«Ложь»

Ложь (fb2) - Ложь [СИ] (Заслуженное наказание - 1) 1496K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Вики Филдс

Вики Филдс ЛОЖЬ

Если любить до боли, то не будет боли,

Будет лишь любовь.

Мать Тереза.

Глава 1

Я должна была понять, что что-то происходит, еще до того, как все случилось. Надо мной нависло облако проблем, со зловещими раскатами грома, и мне пора бы достать зонтик, чтобы спрятаться от проливного дождя, но сегодня меня волновало только одно: мисс Вессекс, моя классная руководительница, добравшаяся до меня из самой преисподней, серьезно вознамерилась вышвырнуть меня из школы.

Я узнала об этом от Евы Норвуд, когда вернулась в школу, после того, как пропустила первую половину дня. Мне пришлось ехать в аэропорт чтобы встретить, и доставить домой, свою злобную кузину Эшли Хардман.

Мои подруги — Ева и Дженни сидели в кафе, о чем-то споря. Эти двое по какой-то неизвестной мне причине не ладили с того самого момента, как Ева несколько месяцев назад, в середине лета, переехала в наш город.

— Эй, — позвала я их, и присела рядом на стул, предварительно, взглядом, обследовав сидение.

Шум столовой раздражал, и давил мне на виски.

— Ну, как прошла встреча с Эшли? — Дженни повернула коротко стриженную голову ко мне. У нее была симметричная стрижка, делавшая ее заостренное лицо выразительнее.

— Тебе сказать правду, или лучше солгать?

— А тебе? — Ева, стянула рыжие локоны в высокий хвост, и наклонилась ко мне вперед. Она отвлеклась от своего ноутбука, и подперла щеку рукой. — Тебе, Скай, сказать правду или солгать?

Я нахмурилась:

— Ты, о чем?

— О том, что ты сегодня пропустила биологию мисс Вессекс. О том, что она ненавидит тебя. И, в конце концов, о том, что тебя могут оставить в летней школе, если ты продолжишь в том же духе. Я понимаю, что сейчас только начало ноября, но я на твоем месте, прислушалась бы к голосу здравого смысла, и занялась бы полезными делами.

От моего лица отхлынула кровь.

— Эй, — Дженни приободряя потрясла меня за плечо. — Не обращай на нее внимания. Она такая сумасшедшая с тех пор как увидела, что заняла второе место в нашем классе на контрольной по химии.

Ева проигнорировала Джен. Она вернулась к своей работе на ноутбуке.

— Прекрати уже бросаться на всех подряд, договорились? — Дженни наклонилась к рыжей. — У других тоже есть проблемы, и, если ты не хочешь обсудить свои собственные, усмири свой нрав.

Ева с тем же бесстрастным выражением на лице, произнесла:

— У меня нет проблем.

Дженни с презрением некоторое время смотрела на девушку, а я сделала знак подруге чтобы та прекратила. Меня задело то, что Ева так плохо думает обо мне, но я все же не хотела ввязываться в конфликт, потому что моя голова жутко болела, и я то и дело массировала виски, чтобы боль прошла.

Тут, мне на колени вдруг из ниоткуда упал клочок бумаги, я развернула и просмотрела его. Дженни наклонилась ко мне:

— Что там?

— Какая-то чепуха, — я пожала плечами, комкая записку. Джен вскинула брови, но ничего не сказала, а лишь спросила про Эшли:

— Она выглядела так же капризно, как и всегда? Она завтра вернется в школу? Она не сказала, почему ее так долго не было? — Дженни засыпала меня вопросами, накалывая на вилку листья салата, в то время как я делала огромный глоток воды. Тут она переключилась на Еву: — Ты должна ходить за Эшли по пятам, и грозиться исключить ее, как делаешь это с нами.

Ева снова проигнорировала ее, но Дженни это не заботило. Она хмыкнула:

— Ты не выглядишь счастливой, Скай.

— Я не выспалась сегодня, — ответила я. В голове навязчиво крутилось обвинение Евы, о том, что я недостаточно стараюсь для учебы. Если эта ведьма, мисс Вессекс позвонит моим родителям, тогда папа точно отправит меня в военный лагерь, куда пару лет назад отослал моих братьев-близнецов. Но я не хотела думать обо всем этом, и я готова была отвлечься от мрачных мыслей, но тут к нам за столик сел какой-то парень. Я посмотрела в одну сторону, в другую, затем перевела взгляд на парня, как раз, когда тот заговорил:

— Почему ты не дала мне ответ?

Меня затошнило. Наверное, из-за того, что я голодна. Дженни наклонилась вперед, потому, что не расслышала, и, подозреваю, потому что хотела разглядеть его лицо:

— Какой ответ?

Парень кивнул на комок бумаги, лежащий рядом со мной на столе:

— Я пригласил ее на романтическую комедию в субботу вечером.

Дженни вскинула брови и посмотрела на меня: «какая-то чепуха?». Ева не реагировала. Сомневаюсь, что она вообще слышала, что здесь происходит. Ее рот был приоткрыт, ярко-синие глаза сверкали за стеклами очков.

— Так ты пойдешь со мной, или нет? — раздраженно, словно он тратил на меня свое драгоценное время, спросил парень. Меня не покидало ощущение, что это какой-то розыгрыш, и я спросила, чтобы удостовериться:

— А мы знакомы?

Судя по лицу парня мне не следовало задавать этот вопрос.

Он кивнул.

— Да, конечно знакомы. У нас с тобой история, и английский. Так ты пойдешь со мной?

— Дженни, скажи ему, — обратилась я к подруге. Этот парень начинал раздражать. К тому же я не помню, чтобы видела его на уроках. Он был самовлюбленным грубияном, и наверняка, решил принять участие в розыгрыше, который затеяла Лайла или Джессика, подружки моей кузины Эшли.

Дженни отложила в сторону вилку со словами:

— Она не любит романтические комедии.

— Почему? — парень так удивленно уставился на меня, словно мой образ давно сложился в его головке, с прической уложенной лаком.

— Тебя Джессика попросила пригласить меня?

— Да. Что?! — опешил он. — Нет! Нет.

Я усмехнулась:

— У меня плохое настроение сегодня, так что иди, пока никто не заметил, что ты вращаешься в нашем обществе. Твоим подружкам это точно не понравится.

Парень отодвинул стул от нашего столика и ушел, еще несколько раз, изумленно обернувшись, чтобы бросить на меня странный взгляд.

— Эй, с чего ты взяла, что это все розыгрыш? — Дженни наклонилась ко мне. — И почему ты сказала, что ему не нужно находиться вместе с нами? Мы же в избирательном комитете школы состоим!

Я проворчала:

— Хотела проверить что он знает обо мне. И, что с того что мы в избирательном комитете? Мы не Лайла, и не Джессика. Мы не «Элита».

— Скай, у нас в школе нет «Элиты».

— Давай просто есть, хорошо?

— Да, подумать только, — с сарказмом протянула Дженни, отправляя в рот морковь. — Парень посмел подойти к тебе и позвать тебя на романтическую комедию. Он этого не достоин.

— Это брат Джессики, Деймон, — вспомнила я наконец его квадратную башку, маячившую перед глазами. — И она наверняка попросила его устроить мне встряску, за нашу с тобой статью о губительных диетах, группы поддержки. — Я равнодушно повела плечом: — Парень сам виноват, что не собрал о нас больше информации, чтобы приближаться.

Дженни неуверенно кивнула: стоило мне упомянуть, что этот тип был братом Джессики Торренс, как все благодушие Джен испарилось. Я отодвинула от себя поднос с едой, которую для меня заказали девочки, и медленно выбралась из-за стола:

— Знаешь, я все же схожу к школьной медсестре. У меня ощущение, словно моя голова сейчас превратится в омлет.

— Это из-за Деймона Торренса?

— Это из-за тебя, из-за Эшли, и из-за мисс Вессекс, желающей выклевать мне печень, как только я появлюсь в ее классе. Мне нужна миссис Белл, моя любимая медсестра с ее таблетками от головной боли.

— Ты скоро подсядешь на таблеточки, — обрисовала мое будущее подруга, в то время, как Ева сдержанно кивнула, все еще находясь в своем мире. Она выглядела сегодня даже хуже меня. Ей пора заканчивать с тремя работами, и невыполнимой мечтой поступить в Гарвард, потому что она умрет еще до того, как ей исполнится восемнадцать.

Схватив рюкзак, я направилась к выходу из столовой.

Почему здесь столько людей? Эти столпотворения всегда вгоняли меня в легкую депрессию, а сегодня был этот день из разряда «плохих дней». Всего только двенадцать часов дня, погода за окном была на удивление чудесной, для ноября, и мое настроение должно быть тоже чудесным. Но, отнюдь. Эта новость о том, что меня могут оставить на лето в школе, терзала меня хуже головной боли. Если директор Гордон позвонит моим родителям, тогда будет плохо дело.

Когда я достигла кабинета медсестры, на первом этаже в восточном крыле, я почувствовала, что могу дышать. Мне всего лишь нужно посидеть на ее кушеточке несколько минут, в полной тишине, и подождать, когда мысли придут в порядок, и остынет голова.

Я постучала в дверь, и вошла.

Смогу ли я убедить ее напоить меня чаем?..

— Миссис Белл… — начала я, но слова застряли где-то в горле. Я медленно выдохнула.

В голове послышался какой-то неясный звон-предупреждение: «Беги!».

Что за черт? Ничего же не происходит.

Это случалось со мной и раньше — необъяснимое чувство опасности, что я ощущала от окружающих, вот только сейчас все было по-другому. В кабинете миссис Белл, за ее белоснежным столом, сидел парень, в черной футболке с Микки-Маусом. У него были искусно взлохмаченные волосы, словно он только что поднялся с той самой кушетки, и идеально очерченные брови — это то, что я заметила, пока смотрела на него, удивленно, если не шокировано. Тут мне наконец-то удалось взять себя в руки. Я вытерла потные ладони о джинсы, и прочистив горло произнесла:

— Медсестра?

Его губы растянулись в усмешке. Он поднялся из-за стола, во весь рост, и я заметила на спинке его кресла белый халат:

— Не медсестра, а медбрат.

Этот голос я бы узнала из сотни тысяч других. Даже если бы он просто шептал.

Я попятилась к двери, от того, что он стал приближаться, и он тут же остановился, вскинув брови.

У меня что, припадок?

Я слышала, как колотится мое сердце.

Этот парень — ужас из моего прошлого.

Я вижу его впервые, но я знаю, что он кто-то очень плохой.

Он протянул мне руку, не подозревая о моих панических мыслях, и обаятельно улыбнувшись, словно боялся спугнуть меня, произнес:

— Меня зовут Кэри Хейл.

* * *

Еще ни разу в жизни, мне не было так страшно. Даже в тот момент, когда фары приближающейся машины, ослепили меня, и уши заполнил визжащий скрип покрышек. В тот раз, страшно было лишь секунду. Этот страх во многом отличался от того. Словно ощущение, что моя жизнь выходит из-под контроля. Как будто впереди меня ожидает что-то зловещее и пугающее, а я даже не знаю, что, и я не знаю, как мне защититься от этого.

— Скай, почему ты пропустила занятия?

Я широко распахнула глаза. На меня навалилась реальность.

Ева сидела за столом, в моей комнате, переписывая из учебника химические формулы. Это она задала вопрос.

Дженни сидела в кресле мешке, вытянув свои длинные ноги, и смотрела на меня широко открытыми глазами, в которых явно читалось беспокойство.

В моей комнате было темно — окна были зашторены, и из освещения был лишь светильник, который Ева взгромоздила себе на тетрадь.

— У меня было несколько дел, — наконец удалось сказать. В горле совершенно пересохло.

Ева продолжала пристально смотреть на меня, и она выглядела действительно жутко, особенно от того, что ее голова чернела в свете лампы.

Я зажмурилась.

Я уже видела его.

— Кэри Хейл напугал тебя? — Ева проницательно прищурилась. Вчера они с Дженни лишь мельком рассказали мне об этом парне, и лишь самое важное: Дженни говорила, что он, убийственно красив, что у него обалденные глаза, и тело, и он работает в школе. Ева добавила, что год назад он обвинялся в покушении на убийство женщины в Нью-Орлеане. У него в руках был найден нож, он весь был в крови, и ничего не отрицал.

И теперь, этот человек работает в нашей школе.

Я испугалась до того, как он назвал свое имя. Потому что я знаю, кто он на самом деле.

Дженни с Евой перессорились, из-за него: одна утверждала, что он — психованный маньяк, а вторая, что он лапочка с длинными ресницами, и телом из камня.

— Скай? — Дженни присела рядом со мной на кровать. — Ты не заболела? Ты выглядишь жутко. Очень жутко. Даже хуже, чем Бела Лугоши из «Дракулы», а ведь тебе даже грим не накладывали.

Я пружинисто вскочила на ноги, чувствуя невесть откуда взявшуюся энергию:

— Я знала, что рано или поздно вспомню его!

Дженни согласно закивала:

— Я же говорила, что ты его вспомнишь. Кэри учился в нашей школе, между прочим с твоими братьями, так что ты должна была его видеть… — она замолчала, увидев выражение моего лица: — Ладно, прости, что перебила. Так что ты хотела сказать?

Я скрестила руки на груди, хмурясь:

— Я знала, что рано или поздно я бы вспомнила его. Это всегда случается, стоит лишь провести наедине с собой немного времени. — У меня свело живот от беспокойства: — Я… я видела его в тот день, Дженни.

— В какой день? — она непонимающе вскинула брови, глядя на меня снизу-вверх. У меня в горле встал ком, дыхание перехватило. Сказать это вслух, значит, мне придется потом нести ответственность за свои слова:

— Я видела Кэри Хейла второго ноября, год назад. В день, когда я умерла.

* * *

Здание лечебницы Дэвилспейнда, для психически больных людей, словно по иронии судьбы находилась на задворках города. В лучшем случае здесь нужно было бы сделать косметический ремонт, но в лучшем для меня — снести его полностью с лица земли.

Я бываю здесь раз в неделю — во вторник.

Мой врач — доктор Грейсон, присматривает за мной, с того самого момента, как год назад меня сбила машина. Я была мертва четыре минуты. Все думают, что, если я буду продолжать говорить об этом, это поможет, но мне не становится лучше. Особенно сейчас, в годовщину произошедшего.

Я до сих пор не знаю, кто сидел за рулем той машины, что съехала на тротуар, и я до сих пор не знаю, как мне удалось выкарабкаться. Все мои знакомые называют это чудом. Но я знаю больше — в следствие той аварии в моем мозгу образовалась дыра, сквозь которую утекли важные воспоминания моей жизни. Есть вещи, которые я по-прежнему помню, и есть так же то, что я забыла.

Мой дядя выяснил, что наезд был специальным. То есть, кто-то хотел убить меня, и этого психопата так и не словили. Когда я несколько месяцев пролежала в больнице, меня все время охраняли, но потом, это закончилось, и я понемногу вернулась к жизни. На протяжении многих дней я чувствовала себя относительно хорошо, до того, как произошла эта встреча с Кэри Хейлом.

Я попросила водителя такси высадить меня возле железных ворот, и когда машина отъехала, я вошла на территорию психбольницы. Фонари вдоль аллеи мигали, словно я шла по дороге, окруженной призраками, но я привыкла к этому. В такое время здесь почти никого не было. Все пациенты находились внутри, в своих жутких палатах.

Я вошла в дубовую дверь госпиталя, и тут же окунулась в зловещий желтоватый свет холла. При свете дня, здесь было довольно мило — все эти занавески на окнах, и цветы, на тумбочках, позволяли считать себя не заключенным, но правда в том, что увядающие цветочки не помогут людям выздороветь.

Мистер Бэрримор, охранник, сидящий за стойкой, поприветствовал меня, и я кивнула ему в ответ.

— Доктор Грейсон уже ждет тебя, — он привстал, и с усмешкой, расплывшейся под седыми усами, добавил: — Я видел тут одного привлекательного молодого человека, который думаю, пришелся бы тебе по душе.

Я подумала, что он говорит о сыне доктора Грейсон — Иэне. Мы с ним вроде как друзья, а у старика, похоже отшибло память раз он не может запомнить Иэна. Он здесь часто остается, дожидаясь мать.

Мистер Бэрримор все время вел себя так, как сейчас, но сегодня мне не хотелось шутить насчет привлекательных молодых людей.

— Мда, — пробормотала я, зашагав вперед. — Я подумаю о том, что вы сказали мистер Бэрримор!

Ни черта я не стану думать о том, что он сказал.

Кабинет доктора Грейсон находился на третьем этаже. Там, по крайней мере, была нормальная проводка, и у меня не крутилась в голове мысль, что меня преследуют демоны, когда лампочки над моей головой мигают.

Я знала, что доктор Грейсон скажет мне, если я расскажу ей о том, что мои воспоминания, возвращаются, с тех пор, как я встретила Кэри Хейла. Она скажет, что теперь, я наконец-то готова все вспомнить, и это нормально. Но суть в том, что я не чувствовала себя нормальной. Особенно когда я вдруг узнала, что я видела своего нового знакомого в тот день когда умерла. Как мне узнать, мои воспоминания настоящие, или нет?

Когда я вышла на лестничную площадку, я столкнулась с Кэри Хейлом. Его появление шокировало нас обоих, так, что мы оба остановились. Он наверху, я внизу. Затем он невозмутимо скрестил руки на груди, дожидаясь, когда я поднимусь наверх.

У меня задрожали руки, и я вспомнила, как нелепо должно быть выглядела сегодня в школе, когда сбежала из кабинета медсестры, словно увидела призрак Елизаветы Второй.

— Привет, — пробормотала я, поднимаясь наверх. Меня почти трясло от того как сердце колотилось в груди.

— Привет, — сказал он. От его голоса у меня побежали мурашки по коже. Я тут же одернула себя: почему я вообще волнуюсь? Это Кэри Хейл должен волноваться, ведь это он был в день аварии на дороге, и как-то связан с тем, что со мной случилось.

Я наконец поравнялась с ним, и мы зашагали наверх. Я все ожидала его комментариев по поводу утреннего моего поведения, но он просто медленно шел, скрестив руки на груди. Я подумала, что этот белый халат ему очень идет. И он не выглядит глупо с этой смешной майкой под ним. Он из тех парней, на которых взгляд падает мгновенно. Из тех, что выделяются из толпы.

Он вдруг остановился, и обернулся, словно я что-то сказала. Может, я произнесла вслух, что он привлекательно выглядит? В тусклом свете, я видела, что он пристально смотрит на меня, словно ждет, что я что-то скажу.

— Что? — я почувствовала, что краснею. Я все еще не пришла в себя от того, что я увидела его здесь, в больнице. Словно какой-то знак. Два раза за день — это плохо.

Кэри Хейл присел передо мной на корточки, и схватил за левую ногу. Я схватилась за перилла. Мое сердце екнуло, но я ничего не успела сказать, потому что его пальцы потянулись к шнуркам моих красных кед. Я с открытым ртом смотрела, как он завязал их на бантик, и потом, выпрямился.

— Спасибо, — промямлила я. Кажется, мои внутренние органы тоже свернулись в узелок. Он пошел вперед, и я бросилась за ним.

— Ты не спросишь, почему я ушла тогда?

Да уж, «ушла» не то слово каким можно описать то, что я сделала.

— Утром я не знал ответа на этот вопрос, но теперь знаю, — невозмутимо отозвался парень, засовывая руки в карманы.

Я удивилась:

— Какой ответ?

Мы стали подниматься на третий этаж. Кэри Хейл словно знал, куда я направляюсь, и поэтому решил провести меня. Он сказал:

— Мне не нужно задавать вопросы, потому что я увидел тебя здесь, в этом месте.

Я омрачилась:

— Хочешь выставить меня психопаткой?

— Ты испугалась меня так, словно увидела призрак, — он бросил на меня насмешливый взгляд. — Почему я должен считать, что с тобой все нормально? Кроме того, мы с тобой встретились в медкабинете, а теперь в этом госпитале.

Я моих губ сорвались слова, которые я не хотела произносить сейчас.

— Я вспомнила тебя.

Кэри Хейл резко обернулся. Теперь я находилась на уровне его груди, и мне пришлось задрать голову вверх, чтобы видеть его лицо. На нем было написано недовольство:

— О чем ты говоришь? Я впервые увидел тебя сегодня утром.

— Ты учился в нашей школе, — сказала я. Мое сердце вновь тревожно забилось. Что происходит? Как это понимать? Мы с ним знакомы, но ни он, ни я, не помним друг друга?

— И что? — он надменно вскинул бровь, которая скрылась под отросшей челкой. — Я увидел тебя впервые этим утром.

Я сглотнула.

— Это не правда. В тот день, когда я попала в аварию, ты тоже был там. Осенью, в прошлом году. Ты был на дороге. 2 ноября. Я точно помню тебя.

Повисло молчание. Кэри Хейл смотрел на меня, а я смотрела на него.

Одна секунда, две, три…

Он словно думал, что сказать.

— Ты говоришь странные вещи, — наконец заключил он, и продолжил подниматься по лестнице. — Я увидел тебя сегодня впервые. Но, если я кажусь тебе знакомым, и это встревожило тебя, мне очень жаль. Когда закончится твой сеанс с доктором Грейсон, я отвезу тебя домой.

Я как вкопанная продолжала стоять. Мои ладони вспотели.

Кто-то из нас точно лжет, и это не я.

Кэри Хейл был там. Я помню, как он смотрел на меня, как он склонился надо мной, как с его волос капала вода, смешиваясь с кровью на моем лице. Я помню его темные, насыщенные глаза, и бледные губы. Помню, как он схватил меня за голову, убирая с лица мокрые от дождя и крови волосы; и я помню, что он сказал.

Он произнес тогда: «Ты не должен был делать это так жестоко».

Глава 2

Я стою в темном коридоре, отчетливо ощущаю пыль и холодное дерево под босыми ногами, и задаюсь вопросом: где моя обувь? Я пытаюсь вспомнить, как оказалась здесь, но на ум не приходит никаких идей. Я оборачиваюсь, и обвожу взглядом пространство, но вижу лишь такой же длинный коридор, уходящий в темноту. Я нервно облизываю губы, и снова спрашиваю себя о том, как я здесь оказалось.

Я вижу впервые это место.

Лунный свет, падающий из прямоугольного окна, слева от меня, расчертил стену и пол, на равные квадраты. Мучаясь неуверенностью, я все же направляюсь к двери, передо мной, что так манит меня, и дверь захлопывается позади, когда я вхожу внутрь комнаты.

Я осторожно, стараясь не нарушать тишину, выдыхаю, думая о том, что, если за эту минуту еще никто на меня не напал, возможно мне нечего опасаться. Но темнота уже сама по себе представляет опасность. А в голове навязчиво стучит одно-единственное слово: «ловушка».

Вокруг меня смыкается мрак, и в этот момент в своей потной ладони я обнаруживаю фонарик. Я протягиваю руку с ним в темноту, стараясь отогнать мрак подальше, и разглядываю место, где очутилась. Хорошая новость: здесь нет никаких монстров, которых я нафантазировала, плохая новость — я оказалась запертой наедине с трудом, в комнате, похожей на чулан.

Он лежал в гробу.

Крышка откинута, но со своего места я не могу разглядеть того, кто находится внутри. Я лишь вижу сероватые руки, в блеклом свете фонарика. Я иду к гробу, ведомая любопытством и желанием, узнать почему я здесь, и когда я вижу его лицо, такое прекрасное, с бледными губами, длинными ресницами, и ровной кожей, я чувствую, как мои внутренности сворачиваются от боли и непреодолимого разочарования, потому что в гробу лежит Кэри Хейл. Его лицо было не тем язвительным, и насмешливым, каким я его запомнила. Он был спокойным. Умиротворенным. Красивым.

Я смотрю на его лицо, запоминая черты, такие невероятно знакомые, и не могу поверить, что это происходит здесь, в эту самую минуту. Я уже видела раньше эту маску безразличия ко всему миру, застывшую на лице.

Тело идеальное, бледное, вызывает во мне страстное желание прикоснуться к нему, и тогда я внезапно вижу это: на его бледной руке, на длинном безымянном пальце было кольцо. Такое, как у меня. Почему оно у Кэри Хейла?

Этот вопрос лишь проскальзывает в моей голове, потому что остальные мысли более сильны. Я впитываю в себя красоту Кэри Хейла, и просто наслаждаюсь ею. Все в нем — от начищенных туфель, до кончиков волос, было идеально. Даже тот факт, что этот прекрасный ангел, находился в гробу, не смущает меня.

Просто все идеально.

* * *

Утром я проснулась, только потому что я не хотела, чтобы мама переживала. Этот дурацкий сон, и потом, моя бессонница, и мысли о Кэри Хейле — о его глазах, его взгляде, его голосе — все события вчерашнего дня, почти высосали из меня жизненные силы.

Кэри Хейл был везде, и даже со мной в машине, когда Дженни заговорила о нем, по пути в школу:

— Вчера ночью, мне позвонила Эмми, и сказала, что видела его в кафе «Блунайт», с какой-то черноволосой красавицей. Ты, наверное, часто будешь его видеть там, во время своей работы, как думаешь? Могу представить это себе! «Здравствуйте, что вы закажете?» — «Если можно, тебя детка».

— Эмми? — я сделала вид, что меня интересует ее история, хотя на самом деле, меня беспокоила стрелка скорости на приборной панели, и время, что осталось до начала моих занятий.

— Да, Эмми. Помнишь, ты ей помогала в том году с экономикой? Она довольно милая, когда не задает идиотские вопросы.

— Не знаю, наверное, — рассеянно пробормотала я, останавливаясь у светофора. Я сделала глубокий вдох, и повернулась к Джен: — Ну, так что с ней, с Эмми?

Я вспомнила выражение маминого лица, когда я уговаривала позволить мне сесть за руль. Она боялась, что во время поездки я могу потерять сознание. Из-за того, что я хочу чувствовать себя нормальным человеком, мы с Дженни теперь опаздываем.

Подруга скорчила недовольную физиономию, и с нажимом произнесла:

— С ней ничего. Но она сказала, что видела Кэри с невероятно красивой брюнеткой в кафе.

— И? Почему меня это должно интересовать?

И, кстати, он же думает, что я психопатка, вот сюрприз!

— Я говорю о том, что он странно себя ведет. Кэри никогда, ни с кем, не встречался. Он в прошлом году резко переехал в другой город, и я решила, что это от того, что у него завелась сумасшедшая преследовательница.

«Он уехал, как раз, когда я попала в аварию», — мысленно напомнила я, но вслух сказала:

— Возможно, ему нравится именно та девушка.

— Ты совсем не ревнуешь?

Я громко фыркнула:

— Ты сошла с ума? Этот парень был рядом в день моей аварии, и даже не вызвал скорую. Даже если не обращать внимания на это, стоит отметить, что в нем нет ничего особенного, кроме внешности. — Конечно, я говорю неправду. Я обратила на него внимание, и заставила его увидеть меня. Но это не потому что он мне нравится, а потому, что я должна знать, почему он лжет. И, конечно, я не могу признаться Дженни в своем временном помешательстве — она истолкует мое любопытство иначе.

Я наконец-то притормозила у школы:

— Дженни, мы не можем опоздать. Мисс Вессекс сейчас закроет входную дверь для опоздавших, поторапливайся! — с этими словами, я заглушила двигатель, и, схватив сумку, поспешно выскочила из машины. Дженни за мной. Мы бросились к школе по влажной, после ночного дождя дороге.

— Главное, чтобы об этом Ева не узнала, — пропыхтела Джен. На высоких каблуках ей было не так удобно, как мне, в моих черных, кожаных туфлях. Мои светлые волосы распушились от ветра, и я попыталась убрать их с лица. — Ты ведь знаешь, как она относится к опозданиям. Кстати, я на всякий случай, написала для тебя лабораторную по физике, если вдруг тебе вчера некогда было подготовиться.

— Спасибо, — я бросила на подругу благодарный взгляд. — Я действительно, вчера была не в состоянии готовиться к физике.

Мы влетели в открытую дверь школы, и понеслись по коридору в восточное крыло, преследуемые сквозняком.

— Подожди! — шепотом воскликнула Джен, замедляя шаг. Она потянула меня за мой шарф, заставляя остановиться.

— Что? — прошипела я. В висках стучала кровь. Дженни приложила палец к губам, и кивнула вправо, затем попятилась за угол, потянув меня за собой. Я осторожно выглянула, чувствуя себя шпионом, и в туже секунду замерла, потому что на меня пялились Шон и Лайла, то есть «Шайла» — они ведь никогда не ходят поодиночке. Они отлепились от стены, рядом с высокой геранью, где страстно целовались, и направились к нам.

Что делать? Что сказать?

— Так-так, — пропела Лайла, и тон ее голоса говорил о том, что она как минимум не воспринимает нас как людей. — Следите за нами?

Шон молча смотрел на меня. Я тут же припомнила наши с ним непростые отношения.

— С какой стати нам следить за вами? — Дженни скрестила руки на груди. Я была готова возвести глаза к потолку. Я совершенно забыла о том, что у меня есть неприятности помимо моих утерянных воспоминаний, учебы, и Кэри Хейла. Из-за того, что Эшли не высовывалась те несколько дней что она в городе, я забыла о ней, и ее банде.

— Тебе не зачем, Фрай. — Лайла намекнула на то, что у Дженни есть парень, — а ты, Скай, чем можешь похвастаться? Парня у тебя нет.

— Я могу похвастаться своим мозгом, Лайла, — отрезала я, и собиралась добавить, что не собираюсь встречаться, с кем попало, но случилось нечто такое, что заставило меня замолчать.

— Что тут происходит, Энджел? — знакомый, низкий голос Кэри Хейла, взбудоражил меня, и затем, парень положил руку мне на плечо, словно сотни раз, проделывал подобное. Слова застряли у меня в горле, я мельком увидела, что Джен испытывает нечто похожее.

— Что за… — начала я, но Кэри Хейл еле заметно притянул меня к себе. Я поняла намек, и замолчала.

У «Шайлы» было одинаковое выражение на лицах — недоумение и злость. Они все были шокированы внезапным повелением Кэри, ну, и я тоже.

— Ну? — наконец произнес Кэри Хейл, и у меня пробежали мурашки от его голоса, прозвучавшего прямо над моей головой. — Что здесь происходит?

— Мы мило беседовали, — произнесла Лайла. На ее бледных, худых щеках, образовался румянец. Я чуть не фыркнула. Мы? Мило беседовали?

— Да, я так и подумал, — уничтожающим тоном сказал Кэри Хейл, и хоть я и не видела его лица, чувствовала, что на его привлекательных губах расплылась дьявольская улыбка. Лайла тоже улыбнулась, приподняв левую бровь («зазывающая улыбка»).

— Шон, ты еще встречаешься с Лайлой? — загадочно спросил Кэри, и Шон мрачно осведомился:

— Какие-то проблемы? — Несмотря на то, что он был младше Кэри Хейла, выглядел не менее внушительно. — Ты не боишься, что тебя уволят за то, что ты флиртуешь со студентками?

Ого, похоже, что у Кэри Хейла есть и антифанаты.

— Я же медбрат, — он пожал плечами. Я чувствовала его пальцы на своем плече. — Кроме того меня не могут уволить.

Я не поняла, что он имел в виду, но не стала уточнять, потому что конфликт был исчерпан: Лайла нежно взяла Шона за запястье и потащила за собой, виляя бедрами.

Наконец-то я смогла спокойно вдохнуть, но Кэри Хейл не позволил мне расслабиться.

— Так, — начальственным тоном сказал он, когда парочка скрылась за углом. Он так неожиданно убрал руку с моего плеча, что я ощутила что-то неприятное внутри, и только собиралась выразить благодарность, как он продолжил: — У вас нет других занятий, кроме как слоняться по школе, и искать неприятности?

— Только что ты принес нам уйму неприятностей, — проинформировала я. Не хочу быть милой, когда он ведет себя словно свинья. Теперь вся школа будет сплетничать о нас, потому что Шайла не из тех, кто может держать язык за зубами.

Кэри Хейл улыбнулся:

— Осторожнее, Энджел. Кому-то может показаться, что это нравится тебе.

Засунув руки в карманы, он прошел мимо нас с Дженни, онемевших от изумления. Опомнившись, я крикнула:

— Меня зовут не Энджел! — и уже тише добавила, обращаясь к подруге: — Что он только что сказал?

* * *

К концу дня, у меня уже появилось несколько причин для ненависти к Кэри Хейлу. Самой главной причиной было то, что он назвал меня Энджел. Именем девушки, на которою напали год назад. Тогда парня обвинили в ее убийстве. Дженни не обратила на это внимание («Он придумал тебе прозвище! Это же здорово!»).

Когда мы с Джен дожидались Еву в школьном кафе, к нам подошла младшекурсница, и обратилась ко мне:

— Привет. Тебя ищет Кэри, наш новый медбрат. Он просит, чтобы после занятий, ты зашла к нему в кабинет. Сказал, что у него есть лекарство для тебя.

Мое лицо вытянулось, и я растерялась поэтому Дженни пришлось ответить:

— Спасибо, что сказала. Она придет.

Девушка ушла. Я в шоке посмотрела на подругу:

— Он даст мне лекарство? Какое, и от чего? Он же специально сказал это, чтобы показать, что думает, что у меня не все в порядке с головой.

Дженни удивилась:

— Скай, чего ты так завелась, забудь…

— Зачем мне ждать конца занятий? Я и сейчас могу к нему сходить. — Я развернулась, и зашагала к двери, мимо длинной очереди, которая выстроилась позади нас с Дженни. Подруга бросилась за мной, едва не подвернув ногу:

— Скай, погоди… не пойму, почему ты разозлилась?

— Он думает, что я псих, это хороший повод, разве нет?

— Почему тебя заботит то, что он думает о тебе? — Дженни взяла меня за локоть, и я остановилась. Она вскинула брови, и спокойно повторила вопрос: — Разве тебе не все равно, что он думает?

Я нервно облизала губы:

— Нет. Не все равно, если это касается Кэри Хейла. Он сделал это со мной, и теперь смеет издеваться? — я медленно выдохнула: — Ладно. Задам ему всего-то пару вопросов. Я хочу знать, что означает его поведение. Вчера в лечебнице он ясно дал понять, кем меня считает. Теперь, этот спектакль с лекарствами.

— Почему это задело тебя?

— Потому что я не чокнутая, Дженни, — отрезала я, и подруга отпустила меня:

— Хорошо. Я позволю тебе с ним поговорить, если ты не будешь вести себя по-идиотски.

Когда мы достигли кабинета, где раньше была моя любимая медсестра миссис Белл, буря внутри меня немного утихла, но лишь до того, как мы с подругой остановились у приоткрытой двери.

— Вот тебе и Кэри Хейл, — вырвалось у меня. Я пропустила Дженни вперед, чтобы она тоже увидела то, что увидела я — этот тип стоит к нам боком, а на нем повисла Джессика Торренс из группы поддержки. Он с трудом отцепил ее от себя, и что-то произнес, выглядя при этом недовольным.

— Что она ему говорит? — прошептала Джен. Я тоже нахмурилась, и в тоже время удивилась. Какой же он, ловелас, этот Кэри Хейл! Вчера с брюнеткой в кафе, сегодня уже с Джессикой. Или, может, она и была той брюнеткой?

— Не знаю, но, по-моему, ему все равно, — с легким раздражением заметила я. Джессика протянула ему письмо, приподнимаясь на цыпочки, и что-то прошептав на ухо.

— Похоже, на любовную записку, — сделала вывод я. — Может, мне войти и подпортить им романтику?

— Ты такая злобная, — пробормотала Дженни, и резко выпрямилась. Я отшатнулась, как раз вовремя, потому что дверь открылась, и вышла Джессика, едва не столкнувшись с нами нос к носу. В ее глазах стояли слезы, и я поджала губы. Дженни бросила на меня взгляд, и пошла за девушкой, наверное, чтобы утешить. Я же вошла в кабинет Кэри Хейла. Когда дверь закрылась, он испуганно шарахнулся, вызвав у меня смешок.

Наверное, думал, что это Джессика вернулась.

— Да не бойся, это всего лишь я, твоя знакомая психопатка, — с горечью произнесла я. Несколько секунд он открывал и закрывал рот, чтобы что-то сказать, выглядя при этом явно шокированным. Я терпеливо ждала. Наконец он произнес:

— То, что ты увидела…

— Да мне пофиг, — оборвала я его. — Где лекарство о котором ты говорил?

Он прищурился, словно вспоминая.

— А, это… я все придумал. — Ха, как будто я сама не поняла. У него, наверное, даже прав нет что-то давать мне. — Я просто хотел поговорить, кое-о чем.

— Говори, — поощрила я. Пока я стою здесь, напротив него, в моей голове снова возникают всякие мысли. Воспоминание о моем наезде. Изображение Кэри Хейла в гробу… и, наверное, придется мне остаться без обеда.

Кэри Хейл опустился на край своего стола, заваленного бумагами. Этот белый халат и правда чертовски ему идет. Его ноги почему-то кажутся очень длинными в этих черных джинсах. А почему я смотрю на его губы?

Кэри скрестил руки на груди, и склонил голову на бок:

— Я хотел спросить, часто ли с тобой случаются вещи подобные сегодняшним.

— Что ты имеешь в виду? — я скоропостижно припомнила весь свой день, в поисках какого-то промаха, над которым он мог поиздеваться, или неверно истолковать, но кажется я еще ничего не сделала плохого.

Парень вздохнул, отлепляясь от своего стола:

— Я говорю о той парочке, которую ты встретила в коридоре.

Я закатила глаза:

— А, теперь ясно. Хочешь все обо мне разузнать?

— Нет, я просто хочу помочь тебе. Эти люди могут плохо повлиять на тебя.

Теперь пришла моя очередь скрещивать руки на груди. Чувствуя в душе горечь, я произнесла:

— Зачем тебе знать, с кем у меня конфликты в этой дурацкой школе? Через год я уеду отсюда, и забуду всех этих людей, так что прекрати прикидываться таким заботливым, потому что от этого я не забуду, что ты сделал, и что ты лжешь. И кстати, я даже не знаю, зачем говорю это тебе, но я прихожу к доктору Грейсон, вовсе не потому, что у меня не все в порядке с головой, все дело в моей амнезии.

Кэри Хейл отлепился от стола, и медленно подошел ко мне. Его лицо было вполне искренним, как, впрочем, и вчера.

— Я спросил о твоих взаимоотношениях с другими людьми, потому что я беспокоюсь, и потому что ты мне нравишься.

Глава 3

Несколько секунд полного шока. Мы с Кэри Хейлом глядим друг на друга, а потом я наконец усмехаюсь.

— Ты просто бесподобен, — качаю головой, — бесподобен.

На ватных ногах, но не подавая виду, что я на грани потери сознания, от волнения, внезапно охватившего меня, я вышла из кабинета и столкнулась с Дженни.

— Ну, что он сказал? — она напала меня с присущим ей любопытством. Я двинулась в сторону шкафчиков. Прозвенел звонок.

— Он ничего не сказал. Ничего, что стоило бы внимания. Я начинаю думать, что это с ним что-то не так, а не со мной.

* * *

— Может все же расскажешь, о чем вы говорили? — заныла Дженни. — Мне жутко любопытно!

— Я же сказала: он ошибся, только и всего. Мне не нужно лекарств. Он попросил, чтобы я пришла, для того, чтобы узнать, что у меня за конфликты с Шайлой.

Мы с ней вышли из аудитории, и пошли по коридору. Наконец-то эти уроки закончились, и я могу попасть домой, в безопасность. Дженни обиженно зашагала вперед.

— Я правду говорю, — сказала я ей в спину. Ну, почти правду, потому что я не могу сказать, ей, что Кэри признался будто бы я нравлюсь ему. Дженни поднимет меня на смех, или разовьет бурную активность вокруг нас.

— Вы ведь не ругались? — она посмотрела на меня через плечо. Я на секунду задумалась, и тут же ответила:

— Нет.

— С твоим невинным лицом, я тебе уже не доверяю, — проворчала подруга, покрутив в воздухе указательным пальцем, делая вид, что тыкает мне в нос.

Мы подошли к моему шкафчику, в светлейшем коридоре первого этажа школы, когда внезапно что-то случилось. Меня дернули за шарф, потянули на себя, развернули на сто восемьдесят градусов, и впечатали спиной в шкафчики.

Том Гордон.

Я зажмурилась, пытаясь прогнать мираж. Но Том не был миражом.

Том — мальчик, из моего детства. Я, Дженни, и он, были лучшими друзьями. Мы вместе ходили в кино, мы смотрели ужасы, прячась с Дженни под одеялом, а Том готовил попкорн. Мы даже собирались поступать в один колледж. Но все это — до 8 класса. Потом, он начал встречаться с моей кузиной, похожей на Мэган Фокс, и изменился. Или, это мы с Дженни изменились.

На прошлой неделе он вернулся из больницы, куда отец отправил его на лечение, и я надеялась, что мы не столкнемся с ним в школе, ведь из-за проблем с учебой, его оставили в десятом классе, и у нас не было смежных уроков.

— Что ты делаешь? — воскликнула я, отпихивая от себя своего бывшего лучшего друга. — Отпусти!

Дженни бросилась ко мне, в то время, как остальные студенты разбежались в рассыпную, образовав полукруг.

— Что тут происходит? — испуганно пролепетала она. Наверное, нас бы стали уже снимать на телефоны, если бы мои родители не были адвокатами, а мой дядя полицейским.

Том резко опустил руки по обеим сторонам от моей головы, и наклонился ко мне:

— Что тебя связывает с нашим новым студентом, красотка? Почему он говорит, что ты его девушка?

— Че-че-чего?..

— Есть одна вещь, которая интересует меня в тебе. И ты должна дать мне ее.

Том под кайфом, поняла я. Дженни раскрыла в ужасе глаза, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на сушу. Если бы на моем месте была Ева она выбила бы уже зуб, или пару зубов, этому парню, но мне пришлось только хмуро спросить, что ему от меня могло понадобиться. Он ответил:

— Хотелось бы с тобой встретиться в одном месте. Там ты и отдашь мне эту вещь. Только приходи одна, без своего парня.

— У меня нет ничего, что принадлежало бы тебе, Том, — членораздельно сказала я, растягивая слова, чтобы он понял, о чем я говорю.

— Есть… оно прямо тут… — Том положил свою руку мне на сердце. Я быстро отбросила ее.

— Что ты делаешь, парень? — в коридоре возник Кэри Хейл с Джессикой. Она шла рядом, что-то быстро рассказывая, но увидев меня и всю сложившуюся ситуацию, замолчала. Кэри Хейл, что всегда и везде рядом, подошел к нам, попросив Джессику идти без него.

О, черт, почему, после того, как я говорю Кэри Хейлу, что у меня не происходит ничего, где могла бы потребоваться его помощь, случается это?!

Том отступил, и я проскользнула мимо, взяв Дженни за руку.

— Лучше иди куда шел, — грубо бросил Том Кэри Хейлу.

— Мне решать, куда идти, — невозмутимо ответил тот, и у меня возникло плохое предчувствие. Дженни сильнее сжала мою руку. Она ненавидела подобные происшествия, и я тоже.

— В следующий раз, Скай, — пообещал Том, но обращался он не ко мне, а к Кэри Хейлу, что, впрочем, не произвело на него должного впечатления. Он проводил Тома напряженным взглядом, а потом посмотрел на меня:

— Энджел, с тобой все в порядке?

— Я… я…

— Я отвезу тебя домой, — перебил он, решив, что от меня не дождаться нормального ответа.

— Я на машине, — тут же отказалась я, очнувшись, и бросила на Дженни взгляд, просящий поддержки, но подруга растерянно заморгала, думая о том, как поступить дальше. Я надеялась, что Дженни поступит правильно, но она как обычно сделала все наоборот:

— У меня ведь еще работа в театре, ты забыла? До этого я должна встретиться с Евой, во втором корпусе, и постараться убедить в том, чтобы она приняла мои условия и согласилась работать со мной, пока папа не попросил Элизабет… — говоря эти слова, подруга отступала назад, словно собиралась сбежать. Я не верила своим глазам.

Когда Дженни ушла, Кэри Хейл скомандовал:

— Я отвезу тебя. Мне нужно лишь оставить халат в моем кабинете.

— Нет. Я доеду сама. Ни о чем не беспокойся. Все хорошо. Том был моим другом, он не причинит мне зла.

Не дожидаясь, когда мой телохранитель ответит мне, я быстро пересекла холл, удерживая лямки рюкзака. Только сейчас я почувствовала, что мое сердце разрывается от нервного возбуждения.

Воздух в школьном дворе был свежим и чистым. Или мне казалось, что он такой, потому что у меня было ощущение, что я вынырнула из глубокого сна, в котором не могла вздохнуть. Как только я подумала об этом, сразу же вспомнила гроб и идеальное, невероятно красивое тело Кэри Хейла, в том гробу. Мысли все крутились вокруг него, болезненно стискивая сердце; изо рта вырывался пар. Мой темп ускорился, когда я стала спускаться вниз к школьной парковке.

Кэри Хейл.

Этот человек вызывает во мне странные эмоции.

Мне любопытно почему он ведет себя так заботливо по отношению ко мне, если он был причиной случившегося со мной год назад. Может, из-за чувства вины? Он действительно ведет себя очень мило со мной, но это и настораживает меня: я начинаю сомневаться в себе.

Я поежилась, ступая на парковку, и тут же криком, отскочила с дороги, когда рядом со мной взвизгнули шины, и остановился черный седан с тонированными стеклами.

Я попятилась.

Перед глазами пронеслось ужасное видение.

Второго ноября, когда я возвращалась домой от Дженни. Было около семи вечера, когда случилось это — машина появилась ниоткуда. Я не помню ни ее очертаний, ни то, как она выглядела. В моей памяти отпечатался хруст моих костей. Кровь, смешанная с дождем, заливала лицо. Мои крики. Все смешалось.

Зловещий свет фар до сих пор преследует меня в ночных кошмарах. Я даже не успела ни о чем подумать, прежде чем потеряла сознание…

— Энджел.

Я вздрогнула, когда в мою ужасную реальность вторгся голос Кэри Хейла. Прищурившись он смотрел на меня с водительской стороны.

Я несколько раз моргнула, отгоняя воспоминания.

— Меня зовут Скай, — машинально поправила я, но Кэри даже не моргнул.

— Энджел тебе больше подходит.

— Ну, так чего тебе? — не слишком вежливо спросила я. Он меня напугал. Мое сердце все еще колотилось в груди от нервного возбуждения. — И, кстати, почему ты сидишь в моей машине?

— Я забрал твои ключи, пока ты пыталась подать знак своей подруге, чтобы она не бросала тебя наедине со мной. — У меня отвисла челюсть, но Кэри Хейл спокойно продолжал: — Я ведь сказал, что должен отвезти тебя домой.

— Ты мне ничего не должен, — спокойно возразила я. — С чего ты решил, что ты обязан заботиться обо мне?

— Потому, что я так хочу.

Никто тут и не спрашивал о его желаниях. Я скрестила руки на груди:

— А может, это потому, что тебя мучает чувство вины?

— Что за бред? — Кэри Хейл вскинул бровь. — Меня мучает твоя неприступность, только и всего.

— Том спрашивал меня о тебе. Он сказал, что ты распространяешь слухи о нас. Что мы с тобой вроде как… — я вдруг смутилась. Переступила с ноги на ногу. — … вместе.

— Может быть… вырвалось случайно, — застенчиво улыбнулся Кэри Хейл. — Ты покраснела, а я как раз решил, что тебя нельзя вывести из себя.

Очевидно, много вещей могут вывести меня из себя.

— Как это могло вырваться случайно?

— Садись в машину, и тогда я расскажу. Опасно гулять ночью одной. Ты боишься меня?

— Тебя и надо бояться, — буркнула я. — Ты даже угнал мою машину.

— Для того, чтобы отвезти тебя домой, — напомнил он, мило улыбаясь.

— Чего ты ко мне привязался?

— Потому что ты мне понравилась.

Я открыла дверь, и села на пассажирское сидение, прокручивая в голове его слова. Он сказал, что ему ни к чему терзаться чувством вины, что он не сделал ничего такого. Я глубоко вздохнула, пытаясь привести мысли в порядок, но здесь, наедине с подозреваемым это проблематично.

Машина тронулась с места, а я все никак не могла отделаться от ощущения, что Кэри Хейл за мной наблюдает. Наконец я набралась решимости, и обернулась к нему, а он уже смотрел на меня.

— Итак, — мой голос звучал деловито. — Зачем ты так мерзко врешь всем подряд о нас?

— Когда? — он вернулся к наблюдению за дорогой.

— Ты сказал, что я твоя девушка. Зачем?

— Ну… Может, я просто проронил, что мы с тобой славно провели время в пятницу.

— Мы же даже не были знакомы, — каменным тоном сказала я. Кэри Хейл бросил на меня насмешливый взгляд:

— Разве?

— Зачем ты меня преследуешь?

Мой голос дрогнул на слове «преследуешь», но Кэри Хейл либо не услышал, либо сделал вид.

— Разве все не наоборот? — между его бровей залегли морщинки, и когда он отворачивался к окну, на его губах промелькнула улыбка.

— Я тебя не преследую, — надменно возразила я.

Повисло молчание. Это я ненавижу больше всего — неловкое молчание с кем-то, кого ты даже не знаешь, чтобы подобрать подходящую тему для разговора. Пока я думала об этом, Кэри вновь удалось меня ошарашить:

— Я сказал, что ты мне нравишься, для того, чтобы больше никто не…

— Так. Говорю в первый и последний раз. Я бы и хотела быть тебе благодарной, но я не могу. Из-за тебя у меня будут неприятности. Поэтому закругляйся, Кэри, со своими спасательными операциями. Я уже говорила тебе, что я посещаю доктора Грейсон не потому, что у меня проблема с психикой, а потому что… кое-что случилось. И ты знаешь об этом.

Я была удивлена своим страстным монологом, и, если бы Кэри Хейл хоть капельку меня знал, тоже, наверное, был бы удивлен, но он просто вел машину. Я не видела, что за эмоции у него на лице, и он долгое время не говорил. Я, шумно шурша курткой, скрестила руки на груди, чтобы напомнить о себе.

— Ты расстроилась, что я сказал, что ты мне нравишься, для того чтобы защитить тебя?

— Чего? — удивилась я. — Нет. То есть, нет, я и не думала, что ты всерьез сказал это мне. Просто…

— Тогда что? — настаивал он, и вот, уже не он отвечает на вопросы, а я.

— Потому что я не хочу забыть, что я тебе не доверяю. С твоим милым личиком, и твоими обходительными манерами, я могу забыть кто ты на самом деле.

— Ты меня на самом деле даже не знаешь. С каких пор ты сделала обо мне какие-то выводы?

— С тех самых, как только услышала о тебе. Затем я увидела тебя, и узнала тебя, разве этого мало?

Я не заметила, как мы подъехали к нашему домику. К соседнему участку пробежала собака, Кэри Хейл заглушил мотор и проследил за ней взглядом, пока наши глаза не встретились. Мне было сложно смотреть кому-то долго в глаза, но от его глаз, обрамленных длинными ресницами, я просто не могла оторваться. Я видела, что я полностью захватила его внимание, и он наклонился вперед, поглощенный нашим спором:

— А почему твои подруги не верят тебе, когда ты говоришь, что в день аварии я был рядом с тобой? Что я участвовал в происходящем, и что я хотел, чтобы ты умерла, и потому оставил тебя там? Потому, что тебе тоже не стоит доверять? Они тоже смогли сделать выводы о тебе?

— Откуда ты знаешь?

— Случайно услышал.

Так вот значит, что он делает? Хочет показать, что мы с ним находимся в одинаковом положении — нам обоим не верят.

— Молодец Кэри Хейл, — кивнула я. — Вот только мне все равно кто мне верит, а кто нет. Главное, что я знаю, что ты был там и все видел. — Я открыла дверь, считая, что разговор окончен, но обернулась к нему. — Вот только… я не пойму, почему ты все отрицаешь. В тот раз, когда тебя нашли с телом Энджел, ты ничего не отрицал…

Он одарил меня холодной усмешкой. Опасной усмешкой.

— Я не думал, что ты из тех, кто верит сплетням.

— Я спросила тебя. Я верю только тому, что я вижу.

Он прикусил губу, на секунду задумавшись:

— Ты уверена, что ты видела меня, а не кого-то другого? Возможно ты могла спутать меня с другим похожим парнем — он пожал плечами.

— Нет уж, — отрезала я.

— Просто давай начнем все с начала, Энджел.

У меня едва не задергалось веко, когда он снова меня так назвал. Я нахмурилась:

— Зачем это тебе?

— Я мог бы констатировать у тебя хроническую подозрительность, — пробормотал он, но я услышала. — Я хочу, чтобы ты узнала меня, и поняла, что я не из тех, кто стал бы делать плохие вещи, с кем-то близким ему. Я хочу, чтобы ты поняла, что я не стал бы скрываться с места преступления.

С каких это пор, мы стали с ним близки?

Я продолжала хмуриться. Ладно, если он так хочет это можно сделать. Я бы смогла узнать его настоящего, может тогда я бы смогла отличать ложь от правды. Пообщавшись с ним, я могла бы выяснить, что с ним такое, с этим парнем, и почему он, спустя год, после того, что со мной случилось, вернулся в город.

— Ну ладно, убедил, — проворчала я, почему-то краснея, и стала выбираться из машины, но он схватил меня за рукав. Я обернулась: — Ты чего?

Он протянул мне свободную руку:

— Я Кэри.

Что это он делает, интересно? Хочет, чтобы я пожала ему руку? Словно мы с ним только что познакомились?

Я взяла его за руку, и его длинные пальцы сжали мне ладонь. Его рука была просто ледяной, но мне понравилось это. Лучше, чем потные ладони.

— Я чувствую себя глупо, — буркнула я.

— Это хорошее начало наших отношений, — Кэри Хейл улыбнулся. Он все не отпускал мою руку, хотя я, если признаться, и не хотела. Я просто сидела с каменным лицом, делая вид, что мне все равно, и что он не производит на меня впечатление. Веду себя по-идиотски.

Я перевела взгляд на наши руки, чтобы он наконец отцепился от меня, и мой взгляд застыл, а сердце пропустил удар. На его безымянном пальце было кольцо. Прямо как в моем сне. Но я думала, это просто ночной кошмар. Я не видела этого кольца вчера на его руке.

— В чем дело, Энджел? Тебя что-то испугало?

— Это кольцо, — я крепко схватила его за запястье, немигающим взглядом уставившись на него. Я поднесла его руку к глазам, думая, что ошибаюсь, но нет, я права.

— Да, — подтвердил Кэри Хейл, с непониманием. Кольцо скользило по его пальцу.

— Я уже видела его, — с волнением пробормотала я. В моей голове лихорадочно разбегались мысли.

Кэри Хейл с тяжелым вдохом убрал свою руку, отворачиваясь:

— Я думал, мы уже все прояснили.

Я вытащила из кармана джинсов то самое кольцо. Мое кольцо.

— Вот! Видишь?

— И что? — он вскинул брови, явно давая понять не находит в этом ничего необычного.

— Они одинаковые. — Я помахала кольцом у него перед носом, словно Фродо, перед Горлумом.

— Я его прекрасно вижу, хватит вести себя так странно.

Я сделала вдох, и положила ненавистное кольцо в карман.

Ощущая сомнения, в душе, но не от того, что Кэри Хейл вновь назвал меня странной, я выбралась из машины, и наклонилась к нему:

— А ты не собираешься выходить?

— Я возьму твою машину, если позволишь.

— Нет, не позволю.

— Можешь поверить мне, я буду осторожен.

— Мы уже проходили это с тобой. Я тебе не поверю.

— Вот как? — он, не обращая внимания на мой уничтожающий взгляд, закрыл пассажирскую дверь, игриво помахав мне кончиками пальцев. — Я заеду за тобой утром, будь готова.

— Что за… — пробормотала я, сделав несколько шагов, вслед удаляющейся машине.

Конечно, никто не запретит мне думать о нем плохо, что я и делаю. Но еще хуже от осознания того, что этот тип меня заинтриговал. Когда мы ехали с ним в машине я забыла обо всем на свете, и непроизвольно расслабилась. Так не должно быть. Не с этим человеком.

* * *

В субботнее утро, мы с Дженни отправились в торговый центр, за платьем для Снежного бала. Несмотря на то, что до него почти два месяца, подруга не могла усидеть на месте.

— Ты ведь не собираешься туда идти? — удивилась я. — Алекс и не подумает приехать домой. С кем ты пойдешь?

— С тобой, — насупилась Дженни явно задетая моим комментарием, что ей не с кем идти. У нее было плохое настроение весь день, и она с радостью испортила его мне. Мы поднимались по эскалатору, когда она сказала это:

— Ты знаешь, я решила все-таки сказать это, первее, чем ты узнаешь от кого-то другого.

— Что ты сделала? — я настороженно посмотрела на нее.

— Ева с Гордоном.

— Что? — я не совсем расслышала что сказала подруга. Позади нас на ступеньках расположилась счастливая семья, с двумя детьми, и эти детишки во всю веселились, дергая меня за сумку.

Хочу треснуть их по башке.

— Наша Ева встречается с Томом Гордоном.

Нет, наверное, я все-таки расслышала.

— Я сама только что узнала об этом, — оправдываясь пробормотала Дженни. Мы вышли на этаже, и я остановила ее. — Что еще мы могли ожидать от нее, если она на протяжении последней недели давала Тому репетиторские занятия.

— Стой, — я прервала Дженни. — Повтори еще раз. Ты хочешь сказать, что директор поручил Еве давать уроки его сыну Тому, и потом она в него влюбилась? В этого парня? — Я помотала головой. — Как ты узнала об этом?

«В этого парня» … отголоски воспоминаний, напомнили, что Том был моим другом.

Дженни двинулась в сторону кафе, за стеклянной перегородкой справа от нас, расположившемся между магазином с музыкальными дисками, и магазином с мягкими игрушками.

— Я узнала об этом, когда пришла к ней, чтобы попытаться убедить работать в театре. Ты же знаешь, я ее всю неделю преследовала, потому что папа дал мне отсрочку до воскресенья. Когда я была у Евы, позвонил Кэри, и заявил, что хочет, чтобы она держала своего парня в руках, потому что он тебя преследовал.

У меня отвисла челюсть, а внутри все затрепетало:

— Ты серьезно? Кэри Хейл позвонил Еве?

— Эй, я говорю тебе о том, что даже Кэри знал, что Ева встречается с Томом, а мы ничего не знали. Понимаешь?

Я усиленно закивала. Все это просто в голове не укладывалось. Наверное, Кэри Хейл сделал это специально чтобы воспроизвести на меня впечатление. Хотя, если подумать, зачем ему это делать? Может, чтобы я не подозревала его?

— Скай, — Дженни остановилась у входа в кафе, демонстративно скрестив руки на груди: — Ты не до конца осознала новость о том, что Ева встречается с Томом. Ты его помнишь? Это он приставал к тебе несколько пару назад.

У меня в голове все прояснилось, и я наконец поняла глобальность этой катастрофы.

— Зачем ей встречаться с таким парнем как он?

— Это и меня волнует, — протянула Дженни выпрямляя руки по швам. — Может быть это любовь с первого взгляда? Пойдем внутрь, я хочу выпить чего-нибудь, перед походом по магазинам.

Мы заказали горячий шоколад и круассаны, и присели за высокий стеклянный столик. Со всех сторон нас окружали посетители, но я к изумлению, не чувствовала себя в ловушке, среди всего этого шума и смеха. Я начала думать, что выбраться из дома, было довольно-таки неплохой идеей, однако новость о том, что Ева встречается с моим лучшим бывшим другом, все омрачила.

Раньше Том действительно был хорошим, но что-то в нем изменилось. Что, если он и Еву изменит?

— Эй, там кто-то стоит, — сказала Дженни, глядя за мое плечо. Я обернулась, и увидела странного человека, за стеклянной перегородкой, смотрящего прямо на нас. Он был в длинной куртке с капюшоном, наброшенным на голову. — Кто-то забыл, что Хэллоуин уже прошел.

— Ага… — пробормотала я, чувствуя себя героиней фильма ужасов. Дженни отмахнулась: — Экстравагантно, и привлекает внимание.

— Ага, — повторила я, почему-то вспомнив, слова Тома, о том, что он во чтобы то ни стало заберет то, что я украла у него. У меня по спине прошелся холодок, и я обернулась, проверить, стоит ли тот человек по-прежнему, позади, но его не было.

— Вау, эта песня, которая играет очень мне нравится. Кстати, — Дженни, оживленно пододвинулась ко мне. — О чем вы говорили с Кэри, когда ехали в машине?

Я сделала глоток шоколада, и произнесла:

— Он попытался запудрить мне мозги своим обходительным поведением. Он бывает милым, но это кажется мне слишком подозрительным. Зачем ему пытаться помочь мне, звонить Еве, отвозить меня домой, и пытаться убедить в том, что он ни в чем не виноват?

— Ты что думаешь, что он делает это из чувства вины? Или потому, что боится, что ты действительно все вспомнишь? — я кивнула, вызвав у Дженни смешок. — Скай, очнись от своей паранойи, ты уже меня пугаешь. Ты сказала, что вспомнила какие-то подробности из своего прошлого, как только увидела его, верно? — я кивнула. — Если бы он был виноват в том, в чем ты его обвиняешь… он наоборот попытался бы отстраниться от тебя, чтобы ты не вспомнила еще каких-нибудь подробностей.

— Дженни, — осадила я подругу. — Я не обвиняю. Я просто хочу знать, почему он утверждает, что его не было там, если я видела его.

— Возможно Кэри прав, и ты просто ошиблась. Просто перепутала его с другим парнем.

Я вспомнила слова Кэри Хейла: «А почему твои подруги не верят тебе?.. Они тоже смогли сделать выводы о тебе?»

— Я видела его. Он смотрел прямо на меня. Он был там, Дженни.

— Возможно у него есть личные причины…

Я резко встала, отодвинув стул в сторону. Дженни удивленно поднялась, за мной:

— Прости, я не хотела…

— Я хочу, чтобы ты доверяла моим словам, Дженни, понимаешь? Ты думаешь, что я могу солгать тебе, чтобы выставить Кэри Хейла в невыгодном свете? Зачем мне это делать?

— Прости, я не это имела в виду.

— Если бы с тобой произошло это, как бы ты поступила? — вырвалось у меня, и я тут же зажмурилась от чувства вины, что ударила мне в голову. — Ты бы смогла оставить эти вопросы, которые так навязчиво крутятся в твоей голове, без ответов?

* * *

Небо было черным, мрачным, как и мысли Эшли Хардман, когда она сворачивала на нужных поворотах, что вели ее к конечной цели. Машина то и дело подскакивала на ухабах.

— Зачем я это делаю? — непролитые слезы сдавили горло, глаза обожгло.

Разговоры уже не помогут. И раньше бы не помогли. Больше никто не поможет.

Еще двадцать минут. Двадцать минут уговоров самой себя, и в итоге, она уже здесь, перед старым, обветшалым зданием с огромной надписью: «Психиатрическая лечебница Дэвилспейнда».

— Что я делаю?

Эшли вышла из машины.

Зачем она здесь? Чтобы унизиться окончательно? Для того чтобы дать понять самой себе, что она больше не нормальная девушка?

Двор больницы был пустынным, мрачным и холодным. Все это заставило девушку поежиться, и закутаться в длинную куртку, которая теперь хорошо спасала ее от ноябрьского ветра.

Эшли вошла в здание, в сопровождении скрипа высокой деревянной двери; внутри все было таким же ужасным и мрачным, как и снаружи. Как в таком месте можно кого-то вылечить? По ее мнению, такие строения, могут наоборот, ухудшить состояние.

В администрации, Эшли спросила, в каком кабинете доктор Грейсон, и мужчина с цепким взглядом, спросил, назначено ли ей. Как бы отвратительно это ни было, но да, Эшли было назначено, но не сегодня. И не в это время.

Кэри Хейл помог ей с этим. Несмотря на то, что она вовсе не хотела этого.

«Это место пугает».

Коридор на нужном этаже был узким, с высоким потолком, и флуоресцентными лампами. И пока Эшли дошла до кабинета доктора Грейсон, сомнения превысили границу. Девушка села в кресло перед дверью, и окунулась в свои грустные мысли.

Что в действительности она тут делает? Эшли не считает, что пришла, потому что кто-то может ей помочь, потому что это просто невозможно. Она пришла, потому что ее попросил Кэри Хейл. Иногда казалось, что Эшли сделает все, что не попросил бы Кэри, но сегодня… она не может… она не может говорить об этом, не может даже думать об этом!

— И ты снова сделаешь это?

Эшли подскочила, в панике оглядываясь. Голоса раздавались за дверью, прямо напротив нее. Она медленно опустилась на стул, сжав руки на коленях. Беспокойство сковало все тело. Против воли, она продолжала прислушиваться к разговору за дверью.

— Я спросила, что ты собираешься с ней делать? — все тот же, раздражающе резкий женский голос. Он показался Эшли знакомым, но она не обратила на это никакого внимания. Все, что волновало ее сейчас — время. Через десять, или пятнадцать минут ей придется войти в кабинет. А если не сегодня, то завтра. Это придется сделать. Она обещала.

— Ева! — другой голос, тоже женский, осадил свою собеседницу. Губы Эшли приоткрылись — она вспомнила, кто это говорил. Это была Ева Норвуд, президент школы. Она совсем недавно здесь, в Дэвилспейнде, поэтому Эшли не знала ее.

Что она делает здесь, в этом месте?

Конечно было немного любопытно, по какой причине староста пришла сюда, но еще сильнее Эшли хотелось избежать с ней встречи. Она сделала шаг к лестнице, и в ступоре замерла, услышав слова за дверью.

— Я не стану молчать, ясно?! Я слишком долго молчала. Кого еще ты собираешься убить, Кэри? Может, меня?

— Ева! — второй женский голос повысился на октаву, но Ева не молчала:

— Эй, ответь, за кем ты пришел в этот раз. Что тебе нужно?! Я не искала тебя. Я решила забыть все связанное с тобой, и тем, что случилось год назад, так какого черта ты забыл здесь, Кэри Хейл?!

Эшли сделала шажок в сторону двери, приложив ладонь ко рту, чтобы не шуметь. Она прикусила губу.

— Это из-за Скай? Ты пришел из-за нее? Я видела, как ты смотришь на нее. Ты пришел за ней?

— Да.

— Эшли? — спросил кто-то, останавливаясь сбоку, и наклоняясь к ней, чтобы убедиться, что не ошибся. Девушка подскочила — ее сердце вырывалось из груди, и она прикусила губу. Во рту почувствовалась кровь.

— Иэн? Ты что тут делаешь?

Эшли отошла к стене, прижимая руки к груди, словно защищаясь, но парень не сделал к ней ни шагу. Голоса в комнате стихли.

— Я пришел к Рейчел.

Рейчел? Кто это? Его девушка?

«Я должна уйти».

— Это… моя мама, — пояснил Иэн, обходя кресло, и останавливаясь рядом с Эшли, на расстоянии вытянутой руки. — Рейчел Грейсон. Разве ты не к ней пришла?

Казалось, сердце Эшли оборвалось, и ухнулось вниз.

Он может рассказать в школе, что видел ее в больнице. Иэн может отомстить Эшли за то, как она обращалась с ним. Почему она не знала, что этот парень-оборванец — сын доктора Грейсон?

— Нет, я пришла… пришла… у меня здесь бабушка… она…

Ничто в лице Иэна не изменилось, но она поняла, что он не верит ей, и замолчала. Несколько секунд молчания, когда она думала сгорит от стыда, они смотрели друг на друга. Потом Эшли обрела способность ясно мыслить, и почти не заикаясь, произнесла:

— Мне надо идти!

Кажется, Иэн хотел что-то сказать, но Эшли не дала ему такой возможности. Сжимая в руках свою сумку, она поспешила к лестнице, со страхом, ожидая завтрашнего дня. Перед сном она продолжала прокручивать в голове то, что услышала.

— Ты пришел за ней?

— Да.

Мысли сменялись одна другой, и изредка выплывало слегка удивленное лицо Иэна Грейсона. У него были такие удивленные глаза, словно он в живую увидел динозавра, пришедшего к нему в гости.

Неожиданно для себя Эшли тихо рассмеялась, и тут же шокированная замолчала.

Она не смеялась уже давно.

* * *

Ночью меня снова мучили кошмары.

Небо затянуто тяжелыми, черными тучами, готовыми обрушиться мне на голову. Было холодно. Необычно холодно для начала ноября. Разъяренный ветер, срывал листья с деревьев целыми клочьями, и швырял на землю, не щадя. С порывами врезался мне в лицо, растрепывая волосы, проникал сквозь одежду, под кожу. Хотелось лишь одного — вернуться домой.

Почему я вышла на улицу, в тот день? Предчувствие говорило мне оставаться дома, но я пошла к Дженни, потому что у нее была очередная истерика по поводу предстоящего ужина с Элизабет Хольт, невестой ее отца.

Дженни живет рядом с нами, и от ее дома до нашего, всего пятнадцать минут пешком.

Нужно было взять машину.

Я должна была взять машину, и тогда ничего бы этого не случилось.

Со мной ничего бы не случилось.

Дождь становился сильнее, и напористее, острыми иглами впиваясь мне в кожу. Я бросилась бежать, почти не разбирая дороги. В ушах раздавался свист, и тогда я услышала крик.

Я распахнула глаза, испуганно озираясь, но я уже не была в своей комнате.

Лес.

Сначала я шла быстро, и уверенно, потом бросилась бежать. Сперва луна выхватывала из темноты редкие деревья, отбрасывающие на землю, призрачные, пугающие тени, потом и она скрылась за облаками.

Чувствуя себя совершенно беспомощной, я остановилась и прислушалась.

Тишина.

Сердце колотилось в дурном предчувствии.

Каждое дерево превратилось во врага; цепляясь за ветви футболкой, и натыкаясь на иголки елей, спрятавшиеся в палой листве, я шла еще около двадцати минут.

Неужели я действительно потерялась? Куда идти? Вправо, или вперед? Откуда я пришла? Как я здесь оказалась?

Где-то, совсем рядом, я услышала хруст веток, и сломя голову от страха, бросилась бежать. Я бежала, не оглядываясь, и не разбирая дороги. Я чувствовала, как между лопатками стекла капля пота, слышала, как из груди вырываются хрипы, но бежала, почти ничего не разбирая из-за пота, заливающего глаза, и сгущающихся сумерек.

Еще чуть-чуть, думала я, уговаривая себя продолжать бежать. Еще немного.

Но куда, и зачем?

«Я должна спрятаться, и подождать утра», — мелькнула спасительная мысль. Луна выглянула из-за облаков, и я замедлила бег, оглядываясь.

Вокруг деревья, некоторые я видела впервые; справа от меня кусты ежевики, сплелись ветвями между собой, образуя укрытие. Опустившись на корточки, я забралась внутрь, и притаилась.

Усталость навалилась сразу же. Тело после бега стремительно остывало, я почувствовала, как по коже пробирается холодок.

Долгое время я слышала лишь громкие удары своего сердца, и настороженно вглядывалась в темноту. Потому, как были напряжены все нервные окончания моего тела, я не сразу осознала, что голоса, которые я слышу, реальны, а не вымысел. Затем, двое — мужчина и женщина, выступили из темноты на тропинку, ведущую мимо ежевичного куста.

Женщина, пролепетала:

— Я не уверена, что она виновата. Такая милая девушка…

— Не смей произносить вслух эти слова! — рявкнул мужчина. Он был высоким, широкоплечим, и крепким, с седеющими волосами, и вышагивал в какой-то чудной одежде, словно из прошлого века, держа в руке, керосиновую лампу. Фитиль подрагивал.

Рядом с ним, держа спутника под руку, шла женщина одного с ним возраста. Из-под серого чепца выбились седые пряди. Лицо женщины было старым и молодым одновременно.

Они остановились в шаге от меня, и я притихла.

— Но ведь никто не имеет права… — робко начала женщина, но спутник раздраженно остановил ее:

— Не желаю больше ничего слышать. Если кто-нибудь узнает о твоих мятежных мыслях, ты отправишься на костер, вслед за ней.

Я нахмурилась. Они хотят кого-то сжечь на костре? Что здесь происходит?

Мужчина злобно вздохнул, и подавил последние попытки возразить, схватив женщину за руку, и потащив в лес. Через несколько минут, огонек стал удаляться, а голоса затихать, и тогда я выбралась из укрытия, и поспешила за ними. Старики шли вперед, продолжая дискутировать, и меня смутно беспокоило то, что я наверняка не смогу найти путь назад.

Мужчина заботливо убирал морщинистой рукой ветки с пути, а женщина грустно плелась за ним, опустив голову. Меня они не замечали, хотя я вела себя довольно шумно, то и дело, спотыкаясь о кочки, и ойкая. Наконец, когда чаща показалась мне совершенно непроходимой, мы оказались на странной округлой поляне, что было совершенной неожиданностью для меня. Как и то, что мы здесь были не одни. Много людей столпились группками, по пять-шесть человек, перешептываясь и переглядываясь, словно ожидая чего-то. Несмотря на это собрание на опушке, меня больше всего поразило и встревожило то, что перед всеми нами возвышалось громадное кострище, высотой с человека, чернеющее в сумраке, который разгоняли лампы жителей. Все, как в фильме ужасов.

Внутри все похолодело, от догадки: неужели я проделала такой путь для того, чтобы оказаться свидетелем убийства?

Я нерешительно вышла из тени деревьев, в которой скрывалась, но никакой реакции не последовало, хотя могу поклясться, что одна приземистая старушка смотрела прямо на меня. Ну что ж, очевидно, что меня здесь не видят. Чтобы проверить эту теорию, я подошла к уже ранее знакомой паре, и спросила:

— Что здесь происходит?

Они молча пялились сквозь меня, словно я пустое место. Восхитительно.

И тогда я почувствовала, что напряжение в людях нарастает. Они перестали шептаться и немигающими взглядами уставились в одну точку, словно зомби. Желудок скрутило плохое предчувствие, и я обернулась.

Три человека вышли на опушку с противоположной стороны леса. Двое мужчин, высоких и худых, вели за руки девушку, которую я узнала даже издалека. Невысокая и хрупкая, она шла ссутулившись, словно ей на плечи давило что-то тяжелое. Ее волосы были собраны в пучок на макушке, лицо выглядело осунувшимся и бледным, с признаками равнодушия.

У меня не было выбора, кроме как стоять здесь, и смотреть, как мой двойник, взбирается на кострище, и как после этого ее тонкие запястья и лодыжки, прикручивают влажной от бензина веревкой к длинному, деревянному столбу. Словно в замедленной съемке, я наблюдала, как один из мужчин, подошел костру с факелом, и тот вспыхнул, как спичка. Все вокруг меня осветилось ярким пламенем.

Я затаила дыхание, мысленно переживая все вместе с ней. Неужели люди могут быть такими жестокими, и бездушными? Едва я подумала об этом, как девушка вскинула голову, и воззрилась на меня, пустыми глазами. На ее грязном лице играли блики огня.

У меня по спине побежали мурашки от ее злобного взгляда. Я никогда так не выглядела, когда смотрела в зеркало, это словно… словно кто-то другой, а не я. До этого момента, я наблюдала за этой смертной казнью со стороны, но теперь я стала частью всего этого.

Я напомнила себе, что это — сон, который хуже всех других снов, что снились мне. И я почти спокойно ощущала себя, пытаясь размеренно дышать, наблюдая за тем, как меня собираются сжечь на костре.

Это просто идиотский сон.

— О Боже…

Я резко выпрямилась оборачиваясь.

— Нет! — Этот крик был словно взрыв боли в моем разуме. Неужели… — Нет, она ни в чем не виновата! Она не делала этого!

Я и мой двойник одновременно посмотрели на кричавшего.

Не может быть.

Мимо меня, прямо в огонь бросился Кэри Хейл, возникший из ниоткуда. На его лице был дикий ужас, словно он увидел что-то, что не вписывалось в его реальность.

— Эй! — заорала я, и непроизвольно схватила его за руку, и мы оба оказались поражены этим фактом, однако он недолго пребывал в состоянии шока, а грубо вырвал свою руку из моей, и бросился обратно в костер, как кукла на ниточках, которой управлял безумный кукловод.

— Нет, Кэри Хейл! — в ужасе вскрикнула я. — Что за черт ты творишь?! Я здесь, я жива!

Я метнулась к нему…

В следующую секунду меня пронзила боль, и я резко распахнула глаза, задыхаясь, от паники, и нахлынувших чувств.

Что это? Где я?

Мой взгляд уперся в белоснежный потолок с черными контурами лилий, и я смогла выдохнуть, от чего грудь засаднило, словно я долго и неразборчиво кричала. С усилием села на полу, выпутываясь из покрывала, и тогда меня пронзил настоящий, неподдельный шок: вся простынь в грязных разводах. Я обвела взглядом комнату, и заметила грязь и на полу, и на моей кровати.

Тяжело сглатывая, я бросилась к шкафу, где на дверце было прикреплено огромное зеркало во весь рост. Мои ноги были в грязи, все тело в царапинах. Я осторожно приподняла край футболки, чувствуя горечь во рту.

На животе тоже была царапина, ярко-красная, воспаленная.

О черт…

Я встретилась взглядом со своим отражением. Разноцветные глаза горели безумством, щеки были красными с разводами грязи, а в волосах торчали листики, и несколько крошечных веточек.

Я вдруг осознала, что я действительно сошла с ума. Галлюцинации, сновидения, теперь это.

Это началось снова…

Глава 4

Город уже проснулся, и бурлил своей жизнью, и люди с озабоченным видом, спешили по своим делам. Дети маленькими группками торопились к школьному автобусу, и меня посетило нечто вроде ностальгии по прошлым временам, когда мы с Дженни ездили в школу на автобусе, потому что наши родители не хотели нас избаловать. Все это было еще до того, как в наш город переехала Ева, и мы с ней стали неразлучной «троицей»; еще до того, как Джен начала встречаться с моим братом. До того, как я стала «странной», и до того, как Том стал придурком.

Я заехала за Дженни потому что она срочно хотела встретиться со мной. Я решила, что Лиза снова что-то сделала не так, из-за чего моя подруга снова чувствует себя отвергнутой, но не угадала:

— Я хотела извиниться за то, что наговорила тебе, в торговом центре, ты же знаешь, я не это имела в виду. Я не хотела тебя расстраивать, и, наверное, ты права, я просто не знаю, что ты чувствуешь. — Тут ее голос повысился на несколько тонов, и она воодушевленно продолжила: — Но мы разберемся с Кэри Хейлом. После занятий мы за ним проследим, и выясним все его мрачные секреты. Тогда он точно перестанет называть тебя странной.

Мои брови взлетели вверх раньше, чем она закончила предложение:

— Я, должно быть, ослышалась, потому что ты не могла сказать, что ты собираешься следить за ним.

— Да, Энджел, ты ослышалась, потому что я сказала «мы». Мы будем следить за ним. Я хочу знать где он живет, чем живет, что делает в свободное время, какое у него хобби, и все остальное. Я думаю, он обитает где-то в богатеньком районе Дэвилспейнда, ведь он учится на стипендию, и даже подрабатывает, так что ему незачем перебиваться с хлеба на воду, в злачных местах.

Я закатила глаза:

— Дженни, ты что, рехнулась? Я не собираюсь за ним следить.

— Но его мрачные секреты… — сдавленно начала подруга, но замолчала, когда я посмотрела на нее. Я выехала на дорогу, проезжая мимо дома миссис Гиммер, сидящей на веранде, со своей белой кошкой. Женщина помахала нам, активно улыбаясь. Я знаю, что она думает, что в меня вселился бес, после того, как я была мертва несколько минут. Миссис Гиммер работает уборщицей в городской больнице, и несколько раз, среди медсестер она распространяла сплетни, что я ходячий мертвец. Старушке нужно прекращать смотреть ужасы.

— Я хочу знать его секреты.

Я огорченно вздохнула:

— Дженни, есть вещи, которые нас с тобой не касаются, и это — личная жизнь Кэри Хейла. Никто не должен лезть куда не следует.

— Ты это делаешь постоянно.

Я сбавила скорость на повороте, отрывисто глянув на нее:

— Я не роюсь в его прошлом, просто есть несколько вещей которые касаются меня, и которые я должна знать.

— Поправочка, — девушка расплылась в улыбке. — Ты думаешь, что они тебя касаются.

— Дженни, я иногда начинаю сомневаться, настоящая ли ты подруга. Ты должна верить мне больше чем Кэри Хейлу. Мне все равно, он вернулся в город, для того, чтобы работать в больнице, или по другой причине, я просто знаю, что он лжет обо мне. Он не сказал о том, что со мной случилось. Он просто… оставил меня умирать.

Остаток пути, Дженни дулась на меня, а я не была против. Я просто не могу передать ей то, что чувствую сейчас, по отношению к нему, и по отношению к самой себе. Меня не перестает мучить ощущение, словно меняюсь, и это не зависит от меня. Кэри Хейл как ураган ворвался в мою жизнь, и перевернул ее с ног на голову.

Если я скажу это Дженни…

Мы подъехали к школе в тишине. В тишине выбрались из машины, и в тишине достигли главного корпуса. Когда мы остановились у шкафчиков, подруга наконец заговорила:

— Будь осторожнее с Евой, хорошо? Если кто и ведет себя странно, так это она. Ты обещала, что будешь пытаться поддержать с ней нормальные отношения. Никаких упоминаний о том, что ее новый парень напал на тебя. Вон, кстати она идет. Словно бы ждала нас.

Ева с улыбкой подплыла к нам. Она была в том синем шерстяном платье, которое ей так шло.

— Он что, угрожает тебе? — вырвалось у меня. Ева, к счастью проигнорировала меня:

— Я решила измениться.

Прежде чем я сказала что-то неподходящее, я услышала голос Эшли:

— Измениться, Норвуд? То, что на тебе платье, ни капли не изменит твой паршивый характер.

Из Евы словно выпустили весь воздух, она резко обернулась к моей кузине:

— Я надеюсь, что ты не забыла с кем ты говоришь, Эшли. То, что я позволила твоей подруге разгуливать по школе, после ее фокуса с заданиями, не делает ее неуязвимой.

С какими заданиями?

Я похолодела, предчувствуя беду, Дженни тоже напряглась рядом со мной. Больше всего я боялась, что эти двое подерутся, хотя все же надеюсь, Ева не настолько взбешена.

Эшли скрестила руки на груди, и наклонилась вперед, чтобы Ева слышала каждое ее слово:

— Ты уверена, что Том все о тебе знает?

Я решила вмешаться:

— Эшли, разве у тебя сейчас не журналистика?

— Я помню, — она растянула губы в усмешке. — Просто мне стало любопытно, знают ли эти двое голубков друг о друге то, что знаю я.

Я поняла, что она ничуть не изменилась, несмотря на мое первое впечатление о ней, когда она сошла с трапа самолета, прилетевшего из Франции. То, что она не принесла мне проблем в первые же дни, как вернулась в школу — ничего не значит.

Кузина, скрестив руки на груди, медленно прошла мимо нас, помахав мне на прощание, словно между мной и ней был какой-то секрет. Ева, с покрасневшими щеками, посмотрела на нас с Дженни.

— Я тоже должна идти, иначе она может навести шума в классе. — Не дав нам слова сказать, рыжая бросилась вслед за Эшли, и они вместе скрылись за углом. Я скрестила руки на груди, глядя им вслед. Дженни подошла ко мне:

— Тебе не показалось, что между ними есть что-то общее, и Ева ушла, чтобы не отвечать на наши вопросы?

— Ага.

* * *

Посмотрев в зеркало в шкафчике, и пригладив распушившийся хвост, я вдруг вспомнила, что забыла одеть линзы. Я не знаю, заметил ли кто, что у меня глаза разного цвета. Это странно, и я не знаю, по какой причине у меня эта чертовщина с глазами, и Джен говорит, что это моя изюминка. Я же думаю, что мне достаточно одной фриковской черты.

Любопытно, заметил ли кто-нибудь, что у меня глаза разного цвета?

— Нервничаешь, Энджел?

Я резко обернулась. Опять Кэри Хейл, беспардонно вторгся в мою реальность. Он был в смешной футболке, с совой, которая ни капли не сочеталась с его докторским халатом. Похоже, у этого парня нездоровая любовь к мультфильмам.

— Меня зовут Скай.

Кэри Хейл проигнорировал меня. Он провел пальцами по нижней губе, пытаясь скрыть улыбку, и произнес:

— Ты краснеешь.

— Я не краснею.

— Да, именно краснеешь.

Он, облокотился о шкафчик рядом с моим, скрещивая руки на груди:

— Мне нравится, — добавил он, словно меня волнуют его предпочтения.

Я закрыла шкафчик, набрав на нем код, и повернулась обратно. Кэри уже стоял в нескольких сантиметрах от меня, и я затаила дыхание, уткнувшись в глаза совы на его футболке.

— Переживаешь?

Я отступила:

— Да. Потому что…

Не дослушав он внезапно дернул мой свитер вверх, открывая царапину:

— Что это?

— Не твое дело! — огрызнулась я, отшатываясь от него. К щекам прилила кровь, мозг лихорадочно работал, пытаясь справиться с эмоциями.

— Вот как? Сдается мне, ты везде найдешь неприятности.

Я нервно облизала губы, спрашивая:

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего, я сказал это просто так.

— Разве мы не должны были начать все с начала? Ты предложил, помнишь?

— Хочешь пойти на свидание со мной?

Я опешила, растерявшись, и потому не успела с ответом. Кэри Хейл, словно добившись того, чего хотел, прошел мимо меня, расслабленной походкой. Как только он стал спускаться по лестнице, и затем исчез из виду я почувствовала, что могу дышать.

Я прижала руки к груди, и облокотилась о шкафчик.

Я ему не доверяю. Когда я смотрю на него, когда говорю с ним, и даже когда он мне снится, я ему не верю. Должно быть, поэтому мое сердце колотится так сильно, что я почти слышу его.

— Скай! — я испуганно шарахнулась от Дженни, вызвав у нее смешок. — Чего ты так перепугалась? Я видела, как ты говорила с Кэри, и поэтому не стала подходить. О чем вы вели беседу?

— Такое ощущение, словно он знает, что у меня в голове.

Я закинула рюкзак на плечо, и мы обе двинулись по светлому коридору, к лестнице.

Я скосила глаза на подругу, и обнаружила именно то, чего и следовало ожидать: Дженни меня не понимает. Поэтому прошлось быстро поменять тему, пока она не решила, что я съехала с катушек:

— Где ты была так долго? Я тебя прождала не меньше двадцати минут.

— Я как раз шла к тебе, когда услышала, как девочки из группы поддержки, обсуждали одежду Кэри, которую кто-то своровал из его шкафчика в медкабинете. Теперь он без штанов.

— Чего? — я сперва подумала, Дженни шутит, но она искренне рассмеялась: — Ага, вот прикол, да? Хотя, было бы лучше, если бы они украли всю одежду.

Что это вообще за бред?

— Можно я поведу сегодня? — Дженни захлопала ресницами.

— Ты хочешь опять остаться у меня?

— Дааа… — простонала подруга. — Сегодня я не могу вернуться домой, потому что Лиза как коршун только и ждет, чтобы вцепиться мне в волосы, и начать вопить, что я не должна работать в театре папы, потому что я — бездарность.

— Хорошо, но посуду будешь мыть ты, — предупредила я, доставая ключи из кармана. Мои родители очень любят Дженни. Хотя мне кажется, что они просто счастливы, что у меня есть друзья, ведь я в отличие от близнецов не такая общительная, и не такая дружелюбная. Хотя я умею находить общий язык с людьми, когда мне нужно.

— Хорошая погода сегодня, — Дженни приободрилась от того, что ей не нужно возвращаться домой. Мы вышли из школы, спустились по лестнице, и пересекли пустынную парковку, перед школой. Все почти разъехались, остался только студенческий совет, несколько преподавателей, и мы с Джен, из газеты. — Я люблю твою машинку, особенно когда она везет меня в хорошее место.

— В рай, — добавила я, забираясь на пассажирское сидение машины. Дженни вставила ключ в зажигание, но не стала заводить. Я удивленно посмотрела на нее: — И чего ты ждешь? — Мой желудок бухнулся вниз. — Только не говори, что ты ждешь Кэри Хейла, потому что действительно собираешься следить за ним! На моей машине!

— Я делаю это не для тебя, — отрезала Дженни. — Я сама хочу знать. И тем более, я же говорила: кто-то украл вещи Кэри.

— И какое это имеет отношение к тебе? О нет, это что, сделала ты?

— Скай. — Дженни укоризненно посмотрела на меня. — Я же еще не сошла с ума. Зачем мне воровать вещи Кэри? Короче, — она решила не развивать тему, — я хочу просто знать, что его с Эшли связывает вместе.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю о том, что они вместе приехали сегодня в школу. И потом эта пропажа вещей…

— Не неси чепуху, — я скрестила руки, поудобнее устраиваясь на сидении. — Ты можешь усыпить меня всем этим.

— Ну так спи, пока я буду следить за Кэри. Он кстати, вышел из школы, и идет к своей машине. Новая машина, сразу видно. Наверное, у него богатенькие родители. Скай! — Я открыла глаза, поворачиваясь к подруге. Она недовольно буравила меня взглядом. — Хотя бы сделай вид, что тебе интересно.

— Мне ни черта неинтересно. И я не хочу, чтобы он заметил меня, иначе решит, что я шпионю за ним.

Тишина, потом:

— Ты и шпионишь, разве нет? Так, он сел в машину. Даже не посмотрел по сторонам. И на нем, кстати, спортивные штаны, но выглядит он неплохо в них. У него длинные ноги…

Дженни продолжала описывать Кэри Хейла.

Он лежит в гробу. Его профиль идеален. Его лицо — то единственное, на что я хочу смотреть вечно. На его прекрасные губы — нижняя губа чуть-чуть больше верхней. И я точно знаю, что когда он искренне рад, то не может сдержать улыбку, и улыбается, показывая идеально ровные, белые зубы. Еще я знаю, что, когда он зол, или чрезмерно серьезен, он никогда не станет кричать, или повышать голос — один его взгляд, скажет, что сейчас от Кэри следует держаться подальше. Уничтожающий, мрачный взгляд, с крупицами холода, кажется, сможет убить, если не отстраниться от парня на безопасное расстояние.

— СКАЙ!

Я подскочила, мотая головой во все стороны. Дженни зло глянула на меня, и продолжила следить за дорогой.

— Почему ты кричала?

— Ты что, уснула? Я несколько раз звала тебя. Раздражает!

— Да, я, наверное, задремала, — пробормотала я, затягивая хвост, и убирая выбившиеся пряди с лица. — По-моему, мне даже что-то приснилось.

Дженни пропустила мои слова мимо ушей.

— Только не удивляйся! — предупредила она, пока я прямо садилась на сидении. — Кэри Хейл и Эшли едут куда-то вместе. Я чувствую твой недоверчивый взгляд, но если бы ты не уснула, то заметила бы как она садится к нему в машину, с внутреннего двора школы.

Я глянула на машину Кэри Хейла в потоке других машин, соображая, затем осторожно спросила у подруги:

— Думаешь, он нас не видит?

— Не знаю. — Отмахнулась Джен. — Мне все равно. Мне лишь любопытно, почему Эшли едет в одной машине с Кэри.

Я пододвинулась вперед, и достала из бардачка шоколадный батончик. Джен тут же скривилась:

— Ты серьезно будешь есть это?

— Ну да, а что?

— Ничего, — она брезгливо поджала губы.

По правде говоря, когда я нервничаю, я всегда хочу есть. Но почему я нервничаю сейчас? Если они нас заметят, я могу сказать, что еду в гости к тете Энн (она приглашала меня, когда я отвезла кузину домой из аэропорта).

— Эй, они сворачивают к дому Эшли, — проинформировала Дженни.

— Я вижу, — кивнула я, полностью запихивая шоколад в рот. Я закрыла глаза, вспоминая то, что мне снилось. Кэри Хейл. Его губы. Нет, не так… мое воспоминание о его губах.

Машина подскочила на кочке, и я распахнула глаза. Я снова думаю о нем.

Чем больше думать, тем сильнее я буду заинтересовываться… замкнутый круг…

— Я же сказала, что они вместе! — торжествующе воскликнула Дженни. Я поглядела на дорогу, ведущую к воротам особняка Хардманов, потом на подругу.

— Нет. Они живут вместе, — с набитым ртом сказала я.

— ЧЕГО?! — вопль Дженни оглушил меня. Я прищурилась, и вновь поглядела на ворота, куда въехала машина Кэри Хейла.

— Да, похоже, что так. Они живут вместе. Он и есть тот парень, который снимает у них домик для гостей, на время практики. Эшли упомянула его, когда я встретила ее в аэропорту.

Никаких больше походов к Хардманам.

* * *

«Скажи, что ты пошутила, что Кэри живет с Эшли», — прислала мне Дженни в сотый раз на телефон. Я как раз забралась в машину, после визита к доктору Грейсон. Я рассказала ей о том, что я снова начала ходить во сне. Она говорит, что это из-за стресса, который я переживаю.

Я набрала сообщение Дженни: «Я не пошутила, как и в те двадцать семь раз что ты спрашивала. Они живут вместе, хватит доставать меня».

Ответ пришел незамедлительно: «Мне не нравится, что ты так пренебрежительно относишься к Кэри».

«Почему Еве ты не говоришь такого? Не говоришь, что тебе не нравится, что она встречается с Томом?», — набрала я в ответ возмущенное сообщение.

«Это потому что я не хочу ранить ее чувства».

Черт, а мои ранить чувства она не боится?!

«У тебя что, нет других дел?» — раздраженно написала, но зла я была вовсе не на Дженни. Я все еще переживала то, что случилось в больнице, полчаса назад. Когда я вышла из кабинета, доктора Грейсон, Кэри Хейл уже стоял у двери, делая вид, что заинтересован своими ботинками. Я мрачно спросила:

— Ну, ты слышал все, о чем мы говорили?

— Ты говоришь о том, что у тебя подозрения, что ты ходишь во сне?

Когда мы вышли на лестничную клетку, наши руки соприкоснулись, заставляя все внутри меня содрогнуться. Это никак не повлияло на мой голос, когда я заключила:

— Значит, я была права, и ты подслушивал.

— Нет, я случайно услышал.

— Вот поэтому ты мне и не нравишься, — пробурчала я, и тут, к своему ужасу споткнулась, о собственную ногу. Мое сердце оборвалось, я уже представила, как я пролечу вниз все три этажа, и разобьюсь, но Кэри Хейл поддержал меня за локоть.

Я обернулась к нему, готовая поклясться, что он знал, что что-то подобное произойдет. На его губах расцвела улыбка:

— Я думал, что ты без ума от меня.

Чего? Я медленно отстранилась, от него, и вытерла потные ладони о джинсы.

— Я по сути несколько раз помог уже тебе, разве за это не начисляются баллы? Какие-нибудь привилегии? — Кэри Хейл надменно вскинул бровь. Он взял меня под руку, словно это было привычным для нас делом, и повел вниз.

— Может прекратишь уже это делать? Этот флирт меня еще больше настораживает, разве ты не понимаешь? — мой лепет вызвал у него лишь легкую усмешку:

— Мне кажется, чтобы я не делал, я тебе не нравлюсь.

— Ты прав.

— Это потому, что я живу с твоей сестрой в одном доме?

То, что он открыто сказал об этом впечатлило, но тут же напросился вопрос, откуда он знает, что я знаю об этом.

— Я знаю, что ты следила за мной.

— Я не следила. И я не была шокирована тем, что ты живешь с ней.

— Я знаю.

Я резко остановилась, на лестничной клетке второго этажа.

— Ты что, меня проверяешь?

— Нет. Я сказал, что ты не должна ревновать меня к своей кузине, потому что мне нравишься только ты.

Он работает в больнице, любопытно у них тут проходят какие-нибудь обследования, в частности головного мозга?

— Я могу расценивать это как признание? — осведомилась я.

— Да.

Он продолжал меня держать за руку, и я чувствовала тепло его тела, но я была в таком смятении, что не могла пошевелиться. Это — одно из тех чувств, которые я ненавижу, потому что по большей части не могу себя контролировать. Начинаю нести какую-нибудь чушь, и заикаться.

— Мне уже нравится кое-кто.

— Вот как? — Кэри Хейл насмешливо скинул бровь.

У этого парня что, в мозгу детектор лжи?

— Нет… нет. — Черт, ну почему я не стала продолжать настаивать? — Мне никто не нравится, и давай уже закончим на этом.

Я убрала свою руку, из-под его, и почти сбежала вниз, столкнувшись нос к носу с Эшли. Она вскинула голову, вытаращившись на меня, словно увидела говорящего единорога.

— Я не… я пришла к Иэну.

— Что? — я непроизвольно фыркнула. Кэри Хейл встал за мной спиной, напомнив о своем присутствии:

— Она ведь сказала, что она пришла к Иэну, разве нет?

Теперь Эшли уставилась на Кэри Хейла, за моим плечом. Что она действительно делает в этом месте? Может следит за Кэри, и чтобы не признаваться, солгала что она здесь ради Иэна? Нет, это же бред — они с Кэри Хейлом могут и дома встретиться.

Я пожала плечами — в конце концов, это меня не касается:

— Ладно. Я иду домой. Удачно провести время с Иэном, и передавай ему от меня привет.

Я прошла мимо нее, и обернулась, когда Эшли прошипела мне вслед:

— Только посмей проболтаться в школе, что ты видела меня здесь.

— Ты права, нужно внести это в список неотложных дел, — с сарказмом сказала я, отметив, как Кэри нежно положил руку на плечо моей кузине.

Я вздрогнула, когда Дженни прислала мне сообщение:

«Вот именно, что у меня нет других дел! Я хочу найти больше занятий вне дома. Лиза, маячит у меня перед глазами днем и ночью».

Я вздохнула. Может предложить ей переехать ко мне?

В окно резко постучали, и я отшатнулась.

Кэри Хейл.

— Открой, я хочу кое-что сказать.

— Нет, — я отрицательно помотала головой. Он обошел машину, с явным намерением забраться внутрь. Я нахмурившись следила за ним, и через семь секунд он уже сидел на пассажирском сидении.

— Как ты это сделал? Ты что взломал замок? — я перегнулась за него, дергая за ручку.

— Разве ты не слишком близко? Ты вторгаешься в мое личное пространство. — Пожаловался он, указывая, что я прикоснулась локтем к его груди. Я проигнорировала его:

— Как ты это сделал? У тебя есть ключ от моей машины?

Я выпрямилась, чтобы сверлить его яростным взглядом.

— У меня есть кое-какие навыки, — Кэри Хейл улыбнулся во все тридцать два зуба. Когда он улыбался он действительно был неотразим. Но даже его улыбка не может стереть из моего сердца опасений, которые я испытываю к нему.

— Да уж. Ты, похоже, много чему научился, сидя в тюрьме.

Он тихо рассмеялся:

— Значит, ты веришь всему, что говорят?

— Ммм… — я сделала вид, что задумалась, и стала зажимать пальцы. — Ты, значит, взломал мою машину, а также выкрал ключи. Плюс, ты сбежал с места аварии год назад, и тебя нашли рядом с телом убитой девушки. — Я замолчала, поняв, что перегнула палку. Глаза Кэри Хейла с мрачностью смотрели на меня, но он не возражал, а я не извинялась. Я действительно ему не верила, и у меня была причина, но я нервно облизала губы, спросив:

— У тебя есть какие-нибудь доказательства?

— Доказательства чего? — тихо спросил он.

— Доказательства твоей невиновности.

Слова, которые мне было неловко произнести, он не воспринял всерьез:

— Разве ранее ты не сказала, что чтобы я не сделал, ты не поверишь мне? У тебя уже есть мой сложившийся образ в твоей голове, и какие бы доказательства я не привел, ты мне, не поверишь.

— Нет, если ты скажешь… — я начала заикаться.

— Если я скажу тебе что все — ложь, ты поверишь?

Я видела его в тот день. Это был он, и не иначе.

Я тяжело вздохнула. Впервые я была в такой неловкой ситуации. Впервые я чувствовала себя так странно наедине с кем-то. Впервые я была наедине с кем-то, кто вызывал во мне противоречивые чувства. Но я решилась сказать ему правду:

— Нет. Если я поверю тебе, это будет означать что я больна, и я все выдумала.

Если бы не та авария, и моя амнезия… если бы я не вспомнила его, возможно все было бы иначе. Но все так, как и должно быть.

— Я пришел чтобы позвать тебя в одно место, но теперь я не хочу этого делать, — легкомысленно отозвался Кэри Хейл, и выбрался из машины. Я сглотнула, наблюдая, как он уверенной походкой пересек площадку, и вошел в здание больницы.

И почему я чувствую себя виноватой?

* * *

Сегодня только среда. Среда — это третий день недели, который я ненавижу. А еще я ненавижу, когда Дженни наклоняется ко мне, и еле слышно сопит мне в ухо, довольным голосом:

— Кэри Хейл смотрит на тебя.

Мы стояли в очереди в столовой с подносами, и ждали Еву.

— Дженни прошу, — прошептала я так же тихо, — не пялься на него. Я слишком много привлекаю к себе внимания в последнее время. Нужно затаиться.

— Ну да, затаиться. Он ведь хотел позвать тебя на свидание, но ты со своими глупостями оттолкнула такого парня, как он! — возмущалась подруга. Я уже на самом деле пожалела пять раз, о том, что пересказала ей вчерашний разговор с Кэри Хейлом. После этого мне пришлось выслушать столько критики в свой адрес, сколько я не слышала за всю свою жизнь.

— Дженни, прекрати, — потребовала я, оборачиваясь к ней, и впиваясь в нее взглядом. Она нахмурилась. — Ты хочешь, чтобы я пожалела о том, что рассказала тебе об этом?

— Нет, просто в следующий раз, — Дженни посмотрела в разные стороны, и наклонилась ко мне: — Я хочу, чтобы ты вела себя иначе.

Я прошипела ей в ответ:

— Ты права, Кэри Хейл нравится мне. Да, я не буду этого скрывать перед тобой, но хочу тебя предупредить, Дженни: он помог мне несколько раз, и от этого мой мозг затуманился. Иногда мне кажется, что я могла бы не обращать внимание на случившееся, но тут мне на помощь приходит здравомыслие, и говорит: «Скай, этому парню нельзя верить. Он с легкостью лжет в повседневной жизни, о пустяках, так что помешает скрыть ему нечто важное, что могло бы спасти его самого»?

Дженни отстранилась с глубоким недоверием на лице. Она была удивлена моими словами, а я была удивлена тем, что смогла сказать ей что Кэри Хейл мне не безразличен. Я что, действительно сказала это? Сказала это даже до того, как призналась себе самой?

Мы с Джен видимо думали об одном и том же, но не успели ничего сказать, потому что к нам подошла Ева, со своим подносом. На нем было столько еды, что казалось, поднос сломается пополам.

— Я хочу сесть рядом с Томом, — сказала она, неуверенно пожимая плечами, словно ожидая нашей реакции.

— Хорошо, что утром я вколола ботокс, иначе ты бы увидела, что я чувствую по этому поводу, — проворчала я, и тут же получила от Дженни толчок в бок. Ева нахмурилась:

— Скай, как моя подруга, я ожидаю, что ты будешь поддерживать меня.

— И я поддерживаю, — заверила я ее, — но, извини, не с Томом Гордоном.

— Ты его плохо знаешь, — заявила Ева, на что я пожала плечами:

— Возможно, но я знаю его уже десять лет, а ты лишь несколько недель.

Дженни ущипнула меня за локоть, но я даже не двинулась. Ева с каменным лицом смотрела на меня. Я чувствовала вину, что сказала это, но я не могла забрать слова обратно. Том — алкоголик и наркоман, и он не подходит моей подруге.

— Я подошла, — Ева набрала полную грудь воздуха, и холодным тоном, продолжила: — Чтобы отдать тебе расписание внеклассных занятий, с помощью которых ты сможешь улучшить свои оценки. Там есть несколько работ, после которых, хорошая оценка тебе обеспечена. — Она изловчилась, и протянула мне сложенный листок. Я взяла его, поблагодарив, и Ева отправилась в зал. Обернувшись, она сказала: — Кроме того, Скай, ты уверена, что Том, так плох? Тебя окружают более опасные личности, на которые ты не обращаешь внимания, так что не говори мне, что я должна делать.

Я раздраженно выдохнула.

Она имела в виду Кэри Хейла. И я не могу спорить с ней, защищая его, потому что я тоже не доверяю ему. Но если Том ведет себя в открытую как наглый хулиган, и опасный тип, который всем приносит неприятности, мотивы скрытного, улыбчивого и обаятельного Кэри Хейла не так-то легко отгадать.

— Ну, и что это было? — язвительно спросила Дженни, когда мы автоматически продвинулись в очереди. — Несколько дней назад, ты, кажется, просила меня быть сдержаннее в отношении Евы, а сегодня набросилась на нее сама.

— Я не набрасывалась на нее. Я просто хочу, чтобы с ней ничего не произошло.

— Скай, с каких пор, ты страдаешь навязчивой паранойей? Я не раз слышу от тебя, о том, что ты всем не доверяешь, и пытаешься уберечь. Уберечь от чего? Том не серийный маньяк-убийца.

— Я не знаю, Дженни. Я просто не знаю. В последнее время я не верю никому, и все это началось с тех пор, как в город вернулся Кэри Хейл. Но я рада: если бы не он, я бы никогда не вспомнила то, что случилось со мной тогда.

В завершении этого дурацкого дня, мне пришлось идти на чердак школы, который мы с Дженни присвоили себе для нашей газеты; здесь была тишина, которую я хотела слышать сейчас, и здесь было уютно: помещение делилось на два равных квадрата — в одном, обосновались мы с нашими письменными столами, с книжными стеллажами, по обеим сторонам от нас, и один из которых, скрывал ободранную стену, за которой была вторая часть чердака, куда не ступала нога человека.

Света не было, но нам с Дженни хватало двух вертикальных окон, расположившихся прямо перед нашими столами, со всяким хламом, который мы притаскивали из дома, для наших разоблачающих статей. Если говорить откровенно, наша с Дженни газетенка была не официальной, но никто не собирался нам ставить палки в колеса, а некоторые даже присылали нам всякие сплетни, в надежде, что мы все это опубликуем.

Я села за свой стол, и включила компьютер, одновременно открывая банку кофе. Сделав глубокий глоток, я на несколько секунд, блаженно расслабилась, потому что мысль о том, что через час с лишним я буду дома, согревала лучше любого кофе. Дешевого кофе из торгового автомата.

После нескольких минут ничего неделанья, я все же открыла почту, и прочла все письма — некоторые с усмешкой, некоторые, хмурясь. Содержание этих писем было примерно таким: «Ты пишешь всякую фигню, хватит позорить нашу школу». «Напиши о диетах, моя девушка за месяц похудела на тридцать килограмм». «Ты ужасна, и я тебя ненавижу за твою статью о наркотиках». «Мне хотелось бы чтобы у тебя пальцы отвалились, и ты не смогла печатать эти дурацкие статьи».

— Мило…

Я съела две булочки, но это не утолило мой голод, а спускаться лишний раз в кафе желания не возникало — за окном уже разливались сумерки, прилипая чернотой к запотевшему стеклу.

Монитор осветился синим — пришло сообщение от Дженни: «Ты как? Прости что ушла. У меня все плохо — Элизабет не хочет уступать».

Дженни ушла домой раньше, чтобы отвоевать у мачехи небольшую роль в приготовлении праздничного ужина для своего отца в честь его дня рождения.

«Мне грозились оторвать пальцы, и подкараулить, когда буду идти домой. Разберись с Элизабет, включи все свое обаяние».

«Ты прочла мою статью о Кэри?».

«Да, но там нет ничего, чего я бы не знала о нем, и я уверена никто не будет в восторге от того, что мы собираемся написать. Так что мы должны придумать что-то другое».

«Вот и возьми у него интервью, Скай. Спроси, о его предпочтениях, о том, что он делал целый год, и все такое. Я должна идти, Лиза зовет».

Дженни покинула чат. Я посмотрела на часы. Уже шесть пятнадцать. Нужно поторопиться, если я действительно не хочу быть запертой в школе.

Я собиралась закончить вторую статью, которую впопыхах написала Дженни — о Снежном Бале, который будет проходить в ночь Рождества, но тут вновь пришло два письма.

Я открыла первое.

«Сегодня ты умрешь, Энджел».

Наверное, кто-то из одноклассников издевается надо мной. Или, может быть, зачинщицей всего этого была Эшли, или Лайла. Я вспомнила выражение лица кузины сегодня утром, когда мы случайно столкнулись на одном из уроков. Она боялась, что я могу кому-нибудь рассказать о том, что видела ее в психушке с Иэном. У меня же и в мыслях не было заниматься подобной ерундой.

Или, может написать об этом? Думаю, это был бы ажиотаж…

Жаль, что я не настолько коварна. Я вздохнула, и открыла второе письмо.

«Директор-убийца».

Я заинтересованно наклонилась вперед, с любопытством, подперев подбородок. «Директор Старшей школы города Девилспейнд, причастен к нескольким убийствам, произошедшим в соседнем городе несколько лет назад. Его жена, и ребенок погибли от его рук».

— Что за бред… — проворчала я. Мне постоянно приходили на почту подобные заявления — что мистера Гордона видели в кабаке, или в ночном клубе. Или, что мисс Вессекс любит проводить время в обществе несовершеннолетних студентов.

«У вас одно новое сообщение».

«Нападение в Новом Орлеане, на студентку медицинского колледжа, 23 летнюю Энджел Норвуд, произошло 31 октября, 2011 года…»

Что это?

Энджел Норвуд… Ева Норвуд… Норвуд…

Я вспомнила слова Евы: — Моя сестра погибла год назад, поэтому мы переехали сюда, подальше от шумного города…

И сегодня в кафе: … — Тебя окружают более опасные личности, на которые ты не обращаешь внимания, так что не говори мне, что я должна делать.

В моей голове стучала кровь.

Поэтому Ева ненавидит Кэри Хейла, и поэтому она ему не доверяет — потому что думает, что он убил ее сестру год назад в Новом Орлеане.

Глава 5

Я позвонила Дженни, чтобы спросить о той девушке, с которой был связан Кэри Хейл год назад, но она не знала ее фамилии, и отключилась, умчавшись бороться с Элизабет. Я с напряжением еще некоторое время сжимала телефон в руке.

Наверняка это еще один дурацкий розыгрыш.

Я отложила телефон, и написала анониму: «Я не могу печатать то, что не подтверждено. В новостях не говорили фамилии погибшей, откуда ты ее знаешь?»

Я с тревогой и в то же время с любопытством принялась ждать, когда придет ответное сообщение.

Через час закроют школу, и мне жутко хотелось домой, в свою постель. Принять теплый душ, и поужинать маминой курочкой. Может быть, выпить перед сном горячего шоколада?..

«У вас одно новое сообщение».

Я перестала качаться на стуле, и на несколько секунд замерла. Мое сердце учащенно забилось, и вспотели ладони. Я открыла письмо. В нем была отсканированная статья из газеты. Я увеличила картинку.

«Энджел Норвуд, 23 летняя студентка медицинского колледжа, была в городе проездом — отмечала у своих близких друзей праздники. Возвращаясь поздно ночью в свою квартиру…»

Нет, это просто невозможно. Я не могу поверить, что Ева не сказала, что та девушка, которую Дженни обсуждала целыми днями была ее родная сестра, Энджел. Почему Ева не сказала, что она ненавидит Кэри Хейла, потому что он был подозреваемым в деле ее сестры?

«… рядом с телом погибшей находился свидетель, мистер К.Х, двадцати лет.

Молодой человек, увидел нападавшего, которому удалось скрыться с места преступления, и вызвал скорую, но жертва скончалась…»

Я отшатнулась от монитора, и расправила руки. Оказывается, все это время я сидела, зажав рот рукой. Мое лицо было горячим, дыхание обжигало.

Если это шутка, то слишком жестокая.

«Почему ты прислал мне это?».

В этот раз ответа долго ждать не пришлось.

«Я хочу, чтобы ты узнала правду о м-р. Хейле, до того, как станет поздно».

Что это значит?

Я наклонилась вперед, к клавиатуре, собираясь задать вопрос, но меня отвлек какой-то шум, и я обернулась. Я услышала скрип двери, которая с моего места находилась вне досягаемости — за книжными стеллажами.

Я вернулась к своим делам, погрузившись в мягкий щелчок клавиш.

Скрип позади меня.

Я снова обернулась, и меня сокрушил резкий удар в голову. Тело пронзило боль. Я в замешательстве вскрикнула, пытаясь сфокусироваться на чем-то, но все погрузилось в какую-то мигающую темноту.

Я почувствовала, как меня хватают чьи-то руки, и опрокидывают на пол, вышибая дух, заставляя подавиться воздухом. Холодные пальцы сомкнулись на моем горле, и я попыталась оторвать их от себя, но невыносимая тяжесть давила на грудь. Меня на несколько секунд парализовало желание сделать вдох, наполнить воздухом легкие, и я отпустила руки психа, что набросился на меня, и пошарила пальцами слева от меня. Дженни, кажется уронила туда свою ручку, и мои пальцы тут же сомкнулись на ней.

В голове наступила пустота, из глаз выступили слезы.

Из последних сил, я замахнулась, и интуитивно вонзила ручку в икру душителя. Он сдавленно охнул, отцепившись от меня, и дав тем самым шанс на побег.

Я на четвереньках поползла в сторону двери. Но он схватил меня за ногу, и я шлепнулась на пол, прямо лицом в низ.

От боли и страха я взвизгнула.

Кто он такой? Почему пытается меня убить?

Его пальцы, были на моей штанине и пробирались вверх; я повернулась на спину, и свободной ногой, вмазала ему прямо в лицо. Он с рыком схватил меня за лодыжку выворачивая сустав, и я завопила, подавшись вперед, желая инстинктивно освободиться от боли.

— Оставь меня в покое! — выпалила я, давясь слезами злости и страха, и пытаясь ударить его в лицо кулаком.

Он засмеялся, но смех внезапно прекратился:

— Я и ты, Энджел. Я доберусь до тебя, сегодня, или завтра.

По моей спине побежали мурашки; я представила, как сейчас он достанет из-под куртки нож, и вонзит в мое тело. Я на секунду затаила дыхание, спрашивая:

— Кто ты?

— Кто-то, кому ты должна. — Он тряхнул меня за плечи, ударяя о полки шкафа позади меня. На нас сверху посыпалась пыль, я взбрыкнулась, подумав, что теперь, набравшись новых сил, смогу вырваться, но маньяк схватил с пола толстенный фолиант, и с размаху влепил мне им по голове. Я с криком боли дернулась в сторону, и зажала рукой голову. Перед глазами поплыли звезды, мое тело обмякло, и скатилось вниз.

Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я потеряла сознание, но, когда я пришла в себя, я увидела Кэри Хейла. Я думаю, что он был реальным, несмотря на то, что у меня перед глазами все расплывалось, потому что я четко слышала его голос. Он спрашивал, что со мной. Потом, он легонько потряс меня за плечи, наклонившись вперед, чтобы наши глаза были на одном уровне. Я несколько раз моргнула. Потом посмотрела за его плечо, но никого не увидела.

— Он… где он?

Меня сковал страх, и вместе с тем боль, отдающаяся в голове.

— Кто? — Кэри тоже обернулся, и обследовал проницательным взглядом чердак. Его руки все еще были на моих плечах, и это чувство защищенности проникло глубоко внутрь, помогло мне вернуться к реальности. Я встала, и Кэри Хейл поднялся вслед за мной, поддерживая меня.

— Это все показалось мне, верно? — я сказала это в слух, хотя я думала, эта мысль пронеслась в моей голове. Хуже всего, если Кэри Хейл сейчас начнет жалеть меня.

Я почувствовала, как щеки краснеют, как глаза становятся влажными. Это снова галлюцинации?..

— Энджел, — Кэри склонил голову на бок, и прищурился. — Почему ты так испугалась?

Я глубоко вздохнула. Парень наконец-то опустил свои руки, но он не отпустил мой взгляд, задержавшийся на его лице. Не было сейчас смысла притворяться, что я чувствую себя хорошо.

— Мне показалось, что кто-то был здесь.

— Что значит — «тебе показалось?». — На его лице отразилось непонимание. — Кто-то был здесь? Кто-то напугал тебя?

— Я не знаю. — Я присела на свой стул, продолжая ощущать дрожь во всем теле. Кэри Хейл опустился рядом со мной на корточки. Мне хотелось сказать, что он не обязан сидеть здесь, что он не обязан слушать меня, но я была чертовски благодарна, что он остался. — Это случается со мной не в первый раз. Некоторое время назад, мне уже казалось, что кто-то следит за мной. В ту ночь, когда меня сбила машина… я знала, что была там не одна. Целый год, мой психоз развивался, но доктор Грейсон сумела вылечить меня. Я почти поверила в то, что выдумала тех людей, которые были в тот же вечер, со мной на дороге. Но там был водитель. И там был ты. — Он и бровью не повел, когда я вновь напомнила обо всем этом. Его взгляд был все таким же холодным, и пронзительным. — После этого мне казалось, что меня преследуют. — Я непроизвольно фыркнула, и повела плечом. — Кроме того, ты вчера слышал доктора Грейсон. Она думает, что у меня из-за тебя стресс.

В горле встал ком, и я закончила предложение сиплым голосом. Кэри Хейл положил руку мне на колено, легонько сжав:

— Ты все равно должна сказать своим родителям, что кто-то пришел к тебе, даже если тебе кажется, что все это — нереально.

— Нет, я не могу так поступить с ними, — я отрицательно покачала головой, не отрывая взгляда от руки Кэри Хейла на моем колене. Он не пытался стать ближе, но внутри я чувствовала, что между мной и ним что-то есть.

— Значит, из-за страха быть непонятой, ты не собираешься говорить, что кто-то напал на тебя? — его слова ударили ножом прямо в сердце. Он резко выпрямился, и я уставилась на него, вскинув брови. Он с вызовом смотрел на меня: — Что? Мои слова задели тебя? Почему-то меня обвинять тебе хватает смелости, но перед реальной опасностью…

— Замолчи, — тихо попросила я, тоже поднимаясь. Кэри Хейл засунул руку в карман, достал свой телефон, и протянул мне:

— Позвони своему дяде, и расскажи обо всем, что с тобой случилось сегодня вечером. Даже если все это будет звучать странно.

Я стала краснеть от злости, но, сдерживая себя, принялась укладывать в рюкзак ноутбук.

— Я не стану этого делать, Кэри, — наконец сказала я, желая, чтобы этот парень перестал дышать мне в спину. Его имя прошлось теплом по крови к сердцу, но я проигнорировала. Я была спокойна: — Ты совсем не знаешь меня, и не знаешь, что подобное заявление будет значить для меня, и для моей семьи.

— Энджел, даже если кто-то усомниться в твоих словах, я поддержу тебя.

Я резко обернулась, и мы с Кэри Хейлом тут же встретились взглядами. Его — теплый, заботливый, мой — отстраненный и мрачный.

— Спасибо за все, Кэри, — сказала я, и добавила, решив, что он мог принять мои слова за сарказм: — Правда, спасибо. Но я не стану делать то, о чем ты говоришь, потому что тогда мои родители запрут меня в психушку.

Он омрачился от моих слов, но мне было все равно. Я не могу притворяться, что я нормальная сейчас, перед ним, не после того, в какой ситуации он меня увидел. Я закинула рюкзак на плечо, и прошла мимо него. Я слышала его шаги, и я чувствовала его рядом, но я не хотела обманываться фантазиями на его счет. Из-за того, что он ведет себя, словно мой спаситель, я чувствую себя сумасшедшей. Что, если его действительно не было на той дороге, что, если я все выдумала себе? Кэри Хейл просто обычный парень, тот, кто всегда рядом со мной, чтобы помочь мне, он не смог бы просто уйти с места преступления…

Его милый образ вводит меня в заблуждение, и я начинаю теряться.

Когда мы спускались вниз — единственные во всей школе — Кэри Хейл тихо сказал мне в затылок:

— Ты мне нравишься, Энджел.

Он застал меня врасплох, и я замерла. Его руки легли мне на плечи, и я услышала:

— Не споткнись о ступеньку.

Я опустила взгляд вниз, поняв, что балансирую на одной ноге. Я поставила ее на ступеньку вниз, и медленно спустилась.

Когда мы вышли во двор школы, и тут же окунулись в густой насыщенный вечер, с ароматом опавших листьев, и свежего ветра, я все же спросила:

— Почему ты был в школе в такое время?

— У меня были некоторые дела, — загадочно отозвался он, и я не стала вникать в то, какие именно: главное, что он был там, где был нужен мне.

«Нужен мне?».

Кэри Хейл не заметил, как я была шокирована своим внезапным наплывом чувств. Он продолжал, приравниваясь к моему шагу:

— На самом деле, мне тоже очень повезло, что я был в школе в это время. Теперь мне не придется брать такси, чтобы добраться до дома. Я ведь могу одолжить твою машину?

— Ты спрашиваешь так, словно тебе интересует мой ответ, — угрюмо сказала я. Он усмехнулся:

— Я решил, что должен лично доставить тебя домой. Или ты все еще боишься меня?

— Я никогда не говорила, что я боюсь тебя, — напомнила я. — Я не боюсь тебя, я не доверяю тебе — это разные вещи.

Мы пересекли парковку, и я протянула ему ключи от своей машины. Он удивленно принял их:

— Ты так быстро сдалась? Я ожидал, что мне придется уговаривать тебя.

— Для чего мне это? — я с притворным равнодушием пожала плечами: — Я не боюсь оставаться с тобой наедине.

— Уже влюбилась в меня?

Я проигнорировала его, ныряя в салон машины. Кэри Хейл со смешком сел рядом, и вставил ключ в замок. Затем виртуозно повернул, и пристегнул ремень.

— Ты знаешь, мы были бы хорошей парой, — сказал он, выезжая с территории школы.

— Прекрати говорить это.

— Хорошо, пока оставим эту тему.

Домой мы ехали в полном молчании. Не знаю, о чем думал Кэри Хейл — я украдкой смотрела на него, но его лицо было непроницаемым. Я думала о том, что именно значило для меня поражение. Я бы признала себя сумасшедшей. Невменяемой, от того, что я признаю, что Кэри Хейла в ночь моей смерти не было рядом со мной. Это значило бы, что я и он, могли бы быть вместе сейчас, потому что его настойчивость действительно поражает.

Но я не могу так поступить. Если его действительно не было со мной в тот день, то, что я смирюсь с этим, будет нечестно по отношению к нему — я все еще буду подозревать его, присматриваться к нему, и пугаться всякий раз, когда в моем мозгу всплывет новое воспоминание. Кэри не заслуживает такого. Он не заслуживает такой девушки, как я.

— Это не тот странный парень? Том Гордон? — спросил он, останавливаясь у ворот моего дома. Я очнулась от раздумий, и увидела в свете фар какую-то фигуру.

Что он здесь делает? Неужели он ждет меня?

Том преспокойно стоял у дерева, затягиваясь сигаретой.

— В чем дело? — спросил Кэри Хейл, положив свободную руку на мою, вцепившуюся в его рукав. — Ты боишься его?

— Нет, просто не хочу к нему приближаться.

Его идеально изогнутые брови взлетели вверх:

— Хочешь поехать ко мне?

Я громко выдохнула, продолжая смотреть на Тома. Кэри отцепил мои пальцы от себя, и сказал:

— Выходи, я провожу тебя, как истинный джентльмен.

Когда мы направились к моему дому, Том обернулся на звук шагов, одаривая нас мрачным взглядом, и с угрозой в голосе произнес:

— Я, кажется, сказал тебе не приближаться к ней.

Я в замешательстве глянула на Кэри Хейла.

— Я сказал, — повторил Том, делая несколько шагов к нам, и кивая на меня, — чтобы ты оставил ее в покое. — Он затушил сигарету, и приблизился к моему сопровождающему почти в плотную. Я отступила в сторону, хотя мне хотелось схватить Кэри Хейла за руку, и уволочь. — То, что есть у тебя, я должен буду отнять.

Несколько секунд, они глядели друг другу в глаза, словно мысленно общаясь, потом мой бывший лучший друг невесело усмехнулся, и ушел прочь.

— Что он имел в виду? — я вопросительно уставилась на Кэри Хейла.

— Если бы я понял, это выглядело бы странно, — заметил он, ненавязчиво подталкивая меня к дому.

— Ты же странный, — веско произнесла я, глядя вслед удаляющемуся парню.

— На его фоне я выгляжу нормальным, — парировал Кэри со смешком.

— Что тебя связывает с ним?

— А что? Снова решишь, что я тебя преследую?

Мы встретились глазами. Кэри Хейл с вежливым интересом ждал, когда я скажу что-то, но я ничего не говорила. После долгого молчания, пришлось выдавить:

— Нет, я не думаю, что ты меня преследуешь.

Он повернулся ко мне всем телом, делая ко мне микрошаг, и я внутренне напряглась, но не сдвинулась с места, потому что этот парень сейчас проверяет меня. Мы с ним оба упрямы, и я не сдамся первой. Он наклонился к моему уху, тихо выдыхая:

— Разве ты не хочешь этого?

— Чего? — так же тихо прошептала я. Мне не было дела, что кто-нибудь увидит эту сцену, единственное с чем мне приходилось бороться сейчас — желание стать ближе к Кэри Хейлу. Разум говорил, что я должна сделать шаг назад, но за спиной словно выросла непроницаемая стена.

— Разве ты не хочешь, чтобы я всегда был рядом с тобой?

Я даже не слышу, что он говорит — все, о чем я могу думать, как привлекательно от него пахнет апельсинами, и то, как приятен на слух его знакомый, бархатный голос, задевающий что-то важное в моей душе. Я откашлялась, и сделала шаг назад:

— Мне нужно домой. Ключи, как ты сам знаешь, в машине.

— Завтра суббота, — невпопад сказал он. Я сделала глубокий вдох: все пришло в норму, и мой мир приобрел краски. — Хочешь сходить в одно место? Я хочу, чтобы ты узнала меня получше.

Я почувствовала, как голова идет кругом, от стыда, но я должна была произнести это. Сейчас, или никогда.

— Я не могу пойти завтра с тобой, туда, куда ты хочешь, потому что это будет нечестно по отношению к тебе. Иногда я думаю, что я могла ошибиться, и в ночь аварии рядом со мной никого не было. И я хочу так думать, правда. Но, если я признаюсь в этом себе, придется сделать вывод, что мой разум играет со мной в какие-то игры, понимаешь?

Я подняла на Кэри Хейла взгляд, боясь, что он рассмеется мне в лицо, и назовет сумасшедшей. Он немного приблизился, склонив голову на бок. Несмотря на то, что в переулке было сумрачно, я видела, его лицо, и выражение понимания.

— Хочешь сказать, что тебе легче думать, что я был там, чем признать, что меня там не было?

— Да. Потому что, я закрываю глаза, и я вижу. Это воспоминание в моей голове, оно реальное, живое, и принадлежит мне. Ты там. Это либо правда, либо нет, но оно реальное для меня.

— Ты все еще не доверяешь мне?

Я горько усмехнулась, опустив взгляд:

— Ну, суть ты уловил.

— Я уверен, что смогу справиться с этим. Но, хочешь, я признаюсь тебе?

— В чем? — у меня возникло предчувствие, что он скажет какую-нибудь гадость, и я мрачно посмотрела на него, предупреждающим взглядом.

— У меня еще никогда не было таких странных отношений.

— Между нами нет никаких отношений.

Он снисходительно усмехнулся:

— О, позволь просветить тебя: то, что уже происходит между нами — это отношения. — Он внезапно посерьезнел, — я понимаю твои опасения, Энджел. Но я никого не убивал. Я не знаю, почему наше с тобой знакомство так повлияло на тебя, но я не против, что ты пытаешься найти ответы на свои вопросы. За то время, что я работал с доктором Грейсон и общался с пациентами, я кое-что понял. Эти люди очень напуганы. Они не знают, что с ними творится, и пытаются как-то объяснить происходящее. Никто не хочет думать, что он болен. — Кэри Хейл глянул на меня, — я вовсе не говорю, что ты больна. Но, если ты только так можешь справиться с этой ситуацией, то я не против. — На его губах расцвела улыбка. — Поэтому я все же хочу, чтобы ты встретилась завтра со мной. Несмотря на то, что ты не веришь мне. В этом и состоит смысл встречи, помнишь? После того, как ты лучше узнаешь меня, твое мнение изменится.

В одном я уверена точно: когда я просто нахожусь рядом с Кэри Хейлом улавливая его усмешки, его игривый взгляд, с моим сердцем творится что-то странное. Хорошо это или плохо, я не уверена, ведь нет такого устройства, которое заранее определило бы, что это чувство принесет мне в будущем.

Глава 6

Утро выдалось пасмурным, но это ничуть не испортило моего настроения. Потому что хуже быть не могло. Я спустилась к завтраку, в каждом своем движении замечая нервозность, и папа тут же подозрительно посмотрел на меня:

— Если ты встала рано, значит быть беде.

— Ха-ха, — невесело протянула я, присаживаясь за стол, и утыкаясь взглядом в вазочку с джемом. Мама тут же начала суетиться: поставила рядом со мной яичницу, тосты, и сок.

— И как ты вчера прогулялась с этим мальчиком?

— Каким мальчиком? — я изумленно уставилась на нее. Мама глянула на папу, словно расценивая, можно ли говорить при нем. Он скрестила руки на груди:

— С Кэри Хейлом. Мы видели вас в окно. Вы долго разговаривали, стоя у ворот.

— А, — кивнула я, делая вид, что ничуть не взволнована, одновременно прокручивая в голове мое поведение и поведение Кэри Хейла, проверяя не было ли ничего между нами, выходящего за рамки приличия. — Нормально.

— Нормально, — повторила мама. Она постояла немного рядом со мной, словно ожидая что я сейчас начну во всех подробностях рассказывать, что вчера произошло между мной и Кэри, но я же набила рот едой, и мама не выдержав опустилась за стол, рядом с папой, к счастью, в данную секунду увлеченному своей газетой.

— Ну, — я подняла голову, опуская вилку, и нервно облизывая губы. — Он вроде как забавный, гхм…

Папа, опустил газету, одаривая меня цепким взглядом:

— Ты сказала «забавный»? Ты ведь не любишь это слово.

— Люблю, — возразила я. Точнее, нет, не люблю, да и с чего бы мне использовать слова, которые я люблю для описания Кэри Хейла, ведь я еще не переступила через себя и не решилась окончательно довериться ему.

Родители синхронно нахмурились, и я ощутила себя так, как находится подсудимый на допросе. Мои родители адвокаты, и они работали над делом Энджел Норвуд — я помню, что тогда они отсутствовали дома целую неделю, а все это время я жила у тети Энн, в одной комнате с Эшли.

Но я подумала: раз мама так нормально отнеслась к тому, что я гуляла с Кэри Хейлом, тогда… она будет не против еще одной встречи?..

— Он хороший парень, не относись к нему плохо, — неожиданно папа встал на защиту Кэри Хейла. Я испытала облегчение, но виду не подала.

— Ага, ну да… — я вновь принялась за завтрак. И как мне сказать, что меня сегодня «свидание» с этим хорошим парнем? Папа выцарапает мне глаза. Я посмотрела на маму, в надежде, что она по моему поведению все поймет, и мне не придется, спрашивать разрешения встретиться с ним, но она была увлечена тем, что пыталась разрезать для меня яичницу.

В голове тикали часы, напоминая, что у меня есть еще полчаса, до того, как мама отправится по магазинам, а папа уйдет в свой кабинет, где будет сидеть пока не наступит понедельник.

Я сжала и разжала кулаки под столом, и невнятно начала:

— Кстати…

— Сара, — отец обратился к маме, не отрываясь от газеты, поэтому никто не заметил, как я подскочила. — Тебе звонил Алекс? Он сказал мне, что его девушка собирается приехать к нему.

Я медленно выдохнула, раздосадовано возвращаясь к завтраку. Если речь зашла про Алекса, это надолго. Потом они вспомнят про Зака, потом начнут вспоминать их детские годы, и так пока я не умру.

— Да, я согласна с тем, чтобы Дженни отправилась к нему. Ее отец тоже не против. — Папа изумленно опустил газету на стол, обращая внимание на маму, и она ответила ему таким же испытующим взглядом: — Я серьезно, Джек, ты что не доверяешь нашим сыновьям?

— Нет, не особенно.

Мама закатила глаза, и переключилась на меня, пододвигая тарелку ко мне:

— Скай, если хочешь, я могу приготовить что-нибудь другое, — и снова на отца. — Джек, я хочу, чтобы Дженни была с Алексом, ведь они такая милая пара, и девочка так хорошо влияет на нашего сына!

— Я не готов стать дедушкой в свои сорок семь, Сара.

К моему горлу подкатила тошнота. Как мне теперь вернуться к разговору о Кэри Хейле?

Мама заупрямилась:

— Я говорю просто об уикенде для них, и все. Мы не устраиваем брачные игры. — Новый порыв тошноты. — Кроме того, ее отец согласен. И я тоже.

— Я позвоню сегодня, и хорошенько поговорю с Филом, — пообещал отец. Я подумала, что теперь, он не имеет такой власти над близнецами, как в школе, но, если бы имел, он отправил бы их в этот раз на конец света.

Я нерешительно пожевала нижнюю губу, и выдала:

— Мне хотелось бы кое-что у вас спросить. — Две пары глаз обратились на меня, причем отец все еще метал молнии. — Вечером, я должна кое с кем встретиться, и это важно.

— С кем? Это кто-то из школы? Твои друзья? — приободрилась мама, растягиваясь в улыбке, и наклоняясь ко мне через стол. Иногда она такая взбалмошная — в точности тетя Энн.

— Уфф… это Кэри Хейл, мама. Я думала, что ты это уже поняла. — Я почувствовала, как кровь приливает к щекам. Помолчав, под пристальным взглядом родителей, я сделала огромный глоток сока. — Гхм… да. Да, у меня вечером встреча. С Кэри Хейлом.

— Нет, — отчеканил папа. Я уставилась на него, вытаращив глаза:

— Ты мне что, не доверяешь?

— Тебе доверяю, а вот ему нет.

Я вскинула брови:

— Минуту назад он был для тебя хорошим парнем.

— Да, до того, как он позвал тебя на свидание.

— Ты что-то имеешь против него? — я была в недоумении.

— Против него, — подтвердил отец мои опасения, — и против всех парней в этом мире, которые только посмотрят на тебя.

— Джек, — осадила мама отца. — Скай уже семнадцать лет, а у нее даже не было свидания.

— БЫЛО! — возмутилась я, сильнее краснея, и добилась маминого сочувствующего взгляда:

— Скай, то, что в восемь лет, ты пригласила сына нашего соседа к нам на барбекю это не было свиданием. — Я чуть не заплакала. Да, мама, спасибо тебе. Ну, что ж, тогда не буду тебя разочаровывать, и не скажу тебе что я целых две недели (ДВЕ!), встречалась с Шоном (парнем Лайлы), и между прочим у меня было даже не одно, а целых три свидания! В следствие которых, я к счастью поняла, какой Шон скотина.

— Мама, разве тебе не нравится Кэри Хейл?

— Да, он очень милый парень.

— Сара, в прошлом году… — начал отец, и глянул на меня. — В общем, нет. Я против.

— Все это, — я развела руками, — из-за того, что произошло год назад? Я знаю, что вы разбирали этот случай.

— Нет, дело не в этом. Я не считаю, что Кэри был виноват в том, что случилось год назад с Энджел Норвуд, в Новом Орлеане. Он просто оказал ей первую медицинскую помощь, и все.

— Тогда в чем дело? — наседала я.

— Не хочу, чтобы ты гуляла с ним.

— Ты хотел сказать с кем-то, — поправила мать отца, и он не стал возражать — лишь пожал плечами. Мама перевела взгляд на меня:

— И куда вы с ним собираетесь? Куда он тебя пригласил?

Мой завтрак заворочался в желудке, и я быстро выпила остатки сока из стакана.

— Мама, я же сказала, это не свидание. Мы с Кэри даже не друзья, просто есть одна вещь, которую нам нужно решить.

— Ну да, — скептически кивнула она, в то время как отец промычал «ага», и затем они оба переглянулись.

— Я серьезно.

— И куда вы собираетесь?

— Я не… я не знаю куда. Но это не свидание.

Родители снова переглянулись.

— Да хватит уже переглядываться! — я с досадой откинулась на спинку кресла. — Вы должны меня поддерживать, а не издеваться надо мной!

Отец коварно поиграл бровями:

— А зачем тебя поддерживать, это же не свидание.

Я закатила глаза, в то время как мама еще больше усугубила ситуацию:

— Джек, ей семнадцать лет.

— Ты в ее возрасте дома сидела, — буркнул отец. Я чуть не взорвалась смехом. Ну да, конечно. Мама сидела дома, потому что ее наказывали за проделки, вместе с тетей Энн, и папа это прекрасно знает.

Я встала на ноги, одновременно с мамой — она направилась к кофе-машине, за добавкой ароматного напитка.

— Спасибо за завтрак, — я надулась, и добавила: — Я встречусь с Кэри Хейлом в пять часов вечера в кафе.

— Ты должна быть дома к десяти, — заявил папа, вскидывая голову. Я кивнула:

— Нет проблем — мой разговор не продлится много времени.

— Ну да. — Снова этот скептический голос отца. — Если ты опоздаешь хоть на минуту я объявлю тебя в розыск.

— И поставишь себя в неловкое положение, — вмешалась мама. Она присела на мое место, в компании с дымящимся кофе. Обо мне уже позабыли.

Когда я поднималась по лестнице, слышала, как мама уговаривает отца устроить для них свидание — например, сходить в торговый центр. Я буду рада, если они сделают что-то что не будет включать дикие фантазии обо мне и Кэри. Ложные фантазии, потому что это ничего не значит. Наша встреча ничего не значит, ровным счетом ничего.

Звучит так, словно я пытаюсь убедить в этом себя…

* * *

Встреча или свидание, или что бы это ни было — это выбило меня из колеи, потому что это не обычное для меня времяпровождение, для субботы. Я не могла сосредоточиться ни на одном из своих повседневных дел, и это привело к тому, что я начала буравить взглядом мобильник, в ожидании звонка Кэри Хейла. Я уже не была так уверена, что хочу куда-то с ним идти, но мысленно я продумала список тем, на которые можно будет с ним поговорить, и подобрала себе наряд.

Один раз ко мне зашла мама, и попыталась дать совет по поводу моей одежды: «Скай, я думала, ты идешь на свидание, так почему на тебе эти поношенные джинсы?». Мне пришлось выгнать ее, и запереться изнутри комнаты на ключ, потому что страшнее моей мамы, когда у нее подозрение, что я иду на свидание, нет ничего.

Зазвонил мой телефон, и я сильно вздрогнула. После нескольких секунд панического сердцебиения, я ответила на звонок Этого Странного Парня — как он у меня подписан.

— Я возле твоего дома. Извини, что я опоздал на одиннадцать минут. Ты ведь не думала, что я решил подшутить над тобой?

Похоже, он хочет услышать именно утвердительный ответ. Я помотала головой:

— Нет, не особо. Если бы ты не приехал, я бы просто убедилась в том, какой ты…

— Кто?

— Какой ты человек на самом деле, — неловко закончила я, и добавила: — Я уже спускаюсь.

Отключившись, я в ступоре стояла еще не менее тридцати секунд. Почему я так переживаю, аж руки трясутся?

Я вдохнула и выдохнула. Один раз. Второй.

Так. Надо успокоиться.

Я не раз была наедине с Кэри Хейлом: после наших сеансов с доктором Грейсон, он отвозил меня домой, и несколько раз в школе тоже. Я не должна его бояться.

Я и не боюсь.

Это что-то другое.

Я схватила сумку (которую одолжила Дженни), и стремительно выбежала за дверь. Проходя мимо стеклянных дверей гостиной, я крикнула:

— Я ухожу!

Отец вскочил, собираясь, наверное, сказать, чтобы я взяла баллончик с газом, и поставила дядю Билла на «быстрый набор», но я оказалась вне его досягаемости, покинув дом.

Ветер едва не снес меня с ног, поэтому пришлось приложить немало усилий, чтобы пересечь двор, и выйти за ворота, не сломав при этом себе что-нибудь жизненно важное. Кэри Хейл стоял в кожаной куртке прямо напротив меня, облокотившись о мою машину. Несмотря на жгучий ветер, парень даже не прищурился. Он улыбался во весь рот, когда я шла к нему. Мы одновременно поздоровались, но ветер смешал наши голоса в коктейль неразборчивых звуков, после чего Кэри отпер для меня пассажирскую дверь, и я нырнула внутрь, поежившись.

Когда Кэри Хейл оказался на водительском сидении, я спросила, почему он берет мою машину, ведь у него есть своя собственная, на что он ответил, что моя машина еще одна причина нашего тесного контакта. Я не нашлась, что ответить на это, а просто спросила, что мы собираемся делать дальше. Он повернулся ко мне, продолжая сиять:

— Не бойся, Энджел, я верну тебя к комендантскому часу домой. — Он заправил за ухо свои растрепавшиеся от ветра волосы, убирая их с глаз, и вывернул руль, выезжая на дорогу.

— Откуда ты знаешь про комендантский час? — прошептала я, вызывая у Кэри новую порцию улыбочек:

— Потому что твой отец мне позвонил, и предупредил.

Я уставилась в окно, переваривая информацию.

Во-первых, значит, кроме того, что они знакомы, Кэри Хейл еще и поддерживает связь с моими родителями. Во-вторых — и в главных — о чем они говорили, точнее, что папа наговорил Кэри Хейлу? Видимо, все эти вопросы отразились у меня на лице, так что мой сопровождающий поспешил ответить на них:

— Не беспокойся, ничего конфиденциального он не сообщил. Лишь сказал, чтобы я вернул тебя к девяти, — (ага, уже к девяти!) — и чтобы следил за тобой, потому что у тебя может случиться приступ паники.

Я нервно усмехнулась, почему-то вспомнив, как я доказывала Кэри Хейлу, что у меня нет никаких проблем с психическим здоровьем. И теперь вот это. На самом деле, мое здоровье почти не беспокоило меня в последние несколько месяцев, но все изменилось с тех пор, как вернулся Кэри Хейл.

— Что за место ты хочешь показать мне? — наконец спросила я, после длинных минут тишины, которые беспокоили меня. Я старалась не смотреть на Кэри, потому что мне хотелось пригладить его торчащие во все стороны волосы, и стереть с лица эту самодовольную улыбочку, словно он выиграл в лотерею.

— Я хочу просто поговорить с тобой. Узнать тебя лучше, — произнес он. Я задумчиво перевела взгляд на дорогу, и некоторое время мы ехали в тишине. Дома, машины, люди, деревья — это внезапно показалось мне в совершенно ином, прекрасном свете, но потом я опомнилась, и уточнила:

— Место, которое ты хочешь показать мне, находится за пределами Дэвилспейнда?

— Да, видимо это так, — кивнул Кэри Хейл, улыбнувшись мне, как хищник, загнавший в ловушку добычу. — Помни, что я сказал твоему отцу, куда мы едем, поэтому у меня нет иного выбора, как доставить тебя домой в целости и сохранности. Я бы не стал убивать тебя на первом свидании.

— Мило. — Только и сказала я. — Но почему бы тебе все же не сказать где это место находится?

— Потому что я не хочу портить твое первое впечатление своими комментариями. Я надеюсь, оно понравится тебе.

Я расслабилась, опуская скрещенные руки на колени, и произнесла:

— Ладно, раз ты согласен не убивать меня сегодня, мы можем нормально провести время с тобой.

Я не ожидала, что произнесу что-то вроде этого, и, похоже, Кэри Хейл тоже:

— Я не думал, что ты сдаешься так быстро, Энджел.

— Я не сдаюсь, — я против воли улыбнулась. «Скай, улыбайся хоть иногда, чтобы люди принимали тебя за человека (Дженни)».

— Что, уже влюбилась в меня? — хмыкнул он. Похоже, это единственный вопрос, который ему хочется задавать снова и снова.

— Нет уж, увольте, доктор Чума, — буркнула я, и Кэри Хейл залился смехом. Похоже мы с ним поладим, раз он понимает мои шутки, и не обижается на них.

Спустя пятнадцать минут, Девилспейнд остался позади: нас окружили высокие деревья, и горы. На дороге ни одной машины, ни звука.

Кэри Хейл тоже молчал. Он свернул влево, где оказалась дорожка, спрятанная между деревьями. С правой стороны возвышался скалистый выступ, чернеющий в сумраке, и мне стало не по себе — маньяки всегда затаскивают жертву в какую-то глушь, и там убивают ее.

— Ты уверен, что машина здесь проедет?

— Да, я не раз там был, — сказал Кэри, шатаясь из стороны в сторону, пока мы ехали по неровной дороге. Фары выхватывали из темноты колючие деревья, и высокую траву.

Он не раз там был?

Кстати, маньяки любят возвращаться на предыдущее место преступления, чтобы испытать те эмоции, которые они испытывали при убийстве. И все психопаты обаятельные и харизматичные, чтобы уметь заманить жертву.

— Что за черт, — буркнула я, прогоняя эти мысли из головы.

— Что? — Кэри Хейл глянул на меня. Я помотала головой, краснея. Его губы растянулись в усмешке. — Я почти уверен, что знаю, о чем ты думаешь. Посмотри на заднее сидение.

Я медленно обернулась, держась за ручку, и посмотрела назад. Под курткой Кэри Хейла лежала огромная коробка с пиццей, и рядом термос. Я непроизвольно усмехнулась:

— Ты решил устроить пикник из одной лишь пиццы?

— Там еще чай, — поправил меня парень. — Кроме того, это не обычная пицца, а особенная, она поможет нам наладить отношения. После всего этого ты не должна думать, что я хочу причинить тебе боль.

— Я еще не решила, как отношусь к тебе, но ты движешься в правильном направлении. Может, ты читаешь мысли?

Или он слишком хорошо меня знает из прошлого, чтобы делать какие-то выводы.

— Кое-кому пора заканчивать смотреть фильмы про супермена, — полушутливо-полусерьезно произнес Кэри, делая поворот направо, и мы выехали на большую, каменистую площадь.

У меня открылся рот.

— Я никогда здесь не была!

Впереди — лишь небо. Серое, пасмурное, пропитанное осадками. Внизу, среди разросшегося леса — наш город. Сверкающие в осенних сумерках огни домов, фонарей, и машин, расползались в разные стороны, и набегали друг на друга, словно волны океана.

Кэри Хейл заглушил двигатель, и виновато поглядел на меня, убирая пальцами челку с глаз.

— Я хотел бы показать тебе это место, чтобы ты увидела прекрасный закат. Но сегодня, к сожалению, погода меня подвела.

Я кивнула, выбираясь из машины, забыв о том, что поток ледяного ветра может без проблем снести меня с ног. Я с диким смехом, забралась внутрь машины, и заблокировала дверцу. Увидев шокированное лицо Кэри Хейла — его приоткрытый рот, и округленные глаза, я еще сильнее рассмеялась.

— Я… я… я не думал, что ты выйдешь из машины, — заикаясь пробормотал Кэри Хейл, и наконец, оторвал от меня свой удивленный взгляд. Он посмотрел вперед. — Я думал тебя унесет ветром, и твой отец меня убьет.

— А мама бы стала защищать его в суде, — сквозь смех пробормотала я. В этот момент я испытала огромное облегчение — мне больше не нужно было мучиться, придумывая, о чем поговорить с Кэри Хейлом, и не нужно было задаваться вопросом о своем прошлом, потому что мы просто смеялись. И Кэри выглядел действительно счастливым сейчас, глядя на меня, глазами, искрящимися смехом. Он, словно опомнившись, машинально убрал волосы с лица, и перегнулся через водительское сидение, со словами:

— У меня есть подарок для тебя.

Мое сердце пропустило удар, а с губ слетела улыбка.

Такого я точно не ожидала.

Словно в замедленной съемке я следила как Кэри Хейл тянется назад, и шелестит своей курткой.

— Вот.

Мой желудок свернулся в морской узел, когда я взяла небольшую прямоугольную коробку, из его рук, замотанную в оберточную бумагу.

— Что это? Книга? — я нервно усмехнулась, своему голосу. Кэри приободряющее кивнул, говоря, чтобы я открыла.

Я с волнением развернула бумагу, и обнаружила дневник с темно-фиолетовой обложкой. Я глянула на Кэри Хейла, и вновь опустила глаза. Пролистала страницы. Белоснежные.

На титульном листе было написано «Для Скай».

— Ты…

— Я решил, что должен хоть один раз назвать тебя так, как этого хочешь ты, — иронично протянул он.

— Ну да, конечно, — проворчала я, краснея. — Мне очень понравилось… ты снова угадал то, что мне нравится. Но… я себя чувствую неловко теперь.

Он непонимающе вскинул бровь:

— Почему? Тебе ведь понравилось. Я подумал, что ты… — он нахмурился, словно подбирая нужные слова. — Я решил, ты сможешь восстановить свои воспоминания, если попытаешься воссоздать их, записывая сюда…

Жар стал распространяться по моей спине, к шее.

Он обязательно должен быть таким милым и заботливым? Или может, он просто такой, а я не рассмотрела сразу, вцепившись в свои воспоминания?

Я почувствовала себя жалкой.

— Наверное, — пробормотала я вслух, прижимая дневник к груди, — я так пытаюсь ухватиться за прошлое, за этот осколок, чтобы не чувствовать, что сошла с ума. Чтобы у меня было какое-то объяснение происходящему.

— Иногда… — Кэри Хейл, задумчиво склонил голову на плечо. — Иногда бывает так, что нет никаких объяснений. Плохие вещи, случаются с хорошими людьми, без всякой на то причины. И нет ничего такого, в том, что ты пытаешься разобраться во всем этом. Ведь ты едва не умерла.

— Я умерла, — поправила я, и Кэри едва уловимо вскинул брови. Красноречиво помолчав, он сказал:

— Я не хочу думать, что ты была мертва, потому что это… — он помотал головой, и я не стала настаивать на ответе. — Я не хотел расстраивать тебя подарком. Прости.

— Что ты, — спохватилась я. — Мне очень понравилось. Я просто не могу понять, почему ты так относишься ко мне, несмотря на то, что… ты знаешь. Может это… инстинкт защищать?

Кэри Хейл тихо рассмеялся, хрипловатым смехом.

— Я не ожидал, что услышу от тебя такое. Но мне нравится, что ты больше не думаешь, что я мог бы причинить тебе боль. Я, наверное, действительно так обаятелен, как говорят.

Я рассмеялась:

— Кое-кто возомнил о себе слишком много.

— Кое-кто тоже, — парировал парень, явно намекая на то, что я со своим прошлым, стала преследовать его, и в подтверждение моей догадки он добавил: — Но, не будь ты такой настойчивой, может быть, мы бы не сидели тут, и не обсуждали твое прошлое.

«Обсуждали твое прошлое».

Когда он сказал это, я ощутила себя так словно что-то грохнуло меня по голове. Я ни с кем не обсуждала это, кроме доктора Грейсон. Но с ней я говорила лишь потому что это было необходимостью, а к Кэри Хейлу я пришла сама, и сама заставила его выслушать меня.

— Что? — его удивило мое лицо. — Ты выглядишь ошарашенной.

Я мотнула головой, решив не включать режим откровений опять. Похоже, рядом с Кэри Хейлом, я могу выболтать все свои секреты, словно он — моя родственная душа.

* * *

Кэри Хейл нравился мне все больше и больше — он казалось был не тем, кем я его себе вообразила. Он был остроумным, обаятельным, и иногда, угадывал мои мысли. Это было забавно: только я хотела что-то сказать, и это говорил он. Похоже, этот парень медленно, но верно подходит к черте, где находятся мои друзья. Мы больше не говорили о моем прошлом, несмотря на то, что это все еще беспокоило меня. Мое воспоминание о ночи аварии, никуда не делось, несмотря на то, каким милым и добродушным был Кэри. Мы обсудили с ним множество разных вещей — музыку, кино, искусство, и я узнала, что Кэри никогда не смотрит телевизор, и ненавидит сладкое. Кроме того, он ненавидит все цитрусовые, кроме апельсинов. Эти крупицы информации — все, что мне удалось узнать о нем — казалось, любая тема, что затрагивала его, была неприятна ему. Я не стала зацикливаться на том, что он скрытничает, потому что он не обязан мне все выкладывать. Кроме того, Ева тоже никогда не говорит о своем прошлом, и это ничего не значит.

— Жаль, мы не увидим сегодня закат, — пробормотал Кэри Хейл. Я покосилась на него:

— Зачем тебе понадобилось видеть закат?

— Потому что я… — он вздохнул, и закончил, избегая глядеть на меня: — Я уже давно не видел его.

— Это как? Ты не видел заката?

— Я хотел сказать, не обращал внимания на него, — поправился Кэри Хейл. — Но я решил, что с тобой, я смог бы… увидеть его. Ты всегда обращаешь мое внимание на такие детали, которые раньше бы я не заметил.

Кэри Хейл не видел, каким я одарила его взглядом, потому что он закинул руки за голову, и закрыл глаза. Из моей головы мигом улетучились подозрения, и недопонимания. Вид умиротворенного Кэри Хейла, напомнил мне о нем в гробу. Желудок снова скрутился в тугой узел, и я поерзала на сидении мысленно успокаивая себя, и пытаясь прогнать плохое предчувствие.

— Что? — Кэри Хейл открыл глаза, но ни я, ни он не смутились, что я глазею на него. — Снова пытаешься вспомнить меня?

Несмотря на то, что его голос был шутливым, я чувствовала всю ту же настороженность: «неужели она мне до сих пор не верит?».

— Нет, вовсе нет.

Я откинулась на спинку сидения, игнорируя испытующий, томный взгляд Кэри Хейла. Я должна успокоить свое волнующееся сердце, но как?

— Когда я увидел тебя, я был удивлен страхом в твоих глазах, — тихо сказал он. Я резко посмотрела на него. — Ты словно увидела призрак прошлого. Человека, которого не ожидала встретить, и поэтому я очень хотел познакомиться поближе, и узнать тебя. Я никогда не встречал человека, интереснее тебя.

Я тихо усмехнулась.

— По-твоему, иметь психическое расстройство — это интересно?

— У тебя нет психических расстройств.

Сидение скрипнуло под ним, когда Кэри Хейл медленно приблизился ко мне, и я не стала отстраняться, чтобы не выглядеть трусихой. Кроме того, я знала, что он не станет меня целовать.

Когда его лицо было в нескольких сантиметрах от меня, и я уже стала сомневаться в его намерениях, он цепким взглядом осмотрел мое лицо, и произнес:

— У тебя глаза разного цвета.

Он не сказал ничего такого, но мое сердце забилось чаще, неожиданно что-то вспомнив.

— Что ты с ней сделал? Почему у нее глаза разного цвета?

— Я сделал лишь то, что ты просил, разве нет? Теперь твоя очередь, и будь аккуратен, потому что…

Я зажмурилась, чувствуя себя странно. Снова приступ?

Мои глаза стало жечь, а голова стала тяжелой.

— Один голубой, другой зеленый. Почти незаметно.

— Сделай, чтобы было незаметно! Я не хочу, чтобы кто-то что-то увидел. Я говорю, сделай, как было раньше!

— Как я сделаю это? Ее выпотрошило на тротуар, ты осознаешь, о чем просишь? Ты в точности, как твоя мать, никакого уважения…

Глава 7

— Что ты с ней сделал? Ты что, ударил ее?

— Ты рехнулась?

— Ты ее поцеловал? Почему она не приходит в себя? Ты отравил ее? Я думала ты хочешь завоевать эту девчонку, а ты ведешь себя как последний болван. Что это вообще было: «я никогда не встречал человека интереснее тебя»? Ты пересмотрел мелодрам? Как же раздражает!

— Серена, отойди от нее.

Вокруг меня повисло молчание, но я не двигалась, от ощущения, что мое тело превратилось в желе. Я лишь слышала разговор Кэри Хейла с какой-то незнакомой девушкой. Девушка была сердита, а Кэри Хейл, как всегда невозмутим.

— Я сказал «замолчи».

— Лучше бы ты подарил ей цветы, и пригласил в кино, а не тащил сюда…

— Энджел! — меня потрясли за плечи. Я вздрогнула, открывая глаза, и оглядываясь. Никого, кроме Кэри Хейла я не увидела. Он сидел рядом, с обеспокоенным выражением лица. — Что это было? Приступ, о котором говорил твой отец? Ты просто обмякла, ни с того ни с сего…

Я резко села, и Кэри Хейл отшатнулся.

Последнее что он сказал — что у меня глаза разного цвета.

— Почему у нее глаза разного цвета?

Что это было? Я действительно схожу с ума?

И затем, этот незнакомый женский голос, который слышался словно бы издалека: Лучше бы подарил ей цветы…

— Ты в порядке? — тихо спросил Кэри Хейл. Я, оказывается не меньше минуты смотрела на него, не отрывая глаз.

Я кивнула, улыбаясь:

— Да, все хорошо.

Кто ты, Кэри Хейл? И что ты сделал со мной?

Когда он вернул меня домой, он спросил, хорошо ли я провела время. Хорошо, я не могу это отрицать. Я уже забыла о том чувстве легкости, что внезапно ощутила рядом с ним: казалось, что у меня нет секретов от Кэри Хейла. Словно я могу довериться ему, и рассказать все то, что не посмею рассказать самым близким мне людям.

Но в то же время, я поняла, что это было наше последнее свидание.

Дело не только в Кэри, нет. Я уже не знаю, могу ли я верить самой себе. Мои галлюцинации обретают такую силу, что мне становится страшно — что, если завтра я вдруг обнаружу, что я не могу контролировать их; что, если этот вымышленный мир завладеет моей реальностью?

Или… что, если все это и есть реальность?

Я не стала уточнять у Кэри Хейла о том, был ли его разговор с незнакомкой, который я слышала в машине реален, чтобы не ловить на себе очередной заинтересованный взгляд «будущего психиатра». Я не хотела продолжать быть для него «интересным человеком». Значит, я буду для него никем.

Пока что-то не изменится. Пока я не узнаю, насколько обширен мой психоз, который с каждым днем захватывает мой мозг все сильнее и сильнее.

Хуже всего то, что мы, люди, не можем доверять сами себе.

* * *

В понедельник, я, Дженни и Ева, сидели в театральной студии весь ланч. Я отказывалась идти в столовую, потому что мне не понравилось, как ведьмина троица — Эшли, Лайла, и Джессика, весь день странно косилась на меня, словно у них есть план по моему уничтожению. Дженни отрепетировала одну сцену со своей группой, и подошла к нам с Евой, когда мы завтракали горячими бутербродами.

— Вы знаете, что тут есть запрещено? — строго спросила Джен, скрещивая руки на груди.

— Это не еда, — возразила я. — И почему-то Алексу здесь можно было есть.

— И, думаю, не только есть, — с сарказмом добавила Ева. Мы с ней делали вид, что того неприятного разговора в столовой не было. Меня и ее это устраивало, особенно после того, что я узнала, что причиной странного поведения подруги является Кэри, которого она подозревает в смерти своей сестры.

Дженни одарила ее мрачным взглядом, и обратилась ко мне:

— Кстати, тебя искал Иэн Грейсон. И у тебя телефон звонит, ты что не слышишь? Может, это он?..

Я порылась в сумке, и достала телефон. Номер был не известен мне, и в связи с этим я ощутила неприятный приступ тревоги.

— Да? — я осторожно поднесла телефон к уху.

— Энджел, бегом ко мне! — услышала я строгий голос Кэри Хейла. — В библиотеку!

Он отключился, и я расстроенно засунула мобильник в карман.

Почему именно в библиотеку?

— Кто звонил? — хором поинтересовались девочки.

— Мой куратор по психическим срывам Кэри Хейл, — ответила я, поднимаясь на ноги. Девочки не удивились. Ева кивнула, сминая банку с молоком. Она тоже встала.

— И мне пора. Идем, Дженни, у тебя ведь закончилась уже репетиция?

— Скай, — Дженни взяла меня под руку. — Было ли на свидании что-то, что ты забыла нам упомянуть? Например, жаркий поцелуй над пропастью?

— Иисусе, — отшатнулась я. — Нет, я сказала все, что было.

Кроме того, что я снова видела галлюцинации.

— Тогда почему он хочет, чтобы ты пришла в библиотеку? — Ева закинула на плечо свою сумку, и мы бочком пробрались мимо кресел, к выходу из актового зала, расположенного в западном крыле школы.

Похоже подруги сговорились, и не верят в то, что мы с Кэри просто разговаривали.

— Я не умею читать мысли, особенно этого парня, — сварливо отозвалась я. — Давайте поторопимся.

Наша старшая школа, располагалась буквой П, и между двумя корпусами пролегал мост. Перейдя его, мы могли сразу же оказаться в другом крыле, но библиотека располагалась в главном здании школы, в самом конце, и чтобы попасть туда, нужно потратить не менее пяти минут.

Мы вышли из актового зала, на свет, и заторопились по длинному коридору, с декорированными стенами, к лестнице, ведущей на первый этаж. Дженни что-то недовольно пробурчала мне на ухо, но я не уловила, потому что все мои мысли были заняты лишь Кэри Хейлом. Мы с ним мило расстались в субботу, и с тех пор не виделись. Я думаю, он понял — что-то не так, и теперь у него есть ко мне вопросы.

Девочки свернули на мост позади меня, а я спустилась вниз по огромной лестнице, с кованными перилами. Внутри библиотеки Кэри Хейла нигде не обнаружилось. Я прошла мимо каждого ряда, все сильнее убеждаясь, что этот парень обманул меня, но едва это подозрение закралось в душу, я услышала за своей спиной голос из преисподней:

— Вот где ты прячешься, Энджел?

Я обернулась:

— Почему ты не на месте, я везде тебя искала, — заикаясь, проворчала я.

— Это ты не на месте, — ответил он, протискиваясь мимо меня вперед, к столикам, стоящим перпендикулярно стеллажам. Он сел, и выдвинул для меня стул. Я хмурясь подошла к нему:

— И почему я здесь?

— Я узнал, что в следующий понедельник у вас проверочный тест у мисс Вессекс, и я великодушно решил тебе помочь подготовиться к нему.

— Да, учитель, — насмешливо протянула я, плюхнувшись на стул. Я думала, Кэри Хейл пошутил, пока он не положил передо мной учебник по биологии. Мое лицо вытянулось: — Так ты серьезно?

— Есть вещи, к которым я отношусь серьезно, — оповестил он меня, затем подмигнул мне и открыл книгу на нужной странице. Я еще несколько минут хмуро смотрела на него, скрывая волнение, пока парень не попросил меня смотреть в книгу, а не на него.

— Заткнись.

Кэри Хейл тихо рассмеялся.

— Скажи, зачем ты позвал меня сюда? Соскучился после вчерашнего свидания? — с сарказмом спросила я. Все не верилось, что он решил тратить свое время на то, чтобы помочь мне с уроками. Это как-то… странно, и неправильно.

— Да, что-то вроде этого. Я был в учительской, когда услышал, что учителя обсуждают тебя.

Не знаю, что хуже — то, что учителя обсуждали меня, или что это услышал Кэри Хейл. Меня обдало жаром, и я уткнулась в книгу:

— Можешь не продолжать.

— Но я все же продолжу, — деловито заявил парень, слаживая руки перед собой. — Я подумал, что не могу позволить тебе вылететь из школы, еще до того…

— Что? — тихо спросила я, поднимая взгляд. Кэри Хейл повел одним плечом, словно не мог определиться с ответом:

— Не хочу, чтобы тебя выгнали из школы, до того, как ты полюбишь меня, — он опустил голову, и снова принялся листать тетрадь, с записями, делая пометки.

Мне показалось, что он хотел сказать что-то иное, но осекся. Это не должно вызывать во мне какие-то подозрения, но я не могу относиться к Кэри иначе, кроме как с недоверием. Вчера я даже поехала к дяде Биллу, и после часовых уговоров, в состав которых вошло обещание еще принести маминого мясного пирога, мне все же было позволено провести в его офисе полчаса — для анализа записи с камеры.

— Скай, ты не обнаружишь ничего нового. Мне очень жаль, правда, что мы даже не смогли словить мерзавца, который это сделал с тобой.

Я действительно не видела ничего и никого. Лишь свою одиноко бредущую сквозь сильные порывы ветра и дождя фигуру, и затем машину, которая тут же унеслась прочь, скрываясь во тьме. Не было ни Кэри Хейла, ни второго человека, который склонился бы ко мне — никого. Я почувствовала и разочарование, и облегчение одновременно. Значит, все же, Кэри Хейл здесь ни при чем. Но эти совпадения — его появление, мои воспоминания, и прочее — слишком пугали меня, и наталкивали на мысль, что все не так просто, как мне кажется.

Мы занимались более часа, и я жутко устала. Мои мысли постоянно растекались в разные стороны из-за его монотонного голоса, и указаний. Я подперла щеку кулаком, на мгновение закрыв глаза, а открыв, меня пронзила искра страха — на меня уже смотрели. И это был вовсе не Кэри Хейл. Это была я сама.

Вокруг густая стена из леса. Люди, стоявшие на этой поляне, выглядят озабоченными, и настороженными.

— О нет, — прошептала я, чувствуя, как по спине расползается жар. Нетвердыми шагами я направилась к костру.

Как я здесь оказалась?

Я ведь только что была в библиотеке, как я здесь оказалась?!

Я беспокойно оглянулась, вспоминая прошлый сон.

Я должна спасти девушку, которую должны сжечь на костре. Я должна сделать это. Должна.

Я просто отвяжу ее руки от столба, и мы с ней сбежим. Верно? Ни секунды сомнений. Потому что то, что происходит в этом сне, это и случается наяву. Я бросилась бежать, петляя между испуганными людьми, но тут один, потом второй, и третий — люди начали вспыхивать передо мной словно облитые бензином, а я, испуганно вскрикнув, проснулась.

Кэри Хейл мрачно уставился на меня из-под полуопущенных ресниц.

— А это что?

Наверное, он спрашивает о том, почему я заснула, когда он читал мне лекцию. Ледяной холод его глаз, подсказал мне, что я подумала не об этом.

— Я спрашиваю о твоей руке. Что с ней?

Кэри Хейл схватил меня за руку, и поднес ее к своим глазам. Я ощутила растерянность и страх, а потом, я поняла, что именно он имел в виду. На запястье была небольшая царапинка, наверное, результат моего сновидения.

Я вырвала свою руку:

— Думаю, мне уже пора.

— Да… — пробормотал он, растеряно, словно обдумывая новый план.

Схватив сумку, я бросилась вперед, к выходу из библиотеки. Мое сердце колотилось как сумасшедшее.

О боже, как же…

К счастью, прозвенел звонок на занятия, и ученики сбились в группки, расходясь по своим классам. Я незамеченной добралась до парковки, и уже в машине, смогла вздохнуть спокойно.

Чего я так испугалась? Ведь Кэри Хейл знает обо мне почти все — в том числе и то, что я хожу во сне, и даже могу причинить вред самой себе. Но почему это случается только тогда, когда мне снится этот дурацкий сон? Может, в меня вселился призрак?

Пасмурное небо, ответило мне раскатом грома. Над школой сверкнула молния, затем, хлынул дождь. Тяжелые капли забарабанили по стеклам, и крыше. Включив обогреватель, я наконец-то почувствовала себя лучше.

Мне стало невыносимо жалко себя, и стыдно за свое поведение. Я всегда веду себя по-дурацки в таких ситуациях, и мне хотелось бы чтобы время сжалилось надо мной, и повернуло вспять. Или, может быть, прежде чем, я с кем-то знакомлюсь, мне нужно предупреждать их о том, у меня изредка случается помутнение рассудка?

В окно постучали, и я подскочила.

Да уж, этот парень какой-то мутант.

— Открой дверь.

Я дрожащей рукой открыла дверь, и Кэри Хейл проскользнул внутрь. Его волосы были влажными, что почему-то взволновало меня.

— Ну, и что тебе надо?

Я нервно закашлялась, и тут же прекратила, когда Кэри повернулся в мою сторону, задев меня своими длинными ногами. Я нахмурилась, поджав губы. Только позавчера мы сидели с ним вот так, в его машине, и ели пиццу, но почему сегодня мне кажется эта близость опасной?

— Да вот мне стало любопытно, что произошло на нашем «занятии».

Я рассмеялась:

— Тебе, наверное, все приснилось, Кэри, и этот сон был очень увлекательным, раз ты пришел даже сюда за мной.

— Тогда почему ушла ты? — он вскинул брови.

Запаниковав, я схватилась за ручку, собираясь выйти под дождь, но Кэри протянул вперед руку, заблокировав дверь. Вторая его рука, оказалась позади моей шеи, но это был вовсе не интимный момент.

Я почувствовала страх, и напряжение.

— Ты что, думаешь, что я дурак? — предостерегающе спросил он. Его темные глаза впились в меня, так, что у меня побежал холодок по спине. Я попыталась выпрямиться, но он удерживал меня. — За своей необоснованной агрессией, ты прячешь свои истинные чувства ко мне.

— Какие чувства? — Я не казалась себе смелой сейчас, но мой голос не дрожал. Усложняло положение еще и то, что я должна злиться на Кэри Хейла, за то, что он снова ведет себя как свинья-домогатель, но не могу — его лицо так близко от меня.

— Ты была у своего дяди, пыталась найти что-то против меня, верно? — Он отстранился, словно знал, что мне сложно соображать при такой маленькой дистанции между нами. — Я вовсе не сержусь. Просто почему бы тебе уже не сдаться, Энджел? Ты пыталась найти то, что обнадежило бы тебя, но ты не нашла этого. Теперь ты окончательно уверена в том, что меня не могло быть в тот день на дороге, так почему ты упрямишься?

— Откуда ты знаешь о том, что я смотрела те записи?

Я ненавижу себя, зато, что он и привлекает, и пугает одновременно.

— Потому что в тот день я тоже приходил к нему, для решения одного важного вопроса, связанного с тобой. И он сказал, что ты до сих пор не можешь оставить ту историю в покое. — Кэри бесстрастно посмотрел на меня. — Я понимаю, ты хочешь найти виновного в той аварии, ведь тебе хочется обвинить кого-то в том, что случилось. Но это не я.

— Я знаю, — пришлось сказать, лишь бы Кэри Хейл замолчал. Он видел, что его слова причиняют мне боль, так почему он просто не замолчит, и почему не оставит меня в покое?

— Тогда прекрати вести себя так, словно я убил тебя.

Мои внутренности покрылись льдом.

— Советую тебе быть осторожнее со всем этим, Энджел.

— С чем — этим?

— С твоими фантазиями. Я готов помочь тебе, если только ты позволишь. — Он смягчился: — Я скажу доктору Грейсон, чтобы она назначила тебе дополнительную встречу.

Я напряглась, почувствовав себя уязвленной перед ним.

Щелкнул замок, и Кэри вышел из машины, хлопнув дверцей. Глядя сквозь запотевшее стекло ему вслед, я была абсолютно шокирована. Такое лицо, такая фигура, и такой… мозг.

— Чокнутый.

* * *

Понедельник. Этот день просто ужасен. Кэри Хейл, наша ссора, а теперь это.

Вернувшись домой, я была полностью вне себя, благодаря парню, который, к моему ужасу, теперь мне вроде как небезразличен. Бурча про себя ругательства в его адрес, я вошла на порог дома, и споткнулась о какую-то чертовщину, прямо возле двери. Мама вынырнула из кухни, вытирая руки о фартук:

— Дорогая, я же говорила тебе быть внимательнее.

— Это что? — я с вызовом посмотрела на два чемодана у двери, потом перевела взгляд на маму, смущая ее. Она закашлялась, но я не дала ей объясниться. — Вы должны уехать, верно? На сколько?

— Это сложное дело, дорогая, — мама вышла ко мне, заламывая пальцы. Она всегда так делает, когда нервничает — кому-то пора начать принимать таблетки. — Двойное убийство в соседнем штате, и мы с твоим папой должны оценить ситуацию.

— Вы же не врачи, чтобы оценивать ситуацию, что за черт возьми?! — разъярилась я, топая как носорог на кухню. Мне срочно нужно было занять чем-то руки. Я стала рыться в кружках, на кухне, и когда нашла подходящую, наполнила ее доверху водой, и выпила одним махом. Мама молчала, хотя в любой другой день, она бы уже сказала мне не ругаться.

Я повернулась к ней:

— То есть, вы хотите, чтобы я жила в этом адском аду — в особняке Хардманов?

Она нервно усмехнулась:

— Всего несколько дней. Три, или четыре дня. Скай, — мама подошла ко мне, с нежностью дотрагиваясь до моего локтя. Я нахмурилась. — Ты ведь тоже хочешь помогать людям, верно? Ты должна понять нас с папой, и не сердиться на нас. Тебе ведь семнадцать лет.

— Можно я останусь здесь? — взмолилась я. — Так все делают. Тетя Энн может проверять меня, каждый день. Или пусть она поживет со мной. Я не знаю…

— Скай, — мама вздохнула, и я знаю, что значит ее вздох. Будь мне шестнадцать или даже пятнадцать она бы позволила мне остаться на несколько дней одной, с учетом того, что мы живем в безопасном районе, и ее сестра проверяла бы меня. Но теперь мои родители не доверяют мне. И дело не в том, что они думают, что как только уедут в аэропорт, я закачу вечеринку, накачаюсь наркотиками, и устрою оргии. Они не верят мне, потому что я больна. Что, если я буду ходить во сне, и выпаду из окна? Или упаду с лестницы?

— Ладно, — я кивнула, выглядя на сто процентов лучше, чем я чувствовала себя внутри. — Я буду жить с ведьмой-Эшли в одной комнате. Это всего лишь несколько дней, верно?

— Да, — мама с облегчением кивнула, улыбаясь мне, обворожительно-виноватой улыбкой.

Проблема в том, что особняк Хардманов, как зачарованное королевство — и несколько дней там приравниваются к неделям.

Чертовски долгие несколько дней в аду.

Глава 8

— Меня тошнит, — сказала я в телефон. Дженни на том конце неодобрительно усмехнулась:

— Представляю, как «счастлива» будет Эшли. Она, наверное, не воспринимала всерьез все те сплетни о тебе и Кэри, а теперь, когда вы будете жить под одной крышей… хотелось бы мне знать, как она отреагирует.

— А мне бы не хотелось. Почему я должна делать это в одиночку?

— Потому, что твои родители уехали сегодня утром, и ты не можешь спать в своем доме?

— Нет, почему тебя нет рядом со мной, когда я отправляюсь в ад?

— Потому, что я тоже в аду, — напомнила Дженни, невесело усмехаясь, и отключилась. Наверное, к ней подошла Элизабет.

Моя машина раскачивалась на неровной дороге, когда я проезжала мимо школы. Теперь, чтобы добраться сюда мне придется преодолеть долгий путь. Особняк Хардманов находился почти что за городом — на окраине леса. Деревья плотной стеной обступили высокое, трехэтажное здание, с башенкой, в западном крыле, где сейчас проходили строительные работы. Когда я ехала, почти не разбирая дороги в осенних сумерках, я подумала: было ли видно этот дом, с той скалы, где находились мы с Кэри Хейлом всего пару дней назад. То, что случилось было сном — приятным, выбивающимся из моей реальности сном, который больше никогда не повториться.

Я свернула у особняка, и притормозила на подъездной дорожке.

Вокруг мрачный сумрак, который не предвещал ничего хорошего, и даже в самом особняке не горел свет, чтобы как-то поприветствовать меня. Позади особняка находился домик, для гостей, в котором судя по всему, и живет Кэри Хейл. От того, что я и он несколько дней будем жить рядом, почти в одном доме, мое сердце екнуло, но я больше не могла сидеть в своей машине — моя неуверенность с каждой секундой приобретала вселенские масштабы: словно я лишилась дома, или вроде того. Возвращаться мне точно некуда, папа сказал, что, если узнает, что я вернулась домой, он отправит меня в военный лагерь, чтобы меня научили убивать.

Я вышла, не забыв вытащить ключи. В этом районе, с богатенькими домами, мало ли кто водится. Я не хотела показаться наглой, а еще я не хотела сорвать спину, в первый же день, когда я въехала в особняк, поэтому я решила настойчиво попросить Кэри Хейла, о помощи.

Мне было не сложно, но я вновь подумала об этом: как долго Кэри Хейл будет таким милым со мной? Как долго будет помогать мне, играя роль ангела-хранителя?

Я вошла во двор, и над террасой разлился тусклый свет фонаря.

Я прошла по двору, следя за собственной тенью на газоне, за особняк, где среди клумб и кустарников расположился домик для гостей. Надеюсь, пока я буду идти по гравийной дорожке к его двери, он услышит меня, и выйдет наружу. И, надеюсь, его предупредили, что я перееду.

Едва я подошла к двери, над моей головой тут же разлился свет.

Я взобралась по лестнице, с колотящимся от волнения сердцем, и в нерешительности остановилась. Не нужно показывать ему что я смущена нынешним положением вещей, потому что как только этот парень почувствует что-то кроме моего недоверия к нему, сразу же вцепится в меня.

Я постучала, и громогласно произнесла:

— Кэри Хейл, я вхожу.

Я быстро вошла, одновременно говоря:

— Если голый, прикройся чем-то… — я подавилась словами, застав Кэри Хейла в комнате не одного. Он стоял с голым торсом, а напротив него — высокая, прекрасная девушка, с карамельными волосами. Кэри вытаращился на меня:

— Это не то, что ты думаешь, Эн…

— Да пофиг, — оборвала я его. В конце концов, ведь я сама вошла в его комнату. — Я просто хотела попросить помочь с вещами. Но если ты занят, я могу справиться сама…

— О, нет, — он спохватился, хватая с пола первую попавшуюся вещь; я только сейчас заметила жуткий хаос в его комнате, словно кто-то проводил обыск. — Я вовсе не занят.

Интересно, как бы фанатки Кэри Хейла отнеслись к тому, что их любимый, живет в свинюшнике?.. Может, написать об этом?..

В домике для гостей была комната и ванная. К сожалению, прихожая отсутствовала иначе я не была бы свидетельницей любовных утех моего нового друга, и его девушки.

— Энджел, пожалуйста, познакомься, это моя… подруга, Серена. — Он натянул футболку, и подошел ко мне. Я кивнула Серене:

— Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, мы знакомы.

Кэри Хейл предостерегающе глянул на меня, словно ожидая, что я выкину какой-нибудь фокус.

— Нет, я уверена, что вижу тебя впервые, — Серена улыбнулась мне одними губами. Судя потому, как она заверила меня, что она видит меня впервые, я могу предположить, что Кэри уже посветил ее в мои странности. Он смерил подругу предостерегающим взглядом, и та лишь презрительно поджала губы.

— Да, я думаю это так, — глухо отозвалась я. Мне захотелось немедленно покинуть эту комнату. И вовсе не из-за близости Кэри Хейла, а из-за его подруги, которая так хищно смотрела на меня.

Я неловко улыбнулась ей, и поспешила выйти во двор. Я слышала, как скрипит гравий от шагов Кэри Хейла позади меня, но не могла остановиться.

Она сказала, что не знает меня, но я точно слышала ее голос в день моего первого свидания с Кэри Хейлом:«…Я думала ты хочешь завоевать эту девчонку, а ты ведешь себя как последний болван. Что это вообще было: „я никогда не встречал человека интереснее тебя“? Ты что пересмотрел мелодрам? Как же раздражает! — Серена, отойди от нее».

— Энджел, постой.

Я остановилась, оборачиваясь:

— Ты за мной идешь?

— Я просто живу здесь.

— Да, и пользуешься своим положением.

— Еще нет.

— Я ведь сказала, ты можешь не идти за мной, — я пожала плечами. — Хоть я и не выгляжу сильной, но я смогу затащить свои вещи в дом.

— Тогда зачем ты пошла ко мне?

— Хотела увидеть тебя голым, — отрезала я, и продолжила путь. Я иду медленно, так почему мое сердце колотится, словно я пробежала стометровку?

Кэри Хейл и Серена. Серена и Кэри Хейл.

— Только попроси, и я выполню любое твое желание, — он догнал меня, приравниваясь к моему шагу. — Даже если это будет включать ограничение по возрасту.

— Это вообще нормально, что ты живешь в доме, с ученицами? — я сосредоточилась над тем, чтобы не споткнуться о собственные ноги, и не разбить лицо.

— Я ведь не учитель. Я всего на всего медбрат.

— Я говорила тебе, что мне нравится, как ты выглядишь в своем халате? — и вот я споткнулась. Хорошо, что я шлепнулась на землю, и Кэри Хейл не увидел моего шокированного лица. Какого черта я сказала? Это словно не я произнесла, а кто-то другой в моей голове.

Парень помог мне подняться.

— Ты в порядке? Ты не ушиблась? — он держал меня на расстоянии вытянутой руки, и осматривал.

— Как долго ты будешь делать это? — спросила я, думая о Серене, ее голосе в моей памяти, и том, что она была с Кэри. Они говорили обо мне в тот день.

— Что? — он отряхнул мои штаны, и отступил.

— Долго ты собираешься играть роль моего телохранителя?

— Я думал, мы с тобой все выяснили, Энджел. — Он растерялся, выглядя при этом очаровательным. — Я думал, мы друзья.

Я решила закрыть эту тему, и спросила:

— Почему ты в футболке, не боишься заболеть? — я обошла его и продолжила путь через газон к воротам. Он приравнялся к моему шагу.

— Я не заболею, но спасибо за заботу.

Спорить с ним было бесполезно, и поздно. Когда я открыла багажник, и Кэри Хейл вытащил мою сумку, и чемодан, он критически осмотрел мои вещи:

— Я думал, ты переехала на три дня, или вроде того.

— Не капризничай, — оборвала я его, и сдерживая усмешку, пошла назад. — Я видела у тебя мышцы, так что не стони.

— То, что ты видела — лишь крошечный кусочек тела. — Ответил он, плетясь за мной. Я слышала, как стучат колесики по гравию.

— Я заявлю на тебя в полицию за домогательства. — Я придержала дверь, чтобы Кэри вошел. Он хмыкнул:

— Ты первая ко мне вломилась, когда я пытался одеться. И ты первая со мной заигрываешь.

Вот это оказалось для меня новостью.

Я с ним заигрываю? Когда? Где?

— Если это случилось, то прости, — надменно произнесла я.

— Нет, что ты, — он сбросил сумку, и, не знаю каким образом, но получилось так, что мы с Кэри Хейлом стоим в полушаге, друг от друга — это точно не та дистанция, благодаря которой я буду чувствовать себя лучше.

Он наклонился, и прянул свою руку мне за спину. Эти несколько мгновений заставили мое сердце перевернуться.

Щелкнул включатель, и в прихожей, декорированной под старину, разлился свет.

Я медленно выдохнула, понимая, что я облажалась. Я влюбилась в этого парня, еще тогда, когда он завязал мне шнурки в больнице у доктора Грейсон.

* * *

Мы с Евой вместе сегодня работали в кафе «Блунайт», возле школы, и я старалась изо всех сил задержаться подольше, чтобы оттянуть время возвращения в особняк, на ужин, который устраивала тетя Энн.

Ева собрала мусор со столиков у окна, игнорируя навязчивое внимание со стороны нашего помощника шеф-повара, и остановила меня, когда я подметала пол:

— И как ты восприняла это?

— Как еще я могла воспринять это? — я выпрямилась, убирая волосы, лезшие на лицо. — Меня просто поставили перед фактом, что следующие несколько дней я буду жить в особняке Хардманов. Я приехала, а там этот Кэри Хейл со своей очередной девушкой.

Лицо Евы вытянулось, а я чуть не хлопнула себя по губам: с тех пор, как я узнала, что девушкой, которая умерла в переулке, год назад, оказалась ее сестра, я старалась не распространяться о Кэри Хейле. Однако, подруга быстро взяла себя в руки:

— Ну да, этот парень такой. Я видела его пару раз с разными девушками, пока работала в кинотеатре. — Я понимающе кивнула, наклоняясь с веником, чтобы вымести крошки из-под ее стола, но Ева остановила меня: — И все же, будь осторожна с ним. Да, он кажется милым и безобидным на вид, но… это не так.

Я знаю.

Я вынесла мусор, и помогла Еве с уборкой столов.

— Ты уже слышала о вечеринке Эшли в честь ее дня рождения? — Ева плюхнулась за столик, потерла уставшую шею, и покрутила ею туда-сюда. В свете ламп кафе, ее лицо выглядело бледно-желтым, и каким-то болезненным.

— Я знаю, что она должна быть, но я ничего не слышала о ней.

— Лайла и Джессика попросили меня быть «трезвым водителем», словно бы это не я староста нашего класса. Я поняла, что они решили разгуляться в этом году, из-за того, что в прошлый раз им не удалось повеселиться…

Я сделала вид, что увлечена оттиранием засохшего пятна кофе на столешнице. На самом же деле я не хотела смотреть на Еву: она наверняка знает, что в прошлом году вечеринки не было именно из-за меня. Я валялась в больнице, и Хардманы решили, что не слишком этично делать праздник, не зная, выкарабкаюсь ли я из комы.

— И где будет проходить эта самая вечеринка? — осторожно спросила я, представляя во что превратится особняк на следующей неделе. Это будет сущий кошмар — мне придется сидеть наверху, точно, как Гарри Поттеру, под домашним арестом.

Скорее бы приехали мои родители.

— В амбаре за городом, — сказала Ева, и меня немного отпустило. — Судя по всему, там всегда делают нечто подобное, так что все сразу же захотели веселиться там. Это будет вечеринка-сюрприз, так что ты ничего не говори Эшли.

— Ага, — буркнула я. — Мы с ней итак не особенно разговариваем, а тут я буду говорить о ее вечеринке? Кроме того, я не собираюсь туда идти.

— Я бы тоже не пошла, лучше бы провела время с Томом (у меня внутри все перевернулось), но я должна там быть, чтобы следить за порядком. Ну, чтобы никто не выпрыгнул с балок, или не утонул в озере, и все в том же духе…

Я невесело усмехнулась, и опустилась на стул, вытягивая руки и ноги, и наклоняясь к Еве:

— Что именно тебя тревожит? Не прикидывайся, я давно поняла, что ты хочешь поговорить со мной о чем-то важном, и вечеринка Эшли была прелюдией.

Лицо Евы переменилось. Она облизала пересохшие губы, и уставившись на свои ногти, стала щелкать ими.

— Да, ты права, есть кое-что важное, о чем я хочу тебе рассказать.

Я напряглась: Ева может говорить со мной таким серьезным тоном, только о трех вещах — моя успеваемость, Том Гордон и Кэри Хейл. Ни о чем из этого списка я не хотела говорить, но к сожалению, я угадала, речь зашла о Кэри Хейле.

— Я уверена, что ты знаешь о моей сестре, Энджел Норвуд. — Я почувствовала, как от лица отхлынула кровь. — Она была той самой девушкой, кого убил Кэри Хейл год назад. Она была самым добрым, самоотверженным человеком, из всех, кого я знала, и он сделал с ней те ужасные вещи… — Тут, к моему ужасу, голос Евы осип, словно она собралась заплакать. Я никогда не видела, чтобы она так вела себя, и теперь я растерялась и испугалась одновременно. Мне стало плохо. Но, как должно быть плохо Еве, зная, что человек, которого она винит, сейчас в этом городе, и работает в школе, где учится она.

Я почувствовала себя ужасно, еще и от того, что не была на 100 % уверена, что Кэри Хейл действительно мог кого-то убить. Я могла бы поверить, что он лжец, и что он мог сбежать с места преступления, но то, что он безжалостно убил кого-то — это невозможно.

— Ева…

— Постой, — на удивление рассудительным тоном оборвала меня девушка. Ее глаза все еще предательски блестели. — Я хочу сказать тебе, по какой причине я затеяла весь этот разговор.

Я кивнула. От боли, которую испытывает сейчас подруга, мне тоже становилось невыносимо больно — я хотела как-то помочь, но не знала, как именно.

— Я говорю это, не для того, чтобы настроить тебя против него, а лишь для того, чтобы предупредить. — Ева внимательно посмотрела на меня. — Я думаю, что ты в опасности.

— К чему ты клонишь? — нахмурилась я, облокачиваясь на спинку кресла. Мне показалось, что даже тихая, невнятная музыка, доносящаяся из музыкального автомата, стихла.

— Просто задай себе вопрос, что Хейл забыл здесь, в этом городе. Он остался, даже после того, как узнал меня. Я думаю, у него есть причина, и эта причина — ты. Ты очень похожа на мою сестру, и может поэтому, он обратил на тебя внимание?

— Ты намекаешь на то, что Кэри Хейл — серийный убийца? — . не знаю, что именно я почувствовала, спросив это, но некая комичность ситуации все же присутствовала.

— Я просто говорю, что ты очень похожа на Энджел. А он, как я слышала, несколько раз назвал тебя этим именем. Может быть, он в городе, потому что ему нужна именно ты?

* * *

Рано или поздно мне нужно было вернуться в особняк, потому что тетя Энн активно начала названивать мне. Время нельзя было оттягивать, и я ответила на третий по счету звонок, когда возвращалась домой:

— Алло, Скай! — заорала тетя, и я едва не выронила телефон из руки. — Ты где? Мы все тебя заждались. Нет только тебя и Эшли, и я уже позвонила своей дочери! Билл, не трогай это! Подождем, когда соберется вся семья!

Да уж… вся семья.

— Я скоро буду, тетя. Я немного задержалась на работе.

— Хорошо. Торопись, потому что твой дядя уже посматривает на свиные ребрышки. — Тетя отключилась, как раз, когда я пробормотала:

— Пусть хоть их все съест.

Я остановилась на светофоре, и кажется увидела Эшли, идущую вдоль магазинчиков с каким-то парнем. Несколько секунд, я пыталась понять, она это или нет, и потом осознала, что этот парень — тот самый Иэн Грейсон.

Вот это да.

Вот значит, куда подевалась Эшли. Знай тетя Энн, что ее дочь общается с таким хорошим парнем, как Иэн, она бы мигом их обручила. Но Эшли, конечно не станет никому раскрывать свой секрет — не зря она даже за мной шпионит, чтобы я не проболталась.

Я проехала мимо школы. На футбольном поле, горели огни. Площадка была пустынной. Я вспомнила как забавно было, пробираться в школу, в восьмом классе, чтобы встретиться с Шоном.

Фу.

От мерзких мыслей о Шоне, меня отвлек новый звонок. В этот раз звонил Кэри Хейл:

— Энджел, когда ты будешь дома? Энн заставляет меня есть ее пирог с кремом, шоколадом, и карамельной крошкой.

Точно, Кэри Хейл ведь не любит сладости. Я ядовито спросила:

— А что, ты не мог сослаться на романтический ужин со своей подругой?

— Энджел, не шути так, — простонал он, и я усмехнулась:

— Я скоро буду. Я почти дома.

— Жду.

Машина въехала через открытые ворота, в гараж. Несколько минут спустя я вошла в столовую, которую тетя Энн использовала для «семейных ужинов», и для проведения всяких праздников, в которых, на самом деле никто из нашей семьи не хочет принимать участие.

В столовой было шумно: пока Кэри Хейл и Дженни (к счастью, она тоже была приглашена), развлекали тетю Энн разговором, дядя Билл украдкой отщипывал от румяной курицы куски мяса, и отправлял в рот. Он первым увидел меня:

— Скай! Как я рад, что ты наконец-то пришла! — в его взгляде читалась мольба о помощи, и я улыбнулась ему:

— Я спешила изо всех сил, — я заметила, что Эшли действительно нет, и спросила об этом тетю Энн. Она беспечно пожала плечами:

— Она сказала, что не придет на ужин, а задержится у своей подруги. — Мой рот открылся, я чуть не спросила: «серьезно?!», но потом, вспомнила, что тетя Энн вообще не знает о том, что что ее дочь нашла себе «новую подругу», по имени Иэн Грейсон.

— Иди мой руки, Скай, мы собираемся хорошенько поужинать.

Я отправилась на кухню, думая о том, почему Кэри Хейл так странно пожирал меня взглядом, и даже не произнес ни слова с тех пор, как я вошла в дом. Вымыв руки, я вернулась, и села напротив него.

«…Ты похожа на мою сестру. Может быть, он именно поэтому обратил на тебя внимание?».

Черт, я же не собираюсь всерьез верить в то, что Кэри Хейл психованный маньяк-убийца? В последнее время психи обступили меня со всех сторон, словно я какая-то специальная липучка для них.

— Теперь мы можем приступить к ужину, — довольно объявила тетя Энн, растягиваясь в усмешке. Она наложила мне на тарелку картофельной запеканки, а Кэри Хейл, к моему удивлению, положил сверху ребрышек. Его забота не укрылась от пристального внимания Джен — она толкнула меня под столом, и я специально наступила ей на ногу, чтобы она вела себя сдержаннее.

Я тихо поблагодарила Кэри Хейла, и возненавидела себя за то, что смутилась. Он кивнул, усмехнувшись, словно я вручила ему какую-то награду.

— Дженни, расскажи мне о твоей поездке зимой, — попросила тетя Энн. Пока она болтала с моей подругой, я тщательно изучила еду на тарелке передо мной. Кажется, выглядит съедобно. Похоже, тетя Энн решила не экспериментировать сегодня.

— … Я просто хочу провести Рождество с Алексом, — смущенно закончила Дженни. Надеюсь, тетя Энн не потребует подробностей, потому что я этого не перенесу.

Я сделала огромный глоток воды, пытаясь не замечать пристальных взглядов Кэри Хейла. Чем я заслужила такое отношение ко мне? Это парень выглядит так, словно посреди ужина, несмотря на присутствующих, он готов наброситься на меня, и впиться в мои губы.

А почему я думаю об этом?

— Скай.

Я вздрогнула, едва не уронив себе на джинсы кусок мяса. Все уставились на меня.

— Дорогая, ты в порядке? — обеспокоилась тетя Энн, и я заметила, как облегченно вздохнула Дженни рядом — больше не нужно говорить об отношениях с Алексом. Я помотала головой. Кэри Хейл продолжал смотреть на меня — это он позвал меня.

— Я хотел спросить, о чем ты так сосредоточенно думаешь?

Я нахмурилась, и тут же ядовито улыбнулась ему, одними губами, и обратилась к тете:

— Кэри сказал, что он без ума от вашего пирога с шоколадом, кремом, и карамельной стружкой.

С лица парня слетела улыбочка, и я самодовольно усмехнулась.

— Правда? — тетя Энн расцвела, и я почему-то почувствовала себя виноватой, от того, что солгала ей. — Я знала, что он тебе понравится, Кэри, это мой личный рецепт. — Она понизила голос, наклоняясь вперед: — Правда, мне пришлось позаимствовать некоторые ингредиенты из рецепта моей подруги.

Я улыбнулась, но к сожалению, тетя Энн не стала настаивать на том, чтобы отрезать Кэри Хейлу еще кусок пирога. Она вернулась к Дженни, и подключила к разговору своего мужа, и он прочел целую лекцию, о том, как небезопасно перемещаться столь юной леди из штата в штат.

— Дорогой, — тетя предупреждающе посмотрела на мужа. — Зачем тебе нужно портить праздничную обстановку такими мрачными разговорами.

Праздничную обстановку?

Дядя Билл ее словно не слышал — он задался целью испортить все окончательно, в том числе и мое упадническое настроение, когда спросил у меня:

— Скай, а у тебя все хорошо?

— Э-э… да. — Я глянула на Кэри Хейла, но оказалось, он поглощен необходимостью съесть весь крабовый салат. Я вновь вернулась к разговору с дядей. — Да, у меня все хорошо, и в последнее время, я не доставляю никому проблем.

Я почувствовала себя неловко от того, что все посмотрели на меня, а дядя даже забыл, что хотел отрезать еще кусок запеканки.

— Гхм… — я закашлялась, быстро соображая. — И, кроме того, Кэри помогает мне с учебой, так что все хорошо.

— О, правда? — Тетя была такой восторженной, что меня почти стошнило в мою тарелку. Кэри Хейл вскинул голову, чтобы сказать ей:

— Да, я решил, что я должен помогать ученикам.

О, так я теперь для него просто ученица?

— Это очень хорошо, — тетя похвалила парня, и он вернулся к пожиранию провизии, словно голодающий. — Скай, дорогая, а ты почему не ешь?

Мда уж, я наелась только от одного взгляда на аппетит Кэри Хейла.

— Я поела в кафе, и поэтому я не голодна, — я пожала плечами, и чтобы отвести разговор в безопасную тему, расспросила тетю Энн о ее выставке в художественной галерее в соседнем городке. Тетя, к счастью, проглотила наживку, и остаток ужина говорила о своих картинах, и своем книжном магазинчике, который расположился в центре нашего города.

После ужина, я проводила Дженни до ее машины, пообещав, что, если мне удастся, я пришлю обнаженное фото Кэри Хейла, и вернулась в нашу, с этим опасным чудовищем, по имени Эшли, комнату. Она не пришла на ужин, а попала в дом, пробравшись в окно своей спальни. Теперь она сидела на постели, расчесывая свои темные влажные после душа волосы. Она, так же как Кэри Хейл буравила меня глазками, а я пыталась не реагировать, сосредоточившись на домашней работе.

Не выдержав тишины, она спросила громко и с возмущением:

— Почему ты игнорируешь Кэри?

— Не твое дело, — глухо пробормотала я, делая вид, что я сосредоточена на домашке.

— Я не пойму почему ты так ведешь себя с ним, — я услышала, как Эшли привстала на кровати. — Он искренен с тобой. Мне бы хотелось, чтобы кто-то любил меня так, как Кэри любит тебя.

— Что за чепуху ты тут говоришь? — я резко обернулась. Эшли зло вытаращилась на меня, но я не дала ей шанса вставить свой комментарий. — Ни о какой любви и речи быть не может. Где ты нахваталась всего этого?

Она медленно села.

— Что тебя вывело из себя? Может, ты ведешь себя так, потому что боишься, что он просто использует тебя? Или, ты веришь всем этим сплетням о нем?

— Прекрати, Эшли, — строго сказала я, медленно отворачиваясь от нее.

— Ты не сделала ничего хорошего для него, так почему он так бережно относится к тебе, словно ты фарфоровая кукла?! — выпалила девушка, и я шокировано пробормотала:

— Да что с тобой… ты ведешь себя странно.

— Единственная, кто ведет себя странно — это ты, — убийственным тоном отрезала кузина.

Единственный кто ведет себя странно это ты. — Я сказала это Кэри Хейлу, а теперь услышала эти же слова от Эшли. Я стала выходить из себя:

— Не знаю, что происходит, но больше не говори ничего подобного, Эшли. И прекращай лезть в мою жизнь, потому что я не задаю тебе никаких вопросов.

Кузина поняла, что я намекаю на Иэна, и ее глаза наполнились ужасом, так что я на секунду пожалела о том, что сказала это. Но лишь на секунду:

— Ты, сумасшедшая, маленькая дрянь, — она с отвращением сморщилась, и по моей шее начал разливаться жар. Что она сказала? Что она только что сказала?

Я встала на ноги.

— Ты ничуть не изменилась. — Я быстро одела халат, взяла свой ноутбук, и зашагала к двери. Перед тем, как выйти, я обернулась: — Думаю, тебе не помешало бы провериться у доктора Грейсон на психическую вменяемость.

Громко топая по коридору, я пошла вниз, собираясь до конца вечера обосноваться на кухне. В ушах все еще звучали слова кузины: «Ты, сумасшедшая, маленькая дрянь».

Да, может быть я и сумасшедшая, но мне далеко до нее. Обида скрутила мне желудок, и стучала маленьким молоточком в висок.

Сумасшедшая…

Да что на нее нашло? Несколько недель, она была почти нормальной. Стала тихой, и не влезала в неприятности, а теперь сорвалась на мне.

Я протопала через гостиную на кухню.

Мне невыносима сама мысль о том, что я должна жить здесь, в этом доме, с Эшли, и… Кэри Хейлом.

Еще до того, как я вошла на кухню, я уже поняла — он там.

Не знаю, каким образом, может почувствовала; но открыв дверь, я увидела Кэри Хейла сидящим на двухместном белом диванчике, с книгой в руках. Он вскинул голову, и я подумала, что эти очки довольно классно смотрятся на нем.

Отлично. Теперь в этом доме нету даже уголка для меня, где можно побыть наедине с собой. Я развернулась, собираясь выйти, но Кэри Хейл остановил меня:

— Энджел. — Я обернулась. Он неуверенно встал: — Я думал, между нами все нормально.

Да, так и было, но…

— Да, ты прав, — я прошлепала к барной стойке, взобралась на стул, и положила перед собой ноутбук. Мне не нравилось, что Кэри Хейл сидит позади меня. Даже когда он не смотрит на меня, мне кажется, что он смотрит.

Он встал, и пришел ко мне. Опустился на табурет, и наклонился вперед, чтобы видеть меня. Он по-прежнему был в очках.

— Мне кажется, тебя что-то беспокоит, — сделал вывод он. Я открыла ноутбук, но тут же закрыла его, выдыхая.

— Я пришла сюда, чтобы побыть наедине, но видимо и это у меня не получится.

— И это? — уточнил он, тихим, бархатистым тоном. — Значит, у тебя не получается что-то еще? — Я посмотрела на него: «он это серьезно?» взглядом, и он усмехнулся: — Хочешь сказать, ты бы хотела держаться от меня подальше, но у тебя это не получается?

— Ты хорошо знаешь меня. — Я решила не позволять ему смутить меня. Не сегодня, когда мне надо над многим подумать.

— Да, это так, — протянул он, снимая очки, и слаживая их. — Наверное, это пугает тебя, верно?

Я посмотрела на него, пытаясь разгадать, о чем в действительности думает этот парень.

— Да, — призналась я. — Иногда мне кажется, что ты знаешь обо мне все. И даже больше, чем можно. Больше меня. Иногда мне кажется, что ты следишь за мной.

Я боялась, что на его лице сейчас отразится гримаса удивления, или «ты точно чокнутая», но он мягко усмехнулся:

— Ну, это ведь ты переехала сегодня, верно?

— Ну, — притворно возмутилась я, не сумев скрыть улыбки. — Ты же не думаешь, что это было подстроено мной изначально?

Кэри Хейл улыбнулся, подперев левую сторону лица рукой:

— Они знали, что я здесь живу. Твои родители.

Он имеет в виду, что мои родители доверяют ему настолько, что их не смутило, что я буду жить с ним в одном доме?

— Так ты не рада, что ты здесь?

— Ты мне и скажи. Ты ведь знаешь обо мне все.

Он встал, медленно обходя барную стойку.

— Я собираюсь сделать тебе горячий шоколад, потому что ты замерзла, — объявил он, доставая с верхних полок чашку. Значит, он знает, что я люблю горячий шоколад. Что еще знает этот парень?

Поставив на плиту чайник, он обернулся, опершись в столешницу. Он не пытался ко мне наклоняться, и я почувствовала себя уютно — когда я встречалась с Шоном, он все время лез ко мне. Кэри Хейл даже не старается приблизиться. Он хочет, чтобы я доверяла ему.

— Я думаю, что ты не хотела бы быть здесь. Ты чувствуешь себя обремененной. Если привяжешься к этой семье, почувствуешь себя в ловушке. — Я сглотнула. У меня ни за что не получилось бы выразить то, что я чувствую, словами, но то, что говорит Кэри Хейл, кажется… словно он прочел мои чувства, и ощущения. — Но ты здесь. Из-за меня.

Ну вот, и все мое очарование им развеялось.

— О, вот как? — я с сарказмом вскинула брови. — На мгновение я даже подумала, что ты будешь вести себя как нормальный парень.

Не обращая внимания на мои слова, он, снисходительно улыбаясь, обошел барную стойку, и склонился надо мной. Я отклонилась назад, игнорируя сердце волнительно забившееся в груди.

— Ты приехала, потому что я заинтересовал тебя. Как никто раньше. И ты думаешь, что, сблизившись, сможешь найти ответы на все свои вопросы, — он наклонился ко мне еще сильнее, и я почувствовала, как его отросшая челка щекочет мне лоб. — Или, может, ты просто чувствуешь что-то ко мне, и чтобы не запутаться в своих чувствах, пытаешься напоминать себе каждый раз, когда ты со мной, что я для тебя представляю какую-то угрозу.

Я не могла дышать, словно в моем горле застряла кость. Кость по имени Кэри Хейл.

— А это не так?

— Нет, Энджел.

— Меня бесит твоя снисходительная улыбочка, — сказала я, и он отступил, дав мне вдохнуть полную грудь воздуха. — И, если бы ты видел себя моими глазами, ты не говорил бы так уверенно.

— Чайник вскипел, — невозмутимо сказал парень, и через несколько секунд поставил рядом со мной стакан с шоколадом, и затем сел, чтобы продолжать глазеть на меня. Повертев в руках свои очки, он сказал:

— Хочу, чтобы ты верила мне, Энджел. Что бы говорила мне то, что не можешь сказать никому другому, понимаешь? — Я не понимала. Не понимаю, какое я имею к нему отношение. Почему он так добр со мной.

— Мы просто друзья, Кэри, и это не обязывает меня говорить тебе обо всем, что происходит в моей жизни, и особенно о том, что я не могу сказать никому другому.

— Мы больше, чем друзья, Энджел. — Кэри Хейл несколько секунд смотрел мне в глаза, словно пытаясь прочесть что-то, а я не могла отвернуться, или даже моргнуть. Его рука, бережно легла мне на шею, зарывшись в растрепанные волосы, и он наклонился ко мне.

Я не могла поверить, что он собирается сделать это, несмотря на то, что я видела в его глазах настойчивость, и уверенность в своих действиях. Но лицо Кэри Хейла было уже в нескольких сантиметрах от меня — и чем ближе он был ко мне, тем сильнее я хотела этот поцелуй.

Даже несмотря на то, что я не знаю, что будет дальше, несмотря на то, что я не знаю, как вести себя после этого, я просто хочу знать, каким будет этот поцелуй. Будет ли он тем поцелуем, из моего прошлого?

Его губы были в нескольких миллиметрах от меня, когда он закрыл глаза. Его рука на моей шее, ненавязчиво притянула меня ближе, а вторая рука, лежащая на стойке, накрыла мою руку. Я почувствовала дрожь во всем теле, когда его губы едва прикоснулись к моим.

Единственный поцелуй в моей жизни, когда я что-то почувствовала. Желание быть ближе к Кэри Хейлу.

Вернуть ему то, что принадлежит ему.

Глава 9

Что я делаю?

Я отстранилась, до того, как наш невинный поцелуй перешел бы на другой уровень, и уставилась на Кэри Хейла. Он отвел взгляд в сторону, и произнес:

— Эшли, что тебе нужно?

У меня от лица отхлынула кровь, когда я обернулась, и обнаружила кузину, с застывшим выражением гнева и презрения на лице. Я вскочила на ноги, желая оправдаться, но слова застряли в горле.

— Я пришла чтобы позвать тебя в комнату, Скай, — объявила она, уничтожающим тоном. — Но, вижу, тебе есть где переночевать.

Она вышла, хлопнув дверью.

На меня обрушилась реальность.

Я поцеловала Кэри Хейла. Он поцеловал меня. Мы целовались.

Этого не должно было произойти. Никогда. Не в будущем, и точно не сейчас, когда я не знаю, верить ему или нет. Я лишь способна подпитывать свои странные чувства к нему, видя его каждый день, и ловя на себе его взгляды, или, когда он помогает мне в трудных ситуациях.

Мне этого достаточно.

О боже, я ведь фактически целовалась с потенциальным преступником, и я обернулась к нему, стараясь не задерживаться взглядом на его лице:

— Этого, конечно, не должно было произойти.

К моему удивлению, и облегчению, он улыбнулся:

— Я ничего другого и не ожидал от тебя.

Я вскинула брови:

— Это что, был какой-то эксперимент для тебя?

— Нет. — Я прищурилась, делая вид, что не верю ему, пытаясь вытащить из него еще что-то. — Я сделал это, потому что захотел. И ты тоже.

— Я не хотела этого. — Конечно, лучше солгать, чем сказать правду. А правда в том, что я хочу до сих пор. Это что-то большее, чем просто поцелуй. Для меня, это словно глоток жизни. Легкое прикосновение его губ, было для меня очень значимым. Это, по сути даже не был настоящий поцелуй, но я до сих пор чувствую волнение в груди, и я рада, что у Кэри Хейла, по крайней мере, нет супер слуха.

Интересно, что чувствует он сейчас. Он выглядит вполне спокойным, когда говорит мне:

— Я решил дать тебе пищу для размышлений кроме того, о чем ты думаешь постоянно.

Не знаю, о чем он, но ясно одно — теперь у меня неприятности. Эшли видела нас, а это значит, что завтра и Лайла, и Джессика — все будут знать о том, что я живу в доме Эшли, и целуюсь с нашим прелестным практикантом.

— Я собираюсь спать, — заявила я, протягивая руку, за ноутбуком, но Кэри Хейл схватил меня за запястье, не сильно, но властно:

— Теперь ты будешь избегать меня?

В моей голове возникло сразу несколько ответов, и я выбрала лучший:

— Зачем мне делать это? Ведь ничего не случилось. Мы…

— Мы всего лишь друзья, я помню, — закончил он за меня, отпуская. Я не смогла понять, что за эмоции были в его голосе, но точно не гнев или разочарование. Скорее всего все так, как он и ожидал.

— Да, — облегченно кивнула я, в надежде убраться с кухни до того, как мой мозг начнет воспроизводить сцену поцелуя, углубляясь в подробности, и я начну краснеть. — Мы всего лишь друзья.

Я взяла ноутбук, и быстрым шагом ушла из кухни. Я слышала, как Кэри Хейл сказал мне вслед:

— Я заставлю влюбиться в меня Энджел. Снова и снова.

Звучит как угроза.

* * *

— НУ ЧТО?! — заорала Дженни, прыгая на сиденье, когда я заехала за ней утром.

— Ты даже не поздоровалась.

— Привет, Скай. НУ ТАК ЧТО?

Я раздосадовано вздохнула.

Всю ночь мне снились кошмары. Я была на границе между реальностью и сном — я видела Кэри Хейла, нависшего надо мной, и ласкающего мою щеку, и тут же вздрагивала, и просыпалась. Затем вновь, он снился мне — «Я люблю тебя, Энджел», — то, что я хотела слышать, и в то же время, отказывалась принимать. В моем сне был чудесный поцелуй: мягкий, и нежный, такой, как сам Кэри Хейл. Парень игриво отбрасывал волосы с моих плеч, когда целовал мою шею…

— Ну так что? Ты скажешь мне или нет, или ты теперь воспринимаешь меня как попугая? Или ты не хочешь делиться со мной ничем? Может, случилось чудо, и ты за ночь подружилась с Эшли, и теперь тебе не нужна лучшая подруга?

Я закатила глаза:

— Перестань. Эшли за завтраком даже не разговаривала. Хотя я бы на ее месте, плотно поела, судя по тому сколько энергии она израсходовала, чтобы испепелить меня.

— Да, звучит забавно, — Дженни в этом явно ничего забавного не находила. — Но я все же не хочу, слышать о твоей кузине с самого утра, если ты не против. Я спросила, как у тебя дела с Кэри Хейлом. Ты не могла не заметить, как он смотрел на тебя за ужином. Я почувствовала себя третьей лишней, несмотря на то, что я все время болтала с твоей тетей о пустяках.

— О Боже… — я почти выпустила руль из рук, чтобы потереть переносицу. — Ну, кое-что случилось, ты права.

— И это что-то…

— Поцелуй.

В салоне повисло зловещее молчание, и мне пришлось бросить на Дженни быстрый взгляд, чтобы удостовериться, что она все слышала. Как оказалось, да — она все слышала. Ее стеклянные глаза, и рот в форме «О», явно говорили об этом.

— Эй, — с досадой позвала я ее. Она наклонилась ко мне, зашипев:

— Тебе же лучше, если ты не издеваешься надо мной сейчас. Так… — она вновь вернулась в прежнее положение, но не оторвала от меня своего проницательного взгляда. — Так ты собираешься уточнить что это за поцелуй? Что было до, что было после? Что было ВО ВРЕМЯ него?

— Ничего не было, Дженни.

— Сомневаюсь, что это так, он же засунул свой язык тебе в рот.

— О нет, меня сейчас стошнит.

— Надеюсь тебя во время поцелуя не стошнило?

Я закатила глаза:

— Ты рехнулась? Прекрати фантазировать. Это было легкое прикосновение его губ к моим, я даже не поняла, что произошло. Возможно это все мне приснилось. — Я скорчила гримасу, на насмешливый взгляд Дженни: — Ну ладно, не приснилось. Судя по тому, какое у Эшли было перекошенное лицо, когда она вошла на кухню.

— О НЕТ, ТЫ ШУТИШЬ?

— Джен, я бы не стала об этом шутить. Я же тебе говорю, из-за этого, она повела себя как ненормальная. Да и вообще…

— Вообще она ненормальная, — закончила Дженни, шокировано качая головой, до сих пор переваривая мои информацию о поцелуе. — Ты ведь слышала, что она рассталась с Брайаном?

— Она разве не собиралась выйти за него замуж, после того, как закончит колледж?

— Она говорила это год назад, и ты поверила? — Дженни скептически посмотрела на меня. Я вдруг подумала: все сходится, вот почему, Эшли так рехнулась. Может, ей нравится Кэри Хейл, и дело не только в том, что она ненавидит меня?

Мысли с дикой скоростью завертелись в моей голове.

А ведь действительно — первой моей мыслью, когда Эшли сказала мне, что в ее доме новый студент, я подумала, что тетя Энн опять идет на поводу у своей дочери, заселяя в домик для гостей красавчиков. То, что Эшли изменяла своему парню — качку, и капитану футбольной команды, я узнала, примерно в восьмом классе, когда она сбегала из дома, чтобы встретиться с Томом Гордоном, тем самым моим бывшим лучшим другом парнем-психом. После того, как Том окончательно свихнулся, Эшли, оставила его и стала встречаться только с Брайаном, заявив, что он и есть ее истинная любовь, и они собираются пожениться, когда закончат колледж.

— Она с ним рассталась сразу после возвращения из Франции. Я ведь даже написала статью в газете. Ты что, забыла?

— Я… я… да, это вылетело из головы. Я просто… из-за происходящего… не обращаю внимания на подобное.

— Я заметила, что ты в последнее время часто заикаешься, что с тобой? Нервы? Да, прости, не удивительно. — Дженни разгладила на коленях длинную черную юбку: — В любом случае, я не знаю, что творится с твоей сестрой. Мне одна девушка, с моего класса по литературе, сказала, что слышала, как Эшли плакала в туалете. Не знаю, что с ней происходит, но она точно не в себе. И, кстати, — Дженни набрала в грудь воздуха, как раз тогда, когда я подумала, не болит ли у нее горло от всей этой болтовни, — она даже отказалась принимать участие в олимпиаде по математике, которая будет весной.

Снова шок.

— Чего???

Я, Ева, Дженни, Эшли, Джордж, и его брат Дэнни, должны были отправиться в соседний штат, как представители школы, по олимпиаду по математике. Меня тут же дисквалифицировали, из-за того, что я несколько месяцев провалялась в коме, но я знала, как это было важно для Эшли.

Впрочем, как и для всех нас.

* * *

— Наверное, мне придется остаться в школе, подольше сегодня, — пробормотала Джен, когда мы с ней, остановились у своих шкафчиков, перед последним уроком. Мимо нас прошла Джессика, пытаясь выстрелить в меня своим смертоносным взглядом. Неужели она уже знает о нашем с Кэри поцелуе? — Миссис Мартинез, хочет провести дополнительный тест для меня, который, к сожалению, не вместится на перемене, так что не жди меня, а просто поезжай домой. И не забудь о фотке Кэри, ты обещала! Теперь после поцелуя ты просто обязана проявить настойчивость. Если мы выложим ее в нашей газете, мы войдем в историю школы, как самые крутые издатели! — Дженни рассмеялась с моего выражения лица, и быстро удалилась по коридору, а я второпях, развернулась, собираясь идти на факультатив по праву, но тут же в шоке шарахнулась от Евы, стоящей за моей спиной.

— Что с тобой? — Ева отступила на шаг, морщась, словно это я напугала ее, а не она меня. Под ее синими глазами залегли темные круги, губы были бледными, словно у мертвеца.

— Это с тобой что… — пробормотала я, устремляясь за девушкой, в сторону аудиторий. Чувство вины снова дало о себе знать: Ева так мучается, так старается перестать думать о прошлом, в то время, как я целуюсь с парнем, которого подозревали в убийстве ее сестры. Хотя это даже технически не был настоящий поцелуй, и я собиралась сказать ей об этом до того, как до ее ушей, донесется хоть намек на сплетню.

Я выдохнула:

— Послушай, Ева…

— Скай, — она резко остановилась, и я тоже. Благодаря тому, что в школе почти никого не осталось, в коридорах не было этой ужасной болтовни, и прочих шумов. — Ты должна помочь мне. Обещаю, что больше ни о чем не попрошу тебя. Честное слово.

У меня внутри заворочалось плохое предчувствие:

— Что случилось? Конечно, я помогу!

Девушка опустила взгляд в пол, покусывая внутреннюю сторону щеки. Ее нервозность передалась и мне, и я переступила с ноги на ногу.

— Сегодня я собираюсь выйти на работу в ночную смену.

— Что?! — я взбешенно сделала несколько шагов к ней, но подруга отступила:

— Просто послушай. Мне сейчас нужны деньги. На мамино лечение. Я… должна выйти на работу, сегодня ночью, но я не могу это сделать, потому что мне некому присмотреть за мамой…

— Ева, ты рехнулась?! — перебила я ее, хватая за плечи. Ее тело было каким-то ссохшимся, и ей не помешал бы здоровый, полноценный сон. — Ты себя видела в зеркало? Когда ты последний раз спала? Ты выглядишь как призрак.

— Ты собираешься помочь, или нет? — огрызнулась она, глядя на меня с яростью и мольбой в синих глазах.

— Я дам тебе деньги, Ева, — рассудительно сказала я. Знаю, придется ее заставить взять их, но я смогу это сделать. Я заработала их сама — летом, в магазине тети Энн, и в кафе «Блунайт», в будние дни. Ева должна взять их.

— Нет, — отрезала она. Я не удивилась. — Я сама смогу позаботиться о себе и о своей матери, Скай. Просто… — ее голос снова понизился, до изможденного: — Просто останься сегодня у меня дома, и присмотри за мамой.

— Ева, если тебе…

— СКАЙ! ТЫ МОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ ЭТО, ИЛИ НЕТ?!

Ну вот, теперь она меня действительно пугает. Я кивнула, и Ева с видимым облегчением вздохнула.

— Встретимся после уроков, хорошо? Я… подожду тебя, когда твои занятия закончатся.

Девушка бросилась вверх по лестнице, а осталась стоять внизу, переваривая услышанное. Она выглядела очень странно, и я почувствовала, как меня терзает неприятное ощущение, связанное со всем этим.

Может… она подсела на наркотики?

Том сделал с ней это?

После того, как я отвезла ее на работу, она вручила мне ключ от своего дома, продолжая выглядеть так, словно она собирается на войну. До девяти Ева работает в «Блунайт», потом, в супермаркете, в ночную смену.

Я взяла ключ, предпринимая еще одну попытку образумить ее:

— Ева, ты не должна этого делать.

— Просто возьми его, ладно? — протянула она с мольбой в голосе. Я вздохнула:

— Буду смотреть с твоей мамой телик. Расскажу ей пару историй из своей жизни.

Рыжая слабо улыбнулась:

— Спасибо, Скай. Я знала, что могу попросить тебя об этом. Я должна идти. — Перед тем, как выйти, подруга добавила: — Если что-то понадобится, или возникнут какие-то вопросы, просто позвони.

Я кивнула:

— Хорошо. Я сделаю все, как ты мне сказала. — Я смотрела ей вслед, пока девушка не скрылась за дверью.

«Иногда бывает так, что нет никаких объяснений. Плохие вещи, случаются с хорошими людьми, без всякой на то причины» — Вспомнила я слова Кэри Хейла. Он был прав. Если бы я могла помочь Еве, и она бы приняла мою помощь…

* * *

Миссис Норвуд почти не двигалась, но она вовсе не была из тех больных людей, которые перестают жить, как только заболевают неизлечимой болезнью. Я видела ее лишь раз, когда она попросила меня и Дженни помочь ей организовать для Евы вечеринку-сюрприз, в честь дня рождения. Эта женщина действительно великая. Она держится изо всех сил, за свою уходящую жизнь, и ни капли не унывает. Старается ради своей дочери, быть веселой и беззаботной. Но я думаю, я отчасти знаю, что она чувствует — когда я была в больнице, и все приходили пожалеть меня, я на самом деле была рада видеть только Эшли — та никогда не делала вид, что ей было жалко меня. Я знаю, что это было лишь из-за ее врожденной вредности, но я была благодарна, что на этом свете был хоть один человек, который не смотрел на меня, как на калеку.

— Я вам принесла кое-что действительно вкусное, и вредное. — Я была не в силах сдержать улыбку, когда увидела миссис Норвуд, полусидящую на постели с книгой в руках. В прошлом, она была профессором физики в Чикагском университете, и страсть к науке у нее до сих пор не прошла. Женщина отложила книгу в сторону, убирая за ухо растрепанные рыжеватые волосы, которые только стали отрастать.

— Надеюсь, это не какой-нибудь фаршированный краб, — она тоже улыбнулась мне. Видимо, Ева уже успела позвонить матери и предупредить ее, потому что женщина не была удивлена моему появлению.

— Фаршированный краб? — спросила я, проходя вперед, и ставя коробку с курицей на старую, потертую тумбочку. Она кивнула:

— Я слышала, что ты на время переехала к своей тете. А я, как ты знаешь, довольно хорошо знакома с ней.

Я пожала плечами:

— Я принесла куриных крылышек, которые вам обязательно должны понравиться.

— Я уверена, что это так, — улыбнулась миссис Норвуд, с теплой улыбкой глядя на меня. — Ведь главное в трапезе, это не то, какая еда присутствует на столе, а то, с кем ты собираешься есть ее.

Приму за комплимент.

Я выложила на тарелку курицу, подогрела ее, и выставив на поднос, вместе с соусом, и гранатовым соком, принесла в комнату миссис Норвуд.

— Мне жаль, что моя дочь заставила тебя сидеть со мной, в этот прекрасный осенний вечер, — серьезно произнесла мама Евы, впрочем, в ее голосе не было ни капли сожаления. В точности, как и у Евы, когда та извиняется за что-то. — Думаю, тебе пришлось пожертвовать несколькими свиданиями ради меня, верно?

Я рассмеялась:

— Свиданиями? Если только с моим ноутбуком. — Я перестала смеяться: — Вы таким образом, пытаетесь выяснить, есть ли у меня парень, миссис Норвуд?

Она тоже рассмеялась, одновременно немного пододвигаясь к столику, и беря крылышко.

— О нет, конечно. Я слышала, ты уже встречаешься кое с кем.

У меня от лица отхлынула кровь. Неужели миссис Норвуд знает обо мне и Кэри Хейле? Ева рассказал ей? Возможно ли, что подруга специально попросила меня, чтобы я посидела с ее матерью, чтобы миссис Норвуд повлияла на меня?

Мое сердце заколотилось.

Я должна сказать что-то, как-то объясниться, но я не знаю, как.

Пока мысли разбегались в голове, миссис Норвуд сказала:

— Этот мальчик учится в медицинском университете, верно? Моя старшая дочь, тоже там училась. — Я молча смотрела, как мама Евы отламывает кусочек мяса и кладет в рот. Затем пережевывает. Глотает.

Я должна что-то сказать. Но опять, как только я решила как-то оправдаться, миссис Норвуд произнесла:

— Кэри Хейл. У него необычное имя, правда? Я так думаю. Он нравится тебе, Скай? Этот мальчик?

Да. Да, я так думаю.

Я пожевала внутреннюю сторону щеки, и произнесла:

— Нет. Конечно, нет.

— Верно, — миссис Норвуд кивнула. Она промокнула губы салфеткой, и продолжила: — Не думаю, что он нравится тебе по-настоящему. Ведь когда ты действительно влюблен в человека, искренней, чистой любовью, ты не стыдишься его. Ты веришь ему. Так сильно, что тебе становится все равно, что говорят о нем другие.

Мои щеки запылали. Сердце стало покалывать.

— Что вы имеете в виду? — неужели миссис Норвуд это говорит всерьез? Ее слова звучат как укор, в мой адрес, за то, что я не доверяю Кэри Хейлу.

— Ты знаешь, что такое любовь, Скай? — я медленно покачала головой. Она мягко улыбнулась: — Ты уже чувствуешь в своей груди, маленькое пламя, которое разгорается при виде этого человека, и ты думаешь: неужели это чувство настоящее, верно?

Я неуверенно кивнула:

— Ну… да?

— Нет. — Я вскинула брови, чувствуя, что запутываюсь. Аппетит пропал, и я удивлялась, что миссис Норвуд съела больше половины крылышек, и до сих пор чувствует аппетит, потому что я была готова провалиться сквозь землю. — Нет, ты никогда не узнаешь, настоящее ли это чувство. Потому что что бы это ни было, это уже часть тебя.

— Я все… не понимаю… почему… почему… вы говорите мне это. — Черт, я снова заикаюсь.

— Я сказала Еве, чтобы она попросила тебя остаться со мной сегодня, а не нанимала сиделку. — Я не удивилась. — Я позвала тебя, чтобы сказать тебе это. Дело в том, что я слышала, как Ева говорила с кем-то по телефону, о том, что в этом городе, Кэри Хейл. Она не хотела меня расстраивать, этой информацией.

— А вы расстроились? — выпалила я.

— Нет, я не расстроилась. Я никогда не думала, что этот мальчик причастен к смерти моей дочери.

— Что? — иступлено выдохнула я. Она кивнула:

— Да. Я не думаю, что это он. Я верю, что он пытался помочь ей. Я говорила с ним в ту ночь, пыталась понять, что произошло. Это… это демоны забрали мою дочь. В свое темное царство.

Вот тут мне стало не по себе. До этой секунды, миссис Норвуд выглядела как вполне вменяемая женщина, но сейчас… ее дочь забрали демоны? Наверное, она имела в виду, что Энджел не должна была умереть.

— Почему вы сказали мне это?

— Потому что Ева считает этого парня виновным в смерти сестры, Скай, — вздохнула миссис Норвуд, к моему ужасу, у нее задрожали губы. — Она до сих пор винит его, и тем самым осложняет жизнь и себе, и ему, и я боюсь, что она наделает глупости. Ева может причинить и тебе боль.

По щеке измученной женщины скатилась прозрачная слезинка. Я потянулась за салфетками на тумбочке. Может ли эта ситуация быть еще более неловкой?

— Я слышала от вашей второй подруги, Дженни Фрай, о том, что ты встречаешься с Кэри Хейлом, но из-за Евы чувствуешь вину, и стараешься отдалиться от этого парня.

Мое лицо вытянулось. Дженни знает сестру Евы? Она знает, что Энджел…

Она сказала это Еве? Прямо тут, в ее доме? Когда она успела это сделать? С чего она… взяла…

— Я не…

— Постой, Скай. Я услышала это, и подумала, что я должна тебе сказать, чтобы ты знала: Кэри не был тем, кто был виновен в смерти моей дочери. На нее напал грабитель, а Кэри пытался помочь ей, и он вызвал полицию. Но Еве… нужно кого-то винить. Только так она сможет жить дальше, понимаешь? Из-за того, что того человека так и не поймали, она вынуждена вцепиться лишь в единственного человека, связанного с этим.

Я кивнула.

Значит, миссис Норвуд не думает о том, что это Кэри Хейл убил ее дочь. Она не винит меня в том, что я могла влюбиться в него.

— Поэтому, Скай, я хочу, чтобы ты перестала чувствовать вину, и стыдиться этого мальчика. Он по-настоящему добрый человек. Он не испугался, когда его обвинили, и он до конца, утверждал, что пытался помочь моей дочери… — мама Евы громко всхлипнула.

— Давайте… не будем говорить о том…

— Нет, мои слезы лишь способ показать, как я скучаю за своей девочкой, и в этом нет ничего плохого. — Миссис Норвуд промокнула глаза салфеткой. — Я просто испугалась, что ты из-за предрассудков, можешь почувствовать себя словно в ловушке. То же самое происходит с моей дочерью. Ева стала такой нервной, и раздражительной. Такой зажатой. Может быть… ты не будешь обращать внимания на ее поведение… и просто… просто… будешь ей хорошей подругой?

Что, черт возьми, это значит? Миссис Норвуд подумала, что я могу отказаться от Евы, из-за того, что она плохо относится к Кэри Хейлу?

Я набрала полную грудь воздуха:

— Я никогда не отвернусь от Евы. Кроме того, я знаю, что у нее кошмарный характер, и я не обращаю на него внимания. — Мой голос осип. — Но я… я рада, что вы сказали, что думаете… что Кэри не виноват…

— Я сказала это, чтобы ты не стыдилась своих чувств, милая. Испытывать любовь и стыд одновременно это очень плохо. Самое худшее чувство на свете, поверь мне, дорогая.

* * *

Я закуталась в одеяло, в комнате Евы, и склонила голову на плечо. Разговор с миссис Норвуд, высушил меня, и теперь я чувствовала усталость, и в то же время облегчение. Она не винит Кэри Хейла, но, к сожалению, она права: это ужасно, когда тебя наполняют противоречивые чувства.

Я посмотрела в крошечное окно Евы, на луну. Мысли продолжали крутиться вокруг Кэри, словно навязчивая идея. Мое сердце всегда бьется чаще, когда он рядом со мной, но сейчас, когда я вспомнила его, произошло то же самое. Я устроилась на кровати Евы, и закрыла глаза. Впервые за долгое время, я не боялась уснуть. Я хотела увидеть ЕГО во сне.

«Я сказала, чтобы ты не стыдилась своих чувств, милая».

Стыжусь ли я? Нет. Все дело в том, что я не уверена в нем. Несмотря на то, что Кэри Хейл всегда рядом, я не до конца поверила ему, и я не могу просто прийти к нему, и сказать, что буду вместе с ним. Это будет нечестно, потому что мы с ним заслуживаем большего.

Я удобнее устроилась в одеяле, продолжая вспоминать Кэри Хейла.

Я не чувствую себя рядом с ним в опасности, даже наоборот. Рядом с ним, я чувствую себя уютно, словно он — мой человек, моя родственная душа, словно у нас есть нечто общее, что связывает нас, кроме моих неясных воспоминаний. Это нравится мне, но из-за того, что Кэри Хейл, утверждает, что мои воспоминания неправдивы, я теряюсь. Ведь я должна сделать выбор. Решить, кому должна доверять — ему, или себе.

Я перевернулась на спину, открывая глаза, и увидела его — он вновь нависал надо мной. Это сон, я знаю. Но хотя бы во сне я могу позволить себе это — позволить себе, насладиться его обществом, не спорить, не дерзить, не возмущаться, не подозревать.

Я ложу ему руку на шею, и он вздыхает, утыкается носом в ладонь.

— Ты приятно пахнешь, Энджел, — его шепот проникает вместе с лунным светом, льющимся из окна, мне под кожу. Он наклоняется ниже, и наши тела соприкасаются.

— Я хотел сделать это так давно… но не мог позволить этому случиться.

Сейчас можно, подумала я.

Мои пальцы легли Кэри Хейлу на обнаженную спину, и я позволила ему опуститься ниже. Его темные глаза, изучали меня в сумраке. Мне нравилось, что он смотрит на меня, словно между нами есть нечто большее, чем крупицы сна.

В следующую секунду он нежно прильнул ко мне губами.

Самый лучший поцелуй, в моей жизни.

Моя голова тут же опустела, когда рука Кэри Хейла легла на мою щеку. Он не прикасался ко мне так, в реальности, поэтому сейчас, я решила позволить себе это.

Я ведь сплю.

Его поцелуй не становился настойчивее, и мне нравилось это, потому что Кэри не торопил меня. Он был собой — неспешным, игривым, но в то же время уверенным в себе. Его губы спустились мне на шею, и я откинула голову, наслаждаясь чуткими прикосновениями.

Я вздрогнула, когда под моей головой раздался какой-то шум.

Телефон звонит.

Я с трудом разлепила глаза, и пошарила в темноте в поисках мобильника, продолжая думать о моем сне. Подобное с участием Кэри Хейла снится мне не в первый раз, и я, откровенно говоря не против этого, потом что лучше ненастоящий поцелуй Кэри Хейла, чем лунатизм.

Мне наконец-то удалось достать телефон, и ответить на звонок. Голос Евы на противоположном конце был нервным и обеспокоенным:

— Алло? Скай? Все в порядке? Я звоню не потому, что тебе не доверяю, я просто знаю свою мать.

Я нервно рассмеялась:

— Все в порядке, Ева, можешь не беспокоиться. Твоя мама ведет себя хорошо. Я немного задремала.

— О, я тебя разбудила? Прости, я не подумала. — Послышалось какое-то шуршание, затем: — Действительно, ведь уже час ночи! Пожалуйста, ложись спать, я больше не буду звонить.

— Хорошо.

Я выронила телефон из руки, зажмуриваясь. Отчасти мне было жаль, что мой сон закончился, но с другой стороны, я ведь не могу до такой степени сходить с ума по парню.

Надо с этим что-то делать.

Я сходила на кухню, выпила воды. Еще налила и забрала с собой стакан, чтобы не выходить вновь. Мне больше не хотелось спать. Я села за письменный стол, решив, сделать английский на пятницу. Я включила ноутбук, и проверила почту. Два новых письма. Один — стандартный с угрозами (надо будет попросить дядю Билла отследить адрес), и еще одно — напоминание о том, что в субботу будет вечеринка в честь дня рождения Эшли Хардман. Приглашение пришло мне еще вчера.

Я равнодушно закрыла их, и открыла документ, с моим сочинением, в котором не было написано ни единого слова. Я порылась на столе, среди вещей Евы в поисках ручки, или карандаша. Они все были исписаны.

Я открыла ящик стола, первый, второй, третий.

У нее что, нет ни одной ручки?

В последнем ящике, я увидела только фоторамку, с фотографией, и тут же задвинула.

Только после этого мой мозг обработал изображение на фотографии, и я несколько секунд слышала, как в висках пульсирует кровь. Затем, я досчитала до трех, снова открыла тот ящик, и достала фотографию. Чтобы не ошибиться, поднесла к лампе.

Вдох. Выдох.

Ева Норвуд и ее сестра, Энджел. Обе улыбающиеся, и красивые. В голове все гудело, потому что я не могла поверить увиденному.

«Он убил мою сестру», — вспомнила я слова Евы, и сглотнула. Энджел на фотографии, не выглядела мертвой. Она выглядела в точности как Серена, подруга Кэри Хейла.

* * *

Я еще никогда не чувствовала себя так странно. Когда Ева приехала утром домой, и обнаружила меня сидящей за столом, она жутко удивилась:

— Я думала, что ты сова.

Я сумасшедшая.

— Ну да… нет. Да. Я просто… делала уроки.

— Ты заикаешься, — заметила девушка, входя в комнату, и сразу направляясь к шкафу. — Наверное ты всю ночь, не спала, верно? Приглядывала за моей мамой? Серьезно, ты выглядишь так, словно ты увидела призрака.

Я рассмеялась, заставив Еву остановиться, и подозрительно посмотреть на меня.

— Все нормально? Ты действительно странно выглядишь.

— Ну… да. — Я решилась. — Я действительно собиралась писать свое сочинение на пятницу, но в поисках ручки, я нашла это.

Я взяла со стола фотографию, которую разглядывала всю ночь, и протянула Еве. Она, судя по лицу, уже поняла, что это, но, чтобы как-то оттянуть время, включила лампу, наклоняясь ко мне.

— Да, — наконец сказала она, положив фото на стол, и выпрямляясь. — Я иногда достаю эту фотографию, и смотрю на нее. Это немного помогает мне, когда я чувствую… что больше нет сил бороться со всем. Ну, ты знаешь, — неуверенно закончила подруга, и снова направилась к небольшому прямоугольному шкафу, в поисках одежды для школы.

— Это твоя сестра?

— Да. — Ева казалось не была против говорить на эту тему, но я чувствовала, как ее голос напрягся.

Меня начало тошнить. От недосыпания и, происходящего. Больше от происходящего.

Ее сестра. Энджел Норвуд.

Ее убили в Новом Орлеане. Я видела статью. Я слышала слова миссис Норвуд, и ее дочери. Я видела фотографии. Я говорила с Кэри Хейлом.

И я видела ее. Я слышала ее голос.

Я видела Энджел, которая представилась мне Сереной. Кэри Хейл не мог не знать, кто стоит перед ним, значит, они что-то скрывают.

Кровь в голове стала пульсировать, боль отдавать в виски.

Несмотря на то, что я всю ночь пыталась разобраться в происходящем, я так и не нашла никакого подходящего объяснения.

Энджел должна быть мертва. Серена должна быть мертва.

Ева видела тело. Она была на опознании. Тело ее сестры увезли в морг. Кэри Хейла подозревали в ее убийстве.

Что это?

Что происходит?

На секунду, я подумала, что схожу с ума. Возможно ли, что человек, который умер, вновь ожил, и теперь живет с нами в одном городе, под другим именем? Нет, в действительности такого не может произойти.

Должно быть я ошиблась.

Это просто два похожих человека.

Сквозь мое тело прошла дрожь.

— Что с тобой? — Ева смотрела на меня в зеркало, пока расчесывала свои огненно-рыжие волосы.

— Ничего.

Со мной что-то не так.

Я хожу во сне, я вспоминаю прошлое, которого возможно может и не быть, и я встретила сестру Евы, умершую год назад.

Я схожу с ума.

* * *

В школе, мне не удалось скрыться от Кэри Хейла, когда он внезапно выскользнул из аудитории по испанскому, и пристроился к моему шагу. К сожалению, в коридоре не было людей — урок уже начался, а у меня было окно, и время я хотела провести в библиотеке.

— Ты игнорируешь меня из-за нашего поцелуя? — спросил он.

Когда я приехала утром от Евы, я собралась так быстро, что тетя Энн даже не успела предложить мне позавтракать, перед уходом в школу. Я надеялась, что я не встречу Кэри Хейла, пока не решу, как вести себя с ним.

— Ты действительно так сильно переживаешь? — он нахмурился, а я покачала головой, глядя вправо, затем влево, проверяя, не выйдет ли кто неожиданно в коридор, но никого не было.

— Нет, я не переживаю.

— Тогда почему ты меня избегаешь? Я видел с какой скоростью ты ушла сегодня, и это было странно. Словно ты думаешь, что я могу тебя съесть при удобном случае. Это был поцелуй, Энджел. Поцелуй между нами. Я не пытался проглотить тебя.

Энджел…

Меня словно парализовало.

Нет, Кэри Хейл не убийца, но он лжец. Год назад, что-то произошло. Между мной и Кэри Хейлом, и между ним и Сереной. Это поменяло наши жизни.

Я отвернулась от него, приходя в себя, и зашагала по коридору, в сторону лестницы, ведущей на первый этаж.

Я считала Кэри Хейла своим персональным героем, человеком, с которым меня не подстерегает опасность на каждом шагу. Он был для меня тем, с кем я могу поговорить, о чем угодно.

И он знает обо мне все.

А я не знаю о нем ничего.

— Стой, Энджел.

— Не называй меня так, — огрызнулась я.

— Что на тебя нашло? — он обошел меня, преграждая дорогу, прямо возле лестницы.

— Ты хочешь, чтобы я сбросила тебя вниз? — мои брови взлетели вверх. Я должна спросить у него о Серене, но, зная Кэри Хейла он не ответит. И даже если он что-то скажет, это будет запутанная, ненужная информация, и в итоге, он переведет разговор на меня.

— Если ты заговоришь после того, как я сверну себе шею, то я готов пожертвовать собой.

— Ты что, обладаешь суперспособностями? Сможешь оживить себя, как сделал это с Энджел Норвуд?

Я развернулась, и зашагала к другой лестнице, в противоположном конце коридора. Кэри Хейл бросился за мной. Он схватил меня за руку останавливая.

— О чем ты говоришь? — его голос звучал измученно, словно я ранила парня в самое сердце.

Я вздохнула.

— Я хотела обсудить это с тобой дома, но, если ты хочешь поговорить здесь, и добиться того, что о нас будут знать не только студенты, но и весь город, я готова это сделать. — Я никогда не говорила так быстро, и так зло, но сейчас я не могла сдержать эмоций. — Серена, верно? Знал бы ты, как я была удивлена тому, что девушка, которая якобы, — я сделала кавычки пальцами, — погибла год назад — это сестра моей подруги. Мы говорили об этом с тобой, миллион раз! Ты разве упомянул этот незначительный факт? Сказал: «О, знаешь, Скай, хочу предупредить, что знаком с твоей подругой, Евой. Меня подозревали в убийстве ее сестры».

Лицо Кэри Хейла стало непроницаемым. Он засунул руки в карманы своего белого халата.

— По-твоему, все должны следовать твоему примеру?

— Что? — не поняла я. Мне не понравился тон его голоса — обвинительный, напряженный, словно это я была в чем-то виновата.

— Я спросил, по-твоему все поступают так как ты? Роются в своем прошлом, анализируют, пытаются найти ответы? — он стал наступать на меня, отодвигая к стене. — Некоторым не хочется вспоминать прошлое ни под каким предлогом. Тот день был самым худшим днем в моей жизни. Знаешь, что я испытал, когда она умирала у меня на руках? Знаешь, что я почувствовал? Она сказала «спасибо». За то, что я был там, что я не оставил ее одну, не бросил ее под тем дождем. Знаешь, что я чувствовал тогда? НЕТ! ПОТОМУ ЧТО ТЕБЕ НИКОГДА НЕ ПРИХОДИЛОСЬ ПЕРЕЖИВАТЬ ПОДОБНОЕ!

Моя спина уперлась в стену. Я едва держалась на ногах — так жутко выглядел сейчас Кэри Хейл. Словно готов раскрошить стену, в которую уперлись его руки, чтобы чувствовать себя лучше.

— Ты знаешь… — он опустил взгляд, уткнувшись в пол. Я не видела его глаз, но знала, что они темнее ночи сейчас. Его голос дрожал. — С тех пор, я не чувствую себя… как обычно. Я изменился, и я никогда не стану прежним.

Я медленно вздохнула.

Мне было грустно. Обидно за него, за себя, за Энджел… и я была в растерянности.

Мне хотелось обнять Кэри Хейла, прижать к себе, и пожалеть, потому что то, с чем ему пришлось столкнуться — это жестоко и несправедливо.

«Иногда бывает так, что нет никаких объяснений. Плохие вещи, случаются с хорошими людьми, без всякой на то причины».

Я облизала губы, боясь пошевелиться. Кэри Хейл по-прежнему стоял в полушаге от меня, держась руками за стену за моей спиной.

— И что ты сделал?

Он медленно поднял голову. Я заметила, что у него по виску скатилась капелька пота.

Он отлепился от стены, и я смогла вздохнуть спокойно.

— И что ты с ней сделал, Кэри? Что ты сделал с Сереной? Или мне стоит звать ее Энджел?

Ни одной эмоции не отразилось на его лице. Он был взбешен, несколько минут назад, а сейчас выглядел так, словно весь его гнев, его эмоциональность иссякла. Внезапно он усмехнулся.

— Я ничего с ней не делал.

Когда он это произнес, мне кажется, мой мир дал еще одну трещину. Кэри Хейл отвернулся, и медленно пошел к лестнице, а я бросилась за ним, ничуть не удивившись его реакции — этот парень чертовски предсказуем!

— Теперь ты собираешься игнорировать меня? — выпалила я, хватая его за руку. Я почти ожидала, что он оттолкнет меня, но он обернулся и невозмутимо пожал плечами:

— Я не сделаю этого. Я ответил на твой вопрос. Ты спросила, что я сделал с Энджел, и я сказал, я не делал с ней ничего.

Вновь этот Кэри Хейл. Невозмутимый, и спокойный.

— Ты не отрицаешь, что Серена это Энджел?

— Я никогда не отрицал. — Он склонил голову на бок: — Ты узнала сама ответ на свой вопрос, верно? Все так, как ты и хотела. — Он вздохнул, на несколько секунд поднимая взгляд в потолок, словно над нами было бескрайне чистое небо, и он собирался полюбоваться им. — Теперь по крайней мере, ты знаешь, что я не убийца.

— Я не думала, что ты убийца, — резко заявила я. Мне нужно было время, чтобы все обдумать, время, чтобы осознать, что происходящее — это реальность, а не очередная галлюцинация, и не шутка.

— Серена, это Энджел, и она жива?

— Я не хотел этого.

— Что? — Мое сердце пропустило удар, и я отпустила руку Кэри Хейла. Его взгляд ожесточился.

— Лучше бы она умерла.

Глава 10

Я ждала, когда он заговорит, но он молчал.

— И что? — спросила я.

— Что? — в свою очередь задал он вопрос. Я мрачно скрестила руки на груди:

— Не хочешь объяснить?

— Зачем? Разве каким-то образом это касается тебя?

Я задохнулась от возмущения:

— Ты должно быть шутишь сейчас. Энджел была сестрой Евы. Знаешь, как Ева страдала? А теперь… что это вообще? Как такое возможно — ведь Энджел убили, а ты значит… что? Воскресил ее, и превратил в Серену?

Он снова подступил ко мне:

— Можно ли говорить с тобой на такие темы? — я нахмурилась, не понимая, к чему он клонит. — Сначала ты говорила, что я на нее напал, а теперь, это? Ты думаешь, что я вернул Серену из мертвых? — он фыркнул, показывая, что не воспринимает меня в серьез. — Не знаю, как реагировать на это.

— Ты сказал, что лучше бы она умерла, — мрачно напомнила я, и лицо парня стало каменным:

— Смерть, это то, что случается со всеми людьми, и с ней тоже, Энджел. Просто есть вещи, хуже смерти. То, что пришлось пережить Серене… — он покачал головой, словно не знал, какие слова подобрать, чтобы закончить свою мысль. — Ну, я бы предпочел смерть. Вот и все.

— Так Серена это Энджел?

— Ты задаешь этот вопрос в третий раз.

— Да, или нет?

— Да, это она, — устало подтвердил он. — Она не призрак, и не зомби, если ты беспокоишься. И то, что произошло с ней, то, что случилось год назад с нами, никак не касается тебя, Энджел, поэтому я хочу, чтобы ты забыла обо всем.

Мы молча смотрели друг на друга.

Мне было больно от того, что Кэри Хейл не хочет пускать меня в свой мир, туда, где хранятся его секреты. Это обидно и больно, ведь он в свою очередь, знает обо мне больше.

— Мне кажется, что я совсем не знаю тебя.

— Потому что это так, Энджел. Ты не знаешь меня. И я не уверен, хочешь ли ты знать на самом деле. А иногда я сам думаю, что тебе лучше не знать меня.

Я поджала губы, ощущая обиду, скрутившую мне желудок, и с трудом пробормотала:

— Я просто хочу знать правду…

— Так! — к нам быстрым шагом приближалась мисс Вессекс. Ее светлые короткие волосы, были уложены на одну сторону, и подпрыгивали с каждым ее шагом на высоких каблуках. — Что вы тут делаете?

Должно быть она имела в виду меня, потому что именно меня она сейчас прожигала своим ненавидящим взглядом. Я даже не знаю, что я ей сделала. Я старалась на ее уроках изо всех сил, и достигла неплохих результатов, так почему эта женщина по-прежнему ненавидит меня, словно я убила ее любимого питомца?

— Я направлялась в библиотеку, — сказала я, мягким, почтительным голосом.

— И поэтому, — мисс Вессекс посмотрела на меня, — вы стоите в школьном коридоре и орете друг на друга?

У меня по спине побежали мурашки. Что, если она что-то услышала?

Почему Кэри Хейл так спокоен?

— Мне очень жаль, — он был безразличен ко всему. — Мы не хотели вести себя вызывающе.

Мисс Вессекс стала буравить его взглядом, от чего у меня по спине поползли мурашки. Я не хотела напрашиваться на неприятности, а судя по взгляду мисс Вессекс все шло именно к этому. Я взяла Кэри Хейла за рукав, и легонько потрепала, пытаясь привлечь внимание, но все что я сделала — заслужила яростный взгляд моей классной руководительницы:

— Скай, я надеюсь, что ты не будешь тратить свое время на ненужные вещи. И я хочу, чтобы ты приходила ко мне два раза в неделю, на дополнительные лекции.

Мне хотелось заорать «НЕТ!», или, «Только не это!», но я не могла разлепить губы, и только крепче вцепилась в Кэри Хейла.

— В этом нет необходимости, — сказал он. Кэри Хейл полностью переменился сейчас, и этот взрослый образ ему чертовски шел. Я могу поспорить он чувствовал мой страх, просочившийся через мои пальцы ему под кожу.

— Я думал, мы с вами уже обсудили дополнительные занятия для Скай, — многозначительно сказал парень, стоя под моей рукой как каменное изваяние. Я еле сдержалась, чтобы не глянуть на него, но Кэри и мисс Вессекс буравили друг друга взглядами, и это было очень странно — очевидно, что у парня есть рычаги давления на мою учительницу.

— Я обсужу это с директором. — Она, наконец сдалась, и цокая каблуками, прошла мимо нас. У меня от лица отхлынула кровь, от того, каким тоном произнесла учительница эти слова. Словно меня ждет что-то действительно ужасное.

— Теперь, можешь отпустить меня, — тихо сказал Кэри Хейл, положив руку поверх моей.

Я разжала пальцы.

Он несколько секунд смотрел на меня, и судя по спокойному взгляду, можно было сделать вывод, что его злость испарилась. И моя почти тоже. Он думал, что прав, и я думала, что я права. Просто мы не понимали друг друга, вот и все. Два человека, полностью противоположных друг другу, неожиданно стали хранителями большого секрета. А я даже не знаю, что вообще это за секрет.

Возможно, что… произошла какая-то ошибка? Энджел Норвуд не умерла? Она решила взять себе новое имя, и начать все с начала? Или, может быть у нее амнезия, и Кэри Хейл помогает ей освоиться?

Я не знаю… в моей голове миллион вопросов, но я чувствую, что я не смогу найти ответы на них. Почему Кэри скрывает существование Энджел? И почему он не побоялся познакомить ее со мной?

Он обреченно вздохнул:

— У тебя много вопросов, верно?

Я кивнула:

— Ты не станешь отвечать на них? — он вновь обвел взглядом потолок, засовывая руки в карманы. Переступил с ноги на ногу:

— Я сам не знаю, ответа на них. Просто я оказался связан с этой девушкой. Теперь, она живет своей жизнью. И я тоже должен.

— Но тебя до сих пор подозревают в убийстве! — прошипела я. — Ева ненавидит тебя!

Он пожал плечами, словно мы говорили о другом человеке:

— Я не знаю, что еще тебе сказать. Я бы не хотел, чтобы ты узнала ее, и стала частью этой истории.

— Какой истории?

Кэри Хейл замер на несколько секунд, и затем пошел по коридору, туда, где за поворотом скрылась мисс Вессекс. Я пошла за ним.

— Ты ведь снова лжешь, да? Похоже, это, единственное, что ты умеешь!

Он остановился резко, оборачиваясь:

— У меня много талантов.

— Почему ты никогда не бываешь честен со мной? Почему не отвечаешь на мои вопросы, искренно?

Он подошел ко мне, склонив голову на бок так, словно изучая очень любопытный предмет:

— Я делаю это специально. — Я нахмурилась, вызвав у него усмешку: — Сейчас, когда у тебя есть еще несколько вопросов, ты попытаешься ответить на них. Таким образом, — он подступил ко мне еще ближе, почти вплотную, и приглаживая мои волосы, — мы с тобой всегда будем вместе, и никогда не расстанемся.

«Чокнутый придурок».

* * *

— Что мы здесь делаем? — Серена подошла к Кэри, со скрещенными руками. Ее раздражала обстановка этой комнаты — две кровати. Два письменных стола. На одном — модные журналы, годичной давности, на другом — какие-то записки и рисунки.

— Я здесь, чтобы узнать ее получше, — ответил Кэри, медленно прохаживаясь по комнате взад-вперед, и не прикасаясь ни к единой вещи. Серена остановилась у стола с журналами, и перелистнула несколько страниц.

— Я слышала, что ты сказала ей сегодня.

— И что? — Кэри остановился у письменного стола Скай, глядя на фоторамку, где она, с родителями, и со своими братьями, похожими друг на друга как две капли воды. Счастливая семья. Не такая, как у него.

— Ты действительно думаешь, что я должна была умереть? — голос Серены дрогнул. Кэри Хейл обернулся и их взгляды столкнулись. На несколько секунд повисло молчание, потом, парень спросил:

— А ты как думаешь?

Серена нахмурилась, и с сарказмом пробурчала:

— Я думаю, что жизнь в любом случае лучше смерти, а сейчас, давай потратим наше время, на то, чтобы рыться в вещах твоей девушки, — она взяла рамку, которую прежде рассматривал Кэри, спрашивая: — Ты знаешь всю ее семью?

— Да. Это ее родители вытащили меня из неприятностей, после случая в Новом Орлеане, — Кэри открыл ящик комода, в поисках личного дневника, или записной книжки. Ничего.

— Эй, ты же серьезно не собираешься делать это? — Серена поставила на столик рамку, и задвинула ящик, отодвинув Кэри: — Мне бы это не понравилось.

— Я сказал, что хочу узнать о ней, что-то, что не знает никто.

— Ты уже знаешь много чего, что не знает никто, — недовольно отрезала девушка. — И ты хорошо используешь свои знания, разве нет? Я видела ваш невинный поцелуй.

— Долго ты собираешься продолжать шпионить за мной? — не глядя на Серену, спросил парень. Он нагнулся, исследуя тумбочку, с ее книгами. — Я не хотел бы чтобы ты все время была рядом, если ты понимаешь, о чем я говорю. Энджел вспомнила тебя, и она начинает подозревать. Я не хочу, чтобы она накручивала себя, и не хочу, чтобы считала себя сумасшедшей из-за тебя.

— Почему ты продолжаешь называть ее моим именем? — Серена облокотилась об стол, скрещивая руки, и Кэри сидя перед ней на корточках, замер.

— Я хочу так.

— Ясно, — неодобрительно протянула Серена, она надеялась на другой ответ. Кэри выпрямился. — Но, когда ты скажешь ей, что хочешь быть ее парнем?

— Что значит, когда я скажу это? Я же сказал.

— Нет. — Серена отделилась от стола, и встала перед парнем, нравоучительно вскинув палец: — Ты сказал, что она нравится тебе. А сегодня добавил, что будешь продолжать нервировать ее, чтобы она крутилась возле тебя.

— Я так сказал?

— А что, по-твоему, ты имел в виду?

— Что она нравится мне.

Серена рассмеялась:

— Ты довольно умен, но не в обращении с женщинами, Кэри. Ты все делаешь неправильно. Ты должен показать свои чувства к ней.

— Как? — Кэри Хейл озадачился, но тут же отрицательно качнул головой: — Нет, я не стану следовать твоим советам. В прошлый раз, после поцелуя, она избегала меня как огня.

— Это потому, что она узнала правду обо мне.

— Если бы ты не была в моей комнате, когда она вошла, они ничего бы не узнала, — осадил девушку Кэри. — Я знаю, чего ты хочешь, и чего ты добиваешься, Серена. Думаешь, после твоих выходок, я и она не будем вместе?

Серена перестала улыбаться, и ее взгляд стал холодным.

— Ты думаешь, это так? Думаешь, я хочу именно этого?

Кэри Хейл улыбнулся снисходительной улыбкой:

— Мне все равно, так это или нет. Если я чего-то пожелаю, это будет моим, Серена. И сейчас я хочу ее, ясно? Что бы ты не задумывала предпринять, я не советовал бы этого. Ты ведь не хочешь проблем, со мной?

— Тебе не кажется, что ты сходишь с ума, из-за нее?

Кэри Хейл вновь отвернулся к столу. Он взял рамочку, которую рассматривал ранее: Скай стояла между своих братьев. Ее светлые волосы, были собраны в пучок, и выглядела она так, словно не планировала фотографироваться. Но Кэри видел — девушка счастлива в этот момент. Кэри поставил рамочку на стол.

— Я уже давно сошел с ума, Серена.

* * *

День Рождения Эшли Хардман

Сегодня 17 ноября, и я сплю в старом амбаре, за городом, на диванчике, прямо рядом со снопом сена. Вокруг меня ужасающая музыка, бьющая по ушам, и мигающие всеми огнями лампы, от которых меня укачивает даже с закрытыми глазами. Я открываю глаза, и смотрю наверх, на потолок, в надежде, что сейчас что-то обрушится, и музыка смолкнет, но конечно ничего подобного не происходит.

Мне, как всегда, не везет.

… Утром, я проснулась, потому что кое-кто настойчиво дергал мое одеяло, которое я прижимала руками к груди. Я заворочалась, и открыла глаза:

— Эшли? Что ты делаешь?..

Мы уже несколько дней с ней не разговаривали. С того самого момента, как я поцеловалась с Кэри Хейлом. С ним, кстати, я тоже не разговариваю. Но не из-за поцелуя, а из-за Серены.

— Скай… открой глаза! — зашипела кузина. Я села.

— Что тебе нужно, Эшли? — мой голос на удивление был бодрым. Хотя, наверное, это потому что все мое тело напряглось, в ожидании очередной гадости, которую задумала кузина.

Она была одета в пуховик, и смешную шапку, с двумя бубонами. Никакого макияжа.

— У тебя разве не день рождения сегодня? — я перевела сонный взгляд на будильник стоящий на тумбочке: — Шесть утра?!! Эшли, что ты…

— Слушай. Я никогда тебя ни о чем не просила, да?

Я опрокинулась на подушки:

— Давай обсудим это часов в десять, хорошо?

— СКАЙ! — заорала она. Я раздраженно цокнула языком, открывая глаза.

Чего она ко мне пристала? Раздражает уже то, что она ведет себя так, словно она ничего не говорила мне тогда. Словно не назвала меня сумасшедшей. Завтра возвращается мама с папой, и я буду дома. В своей кроватке…

Я вздохнула:

— Говори, чего тебе надо.

— Хочу, чтобы ты прикрыла меня. Вечеринка начнется в семь вечера. Я хочу, чтобы ты была там, и чтобы ты сказала, что я ненадолго задержусь.

— Почему бы тебе не сказать это лично своим подругам? — я протянула ей свой мобильник: — Держи, отправь сообщение.

Эшли оттолкнула мою руку, выпрямляясь:

— Я не могу им ничего сказать, потому что они станут задавать вопросы, а ты нет. В этом нет ничего сложного, просто ты будешь отвечать на вопросы обо мне. И я знаю, что у тебя есть приглашение, на вечеринку.

Я повернулась на бок, утыкаясь лицом в подушку, бормоча:

— Куда ты собралась в шесть утра? Когда вернешься?

— Просто сходи туда, хорошо? Делай вид, что все нормально. Скажешь, что я поехала в… что у меня новый парень. Короче, придумай что-нибудь, прошу тебя. Мне нужно в одно место. Очень.

Теперь, из-за нее, я сижу здесь, на диване, и мои глаза все время закрываются, а голова падает на грудь.

— Ты пришла с Кэри?

Ну вот, опять.

Поэтому я и не хотела приходить. В последнее время, меня постоянно преследуют люди, которые, по каким-то причинам, думают, что я буду отвечать на их вопросы. Я вскинула голову, оценивая двоих девушек. Они были мне смутно знакомыми — наверное, первокурсницы.

— Нет, — отрезала я, скрещивая руки на груди. Девушки оказались настырнее, чем я предполагала:

— Вы встречаетесь?

— Боже упаси.

— Но вы же все время вместе.

— Мы живем с ним в одном доме.

— Но мы видели, как ты с ним приходила в школу. И мы слышали сплетни.

— Вы кто, папарацци? — я вскинула брови, и одна из них нахмурилась:

— Почему ты грубишь?!

Я открыла рот собираясь ответить, но тут между нами вклинилась Дженни, с двумя стаканчиками вишневой колы:

— Она не хотела вам грубить девочки. Просто она устала от постоянных вопросов, о том, живет ли она с Кэри Хейлом. Вы что-то конкретное хотели спросить? Его номер? Размер обуви? Его обнаженную фотку в ванной?

Я резко поглядела на Дженни. Лицо девочек вытянулось, потому что они не могли понять, шутит подруга, или говорит правду. Конечно же она шутила — фотка обнаженного Кэри Хейла? У меня? Ха, и еще раз ха. Хотя, если признаться, я думаю, что, если бы попросила о чем-то подобном, он бы не был против этого. Он сам предложил раздеться, если я того пожелаю.

Дженни плюхнулась рядом со мной, на диванчик, морщась:

— Фу, воняет соломой.

— Ага, — буркнула я, принимая у нее стаканчик, и делая глоток.

— Ты, наверное, ненавидишь Эшли, верно?

Уже давно, да.

Я сосредоточилась на импровизированном танцполе, в центре амбара, пытаясь отыскать Эшли, но ее конечно не было. Минуту спустя, я с горечью поделилась:

— Я должна была быть здесь, для того, чтобы отвлечь подруг от нее, но видимо никто не вспомнил об имениннице.

Дженни согласно кивнула, и задумчиво произнесла:

— В последнее время, что-то странное творится, ты заметила? Эта стая всегда была ярче других. Джессика, Лайла, и Эшли ведь лучшие подруги, но они отделились друг от друга, и даже забыли о том, что у Эшли день рождения, после того, как организовали ей этот праздник. Даже не заметили, что ее нет.

— Зато здесь я, и я все замечаю, — мрачно оповестила я. Дженни рассмеялась:

— Скай, приободрись. Что бы ты сейчас делала, если бы осталась дома? Наверное, могла бы хорошенько отдохнуть, и дописать свое эссе на среду. Но тут, в этом старом, дряхлом амбаре с соломой, где воняет козами, ты можешь познакомиться с многими… пьяными подростками, которые будут подходить к тебе до конца вечеринки, и просить передать Кэри какую-нибудь записку или еще что-то.

— Спасибо, Дженни, — с сарказмом протянула я, улыбаясь. — Ты как нельзя лучше отразила мое настроение сейчас. — Я встала на ноги, поправляя свой ярко-желтый пиджак, который недавно подарила мне тетя Энн. — Знаешь, что, Джен? Я собираюсь пойти домой, и хорошенько выспаться.

Подруга схватила меня за руку, вскакивая, как попрыгунчик:

— Как теперь ты уйдешь? Ты же пообещала Еве, что в случае чего поможешь ей с малолетними алкашами.

Я скривилась:

— Продолжаешь издеваться надо мной? Я думала, ты могла бы прикрыть меня…

— Нет, нет, нет, — Дженни отлепилась от меня, и сделала шаг назад. Теперь ей пришлось кричать, чтобы я услышала ее слова, сквозь музыку, разрывающую барабанные перепонки. — Я обещала Алексу провести с ним ночь в скайпе.

Я закатила глаза:

— Ты что, шутишь? Хочешь уйти?

— Вообще-то да, — Дженни ничуть не смутилась, а торжествующе скрестила руки на груди: — Кроме того, я не обещала Эшли ни-че-го, и могу спокойно уйти домой.

— С ума сойти, — протянула я. — У меня снова сомнения, что мы с тобой подруги.

Она рассмеялась:

— Я пойду скажу Еве, что уезжаю. И я позвоню тебе в двенадцать, спросить, появилась ли Эшли. — Я мрачно кивнула, наблюдая, как подруга исчезла среди танцующих людей. Большинство я даже не видела никогда, словно это была вечеринка Пэрис Хилтон или вроде того, и люди со всего штата решили посетить ее.

Кроме самой Пэрис.

Я упала обратно на диванчик, чувствуя себя разбитой. Мне хотелось есть и спать. И от всей этой музыки у меня раскалывалась голова. Ужасно.

Хочу домой.

— Эй, — Ева легонько потрясла меня за плечо. — Ты уснула.

— Да. Наверное, да. — Я потерла глаза. — От всей этой музыки… давай выйдем во двор?..

— Хорошо.

Мы с Евой двинулись вдоль стены, к огромным двустворчатым дверям. Я услышала дикий вопль, и испуганно обернувшись, увидела, как со второго этажа амбара прыгнул вниз какой-то подвыпивший парень. Он свалился прямо на установленный батут внизу, и издал победный крик.

Псих.

Мы с Евой значительно отошли от амбара, наслаждаясь приглушенной музыкой и легким ветерком, овеваемым наши раскрасневшиеся лица.

— Я должна тебе кое-что сказать, только ты не злись, — пробормотала Ева, и я резко обернулась к ней, подозрительно сощурившись. В темноте, разгоняемой импровизированными фонариками, установленными вдоль неровной дороги, ведущей к амбару, я видела, что подруга приобрела виноватый вид. Все наши прошлые «серьезные» разговоры, закончились не очень хорошо, во всяком случае для меня.

— Мне звонил Том.

— Ясно, — я кивнула, предчувствуя беду. Ева набрала в грудь воздуха. — Я очень переживаю, за маму.

Как ее парень связан с ее матерью?

— Я попросила, чтобы Том посидел с ней немного. И сейчас, когда я позвонила ему, он сказал, что у нее случился приступ. Он вызвал скорую.

— Что?! — я обеспокоилась, и в тоже время, была не уверена можно ли доверять этому парню. С другой стороны, он бы не стал так шутить, верно?

Я видела, что Ева действительно ему нравится. Он конечно псих, но он влюблен в мою подругу. Он часто утыкается ей в волосы, и словно нюхает ее. Жуть.

Я нервно облизала губы:

— Ты уверена, что это не была… его шутка?

— Нет, — лицо Евы ожесточилось. — Конечно, я не думаю, что он стал бы так шутить.

— Ладно, — сдалась я. — Так ты собираешься поехать сейчас в больницу?

Девушка кивнула:

— Да, я хочу убедиться, что с мамой все хорошо, но обещаю вернуться к двенадцати.

У меня скрутило желудок, от осознания того, что теперь придется быть в одиночестве среди своры незнакомцев. Я достала свой мобильник, надеясь, на сообщение от Эшли, что она скоро будет здесь, где и должна быть.

Я набрала ее номер.

— Кому ты звонишь? — спросила Ева, роясь одновременно в карманах. Она выглядела виноватой.

— Эшли. Хочу знать, где ее носит весь день.

Ева раздосадовано повертела ключ в руке, покусывая внутреннюю сторону щеки.

— Обещаю, я вернусь в полночь.

Звучит, как начало какого-то ужастика.

— Езжай в больницу, Ева, я не хочу, чтобы ты стояла здесь, вместо того, чтобы узнать, что в действительности произошло с твоей мамой.

Мой голос звучал убедительно, так что Ева, кивнула, и быстро зашагала по тропинке влево, где были припаркованы машины, приезжих, и моя в том числе. Я раздраженно обернулась на амбар, откуда по-прежнему доносилась музыка, и слышались веселые крики.

Любопытно, кто-то кроме меня еще заметил, что Эшли до сих пор нет? И зачем Лайла и Джессика повесили этот тупой плакат «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ЭШЛИ!» над входом? Моя кузина ненавидит подобные вещи, и ненавидит, что сегодня ей исполняется восемнадцать лет, а она рассталась со своим парнем. Несмотря на то, что все говорят, что это она его бросила, я думаю, что все было на оборот, судя по тому, как она поменялась.

— Тебе не холодно?

Я резко обернулась, и увидела Шона, стоящего за спиной. Всегда, когда я его вижу, то вспоминаю мой первый кошмарный поцелуй. Это из разряда тех ужасных вещей, которые я так хочу забыть, но не получается.

— Я не слышала, как ты подошел. Где Лайла? — мой вопрос о его девушке, был способом напомнить о том, что Шон должен быть с ней, а не разгуливать тут, и пугать меня. Он пожал плечами:

— Не знаю. Она где-то там.

Ясно. Я отвернулась, продолжая думать, над тем, как поступить. Мне жутко не хотелось быть здесь, на вечеринке кузины, особенно теперь, и Шон, к сожалению, никуда не уходил: он продолжал стоять в полушаге, справа от меня, делая вид, что любуется звездами. Мне не нравилось, что он стоит за моей спиной, так что я медленно пошла в сторону пруда. Раньше этот пруд использовали для поливки кукурузы, но теперь это место больше напоминает ставок, наполненный лягушками.

— Куда ты? — спохватился Шон, заметив, что я ухожу.

«Подальше от тебя», подумала я, но вслух произнесла:

— Хочу прогуляться.

— Я с тобой!

Я резко остановилась, оборачиваясь:

— Ты не пойдешь со мной, Шон. Не знаю, что ты, и твоя девушка задумали, но ты знаешь — это может плохо кончиться. Не забывай: мои родители адвокаты, а дядя коп. — Не знаю, зачем я это сказала, наверное, потому что я испугалась, что окажусь с Шоном действительно наедине. Этот мерзкий тип любит распустить руки.

Что, если это он — мой преследователь?

Нет, это бред.

— Ладно, не кипятись. — Шон, не стал приближаться. Он переступил с ноги на ногу, под моим пристальным взглядом, и медленно двинулся в сторону амбара, после чего я смогла вздохнуть спокойно. Я обошла амбар, пройдя мимо группки курящих девиц, сплетничающих о какой-то рок-группе, и двинулась к ставку.

Раньше, когда близнецы учились в школе, я часто за ними следила, вместе с Дженни. Нам было тринадцать, и я не знала, что подруга уже влюблена в Алекса, и потому подбивает меня на слежку за ними. Однажды мы доехали на такси прямо до этого амбара. Здесь была вечеринка. На кукурузном поле тут и там, возвышались чучела монстров. Зак и Алекс нашли нас, напуганных, позади амбара; они тоже были напуганы, но, скорее потому, что знали, что им теперь влетит от отца, за то, что мы с Дженни увязались за ними. Для того, чтобы этого не повторялось, близнецы рассказали нам с Джен жуткую историю: здесь, в этом амбаре, жил отец, с дочерью. Она дочь забеременела, и так как он не знал ни имя отца, никто он, то просто убил дочь, вместе с не родившимся малышом, и бросил труп в озеро.

После этой истории, мы с Дженни больше не следили за близнецами, и подруге пришлось использовать для ловли моего брата в свои любовные сети, другие способы.

В историю, о призраке я больше конечно не верю, но даже сейчас, сидя на скамейке среди высокого камыша, в котором шелестит ветер, опасаюсь, что какое-то чудовище схватит меня за ногу и утащит в болото, где меня съедят жабы.

Мне не телефон пришло сообщение.

Я достала мобильник, и прочла: «Ты выглядишь классно сегодня. Ты похитила мое сердце».

Шон, придурок. Номер скрыт, но ясно, что это — он.

Я посмотрела на время — половина двенадцатого.

Через полчаса, если Эшли не будет здесь, я ухожу. Что я вообще здесь делаю? Мне на самом деле ведь все равно, что Эшли попросила меня о чем-то. Я могла бы сказать Лайле, что моя кузина нашла себе парня, и решила провести с ним свой день рождения, вместо этого дурацкого балагана, так почему я торчу здесь, вместо того, чтобы сидеть дома, в тепле, и смотреть какое-нибудь кино?

Я делаю это потому, что Эшли сказала, что никогда ни о чем не просила меня. Я вспомнила, с каким лицом тетя Энн готовила мне завтрак сегодня, словно я — часть ее семьи. Я никогда не ощущала себя частью семьи Эшли — кузина позаботилась об этом, но я не могла отрицать, что я чувствую ответственность за нее, особенно после того, что тетя Энн так добра ко мне.

Но я больше не вижу смысла здесь оставаться.

Я встала на ноги, как раз в тот момент, когда мне на телефон пришло новое сообщение.

«Ты забрала мое сердце. А я заберу твое».

Что это?

Я резко обернулась, вглядываясь в темноту. Музыка. Шелест ветра в камышах. Мое колотящееся сердце.

Ты должна вернуть мне кое-что…

Кажется, это сказал Том?

Но он сейчас вместе с Евой, разве нет?

Я дрожащими пальцами стала набирать номер подруги.

Гудки. И затем: «абонент не может ответить на ваш звонок».

Я опустила руку, и быстро зашагала обратно к амбару, не глядя по сторонам и не оглядываясь назад.

Вдох.

Один, два, три…

Выдох.

Я почувствовала толчок слева от меня, я громко заорала, когда меня повалили на землю. Голова, ударившись обо что-то тут же разбухла от боли, но я не могла потерять сознание. Мой крик оборвался, когда пальцы сдавили мне горло.

Я забарахталась, пытаясь скинуть с себя тело. Мои руки устали, кости скрипели, но адреналин придавал сил. Я вскинула руку, пытаясь схватить душителя за волосы, но он лишь рассмеялся, сильнее сдавливая мое горло.

Мой мозг нуждался в кислороде, от чего перед глазами начали плыть черные точки. Я не смогла чувствовать руки и ноги, и полностью расслабилась. После этого, душитель поднялся с меня, и прошептал:

— Думаешь, все так просто? Нет. Я заставлю тебя мучиться, как ты мучила его, и это доставит мне удовольствие.

Наверное, мне все это снится.

Даже нет, мне плевать, сон это или явь, я не могу позволить себе умереть. Опять.

Я изо всех сил рванулась вперед, пытаясь ударить в колено маньяка, но он увернулся засмеявшись. Я знаю, что это. Это просто игра. Этому существу доставляет удовольствие мучить меня.

Я во все горло заорала:

— НА ПОМОЩЬ! ПОМОГИТЕ! Я У ОЗЕРА! ПОМОГИТЕ!

— Заткнись! — внезапная боль пронзила мой затылок, и я ткнулась носом в землю.

— Том? — простонала я, переворачиваясь на спину. — Это ты?.. Что тебе нужно от меня?

Он не ответил. Он схватил меня за волосы, и, словно кукловод, заставил встать на колени. Боль сковала все лицо, сосредоточившись на носу. Я чувствовала, что мой рот наполнился кровью.

— Отпусти, — приказала я. Послышался смешок, но этот псих замешкался, и я изо всей силы вцепилась ему в руку, которую он до сих пор держал в моих волосах. Я почувствовала, как мои зубы прокусили кожу. Я хотела оторвать ему эту руку.

Том с яростным криком оттолкнул меня от себя, вырвав клок моих волос.

Я бросилась бежать, в сторону озера, на ходу выхватывая телефон из кармана.

Мама, папа…

Дядя Билл. Я позвоню ему, и скажу, что кто-то преследует меня. Я должна была раньше сказать об этом, как и советовал Кэри Хейл.

Я должна позвонить дяде Биллу.

Я не хочу умирать.

Мои глаза увлажнились, и на секунду я потеряла из виду дорогу. Мне было так страшно, как никогда в жизни. Страх и гнев — чувства, сейчас руководившие мной. Не останавливаться. Бежать. Не останавливаться. Бежать.

Я нажала 911, и поднесла телефон к уху.

— Не так быстро.

Вокруг моей шеи обернулась его рука, и я, затормозив ногами, шлепнулась назад, выронив телефон. По инерции я со всего размаху стала бить руками по воздуху, так ни разу и не попав в цель.

— Похвально, что ты так отчаянно борешься за жизнь, — голос был чертовски знакомым, но я не могла понять, кому он принадлежит, из-за того, что в голове все гудело. Я прерывисто дышала, ощущая под собой камни и неровную почву. — Ты думаешь, что сможешь спасти себя? Никогда. Ты неудачница, потому что ты влюбилась в такого как он. Он не будет с тобой. Никогда.

— Что тебе нужно от меня? — простонала я.

Он наклонился надо мной ниже, заслонив собой луну, плавающую высоко в небе. Я почувствовала, как он задел мои волосы, своими губами.

— Твоя жизнь.

* * *

— Энджел.

Я моргнула. Еще раз. Мозг с затруднением соображал. Что это? Кто это?

— Энджел, ты меня видишь?

Я видела только темноту, распространяющуюся вокруг меня, и я чувствовала гулкую боль в голове, и на лице.

— Осторожнее с ней! — скомандовал кто-то.

Перед моими глазами стало проясняться.

Голоса. Шум. Крики.

Крики.

Мой крик.

Я вздрогнула, когда на меня обрушилась реальность. Я забарахталась в чьих-то руках, прося о помощи.

— Это я. Кэри. Посмотри на меня.

Я замолчала, сжимая плечи Кэри Хейла своими пальцами. Вокруг — камыши, и люди — приглашенные на вечеринку в честь дня рождения Эшли. Кэри Хейл держал одну руку на моей спине, вторую — на затылке, пока я полулежала на земле.

— Ты меня узнаешь?

— Да. — Голос, которым я сказала это, показался мне чужим.

— Я проверю, нет ли у тебя внешней травмы головы, хорошо? Не двигайся. — Я кивнула. Пальцы Кэри Хейла забрались мне в волосы.

— Ты чувствуешь боль? — мягко спросил он. Его не смущало то, что вокруг нас столпились незнакомцы. Я покачала головой, глаза увлажнились. Мне хотелось остаться наедине с собой, и заплакать.

Я поняла, что я не умерла. Облегчение было таким окрыляющим, что я готова была расцеловать всех, кто собрался вокруг нас.

— Мы уже позвонили в полицию, — объявил кто-то сверху.

— Хорошо, — ответил Кэри Хейл, вставая на корточки, затем выпрямляясь, и помогая встать мне. Ноги не держали меня, поэтому пришлось облокотиться на Кэри Хейла. Он прошептал мне на ухо: — Я отведу тебя в машину, пока мы будем ждать полицию.

Я кивнула, и он снова сказал:

— Ты должна подождать не более семи минут.

Я кивнула.

Мы вышли из толпы. Моя рука на талии Кэри Хейла, двигалась, когда он шел. Затем он присел, и подхватив меня на руки, потащил сквозь толпу. От его заботы, на меня вновь нахлынуло облегчение, так, что защипало глаза от желания заплакать.

— Скажи что-нибудь Энджел, — прошептал Кэри, над моей головой. Его дыхание было ровным, словно он и не тащил меня сейчас на руках, я с трудом помотала головой из стороны в сторону, что оказалось сложнее, чем просто кивнуть. Я боялась, что если открою рот, то не смогу вымолвить ни слова. Мое горло судорожно сдавливали слезы.

Мы достигли амбара. Музыка не играла. Большая половина людей, шумно обсуждали случившееся. Отлично: я снова стала местной сенсацией, и скоро мне придется писать сообщения в газете исключительно о себе.

Кэри Хейл посадил меня в свой джип и включил обогреватель, спрашивая:

— Так хорошо?

Я осторожно промычала что-то нечленораздельное, что можно было расценить как «ага».

Целую минуту Кэри Хейл смотрел на меня, словно думая, как подбодрить, но ничего не придумав, он осторожно придвинулся ко мне, и обнял. Я почувствовала, как слезы струятся по щекам.

— Это был Том.

— Что? — Кэри Хейл вздрогнул, удивившись что я заговорила.

— Я сказала, что это был Том. Он сказал, что я неудачница, потому что я… — я замолчала.

— Что?

— Он сказал, что я никогда не буду с тобой. — Я пропустила момент, когда Том сказал о моих чувствах к Кэри Хейлу. Если я когда-нибудь признаюсь ему, это будет не сегодня. — Он сказал, что… хочет вырвать мне сердце.

Кэри Хейл ничего не произносил, ласково поглаживая меня по волосам.

— У меня болит нос, — добавила я.

— Наверное, ты ушиблась, когда дралась с ним. Ты молодец, — еле слышно бормотал Кэри, словно думал, что эти его комплименты смогут приободрить меня. — Кто-то другой на твоем месте, сдался бы…

Он отстранил меня от себя, и я украдкой вытерла слезы, хотя не думаю, что в этом сумраке, парень заметил бы мои красные глаза. Он осторожно положил руку мне на плечо, и склонил голову на бок, вглядываясь.

— На твоей шее отметины, но я уверен, что все пройдет через несколько дней. Сюда едет скорая, и полиция, и думаю, тебе придется дать показания. Рассказать, что ты тут делала, и зачем пошла к озеру, и как выглядел человек, что напал на тебя…

— Я знаю, — прервала я его. — Я не в первый раз… это уже не в первый раз, поэтому я знаю, как себя вести.

Кэри Хейл, кажется расслабился, и я осторожно облокотилась о спинку сидения, радуясь, что я жива, и что слезы перестали.

— Прости.

— За что? — изумилась я.

— Исходя из твоего рассказа, могу сделать вывод, что виноват во всем я.

— О чем ты говоришь? — резко спросила я. Мне не понравилось, что он снова превращает все в свою игру, правила которой известны ему одному. — Почему ты это сказал?

— Потому что ты сказала, — тем же тихим тоном, ярко контрастирующим с моим, произнес Кэри, — что Том говорил обо мне, когда напал на тебя. Значит, технически, это я виноват в том, что случилось.

Он что, издевается сейчас надо мной?

— Том — психопат, и он не подчиняется законам рассудка, и ты никак с ним не связан.

Повисло молчание, и пока Кэри Хейл пялился на меня, словно у меня на голове выросли рога, я почувствовала себя еще хуже.

— Почему ты так смотришь?

— Ты только что защитила меня перед самим собой? — с усмешкой спросил Кэри.

— Э-э… — я мысленно прокрутила наш с ним диалог. — Да, похоже, что это так.

— Я думал, ты меня ненавидишь.

— Я тебя не ненавижу. Я обязана тебе жизнью, как я могу ненавидеть тебя?

— Я не хочу, чтобы ты была обязана мне.

Я вскинула брови:

— Но это так, ясно? Или ты хочешь, чтобы я тебя ненавидела, или благодарила — другого не дано.

— Почему бы тебе не сказать, что ты благодарна мне, и что ты хочешь быть со мной?

Как? Как ему удалось перевернуть разговор с ног на голову, и снова заговорить о том, о чем хочется ему? Кстати, а о чем мы говорили?

— Как ты узнал, что я здесь? Почему ты приехал?

— Снова твоя подозрительность?

— Снова удивляешься? — парировала я. Мы стали буравить друг друга взглядами. При чем, если я выглядела серьезно, Кэри Хейл был невозмутим, и он сдался первым:

— Дженни позвонила мне, и сказала, что я должен забрать тебя с вечеринки, потому что Эшли не появилась, а ты слишком ответственна, чтобы просто уйти, не дождавшись ее. — Он оторвался от меня, глядя в зеркало заднего вида. — Приехала скорая, подожди здесь.

В мой мирок, где я была наедине с Кэри, вторглись посторонние звуки — сирены скорой помощи, и мигалки полицейской машины, когда он открыл и закрыл за собой дверь исчезая.

Я следила за тем, что происходит в зеркало заднего вида, не переставая думать о том, что случилось между мной и Кэри Хейлом несколько секунд назад. То есть, он просто так сорвался, чтобы забрать меня? После того, как ему позвонила Дженни? Он не сказал, что занят, что у него много дел, а бросился ко мне, и тем самым спас жизнь?

Я действительно ему не безразлична?

Дверца, с моей стороны вновь открылась, и я испуганно дернулась. Дядя Билл, виновато пробормотал:

— Скай, ты можешь идти? Врач скорой помощи должен осмотреть тебя. Кэри кратко рассказал, что случилось, но ты должна ответить на мои вопросы.

— Хорошо. — Мой голос снова осип.

С помощью дяди я выбралась наружу, и облокачиваясь о его руку, пошла к карете скорой помощи.

— Это был Том, дядя, — сказала я, и дядя Билл наклонился ко мне. Мы проходили мимо любознательной толпы студентов нашей школы, и я заметила, что кто-то даже снимает на телефон.

Мы остановились у белоснежной машины скорой, и меня тут же схватила за плечи высокая женщина-врач:

— Билл, отойти, — скомандовала она, — я хочу осмотреть ее.

— Стойте. — Я отстранилась, приближаясь к дяде. — Это был Том Гордон, сын нашего школьного директора. Он очень странно вел себя в последние дни. — Дядя нахмурился. Его губы были плотно сжаты. — Это он, я уверена. Я получала странные сообщения на телефон, и почти такие же слова он сказал мне в школе…

— Скай, — прошептал дядя, положив мне руку на плечо, так, словно боялся, что я могу убежать от его слов. — Это не мог быть Том, потому что несколько часов назад, его арестовал младший сержант за вождение в пьяном виде.

Глава 11

Несколько часов назад

Эшли весь день бродила по городу, делая вид, что она — кто-то другой. Не та нервная, сломанная девушка, которой была, а кто-то другой. Вечером, она зашла на свою вечеринку в честь дня рождения, но никто ее даже не заметил. Лишь этот глупый плакат над входом поздравляющий ее с днем рождения, был напоминанием того, что вечеринка организована для нее.

Скука смертная.

Среди танцующих, она заметила Скай, задремавшую на диванчике, и собиралась подойти к ней, как ее опередили: к ней подошла Дженни, с двумя стаканами.

Эшли развернулась, и стремительно вышла из амбара. Такси дожидалось ее у кромки поля, на главной дороге, и она бегом бросилась к машине, чтобы она отвезла ее в место, где ей действительно хочется быть.

Такси высадило ее у клуба, в котором работал Иэн, и она в нерешительности принялась ждать его у черного входа, уткнувшись лицом в асфальт. В лужах отражались звезды, и девушка впервые за долгое время, залюбовалась ими. Она так сильно была поглощена собственными раздумьями, что не заметила, как дверь открылась, и оттуда стали выходить люди. Она попятилась, но не успела спрятаться, до того, как выйдет Иэн и его друг Дерек. Иэн замер, увидев Эшли, и его друг натолкнулся на него:

— Ты ослеп?

— Иди, — тихо скомандовал парень, и Дерек, проследив за его взглядом, увидел Эшли. Он понимающе усмехнулся, и похлопал Иэна по плечу:

— Ладно. Встретимся дома.

Иэн закинул на плечо свою гитару, и двинулся к ней, и девушка смогла вздохнуть с облегчением — он не проигнорировал ее.

— Что ты здесь делаешь? Разве у тебя не день рождения сегодня?

— Я не следила за тобой, — невпопад бросил она, и прочистив горло добавила: — Я оказалась здесь совершенно случайно.

— Ладно, — он равнодушно пожал плечами, и пошел к своей старой машине, припаркованной в конце переулка. Эшли пораженная осталась стоять на прежнем месте. Она не ожидала, что Иэн поверит ей, а подумала, что он просто обвинит ее в преследовании.

Как в прошлый раз, когда она заставила его притвориться перед Скай, что он — ее парень.

— Ты идешь? — Иэн обернулся, когда уложил на заднее сиденье машины свою гитару.

— Чт-то? — заикаясь спросила девушка, сделав несколько шагов вперед.

— Иди сюда, — кивнул парень, распахивая дверцу, и Эшли подошла.

— Зачем ты хочешь, чтобы я села в твою машину?

— Ты считаешь, что я настолько глуп что отпущу тебя домой одну? — в его голосе по-прежнему было равнодушие, словно он видел перед собой не Эшли, а незнакомку, которой потребовалась помощь. — Ты приехала на такси?

— Ну, да.

— Тогда садись в машину. — Иэн сел за руль, словно не сомневаясь, что Эшли послушает его. У нее на мгновение проскользнула мысль уйти, но она напомнила себе, что давно не ребенок, и не стоит вести себя по-детски. Кроме того, она бы хотела провести с ним еще немного времени, пусть и таким образом.

Когда она захлопнула дверь со своей стороны, задрожали стекла.

Иэн не обратил на это никакого внимания, а Эшли ощутила себя словно в ловушке — ей не хотелось еще сильнее настроить его против себя. Она молча сложила руки на коленях.

— Я должен сейчас заехать в одно место, — тихо объявил парень, и Эшли подскочила.

— Да… я могла бы, и сама добраться до дома.

— Я понимаю, но я намерен убедиться, что с тобой все нормально. Ты помнишь, что случилось в прошлый раз, когда ты напилась в моем клубе? Я думал, у меня будут проблемы, и меня уволят.

— Тебе обязательно нужно делать это?

— Делать что?

— Вести себя нормально.

— Я веду себя обычно.

— Нет! Ты ведешь себя со мной так, словно ты меня не ненавидишь.

Иэн посмотрел на Эшли многозначительным взглядом.

— Я тебя не ненавижу, Эшли. Я просто… — он замолчал, словно решил, что сказал лишнего. — Я просто тебя не понимаю.

Девушка отвернулась к окну, покусывая нижнюю губу.

Он ее не понимает?

Ну, конечно, он ее не понимает, но в то же время, он не задает вопросы, чтобы понять ее. Что она делала в больнице его матери? Почему она так испугалась, когда Скай увидела ее? Почему она попросила сделать вид, что он ее парень, чтобы скрыть что она была в лечебнице?

Ни один из этих вопросов, Иэн не задал, словно он уже сделал в своей голове определенный вывод о девушке. Нелестный вывод. Она оторвалась от окна, и посмотрела на парня, пытаясь узнать по его лицу, знает он или нет. Он сидел спокойно, делая вид, что не замечает, что она смотрит на него. Тогда она спросила:

— Ты что-то знаешь обо мне?

— Ты, о чем? — он удивленно посмотрел на нее. Эшли помотала головой:

— Нет, ни о чем. — Она облизала губы, продолжив смотреть в окно. Иэн еще несколько раз неуверенно посмотрел на девушку, словно о чем-то размышляя, а Эшли притворялась, что не видит. Ей было приятно находиться с ним в одной машине. Она чувствовала себя в безопасности, и хотелось бы, чтобы так было всегда.

Она вжалась в сиденье, чтобы Иэн случайно не коснулся ее, когда он потянулся к ее двери, и закрыл окно.

— На улице дождь, — пояснил парень, словно не замечая, что девушка ведет себя так, словно он — маньяк-убийца.

Эшли глянула в окно: на улице действительно начался дождь, и девушка подумала, что это самая настоящая ирония судьбы — всякий раз, когда она встречается с Иэном, это происходит, когда на улице мерзкая погода.

— Как ты себя чувствуешь?

Эшли даже не сразу поняла, что парень обращается к ней — сначала, она подумала, что он говорит по телефону, и лишь потом, когда он произнес ее имя, Эшли взволнованно повернулась к нему:

— Прости, что?

— Я спросил, тебе уже лучше?

Она открыла рот, чтобы ответить, но тут поняла, о чем именно он спрашивает. Он видел шрамы на ее руках… он все понял по ее поведению…

Она отвернулась к окну:

— Если я тебе не нравлюсь, не обязательно пытаться завести беседу.

— Я не пытаюсь, — ответил он. — Я думал, ты уже поняла, что я не стану делать что-то, если мне это не нравится.

Она бы хотела спросить, что это значит, но решила не провоцировать парня, поэтому, просто склонила голову на бок, отворачиваясь в противоположную сторону от Иэна, и принялась смотреть, в окно, на огни, расплывающиеся в темноте, разноцветными контурами.

* * *

Эшли сидела в комнате дома, куда привез ее Иэн. Сам он остался внизу, где проходила бурная вечеринка. Ему нужно было найти своего знакомого, который хотел договориться о новой работе в клубе.

Не выходи из этой комнаты.

Иэн не доверяет ей или людям, собравшимся внизу?

Его уже не было более пятнадцати минут, и девушку начало клонить в сон. Она обхватила себя руками.

«Он ведь обещал вернуться через пять минут».

Она знала, что он не обязан был за ней присматривать, и то, что она каким-то образом вынудила его делать это, заставляло ее чувствовать себя жалкой, а не польщенной. Наверняка он не хочет ее знать из-за того, что в школе она, и ее подруги называли парня оборванцем, и другими оскорбительными выражениями. Однажды, девочки сделали так, чтобы Иэна исключили на три дня — сказав, что он затеял драку, и выгородив тем самым игрока из футбольной команды.

После всего этого, Эшли чувствовала себя виноватой, и эти чувства плескались в ее душе, как волны тихого океана. Почему на самом деле, она вела себя так с ним? Потому что он ей не нравился? Потому, что он не хотел обращать свое внимание на нее?

Сон пытался заточить Эшли в свою темницу. Она подобрала ноги под себя, и положила руки сверху — в этой комнате, похоже не было отопления. Холод пробирался под куртку и свитер, и укладывался вдоль позвоночника; пальцы замерзли уже давно.

Когда же вернется Иэн?

Эшли напряженно вздохнула.

Она просидела еще не меньше десяти минут, в ожидании, слушая музыку, играющую на первом этаже, и смех. Она проголодалась.

Может, спуститься вниз, и поискать Иэна там? Просто сказать, что она возьмет такси и вернется домой?

Эшли раздосадовано встала на ноги, и подошла к двери. Когда ее рука легла на ручку, кто-то толкнул дверь снаружи, и девушка отскочила назад.

— Кто это здесь? — заплетающимся языком, спросил парень, протискивающийся в дверь. — Стэн, это ты?

У Эшли все обледенело внутри, от страха. Этот парень был точ-в-точ, как тот… нет, невозможно. Это не может быть он. Эшли напряженно помотала головой.

— Прости… — она попыталась протиснуться мимо юноши, вперед, но он вдруг схватил ее за локоть.

— Ты не Стэн…

— Нет, я…

— Но ты мне нравишься. — Он сжал ее руку рискуя оставить синяк, и потащил за собой к кровати. Эшли заорала, попытавшись ударить парня, но тот увернулся с хриплым смешком.

— НЕТ! ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! — Она запаниковала, и он с размаху влепил ей пощечину:

— ЗАТКНИСЬ!

Но тогда, летом, она не остановилась, и сейчас тоже. Эшли стала кричать сильнее:

— ИЭН! ИЭН, ПОМОГИ!

— Я СКАЗАЛ… — он швырнул Эшли на кровать, так, что из матраса поднялась пыль, и затем, накрыл ее сверху своим телом. — ЗАТКНИСЬ!

Он закрыл ей рот своим ртом. Эшли попыталась вывернуться из-под него, но она была слишком маленькая по сравнению с ним.

Как и в тот раз…

Ночь…

И он идет за ней, следит, вынюхивает…

Эшли не видела его, она не слышала его шагов по мостовой. Было слишком поздно — вокруг ни души, во всех окнах выключен свет. Она не должна была идти домой так поздно, но девушка, с которой она встретилась, оказалась в другом конце города, в клубе, с друзьями…

Сквер Рене Вивиани.

Живописное место.

И Эшли сама виновата, что была привлекательной для этого типа. Он вдыхал запах ее волос, и гладил своими грязными пальцами ее окровавленные губы, и ему было плевать на ее слезы, которыми она обливалась, пока он снимал свою футболку.

И никто ей не помог… никто, кроме, неизвестно как оказавшегося там высокого парня, явившегося, словно Ангел Смерти, за тем, кто сделал это с Эшли. Кэри Хейл вышел из тени, и ступил на мостовую.

Его и увидела Эшли, когда звала на помощь.

Помоги…

Тот, кто пытался сделать это с ней, был мертв. Он упал с моста, в ту ночь. Это была случайность, но это спасло жизнь Эшли Хардман. Кэри Хейл спас ее жизнь.

— КЭРИ! КЭРИ, ПОМОГИ!

Парень, возбужденно прогоготал. Он сел на ней, стягивая футболку, через голову, но тут же издав гортанный звук, завалился на бок. Эшли закричала, обхватывая себя руками, и зовя Кэри Хейла на помощь.

Ей виделись какие-то люди, чужие лица, пока она запахивала на себе разорванный свитер, и футболку, выкрикивая имя Кэри Хейла.

— Тихо… тихо… — кто-то обнял ее, и поднял на ноги. Эшли крепко схватила его за шею, не в силах успокоиться. Слезы градом катились из глаз, она просила помощи, умоляла ей помочь…

Он рванул ее кофточку, которую Эшли подарила тетя Сара, и несколько раз ударил лицом об асфальт, чтобы девушка замолчала. Во все стороны брызнула кровь, рот тут же наполнился горячей жидкостью. Кровь смешалась со слезами, и лицо превратилось в месиво…

— Не трогай…

— Не трогай…

— Все хорошо, Эшли…скоро мы будем дома…

Одно то, что мать увидит ее в таком виде, испугало девушку до смерти; она изо всех сил замотала головой, пытаясь прогнать из груди это щемящее чувство…

— Не нужно, Иэн… пожалуйста… не хочу, чтобы узнала…

— Хорошо. — Иэн усадил ее на переднее сиденье машины, и пристегнул ремнем безопасности. Когда он встал на ноги, и обошел машину, Эшли увидела, что в его глазах стоят слезы.

Эшли уткнулась лицом в ладони, и заплакала. Теперь он точно все понял… Теперь он не захочет быть с такой девушкой, как она.

Нет. Ничего, Эшли. Ты справишься. Ты справишься со всем, что с тобой произошло. Сегодня ты сотрешь эти дни из своей памяти…

Она выпрямилась, вытирая лицо рукавами.

— Сейчас мы едем в полицию, я не позволю…

— Нет! — воскликнула Эшли. — Папа… я не хочу, чтобы кто-то узнал… пожалуйста, Иэн, ничего ведь не произошло…

— Нет, — упрямо отрезал парень. — Этот ублюдок был пьян, но он должен был контролировать себя.

Эшли заплакала:

— Пожалуйста, я не хочу, чтобы они узнали, что со мной случилось… никто не должен знать… они будут смотреть на меня по-другому, будут … они будут думать, что я не такая…

Иэн ничего не ответил. Эшли видела на его щеке дорожку слез, и удивилась тому, что он не пытается скрыть это.

— Скоро мы будем дома, — лишь сказал он. — Я не… я думаю, ты не хочешь, чтобы Рейчел видела тебя, поэтому…

Сердце в груди девушки, заколотилось с бешеной скоростью, и она замотала головой.

— … поэтому, думаю, будет лучшей идеей, если ты останешься в моей квартире.

Лицо Эшли вытянулось. Она подняла глаза к потолку, не позволяя слезам вылиться, и надавила пальцами на глаза.

— Думаю… — начала она, — это не хорошо. Высади меня на главной площади. Пожалуйста.

— Нет.

— Я не хочу быть здесь! Я не хочу… — заревела девушка.

— Я отвезу тебя домой. Все будет хорошо. Ты больше не должна никого бояться, здесь только я, ладно? — он вздохнул, заводя мотор. — Я отвезу тебя домой, а завтра… завтра, можешь снова сделать вид, что не знаешь меня.

Эшли глянула на него, впервые подумав о том, что она не хочет делать вид, что не знает его.

* * *

Тетя заревела, хватая меня в охапку, когда Кэри Хейл привез меня в особняк Хардманов.

— Скай! Что я скажу твоей матери?! Она доверила тебя мне, и Биллу, и вот что случилось. Если бы не Кэри… — тут, тетя отпустила меня, и схватила Кэри Хейла. Ему пришлось согнуться, почти пополам, чтобы тетя достала до него, но его казалось не смутило неожиданное прикосновение. — Кэри, как я рада, что ты оказался там, именно в этот момент! Я не могу поверить, что это случилось, в действительности! Это так ужасно! О Боже, когда Билл позвонил мне, я едва не умерла…

— Тетя, — пробормотала я, — все нормально. Можно мы войдем в дом?

Она закивала, убирая ярко-рыжие волосы за уши:

— О боже, конечно! Не знаю, о чем я думала, продержав тебя на улице, Скай. Кэри, пожалуйста, отведи ее наверх, а я разогрею бульон, и сварю травяного чая. Он хорошо успокоит нервы.

Я терпеть не могу травяной чай.

Кэри Хейл сжал пальцы, на моей талии и поволок меня в дом. Я не сопротивлялась. Позади я слышала, как тетя поспешила на кухню, что-то бормоча. Я редко, когда видела ее такой расстроенной, и мне стало не по себе от того, что причиной ее беспокойства стала я.

Кэри Хейл помог подняться мне наверх по лестнице, удерживая на моих плечах, одеяло в которое закутал меня дядя Билл. Перед нашей дверью, я остановилась, спрашивая у Кэри:

— Ты тоже не веришь, что это был Том?

— Я верю, что ты веришь.

Я поникла:

— Ты говоришь, как доктор Грейсон. — В моих глазах защипало, и осознавая, что я выгляжу жалкой сейчас, я все же продолжила: — Теперь понимаешь, почему я не могла никому сказать о том, что кто-то преследовал меня в школе на чердаке? Никто мне не верит.

— Я не сказал, что я не верю тебе, Энджел, — Кэри взял меня за плечи, сжимая, и наклоняясь ко мне. Его уверенность, окутала меня, с ног до головы, позволяя чувствовать себя защищенной. — Я верю, тебе, потому что я видел последствия того, что с тобой случилось, просто нет никаких доказательств, что это сделал Том.

Я еще сильнее расстроилась, но с усилием кивнула, и пожелав Кэри Хейлу спокойной ночи, скрылась в комнате. Мне было стыдно, неловко, и чертовски не по себе. Из-за Кэри Хейла, из-за себя самой, из-за того, что за короткий период моя жизнь, которая текла размеренным путем, который я распланировала на длительный срок, вдруг превратилась в хаос.

Я прошла к телефону, и набрала сперва номер Эшли. По-прежнему глухо. Куда она пропала, ведь она ушла еще утром. Что, если что-то случилось? Что, если ее похитили, или ее сбила машина?

Я вздохнула, пытаясь успокоиться. Присев на кровать, и сбросив с себя одеяло, я осмотрела себя. Мои руки были в царапинах, и лицо, наверное, тоже. Я не хотела смотреть на себя в зеркало.

Кто это сделал со мной?

Я была уверена, что это Том. Слова в сообщении…

Я замерла, почувствовав легкий приступ тошноты.

О нет. Ведь Ева уехала, потому что Том позвонил ей. Но если Том сидел в это время в камере, как сказал дядя, тогда кто ей звонил?

Я схватила телефон, и судорожно набрала ее домашний номер. Ответили сразу после первого гудка, словно ждали звонка.

— Алло, Ева?

— Скай? Я не знаю, что случилось… моя мама в порядке. — Ева говорила так быстро что я не смогла разобрать все слова. — Я клянусь, я найду этих шутников, и убью их. Я примчалась в больницу, но оказалось, что моей матери там нет, и не было. Похоже, кто-то украл телефон Тома.

— Ева, — холодно остановила я ее. — Неужели ты не узнала голос Тома, когда говорила по телефону?

— Я не знаю… — девушка смутилась, заставляя меня нахмуриться. Я рада что она дома и в безопасности, но все это чертовски странно. — Скай, мне звонила Дженни, она в шоке.

— Давай… давай поговорим в школе, хорошо? — пробормотала я. — Я чувствую себя не очень хорошо.

— О, — я почти видела, как Ева участливо закивала. — Конечно. Да. Встретимся в понедельник.

Я положила телефон, на тумбочку, продолжая сидеть на постели ссутулившись.

Еву обманули, позвонив с телефона, принадлежащего Тому, в то время, как он сам сидел в камере за пьяное вождение. Это все слишком странно и подозрительно…

Снова раздался телефонный звонок, и я резко схватила его:

— Эшли?

Из трубки донесся голос Иэна:

— Привет.

— Видел время? — невозмутимо спросила я.

— Если не ошибаюсь, три часа ночи, — так же невозмутимо ответил парень, и в его голосе послышались насмешливые нотки. — Поэтому я и звоню, предупредить тебя о том, что Эшли у меня, чтобы ты не беспокоилась.

— Какая Эшли? — до меня не сразу дошло, что он говорит о моей кузине. — Эшли? Эшли Хардман?

— Если ты дашь мне все объяснить, то тебе не придется задавать миллион вопросов. — Повисло молчание. Я терпеливо ждала, когда Иэн продолжит. — Она у меня. То есть, твоя кузина у меня. Я встретил ее… некоторое время назад, и она была не в себе.

— Не в себе, то есть пьяна? — уточнила я, с сомнением. Где он мог ее встретить?

— Да, ты, видимо, хорошо ее знаешь. Я не мог ее оставить в таком состоянии, иначе ее сбила бы машина, или что хуже, так что я отвел ее к себе, и отправился на работу. Она до сих пор спит, но я вернулся, и вспомнил, что должен позвонить и сказать, что она жива, а не лежит где-нибудь в канаве.

— Ты не обязан был с ней нянчиться, — напомнила я, начиная заводиться. Так значит, разбудила меня в такую рань, чтобы пойти набраться алкоголем, и забыть про собственный день рождения? Она рехнулась?

— Да, но я решил, что, если она умрет, ее призрак может преследовать меня, — усмехнулся на том конце Иэн. — В общем, я верну ее, как только она придет в себя.

— Да, это было бы отлично. — Не могу поверить, что фактически, Эшли и Иэн проведут эту ночь вместе. Что может быть более… нелепым?

Он положил трубку, а я еще несколько секунд удивленно держала телефон в руке.

Похоже, что Эшли не солгала, когда сказала, что встречается с Иэном, раз она сейчас спит в его квартире. Это все довольно странно — потому что, у этих двоих были взаимоотношения примерно такие же, как у меня с Шоном. Но… она рассталась с Брайаном, а сегодня, уходив, сказала, что нашла себе нового парня.

Я отправилась в душ, решив выкинуть все это из головы, потому что этот день достаточно сумасшедший, чтобы лезть еще и в чужие дела, особенно такие запутанные, как дела Эшли и Иэна.

* * *

Утром я проснулась, из-за раздражающе навязчивого звонка. Я ответила и положила телефон на ухо, продолжая лежать с закрытыми глазами. Раздражающий голос Зака, моего брата, сварливо пробубнил в ухо:

— Отец говорит, что вчера на тебя набросился какой-то психопат. Это правда? Тебя пытались ограбить? Он так ничего и не объяснил, все время заикался.

О черт… я поежилась, вспомнив звонок родителей, несколько часов ранее, и невнятно произнесла то же, что и сказала маме с папой:

— Я думаю, это связано с моей работой в школьной газете.

— Ну да, — Зак мне не поверил. — В любом случае, я хочу, чтобы ты не ходила там одна. И носи с собой баллончик с газом. Если кто-то будет нападать, выцарапывай глаза.

Я рассмеялась, резко сменяя тему:

— Мама расстроилась, кстати, от того, что вы с Алексом отказались приехать на Рождество, аргументировав это тем, что мы не настоящая семья.

— Я не собираюсь тащиться в даль, чтобы потом есть какую-то дрянь, приготовленную тетей Энн, потому что у нас не будет нормального Рождества, вот увидишь. Какому-нибудь психу захочется нарядиться в костюм Санты и вырубить полгорода, из-за чего, родителей вызовут на работу, — с сарказмом сказал Зак, и добавил: — И пусть дядя Билл разберется с этим козлом, который тебя преследует. И вообще заведи себе парня. Хочешь я позвоню кому-нибудь…

— Ты сошел с ума? — прохрипела я, представив себе эту ситуацию.

— Ладно, никаких парней, — согласился он. Мы еще несколько минут поговорили, и брат оставил меня в покое, когда я пообещала ему, что буду носить в сумке складной нож, и всем подряд выцарапывать глаза. Не один Зак был обеспокоен мною — когда я спустилась к завтраку, я обнаружила тетю Энн на кухне, за приготовлением еды. Выглядела она чуточку сумасшедшей, и все еще винила себя за то, что со мной произошло, хотя я сразу сказала, что ее вины нет, в том, что кто-то пытался отвинтить мне башку.

Я налила себе стакан воды, и присела за стол, наблюдая за тетей. Она сдавленно пожелала мне доброго утра, и сказала, что сейчас разогреет мне лапшу в томатном соусе. Это редкостная гадость, но мне было все равно, потому что я хотела стереть это подавленное выражение с лица тети. Она, избегая смотреть мне в глаза, сказала:

— Твоя мама звонила. Она была напугана.

— Мм… — невнятно протянула я. — Мне она тоже позвонила, сказала убьет меня при встрече.

Тетя Энн не нашла ничего забавного в том, что я сказала, и достав из микроволновки лапшу сунула мне. Я приняла тарелку, и стала с осторожностью есть. Вроде ничего, особенно тогда, когда ты голоден, как стадо динозавров.

— Ты знаешь, похоже у Эшли появился новый парень, — внезапно просветила меня тетя, и я чертовски обрадовалась, что она больше не поднимает тему вчерашнего происшествия. — Я видела два дня назад, выходящей из магазина, с каким-то высоким мальчиком. Я рада, что она рассталась с Брайаном Адамсом, потому что он не подходил моей малышке. — Я кивала, на каждое тетино слово, но не особо прислушивалась, пока она не сказала: — К Рождеству все хотят обзавестись парой.

— С чего вы взяли?

Тетя ненадолго скрылась под столом, и потом вынырнула с какой-то штуковиной, похожей на терку круглой формы. Я не стала спрашивать для чего она, и мысленно напомнила себе сходить по магазинам, и запастись едой.

— Потому что, мое чутье меня не подводит. Я думаю, что и Кэри нашел себе девушку.

Я затаила дыхание, потом прокаркала:

— Разве?

— Да, я видела, как утром из его домика уходила девушка.

— Эта девушка… высокая, рыжеватая блондинка? — спросила я, выпивая воду из стакана, и едва не подавившись. Что Серена могла делать у Кэри Хейла ранним утром, если только они, конечно, не провели ночь вместе.

Тетя Энн вскинула голову, кивая:

— Да, по описанию похоже. Ты знаешь ее?

— Нет, — я пожала плечами, испытывая одновременно и любопытство, и ревность. Серену и Кэри связывает что-то, о чем я понятия не имею, и эта связь сильнее всех тех странностей, что происходят между нами двумя.

Я принялась есть лапшу, под цепким взглядом тети Энн. Она спросила:

— Ты расстроилась?

— Нет, почему я должна расстраиваться? Я подумала о своем эссе, которое должна написать на среду, в качестве наказания. Если я провалюсь на полугодовых экзаменах, меня оставят на второй год. Дженни, Ева, и все мои друзья пойдут в колледж, а меня отдадут в военную школу, и отправят на войну с вьетнамцами.

— Скай, — тетя не выдержав рассмеялась. Она закончила с картофелем, и приступила к моркови. — Никто не отправит тебя в военную школу. Ты слишком все преувеличиваешь, в точности как твоя мать.

Я вскинула брови, но мне понравилось, что тетя Энн сравнила меня с мамой.

— Саре всегда удавалось быть на высоте, прилаживая минимум усилий.

О, похоже, тетя спутала меня кое с кем. Например, с моими братьями-близнецами, которым, все удается без малейших усилий.

Я собиралась сказать что-нибудь не затрагивающее Кэри Хейла, но тетя сделала это сама:

— Сегодня Сара и Джек заберут тебя домой. — Я почти что привстала, чтобы помочь ей с завтраком, но услышав горечь в голосе, села обратно. Тетя спрятала лицо за волной огненно-рыжих волос, продолжая тереть огромную морковь на терке. — Сара сильно разочарована во мне.

— Все не так, — сказала я, преувеличенно оптимистическим тоном. — Вы здесь совершенно ни при чем. Если бы вы знали сколько угроз мне приходит каждый день на почту, обещая вырвать мне пальцы из суставов… — я замолчала, когда тетя уставилась на меня шокированным взглядом. — Э-э…я шучу. То, что произошло на вечеринке — чистой воды случайность. Всему виной выпивка и гормоны.

— Кэри сказал, что это не впервые, — невнятно пробормотала тетя Энн. Мой взгляд ожесточился.

— Он ни черта не знает, и не должен лезть не в свои дела.

— Скай, дорогая…

— В общем, все в порядке, — заключила я, вставая на ноги. — Кроме того, вы ведь знаете моих родителей. Сегодня они дома. Завтра нет. И так всегда. Поэтому я в любом случае окажусь здесь, на вашей кухне. Я хочу сходить в магазин, вам что-нибудь нужно?

— Нет, — тетя помотала головой. — Хотя… привези мне говяжью печень.

Я замерла, остолбенев, а тетя, как ни в чем не бывало продолжала:

— Одна подруга, в моем блоге, посоветовала приготовить блюдо по одному удивительному шотландскому рецепту. Я решила вместо баранины использовать говядину, думаю особого различия не будет: следует просто варить в желудке овцы.

К моему горлу подкатила тошнота, а по спине побежали мурашки и сосредоточились на плечах.

— Я думаю… — я стала лихорадочно соображать, одновременно представляя, как я буду ужинать желудком овцы, — я думаю, что вам стоит… я не знаю… послать Кэри за этими продуктами. Пожалуйста.

— Да, ты права, — тетя ничуть не смутилась. Она глянула на меня, поджав губы: — Ты все еще выглядишь болезненно, поэтому тебе не стоит утруждаться, но, я хочу, чтобы ты вернулась из магазина до темноты, хорошо? Не нужно разгуливать в городе, где орудует маньяк.

Я облегченно улыбнулась, и закивала.

Конечно, я не стану задерживаться, ведь я всего лишь куплю себе чего-нибудь съедобного. Как хорошо, что мне не придется ужинать органами несчастной овцы, потому что уже сегодня я окажусь дома, вместе с мамой и папой, и обычной, съедобной едой.

* * *

Несколько минут я сижу в своей машине на парковке, возле огромного супермаркета, и гляжу в небо — черное, и тяжелое, набухшее дождевой водой. Я вспоминаю ночь. Картинки весь день крутились в моей голове, ложась друг на друга, и сейчас я почувствовала их вес, давящий на меня. Это все казалось странным — бродить по магазину, в поисках любимого мороженного, конфет, и печенья, ведь вчера меня пытались убить.

Я бросила пакет на соседнее сидение, обвела взглядом парковку, и завела двигатель.

Да, так и должно быть. Я должна вести себя так, словно ничего не происходит. Это мой мир, и я не могу позволить ему разрушиться.

Дверь моей машины резко открылась и закрылась. Я вскрикнула, когда меня тряхнуло из стороны в сторону.

— ЧТО ЗА ЧЕРТ…

Я уставилась на человека, что забрался ко мне, и мое лицо вытянулось.

— Серена…

Она улыбнулась мне белоснежной улыбкой, и помахала кончиками пальцев. Ее длинные, рыжеватые волосы были уложены в беспорядочный пучок, который, как ни странно даже шел ее форме лица.

— Что ты делаешь? — мой голос окреп. — Выйди из моей машины.

— Не подвезешь меня?

— Нет, — отрезала я, заглушив мотор. Я не хотела показать, что я напугана, но это так. Я не знаю, кто она. Знаю лишь, что она и Кэри Хейл, замешаны в странной истории. Это я и сказала ей, когда она спросила, почему я отказываюсь подвезти ее.

— Разве ты не знаешь меня, Скай? — спросила Серена, многозначительно улыбнувшись, заставив внутренние органы покрыться льдом. — Ты знаешь кто я.

Что ж, отрицать бессмысленно.

— И что?

— Я хочу, чтобы ты не говорила никому о том, что ты знаешь. — Серена невозмутимо залезла в пакет с моими покупками, и достала сникерс. Она развернула его и откусила кусок. — Очень вкусно. Я давно не ела такой еды, хотя могу позволить себе это.

Не знаю, что она имеет в виду, да и знать не хочу. Единственное что я хочу, это чтобы она свалила из моей машины. Еще, я хочу, чтобы события последней недели стерлись из моей памяти, но это невозможно.

— У тебя разве нет вопросов? — спросила девушка. Она сказала это в точности как Кэри Хейл, и у меня возникло ощущение, что она издевается надо мной.

— Если я задам их, ты ответишь?

— Нет.

— Ну, а я не хочу тратить время на пустую болтовню, — проворчала я, в надежде, что Серена поймет намек, и уйдет, но она продолжала со вкусом есть шоколадку.

— Поверь мне, говорить с тобой — последнее, что я хотела бы сделать в своей жизни, но я здесь, чтобы предупредить, чтобы ты не смела никому говорить обо мне.

— Поверь мне, сейчас, у меня итак достаточно забот кроме того, чтобы разбираться что за черт с тобой происходит.

Серена задумчиво кивнула:

— Да, я бы на твоем месте, тоже занялась в первую очередь спасением своей жизни.

Я ни капли не удивилась, что Кэри рассказал Серене о случившимся вчера, судя по тому, как они близки, но мне стало неприятно.

Серена растянулась в улыбке.

— Ты мне не нравишься, Энджел. Все, кто видят тебя, они очарованы тобой, верно? — прошептала она, и я затаила дыхание, не понимая, к чему она клонит. — Они думают, что такая милая девушка, не может никому принести вреда.

«Я заставлю тебя мучиться, как ты мучила его», — вспомнила я слова душителя.

— Но тебе меня не одурачить, — жестко закончила Серена. — Я знаю, что ты в действительности представляешь из себя, ясно? И я бы не хотела, чтобы ты была с Кэри, да. Но… — она презрительно усмехнулась: — Если бы я хотела тебя убить, то у тебя не было бы шансов. Я не стала бы с тобой болтать перед тем, как вогнать нож в твое крохотное сердечко. Просто бы сделала это, потому что ты заслуживаешь.

Она смерила меня взглядом, действительно презрительным, от чего по моей спине поползли мурашки. Я поморщилась:

— О чем ты говоришь?

Серена приоткрыла рот, словно собираясь что-то сказать, но тут же замолчала, сдерживаясь. Она убрала за ухо локон волос, сухо завершив свою страстную речь:

— Я говорю о том, что ты ведешь себя как полная идиотка. Тебе ведь нравится Кэри, верно? Так почему бы не согласиться быть с ним? Почему ты все время отвергаешь его?

— Какое тебе дело до того, с кем я?

— Потому что Кэри важен мне. Он — тот, кому я обязана своей жизнью, и я не позволю тебе мучить его. Я хочу, чтобы ты признала, что он привлекает тебя, хочу, чтобы ты сказала ему это. Хватит мучить его!

Что за бред?

Я не стала возмущаться прямо сейчас, особенно после того, что Серена сказала, что хочет вогнать мне нож в сердце, я лишь кивнула, и она улыбнулась, одними губами:

— Я надеюсь ты не сделаешь больше ошибок. Я не хочу, чтобы ты умерла, из-за какого-то недоумка, что преследует тебя. Я хочу, чтобы ты жила, и принесла пользу моему другу. — Серена смяла в руке фантик от сникерса и бросила его в пакет. — Надеюсь, мы с тобой поняли друг друга. Никому не говори, о том, что ты знаешь обо мне. Не говори Еве, и своей подружке-болтушке Дженни. И о нашем разговоре… никто не должен знать, особенно Кэри.

Она так же стремительно ушла, как и появилась.

Когда я увидела, как Серена садится на мотоцикл, припаркованный в трех машинах от меня, и надевает шлем, я почувствовала, что вновь могу дышать.

Что только что произошло?

Она сказала о том, что я заслужила то, что со мной теперь происходит? Она сказала, что я мучаю Кэри Хейла, и что она бы хотела убить меня?

Я следила за девушкой на мотоцикле, когда она выехала с парковки, и свернула влево, на шоссе, вспоминая то, что Ева и миссис Норвуд рассказывали о Серене, и та девушка, с которой я только что говорила не могла быть ею. Серена — жестокая, ироничная, и властная. И она сказала, что никто не должен знать, о чем мы с ней говорили.

У меня плохое предчувствие по поводу всего этого, словно надвигается буря, а я не могу никуда спрятаться. Это ощущение усилилось, когда я замерла в коридоре особняка, вернувшись из магазина. Старясь не шелестеть пакетом, в котором лежали мороженое, кола, и забавные конфетки в форме мишек, я прислушалась: из кухни, куда я держала путь, раздавались голоса Кэри и Эшли.

Значит, Иэн уже вернул ее домой.

— Ты сказал это не серьезно, Кэри. Скажи еще раз, глядя мне в глаза.

— Я серьезен, как никогда. Я могу подойти, и сказать тебе, прошептать, прокричать, написать на бумаге, в небе, напечатать в газете — скажи где, чтобы ты поняла, и я сделаю это прямо сейчас.

Кэри Хейл был как всегда невозмутим, и это пугало — то, с какой холодностью он говорил, даже мои внутренности заставило заледенеть.

— Я устал от тебя, Эшли. От твоих нападок, твоей непостоянности, и капризов.

— Так теперь ты винишь меня?! В том, что случилось, ты винишь меня?!

О чем они собственно говорят? Может, мне войти на кухню, и прервать их ссору, каким-нибудь ехидным замечанием, которое смутит их обоих, и они заткнуться? Эта мысль растаяла в ту же секунду, когда я услышала следующее:

— Ты так ведешь себя из-за Скай, верно? Потому что ты действительно влюбился в нее?

— Ты оставила ее на озере, — сухо напомнил Кэри, — с незнакомыми людьми, и даже не позвонила, чтобы предупредить, что собираешься напиться, и остаться на ночь у своего парня.

— МНЕ БЫЛО ПЛОХО!

— Ей тоже было плохо. Она была напугана, в крови, и с трудом пришла в себя, потому что кто-то пытался ее убить.

— Ты не можешь винить меня!

— Нет? Не могу? — со смешком спросил парень. Я сглотнула. — А кого тогда мне винить? Когда ты придешь в себя? Я пытался тебе помочь, Эшли. Я отправил тебя к доктору Грейсон. Я привел тебя к ней, и думал, что теперь все придет в норму…

— ПРИДЕТ В НОРМУ?!! ПОСЛЕ ТОГО, ЧТО СО МНОЙ СЛУЧИЛОСЬ?!

— Не кричи, — невозмутимо попросил Кэри Хейл, и у меня возникло предчувствие, словно он знает, что я здесь, и я все слышу. — Ты должна прийти в себя. Несмотря на то, что случилось в твоем прошлом. Прошлое — это смятый лист бумаги, исчерканный, и исписанный неровным почерком, который не обязательно хранить на видном месте. Можно просто выбросить его.

— Это часть меня.

— Ты сама сказала это. Часть тебя, которую не хочешь потерять, не хочешь забыть? Твое прошлое, мучает тебя, так почему просто не избавиться от него?

Повисла тишина. Я слышала лишь свое сердцебиение.

Эти слова, что сказал Кэри Хейл… словно адресовались и мне тоже.

— Это все из-за Скай?

Снова молчание.

Мое сердце забилось еще сильнее, и я медленно вдохнула и выдохнула, боясь, что меня могут услышать.

— Да. Я сказал тебе раньше, я не откажусь от нее. Ни ради тебя, ни ради чего-то еще, потому что она — самое важное, что сейчас есть у меня. И она — мое настоящее и мое будущее.

Я услышала, как что-то разбилось, затем, шаги, и успела нырнуть в проем гостиной, до того, как Эшли бурей пронеслась в коридор, и затем по лестнице наверх. Я замешкалась на несколько секунд, понимая, что в комнату теперь нельзя идти — кузина закатит истерику, и тут я тоже не могу оставаться — я не могу видеть Кэри Хейла сейчас, я должна все обдумать. Его слова, слова Серены, и свои собственные мысли, и ощущения.

Я тихо вышла из дома, и доплелась до своей машины, стоящей во дворе. В руке до сих пор был пакет с едой, так что придется съесть мороженое прямо здесь и сейчас, чтобы не растаяло.

Я забралась в салон автомобиля, продолжая слышать в своей голове слова Кэри Хейла: «Я не откажусь от нее, ни ради тебя, ни ради чего-то еще, потому что она — самое важное, что сейчас есть у меня. И она — мое настоящее и мое будущее».

Он это серьезно?

Дверь с пассажирской стороны открылась, и я почти не была удивлена, когда в машину забрался Кэри Хейл. Он сделал вид, что не знал, что я была в том коридоре:

— Я так и подумал, что ты поехала в магазин за едой. Тоже услышала о том, что Энн готовит одно из своих… эксцентричных блюд?

Я воззрилась на него без тени улыбки, и он смутился:

— Что?

— Ты знал, что я все слышу. — Я не спрашивала, а утверждала.

— Да.

Я опять не удивилась:

— Ты специально это сделал?

Он перевел взгляд в окно, вздохнул. Затем откинулся на спинку сиденья, выглядя при этом таким раздосадованным, словно что бы он мне не сказал, я слишком глупа, чтобы понять это.

— Да.

— Зачем?

— Я думал, ты поняла зачем. — Теперь он стал сверлить меня своим взглядом. Я отвернулась, принимаясь рыться в пакете:

— Чтобы Эшли оставила тебя в покое?

— И да, и нет.

— И что бы она сделала то, что ты сказал — что бы пришла в себя, и перестала капризничать.

— Да.

В итоге он использовал меня, для своих целей.

Не важно.

Я достала банку мороженого, и Кэри Хейл покачал головой, когда я предложила ему, лишь из вежливости — я помню, что он не любит сладости.

Я зачерпнула ложечкой мороженое и отправила в рот, тут же поежившись от холода, сковавшего губы, и горло, но вкус, все же был безупречным. Я беспечно, словно это ни капли меня не волнует, поинтересовалась:

— Зачем тебе нужно было впутывать меня во все это? Хорошо, что сегодня я возвращаюсь домой, иначе пришлось бы спать в машине.

Мой ядовитый тон, никак не повлиял на задумчивость парня — он продолжал смотреть в окно, а я на его профиль, и его приподнятую бровь. Я ощутила горечь в груди, потому что хочу относиться к нему со строгостью, пока не выясню все тайные делишки, с которыми он связан, но не могу, потому что… это он — Кэри Хейл, который относится ко мне по-особенному, и я сама чувствую себя радом с ним не такой, как обычно.

— Хочешь, я могу провести эту ночь с тобой.

Я мазнула мороженым по щеке, когда резко повернула голову в сторону Кэри Хейла, не веря своим ушам. Он невозмутимо посмотрел на меня, задержавшись взглядом на моей щеке.

— Я сказал, что я могу остаться здесь, если ты захочешь, — прошептал он, наклоняясь ко мне, и дотрагиваясь губами до моей щеки. Я почувствовала, как все внутри дрожит, когда его язык прошелся по коже слизывая мороженое. Ток стремительно опустился вниз по позвоночнику, а затем вверх — сосредотачиваясь именно в том месте, где Кэри прикоснулся ко мне, и я резко отстранилась, делая вид, что ни капли не смущена:

— Ты же не любишь сладкое.

— На тебе оно выглядит очень привлекательно. — Кэри Хейл непринужденно улыбнулся. Какой же гад.

— Ты что, снова дразнишь меня?

— Нет. Я предложил тебе свою компанию, чтобы ты не сидела тут в одиночестве.

— Спасибо не надо, — хмыкнула я, в этот раз стараясь не запачкаться мороженым. — Не знаю кто хуже, ты или тот маньяк, что преследует меня.

— Знаешь, о чем я внезапно подумал? — Кэри проигнорировал мой сарказм, откидываясь на сидении, и выдерживая паузу. — Что случилось бы, не будь меня в твоем прошлом. — Он пристально посмотрел на меня, изучая, — если бы ты не «вспомнила» меня, что было бы?

Я тоже облокотилась о спинку кресла, положив ведерко с мороженым, на колени, и пожимая плечами:

— Ну, я бы все равно переехала в особняк Хардманов, а мои родители вернулись бы сегодня, с настроением сотни разъяренных носорогов, желающих затоптать меня, несмотря на то, что моей вины нет в том, что меня преследует какой-то психопат.

Он усмехнулся:

— Твои родители очень любят тебя, и заботятся о тебе.

Почему-то мне показалось, что эта тема неприятна для Кэри Хейла, и я решила сменить ее:

— Так значит, ты остался бы со мной, если бы я попросила?

Он усмехнулся:

— Да, если бы ты позволила, я бы остался с тобой.

— Ты не выглядишь так, словно тебе нужно чье-то разрешение, — сварливо отозвала я, возвращаясь к своему мороженому. — Ты выглядишь, как самоуверенный человек, которого не особо волнует чье-то разрешение.

— Да, но я не хочу обидеть тебя своими действиями. Если я буду слишком настойчивым, обидишься ли ты? — Он спросил это у меня так, словно говорил о том, нравится ли мне погода. Я растерялась, и не смогла сразу ответить на вопрос, а Кэри Хейл интерпретировал мое молчание по-своему. — Ты хочешь, сейчас остаться со мной?

— Ты с чего… сделал такой вывод? — я почувствовала жар, разливающийся по коже.

— Ты молчишь, — он снисходительно улыбнулся. — И кроме того, у тебя все на лице написано.

— И как я выгляжу? — мрачновато спросила я, позабыв про мороженое.

— Ты выглядишь, как девушка, которая без ума от меня.

— В твоих мечтах, — усмехнулась я, и мое давление подскочило, когда глаза Кэри Хейла метнулись от моих глаз к губам. Он прищурился, растягиваясь в улыбке, и спрашивая:

— Ты хочешь, чтобы я сейчас поцеловал тебя?

Я почти смутилась, но я знала, что Кэри специально дразнит меня, так что я сказала:

— Ну, если бы ты просто сделал это, я бы не стала возражать, — я пожала плечами, — но ты спросил, и я, как девушка не могу дать утвердительный ответ, чтобы не выглядеть при этом заинтересованной.

— Ты выглядишь очень заинтересованно.

— Это ты выглядишь заинтересованно, — возразила я, — а я заинтересована лишь в том, что мне придется по твоей вине сидеть в машине, боясь войти в комнату.

— Значит, по-твоему, я должен скрывать свои чувства как ты? Не должен был говорить Эшли то, что сказал?

— Что ты… — я не ожидала, что мои слова заденут его, но Кэри не дал мне и слова вставить:

— Почему я должен молчать, когда мне есть что сказать? Я не стесняюсь своих чувств, и ощущений, потому что я заинтересован тобой, и не стану делать вид, что это не так, лишь из страха, что кто-то что-то не так поймет. Это никого кроме меня не касается, и я буду говорить об этом Эшли, и в следующий раз, если она попытается давить на меня. — От его холодного тона по моей спине побежали мурашки. Я сглотнула, собираясь перебить его, и внести ясность, но не смогла. — А ты можешь продолжать сидеть здесь в своей машине, боясь, что кто-нибудь узнает о твоих чувствах.

Я стала выходить из себя:

— Послушай-ка, Кэри, я здесь сижу вовсе не из-за того, что я боюсь признаться в своих чувствах, ясно?! И вообще, какое это имеет отношение к тебе? Ладно, это имеет отношение к тебе, но не смей критиковать меня. По-твоему, твои чувства настоящие, и достойны восхищения, потому что ты бегаешь туда-сюда, и говоришь о них?

— А разве нет?

— Нет уж, потому что этим ты доставляешь другим проблемы. Это называется эгоизмом, а не любовью, ясно?

— А то, что человек все время хранит свои чувства при себе, и не посвящает в них своего партнера, это не эгоизм?

Я чуть не рассмеялась, но мышцы моего лица превратились в камень. Я шумно втянула воздух, и выдохнула.

— Во-первых, я не это имела в виду. Во-вторых, я не это имела в виду… и в-третьих, ты сам сказал, что использовал меня в разговоре с Эшли только для того, чтобы образумить ее.

Атмосфера в машине накалилась. Мое сердце колотилось в груди, так сильно, словно я пробежала десять километров, а щеки горели так, что было невозможным думать, что Кэри Хейл не заметит, что я задета его словами.

Он смотрел на меня, вскинув брови, потом, кивнул, и вышел из машины, оставив меня наедине с собой.

— Что. За. Черт. С этим. Парнем?

Я раздраженно потыкала ложкой в ведро с мороженым, представляя, что это — лицо Кэри Хейла, потом откинулась на сиденье, переваривая все, что случилось — Серену, разговор Кэри и Эшли, и его ненавязчивый поцелуй.

Глава 12

Еще до того, как я открыла глаза, я поняла — что-то не так. Я не в своей машине. Я где-то в другом месте. Я чувствую под собой что-то неприятное, колючее, и вместо знакомого запаха кожаных сидений и сладостей, я вдыхаю запах опавших листьев, забившийся в нос.

Я открыла глаза.

Синеватый сумрак. Толстые стволы деревьев, упираются в чернеющее небо, с грозовыми облаками. Земля покрыта слоем опавших листьев, и еловых иголок, все еще влажных, после дождя.

Холод с земли впитался в мои кости, сквозь влажную одежду, и я поежилась, резко вставая, и хлопая по карманам, в поисках телефона. Его нет, и не может быть, потому что я оставила его на заднем сидении машины. Должно быть я заснула, размышляя о Кэри Хейле, и во сне снова стала ходить. Но зачем я пошла в лес?

«Скай, твое сознание переживает сильный эмоциональный шок. Твой организм пытается защититься, но из-за желания вернуть свои воспоминания, и из-за стресса, ты стала ходить во сне. Это не должно пугать тебя», — сказала мне доктор Грейсон.

Но это пугает.

Это пугает, когда ты засыпаешь в одном месте, а просыпаешься в другом, и несколько секунд не знаешь, что тебе делать дальше. Мое громко колотящееся сердце, заглушило остальные звуки вокруг меня — скрип ветра в деревьях, шелест в листве, и даже собственное дыхание.

Целую минуту, я стояла схваченная ужасом, и панически стучащем в голове плохим предчувствием, но рано или поздно, нужно было сдвинуться с места. Я уговорила себя, что опасность мне не грозит. Я не раз бродила во сне, просто в этот раз все чуточку иначе — видимо от беспокойства, мой сон был поверхностным.

Я быстро двинулась в ту сторону, откуда, по моему мнению, я пришла — по крайней мере, неровная тропинка, затерявшаяся среди возвышающихся в синем сумраке деревьев, это уже что-то. Тонкий месяц, родившийся над моей головой, разлил вокруг меня зловещее, бледно-желтое свечение, а каждая звездочка, вспышкой, загорающаяся в небе, заставляла меня ускорить шаг.

Почва была неровная — тут и там, беспорядочно торчали камни и корни деревьев, о которые мне приходилось все время спотыкаться, рискуя расшибиться в кровь. Все это казалось мне не знакомым, каким-то чужим, хотя раньше я не раз гуляла в этом лесу, вместе с близнецами. Приветливый лес превратился во врага, заставляя меня каждую минуту останавливаться, прислушиваться к притаившейся природе, и вглядываться в соблазнительную, пугающую темноту, скрывающуюся среди деревьев.

Я напоминала самой себе, испуганную лань, которая вышла на водопой, и тут же притаилась, услышав подозрительные шумы. Я же не слышала ничего, кроме собственного напряженного дыхания. Все нервные окончания в моем теле, словно оголенные провода, качались туда-сюда, ожидая опасности, и предупреждая — как-то только случится что-то странное, я сразу же должна бежать.

Я чуть не упала, когда вздымалась не небольшую горку, покрытую мхом. Мой мозг на несколько секунд захватила паника, когда подошвы ботинок стали скатываться вниз, и я изо всех сил, пыталась ухватиться за ствол дерева, чтобы не шмякнуться на спину.

Кровь стыла в жилах, от того, какие ужасы мне мерещились, и мне приходилось отгонять их изображением ванны, наполненной горячей водой, с ароматическим маслом, и мне почти удавалось это, если бы впереди не становилось темнее, если бы я не начала чувствовать упадок сил, и, если бы моя одежда не взмокла от пота. Через некоторое время, я начала ощущать в груди глухую боль, а из горла начали вырываться странные хрипы. Мне пришлось остановиться, и упереться в колени руками, чтобы восстановить дыхание.

Сколько я иду? Наверное, я упала на той опушке, потому что устала — сейчас я ощущаю, как ноги налились свинцом, как тяжелеет голова, а в горле пересохло. Я вообразила себе, как добравшись домой, я заберусь в ванную с огромной кружкой горячего шоколада. Он будет согревать каждую клеточку моего тела.

Один, два, три…

Я вдыхала и выдыхала.

Затем, выпрямилась, одновременно позади себя услышав какой-то шум.

Мое сердце бухнулось вниз, так что к горлу подкатила тошнота.

Вдох-выдох.

Мне показалось, — начала я уговаривать себя. Вокруг меня мертвая тишина, проглатывающая все шумы, поэтому я ничего не слышала.

Дрожа всем телом, я вновь зашагала по тропе, и этот шум позади меня возобновился.

Я остановилась, и шум тоже прекратился.

Ужас острием иглы кольнул меня в сердце.

Кто-то идет за мной?

Целую секунду я была парализована собственным страхом, и размышлениями о том, что делать, и куда бежать. Но эта секунда прошла, и я заставила себя обернуться. Я должна знать, кто здесь еще кроме меня.

Это был кто-то, скрытый в темноте, стоящий в тени деревьев.

— Кто здесь? — мой голос раздражающе высокий и напуганный. Но я и должна быть напугана. — Том, это ты?

— Все еще думаешь, что твои страхи материальны, и они поддаются объяснению?

Сквозь мое тело прошел ток совершенного испуга.

Голос — он прозвучал в моей голове. Это не был голос Тома. Это был какой-то другой голос.

— У меня снова галлюцинации? — зачем-то спросила я.

— Да, или нет? Имеет ли это значение, когда приходит время умирать? Я скажу лишь, что все, что произойдет сейчас — по-настоящему.

Я попятилась, одновременно оборачиваясь, и бросаясь вперед, между деревьев. Я не знала, где этот человек, это существо, но я знала, что я не должна находиться к нему на близком расстоянии.

Оскальзываясь на листьях, и спотыкаясь о кочки, я продолжала слышать в своей голове:

— Я ведь сказал, что тебе не удастся убежать меня.

Он был прямо передо мной, возвышался сплошным сгустком тьмы, и я шлепнулась назад, ощутив еще что-то кроме всепоглощающего страха — боль.

Этот человек не настоящий. Все это происходит не по-настоящему.

— Я же сказал, это не важно.

— Что вам нужно от меня?! — выпалила я, глотая ледяной воздух, и пытаясь встать. — Я ничего не сделала!

— Ты так считаешь, но это вновь не верно, Энджел. Один раз, два, три, сколько ошибок ты будешь допускать? В реальном мире у людей нет шанса искупить грех.

Я вскочила на ноги.

— Я не сделала ничего. Я ни в чем не виновата.

— Снова ошибка. — Он пошел ко мне, а я бросилась бежать, в противоположную сторону, с усилием переставляя уставшие ноги. Глаза заволокло то ли потом то ли слезами. Я хотела расплакаться, но я не могла позволить тратить время на слезы. — Ты понесешь наказание, что заслужила, Энджел.

Это все не по-настоящему. Я должна просто позволить себе остановиться. Если я остановлюсь, все изменится. Я должна заставить свои видения исчезнуть, должна взять их под контроль. Но страх был сильнее, и он захватил здравомыслие — у меня еще никогда не было таких сильных галлюцинаций.

«— Скай, твой мозг поврежден, и галлюцинации — это просто образы, которые ты видишь, и ощущаешь, но которых не существует на самом деле.

— Значит, я больна?

— Нет, дорогая. Это происходит из-за того, что твой мозг поврежден в следствие аварии, но скоро все пройдет.

— Доктор Грейсон, я прочла в медицинском справочнике, что галлюцинации — это один из симптомов шизофрении».

Их давно не было.

Но все снова началось, и я должна взять свои галлюцинации под контроль. Но мне было страшно остановиться, потому что, если я остановлюсь, случиться что-то плохое. Доктор Грейсон бы сказала, что этого человека в реальности нет, что он — лишь плод моего воображения, но для меня он реален, и страх заставляет меня бежать из последних сил, не останавливаться и не оглядываться.

Я слышала ЕГО голос в своей голове:

— Сегодня, или через несколько дней, ты и я окажемся наедине, и доведем наше дело до конца.

— Энджел!

Я промчалась вперед, мимо высокого поваленного дерева, и попыталась укрыться за ним. Мое дыхание сбилось, сердце колотилось так громко, что я не слышала ничего кроме него.

Я не смогу спрятаться от своих видений.

Они не настоящие.

Несколько секунд.

И я снова попытаюсь найти дорогу.

Я должна позвонить доктору Грейсон. Наверное, она ошиблась, и я до сих пор не здорова. Несмотря на то, что летом, я прошла медосмотр и даже была у онколога, и все врачи, сказали, что я здорова, наверняка кто-то из них допустил ошибку.

Я прижала ноги к груди, и зарыдала. Громко и протяжно.

Сколько это будет продолжаться?

Сколько я буду так мучить себя — просыпаться в незнакомых местах, бегать от картинок, которые нарисовало сознание в моем мозгу?

Слезы пропитали джинсы на коленях, но я не хотела шевелиться. Голос из моей головы пропал — теперь я слышала только стремительный стук в ушах.

Я жалкая.

Я настолько жалкая, что мне стыдно перед самой собой. Я бегала по лесу, потому что меня преследовал человек — сущность, которую соткало мое собственное воображение.

— Жалкая…

Слезы не прекращали. Я до сих пор чувствовала, как в крови бушует адреналин, как в мозгу плещется страх, создавая вокруг меня ореол напряжения, из-за чего даже воздух кажется другим.

Кто-то схватил меня за плечо, и я громко завизжала, шарахнувшись в сторону, и заваливаясь на бок. С криком я стала ползти на локтях назад, видя, как кто-то перепрыгнул через дерево и склоняется надо мной.

— Нет! Не трогай меня!

Только не это! Только не это, пожалуйста, нет!

Я заревела в голос, чувствуя, как расходуются последние силы. А потом, я вдруг услышала голос Кэри Хейла:

— Тш-ш-ш, Энджел, это я, не бойся!

Из моего горла вырвался всхлип, когда я схватила руки Кэри Хейла, потянув на себя, из-за чего он почти упал на землю ко мне. Я прижалась к нему, содрогаясь от слез, и позволяя ему гладить меня по спине, успокаивающими, круговыми движениями.

— Теперь с тобой все в порядке. Я наконец-то нашел тебя. Наконец-то… — прошептал он мне в волосы, касаясь виска губами. Мой плачь постепенно стих, и Кэри Хейл отстранился, потянув меня за руки на себя, и помогая мне сесть на поваленное дерево. Несмотря на то, что вокруг, была темнота, и лишь луна позволяла разглядеть очертания его лица, я могла понять, что он тщательно осматривает меня.

— Я, наверное, действительно сумасшедшая, — просипела я, сквозь слезы.

— Что с тобой, расскажи мне. — Он потянулся вперед, заправляя мне волосы за ухо. — Я тебя позвал, но ты очень испугалась, словно вместо меня ты видела кого-то другого.

Я выдавила:

— У меня галлюцинации.

Я хотела знать, о чем именно он думает в этот момент. Думал ли он, что я действительно больна? Его брови сошлись на переносице:

— И что же ты видела?

Мое сердце болезненно сжалось, и я резко встала, запаниковав:

— Я не могу говорить об этом, это слишком… — Кэри Хейл вернул меня назад на дерево, в этот раз усадив рядом с собой, и приобнимая.

— Я хочу домой, — пробормотала я, чувствовав, как желание вновь зареветь, нарастает.

Кэри Хейл убрал руку с моего плеча, беря меня за руку, и переплетая пальцы. Он придвинулся ко мне еще ближе, и я почувствовала сквозь ткань своих джинсов его штаны.

— Расскажи мне что ты видела, Энджел.

— Кэри, — я набрала полную грудь воздуха, ощущая, как большой палец Кэри Хейла поглаживает мою ладонь. — Я не могу говорить об этом. Я просто сумасшедшая… меня преследуют видения, и я… я схожу с ума.

Кэри Хейл иступлено выдохнул, словно сейчас я влепила ему пощечину. Он прошептал:

— Энджел, я ведь говорил, что больше всего я хочу, чтобы ты говорила мне о том, что с тобой происходит. Ты… ты не оттолкнешь меня этим…

Я воззрилась на Кэри Хейла в темноте, разглядывая контуры его лица, разбавленные темнотой, его встрепанные волосы, торчком стоящие на голове, из-за того, что он бежал за мной, его, я уверена проникновенный взгляд… я молчала, и Кэри Хейл, опустил голову, пробормотал:

— Не делай этого со мной, Энджел. Не закрывайся от меня, потому что я стараюсь изо всех сил, понравиться тебе…

Я почувствовала странное давление в груди, когда он сказал это, при этом выглядя полностью серьезным. Я положила руку ему на колено, чтобы он не считал, что я игнорирую его слова, и Кэри Хейл удивленно вскинул голову.

— Знаешь ли ты, что ты делаешь со мной? — спросил он, зарывшись пальцами мне в волосы, и притягивая мое лицо к своему, и я наклонилась, затаив дыхание. Его губы были в нескольких сантиметрах от моих, я видела его глаза, внимательно следящие за мной. — Я ощущаю себя странником, блуждающим по пустыни без капли воды. Я изголодался, и мучаюсь жаждой, и теперь встречаю тебя, но ты уходишь.

Мне тоже нужно это. Мне нужен этот поцелуй, потому что он для меня, как глоток жизни, как что-то что все еще остается для меня чем-то нормальным — островком нормальности в океане безумия, и Кэри Хейл для меня — этот остров, который помогает мне избавиться от сумасшествия.

Я позволила это — я наклонилась вперед, с колотящимся в груди сердцем, и прерывистым дыханием, делая вид, что этот парень принадлежит мне, и я могу прикасаться к нему. Мои губы еле прикоснулись к его губам, и я почувствовала, как Кэри Хейл расслабился передо мной. Его рука с моего колена, поднялась на мою талию, зарываясь под расстегнутую куртку, касаясь свитера, а вторая прижала мою голову к нему.

Наши губы просто прикоснулись друг к другу, и я тут же отстранилась. Кэри Хейл тяжело выдохнул мне в губы, склоняя голову вниз, и прошептал:

— Энджел, когда же ты доверишься мне?

* * *

Этим же вечером, мама принялась активно игнорировать меня. Она хмуро жарила оладьи, строго приказав мне, чтобы я подождала ужина, и я терпеливо ждала, когда она сменит гнев на милость, и прекратит злиться на меня.

— Мам, — я встала, обошла стол, и обняла ее. — Это не было моей виной.

Она резко обернулась, и мне пришлось отойти, потому что лопаточка в ее руках выглядела словно меч.

— Я и не виню тебя, Скай. Я зла, но вовсе не на тебя. Как мы могли оставить тебя одну?! А если бы что-нибудь случилось?!

Я раздосадовано вздохнула, и сказала то, что говорила уже в сотый раз:

— Ты всерьез считаешь, что кто-то пытался меня убить? Мама мы живем в этом чахлом городишке, а не в Вегасе. Просто какой-то школьник перепил, вот и все.

Ха, я сама не верю в то что говорю, но, по-моему, звучит довольно убедительно. Есть две вещи, которые меня пугают сейчас. Первая — что моя мама решит, что у меня были галлюцинации, и меня снова подсадят на таблетки. Вторая — что она решит, что кто-то пытается меня убить (что правда), и тогда мне в колледж придется идти со своими предками.

Она хмуро смотрела на меня. Затем потерла уставшие глаза, и вздохнула:

— Завтра ты останешься дома.

— Не откажусь, — пробормотала я, чем тут же заслужила пристальный взгляд мамы.

— Скай, я хочу знать, что ты от меня скрываешь.

— Чт-т-то?

— Ты ведь что-то скрываешь от меня, верно? — мама прищурилась.

— Мама у тебя оладьи горят! — воскликнула я с облегчением, и когда она вскрикнув отвернулась, у меня было несколько секунд придумать ответ. Она повернулась, снова вздыхая, и я спросила: — Почему бы тебе не отдохнуть? Вы с папой только что вернулись с дела. Даже не спали. Я бы сошла с ума!

Я обошла стол, и села на табурет. Мама смотрела на меня пристальным взглядом.

— Я и схожу с ума, из-за своей дочери.

— Не преувеличивай, мам. Какой-то алкаш набросился на меня на вечеринке, это с каждым случается. Ну ладно, не с каждым. Ну… не с каждым. С тобой такого не случалось, верно?

— Прекрати свои шуточки, Скай, — мама нахмурилась. — Не важно кто был этот человек, у тебя синяки по всему телу. По-твоему, я, как твоя мать могу сейчас шутить на эту тему?

Я потупилась, пробубнив:

— Я говорю это для того, чтобы ты не переживала так сильно на этот счет мам, потому что я тебя знаю. Наверняка ты даже ночью не уснешь, верно? Только не говори, что ты будешь тут сидеть и жарить оладьи.

— Да, я буду жарить оладьи, потому что мне досталась дочь, на которую охотится какой-то псих.

— О, — я нахмурилась, пытаясь найти логику. — Мам, ты в порядке?

Она не ответила. Я видела лишь как ее спина напряглась. Я медленно встала и вышла из кухни, чтобы не тревожить ее, потому что я ненавижу, когда она плачет. Тем более из-за меня.

* * *

Вторник выдался для меня тяжелым днем. Мама все еще была расстроена из-за меня, но я предложила ей сходить со мной вечером по магазинам, и она сразу же приободрилась. Папа ненавязчиво предложил мне переехать к бабушке в Эттон-Крик, зная, что это веский рычаг воздействия на меня. Теперь вот Дженни предложила устроить вечеринку для Евы.

Я неопределенно кивала, на самом деле, злясь от того, что рядом с нами расположилась компания парней, и они все начали греметь подносами. Дженни продолжала:

— Я думаю, ей надо отвлечься от своих проблем. Ей нужна встряска.

— Ага, — угрюмо поддакнула я. Продолжая думать и думать, и думать о выходных.

— Эй, тебе пришло сообщение, — Дженни легонько толкнула меня. — Что с вами обеими творится? Ева весь день, как в воду опущенная, а ты сидишь словно зомби. У нее плюс ко всему еще и проблемы в совете — говорят кто-то украл вопросы для…

Я прочла сообщение, как раз от Евы: «Я видела, как Джессика рылась в твоем шкафчике. Сходи, проверь, все ли на месте и ничего не испорчено».

— Отлично, — пробурчала я, вставая на ноги. Джен вопросительно посмотрела на меня, и я пояснила: — Джессика рылась в моем шкафчике.

— За тобой следят, чего еще ты ожидала? — насмешливо пробормотала Дженни, тоже отодвигая стул, и закидывая сумку на плечо. — Ты живешь с Кэри, и некоторых это злит.

— Ты хотела сказать «всех», — уточнила я. — Я не собиралась становиться мишенью фанаток Кэри Хейла. И я наконец-то вернулась домой.

Внутри меня заворочалось что-то плохое. Мне так хотелось рассказать Дженни о том, что я поцеловала его вчера, но, если бы я сказала это, тогда пришлось бы объяснить, почему я это сделала, и как я оказалась в лесу. А солгать, что это было не в лесу, а в другом месте, было бы нечестно, поэтому меня терзало чувство вины, из-за молчания.

— Но, как думаешь, Джессика могла что-то испортить у тебя? Там есть что-то ценное?

— Ну да. Лабораторная по химии, которую я собиралась дать тебе.

— Спешим скорее!

Со смехом мы унеслись из столовой. На входе, мы наткнулись на двух девушек, сперва я подумала, что это случайность, но оказалось, что они специально остановили меня. Похожие словно сиамские близнецы они удержали меня на месте, схватив за локти. Дженни нахмурилась, становясь рядом со мной.

— Чего вам, девочки, нужно? — спросила я, осторожно освобождаясь от хватки. Я спросила уже зная ответ, и их взгляды, внезапно оробевшие, подсказали мне, что моя догадка верна.

Более смелая из девушек сказала:

— Я — Тереза, это — моя сестра Карли, — Тереза указала на свою сестру, которая, когда даже назвали ее имя, не вскинула голову, только кивнула. — Это правда, что ты живешь с Кэри Хейлом?

— Ага, мы недавно поженились, и в декабре ожидаем малыша. Шучу. Про малыша, но да, мы с ним живем вместе. — Ну, или жили, закончила я про себя, и быстро пошла по коридору, но близняшки снова обступили меня и Дженни.

— Тогда могла бы ты кое-что ему передать.

Что, снова? Я похожа на личного курьера Кэри Хейла, черт возьми?

Мои губы растянулись в улыбке:

— Мы можем заняться этим в другой раз? Только что кое-что рылся в моем шкафчике, и я хочу знать, не пропало ли что-то, из моих вещей.

Сказав эту проникновенную речь, я продолжила путь. Дженни с трудом догнала меня, у выхода из кафе. Мы вышли за дверь, спустились по лестнице, и направились к главному корпусу.

— Эй, на тебя не похоже, чтобы ты кидалась на людей.

— Я не кидаюсь на людей, — возразила я. — Мне правда некогда выслушивать их восторженные вопли по поводу Кэри Хейла.

— Может, ты ревнуешь? — многозначительно улыбнулась Дженни, впрочем, ее улыбка тут же улетучилась, когда она споткнулась о ступеньку, когда мы стали подниматься по лестнице.

— Не знаю, может быть ревную, — я пожала плечами, мчась вперед, к своему шкафчику. Я чуть не столкнулась с парнями из футбольной команды, когда они прошли мимо меня с мячом, громко смеясь, и судя по комментариям, обсуждая какую-то девушку из группы поддержки.

— Эй, — Дженни схватила меня за локоть, и я поддержала ее, решив, что она снова споткнулась, но оказалось, что она во все глаза смотрит на меня, выискивая в лице что-то, — ты серьезно это сказала?

— О чем?

— Что ты, может быть, ревнуешь Кэри?

Я раздосадовано вздохнула:

— Не знаю, наверное. Но, в любом случае, я не могу это делать, потому что он не принадлежит мне. — Дженни поджала губы, молча соглашаясь со мной, но тут же выдала:

— Так почему бы тебе не забрать его себе? Послушай, — она взяла меня под руку, ведя к моему шкафчику, — Кэри уже в твоих руках, рядом с тобой, просто дотянись рукой и сожми пальцы на его медицинском халате.

— Как ты сделала это с Алексом? — со смешком спросила я.

— Нет, мне пришлось несколько лет бегать за ним, и всячески попадаться на глаза, и даже пришлось несколько недель жить у вас дома, помнишь? — Конечно, я это помню — Дженни тогда закатила истерику, сказав, что не будет жить в одном доме с отцом, потому что он встречается с этой «Занудной Элизабет». И, сначала я обрадовалась, решив, что мы вместе проведем забавный уикенд, но Дженни как оказалось переехала ко мне вовсе не из-за отца, не из-за Занудной Элизабет, и даже не из-за меня, а из-за моего старшего брата Алекса.

— Скай, тебе за Кэри бегать не нужно, ты должна просто позволить ему быть рядом с тобой, — тут ее вниманием завладел шкаф, и она отступила от меня на шаг: — Только открывай аккуратно. Оттуда может вывалиться что-то гадкое.

Я раздраженно открыла дверцу, придирчиво глядя на школьные принадлежности, и запасной комплект одежды, который я принесла после одного случая в столовой (с участием Эшли, и перевернутого подноса с мерзкой лапшой на меня). Затем, медленно провела рукой, проверяя, не разлито ли чего.

— Странно, — пробормотала я, оборачиваясь к Дженни. — Все нормально. И похоже, все на месте. Зачем тогда Джессика копалась тут?

Дженни щелкнула пальцами:

— Может она искала твои контрольные? Не знаю… или пыталась подложить тебе что-то для Кэри Хейла? Или может она вообще перепутала ваши шкафчики, они ведь рядом.

Я поджала губы:

— Из-за этой чепухи я даже не пообедала спокойно.

Дженни рассмеялась:

— Даже сейчас ты думаешь о еде, — она оттащила меня от шкафчика: — Я предлагаю тебе перед математикой составить план захвата темного сердца Кэри Хейла.

* * *

Вечером Кэри должен был прийти ко мне, и я начала нервничать, хотя я никогда не нервничаю, когда вижу его. Папа уехал на рыбалку, со своими коллегами, а мама сидела на кухне, продолжая печь свои кексы, словно это могло помочь ей справиться с эмоциями. Мое возвращение со школы началось с того, что я сказала, что со мной все хорошо, что в школе никто меня не преследовал, и что я получила за свое эссе положительную оценку.

— Кэри звонил, — кратко бросила мама, и меня тут же прошиб холодный пот. Прежде чем я смогла запугать себя, воображаемыми ужасами, мама продолжила: — И он предупредил меня, что тебя ждет вечернее занятие с ним по биологии.

— Мам, — я вздохнула полу облегченно полу удрученно. — Я вернулась в шесть часов. Со школы. И мне предстоит еще волочиться с…

— Не говори так, Скай. — Мама нахмурилась. — Кэри хочет тебе помочь.

— Я знаю, — я опустила голову.

Мне пришлось немало времени потратить на то, чтобы дождаться этого парня. Мы с мамой даже успели посмотреть какое-то философское кино… или мелодраму — я уснула вначале и проснулась в конце, когда она ушла спать.

— Мам, уже девять, я иду наверх, — сказала я ей в спину.

— Дождись Кэри, — приказала она. — А я иду спать, потому что за эти два дня я ужасно вымоталась.

Я обреченно рухнула обратно на диван, прилепляясь глазами к экрану, и снова уснула, за просмотром фильма о Хэллоуине. Мне снилось, что мой преследователь, в доме, он следит за мной, и говорит о том, что я должна ответить за свои преступления. Потом, этот человек снял капюшон, и я увидела мисс Вессекс.

— Ты должна заплатить за то, что пропустила столько занятий. Тебя исключат из школы! Ты будешь каждый день, работать в библиотеке с трех до пяти часов вечера, и разлаживать книги по стеллажам!

Я проснулась, чувствуя себя не очень хорошо, и услышала позади себя голос Кэри Хейла:

— Проснулась?

Я вздрогнула, выбираясь из покрывала, и судорожно размышляя о том, как мне теперь себя с ним вести. Парень, как ни в чем не бывало, обошел диван, поднял покрывало, которое уронила на пол, и складывая его, со словами:

— Извини, я задержался.

Я потерла лицо, и пригладила волосы.

— Не страшно, я знаю, чем ты был занят. Или, вернее кем.

Он фыркнул:

— Спросонья ты выглядишь еще хуже, чем обычно.

— Жаль, у меня нет силы убивать взглядом.

— Давай отложим ролевые игры на потом, Энджел, а сейчас примемся за работу. Кстати, вот. — Он протянул мне коробочку конфет, в красивой упаковке, и я непонимающе взяла ее. Покрутив в руках, я мрачно перевела на него взгляд:

— Только не говори, что это подарок от фанатки.

Он смутился, нахмурившись:

— Да, а что? Я вспомнил, что ты любишь эти конфеты, и потому взял.

Да уж, что может быть лучше.

Я взяла коробку, отложив ее на столик с ретро-лампой с абажуром (тетин подарок), и перевела тему на предстоящую контрольную. Кэри Хейл, опустился в кресло, доставая из своей сумки учебники, и протягивая мне.

— Кстати, а где твоя мама? — он вскинул голову, глядя в сторону кухни, словно ожидал, что она выпорхнет оттуда с угощениями для него. Я усмехнулась:

— Ты ожидал, что она будет ждать тебя, сидя здесь со мной? Она ушла в свою комнату.

— Но ты дождалась.

— Потому что мама сказала, что убьет меня, если я уйду. Ну ладно, она этого не говорила.

Я на ватных ногах, прошла к включателю, и поморщилась, когда комнату залило ослепительно ярким светом. Когда я вернулась на диван, парень произнес:

— Я хотел поговорить с тобой о полугодовых экзаменах перед Рождеством, которые ты должна сдать. Вот, я подготовил для тебя список вопросов, которые тебе нужно будет изучить.

Он достал из кармана куртки свернутые пополам листки А4, и я вытаращила глаза:

— Это что… ты украл их из кабинета директора? Ева говорила…

— Стоп, — оборвал он меня. — Я ничего не крал…

— Точно, наша мисс Вессекс в тебя влюблена…

— Где ты нахваталась этой ерунды? — искренне возмутился он. Я громко фыркнула:

— Ладно, забудем.

— Нет, ты что ревнуешь? — он удивленно смотрел на меня. Я поджала губы. Все приподнятое настроение вновь опустилось вниз.

— Давай забудем, хорошо. Может ты голоден? Я могу приготовить тебе что-нибудь, есть ребрышки, и курица, и… я могу сделать тебе чай…

Он покачал головой, спрашивая:

— Я думал, после вчерашнего поцелуя, между нами все нормально.

Мои щеки обожгло огнем.

— Э-эм… ну да. Да, все нормально.

— Ты заикаешься.

— О Боже, заткнись. Конечно я заикаюсь, потому что ты говоришь об этом в моем доме, когда моя мама наверху, и может все слышать. — Я вздохнула. — Но, между нами все нормально.

— Я думал, между нами все более чем нормально.

Я едва не закатила глаза:

— Ты предлагаешь мне выйти за тебя, Кэри? Не забывай, что у меня галлюцинации, и я вижу то, чего нет. Кто знает, вдруг однажды мне захочется всадить тебе нож в сердце.

— Иногда ты меня пугаешь, Энджел, — невозмутимо усмехнулся Кэри Хейл.

Себя я тоже пугаю, Кэри. Постоянно.

Чтобы закончить наконец с его вопросами о том, вместе мы или не вместе, я занялась уроками. Я чувствовала, что он наблюдает за мной, и поначалу это не давало мне сконцентрироваться на работе, но потом я почти забыла о нем.

Когда время подходило к двенадцати, он задремал, положив голову себе на плечо. Я надеялась, что это не какой-то фокус, и он не видит, как я уставилась на него, не в силах отвести взгляда. Кэри Хейл ассоциируется у меня с чем-то мягким. В него можно укутаться, чувствуя себя уютно. Чувствуя себя как дома.

Кэри Хейл пробормотал мое имя во сне. Мое другое имя, которым он назвал меня.

Кто сейчас снится ему, я, или та девушка — другая девушка, связанная с его прошлым?

Серена.

* * *

Ночью я проснулась от того, что кто-то потянул меня за ноги, и я упала с кровати, больно ударившись локтем об пол. Я вскрикнула.

— КТО ЗДЕСЬ?

Сначала я подумала, что это тот, кто следит за мной, или Том, каким-то образом пробрался ко мне в комнату, но это была всего на всего Эшли. Я попыталась сфокусировать на ней взгляд, и осознать, что происходит. Я видела ее плохо — она стояла на фоне открытого окна, из которого проникал холод.

— Эшли, что ты…

— Я УБЬЮ ТЕБЯ!

Она стояла надо мной, пошатывая и размахивая руками. Ее красивые волосы, были в слипшейся грязи, и от нее скверно пахло. Я встала на ноги:

— Тебе нужно проспаться.

Мое тело дрожало от холода, но Эшли холод не беспокоил. Я включила ночник, чтобы успокоить подвыпившую кузину, слетевшую с катушек, и ужаснулась — так плохо она выглядела. Хуже всего были ее глаза, налитые кровью, полные отчаяния и страха, как у загнанного в ловушку зверя, который понимает, что ему не спастись. Я почувствовала одновременно отвращение и беспокойство за нее. Зная, что мои слова лишь сильнее разозлят ее, я все же спросила:

— Что с тобой случилось?

Она закричала, обхватив себя руками и сгибаясь пополам, словно мои слова были ножом. Я потерла лоб.

Что с ней такое?

Может, стоит разбудить маму? Раньше мне часто хотелось показать ей истинное лицо племянницы, но Эшли того не стоила. Теперь я не хотела звать ее, потому что я начинала осознавать — с Эшли происходит действительно что-то ужасное, и ей нужна помощь.

— Я отправил тебя к доктору Грейсон, я привел тебя к ней, и думал, что теперь все придет в норму…

Неужели…

Эшли захныкала, так отчаянно, что я почувствовала, как сжимается мое сердце. Я подошла к ней, и обхватив за худые плечи (когда она успела так похудеть?), повела ее к постели. Эшли упала на кровать, крича пьяным воплем, затем, обняла подушку, прижимая к животу, словно пытаясь остановить кровь. Она что-то бормотала, захлебываясь слезами, и я с трудом разобрала пару фраз «я хочу умереть», «убей меня» …

Я накрыла ее одеялом, и убрала волосы с лица. Через несколько минут, кузина успокоилась, и я вернулась к ночнику. На полу что-то блеснуло. Я опустилась посмотреть, что именно, и это оказался нож. Нож в крови.

По моим рукам пробежались мурашки, и я глянула на мирно спящую кузину. Неужели она хотела убить меня? Почему-то сразу вспомнился мой преследователь, а затем мои галлюцинации. Что если Эшли заставила меня думать, будто я схожу с ума?

Боже, это паранойя, теперь я начинаю подозревать всех и во всем.

Убрав нож на кухню, я вернулась в комнату, и завалилась в кровать, рядом с дурно пахнущей кузиной.

Неожиданно все встало на свои места. Она вернулась из Парижа, совершенно на себя не похожая, и затем неожиданно сошлась с Иэном, сыном доктора Грейсон. И Кэри Хейл сказал ей о том, что отвез ее к доктору Грейсон. Что же с ней происходит? Она напилась после того, как Кэри Хейл отверг ее? И я уверена, она сказала, что убьет меня именно по этой причине — потому что думает, что я нравлюсь ему.

Я зевнула, кутаясь в одеяло с головой, чтобы отогнать вонь, исходящую от Эшли.

Мне нужно прекратить лезть не в свои дела, иначе когда-нибудь мне попадет за это. Я совсем как Кэри Хейл, может быть, поэтому он мне и нравится — потому что мы похожи?..

Глава 13

Что-то скрипнуло, шикнуло, и потом с размаху треснуло меня по голове. Я подскочила, безумно озираясь во все стороны, но это всего на всего Эшли проснулась. Она уставилась на меня с шоком:

— Что ты здесь делаешь?

— Ты шутишь, да? Это ты напилась и забралась в мой дом. Я еле усмирила тебя, психопатка.

Она нахмурилась, пытаясь вспомнить вчерашний день. Я посмотрела на часы. Семь утра. Все равно нужно было вставать, и идти в школу. Я снова посмотрела на кузину, она пыталась выбраться из-под одеяла:

— Твоя мама знает, что я здесь?

— Еще чего, — буркнула я. — Хотя нужно было бы предупредить тетю Энн что ты у меня, чтобы она не беспокоилась.

Эшли издевательски фыркнула, словно ее презрительного взгляда, брошенного в мой адрес, было недостаточно:

— Брось, Скай, какие еще переживания? Моя мама переживает только о том, как ей продать свои дурацкие картины.

Мое лицо вытянулось, щеки обдало жаром:

— Не обязательно быть такой свиньей с самого утра, Эшли. Твоя мама любит тебя, может тебе пора повзрослеть, и выкинуть дурь из своей башки?

— Заткнись, — огрызнулась она.

— Сама заткнись.

* * *

Я думала, что хуже истерички-Эшли, пробравшейся ко мне ночью в комнату ничего не может быть, но была не права. Я встретила дядю Билла, как раз, когда он выходил из кабинета директора Гордона. Я помахала ему, и он подошел ко мне, выглядя уставшим и встревоженным. Больше встревоженным.

— Скай? Почему ты не на уроках?

— У меня сейчас окно, — пробормотала я, прижимая учебники к груди. — А что-то… что-то случилось? Почему вы в школе?

Первой моей мыслью было, что Том что-то натворил, или против него есть какие-то улики, потом, что что-то могло случиться с Эшли, и затем, что Кэри Хейл влип в какие-то неприятности.

Мои внутренности сжались в тиски, от плохого предчувствия, но ни одно из моих предположений не было верным:

— Сегодня ночью напали на Джессику Торренс. Она сейчас в больнице, в тяжелом состоянии, но врачи говорят, что скоро она придет в себя.

Мое лицо вытянулось. Джессика? Она ведь преследовала Кэри Хейла. Джессика подруга Эшли…

— Я не… кто мог это сделать?

— Я должен вернуться на работу, — невнятно пробормотал он, избегая смотреть мне в глаза. — Не забудь зайти к нам домой после школы, потому что Анна очень соскучилась по тебе.

— Э-э… я обещала остаться у Дженни — ее родители уезжают. Мм…

— Хорошо, но все равно, зайди, потому что твоя тетя очень переживает, — сказав это, дядя быстро ушел, а я уставилась ему вслед. Он умчался от меня, словно от огня, и почему он вообще был в школе? У директора Гордона? Может, они подозревают Тома? Или, может быть это не он? Почему, преследуя меня, это существо напало на Джессику?

Вместо запланированного похода в библиотеку, я отправилась к Кэри Хейлу — он был единственным, с кем я могла поговорить о том, что меня тревожило, а чувствовала я себя фаршированным желудком овцы, которую готовила тетя.

Как только я вошла, Кэри вскочил. Он был в легком сером свитере, и рваных джинсах.

— Ого, ты плохо выглядишь. Что-то болит? Приготовить тебе чай? Утром Энн собрала мне завтрак, но я не был голоден, хочешь, я разогрею для тебя…

Я набрала полную грудь воздуха, и медленно выдохнула. Кэри Хейл усадил меня на кушетку, а сам присел на стул, и наклонился ко мне, продолжая обеспокоенно хмуриться.

— Ты узнала о том, что случилось с Джессикой? — догадался он.

— Ты тоже знаешь об этом?

— Я отвез ее в больницу ночью.

Я опустила взгляд. Конечно, это не значит, что он с ней что-то сделал. Конечно, нет.

— Ты думаешь, я сделал это с ней? — С любопытством спросил Кэри Хейл, откидываясь на спинку стула. Наши колени соприкоснулись, и я вздрогнула.

— Нет. Но это немного странно, что ты оказываешься именно там, где происходят нападения на людей, ты не находишь?

— Может, я проклят?

— Как это случилось? Как ты нашел ее?

— У меня была встреча с одним старым другом в закусочной. И мне посчастливилось найти Джессику за углом. Я вовремя доставил ее в больницу.

— Ты не спросил у нее, кто это сделал?

— Нет, потому что она истекала кровью, и не могла ничего сказать.

Я вспыхнула. Кэри наклонился ко мне:

— Ты серьезно думаешь, что я мог напасть на нее?

— Нет.

— Но ты не исключаешь этого? — Я не ответила, и Кэри сухо сказал: — Я не делал с ней ничего, Энджел, и ты должна наконец, начать доверять мне. Возможно я для тебя не подхожу как парень, но в этом мире есть много людей, которых следует действительно опасаться. Мы оба знаем, что кто-то в этом городе хочет причинить тебе боль, а исходя из того, что Джессика без сознания, у нас ничего нет. Поэтому есть только ты, и неизвестный, который тебя преследует, и так же есть я, парень, которому ты должна верить, который пытается тебя защитить. Ты будешь со мной встречаться?

* * *

После школы, я пришла к тете Энн, как и обещала, а она уже с порога прокричала:

— Скай, позови Кэри на обед.

— Как вы узнали, что это я? — Я была поражена, потому что тетя находилась на кухне, и оттуда меня точно не было видно.

— Только ты входишь тихо, в надежде, что я не услышу, — послужило мне ответом.

Да уж.

— Сейчас позову! — Я закинула сумку на плечо, и снова вышла. Перспектива встретиться с Кэри меня не радовала. Мысленно я продумывала свои действия, и то, что я скажу ему, ведь времени у меня не так много — Дженни ждет меня у ворот, болтая с Алексом, по телефону.

«— Давай будем встречаться?» — это мечтает услышать каждая девушка, и как оказалось, и я тоже. И что я сделала, когда Кэри Хейл сказал это?

«— Я буду с тобой, только после того, как я разберусь со всеми своими проблемами».

Нет, я это серьезно? Я сказала это серьезно? Меня нужно просто госпитализировать. Немедленно. Как бы мне хотелось забрать назад свои слова, но еще больше мне хотелось стереть с его лица этот взгляд — изумление, непонимание, и какое-то нездоровое веселье. Из-за этого взгляда, я даже усомнилась, а не пошутил ли этот парень? А если бы я сказала «да», он бы со смехом сказал, чтобы я выкинула подобные иллюзии из головы, и этого никогда не случится?

После подобного общения, я, наверное, потеряю доверие ко всем особям мужского пола, хотя такого шутника как Кэри Хейл, я еще не встречала.

Я вошла в домик, особенно не заботясь, побеспокою его или нет (почему он никогда дверь не запирает?).

Кэри я нигде не увидела, но раз тетя Энн попросила его позвать, значит этот парень где-то здесь. После моего отказа, который на самом деле не был отказом — ведь я пообещала, что после того, как поймают маньяка, я буду с ним, — он стал странно себя вести: попросил идти на урок, и попытаться отвечать на вопросы, чтобы сделать вид, что я не завалю экзамены.

— Эй! — громко позвала я, оборачиваясь вокруг себя, чтобы проверить ванну, но Кэри уже стоял позади меня:

— Ну, ты шпионишь за мной?

Я схватилась за сердце — от того, что он напугал меня, и от того, что он вышел из ванной в одних штанах, и с полотенцем, висящим на плече. С его волос все еще капала вода. Кэри запер за собой дверь, и словно я — это обычно дело в его комнате — прошел вперед, и сел на кровать, сталкивая на пол тетради и книги.

Я уставилась на его грудь, заметив небольшой рубец, прямо там, где находится сердце. Что это?

— Куда ты смотришь? — без тени улыбки спросил он.

— Думаю, тебе пора нарастить мышцы, — невозмутимо ответила я, но Кэри Хейл лишь тихо рассмеялся, отбрасывая полотенце, и доставая где-то позади себя футболку. Мышцы под его бледной, мраморной кожей, перекатывались, заставляя мое сердце биться сильнее. Я могла поспорить что он не видел, как я смотрю на него, но он спросил:

— Если сомневаешься в моей привлекательности, почему не можешь отвести взгляда от меня?

— У тебя что, глаза видят сквозь предметы?

— Твой взгляд я могу почувствовать.

Я озадачилась, но решила не развивать эту опасную тему, чтобы не напоминать о том, о чем мы говорили в его медкабинете.

Он опустил голову, криво улыбаясь:

— Хочешь что-то спросить?

— Я бы хотела спросить у тебя о многом, но вижу, ты не в настроении, — проворчала я, облокачиваясь о дверь. Я прижала сумку к груди, обеими руками, задумчиво глядя на Кэри Хейла. Он встал, усмехнувшись:

— Да, я не в настроении, думать ни о чем, кроме тебя, — он приблизился ко мне почти в плотную, так, что я почувствовала угрозу для моего мозга: «Опасность! Идиотское поведение!»

— Ты же не собираешься меня поцеловать? — предупреждающе спросила я. — Мы не можем так себя вести… целоваться… иногда.

Вот он — момент отключения моего мозга.

Кэри тихо рассмеялся:

— А что поделать? Я должен как-то завладеть твоим вниманием, верно? Когда твои мысли крутятся лишь вокруг твоих проблем, из-за которых ты не смотришь на меня.

— Ну, не смотреть на тебя бывает сложно, — с иронией заметила я, и добавила, стараясь не смотреть ему в глаза: — Кроме того, ты тоже одна из моих проблем.

Его рука, легла на дверь, рядом с моей поясницей. Я чувствовала его пальцы, рядом с собой, несмотря на то, что он даже не касался меня.

Мое тело превратилось в сплошное сердцебиение.

— Я еще не был твоей проблемой, Энджел, но я могу ею стать. — Он собирался еще что-то сказать, но вдруг в ужасе застыл. — Что такое? — Его взгляд стал стеклянным. Он рассеянно заморгал. — Что это?

— Где? — я обеспокоенно нахмурилась — его страх передался мне. Он схватил меня за руку, прижимая ее к своему сердцу.

— Здесь!

— Твое сердце колотится как сумасшедшее, — констатировала я, ощущая легкое удовлетворение в душе — неужели это из-за меня?

Он непонимающе смотрел на меня, и я отвечала ему тем же непонимающим взглядом. Я чувствовала его пальцы на своей руке, чувствовала, как вздымается его грудь от дыхания, и я чувствовала, как громко колотится его сердце.

Мое тоже учащенно забилось. Впервые в жизни я ощутила дикую жажду, желание притянуть Кэри Хейла к себе, и поцеловать. Я никогда раньше не чувствовала ничего подобного, но сейчас это было сильнее меня — что-то внутри меня стремилось к Кэри Хейлу, хотело, чтобы он забрал это, вытащил из меня, вырвал.

Я медленно подняла руку ему на плечо, вставая на носочки. Шокированный парень даже не шелохнулся, превратившись в каменное изваяние под моей рукой. Его широко распахнутые глаза смотрели на меня с мольбой объяснить, что с ним происходит.

Если я прикоснусь губами к его губам, я почувствую, что этот огонь в моей груди погаснет?..

— ЭЙ! ВЫ ЧТО УСНУЛИ?!!

Я подскочила, а Кэри Хейл, словно очнувшись, отошел от меня. Он отпер дверь, и в проеме возникла Дженни. Она мрачно переводила взгляд с меня на Кэри Хейла и обратно.

— Вы чем тут занимались, а?

— Ничем, — поспешно сказала я. В ушах до сих пор шумела кровь. Я прошла мимо Кэри Хейла, и только когда вышла за ворота, вспомнила, что забыла позвать его на обед, и забыла поболтать с тетей Энн.

Дженни была раздражена. Она сверлила меня взглядом, пока я забиралась в машину. Мое тело не подчинялось мне, поэтому я предложила Дженни сесть за руль, и она проворчала, заводя двигатель:

— Ну, какие у тебя оправдания, что тебя не было девятнадцать минут? Когда он открыл дверь, выглядел так, словно ты хорошенько приложила его чем-то тяжелым по голове. Что ты с ним сделала?

Я бросила рюкзак на заднее сиденье, наконец-то вздыхая полной грудью.

— Не знаю, что случилось. Я словно… не была собой. Он вышел из душа, и я…

— Эй, притормози, — Дженни рассмеялась, — если это будет что-то запрещенное не рассказывай мне.

Я продолжила, не слыша ее:

— Не знаю… когда он подошел ко мне внутри меня все словно… рванулось ему навстречу…

— Ты действительно влюбилась в него? — у Дженни отвисла челюсть. Она несколько раз открыла и закрыла рот, а потом жарко воскликнула: — Когда вы наконец-то будете вместе, ты можешь мне назвать дату?

— Нет, потому что я не могу думать ни о чем другом, пока человек, который напал на Джессику, (и на меня), на свободе.

Дженни с сарказмом протянула:

— Ну, да, когда я увидела тебя и Кэри, не похоже было, что ты можешь думать только о маньяке. В общем, расскажешь все дома, в подробностях. Я не могу в полной мере рассмотреть выражение твоего лица, не рискуя въехать в первый придорожный столб.

Я ощутила легкое покалывание где-то в затылке, и выглянула в боковое окно. У дома Саммерсов, мимо которого мы проезжали, под ивой, сбросившей листья, стоял душитель. Чутье мне подсказало, что это — именно он. Я ткнула пальцем в стекло:

— Дженни, ты видишь того типа?!

Она глянула в окно. С ее губ сорвался смешок:

— Ты же не думаешь, что это Кэри шпионит за тобой.

Я даже не улыбнулась:

— Ты видишь его?

— Скай, что с тобой? Конечно, я вижу его. — Она обеспокоенно покосилась на меня: — Ты в порядке?

— Я… я думала, что у меня галлюцинации.

— Почему ты думала, что у тебя галлюцинации?

Я покачала головой. Это было странно. Реальность и вымысел — все смешалось в моей голове. Я уже не знаю, что правда, а что нет.

— Скай, у тебя галлюцинации? — Дженни, схватила меня щупальцами настойчивости, и не отпускала. — Ты сказала о нем кому-нибудь? Ты говорила с доктором Грейсон?

— Да, — смущенно протянула я. Это не входило в мои планы — рассказывать о своем безумстве кому бы то ни было. — Из ее слов выходит, что это нормальная реакция на стресс.

Дженни изумлено покачала головой:

— Может, она и права, и это нормальная реакция на стресс, но мне кажется, таким образом твой стресс только усугубится — если ты не будешь знать, где настоящий человек, а где выдуманный. Это ведь так произносится?.. — Дженни взволнованно продолжала бормотать. — Ты должна сказать родителям. Должна сказать Биллу, что кто-то все еще следит за тобой.

— Я не знаю, как это сделать. Они целый год ожидали от меня каких-нибудь фокусов, ждали, когда я выкину что-то, несвойственное мне, и теперь, когда они наконец-то успокоились, и ведут себя со мной, почти как с нормальным человеком, я скажу, что меня преследуют галлюцинации?

— Конечно, — удивилась Джен. — В этом городе творится что-то преступное. На Джессику напали, за тобой следят, Кэри вернулся…

— Ладно, — мне не хотелось, чтобы речь вновь зашла о Кэри Хейле, и вообще о чем-то что тревожит меня. — Я больше не хочу говорить о галлюцинациях, особенно после того, какой разнос устроила мне мама, после возвращения домой.

Мы с Дженни оставили тему о моем здоровье позади, и всю дорогу болтали о всяких глупостях. Не знаю, как у нее, но у меня было такое ощущение, словно мы с ней давно не разговаривали, и вообще не виделись. Я погрузилась в учебу, и магическую чушь, которая творится вокруг меня, а Дженни занята разборками в своей семье, между ней и Лизой, и отношениями с моим братом, по скайпу.

Мы подобрали Еву без пяти семь, около ее дома, и она сходу заявила, что не сможет остаться на ночь, потому что у нее запланирована встреча с Томом. Дженни оставила это без комментариев, лишь бросив на меня многозначительный взгляд, а я попыталась ненавязчиво выяснить, чем она вчера вечером занималась, и соответственно, чем был занят Том, если они, конечно были вместе, в чем я не сомневаюсь.

Я повернулась к ней, положив руки на подголовник.

— Мы с Томом смотрели ужасы на ноутбуке, — охотно отозвалась девушка, закручивая рыжие кудряшки в пучок, и складывая худые руки на коленях. Я не знала, что ей нравятся ужасы. Точнее я знала, что ей они не нравятся.

— Никогда бы не подумала, что ты станешь смотреть подобное, — осторожно сказала я. Раньше Ева постоянно бубнила, что просмотр таких фильмов может здорово подпортить мне психику.

Девушка пожала плечами, словно такого никогда не было:

— Иногда нужно чем-то пожертвовать ради отношений.

Мне так и хотелось спросить, а готова ли она пожертвовать жизнью ради Тома. Я отвернулась, устало потирая ладонями лицо, мучаясь от того, что не могу просто так взять и заявить, что ее парень напал на Джессику и преследует меня. У меня нет никаких доказательств, просто мое дурное предчувствие, по отношению к Тому Гордону, и несколько угроз с его стороны. Но я так же знала, что, если не сделаю что-то, их отношения могут кончиться чем-то плохим.

— Что с тобой? — Ева выглянула между сиденьями.

— Ничего. Просто не выспалась, и теперь меня клонит в сон.

— Ты не посмеешь заснуть, когда я распланировала весь вечер, — влезла Дженни, практически спасая меня, от неловкого бормотания. Ева рассмеялась:

— Твоя развлекательная программа включает «Дневник памяти»?

— Эй, думаешь, я какая-то обычная девчонка? — Дженни коварно рассмеялась, на весь салон. Мы с Евой фыркнули.

Я уже давно не чувствовала себя так весело, как сегодня, и на некоторое время выкинув из головы бесполезные переживания, о том, что может случиться в будущем, я просто наслаждалась тем, что мне семнадцать лет, и что я просто живу.

— Мы, раз уж Ева изменила своим привычкам, можем смотреть всю ночь фильмы ужасов, ведь она смотрела их с Томом, верно? — Дженни попыталась поддеть рыжую подругу.

Снова это упоминание о Томе.

Приняв решение, я снова обернулась к Еве:

— Ты… ты провела с ним всю ночь вчера? То есть, сегодня утром вы были вместе, верно?

Улыбка с лица подруги слетела с губ, и в салоне повисло молчание. Некоторое время, Ева смотрела на меня стеклянным взглядом, потом сказала:

— Ты не можешь всерьез так думать, Скай. Ты не можешь думать, что Том ушел от меня, и направился чтобы напасть на Джессику.

Значит, она знает, о моих подозрениях.

— Но я думаю, Ева, и ты не можешь винить меня. Я знаю его гораздо лучше, чем ты, и я знаю, что он за человек. И так же я знаю, что он названивал мне, угрожал мне. А потом, кто-то набросился на меня на озере, и пытался убить. А вчера кто-то напал на Джессику.

Вновь повисло молчание, в течении которого Ева не отводила от меня взгляда. Мне казалось, что она стала даже бледнее обычного.

— Дженни, я вспомнила, что мне нужно заняться кое-какими важными делами. — Уничтожающим тоном произнесла она, и я поджала губы. Я не чувствовала себя виноватой, напротив, я думала, что я полностью права. Или сегодня, или завтра, все же, она узнает, что представляет из себя ее новый парень. Он не тот, кем кажется.

Дженни остановила машину у обочины, и рыжая, не прощаясь, ушла.

— Зачем ты это сделала? — Джен посмотрела на меня так, словно увидела впервые. Я скрестила руки на груди, ощущая горечь внутри, распространяющуюся по всему телу.

— Потому, что я действительно так думаю.

— Ну и что! Теперь она там, и она пойдет к нему!

Я вскинула брови, пронзительно глядя на Дженни:

— И что? Она не дура, и теперь, она станет присматриваться к нему.

— Ты должна прекратить делать это, Скай, — с болью в голосе произнесла Джен. — И должна вспомнить, что Том когда-то был и твоим другом тоже.

* * *

Я уже решила, что зря мы не отменили эту вечеринку на двоих, но Дженни смогла меня отвлечь, впрочем, как и всегда. Мы посмотрели несколько ужастиков (где пропустили середину, из-за разговоров, и конец фильма угадывали), и спекли невкусный пирог.

— Этот пирог какой-то ужасный, да? — Дженни расстроенно наклонилась над столом, где стояла выпечка, и потянула носом аромат. — Мне кажется, я так и умру, не научившись готовить.

— Зачем тебе учиться готовить? — протянула я, смывая тесто с рук. — Алекс прекрасно владеет всеми необходимыми навыками… если бы он был дома, наверняка бы мы с Эшли и Кэри не мучились так, перебиваясь с воды на хлеб, когда на тетю Энн находит кулинарное вдохновение.

— Эй, — Дженни тут же переключилась на другую тему, забыв о готовке, и о своем парне. — Ты слышала, что Кэри и мисс Вессекс встречались? Их видели вместе.

— Очередной бред, — отрезала я. — Она же старая для него.

— Ненамного, — Джен пожала плечами. — Старше всего-то лет на семь. Кроме того, разве они не хорошо смотрятся вместе?

Дженни потупилась, когда я бросила на нее взгляд.

Что за бред — Кэри Хейл и мисс Вессекс? Может, они обсуждали мою успеваемость, когда их видели вместе? Да, именно поэтому они и встретились.

— А где их видели?

— Возле старой башни, на окраине города.

— Что они там забыли? — озадачилась я, вытирая руки о полотенце. — Там же ничего кроме яблочного сада нет.

— Ага… может они того?

— Все, отстань, — рассмеялась я. Дженни принялась мыть посуду, а я вытирать. Дженни продолжала выдумывать какие-то глупости:

— Думаю, тебе стоит найти парня чтобы Кэри тебя приревновал.

— Зачем? — удивилась я. — Ты ведь знаешь, я не могу притворяться. Еще скажу что-нибудь, как-то выдам себя… этот тип такого не забудет.

— Он до сих пор припоминает ваш первый день знакомства?

— Да… — неуверенно протянула я. Первый день знакомства. Вовсе он был не первым, я уверена!

— Я думаю, он от тебя без ума. Он больше нигде не гуляет с девушками.

Кроме мисс Вессекс.

— … и он даже не читает письма поклонниц.

Да он и раньше их не читал, Нарцисс.

— Кстати, — письма Кэри Хейлу напомнили мне кое-о-чем, — я принесла те конфеты, которые он мне отдал, хочу, чтобы ты попробовала.

— Вот видишь, — торжествующе щелкнула пальцами Джен, словно и не слыша о конфетах. — Он просто без ума от тебя.

Я закатила глаза:

— Он просто ненавидит сладкое, вот и все. И он не стал никому об этом говорить, чтобы ему не прекратили дарить подарки…

— Ты говоришь так, словно собираешься использовать его до конца жизни, — со смешком сказала Дженни, с усилием отскребая от противня остатки подгоревшего пирога. Вода брызгала в разные стороны, но подруга не замечала: — Я уверена у него есть так же много других талантов, которые тебе пришлись бы по душе.

— Боже, он говорит точно так же.

* * *

Я проснулась, затаив дыхание. Дженни спала рядом уронив голову мне на плечо. Я хотела разбудить ее, но меня парализовал страх: я видела чью-то фигуру, вырисовывающуюся на фоне окна. Кто-то проник в дом? Или это моя галлюцинация?

Я дотянулась до лампы на столике, и щелкнула включателем, но он не работал. В панике я начала нажимать на кнопку, но ничего не происходило, затем, свет внезапно ослепил меня из-за того, что возле моего лица, вспыхнул огненный шар. Я вскрикнула, вжимаясь в спинку дивана, обернулась на Дженни, но она куда-то исчезла.

В центре гостиной стояла та самая девушка, чудовищно похожая на меня. Ее глаза горели безумством; она медленно пошла ко мне, открывая и закрывая рот, словно произнося слова. По ковру, где она шла, стал заниматься огонь. Пламя лизнуло ножку столика, и поднялось наверх; до моего носа донесся запах гари, одежда взмокла от жара. Я понимала, что это сон, но в моей голове скопился сгусток страха, и он пульсирующее стал разливаться по телу.

Это сон, и я прикусила губу, чтобы не заорать — Дженни спит рядом, и она тут же подскочит, увидев, что я не в себе; лучше проснуться первой, и чтобы это сделать я ущипнула себя за тыльную сторону ладони, так сильно, что на глаза выступили слезы. Вместе с этим, я услышала оглушающий вопль Кэри Хейла у меня в голове; он кричал и вопил, и его голос был пронизан ужасом; я не шевелилась, продолжая вжиматься в диван, и краем глаза заметила какое-то движение с внешней стороны окна — кто-то пытался проникнуть в дом. Кэри Хейл звал меня, изо всех сил тарабаня по стеклу. Мой рот приоткрылся, я хотела бы сказать ему чтобы он ушел, но мое горло раскалилось от горячего воздуха — девушка-двойник, стояла в метре от меня. От ее горящей юбки разливался жар, заставляя мое лицо гореть, и я зажмурилась, приказывая себе ни за что не кричать, а когда открыла глаза, ее лицо было прямо перед моим — всего в нескольких сантиметрах — в ее глазах я видела себя. Наклонившись ко мне еще ближе, она открыла рот, и быстро зашептала:

— Ты должна убить Кэри Хейла. Ты должна убить Кэри Хейла. Ты должна убить Кэри Хейла… — я вжалась в диван, и зажмурилась, чувствуя, что, если продолжу смотреть в ее страшные, безумные глаза, я просто сойду с ума. Ее рука легла мне на затылок, а горячее дыхание прошлось по щеке, останавливаясь у виска: — Или он убьет тебя.

Моя кожа накалилась до предела, мои кости превращались в раскаленную лаву, под ее пальцами. Я закричала, не в силах сдерживать боль в себе. Руки двойника, схватили меня за голову, заставляя смотреть на нее; наши лбы соприкоснулись, заставляя мой мозг гореть в агонии.

— Или он убьет тебя.

Я кричала так громко, что на глаза навернулись слезы, а дыхание стало тяжелым, прерывистым. Потом, мое тело внезапно покрылось мурашками холода, и открыв глаза, я поняла, что Дженни плеснула мне в лицо стакан холодной воды. Я почти не видела ее — мой взгляд был рассредоточен. Я не могла ей ничего сказать, потому что горло по-прежнему горело огнем.

А в следующее мгновение, меня тряхнуло из одной стороны в другую — я сидела на переднем сидении в машине Дженни. Она внимательно следила за дорогой, вдавливая педаль газа в пол.

— Куда ты едешь? — Я произнесла эти слова так медленно, словно у меня в горле застряла кость.

— В больницу. Твоя температура — сорок градусов.

Мне нечего было ответить на это. В моей голове был омлет из мозга, а в жилах до сих пор бурлила кровь. Мне хотелось закрыть глаза и уснуть, но боль была просто невыносима.

— Скай, держись. Мы скоро будем в больнице. — Я с трудом открыла глаза, чтобы посмотреть, где мы находимся. — Я не знаю, что случилось… я пошла на кухню, поставить разогреть пиццу, мы же договорились не спать до пяти утра… потом, я услышала твои крики, и примчалась в комнату… я не знаю, что произошло…

Я не могла разобрать, что она говорит: в моих ушах шумела кровь, и мне было горячо и холодно одновременно.

Дженни не смотрела на меня — она следила за дорогой.

— Сейчас поворот, и мы будем в больнице… все будет хорошо, Скай!

Я разлепила веки. Машина сворачивала, делая поворот на девяносто градусов — с правой стороны был небольшой овраг, уходивший в лес.

— Осторожнее… — прохрипела я, с трудом сглатывая.

Джен наклонилась в мою сторону:

— Я не услышала, что ты произнесла.

— Осто…

Свет фар выхватил из темноты чей-то силуэт.

— Скай, я не…

Мое тело словно окунули в прорубь.

Дженни! Осторожнее! Дженни! Не тормози! Не тормози! Нет!

Она закричала, изворачиваясь от какого-то человека, который стоял точно посреди дороги, не боясь, что кто-то может сбить его на смерть. Машину тряхнуло в сторону, и она скатилась в овраг, впечатавшись капотом в дерево. Дженни упала на руль, потеряв сознание, и тишину прорезал визгливый звук гудка. Я с трудом повернула голову, и увидела, что он идет к машине, медленным, размеренным шагом.

Год за годом, Энджел. Ты заплатишь за все, что натворила…

Я знала, что он идет ко мне со зловещей усмешкой.

Мой желудок скрутило.

Я ведь говорил, тебе, Энджел.

Глава 14

Интересно, как это — покончить со всем этим, подумала Эшли Хардман, забираясь на подоконник своей комнаты, и свешивая ноги вниз. После того как она вернулась домой из Франции она часто думала о том, чтобы прекратить все это — поток мыслей и воспоминаний в ее голове, неумолимо истязающий ее душу, но ей все не хватало сил сделать это с собой.

Она соскользнула вниз, на траву, и упала на спину. Всхлипнула, но не от боли, а от безысходности. Она так устала от происходящего — от зависимости, от того, сколько ошибок совершила, и от того, что больше ей некому довериться.

«Я люблю твою сестру», сказал ей Кэри Хейл. Он сказал это жестко, но искренне, без доли сострадания в голосе. Он помог ей тогда, но ему наскучило все время опекать немощную девушку, которая преследует его изо дня в день, требуя внимания.

— Это небо как в тот день, — произнесла она хриплым голосом.

Черное, без единой звездочки. Серые клубы тумана, окутали улицу такой плотной стеной, что Эшли не видела очертаний ничего вокруг себя — лишь рассеянный свет уличных фонарей.

«Услышит ли кто-то меня, если я закричу?».

Эшли на ощупь достала из внутреннего кармана пальто фляжку с виски, и сделала глоток, проливая несколько драгоценных капель на подбородок и грудь. Горло обожгло, и на мгновение она почувствовала облегчение — на несколько секунд, пока напиток прокатывался по горлу вниз, согревая, она забыла обо всем, о чем думала до этого.

Но потом, громкие мысли вернулись вновь.

Эшли села, и ей в голову ударила боль. Легонько дотронувшись кончиками пальцев до лба, она почувствовала влагу в волосах. Кровь?

Интересно было бы взглянуть на реакцию Билла и Энн, если она войдет в дом в таком виде. И интересно, как поступит Скай. Она ненавидит ее так сильно, что казалось, может уже свыкнуться с этой мыслью. Скай пыталась все время ей помочь. И от этого, Эшли ненавидела ее еще сильнее. Кем себя возомнила эта девчонка? Она считает, что помогает ей таким отношением, таким поведением? Она ненавидела это в ней.

Встав на четвереньки, Эшли, закашлялась. Ее волосы прилипли к лицу, но она не позаботилась о том, чтобы убрать их. К горлу подкатила тошнота, и девушка еле сдержалась. Встав на ноги, она пошатнулась, и медленно пошла по лужайке к дорожке.

— Я еще более жалкая.

Зачем жить?

В чем вообще смысл жизни?

Эшли вышла на дорогу. Мимо промчались несколько машин. Время приближалось к двум часам ночи, и этот район в такое время был особенно спокоен. Первой мыслью Эшли было пойти в клуб, где работал Иэн, и остаться у него. Он был кем-то вроде ее помощника, ее спасителя — все время был там, где нужно, чтобы дотащить пьяное тело девушки до каморки в клубе, где он работал. Эшли уже привыкла к этому, и постоянно крутилась рядом с ним.

Ее ноги были влажными. Кеды, в которых она брела, промокли, и неприятно хлюпали.

Хлюп-хлюп-хлюп.

Впервые за много времени, она была в трезвом уме, впервые ясно осознавала происходящее, и то, что она должна была сделать еще тогда — в тот день, когда все случилось. Больше смысла жить нет — ее мечты разрушились в тот миг…

Хлюп-хлюп-хлюп.

Губы Эшли задрожали.

Раньше она никогда не думала о том, как больно чувствовать себя другой — не такой, как все. Именно поэтому раньше ей не нравился Иэн — он был другим — всегда выделялся из толпы. Теперь Эшли сама такая.

Я знаю, что нужно делать…

Я должна все исправить…

Я должна убить себя.

Эшли шагнула на проезжую часть, под машину, мчавшуюся на полной скорости в тумане — водителю некогда было заметить сумасшедшую девушку.

Машина заскользила по скользкому асфальту.

Я умру.

Станет ли после этого легче?

Эшли ощутила страх, смешанный с легким чувством облегчения, но ничего не произошло. Не меньше минуты она стояла, дрожа всем телом от напряжения, до боли зажмурившись, и ожидая, когда наступит момент, и ее страдания закончатся.

— ТЫ РЕХНУЛАСЬ?!! — ее схватили за плечи, встряхивая так, что зашаталась голова. Она услышала пару крепких ругательств, и потом: — Ты что…

Эшли распахнула глаза, видя перед собой взбешенное лицо Иэна Грейсона. Она испуганно отшатнулась от него, но парень сжал сильнее пальцы на ее плечах, наклоняясь, к ней, и вдыхая ее запах:

— Ты пьяная?

— Отпусти меня, Иэн. — Эшли хотела, чтобы ее голос был громким, и внушительным, но ее слова прозвучали как хныканье. — Лучше тебе не прикасаться ко мне…

— Что за чушь, — оборвал он ее, таща к своей машине. Эшли затормозила по асфальту, но парню не составило труда запихать упирающуюся девушку на сиденье. Что-то раздраженно бормоча, он хлопнул дверью, и обошел машину.

Эшли подтянула к себе ноги, уткнувшись лицом в колени.

Иэн сел рядом. Повисло молчание.

«Зачем он заставил меня сесть в машину? Почему я так слаба, что не смогла заставить, чтобы он оставил меня в покое?».

Эшли содрогаясь, ожидала, когда Иэн спросит, что с ней, когда прокомментирует ее вызывающее поведение, но он молчал. Эшли чувствовала, что он вопросительно смотрит на нее, сосредоточенно думая. Но, по-видимому, Иэн решил, что его это не касается.

Он снова не спрашивает, снова не задает ей никаких вопросов.

Минуту спустя, машина двинулась с места. Эшли выпрямилась, собираясь сказать, чтобы он высадил ее на обочине, потому что домой она не собиралась. Ей некуда было идти. Ее подруги обманули ее, дома — тоже самое.

Иэн свернул совершенно в другую сторону.

Он протянул ей салфетки, чтобы вытерла лицо. Девушка с осторожностью приняла их.

— Опять собираешься помогать мне?

— Почему бы и нет, видимо это моя участь — быть твоей нянькой.

— Да уж… — Эшли скривилась. Она вовсе не это ожидала услышать в ответ. На самом деле, она ждала чего-то другого, за что можно было бы зацепиться, и понять, как он к ней относится, но не этого.

С невозмутимым выражением лица, он переключал передачи, и вел машину, по-прежнему на большой скорости. Эшли облизала губы. Она не чувствовала к нему страха, потому что, если бы Иэн хотел обидеть ее, у него представилась масса возможностей, но он «нянчился с ней, вместо того, чтобы работать».

— Куда мы едем? — спросила Эшли, поворачиваясь к нему.

Иэн свернул на соседнюю улицу, не глядя на него:

— Ко мне домой.

Он уставилась на него, открыв рот. В голове сразу же зародились неприятные мысли. Иэн достал из бардачка коробку салфеток, и протянул девушке:

— У тебя кровь.

— Я… упала… — Эшли осторожно вытерла салфеткой лоб. У нее действительно шла кровь. — Ты… мог бы отвезти меня…

— Все нормально, — оборвал парень. — Ты уже не раз оставалась у меня, так что я даже купил для тебя полотенце, и зубную щетку. Я не шучу, у меня серьезно дома лежит для тебя… — он бросил на нее невозмутимый взгляд, и закончил: — Можешь не беспокоиться, я никому не скажу о нашем забавном приключении на дороге.

Эшли поняла, что он знает, что это не было случайно. Она сделала это осознанно, потому что хотела умереть.

«Иэн не стал расспрашивать, потому что ему не интересно, что у меня в голове. Правильно, ведь я не сделала для него ничего хорошего, я лишь создала для него лишних проблем. Наверное, сейчас он жалеет, что остановился, и не переехал меня. Наверное, думает, что это печально — быть таким добрым парнем, что он не смог проехать мимо девушки в беде».

Эти мысли заставили Эшли внутренне сжаться от боли. Она не нужна никому, и это полностью оправданно. Она понимает, но от этого лишь хуже.

Мы сами себя загоняем в Ад, своими поступками. Мы устремляемся вниз осознанно, и чувствуем себя чудовищами, когда кто-то из наших жертв встречается на нашем пути, чтобы помочь.

Эшли вытерла слезы. Если Иэн заметил это, то виду не подал. Теперь Эшли ощутила себя идиоткой, зная, что пыталась убить себя даже тогда, когда знала, что никому до этого нет дела. Никто даже не заметит ее отсутствия.

— Зачем ты… — она прочистила горло, и начала заново: — Почему ты возвращаешься домой так поздно?

— Рейчел на работе, в ночную смену. Я должен остаться со своей сестрой.

Разговор не клеился. Эшли потерла руки, согревая, и Иэн тут же включил отопление в машине. Для него это не значило ничего, но для Эшли значило много. Она посмотрела на него по-новому.

Почему она раньше не замечала его?

Потому что ее злило, что он не поддается на провокации окружающих, в то время, как она стала такой как все — стала похожей на своих подруг. Она втайне завидовала этому парню, и всем тем, кто несмотря ни на что не стремился быть популярным, а оставался собой. Это притягивало и одновременно отталкивало ее.

— Что? — Иэн посмотрел на нее, своим мрачноватым взглядом. — Ты хочешь что-то спросить?

— Я думаю о тебе, — сказала Эшли. Было кое-что чего у нее не отнять никому — смелость быть искренней в своих чувствах к другому человеку. Иэн перевел взгляд на дорогу, не поинтересовавшись, что именно она думает о нем.

— Не надо, — лишь сказал он.

— Не надо что? — ее сердце пропустило удар.

— Не нужно влюбляться в меня, Эшли. Ты и я непохожи настолько, что мы не сможем найти общий язык. Давай продолжим делать вид, что ничего не происходит. Я просто буду там, где ты будешь пытаться убить себя, и я буду вытаскивать тебя из этого дерьма, куда ты сама себя загоняешь. Ты лишь несколько раз осталась у меня, ладно? Ничего не было и быть не может.

— Просто высади меня здесь, — попросила Эшли, болезненно сглатывая.

— Нет. Я не везу тебя домой, потому что ты не хочешь туда. Но тебе нужно принять ванну, и промыть рану.

Эшли не нравилось, что она вызывает у него именно такие эмоции. Ей хотелось бы, что бы о ней заботились, искренне, а не по вынуждению.

— Ладно, да ты прав.

Довольно длительное время они ехали молча. Эшли смотрела в лобовое стекло, не отрывая взгляда от тумана. Ей казалось, будто бы она попала в другое измерение, где несколько минут она может быть спокойной и не опасаться, что кто-то может на нее напасть.

— Пожалуйста, дома веди себя так, словно ты не пыталась себя убить, хорошо? — бесстрастно произнес Иэн, сворачивая на частную дорогу. По щекам Эшли скатились горячие слезы.

Отвернувшись к окну, она украдкой вытерла слезы, и громко произнесла:

— Что ж, хорошо, что ты знаешь, что я пыталась себя убить. Это хорошая причина выйти из твоей машины, и больше не встречаться друг с другом, и, раз мы начали говорить об этом, я могу сказать тебе, что я была у твоей мамы, именно по этой причине.

— Я не хотел тебя задеть, Эшли, даже если тебе так и кажется. Я просто привык быть прямолинейным. Как и ты.

Эшли резко посмотрела на Иэна:

— Так ты что, мне мстишь?!

Иэн тихо рассмеялся:

— Каким образом? По-твоему, я должен был быть с тобой тактичным, после того, как тебя замучила депрессия?

— ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ НИЧЕГО!

Иэн в шоке притормозил, и разъяренно повернулся к ней:

— Кое-что я все-таки знаю. Я знаю, что ты такая эгоистка, что ты подумала, что в этом мире тебя больше ничего не держит. Тебе плевать на твоих родных, и друзей, потому что ты думаешь, что не справишься. Но в действительности, в этом мире нет ничего, что было бы достаточной причиной, чтобы убить себя.

— Иэн. — Эшли медленно вздохнула, стараясь совладать со своими чувствами. — Открой дверь, я выйду.

— Нет, пока ты все не расскажешь.

— Для чего мне это делать, если ты все равно не понимаешь меня? Я не хочу тратить время на такого как ты. Я сделаю, так как ты и просил — я не стану привыкать к твоей заботе и вообще к тебе.

Через минуту, Эшли открыла дверь, и ступила на влажную дорогу, покрытой туманом улицы.

Он не знал о ней ничего, и не имел права делать выводы о том, что могло привести к ее состоянию. Те зачатки привязанности к Иэну которые она стала испытывать после, того как он помог ей несколько раз, рассыпались в один миг. Эшли почувствовала себя глубоко несчастной, почувствовала себя одинокой в этом мире.

Она пересекла площадь, с магазинчиками, в который в другое время обязательно зашла, чтобы полюбоваться на какую-нибудь мелочь, но сейчас у нее совершенно не было настроения.

Девушка остановилась у кафе, размышляя не выпить ли чашечку кофе перед тем, как вернуться домой, встретиться с мамой. Тут она увидела, как из кафе выходит Ева и Том. На площади было мало людей, поэтому она сразу увидела эту странную парочку: Том поддерживал Еву за талию, когда они шли к его машине. Голова рыжеволосой девушки лежала на груди, и Эшли насторожилась — судя по тому, что она знала о старосте, та была не из любителей алкогольных развлечений.

Эшли медленно приблизилась к машине Тома, с другой стороны.

— Что происходит? Еве плохо?

Парень был одет в кожаную куртку, и черные штаны, заправленные в ботинки. Он приблизился к своей машине, и отпер дверцу, по-прежнему не реагируя на Эшли. Уложив свою девушку на заднее сидение, он выпрямился, и медленно обошел машину.

Он томно смотрел на Эшли, из-под полуопущенных ресниц. Взгляд девушки приковали темные круги под его глазами, и она немного отступила, ощущая себя в опасности. Том нравился Эшли, и они даже встречались, но потом, его состояние вдруг ухудшилось, и они расстались.

— Том?..

— Ева выпила лишнего сегодня. Думаю, тебе следует пойти домой.

Эшли нахмурилась.

Он что, ей угрожает?..

* * *

Кровь была повсюду. Я должна была потерять сознание от боли и шока, но этого не происходило. Боль накатывала волнами, захлестывая разум, и заставляя испытывать то, чего я больше всего боялась. Воспаленный мозг отказывался отключаться, обрабатывая информацию, и анализируя происходящее в сотни раз быстрее, чем когда-либо.

Все было красным — я, люди, которые звали на помощь, выкрикивая указания вызвать скорую, проезжающие машины — все вокруг окрасилось цветом моей крови.

Я очнулась, напрягшись, и точно зная, где нахожусь; в этой кошмарной палате в больнице, точ в точ похожей на ту, где я лежала год назад. Слева от меня распахнулось окно, и ледяной воздух проникал прямо в мои кости. Я медленно села. Обмотавшись наволочкой, похромала к окну.

Несколько часов назад, когда я проснулась рядом была Дженни. Она была в шоке, и лепетала что-то о психе, выскочившем на дорогу. Затем, мне пришлось ответить на вопросы дяди Билла, и тети Энн. Но, самым худшим из всего этого были мои родители — мама так сильно плакала, что я не могла понять, что она говорит, так что папа заорал на нее, и она заревела еще больше.

Я почти смогла уснуть, под жаропонижающими, и болеутоляющими, пока не проснулась от сквозняка. Наглухо закрыв окно, я вернулась в постель, и закуталась в одеяло. В сумраке комнаты, мне стали представляться монстры, вылезающие из-под койки, и желающие своими мерзкими черными лапами, затащить в ад.

Фоном для моего разыгравшегося воображения, являлась всепоглощающая тишина палаты, и больницы в целом. Я дотянулась до часов, и глянула на циферблат. Кажется, три часа, двадцать минут. Не удивительно, что я не слышу посторонних звуков.

Едва я подумала об этом, как услышала громкие шаги на лестнице, отдающиеся от стен, они все нарастали, а вместе с этим и мое сердцебиение.

— Я превращаюсь в параноика, — пробормотала я, злясь на саму себя за то, что я такая трусиха. В больнице — врачи, медсестры, и в конце концов, другие пациенты, мне нечего бояться.

— Энджел.

Я оцепенела, услышав голос в моей голове, затем, осторожно встала и выбралась из постели. Выглянув за дверь, я была почти уверена, что увижу кого-нибудь в коридоре, но это нужно было мне, чтобы вновь установить границу между реальностью и воображением.

Коридор на моем этаже был до ужаса длинным. Тусклый свет флуоресцентных ламп, растянулся от одного конца в другой. Я вышла из палаты ступив в полосу света, и замерла, прислушиваясь, но все звуки, в том числе и шаги, прекратились. Не было даже обычного больничного шума — переговоров из соседних палат, покашливания, или шагов медсестер. В прошлый раз, когда я лежала в больнице, иногда было сложно заснуть потому что в соседней палате смотрели мыльную оперу.

Свет мелькнул, и я запаниковала.

Мои ноги, бесшумно, но быстро, понесли меня к лестнице, ведущей на первые этажи, где, по моему мнению, находился дежурный врач, или хоть кто-нибудь. Я ненавижу больницы, именно из-за таких вот стен, из-за света, и из-за боли, которая стенает в коридорах.

Нет, все же это была моя ошибка, мне не следовало выходить из комнаты. Я обернулась, решив вернуться в кровать, и завернуться в одеяло, как в кокон, и подождать утра. Свет с треском замигал, и когда загорелся вновь, я увидела кого-то в самом конце коридора. Сквозь мое тело прошел ледяной ток, и я попятилась, задом наперед, а затем бросилась бежать. Добравшись до лестницы, я нырнула за тяжелую, железную дверь, и в шоке остановилась. Меня поглотила кромешная тьма.

Страшно вернуться, потому что этот кто-то там, ждет, когда я выберусь наружу, и мне страшно спускаться вниз, в этом густом мраке, где я не вижу вообще ничего, где кажется, что я внезапно лишилась зрения.

После нескольких секунд шока, я, превратившись в слух, стала спускаться по лестнице. Мои шаги отдавались от стен, когда я шаг за шагом шла вниз, и то и дело ожидала, что дверь надо мной хлопнет, и меня настигнет вечная темнота.

Шаг, два, три…

Мое сердце замедлило ритм, когда я осторожно ступала вниз, и с каждой ступенькой, я задавалась вопросом: где преследователь? Почему он не идет за мной? Он ушел? Он решил спуститься по другой лестнице, чтобы караулить меня внизу? Или, может он тоже нереален?

От моего лица так резко отхлынула кровь, что закружилась голова. Целую секунду я раздумывала над тем, что делать, и пыталась предвидеть исход событий.

Топот по лестнице был как гром среди ясного неба. Эти шаги отрезвили меня.

Я бросилась бежать, больше не заботясь о том, что меня могут услышать. Пугало то, что теперь, я не слышала позади себя никаких звуков. Словно у меня очередная галлюцинация.

Крепко хватаясь за перилла, чтобы не упасть, и не свернуть себе шею, я вылетела на лестничную клетку, не знаю, какого этажа, наощупь нашла дверь, и вырвалась в коридор. Свет был как глоток свежего воздуха, я стремительно бросилась бежать вперед, вопя от страха и ярости, даже не обращая внимания на то, что моя левая нога немного побаливала.

Я обернулась. И он просто стоял там.

Человек, в куртке, с капюшоном.

— Помогите! ПОМОГИТЕ! НА ПОМОЩЬ!

Куда все подевались? Я снова оглянулась, и громко закричала:

Он стоял прямо передо мною. Я бросилась назад, не переставая кричать. Страх заставил меня позабыть обо всех остальных чувствах — я изо всех сил мчалась вперед, но тут его руки схватили меня.

— ОТСТАНЬ! ОТСТАНЬ! ОТСТАНЬ!

Я разревелась от страха и злости.

— Оставь меня в покое!

— Прекрати вопить! — он схватил меня за плечи, поворачивая к себе. — Я сказал, прекрати орать!

Это Кэри Хейл. На его безупречном лице были отпечатки ужаса. Темные глаза широко открыты, и впиваются в меня взглядом.

— ЭТО ТЫ! — воскликнула я, изо всех сил обнимая его за талию, и уткнувшись лицом ему в грудь; он изумленно прижал меня к себе, гладя по волосам.

— Что с тобой? — тут его голос сменился беспокойством: — Ты снова видела что-то? Что это было?

Я медленно отстранилась, и прихрамывая, отошла к стене.

— Там был… кто-то был… — я положила одну руку на грудь. Мое сердце колотилось словно сумасшедшее. Я тяжело дышала. — И это не моя галлюцинация. Дженни тоже его видела. Я запуталась… я схожу с ума.

— Видела кого? Кого видела Дженни? — Кэри Хейл не собирался терять ниточку разговора, он взял меня за руку, и повел по коридору, идя на шаг впереди меня. Его пальцы были на моей обнаженной коже, и это было приятным ощущением.

Я должна поблагодарить Кэри Хейла, за то… что он здесь.

Убей Кэри Хейла до того, как он убьет тебя.

Бред.

— Дженни видела, того, кто следит за мной. Он был на дороге.

— Я рад, что ты не сходишь с ума, — заключил парень. Он шел впереди меня уверенной походкой, заставляя думать о всяких неуместных мыслях, чтобы сосредоточиться на том, что происходит в реальности, а не в моей голове, я спросила:

— Как ты сюда проник? Уже ночь.

Он пожал плечами, и усмехнулся.

— Ну, у меня много достоинств, как я и говорил. — Он бросил на меня многозначительный взгляд, через плечо, добавляя: — И у меня есть масса способов попасть туда, куда я хочу.

— Мило. Но… мм… спасибо за то, что ты пришел. Я бы сошла с ума, если бы этого не случилось.

— То есть, фактически ты признаешь, что жить без меня не можешь?

Я проигнорировала его, радуясь, что даже сейчас, когда я напугала его своим поведением, он ведет себя очень мило, и не акцентирует внимание на том, насколько я сумасшедшая.

Мы поднялись на мой этаж. Кэри вошел в палату, и тщательно проверил все углы, и даже заглянул под кровать. Когда он включил ночник, его лицо осветилось зловещим светом. Я стояла в проеме, ощущая, как по коже распространяется облегчение, благодаря этому парню, и его способности пробираться туда куда не надо.

Кэри стянул куртку и бросил на спинку кресла, а затем и сел сам. Я ощутила новый приступ облегчения — он собирается остаться со мной! Я не против, это точно. После того, как он удобно устроился, его взгляд уткнулся в меня, смущая, заставляя краснеть, и скапливаться в моем теле, странным наэлектризованным порывам.

— Что? — спросила я, переминаясь с ноги на ногу.

— Ложись в постель, или ты собираешься стоять там все время?

Я быстро забралась под одеяло, повернувшись на бок, чтобы видеть Кэри Хейла. Если забыть о наших странных, сложных отношениях, мы ладим неплохо сейчас. Он подпер щеку рукой.

— Твоя температура снизилась, верно? — спросил он. Я кивнула.

— Твоя мама до сих пор в шоке, — протянул он, разглядывая мое лицо. — Ты знаешь, она хотела остаться здесь с тобой, но Билл пригрозил ей, что запрет ее в тюрьме, если она будет тебя беспокоить. Никто не знает, что с тобой случилось, и откуда эта температура. Ты скажешь мне, в чем причина?

Я медленно помотала головой, Кэри даже не удивился. Он вздохнул:

— Ну, медсестры говорят, что это возможно из-за какой-нибудь инфекции. Но у меня огромные сомнения на этот счет.

— Ты видел кого-нибудь внизу? Людей?

— Я да, но они меня нет. Сомневаюсь, что они пустили бы меня, даже если бы я сказал, что я работаю на доктора Грейсон. Никто не знает, что я здесь, и даже твои родители.

— Дженни сказала мне, что ты тоже был все время здесь.

Он пожал плечами не смутившись:

— Да. Мне пришлось вернуться домой, чтобы принять душ. Ты была без сознания, и все равно не знала, что я сижу рядом. — Кэри Хейл достал что-то из кармана, и протянул мне. Я вытащила руку из-под одеяла и взяла. То, что он дал мне — было моим кольцом.

— Откуда ты его взял?

— Нашел в твоей машине, — он невозмутимо улыбнулась, и я поджала губы, потому что не могла словить его лжи. Кэри добавил: — Хочу, чтобы ты носила его.

С моих губ сорвался смешок.

— Похоже на признание в любви, — эти слова слетели с моих губ, прежде чем я подумала, но лицо Кэри Хейла не изменилось.

— Уже давно, Энджел, я сказал тебе что чувствую. Это ты отвергаешь меня.

— Я не отвергаю, я просто…

— Не доверяешь? Подозреваешь? Думаешь, я лжец, мошенник, маньяк, извращенец?..

— Эй! — искренне возмутилась я. — Я так не думаю!

— Я знаю, Энджел, — со смешком произнес Кэри Хейл, склонив голову на бок. — Я знаю, о чем ты думаешь, твои настойчивые губы сказали мне об этом.

— Эй, прекрати меня смущать, у меня снова начнется жар.

— Я даже не начинал тебя смущать. Но я могу попробовать. — Он усмехнулся, продолжая следить за мной взглядом, как я следила за ним.

— Ты собираешься ночевать в кресле? — осведомилась я. Он вскинул брови:

— Предлагаешь мне лечь с тобой?

— Нет.

— Хочешь, чтобы я ушел?

— Нет.

— А чего ты хочешь?

Повисло молчание, и, если я начала ощущать себя в ловушке в собственном теле, и мое сознание начало рисовать всевозможные варианты ответа на вопрос Кэри Хейла, он сидел с невозмутимым лицом, и снисходительной улыбочкой, словно читал каждую из мыслей, пронесшихся в моей голове.

Он сидел в кресле полностью расслабленно, размышляя о чем-то своем, когда я сдалась, и спросила:

— У тебя есть какие-нибудь истории?

— Таких, которыми можно было бы поделиться с тобой, нет, — ответил Кэри Хейл, и я не поняла пошутил он или сказал серьезно. Но в случае с ним я не стала настаивать. Я задала другой вопрос:

— Кстати, а откуда у тебя тот шрам?

Кэри Хейл автоматически положил руку на грудь. Его лицо было одновременно и смущенным, и серьезным.

— Я не помню. Наверное, он у меня с детства.

С детства?

Ну, да, конечно, у Кэри Хейла было детство. Вот только… я совершенно не могу представить его ребенком. Наверное, он был таким же красивым малышом. Таким же забавным и остроумным, с периодами серьезности.

— Может быть, у тебя именно поэтому у тебя заболело сердце?

— Когда? — удивился Кэри Хейл. Он похоже забыл о вчерашнем эпизоде в его комнате. Я ощутила разочарование и злость.

— Никогда, забудь. Расскажи о своем детстве.

Мне показалось что Кэри Хейл испугался меня. И судя по его лицу ему неприятна эта тема, как и миллионы других, которые мне хотелось бы с ним обсудить.

— Я не помню своего детства.

— Ты должно быть шутишь, — протянула я. Он ведь все время издевается надо мной. Спустя несколько секунд, когда я почти возненавидела себя за то, что вечно лезу не в свои дела, его губы задрожали, и растянулись в улыбке.

— Ну, да.

— Ты просто ужасен, — буркнула я.

— Ты без ума от меня, — парировал Кэри Хейл.

— Не правда, — отрезала я. Мое левое веко почти задергалось. — О Боже, ну ладно, правда.

— Что именно правда?

— Я хочу, чтобы ты был со мной.

— А как же твои проблемы?

— Я уже сказала, что ты одна из этих проблем. Я хочу стереть с твоего лица эту самодовольную ухмылку.

— Можешь сделать это своими губами.

— Я хочу убить тебя.

— А я поцеловать тебя.

— Обойдешься.

— Ты сказала, ты хочешь меня.

— Ложь. Я сказала, что ты моя проблема, а, чтобы решить проблему, нужно вникнуть в ее суть.

— Так ты хочешь пойти со мной на свидание, скажем, в субботу?

— Если только это не будет медицинский центр, или отделение психиатрии, доктор Хейл.

— Не шути так, Энджел. Ты не сумасшедшая.

Я перевела взгляд на полок, вздыхая.

— Но я чувствую себя сумасшедшей.

* * *

Я проснулась, потому что кто-то поцеловал меня лоб. Я тут же открыла глаза — Кэри Хейл так же и сидел в кресле, как и ночью, и смотрел на меня. Он выглядел довольно привлекательно, несмотря на то, что под глазами были темные круги, а волосы были всклоченными.

— Что ты сделал?

— Ничего.

— Ты меня поцеловал? — я подозрительно прищурилась.

— Ты бы этого хотела?

Я закатила глаза. Кэри Хейл встал, потягиваясь, и его футболка задралась. Мои глаза приковались к его коже, благо Кэри Хейл не смотрел на меня в этот момент, а пялился в окно.

— Ты в другой одежде, — сказала я, обратив внимание, что на нем серая футболка, и темно-синяя рубашка. Он кивнул:

— Мне пришлось вернуться домой рано утром, чтобы сделать вид, что я не ночевал у тебя. — Мое лицо изменилось, когда я поняла, что некоторое время я провела в одиночестве, и Кэри со смешком сказал: — Не волнуйся, я бы никому не позволил тебя обидеть. Кроме того, тебя сегодня выпишут, а дома тебе ничего не будет грозить.

Я обвела взглядом палату, решив сменить тему, потому что то, что мы говорили обо всех моих кошмарах ночью это одно, но сейчас, при свете дня, все выглядит немного иначе.

— Ты один?

— Да. Твоя мама оформляет выписку. Она успокоилась, но я думаю, что тебе не скоро позволят ездить на машине, максимум — велосипед.

— Очень смешно, — буркнула я.

— А я и не шучу. И твоя тетя, здесь тоже, кстати. Они обе выглядят ужасно.

Я мрачно поджала губы:

— Ты можешь отвезти меня домой?

Он кивнул, с улыбкой:

— Если только ты позволишь.

— Позволю. Нужно выбирать лучшее из зол.

— Я счастлив, что ты так считаешь. — Он криво усмехнулся. — Я — лучшее из зол.

Я проигнорировала его, садясь на кровати, и опуская ноги на пол.

— Я решила, что пока я здесь, я должна навестить Джессику. Дядя говорил, что она пришла в себя.

— Эм… Энджел, — Кэри Хейл быстро подошел ко мне. — Я не думаю, что это хорошая идея. Почему бы тебе не вернуться домой? Я думал, ты ненавидишь больницы.

— Да, — я подозрительно прищурилась, не понимая, чего он так взвился. — Но я все равно пойду к Джессике, и спрошу, что за гад это с ней сделал.

Не дожидаясь согласия Кэри Хейла, я быстро прошла мимо него в коридор, шлепая по линолеуму больничными шлепанцами.

Сегодняшним утром, было достаточно оживленно в отличие от той кошмарной ночи, которую мне пришлось пережить, с Кэри Хейлом. Воспоминание было смазанным словно и не настоящим. Словно это не со мной произошло.

Я поднялась по лестнице наверх, пропуская вниз девушку с капельницей, и вышла на этаж, где находилась палата Джессики. Я проскользнула в дверь, и услышала ее раздраженный голос:

— Да, я скоро вернусь, Лайла, хватит причитать! Радуйся, что ты сейчас одна в спальне…

Увидев меня, девушка отключилась, и отбросила телефон.

— Что ты здесь делаешь? Ты следишь за мной?

На ее голове была повязка, из-за чего ее бледное аристократичное лицо, показалось каким-то удлиненным. Я подошла к ней, скрестив руки на груди; мною овладело любопытство:

— Ты сказала дяде Биллу, кто напал на тебя?

— Чт-т-то? — заикаясь пробормотала она, скосив взгляд в сторону. — А, ну да. Да…

— Кто это был?

— Это тебя не касается.

Я чуть не рассмеялась.

— Не касается? Меня кто-то преследует, на тебя напали, мой дядя пытается во всем разобраться, а ты говоришь, что это меня не касается? — Я недоверчиво фыркнула: — Это просто бесподобно.

Я развернулась и сделала несколько шагов к двери, решив больше никогда не заговаривать с Джессикой, но тут я услышала за своей спиной:

— Скай! Я… я сделала кое-что плохое.

Я резко обернулась.

— Что ты сделала?

Джессика выглядела неуверенно, и я подошла ближе к ней. Избегая смотреть мне в глаза, она пробормотала:

— Я… в тот день… я увидела в твоем шкафчике…

Мое лицо вытянулось:

— Ты рылась в моем шкафчике, в школе?! — я вспомнила сообщение от Евы, и тогда, я жутко удивилась, потому что я не увидела внутри ничего подозрительного — все было на своих местах.

— Я… я… увидела письмо от Кэри, и я захотела забрать его…

— Что значит ты захотела забрать его? — я все еще пребывала в шоке, но тут же замахала руками: — Нет, стой, зачем ему делать это, в то время мы жили вместе.

— Ты дашь мне сказать?!

Я кивнула. Джессика облизала губы:

— В тот день я думала только о том, что, если я не сдам химию, отец прибьет меня. Поэтому я решила позаимствовать тетрадь из твоего шкафчика. — При каждом ее слове мои брови поднимались все выше и выше. — Я уже говорила с Биллом, но попросила, чтобы он не говорил никому, о том, что я сделала… В письме было место встречи, и я… я пошла туда, к нему, но это был не Кэри. Когда я пришла, я встретила там твоего друга.

— Стой… — у меня от лица отлила кровь: — Что?..

— Это Том напал на меня.

Глава 15

Я не знала, что дядя Билл схватил Тома уже в ту ночь, когда я попала в больницу, потому что никто не посвятил меня в подробности. Я лишь знаю, что Том длительное время ничего не произносил, а его отец, мистер Гордон не появился во вторник в школе, и вызвал для сына адвоката.

Я была словно в каком-то трансе, представляя, что случится, если Том убил Еву. Что теперь будет с ее мамой — ведь она больна. Что тогда случится со всеми нами — ведь Ева часть нашей жизни, а потом, через несколько часов, как я вернулась из больницы, и обосновалась в офисе дяди Билла, Том заговорил:

— Я скажу где Ева, только после того, как умрет Скай.

После этого помощник моего дяди — высокий черноволосый парень, отвез меня домой в особняк Хардманов, где меня ждали мои родители, и тетя Энн. Помощник пытался утешить меня забавными шутками, но я не слышала его. Я слышала только слова, сказанные Томом:

Я скажу где Ева, после того, как Скай умрет.

Что это за чертовщина?

Я очень устала пока металась по дому, нервируя родителей. Папа крепко обнял меня, пообещав, что больше со мной точно ничего не случится, и, если понадобится, они с мамой будут возить меня в школу. Тетя Энн оставалась в стороне, но я видела, как перекосилось ее лицо от беспокойства, потому что во всей этой суматохе, Эшли, оказалось, улизнула из дома.

После панической атаки моей чудной семейки, меня все-таки отправили наверх, приказав и носа не высовывать на улицу. Кэри Хейл не отходил от меня: он все время был рядом, и даже заполз в нашу с Эшли комнату, собираясь остаться со мной, пока не найдут Еву. Я сказала ему чтобы проваливал, потому что скоро придет Эшли, и мне не хочется вновь быть ее жертвой. Он лишь безразлично упал в викторианское кресло, у окна, и закинул ногу на ногу, посоветовав мне немного поспать, потому что я слишком обеспокоена.

— Я и должна быть обеспокоена. Мою подругу похитили. Из-за меня.

— Это произошло не из-за тебя. — Кэри Хейл испытующе посмотрел на меня, взглядом, приказывающим не спорить с ним. — Это произошло потому, что Том наркоман. Он болен, и он выплеснул свою агрессию на тебя, и на твою подругу.

Я упала на кровать, и закрыла глаза.

— Я все еще зла на тебя за то, что ты не сказал о том, что Том действительно был тем, кто меня преследовал, но я бы хотела, чтобы ты был прав. Однако это было бы слишком легко. Том преследовал меня. Может быть, ему надоело, что он не может меня… схватить… и он решил переключиться на Еву?

— Пожалуйста, прекрати думать об этом. — Кэри Хейл скрестил руки на груди, продолжая мрачно смотреть на меня.

— Я не могу перестать думать об этом. — Я быстро заморгала, прогоняя слезы. Судорожно вздохнула. — В последний раз, когда я говорила с Евой, я сказала ей, что буду продолжать подозревать Тома, несмотря ни на что. И она ушла. И знаешь, что я сказала Дженни после этого? — я бросила взгляд на Кэри Хейла, и он медленно покачал головой. — Что Ева теперь будет присматриваться к Тому, и поймет, что я права. Я должна была просто попросить прощения у нее.

— Я сказал тебе, что ты не виновата во всем этом, — отрезал Кэри Хейл. Я уткнулась взглядом в потолок, представляя, что сейчас может происходить с Евой. Что, если…

Медленно выдохнув, я перевела взгляд на Кэри Хейла, хрипло осведомившись:

— Ты действительно собираешься сидеть здесь, со мной?

— Так и есть.

Я вытащила телефон из джинсов. Кэри следил за каждым моим движением:

— Кому ты собираешься звонить?

— Эшли. Хочу, чтобы она пришла и прогнала тебя.

С моих губ сорвался смешок, а Кэри даже не улыбнулся.

— Ее телефон выключен, — проинформировала я его. Внутри меня заворочалось что-то нехорошее. В свете последних событий, и вообще того, как вела себя двоюродная сестра, было из-за чего беспокоиться. Немного подумав, я набрала номер Иэна. Он ответил сразу же:

— Привет, Скай.

— Привет. Ты случайно не знаешь, где Эшли? В городе происходит что-то странное, а ее нет дома, я беспокоюсь.

Повисло молчание, и мне пришлось позвать Иэна. Он медленно пробормотал:

— Вчера мы с ней немного… не сошлись во мнениях. И она ушла.

Мы с Кэри Хейлом встретились взглядами. Он нахмурился, и медленно подошел ко мне. Я отсоединилась, и резко села.

— Надеюсь, с Эшли ничего не случилось, — сказала я, пытаясь унять рвущееся вперед мыслей воображение. — Она ушла от Иэна, и все еще не вернулась домой. Так. Я должна позвонить Лайле. Наверное, она у нее. Черт, я не знаю ее номера.

Кэри Хейл отобрал у меня мобильник:

— Позволь мне. Я помню все номера наизусть.

— Хорошо.

Хорошо, что он рядом со мной, сейчас мне нужен был кто-то рассудительный, кто-то хладнокровный. Я скрестила руки на груди, и стала ждать.

Ева, Эшли…

Не может быть, чтобы Том и Эшли забрал — сказал бы он об этом на допросе? А может он сказал, но дядя утаил это, чтобы мы не беспокоились? Что и говорить — тетя Энн сойдет с ума, если узнает, что ее любимая дочь пропала.

Кэри Хейл обзвонил всех знакомых Эшли, но ее не было ни у кого.

Мне стало по-настоящему страшно.

Что, если она напилась так, что могла попасть под машину? Или уснула где-то и замерзла? Или, что, если Том действительно похитил ее? Раньше они встречались, может он решил припомнить ей то расставание?

Кэри Хейл позвонил дяде. Я вернулась к реальности, только когда он сказал:

— Билл, мне не хотелось бы пугать тебя, но Эшли не вернулась домой ночью, и ее нигде нет. Мы со Скай обзвонили всех знакомых, Эшли нигде нет.

Я видела, что с ней что-то творится, я должна была сказать кому-то, а не сидеть сложа руки. Возможно тогда бы этого не произошло. Эшли стала пить в последнее время слишком много, что на нее не похоже, я должна была сказать…

— Не нужно винить себя ни в чем, потому что ты не виновата, — произнес Кэри Хейл. Я вскинула голову. Откуда он знает, о чем я подумала?

Я встала на ноги:

— Я иду ее искать.

— Где ты собираешься искать ее? — спросил Кэри, и я остановилась, напряженная как оголенные провода. Почему он выглядит таким безразличным? Неужели можно спокойно сидеть зная, что кому-то, кому ты можешь помочь, грозит опасность?

— Я знаю все места, где любит бывать Эшли. Я буду искать ее там.

— Я пойду вместе с тобой, — тоном, не терпящим возражений, заявил Кэри Хейл. Мне показалось, что он забеспокоился вовсе не из-за Эшли, а из-за того, что придется оставить меня одну.

Мне не хотелось искать Эшли одной, хотя бы потому что сейчас тоже кто-то ищет меня, так что я с легкостью согласилась.

* * *

Эшли очнулась, от посторонних шумов и осмотрелась. Это место не было ей знакомо; строение заброшено — повсюду какой-то хлам, и паутина. Она была привязана к стулу с высокой спинкой, стоящему лицом к окну, но сквозь запотевшее стекло, она не могла рассмотреть ничего, кроме густой темноты.

Возможно, что она еще в городе?

Кстати, где Ева?

Эшли оглянулась. Слева и справа были темные углы. С трудом сумев повернуться, в другую сторону, она рассмотрела остальную часть комнаты, и Еву — она лежала на старой железной кровати, и до сих пор была без сознания.

— Эй! — громко позвала Эшли. Ева, в отличие от нее не была связана, а спокойно лежала, сложив руки на груди. — Ева! Эй, староста!

Эшли беспокойно заерзала на сидении: почему Ева никак не очнется? Она в сознании? Или Том убил ее?

Девушка стала дергать ногами, в надежде что веревки ослабнут, и она сумеет освободиться, но все, чего она добилась, это жжение на лодыжках, от соприкосновения с грубой веревкой.

— ЕВА! — заорала она в отчаянии, затем наклонилась вперед, пытаясь разглядеть, дышит рыжеволосая девушка или нет. Эшли немного успокоилась, увидев в сумраке, что грудь Евы медленно поднимается и опускается.

Ладно. Да, конечно, Том не убийца. Он слишком умен для того, чтобы похитить их и убить. Но где он, черт возьми?

Эшли услышала, как кто-то ходит наверху.

— ТОМ! КОЗЕЛ, СПУСКАЙСЯ СЮДА!

Она изо всех сил стала дергаться на стуле, и с визгом опрокинулась назад. Спину обожгло огнем. Эшли изможденно откинула голову на спинку стула, расслабляя шею, и медленно дыша, постаралась успокоиться, и что-то придумать. Найти какой-то выход.

Вместо озарения, в ее голову стали лезть неприятные мысли, и фантазии, и она воспроизвела вечер, и то, как попала сюда.

Она увидела своего бывшего парня, который тащил Еву, и Эшли показалось это подозрительным. Она обычно не лезла не в свои дела, но с Евой ей не хотелось больше конфликтовать, поэтому она подошла спросить, все ли в порядке. Оказалось, что нет. Том вовсе не был рад тому, что к нему подошла Эшли.

— Ева выпила лишнего сегодня. Думаю, тебе следует пойти домой.

Он хотел, чтобы она ушла, и это показалось девушке более чем подозрительным. Она потянулась к телефону, чтобы позвонить отцу, и просто сказать, где она, если вдруг что-то случится. Это движение не укрылось от взгляда Тома. Он криво усмехнулся:

— Хочешь позвонить своему новому парню?

— Иэн мне не парень, — осторожно сказала Эшли. — Мы с ним просто друзья.

Том по-прежнему выглядел странно. Он медленно обошел Эшли, и она резко обернулась — ей было не по себе, что позади нее Том.

— Раньше ты не была так дружелюбна. — На его губах играла саркастичная усмешка. В груди Эшли заворочались сомнения: все ли с Томом в порядке? Он говорил с ней, но казалось, что он в другом месте — в своем мире, сосредоточенно думает над какой-то задачей.

Эшли действительно была влюблена в него. Казалось, что она сможет воздействовать на этого парня, поможет излечиться от его болезненного прошлого, но ничего не вышло. И тогда Эшли стало страшно — Том был сильнее ее, а значит, это он смог бы изменить ее. И он действительно изменил Эшли — она больше не была маленькой, испуганной девочкой. Том показал ей реальный мир — полный страха, и смерти.

Она думала, что их любовь преодолеет все, но в действительности любила лишь она — у Тома в груди всегда была пустота. Там, где должно быть сердце у него зияла огромная дыра.

Сейчас Эшли видела, как эта темнота поглощает его полностью, и хочет забрать ее с собой.

— Том, я ведь сказала, что мы с Иэном просто друзья.

— А он знает о том, что произошло с тобой летом?

Эшли сковал страх. Как он узнал?

— Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, — Том наклонился к ней, нежно проведя губами по ее волосам: — Кто-то прикасался к тебе так же как я? Уверен, нет. Ни любви, ни нежности…

По телу Эшли прокатилась волна страха и отвращения. Воспоминания, вызванные словами Тома, полностью захватили ее воображение. Она стояла, дрожа всем телом. Том не прикасался к ней, но его голос схватил сердце тонкими пальцами, сжимая и разжимая.

— Я же сказала, мы с Иэном только друзья, — выдавила девушка. Она дико жалела, что подошла к ним сейчас.

— Очень жаль. — Том выпрямился, осматривая ее жестким взглядом. — Потому что будь он твоим парнем, этого бы не случилось.

Эшли зажмурилась, и к вискам скатились слезы. Она шумно втянула воздух, и тяжело выдохнула.

— Так. Все хорошо. Все хорошо. Все хорошо. Он ничего нам не сделает. Все хорошо. Все хорошо. Все хорошо.

* * *

— Ничего хорошего, — отрезала я. — Это плохая идея — сказать тете Энн что ее дочь, возможно, похитил психопат Том.

— Энджел, — Кэри свернул к особняку Хардманов. — Плохая идея — скрывать это.

— Слушай! — взорвалась я. — По-твоему, ты знаешь мою тетю лучше меня? Я не хочу, чтобы она беспокоилась. Мы найдем Эшли!

— Мы были везде, — мягко напомнил Кэри Хейл. Меня злило, что он ведет себя так, словно я в любой миг могу сорваться; я была полностью спокойна, просто мы с Кэри Хейлом не могли найти общий язык. Я знаю тетю Энн. То, что она узнает, что ее дочь у бывшего парня, который уже напал на одну девушку — это не приведет ни к чему хорошему. Ее беспокойство никак не повлияет на ход событий, поэтому так как я говорю — лучше.

Кэри Хейл поставил машину на подъездной дорожке, освещенной фонарем, и посмотрел на меня:

— Если бы с тобой что-то случилось, ты бы хотела, чтобы твои родители знали об этом?

— Билл знает. Он знает, и он найдет Эшли. А тетя Энн никак не поможет делу, и я хочу, чтобы ты оставил эту тему в покое, ясно?

Он невозмутимо смотрел на меня, и тут его губы расплылись в улыбке:

— Мне нравится, когда ты командуешь.

Я закатила глаза, и вышла из машины. Он пошел следом за мной:

— Почему ты никак не реагируешь на то, что я говорю, а только закатываешь глаза?

— Потому что то, что ты говоришь это пустые слова. Но то, что ты думаешь на самом деле, я уверена, не знает никто.

Я вскрикнула, поскользнувшись на аллее, и тут же очутилась в объятиях Кэри Хейла. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, мое сердце колотилось в груди, а изо рта облачками вырывался пар. Я отпустила его куртку, в которую машинально вцепились мои пальцы, и он поставил меня на землю. Чтобы сгладить неловкую ситуацию, я спросила:

— Ты мысленно пожелал, чтобы я упала?

— Я не владею магией, Энджел, но, если бы это было так, угадай, что я бы сделал в первую очередь.

Я непроизвольно фыркнула:

— Даже думать не хочу!

Мы подошли к дому, и я схватила Кэри за руку, прежде чем он вошел.

— Не смей говорить тете Энн о том, что произошло.

— Я сам решу, как мне поступить, Энджел. Просто не лезь во все это. Не выходи из комнаты, и ничего не делай. — Дав эти четкие указания, он оставил меня в дверном проеме, шокировано глазеть на его спину. Где он нахватался такого брутального поведения? Я поспешила за ним, настоятельно приказывая своему сердцу не биться о ребра с такой силой.

Мама и папа были в гостиной, с тетей Энн. Они делали вид, что смотрели телевизор, но было ясно, что это притворство — ни разговоров, ни шуток. Каждый глубоко погружен в собственные размышления. Как только я на цыпочках прошла по коридору, они втроем тут же подскочили, и бросились ко мне.

О, нет. Только. Не. Это.

* * *

Я вернулась в комнату спустя полчаса, и сразу же забралась в постель. В ушах все еще звучали мамины истерические стенания о том, что со мной могло произойти, если бы Тома не поймали. Пришлось накрыть голову подушкой, чтобы заглушить ее голос, и перестать представлять, чтобы делала сейчас тетя Энн, зная, что ее дочь, возможно, похищена моим бывшим лучшим другом.

Целый час я ворочалась с боку на бок, глядя то в потолок, то в ножку столика, то в окно, с серебристой луной, глядящей на меня сквозь шторы. Мне не по себе, от того, что я не знаю, где Ева и Эшли, и что с ними происходит. Как я вообще могу спать, зная, что они в опасности?

Зачем Том сделал все это? Зачем ему Ева и Эшли?

Потому, что у меня есть то, что ему нужно, и он освободит их, когда я умру.

Почему он привязался ко мне?

Кажется, моя голова распухла от мыслей; болезненных мыслей, от которых я хотела избавиться, но не могла. Я бы хотела обладать какими-нибудь способностями — например, уметь читать мысли людей, или видеть будущее. Или, узнавать местонахождение человека, просто думая о нем. Но я так не могу. Я просто знаю, что где-то там, в темноте, Ева и Эшли, в опасности. Они напуганы, и они одиноки, и может быть уже думают, что никто не спасет их.

Где же Том прячет их?

Дядя Билл обследовал весь город, патрульные заглянули ко всем его друзьям, обследовали его квартиру, и дом его отца, но девушек нигде нет; они в каком-нибудь тайном месте, где я не смогла бы их найти. В темноте, и в одиночестве. Борются со своим страхом. Наверняка, страх, обострил все органы их чувств…

Я закрыла глаза, проваливаясь в сон, и увидела себя на берегу озера, пытающейся перебороть свой страх перед этой страшной местностью, и полем, которое окружает старый амбар, в котором проходит вечеринка близнецов. Мысленно я три раза поклялась никогда больше не поддаваться на уговоры Дженни следить за братьями.

— Скай, ты должна знать, что маленьким девочкам здесь не место. — Алекс был внушительным, и он пытался мне втолковать, что следить за старшими братьями плохо.

— Говорят, что там умерли дети старого фермера, — добавил Зак, понизив голос до зловещего шепота. — Они спрятались внутри амбара от старого отца-алкоголика; дверь захлопнулась, и они уже не смогли выбраться оттуда, поэтому их призраки все еще в этом доме, ждут, когда какие-нибудь детишки, вроде тебя освободят их.

Я резко села, так, что перед глазами все расплывалось и закружилось. Я бросилась в ванную, чтобы умыться, и прогнать сон, затем потянулась к карману, достала телефон, и набрала номер дяди Билла.

— Алло? — ответил он, после третьего гудка. На том конце я слышала дикие шумы ветра и сигналы машин. — Скай, я не могу сейчас говорить, я должен работать.

— Я не…

— Я обязательно позвоню тебе! — прокричал он. — Но я не могу сейчас говорить! Здесь плохая связь, Скай, ты пропадаешь!..

— Дядя! — заорала я, в надежде что он меня услышит, но он отключился. Я позвонила еще раз, но телефон был вне зоны доступа. Я позвонила на его второй номер, но он был отключен.

Меня охватила паника, и желание действовать. Одновременно набирая номер Кэри Хейла, я быстро пошла в комнату, и одела штаны прямо на свои пижамные шорты. Сверху натянула длинный свитер, с оленями, и шапку, и схватив пуховик, выбежала в коридор.

Кэри все еще не отвечал на звонок, и я забросила телефон в карман.

Тетя переместилась на кухню, увлеченная фантастическим романом, так что почти не слышала мою наспех сочиненную историю о том, что у Дженни что-то случилось, и ей срочно требуется моя помощь. Мои родители спали гостиной, склонив головы, и к счастью не проснулись, потому что они бы сразу поняли, что я лгу. Я схватила со столика в прихожей мамины ключи от машины, и выскользнула за дверь.

Мне в лицо тут же ударил ледяной ветер, и я, вжав голову в плечи, и посильнее закутавшись в пуховик, бросилась к маминой ауди, стоящей в гараже.

Я старалась не думать о том, что я буду делать, если девушек не окажется на чердаке амбара, и как мне будет страшно добираться туда одной. Но была крохотная возможность что они там — никто не знает, что у амбара есть чердак. Знаю только я, Дженни, и все — остальные студенты уже выпустились из школы. Вторая причина, почему я осмелилась туда поехать — Том сейчас в полиции, а значит никто за мной не следит, так что я полностью погрузилась в мечты о том, как найду Еву и Эшли и верну домой; они должны быть там, потому что больше негде, если только Том не прорыл под Дэвилспейндом подземные шахты.

Я забралась в машину, открыла дверь гаража пультом дистанционного управления, и выехала на дорогу. Джип Кэри Хейла куда-то исчез с подъездной дорожки, и это меня немного обеспокоило, но не настолько, чтобы вернуться.

Десять минут спустя, когда я почти доехала до центра города, мой телефон зазвонил, и на том конце раздраженный голос Кэри Хейла осведомился:

— Почему тебя не оказалось в твоей комнате? Я думал, мы все прояснили.

Я проигнорировала его командный тон:

— Я кажется знаю, где Том держит Еву и Эшли. Это место фактически создал он, со своими больными легендами. Помнишь, амбар где проходила вечеринка Эшли, на день рождения… Близнецы сказали, что однажды Том рассказал им страшилку…

— Ты сейчас едешь туда? — сухо спросил парень.

— Я звонила тебе…

— Я ВЕДЬ ПРОСИЛ ТЕБЯ НИКУДА НЕ ХОДИТЬ ОДНОЙ, ПОЧЕМУ ТЫ НИКОГДА НЕ СЛУШАЕШЬ ЧТО ТЕБЕ ГОВОРЯТ?!

Я подавилась воздухом, и едва не выронила телефон из рук. Он что… что это было?

— Сиди в машине. Я скоро буду там.

Я не успела и слова вставить, как Кэри Хейл отключился. Я отбросила телефон на сиденье, одновременно испытывая и раздражение по поводу того, что он наорал на меня, и облегчение — мне не хотелось находиться за городом в одиночестве. Кроме того, возможно, Кэри Хейл доберется до амбара быстрее меня.

* * *

К сожалению, я успела первой: из-за поздней ночи, и мерзкой погоды, никому не хотелось кататься на своих автомобилях по городу, так что я добралась до заброшенного амбара за тридцать семь минут. Припарковавшись в нескольких метрах от ворот, ведущих в строение, я заглушила двигатель, и с нарастающим напряжением, принялась ждать Кэри Хейла.

Все вокруг меня погрузилось в темноту, нарушаемую лишь шелестом ветра в кукурузных стеблях. Этот шум беспокоил меня, и заставлял воспроизводить в голове все известные страшилки, которые раньше я смотрела взахлеб.

Чтобы как-то успокоить нервы, я порылась в бардачке в поисках фонарика, и когда нашла его, посветила в окна наверху. Ничего. Кроме дверей, изъеденных жуками в течение многих лет, куда уткнулся свет фар, я ничего не вижу. Я обернулась, и посмотрела на дорогу — проверить, нет ли на шоссе машины Кэри Хейла.

Никого.

Я тщательно осмотрелась, чтобы удостовериться, что я действительно здесь одна, и что никто не следит за мной, затем достала телефон позвонить Кэри Хейлу, но вдруг услышала позади машины шаги, и резко обернулась, ожидая увидеть его со злым лицом, но там никого не оказалось — лишь дрожащие на ветру стебли кукурузы. Я забеспокоилась: я ведь слышала шаги.

Вжавшись в сиденье, я набрала номер Кэри Хейла, и поднесла телефон к уху.

Несколько секунд спустя случилось что-то, что повергло мое сознание в шок. Тишину, нарушаемую гудками, нарушил яростный взрыв, слева от моей головы. Сотни тысяч осколков разлетелись вдребезги, падая мне на одежду, в волосы, и на лицо. Я испуганно вскинула, и в следующий миг завопила во все горло, потому что кто-то схватил меня за волосы, и с силой рванул на себя.

— О БОЖЕ! БОЛЬНО! ОТПУСТИ!

Я вцепилась ногтями в тыльную сторону ладони маньяка, что лишь сильнее его разозлило. С громким рыком, он вытащил меня из машины, на каменистую дорогу, и потащил по гравию.

Мое дыхание готово было оборваться от воплей, ощущение было такое, словно внутреннюю сторону моего горла кто-то тщательно потер наждачной бумагой. Боль, сосредоточившаяся на макушке, была такой яростной, словно мне заживо снимали скальп. Я выронила телефон, и обеими руками схватилась за руку человека, тащившего меня. Это Том?

Я яростно царапнула его кожу, и ощутила под ногтями кровь; затем меня сокрушил мощный удар в лицо, из-за чего мой мир взорвался тысячей огненных искр. Я ударилась коленями об гравий, когда псих выпустил меня, и тут же автоматически я схватила первый попавшийся в руки предмет, оказавшийся булыжником, и со всей силы нанесла удар в лицо противнику. Послышался яростный крик.

— По-твоему ты сможешь освободиться? — голос Тома шокировал меня.

— Том?! — вскрикнула я, вставая на четвереньки, и щурясь от ветра глядя на парня. Он стоял в своей кожаной куртке, совершенно не ощущая холода. И он был удовлетворен моим ужасом, когда вытащил из кармана складной нож, и щелкнул им. Лезвие выскочило. Мой взгляд метался от него, к лицу парня. Я медленно встала на ноги, морщась от боли, и рассматривая парня во все глаза. — Зачем ты делаешь это?!

— Я должен сделать это. Я должен, потому что иначе я не стану свободен, — крикнул он сквозь ветер, затем рванулся ко мне, а с криком бросилась бежать обратно к машине.

Мои ноги спотыкались о выступающие камни. Я грохнулась прямо на кукурузные стебли, и Том полоснул мою ногу ножом. Я закричала, хотя страх был сильнее боли. Том схватил меня за раненую ногу, и потянул на себя. Я повернулась на спину, и свободной ногой толкнула его в живот. Парень грохнулся назад, размахивая ножом, а я, не теряя ни минуты, вскочила и прихрамывая, бросилась к машине. Том со злым рычанием шел за мной:

— Это будет не больно, Энджел. — В его жестком голосе слышалось обещание.

Я забралась в мамину машину, с грохотом захлопнув дверцу, и лихорадочно стала шарить, в поисках ключа; его не было ни в замке зажигания, ни на сиденье, ни на полу, ни даже в моих карманах. Я простонала, ощущая, как кровоточит раненая нога, и обернулась, натыкаясь взглядом на Тома.

— Вот ты и попалась, Энджел. — Он рывком распахнул дверь, и я заорала, отшатнувшись в бок. Том потянул меня за ногу, в то время, как я тщетно попыталась выползти сквозь другую дверь. — Даже если ты будешь бегать вечно, я все равно заберу тебя, Энджел.

Ты получишь то, что заслужила.

— Заткнись! — рявкнула я, со всей силы влепив ему кулаком в нос. Мои кости в руке хрустнули. Я выбралась из машины, и глотая слезы побежала к амбару. Мне было больно и страшно; я хотела вернуться домой, я хотела проснуться от этого кошмара.

Том бежал за мной, как разъяренный зверь, и он видел, что я собираюсь спрятаться в амбаре. Я с трудом вбежала внутрь, и прокравшись вдоль стены спряталась за снопами сена, которое оставили здесь с прошлой вечеринки.

Несколько секунд блаженной тишины, когда я попыталась прийти в себя, и немного отдохнуть; мое тело ломило от боли и от пережитого шока, а в ушах стоял яростный звон. Я успела досчитать до трех, когда тишину нарушил скрип амбарной двери — Том вошел. Он не спешил, зная, что я здесь, и что он сможет меня достать, но у меня был более-менее четкий план — когда он подойдет ко мне, я либо наброшусь на него, либо постараюсь выбраться с другой стороны — снопы сена не прислонялись к стене.

— Энджел, ты не должна все усложнять, — протянул Том. Его дыхание было сбивчивым, и я слышала его достаточно близко. — Я знал, что ты догадаешься что здесь, в амбаре, я мог бы держать твоих подруг, но я не думал, что ты будешь такой глупой, что придешь одна. Это была ловушка для тебя, Энджел. Больше мне никто не нужен. И, пока мы будем играть в эту забавную игру, словно мы с тобой все еще дети, я расскажу тебе одну увлекательную историю. — Том со смешком продолжил: — В одном маленьком городке жил человек; хороший, и уважаемый человек. Он любил свою жену, и своих сыновей. Его любовь была настолько горячей и ревнивой, что иногда переходила все границы; напиваясь, этот хороший человек, превращался в монстра. Он забил до смерти свою жену на глазах испуганных детей. Он насиловал и избивал ее несколько дней подряд. На наших глазах.

Эта история не вызывала у Тома никаких эмоций, но мне стало не по себе.

Он безэмоционально продолжил:

— После этого, случилось то, что должно было произойти — старший брат покончил с собой, оставив младшего брата, наедине с отцом. Мой брат повесился здесь, на чердаке, в этом амбаре.

Я вновь обвела глазами это место. Теперь я воспринимала все иначе.

Том — настоящий психопат, переживший тяжелую травму, и он желает, чтобы люди испытали ту же боль, что и он. Но почему он выбрал меня?

Я слышала шаги по каменному полу — он ходил туда-сюда, погруженный в свою историю; выглядывая из-за снопов сена, я видела, что рассказ полностью завладел им.

— Этот парень сошел с ума, ведь у него больше никого не осталось. Приходилось жить с отцом, который избивал его день изо дня, напиваясь.

Должна ли я его пожалеть?

Я снова выглянула из-за снопа и завопила во все горло: Том сидел на корточках, прямо передо мной, глядя на меня своими большими глазами. На его губах была горькая усмешка.

— Я ведь сказал, что найду тебя, — он замахнулся ножом, и я со всех сил ударила его ногой в колено. Он вскрикнул, полоснув меня по руке. Кровь потекла по пальцам, заставляя мои глаза вспыхнуть огнем. Мое тело вышло из состояния шока, я начала ощущать боль, пронзающую меня яростными стрелами.

— Том, пожалуйста, перестань… — слезы обжигали горло. — Пожалуйста не трогай меня…

— Она сказала, что как только ты умрешь, она освободит меня. Он больше никогда не тронет меня. — Том сжал футболку на груди, словно ему было больно. — Больше никогда не прикоснется ко мне.

— Том, Том, пожалуйста… — мои губы дрожали, и я здоровой рукой, взяла парня за руку, в которой он не держал нож. — Не обижай меня, Том, прошу…

Он наклонился ко мне:

— Сначала, я сделаю тебе укол, чтобы ты была без сознания, Энджел. Я не хочу делать тебе больно. Не хочу становиться как мой отец, — парень положил свою руку на мою окровавленную ногу, и я затаила дыхание. — Закрой глаза, Энджел.

— Нет, Том… — зарыдала я, мотая головой. — Пожалуйста…

— Закрой глаза.

— Нет! Я не стану этого делать, Том! Не обижай меня… — я отползла к стене, опираясь на руки; зажмурилась, втягивая голову в плечи. — Ты ведь не сделаешь этого, Том? Мы же с тобой друзья.

— Я сделаю это.

Рыдая навзрыд, я просила, чтобы хоть кто-нибудь помог мне, спас меня, и я представляла, что сейчас Кэри Хейл придет, как и обещал, и поможет мне. Он сильнее меня, и он сможет заставить Тома уйти.

Будет больно или нет?

Он воткнет мне нож в сердце, или просто порежет на мелкие кусочки?

Слезы оглушили меня, казалось, что мозг тает в моей голове.

— Том?.. — дрожащим голосом позвала я. Мне было страшно, что боль все не наступает. Что он делает? Готовит что-то пострашнее? Или он уже сделал мне волшебный укол, и я просто сплю?

Я открыла глаза, и увидела Кэри Хейла глазеющего на меня.

— К-к-кэри? — заикаясь спросила я, шмыгая носом.

— Ага.

— КЭРИ ХЕЙЛ, ГДЕ ТЫ БЫЛ?!!! — Заорала я, набросившись за него, и заваливаясь вместе с ним на цементный пол. Он обхватил меня руками, удерживая. — Где ты был? Почему ты так долго? Где Том? Что случилось? Где ты был…

Я зарыдала, уткнувшись ему в шею, и обхватив его руками.

— Я думала, он убьет меня. Он говорил ужасные вещи… он хотел убить меня… — я крепко прижималась к Кэри Хейлу. Он медленно дышал подо мной, ничего не произнося. Потом сел и я оказалась у него на коленях. Я с трудом отползла от него, вытирая слезы свитером, и одновременно спрашивая:

— Почему ты молчишь? Ты реален?

Том лежал у противоположной стены, без сознания.

— Я молчу, потому что я в ярости, — медленно произнес Кэри Хейл. Его лицо было беспристрастным, изможденным. — Я очень злюсь на тебя сейчас. Еще никогда в жизни я не был так зол на кого-то.

Мои губы снова задрожали.

— Я ведь сказал тебе, чтобы ты не выходила из комнаты. — Он встал на ноги, и подошел ко мне. Я попыталась подняться, но мои ноги превратились в вату, и Кэри Хейл поддержал меня. Я крепко обхватила его за талию, даже не заботясь о том, что ему сложно теперь идти.

— Где Ева и Эшли?

— Уже в больнице. Я нашел их во флигеле недалеко отсюда, с другой стороны озера. Потом услышал твои крики.

— Теперь все хорошо, — сказала я, утыкаясь лицом в его куртку. Кэри Хейл убрал мою голову, и сказал:

— Я не думаю, что все хорошо. Я не думаю, что Том затеял все это… он сказал, что она пообещала ему свободу…

— Брось, — простонала я, отстраняясь, и Кэри убрал руки. — Том был не в себе. Я хочу домой.

Я попыталась сделать шаг, но он удержал меня за плечо, в молчаливом ожидании.

— Что? — я непонимающе посмотрела на него, вскинув голову.

— Я не могу идти из-за того, как ты вцепилась в меня.

Двери амбара открылись, и внутрь вошли три человека, один из которых был мой дядя. Он тут же бросился ко мне, хватая за плечи, и отрывая от Кэри Хейла:

— Скай! Как ты? Все нормально?! Как ты себя чувствуешь?!! — я в растерянности приобняла дядю. — Ты не ранена? Ничего не произошло?

Вокруг нас сновали полицейские. Они забрали Тома. Через приоткрытую дверь; я видела мигалки, раздражающие мое зрение, и слышала громкие голоса.

— Что случилось? — дрожащим голосом пробормотала я. Столько людей приехало чтобы арестовать Тома? Слишком странно, разве нет?

Дядя Билл вытер слезы тыльной стороной ладони, и сипло произнес:

— Эшли госпитализировали. Ей вкололи успокоительное. Она была в шоке; все время плакала, и кричала, чтобы никто не смел прикасаться к ней. Теперь, Эшли… я не знаю, что скажу ее матери. Что мне теперь делать, как я посмотрю в глаза Анне, после того, как я не смог уберечь нашу дочь?..

* * *

Это было хуже, чем я предполагала.

После того, как Эшли забрала скорая, и ее доставили в больницу в невменяемом состоянии, я, Кэри, и дядя Билл встретились с тетей Энн в приемном покое. К Эшли никого не пускали — ей вкололи успокоительное.

Как только тетя Энн увидела нас троих, то сразу бросилась к нам. Я еще никогда не видела, чтобы она так плакала. Ее речь бессвязным потоком изливалась изо рта, ее щеки были бледными, а нос распух. От одного ее вида у меня перехватило дыхание, и я сделала вид, что мне не причиняет боль, то, как она трясет меня за руки.

Мне наложили кучу швов на конечности, так же вытащили осколки стекла из волос, и сделав перевязку, отправили домой.

Я знала, что меня ждет, но надеялась, что все обойдется.

— Скай, — строгий голос мамы заставил очнуться мурашек, и пройтись войском по моей спине и рукам. Я едва вошла в наш дом, когда она потащила меня наверх, в мою комнату.

Я представляю, что ей пришлось пережить, когда она узнала, что я ушла из дома, и я была наедине с Томом — об этом, говорили ее опухшие глаза, красный нос, и дергающееся колено. Папа стоял за ее спиной, держа ее за плечи, но не уверена, это от того, что маме была нужна поддержка, или ему самому. Его глаза были полны беспокойства. Мне не нравился этот взгляд. Он такой же, как и тогда — год назад, когда меня собрали в больнице по кускам. Он строго произнес:

— Говори, что случилось, Скайлер.

Я вздохнула, лихорадочно продумывая схему рассказа — откуда начать, где закончить, и что умолчать.

— Том Гордон, сын директора, преследовал меня, — на одном дыхании произнесла я. Мне жутко хотелось присесть, потому что в нижней части спины, разливалась адская боль. — Я не знаю причин. Думаю, он просто накачался наркотиками… Том так же… напал на мою одноклассницу, Джессику Торренс…

— Я знакома с ее матерью, — перебила мама, беспомощно глядя на мужа. Он вышел вперед, скрещивая руки на груди. — Когда мы говорили с ней несколько дней назад, она и словом не обмолвилась об этом. Что это значит?

— Не знаю, Сара, — папа, хмурился, пытаясь скрыть очевидную тревогу во взгляде. — Я не знаю.

Мне стало жалко родителей. Я снова заставила их переживать.

— Мы не должны были уезжать, — посетовала мама, всплескивая руками, и взрываясь плачем.

О, только не это. Мне не нужен очередной приступ вины. Я быстро заговорила:

— Я знаю, что я виновата, что я не сказала вам о происходящем. Но… со мной все нормально. Мам, посмотри на меня.

Мама и папа глянули на меня, со всей строгостью родителей.

— Как вы думаете, почему я не сказала вам ничего? — спросила я, и тут же ответила на свой вопрос, самым беспечным тоном, на который была способна. — Потому что я была в безопасности. Я была с дядей Биллом, и кроме того, Кэри Хейл… э-э…

— Что с ним? — папа прищурился. Я почувствовала, как у меня дергается левый глаз.

— Гхм… он тоже все время был рядом, поэтому ничего со мной не случилось. Вы ведь помните Кэри Хейла? Он хороший парень, и мы с ним подружились. Каждый раз, когда мне требовалась помощь, он был рядом, и он меня защищал.

— Милая, — мама вскочила, не выдержав. Ее руки протянулись ко мне, и я подошла, чтобы она обняла меня. — Мы рады, что с тобой рядом был этот мальчик, но рядом с тобой, должны были быть мы. Ты должна говорить нам обо всем, что с тобой происходит, ведь ты наша дочь. Ты представляешь, что с нами было бы, если бы с тобой что-то случилось?

— Мам, — я попыталась остановить ее, но она лишь крепче сжала меня в своих объятиях. — Мам, ты меня задушишь.

— Сара, — папа подошел к нам.

— Скай, — она отстранилась, хватая меня за руки. Я стала волноваться. Мама вела себя странно. — Если что-то произойдет с тобой, ты должна обязательно сказать нам. Мы твои родители, и мы защитим тебя от всего.

И от смерти?

— Джек, — мама посмотрела на отца. — Я не знаю, что делать. Скай больше ничего не угрожает, но я не могу перестать думать о том, что с ней может что-то случиться. Что, если она выйдет на улицу, и потом, ее собьет машина? Или кто-то похитит ее? Или она станет жертвой нападения?

Мам, я вообще-то стою здесь.

— Сара… ты ведешь себя странно, — отец посмотрел на меня, проверяя оказываю ли я ему поддержку, и я кивнула. — Теперь, когда полиция схватила преступника, нашей дочери ничего не грозит.

— Наша семья проклята, Джек? Почему это происходит с нами? — пробормотала мама, не слыша папиных слов. Мое дыхание участилось, мне стало страшно. Что, если она тоже сойдет с ума, как Эшли? Что, если…

У меня засосало под ложечкой.

— Мам, папа прав. — Я попыталась говорить рассудительно. — Просто Том слетел с катушек. Какова вероятность, что у нас одновременно будет два психа в городе? Ноль. Поэтому не нужно переживать. Его схватили, и теперь ведется расследование. Мне ничего не грозит.

— Это просто кошмар, — простонала она, вновь становясь самой собой, и снова садясь на кровать. Папа положил руки ей на плечи, и стал медленно массировать. Я видела, что мысленно он где-то в другом месте. Надеюсь он не думает, о том, что сказала мама — о том, что я могу умереть в любой момент. Их паника лишь помешает мне, жить как прежде — до всего этого безумия с Томом.

— Я думала, сойду с ума от беспокойства. Как представлю… — мама потерла виски. — И, Джек, мы ведь давно знакомы с директором Гордоном. Мы были у него на барбекю, когда он только переехал сюда с сыном, ты помнишь?

Папа пожал плечами:

— Никогда не знаешь, что за чудовище живет с тобой по соседству.

Мама согласно закивала:

— Родители должны оберегать своих детей. Давать им надежду на лучшее. Говорить, что мир жесток, но что они будут рядом, и помогут преодолеть все трудности, на жизненном пути. Родители не должны мучить своего ребенка, сводить его с ума. Бедный мальчик. — В глазах мамы снова появились слезы. Она вытерла их тыльной стороной ладони.

Я почувствовала, как мое сердце сжимается. Я не хотела, чтобы она переживала еще больше и за других детей. Я уже принесла ей достаточно трудностей. Но мама, конечно будет продолжать мучить и винить себя. А я буду пытаться успокоить ее. Единственное что теперь я могу — это не влипать в неприятности.

Проще сказать, чем сделать.

Глава 16

— Скай, сколько тебе лет? — вкрадчиво спросила мисс Вессекс, присаживаясь на краешек стола, в кабинете директора. Ее светлые волосы, были уложены на одну сторону, придавая ей какой-то коварный вид.

— Мне семнадцать лет, — произнесла я вежливым тоном, хотя знала, что вопрос с подвохом. — Исполнилось тридцать первого сентября.

— Верно-верно, — с усмешкой на красных губах сказала мисс Вессекс. — Дело в том, что иногда я забываю, что у тебя должна быть личность взрослого человека, а не пятилетнего ребенка, который бежит драться, когда его обижают.

— Они сказали, что Эшли…

— Мне все равно что они сказали! — повысила голос женщина, вставая на ноги. Она была выше меня сантиметров на десять, и от этого, я боялась ее еще сильнее. — Теперь, когда я являюсь директором школы, я хочу, чтобы мои ученики не вели себя как сошедшие с ума антропоиды.

Я сглотнула, представив, как мисс Вессекс влепит мне затрещину, когда она выпрямилась, и подошла ко мне.

— Я слышала, что твой отец два года назад, отправил сыновей в военную школу, и вернулись они оттуда полностью преображенными, и даже поступили в лучший колледж страны.

Я хотела сказать, что это было не потому что они дрались или плохо учились, а потому что им было лень. И поступили они в колледж вовсе не из-за военной школы, а потому что мои братья очень одаренные, но промолчала.

— Поэтому мне стало любопытно, как отнесется твоя семья к тому, что ты не сдашь экзамены, и останешься на второй год. Представь, что будет, когда твои подруги, Ева, Дженни, твоя кузина Эшли, на следующий год пойдут в колледж, а ты останешься здесь, и будешь заново проходить эти же курсы. Эта идея кажется тебе привлекательной?

Я облизала пересохшие губы, и выдавила:

— Я не хотела бить Лайлу. Просто меня задело то, что она сказала про мою кузину.

— И что она сказала?

Я резко глянула на мисс Вессекс. Ее идеально выщипанные брови взлетели вверх, в выжидании. Я не хотела говорить с этой женщиной, но я представила, что за представление меня будет ждать дома, когда я вернусь со школы.

— Лайла сказала, что Эшли давно нужно было запереть в психушку, иначе она выпила бы из них с Джессикой всю кровь, — громко сказала я.

Мисс Вессекс, кажется, была удовлетворена моим ответом. Она вернулась за свой стол как ни в чем не бывало, и что-то чиркнула в записной книжке. Затем вырвала листочек, и протянула мне, со словами:

— Ты будешь наказана сегодня, дорогая. С трех часов, до пяти, ты должна быть в библиотеке. Миссис Хантер, скажет, что ты должна сделать. Теперь можешь идти.

Мои кошмары становятся явью.

На ватных ногах я вышла из кабинета.

* * *

— Тебя наказали? — тихо спросила Дженни. Я кивнула. Мне не хотелось говорить об этом. Меня до сих пор пробирала дрожь от слов мисс Вессекс, и от ее завуалированных угроз. — Ты не хочешь говорить об этом?

Я кивнула.

— Хорошо, тогда не будем говорить об этом. — Дженни приободряя улыбнулась. Мы сели за наш столик в столовой, и я заметила, как все пялятся на нас — значит сплетни о том, что меня наказали за избиение Лайлы распространились уже по всей школе. Я увидела, как она идет вместе с Шоном, за их столик, где сидели девушки из группы поддержки и парни из футбольной команды. Раньше, Эшли сидела с ними, а теперь она в психиатрической лечебнице Дэвилспейнда.

Я отвернулась к Дженни, когда она сказала:

— Не обращай на них внимания. Кто-то должен был оттаскать эту ведьму за волосы, но я и предположить не могла, что это будешь ты. Ева сказала, что исключит Лайлу и Джессику из школьного совета.

Я погрустнела:

— Я хотела сходить к Эшли сегодня.

— Зачем ты ходишь туда? Прошла неделя. Скоро возвращаются твои родители. Ты сможешь расслабиться, отгородиться от всего этого. — Прежде чем я успела возмутиться, она добавила: — Кроме того, разве Эшли хочет тебя видеть? Она же игнорирует тебя?

— Это из-за… некоторого недопонимания, что произошло между нами.

Повисло молчание.

В течение этой недели я снова жила у тети Энн. Мои родители вернулись в Огайо, для каких-то своих дел. Для этого у них было две причины: больше никто не собирается убивать меня, и тете Энн нужен кто-то вроде меня, или похожий на меня, кто утешил бы ее, пока ее дочь заперта в психушке.

Через несколько минут молчаливого поедания еды, Дженни сказала:

— Не могу поверить, что тебя наказали за справедливость! Давай напишем об этом в нашей газете?..

— Тогда меня точно исключат. — Но, я не могу не признать, что эта идея не показалась мне привлекательной.

— Мне подождать тебя? — Дженни сделала вид, что заинтересована тем, чтобы выпить всю воду из бутылки до дна. — Я не хочу, чтобы ты ехала домой одна.

— Том сейчас в больнице, под присмотром. Он больше ничего мне не сделает.

— Но ты разве не сказала, что Кэри подумал, что кто-то манипулировал им, чтобы причинить тебе вред? Разве Том не сказал, что кто-то пообещал ему свободу, если он убьет тебя?

— У Кэри Хейла сносит крышу, когда дело доходит до… — я замолчала.

— Что? — Дженни с любопытством наклонилась ко мне. — Ты хотела сказать, что у него сносит крышу, когда дело касается тебя?

— Ну да, — сдалась я. Просто признать это вслух было как-то самонадеянно. — Я не думаю, что Том подчинялся кому-то, мы ведь тут не триллер снимаем. Просто у Тома были проблемы. Огромные проблемы.

— У нас теперь тоже проблемы, — напомнила Джен. — Из-за этого козла его отца, Том сошел с ума. Теперь они оба под стражей, а мы довольствуемся тем, что нам в директора подсунули мисс Вессекс.

— Не напоминай, — простонала я. — Она сказала, что исключит меня, если я еще раз высунусь.

— Тогда не высовывайся, — посоветовала Дженни.

— Да, не буду. Только мне кажется, что этой женщине не нужна причина для того, чтобы придраться ко мне.

* * *

Три часа дня, я в библиотеке.

Миссис Хантер ничуть не интересовалась тем, чем я занята — женщина была полностью поглощена любовным романом, который читала. Меня это устраивало. Я устала от того, что мне все время заглядывают за плечо, и контролируют. Вечером меня ждет очередная промывка мозгов — мама хочет позвонить мне по скайпу. Я не вынесу очередной лекции, и сейчас, пока я находилась в тишине, и покое, я могла немного отдохнуть.

Миссис Хантер, поднялась со стула — я слышала, как он скрипнул под ее весом, и направилась к дверям.

— Деточка, я схожу за обедом. Никуда не уходи.

Я кивнула, стараясь вежливо улыбаться, словно у меня и в мыслях нет завалиться сейчас на стол, или под него, и уснуть. Я уже вторую ночь готовлюсь к экзаменам. После того, как необходимость защитить себя от Тома отпала, я вспомнила о таких вещах, как экзамены и колледж. Это ужасная нервотрепка, но, если я не сдам экзамены, все будет еще хуже.

Книги, книги, книги.

От них меня клонит в сон.

Хочу спать.

Я облокотилась об стеллаж, отодвинула от себя тележку с книгами, и закрыла глаза.

Экзамены. Потом, снова экзамены, потом колледж, и опять экзамены…

Скоро Рождество.

— Ага.

Я подскочила, врезавшись в стеллаж, и одна из неаккуратно разложенных книг, шлепнулась мне на голову. Это вызвало смешок у Кэри Хейла.

— Чт-т-то ты сказал? — заикаясь пробормотала я, приглаживая волосы, и одновременно глядя по сторонам, в поисках миссис Хантер. Она все еще была в столовой.

— Что ты делаешь? — спросил он, склонив голову на бок, и скрещивая руки на груди, словно зная, что я думаю о побеге или типа того. — Только не говори, что ты до сих пор избегаешь меня.

Я отвернулась от него, доставая из тележки книги, и ставя на стеллаж.

— Я вовсе не избегаю тебя, Кэри. Я здесь… работаю. Я наказана, как видишь. Твоя любимая учительница, и по совместительству, директор, наказала меня, — невнятно пробормотала я, чувствуя, что Кэри Хейл, приблизился ко мне сзади. Мое дыхание участилось, когда тень от его тела, накрыла меня. Я ощущала его дыхание позади себя, и от этого мои мысли путались.

Он взял у меня из руки книгу, и поставил на полку.

— Значит, это не потому, что ты согласилась быть моей девушкой? — со смешком спросил он мне в макушку. Я резко обернулась, и он опустил голову, чтобы видеть меня.

— В чем дело, я сказал что-то не то? — снисходительно уточнил он.

— Ты вынудил меня сказать это, — буркнула я. — Ссылаясь на мое обещание.

— Ну, — он непринужденно пожал плечами. — Так ли это? Если бы это был кто-то другой, ты сказала бы «нет», верно? Ты просто хочешь этого. И все. — Он положил мне руку на щеку, собираясь поцеловать.

Я отстранилась:

— Мы сейчас в школе.

Он непонимающе нахмурился:

— И что?

Я отстранилась еще дальше, вплотную к стеллажам, и сварливо прошипела:

— А то, что нас кто-то может увидеть. Или даже еще хуже. Сейчас придет мисс Вессекс.

Он опустил руки вдоль тела, мрачно глядя на меня:

— Я думал, теперь ты не станешь вести себя так. Не станешь избегать меня. Мы вместе.

Я закатила глаза:

— Да, но это вовсе не значит, что теперь ты можешь приходить ко мне, когда захочешь, и лапать меня.

— А как?

— Потом, — проворчала я. — Когда я… разрешу.

Кэри Хейл облокотился на одну руку, уперев ее в полку с книгами. Он склонил голову на бок, томно глядя на меня:

— Так значит, ты и дальше собираешься вести себя так? Когда тебе хочется, ты идешь ко мне, позволяешь мне целовать тебя, прикасаться к тебе, а на следующий день, ведешь себя так, словно ничего и не было?

Мои щеки обдало жаром, пульс ускорился.

В голове все смешалось, и я не смела произнести ни слова.

— Что ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе? — Кэри сделал неуловимый шаг вперед, носки его ботинок и моих сапог соприкоснулись. Я напряглась, чувствуя, как в спину давят книги, и медленно произнесла:

— Ладно.

— Ладно что? — тихо уточнил Кэри Хейл.

— Я больше не буду тебя избегать. Ты прав.

— И это все?

— Что именно ты хотел, чтобы я сказала?

Он еще сильнее сократил расстояние между нами, словно решив, что я потеряю голову от его тела рядом с моим. Ха! Я уже привыкла к его фокусам.

— Кэри, почему ты давишь на меня? — Его медицинский халат прикасался к моему свитеру, и это… нервировало.

— Разве это странно, что я хочу то, что нужно мне больше всего? И я пытаюсь добиться этого? — тихо спросил он, опуская вторую руку и опуская позади меня.

Я старалась не дышать полной грудью, словно на подсознательном уровне ожидая, что его запах сведет меня с ума.

Да что со мной?

— Когда мы достигаем цели, мы теряем интерес, — пробормотала я, не в силах оторвать взгляда от его груди. Я чувствую, как его левая нога прикасается ко мне.

— В этом все дело? Ты поэтому не подпускаешь меня близко к себе — потому что думаешь, что мы наскучим друг другу?

Я решительно повернулась влево, собираясь уйти, но он опустил руку на уровне моей талии, и я раздраженно встала на место.

— Нет ничего, чего я хотел бы больше, чем твою любовь ко мне. Это то, ради чего я могу жить. Я никогда не испытывал ни к кому таких сильных чувств как к тебе, и мне кажется, что еще секунда, еще один день без тебя, и мне придет конец.

— Ты ведь шутишь сейчас да? — с моих губ сорвался смешок. Кэри Хейл участвует в театральной постановке, а я не знаю?

— Нет, я говорю сейчас серьезно. Мне бы хоть раз, хотелось узнать то, о чем ты думаешь. Хотелось бы, чтобы ты сдалась.

Если бы он знал, как иногда сильно мне хочется сделать это… а почему бы и нет? Ведь один поцелуй ничего не значит, верно? Ничего не изменится. Просто. Один. Поцелуй.

Я приподнялась ему навстречу, а Кэри приблизился ко мне, так, словно ему эта затея не казалась всего лишь глупой игрой. Он первый поцеловал меня — прикоснулся к нижней губе, и нежно укусил. Я ощутила привкус апельсинов, затерявшийся в моем стоне. Я притянула Кэри Хейла к себе, и мои руки забрались под его джемпер с V-образным вырезом, и легли на спину.

Это всего лишь поцелуй, верно? Между нами все останется по-прежнему.

Кэри сжал мои пальцы, в своих, и положил мои руки себе на плечи. Я забралась пальцами ему в волосы — я всегда хотела это сделать, и я притянула его к себе, сильнее, чем прежде.

То, чувство, что терзало меня несколько дней подряд, с того момента, как я сказала «да, мы вместе». Внутри меня образовался ураган, который изгнал из моей головы все мысли. Язык Кэри Хейла прошелся по моей нижней губе, открыв рот, где наши языки соприкоснулись, вызвав во мне новую бурю эмоций. Кэри заставил меня почувствовать все это всего лишь за несколько секунд.

Ты должна убить Кэри Хейла, или он убьет тебя.

Я резко отстранилась от него, врезавшись в стеллаж. Несколько книг с грохотом попадали на пол.

— Что?.. — выражение глаз парня говорило о том, что он, пожалуй, не меньше меня шокирован происходящим. На его всегда бледном, почти мраморном лице, без единого недостатка, разлился румянец. Он шел ему.

Наверное, и я тоже, красная.

— У тебя волосы похожи на воронье гнездо, — выпалила я.

Вместо язвительного ответа Кэри Хейл захрипел, сжав на своей груди футболку. Я испугалась, что довела его до сердечного приступа:

— Что с тобой, снова болит сердце?

Я схватила его за руку, все еще сжимающую полку позади меня. Мышцы были стальными.

Он медленно помотал головой:

— Нет. Я не знаю, что это.

Я вздохнула.

Что я позволяю себе сейчас? Я набросилась на студента, сдающего практику у нас в школе.

— Ты должен уйти, — я стала поднимать с пола книги. — Сейчас вернется миссис Хантер.

— Тебя все время что-то останавливает. Я думал, как только ты со всем разберешься, ты наконец-то будешь со мной. Что еще мешает тебе?

— Мы вместе, — кратко бросила я, делая вид, что сосредоточена на поиске особенной книги из тележки, — но я еще не со всем разобралась.

Мне требовалось собраться с мыслями, побыть наедине с собой. Из наших с ним отношений ничего не выйдет, пока я не уничтожу свою болезнь, пока я не разберусь с прошлым, и с настоящим, я не смогу жить спокойно.

— Если только ты не хочешь быть моим лечащим врачом, а я твоей пациенткой.

Он вздохнул, обреченно пожимая плечами:

— Ну, если подумать, это довольно неплохая идея…

— Заткнись! — буркнула я, не сдержав улыбки.

Он обошел тележку, и пошел задом наперед, в то же время, говоря:

— Не смей избегать меня, — он отвернулся, скрываясь за стеллажами, но я слышала его бормотание, прежде чем исчезнуть: — Я чувствую себя мальчиком по вызову.

Я тихо рассмеялась, продолжив, раскладывать книги.

Мне приятно, думать о Кэри как о своем парне, но между нами все еще есть что-то. Он бывает милым — по большей части, но часто случается так, что я не понимаю его. Я много чего не знаю о нем, и пока я не узнаю то, что хочу, между нами ничего не случится.

Я бываю упрямой.

Дверь открылась, и в библиотеку вошла миссис Хантер. Она улыбнулась мне, проходя за свой стол:

— Ну что, Скай, ты здесь не скучала, пока меня не было?

— Нет, миссис Хантер.

Точно, не скучала.

* * *

Очередной ужасный ужин, на который еще и приглашены Ева и Дженни. Тетя Энн тусклым взглядом смотрит в тарелку, а я пытаюсь съесть кусочек тушеной говядины с красным вином и цедрой, что приготовил Кэри Хейл сегодня.

Мама просила меня быть помягче с тетей Энн, а папа посоветовал есть как можно больше вне дома, и думаю, он был бы рад узнать, что сегодня у нас съедобная еда.

— Это было любимое блюдо Эшли, — просипела тетя Энн. Мы с Кэри Хейлом уставились друг на друга. Дядя Билл громко стукнул вилкой и ножом по тарелке:

— Сколько еще ты будешь вести себя так, словно наша дочь умерла?!

— Уильям, у нас гости! — возмутилась тетя. Дженни и Ева уткнулись в свои тарелки, словно они не являются свидетелями семейной драмы. Я почувствовала, что меня тошнит. Я была согласна с дядей Биллом, но предпочла бы чтобы он «взорвался» когда меня и моих друзей не будет поблизости.

— Вот именно! — воскликнул он. — У нас гости, но…

— Гхм… — Кэри Хейл кашлянул, и сделал глоток воды. Мы все уставились на него. — Что? — он пожал плечами. — У меня мясо в горле застряло.

Дядя и тетя переглянулись, а Кэри сделал мне знак, придумать что-то, какой-то отвлекающий маневр.

— Простите, девочки, — пробормотала тетя Энн. При этом дядя Билл неодобрительно сверлил ее взглядом. — Я нагнетаю обстановку.

— О нет, что вы! — пролепетала Дженни, Ева поддакнула:

— Это… ничего.

Мда, впечатляюще. Впрочем, тетя Энн не обратила внимания на их лепет, она, словно ничего не случилось, продолжила трапезу. Минуту спустя она обратилась ко мне:

— Скай, мне звонила мисс Вессекс. Она настоятельно просила наказать тебя за то, что ты подралась в школе. Надеюсь все в порядке, и это больше не повторится?

— Э-э… да. — Я с серьезным видом кивнула, лихорадочно соображая, что еще могла сказать ей мисс Вессекс. Нет, она не была бы настолько жестокой, чтобы сказать тете Энн, что я влипла в неприятности, из-за Эшли. — Я буду вести себя хорошо.

— Почему ты сделала это? — продолжала любопытствовать тетя.

Дженни толкнула меня под столом ногой.

Я сглотнула.

— Потому что Лайла меня бесит, — я закивала. — И у нее эта ужасная прическа. И она увела у меня парня в восьмом классе.

Я неестественно засмеялась. Все в шоке уставились на меня — трое из них — Дженни, Ева, и Кэри Хейл, были поражены моей невпечатляющей ложью, дядя нахмурился, а тетя Энн единственная понимающе кивнула головой:

— Да, понимаю. В моей школе тоже училась такая девочка, которая всех злила. Твоя мама с ней все время дралась. — Я открыла рот, чтобы опровергнуть клевету, но тетя добила меня, следующим комментарием: — С каждым годом, я все сильнее замечаю, как ты похожа на Зака своим поведением. Он полностью скопировал характер матери.

Мои плечи упали, но я почувствовала облегчение, что обстановка за столом наконец-то разрядилась. Даже если это означало, что остаток вечера пройдет, в воспоминаниях тети Энн о школьных временах, и о том, как я с каждой минутой все сильнее превращаюсь в своего брата хулигана и грубияна.

* * *

— УБЕЙ КЭРИ ХЕЙЛА!

Я резко открыла глаза. Мое сердце колотилось в груди словно сумасшедшее, и я вся вспотела. Я вздрогнула всем телом, услышав за окном странный шум; резко посмотрела в ту сторону, щелкнула включателем, и глянула на часы. Три утра. За окном все еще густая темнота, сквозь которую не могли пробиться даже уличные фонари, зато я увидела в домике Кэри Хейла свет. Почему он не спит?

У меня возникло какое-то дурное предчувствие по поводу него, наверное, из-за кошмара, и, чтобы успокоить саму себя, я пришла к нему, проверить все ли в порядке. Мне никто не ответил, когда я постучалась. Я вспомнила о том, что сегодня у него был очередной приступ в школе; что если ему стало плохо, и он сейчас умирает?

— Кэри? — я приоткрыла дверь, осторожно заглядывая внутрь. В комнате было светло — пухлая луна висела прямо над его окном, бросая свет на пол, покрытый коричневым пушистым ковром.

Я вспомнила ночь в лесу, и наш поцелуй, и от этого, по спине побежали мурашки.

Я прошла вперед, оглядываясь.

Кэри Хейл спал; его кровать была расположена прямо под окном, и я отчетливо видела контуры его тела, в освещении пухлой луны. На одну секунду я подумала о том, чтобы случилось между нами, если бы я, как бы невзначай разбудила его, но Кэри прав, я сама держу между нами дистанцию, и я не могу приходить только тогда, когда мне захочется. Поэтому медленно, стараясь не шуметь, я приблизилась к его постели, чтобы проверить, все ли в порядке.

Кэри Хейлу явно снился кошмар: он что-то бормотал во сне. Я склонилась над ним, удерживая свои волосы, чтобы они не упали на его грудь, и не потревожили его, и прислушалась.

— Энджел… не надо. Не надо, пожалуйста…

Я нахмурилась.

Снюсь ли я ему, или ему снится другая девушка — ему снится Серена?

Он открыл глаза, и я испуганно выпрямилась, почувствовав себя ужасно — ведь я наблюдала за ним спящим.

— Что ты делаешь? — спросил он, полусонным голосом. Он потянулся к лампе, и лишь с третьей попытки включил ее.

Я зажмурилась.

— Я увидела свет у тебя на крыльце, и решила, что ты еще не спишь… не знаю, как объяснить, но у меня возникло дурное предчувствие, что могло что-то случиться.

— Может ты просто пришла поглазеть на меня без одежды? Я могу раздеться, если ты хочешь. Я неплохо выгляжу…

— Заткнись, — оборвала я его. Он хрипло усмехнулся, и нацепил первую попавшуюся футболку, висящую на спинке кресла. — Я просто пришла убедиться, что с тобой все в порядке.

— Ну, — Кэри поднялся, потягиваясь. — Ты убедилась.

Он что, прогоняет меня?

— Да, — подтвердила я, и нервно облизала губы. — Ты… я слышала, как ты говорил во сне.

— Я не спал, — Кэри Хейл пожал плечами, так словно привык повторять это изо дня в день, и сказал сейчас на автомате. Я мрачно осадила его:

— Да, ты спал. И тебе что-то снилось. Какой-то кошмар.

— Я не вижу снов, — стал настаивать он. Я вскинула брови, неуверенная шутит он или нет. Наверное, он просто хочет, чтобы я ушла, но я не спешила уходить, особенно сейчас, когда он спорит со мной.

— Ну, да, — с сарказмом протянула я. — Не хочу тебя расстраивать, но тебе снятся сны. Всем они снятся, так что не неси чепуху. Не хочешь говорить со мной? Ладно. Но не веди себя так таинственно, ты выглядишь смешно.

— Правда смешно? — уточнил Кэри Хейл. Должно быть я спровоцировала его, потому что в его голосе я услышала вызов.

— Ну, да. Пытаешься скрыть свои секреты? — я пожала плечами. — Тебе снилась Энджел. Но какая именно? Я, или может… Серена?

На его лице не дрогнул ни один мускул.

— Ты снова хочешь поговорить об этом? Хочешь обсудить это?

— Да, если ты не против, потому что я так и не узнала ответы на свои вопросы.

Он наклонился ко мне вперед, прошептав:

— Потому что они не касаются тебя. Прекрати лезть не в свои дела, Энджел, иначе ты можешь пожалеть.

Я поджала губы, но в этот раз я не ощутила ни грамма обиды, потому что Кэри Хейл просто самоуверенный баран, не стоящий моего внимания. Я не должна нервничать.

— Что? — он не выдержал моего напряженного взгляда.

— О чем тогда ты говорил утром? Что ты любишь меня? Это еще одна твоя игра? Я совершенно не понимаю тебя, Кэри, и это начинает раздражать. Ты говоришь, что любишь, говоришь, что хочешь, чтобы я была с тобой, но, когда я прихожу к тебе, и задаю вопросы, ты не говоришь мне ничего. Ты так бережно охраняешь свое пространство, так боишься выдать себя, сказать что-то лишнее… — я набрала полную грудь воздуха. — Теперь я поняла — это именно то, что отталкивает меня от тебя. Как я могу тебе верить, если ты не веришь мне?

Сказав эту уничтожающую речь, я быстро протопала к двери, но, когда моя рука коснулась ручки, сверху легла рука Кэри Хейла. Я даже не слышала его шагов — так быстро он очутился позади меня.

— Правильно ли я понял, Энджел, — прошептал он мне на ухо, вдыхая запах моих волос. — Ты не хочешь быть со мной, потому что не можешь узнать мои секреты?

Я увидела, как его рука, с длинными пальцами скользит по двери, а потом он развернул меня лицом к себе, приковав ледяным взглядом.

— А честна ли ты со мной?

— Я-я?

— Да, ты, — мягким, но настойчивым тоном повторил он. — Сколько раз я спрашивал тебя о твоих чувствах ко мне, разве ты хоть раз сказала правду? Ни разу. Могу ли я обвинить тебе в том, что ты бережно хранишь свой секрет?

Кэри Хейл поместил обе руки, на дверь, окружив меня собой, словно думал, что я могу сбежать.

У меня в голове застучали маленькие молоточки: «Опасность! Опасность!»

Он так близко ко мне, и это может плохо кончиться.

Он наклонился ко мне:

— Скажи, Энджел, ты любишь меня?

— Нет.

С его губ сорвался смешок. Я сильнее прижалась к двери, чувствуя, что моя футболка с утятами, становится влажной. Это температура в комнате накалилась? Кажется, не менее пятидесяти градусов.

— Теперь понимаешь, Энджел, иногда нам сложно говорить правду. Иногда есть что-то, что останавливает нас. Ты лжешь. Я чувствую, что ты любишь меня. Ты очень давно любишь меня, и тебе страшно, что ты потеряешь контроль над своим чувством.

Я помотала головой, пытаясь лихорадочно придумать остроумный ответ, но «заткнись, придурок» не подходит в данной ситуации.

— Я не собираюсь давить на тебя, Энджел, — нежное дыхание Кэри Хейла задевало мою кожу. Я сглотнула. Я была всего в нескольких сантиметрах от него, и чувствовала жар, исходящий от его тела. — Скоро ты сама скажешь эти слова.

— Послушай, — я положила обе руки ему на живот, отодвигая, но о не двинулся с места. — Ты ведешь себя как дурак.

— Тебе нравится, Энджел, — утвердительно прошептал он мне в губы. Я чувствовала, что его губы в нескольких миллиметрах от меня, и мне пришлось закрыть глаза, потому что я больше не могла выдержать его соблазнительный взгляд.

Кэри Хейл слегка прикоснулся ко мне губами, вызывая дрожь во всем моем теле. Затем, захватил мои губы в плен своих губ, заставив меня вцепиться в его футболку, и притянуть к себе, словно он — мой спасательный круг. Кровь в моих жилах закипела, словно раскаленная лава, и мои ноги подкосились. Я уже не пыталась сохранять дистанцию между нами — я встала на цыпочки, а он отклонился назад, хватая меня за талию и прижимая к себе. Я чувствовала, как подергиваются мышцы на его животе и это взбудоражило меня; я убрала руки, на его затылок, зарывшись пальцами в его волосы.

От отстранил меня на мгновение, от себя, в его взгляде читалась решимость.

— Я советую не делать того, чего ты не хочешь, Энджел.

Я не слышала, что он сказал — в моих ушах гудела кровь, все тело раскалилось словно я горела в ярком пламени, в обжигающе страстном. Я приподнялась на носочки, притягивая его голову к себе. Наши губы вновь нашли друг друга. Этот медленный, соблазнительно нежный поцелуй, был лучшим в моей жизни.

Я люблю его больше жизни.

Эта мысль заставила меня вздрогнуть от перевозбуждения. Я стянула с него футболку и отшвырнула. Тепло его тела стало просачиваться сквозь меня. Я полностью окунулась в его восхитительный запах, и вкус его губ. Мой разум закружился. Кэри Хейл приподнял меня, и я обернула ноги вокруг его талии, а потом мой мир накренился — он уложил меня на кровать. Его лицо было надо мной. Несколько секунд мы смотрели друг на друга — я запоминала черты его лица, запоминала его соблазнительный, манящий взгляд. Он не наклонялся ко мне, пока я сама не позволила ему. Он был горячим, словно заболел лихорадкой, и мне нравилось прикосновение его тела к моему. Пальцами я обследовала линию его плеч, потом, взяла его лицо, освещенное полной луной, и мягким светом светильника, и наклонила к себе. Он поддался без каких-либо возражений. Его губы опустились мне на шею.

Наверное, я умерла.

Я чувствовала себя так, словно все вокруг исчезло — словно я сама исчезла — все было так не по-настоящему, и в то же время, ослепляющее реально. Кэри Хейл не переходил границ, и я чувствовала, что таю в его руках. Там, где его губы касались меня, загоралось пламя. Я перекатилась, оказавшись сверху Кэри Хейла — а его руки оказались на моей талии.

Еще один поцелуй, и я остановлюсь, и заглушу внутри себя эту чудовищную жажду. Его пальцы легли мне на затылок, притягивая к себе, я склонилась, и мои длинные волосы упали рядом с ним на подушку.

Я хочу, чтобы это не прекращалось. Это нежный поцелуй, заставляющий хотеть большего не должен прекратиться.

Неожиданно створки окна в комнате Кэри Хейла распахнулись с такой силой, что отскочили от противоположной стены, так что я вскрикнула. Кэри Хейл резко сел, и прижал мое лицо к своей раскаленной груди.

— Это всего лишь ветер, — успокоил он меня, убирая растрепавшиеся волосы с лица. Я подняла на него взгляд, и наконец-то осознала, что натворила. Мой желудок резко ухнул вниз, а затем подскочил к горлу, и меня затошнило.

Теперь я знаю, следующую тему моей беседы с доктором Грейсон.

Я встала с его кровати, а он подошел к окну, чтобы закрыть — в той части комнаты было жуткое зрелище — шторы шевелились словно в доме, завелся полтергейст, а листы, исписанные мелким каллиграфическим почерком, лежащие на столе Кэри Хейла, с неприятным шелестом, разлетелись в разные стороны.

— Я должна вернуться в комнату, — объявила я, потому что решила, что, если я сбегу просто так, это будет выглядеть глупо и по-детски.

— Да, так будет лучше, — согласился Кэри Хейл. Я ушла, с колотящимся где-то на уровне горла сердцем.

Это какой-то кошмар. Мой мозг полностью отключился, если бы не этот ветер, спасибо ему, бог знает, чтобы я натворила. В своей комнате, я быстро помчалась в ванную, чтобы умыться, и смыть с себя ощущение зачарованности. Я должна прогнать это чувство опьянения, которое заглушает здравый смысл.

— Черт возьми! — разозлилась я, увидев каким дьявольским блеском горят мои разноцветные глаза. — Этот парень…

Завтра сделаю вид, что не знакома с ним.

Я оправилась спать, сразу же, как прогнала из головы образ Кэри Хейла, прижимающего меня к двери своей комнаты. Сейчас, когда я в относительной безопасности, мне кажется, что все — сон. И что мне не придется избегать Кэри Хейла до конца своих дней, но увы, это так.

Согревшись я уже почти уснула, но мне не давали покоя ветки дерева, по которому Эшли все время сбегала с дома, царапающие стекло комнаты. По полу бегала призрачная тень, и я вспоминала своего преследователя, которым оказался Том.

Дверь в комнату скрипнула, и я затаила дыхание. Потянулась к выключателю, но мою руку накрыла чья-то рука.

— Я не мог перестать думать о тебе.

Я ощутила холодок на руке, пробирающийся под одеяло. Я тоже хотела, чтобы Кэри был сейчас тут, со мной. Я хотела довести дело до конца, и из моей головы вылетели всякие обещания, в следующий раз держаться от него подальше и всячески игнорировать — был он, и была я, и мы с ним хотели одного и того же.

Я медленно опустила руку, и положила ее на его предплечье. Его губы нашли мои, и теперь я видела его самого, в полумраке своей комнаты. Мое желание вновь проснулось, я напористо углубила поцелуй, притягивая его к себе, со всей силой, что у меня имелась. Кэри Хейл наклонился ко мне, и положил меня на подушку. Мое одеяло куда-то исчезло; я была в своей дурацкой пижаме, от которой поспешила избавиться. Я стала расстегивать пуговицы на розовой рубашке, и Кэри Хейл схватил меня за руки:

— Что ты делаешь, Энджел?

— Я хочу, чтобы ты увидел меня, — простонала я, притягивая его к себе, забывая обо всем на свете. Он прошелся губами по моей щеке, спустился к шее, и еще ниже — Кэри Хейл сам стал расстегивать пуговицы на моей рубашке. Одна его нога была по-прежнему на полу — он был обеспокоен тем, что может придавить меня своим весом. Он приподнял меня вверх, целуя в плечо, с которого сползла рубашка. Наши губы вновь нашли друг друга. Я навалилась на Кэри Хейла сверху, полусидя, целуя его в шею — хотелось попробовать его на вкус. Какова его кровь на вкус.

Я прошлась языком по его нижней губе, покусывая. Он погладил меня по спине, поднимаясь, чтобы углубить поцелуй, но я отстранилась от него. В глазах Кэри Хейла возник вопрос. Я немного приподнялась, видя, что он следит за моими движениями, и дотянулась до своей подушки, которую выбирала для меня тетя Энн. Среди множества ткани я ощутила это — острое лезвие, которое идеально подойдет Кэри Хейлу.

Я достала из-под подушки нож, с ручкой, расписанной вручную, и прочертила на груди Кэри Хейла вертикальную линию.

— Что ты делаешь, Энджел?

— Я хочу показать тебе свою любовь, — прошептала я, прикусывая нижнюю губу. Я представляла, как хлынет его кровь мне на руки, и зальет пол. Я прильнула к губам Кэри, с большей силой — так сильно мне понравилось видение, затем, немного отстранившись, сделала то, о чем мечтала долгое время — вогнала по самую рукоятку оружие в его грудь. Кровь тут же просочилась мне на кровать. Он сжал мои бедра, и издал булькающий звук, словно что-то хотел мне сказать. Я склонилась над ним, и поцеловала в последний раз, до того, как из уголка рта стекла струйка крови.

… Я подскочила на кровати — из-за чудовищного крика, эхом отдающегося от стен моей комнаты. Осознав, что кричу я, я замолчала.

— О черт! Черт! — я подорвалась на ноги, и зажгла верхний свет, чтобы убедиться, что на моей кровати не лежит мертвый Кэри Хейл. Нет, там никого не было — постель была свежей. Я с яростью сорвала в покрывала подушку, которую подарила мне тетя Энн, и швырнула на пол, потом стала вытирать губы, потому что я до сих пор чувствовала на них поцелуи Кэри Хейла, и вкус его крови на языке.

Судорожно дыша ртом, я поплелась к кровати Эшли, решив переночевать сегодня на ней.

На глаза навернулись слезы, горло все еще саднило от крика.

Какого черта это все происходит?

— Ты должна убить Кэри Хейла, пока он не убил тебя.

Мои кошмары превращаются в компульсию. Я чувствую, что медленно заболеваю.

Что, если убийцей окажется не кто-то другой, а я сама?

* * *

Кэри Хейл закрыл окно, и стал медленно поднимать рассыпавшиеся листы. Он тихо спросил:

— Зачем ты вновь пришла, Серена?

Из тени — там, где стоял шкаф из темного дерева, выступила тень, высокой девушки, одетой в легкое пальто, и ботинки на высоком каблуке.

— Я не хотела вам помешать. Я не думала, что в это время, вы окажетесь в такой опасной близости, — с губ Серены сорвался коварный смешок. Кэри обернулся:

— Ты хотела, и сделала, — констатировал он, равнодушным тоном. Серена пожала плечами.

— Я решила навестить тебя, чтобы удостовериться, что ты не теряешь время зря.

— Я думал, мы прояснили все в прошлый раз. Ты не должна находиться рядом со мной. Ты слышала, что сказала Энджел?

— Я не хотела слушать ваши…

— Посредством фотографии, Ева намекнула Энджел о том, что ты и есть та девушка, что была убита год назад. После этого, Энджел мне прохода не дает. — Кэри Хейл прошел вглубь комнаты, и опустился на постель. Он до сих пор видел на ней себя и ее. — Я думаю, Ева и Том, оба хотели добраться до меня, через Энджел.

— Я видела этого парня, и навела о нем справки. — Серена присела в кресло. — Этот Том Гордон, тот еще псих, но его сложно винить. Мне пришлось поспрашивать кое-каких людей. Ты знаешь, что его отец забил до смерти свою жену, на глазах у детей? Старший сын потом повесился на чердаке их собственного дома. Это было где-то в Висконсине. Хороший папочка не хотел запачкать репутацию, и перебрался в этот тихий городок, со своим больным сыном. Он и его избивал, когда перебирал лишнего. Никому бы не пожелала такой жизни, — мрачно закончила Серена, впрочем, без лишнего сочувствия. — Я так и не выяснила, как вы связаны. Ты, и Том.

— У меня есть одна идея, но я хочу разобраться с ней. А тебе советую больше не объявляться в этом городе, иначе у меня будут неприятности, по твоей вине.

Серена молча смотрела на Кэри Хейла, хмурым взглядом. Она облизала сухие губы, и с осторожностью, произнесла:

— Ты должен поскорее покончить со своей Энджел, Кэри. До того, как ты влюбишься в нее.

Кэри Хейл невозмутимо мотнул головой:

— Как это произойдет со мной? Любовь, это то, что случается с другими людьми, но не со мной.

— Твой жесткий тон голоса не обманет меня. Я знаю, что ты скрываешь внутри себя. Я знаю это, и хочу помочь, но не влюбляйся в нее. Это было плохой идеей с самого начала, но раз ты решил довести дело до конца, закончи все сейчас, сегодня!

— Не советую лезть в мои дела, Серена, — осадил ее Кэри Хейл. — Я сам разберусь, у меня есть время.

— О каком времени ты говоришь?! — импульсивно всплеснула руками девушка. — Ты уже сделал все, что должен был. Она влюблена в тебя так сильно, что, когда рядом с тобой, не может думать ни о чем другом. Неужели ты не видишь этот огонь страсти в ее груди?

— Я сказал тебе, чтобы не находилась рядом…

— Я боюсь потерять тебя! — Кэри Хейл снисходительно вскинул брови, ожидая объяснений, и девушка продолжила: — Эта девица мне совсем не нравится, потому что она имеет над тобой власть. Ты слишком изменился, находясь рядом с ней, влюбляясь в нее.

— Какого черта ты говоришь, Серена?

— Ты не заметил? У тебя с ней какая-то чудовищная связь, которая погубит тебя. Вам снятся одни и те же сны, ты становишься зависим от нее… тебя все это не настораживает?

Кэри Хейл подозрительно нахмурился:

— Это Безликий послал тебя, чтобы ты переубедила меня, я правильно понял? Он пытался, и когда ничего не получилось, он решил подослать ко мне тебя, зная, как ты влияешь на меня?

— Нет! — резко воскликнула Серена, запаниковав, что Кэри может сделать неверный вывод. — Но… он сказал мне кое-что, и я решила, что ты должен знать.

— Что?

— Энджел твоя нареченная невеста.

Глава 17

Всю ночь Еву мучали кошмары; она то и дело просыпалась от странных шумов в комнате или за окном. Наконец, не выдержав, она отправилась на кухню, чтобы налить воды, запить снотворное, и когда вернулась, обнаружила на своей постели девушку с роскошными рыжеватыми волосами.

Ева щелкнула включателем, и в комнате стало светло.

— Мы давно не виделись, — она ни капли не растерялась, из-за позднего визита. — Ты выглядишь хорошо.

Серена встала на ноги:

— Почему ты делаешь это?

Лицо Евы перекосилось от злости:

— Делаю что? Ты пришла спросить, почему я веду себя странно?

— Нет, я хочу спросить, почему ты так изменилась. Ты никогда не была такой жестокой. Ты никогда не причиняла людям боль, для того, чтобы получить то, что тебе нужно.

— Этот парень и не человек вовсе. Я не считаю его человеком, — с горечью произнесла Ева. — Кэри Хейл не нормальный человек.

— Я говорю сейчас не о нем. — Серена обошла узкую кровать, с разноцветным покрывалом. — Я говорю сейчас о твоих друзьях. Неужели ты ни капли не сомневалась, когда позволила причинить боль своей подруге, Скай? Ты не сомневалась, когда наносила удар за ударом, на том озере?

— Что Кэри рассказал тебе?! — заорала Ева, резко ставя стакан с водой на стол. Вода расплескалась на тетради, но девушка даже не обратила на это внимания. — Он считает, я это сама придумала? Том попросил моей помощи, потому что он знал, что я ненавижу Кэри Хейла!

— И ты решила использовать этого несчастного парня, в своей мести? — в голосе Серены сквозило разочарование. Она больше не была снисходительной. — Я не смогу смотреть на тебя как прежде, Ева. Думаю, это было моей ошибкой — когда я пришла к тебе в тот день. Кэри был прав, ты должна была думать, что я умерла.

— Но это не так! — заорала Ева. То, что ее мать могла проснуться от шума, совершенно вылетело у нее из головы. Только одна мысль беспокоила сейчас Еву — если она не сможет убедить Серену в том, что она поступила правильно, случится что-то плохое. Она потеряет ее навсегда.

— Нет, это так, — грустно заключила Серена. — Сейчас я думаю, что Кэри и та ночь — это все было подарком для меня.

— Не говори так! — из глаз Евы брызнули слезы. Она стала тереть глаза рукавами кофты. Серена не приблизилась, чтобы утешить сестру. «Так будет лучше» — это читалось в ее уставшем взгляде.

— Это то, чего я хотела. Я хотела освобождения от той жизни, что преследовала меня. Я хотела, чтобы все закончилось, и в ту ночь, думаю, я ждала, что кто-то отнимет у меня эту никчемную жизнь. Я ждала что кто-то лишит меня всего того, что так омрачало меня. И вот это случилось. Но Кэри показал мне выход. Он дал мне второй шанс, о котором я мечтала. Я знаю, — Серена судорожно вздохнула, набирая полную грудь воздуха. — Я знаю, вы оба считаете, что это было ошибкой, но я думаю иначе. Сейчас я счастлива, как никогда. И я пришла сегодня для того, чтобы попросить не отнимать это у меня. Я хочу попросить тебя, чтобы ты забыла обо мне, Ева. Ты должна думать, что я мертва. Так будет лучше для нас всех. Уезжай из города. Пожалуйста. Это единственное, о чем я просила тебя когда-либо.

Ева шумно разрыдалась, со злостью вытирая слезы, градом катившиеся из глаз. Такой несчастной она еще никогда себя не чувствовала. Даже когда сообщили о смерти ее сестры. Тогда она просто не осознавала, что потеряла ее. Но теперь — да. Ее сестры больше нет.

* * *

— Это она была в том амбаре, да?

— Ее кузина загремела в психушку.

— Так и надо этой стерве.

«Я вас слышу».

У меня в голове стучали молоточки, а в груди, расположился часовой механизм — еще секунда и взорвусь. Я хотела обернуться, и заорать, чтобы они заткнулись. Но мы в столовой, и я не могу позволить себе выйти из себя. Мисс Вессекс будет тут как тут, со своим очередным наказанием, а я не хочу портить свою репутацию еще сильнее.

Это продолжается уже несколько дней подряд. Когда это прекратиться? Когда появится сплетня поинтереснее, чтобы отбить желание судачить обо мне? Не смотря на надежду, у меня предчувствие, что чтобы не случилось в этой школе, все будет связано со мной, так или иначе. Я стала школьной легендой. Сначала — клиническая смерть, потом, «мой парень Кэри Хейл», затем нападение Тома Гордона. Это не скоро забудут.

— ЗАТКНИТЕСЬ! — рявкнула Дженни на стайку девушек, позади нашего стола. Даже я подскочила. Подруга с грохотом опустила свой поднос на стол, и села. — И еще, — она смотрела за мою спину, испепеляющим взглядом. — Еще раз услышу, что вы шепчетесь, и вам не поздоровится!

— Дженни, ты чего? — я покосилась на нее.

— Ну, кто-то из нас, должен поставить их на место, — она беззаботно стала пить сок, — и это явно не ты, если не хочешь вылететь из школы. Кстати, ты звонила Еве? Я не могла до нее дозвониться сегодня утром. Хотела предложить ей мое расписание подготовки к экзаменам. Я уже составила график для наших совместных предметов.

— Нет, я ей не звонила. Она избегает меня с тех самых пор, как… ты знаешь. Как мы избавились от преследователя.

— От Тома, — поправила Дженни. — Это был Том.

Я сглотнула. То, что случилось в амбаре между мною и Томом… я просто подумала тогда — это не он. Это не Том. Не тот мальчик, которого я знала. Эта мысль разрушала меня.

Мое внимание отвлек разговор, тех самых навязчивых девчонок за моей спиной:

— Я видела, как он шел туда.

— Брось перевирать правду, Кэми, что-то я сомневаюсь, чтобы Кэри шел туда, в эти старые заброшенные здания.

— Я вообще-то говорю сейчас серьезно. Я видела его, когда мы с Кайлом ехали в школу. Кэри Хейл был там, и Кайл его видел. Хотя, я думаю, мой брат, больше обратил внимания на высокую блондинку, которая с ним был была, чем на Кэри Хейла.

Я вся превратилась вслух.

Кэри Хейл был с Сереной в заброшенных зданиях? Что он там делал? Зачем пошел в такое опасное место?

Я забеспокоилась.

— Эй, — Дженни протянула мне свой мобильник, и я подскочила на месте. Она рассмеялась: — Ты чего? Возьми телефон, и прочти.

Я с любопытством взяла.

— Что это? Приглашение на вечеринку? — я с раздражением вернула телефон подруге. — Я не в настроении ходить по вечеринкам, Джен.

— Завтра твои родители вернутся, так что ты должна насладиться последним днем свободы. Твоя мама, несмотря на то, что Том теперь под стражей, не спустит с тебя глаз. Она не видел тебя целую неделю, думаешь, она будет вести себя спокойно?

Дженни накрутила на вилку лапшу, и отправила в рот. Через несколько секунд она произнесла:

— Да, это разительно отличается от готовки Кэри. Один раз попробовав пищу богов, сложно потом есть что-то вроде этого, — она разочарованно отодвинула от себя поднос. — Ты говорила с ним после вашей страстной ночи?

— Замолчи Дженни, — проворчала я, тыкая вилкой в яблоко. У меня не было аппетита, и жутко болела голова.

— Значит, нет. Вы оба видимо слишком смущены. Ну, это я понимаю, но мне не по себе, от того, что твоя тетя сказала сегодня утром, что у него есть девушка. Описала красивую рыжеватую блондинку с длинными ногами. У меня длинные ноги. Но твоя тетя сказала «очень-очень» длинные. Тогда какой у нее рост?

— Я не знаю.

Разговоры обо всем этом, расстраивали меня. В моей душе накопилось столько черноты, которую необходимо было выплеснуть, что мою голову, казалось сдавливают железные прутья.

После того, как он целовал меня, он пригласил к себе Серену.

— Разберись уже в себе, пока не потеряла, то, еще принадлежит тебе.

Я поджала губы, сверля подругу взглядом, пока она допивала свой сок. Что значит, я могу потерять то, что принадлежит мне? Она намекает на Кэри Хейла?

Он не принадлежит мне. Даже когда я прикасаюсь к нему, я чувствую, что он не мой. Он не со мной, он где-то еще, в другом месте.

Но я хочу его всего.

* * *

— Если ты хочешь, я отвезу тебя в больницу, Скай, — с тревогой произнесла Дженни, когда мы сидели на истории. — Ты действительно плохо выглядишь. Наверное, я позвоню Миллигану, и отменю вечеринку.

— Нет, не надо, — пробормотала я в ответ. — Ты права, мне нужно прийти в себя. Если завтра я появлюсь перед мамой в таком виде, то мне не поздоровится…

— Скай, — прошипела Джен, наклоняясь ко мне, пока мистер Гамильтон писал на доске тему урока. — Ты и должна так выглядеть. После того, что с тобой случилось…

— Дженни, — я потерла виски. — Я устала говорить об этом. Я устала, что все только и говорят о том, что со мной случилось. Я хочу пойти на вечеринку, ладно? Я… я не знаю. Я просто… мне нужно отвлечься.

— Ладно, — с сомнением пробормотала подруга, выпрямляясь. Боль в голове с каждой секундой усиливалась. Я не могу выбросить из головы ночь в амбаре, ночь с Кэри Хейлом. Это все давит на меня, крутится в мыслях, не давая спокойно разобраться в своих чувствах.

— В тот день, — пробормотала я еле слышно, но Дженни услышала и обернулась. — Том сказал, что он станет свободным. Что ОНА освободит его…

— Скай, у Тома шизофрения, ты понимаешь? Он не осознавал, что делал. У него был бред.

— Тогда он хоть и выглядел психом, — согласилась я, — но он говорил это искренне.

— Я могу поверить, что он верит в то, что кто-то приказал ему сделать это, но это не значит, что так есть на самом деле. Его преследовали галлюцинации.

Верно, Том не осознавал, что он делал. У него были галлюцинации. Он верил, что кто-то приказывал ему убить меня.

Убей Кэри Хейла.

— Слушай, я вижу, ты что-то задумала. — Зашипела Джен. — Ты собираешься сказать мне, что именно?

— Ты не собираешься оставить меня в покое?

— Мм, — она сделала вид, что задумалась. — Нет. Я не буду оставлять тебя в покое, пока ты не расскажешь, что с тобой. — Дженни снова наклонилась ко мне, прикрываясь учебником по истории. — Я знаю, на тебя это повлияло даже больше остальных. Том сделал это из-за тебя. Сказал, что ему нужна именно ты, а не кто-то другой. Поэтому не делай вид, что все хорошо.

— Я не делаю.

— Мисс Фрай. — Обратился к Дженни мистер Гамильтон, и мы с подругой подпрыгнули. — В каком году началась Вторая мировая война?

— 1 сентября, 1939 года, — ответила Дженни. Мистер Гамильтон несколько секунд сверлил девушку взглядом, потом, отвернулся. Дженни снова наклонилась ко мне:

— Ты говоришь, что ничего не происходит, но я так не думаю.

— Ладно! — прошипела я. — Я скажу, только замолчи. После урока, я все тебе расскажу.

Дженни кивнула, и остаток урока, мы внимательно следили за мистером Гамильтоном, и теми вопросами, которые встретятся на экзамене. Когда прозвенел звонок, Дженни тут же схватила меня за руку и оттащила под лестницу, в коридоре.

— Ну, что ты задумала? Я видела, ты странно вела себя весь день. Это из-за Кэри? Из-за вашего поцелуя? Или что?

— Ну, я собираюсь навестить Тома.

— Что? — Дженни наклонилась ко мне, сделав вид, что ослышалась. Давление в груди увеличилось, от волнения, но я решительно повторила:

— Я собираюсь пойти в больницу, и встретиться с ним. Поговорить.

— Я надеялась, что ослышалась.

— Жаль, но нет, — я вышла из-под лестницы, и решительно зашагала по коридору. Все смотрели на меня, и как только встречались со мной глазами, сразу отводили взгляд. Меня достало, что все вокруг меня ведут себя так, словно я — волшебный единорог, но они не должны подавать виду, что знают об этом.

Дженни поспешила за мной:

— Скай, зачем тебе встречаться с ним?! Он же напал на тебя. Он пытался тебя убить. — Она схватила меня за локоть останавливая. В ее взгляде читалось сомнение и беспокойство: — У тебя что, ПТСР?

— Нет! — буркнула я. — У меня нет ПТСР.

— Тогда зачем тебе встречаться с ним? — она повела меня по коридору в свободный класс. В классе химии было пусто, и Дженни заволокла меня внутрь. Она схватила меня за плечи, гипнотизируя взглядом: — Зачем тебе встречаться с этим парнем? Он пытался убить тебя. Из-за него, Эшли в больнице!

— Я помню! — взорвалась я. Дженни изумленно отступила от меня. — Я помню, ясно! Я знаю, что он за человек, и что он пытался сделать. Я помню, что он причинил мне немало неприятностей. — Я медленно облокотилась об парту, скрещивая руки на груди. — Но я хочу поговорить с ним. Я хочу знать, зачем он сделал это.

— Потому что он болен, Скай. Том очень болен.

— Дженни, — громко произнесла я. Мой голос вибрировал от сдерживаемых эмоций. — Я сделаю это, хорошо? Я просто сделаю это. Я хочу знать, почему Том выбрал меня. Мне кажется, все это неспроста.

Она вздохнула.

Я видела по ее взгляду, что она не согласна, и я не знаю, как бы я поступила на ее месте. Я чувствовала, что границы реального мира с каждым днем сужаются вокруг меня. Том, и его галлюцинации, и я… мне кажется, мы как-то связаны. Чем-то, кроме нашей болезни. Есть что-то еще.

Скоро я узнаю… я узнаю, что это.

* * *

Я заснула на диване в ожидании Дженни, когда она заедет за мной, по пути в дом Миллигана, и Кэри Хейл разбудил меня, когда накрыл покрывалом. Я подскочила, ошалело оглядываясь — мне снилось что я на войне, и за мной гонятся вражеские солдаты.

— Кэри, это ты… — я опустила ноги на пол, заметив, что он собирается уйти. — Стой, я хочу кое-что спросить.

Он остановился, но не спешил оборачиваться. Я зажгла лампу, и подошла к нему, одновременно пытаясь пригладить волосы, на голове.

— Я хочу спросить, что ты делал в заброшенном районе… эти здания могут…

Он обернулся:

— Откуда ты знаешь, что я там был? — на его лице не было раздражения, но то, что оно вообще не выражало никаких эмоций, было странно.

— Я просто знаю. Что ты там делал? Это опасно, ведь то здание может обрушиться в любой момент. Туда нельзя входить.

— Тебе не стоит переживать за меня, — произнес он.

Между нами витало какое-то напряжение. Я, разумеется была готова к чему-то такому, после ночи, в которую я повела себя в очередной раз по-идиотски, но Кэри словно и думать забыл о произошедшем.

— Нет уж, — я крепко схватила его за руку, и обошла, преграждая дорогу. — Я переживаю и буду переживать, мы…

— Мы с тобой не друзья, — отрезал он, делая шаг вперед, оттесняя меня к шкафчику с тетиными статуэтками из дерева. Его слова больно ударили меня. Я растерялась лишь на мгновение, но потом быстро взяла себя в руки.

— Это Серена? Она что-то сделала с тобой, верно? Как только она появилась, ты стал странно себя вести.

Не говоря уже о том, что она мне почти угрожала.

Он рассмеялся:

— По-твоему во всем виновата Серена?

Я опешила:

— Нет… я просто пытаюсь понять… я думала… я не знаю…

— Тебя задевает то, что я стал меньше уделять тебе внимания? — он надменно вскинул брови. Я медленно помотала головой:

— Я не… я говорю сейчас не об этом.

— А о чем ты говоришь? Объясни мне пожалуйста, Энджел, потому что единственный кто ничего не понимает, это я.

Мне стало не по себе. Кэри Хейл был на себя не похож: где тот веселый, обаятельный парень, который все время пытался поставить меня в неловкое положение, и в то же время, пытался помочь мне в трудную минуту?

— Я просто скучаю по тебе прежнему, Кэри, — произнесла я. — Я скучаю по твоему хорошему настроению, скучаю по тому, как ты смеялся, и острил. Куда подевался настоящий ты? Вчера ты был другим… но Серена…

— Снова Серена… — Он наклонился ко мне, вторгаясь в мое личное пространство. Его лицо было таким темным, и таким холодным. — А что, если я скажу тебе, что стал таким из-за тебя?

Я нахмурилась. Я не двигалась с места, дыша свежим воздухом, который Кэри Хейл принес с улицы, и его ароматом, исходящим от тела.

— Я ничего не сделала тебе, Кэри, поэтому придумай другое оправдание своему поведению.

— А мне нравится это, — с расстановкой произнес он. — Забавная это черта — винить других людей в том, в чем вы сами виноваты. Кто угодно, но не ты, Энджел, верно?

— О чем ты говоришь? — нахмурилась я. У меня закралось подозрение что Кэри Хейл пьян. А еще он выглядел сейчас безумно несчастным. Мне отчаянно хотелось помочь ему, но я не знала, как. Что мне сделать, что мне сказать, чтобы тот человек, которого я знаю, вернулся?

— Ты причина тому, что я сейчас такой, — протянул он и взорвался смехом.

— Ты пьян.

Он продолжая смеяться, плюхнулся на диван, мимо меня, и закинул руки за голову:

— Да. Удивительно, верно? Я пьян. Сколько я выпил? Не помню… наверное много… — он снова захихикал. — Серена говорит, что я настолько влюблен в тебя, что уже не вижу опасности…

Мое сердце пропустило удар.

— О чем ты говоришь? О какой опасности?

Серена говорит, что я настолько влюблен в тебя, что уже не вижу опасности…

Кэри Хейл ничего не произнес.

Я наклонилась к нему, и поняла — он заснул, так и не ответив на мой вопрос. Впрочем, этот парень никогда не отвечает на мои вопросы. Я взяла его за плечи, и осторожно опустила на диван. Он тут же уткнулся носом в подушку. Я с нежностью перевернула его на спину, и убрала волосы с лица.

Он так страдает, но я не знаю причин. Если бы я знала, я бы смогла помочь ему. Это ведь не из-за нашей ночи? После того случая, он совсем отдалился от меня, и стал меня избегать, словно огня.

— Отойди от него, — я чуть не упала в обморок от страха, когда позади себя услышала злой голос Серены: — Не смей к нему прикасаться.

Я встала, оборачиваясь:

— Как ты сюда попала?

Серена стояла как всегда прекрасная в своем черном пальто, оттеняющим длинные светлые волосы.

— Ты привезла его? — задала я снова вопрос. Неожиданно я почувствовала себя в опасности. Серена не выглядела как спятивший маньяк-убийца, но порой нам встречаются люди, которых мы принимаем за нормальных, и которые оказываются на самом деле не такими, как мы думали.

— Ты мне не нравишься, Энджел, — заявила Серена. Я непроизвольно усмехнулась, но она или не заметила, или просто проигнорировала. — Любишь ли ты его?

Такого я не ожидала. Я в ступоре несколько раз открыла и закрыла рот, потом, произнесла:

— Это тебя не касается, Энджел.

Она никак не отреагировала. Эта девушка похожа на Кэри Хейла — такая же невозмутимая, словно божественная статуя. Она медленно расправила руки, и подошла ко мне:

— Еще как касается. Ты его любишь, или нет? Хочешь ли ты его, или нет? — она остановилась передо мной, и я поняла: Серена не так бессердечна, как кажется; она выглядела злой, хоть и пыталась скрыть эту злость. — Нет… ты лишь мучаешь его. Заставляешь превратиться в того, кем он сейчас становится.

— Я не… — возмутилась я, но замолчала, потому что Серена мертвой хваткой вцепилась мне в локоть, больно сжимая свои пальцы. Моя кожа вспыхнула, но я не убрала руку.

— Не смей перебивать меня, — она наклонилась ко мне. — Если ты не скажешь ему о твоих чувствах, я убью тебя. Ты меня слышишь, Энджел? Я убью тебя. Хорошенько подумай, как поступить.

— Становись в очередь, — ответила я ей, резко вырывая руку, из ее стальной хватки. — Я иду на вечеринку, Серена. Удачного времяпровождения, со своим подопечным.

* * *

— Ты знаешь, чего мне стоило уговорить твоих родителей, отпустить тебя на эту вечеринку? — высокомерно спросила Дженни, поднимаясь по ступенькам, незнакомого мне дома, на школьной улице. Изнутри доносилась музыка, смех и крики. — Твоя мама даже наорала на меня по телефону.

— Тогда нужно было просто бросить эту затею, — равнодушно отозвалась я.

— Я принесла себя в жертву ради тебя. Ты сказала, что хочешь отвлечься.

— Я передумала, вспомнив, сколько тут будет людей.

— Успокойся, это вечеринка где ты почти не встретишь никого из знакомых.

— Ну и что, хоть я и не знаю их, за то они знают меня.

— И то верно.

Мы с Дженни остановились у дверей; справа от нас, на веранде, стояли двое незнакомых ребят. Они не замечали нас, занимаясь подсыпанием какой-то дряни в напитки.

Отличная вечеринка.

— Ты весь день была зациклена на проблемах, — Дженни думала только о том, как высосать мне мозг. Она взяла меня за руку, подвела к двери, и нажала на звонок. Когда дверь распахнул какой-то подвыпивший парень, и пропустил нас вперед, она наклонилась ко мне: — А это — другой мир, Скай. Мир, где нет проблем, где нет Кэри Хейла.

— Ну, — я поджала губы, окунаясь в смешанный шум людских криков, и музыки. — Если только его здесь нет.

— Обещаю, — Дженни, как змей-искуситель, обвила мою руку и потянула по коридору, забитому людьми. — Я обещала твоим родителям, что помогу тебе вынырнуть из мутной воды в нормальный мир, где нормальные подростки… — Я, чуть не стукнувшись с каким-то парнем, который проходил мимо с небольшим бочонком пива, и Дженни исправилась: — И не совсем нормальные. Но, это не важно. Важно то, что сегодня ты должна забыть о Томе, Кэри, об Эшли, и об экзаменах, которые начинаются на следующей неделе.

Спасибо, Дженни, что не позволяешь мне забыть об этом.

— Я хочу поздороваться с Миллиганом, — сказала она. — Идешь со мной?

Я помотала головой:

— Я пойду на кухню. Кажется, там есть пицца. Я жутко голодна.

У Дженни отвисла челюсть:

— Ты что, собираешься тут есть?

— Да, а что? Кроме того, что еще тут делать, я ведь даже никого не знаю.

— Хорошо, но будь осторожна, а я пойду поищу его. Не потеряйся в этой толпе. Я даже не знала, что у него такая огромная гостиная. И, Скай, не ходи к бассейну, там полно придурков, которые захотят тебя сбросить вниз. Этот тупой ритуал всех достал, но им весело, — продолжая ворчать, Дженни прошла мимо меня, а я отправилась на кухню, пробиваясь через кучу народа, набившегося в дом, словно тут медом намазано. Половину людей, я действительно никогда не видела, некоторых знала только в лицо, но было несколько человек, с которыми я могла перекинуться парой слов.

На кухне почему-то столпились люди сплошь в купальных костюмах. Я осторожно прошла мимо них, чувствуя себя не в своей тарелке — что, если они увидят, что я полностью одетая, и утащат к бассейну?.. Прокравшись к холодильнику, я заглянула внутрь, и обнаружив запакованную тару с колой, взяла одну банку. Открыла. Понюхала. Сделала глоток, наслаждаясь освежающей жидкостью. После этого, открыв глаза, я обнаружила что прямо передо мной стоит парочка, слившаяся в таком страстном поцелуе, что я сначала не разобрала кто где. Если бы в моем желудке что-то было, наверное, меня бы стошнило.

Я протиснулась мимо страстной парочки, обратно в гостиную, и подтянув рукава своей белоснежной рубашки, плюхнулась в кресло, единственное никем не занятое. Я подумала, что тут довольно удобно, даже несмотря на шум. Я могла наблюдать за танцующими людьми, и насмехаться над их движениями. К своему изумлению я обнаружила среди прочих танцующих Дженни и этого самого Миллигана. Я узнала его по тому, что он несколько раз просил у меня конспекты по химии. Их танец был смесью танго и рок-н-ролла, и меня потянуло на смех, настолько забавно они смотрелись.

Через некоторое время, я даже смогла получить от музыки наслаждение. Я закрыла глаза, моргая слишком медленно. Борясь с желанием зевнуть, потерла лицо. Я словно за прозрачной стеной, и с моей стороны осталась вся однообразность и скучность мира, в то время как с той стороны, где остальные люди — веселье и смех. Ладно, я сама ведь так решила. Мне удобнее наблюдать за всеми отсюда, с моего места.

На некоторое время я потеряла из виду Дженни и Миллигана, и переключила свое внимание на другие пары.

Кто это?

Мое сердце пропустило удар. В другом конце гостиной я увидела Серену. Она, не отрываясь, смотрела на меня. Действительно жутко. Я резко села, опрокинув на себя воду, и вздрогнула. Мне все приснилось. Боже, я действительно устала, раз могу уснуть в таком месте. Я отклонилась в бок, глядя туда, где видела Серену, полностью уверенная, что она была там, но там никого не было.

Я вернулась в прежнее положение.

Нет, ну я точно уже схожу с ума, раз она мне уже снится.

Я стала оглядывать гостиную, в поисках какой-нибудь подходящей вещи, которая могла бы отвлечь меня от раздумий о Серене, и мне это удалось. Я увидела кого-то в красивом белом платье. Не слишком ли это для такой вечеринки? Та девушка была похожа на невесту. Чувствуя себя по крайней мере глупо, я встала на ноги, и стряхнув со штанины капельки содовой, прошла вглубь гостиной, в поисках той девушки, в любопытном наряде. Я увидела ее стоящей на лестнице. Теперь я поняла, почему она меня так удивила, и показалась мне знакомой — она напомнила мне сцену из какого-то фильма, где невеста в свадебном платье бродит на вечеринке, в поисках своего сбежавшего жениха. Кажется, это был фильм ужасов. Забавно. Я поднялась по лестнице, но замедлила шаги.

Что-то было странное, в том, как она стояла. Она была чрезвычайно знакомой. Даже больше — она это я. Я оглянулась, чтобы проверить, видит ли кто-то еще эту девушку, или только я, но на нас никто не обращал внимания.

Что это такое, я что, снова уснула?

Почему я вновь приснилась себе, да еще и в таком наряде.

Я забеспокоилась, и попятилась назад: в последнее время от моих снов нельзя ждать ничего хорошего. Девушка, словно услышав, что я спускаюсь по лестнице, и отдаляюсь от нее, обернулась.

К моему горлу подкатила тошнота.

Что за чертовщина?

Ее, то есть мое, белоснежное платье спереди было пропитано кровью. Я словно очутилась в «Кэрри».

Из ее глаз катились кровавые слезы, а изо рта вырывались те самые слова.

Убей Кэри Хейла, прежде чем он убьет тебя.

— Скай?..

Я вздрогнула.

— Где она? — я быстро заморгала, выпрямляясь. Надо мной склонился Иэн Грейсон.

— Прости, я не хотел тебя пугать. — Он присел рядом в кресло, ставя на столик стаканчик с пивом. Я оглядела толпу танцующих, ища Дженни, но она куда-то запропастилась. — Мне показалось, что тебе приснился страшный сон.

— О, — смутилась я. — Ну да.

Иэн понимающе кивнул, но не стал развивать тему. Чтобы как-то занять повисшее молчание между нами, я спросила, кивнув на его стаканчик с пивом:

— Не боишься пить такие напитки? Я видела, как двое парней что-то подсыпали в похожие стаканчики.

— Сомневаюсь, что кто-то хотел бы споить меня, — он усмехнулся. — Если только они не приняли меня за Анжелину Джоли.

Я взорвалась смехом:

— Ты говоришь точ-в-точ как Зак!

Он тоже рассмеялся:

— Наверное, это выпивка действует мне на нервы, я обычно не смеюсь.

— Я заметила, — согласилась я. — Ну, у меня в последнее время, тоже не было особых поводов для смеха.

Я зря сказала это. Сейчас он что-то спросит.

— Ты поэтому здесь? — он с любопытством посмотрел на меня. — Хочешь отвлечься от всего этого? Того, что с тобой случилось?

— А ты нет? — я с горечью усмехнулась. — Разве кто-то здесь по другой причине, а не потому, что хотят забыть о чем-то?

Иэн поглядел на толпу людей перед нами, и наклонился ко мне:

— Ну, вон те, — он указал на ту парочку, что я видела на кухне, до сих пор слипшуюся губами, — точно не страдают от переизбытка проблем.

Я снова рассмеялась, но смех быстро прекратился, когда он сказал:

— Ну, на самом деле, я здесь, потому что хотел поговорить с тобой. Об Эшли. Ты говорила с ней? Она сказала что-то?

— Нет… а ты говорил с ней?

Разумеется, он мог навестить Эшли. Его мать работает психиатром, а Иэн и моя кузина сблизились в последнее время. Но к моему изумлению, парень отреагировал не так, как я ожидала:

— Нет. Я не думаю, что нам с ней есть, о чем говорить. — Я опешила от его жесткого голоса, но не успела ничего сказать, потому что ко мне подлетела Дженни:

— Скай, ты мне нужна.

Я встала на ноги, виновато глядя на Иэна, он улыбнулся вежливой и одновременно облегченной улыбкой.

— Привет Иэн, — Дженни, махнула ему рукой, и снова перевела на меня свой виновато-безумный взгляд: — Прости, что я позвала тебя на эту вечеринку, я не знала, что ты так устала. Выходит, весело лишь мне одной. Мне сказали, что ты тут спишь, в кресле.

— И ей снились кошмары, — вставил Иэн, допивая свое пиво, как ни в чем не бывало. Дженни вытаращила на меня глаза, но я помотала головой.

— Ты вообще-то тоже можешь помочь, — Дженни, потянула Иэна за рукав свитера. — Даже нет, ты обязан помочь.

— Дама в беде, — пробормотал он, вставая на ноги, и ставя на пустой столик стакан: — Я знаю, что ты хочешь, чтобы я отвез кого-нибудь домой, но я не могу, я пьян.

Дженни замотала головой:

— Нет! Ты нужен как носильщик.

Я подозрительно прищурилась, глядя на подругу. Иэн, похоже все понял, и с сожалением смотрел на меня. Дженни, приобняла меня, ненавязчиво ведя в глубь комнаты:

— Ты можешь поехать домой, если хочешь. Потому что я чувствую себя неловко, от того, что ты уснула прямо в кресле.

— Ты за этим пришла? — уточнила я.

— Ну… нет. Ты не поверишь, кто пришел на вечеринку.

— Чего? Ты говорила, в этом мире нет Кэри Хейла.

— Извини, я ошиблась.

— Не важно. Так и каким образом, это касается меня?

Мое сердце забилось сильнее. Ночь. Поцелуи. Его руки на мне…

— Я же сказала, мне нужна твоя помощь. И Иэна.

— Что еще за черт?

— Не ругайся, — упрекнула меня подруга. Мы оказались у противоположной стены гостиной, рядом с черным камином, и диванчиками вокруг. На одном из них был Кэри Хейл. Он спал, свесив голову с подлокотника, и закинув свои длинные ноги на противоположный подлокотник. Да, он действительно высокий.

За спинкой дивана, скрестив руки на груди, стоял Миллиган. Его массивная челюсть подергивалась от скрываемой улыбки.

— И что это? — я скептически посмотрела на Джен. — Он похож на спящую красавицу. Он умер?

Иэн покачал головой, подходя к Кэри Хейлу ближе, и наклоняясь над ним.

— Он пьян.

— Ты должно быть шутишь, — каменным тоном отчеканила я. Мгновенно вся ситуация приобрела смысл, и то, почему Дженни решила отправить меня домой. Иэн был удивлен, похоже больше меня:

— Клянусь, я никогда не видел этого парня, таким пьяным. Однажды он выпил больше всех нас вместе взятых, и даже не поморщился. Я думал, он никогда не пьянеет. Боюсь представить, сколько он выпил на этот раз.

Я поморщилась:

— Ладно, теперь к остальным его недостаткам я могу приписать еще и это, спасибо. Не хочу спрашивать, но вы не для того меня позвали, чтобы я отвезла его домой, ведь так? — я переводила взгляд с Миллигана на Дженни. — Потому что с твоей стороны, Джен, это было бы жестоко, и нелепо, ведь мы приехали все вместе на вечеринку, и я собиралась вовсе не для того, чтобы работать водителем и разводить всяких пьянчужек.

В ответ мне повисло тяжелое молчание. Я выдохнула.

— Я не собираюсь следить за ним.

— И не нужно, — миролюбиво улыбнулся Миллиган, впервые подав голос.

Черт, он ведь даже мне не друг, чего он улыбается?

Он обошел диван, положив руки мне на плечи:

— Просто отвези его домой. И брось в машине. Уверен, у него ко всему прочему железное здоровье, и он не простудится если одну ночь переспит в машине. Ну, включишь отопление. — Добавил он, видимо решив, что погорячился.

— Ты спятил, если думаешь, что я это сделаю, — я была непреклонна. Вообще то, я итак собиралась ехать домой, но я не хотела тащиться с Кэри Хейлом. Я же его избегаю, ведь так? Какого он пришел на эту вечеринку, после того, как хорошенько подпортил мне настроение со своей подружкой.

— Я тебе заплачу, — надавила Дженни.

Я выдохнула:

— Ладно.

Я согласилась, потому что на меня стали странно посматривать. Миллиган просиял, и крепко сжал меня в объятиях. Видимо, он здорово перебрал на своей вечеринке, раз лезет обниматься к незнакомцам. Ну ладно, мы не совсем незнакомцы, но я его не знаю.

— Иэн, ты с нами? — Дженни посмотрела на парня, стоящего рядом со мной. Он выглядел потерянным, словно оказался не там, где планировал. Но он кивнул. Это — то, что нужно было Миллигану.

— Эй, парень, подъем! — он наклонился над Кэри Хейлом, беря его за руки. Кэри Хейл сонно замотал головой, не открывая глаз. Пока они с Иэном пытались его разбудить, я смогла хорошенько рассмотреть Кэри. Он так классно выглядит в своей черной рубашке, с закатанными рукавами, и в этих штанах…

Иэну удалось посадить Кэри Хейла в вертикальное положение, и тот сел, склонив голову на грудь. Его челка растрепалась, и мне тут же захотелось убрать ее.

Видимо Миллиган был не настолько пьян, как мне показалось сначала, раз он смог удержать вес нашего будущего врача. Парням удалось поднять Кэри на ноги, и тот приоткрыл глаза.

— Энджел… — промычал он. С моих губ сорвался смешок. Дженни пихнула меня, и я перестала улыбаться. Мы впятером вышли на веранду, где наконец-то моя голова смогла отдохнуть от шума. Я потерла виски, пока Миллиган и Иэн тащили Кэри Хейла к стеклянной двери.

— Куда вы его уносите? — спросила одна из девушек, вошедшая в дом.

— Этот парень напился, и стал приставать к моей сестре, — солгал Миллиган, и Дженни пихнула его:

— Зачем ты говоришь такое про Кэри? Он ведь работает в нашей школе.

— Ты что, думаешь, он ангел? — недовольно прокряхтел парень, — он тот еще… — он замолчал.

— В чем дело? — пробормотал Кэри Хейл, цепляясь парней, как за спасательный круг, и силясь открыть глаза. — Почему все шатается?

— Это ты шатаешься, — буркнул Иэн.

Я громко фыркнула. Мы стали спускаться по лестнице, во двор дома.

— Эй, — Дженни взяла меня под руку, чтобы не споткнуться на каблуках. — Почему ты так радуешься?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Наверное, потому что забавно видеть, как он потерял контроль над собой. Я его таким еще не видела.

— Ты что придумала? — Дженни сжала мне локоть, предупреждающе.

Я тихо рассмеялась:

— Ничего, но ты только что подала мне одну идею.

Миллиган запихал Кэри Хейла на заднее сиденье, и он тут же завалился на бок.

Иэн подошел ко мне, потирая висок.

— Подбросишь меня до дома?

Я кивнула. Уверена, что он уже не раз пожалел, что вышел из дома сегодня, кроме того, я решила, что если я буду с ним в одной машине, фактически, наедине, то смогу выяснить то, что хочу.

— Как же ты напился… — ворчал Миллиган, занятой тем, чтобы задвинуть ноги Кэри Хейла в машину, и закрыть дверь. Тот что-то пробормотал во сне.

— Не могу напиваться… — разобрала я, прежде чем он потерял сознание/заснул. Я поджала губы, и Миллиган захлопнул дверь машины. Я продолжала смотреть на Кэри Хейла теряясь в догадках: почему он мог так напиться? Ведь он из тех людей, которые всегда в курсе всего, и никогда не теряют бдительности. Может у него проблемы в семье? Или, например, с Сереной? Это все личное, а значит, мне нет доступа к этому.

Когда я отъехала от дома где проходила вечеринка, вместо моей машины встало еще три (ведь самое интересное только начиналась, а время близилось к полночи). На заднем сидении Кэри Хейл что-то пробубнил, но я проигнорировала его, глянув на Иэна. Тот откинулся на спинку кресла, пытаясь перебороть сон.

— Ну так, — громко произнесла я, и он вздрогнул: — Какие у тебя отношения с Эшли?

— Я знал, что ты не просто так согласилась отвезти меня домой, — пробормотал Иэн, хриплым голосом.

— Я знала, что ты умен, — улыбнулась я. — Ну так что? Она оставалась у тебя на ночь, и не раз. Что бы это значило?

— Не то, о чем ты подумала, — осадил меня парень.

— Тогда останови меня, когда моя фантазия, зайдет слишком далеко. Хочу знать, что там случилось у вас с ней.

— Разве это касается тебя? — спросил Иэн, и я вовсе не обиделась на его слова:

— Можно подумать, что нет, верно? Но Эшли, какой бы она не была, и что бы она не сделала мне в прошлом, сейчас находится в лечебнице. А вчера я видела, как ты подрался с Брайаном, когда он сказал, что Эшли истеричка, которая набросилась на него в постели, и едва не выцарапала ему глаза. Ну, и наконец, ты сам заговорил о ней, правильно?

Он молча посмотрел на меня, словно думал, что от его исцеляющего взгляда, я перестану доставать его. Парень, я слишком долго жила в одном доме с Кэри Хейлом, а с его проницательным, убийственным взглядом не сравнится никто.

— Я не хочу говорить, об этом, — с тонким намеком произнес Иэн. — Если ты не против.

— Энджел… — пробормотал Кэри Хейл. Я продолжала сверлить Иэна взглядом, глядя то на него, то на дорогу.

— Хочешь попасть в аварию? — невозмутимо осведомился он, и я вздохнула, решив, что продолжу допрос, после того, как избавлюсь от Кэри Хейла.

Припарковавшись на подъездной дорожке особняка Хардманов, я, морщась от холода, распахнула заднюю дверцу машины и критично осмотрела соседа-алкоголика. Он лежал на спине — одна нога на сиденье, другая на полу.

— Эй, — я наклонилась и подергала его за штанину. — Вставай, иначе я оставлю тебя здесь, и все узнают, что ты алкоголик.

— Я не пьян…

— Ну да.

Я помогла принять ему вертикальное положение, и тогда он рассеянно посмотрел на меня.

— Мне очень жаль расстраивать тебя, Кэри, но да, ты пьян, и причем, очень сильно. Ты что впервые так напился? — я почувствовала что-то вроде сочувствия, правда, злобное удовлетворение притупило это чувство.

Иэн вышел из машины, и помог мне вытащить Кэри Хейла.

Я обхватила себя руками, пытаясь удержать тепло, и медленно выдохнула облачка пара, скомандовав:

— Тащи его в дом.

Иэн перекинул руку Кэри Хейла через свое плечо, и я встревожилась:

— Все нормально? Он не тяжелый?

— Нет, — ответил друг, похоже, искренне.

— Кэри, — я потрепала его за футболку. — Идем домой.

— Хорошо. — Он пошатываясь пошел по тротуару, опираясь на Иэна. Когда мы достигли двери в особняк, он облокотил Кэри об дверь, и потер усталую шею:

— Он тяжелее, чем кажется.

Я со смешком открыла дверь, и через минуту мы с Иэном втащили парня в гостиную.

— Придется вести его в комнату?

Я помотала головой:

— Нет, просто бросим его в гостиной.

Думаю, у Иэна уже сложилось определенное впечатление обо мне, судя по тому, как он посмотрел на меня, когда Кэри Хейл завалился на диван, в тетиной гостиной.

— Ты похожа на Эшли, и это пугает.

Я вскинула брови:

— Видимо это не комплимент. Возьми свои слова обратно!

Он рассмеялся отступая, и массируя плечи.

— Ничего, что мы оставим его здесь?

— Не знаю. Тетя Энн, наверное, удивится, если очнется раньше него, но у меня нет сил тащить его в садовый домик.

Я подергала Кэри, за руку:

— Ты собираешься спать здесь?

— Да.

— Ты уверен?

— Да.

Я выпрямилась, пожимая плечами:

— Ну вот, ему удобно и хорошо. Иэн, хочешь горячего чаю?

— Я думал, ты и он, — он кивнул на Кэри Хейла, закрывшего себе одной рукой глаза, — встречаетесь.

— Ну… — замялась я, решая, можно ли доверять этому парню. В конце концов, он помог мне дотащить пьяное тело Кэри Хейла до дивана. — И да, и нет, если ты понимаешь, о чем я.

— Да, понимаю.

— Так тебе приготовить чай, или нет?

— По правде говоря, нет.

— Я так и думала. Идем, я отвезу тебя домой.

Мы вернулись в машину, и я тут же включила отопление. Из-за облаков выглянула луна. Я провела ее взглядом, и завела двигатель; затем, достала с заднего сидения кофту, и набросила на плечи.

— До твоего дома двенадцать минут, верно?

— Ну, да… — невнятно пробормотал парень, подозрительно глядя на меня. Я выехала с подъездной дорожки, и приступила к делу:

— Я это к тому, что у меня будет время спросить тебя кое-о-чем.

— Моя мать каждый день проводит со мной терапию, так что не надо мне промывать мозги.

— Я и не промываю, — я пожала плечами. — Как я и сказала, я не стану лезть в твои дела… я же говорила это, да? Мне все равно, что у вас за отношения с Эшли, но меня беспокоит то, что она не говорит. Она ничего не говорит, и это пугает. Я хочу, чтобы она поскорее пришла в себя, и я подумала… сопоставив несколько кусочков головоломки…

— Стой, — со смешком остановил меня парень, резко поворачиваясь ко мне, — я знаю, к чему ты клонишь. Думаешь, Эшли рассталась со своим парнем из-за меня?

— Ну да, были такие мысли.

— Исключено.

— Ладно, ты прав, хуже этого может только сплетня о том, что я встречаюсь с Кэри Хейлом, — пробормотала я, словив на себе взгляд Иэна. — Но несмотря на то, что тебя и Эшли ничего не связывает, одно я знаю точно — ты ей не безразличен.

Иэн не подал виду, что удивлен. Он что, уже догадался? Что происходит? Может он отверг ее? Ну, это не удивительно…

— Чего ты хочешь от меня, Скай?

Он не смотрел мне в глаза, но чувство было такое, словно он прожигает меня взглядом.

— Хочу, чтобы ты попробовал поговорить с Эшли… возможно, если она увидит тебя, то… придет в себя.

— Я не хочу этого делать, — Иэн зло оборвал меня, и в моей душе зародились неприятные ощущения.

— Почему? Я лишь хочу, чтобы она пришла в себя. Том нанес ее психике непоправимый вред, и ей нужен кто-то, кто поможет ей сейчас.

— Нет.

— Почему?!

Повисло молчание. Иэн сидел с каменным лицом, скрестив руки на груди. Я недовольно затормозила у обтрепанного, но крепкого дома, в котором он жил. В лунном свете, этот дом выглядел как убежище преступников.

Я заглушила мотор, глубоко вздыхая.

Меня злило, что я не смогла достучаться до этого парня, но еще я злилась на себя, за то, что заставляю делать то, что он не хочет. Он не обязан помогать Эшли. Он ее ненавидит, и я очень-очень хорошо понимаю его. Иногда ненависть, которая копится в душе, не исчезнет, просто от того, что с человеком, который вызывает в нас эти чувства, что-то происходит.

Почему он не выходит из машины?

Иэн продолжал сидеть, глядя перед собой.

Он что, уснул?

— Эшли вовсе не из-за Тома в шоке, Скай, — вдруг произнес он, заставляя меня вздрогнуть. — Она пыталась покончить с собой задолго до того, как Том похитил ее.

Глава 18

Я уснула в кресле, одетая, и проснулась, когда зазвонил будильник, в семь утра. За окном было все еще темно. Мои глаза болели, словно в них насыпали песка, а в голове гудело.

Несколько минут, я просто сидела, пялясь в пол, и соображала о том, что узнала — Эшли пыталась убить себя еще до того, как Том похитил ее. Меня это поразило, но в то же время, я поняла, почему ее поведение казалось мне странным. Она вернулась из Парижа совершенно другой, и теперь, после разговора с Иэном многие вопросы сами нашли ответы на себя. Например, тот случайно подслушанный разговор, между Эшли и Кэри Хейлом, обрел смысл — Кэри сказал, что он отправил ее к доктору Грейсон. Значит, он все знал? Знал, и все равно мучил мою кузину? И значит, она поэтому так часто виделась с Иэном? Потому, что проходила лечение у доктора Грейсон?

Моя голова раскалывалась от мыслей. Я ощущала себя так, словно я стою на границе миров — мой мир, светлый, яркий, где нет места жестокости, и страданиям. Сейчас я понимаю, что, если я спрошу сегодня у Эшли о том, что с ней случилось в Париже, тогда я сделаю шаг по направлению в тот, другой мир. Жестокий мир, покрытый мраком, плесенью, и мучениями.

Но я все равно сделаю это. Только так я смогу ей помочь.

Я достала из тумбочки ванные принадлежности, и пошла в ванную. Сегодня, последний день, когда я буду испытывать неудобства, из-за того, что на нашем этаже одна ванная, которой пользуется еще и Кэри Хейл, из-за того, что неделю назад его душевая сломалась.

Этой ночью я уже буду спать в своей постели. В своем доме. Наконец-то. Я не видела маму неделю, но такое ощущение, что три месяца.

Я вышла из комнаты, и медленно передвигая ногами, пошла в конец коридора.

Однажды я чуть не зашла в ванную, когда там был Кэри Хейл. Он говорил по телефону, и не слышал меня, зато я отчетливо услышала, его: «Если тебе нужны подробности, приди и посмотри, Серена». Я тогда заорала на него, захлопывая дверь, в ванную, а он выглянул из-за занавески, и как ни в чем не бывало спросил:

— Ты хочешь принять душ вместе?

Сейчас я остановилась у ванной, и прислушалась. Никаких посторонних шумов не было; я так же не слышала льющейся воды, или еще чего-то, и на двери ничего не висело. Я осторожно вошла и обомлела: Кэри Хейл лежал на полу, и похоже, не дышал.

Я выронила свои вещи, и бросилась к нему:

— Кэри! — я схватила его за плечи, проверяя пульс на шее. Он был, и довольно отчетливый, значит, этот парень вовсе не умер, а мой сон не стал кошмаром наяву. Я почувствовала, что снова могу дышать, и осела на пол.

Я приподняла его голову, и зарылась пальцами в волосы, проверяя нет ли ушибов. Похоже, что он потерял сознание, когда поскользнулся, но я не увидела крови, и испытала облегчение.

— Эй! — я встряхнула его за плечи, и потянула за запястья на себя. Внезапно, я заметила на его руках ужасные синяки, и осторожно убрав его голову со своих коленей, закатала рукав. В моей груди свернулось что-то неприятное, скользкое, и отвратительное. Кожа его руки, вплоть до локтя, почернела от синяков и ссадин. Мое дыхание участилось от ужаса, кода я представила, как должно быть ему было невыносимо больно.

Кто это сделал с ним?

Я расстегнула его рубашку на груди, обнаруживая ужасные гематомы, идущие вниз от ключицы. Мои руки задрожали, и мне не с первой попытки удалось расстегнуть его пуговицы.

Все тело в ссадинах — некоторые пожелтели, другие были черными.

О боже, что, если у него повреждены…

— Что ты делаешь?!

Я испуганно шарахнулась в сторону. Кэри Хейл очнулся, запахнул рубашку, и быстро сел. С безумным выражением, он стал застегивать пуговицы.

— Кто это сделал? — я строго посмотрела на него. — Ты что, влип в какую-то историю? Почему ты потерял сознание? Тебя кто-то преследует? Тебе угрожают? Это Серена? — Я не могла контролировать поток вопросов.

Кэри Хейл беспристрастно посмотрел на меня; под глазами залегли темные круги.

— Ты серьезно? Думаешь, что Серена могла… я не знаю… сделать то, о чем ты подумала? Избить меня?

Он встал на ноги, заправляя рубашку в штаны.

— Ты не собираешься принять душ? — удивилась я.

— Я уже принял, — отрезал он. — Я ухожу.

— Стоп, стоп, стоп, — я резко остановила его, преградив дорогу. — Так ты скажешь, кто сделал это с тобой?

— То, что ты видела — это тебе показалось, — невозмутимо сказал он, проходя мимо меня, но я резко схватила его за локоть, и выдержала его многозначительный, предостерегающий взгляд. Я прошла вперед, вставая между ним и дверью.

— Ты стала дерзкой в последнее время, ты не находишь?

— Нет, не нахожу. Я хочу у тебя кое-что спросить. Ты знал об Эшли?

Его лицо оставалось безучастным, а я едва контролировала себя. Хотелось влепить ему затрещину, чтобы он не смотрел на меня свысока.

— О чем ты говоришь?

— Что она пытается покончить с собой? — Произнести это вслух было в сотни раз хуже, чем осознавать это про себя.

— Ты хочешь спросить, почему я не сказал тебе? — я кивнула. — Потому что люди сами должны разбираться со своими проблемами. Только так можно научиться преодолевать их. И Эшли сможет преодолеть свои проблемы сама.

Он обошел меня, и тут остановился:

— Кроме того, ты тоже многое скрываешь от меня, Энджел.

Я шокировано смотрела ему в след, пока он не закрыл дверь.

Почему он так изменился? Где тот обаятельный парень, в которого я влюбилась, что с ним произошло, и что мне делать теперь?

Ответ: ничего. Он мне не доверяет, я ему. Все, что между нами было — это несколько поцелуев, и я не обязана ему помогать. И кстати, он наверняка не хочет, чтобы ему кто-то помогал.

Сделай вид, что ты ничего не видела.

Так и поступим.

* * *

Мои родители приехали рано утром, и когда они спустились позавтракать, и тетя присоединилась к ним, я записалась в посудомойщицы, только для того, чтобы не попадаться маме на глаза. Она все еще расстроена, а у меня нет желания погружаться в ее расстройство по поводу того, сколько неприятностей я принесла.

Всегда, когда у меня голова распухала от мыслей, и эмоций, я всегда старалась заняться ручной работой, чтобы освободить свой мозг. И уборка по дому, или на кухне было занятием, как нельзя кстати. Отсюда, я не слышала голосов ни родителей, ни тети, что позволило мне сосредоточиться на плане моего дня. Конечно же, мои родители будут против, если узнают, что я собираюсь сделать, так что мне придется солгать им в последний раз.

— В последний раз, — пробормотала я, доставая тарелки с верхней полки. Мои короткие руки все никак не дотягивались, хотя я даже встала на носочки. Кто положил туда посуду?

Внезапно я увидела руку, которая вместо меня достала тарелки с верхней полки без особого труда. Я резко обернулась. Кэри Хейл. Стоял, с бесстрастным выражением на лице, протягивая мне тарелки. Я взяла их. Мое сердце, казалось вот-вот выпрыгнет из груди, от волнения.

— Можно с тобой поговорить? — тихо спросил он.

У меня возникло плохое предчувствие, особенно, после утреннего инцидента, но я кивнула, и осторожно поставив тарелки на стол, пошла за ним в коридор, располагающийся слева от гостиной.

Я еще сильнее взволновалась.

— Я знаю, что сказала тебе Серена, вчера. — Кэри Хейл изможденно вздохнул. — Я обещаю, что она не принесет тебе проблем.

Сказав это, он прошел мимо меня, но я успела остановить его:

— Почему ты сказал это?

Он медленно обернулся. Я практически чувствовала печаль и безысходность, исходящую от него, которая особенно читалась в его грустных, как никогда глазах.

— Я уезжаю, Энджел.

С этими словами, он вышел во двор, через боковую дверь, и я услышала, как на секунду, разговор в гостиной прекратился. В моих ушах раздавалось странное гудение, словно в моей голове поселился рой пчел.

О чем он говорит?

Я помчалась за ним, в его домик, и успела до того, как Кэри запер дверь. Он отстранился, когда я протиснулась мимо него в комнату, обратив особое внимание, что она не стал запираться. В другой раз он захотел бы остаться со мной наедине, но не сейчас. Не сегодня.

Тогда мне придется это сделать. Под его пронзительным, многозначительным взглядом, в котором читался немой совет, оставить его в покое, я захлопнула эту чертову дверь, и повернула защелку, чтобы показать ему, что я не уйду пока не узнаю, что происходит.

— Почему ты решил уехать? Это из-за меня? Я как-то обидела тебя? — я нервно скрестила руки на груди. — Вчера ты сказал очень странные вещи, когда я спросила, что с тобой происходит. Ты сказал, что я во всем виновата. Словно бы… как будто я мучаю тебя.

Я вспомнила Серену, и ее обвинения.

— Я был пьян. — Кэри Хейл мрачно смотрел на меня, выжидая, когда я оставлю его в покое. Вокруг него была какая-то убийственная аура. Словно что-то изменило его, словно что-то превратило его в другого человека.

— Это… это было что-то другое. Ты был пьян, но ты говорил это искренне. И потом, Серена, сказала, чтобы я перестала тебя мучить. Что все это значит?

— Серена лжет, — отмахнулся он, подходя к шкафу, и, к моему ужасу, доставая с полок свои вещи: сначала стопку футболок, затем штаны. Это все отправилось на застеленную кровать. Мое сердце сжималось каждый раз, когда на покрывало обрушивалась его одежда, и я с трудом пробормотала:

— Я думаю, что она говорила правду.

— В чем дело, Энджел? — Кэри Хейл обернулся и посмотрел на меня долгим взглядом. — Почему ты веришь ее словам? Эта девушка, с тех пор как я ее знаю, постоянно несет какую-то раздражающую чепуху. Половину ее слов я пропускаю мимо ушей, и тебе советую того же.

— Тогда почему ты хочешь уехать? — спросила я, подходя к нему ближе. Во мне зародилось желание крепко обнять его и не отпускать.

— Я должен это сделать. У меня возникли некоторые проблемы с новым директором. Мисс Вессекс смущает то, что я слишком молод, чтобы работать медбратом в вашей школе.

— Серена сказала…

— Она лжет, Энджел! — настойчиво произнес Кэри Хейл. Мое сердце было готово выскочить из-за волнения. Я прикусила губу чтобы не сказать лишнего, хотя слова рвались наружу. Кэри Хейл продолжал легкомысленно болтать, словно, не замечая моей внутренней боли: — Я ведь сказал, что нет причин верить ей. Тогда, год назад, я помог ей справиться с некоторыми трудностями, и с тех пор она часто навещает меня, проверить как я. Понимаешь? Тебе нет необходимости верить ее словам.

— Я люблю тебя.

Он захлопнул дверь шкафа, и медленно обернулся.

— Что ты сказала? — его взгляд говорил «не смей повторить».

— Я сказала, я люблю тебя.

Лучше бы провалиться сквозь землю в самый ад.

Кэри Хейл глянул на окно, потом на дверь, словно опасаясь, что нас подслушивают, и медленно приблизился ко мне, держа в руках полотенце.

— Тебе следует думать, прежде чем что-то говорить, Энджел. — Он швырнул полотенце на кровать. — Я сделаю вид, что не услышал тебя.

Какого еще черта он тут говорит?!

— Тогда читай по губам, — разозлилась я. — Я только что сказала…

— Не нужно! — оборвал он меня. Его дыхание участилось. — Ты… ты просто… ты что, думаешь, я уезжаю из-за тебя? Я ведь сказал, что у меня напряженные отношения с новым…

— При чем здесь это?! Я сделала то, что должна была сделать. Некоторое время я не могла понять, что твориться, и что со мной происходит. Я тебе не верила, но теперь, когда Серена…

— Я ведь сказал! Я сказал, чтобы ты не верила ей! — Кэри Хейл медленно вздохнул, успокаиваясь. Он потер переносицу. — Так. Так… давай, сделаем вид, что этого разговора и вовсе не было.

— Почему? — мое сердце ухнуло вниз. Рой пчел что поселился в голове, завертелся с бешеной скоростью. Кэри глубоко вздохнул, беря меня за локоть, и проводя к двери, но я не спешила выходить.

— Почему ты не отвечаешь? Ты понимаешь, что ты ведешь себя глупо сейчас?

— Это ты ведешь себя глупо, — возразил Кэри Хейл. Я положила руку на дверь, не позволяя ему открыть ее. Он в смятении прошептал: — У тебя есть хоть капля гордости? Почему ты не уходишь, когда я сказал тебе уйти?

— По-твоему, мне нужна гордость, чтобы признаться тебе в чувствах? В этом нет ничего такого. Я не говорила этого раньше, ведь я не была уверена в том, что если я скажу, это что-то изменит, но…

— Ты сказала это лишь потому что, узнала, о моем отъезде? — шокировано спросил Кэри Хейл. Я раздосадовано простонала:

— Конечно нет. Я сказала это сейчас, потому что если бы я не сделала это сейчас, то другого раза мне бы не представилось. Почему ты теперь, когда я призналась, возражаешь мне? Ты не хочешь быть со мной?

Я подумаю о том, что говорю — завтра.

Сейчас, у меня было такое ощущение, словно моя голова существовала отдельно от тела.

— Я не… да. Да, я не хочу быть с тобой.

— Почему?

— Я думал, что влюблен в тебя, но я ошибся.

Я рассмеялась:

— Я так и думала.

— Что? — опешил он, явно удивившись моей реакции.

— Ничего, я просто знала, что ты скажешь именно это. Ты что, за дуру меня держишь? Я не знаю, почему ты мне это говоришь, но явно не потому, что я тебе не нравлюсь. Я никогда в жизни не была так уверена в чем-то как в том, что ты втрескался в меня по уши.

Он удивленно хлопал ресницами, глядя на меня с открытым ртом. Мне то и дело хотелось рассмеяться от шока на его лице, а еще заплакать от перевозбуждения.

— Ты говорил, что я приду сама сказать эти слова. Что ж, ты был прав. — Удивительно, что я не заикаюсь.

Он скрестил руки на груди, наконец придя в себя. Его взгляд был убийственно раздражающим:

— И что ты теперь хочешь от меня?

Не такого я ожидала, и услышав его холодные слова, я на секунду растерялась, но тут же взяла себя в руки:

— Давай встречаться.

Он тихо рассмеялся:

— Ты сошла с ума. Я не знаю, что на тебя нашло… — он, в смятении покачал головой, и подошел к столу, чтобы сложить свои записи, и тетради, и прочий хлам. — Наверное, это от недосыпа, но тебе стоит показаться врачу. Я запишу тебя на дополнительный прием к доктору Грейсон.

— Почему бы тебе не сделать это, Кэри Хейл! — огрызнулась я, подходя к нему, но он никак не отреагировал на меня. — Не знаю, что с тобой, но точно что-то не так.

— Тогда зачем я нужен тебе, — он с вызовом посмотрел на меня. Я открыла рот, чтобы сказать нечто оскорбительное, и мое молчание длилось долго, из-за чего, он вернулся к своим письменным принадлежностям.

— Видишь? Тебе нечего мне ответить, — с горечью констатировал он, — Это не может быть любовь. Ты влюбилась не в меня, ведь ты даже не знаешь, какой я. Ты ничего не знаешь обо мне. Ты влюбилась в мой образ, и в мою внешность.

— Ты что, дурак? — не выдержала я, хлопнув ладонью по столу.

— Да, Кэри, почему бы тебе уже не сдаться?

Мы с ним одновременно обернулись на голос позади нас. В дверном проеме стояла Серена, невозмутимо скрестив руки на груди.

— Как ты вошла? — опешила я. У меня по всему телу прошла дрожь, от одного надменного, угрожающего вида Серены. Она проигнорировала меня, обращаясь к Кэри Хейлу:

— Почему ты делаешь такое невозмутимое лицо Кэри, ведь ты уже давно влюблен в Скай, верно?

Я нахмурилась. Серена произнесла это двусмысленно. Я посмотрела на Кэри Хейла, но он смотрел не на меня, а на свою подругу. Серена тоже не отводила взгляда, и это противоборство продолжалось несколько минут, пока я не выдержала:

— Ладно. Оставлю вас одних. Тетя Энн и мои родители….

— Нет.

— Да.

«Да» сказал Кэри Хейл. Серена отлепилась от двери, и прошла в комнату, чувствуя себя как дома.

— Нет, Скай. Почему ты должна уходить, даже не получив ответа на свой вопрос, который ты задала? — Серена посмотрела на Кэри Хейла, улыбнувшись, в то время как он так же мрачно смотрел на нее. — Кэри, скажи, что именно ты подразумевал, когда признавался Скай и почему теперь, ты вдруг отступаешь?

Что все это вообще значит?

— Зачем ты это делаешь, Серена? — Кэри Хейл невозмутимо облокотился о стол, но я услышала в его голосе предупреждение. Он дал девушке шанс отступить, но она не отступила:

— Все дело в том, что я беспокоюсь о тебе. И твоя мать тоже волнуется.

Мое сердце пропустило удар от ее «я беспокоюсь о тебе», и «твоя мать» … то есть, Серена знакома с мамой Кэри Хейла? Я ощутила давящую обиду и ревность: черт возьми, Серена, похоже знает о нем все!

— Советую тебе не говорить сейчас о ней, — ледяным тоном предупредил Кэри, свою подругу, и у меня в голове сразу же всплыло: «Советую тебе думать прежде чем говоришь, Энджел».

Кем этот парень вообще возомнил себя — главнокомандующим войска?!

— Я иду вниз, — объявила я, громко топая, к двери. На выходе я добавила, обращаясь к Кэри: — И не забудь — если ты уедешь, так и не поговорив со мной… короче, только попробуй уехать, ясно?!

— Я сделаю то, что пожелаю нужным, — с арктическим холодом в голосе проинформировал меня Кэри Хейл, и я, проглотив ругательство, вышла из его комнаты, подумав: если ему так хочется уехать, пусть валит на все четыре стороны!

* * *

— Скай, ты где? — зло спросила мама в телефон.

— Я у Дженни, — солгала я.

— У какой Дженни? — скептически спросила мама в ответ. — Потому что я знаю только одну Дженни, и она только что пришла к Энн домой, чтобы отдать тебе конспект, который ты давала.

— Э-э… — замялась я. — Значит мы разминулись?..

— Скай! Не обманывай меня, — мама взбесилась, и я сделала глубокий вдох:

— У меня сейчас встреча с одним человеком, с которым я хочу поговорить.

— У тебя свидание? — мама конечно интерпретировала все иначе. Я закатила глаза:

— Нет, мам, это просто мой друг. Мы давно знакомы, и мне понадобилась срочно его помощь, поэтому я… приехала к нему в гости. Я потом позвоню, мам!

Я повесила трубку, и медленно задышала.

Так, я сделаю это. Просто зайду в эту больницу, и поговорю с Томом. И все. В этом нет ничего сложного. Это просто Том Гордон, я знаю его почти всю жизнь. Мы с ним учимся с младшей школы, и я даже знаю, как звали его мягкую игрушку, с которой он спал.

Я открыла дверь, и тут же закрыла.

Нет, я не могу сейчас выйти.

Сглатывая, и злясь на себя, за то, что я такая трусиха, я набрала номер Дженни.

— Эй, — зашипела она, сразу же ответив на звонок. — Ты почему не сказала о том, что тебя надо прикрыть? Теперь твоя мама прессует меня — заставляет рассказывать ОБО ВСЕМ, если ты понимаешь, о чем я; обо всем, что произошло пока ее не было. Мне уже не хватает фантазии изворачивается. Лиза была бы поражена моими актерскими способностями, и перестала бы говорить, что я бездарность.

— Джен, зачем ты пришла? — вздохнула я, предчувствуя беду.

— Потому что… — начала Дженни, и замолчала. — Потому что.

Мне не понравился тон ее голоса.

— Что случилось? Это что-то плохое?

— Это кое-что странное. Помнишь, я говорила тебе, что не могу дозвониться до Евы, а ты сказала, что она тебя игнорирует?

— Да.

— Сегодня я была у нее дома, и там никого не было.

— Это как?

— Они уехали.

Повисло молчание. Я старалась переварить эту информацию, но все не получалось. Наверное, я ослышалась.

— Ты, что-то спутала, Джен.

— Я ничего не перепутала, Скай. В доме нет мебели, а ее соседка миссис Монтгомери, сказала, что «Норвуды уехали поздно ночью два дня назад, авось еще вернутся».

Я облизала пересохшие губы.

— Не может быть.

— Может. — У Дженни, конечно были еще аргументы: — Я позвонила в школу, и секретарь мисс Вессекс сказала, что Ева забрала документы, несколько дней назад. Она уехала, Скай. Уехала, и ничего нам не сказала. Даже не попрощалась.

— Я перезвоню тебе, Джен, — пробормотала я, отключившись. Мой пульс участился.

Не может быть. Ева так не поступила бы. Мы друзья. Дженни, наверное, что-то перепутала. И секретарша тоже.

Я панически стала набирать номер подруги. Недоступен. Не может быть. Еще раз. Еще. Еще.

Нет.

Она действительно уехала.

Почему? Похищение на всех подействовало. Двое в психушке, а третья сбежала.

Я затаила дыхание — меня осенило.

Дело вовсе не в Томе. Дело в другом.

«Никому не говори, о том, что ты знаешь обо мне. Не говори Еве, и своей подружке-болтушке Дженни. И о нашем разговоре… никто не должен знать, особенно Кэри», — сказала мне однажды Серена. Я тут же отмела эту безумную мысль, Серена не поступила бы так со своей сестрой. Она бы не сделала ей ничего плохого.

«Я убью тебя».

Но, по правде говоря, я не знаю Серену. Я знаю лишь то, что на нее напали, год назад, и она считалась мертвой. Такие вещи, не могут оставить человека прежним. Том сошел с ума, что, если и Серена тоже?

«…если бы я хотела тебя убить, то у тебя не было бы шансов. Я не стала бы с тобой болтать перед тем, как вогнать нож в твое крохотное сердечко. Просто бы сделала это. Потому что ты заслуживаешь».

Нет, это невозможно.

Я потерла лоб. Невозможно. С Евой все в порядке.

Я набрала ее номер еще раз. Паника скрутила мне желудок.

Не отвечает.

Конечно, она и не сможет ответить, потому что мертвые не говорят.

Так, сейчас не время паниковать.

Я должна разбираться со всем постепенно.

Я вышла из машины, натягивая шапку ниже на глаза, и мои волосы тут же разлетелись в разные стороны от ветра. Поставив машину на сигнализацию, я побежала к зданию психлечебницы, и остановилась только в холле.

Мистер Бэрримор вскинул седеющие брови, глядя на меня:

— Это к своему парню ты так спешишь?

Я закатила глаза:

— Да, мистер Бэрримор, именно к нему.

— Тогда поднимайся на седьмой этаж, но только на втором лифте, потому что первый вчера сломался. Кэри сейчас обходит пациентов.

Я сдавленно поблагодарила охранника, и пошла по широкому коридору, к лифтам. Меня одновременно и разочаровало, и порадовало, что у него не возникло никаких сомнений, что Кэри Хейл мой парень.

Вот только я сегодня пришла вовсе не к нему.

— Эй, — он схватил меня за локоть, когда я вышла из лифта, и прошла мимо него, случайно не заметив. Я была полностью поглощена своими мыслями. — Что ты здесь делаешь?

Я холодно посмотрела на него:

— Разве тебя это касается?

Он меланхолично вздохнул, подступая ближе ко мне, словно боясь, что пациенты, запертые в палатах, могут нас услышать.

— Прости что я нагрубил тебе сегодня утром…

— Это было не только сегодня утром, — отрезала я. — Впрочем, ты прав, я не буду обращать на это внимания. И вообще, давай сделаем вид, что мы с тобой не знакомы. Ты, кажется, хотел уехать? После того, как я призналась тебе? Вот и уезжай. Надеюсь, мы не встретимся с тобой больше.

Из лифта вышли две молодые медсестры, и прошли мимо нас, задержавшись на мне взглядами. Видимо мистер Бэрримор уже всем растрезвонил, что к Кэри Хейлу пришла его девушка.

— Зачем ты так? — прошептал он, наклоняясь ко мне. Я затаила дыхание глядя в его глаза:

— Ты знаешь, мне кажется, что у тебя глаза карие, а не черные. Мне всегда казалось, что они черные, — прошептала я, и брови Кэри тут же взлетели вверх. Он помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями, потом сказал:

— Так зачем ты пришла?

Решил проигнорировать сегодняшнее утро.

— Я же сказала…

— Да, что это не мое дело. Но это никогда меня не останавливало.

— Ты хочешь, чтобы я возненавидела тебя? — я мрачно осмотрела его взглядом. — Имей в виду, от любви до ненависти один шаг.

Я вырвала свою руку из его, и пошла по коридору. Он бросился за мной.

— Я хочу поговорить о том, что ты скала утром.

— Послушай, — я резко остановилась, оборачиваясь к нему, и он затормозил, едва не налетев на меня: — Да, я много чего сказала утром, как, впрочем, и ты, Кэри. Но сейчас это не важно.

— Э-э…

— Сейчас это не важно, — повторила я. — Потому, что я пришла не к тебе.

— А к кому? — между его бровей залегла морщинка. — Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что пришла к Тому? Я не хочу, чтобы ты с ним говорила.

— Это тебя не касается, — в третий раз за день, произнесла я, испытав крайнюю степень удовольствия, от того, как перекосилось лицо Кэри Хейла.

— Мне жаль, что я сказал это все сегодня, — искренне прошептал парень. — Я был… не в себе.

Неужели на него так подействовал разговор с Сереной? Или, может, у Кэри Хейла раздвоение личности? В любом случае, сейчас у меня нет времени разбираться в этим.

— Ладно, — мягко кивнула я. — Не знаю, что случилось сегодня, и к чему была такая спешка уехать из города… я хотела бы знать, но ты не скажешь. Поэтому, мне нужно идти. Тебе не отговорить меня идти к Тому, Дженни уже пыталась.

Он оставил всякие попытки что-то сказать, и отпустил меня, а я двинулась в конец коридора.

Кэри Хейл не знал, что он дал мне утреннюю порцию счастья, приправленного его мягким, бархатистым голосом, который до сих пор звучал в моих ушах. Несмотря на то, что он испортил первую половину сегодняшнего дня, сейчас я ощущала себя прекрасно. Мне не хотелось знать, что повлияло на его смену настроения, потому что ответ мог бы меня расстроить. Теперь мне не страшно было встретиться с Томом Гордоном, человеком, который разбавил мои ночные кошмары еще большим ужасом.

* * *

Том выглядел ужасно. В этом голубом халате, в котором ходили все пациенты психиатрической больницы Дэвилспейнда, он выглядел как человек, утративший свою личность. В «общей комнате» — небольшом зале, с высокими окнами, выходящими во внутренний дворик, не было никого. Только я и Том. Доктор Грейсон не позволила бы, чтобы он находился в одном помещении с другими больными.

— Кто-то знает, что ты здесь? — спросил он, без особого любопытства.

— Зачем ты спрашиваешь? — я хотела быть хладнокровной в его обществе, но от его вопроса мне стало не по себе.

Солнечные лучи, падающие из окна, освещали правую сторону лица Тома, и его волосы. Сейчас я заметила, что его волосы не такие темные, как мне казалось раньше. Или, может быть, я просто раньше не рассматривала его, как сейчас.

— Просто хотел знать, кто позволил тебе встретиться со мной, — безлично протянул он. Его расфокусированный взгляд внезапно сосредоточился на моих глазах, и я ощутила, как в желудок бухнулась ледяная глыба колючего страха. — Почему ты так разглядываешь меня, Скай? Ты думаешь, я свихнувшийся шизофреник, который может наброситься на тебя сейчас?

— Нет. Я просто думаю. О всяком.

Со стороны можно было показаться, что мы с Томом друзья. Но не больше, чем Ганнибал Лектор, и его жертвы.

— Ты задаешься вопросом, почему я сделал это именно с тобой, верно? И у тебя уже есть некоторые соображения.

— Это ты мне скажи, — тихо произнесла я. Мои руки, под столом, дрожали. Том же, напротив, выглядел так, словно он был там, где хотел быть. Он выглядел спокойным и рассудительным. Не тем парнем, которого я знала в школе.

— Ты слышала историю моей семьи, и сделала выводы, — он понимающе кивнул. — Да. Мой отец, не такой, как у тебя. Не заботливый папочка, который поет на ночь колыбельные. Мой отец вместо колыбельных каждую ночь приносил мне порцию боли, и мне приходилось засыпать под плач брата, и крики матери.

Я сглотнула, и мое сердце сжалось, от того, что я представила маленького, беззащитного мальчика, с тем ужасным человеком, который должен был любить его. Я вспомнила мамины слова о том, что родители должны защищать своих детей, оберегать и лелеять. Что бы случилось с Томом, если бы у него была такая мама, как у меня?

Я вдруг подумала, что Дженни была права — мне не нужно было приходить к нему. Не нужно было говорить с ним, и проникаться сочувствием.

— Почему ты никому не сказал о том, что он делал с тобой?

Том усмехнулся, и на мгновение стал тем самым парнем, которым я его помнила много лет назад — веселый мальчишка с открытой улыбкой, но тут улыбка исчезла, и он с горечью произнес:

— Иногда мир не такой, как мы себе представляем. Слышала, что я принимал наркотики, и из-за этого мне пришлось сидеть в наркодиспансере?

Я медленно кивнула.

Мои глаза стало жечь, от тона голоса парня. Ни сочувствия, ни жалости к самому себе. Кажется, от отказался от всех этих чувств.

— Я никогда не принимал наркотиков, — он отвернулся к окну, словно наконец-то что-то почувствовал, и ему стало сложно смотреть мне в глаза. — Тогда отец избил меня до полусмерти, и мне несколько недель пришлось пролежать в больнице, в соседнем городе. Врачу он сказал, что на меня напала банда каких-то хулиганов.

Я зажмурилась, медленно выдыхая.

Он знал, что ему не поверят. Его отец, мистер Гордон, школьный директор, и многоуважаемый человек. Он уже несколько лет борется с зависимостью единственного сына, который пристрастился к наркотикам, после смерти любимой матери.

— Но ты был арестован за вождение в нетрезвом виде, в тот день, когда кто-то напал на меня на озере, — вспомнила я. Он посмотрел на меня, пустым взглядом.

— Это была годовщина смерти моей матери.

Я облизала пересохшие губы.

Неужели — все правда? Нет наркотиков? Отец много лет издевался над ним, и Том знал — от него не сбежать, потому что мир не такой, как мы себе представляем?

Я вспомнила маму. Мою любящую маму, с теплыми руками, и ночным кремом, и папу, с его вечно строгим, сдержанным лицом. Что, если бы у Тома были такие родители, что случилось бы тогда? Каким бы он стал?

— Я никогда не хотел причинить тебе боль, — вдруг произнес он, и я затаила дыхание. — Но иначе я не мог поступить. Иногда нам позволяют сделать выбор, в следствии которого твоя жизнь изменится, и тогда ты просто делаешь его. Потому что по-другому не можешь.

— Кто… предложил тебе выбирать, Том? — тихо спросила я. Он опустил взгляд в стол.

— Помнишь, в седьмом классе, нас с тобой наказали, и кто-то запер нас с тобой в библиотеке?

Я судорожно кивнула, теряясь от того, как быстро он перескакивает с темы на тему.

Это был один из ужасных воспоминаний детства, когда нас заперли в библиотеке — у Тома случился приступ паники, такой сильный, что он впал в шок. Тогда я узнала, что он боится замкнутого пространства. После этого, я плакала два дня подряд, и даже не пошла в школу.

Но… почему он вспомнил сейчас об этом?

— Спасибо, что ты была там, и не дала мне сойти с ума. Я так и не поблагодарил тебя за это.

У меня участилось сердцебиение. Я беспокойно наклонилась к нему вперед, чтобы сказать что-нибудь, что облегчило бы и его боль и мою, но мне на плечо опустилась рука доктора Грейсон:

— Скай. Тебе пора уходить. Том должен идти на терапию.

Я ошарашенно глянула на нее, лихорадочно соображая, как задержать время, но Том уже встал. Я тоже поднялась, хватая его за руку, и его глаза тут же расширились, словно его напугало мое прикосновение.

— Я приду завтра Том, ты понял?

К нам подошел высокий мужчина, со странной прической, и взял Тома за локоть.

— Эй, — строго сказала я, не позволяя Тому отвернуться от меня. — Том, завтра я приду!

— Спасибо, что ты навестила меня, Скай. Ты единственная, кто пришел ко мне.

Мой пульс ускорился, когда мужчина увел своего подопечного, и я осталась наедине с доктором Грейсон. Она сочувствующе смотрела на меня, ожидая, когда я обращу на нее внимание, и я заявила, дрожащим от сдерживаемых эмоций голосом:

— Я хочу завтра встретиться с Томом.

— Ты думаешь, это хорошая идея? Он — причина твоих галлюцинаций, твоего стресса. Думаю, тебе не следует пока общаться с Томом. Пока он не выздоровеет.

— Нет. Нет, я хочу к нему прийти, — заупрямилась я.

«Ты единственная, кто пришел ко мне».

Я потерла глаза рукавом, но жжение усилилось. Ненавижу себя за то, что не могу сдержать слезы на людях. Ненавижу.

— Скай, ты еще успеешь, навестить свою кузину, перед уходом, — мягко сказала доктор Грейсон, тактично не заметив, моих покрасневших глаз. Я прочистила горло, и пробормотала:

— Да, да. Пожалуйста, проводите меня к ней. Надеюсь, мои посещения хоть как-то ей помогут, я не хочу, чтобы она продолжала вести себя так. Это травмирует ее родителей.

И моих тоже.

* * *

Когда мы с доктором Грейсон спускались вниз, на первый этаж, я встретилась глазами с Кэри Хейлом. Он стоял возле конторки мистера Бэрримора, и он был не один, а с Сереной. В моей голове сразу же всплыло сегодняшнее утро, и его синяки, и то, как он сразу же сбежал от меня, отказавшись дать разумное объяснение о своем состоянии.

«…Но тебе меня не одурачить. Я знаю, что ты в действительности представляешь из себя, ясно? И я бы не хотела, чтобы ты была с Кэри, да. Но… Если бы я хотела тебя убить, то у тебя не было бы шансов. Я не стала бы с тобой болтать перед тем, как вогнать нож в твое крохотное сердечко. Просто бы сделала это. Потому что ты заслуживаешь».

Я некстати вспомнила слова Серены, и отвернулась от Кэри. Он хмурился, наверное, пытался понять, о чем я думаю, но я завладела вниманием доктора Грейсон, полностью игнорируя его:

— Доктор Грейсон, в состоянии Эшли нет никаких изменений?

— Нет.

Мы прошли в конец коридора, и свернули направо.

— Но это ее выбор. Она решила не говорить, — с горечью вздохнула доктор Грейсон. Мы остановились у белоснежной двери, в палату Эшли. Я была здесь не менее десяти раз, а может быть больше, и мне всегда было неуютно — эта палата нагоняла на меня страх клаустрофобии.

Я вошла в ее комнату, и доктор Грейсон поприветствовав Эшли, вышла. Мне не понравилось, что голос доктора Грейсон при разговоре с Эшли вдруг стал тихим, и осторожным, словно она думала, что моя кузина неожиданно слетит с катушек.

Как только дверь закрылась, я села на стул, напротив Эшли, пялящейся в потолок. Она всегда лежала на своей койке, не вставая и даже не реагируя на меня, словно я человек-невидимка, или еще кто, но не ее кузина. Я вспомнила, что сказала доктор Грейсон, о том, что Эшли специально молчит, и жестко спросила:

— Ну и долго ты будешь вести себя так?

Она, как и следовало ожидать, не отреагировала. Она уже давно ни на что не реагировала, так что я не удивилась. Но я не могла привыкнуть к ее пустому взгляду, такому же как у Тома.

Я положила на пол рюкзак, и закинула ногу на ногу.

— Мои родители приехали, — помолчав сказала я. Уже несколько дней, когда я захожу к Эшли, то начинаю говорить первое, что приходит мне в голову. Но сегодня, я знаю, какой информацией я смогла бы пробудить в ней интерес.

— Твоя мама стала понемногу приходить в себя, и уже не сидит все время в кабинете. Вчера она сварила ананасовое рагу. Не спрашивай, что там было, потому что я лишь сделала вид, что ем его.

Ноль эмоций. Я посмотрела в окно. Солнце ярко светило, пробиваясь лучами сквозь жалюзи. Сидя в помещении, может показаться, что на улице тепло, но стоит выйти наружу, сразу окунешься в морозный ветер, проникающий сквозь одежду под кожу. Так и с Эшли — снаружи она выглядит безмятежно, но кто знает, что скрывается в ее голове?

— Вчера я разговаривала с Иэном.

Я с надеждой и волнением ждала реакции Эшли, и наконец добилась ее — кузина медленно повернула голову в мою сторону. Она слушала меня. Ну, конечно же слушала, но лишь то, что я говорила с Иэном ее заинтересовало. Я так и думала, что он ей не безразличен.

Я осторожно, но не подавая виду, что взволнована тем, что она наконец-то отреагировала на меня, продолжила:

— Иэн произнес кое-что странное, во что я не сразу поверила.

Эшли молча смотрела на меня, пронизывающим взглядом. Я ждала. Она тоже.

— Что он сказал? — спросила девушка. Мое сердце застыло от ее голоса. Потерянный, безличный. Как у Тома. Это место, превращает людей в зомби. Одинаково одетых зомби, с похожими лицами и голосами.

— Сказал, что ты сейчас вовсе не из-за Тома в шоке. Что с тобой кое-что случилось еще раньше. До того, как Том похитил тебя.

Она улыбнулась, заставив меня нахмуриться. Это не совсем та реакция, которую я ожидала.

— Ты когда-нибудь чувствовала себя так, что ты умерла? — Отчужденно спросила она, и тут же ответила на свой вопрос: — Конечно, да. Я помню твое состоянии после аварии. Ты действительно была мертва. Но я говорю сейчас о другом.

Снова повисло молчание, словно энергия Эшли иссякла. Я не шевелилась, терпеливо ожидая, когда она заговорит, и вот, когда мое терпение было на исходе, она произнесла:

— Это состояние, когда твое тело здесь, в этом мире, но твоей души нет. Она неизвестно где, блуждает в одиночестве, потерянная и грязная. Твоя душа уже никогда не вернется в твое тело, никогда не заставит вновь биться сердце, радоваться жизни.

— Почему у тебя было это состояние? — я наклонилась вперед, несмотря на то, что все мое тело, словно окаменело. В висках стучала кровь. Я вновь услышу, что-то, что потрясет меня. Что-то, что может перевернуть остатки моего мира, но я сделаю это.

— Я не скажу твоей матери, — пообещала я.

— Ей нет никакого дела до меня, — отрезала Эшли. Это было первое проявление эмоций, и я обрадовалась, но я сделала вид, что не заметила. Эшли посмотрела на меня. — Иэн ненавидит меня?

— С чего бы ему ненавидеть тебя? — растерянно спросила я.

— Потому что я помню, что он говорил мне. Он ненавидит меня.

— Я думаю, он просто не понимает тебя. Но если ты все объяснишь, тогда он возможно все поймет, и придет навестить тебя.

Я увидела, как из уголка глаза Эшли скатилась слеза, и мое сердце сжалось.

— Он никогда не придет ко мне, если узнает, — ее голос осип. — Никто не пришел бы ко мне, если бы узнал.

— Я приду.

Эшли пронзительно рассмеялась.

— Скай, хватит строить из себя мать Терезу. Ты ведешь себя так, словно действительно собираешься приходить ко мне, а больше всего я ненавижу лицемеров. Прекрати притворяться, я знаю, какая ты на самом деле.

Мое сердце пронзил удар.

Я знаю, что ты в действительности представляешь из себя…

Я помотала головой, и сказала:

— Ладно. Ладно, просто скажи мне, хорошо? И тогда я приведу Иэна.

— Я ЖЕ СКАЗАЛА, Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ОН ПРИХОДИЛ! — заорала Эшли, и я опешила. Я не ожидала, такой бури эмоций, и замахала руками:

— Ладно, ладно, прости… просто… я не знаю. Я хочу, чтобы ты пришла в себя. — Я облизала губы. Эшли только что действительно меня напугала. Мне надоело то, что она выглядит как бомба замедленного действия, словно все, что ей осталось, это смотреть в потолок.

Я вздохнула, приводя сердцебиение в норму, лихорадочно соображая о своих следующих словах.

— Я так же говорила с Кэри Хейлом о тебе. — Мои слова заставили Эшли подозрительно посмотреть на меня. — Похоже он все знает.

— Конечно, — пробормотала она. — Кэри знает все обо всех. Иногда мне даже кажется, что он может читать мысли.

— Что это значит — что Кэри знает все обо всех?

— Ты знаешь, — пробормотала Эшли. Голос ее понизился, словно она окунулась мыслями в воспоминания. — Даже тогда, когда мы впервые встретились, я подумала, что он знает меня.

— Впервые встретились? — я придвинулась поближе. Я никогда не слышала, как они познакомились, и сейчас я почувствовала — это мой шанс — похоже, Эшли занялась самогипнозом, и сейчас глубоко в своих воспоминаниях.

* * *

Эшли Хардман знала — Скай придет и сегодня. Она приходила каждый день, пока Эшли сидела в психушке, и хоть девушка и не говорила этого, но она чувствовала облегчение от того, что кузина навещает ее. Если бы эта глупышка не рассказывала ей о том, что происходит дома, Эшли больше не чувствовала бы себя частью этого мира.

Скай пришла, и Эшли сделала то же, что и всегда — просто продолжила глядеть в потолок. Она боролась с различными желаниями глубоко внутри себя, одно из которых было желанием, чтобы Скай ушла. Другое — чтобы осталась.

Поэтому Эшли молчала.

Она лишь следила за двоюродной сестрой, краем глаза, и слушала что та говорит.

Все началось как обычно — Скай стала рассказывать о том, что произошло за день. Ее родители приехали. Эшли всегда завидовала ее родителям — она хотела, чтобы у нее была такая же семья, как и у кузины. Сплоченная, сложенная. Семья Хардманов — это кусочки паззла, которые невозможно собрать в картинку. Каждый член семьи — на своей волне, и лишь изредка эти волны пересекаются.

Мысли Эшли блуждали по прошлому от одного воспоминания, к другому, всегда возвращаясь к амбару, и ночи, когда Том похитил ее, и Еву Норвуд. Она вспоминала губы Тома на ее губах, горячее дыхание на своей щеке, и это воспоминание выводило из себя. Если бы можно было бы стереть себе память, она бы сделала это не раздумывая.

— Вчера я разговаривала с Иэном.

Тут все мысли покинули голову девушки, и она посмотрела на кузину. Ее светлые волосы были как попало собраны в узел, а лицо выражало усталость, и беспокойство.

Она разговаривала с Иэном.

Воспоминания сдавили горло, комом слез, желающих выбраться наружу, но Эшли не собиралась плакать при этой выскочке.

Скай пыталась выведать у нее, о чем знает Иэн, но Эшли не поддалась. Она с усилием боролась над собой, чтобы не закричать, не разорваться тут же, перед кузиной, на сотни мелких кусочков боли.

Эшли думала про себя, о том, что она находится на необитаемом острове. Там нет Скай, нет Иэна, нет никого, кто мог бы потревожить ее, напомнить о прошлом. Она так жаждет забыть это, но такие как Скай не дают этого сделать. Лучше бы она не приходила. Лучше бы не говорила с ней.

— Ладно. Ладно, просто скажи мне, хорошо? И тогда я приведу Иэна.

— Я ЖЕ СКАЗАЛА, Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ОН ПРИХОДИЛ! — закричала Эшли, напугав кузину.

— Ты знаешь… — Эшли немного успокоилась, когда Скай завела разговор о Кэри Хейле. Всегда, как бы плохо ей ни было, она всегда могла вернуться в свое прежнее состояние, благодаря Кэри. Он был кем-то вроде ее успокоительного. — Даже тогда, когда мы впервые встретились, я подумала, что он знает обо мне.

— Впервые встретились?

Эшли погрузилась в воспоминания.

Она вновь была там, в Париже, в Сквере Рене Вивиани. Луна светила так ярко, что можно было подумать, день наступил раньше времени. Эшли спешила домой, потому что завтра нужно было встретиться с важными людьми из ее прошлого. Ее шаги были единственными в этом месте — время близилось к утру.

Жара почти выбивала из колеи, девушка сильно вспотела.

Она могла думать лишь о завтрашней встрече, и ни о чем больше. Именно поэтому она не услышала, как кто-то идет за ней. А когда она свернула под мост, тогда она поняла, какую ошибку совершила. Она не должна была идти в это место. Ей нужно было винить кого-то. И это она была виновата. Ее фигура, облаченная в короткое, цветочное платье, облегает, и привлекает внимание незнакомцев.

И его внимание тоже она привлекла.

Поэтому он и пошел за ней.

Как хищник, как животное, идет за своей жертвой, и потом загоняет в угол.

Эшли закричала, когда он набросился на нее сзади, и повалил на асфальт. Ее лицо вспыхнуло болью, а уши заложил крик. Ее крик.

Крик боли, и унижения, крик отвращения к себе самой, и необходимости выбраться из-под туши дикого животного.

* * *

— ДОКТОР ГРЕЙСОН! — заорала я. — Доктор Грейсон!

Я вылетела из кабинета натолкнувшись на Кэри Хейла, ударяясь лицом в его грудь.

— Что случилось?! — его глаза были широко раскрыты. Он тоже слышал эти крики.

Я подавилась слезами.

— Я не знаю… она вдруг…

— Что ты сделала? — он стремительно приблизился к Эшли, которая кричала, что ей больно. Она моталась по постели, из стороны в сторону, размахивая руками.

— ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ! — с ее губ сорвался вопль. Я зажала рот обеими руками, врезаясь в стену. Боль — не физическая, душевная сковала все мое тело. Крики Эшли словно шли из моей собственной души.

— ПОМОГИТЕ!

— Доктор Грейсон! — воскликнула я, когда она ворвалась в комнату. Она не увидела меня, обратив все свое внимание на Эшли.

— Что случилось?

— Внезапный приступ, — отрапортовал Кэри Хейл. Он держал Эшли за руки, и прижимал ее лицо к своей груди. Я не могла оторвать взгляда от ее лица, ее широко раскрытых глаз.

— Больно… — бормотала она.

— Т-ш-ш… — Кэри Хейл продолжал укачивать ее. Я еле слышно дышала, надеясь, что никто не вспомнит обо мне. В моей груди разрывался комок слез, который я не могла сдерживать. Я плакала беззвучно, но мне хотелось закричать во все горло.

Я так испугалась.

Эшли…

Что с ней случилось?..

— Не трогай меня… — словно загипнотизированная продолжала бормотать Эшли. Она очень редко бормотала, и я поняла — она до сих пор там, в своих воспоминаниях. Я хотела обнять ее, сказать, что с ней ничего не случится, она теперь в безопасности, но я бы не смогла открыть и рта.

Такой боли, и потерянности я еще никогда не ощущала.

Ее руки безжизненно висели, и она не шевелилась, пока Кэри Хейл гладил ее по голове.

— Не трогай меня. Не прикасайся ко мне… не надо. Мама…

Я с усилием терла глаза, заставляя слезы прекратить, но они не слушались. Мое дыхание останавливалось где-то в горле, причиняя боль.

— Т-ш-ш…

Доктор Грейсон вздохнула, выпрямляясь. Она подошла ко мне.

— Скай, что здесь случилось? — она взглядом задержалась на моей губе. — Подожди, я обработаю рану.

Я легонько дотронулась до губы, и ощутила, как щиплет порез.

Я помотала головой:

— Не нужно. Лучше помогите Эшли. Я не… — мой голос осел. У меня не было слов, чтобы описать то, что случилось. Эшли погрузилась в свое прошлое так глубоко, что я не смогла ее вернуть. Она билась в истерике и кричала, и успокоилась лишь сейчас.

— Я схожу за медикаментами, — сухо произнесла доктор Грейсон. — Кэри хорошо справляется со своей работой.

Я кивнула, вновь забиваясь в угол. Мое сердцебиение пришло в норму, но голова кружилась. Эшли продолжала сидеть с широко открытыми глазами.

— Эшли, — тихо пробормотал Кэри ей в волосы. — Ты меня слышишь?

— Спасибо тебе, — произнесла она. — Ты убил его?

Я затаила дыхание. Что происходит? Девушка выглядит до сих пор как зомби, значит ли это, что Кэри говорит с ней, пока она в трансе?

— Т-ш-ш…

— Помоги мне…

— Я помогу. Я помогу. Я помогу тебе, обещаю.

Я медленно дышала через рот, прижимая пальцы к вискам.

Крик Эшли до сих пор был где-то глубоко внутри меня, сотрясая стены подсознания. Где-то там, зарождались новые вопросы, которые тревожили меня, но сейчас я не могла сосредоточиться на них.

Доктор Грейсон вернулась. Она поставила аптечку на столик, и подошла к Кэри:

— Теперь ты можешь идти. Эшли понемногу приходит в себя. Я не хочу, чтобы она вас видела. Она должна быть в комнате одна, когда очнется.

Кэри Хейл кивнул, поднимаясь на ноги. Он остановился у двери, встретившись со мной взглядом, и, схватив аптечку, и взяв меня за руку, потащил за собой. Я заметила, что его белый халат, влажный на груди, где плакала Эшли.

Его пальцы на моем локте, больно сжимали, когда он волок меня по коридору. Мы оказались в свободной комнате, где стояла софа, и столик, на котором лежало несколько книг. Так же здесь был телефон Кэри, и я решила, что он отдыхает именно здесь.

— Кэри, мне больно, — пробормотала я, хриплым от слез голосом. Он отпустил меня, вставая таким образом, словно хотел предупредить мой побег от него. Он молчал, явно все еще находясь в состоянии шока. Его руки автоматически двигались, когда он обработал мою рану, не реагируя, на мой нервный писк, когда губу обожгло огнем. Когда он закончил дела, его холодный взгляд встретился с моими испуганными глазами, и он мрачно спросил:

— Что ты сделала?

— Что? — опешила я.

Он склонил голову на бок. Такого злого лица, по отношению к себе я еще у него никогда не видела, и мне стало не по себе.

— В твоей помощи никто не нуждается, Энджел, когда наконец ты это поймешь, и прекратишь лезть туда, куда тебя не просят? — в его отчужденном голосе сквозила ярость по отношению ко мне. — Когда ты прекратишь делать это?

— О чем ты…

— Ты знаешь, о чем я! — прогрохотал Кэри. Мои губы, задрожали. Весь день — сплошное потрясение. Внезапно я почувствовала облегчение от того, что сегодня я не вернусь в тот дом, и я не буду видеть его каждый день, за завтраком и ужином. — Почему ты не оставишь прошлое в покое?! — Кэри схватил меня за локоть, притягивая к себе, и продолжая испепелять меня взглядом. — Прошлое в прошлом, и не стоит ворошить его! Не нужно цепляться за него, делать неправильные выводы, и… — он выдохнул, и резко выпустил меня, так, что я отшатнулась. Потер виски. — Я хочу, чтобы ты больше не появлялась в больнице, на этом этаже. Я не хочу, чтобы ты навещала Эшли. Я не хочу, чтобы ты к ней приходила, пока не случилось что-то плохое.

По моим щекам градом скатились слезы, злости, и стыда. Ненавижу это. То, что плачу на людях. То, что плачу перед ним.

— Прекрати делать это, — приказал Кэри Хейл. — В любом случае ты не должна была быть здесь. Ты должна была остаться дома, с родителями, и переехать, а не погружаться в эту забавную игру с разгадыванием тайны.

— Я НЕ ПЫТАЛАСЬ ИГРАТЬ В ИГРУ! — заорала я, не выдержав. Я выглядела словно сумасшедшая истеричка. Ресницы слипались от слез, но я видела, как невозмутимо Кэри Хейл вскинул брови. Я бы ударила его. Я хочу ударить его. — Я пришла, чтобы помочь Эшли. Я надеялась, что если я поговорю с ней, то она придет в себя.

— Ты пыталась помочь только себе, — отрезал Кэри Хейл. В его голосе не было ни капли сожаления. Он словно наслаждался тем, что я плачу. Я медленно прошла мимо него к двери. В моей голове стучали молоточки, предупреждая, чтобы он не прикасался ко мне. Если он ко мне прикоснется, я сорвусь. Не хочу чувствовать, как его пальцы хватают меня.

Он схватил меня за локоть, и я завопила:

— ЗАЧЕМ ТЫ МЕНЯ ОСТАНАВЛИВАЕШЬ?! Я ДЕЛАЮ ТО, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ — УХОЖУ!

Он открыл рот, собираясь что-то ответить, но тут по коридору разлетелся пронзительный вой сигнализации, и я подскочила. Кэри отпустил мою руку, и бросился за дверь. Я побежала за ним, мысленно молясь, чтобы ничего не случилось с Эшли. Только не это. Если с ней что-то случится, я не прощу себе этого никогда.

Никогда…

Но серена была связана не с Эшли. Комната, откуда она доносилась, была в противоположном конце коридора.

Комната Тома Гордона.

Мои глаза вновь защипало, я бежала за Кэри Хейлом, несмотря на то, что он приказал оставаться на месте, и никуда не ходить.

— Что с Томом? — воскликнула я, останавливаясь у двери.

— Уберите ее!

— Ей нельзя сюда!

В палате было два врача, доктор Грейсон, и еще тот взрослый мужчина, который был с Томом. Они стояли в середине комнаты.

— УБЕРИТЕ ЕЕ! — заорал кто-то явно на меня. Кэри Хейл обернулся, хватая меня за плечи, и выталкивая наружу, но я успела увидеть окровавленную руку Тома. Капли крови стекали по его пальцам, капая на пол, образовывая лужицу.

Я закричала.

Глава 19

Доктор Рейчел Грейсон, как и в остальные будние вечера сидела в своем кабинете в психиатрической больнице города Дэвилспейнд. Она, как и в остальные дни, пила черный кофе, с тремя ложками сахара, изредка поглядывая на фотографию в рамке, с двумя ее детьми. Но сегодняшний вечер кое-чем, все же отличался от остальных.

Напротив, доктора Грейсон сидела красивая, светловолосая женщина. У нее были зеленые, насыщенные миндалевидные глаза, и гордый взгляд. В нем читалось беспокойство.

— Сара, — произнесла доктор Грейсон, убирая за уши, пряди рыжих волос. — Я говорила тебе, что не нужно сейчас давить на Скай, иначе ее состояние усугубится. Она многое пережила.

Сара скрестила руки на груди, переводя дыхание:

— Я очень беспокоюсь. Это переходит все границы. Она… ведет себя так, словно ничего не случилось, что бы мы с Джеком не переживали, но по ночам она плачет. Я слышу это даже в своей комнате. Ее слезы ранят мне сердце. Рейчел, что мне делать?

Доктор Грейсон протянула свою руку через стол, и мама Скай дала ей свою.

— Послушай, Сара. Мы с тобой знакомы всю жизнь, а иногда, кажется, что даже больше. Ты всегда была образцовой матерью, женщиной, на которую может опереться мужчина, в трудный для него момент; женщиной, которой доверяют дети. Ты должна быть благодарна, что твоя дочь так любит и ценит тебя, что не хочет расстраивать. Но… ты должна ответить для себя на один вопрос: почему она не хочет довериться вам сейчас, рассказать о том, что у нее на душе?

Сара снова выпрямилась. Рейчел встала со своего кресла, и налила женщине дополнительную чашку кофе.

— Спасибо, — Сара сдавленно поблагодарила подругу. — Ты ведь знаешь, что Скай… она была мертва? Врачи реанимировали ее, и то, что ее сердце вновь стало биться было чудом. Я… тогда, я думала, что умру вместе с ней. Я думала, что со мной случится, если моя девочка не придет в себя. Я сидела в коридоре, слушая, как плачет Джек, и думала о том, что с нами будет, если она не очнется. — Сара сделала глоток, чтобы перевести дыхание. Ее глаза покраснели, но голос не дрожал. — Понимаю, это было эгоистично, но в тот момент, я думала лишь о том, что уйду вместе с ней, если что-то случится. Это состояние и до сих пор не оставило меня, и я думаю, Скай чувствует это.

— Она говорила, что ты несколько недель не давала ей пользоваться машиной, после того, как она восстановилась.

— Я очень… — Сара поднесла дрожащую руку с чашкой ко рту, но опустила. — Я очень боюсь, Рейчел. Почти каждую ночь мне снятся кошмары. Снится, что моя дочь, посредине глубокого озера. Вода в нем черная, и гнилая, и Скай тянет ко мне свои руки, но я не могу ее вытащить. Я стараюсь дотянуться до нее, пытаюсь ухватиться пальцами, но рука… — Сара вздрогнула. — Рука скользит по ее коже, и я… ее теряю.

— Сара. — Доктор Грейсон оставалась в своем образе психотерапевта, но она очень переживала за свою подругу. — Сейчас ты, как мать, должна заставить себя, принять ту правду, которой боишься больше всего. Мы люди, и с нами может что-то случиться, в любой момент. Никто не в состоянии будет защитить нас…

Сара заплакала:

— Я знаю, но…

— Сара, послушай. Скай сильная девочка. Я никогда не встречала такого ребенка, который изо всех сил, старался бы не сойти с ума в том хаосе, который долгое время окружал ее. То, что сейчас наступил период, когда ее организм хочет вернуться в прежнее русло, это нормально. И ты должна быть терпеливой, и внимательной к ней. Всегда быть рядом. Понимаю, это сложно, но твоя дочь сама должна довериться тебе. Как только она откроется тебе, тогда все станет как прежде.

— Ты считаешь, я не должна обращать на происходящее внимания? Уже неделя прошла, после того, как Том…

— Ты должна быть ее мамой, такой, какую она любит. Сейчас твоей дочери нужно немного времени, и все. Она вернется. Немного времени всегда помогает людям прийти в себя. Возможно, уже завтра ты увидишь, как она выберется из комнаты, и пройдется по магазинам. — Рейчел улыбнулась, вызвав слабую улыбку у собеседницы. Доктор Грейсон должна была сохранить в тайне настоящие страхи Скай.

То, что никто не должен знать, кроме самой девочки, и ее лечащего врача.

* * *

1 декабря, кажется.

Не уверена, но я слышала, как отец, идя по коридору, сказал, что сегодня, 1 декабря, и он должен уехать в тюрьму штата, чтобы поговорить со своим клиентом. Его не будет, наверное, два дня.

Потом, шаги папы остановились возле моей двери, и он громко сказал:

— Доброе утро, моя девочка!

Затем, он снова зашагал по лестнице.

Для меня осталось загадкой, откуда он знал, что я не сплю; папа всегда каким-то образом знал, что я не сплю, и всегда здоровался перед тем, как уйти на работу.

Мама пыталась поговорить со мной несколько раз, но когда она открывала рот, я слышала слова Тома:

«Мой отец, не такой, как у тебя. Не заботливый папочка, который поет на ночь колыбельные. Мой отец вместо колыбельных каждую ночь приносил мне порцию боли, и мне приходилось засыпать под плач брата, и крики матери».

Его слова так отчетливо звучали в моей голове, что я задавалась вопросом, нет ли его в моей комнате.

Но его не было.

И не могло быть.

Потому, что Том мертв.

Том умер, ровно неделю назад. 25 ноября. Этот день я не забуду никогда.

«Смерть, это то, что случается с каждым… просто есть вещи, хуже смерти…».

Я никогда не желала подобного для него. На самом деле, я даже никогда не злилась на него. Просто Том был болен. Мы должны были знать, что с ним происходило, но я, так же, как и все, считала его обычным парнем, пристрастившимся к наркотикам. Кто-то, кто бросил надежду на счастливое будущее. Я не знала, что у него действительно не было будущего. На самом деле, только один Том знал правду. Он знал и держал ее в себе, желая лишь одного — свободы. И он добился ее, так или иначе, способом, который был доступен ему.

Закрываю глаза и вижу его окровавленную руку; слышу собственный крик, рвущийся из глубин души, разрывающий на части кожу; зажимаю лицо руками, стараясь заглушить его, но крик все не прекращается.

Он стал частью меня. Этот день никогда не исчезнет из моей памяти.

«Спасибо, что ты навестила меня, Скай. Ты единственная, кто пришел ко мне».

Я повернулась на бок, позволяя слезам вновь завладеть мною. Я хотела чувствовать эту боль, что терзает меня. Я должна проходить через это, напоминать себе, до чего доводит людей память. Попытки вернуться в прошлое.

Я сделала это с ним. Я заставила Тома уйти.

«Почему ты не оставишь прошлое в покое?! Прошлое в прошлом, и не стоит ворошить его! Не нужно цепляться за него, делать неправильные выводы, и… Не приходи, пока не случилось что-то плохое».

Кэри Хейл был прав. Я пришла, и тем самым, запустила адский механизм. Мои вопросы, моя жажда добиться своего, довела человека до самоубийства. Я видела его последним, я говорила с ним. И теперь его нет.

Мой плач постепенно успокоился. Я перевернулась на спину.

Дома было холодно — все мое тело покрылось мурашками, руки, грудь, ноги. Холод забирался под мою пижаму, и я хотела чувствовать его. Может быть, он заморозит мои чувства? Я хотела бы этого.

Забыть…

Слезы снова заполнили глаза.

Чувствовал ли Том страх от того, что решился на это?

Нет, думаю, он был счастлив. Он наконец-то добился своей свободы, ведь это то, чего он хотел. Жаль только, что он не знал, что свобода уже наступила, когда его отец оказался за решеткой. Возможно, это спасло бы его жизнь.

Если бы я смогла повернуть время вспять, я бы попыталась исправить ситуацию. Я уверена, что нашла бы способ помочь Тому Гордону, потому что, все, что ему было нужно это поддержка и понимание. Теперь он мертв. И он так и не узнал, что я не винила его в случившимся.

Думаю, да, Кэри Хейл был прав. Есть кое-что хуже смерти. Хуже смерти — такая жизнь, которая досталась моему лучшему бывшему другу.

Время на часах показывало уже два часа дня, а я по-прежнему не двигалась.

Я глядела в потолок. Я чувствовала себя странно. Я чувствовала сильное желание заплакать, и в то же время я чувствовала спокойствие.

Я сглотнула, продолжая прокручивать в голове тот день. Почему я пошла туда?

«— Я пришла, чтобы помочь Эшли. Я надеялась, что если я поговорю с ней, то она придет в себя.

— Ты пыталась помочь только себе».

Желание заплакать было таким сильным, что я еле сдерживала слезы. Мои глаза раскалились.

Я встала и подошла к шкафу.

Перед глазами все расплывалось, но я нашла то, что искала: в коробке — альбом со школьными фотографиями. Вот он, альбом, за пятый класс. Том на фотографии почти не отличался от своей взрослой копии. Такой же мальчик, с взглядом, в котором невероятная грусть. Я думала, это от того, что его мама умерла.

Я думала: наверное, Тому плохо. Тогда я и Дженни подружились с ним, и во все переделки мы влипали вместе. Тогда нас и наказала наша учительница, оставив работать в чулане — разбирать старые коробки с книгами.

Том был моим вторым лучшим другом.

А потом он изменился.

Я достала фотографию, где мы были все вместе — я, Дженни и Том. Он был ниже нас на голову, и выглядел слабаком — все мальчики издевались над ним, и мы с Дженни все время его защищали. Я заулыбалась вспомнив, как мы с Джен полезли в драку, с мальчиками старшего возраста.

По моим губам скатились слезы.

Я была плохой подругой для него. Я должна была понять, что с ним что-то не так. Но я так ничего не поняла.

Я прикрепила фотографию над столом на видное место.

Я, Том Гордон, и Дженни.

Том, переживший столько горя за свою короткую жизнь. Он был тогда. Но теперь его нет. И нет никого, кто помнил бы его таким, каким его помню я — забавным парнем, у которого была аллергия на молоко. Никто не узнает, что он не был наркоманом и алкоголиком. Никто никогда не узнает, что Том был хорошим парнем.

Он просто был.

И теперь его нет.

* * *

В три часа дня, дверь в мою комнату внезапно открылась, без стука. Я испуганно вздрогнула. Мама бы так не поступила, а папа тем более. В дверном проеме стояла Дженни. Она выглядела злой и решимой одновременно:

— Вставай.

Я молча смотрела на нее. Она в мою реальность совершенно не вписывалась. Здесь должна быть только я, наедине со своими мыслями, и никто больше.

— Я не хочу, Джен, — удалось мне сказать. — Пожалуйста, не обижайся.

— Я не обижаюсь. — Дженни, как разъяренный бык, направилась ко мне, но прошла мимо. Она достала из шкафа первые попавшиеся джинсы, и оказалась рядом со мной. Схватив за ногу, она стала натягивать на меня одну штанину, затем другую. Я забарахталась:

— Что ты делаешь?

— Ты не видишь? — в тон мне заорала девушка. — Я одеваю тебя!

— Дженни, ты не понимаешь… — из моих глаз брызнули слезы. — Уходи. Я просто хочу остаться дома. Я не хочу никуда идти.

— ТЫ ПОЙДЕШЬ! — заорала она, вцепляясь мне в ногу длинным ногтем. Она шумно вздохнула, успокаиваясь. — Пойдешь, и все тут!

Мои губы дрожали, но я сделала так, как она хотела. Я натянула штаны, затем нацепила кофту, которую она мне дала. Мои руки совершенно не слушались меня, они словно забыли о своих функциях. Дженни помогла мне, пока я, словно овощ, сидела на стуле. Она нацепила мне на ноги носки, и ботинки. Потом, когда я встала, одела пуховик.

— Идем, Скай, — она взяла меня за руку, и повела вон из комнаты.

— Куда мы идем, Джен? — спросила я, сумев выговорить эти слова, которые причиняли боль. Любые слова причиняли боль. Губы не слушались.

— Скоро узнаешь, — тихо ответила она.

Мы вместе вышли из дома.

На улице был сильный ветер, который сразу же ударил в лицо. Меня словно обожгло огнем, я зажмурилась. Когда я села в машину отца Дженни, она пристегнула меня, и завела двигатель.

Ничего не произнося, мы поехали по улице.

— Я должна позвонить маме, — выдавила я.

— Я уже звонила ей, — безэмоционально сказала подруга. Я никак не отреагировала на это. Понятно, что они говорили обо мне.

Мы проехали по мокрой дороге, в конец улицы, мимо белоснежных домов.

— Куда мы едем? — повторила я, внезапно ощутив легкое беспокойство. Дженни посмотрела на меня, странным взглядом, но ничего не произнесла. Я долго еще размышляла над ее взглядом. Ее глаза никогда не были такими как сейчас — без капли юмора. Дженни всегда была веселой, жизнерадостной — мы обе.

На нее тоже повлияло все это.

Я снова эгоистка.

Снова думала лишь о себе.

Я прислонилась к стеклу, стараясь восстановить дыхание. Слезы сдавили горло.

Мимо нас проносились дома, другие машины, люди в дождевиках. Я видела, как ветер бросает из стороны в сторону белье, висящее во двориках домов, и думала — жизнь тоже бросает нас, людей из стороны в сторону, проверяя, удержимся ли мы на ногах.

Машина остановилась, и оказалось, что я задремала, даже не заметив этого.

— Где мы? — дрожащим голосом прошептала я, осматриваясь.

— Ты знаешь где, — мрачно отрезала подруга.

Автомобиль был припаркован у главных ворот, ведущих на городское кладбище.

— Я не хочу туда! — громко воскликнула я.

— Но ты пойдешь, — заявила Дженни, выбираясь из машины, и открывая дверцу с моей стороны. — Ты пойдешь туда сейчас же!

— Нет, Дженни. — Я зарыдала в голос. — Ты же знаешь, я не могу. Я не могу туда пойти, я не хочу, пожалуйста!

Ее стальная хватка, сжимала мне локоть, когда она волокла меня, а я не могла сопротивляться. В моем теле совсем не осталось сил, я стала прозрачной словно призрак, и подруге не составило труда волочить меня за собой, как кукольник свою марионетку.

Мои ботинки проваливались в грязь, когда мы шли мимо могильных плит.

На меня стала накатывать паника.

Я не хочу туда идти.

Я не хочу видеть Смерть.

Она тут повсюду.

Только не сюда.

Я упала на колени, не желая идти.

— Что ты делаешь?!! — заорала Дженни. Стайка ворон, где-то слева от нас, с криком взлетела в серое небо. — Встань!

Она схватила меня за руки, и потянула на себя. Я поднялась.

— Дженни, не делай этого… пожалуйста, не поступай так со мной.

— Это нужно тебе, Скай. Просто поговори с ним. Как только ты поговоришь с ним, ты придешь в себя…

— Ты ничего не знаешь, Дженни, — прошептала я, глотая слезы. — Это я, понимаешь? Это я сделала!

У нее между бровей залегла морщинка, и она хотела возразить, но я не могла позволить этого:

— Я убила Тома. В тот день я не должна была приходить, я не должна была приходить к нему, и напоминать! Если бы не я, он бы просто… — с моих губ сорвался истерический смешок. — Просто жил дальше! Он не был ни в чем виноват…

— Ты тоже! — воскликнула Дженни. Ее голос сорвался. Она вскинула голову, помотала из стороны в сторону, словно напоминая себе о том, что есть дела поважнее, чем орать здесь, на меня, и пошла вперед, таща меня за собой за капюшон.

Я стонала, бормоча, чтобы она просто оставила меня здесь, что я вернусь в машину, но Дженни отпустила меня только возле свежей могилы. Я не устояла на ногах, и шлепнулась назад.

Томас Даниель Гордон

Дженни присела рядом со мной.

— Памятника еще нет, — сказала она, еле слышно.

— Ага, — глухо отозвалась я не в силах отвести взгляда от таблички с именем Тома.

Со стороны Дженни послышалось неясное шуршание, и я повернулась к ней. В ее руке была точно такая же фотография, которую днем я прикрепила над своим столом. Она размяла ее, в руке, сглатывая.

Ее глаза остались сухими, хоть и заметно покраснели.

— Я нашла это в своей коробке со старыми фотками, — пояснила она. — Он совсем не изменился, да?

По моим щекам градом скатились слезы, я промычала удовлетворительный ответ.

— Ты знаешь, — Дженни, посмотрела на могилу Тома, и слезы наконец прорвались сквозь ее силу воли. — Я впервые поцеловалась с ним. Еще классе в седьмом, потому что я хотела потренироваться перед тем, как поцелую Алекса. — Дженни рассмеялась, шмыгая носом. С ее подбородка стало капать. — Я бегала за Томом три дня, ты, наверное, помнишь?

Дженни глянула на меня, заплаканными глазами, я кивнула.

— Он прятался от меня в школьном чулане. — Дженни взорвалась смехом, и я улыбнулась сквозь слезы. — Я прижала его к стенке, чтобы он не убежал, и насильно поцеловала его. Это был самый ужасный поцелуй в моей жизни.

Теперь я захохотала.

Мое тело сжималось от внутренней боли, а с губ срывался неконтролируемый смех.

Дженни перестала смеяться, чтобы сказать:

— Думаю, это тоже был самый ужасный поцелуй для него. — Она вытерла нос рукавом, вновь глядя на фотку. — Он потом не разговаривал со мной, и ты приставала к нему, спрашивая, почему он игнорирует меня. Я решила, что никогда не признаюсь, в том, что сделала тогда. Наверное, и он никому не рассказал.

Дженни положила фотографию на его могилу.

— Осталось только двое из нас, — сказала Дженни. Она посмотрела на меня. — Он сейчас в лучшем мире, Скай. Там, где никто не осуждает его. Никто не видит в нем монстра, каким сделал его отец.

Я шумно выдохнула, возводя глаза к небу. Серые, тяжелые тучи, висели над кладбищем, обещая сильный дождь.

— Я никогда не забуду, что он поблагодарил меня за то, что я пришла к нему. Он сказал, я — единственная кто пришел к нему, Джен, — прошептала я.

— Я думаю, что он ждал тебя, Скай. Он знал, что ты придешь, и ждал этого дня. Я думаю, в его голове давно сложился план побега, но он хотел попрощаться с тобой, и попросить прощения.

— Я не винила его, Дженни.

— Я знаю. Я думаю, он тоже знал. — Она помолчала. — Просто он хотел увидеть тебя, до того, как уйдет.

— Я обещала, что приду к нему еще. Я сказала, что приду к нему, что еще раз навещу его…

— И ты пришла. Ты здесь, и ты навестила его. — Дженни расстегнула пуховик, доставая фляжку с коньяком, которую подарил ей Зак, чтобы она спаивала Алекса. Она отвинтила крышку, сделала глоток, и протянула мне. Я осушила половину фляги.

— Вишневая содовая?

— Том любил ее, — усмехнулась Джен.

— Он не был алкоголиком, на самом деле, — сказала я, и подруга пожала плечами:

— Я знала это. Он говорил, что никогда не станет терять контроль над собой ни ради чего. Наверное, не хотел быть похожим на своего отца.

— И он не был. Он был собой. Веселым мальчиком, который хотел, чтобы кто-то дружил с ним, и защищал от злых мальчишек старшего возраста.

Дженни глянула на меня:

— Давай, запомним его именно таким, Скай. Парнем, который умел просить прощения, который был таким сильным, что умел улыбаться, когда рушился его мир. — Дженни вылила на его могилу, остатки вишневой содовой. — А я еще запомню, что он отвратительно целовался.

* * *

Я проснулась, когда мама вошла в мою комнату, и, не включая свет, прошептала:

— Милая, ты была сегодня на улице? — Разумеется, что Дженни уже позвонила ей, чтобы сказать, что я первые за неделю, вышла из своей комнаты. Я не двигалась, притворяясь спящей. — Я хочу сходить к Энн, чтобы быть уверенной, что с ней все в порядке.

Я повернулась в ее сторону, по-прежнему с закрытыми глазами, притворяясь что сплю, и посылая импульсы, чтобы она ушла. Я услышала ее шаги, по ковру, в мою сторону, затем, как она поправляет одеяло и целует в лоб. Затем шепчет:

— Я люблю тебя, моя девочка.

Мама ушла, закрыв за собой дверь, и я наконец, смогла спокойно вздохнуть. Через несколько минут, я услышала, как от дома отъехала машина.

Я встала с постели, и подошла к коллажу из фоток.

Том Гордон.

Мальчик, о котором я буду помнить только хорошее.

Обещаю.

Я надела куртку, и натянула шапку на волосы, думая о том, куда я направлюсь сейчас. Мне было все равно. Хотелось просто прокатиться по городу. Подумать о жизни, и о моем месте в ней, о том, что я могу сделать со своим будущем, и с самой собой, чтобы не повторить ошибок.

На улице было чертовски холодно.

На то, чтобы прогреть машину, мне пришлось потратить целых семь минут. На соседнем сидении до сих пор валялись фантики от конфет, и лежали книги, по философии и психологии, которые я должна была вернуть в школьную библиотеку.

Я выехала из гаража, на дорогу, думая о том, что было бы здорово отмотать время назад. Если бы я не знала то, что знаю сейчас, если бы моя психика не была бы повреждена как сейчас…

Вчера я слышала, как мама говорила с папой о том, что она собирается сходить к доктору Грейсон. Я знаю, что они подруги, но я сомневаюсь, что она бы собиралась к ней, с дружеским визитом в свете последних событий.

Я снова беспокою своих родителей, и это раздражает. Я хочу наконец-то что бы никто не беспокоился обо мне, чтобы никто не думал о том, что я могу слететь с катушек, чтобы никто не пытался подгонять меня: «Скай, ты скоро придешь в себя?», «Скай, прошла неделя, ты должна жить дальше».

Я буду. Я буду жить дальше, но мне нужно немного больше времени, чтобы осознать произошедшее. Мне нужно больше времени, чтобы узнать, где была ошибка, чтобы понять, где я ошиблась, где провинилась — почему произошло это со всеми нами — с Томом и со мной. Что мы сделали, что на нас посыпались неприятности как из рога изобилия?

Я не могла сосредоточиться на дороге, поэтому припарковалась у небольшого магазинчика, возле парка. Моя голова была полна различных мыслей, а еще мне было непривычно колесить по городу без какой-либо цели. За эту неделю, я вообще не выходила из дома, и привыкла что мое пространство заключено только в моей комнате, а еще точнее — в двуспальной кровати.

Я посмотрела на людей, выходящих из магазина — взрослые мужчины и женщины, и несколько ребят моего возраста. Представив, что мне пришлось бы с ними столкнуться, по моей спине поползли мурашки. Встречаться с людьми сейчас мне хотелось меньше всего. Неважно — знакомые они или нет. Меня терзало чувство, что они знают кто я, и что я сделала.

Я заслужила это.

Я зажмурилась. Эти слова постоянно кружились в моей голове и иногда звучали так громко, что я думала, что слышу голоса.

Это происходит с тобой, потому что ты заслужила это.

Я помотала головой.

— Что, мучает чувство вины? — Я услышала в своей машине голос Серены, и резко обернулась.

Серена сидела в кожаной куртке с заклепками, и рваных джинсах, не смотря на зимнюю погоду. Ее бесподобные волосы были собраны в высокий пучок на голове. Она была занята разглядыванием своих ногтей.

— Ну, это неудивительно, — протянула она, щелкая ногтями. Ева все время щелкала ногтями.

— Ты настоящая? — спросила я.

— Ты это серьезно? — Серена резко посмотрела на меня, закидывая одну руку на спинку кресла. Ее куртка заскрипела. — Ты думаешь, что я тебе привиделась?

— Как ты… — я стала оглядывать парковку, но никого не было. Словно в одно мгновение город опустел. Я в смятении пробормотала: — Я не слышала, как ты села в мою машину.

— Это потому, что ты была занята своими душевными терзаниями, — легкомысленно бросила Серена. Я зажмурилась.

Меня задело, что она ведет себя так, словно знает меня, или словно я просто так сижу, здесь, на этой парковке и жду, чтобы кто-то пришел и пожалел меня.

Я завела двигатель, отпуская сцепление и вдавливая педаль газа в пол.

— Что ты делаешь?!

Я чуть не засмеялась от того, испуга, что отразился на лице девушки.

— Я еду домой.

— ОТАНОВИ МАШИНУ!

— Никто не просил тебя садиться ко мне, — отрезала я. В моей голове пульсировала кровь. Я вдруг подумала — это здорово, когда огромная машина, подчиняется тебе, каждому твоему желанию. Ехать влево, вправо… и прямо.

Только вперед.

— ОСТАНОВИ ЧЕРТОВУ МАШИНУ! — заорала Серена, хватая руль, из моих рук. Я рассмеялась, нажимая на тормоз, прямо возле высоких кованных ворот парка, с белыми колоннами. Мое сердце учащенно билось, и, если я не ошибаюсь, у Серены тоже. Она с трудом разлепила свои пальцы и отцепилась от руля.

— Почему ты сделала это?

— Что бы ты не вела себя так, словно ты — хозяйка положения. Ты не знаешь меня ясно? Ты не можешь приходить, когда тебе захочется, и вести себя так, словно это в порядке вещей.

— Чокнутая.

— Ты права, — жестко заявила я, поворачиваясь к ней. — А разве Кэри не предупредил тебя, что у меня не все в порядке с головой?

— И что ты хочешь этим сказать? — Серена презрительно нахмурилась. Я рассмеялась. Не знаю, почему, но ее появление встряхнуло меня, я вдруг почувствовала себя живой.

— Что я хочу сказать? Ничего. Это ты ко мне пришла, вот ты и говори.

Она подозрительно смотрела на меня, словно не доверяя, и мне, признаться, понравился этот взгляд. Мне нравилось, что эта выскочка, наконец-то перестала делать вид, что она чем-то лучше меня. Она ведь даже не знает меня.

Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но я перебила ее:

— Хотя, нет, стой. Я сначала хочу узнать, что ты сделала с Евой. То есть, после того, как ты избавилась от нее, ты пришла ко мне, так, словно ничего не сделала?

Серена мрачно вскинула брови, презрительно поджав губы.

— Ты думаешь, что я что-то сделала со своей сестрой?

— А что, нет? Что бы ты думала на моем месте, если бы к тебе вдруг подошел человек, умерший год назад, и сказал, что о нем никогда никто не должен узнать, или кому-то будет плохо? Что, Ева узнала, что ты разгуливаешь в городе как ни в чем не бывало, и ты выслала ее из города? Если конечно это правда, что она уехала в Чикаго.

— Ты многого не знаешь, Скай.

— Это правда, — невозмутимо согласилась я. — Например, я не знаю, какого черта тебе понадобилось от меня. Может ты переживаешь, что я сойдусь с твоим ненаглядным Кэри Хейлом? Ну так вот, пусть тебя это не заботит, этот господин козел мне не нужен.

— Ты такая глупая, на самом деле. Я ожидала от тебя большего.

— Да мне все равно, что ты думаешь, — сухо сказала я. — Говори, что тебе от меня понадобилось.

Она вздохнула:

— Ладно. Я просто хочу, чтобы ты знала, что Кэри не хотел тебя обидеть. — Я ошарашенно посмотрела на нее. Она это серьезно? Пришла извиняться за него? Да, судя по всему это так, потому что Серена продолжила: — Он был… под воздействием сильных эмоций, и не мог… себя контролировать. Это редко с ним случается, ты ведь знаешь его.

— Я не знаю его, — вставила я, но Серена, словно не слышала:

— Пожалуйста, не игнорируй его. Не причиняй ему боль. Он по уши в тебя влюблен и не знает, что делать с этим.

— Так, — разозлилась я, наклоняясь к двери Серены и открывая. — Уходи, Серена. Серьезно. Я не хочу слушать эту чепуху. Ты серьезно… — Я махнула руками, пытаясь с помощью жестов изобразить всю нелепость ситуации: — Ты серьезно это говоришь? То есть, приходишь ко мне, сначала оскорбляешь меня, говоришь, что очень хотела бы убить меня, а потом… ведешь себя так, словно ничего не было?

— Я делаю это не ради себя.

— Ну вот и отлично, — отрезала я. — Не ради себя, а ради него? Кто он для тебя? Что он сделал такого, что ты записалась в его личные рабыни?

— Спас мне жизнь, — с горечью сказала девушка. — Этого достаточно?

Я затаила дыхание, перед моими глазами пронеслись картинки из прошлого визита в психушку, когда у Эшли случился срыв.

— Спаси! Кэри, не оставляй меня…

— Я не оставлю… обещаю, я не оставлю…

— Ты здесь? Ты все еще здесь? Я ничего не вижу.

— Я здесь, Эшли, не бойся. Я помогу тебе.

— Не оставляй меня, как не оставил тогда. Ты приехал со мной, и ты обещал, что поможешь мне…

— Что с тобой? — Серена легонько толкнула меня в плечо. Я вздрогнула.

Этот разговор, который Эшли воспроизвела сама, в тот день, когда у нее случился приступ. Она говорила сама, выдавая себя за Кэри Хейла… и это вылетело у меня из головы. Она сказала: «Не оставляй меня, как не оставил тогда. Ты приехал со мной, и ты обещал, что поможешь мне».

О боже… я не подумала тогда… но… Кэри Хейл был тогда, вместе с Эшли?

В Париже?

— Что с тобой? — снова повторила Серена.

— Что случилось в Париже? — громко спросила я, обращаясь к ней. — Что случилось в Париже между ней, и Кэри Хейлом? Ты ведь знаешь, да? Да, я уверена. Что Кэри делал в Париже?

Глаза Серены расширились, и она открывала и закрывала рот, пытаясь подобрать нужный ответ. Наконец сказала:

— Ты должна сама у него спросить, если тебе интересно.

Я проанализировала ее ответ, и реакцию. Серена на секунду словно испугалась, словно я задала вопрос, который она боялась больше всего.

Что не так с той поездкой?

Слишком большое совпадение, что двое людей, оказались в таком большом городе, как Париж, и там, один помог другому. А потом…

«— У нас новый постоялец».

— Кэри был там не случайно, верно? Он был там, зная о том, что кто-то собирается напасть на Эшли. Он был там, как и в том случае с тобой. Он знал, что что-то случится, и потому пошел туда. Он… помог ей… как и тебе… она теперь… сошла с ума. Она твердит, что обязана ему жизнью, что он не должен бросать ее. Что… она убьет ради него.

— Что ты несешь? — презрительно осадила меня Серена.

Я кивнула, хмурясь:

— Да, ты права. Ты права, я несу какой-то бред. Совершенно невозможно, чтобы он был там, зная о нападении. Для того, чтобы привязаться к моей кузине, и приехать в город, для каких-то своих целей.

Серена уставилась на меня, с совершенно ошарашенным видом.

— Что за бред? Как ты пришла к такому выводу?

— Ну да, — согласилась я. Это все… странно. Я думаю, что у меня вновь зарождаются идеи. Идеи…

«Почему ты не оставишь прошлое в покое?! Прошлое в прошлом, и не стоит ворошить его! Не нужно цепляться за него, делать неправильные выводы, и… Не приходи, пока не случилось что-то плохое».

— Это все, что ты хотела сказать? — я сосредоточилась на Серене. Она еще сильнее изумилась:

— Да…

— Тогда выходи. — Я пресекла всякие попытки заговорить со мной. — Я помню, ты сказала, чтобы я не злилась на Кэри Хейла. Хорошо, не буду. Мне пофиг на него. Теперь выходи.

— Ты такая дура, — разозлилась девушка. — Не пойму, что он в тебе…

Она осеклась, смерила меня раздражающим взглядом, и громко хлопнув дверью, вышла. Обойдя спереди мою машину, Серена исчезла в темноте.

Как странно…

Куда она подевалась?

А, впрочем, мне все равно. Я хочу домой. Это было плохой попыткой вернуться к нормальной жизни, мне нужно было сидеть дома, и не высовываться. Теперь, после разговора с Сереной, я вспомнила мелкие детали нашего разговора с Эшли, и Томом, те, которые, казалось, вылетели из моей головы.

Мне нужно теперь восстановить логическую цепочку…

Я завела двигатель, и отъехала от ворот. Я увидела, как Серена садится на свой мотоцикл. Она провела меня взглядом, пока я не уехала с парковки.

Предположим, что Кэри Хейл знал, что Эшли была в Париже. Он знал, что кто-то нападет на нее, и пришел, чтобы спасти ее. Зачем?

Чтобы приехать в этот город, и жить с ней в одном доме.

Зачем?

Чтобы подобраться ближе, к…

В моей голове путаница.

Мне нужно отдохнуть. Принять долгую ванну — хорошенько отмокнуть в воде. Я ни разу за всю неделю не приняла душ, а сегодня еще и сидела на земле…

Этот день такой долгий.

Я хотела, чтобы он закончился.

Чтобы этот кошмар, длинною в жизнь, закончился.

* * *

Придя домой, я отправилась на кухню, и забрала пакет со сникерсами, в виде конфет. Я была так голодна, что готова была съесть даже тетину стряпню. С конфетами, я отправилась наверх, сразу в ванную — включила воду. Мне требовалась вода. Для того, чтобы вся грязь, весь тот ужас, что я пережила, растворился в мыле, в пене, и в масле, которое я добавлю.

Я хотела, что он растворился. Чтобы мне полегчало на душе.

Дженни права.

Нужно просто помнить о том, что когда-то в этом городе, жил мальчик по имени Том Гордон. Наш лучший друг. Мальчик, с которым впервые поцеловалась Дженни, мальчик, который заставил Шона признаться, что я ему нравлюсь. И я запомню Тома именно таким, в своем сердце.

Я набрала Дженни сообщение:

«Со мной все нормально, Джен. Спасибо за сегодняшний день».

Она ответила быстро, словно ожидала что я ей напишу:

«Я знала, что это поможет тебе».

Я оставила телефон в комнате, и ушла в ванную. Стянув с себя грязную одежду, забралась в воду. Она обожгла ноги, но в то же время успокоила меня — я хотела почувствовать тепло.

Я медленно погрузилась в воду с головой, и задержала дыхание. Пусть она смоет все лишнее — все ненужные мысли, чувство вины. Когда я вынырну, все должно стать лучше. Я выбралась на поверхность, закашлявшись. Отплевываясь, я дотянулась до пакета с конфетами и засунула одну в рот.

Я знаю, что Том не любил их. Он ненавидел орехи, говорил, что их придумали для того, чтобы раздражать его. Мы с Дженни, в тот день рождения подарили ему коробку, наполненную грецкими орехами.

Было весело. Мы были детьми.

Я взяла еще конфету.

Только сейчас, я стала ощущать голод. Что я ела за эту неделю? Я ела лишь тогда, когда видела, как в маминых глазах зарождаются слезы. Тогда я брала тарелку с подноса и выпивала бульон, а мама уходила, пожалуй, еще больше встревоженная, чем приходила до этого.

Только отец оставил меня в покое, и вел себя так, словно я по-прежнему его маленькая малышка, какой была раньше. Я вспомнила как Эшли сказала, о том, что Энн нет никакого до нее дела.

Почему она это сказала?

Может, потому, что она расстроилась, что Энн, как ее мать, не поняла, что с дочерью что-то происходит? Ну, я бы не стала сильно удивляться — тетя Энн всегда была как пришелец с другой планеты, и когда она говорит, что моя мама и она похожи, мне смешно.

Почему тогда, тете Энн нет никакого дела до дочери?

Что Эшли делала в Париже?

Что случилось потом — понятно. Она была там, и произошло несчастье. Ее пытались изнасиловать. Кэри помог ей. Он был там, и защитил ее, и теперь Эшли, до смерти благодарна. Она заставила приехать его в Дэвилспейнд? Нет, зачем бы ей делать это?.. Он сам собирался ехать сюда? Это более реально… но…

Слишком все странно… слишком много совпадений.

Эшли… что же с тобой, и когда ты придешь в себя?

«— Я пришла, чтобы помочь Эшли. Я надеялась, что если я поговорю с ней, то она придет в себя.

— Ты пыталась помочь только себе».

Я съела еще одну конфету, вспоминая лицо Кэри Хейла. Он с такой холодной яростью смотрел на меня… так, словно увидел меня впервые по-настоящему. Серена сказала, что он не хотел так злиться. Что он любит меня.

Я усмехнулась.

Это уже не важно — кто кого любит. Главное, что он думает обо мне.

Я закрыла глаза, откинув голову назад.

От горячей воды, и пара, заполнившего всю ванную комнату, меня стало клонить в сон. Сколько я поспала за эту неделю? Мало. Иногда мне казалось, что я сплю. Но оказывалось, что это вовсе не сон, а реальность. А иногда, во сне, я думала, что это не сон.

Резкий стук в дверь, испугал меня настолько что я вскрикнула. Дверь распахнулась, и в проеме возник Кэри Хейл.

Я заорала, уронив в воду пакет с конфетами.

— ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ ЗАБЫЛ?!

— Прости, я не знал, что у тебя замок не работает, я всего лишь слегка стукнул.

— ВОН ИЗ МОЕЙ ВАННОЙ КОМНАТЫ!

— П-п-прости… — он стал хвататься за ручку, и не сразу поймал ее, но потом наконец-то захлопнул дверь.

Я с колотящимся сердцем стала вылавливать из воды кулек с конфетами. Перед глазами до сих пор было ошарашенное лицо Кэри Хейла. Он был реальным, или это тоже, моя больная фантазия? Наверное, он мне просто приснился, ведь я час назад говорила о нем с Сереной.

Расплескивая повсюду воду, я выбралась из ванной, и обмоталась полотенцем. Подумав, еще одно накинула на плечи, и вышла. Кэри Хейл сидел напротив меня на моей кровати. Значит, он реальный.

— Что ты здесь забыл? — Он открыл рот, но я задала еще один вопрос: — Что ты видел?

— Ты имеешь в виду, вверх, или низ?

— ЗАТКНИСЬ! — рявкнула я. Он усмехнулся. Внутри меня бушевала буря эмоций. Вовсе не от того, что я видела Кэри Хейла неделю назад, и к моему сожалению, что мое сердце скучало по его глазам, его волосам, все время лезшим на глаза, и обаятельной открытой улыбке. Нет. Я злилась не от того, что он видел меня голой. Я еле сдерживала злость и раздражение, потому что он посмел прийти ко мне, после того, что наговорил мне. Он пришел, так, словно ничего не случилось, и он ни при чем. Но он был причем. Я не знала, кто он. Он все знал о Серене, об Эшли, и он все знает обо мне. Он не просто так здесь, в Дэвилспейнде.

Он молчал, и я тоже, пытаясь испепелить его взглядом.

— Зачем пришел?

— Извиниться.

— За что? — жестко сказала я. — Я не люблю, когда люди извиняются. Они просят прощения за слова, произнесенные в момент гнева, и ярости. Но тогда человек, так же честен, как и под воздействием алкоголя. Поэтому не нужно извиняться, Кэри. Ты должно быть прав, я просто эгоистка, которая ради забавы, решила выпотрошить прошлое Эшли. — Эмоции зашкаливали внутри меня. — Просто… шутка.

Он встал, подходя ко мне. На нем была кожаная куртка, и рваные джинсы. Почему он и Серена ходят так, словно не боятся подхватить пневмонию?

— Прости, Энджел… я не должен был это говорить. Я не знаю, что на меня нашло.

Я с равнодушным видом прошла к зеркалу, взяла заколку, и закрепила полотенце на плечах, затем подошла к шкафу, и стала рыться в поисках одежды. Все это я делала лишь для того, чтобы не смотреть на Кэри Хейла.

— Твоя пижама на нижней полке, — оповестил он, и я резко посмотрела на него:

— Откуда ты знаешь?

— Потому что у тебя привычка класть вещи туда, откуда легко их достать, а только нижняя полка в твоем шкафу свободна.

— О, — я отвернулась от него. — Ясно. Теперь ты ко всему прочему еще и роешься в чужих вещах.

— Не говори так, Энджел. Я… не веди себя так со мной. — Он встал и подошел ко мне.

— Отойди от меня на несколько шагов, — дрожащим от злости голосом, произнесла я. — Серьезно.

Я обернулась, буравя его взглядом.

— Я не хочу, чтобы ты приближался ко мне.

Он отошел на шаг от меня.

— Так ты пришел, чтобы извиниться?

— Да.

Я скрестила руки на груди, но тут же опустила, потому что стало тесно в полотенце.

— Хорошо, ты извинился. Теперь проваливай.

— Ты злишься, что я видел тебя голой?

— Ты не видел меня голой! — взбесилась я.

— Нет, видел.

Я молча смотрела на него, пока Кэри Хейл расплывался в усмешке. Я не улыбалась.

— По-твоему, это нормально, приходить ко мне и флиртовать, словно ничего не произошло?

Улыбка слетела с его лица:

— Прости, я не…

— Да, ты не хотел, я знаю. А ты знаешь, чего хочу я? Чтобы ты ушел, и никогда больше не появлялся.

На его лице появилось упрямое выражение. Он с видимым равнодушием плюхнулся на мою кровать:

— Читай по губам, Энджел. Я. Никуда. Не. Уйду. Пока. Ты. Не. Поговоришь. Со. Мной.

Я быстро затопала к нему, с решительно намерением вышвырнуть его. Он что, серьезно думает, я сейчас настроена играть с ним в эти игры? Мне не до этого. Возможно, я поговорила бы с ним, если бы он ответил правдиво хотя бы на один единственный вопрос, но этого не случиться, поэтому я не хочу тратить время на такого бессмысленного человека как он.

Я схватила его за руку, и дернула на себя:

— Живо выметайся из моей комнаты!

Свободная рука Кэри Хейла схватила меня за талию, а вторая, за шею, и он таким образом опрокинул меня на кровать, нависая надо мной. Я прижала руки к груди, шумно дыша.

— Что ты делаешь?

Мой пульс участился.

— Я же сказал, хочу просто поговорить. И я пришел к выводу, что это — единственный способ, чтобы ты выслушала меня.

— Лежать на мне, голой — это твой способ? — я продолжала злиться. Еще меня бесило, что он заставляет меня поступать именно так, как хочется ему.

— Да, если тебе угодно. И, кстати, ты не голая, — внес он поправку. Я закатила глаза, а когда посмотрела на него, увидела, что он смотрит мне на грудь.

— Куда ты смотришь?

— Мне кажется, что я слышу твое сердце, — пробормотал он.

Чертов извращенец.

— Наверное, это твое сердце колотится. Я не стану с тобой говорить, и не стану тебя слушать. Просто, подожду, когда твои руки устанут.

— Во мне очень много сил, — сказал, он. Его лицо сменилось на грустное, и он скатился с меня на спину. Я не двигалась; ждала, что он скажет. Если он снова скажет какую-нибудь ерунду, я швырну в него телефоном, или еще чем-нибудь.

Его тело было рядом со мной. Я чувствовала, как его колено, касается моей обнаженной ноги. Я заставила этот трепет во мне угаснуть, сосредоточившись на основных чувствах к нему — раздражение и недоверие.

— Я услышал пронзительный крик девушки, когда шел по мосту. Туманная ночь, и непроглядная темнота не давала понять, что происходит внизу, но я догадался что крики под мостом.

Я затаила дыхание. Кэри Хейл тихо продолжал:

— Я бросился туда, и едва успел. Этот ублюдок уже стянул с себя штаны, но я хорошенько отделал его, так, что он больше никогда не подумает даже встретиться с какой-нибудь женщиной. — Он вздохнул. — Эшли была в шоке. Они три дня не могла прийти в себя. Я оставил ее у себя в отеле — я был в Париже, на встрече со своим преподавателем французского. Утром я уходил, запирая ее в номере, потому что боялся, что она уйдет, и с ней что-то случится.

Я быстро заморгала, вспоминая Эшли. Она вернулась совершенно на себя на похожей. Ее настроение стремительно менялось. Она рассталась со своим парнем, и отделилась от своих подруг.

«Я отвел тебя к доктору Грейсон».

Моя кузина ходила к психотерапевту, чтобы вылечиться, и она попросила Иэна прикинуться ее парнем. Он не стал возражать, но он понял, что она пыталась покончить с собой. А потом, похищение, которое совершил Том, спровоцировало Эшли, и она впала в шок. Снова…

— Я привык ее защищать, — продолжал Кэри. — Мы живем с ней в одном доме, и Эшли для меня вроде младшей сестры, понимаешь? Она… нуждалась в моей опеке, и я дал ей ее, потому что только меня она не боялась.

Я поняла к чему он клонит, и прошептала:

— Ты испугался за нее в тот день в больнице, когда пришла я? Ты испугался, когда она стала кричать, и поэтому…

Он посмотрел на меня, а я него. Несколько секунд он просто разглядывал мое лицо, а потом произнес:

— Я чувствую, что несу за нее ответственность.

— И за Серену тоже? — спросила я.

— Да, и за нее тоже.

— Не слишком ли ты много взвалил на себя?

— Они нуждаются во мне, — он опустил свой взгляд к моим губам: — Как и ты.

Я отвернулась:

— Я — нет.

— Да.

— Это Серена думает, что ты во мне нуждаешься, — сказала я, не подумав, и Кэри Хейл приподнялся на локте, нависая надо мной.

— Ты встречалась с ней? Когда? Зачем? Она что-то сделала тебе? О чем вы говорили? Энджел, посмотри на меня.

Я выразительно посмотрела на него:

— А что? Мы с ней подруги.

Он нахмурился, потом сел. Я тоже — мне не хотелось, чтобы он разглядывал меня сверху. Он посмотрел на меня:

— Скай, ты не должна с ней видеться. Обещай.

— Ты тоже думаешь, что она что-то сделала с Евой? Это она избила тебя?

— Стой… что? — в смятении пробормотал Кэри Хейл. — Что?…

— Тебе повторить вопросы по отдельности? — невозмутимо спросила я.

— Нет. Я же сказал тебе, что Серена ни при чем, эти синяки… это просто… была случайность.

— А потом ты проснешься с отрубленной головой.

— Нет! — воскликнул он.

— И поэтому ты сказал мне не встречаться с ней?

— Да. Нет! Энджел. — Кэри выглядел слегка раздраженным. — Нет, я не поэтому попросил тебя не видеться с ней. Просто Серена… ты могла заметить, что… у нее немного эксцентричный характер…

— Немного? Это у тети Энн эксцентричный характер, а твоя Серена полностью…

— Ты можешь выслушать меня без сарказма?

— Ты думаешь, что после всего произошедшего у нас с тобой будут нормальные отношения? — я облизала губы. — В смысле… такие, как были раньше? Нет уж.

— Просто не встречайся с ней.

— Я и не встречалась. Она сама пришла ко мне.

Судя по лицу Кэри Хейла, он уже сделал какие-то выводы:

— Тогда я поговорю с ней.

Мне не понравилось, это его «я поговорю с ней». Словно Серена его подчиненная, или… или девушка.

— Ну так… — пробормотала я, вставая на ноги. Мне захотелось одеться. Теперь, когда моя злость, каким-то чудесным образом испарилась, мне расхотелось расхаживать перед Кэри Хейлом в одном полотенце. — Гхм… ты… все сказал? Теперь можешь уйти.

Он тоже встал. На его лице было выражение крайнего сомнения и неуверенности.

— Ну что? — спросила я, предчувствуя плохое.

Хочу одеться.

Он видел меня голой. Хорошо, что он не акцентирует на этом внимания, но я-то знаю… брр!

— Я пришел еще и потому, что хотел отдать тебе кое-что.

— Что? — предчувствие усилилось. Кэри Хейл несколько секунд размышлял, и это время мне понадобилось, чтобы совладать со своими эмоциями. Я хмурилась, видя, как он достает из кармана нечто, похожее на конверт, и протягивает мне.

Я взяла его, переворачивая лицевой стороной.

«Скай».

— Этот почерк…

— Верно. Мы нашли его после… ну, ты знаешь. Том специально оставил его на видном месте, чтобы… кто-то передал его тебе.

Глава 20

Я отошла от Кэри Хейла, с письмом в руке. Моя грудь резко вздымалась и опускалась, от паники. Что Том мог написать мне? Его лицо, в день нашей последней встречи, выражало безграничную грусть, и я не смогу вынести вещи, которые, по моему мнению, Том мог написать в этом письме. Эта неделя была самой ужасной в моей жизни, и я не хочу продолжения.

— Стой, — Кэри Хейл подошел ко мне, уверенно положив свою руку на мою, когда я собиралась открыть письмо. — Ты хочешь сделать это сейчас?

— А почему нет? — вспыхнула я. Я боялась, но я должна была сделать это. — Я хочу знать, что он написал. Это — его последние слова. Он же… он же… — у меня перехватило дыхание, и я несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем продолжить: — Он ведь не успел сказать мне то, что хотел.

Кэри Хейл вздохнул:

— Да, но… сперва оденься.

Я подозрительно посмотрела на него, и решив, что в его словах есть доля правды, взяла пижаму, которая действительно лежала на нижней полке, и ушла в ванную. Натянув на себя одежду, и почувствовав себя свободнее, я вернулась в комнату, думая только о письме, но застыла, в проеме, как и в первый раз.

Кэри Хейл расправил мою постель.

— Зачем ты приготовил постель? — я не отрываясь следила за тем, как он разглаживает покрывало. Внутри меня что-то подозрительно затрепетало.

— Я слышал, что ты не спала несколько дней подряд, и подумал, тебе удобнее будет в разобранной кровати.

Я медленно подошла, чувствуя, как он пытается не смотреть на меня, и нырнула под одеяло. Кэри продолжил стоять, и я вскинула брови:

— Ты что, мой паж?

— Ты стала вести себя грубо, — проворчал он, присаживаясь на краешек, и облокачиваясь об спинку кровати. Я с удовольствием отметила, что он чувствует себя неуютно в моей кровати.

— Ты целовался с Сереной? — вырвалось у меня.

— Что? — Кэри Хейл резко посмотрел на меня, сверху вниз.

— Ничего, забудь, — пробормотала я, в душе, злясь, что снова повела себя по-идиотски. Я должна держать себя в руках.

— Скай, помни, что с ним что-то не так, — сказал мне внутренний голос, и я сухо ответила:

— Да мне уже все равно, что с ним не так. Он сидит рядом со мной в моей кровати.

— У тебя письмо Тома, прочти его.

Я оторвала взгляд от лица Кэри Хейла, и медленно развернула письмо, что по-прежнему держала в руке.

— Не читай, — предупредила я его.

— Я не читаю.

Я достала альбомный лист, который был весь исписан ровным, аккуратным почерком Тома. Ничто в его почерке не указывало на то, что Том собирался покончить с собой, но он сделал это, а теперь у меня его письмо.

Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить то, что ты пережила. Думаю, сейчас, ты жалеешь, что тогда, десять лет назад, я переехал в ваш город. Я хорошо помню этот день — это был понедельник, 17 апреля, середина весны. Самый лучший день в моей жизни, потому что ты, и Дженни помогли мне вернуться, и стать прежним — ребенком, каким я и должен был быть. Я никогда не забывал, что вы сделали для меня, и мне жаль, что я сделал с тобой то, что сделал.

Сейчас я думаю, что тебе не нужно было тогда подходить ко мне, и знакомиться со мной — это, пожалуй, была твоя крупнейшая ошибка. Ты познакомилась с будущим психопатом, который уничтожил твою жизнь.

На мои глаза навернулись слезы, и прежде чем продолжить, я шумно вздохнула. Кэри Хейл, делал вид, что он не замечает моего состояния, и я была благодарна, что он позволяет побыть мне наедине с собой.

А потом, я узнал, что случилось с Эшли. Она была девушкой, которая поддерживала меня на плаву, и не давала моему телу окончательно разрушиться. Только благодаря ей, я хотел жить, и бороться со своим отцом, лишь благодаря ей, я старался не рассыпаться, несмотря на сильное желание сдаться. И мне удавалось это сделать… до того, как я узнал, что с ней случилось в Париже.

— О нет, — прошептала я, зажимая рот ладонью. По тыльной стороне руки скатилась слеза. Кэри обеспокоенно повернулся ко мне. — Это… он пишет, что он узнал, что случилось с Эшли… Том знал, что случилось с Эшли ты понимаешь?

— Дай сюда, — Кэри Хейл решительно протянул руку за письмом. — Не стоит тебе его читать сейчас.

— НЕТ! — воскликнула я. — Я прочту его.

Я шумно втянула воздух, поднося письмо к глазам.

Я помню этот момент — она плакала в соседней кабинке. Я спрятался в женском туалете, чтобы перевязать раненую отцом руку. Я слышал, как она плачет. И она говорила сама с собой, о том, чтобы кто-то оставил ее в покое. Когда она вышла из кабинки, и включила воду, она стала повторять «Оттирайся, оттирайся. Эшли, ты грязная! Ты грязная!». Я все понял тогда. В ту секунду, мой мир разрушился. Я плакал впервые за много-много лет. Ведь я любил ее — девочку, которая не отвернулась от меня, когда все позабыли обо мне; девочку, которая поделилась со мной завтраком, когда у меня не было денег, из-за того, что отец вышвырнул меня из дома… девочку, которую изнасиловал как-то ублюдок.

Мне показалось, что я умер тогда. Да, думаю, именно это чувство я испытал — моя душа покинула мое тело.

А потом…

Потом вдруг я нашел решение. Она помогла мне. Мисс Вессекс пришла ко мне, чтобы дать шанс освободиться мне и Эшли, и я не мог позволить себе упустить шанс снова. Не в этот раз, Скай. Моя мама, мой брат, а теперь Эшли. Я должен был спасти их всех, я должен был уйти, поэтому я сделал то, что она просила…

Я пошел за ней, и сделал то, что она велела.

Это нужно было мне.

Но мне очень жаль, что я сделал это с тобой. Ты была такой веселой, светловолосой девочкой. А теперь в твоих глазах больше нет того яркого блеска, который так нравился мне… — Остальные слова в этой строке я не смогла разобрать, потому что чернила размазались — Том плакал. И на меня снова накатили слезы.

Ты знаешь, у меня диагностировали высокий уровень внушаемости, из-за жестокого обращения в детстве, но я не хочу, чтобы что-то оправдывало меня. Да, я был полностью под ее контролем, но я знал, что творю. Отец прав — я был слаб. Не знаю, хватит ли мне сил, сделать сейчас то, что я хочу.

Внутри для тебя подарок, Скай.

Прости.

Дрожащей рукой, я вытащила из конверта, длинную цепочку, с камушком. Сжав ее в руке, я заплакала. Кэри Хейл обнял меня, прижимая к своей груди.

— Том подарил мне… он отдал мне… это…

— Что? — рука Кэри Хейла методично проходилась по спине, вверх-вниз.

— Это цепочка его мамы. Он сказал, что это — самое ценное, что есть у него. Когда он переехал сюда, я увидела ее, и хотела забрать себе, но он разозлился, и сказал, что никогда не даст ее мне. Мы не разговаривали неделю… — Я тянула Кэри Хейла за футболку, пропитывая ее своими слезами. — И он… теперь отдал ее мне…

— Т-ш-ш-ш…

«Ты тоже нуждаешься во мне».

Я резко отстранилась от Кэри Хейла. Все, что мне сейчас нужно, это лишь здравомыслие, и не более. Я взяла письмо, пробегая глазами.

— Том… — я прочистила горло, и снова попыталась: — Том, сказал тут кое-что странное.

— Скай, он был…

— Не смей, — я предупреждающе посмотрела на него, и Кэри Хейл, сдавшись, кивнул. Я наклонилась к нему, показывая. — Он написал, что мисс Вессекс ему приказала сделать это…

— Что? — Кэри Хейл вырвал у меня из руки письмо, едва не порвав: — Не может быть!

— Да уж… она кажется психованной истеричкой, но не до такой степени, чтобы внушить Тому, что он должен убить меня и тогда все беды закончатся.

Кэри Хейл немигающим взглядом смотрел в сторону. На его лице отражался полный шок.

— Ты в порядке? — я потерла глаза руками, и разжала кулак. Цепочка Тома… его матери. Том отдал ее мне… Сердце снова закололо, и я дрожащими руками надела ее на шею. Том не ненавидел меня, и я тоже не ненавидела его. Просто он был болен. Я потрогала камушек, на груди. К удивлению, я почувствовала, как чувство утраты немного уступает спокойствию, и невозмутимости.

— Мисс Вессекс это сделала? — пробормотал Кэри Хейл. Его глаза расширились. — Только не это!

Я проворчала:

— Ты что, правда в нее влюблен? По школе ходили слухи… — я замолчала, когда Кэри Хейл холодно посмотрел на меня: — Нет?.. Не влюблен?..

Кэри встал на ноги, и пошел ванную. Я удивленно следила за тем, как он подошел к зеркалу, и стал рассматривать себя в него, словно у него в голове крутилась какая-то мысль, и он не мог схватить ее. Я медленно выбралась из-под одеяла, и пошла к нему, но остановилась, когда наши глаза встретились в зеркале. От его взгляда меня окутало холодом, словно мне в желудок бухнулся кусок льда:

— Что?..

Кэри Хейл резко обернулся, и пошел ко мне. Я попятилась. Он схватил меня одной рукой за подбородок, другой за талию удерживая меня на месте:

— Посмотри на меня! Посмотри на меня!

— Я смотрю! — взвизгнула я, жутко перепугавшись. — Что? Что ты хочешь?..

— Ты видишь меня? Что ты видишь, когда смотришь мне в глаза, Энджел?

— Да что с тобой? — возмутилась я, упираясь руками в грудь Кэри Хейла и отталкивая его от себя. Он положил вторую руку мне на талию, сжимая в пальцах мою длинную пижамную футболку, и вдруг уткнулся носом в шею. Я застыла, прекратив вырываться.

— Что ты делаешь? — тихо прошептала я. В голове зарождались многочисленные ответы на происходящее, и один хуже другого. — Тебе снова плохо? Тебе плохо?

Он сильнее обхватил меня руками, прижимая руками к себе, из-за чего мой пульс участился.

— Да что с тобой, Кэри?..

— Я вдруг… подумал, что ты… как ты…

Я не могла разобрать его слова, за то я почувствовала кое-что другое, что заставило меня впасть в ступор. Я почувствовала нечто холодное на моем плече.

Кэри Хейл плачет?

Я взяла его голову в свои руки, и отодвинула от себя. В этот раз, он поддался. Его глаза были влажными и красными. Таким я этого парня еще не видела никогда. Я сглотнула.

— Тебя так потрясло то, что написал Том, о мисс Вессекс? Тебе действительно нравится наша учительница?

Он сморгнул слезу, и она скатилась по щеке. Мое сердце сжалось. Потому что, когда плачет Дженни, или Эшли, я знаю, что нужно делать. Но когда рядом с тобой плачет парень, который к тому же очень тебе нравится, как реагировать?

Я взяла его руку со своей талии, сжала пальцы, и повела к кровати; посадила на нее, и села рядом.

— Скажи мне, что тебя так испугало? — Я помотала головой, исправившись: — Что тебя шокировало?

Он прошелся пальцами по волосам.

— В амбаре я видел ее тогда. Твою учительницу.

— Что? — мое лицо вытянулось в гримасу недоверия.

— Я сказал, я видел ее там. Сначала, я подумал, что ошибся, но теперь… это обретает смысл… я всегда знал, что парнем кто-то управляет… кто-то сильный, с большой властью над людьми…

Кэри Хейл начинал меня пугать. Он выглядел сейчас так, как выглядят люди, которые что-то задумали. Мне не нравился этот безумный взгляд.

— Кэри? — Он вздрогнул и посмотрел на меня. Я попыталась выглядеть рассудительной. — Ты не можешь всерьез думать, что мисс Вессекс, наша директриса, которая… — я развела руками, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить насколько я считаю все происходящее глупым. — Она ходит на десятисантиметровых каблуках, думаешь она бы стала ходить по кукурузным полям, чтобы… чтобы убить меня? Ей проще выставить меня вон из школы, чем она кстати и занимается… — с горечью закончила я.

— Нет, теперь я понимаю. — Кэри Хейл попытался встать на ноги, но я железной хваткой схватила его руку. Он выругался, и я вытаращила глаза. — Прости. Но я должен сейчас уйти.

— И куда ты пойдешь? — возмутилась я. — Ты не пойдешь никуда, ясно?

— Ты думаешь, в состоянии мне приказывать?

Мы уставились друг на друга. Я едва не заскрипела зубами. Почему я его останавливаю? Пусть идет на все четыре стороны, мне все равно, что с ним случится, самое худшее, что мисс Вессекс добьется против Кэри это судебный запрет.

— Ты пришел ко мне.

— Чтобы отдать письмо, — уточнил Кэри. — И ты не хотела, чтобы я оставался.

— И что? — я невозмутимо пожала плечами. — Я передумала. Это особенности женского характера, знаешь ли.

Он недоверчиво вскинул брови:

— Почему ты так ведешь себя, Энджел?

— Из нас двоих это ты странно себя ведешь. Ты видел себя в зеркало? Несколько минут ты пялился в него, и должно быть, ты смог рассмотреть свой бешенный взгляд. А теперь тебе вдруг пришло в голову, что мисс Вессекс заставила Тома убить меня. Зачем? Ты знаешь, зачем ей это нужно? Если только она не президент твоего фан-клуба, и не поверила в ту чепуху, которую о нас сочиняют по школе — что я и ты вместе.

Чего я к нему прицепилась? Почему так переживаю за него?

Он в который раз доказывает мне, что мы с ним не настоящая пара, что между нами — во всяком случае с его стороны нет сильных чувств. Но я стремлюсь к тому, чтобы с ним ничего не случилось. Мы должны все хорошенько обдумать. Тогда, когда я пойму, что, уйдя из моей комнаты, он не начнет делать глупости, я позволю уйти.

Не сейчас.

— Ты останешься тут, — решительно закончила я. — Пока не станешь нормальным.

— Я просто должен подумать.

— Да, — с сарказмом кивнула я. — О том, что мисс Вессекс, бродит по кукурузным полям, чтобы убить меня.

— Прекрати, Энджел! — приказал Кэри Хейл.

— Смотри, ты вышел из себя.

— Потому что ты…

Он не закончил, а я с вызовом вскинула брови.

— Я что?

— Ты… выводишь меня из себя.

Хорошее начало, Кэри, для того, чтобы остаться, и немного остыть.

— Я просто говорю, — я пожала плечами.

Он склонил голову на бок, внезапно переменив стиль поведения с агрессивного на задумчивый.

— И как ты собираешься меня задерживать?

Он что, снова играет со мной в свои игры?

По моей шее стал разливаться жар, пульс участился, но я отпустила его руку, раздраженно пробурчав:

— А знаешь, ты прав. Проваливай из моей комнаты. Можешь идти куда хочешь, и делать что хочешь, я не смею тебе указывать. — Я переползла кровать, и накрылась одеялом, отворачиваясь в сторону. Мое сердце колотилось от смущения, волнения и злости. Или, может у меня просто расщепление личности, и каждая из них сейчас испытывает свои эмоции.

Действительно, чего я так разволновалась? Какой-то подозрительный тип, который… я даже не знаю, кто он, и с которым связана вся чертовщина, что происходит в городе… сейчас собирается уйти. Мне пофиг. Я полностью одобряю это.

Я закрыла глаза, считая дыхание, чтобы сердцебиение пришло в норму.

Тут вдруг я почувствовала легкое прикосновение, и распахнула глаза.

— Где твоя рука сейчас?

— На твоей попе? — предположил Кэри Хейл.

— УБЕРИ ЕЕ ОТТУДА!

Его рука оказалась на моей талии, и это полностью вывело меня из себя. Взбешенная я повернулась к нему:

— Ты что себе позволяешь? Ты разве не собирался уходить?

— После того, как ты обиженная отвернулась от меня, я почувствовал, что не могу просто так уйти.

— Да, не полапав меня перед уходом, — с сарказмом подсказала я.

— Ну, мы видели друг друга обнаженными… — я резко села, и Кэри Хейл со смешком скрестил руки на груди.

— Когда это?

— Ты имеешь в виду меня или себя? — Я закатила глаза, и Кэри ответил: — В тот день, в душе, когда я говорил по телефону с Сереной.

То, что он упомянул Серену, не понравилось мне, я тоже скрестила руки на груди:

— Ну, ты не был голым. На тебе было полотенце.

— Так ты хочешь сравнять счет?

— Стоп, — остановила я его. — Ты что, флиртуешь сейчас?

— Да? Я не знал, что это флирт. Я просто называю вещи своими именами.

— Ты собирался уходить, — напомнила я.

— А ты хотела, чтобы я остался. — Он залез ко мне под одеяло, во всей одежде, и я лишь успела бросить на него недоверчиво-возмущенный взгляд, как его руки обняли меня за талию, притягивая к своей груди. Я затаила дыхание, потом прикинула шансы, которые теперь у меня будут, чтобы поговорить с ним нормально, а так как он снял ботинки, то сбежать от меня он не сможет.

Я повернулась к нему лицом, положив руку на его предплечье, предупредив:

— Только не вздумай прикасаться ко мне.

— Если только ты сама не попросишь, — ответил он. Снова заигрывает. Никогда не поверю, что он не знает о том, какие приемы использует в общении. Ловелас несчастный. Его рука на моем бедре поднялась на талию, но я ничего не сказала.

От Кэри Хейла приятно пахло, и он был удобным; я облокотилась о него, и он тихо произнес, мне на ухо:

— Так почему ты заволновалась?

— А почему ты стал вести себя словно псих?

— Напомнить кто здесь врач, а кто пациент? — в тон мне спросил Кэри. Я собралась поднять голову, чтобы испепелить его взглядом, но парень не позволил мне пошевелиться, положив свою ладонь мне на макушку. — Не надо практиковать на мне свой убийственный взгляд.

— Ну, так почему ты решил остаться? Ты не похож на человека, которого можно переубедить.

— Ну, ты смогла меня переубедить, — без тени смущения произнес Кэри. — Я просто подумал, что… нужно ценить время что есть у нас.

— Мне не нравится, как ты сказал это… словно… ты прощаешься со мной.

Кэри Хейл тихо засмеялся — я почувствовала, как его грудь двигается подо мной. Это, признать, очень приятно. Эти минуты бесценны — мы словно обычные парень и девушка, а не люди, с которыми что не день, то происходит какая-то чертовщина. Неожиданно для себя я почувствовала, как мое сердце наполняется нежностью к Кэри Хейлу.

— Я сказал то, о чем думал последние несколько дней…

— Почему ты думал об этом?

Он вздохнул. Я поерзала, и опустилась ниже, обнимая Кэри за талию. Он поцеловал меня в волосы, словно это было нормальным для нас. Это очень-очень странно, но мне нравится. Чувство, словно все так, как и должно быть.

— Потому что все так или иначе заканчивается… и твои чувства ко мне тоже закончатся. Когда-нибудь, — пробормотал Кэри Хейл. Его голос звучал так, словно он действительно много думал об этом.

— Ну, и зачем ты говоришь это? — проворчала я. — И разве у тебя есть доказательства моих чувств к тебе? Где они, покажи.

Кэри Хейл взял меня за подбородок, и поднял голову, затем прильнул своими губами к моим. Я потянулась вверх, позволяя ему поцеловать себя.

— Вот они, твои чувства.

Я села.

— Когда ты уже прекратишь экспериментировать на мне? Я устала от твоих игр. Что ты делаешь просто так, потому что хочешь этого? Это выходит за рамки…

Снова стремительный поцелуй. Рука Кэри Хейла на моем бедре. Я опускаюсь на подушку, а он нависает надо мной. Я отталкиваю его, когда его волосы начинают щекотать мне шею:

— Это снова твой эксперимент? Что ты решил доказать в этот раз?

— Мои чувства к тебе.

Я закуталась в одеяло, сложив сверху руки. Кэри Хейл остался сидеть, облокотившись о спинку кровати.

— Хватит делать это, когда тебе хочется, — буркнула я. Мне хотелось съязвить что-то по поводу Серены, но я знала, что как только речь зайдет о ней, вся магия между мной и Кэри испарится, поэтому я молчала.

— Ты ведь тоже так поступала, — меланхолично отозвался парень, и я не нашлась что ответить. Чтобы уйти от этой темы, я спросила:

— Расскажи о своей семье. Случилось так, что я о тебе ничего не знаю.

Еще одна из его открытых улыбочек. Он, наверное, знает, как преображается, когда улыбается, поэтому и пользуется ею, как каким-то оружием.

— Если ты так этого хочешь, я расскажу. — Я вскинула голову, чтобы видеть Кэри Хейла лучше. Его взгляд был устремлен куда-то в сторону, словно чтобы что-то сказать, ему нужно было сначала вспомнить. — У меня есть мать, но я не поддерживаю с ней связей, уже довольно давно.

— С кем ты жил? — спросила я, одновременно напоминая себе, что не должна на него давить, вдруг, он передумает говорить со мной, и уйдет.

— Один. Я жил один, — отозвался Кэри Хейл. Я поняла, что ему становится неуютно. — Для моей матери я был кем-то вроде домашнего зверька. Теперь, когда она пытается наладить со мной отношения, я не позволю этому произойти лишь из-за ее эгоизма.

— Прости, — сказала я. Не ожидала, что разговоры о семье, так подействуют на него. — Так значит, она пытается вновь вернуть тебя?

— У нее странные методы, сделать это, — пробормотал Кэри Хейл, — и пусть Серена…

— Что — Серена? При чем здесь она? — напряглась я.

— Ни при чем. Я случайно произнес ее имя. У тебя есть еще вопросы?

Я невесело усмехнулась. При чем тут Серена? Серена как-то связана с его матерью? Может Серена… нет, она — сестра Евы, она не может никак быть связана.

Я запуталась.

— Что насчет отца? — спросила я.

— Я не помню своего отца… он — это персонаж, которого я выдумал, и к которому возвращался в тяжелые моменты в своей… жизни. — Мне стало стыдно, что я заставляю его говорить то, что он явно не хочет. Но в то же время, было приятно, что он не игнорирует меня. — Есть кое-кто, кто почти заменил мне отца. Я знаю его всю свою сознательную жизнь, но иногда он лезет не в свои дела.

— Он заботится о тебе? — спросила я, осторожно.

Я постепенно становлюсь частью Кэри Хейла. Я становлюсь человеком, с которым он разделяет свое прошлое.

— Да, — задумчиво пробормотал парень. — Это можно назвать и так. Но его забота, порою… обременительна и неуместна.

Я рассмеялась:

— Расскажи мне о нем, — попросила я. Было ясно, что несмотря на неохоту говорить о себе и об этом человеке, Кэри Хейл говорил с удивительной легкостью.

— Он жуткий зануда. Никогда не отвечает прямо на вопросы, и постоянно вводит в заблуждение.

— Кого-то это мне напоминает, — с иронией протянула я. Кэри Хейл хмыкнул:

— Он жуткий сладкоежка.

— Ну ладно, одно отличие, пожалуй, но в остальном… — я замолчала, глядя на то, как Кэри Хейл закрыл глаза, и сидит, склонив голову на грудь. Неужели уснул? Наверное, притворяется…

Я тихонько приподнялась, и прошептала:

— Кэри?

Он не шевелился, лишь размеренно дышал. Действительно уснул.

Эта неделя тяжелой была не только для меня, но и для него тоже. Я опустилась обратно на подушки, решив, что у меня есть время о многом подумать. Это было последней моей мыслью, перед тем, как я уснула.

* * *

Я проснулась от возмущенного крика, и не сразу сообразила, что происходит. Мама с диким выражением на лице, зло протопала внутрь моей комнаты. Я попыталась пошевелиться, но что-то мешало. Скосив голову в сторону, я поняла причину маминого шока — рядом со мной, обвернув свои руки вокруг моей талии спал Кэри Хейл. Я оторвала его руки от себя, и с колотящимся от возбуждения сердцем, стала отодвигаться к краю кровати, подальше от мамы, потому что она неслась ко мне, явно вознамерившись хорошенько отделать зонтиком, который сжимала в руке.

— Так. — Она остановилась с противоположной стороны кровати — а я с другой. Удивительно, что Кэри Хейл не проснулся.

— Мама, — начала я, но она угрожающе подняла зонтик в мою сторону.

— Не смей ничего говорить. Я очень рада, что ты пришла в себя, потому что я действительно волновалась, но я и подумать не могла, что… что когда я приду поздним вечером домой, то обнаружу тебя в обществе этого молодого человека.

— Мам, это же Кэри Хейл, — всплеснула я руками. Мама нахмурилась, словно она не находила ничего нормального в том, что в моей постели — Кэри Хейл. Она опустила на него взгляд. Я тоже. Он продолжал обнимать подушку во сне, уткнувшись в нее лицом.

Мы с мамой одновременно вскинули головы, и встретились глазами.

— Скай, ты сошла с ума? — прошипела она, решив все же, что продолжать орать не совсем нормально. — Он же старше тебя. На сколько? На три? На четыре года?

— Э-э…

— Что происходит?! Почему я ухожу, и ты спишь, а когда возвращаюсь, ты уже в его объятиях?! — Она прищурилась: — Он что, влез в окно?

— Нет. — Технически, я ведь не солгала. Я понятия не имею, как этот парень попал в дом.

— Нет, — повторила мама. Тон ее голоса не предвещал ничего хорошего. Она снова посмотрела на Кэри Хейла, и вдруг потыкала в него зонтиком. — Эй ты, просыпайся!

Он никак не отреагировал, что привело мою мать в бешенство.

— Кэри! — громко зашипела я. — Кэри Хейл!

Он вздрогнул, но вовсе не потому, что я позвала, а потому что моя мама легонько постучала его зонтиком по голове. Когда он сонным взглядом обвел комнату, затем еще раз, а потом еще, и сфокусировал взгляд на маме, то вдруг шарахнулся на постели, заваливаясь назад, и запутываясь в покрывале.

Эта ситуация не была смешной, но мне вдруг стало дико смешно.

Я помогла ему подняться.

— Кэри, ты ведь помнишь мою маму?

— О, да, — он неуклюже поднялся на ноги, и бросив на меня вопросительный взгляд: «что произошло», посмотрел на маму. — Добрый вечер, я рад с вами встретиться вновь, Сара.

— Я тоже, — мрачно сказала она в ответ.

Он попытался улыбнуться, и я к своему удивлению, поняла, что Кэри Хейл сейчас очень милый. Он не шутит, не язвит, и он выглядит таким небрежным сейчас.

Мама заметила, что я пялюсь на него, и сделала страшный взгляд. Я быстро отвела глаза.

— Итак, Кэри, — мама медленно обошла мою кровать, стуча зонтом по ковру, как тростью. Несколько секунд, Кэри Хейл следил за зонтом, словно ожидал, что еще секунда, и она наткнет его на кончик зонта, и станет крутить, и крутить… — Расскажи мне о том, почему ты в постели моей дочери. В двенадцать часов ночи. Когда ни меня, ни Джека не было дома.

— Мама… — простонала я.

— Цыц!

— Я говорил с доктором Грейсон. — Голос Кэри был все еще хриплым ото сна, и это мне понравилось. — Она рассказала мне о том, в каком состоянии находится Э… э-э… Скай в последнее время. Я решил, что так как мы с ней друзья, то возможно после того, как я поговорю с… ней, то ее состояние улучшится.

Я могла поклясться, что два раза, он хотел назвать меня «Энджел», но при маме не стал. И меня поразила та уверенность, с которой он говорил. Мама, должно быть думает теперь, что ему можно доверять. И действительно: она несколько секунд смотрела на него прищурившись, оценивая, и вот, парень прошел проверку:

— Хорошо. Если ты говоришь правду, а для твоего блага, пусть так и будет, тогда я рада, что ты здесь. — Она вздохнула. — Потому что благодаря тебе, моя дочь начала разговаривать.

А вот это мне не нравится — когда обо мне говорят так, словно я не стою рядом.

— Идем на кухню, выпьешь кофе, перед тем, как пойдешь домой, — приказала мама, и вышла из моей комнаты. Кэри Хейл шумно вздохнул.

— Я не ожидал такого пробуждения, — сказал он, качая головой. — Я едва не умер.

Он рассмеялся. Я удивленно посмотрела на него: впервые вижу такую реакцию. Помню, когда папа познакомился в Шоном — случайно, разумеется, — бедный парень потом с осторожностью вел себя со мной, словно ему в затылок упирался ствол пистолета. Хотя у папы даже нет пистолета, ведь он просто адвокат.

Кэри Хейл перестал смеяться:

— Что ж, я иду вниз пить кофе. А ты лучше иди умойся, у тебя слюни на лице.

Он быстро зашагал к двери, а я шокировано глядела на него. Потом бросилась в ванную. Вот гад — не было никаких слюней. Лучше бы сам расчесался — у него волосы на воронье гнездо похожи.

Я фыркнула, глядя на свое безумное отражение.

Не могу поверить… мама увидела, как я сплю с Кэри Хейлом. В смысле…

Я вздохнула. Теперь все еще больше запуталось. Оказалось, что это очень удобно, когда он рядом. Я думала, никогда не смогу с кем-то заснуть рядом, потому что я не люблю посторонних людей в своей комнате, но Кэри Хейл… он — словно часть меня, и он вполне подходит под интерьер моей комнаты.

Он идеально подходит для меня.

Но почему, мы все не можем быть вместе?

Я вдруг осознала, что это — то, что я хочу сейчас. Не вспомнить прошлое, не разгадать те знаки, что посылала мне судьба, в виде моих сновидений, и воспоминаний. Просто быть с Кэри Хейлом. Закончить хорошо школу, и может быть поступить в тот же университет, где учится он.

Когда я спустилась, Кэри уже не было. Мама сидела на кухне одна, и судя по всему, ждала меня. Ее лицо мне не понравилось. Я осторожно присела на стул.

— Где Кэри?

— Ты спрашиваешь, потому что боишься, что я сделала что-то с ним? — усмехнулась она. — С ним все в порядке, я просто подумала, что уместнее будет, отправить его домой.

Я нахмурилась:

— Ты что, выгнала его?

— Нет, — мама безмятежно пожала плечами. Я наконец-то стала замечать эту схожесть между ней и тетей Энн. — Я не против того, что ты встречаешься с мальчиками…

О. НЕТ. ТОЛЬКО. НЕ. ЭТО.

— Ведь ты уже взрослая…

— Мама, — прервала я ее, с мучением зажмуриваясь. — Я и Кэри… мы с ним не встречаемся. То, что он сказал тогда — все правда. Он пришел, потому что доктор Грейсон сказала ему, что я в плохом состоянии. И у него получилось… привести меня в порядок. Но мы не встречаемся.

Мама нахмурилась.

— Давай-ка я налью тебе чаю, — вдруг сказала она. Ну все, мне конец. Предложение выпить чаю значит, что она хочет о чем-то долго и настойчиво поговорить.

Мама приготовила мне ромашковый чай, который, кстати, я ненавижу больше остальных, и поставила кружку напротив меня. Я к ней даже не прикоснулась. Я ждала.

— Итак… тебе нравится этот мальчик?

Хорошо, что у меня заторможенная реакция, на ее вопросы. А то я бы сейчас точно повела себя по-идиотски. Секунд через десять, я осторожно протянула:

— Нет.

— Ты лжешь.

— Откуда ты знаешь? — взвилась я. — Почему ты все время говоришь, что я лгу? В моем виде есть какие-то подсказки? В моем поведении? В лице?

Мама рассмеялась:

— Нет, я просто твоя мать, и я знаю, когда ты лжешь, а когда говоришь правду. — Я с сомнением нахмурилась. — Это правда. Все матери знают.

Ну да, конечно. Я скорее поверю, что Кэри Хейл — Кларк Кент, чем, что матери всегда знают, когда лжет их ребенок. Вон, Эшли прекрасный пример.

— Так он тебе нравится? — мама сделала глоток своего отвратительного чая. Все так, словно она спросила нравится ли мне погода.

— Нет, я же сказала.

— Почему?

— Почему что? — мне хотелось броситься в свою комнату, запереться на замок и не выходить еще неделю. Или две.

— Почему ты делаешь вид передо мной, что это не так, ведь раньше ты все рассказывала мне. Ты мне больше не доверяешь, Скай?

— Мам! — возмутилась я. Как ей удалось показать все в таком ключе? — Я не знаю, ладно? То есть я знаю, но я не… уверена, хорошая ли это идея, быть мне и Кэри… чтобы мы действительно стали парой.

О боже… так ужасно я себя еще никогда не чувствовала. Мама смотрела на меня своим рентгеновским взглядом, и это злило.

— Я просто… не знаю, — невнятно закончила я. Мама задумчиво кивнула:

— Понимаю. Когда я влюбилась в твоего отца, я тоже не знала, что чувствую. Знала лишь, что он дико раздражает своей самоуверенностью, и в то же время подкупает своей возможностью защитить.

Мне всегда становилось неловко, когда мама начинала вспоминать прошлое, но сегодня стало любопытно. То, что чувствую я — настоящее ли это, или фальшивка? Как мне узнать это?

— Никак, — мама пожала плечами, усмехнувшись с моего выражения лица. — Ты не сможешь понять, какое это чувство на самом деле. Но когда ты встретишь того самого человека, ты почувствуешь, что это — он. Тот единственный парень, с которым тебе захочется связать свою жизнь.

Гхм… я прислушалась к себе. Хочу ли я связать свою жизнь с этим парнем? Нет, не особенно. Я просто хочу, чтобы он был со мной. Был со мной всегда. Чтобы оглядываясь назад, я могла видеть его, чувствовать на себе его взгляд…

Мама усмехнулась:

— Тебе всего лишь семнадцать, Скай. Ты еще встретишь свою истинную любовь.

Да, пожалуй…

Почему меня так расстроил этот разговор?

* * *

— Я просил тебя не приходить в этот дом. Уже расползлись ненужные нам обоим слухи. — Произнес Кэри Хейл, бросая в дорожную сумку свою одежду. Он делает это уже второй раз за эти несколько дней.

— Я должна была с тобой поговорить. — Серена выступила из темноты. — Я слышала, о чем ты говорил с ней.

— И что?

— Почему ты рассказал ей о своей матери? — Полюбопытствовала девушка.

— Она спросила.

Серена недоверчиво усмехнулась, покачав головой. Она по-прежнему стояла в темноте, поэтому ступила несколько шагов вперед.

— Ты никогда не говоришь о своей матери. Даже со мной. Даже с ним. — В ее голосе прозвучала обида.

— И что?

— Не будь таким, Кэри! — возмутилась девушка, оказываясь рядом с парнем. — Ты должен держать себя в руках, иначе ты полюбишь ее в действительности. Ты знаешь, чем все это закончится. Я хочу для тебя только одного — чтобы ты поскорее завершил свои дела. Теперь возвращаться нельзя — она влюблена в тебя, убей ее.

— Она не любит меня.

Серена зло рассмеялась:

— Ты знаешь, что это не так. Ты ведь чувствуешь это в ней, верно? Она отрицает то, что происходит, но это вовсе не имеет значения — она влюблена в тебя. Она всегда была в тебя влюблена.

— Не хочу слушать твой бред, Серена, — оборвал ее Кэри. — Опять.

— Я хочу, чтобы ты скорее сделал то, что должен был сделать еще давно. Давай, Кэри.

— Что, мне пойти и сделать это сейчас?! — разозлился он, выпрямляясь. — Или может, подождать, пока она уснет?!

Серена отшатнулась, шокировано распахнув глаза. Она никогда не видела, чтобы Кэри кричал. Он даже никогда не повышал голос.

— О Боже, это уже происходит, верно? Ты уже в нее влюблен, да? Это все потому что она…

— Не неси чепухи, — недовольно сказал он, снова принимаясь запихивать без разбора вещи в сумку. Серена осталась стоять над ним, с изумленным, и испуганным видом.

— Что ты… что ты делаешь? — она наконец-то обратила внимание на то, чем занят парень.

— Я собираю свою вещи.

— Зачем?

— Ты знаешь.

Серена обеими руками вцепилась в его запястье.

— Ты не можешь уехать!

— Не кричи, Серена, — жестко предупредил Кэри Хейл. — Что, если Энн услышит какой-нибудь шум? Она не спит в последнее время, а прогуливается по саду, чтобы успокоить нервы.

— Мне все равно! — воскликнула девушка. Она стала хватать ртом воздух. — Я… я так боюсь тебя потерять… но ты… почему ты так ведешь себя? Почему ты собираешься уехать? Потому, что ты влюблен в нее?

Кэри отстранился. На его лице не было злости, лишь вселенская усталость. Он вскинул голову к потолку, словно только так мог расслабиться.

— Мисс Вессекс, — сказал он со смешком недоверия. — Том в своем письме написал, что она внушила ему убить Энджел.

Серена хмуро посмотрела на него:

— И ты веришь ему?

— Я могу отличать правду от лжи, Серена.

Она сжала на груди белоснежную рубашку, в которую была одета, и панически задышала.

— Прекрати, — осадил ее Кэри. Серена плюхнулась на его кровать, и обхватила себя руками, словно отчаянно хотела заплакать, но не могла.

— Мне придется… сказать твоей матери, о тебе, — сказала она, и Кэри Хейл на секунду затаил дыхание. Он резко схватил девушку, за плечи, поднимая на ноги, и встряхивая:

— Что ты собираешься сделать? Повтори!

— Я скажу твоей матери, что ты влюбился в эту девчонку, и теперь…

— Ты мне угрожаешь? — он схватил ее за ворот рубашки притягивая ее лицо к своему. — Не смей мне угрожать, Серена. Ты знаешь кто я, и что я могу сделать с тобой.

Она заплакала:

— Я просто… не хочу, чтобы с тобой что-то случилось… я обязана тебе жизнью.

Кэри отпустил ее, и она плюхнулась обратно на кровать.

— Это все, на что ты способна? Добиваться своего угрозами? — Он закончил со своими вещами, и застегнул сумку. Полумрак в его комнате был почему-то очень притягателен для него. Кровать упрашивала прилечь.

Да что с ним?

— О каких угрозах ты говоришь?

Кэри скрестил руки на груди, возвышаясь над девушкой.

— Слышал, как ты пыталась заставить Энджел признаться в своих чувствах ко мне.

— Это не была ложь, и не были угрозы. Ты знаешь, что она влюблена в тебя, но по какой-то причине, теперь ты поворачиваешь назад. Я просто попросила ее присмотреться к тебе получше, узнать тебя. Тогда она простила бы тебя.

— Мне не нужно ничье прощение. Я уезжаю из города, Серена.

— Ты не сделаешь это! — заорала девушка, вскакивая на ноги. В ее голосе слышались слезы. — Пожалуйста не делай этого! Пожалуйста, Кэри!

Она схватила его за талию, ткнувшись носом в его грудь.

— Пожалуйста, не надо… не поступай так со мной…

Он погладил ее волосы, едва касаясь:

— Я не могу позволить, чтобы кому-то из-за меня причинили боль… Энджел… эта девочка ни в чем не виновата…

— ЭТО НЕ ТАК! — Серена вырвалась из объятий Кэри Хейла. — Ты ведь знаешь это не так!

Кэри Хейл смотрел на Серену, запоминая черты ее лица. Он вспомнил, как Ева сказала, что он — серийный убийца, и у него есть свой тип жертв. Сейчас он понял, что возможно в чем-то, девушка была права. Сейчас, Серена своим упрямством напомнила ему Энджел…

— Я уезжаю, Серена.

Глава 21

Один сон, второй, третий, и вот он.

Я стою в лесу, и я в свадебном платье. Корсет туго стягивает меня, и я почти забываю, как дышать. Опускаю взгляд вниз, и вижу кровь. На подоле платья, на своих руках. Ощущение крови на мне вызывает легкое беспокойство, и я оглядываюсь. Вокруг никого — лишь узкие стволы деревьев, и кустарник. Под ногами — неровная почва, ветки и вялые листья. Я чувствую влагу босыми ногами. Над головой сумрачное, серое небо, подернутое синевой — близится вечер.

Я подхватываю юбки, и медленно иду вперед, осторожно ступая по земле. Ногам больно, но не настолько, чтобы остановиться. Все время, пока я иду, я думаю, возможно ли выбраться из своего сна. Мне здесь не нравится. Слишком тихо. Слишком… страшно. И эта кровь. Чья она? Почему мои сны, кажутся частичками паззла одной картинки? Страшной картинки, которую у меня нет желания собирать.

Энджел…

Я оборачиваюсь, и хмуро обвожу взглядом лес. Мой взгляд задерживается на чем-то впереди. Что-то лежит в листьях.

Мое сердце рухнуло вниз: неужели я убила кого-то? Я бросилась бежать вперед.

Убей Кэри Хейла, или он убьет тебя.

Это случилось? Я вновь в своем сне убила его?

Спотыкаясь о длинные юбки, и достигла цели, и медленно присела перед телом человека, присыпанном листьями. Я осторожно перевернула его на спину, и ужаснулась: это действительно был Кэри Хейл. Он был мертв.

На мои глаза навернулись слезы. Почему эти сны не оставят меня в покое? Я одержима Кэри Хейлом настолько, что он снится мне каждую ночь, что я думаю о нем каждую минуту.

— Что, мучает чувство вины? — услышала я позади себя надменный голос Серены, и резко обернулась. Она шла ко мне все в той же куртке, и джинсах. Ее лицо ничего не выражало, словно тело Кэри Хейла не казалось ей чем-то странным в этой реальности.

— Что ты делаешь в моем сне? — в недоумении спросила я.

— Ты все еще думаешь, что это — просто сны? — Серена остановилась рядом со мной и склонилась ко мне, зловеще улыбаясь. — Это не просто сны. И это — не просто галлюцинации.

Я встала, и попятилась назад — от нее, и от мертвого Кэри Хейла, но Серена наступала:

— Ты уже так просто не уйдешь от всего этого. — Серена обошла меня вокруг — я затаила дыхание. — Ты будешь связана с ним до конца своих дней, на самом деле. Это то, чего ты хотела, разве нет? Связь с мужчиной, которого ты так отчаянно любишь.

У меня заледенело лицо, и все тело продрогло, ни сколько от холода, сколько от льда в ее голосе.

— Почему он мертв?

— Ты убила его.

Я резко проснулась, шумно дыша, и оглядывая комнату.

Я здесь, я в порядке.

С Кэри Хейлом тоже все в порядке. Наверное, он преспокойно спит в своей постели, после того шока, что он испытал благодаря моей маме.

Я медленно вернулась на подушки, глядя в потолок.

Ты убила его…

Убей Кэри Хейла…

— Ты никогда не будешь с ним.

Все события, все мои сны, каждое из воспоминаний — все связано между собой, и во всем этом есть совместный корень — это Кэри.

Я закрыла глаза, положив ладони на лицо, и резко отстранила. В панике включила лампу, и закричала изо всех сил — мои руки, мое тело, моя одежда, и постель — все было в крови.

В комнату ворвалась мама, включая верхний свет, и бросаясь ко мне.

— Скай! Милая, что с тобой? Дорогая! Скай, перестать кричать!

Она схватила меня за плечи, прижимая к себе:

— Моя девочка… — я подняла руки за ее спиной, глядя широко открытыми глазами на ладони. Кожа чистая, бледная, ни намека на кровь. — Что же происходит… ты дрожишь всем телом…

Я отстранилась от мамы, хватая штаны со стула, стоящего рядом с постелью, и надевая прямо на шорты от пижамы. Мама шокировано смотрела на меня:

— Скай, что ты делаешь?

— Мам, понимаю, это прозвучит странно, — бормотала я, застегивая пуговицы, затем, натягивая на футболку свитер, — но я должна уйти. Думаю, кое-кому грозит опасность. Произойдет что-то очень-очень плохое. Я не могу этого допустить.

— Скай… — мама поднялась. Я не смотрела на нее, потому что искала носки, но я чувствовала в ее голосе беспокойство. Практически такое же, как и тогда, когда я начала ходить во сне. Тогда она думала, я схожу с ума. Это происходило в действительности.

Возможно и сейчас со мной творится что-то странное, но я должна знать, что именно. Я хочу знать, что со мной, а для этого, мне нужно сначала убедиться, что с Кэри все в порядке, что с ним ничего не произошло, и что мой сон — лишь сон.

— Скай! — мама схватила меня за руку. — Ты ведешь себя очень странно. Ты никуда не пойдешь. Сейчас четыре часа утра. Куда бы ты не собиралась идти, это неудачное время для прогулок.

— Мам, — я пыталась выглядеть рассудительной. — Я не схожу с ума. Просто мне нужно увидеть его сейчас.

— Кого? О ком ты говоришь? — мама еще сильнее заволновалась.

— Я говорю о Кэри, мама. Я думаю, что с ним может что-то случится.

— Скай… — выдавила мама, она потерла виски, словно ей было чертовски сложно объяснить мне что-то важное, что я никак не могла понять. — Скай, тебе приснился плохой сон. Это уже не впервые. Ляг в постель, я прошу тебя.

— Мама я просто проверю, все ли с ним хорошо.

— Позвони ему, — мама дала мне мой телефон с тумбочки.

— Он выключен, — ответила я.

— Откуда ты знаешь? Ты звонила ему?

— Просто знаю, — я беспокойно скрестила руки на груди. Время шло, и я чувствовала себя так, словно на меня надвигалось какое-то природное бедствие. Мама поднесла телефон к уху, и нахмурилась. Я поняла, по ее лицу, что телефон Кэри Хейла действительно выключен. Я ведь говорила.

— Я ухожу, — оповестила я, пытаясь выглядеть совершенно нормально, но мама схватила меня за локоть:

— Скай, это просто сон, ты понимаешь? Он ничего не значит.

Я остановилась, и с колотящимся сердцем посмотрела на нее:

— Ты говорила с доктором Грейсон? — То, как смешалось выражение на мамином лице, было мне ответом. — И она сказала, что мой мозг поврежден, и сознание играет со мной в игры, верно? Мне просто нужно немного подождать, да? Она это сказала?

— Скай…

— Мам, я уверена, что это не просто так. Просто позволь мне убедиться, что я ошиблась. Я вернусь домой, сразу же как я увижу, что с Кэри Хейлом все в порядке.

— С чего ты взяла, что с ним может быть что-то не в порядке?! — взбесилась мама.

— Потому что у меня плохое предчувствие. Я думаю, кто-то хочет причинить ему вред.

* * *

Чем я занимаюсь в воскресенье, в четыре часа утра? Конечно же, пробираюсь в особняк Хардманов, иду через сад, темнеющий в сумерках, и останавливаюсь у двери в домик Кэри Хейла.

Сейчас, когда я здесь, я начинаю думать, что со мной действительно что-то не так, и мое предчувствие, что с Кэри может что-то случиться ужасно глупое, до безобразия. А может быть, я просто хотела увидеть его, и мое подсознание, создало для меня необходимую ситуацию?

Я не знаю, но сейчас, когда я рядом с дверью в его дом, я начинаю чувствовать себя глупо. Что, если его нет в своей комнате? Возможно, он сейчас с одной из своих девушек — ведь мы так и не прояснили с ним наши отношения. Или, может быть он, вместе с Сереной?

Я занесла руку, чтобы постучать, но остановила себя.

Что я делаю?

Что я делаю у двери Кэри Хейла в четыре часа утра?

Я обернулась, собираясь уйти, но Кэри, бесшумно подкравшись ко мне, стоял прямо позади меня.

— Ты ходишь бесшумно! — зашипела я, сжимая кофту на груди, словно так, мое сердце не выскочило бы от испуга. Он усмехнулся:

— Я специально подошел, чтобы напугать тебя, — он обогнул меня, отпер дверь в домик, и пропустил меня. Когда он запер дверь за нами, то значительно громче произнес: — Энн спит очень чутко в последнее время из-за переживаний, так что я стараюсь вести себя как можно бесшумнее. Я ходил на кухню, чтобы съесть чего-нибудь из магазинных запасов.

— Ясно, — я похрустела костяшками пальцев, нервно переминаясь с ноги на ногу.

Внезапно то, что я сейчас у него в домике, показалось мне очень плохой идеей. Мои мысли вертелись вокруг его кровати, застеленной покрывалом, и вокруг моих смешанных ощущений, но Кэри словно и думать обо всем забыл, он, сел в кресло, стоящее у небольшого камина, в котором еще теплились угольки, и поставил на деревянный столик, пакет с конфетами — точно такими же, какие я уронила в ванной. Мои щеки залил румянец, и я отказалась от угощения. Кэри открыл бутылку с обычной водой, и сделал глоток. Кажется, несмотря на погоду за окном, и прохладу в комнате, ему было жарко. Я видела, как выступили капельки пота на его шее.

— Я думала, ты не ешь конфеты, — сказала я, лишь для того, чтобы что-то сказать.

— Я увидел, как ты крадешься ко мне, и подумал, что для того, чтобы ты не чувствовала себя неуютно, нужно взять каких-нибудь сладостей.

— Ага, именно тех, из-за которых я буду чувствовать себя неуютно, — с сарказмом протянула я. Кэри Хейл со смешком кивнул, явно догадавшись, о чем я говорю. Он кивнул на соседнее кресло:

— Присаживайся.

Я села, и тогда он, сделав небольшой глоток спросил:

— Для чего ты пришла? Что-то беспокоит тебя? Снова мучают кошмары, или ты ходила во сне, и таким образом дошла до дома Энн?

— Ты пытаешься шутить? — съязвила я. Он покачал головой, и я хмуро продолжила: — Тебе покажется это странным… потому что моя мама действительно сочла это странным, — неловко стала бормотать я, но, судя по невозмутимому взгляду, он в моем поведении ничего странного не находит.

— Нет, мне не кажется это странным. Так почему ты пришла ко мне в четыре часа утра? Уверен, это не потому что тебе не спалось.

Долго сидеть тут, и делать вид, что у меня все в порядке с головой, я не могу. Мама скоро позвонит дяде Биллу, и заставит его притащить меня в наручниках, или запереть в камеру, на сутки.

— Это было странное ощущение… — когда я решилась сказать, все нужные слова вдруг куда-то исчезли. — Я спала, и мне снилась разная чепуха… но потом, мои сновидения наполнились беспокойством…

Кэри Хейл закинул ногу на ногу, потирая лоб, сейчас я заметила: он выглядит уставшим, и даже сонливым.

Ну конечно, он хочет спать, сейчас — четыре утра!

— Расскажи подробнее о своем сне, — попросил он. — Что именно тебя встревожило?

Я выпрямилась, расправляя плечи, и напоминая, что передо мной — Кэри Хейл. Тот самый парень, который знает обо мне практически все, поэтому какое бы безумство я не сказала сейчас, уверена, это не поменяет его мнения обо мне.

— Мой сон был о тебе. Ты был мертв, и кажется в этом была виновата я.

— То есть, этот сон заставил тебя примчаться сюда, проверить, все ли со мною в порядке?

— Не надо меня дразнить! — возмутилась я. — Это было чем-то большим, чем просто сон. Я не говорю, что я увидела будущее или еще что-то, просто… у меня возникло ощущение, что в данный момент с тобой что-то происходит. Что-то плохое. Что-то, что неприятно тебе.

Кэри Хейл нахмурился, задумчиво поставил на стол воду, и произнес:

— Я хотел уехать, Энджел.

Я недоверчиво нахмурилась:

— Что ты сказал?

Я знала, что рано или поздно он вновь вернется к той теме. Особенно, после того, как он прочел письмо Тома, о мисс Вессекс. «У меня возникли некоторые недопонимания с новой директрисой. Мисс Вессекс считает, что я слишком молод для вашей школы».

— Но ты никуда не уедешь, верно?

Он не смотрел на меня.

— Теперь я не могу уехать, потому что тебе грозит опасность.

— И от кого ты думаешь, мне грозит опасность?

Он молчал, опустив голову на грудь. Я стала сомневаться, скажет ли он вообще, и, может быть, он уснул? Я встала и подошла к Кэри, и он внезапно притянул меня к себе, и ткнулся мне лбом в живот. Я затаила дыхание, боясь пошевелиться.

— Я не знаю. Я больше не знаю, что происходит, — еле слышно пробормотал он.

— О чем ты говоришь? — недовольно пробормотала я, еще и смущаясь от того, что он дышит мне в живот сейчас. Это уже более чем странно. — Мне больше не грозит опасность. Стой… ты всерьез воспринял информацию о том, что Том написал в письме, верно? Выкинь это из головы. Максимум на что способна мисс Вессекс это выгнать меня из школы, я ведь говорила.

Он вскинул голову, и я пригладила его волосы, пропуская их сквозь пальцы.

— Я могу прикасаться к тебе теперь, — глухим тоном заметила я. Он улыбнулся, но глаза оставались грустными. Он накрыл мою руку в своих волосах ладонью, и зажмурился.

— Ты можешь прикасаться ко мне всегда, Энджел.

— Почему мне кажется, что ты прощаешься со мной?

Он снова усмехнулся:

— Ты поэтому пришла таким ранним утром? Потому что подумала, что я могу уехать? Почувствовала это?

— Не неси чепухи, — проворчала я, попытавшись отступить, но пальцы Кэри Хейла на моей спине вцепились мне в кожу. — Это было больше похоже на то, что моя душа… рвалась к тебе.

— Мне не нравится, когда ты говоришь это.

— Я чувствую себя странно, когда говорю это, — признала я, — но у меня такое ощущение, словно это действительно то, что я должна сказать. Я проснулась, зная, что, если не увижу тебя, может произойти что-то плохое, и потом, оказывается, что ты хотел уехать. Разве это не предчувствие?

— Это любовь.

* * *

Несколько часов назад

— Ты никуда не уедешь, Кэри. — Серена стояла в темноте его комнаты, как богиня войны. На парня это не произвело никакого впечатления.

— Попробуй остановить меня, Серена, — отозвался он, забрасывая сумку на плечо, и невозмутимо глядя на девушку, которая метала молнии. — Любопытно посмотреть, чем все могло бы закончиться.

Он пошел к двери.

— Не знаю, как насчет тебя, но для Энджел все закончится очень-очень плохо, — многозначительно протянула Серена.

Кэри Хейл остановился у самой двери, и отпустил ручку. Затем обернулся.

— Ты сошла с ума?

— Я не угрожаю тебе, Кэри, — девушка поспешно замотала головой, словно испугавшись дальнейшей перспективы. — Я пытаюсь показать тебе, что ты неразумно поступаешь сейчас. Ты думаешь, что твоя мать оставит ее в покое, если узнает, что ты влюблен в нее?

Кэри Хейл протопал к ней, и схватил за плечи:

— Я приказал тебе замолчать, Серена! Я больше не хочу слышать это!

— Но я буду говорить, — она заупрямилась, вырываясь из его хватки. — Ты знаешь, что случится с твоей возлюбленной, если твоя мать…

— Она не моя возлюбленная, Серена. Ты знаешь, что за чувства меня терзают? Ты знаешь, и продолжаешь говорить о любви. Почему ты делаешь это? Хочешь объяснить мое поведение какими-то земными чувствами? Этого не будет.

— Ты не можешь уехать, и все. Если ты уедешь, ты знаешь, что случится. Ты боишься, что ей причинят боль из-за тебя, но теперь слишком поздно, Кэри. Что бы ты не сделал, у тебя нет выбора.

Он закрыл глаза, вскидывая голову. Сумка упала с его плеча, к ногам. Губы Серены задрожали. Ей было так жаль его. До такой степени, что внутри все сжималось от боли, и ныло все тело, от необходимости искать выход из этого положения, но она не видела выхода. Кэри Хейл тоже не видел.

Серена приблизилась к нему, потерев его руки. Он не реагировал.

Тогда она спросила:

— Ты хочешь ее?

— Больше всего на свете. Я не могу бороться с этим, Серена. Я очень устал.

— Тогда останься в городе, пока все не закончится.

* * *

В понедельник я решила отправиться в школу раньше, чтобы не привлекать особого внимания; мне казалось, таким образом я смогу избежать шепотков.

— Ты куда? — подозрительно спросила мама, когда собиралась в офис. Она вышла из кухни со стаканом кофе, в другой руке — портфель с документами. — Снова собираешься с кем-то встретиться? Ты в школу собираешься?

— Да, мам, — кивнула я. — Я просто думаю, что мне нужно приехать пораньше.

Я запахнула куртку, игнорируя подозрительный взгляд матери. Она прошла мимо меня, спрашивая:

— Ты поговорила с Кэри? Вчера ты вернулась, после того, как я ушла на работу, и уснула, до того, как я вернулась.

— Ну, да, — пробормотала я, не уверенная в том, что ее стоит посвящать в наш разговор с Кэри Хейлом. Хотя было бы забавно… сидеть потом на приеме у доктора Грейсон, который организовала моя мать: «Рейчел, она думает, что связана с Кэри какой-то чудесной связью, и именно из-за этого сорвалась к нему, в четыре часа утра».

Я сказала, стараясь ее успокоить:

— Он выглядел нормально, так что я просто вернулась домой.

— Ясно, — произнесла мама с сомнением. Она нагнулась, чтобы обуть сапоги, и я не увидела ее лица. — Ты здорово меня напугала.

Она выпрямилась, и нырнула в шкаф, доставая подходящее пальто для сапожек.

— Все дело было в моем… плохом сне. Это случается иногда.

Мама обернулась:

— Как часто?

Ну вот, это то чего я боялась больше всего.

Я неуверенно пожала плечами:

— Ну, как и у остальных подростков. Мне пора в школу, если я не хочу стать новостью номер один в моей собственной газете. Не раз мне уже присылали новости, которые были обо мне. Неприятно перечитывать это, так что лучше я пойду сейчас, до того, как все мои фанаты соберутся у дверей школы, и станут швыряться в меня тухлыми яйцами.

Мама рассмеялась, но из-за того, что я не улыбнулась, она спросила:

— Ты ведь шутишь?

— Ну, если тебе от этого станет спокойнее, — протянула я, фыркнув, от того как мама глянула на меня. — Я поднимусь наверх, за своим бронежилетом, который я одеваю каждый понедельник, потому что за выходные жажда фанатов разорвать меня, обостряется.

— Скай, не шути так, — осадила меня мама. Я поджала губы, кивнув:

— Ладно, но мне все равно надо в школу.

Сейчас, когда я ехала по нашей улице, я заметила Иэна, выходящего из магазина. Он направился к автобусной остановке, и я задалась вопросом: где его машина. Я притормозила возле него, и он остановился.

Я опустила окно:

— Я отвезу тебя, садись.

— Ты никогда просто так не подвезла бы меня, да? — подозрительно спросил он меня, убирая влажные волосы с лица — погода на улице была мерзкая.

— Забирайся в машину, и проверим.

Иэн со смешком сел, и бросил на заднее сиденье рюкзак. Он поежился, и я включила печку помощнее, затем тронулась с места.

— Ну, так что ты хотела узнать у меня?

— Где твоя машина?

— Я оставил ее в мастерской, а что?

— Ты спросил, почему я решила подвезти тебя, и я отвечаю: потому, что твоя машина в мастерской.

Иэн удивленно усмехнулся, потом, стряхнул капли дождя с волос, и произнес:

— Иногда мне кажется, что у тебя раздвоение личности.

— Иногда мне кажется, что у тебя тоже, — парировала я. Я была рада, что он не спрашивает о том, что происходило со мной, за те семь дней, что я не появлялась ни в больнице, ни в школе. Но я думаю, он не спрашивал это потому, что в свою очередь, не хотел, отвечать на мои вопросы — был ли он у Эшли, говорил ли с ней?

Я не говорила. Я даже не могла поговорить с тетей Энн о ней, потому что мне казалось, что она ненавидит меня, потому что я стала причиной нервного срыва ее дочери. Даже несмотря на то, что мама просила меня проведать тетю Энн, и подбодрить. Но как я могу подбодрить человека, если я сама чувствую, как внутри меня рушится вера в то, что все будет лучше, чем есть сейчас?

Иэн, наверное, думал точно так же, поэтому мы с ним не обсуждали ни Эшли, ни то, что случилось с Томом. Парень лишь вскользь упомянул, что, если мне нужно будет, сидеть в столовой, с кем-то кто мог бы защитить меня от насмешек я могу обратиться к нему.

— За то, что подвезла меня сегодня, — закончил он с усмешкой.

Кажется, что все не так и плохо. Но это обманчивое чувство — потом, неприятности постучат в мою дверь, когда я буду ждать этого меньше всего. Но мне хватит смелости быть довольной хотя бы сейчас, несмотря на то, что я знаю, что скоро со мной произойдет что-то плохое.

* * *

Кэри Хейл сидел в своем кабинете в школе, посылая Серене одно сообщение за другим с просьбами покинуть город, пока не произошло чего-то непредвиденного, и оторвался от мобильника лишь тогда, когда в кабинет вошла мисс Вессекс. Кэри убрал телефон в карман, и не слишком вежливо осведомился, следя за тем, как директриса прошла мимо него, закрывая окно, в которое врывался насыщенный запах опавших листьев, и озона, разлитого в воздухе:

— Что тебе нужно?

— Хочу задать тебе один вопрос. Ты действительно так беспечен, Кэри, что готов сейчас остаться в городе, и пожертвовать своей жизнью?

Кэри Хейл встал, облокотился о свой стол, и скрестил руки на груди. Внутри него сплотились отрицательные чувства — ему хотелось грубо попросить эту женщину выйти из его кабинета, и больше никогда не входить. Игнорируя ее властный взгляд, он с видимым равнодушием спросил:

— По-твоему, желание добиться своей цели это беспечность? Я сделаю это, и мне все равно, кем ты будешь манипулировать, для достижения своей цели.

Мисс Вессекс подошла ближе к Кэри Хейлу, хмурясь:

— Почему ты так упрям? Почему не хочешь уехать?

— Потому, что даже когда я уеду, ты все равно не оставишь ни меня, ни Энджел в покое. — Кэри Хейл наклонился вперед: — Ты сделаешь все, что угодно, но никогда не дашь мне жить спокойно, верно, Габриель? Ты найдешь меня везде, и притащишься за мной, где бы я ни был. Поэтому сейчас, даже если я оставлю город и Энджел позади, ты все равно придешь за мной.

— Почему ты говоришь это? — женщина в ужасе раскрыла свои искусно накрашенные глаза. — Почему ты делаешь меня такой плохой сейчас?

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Кэри Хейл вскинул бровь, выпрямляясь. — Что я люблю тебя? Этого не будет.

На мгновение Кэри решил, что она заплачет, но женщина, сжав тонкие пальцы в кулаки, холодно произнесла:

— Пока ты будешь гоняться за чем-то, вроде возвращения своей души, ты потеряешь всех дорогих тебе людей, и меня в том числе.

— Ты не входишь в список дорогих мне людей. Раньше я думал, ты любила меня, поэтому поступила так жестоко со мной, но теперь, я понимаю, что это не так. Ты лишь удовлетворила свои потребности за мной счет.

Женщина занесла руку, собираясь ударить Кэри, но он схватил ее за запястье, поверх рукава платья, обтягивающего фигуру, и с силой сдавил пальцы.

— Не смей больше прикасаться ко мне, — он встал и медленно стал наступать на женщину, ударяя ее словами: — Думаешь, что у тебя есть еще какие-то права на меня? После того, что ты сделала? Я не видел тебя слишком давно, и хотел бы, чтобы так и оставалось.

— Отпусти.

Кэри Хейл отпустил ее руку, глядя на нее сверху вниз:

— Зачем ты приехала в этот город? Думаешь, сможешь вернуть меня? Никогда в жизни я не приду к тебе, и не буду рядом с тобой. Но ты… — он прищурился, оценивая. — Но ты конечно знаешь, что нужно сделать, верно? Будешь мучить тех, кто окружает меня, пока я не сдамся?

— Оставь свои желания вернуть душу назад, Кэри.

— Никогда, — отрезал он. В его голосе слышалась ярость.

— Из-за этой девчонки? Я думала, я проучила ее достаточно, чтобы она оставила тебя в покое. Может, мне следует преподать ей еще парочку уроков?

— Как думаешь, что из этого выйдет? — холодно спросил Кэри. Женщина нахмурилась. — Кто из нас сдастся первым? Ты или я? Я не намерен отступать. Я стремился вернуть свою душу, и я собираюсь сделать это. И это не ради Энджел. Я сделаю это ради себя.

— Она так изменила тебя? — спросила мисс Вессекс со злобой в голосе.

— Может быть меня изменила ты? — тихо предположил Кэри. Он медленно обошел женщину, продолжая говорить: — Никогда не думала, что это ты — причина тому, каким я теперь стал? После того, что ты сделала со мной, ты хоть раз пожалела о своем решении?

— Никогда. Никогда не жалела!

— А я жалею каждый день. С тех пор, как я открыл глаза.

— Не смей говорить это! — рявкнула Габриель, резко оборачиваясь к нему. Она дрожащей рукой заправила симметричную прядь волос за ухо, и нервно вздохнула. Кэри Хейл тихо рассмеялся:

— Я бы сказал, что мне жаль, что мои слова задели тебя, но увы. Я сделаю то, что должен сделать, потому что ты не смогла. И я добьюсь своего, а если ты помешаешь мне я убью тебя. — Кэри Хейл вернулся за стол, бесстрастно продолжив: — Я знаю, ты будешь поблизости, чтобы пытаться навредить, но, если ты решишься на серьезные действия, знай — я буду позади тебя. Следить за тем, что ты делаешь. И если ты снова перейдешь мне дорогу, я убью тебя.

* * *

— Иэн, дорогой, — обратилась Рейчел к сыну, — пожалуйста, помоги мне с покупками.

Парень переложил телефон с одного плеча на другой, открывая дверь, ведущую в лечебницу для душевнобольных.

— Рейчел, я мог бы дать тебе ключи, но моя машина в ремонте. Может быть отложим покупки на завтра?

— Я хотела приготовить для тебя и малышки тушеную рыбку, — с грустью отозвалась женщина на том конце. Она прислушалась: — Что ты делаешь? Я слышу подозрительно знакомое эхо. Ты снова собираешься остаться в больнице, с Эшли? — осторожно спросила женщина. Идея, что ее сын будет, во всем здании наедине с психически неуравновешенными людьми немного пугала.

— Рейчел, она говорит лишь со мной, — напомнил парень. — Я не собираюсь лечить ее. Я просто думаю, чтобы не сойти с ума окончательно в этом месте, ей нужно говорить с кем-то нормальным, вроде меня.

— Хорошо, дорогой. Ты прав, что ей нужно говорить с кем-то, к кому она чувствует хоть какую-то привязанность, — повисло молчание. Они оба вспомнили несчастье, случившееся с Томом. Иэн быстро прервал его:

— Что ж, я собираюсь остаться здесь на некоторое время. Приготовь на ужин что-то обычное, без излишеств. Спасибо, — добавил он, и отключился. Он знал, что Рейчел взбесится за то, что он вновь поблагодарил ее за заботу, но парень не мог иначе. Она не обязана, напомнил он себе.

— Иэн, ты снова будешь здесь? — из ниоткуда возник мистер Бэрримор, когда парень вошел в больницу.

— Да, я пробуду здесь, до шести часов, как и вчера.

— Зайдешь перед уходом ко мне, сыграем в картишки, — сказал охранник, и скрылся в каморке, а парень вошел в лифт. Ему не понравилась перспектива оставаться здесь дольше необходимого, и то, что мистер Бэрримор будет ждать его — угнетало.

Комната Эшли была самой последней по коридору, так что пока Иэн достиг ее, успел снова настроиться на нужный тон, для разговора. Он был рад, что Скай сегодня не спросила о ней, потому что он не хотел говорить, что всю неделю, после нервного срыва, он здесь, рядом с ее кузиной, ровно до шести часов.

Почему он вдруг стал чувствовать за нее ответственность?

Он не обязан делать это — говорить с ней, пытаться вернуть ее к жизни, но что-то в этой девушке тревожит его, беспокоит душу, так что невыносимо просто сидеть дома, в своей комнате, и заниматься повседневными делами, зная, что она одна здесь, что она наедине со своими мыслями, наедине с собой.

Поэтому он снова здесь. Смотрит на ее безучастное тело, лежащее на постели, и думает: что привело ее к такому состоянию? То, что случилось в Париже, то, что сделал с ней мальчик по имени Том Гордон, или все вместе?

И еще, Иэн думал, как ему в одиночку изгнать всех демонов из ее сердца, как ему помочь ей.

Он сел рядом с ней, на ее постели.

Эшли не была буйной, но случались моменты, когда она не могла подпустить к себе никого мужского пола — ни врачей, ни санитаров, лишь Иэн мог приблизиться к ней. Она не воспринимает его как мужчину? Или, как говорит Рейчел, Эшли испытывает к нему нечто вроде привязанности?

— Как дела? — спросил он. Он ненавидел то, как вынужден говорить с ней. Эта девушка испортила ему немало часов жизни, и теперь он чувствует себя обязанным заботиться о ней. Разве это не ирония судьбы?

— Хорошо, — безвольно отозвалась она.

Между ее телом, и его оставалось несколько сантиметров, и Иэн заметил, как она поворачивается к нему спиной, одновременно отодвигаясь. Ему хотелось заставить ее вернуться назад, но он вместо этого сидел неподвижным — он решил не вставать, и не садиться на другую кровать. Нужно вновь воспитать в ней доверие к людям, кроме того, она не просила его уйти.

На самом деле, Иэн уже забыл, когда она говорила больше чем пять слов.

— Долго ты еще собираешься оставаться тут? — спросил парень. Он не хотел выводить ее из себя, но не мог иначе — она здесь, совершенно здоровая, но делает вид, что ей нужна помощь. Есть люди действительно больные. — Как долго ты будешь здесь, выдавать себя за жертву?

Она вздрогнула от его жестоких слов.

— Я привыкла, — тут же глухо отозвалась она. Иэн наклонился к ней, сделав вид, что не расслышал ее, чтобы она продолжала говорить.

«Скажи больше чем пять слов».

Скажи!

— Привыкла делать из себя жертву?

Она медленно повернулась, тем самым удивив парня, он выпрямился.

— Привыкла что ты говоришь жесткости.

Иэн почувствовал, что у него горит шея. Ее слова и задели, и разозлили его. Эшли сложила руки на животе, а парень продолжал сверлить ее взглядом:

— Как насчет тех жестокостей что ты привыкла говорить в своей повседневной жизни?

— Решил мне отомстить?

«Скажи больше чертовых пяти слов!».

— Нет, я просто хочу, чтобы ты вновь заговорила. Чтобы ты стала самой собой.

— Тогда ты снова возненавидишь меня?

У Иэна заболела голова. То, что происходило в этой комнате, он никогда никому не говорил — и тем более Рейчел. Но сейчас он подумал — возможно если он выговорится своей мачехе, как профессионалу, то перестанет чувствовать себя таким ни на что не годным слабаком.

— Я хочу, чтобы ты сказала больше пяти слов.

Эшли моргнула.

Наверное, лишь спустя целую минуту, когда они пялились друг друга, противостоя взглядами — один — настойчивый, другой — безнадежный, она с расстановкой произнесла:

— Когда ты уже перестанешь приходить ко мне, Иэн? Когда перестанешь напоминать, что кроме тебя никто не заботится обо мне? И даже ты приходишь, потому что чувствуешь, что виноват в том, что случилось со мной. — Эшли резко села, и Иэн отшатнулся, воззрившись на девушку широко открытыми глазами. — Но ты ни в чем не виноват. Ты не насиловал меня, Иэн. Ты не избивал меня, и точно не ты заставил меня думать о смерти. Хочешь, чтобы я сказала тебе больше пяти слов? Почему бы тебе не свалить из этой палаты, и не приходить сюда никогда? — злые слова, что произносила Эшли, ранили ее гораздо больше, чем парня, сидящего с изумлением на лице. Потому что он нужен был ей сейчас — его тихий голос, его теплый, уверенный взгляд. Но она не может заставлять его приходить к ней.

Девушка почувствовала, что злость отнимает ее силы. Она никогда не была плаксой, но этот год выдался сложным для нее. Сейчас она сдерживалась из последних сил, чтобы не зареветь, и снова не выставить себя на посмешище.

— Знаешь, почему я не хочу возвращаться домой? — продолжила она. — Потому что там, все будут смотреть на меня так же, как и ты смотришь на меня сейчас. Каждый день эти взгляды, полные жалости, и осторожности, направленные на меня, убивают!

— Эти люди любят тебя, — осадил девушку Иэн. То, что она заорала на него, и разозлило, и обрадовало одновременно. Но больше, обрадовало. — Они хотят, чтобы ты позволила им это. Я смотрю на тебя этим взглядом, потому что это то, что ты вызываешь во мне своим поведением.

— Что это значит? — она дышала очень шумно, и при каждом вздохе, ее грудь высоко вздымалась.

— Хочешь правду, Эшли? — Иэн почувствовал себя ужасно от того, что ему нравится сейчас мучить ее. За то, что она сделала с ним. Он тоже хочет причинить ей боль. И не только за себя, а за других людей, которых эта девица замучила. Он помнил, каким потерянным выглядел Том, когда Иэн подсаживался к нему, просто потому что думал, что никто не должен чувствовать себя разбитым после общения с этой девушкой. — Ты вызываешь во мне все эти чувства своим поведением. Я вхожу в твою комнату, и вижу, как ты смотришь в потолок своим безучастным взглядом, как ты мысленно жалеешь себя, и вместо того, чтобы схватить тебя за плечи, и встряхнуть, заставить тебя прийти в себя, я чувствую, что должен с нежностью обращаться с тобой, словно с какой-то фарфоровой куклой.

Лицо девушки вытянулось, и она неуверенно пробормотала:

— Ты… ты хочешь обидеть меня?

— Нет. Я хочу, чтобы ты вернулась к жизни, и вновь стала прежней Эшли. Дерзкой, независимой, строгой и предвзятой ко всем. Тогда я смог бы продолжить… мы сможем продолжить жить своими жизнями дальше. Как только ты придешь в себя, как только я увижу, что твой взгляд ожесточается, я пойму, что больше не нужно приходить к тебе, и оберегать тебя, потому что ты сможешь сделать это сама, потому что ты сильная.

Эшли громко всхлипнула. Иэн говорил это с присущей ему прямолинейностью, и жесткостью, и его слова причиняли ей боль, такую невыносимую, что она не смогла больше сдерживать слезы.

Иэн зажмурился, мысленно ругаясь, и притянул девушку к себе. Из ее груди вырвался вопль еще громче предыдущего, она схватила его за футболку, притягивая еще ближе к себе, а он стал гладить ее по длинным черным волосам, которые вдруг стали привлекательными на ощупь.

— А если… — пробормотала она охрипшим от слез голосом, — что, если, когда я выйду отсюда, ты перестанешь говорить со мной?

На секунду, рука Иэна замерла на волосах Эшли, а девушка затаила дыхание. Он отстранился от нее, и заглянул в опухшие глаза.

— Если ты хочешь, я могу и дальше приходить к тебе. Только скажи, Эшли.

— Ты серьезно? — пробормотала она. Ее губы снова задрожали. — Ты не шутишь?

Иэн помотал головой. Эшли заерзала, забеспокоившись, что он сейчас не искренен.

— И тебя не смущает то, что я… что со мной… ты сможешь общаться с такой, как я?

Иэн осторожно взял лицо девушки в ладони.

— А что с тобой не так? Ты умная девушка. Настолько сильная, что иногда я задаюсь вопросом, сколько же в тебе сил, — он говорил эти слова, а глаза Эшли вновь наполнились слезами. Иэн вытер большим пальцем влагу с ее щеки, и слабо улыбнулся: — Когда ты выйдешь, ничего не изменится, стоит только показать, что ты сама не изменилась.

— Но я изменилась…

— Никому знать не обязательно. Никто не жаждет забираться тебе под кожу, чтобы выведать все твои тайны. Их будет интересовать лишь то, что снаружи. Ты должна быть собой, чтобы выдержать все это. Если снаружи, ты будешь прежней, никто не усомнится, что внутри тебя, что-то сломалось. Если ты захочешь, я помогу тебе с этим.

Иэн с осторожностью вернул девушку на постель, и накрыл сверху одеялом.

— Как долго ты пробудешь сегодня? — Спросила она, и тут же, затаив дыхание, стала ждать ответа.

Иэна одновременно и умиляло, и раздражало то, как она переменилась. Он улыбнулся:

— Я буду здесь до шести, как и всегда.

Девушка закрыла глаза, улыбнувшись. Несколько минут, Иэн наблюдал за ней, спящей. Те таблетки, что она принимает, скоро вгонят девушку в вечный сон. У нее так мало энергии, что малейший всплеск эмоций, например, как сегодня, отбирает у нее все силы.

Ее дыхание становилось глубже, и когда Эшли были на грани сна, Иэн наклонился, и прошептал:

— Помнишь, ты сказала, что ты обязана жизнью Кэри Хейлу. Что ты имела в виду?

Она не ответила, погрузившись в сон. Иэн убрал с ее лица пряди прекрасных, черных волос, снова подумав о том, что они нравятся ему на ощупь. Эшли обняла его руку, прижав к груди. Иэн вздрогнул, и попытался отстраниться, но передумал — она снова была так беззащитна. И он не хотел пугать ее. Ему хотелось просто сидеть рядом и позволять держать его руку, если она чувствует себя спокойнее от этого.

Ее дыхание стало глубоким, а лицо умиротворенным. Наблюдая за ней спящей, Иэн вернулся на несколько часов назад, позволив себе, погрузиться в это воспоминание.

Он шел по коридору, мучаясь от чувства голода, но он не хотел идти в школьную столовку, из-за того, что все постоянно пялились на него. Наверное, потому что несколько дней назад, он врезал этому козлу Брайану. Или, может, потому что все узнали, что он сын доктора Грейсон. С тех пор все стали смотреть на него, словно он кусок аппетитно приготовленного мяса в томатном соусе.

Когда он остановился у своего шкафчика, чтобы бросить туда бесполезные тетрадки, к нему подошла высокая девушка. Он точно знал, как ее зовут, потому что она на спор сделала засос на груди одного из этих тупых качков из футбольной команды. Этот тип потом выложил фотку на фейсбуке.

— Ты выглядишь старше своих лет.

— Мне двадцать, — Иэн пожал плечами. — Мне пришлось два раза отучиться на одном курсе.

Эти слова стоили того, чтобы потом увидеть лицо этой блондинки. Ее глаза вылезли из орбит; она растерялась, и Иэн со смешком захлопнул дверцу шкафчика, смяв в руке любовные записки, и бросая их на пол.

— Что-то еще?

— Так даже лучше, — девица приблизилась к нему почти вплотную, положив свои загребущие ручки ему на живот. — Ты знаешь, мне нравятся взрослые парни.

— Очень рад за тебя. — Иэн проскользнул мимо нее, но девушка схватила его за локоть:

— Я слышала, что ты сын доктора Грейсон. Ты мог бы… прийти ко мне домой, и помочь мне с биологией?

— Тебе есть что мне предложить?

— Возможно… — игриво улыбнулась его новая знакомая.

— У меня есть девушка, — сказал парень. Его губы тут же растянулись в усмешку: — Она учится в университете, и снимается сейчас в кино. Иногда мне кажется, что она шпионит за мной — она очень ревнивая и не любит, когда я болтаюсь с кем попало.

Иэн пожалел, что сказал это, но дело облегчило то, что до девушки не сразу дошел смысл сказанного. Он прошел мимо нее, в конец коридора, где через спортзал собирался выйти на поле, а там, уже заставить Стенли отдать ему обед, который он купил для него.

Когда парень проходил мимо медицинского кабинета, то остановился, замерев.

— Не смей говорить это!

Голос принадлежал мисс Вессекс, новой директрисе. Иэн сделал шаг по направлению к кабинету, чтобы удостовериться, все ли там в порядке, но следующее, что он услышал, повергло его в шок:

— Я бы сказал, что мне жаль, что мои слова задели тебя, но увы, — из кабинета донесся голос Кэри Хейла. — Я сделаю то, что должен сделать, потому что ты не смогла. И я добьюсь своего, а если ты помешаешь мне я убью тебя. Я знаю, ты будешь поблизости, чтобы пытаться навредить, но, если ты решишься на серьезные действия, знай, я буду позади тебя. Следить за тем, что ты делаешь. И если ты снова перейдешь мне дорогу, я убью тебя.

Иэн нахмурился.

Что за черт тут творится? О чем эти двое говорят?

— Том Гордон был первым, кого ты убила, или был кто-то еще? — холодно спросил Кэри Хейл. Иэн опустил взгляд в пол, его сердцебиение участилось. Что это значит? Неужели, Кэри думает, что мисс Вессекс убила Тома? Нелепость.

— Я не убивала его, он покончил с собой. Я не просила делать этого. Я сказала, что он получит свободу в конце своего пути, и он получил ее. Каждый получает то, что заслужил.

— А что получишь ты, в конце своего пути? — со скучающим любопытством отозвался Кэри Хейл. Иэн почувствовал, как у него земля уходит из-под ног. Он был на похоронах Тома. Он был одним из тех, кто хорошо знал этого парня… и теперь он слышит это? — Какое наказание заслужила ты за свои грехи?

— Как ты смеешь?!

— Я сказал, чтобы ты не смела касаться меня, Габриель. Мне отвратительна сама мысль того, что нас с тобой что-то связывает. Что-то, что я хотел бы вырвать из своего сердца. Но я не могу. Единственное, что можно сделать в этой ситуации, это держаться от тебя подальше.

— Не смей так говорить со мной! Я — твоя мать!

— Ты не имеешь никакого права называться моей матерью, Габриель. Каждая капля твоей крови в моих венах — ненавистна мне, до такой степени, что иногда я ненавижу себя самого. Ты не моя мать.

Глава 22

20 декабря

Дженни Фрай, выйдя из автобуса, сразу же угодила в объятия своего парня, Алекса, брата ее лучшей подруги Скай. Девушка закинула голову и рассмеялась, пока парень покрутил ее в своих объятиях.

— Я думала, ты забудешь, что я сегодня приеду, — сварливо сказала она. — Я специально решила не напоминать, чтобы проверить твою преданность мне.

Алекс опустил девушку на ноги, и виртуозно достал телефон из кармана, затем открыл календарь, и ослепительно улыбаясь, показал своей подруге заметку, выставленную на сегодняшний день: «Приезжает моя Дженни». Затем он насмешливо встрепал ее волосы, до плеч:

— Ты все еще сомневаешься во мне?

— Ну… — она замялась, закидывая сумочку на плечо, и обхватывая себя руками — погода была зимняя. — Ты в своем университете можешь найти кого-то старше меня.

— О нет, неужели ты стала такой неуверенной, из-за того, что мы не виделись с тобой несколько месяцев?

— Где Зак? — Дженни переменила тему, потому что она действительно сейчас почувствовала себя не уверенной, особенно от того, как сильно изменился ее парень. Ее парень. Они не виделись почти четыре месяца, и сейчас, Алекс казался ей гораздо взрослее, чем она помнила. Из-под его шапки выбивались отросшие светлые волосы, на щеках была щетина, а в глазах до сих пор плясали игривые огоньки Он даже смотрел на нее как-то по-другому.

— Зак уже несколько минут стоит сзади тебя, — со смешком сказал парень, и Дженни обернулась:

— Черт, ты и правда здесь.

Зак, в точно такой же куртке, как его близнец, но без шапки, мрачно помахал ей, озвучивая свои действия:

— Я еле уснул сегодня. Серьезно. Но он заставил меня притащиться сюда, чтобы встретить тебя, словно он не может нигде появиться без меня.

— Я сказал, чтобы ты шел со мной, потому что, если бы я вышел из комнаты, а ты уснул, мне пришлось бы подорвать общагу, чтобы разбудить тебя. Лучше видеть тебя всегда в поле зрения.

— Заткнись.

— Сам заткнись, я старше тебя.

— Зато я красивее тебя, — парировал Зак, растягиваясь в усмешке.

Дженни закатила глаза, и обошла автобус, чтобы получить багаж. Эти парни — близнецы, как один может быть красивее другого, если они выглядят одинаково? Братья тут же помогли ей с вещами.

— Затем тебе две сумки? — буркнул Зак, ставя чемодан на асфальт, и выдвигая ручку. — Ты что, собралась у нас жить?

— Зак, — Алекс укоряюще посмотрел на брата.

— Поэтому у тебя и нету девушки, — констатировала Дженни, и высокомерно вздернув подбородок, прошла мимо них, к джипу, припаркованному неподалеку.

— Я мог бы познакомить тебя с ними, — сказал Зак, закидывая чемодан в багажник, — но в разных местах, чтобы они не узнали, что я встречаюсь с ними одновременно.

— Ты серьезно? — Дженни вытаращила глаза. — Тебя есть за что ненавидеть.

Алекс обошел машину садясь за руль:

— Не слушай его, Джен, у него нет никаких отношений, потому что тогда ему не хватит времени учить уроки.

— Заткнись, — Зак забрался на заднее сидение.

— А кое-кто никогда не меняется… — пробурчала себе под нос Джен, тоже забираясь в машину. Дженни подумала, как же это здорово, оказаться со своим парнем, в таком живописном месте, спрятанном среди гор. Снег запорошил дорогу, и облепил окна, так что Алекс включил стеклоочистители, и всю дорогу не отвлекался, несмотря на то, что Дженни очень хотелось, чтобы он посмотрел на нее. Она так скучала по нему, все это время, так сильно ждала этой встречи, что сейчас она вдруг ощутила легкое разочарование.

Но она быстро прогнала это чувство.

Сегодня хороший день. Зимнее солнце высоко в небе светит сквозь хмурые облака, морозный воздух до сих пор ощущался девушкой, сидящей в теплой машине. Она хотела скорее добраться до общежития братьев, и чтобы скорее наступило завтра, когда они с Алексом отправятся в охотничий домик с озером, что находится в лесу, чтобы провести счастливый уикенд.

Она улыбнулась, хлопнув в ладоши:

— Я так долго ждала этой поездки! Все время только о ней и думала.

— Ты хоть экзамены не завалила? — мрачно осведомился близнец ее парня.

— Слушай, — Дженни резко обернулась, воззрившись на Зака мрачным взглядом: — Почему каждый раз, когда мы встречаемся, ты ведешь себя как свинья?

— Я не веду себя как свинья, — Зак безмятежно откинулся на спинку сиденья. — Просто я присматриваюсь к тебе.

— Зачем?

— Чтобы понять, подходишь ли ты моему брат, — ошарашил он их всех и самого себя в том числе. — Потому что ему нужна тихая, уверенная в себе девушка, которая хорошо готовит блинчики, и держит язык за зубами. И не огрызается с его братом-близнецом.

Дженни презрительно усмехнулась:

— У меня в сумочке лежит газовый баллончик, и, если ты не прекратишь издеваться надо мной, я прысну им тебе в глаза.

— Алекс, — Зак обратился к брату, — думаю, что тебе не нужно было потеть целый год в военной школе. Такая девушка может тебя защитить от кого угодно.

— Главное, что я должна сделать, — Дженни продолжала заводиться. — Это защитить его от твоего пагубного влияния.

— Прекратите, — приказал Алекс, не в состоянии отвлечься от дороги, потому что машина ехала по опасной местности. — Вы хотите попасть в аварию? Мы можем застрять в этих сугробах до начала весны.

Дженни и Зак встретились взглядами, и тут же отвернулись друг от друга. Дженни взяла Алекса за руку, и показала Заку язык, а он покрутил пальцем у виска.

— Завтра мы с тобой отправимся в охотничий домик, Дженни, — произнес Алекс, и она знала его так хорошо, что могла предположить, что он скажет дальше, и не ошиблась. — Поэтому пожалуйста, не портьте мне нервы своими разборками. — После минуты молчания, он спросил: — Джен, у тебя серьезно в сумочке лежит газовый баллончик?

— Ага, — Дженни сложила руки на коленях. — После того, что стало твориться в нашем городе, Лиза заставила меня носить его с собой. В этот раз я сдалась ей, потому что в ее словах была доля правды. Но по большей части она давит на меня. Даже не хотела отпускать меня сюда.

— И почему отпустила? — полюбопытствовал Зак. Дженни смерила парня раздражающим взглядом, но не найдя признаков издевки, все же ответила на вопрос:

— Потому что я попросила вашу маму, уговорить Лизу, и моего отца. Она немножечко надавила на нее, и вот я здесь! — Дженни победно вскинула кулак в воздух. Алекс с нежностью посмотрел на девушку, в то время, как Зак с заднего сиденья проворчал:

— Так вот, кого надо было винить во всем этом.

— Да что с тобой? — возмутилась Дженни. Алекс покачал головой, и сказал за брата:

— Он такой еще со вчерашнего дня. Это результат недосыпания, недоедания, плюс выпал снег, а он ведь боится…

— Заткнись, Алекс, — приказал ему брат. — Почему ты весь день так сияешь, что меня тошнит?

— Может ты беременный? — съязвила Дженни, и близнецы воззрились на девушку с неподдельным ужасом, и отвращением. Она пожала плечами: — Ну, или съел что-то не то? Кроме того, думаю, тебе стоит найти хорошую девушку, которая уравновешивала бы твои отрицательные качества.

Зак закатил глаза:

— О, только не это. Я слышал о твоих своднических способностях, так что оставь при себе свои хорошие намерения.

— Что ты слышал? — Дженни зло глянула на него: — Это Скай вам рассказала? Она все врет, я не пыталась свести ее с Кэри, потому что это и не нужно было делать. Эти двое были связаны за долго до моего вмешательства, так что мои способности тут не причем. Я просто обратила ее внимание на него.

— Чего??? — Зак подался вперед, и даже Алекс обеспокоенно глянул на девушку. — Что ты сказала? С кем встречается Скай?

— Ну, — замялась девушка, из-за неожиданной реакции. — Официально они еще не встречаются…

— Я спросил, что делает Скай с этим парнем?

— Зак, не дави на нее. Дженни, расскажи подробнее об отношениях Скай и Кэри.

— О боже, — с презрением сказала девушка. — Вы совершенно не разбираетесь в женщинах. Вы видели Кэри Хейла? Разве Скай могла не запасть на такого парня, как он? Несколько раз, он был там, где ей грозила опасность, чтобы спасти ее, словно какой-то рыцарь, в сияющих доспехах.

— Мне это не нравится, — хором произнесли парни. Дженни закатила глаза:

— Когда Скай стала встречаться с Шоном, он вам тоже не нравился.

— Потому что он слабак…

— … и слюнтяй, — закончил Зак. — И он раздражал меня своей рожей, когда приходил за ней к нам домой. Возомнил себя…

— … думал, я не смогу поставить его на место, — невпопад бросил Алекс.

— Да что с вами, мальчики? — Дженни усмехнулась: — Вас расстраивает то, что ваша малышка так быстро повзрослела?

— Мне не нравится, что она из всех парней выбрала именно его.

— А мне, — перебил Зак. — Не нравится, что она скрыла это от нас, словно мы перестали быть семьей. Это потому, что мы отказались приехать на Рождество?

— Что за глупости? — Дженни расстроилась от того, что беседа зашла не туда, куда предполагалось. И ведь изначально, это она все усугубила, сделав неправильный вывод из слов Зака. — Я уверена, что Скай сказала бы вам, ведь она очень привязана к вам, и всегда все рассказывает. — Это не сработало, и Дженни добавила: — Тем более, что она сама не уверена, нравится ли ей этот парень. Все, хватит! — она всплеснула руками, выронив мандарин, который стала чистить в приступе нервозности. Шкурки разлетелись по салону.

— Эй!

— Давайте закроем эту тему!

— Ладно, — сдался Зак, но судя по голосу он собирался еще раз вернуться к этому разговору. — Ты попала мне шкуркой в глаз, и он щиплет.

— Хочешь, могу плюнуть, — Дженни ехидно улыбнулась.

— Алекс, как ты ее выносишь? — простонал Зак, а его брат взорвался смехом:

— Так же, как и тебя, потому что тебе это покажется дикостью, но вы с Дженни очень похожи.

— НИ ЗА ЧТО! — хором воскликнули эти оба, и Алекс рассмеялся еще сильнее. Он так скучал по Дженни, что сейчас хотел просто обнять ее, вдыхая запах ее тела, и ее волос. Она — его дом, она его уют.

Между его девушкой и братом завязалась потасовка. Алекс был счастлив.

* * *

Дженни уже несколько минут наблюдала за братом Алекса; сам он ушел на кухню за едой. Зак, нацепив очки на глаза, сидел, не открываясь от монитора компьютера, в окружении тетрадей и книг.

— Если бы у тебя была девушка, ты не был так погружен в учебу на Рождественских каникулах.

— Если хочешь, чтобы я ушел, — невнятно, из-за зажатого во рту карандаша, пробормотал парень, — только попроси. Но будь уверена, что я могу войти в комнату, в любой момент за понадобившейся мне вещью.

— Иногда я сомневаюсь, действительно ли ты брат моего Алекса.

— Иногда я сомневаюсь, девушка ли ты вообще, — парировал парень, делая заметки в книге. Дженни перевернулась на спину, уставившись в потолок. Близнецы так похожи внешне, и так различны внутренне. И Зак дико бесит ее сейчас, что хочется запустить в него чем-нибудь. Может, лампой?

— Кстати, — Зак отвлекся от уроков, поворачиваясь к Дженни на стуле. После душа у него волосы прилипли ко лбу, и Дженни хотелось схватить ножницы и отрезать его челку. Сделать какую-нибудь гадость. — Что насчет Кэри Хейла, этого парня?

— О Боже, — простонала девушка, падая на подушки. — Я думала, ты забыл об этом.

— Какой-то подозрительный тип ошивается рядом с моей сестрой, которая еще даже школу не закончила, так что нет, я еще не забыл об этом.

Дженни села, скрестив руки на груди. Сейчас она была одета в свою любимую розовую пижаму в клетку, которую Зак как увидел, тут же обсмеял.

— Почему ты называешь его подозрительным? Разве вы не учились вместе?

Зак снял очки, и потер переносицу.

— Я помню этого парня, но не так хорошо, чтобы сделать о нем положительные выводы.

— Что? — изумилась Дженни. — Хочешь сказать, что ты не помнишь его?

— Помню, но плохо.

— И ты решил, что он подозрительный, только потому что ты плохо его помнишь? — насмешливо уточнила Дженни. Зак снова надел очки, и вернулся к учебе:

— Да, я думаю, что он подозрительный, именно потому, что плохо его помню. С незнакомцами, всегда нужно держаться осторожно, потому что от них можно ожидать что угодно.

Дженни была поражена выводами парня, так сильно, что не нашлась что ответить. Она слушала как он скрепит карандашом в своей тетради, и думала: Зак и Алекс, всегда отличались хорошей памятью, и не забыли даже девочку, в которую были оба влюблены в детском саду. Как они могли забыть Кэри Хейла?

Дженни посетило сильное предчувствие, особенно из-за того, что эта история чем-то напомнила давний разговор Дженни и Скай, когда подруга утверждала, что не помнит Кэри Хейла.

«Потому что у тебя амнезия».

— Я знаю тебя всю жизнь, — проворчала Дженни, обращаясь к Заку, — но ты до чертиков пугаешь меня сейчас.

— Тоже могу сказать и о тебе.

В комнату вошел Алекс. Он нес поднос, набитый едой, и сразу же почувствовал неладное.

— Только не говорите, что вы снова поругались, — он закрыл ногой дверь, и пошел к Дженни. Она пододвинулась на кровати:

— Скажи, ты помнишь Кэри Хейла? Он учился с вами, высокий, и подтянутый. У него ассиметричная стрижка, и он все время убирает челку за ухо. Он все время приподнимает бровь, когда улыбается.

Зак упрекнул девушку:

— Хорошо же ты рассмотрела его.

Алекс проигнорировал брата. Он облокотился о подушки, рядом с Дженни, и дотянувшись до столика взял банку содовой.

— Конечно, помню его, а что?

Дженни почувствовала облегчение:

— Правда? Зак говорит, что он не уверен в своих воспоминаниях.

— Я сказал, что я почти не помню его, — поправил девушку парень.

— Тогда зачем ты сказал, что тебе не нравится, что Скай встречается с ним? — Дженни разозлилась.

— А она с ним встречается? — тут же спросил Алекс. Зак тоже поглядел на Дженни, поверх своих очков. Она вздохнула:

— Я действительно не знаю, почему вы все так настроены против него. Он хороший парень, и он подходит Скай. Я говорила, что он спас ее от смерти?

— Одиннадцать раз, — сказал Зак, мрачно глядя на девушку. — Я не настроен против него, я просто не уверен, что он — подходящая кандидатура для моей сестры.

— Господи, она что, замуж выходит?!

— Эшли тоже встречалась с Томом, — жестко оборвал Дженни Зак, — и она не собиралась за него замуж, но я думаю, что стоило избегать встреч с ним.

Дженни вскочила на ноги:

— Том был болен, ясно?!

— Я не это имел в виду, — Зак бесстрастно продолжил: — Просто уточнил, что не нужно относиться к свиданиям с такой безрассудностью. Этот человек может оказаться совершенно не таким, каким ты его представляешь.

— Том… просто был болен. — Дженни осела на диван, и Алекс тут же обеспокоенно приобнял девушку за талию. Ему вовсе не нравилось, что она так нервничает, но сейчас он был согласен с братом. Зак снова вернулся к работе:

— Я просто думаю, что нужно сперва удостовериться, что человек, с которым ты встречаешься не сумасшедший психопат. Я слишком плохо помню этого Кэри Хейла, и поэтому я не уверен. Но что-то… во всем этом меня настораживает.

— Да, меня тоже, — согласился Алекс. Дженни тяжело вздохнула:

— Просто вы злитесь что узнали это не от Скай, а от меня. Хватит вести себя как ее родители. Кроме того, кстати, родители вовсе не против того, что она встречается с таким хорошим парнем, как Кэри Хейл.

Зак скорчил гримасу, а Алекс нежно обернул свои руки вокруг талии своей девушки, и нежно поцеловал ее в шею:

— Давай не будем думать ни о чем плохом сегодня, Дженни. Разве ты не устала? Завтра мы с тобой, окажемся в этом прекрасном месте, которое я хотел тебе показать. Заснеженный лес, домик, обнесенный снегом, и горы. И мы наедине с тобой.

Дженни не успела ответить, потому что Зак проворчал:

— Меня уже тошнит.

* * *

Когда Алекс уехал в круглосуточный супермаркет, а Дженни вернулась из ванной, она остановилась у дверей, в комнату близнецов, с табличкой «Опасная зона», услышав голос Зака, и незнакомой девушки.

— Почему ты ведешь себя как придурок? — заорала девушка, и Дженни вскинула брови. Она не спешила входить, несмотря на то, что ее тело, после душа, стремительно остывало, а в коридоре было действительно холодно.

— Я буду придурком, если позволю тебе шастать вокруг универа на моей машине, — знакомым тоном отозвался Зак. Дженни почти видела лицо, с которым он это произнес. Злое и непроницаемое.

«Может, стоит войти, пока эти двое не поубивали друг друга?».

— Почему ты не можешь дать эти чертовы ключи? Тебя до сих пор бесит, что я обошла тебя на «Истории государства»? Ты сам виноват, что шатался всю ночь по клубам, моей вины в этом нет!

«Ого, вырисовываются любопытные подробности! Скай была права, эти двое уехали в университет, чтобы отделаться от присмотра родителей».

— Нет, — спокойно отозвался Зак. Дженни заметила за ним такую особенность — когда вокруг хаос, или кто-то орет на него, парень всегда ведет себя уравновешенно, и рассудительно. Она могла бы поспорить, что если бы эта девушка не вышла из себя, то Зак давно разорался бы и выпроводил ее из комнаты.

Алекс в этом отличался от своего брата — он был спокоен, когда вокруг него была спокойная атмосфера, и начинал выходить из себя, если кто-то, или что-то нарушал ее.

— Что — нет? — язвительно спросила оппонентка спора.

— Нет, я не злюсь на тебя за то, что ты обошла меня на «Истории государства», потому что это вышло случайно, и больше не повторится. Но я разозлюсь, если ты не уйдешь из моей комнаты. Сейчас сюда вернется девушка моего брата, и я не хочу, чтобы она видела такую психованную истеричку как ты.

Дженни удивили и порадовали его слова.

— Я не уйду, пока ты не дашь мне ключи, Зак, — протянула девушка. Она стала выводить Дженни из себя. — Какая-то уродина украла все мои вещи, ты понимаешь? Сейчас она ходит в моих вещах, по студгородку, или скидывает фотки моих лифчиков в своем блоге, так что дай мне твои ключи, я найду эту дуру, что сделала это, и выпотрошу ее мозг.

Обалдеть!

Дженни вошла, одновременно делая вид, что удивлена тем, что посреди комнаты стоит девушка в полотенце, с влажными волосами. Дженни вспомнила, что столкнулась с ней, когда выходила из душевой.

— Так это ты — девушка Алекса? — незнакомка, протопала к Дженни, хватая ее за руку, и пожимая. Ее мышцы на руках были внушительными. Она была загорелой, высокой, и очень подтянутой. Зак обеспокоенно приблизился к ней, словно собирался оторвать от Дженни. — Я Анжела.

У Анжелы были черные длинные волосы, и зеленые глаза. Выглядела девушка дико, словно волчица, собравшаяся наброситься на дичь. Зак наклонился к ней, одновременно положив руку на поясницу.

— Ты познакомилась, теперь можешь идти.

— Я же сказала! — заорала Анжела, так неожиданно, что Дженни вздрогнула. Зак и бровью не повел. — Я не уйду, пока ты не дашь ключи!

— Проклятье, Анжела! — разозлился Зак. — Я не дам их тебе, хотя бы потому, что Алекс уехал на машине!

Дженни, стараясь быть невидимой, прошла к постели своего парня, закуталась в одеяло, и стала распутывать мокрые волосы. Она украдкой следила за Заком и Анжелой. Черт возьми, они неплохо смотрятся вместе, как какие-нибудь две супермодели!

Зак конечно сейчас на грани нервного срыва, однако эта девушка, Анжела, судя по всему тоже не подарок.

— А что случилось? — осторожно полюбопытствовала Дженни. Ей вовсе не хотелось, чтобы Анжела сорвалась на ней. Девушка обернулась, сверкая зелеными глазами, и со страстностью, стала рассказывать свою историю, словно она и Дженни были лучшими подружками.

— У меня постоянно крадут одежду, потому что, наверное, я загружаю стиралку поздно ночью. Когда я возвращаюсь за вещами, их уже нет!

— Ты сказала, что хочешь взять машину, — напомнила Джен. — Ты видела, кто украл твои вещи?

— Блондинистая смертница, — с презрением протянула брюнетка, скрещивая руки на груди. — Не знаю, что она собралась сделать с моими вещами. Они будут висеть на ней мешком, потому что у меня в отличие от нее есть фигура! И сиськи!

Зак громко фыркнул, и Анжела обернулась:

— Ты чего?

— Ничего, — он невозмутимо пожал плечами. — Просто не замечал, что у тебя присутствует то, что ты сказала.

— Заткнись, — прошипела Анжела. — Я пришла к тебе вовсе не потому, что рада быть в твоей комнате, в одном полотенце, а потому что у тебя есть тачка, в отличие от других моих знакомых. Так что после того, как ты дашь мне ключи, и я оденусь, я отправлюсь прямо по адресу этой ведьмы! — Анжела протопала мимо Зака, к двери, бурча себе под нос. — С ума сойти, эти уроды уже вещи воруют…

Когда дверь за ней закрылась, Зак плюхнулся на свой стул, закрыв лицо руками:

— Боже, я рехнусь…

— Она что, нравится тебе? — беспечно спросила Дженни. Чувством такта она никогда не обладала. Парень медленно убрал руки от лица:

— Что за бред?

Дженни усмехнулась:

— Ты сказал, что не позволишь ей выходить ночью во двор, и искать того, кто украл ее вещи.

Он нахмурился, сосредоточившись на ответе, который звучал бы правдоподобно.

— Я не хочу, чтобы она угробила мою малышку, — наконец нашелся он. — Ты не знаешь Анжелу, у этой девушки все горит в руках.

Дженни вскинула брови, не желая уступать:

— Тогда хорошая идея, прокатиться вместе с ней, туда, где живет вор ее нижнего белья. Может быть по дороге, ты превратишься из такого упрямого осла в человека, и пригласишь ее на свидание.

Зак скорчил гримасу:

— Теперь понимаю, почему Скай сказала, что лучше бы мне не провоцировать тебя.

— А я вижу, еще больше сходств, между тобой и ней. Вы два упрямых барана, которые делают вид, что им все нипочем, в то время, как сердце жаждет кое-чего другого.

— Да меня сейчас стошнит.

— Только не на мои новенькие сапожки. Поднимайся, парень, и сними эти дурацкие спортивные штаны, мне больше нравятся твои черные джинсы. В них ты точно сможешь привлечь внимание такой строптивицы как эта Анжела.

Дженни подошла к нему, и настойчиво стала дергать за рукав.

— Ты что, не отстанешь? — со вздохом спросил Зак.

— И не собираюсь. Особенно, когда я права.

* * *

— Ух ты! — Воскликнула Дженни на следующий день, когда они с Алексом вышли из машины, и пошли по направлению к небольшому домику, стоящему среди высоких пушистых елей, припорошенных снегом. — Чудесно!

— Я знал, что тебе понравится, — самодовольно протянул ее парень, вытаскивая сумку из багажника машины, и закидывая ремень на плечо. — Завтра утром отправимся кататься на лыжах. Нам повезло, что ночью не было бури, иначе сюда пришлось бы добираться на снегоходе.

— Ага. Я уже проголодалась.

— Ты съела все чипсы, — напомнил он. — Ты такая же прожорливая, как и моя сестра.

— Это Зак их съел, ясно? Не я.

— Ну да, — Алекс сделал вид что поверил, и прошел вперед. Ему в затылок, ударился снежок, и он обернулся: — Ты что, бросила в меня снежком?

— А что, ты этого еще не понял? Теперь тебя некому будет защитить от меня, мистер Совершенство.

Алекс рассмеялся, и проигнорировав девушку, взошел на ступеньки крыльца. Она поплелась за ним, проваливаясь в снег по лодыжки. Она уже представляла себе, как она со своим парнем, растопят камин, и устроятся поудобнее перед ним. Этого момента Дженни ждала долгих четыре месяца.

Алекс отпер дверь, и пропустил вперед подругу. Она вспомнила:

— Кстати, и сколько вокруг таких вот домиков?

— Несколько. Пять, или семь. Это ведь не курорт. Этот домик принадлежит одному моему другу. Он со своей семьей укатил в Альпы, так что я забрал его ключ.

— Мило, — прокомментировала Дженни, осматриваясь. От стен, оббитых деревянными панелями, ощущался стойкий мускусный аромат; сквозь небольшие окошки в комнате, проникал чарующий, серебристый свет. Камин, расположенный прямо напротив них, тут же привлек внимание Дженни, но она с отвращением отвела взгляд увидев над каминной полкой чучело головы лося.

Алекс положил сумку, плюхнулся на небольшой диванчик, и стал стягивать ботинки.

— Чем мы займемся сегодня? — спросила Дженни, тоже расшнуровывая ботинки.

— Я хочу приготовить для тебя курочку.

— Это Скай любит курочку, а я люблю рыбу.

— Поэтому я решил завтра приготовить рыбу.

— Почему не сегодня?

— Потому что придется идти в кафе, и просить у них рыбу, а я не хочу этого делать.

— А завтра?

— Завтра я буду отдохнувшим, и полным сил.

Дженни раздраженно вздохнула:

— Ты говоришь так, словно ты был в пути двадцать четыре часа.

Алекс встал, скрещивая руки на груди:

— Кое-кто спал на заднем сиденье, пока я вел машину, — напомнил он. — И кто-то съел все мои чипсы.

— С ума сойти, — возмутилась Дженни, вставая в такую же позу, что и Алекс. — Что-то я не могу разобраться в ситуации, помоги мне. Ты притащил меня в эту глушь, и начинаешь раздражать меня своим занудством, что я съела все твои чипсы, потому что ты их любишь! А меня ты любишь? Хоть чуть-чуть?

Алекс медленно приблизился к Дженни:

— Конечно, да. Поэтому, я не злюсь, что ты их съела, — он обнял ее за талию, и притянул к себе, целуя в щеку. — Ты не представляешь, как я скучал по тебе. Я так надеялся, что тебя отпустят ко мне, что почти позвонил Лизе, а ты знаешь, она терпеть меня не может.

— Она никого терпеть не может, — поправила Дженни, закрывая глаза от удовольствия. Она повисла на своем парне, и это было бы забавно, находись они среди других людей, но в прихожей, где сквозь занавески проникал свет от снега, создавая непередаваемую атмосферу, они оба чувствовали себя уютно.

— Поэтому я очень счастлив, что я нравлюсь твоему отцу.

— Не можешь не нравиться, — прошептала Дженни, опуская руки, и крепко обнимая Алекса за талию. Он рассмеялся:

— Забыла, что поначалу он заставлял меня отчитываться где я был с тобой, куда водил, о чем говорил, и почти жил у нас дома, пока не женился на Лизе?

Теперь рассмеялась Дженни:

— Это было слишком давно, чтобы быть правдой.

Они еще несколько минут постояли в прихожей, обнимая друг друга, тешась мгновениями покоя и тишины, которая окружала их, и будет окружать еще несколько дней, затем Алекс с трудом отлепился от Дженни и произнес:

— Я хотел подождать, но не могу. — Дженни игриво прищурилась в ожидании сюрприза. Алекс облизал пересохшие губы, и растянулся в улыбке. — Я хочу, чтобы ты всегда была со мной, Дженни, чтобы ты всегда любила меня, и не смотрела ни на кого больше.

— Почему ты говоришь мне это? — Дженни насторожилась.

— Я хочу, чтобы ты была готова к тому, что ты выйдешь за меня, и что ты будешь всегда принадлежать мне.

Дженни почувствовала, что ее сердце наполняется нежностью, как жар растекается по крови, приливая к щекам. Она прильнула губами к губам своего парня, и прошептала:

— Я буду с нетерпением ждать момента, когда ты сделаешь мне предложение, Алекс, и будь уверен, я никуда не убегу от тебя.

* * *

В кафе, под названием «Снежный дом», было полным-полно народу. Парни и девушки, мужчины и женщины, в разноцветных одеждах, а некоторые даже в куртках, заняли все столики. Дженни расстроилась, но Алексу удалось найти один «почти» свободный столик, за который им можно было присесть. Почти свободный — это означало, что он был занят каким-то человеком. Он сидел, со скрещенными руками, опустив голову на грудь. Можно подумать этот человек или спит, или задумался над чем-то. Алекс поздоровался, спросив, можно ли им присоединиться к нему. Парень вскинул голову, и оказалось, что это вовсе не парень.

— ЕВА?! — воскликнула Дженни бросаясь вперед, и останавливаясь в шаге от девушки, которая, казалось не была удивлена тем, что встретила здесь свою подругу. Алекс выпрямился, быстро ориентируясь:

— Нам повезло, что вы знакомы. Я пойду сделаю заказ.

Парень отошел, лавируя между посетителями, а Дженни плюхнулась на соседний стул одновременно стаскивая с себя шапку, и бормоча:

— Ты знаешь, как мы волновались, когда ты пропала? Скай даже звонила мисс Вессекс, чтобы та отыскала тебя. Нам было известно лишь, что ты уехала со своей мамой в Чикаго. Как ты здесь оказалась?

Ева медленно убрала капюшон со своих рыжих волос, и загадочным тоном спросила:

— Так значит, Скай еще жива?

Дженни в ступоре смотрела на подругу:

— О чем ты говоришь? Ты спрашиваешь о Томе…

— Нет, — отрезала Ева. Она выглядела какой-то другой. Резкой, более повзрослевшей. Незнакомой. — Я спрашиваю, жива ли Скай.

— Ну да, — поспешно закивала Дженни. — Почему ты спрашиваешь? Ты что-то знаешь? Почему ты уехала?

— Я уехала из-за Кэри Хейла.

— Что? — Дженни с грохотом пододвинула к подруге стул, оттеснив двух парней, сидящих позади нее. — Что ты сказала?

— Я сказала, что я уехала, потому что в городе появился Кэри Хейл. Оставшись там, я подвергла бы себя опасности. — Дженни встретилась глазами с Евой. Ей хотелось спросить, почему она, после месяца, который они не виделись, шутит такими несмешными шутками, но Ева была серьезной, впрочем, как и всегда.

Она перевела взгляд в сторону, словно ей вдруг наскучило сидеть в этом месте, и говорить с Дженни.

«Это не Ева. Не та Ева Норвуд, которую я знала».

— Что с тобой случилось? — прошептала Дженни, осторожно дотрагиваясь до руки Евы. Та смерила Дженни уничтожающим взглядом, и девушке пришлось убрать руку. У нее по спине поползли мурашки. Впервые за все время, что она знала Еву, ей вдруг стало страшно оставаться с ней наедине, и Дженни оглянулась, ища взглядом Алекса. Он по-прежнему ждал своей очереди, чтобы сделалась заказ. Увидев, что Дженни смотрит на него, он ослепительно улыбнулся, и помахал ей.

Дженни отвернулась к Еве.

Та уже наклонилась к ней, сверкая безумством синих глаз.

— Я уехала, потому что единственное, что у меня осталось — это моя жизнь. Я уехала, чтобы никто не узнал правды, потому что иначе, и я, и моя мама оказались бы в опасности.

— О какой правде ты говоришь, Ева?

— Что Кэри Хейл вернулся в город, чтобы убить Скай. Он в городе, чтобы убить ее.

Глава 23

— Какой-то гад, только что врезался в меня, — пожаловалась я маме, хотя она, наверное, даже не услышала меня.

Сегодня суббота, и мы отправились в торговый центр, чтобы купить мне платье к Снежному Балу. Я не хотела туда идти, но есть одна чрезвычайно важная причина, которая вынуждает меня быть там.

Мама задумчиво перебирала платья на вешалках; целый час, или даже больше, потому что я даже успела сходить в кафе и выпить успокоительного зеленого чаю, с шоколадкой.

— Мам, — позвала я ее, потеребив за плечо. Она повернулась ко мне:

— Скай, позвони в «Деревню». Я хочу знать, как там Алекс и Дженни.

— Как я могу это сделать если в новостях сказали, что их «Деревня» отрезана от внешнего мира? Вы же с папой сами вчера сказали, что не могли дозвониться.

Мама потерла лоб — явный признак того, что она расстроена.

— Я очень волнуюсь, позвони.

— Ладно, — буркнула я. — Конечно же сегодня, метель утихла, и даже больше — наступила весна, все сугробы растаяли и телефонные линии заработали.

— Скай, хватит ерничать! Из-за беспокойства я не могу сосредоточиться на твоем наряде, если продолжишь в том же духе, отправлю тебя на Бал в бабушкином платье.

— Вот уж нет, — проворчала я. Хотелось мне сказать, что не особо я хочу быть на этом дурацком Балу, но я засунула руку в карман за телефоном, и простонала: — Вот гад…

— Что? — нахмурилась мама. — В чем дело?

Я раздосадовано всплеснула руками, оглядываясь.

— Я ведь сказала, что, когда вышла из кафе, кто-то сбил меня с ног. Теперь ясно, что это было не просто так — мой телефон украли.

Мама вздохнула, отворачиваясь:

— Наверное, это предновогодняя лихорадка. Как я могла оставить свой телефон дома?..

— Потому что ты всю ночь читала мне лекцию, — напомнила я. — О том, что я не должна проводить все свое время в психушке, с Кэри. Но, мам, я же сказала тебе: кроме него и Иэна у меня нет друзей. Ева уехала, и от нее по-прежнему ничего не слышно, а Дженни с Алексом в заснеженной «Деревне», надеюсь, что у них достаточно еды, и им не придется кидать жребий, чтобы решить, кто кого будет есть первым.

— Скай! — возмутилась мама оборачиваясь. — Мне не нравится, когда ты так шутишь. И не пожимай плечами, это мне тоже не нравится. Я думала, что, когда уедут твои братья в университет, ты наконец изменишься, в лучшую сторону, но ты, наверное, подпитываешься от Дженни, а она от тебя.

— Это законно, что ты говоришь обо мне такое? — насупилась я, принимаясь безрассудно просматривать платья, вместе с мамой, делая вид, что меня это интересует. — Я ведь могу подать на вас с отцом в суд, за плохое обращение.

Мама громко рассмеялась:

— Вот это да, докатились. Если я скажу Джеку, об этом, он покатится со смеху. Но, Скай… — мама подошла ко мне еще ближе, наклоняя голову ко мне. — Почему ты притащила своего парня даже сюда?

Повисло молчание, и я обернулась. В небольшом магазинчике, где застряла моя мама, на диванчике в углу, спал, опустив голову себе на грудь Кэри Хейл. Я перевела взгляд с него, на маму:

— Потому, что не хочу упускать его из виду.

Мама покачала головой, тоже глядя на него:

— А ты не боишься, что этот мальчик сбежит от тебя, если ты будешь таскать его с собой в такие места? Парни не любят ходить по магазинам.

Я опешила:

— Мам, он хорошо проводит время.

— Тебе не кажется, что он слишком часто спит? — снова спросила она. — Ты не говорила с ним об этом? Может, он болен?

Я закатила глаза:

— Нет, мам, он не болен. Он вообще не способен заболеть. Но он много спит, наверное, из-за работы. Кроме того, чтобы сохранить в школе место для своей стажировки, он согласился быть надсмотрщиком на Снежном Балу, который должна была устраивать Ева и Эшли.

Вот поэтому-то и я иду на этот Дурацкий-Снежный-Бал. Ненавижу подобные мероприятия. По большей степени потому, что платья были неудобными, и мне все время казалось, что кто-то постоянно таращится на меня, словно у меня на голове выросли рога.

Жуть просто.

— Давай уже уйдем из этого магазинчика, — проскрипела я. — Тут совершенно нет ничего нормального, что соответствовало бы моему стилю.

— Платьев которые соответствовали бы твоему стилю вообще не существует, милая.

— Да уж, мам, спасибо. Вы точно не удочерили меня?

— Поговори мне еще.

Мама вышла из магазина, и зашагала на высоких каблуках своих новеньких сапожек вдоль коридора, мимо витрин. Я направилась к Кэри Хейлу, и довольно бесцеремонно растолкала его.

— Что? — он сильно вздрогнул, не сразу поняв, где находится.

Я наклонилась к нему, прошептав:

— Хватит спать. Моя мама уже думает, что ты болен.

Он сел, приглаживая волосы, хотя, с его прической было все прекрасно, и даже лучше.

— Ты серьезно думаешь, что твои родители не пробили меня по всем базам? Они даже знают, как звали щенка моей троюродной бабушки.

— И как же его звали? — со смехом спросила я.

— Не помню, — ответил Кэри, вставая на ноги. Его черное пальто, идеально на нем сидело, а серый свитер, с V-образным вырезом придавал ему какое-то особое очарование. — Зачем ты попросила меня идти с тобой? Тебе ведь не нужна моя помощь.

— Потому, что я не хочу, чтобы ты был наедине с собой.

— Значит ты сказала своей маме правду? — я обернулась, когда собиралась выйти из магазина, и заметила, что молодая девушка-консультант пялится на меня и Кэри Хейла. Я перевела от нее взгляд к парню:

— Как ты смог услышать, что я сказала?

— Потому, что я супермен, разве нет? — Кэри вышел, хватая меня за руку, и волоча за собой. — Но, почему ты не хочешь, чтобы я был один? Ты ревнуешь меня к самому себе?

Если бы взглядом можно было убивать, в голове Кэри Хейла давно бы зияла дыра.

— Нет, я просто не хочу, чтобы в какой-нибудь из моментов, когда не будет меня, к тебе заявилась Серена, и стала говорить какие-нибудь странные вещи, которые она постоянно говорит мне.

— Какие вещи она говорит тебе? — Кэри Хейл стал идти медленнее, приравниваясь к моему шагу. Мы дошли до нужного магазина, и он отпустил мою руку, потому что моя мама смотрела прямо на нас, а она, в отличие от меня, умеет убивать взглядом.

— Ну… всякие жуткие вещи… — неопределенно пробормотала я, пожимая плечами. Желая закончить этот неприятный разговор, я нырнула внутрь магазина, присоединившись к маме.

Мне не хотелось вспоминать наш последний разговор с Сереной. Я заметила, что к ее мнению Кэри Хейл очень прислушивается. Словно боится ее. Кто она такая? Что она знает о Кэри, что ей удается манипулировать им? Или, она знает, какие он чувства испытывает к ней, и эту заботу пытается как-нибудь использовать?

— Иногда я думаю, что у меня внутри нету никаких чувств по отношению к тебе, — сказала Серена. — Но это лишь потому что все чувства заглушила ненависть к тебе.

Это было в тот день, когда я примчалась к Кэри Хейлу ранним утром, мучимая беспокойством. Я боялась, что с ним может что-то случится, и когда я вернулась домой, на крыльце встретила Серену.

— Ты почувствовала, как твоя душа изнывает от беспокойства, верно? Тебе было больно, на самом деле. Это редко кто может испытать, и лишь тогда, когда связь с другим человеком действительно прочная. Хотелось бы мне узнать, что ты почувствуешь, когда Кэри действительно окажется в опасности.

— Что ты с ним сделала, Серена? Что с ним?

— Вопрос не в том, что с ним сделала я, дорогая. Главный вопрос, что ты с ним сделала.

Я обернулась посмотреть на Кэри Хейла. Он сидел на диванчике, закинув ногу на ногу, и смотрел на меня. В одной его руке был стакан с кофе, в другой — книга. В сотый, наверное, раз, я подумала: стоит ли мне рассказать ему о Серене? Но, у кого из всех нас действительно прочная связь, так это у него с ней.

* * *

— Джек, ты знаешь, что наша дочь, преследует своего парня? — спросила мама, когда мы вернулись домой из торгового центра. Папа сидел в гостиной, болтая с одним из своих друзей по телефону:

— Тогда до встречи в субботу. В три утра на заправке. — Он отключился, и повернулся к нам, и в частности ко мне: — Не хочу слушать про твоего парня, Скай. Серьезно.

Я закатила глаза и потащила пакеты на кухню. В гостиной заработал телевизор. Мама пришла за мной, и я напала на нее:

— Зачем ты сказала папе, что я преследую Кэри Хейла? Я вовсе не преследую его.

— Скай, дорогая, ты сказала мне что хочешь, чтобы он все время был у тебя на виду, разве нет? — мама стала запихивать еду в холодильник, одновременно продолжая бормотать: — Кроме того, у тебя никогда не было парня, а с этим мальчиком ты слишком сблизилась, — она послала мне красноречивый взгляд, и добавила: — и, не забывай, что я застала его в твоей комнате, когда вернулась от Энн.

Мой пульс участился, а к щекам прилила кровь, но я не успела ничего сказать, потому что мама не позволила; она уперлась своими худыми руками в столешницу, наклоняясь ко мне, и сбавляя тон:

— Ты думаешь, теперь, когда он добился своего, он бросит тебя?

— Стой… — выдохнула я. — Что? ЧТО? МАМА, О ЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ?!

— Скай! Т-ш-ш-ш! Я не хочу, чтобы отец узнал.

— О ЧЕМ? — заревела я. Тяжело выдохнула, и вдруг рассмеялась: — Да, мамуля. Ты молодец, и твои выводы просто фееричны. Зря ты столько времени провела в том торговом центре. После этого меня саму клонит в сон, а ведь ты еще и копалась в тех миллионах платьев!

— Ты намекаешь на то, что я не права? То есть у тебя, и этого мальчика ничего не было?

Я раздраженно потерла лоб.

Мне не нравилось, что она называет Кэри Хейла «этим мальчиком», потому что он НЕ мальчик, но, если я сейчас скажу это, моя мама точно взбесится, и начнет относиться к нему с еще большим подозрением.

— Мам, мы с Кэри просто друзья. Ну ладно, мы еще ходили на полтора свидания, так что мы… — у меня почти задергался глаз, пока я искала подходящее слово.

— Вы пара.

— Нет. То есть да. Не знаю, — я вздохнула, присаживаясь на высокий табурет. Ну как мне все это объяснить? Мы с Кэри Хейлом всерьез не говорили о том, вместе мы или нет. Он просто смирился с тем, что я буду преследовать его, пока его не оставит Серена в покое, со своим бредом, которым она, я уверена, запудрила мозги. — Ему нравится, что я везде беру его с собой.

Мама с сомнением нахмурилась.

— Ты уверена? Он не показался мне особенно довольным, пока ходил с нами по магазинам. И пока спал на кушетке.

— Это потому, что у него шея затекла, пока он спал. Гхм… да. — Я замялась из-за маминого полунасмешливого полусерьезного взгляда. — В общем, мне нельзя упускать его из виду, и все. Лучше будет, если он всегда будет рядом…

— Скай, так ты наоборот только оттолкнешь его, — мама присела на табурет. — Мальчики не любят, когда кто-то все время следит за его делами.

Как объяснить моей маме, что Кэри Хейл не такой, как другие «мальчики»? Я знаю, что ему нравится, когда я рядом с ним. Я вижу это в его глазах — жажду быть рядом со мной. Он любит на меня смотреть, и слушать меня. То, как он смотрит на меня, как он улыбается мне — с теплотой, искренностью, и игривостью, это подкупает. Он хочет быть рядом со мной. И я тоже хочу. Но еще я хочу, чтобы он меньше виделся с Сереной; она что-то делает с ним. С тех пор, как я увидела ее, поняла — между ними есть какая-то связь, которая портит Кэри Хейла. Серена как болезнь, которая пожирает его мозг, и лучшее в Кэри.

— Скай? — мама легонько коснулась меня.

— А?

— Он очень нравится тебе? — она улыбнулась. Мне очень нравится мамина улыбка. Она делает ее моложе на десять лет; и эти светлые волосы, уложенные на косой пробор. Моя мама такая красивая. — Если он тебе так нравится, то не будь такой настойчивой. Будь с ним помягче. Этот парень выглядит надежным, выглядит хорошим и уверенным в себе, и он мне нравится. И я уверена, что папе он тоже нравится, несмотря на то, что он говорит.

Если я сейчас же что-то не придумаю, мама сделает неправильные выводы. Но я сказала:

— Мне просто… важно знать, что все в порядке. С ним.

Мама, судя по ее лицу, жутко удивилась:

— Что ты имеешь в виду, дорогая? Что значит, ты хочешь знать, все ли с ним в порядке? А что может быть не в порядке?

Язык враг мой.

— Есть одна девушка… — я произносила слова очень медленно, потому что одновременно придумывала слова наперед. — И она, судя по всему, лучшая подруга Кэри. Она мне очень не нравится. — Мамины губы стали расплываться в улыбке, и я поняла — она опять все перекрутила.

— Скай, ты ревнуешь?

— Нет. Просто я думаю, эта девушка… плохо влияет на Кэри.

— Правда? — мама опять удивилась: — Он выглядит здоровым, уравновешенным парнем. Сдержанным, умным, и с хорошим чувством юмора. Как это плохое влияние проявляется?

Если я скажу, что Серена мне угрожала, и что она — спятившая пропавшая сестра Евы (которая тоже, кстати пропала), это ни к чему хорошему не приведет.

— Просто она мне не нравится. Поэтому я пойду на этот Бал, и буду рядом с Кэри, следить, чтобы с ним ничего не случилось.

— Милая, иногда ты меня пугаешь, — с усмешкой сказала мама, вставая, чтобы поставить чайник на плиту. Я хмыкнула:

— Вспомни Зака, перед тем, как говорить, что я тебя пугаю.

Мама рассмеялась, и тут же погрустнела:

— Джек пытался дозвониться в студгородок, но линии повреждены. Не хочу накручивать себя, но что… если что-нибудь случится?

Улыбка слетела с моего лица.

Это моя вина, что мама стала такой дерганной, и теперь страдает паранойей, что с ее детьми что-то случится. Я стала быстро придумывать, какую-нибудь глупость, чтобы отвлечь ее, и выдала:

— Не беспокойся об Алексе, мам. Он же прошел курсы выживания в своем военном лагере. — Я содрогнулась: — Он сумеет выжить. А когда у них закончатся дрова, и они станут замерзать, то могут раздеться догола…

Я замолчала, словив на себе красноречивый взгляд мамы, и почувствовала, что краснею.

— Я не это хотела сказать. Просто… сохранение тепла… э-э… очень важно…

— Скай, — мама изможденно покачала головой, — просто иди наверх и переоденься.

— Я не это хотела сказать! — возмутилась я, топая в свою комнату, на втором этаже. Вот же, а…

Зачем я ляпнула такое при маме? Теперь, когда она дозвонится до Алекса, сразу же спросит у него про дрова. Или еще хуже, когда она будет звонить, сразу представит, как они согревают друг друга своими телами.

У меня мурашки побежали по спине. Я вошла в свою комнату, проверила почту, в надежде что не увижу, нигде своих личных фоток и сообщений с моего украденного телефона, и забралась в постель.

Пока будет готовиться ужин, я смогу вздремнуть.

В последнее время, мне не часто удается поспать, а после того, как уехала Дженни, я чувствую себя как-то неспокойно. Даже не с кем поговорить, кроме моего психотерапевта.

Кошмары стали мучить меня чаще. Причем они становились все ужаснее. Мне снится, как Том пытается убить себя, а я стою рядом и говорю: «Давай, сделай уже это! Я на твоем месте, давно бы уже умерла».

Я проснулась, когда мама постучала в дверь:

— Скай, спускайся к ужину. — Загорелся верхний свет, и мама вошла в комнату. — Звонила доктор Грейсон, чтобы напомнить о вашей встрече. Я сказала ей, что у тебя украли телефон.

— Ага… — прохрипела я. В голове все гудело. Лучше бы я не ложилась спать.

Я села, когда мама вышла из комнаты. Все тело болело, и даже волосы, хотя это и сложно представить. Когда через несколько минут я, пошатываясь спустилась вниз, родители уже сидели в столовой, и папе не понравился мой вид:

— Сара, зачем ты разбудила ребенка? У нее каникулы, и в это время нужно выспаться.

Мама поставила перед отцом тарелку, затем, передо мной, со словами:

— Потому, что спать нужно ночью. А не болтать по телефону со своими поклонниками. — Отец бросил на меня пристальный взгляд, я опровергающе покачала головой. Мама приготовила для себя приборы, и налила суп.

— Джек, я хочу поехать в университет мальчиков, чтобы удостовериться, что с ними все хорошо. Мы должны забрать их домой, ясно? Я не смогу спокойно жить, зная, что они сидят там, без света, и без воды.

— Сара, это просто общежитие, — папа попытался образумить маму. — Зак занимается своими делами. Алекс и Дженни в домике, катаются на лыжах. Ты преувеличиваешь.

— Я не преувеличиваю, Джек, — мама была взбешена, из-за того, что папа спорил. Весь день в ее голове по всей видимости крутились эти опасные мысли, и вот теперь они прорвались наружу. — Я хочу забрать детей домой, во время каникул. Вся семья должна быть вместе!

— Зак не любит зиму, Сара, — напомнил папа. Он уже смягчился, потому что терпеть не мог спорить с женой. Я притворялась невидимкой, со скоростью света поглощая суп. — Он ни за что, не станет добираться на автобусе зимой!

— Я знаю, поэтому мы и заберем его сами, Джек. Я хочу, чтобы мои дети были рядом со мной, хотя бы в течении этих двух недель, — уперлась мама, и папа закатил глаза, сдаваясь:

— Хорошо. Мы заберем их из студгородка, если так тебе будет спокойнее.

— Да, будет спокойнее, — мама расслабилась. — Это должно быть прекрасное Рождество, и мы должны успеть, Джек. Я не хочу провести праздник в машине. Вдруг из-за снегопада вновь занесет дороги?

— Да, Сара, — пробормотал папа, скорчив мину. Я рассмеялась, и мама глянула на меня, словно только что вспомнила о моем существовании:

— Я говорила, что тебе нужно сходить к Рейчел?

Повисло молчание. То есть, я ужинала, а родители нервно переглянулись. Я одарила их мрачными взглядами:

— Ну и что, что я иду на прием к доктору Грейсон? Не нужно так переглядываться. Сейчас у половины подростков есть личные психологи, это вовсе не означает, что они сумасшедшие.

— Конечно, не означает, — поддакнула мама. Отец медленно спросил:

— Почему она не оставит уже тебя в покое, Скай? Почему продолжает настаивать на сессиях?

— Джек!

— Сара. Пусть ответит дочь, — папа снова посмотрел на меня. — Ты ходишь туда, потому что тебе одиноко, и не с кем поговорить?

Мама раздраженно скрестила руки, но сомневаюсь, что эта беседа ей так же неприятна, как и мне.

— Папа, тебе самому впору становиться психиатром. — Я помолчала, но пришлось продолжить, потому что, судя по папиному взгляду, мой ответ его не удовлетворил. — Нет, я хожу туда не потому, что мне не с кем поговорить. Я могу и вовсе не говорить, но я должна ходить к доктору Грейсон, пока мое прежнее состояние не восстановится, и не вернется моя память. Зачем ты спрашиваешь об этом?

— Потому что мне кажется, что тебе не нравится туда ходить, — его тон смягчился, и он зачерпнул лукового супа, и отправил в рот. У меня же пропал аппетит.

— Конечно мне не нравится туда ходить, особенно после того, как вы с мамой смотрите на меня, словно только и ждете, когда у меня случится нервный срыв. — Мне не хотелось так грубить, и я попыталась не выглядеть такой обиженной, какой чувствовала себя на самом деле. — Я уже устала от того, что вы ведете себя, словно у меня тяжело неизлечимая болезнь.

— Скай! — воскликнула мама.

Я знаю, я перегнула палку, но я действительно так думаю, поэтому не стану извиняться.

Я медленно встала:

— Я потом поужинаю, мам. Я должна быть в кабинете доктора Грейсон, до шести часов, иначе она тоже решит, что со мной что-то не так.

* * *

25 декабря, Рождество

Его руки на моей спине. Я чувствую его пальцы на обнаженной коже. Его тело настолько близко, что я ощущаю его сердцебиение, и оно сплетается с моим собственным.

Я чувствую его иначе.

Его крепкие руки. Чувствую, как я прикасаюсь своим телом к его телу, и из-за этого сквозь меня проходит дрожь.

— Тебе действительно нравится эта музыка? — спросил Кэри Хейл наклоняясь ко мне, и тем самым разбивая магию этого момента. Я кивнула. — Ты не хочешь отдохнуть?

Я помотала головой.

Мне хотелось вечно танцевать с Кэри Хейлом, пускай даже на этом балу. Главное, что на мне сейчас серебристое платье, с длинными рукавами и открытой спиной. Главное, что я вижу, каким взглядом смотрит на меня Кэри Хейл. Сейчас, я просто хочу танцевать с ним в свете этих огоньков, пересекающихся друг с другом. И меня не волнует, что мы здесь не одни. В моем мире есть лишь я и он.

Мне вдруг стало любопытно, чувствует ли он, то же самое, что и я. И не жалеет ли о том, что я заставила его остаться в городе. После того, как я сказала, чтобы он не смел уезжать, Кэри сильно переменился: стал более замкнутым, погруженным в себя.

А, если честно, мне все равно сейчас, что он чувствует, потому что я чувствую себя хорошо.

— Ты что, напилась? — снова спросил он.

— Почему ты задаешь эти вопросы? — спросила я, притягивая его к себе. Докричаться было невозможным из-за живой музыки, и усилителей, которые стояли вдоль стен спортзала, задрапированного бело-голубой тканью. Декорации на полу были выполнены в стиле снега, и тут, и там, в зале, стояли искусственные снеговики.

Каждый в этом зале был одет в белые одежды — кроме парней, в их костюмах.

— Эй, — я потянулась к Кэри Хейлу, сжимая пальцы на его плече, и подавая знак, чтобы он наклонился ко мне. Я произнесла ему на ухо: — Убери руки с моей попы.

— Это вышло случайно.

— Ну да, — с сарказмом пробормотала я, беря его руку и передвигая на талию. — И поэтому на твоих губах эта коварная улыбочка?

— Это было действительно случайно, Энджел, — сказал Кэри Хейл, медленно покрутив меня в танце, и наклоняя. Когда я наклонилась, а он крепко держал меня в руках, я заметила, как его взгляд прошелся по моей открытой шее. Он может прекратить пялиться?! Он вернул меня в вертикальное положение, снова притягивая к себе, и я снова заставила его наклониться ко мне, чтобы сказать:

— Прекрати вести себя, как похотливое животное. Ты знаешь, что я здесь не поэтому.

— А потому, что пытаешься уберечь меня от пагубного влияния Серены, я знаю, — он усмехнулся мне в щеку. — Думаешь, Серена может что-то сделать со мной? Ты, конечно давно поняла, что у Серены есть некая компульсия, и это не удивительно, после того, что она пережила. Чтобы она не говорила, ты не должна воспринимать ее слова всерьез.

Серена лжет.

Я слишком подозрительна. Доктор Грейсон сказала это еще одна темная сторона моего травмированного сознания. Но сейчас я думаю — почему Кэри Хейл так старается заставить меня не верить Серене? Разве что все наоборот — я должна прислушаться к ее словам.

— Что? — Кэри Хейл сжал мою руку в своей. Другая его рука прошлась по моей спине вверх-вниз.

Я посмотрела на него:

— Что я делаю?

— Что? — растерялся он. — Ну, ты ищешь проблему там, где ее нет.

— Вот именно, — пробормотала я. — Сделай вид, что ты не слышал того, что я сказала.

— Еще две песни, и я должен буду обойти зал, чтобы проверить состояние студентов, — прошептал Кэри Хейл мне на ухо, и я вздрогнула от щекотки.

— Хорошо, но у меня есть еще две песни.

Если я не сломаю себе ноги.

Вечер был замечательным — я даже не ожидала что мне так понравятся танцы. То есть раньше, когда я еще не была такой занудой, до аварии, я тоже не любила подобное, но изредка выбиралась из своей, как говорит Дженни «пещеры», чтобы посмотреть на мир, что окружает меня. Потом эти забавы меня перестали интересовать, а все, что мною руководило, придавало сил жить, это желание вернуться в прежнее русло, восстановить утраченные воспоминания, и восстановить свое тело.

Кэри Хейл кружил меня в танце, и, признаться, мне нравилось с ним танцевать. Он хорошо танцевал, хотя другого я и не ожидала от этого парня. Один раз к моему ужасу, к нам подошла мисс Вессекс, и попросила Кэри Хейла уделить ей несколько минут. Он ушел, а я в страхе принялась ждать его. Я все еще не забыла, что написал Том в своем письме, и я знала, Кэри тоже все помнит, судя по тому, как он посмотрел на мисс Вессекс, когда она подошла к нам. Я боялась, что он выкинет какую-то глупость, но Кэри Хейл, конечно был образцом сдержанности, и вернулся через несколько минут, в том же виде, что и ушел.

— Если бы у меня был телефон, я бы позвонила тебе, и поторопила идти назад, — проворчала я. Кэри Хейл усмехнулся, присаживаясь на стул за нашим столиком, и убирая волосы за ухо.

Из колонок донеслась песня «Gods And Monsters» Ланы Дель Рей, и я стала подпевать словам. Кэри наклонился ко мне:

— Я же сказал, я не стану делать глупости. Это то, чего стоит ждать от меня в последнюю очередь. Я не хочу испортить сегодняшний день какой-то ерундой.

Я улыбнулась, ему, и посмотрела на танцпол. Я заметила Иэна и Эшли. Они танцевали медленно и осторожно, и явно были не так близки, как мы с Кэри Хейлом. Эшли выписали из лечебницы два дня назад, и мы, с мамой и папой отправились в особняк Хардманов, на праздничный ужин. Это была какая-то комедия, с хоррор-уклоном. Мама посадила меня и Кэри Хейла друг напротив друга и с отцом они сели точно так же, и стоило мне только оторвать взгляд от еды, как я замечала, что мама смотрит на меня, проверяя смотрю ли я на Кэри Хейла. Эшли тоже заставила всех понервничать, рассказывая о том, какая вкусная больничная еда, и какие удобные на самом деле смирительные рубашки. Никому не было смешно от ее несмешных шуток, кроме самой Эшли. Потом, когда мы с ней ушли в ее комнату, точнее, она меня позвала, она напала на меня, с возмущением:

— Почему ты не навещала меня в больнице?

— Э-э… — такого я, признаться, не ожидала.

— Я ждала тебя, несмотря на то… что случилось. — Эшли кажется смутилась своему признанию, и отвернувшись отошла к трюмо, и стала проверять макияж. Я с подозрительностью смотрела на нее, и наконец произнесла:

— Я не приходила, потому что доктор Грейсон сказала, что, если ты меня увидишь у тебя будет новый приступ.

Мы с Эшли встретились в отражении, и она улыбнулась одними губами:

— Ну так что, с кем ты идешь на бал? — она подкрасила губы розовым блеском, и легонько взлохматила свои длинные черные волосы.

— Ну, технически ни с кем.

— То есть, ты идешь с Кэри. — Эшли обернулась, облокачиваясь о трюмо: — Брось вести себя как загнанный в угол кролик, Скай. Я уже не та бешеная стерва которой была.

— Правда? — хмыкнула я не удержавшись.

— Нет, — ответила девушка, снова отворачиваясь к зеркалу. — Но я не стану тебя убивать, как планировала. Можешь не бояться меня, несмотря на то, что я не принимала таблетки что мне прописывали.

Мое лицо вытянулось, и она взорвалась смехом:

— Успокойся, я же сказала. Я уже не та, что была прежде. И… спасибо за Лайлу. Я слышала, что ты разбила ей нос.

— А ты слышала, что за это меня на неделю наказали?

— Кто настоящая стерва, так это мисс Вессекс. Она поставила мне за предмет четыре с плюсом, вместо моей пятерки, и она и понятия не имеет, что такое сестринская солидарность.

Два дня назад, я наконец-то почувствовала, как путы вины ослабевают, в моем сердце. Эшли выглядела почти здоровой. Почти — потому что она всегда была немного чокнутой, с самого рождения.

Кроме того, мама постоянно говорила: «Будь мягче к Эшли, ее ведь только выписали». Потом, мама и папа все-таки уехали в студгородок, забрать Алекса и Дженни. Зак разорался в телефон, заявив, что лучше сядет на самолет, чем потратит несколько часов в машине на заснеженных дорогах, и он сделал это — прилетел утренним рейсом, и завалился спать, перед этим дав мне наставление: «Если этот мутный Кэри Хейл как-то странно себя поведет, скажи мне, малявка, хорошо? И следи за Эшли, чтобы она не выкинула чего-нибудь».

Сейчас я точно убедилась в том, что с Эшли все будет в порядке — судя по тому, как она и Иэн танцевали. Они даже смеялись, а я не могла припомнить, когда Эшли смеялась. Вообще не помню, чтобы ее губы складывались во что-то кроме презрительной гримасы.

— Они хорошо смотрятся, — сказала я Кэри Хейлу. Он оторвал от меня взгляд, и перевел на танцпол:

— Да. Надеюсь, этот парень не причинит ей боли.

— Иначе ты с ним разберешься? — я глянула на него. В этом вопросе не было никакой нужны, потому что я знаю, каким ответственным может быть Кэри Хейл. Из-за разговоров об Эшли, я вспомнила тот грандиозный скандал в больнице.

Я не хотела думать об этом дне, изо всех сил изгоняла воспоминания из своего сознания.

Кэри Хейл снова стал наблюдать за залом, а я посмотрела на Иэна и Эшли. Звездная пара, я бы так сказала. В свое время, такой парой была Эшли и Том. И вот, я снова думаю о нем, о письме и об откровении, что именно свело с ума этого несчастного парня. Я подумала: что было бы узнай Эшли о том, что парень, что похитил ее, оказался сумасшедшим на самом деле, от того, что он узнал о том, что случилось с ней летом.

Я снова попыталась думать об Иэне и Эшли, такими какими вижу их сейчас — счастливыми парнем и девушкой. Но дурацкие воспоминания все не оставляли меня.

— Ты действительно пойдешь с Кэри Хейлом? — Иэн останавливает меня, когда я собираюсь выйти на улицу, уже предчувствуя, как обледенею до того, как доберусь до машины. — Пожалуйста, не иди с ним, Скай!

— Что с тобой, Иэн? — со смешком спросила я, роясь в сумке в поисках ключей. — Ты тоже хочешь пойти со мной?

— Да! То есть… да, Скай, я хочу пойти с тобой. Мы с тобой давно знакомы, и ты не можешь мне отказать.

Теперь я на полном серьезе посмотрела на него:

— В чем дело, Иэн? Ты странно себя ведешь. Ты имеешь что-то против Кэри Хейла? — я забыла про ключи, и стала наступать на парня, несмотря на то, что он был выше меня на голову.

— Нет, — он замялся. — Он просто не нравится мне. Я наблюдал за ним, во время работы в клинике, и он ведет себя подозрительно.

— Как — подозрительно?

— Он все время встречается с какой-то девушкой… я не видел ее лица, но у этих двоих какая-то связь, и они… что-то замышляют… знаешь…

— ЧТО ТЫ СЛЫШАЛ ИЭН? — я стала выходить из себя. Мне нужно было отправиться в особняк Хардманам, чтобы помочь с готовкой праздничного ужина, к завтрашнему дню выписки Эшли.

— Мне кажется, они обсуждали какое-то преступление…

— Какое? — у меня внутри все заледенело. Я знала, что Иэн мог не так все понять, или перепутать, но я знала точно, что встречи с Сереной (а Кэри встречается в больнице с ней, я не сомневаюсь), ни к чему хорошему не приведут.

— Кажется, эта девушка пыталась заставить его убить.

Я перевела взгляд на Кэри Хейла. Он был поглощен разглядыванием толпы, поэтому не видел, как я смотрю на него. Рукава его рубашки закатаны, несколько пуговиц рубашки на его груди расстегнуты, и я все время утыкаюсь туда взглядом. Он сидит с полуулыбкой, словно его ничто не заботит. Но так ли это на самом деле?

Кэри Хейл ассоциируется у меня с теплотой, и уютом. Когда я думаю о нем, то представляю мягкую постель, подушки, и множество покрывал. Кэри Хейл мягкий, и невинный.

«Невинный», как бы странно это ни звучало, хорошо описывает его. Он пытается играть с чувствами, пытается быть дерзким, но он действительно невинный. Такой, каким он снился мне несколько месяцев назад. Невинный, мягкий. Мертвый.

Серена хочет что-то сделать с ним, что-то плохое, что не вернет Кэри Хейла. Я не знаю, зачем она делает это, потому что она сильно привязана к нему. Может, с помощью преступления она хочет углубить их связь?

— Что? — Кэри Хейл посмотрел на меня с улыбкой. Челка, которую он все время убирал за ухо, и от чего все время топорщились волосы, упала ему на глаза, и он тут же ее убрал.

— Я просто подумала о том, что со мной случилось бы, если бы я потеряла тебя.

— Почему ты думаешь о таких глупостях? — Кэри Хейл нахмурился. Я пожала плечами:

— Я не знаю.

«Хотелось бы мне узнать, что ты почувствуешь, когда Кэри действительно окажется в опасности», — сказала Серена. Может это ее план — может, она хочет отнять у меня Кэри Хейла?

— Идем танцевать? — Кэри вопросительно посмотрел на меня, неверно истолковав мой взволнованный взгляд. Я осмотрела зал, и заметила кого-то похожего на Серену, у барной стойки. Это действительно она, или я выдумываю? В любом случае, я сказала:

— У меня очень болит голова. Можешь прогуляться со мной?

— Энджел, на улице идет снег, ты уверена, что хочешь прогуляться? — скептически спросил Кэри Хейл, но его бормотание потонуло во всеобщем шуме, когда я стала удаляться.

Он пошел за мной — я знала, что пойдет.

Так же я знала, что безопаснее нам было находиться здесь, в зале, где полно народу. Но я хотела прямо сейчас все прояснить. Я хочу, чтобы он убедил меня, что Серена не представляет опасности. Пусть он найдет ответы на мои вопросы, по поводу ее странного поведения. Я верю, что у Кэри все это будет. Он скажет мне, когда мы будем в тишине.

— Куда ты меня ведешь? — спросил он, когда мы вышли в коридор, и музыка стала тише. Только сейчас я осознала, как раскалывается моя голова.

— Не беспокойся, я не собираюсь идти на улицу.

— Я уже понял, что ты тащишь меня наверх.

Я стала подниматься по лестнице на своих высоченных каблуках, опираясь на руку Кэри Хейла. Что ж, если я шлепнусь, он упадет вместе со мной. И умрем мы в один день.

— Ты о чем-то хочешь поговорить?

— Ты как всегда проницателен.

Мы прошли по лестнице мимо огромного окна. За окном — черная ночь, и снежинки, прилипающие к стеклу. Кэри вздохнул позади меня. От его вздоха у меня побежали мурашки по коже — из-за этой музыки, я и забыла, как это — слышать его дыхание.

— И о чем ты хочешь поговорить?

— Давай окажемся в безопасном месте.

— В безопасном? — он усмехнулся, и остановился стоило ступить нам в коридор второго этажа. — Что с тобой, Энджел? Ты ни с того ни с сего притащила меня сюда, потому что хочешь оказаться в безопасном месте?

Он медленно приблизился ко мне, а голос с насмешливого сменился на осторожный:

— Тебя что-то напугало? Ты что-то увидела?

Ненавижу, когда он ведет себя со мной так, словно я его пациентка.

Я сжала пальцы на его запястье, и втащила в кабинет истории. Единственное освещение здесь — свет из окна от уличных фонарей. Я видела, как огромные снежинки, хлопьями крутятся в воздухе, спуская вниз. Зрелище потрясающее, и даже романтичное, но я прошла внутрь класса, а Кэри остановился где-то возле учительского стола, и облокотился о него.

— Так что тебя пугает?

— Серена. Серена меня пугает, — выпалила я. Меньше всего мне хочется настраивать его против подруги, но с ней действительно что-то не так. Кэри Хейл отлепился от стола, и подошел ко мне. Положил мне руки на плечи от чего по моему телу забегали мурашки, и попытался успокоить:

— Я же сказал: тебе не стоит бояться, что она причинит тебе вред.

Я нервно усмехнулась, избегая смотреть ему в глаза. Сейчас я столкнулась с такой же ситуацией, как и при разговоре с мамой — я не могу объяснить, что чувствую.

— Я не боюсь, что Серена что-то сделает со мной Кэри, — я перевела на него взгляд. В сумраке классной комнаты, он выглядел словно падший ангел. — Я испытываю чертовски сильное беспокойство.

— Расскажи.

— Ты говоришь со мной сейчас как с психом? — я вскинула брови.

— Энджел, я никогда не говорил с тобой в таком ключе. — Кэри заправил локон, выбившийся из моей прически за ухо. — Я просто хочу знать, чем вызвано твое беспокойство.

— Тобой. Оно вызвано тобой. Меня мучает жуткое предчувствие, что должно случиться что-то плохое, понимаешь? Словно… земля уходит из-под ног…

Я медленно отошла от Кэри Хейла, задумчиво прогуливаясь по классу.

— Внутри все замирает, словно… я могу попасть в беду. Это давно мучает меня… мне снятся кошмары, где ты мертвый…

Зачем я говорю это?

Это так унизительно. Я здесь, на этом Снежном балу, и я должна веселиться, радоваться жизни, и наслаждаться обществом Кэри Хейла, а не говорить ему, что он снится мне в гробу.

Он подошел ко мне сзади, бесшумно.

— Возможно эти переживания вызваны переменами в твоей жизни. В этом нет ничего страшного…

— Но мне страшно! — воскликнула я, резко оборачиваясь к нему, и проходя мимо. Стало невыносимо просто смотреть на него. Так стыдно! — Теперь, если ты скажешь, что я сумасшедшая, я не стану возражать.

Он схватил меня за руку, оборачивая к себе.

— Как я могу сказать тебе, что ты сумасшедшая? — с нежностью спросил он, метаясь беспокойным взглядом от моих глаз к губам. — Я сам не в порядке. Я схожу по тебе с ума, Энджел. И я сталкиваюсь с этим впервые… — его голос понизился до шепота, — это значит, что со мной что-то не так? Я хочу вдыхать запах твоих волос…

Кэри Хейл медленно вытащил заколку, подаренную мамой из моих волос, и расправил локоны по плечам. Его руки легли мне на талию, ненавязчиво притягивая к себе, от чего по моему телу прошла дрожь.

— Хочу касаться тебя… — он едва наклонился, прикасаясь губами к моей шее. Я затаила дыхание, мои глаза закрылись сами собой. — Хочу целовать тебя…

Губы Кэри Хейла прошлись по шее к подбородку, и встретились с моими губами.

— Я просто схожу с ума по тебе… каждую секунду… каждую минуту думаю только о тебе…

— Кэри, со мной что-то не так… — выдавила я, но не смогла договорить, потому что руки Кэри Хейла были на моей обнаженной спине. Я чувствовала, как мое дыхание останавливается в горле, и я не могу дышать.

Из моей головы вылетели все мысли. Рука Кэри Хейла прошлась по моему бедру, спускаясь и поднимаясь. Я обняла его за шею, прильнула губами к его губам. Потом, почувствовала, как он приподнимает меня за бедра, и я оказываюсь на парте. Кэри Хейл уперся руками по обеим сторонам от меня, нежно целуя меня.

Желание внутри, сейчас готово было вырваться на свободу. Мне почти больно. Словно что-то внутри меня, не принадлежит мне. Я хочу избавиться от этого, и в то же время не хочу отпускать. Я прильнула к Кэри Хейлу еще сильнее, зарываясь пальцами в волосы.

— Ты пахнешь апельсинами, — прошептала я.

— Это единственное что я могу есть из цитрусовых, — напомнил он, улыбаясь мне в губы. Я тоже улыбнулась, и тут же отстранилась:

— Ты вибрируешь.

— Что? — опешил он, выпрямляясь.

— У тебя телефон звонит, — со смешком сказала я. Он достал из кармана мобильник.

— Это Энн звонила. Наверное, хочет проверить как ты себя ведешь.

— Похоже, Эшли доложила, что я исчезла с Бала вместе с тобой, — буркнула я. Во мне все еще чувствовалось желание прильнуть обратно к Кэри Хейлу. — Мне нужно было все же купить в тот день себе новый телефон.

— Я ей сейчас перезвоню, — Кэри Хейл набрал номер моей тети, и протянул мне. Я поднесла к уху, когда услышала звук соединения, и преувеличенно оптимистичным тоном начала:

— Тетя, со мной все в порядке. Алло… — на том конце меня встретили какие-то помехи и шум. Я нахмурилась: — Тетя?..

Кэри Хейл вопросительно глянул на меня.

— Алло?

— Скай? — у меня мурашки побежали по телу от этого скрипучего голоса тети Энн. Я знаю этот голос, потому что он преследовал меня несколько недель, пока Эшли была в больнице. Тетя Энн плакала. — Скай?..

— Да. Что-то случилось? — я обеспокоено соскочила с парты, обнимая себя одной рукой. Мне в живот бухнулся ком льда, предварительно пройдясь по всему телу, заставляя дрожать.

— Скай… — тетя шумно втянула носом воздух, потом снова послышались булькающие звуки. — Ты должна вернуться… домой…

Я направилась к двери кабинета:

— Что случилось?…

— Никто не знает, как…

— Что? Я ничего не понимаю!

— Погибли…

— Я вас не слышу…

— Они все… мертвы.

Глава 24

На черной, неприятной глади воды, я лежу в лодке. Волны, подчиняясь ветру, покачивают ее, успокаивая меня. Я не открываю глаза, чувствуя, как мое тело качает из стороны в сторону; лишь слышу непонятный шум, и вдыхаю аромат апельсинов. Лодка продолжает плыть вперед, меня начинает укачивать, и я думаю: что я делаю в здесь? Я должна быть в другом месте, потому что случилось что-то важное… что-то плохое.

— Ты очнулась? — знакомый голос вторгся в мой сон. Я открыла глаза, не сразу понимая где нахожусь. Все тело затекло, и я почувствовала странную тяжесть в голове.

— Мне снилось… что я плыву в лодке… — просипела я, выпрямляясь.

Рядом сидит Кэри Хейл. Он все еще одет в белую рубашку, с закатанными рукавами, и штаны. На мне по-прежнему серебристое платье, из-под которого выглядывали эти дурацкие чулки, которые подарила мне Эшли, и заставила одеть. Я быстро поправила платье, и тихо спросила:

— Где мы?

Я не была дома. Я не была в особняке.

Это место было незнакомым мне: невысокие деревянные потолки, огромная кровать, на которой сижу я и Кэри, застеленная покрывалом, а позади меня бесчисленное количество подушек, в темной гамме, под стать комнате.

Здесь тихо и светло; под потолком висит витиеватая люстра, в стиле кантри.

— Где мы, Кэри? — повторила я, вставая на ноги, и подходя к квадратному окну, справа от меня, с тяжелыми темными занавесками. Из окна не видно ничего кроме густого леса, кутающегося в белоснежные сугробы, искрящиеся в свете луны.

Возможно, все это сон?

Наверное, да. Я умерла. Это было бы лучше, чем то, что случилось на Балу. Чем то, что я узнала от тети Энн. Мои глаза защипало, и мне захотелось заплакать, но слез не было. Ведь все не по-настоящему.

Все просто сон.

Я услышала шаги Кэри позади меня, и ощутила его руки на моих плечах, и обернулась.

— Это не сон, верно? — сипло спросила я.

— Да, это не сон, — тихо произнес Кэри Хейл. Его холодный взгляд заставил мои глаза наполниться слезами. Я обняла его за талию, уткнувшись носом в его рубашку.

— Я не хочу верить, что это правда. Я не могу поверить в то, что это случилось, потому что я не видела… я не говорила… я не знаю…

Эти бесполезные слова сыпались из моего рта, и им не было предела.

— Утром мама заставила меня поклясться ей что я и ты… а теперь… что мне теперь делать?

Скай, они мертвы. Твои родители мертвы. Алекс и Дженни. Они все.

Его руки гладили мои растрепанные волосы, стараясь успокоить меня, но мне не становилось спокойнее.

Я отпрянула.

— Я хочу домой.

Я зашагала к двери, с колотящимся в груди сердцем. Я должна быть там, а не здесь.

Я схватилась за ручку, поворачивая, но дверь не открылась. Я подергала. Тщетно.

— Кэри? — я обернулась к нему, шмыгая носом. — Эта дверь… не открывается.

— Я знаю.

— Она, наверное, сломалась, — пробормотала я, наклоняясь вперед, и с усилием дергая.

В голове застучала паника.

Я должна быть дома. Должна быть со своими родителями. Может быть, произошла какая-то ошибка, и они вовсе не умерли. Со мной тоже это случалось. Две аварии, и я стою здесь. Может, и с ними случилось тоже самое?..

Ну конечно! Никто из них не мог умереть, это какой-то бред.

Я обернулась, многозначительно протянув:

— Кэри, эта дверь по-прежнему закрыта.

— Я знаю. Это я закрыл ее.

Я в недоумении отпустила ручку, уставившись на парня, в то время, как он тоже посмотрел на меня.

Первый вопрос, мелькнувший в моей голове: он что, не понимает, что сейчас я должна быть дома, а не здесь, с ним? Второй: почему он смотрит на меня таким пустым, и в то же время обреченным взглядом.

Что-то изменилось.

— Кэри, открой дверь.

— Не могу, — он все еще стоял у окна, безразлично глядя на меня.

Внутри меня запульсировало беспокойство.

— У тебя нет ключа?

— Ты не уйдешь отсюда, Энджел. — Его слова звучали как приговор. Я попыталась найти этому разумное объяснение:

— Ты не хочешь пускать меня домой? Ты тоже веришь в то, что сказала моя тетя? Они не могли умереть! — рявкнула я, и сама поежилась, от того, каким громким казался мой голос в этой мертвой тишине.

— Дело вовсе не в твоих родителях, и не в подруге, и не в твоем брате…

— Просто открой дверь, — перебила я. — Знаю, ты хочешь защитить меня, но я должна уйти. Я пойду… я должна убедиться, что это шутка… какая-то дикая ошибка… — я стала задыхаться, и к тому же жестикулировала сейчас, словно безумная. — Я должна уйти, чтобы понять, что случилось, потому что все, что сказала тетя Энн — не правда.

— Первая стадия — это отрицание, — тихо констатировал Кэри Хейл.

— Какое черт возьми отрицание?! — воскликнула я, делая к нему шаг. Моих туфель не оказалось, а мне хотелось бы быть сейчас выше. — Открой эту дверь! Почему ты так ведешь себя?!!

— И затем, идет гнев.

— Ты слышал, о чем я говорю? Тетя Энн позвонила мне, и сказала какой-то бред, который не может быть правдой! — моему сердцу становилось тесно в грудной клетке, а дыхания не хватало, из-за того, как я кричала сейчас. — Я должна быть дома, чтобы узнать, что случилось.

— Сядь на кровать, Энджел, — тихо сказал Кэри.

Что он творит?

Я раздраженно вернулась к двери, и стала колотить в нее руками, надеясь, в глубине души, что, увидев, как я стараюсь, он просто откроет ее, и выпустит меня. Я, наверное, тоже бы так поступила — провела бы с ним несколько часов, стараясь успокоить, прогнать гнев, и ярость, но сейчас не тот случай. Меня может успокоить только правда. Я узнаю, что случилось… и я… успокоюсь.

— Прекрати, — он внезапно схватил меня за руки. — Твои родители мертвы, ясно?! Если будешь орать сейчас, это не поможет тебе. Ни твой брат, ни твоя лучшая подруга на вернутся!

— Заткнись! — я оттолкнула его от себя. — Просто выпусти меня, и все!

— Я сказал ты не уйдешь, — произнес он.

Я перестала вопить, и даже затаила дыхание.

— Ты сказал… это уже два раза… — я сглотнула. — Что ты имеешь в виду, говоря, что я не уйду?

— Я привез тебя сюда не для того, чтобы отпустить.

Я сжала виски, простонав:

— Ты серьезно? Решил устроить пикник, когда мои мама с папой, когда… когда я не знаю, что с ними всеми случилось?!

— Я привел тебя сюда, чтобы убить.

С моих губ сорвался смешок. Я покачала головой, отворачиваясь, и скрещивая руки на груди. Сгусток беспокойства внутри сильно увеличился. Я проматывала в своей голове последние слова тети Энн… Я помню их наизусть, но отказываюсь принимать.

Мама не поступила бы так со мной.

А отец… он не ушел бы не попрощавшись. Они бы не оставили меня, после всего того, что случилось. Я только утром разговаривала с ними. Дженни сказала, что Алекс заставил ее пообещать, что она выйдет только за него.

Я отказываюсь принимать правду, кто бы что не говорил.

Они все живы. Мама, папа, Дженни и Алекс.

Это какой-то бред.

Я сделала вдох и выдох, и потом произнесла:

— Сейчас не время для твоих игр, Кэри. Я не знаю, что ты задумал, но ты выбрал не подходящее время. Сейчас что-то происходит с…

— Они умерли.

— Просто замолчи!.. — рявкнула я, зажмуриваясь и в гневе сжимая кулаки. Выдох. Вдох. — Они не погибли. Они не могли.

— Люди умирают, Энджел. Это — закон жизни, и в этом нет ничего ужасного.

Я открыла глаза, глядя на Кэри Хейла, и увидела его словно впервые. Почему он так холоден и отстранен? Он не тот милый, заботливый парень, которого я знала. Передо мной стоит незнакомый человек, внешне очень похожий на Кэри.

— Ты вообще человек? — я не верила своим ушам. — Ты хоть что-то испытываешь? Как ты можешь говорить так обо всем этом?!

— Потому, что я в действительности ничего не чувствую. Я должен ничего не чувствовать.

— Ты рехнулся, — я застонала от безысходности. Снова повернулась к двери, оглядывая ее. В ушах до сих пор звучал голос Кэри Хейла.

Они умерли.

Я вскинула голову к потолку, чтобы слезы не стали катиться по щекам. Я обернулась:

— Отпусти меня, Кэри. Пожалуйста.

— Что из того что я сказал, ты не поняла? Твои родители погибли. Алекс и Дженни погибли. Это случается со всеми людьми, и случится даже с тобой. В этом нет ничего плохого, потому что это — закон жизни.

— ХВАТИТ! ЗАЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ ЭТО?!

— Потому что я хочу… чтобы ты взяла себя в руки… чтобы ты… пришла в себя.

— Зачем ты притащил меня сюда? Чтобы слушала твою чепуху? Ты вообще в своем уме?

— Если ты не веришь мне, то поверишь своей подруге.

Я неуверенно усмехнулась:

— Так это все розыгрыш?

Кэри проигнорировал мой вопрос, а вместо этого достал из кармана телефон, и что-то включил.

— Это мой телефон? — спросила я, дрогнувшим голосом. Я сделала к Кэри Хейлу шаг, но тут же остановилась: — Откуда у тебя мой телефон?

Парень равнодушно повел плечом:

— Серена дала его мне.

В моей голове что-то щелкнуло. Я попятилась к двери.

Зачем Серена украла у меня телефон, чтобы отдать его потом Кэри Хейлу? И почему он не вернул его мне?

…- Я привел тебя сюда, чтобы убить.

…- Если ты не веришь мне, то поверишь своей подруге.

Меня затошнило.

— Прослушай запись, — сказал Кэри Хейл, протягивая мне телефон, и я взяла.

Я включила первое голосовое сообщение, и поднесла телефон к уху, не сводя взгляда с Кэри Хейла. Он тоже следил за мной.

— Скай, послушай, — голос Дженни был непривычно напуганным. — Верь мне. Это прозвучит странно. Кэри в городе не просто так. Я еще не во всем разобралась, но держись от него подальше. В «Деревне» я встретила Еву, и она рассказала мне кое-что о нем. Ева напала на тебя на озере на дне рождения, и это она пыталась тебя убить, потому что он заставил ее. Она была не в себе, Скай, и она сказала, что Кэри хочет убить тебя…

Я убрала телефон от уха. Рука безвольно повисла вдоль тела.

Я осмотрела комнату, вправо, влево. Деревянные стены; в углу стоит небольшой камин. Впереди окно.

— Не думай, что ты сможешь уйти, — проинтерпретировал Кэри Хейл мой взгляд.

Я сглотнула. От тревоги мое дыхание участилось.

— Зачем ты делаешь это?

— Я болен.

В моей голове стучали молоточки.

Мне нужно было уйти. Не знаю, что происходит, но я должна уйти.

Я сжала в руке телефон, и прежде чем смогла провести хоть какую-то манипуляцию, Кэри Хейл сказал:

— Теперь ты не сможешь звонить по нему Энджел. Мне жаль.

Ему не было жаль. Я поняла, что этот парень не испытывает жалости. Он социопат? Я решила показать ему, что не боюсь, взять контроль над ситуацией в свои руки.

Я подошла и села на кровать:

— Если ты думаешь, что можешь напугать меня, то из этого ничего не выйдет. Ты забыл кто я? И что я пережила?

— Ты здесь, не для этого, Энджел.

Да, я помню, что он сказал.

Я зажмурилась, и надавила пальцами на глаза.

Это, наверное, одна из его очередных игр. Я должна избавиться от этого всего, до того, как стану сходить с ума.

— Тебе нравится комната?

— Что? — я вскинула голову, решив, что ослышалась. Он серьезно спросил про комнату? — Зачем ты спрашиваешь об этом? Не похоже, что тебя сейчас что-то заботит кроме самого себя.

— Я делаю это впервые, и я подумал, что тебе должно быть удобно.

Мое сердце пропустило удар, а по спине поползли мурашки. Я нахмурилась, глядя, как он подошел к окну:

— Когда-то давно я думал, что сделать это будет легко, но я ошибся. Я ошибался во многих вещах, и оказалось, что те мелочи, в которых не был осведомлен в достаточной мере, испортили все.

— Что испортили? — я помотала головой. — Ты говоришь какие-то странности Кэри, это не похоже на тебя.

И он меня пугает. Сейчас, я ощущаю беспокойство, которое граничит со страхом. Я не хочу чувствовать это. Кэри — тот, кому я доверяю во чтобы то не стало. Он — тот, кто спас мне жизнь.

— Я не должна тебя бояться… — пробормотала я, хмурясь.

Он обернулся, глядя на меня сверху вниз:

— Да, ты не боялась, меня, Энджел, и это было твоей ошибкой. Каждый раз, когда ты сомневалась во мне, ты притупляла это. Поэтому ты здесь. И мы каждый сделаем то, что должны сделать. Ты не будешь бояться меня, а я постараюсь не причинить тебе боли.

— Стой! — воскликнула я, вскидывая руку, когда он сделал шаг ко мне. — Что ты собираешься делать? Ты начинаешь пугать меня! Ты ведешь себя странно… непри… непривычно. Это не похоже на тебя. Ты что-то принял?

Я медленно отползла назад на кровати, чтобы увеличить расстояние между нами.

— Я ничего не принимал, — он огорченно покачал головой: — Мне действительно так жаль, что я… вмешался в твою жизнь. Ты не должна была встретить меня. Наши судьбы не должны были сплетаться… и ты не должна была привязываться ко мне…

— Кэри, не подходи… пожалуйста, — просипела я. Внутри меня сжимался тугой узел волнения. Он снова остановился, но выглядело все так, словно ему сложно было побороть это.

— Это сильнее меня, Энджел. Все началось еще тогда, год назад.

Я резко выдохнула:

— Только не это…

— Я был в твоих воспоминаниях, потому, что это правда. Думаю, перед твоей смертью, ты можешь все узнать. В тот день, 2 ноября, я был на той дороге, потому что это я убил тебя. И я сделаю это снова, потому что не могу иначе… я долго… очень долго следил за тобой.

О боже…

Только не это.

Единственный выход — это дверь, и она заперта. Кроме того, если я стану бегать с криком по комнате, могу наоборот разозлить его, и тогда он быстрее убьет меня.

— Ты хочешь сделать что-то плохое со мной? — спросила я, стараясь чтобы голос не дрожал. Я должна выглядеть рассудительной, хоть и внутренности превратились в лед.

Как я могла любить его?

И как он мог притворяться долгое время таким нормальным парнем? Кэри Хейл — полный псих, и я вижу сейчас это в нем — в его бесчувственных глазах, которые не отрываясь, следят за каждым моим движением.

— Я не хочу… нет. Нет, ты права, — он потер виски. — Я хочу сделать это. Мое тело требует этого, и я не могу противостоять этому желанию.

— Послушай, Кэри, — я глубоко вздохнула, пытаясь побороть приступ тошноты. — Ты ведь… ведь знаешь, что это неправильно, да? Ты не можешь причинить мне боль. Это неправильно. Это плохо. Ты не хочешь обижать меня.

— Это сильнее меня, Энджел, — Кэри Хейл заправил прядь волос за ухо, и на мгновение я увидела того парня, который так нравился мне, парня, который заботился обо мне.

— Нет, Кэри, никто не может быть сильнее тебя. Это все — в твоей голове. Это желание убить меня в твоей голове. Давай выйдем из комнаты, и тогда мы пойдем… пойдем к доктору Грейсон, и она поможет тебе… мне она тоже помогла…

Неожиданно Кэри Хейл рассмеялся, словно я удачно пошутила. Его глаза блеснули искорками веселья:

— Я не сумасшедший, Энджел.

— Конечно, нет, — поспешно кивнула я. — Ты не сумасшедший… мы сейчас выйдем, и…

— Мы никуда не пойдем, — отрезал Кэри Хейл.

Во мне заворочалась паника.

— Ты была с самого начала права, Энджел. Я не просто так вернулся в город. Ты была права, и единственная поняла, почему я здесь, но то, что никто не верил, заставило тебя изменить мнение. В этом была твоя ошибка, ты должна была больше доверять себе.

— Я верила в себя! — воскликнула я. — И я верила тебе тоже! Я ведь не знала, что ты чокнутый психопат! Скажи, зачем ты сделал это со мной? Это ты подговорил Тома охотиться на меня? Стоп… — я осела на постели, сжимая кулаки… — Иэн сказал мне, что Серена заставила тебя убить кого-то…

Я услышала смешок Кэри Хейла:

— Серена здесь точно ни при чем.

— Это она тобой манипулирует? — я приподнялась на коленях, не слыша его. — Кэри, Серена не та, кем кажется. Я думаю, это она заставила Тома убить меня. Ева… тоже сошла из-за этого с ума… она напала на меня на озере. Все из-за Серены… она ревнует тебя ко мне. Она ненавидит меня. Наверное, и тебе она… внушила… она…

Он снова рассмеялся:

— Прости, я не должен смеяться. Не знаю, почему продолжаю делать это… ты забавно выдвигаешь свои теории.

Он психопат. Законченный психопат.

— Кэри, это Серена заставляет тебя творить ужасные вещи. Она не хороший человек. ПРЕКРАТИ СМЕЯТЬСЯ!

— Серена тут ни при чем, — повторил он. — Она не имеет никакого отношения к тебе. Она просто пыталась помочь мне.

— Помочь тебе в чем?!! Убить меня?!!

— Да.

Я не верила своим ушам. Должно быть я все еще сплю. Я хочу проснуться.

— Что ты делаешь? — Кэри Хейл увидел, как я больно ущипнула себя за ногу, и поморщилась.

— Пытаюсь проснуться от этого кошмара.

— Ты не спишь.

— Нет, я сплю. Потому что мой мир давно превратился в хаос. Я уже не вижу разницы между реальностью и снами. Но есть одно сходство — во всех моих снах, ты ведешь себя очень странно…

— Не спишь. — Кэри Хейл сел на постель, и я затаила дыхание, как затаивает дыхание человек, который смотрит на льва. Он боится пошевелиться, потому что знает — стоит только сделать малейшее движение, и хищник раздерет его на куски.

Секунды шли…

Почему он не двигается?

Следит за моей реакцией?

Я должен убить тебя.

Это сильнее меня.

Мое сердце сжалось в груди.

Он смотрит так томно на меня, словно пытается засосать меня внутрь своей души.

Один, два, три. У меня не было часов, но я почти слышала тиканье в своей голове.

Что мне делать? Вырубить его?

Лев смотрит на меня.

Глаза стало жечь, от того, как сильно хотелось моргнуть, а Кэри Хейл, видимо не испытывал никакого дискомфорта.

— Ты ведь тоже этого хочешь, да? — вдруг спросил он, и я почти вздрогнула от его голоса, но мое тело словно окаменело. Позвоночник был так напряжен, что я чувствовала боль.

— Я не хочу ничего. Я хочу домой, — прошептала я.

Он продолжал смотреть на меня, как парень, что наблюдает за своей возлюбленной. Но я не хочу этого. Не хочу быть его возлюбленной. Его жертвой.

Мои глаза невыносимо жгло.

— Тебе снилось, как я убиваю тебя, Энджел.

Откуда он знает об этом? Я удивилась, но виду не подала.

— Много раз, тебе снился этот момент, и твое тело жаждало этого, потому что ты предназначена для меня…

Что он несет? Почему говорит такие вещи?

Он не тот парень, каким я его знаю. Это другой человек. Его голос, его взгляд. Я чувствовала, что он смотрит на меня, словно пытается забраться мне в голову.

— Это будет не больно. Не будет крови. Не будет боли. Просто тишина.

Я содрогнулась, словно на меня вылили ведро ледяной воды.

Только не приближайся ко мне. Только не приближайся!

Я рванулась в сторону, даже не знаю зачем — ведь ясно, что выхода из этой комнаты нет, но я не могла бездействовать, когда этот псих приступает к своим планам. Мне удалось только подскочить, а Кэри Хейл уже схватил меня за ноги, и потянул на себя.

Я завизжала.

Платье задралось, а он сел мне на колени, и держа мои запястья в одной своей руке, поправил его; затем поднял взгляд.

— Не пытайся сбежать, Энджел, — посоветовал он, наклоняясь надо мной. Я перестала извиваться под ним, потому что мое дыхание сбилось, от страха и паники. Я повернула голову вправо, и влево, проверить наличие какого-нибудь оружия, которое сгодилось бы, но ничего не было. Пустые две тумбочки. Даже не было ламп.

— Просто не бойся.

— ТЫ РЕХНУЛСЯ?! — заорала я. — Ты бы не боялся?

Он наклонился ко мне так низко, как только мог. Хотелось бы мне заехать своей головой ему в нос, чтобы его лицо не было таким идеальным, но я слишком вымоталась, а его тело давило на меня.

— Я не сделаю тебе больно, — прошептал он, почти соприкасаясь с моим лицом. Его обещание поразило меня. — Клянусь, я не сделаю тебе больно, потому что это — последнее, чего я хочу. Просто… одно мгновение, ты даже ничего не почувствуешь. Пожалуйста…

Я почувствовала, как по виску катится слеза. Глаза щиплет.

— Тогда зачем ты притащил меня сюда? Зачем ты хочешь меня убить?

— Тебе больше не зачем жить. Твои родители погибли, твой брат, твоя лучшая подруга вся твоя семья… твое сердце разрушено… ты хочешь жить в мире, где нет никого, кто любил бы тебя?

— То есть… — с моих губ сорвался смешок, и когда я заговорила, я почувствовала на губах соль. — Ты хочешь, чтобы я была благодарна?

— Нет. Я сделаю это для себя, — он опустил взгляд мне на грудь, и я тоже.

Он хочет вонзить в меня нож? Прямо в сердце?

— Разве ты не должна быть спокойна сейчас? — он встретился со мной взглядом. Его пальцы сплелись с моими, вытягивая руки над моей головой. — Ты любишь меня, ты не должна волноваться.

— Давай поменяемся местами, я заберусь на тебя, угрожая убить, и мы посмотрим, как ты будешь спокоен! — выпалила я. Мое сердце почти выскакивало из груди. Моя шея устала, и я опустила голову на подушку, шумно дыша. — Зачем ты делаешь это? Почему пытаешься убить? Почему выбрал меня?

— Ты идеальная, Энджел, — прошептал он, и прильнул к моим губам. Целую секунду я была в замешательстве, а потом замотала головой.

— Послушай, Кэри… мы вернемся домой, и разберемся с тем, что мучает тебя.

— Это ты меня мучаешь, — донес он до моего ведома, но безэмоционально. Я вспомнила слова Серены, и замотала головой:

— Нет, это не твои слова, Кэри. Это Серена. Серена манипулирует тобой, она и меня пыталась запугать. Наверное, тогда, когда ты помог ей… (если только это не он, тот кто напал на нее!), Серена поняла, что ты подвержен ее влиянию…

— Мы не можем говорить с тобой всю ночь, Энджел.

— Почему? — спохватилась я; мышцы моего пресса напряглись, и я снова вернулась на подушку; выброс страха был настолько сильным, что почти сковал меня. — Я никуда не могу сбежать. Никто не знает, где я, и что со мной…

— Вот именно. Никто не знает, где ты, поэтому тебя скоро будут искать. Тем более, после того, как поги…

— ЗАМОЛЧИ!! — я с усилием забарахталась под ним, и мне удалось сбросить его с себя, но я не стала бежать — бежать некуда, я стала молотить по его лицу, и его телу кулаками, забывая о боли. — Замолчи! Замолчи! Ты не смеешь говорить о них! Они не могли умереть, ясно?!! Не могли! Заткнись!!!

Он прижал меня к своей груди, с такой силой, что затрещали ребра. Пальцы, впились в его плечи, стараясь оторвать его от себя, но Кэри Хейл крепко держал меня в своих объятиях.

— Ты не желаешь принять правду, — зашептал он мне на ухо. Я чувствовала, как его губы касаются меня, как щетина задевает мою кожу. — Я помогу тебе сделать это, Энджел.

Я почувствовала, как мою ногу что-то кольнуло, и рывком отстранилась. В руке Кэри Хейла был шприц. Я завизжала:

— Что это? Что ты сделал?!

— Это поможет тебе не чувствовать боли, Энджел.

Мое тело онемело. Кэри Хейл положил шприц на тумбочку, а затем приобнял меня, и положил на постель, на подушки. Я не могла понять, двигаются ли мои ноги или руки. Я просто не могла дать им команду, словно забыв, как это. Я была обездвижена.

— Теперь тебе не будет больно.

— Я больше не боюсь тебя, — сказала я. К моему ужасу, то лекарство, что он вколол мне не заблокировало слезоточивые железы. Мое тело стало ватным, я повернула голову на бок, чтобы не видеть лица Кэри Хейла. Извиняющегося лица. Он казалось, был огорчен происходящим.

— Тебе не зачем жить, Энджел, — произнес он, и я глянула на него. Почему он сейчас чувствует себя виноватым? У психопатов отсутствует чувство вины.

— Ты прав, мне больше не зачем жить, — я согласилась, мое тело не принадлежало мне. — Я всегда старалась быть примерной дочерью, чтобы родители гордились мною. Уроки, факультативы, высший бал на экзаменах, стипендия в университет. Теперь они… мне больше не нужно стараться быть такой.

Я видела, что глаза Кэри Хейла блестят. Чего он добивается этим? Хочет, чтобы я пожалела его? В некоторой степени я чувствую жалость, ведь он болен, и в то же время я чувствую презрение к нему — этому парню хватило наглости чтобы притворяться хорошим парнем в течении двух месяцев. Я ненавижу его.

— Что ты мне вколол? — это лекарство сделало меня в большей степени равнодушной.

— Яд, — ответил он, поднимая глаза к потолку, словно там могли обнаружиться звезды, и судорожно вздыхая. Он что, боится, что заплачет?

— Я умираю?

— Нет.

Хорошие новости. Плохие новости — это ненадолго.

Я зажмурилась, пытаясь припомнить все счастливые моменты в своей жизни… но их оказалось не так уж много, чтобы вспоминать. Я так никогда и не увидела водопада. Я ни разу не прокатилась на чертовом колесе. Я никогда не ела осьминога, которого готовила тетя Энн…

…Я не сказала своим родителям, что люблю их… я даже не смогла поговорить с Алексом в последний раз… я сказала Дженни, что я буду свидетельницей на ее свадьбе, и закидаю ее рисом, с головы до ног…

— Даже не думай, что я стану просить тебя не делать мне больно, — заявила я. Мысль о дорогих мне людях отрезвила меня. — Как бы ты не мучил меня, не услышишь от меня подобного, ясно?

Я была столь агрессивна в своем положении, а Кэри просто сидел рядом со мной, подогнув под себя одну ногу, а вторую спустив на пол.

— Я не стану пытать тебя. Ты нужна мне, Энджел, — Кэри Хейл наклонился ко мне, убирая волосы с глаз. Они пропитались слезами. Ненавижу себя за то, что плачу сейчас. Я хочу показать ему, что ему не удастся заставить меня мучиться, я пообещала, что не стану ныть, и вот теперь…

Я шумно вздохнула — что переросло в какой-то рев.

— И долго ты будешь… говорить так со мной? Зачем это тебе?

— Что бы ты знала, что…

— Да мне плевать, ясно? Мне все равно что ты скажешь, чтобы не чувствовать себя тем ничтожеством, которым ты являешься. Или ты всерьез думаешь, что я скажу тебе «спасибо» за то, что ты похитил меня, и теперь говоришь, как тебе жаль, как ты не хочешь причинять мне боль? — я шмыгнула носом. — Веди себя соответственно!

Я почувствовала себя лучше, особенно после того, как лицо Кэри Хейла исказилось гримасой боли. Я не могла это не прокомментировать, ведь худшее что он сделает со мной это просто убьет.

— Чего ты кривишься, словно это ты лежишь отравленный ядом перед каким-то психом.

— Ты меня любишь, Энджел? — он резко посмотрел на меня, от чего колкий комментарий застрял в горле, и я сбилась:

— Чт-т-о?

— Я просил, ты любишь меня?

Я скосила глаза в сторону, мучительно припоминая каждый наш поцелуй. Их было мало, но я помню каждый. Они отпечатались в моей памяти, и в моем сердце.

Я мрачно перевела на него взгляд:

— Если я не отвечу тебе, ты убьешь меня?

Он наклонился ко мне, и я с усилием шарахнулась в сторону, а точнее попыталась отодвинуться, чего мне не удалось. Его ничуть не смутило это; он прильнул губами к моим волосам, положив руки по обеим сторонам от меня. Я смотрела на его запястье, и думала о том, как хочу сломать ему руку. Чтобы он почувствовал страх и боль.

Я перевела взгляд на него, и приказала:

— Отвали.

— Нет. — Мы встретились глазами. Он был достаточно близко чтобы я могла заметить, что его глаза не черные, как мне всегда казалось. Они с каким-то странным, темно-фиолетовым оттенком. Наверное, мне кажется, но все же…

Он продолжал: — Ты хочешь ненавидеть меня, но ты любишь меня. Это стало твоей ошибкой. Ты слишком открыто показывала свою любовь.

Я недоверчиво произнесла:

— Хочешь сказать, все поэтому? Потому что я влюбилась в тебя? Ты был рядом со мной очень долго. Помогал мне. Был моим другом… ты защитил меня от преследований… ты заставил меня влюбиться в тебя. Если кого и нужно винить во всем этом, так вини себя!

— Ты не должна была поддаваться мне, Энджел, — с сожалением прошептал Кэри Хейл, целуя меня в щеку рядом с губами. Затем, его губы встретились с моими губами, и я почувствовала знакомый привкус апельсинов. Он любит апельсины, я не помню почему, но любит. Однажды, он съел целый килограмм апельсинов, который тетя купила для одного из своих экспериментов в кулинарии. Я тогда решила: нам повезло, и Кэри спас нас от какого-нибудь кулинарного эксперимента на наших желудках.

Я приподняла руки, легко касаясь его волос. Или, я думала, что я могу двигать руками? Я лишь помню волосы Кэри Хейла на ощупь: они мягкие, и длинные, так что я могу сжать кулак. Я притягиваю Кэри Хейла ближе к себе, и он опускается, сгибая руки в локтях.

Мое дыхание учащается, и я не знаю, от того ли это, что поцелуй Кэри Хейла стал глубже, и чувственнее, или, может потому что мой разум орал: что ты делаешь? Он убийца!!! Может, у меня Стокгольмский синдром, или, может, я просто хочу поцеловать его сейчас, потому что знаю — другого шанса не представится… а может, все потому что я знаю — скоро я умру, и может быть это — шанс остаться в живых, но я отвечаю на поцелуй.

Ответа этому нет, я просто притягиваю Кэри Хейла к себе, и забираюсь ему руками под рубашку, а его рука расстегивает замок на платье, и оно оказывается внизу.

Он делает это для того, чтобы не запачкать кровью?

Мое сердце сжимается от паники, и я не успеваю ничего сказать, потому что чувствую на своей груди, что-то холодное, и содрогаюсь.

— Не делай этого, Кэри.

— Я должен.

Я резко выдыхаю, когда моя грудная клетка под давлением. Я вижу кровь, чувствую, как она течет вниз, по ребрам, скатывается на покрывало… Кэри Хейл наклоняется ко мне, и закрывает глаза своей рукой.

— Не смотри, Энджел…

Убей его, прежде чем он убьет тебя.

* * *

Я открыла глаза, и первое, что увидела перед собой — лицо тети Энн. Бледное, с опухшими глазами, и дрожащими светло-розовыми губами. Я в замешательстве посмотрела в потолок.

Где я?

Опустила взгляд на грудь. Дрожащими руками провела по своему телу, проверяя жива ли. Да, я однозначно жива.

Что происходит?

Я облизала губы. Я все еще чувствовала запах апельсинов. Я все еще чувствовала, что мое тело пронизано холодом и страхом.

— Скай?.. — тетя наконец заговорила. — Как ты себя чувствуешь?

Я сглатываю, и произношу:

— Где мама и папа? Где Алекс? Дженни вместе с ними?

С ее губ срывается стон/всхлип. Я зажмуриваюсь, до боли, и чувствую, как под веками собирается раскаленная жидкость. Слезы покатились из глаз.

— Скай… прости… я не знала, что делать… позвонила тебе… ты не должна была убегать… ты должна была вернуться домой.

Я резко открыла глаза, глядя на тетю Энн.

— Я не сбегала. — Мой голос был звонким, на грани истерики. — Кэри Хейл похитил меня. Он пытался меня убить.

Тетя в замешательстве выпрямилась. Ее лицо тут же перекосилось, и я уверена, что больше всего ей хотелось сейчас сбежать в свою комнату, зарыться в свою подушку, и плакать.

— Скай… Кэри вернул тебя домой… он… нашел тебя, когда ты пыталась уехать из города.

— Что?! — мой голос задрожал. — Он лжет! Он психопат! Он… он…

Он — что? Что я скажу? Что Кэри Хейл похитил меня, увез не знаю куда… потом… убил, а теперь я здесь? В доме тети Энн?

Я надавила ладонями на глаза, прекращая слезы.

— Где он теперь?

— Он уехал. Сказал, что… в данной ситуации будет неуместно, если он останется жить здесь. Я была согласна с ним. — Уголки ее губ опустились, она наклонилась ко мне, сдавливая в объятиях. Я не предприняла никаких усилий, чтобы обнять ее в ответ. Все происходящее в голове не укладывалось. Слезы давили на глаза так сильно, что становилось больно.

— Детка, если ты хочешь поговорить… я всегда рядом…

Я почувствовала, как у меня перехватывает дыхание.

Мысль о том, что я буду обсуждать произошедшее с тетей Энн вызвала во мне одновременно спазм одиночества, и дикость ситуации. Просто… не укладывается в голове.

Я прочистила горло, и сказала:

— Кэри Хейл. Что он сказал, когда по-вашему, вернул меня?

Тетя отстранилась от меня, сочувствующе кивая. Она догадалась что я не хочу обсуждать с ней то, что произошло. Я никогда не стану выплескивать свою боль и отчаяние на других людей! Следует запрятать их так глубоко, чтобы достать лишь тогда, когда останусь наедине.

— Он оберегал тебя. Не хотел выпускать тебя из рук.

У моей тети больное воображение.

— Я говорю правду, детка.

— Нет, не говорите. Он пытался убить меня. Он убил меня. Два раза…

Я зажмуриваюсь.

Не плачь, Скай, пока она не уйдет.

Я выдыхаю, и открываю глаза:

— Куда он ушел? — я шокирована тетиным выражением лица. Паника, страх, отчаяние… она боится меня.

Но мне все равно — сейчас у меня было много вопросов, и я хотела бы знать ответы, но у меня не было сил. Он воткнул в меня нечто острое, и холодное. Я истекала кровью, и он попросил меня не смотреть. А теперь я здесь, потому что… почему? Почему он… не завершил дело? И как оказалось, что на моем теле нет ран?

— Он не сказал, дорогая. Он просто забрал свои вещи, и ушел. Но он просил передать тебе кое-что.

— Что?

— Сказал, что в прошлом нет никакого смысла, и не стоит искать ответы на то, что случилось когда-то давно.

Да, это в стиле Кэри Хейла.

Тетя встала на ноги, украдкой вытирая глаза.

— Зак внизу. Но он в плохом состоянии, поэтому…

Уходите… пожалуйста.

Слезы подкатывали к глазам.

— Я спущусь вниз, Скай… ты должна отдохнуть.

Она выключила лампу, стоящую на столике у кровати, и ушла, оставив приоткрытой дверь. Я видела лучик света, струящийся из коридора на паркет комнаты. Свет там, но не здесь.

Мое сердце сдавило.

«Смерть, это то, что случается со всеми людьми».

Я уткнулась носом в подушку, задерживая дыхание. Перед глазами было мамино лицо.

— Скай, пообещай, что сегодня ничего не случится. Я не хочу, чтобы ты вернулась с этого бала беременной!

— Мам!

Я заплакала.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg