«Доверься мне»

Доверься мне

Аннотация

Что может быть хуже для оборотня, чем потерять себя? Потерять свою суть? Стать никем. Ни оборотень, ни человек. Как выжить в этом мире? Она научилась жить одна. Бороться за свое место в мире оборотней. Она стала важной частью этого мира. Желанной в любой стае, не принадлежа ни одной. Не имея ни семьи, ни друзей, никого. Не доверяя никому, отталкивая любого, кто приблизится слишком близко.

И вот снова новая стая, где альфа предлагает ей стать частью их большой семьи. И снова она готова отказаться. Но что-то поменялось на этот раз. Что-то или кто-то, кто притягивает ее к себе, заставляя теряться?.. Бета стаи… Такой притягательный, такой ласковый, такой… Ее сердце замирает от его улыбки. И ее мертвый, казалось, зверь наконец оживает. Тянется к нему, желает его. Вот только так тяжело довериться своему сердцу…

Пролог

Едва она вышла из машины, как сразу поняла, что зря приехала в эту стаю. Это чувство возникло в то мгновение, когда она увидела напротив себя мужские глаза. Такие яркие, живые, покоряющие своей темной глубиной и обещанием обладания. Мужчина пристально смотрел на нее, изучая каждую деталь, даже самую незначительную. Сканируя взглядом с ног до головы, он словно раздевал ее, оставляя нагой перед всеми. Он стоял за спиной альфы, и весь его вид говорил о готовности в любую минуту поддержать своего вожака. «Бета», – сразу догадалась Эмилия.

Такими как он не стают, ими рождаются. Сильные, но уравновешенные. Их зверю не настолько необходима власть и тотальный контроль, чтобы бороться за место альфы. Они легко идут на компромисс и лучше контролируют волка. И если альфа – руководитель, то они словно его правая рука, следят, чтобы приказы приводились в исполнение.

Еще секунду назад, до ее приближения к ним, на лице беты сияла легкая беззаботная улыбка, а в глазах можно было рассмотреть игривые искорки, но чем дольше он рассматривал ее, тем сдержанней и серьезней становился сам.

Эмили как будто физически ощущала происходящие с бетой изменения. Зарождающаяся заинтересованность сменилась отчужденностью. И почему-то ей, привыкшей к холодности и отстраненности других оборотней, стало вдруг нестерпимо больно. И эта боль растеклась по венам, заставляя тело от напряжения натянуться струной.