«Мисс Хаос»

Мисс Хаос (fb2) - Мисс Хаос [Miss Mayhem] (пер. Мария Николаевна Казанская) (Мятежная красотка - 2) 1532K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Рейчел Хокинс

Рейчел Хокинс Мисс Хаос

Посвящаю всем девушкам, их лучшим подругам, сестрам и родственным душам. Посвящаю всем угорелым девчонкам, которые спасают мир, стараются изо всех сил и разгадывают тайны. Эта книга – для вас.

Rachel Hawkins

MISS MAYHEM

Печатается с разрешения автора и литературных агентств Baror International, Ins. и Nova Littera SIA

© Rachel Hawkins, 2015

Школа перевода В. Баканова, 2015

© Издание на русском языке AST Publishers, 2015

Глава 1

– Это закончится катастрофой!

Хорошо, когда твой парень ясновидящий, но в подобных ситуациях это здорово действует на нервы.

Невольно закатив глаза, я посмотрелась в зеркальце на противосолнечном козырьке, проверила макияж.

– Мне понимать это как слова оракула, всевидящего и непобедимого, или как жалобу котика, который немного сдрейфил?

Дэвид засмеялся и, повернувшись, кинул на меня выразительный взгляд. Мой парень в своем репертуаре: на голове кавардак, на носу очки и посреди этого хаоса – синие лучистые глаза.

– Слушай, кончай уже так меня называть.

Со щелчком захлопнув козырек, я улыбнулась своему парню.

– Но ты же оракул, – с детской непосредственностью парировала я, и настал его черед закатить глаза.

– Не валяй дурака, ты знаешь, о чем я.

Окна были открыты, салон овевало прохладой. Вокруг витал легкий пивной душок, а из студенческой общаги, где проживали парни из братства «Сигма-Каппа-Ну», лился гулкий рокот басов. Вечерело, и я могла бы оказаться в сотне других интересных мест, но пока мне предстояло разобраться с делами здесь и сейчас.

Впрочем, никто не запрещал нам совмещать приятное с полезным. Я подставила губы для поцелуя и пробормотала:

– Не скучай, я мигом! – Я отодвинулась. – Такая уж наша доля.

Дэвид поджал губы, меж бровей пролегла морщинка.

– Как знаешь, – сказал он, и я, уже взявшись за дверной замок, задержалась на миг.

– Что ты имеешь в виду?

Дэвид поправил очки.

– Да вся эта история с исправлением будущего. Знаешь, иногда я думаю… а возможно ли его вообще изменить? Может, мы его лишь откладываем? А, босс?

Опустив руку, я задумалась на мгновенье, и тут перед самой машиной ка-а-ак бабахнет! Мы аж подпрыгнули.

Два чернявых парня в рубашках-поло и светлых шортах сипло заржали. В слепящем свете фар их лица было не разглядеть.

– Крутая точила! – заорал один, и дружбаны обменялись подобием кулачного приветствия. Мне тоже страсть как захотелось размять кулаки.

Начистить кому-нибудь рыло.

Дэвид судорожно вздохнул.

– Ну если уж воевать со злом, то эти придурки еще недотягивают. – Он обернулся и улыбнулся мне с хитрецой, и на щеке появилась ямочка. – От них же мокрого места не останется… Хотя я бы на это взглянул.

Усевшись на место, я пригладила волосы.

– Надеюсь, этого не понадобится. Я просто зайду, заберу близняшек и выйду. И ты ничего не увидишь, потому останешься в машине.

Дэвид насупился.

– Ну босс…

– Нет, – отрезала я, повернувшись к нему. Теплый свет фонаря выгодно очерчивал его профиль. – К тому же тебя не пустят, ты… – «Вырядился как клоун», – чуть не ляпнула я. – Парень.

Очевидно, Дэвид был настроен на спор: складка меж бровей стала глубже и заплясало колено, так что я решила не затягивать:

– Ты сделал свое оракульское дело, теперь предоставь разбираться паладину. Сейчас все уладим, и по домам.

Тут даже Дэвид Старк не решился возразить. Он кивнул и без лишних пререканий уселся ждать.

– Ладно. Только, пожалуйста, побыстрее. Это место на меня плохо влияет. Я уже подумываю купить шорты и поло. И может, еще сандалии.

С довольной ухмылкой я отстегнула ремень.

– Все, кроме сандалий. Хотя дельная футболка стала бы неплохим дополнением к твоему гардеробу.

Дэвид состроил мину и оглядел свой свитер.

– Классика всегда в моде, – сообщил он.

– И не говори. – Я чмокнула его на прощанье и была такова.

Из дверей кирпичного особняка по ту сторону улицы вывалилась компания молодых людей. Один приотстал и излил содержимое желудка в куст азалии.

Очаровательно.

– Знали б вы, девчонки, на что я иду ради вас, – пробормотала я, выходя из машины и захлопывая за собой дверь.

Я расправила плечи и с самым независимым видом направилась к зданию, стараясь не привлекать к себе особого внимания.

Сейчас надо быть неприметной. Потому я и выбрала платье. Если вдруг ситуация, хм… выйдет из-под контроля, девушка в черном платье не слишком запомнится очевидцам.

Когда я подошла, дверь оказалась распахнутой. Спасибо парням, что попались навстречу, и их перепившему другу. И так незаметно я проскользнула внутрь.

То, что на улице воспринималось как грохот, в помещении сшибало с ног. От этих басов у меня клацали зубы и ломило черепушку.

Ну и запашок…

Пиво, парни, затхлая пицца и ковер, который не пылесосили, наверное, со времен сдачи здания в далеких шестидесятых.

Брр, гадость. Нет ничего омерзительнее мужских общаг.

Однако не будем забывать о деле. Перекинув сумку на другое плечо, я всматривалась в зал, пытаясь засечь среди толпы светленькие волосы Эбигейл и Аманды.

Пару месяцев назад ноги бы моей здесь не было. Нет, вы не поймите превратно, есть студенческие братства, с которыми приятно иметь дело, но «Сигма-Каппа-Ну» к ним не относится. В большинстве своем это скопище переростков, для которых тусня и бухло – главные прелести жизни. Ну а я этих страстей не разделяю. Совсем никак.

С тех пор как в октябре я завалила нашего историка собственной туфлей, все в моей жизни переменилось.

Оказалось, что я – паладин, что-то типа супермощного воина, и задача моя – лечь костьми за оракула. Он же – Дэвид Старк, и он же – мой новый парень. Оракул предвидит будущее, что делает его весьма ценным приобретением для широкого круга людей. И при этом не самых порядочных. Была одна группа, эфоры. Веками они владели оракулами, желая преуспеть в этом мире, ведь оракул способен предсказать что угодно: от исхода войны до перспективности финансовых вложений. А от того, что Дэвид был оракулом сильного пола, эфоры вознамерились его уничтожить, ибо единственный оракул-мужчина, который существовал до сей поры, по своей мощи не шел ни в какое сравнение с женщинами и оказался на редкость нестабильным кадром. Впрочем, Дэвида спас его первый паладин, человек по имени Кристофер Холл, на пару с алхимиком Сэйлор Старк.

Поначалу я крупно лажала – ну не вышло из меня отменного заместителя. Погибли люди, включая Сэйлор, а на Дэвида наложили заклятье, наделившее его необычайной предсказательной мощью. Мало того что видения его стали яснее и четче, теперь он мог штамповать паладинов и наделил кучку девчонок на Котильоне силами, равными моим. Ну да, и еще я не упомянула о своем «бывшем». Райан стал нашим новым алхимиком. Да, все сильно запутано, но мы очень стараемся разобраться.

В общем, отчасти поэтому я оказалась здесь. Пробираюсь среди одноразовых стаканчиков и мячей для пинг-понга, старательно обходя лужи пива. Перед смертью Сэйлор сказала, что Дэвид может стать опасным для самого себя, сгореть от видений, способных сотрясти мир.

Мы с Райаном всячески ему помогали, и при нас у него было два крупных видения. В первый раз он чуть не спалил кабинет школьной газеты, когда загорелась бумага в корзине и перемкнуло компьютеры. А после второго Дэвиду пришлось неделю отсиживаться дома – у него полыхали глаза и раскалывалась голова. После этого я решила: тише едешь – дальше будешь. К тому же своя рубашка ближе к телу, как любит говаривать мамуля.

Для начала мы решили проверить благополучие друзей и близких и, если надо, принять меры к тому, чтобы их будущее оказалось чуть более радужным.

На этом этапе нам удалось спасти репутацию бабули Мэй, которая собиралась щедро подправить солью выпечку по случаю благотворительной распродажи, за что ее гарантированно поперли бы из Юношеской лиги, и вовремя выручили типографскую подругу Дэвида, которая едва не забыла сохранить свежеиспеченный выпуск «Новостей нашего городка» на жестком диске.

А теперь настал черед Эбигейл. Ее жизнь примет плохой оборот, если нынешним вечером она познакомится с дебиловатым членом братства по имени Спенсер. Они станут встречаться до самого выпускного бала, а потом она, наплевав на колледж, быстренько выскочит замуж. Дальнейшие события были сокрыты мраком, и, кроме того что в итоге близняшки расстанутся и будущее ее незавидно, Дэвид ничего не увидел.

Спасать народ от землетрясений и вулканов – дело хлопотное, к тому же вряд ли нам кто поверит, а вот спасти подружку от губительной связи?.. О-о, это нам вполне по силам.

Но сперва надо отыскать пресловутую Эбигейл. За парой стеклянных дверей был выход в просторный двор. Чутье мне подсказывало, что близнецы именно там. Я поддала ногой измятую жестянку из-под пива, как вдруг в сумочке тренькнул телефон. Эсэмэска от Дэвида: «Общаги – зло». Послание сопровождалось гадливой гримасой: сморщенный нос, рот, изогнутый подковой, и щелки-глаза. Я улыбнулась. Не знаю, что было смешнее: его физиономия или мысль, что Дэвид Старк докатился до селфи.

«Балда», – скинула я в ответ, спрятала телефон и вышла на улицу.

Здоровенный чан, превратившийся в подобие фонтана, стоял посреди двора. Двое парней держали третьего за ноги, пытаясь водрузить его на край пресловутого бочонка, и мне вдруг взгрустнулось о девушках, которые западают на таких дуболомов.

И тут – о чудо! – я различила возле кулеров две идентичные светлые головки.

– Эбигейл! Аманда! – закричала я, прокладывая себе путь среди разбросанных банок и как минимум двух дуболомов в отключке. Фу!

При виде меня близняшки вскинули брови от удивления.

– Харпер? А ты что здесь делаешь? – спросила Эби. Она сделала фирменный «конский хвост» и носила его через плечо. У Аманды волосы были убраны с лица и заколоты с боков крохотными заколками. Сестрички обрядились в красные платья, отличаясь одними прическами.

Я грозно на них взглянула и, подбоченясь, сурово произнесла:

– У меня к вам тот же вопрос. А ну, руки в ноги. Мы уходим!

Это был мой собственный трюк – не первый год я школьная активистка. Если хочешь, чтобы кто-то подчинился без лишних разговоров, веди себя как правый. Я не стала им объяснять, каким макаром меня занесло в «Сигма-Каппа-Ну», ведь тогда это прозвучало бы примерно так: «Видите ли, у моего друга открылись необычные способности и сегодня я спасаю одну из вас от ничтожной судьбы». Вместо этого я сделала ставку на двухлетний опыт в должности капитана команды чирлидеров, заставив Эбигейл и Аманду повиноваться.

Сработало.

Близняшки с минуту смотрели на меня. Эбигейл скривила рот, будто желая поспорить, но тут Аманда пожала плечами и, подхватив сестру под локоть, пробормотала: «Мне и так здесь уже надоело».

Довольная, я направилась к дверям. Все оказалось проще, чем я…

Чья-то тень выросла на моем пути.

– Тпру-у-у, дамочка. Куда разогналась?

Парень, что преградил мне дорогу, во многом напоминал моего бывшего. Высокий и крепкий, волосы в рыжину, весь обросший. Правда, в отличие от Райана, улыбка у него была гнусная. В общем и целом не хотелось с ним связываться.

– Мы уходим, – ответила я с улыбкой, но твердо, чтобы знал – это дело решенное. – Нам пора по домам.

– А мне не пора, – вдруг встряла Эбигейл. С ее плеча съехала красная лямка. Глядя на нее, и Аманда помотала головой.

Боже, все сейчас отдала бы за гипнотические способности Райана. Уповать оставалось лишь на собственную силу убеждения, которой, на мой взгляд, я обладала в достаточной мере.

– Здесь полный отстой, – заявила я, окинув рукой разбросанные по газону стаканчики, засаленные диваны в фойе и вмятины в стенах, оставленные чьими-то головами и кулаками. – Знали б твои родители, где ты шастаешь по вечерам, со стыда бы сгорели. Господи, да ты мне даже не родня, а хочется сквозь землю провалиться! Давайте, уходим.

Но франкенштейн в дверях и не думал нас пропускать. Раскинув руки, он подпирал косяк, не выпуская из пальцев красный одноразовый стакан.

– Отстой? – проговорил он, прижав мясистую клешню к буквам на своей футболке и пытаясь сфокусироваться. Его щеки раскраснелись, нос лоснился от жира. Эх, не понять мне, чем он увлек нашу Эбигейл? – «Сигма-Каппа-Ну» – лучшее братство во всем универе.

Я фыркнула.

– Ну ты хватил. Лучшее братство – это «Альфа Ипсилон». А вы – самое многочисленное братство во всем универе, потому что вам, недоучкам, баллов не хватило попасть в местечко поприличнее. А теперь отвали.

Он таращился на меня, словно моим словам никак не удавалось пробиться сквозь завесу хмеля и тупости, коих с лихвой хватало затмить его слабый рассудок.

– С-сама ты отстой, – произнес он слюняво.

– Ух, сразил наповал, – пробормотала я и, вскинув брови, обернулась к Эбигейл и Аманде: – Давайте уже свалим отсюда?

Аманда кивнула – что ж, и на том спасибо, а вот Эби стояла, закусив губу, и не сводила глаз с бугая.

– Еще нет одиннадцати, – промямлила она, теребя себя за косицу. Теперь и бугай пялился на нее, сонно щурясь. Н-да, это будет сложнее, чем я думала. – Мы могли бы еще задержаться.

Подавив вздох, я с улыбкой возразила:

– Нет, конечно. Будь добр, уйти с дороги.

– Спенсер, – заявил здоровяк, кивком откинув челку с лица. – И, по-моему, твоя симпотная подружка права – она может побыть здесь еще чуток.

Хотя особой опасности этот баран не представлял, у меня руки чесались взгреть его задницу. И, хвала небесам, мне представился этот шанс.

Увалень с силой хлопнул меня по плечу, и я поморщилась от боли.

– Слышь, ты, – успел вымолвить он, и тут я схватила его за руку и, не позволив увернуться, саданула со всей силищи в солнечное сплетение.

Он охнул, обдав меня кислым запахом пивного перегара. Фыркнув от вони, я ловко поставила ему подножку, и Спенсер рухнул на землю. Большой шкаф громко падает, так что ударился он – дай боже. Я не дала ему шанса подняться. Вцепившись в руку, я уперлась туфлей ему в грудь и перехватила пальцами за запястье. Осталось чуть потянуть на себя – и противник взвыл от боли. Имейте в виду, ломать руки не входило в мои планы.

Я лишь хотела его чуть-чуть напугать. Нет, мне и раньше доводилось делать людям внушения. Бывало, кинешь взгляд, скорчишь презрительную мину – но чтобы махать кулаками…

– Если девушка сказала «пора», – втолковывала я, прикладывая силу, – значит, пора, и не надо вставать на пути, уяснил?

Спенсер упорно молчал, я чуть-чуть поднажала, и он быстренько закивал.

– Все-все, уяснил! – заголосил он. – Я больше не буду.

Брезгливо отшвырнув его руку, я вытерла ладони о юбку.

– Очень надеюсь.

Я подняла голову и увидела близняшек – те стояли разинув рты. К счастью, в разгар вечеринки все высыпали на улицу, если не считать двоих парней, облаченных в малиновый с синим – фирменные цвета клуба «Сигма-Каппа-Ну», которые видели нас со Спенсером. Но те были слишком пьяны, чтобы что-то разобрать.

Я оглянулась на близнецов.

– Курсы самообороны, – пояснила я, пожав плечами. – Может, пойдем уже?

Спенсер успел принять вертикальное положение и сидел на полу, баюкая запястье и затравленно на меня таращась. Эбигейл заколебалась и все же последовала за мной. Но я не знала, выполнила ли свою задачу или нет.

– Ты нам не командирша, Харпер, – проворчала Эбигейл, когда мы торопливо сбегали по ступенькам, ведущим на улицу. Уходя, она схватила со стула свой кардиган и натягивала его на ходу. Видели бы вы ее мину, пока она боролась с непослушными рукавами.

«Тогда зачем ты со мной пошла?» – подумала я.

Но вслух сказала:

– Я просто оберегаю вас, так ведь поступают друзья?

– Эби права, – поддержала сестру Аманда, и близняшки встали как вкопанные у самых ворот. – Тебе, конечно, приспичило всеми повелевать, но, может, не стоит впадать в крайности?

Я остановилась. Посмотрела на девчонок. На душе скребли кошки.

Практически те же слова сказал Дэвид, когда у меня появилась идея спасать Эбигейл:

– Харпер, дай людям жить своей жизнью.

В тот раз я ему ответила: какой смысл иметь суперсилу, если ты не пользуешься ею – самую малость – во благо окружающих?

– Дамы, – с легким кивком обратился Дэвид к близняшкам. Те скорчили недовольные мины.

– А он что тут делает? – поинтересовалась Эби, и я закатила глаза.

– Он же мой парень. Надо думать, он меня привез.

Близняшки стояли и пялились на «Додж», будто он заразный, и хотя меня это немного бесило, я не могла их винить. Эта машина была настоящим раздолбышем, вмятины и соскобы, облупленная краска. Жестянка, одним словом, и досталось ей порядком. Кстати, возможно, я и сама приложила к этому руку, когда удирала на ней прошлой осенью. Я удивляюсь, как эта развалина ездит. Сама не знаю, почему Дэвид так упорствует – у него в гараже стоит превосходный тетушкин кадиллак. Ну да, устаревшая модель, немного старушечья, но хотя бы не рискует расстаться с мотором посреди дороги.

Эби открыла заднюю дверь, элегантным пинком скинув с сиденья стопку книг. Те посыпались, Дэвид поморщился. Метнул на меня горький взгляд, но смолчал.

Но когда Аманда отшвырнула прочь его милую сердцу сумку, он не стерпел – развернулся и открыл было рот, чтобы возразить:

– А ну-ка! – И тут его лицо свело судорогой.

Я как раз подумала, не разбила ли Аманда что-то ценное ненароком – сиденье было завалено всякой всячиной, – как вдруг грудь пронзила острая боль. В ту же минуту мне стало ясно, что неприятности только начинаются.

Видение.

Хотя странновато для видения. Они уже не вспыхивали внезапно, как раньше. Дэвид, конечно, не в курсе, но мы с Райаном постарались оградить его от разрушительных и жгучих приступов, расставив по городу обереги. Ради его же собственного блага. То, что он видел в последнее время, не шло ни в какое сравнение с его истинной мощью и не причиняло ему никаких мучений.

К тому же со стороны это смотрелось вполне прилично… не так, как теперь.

– Что за фигня? – раздался девчачий визг.

Дэвид тряс головой, слепо ощупывая дверь в поисках ручки.

– Дэвид! – Я потянулась к нему и крепко схватила за рукав.

Нашарив ручку, он толкнул дверь плечом и вывалился на дорогу.

Глава 2

Я бросилась следом, позабыв о близнецах, которые между делом тоже вылезли из машины.

Дэвид рухнул на колени, схватился за голову. Из его глаз хлынул золотистый свет – такой яркий, что смотреть было больно. Кто-то вскрикнул за спиной, как поперхнувшаяся птица.

– Чего его плющит?

Мысленно я уже звонила Райану, чтоб тот брал руки в ноги и дул скорее стирать память близняшкам, хотя сейчас самое главное – это Дэвид. Не знаю отчего – то ли было больно за Дэвида, то ли дар паладина сработал, но у меня все сдавило в груди. Я опустилась на колени и коснулась его руки.

Он крепко стиснул мою ладонь, и я заметила, какая липкая и холодная у него кожа.

– Все будет хорошо, – пролепетала я. От него шла такая мощь, что зубы ломило. При мне такое случалось лишь раз – в ночь Котильона. Его трясло, из глаз лился свет. Этот человек все меньше походил на моего парня и все больше – на властное чудо-юдо.

Чем он, собственно, и являлся.

Однако странно, что у него вновь появились эти видения.

– Пошли, – сказал он. У него был гулкий голос. Он даже словно двоился или троился, будто несколько человек заговорили разом. – Сейчас же. Надо ехать к ним.

Не знаю, насколько фигурально выражение «холодный пот», но теперь я буквально почувствовала ледяные капли на своем лице.

Я крепко стиснула его руку и спросила:

– Куда? Би там?

Дэвид резко повернул голову, и я вздрогнула под его взглядом.

В ночь Котильона пропала моя лучшая подруга. Блайз похитила ее и увезла бог знает куда. Из всего случившегося той ночью потеря Би стала худшим из лишений. Меня не покидало чувство, что я ее предала.

– Би уехала в лагерь для чирлидерш.

Я оглянулась – рядом стояли близняшки, недоуменно хмуря брови. Во всяком случае Аманда. Эбигейл, вне себя от потрясения, пялилась на Дэвида.

– Серьезно, что с ним? – осведомилась Эби и будто по сердцу полоснула.

– Да ничего, – отмахнулась я, приподняла руку, сцепленную с ладонью Дэвида, чтобы взглянуть на его запястье. Часов я не носила, зато Дэвид с ними не расставался. Близилось к одиннадцати, а я пообещала предкам быть дома к полуночи.

Приступ стал потихоньку проходить. Я чувствовала, как из Дэвида сочится сила, дыхание замедлялось, свет, лившийся из глаз, понемногу тускнел.

– Босс? – сипло сказал он. В голосе почти не угадывалось эхо. Дэвид все больше напоминал себя прежнего.

Втянув носом воздух, я заставила себя напрячь извилины. Перво-наперво надо отправить близнецов домой. Волноваться о родителях и о том, куда меня теперь потащит Дэвид, я смогу после того, как разберусь с Эби и Амандой.

– Ладненько, – радостно прочирикала я, хлопнув в ладоши, и, поднявшись с колен, добавила: – А сейчас все мигом в машину.

Дэвид поднялся и шаткой походкой побрел к водительской двери, явно намереваясь сесть за руль. Схватив его за руку, я мягко препроводила его на пассажирское сиденье. Близняшки не двинулись с места. Они стояли сложив руки на груди.

– И что за хрень тут происходит, а? Харпер? – спросила Аманда.

– Да, что за хрень? – поддакнула сестра.

Долгий выдался вечер, и что-то мне подсказывало, этим дело не кончится. Я покачала головой и направила близняшек к машине.

– Потом объясню, – с чувством проговорила я, хотя у меня не было ни малейших намерений что-либо им объяснять. Сейчас мое дело – позвонить Райану.

Каюсь, еще год назад я кидалась грудью на амбразуру, возглавляя кампанию «Нет СМС за рулем!». Я присягала на верность и целовала флаг, но теперь, едва завелась машина, я набрала номер Райана и послала сообщение следующего содержания: «ЧП! Встречаемся возле дома близняшек».

– Харпер. – У Дэвида был низкий, хриплый голос. – Нет времени. Надо ехать сейчас.

Мое внимание было приковано к дороге, и я не взглянула на него. Но зато сунула телефон в лоток для мелочи и, протянув руку, коснулась его колена.

– Не дрейфь, – сказала я, хотя у самой сердце колотилось как бешеное и мысли прокручивались со скоростью в миллион миль в час.

Я понятия не имела, что происходит, одно было ясно наверняка: первым делом нам надо спихнуть с рук распрекрасных сестер и молить бога, чтобы Райан вовремя получил эсэмэску, потому что отвечать он мне явно не торопился.

Мы подъехали к дому близняшек. Там стоял Райан собственной персоной, облокотившись о крышу своего авто.

– Откуда он взялся? – пропищала с сиденья Эби.

– Понятия не имею! – отозвалась я и заглушила мотор. – Жди здесь, – скомандовала я Дэвиду, для убедительности устремив на него палец.

Он вяло кивнул и махнул на прощанье рукой, привалившись всем телом к двери. Может, вы сочтете меня не очень хорошим человеком, но, хотя видеть его в таком состоянии было больно, я испытывала облегчение. И даже находила в этом подтверждение собственной правоты. Как раз от этого мы пытались его оградить, от этих мук. Дэвиду немного досаждало, что его видения не имеют ожидаемой силы, но, думаю – и он, наверное, со мной согласится, – что испытать легкое разочарование по-любому лучше, чем пережить такое.

Я хотела уже выйти, но не успела открыть дверь – передо мной внезапно возникло лицо Райана. Подперев голову руками, он сунулся в открытое окно. Выглядел он, по своему обыкновению, отпадно; ни дать ни взять, сошел со страницы модного журнала. Курчавые завитки волос, каштановые глаза, подернутые поволокой, и куча времени, проведенного на тренажерах, что лишь подчеркивается футболкой. Близняшки на заднем сиденье так и разомлели. Когда-то и я от него млела, но все это осталось в далеком прошлом. Я нахмурилась и попросила его отойти от двери, чтоб не мешался в проходе и можно было спокойно вылезти из машины.

– Что за спешка? – спросил он, когда мы шли по газону.

– У Дэвида было видение, на глазах у близняшек, – пробормотала я, кивнув в сторону авто. – Так что наколдуй свой «крекс-пекс-фекс» и сотри им память, хорошо?

Близняшки потихоньку выбирались из машины, о чем-то негромко переговариваясь. До меня доносились наши с Дэвидом имена и разрозненные слова, хотя я была погружена в свои мысли и толком не вникала в их смысл. Ну честно, не до того.

– А подробнее? – Райан наморщил лоб. – Что он увидел?

– Сейчас не важно, – отрезала я, намереваясь вернуться к машине. – Просто сотри им память, а после…

Я уже собиралась рвануть к Дэвиду, но Райан схватил меня под локоть.

– Нет, очень даже важно. Он – оракул, значит, я тоже тут при делах, и если после всего, что мы сделали, он продолжает видеть, то, значит, Харпер, у нас проблемы.

И это правда. Но только сейчас я хотела, чтобы он стер из памяти близнецов события текущей ночи, а потом уже будем что-то делать с Дэвидом. К счастью, сестры уже направлялись к нам, и взгляд Райана метнулся к ним.

– После все обсудим! – крикнула я напоследок и поспешила к машине.

Дэвид встал со своего места и пошел в обход с явным намерением сесть за руль, но тут я его остановила:

– А ну, тпр-р-ру! Не гони лошадей. Ты куда это собрался?

В свете уличных фонарей он казался обычным человеком. Под глазами пролегли глубокие тени, и двигался он с трудом, будто внутри что-то надломилось. Взявшись за ручку двери, он твердо на меня взглянул и сказал:

– Я поведу.

– Ну уж нет, – возразила я, подбоченясь.

Не самый подходящий момент спорить, кто главный в машине, да только я ни за что не позволю сесть за руль человеку, у которого вот-вот мозги из ушей потекут.

– Ты же его слышала… ну, то есть меня. Я знаю дорогу, – не унимался Дэвид.

Сзади донеслись приглушенные голоса: Райан о чем-то беседовал с близнецами. Но я особенно не прислушивалась. Стиснув кулаки, я не сводила глаз с Дэвида.

Близняшки жили на тихой улице с квадратиками одинаковых газонов, залитых светом охранных прожекторов. Кусты азалии выстроились в ряд вдоль кирпичных стен, и в каждом дворе посреди травы стояли деревца кизила или магнолий.

– Но ты мог бы указать дорогу словами. Типа как джи-пи-эс.

Дэвид моргнул и неуверенно покачал головой.

– Босс, ну хоть раз доверь мне частичку этого дела? Говорю тебе, я должен сам нас доставить. Мне уже хорошо, – его рука подрагивала, опровергая сказанное, – так что, пожалуйста, садись в машину.

Я могла бы еще с ним поспорить, но в одном Дэвид был прав: я действительно склонна брать на себя слишком много. А что мне еще остается? С тех пор как не стало Сэйлор, вся ответственность легла на меня.

Но тут я подумала про видения, которыми мы его обделили, и про нашу ложь.

Можно ведь уступить ему в этой малости?

Уронив голову на грудь, я потерла переносицу.

– Дэвид, – начала было я, и он опустил голову вровень с моей, пытаясь заглянуть мне в глаза.

– Просто доверься мне, босс, – сказал он. – Я прошу.

Близняшки спокойно направились к дому, Райан показал мне большой палец: все путем – и на этом я успокоилась. Благо хоть тут утряслось.

Тут к нам подошел Райан с широкой улыбкой.

– Ну и? – спросил он, распахивая заднюю дверь. – Куда направляемся?

Глава 3

– Я ничего против тебя не имею, – терпеливо втолковывала я уже в третий раз за последние пять миль. – Но мы с Дэвидом должны разобраться сами.

С заднего сиденья донеслось недовольное фырканье. Я оглянулась. Райан расселся, сложив на груди руки и широко разведя колени. Меня всегда бесило, что он сидит словно завладевая пространством, но я ничего не сказала. Он предъявлял претензию, будто к подружке, а мы уже давно не встречаемся. Я даже не могу объяснить, что у нас за отношения. Друзьями мы никогда не были, и я не стану лукавить, утверждая, будто стали ими сейчас. Скорее, теперь мы – напарники.

Отчасти поэтому я не хотела, чтобы Райан участвовал в нашей маленькой экспедиции. Он вообще не желал скрывать от Дэвида, что мы подсуетились и теперь он не может предвидеть события в полную силу. Я боялась, что после всех странностей сегодняшнего дня Райан сорвется и все разболтает.

– Ты тут на днях закатила истерику, – начал Райан и поправился, поймав на себе мой взгляд, – извиняюсь, жаловалась, что я маловато делаю этой волшебной хрени. – Он распростер руки в широком жесте. – А это, по-твоему, не магия?

Я взглянула на Дэвида. Тот вел машину, крепко вцепившись в руль и напряженно вглядываясь в темную даль. Мы выехали из города и стремительно удалялись от колледжа, где я наворотила дел. Жилье попадалось все реже.

Поймав взгляд Райана в зеркале заднего обзора, я произнесла:

– Я ведь имела в виду другое – что стоило бы почаще проверять обереги Сэйлор. – Городок был утыкан заговоренными оберегами, которые в свое время понаставила еще «тетушка» Дэвида. Вот мы и сказали ему, что обереги надо время от времени подзаряжать. – И еще, – добавила я, развернувшись в кресле, – думаю, не помешало бы добавить оберегов и подальше от города.

– Ясен пень. А чего скромничать, давай уж весь штат запечатаем, – предложил Райан, и я закатила глаза.

– Нет, – отрезал Дэвид. – Больше никаких оберегов.

Я удивленно крутанулась в его сторону, аж ремень безопасности впился в бедро.

– То есть как это «никаких оберегов»?

Дэвид покачал головой и, не отводя глаз от дороги, пояснил:

– У меня такое чувство, что они забивают мне все каналы.

Райан напряженно заерзал в кресле, и я взмолилась – только бы не разболтал! К счастью, он сдержался, а Дэвид между тем продолжил:

– У меня уже получилось два раза. Ведь было, так? О землетрясении в Перу и о том, как любимая сенаторша Харпер стала президентом. И с тех пор как отрезало. Уже несколько месяцев – ничего. – Он говорил все быстрее, барабаня пальцами по рулю. – Вот я и подумал: а может, это обереги? Может, все из-за них?

Я готова была провалиться сквозь землю – само собой, обереги Сэйлор были ни при чем.

– И что я теперь вижу? – размышлял Дэвид. – Самое серьезное – это то, что однажды, когда-то потом, твоя очередная подружка пойдет под венец с каким-то кретином? Не вулкан страстей, прямо скажем.

– Что за подруга и что за кретин? – заинтересовался Райан, подавшись вперед. Я не ответила.

– Мне кажется, это важно, Дэвид. – Я действительно так считала, без лукавства.

На этот раз он обернулся. Вид у него был хмурый: насупленные брови над дужками очков.

Мы уже выезжали из города, справа и слева расстилались поля, тут и там дорогу подсвечивали нечастые фонари. Неоновая подсветка на приборном щитке отбрасывала зеленоватый свет на лицо Дэвида, подчеркивая высокие скулы и запавшие глаза.

– Я не говорю, что спасение твоих подруг – никчемное занятие, – поспешно добавил Дэвид, как мне показалось, не совсем искренне. – Но ведь бывало и по-настоящему? – произнес он с надрывом. – Видения глобального масштаба, то, что могло бы, ну не знаю, мир спасти, пригодиться еще кому-то, кроме горстки твоих подруг. Сегодня я кое-что видел, впервые за долгое время, предельно ясно и без всякой посторонней помощи… И еще, босс, это важно… – Он взглянул мне в глаза. – Я видел эфоров.

– Что?..

Мое сердце бешено заколотилось.

Дэвид сжал мою ладонь и кивнул.

– Тех самых, – подтвердил он, не отрывая глаз от дороги. Скорее то было лишь отражение от фонарей, но в его глазах будто заплясали адские огоньки. Я судорожно сглотнула.

– Только они почему-то решили разместиться на порядочном удалении. Ума не приложу зачем, – пробормотал он.

Я отдернула руку.

– Погоди-ка! То есть мы едем к ним? Ты туда нас везешь?

– По ходу, такую информацию надо было давать заранее, – прокомментировал Райан, и я взглянула на него в зеркальце заднего вида. Он был хмур, рыжеватые волосы упали на лицо.

– А вы бы поехали? – осведомился Дэвид, бросив на меня быстрый взгляд. Я заметила, что его глаза больше не светятся, но это уже не имело значения.

– Да, – ответила я без особых раздумий. – Только, знаешь, не помешало бы прихватить оружие. Скажем, пару гранат.

Дэвид покачал головой и вырулил на проселочную дорогу. Машина начала подпрыгивать на кочках и рытвинах.

– Там пустыри, – со знанием дела заявил Райан. Опершись локтями о расставленные колени, он не сводил глаз с убегающей вперед дороги и поросших высокой травой полей. – Мы с парнями частенько сюда наведывались хлебнуть пивца.

– Это когда было-то? – поинтересовалась я, но он откровенно проигнорировал мой вопрос.

– Тут когда-то был дом, – сообщил он Дэвиду. – Большой такой, в стиле «Унесенных ветром». У моей бабушки, помню, над камином висела картина, один в один. Наверное, какой-то известный дом. Да только там случился пожар в семидесятых. Все выгорело дотла. Только и осталось, что каминная труба. Помню, мы еще банки в дымоход бросали.

– Сказочное времяпрепровождение, – пробормотала я, и Райан, наверное, отпустил бы какой-нибудь комментарий, но тут машина резко вильнула в сторону.

Это Дэвид жахнул по тормозам.

– Такого типа дом? – спросил он, и Райан ошеломленно кивнул.

То, что представилось взору, отдаленно напоминало Магнолия-Хаус из нашего городка, но в отличие от него, лишь подражавшего стилистике тех времен, этот, казалось, действительно был выстроен еще до Гражданской. Белые колонны у парадного входа служили опорой для кругового балкона. По обе стороны от массивной двери тянулись вытянутые в высоту окна с темными ставнями. Лившийся из них свет ложился золотистыми ромбами на безупречно подстриженный газон.

– Может, заново отстроили?.. – поделился запоздалой догадкой Райан и добавил упавшим голосом: – За три недели, что прошли с того раза.

– Вот он, – сказал Дэвид и побарабанил пальцами по рулю. – Я чувствую, а вы?

Я тоже. Не знаю как, но я определенно что-то ощущала. Не представляю, как должна была выглядеть штаб-квартира эфоров, если это, конечно, она. Просто мне всегда казалось, что столь древнее сообщество, зародившееся в античной Греции и состоящее из людей, чья цель – править миром, должно бы вершить дела в каком-нибудь храме или как минимум старинном каменном особняке. Вместо этого они восстанавливают образчик местной архитектуры.

Так что, думаю, мне можно простить сомнения в отношении его правоты.

– А ты уверен?

Дэвид, обхватив руль, молча смотрел на особняк.

– Да, – наконец изрек он. – Это то самое место.

Мы вылезли из машины, и по спине побежали мурашки. Может, внешне особняк и не казался магическим, но вокруг него явно витало какое-то волшебство. Я не заметила отметок наподобие амулетов, что наставила по всему городу Сэйлор, однако от здания волнами струилась энергия. Она шла от земли и отдавала в подошвы. От нее вставали волосы дыбом и ныли зубы.

– Сильно, – сказал Дэвид. Я протянула руку и, переплетя его пальцы со своими, сжала его ладонь.

– У тебя есть план? Или мы тупо заходим, а там…

Дэвид стиснул в ответ мою руку.

– Никакого плана. У меня просто нет вариантов, и все. Помнишь, ты говорила, что, когда я в опасности, ты ничего не можешь с собой поделать, просто идешь и спасаешь?

Я кивнула. Да, так работает связь оракула с паладином. Даже если рядом будет пылать приют с бездомными котятами, я все равно брошусь к Дэвиду. Я понимала, хотя мне это и не нравилось, что невозможно противостоять мистическому воздействию, и ты сделаешь все что угодно, не считаясь с собственными интересами.

Я заставила себя улыбнуться.

– Сказано – сделано, – ответила я, хотя мне было совершенно не ясно, что именно нам предстоит теперь делать. Впрочем, неизведанного мы с Дэвидом хлебнули порядком и благополучно справились. Так что не привыкать.

Он посмотрел на меня и улыбнулся. Во всяком случае, попытался. Как видно, усталость или испуг взяли свое, и улыбка получилась натянутой.

Но мне и этого было достаточно.

За моей спиной послышался тяжкий вздох – наверное, Райан. Я не сводила глаз с особняка, словно застыв в ожидании… сама не знаю чего.

Мы с опаской приблизились к дому, в любой момент опасаясь нападения. Паладинский инстинкт молчал, поэтому вряд ли нам что-то угрожало, и все-таки я предпочла бы не рисковать.

Мы бесшумно поднялись на крыльцо – под ногами не скрипнула ни одна доска, хотя рядом, в полуночном бризе, зашелестели папоротники в горшках. А больше ничто не шелохнулось – не промелькнула тень за окном, не послышалось шагов за дверью. Мы замерли возле входа. Здесь не было кнопки вызова или звонка, а постучаться я не решалась. А может, ну ее, эту дверь? Вышибить с ноги?

И прежде чем я решилась на какое-нибудь действие, дверь медленно отворилась.

– Круть, – пробормотал Райан. – А то я уж решил, не больно-то жуткая эта халупа.

Дэвид хмыкнул, метнув на Райана бойкий взгляд. Выглядел он уже лучше. С лица сползла бледность, и он уже начал острить:

– Ах, затащили деточку в сказку про Скуби-Ду. Ну простите.

Губы Райана тронула улыбка, и, сунув руки в карманы, он принялся переминаться с пятки на носок.

– Ах, вот вы где обретаетесь. А ты тогда Шэгги. – Он кивнул на Дэвида, и тот самодовольно усмехнулся.

– Ну а ты – Фред, – парировал он. – А босс будет, – он поддел меня локтем, – а босс, само собой, Дафна.

– А то! – поддакнул Райан, и я закатила глаза: сорванцы.

– Ну что, закончили дурачиться? Может, зайдем тогда и посмотрим на всю эту свистопляску?

Мы зашли. В доме приятно пахло. Полиролью для мебели, дорогими свечами и чем-то еще теплым и пряным. Может, чаем? Это место совсем не походило на логово злодея. Под потолком сверкала хрустальная люстра, блестела лаком деревянная лестница. На длинных узких столах стояли вазы со свежими цветами, на стенах висели прелестные картины. Изнутри это напоминало интерьер большинства старых домов. Посмотришь со стороны – сплошной винтаж, все дела, а изнутри вполне себе современная обстановка.

– А может, мы уже окочурились, – предположил Дэвид, – и попали в харперовскую версию рая?

– Не знаю, какие они злодеи, а вкус у эфоров определенно есть.

Я ступила на пышный ковер и взглянула наверх. Здесь было тихо, но дом не выглядел безлюдным.

Как знать, может, Би где-то рядом.

Я привыкла доверять инстинктам, бьющим тревогу в случае надобности, и странно было ощущать полнейшую пустоту. У меня вообще пропали всяческие ощущения, и я в который раз задалась вопросом, не заколдовано ли это место и не подавляет ли оно мое чувство тревоги.

– Если они – злодеи, тогда какого ляда мы сюда приперлись? – поинтересовался Райан, и, надо сказать, небезосновательно. Весь последний семестр мы только тем и занимались, что прятали Дэвида от эфоров, и тут вдруг добровольно пришли в их… обитель? В их штаб? На деловую встречу? Взгляд сам по себе ощупывал стены на предмет подходящего оружия. Пара увесистых подсвечников на каминной доске – сойдет на крайний случай.

Я хотела спросить Дэвида о видении, но все его внимание было приковано к какой-то картине.

– Ух ты, – потрясенно пробормотал он, и я устремила взгляд на полотно.

– Ого… – вырвалось у меня.

На картине была изображена девушка в белом платье, словно парящая в воздухе, со светящимися глазами. По обе руки от нее стояли двое мужчин: один – в доспехах, другой – в белой рясе, троицу окружали коленопреклоненные силуэты, сокрытые в тени. Они простирали к ней руки. Казалось, что краска светится, и мне даже захотелось коснуться ее руками.

– «Вещает оракул», – раздался вдруг чей-то голос, и мы, подскочив как ужаленные, обернулись на звук.

Сзади стоял мужчина, неизвестно откуда появившийся. Мы не слышали ни шагов, ни звука открывающейся двери. Лет ему было около сорока. Была в нем холеная красота, как и в убранстве этого дома. Светлые волосы, высокие скулы, изысканный костюм. От него исходила какая-то сила, подобная наэлектризованному воздуху, и я невольно растерла руки.

С любезной улыбкой он указал нам на полотно.

– Так называется эта работа. Я счел уместным ее тут повесить.

– Вы – эфор, – тихо произнес Дэвид, невольно сжав кулаки, и хозяин учтиво кивнул.

– Да. Меня зовут Александр. А вы, как я понимаю, оракул, отважный паладин и алхимик, – кивнул он на нас с Райаном. Говорил он слегка нараспев, с непонятным акцентом. – Очень мило, что вы пришли.

Александр вел себя так, словно мы приглашенные, как будто он ждал нас. Не знаю почему, но мне стало жутко. Я все прислушивалась к себе, ждала, когда инстинкты подскажут, что этот чувак задумал плохое, но ничего не последовало. Алхимия, неведомая сила, витающая в воздухе, но ничего того, что свидетельствовало бы об угрозе для Дэвида – ни теснения, ни боли в груди.

Странно, ведь эфоры издавна представляли для него главную угрозу, так почему же не врубится режим атаки? Тут до меня дошло, что они каким-то образом подавляют мою чувствительность. Возможно ли это сделать? Они же, в конце концов, умудрились пробиться сквозь амулеты и устроить Дэвиду масштабное видение. Я в тысячный раз пожалела, что с нами нет Сэйлор. Уж она подсказала бы, что делать.

– Я очень рад вас видеть, – проговорил Александр, сияя своей фасонной улыбкой, и, жеманно протянув руку, указал на тускло освещенный боковой коридор. – А теперь не соизволите ли пройти со мной…

Я собиралась уж было заявить, что мы не сойдем с этого места, как вдруг Дэвид выступил вперед и, взглянув на Александра, проговорил:

– Вы в прошлом году забрали девушку, Би Франклин. Я хочу знать, где она.

Глава 4

– Что? Би там? Ты ее видел?

Райан смотрел на Дэвида с не меньшим удивлением.

Вздохнув, Дэвид повернулся ко мне. Взъерошил волосы.

– Я ни в чем не уверен, но она… – Он сжимал и разжимал пальцы, словно пытаясь выхватить из воздуха нужное слово. – Где-то рядом. Я это чувствую.

Не сказать, чтоб способность улавливать чужое присутствие была в арсенале у Дэвида – во всяком случае, я не слышала от него ни о чем подобном. А может, он сумел уловить Би потому, она была его «детищем»? Ведь, прежде чем ее утащила Блайз, он сотворил из нее паладина.

Дэвид перевел взгляд на Александра. Тот глубоко вздохнул и нахмурился.

– Всему свое время, поверьте, – молвил он и повел рукой в сторону коридора. – Прежде всего нам надо обсудить события минувшего вечера.

– Вы имеете в виду потасовку в общаге или видение Дэвида? – поинтересовалась я, и его зеленые глаза остановились на мне. Лицо его казалось непроницаемым, хотя сам он так и лучился магией. И все же взгляд я не отвела.

– Одно неотделимо от другого, – наконец изрек он и кивнул. – А теперь если соизволите пройти со мной, то получите ответы на все вопросы.

– А где все остальные? – Дэвид скрестил руки на груди. – Здесь что, кроме вас, никого больше нет?

Александр лукаво улыбнулся:

– Наберитесь терпения.

На мой взгляд, Дэвид мог бы и дальше препираться – во всяком случае, мне бы этого хотелось – но он лишь молча проследовал за Александром.

Райан подхватил меня под локоть.

– Пошли, Харпер, – сказал он, понизив голос.

Коридор был освещен симпатичными маленькими канделябрами с крохотными бордовыми абажурами, что отбрасывали теплый свет на гладкий дощатый пол из благородных пород. Меня же не покидали мысли о Би. В воображении мелькали картины: вот Би на тренировках для чирлидерш, смеется во весь голос, вот она протягивает мне блеск для губ. Вот слезы струятся по ее лицу, когда она вопреки своей воле не дает мне подобраться к Блайз.

Вот она исчезает на моих глазах.

Я пришла сюда, чтобы узнать подробности происшествия в общаге, но теперь меня интересовало лишь одно: здесь ли Би.

Александр отворил перед нами дверь и пригласил в подобие кабинета. Убранство здесь было пышным: антикварная мебель, лампы от Тиффани, ворсистый ковер, в котором ноги утопали по самую щиколотку.

Перед блестящим лакированным столом из красного дерева стояли три кресла.

Мы сели: Дэвид устроился посередине, а Александр избрал себе широкое кресло по ту сторону стола.

– Итак, – начал он, снова улыбнувшись. – Пожалуй, начнем. Чаю?

Только теперь я заметила дымящийся чайник возле его руки, но чая сейчас не хотелось.

– Нет, – ответила я, распрямившись в кресле. – Ответьте на наши вопросы. Зачем мы здесь, какое отношение вы имеете к сегодняшнему прозрению Дэвида и где Би?

Александр откинул со лба светлую челку и нахмурился, словно я его разочаровала.

– Значит, любезности мы опустим, я понял.

– Какие еще любезности? – Райан откинулся на спинку стула и задрал ногу на ногу. – Я втюхался в это позже всех, но даже мне ясно, что вы постоянно хотите его убить.

Александр неспешно кивнул.

– Я понимаю, как это выглядело со стороны, но мы никогда не желали причинить Дэвиду вред, мы лишь пытались убрать с дороги его паладина.

– Ну да, отличный способ заручиться доверием, – сказала я, подавив дрожь.

Александр, кажется, пропустил это мимо ушей.

– Мы направили своего алхимика, чтобы тот произвел над ним ритуал Аларика, в надежде, что он не будет столь бесполезен, как мы опасались.

Обратившись в сторону Дэвида, Александр широко развел руки.

– Взгляни, что из этого вышло! Ты превзошел все наши ожидания. Ты столь силен, что можешь создавать собственных паладинов, и стабилен настолько, чтобы иметь ясные и полезные видения. В общем и целом процесс прошел даже лучше, чем мы смели надеяться.

Я невольно заскрежетала зубами, подумав о Сэйлор, истекающей кровью на кухне. И о Би, похищенной у меня на глазах.

Однако я промолчала. Если Би у него, то я буду держать язык за зубами столько, сколько потребуется.

Впрочем, Дэвида сейчас волновало другое.

– Нет никаких ясных и полезных видений, – возразил он. – Все, что я вижу, – мелочи, пустяки.

Александр по-прежнему вежливо улыбался, но было в его лице что-то, от чего волосы становились дыбом. Уж не в курсе ли он наших с Райаном дел?

– Ты обладаешь настоящей силой, – ответил Александр, – но просто не знаешь, как ею управлять. Используешь свои способности для банальных вещей, таких как спасение подруг мисс Прайс от разбитого сердца.

Я вздрогнула. Если он знает об этом, то ему точно известно и почему именно эти видения теперь посещают Дэвида. Меж тем Александр продолжал:

– С нашей помощью ты сможешь достичь своего максимального потенциала, к чему мы и стремимся.

Дэвид потер шею, пытаясь расслабить плечи.

– То есть я должен в это поверить? После того как вы месяцами – да что там, сколько я себя помню! – пытались меня убить?

Зеленые глаза Александра дважды мигнули, и вдруг, распрямившись, он протянул вперед руку.

– Возьми, – кивнул он на свою ладонь, – возьми и убедишься сам.

Дэвид взглянул на протянутую руку и прищурился.

– Я заглядываю в будущее, а не читаю чужие мысли.

Александр улыбнулся чуть шире обычного.

– Ты в этом уверен?

Чуть подавшись вперед, я внимательно вгляделась в Александра.

– Кто вы? Главный эфорский босс? Ведущий алхимик? У вас мощная магия.

Александр не отдернул вытянутой руки и не отвел от Дэвида глаз.

– С середины наполовину, – ответил он уклончиво.

Я слышала мерное тиканье часов с маятником, слышала собственное дыхание и наблюдала. Дэвид подошел и очень мягко опустил ладонь поверх руки Александра. В момент соприкосновения ничего особенного не произошло, но потом Дэвид закрыл глаза, и под его веками на мгновение промелькнул свет.

Он тут же уронил руку на колени и удивленно произнес:

– Он не соврал. Не знаю, как я понял. Просто понял, и все.

Мне это не понравилось. Ой, не к добру. Откуда-то вдруг на Дэвида снизошли способности, о которых он даже не подозревал. Сэйлор ни разу не обмолвилась о чтении мыслей, и я не обрадовалась открытию, что отныне мой парень будет видеть меня насквозь, едва мы соприкоснемся руками.

– Мы многому можем тебя обучить. – Александр сел, и кресло жалобно скрипнуло. – В твоем разуме сокрыто множество тайн.

– Ничему он не будет учиться, – заявила я, скрестив руки на груди.

Дэвид резко мотнул головой и посмотрел на меня раздраженно.

– Такие вещи я буду решать без посторонней помощи, босс, – сказал он, и в этот миг я увидела перед собой уже не оракула, не парня, а препротивного чувака, который кропал про меня гадкие статейки в школьной газете и беспрерывно со мной собачился.

– Сэйлор сказала… – Я осеклась. Сэйлор говорила, что силы Дэвида могут стать опасными и эфорам на это плевать. Их интересует лишь сила, которой он обладает. Вряд ли она успела его просветить, а такой разговор я не хотела заводить при Александре.

Райан потупил взгляд, нахмурился, Александр же пристально глянул на меня, сурово сдвинув брови.

Наконец он опустил руки на стол, из рукавов его пиджака показались синие манжеты.

– Суть проблемы, насколько я понимаю, заключается в том, мисс Прайс, что ни вы, ни оракул, ни ваш алхимик, – Райан тут же поднял голову, – в данный момент не представляете, что делать дальше. Со смертью Кристофера Холла и женщины, которую вы называете Сэйлор Старк, вы лишились какой бы то ни было помощи для защиты оракула…

– Дэвида, – перебила я. – Дэвид его зовут. – У меня мерзко дрогнул голос, хотя гораздо противнее было слушать россказни этих «помощничков».

Склонив голову набок, Александр поджал губы.

– Как угодно. Дэвида.

Он был сама вежливость и манерность. Высокомерие я чую за версту и на дух его не переношу. Я невольно заговорила с прохладцей:

– Обойдемся без вашей помощи. У нас все под контролем. У нас есть алхимик, оракул и паладин, и больше никто нам не нужен. – Это, конечно, была неправда. Меня трясло, я устала и вляпалась по самые уши, и все равно не могла принять помощь от этих людей. От тех, кто похитил Би. Если что – разберемся сами по ходу дела.

Выражение лица Александра осталось невозмутимым, хотя на щеке предательски дрогнул мускул. Наконец, выдержав долгую паузу, он потянулся к чайнику, стоявшему на краю стола, и наполнил изящную чашечку из фарфора. Сделав глоток, он вновь устремил на меня свои рыбьи глаза.

– Я не вполне представляю, мисс Прайс, как вы вообще способны что-либо контролировать, учитывая, что вы пока еще даже не паладин.

Глава 5

У меня пересохло во рту.

– То есть как? – хрипло поинтересовалась я.

Александр побарабанил пальцами по столешнице из красного дерева.

– Ну, кое-какими силами вы, конечно, обладаете. Об этом недвусмысленно свидетельствует труп Майкла.

– Майкла? – растерялась я. Рядом ощутимо напрягся Дэвид.

– Насколько я в курсе, вы знали его под фамилией Дюпон? – Александр спокойно поправил манжеты, хотя в глазах его блеснул злой огонек.

Ах да. Учитель истории превратился в убийцу и пал от моей руки. Я взглянула на Райана. Он уже слышал от меня эту историю – я рассказала все без утайки, как только он превратился в алхимика, – но тот эпизод переварить ему было особенно трудно. Тяжело принять тот факт, что твоя бывшая убила человека, пусть даже для самозащиты. Райан пристально смотрел на Александра, нервно покачивая ногой. Между рыжеватых бровей пролегла глубокая складка.

Тем временем Александр продолжил:

– Мы не оспариваем вашу доблесть, мисс Прайс, но вы еще не заработали право называться паладином.

Мне эта фраза совсем не понравилась, я положила ногу на ногу и подалась вперед.

– Я многим пожертвовала, чтобы защитить Дэвида. Потеряла лучшую подругу, врала своей семье; на моих глазах погибла женщина, которой я искренне восхищалась. Так что не говорите мне про заслуги, ясно?

– Истину глаголешь, – пробормотал Дэвид, и его рука легла на мою ладонь. Я улыбнулась ему, что не укрылось от взгляда сидевшего напротив Александра.

– Значит, вот как у вас обстоит, – сказал он, кивнув в сторону наших сцепленных рук.

В безотчетном порыве я отняла свою ладонь, как будто стеснялась этого типа. Правда, по-видимому, он и так уже все понял.

Дэвид взглянул на меня с обидой и недовольством и тут же обернулся к Александру.

– А что, это недопустимо?

Тот элегантно пожал плечами, вальяжно развалившись в кресле.

– Формально – нет, во всяком случае, я не слышал особых правил. Впрочем, раньше таких казусов не наблюдалось.

Мною возобладало любопытство, и я переместилась в кресле.

– Почему?

Постучав пальцами по подлокотнику, Александр поднял взгляд, словно решая, как бы получше выразиться.

– Оракулы обычно очень… поглощены своими обязанностями. Постоянные видения не оставляют времени на личные контакты.

Мне вспомнилось, каким был Дэвид в минуту, когда его захлестнуло видение. Трудно представить, чтобы живой человек пребывал в таком состоянии беспрерывно. Мне бы не хотелось для Дэвида такой участи.

Сейчас он с непроницаемым видом смотрел прямо перед собой, размахивая ногой, что означало погруженность в свои мысли. Вот только о чем они?

– А что вы имели в виду, сказав, что Харпер – не паладин? – спросил Райан. Вцепившись в свои манжеты, он не сводил с Александра глаз. – Значит ли это, что я не алхимик? В смысле, оракулами рождаются, это я понял, а вот если нас обоих превратили в… в тех, кто мы есть…

Эфор упреждающе поднял руку, призывая к молчанию.

– Каждый угол этого треугольника отличается от остальных. У каждого свои обязанности и круг задач. Алхимик, как только состоялась передача сил, становится алхимиком, полноправным и полновесным. Все знания предыдущего мага переходят к нему. Но паладин – это лошадка иного рода, и так было всегда. Паладин исполняет священный долг. Разумеется, так же как и оракул с алхимиком, но только его задача особенно тяжела. Чтобы мисс Прайс доказать, что она соответствует своему жребию, ей придется пройти периазм.

Это слово невзначай сорвалось с его языка, но все три слога прозвучали увесисто, словно обладали особым зарядом. Я его ощутила, и даже Дэвид заметно вздрогнул.

– Вы знаете, что это такое, мисс Прайс? – поинтересовался Александр, вскинув брови и сохраняя неизменную любезность. Мне пришлось покачать головой.

– Нет.

С деланым огорчением Александр продолжил:

– Какая жалость. Я надеялся, что мисс Старк завершила этот этап вашего обучения.

– Все было слишком сумбурно, – процедила я, – учитывая, что ваши люди под предводительством спятившей ведьмы постоянно пытались нас замочить. Поэтому времени на этот ваш, как его, не осталось.

– Периазм, – повторил он. – И, справедливости ради, мисс Прайс, мы пытались убить вас, а не оракула.

– Он Дэвид, – вставил Райан, и я благодарно ему улыбнулась.

Любезность как рукой смыло с лица Александра. Он распрямился и произнес:

– О, святые угодники! Хорошо же у вас закрутилось!

У меня вспыхнули щеки. Я отвела взгляд от Райана и посмотрела на эфора.

– Это не ваше дело.

Брезгливо поморщив нос, Александр водрузил локти на письменный стол. И протянул со вздохом:

– Молодежь. Чего ж от вас ожидать. – Когда Сэйлор Старк и Кристофер Холл ушли от нас, – продолжил он, сложив пальцы домиком, – они отказались от многих традиций, а зря. Периазм жизненно необходим.

– Это кто так сказал? – спросила я, скрестив ноги под стулом. – И почему? То есть я ведь – однозначно паладин. У меня все есть… – Я неопределенно помахала руками в воздухе. – Суперсила, или как ее там… Что он меняет, ваш периазм?

– Что меняет? – набычился Александр. – Ну, для начала вы заслужите себе право на жизнь. Это достаточно веско, мисс Прайс?

Ночка выдалась не из легких. Мне прищлось побывать в самом гнусном из студенческих общежитий – едва ли не худшем во всей Алабаме. Довелось наблюдать, как мой парень становится зверским оракулом и как «бывший» стирает память подружкам по школе. Прямо сладкая жизнь. И в довершение ко всему мне теперь угрожает смертельная опасность.

– Недолго ж вы пели про «дружбу и помощь», минут пять – и все?

Райан напрягся, но я подтолкнула его локтем, чтобы пока не лез. Рыцарский долг, я все понимаю, но вопросы жизни и смерти лучше доверять все же мне. В этом деле я – дока.

Александр откинулся в кресле и, прищурившись, улыбнулся.

– Вы – отчаянная малютка и достойны быть паладином. Но хотелось бы кое-что до вас донести, мисс Прайс. Мы пришли вам на помощь как раз потому, что вы в ней остро нуждаетесь, и не притворяйтесь, будто это не так. Соглашайтесь сотрудничать. Дэвид будет, с одной стороны, под охраной, а с другой – принесет немалую пользу своими предсказаниями. Я думаю, вы уже убедились, что наши возможности значительно превосходят силы всех вас вместе взятых. Не забывайте, я порвал ваш заслон одним махом.

– Не произносите при мне это слово, – пробормотала я, но Александр как ни в чем не бывало продолжил:

– Вы с мистером Брэдшоу должны радоваться – я сниму с вас тяжелую ношу. Но в том случае, если вы откажетесь нам подчиниться, вы автоматически будете записаны в стан врагов, и мы станем вас преследовать, пока не истребим. Когда погибает оракул, мы призываем другого, и с ним будут заново созданы паладин и алхимик.

Он подался вперед. На лоб упала белокурая прядь, внеся нотку беспорядка в его безупречный журнальный облик.

– Вы – расходный материал, и не более.

Сердце гулко стучало, во рту пересохло. Рядом тяжело дышал Райан, стиснув кулаки. По другую сторону от меня сидел Дэвид. Он гневно глядел на Александра, прекратив дергать ногой и оцепенев в напряженном бессилии.

– Тогда почему бы вам попросту нас не убить? – спросила я у эфора как можно более ровным тоном. – В смысле, вот они мы, даже гоняться не надо. Чик – и все.

– Харпер, не нарывайся, а? – пробормотал Райан, и Александр невозмутимо улыбнулся.

– Потому что мы не преследуем такой цели. Да, мы вполне в состоянии вас заменить, всех троих, но куда проще принять вас обратно к себе.

– Это не для меня, – сказала я, поднимаясь. – И не для Дэвида с Райаном.

Райан порывисто встал, сунул руки в карманы.

– Вот именно.

Но Дэвид вставать не спешил. Он сидел в кресле, уставившись себе под ноги, и поигрывал желваками.

– Дэвид? – окликнула я, и мне не понравился собственный голос – от былой уверенности не осталось и следа.

– Слушай, босс, одним нам не обойтись. Вот лично мне нужна помощь.

– Но у тебя же есть мы с Райаном.

Дэвид поспешно кивнул и заверил:

– Да-да, конечно, и вы мне здорово помогаете, но послушай… мои способности будут служить людям, и если этот чел, – он указал на Александра, – сможет помочь, то во всем появляется смысл. Ты так не считаешь?

У меня скрутило живот, я похолодела.

– Сэйлор и Кристофер отдали самое дорогое, что было в их жизни, чтобы защитить тебя от этих людей. Эфоры пытались тебя уничтожить, Дэвид. Они похитили Би.

– Да, я знаю, – сказал Дэвид, – но, босс, я читал его мысли. Он не собирается причинять мне зла, и говорит он вполне логично. Ну да, эфоры хотели меня уничтожить – они считали, что я не стану путным оракулом. Но теперь, когда я прошел ритуал и остался жив, они снова готовы меня принять. Черт, да может… – Он осекся, взъерошил волосы. – Может быть, я нужен людям. Поймите, стоит ли вам рисковать, – он кивнул на нас с Райаном, – если я не совершу ничего важного? И еще, я устал убегать. А вы?

Под стеклами его очков лучились чистые синие глаза, а в голосе слышалась мольба.

– А ведь он дело говорит, – согласился с ним Райан, и я удивленно на него уставилась.

– Ой, кажется, кто-то недавно был солидарен со мной?

Райан повел плечом, по обыкновению желая отмахнуться, и этот знакомый до боли жест показался нелепым в нынешней обстановке.

– Наша задача – защищать Дэвида, верно? И раз он так пожелал, мы не должны возмущаться. И коротать жизнь в бегах – вот уж увольте.

Я с легкостью приструню любую девчонку на тренировках, но вот с парнями, похоже, так запросто не справиться. Они – настоящее шило в заднице. Нет, вы подумайте, да это же бунт на корабле! Что они мне устроили! Да еще в присутствии человека, которого я, наверное, ненавижу.

И все же я решила изобразить, что мы действуем сообща.

– Хорошо, поедем домой и там все обсудим, – предложила я, разгладив ладонями юбку. В мягком искусственном свете в глаза бросилось небольшое пятнышко на подоле. Фу, наверное, Спенсер облил меня пивом, когда я схватила его за грудки. На меня вдруг навалилось какое-то опустошение. – Сейчас нас никто не заставляет ничего решать, и, не сочтите за грубость, это мне, а не вам придется участвовать в нелепейших греческих испытаниях в случае нашего согласия.

– Прошу прощения, – подал голос Александр, нацепив на себя маску сочувствия, – боюсь, вы неверно меня поняли. Ваше согласие здесь ничего не решает. Вы уже участвуете в периазме, мисс Прайс.

– Что? – поразилась я.

– Периазм начался в тот момент, как я сюда прибыл. И это не выбор, а ваша обязанность.

Я одурела от всего этого кошмара и чертовски устала, и потому у меня сам собой вырвался возглас: «Так нечестно!» – и тут же я ощутила себя полным ничтожеством.

– А с кем судьба обходилась по чести? – осведомился Александр, пожав плечами, и я поняла, что с этим действительно не поспоришь. Здесь с самого начала творилась сплошная несправедливость, но, что меня особенно злило, все происходило без права на выбор.

– Периазм начался, – продолжил Александр. – И вы его либо пройдете, либо погибнете.

Да уж, ситуация принимала чудовищно неприятный оборот. Пожалуй, впервые за долгое время меня пронзил страх. Не беглые вспышки адреналина во время драки или когда я оберегала Дэвида, а настоящий страх, прошибающий до нутра. Леденящая дурнота, от которой хотелось сбежать домой и спрятаться под подушку.

Сейчас это была бы непозволительная роскошь. А потому я взглянула на Александра и, твердо выдержав его взгляд, произнесла:

– Ведь это же глупо. Если я не пройду испытания и умру, у Дэвида вообще не останется паладина, ни официального, никакого, и как тогда…

– Ах да, – перебил меня эфор и побарабанил по столу своими длинными пальцами. – Как раз об этом я и хотел с вами поговорить.

– Я не закончила, – заявила я, устремив на него твердый взгляд, но тот уже поднимался из-за стола.

– На этот счет мы уже позаботились. – Александр поднял руку и кивком показал на дверь за моей спиной. – Благодаря вам, Дэвид, у нас есть запасной вариант.

Я обернулась, и сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

В дверях стояла Би.

Глава 6

Я так мечтала увидеть Би, но когда она предстала передо мной воочию, я застыла как вкопанная.

Наверное, мне было страшно поверить, что она и вправду тут.

Райан, как видно, не испытывал подобного страха. Он быстрым шагом направился к Би и заключил ее в объятия.

– Ну, блин, дела! – воскликнул он, и она опустила ладони ему на плечи. Би была на несколько дюймов ниже Райана, и из-за его плеча выглядывала ее белокурая головка. Длинные волосы были убраны в косу, и вся она казалась до жути нормальной: джинсы, футболка, и все дела…

– Ну-ну, полегче, – сказала она совершенно обычным голосом. – Ребра мне не переломай, они еще пригодятся.

Едва услышав ее привычную манеру, я мигом скинула оцепенение. В три прыжка пересекла комнату и, бесстыдно воспользовавшись преимуществами паладина, оттолкнула с дороги Райана и повисла на шее подруги.

– Живая, – сказала я, жмурясь от внезапно нахлынувших слез. – Ты цела, невредима… постой. – Я отстранилась и взглянула на нее с расстояния вытянутой руки. – Ты правда цела?

В ее огромных карих глазах сверкнули слезы. Би тряхнула головой и заверила:

– Да путем все, путем.

– Находясь под нашей опекой, мисс Франклин получала все необходимое, – сообщил Александр.

Я, вспомнив о его существовании, оглянулась и произнесла:

– Это вас не оправдывает. Вы увели ее силой.

Тот спокойно пожал плечами:

– У нас не было цели ее забирать. Блайз поступила так самовольно, и, будьте уверены, она понесла наказание.

Было что-то зловещее в этих словах. Понесла наказание… У меня отчего-то побежали мурашки. Впрочем, я тут же оправилась – не раскисать! Рядом – Би, она жива, весела, и мне наплевать на делишки эфоров.

И тут же я вспомнила, что совсем недавно Александр обмолвился о неком «запасном варианте», которым он обзавелся на случай моего провала.

В ночь Котильона Дэвид превратил всех девчонок в паладинов, впоследствии сняв с них заклятие, только вот Би тогда не было – ее утащила Блайз. А значит, подруга…

– Мисс Франклин – тоже паладин, – заявил Александр, озвучив мои подозрения. – Она жила с нами, тренировалась, и с ней хорошо обращались. Как вы сами успели заметить.

Он махнул рукой в сторону Би, и, надо признать, выглядела она вполне пристойно. Румяные пухлые щечки, прекрасная кожа, сияющее лицо – все как обычно. Промелькнуло что-то во взгляде, но я не поняла толком, что.

– Если вы провалитесь в испытаниях, мисс Франклин займет ваше место в качестве паладина, – объяснил Александр. – Все проще простого.

А вот по мне это – чушь собачья. У меня вдруг волосы поднялись на загривке. И, поскольку инстинкт паладина в это время мирно дремал, я поняла, что в дело включилась старая добрая злоба.

– То есть теперь вы превратили мою закадычную подругу в дублера на случай моей смерти? – уточнила я.

Александр откинулся в кресле, пригубил чашку чая.

– В вашей трактовке мы прямо злодеи. На деле все проще. Мы просто хотим… э-э… укрепить свои ставки. – Он кивнул в сторону Би. – К тому же мисс Франклин для этих целей должным образом подготовлена.

Когда я повернулась к Би, ее взгляд был устремлен на Александра.

– Видимо, для этого меня и забрали. Чтобы приготовить тебе… ну типа, замену.

– Ты не замена, – возразила я, стиснув ее ладони. Во мне разгоралось смятение: радость от встречи и злость сцепились в душе не на шутку. Я очень радовалась возвращению подруги, но мне не хотелось вовлекать ее в эту передрягу. Мало того что Райан оказался втянутым, теперь еще Би…

Тут к нам и Дэвид подскочил. Он убрал мою руку с ладони Би.

– Ты что?.. – воскликнула я, но он не ответил – лишь покачал головой и схватил ее руку, растерянно хмурясь.

– А тот фокус с чтением мыслей, почему у меня не выходит? – спросил он, оглядываясь на Александра.

Тот вскинул брови.

– А я разве не сказал? Как только паладин вступает в периазм, оракул лишается своей власти. Нельзя же допустить, чтобы вы, заглядывая в будущее, помогли испытуемой.

Дэвид сжал кулаки.

– Вы не посмеете! – крикнул он, и Александр пожал плечами.

– Уже посмел.

– И я никуда не вступала, – заявила я. – Вы сказали, что я либо выполню задания, либо умру. Но как понять, когда начало испытания? Где ваше «на старт-внимание-марш», где вообще…

– Периазм вступил в силу в тот момент, когда я призвал к себе Дэвида, – перебил Александр, обнажив зубы в улыбке. – Примите мои поздравления.

– Ну уж нет. Вы не будете нами командовать. Мы и без вас прекрасно справлялись.

– Неужели? – Александр уставился в потолок, будто припоминая. – Дэвид бесцельно растрачивает божественный дар, а вы двое изобретаете лазейки, чтобы близкие ни о чем не догадывались. Наставили по всему городу оберегов, дабы люди не помнили о случившемся в ночь ритуала. Вы как малые дети, строите стену из камушков, чтобы сдержать прибой. При этом, – эфор кивком указал на Би, – пропала мисс Франклин – как вы думали, на века. И вот мы пришли к вам на помощь.

Он то и дело повторял слово «мы», хотя в комнате никого больше не было. Впрочем, здесь и дом-то появился всего пару недель назад.

Не к добру это, не к добру. Вот Сэйлор бы сразу разобралась, что к чему. Самое странное, что местами все это походило на правду. И Би действительно рядом.

– Мне понятно, почему вы не доверяете нам, мисс Прайс, – продолжил Александр. – Но пока ведь вам больше не к кому обратиться. И, смею заверить, мы заинтересованы в вас не меньше.

– Это почему же? – спросил Дэвид, но Александр покачал головой.

– Всему свое время. Итак, мисс Прайс, периазм вступил в силу в минувшую полночь. Вам предстоит пройти три испытания до конца лунного цикла. Испытания могут носить как физический, так и психологический характер – например, проверка на выдержку. Вам не будет известно об их приближении и начале, и вы не получите ничьей помощи. Обратное будет нарушением закона периазма и засчитается как провал. Справившись с поставленными задачами, вы станете сильнее, быстрее и лучше во всем, что необходимо паладину, а мисс Франклин лишится своих паладинских талантов и вернется к прежней жизни. Я ясно выразился?

– Как пень, – пробормотала я, и эфор нахмурился:

– Прошу прощения?

Я отмахнулась, вздохнула:

– Я поняла. Я пройду испытания, получу больше сил, не умру, а Би распаладинится. – Я взглянула на Би, которая все еще стояла в дверях. – Ты ведь этого хочешь?

Она энергично закивала.

– А то! Она еще спрашивает!

Ну что ж, решено. Не сказать, что у меня оставался особенный выбор: – «сделай или умри» – это не варианты, но, во всяком случае, видеть на лице Би неподдельную радость было достаточным стимулом. Пройду испытания, стану сильнее, плюс не погибну, и Би будет рада. Стоящее предложение.

Я обернулась к Александру и проговорила:

– Ну ладно, я в деле.

Впрочем, для моего скоропалительного согласия была и другая причина.

Что-то свербило внутри. Отчасти, конечно же, нервы, отчасти – задор. Не скажу, что ни капельки не испугалась – да, мне придется еще больше врать, опять будет прорва опасностей, – но в последние месяцы я как будто чего-то ждала. И, наконец, снизошло.

Вдобавок вернулась Би.

Я взяла ее за руку и направилась к выходу, как вдруг Дэвид произнес:

– И что? Мы так запросто уйдем?

– Надо отвезти Би домой, – сказала я. – К тому же мы выслушали Александра, и больше добавить нечего. – Я перекинула волосы на плечо и взглянула на эфора. – Если только вы не хотите сообщить нам еще какую-нибудь пренеприятную новость.

К моему удивлению, он отозвался:

– Нет, на этом пока все.

Он хотя бы не возмутился по поводу «пренеприятной». Уже что-то.

Мы все четверо спустились в холл. Я и Би возглавляли шествие, мальчики шли позади. На полпути ко входной двери Дэвид вдруг спросил:

– И где тебя держали?

Би, шедшая рядом, повернулась к нему и ответила:

– Здесь. Только, кажется, не тут. Дом этот же, место – другое.

– Но ведь этот особняк стоял здесь и раньше, – сказал Дэвид. Он догнал нас и оттаптывал мне мокасинами пятки. – Александр как бы наколдовал его заново, что ли. Ты все же уверена?

У Би совершенно озябли пальцы.

– Я на улицу не выходила, но вроде бы было не здесь. Или, может, не в этом доме. – Она остановилась и стала почесывать лоб, силясь вспомнить. – Здесь было много комнат, словно в гостинице. Но из людей мне на глаза никто не попадался, хотя появилась еда и книги о паладинах, оракулах и…

– А что говорилось в книгах? – допытывался Дэвид.

У меня лопнуло терпение, и я замерла перед дверью, схватившись за хрустальную ручку.

– Слушай, может, хватит? У нас был тяжелый день, у Би выдалось несколько странных месяцев. Давай закругляйся с допросами.

Дэвид уставился на меня, беспокойно заламывая пальцы.

– Нам надо все это узнать, босс.

Тут на его плечо легла рука Райана. Это был дружелюбный, но жесткий жест, и в отличие от меня Райану физически удавалось проявлять к Дэвиду жесткость.

– Харпер права, – поддержал меня он. – Все это можно обсудить и потом, а пока отвезем Би домой.

– Домой, – пробормотала Би и в мечтательном забытьи проследовала за мной. Мы вышли на крыльцо. – Господи, а что думали мои родители? – Когда она обернулась, у нее были такие большие глаза, что белки просматривались вокруг радужек. – С ними все хорошо? Меня разыскивает полиция? – Она крепко взяла меня за руку. – Обо мне, наверное, в полицейских ток-шоу рассказывали?

– Нет, – ответила я, прикрыв ее руку ладонью. – Все думают, что ты в лагере для чирлидеров. Райан наколдовал. – Я осеклась. – Наверное, ты не в курсе, но…

Би покачала головой.

– Нет, я все знаю. Райан – алхимик, он творит заклинания. Мне это рассказал Александр, когда я у него находилась. – Она зябко поежилась и нахмурилась. – Но честно тебе признаюсь, я так ничего и не поняла.

– Мы объясним тебе все по дороге, – заверила я.

И мы объяснили. По дороге до города мы попеременно излагали историю событий – от той первой ночи в школьной уборной до сегодняшней вечеринки в общаге.

Когда подъехали к моему дому, все смолкли и в машине повисло молчание, нарушаемое лишь сопением Би.

– Да уж, – пробормотала она, и мы ей ответили:

– Н-да.

Теребя подол своей черной футболки, она взглянула на меня и спросила:

– А можно у тебя переночевать? Я как-то пока не готова идти к родителям. Тем более что они не скучали.

Как это нелепо, подумала я, и тут же кивнула:

– Да запросто.

Но тут Дэвид покачал головой.

– Нам надо еще многое обсудить, – напомнил он, барабаня пальцами по рулю. – Что ей там сказали? И как подготовиться к периазму, и как я теперь должен обходиться без дара, и…

Я приложила ладонь к его губам, заставив его замолчать.

– Завтра, – произнесла я. – Все завтра. Или в другой день. Сейчас я должна помочь Би, остальное потерпит.

Дэвид что-то промямлил из-под моей руки, и я закатила глаза.

– Она права, – поддержал меня Райан, подавшись вперед и обхватив подголовник. – Уже поздно, нам надо все это переварить, и Харпер с Би хотят провести время наедине.

Сказав так, он хлопнул по спинке водительского сиденья.

– Чувак, поверь, между ними встревать нельзя, – добавил он шутливо, хотя наверняка сейчас ему было не до веселья. В его голосе чувствовалась напряженность, как всегда с ним бывало в минуту волнения.

К счастью, Дэвид утихомирился.

– Ну ладно, – сказал он. – Ты прав, сейчас все равно ничего не изменишь. Потом поболтаем.

И с этими словами он подался ко мне, словно собираясь поцеловать, но замялся и мельком бросил взгляд на остальных.

Я надулась и, обхватив руками его лицо, притянула к себе и крепко чмокнула в губы. Я не сторонница демонстрировать чувства на людях, и мне не нравится, когда это делают другие, но Райан с Би ведь не посторонние и знают, что мы с ним встречаемся.

Хотя постойте.

Райан-то знает, а вот Би?..

Я оглянулась – подруга сидела разинув рот.

– Э-э, я как-то забыла об этом упомянуть, – промямлила я еле слышно, но Би по-любому уже схватилась за ручку и открывала дверь.

– Довольно с меня потрясений.

Поцеловав на прощание Дэвида – на этот раз, в щеку, – я вылезла из машины и подошла к Би, стоявшей на тротуаре.

Подруга проводила взглядом отъехавший автомобиль и прижалась ко мне.

– У тебя все так запутано, – заметила она, и мне вспомнился Александр и все, что теперь предстоит.

– То ли еще будет…

Глава 7

Когда я проснулась, Би уже ушла. На трюмо лежала записка, в которой говорилось, что подруга отправилась домой. Ничего странного в этом не было – она жила в паре кварталов от меня, просто хотелось, чтобы она побыла чуть подольше. Я желала убедиться, что с ней все в порядке. Впрочем, напомнила я себе, ей, конечно, нужно побыть с родителями, и, скорее всего, Би соскучилась по собственной кровати.

Когда я спустилась, мама уже не спала. Она вовсю копошилась на кухне, что было странно. По воскресеньям мы обычно сначала ходили в церковь, на раннюю службу, и лишь потом завтракали.

– Яичницу будешь? – спросила она, махнув рукой в сторону шипящей сковородки.

При мысли о яйцах мне стало не по себе – я не фанатка завтрака. Поэтому я покачала головой и, подцепив с тарелки яблочко, ответила:

– Нет, спасибо.

Может, конечно, у меня разыгралось воображение, но я готова была поклясться, что этот ответ маму не устроил. Она заправила за ухо волосы – такие же темные, как у меня, но стриженные покороче – и отвернулась к плите.

– Ну ладно. Я могу пожарить бекон.

Она опустила лопаточку на подставку, которую я слепила много лет назад в летнем лагере. По идее, это была лягушка, но только при обжиге почему-то растаяла и теперь больше напоминала темно-зеленую амебу.

– А может, блинчики?

Я кинула взгляд на часы и с удивлением посмотрела на маму, которая все еще была в домашнем халате.

– Мы в церковь что, не идем?

Она тихо пожала плечами и отвернулась к плите. Яичница задымилась, и мама со вздохом принялась ее отскабливать.

Я нахмурилась. Мало того что с Дэвидом у нас нелады, так еще и семейных проблем не хватало. Может, она готовится мне что-то сообщить, потому и решила зависнуть дома? Ну, типа они разводятся, или она заболела, или еще в том же духе.

Поднявшись, я отложила яблоко и спросила:

– Мам, у тебя все в порядке?

Она оглянулась через плечо.

– Ну вроде да, а что?

Яичница окончательно подгорела, и мама, тихо цыкнув, сняла сковородку с плиты. Мама была типичной женщиной во всех отношениях: вступила в Юношескую лигу, вела уроки в воскресной школе и каждый день красилась, даже если ей никуда не нужно было идти, но путной поварихи из нее так и не вышло.

– Ты никогда не пропускаешь службы, – сказала я. – И не готовишь завтрак. И не встаешь в такую рань. Вот я и подумала, мало ли…

Мама счистила яйца в ведро и поставила сковородку в раковину.

– Просто мы с тобой редко видимся. – Она скрестила руки, и на запястье блеснул тоненький золотой браслет. Когда-то он принадлежал моей сестре, но, с тех пор как ее не стало, мама носила его не снимая.

Я не ответила, и мама горестно улыбнулась.

– Не удивительно, учитывая, что ты везде нарасхват. Просто… – Она умолкла и устремила на меня ищущий взгляд. – Я за тебя беспокоюсь, родная.

Я подошла к рабочему столику в центре кухни.

– Мам, тебе совершенно не о чем беспокоиться, – ответила я. Кажется, это прозвучало убедительно, учитывая, что я несла откровенную ложь. За последние месяцы я научилась отменно врать. Гордиться тут особенно нечем, просто выбора не оставалось. Нельзя, чтобы дорогие мне люди знали о паладинах, и эфорах, и оракулах, и всех безумствах, что с ними связаны. Это небезопасно.

– В твоей жизни так много всего поменялось, – заметила мама с печальной улыбкой.

«Ты даже не представляешь, насколько», – подумала я, но вслух сказала:

– Ничего особенного.

Мама нахмурилась.

– Ничего особенного? Харпер, ты рассталась с парнем, которого так долго любила, и начала встречаться с человеком, которого, как нам казалось, искренне ненавидишь, и совсем перестала общаться с Би. – На миг ее глаза подернулись поволокой, на лице появилось замешательство. – А, кстати, где она? Кажется, куда-то поехала?

– Би уже вернулась, – радостно ответила я, и мне даже не пришлось прилагать усилий. – В лагерь для чирлидеров, помнишь? Вчера вечером явилась.

Мамино лицо слегка посветлело.

– Ах да. Как хорошо. Ладно, с Би все ясно. Но я все равно беспокоюсь за вас с Райаном. Внешне вы вроде бы довольны, но…

Я нежно стиснула ее пальцы.

– Я счастлива, мама. Мы с Райаном все еще дружим, просто уже не встречаемся.

Переварив информацию, мама ласково сжала мою ладонь.

– Ну хорошо. Только поклянись, что у тебя все нормально, ладно? – Она улыбнулась и убрала мне волосы со лба свободной рукой. – Ты ведь не выкрасишься в синий цвет и не начнешь прокалывать себе разные места?

Содрогнувшись от отвращения, я покачала головой.

– Меня тошнит от одной этой мысли. Нет, конечно.

Радостно улыбнувшись, мама душевно меня обняла.

– Ах, вот теперь узнаю свою крошку Джейн.

С утра в понедельник я направлялась к своей машине, как вдруг на обочину с ревом влетела белая «Акура» Би. Она сидела за рулем, распустив по плечам свои светлые завитки, и радостно улыбалась. Из авто лилась громкая музыка.

Я тоже ей улыбнулась, хотя что-то в ее лице настораживало.

– Подвезешь меня? – спросила я, направляясь к машине.

– Подвезу и кофе напою! – Она с победным видом протягивала из окна стаканчик из «Старбакса». Я приняла угощение, хотя что-то все равно было не так. Едва я успела усесться, как она вырулила на дорогу, барабаня пальцами по рулю.

– Как все прошло? Как родители? – поинтересовалась я, крепко вцепившись в стаканчик, дабы не расплескать напиток сквозь небольшую дырочку в крышке – Би слишком резко взяла вбок. Пришлось напрягать голос, чтобы перекричать музыку.

– Да отлично! – ответила Би, и я пожалела, что из-за солнечных очков мне не удастся разглядеть ее лица. – Ну, не сразу, конечно. Сначала они меня не узнали, будто спросонья… ну типа того. – Она пожала плечами. – А потом все пришло в норму. Как ты и сказала, они были уверены, что я в лагере для чирлидеров.

Мы почти подъехали к школе – она находилась всего в паре кварталов от моего дома. Я поставила стаканчик на специальный держатель и тронула Би за руку.

– У тебя точно все хорошо?

– А у тебя? – осведомилась она, бросив на меня встречный взгляд. Брови ее поползли вверх над стеклами «авиаторов». – Это не на меня могут в любую секунду напасть, и не мне придется вступить в смертельный бой. Хотя… – Она сделала кислую мину. – Если с тобой что-то случится, то и мне заулыбается подобная перспектива.

– Ничего со мной не случится, – заявила я с поддельной уверенностью. – Я пройду все испытания, и ты сможешь вернуться к нормальной жизни. Все станет по-прежнему. Ну, в основном.

Би въехала на парковку, заглушила мотор и повернулась ко мне. Сдвинув на лоб очки, она пристально на меня посмотрела.

– Мы ведь уже не заживем как люди, да? – И нахмурилась. – Хотя у тебя это длится уже давно.

Я, конечно, была не в восторге, что лучшую подругу заколдовали по самое не могу и теперь она мой дублер на случай, если меня зверски убьют на каком-нибудь сверхъестественном ритуале. Но, честно признаюсь, мне было приятно, что Би теперь обо всем знает и с ней можно поговорить на любую тему. Хотя бы ей больше не придется врать. А это большое облегчение, во всяком случае для меня.

– Обо мне не переживай, – сказала я. – Я уже попривыкла за эти месяцы.

– Ты поэтому постоянно зависала у Сэйлор, да? – спросила Би, открыв дверцу машины. – Все это карате…

Я кивнула.

– Я тебе все расскажу за ленчем, клянусь.

Мы вылезли из машины и очутились в лучах весеннего утреннего солнца. В воздухе витал аромат цветов, трава сверкала от росы. День выдался превосходный. Я глубоко вдохнула, и стало гораздо легче. В такие дни с трудом верится, что может случиться беда. Я заполучила назад лучшую подругу, на мне парочка чудных балеток, и ко мне направляется любимый молодой человек с улыбкой на лице и… тапками для боулинга на ногах.

– Где ты раздобыл этот ужас? – поинтересовалась я, когда Дэвид подошел ближе.

Выставив вперед ногу и вывернув лодыжку, он произнес:

– В армии спасения. Крутяк, да?

Они и впрямь сочетались по цвету с его рубашкой, и я засчитала себе маленькую победу.

Я хотела что-то сказать подруге и обернулась, но Би уже прямиком топала в школу, гордо расправив плечи.

Проводив ее взглядом, Дэвид спросил:

– Пришла в себя?

Мне вспомнилась ее фальшивая улыбка, и я неуверенно пожала плечами.

– Кажется, еще нет. – Я остановилась на этом мнении, и Дэвид согласился.

– Такой уж у нас статус-кво.

Вот тут с ним не поспоришь.

На уроках мы с Би не виделись, что неудивительно, ведь формально она не была зачислена на весенний семестр. Райан договорился сходить с ней в секретариат и уладить все с помощью магии. Наступил обед, и я занервничала. Выйдя во двор, я стала высматривать в толпе ее яркую шевелюру – безрезультатно. Райан тоже вышел во двор и уселся за столик рядом с Мэри-Бет и близняшками; Брэндон же, его лучший приятель и парень Би, куда-то запропастился.

Перехватив взгляд Райана, я прошептала:

– Где Би?

Он поднял вверх большой палец и махнул рукой, приглашая меня за свой стол. И тут же оглянулась Мэри-Бет. Она не шипела, не шикала – лишь прищурилась, и я поняла, что буду там лишней.

Была мысль вернуться и поискать в школе, но Би – большая девочка, и если она считает нужным разобраться со всем в одиночку, это ее полное право.

Вздохнув, я обвела взглядом двор и заметила Дэвида. Он помахал мне, и я решила присоединиться к нему и его друзьям по типографии, Майклу и Чи. Они расположились под раскидистым дубом на краю лужайки, и когда я подошла, Дэвид вскочил и вытащил из портфеля пиджак, предлагая присесть.

– Спасибо, – ответила я, устраиваясь на его твидовом пиджаке. Чи с Майклом, еще минуту назад смеявшиеся, при моем приближении смолкли, дружно проявив повышенный интерес к еде.

Похоже, куда ни сунься, всюду я вызываю сплошную неловкость.

– Миленькое у тебя ожерелье, Чи, – сказала я, решив прибегнуть к древнейшему средству – лести. Оценив ее ветхую армейскую куртку на пару с растянутой черной футболкой и леггинсами, которые однозначно противоречили школьному дресс-коду, я решила, что единственная вещь, которую можно похвалить без последствий, – это ожерелье.

С подозрением взглянув на меня, Чи провела пальцем по золотой цепочке.

– Я купила ее в «Уол-марте», – ответила она чуть ли не с вызовом.

Я кивнула:

– Там попадаются неплохие вещи. Изредка.

Дэвид кинул на меня наполовину отчаянный, наполовину изумленный взгляд, и я лишь пожала плечами в ответ. Я попыталась быть милой, но умиляться по поводу «Уол-марта» не хочу. Вот уж увольте.

Откашлявшись, Дэвид извлек из портфеля яблоко и принялся перекидывать его с руки на руку.

– Мы тут решаем, какую выбрать статью для газеты. – Он кивнул на друзей. – Чи поделилась идеей о том, что народ неактивно сдает вторсырье, а Майкл горит желанием докопаться до истины в столовском вопросе. Говорят, они плевали на просьбы совета школы и скармливают нам глютамат.

Я не спеша отпила диетколу, надеясь, что потяну время и в голову придет какой-нибудь дельный ответ. Но все, до чего я додумалась, было:

– Ясно.

Чи откинула с глаз кудряшки и взглянула на меня. Не сказать чтобы гневно, но в данный момент я однозначно не была в числе ее фаворитов.

– Хочешь сказать, это глупые темы?

Майкл, сидевший с ней рядом, натянул на ладонь рукава и начал подергивать правой ногой. Он был выше и костлявее Дэвида, что казалось почти невозможным, и обладал густой темной гривой, ниспадавшей на воротник и вечно лохматой. За те несколько месяцев, что мне довелось проработать в школьной типографии, мы едва ли обмолвились дюжиной слов. Я даже заподозрила, что он втайне меня побаивается.

– Да нет, – ответила я, заправив волосы за уши. – Просто… обе темы слегка грустноваты.

«И скучны», добавила я про себя.

Дэвид насупился и, притянув к себе колени, обхватил их руками.

– Новости не всегда бывают хорошими, босс.

– Я все понимаю, просто… – Я обвела их взглядом: все трое серьезно на меня взирали. – Эту газету читает от силы две сотни школьников. В лучшем случае. Да что уж греха таить, большинство экземпляров оказывается в мусорке. Ну или в центре переработки, – поспешно добавила я, чтобы задобрить Чи. – Я это к чему… Может, «Ежедневный Гроув» начнут больше читать, если газета вдруг станет, не знаю, светлее? Смешнее. Когда школьный совет выпускал бюллетень…

– Может, еще на розовой бумаге будем печатать? – прошипела Чи себе под нос, и Дэвид резко выпрямился.

– Эй, – сказал он, поправив пальцем очки на носу. – Харпер тоже в штате газеты, к тому же ее доводы не лишены здравого смысла.

Майкл кивнул, а Чи закатила глаза и поднялась.

– Дэвид, я тебя умоляю. Харпер в штате лишь потому, что по каким-то неведомым для нас причинам она – твоя девушка. Так что прости, если я не испытываю восторгов по поводу ее ценного мнения.

Она нагнулась, чтобы забрать свою сумку, и попутно кивнула Майку.

– Пойдем. Не будем мешать бесстрашному лидеру и его «первой леди» дискутировать на темы журнализма.

Майкл в растерянности переводил взгляд с Дэвида на меня, с меня на Дэвида и на грозно возвышавшуюся над ним Чи. Наконец он сдавленно произнес «Простите», и оба направились в сторону школы.

Мы с Дэвидом проводили их взглядом.

– Прости, – произнесла я, подцепив пальцами невидимый катышек с юбки. – Уж лучше бы я промолчала. Она права, конечно. Я затесалась в газету для того только, чтобы быть поближе.

Дэвид покачал головой, не сводя взгляда с друзей.

– Нет, ты имеешь полное право высказываться. А они повели себя как придурки.

За своим столиком над чем-то смеялись Райан и Мэри-Бет. Она положила голову ему на плечо, а он, приобняв ее за шею, притянул к себе и поцеловал в макушку.

– Расстояние! – закричала Аманда, швырнув в них мятой салфеткой.

– Думаю, мои друзья повели бы себя не лучше, приди ты за стол, – заметила я.

Ветер над нашими головами нежно поигрывал листьями в кроне, и мне вспомнилось, что еще этим утром я восхищалась прекрасным днем. День выдался превосходный, но, должна с грустью признать, настроение мое было не столь радостно.

Дэвид игриво поддел мою ногу носком своего кошмарного ботинка. Я подняла глаза, и он прильнул ко мне.

– Наша запретная страсть перешла общественно допустимые границы, и теперь мы за это поплатимся, – заявил он с самым зловещим видом, и я захихикала, откинув назад его ногу.

– Перестань.

Но Дэвид лишь обнял меня руками и притянул к себе.

– И мы будем прокляты! – продолжил он, крепко меня стиснув. – Изгнанники родных земель, вынужденные скитаться…

Я рассмеялась, вцепившись в юбку, которая так и норовила задраться.

– Ты не в себе, – сообщила я Дэвиду, выкручиваясь из его объятий.

Он ухмыльнулся, и в тот момент не было ни свечения в его глазах, ни чувства тревоги. Ни пророчеств, ни волшебства, ни дара. Лишь мы вдвоем, хохочущие под деревом на школьном дворе.

Я убрала с его лба непослушный локон.

– Ты мне очень как бы нравишься, – тихо призналась я, и его руки стиснули меня с новой силой.

– Да и ты недурна, босс, – отозвался он, и я удивилась, что прозвище, еще недавно столь ненавистное, теперь звучало так нежно в его устах.

Я все еще не изменила своим принципам по поводу публичного проявления чувств, но когда Дэвид поцеловал меня – быстро, но решительно, – я поняла, что время от времени это не так уж и плохо, в разумных пределах.

Я все еще улыбалась, когда из дверей вышел Брэндон, а за ним по пятам семенила Би.

– Ах, вот она, – сказала я, поднимаясь на ноги.

Я поспешно направилась к тротуару, где они стояли, и только заметила ее неестественную бледность и большие испуганные глаза.

Брэндон уставился на нее с откровенным недоумением.

– Брэндон, это же я, – сказала она. – Почему ты не подождал меня, когда я тебя окликнула?

Он смахнул со лба челку и, неловко переминаясь с ноги на ногу, ответил:

– Может, потому что я тебя не знаю?

Глава 8

Красавчик Брэндон озадаченно почесал затылок.

– Нет, ты, конечно, горячая штучка, – произнес он, пожав плечами. – Уж я бы тебя не забыл, но… слушай, вообще по нулям.

Сзади подбежал Дэвид и протяжно выдохнул:

– Черт!

Уже нашлись любопытствующие. Стайка девчонок-первокурсниц, расположившихся за ближайшим столом, явно навострили ушки. Все трое были обладательницами черных блестящих шевелюр, и одна из них, лизнув ложку с йогуртом, наклонилась к подруге и что-то шепнула на ушко.

Я взяла Би под локоть и попыталась отодвинуть ее от Брэндона.

– Все нормально, – вполголоса сказала я, но та лишь взглянула на меня и покачала головой.

– Ничего не нормально, Харпер. Мисс Картер, училка английского, меня не узнала. Ну это мелочи, но когда я направлялась в столовку, Люси Маккэрол поприветствовала меня как новую ученицу! – Подруга до боли вцепилась в мои запястья. – Как будто меня никогда не существовало. – На последнем слове ее голос дрогнул, во взгляде мелькнула паника. Я стояла, не зная, что делать, и проклинала Райана – где его черт носит? В конце концов, это он наложил заклятье. Наверняка можно что-то исправить, пере…

Но тут вклинился Брэндон. Смерив ее плотоядным взглядом, он процедил:

– А было бы жаль, если б тебя и вправду не существовало.

Би развернулась и рявкнула на него:

– Блин, Брэндон, заткнись!

Би была испугана и жутко расстроена. Она хотела лишь шлепнуть его по плечу, как делала тысячу раз до этого. Проблема лишь в том, что до этого она не была паладином…

Ее ладонь соприкоснулась с ключицей Брэндона, и в тот же миг он кубарем полетел назад, запнулся о рюкзак и грузно шмякнулся на траву, возмущенно вскрикнув.

– Брэндон!

– Би! – гаркнула я на нее.

Если до сих пор за действом следила лишь горстка любопытствующих, то теперь, готова поклясться, на нас обернулся весь школьный двор. Люди заговорили в голос, не считая нужным скрываться. Кто-то громко спросил: «Кто это такая?», и Би затрясло.

Дэвид шагнул вперед и предложил Брэндону руку, но тот рассерженно отмахнулся и, бросив на Дэвида злобный взгляд, поднялся на ноги.

– Ты что творишь, сумасшедшая телка? – обратился он к Би, и та забормотала, тряся головой и заикаясь:

– Я н-не хотела, так вышло.

– Да пошла ты, – отмахнулся Брэндон. Он был довольно хорош собой, такой весь спортивный блондин со смазливой мордашкой, но в тот миг его было не узнать: таких уродливых лиц я в жизни не видела. Он молча прошел мимо Би, задев ее плечом, и та поплелась было за ним, но я придержала ее за руку.

– Стой, – сказала я. – Мы могли бы… Вот только перемолвиться с Райаном, и все.

По счастью, к нам направлялся Райан собственной персоной. За ним семенила Мэри-Бет, не отставая ни на шаг.

– Что у вас стряслось? – спросил он на ходу.

– Это твое зак… – начала я и осеклась, поняв, что рядом стоит Мэри-Бет и все слышит. – Твой закадычный дружок расстроил Би, – по-быстрому выкрутилась я, кивнув головой в сторону школы. – Мы можем отойти на пару слов? Все четверо.

– О чем собираетесь поболтать? – поинтересовалась Мэри-Бет, и я чуть не застонала. Я успела уже привыкнуть к мысли, что Райан теперь с ней встречается, но мне совершенно не улыбалось принимать ее в расчет, когда речь идет о таких делах. Сейчас перво-наперво я должна увести Би со двора и найти место, где нам никто не помешает. Она обливалась слезами, у нее потекла тушь, и мне не нравилось, как пялится на нее компания первокурсниц за столиком.

Мне пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до ее плеча, но все-таки я это сделала: обняла и притянула к себе.

– Ни о чем, – ответила я Мэри-Бет и сверкнула глазами на Райана. – Ты не против?

И с этими словами я повела Би в Нэш-Холл. Может, не совсем гуманно было оставлять Райана разбираться с возлюбленной Мэри-Бет, но это, простите, уже не мои проблемы.

Мы зашли в школу, и нас овеяло прохладой кондиционера. Би зябко поежилась, и я растерла ладонью ее холодную руку.

– Все нормально, – произнесла я вновь эти слова, похожие на мантру, хотя и жутко далекие от истины. Би только всхлипнула в ответ.

– В школьную редакцию, – подсказал сзади Дэвид, и я повела Би туда. По дороге нам попадались люди, которые смотрели на нас с растерянностью или недоумением, и непонятно, чем это было вызвано – то ли слезами Би, то ли тем, что ее никто не мог вспомнить.

А Райана я когда-нибудь придушу. Ладно, допустим, это не его вина и чары оказались сильнее, чем он рассчитывал, но мне сейчас нужно найти крайнего, и горе-алхимик – вполне подходящая кандидатура.

В редакции сидели Майкл и Чи, но когда Дэвид попросил оставить нас на минутку, они быстренько умотали. Чи, схватив свою сумку, бросила на меня гневный взгляд, но я не обратила внимания. Сейчас были заботы поважнее, чем враждебно настроенная приятельница моего парня.

Би все еще дрожала, когда мы усадили ее в кресло на заднем ряду, и Дэвид глядел на нее с тревогой, присев задом на парту. Я как раз подошла к Би и устроилась рядом, когда в кабинет явился Райан, прикрыв за собою дверь. Опершись об нее, он сложил на груди руки. Футболка выгодно подчеркнула его бицепсы.

– Ты можешь что-нибудь сделать? – спросила Би, с надеждой взглянув на него. Она не плакала, но шмыгала носом, и я пошла взять салфетки со стола миссис Лоран.

Я протянула салфетки Би, и Райан со вздохом ответил:

– Не знаю, вся эта алхимия… – Он умолк и раскрыл ладони, потом закрыл их и продолжил: – Я вроде чутьем понимаю, как это делается, но толком не знаю. Могу наложить чары, а вот как снять их или исправить, если не получилось?.. – Райан вскинул руку и взъерошил волосы. Интересно, не перенял ли он эту привычку у Дэвида? – В общем, вряд ли, – подытожил он.

Би высморкалась и покачала головой.

– Родители меня вспомнили, хотя и не сразу, через пару минут. А потом все наладилось, словно я и не уезжала.

– Они ж как-никак родители. Может, поэтому, – предположила я, подавшись к ней и положив ладонь на ее колено. У нее была холодная липкая кожа. – С ними связь сильнее, чем…

– Чем с моим парнем? – поинтересовалась она, вскинув голову. На время в кабинете повисло молчание, и было слышно лишь хриплое дыхание Би да мерное поскрипывание парты от того, что Дэвид раскачивал ногой.

Наконец Би скомкала салфетку и произнесла:

– Я думала, когда вернусь, все будет распрекрасно. Только и тешила себя этой мыслью: вернусь домой – и заживем! – От ее взгляда у меня ком встал в горле. – Но, как видно, это были пустые надежды. Меня все позабыли, а ты завязла во всей этой истории и можешь лишиться жизни. И мало того что я потеряю подругу, так еще мне придется охранять его?! – Би махнула на Дэвида и добавила: – Без обид, ладно?

– Заметано, – тихо отозвался он. – Поверь, я уже привык быть шилом в заднице.

– Ты не шило, – машинально заметила я, тут же вспомнив свою реакцию на подобную новость, когда Сэйлор поведала мне о священном долге оберегать Дэвида. Я ответила, что не собираюсь ломать свою жизнь, чтобы спасти чью-то еще.

И снова у меня дух перехватило от дикой беспомощности. Я должна пройти периазм и остаться в живых, потому что не хочу умирать. Но, глядя на Би, которая, несмотря на свой рост (она была выше меня на полфута), казалась такой маленькой и напуганной и сидела в слезах на стульчике, подтянув к себе колено и опустив на него подбородок, я поняла, что на кону не только моя жизнь.

Я не смогла защитить ее в ночь Котильона, но если мне удастся пережить периазм, тогда она будет свободна.

– Ладно, Би, переживем как-нибудь, – сказала я, и она с надеждой на меня посмотрела. На щеках почти не осталось потеков туши – она стерла ее салфеткой, но лицо припухло и было мокрым от слез.

– Это еще не известно, Харпер, – проговорила Би и поднялась, закатив под стол свое кресло. Как раз в этот момент прозвучал звонок на урок, объявляя о конце обеденного перерыва.

– Я надеялась, что хоть вы в этом чуточку понимаете, ребята, – вымолвила она и с этими словами вышла из комнаты, оставив всех нас в потрясенном безмолвии.

Глава 9

– Как это невежливо, Харпер Джейн.

Я подняла на бабушку виноватый взгляд и опустила телефон на колени.

– Простите, бабушка Джуэл.

После школы я решила заглянуть в гости к бабулям. Би смоталась пораньше, и я попросила Дэвида подбросить меня до дома, чтобы забрать свою машину. После всего, что случилось в редакции школьной газеты, я не успела перемолвиться с Би, и хотя беспокоилась о ней, я понимала, что подруге нужно немного побыть одной. К тому же мне нечего было возразить, ведь она оказалась права: мы действительно бродим впотьмах. Но как же чертовски обидно!

Вот так я отправилась к бабушкам. За последние месяцы я пренебрегала ролью близкой родственницы, и мама частенько напоминала мне, что они хоть и тетки на самом деле, но заменили мне бабушку с дедушкой, поэтому их надо ценить.

А значит, если я к ним отправляюсь, то надо забыть о телефоне. Впрочем, я не смогла побороть искушение полазить по Интернету в поисках инфы о периазме, тем более что бабули все равно были заняты увлеченным обсуждением того, можно ли принести в церковь готовое магазинное желе. Должная подготовка – залог успеха на любом экзамене, и пусть Александр сказал, что весь смысл испытания – застать меня врасплох, вряд ли предполагалось, что я должна действовать совершенно вслепую. Так или иначе, это мало что меняло. «Гугл» предложил мне какую-то разновидность кишечной болезни, но ни о периазме, ни об испытаниях ничего не попалось. Я подумывала уже написать Дэвиду, чтобы узнать, не нашел ли он что-нибудь в книгах Сэйлор, но под взглядом бабушки Джуэл распрощалась с крамольными мыслями.

Бабушка Джуэл, будучи на год старше сестер, относилась к роли старшей не в пример серьезно. Она убедительно посмотрела на меня сквозь очки в розовой оправе на блестящей цепочке, что болталась на шее. На всех троих были миленькие пастельные свитера; а бабушка Джуэл надела светло-зеленый, в тон глаз.

Моя сумочка стояла возле стула, и я ненавязчиво сунула туда телефон. Но тут за меня вступилась бабуля Мэй.

– Да оставь ее, Джуэл, – сказала она, поглощенная созерцанием карт. – Детки обожают всю эту электронику.

– И правда, – кивнула бабушка Марта. Судя по всему, с утра она наведалась в салон красоты: ее серебристые локоны были уложены плотными завитками. – Я читала об этом в «Нью-Йорк таймс». Они жить не могут без своих навороченных телефонов. Это любовь, выделяются те же гормоны в мозгу.

Она сбросила карту и вздохнула.

– Зашла я как-то в «Бест-Бай» приглядеть себе телефончик, вертела-вертела, да так толком ничего и не поняла.

– Ты сначала с радиотелефоном научись обращаться, – посоветовала бабушка Мэй, забрав себе ее карту. Невзирая на возраст, бабулечки были свежи и румяны, такие же зеленоглазки, как я.

Пока сестры не раскудахтались, бабуля Джуэл одарила меня улыбкой и произнесла:

– У нашей Харпер роман вовсе не с телефоном, а с парнем на том конце провода.

Бабушка Марта заулыбалась и сказала, кокетливо тронув воротничок:

– Да, Райан – душка.

Бабушки Джуэл и Мэй переглянулись, состроив противные мины.

– Они же расстались, дуреха, – сообщила бабушка Мэй. – Еще сто лет назад.

– Четыре месяца, – уточнила я и, встав с кресла, направилась к столу за сладким чаем. Наполнив бабушкам стаканы, я продолжила: – Запомни, бабушка Марта: теперь я встречаюсь с Дэвидом Старком.

Марта нахмурилась. Она отложила карты и выудила из пачки изящную сигарету.

– Ах да, племянник Сэйлор.

У меня перехватило дух, и я надеялась, что бабушки этого не заметят. Так же как и в истории с Би, на жителей Пайн-Гроув было наложено заклятие, дабы никто не заинтересовался подозрительным исчезновением Сэйлор Старк. С Би все сработало превосходно – может, даже слишком, – но Райану не помешает подновить заклятье, чтобы горожане по-прежнему думали, будто Сэйлор уехала в продолжительный отпуск.

Взяв себе на заметку перемолвиться с ним словцом, я поставила чайник на место и уселась за стол. Я любила наблюдать за их игрой. Однако мне по-прежнему не разрешали играть с бабулями в карты ввиду юного возраста, и только когда я официально повзрослею, а именно выйду замуж, смогу сесть с ними за карточный стол.

– Ну и как у вас с Дэвидом? – невзначай обронила бабуля Джуэл, пристально глядя на меня из-под полуопущенных век. Мне очень нравились бабушка Мэй и бабуля Марта, но к Джуэл я питала особую теплоту. Я ничего ей особенно не рассказывала про наши события, но, кажется, она догадалась, что у нас с Дэвидом все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.

Я улыбнулась, пожала плечами:

– Да так, ничего. – Сейчас мне не хотелось вдаваться в подробности.

Бабушка Джуэл кивнула, пригубив чашку с чаем.

– Рада слышать. Я просто подумала, мало ли что: ты в последнее время сама не своя.

Бабули с готовностью захмыкали, выражая сходную озабоченность, и я закатила глаза.

– Забегалась, – объяснила я. – Весенний семестр на исходе, пора решать что-то с колледжем и подавать заявление.

И тут же ко мне обратились три пары внимательных глаз.

– О-о-о! И какой же колледж ты присмотрела, деточка? – поинтересовалась бабушка Мэй.

Обрадовавшись, что мы отклонились от скользкой темы, я стала озвучивать список своих предпочтений. В основном они находились у нас на юге и, на мой взгляд, являли собой хороший набор солидных государственных университетов и мелких колледжей частного порядка. Разумеется, все эти заведения я присмотрела еще год назад, и меня кольнула досада, что в последнее время я забросила эту тему.

Еще бы! Теперь я немножко занята.

Бабушки Мэй и Марта вежливо улыбнулись, а бабушка Джуэл спросила:

– А Дэвид?

Заметив мое замешательство, Джуэл вынула сигаретку из пачки Марты и прикурила ее от одноразовой розовенькой «Bic».

– Вы вместе пойдете учиться? Вы, конечно, недавно начали встречаться, но о таких вещах стоило бы поговорить.

Тема дальнейшего обучения была для нас с Дэвидом трудной. Нам однозначно придется идти в один колледж, и это не имело никакого отношения к сантиментам. Я даже из города не могу уехать без щемящего чувства в груди. Впрочем, нам, несомненно, удастся подобрать место, устраивающее обоих.

К несчастью, Дэвид не хотел поднимать эту тему и все время отмахивался: «Не беги впереди паровоза». Вот только «паровоз» этот стремительно приближался.

– Мы пока обсуждаем, – ответила я, чтобы успокоить бабулю Джуэл. Я, конечно, промолчала о том, что моя мечта – это колледж для девушек и она так и останется мечтой (об этом я до сих пор не могу думать без содрогания), и о том, что теперь нам придется, видимо, учитывать Райана.

Прикрыв глаза, я сделала глубокий вдох. Надо решать вопросы по мере их поступления. Разберемся с периазмом, а там дойдет и до колледжа.

К счастью, бабушка Марта сменила тему, спросив, не собирается кто-то из моих подружек участвовать в приближающемся конкурсе «Мисс Пайн-Гроув».

Откинувшись на спинку стула, я усмехнулась:

– Во всяком случае, я о таких не слышала. У нас в Пайн-Гроув мало кто этим увлекается.

В конкурсе «Мисс Пайн-Гроув», который регулярно проводился первого мая в досуговом центре, могли, несмотря на название, принять участие девушки из разных округов. В результате «Мисс Пайн-Гроув» нередко становилась девушка из какого-нибудь Аплтона или Эверсли.

Мои бабули дружно считали этот конкурс вульгарщиной, и их чуть не хватил коллективный удар, когда Ли-Энн вдруг решила в нем поучаствовать. Было это несколько лет назад.

Но еще в больший ужас они пришли, когда она стала победительницей.

Так что, когда я ответила, что никто из моих знакомых не участвует в сем пышном действе, бабушки облегченно вздохнули.

– Вот и чудненько, – сказала бабушка Марта одновременно с бабулей Мэй, которая пробормотала себе под нос: – Пакость.

– Ой, кто бы говорил. Как будто у тебя не отмечены «Малыши и короны» в списке любимых программ, – хмыкнула бабушка Джуэл, затянувшись сигареткой.

– Это другое. – Марта обиженно вздернула подбородок.

– Совершенно другое, – рьяно поддержала ее бабушка Мэй.

На этой ноте я решила убраться восвояси. Мне еще предстояло заскочить к Дэвиду и вместе с ним полистать книги Сэйлор. Я хотела узнать у Би, не видала ли она у Александра каких-нибудь книг, но в свете сегодняшнего инцидента решила повременить с расспросами.

Уже в дверях у меня зазвонил телефон. Взглянув на бабуль, я покачала сумочкой:

– Вы не против, если я отвечу?

– Валяй, милая, – сказала бабушка Мэй, небрежно махнув рукой. Я улыбнулась и полезла за телефоном. Звонил Райан, что было само по себе неожиданно – он всегда отправлял эсэмэски, если ему требовалось выйти на связь.

Не успела я поздороваться, как он срывающимся голосом прокричал:

– Харпер, срочно чеши сюда!

Глава 10

На всех скоростях я помчалась к нему. Благо у паладинов есть отличительная черта: мы водим машину с ловкостью каскадера. Когда я подъехала, Райан маячил в дверях.

– Ты чего долго? – спросил он. Надо сказать, выглядел он неважно, в лице ни кровинки.

Захлопнув за собой дверь авто, я взбежала на крыльцо, в спешке чуть не запнувшись о кресло-качалку.

– Гнала как могла, – ответила я, заходя в дом. – Что стряслось? Новое испытание Александра?

Эта было первое, что пришло мне на ум после звонка ополоумевшего Райана, и по дороге сюда я прокручивала в уме разные варианты. На вид он был в норме, хотя и порядком взвинчен. Он покачал головой и махнул на дверь.

– В моей комнате. – Райан запустил пятерню в шевелюру. – Эм-Би.

Он казался таким потерянным, что у меня екнуло сердце. Я со всех ног бросилась к лестнице, представив себе распростертую на полу Мэри-Бет с распоротым животом, и была даже рада, обнаружив ее сидящей на кровати. На первый взгляд она была в полном порядке, не считая разве что легкой… э-э… заторможенности.

– Привет, Мэри-Бет, – поздоровалась я, придумывая на ходу причины своего появления в спальне ее кавалера. Может, он пригласил меня писать с ним реферат?

Мэри-Бет не ответила и как будто бы даже не слышала.

Я оглянулась на Райана – тот стоял привалившись к дверному косяку и едва не плакал. Во всяком случае, глаза у него были на мокром месте.

Присев у постели, я щелкнула пальцами перед лицом Мэри-Бэт. Та лениво мигнула, раз, другой – ноль эмоций.

– Ну, выкладывай. Что ты с ней сделал? – поинтересовалась я.

Таким убитым я не видела его с тех пор, когда он запорол штрафной бросок в корзину заклятых «Вэб-Спайдерс». Он стоял, сложив руки на груди и переваливаясь с ноги на ногу.

– Да не знаю я! Она так обозлилась из-за того, что я ушел с обеда! Я просто хотел все исправить…

– Райан, – зарычала я, но тот упреждающе поднял ладонь.

– Да понял я, понял. Кретин и придурок! Короче, я использовал блеск для губ, что остался после Сэйлор.

А я-то голову ломаю, отчего от Мэри-Бет так разит розовым маслом?..

– Ты поцеловал ее с этим блеском? – Я удивленно вскинула брови. Райан насупился.

– Ну а что такого? Она – моя девушка. Мне же надо было как-то его… м-м… наложить.

Сидя на корточках возле Мэри-Бет, я всматривалась в ее лицо.

– Может, ей нельзя было его глотать? – размышляла я вслух. – Ну и много ты «наложил»?

Райан опустился рядом. Он выглядел таким несчастным, что едва не заламывал руки.

– Да я бы не сказал, – ответил он, и по его шее разлилась жаркая волна. – Знаешь, я все же парень. Странно бы это смотрелось, если б я весь перемазался блеском для губ и ходил такой, источая нежный аромат.

Ничего смешного тут не было, но я не сумела сдержать улыбку. Райан крякнул и нервно усмехнулся.

– Надо бы мне покопаться в вещичках Сэйлор – вдруг у нее еще что-то завалялось для гипноза. Не с руки как-то блеск с собой таскать.

– Может, добавлять его в лосьон для бритья? – предложила я. – Или в тот вонючий парфюм, о котором трещат на каждом углу.

Он втянул носом воздух, приподняв богатырские плечи. И напомнил:

– Я таким не пользуюсь.

– Это точно, иначе бы мы долго не встречались, – кивнула я.

Райан вновь улыбнулся и, лукаво прищурившись, поинтересовался:

– А как ты называешь Дэвида? Что там за словцо у вас, которое его бесит?

– Котик, – ответила я, и Райан засмеялся.

– Да уж. Мы бы с тобой недолго протянули, если бы ты меня так называла. – Он явно был в добром расположении духа, но тут перевел взгляд на Мэри-Бет, и улыбка сползла с его лица. – Все ведь исправится, да?

Я подалась к Мэри-Бет, и мы встретились взглядами – она явно пыталась сфокусироваться.

– Мэри-Бэт?

Та моргнула и снова будто отключилась. Райан встал и принялся растирать затекшие колени.

– Бог ты мой, – простонал он. – Напустил морок на собственную девчонку! Гребаный блеск!

Конечно, он выразился немного по-другому, но я его не виню. В данной ситуации я и сама не погнушалась бы крепким словцом.

Райан махом пересек комнату, подошел к столу и схватил злополучный тюбик.

– К чертям собачьим! – И, не успела я глазом моргнуть, швырнул блеск прямо в окно.

Мигом оказавшись на ногах, я крикнула:

– Райан! Ну подумаешь, один раз облажался – это не значит, что он тебе больше не понадобится. А вдруг его кто-то подберет? – Подскочив к окну, я выглянула на улицу, хотя и знала, что с такого расстояния на земле ничего не разглядеть.

– Как же все это достало. – Райан уронил голову на руки и со стоном опустился на кровать. – Мало того что с Би запорол все заклятье, а теперь еще и Эм-Би!

Не припомню случая, чтобы Райан вслух признавал факт своего несовершенства. Да я и не думаю, чтобы он хоть в чем-то был несовершенен. Все ему давалось легко – это у нас было общее. Вспомнив отчаяние и грусть, с которыми я встретила новость о своем неожиданном паладинстве, я невольно ему посочувствовала.

– Ну что ты. – Моя рука зависла над его плечом. Он сидел весь такой понурый, подперев голову руками. Хотелось утешить его, обнять, чисто по-дружески, но я засомневалась, что это будет уместно при наших нынешних отношениях. Поэтому я сделала то, что мне показалось самым невинным: похлопала его по спине и опустила руки на колени. – Ты не облажался. Ты просто еще не постиг все колдовские премудрости.

Райан убрал руки с лица и повернулся ко мне.

– Да ни за что на свете мне их не постигнуть! Все эти зелья, примочки, оракулы – тут черт ногу сломит!

Учитывая, что я не имела ни малейшего представления, когда начнется периазм, мне нечего было возразить. Потому я снова хлопнула его по спине и сказала:

– Да не грузись ты так, разберемся.

Райан протяжно выдохнул, взъерошив челку своим дыханием.

– Ты прям заладила, разберемся да разберемся…

Его слова неприятно кольнули. Я отдернула руку.

– Да, и могу повторить. Все наладится.

Райан выпрямился и взглянул на меня поверх сомкнутых у лица ладоней.

– Ты никогда не признаешься, что влипла по самые уши.

Я открыла было рот, но Райан упреждающе вскинул руку.

– Не спорь, это правда. Только теперь на повестке дня не школьные танцульки, и не тренировка чирлидеров, и не комитет по самоуправлению. Тут вопрос жизни и смерти, а ты все делаешь вид, будто это твой очередной проект. Пойми, тут могут пострадать люди!

Он взглянул на сгорбленную Мэри-Бэт на кровати.

– Уже страдают.

Я подошла к книжному шкафу. Пара биографических романов об известных спортсменах, а в основном – видеоигры и прочий хлам да фотографии в рамках. Когда-то там были мы с Райаном, теперь же из рамочки улыбалась счастливая Мэри-Бет. Из-под одной из них, где они стояли в обнимку на крыльце ее дома, торчал бирюзовый кусочек бумаги. Это был задник весеннего карнавала, куда мы ходили вместе с Райаном. В тот раз темой была «подводная жизнь». Судя по всему, Райан вставил свою фотографию с новой пассией поверх нашей.

Я взяла с полки рамку – захотелось открыть ее и проверить свою догадку.

– Думаешь, я ничего не понимаю? – наконец заговорила я, не поднимая глаз. – В ночь Котильона умерла Сэйлор Старк, похитили Би, а теперь вот эфорам приспичило затесаться в друзья, и я вдруг должна проходить какие-то непонятные испытания, а если не пройду, то остаток дней нам придется улепетывать, стараясь, чтобы нас не прикончили.

Мой голос оборвался на последнем слове, и Райан вздохнул.

– Прости, Харпер, – проговорил он тихо и вдруг с усмешкой добавил: – Знаешь, так странно… Я чуть было тебя не обнял, а потом подумал, что теперь нам, наверное, нельзя.

Я обернулась и с улыбкой поставила фотку на место.

– И у меня такое бывает. Так что придется нам как-нибудь обойтись без обнимашек.

Райан сцепил перед собой руки и снова грустно взглянул на Мэри-Бет.

– Рассосется со временем.

– Конечно, – согласилась я, но не очень уверенно. Сэйлор в былые дни частенько использовала этот блеск, но я ни разу не поинтересовалась, как с ним обращаться. Когда она погибла, ее снадобья и эликсиры мы без лишних раздумий передали Райану. Он унаследовал навыки Сэйлор, но это не значило, что он точно знает, как ими пользоваться. В который раз мне стало жаль, что ее нет рядом.

У Мэри-Бет затрепетали ресницы, и Райан ринулся к ней, упав на колени.

– Эм-Би?

– Голова, – пробормотала она заплетающимся языком и коснулась виска. Ее рыжие волосы раскинулись по плечам, на бледном лице проступили веснушки.

– Все хорошо, – сказал он, придерживая ее голову. – Все в порядке.

Я так и не поняла, что он делал: то ли пытался внушить ей какую-то установку, то ли утешал, как надлежит настоящему парню. Так или иначе Мэри-Бет явно была не в порядке: щеки пылали, она щурилась, обводя комнату мутным взглядом.

Я догадалась, что сейчас самое время слинять – а то, не дай бог, придет в себя и обнаружит меня в спальне своего парня.

А поскольку такая перспектива ничего хорошего не сулила, я быстренько, махнув Райану на прощание, пробормотала «Мне пора» и ушла. Райан лишь отстраненно кивнул мне вслед.

Выбравшись из этого дома, я принялась прочесывать кусты в надежде найти брошенный блеск (и лелея надежду, что никто не увидит, как я шныряю в кустах перед домом Райана Брэдшоу). Наконец я нащупала его за кустами камелии и, вытащив оттуда, встала на ноги. Райану этот блеск еще пригодится, и теперь он, наверное, будет внимательнее, перед тем как его «накладывать».

Глава 11

– На рынок, кэп? – спросила я, заводя машину. Би сидела на пассажирском сиденье в солнечных очках, положив локоть на спущенное стекло.

– Газуй, – пробурчала она. – Пусть в моей жизни случится хоть что-то нормальное.

Второй день в школе выдался не в пример лучше первого. Уже меньше учителей считали Би новенькой, а Эби с Амандой и вовсе ее признали, порядком снизив градус уныния. Брэндон по-прежнему ее сторонился, а когда я упомянула о нем за ленчем, Би прервала меня, упрямо встряхнув головой:

– Не надо об этом.

После школы я собиралась пойти домой и поискать информацию о колледжах. После того разговора с бабулями я вспомнила, что собиралась добавить в свой список еще пару пунктов. Но тут в планы вмешалась Би. Она догнала меня и спросила, не хочу ли я потусить «по-девчачьи». Вот так мы и оказались на полпути к «Галерее».

– А ты не паришься из-за Райана с Мэри-Бет? – внезапно поинтересовалась Би, и я бросила на нее беспокойный взгляд.

– С чего вдруг? – отозвалась я, и подруга взглянула на меня со значением.

– А-а, ясно. – Я свернула вправо, собираясь срезать через центр. – Муторно, конечно, но в целом нормально.

– Мэри-Бет совсем с тобой не общается. – Наматывая на палец белокурую прядь, Би упорно не сводила с меня глаз.

– Так она и раньше со мной особо не разговаривала – хамила разве что. А теперь и подавно – они же встречаются. А тебя это что, сильно парит?

Би пожала плечами и, подтянув ногу, обхватила себя за колено.

– Да не особо. Просто интересно. Я ж теперь с вами вроде как повязана. К тому же мы подруги, ну и все такое…

Я отвела взгляд от дороги.

– Слушай, мы с тобой, и Райан, и Дэвид – супергерои. И у тебя других тем не нашлось, как только чужое белье ворошить?

Би фыркнула со смешинкой:

– Ну, мало-помалу…

– Ты уверена, что у тебя все…

– Да путем, Харпер, не парься, – заверила Би и обхватила колено покрепче. – Оклемалась, конечно, куда я денусь.

Я не нашлась с ответом и просто включила радио.

Мы заворачивали на центральную площадь, как вдруг Би будто подкинуло в кресле. Она что-то живо затараторила, указывая на статую одного из основателей Пайн-Гроув. Адулфус Бриджфорт горделиво взирал на город с высокого постамента.

– О боже! Кто-то изуродовал мистера Бриджфорта!

Я кинула беглый взгляд на статую и вновь обернулась, жахнув по тормозам. На каменном постаменте были выдолблены какие-то значки.

«Стражи». Впритирку к тем, что в свое время установила Сэйлор, оберегая Дэвида.

Сердце готово было выскочить из груди. Я развернулась, и мы взяли курс на Магнолия-Хаус.

– Харпер! – Би развернулась ко мне всем корпусом. – Нам не туда!

– Немножко срежем, – поспешно ответила я.

Магнолия-Хаус, огромный особняк, где ежегодно проводился Котильон, приютился в тени дубовой аллеи. Мы проехали мимо без остановки, но я различила такие же отметины на деревянных колоннах парадного входа. Еще одно место, где Сэйлор оставляла своих «стражей». Они были на месте, но теперь рядом с ними красовались еще чьи-то руны.

Александр, не иначе, или кто-то из его приспешников. Вот только для чего эти знаки?

Где-то час спустя я стала счастливой обладательницей двух пар туфель, платья для Весеннего бала, пары джинсов и роскошной юбки «Лили Пулитцер». Жаль только, от этих приобретений я не стала ни на йоту счастливее.

– Сделай лицо попроще, – посоветовала подруга, кивнув мне через вешалку с полосатыми рубашками в стиле рэгби.

Я помотала головой в тщетной попытке сменить выражение лица. Я объяснила Би все про «сторожей», но они упорно не выходили у меня из головы. Когда Сэйлор рассказывала нам про эфоров, я воображала их этаким руководством, исполняющим административную функцию, чуваками в костюмах, которые только дергают за ниточки и не обладают собственными способностями. Александру каким-то чудом удалось прорваться сквозь наш заслон, и теперь он, очевидно, делает приготовления к периазму. Наверное, эти новые «сторожа» призваны в чем-то ему помочь. И способен ли один «сторож» аннулировать действие другого?

Я послала Райану пять эсэмэсок, но он до сих пор не ответил. Поразительно! В кои-то веки мне понадобилась его помощь, а он преспокойно отсиживается.

– Да задумалась просто, – ответила я подруге.

Та понимающе кивнула.

– Об испытаниях ничего не слышно?

– По нулям. – Я вздохнула. Прошло уже несколько дней из отведенных нам двадцати восьми. Александр сказал, периазм будет длиться один лунный месяц, но, если не считать ложной тревоги Райана, ничего существенного так и не произошло.

И это странно.

Взяв Би под руку, я обогнула одежный ряд и потянула ее к выходу.

– Идем, я сегодня не в духе. Меня спасет только булочка с корицей.

Мы вышли в ресторанный дворик. Би пошла взять нам попить, а я отхватила пару коричных булок.

Когда я вернулась, Би уже сидела за столиком неподалеку от карусели с двумя баночками диетколы. Я присоединилась, и она подтолкнула ко мне колу, а вместе с ней и флаер, отпечатанный на бледно-розовой бумаге.

– Зацени-ка!

Я взяла флаер в руки и с недоумением вскинула брови.

– Конкурс красоты «Мисс Пайн-Гроув»?

Би отпила из банки и кивнула:

– Мы просто обязаны записаться.

С недобрым прищуром я пожевала соломинку, придумывая подходящий ответ. Мимо прошла стайка знакомых по школе девчонок с тяжелыми портфелями, и Би проводила их алчущим взглядом.

Но тут же, встряхнув головой, переключилась на флаер. Постучав по бумаге накрашенным ноготком, она сказала:

– Посмотри на число.

Я посмотрела.

– Первое мая.

– Да, – кивнула Би. – Последний день лунного цикла. Вроде бы Александр говорил, что на испытания уйдет один лунный месяц.

Было, говаривал. Но только тогда я восприняла это как прорву времени, а не то, что случится буквально на днях.

– Ведь эфоры любят устраивать эффектные представления, – размышляла Би, уставившись на флаер. – Вспомни, во что вылился Котильон. – У Би заблестели глаза. Давненько не видела я ее такой оживленной. – Все эти испытания нацелены на тебя, а значит, тут или школа будет замешана, или весь город. Ты вроде у нас активистка, все это – твоя стихия.

А ведь дело говорит! Не пойму только, от чего мне стало так паршиво – то ли от мысли, что вся эта жуть произойдет на глазах целого города, то ли от того, что она додумалась раньше меня.

Не дождавшись ответа, Би пожала плечами.

– Не раскисай. Даже если я ошибаюсь, повеселимся вволю. Проведем время как нормальные люди.

Я прыснула со смеху.

– Слушай, Би, я тебя обожаю, но только конкурс «Мисс Пайн-Гроув» далек от нормальности. Никогда этого не понимала. Выхаживать по сцене в купальнике, на шпильках. – Я не стала добавлять, что несколько лет назад, когда Ли-Энн поучаствовала в этом действе, родичей чуть инфаркт не хватил. Мне страшно даже представить их реакцию, когда они узнают, что я вознамерилась пойти по ее стопам.

Мельком взглянув на меня, Би взболтала в банке остатки колы.

– Ну соглашайся, будет весело. Считай, тот же Котильон.

По мне, «Мисс Пайн-Гроув» и Котильон – как небо и земля. Я хотела поделиться с подругой своими соображениями, как вдруг пальцы Би судорожно сжались на банке – ее посетила блестящая идея.

– Ой, слушай, а если я появлюсь на сцене с суперпуперкороной на голове, так, может, все сразу вспомнят о моем существовании?..

Она, конечно, шутила, но эти слова крепко запали мне в душу. Пожевывая соломинку, я размышляла. А ведь после всего произошедшего неудивительно, что Би хочется нормальной жизни. К тому же, если она права и последнее испытание состоится на этом конкурсе, мы должны быть во всеоружии.

– А знаешь, это неплохо скажется на анкете, – вслух подумала я. – Разносторонние интересы.

Би улыбнулась, сверкнув белоснежной улыбкой.

– Так значит, да?

Мне представилось, как ужаснутся бабули при виде еще одной племяшки, разгуливающей нагишом перед зрителями. Жуть.

– А ты клянешься, что мне не придется петь?

Лицо Би озарилось лучезарной улыбкой.

– А то! – Би прищурилась и добавила с хитрецой: – К тому же на конкурсе талантов принято блистать настоящим талантом. А между нами девочками, еще никто не назвал твой «вокал» искусством.

Я запустила в подругу мятой салфеткой.

– Ха-ха, очень смешно! – И тут же я сообщила, постучав по флаеру:

– На следующей неделе надо подать заявку. Так что готовь ответы про мир во всем мире, а я освежу свои навыки с жезлом.

Би взяла флаер и, сложив его вчетверо, деловито сунула в клатч.

– По рукам. – Она подняла голову и неожиданно просияла: – Ой, смотри, Райан!

Я повернулась, и наши взгляды встретились через прилавок. Мне даже показалось, что он не получал эсэмэски, но тут на его лице мелькнула тень стыда, и стало ясно, что я ошиблась. Он с радостью дал бы деру, но было поздно – мы друг друга заметили.

– Щас вернусь, – бросила я и в темпе направилась к «бывшему». Тот стоял с независимым видом и, сунув руки в карманы, выдумывал отмазку.

Тут все было понятно без слов, и все-таки я попыталась:

– Ты получил мои эсэмэски?

– Харпер…

– По городу расставлены новые «стражи», и я не представляю, что это за фигня.

– Ну да, я сам их поставил.

Наверное, впервые в жизни у меня в прямом смысле отвисла челюсть.

– То есть как это ты?

– Александр попросил. Это часть процедуры, – пояснил Райан, помахав рукой в воздухе. – Этого самого – паразма… маразма…

– Периазма, – рассерженно прошипела я. – Ну и как они действуют, твои «стражи»?

Райан подвигал плечами, словно разминаясь.

– Они для того, чтобы Дэвид не уехал из города. Тот же принцип, что и у Сэйлор; только ее не давали зайти, а мои не дадут ему выйти.

Я почувствовала, что мои волосы вот-вот встанут дыбом.

– А зачем это понадобилось Александру?

– Я без понятия, – признался Райан. – Он сказал, это как-то связано с испытаниями, ну и…

– То есть Александр связался с тобой без моего ведома, и ты мне ничего не сказал?..

– Да когда я успел? Двух дней не прошло! К тому же Мэри Бет не в восторге от наших встреч. А мне приходится считаться с ее мнением.

Пожалуй, впервые в жизни мне было так трудно сохранять хладнокровие, но с этой задачей я справилась на «ура».

– Понимаю, – сказала я. – Но только я уже несколько дней теряюсь в догадках, и, если тебе что-то известно про паладинские дела, ты должен все мне рассказывать. Особенно если это касается благополучия Дэвида.

Райан испустил тяжелый вздох и сунул руки в задние карманы.

– Я делаю все возможное, Харпер, но только вот…

– Нам всем сейчас трудно, – напомнила я, однако Райан лишь покачал головой.

– Вам с Дэвидом легче, согласись.

Я взглянула на него в упор.

– А тебе почем знать? У Дэвида голова раскалывается от видений, и я без конца за него волнуюсь, за себя волнуюсь, за тебя, за Би.

– Слушай, да я не говорю, что вам легко! Но вы хотя бы способны друг друга понять. У тебя началось это самое, паладинское, – он неопределенно взмахнул рукой, – ты с ним поделишься, у Дэвида видения – ты уже знаешь. Вы можете говорить об этом и не бояться, а мне приходится врать! Все время врать!

По другую сторону раздаточной стойки закружилась карусель, зазвучал механический перезвон. Какая-то малышка потащила маму к разрисованной яркой лошадке. Я невольно взглянула на них и вдруг заметила две идентичных светлых головы в толпе.

Эби и Аманда. Вот так подстава! Черт!

Подхватив Райана под руку, я потащила его в закуток, где размещались уборные и питьевые фонтанчики.

– Я все понимаю, тебе нелегко, – поспешно заверила я, когда мы скрылись от посторонних глаз. – Моя жизнь тоже не сахар. Если хочешь, могу расписать почему, во всех подробностях, с пояснениями и примечаниями.

Его глаза взметнулись к потолку, что было похоже на гримасу исступления, но я все равно продолжала, крепко вцепившись в его локоть:

– Ты не должен от меня что-либо скрывать. У нас ничего не выйдет, если мы не будем друг с другом честны.

Райан взглянул мне в глаза, и его русые брови поползли на лоб.

– О чем ты? То есть хочешь признаться Дэвиду, что все это время мы мухлевали с его видениями?

Я покачала головой.

– Не греби все в одну кучу, это другое. Мы старались ради его же блага.

Райан протяжно вздохнул.

– Говори что угодно, но мы не можем больше врать. Слышала, что пообещал ему этот чувила Александр? Помощь. А ведь ему не требуется помощь. У него не было дельных видений только потому, что мы вовремя подсуетились.

Он протянул руку и крепко сжал мою ладонь, лежавшую на его локте.

– Пойми, мы должны сказать Дэвиду правду.

– Правду? О чем?

Глава 12

Перед нами, поджав губы и скрестив руки на груди, стояла Мэри-Бет.

– Ты все не так поняла, – сказала я, сама того не желая, и тут же возненавидела себя за эти слова. Райан готов был прожечь меня взглядом – очевидно, тоже возненавидел.

Не стану вдаваться в подробности о том, что было дальше. Вы когда-нибудь видели, как подростки устраивают разборки на публике? Постыдное зрелище. В общем, все так и случилось. Крик, слезы, Райан, пытающийся сжать Мэри-Бет в объятиях, и ее ответные вопли: «Не трогай меня!»

Честно, я попыталась слинять, но когда эти двое застыли в проходе, я осталась стоять возле питьевых фонтанчиков, мечтая только об одном – провалиться на месте. На нас смотрели зеваки, куча зевак, и дело шло к тому, что вот-вот вызовут копов, но тут Мэри-Бет, сорвав с шеи свое ожерелье, швырнула его к ногам Райана и убежала. И если бы этого не случилось, привели бы охранников, и мне пришлось бы сменить имя и переехать из этого города, а может быть, даже и штата.

На этот раз Райан не пытался ее остановить. Наверное, когда тебе в лицо швыряют подарок с криком «пропади ты пропадом!», ты вроде как понимаешь, что поезд ушел. Он опустился на корточки и, подобрав ожерелье, остался сидеть в задумчивости, подперев голову руками.

Тут из-за угла вышла Би с кучей покупок. Увидев, что Райан сидит на полу, а я стою рядом и грызу ноготь, она вытаращила глаза. Едва до меня дошло, чем я занимаюсь, я с отвращением вынула палец изо рта и вытерла о юбку. Наверное, переняла эту гадкую привычку у Дэвида. Он всегда выделывает что-то подобное.

Вопросительно вскинув брови, Би показала глазами на Райана.

– Мэри-Бет, – ответила я, и подруга понимающе кивнула.

Словно по команде Райан встал, сунул ожерелье в карман и, растерев руками лицо, произнес:

– Ну просто здорово.

На самом деле он выразился несколько иначе, но сейчас мне было не до нотаций.

Я боязливо коснулась его плеча и попыталась утешить:

– Зато теперь не придется врать.

Мы стояли в тесном проходе. Я подпирала собой питьевой фонтан, а вокруг толклись люди у раздаточного прилавка. Не самое идеальное место для разрыва отношений.

Райан поднял голову и посмотрел на меня. Я знала его всю жизнь. Мой первый парень, с которым я целовалась и делала прочие вещи, в тот момент казался совершенно чужим человеком.

– Да плевать мне на это, – отозвался он бесцветным, но напряженным тоном.

Мне будто влепили затрещину. Нет, я, наверное, не проявила должного сочувствия к его отношениям с Мэри-Бет, но он должен был понимать, что рано или поздно все это закончится?.. Ну а как иначе? Он намертво повязан с нами, со мной и Дэвидом. Жаль, что он пострадал, ну а кто виноват? Сам с ней спутался.

Ляпни я что-то в этом роде – и нашей с Райаном дружбе пришел бы конец, но тут, к счастью, вмешалась Би. Опустив свои пакеты, она тронула Райана за плечо.

– Не подвезешь меня? – попросила она. – Я приехала с Харпер, а ей срочно в школу.

Я оторопела. Впервые об этом слышу. Я кинула на подругу вопросительный взгляд, и Би незаметно кивнула.

– Пошли, – вяло согласился Райан.

Би прошептала мне одними губами:

– Я с ним поговорю.

Вот это дело. Би с Райаном всегда ладили, и уж если кому-то под силу вернуть его в команду Харпер, то это ей.

Я проводила их взглядом, подхватила пакеты, что Би оставила на дороге, и потащилась к парковке.

У своего дома я с удивлением обнаружила машину Дэвида. Я зашла в дом. На диване сидела мама.

– А вот и ты! Дэвид ждет тебя в комнате. Сказал, у вас общий проект по какому-то предмету.

– Ах да. – Я повесила сумочку на крючок возле входа рядом с воистину гнусной отцовской курткой с эмблемой Алабамского университета. – Совсем из головы вылетело. Мы с Би по магазинчикам прошвырнулись.

– Надеюсь, у меня кредитка не задымилась? – подколола мама, и я втихаря состроила гримасу: да, покуролесила я на славу.

Я взбежала по ступенькам на второй этаж, и мама крикнула вслед:

– Только чур не запираться!

Закатив глаза, я крикнула:

– Есть, мэм!

К Райану родители относились терпимо – видимо, привыкли к нему за то долгое время, что мы встречались. А вот в отношении Дэвида они проявляли крайнюю тревогу, как бы чего не вышло. Смешно, учитывая, что мы с Дэвидом пока не в той фазе… Нет, нас друг к другу тянуло, и обсуждалось такое не раз, просто как-то все не было подходящего момента, да теперь еще эти эфоры со своими испытаниями… – В общем, неизвестно, когда у нас случится что-то серьезное.

Ну и, конечно, не в присутствии родичей, которые расположились на первом этаже, держа ухо востро. Без вариантов.

Распахнув дверь, я увидела Дэвида. Сидя в моем кресле, он медленно крутился. При виде меня он перестал вращаться и отключил телефон.

– Я вижу, вы с Райаном успели стать центром скандала?..

Я устало опустилась на постель.

– Это что, уже в «Фейсбуке» выложили?

– Ага. – Он посмотрел на меня поверх очков, вопросительно вскинув брови. Такое выражение появлялось у него частенько и даже казалось вполне миловидным, но только сейчас я понятия не имела, как его трактовать.

Я театрально зажмурилась и, заслонив руками лицо, пропищала:

– Ах, стыдобища какая, почти как твоя рубашка!

Скрипнуло кресло, и что-то ткнулось в мои колени. Я отняла от лица руки и увидела лицо Дэвида. Он склонился передо мной, обхватив ладонями мою голову. Между нами оставалось расстояние, но если бы родители сейчас появились на пороге, то путь сюда был бы Дэвиду отныне заказан.

Ну и пусть. Я притянула его за шею, и он ткнулся носом в мой подбородок.

– А ничего, что она мне нравится?..

– А ничего, что тебе нравится куча уродливых вещей, – парировала я и прикрыла глаза, позволив ему покрывать мою шею поцелуями. – Рубашка, машина и вся твоя обувная коллекция на девяносто девять процентов. Ой!

Он играючи ткнул меня в ребра. Я рассмеялась, потирая ушибленное место.

– Так нечестно! – Я потянула и чмокнула его в щеку. – Ты же знаешь, что я не смогу тебе наподдать.

Дэвид с улыбкой отошел от меня и опустился на пол. Я подвинулась, и мы уселись, облокотившись о кровать и сплетясь руками.

– Так ты не сердишься? И не ревнуешь, и тебя не плющит?

– Меня постоянно плющит, – сообщил он, усмехнувшись. – Но сердиться и ревновать? Зачем? Что такого есть у Райана, чего нет у меня? Ну, кроме роста, чеканного профиля и сказочной шевелюры?

Я засмеялась и покачала головой.

– Вот моя любимая шевелюра! – Я ласково потрепала его за волосы. – Мне она всегда нравится, за редким исключением.

Дэвид мимоходом коснулся меня губами. Лишь миг и… Я тут говорила, что никогда и ни за что, если родители в доме, но желание все равно появилось.

У нас с Дэвидом бывали нелегкие времена. И это началось задолго до того, как он стал моим оракулом. Всю жизнь мы о чем-то спорили, и тут – на тебе! – вдруг стали парой. Непредсказуемая трансформация! Зато, когда мы оставались наедине и проводили время вместе, жизнь переставала казаться такой уж дикой.

Он нехотя отстранился и пересел назад в кресло.

– И больше ничего не случилось?

– Кажется, я вычислила дату как минимум одного из испытаний, – сообщила я и протянула ему розовый листок. – День окончания лунного цикла. Во всяком случае, есть вероятность.

Дэвид пробежал глазами по флаеру.

– Они ведь любят выбирать важные события для пущего эффекта. Чтобы разрушений побольше, – пробормотал он. Потом взглянул на меня, вскинул бровь. – Ты будешь вращать жезл? Пообещай, что будешь с жезлом! И это… с огромным начесом.

Я игриво шлепнула его по руке.

– Ты же знаешь, я ненавижу конкурсы красоты. Пойду исключительно ради общего блага, во имя идеи добра. Ну и, пожалуй, во благо анкеты.

– Ну что ж, раз это единственная причина… – Дэвид поежился, и я почувствовала легкое раздражение.

– Да ладно. Подумаешь, велика беда. Конкурс как конкурс, – сказала я. – К тому же Би тоже хотела поучаствовать.

Улыбка сползла с лица Дэвида. Он нахмурился и уперся локтями в колени.

– И как она после того случая?

Я подхватила с постели подушку-думку и принялась водить пальцем по вышивке.

– Да нормально, в порядке. Конечно, потрясена, но пытается как-то жить дальше.

Дэвид кивнул, почесал плечо под мешковатой футболкой. И произнес:

– Прости.

Я удивилась:

– А ты-то в чем виноват?

Он нахмурился, стиснул ладони.

– Не будь я хреновым оракулом, давным-давно бы ее отыскал.

Я отвела взгляд и стала следить за своими пальцами, скользящими по подушке. Кто для меня ее вышил? Кто-то из бабушек. Марта или Мэй? И если я буду упорно рассматривать эти стежки, то Дэвид, может, не заметит ничего в моем взгляде. Если бы я не мухлевала с его видениями, мог бы действительно разыскать Би быстрее?

Дэвид опустился в жалобно пискнувшее кресло.

– Я совершенно бесполезен.

Он говорил с такой горечью в голосе, что мне стало его жаль. Давненько не видела я его таким понурым. Я отложила подушку, встала и подошла ближе.

– Да нет же, – проговорила я, коснувшись его подбородка, провела по шершавой щеке и обхватила за шею. Дэвид поднял взгляд и с надеждой на меня посмотрел. – Ты не бесполезен, просто сейчас не видишь будущее.

Его губы дрогнули в подобии улыбки, напоминавшей гримасу.

– Я чуть не отпустил сейчас грязную шутку о том, какую пользу ты могла бы из меня извлечь, – сказал он, и я закатила глаза и убрала руку с его шеи.

– Я вообще-то к тому, что человек Дэвид Старк значит для меня гораздо больше, чем оракул Дэвид, – пояснила я, направляясь к кровати.

Дэвид хмыкнул и положил ногу на ногу.

– Ну да, человек Дэвид Старк тебя просто донимал, а оракул испоганил тебе всю жизнь.

Ну вот, опять. Не нравится мне этот его настрой.

– Ладно, завязывай, – отрезала я. – Наверное, я как-нибудь сама разберусь, кто и что испоганило мне жизнь.

Снизу послышалось бряцанье сковородок – это мама взялась за ужин. Донесся приглушенный голос отца, разговаривавшего по телефону. Дэвид посмотрел на дверь и вздохнул.

– Прости меня, босс, – сказал он и поднялся. – Наверное, в глубине души я неисправимый эмо.

Я тоже встала и направилась к нему через всю комнату, обхватила за талию и обняла.

– Тогда понятно, почему у тебя такая рубашка.

Дэвид искренне улыбнулся и поцеловал меня.

– Так может, останешься на ужин? – предложила я. – Мне страшно представить, что ты будешь сидеть один в своем пустом доме.

Его лицо не изменилось, но он обнял меня сильнее. Затем покачал головой и отошел.

– Спасибо за приглашение, но я сегодня не самый компанейский собеседник. К тому же у меня еще прорва домашней работы.

Я хотела поинтересоваться, что именно он собрался учить, но Дэвид, подхватив «почтальонку», уже направлялся к двери. Я спустилась с ним в холл, подождала, пока он попрощается с родичами, и проводила до припаркованной возле дома машины. Он открыл дверь, кинул сумку в салон и повернулся ко мне. Между его бровями пролегла беспокойная складка.

– Мне иногда хочется сесть за руль и погнать из этого города ко всем чертям.

У него был непринужденный тон, но от его слов у меня побежали мурашки.

– Не вздумай. – Я здорово напряглась. – Ты, в принципе, и не сможешь, после того как Александр уломал Райана понаставить здесь оберегов.

Дэвид сунул руки в карманы и подался вперед.

– Как это? Зачем?

– Я без понятия. В кои-то веки Райан решил что-нибудь взять в свои руки и всех подставил.

Дэвид застонал, задрав подбородок.

– Когда же все прекратят лезть в мою жизнь, даже не поинтересовавшись, надо ли это мне?!

В горле встал ком, я сглотнула.

Дэвид пристально на меня посмотрел, не вынимая рук из карманов. На миг мне даже показалось, что я себя выдала.

Но Дэвид ничего не спросил. Только… сказал:

– Однако не говори, что, если бы можно было все переиграть, ты вновь зашла бы в тот туалет.

Я поморщилась, вспомнив про Би, и Сэйлор, и Котильон, и про вагон вранья, который наговорила родным.

Улыбнувшись изо всех сил, я встала на цыпочки и поцеловала его.

– А куда бы я делась.

Глава 13

– Неужели мне это не померещилось? – удивленно поинтересовался Дэвид, привалившись к забору.

Я собрала волосы в конский хвост на макушке и, зажав зубами резинку, протяжно вздохнула.

– Угу, – пробормотала я. – И не вздумай дразниться, а то больше не позову.

– Не буду, не буду, – пообещал Дэвид, положив руки на колени. Из-под уродливой клетчатой рубашки, надетой не по погоде, высунулись худые запястья. – То есть ты собираешься крутить тростью? Это такая подготовка к самому суровому испытанию эфоров? Я вообще-то тогда пошутил.

Закрепив хвост резинкой, я встала подбоченившись.

– Ну а как ты себе представляешь? Мне что, во дворе ножи метать? Или отрабатывать удары карате? Жезл – вполне приличная вещь, в обществе допустимо, к тому же развивает ловкость и в случае чего сойдет за оружие.

Я сделала несколько разминочных оборотов, и Дэвид со смехом добавил:

– Да-а, твоей всесторонности можно только позавидовать.

Он уставился в раскрытую книгу, лежавшую на траве, а я подбросила жезл и с легкостью поймала.

– Что читаешь?

Он поднял голову, и от очков отразился солнечный блик.

– Просматриваю книги Сэйлор. Надеялся найти что-нибудь про периазм.

– И как, нашел?

Тот покачал головой:

– Пока нет. Но не унывай, У Сэйлор обширная библиотека.

Продолжая крутить, я краем глаза посматривала на Дэвида.

– Сам-то как? Как самочувствие?

– Порядок, – сообщил он, не поднимая взгляда. У меня засосало под ложечкой.

– Дэвид, – снова позвала я, и он вздохнул, нервно постукивая по странице.

– Да просто раздражен, вот и все. Проклятое бессилие … – Дэвид фыркнул в отчаянии. – Раньше хоть что-то видел, а теперь вообще по нулям. – Он покачал головой и прислонился спиной к забору. – Не понимаю, зачем так стараться меня защитить, если от меня никакого проку.

Уже второй раз он выражался в таком ключе, и мне это здорово не понравилось. Я мучилась от чувства вины, но успокаивала себя тем, что действую во имя его интересов, чтобы он оставался цел и невредим и был самим собой.

Я старалась не думать о том, каково ему было коротать дни и ночи в пустом доме наедине со своими мыслями. У Дэвида светлая голова, и он всегда был склонен к избыточной рефлексии. Вот и вчера он, наверное, бодрствовал ночь напролет, мучаясь мыслями о собственном несовершенстве.

Запрокинув голову, он устремил взгляд в небо, ярко-синими заплатами проглядывающее сквозь раскидистые кроны дубов.

– Ладно бы хоть в книгах что-нибудь откопал – но дохлый номер, так что… – Дэвид умолк, почесал глаза под очками, потер ладонью лицо. – Харпер, если с тобой что-нибудь случится из-за всего этого…

Отложив жезл, я подошла к нему и встала рядом, взяла его за подбородок и постаралась поймать его взгляд.

– Ничего не случится, запомни. Мы прошли Котильон, а это тем более пройдем.

У него были такие же синие глаза, как и бездонная высь над головой. Дэвид глядел на меня, и я понимала: он не верит ни единому моему слову. Благо он решил закрыть эту тему, молча поднял жезл с травы и принялся им лениво поигрывать.

– В голове не укладывается, что ты выйдешь на сцену и будешь крутить этой дурой.

– Жезл там в порядке вещей, его часто кто-нибудь выбирает, – ответила я, недоверчиво хмурясь. – К тому же, будучи паладином, я умею с ним обращаться.

Дэвид усмехнулся в ответ.

– Что, правда? Тысячелетний опыт вылился в способность вертеть жалкой палкой?

– А то! – ответила я. – Зацени!

И с этими словами стала перебрасывать жезл из руки в руку, неистово вращая его на лету. Железный штырь легко ходил между моими пальцами. В нужной ситуации он запросто послужит мне грозным оружием.

Только надеюсь, случая пустить его в ход не представится. Вышибать людям мозги пока не входило в мои планы.

Подбросив повыше жезл, я сделала сальто назад и, приземлившись на ноги, поймала его в полете. Свободной рукой я помахала Дэвиду, и он ухмыльнулся.

– Выпендрежница.

– Есть немного, – призналась я. Слава богу, мы уже говорили как нормальные люди. Я швырнула Дэвиду жезл.

– А не носить ли тебе эту штучку с собой?.. – размышлял он, внимательно его изучая.

Приспустив на носу очки, он прищурился и стал разглядывать резиновый наконечник. Я подалась к нему и чмокнула в щеку – у него было милейшее выражение лица.

– Ни на что не променяю любимый кинжал, – заявила я, когда он отбросил жезл на траву.

– Ха, – усмехнулся Дэвид. – Зато жезл ни у кого не вызовет подозрений.

Я покачала головой.

– Ага, и для этого мне придется записаться в оркестр, чтобы маршировать впереди для пущего правдоподобия. – Я наигранно вздохнула и задрала голову к небесам. – Как будто мало мне школьной газеты и конкурса красоты.

Дэвид закрыл ноутбук.

– Тебе же нравится работать в газете, признайся.

Я наморщила нос и передернула плечами.

– Нет, я терплю исключительно в интересах дела, – возразила я, не в силах сдержать улыбки.

– Ага! – подловил меня Дэвид. – Тебе нравится газета. Ты ее обожаешь!

– А вот и нет! – Я пыталась спорить, но он уже вошел в раж.

– Ты влюблена в газету, и даже решила пойти на журналиста и забить на политех!

– Я тебя не слушаю, за обедом скушаю, – протараторила я и, подняв с земли жезл, принялась его лихо крутить.

Дэвид опять сел на траву и, обхватив руками колени, стал наблюдать за мной.

– Можешь не отпираться, я тебя раскусил.

У меня отлегло от сердца. Я все так же крутила жезл, подбрасывая его и ловя, и любовалась лучами солнца, играющими на серебристом наконечнике. И тут отворилась калитка, и к нам зашла Би, облаченная, как и я, в футболку и шорты.

– Пришла поддержать веселье? – спросила я.

Подруга покачала головой, и из гладко собранного хвоста выпала прядь волос.

– Я вообще-то подумала, нам стоит объединить усилия. Устроить что-то типа дуэта с тростью. Особенно если я права и конкурс – это еще одно испытание.

– Так это Би предложила? – Дэвид выпрямился и поднял брови. – А я-то считал, ты сама додумалась.

Отчего-то мне стало обидно. Глупо, конечно, ведь какая разница, кто это придумал? Но мне не понравилось, как Дэвид смотрел на Би, – был в его взгляде какой-то пристальный интерес. Не знаю, о чем он думал, но в его голове явно ускорились шестеренки.

Я пожала плечами. С меня градом катился пот. К вечеру усилилась жара, и я уже хотела пригласить друзей в дом, как вдруг Би протянула руку.

– Дай-ка попробовать, – попросила она и кивнула на жезл.

Жезл был скользким от моих потных рук – не сказать, что я слишком усердствовала, просто день выдался жаркий.

Я кинула ей жезл, и, едва он успел сделать полный оборот, Би метнулась вперед, сделав сальто с неслыханной прытью. Я ни разу не видела, чтобы она выделывала нечто подобное на тренировках. И даже напротив, ее неуклюжие прыжки в свое время стали притчей во языцех. Она отмахивалась – мол, это все из-за роста, хотя теперь выяснилось, что рост здесь совсем не помеха.

Би двигалась с немыслимой скоростью, превратившись в размытое пятно, и, едва оказавшись в ее руках, жезл вновь взмыл в небо. Несколько легких переворотов в воздухе – и жезл в руке Би, а на ее губах – ликующая улыбка.

Дэвид, сидевший у забора, так и ахнул:

– Да она тебя переплюнула!

Глава 14

– Ну, я бы не торопилась с выводами, – улыбнулась я.

Би подошла и шутливо нахмурилась:

– Нисколько!

Но Дэвид ее не слушал. Он поднялся с травы и покачал головой, сунув руки в задние карманы.

– Я, наверное, не так выразился. Не в смысле, что ты лучше Харпер, а в смысле, что здорово получается. Одно дело – знать, что ты паладин, и совсем другое – наблюдать тебя в действии.

Дэвид посмотрел на нас с Би, и его глаза загорелись от восторга.

– А что, если?.. – Он умолк и упреждающе вскинул руку, хотя мы с Би ничего не успели сказать. – Только не перебивайте, – попросил он, и отчего-то мне это не понравилось. – Короче, если Харпер провалит периазм, тогда ты становишься моим паладином, да?

Би переступила с ноги на ногу, уставившись на Дэвида так, словно тот вдруг заговорил на иностранном языке.

– Периазм не «проваливают», – уточнила она, и ее пальцы невольно сжались на жезле. – От него умирают.

– Да знаю я, суть не в этом, – отозвался Дэвид. – Ну а если есть вариант, когда Харпер сможет передать тебе полномочия? Удалиться от дел, так сказать. – Он выставил перед собой ладони. – Нет, не то чтобы я жаждал твоей смерти…

Меня будто по голове шарахнули.

– Ты не хочешь, чтобы я была твоим паладином?

Его взгляд метнулся ко мне.

– Ты что, не догоняешь? Это же идеально! – Дэвид чуть не подпрыгивал от нетерпения и светился от радости. – Босс, это ж решение всех проблем! Би станет моим паладином и сможет участвовать в этом твоем… – он неопределенно махнул рукой, – периазме, а для нас все значительно упростится.

Он буквально сиял от счастья, а я стояла и таращилась на него, похолодев, несмотря на жару.

– Ты думаешь, ей охота? – Я повернулась к Би, убрала с ее лица белокурую прядь. – У тебя есть особый дар, это здорово, но мои проблемы – это мои проблемы. Я не собираюсь ни на кого это сваливать, чтобы облегчить себе жизнь.

Дэвид часто заморгал, словно получив оплеуху.

– Но босс, – проговорил, покачав головой, – мы же не заставляем Би делать то, чего она не умеет!

Теперь меня бросило в жар. В душе всколыхнулась ярость.

– Ее недавно похитили. – Я махнула жезлом в сторону Би. – Она только вернулась домой, а ты уже готов отправить ее на дело, которое может стоить ей жизни?!

Дэвид нахмурился, перевел взгляд на Би. Она стояла, сложив на груди руки, и молча следила за нашей перепалкой. Чувствовалось, что она предпочла бы остаться в стороне от этого разговора.

– Нет, конечно. Я этого не хочу. Просто не понимаю, чего ты уперлась. Если Би станет моим паладином, то у нас с тобой все наладится.

– Ага, ценой ее будущего! – кипятилась я. – Моя жизнь и так уже испорчена, так что пусть все остается как есть.

Дэвид схватил себя за волосы и поднял глаза на небо.

– Может, ты желаешь тянуть на себе целый свет?

– То есть?! – Я готова была сорваться на крик. – Ничего я не желаю, просто так все сложилось! И я не готова рисковать подругой ради того, чтобы стать твоей постоянной девчонкой, прости. К тому же ты все равно не сможешь быть ничьим парнем, поэтому какая разница?

– Детишки, вы что расшумелись?

Я обернулась. Приоткрыв дверь, из черного входа выглядывал отец. У него было вполне доброжелательное выражение лица, но костяшки на пальцах побелели.

Я сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться.

– Все нормально, папуль! Мы к школьным дебатам готовимся! – Я помахала ему рукой, и в ответ он кивнул, подзывая меня.

Подавив вздох, я направилась к крыльцу и скрылась на кухне.

Здесь было прохладнее. Работал кондиционер, и мне стало зябко.

– Насколько я в курсе, дочь, ты не записана в кружок по риторике, – сказал отец, подойдя к кухонной стойке.

Я взяла себя в руки, стараясь не дергаться. Отец обхватил край стола и уставился на меня своими зелеными глазами, в точности как у меня. Он был в футболке и легких шортах, и у него слегка обгорела макушка – судя по всему, недавно играл в гольф.

– Пустяки, пап, – заверила я, встряхнув головой. – Мы всегда с Дэвидом спорим.

Отец нахмурился.

– На Райана ты никогда не орала.

– Еще как орала, ты просто не слышал. – Я попыталась припомнить хоть один случай и поняла, что вру. – Пап, это у нас несерьезно, поверь.

Очередная ложь. Меня трясло, я кипела от злости. Подумать только, Дэвид предложил сделать Би разменной монетой! Вот ваш купон, вы свободны! Может, конечно, где-то в глубине души я и стремилась к тотальному контролю, но… об этом еще будет время подумать.

– Пап, короче, мне надо бежать, – улыбнулась. – Обещаю, что не ударю Дэвида жезлом. К счастью, я знаю хорошего адвоката, если что…

Отец закатил глаза – я сразу поняла, что он пытается скрыть улыбку.

– Я не адвокат, деточка, а юрист по налогам. Если что – за убийство ответишь по полной.

Я ухмыльнулась, потом вспомнила про доктора Дюпона с каблуком в шее. А что бы сказал отец, если бы узнал про все это? Что я уже обагрила руки кровью и мне предстоит экзамен, на котором может погибнуть еще куча народа? Или меня прикончат, раз уж на то пошло.

Я вышла во двор. Дэвид с Би сидели, привалившись к забору, и оживленно о чем-то болтали. Я подошла, разговор смолк, и Дэвид кивнул в сторону дома.

– Он меня убьет? – Он сидел весь ссутуленный, неуклюже скрестив ноги.

– В другой раз, – весело прощебетала я, хотя самой было не до шуток.

Дэвид взглянул на меня, словно хотел еще что-то сказать, но передумал. Мы не пришли ни к какому соглашению, он со мной не согласен, а жаль. Почему он не может понять, что это лучший выход из ситуации?

Дэвид потянулся за сумкой.

– Ну все, я домой, – сказал он. – Тогда до завтра?

– До завтра. – Я обняла его за талию и, приподнявшись на цыпочки, прижалась губами к его губам, мечтая, чтобы он выкинул это из головы и у нас все наладилось.

Он ответил мне поцелуем, и, отстранившись, я заметила между его бровями извечную морщинку.

– Увидимся, – произнесла я, стараясь не думать об этой морщинке. – Смотри не опаздывай, завтра собрание. Я хочу, чтобы ты был в первом ряду.

Дэвид кивнул и едва заметно улыбнулся.

– Я понял. Увидимся. – Он помахал на прощание Би и вышел за калитку.

Проводив Дэвида, я спросила у Би:

– Ну что, не желаешь еще поработать с вращениями?

Би широко улыбнулась. На ее лице плясали пестрые тени от пробивающегося сквозь листву света.

– А можно еще чем-нибудь заняться. – С этими словами она бросилась на меня.

Я ловко увернулась, отдавшись на волю инстинктов, и, припав к земле, подставила ей подножку. Но Би была прыткая бестия! Со смехом она увернулась от пинка.

И тут началось…

Мы будто вновь оказались на тренировке. Мы с Би всегда были хорошей командой и по-прежнему ею оставались. Она делала выброс – я его отражала, не пропуская ни одного удара. Она пинала – я отвечала. Как-то раз она изловчилась и, схватив меня за запястье, перекинула через себя. Я даже захохотала – так стало весело. Мало того что моя лучшая подруга вернулась, она была и отменным напарником для тренировок, где можно помахаться на полную катушку.

Когда мы вволю напрыгались, то запыхались, лица блестели от пота, зато улыбки были до ушей – аж щеки ломило.

Мы сели на траву, где-то за забором проехала машина. В кронах шелестел ветер, пели птицы, выдался прекрасный день, вот только по моей спине почему-то бежали мурашки. Это было совсем не то, что я чувствую, когда Дэвид в опасности, – не так серьезно, но я нахмурилась.

– Би, – начала я, набравшись мужества. – То, что сейчас предложил нам Дэвид… Я ни за что бы на это не решилась и никогда об этом не попрошу.

Она посмотрела на меня, ветерок разметал по лицу ее прядки.

– Да знаю, Харпер, знаю. Но я бы согласилась, если бы для тебя это было важно.

Я поменяла позу, почесала колено.

– Би, тебе, наверное, не хочется об этом говорить, но… когда ты жила у Александра, он с тобою работал?

Она посмотрела на меня – то ли испуганно, то ли стыдливо – и поспешно отвела взгляд.

– Ну типа. Там был зал с манекенами, чтобы я могла попинать их вволю, но оружия мне не давали.

– Резонно, – пробормотала я и немного подалась к ней. – И ты никого там не видела, кроме Александра?

Подруга покачала головой.

– Ну, разве что девчонку Блайз, которая меня схватила. Поначалу она все мельтешила, но через пару дней совсем исчезла. А кроме нее – ни души… – Би смолкла и, заслонив глаза от солнца, стала рассматривать ярко-синюю птицу, севшую на наш забор. – Только он.

Я прислонилась к дереву, задумчиво хмуря брови.

– Не понимаю. Ведь эфоры вроде как сообщество. Там должны быть еще люди, ну, типа ордена Иллюминатов. А он, похоже, один-единственный за все там отвечает. Странно как-то…

– Может, он у них самый продвинутый, – предположила Би, и на ее щеке вновь появилась ямочка. – Может, он такой же, как ты, не любит перепоручать.

Я слегка пихнула ее коленкой.

– Может, и так… Но все равно странновато, да?

С протяжным вздохом Би запрокинула голову, и на ее лице вновь заплясали солнечные зайчики.

– А есть что-нибудь нормальное во всей этой истории?

Железный аргумент.

На какое-то время мы замолчали, погрузившись в раздумья, и я даже вздрогнула, когда Би внезапно заговорила:

– А мне жаль его.

– Кого? Александра? – Я наморщила нос.

Но подруга покачала головой:

– Дэвида. Представь, у тебя есть какая-то сила, в которой ты толком не разбираешься. Одни люди стремятся тебя убить, другие спасают, и ты совершенно бессилен что-либо изменить. Нет, тебе и Райану тоже несладко. – Она заправила за ухо прядь белокурых волос. – Но вы хотя бы можете действовать, а не ждать, когда этим займутся другие.

Вытянув ноги, я прислонила голову к дереву.

– Ну я как-то с таких позиций не думала. А вы об этом сейчас разговаривали?

Последовав моему примеру, Би тоже вытянула ноги.

– Ну типа. Дэвид попросил прощения за то, что пытался втянуть меня в периазм. Сказал, он так долго и упорно ломает над всем этим голову, что схватился за первую попавшуюся идею, толком не обдумав.

Это меня немного успокоило, хотя и странновато было от мысли, что Би и Дэвид сидели и откровенничали наедине.

– Знаешь, по-моему, из этой ситуации вообще нет выхода, – вздохнула я, и Би повернулась ко мне.

– Жаль, что тут скажешь.

Я засмеялась, но вышло немного вымученно:

– Да ничего. – Вот только вернется к Дэвиду былая сила и он научится ею управлять, и у меня будет парень, который предсказывает будущее. Плюс я сама – ниндзя, в общем, сплошная развлекуха…

Би положила руку на мое плечо.

– Харпер, – произнесла она, все остальное было написано на ее лице: «Не вешай мне лапшу на уши.

– Ну ладно, – уступила я и, положив ногу на ногу, призналась: – Хреново, конечно. Но так уж вышло, ничего не попишешь.

Она опустила ладонь и стала перебирать пальцами травинки.

– Если бы Дэвид и вправду уехал…

Я резко села.

– Он и тебе об этом сказал?..

Не поднимая глаз, Би расщепила ногтем травинку.

– Мимоходом. Думаю, обереги продержатся какое-то время. – А что будет, если он пробьет брешь?

Я растерянно уставилась на нее.

– Не знаю. Наверное, ему будет худо или случится еще что-то плохое.

Мне неловко было признать, что я так слабо осведомлена в таком важном вопросе. Но Би ничего не сказала. Тихонько хмыкнув, она расщепила травинку.

Глава 15

Большинство людей недолюбливает общешкольные собрания, и я на них не обижаюсь. Мне еще не приходилось высиживать совещание, посвященное сбору средств в пользу города и продаже оберточной бумаги, но рано или поздно это может случиться. Впрочем, пятничного собрания я ждала с нетерпением. Мне нравилось вышагивать по кафедре и уверенно вещать перед внимающими учениками – пусть о предстоящих службах или весеннем карнавале. В такие моменты я вспоминала, что некоторые аспекты жизни по-прежнему в моей власти.

Не исключено, что масла в огонь подливало то, что мне придется говорить о танцах. Так или иначе, я сидела на складном стульчике рядом с Люси Маккэролл, президентом выпускников. По такому случаю я разоделась на славу. На мне было фирменное платьице в желто-зеленых тонах от Лили Пулитцер – мамуля отхватила его в «Мобайл». Наши выступления предваряла речь директора Данна. Он сообщил ученикам даты предстоящих экзаменов, попросил не сорить на парковке и напомнил, что из-за прошлогоднего скандала в связи с присутствием в музыкальном зале сельскохозяйственных животных розыгрыши строго-настрого запрещены. Наверное, это было невежливо, но, пока он вещал, я пристально разглядывала сидящую на передних рядах публику. Я сразу же обнаружила Би, сидящую рядом с Райаном, и улыбнулась.

Би в ответ помахала рукой. Подавшись к Райану, она что-то ему прошептала. Райан взглянул на меня, но его лицо так и осталось безучастным. Как видно, он пока не отошел после инцидента с Мэри-Бет. Что ж, в таком случае я тоже на него еще злюсь. Как это так – аннулировал обереги и ничего мне не сказал? Так что я отвела от него взгляд и стала искать среди зрителей Дэвида…

В зале его не оказалось.

На дальней скамье о чем-то шушукались Чи и Майкл. Они явно не слушали директора Данна. Но где же Дэвид? Он обычно садился или с ними, или с Би и Райаном. Я же предупреждала его, что выступлю с речью, и в любом случае явка на собрания обязательна.

Грудь не сдавливало и не было ощущения, что он в беде. И все же странно.

Я уткнулась в планшетку, будто заново перечитывая речь, а сама попыталась вспомнить, не встречался ли он мне с утра. Да, я видела его на парковке в какой-то зверской зеленой рубашке. Так где ж его носит?

Люси ткнула меня локотком, и я увидела, что зал замер в молчании, а директор Данн выжидающе смотрит в мою сторону.

Черт!

Я поднялась и, оглаживая юбку, вцепилась в планшет со своей речью. Обычно подобные выступления у меня проходили как по маслу, но сегодня все будто валилось из рук. Я подошла к кафедре, хотела поправить микрофон, и он противно свистнул. Я поморщилась и заправила за ухо прядь волос.

– Ой, извиняюсь, – пробормотала я с натянутой улыбкой. – В общем, доброе утро, академия Гроув. Мы с вами уже знакомы, я – Харпер Прайс, президент школьного комитета, и я хочу объявить вам о предстоящих…

И тут меня шибануло.

Секунду назад все было путем – немножко волнительно, но в норме. И вдруг на меня нашло. Я начала задыхаться, схватилась за кафедру, и верхнюю часть тела будто зажало тисками. С меня градом полился пот. Я с трудом разомкнула веки и увидела Би, которая опрометью бросилась ко мне.

– Харпер! – Директор Данн опустил на плечо свою мясистую ладонь.

Ноги стали как ватные, меня всю трясло, в голове поднялся дикий визг.

Хотя нет, не в голове.

Это в школе включилась сирена.

Легонько сдвинув меня в сторону, директор Данн повернулся к залу. Шестьсот пар глаз обратились на него в едином порыве.

– Итак, детки, – сказал он без видимого волнения, хотя вблизи было видно, что у его рта пролегли глубокие морщины. – Все вы знаете, что делать во внештатной ситуации. Построились в ряд и организованно выходим во двор через парадные двери.

Учения проходили как минимум дважды в семестр. Уверенный баритон Данна пресек панику на корню, и школьники, не создавая шума и суеты, спокойно поднялись со своих мест и направились к выходу.

Все, кроме меня.

Я встала как вкопанная. Дождавшись, когда последний из учеников скроется в дверях, я развернулась и устремилась ко входу в спортзал. Отсюда можно было проникнуть в главный корпус школы. Я даже не сомневалась, что Дэвид сейчас находится именно там.

Но тут рука директора легла на мое предплечье.

– Тпру, куда это мы торопимся? – поинтересовался он с дружелюбной улыбкой. – Вам в другую сторону, милочка.

– Мне надо сумку забрать, – заблеяла я, но тот решительно покачал головой.

– Вы знаете правила, – произнес директор, сдвинув кустистые брови. Его лысая макушка лоснилась от пота. – Жизнь важнее какого-то барахла. Идемте!

Времени на раздумья не оставалось. Я резко дернула локтем, пытаясь стряхнуть его руку. Он пошатнулся, беззвучно разинув рот, и выпучил глаза.

Я саданула коленом по его ляжке, и Данн присел, судорожно за меня цепляясь. Тогда я замахнулась свободной рукой и двинула ему локтем в висок.

Закатив глаза, директор осел на пол. Я исполнилась злого задора.

Впрочем, сейчас первым делом мне нужно было добраться до Дэвида. Отыскать его как можно скорее.

Орала пожарная сирена. В главном корпусе горько воняло дымом, вышибало слезу.

Я помчалась в коридор английского языка, где располагалась типография нашей газеты. Сердце неистово колотилось. Я чувствовала, что Дэвид где-то рядом, все во мне било тревогу, но где-то на краю сознания затаились обида и злость.

Я же сказала, что выступаю с речью, попросила его прийти, а он сбежал с собрания, чтобы спокойно доделать свои газетные дела! Не знаю, чего я так взъелась, но что-то меня всерьез задело. Я ведь разделяю его увлечения, записалась в проклятую газету, а он…

Когда я завернула за угол, вся моя злоба растаяла без следа. Коридор был объят пламенем. Не знаю, чего я ждала, но эта картина застала меня врасплох. Огонь вырывался из каморки уборщика в самом конце коридора. Я замерла. Пламя взметнулось вверх и объяло баннеры к предстоящему маскараду, вмиг пожрав плакаты на стенах. Под дверью кладовки растекалась огромная горящая лужа.

Сердце колотилось в груди, живот скрутило. И вдруг, позабыв про Дэвида, я с ужасом подумала про классы…

Но сразу же вспомнила, что они пусты. Какое облегчение! Все это благодаря школьному собранию. И, идя по коридору среди беснующегося пожара, я вдруг осознала, что при всем желании не смогла бы спасать запертых в классах детей, пока не удостоверюсь в безопасности Дэвида.

Я прогнала эту жуткую мысль, сосредоточившись на «здесь и сейчас».

В коридоре висел запах дыма. К нему примешивалась вонь иного порядка – тяжелая, режущая. Наверное, в каморке уборщика лопнула банка с хлоркой или пролился аммиак. Тут мой взгляд упал на горящую лужу на полу, и меня осенила догадка: это вовсе не химия. Горел бензин.

Кто-то намеренно устроил поджог, и, мне кажется, я догадывалась кто.

Впрочем, сейчас это было неважно. Самое главное – добраться до Дэвида. Заслонив лицо от огня и дыма, я рванула к типографии. Огонь полыхал в нескольких шагах от двери, ручка накалилась от жара.

Дым разъедал глаза, сквозь мутную пелену я искала в комнате Дэвида и не находила.

Он точно был где-то рядом, я ощущала его нутром.

– Дэвид! – Ворвавшись внутрь, я наткнулась на стол. Тот скрипнул, царапнув линолеум, и я вновь закричала: – Дэвид!

И тут мне в глаза бросился портфель, с которым он всегда таскался в школу. Верная «почтальонка» притулилась в дверях темной комнаты.

Несколько лет назад кое-кто из родителей, чьи чада были особенно увлечены фотографией, скинулись на обустройство фотолаборатории в помещении школьной газеты, но теперь лаборатория по большей части простаивала без дела…

Разве что Дэвид туда захаживал.

Над входом горела дежурная лампочка, извещавшая посторонних, что комната занята. Послав к чертям предосторожности, я распахнула дверь и увидела Дэвида. Тот обернулся и возмущенно уставился поверх очков на непрошеного гостя.

Когда он узнал меня, взгляд смягчился, но все равно особой радости своим появлением я не вызвала.

– Босс, ты же знаешь, нельзя открывать… – Прервавшись на полуслове, он вдруг повел носом. – Это что, пожарная сирена? Откуда дым?

Не говоря ни слова, я схватила его за рукав ветхого свитера и потащила из лаборатории.

Под вой сирены мы мчались по пустым коридорам, направляясь к дверям и на школьный двор. Дэвид был в безопасности, и от сердца у меня отлегло, но живот вовсю крутило. Не сказать, что сгорел весь этаж, но ущерб о-го-го! Пожар попировал на славу. Наверное, до конца семестра мы проучимся в другом крыле. Черт побери! Моя школа. Я так старалась сделать ее идеальной. Мое милое детище! Даже думать об этом не хочется. Чтобы отвлечься от печальных мыслей, я обратилась к Дэвиду:

– Как ты там оказался? – Сирены выли на все лады, и я едва слышала собственный голос.

– Забыл проявить фотографии и решил доделать, пока все на собрании, – объяснил он, важно поправляя очки.

Теперь, когда ему не грозило стать головешкой, можно было выплеснуть наболевшее. Я развернулась у самых дверей и набросилась на него с упреками:

– Я же говорила тебе, что у меня с утра выступление!

Дэвид помрачнел и, скрестив руки на груди, кинулся в перепалку:

– Ну так я уже сто раз слышал про эти ваши танцы. Ты мне все уши прожужжала.

Не знаю, почему я так разозлилась – наверное, навалилось все сразу: я с самого утра натерпелась страху, да еще и школа изуродована, и бог знает сколько ее теперь восстанавливать. У меня уже сил не было волноваться, а вот облаять Дэвида – чем не повод?

– То есть тебе плевать?

Он часто заморгал.

– Нет, ты что, прямо здесь хочешь разбираться?

Он был прав, сейчас не место и не время, но если бы я только могла, то вышвырнула бы его за дверь. Мне оставалось лишь вежливо ее приоткрыть и направить его к ступеням.

– Иди в машину. Я буду через минуту.

Дэвид запустил в волосы пятерню, взъерошил пшеничные волосы и спросил:

– Ты решила вернуться?

– Я кивнула.

– Я там вырубила директора Данна, не могу его бросить.

Его брови поползли наверх от удивления, но он промолчал. И, сбежав по лестнице, направился к толпе подростков, растерянно топтавшихся на газоне.

Я кинулась внутрь, держа курс на спортзал. По пути все пыталась внушить себе, что это ерунда, неважно, что Дэвид не пришел на собрание. Наверное, я бешусь просто потому, что своим упрямством он накликал на себя беду.

И вдруг до меня дошло – я как раз завернула за угол и вышла напрямик к спортзалу – ведь если таким было мое испытание, то с какой стати эфорам рисковать жизнью Дэвида? По их словам, он нужен им живым.

Неужели я не ошиблась насчет Александра и он ведет двойную игру?

Это было бы меньшим из зол.

Когда я пришла, то, к своему удивлению, застала там Райана. Он склонился над директором, пытавшимся подняться на ноги.

– Вы целы, мистер Данн? – спросил Райан, поддерживая его под локоть. – Вы ударились о кафедру.

Я чуть не пустила слезу: бывали времена, когда Райан доводил меня до белого каления, а тут… Он как-то прознал про мою беду и поспешил на помощь. Я улыбнулась, и мы вместе стали поднимать директора.

– Это все потому, что пол очень скользкий, – подсказала я.

Но тут мистер Данн приподнял голову и, побагровев от ярости, уставился на меня.

– Какой, к чертовой бабушке, пол? – возмутился он. – Вы влепили мне оплеуху, мисс Прайс!

Испугавшись, я посмотрела на Райана – тот недоуменно пожал плечами. В воздухе витал слабый аромат розового бальзама. Чары не подействовали.

– Я жду вас в своем кабинете, – произнес директор и покачал головой, словно не мог поверить, что говорит мне такие слова. Да что там! Я и сама не могла в это поверить.

Что делать? Я попросила Дэвида подождать у машины; мы вместе хотели наведаться к Александру и выяснить, что за дела. Если же я пойду в кабинет директора, это определенно затянется. Вызовут родителей, а может, и полицию, а то и всех разом. Какая подстава! Что толку иметь под рукой мага, если магия не действует?!

Сейчас у меня было два варианта: или я остаюсь в школе и разбираюсь со всей этой ситуацией, или бегу к машине и мы с Дэвидом едем к Александру, где нам, возможно, ответят на пару вопросов. А именно – что это за испытания, в которых чуть не погиб оракул, и почему отказала магия Райана.

Набрав в грудь воздуха, я выпалила скороговоркой:

– Директор Данн, простите меня, пожалуйста, я попозже вам все объясню. – За спиной директора Райан покачал головой и беззвучно прошептал мое имя. – Мне очень надо уйти.

И с этими словами я бросилась вон.

Глава 16

Мы сели в машину и поехали к Александру. По пути мы все больше молчали. Я раздумывала, не стоит ли послать эсэмэску родителям и предупредить их о случившемся – хотя, наверное, им уже позвонили из школы. «Ничего, это подождет», – решила я и отключила телефон. Так или иначе ситуация разрешится, и это неудачное утро исчезнет без следа при помощи магии Райана или каких-нибудь мер Александра.

– Если это было испытание, – сказал Дэвид и поправил очки, – тогда зачем ставить меня под удар? Бессмыслица какая-то.

– Как знать? – ответила я. – На тот случай, если ты запамятовал, мы имеем дело с маньяками, которые год назад засылали к тебе всяких безумных ведьм, горящих желанием с тобой расправиться. Ничего удивительного, что и повадки у них маньяческие.

Сердце щемило и гулко стучало в груди. Меня пронизывал страх, тревожило смутное недовольство, и, чтобы расслабиться, я стала смотреть в окно, любуясь проносящимися мимо зелеными лугами.

Моя бедная школа. Я старалась превратить ее в тихое и уютное место, а эти твари устроили там испытательный полигон; подожгли, испохабили, чуть дотла не спалили.

Это уже ни в какие ворота!..

Дэвид сидел рядом и барабанил пальцами по рулю.

– Я читал его мысли, – сказал он. – Александр не желает мне зла.

– А может, ты ошибся, – отозвалась я, и Дэвид покачал головой. Мы свернули на грунтовую дорогу, ведущую к дому.

– Я только об одном прошу: выслушай его, не заводись раньше времени.

Я развернулась и взглянула на Дэвида.

– Еще и выслушивать его?! Да он чуть школу не спалил!

Дэвид молча следил за дорогой, и я плюхнулась в кресло, возмущенно пыхтя.

– Короче, если они и впрямь устроили пожар, значит, за тобой следили – иначе откуда им было знать, что ты не пошел на собрание?

Я не столько услышала, сколько почувствовала его вздох. Дэвида передернуло от досады.

– Извини, что пропустил собрание, – проговорил он неестественно ровным тоном. – Но мне нужно было закончить дела, и я решил, что ты будешь не против.

– Ты сделал то, что тебе хотелось, – парировала я, и мне показалось, что Дэвид мысленно сосчитал до десяти.

– Давай не будем сейчас отвлекаться?

– Да запросто.

Мы подъехали к жилищу Александра. Окна особняка искрились в лучах полуденного солнца, и я в который раз поразилась красоте этого места. Не знаю, был ли у первоначального здания столь же блистательный вид или Александр – а похоже, он маг – немножко довел его до ума… Как бы там ни было, особняк выглядел прекрасно.

Жаль только, что поселился в нем скверный человек.

Едва мы встали, я выпрыгнула из машины и устремилась к парадному входу. Дэвид поспешил за мной.

– Может, постучаться? – спросил он, и я недобро взглянула на тяжелую деревянную дверь.

– Щас как постучу!.. – воскликнула я и пнула со всей силы. Даже если бы магия хранила чудный особняк от посягательств и внутрь было не прорваться, я здорово отвела душу.

Дверь с грохотом распахнулась, и Дэвид отпрянул, пробормотав:

– Стоять.

Но я его не послушала и шагнула внутрь, зычно крикнув:

– Александр! Эй! Кто дома?!

– Зачем же так надрываться, мисс Прайс? – проговорил хозяин, появившись на лестнице. На нем был нарядный костюм – на этот раз черный, – и Александр одарил меня любезной улыбкой, словно я не вламывалась в его дом, а вежливо постучалась.

– Есть повод, – заявила я. – Когда нападают на мою школу, мне так и хочется надорваться.

Он нахмурился и поинтересовался с наигранным удивлением:

– А разве я не говорил, мисс Прайс, что испытания начнутся в ближайшее время? Или вам невдомек, в чем именно они состоят?

– Вот именно, невдомек, – ответила я. Сердце гулко ухало в груди. И хотя Дэвиду ничто не угрожало, боль никак не проходила. – Я ждала, что придут за мной, а вы напали на целую школу!

На лице Эфора заиграла улыбочка.

– Но ведь если бы вы знали о предстоящем событии, это свело бы на нет саму суть испытания.

Я почувствовала, что краснею.

– Могли пострадать невинные люди. А если бы кто-то погиб? А если бы школа превратилась в груду пепла, то ради чего? Ради какого-то там испытания?!

Усмешка исчезла с лица Александра.

– Оно не «какое-то там», смею заверить. – Он начал спускаться по лестнице, держа спину неестественно прямо. – Это самое главное испытание, с которым может столкнуться паладин. И, если до вас не дошло, меня ни черта не волнует ни школа, ни человечки в ее стенах. Главная цель этого упражнения – проверить, способны ли вы быть подходящим паладином для данного оракула. С заданием вы справились – и, должен заметить, вполне прилично.

– И что, звездочку мне поставите?

Дэвид испуганно прошептал: «Харпер».

– А что? – я резко повернулась к нему. – У тебя тоже есть повод сказать свое «фи». Это же бред – рисковать жизнью оракула только ради того, чтобы проверить боеготовность паладина!

Александр вздохнул, поправляя манжету.

– Жизни мистера Старка ничто не угрожало, – сообщил он. – Ситуация находилась под контролем, и, уверяю, если бы вы не справились, оракул остался бы невредим.

Не найдя что ответить, я уцепилась за одну несущественную деталь.

– А под чьим контролем? И при чем здесь бензин? Вы что, не могли наколдовать чуточку огня?

Александр откинул со лба прядь волос, и мне на миг показалось, что я довела его до белого каления, но он старается не подать виду.

– Не ваша забота судить об особенностях нашего ремесла, мисс Харпер.

Я немного приблизилась, цокая каблуками по деревянному полу.

– Вы все говорите «мы» да «мы»… А кто такие «мы», я никак не пойму? Пока, кроме вас, я никого здесь не видела. Если вы беретесь поджигать здание, битком набитое детьми, то мне хотелось бы перемолвиться словечком с вашим начальством.

– Харпер, – вновь вмешался Дэвид, но Александр с честью выдержал мой взгляд.

– Для вас я здесь – единственный босс и начальник, мисс Прайс, и не вам диктовать мне условия. И поверьте на слово, вы не найдете того, кто стоял бы выше меня по рангу.

Я покачала головой.

– Школу больше не трогать, и точка.

– Хм-м, – Александр стоял, прищурившись и задрав подбородок. – Я понял. То есть, когда вы будете защищать оракула от людей, мечтающих причинить ему вред, это будет происходить в специально отведенных местах? Если какой-нибудь деспотичный правитель прознает о том, что есть на свете оракул – бери его тепленьким, – и нападет на вас, скажем, в родном доме, вы заявите ему, что здесь на оракулов не нападают?

Я покачала головой, немного сбитая с толку.

– Да нет же, не стану. Но речь ведь идет об испытании…

– Эти испытания призваны оценить вашу готовность к реальным жизненным ситуациям, мисс Прайс, – отрезал эфор, и ленивая грация исчезла в нем без следа. – Если вы не готовы, тогда не годитесь в паладины. Это вам не хобби и не внеклассная работа.

Я хотела возразить, но не нашлась с ответом. Да, он прав, во всем прав. Но пусть хотя бы поможет устранить последствия своего бедлама!

– Отлично, я вас поняла. А вы не могли бы подключить немного колдовства и стереть из памяти директора оплеуху и сделать так, чтобы родители не сходили с ума? Я буду вам очень признательна. У Райана что-то заклинило с чародейством.

Чуть занятно пожав плечами, Александр ответил:

– У него ничего не заклинило. Его на время покинули способности.

– Что? – поразился Дэвид. Он подошел ко мне, поскрипывая кроссовками по деревянному полу.

– Исчезли, – повторил Александр. – Это довольно простое заклинание. Мистер Брэдшоу не должен использовать магию, чтобы облегчить вашу жизнь, мисс Прайс. И отсутствие той функции, которая пригодилась бы вам, никоим образом не скажется на благополучии оракула.

У меня замерло сердце. Дэвид фыркнул и взмахнул рукой.

– На благополучии оракула это скажется очень сильно. Выручив Харпер, алхимик поможет мне, так что пусть поколдует там с памятью, и давайте уже…

– Нет, – перебил его Александр и снова стал спускаться по ступеням. Его шаги заглушал густой ворс ковра. – Мисс Прайс должна твердо усвоить, что нельзя полагаться на магию во всех случаях. Чтобы спасти оракула, вы ударили своего директора и должны отвечать за последствия. Быть паладином – значит нести ответственность за свои действия.

Мне стало дурно, и я стиснула руки.

– То есть вы решили устроить испытания в моей школе, за что меня теперь, вероятно, отчислят, и я ничего не могу изменить?

Александр втянул носом воздух. Он дошел до последней ступеньки.

– Вы же умная девушка, мисс Прайс, как-нибудь выкрутитесь. А способности мага нужны не затем, чтобы подстраивать обстоятельства в угоду своим интересам.

«Пожалуйста, – мысленно взмолилась я, – только не рассказывайте ему».

Александр стойко встретил мой взгляд. Вряд ли он читал мои мысли, хотя наверняка догадывался, о чем я в этот момент подумала, – и это его не остановило.

– Мы лишили мага способностей, чтобы он перестал подавлять видения оракула, о чем вы его попросили.

В зале воцарилось молчание. Я слышала лишь биение сердца да сдавленный вздох Дэвида.

– Что-что вы сделали? – ошарашенно спросил Дэвид, и я повернулась к нему.

Наверное, моя одежда пропахла дымом – иначе отчего так слезились глаза?

– Мы хотели как лучше.

Но он попятился, бормоча на ходу:

– Ты использовала Райана, чтобы перекрыть мне видения?

– Да нет же, – сказала я и шагнула к нему. Сквозь просторные окна в комнату лился яркий солнечный свет, выбеливая его волосы и окантовывая золотом силуэт. – У тебя случались видения, просто не очень сильные, чтобы не было больно.

У Дэвида заходил кадык, и я поймала на себе его горький взгляд.

Из-за спины донесся вздох Александра.

– Насколько я понял, вам будет что обсудить.

Когда я оглянулась, он уже поднимался по лестнице.

– Ах да, мисс Прайс, – проговорил эфор вдогонку, по-волчьи осклабившись, – поздравляю, вы на шаг ближе к тому, чтобы стать настоящим паладином.

Глава 17

Мы молча покинули дом Александра. Я уныло тащилась за Дэвидом. Он шел, подкидывая ключи, ссутулив плечи и стиснув зубы. Он был погружен в свои мысли, и я догадывалась, о чем они.

Стыд – странное чувство, совокупность гадливости и тоски, и я потихоньку уже начала к нему привыкать. Я заставила Райана установить обереги, считая, что так правильнее и Дэвиду будет лучше без лишних видений. Я до сих пор так считаю, хотя, конечно, стоило бы обсудить все с ним наперед, убедить, что это нужно ради его же благополучия.

Я села на пассажирское кресло, не говоря ни слова, и погрузилась в свои раздумья. Дэвид завел мотор, и мы тронулись в путь.

Он вел машину, крепко вцепившись в руль, до белизны в костяшках.

– Прости, – произнесла я, потерев глаза. – Я собиралась тебе рассказать.

– Когда? – спросил он, поигрывая желваками.

Я не знала, что тут ответить, и понимала, что ответ «рано или поздно» его не устроит.

Тут Дэвид резко крутанул руль, и машина свернула с дороги. Из-под колес полетела щебенка, взметнулось вверх облако пыли. Мы остановились, недалеко отъехав от знака: «Добро пожаловать в Пайн-Гроув!»

Дэвид поставил машину на ручник, открыл дверь и вышел.

Посмотрев ему вслед, я вылезла и сама.

– Не знаю, что еще тут сказать. – Я оперлась локтем об открытую дверь. – Прости, что бесчестно с тобой поступила. Я пыталась уберечь тебя всеми правдами и неправдами.

Дэвид даже не обернулся. Он устремил лицо к небу и проронил:

– А я-то считал себя паршивым оракулом. Оказывается, это ты не давала мне выполнить предназначение. Самое смешное, что, если бы ты не вмешалась, я помог бы тебе задолго до того, как все началось. – Он затряс головой – отрывисто, нервно.

Во мне вдруг тоже проснулся гнев.

– Ты чем меня слушал? Я же сказала, что берегла тебя от безумия. Ты видел картины у Александра? – Я махнула рукой в том направлении, откуда мы только что приехали. – Ты, может, и не заметил, но все эти оракулы – нелюди. Нежить.

Дэвид взглянул на меня через плечо. Он стоял внаклонку, упершись руками в колени и растопырив локти.

– И я – один из них, Харпер. И ты не имела права принимать за меня никакие решения, да еще без спросу. Вот ты и показала, что не воспринимаешь меня как человека!

Денек выдался не из легких, голова пошла кругом от обилия происшествий. Собравшись с мыслями, я возразила:

– Да нет же, нет! Работа у меня такая – оберегать тебя, и иногда приходится идти на крайние меры.

Возле его губ углубились морщины, и он проговорил:

– Да? И ты даже не удосужилась меня посвятить. Конечно, зачем? Ведь ты привыкла, что можно переть как каток, пренебрегая чужими желаниями. Ты знаешь, как лучше, потому что ты так решила.

Хлопнув дверью, я направилась к Дэвиду. Высокая трава хлестала по лодыжкам.

– Ты прекрасно знаешь, что это неправда!

Дэвид настороженно на меня посмотрел.

– Даже так? А как мы твоих друзей спасали, не помнишь? И про Эби с тем парнем, и…

Я поморщилась, будто от удара под дых, и пробормотала:

– Она мне еще спасибо скажет.

Дэвид в исступлении взмахнул руками:

– Да что ты? Почем тебе знать?! Ты ж никогда ни с кем не советуешься!

Я хотела ответить, но он отмахнулся.

– И не надо говорить про свой святой долг, я тебя умоляю! Если хочешь сказать, что делала это во имя оракула, ладно, как знаешь, но только я для тебя нечто большее, если помнишь. – Он покачал головой. – Наши отношения все сильно усложняют.

У меня сердце ушло в пятки и в то же время готово было выскочить из груди – не знаю, как это возможно. Я стиснула руки, пытаясь унять дрожь.

– Но ведь так было лучше. Или тебе невмоготу быть моим парнем?

Дэвид закатил глаза и вновь устремил лицо к небу.

– Да я не об этом. Я только хотел сказать, что нам стоит пересмотреть…

– Пересмотреть? – переспросила я. Не может быть. Неужели меня отшил парень, в какой-то глуши, посреди пыльной дороги, да еще Дэвид Старк?!

Но за ошеломлением скрывалось другое чувство.

Злость. Вагоны злости.

– Давай кое-что уточним, – произнесла я, выставив руку. – Я попыталась защитить тебя от видений, которые гарантированно выжигают мозги, и ты за это меня бросаешь?

Дэвид опустил голову и прищурился.

– Я не говорил, что бросаю тебя, я сказал…

– Нет, – перебила я. – Пересмотреть – значит бросить. Ты совсем запутался с этими паладинами и оракулами, пытаешься все совместить, примешиваешь сюда нашу нормальную жизнь, отношения.

Дэвид засмеялся. И не было в этом смехе ни капли радости.

– Это все неразрывно связано, как единое целое, и так было изначально. Поэтому нас все время колбасит. – Он сложил руки на груди и продолжил: – Ты – мой паладин, я – оракул, и никуда от этого не деться. И, может, нам стоит, пока не утрясется с испытаниями и Александром, и Би…

– А Би тут при чем? – поинтересовалась я, заслоняя глаза от солнца.

На обочине припекало, пот выступил на лице, стекал под коленями; у меня крутило живот и давило в груди. И Дэвиду приходилось не лучше, судя по его болезненному выражению лица.

– Она теперь с нами повязана. И позволь напомнить, что я мог бы это предотвратить, если бы ты не лезла ко мне со своей «помощью». Я мог бы ее отыскать, и мы бы давным-давно ее вернули.

Мне так хотелось сделать ему больно, ткнуть в ребра, на худой конец, но я не могла. И сгоряча, повинуясь порыву, высказала обидные слова, что давно крутились на языке:

– На что это ты намекаешь? Что неприятности с Би случились из-за меня?

Мимо проехала машина, взметнув облако пыли. Дэвид сверкнул глазами.

– Ты же знаешь, я так не думал.

Зато я думала; мучительно размышляла и корила себя. Вот если бы рассказать ей заранее все без утайки, и не замешкаться на Котильоне, и не пускать ее вообще на этот дурацкий бал…

Вот если б не страхи и опасения, что собственный парень может превратиться в чудовище, я не перекрыла бы ему кислород и тогда он, возможно, нашел бы ее.

И мы бы спасли Би.

– Харпер, – заговорил Дэвид, – почему ты не можешь смириться, что тебе это не по зубам?

Сейчас от него так и разило прежним Дэвидом, тем самым, с которым мы беспрерывно лаялись. Неужели еще вчера я его целовала? Неужели любила?

– Тебе во все надо влезть, да? Ну признайся! И королева бала, и паладин, и председатель школьного самоуправления – ты хочешь быть всем и сразу. И в том числе моей девушкой…

Я отпрянула от него и устремилась к машине.

– Ну это мы запросто уладим, без проблем.

Дэвид в отчаянии вскрикнул, схватил меня за локоть и притянул к себе.

– Я не хочу расставаться.

Я попятилась, качнув головой.

– Все, поздно. Поезд ушел. – И я направилась к машине. На глаза навернулись слезы.

Дэвид еще постоял, упершись рукою в бок и наблюдая за проезжавшими автомобилями. Наконец он вздохнул и поплелся к машине.

Сел за руль и завел мотор, уставившись вдаль.

Я подавила тяжелый вздох. Значит, все кончено. Мы и полгода не продержались, и он порвал со мной в одночасье.

Наверное, Дэвид прав, и это действительно к лучшему.

В молчании он довез меня до дома, притормозил у калитки.

– У тебя предки вернулись, – сказал он, не заглушая мотор.

– Наверное, их вызвали в школу, и теперь меня до конца жизни продержат под домашним арестом, если не бросят в каталажку.

– Ясно, – вздохнул Дэвид и побарабанил пальцами по рулю. – Хочешь, я схожу к ним, попробую все объяснить?

Мне казалось, я вот-вот расплачусь. Стал ком в горле, и оно саднило – поразительно, что я вообще могла дышать. Я чувствовала, что сейчас разревусь как малолетка, и боялась, что это случится при нем – при парне, сидевшем рядом.

– Не нужно, я сама.

– Босс, – тихо позвал Дэвид. В полумраке салона я увидела знакомую россыпь веснушек и его подрагивающий подбородок, и слезы выступили на глаза. Я судорожно нашарила ручку и выбралась из машины.

– Завтра поговорим, – сказала я, захлопнула дверь и ушла, так ни разу и не обернувшись.

Глава 18

– А если я еще раз извинюсь, это что-нибудь изменит?

В понедельник утром я сидела в кабинете директора с родителями. У меня вспотели ноги под льняной юбчонкой и липли к кожаному креслу. Я облачилась во все белое, включая резинку для волос, чтоб подчеркнуть свою невинность, но это пока не действовало.

На правой щеке директора красовался синяк, макушка побагровела, на ней пульсировала вена. Никогда в жизни мне не доводилось видеть директора Данна в гневе – наверное, потому что до сего дня я не давала ему для этого повода, – и впервые в жизни я поняла, почему его все так боятся.

– Вы знаете, Мартин, такое поведение совсем нехарактерно для нашей дочери, – сообщил мой отец, положив ногу на ногу. – Мы сами удивлены не меньше.

– Я от страха! – Я выпучила глаза, между делом прикидывая, не пережимаю ли с невинностью. – Включилась сирена, и…

– Да, и в редакции был заперт ваш молодой человек, – со вздохом добавил директор Данн.

– Что? – ошарашенно спросила я.

Он потянулся за ручкой, взглянул на меня поверх узких очков для чтения и пояснил:

– Ко мне с утра зашел Дэвид Старк и рассказал, как не далее чем в эту пятницу вы спасли ему жизнь.

– А-а-а, – проронила я. Чего только со мной не делали – пинали и били кулаками, нападали с ножом, но все это – чепуха в сравнении с болью, которую каждый раз причиняло мне упоминание его имени. В пятницу, когда после всего случившегося я прибыла домой, родители устроили мне капитальный разнос и наш разрыв с Дэвидом ушел на второй план. Само собой, им позвонили из школы и сообщили про нападение и побег, так что мне пришлось как-то выкручиваться. Я состряпала в спешке историю – ту самую, что втюхивала теперь в кабинете директора. Мол, перепугалась, была не в себе и наломала дров. И, хотя меня наказали, родичи хотя бы перестали орать.

В ту ночь я не могла уснуть. Меня мучили мысли о Дэвиде. Вспоминалось его лицо и надтреснутый голос, когда он позвал: «Босс!» Помимо всего прочего, мы по-прежнему оставались оракулом и паладином. Попробуй-ка разорви эту связь, навеки скрепленную магией. Я ворочалась на постели, ломая голову над тем, как мы теперь будем жить в паладинско-оракульском смысле и не отразится ли это на периазме. Мне пока не хотелось встречаться с Дэвидом – видеть-то его было тошно, а заново проходить через страсти, подобные пятничным, – и подавно.

– Харпер! – Голос директора вывел меня из задумчивости. Все это время он о чем-то со мной разговаривал.

– Да, сэр, – обронила я, придвинувшись на краешек кресла.

Он вновь протяжно вздохнул, и его зеленые водянистые глаза остановились на мне.

– Я мог бы сдать вас властям. – Директор постучал по столу перевернутой ручкой. – Обвинить в нападении.

У меня душа ушла в пятки, вспотели руки.

– Да, сэр, – покорно проговорила я.

– И как минимум отчислить. – Постукивания участились, родители затаили дыхание. Я взглянула на маму. Она сидела, скрестив ноги под стулом и сложив руки на коленях. На ней тоже было все белое, за исключением бежевого белья.

Директор Данн откинулся в кресле.

– Но! Поскольку такое поведение для вас нехарактерно и вы действовали во имя спасения своих одноклассников, я не сделаю ни того ни другого.

Я с облегчением вздохнула и даже как будто обвисла в кресле.

– Божемойспасибовамбольшое, – торопливо пробормотала я, поднявшись с места, и потянулась вперед, чтобы пожать ему руку.

Директор отпрянул, и мама дернула меня за подол.

– Присядь, дорогая.

Когда я села, Данн продолжил:

– Но не думайте, что это сойдет вам с рук. Я считаю, вы должны посвятить по меньшей мере сто часов свободного времени общественным работам в школе до конца учебного года.

Мельком взглянув на меня, он посмотрел на дверь, очевидно намекая на кафедру языкознания. Коридор уцелел, но дым и вода нанесли столь серьезный урон, что занятия на время перенесли в кафетерий.

– Бог видит, работы для вас предостаточно, – добавил директор со вздохом. Я встала, на этот раз без попыток до него дотянуться, и поблагодарила:

– Спасибо! Обещаю, подобного больше не повторится и я буду помогать вам изо всех сил.

Директор Данн хмыкнул и вновь принялся постукивать ручкой.

– Что ж, поживем – увидим.

Выйдя в секретарскую, я повернулась к родителям и лучезарно улыбнулась:

– Ну что? Видите, все утряслось.

Папа сунул руки в карманы и стоял покачиваясь на каблуках. У него была забавная манера смотреть на меня слегка набычившись. Так же он вел себя и с Ли-Энн, и в те времена это неизменно предвещало нам большие неприятности.

Очевидно, подобная ситуация была и теперь, поскольку голос его был тверд.

– Только не надо думать, что если ты чудом выкрутилась и избежала исключения, то перед нами ты тоже чиста.

Мама опустила мне на плечи ладони.

– Мы все равно волнуемся, милая. В последнее время ты сама не своя, вот уже… – Она воззрилась в потолок. – Пожалуй, несколько месяцев. И если в припадке ужаса ты способна напасть на директора школы, то…

– Я не нападала, – перебила я. – Я рефлекторно так поступила, чтобы спасти людей.

Мама не сводила с меня глаз, между ее бровями пролегла морщинка беспокойства, и я как можно искренне ей улыбнулась: «Я все поняла, мамочка».

Она нахмурилась еще сильнее – явно не купилась, и я поспешила добавить:

– Мне пора на урок, давай поговорим после школы или после записи на конкурс.

– На конкурс? – тревожно переспросила она, и я кивнула:

– «Мисс Пайн-Гроув». Би очень хотела пойти. Ладно, поговорим потом. Пока! Целую! – я быстренько чмокнула ее в щечку, потом чмокнула отца и на всех парах кинулась к дверям, оставив их в полной растерянности в пропахшем горелым кофе кабинете.

Остаток дня пролетел как-то суетно. Из-за пожара все пошло наперекосяк, и уроки проводили где придется – английский, допустим, в спортзале. Миссис Лорен разослала имейлы, объявив газетную сходку в компьютерном классе. За весь день Дэвид ни разу не попался мне на глаза – наверное, избегал. Ну и хорошо. Я тоже пока не готова с ним встречаться.

И все же, войдя в школьную редакцию и не обнаружив его там, я всерьез забеспокоилась. Он мог затаиться на переменах и где-нибудь отсидеться в обед, но бросить на произвол судьбы родную газету – это что-то новенькое.

За компьютерами в глубине класса сидели Чи и Майкл. Я подошла к ним и спросила как бы между прочим:

– Вы Дэвида случайно не видели?

Чи качнула головой и взглянула на меня вполоборота:

– Он не пришел. Твоего парня полдня в школе не было, а ты только спохватилась?

Так значит, Дэвид не сказал им о нашей размолвке. Я, впрочем, тоже никому не разбалтывала, за исключением разве что Би.

Кивнув, я пожала плечами и попятилась к двери.

– Я просто подумала, что он может сюда зайти.

Ребята оставили мою реплику без внимания, и я подошла к одной из свободных парт, поставила сумку. Не представляю, что мне здесь делать без Дэвида. Обычно мы работали вместе. Я вычитывала статьи, предлагала варианты раскладки, отбраковывала неудачные снимки. В конце концов, школьный альбом – он на долгие годы, на память потомкам; бывают такие ракурсы, что и врагу не пожелаешь. Одним словом, без Дэвида я не знала, куда мне деваться.

К тому же я беспокоилась.

Миссис Лорен пока не показывалась, поэтому я достала мобильник и переместилась в дальний угол класса. Здесь пахло маркерами для белой доски, и мне, как ни странно, взгрустнулось по запаху свежих чернил газетной типографии.

Склонившись над телефоном, я торопливо набрала номер Дэвида. Он взял трубку с третьего гудка, и я отвернулась к стене.

– Босс, – поздоровался он, я прикрыла глаза и попыталась взять себя в руки, чтобы голос не дрожал и не звучал слезливо.

– Привет, – ответила я с натужной бодростью. – Что, школу прогуливаешь?

На том конце провода послышался тяжелый вздох.

– Да, я подумал, так будет лучше. К тому же мне нужно было выкроить время, чтобы покопаться в библиотеке Сэйлор.

Я нахмурилась, пытаясь решить, нравится мне это или нет. С одной стороны, хорошо, что он решил докопаться до сути. В библиотеке Сэйлор скопились тысячи старых книг, а мы толком и не начинали приобщаться к великому знанию. А с другой – сердце кровью обливается, как представлю его одного в большом доме, роющегося в старинных вещах Сэйлор.

– Что-нибудь раскопал? – спросила я, и Дэвид снова вздохнул. Наверное, он придерживал трубку плечом, листая толстенную книгу. Я услышала шелест страниц и поняла, что в своих предположениях не ошиблась.

– Так, по мелочи, – ответил он. – Пока ничего существенного, но это лучше, чем ничего.

– Точно, – поддержала я. И тут же неожиданно для себя предложила: – А ты заскочи ко мне попозже с книжками, если захочешь. Неплохо бы нам подготовиться к тому, что будет дальше. Особенно если учесть, какое нешуточное нам перед этим выпало испытание.

Последовала пауза, но через пару секунд Дэвид пришел в себя.

– Заметано. После школы?

Я оглянулась. Чи сидела, уткнувшись в монитор, хотя уже не печатала, и у меня закралось подозрение, что она прислушивается.

Понизив голос, я сказала:

– Да, только у меня сначала запись на конкурс, а потом я свободна. Если родичей дома не окажется, открой дверь запасным ключом. Он лежит…

– Я помню, – перебил Дэвид и замолчал. Мне тут же представилось, как он ерошит свои волосы.

Возможно ли такое? Быть оракулом и паладином и делать вид, что сердце не обливается кровью, когда мы общаемся. Сидя в компьютерном кабинете рядом с друзьями Дэвида, я мечтала, чтобы мы с ним вообще не начинали встречаться. Чтобы мы взвесили за и против и решили, как взрослые люди, что не стоит усложнять себе жизнь.

А значит, он не поцеловал бы меня на Котильоне и мы не смеялись бы, взявшись за руки, и не делали бы всего того, по чему я уже стосковалась.

Мне вдруг пришло в голову, а не посещают ли схожие мысли и Дэвида, но тут он произнес:

– Что ж, до встречи. – И повесил трубку.

Глава 19

В актовом зале досугового центра пахло полиролью для пола и средством для мягкой мебели на пару с неуловимым запахом старого здания. Но сегодня к нему примешивался отчетливый вкус унижения. В местном клубе происходило большинство заметных мероприятий. Страшно представить, сколько судеб было поломано на этой сцене. У Ли-Энн была одноклассница, Сидней Линнет, так ее вырвало на торжественном вручении дипломов по поводу окончания средней школы. Каждый год на рождественских встречах здесь писался какой-нибудь детсадовец. Я и сама познала боль поражения, когда Дэвид побил меня в конкурсе по орфографии.

И, видимо, вновь мне не избежать позора.

– Нe дуйся, мы ж не на гильотину идем, – заметила Би. – К тому же тебе нравится быть на публике.

– Мне нравится высказываться перед людьми, – возразила я, случайно поддав ей коленкой. – Командовать, распоряжаться, но не выступать.

– Справедливо, – отозвалась Би, осматриваясь в зрительном зале. – И только поэтому у тебя такой вид, будто ты пол-очка не дотягиваешь до диплома. Ну, колись.

Я попыталась улыбнуться.

– Да просто задумалась.

Би поджала губы и насупилась.

– О Дэвиде?

Я со вздохом кивнула, и Би взяла меня за руку.

– Слушай, я знаю, как больно расставаться. Но может быть, так будет проще? Теперь вы вроде коллег.

– Ага, коллеги, обреченные всю жизнь провести вдвоем, – уточнила я, и Би опустила глаза. – И теперь оба моих «сослуживца» – мои бывшие парни, и с обоими я когда-то целовалась, и мы связаны не разлей вода. На века.

Би вздохнула.

– Ну да, это все усложняет. Ну а что ты хотела? Пожениться, завести с ним детей – предсказателей судеб?

– Так не бывает, – сказала я, подразумевая передачу оракульского дара по наследству.

Но Би поняла по-своему:

– Вот именно. Взять хотя бы нас с Брэндоном, или тебя с Райаном, или Мэри-Бет с Райаном. Может, конечно, твои родители встретились в школе и поженились, но это скорее исключение. Так что рано или поздно вы все равно бы расстались.

– Надо будет спросить его на досуге, предвидел ли он такой поворот, – попыталась пошутить я.

Долго объяснять, что все случилось слишком быстро и было очень запутанно; что для людей, имеющих дело с ясновидящим, мы непростительно мало говорили о будущем. Мы жили одним днем, не зная, что уготовано нам на завтра…

И сами видите, к чему это привело.

Я поглядела на сцену. Там выступала девушка, являя публике сомнительное действо, которое можно было, пожалуй, назвать неким танцем-модерн. Она нелепо подергивала руками, и ее костюм, на мой взгляд, был чуточку коротковат. Наверное, она обучалась в Школе танцев Пайн-Гроув, находившейся тут же, через дорогу. Мы с Ли-Энн тоже когда-то ходили на танцы, но только при Школе сценического мастерства, потому что учебу в Школе танцев Пайн-Гроув наша мама считала злостной авантюрой.

Девчонка замерла на сцене, задрав ногу за ухо, и я вынуждена была признать, что мама права.

Я представила себя на месте этой девчонки. Как я на сцене выделываю кренделя с этим дурацким жезлом. Сделав глубокий вдох, я расправила плечи и устремилась к сцене, спускаясь между расположенными с легким наклоном рядами. У первого ряда стоял длинный стол, за которым сидела женщина. Перед ней громоздились стопки бумаг.

– Мисс Плюмли? – обратилась я к ней. Следом за мной притащилась и Би. Женщина обернулась, откинув накрашенными ноготками блестящую черную прядь. На левой руке сверкнул до нелепости крупный бриллиант, едва не ослепив меня отразившимся светом софитов. И отчего-то вспомнилось, что Сара была помолвлена с Беннетом, нашим новым дантистом, который недавно приехал в наш город.

Когда мы с сестрой были маленькими, Сара Плюмли дружила с Ли-Энн, хотя та была младше ее на несколько лет. Мы ходили в одну церковь, и когда Ли-Энн еще только записывалась в команду чирлидеров, Сара уже заканчивала школу.

Несколько лет назад она выиграла конкурс «Мисс Пайн-Гроув», и с тех пор он держался главным образом на ее плечах.

На наше появление Сара отреагировала с неподдельной радостью.

– Ну боже мой, Харпер! – протянула она. – Только не надо на «вы», я тебя умоляю, я ж не намного старше тебя. Для вас, девочки, я просто Сара.

Она слащаво тянула слова, и в ее подаче это имя прозвучало как «Сайра».

Я улыбнулась и обняла ее, когда она поднялась со стула.

– Ладно, Сара.

– Так-то лучше. – Она подмигнула и посмотрела на Би.

– Би, дорогая, как ты? Кажется, мама твоя говорила… – Ее взгляд затуманился. – Куда-то ты ездила. В лагерь?..

– В лагерь для чирлидеров, – пробормотала Би, и я решила вступить в разговор, пока Сара не углубилась в расспросы.

– Ну и как тут у вас? Тьма народу? – поинтересовалась я, кивнув в сторону сцены, где толклись без порядка девчонки.

Сара сердито отмахнулась.

– Да это наказание господне. С этими девчонками никакого сладу – проще котят выдрессировать, чем заставить их подчиняться, но что поделаешь?

Она прищурилась, окинув нас оценивающим взглядом.

– Вы пришли мне помочь? Потому что, признаюсь честно, от помощи я бы не отказалась. Особенно от помощи такого организованного человека, как ты, Харпер. До меня дошли слухи, что ты практически вытянула на себе Котильон.

Сара покачала головой, и по ее плечам рассыпался каскад шелковистых волос.

– Хотя даже тебе не под силу укротить стихию. Землетрясение было – кошмар!

Не в бровь, а в глаз. Я улыбнулась и покачала головой.

– Вообще-то мы пришли записаться на конкурс.

Сара нахмурилась:

– Это, конечно, похвально, но запись закончилась на прошлой неделе. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, но внести тебя в списки не могу. Это было бы несправедливо.

С языка чуть было не сорвалась колкость, но я сдержалась. Всего в конкурсе будет участвовать, дай бог, два десятка девчонок, так что вряд ли наше с Би внезапное появление вызовет сумятицу. Впрочем, лаяться с Сарой было бы некстати. Как любит говаривать бабушка Джуэл, пчелки летят на нектар, а не на уксус.

Нацепив на лицо елейную улыбку и немного растягивая слова, я прохныкала:

– Ой, зна-а-аю, мы долго тянули. Я боялась, что не успею записаться, а недавно стирала пыль с маминого буфета, ну, того самого, помнишь, у входной двери?

Сара кивнула, слегка колеблясь, и я решила, что настало время тяжелой артиллерии.

– И там стояла фотография Ли-Энн, как раз с того конкурса, когда она победила, и мне… – Мой голос как будто дрогнул, я закусила губу. – Мне показалось, что я просто обязана это сделать. Пойти по ее стопам, как и во многих других вещах. А в этом конкурсе я до сих пор не участвовала.

Это было мерзко и гадко, я чувствовала себя змеюкой, но все же сыграла на смерти Ли-Энн. Иногда паладину приходится действовать по-простецки, без всяких экивоков, не разбираясь в средствах и спрятав подальше гордость. Если Би не ошиблась и последнее испытание случится на этом конкурсе, то я обязательно в нем поучаствую, чего бы это ни стоило.

С экивоками или без, а дело пошло на лад. Глаза Сары увлажнились, и она, уставившись в потолок, провела под ним ухоженными пальчиками.

– Ах, дорогая, – сказала она тягучим сиропистым голосом. – Ты совершенно права. Не знаю, что я привязалась к этим проклятым листкам и срокам. Какие тут могут быть разговоры! – Только, чур, поклянитесь, что не будете петь «Мою большую любовь» и «Героиню», иначе я просто повешусь.

Мы молча покачали головами, и Сара, испустив вздох облегчения, вручила нам анкетные бланки.

– Заполните и сдайте мне до понедельника. В понедельник у нас прослушивание.

– А сегодня нельзя показаться? – спросила Би, махнув в сторону сцены. Какая-то девочка, которую я не узнала, – наверное, из школы Ли-Хай в другом конце города, а может, из соседнего округа – отстукивала каблучками так, будто вся ее жизнь была поставлена на карту.

Как видно, предел допустимого был исчерпан, и Сара решительно покачала головой:

– Категорически нет. Сначала разберемся с бумагами.

– Ну и хорошо, – поспешно согласилась я. Все равно мне надо было еще потренироваться. На сегодня достаточно одного потрясения: мы пришли и записались. Уж если мне суждено стать всеобщим посмешищем ради очередного испытания, то осрамлюсь я в торжественной обстановке.

Мы согласились, и Сара сверкнула радостной белозубой улыбкой.

– Вот и хорошо. А на ярмарку собираетесь?

Я наморщила нос. Фестиваль Азалии – это большая ярмарка на задворках города. Она устраивалась каждую весну наряду с конкурсом красоты, распродажей домашней выпечки и тем праздником, когда разъезжают на автомобилях по городу с девушками на капотах.

Ярмарка не представляла собой ничего примечательного: карусели, жаровни, сомнительные забавы и огромные плюшевые игрушки. Такие мероприятия мне никогда особо не нравились, даже в детстве. В последние годы мы ходили туда парами: я – с Райаном, а Би – с Брэндоном, так что в этот раз я намеревалась его пропустить.

– Ух ты, я совсем забыла! – воскликнула Би, схватив мою руку. – Мы обязательно сходим. – Она с нежностью посмотрела на меня своими карими глазами и добавила: – Заодно и развеешься.

Мне слабо верилось, что дурацкой ярмарке под силу хоть кого-то спасти от уныния, но – черт возьми! – согласилась же я на этот глупый конкурс. «Была не была!» – подумала я и с улыбкой ответила:

– Почему бы и нет.

Глава 20

Приехав домой, я увидела на обочине припаркованную машину Дэвида и тяжело перевела дух.

Родители еще не вернулись с работы, и Дэвид, как видно, открыл дверь запасным ключом, о котором я ему говорила.

Я обнаружила его в своей комнате. Он стоял у письменного стола и возился со своим телефоном.

– Привет, – поздоровалась я, и он взглянул на меня, торопливо засовывая в карман телефон.

– Привет.

Меня плющило. Подумать только, каких-то пару дней назад он был моим парнем и в прошлый раз в этой комнате мы бурно целовались. А теперь я стою здесь, краснею, и мне до жути неловко.

Покачав головой, я забросила сумку под стол и спросила, изобразив максимально простецкий тон:

– Ну и?.. Что стряслось?

Дэвид нервно мигнул. Под его глазами пролегли круги – как видно, он толком не выспался. Можно было бы спросить напрямую, в конце концов, это чисто по делу, как паладин у оракула, ничего личного. Вообще, чем больше я настраивалась на паладинские мысли, тем легче было отвлечься от обиды, злости и всего, что терзало меня после разговора в машине.

Впрочем, его бессонницей я интересоваться не стала – ну так, на всякий пожарный, а вместо этого села спиной вперед на кресло и, положив руки на спинку, опустила на них подбородок.

Дэвид откашлялся и махнул в сторону кровати:

– Я присяду?

– Валяй, – разрешила я, стараясь не вспоминать, что, когда он был там в последний раз, я сидела рядом, обвив его руками за шею, и наши губы…

Не-ет, нет-нет-нет! Не зацикливаться на поцелуях!

Похоже, Дэвид страдал той же напастью – у него покраснели уши, и он тщательно избегал моего взгляда.

Он сел на сиреневый плед и вынул из своей почтальонской сумки увесистую книгу.

– По-моему, я кое-что раскопал.

Отчего я разочарована? Дэвид явился по делу, это хорошо. Исполнил свое обещание и нарыл что-то свеженькое по испытаниям. Да, и мне вовсе не грустно, и даже напротив, я рада, горда и все такое прочее…

– Здесь очень немного. – Он опустил книгу на колени и раскрыл ее на странице, заложенной желтым стикером. – Похоже, они собирались сохранить это в тайне.

– Резонно, – заметила я, покручивая на пальце одно из колец. – Видимо, тут все решает фактор неожиданности. Я должна показать, на что способна, когда надо действовать спонтанно и при этом не умереть.

Дэвид взглянул на меня, на губах заиграла улыбка.

– В принципе, да, но здесь еще кое-что. – Он постучал по странице. – История про одну девчонку… хм, женщину… из шестнадцатого века. Она, как и ты, была паладином и проходила периазм. Как я понял, испытания подстраиваются под конкретного паладина. Поэтому они и устроили первое испытание в школе – ведь это твое, родное.

С глубоким вздохом я вернулась к креслу и обхватила руками все ту же спинку.

– Спасибо, Дэвид.

Он судорожно пожал плечами, и я обратила внимание на его одежду. То есть? Дэвид надел футболку? Человеческую футболку без всяких там дракончиков и идиотских узоров? Да и в целом оделся как надо: пристойные джинсы вместо затянутых дудок, которые он носил не снимая, и ботинки как ботинки.

– А что, на фабрике ромбов случился пожар? – подколола я, кивком указав на его одежду и в глубине души надеясь, что это не прозвучит чересчур обидно. Вот только не знаю, на что это было больше похоже: на дружескую шутку или девичьи заигрывания.

Дэвид недоуменно свел брови, но тут же догадался, о чем я.

– Ах, да. Я проводил ревизию, выкинул пару вещиц.

Наверное, зря я усматривала потайной смысл в смене его гардероба, ведь все когда-нибудь пересматривают свой стиль. И то, что Дэвид вдруг начал сумрачно одеваться, еще не значит, что он в тоске. С чего вообще? Он же сам меня бросил.

В глазах вдруг защипало. Я сморгнула слезу и уставилась в стол, где лежал «интереснейший» календарь, венец человеческого творения.

– А ты не мог бы оставить мне эту книжку? Я бы тоже хотела немного «просветиться».

Я собиралась сказать это вполне естественно, но отчего-то голос меня не слушался, и я будто поперхнулась словами. И почувствовала, как Дэвид положил руку на мое плечо. Вздохнула.

– Босс, – сдавленно позвал он. Я обернулась и взглянула в его глаза – синие-синие, и россыпь веснушек на бледном лице. Вот бы прижаться к нему, вдохнуть запах мыла и чернил, с которым Дэвид почти сроднился…

Но тут я себя одернула: он предложил мне расстаться. Должна же быть у девушки хоть какая-то гордость?!

Я отошла, скрестила руки на груди и произнесла вполне ровным голосом:

– Спасибо за помощь. Тебе, наверное, пора. Скоро предки прибудут, переполошатся почем зря – мало ли, ты один в моей комнате, без присмотра.

– Да, я понял. – Дэвид развернулся и поднял свою «почтальонку». – Ну, я пошел. Надеюсь, это тебе пригодится.

– Обязательно, – заверила я с натужной улыбкой.

Взяла в руки книгу и, не решившись посмотреть ему вслед, открыла ее наугад. И тут же затренькал мой телефон. Звонила Би.

– Фестиваль Азалии? Во сколько подъехать? – спросила я, бросив растерянный взгляд на книгу.

– Через пятнадцать минут.

– Ну ты оклемалась?

Би задавала этот вопрос уже в третий раз, и я в третий раз отвечала:

– Конечно! Все супер!

Сначала она спросила меня у порога, глядя в мои честные глаза. Потом заново в комнате – я бросила «Супер!» через плечо, листая последний номер «Ю-Эс Уикли». Теперь я ответила, не поднимая глаз и роясь в сумочке в поисках туши.

Би вздохнула, и я удержалась от ответного вздоха. Приятно, конечно, что обо мне так пекутся, но только сейчас не хотелось бы углубляться в обсуждение личных тем ни с ней, ни с кем-либо другим. Было больно и грустно. Слишком многое на меня навалилось: эти чертовы испытания, вечные страхи за Дэвида, внезапное возвращение Би. Последнее было хотя бы из разряда приятных. И сейчас смаковать наш разрыв? Нет уж, увольте. Я мечтала забыть о нем как о страшном сне. Казалось бы, что тут такого? Мы враждовали с Дэвидом большую часть своей жизни. Так что, наверное, не так уж и трудно мне будет вновь привыкнуть к мысли, что я не любима, подумала я.

И чуть не пустила слезу. Ах, это сладкое слово – «любовь»…

Я отыскала пропажу и принялась красить глаза, изо всех сил делая вид, что мое моргание связано с наложением макияжа, а вовсе не с Дэвидом Старком.

– Как здорово, что мы пойдем на ярмарку! – прочирикала я, и Би перехватила в зеркале мой взгляд.

Она оторвалась от журнала и, нахмурившись, отложила его на ночной столик.

– Ну да, ну да. Теперь мне все ясно. Оклемалась она… Ты же ярмарку терпеть не можешь.

– Да ну, перестань, – насупилась я, решительно сунув тушь в тюбик. – Гирлянды, и горки, и сахарная вата. Это ж кем надо быть, чтобы ненавидеть сахарную вату?!

Ее глаза превратились в две узкие щелочки.

– Ага, и еще запах навоза, и гопота в бейсболках, и столько жевательного табака, что плюнуть некуда. – Би поиграла бровями. – Врубаешься? Плюнуть. Потому что когда жуешь…

– Ну все, я поняла, – отмахнулась я. Чего доброго, стошнит от ее речей. – Да, ты права, ярмарка – не мое представление о счастье. – Я отвернулась, проведя рукой по изящному туалетному столику. Из-за комнаты ей завидовали все знакомые девочки, когда мы были второклашками. Так или иначе, Би выросла, но так и не решилась здесь что-нибудь поменять. Я, конечно, осознавала всю прелесть кровати с балдахином, но было немного странновато, когда подруга, во все свои метр восемьдесят, растягивалась на розовом покрывальце в горошек.

– Зато мне нравится проводить время с тобой, – продолжила я, скрестив ноги. – И вечерком нам представится случай немножко потусить по-девчачьи.

Би поспешно отвела взгляд.

– А что? – спросила я.

– Слушай, ты только не обижайся, – зачастила она, – но так вышло, что я еще и Райана пригласила.

Я в недоумении уставилась на нее. А когда наконец обрела дар речи, мой голос прозвучал слишком тонко.

– Райана? – переспросила я пискляво.

– Так получилось, – ответила Би, поднимаясь с кровати, и нервно провела по волосам. – Разговор зашел про ярмарку, и он обмолвился, что, наверное, не пойдет, потому что они собирались сходить с Мэри-Бет, но теперь все отменяется. У него был такой разнесчастный вид, что мне его стало жаль.

Год назад мы ходили на ярмарку парами: я с Райаном, а Би с Брэндоном. До сих пор помню, как пахло горячим попкорном и сладковато-приторными яблоками в карамели. Помню теплую руку Райана в своей ладони. Не сказать чтобы выдался сногсшибательный вечер (Би права, ярмарки для меня – не фонтан); достаточно того, что он был нормальный.

И я попробовала представить, каково это будет теперь. Идти рядом с Райаном – не просто «бывшим», а еще и алхимиком, ходячим напоминанием об испоганенной жизни.

У разочарования есть свой вкус, и я его познала. Это горечь в глотке, которую нельзя проглотить. И кажется, в последние дни я вдоволь ее нахлебалась.

– Да нет, я все понимаю. Не переживай, – ответила я с улыбкой.

Би наклонила голову, внимательно на меня посмотрев.

– Точно?

– Да. – Я махнула рукой. – Ведь мы же нормально с ним ладим, так что неплохо будет поделать что-нибудь сообща, без героизма и суперспособностей.

Би кивнула, колыхнув кудряшками.

– Я знала, что ты поймешь! – воскликнула она с таким откровенным ликованием, что это показалось мне подозрительным.

– Би, – медленно проговорила я, облокотившись о край туалетного столика. Икры защекотало о кружевную оборку. – Ты не задумала сводничества?..

Би закатила глаза и плюхнулась на кровать.

– Ты скоро совсем параноиком станешь. Я только хочу, чтобы все было по-человечески.

Мне тоже хотелось. Очень-очень. Да только этому не бывать. Ведь стоит подумать, что жизнь худо-бедно налаживается – как бац! – и опять неприятность, и снова все шиворот-навыворот. Я могла б указать «многофункциональность» как одно из достоинств в анкете на поступление в колледж. Жаль, что в последнее время у меня все хуже с этим качеством.

Быть может, сегодня начнется новая жизнь? И если уж поедание с Райаном сахарной ваты и гонки на железной чувихе, собранной угрюмыми мужиками, способно вознести Би на вершину блаженства, то я готова рискнуть.

Глава 21

Ярмарку развернули на поле, которое ежегодно выделялось по такому случаю городскими властями и находилось в пятнадцати минутах езды от дома Би – рукой подать.

За нами заехал Райан, и возникло некоторое замешательство – я долго не могла решить, куда садиться. Когда-то я сидела рядом с ним на пассажирском сиденье, но теперь это было бы слишком по-свойски. Поэтому я устроилась сзади, уступив место Би и старательно делая вид, что ничего особенного не произошло.

Когда мы приехали, то оставили автомобиль на «парковке», которая была разбита тут же, в чистом поле, и обозначалась лишь желтыми конусами да кусками бечевки, разделявшей «парковочные места». Я наморщила нос, ощутив запах сена и лошадей.

– Напомни, подружка, зачем нас сюда занесло? – обратилась я к Би, успевшую меня обогнать.

– Чтобы развеяться, глупышка, – бодро произнесла она и, откинув с плеча прядь волос, подхватила меня под руку.

В апреле в Алабаму приходит настоящее лето, становится жарко и душно. Теперь же с заходом солнца подул легкий бриз, и я поняла, что не зря прихватила с собой кардиган. Он оказался весьма даже кстати. Впереди сверкала гирляндами ярмарка, слышалась музыка и радостные голоса.

Остановившись у главных ворот, Райан сунул руки в карманы и, покачиваясь на каблуках, заулыбался во весь рот.

– Ну вот мы и разговариваем, – счастливо заметил он, и я невольно улыбнулась, хотя и чувствовала неловкость.

В ту минуту я готова была отдать многое, чтобы взять его под руку и прижаться к его плечу. Не потому, что мне захотелось вернуть себе парня, а просто Райан был вполне подходящим плечом.

Я закуталась в кардиган и пошла к кассе.

Зайдя на ярмарку, мы остановились посреди дороги, не зная, с чего бы начать.

Здесь была тьма-тьмущая народа, пахло животными, и я чувствовала себя не в своей тарелке, учитывая общую опустошенность. Впрочем, решив настроиться на мысль, что это прогулка моей мечты, я улыбнулась и подхватила Би под локоть.

– Ну так как? На чем покатаемся для разогрева? – с наигранным воодушевлением спросила я.

Би так запросто не одурачишь.

– Все хорошо, Харпер, расслабься, – сказала она, похлопав меня по руке. – Я знаю, от этого места ты не в восторге.

– Неправда! – возразила я энергично и тут же сдалась. Отцепившись от ее локтя, я призналась: – Да ладно, все равно здесь лучше, чем в прошлый раз. Они запретили курить. Прогресс!

Би рассмеялась и закатила глаза.

– Ну пытайся, пытайся.

Сбоку Райан поддел меня локтем и кивнул на тир, притулившийся посреди карнавальных забав по центральному ряду.

– Не хочешь попробовать? – предложил он.

Прыснув со смеху, я покачала головой – никогда не была поклонницей подобных вещей, и если честно – много ли огромных медведей девушке нужно для счастья? Но Райан не унимался.

– Ну давай, покажи свои способности в действии, – задорно улыбнулся он.

А ведь и правда! Вместе с силой и скоростью я обрела небывалую меткость, и, как любой девушке, недавно перенесшей разрыв с любимым, мне остро хотелось что-нибудь подорвать.

Я подошла к тиру и собралась выудить из кармана пять баксов, но меня опередил Райан.

– Нет, это за мой счет. За такое зрелище и денег не жалко: Харпер Прайс – меткий стрелок!

Я усмехнулась:

– Ага, по воздушным шарикам из желтого пистолета. Какой уж тут героизм?..

Он откинул челку с лица и парировал:

– Мне и так сойдет.

Так что следующие десять минут я палила по воздушным шарам из игрушечного пистолета. Признаюсь, было клево. Оказалось, стрельба – немалая потеха. Но еще веселее было хохотать и отмачивать шутки с друзьями. На время я отвлеклась от мыслей об эфорах, оракулах и видениях, которые случаются как гром среди ясного неба, и о том, что приходится врать всем напропалую.

Но где-то в глубине души точил маленький червячок сомнений, имею ли я право на счастье.

Благо я вовремя сказала себе: стоп! Дэвид разорвал наши отношения, из нас двоих он предпочел паладина, и если я хочу побеситься с подругой и бывшим парнем, то имею на это полное право.

После тира мы отправились на поиски других развлечений, в которых мы с Би могли проявить свои навыки. Испробовали ту штуку, где надо бросать мячики в аквариум, дротики и постреляли из лука со стрелами в пенопластовых наконечниках. Я сшибала мишень за мишенью, посмеиваясь над растерянными лицами зазывал и над Би, заваленной плюшевыми призами.

И наконец, перестреляв все, что можно, мы решили удалиться от игровых павильонов.

– А можно я постою рядом с Би, чтоб все думали, будто это я для нее настрелял? – попросил Райан, и мы засмеялись.

– Ты, главное, не комплексуй, – сказала я, когда Би протягивала какому-то малышу очередной выигранный приз. – Ты же заработал ту баскетбольную штуку.

– Потому что ты подпустила меня к пистолету, – напомнил он, и я пожала плечами.

– Ну, что скажешь? Мне для друга ничего не жалко.

Райан остановился как вкопанный и обернулся. В свете уличных фонарей его волосы казались более рыжими, и я вынуждена была признать, что он реально хорош собой. Может, меня от него и не перло, но это к лучшему. Он перестал быть моим трофеем, и я вдруг увидела в нем человека, беззаботного, верного и малость упертого.

– Ты – хороший друг, Харпер, – произнес он. – Мне приятно иметь такого друга.

– Мне тоже.

Я перехватила взгляд Би, стоявшей за его спиной. Она смотрела на нас с каким-то странным выражением, которого я толком не смогла понять. Предположив, что у нее вновь появились мысли о сводничестве, я подошла и взяла у нее из рук часть плюшевых игрушек.

– Перестань, – тихо шепнула я, она в ответ вяло улыбнулась и протянула свой последний приз – сочно-зеленую лягушку – маленькому оболтусу в футболке с эмблемой «Оберн Тайгерс».

Благополучно раздав все призы, мы направились к фургончикам со съестным, где можно было подкрепиться.

– Кажется, состязательный дух разжег во мне зверский аппетит. Тебе не хочется чего-нибудь калорийного? – спросила Би, подтянув на себе светло-розовую блузку.

Я хотела бы сказать вам, что обилие жареного, выставленного на прилавках, вызывало во мне одну только неприязнь, но, во-первых, многие из этих фургонов собирали деньги на благотворительность, включая школы, и, во-вторых, шоколадные «орео» во фритюре были ниспосланы нам не иначе как в знак любви Господа.

– Да, пожалуй, – согласилась я. – И пусть это будет что-нибудь в сахарной пудре.

Би засмеялась и потащила меня к автомату с сахарной ватой. По пути я в кого-то врезалась и обернулась, чтобы извиниться.

В его внешности не было ничего примечательного: не первой свежести джинсы, простая футболка с надписью «Линирд Скинирд», но он так на меня посмотрел, что извиняться я не посмела.

– Паладин, – произнес он с легким кивком, и меня словно током шарахнуло. Это не было связано с Дэвидом, то было чувство другого рода. Банальный страх охватил меня, сжав за горло, и из головы мигом выветрились все мысли о еде.

Незнакомец тут же растворился в толпе, а я будто остолбенела. Би нахмурилась:

– Харпер?

– Худо дело, – пробормотала я еле слышно. – Похоже, опять испытание.

Глава 22

Би взяла меня за руку, крепко пожала.

– Я иду с тобой, что бы там ни было.

Я покачала головой.

– Забудь. Ты же слышала Александра. Если мне помогут, последует дисквалификация.

В подробности Александр не вдавался, но в моем понимании это означало одно: смерть.

Би поджала губы и неохотно кивнула.

– Будь по-твоему. Тогда чем я могу помочь?

– Уходите, – попросила я. – И если увидите кого-то из знакомых, попытайтесь их увести.

Первое испытание сопровождалось пожаром, и неизвестно, чего ожидать на этот раз, а на ярмарке полно народу, детишек.

– Сделаем, – сказал Райан, подцепив Би под руку, и потащил ее прочь. Я повернулась и рванула туда, куда удалился незнакомец. Сердце стучало в висках, ладони взмокли, и с каждым шагом ноги все больше наливались свинцом. Цветные гирлянды, которые при входе казались такими миленькими, заплясали сполохами, и я вздрагивала от них каждый раз, проталкиваясь через толпу.

Я никак не могла отыскать его взглядом, но каким-то чутьем угадывала верное направление. По среднему ряду, потом налево, затем направо. В этой части ярмарки было особенно людно. Желающие покататься на экзотических аттракционах выстраивались в длинные очереди: чертово колесо, галактическая сороконожка. Однако одно место было совершенно заброшено, как будто попало в огромный пузырь, делающий его невидимым для остального человечества.

Комната смеха.

Вздохнув, я замерла перед темным зданием с вызывающе яркой зеленой дверью.

– Кто б сомневался, – пробормотала я, невольно представляя, как на меня набросятся загипнотизированные балаганщики в костюмах клоунов. Оружия при мне нет, и я зачем-то напялила мягкие мокасины, так что обувка тоже не в помощь.

Я принялась озираться в поисках хоть какого-нибудь подручного средства, но единственное, что попалось на глаза, – это пара сосисочных палочек, перепачканных жиром и втоптанных в грязь. Фу, как-нибудь обойдусь.

Повернулась направо – увидела целый рой воздушных шаров.

То что надо!

Зазывала увлеченно заигрывал с какой-то рыжеволосой девчонкой, которая смутно припомнилась мне по сегодняшнему прослушиванию. Я прокралась за будку и сперла со стойки пару дротиков. Они были тупыми – в противном случае организаторам ярмарки грозил бы судебный иск, – но вполне могли сделать прокол. И тут мне на глаза попалась оброненная кем-то «ловилка». Я брезгливо схватила ее, обтерла о штаны. Отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Вновь направившись к комнате смеха, я обратила внимание, что люди по-прежнему проходят мимо, словно не замечают этот павильон.

Переведя дух, я сунула дротики в карман и сжала в руке «ловилку».

– Эх, была не была, – пробормотала я.

Мне никогда особо не нравилась комната смеха. Однажды в девятилетнем возрасте мне довелось там побывать. Мы ходили туда с Ли-Энн. Все это время она не отпускала моей руки, показывая пальцем на наши нелепые отражения и высмеивая зеленый скелет, который болтался в дверном проеме. Потом она похвалила меня, назвав самой храброй из всех третьеклассниц штата Алабама, по поводу чего мы стрескали по новой порции сахарной ваты.

Под впечатлением от этих воспоминаний я не спеша пробиралась по опустевшему павильону. Было до жути тихо, я слышала свое дыхание да скрип половиц. К чему готовиться? Что может случиться? На меня вновь нападут одурманенные люди? Не-е, с меня довольно потасовки в общаге, не хватало еще драки с ярмарочными зазывалами.

По пути то и дело попадались тусклые фонари, но в целом было так мрачно, что я с трудом ориентировалась в помещении. А может, их тут было несколько? Кажется, я миновала дверной проем, хотя теперь уже начала в этом сомневаться.

Я повернула налево и тут же уткнулась в стену, пошла было назад, но и там оказалась стена. Совсем растерявшись, я снова повернулась и прошла сквозь узенькую дверь, задевая о косяки.

Здесь было просторнее, но темнее. Ладони вспотели, и я вытерла их о штаны. Как же бешено колотилось сердце!

Краем глаза я уловила движение и резко развернулась, занеся «ловилку» над головой, и тут же опустила руку. Передо мной стояли…

Мама с папой. Все в той же одежде, в какой я их и запомнила, уходя: отец в джинсах и свитере, мама в пижаме. Они испуганно жались друг к другу – бескровные лица, огромные глаза.

– Харпер! – вдруг крикнула мама, и я бросилась к ней. Пальцы одеревенели, и я уронила свою «ловилку». Нет, только не родители. Мало мне школы, теперь еще и они. Пусть только эфоры попробуют им что-нибудь сделать!..

Я протянула к ним руку и уперлась в холодную твердь стекла. Зеркало! В смятении я отпрянула, и мама с папой тут же исчезли: на меня вновь смотрело собственное отражение. У меня был такой же бледный, напуганный вид, как и у родителей секунду назад, коса растрепалась… губы приоткрылись от прерывистого дыхания.

Вновь что-то шелохнулась, и я резко обернулась на звук – у противоположной стены стояла Би! В футболке и джинсах, все как положено. Хоть я и просила подругу не встревать, но сейчас была ей несказанно рада.

– Здесь какой-то обман зрения, – поделилась я с ней. – Мерещится всякое…

Не договорив, я сорвалась на крик – какой-то предмет пронзил тело Би под грудью справа. Блеснул металл – и по ее рубашке расплылось алое пятно. Би раскрыла рот в беззвучном крике, как выброшенная на берег рыба.

– Би! – я метнулась к ней и со всей силы ударилась о стекло. Би исчезла, словно и не бывало; на меня опять смотрело мое собственное лицо.

Я металась по кругу, тяжело дыша и дико озираясь: оказалось, что тут не два зеркала, а целая дюжина – все стены были увешаны зеркалами, и кругом в испуге мелькали десятки моих отражений. И вдруг я исчезла. На смену мне из зеркал взирали родители, безмолвно взывая ко мне из пустоты. И вновь появилась Би, пронзенная мечом, и распростертый в луже крови Райан, совсем как Сэйлор в Магнолия-Хаус; бабули таращились пустыми взглядами, как будто лишились разума. И даже Ли-Энн в том самом платье, в каком она была много лет назад, когда мы вместе блуждали в комнате смеха. Бледная, она смотрела на меня и улыбалась, точно живая. Это было больнее всего!

Все те, кто мне близок и дорог, возникали в зеркалах в безумном хороводе отражений, убитые, раненые или насмерть испуганные. Голова пошла кругом. Хотелось закрыть лицо руками и скорчиться на полу. Я приготовилась к драке, но не к такому. Тут вряд ли кто сдюжит – будь ты хоть супермен! Вдруг стало стремительно холодать. Меня била дрожь, и казалось, мой разум сейчас померкнет.

Свет, лившийся из дальнего конца коридора, заставил меня приоткрыть глаза. И вновь явилось кошмарное видение.

Дэвид парил в нескольких футах от меня, хотя я прекрасно понимала, что это очередной фантом. И все же он выглядел очень реалистично. Он смотрел на меня с безразличным выражением, и его пустые глазницы излучали яркий свет.

И вдруг передо мной возникла я. Только одетая по-другому, не как сегодня. На мне было белое платье, такое же, как на Котильоне, но точно не то, сгоревшее. Оно было забрызгано кровью, и, глядя на него, я вспоминала, что Сэйлор больше нет. В ту ночь я спасла Дэвида ценой слишком многих лишений.

Моя зеркальная копия стояла у Дэвида за спиной и плакала. Я тоже заплакала, здесь и сейчас, потому что увидела то, что сжимал в руке мой двойник.

Нож.

Какой-то особый, с блестящим клинком и изысканной резной рукояткой. Это был ритуальный кинжал, особая вещь для особых случаев.

То, что используют только для одного.

Из глаз, губ и с кончиков пальцев Дэвида лился золотистый свет. И я – та, что в зеркале, – подошла к нему и протянула руку к его волосам – тем самым, что он вечно взъерошивал в минуту волнения.

Харпер в зеркале взяла его за волосы – но лишь для того, чтобы оттянуть его голову.

Сверкнул клинок, восхитительно прекрасный в лучах света.

И замер под его подбородком. Я взглянула на своего двойника, и меня будто током шарахнуло, когда мы встретились взглядами. У нее были красные, заплаканные глаза, но она упрямо глядела на меня.

– Выбирай, – проговорила она и молниеносным движением перерезала Дэвиду горло.

Глава 23

Как и в первый раз, дверь сама отворилась, стоило мне шагнуть на порог. Я без колебаний зашла и направилась сразу в его кабинет.

Александр сидел за столом, с разложенной перед ним огромной книгой и дымящейся чашкой чая чуть поодаль. Играла приглушенная музыка, тихий грустный ноктюрн, чем-то напоминавший Шопена. И хотя на часах было начало девятого и в доме он находился один, Александр был при полном параде: элегантный костюм и галстук, завязанный на горле крепким виндзорским узлом.

При моем появлении он поднял взгляд, в котором не отразилось особого удивления.

– Ах, мисс Прайс, – произнес он и кивнул на заварочный чайник, словно бы приглашая к столу. – Насколько я понимаю, вторая стадия периазма прошла успешно. Чаю?

– Он ведь умрет, да? – спросила я, но Александр не ответил. Он моргнул раз, другой, потом сплел на груди пальцы рук. В искусственном свете блеснул бриллиант.

– Ничто не вечно, мисс Прайс, – мягко заметил он. – Я, конечно, наслышан об оскорбительной несостоятельности американских школ, но в вашем возрасте пора бы иметь представление о подобных вещах.

Мне было не до смеха. Я сердито сложила руки и угрюмо на него взглянула.

Вздохнув, Александр откинулся на спинку кресла, и оно жалобно скрипнуло.

– Да, это правда. Срок годности оракулов непродолжителен.

– Я не в этом смысле, – сказала я и опустилась в кресло напротив хозяина. Отчаянно взвыли скрипки, раздражая и без того взведенные нервы. – То есть если он войдет в полную силу, то никогда больше не станет прежним? И оракул будет править навеки, а Дэвид, который мне небезразличен, которого я знаю, он… умрет?

Александр развел руками.

– Боюсь, что так.

Я покачала головой. Мы с Дэвидом, может, уже не встречаемся, но это не значит, что я стану сидеть и ждать, когда он накачается магией по самые уши, а потом преспокойно забуду про него. Я помню мальчишку из пятого класса, белобрысого сорванца с дерзкой улыбочкой, которой он одарил меня, когда я побила его в состязании по орфографии. Помню, как его губы растягивались в кривобокой ухмылке, когда он называл меня «босс». И помню, как он сидел согнувшись над ноутбуком – такой несчастный, что хотелось его приголубить, – и кропал школьную газету.

Помню, как он подошел ко мне через весь зал в ночь Котильона и поцеловал при всех.

Александр вновь подался вперед, поставил локти на стол и сплел пальцы в замок.

– Все это – очередной пробел, допущенный, мисс Старк, в вашей подготовке. Вы воспринимаете оракула как человека. А ведь он скорее сосуд.

– Дэвид для меня значит гораздо больше, чем его сверхспособности, – возразила я, и Александр покачал головой. – Он – мальчик, мисс Прайс, – произнес он, и слово «мальчик» прозвучало с некоторым пренебрежением. Во всяком случае, это точно был не комплимент. – Мальчик, наделенный силами, в которых он ни черта не смыслит. Поверьте, эти силы находятся вне вашего понимания. И вы хотите сказать, что предпочли бы видеть в Дэвиде спутника на выпускном, чем существо, в чьих венах течет кровь богов? – Александр испытующе посмотрел на меня. – Вы думаете, мы хотим лишь использовать его, но на самом деле все его существование – это урок того, как быть полезным, мисс Прайс. А вы должны защищать его от тех, кто захочет ему навредить, а не от него самого. Не от того, кем ему предначертано стать.

На ум пришло увиденное в комнате смеха, пустой взгляд Дэвида. Даже не Дэвида, а оракула.

– Даже если для этого его придется убить?

Александр замолчал и сидел так довольно долго, а я все не могла набраться храбрости и встретить его взгляд. Я никогда не была трусихой, но после такого признания мне вдруг расхотелось быть смелой девчонкой.

Наконец он спросил:

– Вам это сегодня привиделось?

Я выпрямилась и осмелилась поднять взгляд.

– А что, разве это не ваших рук дело?

Эфор вздохнул и откинулся в кресле.

– Мы сочиняем сценарий, а не сами видения. Это испытание было предназначено для вашей психики. Вы увидели то, чего больше всего боитесь. Не обязательно видение сбудется. Оставив вас один на один с вашим худшим кошмаром, можно проверить вашу ментальную стойкость и узнать, к чему лежит сердце. И если один из кошмаров – смерть Дэвида, тогда…

– Не просто смерть, – перебила я. – Он пал от моей руки.

Александр чуть заметно кивнул.

– Пусть даже так. Если вам это страшно, это доказывает, что вы – человек, идеально подходящий для данной работы.

В его глазах мелькнула какая-то мысль. Он опять уставился в стол, а я так и не поняла, что это было.

Потом Александр сказал:

– Я знаю, вам небезразличен оракул, мисс Прайс, но чем дольше вы будете отрицать его сущность, тем больнее вам будет впоследствии. Облегчите себе жизнь, примите это как факт.

Его голос был тверд, он смотрел в сторону, и все же в его голосе угадывалась нотка сочувствия.

Я подвинулась на краешек кресла и с любопытством спросила:

– А каким был прошлый оракул?

Александр втянул носом воздух и выронил ручку в небольшую латунную чашу, в которой лежало еще пять таких же.

– Она была послушной, эффективной и исправно исполняла свои обязанности.

Что-то вновь мелькнуло в его глазах, и побелели костяшки на крепко сцепленных пальцах.

– Вы были знакомы? – уточнила я. – То есть, конечно, были, я о другом. Вы знали ее по-человечески? Или она с самого начала была только оракулом?

Его взгляд был устремлен на меня, хотя казалось, он смотрит сквозь.

– В большинстве случаев у оракулов существует период человечности. Да, я знал ее в это время.

Я постоянно пыталась придумать, как уберечь Дэвида от эфоров, и совершенно не задумывалась о том, как устроено их сообщество, потому что они – враги, и этим все сказано. Но теперь мне захотелось узнать немножко больше.

– А где вы ее держали? – поинтересовалась я. – Когда вы стали эфором? Как вообще попадают в вашу организацию? Вы типа пишете туда заявление? И тот чувак сегодня, который со мной разговаривал, тоже эфор?

Тут Александр решительно мотнул головой.

– Человек, который к вам подошел, – обыкновенный горожанин, временно околдованный для разовой услуги. Что же до остального – мои дела вас не касаются. Главное, что вы должны понять, мисс Прайс, Дэвид – оракул, и иначе быть не может. Вполне вероятно, что благодаря вашей дружбе он был какое-то время… посредственным, но рано или поздно он станет собой и вы ничего здесь не сможете сделать. У этого мальчика одна миссия – предсказывать будущее.

Я засучила манжеты своего кардигана. Хватит ходить со спущенными рукавами, точно безвольный Пьеро. Пора дать отпор! Решительно выпрямив спину, я откинула с лица волосы и взглянула в глаза Александру.

– Ну уж нет! – ответила я. – Я буду защищать Дэвида, а не какого-то зомби с горящими глазами, который предсказывает будущее и говорит загадками.

Александр втянул носом воздух, его ноздри затрепетали. Музыка уже смолкла, в комнате по-прежнему висел крепкий чайный аромат.

Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся – искренне, впервые за все это время. Улыбка была печальной, а голос тихим, когда он заговорил:

– Мисс Прайс, эти двое – единое целое.

Глава 24

– Харпер! – визгливо гаркнула Сара, вырвав меня из оцепенения. Я перевела на нее взгляд, и та широко повела рукой.

– Твой выход! – Она стояла упершись планшеткой в бок и поджав малиновые губы. В эту минуту она, мягко говоря, меня недолюбливала. Так что я встряхнулась и шагнула вперед, стараясь как можно скорее завершить свое дефиле по сцене.

Оно вызвало у Сары крайнее недовольство. Она еще сильнее поджала губы и, намотав на палец блестящую черную прядь, процедила:

– Ты не на скачках, Харпер. И это тебе не Котильон. Здесь конкурс красоты. Не надо ходить так, будто ты швабру проглотила. Иди легко. Пари! – И она продемонстрировала, как это делается, напоминая скорее гарцующую кобылу, чем лебедушку. Я, конечно, кивнула и что-то пробормотала, пообещав, что в следующий раз будет лучше.

Сверкнув глазами, эта горгона объявила, что конкурс уже на носу.

– Следующего раза не будет, Харпер! – выкрикнула она, а мне представилась сладкая греза, как я возьму и изо всей паладинской силищи погоню ее пинками до самого выхода.

Я вздохнула и, прикрыв глаза, попыталась выкинуть из головы эту жестокую фантазию. Сара не виновата, что я всех вокруг сейчас ненавижу. В ту ночь на ярмарке мне привиделось, что я собственными руками перерезаю Дэвиду горло. Прошла неделя, а страшное видение по-прежнему преследовало меня. Второе испытание, по словам Александра, носило психологический характер: я должна была взглянуть в лицо своим страхам, и ничего общего с реальностью эти видения не имели, но от этого не становилось легче. Особенно в свете того, что однажды поведал мне Дэвид. Ему приснилось, что мы дрались. И это был не кошмарный сон, а грустный. И вдобавок я никак не могла забыть лицо Сэйлор, когда она сказала мне, что однажды Дэвид, возможно, станет опасным и для себя, и для всех остальных.

Голова пухла от всяких забот, и среди них не было мысли о том, как бы порадовать Сару Плюми своей изумительной походкой. Мне предстояло еще одно испытание, и, учитывая, как прошли предыдущие два, не удивлюсь, если на этот раз в воздух взлетит мой собственный дом. Раз за разом я теряла все больше, причем даже не понимая, во имя чего, собственно, это происходит. Невелика радость быть паладином у Дэвида, если вскоре он перестанет быть Дэвидом.

– Харпер, ты меня слышала? – спросила Сара, и в этот раз мне представилось, как я влеплю ей затрещину своим жезлом.

– Да, мэм! – радостно прочирикала я, с удовольствием отметив про себя, как она сдвинула брови. Я обратилась к ней как к женщине в годах, погладив ее против шерстки, но в то же время почтительно, а значит, и придраться тут не к чему.

По правде говоря, не каждый умеет воевать при помощи хороших манер.

При этой мысли мне стало грустно. Я вспомнила про грядущее испытание и поняла, что одними манерами тут не отделаться. После пожара я была готова к тому, что все последующие будут столь же опасны и разрушительны, однако в комнате смеха мне устроили испытание нервов, причем, что обидно, за свои же деньги. Наверное, до конца жизни мне не забыть лицо Дэвида и то, как рыдала моя мама.

И Би, проткнутую мечом.

Чего не миновать, если я не справлюсь с тем, что приберегли для меня напоследок. Может, и не в ближайшем будущем, но, насколько я успела уяснить, паладин – смертельно опасная должность. Поэтому мне кровь из носу надо пройти периазм. Если не ради себя, то ради Би.

Кстати, куда же она запропастилась? Мы вместе приехали на репетицию, и вот уже пятнадцать минут она не попадается мне на глаза. Что странно… По моему примеру она решила выступить с тростью, и Сара всегда приберегала нас напоследок. У нее было жестко заведено: сначала – певицы, потом музыканты и под конец – «спортсменки», типа танцовщиц и – да, девушек с тростью. Сейчас выступала Джилл Виатт с аккордеоном, последняя из музыкантов (хотя назвать эти звуки музыкой можно было только перекрестившись). Нам скоро на сцену, а Би как сквозь землю провалилась.

Я стала пробираться за кулисы и чуть не сшибла с ног Аманду.

– Прости, – извинилась я, и та отмахнулась.

– Не подсыпать ли ей какой-нибудь дряни в стакан со «слим-фастом»? – пробормотала Аманда, кивнув на Сару, и я прыснула со смеху:

– Неплохо бы.

Аманда была в своих джинсах и футболке. Как и я, она семенила на шпильках, в которых будет дефилировать на конкурсе. Она попыталась сделать несколько шагов на каблуках и чуть не упала.

Я подхватила ее под руку.

– Спасибо, – улыбнулась Аманда.

– Да без проблем.

На каблуках мы с Амандой были примерно одного роста. Заглянув мне в глаза, она сказала:

– Знаешь, мы с Эби всю голову сломали, как ты тут оказалась? Странновато все это, знаешь ли.

– Би захотела поучаствовать, – ответила я. Мимо нас к сцене процокала девочка из школы Ли-Хай. – А уж если Би приспичит – считай, родина приказала.

Аманда улыбнулась и, кивнув за кулисы, пробормотала:

– Мне это знакомо. От Эби тоже не отвертишься.

Я перевела взгляд туда, куда показала Аманда, и улыбка застыла на моем лице: Эби преспокойно болтала…

Со Спенсером. Чуваком из общаги, который однажды, по версии Дэвида, сильно испоганит ей жизнь. В прошлый раз мы вмешались. Райан даже стер ее помять, так что она не помнит их прошлой встречи. Так какого черта он здесь забыл?

– А это кто? – спросила я Аманду, и она выразительно закатила глаза.

– О-о, бог ты мой. Любовь всей ее жизни. Только и слышно: Спенсер то, Спенсер это. Да и он хорош, проходу ей не дает.

У меня засосало под ложечкой. Я наблюдала за этими голубками, и мне становилось дурно. Эби прильнула к нему, коснулась ладонью его груди. Радостно лыбясь, Спенсер нежно заткнул ей за ушко волосы, и хотя сегодня он казался не таким гадким, как в нашу первую встречу (еще бы, после дюжины пива), – этот тип был мне не по душе.

Как и Аманде, судя по ее взгляду.

«А вдруг изменить будущее невозможно, босс? Может, мы только его откладываем?» – пронеслись в голове слова Дэвида, и я стиснула зубы. Не может быть, нет, это неправда. Если ничего нельзя изменить, то что толку в предвидениях?

Из-под сцены раздался пронзительный окрик:

– Харпер!

Аманда состроила сочувственную гримасу.

– Нет, честно. Что-нибудь для поднятия настроения, прямо в ее карамельный «слим-фаст», – сказала она. – Сейчас начнется.

Я вздохнула и поплелась к сцене. Сара и впрямь потягивала «слим-фаст» из стакана через ярко-зеленую соломинку.

– Сделай мне одолжение, милочка, – обратилась она ко мне, – сходи поищи креп-папье. Лучше розовую. Она в кладовке возле лестницы.

Мне хотелось заявить: катись-ка сама искать свою чертову бумагу, но я, выдавив дружелюбную улыбку, ответила:

– Я мигом!

Чулан возле лестницы находился в дальнем конце коридора, расположенного ниже сцены. Я потащилась туда, сжимая в руке верный жезл.

Ну и конечно, там была куча бумаги. Целые рулоны. Чего доброго, она еще арку повесит из воздушных шаров – не оберешься позора. Я уж молилась богу, чтобы то, чему суждено случиться, произошло еще до начала праздника и мне не пришлось бы крутить жезл в дурацком костюме под цепочкой бумажных гирлянд.

Обнаружив кладовку на законном месте, я заметила, что дверь слегка приоткрыта. И, погруженная в мысли об арках, гирляндах и неописуемом ужасе, который обязательно появится на лице бабуль, тронула дверь и вошла.

И тут же поняла, что я здесь не одна. Закатив глаза, я подумала: ну кому в наше время придет в голову обжиматься в кладовке досугового центра?

Светлые волосы девушки показались мне подозрительно знакомыми, как и высокий рыжеватый брюнет, который ее целовал. И тут мне все стало ясно. Я догадалась, кто эти двое!

Би и Райан!

Глава 25

На миг я зависла, мозг отказывался переваривать увиденное. Би. Райан. Би и Райан сидят сомкнувшись губами. Она обхватила его за талию, он придерживает ее под голову. Я никак не могла поверить своим глазам, что она целует его рот в рот и все в том же духе. Мне хотелось думать, что это не Би, а Мэри-Бет в белобрысом парике или что мои нервы не выдержали и это галлюцинация.

И все же надо взглянуть правде в глаза и признать: да, моя лучшая подруга и бывший обжимаются в кладовке для бутафории.

Наверное, вполне естественно было бы закатить истерику и начать орать, точно гостья на каком-нибудь бабском ток-шоу, рвущаяся к микрофону, или тихо прикрыть за собой дверь и уйти, словно ничего не случилось, но я поступила иначе.

Я застыла как дура в дверях в своем обтягивающем костюмчике с блестками и, вцепившись в дверную ручку, невзначай проронила:

– Ой.

Они расцепились. Их губы были перемазаны «лососевой фантазией», и оба таращились на меня с перекошенными лицами. Выглядели они нелепо, только мне сейчас было не до смеха – у самой душа в пятки ушла.

– Блин, – с досадой бросил Райан, а Би так и выскочила из его объятий.

– Харпер, – сказала она, но я покачала головой. Я так отчаянно улыбалась им мерзкой фальшивой улыбкой, что у меня скулы свело.

– Да нормально, – пробормотала я. – Ничего страшного, это здорово. Мы же разошлись, какая разница, – я махнула рукой на Райана, – и вы с Брэндоном тоже не вместе, и с Мэри-Бет он расстался. Ух! Все вокруг разбегаются. А знаете, до меня вдруг дошло. Опасно встречаться, когда вокруг столько магии, всякое может случиться. Ну вот. Ладно, не буду вас отвлекать, я пошла.

И захлопнула дверь. Руки тряслись, я отвернулась и направилась в зрительный зал, крепко сжимая в руке верный жезл. На глаза навернулись слезы, и я чуть не врезалась в бутафорское дерево, прислоненное к стене. Вдруг сзади открылась дверь, и Би позвала меня по имени.

Я и не думала останавливаться, но тут она подхватила меня под локоть, и я поняла, что сопротивление бесполезно. Она уже отерла губы от дурацкого блеска, хотя на подбородке розовела бледная лососевая клякса.

– Прости, что не сказала, Харпер, – проговорила она.

– Да нормально. – Мой голос предательски дрогнул.

Би вздохнула, приблизилась на шажок.

– Не ври, я же все понимаю. Но если тебя это утешит, у нас все недавно началось.

Мне вообще показалось странным, что у них до сих пор что-то было. Наивная. Как будто по умолчанию этот поцелуй был единственным. Дуреха. Уж если они начали зажиматься по углам, то, наверное, это началось у них не сегодня.

– И когда же? – спросила я.

Би отвела глаза. Меня мутило, хотя я пыталась внушить себе, что это все запах лака и чистящего средства для ковров.

– В тот вечер на ярмарке, – призналась она, и я вспомнила, что Райан подвозил ее домой после того, как проводил меня.

– Мы оба напугались до чертиков из-за того, что там было, ну и… – На ее ресницах повисли капельки слез, и она смахнула их тыльной стороной ладони. – Само собой как-то получилось. Я не хотела. Клянусь, пока вы встречались, у меня и в мыслях не было.

Сказать по правде, я ей поверила. Би не из тех, кто предает. О такой подруге можно только мечтать. Мне хотелось расплакаться, но не из-за ревности. С Райаном у нас давно было кончено, и хотя отношения с Дэвидом зашли в тупик, я не хотела быть ни с кем, кроме него. Так что к самому поцелую это не имело никакого отношения. Скорее меня задела таинственность. Ведь могли бы и поделиться. Би всегда все рассказывала, а тут вдруг начались какие-то секреты. Понять могу, одобрить – нет.

– Если ты попросишь, чтобы мы не встречались, я пойму, – произнесла Би, но тут рядом встал Райан и положил руку ей на плечо.

– А я – нет. – Он взглянул на меня, а я не сводила глаз с ладони на ее плече. После ярмарки началось? Прошла-то всего неделя.

Уж слишком по-свойски его рука лежала на изгибе ее шеи.

– Райан, – сказала Би, но тот решительно покачал головой:

– Когда Харпер встречалась с Дэвидом, это было нормально, значит, она не должна возражать против нас.

– Да я и не против. Вы оба мне нравитесь, – ответила я, пожалуй, с чрезмерной поспешностью. Вспомнилось, как я спросила у Райана, не держит ли он зла, и он поспешно заверил, что все путем. Как же фальшиво тогда у него получилось! И мне, судя по их хмурым лицам, тоже не удалось никого обмануть.

Правда, сейчас мне было плевать. Скорей бы уйти.

– Нет, честно, – сказала я и, развернувшись, поспешила прочь. – Все нормально. Отлично!

К счастью, меня не стали преследовать, и я благополучно добралась до гримерной. С отвращением скинула костюм, нацепила свою одежку и поспешила на выход, пока никто меня не заметил. Потом сброшу Саре имейл – напишу, что заболела.

Я села в машину, дрожащими руками откинула волосы. Мне надо было кому-то излить душу, и я вся продрогла из-за включенного кондиционера, ломая голову, с кем бы теперь поговорить. Дэвид отпадает, у нас еще не устаканилось, к тому же вряд ли я смогу доходчиво объяснить ему, отчего вдруг взбеленилась – решит еще, что ревную. Но если отпадают и Дэвид, и Би, с кем вообще общаться?

Тут меня осенило, и сразу наступил блаженный покой.

За пару минут я доехала до бабушки Джуэл. Она спокойно поливала розочки во дворе, одетая в обворожительный зеленый топ и легкие брючки в тон. Едва завидев меня у подъезда, бабуля выключила воду и пригласила в дом.

– Какой приятный сюрприз! – Она проводила меня в гостиную, и я плюхнулась на цветочной расцветки диван. Хозяйка поспешила на кухню за напитками.

Я нервно теребила подол и, когда бабуля вернулась, выпалила:

– Нам надо поговорить.

Бабушка Джуэл как раз наклонилась, чтобы протянуть мне чаю со льдом, да так и замерла со стаканом в руке.

– Ох, Харпер Джейн, – выдохнула она, – надеюсь, ты не попала в неприятное положение?

Еще как попала! Я собиралась уж было ответить «да», но вовремя спохватилась. До меня вдруг дошло, что старушка имеет в виду под «положением».

– Нет, – поспешно заверила я, принимая чай, пока та его не расплескала. – Нет-нет-нет, и не думай. Ничего такого.

С облегчением вздохнув, бабуля приложила ладонь к груди, прикрыв узорчатую колибри.

– Уф, слава богу. – Хитро прищурившись, она подалась вперед, и я уловила аромат духов «Эсте Лаудер» и легкий намек на детскую присыпку. – Но только, если ты не ждешь прибавления, откуда такой больной вид? Тебя того и гляди стошнит.

Я не знала, какой у меня вид, но чувствовала себя и впрямь нехорошо. Я схватилась за щеки, и бабушка присела ко мне на диван.

– Ты в последнее время сама не своя. Осунулась. Поди в школе неладно?

Чай был холодный и сладкий. Я залпом выпила полстакана и поставила его на поднос.

– Школа тут ни при чем, бабуль. В общем, не в этом смысле. Прошлой осенью со мной произошла одна история.

Бабуля прищурилась и взяла в руки очки, висевшие на блестящей цепочке вокруг шеи. Водрузив их на нос, она устроилась поудобнее и поинтересовалась:

– Ну и что же с тобой приключилось?

Я выложила все без утайки. И про Осенний бал, и про мистера Холла, и про Дюпона, и про то, как я узнала, что такое паладин, и про оракула-Дэвида, и про тренировки с Сэйлор, про Блайз, и про то, что никакое это было не землетрясение в ночь Котильона. Рассказала, что Райан умеет ворожить и это он по моей просьбе наложил на всех чары, чтобы люди обо всем забыли.

Когда я умолкла, в комнате повисло молчание. Я успела допить свой чай, пока исповедовалась, а бабушкин так и остался нетронутым. Дотаивали последние льдинки, и на подставке темнело свежее пятно. Из коридора доносилось мерное тиканье старинных часов, а больше ничего не нарушало тишину.

Бабушка Джуэл глубоко вздохнула, и я приготовилась к тому, что она назовет меня сумасшедшей или бросится звонить моей маме.

Но она встала и похлопала меня по коленке.

– Пойдем, кроха. Прогуляемся кое-куда.

Глава 26

Я терялась в догадках, куда повезет меня бабуля Джуэл: то ли домой, то ли уж сразу в психушку, что в Тускалусе.

Так что, когда она вырулила на парковку перед «Пигли-Вигли», я вздохнула с облегчением и некоторой настороженностью.

– Мы за продуктами? – недоуменно поинтересовалась я, пока бабуля пыталась втиснуть свой здоровущий кадиллак на узенькое парковочное место.

В ходе маневров она задела соседнюю машину зеркалом бокового обзора, и я поморщилась, а ей хоть бы хны!

– У меня мозги лучше варят, когда я затариваюсь, а пищи для раздумий у меня теперь предостаточно.

У меня отвисла челюсть, а глаза, наверное, вылезли из орбит, как у мультяшного персонажа.

– Бабушка Джуэл, я только что сказала тебе, что наделена сверхспособностями, что мой нынешний парень – оракул, а бывший – более-менее приличный маг. А тебе вдруг приспичило прошвырнуться по магазинам? Я, конечно, надеялась, что ты не устроишь сцен и воспримешь все как надо, но чтоб настолько?..

Она вздохнула и, сунув под мышку клатч, ответила:

– Мне уже почти восемьдесят, Харпер Джейн. Я пережила войну и двоих мужей и в восемнадцать лет соврала родителям, что пойду на помазанье в церковь, а сама провела выходные в Билокси с гастролирующим торговцем. Иными словами, юная леди, я знаю, что в жизни бывает, прости господи, всякая попа. А теперь вылезай из машины и прекрати выдумывать лишнее.

Так, несколько минут спустя я очутилась с тележкой в руках в переохлажденном зале, где звучала заезженная реклама.

Бабуля ходила по рядам «Пигли-Вигли», то и дело заглядывая в желтый блокнот, который каждый раз извлекала из сумочки, а я таскалась за ней с тележкой. Положив в пакет связку бананов, бабуля опустила его в тележку и проговорила как бы невзначай:

– То есть Дэвид может предсказывать будущее…

– Ш-ш-ш! – зашикала я, дико озираясь. В это время суток магазин бывает почти пуст, но осторожность никогда не помешает. – Бабушка Джуэл, это же тайна.

Она только цыкнула и поднесла очки к носу. Цепочка блеснула в искусственном свете люминесцентных ламп. В громкоговорителях Уитни Хьюстон пела о вновь обретенной любви в своей душе.

Мы потопали в бакалейный ряд.

– Да, – ответила я тихонько, чтобы никто не услышал.

– Хм-м. – Бабуля Джуэл подцепила с полки коробку манки. – На сколько лет вперед?

Я встала как вкопанная. Удивительно, что мне самой не пришло это в голову. Не припомню, чтобы Дэвид упоминал о космических кораблях или галактических войнах.

– Без понятия, – призналась я. – Мы это не проверяли.

Бабуля Джуэл кивнула, удовлетворившись таким ответом, и добавила к покупкам пачку кофе и сливки.

– Хорошо, допустим. А как часто он видит будущее? И только свое ли будущее или твое тоже и всех людей в мире? Потому что, если так, у него наверняка большая путаница в голове. Этот Старк – мальчишка неглупый, но я сомневаюсь, что чей-то мозг способен переварить так много информации.

– Вот и я так подумала! – воскликнула я, и наша тележка с визгом остановилась. – Но только когда я пытаюсь чуть-чуть его оградить, то слышу, что слишком многое на себя беру и…

Под взглядом бабули я осеклась.

– Ах да, – добавила я с легким замешательством. – Я сделала кое-что, чтобы ограничить его видения. Но исключительно затем, чтобы оградить его от беды, чем, собственно, и должна заниматься.

Бабуля вздохнула и, обхватив пальцами ручку тележки, забрала ее у меня и покатила перед собой. Мы направлялись в ряды азиатской еды, где продавалась заварная лапша и соус для спагетти.

– Не волнуйся, крошка, – сказала бабуля. – Просто на вас с Дэвидом легло слишком много забот, каких не осилить ребенку.

– Мы же не дети, – возмутилась я, но та рассмеялась:

– Дети, еще какие! Тебе едва стукнуло семнадцать, впереди еще школьный год. Так что, по моим личным меркам, ты дитя. – Она посмотрела на меня своими добрыми голубыми глазами и улыбнулась.

– Хотя для меня ты навсегда останешься милой малышкой. И даже в сорок, когда у тебя будут собственные дети.

Бабуля хотела сделать мне приятное, но тут же осеклась, поймав мой погрустневший взгляд.

– Ах, милая. Ты, наверное, не сможешь иметь детей? И будешь всю жизнь носиться вокруг Дэвида и защищать его. Тут уж не до материнства.

Я покачала головой, хотя, признаться, особо об этом не задумывалась. Глупо было заглядывать дальше колледжа, а о дальнейших планах и речи нет. Замужество, дети, карьера – все это ушло на задний план. Слишком сложно, слишком страшно, чересчур. Позиция страуса – это не лучший расклад, но ничего другого мне не оставалось.

Тележка вновь остановилась, на этот раз по инициативе бабушки Джуэл. Она притормозила перед полкой с продуктами «Шеф Боярди» и нахмурилась.

– Сейчас, допустим, Дэвид – твой парень. А если вы разойдетесь, тогда что? Или найдете себе кого-то другого?

Я положила в тележку пару баночек соуса для спагетти.

– Уже разошлись, – поведала я. – Но только если вмешивать сюда еще и третьего, это будет вообще катастрофа. Хватило и Райана с Мэри-Бет. – Мне снова вспомнилась кладовая, Би в объятиях Райана и его испачканное в помаде лицо. – Правда, это тоже уже не вопрос.

Я рассказала бабуле про способности Райана, опустив ту историю с Би. Пока этой темы мне не хотелось касаться.

Бабуля, нахмурившись, взглянула на меня поверх очков.

– А как Райан к вам затесался? – осведомилась она. – Откуда взялись у него способности, магия или что там вообще?

– От Сэйлор, когда Брэндон пырнул ее ножом, – ляпнула я.

У бабули разжались пальцы, и под ноги шмякнулась пачка с рожками, мгновенно треснув по швам и усыпав весь пол прыгучими кругляшами. Бабуля, кажется, не заметила.

– Сэйлор Старк убили?

Ну вот, приехали.

Из-за угла выглянул паренек-уборщик и, заметив беспорядок, быстренько умотал – скорее всего, за шваброй. Подцепив из тележки бабулину сумку, я подхватила старушку под локоть.

– Отложим шопинг на другой раз.

– Да, – промямлила она, вяло кивнув. – Н-наверное, так будет лучше.

Четверть часа спустя мы сидели в кафешке мисс Аннемари, уютно расположившись за угловым столиком с чашкой ромашкового чая. Бабуля Джуэл наполовину расправилась со своей порцией и, прерывисто вздохнув, произнесла:

– Ну ладно, мисс Харпер Джейн, беру свои слова назад. Я вынуждена признать, ты ничего не выдумываешь. Вряд ли кому-то под силу придумать такое. Боже правый.

Коснувшись губ трясущейся рукой, бабуля покачала головой.

– И ты тянула все это одна?..

– Ну не совсем, – призналась я, вновь наполняя чашки. – У меня есть Дэвид и Райан, и Би тоже со мной. Ей все известно. – Этим я решила ограничиться, не вдаваясь в подробности о том, почему Би наделена способностями паладина, как она была похищена и таинственным образом возвратилась. Бабуля и так наслушалась предостаточно. Хватит с нее потрясений на этот вечер. Если что, еще вернемся к этой теме.

– Сами по себе, без взрослых, – проговорила она, бросив в чашку пару кусочков сахара. – Вы все куда-то спешите, сбежались – разбежались, опять с кем-то сошлись. Жаль вас.

Мне хотелось рассказать про Александра, но поскольку я сама еще не разобралась, как к этому относиться, то решила повременить.

– Да, все запутано, и эти сердечные заморочки лишь усложняют дело.

Бабушка Джуэл покачала головой, сверкнув серьгами с цирконием.

– Чего удивляться, вы же дети, – заметила она. – Детишки всегда умудряются запутать все больше, чем нужно.

Мне тут же вспомнились Би и Райан в кладовке, следы помады на его лице и дерзкий взгляд, вызывающий меня на откровенность.

Да, так и есть. Все чертовски запутано.

Тут к нашему столику подошла мисс Аннемари и заговорила с улыбкой:

– Харпер! Твоя мама с бабушками частенько захаживают, а ты вот давненько не появлялась!

– Много задают в школе, – сообщила я. Не объяснять же, что, с тех пор как мы пытались убить друг друга на Котильоне, я ее избегаю. До сих пор при виде нее мне мерещится занесенный над горлом нож.

Мисс Аннемари удалилась на кухню, пообещав приготовить нам крабовый суп, и бабушка Джуэл вновь устремила на меня свои слезящиеся, но проницательные глаза.

– Милая, уж если кому и по силам справиться со всем этим, то только тебе. Я никогда не встречала таких целеустремленных малышек. Знаешь, когда тебе было примерно два годика, твой папа построил вам с Ли-Энн песочницу. И каждый день ты ковыляла на своих ножках во двор и строила замок, а твоя сестрица непременно его ломала.

Бабуля прищелкнула языком и сняла очки, оставив их болтаться на цепочке.

– Я очень любила малышку, но какой же она иногда бывала мерзавкой. А главное, ты так ни разу не заплакала и не пожаловалась. Выпятишь губы – и вновь за работу. Упорно гнешь свое, хотя разумнее было бы сдаться.

Почему-то мне не показалось, что это комплимент. И все равно я была благодарна и собиралась сказать это вслух, как вдруг бабушка потянулась через стол и схватила мою ладонь.

– Ты стараешься угодить всем и вся, Харпер Джейн.

У нее были холодные пальцы и шершавая тонкая кожа, но бабуля крепко держала мою руку.

– Подумай о том, что однажды тебе придется выбирать.

Глава 27

– Какое уродство!

Я опустила глаза – передо мной стояла крохотная пигалица. Ростом она едва доходила мне до локтя, да и то в основном благодаря прическе, возвышавшейся на целый фут. Все остальное безнадежно утонуло в голубеньких воланах, так что кто бы еще рассуждал об уродстве.

И все же, не желая грубить ребенку, я заставила себя улыбнуться.

– Это невежливо, – сказала я, на что та пожала плечами.

– Зато правда.

На сцене выступала девчушка примерно того же возраста, что и эта находка. Она притопывала на месте и выписывала вялые кренделя, изредка поглядывая на мать, исполнявшую куда более энергичную версию ее танца в первом ряду.

Вздохнув, я перекинула трость с руки на руку. Обычно, когда мы сюда приезжали, детские репетиции уже подходили к концу, но сегодня Сара чуток припозднилась, и поэтому мы торчали здесь и ждали, когда выступит вся мелюзга. Ко всему прочему это подразумевало терпеть нападки зарвавшихся второклашек.

– Это все рукава, – заявила малявка, осмотрев меня с ног до головы. Говорила она странновато, и когда разинула рот в широком зевке, я заметила накладные зубы, которые мелкие носят, чтобы прикрыть пустоты в ряду.

Чего только не насмотришься на конкурсах красоты.

– А мне они нравятся, – возразила я, оттянув обсуждаемый материал. Когда-то Ли-Энн выступала маржореткой и носила специальную форму – зеленый костюмчик с блестками. Его-то я и приспособила под свои нужды. Бабуля Джуэл пришила к нему рукава, чтобы придать немного воздушности. На эту «воздушность» ушло полтонны блесток и фальшивых камней, поэтому, когда я вращала тростью, рукава звенели как бубен.

– И зря, – докапывалась малютка. – Потому что они страшенные.

– Спасибо, что просветила, – сквозь зубы пробормотала я.

– Кыш, соплюшка, – шуганула ее слонявшаяся поблизости Эби, и малявка, показав нам язык, деловито направилась к сцене.

Эби окинула меня взглядом. На ней было черное платье без особых премудростей, поскольку ее заявленный талант заключался в фортепианной игре. Взглянув на нее, я пожалела, что в двенадцать лет упросила маму прекратить эти уроки, потому что теперь игра на фортепиано казалась не таким уж позорным искусством. На шее Эби блеснула тоненькая золотая цепочка. Перехватив мой заинтересованный взгляд, она приподняла ее двумя пальцами и похвасталась:

– Нравится? Это от Спенсера.

Я внутренне содрогнулась. При воспоминании о том инциденте я в который раз подумала, что мы заблуждались насчет предсказаний Дэвида и будущего не изменить. И получается тогда, что ясновидение – полное фуфло?

Эби, видимо, по-своему истолковав мою кислую мину, выпустила из рук украшение и усмехнулась.

– Не смотри на меня с таким осуждением. Если ты в кои-то веки осталась без парня, так неужели не можешь порадоваться за других?

– Я радуюсь, – ответила я, и возможно, это прозвучало бы даже убедительно, если бы в этот момент не появилась Би. Она запыхалась – наверное, боялась опоздать, – и хотя на ее лбу не горела надпись «я целовалась с Райаном!», мне тут же вспомнилась сцена в кладовой. Слишком сияющий у нее был вид.

Эби посмотрела на Би, перевела взгляд на меня и вскинула брови.

– А куда вы пропали в обед?

Я отсиживалась в библиотеке, как последняя трусиха, потому что мне не хотелось встречаться ни с Би, ни с Райаном. Поначалу я думала запереться во временной типографии, но, проходя мимо, заметила там Дэвида с Майклом и Чи. Я сидела на полу возле дальних стеллажей и вспоминила, что еще пару месяцев назад скрываться в обед было бы для меня совершенно немыслимым делом. Я скорее умерла бы, чем вошла в круг таких странных личностей. Ленч – это прайм-тайм для общения, встреч и контактов, но теперь, когда Би с Райаном стали «Би и Райан», а мы с Дэвидом уже не «Дэвид и я», я не знала, как еще поступить.

Жаль себя было до слез.

Би поймала мой взгляд из другой части зала, и ее улыбка померкла. Дикость какая-то, просто нелепо – тут такие дела творятся, а мы даже словом не перемолвимся. Но сейчас я попросту не могла. Не представляла, о чем с ней говорить. У меня нет никакого права ни ревновать к Райану, ни злиться на него из-за того, что увел у меня подругу. Эби все же права: если я одна, это не значит, что и остальные не могут встречаться.

Би отвернулась и направилась к ступеням, ведущим за кулисы. Очевидно, чтобы переодеться. Я вздохнула с облегчением.

… Что не укрылось от взгляда Эби.

– Вы с ней поссорились? – полюбопытствовала она. – Это Аманда так думает. И все из-за Райана? Аманда сказала, он подвозил Би домой после школы, и…

– Умолкни! – резко попросила я. – Я тут с ног сбиваюсь, спасаю тебя от урода, который испоганит твою жизнь, трачу время, сбиваю туфли, еще платье пивом пропахло, а ты все равно с ним гуляешь и капаешь мне на мозги. Так что плевать на тебя, ясно? Достали уже, возись еще с вами!

Я даже не заметила, что ору, и, судя по тому, как дико вытаращилась Эби, я, видимо, и впрямь перешла границы. Мне просто хотелось орать. Я постоянно пытаюсь кому-то помочь, облегчить жизнь, все исправить и каждый раз наступаю на грабли. Ну да, я прошла первые два испытания – и теперь вот стою в этом гадком костюме, у меня больше нет парня и отношения с лучшей подругой страннее некуда, да еще соплячка с накладными зубами наговорила гадостей.

Не многовато ли свалилось на хрупкие девичьи плечи?

Похоже, Вселенная еще не прекратила меня терзать, потому что, когда Эби посмотрела в зрительный зал, в дверях стоял… Кто бы вы думали?

Дэвид.

– Прости, что наорала, – сказала я и, проигнорировав вопрос Эби «А что ты имела в виду насчет Спенсера?», пошла туда, где маячил Дэвид.

Глупо, конечно, но я совершено смутилась. Не из-за того, что он увидит меня полуголой в дурацком наряде. Раньше Дэвид воспринял бы это зрелище с лукавой улыбкой и отпустил бы нелепую шуточку о том, что я типа будущая звезда парадов. Теперь же он будто не замечал костюма. Дэвид был облачен в обычную, вполне пристойную синюю рубашку-поло с длинными рукавами, эффектно оттеняющую цвет его глаз.

Бог ты мой. Глаза!

Приглядевшись, я увидела в них свечение. Пока не яркое, но ощутимое, и это точно не было бликом от фонарей.

Дэвид вздохнул и быстро снял свои очки, заменив их солнцезащитными, болтавшимися спереди на рубашке.

– Я так понял, ты видишь? – поинтересовался он, и я подступила ближе. Со сцены гремела песенка «Янки-Дудл» – еще не закончилась детская репетиция.

На минуту отвлекшись, Дэвид кинул взгляд на сцену и покачал головой.

– Здесь у вас…

– Шоу уродов, – подхватила я. – Давай об этом потом. Что у тебя с глазами?

Дэвид вскинул руку и нервно взъерошил шевелюру.

– Не знаю, так вышло.

– Это самый неудобоваримый ответ в истории неудобоваримых вещей, в число которых по большей части входит твой гардероб, – заявила я, скрестив руки на груди и стараясь не обращать внимания на звяканье пластмассовых камешков. – Дэвид, что происходит?

Хотя меня порядком страшили его глаза, было жаль, что они сейчас скрыты очками. Лицо Дэвида говорило о многом. Он плотно сжал губы – значит, будет стоять на своем, ерошит волосы – нервничает. Но куда больше я могла бы прочесть в его глазах. К примеру, что он психует.

– Я тут кое-что испробовал, – сказал Дэвид, и я выдохнула так сильно, что у меня затрепетали кудряшки. Несколько дней назад я переживала, что он, несчастный, сидит один взаперти и как одержимый копается в вещах Сэйлор. Все свое время я проводила с Би и посвятила себя подготовке к конкурсу – все ради того, чтобы забыть о нашей размолвке. А чем отвлекал себя Дэвид? Будущее он видеть не может, Александр позаботился.

Но если так, почему его глаза светятся, как у прокачанного оракула? И вновь вспомнилось, каким я видела Дэвида в комнате смеха, когда он парил передо мной, а из его глаз лился лучистый свет…

И нож у горла.

Выбросив из головы этот образ, я подошла к нему.

– И что, например?

Дэвид оттянул свои рукава, и музыка смолкла. Сара позвала на выход всех участниц конкурса «Мисс Пайн-Гроув», а я все не сводила с него глаз.

– Что, например? – повторила я громче, и Дэвид взглянул на меня в упор. Даже сквозь темные стекла очков отчетливо виднелись две золотистые искры.

– Видения, – ответил он, понизив голос. – Заклятие Александра больше не действует.

Я так удивилась, что чуть не выронила жезл. Мои пальцы вдруг онемели.

– Что? – У меня перехватило дух, а у Дэвида грустно скривились губы. Впервые я заметила, какой он стал бледный и худой. Он таял буквально на глазах.

– Не спрашивай, я и сам не знаю, – продолжил он, – но прошлой ночью я кое-что видел.

Я хотела было спросить, но Дэвид упреждающе вытянул руку и заговорил:

– Все казалось размытым, как раньше, когда видения были путаные и сумбурные. Все словно в тумане. Но мне кажется, с посторонней помощью я мог бы…

Теперь я вскинула руку.

– Даже если мы с Райаном попробуем усилить видения, то Александр об этом узнает. И тогда… Одному богу известно, что он устроит. Это может означать дисквалификацию и даже смерть. Или ты, или…

Но Дэвид меня не слушал.

– У нас получится, – упорствовал он. – Ты только представь! Если я стану сильнее его, то смогу преодолеть… ну не знаю. Тогда мне будет подвластно – да что угодно! И может, все это закончится. Если Александр потеряет надо мною контроль, то ничего не сможет тебе сделать.

Это было заманчиво. Даже чересчур. А если он ошибается?..

И словно прочитав мои мысли, Дэвид взял меня за руку. Его пальцы, такие теплые и родные, лежали на моей руке, и я с трудом преодолевала желание пойти на ответную ласку.

– Босс, – сказал он и подался вперед. – Харпер. Поверь мне.

Сара выкрикнула мое имя, а я стояла и прикидывала, как все провернуть. Сначала надо будет поговорить с Райаном и Би, ведь ее это тоже касается. Мы были неразрывно связаны, все четверо, два бывших парня и две, может, уже бывшие подруги – одним словом, надо действовать сообща.

Да, будет трудно и страшно, а если Дэвид ошибся, то и фатально.

И, несмотря на все это, я стиснула его руку и молча кивнула.

Глава 28

Наверняка бывали и более неловкие поездки, чем предпринятая нами вылазка на поле для гольфа, где Дэвида должно было посетить видение.

Я помню, бабуля Мэй рассказала мне случай, когда из похоронного бюро прислали один и тот же кадиллак для жены кузена Родерика и его любовницы и им пришлось добираться до кладбища вместе. Наверное, это хуже.

Хотя не намного.

Райан согласился нас подвезти, потому что у него самая вместительная машина – симпатичный внедорожник, подаренный отцом в прошлом году по случаю того, что их баскетбольная команда умудрилась оказаться не в самом хвосте. Места там было предостаточно, хотя меня не покидало чувство зажатости. Наверное, причиной тому была неловкость, сопровождавшая нас всю дорогу, ведь мы ехали вместе с Дэвидом на заднем сиденье. Би устроилась впереди с Райаном и всю дорогу пыталась нас разговорить, но отвечали мы односложно и уклончиво, и под конец она бросила эту затею.

Мы с Би не обсуждали тот случай на конкурсе красоты, что меня вполне устраивало. Южанки отлично умеют маскироваться, и, на мой взгляд, лучше всего было просто забыть и притвориться, что ничего этого не было. Ну да, встречаются. Ну да, она мне не сказала, невелика беда.

Подумаешь! И вовсе я за ними не следила, и мне было не интересно знать, держатся ли они за руки и бросают ли друг на друга пылкие взгляды, как тогда, в чулане. И уж точно я не ломала голову, было ли между ними что-то раньше.

Нет, я совершенно об этом не думала.

Дэвид был заведен как пружина, готовая распрямиться в любой момент. Казалось, он завибрирует. В машине вообще висело дикое напряжение, предвестник грядущих бед и несчастий, хотя, может, так лишь казалось из-за общей тревоги. Когда Райан вырулил на дорогу к загородному клубу, я едва не попросила его повернуть назад – что было бы крайне глупо. Я пообещала Дэвиду, что мы попробуем, хотя и надеялась в глубине души, что у него не получится. Александр лишил его дара, и, что бы ни говорил Дэвид, я особо не рассчитывала на успех. В любом случае можно и сделать ему такое одолжение.

С этими мыслями я неожиданно для себя опустила ладонь на его колено. Дэвид ощутимо вздрогнул от моего прикосновения, но я сделала вид, что не замечаю. Тут он посмотрел на меня своими синими глазами и взял мою руку. Как же давно мы не касались друг друга! Я с радостью ощутила его прикосновение, пусть даже длившееся лишь миг.

В свете фар появился указатель из камня и дерева с надписью «Загородный клуб Пайн-Гроув», окрестности тонули во мраке. Мы повернули на извилистую дорожку, ведущую к клубу. Райан опустил стекло и махнул перед сенсором карточкой члена клуба. Ворота медленно распахнулись. В принципе, заведение закрывалось в семь вечера, но поскольку Райан был сыном владельца, то мог заявляться сюда, когда вздумается. И если отец спрашивал, как его занесло в клуб поздним вечером в среду, мог запросто объяснить, что пришел туда чистить бассейн. Как раз так он и поступал в тех случаях, когда мы коротали здесь вечера, о чем лично мне сейчас не особо хотелось думать.

Райан посмотрел на меня в зеркало заднего вида, и по его стыдливому взгляду я поняла, что он тоже предпочел бы не перематывать «кинохронику».

У нас имелись свои причины для этой поездки. Во-первых, перечитывая материалы, Дэвид узнал, что все видения у оракулов происходили на природе, в каких-нибудь пещерах и лесах. В окрестностях Пайн-Гроув были лесистые зоны, благодаря чему, собственно, город и получил свое название[1], но почему-то никто из нас не горел желанием проламываться сквозь заросли, напрашиваясь на змеиные укусы и цепляя клещей. Вот мы и выбрали, так сказать, «цивилизованный» вариант природы. Здесь было чистенько, мило и довольно уединенно. К тому же на достаточном удалении от населенных мест на случай возможных накладок.

Клуб являл собой прелестное здание в стиле довоенной эпохи, и когда машина проезжала по его территории, выхватывая фарами из темноты высокие белые колонны и необъятные азалии у парадной, Дэвид вдруг громко крякнул.

– Того и гляди я гимн конфедератов начну насвистывать.

– Ты здесь впервые? – спросила я, и он покачал головой:

– Сэйлор заглядывала сюда пообедать, а я – нет. Не мой антураж.

Под его глазами пролегли глубокие тени, ногти были обкусаны до мяса, но в тот момент он показался мне таким милым и родным, что я почти перестала нервничать по поводу нашей задумки. Меня пугали его способности и, хотя он собирался прокачать их по максимуму, кажется, они его тоже страшили. Да еще, учитывая периазм… Не известно, чем это все обернется. Вдруг мы что-то нарушим?..

Стараясь не думать о возможных последствиях, я почувствовала, что кое-чем обязана Дэвиду. Он попросил меня поверить в него, и я могла бы как минимум попытаться.

Внедорожник Райана неспешно прокладывал путь по асфальтированной дорожке, змеившейся по полю для гольфа. Мы решили расположиться возле восьмой лунки. Вернее, так Райан решил, указав на дальнюю часть поля, скрытую от посторонних глаз озерцом и рощей.

Припарковавшись, мы выбрались из машины и на миг замерли, осматривая просторную лужайку.

– Мы и впрямь на это решились? – спросил Райан, сунув руки в карманы.

– Выбирать не приходится, – отозвалась Би и, обернувшись через плечо, посмотрела на меня. – Скажи, Харпер?

Я не задумываясь кивнула:

– Да. Так что вперед.

И мы стали спускаться с холма. Оказавшись у восьмой лунки, я дала знак, и мы расселись кругом, центром которого стал Дэвид, мы с Райаном – по обе руки от него, а Би – напротив. Высоко в небе висела луна, отражаясь в зеркальной поверхности пруда. Вокруг слышалось лягушачье пенье, посвистывали сверчки. Ночь выдалась теплой, безветренной, а я все никак не могла согреться.

Наверное, и Дэвид испытывал тот же необъяснимый дискомфорт.

– Не нравится мне эта идея, – порывисто выдохнул он, и меня захлестнула волна облегчения.

«Да, давайте пойдем домой, – подумала я. – И выкинем это из головы». Но тут мне представился Дэвид, каким я увидела его в комнате смеха: объятый светом, с глазами как факелы.

И с приставленным к горлу кинжалом.

Правда, сейчас во мне говорила девушка, а не паладин. Моя задача – не просто его сберечь, я должна позаботиться о том, чтобы Дэвид сделал то, что суждено, исполнил свое предназначение как оракул, а значит, он должен видеть.

Я взяла его за руку. К моему удивлению, и Райан поступил точно так же.

– Мы ведь за этим сюда и пришли, – тихо проговорила я.

Дэвид обернулся ко мне. Его кожа лучилась, из глаз лился свет, отбрасывая на лицо глубокие тени, подчеркивая скулы и темные круги под глазами.

– А если что-то пойдет не так…

– Не пойдет, – заверил Райан. – Мы с Харпер рядом. – Он взглянул на меня через плечо Дэвида. – Все будет хорошо.

Пожалуй, впервые с тех пор, как это началось, я искренне поверила в то, что все действительно обойдется. Приятно было сознавать, что рядом друзья и делаешь это не в одиночку. И, несмотря на неловкость, которая возникла из-за свиданок Би и Райана, мне было радостно оттого, что она рядом.

Я протянула к ней руку и быстро пожала ее ладонь, затем перехватила свободную руку Райана.

– Ну что, готовы?

Парни кивнули.

Вокруг будто звенели провода и пощипывало кожу – чувство столь знакомое и все еще непривычное. У меня наэлектризовались волосы, у Райана, стоявшего по другую руку от Дэвида, перехватило дух.

Дэвид закрыл глаза, но даже сквозь сомкнутые веки из его глаз сочился свет. В моей ладони подрагивала его рука.

Напряжение в воздухе становилось сильнее, ощутимо причиняя дискомфорт. Я открыла глаза и увидела, что флаг у восьмой лунки полощется как на ветру, хотя была тишь.

Я сдвинула брови и стиснула руку Дэвида. Флаг заколыхался и замер, будто застыл, и вновь пошел рябью, но что-то явно было не так. Случилось недоброе.

– Харпер! – донесся до меня пронзительный крик. Кажется это был голос Би.

И больше я ничего не слышала, потому что мир вокруг задрожал и раскололся на части.

Глава 29

Раздался звук, будто что-то рвется, рука Дэвида выскользнула из моей, но вокруг ничего не было видно. Ничего, кроме яркого золотого света, такого слепящего, что я отвернулась и заорала, заслоняя руками глаза. Подо мной рокотала земля, и было чувство, что тело вот-вот разорвется от этой тряски.

Было так ярко, что я ничего не видела. Прикрыв ладонью глаза, я кое-как различила очертания Дэвида, который стоял на ногах.

Я слышала завывания ветра и неистовый рокот прибоя, в ушах гремело как в наковальне, и мне пришлось стискивать зубы. Я уже не раз переживала видения Дэвида, видела, как в ночь Котильона Блайз захватила контроль над оракулом, но такое, как сейчас, совершалось впервые. Творилось нечто неописуемое.

Краем глаза я уловила движение и повернулась. Неподалеку от поля был маленький пруд. В нем вздымалась вода, волны накатывали на прибрежные камыши, а поверхность будто кипела. Проследив направление моего взгляда, Би вытаращила глаза.

– Харпер! – заорала она, но я лишь мотнула головой: мое внимание было приковано к Дэвиду.

Он стоял как по стойке «смирно», вытянув руки вдоль тела. В какой-то момент с него слетели очки, но это не имело никакого значения, потому что его глаза превратились в светящиеся круги.

Дэвид глядел на меня, а я ждала от него чего-то нормального: какого-то указания или сообщения о событии, которого нам стоит опасаться, но он просто смотрел и молчал. Внутри все похолодело, по спине побежали мурашки. Все это было похоже на ту сцену в комнате смеха, когда он глядел на меня, не будучи уже человеком и испуская огромную силу. Он превратился в вещь, в существо. Случилось то, чего я всегда боялась.

Он стоял, не говоря ни слова, вокруг него распространялись волны энергии, а меня все сильнее сковывал холод. Дэвид пробился сквозь поставленный Александром заслон и что-то увидел. Эх, знать бы что.

Дэвид молча смотрел, из глаз лился свет, от которого становилось больно. А я все стояла и не отводила взгляда – не могла отвести.

– Скажи, что ты видишь? – донесся вдруг чей-то крик. Это был Райан.

Он подобрался ко мне и, преодолевая стихию, что срывала с него рубашку, глядел на Дэвида, заслоняясь от света рукой.

– Скажи хоть что-нибудь, друг!

Светящийся луч переключился на Райана, и тот ощутимо дрогнул, но устоял, не сдвинувшись с места и не отступив ни на шаг. Дэвид не сводил с него глаз.

– Харпер, что тут творится? – крикнул Райан и вскинул руку, чтобы защититься от света. – Почему он молчит?

Я покачала головой, и тут на нас обрушилось нечто несусветное. Это было похоже на новый разряд. Мои волосы отбросило за спину и, готова поклясться, земля пошла рябью. Би взвизгнула, я обернулась на звук – возле нас загорелся участок травы.

Би кинулась к огню и стала его затаптывать.

Взгляд Дэвида метнулся ко мне, но только в этом взгляде не было ничего, что напоминало бы о нем, – ни на дюйм, ни на каплю. Он ничего не говорил, но я почувствовала, что с ним что-то происходит. Каким-то чутьем я понимала, что захватившее его видение было непосредственно связано со мной.

И вновь я вспомнила приставленный к горлу нож и алую кровь, обагрившую его шею после резкого взмаха моей руки. От ужаса у меня подвело живот.

Произошел новый выброс, земля заходила ходуном, раскололась надвое, вздымая в воздух пучки травы и глины. Огромная трещина появилась в опасной близости от Би, и той пришлось на карачках пятиться назад. Вдруг под ее ногой провалилась почва, и она потеряла равновесие.

– Дэвид! – закричала я.

Энергия выстрелила из него единым залпом, и он рухнул ничком столь внезапно, что мы с Райаном не успели его подхватить. Мы дружно рванули вперед, но я подбежала первой и коснулась ладонью его щеки.

– Дэвид? Дэвид, очнись!

Затрепетали веки, он с трудом приоткрыл глаза. Из них по-прежнему лился свет, но уже не столь ослепительный. У меня вырвался вздох облегчения, и я невольно коснулась губами его лица.

– Вот видишь? – затараторила я. – Все хорошо, ты жив, все просто прекрасно!

Конечно, я соврала: никто не питал иллюзий. Небывалой силищи выброс совершенно его доконал. Не о таком ли предупреждала нас Сэйлор? Дэвид был исчерпан – видение далось ему страшной ценой.

Если дорога до клуба казалась мне неудобоваримой, то обратный путь не шел с ней ни в какое сравнение. Дэвид сидел слева от меня, прислонившись головой к оконному стеклу. Я держала в руках его очки, и он за всю дорогу ни разу не открыл глаза. Сквозь прикрытые веки прорывался свет, по телу временами пробегала дрожь.

– Не лучше ли отвезти его к Александру? – предложил Райан.

– Нет, – глухо отозвался Дэвид. Его голос был таким тихим и слабым, что у меня сердце кровью обливалось. – Я хочу домой.

– Вполне объяснимо, – проговорил Райан, и я взяла Дэвида за руку. Он согнул свои холодные влажные пальцы, а у меня перед глазами появился тот образ: Дэвид стоит на лужайке, и из него струится неистовый свет.

Я отперла дверь, и мы зашли в темный дом. Дэвиду было немного лучше, и все же идти без посторонней помощи он не мог. Когда мы поднимались по лестнице, я придерживала его за поясницу. В комнате царил привычный бардак. Я пробиралась к кровати, пиная по пути разбросанную одежду. Постель была завалена книгами, и, когда я рывком сбросила их с покрывала, Дэвид поморщился от грохота.

– Осторожнее с книгами, босс, – пробормотал он. Наконец-то он заговорил как обычный Дэвид, а не как могущественный маг-чародей.

Оставшись с ним наедине, я не смогла удержаться от вопроса:

– Так что ты сегодня увидел?

Дэвид был совсем изможден: осунувшееся лицо, круги под глазами и тлеющий огонек в зрачках, ровно по центру. Меня всю трясло, но я старалась не подавать виду.

Он покачал головой, задумчиво потирая губы.

– Да ничего особенного. Всякую чушь. – И взглянул на меня, приподняв брови. – Наверное, заклятие помешало.

Он врал.

В этом не было ни малейших сомнений. Я знала Дэвида Старка всю свою сознательную жизнь, и по изгибу губ, по глазам мне становилось ясно, что он чего-то недоговаривает.

Впрочем, давить я не стала – он и так натерпелся – и решила пойти на откровенность.

– Знаешь, мне тоже кое-что привиделось, – начала я, скрестив на груди руки. – В ночь второго испытания. Я видела тебя таким, каким ты был сегодня, и себя тоже видела. – Я не решилась открыть ему все до конца и рассказать о том, что сделала в этом мороке. Я искренне собиралась, но слова были столь ужасны, что не смели сорваться с губ. – Та, другая посмотрела на меня и сказала: «Выбирай».

Дэвид протяжно вздохнул и понуро ссутулился.

– Тебе предстоит выбирать между многим, – сказал он, тихо подтолкнув рукой вращающееся кресло. – Между обычной жизнью и жизнью паладина. Между мной и оракулом. И, конечно, твой самый главный выбор, – продолжил он, лукаво улыбнувшись, – это «в клетку» или «в огурец».

Я прыснула со смеху, но получилось больше похоже на всхлип.

– Да прям.

Я робко присела на краешек кровати и, взяв Дэвида за руку, притянула его поближе. Он обхватил меня и крепко обнял. Его перестала бить дрожь. Я уткнулась лицом ему в шею, вдохнула его запах. Здесь мы, конечно, вышли за рамки нейтралитета, ведь обнимашечки – это для тех, кто встречается, но было так клево и я так соскучилась, что оторваться попросту не могла. Особенно учитывая, что теперь каждый раз, закрывая глаза, я видела образ оракула, а не парня.

– Прости, – сказал он сдавленно. Я провела рукой по его спине.

– За что простить? Ты ничего плохого не сделал. Мы же предполагали, что может так повернуться…

– Да нет. – Дэвид покачал головой и чуть отстранился. – Не за это. Хотя и за сегодняшнее прости, натерпелась ты из-за меня страху. Я извинился за то, что теперь между нами. – Он обхватил мое лицо холодными пальцами, и я подалась к нему, прижавшись лбом к его лбу.

– Прости, что я предложил сделать паузу. Ты мне так долго нравилась, – продолжил Дэвид, и я с усмешкой взяла его за руку и переплела его пальцы со своими.

– Даже когда я обошла тебя в конкурсе на знание орфографии?

Дэвид прикрыл глаза и расплылся в улыбке.

– Особенно тогда, – ответил он, подставив мне под голову свою ладонь. – Я чувствую, что получил самое желанное и снова все запорол!

– Ничего ты не запорол, – заверила я. – Никто и не говорил, что все будет безоблачно. Не так-то просто одним махом из заклятого врага превратиться в котика.

Он насмешливо фыркнул и открыл глаза.

– Просил же, не называй меня так.

Я поцеловала его.

Глупо, наверное. Мне все никак не хотелось признавать правоту Александра. Ведь если Дэвида и впрямь нельзя спасти и в конечном итоге он превратится в светящееся властное существо, то для меня все закончится разбитым сердцем, без вариантов.

Хотя теперь, наверное, уже поздно.

– Босс, – тихо проговорил Дэвид, когда мы разомкнули объятья. – Скажи, сейчас совсем неуместно будет сказать, что я люблю тебя?

К горлу подступил ком – хоть смейся, хоть плачь, – но я все равно кивнула:

– Ну, типа да.

– Все мы делаем невпопад.

– А то!

И тут он заулыбался:

– Ладно хоть с поцелуями полный порядок.

И мы снова поцеловались, и еще, и еще, застыв на краешке кровати и переплетясь руками.

Спустя какое-то время Дэвид приподнял голову и, поглаживая мои волосы, произнес:

– Выбирай.

Я покачала головой и положила ему на шею свою ладонь.

Он вздохнул, взъерошив дыханием мои волосы, и я прошептала, не разжимая рук:

– Я выбираю тебя, Дэвид, тебя. И будь что будет.

Дэвид хотел возразить – я поняла это по изгибу его губ и сдвинутым бровям и по тому, что он вновь повторил слово «босс».

Я поцеловала его, по-настоящему, и все споры улеглись.

И стихли все разговоры.

Глава 30

– Нас вызывает Александр.

Признаться, после всего, что случилось, прошлой ночью, я предпочла бы услышать другие слова, но именно это выпалил Дэвид, когда отыскал меня в обеденный перерыв.

Я опять перекусывала в библиотеке, размышляя о том, что, если так и дальше пойдет, стоит переодеться в черное и забить на прическу, но когда среди стеллажей внезапно материализовался Дэвид, меня вдруг пробил нелепый мандраж.

А потому что суть сказанного дошла до меня не сразу. Когда же я поняла смысл его слов, то встала и, отерев руки о штаны – а в последнее время я все чаще отдавала предпочтение брюкам, на всякий пожарный, – сунула в рюкзак початую бутылку с водой и спросила:

– А он не сказал зачем?

Дэвид насупился. В его глазах плясали золотистые огоньки, казавшиеся чуть ярче во мраке библиотеки, и я отметила, что он носит при себе солнечные очки, которые теперь болтались на горловине рубашки.

– Я даже не сомневаюсь, что это касается событий прошлой ночи. Каким-то образом он прознал.

Я невольно покраснела. Понятно, конечно, что Дэвид имел в виду происшествие на поле для гольфа, но мне вспомнилось, каким взглядом одарил нас Александр, когда узнал, что мы встречаемся. А вдруг он хочет обсудить то, что произошло после видения?

Как видно, о том же самом подумал и Дэвид, потому что покраснел и опустил глаза.

– Встретимся после школы у твоей машины? – предложил он, и я кивнула.

Мои мысли катились вразброд весь остаток дня, и даже Би, встретившаяся на стоянке, окликнула меня дважды, прежде чем я обратила на нее внимание.

День выдался превосходный. Светило солнце, и Би была прекрасна, как солнышко, в своей нежно-зеленой рубашке с белыми джинсами.

– Привет, – выдохнула она, поравнявшись со мной. – Ты как там?

– Нормально, – соврала я, вяло кивнув. Все эти непонятки с Дэвидом, да еще предстоящая встреча с Александром… Столько всего накипело, что я на время позабыла о наших с Би осложнениях. Она опустила руку мне на плечо и серьезно посмотрела на меня:

– У нас все нормально?

Я глубоко вздохнула и покачала головой.

– Не знаю, – и добавила с легким надрывом: – Но будет.

Би тоже вздохнула, но улыбнулась и сочувственно сжала мое плечо.

– Ну путем. Это очень хорошо.

Мне хотелось побыть с ней еще, но Дэвид уже стоял у машины. Так что я помахала Би и направилась к нему.

– Но как? – воскликнул Александр, едва мы вошли, – похоже, этот вопрос его немало занимал. Мы беседовали в кабинете, но он вопреки обыкновению не сел в свое кресло, а нервно расшагивал взад-вперед, отбрасывая со лба непослушную прядь.

Мы с Дэвидом стояли на ковре, как шкодливые первоклашки перед директором, а я все никак не могла понять, откуда взялось это проклятое чувство вины. Дэвид волен распоряжаться своими видениями, и пусть мы и натерпелись страху, никто ведь не пострадал. К тому же он проявил небывалую мощь, и у нас всех есть повод для гордости.

– Ты это выискал в книжке, которую оставила твой алхимик? – с некоторым остервенением поинтересовался Александр. На шее у него болтался ослабленный галстук, из-под рукава пиджака торчала расстегнутая манжета. – Раскопал какой-нибудь… э-э… ритуал и решил поэкспериментировать?..

– Нет, книга тут ни при чем, – ответил Дэвид, сунув руки в задние карманы джинсов. – Просто подумал, что можно хотя бы попробовать, и только. Все было мутно и мрачно – совсем как раньше, до заклинания Блайз.

Александр прекратил метаться и замер у стола, придерживаясь за край столешницы.

– Ты все-таки что-то видел?

Дэвид посмотрел на него, не вынимая рук из карманов. Немного помедлив, кивнул, и Александр со вздохом уронил голову на грудь.

До сих пор мне не приходилось видеть его таким. Он был обычно подтянут и собран. А теперь его трясло, и мне не понравился взгляд, который он бросил на Дэвида.

– Это невозможно, – проговорил эфор. – Даже после заклинания Блайз ты никоим образом не мог… Еще ни одна живая душа не вырывалась из-под наложенного мною запрета, ни одна!

Дэвид пожал плечами.

– Выходит, одна все же есть. – Это прозвучало с вызовом. Дэвид расправил плечи и спокойно выдержал взгляд Александра.

– И что же ты видел? – настойчиво спросил тот.

Дэвид принялся разминать пальцы. Я и сама хотела услышать ответ, но знала, что он не скажет ни мне, ни Александру. Ничего удивительного, что после недолгой паузы Дэвид покачал головой.

Александр, даже не пытаясь поправить всклокоченные волосы, смотрел не мигая на Дэвида, и его лицо оставалось неподвижно. Я физически ощущала, как в его голове вращаются шестеренки. Иногда такое бывало и с Дэвидом, я словно чувствовала, что скрывается под его невозмутимым видом, но до чего же странно было испытывать то же самое в отношении Александра!

Тут эфор выпрямился, поправил галстук и, резко втянув носом воздух, стал тормошить расстегнутую манжету.

– Я отменяю периазм, – напряженно вымолвил он. Это оказалось для меня полной неожиданностью.

– Что?

– Незачем теперь его проводить, – ответил Александр и глянул на меня своими холодными зеленоватыми льдышками.

Впрочем, мне доводилось видеть куда более страшные вещи, чем надменный разгневанный сноб, и я спросила:

– Почему? Пару недель назад это было вопросом жизни и смерти, а теперь вы говорите: «Да ну, пустяки, ГОСов не будет, веселитесь, детки!»

Александр будто шомпол проглотил. От возмущения он даже забыл убрать руку с манжеты.

– Понятия не имею, как понимать это слово в данном контексте, но одну вещь уясните себе четко: теперь вам будет не до веселья!

И с этими словами он направился к столу, выдвинул ящик и вытащил оттуда задрипанную папку в кожаном переплете. Обложка местами потрескалась и была облуплена. С размаху плюхнув ее на стол, эфор посмотрел на нас.

– Можете идти. – И указал пальцем на дверь.

Но я и не думала уходить. Подбоченившись, я заговорила:

– Э-э, меня так запросто не выпроводишь! Я не уйду, пока не узнаю, что здесь происходит.

– Что происходит? – повторил Александр, вцепившись в столешницу. – А то, что оракул оказался куда сильнее, чем я предполагал, и теперь мне надо кое-что обдумать. И это получится у меня гораздо лучше, если вы не будете стоять над душой и вякать.

К такому обращению я не привыкла. Еще никто не смел утверждать, что я «вякаю». Я уже собиралась показать ему, что такое настоящее «вяканье», но Дэвид ухватил меня под локоть и потащил к двери.

– Пойдем отсюда, босс.

Мы направились к выходу, и по пути я зацепилась носком за выступающую половицу. Дэвид остановился, собираясь меня подождать, но я махнула рукой, сказав, что это мелочи. Но когда я оглянулась назад на злосчастную деревяшку, то вдруг заметила, что это не единственная выпирающая доска. Тут и там по всему полу виднелись выпуклости и вмятины, словно половицы не подходили друг к другу по размеру и шли не впритык. Это было странно. И пол почему-то уже не сверкал, а смотрелся обшарпанно. В углах на стенах отходили обои, а картины поблекли.

Возможно, чары, с помощью которых Александр воссоздавал этот дом, пошли на убыль, а может, в свете дня помещение выглядит хуже. Не знаю. Столько всего крутилось в голове, что задумываться еще и об этом мне было попросту недосуг.

Мы помедлили на пороге. Дэвид сунул руки в карманы, а я переминалась с ноги на ногу. Не представляю, каких слов я ждала. У нас и так все не слава богу. Неважно, что случилось прошлой ночью, мы порознь, ничто не наладилось, и между нами по-прежнему пропасть. Я это знала, и, судя по его ссутуленным плечам, он тоже все понимал.

Наконец Дэвид заговорил:

– Тебе, наверное, теперь не обязательно участвовать в конкурсе?

Полуденное солнце окрасило его волосы медовой золотинкой, почти того же цвета, что и у Александра. Гудели насекомые, шелестели знойные травы, и мне больше всего на свете хотелось сейчас вновь оказаться в его объятиях, как и вчера после поля для гольфа.

Но я стояла, не смея пошевелиться, и не сводила с него глаз.

– Наверное, нет. Но можно и сходить, теперь все равно. Если я сейчас все брошу, Сара Плюми от меня мокрого места не оставит.

Он улыбнулся, хотя глаза оставались печальными. Нас разделяли тысячи несказанных слов.

– Босс, по поводу прошлой ночи…

– Если ты собираешься извиняться, – перебила я, – то я тебя пришибу. В теории это, конечно, невозможно, но я буду стараться.

Теперь он улыбнулся по-настоящему, не вымученно, хотя и с грустью.

– Да я и не собирался. Хотел просто… Слушай, я не говорю, что это ничего не меняет, но…

В груди появилось щемящее чувство, и это не имело никакого отношения ни к магии, ни к паладинству.

– Просто порознь нам будет легче, – закончила я за него, и Дэвид вздохнул, уставившись вдаль.

– Нет, не легче, – возразил он и дрогнувшим голосом добавил: – Просто сейчас это самое лучшее.

И, повернувшись, взглянул на меня. В его глазах под стеклами очков сверкнули искры – может, блики, а может, мне так показалось.

– Я не отказываюсь от своих слов. Все, в чем признался тебе вчера, – это правда, до единого слова. Просто…

– Нам надо остаться паладином и оракулом и забить на то, что ты мой котик, – подхватила я.

Дэвид поморщился:

– Не люблю это слово.

И хотя мне сейчас было не до смеха, я отчего-то улыбнулась, в глубине души согласившись с ним.

Дэвид взял меня за руки и заглянул в глаза.

– Понимаешь, то, что отменили периазм, еще ничего не значит. Всегда найдутся те, кто захочет наложить на оракула лапу, тебе еще и за Би неспокойно, да и я в любой момент могу превратиться черт знает во что. Босс, посмотри мне в глаза.

Я знала, что он не имел в виду никаких сантиментов, и, приглядевшись, увидела, как в его глазах пляшут искорки света.

– Они не уходят, – сказал Дэвид. – И кажется, разгораются все сильнее с каждым новым видением. Ты все твердишь, что не отпустишь меня к Александру, чтобы он не сделал из меня это «существо», но, Харпер, мне кажется, это случится и без его участия.

– Ничего подобного, – возразила я, гневно качая головой. – Если мы этим займемся и попробуем…

– Харпер! – Он крепче сжал мои пальцы. – Это все равно случится рано или поздно.

По-детски, конечно, и по-дурацки, но я выпалила, сама того не желая:

– Да почем тебе знать?

Да только ему-то виднее.

Я попятилась, мои руки выскользнули из его ладоней.

– Так вот что ты там видел?.. Вчера, на поле для гольфа.

– Отчасти – да, – ответил Дэвид и, отвернувшись, стал спускаться с крыльца.

Я не двинулась с места, и, хотя полдень был по-летнему жаркий, мне стало зябко.

– А что еще?

Дэвид промолчал.

Глава 31

Вечер, когда проводился конкурс красоты, выдался душным. Мама с отцом все никак не могли взять в толк, зачем мне понадобилось участвовать, но тем не менее пошли.

– Я пропустила Котильон, – сказала мама, вынося к машине мой жезл и костюм в специальном мешке, перекинутом через руку. – Будь уверена, это выступление я не пропущу.

Я, конечно, попыталась найти повод и отговорить родителей, но без волшебных чар Райана мои попытки остались тщетными. Хотя теперь, наверное, это не так уж и важно. Александр сказал, что периазм окончен, но, сами понимаете, верить ему – дело рискованное. Правда, вид у него был перепуганный и, кажется, говорил он вполне серьезно. А с другой стороны, я прекрасно помнила события, произошедшие на Котильоне, где явно присутствовал определенный драматизм. Эфоры проявили склонность к дешевым эффектам, так что с них еще станется. Наговорят небылиц, чтобы я ослабила бдительность, и нападут в момент, когда я меньше всего ожидаю.

Что ж, этот номер у них не пройдет.

Добравшись до досугового центра, я была готова ко всему и порядком взвинчена.

Как и Сара Плюми. Уверена, ее не терзали мысли о том, что любимый парень превратится в магическое существо, волшебное чудо-юдо, но она с таким визгом носилась за кулисами, будто в ее жизни произошло нечто более страшное, чем слегка припозднившаяся конкурсантка.

– Харпер! – рявкнула Сара, едва я пришла. – Я думала, ты вообще не появишься!

– Подумаешь, велика беда, – обронила Би, заходя следом. – Она была…

– А если бы она не пришла?! – чуть не визжала Сара. – Если не хватит одной девушки, у нас будет дыра во всей постановке!

И с этими словами, рассерженно цокая каблучками и зажав под мышкой планшетку, она удалилась.

– Может, стоило рассказать Саре про Котильон? – прыснула я, вынимая из мешка свой костюм. – Она бы получила кое-какое представление о планах на перспективу.

Я хотела рассмешить Би, но та лишь нахмурилась. А когда она взяла меня за руку, я заметила, что ее трясет.

– Ты что, заболела? – спросила я, приблизившись к ней.

Би заулыбалась с деланой радостью, и у меня засосало под ложечкой. Я сама столько раз сверкала фальшивой улыбкой, что на это не купилась. За показным весельем скрывалось отчаяние девушки, пытающейся скрыть, что она в беде.

– Что?… – начала я, но умолкла на полуслове. Свет дважды мигнул, объявляя о начале конкурса.

– На выход! – прочирикала Би и пулей вылетела из гримерки, заставив меня в замешательстве последовать за ней.

За кулисами мы выстроились в ряд. Поднялся занавес, в колонках загремела музыка. Я оказалась между Би и Ребеккой Шоу, ощутив себя жалкой карлицей, что было даже кстати: чем меньше народу меня заметит, тем лучше. Уж больно не хотелось позориться на этом дурацком танцевальном выходе, когда мы горделиво вскидываем руки и, слащаво улыбаясь, делаем неумелые пируэты.

Выбрасывая ногу вперед, я незаметно поглядывала на Би. Из лучших побуждений, исключительно чтобы поддержать подругу.

Когда танцевальная часть выступления подошла к концу, из-за кулис выплыла грациозная Сара. У нее было не столь блистающее платье, как у нас, конкурсанток, но зато на ней красовалась лента «Мисс Пайн-Гроув» и диадема победительницы, полученная пять лет назад.

Откинув с плеч шелковистые черные волосы, Сара восторженно улыбнулась в зал.

– Всем добрый вечер! – сирописто протянула она, и ее голос отразился от стен зала. Не услышав ответа, она игриво склонила голову, и ее губы расплылись в еще более щедрой улыбке.

– Я сказала, всем добрый вечер! – вновь крикнула она. Уж если ты родился чирлидером, так чирлидером и умрешь. И в тот же момент я решила, прямо здесь и сейчас, что никогда, ни за что на свете не превращусь в Сару Плюми. И даже, может, в понедельник с утра первым делом сдам свою форму.

Получив от публики долгожданный ответ, Сара засияла от счастья. Взяла в руки стакан, что стоял на кафедре по такому случаю, и отпила воды, оставив на ободке ярко-красный след от помады.

– Ну что, народ, тогда поехали! – объявила она. – И для начала вам выпадет шанс познакомиться с нашими милыми леди! Потом будут конкурс талантов и конкурс вечерних нарядов. И, прежде чем мы с вами, почтенная публика, разойдемся по домам, одна из этих счастливиц получит корону «Мисс Пайн-Гроув»!

Зал разразился аплодисментами, и я подавила вздох. Впереди была целая ночь, а мне вдруг захотелось узнать, чем сейчас занимается Дэвид. Где он? Что делает? Сидит в комнате, слушает музыку, которая так меня доставала? Взгрустнется ль ему обо мне?

Завершила свой круг по сцене Ребекка Шоу, ответив на жутко оригинальный вопрос судьи: «Что бы ты сделала, если бы выиграла в лотерею?» И, хотя ее ответа я не услышала, могу с легкостью угадать, что это было нечто избитое вроде «Пущу на благотворительность». И лишь когда она порхнула в ряд возле меня, я вдруг спохватилась, что следующий выход – мой!

Отделившись от шеренги, я направилась в переднюю часть сцены. Тем временем Сара протараторила мое имя, возраст и имена родителей. Слепили софиты, улыбка примерзла к лицу, но я шла с гордо поднятой головой и расправленными плечами.

В первом ряду сидели бабули и папа с мамой, и я заулыбалась по-настоящему. И вдруг позади них увидела Дэвида!

Что он здесь делает? Мы встретились взглядами, и, несмотря на свет ламп, я уверенно вам заявляю, в его глазах тлел огонек, просвечивая сквозь темные очки. Дэвид весь скрючился в кресле.

Не исключено, что он все еще находился под впечатлением от нашей последней встречи, но точно утверждать не стану. Одно я знаю наверняка – когда я его увидела, сердце шарахнулось в груди, больно стукнув о ребра.

От волнения я чуть не прошла мимо микрофона. Но тут раздалось угрожающее шипение Сары, и я встала как вкопанная, пытаясь сориентироваться. Трясущимися руками я схватила микрофон, и раздался мерзкий писк.

Сара болезненно зажмурилась, не переставая улыбаться своей ослепительной улыбкой.

– Харпер, – с энтузиазмом прощебетала она, – вот твой вопрос от судей: если бы можно было изменить в жизни одну-единственную вещь, что бы ты выбрала?

Я тяжело сглотнула и вновь посмотрела на Дэвида. Из зала доносился шелест программок и фантиков от карамели. В глаза бил нестерпимый свет, и я всерьез опасалась, что начну дико потеть.

Впрочем, мой голос прозвучал с недюжинным спокойствием:

– Ничего.

Не удовлетворившись столь кратким ответом, Сара уточнила с нервным смешком:

– Ничуточки?

Дэвид смотрел на меня, не отводя взгляда, даже слегка выпрямившись. Зрительный зал был набит битком, но в тот момент для меня существовал лишь он.

– Ничего. Конечно, не все в моей жизни прошло гладко. Выпадало такое, что и врагу не пожелаешь, и, возможно, порою хотелось, чтобы получилось иначе. Но я все равно не стала бы ничего менять, несмотря ни на что.

Мои слова эхом прокатились по залу, но предназначались они лишь Дэвиду. Он улыбнулся, а я улыбнулась в ответ, и мне стало легко до головокружения. Произнеся это вслух, я все про себя поняла. И когда в душе наступила ясность, мне больше всего захотелось спуститься сейчас с этой сцены, пойти к Дэвиду и все между нами исправить.

Тут Сара переливчато хохотнула и сказала:

– Ну что же, Харпер, ваш ответ засчитан, спасибо.

Я вернулась в ряд конкурсанток, заняв свое место возле Би. Та обернулась ко мне, и что-то странное промелькнуло в ее лице. Она поджала губы, пристально посмотрела на меня и как ни в чем не бывало обратила взгляд в зал.

Дальше был конкурс талантов. Девчонки разошлись по гримеркам, а я задержалась за кулисами. Может, уйти? Скажу Саре, что заболела. Вряд ли она станет препятствовать – кому понравится, если одна из конкурсанток зальет сцену рвотой?

Меня тянуло в зрительный зал. Найти Дэвида, схватить его в охапку и смыться отсюда ко всем чертям.

Но тут Би подхватила меня под руку, выведя из задумчивости.

– Ну, что прохлаждаешься? Пора переодеваться.

– Я вообще-то подумываю смыться, – шепнула я ей на ухо. Мимо нас промчалась Ребекка в розовой балетной пачке. – Мне нехорошо.

Би нахмурилась и пристально на меня посмотрела.

– Ты не можешь уйти в разгар конкурса.

Я беззаботно усмехнулась и пожала плечами.

– Ну почему же? Могу. А ты оставайся, если хочешь. Честно говоря, я с удовольствием посмотрю на твое выступление из зала.

Би протянула руку и крепко стиснула мой локоть.

– Нет, – твердо возразила она. – Ты не уйдешь.

Я удивленно уставилась на нее.

– Би, я знаю, ты хотела, чтобы мы вместе поучаствовали, но это не мое. И я должна увидеться с Дэвидом.

Она усилила хватку.

– Вы вроде бы расстались.

Скинув ее руку, я огрызнулась:

– И что с того?.. Би, ты что, всерьез кипятишься из-за того, что я хочу сбежать отсюда?

В прохладном свете закулисных ламп вырисовывался ее силуэт, и платье мерцало и переливалось в сумраке. И тут вдруг мне бросилось в глаза, что она дрожит как осиновый лист.

– Что с тобой? – спросила я, и тут началось…

Я будто глотнула шипучки, по жилам пробежал огонь, грудь сдавило.

Хватая ртом воздух, я согнулась пополам, прижала к животу ладонь.

– Мне надо идти, – в ужасе прохрипела я. – Дэвид…

Би вновь схватила меня за локоть, и теперь она не просто дрожала – ее трясло.

– Нет уж, забудь, – сказала она срывающимся голосом. – Ты никуда не пойдешь.

Я попыталась стряхнуть ее руку, но она крепко вцепилась, не отпускала, и как паладины мы с ней были ровней.

– С Дэвидом что-то стряслось, – проговорила я, пытаясь освободиться от ее пальцев. – И это важнее твоего чертова конкурса, Би!

Я подняла голову, взглянула ей в глаза и все поняла. Конкурс был тут совсем ни при чем.

В ее расширевшихся темных глазах стояли слезы.

– Прости меня, Харпер, – произнесла она. – Я не могу тебя отпустить.

Глава 32

Я оцепенела. Будь это кто-то другой, ударила бы без колебаний. Но Би?.. Не могу же я ее изметелить!

А вот у подруги, похоже, не было моральных ограничений на этот счет. Она схватила меня за плечи и с силой толкнула назад. Я попятилась, услышав краем уха чей-то восторженный возглас. Кто-то пробормотал:

– Говорю ж тебе, конкурсы красоты – они такие.

Но, впрочем, я устояла и тут же пустилась в погоню за Би.

Пробираясь в тусклом свете, я зацепилась за какой-то кабель. За кулисами сверкнули блестки ее платья – она нырнула за занавес.

Ассистент режиссера испуганно вскрикнул, когда мимо пробежала Би, и, кажется, неприлично выругался, когда промчалась я.

Но вот Би уперлась в дальнюю стену театра. Огромный бутафорский дуб преградил ей дорогу.

Она обернулась, и я увидела ее лицо. И поразилась ее взгляду. Я даже не думала, что она на такое способна. Оскалив зубы, Би чуть ли не рычала.

– Я тебе верила, – единственное, что я смогла выдавить из себя, и единственное, что вертелось на языке, и – да, как же трудно было произносить эти слова. Труднее всего, сказанного мной за всю мою жизнь. Не может быть! Неужели я ошибалась? Только не Би!

– Доверься мне, Харпер, – с трудом проговорила она. – Другого выхода нет.

Протянув руку к дереву, я с адским усилием отломила тяжелую ветвь. Наверное, треск был слышен даже из зала, но мне теперь было плевать.

– Отдать его эфорам? Надо же, что удумали! Ты работаешь с Александром?

Би потянулась к другой деревяшке и отломила ее. Теперь мы стояли друг против друга, с бутафорскими ветками наперевес и тяжело дыша.

– Я на них не работаю, – ответила Би, крепко сжимая в руке свою «палицу». – И Александр тут вообще ни при чем. Клянусь тебе, Харпер. Но только к Дэвиду тебе нельзя. Я не позволю.

– Он в беде! – закричала я, и грудь пронзила адская боль, не дав договорить.

Би кивнула и перехватила ветку.

– Может, и так, но только я дала ему слово.

Уж лучше бы она меня излупила.

– Что?

– Я пообещала Дэвиду, – призналась она, и у меня подкосились ноги. – Он знал, что ты его не отпустишь и будешь бороться, но только… – Она покрепче схватилась за ветку, и в ее глазах показались слезы. – Но только так для него будет лучше. – Теперь она уже умоляла. – Пожалуйста, Харпер, не вынуждай, ну прошу!

Тем временем Сара объявила о начале конкурса талантов. В колонках ревел какой-то гремучий джаз, но даже он не смог заглушить стоявший в моих ушах звон. Я прекрасно понимала, что сейчас движет подругой. Мы обе защищали Дэвида, и каждая по-своему. Инстинкты не заглушить, ты можешь убрать лишь источник угрозы. И этим источником была Би. Но и она не отступится до тех пор, пока не выполнит данную Дэвиду клятву.

– С ним ничего плохого не случится, – сказала она.

– Это неправда! – заорала я. – Потому что, если бы было правдой, меня не трясло бы как на пожаре!

Би качнула головой, и из ее гладкой прически выпало несколько белокурых прядок.

– Это единственный способ.

И с этими словами замахнулась на меня своей веткой. Я вскинула свою, отразив удар. Надо сказать, создатель бутафорского дерева потрудился на славу – у меня вибрация дошла до самых подмышек, но ветка сдюжила.

Навалившись всей массой, я стала выкручивать Би руки, пытаясь ее разоружить, но она оказалась готова. Упершись в пол ногами и скалясь от напряжения, она упорно не выпускала оружие из рук. И тут, сделав резкий выпад, Би умудрилась оттеснить меня назад.

– Какой еще способ? Для чего? – спросила я. – Чтобы он сбежал и попался в руки Александру с приспешниками, чтоб те захапали его и превратили в личную гадалку?

Скрипя зубами, я крепко сжимала свое импровизированное оружие, до ломоты в костяшках. Я позволила себя оттеснить, крепко-накрепко усвоив то, чему учила меня Сэйлор: поддайся, пусть они думают, что сила на их стороне. Самоуверенность противника может обернуться для тебя лишним шансом.

– Нет, – ответила Би. – Это единственный способ вернуться к нормальной жизни для каждого из нас.

Би напирала, я пятилась и, отступая, зацепилась шпилькой за бархатный полог кулис.

И вдруг меня ослепили прожекторы, зрители ахнули в едином порыве – что за…

Би на минуточку растерялась, обернулась влево.

О, черт!

Мы на сцене!

Бросив взгляд в зал, я сразу увидела своих родителей в первом ряду. Они растерянно качали головами, хмурясь в замешательстве. Бабушка Джуэл всплеснула руками, прикрыв рот.

Бабушки Марта и Мэй жевали лимонные леденцы, нимало не смутившись тем фактом, что их племянница только что сдернула штору и дерется с лучшей подругой, размахивая бутафорскими ветвями.

В колонках гремело что-то из «Лебединого озера», и тут я вспомнила про Ребекку в балетной пачке.

Она таращилась на нас из дальнего угла, замерев в балетной стойке: рука над головой, ноги во второй позиции.

Взревев, Би бросилась на меня и, размахнувшись, со всей силищи хватила по ноге. От боли в голове мигом прояснилось, и я ответила встречным ударом, парируя ее выпад с не меньшей дерзостью. Удар пришелся по ребрам, она качнулась, попятилась, заголосила:

– Пусть все идет своим чередом! Клянусь тебе, Харпер, так лучше!

Я бросила взгляд в зрительный зал, отыскивая Дэвида. Его сиденье и несколько соседних были пусты. Живот скрутило, грудь сдавило – не продохнуть.

Я зарычала и устремилась на Би.

– Блайз тоже так говорила! От ритуала все только выиграют. Посмотри, что с тобой сделали! Признайся честно… – У меня перехватило дух, когда Би саданула по моим костяшкам своей деревяшищей. – Вот лично тебе стало лучше?

Я уже сто раз пожалела, что выбрала для конкурса такой тесный костюм. Узкая юбка-футляр сковывала движения, и я сильно проигрывала в ловкости Би, которая вырядилась в просторное пышное платье и могла позволить себе недостижимую для меня маневренность.

Нас мотало по сцене, в колонках ревел балет, наши движения были так быстры, что казались размытой чередой бросков и выпадов, замахов и ударов. У Би растрепалась прическа, и белокурые локоны упали на лицо, взмокшее от пота и слез. Я и сама выглядела не лучше.

– Отпусти его! – вновь заорала Би, ткнув меня комлем в грудь. Я рухнула на колени. По залу пронесся единый вздох.

Опершись о пол, я попыталась отдышаться. Все тело ломило из-за того, что Дэвид в опасности, к тому же меня здорово потрепала Би. Всерьез я сражалась лишь с одним паладином – в тот вечер, когда погиб мистер Дюпон. И теперь каждая клеточка моего тела стремилась убить Би, уничтожить единственное препятствие, отделявшее меня от Дэвида. Но только на этот раз мой разум восстал против диких инстинктов.

Пусть я должна исполнить свой долг, пусть она соврала и втянула нас в эту передрягу, но это Би, и я не убью ее ни из-за Дэвида, ни из-за Пайн-Гроув, да ни за что на свете.

Она размахнулась, описывая палкой дугу, конечной точкой которой должна была стать моя голова. Наверное, собиралась вырубить меня окончательно.

– Прости, – крикнула я и замахнулась.

Я придержала руку в тот самый миг, когда дубинка должна была раскроить ей череп. Та мягко коснулась ее лба, и этого оказалось достаточно. Би закатила глаза и мешком повалилась на пол.

И в этот момент все смолкло. Затихла музыка, в зале повисла гробовая тишина. Один долгий миг я слышала лишь стук своего сердца да собственное прерывистое дыхание.

Вдруг из зала раздался громкий голос бабушки Мэй:

– О-о, перфома́нс!

И с этими словами она мерно захлопала.

Аплодисментов никто не поддержал. Зал безмолвствовал. Я посмотрела на зрителей и увидела папу и маму, точно примерзших к стульям. Они сидели разинув рты от ужаса. Передо мной расстилалось море бледных, потрясенных лиц.

И тут отчетливо захлопала другая пара рук. Бабушка Джуэл поднялась со своего места, ее статная фигура в платье засверкала тысячей блесток.

– Отличная постановка! – произнесла она во всеуслышание и добавила, кивая мне и не переставая хлопать: – Высокое искусство!

Ее слова начали медленно доходить до зрителей, и кое-где даже раздались неуверенные хлопки, но в основном публика молча глазела на меня. Меня замутило.

И стало еще хуже, когда я взглянула на Би, которая, разбросав руки, валялась на сцене. На ее лбу раздувался сине-черный синяк.

Но сейчас не до этого. Что-то недоброе происходит с Дэвидом.

Кивнув бабушке Джуэл в знак благодарности, я бросила ветвь и была такова.

Глава 33

Повинуясь чутью, я бросилась к выходу, пробежала за кулисами, вертясь, точно угорь, чтобы не зацепить девчонок. Здесь их было полно, и все как одна таращились на меня.

– Что это было? – подскочила Эби, вцепившись в мой локоть, но я мигом ее стряхнула и стала пробираться к черному входу, который вел на парковку перед Центром досуга.

Я с силой надавила на ручку – дверь не поддалась. Давящее чувство в груди нарастало, неистово колотилось сердце, гоняя по жилам кровь. Я налегла, поднажала сильнее.

Надо отдать должное тому, кто накладывал чары на эту дверь. Потрудился он на славу. На железном засове виднелись неказистые руны, словно нацарапанные гвоздем.

Внутри все похолодело.

Обереги. Это дело рук мага.

– Харпер! – Позади стоял запыхавшийся Райан. Щеки его раскраснелись, на шее болтался ослабленный галстук; он где-то скинул пиджак, в котором пришел на вечер.

– Ты можешь это убрать? – спросила я, указывая на дверь. – Надо догнать…

– Дэвида? Знаю, Харпер… Отпусти его по-хорошему.

У меня отвисла челюсть.

– И ты туда же?

Он поморщился:

– Не говори так, будто мы по разные стороны баррикад.

В груди сдавило, продыху никакого. Каждое слово давалось мне с неимоверным трудом.

– Твоих рук дело? – Я остервенело махнула рукой, указывая на руны. – Тогда мы по разные стороны, Райан, не обольщайся.

Райан побледнел, взглянул мне в глаза.

– Мы ведь с тобой стараемся, как лучше для Дэвида, так? Харпер, поверь, это – лучшее.

По моим щекам хлынули слезы, и я их сердито смахнула.

– Тогда почему так больно в груди? Все пылает! Откуда это чувство, что он в опасности, Райан?!

Он молчал, и я продолжала:

– Тебя Би в это втянула? Признайся, Би? Это она сказала, что так будет лучше для Дэвида? Потому что не ей решать. И не тебе. – Я ткнула в грудь кулаком, но это было ничто по сравнению с внутренней болью. – Мне, и только мне. Вы врали, все врали!..

Райан одним махом покрыл разделявшее нас пространство и опустил свою теплую руку на мою ладонь.

– Дэвид не велел тебе говорить. Он знал, что добром ты его не отпустишь, если это будет опасно. Вот и попросил нас помочь. Мы что, должны были сказать «нет»?

Я не знала, что ответить. У меня не было слов. Люди, которые по идее должны быть преданны, скрыли от меня тайный замысел.

Со сцены вновь загремела музыка, я резко встала, и у меня закружилась голова.

Я бросила взгляд на сцену и заметила, что Би сгинула. Исчезла без следа! Быстренько пригнувшись, я шепнула на ухо Райану:

– Би! Она слиняла!

Почесав подбородок, Райан вздохнул.

– Прежде всего, ты не так уж и сильно ударила. Остальное – вопрос алхимии.

Вот это новости. Я обалдела.

– Твое чародейство вроде закончено?

– Все вернулось после того случая на поле для гольфа, – ответил Райан, и я чуть не крякнула от изумления.

– А мне рассказать, значит, было недосуг? – прошипела я, но, прежде чем Райан смог возразить, раздался громкий хлопок и что-то зашипело.

Над головой мигнули лампочки, раз, другой, и свет окончательно погас.

– Это не к добру, – прошептала я, и тут здание заходило ходуном, в зале пронзительно завопили.

– Какого черта?.. – растерянно пробормотал Райан.

Мы скорчились в темноте, моя юбка мешалась в ногах; на шатких каблуках неудобно было присаживаться. Рядом тяжело дышал Райан, распространяя вокруг волны страха.

– Да сними уже с двери свое заклятье! – прошептала я. В темноте не было видно его лица, но, судя по дыханию, он смотрел на меня.

– Мне запретили, – отозвался Райан, и, честно говоря, я готова была его придушить.

– Слушай, – сказала я, подавшись к нему. – Я все прощу. Прощу даже то, что ты увел у меня лучшую подругу.

– Я не… – залепетал было он, но я перебила:

– Знаешь, мы квиты. Я чуть не убила тебя в том году, ну и… все остальное.

Райан ничего не ответил, и, понимая, что сейчас не лучшее время для откровений, я все же решилась. Сейчас или никогда!

– Давным-давно надо было расстаться. Наверное, мне стоило тебя… ну не знаю, освободить, что ли. Просто мы так долго встречались, и я не знала, как это сделать. И еще, я почти поцеловала Дэвида. Это было еще на твоем веку.

Вот тут он резко втянул носом воздух. Не находя себе места от стыда, я продолжала:

– Да знаю-знаю, я просто ужасна. Но клянусь, между нами ничего не было, пока мы с тобой не расстались. Ну, то есть минут через десять, но не раньше. Это, конечно, стыд и позор, но все же…

– Харпер. – Райан крепко вцепился в мой локоть. – Короче, мы с Би совершили ошибку, не стоило его отпускать. Во-вторых, нам вообще не известно теперь, где он находится, а учитывая, что мы должны его охранять, это проблема. И, в-третьих, я поцеловал Мэри-Бет до нашего расставания.

Воцарилось молчание. Теперь было слышно лишь наше дыхание да шум крови в ушах.

– Что-что?! – Могу с гордостью сообщить, что я даже не завизжала, при том что завизжать мне ужасно хотелось.

– Я поцеловал ее. Тогда, в кинотеатре.

В ту самую ночь, когда я едва не поцеловала Дэвида. Несколько месяцев я горько об этом сокрушалась, а Райан все это время миловался с Мэри-Бет Райли?.. Реально?

Я ткнула пальцем во мрак – туда, где примерно находилось его лицо.

– Повезло тебе, что сейчас полно хлопот, иначе нас ожидал бы серьезный разговор.

Райан фыркнул и шлепнул меня по руке.

– С какого перепугу? Сама сказала, нам давно надо было расстаться!

– Да! Но это не значит, что можно гулять от меня направо и налево.

– Ты раньше начала, – прошипел он, и я заскрежетала зубами.

Тут он привстал на одно колено, извлек перочинный нож и принялся соскабливать руны. Дверь со скрипом отворилась, и Райан вывалился на асфальт.

– Харпер? – позвал он, взглянув на меня через плечо.

На улице бушевал ураган. Это сильно напоминало ночь, когда мы вывозили Би из особняка Александра. Как и тогда, вокруг все звенело как под высоковольтной линией, и в теле отзывался каждый нерв, и волосы вставали дыбом.

На парковке было полно машин, орала сигнализация. Фонари отбрасывали зловещий свет: Райан вдруг обзавелся оранжевой шевелюрой и посерел лицом.

– Ну мы и подставились, – бросил он, дико озираясь.

Метнув на него яростный взгляд, я согнулась пополам и, схватившись за юбку, рванула боковой шов. Теперь разрез доходил мне до самых трусов – я не позволю какой-то юбчонке вставать на пути.

– Что сделано – то сделано.

– Нет, Харпер, это не обычные передряги, а нечто из ряда вон выходящее. Я чувствую. Тут какой-то мощный наговор. Страшная магия. Это как… – Он вдруг умолк и затряс головой. – Не стоило нам это делать.

У меня по спине побежали мурашки, и это не имело никакого отношения к весенней прохладе.

– Надо срочно найти Дэвида.

Глава 34

В досуговый центр меня подвозили родители, а потому я воскликнула, обернувшись к Райану:

– Нужна тачка!

Он оцепенело уставился на меня, застыв в своей белой рубашке и брюках-хаки, и с болезненным выражением пробормотал:

– Я не думал, что все так обернется.

Я схватила его за грудки и заставила посмотреть мне в глаза.

– А вышло так! – рявкнула я. – И нам надо его сейчас же найти, пока не стало еще хуже!

Я вспомнила про обереги, которые Райан понаставил повсюду по просьбе Александра, чтобы Дэвид не сумел выбраться из черты города. Мы никогда раньше не пытались сломать оберег, и я даже сомневалась, что такое возможно. Но что, если именно этим сейчас занимается Дэвид?..

Издалека донеся громовой раскат, и мы с Райаном вздрогнули.

– У него не получается выйти из города, – произнесла я. – Все не так просто. Дэвид разве не потрудился вам это сообщить?

Райан посмотрел на меня как зачарованный и покачал головой.

– Он сказал, что ему придется уйти, и так будет лучше для всех.

Вдруг в его взгляде мелькнула искра мысли.

– Харпер, мне кажется, в ту ночь на поле для гольфа ему явилось нечто страшное – такое, что вышибло из него дух.

Я вспомнила свое видение в комнате смеха. Если Дэвид видел то же самое и если Александр заблуждается насчет того, что комната смеха – лишь отражение моих кошмаров, тогда…

– Нужно его догнать, – сказала я Райану, разжав ладони. – И…

Я недоговорила. А зачем надо его догонять? Если обереги не сработали, то он ушел, и ловить его дальше бессмысленно. Но у меня по-прежнему ломило грудь, а значит, ему все еще угрожает опасность. Мы просто обязаны попытаться.

– Зря убиваем время, – сказала я Райану, осматривая парковку. Из досугового центра выходили люди, до нас доносились их голоса, и я взмолилась небесам, чтобы уберегли моих родителей от излишних волнений.

Райан схватил меня под локоть и потащил к машине. Я прыгнула на пассажирское сиденье, и он взглянул на меня краем глаза.

– Би! – воскликнул он.

– Не до нее сейчас! – отмахнулась я. – Надо сперва…

– Она идет сюда. – Райан кивком указал на мое окно.

Я повернулась – и да, Би собственной персоной со здоровенным шишбаном на лбу, но в остальном целая и невредимая, направлялась к нам.

– Ей с нами нельзя, – возразила я, но Райан уже щелкнул кнопкой, открывая заднюю дверь. – Она попытается нам помешать, она…

– Не попытаюсь, – заверила Би, скользнув на заднее сиденье. Она посмотрела на меня с мольбой. – У меня не было выбора, Харпер, но раз теперь он ушел…

– Это еще бабушка надвое сказала, – огрызнулась я, хотя подруга, скорее всего, была права. Что бы они там ни запланировали, их замысел, видимо, удался.

– С чего думаешь начать? – спросил Райан.

Я закрыла глаза, сделав глубокий вдох, и попробовала представить, где теперь находится Дэвид. На самой окраине, еще достаточно близко. Я могла бы его найти, поговорить с ним, убедить в том, что бегство не выход.

– Двигайся к окраине города, – скомандовала я. – Он попытается выйти на трассу, там мы и перехватим.

Райан тронул зажигание, вырулил с парковки.

– Ну и когда же? – поинтересовалась я, едва мы отъехали от досугового центра. – Когда вы состряпали этот план?

Они замолчали и переглянулись в зеркале заднего вида.

– Четыре дня назад, – ответил Райан, и я попробовала вспомнить события тех дней.

«Что-нибудь придумаем», – сказал тогда Дэвид. Что ж, очевидно, придумал. Жаль только, меня забыл посвятить.

– То есть он приходит такой и просит помочь ему выйти из города? – уточнила я.

Би подалась вперед, просунув голову между нашими плечами.

– Как раз так и сказал. Дэвид выбрал именно конкурс, поскольку решил, что ты отвлечешься и не заметишь его исчезновения. Он не думал, что тебя так шарахнет.

Би взглянула на меня, и в темной машине сверкнули белки ее глаз.

– Он не думал, что это опасно.

Машина вырулила на площадь как раз в тот момент, когда Адулфус Бриджфорт взорвался снопом искр и осколков.

Мы инстинктивно пригнулись. Крупный кусок мрамора отскочил от капота, оставив здоровую вмятину, и Райан застонал.

Я хотела напомнить, что это их с Би вина, но потом решила, что не стоит сыпать соль на рану, – Райан очень дорожил своим внедорожником.

– Все ясно, – сказала я, стиснув зубы, и Райан испуганно покосился на меня.

– Ну что еще?

– Да эти руны твои, гений, которые Александр уломал тебя поставить. Либо Дэвид сотворил какое-то шизанутое заклятие, либо они так реагируют на снятие.

В данном случае и то и другое казалось вполне вероятным. И вдруг меня осенило.

Я прикрыла ладонью рот – меня выворачивало наизнанку.

– Ты поставил руны поверх старых, – продолжила я, обратившись к Райану.

Похоже, до него тоже начало доходить.

– Да там их штук сто в Магнолия-Хаус!

Я посмотрела на огромный особняк, где в свое время проходил Котильон, и увидела в небе светло-оранжевое свечение.

Не говоря ни слова, Райан развернул машину и помчался в его сторону.

Магнолия-Хаус стоял охваченный пламенем. Уж если Котильон не разрушил здание – хотя гибель была чертовски близка, – то этот пожар ему точно не пережить.

Мы немного посидели в машине, глядя, как языки пламени лижут окна здания, взбираясь по белому дереву и охватывая огромные колонны фасада.

– Как же так? – проронила Би.

– Александр наложил другие заклятья, – объяснила я, – чтобы удержать Дэвида в городе. Но они… не сработали. – Одно из верхних окон вдруг разлетелось стеклянными брызгами. Это была та самая спальня, где я впервые поцеловала Дэвида, когда наконец поняла, что связывало нас все эти годы.

– Надо найти Александра, – сказала я, хотя мне очень не хотелось произносить это вслух. – Может, хотя бы он остановит Дэвида.

Я и сама не верила, что эта затея выльется во что-нибудь путное. Я физически ощущала, как увеличивается между нами расстояние. Под ребрами, как второе сердце, стабильно пульсировала боль.

Я провалила свою задачу.

У меня была единственная миссия – оберегать Дэвида, а я не справилась. Хотя Сэйлор и предупреждала, что однажды мне придется спасать оракула от самого себя, я и понятия не имела, что получится именно так. Я представляла, как он изойдет пророчествами, которые спалят его разум, но никогда не думала, что он сбежит из города, сбежит от меня, оставив после себя такие разрушения.

В напряженном молчании мы выехали из города и свернули на проселочную дорогу – туда, где Александр устроил свою штаб-квартиру.

Я ждала, когда из темноты покажется тот самый дом с сияющими окнами. Мы подъезжали все ближе, и мрак становился все непрогляднее. Я нахмурилась и, подавшись вперед, начала пристально вглядываться в чернильную темень.

– Где же он? – пробормотала я, переведя взгляд на Райана. Тот ехал, крепко вцепившись в руль, и казалось, вот-вот его отломит. Вдруг Би судорожно вздохнула.

– Харпер, – прошептала она. – Смотри.

Глава 35

Эти руины уже нельзя было назвать жилищем.

Они больше смахивали на то, о чем рассказывал Райан в ту первую ночь. Обугленный дымоход в высокой траве да несколько шлакоблоков, разбросанных посреди пустого поля.

На одном из блоков сидел Александр, уныло подперев ладонью подбородок. На голове у него был бардак, в руках болтался нарядный галстук, и, кажется, он где-то успел опалить рукав пиджака.

– Ни хрена себе, – проронил Райан, заглушив мотор, и я придержала его за рубашку.

– Давай я схожу? – Мне отчего-то казалось, что это касается только нас с Александром.

Я готова была отстаивать свою точку зрения, но ни Би, ни Райан не проронили ни слова. Я отворила дверь и вышла из машины на подгибающихся ногах.

Под каблуками хрустели камни и битое стекло, платье цеплялось за колючки травы, но я упорно шла вперед. Луна еще не взошла, хотя небо было сплошь усыпано звездами.

И еще в нем витал дым. Не сказать, что много дыма, – мы достаточно отдалились от города. На горизонте маячило яркое зарево, и я грустно вздохнула при мысли о Магнолия-Хаус.

Родители, скорее всего, сбились с ног, разыскивая меня.

При моем приближении Александр приподнял голову, и на его лице проступила смертная тоска. Его глаза были налиты кровью и терялись под сетью морщин. Он улыбнулся, и на лице возникло одно из самых пугающих выражений, что мне доводилось видеть.

– Ну что, ты этого добивалась? – хрипло спросил он. В груди все болело и ныло – лишнее свидетельство того, что, где бы Дэвид ни находился, ему угрожала опасность. Я отрицательно качнула головой. Мне не хотелось отдавать его эфорам, но чтобы он сгинул – да так?.. Ах, если б он знал…

Может, именно это он увидел в ночь на поле для гольфа? Как пылает наш город, и я стою на покинутом поле и говорю с Александром? Кто ж его знает.

– Можете мне не верить, но я не имею к этому никакого отношения, – произнесла я, встав напротив. – Это дело рук Дэвида. Он… Он не хотел идти с вами, но и остаться не мог. – Слова застревали в горле. Произнося их, я поняла, что Дэвид поступил как надо. Во всяком случае, он выбрал лучшее из того, что могло прийти ему в голову.

Все быстротечно, и это пройдет.

Взглянув сверху вниз на понурого Александра, я сказала:

– Так что, вы доложите об этом остальным? Его приведут назад?

– Нет никаких остальных, – устало ответил Александр. – Я остался один.

Никогда не думала, что удивление напоминает пинок под зад, но я действительно чуть не свалилась на своих каблуках.

– Что?

Не поднимая глаз, он скомкал свой несчастный галстук.

– Мне лестно знать, что я одурачил тебя, Харпер Прайс. – Он безрадостно усмехнулся. Взгляд был опустошен, но глаза ясны. – Каким ты могла бы стать паладином…

– Я и так паладин, – без долгих раздумий отозвалась я, и он вновь улыбнулся, с нежностью взглянув на меня. Это было страшно. Даже страшнее, чем мысль, что он ломает комедию на пороге смерти.

Александр перевел взгляд на галстук и тяжело вздохнул.

– Видишь ли, мы не можем существовать без оракула. Его силы подпитывают нас. Все мы очень стары, невзирая на внешний лоск. – Он показал на себя, и я решила, что будет не слишком учтиво упоминать при данных обстоятельствах, что на элегантного повесу он уже не тянет.

– Без оракула мы увядаем, гибнем. Потому и стремились так страстно его найти.

Би с Райаном все это время стояли у машины и наблюдали за нами. Дав знак, что у меня все в порядке, я села на шлакобетон рядом с Александром и, не сводя с него взгляда, спросила:

– А как же ваш периазм?

Он вздохнул и потер глаза.

– Если бы ты прошла испытания, твои силы бы возросли, и тогда при необходимости я мог бы тебя использовать. По большей части эфоры получают энергию от магии оракула, но и паладин с алхимиком сгодятся на крайний случай. Их недостаточно, конечно, но уже кое-что.

Я перевела дух.

– Вы поэтому отобрали у Райана чары? Не из-за меня? Вы иссушили его источник, испили волшебную силу?

Александр невесело усмехнулся.

– Так и есть. У меня был план. Я тщательно все просчитал и продумал, я смог бы поддерживать жизнь, но… – Он выпрямился и положил руки на колени. В свете фар блеснуло крупное золотое кольцо. – Все обернулось иначе.

– Так, значит, и дом был лишь мороком? – спросила я, и Александр покачал головой.

– Нет, дом был достаточно реален. Пусть созданный магией, но все же настоящий.

У меня раскалывалась голова, ныло сердце и, кажется, болела душа.

– Если вы умирали или… угасали, то как нашли силы построить такое?

Александр потупил взгляд. Неизменно блестящие туфли были покрыты слоем пыли. Он поддел носком валявшийся под ногами булыжник.

– Эта Блайз хоть на что-то сгодилась.

От его бесхитростных слов меня как морозом сковало. Блайз никогда мне особо не нравилась – она похитила Би, – но при мысли, что Александр убил ее, чтобы забрать магию…

Он качнул головой, и из его губ вырвался смешок.

– Господи, что за бардак. Мы всего лишь хотели вернуть испытанный тысячелетиями порядок; иметь при себе сильного оракула, храброго паладина и искусного алхимика, а оказались у разбитого корыта…

Стояла теплая ночь, но я зябко поежилась, не в силах согреться.

– Вы попытаетесь его догнать? – спросила я, и Александр устремил взгляд за горизонт. Наверное, это лишь игра воображения, но я была готова поклясться, что с момента нашего разговора у него сильнее запали щеки и углубились морщины.

– Не вижу смысла, – ответил он. – Я столько не продержусь. То, что он сделал, отняло у меня последние силы. Вы видите, мисс Прайс? – горько усмехнулся эфор. – Теперь я – лишь дряхлый печальный старик, а вы – лишь смазливая девушка в шелковом платье, а ваши друзья – это просто друзья и не больше. Вы не сразу лишитесь силы, она угаснет со временем, и все у вас будет как раньше. – Тут он обозлился, и лицо превратилось в гримасу. – Не этого вам так хотелось?

Да, только раньше. Все это время я мечтала вернуть свою прежнюю жизнь, надеялась, что сумею совместить паладина и активистку, оракула и парня, семью и долг. И вот получила желаемое, только с бонусами: болью в груди и волнением о Дэвиде, мчащемся куда-то в непроглядную даль, – не слишком ли высока цена?..

Опершись о колени, Александр кое-как поднялся, ощутимо хрустнув костями.

– Похоже, меня вызывают к финалу, – сказал он, и я поднялась вместе с ним.

– Харпер? – окликнула Би.

– Значит, все погибло? – спросила я у Александра. – А способности? Они исчезнут сами собой? И у Би, и у Райана?

– Да, это все, – заверил Александр. – Все кончено. И для тебя, и для твоих друзей, и для Дэвида… И уж точно все кончено для меня.

С этими словами он рухнул наземь, с широко раскрытыми глазами.

Глава 36

– У тебя флешка Дэвида?

Я подняла взгляд и увидела перед собой Чи со стопкой газет. Я и не подозревала, что в Пайн-Гроув существует кто-то столь же несчастный. Деваха, по ходу, не сильно от меня отстала. Она таращила на меня большие красные глаза – видимо, ее мучила бессонница.

Я покачала головой и отмахнулась.

– Не понимаю, о чем ты. – Та молча кивнула на сумку у моих ног. Сумку Дэвида. Я нашла ее в доме Сэйлор вчера вечером. Вещей после него – раз-два и обчелся. Пожалуй, еще пара свитеров, которые можно было прихватить без особого отвращения.

Может, я их и прихватила, и, может, они висели теперь в моем шкафу. Я не стала ни в чем сознаваться.

Однако, с тех пор как он исчез, я повсюду таскалась с его сумищей, наплевав на то, кто что подумает. Райан исполнил свой магический трюк, и все поверили, что Дэвида досрочно приняли в какой-то колледж на другом конце страны, так что никто не удивился моему плачевному состоянию.

Чи наблюдала за мной с непроницаемым видом, и, когда я водрузила сумку себе на колени и принялась в ней копаться, она вдруг проговорила:

– Мне его не хватает.

Чи сказала это так тихо и жалобно, что я невольно подняла голову и взглянула на нее. Не представляю, в каком измерении мы с Чи могли бы стать подругами, но, увидев в ее лице отражение своей тоски, я немного обмякла. И даже успокоилась.

В основном свои вещи я носила в главном отделении сумки и даже не поинтересовалась содержимым более мелких отсеков. Как раз там и обнаружилась искомая флешка, в одном из кармашков на внешнем клапане.

Она была такой же синей, как и машина времени Доктора Кто. На глаза навернулись слезы, и я протянула ее Чи, которая тут же направилась к компьютеру у дальней стены.

Странно, все выглядело таким обыденным… Со времен Осеннего бала я мечтала о том, чтобы все вернулось на круги своя, пытаясь втиснуть свою ненормальную жизнь в прежние рамки. Но вот все стало как раньше, а меня терзает печаль.

Открыв свой ноут, я попыталась набросать материал к следующему выпуску «Ежедневного Гроува». Это была статья о химикатах, которыми посыпают лужайки для пущего цвета. Хотелось немного порадовать Чи.

Наверное, и Дэвиду было бы приятно.

Вот уже две недели я ждала какого-нибудь озарения, которое подсказало бы, где он и что с ним творится. Меня не покидало слабое ощущение его присутствия, подтверждавшее лишь то, что он теперь далеко.

И с каждым днем становится дальше.

Я так увлеклась, сочиняя статейку, что вздрогнула, увидев перед собой Чи, которая протягивала мне его флешку.

– Спасибо. – Я забрала флешку, но Чи почему-то не уходила. Она смотрела на меня, в нерешительности закусив губу.

– По-моему, тебе стоит на это взглянуть. – Она указала на синий кусочек пластмассы в моей руке и поспешно добавила: – Я не читала.

Я готова была броситься к компьютеру и узнать здесь и сейчас, что такого оставил мне Дэвид. Объяснения? Разгадки?

Но тут же одернула себя. А вдруг там нет ни того ни другого, и я в отчаянии разрыдаюсь на глазах у этих милых людей, которые пытаются мне сочувствовать, не будучи даже моими друзьями?

Нет, такое я могла прочесть только в одном месте. И только с одним человеком.

– Ну что, готова? – спросила Би, придерживая меня за плечо.

Мы сидели у Дэвида дома, за компьютером в его спальне. Я воспользовалась ключом. После того как умерла Сэйлор и испарился Дэвид, никто из нас по-хорошему не представлял, куда его деть. А потому он остался на своем привычном месте, как и большинство вещей в комнате Дэвида.

В том числе и компьютер.

Я кивнула и вставила флешку, щелкнула по иконке «открыть».

Мне не сразу попалось то, что нужно. Я бегло просмотрела названия файлов в поисках своего имени и поначалу пропустила нужный файл. Но тут Би подалась вперед и, постучав по экрану, сказала:

– Вот оно.

«Отъявленные чествования».

Радостно хмыкнув, я покачала головой и с любовью пробормотала:

– Дурачина.

Би сжала мое плечо и деликатно отошла в сторонку. Присев на кровать, она оставила меня наедине с компьютером.

Я открыла файл.

Босс, – прочла я, и по щекам покатились слезы, падая на письменный стол. – Ты считаешь, что это глупо. Собственно, поэтому я и попросил Би с Райаном помочь. Пойми меня правильно, я люблю с тобой цапаться по пустякам, но о некоторых вещах не спорят. Как, например, об этом. Надеюсь, ты просто смиришься.

Я должен уехать из Пайн-Гроув, из Алабамы и от тебя. После событий сегодняшнего вечера мне все стало совершенно ясно. Ситуация гребаная (надеюсь, ты оценишь мою деликатность), и единственный способ ее разгрести (надеюсь, я заработал бонусные очки?) – это убраться со сцены. Без меня у вас с Би и Райаном начнется нормальная жизнь. Вы больше не будете алхимиком и паладином, а станете обычными людьми.

Помнишь, когда тебя спросили о заветной мечте, ты сказала, что хочешь стать добродетельной женщиной, которая знает, как сделать лучше для всех. Я тоже хочу таким быть. (Хоть я и не женщина.)

Будь счастлива, босс. Я люблю тебя и всегда буду любить.

Д.

Я прочла письмо еще дважды, закрыла документ и отвернулась от ноутбука.

Придвинувшись на краешек кровати, Би не спускала с меня глаз, ожидая развязки.

– И что там?.. – спросила она.

– Ты все сделала правильно, – сказала я, преодолевая боль от полоснувших по сердцу слов. – Ты оказалась достойнейшим паладином.

При этих словах Би поднялась и, шелестя юбкой, направилась ко мне.

– Нет, – проговорила она, качнув головой. – Просто я ему никто, мне было проще.

Я промолчала, и Би вздохнула, скрестив руки на груди.

– Ну и что будем делать? – поинтересовалась она.

Я встала с кресла и подхватила портфель, оставив в компьютере флешку. Мы вышли в коридор и постояли чуть-чуть, заглянув напоследок в комнату Дэвида. В груди тихо саднило – то ли остаточная тревога паладина, сигнал беды, заглушенный расстоянием, то ли это сердце разрывалось от тоски.

Я взялась за дверную ручку и посмотрела на Би.

– Вперед, к нормальной жизни. – Дверь со щелчком закрылась.

Би хмыкнула и в последний раз посмотрела на зал, уставленный книгами об оракулах и алхимиках, со странными штучками, понатыканными среди фарфоровых статуэток и уродских картин.

– Думаешь, получится? – спросила она, и я через силу стала спускаться по лестнице к выходу:

«Будь счастлива, босс».

– А мы попробуем.

Благодарности

Написание книги – процесс нелегкий, при котором нередко срывает крышу, но мне повезло – рядом была банда роскошных смутьянов.

Спасибо моему удивительному редактору, Ари Левин, которая всерьез относится ко мне с моими книгам, пылко отстаивая наши с Харпер интересы и беспрекословно принимая портреты всех симпатяжек, которые я ей присылаю. Ты – моя рок-звезда, и я обожаю писать с тобой книги.

Благодарю удивительную Катрин Перкинс, пугающе умную женщину, за ее проницательные замечания, воодушевленные и острые, точно любимые шпильки Харпер.

Уже в шестой раз мне выпала возможность поблагодарить Холли Рут за очередную книгу, и я могла бы написать еще шесть фолиантов в благодарность Фортуне за такого агента. Желаю каждому иметь своего ангела-хранителя.

Огромная благодарность сотрудникам «Пингвина», которые помогли моим книгам увидеть свет и которым я с радостью прокричу: «Лети, сухопутная птица!» Особая благодарность Анне Джарзаб и Элизе Маршалл за то, что они – отличные специалисты и замечательные люди.

Спасибо всем вам, мои читатели, особенно сообществу «Мятежные красотки» на Тамблере, за то, что приняли в свои ряды Харпер, Би и Дэвида с Райаном и выполнили чудесные дополнения к книгам. Вы – лучшие читатели на свете!

На мой взгляд, эти книги – о сильных девушках и женской дружбе с большой буквы. Мне и самой, как говорят ребятки, привалило до кучи отпадных подруг по жизни. Среди них особо хотелось бы отметить Джулию Браун, что без устали вдохновляла меня в написании «Мисс Хаос» и дарила нереальные дозы радости. Дружбан навеки!

И, как уже повелось, я обращаюсь с любовью к семье. Для вас, мои дорогие, я промышляю фантазией, но благодаря вам мой мир стал таким, с каким не сравнится ни один из выдуманных миров.

Примечания

1

Grove – роща, лесок, дубрава (англ.). – Примеч. пер.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Благодарности Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg