«Ангел, право выбора»

Ангел, право выбора (fb2) - Ангел, право выбора (Ангел [Марс] - 2) 547K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Остин Марс

Ангел, книга вторая.

Двадцать две минуты или Право выбора

Пролог

День начинался, в общем-то, довольно обычно. Я даже почти не проспал и почти не опаздывал на работу. И троллейбус мой почти не сломался, только периодически останавливался, да тётка-водитель выбегала смотреть «шо ж там стучЫть?». Люди злились, ругались и потели, я злился за троих. Сегодня моему отделу нужно было сдать альфу, в которой недоработки не просто где-то были, а прямо-таки где только не были. Я всё утро проходил в ожидании неминуемого армагеддона, гадая только — просто премии лишат, или ещё и оштрафуют?

После очередной остановки, тётка наконец решилась и заорала всем, чтоб выходили. Я почти с облегчением вылез из осточертевшего жестяного батискафа, поправил рубашку и потопал пешком. Опоздал я уже точно, так что спешить, срывая подмётки, смысла нет, поэтому я шёл почти вразвалочку.

Конец лета, жаркое и пыльное время. Ксюха взяла отпуск и укатила на какой-то международный форум по своей рисовальной части, звонила каждый день, напоминая, чтоб я не забыл полить цветы и покормить кота, да и сам не умер с голоду в её отсутствие. Первые два дня прошли на отлично, а на третий я уже начал скучать — видеть по утрам на соседней подушке потягивающегося лохматого кошака Гаврюшу совсем не так круто, как лохматую девушку. Да и от непривычно пустого мольберта становилось тоскливо. Ну ничего, - я мысленно вздёрнул подбородок, - сегодня четверг, в пятницу у неё всё закончится, а утром в субботу она уже проснётся дома, и всё будет как раньше, как на протяжении всех моих счастливых пяти лет.

В небе мелькнула короткая белая молния, я прищурился – что за чёрт? Небо чистое, ни облачка, может, просто показалось?

- Здравствуй, ангел.

Я посмотрел на идущего рядом мужчину, сердце заколотилось в предчувствии чего-то катастрофически ненормального. Давно я его не видел, уже стал забывать, в честь кого назвал кота.

- Здравствуй, архангел, - с улыбкой ответил я. - С чем пожаловал?

Мужчина рассмеялся, покачал головой:

- Значит, не забыл! Я думал, забудешь, причём быстро и с превеликой радостью.

- Начало одно время забываться, но я стал специально освежать каждый вечер в памяти то время. Чтобы не забыть, во что мне обошлось это сомнительное счастье и не повторять ошибок.

- Сомнительное? - нахмурил брови Гавриил.

- Ну, - я помялся, - иногда так кажется. Ксюха, знаешь ли, не подарок.

Он пожал плечами:

- Ты сам её себе подарил, так что пенять можешь, сколько хочешь. Любовь твоя как?

Мне почему-то стало стыдно. Я уже давно не видел пушистое каштаново-рыжее существо, похожее на смесь белки, кошки и покемона. Иногда длинный хвост мелькал за мольбертом или свисал из Ксюшкиного кармана, пару раз ухо с кисточкой выглядывало из-за монитора. Но я давно уже её не гладил, не слышал, как мурлычет моя личная пушистая шизофрения. А жаль.

- Понятно, - вздохнул архангел. - Плохо, молодой человек.

Я опустил голову, я и сам это знал. Где-то внутри нарастала, как лавина, тревожная дрожь, интуиция била в барабаны и вопила «прячься!!!». Я не понимал, в чём дело. Синее небо, солнечный людный город… улыбающийся мудро и всепрощающе архангел.

- Что случилось? - настороженно спросил я. - У меня всё в порядке, мне ничьё вмешательство не нужно.

- Ты в мире не один, - Гавриил перевёл взгляд на свои ботинки, помолчал, я молчал тоже, предоставив ему выкручиваться самому. Он вздохнул, - я вынужден просить тебя о помощи, ангел.

Мои глаза округлились, я даже остановился и повернулся к нему лицом:

- Помощи? Моей? Ты?!

- Мы. Мы все.

- Да что такое могло случиться, что обо мне вспомнили?

- Ситуация, очень похожая на твою.

Я замер. За почти два года я успел подзабыть свои тогдашние метания, почти поверил, что жизнь сама сложилась так, как сложилась. Голова забивалась новыми впечатлениями и проблемами, я перессорился с начальством и ушёл работать к конкурентам, вскоре сам стал начальством и теперь все ссорились со мной. Мой отдел был передовым и образцовым, но иногда случались и провалы, причём составляющие достойный противовес достижениям и победам. Сегодня должен был быть один такой. На работу остро не хотелось.

- Какая ситуация?

- Один человек захотел изменить свою жизнь, но… не смог. Там всё совсем не так, как у тебя, но мне кажется, что помочь в этом случае можешь именно ты.

- Почему? - нахмурился я. Гавриил улыбнулся, хитро посмотрел мне в грудь:

- Просто мне так кажется. Вы очень разные, но вы нужны друг другу... Так ты поможешь?

- А у меня есть выбор? - фыркнул я, он посерьёзнел:

- Выбор всегда есть, ты же знаешь. Если откажешься – этого разговора не было.

И я пойду на работу, получать нагоняй от шефа и давать нагоняй подчинённым… Перспектива полетать по временам становилась всё привлекательней.

- А можно подробности технического задания? - Нахально осклабился я.

- Это значит – ты согласен? - улыбнулся в усы архангел, я кивнул, хмуро косясь на виднеющееся отсюда здание офиса.

- Тогда держи, - он достал из-за спины мой надломанный меч, перехватил за лезвие, протянул. - А подробности она тебе сама расскажет.

- Она? - Я открыл рот от изумления, провожая взглядом уносящуюся в небо короткую молнию. В её мерцании мне почудился добродушный смех.

***

Часть первая. Ангелёнок

Когда мир размылся и потускнел без привычно незаметной духоты и лёгкого ощущения ветра в волосах, я почувствовал себя довольно странно, как будто немного пьяным или не спавшим пару суток... В памяти что-то ворочалось, перестраивалось, те моменты, которые я давно отнёс в разряд бреда или странной выдумки, вдруг обретали объём и чёткость, я как-то постепенно вспомнил всё то, что уже привык считать полузабытым ярким сном или впечатлившим в далёком детстве фильмом.

Я был ангелом. Чёрт возьми, самым настоящим ангелом, с серебряным мечом и воттакенными крыльями! Я летал, проматывал время и... и видел, как моя Ксюшка прыгает из окна. Чёрт, а вот это воспоминание можно было бы и навсегда стереть.

Ладно, что у нас имеется? Меч, крылья, полное отсутствие физических законов и ощущения их действия. А ещё, меня где-то ждут. Закрыв глаза, я прислушался, пытаясь уловить чуть слышное дыхание кого-то, кому я очень нужен... Гавриил сказал, что это женщина, мне, в принципе, без разницы, лишь бы адекватная.

Хотя, если человек носится по временам, пытаясь радикально изменить свою жизнь, вряд ли в нём осталась хоть капля адекватности, ой вряд ли. Я пару лет назад сам таким был, отлично помню. Так, кажется, нашёл. Резкий вертикальный старт и вот я уже пронзаю облака, глядя на маленький мир с высоты полёта среднего Боинга, наслаждаясь ветром и нереальной лёгкостью — я опять летаю! А тот, кого я ищу, находится вон там. Крутое пике, из которого можно выйти удачно, только напрочь игнорируя гравитацию и инерцию, закончилось под потолком огромного стадиона, полного народа. Где это я? Надо спросить у моей подопечной, она меня уже заметила — такие огромные глазища в толпе народа только у неё одной.

Среднего роста и довольно гармоничного телосложения, мастерка красно-белого спортивного костюма лежит на коленях, тонкая белая футболка обтягивает небольшую грудь и плоский живот. Руки худые – не силовая спортсменка, сто пудов. Оценив фигуру буквально за полсекунды, я задержал взгляд на лице — тут есть, на что посмотреть. Русые волосы гладко зачёсаны и собраны в тугую дульку где-то между макушкой и затылком, так что определить длину невозможно, но судя по размеру дульки — с мой кулак, — ей есть, чем похвастаться. Лицо на первый взгляд не отличается броской красотой, но на второй... очень гармоничное лицо, чёткие сбалансированные черты не притягивают взгляд, но составляют идеальную композицию, которая кажется тем красивее, чем дольше на неё смотришь. Ничего лишнего, ничего кукольного, ничего вызывающего — классический славянский овал лица, небольшой прямой носик, аккуратные чёткие губы, красивые голубовато-серые глаза... не огромные, не бездонные, не волшебные, а просто очень умные и немного грустные.

У таких женщин нет «возраста красоты», они очень миленькие в детстве, симпатичные в юности, красивые в зрелости и даже когда стареют, выглядят величественно и гармонично — я знаю, у меня целый клан таких тёток, плодовитая бабушка наштамповала почти десяток, а они уже тоже успели родить по одной-двум. Когда они ходят куда-то с подросшими дочками, все принимают их за подруг или сестёр, тётушки дико радуются.

- Привет, ангелёнок, - я сел на свободное место рядом с ней, улыбнулся. - Страдаешь о несбыточном или просто получаешь удовольствие?

Она перевела ещё больше округлившиеся глаза куда-то мне за спину и спросила:

- Ты кто? Ты меня видишь?

- Вижу, вижу, - я обернулся глянуть, что там у меня такое сзади, ничего не увидел и опять улыбнулся ей. - Я твой ангел-путеводитель, навигатор и штурман. Можешь звать меня Слава.

- Угу, - она сгорбилась и вздохнула куда-то вниз, протянула ладонь, - Света. Можешь звать меня «неудачница без будущего».

- Что ж так сурово? - Я пожал маленькую ладонь и стал оглядываться вокруг. - Кстати, где мы?

- В Рио-де-Жанейро, на центральном олимпийском стадионе.

- Ни фига себе, - я внимательнее осмотрелся, заметил на стенах часто встречающуюся картинку, изображающую трёх танцующих человечков и надпись «Рио», кучу людей в спортивных костюмах, преимущественно молодых и нервничающих. Все носились и суетились, всюду мелькали камеры и фотовспышки.

- И какое отношение это место имеет к твоей проблеме? - Я ещё раз оценил её костюм, глянул на причёску. Девушка криво улыбнулась:

- Самое прямое. Вон она я, в белом, - она ткнула пальцем куда-то в первые ряды, я всмотрелся и действительно увидел там Свету, только не в спортивках, а в искрящемся гимнастическом купальнике, подчёркивающем точёную фигурку. Она была такая бледная, что нарисованные косметикой пятна румянца выглядели на её лице клоунским маскарадом, круги под глазами добавляли ещё больше ужаса и вообще, по выражению лица казалось, что девушку сейчас стошнит.

- Что это там с тобой? Тебе плохо? - Я перевёл взгляд на сидящую рядом Свету, она нервно хохотнула и отвернулась, потёрла шею:

- Пошли отсюда, а? Мне это уже осточертело.

Она встала и пошла по лестнице куда-то в коридоры, я пожал плечами и двинулся следом. Мы попетляли по проходам и раздевалкам, мимо ходили люди, я как раз засмотрелся на миленькую китаянку... и в этот момент она исчезла. Да и не только она, все, всё вокруг изменилось, как будто видео мгновенно перемотали на другое время... время, ну да. Я догнал Свету и чуть толкнул локтем:

- А зачем ты время перемотала?

- Оно само, - буркнула девушка. Я поднял брови:

- В смысле? Это не ты только что сделала? - Она остановилась, перестав нестись как угорелая, упёрла руки в бока и хмуро уставилась на меня:

- Я сказала уже, оно само, что непонятно?

- Ничего не понятно, - огрызнулся я, - и больше всего непонятно, почему ты пешком ходишь — спортивная привычка?

Она медленно выдохнула и закрыла глаза, как будто за пару минут знакомства успела меня возненавидеть, облизала губы и тихо сказала:

- Гавриил сказал, что ты мне поможешь, ты всё знаешь и всё умеешь.

- А мне он сказал, что ты объяснишь мне подробности на месте, сама, - я угрюмо сложил руки на груди. - Давай, объясняй.

- Сейчас выйдем отсюда и объясню, - хмуро выдохнула она, дрожащим от нервов голосом. - Меня задрало это место.

- Ну так чего ты тут ходишь, если задрало? Крыльев нету? - скривился я, она обожгла меня таким яростным взглядом, что мне даже не по себе стало и рыкнула:

- Нету! Я обычный человек, в отличие от некоторых!

- Да ладно, - стушевался я. - Что, правда? - Она не ответила, а молча развернулась ко мне спиной и быстро зашагала дальше по коридору. Я смутился, но через секунду взял себя в руки и пошёл за ней. Догнал, хлопнул по плечу и улыбнулся. - Ничего страшного, зато у меня есть. Держись и не пугайся.

И быстро, пока она не успела возразить, подхватил её подмышки и посадил на локоть, как ребёнка — хорошо, когда вес не зависит ни от массы, ни от ускорения. Взмахнул крыльями и улыбнулся, с удовольствием слушая, как она визжит, вцепляясь в мои плечи и шею. Мы пронзили крышу, зависли над городком, постепенно поднимаясь выше, я заметил неподалёку пляж и рванул туда, через секунду опустил свою подопечную на песок и довольно отряхнул руки:

- Круто, а? - она кивнула, поправляя одежду и ошарашенно оглядываясь, я почесал бровь, - странно, если честно, что ты так не можешь. Я сразу мог.

- Гавриил сказал, что у тебя была ситуация сложнее моей и цели благороднее моих, поэтому тебе изначально было дано больше сил.

- Да? - я с недоумением поскрёб затылок, пожал плечами и сел рядом с ней на песок. - Ладно, потом обо мне поговорим. Сначала расскажи о себе, что у тебя случилось, что ты решила обратиться к вселенной с просьбой, которая поставила её в тупик?

- Откуда ты знаешь? - распахнула глаза Света, я улыбнулся:

- Ну я же ангел. Ну так и?

- Да ничего у меня не случилось, - поморщилась она. - Просто достало всё. Окончательно достало и... я так больше не хочу.

Я молчал, ожидая продолжения, с недоумением рассматривал её спортивный костюм, яркий макияж, причёску... она рассматривала собственные кроссовки, как будто тут больше смотреть не на что. Мы сидим на одном из самых невероятных пляжей, которые я когда-либо видел, а ей даже не хочется поднять глаза!

- Эй, ты в порядке? - я толкнул её локтем, она поморщилась, как будто я её вымазал, отряхнулась. Тяжко-претяжко вздохнула, подняла глаза, пару секунд поизучала зелёные холмы невероятной красоты... и разревелась, сквозь слёзы простонав:

- Как же меня всё здесь задрало!

- Что именно? - ещё тяжелее вздохнул я, она не ответила. Я выдохнул, отвернулся и улёгся на бок, вытянув ноги и подперев щеку кулаком. Светка рыдала, волны шумели, две загорелые красавицы в бикини играли надувным мячиком... Я никуда не спешу, у меня вечность времени.

Она наревелась спустя минут десять, немного пошмыгала носом и затихла. Угрюмо посопела в мою сторону и я обернулся:

- Ну?

- Баранки гну! - показала язык она.

- Бездна остроумия, бездна, - серьёзно кивнул я. - Можешь поупражняться ещё, мы с тобой совершенно никуда не спешим. Это, конечно, не всем дано, но если постараешься...

- Совсем дурак? - нахмурилась она.

- Прикидываюсь, - пожал плечами я, - пытаюсь говорить с тобой на одном языке.

- Бездна остроумия, - перекривила она. - У меня проблемы, между прочим, а ты ржёшь!

- Так может расскажешь, в чём они заключаются?

Она набрала полную грудь воздуха, как будто вот сейчас как скажет, как скажет... и выдохнула, угрюмо опустив плечи. Дёрнула уголком губ и прошептала:

- Мне здесь не место. Я это давно поняла, но сегодня это окончательно... Когда меня объявили, я просто поняла, что не выйду. Не стану выступать и вообще ничего не хочу, не только медаль, а вообще. Я не должна была сюда лететь, я не должна была подавать документы на отборочные, я вообще не должна была выходить на ковёр, никогда!

- Почему? - тихо спросил я, она поморщилась и промолчала. Я попытался осторожно сменить тему. - А каким спортом ты занимаешься?

- Художественной гимнастикой, - она выплюнула эти слова как имя ненавистной соперницы, или название блюда, от которого её тошнит.

- А чего так агрессивно?

- Я её ненавижу.

Быстро ответила, не задумываясь, как будто эти слова сопровождали её уже давно.

- Сколько уже занимаешься?

- Всю жизнь.

- Ого.

- Угу.

Тишина, прибой, красотки в бикини. Никуда не спешим, спокуха, расслабься...

- Так, всё, мне надоело. Или ты рассказываешь всё по порядку, или разбирайся сама!

- Не получается у меня самой разобраться, - недовольно поморщилась Света. - Если бы получалось, тебя бы никто не звал. Я просто всё остановила и оно теперь повторяется, а ничего не меняется. И всё.

- Фух, - я с трудом взял себя в руки и очень спокойно сказал, - расскажи мне, что случилось за последний час перед тем, как ты всё остановила.

- Да ничего особенного, - она уселась по-турецки и стала играться песком, пересыпая его из руки в руку. - Сегодня наш первый день, квалификация, все с утра готовились и разминались, всё как обычно. Я должна была выступать, меня объявили... а я поняла, что не хочу. И что готова просто встать и уйти, прямо сейчас, одним поступком перечеркнув все годы тренировок. Но я не имею права это сделать, потому что... потому что просто не имею права. Потому что должна всем — маме, олимпийскому комитету, своей стране, которую опозорю на весь мир... - она криво улыбнулась и приподняла плечи. - Я всем кругом обязана, я должна помнить, что в случае провала я всех подставлю. Вот только ни маме, ни комитету, ни стране нет никакого дела до меня, я им всем должна, а мне никто ничего не должен. Так что выступать я не хочу, а не выступать не имею права. Да и что потом делать — это тот ещё вопрос, - она невесело хохотнула, бросила на меня короткий взгляд и опять стала рассматривать золотистый песок в руках. - У меня же ничего, кроме спорта, нет. Вообще. Я всю жизнь занималась грёбаной гимнастикой, в то время, как жизнь проходила мимо меня, у меня не было на неё времени, не было даже возможности понять, что мне нравится, что приносит удовольствие. У меня был спорт и всё. И если я внезапно решу из него уйти, я просто, - она развела руками со смесью недоумения и ехидства, - просто окажусь трёхлетним ребёнком во взрослом теле, дауном, короче, или как это называется... Я много думала об этом, как ни крути — я уже не смогу просто взять и бросить гимнастику. - Она опять выплюнула это слово, как ругательство, медленно вздохнула, посмотрела на меня. - Мне семнадцать лет. В школе я учусь еле-еле на тройки, потому что почти не хожу туда, мне не до этого. То есть, поступить в институт, как нормальный человек, я не смогу, а платить за меня никто не будет. Мне домой лучше вообще не приходить даже, если я решу спорт бросить — меня просто съедят, прямо на пороге.

- Родители хотят дочь-спортсменку? - осторожно спросил я, она горько хохотнула:

- Моя мама — мой тренер. И она дрессирует меня всю жизнь, с пелёнок, сколько я себя помню, - она закатила глаза и чуть дрожащим голосом прошептала. - Она олимпийская чемпионка, у неё ящик медалей. Она бы ещё выступала, но забеременела и потом не стала восстанавливать форму, а взялась ковать для родины новую медалистку. Выковала, - Света опять невесело обречённо рассмеялась, качая головой, посмотрела на меня и развела руками, - вот так. Меня никто спросить не удосужился, хочу ли я быть её шедевром. Мне с детства внушали, что я хочу. Мечтаю прямо! - она посмотрела на солнце, на тень от волейбольной сетки, потом куда-то за плечо, в сторону спорткомплекса. - А теперь я сижу там, смотрю на ковёр и понимаю, что не хочу на него выходить больше никогда в жизни. Вот, честно, была бы возможность — просто встала бы и ушла, навсегда. Но возможности нет. А хочется. Хочется прожить свою жизнь, настоящую, а не ту, которую выбрали и распланировали за меня.

- И тебе дали возможность, - понятливо кивнул я. - Ладно, я примерно понял. И что произошло, когда ты это всё решила?

- Всё остановилось, а потом я... ну, та я, которая другая, встала и пошла готовиться к выступлению, её объявили, она подошла к ковру и всё. Когда она ставит ногу на ковёр, время перематывается на двенадцать ноль-ноль, начало выступлений. Я это уже сто раз видела, ничего не меняется, это какой-то фильм ужасов! - Она раздражённо поправила выбившуюся из пучка прядь волос и выпрямилась, криво улыбаясь мне. - Пришёл Гавриил, спросил, почему я ничего не делаю, я же хотела. А я сказала, что не знаю, что делать. Он сказал, что знает одного ангела, который точно сможет мне помочь и улетел. Потом прилетел ты, потом ты знаешь. Всё.

Света покачалась вперёд-назад, потом вытянула одну ногу в бок и согнула в колене, рукой прижимая кроссовок к бедру. Выглядело это так, как будто у неё шарнир вместо коленного сустава, я поморщился:

- Что ты делаешь?

- Ничего, - она отпустила ногу и опять села, махнула рукой, - дурью маюсь. Что делать будем?

- Разбираться и менять твою жизнь, - медленно сказал я. - Ты уже решила, чего хочешь?

- Не знаю, - поморщилась она. - Чего-нибудь другого.

- Ну, может быть, у тебя детская мечта есть? - продолжил прощупывать почву я, - актрисой там стать, или моделью?

- Да ну, - она отмахнулась, - я рылом не вышла в актрисы.

- Не сказал бы, - на полном серьёзе качнул головой я, - ты красивая.

Она в первый раз по-нормальному улыбнулась, опустила глаза:

- Ты меня без косметики не видел.

- А мне и не надо, - с гордостью сложил руки на груди я, - моя девушка - художник, она мне все уши прожужжала лекциями про эстетику и гармонию форм и линий, я это слушаю годами, могу экзамен сдать и грамотно, умными словами, описать любую классическую скульптуру. Так что я тебе как почти специалист говорю — ты красивая, спорить бесполезно. Хочешь быть моделью?

- Не знаю, я не пробовала, - с лёгким недоумением приподняла брови она, - понятия не имею, в чём вообще состоит их работа и как построена их жизнь.

- Ну так слетай посмотри, - развёл руками я.

- Я не умею летать, - немного обиженно пробурчала она.

- Ты пробовала?

- Ну хочешь, попробую, - показала язык Света, встала, подняла руки и немного подпрыгнула, с клоунским удивлением развела руками, - не выходит!

- Фигня какая-то, - нахмурился я. - Гавриил!

- Чего тебе надобно? - раздался чуть насмешливый голос. - Ещё ничего сделать не успел, уже зовёшь.

Архангел поддёрнул брюки светлого костюма и сел на песок рядом с нами, я изобразил шутливое негодование:

- Ты чего ребёнку на крылья пожмотился?

- Ей незачем, - неохотно ответил он, помялся и не глядя на Свету, добавил, - да и не заслужила она крыльев-то, это же всё не просто так... У тебя, например, был серьёзный мотив, беспрецедентная Любовь, ты даже жизнь человеку спас. А у неё... - он вздохнул, чуть двинул плечами, - тут же, по сути, просто всё. И это не я решаю, вселенная по своему разумению отмеривает силы по поставленным задачам. Тебе нужны были крылья и меч, твоему Бесу было достаточно меча, а Света... хотела всё остановить. И остановила. - Он неуютно ссутулился, бросил на девушку извиняющийся взгляд и опять повернулся ко мне. - Даже если захочу, я не могу создать ей крылья.

- Ну давай я ей свои одолжу, - пожал плечами я. - Бес же перемещался без крыльев, значит, и я смогу?

- Сможешь, - улыбнулся Гавриил, чуть качнул подбородком, - только их нельзя одалживать. Если хочешь, можешь подарить. На твоих силах это никак не скажется, просто вместо полёта будешь появляться там, где захочешь, как Бес. Пойдёт?

А вопрос-то щекотливый... Я посмотрел на Свету, которая с силой сжимала в кулаке горсть песка, глядя, как он пересыпается из ладони в ладонь. Она бросила на меня короткий, абсолютно понимающий взгляд, который заставил меня занервничать. Мне нравилось летать. Это было просто необъяснимо круто, я бы не хотел этого лишаться.

Вот только я уже летал, а она — нет. И у неё вообще, судя по её рассказу, в жизни было маловато радости.

- Идёт, - решительно поднял голову я, кивнул Гавриилу. - Пересаживай мои крылышки ей, пусть летает. Если все остальные силы останутся при мне, то они мне не особенно и нужны.

Света резко выпрямилась и посмотрела на меня такими круглыми ошарашенными глазами, как будто не могла поверить. Как будто ей никогда в жизни подарков не дарили.

- Уверен? - с улыбкой спросил архангел, я кивнул с таким видом, как будто это было совершенно не сложное решение, он улыбнулся шире, - дело твоё.

В следующую секунду за спиной Светки развернулись здоровенные белые крылья, мощные, как у лебедя или орла, размахом, наверное, метра три-четыре. Я ахнул, распахивая глаза и рот — свои я никогда до этого не видел. Сама Света выглядела так, как будто сейчас начнёт пищать, как умеют только маленькие девочки, когда им внезапно дарят щеночка. Рывком вскочила на ноги, а потом стрелой ушла в небо, как ракета, расправив крылья только над облаками. Отсюда было видно только светлую галочку, которая выписывала петли и зигзаги, я тихо рассмеялся, посмотрел на Гавриила. Он улыбался, как самый счастливый человек в мире, тихо сказал:

- Я в тебе не ошибся, ангел. Щедрая ты душа, добрая, не зря ты сумел вырастить такую Любовь.

Я пожал плечами и опять задрал голову, высматривая где-то у горизонта белую галочку, она вращалась, как истребитель, напрочь игнорируя аэродинамику и всю остальную скучную физику. Мне казалось, я даже отсюда слышу, как она смеётся.

- Не жалко? - хитро спросил архангел.

- Не-а, - честно ответил я.

Он добродушно рассмеялся и тронул меня за плечо:

- На тень свою посмотри.

Я с трудом отвёл глаза от Светы и глянул на песок. Полдень, тени почти нет, но... но она есть. И она выглядит так, как будто я стал стрекозой. Я нахмурился. Похлопал рукой по собственным лопаткам, естественно, ничего не нащупал. Поднял вопросительный взгляд на Гавриила и он довольно хохотнул:

- Понял, нет?

- Не понял, - честно ответил я, - объясни.

- Чего нельзя делать ангелу? - риторическим тоном спросил он, я покопался в памяти и наугад попробовал:

- Торговать добром?

- Именно. Ты недавно подарил свою Любовь, помнишь?

- Да... - я помнил. Я подарил её своему другу, который должен был стать мужем моей Ксюхи. Подарил, да. - Но она всё равно осталась у меня, это ты хочешь сказать?

Архангел кивнул, продолжая радостно улыбаться, как будто я сделал подарок ему, а не Свете.

- То, что ты отдаёшь с радостью и от всей души, обогащает тебя самого, понимаешь? - тихо сказал он. Кивнул на мою тень, опять с ожиданием посмотрел в глаза. - Понял?

Я опять всмотрелся в свою тень, попытался растопырить невидимые и неощутимые крылья, тень становилась всё непонятнее. Смирившись с тем, что считать я всё-таки умею, я недоверчиво посмотрел на Гавриила:

- У меня четыре крыла, что ли? - Он кивнул с гордой улыбкой. - И у тебя шесть по той же причине? - Он опять кивнул, тихо засмеялся и перевёл взгляд в небо. Я тоже посмотрел на неё, тихо спросил, - что мне с ней делать?

- Тебе виднее, - медленно приподнял плечи он. - Ты уже не маленький ангел, а вполне взрослый, с опытом, - в его голосе мне почудилась добродушная издёвка, но я промолчал. - Ты же знаешь, маленькие девочки несколько однобоко воспринимают мир, особенно, если они талантливы и не избалованы вниманием.

- О, да, я знаю, - хохотнул я. Мы постояли молча, я спросил, - она сможет изменить свою жизнь?

- У неё отобрали право на вмешательство, - вздохнул он. - Она очень, очень долго проживала повторяющийся момент своей жизни заново, но ничего ни разу не изменила. Так что сейчас она может только смотреть, - он вздохнул, бросил на меня короткий взгляд и опять повернулся к морю, - ну и летать, благодаря тебе. Только ей это не поможет, ты просто... дал ей возможность немного поиграться с полётами, и всё.

- И всё? - с лёгким негодованием фыркнул я. - Посмотри на неё, ты же архангел, неужели ты не видишь?

- Ты подарил ей радость, да, я вижу. Только она скоро наиграется и ей надоест, а ты мог лишиться крыльев навсегда.

- Ну и что? Мне они никогда не доставляли столько счастья, сколько доставили ей за последние две минуты. Я не жалею.

- Я вижу, - Гавриил с улыбкой посмотрел на меня и подал руку. - Ты молодец. У тебя всё получится. Зови, если что.

- Хорошо, счастливо.

Я пожал ему руку и сел обратно на песок, по очереди созерцая загорелых красоток с мячиком и сверкающие у горизонта крылья, было спокойно и хорошо, к тому же никто не мешал сосредоточиться и подумать.

Мне почему-то не верилось, что Светкино нежелание выступать вот так вот просто само собой возникло из-за глобальной неудовлетворённости жизнью. Была причина, важная, по крайней мере, для неё. И эту причину надо найти. А для этого я, пожалуй, пойду посмотрю олимпийские игры, в первый раз в жизни и сразу в живую, надо же. Я встал, отряхнул джинсы и с удовольствием взмахнул всеми четырьмя крыльями.

***

На стадионе было шумно, часы на огромном табло показывали двенадцать пятнадцать, красивая китаянка, которую я уже видел в коридоре, как раз заканчивала выступление. Светка сидела в первом ряду, с одной стороны от неё было пустое кресло, с другой сидела девочка в таком же спортивном костюме национальных цветов, но без яркого макияжа, чёрные волосы, стриженые под каре, тоже не были собраны. Света нервно хрустела пальцами, у неё дрожали руки, подружка с силой гладила её по плечам и что-то тараторила в самое ухо, я подошёл ближе, сел на свободное место и прислушался.

- Светик, не нервничай, без паники, никакой катастрофы не случится, я тебе говорю, - она трещала, как заводная, абсолютно не обращая внимания на то, что Светка её, похоже, почти не слышала. - Всё будет, как на тренировке, ты делала это миллион раз, ты стопудово не упадёшь и не уронишь предмет, стопудово.

М-да... интересно, эта барышня вообще слышала о позитивном мышлении?

- Светка, не парься. Даже если Игоревны нет, это ничего не значит, ты не ошибёшься...

- Аль, помолчи, пожалуйста! - наконец не выдержала Света. - Я пытаюсь собраться, у меня такое ощущение, что я вообще свою программу не помню.

- Не переживай, на ковре ты ничего не забудешь, - опять заладила подружка, заставив Свету нервно подняться, сбрасывая с плеч её руки и пересесть на свободное кресло. Подружку это не остановило. Тут моё внимание отвлекла светлая вспышка под потолком, я поднял голову и успел увидеть, как сияющая Светка с балетным изяществом приземляется на кончики пальцев, медленно складывает крылья, вскидывая руки вверх и задирая подбородок с такой улыбкой, как будто ей аплодирует весь стадион. Я не смог не улыбнуться в ответ, она медленно выдохнула и опустила руки, но осталась стоять на носочках на спинке кресла.

- Налеталась, истребитель юный?

- Ещё нет, - крылья исчезли, она спрыгнула сначала на сиденье, потом на пол, грациозно села, сложив руки на коленях и кивнула куда-то вдоль ряда, - просто хочу Юлькино выступление посмотреть.

- Ясно, - я проследил за её взглядом и увидел выходящую на ковёр девочку в ярко-красном костюме. Она тоже нервничала, но улыбалась без усилий, её руку сжимала тощая, ярко накрашенная тётка в костюме сборной, что-то говорила, от чего девочка улыбалась ещё шире.

Свету эта картина почему-то расстроила, она бросила короткий взгляд на меня и опять отвернулась. Это показалось подозрительным, я задумался, заиграла музыка и Света, вместо того чтобы смотреть на свою подружку, опять глянула на меня... точнее, нет, не на меня, а на мой стул. Я обернулся, увидел висящую на спинке мастерку, потом рассмотрел бутылку воды, стоящую прямо на сидении. Почему этот стул пустой? Прямо рядом со Светкой, когда ей вот-вот надо выходить выступать? Тощая тренерша поедала глазами девочку, кружащуюся на ковре, Света смотрела куда-то вдоль ряда, на один из выходов из зрительного зала в коридоры с раздевалками.

- Свет, - наконец допёр я, - а где твой тренер?

- Я бы сама у неё с удовольствием спросила, - нервно фыркнула она. - В двенадцать она ещё тут была, а потом просто встала и смылась, сказала «я сейчас приду» и не появилась, даже когда меня объявили.

- А ты её не искала?

- Искала, не нашла, - отмахнулась Света.

«Плохо, значит, искала».

Я этого не сказал, просто молча встал, сжал её плечо и улыбнулся:

- Ты смотри, я тут прогуляюсь пока.

Она кивнула не оборачиваясь, я прошёл к тому самому входу, на который она смотрела и вышел в коридор. И едва исчезнув из поля зрения подопечной, настроил свой внутренний навигатор на поиск её мамы. Нашёл.

Её выворачивало над унитазом в ближайшем туалете. Причём, судя по тому, что она даже на полу с трудом сидела, одной рукой держась за стену — траванулась она очень сильно. Ладно. Ясно. Вряд ли она в этом виновата, и вряд ли она рада своему состоянию, но всё равно бросить дочь в такой момент... сдаётся мне, ей помогли. Кто? Кому это выгодно? Тощей тренерше, чья девочка сейчас выступает? Вроде, какая ей разница... хотя, если Света выступит плохо, то у её воспитанницы будет больше шансов.

Из-за двери раздались аплодисменты и я нырнул сквозь стену обратно к Светке. Она сидела на спинке кресла, со смесью раздражения и обиды наблюдая, как вторая она переступает с ноги на ногу у специального выхода для выступающих, уже с лентой в руках и в белом купальнике с кучей блестящих камешков. Вблизи было видно, что камешки складываются в серебристый рисунок из перьев, украшающих вырез под горлом и рукава — к этому купальнику пошли бы её крылья...

Света сканировала взглядом двери в коридор, нервно сжимала кулаки, её держала за плечи мама, болтливая подружка сидела на прежнем месте, скрестив пальцы и молитвенным шёпотом тараторя что-то, я разобрал по губам её любимые слова «ошибка», «забудешь» и «уронишь». Кто она такая?

- Свет, - она на меня не посмотрела, мне пришлось дотянуться и дёрнуть её за рукав, - приём!

- А? - она с трудом оторвала взгляд от своей бледной копии и попыталась понять, что я говорю. В этот момент колонки торжественно провозгласили «Светлана Чечина, Раша» и девочка в купальнике занесла ногу над ковром...

Всё.

Воздух вздрогнул, время на часах сменилось с «двенадцать двадцать две» на «двенадцать ноль-ноль», Света медленно выдохнула и криво улыбнулась, посмотрела на меня и развела руками:

- Вот и всё. Двадцать две минуты, самые бесконечные в моей жизни... Что ты хотел?

- Кто эта девочка? - я обернулся, ища её подружку, но её не было на месте, на пустом стуле стоял рюкзак национальных цветов, на нём лежала кепка. Рядом сидела бледная Света, а с другой стороны... у меня аж дыхание перехватило от удивления и восторга. Её мама. Одна из самых красивых женщин, которых я видел в своей жизни. Они были очень похожи, но если сама по себе Света выглядела красивой, то рядом с такой мамой её можно было назвать не более чем миленькой. Тем более, что Светка ещё не до конца избавилась от подростковой нескладности, плюс типичная для гимнасток худоба...

Когда я смотрел на неё одну, то этого всего не замечал, девушка выглядела гармонично и изящно, но стоило поставить рядом такую шикарную женщину, которая похожа, но лучше... Взрослая, зрелая красавица, с королевской осанкой, с таким взглядом, как будто носит на шее самое красивое колье в мире и специально приподнимает подбородок, чтобы весь мир полюбовался и получил удовольствие. Такие же губы, как у Светы, но не скривлённые нервной дрожью, а сложенные в уверенную, спокойную улыбку. Такие же глаза, немного другого цвета, более тёмные, но умело накрашенные и смотрящие с непоколебимой верой в собственный триумф. Мягкие волны волос, такие же светло-русые, блестящие...

- Эта девочка, - с ядовитым ехидством процедила Света, - моя мама и тренер. И ей тридцать семь лет, так, для справки.

- Я имел в виду другую, её здесь сейчас нет, - я взял себя в руки и убрал с лица дебильное зачарованное выражение. - А про маму сразу понятно, вы с ней очень похожи.

- Я в курсе, - с сарказмом закатила глаза Света.

- Так что это за девочка? - я указал подбородком на пустое кресло, Светка поморщилась и тихо ответила:

- Аля, моя подружка. Она тоже гимнастка, но сегодня не выступает, просто пришла поддержать. Мы с ней завтра в командных вместе выступать будем.

- Поддержала, так поддержала, - тихо фыркнул я, Света хихикнула и закатила глаза:

- Да она просто... паникёрша, переживает больше меня и совершенно не понимает слова «помолчи». У неё язык как помело, к тому же автономное и на вечном двигателе.

Она печально улыбнулась и замолчала, хотя я чувствовал, что ей ещё есть, что сказать по теме. Аля как раз появилась в дверях, прошла к своему месту и села, по пути сунув Свете и её маме по бутылке минералки. Мама тут же выхватила у Светы её бутылку, пристально осмотрела место спайки крышки с пластмассовым ободком, одобрительно кивнула и вернула.

«А свою не проверила. И похоже, зря.»

Я остановил время и наклонился, почти в упор рассматривая бутылку во второй руке тренера, кивнул сам себе — так и есть, распечатана. Обернулся, чтобы поделиться наблюдениями со Светкой, но понял, что она замерла вместе со всеми. Я что, останавливаю время и для неё? Странно, а на Беса это не действовало. Помахав рукой у неё перед лицом, я вздохнул и запустил время. Наклонился к уху красавицы-тренера и шепнул:

- И свою бутылку проверь.

Женщина немного удивлённо двинула бровями, потом осторожно бросила взгляд на бутылку... заметила. Но вообще не подала вида, я понял только по тому, как на мгновение напряглись её губы, тут же сложившись в обычную сдержанную улыбку. Она открыла воду, сделала вид, что пьёт, закрыла и поставила под кресло. На Алю даже не глянула, ни разу, продолжила рассказывать Свете что-то по поводу элементов и шагов. А Аля сверлила взглядом ковёр, на который выходила первая спортсменка, лишь изредка осторожно скашивая глаза на Светину маму. Фиг там — она больше к бутылке не прикоснулась.

- А вы давно знакомы с этой Алей? - как бы невзначай спросил я, Света пожала плечами:

- Год с копейками, с тех пор, как я переехала в Москву. Мы с ней тренируемся в одном интернате, только она там живёт, а я только на тренировки прихожу. - Она иронично закатила глаза и перекривила неизвестно кого, - мама говорит, что в интернате дисциплина ниже плинтуса и это их погубит.

- А на самом деле? - заинтересовался я.

- А на самом деле, там такая зона, что спасайся кто может! - округлила глаза Света. - Режим, диета, комендантский час, сауна и две тренировки в день, - она бросила недовольный взгляд на маму-тренера и злобно фыркнула. - Правда, у меня дома ещё круче. Всё то же самое, что и в интернате, только там девочек много, а тренеров мало, а у меня один цербер на одну меня. Ни минуты покоя, тотальный контроль над всем, что я делаю и над всем, что тяну в рот.

- Холодильник на замке? - усмехнулся я.

- Холодильник пустой, - нервно хохотнула она. - Там только нулевой кефир и всякая трава, типа помидоров и капусты.

- Да ладно, - недоверчиво прищурился я, - вы же спортсмены, вы столько калорий теряете за свои две тренировки в день! Я думал, у вас должно быть пятиразовое питание, где всё посчитано — белки-жиры-углеводы, витамины-минералы...

- Ага, щазже! - издевательски рассмеялась Света. - Жиры-углеводы... где ты этого нахватался?

- Я, вообще-то, тоже в спортзал хожу, - с лёгкой обидой сложил руки на груди я. - И я сам составляю себе рацион, с определённым количеством всех элементов, которые нужны для здорового набора массы.

Она расхохоталась так заливисто, как будто я порю несусветную чушь и не краснею, я стушевался и замолчал. Света отсмеялась, отдышалась, вытерла глаза и попыталась посмотреть на меня серьёзно:

- Слава, ты себе даже не представляешь, какой ты счастливый человек. Ты вот, понимаешь, живёшь себе и знать не знаешь, что где-то есть люди, которым нельзя набирать массу, ни жировую, ни мышечную, никакую. Им надо выдавать на тренировках триста процентов отдачи, фонтанировать энергией и при этом практически ничего не есть, каждый день ещё и высиживая часами в сауне, чтобы выпарить лишний жир. Потому что это некрасиво и мешает высоко прыгать и быстро бегать.

- Не знаю насчёт бегать и прыгать, но по поводу красоты я бы поспорил, - я полуобернулся, окидывая взглядом фигурку выступающей девочки, вздохнул и посмотрел на Свету. - Я бы вас всех тут кормил и кормил.

Мои глаза против воли уставились на верхнюю часть её футболки, под которой грудь едва угадывалась, я ностальгически вздохнул, вспоминая Ксюхин роскошный четвёртый размер, который так уютно ложится в ладони...

- Глаза достань оттуда, извращенец.

- А? - я резко отвернулся, делая вид, что ничего не было. - Что? Откуда?

- Из тебя врун, как из меня сумоист, - усмехнулась Света, тяжко вздохнула, сама опустила глаза на свою грудь и иронично улыбнулась мне, - да, тут простой выбор — или верх, или низ. У меня ещё ничего, есть девчонки вообще плоские, без всяких надежд. Там же из жира всё, а в нашем теле жир вне закона. Мы постоянно на диете, без перерыва на каникулы и выходные, потому что набрать легко, а сбросить очень тяжело... Грёбаные овощи, фрукты, разбавленный сок и прочая фигня, которую что ел, что нюхал. Набрала полкилограмма — жирная. Набрала килограмм — лучше убей себя сама. - Она печально вздохнула, посмотрела на свою маму и тихо добавила, - я уже не помню, какой шоколад на вкус. Просто по старой памяти считаю, что люблю молочный, а чёрный не люблю, а какой он, этот молочный — фиг его знает. Как воспоминание далёкого детства, когда где-то глубоко сидит яркая картинка, что тебя папа в воздух подбрасывал и что это было невероятно круто, а само ощущение давно стёрлось из памяти.

Я неуютно ссутулился и промолчал. Я тоже раз в год «сушился», на два месяца исключая из рациона мучное и сладкое, чтобы перед пляжным сезоном чётче прорисовались мышцы. И эти два месяца я считал себя реальным героем, богом самоконтроля и дисциплины, мастером ниндзя, способным делать со своим телом что угодно, терпеть боль, холод и недостаток кислорода. Ходил гордый и высокомерный, по три раза в день напоминая Ксюхе, что истязаюсь и мучаюсь ради неё, ради того, чтобы ей было не стыдно ходить со мной по пляжу. Она смеялась и обещала мне приготовить фруктовых салатиков, чтобы я не так страдал по печенькам. Я ел салатики и продолжал страдать.

И в данный момент мне за эти «страдания» было дико стыдно.

- Пойдём отсюда, а? - вздохнула Света. - Мне это всё так надоело, если б ты знал... Пошли на пловцов посмотрим, они тут рядом.

- Ну пойдём, - я пожал плечами и встал, взлетел над крышей и завис, дожидаясь Светку. Она пронеслась мимо, как метеор, исчезнув в вышине, а спустя секунду камнем упала вниз, резко остановившись возле меня. Шкодно хихикнула, показывая, что прекрасно понимает, что это глупое ребячество, но не может сдержаться. Я тихо рассмеялся и покачал головой, спросил:

- Куда?

- За мной! - пропела она, изящно повела рукой в сторону ближайшей крыши и следом за рукой подалась всем телом, вливая в это движение разворот крыльев. Я улыбнулся — да, ей они принесли несравнимо больше радости. Мы приземлились перед первым рядом, она недовольно насупилась:

- Блин, половину пропустили.

- Так перемотай, проблема, что ли? - пожал плечами я.

- Очень смешно! - скривилась она. - Я так не умею, сам перематывай... это ты у нас ангел, а я так, крылатое привидение с моторчиком.

Я перемотал. Светка исчезла. Я с недоумением перемотал как было и опять её увидел.

- Куда пропал? - с удивлением изучала меня она. Так, попробуем иначе. Я взял её за руку и перещёлкнул время на минуту назад.

- Круто! - распахнула глаза она. - А можешь на десять утра? Я сегодня пропустила начало, так жалко. - Я пожал плечами и сделал. И почти сразу же в воду прыгнула первая партия пловцов. Светка принялась размахивать руками и рассказывать мне, которые из них наши, где наш тренер и какой он классный мужик. Я кивал и делал вид, что слушаю. Она пищала, прыгала и болела изо всех сил, а я смотрел на неё и пытался понять, в чем причина её нежелания продолжать заниматься спортом. Она же здесь как рыба в воде, ей это нравится и у неё это получается, иначе её бы просто здесь не было — это олимпиада, сюда бездарей не берут.

Ладно, если она не хочет рассказывать, я узнаю сам. Здесь десять утра, а я перемещусь в те краеугольные двенадцать, с которых начались её «бесконечные двадцать две минуты». Я остановил время для Светы и перемотал для себя.

Двенадцать ровно. Светка разговаривает с мамой, на пустом сидении подружки стоит рюкзак. А сама подружка где? Ага, в раздевалке, капает в бутылку с минералкой какую-то фигню из баночки. И улыбка у неё очччень нехорошая... вот это подружка. Я чуть ускорил время и пошёл за ней, пронаблюдал, как мама-тренер делает вид, что пьёт, потом как Света готовится выступать, как её объявляют... и всё замерло. Двенадцать двадцать две. Я попытался опять запустить время — фиг. Назад — запросто, вперёд — нет. Ну и ладно, будем лазить тут. Я встал и вразвалочку пошёл к коридору, по которому мы со Светкой уже ходили, обошёл в дверях встрёпанного мокрого парня, опять полюбовался той самой красивой китаянкой... Что делать? Сколько лет её жизни мне надо изучить, чтобы понять, в чём её проблема? Гавриил сказал, что тут всё просто.

Пока что ничего простого я тут не видел. Немного побродив по территории спорткомплекса в размышлениях, я решил вернуться к Светке и методично изучить каждую минуту её пребывания на играх. Ускорил время, криво улыбнулся, наблюдая движущихся задом наперёд людей, просмотрел весь её день до утра — подготовка, макияж-причёска, разминка, завтрак из одного маленького огурца, господи, а мне не верилось... Сон под бдительным присмотром мамы-тренера, попытка тихонько уйти ночью... провалившаяся. Я вернул времени нормальную скорость и посмотрел внимательно — Светка выбралась из-под одеяла и на цыпочках пошла к двери, провернула ручку... заперто. На ключ. Беззвучно выругалась и услышала сонный голос мамы:

- Куда собралась?

- Никуда, - злобно прошипела Света, мама довольно усмехнулась:

- Вот именно. Спать.

- Я в туалет шла, - скривилась Света и грохнула дверью. Села на крышку унитаза, достала мобильный и набрала sms: «Не могу сбежать, увидимся завтра». Выбрала из справочника «Алина» и отправила. Через пять секунд получила ответ: «Ничего, не расстраивайся. Спокойной ночи. Завтра ты сделаешь Юльку)». Света криво улыбнулась и закатила глаза, одними губами шепча: «Это же так важно, сделать Юльку!». Спрятала телефон в карман пижамы и вернулась в постель.

- Кому звонила? - осведомилась мама.

- Никому, - рыкнула Света, ещё более злобно прошипела, - спокойной ночи, - и отвернулась, укрываясь с головой.

Ясно, понятно, печально.

Я опять стал мотать время назад. Вечер, тренировка, sms от Алины, ужин из целого одного помидора, опять тренировка, соревнования пловцов, где обе подружки и мама-тренер болели за своих, обед из целого одного банана и даже — ну ни фига себе! — салата. Опять чьи-то соревнования, тренировки, почти человеческий завтрак... везде с мамой, ни шагу без неё.

Предыдущий день мало чем отличался от этого, я мотал всё дальше, ещё не зная, что ищу. А потом нашёл. Почти в самом начале, когда всё ещё было не так напряжённо — девочки гуляли по олимпийской деревне весёлой толпой, мама-тренер не таскала Свету круглосуточно за руку, а всего лишь держала в поле зрения. Круглосуточно. Всё было отлично и весело, красно-белая толпа весело обнималась с красно-зелёной, а потом Светина улыбка стала очень напряжённой и меня скрутило такой болью, как будто я с разгону впаялся в ядовитую медузу всем телом. Пытаясь куда-то деться от этой боли, я остановил время, отдышался и переключил на десять минут назад, заранее напрягаясь и готовясь получить удар тока прямо в душу.

Света с Алей гуляли под ручку и осматривались, вокруг носилось ещё человек десять спортсменов в такой же форме, потом подружка что-то рассмотрела и толкнула Свету, тихо шепча:

- Слушай, мне кажется или это правда Олег?

- Где? - встревоженно обернулась Света, заранее разрумянившись. Нашла глазами толпу спортсменов из братского народа и залилась краской уже вся, нервно прикусила губу и с силой сжала руку подружки, шепча ей на ухо, - да, это он. Боже, Алька, что мне делать?!

- Тихо, спокойно, - подружка попыталась разжать пальцы, впившиеся в её локоть и ненатурально улыбнулась. - Они нас заметили и сейчас по-любому подойдут здороваться. Возьми себя в руки, пока он не увидел тебя такой красномордой и растрёпанной.

- Блин, - скривилась Света, приглаживая волосы, медленно выдохнула и закрыла глаза, стала беззвучно считать до десяти, шевеля губами... дошла только до трёх.

- Алиночка, привет, отлично выглядишь! - Крупный загорелый парень со светлыми глазами и встрепанными каштановыми волосами подбежал к ним, отделившись от своей толпы, крепко обнял засиявшую Алину и пожал руку стоящему рядом парню, - Лёха, я знал, что ты тут будешь! Светик?

Света стояла красная, как её костюм, с трудом улыбнулась и кивнула, еле слышно прошептав:

- Привет. Очень рада тебя видеть.

- И я тебя! - он сам взял её руку и пожал, хлопнул по плечу, мгновенно протянул освободившуюся руку ещё одному парню, - Серёга, иди сюда! Мы с тобой завтра встретимся ещё, прыгучая мелочь! Шучу, рад тебя видеть.

Света смотрела на него с растерянной улыбкой, которая постепенно становилась всё напряженнее, парень продолжал обниматься со знакомыми, жать руки, совершенно не обращая внимания на Свету... А от неё начинало тянуть колким сквозняком боли и обиды, я поёжился, отступил подальше. В этот момент брошенная толпа красно-зелёных догнала отколовшегося товарища и подошла к обнимающейся компании, кто-то тоже нашёл знакомых, объятия и рукопожатия продолжились. Одна из подтянувшихся девочек с небрежной обыденностью обняла Олега за пояс и зубасто улыбнулась Алине, спрашивая парня:

- А откуда вы друг друга знаете?

- Мы в лагере были вместе, - улыбнулся Олег, обнял девушку и с гордостью указал на неё всей сборной, - Лена, моя девушка.

Светка улыбнулась шире, а я задохнулся от боли, хватаясь за грудь и пытаясь как-то выцарапать из-под рёбер ощущение, что туда выстрелили разрывной пулей. Вокруг смеялись и знакомились, Алину хлопнул по плечу плечистый темноволосый парень, наклонился к её уху и смерил веселящегося Олега нехорошим взглядом, шепотом спрашивая девушку:

- Это Светкин забугорный гимнаст, что ли?

- Типа того, - сквозь зубы прошептала Аля, закатила глаза и фыркнула, - я ей давно говорила, что он о ней и не помнит, а она всё ждала чуда, думала, что они встретятся здесь и всё будет как в сказке.

- Ясно, - тихо выдохнул парень. - Ты б хоть подошла к ней, увела куда-нибудь, она же сейчас разревётся прямо здесь.

- Да, надо, - кивнула Алина, покосившись на замершую в ступоре Свету, продолжающую улыбаться в пространство. - Пойду. Скажешь нашим, что мы в туалет ушли.

Она подхватила подружку под локоть и утащила в сторону большого спорткомплекса, я даже в туалет с ними зашёл, надеясь послушать, о чём они будут говорить. Но вопреки ожиданиям, Светка вообще ничего не сказала. Аля трещала как радио, тормошила подружку, пыталась обнимать — фиг. Света только флегматично пожала плечами:

- Да ладно, можно подумать, мы обручены были. Невелика потеря, переживу.

Я ускорил время и опять стал мотать его вперёд, неотступно следуя за ней в ожидании, когда же она сорвётся. Не дождался. Она до самого вечера проходила с напряжённой улыбкой и не отказалась пойти ни на одно мероприятие, куда бы её ни тянули мама или Алина. Ходила, улыбалась, смеялась... Ближе к вечеру её поймал у комнаты тот парень, который разговаривал с Алиной, попытался завести разговор, но она делала вид, что не понимает, о чём речь, а спустя полминуты из-за двери выглянула мама-тренер и отправила парня подальше, а Свету в постель.

Она не заплакала даже тогда, когда потушила свет и укрылась. Боль клубилась вокруг неё таким плотным комом, что я готов был разрыдаться сам, даже стоя в нескольких метрах от неё. А она лежала, глядя в стену сухими пустыми глазами, разве что улыбаться перестала, и дышала так, как будто заставляет себя делать вдох за вдохом. И всё.

На следующий день с ней опять начала обсуждать Олега подружка, но Света обрубила её в самом начале:

- Аль, я тебя попрошу один раз и ты меня, пожалуйста, послушай. Я не хочу больше о нём говорить, никогда, понятно? У него есть девушка, так что мне до него дела нет. Тема закрыта.

Алина стушевалась и согласилась, но всё равно ещё несколько раз начинала о нём заговаривать, каждый раз выхватывала Светкин холодный взгляд и затыкалась. А через время забывала и начинала снова. Мама-тренер её состояние заметила, спросила в чём дело, но получив ответ «просто нервы», полностью удовлетворилась и больше не спрашивала. С той встречи и до её выступления прошло две недели, за эти две недели Светка ни разу не плакала и больше этого Олега не видела, со временем болью от неё тянуло всё слабее, зато у неё ощутимо портился характер. Она стала огрызаться практически на любое слово мамы-тренера, откровенно хамить Алине и ещё паре девочек из компании, раздражаться по любому поводу и нервно дёргать замки на карманах каждую свободную секунду.

Я понаблюдал эту неприятную метаморфозу и решил немного разведать ситуацию, разжившись информацией из первых рук. Когда я вернулся в ту секунду, в которой оставил болеющую за пловцов Светку, она всё ещё прыгала с широкой улыбкой и держала кулаки за соотечественников. Когда парни проплыли и по громкой объявили победителя, Света запищала и с радостным смехом бросилась мне на шею:

- Ура! Наши взяли и первое, и второе, представляешь?! Ты понимаешь, а, понимаешь?! - она отпрыгнула от меня и с улыбкой раскинула руки, обнимая весь мир. - Ты представляешь? Ты посмотри на тренера, он сейчас взорвётся от гордости!

- Классно, - солидарно кивнул я, понемногу поддаваясь всеобщему восторгу. - Молодцы, круто. Может, сходим спортивную гимнастику посмотрим?

- Так у них уже всё закончилось, даже финалы. - Её улыбка стала напряжённой, опять немного потянуло болью, но уже совсем не так сильно. Я сделал вид, что не заметил.

- Это же не проблема, забыла? - я улыбнулся, разводя руками, - перемотаем на начало и посмотрим, мне интересно. По-моему, это вообще самый красивый мужской спорт в мире.

Света замялась. Нервно похрустела пальцами, глядя куда-то в дальний край бассейна и пожала плечами с тяжким вздохом:

- Я хочу ещё финал по стометровке посмотреть, там тоже наш один есть. Иди сам посмотри, а?

- В чём дело? - игриво улыбнулся я. - Тебе что, так нравятся пловцы?

- Мне нравится их тренер, - тихо рассмеялась она. - Ну правда, сходи сам, я не особенно люблю спортивную гимнастику.

И опять эта напряжённая улыбка, в комплекте с нервно вжикающей молнией на кармане штанов. Я сделал голос загадочным и наклонился к ней, тихо шепча:

- Ты не любишь гимнастику глобально или одного конкретного гимнаста? - она замерла и скосила на меня глаза, я загадочно приподнял бровь, кивнул, - да, ангелёнок, дело не в спорте, а в спортсмене. Олег, если я не ошибаюсь?

- Откуда ты знаешь? - переставая улыбаться, прошипела она. Я развёл руками:

- Ну я же ангел. Расскажи мне о нём.

- Да нечего рассказывать, - поморщилась она. - Мы познакомились прошлым летом на сборах, замутили секретную любовь и после лагеря ни разу не виделись и не переписывались. Встретились здесь в день открытия, две недели назад, он поздоровался и представил всем свою девушку. Всё.

- И ты возненавидела весь мир, - пропел я в потолок, она фыркнула и промолчала. - Эй, мне правда интересно. Это он — причина твоей депрессии и желания уйти из спорта? Всего лишь какой-то несчастный один парень?

- Нет, - неохотно ответила Света, помялась и ещё неохотнее добавила, - наоборот. Он был последней причиной сюда ехать, последним аргументом «за»... и слился в день открытия. И я поняла, что кроме него, меня больше ничего здесь не держит. - Она задумчиво смотрела в синюю воду бассейна, я рассматривал её лицо — грустное, обиженное и бесконечно усталое. - Я так подумала, я наверное знаю, что нужно делать. - Она попыталась улыбнуться и подняла на меня глаза. - Мы ездили осенью на чемпионат мира, после которого окончательно определился состав команд для олимпиады, я там выступила идеально и стала вторым номером после Юли, она стопудово должна была ехать, потому что уже завоёвывала олимпийское золото и её кандидатура уже была утверждена. А за второе место была нешуточная борьба и я победила, а сразу за мной шла Алина. - Она криво улыбнулась и приподняла плечи. - Если бы я допустила хотя бы одну ошибку, а лучше даже получила травму, то на моём месте сегодня была бы Аля, а я бы вообще сюда не ехала. От командных я бы как-нибудь отмазалась, там и без меня есть, кому выступать. И меня бы здесь не было. - Она опять уставилась в воду, зал шумел, начали готовиться к новому заплыву. Света выпрямилась и серьёзно посмотрела мне в глаза, - давай так и сделаем?

- Давай сделаем вот как, - вздохнул я, - ты сначала определишься, чем бы ты хотела заниматься в жизни. Представь, что у тебя есть возможность начать жить с чистого листа, вообще полностью, как бы ты хотела жить? Чем бы хотела заниматься, как проводить свободное время, с кем общаться?

- Я не знаю, - не задумываясь ответила она. - Я же говорила тебе, у меня не было другой жизни, кроме спорта, я ничего кроме спортзала не видела.

- Ну так полетай и посмотри, - терпеливо предложил я. - Ты не умеешь проматывать время, но умеешь летать. Искать умеешь?

- Да, Гавриил научил, - кивнула она, - но я ни разу не пользовалась.

- А зря. Поищи разных интересных людей, звезд там, или великих учёных, или путешественников, фотографов, музыкантов — кого угодно. Посмотри, как они живут, подумай, чем из этого ты хотела бы заниматься. И как только ты сможешь уверенно сказать «хочу жить вот так» — я мигом прилечу и помогу это организовать. Идёт?

Она неуверенно пожала плечами, глядя как готовятся к заплыву по ту сторону бассейна. Я похлопал её по плечу и остановил время в её реальности, а сам взмахнул крыльями, вонзаясь в небо и проматывая время на год назад — мне было интересно посмотреть, что же за «секретная любовь» у них была с этим Олегом.

***

Я переместился в самое начало, здесь было удивительно хорошо. Лето, солнце, море, серебристые горные вершины и утопающие в зелени корпуса спортивного лагеря, перемежающиеся волейбольными площадками и извилистыми аллеями парка. Лагерь прилепился к скале на границе морского побережья и густого хвойного леса, причём различить сам лагерь сверху было сложновато из-за того, что его построили практически в самом лесу, втиснув здания между деревьями. Шесть корпусов и два спортзала, соединённые узкими аллеями и множеством свежепротоптанных тропинок, соединяла с большим миром всего одна дорога, вливавшаяся в скоростное шоссе, опоясывающее всё побережье. До ближайшего города нужно было ехать на машине, даже поднявшись под облака, я еле различал его на горизонте. Правда, километрах в пяти от лагеря была небольшая деревенька, но вряд ли она могла сойти за оплот цивилизации в этом царстве лесистых гор и бескрайнего моря.

Сильно ускорив время, я промотал прибытие Светкиной группы в лагерь, заселение, знакомство с девочками из отряда, суматошный первый день, наполненный разведывательными мероприятиями и новыми открытиями. Замедлился я только вечером, когда толпы намарафеченных красавиц собрались на первую дискотеку — увидел рядом со Светкой того самого Олега и подлетел ближе. Ничего нового и необычного не увидел — они знакомились, общались, смеялись, по-детски заигрывали со всеми подряд и получали от жизни удовольствие по полной. Я опять ускорился, неотрывно следя за Светой, не сразу понял, что кажется мне странным — мамы её здесь не было. Без тотального контроля Света выглядела спокойнее и увереннее, да и вообще счастливая улыбка практически не покидала её мордашку, чего я на олимпиаде не наблюдал.

В ускоренном темпе неслись утренние пробежки по лесным тропинкам, тренировки в зале два раза в день, волейбол и настольный теннис в свободное время — рай для активного подростка! В тех лагерях, где прошло моё детство, всё было прозаичнее, вместо тренировок и спорта мы в основном убирали территорию и играли в глупые игры толпой. Но мне всё равно нравилось.

Со своим Олегом Света общалась так же, как со всеми остальными друзьями, мне даже скучно стало. Но на четвёртый день всё изменилось. После первого медляка они смылись с дискотеки, растворившись в тёмных аллеях на краю лагеря, а потом вообще совершенно криминальным образом перелезли через забор и пошли по тропинке куда-то в лес. Через время вышли к костру, вокруг которого уже дожидались их ещё три парочки, среди которых была Алина с незнакомым мальчиком, они жарили на костре куски хлеба на тонких веточках и радостно хрустели ими, обнимаясь и смеясь.

Здесь было так хорошо, что я не удержался и тоже сел рядом с ними, прямо на траву, подобрав под себя ноги и глядя в весело потрескивающее пламя. Ребята рассказывали истории, кормили друг друга с рук, обнимались... Светка выглядела такой счастливой, что я больше не находил в себе сил упрекать её в бессмысленных детских иллюзиях и надеждах. Ей было с ним хорошо, он симпатичный парень, с отличной спортивной фигурой и тонким чувством юмора, с ней он обращался мило и внимательно, ничего лишнего себе не позволял — придраться не к чему.

Промотав вперёд ещё несколько дней, я увидел достойную Голливуда картину «храбрый герой возвращается из опасного похода с трофеями», это было нечто. Во время тихого часа, незадолго до полдника, кто-то постучал в окно Светкиного корпуса. Девочки подхватились и ринулись к окну, открыли храброму герою форточку и дали воды попить и полотенце вытереть вспотевшую физиономию. Герой отдышался, встал в полный рост и с эпично-пафосным выражением лица задрал футболку, продемонстрировав примотанные скотчем к груди и животу упаковки орешков, мармеладок и прочих конфет. Заморённые салатиками гимнастки прыгали от счастья и лихорадочно делили вожделенные вкусняшки, запихивая в рот скорее, пока не пришёл злой тренер и не отобрал.

А Света смотрела на героя, который отдирал от рельефного торса остатки скотча и делал вид, что он просто так, из чистого человеколюбия линял с тихого часа, лез через забор, бежал пять километров по раскалённому асфальту до ближайшего села, покупал конфеты и бежал пять километров обратно, потом пробирался мимо тренерских застав и вот теперь, осчастливив десяток девчонок, с чувством выполненного долга пойдёт в свой корпус получать от тренера за все свои художества. Когда он полез обратно в форточку, она что-то ему шепнула и полезла следом. Дальше я не смотрел — было неудобно подглядывать, там и так всё ясно.

Промотав в ускоренном темпе все двадцать четыре дня смены, я насмотрелся весёлых и романтичных сцен, достойных подростковых сериалов и успел целиком и полностью понять Свету — этот Олег был действительно классный парень, она в нём не ошиблась. Ошиблась она в другом — когда приняла всерьёз отношения, закрутившиеся в летнем лагере. Ведь это всем известно, лагерная романтика — любовь со сроком годности, самая предсказуемая вещь в мире. Если вам по шестнадцать лет, вы живёте в трёх сутках езды на поезде, встретились в первый раз в жизни и сразу влюбились — ваша любовь растает с рассветом сразу после королевской ночи. Потому что вы больше не увидитесь. Все это знают, но по негласному закону взаимного молчания делают вид, что смена никогда не закончится, потому что после отъезда «любовь до гроба» станет не более чем одним из ярких, приятных воспоминаний.

А она почему-то ждала встречи с ним целый год. Хотя сама же сказала, что они не общались и не переписывались. С чего бы? Я вспомнил, как радостно приветствовал Олег Алину, гораздо теплее, чем всех остальных. Эта, с позволения сказать, подружка мне изначально не нравилась, я решил изучить её повнимательнее и с самого начала.

***

В первый раз Света встретилась с Алиной на тренировке в спортзале, где кроме них занималось ещё человек десять. Тощая тренерша, которую я уже видел на олимпиаде, представила всем новенькую, заставив Светку неуютно замяться под изучающими взглядами. В течение всей тренировки на неё по очереди пялились абсолютно все, но никто не подошёл. Когда девочки вышли из спортзала, Алина поймала Свету в раздевалке и сразу же обстреляла вопросами, потом прилепилась к ней намертво и утянула за собой в столовую. Светка села за стол и достала принесённый с собой контейнер, а Алина оставила сумку на стуле и побежала за своей порцией. И почти сразу из-за соседнего стола встала девочка, в которой я с трудом узнал ту самую Юлю, которая потом поехала на олимпиаду — без макияжа она выглядела совсем не так эффектно. Девушка решительно выдвинула себе стул и села напротив новенькой, без вступлений поманила её пальцем и шёпотом сказала заинтересованно наклонившейся Светке:

- Знаешь такую игру, когда один становится на стул и падает, а второй ловит? «Падение на доверие» или что-то вроде того?

- Ну? - кивнула заинтригованная Света. Юля косо ухмыльнулась и дёрнула бровью в ту сторону, куда ушла Алина:

- Если за моей спиной будет стоять она, я ни за какие деньги не упаду. И ни один человек в этом здании не упадёт. Сечёшь?

- Э... - Света напряжённо нахмурилась, понизила голос. - И зачем ты мне это говоришь?

- Затем, чтобы будущая олимпийская надежда не грохнулась спиной об пол, - с кривой улыбкой выпрямилась она. - У тебя здесь нет друзей, запомни это.

Света наполовину удивлённо, наполовину обречённо хохотнула, грустно пожала плечами и уже собралась что-то сказать, но не успела. Вернулась с подносом Аля и ядовито-сладким тоном пропела:

- А что это ты тут делаешь? Решила снизойти к простым смертным?

- Решила предупредить непосвящённых о том, какая ты сука. - Юля с зубастой улыбкой встала, звонко хлопнув ладонями по столу, шутливо кивнула Свете и вернулась за свой стол. Алина скривилась ей в спину и села, ехидно улыбнулась:

- Юлька бесится из-за твоего приезда, боится, что ты её подвинешь.

- Она олимпийская чемпионка, - пожала плечами Света, - с чего ей меня бояться?

- О, всё не так просто, - злорадно поиграла бровями Аля, копаясь вилкой в салате. Смерила ненавидящим взглядом Юлю и довольным тоном пропела, - ей скоро двадцать лет. Гормоны играют, задница растёт, травмы копятся, старые вершины уже покорены, а для новых силёнок маловато. Вот увидишь, даже если она попадёт на олимпиаду, золото ей не светит, она уже совсем не так хороша. - Аля оторвала взгляд от соперницы и улыбнулась Свете, - да она вообще может туда не попасть, если осенью пролетит на мире, а это вполне вероятно.

- Не дождёшься, - громко рыкнула Юля через плечо. Девочки за её столом тихо засмеялись, Света смущённо опустила голову. Аля криво улыбнулась:

- Посмотрим, - расправила плечи и в упор посмотрела на Свету. - Я видела твои выступления, тебе прочат и мир, и олимпиаду, по-моему — заслуженно. Юлькина звезда уже закатилась, а мы с тобой только набираем высоту. Давай поможем друг другу и покажем класс всему миру, а?

Она протянула руку и Света с неуверенной улыбкой пожала её, смущённо кивнув:

- Я тоже видела твои выступления, очень достойно. Тебе ещё немного поработать и будет вообще идеально.

- Ну вот и поработаем, - довольно улыбнулась Алина. - Я слышала, твоя маман — настоящий деспот.

- О, да, - округлила глаза Света, уставившись в стол.

- Но она сможет вывести нас на новый уровень, - улыбнулась Аля.

- Да, - кивнула Света, не поднимая глаз, - сможет. Если захочет.

Я не понял причин её напряжённости и стал смотреть дальше, всё быстрее проматывая день за днём — тренировки, учёба, опять тренировки...

Месяц летел за месяцем, а ничего кроме спортзала я не видел. Светка вставала утром, завтракала вместе с мамой и они ехали на тренировку. Потом она училась в соседнем здании, обедала и опять тренировалась. После тренировки ехала домой, где её ждал репетитор, час занималась с ним французским и ещё час делала домашнее задание. Потом возвращалась в интернат, символически ужинала и опять тренировалась, только теперь не с группой, а только с мамой. До ночи. Реально до поздней ночи, после чего они ехали домой и ложились спать, а завтра всё повторялось по новой. День за днём. Мне даже смотреть на это было тоскливо, как она умудрялась так жить?

В дни, когда учёбы не было, тренировки могли длиться весь день с перерывами только на еду и теоретический разбор выступлений. Мама-тренер не отходила от Светки ни на шаг, сама готовила ей контейнеры с едой и не позволяла есть ничего, кроме того, что сама ей давала. Просмотрев по диагонали всего месяц их совместной жизни, я охренел от уровня тотального контроля, которым окружила Свету её мамаша. Она решала, что ей есть, что пить, что надевать, что брать с собой, что делать в каждую отдельно взятую минуту жизни. Раз в неделю они ходили вдвоём куда-нибудь «развлекаться», за первый месяц я насчитал два музея, кинотеатр и концерт симфонической музыки. Света выносила эти развлечения с тем же выражением лица, с которым делала в двадцатый раз одно и то же на тренировке — мама сказала сделать, ей виднее, проще молча послушаться, чем нарываться на скандал.

Скандал я видел всего один, он состоял из робкой попытки Светы отпроситься в воскресенье с девочками погулять по городу. Мама-тренер полчаса объясняла дочке все ужасы и опасности прогулок по центру города в компании толпы несовершеннолетних, недисциплинированных и плохо воспитанных девочек, фатальные последствия попадания в организм алкоголя, табачного дыма и обработанных углеводов, а так же печальные перспективы остаться без вожделенных медалей в случае контакта с подростками противоположного пола. Хотя лично я никакой логики в её рассуждениях не нашёл, излагала она с жаром и уверенностью молодого Гитлера, Света печально вздыхала и соглашалась, звонила Але, говорила, что у неё много дел и она не сможет.

Сразу после того, как Светка попрощалась с подружкой и положила трубку, в комнату вошла её мама, несомненно слышавшая весь разговор до последнего слова. Подпёрла спиной дверь и хмуро сложила руки на груди:

- Свет, я не пойму, чего ты так вцепилась в эту Алину? У неё на лбу написано, что она стерва, считающая себя центром вселенной.

Света отвела глаза и поджала губы, как будто обдумывала ответ, хотя мне казалось, что она просто редактирует то, что хочет сказать, понижая уровень агрессии.

- Ма, - наконец решилась она, - давай я сама буду решать, с кем мне дружить.

- Нет ты не будешь решать! - рыкнула мама. - Ты бестолковая и доверчивая, как пятилетний ребёнок, наивно верящий, что если быть добрым и хорошим, то весь мир будет за тебя!

Света медленно вдохнула, нервно сжимая кулаки и тихо сказала:

- Ты хочешь, чтобы у меня вообще не было подруг?

- Она тебе не подруга! - хлопнула себя по лбу мама, нервно потёрла лицо и села на кровать рядом со Светой. - Ну как ты не видишь, она завидует тебе, твоей красоте, таланту и трудолюбию! Пока вы вместе тренируетесь, вы не будете подругами, никогда...

- Мы команда, - тихо перебила её Света, - мы помогаем друг другу.

- Да какая команда, протри глаза! - простонала мама. - Эта Аля тебя ненавидит, она всех ненавидит, но тебя и Юлю больше всего, потому что вы её прямые конкурентки. Ты говоришь, помогаете — когда? Ты ей — да, помогала, я видела. А она тебе — ни разу. Скажешь, нет?

Света медленно пожала плечами и тихо сказала:

- Мне нечему у неё учиться.

- Именно! - развела руками мама. - Ваша «дружба» выгодна только ей, а тебе от неё никакого толку.

- В дружбе и любви нет практического смысла, - тихо сказала Света, рассматривая свои пальцы. - Если есть выгода, то это не дружба и не любовь.

- Ой, девочка моя, какая же ты ещё глупая, - издевательски рассмеялась мама-тренер и потрепала дочь по плечу. - Женской дружбы не бывает, да и мужской тоже. Вся эта якобы «дружба» — просто временные партнёрские отношения, для удобства выживания в социуме или в целях банальной выгоды. Стоит возникнуть малейшему конфликту интересов — конец дружбе, и не имеет значения, сколько лет она длилась. А в вашей компании конфликт интересов стоит так остро, что дальше некуда, потому что первое место одно и по-братски его не поделишь, как бы не были вы все хороши, кто-то один всё равно будет лучше других. На данный момент ты там лучшая, это видят все и они все желают тебе чего угодно, только не успехов, потому что твой успех — это их поражение. Они могут улыбаться, могут водить тебя гулять, могут предлагать тренироваться вместе, но они всегда помнят, и ты должна помнить — первое место одно. И стоять на нём ты будешь в одиночестве, глядя на них всех сверху вниз. - Она замолчала, криво улыбнулась и как-то очень грустно сказала, - и поверь, никто, ни один человек в мире так не ненавидит золотого призёра, как серебряный призёр.

Света молчала, с тем же выражением лица, с которым делала двадцать первый идеальный раз после двадцатого идеального раза — я не думаю, что это нужно делать, но если ты так хочешь, я сделаю, потому что это проще и легче, чем пытаться что-то тебе доказать. Её мама с полным понимаем посмотрела на её выражение лица, вздохнула и криво улыбнулась:

- А о любви вообще молчи, ты ещё маленькая для того, чтобы что-то в ней понимать. В вашем возрасте надо думать об олимпиаде, а не о мальчиках, тем более что им всем нужно от вас только одно, а тебе это сейчас нужно меньше всего. Не отвлекайся на всякую ерунду и станешь чемпионкой, а я тебе помогу.

Света молча изучала ладони, с физиономией «двадцать второй раз... ну что ж, мне не сложно. Я и двадцать третий могу, и двадцать четвёртый».

Мама поцеловала её в макушку и вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой, Светка переплела пальцы, медленно вдохнула полную грудь и запрокинула лицо к потолку, как будто вопрошая его, что она сделала не так в прошлой жизни и как теперь это исправить.

Я потёр грудь, чувствуя внутри щемящее чувство, похожее на обречённое осознание собственной ничтожности и полной бессмысленности существования. Подумал, что я мог бы ей сказать, как утешить... не придумал. Она не нуждалась в утешении и не чувствовала себя несчастной, она просто сидела и смотрела в потолок, потихоньку смиряясь с тем, что в жизни ничего не изменилось. Её жизнь не была хорошей и не была ужасной, ей было попросту не с чем сравнивать. Я постоял рядом ещё минуту, но так ничего и не решил, тихо вышел сквозь стену и полетел обратно в Рио.

***

Пловцы готовились, Светка прыгала и блестела глазами, потом взлетела и сделала круг над бассейном, от полноты чувств выписав в воздухе такой замысловатый крендель, который я не решился бы повторить даже в отсутствие гравитации и при полной уверенности в собственной неуязвимости. Я смиренно дождался её приземления и только потом спросил:

- Слушай, Свет... а тебя не смутило то, что когда этот твой Олег увидел вашу сборную, то в первую очередь поздоровался с Алиной, причём очень тепло?

- Нет, а должно было? - флегматично пожала плечами она. От неё опять потянуло холодом и обидой, я прикинулся, что не чувствую.

- Ну, вы ведь не общались с ним?

- Я не общалась, а она — да, - ненатурально улыбнулась Света, - у неё интернет есть.

- А у тебя что, нету? - округлил глаза я, она качнула головой и дёрнула плечами:

- Нету. Зачем? У меня всё равно нет на него времени.

Я охренел. Я уже лет десять не представлял себе жизнь без сети, без возможности мгновенно найти нужную информацию и проверить её, без постоянного мониторинга новинок в игровой и музыкальной индустрии, без всяких смешных котиков — да как вообще можно жить без котиков?!

- У тебя серьёзно вообще нет интернета? - всё ещё надеясь, что чего-то не понял, переспросил я. Света насмешливо приподняла плечи и кивнула:

- Да, у меня нет интернета, ты не ослышался. Когда мы только переехали в Москву, мама купила ноутбук и подключила интернет, но мы им почти не пользовались и она отказалась от него. А потом, когда я попросила опять подключить, она... - Светка замялась, отвела взгляд и отмахнулась, - она не стала, короче. Слушай, а почему тебя это интересует? - Она подозрительно прищурилась, я замешкался с ответом и остановил время, чтобы не затягивать паузу.

Алина. Подружка-стервочка, у которой есть интернет. Так-так.

Я прыгнул в небо и опять перенёсся в спортивный лагерь, только на этот раз стал следить за Алиной. В супер ускоренном темпе, замедляясь только тогда, когда подружка оказывалась рядом с Олегом или наедине со Светой. Это происходило редко и чаще всего, случайно. Один момент меня очень позабавил, когда на третий день смены, собираясь на дискотеку, Света по секрету призналась подружке, что ей нравится Олег. Подружка выслушала и смущенно-виновато вздохнула:

- Светик, не хочется тебя расстраивать, но по-моему, ему нравлюсь я.

Особенно весело было на это смотреть, зная что парень вообще за три дня ни разу не обратил на неё внимания. Алина увидела, как Светка поражённо замерла и тут же сочувственно поджала губы и заломила бровки:

- Слушай, да я же к нему никак, забирай хоть сейчас. Я просто боюсь, что ты попытаешься и обломаешься... Мы с ним говорили о тебе, он сказал, что ты, ну, - она замялась, так неуютно и виновато, что Света ободряюще тронула её за руку:

- Я — что?

- Не в его вкусе, - прошептала Алина. - Прости. Он тебе прямо сильно-сильно нравится?

Волна едкой обиды поднялась на секунду и опала, Света неуверенно улыбнулась и пожала плечами:

- Да ну, мы три дня знакомы. Ладно, ничего страшного.

Они продолжили собираться и наряжаться, потом пошли на дискотеку, в разгар которой Алина смылась, захватив с собой Олега якобы поговорить по важному секретному делу, а по факту — охмурять. Она вилась вокруг него, как кобра, но парень, похоже, либо что-то о ней знал, либо просто спинным мозгом чуял подвох и не повёлся. А на следующий день Алина наплела Свете, что они с Олегом на дискотеке разговаривали о ней и добрая подруга полтора часа со всех сторон рекламировала Светку. Света была нечеловечески смущена и благодарна.

Потом Олег несколько раз пересекался со Светой днём, они общались, а вечером на дискотеке он приглашал её на каждый медляк и в процессе откровенно заигрывал. От Алины в это время тянуло такой злостью, что я восхищался её феноменальными актёрскими способностями, позволяющими улыбаться и изображать радость за подругу. Причём сам Олег ей был, судя по всему, не интересен, ей просто не давало покоя чужое счастье.

Внимательно просмотрев с самого начала все три дня смены, его разговора с Алиной по поводу «не в его вкусе» я так и не нашёл. Они вообще не разговаривали, она всё сочинила. Быстро пролистав остаток смены, я ещё не раз увидел проявления недюжинной фантазии и актёрского таланта Алины и сильно удивлялся, как Света может этих выкрутасов в упор не замечать.

Под конец смены Алину невзлюбил даже Олег и попытался донести до Светы своё мнение. Дискотека давно закончилась, да они и так половину пропустили — у них были более важные дела. Облазить окраины парка, повисеть вверх ногами на брусьях, посидеть на самом верху шведской стенки, рассматривая звёзды, походить по забору, огораживающему баскетбольную площадку. У меня от каждого её шага по этой ненадёжной шатающейся сетке трёх метров высотой мелко тряслось где-то под коленями, я бы туда даже с альпинистской страховкой не полез. А она ходила, плавно и осторожно, балансируя расставленными руками и радостно улыбаясь. А когда Олег крикнул «прыгай, я поймаю» мне вообще поплохело. Но она прыгнула, а он поймал, что их обоих совершенно не удивило, но дико удивило меня. Я бы никогда в жизни так не рискнул здоровьем своей девушки, будь я хоть трижды олимпийский чемпион. Они смеялись и целовались, он подбрасывал её в воздух, я почему-то вспомнил её слова про папу. Почему она вечно только с мамой? Надо выяснить.

Парень провёл Светку до её корпуса и они опять залипли за углом у самых дверей, Света что-то сказала про Алину и Олег поморщился, а потом осторожно попытался её просветить:

- Светик, слушай... ты эту Алю давно знаешь?

- Пару месяцев, а что?

- Тебе не кажется, что она, - он помялся, подбирая слова и выдавил, - не такая хорошая подруга, как хочет казаться?

- Не кажется, - мягко улыбнулась Света, нежно проводя ладонью по его щеке, - я это отлично вижу и понимаю. Да, она частенько врёт и ещё чаще принимает желаемое за действительное, но она не со зла, она просто такой человек. - Она пожала плечами, с улыбкой закатывая глаза, - она живёт в своём особом мире, где её фантазии мешаются с реальностью и толкают её на ещё более нелепые фантазии, ей в голову иногда приходят такие сумасшедшие идеи, что я диву даюсь! Но если об этом знать и не воспринимать их всерьёз, то она безобидная, поверь.

- Я не был бы так уверен, - двинул челюстью парень. - Ну, как хочешь, моё дело — предупредить. - Он достал мобильный и проверил время — десять минут первого. Света ахнула:

- Ой, блин, мы загулялись! Давай беги.

- Ещё минутку, - прошептал он, обнимая её крепче и улыбаясь, она хихикнула:

- Ты же знаешь, каждая минута — плюс десять отжиманий. А мы с тобой уже на сотню нагуляли, иди быстрее.

- Отожмусь, - отмахнулся парень, - это же не в один подход. - Наклонился и опять поцеловал её, прошептал, - пообещай, что мы встретимся на олимпиаде.

- Это будет очень смело, - хихикнула Света.

- А мы не из пугливых, - он с улыбкой тронул носом её нос и улыбнулся. - Ну, давай. Лично я на изнанку вывернусь, чтобы туда попасть, а ты уже одна из лучших в своей стране. Если хорошо выступишь осенью и хорошо поработаешь весь этот год — ты поедешь в Рио, Свет. А я бы очень хотел тебя там увидеть. Обязательно подключи себе интернет, как вернёшься, обязательно. И найди меня, хорошо?

- Хорошо. - Они опять стали целоваться, он опять достал телефон — тринадцать минут первого. Она вздохнула, - беги, время.

- Грёбаное время, - он опять посмотрел на экран и с досадой сжал губы, - ещё пять... три минуты и побегу. Иди сюда.

Она тихо рассмеялась и опять стала целовать его. Я взлетел чуть выше и увидел смотрящую на них из окна Алину. И ей сильно не нравилось то, что она видела.

***

Промотав ещё несколько дней, я увидел как Света пытается уговорить маму подключить интернет. Печальная была картина, особенно когда мама сказала, что тренерша, которая ездила с группой в лагерь, рассказала ей в подробностях всё, что там происходило, включая детальные психологические портреты всех мальчиков, которых засекла рядом со Светкой. Потом была полуторачасовая лекция о её недостойном поведении и окончательный вердикт — никакого интернета и ноль на счету мобильника. Навсегда.

Света сделала физиономию «как хочешь, но ты об этом пожалеешь» и разобиделась на маман, на три дня перестав с ней разговаривать иначе, чем по делу. Мама-тренер, которая и раньше с ней, кроме как по делу, почти не разговаривала, похоже, вообще ничего не заметила. А потом Светка сама отошла.

Через пару дней она получила несколько sms от Олега, но ответить не смогла — денег не было. Пожаловавшись подружке, получила великодушное приглашение в гости, на чай с интернетом, но не пошла, потому что мама не пустила. На следующий день Алина притащила ноутбук на уроки и показала Светке, что такое социальная сеть. Света была в восторге. Они долго создавали страничку, так что на поиск времени не хватило, тем более что в самый неподходящий момент пришла мама-тренер и погнала дочь тренироваться. Алина пообещала поискать самостоятельно и всё-всё рассказать.

А потом начался полный беспредел.

Меня вообще изначально смутила идея создавать страничку с чужого компа, а учитывая вопиющую компьютерную безграмотность Светы... Её глаза при слове «спам-фильтр» живо напомнили мне мои юные годы, когда я курсе на втором шабашил админом-тыжпрограммистом в одной мелкой конторе, занимавшейся бухучётом. Там было два десятка трепетных светловолосых созданий с большими системными требованиями и маленькой оперативной памятью, которым я писал на пробеле «any key», на кнопках мыши «левая» и «правая», на кабелях «не выдёргивать, а то не будет интернета», а на серверном компьютере «Не выключать. Никогда. Вообще никогда. Даже на выходные». Этих дамочек доводили до истерик проблемы, решаемые нажатием клавиши «NumLock» или перезагрузкой компьютера, они «случайно» делали с техникой вещи, которые я затруднился бы повторить даже при наличии инструментов, они вводили пароли капсом и говорили, что всё сломалось и я обязан срочно приехать... весёлая, короче, у меня была работа.

Что касается Светки, она о пароле даже не заикнулась. То ли настолько доверяла, то ли вообще не знала, что такое существует. Это было большой ошибкой.

Когда мама-тренер утащила Свету заниматься, добрая подружка заменила фото аватарки на чуть менее удачное, информацию в профиле на чуть более неверную, а потом подписалась на кучу пабликов и вообще за полчаса превратила её страницу в монстра-клона, сшитого по шаблону, на основе которого оформляют свои страницы бесчисленные полчища ванильных любительниц кофе, пледов и подоконников.

Потом она зашла на свою страницу и я увидел, что Олега она давно нашла и даже переписывалась с ним. Я перематывал дни, поочерёдно читая их переписку и слушая то, что Алина говорит Свете и охреневал всё больше. Это была тихая информационная война, полная намёков, недомолвок, тонкой игры на нервах обеих сторон и безбожного вранья, смешанного с правдой в фантастических пропорциях. К осени Алина окончательно оборзела и начала переписываться с Олегом от имени Светы, а самой Светке показывала специально созданную копию её страницы, на которую писем никто не писал.

Буквально двух недель общения с той гламурной дурой, которой прикинулась Алина, чтобы прикинуться Светой, Олегу хватило чтобы понять, что в спортивном лагере на него нашло временное помутнение и что общаться с этой безграмотной дурой он больше не хочет. Он стал писать Свете реже, а Алине — чаще, добрая подружка рассказывала ему, как Светка тут на самом деле уже давно о нём забыла, а о лагерной любви отзывается как о чем-то детском и несерьёзном. Олег сказал, что удивляться этому было бы наивно и больше на Светину страницу не писал.

С Алиной он продолжал общаться в обычном режиме, особенно не откровенничал, но и не забывал, она комментировала его фотографии и однажды увидев его в обнимку со стройной красавицей, выбила из него признание, что это его новая девушка.

И промолчала.

Это меня удивило больше всего, я чувствовал, какой нереальный триумф окатил Алину от этой новости, мне казалось, что она помчится доносить об этом Светке сию же секунду. Она не помчалась. А спустя месяц, я понял, почему.

***

Огромный спорткомплекс, куча народа, репортёры и камеры держат под прицелом напряжённые лица гимнасток. Алина ловит Светку за руку в коридоре, перед самым выходом, делает бесконечно сочувственное скорбное лицо с влажными глазами и шепчет:

- Я только что такое узнала, Светик... блин, я не могу в это поверить!

Света оглядывается на шумящий зал, Аля заливается слезами, мама-тренер совсем рядом не может найти дочь и начинает расспрашивать команду, не видел ли кто.

- Пойдём, - Света встревоженно оглядывается по сторонам и уводит подружку подальше, садится рядом с ней на подоконник и успокаивающе гладит по руке. - Ну?

- Твой Олег начал встречаться с какой-то гадиной, - всхлипнула Алина, указала глазами на сумку, - он только что фотки выложил, - она потянулась за телефоном, но тут из-за угла вылетела мама-тренер и заорала:

- Вы с ума сошли?! Бегом на выход! А ты, - она смерила Алину ненавидящим взглядом и тихо прошипела, - сопли вытри и быстро в зал.

Светка невидяще смотрела под ноги, мама волокла её к выходу, добрая подружка перестала реветь и достала зеркало, аккуратно промакнула слёзы. И улыбнулась, бросив довольный взгляд в спину уходящей паре. Отодвинула зеркало на вытянутую руку и изобразила страстный хищный рык:

- Кто чемпион? Я чемпион! - Спрятала зеркало и выпрямилась, уверенной походкой направляясь к залу.

А я остался сидеть на подоконнике, пытаясь примириться с тем, что в мире бывают такие люди. Такие доверчивые, как Светка, такие слепые, как её мама, такие... такие, как Аля. Как? Бога точно нет, был бы — они бы по миру не ходили, они бы рождались сразу в разверзнутую бездну преисподней, где им и место.

С неохотой поднявшись, я пешком дошёл до большого зала и посмотрел выступление Светы. Это было невероятно красиво и завораживающе нереально, как будто для этой девочки физические законы решили сегодня сделать исключение и быть помягче. Она прыгала так, как будто у неё уже есть крылья, изгибалась так, как будто у неё нет костей, ловила свой обруч с такой ловкостью, что казалось, её руки его притягивают — ну невозможно так точно угадать, куда он упадёт, если его подбросить под потолок! Я не мог в это поверить, никак. Это магия, так не бывает, обычный кусок ленты, привязанный к обычной палке, в руках обычного человека такого не вытворяет...

Она улыбалась. Так счастливо, как будто только что проснулась и увидела рядом самого любимого человека в мире, услышала самый нежный в мире голос, произносящий «доброе утро... ты такая красивая», с удовольствием потянулась и поняла, что жизнь прекрасна, сегодня и всегда. На неё хотелось смотреть вечно и у меня была возможность. Я перемотал на начало и пересел на другую сторону стадиона, запустил время заново, чувствуя себя ужасно одиноким от того, что рядом не было Ксюхи. Я каждую секунду представлял, как бы ей это всё понравилось, она бы пищала и прыгала до потолка... как же я по ней соскучился.

Света закончила выступление, послушала аплодисменты, приняла восторженные поздравления от Алины и очень сдержанные от Юли, посмотрела на маму... мама кивнула и тихо сказала «хорошо». И всё.

Я криво улыбнулся, покачал головой и полетел отсюда.

***

Светка смотрела в пространство перед собой и явно чего-то ждала. Я вспомнил, что она спрашивала за секунду до того и запустил время.

- Свет, если честно, я не понимаю, как ты можешь быть такой слепой.

- В смысле? - прохладно процедила она, я вздохнул:

- Твоя Алина...

Я не успел подобрать слова для определения, Светка фыркнула, подняла на меня бесконечно печальный насмешливый взгляд и тихо сказала:

- Вы все меня совсем дурой считаете, да? Почему-то каждый человек, с которым я общаюсь хотя бы день, считает своим долгом открыть мне глаза на то, какая Аля стерва. Неужели вы думаете, что я за столько времени общения с ней этого не поняла?

Я немножко офигел и приподнял плечи, делая вид, что заинтересовался трибунами. Света горько хохотнула, шутливо похлопала меня по спине и философски развела руками:

- Не ты первый, не ты последний.

- И давно ты это поняла? - неуверенно спросил я, она пожала плечами:

- Давно, ещё тем летом на сборах, - задумалась, перестала улыбаться и добавила, - правда, тогда я не осознавала всей глубины проблемы. Понимание в полной мере пришло только на чемпионате мира, когда она за минуту до выступления решила сказать мне, что мой Олег начал встречаться с другой девушкой. - Она криво улыбнулась мне и добавила, - я ей тогда не поверила. Решила, что она врёт, чтобы меня расстроить и чтобы я плохо выступила.

- Почему ты решила, что она врёт? Так верила своему Олегу?

Если честно, эта гениальная стерва была тогда так убедительна, что я бы ни на секунду не усомнился, странно, как Светка поняла.

- Нет, не в Олеге дело, - покачала головой Света, подняла на меня глаза и невесело улыбнулась, - косметика. Её выдал макияж. - Я нахмурился с непонимающим видом и она пояснила, - она плакала, когда говорила мне всё это. А выступать она должна была почти сразу же после меня, там времени было очень мало, она бы никак не успела заново накраситься. И в такой ситуации, поверь, - она закатила глаза и издевательски фыркнула, - даже если бы Олег явился туда лично и у меня на глазах поцеловал свою девушку, - кстати, она там была, - то я бы приложила все усилия, чтобы не заплакать. Даже я, лично заинтересованное лицо. А ей-то какое дело? Меня ей до слёз жалко стало? - Света хохотнула, покачала головой. - Она знала, что будет плакать и заранее продумала, как сделать так, чтобы её этюд не испортил макияж — водостойкая косметика, слёзы аккуратно стёрла и вуаля! Наше выступление — это всего пара часов, днём по улице ходить с такой боевой раскраской просто неприлично, макияж снимают сразу же после церемонии награждения. Вопрос — зачем ей водостойкая косметика? Дождь на ковре внезапно пойдёт? - она фыркнула и сжала губы с такой болью, что я сразу же вспомнил её лицо в тот момент и решил спросить:

- Так ты ей не поверила?

- Ни на грамм, - решительно качнула головой Света.

- Почему тогда тебе было так больно? - она на миг замерла и тут же улыбнулась, от неё опять пошла волна давящей боли, но голос всё равно звучал уверенно и чуть насмешливо:

- А что, было похоже, что мне очень больно? Я идеально выступила.

- Выступила ты шикарно, - улыбнулся я, - но меня этим не обманешь. Я же ангел, забыла? Я чувствую состояние души, как люди чувствуют запах или слышат звук. Тебе было очень больно. Не так, как две недели назад, когда Олег представил всем свою девушку, но всё равно сильно.

Она бросила на меня осторожный недоверчивый взгляд, я постарался улыбнуться:

- Да, я всё чувствую, и сейчас тоже. Так что можешь не пытаться мне врать или прикидываться, что тебе всё равно. Тебе и сейчас больно о нём слышать, я вижу. Расскажи.

- Мне было больно не из-за Олега, - неохотно ответила она, глядя куда-то по ту сторону бассейна. - Мне было просто зверски обидно, когда я поняла, что моя... не то чтобы подруга, я прекрасно понимала, что вечной дружбой тут и не пахнет... хотя бы просто товарищ по команде, из моего клуба, из моего спорта, - она глубоко вдохнула, крепко зажмурилась и закрыла лицо руками. Я нерешительно обнял её за плечо, но она сразу освободилась, убрала руки от лица и выпрямилась, тихо сказав, - мне было обидно, что она так поступила. Специально, продуманно соврала мне перед самым выступлением, просто в надежде, что я ошибусь и тем самым увеличу её шансы. Это подло, это... это неспортивно в конце концов!

Она пылала негодованием, сложила руки на груди и надула губы, заставив меня с трудом сдержать улыбку. Она была похожа на нахохленного воробышка, на пятилетнюю девочку, которая проиграла в классики и надулась на весь мир, громко прохныкав «так нечестно, я с вами не играю!».

- Тебе смешно? - тихо спросила она.

У неё был такой сухой тон, что мне мигом расхотелось улыбаться. Света сунула руки в карманы и расправила плечи, за секунду превращаясь из маленькой девочки в суровую валькирию, к которой хотелось обращаться на «вы» и желательно, издалека. Она секунду посверлила меня прямым укоряющим взглядом и я опустил глаза, а она медленно вздохнула и похлопала ладонью по низкой ограде, возле которой мы стояли:

- Вот это — знак единства. - Я посмотрел туда, она подчеркнула пальцем нарисованные олимпийские кольца и уверенным тоном продолжила: - Пять колец, разного цвета, но одинаковой формы — пять континентов. Спорт, который объединяет весь мир. Событие, придуманное для того, чтобы разные народы могли удовлетворить жажду конкуренции мирным путём. И честным. А какое, к чертям, может быть единство с мировом масштабе, когда внутри одной команды спортсмены ведут себя как враги?

Волны негодования и искренней ярости распространялись от неё во все стороны, мне даже показалось, что по воде бассейна идёт рябь от её голоса. У меня не было аргументов, чтобы с ней поспорить, как ни крути — она права... но, блин, такие идеалистические убеждение слишком далеки от реальной жизни. Я бросил на неё осторожный взгляд, её глаза продолжали пылать негодованием и болью модели «за державу обидно». Я покачал головой и тихо выдохнул:

- Кто тебя такую воспитал... как ты вообще живёшь в этом несовершенном мире?

- До шести лет меня воспитывала бабушка, а потом только мама и книги, - криво улыбнулась она, опять превращаясь в грустную семнадцатилетнюю девочку. - А живу... хреново живу, надо что-то с этим делать. Досмотрю последний заплыв и полечу искать свою судьбу, - она насмешливо вздохнула и замолчала, очень печально глядя на пловцов с той стороны бассейна.

Я помялся, не зная, стоит ли ей говорить, потом решился:

- Твоя Аля не врала, у Олега действительно в тот момент была девушка.

- И разницы? - нервно развела руками Света. - Она всё равно сказала мне это в самый подходящий момент и именно с целью вывести меня из эмоционального равновесия.

- Она от твоего имени с ним переписывалась, - неохотно продолжил я, - и выставляла тебя не в лучшем свете.

- Это я тоже знаю, - усмехнулась она, - ну, точнее, я не была уверена, что у неё хватит наглости с ним переписываться, но видела, что она пользуется моей страницей. - Света насмешливо закатила глаза и фыркнула, - мне добрые люди показали, какую «удачную» фотку она выложила от моего имени в интернет, одного этого хватит для понимая ситуации. Знаешь, как шутят — когда на странице девушки фото вдвоём с подружкой, то выкладывала та, которая лучше отфотошоплена.

Я поморщился и прошептал:

- Женская дружба, м-да.

- Вот-вот, - усмехнулась Света. - Это она меня фотографировала, никто другой, даже специально постаравшись, не сделал бы такой ужасный снимок. Я её сразу попросила удалить, она сказала, что никому никогда не покажет... а потом показала всему миру. И, вот честно, я ни капли не удивлена, что она в общении с Олегом выставила меня дурой. - Света тихо рассмеялась и развела руками, с нервной улыбкой вопрошая потолок, - я удивлена, как Олег умудрился в это поверить? Как?! Мы с ним общались всю смену, мне кажется, этого времени вполне достаточно, чтобы узнать человека. Как он мог повестись, как мог не понять, что это не я?

- Интернет... всё меняет. Там всё по-другому.

Я неуютно ссутулился, напряжённо пытаясь представить подобную ситуацию и понять, смог бы я сам отличить знакомого человека от кого-то другого, прикрывшегося его аватаркой? Если бы Ксюха внезапно начала общаться со мной по аське немного по-другому — я бы понял, что это не она? Или решил бы, что она сегодня не в настроении? Если бы мне написал кто-то со знакомым ником, но другой манерой общения — я бы заподозрил подвох?

Ответ получался неутешительный — нет, я бы не догадался. Буквы и смайлики у всех одинаковые, манеру речи, интонации и тон голоса мы дофантазирываем сами, в своей голове. Печально, но я знал многих, кто на этом сильно прокололся. Сетевые знакомства, в подавляющем большинстве случаев, на девяносто процентов состоят из иллюзий читающего текст на экране. Стоит встретить своего интернет-собеседника в реале — всё. Облом, шок и разочарование модели «в сети он казался совсем другим». Да, конечно. А теперь вывернем ситуацию наизнанку — ты знал человека несколько недель, гулял, болтал, целовался, а потом — опаньки, он безграмотный и скучный. Конечно, бывает наоборот, в любом правиле есть исключения, но...

Светка смотрела в воду бассейна и мне было её потрясающе жалко.

- Свет... Хочешь, я вернусь в то лето и сделаю так, чтобы Алина не лезла? Уговорю твою маму подключить интернет, уговорю тебя избавиться от компьютерной безграмотности, уговорю твоего парня не заводить себе новую девушку. Ты будешь общаться со своим Олегом сама, вы не расстанетесь, встретитесь тут на олимпиаде и всё у вас будет хорошо. Хочешь? Я могу.

- Нет, - без раздумий вздохнула Света. Повернулась, чтобы посмотреть на моё удивлённое лицо и чуть улыбнулась, - спасибо, но нет. Не надо опять возвращаться к этой истории, я не хочу.

- Почему? - с недоумением выдохнул я.

- Много причин, - пожала плечами она, опять отворачиваясь и задумчиво рассматривая дальний край бассейна. - Первая и главная — из этого всё равно ничего не получится. Тогда был лагерь, было лето и не было мамы, всё казалось очень весело и несерьёзно. Общаться по интернету было бы просто интересно, особенно учитывая то, что тренер запрещает мне заводить парня. Получилось бы, что он как бы есть, но при этом его нет рядом и ругать меня не за что. А если подумать серьёзно — ну какое будущее у этих отношений?

Она так внимательно смотрела туда, где готовились к старту новые пловцы, у неё был такой печальный, грустно-обречённый взгляд, что я тоже туда посмотрел. Ничего не увидел, всё как обычно.

- У нас с ним и так ничего бы не получилось, мы живём в разных странах, - вздохнула Света. - А так, хотя бы он счастлив, нашёл себе девушку поближе и всё у него хорошо. - Она помолчала и с наигранным равнодушием пожала плечами, - Да и если совсем честно, я его не так уж сильно любила. А судя по тому, как быстро он нашёл мне замену — он меня тоже. - Она усмехнулась и приподняла плечи, - Аля просчиталась, пытаясь уязвить меня с его помощью.

«Да конечно, именно поэтому тебе было так больно видеть его с новой девушкой. Ври больше.»

- Ладно, хрен с ним, с Олегом, - поднял ладони я, - почему ты с этой гадиной продолжаешь общаться? Я не понимаю, хоть убей! Ты давно знала, что она из себя представляет, но всё равно с ней общалась, почему?!

- А у меня был выбор? - невесело подняла бровь она, бросила на меня короткий взгляд и опять посмотрела на пловцов, иронично усмехаясь. - Не знаю, обратил ли ты внимание, но вокруг меня не бегают толпы верных и преданных людей, мечтающих стать моими друзьями на всю жизнь. Моя мама сделала всё от неё зависящее, чтобы у меня вообще не было друзей, никаких. На улице я знакомиться не умею, а в интернате она настолько очевидно меня выделяет, что меня все просто ненавидят уже, я просила её, но у неё на этот счёт своё мнение и на моё она плевала. - Светка нервно дёрнула уголком губ и опять стала мучить молнии на карманах. - Со мной пытались начать общаться девчонки из класса, но я никуда с ними не хожу. А на переменах мне даже говорить с ними не о чем! Я не смотрю те передачи по телику, которые они обсуждают — у меня в это время тренировки, я не читаю те книги, которые им нравятся — я пыталась, но это оказалось выше моих сил! - Она тихо рассмеялась и прошептала под нос, - а ещё я не умею одеваться, они считают, что у меня нет вкуса. - Она невесело улыбнулась и сунула руки в карманы, - а это важно в деле налаживания социальных связей — мимикрия, мать её! Не могу же я им сказать, что у меня просто нет столько разных вещей, мама их не покупает, а самой купить — у меня никогда не было денег, она мне выдаёт только на проезд. - Она помолчала, криво улыбнулась, - хотя, если честно, даже если бы у меня были деньги, я не стала бы одеваться, как они. Они постоянно читают все эти журналы, ищут, как нарядиться модно и оригинально... И при этом выглядят как цыганки — пёстрые, но такие одинаковые. Я бы не захотела.

Я молчал, не зная, что ей сказать — мой опыт общения с девушками не заходил настолько глубоко, чтобы я мог с полным правом рассуждать о быте и нравах женской стаи в естественной среде обитания. Может быть, она права, может быть, в очередной раз видит мир со своей колокольни и на самом деле всё не так. Как-то же люди дружат? Или нет? Прокрутив в голове полустёршиеся воспоминания о школе и универе, я припомнил нескольких аутсайдеров, которые вечно ходили неприкаянные из-за своей непохожести на основную массу ровесников. Но встречались и те, кто был гораздо сильнее «не как все» и при этом умудрялся собирать вокруг себя нехилую свиту. Неужели мама-тренер так капитально оградила Светку от друзей?

- Так что вот, закономерный итог, - развела руками она, - я общаюсь с Алькой просто потому, что не хочу вечно ходить одна. Лучше так, чем вообще ничего. Она сама ко мне прилипла, у неё тоже был не особенно большой выбор. - Она чуть расслабилась и вздохнула. - Мне рассказал один из доброжелателей, горящих жаждой открыть мне глаза на её истинную сущность, что в прошлом году Аля организовала большую подставу всей гимнастической команде, но её раскрыли. После этого её сильно невзлюбили практически все, и тренера, и девочки, и даже те, кто её лично не знал — слухи донесли. Её начали постоянно доставать и портить жизнь, а она в отместку раскочегарилась ещё круче — увела парня у одной из девочек, сразу же его бросила и стала охмурять мужа Владлены Николаевны, тренера младшей группы. Потом стравила между собой мальчиков, там тоже был большой скандал... Короче, её несёт уже по инерции, она вроде бы пытается защититься, но увязает в этом всё глубже. - Света посмотрела на меня, как будто ища понимания, я пожал плечами и отвёл взгляд — нет, я не понимаю. Мне такое не нравится и прощать эту гадину только потому, что она это делает из мести, я не собираюсь. Светка пожала плечами и тихо сказала, - на её месте, я бы уже давно перевелась в другую школу. Но она одна из лучших гимнасток страны и не хочет менять тренера, к тому же возлагает большие надежды на мою маму, а она... если честно, не особенно стремится их оправдывать.

- Слушай, а где твой папа? - наконец решился я.

- Нету, - грубовато ответила Светка. - Точнее, он как бы есть, но при этом... как если бы мы с Олегом встречались по интернету, - она издевательски усмехнулась и пропела, - за маму писал бы кто-то другой, а он бы даже не заметил.

- Ясно, - не особенно честно вздохнул я, - ну а физически он где находится?

Света подняла глаза к потолку и демонстративно что-то подсчитав в уме, ненатурально улыбнулась и указала пальцем в стену:

- Где-то в восьми тысячах километров вот туда.

- На Аляске? - округлил глаза я.

- В Канаде, - переставая изображать веселье, отмахнулась она. - Я вижу его где-то раз в три года, он там очень занят.

- Ясно, - скривился я, - папы нету.

- И не нужен, - поморщилась она. - Это из-за него мама такой стала.

«А по-моему, наоборот — твоя мама-дрессировщик довела мужика до побега. Если она, живя с тобой рядом практически круглосуточно, умудрилась не заметить твои психологические проблемы... ну или заметить и наплевать на них, какая разница? Я бы не хотел жить с такой женщиной. Ксюшка моё настроение всегда на глаз высекает, мгновенно — насколько устал, как сильно не выспался, как дела на работе, что я хочу попросить... Чёрт, как же я соскучился».

В очередной раз бросив полный сочувствия взгляд на Свету, я остановил время и решил пойти поближе познакомиться с её мамой.

***

Ирина Игоревна оказалась совсем не такой железной леди, какой я её себе представлял. По крайней мере, на своей первой олимпиаде, неожиданно ставшей единственной — тогда она думала, что карьера только начинается и была полна надежд, планов и фантастических проектов. В семнадцать лет она была ещё больше похожа на Светку, только немного крупнее и с чуть более светлыми волосами. Но в отличие от дочери, у этой юной чемпионки была страсть в глазах, было яростное желание взлететь под потолок и сделать что-то невероятное, такое, чтобы весь мир ахнул и рукоплескал стоя. Светка в этом отношении ей не просто проигрывала, а в пыль не попадала — её глаза были полны безнадёжной усталости и безысходности, по крайней мере, к моменту выхода на ковёр.

А вот Ирина Игоревна на ковёр рвалась, истоптавшись и испрыгавшись на месте в ожидании отмашки «можно!», как гончая на охоте. И когда она вышла, то безукоризненно выполнила именно то, чего хотела — мир таки ахнул, да и я тоже. Она была невероятна, я совершенно не разбираюсь в их системе оценок и стандартах выполнения упражнений, но даже я видел, что она сильно опережает соперниц. Каждый жест, каждый шаг, каждый взгляд и поворот головы — она двигалась стремительно и неудержимо, казалось, что она расплёскивает вокруг себя брызжущую через край энергию, которая просто воспламеняет пространство вокруг и всех, кто на неё смотрит.

После выступления она пищала и прыгала, обнимала тренеров и подружек... ага, которых не бывает, по её словам. Короче, на этот момент она мне нравилась гораздо больше, чем Светка.

Сильно ускорив время, я промотал ещё два года регулярных тренировок и редких гулянок, а потом в первый раз увидел Светиного папу. Это был переломный момент в жизни юной Ирины Игоревны. Внезапная любовь налетела, как ураган, подхватила, закружила, подбросила под облака, поигралась судьбой чемпионки, швыряя её в безудержном потоке... и успокоилась, уронив эту судьбу с небес на землю уже изрядно помятой, чуть рваненькой и капитально поломанной.

Счастливый отец слинял заграницу практически сразу после свадьбы, аргументировав это тем, что там он сможет заработать денег и поддержать молодую семью, уже готовящуюся к пополнению. Пополнение родилось без него, подросло без него, повзрослело без него и успело его возненавидеть тоже практически без его участия. Когда он в первый раз прилетел на историческую родину, Светке было три года и она таращилась на человека, которого её попросили называть папой, с нескрываемым шоком. В следующий раз со страхом. В следующий — с таким видом, как будто к маме пришёл знакомый с работы, который ей не нравится — поздоровалась и смылась.

А мама-тренер быстро восстановилась после родов, вручила орущий свёрток, которого явно побаивалась и тихо ненавидела, своей маме из небольшого городка и уехала поступать в институт. А когда однажды приехала навестить подрастающее поколение, вдруг услышала от бабушки, какая Светочка гибкая, ловкая и вообще со всех сторон красавица и умница, прямо как мама. Светочка улыбалась во весь рот, готовая вот прямо сейчас показать маме и «ласточку», и «колесо», и вообще всё, что она скажет. Мама впечатлилась и преисполнилась энтузиазма, в тот же день отвела четырёхлетнюю дочь на танцы (гимнастике в этом захолустье не учили), дала бабушке список указаний для домашних тренировок и опять уехала.

А через два года забрала её от бабушки навсегда. И началась эпоха становления характера мамы-тренера и взросления дочки-чемпионки. За десять лет они сменили пять городов, пройдясь зигзагами по всей необъятной родине с востока на запад, а потом добрались до Москвы и вроде как успокоились. На момент поступления в интернат Света уже была обладательницей многих титулов и пустого взгляда, а её мама — тренером высокого уровня, от которого ждали чудес.

Не дождались. Я посмотрел всего десяток тренировок, проведённых Ириной Игоревной с момента поступления на работу, но даже не зная всех тонкостей их спорта я видел, что девяносто процентов тренировочного времени она посвящает дочери. Судя по взглядам, которые бросали на них обеих товарищи по команде — это замечали все.

Светку невзлюбили практически сразу, я с опозданием признал, что она была права по поводу отсутствия выбора — с ней не стремились дружить девочки, по крайней мере, гимнастки. Мальчиков же мама-цербер отпугивала столь решительно, что спустя пару месяцев они перестали и пробовать. Оставалась только Алина, преданный вредитель, который всегда рядом и готов помочь тренироваться хуже. Правда, я заметил интерес к Светке со стороны второй чемпионки, Юли, той самой, которая в первый день предупреждала её по поводу Али и которая потом поехала на олимпиаду.

Юля в который раз стояла в коридоре, у тонированного окна в гимнастический зал, позволяющего смотреть на тренировку так, чтобы тебя не было видно изнутри. Было очень поздно, в пустых коридорах уже кое-где не горел свет, девушка топталась у окна, поедая взглядом прыгающую по ковру Светку и нервно теребила в руках косметичку и полотенце. Из-за поворота показалась тощая тренерша, сильно удивилась, увидев здесь Юлю и подошла:

- Ты что тут делаешь? Отбой через десять минут.

- Я в ванную шла, - вздохнула Юля, отводя глаза.

- Неслабый крюк ты сделала, - усмехнулась женщина, тоже опёрлась о подоконник и кивнула на Свету, - любуешься?

Юля тяжко вздохнула, качнула головой и прошептала:

- Виктория Юрьевна, она такая классная...

- Не смей! - резко повернулась к ней тренерша. - Не вздумай ныть! Да, она сильная спортсменка, да, Ирина Игоревна отличный тренер и выжимает из неё сто потов, но! - она подняла указательный палец и постучала им девушку в плечо, - ты ничуть не хуже. Запомни. И кроме того, у тебя больше опыта. Ты олимпийская чемпионка...

- Мне скоро двадцать, - тихо перебила Юля, - и я не из тех, кто «всю жизнь щенок», я чувствую, что всё ещё расту и что мне уже совсем не так легко даются те вещи, которые я раньше делала играючи. Я набираю вес, - её глаза наполнились слезами, она запрокинула голову и глубоко вдохнула, нервно сжимая кулаки. - Я вообще ничего не ем, по нескольку дней, почему я толстею?!

- Тише, - суровая тренерша-цербер чуть улыбнулась и мигом превратилась в добрую тётушку, обняла всхлипывающую Юлю и погладила по спине, тихо уговаривая, - всё не так плохо, послушай меня. Я тебе когда-нибудь врала? - она отодвинулась и заглянула в глаза девушке, та качнула головой, - вот, так что слушай. Во-первых, ты чемпионка, ты боец, ты уже столько всего сделала и достигла, что могут очень и очень немногие. Я горжусь тобой, ты моя лучшая воспитанница и ты сможешь, поверь мне, ты сможешь всё, чего тебе хватит смелости захотеть. Я говорю тебе это не потому, что хочу утешить или там мне тебя жалко, нет. Я говорю это, потому что знаю тебя много лет и я знаю, на что ты способна. Если понадобится, ты будешь заниматься круглосуточно, но ты поедешь на олимпиаду, потому что ты этого достойна. Поняла меня?

Юля чуть улыбнулась и кивнула, смущённо вытерла выступившие слёзы и шмыгнула носом, тихо сказала:

- Спасибо, Виктория Юрьевна.

- Обращайся, - улыбнулась тренерша, убрала руки с её плечей и выпрямилась, опять превращаясь в суровую дрессировщицу. - И ещё один важный момент... - она повернулась к окну, задумчиво глядя на Свету и её маму, вздохнула и опять посмотрела на Юлю. - Ирина Игоревна, при всём моём уважении, дура. - Юля ахнула, тут же закрыла себе рот ладонью и уставилась на тренершу круглыми глазами. Та криво улыбнулась и спросила, - понимаешь, почему?

- Она перегибает? - осторожно предположила Юля.

- Она очень сильно перегибает, но это не главное. - Женщина смерила взглядом Свету, как раз выполнявшую какой-то невероятный финт, опровергающий физические законы, и покачала головой. - Юлечка, на любых серьёзных соревнованиях, в любом спорте, не только в гимнастике, но и просто в жизни, психологическая составляющая победы значит ни чуть не меньше, чем физические тренировки. А у Ирины свет Игоревны и её ненаглядной доченьки с этим большие проблемы.

Они обе замолчали, из-за дверей зала донеслось еле слышное «ещё раз, выше!», тренерша усмехнулась:

- Ирина Игоревна настолько замордовала свою чемпионку тренировками, что у неё времени жить не осталось. И ладно бы у них были отношения душа в душу и они обе жаждали великих достижений — так нет, эта озабоченная сделала из девочки робота, безвольного и послушного, готового делать, что скажут и не иметь собственного мнения. - Она бросила на подопечную хитрый взгляд и усмехнулась. - Помнишь, как мы с тобой лентой кидались за то сальто?

- Помню, - смущённо улыбнулась Юля, опуская глаза, - я уже извинялась, хватит напоминать.

- Да я не в обиду, - хохотнула женщина, - это бывает, потому что ты взрослый человек и имеешь своё мнение, тебе не всё равно и ты пытаешься участвовать в составлении программы, хочешь быть лучше, стремишься показать себя. А Светка, прости господи, зомби. По-моему, ей вообще наплевать, и на спорт, и на себя саму, она об этом не думает, ей думать тренер не разрешает и она тренера слушается. Так что ей не светит олимпиада, вот увидишь, она сломается где-то по пути. С таким настроем она и мир вряд ли потянет.

- Она очень сильная, - тихо сказала Юля, опять поворачиваясь к окну, - у неё талант, я же вижу.

- Таланта мало, - безапелляционно качнула головой тренерша. - Говорят, что успех — это десять процентов таланта и девяносто процентов работы. Это неполная формула, этого мало. Должен быть ещё и стимул, вдохновение, что-то, ради чего и во имя чего ты готова преодолевать трудности и делать невозможное. А у Светы этого нет. Отец неизвестно где, мать из неё робота куёт, братьев-сестёр нет, подруг нет и не будет с такой жизнью, мальчиков ей мама тоже запрещает... Ну это, с одной стороны, можно понять — она сама на мужиках сильно обожглась, тут любая озвереет. - Она вздохнула и отвернулась от окна, посмотрела на Юлю, всё с тем же обречённым выражением на лице и одновременно с восторгом смотрящую на Свету, делающую очередной финт, постучала по подоконнику, привлекая внимание. - А тебе я, дорогая моя, официально и категорически запрещаю сюда ходить и смотреть на её тренировки, ты только изводишь себя. И вообще, поменьше с ней общайся, а то ты, я вижу, прониклась к ней, когда только успела? Всё, никаких Чечиных в твоей жизни, до самой олимпиады. Ясно?

- Хорошо, - вздохнула Юля.

- Умываться и спать, - скомандовала тренерша и опять повернулась к окну. В зале прекратилась беготня, мама-тренер подошла к двери и выглянула:

- О, Виктория Юрьевна. Это вы стучали?

- Вам показалось, - ненатурально улыбнулась тренерша. Светина мама проводила взглядом уходящую по коридору Юлю и понимающе улыбнулась:

- А, прогоняли. Она часто приходит.

Виктория Юрьевна смерила недобрым взглядом довольную коллегу, лицо которой лучилось радостным осознанием собственной непобедимости, качнула головой и улыбнулась на одну сторону:

- Её опасения беспочвенны.

- Не сказала бы, - ещё довольнее улыбнулась мама-тренер и кивнула в ту сторону, куда ушла Юля. - Время вашей воспитанницы прошло, она не потянет олимпиаду. А даже если она туда поедет, и даже если выступит идеально, она всё равно будет второй, максимум. - Она заглянула в окно, где Света выполняла одно и то же упражнение раз за разом и понизила голос, - моя Света — гений, это не просто талант, это дар божий! Она войдёт в историю, а ваша Юля забудется, как и многие до неё.

Виктория Юрьевна тяжко вздохнула, долгим взглядом изучила Свету, потом повернулась к её маме и тихо сказала:

- А что она будет делать после олимпиады?

- Это был риторический вопрос? - улыбнулась мама-тренер.

- Ясно, - грустно хмыкнула Виктория Юрьевна, качнула головой и с таким взглядом, как будто заранее знала, что её не поймут и объяснять бесполезно, но промолчать она не может, сказала, - Ира, хватит. Со своей жизнью ты имеешь право делать, что тебе угодно, но ребёнка зачем калечить?

- Моя Света абсолютно здорова и счастлива, - перестала улыбаться мама-тренер, - и она станет великой, если не будет отвлекаться на всякую ерунду. Идите отдыхать, Виктория Юрьевна, а нам надо заниматься.

Женщина на секунду закрыла глаза со смесью боли и презрения, молча кивнула и ушла.

***

В целом, жизнь мамы-тренера оказалась ни чуть не более весёлой, чем жизнь дочки-чемпионки. Они проводили вместе почти всё время, но при этом толком не общались, а в те несколько часов, которые Света тратила на уроки и репетитора, её мама тренировала другие группы или повышала профессиональный уровень, иногда смотрела фильмы или читала, вот и всё.

Мне было невыразимо скучно наблюдать такую жизнь, поэтому я стал постоянно отвлекаться на происходящее вокруг, но потом увидел одну забавную сцену и перемотал назад, чтобы посмотреть её с нормальной скоростью. Мама-тренер закончила тренировку и отправила Светку в душ, а сама пошла в раздевалку для девочек и открыла её шкафчик. Залезла внутрь, достала с полки кроссовки, сунула руку внутрь, вытряхнула камешек, осмотрела подошву левого и правого, сравнила, удовлетворённо кивнула. Потом достала её одежду, разложила на лавочке, совершенно бесцеремонным образом проверила карманы, осмотрела бельё, поморщилась, заметив сломавшийся крючок на лифчике и пробормотала:

- Надо купить новый.

Потом полезла на верхнюю полку, где лежали наушники и резинки для волос... и что-то ещё. Ирина Игоревна заинтриговано поднялась на цыпочки и заглянула наверх, потом выгребла с полки всё, включая то, чего там быть не должно — шоколадку и яркую открытку. Мама-тренер с кривой улыбкой приподняла бровь и повертев в руке шоколадку, метко бросила её в урну. Посмотрела на открытку, на обложке сияли блёстками белые орхидеи и надпись «Поздравляю!». Перевернув страницу, она прочитала напечатанный стандартный стишок и старательно выведенное от руки: «Удачи на чемпионате мира! Ты достойна золота и ты его получишь :) Максим». Ирина Игоревна хмыкнула, задумчиво рассматривая замысловатый автограф рядом с датой. Нахмурилась, стала выводить этот автограф пальцем в воздухе по буквам, потом удовлетворённо улыбнулась и прошептала:

- Дёмин, так-так-так...

Ещё раз посмотрела на урну, потом на открытку, качнула головой и расстегнула свою сумку, стоящую здесь же, на лавочке. Абы как сунула туда открытку, не особенно заботясь о том, чтобы не помять, и вернулась к шмону дочкиного шкафчика. А Светке ничего не сказала.

Я стал мотать время назад, чтобы посмотреть на этого Дёмина, но мои надежды не оправдались — он не пришёл. Зато пришла Юля и застала занимательную картину «лучшая подружка в процессе дружбы». Алина, каким-то образом открывшая Светкин ящик, рылась внутри, а на лавочке стояло несколько баночек и пакетиков, среди которых я узнал только горчицу, всё остальное было явно из аптеки. Юля, тихо вошедшая в раздевалку, сначала замерла с открытым ртом, а потом взяла себя в руки и в её глазах появился злой огонёк, предвещающий кое-кому большие проблемы. Она достала из сумки телефон, включила фотик и сняла диверсантку во всей красе. Алина подпрыгнула, напуганная звуком затвора камеры, обернулась и уставилась на Юлю круглыми глазами, а Юля, не отрывая взгляда от вредительницы, бросила свою сумку на пол, сверху бросила телефон и мастерку, а потом медленно пошла к Алине, нехорошо улыбаясь и шипя:

- И попробуй мне только врать, что ты пришла сюда забрать её вещи, потому что она тебя попросила.

- Не твоё дело! - испуганным голосом пропищала Аля, начиная пятиться подальше от Юли.

- Может, и не моё, - медленно проговорила Юля, продолжая подходить ближе, - но ты, дрянь, меня так задрала, что кому бы ты не строила козни, это будет моим делом. И раз Чечина безнадёжно слепая, воспитывать тебя буду я.

Она резко шагнула к Алине, схватила за ворот и так вмазала по морде, что я ахнул — такой решительности было сложно ожидать от такой милой и хрупкой девушки. А хрупкая девушка, не дав вредительнице опомниться, схватила её за волосы и несколько раз приложила лицом о шкафчик, как надувшему лужу котёнку повторяя:

- Нельзя гадить, сука, нельзя, нехорошо, - развернула её лицом к себе и яростно заглянула в глаза. - Запомнила или повторить?

- Дура, пусти, - прохныкала Алина, на лице которой уже налились красным отпечатки номера на дверце шкафчика. - Тебе же лучше, она твоя главная конкурентка!

- Сука! - до глубины души возмущённым тоном прошипела Юля и ещё раз приложила её о шкаф, оттолкнула от себя и брезгливо вытерла руки о штаны. - Ты не понимаешь и не поймёшь, ты не из того теста, чтобы быть спортсменкой. И я лично позабочусь, чтобы ты не попала на олимпиаду, потому что как только ты ступишь на олимпийский ковёр, тебя громом поразит за то, что ты посмела туда явиться, а меня — за то, что я этому не помешала. И если ты думаешь, что победишь на мире меня или Чечину — обломайся, гадина. Тебе это не удастся.

- Посмотрим, - под нос процедила Алина, поправляя растрёпанную причёску.

- Посмотришь, - криво улыбнулась Юля, вытащила из замка Светыного шкафчика ключ и показала его Алине. - Это я забираю. А если ты скажешь кому-нибудь, что я тебя избила, я всему миру покажу фотку, там отлично видно и твою морду, и твой химический арсенал, и номер Светкиного шкафчика. Вон пошла отсюда, ещё раз увижу — убью.

Алина с перекошенной мордой обошла Юлю и стала собирать баночки, Юля прикрикнула:

- На месте оставь, я в унитаз спущу. Сумку забрала и исчезла.

Вредительница скривилась ещё больше, что-то яростно, но бесшумно бурча под нос, взяла свою сумку и вышла, громко хлопнув дверью. Юлю всё ещё немного трясло от злости, она привалилась спиной к ближайшему шкафчику и потёрла лицо, медленно выдохнула, осмотрелась — асассинский арсенал на лавочке, наполовину свисающий с полки открытого шкафа гимнастический купальник, стоящая сверху на шкафчике бутылка воды, на полу у входа спортивная сумка, на ней лёгкая куртка и телефон, клоки чёрных волос на полу под ногами и на штанах, о которые она вытирала руки... Юля с видом человека, которого жестоко подставили, запрокинула голову и прошептала:

- Вот нафига оно мне надо?

Выдохнула и стала собирать с пола волосы, выбросила их в урну, вылила в раковину воду из бутылки, набрала воды из-под крана. Аккуратно сложила Светкины вещи обратно на полку, осмотрела баночки и упаковку с горчицей, вздохнула с облегчением убедившись, что она не распечатана. Сложила всё в свою сумку, а потом достала из неё шоколадку и открытку, чуть улыбнулась белым орхидеям, приоткрыла... зажмурилась и прошептала:

- Это нехорошо, это тайна личной переписки.

Прикусила губу и всё-таки приоткрыла, заглядывая одним глазом. Прочитала, закрыла и положила вместе с шоколадкой на верхнюю полку шкафчика. Закрыла дверцу на ключ, вынула его из замка и внимательно осмотрев, сломала пополам. Спрятала в карман и подцепив с пола свою сумку и куртку, вышла из раздевалки. Как будто тут ничего и не произошло.

Я восхищённо приподнял брови и стал мотать время ещё дальше назад, теперь следя за Юлей. Она тренировалась, общалась с девочками, и только в столовой во время обеда я увидел рядом с ней парня, по-шпионски передающего открытку. Стоп-назад-заново.

Юля без аппетита копалась в какой-то стрёмной еде, похожей на рагу, болтала с сидящими рядом девчонками о своём, о спортивном. А потом к ней подошёл крупный темноволосый парень, показавшийся мне смутно знакомым, тронул за плечо и шепнул на ухо:

- На минутку.

Девочки понимающе захихикали, шкодно переглядываясь и перешёптываясь, Юля устало закатила глаза и взяла свой поднос, без особой радости шаркая следом за парнем. Он выбрал столик в самом дальнем углу и сел, опираясь о стол локтями и с серьёзным видом глядя на Юлю, которая усаживалась напротив.

- Что хотел? - тихо спросила она, он полез в пакет и поставил на стол фирменную упаковку из суши-ресторана, улыбнулся:

- Угостить тебя вкусненьким, конечно!

У Юли в первую секунду заблестели глаза, но потом она взяла себя в руки и сделала независимую мину:

- С чего бы?

- Хочу попросить об услуге, - понизил голос он, она улыбнулась:

- Ясно. Что ты хочешь?

- Хочу, чтобы ты взяла кое-что и отнесла кое-куда...

- Дёмин, - погрозила ему пальцем Юля, - забудь, хватит. У тебя нет шансов.

- Ты кушай, кушай, - улыбнулся парень, открывая коробку суши и придвигая ей, - это вкусно, полезно и почти не калорийно.

- Тише, - прошипела Юля, отодвигая коробку обратно, бросила опасливый взгляд за спину, на тренерский стол, прошептала ещё тише, - если попадёмся, влетит обоим. Так что это ты себе купил и сам потихоньку ешь, а я в это время ем своё, потому что мой тренер решила, что я мало ем и стала проверять мою тарелку, чтобы была пустая. Я понятно объясняю?

- Понятно, понятно, - шкодно улыбнулся парень, разламывая палочки и запуская их в её тарелку. Быстро накидал полный рот вареных овощей, с лицом великомученика прожевал, со второй попытки проглотил и вывалил язык. - Жесть, как вы это едите?

- Давай, не халтурь, - улыбнулась Юля, с удовольствием отправляя в рот второй ролл, - я должна доесть всё. Так чем ты решил обрадовать нашу олимпийскую надежду?

- Да ничем особенным, - помялся парень, - открытка и шоколадка.

- Про шоколад забудь, - мигом качнула головой Юля. - Её мамаша — зверь, она ни за что не разрешит ей даже попробовать.

- А мамаши это меньше всего касается, - поморщился Максим, - твоё дело передать, а есть или нет — пусть сама решает.

- Ой, плохо ты знаешь Светку, - прошептала Юля, выбирая ещё ролл, - она никогда не перечит матери, и никогда не врёт ей. Даже если ты вручишь ей свою открытку и шоколадку в тайне от всего мира, она сама доложит мамочке в ту же секунду. И спросит совета, как ей себя вести, что ответить и можно ли ей съесть запрещенный продукт. На что мама скажет «конечно, нет» и Светка послушно всё выкинет.

Максим промолчал, но улыбнулся так многозначительно, что это заинтересовало даже Юлю. Она положила вилку и опёрлась о стол, наклонилась ближе и подозрительно протянула:

- Макс? А ну-ка с этого момента поподробнее.

- Кушай, Юля, кушай, - улыбнулся парень, в очередной раз набивая полный рот овощей и сосредоточенно жуя.

- Ох и жук ты, Дёмин, - улыбнулась Юля, с долей восхищения глядя на парня. - Каким чудом тебе удалось растормошить такого робота, как Светка?

- Света не робот, - тихо сказал Максим, загадочно улыбаясь, - она просто гениально умеет прикидываться. Она как облупленную знает свою маму и отлично знает, как она на что отреагирует, поэтому её мама знает только то, что ей можно знать. А ещё Света прекрасно понимает, какая гадина её подружка, но подружке этого не демонстрирует, потому что не считает нужным.

- Ни хрена она не понимает! - рыкнула Юля. - Эту суку надо гнать из клуба ссаными тряпками, давно надо было, и повод был, но всё никому не хочется вляпываться в это дело. А твоя Светка ходит как дура, уши развешивает и верит ей, а Алька на эти уши уже столько лапши навешала, что весь интернат накормить можно.

- Во-первых, она не моя, - мягко ответил Максим, Юля фыркнула, но промолчала, он продолжил, - во-вторых, у тебя есть какие-то доказательства?

- А то! - закатила глаза Юля, достала из кармана телефон и стала клацать. - Смотри. Вот это страница Светки, время последнего визита видишь? Она в это время скакала по ковру под присмотром мамаши, я видела, я там была.

- И с чего ты решила, что это именно Алина? - уже не так уверенно спросил он, Юля скривилась:

- По времени. У меня оповещалка стоит, так что я постоянно это наблюдаю. Как только из сети выходит Аля, заходит Света, Света вышла — Аля зашла. И только тогда, когда Аля в комнате за компом. И ещё, так, к слову — Аля весьма мило общается со Светиным парнем, если бы в он-лайне можно было на собеседника вешаться, это выглядело бы именно так. А Светка ни сном, ни духом об этом. Так что я на что угодно спорить готова — твоя Чечина понятия не имеет об уровне гадостности своей подружки.

- Я с ней поговорю, - озадаченно нахмурился парень, Юля задумчиво посмотрела на него и прищурила один глаз:

- Макс, как тебе это удаётся? Она же круглосуточно под контролем!

Парень хитро улыбнулся, взял палочками последний кусок с её тарелки и заговорщически прошептал:

- У неё есть секрет.

Быстро сунул в рот еду и опустил глаза, а за спиной Юли раздался голос тощей тренерши:

- Чем это мы тут занимаемся?

- Обедаем, - невинно улыбнулась Юля, указала на пустую тарелку и улыбнулась ещё обворожительнее, - я всё съела, как вы сказали.

- Ну-ну, - протянула тренерша и смерила взглядом подчёркнуто серьёзного парня, - Дёмин, тебя тут не стояло!

- Я тут обедаю, - исключительно вежливо улыбнулся он, - имею полное право.

Тренерша фыркнула и ушла, а Максим протянул Юле последний ролл и осторожно передал под столом открытку и шоколадку.

Вот так вот, да? Я тут ношусь, как дурак, в полной уверенности, что моя Светка убивается по Олегу из спортивного лагеря, а тут появляется какой-то Дёмин и заявляет, что у неё, видите ли, «есть секрет»! Сейчас я ей много чего скажу!

***

Часть вторая. Секрет

Светка была там же, где я её оставил — в бассейне, стояла у самого края бортика и задумчиво смотрела на готовящихся пловцов. Я запустил время, подошёл к ней и сложив руки на груди, ехидно протянул:

- А скажи-ка мне, юный мой ангелёнок, кто такой Максим Дёмин?

- Третья дорожка, - не оборачиваясь, указала глазами она.

Я проследил за её взглядом и озарённо хлопнул себя по лбу — я вспомнил, где видел этого парня. Это он тогда спрашивал у Алины про Олега и просил увести её куда-нибудь, чтобы она не ревела на глазах у двух сборных. Он ведь сразу показался знакомым, только сейчас у него стрижка другая, а с моей корявой памятью на лица это серьёзное различие... Надо же. Вот оно что. Вот почему она всё время так тоскливо пялится в ту сторону, она не на пловцов смотрит, а на одного конкретного пловца.

- Свет, я не это имел ввиду. - Я подождал ответа, не дождался и наклонился к её уху, - Света!

- Тише, - она поморщилась и потёрла ухо, скосила на меня недовольный взгляд и тут же опять вернулась к рассматриванию пловцов. Одного пловца. Рассеянным тоном продолжила, - я тебя услышала, просто они вот-вот стартуют, я не понимаю, из-за чего там заминка.

- Так всё-таки, кто он такой? - я тоже стал его рассматривать. Парень с той стороны бассейна без одежды казался ещё крупнее, телосложением он был мало похож на большинство худых и длинных пловцов — здоровый как кабан, мышцатый, плечистый и вообще... я бы с него килограмм пять мяса стесал, а лучше семь — чтобы моему чувству собственного достоинства было спокойнее. Да ну её нафиг эту олимпиаду, я тут себе уже десяток комплексов заработал!

Светка с мягкой улыбкой смерила взглядом мою зелёную от зависти физиономию, опять развернулась и продолжила изучать этого Максима, облизывая его взглядом, как леденец. А потом улыбнулась с такой гордостью, как будто сама лично его тренировала и провозгласила:

- Он самый перспективный пловец нашей сборной, Слав. Самый молодой, с самым стабильным прогрессом и самыми лучшими результатами, - Светка бросила на меня короткий взгляд и радостно улыбнулась, - он золото на пятидесяти метрах взял, ты же видел. И на сотне возьмёт, я уверена.

- Что у тебя с ним? - вкрадчиво спросил я, её улыбка на секунду стала печальной, но она тут же сверкнула зубами и изобразила удивление:

- Ничего. А что?

- Врёшь, - сложил руки на груди я, она перестала улыбаться и закатила глаза, подняла ладонь и нервно буркнула:

- Клянусь, ничего.

- Врёшь, - покачал головой я, - очень даже «чего». Я же ангел, мне бесполезно врать, давай колись.

- Не хочу, - нервно нахмурилась она, - это моё дело, отцепись от меня. Тем более, что у нас действительно ничего нет, и если ты прям такой крутой ангел, ты должен это знать.

- Прям вот ничего-ничего нет? - прищурился я.

- Ничего! - поморщилась она.

- Прям нет и никогда не было? - ещё ехиднее усмехнулся я.

- Нет и не было! - раздражённо рыкнула Светка.

- Прям не было и никогда ни капельки и не хотелось? - шепнул я. И сразу понял, что попал в точку.

- Иди ты, - устало прошептала Светка, отворачиваясь и от меня, и от Дёмина, сунула руки в карманы, качнулась с пятки на носок, преувеличенно внимательно рассматривая плитку пола.

- Свет, - я подошёл и подёргал её за рукав, - расскажи.

- Отстань, - так же шёпотом ответила она. - Я тебе сказала, ничего у нас нет, не было и не будет, к тому же...

И в этот момент пловцы прыгнули в воду.

Светка мигом встряхнулась, взбодрилась и забыла про меня напрочь, вся отдавшись азарту болельщика, лично заинтересованного в результате. Она прыгала и пищала, сжимала кулаки и ела глазами третью дорожку с такой неистовой силой, как будто её взгляд мог как-то помочь ему плыть быстрее. Уж не знаю, что ему помогло, но приплыл он первым, на ерундовое время опередив соперников. Зал орал и сходил с ума, Света визжала и прыгала, напрочь забыв от радости, что у неё есть крылья. Максим сорвал шапочку и очки, одним рывком выбрался из воды и рассеянно пообнимавшись с тренером и ещё парой людей, очень быстро куда-то смылся. Остальные пловцы оставались на месте, принимали поздравления, фотографировались.

Света продолжала сиять от счастья, я ей прямо завидовал — в моей унылой жизни редко случались такие эмоции, от которых мне хотелось бы прыгать и смеяться. Зато Ксюха наоборот, казалось, каждый день проживала как на олимпиаде — её по сто раз на день радовали до визга такие элементарные вещи, в которых я не находил ничего выдающегося. Ей я тоже завидовал, но почему-то совсем по-другому, Ксюхина радость искренне радовала меня, даже если я её не понимал. А Светкино счастье было таким далёким и непонятным, что я чувствовал себя незваным гостем на чужом празднике — смотрю, а разделить не могу.

- Свет, а куда он смылся?

- Понятия не имею! - радостно развела руками она. - Он победил, блин, я так за него рада! Два олимпийских золота, Слава, ты даже не представляешь, как это круто! А дальше будет ещё круче, с такого старта они возьмут и эстафету, обязаны взять, они такие молодцы! - она счастливо вздохнула, раскидывая руки и улыбаясь в потолок с таким лицом, как будто мир во всём мире уже наступил и теперь всё всегда будет только хорошо и никак иначе.

- Это всё, безусловно, круто, - попытался вклиниться в её поток счастья я, - но давай ты мне всё-таки расскажешь, что у вас с ним было.

- Нет, - замотала головой она. - Не хочу, всё, закончили! - Света решительно подняла ладони и выдохнула, переставая улыбаться. - Мы с тобой хотели изменить мою жизнь, так чтобы спорта в ней никогда не было, а если не будет спорта, то я с Максом никогда и не познакомлюсь, так что это в любом случае не имеет значения. Я хотела посмотреть финалы, я их посмотрела, всё, хватит. Пора отсюда уходить и строить свою жизнь, подальше от спорта, от олимпиады и от всей этой фигни. Всё.

Она решительно выпрямилась, на секунду закрыла глаза, потом бросила короткий прощальный взгляд на пустую третью дорожку и взлетела. Я пожал плечами и полетел в другую сторону.

***

Максим Дёмин, юная олимпийская надежда, выдающийся талант и просто отличный парень. Я нашёл момент, когда он в первый раз увидел мою Светку, это было так смешно. Бедняга замер в ступоре, пытаясь одновременно рассмотреть прекрасное видение и спрятать глаза. Получалось плохо, он переводил растерянный взгляд с пола на Светку и обратно, как будто не мог разобраться, что его больше интересует, а когда Света и её мама проходили по коридору мимо, он сделал вид, что выбрал пол, но мама-тренер всё равно всё заметила и чуть улыбнулась. Светка же вообще не обратила внимания на очередного парня, рассматривающего её в коридоре, их у неё, похоже, было море. А товарищ чемпион конкретно запал.

Я следовал за ним, смотрел, как он спотыкается, в задумчивости не замечая мебели и людей, как пытается прийти в себя и как потихоньку начинает расспрашивать знакомых о миниатюрной светловолосой гимнастке. Первым делом он спросил, почему-то, Юлю. По их разговору я понял, что они вроде бы родственники, только очень далёкие, плюс они знают друг друга уже сто лет, так что разговор был довольно откровенный. И Юля за две минуты обрисовала ему ситуацию, дав понять, что эта девушка ему не по зубам. И не потому, что он чем-то плох, а просто потому, что она не по зубам никому — даже если к ней приедет принц на белом лимузине, она скажет ему, что у неё нет времени на принцев, лимузины и прочую неспортивную чушь.

Максим вроде бы немного протрезвел и успокоился, но тем же вечером провёл часа два, выискивая в интернете её выступления и напрягаясь всё больше. Потом решительно закрыл ноут и выпрямился, выдохнул, на секунду закрыл глаза... потом открыл и я прочитал в них извечное «вот угораздило же меня... не было печали!». Парень нервно зарычал и уткнулся лбом в сложенные на столе руки. Я сочувственно вздохнул, борясь с желанием похлопать его по плечу — я понимал его, как никто другой.

В супер-ускоренном темпе просматривая его жизнь с момента первой встречи со Светкой, я заметил, что спустя некоторое время они стали тихо здороваться и загадочно переглядываться, но момента, когда это началось, я так и не уловил. Парень жил в общаге интерната, но на уроки не ходил, а занимался с учебниками сам, два раза в день тренировался в бассейне с группой, иногда играл в настольный теннис с друзьями или сидел за компом — со Светкой они не пересекались. Я задумался. Переключился на Свету и стал смотреть её жизнь — фиг там, она тоже не встречалась с Максимом. Можно было списать этот феномен на интернет, но у неё интернета не было и она не ходила туда, где он есть. Как?!

Немного помучившись, я сдался и решил зайти с другой стороны — вспомнил, как мама-тренер решила не выбрасывать его открытку и сунула в свою сумку, что-то мне подсказывало, что на этом судьба несчастной открытки не успокоилась. Вернувшись в тот день, я стал следить за Ириной Игоревной и таки нашёл нужный момент. Мама-тренер как бы случайно поймала незадачливого ухажёра в коридоре после тренировки и ехидно улыбнулась ему:

- Здравствуй, Дёмин. Отойдём на пару слов.

Она не спрашивала и не просила, у неё был такой же тон, каким она приказывала на тренировке Свете повторить упражнение в двадцатый раз. Парень малость напрягся, но пожал плечами и пошёл за ней. Отойдя за угол, Светина мама сняла с плеча сумку и демонстративно достала из неё немного мятую открытку, ткнула её Максиму и ненатурально улыбнулась:

- Я нашла это в мусорке, дружочек. Так что не трать силы, хорошо?

- Хм, - парень взял протянутую открытку, секунду поизучал и поднял взгляд на Ирину Игоревну. Очень интересный взгляд, вроде бы спокойный и бесхитростный, но при этом чуть издевательский. - А можно поинтересоваться, что вдохновило вас покопаться... в мусорке? - он приподнял брови и ехидство всё-таки мелькнуло в его глазах на секунду. В нарочитую паузу так и просилось неподобающее и вообще, таким тоном вопрос звучал как «какого хрена вы рылись в Светином ящике?».

Тренерша возмущённо открыла рот, сжала кулаки в негодовании и попыталась что-то сказать, но Максим успел раньше. Он примирительно поднял ладони и ненатурально улыбнулся:

- Не надо, не стоит, я прекрасно понял вашу позицию. «Не трать силы», как скажете. Не буду тратить, - он пожал плечами и кивнул в сторону выхода, - так я пошёл?

- Иди-иди, - тихо прошипела всё ещё возмущённая женщина.

- До свидания, - помахал рукой он, она кивнула с физиономией «глаза б мои тебя не видели»:

- Ага, счастливо.

Он вышел из здания, быстро пошёл в сторону трамвайной остановки, я ускорил время и пролетал за ним весь день до ночи, потом следующий день, и следующий — открытка исчезла, в какой момент — я так и не понял.

Это бесило, выводило из себя, вопросы копились, а ответов не было, наоборот — в своих поисках я всё больше погрязал в непонятках. Эти два конспиратора улыбались друг другу и всё, они ни разу даже не остановились в коридоре и не подошли поздороваться. Я готов был рвать на себе волосы от негодования, но потом решил просто взять и спросить у Светки, дешевле выйдет.

***

Вернувшись в бассейн, я её не нашёл. Ладно, поищем. Включив ангел-навигатор, почувствовал её где-то очень далеко и полетел туда, приземлившись в светлой студии, в которой проходила фотосессия тощей, как щепка, дамы. Светка сидела на полу возле фотографа и печально наблюдала всю беготню вокруг модели, как её красят, причёсывают, поправляют складки одежды.

- О, привет, - она заметила меня и чуть улыбнулась, кивнула на модель, - нашла вот, любуюсь. Что-то пока не очень.

- Ясно, - я подошёл и сел рядом, - что ты ещё успела?

- Ой, много чего, - устало потянулась Светка. - Где ты был так долго?

- Как долго? - напрягся я. Она задумчиво стала загибать пальцы, потом решительно кивнула:

- Шесть раз по двадцать две минуты. - Я округлил глаза, она улыбнулась, - ага, меня ровно в двенадцать двадцать две опять выкинуло в центральный зал арены, в те же самые двенадцать ровно. Я улетела, стала искать археологов, посмотрела на их работу, потом прошло время и меня опять выкинуло в Рио, и так постоянно. Странно, да?

- Офигенно, - поморщился я. - А где ты ещё была?

- Смотрела, как добывают алмазы, потом смотрела на космонавтов, потом была на съёмках фильма в Голливуде. - Она немного смущённо улыбнулась и отвела взгляд. - И ещё раз посмотрела финал стометровки, раз уж я всё равно раз за разом там оказываюсь.

- А ты не думала, почему ты там оказываешься? - нахмурился я. - Может быть, у тебя там остались незаконченные дела?

- Олимпиада считается? - недовольно закатила глаза Света. - Это моё самое большое в мире незаконченное дело, но его я заканчивать и не собираюсь, мы уже всё решили — я не буду там выступать, я не хочу и не вижу смысла!

- Что ж ты дотянула до последнего? - вздохнул я. - Это же не случилось внезапно, да? Тебе же не прилетело письмо из Хогвардса «вы приглашаетесь на Олимпиаду», тебя не подняли по тревоге среди ночи и не впихнули в куртку сборной. Ты шла к этому, долго и упорно, а потом остановилась перед финишной чертой. Почему?

- Почему шла или почему остановилась? - криво улыбнулась она.

- И то, и другое, - пожал плечами я.

Она нервно дёрнула щекой, стала рассматривать пол под ногами, чуть приподняла плечи и хохотнула:

- Если тебе нравятся такие аллегории... то я не бегун, я лошадь, - ещё одна кривая улыбка и короткий взгляд, после которого она опять стала рассматривать кроссовки. - Лошадь никто не спрашивает, хочет ли она медаль, её седлают, прыгают сверху и лупят до самого финиша. И потом гордятся её достижениями, как своими, а она — просто орудие.

- Расскажи это кому-нибудь другому, - обличающе сложил руки на груди я, - кому-нибудь, кто не видел, как ты выступила на мире. Ты парила над залом, Свет, честно, я не поклонник всего этого вашего спорта и вообще далёк от эстетики одетого женского тела, но, блин... это было круто. Это было нереально красиво, я в жизни такого не видел, я смотрел это два раза и оба раза стоял как дебил с открытым ртом. И я готов поспорить ещё на пару крыльев — так выступить невозможно просто потому, что тебя заставили. Чтобы так выступить, надо хотеть так выступить. И ты хотела.

Она медленно выдохнула и опустила голову ещё ниже, дёрнула плечами, тихо сказала:

- Ну... ладно, да, на мире я выступала с удовольствием и я хотела победить. И я была уверена, что выиграю, даже несмотря на то, что весь клуб говорил, что я не потяну мир чисто психологически.

Я медленно кивнул, ожидая продолжения откровений и вспоминая слова тощей Юлиной тренерши «ей не светит олимпиада, вот увидишь».

- А почему они были так в этом уверены? - осторожно спросил я, она криво улыбнулась и стала ковырять кроссовок пальцем:

- Потому что они все считают меня... недостаточно мотивированной. Команда меня не поддерживает, из друзей у меня только Алька, а она та ещё поддержка, - она закатила глаза и хмыкнула, - поддержка со знаком минус... Мама от меня требует только победы и она ни капли не сомневается, что у меня всё хорошо, что она отличный тренер и прекрасная мать. А остальные тренера даже со стороны видят, что проблемы есть и что они не дадут мне победить, даже при идеальной физической готовности.

- Но ты победила, - тихо сказал я, вкрадчиво улыбаясь. - Ты смогла преодолеть напряжение, которое организовала тебе Алина, ты вышла на ковёр с радостью, ты захотела и ты победила, хотя в это никто не верил. Как тебе это удалось?

Она чуть улыбнулась и тут же поджала губы, пряча эту предательскую улыбку, коротко пожала плечами и стала ещё сосредоточеннее колупать кроссовок.

- Света, приём, - пропел я, толкая её плечом, - так как, а? Как тебе удалось настолько сильно захотеть победить? - Она молчала, я выпрямился и шкодно шепнул, - не хочешь говорить — не надо. Я сам скажу. - Она резко подняла на меня удивлённые глаза и я широко улыбнулся, наклонился к её уху и по-шпионски прошептал, - у тебя есть секрет. И зовут этот секрет Максим Дёмин. - Она перестала улыбаться и отшатнулась от меня, я уже серьёзно попросил, - расскажи мне о нём.

- Нет, - решительно рубанула она.

- Почему?

- Потому что я не хочу о нём говорить, его не будет в моей новой жизни. - Она вскочила на ноги и поправила куртку, кивнула на модель, вертящуюся перед камерой и поморщилась. - Этот вариант мне не нравится, я отсюда ухожу.

Она прыгнула в воздух и воздух тут же вздрогнул, отматывая время на двадцать две минуты назад, я криво улыбнулся и переместился в Рио, как раз успел увидеть, как она взлетает над олимпийской деревней, спеша убраться подальше от своей старой жизни. Я полетел следом.

***

Мы сидели на краю крыши старого небоскрёба где-то в северной Америке, я не стал уточнять, где точно. Светка прилетела сюда так уверенно, как будто точно знала, куда ей надо, а потом просто села и молча уставилась вниз. Я пожал плечами и сел рядом, мне всё ещё хотелось верить, что я что-то из неё вытяну.

- Свет, - я толкнул её плечом, наклонился ближе, заглянул в лицо. - Ну Свет... ну расскажи мне про Дёмина. Ну пожалуйста.

Она крепко зажмурилась и выдохнула, посмотрела на меня:

- Зачем?

- Я хочу понять, что у вас произошло и почему, - честно ответил я.

- Зачем? - ещё более нервно прорычала она. - Мы всё равно изменим эту жизнь! А в новой его не будет.

- Ну во-первых, я должен знать все эпик фэйлы этой жизни, чтобы не повторить их в новой, - стал умничать я, - а во-вторых, давай ты смиришься с тем, что я ангел и мне виднее, что и как делать, окей?

- Окей, - скривилась она, поморщилась. - Где ты нахватался этих заимствованных сленговых выражений, ангел? Звучит как полный бред.

- Ну тебя! - надулся я, - сама ты звучишь как полный бред из питерского психдиспансера, а я нормальный современный человек.

- Человек? - подняла бровь она, криво улыбнулась, - или ангел?

- Сейчас ангел, но вообще человек, такой же, как и ты. - Я помолчал, болтая ногами над пропастью, вздохнул. - Давай уже рассказывай про Дёмина, я задолбался из тебя по слову клещами тянуть.

- Лучше ты расскажи, - она хитро улыбнулась, - про свою человеческую жизнь. Что ты хотел изменить, когда стал ангелом?

Меня передёрнуло от резанувшей память картины с развевающимися черно-розовыми волосами на фоне грозового неба. Я широко открыл глаза, пытаясь прогнать из головы это видение, наполниться настоящим — улицы, машины, дома... медленный-медленный, как опускающееся пёрышко, полёт вниз. Шаг к смерти самого любимого человека, которого я не успеваю спасти.

Я понял, что задыхаюсь.

Это невозможно, я ангел, я не дышу и моим клеткам не нужен кислород, да и наличие у меня клеток — вопрос спорный. Грудь перетянуло болью, я в очередной раз подумал, как невыносимо соскучился по Ксюшке, как неимоверно сильно хочу прижать её к себе, услышать, как она говорит со мной, как смеётся...

- Знаешь, что, - я в очередной раз резко открыл глаза и выдохнул, - разбирайся сама со своими мужиками, со своей мамашей-цербером и со всей своей грёбаной жизнью. Я задрался тебя нянчить, буду нужен — найдёшь.

Я спрыгнул вниз, долго не раскрывал крылья, наблюдая приближающийся с ускорением свободного падения асфальт и пытаясь понять, почему Ксюшка выбрала именно такой способ. Не вены в тёплой ванне, не петлю, не отраву — именно падение. Не понял. Развернул крылья и выровнял полёт, на максимальной скорости понёсся домой, быстрее, туда, где всё хорошо и спокойно, где меня любят и мне не надо решать какие-то детские проблемы малолетней спортсменки.

Прилетел. И понял, что кроме кота, дома никого нет. Чертыхнулся и настроился на Ксюху, нашёл и полетел к ней, приземлившись за столик в каком-то тёмном кафе, где Ксю обнимала ладонями пузатые бока чашки с каким-то красноватым горячим напитком. А напротив сидел Волк. И им было очень весело вдвоём.

- ...и что ты? - широко улыбнулась она.

- А что я, я всех послал и ушёл, даже комп не выключил, - он отпил из своей чашки и усмехнулся, - я ж на этом месте четыре года, они без меня нифига не разберутся в системе, к тому же там пароли, которые нигде не записаны, только у меня в голове. Они приползут ещё ко мне, вот увидишь.

- И что, вернёшься? - улыбнулась Ксюха, Волк высунул язык на бок и качнул головой:

- Не-а, пошли они, я получше найду. А ты как, валить не собираешься?

- Я не знаю, - вздохнула она, - тут всё от Славика зависит. Он хочет через пару лет менять не только работу, но и город, а может и страну. И куда его потянет, я не знаю.

- Но ты поедешь следом? - полуутвердительно ухмыльнулся Волк, Ксюха кивнула и пожала плечами, он хохотнул, покачал головой. - Что ты в нём нашла? Я не понимаю, честно, ладно я - я не идеал, но у тебя вариантов море! Ты могла бы выбрать получше, за тобой многие бегали.

- И что? - усмехнулась она. - Пусть бегают, поздно уже, не догонят.

- Уверена? - недоверчиво нахмурился он, - Ксю, если он тебя сейчас дома закрыл и не даёт даже увидеться со старым другом, то что дальше будет? Будем с тобой по-шпионски пробираться на сходки художников, чтобы там посидеть за чаем? Я ж так рисовать начну, упаси меня боги!

Она рассмеялась, отпила из чашки и вздохнула, широко улыбаясь:

- Ничего, не начнёшь, у тебя руки из задницы.

- А сейчас это не проблема, - весомо погрозил пальцем он, - сейчас это, мать его, современное искусство! - Они опять рассмеялись, он вздохнул, - нет, серьёзно. Я просто понять не могу, чем он тебя зацепил?

- Он классный, - пожала плечами Ксюха, потом постепенно перестала улыбаться и тихо, совершенно серьёзно сказала, - иногда мне кажется, что если бы его не было рядом, я бы давно вышла в окно.

Я опять вздрогнул, а потом услышал как тихо ахнули за моей спиной. Резко обернувшись, я столкнулся взглядом со Светкой, которая зажала себе рот ладонью и смотрела на меня ошарашенными круглыми глазами.

- Прости, я не хотела подглядывать, - еле слышно прошептала она, я не ответил и стартанул с места в небо, но через секунду она меня догнала, крикнула, - Слава! Ну прости, мне просто было интересно... ну стой!

- Что? - я резко замер и развернулся к ней, упёр кулаки в бока и выдохнул. - Ты решила со мной по-нормальному поговорить и рассказать о своей жизни?

- Нет, я хочу узнать о твоей, - тихо попросила она, - хочу понять, почему Гавриил послал мне в помощь тебя. Расскажи мне про твою ситуацию.

- Что тебе рассказать? - сдался я.

- Всё, как было, - чуть улыбнулась она.

- Ну пойдём, хоть посидим где-нибудь, - хмуро буркнул я, - только не на крыше.

Я полетел домой, в пустой квартире было неуютно, а кот, косящийся на меня, как на точку от лазерной указки, нервировал. Взяв Светку за руку, я переключил время назад, к прошлым выходным, когда Ксюха ещё не уехала на свою художественную сходку. Услышал, как тихонько щёлкнула дверь, впуская внутрь Ксю с пакетами, к ней бросился кот, она улыбнулась и потрепала его по голове, стало легче.

Выдохнув с облегчением, я пошёл на кухню и жестом пригласил Светку следом, мы сели за стол, я покосился на чайник, но подумал, что это будет смешно и опустил глаза. Стал думать, как рассказать обо всём, что она хочет услышать... в голове было пусто и глухо. За окном вставало солнце и пели птицы, часы показывали восемь утра, Ксюшка разбирала пакеты, кот отирался у её ног. Большие пакеты, что она накупила? Ага, творог, сметана, фрукты — всё, что я ем на завтрак в те дни, когда не тренируюсь. На рынок ходила, в семь утра. Ради меня. Чтобы я утром встал и сожрякал своё любимое блюдо её изобретения. И это учитывая, что легли мы с ней одновременно и довольно поздно. Из открытой двери спальни доносился мой счастливый храп, а она вскочила, судя по пакетам, уже давно.

Ксю тихо мурлыкала под нос какую-то глупую песенку собственного сочинения и протирала малину через сито, у неё под ногами кот с урчанием грыз специально для него купленную рыбу... Я молчал. Мне было так хорошо и спокойно, что не было никакого желания наполнять это солнечное утро той старой болью.

- А что она делает? - тихо спросила Светка, кивая на Ксю.

- Из малины косточки убирает, - так же тихо ответил я, пожал плечами, - я не люблю, когда они в зубах застревают.

- Ни фига себе, - подняла брови Светка, - кто б ради меня так старался...

Я чуть смущённо дёрнул плечами и отвёл взгляд, я никогда не запаривался такими вещами — делает и делает, она сама так решила, я её не просил. Ксюха тем временем засыпала малину сахаром и вымыла руки, поубирала на кухне, вычесала кота щеткой. Потом на цыпочках пошла в зал и вернулась с моим ноутом, я заинтересованно выпрямился, но через минуту разочарованно выдохнул — она не стала его включать, она его протирала. А потом отнесла на место, заодно протерев свой комп, мою мышку, стол, принтер и подлокотники обоих кресел.

Надо же, а я уже несколько лет всем говорю, что у нас офигенный район — пыли совсем нет. Все друзья жалуются, что ветром на город несёт породу с терриконов, а я такой крутой хожу — у меня не несёт... как всё просто. И клавиатура у меня не вымазывается, и мышка, и шерсть от кота на одежду не липнет — отличный кот! Ага, кот, а как же.

В дверь тихо постучали, Ксюха удивлённо глянула на время и пожала плечами, вышла, шёпотом спросила:

- Кто там?

- Это Вася, мне нужен Слава, срочно.

Ксюха округлила глаза, поднялась на цыпочки, чтобы заглянуть в глазок и вытаращилась ещё больше. Приоткрыла дверь и смерила кудрявого смуглого парня недоверчивым взглядом:

- Что случилось?

- Он мне нужен, срочно, - нервно повторил он, - по важному делу.

- Во-первых, сегодня воскресенье и любые дела могут подождать до начала рабочего дня, - криво улыбнулась Ксю. - Во-вторых, ты мог ему позвонить.

- Я звонил, он не отвечает, - раздражённо фыркнул парень, притопывая на месте от нетерпения. Я криво улыбнулся — ещё бы, Ксюха приучила меня на ночь отключать звук у телефона, очень полезная привычка.

- Очень жаль, - улыбнулась Ксюха с выражением лица «так тебе и надо», - я передам, что ты заходил.

Она попыталась закрыть дверь, но он схватился за ручку:

- Позови его, это срочно и по работе!

- Он спит, - как приговор отрезала Ксю. - И я не буду его будить, он полночи проработал за компом и если ты не дашь ему выспаться, ты об этом пожалеешь.

Вася злобно скривился, а я чуть не расхохотался — я прекрасно помнил, что полночи за компами мы просидели с ней вместе, причём не за работой, а за отстрелом ракообразных под вопли «ололо, свИчу пА центру!».

- Почему ты меня так не любишь? - обаятельно улыбнулся Вася, опираясь о стену и складывая руки на груди.

- Потому что ты пытаешься разбудить моего парня, - издевательски пропела Ксю, потом резко перестала улыбаться и рыкнула, - пока.

И закрыла дверь у него перед носом.

Я аж рот открыл от шока, я никогда не видел её такой злобной и решительной, и тем более не ожидал такого в отношении Василия — мы с ним уже почти год работали вместе и отлично ладили, у меня не было более толкового сотрудника. И вообще странно, почему она его так не любит — он всем нравится, особенно дамам... А в следующую секунду я вообще охренел. Потому что Вася заколотил в дверь ногами, а Ксюха в ответ эту дверь перекрестила!

И мигом стало тихо. Она наклонилась к двери и прошептала:

- Ещё хочешь? - злобный шёпот с той стороны просвистел что-то неразборчивое, но явно нецензурное, Ксюха удовлетворённо улыбнулась и кивнула. - Тогда иди отсюда, а то повторю.

С той стороны двери простучали удаляющиеся шаги, Светка смотрела на меня с недоумением, а я сам смотрел на Ксюху, пытаясь вернуть глаза на место. Или мир чуть сложнее, чем я думал, или я чего-то не знаю.

В этот момент в спальне затих мой храп и раздалось недовольное сонное бормотание — этот гад меня всё-таки разбудил. Ксюха тоже услышала, что я проснулся и выразила мимикой всё своё отношение ко всяким уродам, будящим людей после бессонной ночи. И в этот момент состоялось явление сонного меня — эпичная картина, которую Ксюха мне часто описывала в подробностях, потому что я сам в сознании в этот момент не был, по утрам я просыпаюсь где-то минут через десять после того, как встаю с постели. И эти десять минут, как оказалось, просто нечто.

Сонное тело, шатающееся на нетвёрдых ногах, шаркает в полунадетых тапках, не видя ничего, ибо глаза ещё закрыты. На ощупь находит Ксюху и загребает в объятия, опять вырубаясь секунд на десять, как конь — стоя. Она тихо смеётся и гладит меня по плечам, потом разворачивает в сторону ванной и направляет строго по азимуту, чтобы я вписался между косяком и тумбочкой, по-прежнему не открывая глаз.

Мне было стыдно на это смотреть. Немного смешно, но больше стыдно. Ксюха улыбалась, Светка за столом напротив поджимала губы, чтобы смех не прорывался, но он всё равно тихо похрюкивал где-то в носоглотке, от чего становилось ещё смешнее.

- Хватит ржать, - сам пытаясь не смеяться, пробурчал я. Светка мигом сделала похоронно серьёзное лицо, от чего заржал уже я, а потом и она. Ксюха в это время вернулась к готовке и энергично смешивала в тарелке мой завтрак, пританцовывая под собственный кавер на песню из мультика про медведя, зайца и ёжика. Пела она с удовольствием и теперь гораздо громче, потому что я вроде как проснулся.

- Подпевай! - крикнула в потолок она, не дождалась ответа и крикнула громче, - ё-ожик!

- Лоша-адка, - донеслось сквозь шум воды в ванной.

- Есть контакт, - довольно кивнула Ксюха и запела в потолок, - котаны — это няшная команда, котаны — это свет, тяжи и арта. Это я мочу по «Маусу» свысока-а, потому что он на гусельке... - она задумалась, потом пожала плечами и пропела, - облака!

На лице у Светки была широкая улыбка и надпись «куда я попала?», я смотрел в стол и держался за лоб, пытаясь делать вид, что не понимаю, что происходит.

- О чём она? - шёпотом спросила Светка, округляя глаза, я неохотно процедил:

- Об игре он-лайновой, в которую мы вчера играли.

- Ты играешь в он-лайн игры? - вытаращилась Светка, я пожал плечами:

- Мы оба играем, а что?

- Это же... ну, вредно? - неуверенно двинула бровями она, я усмехнулся:

- Ты играла?

- Конечно, нет!

- Вот и не суди, - улыбнулся я. Она надулась и замолчала, я опять повернулся к Ксюхе, которая уже сочиняла новый куплет.

- Это Славик ловит плюшечки, целый де-ень, потому что подставляется, как... ой, ты уже умылся? - невиннейше улыбнулась она в ответ на недовольное покашливание за спиной. Умытый и проснувшийся я медленно сложил руки на груди и с наигранным негодованием пропел:

- Это Ксюха ловит чемоданчики, потому что позицию ни фига не меняет.

- И не складно, - показала язык Ксюха.

- Зато правда! - показал язык я, - в отличие от твоей песни.

Они стали спорить о песне и тактике, потом стали толкаться, потом бодаться, потом целоваться. На этом этапе Светка смущённо отвернулась и бросила короткий взгляд на меня, я вспомнил, зачем мы вообще сюда пришли и опять посмурнел. Хихиканье за спиной немного успокаивало, я решил, что всё-таки найду в себе силы что-то рассказать и медленно вдохнул полную грудь. Помялся и неуютно ссутулившись, тихо сказал:

- Три года назад она прыгнула из окна, потому что думала, что её никто не любит. Потому что я, двумя годами раньше, не нашёл в себе сил признаться, что... вообще-то, любит. Я вернулся в год нашего знакомства и всё исправил. Всё.

Короткий получился рассказ, я замолчал и сам удивился, как такая бесконечная история уместилась в пару фраз. Перед глазами опять замелькали картины неслучившегося прошлого — курящая на подоконнике Ксюха, лежащий в крови на асфальте Волк, машина скорой у подъезда... злые глаза седого Беса. Интересно, как он там?

Я поспешил вынырнуть из водоворота памяти, развернулся, посмотрел на сидящего рядом себя, наворачивающего творог с джемом, на Ксюшку, пытающуюся укусить его за ухо.

- Ну взбодрись, сколько можно! Не время спать, у нас ещё сутки прэма не закончились!

- Это у тебя не закончились, - с набитым ртом пробурчал я. - А у меня уже да.

- А кто тебе виноват, что ты так рано активировал?

- Я хотел поиграть без тебя.

- Что?! - отодвинулась Ксюха. - Ты офигел?

- Взводом всегда в задницу кидает, а мне тогда сильно дорого выходит, - попытался оправдаться я.

- Тебе жалко на меня виртуальных денег, которые ты даже не зарабатывал?! - изобразила праведный гнев Ксю, я тоже изобразил негодование:

- Как это — не зарабатывал? Я знаешь, как потел? Да я один против восьмерых бой вытаскивал! - Ксюха скривилась и показала язык, я рассмеялся. - Последний аргумент?

- Да!

- Убедила, - поднял руки я.

- Ты, - она ткнула меня пальцем в грудь, - будешь со мной играть, понял? По крайней мере, пока я не вкачаю топовое орудие.

- Ну нет, я устал, - проныл я.

- Как хочешь, - хитро улыбнулась Ксю, - тогда кофе выпьем и идём на рынок, мы давно собирались.

- А сколько тебе до орудия? - сдал назад я, она рассмеялась, я надулся. - Вредина.

Мне опять полегчало, я только сейчас понял, что согрелся и расслабился, и что почти готов продолжать рассказ и отвечать на вопросы. Посмотрел на Светку и понял, что вопросов не будет — она смотрела в окно и тихо плакала, как будто вид шутливо препирающейся парочки вызвал у неё какие-то свои воспоминания и они захватили её, унеся настолько далеко от вопросов, волновавших её минуту назад, что она уже их и не вспомнит.

- Свет? - тихо позвал я, она медленно закрыла глаза и попыталась улыбнуться, вытерла щеки, смущённо покачала головой и прошептала:

- Прости, я... не знаю, чего я так. Нервы, наверное. - Она опять бросила взгляд на Ксюху, отбирающую у меня ложку, улыбнулась и опустила глаза. Потом посмотрела на меня и со смесью недоверия и глубокого уважения прошептала, - как тебе это удалось?

- Ну... это было долго, сложно и очень много раз неправильно. Я слишком долго не мог понять причину, а потом долго пытался...

- Нет, - перебила она, - это я поняла. Я спрашивала, как ты смог... сказать ей, что любишь её?

Искреннее восхищение в её глазах немного выбило меня из колеи, я поджал губы и дёрнул плечами:

- Да как-то... собрался с силами и сказал.

- Вот так вот просто? - неверяще нахмурила брови она. - Взял и сказал?

- Ну, не то чтобы это было просто, - криво улыбнулся я, - но... да. Взял и сказал. А что?

- Офигеть, - округлила глаза она. Я всё ещё не понимал причины, но почти физически чувствовал, как расту в её глазах, даже плечи невольно расправил. Посмотрел на её растерянную физиономию и решил ковать, пока горячо:

- А что, у вас с Дёминым с этим проблемы?

- Что? - она за секунду собралась, напружинилась и опять ощетинилась иголками во все стороны. - Причём тут Дёмин?

- Света, хватит увиливать, - нахмурился я. - Я уже понял, что у вас там что-то нечисто, я одного понять не могу — как вы умудрялись так встречаться, что никто вас не спалил?

Она хитро улыбнулась и загадочно повела глазами:

- Секрет. - Посмотрела на мою недовольную мину и перестала улыбаться. - Я не буду тебе это рассказывать, даже не проси, это... слишком личное и никак не относится к спорту или моей новой жизни. К тому же, это закончилось задолго до олимпиады и вообще давно забылось.

«Да конечно, именно поэтому ты так за него болела.»

- Свет, - обиженно надулся я, - я тебе рассказал то, что ты хотела услышать, хоть это и не относилось к твоей жизни или спорту. Теперь я хочу услышать твою историю, не относящуюся к спорту — какие-то проблемы? Или ты думаешь, что твоя история более личная, чем моя?

Она недовольно поджала губы и покосилась на Ксюху, сидящую у меня на коленях и сующую пальцы в мою тарелку, тяжко вздохнула и выдавила:

- Ладно. Что тебе рассказать?

- Всё с начала, - я сосредоточенно переплёл пальцы и кивнул, - С самого-самого и дальше по порядку.

- С начала, - недовольно нахмурилась она, сунула руки в карманы и ссутулилась, пожала плечами. - Мы познакомились в конце лета, стали общаться, просто по-дружески, без всяких намёков. Потом... - она отвела глаза, помялась, - с намёками. Но это продолжалось совсем недолго, потому что... - она замялась ещё сильнее, под столом завжикали молнии, она решилась и выдохнула, - потому что так получилось. Я сама его оттолкнула, очень некрасиво и грубо, я сама не знаю, почему так сделала. Ну, вернее, знаю, там было море причин, но, если трезво оценить — ни одна из них не оправдывает моё поведение. Я сама виновата, я это сразу поняла, - она вытащила руки из карманов и нервно переплела пальцы, криво улыбнулась, пожала плечами. - Я всё испортила. И он больше не подходил и не звонил, стал гулять с кем-то... и всё. На этом всё закончилось.

- Но ты его до сих пор любишь? - полуутвердительно кивнул я, она приподняла плечи и склонила голову на бок, выдохнула:

- Не знаю. Наверное. Понимаешь, там ничего толком начаться не успело, так что жалеть, вроде бы, не о чем... да и я последние полгода была так сосредоточена на подготовке к олимпиаде, что постаралась выбросить из головы всё, что не касается спорта, тем более то, что расстраивает. Это сильно мешает собраться, а в гимнастике нужна холодная голова... и пустое сердце. Иначе — на миллисекунду отвлечёшься и всё, провал. А эта олимпиада была целью и смыслом моей жизни, я готова была отказаться от всего ради неё. От всего. - Она задумалась, невидящим взглядом изучая стол, глаза опять заблестели и намокли, она шмыгнула носом, отвернулась к окну.

- И что изменилось? - мягко спросил я, она не ответила, я дотянулся и взял её за руку, - Свет?

Она замерла, глубоко прерывисто вдохнула и разревелась, закрывая лицо руками и сквозь слёзы шепча:

- Ты так на него похож...

Я медленно выдохнул и стал рассматривать Ксюхину причёску, состоящую из торчащих во все стороны крупных завитушек — это всегда успокаивало. Ксюха как раз по-братски делила со мной остатки моего завтрака и безапелляционно ставила перед жестоким выбором — с ней во взвод или с ней на рынок. К тому моменту, как Светка наревелась, они уже весело гоняли оленей по фьордам.

- Всё? - с трудом удерживая вежливый тон, осведомился я. Она вытерла нос рукавом и кивнула. - Рассказывай.

- Дело не в Максе, - старательно спокойно выговорила она, - и не в Олеге. Дело во мне и моей жизни, может быть, в спорте, или в том, как мама организовала мою карьеру... Не знаю, короче, это не важно. Важно то, что пока я шла к этой цели, я не думала о том, что будет после олимпиады. Я так хотела её выиграть, что даже не допускала мыслей о провале. Если я возьму золото, то моя жизнь уже расписана в подробностях, тут дальше от меня ничего не зависит точно так же, как и до олимпиады. А мама уверена, что я возьму, да и я буквально месяц назад в это верила и хотела... а потом, когда мы прилетели в Рио, когда я увидела там Олега... Ну, дело не в Олеге! - Она глубоко вдохнула и с силой потёрла лицо, пытаясь как-то сформулировать своё состояние. - В общем, я внезапно поняла, что всему миру от меня нужна только медаль. Победа, яркое выступление, моя техника и артистизм, то, что я отрабатывала на тренировках. Что все родные и просто знакомые меня будут на руках носить, если я принесу стране золото и что... никто, ни единая душа меня не поддержит, если я упаду. - Она вдруг посмотрела мне в глаза таким взрослым, обречённым взглядом, что я не нашёл в себе сил что-то сказать или даже просто его выдержать. Стал смотреть на её руки, с силой переплетающие пальцы до белых костяшек. - И я поняла, что если я уроню предмет, или потеряю равновесие, то меня весь мир возненавидит за эту единственную ошибку, что без золота я никому не нужна.

У неё опять заблестели глаза, голос задрожал и сел. Пару секунд посмотрев в окно, она подняла глаза и чуть улыбнулась мне:

- Я хорошо выступила на мире, потому что мне буквально за пять минут до выступления позвонил Макс и сказал, что уже смотрит прямую трансляцию и что желает мне удачи. Меня это так тогда обрадовало, ты не представляешь, - она улыбнулась сквозь слёзы, сразу вытерла глаза и стала рассматривать потолок. - Я была на седьмом небе. Потому что он единственный, кому было всё равно, какую медаль я получу, он хотел, чтобы я просто была довольна и всё. Он ничего от меня не требовал, никогда, ему было интересно не только моё здоровье и успехи, но и то, о чём я думаю, что читаю, что меня волнует... Он был моей тихой гаванью, тайным садом, моим... секретом, да, ты прав. - По её лицу опять пробежала яркая улыбка, пробежала и сразу погасла. - Макс был слишком опасным секретом. Как очень дорогое украшение, знаешь, из тех, которые всю жизнь лежат в шкатулке, потому что их просто страшно носить. У меня есть такие серёжки, бабушка подарила, я их каждый раз надеваю, смотрю в зеркало... - она поджала губы и развела руками с невесёлой иронией, - и снимаю. Потому что страшно, что потеряю, или сломаю, или украдут, или что-нибудь случится и их больше не будет. Или что кто-то из псевдоподружек увидит и будет завидовать, или что меня за них зарежут где-нибудь в переулке.

Светка замолчала, рассматривая переплетённые пальцы, я тоже молчал, вспоминая, как примерно то же рассказывала мне как-то Ксюха, пытаясь объяснить, почему я не должен дарить ей бриллианты. Она тогда полчаса объясняла, я для вида согласился, но в глубине души всё равно не поверил и обиделся, решив, что она просто не хочет принимать от меня дорогие подарки по каким-то своим, глубоко морально-абстрактным причинам.

- Ну, про серёжки я, допустим, понял, - потёр затылок я, - Дёмин тут причём?

- Он классный, - с болью прошептала она, - слишком. Он очень хороший человек и мне очень нравилось с ним общаться, но он... создавал слишком много проблем. Не по своей вине, просто так сложилась ситуация. Мы общались как друзья, хотя было ясно, что этого мало нам обоим, я прекрасно знала, что ничего больше дружбы быть не может, но всё равно не могла себе отказать в простом общении. Это продолжалось почти полгода, а потом... - она замялась, сделала нарочито несерьёзное лицо и улыбнулась, - случилась та фигня и мы больше не общались. И я запретила себе думать о нём, стала настраиваться на олимпиаду, вспоминать Олега и представлять, что встречу там его и всё будет класс. - Она криво усмехнулась и закатила глаза, - я же не верила, что у него и правда есть девушка. А потом увидела, как он со мной поздоровался, поняла, что все мои иллюзии рассыпались и осталась одна голая олимпиада и всего два пути — победа или провал, причём для меня лично разницы между ними нет. Даже если я выступлю идеально и меня будут чествовать как чемпионку, то это будет триумф спортсменки, а не человека. В целом мире нет ни-ко-го, кто бы поддержал меня, если я просто не стану выступать. У меня нет на это права. И именно поэтому я хочу новую жизнь, далёкую от спорта и ответственности перед всей страной, чтобы это была моя жизнь и я могла решать, что с ней делать. И чтобы меня любили, - её нижняя губа предательски дрогнула и она её прикусила, глубоко вдохнула и продолжила, - любили не за растяжку и прыжки, а... просто так. - Она покосилась на брошенную в раковине тарелку от моего творога и слабо улыбнулась сквозь слёзы. - Чтобы кто-то доставал мне косточки из малины, игрался со мной в игрушки, вытирал мой ноутбук пока я сплю...

Она окончательно расстроилась и опять разревелась, а мне почему-то стало стыдно. Я вдруг подумал, когда в последний раз дарил Ксюхе цветы. Никогда не дарил, она их не любит, называет «вениками трупиков», но это частности. Можно же и по-другому, как-то, не знаю... Волк сказал, что я закрыл её дома и им приходится общаться на сходках художников. Ну да, да, закрыл — а что делать? Меня до нервной трясучки доводят её «просто друзья», которые таскают ей конфеты, болтают с ней по телефону часами, водят на концерты и всё такое. Да, я ревнивый эгоист! А что я могу с собой сделать? Бесят меня они.

В зале за стеной раздался радостный вопль «ты видел?!» и демонический хохот, я помнил этот момент — мы тогда чудом вытащили бой, вдвоём остались.

- Это правда настолько классная игра? - вдруг тихо спросила Светка. Я посмотрел на тарелку в раковине, пожал плечами:

- Смотря с кем играть.

Она усмехнулась с таким пониманием, как будто год прожила с нами в одной квартире, встала и вздохнула:

- Ладно, спасибо, что выслушал и что познакомил с ней. Пойду я, поищу свою мечту. - Она иронично закатила глаза, как бы убавляя пафосности последней фразе, поправила мастерку и я вспомнил:

- Стой! А где вы встречались с Максимом? Ты так и не сказала.

- Мы вместе ездили в трамвае, - улыбнулась она, увидела моё вытянувшееся лицо и хохотнула, приподняла плечи и помахала рукой, - пока. Найдёмся ещё.

- Давай, - задумчиво кивнул я, глядя в стол.

Трамвай. Единственное место, где она бывала одна. Как я сам не допёр?

***

Когда Света сказала, что они с Максимом начали общаться в конце лета, это меня немного удивило. Судя по его настрою в тот вечер, когда он её увидел, я думал, что он пойдёт на штурм следующим же утром. Фиг там, он рефлексировал ещё очень долго.

Светка появилась в интернате в конце мая, примерно спустя неделю он её увидел, но после разговора с Юлей сильно поумерил пыл и даже не искал её видео в интернете. Два дня. На третий искал, смотрел, вздыхал и продолжал ничего не делать. Сначала вроде как на что-то решился, стал делать шикарные крюки по дороге из бассейна к комнатам, чтобы попадаться ей на глаза — дохлый номер, она его опять в упор не замечала и опять была либо с мамой, либо с Алиной.

Тогда он вообще решился на оригинальнейший манёвр — столкнуться с ней в коридоре. Ага, фильмов насмотрелся про «они столкнулись-книги рассыпались-взгляды встретились-они влюбились». Щазже, держи карман шире. Во-первых, книжек в наших широтах никто в руках не носит, во-вторых, уронить висящую на плече спортивную сумку довольно сложно, в-третьих, Светка потрясающе неромантично поморщилась, потёрла плечо и мазнула по смелому герою рассеянным взглядом где-то между грудью и подбородком, тихо сказала «простите, я не хотела» и пошла дальше. Он стоял такой растерянный и расстроенный, что мне его было реально жалко.

Но он и тут не сдался — ха, слабаки чемпионами не становятся! Он хорошо подумал, поискал на сайте интерната расписание уроков и тренировок, а потом ещё и проконсультировался у родственницы на предмет свободного времени у их группы. И Юля ему популярно объяснила, что свободное время — это для нормальных людей, а для олимпийских надежд свободного времени не бывает, бывает время дополнительных индивидуальных тренировок с личным тренером и по совместительству мамой-цербером. А потом добавила в шутку, что если ему так горит встретиться со Светой, то он может отправить её репетитора по французскому на больничный и занять его место, потому что время уроков — это единственные два часа в сутках, которые Света проводит без присмотра мамы или учителей. Максим отшутился, что в языках не силён, но совет запомнил. И ещё как бы невзначай спросил, где Света живёт, на что Юля ответила, что понятия не имеет, потому как обе Чечины никого ещё в гости не звали и от предложения директора подвозить их по утрам отказались, трамваем ездят.

Максим опять задумался на пару дней, засел за комп, изучать Светкины выступления и маршруты городского транспорта рядом с интернатом, что-то там для себя решил и на третий день пошёл после тренировки на трамвайную остановку. Только не на ту, куда ходила Света, а на ту, что перед ней. Я оценил эту разумную предосторожность, но совершенно не оценил то, что было дальше — он к ней не подошёл! Я со смесью шока и возмущения наблюдал в ускоренном темпе, как Максим раз за разом садился на одну остановку раньше, а вставал на одну остановку позже Светки, так ни разу к ней и не подойдя. И мне было стыдно. В основном за то, что я его немножечко понимал — сам такой же, точно так же годами ходил рядом и не смел предпринять ничего для более плотного сближения.

А потом Света уехала в спортивный лагерь почти на месяц, ей там было весело, но Максим об этом, к счастью, не догадывался. Он тренировался и учился как раньше, изредка смотрел в интернете видео с её соревнований или искал её страницу в разных социальных сетях — не нашёл. Потому что её там не было.

А когда она вернулась, то весь интернат ульем загудел о её большой любви с гимнастом из братского народа. Впрочем, тогда многие понаходили себе симпатичных половинок из соседних стран, так что интернет-странички гимнасток запестрели фотографиями с новыми друзьями и не только. Фатально опоздавший Дёмин пересматривал эти фотки ещё несколько недель после возвращения группы из лагеря, становился всё мрачнее и попытки сблизиться со Светкой временно оставил.

Я просмотрел несколько его случайных разговоров с Юлей, в течение которых она смотрела на него с нервным ожиданием неудобного вопроса, но он его так ни разу и не задал. А сама она не стала поднимать щекотливую тему, потому что что-то хорошее сказать не могла, а плохое — не хотела, по крайней мере, мне так показалось.

Следующие несколько недель Светка носилась с попытками связаться со своим Олегом, а Максим — не думать о Светке. У них обоих получалось плохо, она ждала звонков и сообщений из-за границы, мрачнея всё больше, а он пытался не смотреть на неё в коридорах, зато вечера просиживал, уткнувшись в её фотки и видео из интернета.

Потом он уехал на какие-то большие соревнования, с которых вернулся звездой и резко осмелел. Его комнату украсили ещё три медали, две из которых золотые, а холл главного корпуса интерната украсила его физиономия, улыбающаяся со стены почёта под гордой надписью «наши чемпионы». Фотка была отличная, очень чемпионская — куртка сборной, связка медалей на шее. Весь интернат оценил, многие стали провожать взглядами его прямую спину. А Светка не замечала. В упор. Даже когда он стоял, скрестив руки на груди, прямо под собственной фотографией и в той же самой куртке — она ходила мимо, глядя себе под ноги и вообще не глядя на мир вокруг. У меня уже рук на фейспалмы не хватало, у Максима, похоже, тоже. Но он всё равно не сдался.

Не знаю, каким образом и насколько золотые медали добавляют смелости, но робкий и неуверенный товарищ Дёмин под их воздействием, видимо, мутировал, за один вечер набравшись смелости подойти достаточно близко, чтобы Светка его, наконец, заметила. Теперь я знал, куда смотреть, и не проматывал её долгие поездки, паря над забитым трамваем, а терпеливо шёл следом с нормальной скоростью, поэтому смог насладиться зрелищем.

Дёмин зашёл на своей остановке, стал сзади, там, где обычно стояла Света. На следующей остановке зашла она сама, как обычно стала на своё любимое место у окна и уставилась куда-то в пол, чуть качая головой под музыку из наушников. Она их в дороге почти никогда не вынимала, мне начинало казаться, что она читает по губам реплики кондуктора и других людей, потому что не хочет отрываться от музыки. На следующей остановке обычно вламывалась толпа людей, они толкались и шумели, заставляя её прижиматься к поручню и держаться двумя руками за него и за спинку последнего кресла, молча морщась, когда кто-то её толкал или наваливался всем весом. Я ездил с ней уже много раз и прекрасно знал, что эта толкучка продлится ещё три остановки, потом половина выйдет, потом в течение ещё двух остановок вагон останется полупустым и можно будет даже сесть, но Света обычно не садилась, ей было скоро выходить.

Когда открылись двери, Светка по привычке вжалась в угол между креслом и окном, вцепившись в поручень и заранее хмурясь, но сегодня всё пошло не так, как обычно. Озверевший поток людей с грохотом покатился по вагону... мимо. Почти. Потому что Дёмин аккуратно стал между Светой и проходом, одной рукой взявшись за спинку кресла справа от неё, а второй — за поручень слева. По его спине с недовольным сопением протёрся каждый, кто спешил пройти ближе к середине вагона, но никто ничего не сказал. То ли всем было наплевать, то ли оценили ширину плеч и решили не нарываться.

Света поняла, что что-то не так, но осторожно скосив глаза на крупную ладонь, отвернулась к окну и сделала вид, что ничего особенного не происходит, хотя по ней было видно, что ситуация её смущает. У парня, похоже, запасы смелости тоже все вышли — он делал вид, что просто решил постоять именно здесь, нравится ему, что тут такого?

На следующей остановке втиснулись ещё три человека, в том числе круглая немолодая женщина, из породы тех, кто вечно недоволен и никогда этого не скрывает.

- Молодой человек, пройдите!

- Вам надо, вы и проходите, - огрызнулся он. - Я вам мешаю?

- Мне негде стать! - взвизгнула женщина, ей крикнули с середины вагона что-то о такси, она стала возмущаться крикуну, Светка наконец поняла, что за спиной что-то происходит и обернулась, пытаясь понять причину, даже один наушник вытащила. Возмущённая дама в этот момент всё-таки протиснулась мимо Максима и напоследок решила добавить ещё пять копеек:

- А рюкзак нужно в общественном транспорте снимать!

Максим нервно сжал губы, посмотрел на толкающихся со всех сторон крупных мужиков... замечание про рюкзак вроде, резонное, но чтобы его снять, надо освободить руку. И тут Светка наконец въехала, что является косвенной причиной конфликта, смутилась, устыдилась, набралась смелости и в первый раз подняла взгляд выше его груди, тихо спросив:

- Хотите, я возьму рюкзак? У меня одна рука свободна.

Он немного растерялся, потом кивнул и снял болтающийся на одном плече рюкзак, отдал ей, девушка взвесила его на двух пальцах, маленький и почти пустой, криво улыбнулась и покачала головой:

- Вот мешал он ей.

Максим с улыбкой пожал плечами и изобразил мимикой «ерунда, я уже забыл об этом и тебе советую». Всё, на этом резервы смелости исчерпались окончательно, Светка сунула в уши наушники и простояла так до своей остановки, потом вернула рюкзак хозяину и улыбнувшись на прощание, вышла. Дёмин малость помрачнел, вышел на следующей остановке, перешёл дорогу и поехал обратно.

Я бы с него, может, немного посмеялся, если бы мог ответить что-то вразумительное на закономерный вопрос «а сам?». Вот-вот, сам такой же, даже ещё хуже, поэтому судить человека, который пытается что-то делать, права не имею. Он и так очень крут, может быть, было бы четыре медали вместо трёх — его бы и ещё на что-нибудь хватило... Ну, хоть так.

Быстренько промотав следующий день, я с удовольствием убедился, что запасы смелости за ночь возобновляются — Максим опять пошёл на свою остановку и опять стал рядом со Светкой, которая его опять не заметила. А когда на следующей остановке стали ломиться люди, он опять стал так, чтобы закрывать её от потенциальных толкателей, только теперь он заранее снял рюкзак. Светка, малость в шоке, обернулась посмотреть, что опять случилось, наткнулась на прямой взгляд и улыбку, улыбнулась в ответ и протянула руку за рюкзаком. Он чуть наклонился и тихо сказал:

- Привет.

Я поймал себя на том, что держу за него кулаки. Что за фигня, я же был в будущем и прекрасно знаю, чем всё кончится! Бред полнейший...

- Привет, - смущённо улыбнулась Света, неуверенно и виновато спросила, - мы знакомы?

- Ну не то чтобы, - двинул плечами он. - Мы пересекались в интернате, но официально нас никто не знакомил. Но тебя и так все знают, - он шутливо уважительно приподнял брови, - олимпийская надежда.

«Как и я, - было написано у него на лбу, - ну давай, узнавай меня!»

- Прости, я тебя не помню, - смущённо поджала губы она. - А какой у тебя спорт?

- Плаванье, - стараясь не показывать своё нервное возмущение тем, что его не узнали, выдохнул Максим. И тут же был вознаграждён озарением на её лице:

- А, Максим, я вспомнила! Ты Юлин парень?

- Я Юлин брат, - ещё тише и недовольнее проговорил он, - троюродный.

- Да? - округлила глаза Светка. - А девочки говорили...

- Девочки любят сочинять, - нервно улыбнулся он. - У меня нет девушки. Про тебя девочки тоже много чего говорят.

- Ну, ты же знаешь, как они любят сочинять, - притворно вздохнула Светка, он понятливо кивнул и улыбнулся, она нахмурила брови, - кстати, а что именно девочки про меня говорят?

- О, все по-разному, - сделал многозначительную мину Максим. - Ходят слухи, что в результате долгих лет самоотречения и медитаций, тебе открылось потаённое знание о свойствах материи и пространства, используя которое ты выполняешь трюки, неподвластные никому другому. - Он выдержал многозначительную паузу и фыркнул, перестав кривляться, - это Юлька так говорит, она твоя фанатка.

- Да ладно, - настороженно нахмурила брови Света, Максим кивнул:

- Честно, это с её лёгкой руки тебя все называют «олимпийской надеждой». И ещё она иногда смотрит твои тренировки.

- Я знаю, - чуть смутилась Света, - мне мама говорила. Она думает, что Юля изучает меня, как конкурентку.

- О, нет, всё гораздо проще, - тихо рассмеялся Максим, - она просто получает удовольствие. И чуть-чуть расстраивается, но потом всё равно опять приходит. - Он помолчал и поправился, - раньше приходила, её недавно тренер поймала и запретила вообще к тебе подходить.

- Надо же, - вытаращилась Света, потом вздохнула и приподняла плечи, - м-да, а я думала, только моя мама такая.

- Какая?

- Контролирует не только тренировочный процесс, но и всю жизнь, - она помрачнела, но тут же одёрнула себя и улыбнулась, - да, мама решает, с кем мне дружить, куда ходить, что есть... и вообще, всё в моей жизни.

- Ну, по поводу еды, это она правильно решила, - усмехнулся Максим. - Я видел, что ты столовскую еду не ешь, правильно делаешь. Там и основное меню не очень, а уж ваше, - он выразительно скривился, Светка хихикнула:

- А как ты умудрился попробовать наше меню? Пловцы же не обязаны себя ограничивать, вам всё можно.

- Мне-то можно, - вздохнул Максим, - я себе и набираю всего подряд... Вот только у меня есть милая, добрая сестра, которая садится ко мне за стол и выбирает из моей тарелки всё, что захочет, взамен великодушно делясь своей порцией.

Светка изумлённо рассмеялась и распахнула глаза:

- Юлька тебя объедает? Так вот почему она никак похудеть не может!

- Да она не постоянно, - улыбнулся он, - так, изредка. В особо неурожайные дни... когда то, что лежит на тарелке, вообще мало похоже на еду. Ну, или похоже, но выглядит так, как будто её уже частично переварили, - он поморщился и тяжко вздохнул, медленно проговорив, - рагу. Просто вслушайся в это слово.

Светка рассмеялась, кусая губы, чтобы не слишком шуметь, сочувственно спросила:

- Ну, если так не нравится, можно же и не есть?

- Нельзя, - развёл руками Максим, - её тренер проверяет, чтобы она всё доедала. А просто переложить на мою тарелку и оставить — палевно, заметят. Так что приходится давиться, глядя как она точит мои котлеты и ржёт.

- У вас такие хорошие отношения, давно общаетесь? - улыбнулась Света, он кивнул:

- Знакомы давно, мы жили рядом, в одной песочнице росли. А потом в пятом классе её семья переехала сюда, чтобы она могла тренироваться, а я остался там, мы виделись только на больших праздниках, когда вся родня собирается. Так что когда я тоже приехал сюда учиться, мы практически заново знакомились, но хорошо общаться стали быстро. У меня здесь ещё друзей не было, я ничего не знал, она меня везде таскала с собой. Сейчас у меня уже своя компания, но мы всё равно нормально общаемся, - он усмехнулся, - в основном, в столовой.

- Ясно, - улыбнулась Светка. - А ты давно здесь?

- Год. Приехал поступать в институт, на бюджет не прошёл, решил остаться и попробовать в следующем году. Год тренировался при интернате у Калинина, он мне устроил тут полный пансион, чтобы я не теснил Юлькиных родителей. Этим летом всё-таки поступил, но за год тренер увидел у меня большой потенциал и предложил учёбу пока отложить.

- А куда поступил-то? - заинтересовалась Светка, он со скромным достоинством ответил:

- В медицинский.

- Ого, - впечатлилась девушка, - и уже решил, чем будешь заниматься?

- Помогать восстанавливаться после травм, - загадочно улыбнулся он, - у меня с травмами личные счёты, буду им беспощадно мстить. - Светка заинтересованно ожидала продолжения, Максим пояснил, - я в детстве занимался дзюдо, знаешь, что это такое? - она отрицательно замотала головой. - Это когда твой лучший друг бьёт тебя спиной об пол, приблизительно раз по триста за тренировку, каждый день. И однажды моей спине это надоело. - Он криво улыбнулся и вздохнул. - Не буду утомлять тебя медицинскими подробностями, но доктор, который правил мне позвоночник, сказал, что дзюдо мне больше не светит, как и большая часть других видов спорта. И посоветовал для реабилитации спины на выбор — танцы, йогу или плаванье. Танцую я как богомол в ластах, йога, по-моему, вообще не спорт, так что методом исключения плаванье сгодилось.

- И привело тебя на чемпионат мира, - обвиняюще вздохнула Светка. - Я вспомнила, где тебя видела — на доске почёта. Ты недавно взял два золота и бронзу в вольном стиле, стоишь тут, скромничаешь.

- А я должен был об этом торжественно объявить? - фыркнул он, сделал пафосную мину и томный голос, - привет, я Макс. Кстати, действующий чемпион мира по плаванью вольным стилем.

- Очень приятно, Света, - изобразила светский поклон она, - чемпионка мира по ленте и обручу, - перестала кривляться и вздохнула, - пока ещё.

- А чего «пока ещё»? - не понял он.

- Через месяц чемпионат, - нервно улыбнулась она, - титул надо подтверждать, а я в себе не очень уверена, если честно.

- Почему?

- Да как-то так, - повела плечами она, - есть вещи, которые не получаются.

- Юлька говорила, что ты в идеальной форме, - с недоверием приподнял плечи Максим, - и что ты тренируешься с утра до ночи.

- Тренировки не всегда помогают, - неохотно ответила она, отводя взгляд. - Это у вас — взял и поплыл, ошибиться сложно. А у нас все элементы требуют высокой концентрации, там не только техника, нужно ещё и внутреннее состояние подходящее.

- «Взял и поплыл», - перекривил парень, - специалистка. У нас результаты тоже сильно зависят от настроя и психологического состояния, первое место от четвертого отделяет ерундовое время, и от чего эти миллисекунды зависят — фиг поймёшь. От того, с какой ноги встал, с кем разговаривал, какую музыку слушал... всё не так просто.

- Та же фигня, - понимающе вздохнула Света. - Вот только я свою причину знаю, но справиться с ней не могу.

- Потому что эта причина тебе всё ещё не написала? - загадочно понизив голос, спросил он. Девушка испуганно вскинула на него взгляд, сделала независимую мину и прохладно сказала:

- С чего ты взял?

- Догадался, - иронично закатил глаза он, потом фыркнул и нормальным тоном сказал, - видел твою страницу вКонтакте, конечно. И слышал от девочек, с какой целью ты её создала.

Светка смутилась и опустила глаза, в этот момент трамвай остановился и выпустил часть людей, впустив ещё больше, весь поток пассажиров прошелся плечами и локтями по спине Максима, Света виновато морщилась каждый раз, как его толкали, а когда трамвай отчалил от остановки, тихо сказала:

- Спасибо, - с жутким смущением помялась и только теперь решилась поднять глаза. Он чуть улыбнулся и кивнул:

- Обращайся, мне не сложно. - Трамвай набрал скорость и загрохотал, углубляясь в зелёную посадку, Максим наклонился ниже, чтобы не кричать, и спросил, - так я прав насчёт твоей «причины»?

Она опять потупилась, молча пожала плечами и не ответила. Он не стал настаивать, молча смотрел как бы в окно, но на самом деле — на неё. А она помялась, повздыхала и осторожно спросила:

- Макс, а эта страница, её все видят?

- Ну да, - пожал плечами он. - А что?

- И любой человек может зайти в интернет и узнать, что у меня есть страница? - ещё испуганнее сжалась она, он кивнул, фыркнул:

- Они для этого и создаются, чтобы люди могли друг друга найти. Ты не знала об этом?

- Да знала, просто не думала... - вздохнула она. - Блин, надо её удалить. Если мама узнает, что у меня есть страница в интернете, и что я там с кем-то общаюсь... будет конец света.

- А чего так сурово? - удивился парень.

Света смущённо помялась, как будто думала, что соврать, потом выдохнула и с неохотой призналась, саркастично пропев:

- Она поддерживает политику эмоциональной изоляции, то есть мне нельзя встречаться с мальчиками, нельзя дружить с девочками, нельзя вообще ничего, что хоть как-то может отвлечь от высшей цели. И когда она узнала, что у меня в лагере был парень, с ней было такое... это было вдвое круче извержения вулкана, втрое круче цунами и в десять раз круче урагана «Катрина». Я думала, она меня убьёт. И после этого она запретила мне интернет и телефон, оставила на счету символическую сумму, чтобы только гудок скинуть хватало. И всё. И если она узнает, что я её не послушалась и создала страницу в интернете для общения с Олегом, она... - Светка глубоко вдохнула и развела руками, - я предсказать даже не могу, что она со мной сделает. На поводке начнёт водить, наверное.

- Ни фига себе, - округлил глаза Максим, - а я ещё думал, что девочки преувеличивают по поводу тотального контроля. Как ты так живёшь?

- Выкручиваюсь, - фыркнула Светка, - у меня была подружка в одной прошлой школе, но маме она не нравилась и она мне запрещала с ней созваниваться и гулять. Мы такие выкрутасы изобретали, чтобы увидеться, это было нечто! И созванивались как шпионы, у неё был кодовый вопрос, а у меня — кодовый ответ, чтобы не спутала, у нас с мамой голос по телефону очень похож. Если трубку брала мама, подружка делала вид, что ошиблась номером и перезванивала в другое время.

- Мама что, берёт твой телефон? - округлил глаза Максим, Светка фыркнула:

- Она берёт всё, что хочет. Она даже sms читает и проверяет музыку, которую я слушаю! Если в плеере появляется что-то, что я слушать, по её мнению, не должна, она это смело удаляет. - У парня отпала челюсть, Светка тихо рассмеялась и заговорщически понизила тон, - но я и тут выкручиваюсь. Зацени. - Она полезла в карман за телефоном, достала и показала экран. - Что написано?

- Вагнер, Тристан и Изольда, вступление, - с лёгким недоверием прочитал Макс.

- Угу, - Светка сняла с шеи один наушник и протянула ему, - а играет что?

Парень взял ухо, пару секунд вслушивался, потом прищурился и ещё более недоверчиво спросил:

- Это «Комья земли»?

- Ты знаешь эту песню? - округлила глаза Света, он хохотнул и поднял брови:

- Я даже не знаю, что меня больше удивило — то, что ты слушаешь оперу, или то, что на самом деле это «Дэформ».

- У меня только одна их песня, - печально поджала губы Света, Макс рассмеялся и щедро предложил:

- Хочешь, ещё две скину? - она радостно распахнула глаза, заставив его рассмеяться громче и покачать головой. - Придумывай названия, шпионка... А историю браузера твоя мама не проверяет?

- Что это? - нахмурилась Света, копаясь в телефоне.

- Это список страниц в интернете, на которые ты заходила, - доставая из кармана свой, ответил Макс.

- У меня нет интернета, - покачала головой она. - Я открыла.

- Угу, - он включил передачу файлов, спрятал телефон и нахмурился. - Подожди, а как ты создавала страницу вКонтакте, если у тебя нет интернета?

- Мы у Алины создавали, она мне помогла, а то я вообще не разбираюсь в этом.

Максим помолчал, изучая её честное лицо подозрительным взглядом, как будто надеялся, что либо он ослышался, либо она сейчас всё объяснит. Не дождался, приподнял брови и вздохнул:

- Смело. Очень. Учитывая, какие слухи ходят о твоей Алине.

- Мне всё равно, кто что о ней говорит, - нервно подняла ладони Света, на секунду отпустив спинку кресла. И в эту секунду трамвай дёрнуло, она не удержала равновесие и впечаталась в грудь парня, потёрла плечо и смущённо прошептала, - прости... - и замерла. Зажмурилась и встряхнула головой, он спросил:

- Ударилась?

- Нет... - она опять потёрла плечо и тихо сказала, - дежавю.

Он задавил смешок и стал рассматривать деревья за окном, потом сказал:

- Так что там с Контактом, твой гимнаст так и не ответил?

- Не-а, - натянуто улыбнулась она, подняла плечи, - наверное, решил что встречаться по интернету неприкольно.

У меня закололо в груди от её боли, я с трудом поборол желание отойти на пару шагов. Светка улыбнулась ещё шире, опустила глаза. Парень продолжал смотреть на неё с ожиданием, она молчала слишком долго, он подтолкнул:

- И что дальше? - она коротко пожала плечами, он криво улыбнулся, - что это значит? Ты будешь продолжать ждать непонятно чего, потому что тебе настолько дорога светлая память об этой курортной интрижке, что это стоит ошибки на чемпионате мире?

Она опустила голову ещё ниже и крепко зажмурилась, я схватился за грудь, всё ещё не желая отходить, потому что боялся пропустить хоть секунду. Максим чуть сместил правую руку, накрывая её ладонь, сжимающую спинку кресла:

- Света?

Она замерла, перестав дышать, широко открыла глаза и залилась краской. А через секунду пришла в себя и выдернула руку, потёрла ладонями лицо и выдохнула. Я кожей чувствовал смятение, мечущееся по её телу волнами и зигзагами, у неё то начинали подрагивать губы, то нервные пальцы брались теребить лямку его рюкзака, то носок кроссовка начинал отбивать чечетку, дыхание дёргалось, глаза бегали, то упираясь в пол, то осторожно касаясь его руки на поручне рядом с её плечом...

Трамвай остановился, ей пришлось схватиться за спинку кресла, зацепив его руку, люди повалили на выход, стали толкаться в дверях, входящие ругались и протискивались в середину вагона, кто-то особенно нервный пихнул Максима в спину так, что ему пришлось сделать маленький шаг и оказаться к Светке ещё ближе. Она опять залилась краской от волос до шеи и закрыла глаза, я почувствовал, как носящиеся от живота до горла пламенные бабочки понемногу забивают боль в груди, растворяя её и затмевая собой. Их восторженный танец продолжался, даже когда закрылась дверь и люди перестали пихаться, Максим отступил на прежнее расстояние, даже руку чуть отодвинул, чтобы не задевать её дрожащие пальцы.

Трамвай грохотал по рельсам, Света смотрела в пол и как будто молилась, или повторяла ответственную речь, или аргументированно спорила с внутренним «Я» — вид у неё был, как у человека, который изобрёл новый парашют и решил испытать его на себе, а сейчас стоит у люка и даёт себе последний шанс передумать. Максим с невозмутимой миной смотрел в окно, но стоило сосредоточиться на нём — и я мигом чувствовал, что его колотит не меньше, просто по нему не так сильно видно.

Прошло минуты две, прежде чем Света понемногу расслабилась и приобрела человеческий цвет лица. Её поза перестала быть такой напряжённой, дыхание успокоилось и выровнялось. Максим эти метаморфозы заметил и напрягся ещё больше, но вида не подал, выждал ещё секунд десять и чуть наклонившись к ней, спросил:

- Ну?

- Нет, - с облегчением ответила Света, чуть улыбнулась и качнула головой, - он не стоит ошибки на чемпионате мира, не стоит моих нервов и не стоит упоминания. Всё. Я попрошу Альку удалить мою страницу, потому что проблем с мамой он тоже не стоит.

- Вот и отлично, - улыбнулся Максим. - Что ещё ты слушаешь под видом оперы?

Она тоже окончательно расслабилась и потянулась за телефоном, я выдохнул так, как будто бомбу обезвредил — у меня колени подкашивались, хотелось присесть и ослабить ворот. А эти два поросёнка болтали, как ни в чём не бывало, обменивались музыкой, смеялись и придумывали классические названия для современных песен. Ещё остановку спустя освободились два места рядом и они сели, продолжая хихикать и упражняться в шифровании, а потом Светка чуть не проехала свою остановку и чуть не унесла с собой его рюкзак. Короче, все были рады и счастливы выше крыши, особенно я.

***

Свету я нашёл на репетиции в каком-то театре. Она сидела в первом ряду, вальяжно развалившись в кресле, смотрела на работу актёров и устало вздыхала. Заметив меня, она только кивнула и опять уставилась на сцену, подперев подбородок ладонью.

- Открываешь новые горизонты? - бодренько улыбнулся я, плюхаясь рядом. - Всё-таки решила стать актрисой?

- Вообще-то, я думала о режиссуре, но что-то чем больше смотрю, тем меньше нравится, - пожала плечами девушка.

Я в первую секунду даже не понял, что меня так напрягло в ней, но потом допёр — контраст. Та Светка, которую я видел минуту назад в трамвае и та, которая сидела рядом сейчас... это было сложно уловить, внешне она совершенно не изменилась, разве что немного похудела, но что-то внутреннее, взгляд, тон голоса, жесты — всё говорило, что это другой человек. Гораздо старше, гораздо несчастнее и почему-то слабее. Год назад она выглядела как чемпион, цельная и сильная, полная энергии, а сейчас она похожа на выжатый лимон, который давно осознал, что его место в урне.

- Где успела побывать? - уже не столь радостно спросил я, она закатила глаза, как будто на потолке был список, лениво перечислила:

- На модном показе в Италии, в ботаническом саду где-то там же, недалеко, потом на фабрике обуви и вот теперь сижу здесь. - она подняла ладони, обводя полутёмный зал, криво улыбнулась. - А ты где был?

- В прошлом году, - загадочно вздохнул я, поудобнее устраиваясь в кресле, заглянул ей в глаза и попросил, - расскажи мне ещё про Максима. Только не краткую историческую справку, а свои впечатления, ощущения... Когда ты поняла, что любишь его?

- О боже, Слав, ну зачем? - поморщилась она, я сделал решительную мину:

- Надо, для дела. Давай колись.

- Не хочу, - бросила она, отворачиваясь.

- А если я предложу тебе свою идею будущей жизни и профессии? - интригующе понизил голос я, она опять посмотрела на меня и приподняла брови:

- Ну?

- Ты первая, - зловредно качнул головой я, - и давай отсюда уйдём, а то тут так мрачно, выть хочется. Давай за мной.

Я встал и взял её за плечо, взмахнул крыльями, вместе с высотой проматывая время, через пару секунд мы стояли в Ксюхином любимом парке, в моём городе. Было людно, так что я опять взял Светку за руку и перещёлкнул время на три часа ночи.

- Вот теперь отлично, - довольно выпрямился я, галантно предложил ей локоть и неспеша повёл по тёмным аллеям с яркими клумбами и слегка подсвеченными снизу скульптурами. Было почти пусто, светофоры на далёкой дороге перемигивались оранжевым, на пустых лавочках изредка попадались пары подростков, тихо прижимающихся друг к другу. Я ностальгически вздохнул — я тоже когда-то тусил ночами с Ксюхой по городу, потому что идти было некуда, золотое было время...

- Что тебе рассказать? - тихо спросила Света, печально глядя под ноги, я даже немного расстроился — вот стоило её тащить в такой клёвый парк, чтобы она плитку аллейную рассматривала!

- Расскажи, как ты поняла, что любишь своего Дёмина, - стараясь не выказать раздражения, попросил я. - Когда это было?

- Осенью, - вздохнула она, чуть улыбнулась и пытаясь изображать равнодушие, фыркнула, - было мокро, грязно, мрачно и противно. Меня задрал весь мир, я в очередной раз поссорилась с мамой, потому что она в очередной раз сделала всё по-своему, наплевав на моё мнение. Я ехала с занятий в зале на занятия с репетитором и всё, чего мне хотелось, это либо орать и спорить, пока горло не сорву, либо прореветь часа полтора. Спорить я уже пыталась, это оказалось так же бесполезно, как и предыдущие десять лет, а плакать... - она вздохнула, пожала плечами и развела руками, - мне сложно.

- В смысле? - нахмурил брови я. Мне казалось, что ей плакать — как с горы катиться, она с момента нашего знакомства только этим и занималась.

Она увидела моё недоверие и тихо хохотнула:

- Я понимаю, что тебе сложно в это поверить, но попробуй. Я очень редко плачу. Я, понимаешь, всегда считала себя очень сильным человеком, способным вынести что угодно, да и не одна я, все так считали. А когда у тебя складывается определённая репутация, то приходится ей соответствовать. Сильные люди не распускают сопли, не впадают в уныние, не сдаются, сильные люди — это те, на кого все всегда смотрят, и им нельзя то, что остальным можно. И я привыкла, что в любой ситуации должна выглядеть сильной, научилась улыбаться в любом состоянии, даже если мне очень плохо и последнее, чего хочется — это улыбаться. И как-то так получилось, что со всем этим лицемерием я разучилась плакать, - она опять криво улыбнулась, пожала плечами. - А это же важно, когда выплачешься, действительно становится легче, а я просто не могла себе этого позволить в своём окружении. Потому что там — я сильная, мне нельзя. Чтобы стало можно, надо прекратить изображать героя, а для этого лично мне нужен человек, который сильнее меня, чтобы посмотреть на него и понять, что в этой компании я не лидер и не звезда, мне можно проявлять слабость.

Я немного шокировано рассматривал её лицо, по которому пробегали блики от фонарей и смешанные эмоции — иногда раздражение, иногда грусть, иногда задумчивая ностальгия. Света на секунду посмотрела на меня, чуть улыбнулась уголками губ и опять опустила глаза:

- Пока мы жили рядом с бабушкой, я ездила плакать к ней, потому что она была для меня кумиром и я считала её вообще самым сильным и мудрым человеком в мире. Потом мы уехали в другой город и я стала её видеть очень редко, а там никого подходящего не нашла. В следующем городе у меня была одна учительница, пожилая уже, но очень... такая, знаешь, старой закалки, которая если скажет «тихо!» — заткнутся все в радиусе слышимости. Я иногда оставалась у неё на дополнительные занятия и мы пили чай, разговаривали...

Светка чуть улыбнулась и опять задумалась, а я в это время размышлял над тем, что я, по этой логике, тоже супермен, при котором можно реветь. Не знаю даже, льстит ли мне это. Пауза затягивалась, я тихо прочистил горло и спросил:

- Ну а Дёмин каким краем сюда относится?

- Я при нём плакала, - тихо сказала Светка. - Это был первый раз с момента нашего переезда, много времени прошло, я думала уже, что никого здесь не найду. И он вообще первый мужчина, при котором я плакала, - она нервно поджала губы, натянуто улыбнулась и бросила на меня короткий взгляд, - Гавриил второй, ты третий. Ну, при Гаврииле я только раз ревела, совсем чуть-чуть, а когда ты прилетел, вообще раскисла, со мной давно такого не было. - Она смущённо замялась и прошептала, - ты очень на него похож. Мне кажется, вы бы подружились.

Да, мне тоже так кажется. Я попробовал вернуть её философию ближе к реальности и спросил:

- И что, ты прямо в трамвае ревела?

- Ага, - с лёгким удивлением качнула головой она, - сама в шоке. И он не пытался что-то выспрашивать или утешать, промолчал всю дорогу, я была ему так благодарна за это... - она шмыгнула носом, вытерла глаза и нервно хохотнула. - Блин, опять. Это ты на меня так действуешь.

- И ты из-за этого в него влюбилась? - поспешил сменить тему я, - вот так сразу?

- Не сразу конечно, это постепенно происходило. Он мне с самого начала был очень приятен, он милый и весёлый, с ним легко общаться, время пролетает... Но после того случая я поняла, насколько сильно он мне на самом деле нравится, я просто помешалась на нём, это было что-то нереальное. - Света распахнула глаза, глубоко вдохнула и улыбнулась. - Я с ума сходила, постоянно о нём думала, честно, я просыпалась и засыпала с мыслями о нём, и это не иносказание. Постоянно представляла, что он рядом, что я разговариваю с ним, думала, как бы он отреагировал на что-то, что сейчас со мной происходит. Мы уже достаточно долго общались и я могла предсказать его реакцию, так что это было несложно. - Она улыбнулась, окатив мою душу теплом, от которого я успел отвыкнуть, запрокинула лицо к небу и иронично фыркнула. - Я мечтала, чтобы трамвай сломался по пути и нам пришлось ждать, чтобы провести с ним ещё немного времени... Потом спустя какое-то время, - она чуть замялась и смутилась, - так получилось, что мы обменялись телефонами и стало ещё круче. Я каждую минуту ждала, что он мне позвонит и постоянно сдерживалась, чтобы не позвонить самой. Он мне снился... короче, блин, это было настоящее помешательство! - Она тихо рассмеялась, потёрла лицо, опять уставилась под ноги, рассеянно улыбаясь.

«Что ж ты тогда его отшила, если он такой весь классный?»

Я этого не сказал, решил не портить ей вечер, и так много вытянул в этот раз. Мы дошли до большого фонтана, сейчас отключенного на ночь, Света села на бортик и зачерпнула в ладонь воды.

- Так что ты говорил по поводу будущей жизни?

- А, это, - я на секунду застопорился, а потом широко улыбнулся и развёл руками. - Ландшафтный дизайн не интересует? - она пожала плечами и осмотрелась, я хлопнул её по плечу и улыбнулся. - Ты пока думай, а мне пора, я попозже прилечу.

***

Я катался в трамвае уже третью неделю, наблюдая за сближением этих голубков и выискивая тот переломный момент, о котором говорила Светка. Пока не нашёл, они разговаривали, смеялись, слушали музыку через хаб для наушников и вообще проводили время с большим удовольствием. Мимоходящие люди перестали толкаться и возмущаться, потому что Макс постепенно становился к ней всё ближе и проход уже не загораживал. Светка перестала смущаться от каждого прикосновения, иногда и сама от избытка эмоций хватала его за руку или в шутку хлопала по груди, они толкались стоя и пинались сидя, я умилялся прямо.

Однажды она пришла какая-то слишком напряжённая и тихая, день был солнечный и вообще под описание «того самого» не подходил, но я всё равно притормозил время и решил послушать разговор сначала.

- Привет, - Максим тепло улыбнулся и привычно протянув ей рюкзак, занял своё обычное место. Светка слабо улыбнулась и кивнула, снимая наушники:

- И вам здравствуйте. Как жизнь?

- Тихо-мирно, как обычно, - пожал плечами парень, - дни проходят в самопознании и размышлениях, почему моё тело жрёт столько кислорода.

- И почему? - чуть улыбнулась Светка, он с недоумением поднял плечи:

- Офигело потому что. А ты чего такая невесёлая? Гнетёт несовершенство вселенной и приближающийся чемпионат мира?

- Всё-то ты знаешь, - усмехнулась она. - Он, родимый, он всех гнетёт. Тебе Юля рассказала?

- Ага, она тоже на ушах стоит, - кивнул он, - говорит, что ты её главная конкурентка.

- Если бы, - закатила глаза Светка. - Юля в прекрасной форме и программа у неё до последнего шага отточена, а я... - она поморщилась и махнула рукой, Максим заглянул в её лицо:

- А ты?

- А у меня есть один элемент, - она печально вздохнула, дёрнула щекой, нервно улыбнулась на одну сторону, - мама говорит, что после чемпионата его назовут моим именем, будет в истории гимнастики «элемент Чечиной».

- Так это же круто, - улыбнулся парень, - в чем проблема?

- Проблема в том, что он у меня не получается, - неохотно ответила Света. - Точнее, получается, но не всегда. Я там бросаю обруч очень высоко и далеко, потом быстро делаю ещё несколько фишек и ловлю его в другом конце ковра и в очень... неустойчивом положении. И в самом углу. И если я его не ловлю, то он стопудово улетает за ковёр, а это полный крах, без вариантов. - Она тяжко вздохнула и нервно улыбнулась. - Раньше я ловила его удачно где-то семь из десяти, сейчас пятьдесят на пятьдесят, и чем ближе чемпионат, тем хуже. Мама в панике, я... тоже начинаю бояться. Мы уже думаем над тем, чтобы вообще убрать этот элемент.

- А почему так? - нахмурился Максим. - Делала-делала и перестала? Так не бывает, должна быть причина. Падала в процессе?

- Да нет, не в том дело, - потёрла лоб Света. - Там просто надо всё делать очень точно и чётко по времени. Надо бросить обруч и потом больше на него не смотреть аж до самого угла, это круче трёхочкового броска в баскетболе, тут нужна уверенность и... чтобы руки не дрожали. А у меня дрожат.

- И чего боятся твои руки? - уже серьёзно спросил Максим, Светка нервно улыбнулась, пытаясь скрыть смущение:

- Провала. Боятся всех подвести и не поехать в Рио, а я туда очень хочу.

- Да расслабься, - фыркнул Макс, - подумаешь, проблема! Если пролетишь, я на тебе женюсь и оформлю тебя в свою олимпийскую группу поддержки, это будет даже круче — всё время в Рио будет твоё, никаких тренировок, сплошные пляжи и шоппинг! - он вдруг нахмурился и почесал затылок. - А сколько тебе лет, кстати, жениться уже можно?

- Семнадцать, скоро будет, - хихикнула Светка, пожала плечами. - А на счёт можно или нет я не знаю, я как-то этим вопросом не интересовалась, у меня трояк по праву.

- У меня тоже, - отмахнулся он и перестал кривляться. - А если серьёзно, ты слишком заморачиваешься по этому поводу, с таким настроем у тебя и элементарные вещи не будут получаться, без разницы уберёшь ты этот финт из программы или нет. Надо менять не технику, а психологию.

- С ней у меня тоже проблемы, - скривилась Света. - Все девочки едут на чемпионат как на праздник, а я — как на каторгу.

- А что тебе мешает сделать из него праздник? Ты едешь туда не только побеждать, но и просто покрасоваться, у вас спорт такой, девчачий — стразики, бантики, вся фигня. - Светка рассмеялась, он чуть смутился и толкнул её локтем, - эй, я серьёзно! Тебе же надо перестать циклиться на победе, вот и расслабляйся, купи себе платье, в котором поедешь, причёску выбери.

- Причёска стандартизирована, - сквозь смех качнула головой Света, поправляя узел на макушке, заколотый длинный шпилькой.

- Для выступлений, - фыркнул парень, - но ты же не обязана ходить так постоянно.

Он шкодно улыбнулся и выдернул шпильку из её волос, узел упал на плечо и развернулся волной до пояса, заставив его округлить глаза:

- Ого! Нафига тебе эта штука, так лучше!

- Ну зачем... - поморщилась Света, забирая у него шпильку и пытаясь собрать волосы. Не получалось — было мало места, она немного помучилась и сдалась, хмуро и обвиняюще посмотрела на Макса и сложила руки на груди. Он наполовину виновато, наполовину довольно давил лыбу, хохотнул:

- Ходи так.

- Это неудобно, - показала язык девушка, - они за всё цепляются, путаются и разлетаются во все стороны. - Она сняла длинную волосинку с его рукава и показала, - и линяют. Будешь ходить весь в волосах, кто-нибудь заметит и начнёт задавать вопросы.

- А, ну да, - издевательски закатил глаза парень, - конспирация пострадает! Ты, кстати, могла бы хоть здороваться в интернате, что ли. Не убьют же тебя за это.

- Ты не понимаешь, о чём говоришь, - покачала головой Света, - моя мама мигом просечёт, что тут что-то не так. Мы вместе не учимся и не тренируемся, так что мы не можем быть знакомы. Даже если я скажу, что ты Юлин брат и она нас знакомила, мама всё равно заметит, что... - она замялась, отвела взгляд, - что не всё так просто.

- И насколько же всё непросто? - усмехнулся он, она огрызнулась:

- Настолько, что она посадит меня на поводок. У неё пунктик по поводу парней, даже если мы просто болтаем о жизни без всяких намёков, она озвереет, я её знаю. - Света чуть улыбнулась и дернула за шнурок на его капюшоне. - Поверь, если бы она увидела, как близко мы сейчас стоим, с ней бы истерика случилась. Она бы отказалась от половины своих учебных часов, лишь бы иметь возможность ездить со мной и контролировать, или начала бы мне брать такси каждый день... Ты бы слышал, что она мне за Олега устроила, это был конец света.

Максим от этого имени слегка поморщился и поспешил перевести разговор на более глобальную тему:

- А с чего такая паника вообще? Ты не ребёнок, неужели ты не можешь ей объяснить, что мир не рухнет, если у тебя появится парень?

- О, я пыталась! - закатила глаза Света. - Она невозможный человек, ей нереально что-то доказать, тем более, заставить её изменить своё мнение. Мы с ней столько раз уже спорили, ругались, обижались, не разговаривали — без толку! Она начинает читать мне проповеди о своём видении мира, других точек зрения она не признаёт, а в конце переходит к крупнокалиберным аргументам, начинает плакать «я на тебя жизнь положила, чтобы сделать тебя чемпионкой, а ты, неблагодарная» и так далее. И как-то до неё донести, что чемпионство и парни с подружками друг другу не мешают, нереально. Как в стену с разбегу, я просто говорю и понимаю, что она заранее несогласна и плевать хотела на моё мнение.

- Офигеть, - в лёгком шоке выдохнул парень, - и что ты, так и живёшь?

- Я иногда шифруюсь, - невесело усмехнулась она, - но по большей части, да, я так и живу. Все девочки идут на концерт на площади, я иду на тренировку; все идут в парк с подружками, я иду в театр с мамой; у всех на чемпионате группа поддержки человек двадцать, среди которых братья-сёстры, друзья-подруги, родственники и парень, а у меня... как обычно.

Она нервно сжимала пальцы на лямке его рюкзака и смотрела в пол, Максим впечатлённо вздохнул и чуть улыбнулся, дёрнул её за кончик волос:

- Не расстраивайся, хочешь, я буду твоей группой поддержки? Ниндзя-стайл — эффективность и незаметность.

Света улыбнулась, подняла глаза и кивнула:

- Хочу. Будь. Только помни про ниндзя-стайл, иначе будет харакири нам обоим. Вот этой штукой, - она показала шпильку для волос, он хохотнул и закатил глаза:

- Страшно.

- Я серьёзно, - вздохнула Света.

- Я понял, - криво улыбнулся он, - ниндзя-стайл, как скажешь.

«Ага, а потом ты так круто прокололся с открыткой, ниндзя, блин.»

Светка попыталась разрядить обстановку и стала обсуждать книжки, я заскучал и опять ускорил время. Мимо неслись солнечные дни, «того самого» я пока не видел, зато увидел открытку, немного мятую после встречи с мамой-тренером и опять притормозил, вернувшись чуть назад.

Так и есть, хитромудрый Дёмин взял у мамы-цербера открытку и радостно пообещал «не тратить силы», а потом быстрее побежал на остановку, потому что из-за этого разговора чуть не пропустил свой трамвай. Когда Светка вошла, он стоял, прислонившись спиной к поручню и ровнял открытку в руках, она сразу заметила.

- Привет, - она улыбнулась и указала глазами на открытку, - кого поздравлять едешь?

- Да так, - отмахнулся он, убирая открытку в рюкзак, протянул его Светке и занял своё любимое место. На лице с трудом угадывалось облегчение, я только сейчас допёр, для чего он засветил открытку — чтобы убедиться, что она её не видела. Значит, сомневался. А сейчас увидел, что она видит её в первый раз и успокоился — это не Светка выбросила подарок, а мамаша в очередной раз проявила излишнюю инициативу. Тоже не очень хорошо, но поправимо.

- Слушай, я всё забываю спросить, - сказала Света, - а куда ты так регулярно ездишь?

Максим задавил саркастичную улыбку и с комично-многозначительной миной вздохнул:

- Секрет.

Светка округлила глаза и улыбнулась:

- Всё так серьёзно?

- О, ужасающе серьёзно, - с иронией покачал головой он, - если кто-нибудь узнает, это меня убьёт.

- Ну скажи, - умильно заглянула ему в глаза девушка, - я никому не скажу, честно!

Он рассмеялся, пару секунд с подозрением рассматривал её лицо, потом закрыл глаза и выдохнул:

- Ладно, скажу. Но ты пообещаешь, что никто никогда не узнает, что я вообще куда-то езжу.

- Хорошо, - быстро кивнула она, - ну?

Он сделал ещё более серьёзное и брутальное лицо, бросил осторожные взгляды влево-вправо, наклонился к Светке и прошептал:

- У меня зависимость. От компьютерных игр. Я лечусь, но чтобы держать себя под контролем, надо играть хотя бы два часа в день, иначе начинается ломка и галлюцинации, это полный капец.

Максим выровнялся и серьёзно посмотрел на неё, Светка таращила на него круглые глаза ещё секунд пять, а потом он не выдержал и рассмеялся, она злобно хлопнула его по груди:

- Гад, я почти поверила! Нельзя так шутить! - Он продолжал ржать, она опять ударила его. - Давай говори правду!

- Ладно, ладно, не бей меня, - всё ещё смеясь, сказал он. - Это почти правда, у меня друг работает в компьютерном клубе, я езжу к нему играть по сети.

- У тебя нет здесь компьютера? - удивилась Светка, он качнул головой:

- Есть, в комнатах интернет медленный, в он-лайн игрушки играть невозможно, жуткие тормоза и постоянные вылеты.

- Он-лайн? - с подозрением вздохнула она, - у тебя точно нет зависимости?

- Нет, - хохотнул он, - расслабься.

Они замолчали, но по её лицу было видно, что она не до конца убеждена и всё ещё ищет в нём признаки игромании. Он всё замечал и продолжал тихо смеяться, потом решил отвлечь её от прикладной психологии:

- Как там твой именной супер-финт?

- Нормально, - немного нервно кивнула Света, перебросила на грудь длинный волнистый хвост, пожала плечами и напряженно улыбнулась, - я пытаюсь не циклиться на победе, учусь красоваться и получать удовольствие от своего «девчачьего» спорта. - Она иронично закатила глаза, он смерил взглядом её хвост и довольно кивнул:

- Помогает?

- Вроде, да, - приподняла плечи она, - процент удачных повторений подряд сильно поднялся, мы решили не убирать этот элемент из программы, я буду его делать. - Она нервно поджала губы и тихо сказала, - через два дня.

Опустила глаза и медленно выдохнула, сжимая руку на спинке кресла. Трамвай остановился, в салон повалили люди и Максим стал ближе, подождал, пока успокоится толкучка и трамвай наберёт скорость, как бы случайно тронул Светкины пальцы, всё ещё нервно сжатые, и с улыбкой сказал:

- Через два дня... это двадцатое, да?

- Угу, - тихо кивнула она, он улыбнулся ещё довольнее:

- Отлично, надо не забыть. Хорошо, что выходной, можно будет посмотреть он-лайн трансляцию. Хоть увижу твой супер-финт, а то мне уже интересно, что ж такое надо придумать, чтобы это даже для тебя было сложно. - Она чуть расслабилась и подняла на него удивлённый взгляд, он кивнул, - ага. Я смотрел твоё выступление на прошлогоднем чемпионате — это полная жесть, я думал, люди так не могут! - Он округлил глаза и качнул головой, - реально, после таких выкрутасов я постоянно ожидал что ты во что-нибудь превратишься и понесёшь возмездие во имя луны!

Она рассмеялась, перестала терзать спинку кресла и изобразила многозначительную улыбку:

- Ну если ты прошлый чемпионат так воспринимал, то готовься — в этот раз я точно призову какою-нибудь мультяшную супер-сущность.

- Розовую бензопилу? - поднял бровь он, она округлила глаза:

- О боже, где ты это взял?

- В мультике, - смущённо отвернулся он, она недоверчиво хохотнула:

- Ты смотришь японские мультики про супер-школьниц?!

- Ну, - Макс замялся, она ахнула и рассмеялась, заставив его смутиться ещё больше, он показал язык и с вызовом заявил, - да, я смотрю такие мультики! Меня друг подсадил, из мести, потому что я с него стебался и ржал, когда узнал, что он такое смотрит. Я месяц ходил над ним издевался, вопрошая небо, какой дебил может любить мультики про славненьких лолей, крошащих нежить мечами больше них самих? А потом посмотрел разок и понял — такой дебил, как я.

Светка тихо смеялась, потом со вздохом покачала головой:

- Капец... ни дня без новостей! - ещё немного похихикала и изобразила обиду, - зачем ты мне это рассказал? Я же теперь не смогу тренироваться, буду постоянно представлять в руках вместо предмета какой-нибудь лунный жезл!

- Ну и отлично, меньше будешь напрягаться, - усмехнулся он. Она, похоже, опять вспомнила о чемпионате и немного помрачнела, Максим заметил, посерьёзнел и спросил, - хочешь, я тебе позвоню перед выступлением?

- В Германию? - фыркнула она. Он кивнул, она нахмурилась, - это же дорого.

- Не-а, - качнул головой он, она удивлённо подняла глаза, он улыбнулся, - места знать надо. Есть сайты, через которые можно звонить заграницу, они предлагают пробные несколько минут бесплатно. Так что это не проблема. Хочешь?

Она опустила глаза и чуть улыбнулась, щёки залились румянцем, но скорее радостным, чем смущенным.

- Хочу.

- Давай номер, - он отпустил поручень и опёрся о него плечом, став ещё ближе, что смутило Светку ещё сильнее. Но она не отодвинулась. Тоже достала телефон и продиктовала номер, он набрал и довольно кивнул. - Отлично, теперь и у тебя есть мой.

- Ты что, мне нельзя его сохранять, - нахмурилась Света, парень удивлённо вскинул брови:

- Чего это?

- Потому что, - грустно улыбнулась она, - если мама залезет в мою телефонную книгу и увидит там новый номер, она почует неладное и начнёт проверять. Даже если я сохраню тебя как «Лена математика», она посмотрит номер, докопается до правды и устроит армагеддон. Я знаю, я уже попадалась.

- Жесть, - округлил глаза Максим, - ну хоть из журнала не удаляй, на всякий случай пусть будет.

- Ты думаешь, она только телефонную книгу проверяет? - фыркнула Света, потом сжалилась и улыбнулась. - Да не парься, есть способ, который она не просечёт. - Парень заинтриговано поднял брови, она хихикнула, - я его просто запомню. Есть проверенная техника, дай мне минутку.

Она опустила глаза в экран, стала быстро шевелить губами и загибать пальцы, буквально через минуту удовлетворённо кивнула и выпрямилась:

- Всё. - Решительно удалила вызов и улыбнулась в ответ на недоверчивый взгляд Максима. - Метод аналогий. К каждой цифре подбирается какой-то вопрос, последовательность вопросов запомнить легче, чем бессмысленный набор цифр. - Он уважительно приподнял бровь, она довольно улыбнулась. - У меня плохая память на цифры, маме так сказал когда-то школьный психолог и она до сих пор так думает, так что она не догадается. При минимальной осторожности это идеальный способ.

- И в чём заключается осторожность?

- Не называй имён, - принялась перечислять Света. - В ответ на «алло» говори что-то вроде «это психдиспансер?» - Максим прыснул, Света шутливо надулась, - хватит ржать, внимай мудрости, пока я жива! У меня знаешь, какой опыт? Я годами так общалась.

- Ладно, - хохотнул он, - что ещё?

- Помни, что если ответит мама, ты по голосу не отличишь, - продолжила учить Светка, - если она скажет, что это не психдиспансер или спросит, кто это, делай вид, что ошибся номером и бросай трубку. И ещё, - она тяжко вздохнула и неохотно попросила, - перезванивай. У меня на счету ровно столько, чтобы сбросить гудок, если ты хотя бы раз забудешь и примешь вызов, я спалюсь — мама точно знает, сколько у меня на счету и просто пополнение ничего не исправит.

- Капец, - потрясённо хохотнул Максим, запрокинул голову и медленно выдохнул в потолок, - вот это ниндзя-стайл...

Света немного виновато пожала плечами и опустила голову, опять потянулась за телефоном и поклацала, повернула экран ему:

- Моя телефонная книга.

Он всмотрелся, я тоже — там было четыре строчки. Мама, бабушка, Алина и такси. Максим ошарашено покачал головой, Светка кивнула и с улыбкой ткнула себя пальцем в висок:

- Всё остальное здесь.

- И сколько там? - всё ещё немного нервно спросил парень, Света криво улыбнулась и пожала плечами:

- Ещё пять, - он заинтересованно приподнял брови, приглашая продолжить, Светка замялась и отмахнулась, но он не позволил съехать с темы:

- Какие пять?

- Папа. Жанка, это подружка из прошлой школы, с которой мы это всё придумали, - неохотно ответила Света, - Вика из этого класса... Олег и ты.

- Угу, - многозначительно протянул мигом поскучневший Максим. - И часто ты с этим ниндзя-списком общаешься?

- С папой — ни разу, - напряжённо поморщилась Света. – С Жанкой раньше созванивались раз в месяц где-то, с Викой пару раз всего, она звала гулять, но я не пошла и она перестала приглашать. - Она замолчала, бросила осторожный взгляд на парня, плохо изображающего равнодушие и нервно продолжила, - Олег несколько раз присылал sms, сразу после сборов, но я не ответила, потому что мама оставила меня без денег.

- И ты решила создать страницу вКонтакте с Алининого компа, - иронично фыркнул Максим. - Как ты додумалась? Ты бы ей ещё ключи от дома и пароль от кредитки отдала!

- Хватит мне рассказывать гадости про Алю, - поморщилась Светка. - Я устала это слушать, тем более что мы с тобой уже это обсуждали.

- Ты знаешь, что она сидит под твоим ником сама? - вздохнул Макс, - меняет аватарки, статусы, группы? Это, по-твоему, нормально?

- С чего ты взял? - нахмурилась Света.

- Зашёл и посмотрел, - фыркнул он, достал телефон, поклацал и показал ей скрин страницы. - Вот это ты создавала? Я слабо в это верю.

Света взяла телефон, нахмурилась, вчитываясь и рассматривая аватарку, поражённо выдохнула и прикусила губу, на секунду закрыла глаза, как будто не могла это видеть. Горько хохотнула и покачала головой:

- Да... а я когда-то поверила, что она честно удалила эту фотку.

- Убедилась? - с издевательским сочувствием сказал Максим, забирая телефон и пряча в карман. - Она не только фотку поменяла, она полноценно живёт на этой странице, причём картину действительности неслабо искажает. Она такие вещи постит, которыми ты не интересуешься, пишет фразами, которые тебе несвойственны и которые... выставляют тебя дурой, если уж совсем честно. И вообще, ты, помнится, говорила, что удалишь страницу, - с плохо скрытой обидой сказал Макс, Света криво улыбнулась:

- А я ей сказала, чтобы она удалила. Она так и послушалась.

- Я с ней поговорю, - тихо сказал парень. Света испуганно распахнула глаза:

- Не вздумай. Она мигом донесёт маме. - Иронично развела руками и добавила, - как бы случайно, как и всё, что она делает.

- Почему ты с ней общаешься? - с недоумением спросил Максим. - Если ты знаешь, какая она подруга, почему до сих пор не послала её?

- Ты не представляешь, как это сложно, - с кривой улыбкой вздохнула Света, - я с ней ругалась и ссорилась уже миллион раз, она с потрясающим пофигизмом на следующий же день подходит и общается, как ни в чём не бывало. Посылать её прямым текстом каждый день я не хочу, у меня и так вообще нет подруг, а она хотя бы видимость компании и какая-никакая связь с обществом, она мне хоть новости рассказывает и ходит со мной есть. После того как Вика перестала со мной здороваться, я осталась за столом одна.

- А почему это она перестала? - нахмурился парень, Светка пожала плечами, он ухмыльнулся. - А ты не думала, что это тебе тоже Алина организовала?

Она на секунду удивлённо замерла, потом поморщилась и отмахнулась:

- Да ну их всех, мама меня всё равно никуда с ними не пускает.

Трамвай остановился, вышло три человека, зашло десять, стало так тесно, что Максиму пришлось упереться в поручень двумя руками, чтобы не раздавить Светку самому и не позволить этого другим. Хмурая тётка со складной тачкой схватилась за спинку кресла прямо поверх Светкиной руки и опёрлась всем немалым весом, Света поморщилась от боли и с трудом вытащила пальцы из захвата, посмотрела на наглую интервентку с тачкой, но та уставилась на неё прищуренными глазками, в которых светилось «скажи мне одно вежливое слово — и я буду визжать матом ещё три остановки». Света сжалась и отвернулась, Максим заметил и спросил, перекрикивая грохот:

- Что случилось?

- Мне не за что держаться, - скривилась она, парень бросил короткий взгляд на тётку и понимающе улыбнулся:

- Держись за меня, я не кусаюсь, - заметил, как она смутилась и наклонился ближе, добавляя почти на ухо, - пока не попросишь.

Света смутилась ещё больше, он рассмеялся, трамвай ускорил ход и загрохотал так, что разговаривать стало вообще невозможно. Она потянула из-за воротника наушники и жестом предложила один парню, он указал глазами вниз:

- В левом кармане мои уши и хаб, доставай сама, если я отпущу руки, ты станешь двухмерной.

Она кивнула и без вопросов расстегнула карман его мастерки, размотала наушники и сама сунула ему в уши, подключила к своему телефону хаб и воткнула свои. Открыла плейлист, названия в котором ничего не значили, включила первую песню, они переглянулись, одинаково загадочно улыбнулись и одновременно закрыли глаза.

Это было как горячий душ после тренировки. Как прийти домой поздно, уставшим, замерзшим и злым, раздеться и нырнуть в нагретую постель, где уже ждёт разомлевшее сонное создание, которое молча обнимет и прижмёт к себе, постепенно растворяя в безграничной нежности.

Я подошёл так близко, что почти уткнулся в них, хотелось утонуть в этом тепле насовсем, с головой, как они. Им было офигенно хорошо, вот здесь, в грязном раздолбаном трамвае, грохочущем и набитом раздражёнными людьми, выплёскивающими во все стороны своё недовольство миром, которое счастливую парочку обтекало, не касаясь. Они были вдвоём, маленький островок уединения среди бушующей толпы, капля тишины в море шума, глаз бури...

Мне показалось, они оба немного расстроились, когда толпа вышла через десять минут, перестав оправдывать своим давлением вынужденную близость. Максим отодвинулся, Светка взялась за кресло, переставая хвататься на поворотах за руки парня, а спустя ещё остановку, вагон остался полупустым и они неохотно вытащили наушники, усаживаясь рядом и делая вид, что ничего не произошло.

Света чего-то опять загрустила, печально рассматривая зелень за окном, Максим заметил и чуть толкнул её плечом, она обернулась.

- Хочешь чемпионский совет по мотивации? - загадочно сказал он, она заинтригованно кивнула, парень выдержал паузу и медленно выдал, - загадывай желания. - Увидел лёгкое недоумение в её глазах и пустился в объяснения. - Знаешь, говорят, что человек бросает монетку не потому, что хочет узнать результат, а потому, что пока монетка крутится в воздухе, он сам для себя решает, какой результат хочет получить. И если загадать что-то вроде «если попаду мячом в корзину с середины поля, то сдам математику на отлично», то это не удача, результат броска зависит от тебя, от того, насколько тебе нужна эта пятёрка по математике. И если реально нужна, то ты очень постараешься попасть. То есть связь двусторонняя, понимаешь? - Он заглянул ей в глаза, она немного удивлённо кивнула, улыбнулась:

- Ты загадывал желания на чемпионате?

- Ага, - он немного смущенно кивнул, пожал плечами. - Это были очень важные желания, и судя по результату, метод действенный. Я не просто взял золото, я заметно превзошёл свои личные рекорды. На самом деле, - он с лёгким недоумением поднял брови, - я в жизни так не плавал, как тогда. Даже в самой лучшей форме. И после чемпионата я ни разу не смог повторить свой результат на тренировке, прикинь? Мотивация решает.

- И что ты загадал? - заблестела глазами она, он уклончиво отвёл взгляд и протянул:

- Да... не важно. Это были личные, неспортивные желания, и одно уже сбылось. Второе тоже скоро сбудется, а третье — не знаю, по нему получилась бронза, наверное, я недостаточно сильно хотел.

- Прикольно, - улыбнулась она, опять задумалась, но в этот раз о хорошем. Максим помолчал ещё немного, потом спросил:

- А можно нескромный вопрос?

- Ну? - подняла бровь Света.

- Твоя мама проверяет твои вещи? - Света округлила глаза, он пояснил, - чисто теоретически, если тебе скажут, что она лазила в твоем ящике или сумке, ты поверишь?

- Я не удивлюсь, - с сарказмом качнула головой Света. - Я уже говорила, у нас с ней «абсолютный коммунизм, частной собственности нет». А откуда такие вопросы?

- Я сегодня попросил Юльку передать тебе кое-что, - криво улыбнулся Максим, - она сказала, что оставила в твоём шкафчике. А после тренировки ко мне подошла твоя мама и ткнула мне это обратно, сказав, чтобы я не тратил время зря.

Света с усталой обречённостью потёрла лоб, безнадёжно пожала плечами и вздохнула:

- Верю, она могла. И ты, пожалуйста, больше так не делай, даже если я ничего не получила, я отвечу за это на вечерней тренировке и она удвоит бдительность в вопросе моей охраны от всего мира.

- Понятно, - криво улыбнулся Максим. - Не буду. Я бы не стал передавать через Юльку, просто знал, что вы завтра в обед улетаете, а я сегодня должен был уезжать на неделю к родителям и вообще в клуб не собирался, у меня автобус скоро.

Она немного смущенно и виновато вскинула брови, как будто спрашивая, что он в таком случае здесь делает, Максим понимающе улыбнулся и расстегнул рюкзак:

- Это тебе.

Светка с радостным изумлением взяла протянутую открытку и пару секунд смотрела на неё не открывая, потом бросила короткий взгляд на парня, опять резко потупилась и залилась румянцем. Медленно открыла, прочитала несколько раз, улыбаясь всё шире, потом закрыла и сжала между ладонями, в несколько подходов подняла взгляд на довольного произведённым эффектом парня и тихо сказала:

- Спасибо.

У неё был такой взгляд... это было не выражение лица, а состояние всего тела — вибрирующая, напружиненная радость, готовая вот-вот взорваться беспощадным восторгом, не знающим преград и запретов. Когда на меня так смотрела Ксюшка, это значило, что мне срочно надо освободить руки и стать поустойчивее, потому что через секунду она на меня с визгом запрыгнет, обхватывая руками, ногами и зубами, а потом начнёт пищать, скакать и раскачиваться, как обезьяна на дереве.

Светка не прыгнула, но было видно, что ей очень хочется. Максим всё заметил и понял, что его тоже дико обрадовало, он чуть развёл руками с видом «ну вот как-то так» и застегнул рюкзак, поднимаясь и забрасывая его на плечо.

- Мне пора, у меня автобус.

- А... подожди, - Света растерянно приподняла открытку и виновато поджала губы. - Я же не могу её взять с собой. Мама вернула её тебе, а потом найдёт у меня — она всё поймёт...

Он замер, сел обратно и хмуро выдохнул:

- Блин. Я не подумал. - Покосился на открытку в её руках и пожал плечами, - ну, что делать — давай сюда, пусть валяется у меня, пока ты не выползешь из-под гнёта матриарха и не обзаведёшься хоть чем-то личным.

Света вздохнула так горестно, как будто у неё последнее отбирали, обернулась, высматривая в окне приближающуюся остановку, прикусила губу и шмыгнула носом:

- Сейчас, подожди. - Развернула открытку и жадно уставилась на каллиграфическое переплетение букв, Максим с лёгким смущением прищурился:

- Что ты делаешь?

- Запоминаю, - немного отстранённо ответила она, не отрывая взгляда от открытки. - Личное у меня хранится только в голове, это быстро.

Трамвай начал со скрипом тормозить у остановки, Максим поднялся и опёрся о кресло. Грохнули двери, Света закрыла глаза и выдохнула, резко встала, с сожалением протянула открытку и ещё раз быстро сказала:

- Спасибо. Большое.

Он чуть улыбнулся, взял открытку.

- На церемонии открытия будешь выступать? - она кивнула. - А двадцатого во сколько начало?

- В девять, - шёпотом ответила она, глядя ему в глаза так же жадно, как только что смотрела в открытку, как будто хочет вобрать в себя и навсегда запомнить.

- Я позвоню в половину, - Максим подался к ней, так неуверенно, что мне на секунду показалось — он её сейчас поцелует... нет, только шутливо подёргал её за хвост и улыбнулся. - Удачи. Пока.

- Пока, - еле слышно выдохнула она, он быстро вышел и сразу перешёл на другую сторону дороги. Дверь захлопнулась, трамвай погрохотал дальше, всё наращивая скорость.

У Светки было такое лицо, как будто она уже победила.

***

Я опять был на чемпионате мира, буквально на десять минут раньше того момента, который наблюдал в прошлый раз — сколько нового открывается, когда знаешь, куда смотреть! Свету позвала Юля, сказала, что ей звонит какая-то Жанна, по телефону в холле, надо спуститься на первый этаж и ответить. Судя по тому, как Светка засияла, она прекрасно поняла, что за «Жанна» ей звонит, повернулась к маме и изобразила вымогательский скулёж голодного щеночка:

- Можно? Я быстро! Пожалуйста-пожалуйста!

- Две минуты, - недовольно выдавила мама-тренер и Светка сорвалась с пробуксовкой, через секунду материализовавшись у стойки ресепшена, где ей с улыбкой подали трубку. Я прижался ухом с другой стороны.

- Да? - она сияла, а после ответа засияла ещё ярче.

- Привет.

- Привет, Жанна, - хихикнула она. Её радость расплёскивалась вокруг фонтаном, от этого ощущения захотелось беспричинно смеяться, посмотрев вокруг, я заметил, как несколько человек, ставших невольными свидетелями, тоже улыбнулись.

- Как ты там?

- Отлично, - ещё шире улыбнулась Светка, её настолько распирало счастьем, что она приплясывала на месте, кусала расползающиеся губы и сжимала в кулаки пальцы даже на ногах. Я задумался о том, чтобы отойти, опасаясь, что бушующая внутри радуга польётся из ушей — моя флегматичная натура на такой эмоциональный шторм не рассчитана.

- Я видел, - тихо рассмеялся Максим, помолчал и совершенно серьёзным тоном сказал, - танец на открытии был шикарный. Нереально.

- Спасибо, - прошептала Светка, прижимая трубку к щеке, как котёнка или мягкую игрушку.

- Это твоё лучшее выступление, Свет, - впечатлённо выдохнул он. - Я смотрел все твои соревнования, которые есть в интернете, но ни от одного меня так не вштыривало!

- Что? - удивлённо рассмеялась Света. - В смысле?

- Я рисовать начал, - с лёгким недоумением ответил парень. - Блин, я двадцать лет прожил, думая, что у меня руки не из того места, а вчера... Не знаю, что на меня нашло. Я изрисовал твоими прыжками учебник по анатомии, - он тихо рассмеялся, немного ошарашено, как будто сам не верил в то, что говорит. - Боюсь, теперь он имеет художественную ценность. Ты чудо.

Она топталась на месте, не зная куда себя деть от восторга, зажимала ладонью рот, чтобы не начать пищать, или чтобы не лопнуть от счастья — не знаю, меня такие эмоции редко посещают.

- Свет? Ты ещё там?

- Да, - кивнула она.

- Тебе скоро выходить?

- Да.

- Я это выдержу или мне пить успокоительные заранее? - хохотнул он, она рассмеялась, - а то, кто тебя знает — все эти открытые костюмчики, плавные движения, именной финт, который я никогда не видел... Выдержит ли слабое сердце спортсмена? - Она опять молча улыбалась и сияла всем телом, он хохотнул и уже серьёзно спросил, - готова покорить мир?

- Абсолютно, - довольно кивнула она.

- Ну так иди и покори! Потом помашешь мне в камеру.

- Хорошо, - часто закивала она. - Спасибо.

- Давай, до связи.

Она отдала трубку и прижала кулаки к груди, покачиваясь от избытка счастья в организме. Посмотрела на часы на стене и побежала обратно к маме, но уже на подходе её поймала за руку Алина:

- Я только что такое узнала, Светик...

Я чуть не рассмеялся, хлопнул себя ладонью по лбу — куда ты лезешь, наивная?! Кому какое дело до твоего Олега, дурочка, плачет она, господи...

Но Светка отнеслась к этому фарсу с живейшим участием, даже расстроилась, но готовясь к выходу на ковёр, попросила у мамы минутку сосредоточиться и нашла глазами ближайшую камеру, зажмурилась, крепко сжимая кулаки и выравниваясь, выдохнула... и улыбнулась. И от неё опять хлынуло счастье, тёплой волной во все стороны, всё усиливаясь и нарастая, до горячей пульсации, до восторженного трепета.

Она вышла на ковёр не соревноваться, а просто выплеснуть в мир своё состояние самым лучшим для неё способом — через движение. Это было слишком круто, чтобы проматывать — я посмотрел ещё раз, только теперь стоял рядом с её мамой и чувствовал, как она ею гордится, это вносило в торнадо, гудящее на ковре, тонкий привкус зрелого счастья.

Когда всё закончилось, Светку бросилась поздравлять Алина, с таким ненатуральным визгом, что мне хотелось сунуть ей что-нибудь в рот, чтобы заткнулась. Светка махала ручкой всем камерам по очереди, в этот момент к ней протолкалась Юля и тихо сказала:

- Отлично выступила.

- Спасибо, - улыбнулась Светка, Юля бросила короткий шпионский взгляд на отвернувшуюся маму-тренера и ещё тише добавила, кивая на свой телефон:

- Это не я сказала. Это фанат один пишет.

Светка округлила глаза, улыбаясь ещё радостнее, а Юля понимающе смерила её взглядом и покачала головой со вздохом, означающим что-то среднее между «ну вы, блин, даёте» и «как ему это удалось?».

Я решил слетать и глянуть на Дёмина, почему-то захотелось. Он сидел за компом в незнакомой мне комнате и действительно марал учебник, а излучаемый им букет эмоций заставил меня сочувственно улыбнуться — это я мог понять, даже очень. Терпкую смесь из гордости, восхищения и ревности, когда самый твой человек счастлив где-то далеко от тебя. Я так смотрел на Ксюху, когда её поздравляли на одной большой выставке, в которой она принимала участие — она была довольна как слон, её все обнимали, а я сидел с натянутой улыбкой и мечтал, чтобы вся её радость, которую она сейчас тратит на всяких левых людей, была моя. Чтобы мы были только вдвоём, чтобы её обнимал я, а не какие-то левые художники. Хотелось подбежать и заорать «уберите руки!», схватить её, унести в укромное место и просто сожрать, чтобы она была целиком моя, только моя и ничья больше, чтобы никто её не видел и она никого не видела, кроме меня.

Максим бросил короткий взгляд в монитор, где Светка радостно махала в камеру, улыбнулся и перевернул страницу, опять берясь за карандаш.

***

Прилетели домой они в субботу, так что увидеться сразу не получалось. Светка постоянно теребила телефон и наконец он не выдержал и зазвонил.

- Психбольница имени Кащенко! - радостно пропела Светка.

- Приезжайте срочно, мне кажется, я схожу с ума, - весело ответил Максим и они оба тихо рассмеялись. - Можешь говорить?

- Да, мама в ванной, ещё минут пять точно есть, - Света закрыла дверь поплотнее и села на кровать. - Как съездил к родителям?

- Да как обычно, тоска смертная. А ты как добралась?

- Как обычно, - вздохнула она, - устала.

- Золото тяжелое? - хохотнул Макс.

- Конечно — целых три штуки! Знаешь, как тяжело?

- Знаю, - вздохнул он. - Тяжело, капец. Желания загадывала?

- Конечно, - кокетливо хихикнула Света. - Ничего не скажу, пока не сбудутся! Твои, кстати, уже все сбылись? Ты что-то говорил про «вот-вот».

- Два из трёх — уже. Третье, я думаю, тоже скоро будет, хоть по нему и бронза получилась. Не знаю даже, то ли я плохо хотел, то ли тот китаец загадал что-то более важное...

- Ой, всё, - шепотом перебила его Светка, - мама воду выключила, сейчас выйдет. Пока. Спасибо за всё.

- Давай.

Она быстрее отключилась и удалила разговор из входящих.

Я стал мотать дальше, мне было интересно найти всё-таки «тот самый» день, парочка чемпионов продолжала весело кататься в трамвае, всё меньше напоминая просто друзей, я видел, как сильно Светке хочется к нему прикасаться без причины, но она сдерживалась — то ли стеснялась, то ли боялась. С парнем было сложнее — он, в отличие от Светки, ничего не стеснялся и не боялся, просто вёл себя осторожно, чтобы не выглядеть наглым. Ему это тяжело давалось.

Я как-то заметил забавную картину, как в приоткрытое окно трамвая влетел кленовый листик, маленький и уже жёлтый, причём нырнул прямиком Светке в декольте. Чтобы попасть в очень скромный вырез её кофты, листик должен был быть пилотом высшего класса, но ему это удалось. Максим оценил этот пилотаж одобрительным кивком и мурлычащим:

- Ммм, а листик знает, куда падать.

Светка засмущалась и раскраснелась, вытащила дерзкий листик и хотела выбросить обратно в окно, но Макс его отобрал и спрятал в карман, не слушая возражений и обещая, что засушит и поставит в рамочку.

А спустя полтора часа сидел за столом в своей комнате, задумчиво вращая смелый листик пальцами и истекая смутным волнением, смешанным с откровенным желанием, таким острым, какое бывает только у абсолютно здоровых подростков без пары. Его мысли парили где-то далеко и им там очень нравилось, возвращаться в суровую реальность не хотелось, но он вернулся. Отложил листик и с силой потёр лицо, шепча:

- Возьми себя в руки, животное!

Резко встал, бросил листик между страниц открытого учебника с изрисованными полями, захлопнул и сунул на полку. Мне было его жаль.

***

«Тот самый» день оказался в конце сентября, он действительно был мокрый и грязный, да к тому же холодный. Моросил мерзкий дождик, недостаточно сильный, чтобы открывать зонт, но заставляющий вытирать лицо, Светка топталась на остановке и смотрела себе под ноги, злобно затаптывая желтые листья поглубже в грязную лужу. Когда трамвай подъехал, она молча вошла и взяла у Максима рюкзак, не поднимая глаз, стала на своё обычное место и только когда трамвай тронулся, в первый раз бросила взгляд на встревоженное лицо парня. Он даже здороваться не стал, потому как знал, что она не услышит.

Светка потопталась на месте, потом решилась и сняла наушники, посмотрела на Максима немного виновато и набрала воздуха, чтобы что-то сказать... посмотрела в его всё понимающие глаза и отвернулась — врать не захотела. Опять сунула в уши наушники и закрыла глаза. Он осторожно вытащил у неё один наушник, наклонился и вставил себе, тут же поморщился и отдёрнул, как будто его током ударило, покачал головой и вернул ей, только тише сделал, на два щелчка. Света поправила наушник плечом и опять на секунду взглянула на Макса, со смесью вины, боли и обиды, невыплеснутого раздражения и нервной дрожи, которая уже прорывалась в каждом её движении.

Он секунду посмотрел в её лицо, потом забрал из её рук свой рюкзак, забросил на плечо и расстегнул куртку. Она шмыгнула носом и опустила голову, я не понимал, чего они оба ждут. А когда трамвай остановился на следующей остановке, понял — толпы. Как только в вагон набились мокрые раздраженные люди, обжавшие их со всех сторон, Максим уперся обеими руками в поручень, а Светка обеими руками схватилась за парня. Уткнулась лицом ему в грудь и разревелась, комкая в руках низ его пайты и трясясь как в истерике.

На следующей остановке людей стало ещё больше, все толкались и ругались, обсуждали погоду и оттоптанные ноги, трамвай грохотал и скрипел на поворотах, никто не обращал ни малейшего внимания на плачущую девушку. Я подумал, что в нашем городском транспорте умереть можно — никто не заметит. Светка ревела, прижимаясь к Максиму и прерывисто всхлипывая, парень стоял ровно и молча, вокруг него клубилось сочувствие и злость на себя за то, что ничего не может сделать. А Светке постепенно становилось легче — спустя минут десять, когда они подъезжали к следующей остановке, она уже не плакала, но продолжала прижиматься щекой к его груди.

Когда большая часть толпы вышла, Максим попытался мягко отстраниться, но Света шагнула вместе с ним, оставаясь на прежнем расстоянии, а потом медленно разжала пальцы, мнущие пайту, провела ладонями по его талии и сцепила пальцы в замок за спиной. Он замер. А она потёрлась лицом о его грудь, как кошка, провела ладонями по спине под курткой, вверх до лопаток, потом вниз до пояса, прижимаясь ещё крепче.

Это было уже не отчаянное цепляние за кого-нибудь, лишь бы выплакаться, это была откровенная ласка, недвусмысленная. Максим растерянно замер, бросил быстрый взгляд на полупустой вагон, но никто не обращал на них внимания. Тогда он осторожно наклонил голову и прижался щекой к её макушке, подождал реакции, не дождался, так же мягко и осторожно положил ладонь ей на спину, перехватив поручень поудобнее второй рукой. Опять ноль реакции. Я чувствовал его напряжение и жажду, слышал даже отсюда, как отчаянно сильно колотится его сердце и понимал, что Светка это тоже слышит. А ведь это почти признание, учащенный пульс в таких случаях даже палевнее, чем эрекция — её может вызвать любая мимопроходящая задница в шортиках. А вот заставить сходить с ума сердце может только человек, который даже в мешок завернутый останется желанным.

Трамвай нёсся по маршруту, салон пустел, на этой остановке они всегда садились. Не в этот раз — парень опять предпринял попытку отодвинуться, она опять не пустила, прижимаясь ещё сильнее. Он чуть улыбнулся и закрыл глаза, они простояли неподвижно всю дорогу, и только под конец Максим глянул в окно и наклонился к её уху, очень мягко шепча:

- Светик, приём.

- Что? - пробурчала она, не отрываясь от него.

- Тебе выходить пора.

Она приоткрыла глаза и посмотрела в окно, опять зажмурилась:

- Ещё рано. Ещё полминуты.

Он улыбнулся и наклонился ещё чуть-чуть... я видел, как ему хочется коснуться губами её шеи или волос, и чувствовал, сколько усилий он прикладывает, чтобы этого не сделать. Потому что боится показаться негодяем, который воспользовался ситуацией, или не хочет её испугать, не знаю. Я бы не сдержался, я столько раз из-за этого страдал, но всё равно не поумнел. А он смог.

Трамвай остановился, грохнули двери, Светка вздохнула с таким сожалением, как будто они навсегда расстаются, на секунду прижалась сильнее, потом отпустила и молча вышла. Максим проводил её сочувственным взглядом и потёр мокрую грудь.

Спустя час она ему позвонила, как только проводила репетитора и набралась смелости. Он перенабрал и Светка приняла вызов, дрожащим голосом отвечая:

- Привет.

- ГорСвет? - тихо спросил Максим, она хохотнула и так же тихо ответила:

- ГорТьма. Прости, я сорвалась. У меня был ужасный день.

- Я в курсе, что вы с мамой целый день цапались, мне Юлька позвонила и рассказала, она знает... - он запнулся, как будто глотая определение всей той фигни, которая между ними происходила. «Знает о нас»? Или «знает, что мне есть дело до всего, что с тобой происходит»? Светка не стала уточнять.

- Она никому не скажет?

- Нет, она надёжна, как скала, не бойся. Ты как?

- Лучше. Спасибо тебе большое.

- За что? - усмехнулся он, она помолчала и вздохнула:

- За всё. Мне правда лучше.

- На здоровье. Можешь пользоваться моим «всем» сколько хочешь.

Она закрыла глаза, сжимаясь и обнимая себя руками, прерывисто вздохнула, как будто набиралась сил, чтобы сказать что-то важное, но силы рассыпались быстрее, чем она их собирала.

- Макс...

- М?

Она опять глубоко вдохнула и застыла, кусая губы, я внезапно понял, что с самого начала их разговора меня чуть-чуть качает, как пьяного. По телу гуляли волны тепла, немного кружилась голова, немного хотелось прилечь и желательно, уснуть. И ещё кое-чего хотелось, но об этом я старался не думать.

- Свет, - с чуть насмешливой нежностью позвал он.

- А?

- Учи уроки.

- Хорошо, - она улыбнулась и потёрла лоб, как будто вопрошая небо, почему она такая трусиха.

- Когда тебе позвонить?

- Не надо, я уже в порядке. Завтра увидимся.

- Точно?

- Да. Пока.

- Счастливо.

Она положила трубку и взялась за уроки. И с этого момента я узнал, что значит «сходить с ума от любви».

Со Светкой творился полный армагеддец, я не знал, что так можно. Она постоянно была на своей волне, её взгляд как будто был обращён в параллельную реальность, где цвета ярче и мир лучше. Она могла внезапно рассмеяться или скорчить какую-нибудь физиономию, могла за минуту сменить сто выражений лица, как будто телепатически общается с кем-то... С кем-то, ха.

Поездки в трамвае стали, наоборот, гораздо сдержаннее, она к нему больше не прикасалась специально, а если так выходило случайно, то страшно смущалась. Разговоры стали тише, темы глубже, она меньше смеялась и чаще слушала, глядя на него такими глазами, в которых безмолвное обожание граничило с безумием, этого невозможно было не заметить. Он замечал. Но после нескольких попыток «случайно» взять за руку, после которых она смущённо отстранялась и прятала глаза, он стал осторожнее.

Время неслось, деревья желтели, люди одевались теплее. А потом мои голубки внезапно встали не на своей остановке и пошли гулять в неизвестном направлении. Я офигел и перемотал к началу.

Всё было как обычно, они общались, смеялись и слушали музыку. А потом у неё зазвонил телефон. Светка ответила и перекинувшись буквально парой фраз, со смесью удивления и радости улыбнулась Максу:

- У меня сегодня французского не будет.

- Значит, ты свободна на ближайшие два часа? - соблазнительно улыбнулся парень, Света округлила глаза, потом задумалась и пожала плечами:

- Ну да, только на час. А что?

- Пойдём бродить, - кивнул за окно он.

За окном был удивительно солнечный день, по-осеннему яркий, золотисто-оранжевый и очень тихий. Мне даже показалось, что я чувствую тот особенный запах, которым наполняются парки в безветренную погоду в середине осени — сухих листьев, прелой земли и влажной древесной коры.

- Бродить... - медленно повторила Света, рассматривая несущиеся мимо полудикие деревья.

- Да, это большой парк, там классно, - с энтузиазмом закивал Максим. - Пойдём, тебе понравится!

- Не знаю, - опять заколебалась Светка, - а можно?

- А кто тебе запретит? - шепнул он, почти касаясь её уха, Светка смутилась, закрыла ухо плечом, опять стала рассматривать деревья за окном. Трамвай начал притормаживать, Максим поторопил её, - Ну? Да/нет? - она всё ещё колебалась, он протянул руку и с ожиданием приподнял бровь. Светка прикусила губу и прошептала:

- Я об этом пожалею, - взяла его руку и они выпрыгнули из трамвая. - Ты тут был?

- Да, он малость запущенный, но чистый.

Парень повёл её по узкой тропинке, которая влилась в более широкую аллею с изредка попадающимися лавочками. Деревья становились всё больше, их пока ещё густые кроны переливались желтым и оранжевым, с редкими вкраплениями красных и синих ягод. В колючих зарослях шуршали птицы, где-то высоко стучал дятел, в неподвижном воздухе парка этот звук разносился далеко и множился эхом. Светка смотрела вверх с раскрытым ртом, совершенно не глядя под ноги, сильно коцаный асфальт аллеи пестрел ямами, так что это было рискованно.

Максим улыбался, попеременно глядя на Светку и на асфальт под её ногами и вовремя корректировал маршрут, потому что до сих пор держал её за руку. Это был первый раз на моей памяти, когда она не убрала руку.

В парке было пустынно и тихо, даже не верилось, что буквально в пятидесяти метрах кипит жизнь никогда не спящего мегаполиса, им навстречу попался только один прохожий — пожилой мужчина с собакой, который неспеша шагал, сунув руки в карманы и глядя вверх с такой же расслабленной улыбкой, как и у Светы. Под ногами шуршали листья, которые никто не потрудился убрать, они покрывали дорожки и пока ещё зелёную траву неравномерным кружевом, рисунок которого менялся каждую секунду. С деревьев то и дело срывались новые листья и медленно опускались в траву, так часто, что в воздухе постоянно кружилось несколько десятков, наполняя мягкую тишину чуть слышным сухим шорохом.

- Макс, - медленно прошептала Светка, не отрывая взгляда от синеющего в разрывах крон неба, - как тут круто...

Он улыбнулся и ничего не сказал, только чуть сильнее сжал её руку и она немного напряглась, как будто только сейчас заметила, что не убрала её. Опустила голову, уставившись в потресканый асфальт, пару секунд поколебалась... прикусила губу и зажмурилась, а когда открыла глаза, обычное рассеянное безумие во взгляде, которое появилось у неё после «того самого» дня, вышло на новый уровень — у неё окончательно снесло крышу. Как будто она решила «будь что будет и гори оно всё, мне надоело ползать, когда я умею летать».

И сама сжала его руку, давая безмолвное разрешение на всё что угодно. Он улыбнулся и переплёл свои пальцы с её, кивнул на примыкающую аллею:

- Пойдём туда, там пруд есть.

Она кивнула, хотя они с самого входа в парк друг на друга не смотрели, то ли стеснялись, то ли это такая защитная реакция от слишком сильных эмоций. Я по себе знаю, что самая глупая физиономия у внезапно счастливого человека, так что могу их понять.

Когда перед ними открылся во всей красе вид на пруд, Светка ахнула и остановилась, медленно качнула головой:

- Блин, я тут уже столько живу и не знала, что здесь совсем рядом такая красота. Спасибо, - она в первый раз посмотрела на Максима, смутилась и отвернулась, он понимающе улыбнулся и кивнул в сторону широкой аллеи вдоль берега, где стояли лавочки:

- Сядем?

- Давай.

Они устроились рядом, парень снял рюкзак и поставил на колени, для этого пришлось отпустить Светкину руку. Она тут же сунула руки в карманы, смущённо нахохлившись и рассматривая противоположный берег пруда, он посмотрел на неё и тоже откинулся на спинку, переплетая пальцы на рюкзаке.

- А у меня сегодня день рождения, - тихо сказала Светка, как какую-то забавную новость.

- А я знаю, - в тон ей усмехнулся Максим, она бросила на него удивлённый взгляд и он рассмеялся, - у тебя есть страница вКонтакте, ты что?

- А, ну да, - улыбнулась она, - я забыла про неё.

- Уже не ждёшь вестей из-за бугра? - как бы в шутку, но немного нервно спросил он, она подняла на него понимающий взгляд и усмехнулась:

- А то ты не знаешь.

- Ну, откуда мне знать? - пожал плечами парень. - Вдруг...

- Не вдруг, - улыбнулась она, - я давно уже оттуда ничего не жду, и даже если придёт, не прочитаю — мне не интересно. Давай закроем эту тему, а? Такой отличный вечер, не надо его портить.

Макс просиял, придвинулся ближе и расстегнул рюкзак, сделал загадочную физиономию и понизил голос:

- Тогда позволь предложить тебе в этот отличный вечер чего-нибудь... недозволенного. Если ты понимаешь, о чём я, - он приподнял бровь и указал глазами куда-то в недра рюкзака, Светка заинтригованно заглянула внутрь и ахнула, зажимая рот руками, подняла на него круглые глаза и прошептала:

- Нельзя же...

- А мы никому не скажем, - мурлыкнул Макс, Светка кусала губы, переводя взгляд с его шкодной улыбки на рюкзак, я тоже заглянул — конфеты, куча ярких упаковок со всяким разным запрещённым.

- Вес покажет, - с сожалением заломила бровки Светка, шмыгая носом.

- Да ничего не будет, Юлька их постоянно по чуть-чуть точит и ничего!

- Твоя Юлька толстая, - вздохнула Света, он громко фыркнул и закатил глаза:

- Тогда тебе тем более ничего не грозит. К тому же, мы с тобой проводим время на свежем воздухе, это жжёт больше калорий, чем сидение за учебниками. Давай, решайся, - он шутливо толкнул её плечом и улыбнулся. - Тебя же никто не заставляет есть целиком, можешь пооткусывать микроскопический кусочек от каждой фигни, а я доем, мы с Юлькой всегда так делаем.

Света колебалась. Жадно косилась на волшебный рюкзак и отводила глаза, Максим кусал губы, пытаясь не смеяться, потом покопался в недрах и вытащил пачку M&Ms:

- О, можешь начать с этого, для разогрева.

Открыл пачку и протянул ей, она вытащила один красный кругляшок и положила на ладонь, глядя на него так, как будто это был сильный наркотик. Максим вытряхнул себе на ладонь ещё один, усмехнулся и пафосно прошептал:

- И так, Нэо, красный или синий? Выбери свою судьбу.

Светка рассмеялась, всё ещё нервно поглядывая на конфету, потом решительно выдохнула и положила в рот. На секунду замерла, а потом зажмурилась и откинулась на спинку лавочки, тихо застонав с невыразимым удовольствием. Максим рассмеялся, покачал головой:

- Жесть! Это круче, чем кормить уточек, надо придумать новый аттракцион — покорми гимнасток! Вы будете сидеть такие бледненькие, несчастненькие, а люди будут приходить и приносить вам еду.

- Хватит ржать, - она попыталась сделать голос грозным, но тоже рассмеялась, потом вытянула шею, заглядывая в глубины рюкзака и поинтересовалась, - а что у тебя там ещё есть?

Парень поставил весь рюкзак ей на колени, щедрым жестом приглашая:

- Выбирай!

Она тут же занырнула внутрь и стала копаться, достала по шоколадке в обеих руках и демонически рассмеялась в небо. Максим ухохатывался с неё, а потом обнял за плечи, прижал к себе и поцеловал в висок, шепча на ухо:

- Ты прелесть.

И не отпустил. Она улыбалась и молчала, он гладил её по плечу, ещё раз осторожно поцеловал и тихо спросил:

- Я лишнего не делаю?

- Нет, - еле слышно прошептала Света, вернула шоколадки в рюкзак, осторожно сняла его с коленей и поставила на лавочку, улыбнулась и взяла Максима за руку. - Лишнее началось давно и тормозить сейчас нет смысла. К тому же, у меня сегодня праздник.

- С днём рождения, - улыбнулся Максим и поцеловал её по-настоящему.

Я закрыл лицо руками и отвернулся от них, сел на асфальт, вытянув ноги и глядя в синее небо, пытаясь не слышать ничего и не обращать внимания на качающие всё тело волны восторга. Этот адреналиновый мандраж первого свидания в моей памяти уже давно припал пылью, я не понимал, завидовать им или убраться подальше, чтобы не видеть. Или расслабиться и получить удовольствие, воспринимая это как изысканный деликатес из эмоций, или пойти повидать Светку... хотя, не стоит — видеть её такой, какой она стала к олимпиаде, сразу после вот этого всего будет выше моих сил, не надо.

Я обернулся через плечо и ускорил время — голубки целовались как сумасшедшие, он расстегнул её куртку и вытащил из волос шпильку, как будто пытался таким образом хотя бы частично удовлетворить желание её раздеть, она что-то говорила, смеялась. Потом они успокоились и я опять запустил время с нормальной скоростью, развернувшись к ним боком, чтобы если что, сразу отвернуться.

- Макс, - она обнимала его за пояс одной рукой, прижавшись щекой к его плечу и играясь застёжкой на воротнике его свитера, - мне почему-то кажется, что мой репетитор перенесла занятие не просто так. И что это как-то связано с тем, что ты в первый раз взял с собой на клуб еду. Развей мои сомнения — ты это всё подстроил, чтобы организовать мне классный праздник, да?

Он усмехнулся, погладил её по спине:

- Какая тебе разница? Главное, что праздник состоялся.

- Ну скажи, мне интересно.

- Да, я всё подстроил. Хотел вытащить тебя из зоны комфорта и позволить немного расслабиться.

- Моя зона комфорта заканчивается в метре от тебя, - улыбнулась она, он засиял, обнял её крепче и загадочно добавил:

- А ещё, я долго думал, каким образом подписать тебе открытку, чтобы тебе не пришлось её прятать или оставлять у меня...

- Придумал? - хихикнула Светка.

- Ага, - он усмехнулся и закатил рукав, - можешь прочитать и запомнить.

У него на запястье было написано «поздравляю», тем же витиеватым шрифтом, что и на прошлой открытке. Светка радостно заулыбалась, а он кивнул на второй рукав, под которым она нашла следующую надпись «с днём рождения».

- Ещё есть? - она подняла на него жадный взгляд, он задумчиво протянул:

- Не знаю... - пожал плечами со шкодной улыбкой, - поищи, может, найдёшь.

Она захихикала, с энтузиазмом бросаясь искать под воротником. Нашла. Там было написано «желаю», чуть ниже «всегда»... дальше было не видно. Света взялась за застёжку молнии и посмотрела на довольно ожидающего продолжения Максима:

- А сколько вообще надписей?

Он пожал плечами с таким видом, как будто понятия не имеет и писал не он. Светка медленно потянула молнию ниже, читая в столбик «побеждать с удовольствием. Ты». Свитер был расстёгнут до середины груди, а Светка по цвету лица сравнялась с эмэндэмсиной, но ей всё ещё было интересно.

- О чём задумалась? - как ни в чём не бывало спросил парень.

- О том, что ты замёрзнешь и простудишься. - Она осторожно застегнула молнию под горло и опустила голову.

- Не замёрзну, я закалённый, - он обнял её, опять целуя и шепча, - давай читай, я что, зря старался? Знаешь, как неудобно писать вверх ногами и справа налево?

- А может, ты мне так скажешь? - помялась Светка.

- Нет, так не интересно.

- Что за эксгибиционизм в общественном месте? - попыталась отшутиться она. - Ты что, вообще не стесняешься?

- А чего мне стесняться — меня полмира в трусах видело.

- Я не видела, - пожала плечами Светка.

- Заодно и посмотришь, - развёл руками он, она вздохнула и покачала головой:

- Слишком стремительно для первого свидания.

- Как хочешь, - он улыбнулся и опять прижал её к себе, она заныла:

- Ну что там дальше? Ну скажи.

- Не скажу, там чем ниже, тем стремительнее. Сколько у нас ещё времени?

Она достала телефон, посмотрела:

- Двадцать минут и едем. Даже если я домашку завтра спишу у кого-нибудь, мне ещё надо съездить домой и создать видимость, что там кто-то был. Натоптать в коридоре, чайные пакетики намочить и выкинуть, часть воды вылить, книжки поперекладывать, всё такое.

- М-да, - двинул подбородком Макс. - А ты не думаешь выходить из подполья? Я могу сам поговорить с твоей мамой.

- Не вздумай, - решительно мотнула головой она, - мама ничего не должна узнать, иначе она наплюёт на тренировочный план и увезёт меня отсюда подальше.

- Из Москвы? - поднял бровь парень, - да ладно, отсюда не уезжают.

- Поверь, я её знаю, - Светка погладила его ладонь и невесело усмехнулась. - Два года назад мы с ней жили в одном городе, там было очень классно — природа-погода, всякие достопримечательности, мы сняли хорошую квартиру, в спортивной школе были хорошие тренера, в обычной школе нормально относились к моим прогулам. Всё, короче, было хорошо. И там у меня появилась подружка, Жанка, я тебе рассказывала о ней.

- Угу, я помню, - кивнул парень. - И что?

- Она отрывная такая, знаешь, из тех, которые везде найдут себе на задницу приключений, ну и я с ней за компанию тоже иногда попадалась. И мама запретила мне с ней общаться. Мы тогда придумали все эти шифры для телефона, у нас ещё система знаков была в одежде — если браслет на левой руке, значит я сегодня не смогу пообщаться, если на правой — мама вечером уходит и я буду одна, там куча ещё фишек было. И один раз Жанка меня подбила пойти с ней на концерт ночью, мама тогда была дома, но я всё равно пошла. Мы жили на втором этаже, так что я аккуратно спустилась из окна на двух кожаных ремнях, привязанных к батарее, только когда прыгала, немного ударилась. Мы сходили на концерт, вернулись, я думала, что всё прошло отлично... а на следующий день у меня напухла нога. - Светка пожала плечами и вздохнула, - мама заметила. И логически рассудила, что если вечером было всё нормально, а утром внезапно травма, значит, всё было ночью. А ночью я могла смыться только с Жанкой. Мы поехали в больницу, там сказали, что ничего серьёзного, только чтобы больше я так не прыгала, по крайней мере месяц-два. Мама была в бешенстве. За два дня уволилась, упаковала вещи и мы уехали. Всё.

Она подняла глаза и заглянула в лицо парня:

- Я не хочу повторения. Я уже думала, каким образом её убедить перестать меня ограничивать, но вариантов нет — я несовершеннолетняя, распоряжаться своими деньгами не могу, да и у меня их не так уж много. Позвонить папе и попросить меня забрать — он заберёт, но оно мне надо? Попросить бабушку сделать внушение маме — я пробовала, эффект длился неделю, а обижается она и припоминает мне это до сих пор, хотя уже больше года прошло. Да и искать другого тренера... мама лучшая, она знает моё тело лучше всех, к тому же, она меня никогда не простит. У меня одна надежда — что олимпиада всё изменит, что если я возьму золото, она начнёт относиться ко мне с чуть большим уважением. Ну или что пройдёт время, я стану совершеннолетней и смогу куда-нибудь от неё уехать.

Она замолчала, продолжая гладить его руку, Максим молча обнял её, зарылся лицом в растрёпанные волосы, от него веяло напряжением — ему не нравилось то, что она сказала, но альтернатив он не видел. А ей было стыдно и немного грустно. Они просидели молча обнявшись ещё какое-то время, потом вернулись к остановке и разъехались в разные стороны.

И с этого момента Светкин период счастливой влюблённости закончился — у неё началась паранойя.

Я был шокирован изменениями, произошедшими с ней буквально за одну ночь, вчера она гуляла со своим Максимом и была счастлива выше крыши, а сегодня её вдруг начало грызть чувство вины и постоянный страх, что мама всё узнает и будет очень стыдно и перед ней, и перед Дёминым.

Влюблённый взгляд, обращённый в мир своих фантазий, бесследно пропал, сменившись сосредоточенным внимательным взглядом спецагента, каждую секунду выискивающим признаки опасности в мире окружающем. Она всего боялась, круглосуточно. Она вздрагивала каждый раз, как мама внезапно её звала, вздрагивала от телефонных звонков, непрестанно оглядывалась и прислушивалась к чужим разговорам. А трамвайные свидания с Максимом теперь состояли поровну из удовольствия, страха и чувства вины. Она обнимала его, как утопающий спасательный круг, но ей не становилось легче. Это тянулось уже больше месяца, выпал снег и я решил сделать перерыв и поискать Светку.

***

- О, надо же, - она кивнула мне и опять отвернулась к сцене, - где ты лазишь, ангел? Я уже со счёта сбилась, сколько раз меня выкидывало в тот проклятый полдень.

- Да так, - повёл плечами я, с трудом перекрикивая музыку, - то там, то тут... А чего это тебя на женщин потянуло?

- Ты что? - Светка оторвалась от созерцания изгибающейся на шесте пышногрудой дамы и смерила меня обиженным взглядом. - Я наслаждаюсь чисто эстетически, к тому же, я в полном восторге от её уровня владения телом, растяжки и силы. Кстати, она бывшая гимнастка, только не художница, а спортивная.

Она опять отвернулась и уставилась на стриптизёршу с одобрительной улыбкой. Женщина была довольно крупная, но ей это было только на пользу — мне всегда нравились такие параметры, чтобы было за что взяться. И вытворяла эта женщина полный улёт, даже если абстрагироваться от сексуальной стороны её движений — Светка права, некоторые силовые вещи я, например, не повторю. Да и просто красиво...

Я молчал, откинувшись на спинку стула и уложив ладони на столик, в окружающем полумраке сквозь грохот музыки пробивались тихие голоса и смешки, Светка вдруг дёрнула меня за рукав, не отрывая взгляда от сцены:

- Смотри, смотри, сейчас она такое сделает!

Я ахнул, по достоинству оценив финт, глянул на Светку:

- Ты не первый раз, что ли, смотришь?

- Раз пятый, наверное, - пожала плечами она, чуть улыбнулась и указала глазами на стриптизёршу, - очень красиво. Я тут думала, если ей дать, допустим, обруч...

- Света, - перебил я, - ты должна думать о своём будущем, а не о гибриде стриптиза и гимнастики. Ты что-нибудь решила?

- Нет, - огрызнулась она. - А ты должен мне помогать, а не лазить неизвестно где. Где ты был?

- В твоём прошлом, - со злости рыкнул я, - искал причины того, что ты послала Максима. По-моему, у вас всё было отлично, что тебя сподвигло?

Она резко отвернулась и не ответила. Дама на сцене забралась под потолок и одним движением скользнула вниз головой до пола, я аж дыхание задержал. Она раскинула руки, медленно выгнула спину и опять стала подниматься. Света молчала, а потом тихонько растворилась в воздухе, я чертыхнулся и тоже переместился в Рио.

Мы появились на набившем оскомину стадионе, Светка бросила короткий нервный взгляд на свою маму и сразу взлетела, уселась на крышу и вытянула ноги, глядя куда-то в горизонт. Я сел рядом:

- Ну?

- Что ты хочешь? - устало вздохнула Светка.

- Чтобы ты мне объяснила, почему ты отшила Дёмина. - Она чуть поморщилась при звуке его имени, на секунду скосила глаза в сторону крыши бассейна, сразу же отвернулась. - Когда это было, кстати?

- Зимой, - тихо ответила она. - Где-то за неделю-две до нового года.

- И что у вас случилось? Поссорились?

- Нет, - она с болью поморщилась и опустила глаза. - Всё у нас было хорошо. В этом и проблема.

- Офигеть, - с сарказмом выдохнул я, - можно поподробнее?

- Помнишь, я рассказывала, что плакала при нём? - я кивнул, она криво улыбнулась. - Я не рассказала, из-за чего. Я тогда попыталась в очередной раз поговорить с мамой по поводу того, что хочу иметь подруг и парня, как нормальный человек. А она устроила мне скандал на три часа, в течение которых пыталась доказать, что я никак не нормальный человек и на нормальные человеческие слабости права не имею. Напомнила мне, какие проблемы у меня были после спортивного лагеря осенью, когда я не могла связаться с Олегом и из-за этого... на тренировках были сложности. Просветила о всех опасностях, которые таят в себе дружба и «то, что малолетние дурочки принимают за любовь».

Светка замолчала, у неё опять намокли глаза и взгляд то и дело скашивался в сторону бассейна. Я устал ждать и подтолкнул:

- И что? Это было осенью, а Дёмина ты отшила зимой — где связь?

- Осенью я была с ней категорически не согласна, - криво улыбнулась Светка, - спорила, обижалась, думала, что она просто таким образом меня ограничивает, чтобы я больше времени тратила на тренировки и поменьше думала о гульках. А потом... - она глубоко прерывисто вздохнула и отвернулась от крыши бассейна, - потом всё начало происходить именно так, как она говорила. Мне стало страшно.

- Как она говорила? - нахмурился я, Светка криво улыбнулась и шмыгнула носом:

- Она говорила, что сначала кажется, что всё под контролем, что ты в любой момент можешь сделать правильный выбор между спортом и друзьями-мальчиками, что это всё несерьёзно... а потом, потихоньку, шаг за шагом, у тебя меняются приоритеты. Что в какой-то момент подружки и парень становятся важнее оценок и медалей. И что тогда со спортом можно прощаться, потому что становишься слишком уязвимой, начинаешь зависеть от них, а это — конец.

Я смотрел на неё с недоумением и недоверием, она глянула на меня, чуть пожала плечами:

- И ещё она предложила мне представить, что у меня есть парень, что у нас с ним всё хорошо, а потом, перед самой олимпиадой, я узнаю, что он мне изменяет. Или мы просто ссоримся, или он начинает странно себя вести — ты понял, короче. Представить, как я буду себя чувствовать и как выступлю. Опять напомнила про Олега... - Светка замолчала, стала покачиваться вперёд-назад, рассматривая зелёные холмы и старательно не глядя на бассейн.

- И что ты? - тихо спросил я, она дёрнула щекой и пожала плечами:

- Я упиралась и спорила до хрипа, я тогда видела только Макса и думала только о нём, он казался самым надёжным человеком в мире, я не хотела даже предполагать, что он может нарочно или случайно создать мне проблемы.

- И что изменилось зимой?

- К зиме всё стало... - Она запнулась, с трудом сглотнула и тихо сказала, - в какой-то момент я поняла, что всё именно так, как говорила мама. Если двигаться маленькими шагами, то пройденное расстояние не так заметно, кажется, что ничего страшного не случится, если сделаешь ещё один маленький шаг. И к зиме мы с Максом зашли слишком далеко. Я поняла, что он стал для меня важнее олимпиады, важнее спорта, карьеры, мамы и всей грёбаной жизни. И что до секса мы не добрались только потому, что не захотел он, моей заслуги в этом нет — я бы была бы только за.

- И что в этом плохого? - стараясь выдерживать нейтральный тон, спросил я, она потёрла лицо и тихо фыркнула:

- Мне казалось, что это плохо само по себе. Я просто на секунду представила, что он действительно меня бросит перед олимпиадой — мне так страшно стало, что... я просто поняла, что в этом случае мне будет плевать на всё золото мира, я просто пойду и утоплюсь в олимпийском бассейне, чтобы сорвать ему триумфальный заплыв.

- И ты решила бросить его первой, пока этого не сделал он, да? - нервно хохотнул я. - М-да, женская логика, побеждает здравый смысл... - Я помолчал, потом криво улыбнулся, - знаешь, мне как-то Ксюха сказала одну гениальную вещь: «я принимаю советы только от абсолютно счастливых людей, потому что учить все любят, вот только правы ли они?». Ты бы хотела прожить жизнь так, как прожила твоя мама? - Светка поморщилась и передёрнула плечами, отрицательно мотнула головой. - Так почему ты её так бездумно послушалась?

- Она... умеет быть очень убедительной, - хмуро выдохнула Света. - Она ставит в пример себя, рассказывает ужасы о том, как сейчас живут её подруги, которые в то время были очень перспективными гимнастками, но сошли с дистанции из-за слишком заботливых родственников, стервозных подружек или мужчин, которые обещали рай, а потом всё оказалось совсем не так.

- Твоя мама, - медленно подбирая слова, ответил я, - совершенная женщина, из тех, которым всё под силу и кто никогда не перестаёт улыбаться, красивая, холодная и очень сильная. Всегда на высоте и всегда одна. Потому что совершенство невозможно любить, им можно восхищаться, перед ним можно преклоняться, но любить — нет. Совершенство в любви не нуждается. Безусловно, любые отношения — это риск, а любовь вообще самый большой риск в мире, твоя мама от неё пострадала, испугалась и оградила себя от неё. И тебя решила оградить, причём как раз из большой любви, что парадоксально. Но лично тебе эта изоляция помогла?

- А ты не видишь? - огрызнулась Светка. - Я так старалась не думать о Максе, что вообще думать разучилась. А чтобы хоть как-то улыбаться на ковре, стала вспоминать Олега, потому что он у меня в голове ассоциировался только с хорошими воспоминаниями. И со временем я настолько сама себя загипнотизировала этим, что почти поверила, что он всё ещё мне нравится и что он будет рад видеть меня в Рио, я же не верила, что у него есть девушка, думала, он меня до сих пор ждёт.

Я не знал, что ей сказать. Сидел рядом и смотрел в ту же сторону — на развевающиеся флаги у входа в бассейн. Светка истекала такой беспросветной тоской, как будто сейчас завоет.

- Так почему ты не хочешь выступать? - тихо спросил я. - Ты же так к этому стремилась, столько тренировалась, парня бросила ради этого. А теперь — всё? Могла бы уже выступить, получить свою медаль, а потом делать что хочешь — хоть от мамы уезжать, хоть из спорта уходить и строить свою жизнь как тебе хочется. Почему такая внезапная остановка прямо перед финишем?

- Потому что это потеряло смысл, - с болью поморщилась Светка и опять уставилась на бассейн. Поджала колени к груди и обняла себя руками, сдавила плечи, прерывающимся шепотом продолжила, - он меня не простит. Я променяла его на медали, господи, как я могла...

Она уткнулась лицом в колени и разревелась, я поколебался — попытаться её обнять или не стоит, не решился, тихо позвал:

- Свет... не реви. Хочешь, я вернусь в твоё прошлое и сделаю так, чтобы вы не расставались? - она замерла на половине вдоха и подняла голову, я кивнул, - я могу, я же ангел. Я просто пойду туда и всё устрою, вы будете продолжать встречаться, он будет тебя поддерживать, ты выиграешь свою олимпиаду и всё у вас будет хорошо? Хочешь?

Она смотрела на меня, как на загадочного человека, предлагающего подписать кровью сомнительный контракт на вечное счастье. Как будто где-то был подвох, но желание получить счастье было сильнее здравого смысла.

- И... всё будет хорошо?

- Да, - кивнул я, - я обо всём позабочусь. Хочешь?

Она молчала. Пальцы нервно теребили ткань рукавов, в глазах был дикий страх и безумная надежда.

- Я не знаю...

Теперь страхом от неё веяло, как холодом из морозилки, я чуть отодвинулся:

- Чего ты боишься?

- Что мама узнает и устроит конец света, - нервно хохотнула она.

- И что для тебя важнее, Максим или вероятный конец света?

Светка замерла, тихо рассмеялась как сумасшедшая, покачала головой. Потом подняла на меня абсолютно бесшабашный взгляд и улыбнулась:

- Плевать на конец света. Делай что хочешь, я как-нибудь справлюсь с мамой. Давай. Я... где-нибудь здесь подожду.

- Хорошо, - я положил руку ей на плечо и ободряюще сжал, - я постараюсь побыстрее. Готовься к выступлению, ты вернёшься с тот момент, с которого всё началось.

Она неуверенно улыбнулась, подняла глаза, окатывая меня горячим потоком надежды, прикусила губу и кивнула:

- Удачи.

Быстро обняла меня и нырнула сквозь крышу вниз. А я встал, посмотрел на бассейн и решительно выдохнув, переместился в прошлое.

***

Я перебирал зимние дни, выискивая нужный. Пару раз выпадал снег, таял, опять выпадал, однажды стало так холодно и скользко, что Максим уговорил Светку позволить себя проводить до подъезда, чтобы она не рисковала где-нибудь поскользнуться и получить травму. Они поднялись на её третий этаж, потом как-то незаметно заговорились у двери, потом начали целоваться...

На этом моменте я обычно отворачивался — было неудобно подглядывать, тем более что мне и спиной сидя хватало эмоций, чтобы дико им завидовать. Сейчас я развернулся так, чтобы видеть их боковым зрением — боялся пропустить что-то важное. Размытые силуэты у стены прижимались друг к другу, Светка расстегнула его куртку, через время он расстегнул её, размотал шарф и прижался губами к шее... Прерывистое дыхание и волны острого кайфа захлёстывали с такой силой, что я поднялся и пересел на две ступеньки ниже — ну их нафиг, у меня уже чёрте сколько времени не было секса и ещё неизвестно сколько не будет.

А у них его не было никогда. Но им обоим хотелось. Я это видел и чувствовал, атмосфера накалялась, я отвернулся полностью, закрыл уши, но ощущения бились волнами в стены и проходили сквозь меня... В какой-то момент показалось, что он её раздел, я резко обернулся — нет, всё по прежнему, стоят себе у стеночки, обнимаются, он даже руки под её свитер на запустил, хотя тонкая полоска голой кожи между джинсами и немного задравшейся майкой так и просит...

Я встряхнул головой и отодвинулся ещё на пару ступенек — хватит, я не за этим пришёл. И только тут заметил, что фонтанирующие потоки секса стали вполовину слабее, а Светка перестала прижиматься к парню и мягко отодвинулась. Слабый сквозняк страха и вины, к которому я настолько привык, что перестал замечать, стал сильнее, она упёрлась ладонями в его грудь и тихо сказала:

- Макс... я должна тебе кое-что сказать.

- Говори, - он улыбнулся и опять потянулся её целовать, но она упёрлась в его грудь сильнее, не позволяя приблизиться. Крепко зажмурилась, а когда подняла глаза, на ресницах блестели маленькие капли. Я схватился за грудь — по рёбрам резануло болью, стало трудно дышать.

- Прости меня, пожалуйста, если сможешь, - прошептала Света, я согнулся сильнее — теперь испугался и парень, погладил её по щеке:

- Что случилось?

- Нам надо расстаться, - чуть слышно прошептала она, - прости.

- Что? - нахмурился он. - Почему?

Стало так больно, что я опять попытался отодвинуться подальше, но тело не слушалось, в животе было странное тянущее ощущение, что-то среднее между «умираю есть хочу» и «сейчас стошнит», в голове гудело.

- Потому что это слишком далеко зашло. - Светка отвела глаза, Максим замер, потом чуть отодвинулся, взял её за руки:

- Не понял. Что зашло?

- Всё, - тихо ответила она, голос дрожал, - я боюсь, Макс. Я в последнее время ловлю себя на том, что ты стал для меня важнее спорта и вообще всего, и что если мы... допустим, поссоримся, то я не смогу выступать.

- И что, это причина расставаться? - напряжённо улыбнулся он. - Мы никогда не ссорились и не будем, я тебе обещаю. Я прекрасно понимаю, что для тебя спорт, я ни на что не претендую, не занимаю лишнего времени, что ты ещё хочешь?

Концентрированная боль, обида и напряжение заполнили весь подъезд, меня мелко трясло, я уже и не думал о том, чтобы куда-то отойти, мне даже сидеть было тяжело. Максим нервно погладил её ладонь, заглянул в глаза:

- Света? Скажи что-нибудь.

- Прости, - дрожащим голосом прошептала она, на секунду подняла глаза и тут же опустила, - Я... не могу так рисковать. Я не имею права ставить что-то выше спорта.

Он поражённо выдохнул и отпустил её пальцы, рука безвольно упала, продолжая дрожать. Парень с трудом выровнялся, упираясь невидящим взглядом в стену, медленно покачал головой, криво ухмыльнулся и очень тихо сказал:

- Знаешь, на чемпионате мира моим первым желанием было набраться смелости наконец к тебе подойти. Вторым — поехать вместе с тобой на олимпиаду, а третьим — чтобы мы встречались и всё у нас было хорошо. Так оно и получилось, на троечку. - Он нервно хохотнул, посмотрел ей в глаза и добавил, поднимая ладони, - ты выбрала золото — твоё дело. Не знаю, чем я мешаю, но если ты так решила — пусть будет так. Желаю тебе собрать на олимпиаде всё золото, какое только можно, и посмотреть, сделает ли оно тебя счастливой.

Она с болью закрыла глаза, он запрокинул голову, изучая потолок, я сидел на ступеньках, упираясь обеими руками в пол и спрашивал себя, может ли ангела стошнить от боли.

Светка несколько раз глубоко вдохнула, как будто собираясь с силами, потом тихо спросила:

- Макс... что было написано на моей открытке на день рождения, там... где я не прочитала? - Он опустил голову и посмотрел на неё так, как будто не мог поверить, что у неё хватает наглости задавать такие вопросы. Девушка виновато потупилась и приподняла плечи, - вряд ли мы ещё поговорим, а я хочу запомнить полностью.

Он качнул головой с нервным смешком, наклонился к ней и взял за подбородок, заставив поднять голову и посмотреть ему в глаза, севшим от нервов голосом сказал:

- Там было написано «ты чудо. Я люблю тебя». Запомни это хорошо.

Отпустил и быстрым шагом стал спускаться по ступенькам, его ботинки прогрохотали в паре сантиметров от моего лица — меня скрутило так, что я уже упирался лбом в ступеньку и трясся, как в припадке. Было зверски больно. И я не знал даже, на кого из них сейчас настроен — в подъезде везде была такая атмосфера. Светка задыхалась, прижимала ладони к груди и смотрела в пол невидящим взглядом, делая прерывистые судорожные вдохи, Максим быстро спустился на второй этаж и остановился — я не видел, просто чувствовал место, из которого полыхает болью сильнее всего.

Время тихо ступало рядом, ничего не меняя, спустя пару бесконечных минут внизу хлопнула дверь подъезда, послышались шаги и Максим тоже стал потихоньку спускаться, Светка взяла себя в руки и выровнялась, пытаясь что-то сделать с лицом. С нижней площадки донесся приветливый голос пожилой женщины:

- Ой, Максим, здравствуйте! Вы провожали Светочку?

- Да, - тихо ответил он, - скользко сегодня.

- Ой, какой вы молодец, - одобрительно заулыбалась женщина, он ответил:

- Мне пора, до свиданья.

- До свидания, Максим, счастливо.

Он стал спускаться дальше, Света с силой тёрла лицо, пытаясь прийти в себя, потому что учительница уже поднялась на площадку между вторым и третьим этажом.

- Добрый день, Светочка, - улыбнулась она. - Какой хороший у тебя мальчик, такой внимательный, очень тебя любит.

- Я его тоже, - с усилием улыбнулась Светка и я опять схватился за пол, согнутый волной боли откуда-то снизу — Дёмин не ушёл, он всё слышал.

- Вы что, поссорились? - шёпотом спросила учительница, Светка чуть улыбнулась и сделала неопределённый жест, что-то среднее между «не важно» и «вроде того». - Ничего, помиритесь, - женщина погладила её по руке и улыбнулась. - Вы молодые, всё у вас будет хорошо.

Они вошли в квартиру, Дёмин вышел из подъезда, атмосфера напряжения понемногу рассеялась и я смог разогнуться, облокотился о перила и стал думать, за кем идти. Со Светкой всё было ясно — ей было тяжело уже давно, а вот для Максима это стало неожиданностью. Я решился и полетел за ним.

***

Если от Светки постоянно тянуло болью, то с парнем всё было по-другому — боль взорвалась в нём и быстро выгорела, оставив напряжённую пустоту. Он как будто оцепенел. На людях делал вид, что всё в порядке, но как только выделываться становилось не перед кем, впадал в задумчивость и мог просидеть неподвижно очень долго. Сдерживаемое напряжение, наполнявшее его в такие минуты, поначалу состояло поровну из обиды и непонимания, он пытался разобраться, что именно пошло не так, но не мог. Потом к обиде и непониманию начало примешиваться подозрение, что она сказала не всё и что на самом деле причина не в спорте, а в нём.

Он продолжал ездить с ней в трамвае. На следующий день после того разговора Светка увидела его в окно и специально вошла через первую дверь, чтобы стоять в противоположном конце. Её толкали все входящие и выходящие. Он делал вид, что не замечает её. А она делала вид, что не замечает его в коридорах интерната, в столовой и на доске почёта. Она вообще старалась не смотреть по сторонам, всё ниже опускала голову и в конце концов получилось, что она стала всегда ходить, глядя себе под ноги и ни на чём не фокусируясь.

А примерно через неделю Максима в трамвае не оказалось. Светка резко прозрела, перепугалась, вылетела в не успевшую закрыться дверь и почти побежала в сторону жилого корпуса, постучала по стойке вахтёрши и выдохнула:

- Дёмин у себя?

- Да, - немного удивлённо ответила та. - А куда он денется, если врач запретил?

Светке поплохело. Она схватилась за стойку и тихо спросила:

- Какая комната?

- Триста двадцатая, - всё ещё удивлённо сказала женщина, провела взглядом взлетевшую по ступенькам Светку и покачала головой.

А Светка уже неслась по третьему этажу, беззвучно шепча:

- Триста двадцать, триста двадцать...

Нашла. Замерла, с силой сжала кулаки и выдохнула, пытаясь успокоиться. Не помогло. Постучала. Из-за двери донеслось хриплое:

- Открыто.

Она секунду помедлила, потом резко повернула ручку и вошла. И застала картину «больной в шоке». Сидящий за компьютерным столом Максим чуть не подавился тем, что пил, потом чуть не свалился со стула, пытаясь выпутаться из одеяла, в которое был завернут с головой, а потом страшно смутился, пытаясь закрыть ноутбуком гору мятой туалетной бумаги на столе и одновременно свернуть видео на экране. Светка резко опустила глаза в пол и упёрлась спиной в закрытую дверь, тихо сказала:

- Прости, надо было представиться.

Он перестал метаться, встал и подошёл к ней, остановившись в паре метров, пригладил торчащие во все стороны мокрые волосы и спросил:

- Что случилось?

- Мне сказали, ты заболел, - тихо ответила она, не поднимая глаз, он криво улыбнулся и хмыкнул:

- Ну да. А что?

Она попыталась поднять глаза, но у неё плохо получилось.

- Ты в порядке?

- Тренер выгнал из бассейна, - пожал плечами он, - а в остальном — да, я в порядке. А что?

- Тебе... не знаю, что-нибудь нужно? - она замялась, всё ещё не поднимая глаз, он смерил её саркастичным взглядом и вздохнул:

- Что ты хочешь? Зачем ты пришла?

Света на миг замерла и приподняла брови, как будто сама вот только что об этом задумалась. Медленно подняла плечи и залилась краской, тихо сказала:

- Не знаю. Ты не пришёл и я... не знаю. Прости, я уже ухожу. - Она развернулась к нему спиной и нажала на ручку двери.

- Стой.

Она закрыла, но не обернулась.

- Что?

- Зачем ты сюда пришла, позвонить не могла?

- Мама забрала у меня телефон, - Светка развернулась и опять прижалась спиной к двери. - Я не знаю почему, но похоже на то, что мне кто-то позвонил, а попал на неё. Не ты?

Максим напрягся и хрипло спросил:

- Когда?

- Вчера, - Света в первый раз подняла на него глаза. - Ты мне звонил?

- Чёрт, - он убито закрыл лицо ладонями и выдохнул, с сарказмом хохотнув, - я с тобой даже поговорил.

- Что ты ей сказал? - обречённо выдохнула Света, Максим покачал головой и закрыл глаза с таким видом, как будто хочет провалиться сквозь землю, отмахнулся:

- Какая теперь разница? Иди, а то заразишься.

- Макс, - тихо попросила она, - ну скажи. Ты же мне это говорил, почему не можешь повторить?

Он поморщился, как будто она его достала и бросил:

- Ничего особенного. Спрашивал, не передумала ли ты и желал удачи. Всё.

- И она сказала, что не передумала, - убито выдохнула Светка, опять нажимая на ручку двери. - Я поняла. Выздоравливай, я пойду.

- Я не буду больше ездить с тобой, - сказал ей в спину Максим. Она уже открыла дверь, обернулась через плечо и криво улыбнулась:

- Будешь ездить в другое время, только чтобы меня не видеть?

- Вообще не буду ездить, - фыркнул он. - Нет у меня никакого друга в компьютерном клубе, я его придумал, чтобы был повод проводить с тобой время.

Она с болью закрыла глаза и сильнее сжала ручку двери. Глубоко вдохнула и дрожащим голосом спросила:

- Как ты с этим справляешься?

- Много тренируюсь, - прохладно ответил он.

Светка выдохнула с таким нервным смешком, как будто он жестоко пошутил, тонко, изысканно, по самому больному месту. Покачала головой и вышла, тихо прикрыв за собой дверь. И Максим мгновенно перестал прикидываться спокойным, подошёл к двери и взялся за ручку, на секунду закрывая глаза. Немного постоял и вернулся за компьютер, опять кутаясь в одеяло и открывая свёрнутое окно, я прочитал название видео — чемпионат мира по художественной гимнастике, Светлана Чечина, обруч.

***

Ничего не менялось. Прошли праздники, зима закончилась, Светкино расписание повторялось изо дня в день один в один, по минутам. Она смотрела под ноги, почти не вынимала наушники, почти ни с кем не разговаривала и делала то, что говорит мама, даже если это было бессмысленно. Боль, которую она носила внутри, угнездилась там прочно и уже не мешала ей жить — Светка к ней притерпелась, научившись не обращать на неё внимания. Когда мама командовала ей «улыбайся», она на пару секунд закрывала глаза и как будто погружалась в транс, поверхность её души окутывалась полузабытым теплом, которое пропадало сразу же после окончания выступления. Боль внутри не пропадала никогда.

Максим наоборот, вроде бы, ожил. Сразу после выздоровления остался после своей вечерней тренировки ещё на несколько часов, сказал тренеру «я не устал», тренер сделал вид, что поверил, а на следующий день даже не спросил. Где-то в середине февраля я застал интересный разговор с сестрой, которая каким-то образом узнала, в чём дело. Она пришла к нему в бассейн и уселась на бортик, вглядываясь в толщу воды — парень лежал на дне, закинув руки за голову и глядя вверх. Потом медленно поднялся к поверхности и поднял на лоб очки:

- Привет. Ты решила поплавать?

- Нет, я решила узнать, что происходит у вас с Чечиной. - Юля села ровно и сложила руки на груди, делая вид, что надулась. - Весь интернат гудит, что вы расстались, хотя когда вы встречались, никто и знать не знал. Ты кому-то проболтался?

- Нет, - Максим нахмурился и взялся за бортик, подтянулся, выбираясь из воды и взял протянутое полотенце. - Откуда такие слухи?

- Не знаю, я пыталась выяснить, но что-то там мутно. - Юля помолчала, глядя как он вытирается, вздохнула. - Говорят, ты её бросил.

- Ну да, они знают, - с сарказмом фыркнул он.

- Говорят, она из-за этого чуть с собой не покончила.

- Боже, какой бред, - Макс вытер лицо и прищурил один глаз, глядя на сестру. - Ты тоже в это веришь?

- Ну, - она повела плечами, - я поэтому к тебе и пришла, чтобы знать, кому верить. Так что у вас случилось?

Парень поморщился, как будто его достала эта тема, хотя я знал, что он ни с кем об этом не говорил.

- Это она меня бросила.

- Правда? - округлила глаза Юля, он криво улыбнулся и кивнул, она сделала пафосную мину и обняла его за плечо. - Хочешь, я её побью?

Он коротко усмехнулся и покачал головой, набрасывая полотенце на плечи:

- Не стоит, я... не в обиде.

«Да конечно, кому ты врёшь.»

- А чего она? - изобразила хныканье Юля, Максим пожал плечами и с сарказмом сказал:

- Я мешал ей нестись галопом к будущим победам. И она решила, что между победами и мной выбор очевиден.

- Это ей мамаша мозги промыла, - без тени сомнения кивнула Юля, - сто пудов, это не человек, это какой-то киборг! Она с неё глаз не спускает и за любую мелочь выедает мозг часами, ты бы видел, как они тренируются — это жесть, как она есть!

- Светка надеется, что после олимпиады она попустится, - скептически двинул бровями Максим. - Я сомневаюсь, если честно.

- Ну, - Юля дёрнула плечами, - кто знает... Моя Юрьевна тоже перед прошлой олимпиадой зверствовала, гоняла меня до посинения и мозг высверливала всяким высокоморальным бредом. А потом, когда мы вернулись с золотом, присмирела, подобрела и даже с существованием Юрки смирилась. - Она закатила глаза и скривилась. - Только от секса очень просила воздержаться.

- И как, - шкодно улыбнулся Максим, - помогло?

- А как ты думаешь? - съязвила она. - Ты его видел?

Макс криво усмехнулся:

- Я не шарю в мужской сексуальности. Зато я стоял на втором ярусе той пирамиды, по которой он лез в твоё окно с букетом в зубах.

- Они и тебя припахали? - ахнула Юля, улыбнулась, - вот уроды.

- Да ладно, спасибо хоть не на первом, штангисты всё-таки, - тихо хохотнул парень, смерил её взглядом, как будто пытался найти какие-то незамеченные ранее изменения и спросил, - и как?

- Каком к верху, - показала язык она, Макс поднял ладони:

- Избавь меня от подробностей!

- Дурак! - рассмеялась Юля, шлёпнула его по плечу и закатила глаза, - если честно, я уже жалею.

- Почему? - напрягся он, она поморщилась и перестала улыбаться.

- Где-то с того момента я начала толстеть.

- Да ладно, - округлил глаза он, она поджала губы и кивнула:

- Ага. Не знаю, может это так фатально совпало, но разница ощутимая. Ты помнишь, сколько я раньше жрала, и до олимпиады, и после, вес хоть с трудом, но держался в норме. А сейчас я вообще ни хрена не ем, иногда даже не пью — вес всё равно прёт, как дурной. - Она дёрнула щекой, развела руками, - знала бы раньше — ни за что не решилась бы, лучше без секса, чем без печенек.

Максим фыркнул и покачал головой:

- Проглот.

- Сам ты проглот! - толкнула его Юля, печально вздохнула и пожала плечами. - Вот такая фигня. И что самое обидное — некоторые девки трахаются, как кролики, и ничего, а мне подфартило. - Она помолчала и тихо добавила, - так что твою Чечину можно понять.

- О боже! - Он схватился за голову. - Да о сексе даже речи не шло, я же знаю ваши правила, мы ходили как школьники, за ручки держались! И всё равно я ей мешал, потому что якобы могу её перед выступлением расстроить и она плохо отработает!

- Бро, - Юлька взяла его за плечи и заглянула в глаза, вроде бы шутливо, но очень участливо, - забудь о ней. Любить профессиональных спортсменок — то ещё удовольствие. Забей. Хочешь, я тебя с девочками попроще познакомлю? Они на вид ни чуть не хуже, только заморочек меньше.

- Не надо, - чуть улыбнулся он, - знакомиться я и сам умею. Просто пока не хочется. Спасибо.

Она сочувственно хлопнула его по плечам и встала:

- Держись, бро. Если что, я всегда с тобой.

Он благодарно улыбнулся и снял полотенце, натянул очки, махнул сестре рукой и спрыгнул в воду. Юля перестала улыбаться, как только он перестал на неё смотреть.

***

Следить за Светкой было тоскливо до воя, одни сплошные тренировки, так что я сосредоточился на Максиме. Этот очухался к весне, перестал смотреть её видео, перестал листать изрисованный учебник анатомии, перестал медитировать на засушенный кленовый листик. Пришёл в себя, взялся за учёбу, стал иногда ходить с друзьями в бильярдную и в теннисный зал, научился смеяться. Только девушку новую так и не нашёл, хотя вокруг него их вертелось достаточно. И тренироваться продолжал как маньяк, тренер уже спрашивал, в чём дело, но Макс только плечами пожал — «хочу золото».

Утренняя тренировка, вечерняя тренировка, а потом в одиночку и до посинения. Иногда до ночи, как будто ему просто не хотелось идти в комнату. Со временем и на него смотреть стало так же тоскливо. Весна прошла, с наступлением лета интернат стал полупустым, не замечать друг друга стало сложнее. Один раз Максим столкнулся со Светкой на углу, замер, нервно краснея и ожидая непонятно чего, она поправила сумку и тихо сказала:

- Простите, я случайно, - обошла его и пошла дальше, не поднимая глаз.

А он проходил в смятении до ночи, опять то и дело впадая в задумчивость. Было странно. Мне казалось, он сам не понимает, любит ли её до сих пор, как будто он, как и она, просто запретил себе об этом думать.

Лето неслось галопом, мама-тренер доводила Светку до обмороков, Максима, наоборот, просили быть посдержаннее и соблюдать режим питания. Он опять начал рисовать.

К тому моменту, когда пришло время собирать вещи, он почти вернулся в состояние годовой давности — его доводили до нервной дрожи желание подойти к ней и страх, что она опять его не заметит. Перед самым отлётом он достал из учебника засушенный листик и сунул между страниц книжки, которую собирался взять с собой.

Время летело.

Самолёт оторвался от земли и Света закрыла глаза, в который раз вставляя в уши наушники и включая Вагнера, «Тристан и Изольда», вступление.

Пересадка в Париже, где какой-то парень с дредами и табличкой «free hugs» широко улыбнулся Светке и раскинул руки. Она покачала головой и улыбнулась по-настоящему в первый раз за... не помню. С зимы, наверное.

Приземление в Рио, столпотворение, репортёры, попугаи прямо на улицах. Светка смотрела в пол, Максим смотрел на Светку.

Заселение в отель, какие-то бумаги, в номер впрыгнула Алина и сделала умоляющие глазки, утянула Светку гулять по олимпийской деревне. Красно-белая толпа встретила красно-зеленую и я опять схватился за грудь, но теперь гораздо раньше — Максим увидел, как Светка смотрит на Олега. Юля увидела лицо Максима и взяла его за рукав, сквозь зубы шипя:

- Возьми себя в руки, твою мать. За драку на территории деревни запросто можно схлопотать дисквалификацию.

Он стряхнул её руку и отвернулся, тихо сказал:

- Я в порядке.

- Ага, я вижу, - с сарказмом кивнула она и опять повисла у него на локте.

К Олегу подбежала симпатичная гимнастка и небрежно обхватила за талию, он с гордостью улыбнулся:

- Лена, моя девушка.

Светка улыбнулась, я задохнулся от боли, Максим опять стряхнул с руки сестру и цапнул за плечо Алину, тихо спросил:

- Это Светкин забугорный гимнаст, что ли?

- Типа того, - она криво улыбнулась и закатила глаза, - я ей давно говорила, что он о ней и не помнит, а она всё ждала чуда, думала, что они встретятся здесь и всё будет как в сказке.

- Ясно, - нервно прошептал Максим, пуская по моему телу холодную волну. - Ты б хоть подошла к ней, увела куда-нибудь, она же сейчас разревётся прямо здесь.

Светка замерла как статуя и улыбалась тому месту, где недавно стояли Олег и его девушка, от неё пульсацией распространялась обреченность.

- Да, надо, - Алина кивнула и добавила усталым тоном, - пойду. Скажешь нашим, что мы в туалет ушли.

Подошла к Светке и утащила её в сторону ближайшего корпуса, Максим провёл их взглядом. У него на локте опять повисла Юля, погладила по плечу и усмехнулась, сочувственно-издевательским тоном осведомившись:

- Тебя не надо увести, ты не разревёшься?

- Иди в пень, - буркнул Максим, она потёрлась щекой об его плечо:

- Не пойду. Хочешь, я выясню, где их поселили?

Он нахмурился и смерил долгим взглядом удаляющуюся спину Светки, выдохнул, покосился на заглядывающую ему в глаза Юльку и кивнул:

- Хочу.

***

Было уже поздно, по полупустым коридорам разбредались спать последние гуляки, Алина вела Светку в комнату, но свернув за последний угол, увидела угрюмо подпирающего стену Максима и толкнула Свету:

- А что это Дёмин тут забыл?

Светка оторвала взгляд от пола и вздрогнула, остановилась, шагнула обратно за угол, пока он их не заметил. Алина нырнула следом, округлила глаза:

- Светик?

- Спасибо, что провела, - бесцветным голосом сказала Света. - Тебе пора.

- Какой пора, ты что? - вытаращилась подружка. - Ты должна мне всё рассказать, я же не усну! Это что, правда? Что вы встречались, а потом он тебя бросил? Света, блин, ну не молчи!

Алина нервно подпрыгивала на месте, Света изображала скульптуру «святое терпение подходит к концу».

- Аля, я сказала, тебе пора. Спокойной ночи.

- Ну Светик, ну не мучай меня, - проныла Алина, - ну расскажи, ну пожалуйста-пожалуйста!

- Ты русский язык понимаешь? - тихо выдохнула Света.

- Я же умру от любопытства, - захныкала Алина, - ну хотя бы пообещай, что после отбоя придёшь и всё расскажешь! Ты мне друг или кто?

- Хорошо, я постараюсь прийти, - уже напряжённо прошипела Света. - Спокойной ночи.

- Я буду ждать, - улыбнулась Алина, извиваясь, как маленькая собачка, которой мало хвоста и приходится вилять всем телом. - Давай, я позвоню.

Света кивнула и подпёрла стенку, сложив руки на груди, я поймал от Алины волну недовольства — не иначе, хотела поторчать за углом и подслушать. Светка проводила её пристальным взглядом до лифта, подождала ещё пару минут и закрыла глаза, собираясь с силами. Потом поправила мастерку и пошла к комнате. Я чуть не надорвался, пытаясь уловить её эмоции — глухо, та же беспросветная тоска, что и последние несколько месяцев.

Максим заметил её и вытащил наушники, отлип от стены, тихо позвал:

- Свет?

Она молча остановилась в двух шагах и вопросительно приподняла подбородок. Он смерил её сочувственным взглядом:

- Ты как?

- Так же, как и последние полгода, - бесцветным голосом ответила она. Он улыбнулся с лёгким недоверием:

- Хочешь сказать, что тебя не зацепило то, что у твоего гимнаста есть девушка?

- Ни капли, - качнула головой она.

- А похоже, что зацепило, - тихо сказал он.

- Тебе показалось, - опустила ресницы Света. Я поразился тому, как похожа она сейчас на маму-тренера, один в один.

- Свет, передо мной можешь не прикидываться...

- Хватит, - она медленно выдохнула и подняла ладони, - я в порядке.

- Ты за последние полгода ни разу не была в порядке, - шёпотом рыкнул он, она криво улыбнулась и пожала плечами:

- Значит, ничего не изменилось.

- Ты его всё ещё любишь?

- Я его никогда не любила.

Он набрал воздуха для следующего вопроса и замер, столкнувшись с её прохладным, чуть насмешливым взглядом.

- Слушай, меня не волнует ни Олег, ни его девушка, я тебе клянусь, - устало выдохнула Света. - Просто я надеялась, что он поддержит меня на выступлении, а оказалось, что ему уже есть, кого поддерживать. Если бы она хотя бы не была художницей, было бы легче, но, - она развела руками, - увы. Я осталась без группы поддержки. Именно это меня расстроило, а не сам факт наличия у него девушки. Ещё вопросы?

- Хочешь, я буду твоей группой поддержки? - нервно улыбнулся Макс.

- У тебя не получится, - качнула головой она, - я смотрела графики. У тебя в это время как раз будет финал по стометровке.

- Ещё неизвестно, дойду ли я до финала, - фыркнул он, она улыбнулась:

- Дойдёшь.

- Почему ты так уверена?

- Потому что я это загадала, - с нервной улыбкой прошептала Света. - Мой именной финт — твоё золото на пятидесяти метрах, победа по обручу — золото на стометровке, победа по мячу — золото на эстафете.

- А победа по ленте? - тихо спросил он, она с болью отвела глаза:

- А по ленте не сбылось. Наверное, мне просто повезло.

За дверью раздались шаги, щелкнул замок:

- Что тут такое? - мама-цербер смерила холодным взглядом их обоих, рыкнула, - отбой через пять минут, по комнатам, оба.

- Я там буду, - уверенно сказал Максим, не отрывая взгляда от Светки, - не знаю, как, но буду.

Светка подняла глаза, криво улыбнулась и качнула головой. Мама взяла её за рукав и почти затащила в комнату:

- Спать, я сказала. - Обернулась к парню и рыкнула, - Дёмин, тебя тоже касается!

- Спокойной ночи, - он с наигранной вежливостью кивнул маме-тренеру и пошёл по коридору, она закрыла дверь на замок и повернулась к Светке:

- Что за новости?

- Забей, - отмахнулась Света и стала раздеваться.

Мама хмуро смерила её взглядом и качнула головой, в её глазах читалось сожаление, что она не кенгуру и не может засунуть дочь в сумку.

***

Часть третья. Невмешательство

Я сидел на ступеньках её подъезда и думал. Как будет лучше — сейчас или спустя пару дней, когда она пришла к нему в комнату? С одной стороны, мне было их обоих жалко и хотелось избавить их отношения от той встряски, что случилась здесь, в подъезде, а с другой — когда пошла к нему в общагу, Светка уже как-то спокойнее воспринимала свою неудобную любовь, страх и чувство вины стихли, она была почти готова отказаться от своих слов и опять начать встречаться. Тут уже он сам виноват — прикинулся бы умирающим несчастным больным, она бы мигом бросилась его лечить, а там уже всё как-нибудь наладилось бы.

Внизу раздались шаги и тихие счастливые голоса, я закрыл глаза — мне было их до смерти жаль. Я почему-то представил, что где-то в его груди живёт пушистая глазастая Любовь, маленькая, глупая и ни в чём не виноватая. И что пару минут спустя она будет пылать и плакать от боли, когда Света скажет ему то, что собирается сказать.

Голубки прошли мимо меня и заговорились у двери, начали целоваться, Максим расстегнул Светину куртку и размотал шарф, прижался губами к шее... Нет, я не могу им позволить сделать друг другу настолько больно! Я остановлю это прямо сейчас.

Она упирается ладонями в его грудь и отстраняется...

- Не говори этого! - я подошёл вплотную, погладил её по щеке. - Светик, нет, ты никому не сделаешь лучше. Не надо.

- Макс... я должна тебе кое-что сказать.

- Говори.

Я схватился за голову, крикнул:

- Света, не делай этого!

Она смотрела ему в глаза, на ресницах подрагивали крохотные бриллиантики слёз.

- Прости меня, пожалуйста, если сможешь...

Максим погладил её по щеке:

- Что случилось?

- Света, не смей! - я кричал ей прямо в ухо, она не реагировала.

- Нам надо расстаться. Прости.

- Что?

У меня подогнулись ноги, от боли было трудно дышать, хотелось биться головой в стену — она не реагировала! Что происходит?!

- Не трать силы, ангел.

Я понял, что всё остановилось и боль больше не прижимает меня к полу, вытер лицо и обернулся на голос Гавриила, спросил:

- Что случилось? Почему она меня не слышит?

- Потому что ты не имеешь права вмешиваться, - мягко улыбнулся архангел, присаживаясь на ступеньки рядом со мной, чуть виновато развёл руками, - это не твоя жизнь, ты не вправе её менять.

- Что? - оторопел я. - Как — не в праве?!

- Ты мог менять свою жизнь, потому что у тебя была сила и право выбора. Она могла менять свою жизнь, потому что у неё была сила. А сейчас нету, потому что она ею вовремя не воспользовалась. Ты же над её судьбой власти не имел изначально, потому что это не твоя жизнь и не тебе её менять.

- Нет, подожди, - поднял ладонь я, - я же сказал её маме не пить из бутылки, она послушалась!

- Это мелочь, которая ни на что не влияет, - качнул головой Гавриил. Кивнул за спину, где обнимались Максим и Света. - А вот эта ситуация важна, поэтому ты в ней ничего не изменишь.

- А как же Волк? - всё ещё не желая верить такой несправедливости, ухватился я. - В прошлый раз, я спас жизнь Волку — это мелочь?

- Там был вопрос жизни и смерти, к тому же, этот человек нужен миру, его бы всё равно спасли, не ты, так кто-нибудь другой. Та реальность, где он погиб, не имела развития, она — просто небольшая вероятность, которой удалось счастливо избежать.

- Офигеть, - нервно потёр лицо я. - Волчара нужен миру, ладно, допустим. Светка профукала свой шанс на вмешательство — пускай, её проблема. Вернёмся к моей скромной персоне — зачем меня вырвали из жизни, если я не могу ничего изменить?

- Можешь, - осторожно сказал архангел, заглянул мне в глаза и улыбнулся с ожиданием, - ты уже много чего изменил.

- Крылья ей подарил? - фыркнул я, - так это игрушка! Чем они помогут вытащить её из вот этого всего? - я обвёл нервным жестом мрачный подъезд и напряжённую пару, Гавриил терпеливо выдохнул:

- Ангел — не машина времени. Ты, наверное, успел об этом забыть, но твоя миссия — хранить. Не тело или судьбу, а душу, понимаешь?

- Нет, - угрюмо сложил руки на груди я, Гавриил улыбнулся:

- Подумай. События её жизни не в твоей власти, зато она сама... понимаешь?

Единственное, что я понимал, это что мне сейчас придётся лететь в Рио и как-то объяснять ожидающей чуда Светке, что чудилка сломалась и потому кина не будет. А это было страшнее каторги — я патологически ответственный человек, привык выполнять обещания и требовать того же от других. Она там сейчас ждёт меня, в надежде что я дуну-плюну и «сделается всё хорошо», а на самом деле — фиг что сделается. Я бесполезен так же, как и она сама.

- Ангел, не впадай в отчаяние, - Гавриил положил твёрдую ладонь на моё плечо, заглянул в глаза. - Я же говорил, что там всё просто, проблема не в событиях, а в самой Свете. Она должна это понять.

- Она уже поняла, что сглупила, - хмуро ответил я. - Это ничего не изменило, летает теперь вся в сожалениях, ждёт от меня чуда. А я сейчас приду и скажу, что не дождётся.

- Ты судишь слишком поверхностно. - Он протянул руку и постучал меня пальцем по груди, подставил ладонь и на неё прыгнула моя вертлявая пушистая Любовь, потянулась и улыбнулась, замурлыкала, зажмурилась и потянулась носом вверх, безмолвно требуя себя чесать. Я невольно улыбнулся, погладил пальцем её шею.

- Как ты думаешь, - со значением спросил Гавриил, - почему для помощи Свете призвали именно тебя?

Я пожал плечами, продолжая почёсывать Любовь, она перепрыгнула с ладони архангела на моё плечо, обернула хвостом мою шею и стала тыкаться мокрым носом в ухо, громко сопя и щекочась усами, я улыбнулся, снял её с плеча и затолкал обратно в грудь, поднялся на ноги, бросил короткий взгляд на своих подопечных...

Если я ничего не могу изменить, зачем я здесь?

Они смотрели друг на друга с такой болью, что я не выдержал и отвернулся. Прошло столько времени, они оба успели остыть, как я им помогу?! Что делать? Что говорить Светке? Я же абсолютно не умею врать, господи, хоть вообще ей на глаза не показывайся... она же всё поймёт. Разочаруется. В который раз, ну почему?! Я так хотел ей помочь! И ему...

Я кивнул на прощание Гавриилу и взлетел. Просто куда-нибудь.

***

Было светло и ярко, за окном пели птицы, возле мольберта пела Ксюха, сочиняя на ходу очередной кавер в своём стиле и весело качая головой. Извазяканная в краске, растрёпанная, счастливая... такая любимая, что пушистая нахалка, живущая в моей груди, выбралась наружу, взобралась по ножке мольберта на самый верх и сунула любопытный нос в картину. Я засмотрелся — красивая. Блестящая, холёная, морду отъела на Ксюхиной кормёжке... и не только морду. Любовь как раз сильно наклонилась, всматриваясь в картину, опасно забалансировала на трёх лапах и чуть не навернулась вниз, чудом повиснув на когтях, попыталась влезть обратно, но откормленный зад был тяжеловат и затащить его наверх удалось только с третьей попытки. Ксюха перестала рисовать и засмотрелась на угол картины, где упражнялась в подтягиваниях Любовь, прыснула и рассмеялась.

Неужели она её видит? Художники такие странные...

Ксюха подождала, пока Любовь устроится поудобнее и опять запела:

- Потому, потому что круглопопым, тяжело, тяжело на свете жить! Потому что надо кушать меньше сдобы, а ещё, а ещё в спортзал ходить!

Любовь фыркнула и отвернулась, я рассмеялся. Ксюха ехидно захихикала и стала сочинять дальше, я откинулся на спинку кресла и попытался ещё раз осмыслить всю эту хреновую ситуацию.

Начнём с того, что меня коварно надули. Сказали, что сила останется при мне, а она не осталась. Светку тоже надули — сказали, что я ей помогу, а я бесполезен. И теперь она где-то там ждёт, пока я всё улажу, как обещал, а я ничего не улажу, потому что не имею права вмешиваться в её жизнь. Но меня почему-то выбрали для этой бесполезной миссии, почему? Чем я такой особенный? Спас жизнь Ксюхе и Волку? Гавриил сказал, что не я — так кто-то другой. Тогда как? Почему я?

Единственный вариант, который я видел — это то, что Светка считает, что я похож на её Максима, и что я его просто по-человечески понимаю. И что дальше?

Мысли стопорились, я опять засмотрелся, как Ксюха тыкает кистью в холст, а Любовь пытается поймать кисть лапой, немного размазывая свежую краску... Если представить на месте Максима меня, что бы я сделал? Самый напрашивающийся ответ — не сдался. Я бы вился вокруг да около годами, даже если бы меня отшивали прямым текстом, потому что я упёртый и очень влюбчивый, ведь со мной так и было, моя Любовь плакала кислотой взаперти долгие годы, пока не пришло её время. Она, гадина, живучая. Она...

Я вдруг распахнул глаза и резко встал.

Вот почему меня выбрали! Потому что я лучше всех знаю, что настоящая Любовь — тварь абсолютно неубиваемая. Я её морил голодом, душил, выгонял, она горела, взрывалась, что с ней только не было — и хоть бы хны! Сидит, вон, как так и надо, лапой краски мажет, как будто всегда тут сидела. Перелиняла и как новенькая.

И если моя, заморённая ещё в той, далёкой жизни «до», смогла выжить, то что случится с Любовью Максима, яркой и взаимной, за каких-то несчастных полгода изоляции? Да ничего ей не будет! Значит...

Значит, он Светку всё ещё любит. И если сказал, что будет на её выступлении, то будет. И она зря плакала, что он её никогда не простит — он её уже простил, им нужно просто перестать выделываться и... просто продолжать. И ничего не надо менять. Я не бесполезен, я ей помогу.

От облегчения хотелось смеяться, я подскочил к Ксюхе и поцеловал её в макушку, она тряхнула головой, буркнула:

- Ну, я же рисую.

Я улыбнулся и прыгнул в небо, возвращаясь в тот момент, на котором остановился.

***

Светка укладывалась спать, её мама закрывала дверь на ключ, Алина ждала сообщений, а Максим шёл в бассейн. Его тренер уже собирался уходить, складывал вещи в сумку, а увидев Максима, удивлённо вскинул брови:

- Забыл что-то?

- Нет, - парень нервно сжал губы, - дело есть. У вас есть пять минут?

- Да хоть десять, - выпрямился тренер, - что случилось?

- Помните, мы соревновались, кто дольше просидит под водой?

- Ну, - осторожно кивнул мужчина.

- Давайте ещё раз попробуем, - нервно улыбнулся Макс. Тренер фыркнул и покачал головой:

- Дёмин, я думал, мы давно закрыли эту тему. По-моему, мы ещё в том году окончательно определились, что фри-дайвером тебе не быть, никогда. Что-то изменилось?

- Да, - кивнул парень. - Я читал о разных техниках. Если погружаться на большую глубину и в холодную воду, то потребление кислорода...

- Да причем тут кислород? - устало вздохнул тренер, потёр лоб. - Мы же давно разобрались, что это вопрос чисто психологический, у тебя фобия, ты не можешь погружаться даже на пару метров, даже с аквалангом. Ты вылечился, что ли?

- Да, - нервно кивнул Максим.

- К доктору ходил? - недоверчиво усмехнулся тренер.

- Нет, - мотнул головой он, дёрнул плечами. - Сам.

- Дёмин... - тренер тяжко-претяжко вздохнул, посмотрел в малость сумасшедшие глаза парня и покачал головой. - Ладно, бог с тобой. Что ты от меня хочешь?

- Давайте поспорим ещё раз, - нервно улыбнулся он, - на желание.

- На какое? - хитро улыбнулся тренер.

- Я потом скажу.

- Максим, - мужчина посмотрел на часы, устало выдохнул и смерил подопечного задумчивым взглядом. - Что за желание стоит того, чтобы ты лез на глубину, которой с детства боишься? Может, я тебе просто так помогу? Честно, мне вообще не улыбается сейчас ещё раз полоскаться.

Дёмин глубоко вдохнул, собираясь с силами, и выдал:

- Я хочу, чтобы вы перенесли финал по стометровке. Хотя бы на десять минут раньше.

Тренер округлил глаза и фыркнул:

- А я каким боком к этому отношусь?

- Придумайте что-нибудь, - пожал плечами парень, - мне больше некого просить.

- Зачем? - с видом человека, который вообще ничего не понимает, округлил глаза тренер, Максим развёл руками:

- Надо.

- Надо? - хохотнул тренер. - Охренеть! Зачем тебе переносить финал? С чего ты вообще взял, что ты до него дойдёшь?

Максим хитро улыбнулся и сказал:

- С того, что знаю своё время. И знаю, почему на соревнованиях всегда плаваю лучше, чем на тренировках — потому что на тренировках вы говорите неправильное время, ровно на секунду.

- Какая сволочь сказала? - нахмурился тренер, Максим пожал плечами:

- Мужики из команды. Я их задолбал попытками разобраться и они сжалились, тем более, что вы и сами им всем после их первой олимпиады признавались. Они решили, что ничего страшного не будет.

- Гады, - добродушно хохотнул тренер, вздохнул и смерил взглядом парня. - Я не понимаю. Зачем тебе переносить заплыв? Что стоит таких подвигов, у тебя же руки уже сейчас дрожат, я же вижу! Куда ты хочешь успеть?

Макс помялся, как будто не знал, признаваться или отовраться, потом неохотно буркнул:

- В соседнее здание.

- К Юльке, что ли? - нахмурился тренер, потом задумался, озарённо распахнул глаза и гаденько улыбнулся, - к Чечиной?! Дёмин, неужели наше сарафанное радио в кои-то веки не соврало?

Максим нахмурился и процедил:

- Я понятия не имею, что там по нему транслировали. Откуда вообще взялись эти слухи?

Мужчина пожал плечами, недовольно отмахнулся:

- Старшая Чечина в тренерской обмолвилась, что её святая доченька так ответственно относится к подготовке к олимпиаде, что даже парня бросила, чтобы от тренировок не отвлекал. А наш бабсовет мигом обменялся информацией и решил, что Чечина врёт и что на самом деле это ты её бросил, а мамаша теперь выкручивается. Это всё, что я лично видел, остальное, скорее всего, дамы досочинили. Так это правда, ты рвёшься болеть за чемпионку?

Максим помолчал, нервно клацая пальцами и глядя на гадкую ухмылку тренера, потом отвёл глаза и кивнул:

- Да.

- Перенести заплыв не так просто, - тихо сказал тренер.

- Высидеть под водой дольше вас тоже не просто, - перекривил его Максим, тренер хохотнул.

- Неужели ты правда веришь, что высидишь?

- Да.

- А если не получится?

- Получится.

- Не верю.

- Пойдёмте проверим, - пожал плечами Макс и кивнул в сторону бассейна. Оттуда раздавались тихие голоса и плеск, там ещё кто-то занимался. Тренер криво улыбнулся и сложил руки на груди:

- Знаешь, что... я не хочу лезть в воду. Мой рекорд мы оба знаем, и точно так же оба знаем, что ты его не повторишь. Для тебя будет подвигом даже две минуты высидеть. Так что давай так, мы сейчас пойдём и засечём твоё время, если больше двух минут — я постараюсь тебе помочь, если меньше — ты бросаешь эту фигню и больше не позоришься. Идёт?

- Да, - с облегчением кивнул Максим. Тренер сделал приглашающий жест и пошёл следом за парнем.

Они подошли к свободному бортику, тренер достал секундомер, Максим быстро разделся, в который раз заставив меня заскрипеть зубами от зависти, стал на самый край и посмотрел в воду. В его глазах было такое отчаяние, как будто внизу была не вода, а пятиметровая яма, в которую ему предстояло прыгнуть. От взгляда в его лицо у меня голова закружилась, тренер тоже заметил его выражение и тихо позвал:

- Максим, - парень обернулся, тренер криво улыбнулся и качнул головой, - ты уверен, что оно тебе надо? - Дёмин кивнул, опять отворачиваясь к воде. Мужчина вздохнул, шёпотом фыркнул, - женщины... от них всё зло в мире.

- И всё добро тоже, - обречённо выдохнул Максим, складываясь для прыжка. - Командуйте.

Тренер взял наизготовку секундомер и сказал:

- Давай.

Максим прыгнул, сразу погружаясь на самое дно, тренер сел на бортик и заглянул вниз, в его глазах была насмешка пополам с недоверием. Время шло, на другом краю бассейна плескались и смеялись, Максим неподвижно лежал на дне, тренер хмуро поглядывал на экран секундомера и с его лица всё быстрее сползала усмешка, а недоверие сменялось откровенной тревогой. Он наклонился к воде, напряжённо всматриваясь в глубину, тихо выматерился и положил секундомер на бортик. Начал нервно стаскивать мастерку, шипя под нос:

- Дурак старый, придумал, чем накануне олимпиады заниматься... - в кучу одежды на полу полетела футболка, дрожащие пальцы стали стаскивать кроссовки. - Угробишь чемпиона, будешь знать, как с малолетками пиписьками меряться, дебила кусок.

Куда зря побросав обувь, мужчина почти с места прыгнул в воду и мне пришлось нырнуть следом, чтобы ничего не пропустить. Максим лежал на дне, с закрытыми глазами и абсолютно неподвижно, мне самому страшно стало, тем более, что я вообще не чувствовал его эмоций, а они даже у спящего есть. Тренер в несколько мощных гребков доплыл до дна и схватил парня за руку, резко дёргая вверх. Максим открыл глаза и попытался освободиться. Волна дикого облегчения, раскатившаяся от тренера, заставила улыбнуться, он сделал зверское лицо и показал пальцем вверх — «поднимайся». Максим отрицательно мотнул головой и показал «окей», потом постучал пальцем по запястью — «время».

Тренер исторг волну негодующих пузырей и показал ему кулак, потом покрутил пальцем у виска — «дурак». Максим улыбнулся и опять постучал пальцем по запястью. Тренер изобразил злобную гримасу, обещающую нахалу жестокую расправу, покачал головой и показал три пальца — «три минуты». Максим довольно улыбнулся и развёл руками — «ну и?». Тренер выдал ещё порцию нецензурных пузырей и закивал, опять указывая наверх — «да, я всё сделаю, только поднимайся». Дёмин послушно оттолкнулся от дна и поднялся к поверхности, тренер поплыл за ним. И как только вынырнул, сразу потянулся к оставленному на бортике секундомеру и заглянул, я усмехнулся — спортсмены такие спортсмены...

- Ну? - тяжело дыша, прошептал Максим, - сколько?

- Сколько? - рыкнул тренер. - Сколько штрафных кругов ты будешь плавать сразу по возвращении, ты хочешь узнать?! Километровов десять минимум! Ты мог сказать, что ты тренировался, гадёныш?!

Он попытался дотянуться и поймать парня, но тот засмеялся и уклонился, хотя по нему было видно, что смеётся он из последних сил. Тренер вернул секундомер на место и подтянулся, выбираясь из бассейна, Максим с сомнением посмотрел на высокий бортик, тренер заметил и протянул руку:

- Давай сюда, герой, блин... решил тренера на старости лет попозорить чуток, да? Чтобы тренер в мокрых штанах по территории шлялся, да?

- Берите мои, - с трудом усмехнулся Максим, - я в ваших мокрых пошляюсь, завтра поменяемся.

- Ой, ладно, - хохотнул тренер, - пошляюсь, вспомню молодость... только бы прекрасных дам по пути не встретить, не поймут.

Он смерил Макса долгим взглядом, я тоже посмотрел — бледный до синевы, как рыночная курица, аж страшно, руки-ноги дрожат, в глазах безумие... а из эмоций только запоздалый страх. Я вслушивался изо всех сил, подошёл ближе, пытаясь различить хоть что-нибудь ещё... глухо. Зачем он это всё делает, если ничего не чувствует?

- Дёмин, - тихо позвал тренер, - ты как?

- Нормально, - поспешно кивнул Максим, я услышал, что у него зубы стучат. Тренер, похоже, тоже это услышал.

- Переодевайся, поешь и через час ложись спать, чтобы нигде не лазил, понял? Подождёт твоя Чечина до завтра, никуда не денется.

Максим криво усмехнулся и кивнул, я почувствовал отголоски далёкой боли, полузабытой, насильно выпихнутой из сознания куда подальше, но не исчезнувшей.

- Хорошо, так и сделаю, - устало сказал он, продолжая смотреть в воду.

- Я постараюсь решить вопрос с финалом, - нахмурился тренер, - обещать пока ничего не буду, но думаю, получится. Десять минут — это не так уж много, должно получиться.

- Спасибо, - тихо сказал Максим и осторожно попытался встать.

Я ускорил время, полетел за ним, но ничего нового не увидел — Дёмин переоделся, сходил в столовую и завалился спать, как и обещал. На следующий день всё было как обычно, на второй тоже, олимпиада шла своим чередом, на трибунах бассейна иногда мелькала Светка, я восхищался её самообладанием — она умудрялась орать и прыгать, болея за всех пловцов одинаково. А ещё умудрялась с независимым видом втирать сидящей рядом Алине и маме подробную историческую справку по каждому пловцу, кто, когда и с каким результатом участвовал в чемпионатах и олимпиадах, так что выглядела её увлеченность плаванием почти невинно. Особенно учитывая, что для Дёмина прошлогодний чемпионат мира был первым и о нём рассказать было особенно нечего, так что на нём Светка внимание не заостряла, что её маму вполне устраивало.

А олимпийская история творилась на глазах. Максим раз за разом выходил на старт, искал глазами Светку, находил и больше на неё не смотрел до конца заплыва. На лице было спокойствие или дежурная улыбка, напряжение, которое можно было списать на спортивный мандраж... и только я чувствовал, что под этим всем скрывается. Боль и обида, как раньше, страх, как прошлым летом, подозрение, что дело не в медалях, а в нём, просто Светка по какой-то причине не захотела ему об этом сказать. И всё. Я искал, пытался выкопать из-под этого всего хоть крошку чувств, оставшихся с осени — не получалось. Верить в то, что любовь прошла и помидоры завяли, не хотелось, я гнал эти мысли, постоянно напоминая себе, что Любовь живучая, но они возвращались. Особенно после того, как Дёмин в первый раз не нашёл Светку на обычном месте, от чего коктейль эмоций внутри него ничуть не изменился.

Мне стало интересно и я попытался найти её сам, узнать, что ей помешало прийти на этот раз. Нашёл, она говорила по телефону в коридоре и от неё расползались волны такой беспросветной безысходности, что я поёжился и перемотал назад.

Она сидела на своём обычном месте между мамой и Алиной, смотрела в воду бассейна и вдохновенно просвещала всех вокруг об истории отмены скоростных комбинезонов для плавания. Уже начали объявлять спортсменов, когда к ним протолкалась какая-то девочка и сказала Светке, что её просили подойти к телефону, ей звонит какая-то Жанна.

Вспыхнувшее в ней удивление и радость разошлись вокруг ударной волной, которая мигом потухла, как только по громкой объявили Максима Дёмина и он вышел готовиться к заплыву. Светка замерла, переводя недоверчивый взгляд с ожидающей девочки на Макса, заметила полный недоумения взгляд мамы и решила не вызывать подозрений, с усилием изобразила радость и встала, пообещав вернуться через две минуты.

За спиной раздался сигнал и дружный всплеск, заставивший её с болью закрыть глаза, она пошла быстрее. Девочка привела её к телефону с ожидающей трубкой, Светка ответила и напряжённо улыбнулась — она ждала совсем другую «Жанну». Я смотрел в её глаза, полные разочарования и стыда за это разочарование — ей хотелось бы радоваться звонку подруги, но не получалось. Голоса комментаторов из бассейна здесь были почти не слышны, но имя победителя Светка всё-таки каким-то шестым чувством разобрала и улыбнулась с таким облегчением, как будто боялась, что он проиграет из-за неё и никогда ей этого не простит. Он выиграл.

Когда она вернулась в бассейн, то умудрилась спросить о результате безразличнейшим тоном, выслушать от мамы безразличнейший список из трёх фамилий и безразличнейше улыбнуться: «Молодцы». Холодная улыбка, полная отстранённого достоинства, получалась у Светки почти так же безукоризненно, как и у мамы-тренера, мамаше нравилось.

Время летело, всё ближе подходя к тому отрезку, где я мог пересечься со Светкой, а я был к этой встрече катастрофически не готов. С честными глазами сказать ей «наплюй на всё и просто иди выступай, он тебя любит и всё простит» будет как бы... не то чтобы ложью, мне не хотелось об этом думать, но всё же. А вдруг? Я не увидел ни у одного из них хоть каких завалящих огрызков от прежних чувств, только обида у него, безысходность у неё и одна на двоих боль. Я не смогу уверенно сказать ей «у вас всё будет хорошо», потому что не умею врать. Она всё поймёт.

Что делать?

Если не Максим, то кто? Кто сможет заставить её жить дальше в этой реальности, выйти и выступить хоть как-нибудь, да и потом не пойти топиться? Кто-то из короткого списка близких людей, может, из тех, чьи номера хранятся у неё «в личном», там ведь не так много. Подружка Жанна уже отзвонилась, её вычёркиваем, подружка Вика с ней даже в столовой вместе не сидит, Макс остаётся как ненадёжный вариант, Олег... у него девушка есть. Хотя возможно, это не помешает ему поддержать старую знакомую, ведь улыбалась же она, вспоминая о нём, почти полгода. Кто там дальше? Фантомный папа, которого «нет и не нужен», но номер которого она до сих пор помнит. Может, поискать его?

Мне ещё тогда, когда мы болтали на крыше, показалось подозрительным, что она прилетела в какой-то город так уверенно, как будто уже тут была. Да и уделять целый час в сутки французскому, когда остальные предметы не блещут... А потом она так уверенно сказала «позвонить папе — он меня заберёт, но оно мне надо?». С чего такая уверенность, что обязательно заберёт? Что-то мне кажется, она сказала не всё. Надо проверить.

Я прыгнул сквозь крышу в небо и развернулся на север, примерно восемь тысяч километров, так она говорила?

Маршрут пришлось корректировать, когда я настроился на тот небоскрёб, с крыши которого так недавно прыгал, уходя от неприятных вопросов, то почти сразу нашёл и квартиру Светкиного папы. Из окна квартиры можно было рассмотреть ту крышу, на которую она тогда прилетела — фишка у неё такая, что ли, смотреть на то, к чему страшно подойти, с расстояния в один бассейн?

Я прошёл сквозь стену и осмотрелся — пусто и пыльно. И сразу возникло ощущение, что здесь живёт мужчина и живёт один, давно и прочно. Женщина в доме, даже приходящая изредка, оставляет свой след — всякие цветные баночки, забытые заколки, расчёска, тапочки маленького размера и смешного цвета, сто разновидностей гелей для душа, запах косметики в ванной. Здесь этого всего не было, в ванной стояло три банки — мыло, шампунь и фигня после бритья.

Из чистого любопытства я прошёл на кухню, увидел легкий бардак и пачку спортивных журналов на подоконнике, на английском, русском и французском. Вернулся в гостиную, включил ангел-навигатор и настроил на поиски Светки или чего-то с ней связанного — потянуло сразу во все стороны. Спустя полчаса поисков, я задолбался считать её фотки, вырезки из журналов, статьи из газет и просто какие-то бумажки с детскими рисунками, стишками, аппликациями уровня ясель с подписью в углу уверенной воспитательской рукой типа «Света Чечина, цветочек».

Вот так вот. Тот забугорный папа, которого «нет и не нужен», очень даже есть, а что не общается со знаменитой дочкой, так это не его и не её вина, а — готов поспорить — мамы-тренера. А где он сейчас, интересно?

Я настроился и поражённо ахнул — отличные новости, прибережём их.

***

Набирался смелости я очень долго. Переместиться в Светкины «бесконечные двадцать две минуты» было так страшно, как будто она меня там сожрёт. Немного поуговаривав себя быть мужиком и хладнокровно смотреть в лицо опасности, я пришёл к выводу, что плохо поддаюсь самовнушению и пошёл на компромисс с собой — я посмотрю в лицо опасности, да, но только из-за угла и сразу убегу.

Я переместился на самый край олимпийской деревни в двенадцать ровно, поискал Светку и убедившись, что она в том спорткомплексе, где проходят соревнования гимнасток, вздохнул с облегчением и переместился в бассейн. Мгновенно, чтобы крыльями громко не хлопать.

В бассейне разминался и нервничал Дёмин, его мелко трясло, тренера трясло ещё сильнее — даже мне было ясно, что чемпиона сейчас меньше всего волнует медаль, он парится только о том, что может не выполнить обещание... как я его понимаю.

- Максим, соберись, - тихо прорычал тренер, пытаясь быть спокойным. У него на лбу было написано «если ты сейчас не сядешь, я тебя ударю».

- Они должны уже начинать, - нервно прошипел Максим.

- Ещё рано, ещё даже массажист не пришёл, сядь, - ледяным тоном прорычал тренер, Максим резко выдохнул и сел, достал телефон, стал копаться. Тренер округлил глаза. - Ты с ума сошёл? Я же сказал оставить в раздевалке!

- А ещё вы сказали, что заплыв перенесут, - шёпотом рыкнул Дёмин, прикладывая трубку к уху, - Юля, ну что? - сестра что-то затараторила в трубку, у Максима начало дёргаться веко. - Я понял. Ты сможешь потянуть? - пауза, он закрыл глаза и медленно выдохнул. - Ясно. Буду должен, давай.

- Ты охренел? - срывающимся от злости голосом прошептал тренер.

- Есть немного, - равнодушным тоном бросил Максим.

- Ты понимаешь, что на кону медаль? - яростно выдохнул тренер.

- А вы понимаете, что мне плевать на эту медаль? - парень нервно выпрямился посмотрел на тренера, - олимпиада закончится, вне зависимости от того, какое место я займу. А жизнь продолжится.

- Твою мать, Дёмин... - тренер согнулся и уткнулся лицом в ладони, глухо простонал, - да что ж с тобой творится! Такой дисциплинированный был, блин, лучше б я запасного заявил, он хоть не припадочный.

- Чего ж не заявили? - криво ухмыльнулся Максим, гипнотизируя часы и быстро-быстро стуча ногтями по стулу. Тренер выпрямился, медленно выдохнул и обречённо посмотрел на воспитанника:

- Потому что мне, в отличие от тебя, не плевать на медаль. - Максим дёрнул щекой и поморщился, отвёл глаза. Тренер вдруг стал серьёзным и тихо сказал, - Дёмин, блин, я не хотел тебе говорить раньше времени, но, видно, придётся... перестань психовать и послушай минуту спокойно! - Макс сжал в кулаки нервные пальцы и изобразил скульптуру «я весь внимание». Тренер заглянул ему в лицо и медленно, весомо сказал. - Я всегда накидываю спортсменам секунду, чтобы не зазнавались и стремились к улучшению. Но тебе — только тебе! — мне пришлось с весны накидывать полторы, а с начала лета — две с половиной. Ты понимаешь, что это значит?

Максим на мгновение вскинул брови, потом усмехнулся:

- Я зазнаюсь больше всех?

- Ты плаваешь быстрее всех, - терпеливо пояснил тренер. - Настолько быстрее, что в это сложно поверить. Дёмин, посмотри на меня. Речь не о золоте, оно у тебя уже в кармане, речь о мировом рекорде. Слышишь? Этому рекорду шесть лет, но твой результат на обычной тренировке его превосходит. Если ты сейчас, через десять минут, соберёшься и проплывёшь как надо, ты поставишь наш флаг на первое место в мире.

Я смотрел на Максима и мне было одновременно жарко и холодно. У него перестали дрожать руки, ледяная глыба в груди растворилась под напором шока и внезапно возросшей ответственности, голова стала пустой и холодной, он выпрямился и бросил на тренера недоверчивый взгляд. В этот момент открылась дверь и вошёл незнакомый мужчина, кивнул обоим и сказал:

- Заплыв перенесли почему-то, будет немного раньше. Пора готовиться.

Максим медленно кивнул и снял мастерку, мужчина стал растирать ему плечи и руки, тренер поднялся и присел напротив, заглядывая подопечному в глаза:

- Ничего сверхъестественного от тебя не требуется, ты это уже можешь. От тебя требуется просто отработать, как на тренировке. Только не лениво, как на отборочных, и не нервно, как в полуфинале, а спокойно и чётко, как на тренировке. Ты везде успеешь, доли секунды, потерянные из-за нервов, твоей даме не помогут, зато сильно помешают тебе. Понял?

- Понял, - медленно кивнул Максим. Все его нервы как рукой сняло.

- Впишешь наши имена в историю? - позволил себе чуть улыбнуться тренер, Максим тоже чуть приподнял уголки губ и тихо спросил:

- А вы заберёте мою медаль, если я опоздаю на награждение?

- Ты, часом, не еврей? - фыркнул тренер.

- Вроде, нет, - усмехнулся Максим, массажист мягко похлопал его по плечу:

- Готов, скоро объявят. Удачи.

Дёмин кивнул, на секунду закрыл глаза, потом внимательно посмотрел на свои руки — они не дрожали. От него пульсацией распространялись волны энергии, даже мне дико захотелось прямо сейчас сорваться и побежать, а лучше полететь. Когда его объявили, я забыл обо всём на свете и вышел вслед за ним, мигом осознав свою ошибку — здесь была Светка, стояла там же, где мы с ней уже смотрели этот самый заплыв. Она с широкой улыбкой помахала мне рукой, я подавил желание сбежать и тоже махнул рукой, но подходить не стал.

Пловцы готовились, один из них запутался в шнурках и долго не мог снять кроссовок, стоящие на местах соперники хмуро на него косились, парень нервничал, затягивая узел ещё сильнее, наконец ему помогли, он занял своё место, прозвучала команда на старт и дружный всплеск.

Меня колотило. Я в который раз обругал свою впечатлительность, я же знаю, что будет дальше, я это уже видел, откуда этот мандраж? Светка с той стороны бассейна пищала и прыгала — ей каждый раз, как в первый, как мало человеку надо для счастья! Тренер грыз ногти. Бассейн казался бесконечным, ведь меньше минуты прошло, а по ощущениям — я тут час стою.

Зал взорвался воплями, новоиспечённый чемпион сорвал очки вместе с шапкой, выпрыгнул из бассейна и сразу угодил в объятия тренера, чуть не плачущего от восторга, освободился и бросился к одежде, на ходу крича тренеру:

- Время?

- Сорок семь и две! - срывающимся от счастья голосом проорал тренер.

- В мире, блин... - прошипел Максим, с трудом натягивая штаны на мокрые ноги, схватил куртку, обернулся к тренеру — он его не слышал. - Я скоро буду.

- Ты куда? - очнулся тренер. - Сдурел? А репортёры?

- На хрен репортёров, - парень подхватил с пола кроссовки и рванул к выходу, поднырнув под распахнутые во вселенском объятии руки тренера, но шустрый мужик поймал его за ворот:

- У тебя ещё награждение и эстафета!

- Я успею, - Максим освободился и вдруг криво улыбнулся тренеру, - вы соврали про две с половиной секунды, да?

Тренер поджал губы и приподнял плечи, разводя руками, Дёмин фыркнул и зажмурился с нервным смешком, молча развернулся и побежал к выходу. Я летел следом, со смесью восхищения и неодобрения наблюдая, как он поскальзывается на поворотах и задевает не успевших убраться с дороги людей, босиком несётся по асфальту, собирая пыль на мокрые ноги, оставляет грязные следы в вылизанных коридорах спорткомплекса и врывается в двери...

Не врывается. Всё замерло, когда ему до выхода в огромный зал стадиона оставалось полшага. Я стоял в дверях и смотрел на застывший мир, испытывая терпкое чувство обидного дежавю — ведь я уже был здесь, в это самое время я обходил его в дверях, ещё удивился тогда, почему он мокрый весь. Интересно, сколько раз Светка ходила мимо него по коридорам и в упор не замечала?

Я оглянулся на её стул — пустой, как раз в этот момент она ставит ногу на ковёр и выглядит самым несчастным человеком в мире, её серебристо-белая лента болтается в руке абы как, кажется, она уронит её ещё до начала выступления. Я нашёл глазами Юлю, она нервно хрустела пальцами и кусала губы, мама-тренер выглядела великолепной и уверенной, как всегда, где-то в дальнем секторе сидел Олег, глядя на бледную Светку пристальным сочувственным взглядом.

Я ничего не могу изменить.

От этого осознания становилось так паршиво, что хотелось просто сесть на пол прямо здесь и не двигаться, точно как Светка, чтобы всё просто остановилось... но мне же нельзя. Я же грёбаный хранитель. И не чего-то там, а души, и по словам архангела, сила у меня как бы есть, хотя фактически её как бы и нет. Очешуительно круто я рабочий день прогулял.

Медленным шаркающим шагом я подошёл к Максу, застывшему в порыве таком же стремительном, как его недавнее выступление, заглянул в глаза, попытался что-то там увидеть, или услышать, или почувствовать... отмотал время на две секунды назад, чтобы опять ощутить его эмоции — бешеная энергия ещё не стихшего чемпионского порыва, помноженная на страх не успеть и не выполнить обещание. И всё. На этот раз даже без боли и обиды, как будто старые счета обнулены с момента вхождения в новую эпоху.

- Что ты здесь делаешь, парень? - тихо спросил я, заглядывая в его глаза. Конечно, он мне не ответит, это раньше я был крутым ангелом, способным говорить и быть услышанным, а сейчас я кто? Как там Светка говорила, привидение с моторчиком? Где-то я это слышал...

Я опёрся о стену рядом с застывшим Максимом, задумался о всяком далёком, потом вспомнил наш с Гавриилом разговор в подъезде, с которого я сбежал, криво усмехнулся и протянул руку к Дёмину, постучал пальцем в его грудь и подставил ладонь.

То, что на неё осторожно выползло, было похоже на рано брошенного кошкой котёнка, недокормленного, невылизанного, перепуганного и насквозь мокрого. Свалявшиеся клоки шерсти невнятного цвета торчали во все стороны мокрыми сосульками, маленькие круглые уши были плотно прижаты к голове, тонкие лапы дрожали, как будто с трудом держали тощее тело на полусогнутых. Только непропорционально большие серые глаза казались абсолютно здоровыми, в них светилось бесстрашное любопытство и желание куда-нибудь залезть, чего-нибудь съесть и где-нибудь нашухарить, желательно всё сразу и прямо сейчас. Я поднял ладонь на уровень глаз и вздохнул:

- Ну здравствуй, убожество. Ты хоть знаешь, что ты такое?

Убожество похлопало короткими светлыми ресничками и попыталось укусить меня за палец. Я выдохнул ещё печальнее и в который раз безуспешно попытался собраться с силами. Получилось примерно так же паршиво, как и в предыдущие сто раз, так что смысла тянуть дальше я не видел.

Я выровнялся, выдохнул и перемотал время на двенадцать ровно.

***

Светки не было, я настроился на неё и определил направление — на крыше. Пускай, я подожду. Чужая Любовь ползала где-то под креслами, на ковре кувыркалась девушка гимнаста Олега, потом её сменила красивая китаянка, под конец её выступления под потолком хлопнули крылья Светки и она мигом заметила меня.

- Привет! Как всё прошло? - Она была такая радостная, что мне мигом стало тошно и от того, что я должен сказать, и от робкой мысли соврать. Я молча пожал плечами. Светка не обратила внимания на мою физиономию, улыбнулась ещё шире и указала на готовящуюся выступать Юлю, - слушай, я тебе сейчас такое покажу, ты этого больше нигде и никогда не увидишь!

- Да? - изобразил участие я, она часто закивала, широко улыбаясь в потолок и подпрыгивая от избытка радости.

- Я просто подумала, я же тысячу раз видела Юлькино выступление, я его уже на память знаю! И раз уж мне всё равно надо разминаться перед выходом, то почему не размяться в воздухе? Когда ещё у меня будет возможность сочинить программу под крылатую гимнастку?! Это же так круто! Если комбинировать прыжки с полётами, выходит нереально красиво, а я ещё и подогнала свою хореографию под программу Юли, получился дуэт, мне так нравится! Ой, всё, сейчас она уже выходит, смотри, короче.

Она за секунду сбросила мастерку, штаны, футболку и обувь, что-то сделала с узлом на голове, превратив его в волнистый хвост, потом молниеносным выпадом сорвалась с места и на лету подхватила с одного из стульев белую ленту, через секунду уже зависая в двух метрах над стоящей в центре ковра Юлей.

Заиграла музыка и у меня медленно отпала челюсть — я видел её выступления, много раз видел, но тогда у неё не было крыльев и такой роскошной партнёрши. Светка действительно вписала свои движения в танец Юли, да так изящно, что они дополняли друг друга, казалось, что без неё Юлин танец неполный, как будто придумали его для двоих, а танцевать вышла одна. Светины крылья и лента вошли в эту программу как родные, они кружились по ковру вместе — фигуристая блондинка в красном и изящный ангел в белом...

Красота творит со временем странные вещи, я выпал из реальности, напрочь забыв обо всём на свете, в эти минуты казалось, что я был здесь всегда, как и они обе, что это наш маленький мир красоты и силы, где две гимнастки будут вечно танцевать, а бесполезный ангел будет вечно смотреть, онемев от восторга. Но всё закончилось, кто-то там посмел описать цифрами эту магию, Светка помахала зрителям и подлетела ко мне, уселась рядом:

- Классно я придумала?

- Да, - у меня не было цензурных слов, а нецензурных я бы себе не простил, но она всё поняла по глазам и довольно улыбнулась. - Давай рассказывай, как твои успехи? У тебя всё получилось, что теперь надо делать?

Боже, как же мне стыдно... Я заметил, что её реальная копия уже подходит к ковру, взял Светку за руку и остановил время.

- Света, - я с трудом сглотнул и опустил глаза, увидел под ногами обнюхивающую ботинки Любовь, взял её в руки, чтобы хоть как-то отсрочить признание в собственном бессилии.

- О, боже, что это за чучело-мяучело? - рассмеялась Светка, я зажмурился, не зная, как ей объяснить, но она не нуждалась в объяснениях. Она молча выхватила у меня Любовь и прижала к себе, умильно приговаривая, - ух ты маленькое страшилище, чудище мокрое, иди сюда. Как тебя зовут? - Я опять набрал воздуха, мне опять не дали вставить слово.

- Няу!

- Ох и противный же у тебя голос, чучело! - радостно рассмеялась Светка, взяла с кресла свою мастерку и завернула Любовь в неё, стала вытирать мокрую шерсть и наконец соизволила заговорить со мной. - Клёвый крокодил, где ты его выдрал? Мне давно хотелось какое-нибудь домашнее убожество, хоть чупакабру, лишь бы бегало и звуки издавало...

- Няу!

- ...но мама не разрешала, говорила, у нас нет времени заниматься даже несчастным хомяком. - Она подула в лицо разомлевшей и обнаглевшей от внимания Любви и нахмурилась. - Слушай, а это не кошак. Что это такое?

- Чупакабра, - пытаясь сдержать истерический смех, фыркнул я.

- Да? - Светка посмотрела в откровенно бессовестные глаза Любви и пожала плечами, - ну пусть будет. Так как твоя миссия?

- Моя миссия... - я с трудом сглотнул и осторожно продолжил, - не выполнена. Потому что я, как оказалось, не властен над твоей жизнью точно так же, как и ты.

Светка медленно перестала улыбаться. От неё поползло во все стороны разочарование, обида, плотные щупальца серого чего-то, от чего выцветали краски мира и жизнь переставала радовать простыми вещами.

- То есть, ты ничего не можешь сделать? - полуутвердительно опустила голову она, я медленно кивнул. Она задумалась, потом на миг вскинулась. - Подожди, ты же говорил моей маме, чтобы она не пила воду, она послушалась, нет?

- Да, - неохотно кивнул я, - но это получилось потому, что от этого ничего не зависело. В более важных вещах меня никто не слышит.

- Но почему не зависело... - нахмурилась Светка, детская обида тронула её лицо дрожью, голос сел. - Но ведь мама тренер, она же должна меня поддержать, я без неё выступила бы не так хорошо...

- Света, - тихо попросил я, - когда ты то и дело оглядывалась на вход, ты ждала не маму. Ты продолжала туда смотреть, даже когда мама стояла рядом с тобой. Кого ты ждала?

Она прерывисто вздохнула и отвернулась, по щеке скользнула тяжелая капля. Проворная Любовь подпрыгнула и поймала её лапами, облизала и расчихалась, Светка погладила маленькое чудовище дрожащей рукой.

- Ничего не изменится, да? - Она в упор посмотрела на меня покрасневшими глазами. - Мы ничего не можем сделать, вообще? Всё останется, как было? - Я молча опустил глаза, она всхлипнула и зажала рот ладонью, пытаясь удержать себя в руках, стала обмахиваться растопыренными пальцами, тихо, быстро заговорила. - Ничего. Ничего страшного, ничего же не случилось, никто не умер, всё просто осталось, как было, это же не смертельно, да? Я просто возьму себя в руки и выйду. Выйду и выступлю, а потом ещё раз, потом получу свои грёбаные медали...

Она не выдержала и разревелась, закрыла лицо руками, я смотрел на её кудрявый хвост и хотел провалиться сквозь землю.

- Свет... - она не реагировала, я дотянулся и погладил её по плечу. - Всё не так плохо. Ты молодая, здоровая, ты чемпионка в конце концов...

- Чемпионка, которая на хрен никому не сдалась без медалей! - прорыдала Светка. - Я не хочу, как же меня здесь всё достало, хватит...

- Хватит смотреть под ноги и говорить, что ненавидишь асфальт! - нервно рыкнул я. - Подними глаза и просто посмотри вокруг. На мир, а не себе под ноги. Ты увидишь много чего такого, что всегда было рядом, но ты никогда не замечала.

Она замолчала и выпрямилась, посмотрела на меня таким холодным взглядом, что по спине мурашки прошлись, прищурилась и прошипела:

- А ты весь такой умный, да? Сам свою жизнь изменил как хотел, а мою не смог изменить, теперь сидишь рассказываешь мне, что всё и так неплохо!

- В моей жизни были реальные проблемы, а на выдуманные! - рыкнул я.

- У тебя хоть жизнь была! - ещё сильнее вспылила Света.

- У тебя тоже была, пока ты от неё не отгородилась наушниками и взглядом в пол!

Светка сверкнула глазами с таким видом, как будто сейчас на меня бросится, я с неимоверным теплом подумал о сломанном мече за спиной — убить не убьёт, но задуматься заставит, если что.

- А что, - вдруг тихо сказала она, - лучше смотреть на мир вокруг и знать, что у меня ничего этого не будет? Ходить облизываться на то, что нельзя?

- Надо уметь радоваться тому, что есть, - терпеливо вставил я.

- Например? - ехидно усмехнулась она.

- Ты молодая...

- И вся моя молодость возложена на алтарь спорта.

- Здоровая.

- Здоровье возложено туда же. Я не получаю от своего абсолютно здорового тела никакого кайфа, доступного обычным, не таким уж здоровым людям, - она криво улыбнулась и стала загибать пальцы. - Ни еды, ни спиртного, ни секса, тело вообще гораздо чаще болит, чем не болит. Ещё причины для кайфа будут?

- У тебя есть гимнастика, - я поднял ладонь, не позволяя ей вставить слово, - и не ври, что ты её не любишь! Любишь, ещё как. Ты даже стриптизёрше хотела обруч дать, и от танца с Юлей получила море удовольствия. Да, тебя не спрашивали, когда стали тренировать, но не стоит сопротивляться только потому, что выбор сделали за тебя — это ещё не значит, что он неправильный.

- Эта гимнастика отобрала у меня всё, - тихо, мрачно ответила Света. - Не подруги, а конкурентки, не мама, а тренер, не парень, а...

- А кто? - чуть улыбнулся я. - Дёмин тебе чем не угодил?

Она глубоко вдохнула и опять вытерла глаза.

- Он не пришёл.

- А он должен был? - фыркнул я, - после всего, что ты ему наговорила?

- Молчи, а? И так тошно.

- Наушники надень, - издевательски фыркнул я, - и глаза в пол, как обычно, чтобы мира вокруг не видеть.

- А на что мне в этом мире смотреть? - убито прошептала Света, - куда?

- Вон туда, - указал пальцем я, - второй уровень, третий ряд, восьмое место.

- И что там? - Светка прищурилась, недоверчиво всматриваясь и заранее готовясь спорить, потом рассмотрела и округлила глаза. - Папа?

- Ага, - криво улыбнулся я и перекривил, - «примерно восемь тысяч километров вон туда». Ты представляешь, сколько он за это заплатил? А ещё у него дома, в восьми тысячах километров «вон туда» лежат горы твоих фоток, интервью и детских рисунков. Ты об этом знала?

Она неуверенно пожала плечами и опустила глаза, нервно погладила чудовище на коленях, я кивнул в другую сторону зала:

- А вон там сидит твой Олег, у него, может, и есть девушка, но на твоё выступление он тоже смотрит и за тебя переживает. А вон там — Юля, с которой ты вообще не общалась, но которая по непонятной причине тебе симпатизирует и помогает одному нашему общему знакомому решать проблемы с тобой. А там — твоя мама. И не хмурься, она тоже тебя по-своему любит, просто у неё такой специфический способ это проявлять.

Светка помолчала, перебирая подсохшую шерсть разомлевшей на коленях Любви и нервно улыбнулась:

- Чего замолчал?

- А дальше ты сама, - развёл руками я. - Всем вышеперечисленным на твои медали плевать, ты им сама по себе дорога. Но есть один человек, которому не наплевать на твои медали, потому что тебе самой на них не наплевать. - Я покосился на страшненькую, но вполне довольную жизнью Любовь и вздохнул, - и не знаю точно, но по-моему, он тебя всё ещё любит.

- Он не пришёл, - тихо ответила Светка.

- А если оторвать глаза от пола? - нервно рыкнул я, встал и схватил её под руку, почти поволок к выходу и открыл дверь. - Это кто?

- Няу!

Недокот вывернулся из рук Светки и прыгнул на плечо Максима, замершего в стремительном рывке и жадно смотрящего на ковёр. Светка застыла и распахнула глаза, а я лихорадочно зашарил руками вокруг в поисках опоры и тихо сполз по стеночке, потому что шибанувшая от неё волна эмоций не давала устоять на ногах.

- Он пришёл...

В её шёпоте было столько счастья, что если его собрать и вылить в центр Сахары, там бы персики зацвели, от океана до океана.

- А ты сомневалась? - тихо спросил я, справившись с перехваченным горлом.

- Он же... я же... - она шагнула ближе и остановилась, протянула руку и замерла, как будто боясь к нему прикоснуться. - И что теперь будет?

Светка беспомощно оглянулась на меня, я сидел на полу и запрокидывал голову, чтобы из носа радуга не пошла, криво улыбнулся и пожал плечами:

- Да что хочешь. Это твоя жизнь, как повернёшь, так и будет.

- И... он меня простит?

- Хорошо попросишь — простит, - пожал плечами я. - Мне откуда знать? Сбежал же он к тебе с награждения, просидел ради тебя под водой чёрте сколько... любит, наверное.

- Ему нельзя сидеть под водой, у него фобия, - нахмурилась Света.

- Спроси у него сама, как он это сделал, ладно? - отмахнулся я. - Я домой хочу.

- А я?

- А ты разминайся и иди выступай. И по ходу дела думай, что сказать этому несчастному, если ему за побег первое место не засчитают.

- А мама? - схватилась за голову Светка, я прикусил губу, сдерживая смех, пожал плечами:

- Кто-то тут совсем недавно говорил, что наплюёт на конец света и справится с мамой, лишь бы был Дёмин. Дёмин вот, бери, пользуйся, мама вон она, справляйся, ты же обещала.

- Ой божечки, - Света закрыла глаза и потёрла лицо, посмотрела на подсохшего и похожего теперь на жеваный валенок недокота, важно восседающего на плече Максима и кивнула на него. - А это что?

Меня разобрал истерический смех, я поднялся с пола и отошёл к двери, вздохнул и фыркнул:

- Это Любовь, Светка. У меня тоже есть, хочешь, покажу? - Она кивнула, я постучал себя по груди и подставил сразу две ладони — моя-то не птенчик, одной не удержу. Холёная, лоснящаяся копна темно-русого меха, уложенного шерстинка к шерстинке, лениво ступила вымазанной в краске лапой на мою ладонь. Повела ушами с кисточками и уставилась круглыми глазищами на Максового заморыша, что-то тихо муркнув ему.

- А... - обиженно насупилась Света, переводя взгляд с моей на свою, - а почему..?

- Потому что я свою девушку люблю, - хохотнул я, - а ты своего... - я красноречиво указал глазами на её чупакабру, она надулась:

- Неправда!

- Слушай, давай вы как-нибудь с Дёминым сами этого горобчика до ума доведёте, я устал и есть хочу.

Светка замерла, надулась, нахмурилась, обиженно скосила глаза в мою сторону и пробурчала:

- И ты даже не хочешь посмотреть моё выступление?

- А, - я выпрямился, затолкал Любовь обратно в грудь и улыбнулся, - посмотрю, конечно. Ты как вообще, готова? Ты же вон одной ногой уже на ковре.

Светка сжала кулаки и медленно выдохнула, встряхнулась и махнула рукой:

- А, фиг с ней, с подготовкой, лучше всё равно не будет. Запускай.

- Ладно, - я бросил быстрый взгляд на Дёмина, Светка дёрнулась, как будто хочет что-то спросить, но не решается, я в ожидании поднял бровь и она выпалила:

- Спасибо. Большое. За всё. - Отвернулась, стараясь не смотреть на Максима, стала нервно переминаться с ноги на ногу, я тихо хохотнул и прошептал:

- Света, ничего сложного, берёшь и говоришь. И всё.

- Ну тебя! - она покраснела, показала язык и пошла вниз по ступенькам.

- Удачи, - сказал я ей в спину и запустил время.

***

По миру пробежала короткая волна, заставившая зажмурить глаза, а когда я их открыл, Светки на ступеньках уже не было. Зато стоящая одной ногой на ковре бледная девушка в белом замерла и оглянулась, как раз успев увидеть, как сносит дверь мокрый чемпион. Грохнуло здорово, обернулось полстадиона, Максим ни на кого даже не глянул, быстро спустился по лестнице до середины последнего пролёта и остановился.

Светка крепко зажмурилась, а когда открыла глаза, по моей несуществующей коже прошлись потусторонние мурашки — настолько сильной она сейчас выглядела. Секунду назад это была девочка-подросток, впервые попавшая на олимпиаду, оставшаяся без поддержки и потерявшаяся во всём этом хаосе без всякой надежды, а сейчас к центру зала уверенным мягким шагом шла спортсменка, способная работать на износ по двенадцать часов в сутки и безжалостно ломать свою слабость, свою лень, свою нерешительность, шаг за шагом выковывая из себя чемпиона.

Она медленно расправила ленту и замерла в скульптурной позе, остро обрисовывающей стройные рельефные ноги и изгиб талии, величественный поворот головы, мягкую грацию взметнувшихся рук. Сейчас, в свете прожекторов, вся покрытая белыми блёстками, она была похожа на произведение искусства, тонкая и хрупкая, как хрусталь, гибкая и крепкая, как шпага.

Она смотрела чётко на Максима, но вряд ли он видел с такого расстояния её глаза. Я обернулся к парню и заметил, как он выпрямился и высоко поднял руку, а Светка в ответ закрыла глаза и улыбнулась, медленно опуская голову... а в следующую секунду раздался сигнал старта.

И больше никто в зале никуда не смотрел — только на неё. Из колонок лилась незнакомая трепетно-страстная мелодия, в застывшем воздухе струилась лента, а в центре мира порхал сверкающий ангел, невесомый и совершенный, заставляющий поверить в невероятное.

Меня в который раз посетила мысль, что люди так не могут, в них вселяются какие-то другие создания, пришедшие в мир на минутку, показать человечеству магию и опять исчезнуть.

Спину пекло, хоть я и отошёл от Максима на десяток ступенек — жар, который он излучал, чувствовал весь стадион. И когда музыка стихла и аплодисменты отгремели, куча народа смотрела на не экраны, а на Дёмина. Как будто все ждали бесплатного представления, обязанного последовать за таким появлением.

Не дождались. Он проводил её взглядом до диванчика для закончивших выступление, где ждала мама-тренер и телекамеры, медленно опустил голову и пошёл вверх по ступенькам.

И не увидел как Светка, едва дойдя до диванчика и отмахнувшись от букета, помахала камерам, клюнула маму в щеку, сунула ей ленту и побежала в сторону выхода. На неё смотрел весь стадион, но ей, похоже, было плевать на весь мир, кроме одного человека. На её лице было такое напряжение, как будто выступление ещё впереди и она к нему совершенно не готова.

- Максим!

Он остановился с таким недоверчивым видом, как будто боялся ослышаться, обернулся, Света быстро поднималась по ступенькам, низко опустив голову и беззвучно шепча под нос:

- Просто возьми и скажи... возьми и скажи, всё просто.

Она тяжело дышала, то ли после выступления, то ли от бега по ступенькам, то ли от открывшейся картины. Остановившись на две ступеньки ниже него, Светка медленно подняла взгляд, рассматривая мокрые босые ноги, мокрые штаны, кроссовки в руках, мокрую мастерку и мокрые волосы, торчащие во все стороны, с которых стекали по вискам капли воды.

Мне хотелось отойти от них, потому что повисшее вокруг напряжение давило на уши как на большой глубине, но я боялся пошевелиться, казалось, что стоит двинуться — и всё взорвётся.

Максим первым нарушил молчанку и тихим бесцветным голосом сказал:

- Отличное выступление.

- Я люблю тебя, - быстро выпалила Светка. Увидела, как расширились у него глаза и резко зажмурилась, прикусывая губу, тихо добавила, - в смысле, спасибо. Тебя тоже с победой на стометровке.

- Откуда ты знаешь? - нахмурился парень.

- Я там была, - вздохнула Светка, увидела его удивлённый взгляд и отмахнулась, - это... сложно объяснить, забудь.

- Ладно, - с лёгким недоумением почесал бровь Максим, стёр со лба очередную каплю и задумчиво сказал, - знаешь, это странно прозвучит, но мне тоже казалось, что ты там была.

Светка улыбнулась и опустила глаза, стала нервно поправлять рукава, как будто не знала, куда деть руки и что вообще дальше делать. По громкой объявили какие-то цифры, Максим всмотрелся в монитор и чуть улыбнулся:

- У тебя самый высокий бал, - она горьковато усмехнулась и дёрнула щекой, как будто ей абсолютно наплевать. Максим улыбнулся шире, - что загадывала?

- Чтобы тебе ничего не было за побег, - улыбнулась Светка, он уважительно кивнул:

- Было бы неплохо. - Посмотрел на начало лестницы и добавил, - сюда идёт твоя мама.

- Пусть идёт, - напряжённо улыбнулась Света, не оборачиваясь.

- Помощь нужна? - полушутливо поинтересовался Максим, спускаясь на ступеньку ниже, Светка бросила на него благодарный взгляд и усмехнулась:

- Я справлюсь.

- По-моему, тут и колона тяжёлых танков не справится, - вздохнул парень, я тоже решил посмотреть на наступающую армию и с прискорбием признал, что парень прав — эта маленькая женщина обладала аурой ощетинившегося копьями римского легиона, надвигающегося тяжёлой неумолимой поступью.

Мама-легион подошла вплотную и остановилась на той же ступеньке, что и Света, безукоризненно улыбнулась и спросила:

- Что тут происходит?

- Мы общаемся, - с такой же безукоризненной улыбкой ответила Света.

- Вы уже наобщались, - ещё слаще улыбнулась мама. - Пойдём, тебе пора готовиться к следующему выступлению.

- У меня ещё полно времени, - отразила её улыбку Света. - А когда я «наобщалась» я буду решать сама.

Мама в ответ фыркнула и снисходительно улыбнулась:

- Поговорим об этом дома.

Светкина улыбка стала нехорошей и она обернулась, отыскивая нужное место, указала на него маме и тихо сказала:

- Дома мы обязательно поговорим. О человеке, который сидит вон там, второй уровень, третий ряд, восьмое место. - Судя по в миг окаменевшей улыбке мамы-тренера, она прекрасно знала, кто там сидит. Света перестала улыбаться и тихо спросила, дрожащим от обиды голосом, - почему ты мне не сказала? - Мама не ответила, бросила короткий взгляд на напряженного Максима, делающего вид, что его здесь нет, потом предостерегающий на дочь. Светка нервно усмехнулась и мотнула головой, - ну и что? Я всё равно ему потом расскажу. Так почему? - её горькая улыбка дрогнула, как будто она вот-вот заплачет. - Мам, ну? Ты боялась, что он расстроит меня перед выступлением? Или тебя? Или что, почему? И ещё мне интересно, зачем ты присылала ему мои рисунки и фотки, если не хотела, чтобы мы общались?

Мама поражённо распахнула глаза и тихо сказала, всё ещё пытаясь удержать спокойную улыбку:

- Это не я. Наверное, бабушка. Дома об этом поговорим.

- Обязательно поговорим, - многообещающе кивнула Светка, - и бабушку позовём. А теперь можно я пообщаюсь спокойно?

- Нет, - ядовито улыбнулась мама.

- Да, - ещё ядовитее оскалилась Света, - или это было моё последнее выступление и я уйду из спорта прямо сейчас, в этом купальнике. Пойду смотреть вручение у пловцов, а ты пойдёшь готовить к выступлению Алину, она перспективная и готова ради медалей на всё, вы сработаетесь.

Мама-тренер попыталась взглядом прожечь дыру в Светкиной совести, но совесть оказалась тугоплавкой, дочь только улыбнулась в семейной прохладной манере. Пытаясь сохранить остатки достоинства, мама-тренер бросила:

- Две минуты.

Развернулась и неспеша пошла вниз.

- Мам, - тихо окликнула её Света, подождала, когда она обернется и тихо сказала, - спасибо. За гимнастику. Мне нравится.

Мама-тренер скупо, но непривычно тепло улыбнулась и повторила:

- Две минуты, я жду.

Она продолжила спускаться по ступенькам, Светка с облегчением закрыла глаза и услышала как медленно выдохнул Максим и шёпотом сказал:

- Жесть.

- Сама в шоке, - нервно хохотнула Света, подняла на него глаза и тут же смущённо опустила, задумчиво рассматривая молнию на воротнике. - Почему ты весь мокрый?

- Плавал, - невозмутимо ответил Максим, Светка улыбнулась, он вздохнул и наклонился поставить кроссовки на пол, выпрямился и сказал, - хватит смотреть на мою мастерку, я не буду её расстёгивать. Во-первых, под ней ничего нет, во-вторых, там я ещё мокрее, хочешь обнимать — обнимай так.

Света вздрогнула, мигом подняла смущённо опущенные глаза, опять опустила и тихо сказала:

- А... можно?

- А кто тебе запретит? - усмехнулся Максим, сам спускаясь еще на ступеньку и прижимая девушку к себе.

Она улыбнулась с невероятным облегчением, обняла его за пояс и прижалась щекой к груди, еле слышно выдохнула:

- Мне так плохо без тебя.

- А кто тебе виноват, что ты без меня? - тихо сказал Максим.

- Прости. Я сразу поняла, что зря это сделала.

- И чего ждала тогда?

- Мне сказали, у тебя уже есть девушка, - пожала плечами Света, чуть отодвинулась и заглянула ему в лицо, он зло фыркнул:

- Кто тебе это сказал? Хотя нет, не говори, я угадаю — Алина, да? - Светка кивнула, он нервно хохотнул и качнул головой, - офигенная у тебя подружка. Сначала клеилась ко мне, аж пока я её прямым текстом не послал, потом пустила слух, что у меня есть девушка.

- Мне не только она говорила, - вздохнула Светка, - Вика тоже пыталась к тебе подойти, а потом рассказала всем девчонкам, что ты ей сам сказал, что у тебя есть девушка.

Она с ожиданием посмотрела на него, он поморщился и отвёл взгляд. Я почувствовал, как теплые волны расслабленного умиротворения, которые она излучала, становятся слабее. Он молчал, Светка похолодела и медленно отпустила его талию, отодвигаясь и за секунду промерзая насквозь, но Максим рывком прижал её обратно и нервно выдохнул:

- Да расслабься, нет у меня девушки. Ваше сарафанное радио как всегда всё переврало, Алина пустила слух, а эта Вика чисто прикола ради пошла выяснять. А я в обтекаемой форме ей намекнул, что номер не пройдёт.

- В смысле? - не спешила расслабляться Света.

- В смысле, - раздражённо рыкнул парень, - объясни своей подружке, что «девушка» и «любимый человек» это частенько одно и то же, но, к сожалению, не в моём случае.

- Прости. - Она опять уткнулась в его грудь, тихо сказала, - лучше бы я пролетела на мире.

- Почему? - Максим прижал её крепче, я попытался отгородиться от струящихся вокруг чувств Светки и настроиться на него. И тут же вздохнул с облегчением — зря я боялся, он её всё ещё любит, просто каким-то невероятным чемпионским самообладанием умудрился это чувство заморозить и задвинуть подальше. А сейчас оно стремительно тает, уже прорываясь сквозь ставшее привычным, ко всему безразличное оцепенение. Я чувствовал, как сильно его к ней тянет, он уже обнимал её, но этого было мало, хотелось сжать сильнее, обернуть и поглотить, прирасти навсегда, пропитаться насквозь...

- Потому что тогда я всё равно поехала бы в Рио, - смущённо вздохнула Света, - только без диеты и тренировок.

Он тихо рассмеялся и погладил её по спине:

- Ты ещё помнишь...

- Я всё помню, - кивнула Светка, - могу нарисовать ту открытку до последней линии.

- А другую открытку помнишь? - усмехнулся он, она кивнула. - Всё помнишь? - ещё кивок. - Всё до последнего слова?

Светка засмущалась окончательно и спрятала лицо, он тихо рассмеялся, наклонился к самому уху и прошептал:

- А то я могу напомнить.

Зал взорвался аплодисментами, я удивлённо обернулся и усмехнулся — это всего лишь закончила выступление следующая гимнастка, мои голубки и не заметили, как она вышла на ковёр. Я повернулся к ним и сразу отвёл взгляд — они целовались, причём так, что полстадиона зрителей стыдливо поотворачивались и скромно улыбались, изредка скашивая на парочку глаза. Парочке было по барабану абсолютно, их Любовь выросла в трамвае и вполне комфортно чувствовала себя и в куда более плотной толпе.

Когда они оторвались друг от друга, меня уже качало как пьяного, Максим отдышался и погладил её по щеке:

- Светик, я тебе ещё нужен?

- Спрашиваешь, - улыбнулась она.

- Да я не в этом смысле, - усмехнулся парень и виновато поджал губы, - просто у меня там ещё вручение и эстафета.

- Ой! - она распахнула глаза и зажала рот ладонью, - Так беги давай! Успеешь?

- Не знаю, - он сел на ступеньку и стал натягивать кроссовки.

- А что будет, если не успеешь? - встревожилась Света, Максим пожал плечами:

- Понятия не имею. Насколько я знаю, в олимпийской истории ещё такого не случалось. Но теоретически, если медаль ещё может забрать тренер, то эстафету он за меня точно не поплывёт.

Он дошнуровался и встал, быстро поцеловал Светку в губы и улыбнулся:

- Всё, удачи, я с тобой, я побежал, вернусь как смогу.

- Тебе тоже, - кивнула Светка, улыбнулась и крикнула в спину уже убегающему парню, - помаду вытри!

Он рассмеялся и на бегу провёл рукавом по губам, сквозь смех простонал «капец, тренер меня убьёт» и побежал быстрее. За ним закрылась дверь, Света вздохнула и провела пальцем по краю губ, посмотрела на кривые разводы и обречённо хохотнула, бормоча под нос «тренер его убьёт... был бы тренер твоей мамой, ты бы узнал много новых граней убивания», развернулась и медленно пошла вниз по ступенькам. А я смотрел в её прямую спину и всем своим ангельским сенсором охреневал, насколько она счастлива. А ведь это частично и моя заслуга, да-да.

Я закрыл глаза и изо всех сил пожелал опять вернуться в жизнь.

***

Эпилог

Мир поплыл и закружился, стало жарко, я почувствовал отвратительно липнущую к телу рубашку и пыльный ветер, оставляющий на распаренном лице полторы лопаты угля в минуту. Прищурился на солнце, вздохнул и вразвалочку зашагал по направлению к офису, на ходу доставая телефон.

- Да, зайка?

От её голоса стало тепло и хорошо, я улыбнулся:

- Ты когда приедешь?

- Завтра вечером, как и собиралась, а что?

- А может, сегодня?

- Что-то случилось?

- Соскучился, - пожал плечами я, - сто лет тебя не видел.

- Прямо сто лет? - хихикнула Ксюшка, я фыркнул:

- Ну, может, восемьдесят, какая разница? Приезжай.

- У меня же билет куплен.

- Пофиг.

- Меня люди ждут...

- Подождут.

- Слав, ну правда.

- Слушай, хочешь болтать с Волчарой об искусстве — приглашай его в гости, я вам мешать не буду. Ехать ради него в другой город не обязательно.

- Здесь ещё Каринка.

- И её приглашай. Всех приглашай, пусть общаются между собой и нам не мешают.

- Зай, что с тобой? - хихикнула Ксюшка. - Ты в порядке?

- Нет! - полушутливо фыркнул я. - У меня стресс, от длительного нахождения в среде с низким содержанием тебя.

- Еда кончилась? - сочувственно вздохнула Ксюха, я надулся, она рассмеялась, - ладно, я поняла. Ближайший поезд в обед, к вечеру буду дома.

- Отлично, - я вздохнул с облегчением, на секунду задумался и решил поделиться радостью, она оценит. - Ксюх, я тут, это... увидел кое-что, думаю, тебе стоит на это посмотреть. Погугли видео по запросу "Светлана Чечина, олимпиада в Рио".

- Эм... ты что, нашёл мне накачанную натурщицу? Так это же олимпийцы, у них времени нет позировать. Да и я их работу не оплачу, - она хихикнула, слушая мой тяжкий вздох. - Ладно, ладно, уже ищу, ты застал меня за компом. А чего это ты заинтересовался спортсменками? А говорил "не люблю такие фигуры, не люблю".

- Хватит кривляться, обезьяна, гугли давай, потом спасибо скажешь.

- Ладно, я нашла уже. Ничего, хорошенькая, скулы такие... - из трубки раздалась музыка и Ксюха замолчала, я ничего не говорил, только представлял её лицо в те моменты, когда она вдруг находит что-то такое, что нужно срочно, прямо сейчас, безотлагательно набросать. Когда она останавливается посреди дороги и начинает вываливать из своей бездонной сумки всё в поисках молескина, спрятавшегося, как всегда, на самое дно. У неё тогда такие глаза, что я на миг отчётливо понимаю, за что её люблю... правда, тут же забываю, но разве это важно?

Музыка отзвучала, потом замолчали и аплодисменты — она выключила видео. В трубке всё ещё было тихо и я решился первым:

- И как оно?

Ксюха молчала ещё секунд пять, потом очень тихо спросила:

- Можно, я нарисую ей крылья?

- А меня зачем спрашивать, ты художник — ты и решай.

- Я... не знаю. Мне просто показалось, что надо именно у тебя... ой, всё, отцепись от меня! Я так вижу!

- Да как хочешь. Рисуй крылья, такие же блестящие, как костюм.

- Да. Да, - голос у неё был такой, как будто она уже чем-то занята и отвечает на автомате. Я хохотнул:

- Ты бегемот вчера конечно через пять минут?

- Да, хорошо, - в трубке скрипело и шелестело, я улыбнулся:

- На поезд не опоздай.

- Хорошо, куплю.

- Я тебе через часик позвоню, - рассмеялся я, - пока.

- Ага, давай.

Я спрятал телефон, поднял глаза к бесконечно глубокому синему небу и понял, что вообще не хочу на работу. Гори она синим пламенем, я лучше бардак дома разгребу до Ксюхиного приезда и посмотрю в он-лайне, успел ли товарищ Дёмин на своё вручение и вытер ли помаду.

Только собрался достать телефон и набрать шефа, как напротив материализовался Вася, один из моих лучших программистов:

- Доброе утро!

- Ты меня не видел, - серьёзно поднял палец я. - Я тебе позвонил час назад и сказал, что на работу не приду. И пусть мне никто не звонит — я заболел и разговаривать не могу. Понял?

- Как скажешь, - улыбнулся Вася. - Счастливо!

Он вприпрыжку пошёл к офису, а я вдруг почувствовал, что у меня в самом деле побаливает горло.

Днепропетровск, 2014

Если вы скачали книгу в сети и хотите отблагодарить автора:

WebMoney (WMR)  R 239121321103 Яндекс.Деньги  410012524956938 MasterCard  5483 8741 6044 9800

Третий том пока не планируется, но главных героев в качестве камео можно встретить в романе "Мой адский подчинённый", а программиста Василия - ещё и в дохренатомнике "Роль", но он будет в сети где-то к середине 2016 года.

Не забывайте ставить оценки и оставлять комментарии.

Спасибо за внимание)

Остин Марс

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg