вдруг как будто замедлилось. Я почувствовала вес меча в руке, увидела золотистую молнию, потрескивавшую между пальцами Дэвида, и поняла, что какой бы магией он ни владел, какое бы ни направил на Би и Блайз заклинание, оно было достаточно сильным, чтобы убить.

Поэтому я выбрала.

Вонзить в человека меч куда труднее, чем представляешь, и еще труднее, когда ты любишь этого человека. Слишком тяжело, почти невыносимо, и я почувствовала, как мое сердце разлетается вдребезги, когда проткнула его грудь мечом.

В ушах у меня послышался отдаленный рев, и свет потускнел в глазах Дэвида, он неловко опустил руки и рухнул на колени. Когда он поднял голову, в его глазах оставалось еще много золотого света, но не настолько, чтобы я не увидела под ним голубизну.

– Харпер, – пробормотал он, а потом повалился на пол пещеры, закрывая глаза.

На мгновение все замерло, потом я почувствовала руки Би на своих плечах, она обняла меня, а Блайз шагнула вперед и упала на колени рядом с Дэвидом.

Блайз стояла на коленях на камне рядом с ним, его кровь запятнала ее желтое платье. Меч в моей руке весил, кажется, миллион фунтов, и я выпустила его, он упал со звоном, эхом раскатившимся по всей пещере. По лицу у меня бежали слезы и пот, и я никогда в жизни так не уставала. Я присела на корточки рядом с Блайз и хрипло проговорила:

– Все кончено. Ты поэтому догнала нас? Убедиться, что я это сделаю?

Трепеща пальцами над раной Дэвида, Блайз покачала головой.

– Нет, – сказала она. – В смысле. Да. Я пришла убедиться, что ты осознаешь, увидишь, что это единственный способ, который мы могли…

Замолчав, она смотрела на Дэвида, ее лицо было почти таким же бледным, как у него.

– Что-то нет ощущения, что мы исправили ситуацию, – наконец проговорила она, и я смогла лишь кивнуть, кусая губу, чтобы не разреветься.

– Я думала, это поможет, – сказала она, и ее рука наконец коснулась груди Дэвида, его кровь ярким пятном осталась на ее пальцах. – Я честно думала, что это наилучший способ.

Не сводя глаз с ее макушки, лишь бы не смотреть на тело Дэвида, я, набрав воздуху, сказала:

– Так и получилось, в конце. Это был единственный выход. Ты была права, Блайз. Не уверена, что существует какое-нибудь заклинание, которое могло бы его спасти.

А потом я ощутила прикосновение руки Блайз к своей и постаралась не обращать внимания на бурю в желудке, потому что пожатие ее запачканных кровью ладоней было теплым и липким.

– Я все еще могу попробовать, – сказала она, и тогда я открыла глаза, недоуменно уставившись на нее.

– Блайз…

– Нет, я могу, – сказала она, одна ее рука лежала на моей, вторая – на груди Дэвида. – Думаю, еще не слишком поздно. Я могу попробовать…

Я лишь покачала головой.

– Он мертв, Блайз.

Но она только повернулась к Дэвиду, не отрывая ладони от его груди.

– Всего лишь немного, – отозвалась она, как будто это было самым обычным в мире делом. Как будто кто-то мог быть «немного мертвым».

А потом она посмотрела на меня.

– Ты доверяешь мне, Харпер?

Очень странно, но, несмотря ни на что, я ей доверяла. Или может, благодаря всему. Блайз ни разу нам не солгала. Она заработала хотя бы немного доверия.

Я кивнула, и она сжала мое плечо, оставив кровавый отпечаток.

Повернувшись к Дэвиду, она прижимала ладони к его груди, тихонько бормоча, но с виду ничего не происходило.

Она прижала ладони сильнее, снова заговорила, теперь немного громче, и я ждала.

Но ничего. Ни звука, ни вздоха, ни того ощущения моей связи с Дэвидом в груди, и в третий раз я решила, что не могу просто сидеть и смотреть на это, не могу позволить себе даже начинать надеяться, что она права. Казалось легче встать и выйти из пещеры на солнечный свет.

Би вышла следом за мной, и как только мы оказались снаружи, она секунду смотрела на меня, а потом обняла так крепко, что, клянусь, у меня хрустнули кости. Она была настолько выше, что носом я уткнулась в ее ключицу, но мне было наплевать. Мы долго стояли на тропе у пещеры, сцепив руки.

– Мы это сделали, – сказала она севшим голосом. – Ты это сделала.

Предполагалось ощущение триумфа, но я чувствовала только пустоту. Я постаралась, чтобы Дэвид больше не превращал злосчастных девчонок в паладинов, чтобы не стал новым Алариком, опасным оракулом, который мог бы нести разрушение и вредить людям, которых я любила.

Но я потеряла его, так какое это имеет значение?

– Ты не веришь ей, да? – сказала Би, когда наше объятие закончилось, и я лишь покачала головой. Я хотела верить ей, и Блайз действительно применяла в прошлом могущественную магию, но я столько раз надеялась на чудеса и легкие решения и каждый раз получала разочарование. В итоге я сделала то, зачем сюда приехала, и теперь все было кончено.

Кончено.

Мы с Би начали спускаться назад по тропе, и я старательно закатала рукава футболки, чтобы скрыть следы крови. Меч я оставила в пещере, надеясь, что мне никогда больше не придется его увидеть.

Мы были уже почти у подножия горы, когда что-то вроде глухой вибрации заставило нас замереть на месте.

Обернувшись, я посмотрела на гору и увидела стаю птиц, с воплями взметнувшуюся в небо, и я ждала и хотела почувствовать… что-нибудь.

Какой-то знак, что этот звук донесся из пещеры, скрытой глубоко в лесу, где Блайз сотворила чудо. Я ждала, что появится притяжение к Дэвиду, которое чувствовала всегда, как связывавшую нас невидимую нить.

Но я ничего не ощущала, ничего, кроме потери и изнурения. То же было со мной, когда вонзила в него меч. Его не стало, и я чувствовала это каждой клеточкой. Ни оракула, ни Дэвида.

Ничего.

И спустя долго время я повернулась к Би и сказала:

– Поехали домой.

Глава 36

Первый день последнего школьного года выдался жарким и влажным – привычное начало каждого учебного года. Август в Алабаме был просто кошмарным, но есть что-то приятное в том, когда в лицо тебе ударяет первый порыв воздуха из кондиционера при входе в школьные здания; в том, что мы были все еще в летней одежде, в резком запахе в воздухе только что подстриженной травы.

Это был год, который я с нетерпением ждала с тех пор, как пошла в школу. Год, в котором, как я мечтала, у меня будет все. Новая корона мисс встречи выпускников, письма с подтверждением о приеме в колледж, поддержка команды на осенних футбольных матчах…

Но преодолевая тот первый день, я не могла отделаться от чувства, что чего-то не хватает. И чего-то в самом деле не хватало. Или скорее кого-то.

Видит Бог, в последнее время я много думала о Дэвиде. Как только мы благополучно вернулись в Пайн-Гроув, как только немного ослабел шок от произошедшего, я устыдилась своего поспешного бегства из Теннесси. Мне следовало вернуться в пещеру, не следовало позволять моей скорби и страху увидеть его лежащим там – действительно, реально мертвым – помешать мне попрощаться с ним. Увидеть его еще один раз.

Но я была полна решимости выбросить эти мысли из головы. Передо мной стояла задача закончить год с отличными оценками и управлять школой. Настало время снова вернуться к этим обязанностям.

Близнецы стояли на парковке, как обычно, в одежде одного цвета – сегодня розовой, – и если волосы Аманды свободно рассыпались по плечам, Эби за лето обзавелась аккуратной стрижкой.

– Мне нравится! – крикнула я, показывая на свои волосы, и та, взвизгнув, побежала ко мне, Аманда за ней. Обе они обняли меня, и их объятия пахли духами «Клиник» и лавандой. К моему изумлению, я едва не заплакала.

– Как же мы по тебе скучали! – воскликнула Аманда, и Эби кивнула, чуть не поставив мне шишку на макушке своим подбородком.

До моего отъезда близнецы меня избегали, то ли из-за странностей прошлой весной, то ли просто потому, что и я не слишком-то обращала на них внимание.

Закончив меня обнимать, Аманда и Эби посмотрели на меня одинаковыми карими глазами, а потом Эби немного нахмурилась и сказала:

– Ты же поможешь мне подготовиться по спецкурсам, да? Сама не знаю, зачем на них записалась.

Я со смехом кивнула.

– Заметано.

Оставив их во дворе, я вошла в основное здание, помахав нескольким знакомым – Люси Маккэролл, Брэндону, бывшему парню Би, – и направилась к шкафчикам.

Райан и Би уже ждали меня, и я закатила глаза, хотя и улыбнулась им.

– Собираетесь проводить меня в класс?

– Да, – немедленно отозвался Райан, а Би ткнула его локтем в бок.

– Мы надеялись, что это получится не так явно, – сказала она, перекладывая сумку в другую руку, – но… хорошо, именно так.

– Вы помните, я ведь говорила, что со мной все хорошо, а? – спросила я обоих, глядя им в лицо. – Как мы сидели в «Ваффл хат», когда мы с Би вернулись, и вы все время спрашивали: «С тобой все хорошо?», а потом я подтвердила, что со мной все действительно в порядке, и мы все произнесли слово «хорошо» столько раз, что оно уже перестало звучать как слово? Вы помните все это? Такое не забывается.

Райан взял и, честное слово, взъерошил мне волосы.

– Эй! – возмутилась я и со смехом отступила. – Мы больше не встречаемся, но это не означает, что ты можешь обращаться со мной как со своей кузиной-негодницей.

– Негодницей, – фыркнула Би, и я пожала плечами, приглаживая волосы.

– Долблю словарь к экзамену на академические способности, – сказала я, и она поморщилась.

– Не говори «долблю».

Мы все трое рассмеялись, и на секунду возникло ощущение, как будто ничего не произошло.

– Увидимся с вами, придурками, за ланчем, – сказала я, – во дворе, за нашим обычным столом.

Убедившись, что второй урок у нас с Би общий, мы разошлись: Райан и Би на испанский, а я – в противоположном направлении, в кабинет директора. Как действующий президент школьного совета, я обязана была знакомиться со всеми новыми учениками, которые могли прийти в этом году в двенадцатый класс. Я ни о ком не слышала, но, с другой стороны, в последнее время уделяла не слишком много внимания школьным делам.

Вокруг главного кабинета наблюдалась лихорадочная суета, но так бывало всегда в первый день, и я уже думала о своем первом уроке (французский спецкурс – не меньше половины моего расписания были занятиями по программе спецкурса в этом году), когда дверь кабинета открылась и кто-то стремительно вышел оттуда.

Когда мы столкнулись, я смотрела вниз и увидела обувь этого человека, поистине отстойные кеды «Чакс» в ломаную клетку. Не знаю, от чего у меня перехватило дыхание – оттого, кого напомнили мне эти кеды, или от силы столкновения.

Я ойкнула, сумка съехала у меня с плеча.

Я посмотрела на нее, а когда подняла глаза, дыхание у меня перехватило снова.

Дэвид.

– А, Боже, простите, – сказал он, поднимая мне сумку на плечо.

При этом он едва коснулся меня, не глядя мне в лицо, а я стояла с разинутым ртом, и все во мне одновременно застыло и набирало скорость. Мое лицо онемело, руки внезапно окоченели, и меня посетила дикая мысль, что, может, я вовсе и не в школе. Может, я заснула и…

Но потом дверь позади него открылась, и появилась Блайз, в скромном свитере и джинсах хаки в обтяжку, темные волосы собраны в шиньон на затылке. Она выглядела старше, чем я привыкла ее видеть, хотя странный легкий блеск в ее глазах остался. На этот раз он выражал торжество.

Я сообразила, что Дэвид все еще пристально меня разглядывает, и заставила себя посмотреть на него.

Его рыжеватые волосы не торчали во все стороны, ну, так до четвертого урока время есть. Веснушки на лице казались темнее на фоне легкого румянца, а глаза за стеклами очков были голубыми.

Просто голубыми. Ни пятнышка золота не видно.

Но в то же время они смотрели на меня почти без всякого выражения. Ну, не совсем без выражения. Любопытство, думаю, в них присутствовало, немного оценки, в стиле «чувак смотрит на красивую девушку».

Он не знал, кто я такая.

Мой взгляд метнулся с Дэвида на Блайз, но не успела я и рта раскрыть, как вышел директор Данн в своем традиционном для первого дня коричневом костюме и зеленом галстуке-бабочке.

– А, Харпер, великолепно. Это Дэвид Старк.

Он хлопнул Дэвида по плечу, и Дэвид немного поморщился, вероятно, потому, что директор помял его рубашку.

Его рубашку цвета лайма в тонюсенькую полосочку.

Может, Блайз и сделала что-то, чтобы он обо всем забыл, но, по-видимому, дать ему новое чувство одежды она не смогла.

– Дэвид, Харпер одна из наших лучших учениц, – продолжал директор Данн, как будто никогда в жизни не встречался с Дэвидом. Как будто Дэвид не поступил в эту школу после детского сада, собственно, как и я. И снова я посмотрела на Блайз, и она усмехнулась, помахав мне пальцами за спиной директора Данна.

Я не хотела демонстрировать, насколько меня впечатлил такой уровень контролирующей сознание магии, но когда я в последний раз видела Дэвида, он истекал кровью в пещере в Теннесси, и жаловаться я не собиралась.

Директор Данн продолжал говорить – я уловила, что в какой-то момент он назвал Блайз «сестрой» Дэвида, – но я только и могла, что таращиться на Дэвида, всеми силами притворяясь, что не таращусь на него. Он выглядел таким… собой. Немыслимая одежда, острый взгляд, волосы поаккуратней, но, вероятно, всего секунда отделяет их от катастрофы…

Директор Данн повернулся, чтобы уйти, и Дэвид тут же посмотрел на меня, подняв брови поверх очков.

– Значит, ты, наверное, мой гид по школе? – спросил он, и на щеке у него появилась ямочка, когда он улыбнулся.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ, хотя боялась даже надеяться, что все вот так получится.

– Да, – сказала я, – только позволь… позволь мне на секунду поболтать с твоей… э… сестрой.

Я отошла в сторону, Блайз за мной, она повернулась к Дэвиду спиной и наклонила голову, чтобы говорить мне прямо на ухо.

– Я показала, на что способна, верно? – спросила она, широко улыбаясь, блестя глазами, и, несмотря ни на что, я засмеялась. Смех получился дрожащим и, может, немного истеричным, но это был смех.

– Как? – спросила я, а потом вдруг поняла. – То, другое заклинание. Напугавшее Данте.

Она кивнула.

– Заклинание оживления. Жуть, в жизни не захочу повторить, но…

– Оно сработало, – закончила я.

– Я же тебе говорила, – сказала она, теребя края свитера. Я не понимала, как она не зазнается до смерти, но Блайз определенно выглядела Ответственной Старшей Сестрой-Хранительницей. – Я такая крутая. Ну, ясно, применять эти заклинания было гораздо проще на более-менее мертвом человеке, чем если бы это был разгневанный свихнувшийся оракул в полном сознании.

Сложив руки на груди, Блайз продолжала:

– Хотя, поверь мне, это было ничто по сравнению с работой, которая потребовалась, чтобы весь этот дурацкий городок забыл, что Дэвид жил здесь раньше.

На секунду я лишь захлопала глазами, боясь, что отмочу какой-нибудь безумный номер, например, заплачу. Но вместо этого я отмочила номер еще более безумный.

Я обняла Блайз.

Она просто стояла, пока я крепко обнимала ее, но потом она тоже застенчиво обхватила меня, и когда мы отстранились друг от друга, она улыбалась. Настоящей улыбкой. Скромной и нерешительной, но без малейшего признака ненормальности.

– Это искупление, да? – спросила она. – О котором ты говорила? В смысле, я это исправила. Конечно, возможно, со временем он вспомнит, и это станет настоящей занозой в заднице, но…

Я кивнула ей, внезапно осознав, что Дэвид наблюдает за нами с любопытством. Еще бы ему не удивляться, что я обнимаю его сестру, и, вероятно, мы слишком здесь задержались. Поэтому я сделала глубокий вдох через нос и попятилась от Блайз.

– Считай, что ты искупила свою вину, – сказала я ей.

На щеке у нее появилась ямочка, когда она быстро кивнула, явно довольная, а потом ее взгляд скользнул к Дэвиду.

– Хорошего первого дня, – сказала она ему. – Я… приготовлю ужин. Или что-то такое.

Дэвид пожал плечами, и я поймала себя на том, что мне интересно, как они уживутся. Мысль о Блайз как о чьем-то хранителе немного пугала, но потом я напомнила себе, что Дэвид отлично справился один после смерти Сэйлор, поэтому, возможно, он выживет и с такой компаньонкой, как Блайз.

Теперь я повернулась к нему, почти желая себя ущипнуть. Он был таким… здешним.

Дэвид чуть улыбнулся мне, а потом жестом предложил показывать дорогу. Что я и сделала, рассказывая о школе, о городе, обо всем, что приходило в голову, потому что голова у меня шла кругом. В пещере Блайз сказала, что у нее есть способ изменить его, чтобы он больше не был оракулом, но я и подумать не могла, что нам придется начинать заново, с чистого листа.

Практически всю свою жизнь я провела с Дэвидом Старком. Ненавидя его, любя, защищая и, в конечном итоге, убив его. Начинать сначала чужими людьми было больно, хотя мне и хотелось пройтись колесом по коридору от радости, что он здесь, что мы с этим справились.

Я не сознавала, что веду его к редакционной комнате, пока мы не оказались перед ней, и я резко остановилась, крутя серебряное кольцо на пальце правой руки и указывая на дверь.

– Здесь у нас пресса, – сообщила я, показывая на дверь, и поняла, что жду, не обнаружит ли он признаков узнавания. Блайз сказала, что однажды он может вспомнить, и хотя она была убеждена, что это станет «занозой в заднице», я подумала, что может быть – ну, может быть, – это будет хорошим знаком.

Заглянув в комнату через маленькое окошко в двери, Дэвид поднял брови.

– Круто. А какая у вас школьная газета? Я люблю такие вещи.

Мое сердце переполнилось настолько, что, казалось, в груди не хватит места.

– Она хорошая, – сказала я Дэвиду, – хотя последний редактор был тот еще псих.

Он фыркнул в ответ и пальцем подтолкнул очки вверх по переносице. Это был самый знакомый в мире жест, и я невольно заглянула Дэвиду в глаза. В его голубые, голубые глаза, опушенные длинными ресницами. В самые обычные глаза на самом обычном лице самого обычного парня.

– Так чем ты здесь занимаешься? – спросил он, и я, сложив на груди руки, слегка пожала плечами.

– Да всем на самом деле, – заявила я. – Чирлидинг, несколько комитетов, президент школьного совета…

Он вздернул один уголок губ. Было время, когда я могла поцеловать это место, как раз где возникала маленькая ямочка. Сейчас я этого сделать, конечно, не могу.

Но так будет не всегда. Я верила в это всем сердцем.

– Президент школьного совета, да? – спросил он. – Так я могу называть тебя През?

Мне понадобилась секунда, чтобы ответить, но когда я это сделала, то улыбнулась так широко, что у меня реально заболело лицо.

– Да. Да, можешь.

Благодарности

Серию «Мятежная красавица» я начала в октябре две тысячи восьмого года, поэтому я уже довольно долго живу с этими книгами. А это, разумеется, означает, что живущие со мной люди уже долго знают эти книги! Поэтому в первую очередь я должна поблагодарить Джона и Уилла за то, что они мирились со мной, пока я одолевала очередную трилогию, бормоча о паладинах и оракулах и разыгрывая в гостиной сцены схваток. Мои книги потому, может, наполнены тревогой и драматическими событиями, что моя жизнь полна счастья и покоя, которые вы, ребята, мне обеспечиваете, и я так вам за это благодарна.

Также спасибо «Той самой маме» за поддержку своего странного, маравшего бумагу ребенка и за то, что сшила мне платье со шлейфом для праздника азалий, пусть даже я так его и не надела.

Я пишу книги о Леди, Которые Делают Дело, и мне весьма повезло, что моя жизнь полна таких поразительных леди. Шантель Асеведо, Эш Парсонс, Джулия Браун, Виктория Шваб, мои славные азартные игроки, вы всегда рядом с е-мейлами, СМС-сообщениями и ланчами (и напитками, давайте будем реалистами), и я люблю вас всех, девочки.

Спасибо всем в издательстве Penguin/Putnum за все, что вы сделали для меня и этих книг. Джен Бессер, Миа Гарсия, Анна Джарзаб, Рейчел Лоуди, Элиза Маршалл и Тара Шанахан, вы – группа женщин, с которой потрясающе приятно работать, и я так это ценю! Диадемы ВСЕМ!

Я с содроганием думаю о том, как выглядели бы мои книги без жесткой и направляющей руки Ари Левин. И мне так повезло, что я сделала всю трилогию с тобой, и я так горжусь нашими «книгами-младенцами». И спасибо тебе, Катрин Перкинс, за твои дельные, проницательные замечания и преданность в желании сделать эти книги наилучшим образом!

Мне очень повезло работать с Холли Рут над всеми моими изданными книгами, и я до сих пор считаю своим счастливейшим случаем ее согласие стать моим агентом.

Всем вам, вместе со мной и Харпер прошедшим через все три книги, моя благодарность от всего сердца.

Примечания

1

Драгоценный камень (англ.).

(обратно)

2

Lifetime – американский кабельный телеканал, показывающий фильмы, главные роли в которых играют только женщины.

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Благодарности Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg