«Рубиновый круг»

Рубиновый круг (fb2) - Рубиновый круг [The Ruby Circle-ru] (пер. Любительский перевод (народный)) (Академия Вампиров. Кровные узы - 6) 529K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Райчел Мид

Райчел Мид Рубиновый круг

ГЛАВА 1

                                                          АДРИАН

Супружеская жизнь оказалась не тем, что я ожидал.

Не поймите меня не правильно: я совершенно не жалел, что женился на этой женщине. На самом деле я любил ее больше, чем когда-либо мог себе представить, что возможно так любить человека. Несмотря на реальность, в которой мы жили. Ну, проще говоря, я никогда не представлял себе ничего подобного этому. Во всех предыдущих наших фантазиях мы мечтали об экзотических местах и, самое главное, о свободе. Быть запертыми в маленькой комнатке никогда не входило в планы побега, не говоря уже о романтическом отдыхе.

Но я никогда не был тем, кто отступает перед трудностями.

– Что это? – пораженно спросила Сидни.

– С годовщиной! – сказал я.

Она только что закончила принимать душ и оделась и теперь стояла в дверях ванной, разглядывая преобразившуюся с моей помощью гостиную. Было нелегко сделать так много за столь короткое время. Сидни была рациональной личностью, что распространялось и на душ. А я? Вы могли бы провести полный снос и реконструкцию за то время, которое понадобилось бы мне, чтобы принять душ. В случае с Сидни вы едва успеете украсить комнату свечами и цветами. Но мне удалось.

По ее лицу пробежала улыбка:

– Всего лишь один месяц.

– Эй, не говори «всего лишь», – предупредил я. – Это монументально. И я хочу, чтобы ты знала: я планирую отмечать каждый месяц всю нашу жизнь.

Она провела пальцами по лепесткам цветов в вазе, и ее улыбка стала еще шире. Сердце сжалось у меня в груди. Я не мог вспомнить, когда в последний раз видел у нее такую искреннюю улыбку.

– Ты достал даже пионы, – сказала она. – Как тебе это удалось?

– Эй, у меня есть связи, – важно заявил я.

«Хотя, наверное, ей лучше не знать, что это за связи», – предупредил голос у меня в голове.

Сидни прошлась по комнате и оценила мою работу, включавшую в себя бутылку красного вина и коробку шоколадных трюфелей, искусно разложенных на кухонном столе.

– Разве еще не слишком рано? – поддразнила она.

– Зависит от того, кого ты спрашиваешь, – сказал я, кивнув в сторону темного окна. – Технически, для тебя сейчас вечер.

Ее улыбка немного угасла.

– Честно говоря, я теперь почти никогда не знаю, какое сейчас время.

«Такой образ жизни отрицательно на ней сказывается, – предупредил мой внутренний голос. – Только посмотри на нее».

Даже в мерцающем свете свечей я мог видеть признаки того, что Сидни испытывает стресс. Темные тени под глазами. Постоянно усталый вид – больше отчаянный, чем утомленный. Она была единственным человеком при Королевском Моройском Дворе, помимо тех, кто находился здесь специально для того, чтобы кормить нас, вампиров. Она была единственным человеком в любом цивилизованном моройском месте, вступившим в брак с одним из нас. Сделать это означало навлечь на себя гнев своего народа и отрезать себя от друзей и семьи (по крайней мере, тех, кто до сих пор говорил с ней) во внешнем мире. А благодаря презрению и любопытным взглядам при Дворе, Сидни довольно сильно отгородилась от людей и здесь, сузив весь свой мир вплоть до наших комнат.

– Подожди, это еще не все, – быстро сказал я, надеясь отвлечь ее. С нажатием кнопки в гостиной заиграла классическая музыка. Я протянул ей руку. – Мы не успели потанцевать на нашей свадьбе.

Ее улыбка вернулась. Она взяла меня за руку и позволила привлечь к себе. Я закружил ее по комнате, стараясь не врезаться в какие-нибудь свечи. Она весело посмотрела на меня:

– Что ты делаешь? Это же вальс. Он состоит из трех ударов. Разве ты не слышишь? Раз-два-три, раз-два-три.

– В самом деле? Так это вальс? Хах. Я просто выбрал то, что хорошо звучало. Так как у нас нет «своей» песни или чего-то в этом роде. – Я задумался на секунду. – Думаю, в этом смысле мы не похожи на пару.

Она усмехнулась:

– Если это наш самый большой недостаток, то, по-моему, у нас все хорошо.

Несколько долгих минут мы танцевали по комнате, когда я вдруг сказал:

– «Она ослепила меня с наукой» [1]

– Что? – спросила Сидни.

– Это может быть нашей песней.

Она рассмеялась, и я понял, что не слышал этот звук уже долгое время. Это причинило мне боль, мое сердце дрогнуло.

– Что ж, – сказала она. – Думаю, это лучше, чем «Порочная любовь» [2]

Мы оба рассмеялись, и она прижалась щекой к моей груди. Я поцеловал ее в золотую макушку, вдыхая запах ее мыла и кожи.

– Чувствовать себя так неправильно, – тихо сказала она. – Счастливыми, я имею ввиду. Когда Джилл там…

При звуке этого имени мое сердце сжалось, и тяжелая темнота готова была обрушиться на меня и разрушить этот маленький момент радости, который я создал. Мне пришлось силой оттолкнуть эту тьму, заставляя себя отступить от опасной пропасти, я слишком хорошо знал такие моменты.

– Мы найдем ее, – прошептал я, еще крепче обнимая Сидни. – Где бы она ни была, мы найдем ее.

«Если она еще жива», – ехидно сказал мой внутренний голос.

Наверное, стоит отметить, что голос, который все время говорил в моей голове, не был частью каких-то умственных упражнений. На самом деле это был отчетливый голос, принадлежащий моей умершей тете Татьяне, бывшей королевы мороев. Хотя она не присутствовала в виде призрака. Ее голос был галлюцинацией, порожденной возраставшим безумием, захватывающим меня из-за редкого вида магии, которой я пользовался. Таблетки бы заткнули ее, но и отрезали бы меня от магии, а наш мир сейчас слишком непредсказуем, чтобы сделать это. Так что призрак тети Татьяны и я стали соседями у меня в голове. Иногда эти галлюцинации приводили меня в ужас, и я спрашивал себя, как долго это будет продолжаться, прежде чем я полностью сойду с ума. В других случаях я обнаруживал, что воспринимаю ее как должное, – и то, что я расцениваю ее как нечто нормальное, пугало меня даже больше.

Сейчас, когда я снова поцеловал Сидни, меня удалось игнорировать тетю Татьяну.

– Мы найдем Джилл, – сказал я увереннее. – Но мы должны продолжать жить своей жизнью.

– Допустим, – вздохнула Сидни. Я видел, что она пытается вернуться к прежнему веселому настроению. – Если это должно компенсировать отсутствие свадебного танца, я чувствую себя неодетой. Может, мне стоит пойти откопать платье.

 – Ни за что, – сказал я. – Не то чтобы платье – это не здорово. Но мне нравится, как ты не одета. На самом деле, я бы не возражал, если бы ты была неодета еще больше.

Я прекратил вальсировать (или что это были за танцевальные движения, которые я пытался сделать) и прикоснулся к ее губам в совсем другом поцелуе, чем чуть ранее. Тепло наполнило меня, как только я почувствовал мягкость ее губ, и я удивился, ощутив в ней ответную страсть. В свете последних событий Сидни не проявляла чувств физически, и, честно говоря, я не мог винить ее за это. Я уважал ее желания и держал дистанцию… не осознавая, как я упустил, что огонь до сих пор горел в ней.

Мы опустились на диван, крепко обнимая друг друга и по-прежнему страстно целуясь. Я остановился изучить ее, любуясь, как свет свечей отблескивает на ее белокурых волосах и в карих глазах. Я мог бы утонуть в этой красоте, в любви, исходящей от нее. Это был идеальный, столь необходимый романтический момент… по крайней мере, пока не открылась дверь.

– Мама? – воскликнул я, отскакивая от Сидни, как школьник, а не женатый мужчина двадцати двух лет.

– Ох, привет, дорогой, – сказала мама, обходя гостиную. – Почему выключен весь свет? Это место похоже на мавзолей. Не было электричества?

Она щелкнула выключателем, и мы с Сидни вздрогнули.

– Так-то лучше. Но вам действительно не стоило зажигать столько свечей. Это опасно.

И она услужливо задула их.

– Спасибо, – решительно сказала Сидни. – Приятно знать, что вы серьезно воспринимаете проблемы безопасности.

Выражение ее лица напомнило мне о том разе, когда моя мама «услужливо» вытащила кучу заметок, «захламлявших» книгу, которые Сидни часами кропотливо отмечала.

– Мам, я думал, ты уйдешь на пару часов, – многозначительно сказал я.

– Я и ушла, но было слишком неловко оставаться в салоне кормильцев. Можно подумать, все будут заняты на заседании совета, но нет. Так много взглядов. Я не могла расслабиться. Поэтому они просто позволили взять одного с собой. – Она оглянулась. – Куда же он делся? Ах, вот он.

Она вернулась в коридор и привела человека в полубессознательном состоянии, возрастом чуть старше меня.

– Сядь вон на то кресло, я буду с тобой.

Я вскочил.

– Ты привела кормильца сюда? Ты же знаешь, как Сидни относится к этому.

Сидни ничего не сказала, но побледнела при виде кормильца, сидящего в комнате. Его глаза – одурманенные и счастливые от эндорфинов, полученных от кормления вампиров – тупо смотрели вокруг.

Мама раздраженно вздохнула.

– Что ты от меня хочешь, дорогой? Я ни за что не стала бы кормиться с Морин Тарус и Глэдис Дашковой, которые сидели и сплетничали прямо рядом со мной.

– Я хочу, чтобы ты хоть немного подумала о моей жене, – воскликнул я.

Поскольку мы с Сидни поженились и искали убежища при Дворе, большинство людей, включая моего собственного отца, отвернулись от нас. Моя мама была рядом с нами, даже зашла так далеко, что стала жить с нами… что не обошлось без осложнений.

– Уверена, она может просто подождать в вашей спальне, – сказала мама, наклоняясь и задувая оставшиеся свечи. Заметив на столе трюфели, она остановилась и закинула один в рот.

– Сидни не должна прятаться в собственном доме, – заявил я.

– Ну, – сказала мама, – как и я. Это мой дом тоже.

– Я не возражаю, – проговорила Сидни, поднимаясь на ноги. – Я подожду.

Я был так расстроен, что хотел рвать волосы у себя на голове. Страсть больше не проблема. Все признаки счастья, которые я видел в Сидни ранее, исчезли. Она опять уходила в себя, обратно к безнадежному чувству того, что человек застрял в мире вампиров. И потом, невероятно, все стало еще хуже. Моя мама заметила вазу с пионами.

– Красивые, – сказала она. – Мелинда должна быть очень благодарна за это исцеление.

Сидни замерла на середине шага:

– Какое исцеление?

– Не важно, – поспешно сказал я, надеясь, что мама поймет намек. При других обстоятельствах Даниэлла Ивашкова была необыкновенно проницательной женщиной. Однако, сегодня она, казалось, находилась в режиме полной непонятливости.

– Мелинда Роу, придворный флорист, – объяснила мама. – Мы с Адрианом столкнулись с ней, когда в последний раз ходили на кормление. У нее было ужасное обострение акне, и Адриан был достаточно мил, чтобы ускорить его заживление. Она в ответ обещала помочь достать пионы на складе.

Сидни повернулась ко мне, потеряв дар речи от ярости. Мне нужно было немедленно уладить эту ситуацию, и я схватил ее за руку и потащил в нашу спальню.

– Сделай это быстро, – обратился я к маме, перед тем как закрыть дверь.

 Сидни сразу набросилась на меня:

– Адриан, как ты мог? Ты обещал! Ты обещал, никакого больше духа, только если это не для того, чтобы помочь найти Джилл!

– Ерунда, – настаивал я. – Это едва ли отняло какую-то силу.

– Это накапливается! – воскликнула Сидни. – Ты знаешь, как это происходит. Каждый маленький кусочек. Ты не можешь тратить силы на что-то вроде этого… на чьи-то прыщи!

Хотя я понимал, почему она расстроилась, я не мог помочь ей, и почувствовал небольшой укол боли.

– Я сделал это для нас. Для нашей годовщины. Я думал, тебе понравится.

– Я хотела бы, чтобы мой муж оставался в здравом уме, – отрезала она.

– Ну, мы давно прошли это, – сказал я.

«Она не знает и половины», – заметила тетя Татьяна.

Сидни скрестила руки на груди и села на кровать.

– Вот видишь? Ты все делаешь в шутку. Это серьезно, Адриан.

– И я серьезен. Я знаю, что могу с этим справиться.

Она встретила мой взгляд спокойно.

– Можешь? Я все же думаю, лучше будет совсем остановить дух. Вернуться к таблеткам. Так безопаснее.

– А как насчет поисков Джилл? – напомнил я ей. – Что, если нам нужна моя магия духа для этого?

Сидни отвернулась:

– Ну, до сих пор никто не использовал ее так много. Ни у кого нет такой магии.

Этим последним замечанием она осуждала саму себя так же сильно, как и меня. Наша подруга Джилл Мастрано Драгомир была похищена месяц назад, и до сих пор все наши усилия найти ее не принесли результата. Я был не в состоянии добраться до Джилл во сне духа, и Сидни – сведущая ученица в человеческой магии – не могла найти ее с помощью заклинаний, находящихся в ее распоряжении. Лучшая магия Сидни только могла нам сказать, что Джилл все еще жива. По общему мнению, где бы Джилл не находилась, она была под воздействием наркотиков, которые могут эффективно скрыть кого угодно как от человеческой, так и от моройской магии. Однако этот факт не мешал нам обоим чувствовать себя бесполезными. Мы оба безмерно заботились о Джилл, а мои отношения с ней были особенно насыщенными, так как однажды магией духа я вернул ее практически с того света. Незнание того, что произошло с ней, бросила тень на нас Сидни, и любые попытки счастья мы собрали под добровольным домашним арестом.

– Это неважно, – сказал я. – Когда мы найдем ее, мне будет нужна моя магия. Никто не скажет, что мне нужно будет делать.

– Например, исправить ее прыщи? – спросила Сидни.

Я вздрогнул.

– Я же сказал, это ерунда! Позволь мне самому заботиться о себе и о том, сколько духа я использую. Это не твоя обязанность.

Она недоверчиво повернулась.

– Конечно, моя! Я твоя жена, Адриан. Если не я буду беспокоиться о тебе, то кто? Ты должен держать дух в узде.

– Я справлюсь, – проговорил я сквозь стиснутые зубы.

– Твоя тетя все еще говорит с тобой? – спросила она.

Я отвернулся, избегая ее взгляда. «В моей голове, – вздохнула тетя Татьяна. – Тебе не следовало рассказывать ей обо мне».

В ответ на мое молчание Сидни сказала:

– Говорит, да? Адриан, это не здоро́во! Ты должен знать это!

Я в гневе обернулся.

– Я могу справиться с этим. Ладно? Я могу справиться с этим, могу справиться с ней! – кричал я. – Так что перестань говорить мне, что делать! Ты не знаешь всего – независимо от того, как ты хочешь, чтобы все думали, что ты делаешь.

Пораженная, Сидни делала шаг назад. Боль в ее глазах задела меня гораздо больше, чем сказанные ею слова. Я чувствовал себя ужасно. Как же этот день прошел так неправильно? Он должен был быть идеальным. Внезапно я понял, что мне нужно выйти. Я больше не мог оставаться в этих четырех стенах. Я не выдержал контроль моей матери. Я не мог стоять, чувствуя, как всегда разочаровываю Сидни… и Джилл. Мы с Сидни явились ко Двору в поисках защиты от врагов, прячась здесь, чтобы мы могли быть вместе. В последнее время, казалось, это соглашение представляло опасность разорвать нас на куски.

– Я должен выйти, – сказал я.

Глаза Сидни широко раскрылись:

– Куда?

Я провел рукой по волосам.

– Куда-нибудь. Куда-нибудь на свежий воздух. Куда угодно, только не оставаться здесь.

Я развернулся и, прежде чем она успела сказать хоть слово, выскочил через гостиную, где мама пила из кормильца. Она вопросительно посмотрела на меня, но я проигнорировал ее и продолжал идти, пока не вышел через нашу дверь и фойе гостевого жилищного дома. Я остановился, чтобы оценить свои действия, только когда вышел на улицу и теплый летний воздух коснулся моей кожи, и щелкнул куском резинки – это был мой теперешний способ избегать курения под воздействием стресса. Я посмотрел вверх на здание, чувствуя вину за трусливое бегство с поля битвы.

«Не расстраивайся, – сказала тетя Татьяна. – Брак – это тяжело. Вот почему я так и не вышла замуж».

«Это тяжело, – согласился я. – Но это не повод убегать. Мне нужно вернуться. Нужно извиниться. Я должен разобраться во всем».

«Ты никогда не разберешься с этим, пока сидишь здесь взаперти, и не знаешь, где Джилл», – предупредила тетя Татьяна.

В этот момент мимо меня прошли два стража, и я услышал обрывок их разговора, как раз когда они обсуждали усиленный патруль для заседания Совета. Я вспомнил, как мама упомянула об этом заседании, и внезапно на меня нашло вдохновение. Отвернувшись от дома, я поспешил к зданию, служившему здесь, при Дворе, в качестве королевского дворца, надеясь, что успею на заседание вовремя.

«Я знаю, что мне делать, – сказал я тете Татьяне. – Я знаю, как вытащить нас отсюда и исправить все между мной и Сидни. Нам нужна цель, миссия. И я собираюсь получить одну. Мне нужно поговорить с Лиссой. Если у меня получится заставить ее понять, я смогу все исправить».

Призрак не ответил. Полночь вокруг меня уже одела мир во тьму. Для людей это время сна, для нас же, живущих по вампирскому расписанию, – самый разгар дня. Моройский Двор был создан как университет: около сорока величественных кирпичных строений, расположенных в окружении живописных сквериков и двориков. Стояло лето, теплое и влажное, и здесь было довольно много людей. Большинство из них были поглощены своими делами, чтобы заметить меня или понять кто я такой. Но некоторые бросали на меня все те же любопытные взгляды.

«Они просто завидуют», – заявила тетя Татьяна.

«Я так не думаю», – ответил я ей. Даже зная, что она иллюзия, иногда было трудно не реагировать.

«Разумеется, завидуют. Фамилия Ивашков всегда внушала трепет и зависть. Они все подчиненные, и они знают это. В мое время этого не потерпели бы. Все посходили с ума с этой королевой-ребенком».

Я обнаружил, что даже под назойливыми взглядами наслаждаюсь ходьбой. Никогда не думал, что признаю такое, но сидеть так долго в четырех стенах действительно было нездоро́во. Несмотря на густой душный воздух, я почувствовал легкость и свежесть и подумал, что Сидни тоже могла бы быть здесь. Мгновение спустя я решил, что был не прав. Ей нужно быть на улице позже, когда взойдет солнце. Это время для людей. Жить по нашему графику для нее, вероятно, так же трудно, как и находиться в изоляции. Я сделал в уме пометку предложить ей позже прогуляться. Солнце не убивало нас, как стригоев, – злых, не-мертвых вампиров – но причиняло неудобства. Большинство из нас днем спали, так что у Сидни будет меньше шансов нарваться на кого-то, если мы правильно выберем время для прогулки.

Эта мысль подбадривала меня, когда я щелкал другим куском резинки и достиг королевского дворца. Снаружи он выглядел как и все другие здания, но внутри представал во всем величии и роскоши, какие только можно было бы ожидать от древней королевской цивилизации. Морои избирали своих монархов из числа двенадцати королевских семей, и массивные портреты прославленных деятелей висели по всему коридору, освещаемые сверкающими люстрами. Толпы людей ходили по залам, и, дойдя до палаты Совета, я увидел, что пришел под конец заседания. Когда я вошел, люди уже уходили, но многие остановились и уставились на меня. Я услышал шепот: «мерзость» и «человеческая жена».

Я проигнорировал их и обратил свое внимание на мою настоящую цель, в передней части комнаты. Там, недалеко от трибуны Совета стояла Василиса Драгомир – «королева-ребенок», как говорила тетя Татьяна. Лисса, как я ее называл, стояла, окруженная одетыми в темную форму стражами-дампирами – воинами, наполовину людьми, наполовину мороями, чья раса зародилась давным-давно, когда морои и люди вступали в смешанные браки без скандалов. Дампиры не могли иметь детей друг от друга, но из-за генетической причуды их расы могли размножаться с мороями.

Стоя прямо за телохранителями Лиссы, моройские журналисты кричали ей вопросы, на которые она отвечала с присущим ей спокойствием. Я призвал немного магии духа, чтобы посмотреть на ее ауру, и она загорелась перед моим взором. Она сияла золотом, указывая на то, что она пользователь духа, как и я, но другие ее цвета были тусклыми и дрожащими – это означало, что ей было нелегко. Я отпустил магию и поспешил к толпе, махнув Лиссе рукой и крича, чтобы она могла услышать меня сквозь шум:

– Ваше Высочество! Ваше Высочество!

Каким-то образом она услышала мой голос среди других и поманила меня вперед, как только закончила отвечать на чужие вопросы. Ее стражи расступились, давая мне приблизиться к ней. Это вызвало всеобщий интерес, особенно, когда зрители увидели, что она позволила мне вторгнуться в свое личное пространство. Я видел, что им не терпелось узнать, что мы обсуждаем, но стражи держали их на расстоянии, да и в комнате было слишком шумно.

– Ну, это неожиданный сюрприз. Ты не мог назначить встречу? – спросила она тихим голосом, по-прежнему с отстраненной улыбкой на лице. – Это бы привлекло гораздо меньше внимания.

Я пожал плечами:

– Теперь все, что я делаю, привлекает внимание. Я перестал обращать на это внимание.

Веселая искра мелькнула у нее в глазах, так что я почувствовал себя лучше.

– Что я могу для тебя сделать, Адриан?

– То, что я могу сделать для тебя, – сказал я. Я все еще горел идеей, которая ранее пришла ко мне в голову. – Ты должна позволить нам с Сидни отправиться на поиски Джилл.

Ее глаза расширились, а улыбка сползла с лица.

– Дать вам уйти? Месяц назад ты умолял меня позволить вам остаться здесь!

– Я знаю, знаю. И я благодарен тебе. Но твои люди все еще не нашли Джилл. Ты должна призвать для особой помощи кого-то с особыми способностями.

– Если мне не изменяет память, – сказала она. – Вы с Сидни уже пытались применить свои особые способности… и у вас так и не получилось.

– Именно поэтому ты должна позволить нам покинуть это место, – воскликнул я, – вернуться в Палм-Спрингс и…

– Адриан, – прервала меня Лисса. – Ты себя слышишь? Вы явились сюда, потому что за вами двумя охотились алхимики. И теперь ты хочешь вернуться туда, прямо в их лапы?

– Ну, не так, как ты это преподнесла. Я предполагал, что мы могли бы улизнуть от них, когда они не знали бы, и…

– Нет, – перебила она снова. – Категорически нет. У меня достаточно поводов для беспокойства, не хватало только, чтобы вы попались алхимикам. Вы хотели, чтобы я защитила вас, что я и делаю. Так что даже не думай смыться тайком. За воротами идет наблюдение. Вы оба останетесь здесь, в безопасности.

«В безопасности и начиная терять», – подумал я, вспоминая печальный взгляд Сидни.

«Дорогой, – шепнула мне тетя Татьяна. – Ты начал терять это задолго до этого».

– У меня есть хорошие люди для поисков Джилл, – продолжала Лисса, не дождавшись от меня ответа. – Роза и Дмитрий.

– Почему они не нашли ее? И если кто-то хотел свергнуть тебя, почему они не…

Я не смог закончить, но печаль в нефритово-зеленых глазах Лиссы сказала мне, что она знала. Из-за закона, который она пыталась изменить, требовавшего для сохранения ее трона хотя бы одного живого родственника. Любому, кто захотел бы свергнуть ее, пришлось бы просто убить Джилл и предоставить доказательства. То, что это до сих пор не произошло, было благословением, но только сгущало тайну вокруг этого. Иначе зачем еще похищать Джилл?

– Иди домой, Адриан, – мягко сказала Лисса. – Если захочешь, мы поговорим позже, в приватной обстановке. Может быть, мы найдем другие варианты.

– Может быть, – согласился я. Но в действительности я в это не верил.

Я оставил Лиссу ее поклонникам и проскользнул через глазеющую толпу. Темное и слишком знакомое настроение стало поглощать меня. Отправиться к Лиссе было импульсом, подарившим мне сиюминутную надежду. Когда мы с Сидни искали убежища, мы понятия не имели, что произойдет с Джилл. Это правда, что у Лиссы были хорошие люди для поисков Джилл, и даже неохотная помощь старой организации Сидни, алхимиков. Тем не менее я не мог избавиться от чувства вины, что будь мы с Сидни там, вместо того, чтобы прятаться, мы бы нашли Джилл. Происходило что-то, что мы пока не понимали. В противном случае похитители Джилл…

– Ну и ну. Посмотрите, кто решил показать свое трусливое лицо.

Я остановился и заморгал, с трудом понимая, где нахожусь. Мои мысли так бешено бурлили, что я прошел полпути до дома и теперь стоял на каменистой тропе между двумя зданиями – тихой, незаметной тропе, идеальной для засады. Уэсли Дроздов, королевский морой, с недавних пор мой заклятый враг, стоял с несколькими своими друзьями, преграждая мне путь.

– Их больше, чем обычно, Уэс, – мягко сказал я. – Собери еще больше, и, возможно, ты, наконец, сможешь вступить в честный бой со…

Кулак ударил меня сзади, в нижнюю часть спины, выбивая из меня воздух и заставляя пошатнуться вперед. Уэсли подскочил ко мне и нанес хук справа, прежде чем я успел ответить. Я смутно, через боль, понял, что комментарий, который я сделал о нем, попал в цель: Уэсли ходил с группой, потому что это был единственный способ бороться с моей магией духа. Когда кто-то ногой ударил меня в колено, заставив опуститься на землю, я понял, что, по сути, был идиотом, показываясь на публике. Уэсли ждал возможности отомстить мне за прошлые обиды, и теперь она у него была.

– В чем дело? – спросил Уэсли, пиная меня, лежащего на земле, в живот. Я пытался подняться.

– Ага, – упрекнул кто-то еще. – Где твоя человеческая шлюха?

Я не мог ответить сквозь боль. Последовали другие удары, от большего количества людей, чем я мог отследить. Их лица мелькали надо мной, и я был потрясен, понимая как их много. Они не были обычными подпевалами Уэсли. Некоторые из них были людьми, которых я знал в прошлом по вечеринкам… людьми, которых когда-то я, возможно, считал друзьями.

Из-за ударов по голове перед глазами заплясали звезды, моментально размывая лица перед моим взором. Их колкости сливались в неразборчивую какофонию, удар следовал за ударом. Я в агонии свернулся калачиком, изо всех сил пытаясь дышать. Вдруг сквозь гам раздался ясный голос:

– Что, черт возьми, тут происходит?

Моргая, пытаясь сфокусировать взгляд я едва увидел, как сильные руки схватили Уэсли и швырнули его в сторону соседнего здания. За ним последовал второй, затем третий его подхалим, и только тогда они поняли, что что-то пошло не так. Они отпрянули как испуганные овцы, как вдруг появилось знакомое лицо. Надо мной стоял Эдди Кастиль.

– Кто-нибудь еще хочет попробовать? – прохрипел я. – Вас все еще больше, чем нас.

Их число было ничем по сравнению с одним Эдди, и они это знали. Я не могу видеть их всех, уносящих ноги, но я представлял себе это, и это было великолепно. Наступила тишина, и мгновение спустя, кто-то помог мне встать. Я оглянулся и увидел другое знакомое лицо, Нейла Рэймонда. Он поддерживал меня под руку.

– Можешь идти? – спросил Нейл с легким британским акцентом.

Я вздрогнул, опершись на ногу, но кивнул.

– Давайте просто доберемся до дома и уже там посмотрим, есть ли переломы. Спасибо, кстати, – добавил я, когда Эдди поддержал меня с другой стороны, и мы пошли к дому. – Приятно знать, что морой-в-беде может рассчитывать на таких галантных рыцарей, следующих за мной повсюду.

Эдди покачал головой:

– На самом деле, это всего лишь совпадение. Мы просто шли к тебе с новостями.

Меня пробрал озноб, и я остановился.

– Какие новости? – требовательно спросил я.

Эдди улыбнулся.

– Расслабься, это хорошая новость. Я так думаю. Вас с Сидни у передних ворот ждет посетитель. Человек.

Если бы мне не было так больно, моя челюсть бы упала. Это было неожиданной новостью. Женившись на мне и найдя убежища у мороев, Сидни отрезала себя от связи с большинством людей. Появление одного из них здесь было странным, и он точно не мог быть алхимиком. Алхимики отвернулись от нее.

– Кто это? – спросил я.

Улыбка Эдди превратилась в откровенную ухмылку:

– Джеки Тервиллигер.

 ГЛАВА 2

                                                           СИДНИ

– Ох, Адриан.

Я больше ничего не могла сказать. Я помогала Адриану вытереть влажной салфеткой кровь и грязь с лица, убирая в сторону своенравные пряди каштановых волос. Он одарил меня беззаботной улыбкой. Несмотря на потрепанный вид, ему все еще удавалось выглядеть лихо.

– Эй, звучит унизительно, Сейдж. Драка была не такой уж безнадежной. – Он взглянул на Нейла и прошептал: – Верно? Скажи ей, что драка была не безнадежной. Скажи, что я реально хорошо держался.

Нейл выдавил слабую улыбку, но мать Адриана не дала ему ответить:

– Адриан, дорогой, сейчас не время для шуток.

Я и моя вампирская свекровь не сошлись во взглядах на многие вещи, но в отношении этой темы мы были в идеальной гармонии. Осадок от нашей предыдущей перепалки все еще остался, и я не могла не чувствовать себя виноватой, что не постаралась лучше, чтобы заставить Адриана не уходить. По крайней мере, я должна была сказать ему взять с собой стража, поскольку это было уже не первое его столкновение с нарушителями спокойствия. Обычно стражи сопровождали мороев только в мире, где стригои представляли реальную опасность. Но здесь, в окружении людей Адриана, мы – ошибка природы, уроды, вступившие в такой брак, получили враждебный удар немного ближе к дому. Мы столкнулись с множеством угроз и клеветы, но с прямым насилием прежде дела не имели. Это была большая – хоть и странная – удача, что Эдди и Нейл наткнулись на Адриана.

Эдди ушел, поспешив к парадным воротам, чтобы сопроводить к нам мисс Тервиллигер. Из-за переживаний по поводу состояния Адриана я едва выделила время, чтобы задуматься, что могло привести моего бывшего учителя истории и магического наставника в королевский оплот срытой вампирской расы. Даже при том, что какая-то часть меня беспокоилась, что ее визит не мог быть по хорошей причине, я все еще не могла не быть взволнованной перспективой увидеть ее. Мы не виделись уже несколько месяцев. Я любила Адриан и не возражала против Даниэллы, но умерла для другого рода взаимоотношений.

– Ничего не сломано, – настаивал Адриан. – Скорее всего, у меня даже не останется шрамов. А жаль. Думаю, хороший шрам здесь, – он прикоснулся к щеке, – мог бы удачно подчеркнуть мои и так прекрасные скулы, добавив моим чертам лица мужественности…

– Адриан, хватит, – устало сказала я. – Я просто рада, что ты в порядке. Все могло быть намного хуже. И все равно потом ты должен будешь встретиться с врачом, просто чтобы убедиться, что ты в безопасности.

Он выглядел так, будто у него уже был готов остроумный комментарий, а потом, он мудро сказал:

– Да, дорогая.

Он изобразил на лице ангельское выражение, что только усилило мое подозрение, что он не собирается это выполнять. Я покачала головой, улыбаясь вопреки самой себе, и поцеловала его в щеку. Адриана. Моего мужа. Если бы кто-то год назад сказал мне, что я буду замужем, я ответила бы, что они шутят. Если бы они сказали, что я буду замужем за вампиром, я ответила бы, что они бредят. Глядя на Адриана сейчас, я почувствовала прилив любви, несмотря на наши предыдущие разногласия. Я больше не могла представить себе жизнь без него. Это было невозможно. Могла ли я представить себе нашу совместную жизнь, если бы мы не были пойманы в ловушку в номере люкс с его матерью, в то время как оба наших народа осуждали и были настроены против нас? Определенно. В моем воображении было много вариантов нашего будущего, каким я хотела бы его видеть, но на данный момент у нас был другой путь, до тех пор, пока не произойдет что-то грандиозное. За пределами ворот Двора мой народ хотел посадить меня в тюрьму. А внутри народ Адриана хотел напасть на него. По крайней мере, в этом люксе мы в безопасности. Самое главное, что мы вместе.

Стук в дверь избавил Адриана от необходимости выслушивать выговор и дальше. Даниэлла открыла, и на пороге появился Эдди. Встречи с ним почти всегда заставляли меня улыбнуться. В Палм-Спрингс мы выдавали себя за близнецов – одинаково русые волосы и карие глаза обеспечивали нам немалое сходство. Но спустя некоторое время он стал для меня по-настоящему родным, почти братом. Немногие из тех, кого я знала, были столь же храбры и преданны своему делу, как этот парень. Я искренне гордилась тем, что могла назвать Эдди своим другом, и потому мне было больно смотреть на то, как он убивается из-за исчезновения Джилл. Его взгляд стал неживым, загнанным, и порой я всерьез задумывалась, а заботится ли он о себе хоть немного? Похоже, парень уже давно не брал в руки бритву, и мне казалось, что он заставляет себя есть только для того, чтобы тренироваться и быть в самой лучшей форме, когда придет время сразиться с похитителями Джилл.

Но тревога за Эдди отступила, едва я заметила ту, что пришла с ним. Я бросилась к женщине и заключила ее в горячие объятия, немало, как мне показалось, смутив ее. То была мисс Тервиллигер – я так и не могла называть ее Джеки, несмотря на то, что уже не была ученицей – та, что так сильно изменила мою жизнь. Она взяла на себя обязанности моего отца: обучала меня всем премудростям древнего искусства. Но в отличие от папаши, мисс Тервиллигер никогда не заставляла меня чувствовать себя ничтожеством. Она поддерживала и подбадривала меня, вселяла веру в мою значимость и мои способности, хотя, что греха таить, далеко не всегда со всем справлялась на отлично. Мы не общались с тех пор, как я оказалась при Дворе, но только сейчас я поняла, как сильно по ней скучала.

– Девочка моя, – усмехнулась она, обнимая меня в ответ, – я не ожидала такого теплого приема, – ее попытки прижать меня к себе покрепче вышли слегка неловкими из-за того, что в одной руке она держала дорожную сумку, а в другой что-то похожее на переноску для небольшого животного.

– Может, все-таки позволите мне это взять? – произнес Эдди, забирая у женщины багаж. Та, передав его, наконец обняла меня по-настоящему тепло. Вокруг неё витали причудливо смешивающиеся ароматы пачули и чампы, напомнившие мне о тех беззаботных временах, когда мы с ней вместе корпели над заклинаниями. Я почувствовала, как мои глаза наполнились слезами, и поспешно отошла назад, вытирая их.

– Я так рада, что вы приехали, – я собрала все силы, чтобы вновь выглядеть деловой и собранной. – Удивлена, но очень рада. Вряд ли поездка далась вам легко.

– То, что я должна сказать, лучше обсудить лично, – она поправила очки на носу и оглядела всех собравшихся. – Нейл, приятно снова тебя видеть. И, Адриан, это просто замечательно, что Сидни все-таки сделала из тебя приличного человека.

Он только усмехнулся и представил Даниэллу. Она была очень вежлива, но все же немного холодна. Морои, которые подобно ей долгое время жили при Дворе, не слишком охотно заводили друзей среди людей. Сама идея о людях, использующих магию, была для мороев почти такой же дикой, как и для алхимиков, и мне пришлось дать матери Адриана время с ней свыкнуться. Она могла не особо удачно выбрать момент, порой не понимала намеков в делах сердечных, но я не могла не признать, что ее жизнь перевернулась с ног на голову за последний год, и это ее оправдывало.

– Проходите, проходите, – сказала я, проводя мисс Тервиллигер в комнату. Гостей у нас было так мало, что я почти забыла, как их нужно принимать по всем правилам вежливости. – Садитесь, я принесу вам что-нибудь выпить. Или, может, хотите перекусить?

Она покачала головой, проходя за мной на кухню. Остальные зашли следом, за исключением Эдди, который все еще неловко держал переноску.

– Не стоит, – произнесла женщина. – И у нас нет на это времени. Я надеюсь только, что приехала не слишком поздно.

Из-за ее слов неприятный холодок пробежал по моей спине, но не успела я и рта открыть, как Эдди, деликатно кашлянув, поднял переноску, в которой, как оказалось, находилась кошка, и поинтересовался:

– А что мне с ней делать?

– С ним, – поправила мисс Тервиллигер, – и я думаю, мистер Божанглс вполне может посидеть здесь, пока мы разговариваем. И если я права в своих предположениях, он нам понадобится.

Адриан бросил на меня непонимающий взгляд, но я только пожала плечами в ответ.

Мы сгрудились вокруг кухонного стола. Я села, Адриан встал позади меня, положив руки мне на плечи – краем глаза я могла видеть, как поблескивают рубины на его платиновом обручальном кольце. Мисс Тервиллигер села напротив меня и достала из своей сумки богато украшенную шкатулку. Она была покрыта цветочным узором, вероятно, ручной работы. Она поставила шкатулку на стол и пододвинула ко мне.

– Что это? – спросила я.

– Я надеялась, что ты мне скажешь, – ответила она. – Несколько недель назад кто-то оставил это у моего порога. Сначала я подумала, что это подарок от Малахии, даже несмотря на то, что это не в его стиле.

– Верно, – согласился Адриан. – Гранаты, камуфляжные жилеты… Он выбирает такие подарки.

Малахия Вольфе был нашим подозрительно непоколебимым инструктором по самообороне. И он каким-то необъяснимым образом завоевал сердце мисс Тервиллигер.

Она коротко улыбнулась в ответ на комментарий Адриана и, не сводя глаз со шкатулки, продолжила:

– Вскоре я поняла, что шкатулка запечатана с помощью магии. Я испробовала все виды открывающих заклинаний, распространенные и редкие, но все без толку. Кто бы это ни сделал, он применил очень сильную магию. Я потратила последние несколько недель, исчерпывая свои ресурсы, и, в конце концов, отнесла коробку к Инес. Ты, конечно же, помнишь её?

– Ее трудно забыть, – сказала я, вспоминая почтенную и причудливую ведьму из Калифорнии, которая украсила абсолютно каждую вещь в своем доме розами.

– Действительно. Она сказала мне, что знает мощное заклинание, которое, вероятно, сможет открыть шкатулку, но я не смогла им воспользоваться, потому что эти чары поддадутся только особенному человеку. – Мисс Тервиллигер выглядела огорченной. – Я не поняла этого сразу. Очевидно, этот человек не я. Инес предположила, что кому бы ни была предназначена эта шкатулка, он сможет открыть ее без особого труда, и потому я пришла к выводу, что получатель – ты.

Я уставилась на шкатулку.

– Но почему они передали ее мне через вас?

Мисс Тервиллигер оглянулась по сторонам.

– Сюда нелегко доставить что-либо. Мне только жаль, что я не поняла это раньше. Будем надеяться, что то, что находится внутри не чувствительно ко времени.

Я посмотрела на шкатулку в новом свете, почувствовав одновременно и рвение, и трепет.

– Что я должна сделать?

– Открой ее, – просто ответила мисс Тервиллигер. – Хотя, я бы советовала остальным сделать шаг назад.

Даниэлла выполнила это указание быстро, но Адриан и дампиры упрямо остались стоять на своих местах.

– Делайте то, что она говорит, – сказала я.

– Что если там бомба? – спросил Эдди.

– Скорее всего, я могу сделать последствия незначительными для Сидни, но у меня нет гарантий для всех остальных, – сказала мисс Тервиллигер.

– Скорее всего? – спросил Адриан. – Что если таким образом алхимики хотят поймать тебя окончательно?

– Может быть, но они не поклонники человеческой магии. Я не могу даже представить, чтобы они обратились к ней, – я вздохнула. – Пожалуйста. Просто отойди назад. Я буду в порядке.

Я не была до конца уверена в этом, но после коротких уговоров они сдались. Мисс Тервиллигер достала маленький мешочек и высыпала желтый, пахнущий пряностями порошок на стол. Она пробормотала заклинание на греческом, и я почувствовала, как магия, родственная мне магия, разлилась в воздухе вокруг нас. Я не чувствовала чужой магии уже очень давно и меня удивило, в какое напряжение меня это повергло. Когда с защитным заклинанием было покончено, она ободряюще кивнула мне.

– Вперед, Сидни. Если не сможешь просто открыть её, то воспользуйся основным открывающим заклинанием.

Я коснулась кончиками пальцев крышки шкатулки и сделала глубокий вдох. Ничего не случилось, когда я попыталась поднять ее, что и следовало ожидать. Даже если мисс Тервиллигер была права насчет того, что шкатулка была предназначена мне, это не значило, что будет легко. Пока я вспоминала слова открывающего заклинания, очевидные вопросы терзали меня: Действительно ли это для меня? Если это так, то от кого? И, самое главное, зачем?

Я произнесла заклинание и, хотя шкатулка никак не изменилась, мы все услышали короткий хлопок. Я снова попыталась поднять крышку, и на этот раз это легко мне удалось. И самое лучшее, что внутри не оказалось никакой бомбы. После секундного колебания все столпились вокруг шкатулки, чтобы увидеть ее содержимое. Заглянув внутрь, я обнаружила несколько сложенных бумажек и один волосок сверху. Я осторожно подняла его, держа на свету. Он был светлым.

– Возможно, он твой, – сказала мисс Тервиллигер. – Чтобы привязать заклинание, такое как это, к определенному человеку, нужна частичка получателя. Волос. Ноготь. Кожа.

Я сморщила нос, разворачивая первую бумажку и стараясь не думать о том, как кто-то получил мой волос. Это оказалась листовка из музея робототехники в Питтсбурге. Было бы забавно, если бы не пугающие слова, написанные на изображении одного из экспонатов музея, Хищникботе 2000: ПРИХОДИ ПОИГРАТЬ, СИДНИ. У меня перехватило дыхание, и я резко подняла голову. Все остальные выглядели сбитыми с толку так же, как я себя чувствовала. Я поняла, что не узнаю почерк.

– Что на другой бумажке? – спросил Нейл.

Она тоже была сложена и немного глянцево блестела, словно была вырвана из журнала. На первый взгляд это выглядело как рекламный проспект путешествий. Я развернула бумажку и посмотрела на изображение номера в отеле Пало-Альто.

– Как это связано с музеем робототехники в Питтсбурге?

Мисс Тервиллигер застыла:

– Я не думаю, что это та страница, которую ты должна увидеть.

Я перевернула бумажку и ахнула от того, что или, точнее сказать, кого я увидела.

Джилл.

Я уже почти забыла об этой рекламе. Давным-давно (по крайней мере, мне так казалось) Джилл недолго была моделью у одного дизайнера в Палм-Спрингс. Я никогда не должна была позволить ей это из соображений безопасности. Фотография, на которую я смотрела, была сделана тайно, против моей воли. На Джилл была пара огромных блестящих солнцезащитных очков и павлиньей расцветки шарф, обернутый вокруг ее кудрявых волос. Она смотрела на пальмы, и тот, кто знал ее недостаточно хорошо, не смог бы узнать ее. На самом деле, для большинства людей было бы сложно даже узнать в ней мороя.

– Что это, черт возьми? – яростно воскликнул Эдди. Он смотрел на меня так, будто готов был вырвать страницу из моих рук. Немногое могло лишить его спокойствия и рассудительности, и безопасность Джилл являлась одним из этих исключений.

Я покачала головой, недоумевая:

– Как и ты, я понятия не имею.

Адриан перегнулся через меня и взял первый лист.

– А не может ли это значить, что Джилл держат в музее робототехники? В Питтсбурге?

– Мы должны ехать, – с горячностью заявил Эдди. Он развернулся, совершенно готовый отправиться в эту же секунду.

– Ехать должна я, – произнесла я, указывая на флаер в руках Адриана. – Шкатулка предназначалась мне. А в письме и вовсе обращаются ко мне.

– Одна ты не поедешь, – мгновенно отреагировал Эдди.

– Ты вообще никуда не поедешь, – отрезал Адриан. – Перед моей, хм, небольшой размолвкой с Уэсли я говорил с Ее Высочеством, и она ясно дала понять, что запрещает нам покидать Двор.

Вина и горечь переполняли меня при одном лишь взгляде на фотографию Джилл. Джилл, которая пропала почти месяц назад. Мы так отчаянно искали хоть какую-то ниточку, и наконец она была у нас в руках. Но что если опасения мисс Тервиллигер верны, и уже слишком поздно? Что могло произойти, пока посылка искала адресата?

– Мне нужно ехать, – сказала я. – Мы не имеем права упускать этот шанс, Адриан, и ты знаешь это.

Наши вгляды встретились. Множество противоречивых чувств, казалось, наполнило сам воздух вокруг нас, и, наконец, мой муж кивнул.

– Да. Я знаю.

– Но ты действительно думаешь, что Лисса применит силу, пытаясь меня удержать?

Он вздохнул:

– Я не знаю. Но она высказалась очень определенно: если ты сбежишь, и тебя поймают алхимики, это усугубит и без того непростую ситуацию. Мы можем попробовать улизнуть... Но я ручаюсь, что машины на выезде проверяют.

– Я предполагала, что так оно и будет, – вступила в разговор мисс Тервиллигер. Она уже справилась с потрясением, и в ее голосе вновь зазвучали деловые нотки, которые невероятно меня успокаивали, – и потому приехала подготовленной. У меня есть идея, как вывезти отсюда Сидни, если она решится, – она подняла глаза на Адриана, – но, боюсь, только ее одну.

– Никогда в жизни, – отрезал он. – Если она едет, то и я тоже.

– Нет, – медленно произнесла я. – Она права.

Адриан вскинул бровь.

– Послушай, сбегая, ты рискуешь гораздо сильнее меня. И если ты идешь на такой риск, я не собираюсь отсиживаться здесь в безопасности, так что...

– Не в этом дело! – прервала я его, и спустя миг пояснила свою мысль. – Конечно же, я хочу, чтобы ты был в безопасности, но сам себя послушай! Я рискую больше, потому что меня выслеживают алхимики. Вот только сейчас они прекратили поиски, ибо знают, что я с тобой в надежном убежище. И пока они будут в этом уверены, начинать активную охоту не станут. Меня при Дворе не видят, но ты-то регулярно появляешься у кормильцев. Если мы оба внезапно исчезнем, до алхимиков дойдет, что мы сбежали. А вот если тебя будут видеть...

Адриан скривился.

– То они продолжат думать, что и ты здесь, просто скрываешься от взглядов знатных вампиров.

– Ты станешь частью моего прикрытия, – произнесла я, накрывая его ладонь своей. – Я знаю, ты от такой перспективы не в восторге, но это действительно поможет нам. Даст мне возможность свободно перемещаться и как можно скорее выяснить, как это, – я кивнула на листок, – связано с Джилл.

Адриан чуть помедлил, прежде чем ответить. Он не мог не признать мою правоту, но сложившаяся ситуация явно ему не нравилась.

– Меня все еще тревожит то, что ты будешь одна неизвестно где, пока я тут сижу в четырех стенах.

– Она не будет одна, – заверил его Эдди. – У меня поручений нет, и никто за мной не следит. Я могу покинуть двор, когда пожелаю.

– Как и я, – отозвался Нейл.

– Кому-то из вас нужно остаться с Адрианом, – осадила их я. – Хотя бы на тот случай, если произойдет что-то вроде сегодняшней стычки. Нейл, не откажешь? А ты, Эдди, поможешь мне разобраться со всем этим?

Это прозвучало как просьба об услуге, но я знала, что Эдди просто не сможет сосредоточиться на чем-то, кроме поисков Джилл.

– Значит, договорились, – сказал Адриан, поняв, что стражи на моей стороне. – Я останусь и обеспечу тебе прикрытие, но как только появится возможность приехать к тебе, ничего не сорвав, я ей воспользуюсь.

Я вновь взглянула ему в глаза, жалея о том, что многого не сказала. Например, того, как сожалею о нашей ссоре, что не пыталась контролировать его. Я просто беспокоилась. Я очень его любила и желала лишь, чтобы он был в безопасности. Но все, что я могла сделать при таком количестве свидетелей – лишь кивнуть, соглашаясь.

Мисс Тервиллигер рассматривала всех нас с сухим развлечением.

– Все решили, кто какую храбрую роль возьмет на себя? – спросила она. Она коротко улыбнулась мне. – Похоже, тебя не очень волнует, как я собираюсь вытащить тебя отсюда, Сидни.

Я пожала плечами.

– Я верю в вас, мэм. Если у вас есть идея, я верю вам. Что она в себя включает?

После того, как она сказала, в комнате повисла тишина. Мы все ошеломленно уставились на нее, пока Адриан наконец не заговорил.

– Ничего себе, – сказал он. – Никогда не видел подобного.

– Не думаю, что вообще кто-либо видел, – признал Эдди.

Внимание Мисс Тервиллигер было сосредоточено на мне:

– Ты готова, Сидни?

Я сглотнула:

– Думаю, да. И мы не можем терять больше времени.

– Во-первых, – сказал Адриан, – могу я поговорить со своей женой, прежде чем начнется веселье?

– Конечно, – ответила мисс Тервиллигер с величественным жестом.

Адриан отвел меня в сторону и обратился к остальным:

– Поговорите между собой.

Он повел меня в нашу спальню, не произнеся больше ни слова, пока за нами не закрылась дверь.

– Сидни, ты ведь понимаешь, что это сумасшествие? В полном смысле этого слова.

Я улыбнулась и повернула его к себе.

– Я все понимаю. Но мы оба знаем, что нельзя упускать след, который может привести к Джилл.

Адриан помрачнел.

– Я бы хотел быть чем-то большим, чем просто прикрытие, – произнес он, – но если это так необходимо... – он вздохнул. – Знаешь, что меня убивает? То, что ты уезжаешь от меня после такой трудной борьбы за нашу совместную жизнь.

– Да, но... – я помедлила, прежде чем продолжить. – Ты сам понимаешь, что наша жизнь сейчас – не то, о чем мы мечтали.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, но я могла поклясться, что ответ ему известен.

– Адриан, я люблю тебя и хочу прожить с тобой всю жизнь, не сомневайся. Но то, как мы теперь живем... Скрываемся от обоих наших народов, терпим надзор твоей матери... Это меня смущает. Возможно, я нуждаюсь в глотке свободы.

Его зеленые глаза расширились:

– Ты хочешь уйти от меня?

– Нет, конечно, нет! Но я хочу многое обдумать, понять, что нам нужно сделать, чтобы начать жить так, как мы мечтали, – я вздохнула, – и есть еще то, что гораздо более важно...

– Мы должны найти Джилл, – закончил он за меня.

Я кивнула и прижалась головой к его груди, слушая размеренное сердцебиение. Все прошлые чувства всколыхнулись во мне при одном только воспоминании о пережитых нами испытаниях. Мы скрывали наши чувства и были разоблачены, потом алхимики похитили меня и промывали мозги, заставляя вернуться в их клан. Каждый миг, проведенный с Адрианом, был для меня бесценным подарком, но кинуться с головой в любовь, позабыв о Джилл... Нет, это было бы слишком эгоистично.

– Найти ее сейчас важнее всего. Даже важнее нашей жизни, – произнесла я.

– Я знаю, – отозвался Адриан, касаясь губами моего лба. – И одна из причин, почему я люблю тебя так сильно, это то, что ты готова искать ее, не задаваясь никакими вопросами. И то, что ты позволила бы мне сделать это, будь я на твоем месте.

– Так и должно быть, – просто сказала я.

– Клянусь, как только я смогу выскользнуть незаметно, я приеду к тебе. Ты не останешься одна.

Я коснулась груди у сердца.

– Никогда не останусь. Ты всегда со мной, вот здесь.

Наши губы слились в долгом, упоительном поцелуе, жар разлился по всему моему телу; я осознала, что позади нас постель, и подалась назад, пока мы не перешли черту, увлекшись друг другом.

– Я вернусь так быстро, что ты и оглянуться не успеешь, – произнесла я, вновь обнимая Адриана. – И если все пойдет по плану, Джилл будет со мной.

– Если все пойдет по плану, – возразил он, – то нам вскоре позвонят похитители и скажут, что отпустили ее после внесения поправок в закон, и она скоро будет дома.

Я невесело улыбнулась:

– Это было бы прекрасно.

Мы вновь поцеловались и вернулись к остальным. Я понимала, что, несмотря на то, что мы расстались на хорошей ноте, наша ссора еще не в прошлом. По-прежнему многое нужно было обсудить – прежде всего, продолжающиеся эксперименты с духом. Свой шанс я упустила, и мне оставалось лишь надеяться, что Адриан не наделает глупостей.

А в это время мисс Тервиллигер уже превратила нашу кухню в колдовскую мастерскую. Бутылочки и баночки с необходимыми ингредиентами были расставлены на столе, а в котле булькала, закипая, вода. Мисс Тервиллигер брызнула что-то туда, и кухню наполнил пар с ароматом аниса.

– Отлично, отлично, – произнесла она, не поднимая взгляда. – Ты вернулась. Отмерь мне, пожалуйста, две ложечки свекольной пудры.

Я встала рядом с ней, ощущая дежавю. На минуту я будто вернулась в старые добрые времена. Они не были спокойными и безоблачными – изучение магии требовало очень много моральных и физических усилий, да и постоянная борьба с Адрианом и другими ощутимо усложняла жизнь. Но знакомые ощущения все же были приятными, особенно потому, что я очень скучала по настоящему волшебству. Конечно, я и сама практиковалась, но применять магию такой силы здесь, при дворе, все же не осмеливалась. То заклинание, что она хотела сотворить для моего побега, требовало присутствия нас обеих и нескольких часов кропотливой работы. Адриан и остальные пытались абстрагироваться от происходящего так, как только могли, а Эдди и вовсе ушел собирать походный комплект для поездки, которая могла закончиться всем, чем угодно.

«Джилл, – с надеждой думала я. – Просто дайте нам добраться до этого музея робототехники и найти там Джилл, продающую билеты».

Так или иначе, я сомневалась, что все пройдет так легко.

Примерно в четыре утра мы с мисс Тервиллигер закончили нашу работу. По вампирскому расписанию, к которому я уже привыкла, был почти полдень, но мисс Тервиллигер выглядела уставшей. Я знала, что она очень хотела кофе, но кофеин снижает эффективность магии, а ей все время приходилось читать небольшие заклинания. Закончить работу должна была я, однако, когда пришло время, я начала сомневаться, правильно ли я поступаю.

– Может быть, легче было бы просто провезти меня в багажнике, – сказала я, держа чашку с приготовленным нами зельем.

– Скорее всего, на выезде они обыскивают машины, – произнес Адриан. – Ее точно обыщут. Лисса ясно дала понять, что не хочет, чтобы мы покидали Двор.

Я понесла зелье к мисс Тервиллигер, которая устанавливала зеркало, как вдруг меня охватило новое беспокойство:

– Думаешь, она позволит мне вернуться, когда обнаружит, что я сбежала?

Никто ничего не мог на это ответить, пока мисс Тервиллигер прагматично не заявила:

– Мы можем провезти тебя обратно тем же способом.

Я скривилась и кинула взгляд на чашку в моих руках, думая о том, как я буду позже себя чувствовать. В гостиной мисс Тервиллигер услужливо поставила зеркало во весь рост, взятое из спальни Даниэллы. Потом она подтащила к нему переноску для домашних животных и открыла дверцу. Белый в полоску кот, мистер Божанглс, вышел и спокойно сел перед зеркалом. Если бы я не знала, то сказала бы, что он любуется собой.

– Знаешь слова? – спросила мисс Тервиллигер.

Я кивнула и опустилась на колени рядом с котом. Я запомнила заклинание, пока мы работали.

– Я должна что-нибудь узнать, прежде чем это произойдет?

– Просто не забывай смотреть на кота, когда будешь произносить заклинание, – сказала мисс Тервиллигер.

Я посмотрела на всех остальных в последний раз:

– Скоро увидимся, наверное.

– Удачи, – сказал Нейл.

Адриан посмотрел на меня долгим взглядом. Он ничего не сказал вслух, но каким-то образом я смогла понять все его невысказанные слова. Я почувствовала комок в горле, прежнее чувство вернулось. Мы столько пережили, чтобы оказаться здесь, и вот я ухожу. «Не уходишь, – сказала я себе. – Идешь спасать Джилл». То, о чем мы говорила с Адрианом ранее, было правдой. Мы любили друг друга, но не были столь эгоистичны, чтобы повернуться спиной к кому-то, о ком мы заботились.

Я коротко улыбнулась ему и выпила зелье. На вкус оно оказалось слегка острым, не то чтобы неприятным, но для удовольствия я бы такое пить не стала. Когда чашка опустела, я поставила ее и сосредоточилась на зеркале – особенно на отражении кота рядом со мной. Мистер Божанглс все еще сидел с довольным видом, наверное, мисс Тервиллигер выбрала именно этого кота за его хороший характер. Я призвала магию, отстраняясь от остального мира и сосредоточившись только на заклинании. Я произносила латинские слова, пристально глядя на кота. Помимо физического труда, заклинание требовало изрядного количества личной силы, и, закончив говорить, я почувствовала себя истощенной. И тут магия захлестнула меня и начала действовать.

Я смотрела на кота, и мое видение медленно менялось. Вообще-то мое зрение изменилось полностью. Рыжий цвет кота стал серым, в то время как узор на его окрасе обострился. Я заметила больше нюансов и деталей в полосках. Между тем все выглядело невероятно ярким, как если бы включили фары. Я несколько раз моргнула, пытаясь прояснить ощущения, и заметила, что становлюсь все ближе и ближе к земле. Что-то упало мне на лицо, загородив обзор, и я выползла из-под этого. Это была моя рубашка. Оглянувшись на зеркало, я обнаружила отражение двух кошек.

Одной из них была я.

– Будь я проклят.

Сначала я не узнала голос Адриана. Я все еще была человеком достаточно, чтобы понять язык, но мои новые уши обрабатывали звуки совершенно по-другому. Я слышала больше, и обычные звуки казались громче. У меня было мало времени, чтобы обдумать это, поскольку внезапно меня схватили две руки и засунули в кошачью переноску. Дверца закрылась.

– Мы не хотим перепутать их, – сказала мисс Тервиллигер.

– Куда вы собираетесь деть другого? – спросила Даниэлла.

– Куда хотите, – ответила мисс Тервиллигер. – Я не могу взять его с собой. Стражи видели меня, входящую с одним котом. И уходящую увидят с одним.

– Что? – голос моей свекрови получился слишком пронзительным для моих ушей. – Это существо остается?

Символично. Ее невестка превращается в животное? Подумаешь. Необходимо позаботиться о коте? Серьезная проблема.

– Я принесу вам лоток и кошачьего корма, – услужливо сказал Нейл.

За решетчатой дверью переноски прямо передо мной вдруг появилось лицо Адриана:

– Что нового, киска? Тебе там хорошо?

По привычке я попыталась ответить, но получилось только мяукнуть.

Переноску подняли, и внезапно мир вокруг меня закружился, и мне пришлось потрудиться, чтобы сохранить равновесие и удержаться на ногах.

– Нет времени на болтовню, – произнесла мисс Тервиллигер. – Нам нужно ехать.

Адриан, должно быть, последовал за ней, потому что его лицо снова появилось перед дверцей.

– Будь осторожна, Сейдж. Я люблю тебя.

Мисс Тервиллигер и Эдди попрощались и направились к двери. Мы шли через здание, затем по улице. Я знала, что все еще была ночь, но мир, который я видела между решетками в переноске, совершенно отличался от того, что я привыкла видеть. Для моего улучшенного зрения фонарные столбы рассеивали больше тьмы, и хотя я не различала полный спектр цветов, я видела намного дальше, чем мои человеческие глаза когда-либо смогли бы увидеть. До того, как заклинание иссякнет, у нас был по крайней мере час, но мои компаньоны поддерживали хороший темп, быстро шагая по территории Двора к гостевой парковке.

Там мисс Тервиллигер забрала прокатный автомобиль, на котором она ездила, и установила переноску на заднем сиденье. Оттуда был плохой обзор, но я все еще могла все слышать. У главных ворот стражи расспросили мисс Тервиллигер о ее визите, желая узнать, почему Эдди уезжает с ней.

– У меня сейчас отпуск, – быстро, но не защищаясь, ответил он. – У меня есть личные дела, и она предложила подвезти меня.

– Я знаю, что дороги за пределами вашего Двора не всегда дружелюбны в темноте, – добавила мисс Тервиллигер. – Так что я совсем не против компании.

– Подождите, меньше, чем через час взойдет солнце, – сказал страж.

– Нет времени, – ответила она. – У меня рейс.

Как и предсказывал Адриан, стражи тщательно обыскивали автомобиль, и я услышала, как один прошептал другому:

– Убедись, что нет никаких "зайцев".

Мое беспокойство усиливалось, и я вдруг обнаружила, что дергаю хвостом.

Предо мной появилось лицо дампира, и он издал какие-то щелкающие звуки.

– Эй, кис-кис.

Я не стала отвечать, боясь, что издам шипение.

Наконец стражи отпустили нас, и мы оказались на дороге, свободные от места, последние месяцы служившего мне убежищем, и в то же время тюрьмой. Мисс Тервиллигер ехала еще полчаса, увеличивая расстояние между нами и Двором, а затем остановила машину на обочине сельского шоссе. Припарковавшись, она открыла переноску, чтобы я могла выйти на заднее сиденье, и положила около меня стопку одежды. Помимо нее я могла различить только светлеющее небо.

– Ты сделаешь это здесь, – сказала она, возвращаясь на переднее сиденье. – Вероятно, я должна была сказать тебе раньше... Это заклинание... Превратиться в кошку гораздо проще, чем обратно в человека.

 ГЛАВА 3

                                                         АДРИАН

После отъезда Сидни минуты тянулись как часы. Я ходил по нашей маленькой ванной, а в груди образовывался узел, я как будто готовился к худшему. Каждую секунду я боялся, что план провалился, и стражи перехватили Сидни при попытке покинуть Двор.

– Дорогой, ты не мог бы перестать ходить? – наконец спросила моя мама. – Ты провоцируешь животных.

Я остановился и посмотрел вниз, где мистер Божанглс осторожно наблюдал за Хоппером – маленьким магическим дракончиком, которого Сидни вызвала в этом году. Хоппер стал своего рода домашним питомцем и сейчас был взволнован появлением кота, что явно не было взаимно.

– Не думаю, что дело во мне, мам. Они просто...

Звонок моего телефона прервал меня, и я бросился к нему, испугав и кота, и дракона. На экране моего телефона высветилось лаконичное сообщение от Эдди: «Выехали за пределы Двора. Все хорошо».

Я ответил: «Я все еще женат на кошке?»

«Да», – пришел ответ, за которым последовал еще один: «Но Мисс Т клянется, что это временно».

Моя тревога уменьшилась, но не полностью. Я написал: «Дай мне знать, когда она вернется».

Спустя двадцать минут пришло сообщение от самой Сидни: «Вернулась в человеческую форму. Вроде все нормально».

«Все?» – усомнился я.

«Ну, кроме странного желания гоняться за лазерными указками» – ответила она.

«Если это самый худший побочный эффект, я приму это. Держи меня в курсе. Я люблю тебя».

«Я мяу тебя тоже» – ответила она. И быстро исправилась: «То есть, я люблю тебя»

Я улыбнулся и положил телефон, но понял, что мне еще далеко до ощущения того, что в мире все в порядке. Я не мог избавиться от чувства, что между мной и Сидни не все улажено, и это даже не считая того, что теперь над ней повисла физическая угроза. Она за пределами Двора… но теперь она потенциально сталкивается с теми опасностями, из-за которых нам пришлось искать здесь убежища.

«Только если они знают, что она сбежала, – напомнил мне голос тети Татьяны в этот редкий момент действительного желания помочь. – До тех пор, пока ее никто не ищет, и не обнаружит, она будет в безопасности. Так что не испорть все».

«Верно», – согласился я. – И ни у кого не будет оснований полагать, что ее нет здесь. Она никогда не выходит из нашего номера, и у нас не то чтобы много гостей».

Позднее в этот же день, разумеется, к нам заявился гость. К счастью, это была вовсе не толпа стражей, требующих рассказать о местонахождении Сидни. Вместо этого я обнаружил в дверях Соню Карп Таннер, которая улыбнулась, увидев меня. Правда, какое бы облегчение я не ощутил, увидев ее, оно тут же было разрушено тревожным тоном тети Татьяны.

«Не смей расслабляться!» – прошипела она.

«Соня наш друг», – тихо ответил я.

«Это не имеет значения, – возразила тетя Татьяна. – Никто не должен знать, что Сидни нет, вне зависимости от того, насколько они по-твоему дружелюбны. Всего один промах – и не имеет значения, насколько хороши намерения. Чем меньше людей знает секрет, тем лучше».

С острой болью я понял, что она права. Тем временем, пока я мысленно беседовал с призраком, выражение лица Сони стало озадаченным.

– Адриан, ты в порядке? – спросила Соня.

– Да, да, – сказал я, кивком приглашая ее. – Просто устал. У меня было своего рода жесткое утро. – Я сделал неопределенный жест в сторону своего лица, на котором остались следы потасовки с Уэсли и его компанией.

Как я и надеялся, Соня тут же отвлеклась:

– Что случилось?

– О, как всегда. Просто некоторые идиоты завидуют, что я женат на самой горячей человеческой девушке в округе.

– А где она? – спросила Соня, оглядывая пустой номер. – И твоя мать?

– Мама пошла спать, – ответил я. – А Сидни... она вышла погулять.

Проницательный взгляд Сони снова сосредоточился на мне.

– Она вышла погулять после того, как на тебя напали сегодня утром?

– Ну, сейчас же светло, так что угрозы меньше. И... Нейл с ней.

Я чуть было не сказал "Эдди", но не был уверен, слышала ли Соня о его отъезде со Двора. Зная мою удачу, сейчас без предупреждения появился бы Нейл и разрушил всю историю.

– Ей нужно немного воздуха, – добавил я, видя скептический взгляд Сони. – Пребывание взаперти действительно давит на нее.

По крайней мере, это не ложь.

Соня выдержала мой взгляд еще несколько мгновений, прежде чем окончательно закрыть эту тему. Вероятно, по моей ауре и языку тела она поняла, что я не был полностью честен, но вряд ли она могла предположить, что Сидни превратили в кошку и контрабандой вывезли со Двора в притянутой за уши попытке найти Джилл.

– Ну, я пришла увидеться с тобой, – наконец сказала Соня. – Мне нужно обсудить с тобой кое-что. Или точнее кое-кого.

Я сел за кухонный стол и пригласил ее присоединиться. Обсудить кого-то? Я готов, пока речь идет не о Сидни.

– Кого ты имеешь в виду? – спросил я.

Соня сплела пальцы и глубоко вздохнула.

– Нина Синклэр.

Я поморщился. Возможно, сейчас это не так проблематично, как Сидни, но Нина ни в коем случае не была желанной темой для разговора. Она была пользователем духа, как и я, и, какое-то время мы были хорошими друзьями, пока Сидни была в плену. К сожалению, Нина хотела нечто большего, чем быть просто друзьями. Она плохо приняла мой отказ, и все оказалось еще хуже, когда она узнала о моем браке с человеком. И в тех редких случаях, когда я встречался с ней при Дворе, мне на ум приходила старая поговорка «если бы взглядом можно было убить».

– Что насчет Нины? – спросил я осторожно. – Она все еще работает у тебя?

Соня руководила проектом по созданию вакцины, позволяющей предотвратить превращение людей в стригоев. Нина изначально невольно помогла с этим, вернув свою сестру, Олив, из состояния стригоя. В итоге мы ввели Нейлу в кровь магию духа, фактически создав вакцину, которая защищает Нейла от насильственного обращения в стригоя. Однако на этом Сонины победы закончились, так как она не могла повторить тот же эффект на ком-нибудь еще. Но она неустанно трудилась, чтобы достичь своей цели.

– Технически да, но она до сих пор не предложила ничего ценного, – соня вдруг помрачнела. – Нина в последнее время была немного... не в себе.

Я не смог сдержать смешка:

– Мы пользователи духа. Мы все немного не в себе.

Соня не ответила на мою улыбку.

– Не на столько. Если бы ты видел ее... ну, ты бы понял. Вчера я отправила ее домой, потому что от нее не было никакого толку. Казалось, будто она не спала несколько недель. Единственный пользователь духа, которого я видела в таком ужасном состоянии... ну, в таком же состоянии пребывала Эйвери Лазар, когда мы в последний раз с ней беседовали.

Это привлекло меня. Эйвери, еще один пользователь духа, в настоящее время находилась в психиатрической лечебнице при моройской тюрьме.

– Эйвери использовала абсурдное количество духа, – напомнил я ей. – То есть, неимоверное. И постоянно.

Возвращение Джилл к жизни имело свои последствия, временно истощив меня, но такое было лишь единожды. Эйвери же использовала огромное количество магии, снова и снова, что и привело ее в нынешнее состояние.

– Нина должна была задействовать по-настоящему серьезную магию, чтобы прийти к подобному.

– Это именно то, чего я больше всего опасаюсь, – угрюмо произнесла Соня.

Я задохнулся, думая об Эйвери.

– Так она пыталась создать поцелованных тьмой?

– Нет, не совсем… Но она делала то, что отнимает почти столько же сил, причем делала постоянно. Сколько бы раз я не пыталась с ней поговорить, она либо отмахивалась, либо несла какую-то ерунду, – Соня вздохнула. – Я волнуюсь за нее, Адриан. Ей нужна помощь, но со мной она говорить не желает.

В последовавшей за этой фразе напряженной тишине я смог, в конце концов, понять, к чему клонит Соня.

– Серьезно? Ты думаешь, меня она выслушает?

Соня пожала плечами:

– Я не знала, кого еще просить об этом.

– Не меня, это точно! – воскликнул я. – Она была в ярости, когда я ей отказал. Так что если у нее действительно проблемы, я последний среди тех, кому она о них расскажет. Попроси кого-нибудь другого.

– Некого больше просить! Ее сестра все еще не найдена. А Нина, если ты не знаешь, ушла даже с работы. Или… вообще-то, я думаю, что ее уволили, но прямого ответа она мне так и не дала. Так что, насколько я знаю, только тебе и мне есть дело до того, что она с собой творит, и мы должны действовать, должны это прекратить.

– Она не будет говорить со мной, – вновь возразил я.

Соня запустила руку в свои темно-рыжие волосы.

– Возможно, все не так, как ты думаешь. Даже несмотря на то, что вы… повздорили, она наверняка чувствует, что между вами была некая особая связь. Прошу тебя, Адриан, хотя бы попытайся. Если она тебя выгонит, я не стану просить снова.

Отказ уже почти сорвался с моих губ, но тут я взглянул на Соню пристальнее и осекся. Она была невероятно встревожена происходящим. Волнение было в ее голосе, в ее глазах… даже в цветах ее ауры, а я прекрасно знал, что Соня понапрасну не паникует. И конечно, она бы не настаивала на моем разговоре с Ниной, если бы положение не казалось ей критическим, ведь именно она попросила меня держаться от нее подальше, чтобы не причинить еще больше боли.

Я взглянул на часы. По нашему распорядку было достаточно поздно. Большинство мороев наверняка уже спали.

– Можем мы хотя бы подождать до завтра?

Соня задумалась, но потом кивнула.

– Можем, я уверена. Конечно, также я уверена, что Нина еще не спит, но тебе стоит дождаться возвращения Сидни, тогда Нейл сможет пойти с тобой.

Я чуть не ляпнул, что с Сидни сейчас Эдди, а не Нейл, но вовремя опомнился. Нужно было убедиться, что и Нейл поддержит прикрытие. Если мы оба не будем внимательны к деталям, положение очень быстро может серьезно осложниться. И вот одна из причин, по которой я ненавидел лгать: очень тяжело постоянно контролировать себя и свою речь.

– Хорошая идея, – сказал я, поднимаясь вместе с Соней, – я расскажу тебе, как все пройдет.

– Спасибо тебе. Я знала, что это… – она умолкла на полуслове, когда мистер Божанглс влетел в комнату, преследуемый по пятам Хоппером. Соня повернулась ко мне, изумленная.

– Когда вы успели завести кота?

– Хмм… Сегодня, если честно. Джеки Тервиллигер, бывшая учительница Сидни, вручила его нам, когда приезжала.

Очевидно, это было новостью для Сони.

– Она была здесь? При Дворе? И как долго?

– Совсем недолго, – ответил я, жалея, что вообще о ней упомянул. – Просто хотела удостовериться, что с Сидни все в порядке.

– Совершить такое трудное путешествие, чтобы всего лишь проведать кого-то… Проще было бы позвонить.

Я надеялся, что не выгляжу слишком подозрительно.

– Да, но она бы не смогла передать нам кота по телефону. Запоздалый свадебный подарок.

– Адриан, – начала Соня голосом строгой учительницы, отчитывающей нерадивого ученика, – чего ты мне недоговариваешь?

– Ничего, не переживай, – сказал я, провожая ее к двери. – Расслабься, у нас все в порядке. Тебе стоит задумываться только о том, как быстро Нина вышибет меня со своего порога.

– Адриан…

– Все отлично, – беззаботно произнес я, придерживая для нее открытую дверь. – Спасибо, что заглянула. Передавай привет Михаилу.

По выражению ее лица я прекрасно понимал, что ни на йоту не убедил ее в своей честности, но, по крайней мере, она не собиралась выпытывать у меня правду о происходящем… пока что. Мы попрощались, и я вздохнул с облегчением, надеясь, что больше никто сюда не явится, заставив меня выдумывать убедительное оправдание отсутствию Сидни.

Вскоре я лег спать, а в полдень меня разбудила СМС-ка от Сидни. Она сообщала, что вместе с Эдди и Джеки добралась до Питтсбурга, но вплотную заняться исследованием музея сможет только после наступления темноты. Сидни заверила меня, что у них все в порядке, и я ответил тем же, посчитав, что не стоит распространяться о моем грядущем разговоре с потенциальной чокнутой девчонкой, которая то ли меня любит, то ли ненавидит. Им и без меня забот хватает.

Когда Моройский Двор начал пробуждаться, я позвал Нейла, попросив проводить меня к Нине. Было достаточно рано, и вряд ли я бы наткнулся на кого-нибудь недружелюбного, но страховка лишней не бывает. Нейл по долгу службы не мог отказать мне в помощи, но я также знал, что у него была своя причина увидеть Нину. Несколько месяцев назад он и ее сестра, Олив, начали встречаться. Никто не знал точно, как далеко зашли их отношения, но они оборвались, как только Олив сбежала, звоня сестре крайне редко, а про Нейла позабыв вовсе. Я сомневался, что Нина знает хоть что-то новое о местонахождении беглянки, но надеялся получить хоть какую-то информацию.

Позднее летнее солнце еще не опустилось за горизонт, – было всего-то шесть вечера – когда мы подошли к двери Нины. Она занимала комнату в скудно обставленных апартаментах, где жили все служащие Двора (или, в данном случае, бывшие служащие), и это жилище разительно отличалось от роскошных квартир знатных семей. Я глубоко вздохнул и уставился на дверь, собирая волю в кулак.

– От того, что ты будешь это оттягивать, проще не станет, – заметил Нейл, – очень бестолково, на мой взгляд.

– Знаю.

Решившись, я пару раз постучал в дверь, тайно надеясь, что Нина еще спит, или что ее вообще нет дома. Тогда я мог бы честно сказать Соне, что попытка не увенчалась успехом. Но, к моему величайшему сожалению, Нина открыла дверь почти сразу, будто ждала нашего прихода.

– Здравствуй, Адриан, – осторожно сказала она, – и тебе привет, Нейл.

Он кивнул, приветствуя ее, а вот я растерянно замер. Нина была не знатного рода, но, несмотря на то, что ослепительной красотой она не отличалась, в неопрятности ее упрекнуть бы никто не посмел.

Вернее, раньше бы не посмел.

Я нервно сглотнул.

– Привет, Нина. Можно нам войти?

Она прищурилась.

– Зачем? Чтобы ты еще раз сказал мне, что мы не подходим друг другу? Или чтобы ты сказал, что у нас ничего не получится, в виду того, что я не человек, а ты, видимо, спишь только с людьми, которых затем можешь использовать как закуску?

Я чуть было не вспыхнул, но вовремя напомнил себе, что с ней не все в порядке.

– Я хотел попросить прощения за то, что сказал тебе в прошлый раз. Я встретил Сидни задолго до того, как встретил тебя. Но это не то, зачем я пришел сюда. Пожалуйста, можно нам войти?

Довольно долго Нина молча смотрела на меня, и я использовал эту возможность, чтобы призвать дух и украдкой взглянуть на ее ауру. Она была бледно-золотого цвета, как вчера у Лиссы. Однако, в отличие от ауры моей кузины, аура Нины была слабой и размытой. Она не сияла, словно пламя. Остальные цвета были одинаково болезненными, то вспыхивающими, то гаснущими вновь.

– Ладно, – наконец согласилась она.

Нина отступила назад, позволяя нам войти. То, что я увидел внутри, ввело меня в такое же замешательство, как и ее внешний вид. Я был у нее прежде, еще в те времена, когда мы зависали на вечеринках вместе. Крошечная квартирка на самом деле была чем-то вроде студии, с совмещенными спальней и гостиной. Несмотря на размеры, Нина всегда прилагала много усилий, чтобы ее дом был чист и хорошо обставлен. Но вместе с заботой о своей внешности в прошлое ушла и забота о порядке в доме.

Покрытая коркой, зловонная посуда громоздилась в раковине на кухне. Там же лениво жужжали мухи. Грязное белье, книги и пустые банки из-под энергетических напитков были разбросаны повсюду: на столе, на полу и даже на кровати. Но самым странным здесь была стопка журналов и куча измельченной бумаги рядом с ней.

– Как ты спишь? – невольно спросил я.

– Никак, – ответила Нина, сложив руки за спиной. – Я не сплю. У меня нет времени, и я не могу им рисковать.

– Ты должна спать хотя бы иногда, – сказал Нейл.

Она лихорадочно затрясла головой.

– Я не могу! Я должна продолжать поиски Олив. Я нашла ее. В каком-то смысле. Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Но я не могу добраться до нее, понимаешь? В этом и заключается проблема. Вот почему я продолжаю поиски. И поэтому я не могу спать. Понимаешь?

Я ничего не понял, но дыхание Нейла прервалось при упоминании Олив.

– Ты нашла ее? Ты знаешь, где она находится?

– Нет, – немного раздраженно ответила Нина. – Я только что тебе об этом сказала.

Без предупреждения она опустилась на пол рядом со стопкой журналов. Она выхватила первый попавшийся из них и стала рвать его на маленькие кусочки, страница за страницей, создавая кучу обрывков.

– Что ты делаешь? – спросил я.

– Думаю, – ответила Нина.

– Нет, я имею в виду, что ты делаешь с журналами?

– Это помогает мне думать, – объяснила она.

Мы переглянулись с Нейлом.

– Нина, – осторожно начал я. – Я думаю, что тебе следует посетить доктора. Нейл и я могли бы пойти с тобой, если ты захочешь.

– Я не могу, – запротестовала она, продолжая методично разрывать журнал на мелкие кусочки. – До тех пор пока не найду Олив.

Я присел рядом с ней, жалея, что я не знаю лучшего способа, как говорить с кем-то совершенно нестабильным. Вы, конечно, могли бы подумать, что я эксперт в этом.

– Как ты пытаешься связаться с ней? По телефону?

– Во сне, – сказала Нина. – И мне это даже удавалось. Пару раз. Но затем она заблокировала меня и направила сны против меня. Я пытаюсь пробиться сквозь ее блоки, но не могу.

Судя по выражению лица Нейла, он надеялся, что это имело для меня какое-то значение, но на самом деле я оказался в еще большем замешательстве, чем когда-либо. Особенно стойкий человек мог помешать пользователю духа устанавливать связь во сне, но остальные не представляли трудностей.

– Олив не пользователь духа, – сказал я Нине. – Она ничего не может сделать во сне без твоего разрешения. Ты все держишь под контролем.

– Она может, она может, она может. – Нина начала рвать страницы журнала с удвоенной энергией. – Каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней, она подбрасывает мне какое-нибудь препятствие! Такие вещи, о которых я даже подумать не могла. Ее кошмары, мои кошмары. Чьи-то кошмары. Я борюсь с ними. Я справляюсь. Я действительно справляюсь. Но для этого требуется использовать очень много духа.

Она резко прекратила рвать журнал и уныло уставилась в пространство.

– Это утомительно. И к тому времени, как я справлюсь со всем этим, она успевает ускользнуть. Она заставляет себя проснуться, и я не могу с ней поговорить. Не могу спросить, почему она оставила меня. Ты знаешь? – Она перевела взгляд с меня на Нейла. – Ты знаешь, почему она оставила меня?

– Нет, – сказал я мягко. – Все, что я знаю, это то, что тебе нужен отдых.

Я положил было ладонь на ее плечо, но она тут же отпрянула. Ярость мелькнула в ее глазах.

– Не мучай меня, – попросила она меня тихим голосом. – Не приходи сюда и не веди себя так, будто ты мой друг.

– Я твой друг, Нина. Не важно, что произошло, или не произошло, между нами, я твой друг. Я хочу помочь тебе.

Ее гнев тут же сменился отчаяньем.

– Никто не может помочь мне. Никто не может… Постой.

Неожиданно она схватила меня за руку, ее пальцы впились в нее с удивительной – и неуютной для меня – силой.

– Может быть, ты сможешь мне помочь. Ты лучше всех управляешься со снами. Идем со мной, когда я в следующий раз буду связываться с Олив. Тогда ты увидишь, ты увидишь, как она контролирует сны! Если мы объединим наши силы, может быть, мы будем достаточно сильны, чтобы остановить ее! И тогда мы сможем поговорить с ней!

Я покачал головой.

– Нина, она никак не может…

Ее пальцы впились в мою руку еще сильнее.

– Она может, Адриан! Присоединись ко мне, и ты увидишь!

Я тщательно подумал, прежде чем ответить. Нина была права насчет того, что я лучше всех управлялся со снами (из тех, кого мы знали), и я никогда не видел никаких признаков того, чтобы кто-то, кто не обладает духом, мог контролировать сон. Нина была твердо уверена, что такой случай имел место быть, и именно это помешало ей установить контакт с Олив. Я не посмел сказать это, но подумал о том, что если Нина в последнее время так часто использовала дух, то, возможно, ее контроль над ним давал сбои. Это могло бы объяснить ее трудности с установлением контакта во сне, и в таком ее неустойчивом состоянии она могла прийти к выводу, что действия Олив мешали ей.

«Да, но куда она тратит столько духа?» – спросила тетя Татьяна.

Хороший вопрос. Глядя на Нину и состояние, в котором она находилась, я пришел в смятение. Даже если она пыталась наладить связь с Олив во сне каждый день, это не могло довести ее до такого состояния. На что она тратила свою магию? Или ухудшение ее психического состояния было вызвано чем-то другим? Было ли это кульминацией ее личного стресса – исчезновение Олив и мой отказ?

– Адриан? – позвал меня Нейл. – Разве это не тот случай, когда тебе следует помочь?

Не зная моих мыслей, он подумал, что мои размышления закончились тем, что я решил отказать Нине в помощи. Правда заключалась в том, что я просто не знал, как это сделать. И, если честно, Нине больше нужна была помощь с ее жизнью, чем со снами.

– Ладно, – сказал я, наконец. – Я помогу тебе встретиться с Олив во сне, но только после того, как ты поспишь.

Нина тут же помотала головой.

– Я не могу. Я слишком взволнована. Я должна продолжать поиски. Я должна…

– Ты поспишь, – перебил я ее. – Я приведу Соню сюда, и она даст тебе успокоительное. Ты примешь его. И поспишь.

– Позже. Сейчас мне нужно искать Олив. Она живет по человеческому расписанию. Она скоро пойдет спать, и я не могу сейчас заснуть. Мы сначала найдем ее, а потом…

– Нет. Так не пойдет, – я постарался, чтобы мой голос звучал настолько сурово, насколько это возможно. – Если она ждала столько, то подождет еще. Поспи сначала. Ради всего святого, Нина! Посмотри на себя. Ты выглядишь…

– Что? Что? – воскликнула она, и лихорадочный блеск ее глаз вернулся. – Грязной? Ужасной? Недостаточно хорошей для тебя?

– Измученной, – вздохнул я. – Сейчас, пожалуйста, позволь мне позвать Соню. Ты поспишь сегодня, а завтра мы поищем Олив. Если ты отдохнешь, то у тебя будет больше сил, чтобы, – я снова вздохнул, – побороть ее контроль.

Я бы не купился на это, но Нина купилась и, наконец, отступила.

– Хорошо, – сказала она. – Ты можешь позвать Соню.

И я сделал это. Соня с облегчением услышала то, что я добился прогресса, хоть и небольшого. Она пообещала прийти с чем-нибудь, что поможет Нине заснуть, а я пообещал, что побуду рядом с ней до этого момента. Когда я отключился от связи, Нина вновь стала рвать страницы журнала и начала напевать что-то похожее на «Sweet Caroline».

– Это действительно мило с твоей стороны, что ты помогаешь ей, – пробормотал Нейл, пересекая комнату и становясь рядом со мной. – Ей будет полезно поспать. И по некоторым моим эгоистичным причинам… Ну, я признаю, что я тоже за то, чтобы ты помог связаться с Олив. Не то чтобы это была основная причина для тебя, чтобы сделать это.

– Эй, это достаточно хорошая причина. Они все хорошие.

Я старался, чтобы мой голос звучал бодро, не показывая, насколько я был обеспокоен состоянием Нины. Потому что, если быть честным, я делал это не для Нейла, Сони или Нины. Глядя на нее, напевающую себе под нос, я понимал, что она явно не в себе… И, если честно, мне было несложно представить себя в таком же состоянии. И если я дойду до него, я отчаянно надеялся, что мне тоже кто-нибудь поможет.

 ГЛАВА 4

                                                          СИДНИ

Я не рекомендую вам превращаться в кошку.

Хотя опыт пребывания кошкой не так уж и плох. Но превращаться обратно? Ужасно. Мне казалось, что меня разрывает на две части. Мои кости и кожа растягивались и скручивались таким образом, каким невозможно даже представить в природе, а в конце я чувствовала себя побитой и ушибленной, как будто будучи ребенком я упала с лестницы. В животе разрасталось смутное чувство тошноты, и когда момент паники прошел, я поняла, что хотела бы бросить это занятие. Одной из многих пыток, которым алхимики подвергали меня, когда держали в плену, была принудительная рвота, и даже мысль об этом вызывала у меня неприятные воспоминания. К счастью, это ощущение скоро прошло, и я почувствовала себя более или менее нормально.

– Примерно через двадцать миль отсюда есть прекрасное местечко, чтобы выпить кофе, – сказала мисс Тервиллигер, когда я села и пристегнула ремень безопасности, – мы остановимся там и подзаправимся перед тем, как отправиться в Питтсбург.

Я кивнула, дописала сообщение Адриану и вытянула ноги, все еще привыкая к возвращению в мое прежнее тело. Рядом со мной лежала деревянная шкатулка, которую привезла мисс Тервиллигер, и я взяла ее, чтобы рассмотреть поближе. Теперь, без запечатывающих чар, она казалась совершенно обычно. В течение месяца после исчезновения Джилл мы много рассуждали о том, кто мог украсть ее. Почти всегда мы думали на мороев, не поддерживающих Лиссу. Тем не менее, в этом определенно оказалась замешана человеческая магия, что перевернуло с ног на голову все, во что мы верили. Не считая меня, мы не знали людей, владеющих магией и работающих с мороями.

Я могла только надеяться, что музей даст нам ответы на некоторые вопросы, как бы маловероятно это не казалось. Внутри шкатулки лежала листовка, слова на которой бросались в глаза: ПРИХОДИ ПОИГРАТЬ, СИДНИ.

После того, как мы выпили кофе, остаток пути прошел без происшествий, не считая медленного движения из-за летнего строительства вдоль шоссе. Если честно, эта поездка могла бы быть даже приятной, если бы не тот факт, что мы все еще были взволнованы и напряжены. Я волновалась, что Адриан при Дворе может сделать что-нибудь безрассудное. И, конечно, я беспокоилась о Джилл. Эдди явно чувствовал себя так же, и я не могла помочь ему, а обстоятельства только усиливали тревогу. На протяжении всего пути он едва сказал нам пару слов. У нас по-прежнему было достаточно времени, чтобы успеть в Питтсбургский музей робототехники в конце дня. Написанное от руки предложение гласило, что это был «всемирно известный» музей, но никто из нас никогда не слышал о нем. Судя по пустой автостоянке, вообще не многие слышали о нем.

– Обычно посетителей больше на выходных, – объяснил дежурный из окошка продажи билетов. Мы купили три и прошли внутрь.

– Пожалуйста, проходите. Пожалуйста, проходите, – повторял робот, стоящий у входа. Он не двигался и в некоторых местах был заклеен клейкой лентой. Он держал в руках длинную прямоугольную приветственную табличку.

Бóльшая часть музея располагалась в одной просторной галерее, которая демонстрировала широкий ассортимент роботов, используемых для развлечения или бизнеса. Большинство дисплеев были статичные, и только некоторые оживлялись, как мини-сборочные конвейеры, демонстрируя робота, осуществляющего контроль качества производства. На конвейере керамические кружки проходили по кругу и останавливались возле квадратного устройства, которое просматривало каждую и в зависимости от наличия дефектов вспыхивало красной или зеленой лампочкой.

В смежном с большой комнатой помещении на дисплеях на стенах отображалась «История робототехники». Они рассказывали мифологию, например, как автоматы служили для греческого бога Гефеста. Бóльшая часть бегущей строки фокусировалась на различиях между двадцатым и двадцать первым веком, и заканчивалась словом «БУДУЩЕЕ: ???».

Я смотрела на эти вопросительные знаки и думала, что они могли бы служить обозначением моего собственного будущего. Как продолжится моя жизнь? Смогу ли я когда-нибудь учиться в колледже и путешествовать, как я мечтала? Или моя жизнь ограничится люксовым номером, окруженным вампирами? Было ли находиться в бегах лучшим вариантом, на который я могла надеяться?

– Сидни?

Голос мисс Тервиллигер вырвал меня из размышлений, и я вернулась в главную галерею. Они с Эдди стояли возле огромной стеклянной витрины с чем-то вроде металлического динозавра внутри в два раза больше меня. Я поняла это по одной из листовок, на которой было написано моя имя. Мисс Тервиллигер рукой опиралась на стекло.

– Ты чувствуешь это? – спросила она.

Я положила свою руку рядом и стала ждать. Через несколько секунд я почувствовала, как гудит энергия. Эдди повторил за нами, но покачал головой.

– Я ничего не чувствую, – сказал он.

– На этой витрине магия, – объяснила мисс Тервиллигер, отходя.

– Вы можете сказать что-нибудь об этом? – спросила я. Она была более чувствительна к такого рода вещам, чем я. Это умение приходит только с опытом.

– Нет. Мне нужно открыть витрину.

На ней был небольшой металлический замок, который любая из нас, вероятно, могла открыть с помощью заклинания. На витринах не было больше никаких средств безопасности, чему я не удивилась. Что-то подсказывало мне, что у этого места не хватало бюджета ни для чего слишком высокотехнологичного. Иронично. Здесь даже не было кондиционера, так что внутри стояла жара и духота, хотя несколько окон были открыты, видимо, для обеспечения вентиляции.

– Ах, - сказал дежурный, шагая к нам. Ему, вероятно, было скучно на своем посту, – я вижу, вы любуетесь Рапторботом.

Я посмотрела на его металлические зубы и красные глаза.

– Не совсем, – честно произнесла я.

– Вы поклонники фильма? – спросил он.

– Какого? – я спросила.

– «Неистовый Рапторбот», – сказал дежурный.

– Ага, – почти неохотно ответил Эдди.

Мисс Тервиллигер с удивлением повернулась к нему. Он покраснел под ее взглядом.

– Что? Это… ну, он был довольно крутой. Я смотрел его с Микой и Треем.

Дежурный нетерпеливо кивнул.

– Это про ученого, чья жена умирает от неизлечимой болезни. Прямо перед ее смертью он строит этого робота и его жена передает ему свою душу. Потом неожиданно что-то идет не так, и когда она умирает, он становится неуправляемым.

– Не так уж неожиданно, – начала спорить я, – в смысле, почему он построил для нее тело динозавра? Почему не что-нибудь более человеческое? Или, по крайней мере, более дружелюбное животное?

– Потому что тогда не было бы так много фильмов, – сказал Эдди.

– Все равно там должна быть правдоподобная предыстория, – возразила я.

Эдди криво улыбнулся, и хотя эта тема была абсурдной, я поняла, что ничего кроме мрачного выражения на его лице не видела с тех пор, как Джилл похитили.

– Не думаю, что действительно стоит ожидать правдоподобную предысторию от фильма под названием «Неистовый Рапторбот», – произнес он.

Дежурный выглядел обиженным.

– Что вы имеете в виду? Это был прекрасный фильм. Когда выйдет продолжение, люди выстроятся в очередь, чтобы увидеть его!

– Продолжение? – одновременно спросили мы с Эдди.

Мисс Тервиллигер откашлялась:

– Прошу прощения, что прерываю, но до какого времени вы сегодня открыты?

– До пяти, – ответил дежурный, все еще косо смотря на меня из-за того, что я не оказала должного уважения Рапторботу.

– Спасибо, - сказала она, – думаю, мы увидели все, что хотели. Было приятно посетить вас. Сидни, Эдди, нам пора идти.

 Ломая голову над ее действиями, мы вышли вслед за нею, но не разговаривали, пока не сели в машину.

– Что происходит? – спросила я.

– Мы должны вернуться сюда вечером, после закрытия музея и разобраться с этим роботом, – она говорила чопорно и прилично, как будто это не она планировала проникновение со взломом. – Полагаю, нет смысла слоняться поблизости, чтобы нас запомнили еще больше.

– Наверное, сегодня мы были единственными посетителями, – отметила я, – это делает нас незабываемыми, это и то, что кое-кто действительно смотрел и любит фильм «Неистовый Рапторбот».

– Эй, – предупредил Эдди, – не суди, пока не посмотрела его.

Мы пошли в центр Питтсбурга и сняли номер в отеле, так как по-видимому нам придется остаться тут на ночь. Поблизости располагалось много ресторанов, и мы нашли хорошее место для ужина, где почти могли притвориться, что жили обычной жизнью. Эдди до сих пор был обеспокоен. Он предложил мне прогуляться после ужина, и на мгновение я поддалась соблазну. Историческая часть города выглядела интересной, и мне хотелось ее исследовать, и стоял прекрасный летний вечер, теплый и свежий. Но потом я представила, как меня ловят алхимики, снова сажают под замок и подвергают пыткам. Стало тесно в груди, и я покачала головой.

– Я просто подожду в номере, пока не придется возвращаться в музей.

– Они не знают, что ты здесь, – тихо сказал Эдди, осторожно глядя на меня, – и я в любом случае не подпустил бы к тебе никого из них.

Я отрицательно помотала головой:

– Лучше не рисковать.

Когда на улице стемнело, мы поехали обратно в музей, припарковались в нескольких кварталах от отеля и решили пройти остальную часть пути пешком. На всех окнах и дверях были металлические решетки, и знак предупреждал, что на двери стоит электронная сигнализация.

– Не похоже, что сигнализация сработает, если открыть окна, – сказал Эдди после внимательного осмотра. – На самом деле, одно из них до сих пор открыто за металлической решеткой, наверное, для проветривания.

Даже при том, что уже была ночь, летняя жара и влажность все еще ощущались достаточно сильно.

– Внутри нет камер, и, насколько я могу видеть, снаружи тоже, – добавила мисс Тервиллигер.

– Думаю, они потратили весь свой бюджет на Рапторбота, – сказала я, – хотя он не то чтобы привлекает посетителей.

Краткий миг легкомыслия Эдди тут же прошел, и он никак не отреагировал на мою шутку. Вместо этого он осмотрел металлическую решетку на открытом окне, со стальным выражением на лице.

– Если я достаточно постараюсь, я могу сломать этот замок.

– Нет нужды использовать твою силу, – сказала мисс Тервиллигер, – я уверена, у меня есть заклинание, чтобы открыть его.

– И нет нужды использовать вашу магию, – произнесла я, делая шаг вперед. Из глубины моей большой сумки я вытащила маленький пузырек. Время, проведенное мной взаперти при Дворе, не было потрачено впустую. Благодаря нашему подозрительному другу с сомнительными моральными принципами, Эйбу, я могла получить некоторые самые распространенные химические соединения алхимиков. Я потратила свое время в заточении, создавая запас разных полезных вещей, в том числе этой, которая довольно легко могла растворить металл.

Металлическая решетка была похожа на калитку, она начиналась на одной стороне окна и заканчивалась замком на другой стороне. На самом деле, Эдди было бы довольно сложно сломать его, но несколько капель раствора на защелке, и она растворилась, открывая доступ к замку. Мы открыли окно. Теперь от музея нас отделяла только москитная сетка. Эдди достал перочинный нож и быстро разрезал сетку. Я вздрогнула.

– Я плохо себя чувствую, – призналась я, – это место и так не очень хорошее, а теперь мы портим их имущество.

– Это для перестраховки, – сказала мисс Тервиллигер, – кроме того, если это поможет нам найти Джилл, я уверена, ваша королева сможет сделать анонимное пожертвование для этого места.

Эдди помог нам подняться и пролезть через окно, а затем ловко залез сам. Внутри галереи было тихо и пусто, так же, как и во время рабочих часов. Тусклый свет от знаков «Выход» а так же освещение от фонарей снаружи давали достаточно света, чтобы мы могли видеть, после того, как глаза немного привыкли к темноте. Мы сразу пошли к Рапторботу, и на этот раз я позволила мисс Тервиллигер использовать открывающее заклинание на стеклянной двери. После того, как она закончила, на мгновение я вдруг подумала, что там могло бы быть какое-то заклинание, которое снова адресовалось мне. Потом мы услышали щелчок и дверь распахнулась. Внутри витрины Рапторбот верхней частью корпуса опирался на большой стенд с дверью и внутренним отсеком.

– Не заперто, – сказала я, открывая маленькую дверь.

– Сидни, подожди… – начала Мисс Тервиллигер, но было слишком поздно. Я замерла, ожидая взрыва или что-то в этом роде. Прошло нескольких напряженных секунд, но ничего не произошло. Я облегченно выдохнула.

– Извините, я не подумала.

Она задумчиво кивнула.

– Я до сих пор чувствую, что здесь есть какая-то магия.

– Может быть, это объект внутри, – сказала я. Я не могла понять, какие вещи находятся во внутреннем отделении, и просунула руку в темное пространство, почти ожидая, что меня ужалит скорпион. Вместо этого я наткнулась на большой конверт. Я медленно вытащила его. На нем было написано мое имя.

– Тот же почерк, – заметил Эдди.

Я кивнула, соглашаясь.

– Да, жаль, что мы не можем просто проследить… Вы слышите?

Судя по лицу Эдди, его более острый слух уже уловил звук. Мисс Тервиллигер услышала немного позже.

– Как будто жужжит… – она посмотрела на металлическое лицо Рапторбота, – изнутри.

Жужжание становилось все громче и громче, и Эдди поспешил вперед, чтобы встать между нами и витриной.

– Назад! – крикнул он в ту же секунду, как рот Рапторбота открылся, и оттуда вылетело несколько десятков светящихся объектов. Они неслись на нас с невероятной силой, и я неловко упала на спину. Я подняла руки, чтобы отогнать светящийся рой, но некоторые из них все еще задевали мое лицо, проносясь мимо. Я закричала, почувствовав, будто на моем лице образовалось миллион порезов от бумаги.

– Что это такое? – удалось воскликнуть мне.

– Фотианы, – прокричала в ответ мисс Тервиллигер. Она тоже упала на поли закрывала лицо от светящегося роя.

– Фоти-что? – спросил Эдди.

– Они похожи на Хоппера, но гораздо менее дружелюбны, – она осторожно убрала руки от лица, чтобы видеть их. – Считайте, что это светлячки-мутанты.

Эдди, всегда готовый импровизировать, схватил приветственную табличку робота, стоящего на входе. Орудуя ей, как бейсбольной битой, он качнул ею в сторону фотианов, приблизившихся к нему. Они как будто предугадали его действия, и разделились на две части, так, что его «бита» ударила в основном по воздуху. Только пара фотианов оказались слишком медленными. Они распались на искры и испарились. Это обнадежило, но их все еще было слишком много. Все стало сложнее, когда они разделились на три части и напали на каждого из нас.

Я только встала на ноги, когда увидела направляющийся на меня рой в форме стрелы. Я рванула через всю комнату и как раз вовремя успела нырнуть под конвейерную ленту.

– Как лучше всего избавиться от них? – крикнула я мисс Тервиллигер. – Огнем?

На другом конце комнаты я увидела лицо Эдди, все еще сражающегося приветственной табличкой, но скорость и маневренность фотианов не давала ему достигнуть значительных успехов.

– Я не хочу сжечь это место, – ответила она, пытаясь увернуться от роя. Они схватили ее за руку, оставляя слезы на ее рукаве и маленькие кровавые порезы на коже под ним. Отдалившись от них на некоторое расстояние, она подняла руки и произнесла латинское заклинание, которое я никогда раньше не слышала. Сотни маленьких сверкающих кристаллов появились перед ней, и она запустила ими в фотианов. Кристаллы превратили «светлячков-мутантов» в искры, вскоре исчезнувшие.

Рой, преследующий меня, кружил низко, пытаясь залететь ко мне под стол. Я отмахнулась от них, получив при этом новые порезы, и произнесла заклинание мисс Тервиллигер. Оно было очень похоже на заклинание огненного шара, только с несколькими различиями. Брошенные с достаточной силой, кусочки льда могли послужить маленькими бритвами.

Я поспешила вылезти из-под стола и попытаться оставить между мной и роем некоторое пространство. Я слышала, как позади меня мисс Тервиллигер повторяла заклинание. Надеясь, что я запомнила слова, я попыталась сделать то же самое, используя те же движения и жесты как для огненного заклинания. Сила прошла сквозь меня, и кристаллы льда появились по моей команде. Мои кристаллы были не так хороши, как у мисс Тервиллигер. Хотя структура заклинания была похожа на заклинание огненного шара, оно все же отличалось и требовало практики. Я вывела из строя только нескольких фотианов, но вторая и третья попытки принесли больше успеха. Всякий раз, когда я останавливалась, чтобы повторить заклинание, они, не теряя времени, нападали на меня, причиняя еще больше раздражения и боли. Я повторяла заклинание снова и снова, постепенно уменьшая их число.

Я потеряла счет времени, пока не увидела второй образовывающийся рой ледяных кристаллов, значительно превышающий количество фотианов. Краем глаза я увидела мисс Тервиллигер, размахивающую руками. Мгновение спустя я увидела Эдди, который значительно продвинулся вперед, по-прежнему сражаясь с помощью приветственной таблички. Они оба победили своих противников. Остался только мой, и в течение нескольких минут мои друзья помогли мне покончить с ним.

Без жужжания комната вдруг погрузилась в зловещую тишину. Мы все стояли неподвижно, наши грудные клетки высоко вздымались и опускались, пока мы искали в темной комнате признаки опасности. Лица Эдди и мисс Тервиллигер были в порезах и царапинах в тех местах, где их коснулись фотианы. Судя по жжению на моей коже, я предположила, что выгляжу так же. Мы были живы, и, казалось, сейчас угроза была нейтрализована.

 – Где конверт? – наконец спросил Эдди.

 Я поспешила туда, где бросила его, вернулась к Рапторботу, наблюдавшему за нашим боем с высоты. Кристаллы льда таяли в лужи на полу, и намочили угол конверта. В остальном он не был поврежден. Я принесла его к моим друзьям и обратилась к мисс Тервиллигер перед тем, как открыть его.

– Вы что-нибудь чувствуете? – спросила я.

– Если здесь и есть заклинание, оно очень хорошо скрыто, – она протянула ладонь и создала небольшое пламя. – В случае чего я буду готова.

Конверт был тяжелым и громоздким, так что я не удивилась, когда обнаружила внутри кирпич, хотя я и не имела понятия, с какой целью его туда положили. Казалось, он был сделан из песчаника. Я посмотрела на своих товарищей, но они выглядели столь же озадаченными, как и я. Я открыла конверт и вытащила карту Миссури Озаркс.

– Я действительно не ожидала этого, – заметила я, осматривая конверт в поисках другого письма или подсказок. Ничего.

Лицо Эдди наполнилось злостью, пропитанной тем же, что чувствовала и я – разочарованием. Я не знала, что мы здесь обнаружим, но маленькая часть меня надеялась, что произойдет чудо, и мы найдем здесь Джилл. Вместо этого мы получили множество порезов и еще более загадочные подсказки. Я потрясла конверт. Он был пуст.

– Что же это может означать? – размышляла мисс Тервиллигер, забирая у меня карту.

– Это значит, что кто-то играет с нами, – прорычал Эдди. Он вытер ладонью пот со лба, размазывая кровь. – Возможно, Джилл даже не имеет к этому отношения, а кто-то просто заставляет нас думать, что она у них.

Я всмотрелась в конверт, и мое сердце остановилось, когда я поняла, что он все-таки не пуст.

– Боюсь, что нет, – я полезла внутрь и вытащила последний элемент конверта. Даже при плохом освещении не могло быть ошибки: длинный вьющийся светло-каштановый локон. И не было никаких сомнений, кому он принадлежит. – Кто бы это ни сделал, Джилл определенно у них.

ГЛАВА 5

                                                         АДРИАН

Мне потребовался весь мой сомнительный самоконтроль, чтобы постоянно не звонить и не писать Сидни, спрашивая о новостях. Я не мог представить, насколько ее отсутствие ударит по мне. Дело было даже не в том, что я просто скучал по ней – хотя, конечно, это было частью всего. Я так привык просыпаться с ней каждое утро, быть с ней рядом во время еды и других бытовых занятий. Теперь я не просто пытался скоротать время без нее; мне приходилось постоянно убеждать себя, что она не в лапах алхимиков.

– Я не должен был отпускать ее одну, – сказал я маме на следующий день.

Она оторвалась от вышивания крестиком. Этим хобби она занялась, чтобы скоротать время, и это было лишь немногим менее удивительно, чем все, что в последнее время происходило в наших жизнях.

– Дорогой, ты слишком много беспокоишься. Если и есть что-то, что я могу сказать о своей человеческой невестке, так это то, что она потрясающе находчива.

Я перестал мерить шагами комнату.

– Ты действительно так думаешь?

На губах мамы заиграла кривая улыбка.

– Ты удивлен, что я говорю нечто хорошее о ней?

– Немного, да, – признался я. Мама никогда открыто не противилась моим отношениям с Сидни. Вообще-то, у нее даже не было такого шанса. Я просто заявился ко Двору в компании невесты, и никто не был способен разлучить тех, кого свел вместе штат Невада. Моя мама точно не приняла нас с распростертыми объятиями, но при этом она осталась с нами, тогда как остальные – включая моего собственного отца – отвернулись от нас. На самом деле, я думал, что мама не одобряла нас, а просто извлекала максимальную пользу из очень плохого положения.

– Я бы солгала, если бы сказала, что когда-либо, хоть в какой-то момент жизни, хотела, чтобы ты женился на человеке, – сказала она после нескольких мгновений раздумий. – Однако я знаю, что твой жизненный путь не из легких. Он никогда таким не был. Он никогда таким не будет. Я осознала это еще тогда, когда ты был ребенком. И я знала, что с кем бы ты ни сошелся в жизни, это будет кто-то особенный, кто-то, способный противостоять всем твоим недостаткам. Эта девочка? Сидни? Она как раз такая. Я поняла это за последний месяц. И меня больше устраивает, что у тебя есть достойная супруга-человек, чем если бы у тебя была жена-моройка, не способная помочь тебе справиться с твоим бременем.

У меня практически отвалилась челюсть.

– Мам, думаю, это самая сентиментальная вещь, которую я когда-либо слышал от тебя.

– Тише, – сказала она. – И перестань беспокоиться. Она компетентна и талантлива. И она не одна. С ней страж и та странная человеческая женщина.

Мне удалось выдавить слабую улыбку, но я не смог сказать маме, что Сидни, независимо от того, насколько она компетентна и талантлива, оказалась неспособна ускользнуть от алхимиков ранее. На самом деле, когда ее схватили, Эдди был с ней. Как и всегда, он был смертоносен и свиреп… но этого оказалось недостаточно.

Стук в дверь избавил меня от дальнейших размышлений, но зато принес с собой целый ряд новых проблем. Я пообещал Нине, что мы отправимся на поиски Олив позже, но до этого было еще несколько часов. Соня заверила меня, что успокоительное, которое она дала Нине, чтобы помочь заснуть, будет действовать какое-то время, но, быть может, его действие закончилось, и сейчас за дверью я обнаружу Нину с безумными глазами, требующую немедленно отправиться в магический сон на поиски Олив.

Но вместо этого, открыв дверь, я обнаружил Розу. Я не был уверен, чувствовать ли мне облегчение или держать ухо востро.

– Привет, – сказал я. – Как дела?

Сейчас она точно не была при исполнении обязанностей, одетая в джинсы и футболку вместо черно-белой формы стражей, которую они носили на службе. Она тряхнула гривой темно-каштановых волос и ухмыльнулась.

 – Слышала, как вы оказались тут взаперти, и вот я решила проведать вас, ребята.

Я постарался не вздрогнуть от слов «вас, ребята».

– Я думал, вы с Дмитрием далеко отсюда, ищете Джилл, – сказал я, надеясь отвлечь ее от «нас».

При моих словах ее энтузиазм несколько померк.

– Мы искали… но особенно не преуспели. И Лисса вызвала нас обратно, чтобы мы присмотрели за несколькими членами королевских семей, которые всегда были против нее, на случай, если это они похитили Джилл.

А вот это были новости.

– Думаешь, в этом есть хоть доля правды?

– Скорее всего, нет, – ответила Роза. – И Лисса тоже знает, что это маловероятно. Но она хочет проверить любую зацепку.

Я отступил назад.

– Ладно, не хочу отвлекать тебя от этого…

Ее ухмылка вернулась.

– Ты и не отвлекаешь. Мы сегодня уже провели несколько часов за работой, и не можем ничего делать до завтра, пока один из подозреваемых лордов не вернется. Так что сейчас мы займемся чем-то более продуктивным. Бери Сидни, и я покажу вам.

– Она, эм, сейчас спит, – соврал я.

– Спит? Сейчас же середина дня.

– Нашего дня, – поправил я. – Она все еще на человеческом расписании.

Ясное дело, Роза выглядела смущенной.

– Правда? Когда я прошлый раз была тут, я думала, что она неплохо адаптировалась.

– Она скучает по солнцу, – объяснил я.

– А она вообще выходит отсюда?

– Ну, нет… но тут дело принципа. Это человеческие штучки.

Судя по все более озадачивающемуся лицу Розы, у меня не слишком хорошо выходило прикрывать нас, поэтому я решил немного сократить свои промахи.

– Слушай, почему бы тебе не показать мне то, что хотела, а для Сидни я просто оставлю записку? – Я понял, что это лучше, чем вполне вероятное предложение Розы подождать, пока Сидни проснется.

– Конечно, – сказала Роза. – Мы можем прогуляться с ней в другой раз.

– После тебя, – я жестом указал ей выход в коридор.

– А тебе не надо оставить записку? – многозначительно спросила она.

– А, да. Погоди, – я шагнул внутрь и оставил Розу в холле. Постояв за дверью с полминуты, я снова открыл дверь и присоединился к ней. – Готово.

Роза повела меня в ту часть Двора, которая в основном была отведена для стражей. Это было недалеко от их штаб-квартиры и от некоторых из их домов. Что более важно, здесь же они и тренировались, и прямо сейчас она вела меня к одной из их тренировочных площадок. Вот только обнаружили мы там вовсе не группу дампиров. Это была группа мороев-воинов.

– Будь я проклят, – сказал я. И это был комплимент.

Давным-давно, когда люди и морои спокойно вступали в брак, морои тоже многое делали для своей защиты. Они использовали магию стихий как оружие и сами сражались со стригоями. Со временем дампиры взяли на себя все обязанности по защите, и использование магии для чего-то кроме дешевых фокусов превратилось в табу для мороев. Среди многих предлагаемых в моройской политике изменений часто обсуждался вопрос самообороны с помощью магии. И сейчас я видел воплощение этого предложения в жизнь.

Сейчас здесь было около двух дюжин мороев, разбитых на четыре группы, у каждой из которых был свой цвет одежды. Они делали упражнения, которые могли бы быть взяты прямиком из школы Малахии Вольфе: упражнения по защите и элементы рукопашного боя. Пара стражей давали им советы, и одного из них я мгновенно узнал, даже несмотря на то, что он стоял ко мне спиной – благодаря его росту и коричневому кожаному пыльнику. Дмитрий Беликов подошел ко мне, протягивая руку в знак приветствия.

– Адриан, – тепло сказал он. – У нас пока нет группы специалистов по духу. Хотел бы возглавить такую? Найдешь других желающих?

Первой, кто пришел мне на ум, была Нина, которая уже потенциально теряет рассудок из-за использования духа. Мысль о вовлечении ее в боевые тренировки только приводила в замешательство.

«Наконец и для тебя нашлась роль лидера», – заметила тетя Татьяна.

Я покачал головой.

– Спасибо, но нет, спасибо. У меня и так уже полно забот.

– А где Сидни? – спросил он. – Я думал, она хотела бы увидеть это.

– Она спит, – с готовностью ответила Роза.

Видя удивление Дмитрия, я объяснил:

– Она на человеческом расписании. Но ты прав, она бы хотела увидеть это. В другой раз.

– В другой раз, – согласился Дмитрий. – Смотри, они готовы начать.

– Начать что? – спросил я.

Страж, которого я не знаю, только что закончил подготовку тренировочных манекенов на одном крае площадки. Он подозвал все группы, и я с изумлением увидел, как каждая из них продемонстрировала, насколько смертоносными могут быть стихии. Пользователи воды посылали в манекены мощные струи воды, сбивая их одним ударом. Пользователи земли вызывали землетрясения, а также пускали в ход камни и грязь как оружие. Пользователи воздуха призывали сильные порывы ветра, которые бы точно нокаутировали живого противника. Некоторые из них даже могли использовать воздух, чтобы поднимать предметы и использовать их как оружие. И пользователи огня – что ж, их разрушительные способности были очевидны – одного из манекенов полностью охватил огонь.

– Пожалуйста, только демонстрация, – устало крикнул страж. – Нам не нужно стирать с лица земли запасы тренировочных манекенов.

– Прости! – послышался веселый голос, который я тут же узнал. Кристиан Озера стоял среди одетых в красное пользователей огня. Он погасил пламя одним взглядом.

После индивидуальной демонстрации стихийных сил, воины показали нам, как они могут использовать силы стихий вместе. Пользователи воздуха заморозили воду, которую создали пользователи воды. Пользователи земли заключили манекены в земляные ловушки, позволяя пользователям огня тут же наброситься на них. (Кристиан вновь перестарался с интенсивностью созданного им пламени. Он попросту уничтожил манекен. «Извините» повторил он так, что стало ясно, что ему совершенно не жаль).

Все закончилось демонстрацией приемов рукопашного боя, которые они практиковали, когда я пришел сюда. Морои не были так же сильны, как дампиры, но было ясно, что эта группа тренировалась очень упорно. Я бы не хотел столкнуться с любым из них в бою. Они показывали такие приемы, что любой страж был бы горд их освоить, и даже показали, как действовать в элементарных атаках. В общем, это была потрясающая демонстрация.

– Ну, что? – спросил Кристиан позже. Он подошел к нам сразу после окончания демонстрации. – Думаешь, мы сможем победить их?

Миниатюрная блондинка в синем одеянии шла следом за ним, и я был рад, хоть и не удивлен, что Мия Ринальди стала лидером среди пользователей воды.

– Это было безупречно, – согласилась она. – Нет никакого шанса, что они не утвердят программу сейчас.

– О чем ты говоришь? – спросил я.

– Это был всего лишь разогрев, – пояснил Кристиан. – И это не игра слов. Мы собираемся показать это на совете мороев в надежде, что они утвердят программу, и мы сможем внедрить ее во все моройские школы, чтобы набирать и обучать больше людей для дела.

Мия сверкнула своими голубыми глазами.

– Мы также хотим получить разрешение на частые вечеринки, на которых мы могли бы охотиться на стригоев.

– Ну, у вас есть мой голос, – честно признался я. – Выглядит так, будто вы можете вывести стражей из дела.

– Давайте не будем увлекаться, – поддразнила нас Роза. – Но ты прав, они проделали большую работу. Теперь нам остается лишь уговорить Совет дать согласие. Лисса уже за нас.

– Конечно, она за нас, – сказал я. – Это потому что она молода и прогрессивна. Но другие… Они могут начать сопротивляться переменам. Даже с такой впечатляющей демонстрацией сил, как эта.

Роза согласно кивнула, отлично понимая, что даже морои с самыми благими намерениями привязаны к традициям.

– Я надеялась, что Сидни предоставит нам некоторые логические аргументы, которые мы сможем использовать, чтобы защититься.

Я усмехнулся в ответ на эти слова:

– Я уверен, что она бы предоставила.

– Кстати, где Сидни? – спросил Кристиан.

– Она спит, – в унисон сказали мы с Розой.

Как бы ни была увлекательна демонстрация сил мороев, больше всего я боялся адресованных мне вопросов о Сидни. Это и короткий взгляд, брошенный на мои часы, напомнило мне, что скоро мне нужно будет отправиться в сон с Ниной.

– Мне нужно возвращаться, – сказал я. – Спасибо, что позволили мне увидеть это.

– Были рады, – сказала Роза, кивнув в сторону центральной площади двора. – Узнай, когда для Сидни будет хороший день, и мы устроим это снова, в более подходящее человеку время.

Я стиснул зубы, потому что ненавидел ложь.

– Я поговорю с ней и вернусь к вам.

Роза проводила меня, и, по-видимому, ей показалось странным, что я не пригласил ее зайти в комнату. Я сослался на то, что Сидни чутко спит, и Роза, казалось, поверила мне.

Когда она наконец ушла, я понял, что из-за волнения от демонстрации и все большего закручивания лжи, я стал беспокойным и тревожным. И это создало для меня некоторые трудности, когда я забрался в постель. К тому же, для меня это был самый разгар вампирского дня, но Нина сказала, что Олив живет по человеческому расписанию, поэтому она, должно быть, сейчас спала.

Когда спустя тридцать минутя все еще ворочался в постели, Нина прислала мне сообщение, что она не может найти меня.

«Проблемы со сном», – написал я в ответ.

«У меня есть немного снотворного от Сони. Если тебе нужно, приходи, – шутливо ответила она. – Буду счастлива поделиться».

Я улыбнулся, задумавшись на мгновение о той легкой дружбе, которая была раньше у нас с Ниной.

«Нет, спасибо. Просто дай мне немного времени».

В конце концов, мне удалось расслабиться и заставить себя заснуть. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как пользователь духа втаскивал меня в свой сон. Обычно, я создавал сны, декорации для них и приглашал других присоединиться с помощью сил духа. Мое окружение материализовалось вокруг меня, и я оказался прямо перед милым белым домом. Помимо этого я видел забор, ограждающий пастбище, где лениво паслись лошади. Все вокруг было окрашено в фиолетовые и оранжевые цвета закатного солнца. Птицы пели свои вечерние песни, и теплый ветер легко касался моей кожи.

– Это дом моего папы в Висконсине, – объяснил голос за моей спиной.

Я обернулся и увидел Нину, которая шла ко мне через высокую траву, растущую перед ее домом. Она выглядела в миллионы раз лучше, чем когда я видел ее в последний раз. Ее кудрявые волосы были собраны в свободный пучок, и сарафан цвета лаванды облегал ее стройную фигуру. Я надеялся, что это отражение того, что было в реальном мире, а не обычная иллюзия во сне.

– Здесь замечательно, – честно признался я. – В таких местах дети мечтают вырасти.

Она улыбнулась в ответ на мои слова.

– Мы могли приезжать сюда только на каникулы. У нашей семьи были друзья, не особо значительные члены королевской семьи, и они ездили с нами вместе со своими стражами. Иначе здесь было слишком опасно. Это довольно далекое место… но ты никогда не узнаешь.

Она не закончила свою мысль. Нина и Олив были сводными сестрами с общим отцом-мороем. Из-за того, что он не был членом королевской семьи, у него никогда не было защиты стражей, поэтому Олив стала защищать его сама. И ее обратили в стригоя во время одной из атак. С помощью духа Нина смогла вернуть ее. Это было редким знаком отличия, которым Олив поделилась лишь с некоторыми… с Дмитрием и Соней, если быть точным.

– Мы должны привести Олив сюда? – спросил я, желая отвлечь Нину от неприятных тем о ее прошлом. В ответ на мой вопрос она нахмурилась сильнее:

– Это не так просто… Ты увидишь. Я имею в виду, может быть, это будет по-другому, когда ты здесь. Я надеюсь на это.

Я все еще не до конца понимал, в чем заключается проблема, но решил подождать и увидеть своими глазами, что произойдет.

В действительности, если Олив спала, то это должно было быть проще простого. Нина должна была быть в состоянии с помощью духа привести Олив к этому загородному дому так же просто, как привела меня. Нина продолжала хмуриться, глядя на пасущихся лошадей, и я почувствовал, как магия духа поднимается в ней, пока она попыталась установить контакт со своей сестрой. Пока все было хорошо.

Спустя несколько мгновений, полупрозрачный силуэт начал материализоваться рядом с нами. Я узнал обычную для Олив позу, ее темные волосы и медную кожу. Вокруг нее вздымался плащ, скрывая ее тело, которое, как я знал, было более мускулистым, чем у ее сестры. Глаза Олив широко распахнулись, когда она осознала, что произошло.

– Нет, Нина. Пожалуйста. Только не снова.

Как правило, в этот момент Олив должна была полностью укрепиться и твердо стоять рядом с нами. Однако вместо этого, деревенский пейзаж начал исчезать вдали, становясь все более и более иллюзорным. Я резко перевел взгляд на Нину:

– Что ты делаешь?

Она вздохнула:

– Я ничего не делаю. Это то, о чем я пыталась сказать тебе.

Красивый зеленый пейзаж исчез, уступив местности черных и пепельных оттенков, усеянной камнями. Зазубренные скалы выросли прямо перед нами, устремившись в застланное грозовыми тучами небо. Иногда сверкали молнии, будто танцуя между ними.

И здесь не было никаких признаков присутствия Олив.

– Где мы? – воскликнул я, изумившись. – Похоже на декорации к постапокалиптическому фильму...

На лице Нины не было ни тени улыбки.

– Это Гавайи.

Я огляделся вокруг.

– Не хочу спорить, вот только при слове «Гавайи» мне представляются пляжи, пальмы и девушки в бикини.

Нина взглянула на свои ноги, и ее босоножки тотчас же превратились в кроссовки. Она начала подниматься по склону.

– Это вулкан. Мы забирались сюда в детстве, когда приезжали на каникулы.

– Интересное место, – хмыкнул я, с величайшей осторожностью следуя за Ниной. – Но зачем ты перенесла нас сюда? На ферме было неплохо.

– Я нас не переносила, – пробормотала она, явно растерянная. – Это сделала Олив.

– Олив не владеет Духом, – возразил я. – Максимум, на что она способна – изменить одежду; такое ей не по зубам.

– Каким-то образом, она отняла у меня возможность управлять снами. Теперь она все время выкидывает такие фокусы. Я, конечно, могу делать что-то незначительное, вроде этого, – она указала на свои кроссовки, – но вытащить нас отсюда или заставить Олив показаться мне не под силу.

– Так где же она?

– Прячется, – Нина огляделась и махнула рукой в сторону расщелины на склоне. – Скорее всего, там. Это не часть настоящего вулкана, что я видела раньше. Скорее всего, она создала эту пещеру.

Я с трудом добрался до расщелины следом за Ниной. От сказанного ей голова шла кругом. То, что я сейчас услышал, было попросту невозможно. Олив не могла иметь власти над снами, только если Нина не наделила ее этой способностью.

– Но как? – спросил я. – Как она это делает? Ты думаешь, что воскрешение из стригоев дало ей эти силы? Ей передалась часть магии Духа, которая ее спасла?

Нина покачала головой.

– Нет, не думаю. Мне вообще не кажется, что она использует Дух. Похоже, что она изменяет реальность... силой воли, или чем-то вроде того.

Я тщетно пытался это осознать, пока мы переводили дыхание, стоя у входа в пещеру.

– И что теперь?

– Что теперь? – переспросила Нина. – Скорее всего, она прячется от нас там. Но если это место сродни всем тем, в которые она приводила меня раньше, мы не сможем просто войти и...

Рычание, раздавшееся из глубин пещеры, заглушило ее слова. Я инстинктивно сделала пару осторожных шагов назад.

– Что, черт возьми, это было?

Нина выглядела скорее уставшей, чем испуганной.

– Понятия не имею. Наверное, что-то жуткое, призванное нас отпугнуть.

Словно в подтверждение ее словам из тьмы выбралось человекоподобное существо, чье тело составляли черные валуны, а глаза полыхали алым. Оно было на голову меня выше и как минимум в два раза шире в плечах. Создание шагнуло к нам, ударило себя в грудь и издало еще один устрашающий рык.

– Ты это раньше видела? – вскричал я.

– Не совсем это, – отозвалась Нина, – в прошлый раз она наслала на меня стаю летучих мышей, а еще раньше – кого-то вроде оборотня.

– Но это же твой сон, – я пытался ее образумить, шаг за шагом отступая от вулканного чудовища (никак иначе это существо я назвать не мог), – прогони его!

– Я не могу. Не силой моего разума, по крайней мере. Придется избавляться по старинке, – я почувствовал, как Нина вызвала магию духа, и мгновение спустя в ее руках появилась огромная дубина. Не мешкая ни секунды, она подалась вперед, обрушив оружие на монстра, и дух, усилившись, окрепнув, всколыхнулся внутри нее. Она и атаковала-то скорее своей магией, чем дубинкой. Тварь зарычала от боли, и трещины побежали по ее телу в месте удара.

– Ты обещал помочь! – закричала Нина, явно взбешенная.

Да, я обещал, но такое мне даже в кошмарных снах присниться не могло. Прежде чем ввязаться в безумную борьбу, я собрал всю свою силу, пытаясь перенести нас в более приятное место, но почувствовал упорное сопротивление и понял наконец, что Нина имела в виду. Этот сон охранял не дух, а, скорее, намеренное волевое усилие – именно так она и говорила.

Поняв, что мне не по силам изменить этот кошмарный сон, я решил действовать в точности как Нина: использовав лишь малую часть своей магии, вооружился такой же дубиной. Насилие мне претило, и когда я атаковал монстра, который стараниями моей спутницы уже был изрядно помят, то несколько раз напомнил себе, что перед нами не живое существо, а всего лишь творение чьего-то разума. С размаху ударив в каменное тело чудовища, я едва не упал назад – настолько сильна была отдача; кости и зубы неприятно заныли… а вот твари, кажется, все было ни по чем. Нина бросила на меня недовольный взгляд.

– Используй дух, когда бьешь, – раздраженно объяснила она. – Давай же! Нам иначе не пробиться.

Она определенно делала это не впервые. Буквально полыхая магией, она напоминала факел духа, что горел рядом со мной, и то количество сил, что она вложила в борьбу, поразило меня. Конечно, оно не сравнилось бы с тем, что требуется для оживления мертвого или возвращения стригоя, но постоянное обращений к столь могущественной магии не могло не иметь серьезных последствий. Нехотя, я сосредоточил свои силы – в разы меньше, чем использовала Нина – и бросил их в монстра в момент очередной атаки. На этот раз мне удалось пустить трещину по его телу – и не более.

– Сильнее, сильнее! – закричала Нина.

– В этом нет необходимости, – отозвался я. – Мы раним его, даже не растрачивая столько сил. Просто придется сражаться немного дольше!

– Времени нет!

Я не понял, что она имеет в виду, но тут чудовище, на которое наши совместные усилия, казалось, подействовали, рухнуло и рассыпалось в пыль у наших ног. Нина бросилась в пещеру. Едва монстр был повержен, она, казалось, вернула себе контроль над сном. Пейзаж вокруг нас изменился, мы внезапно оказались в белом коттедже в Висконсине. Краем глаза я заметил силуэт Олив в темном углу гостиной: ее тело вновь окружала клубящаяся дымка.

– Олив! – отчаянно закричала Нина. – Где ты? Покажись мне! – вокруг нее заклубилась аура новой силы, и комната начала мерцать. Я с трудом понял, что она делает, – и был ошеломлен. Нина пыталась заставить сон показать то место, где скрывалась Олив. Я даже представить себе не мог, что такое возможно.

Но силуэт Олив медленно таял на наших глазах.

– Прости меня, Нина. Пожалуйста, перестань меня искать, я прошу тебя. Так будет лучше для всех.

– Олив!

Но было слишком поздно. Олив исчезла, и мерцание прекратилось. Комната замерла, превратившись в самую обычную гостиную, какую можно встретить почти в каждом летнем домике, – без единого следа Олив. Побежденная, Нина рухнула на плетеный стул, не в силах сдержать слез.

– Она разбудила себя. Так происходит всякий раз, когда я пытаюсь к ней прорваться. Она заставляет меня с чем-то драться, и это не дает мне возможности управлять сном так, чтобы он показал мне ее укрытие. Но когда я побеждаю и нахожу ее, ей удается заставить себя проснуться и сбежать из сна… и от меня, – она бросила на меня обвинительный взгляд. – Если бы мы справились с той тварью быстрее, ей не хватило бы времени на пробуждение! Ты должен был использовать больше магии!

В мире сновидений Нина выглядела расстроенной, но на удивление нормальной, даже психически здоровой. Но, тем не менее, я не мог забыть, как разительно она отличалась в реальном мире от своего альтер-эго.

– Не думаю, что это хорошая идея, – медленно произнес я. – Пойми, использование духа в таком объеме разрушительно, и чем чаще ты будешь к нему обращаться, тем серьезнее будут последствия.

– Если бы ты помог мне, действительно помог, этим разом все бы и закончилось. Мы прижали бы ее к стенке, и я смогла бы увидеть, где она скрывается.

– Возможно, так бы и вышло, – сказал я, садясь возле нее. – Где ты этому научилась? Я имею в виду, как ты можешь заставить сон показать чье-то местонахождение? – это умение стало бы бесценным при поисках Сидни.

Нина пожала плечами.

– Ты ведь можешь перенести в свой сон людей такими, какими видел их наяву, так? А я просто экспериментировала, и однажды мне удалось направить дух к ней так, чтобы он показал места вокруг нее.

– Не думаю, что все это можно описать словом «просто», – заметил я. – Нужно задействовать очень много сил. И я подумал... Не после этого ли она начала контролировать твои сны? Может быть, ты передала ей часть своих способностей?

Было заметно, что Нина даже не предполагала такой возможности.

– Я не знаю... Может, и передала... Но как еще я могу узнать, где она пропадает?

– Поговорить с ней не пробовала? – поинтересовался я.

Она с силой сцепила пальцы.

– Пробовала! Но она не видит меня! Это односторонняя связь. Что-то не так, и нам нужно понять, что именно. Мы должны попытаться снова. Хотя бы еще один раз...

– Постой, постой. Никакого следующего раза и быть не может, – оборвал ее я. – Ты себя истощаешь. Как долго ты это делаешь?

Ее взгляд стал отстраненным.

– Не помню точно. Несколько месяцев, или около того.

Я вздрогнул. Неудивительно, что она теряет рассудок.

– Не смей больше пользоваться духом.

Нина взглянула на меня, и в ее глазах была отчаянная мольба.

– Я должна пробовать. Должна, понимаешь? Ты можешь представить себе, какая это пытка – не знать, что происходит с самым дорогим тебе человеком?

«Джилл», – подумал я с болью. Наверное, она отразилась на моем лице, потому что Нина внезапно оживилась, точно почувствовав слабину.

– Помоги мне! Помоги, Адриан, и вместе мы с ней справимся. Я перестану так над собой издеваться каждый день. Я узнаю, что с ней стряслось. Прошу тебя, помоги.

Я вспомнил, как беспокоилась Соня за Нину, а потом как Сидни просила меня перестать заигрывать с духом. У нас и так все усложнилось, страшно было даже подумать о скандале, который она учинит, узнав об этих экспериментах. Я покачал головой:

– Нет. Я не стану в это ввязываться.

– Если мы станем действовать вместе, каждый из нас затратит меньше сил, – умоляюще произнесла Нина. – Помоги мне, пожалуйста. Я помогу тебе в ответ, если будет нужно. Помоги мне найти Олив, и я сделаю все, что ты попросишь.

Я вновь отрицательно покачал головой, не обращая внимания на шальную мысль, что жгла мой мозг.

– Нет, – повторил я больше для себя, – ни за что.

Она вскочила на ноги.

– Тебе ведь нужно что-то, так? Признайся!

Я поколебался, понимая, как опасно идти этим путем. Но ее предложение помощи заставило меня подумать о том, что я отчаянно желал сделать, – о воссоединении с Сидни.

– Мне нужно сбежать со Двора так, чтобы никто об этом не знал. И так, чтобы все были уверены в моем присутствии там. Мою мать это тоже касается.

– Без проблем, – отозвалась Нина. – Я сделаю это. Пара пустяков.

– Нина...

– Послушай, – с жаром произнесла она, – я могу вытащить тебя со Двора прямо сейчас, в эту самую секунду. Это совсем несложное заклятье. А потом приведу тебя в свой сон, и мы вместе отыщем Олив.

– Это очень мило с твоей стороны, – устало произнес я. – Но разве это поможет убедить людей, что я никуда не уезжал?

Озорная улыбка осветила ее лицо.

– Такое мне тоже по плечу. Только твоя мама должна позволить мне жить у вас. Я заставлю каждого, кто будет тебя искать, думать, что они тебя встречали; все служащие и кормильцы будут уверены, что видели, как ты приходишь и уходишь. Никто ничего не заподозрит. Пожалуйста, Адриан, – она сжала мою руку, – давай поможем друг другу.

Я вырвал у нее из рук свою ладонь, не желая признать, как захватила меня эта идея. Она предложила мне единственный реальный шанс встретиться с Сидни, и я желал этого так сильно, что почти позабыл о риске, связанном с использованием духа. Но разве я имел право толкать нас обоих к новым экспериментам с магией? Особенно Нину, она и так не в лучшей форме.

– Это слишком опасно, – попробовал убедить ее я.

– А мне все равно, – упрямо ответила она. – Я буду пытаться найти ее, с твоей помощью или без нее. Олив для меня – вся жизнь.

«А Сидни – вся моя жизнь», – подумал я, отчаянно пытаясь найти оправдание для этой безумной авантюры. Нина ведь говорила, что будет снова и снова пытаться найти Олив, так? И если я сейчас помогу ей завершить поиски, это ведь поможет ей ограничить использование духа? Весьма рационально... Наверное.

Я глубоко вздохнул и взглянул ей прямо в глаза.

– Если мы с тобой попытаемся сделать это снова... Основная часть силы буде в моих руках.

– Но мы оба должны...

– Мы оба будем бороться за Олив, – прервал ее я, – но сделаем это лишь однажды, без ежедневных попыток. Если я выложусь сверх моих возможностей один раз, мне это не слишком навредит. Ты будешь помогать, но совсем немного. Тебе нельзя истязать себя и дальше.

Она вновь коснулась моей руки своей, и ее лицо смягчилось.

– Ты все еще беспокоишься обо мне, да? Я знаю. Даже несмотря на то, что ты женат...

– Нина, – отрезал я, – не воображай себе невесть что. Я беспокоюсь о тебе, это так, но люблю я Сидни, и только ее. А если ты хочешь, чтобы мы вместе боролись за твою сестру, ты должна слушаться меня.

Ее глаза затуманились на несколько секунд, но потом она нехотя кивнула.

– Пусть будет по-твоему, – согласилась она, – и я помогу тебе. Честно.

– Я на тебя рассчитываю, – признался я, – а также на то, что ты сможешь провернуть все это, затратив как можно меньше магии духа.

Нина коротко кивнула, а потом ее лицо осветилось любопытством.

– Я постараюсь... Слушай, а ты не беспокоишься о своем состоянии после наших экспериментов?

Я помедлил. Если бы Сидни была здесь, она непременно заявила бы, что эта затея безумна, что я бездумно трачу свои возможности, рискуя причинить себе непоправимый вред. Но не существовало другого пути спасти Нину от безумия, особенно в том случае, если ее тревога насчет Олив – не просто плод бурной фантазии. И я не хотел упускать шанс выбраться в большой мир, помочь Сидни и Джилл. Мне оставалось лишь надеяться, что мои слова насчет безвредности разового выброса силы окажутся правдой. Я выдавил из себя улыбку.

– Не переживай, я пока не собираюсь сходить с ума, – сказал я Нине. – Я буду в порядке, уверен в этом.

«И я, – прошептала в моей голове тетя Татьяна, – я тоже уверена, что ты будешь в порядке».

ГЛАВА 6

                                                          СИДНИ

Мы понятия не имели, что означает этот кирпич. Мы не могли обнаружить на нем никаких чар и указаний на то, какова его роль в этой тайне. Единственное, что мы знали наверняка, это то, что нам нужно было добраться до Озаркса, или, по крайней мере, до Миссури. После того, как мисс Тервиллигер уладила свои дела в автосервисе и продлила аренду машины, она предложила отправиться в Сент-Луис и составить план нападения. В желудке мгновенно похолодело.

– Не туда, – быстро сказала я. – В Сент-Луисе находится база алхимиков. Не для того я прошла через все эти неприятности, чтобы так просто попасть обратно в их руки.

Брови Эдди взметнулись вверх.

– Может быть, это часть их плана? Что, если эта охота на мусор[3] – часть заговора алхимиков, чтобы заманить тебя, и вовсе не имеет ничего общего с Джилл?

Эта отрезвляющая мысль стала еще тревожнее, когда мисс Тервиллигер предложила:

– А что, если это все-таки имеет отношение к Джилл? Эта прядь волос определенно выглядит как ее. Неужели алхимики захватили Джилл, чтобы загнать тебя в ловушку?

На мгновение я поверила в правдоподобность этой идеи. Джилл похитили именно тогда, когда нам с Адрианом удалось сбежать и укрыться при Дворе. Алхимики – одни из немногих, кто знал о местоположении Джилл, поэтому им ничего не стоило послать кого-нибудь за ней. Я размышляла над этой возможностью, стараясь проанализировать ее с точки зрения логики алхимиков. Наконец, я покачала головой.

– Я так не думаю, – сказала я. – У них, вероятно, была возможность это провернуть, но не было никакой мотивации. Алхимики виновны во многом, но им не нужна война между мороями, которая может начаться в случае гибели коронованной принцессы, единственной, от чьей жизни зависит трон. К тому же, я не могу представить алхимиков, прибегающих к использованию человеческой магии, даже в попытке добраться до меня. Это идет вразрез со слишком многими их убеждениями.

Даже если это не была какая-то хитроумная ловушка алхимиков, я все равно не хотела бы столкнуться с кем-нибудь из них за ланчем в Сент-Луисе. Учитывая это, мы выбрали новый пункт назначения в нашем путешествии. Дорога до него заняла целый день на машине, и в итоге мы решили провести ночь в Джефферсон-Сити, штат Миссури, оставив Сент-Луис позади. Кроме того, он находился чуть в стороне от дороги на Озаркс, так что мы надеялись сбить со следа того, кто, возможно, ждал нас там. Конечно, мы до сих пор не знали, куда именно нам надо ехать. Озаркс состоял из очень обширных по площади земель, а наш кирпич так и не дал нам никаких более точных зацепок.

Мы были в дороге весь день и очень устали, поэтому, зарегистрировавшись в гостинице, мы решили перекусить. Было уже довольно поздно, но мы пропустили ужин, чтобы успеть проехать как можно больше. Я устала сильнее остальных, и еда была просто формальностью. За столом мисс Тервиллигер то и дело подавляла зевки, и даже Эдди, несмотря на постоянную бдительность, казалось, с нетерпением ждал возможности хорошенько выспаться. Мы положили кирпич на стол и, ожидая пока нам принесут еду, смотрели на него так, будто силой мысли пытались заставить его ответить хотя бы на пару вопросов.

В конце концов, оторвавшись от него, я перевела взгляд на телефон, в надежде, что пропустила ответ Адриана на сообщение, которое послала чуть ранее, сообщив о нашем местоположении. Мы мало с ним общались сегодня, что казалось странным после вчерашнего, когда он буквально каждую минуту присылал мне новое сообщение. Конечно, глупо было полагать, что ему нечего больше делать, кроме как сидеть у телефона, разговаривая со мной, но я не могла ничего с собой поделать. После нескольких месяцев тревоги и переживаний у меня началась паранойя, и я начинала думать, что потрясение после нашего расставания отступило, и Адриан решил, что свободу он любит больше.

Наконец, официантка принесла нам еду, и я положила телефон обратно в кошелек. Поставив наши тарелки на стол, она взглянула на кирпич, и у нее перехватило дыхание.

– Вы, ребята, украли это из Ха Ха Тонка?

Мы уставились на нее так, будто она говорила на другом языке.

– Я имею в виду, это классно, если вы сделали это, – поспешно добавила она, встревоженная нашим молчанием, – это милое место. Я видела многих людей, направляющихся туда и оттуда. Я бы сама не отказалась от сувенира.

Мисс Тервиллигер первой пришла в себя:

– Можете повторить это название? Ха Ха Вонка?

– Ха Ха Тонка, – поправила девушка. Она посмотрела на наши лица. – Вы действительно не были там? Этот кирпич выглядит точно как будто вытащенный из тех руин. Вам нужно посетить это место, если вы направляетесь в Озаркс.

Как только она ушла, я поискала Ха Ха Тонку через интернет на телефоне.

– Не может быть! – произнесла я. – В Миссури есть замок!

– Думаешь, Джилл держат там? – возбужденно спросил Эдди. Похоже, он уже был готов идти и спасти ее из высокой башни, вероятно, даже сразившись в процессе с драконом или роботом-динозавром.

– Вряд ли. Она была права насчет «руин».

Я показала им фотографию Ха Ха Тонки, впечатляющего сооружения, даже несмотря на то, что оно видало лучшие дни. У него не было крыши, часть стен тоже отсутствовала, делая его совершенно открытым и легко просматриваемым. Технически, это был не замок, а особняк, а территория вокруг была обустроена под государственный парк с кучей тропинок и других природных достопримечательностей. Если бы Джилл находилась там, неясно, где ее могли бы запереть... Но, по крайней мере, теперь у нас появилась определенная цель, так как в одном официантка была права: наш кирпич выглядел точно, как те из развалин.

Новые знания придали нам сил, и, разрабатывая план, мы почти забыли про еду. Согласно информации на сайте парка, он открывается в семь утра. Мы решили добраться туда как можно быстрее и провести небольшую предварительную разведку. Если был хоть малейший шанс столкнуться с чем-то сродни тому, что нас поджидало в музее робототехники, то тогда лучше попадать в неприятности в нерабочее для парка время. По мере того как разворачивалась эта странная охота на мусор, было все труднее предугадать, с чем мы можем столкнуться или что от нас ожидает тот, кто заварил всю эту кашу.

На следующее утро мы были полны сил даже после всего-навсего пяти часов сна, желая поскорее отправиться в дорогу и узнать, какую тайну хранит Ха Ха Тонка. До парка оставался всего час езды, но мы остановились на заправочной станции, чтобы заполнить бак перед выездом на шоссе. Пока Эдди занимался заправкой, я зашла в кафе при станции – убедиться, что мисс Тервиллигер как следует запаслась кофе нам в дорогу. Но приблизившись к двери, я резко остановилась, увидев внутри знакомую фигуру.

Мой отец.

Он стоял у прилавка, вынимая деньги из своего кошелька. Он стоял под таким углом, что не мог видеть меня через стеклянную дверь. Я вспомнила вчерашний разговор и неожиданно поняла, что это действительно может быть заговор алхимиков с целью поймать меня.

На мгновение страх так парализовал меня, что я не могла двинуться с места. Несмотря на всю сложность моей жизни при моройском Дворе в этот последний месяц, не возникало ни малейших сомнений, что она была в миллион раз лучше, чем то, что происходило со мной на переобучении. Я думала, что смогу оставить все те кошмарные воспоминания позади, но стоя здесь и смотря на спину отца, я внезапно поняла, что не могу дышать. Все, о чем я думала – это о пятидесяти алхимиках, готовых выскочить со всех сторон и снова запереть меня в крошечной темной комнате, до конца жизни подвергая меня физическим и психологическим пыткам.

«Живей, Сидни, беги!» – кричала какая-то часть моего мозга.

Но я не могла. Все, о чем я думала – как алхимики уже однажды одержали надо мной верх, а ведь тогда со мной был Эдди. Какие шансы против них у меня были сейчас, в одиночку?

«БЕГИ, – снова сказала я себе. – Прекрати чувствовать себя беспомощной!»

Это подтолкнуло меня к действиям. Я снова начала дышать и медленно пятиться, не желая сделать ничего, что могло привлечь его внимание. Когда он пропал из поля моего зрения, я развернулась и приготовилась делать ноги обратно к машине.

Вместо этого я врезалась прямо в свою сестру Зою.

Она шла в направлении к заправочной станции, и моя паника тут же вернулась, едва я взглянула на нее. Затем, приглядевшись к выражению полнейшего шока на ее лице, я кое-что осознала: похоже, я была последним человеком на Земле, кого она ожидала здесь увидеть. Это вовсе не была какая-то хитроумная ловушка алхимиков. По крайней мере, пока я в нее не попала.

– Зоя, – пискнула я. – Что ты здесь делаешь?

Ее глаза были невозможно широко распахнуты, пока она пыталась справиться с потрясением.

– Мы направляемся в базу алхимиков в Сент-Луисе. Я начинаю там стажировку.

Последнее, что я знала – это то, что она была в Солт-Лейк-Сити с отцом, так что я не могла не представить в уме карту дорог. Между этими двумя местами не проходил прямой маршрут.

– Почему вы не поехали по трассе I-70? – спросила я с подозрением.

– Там проходило строительство, и... – она почти сердито покачала головой. – Что ты здесь делаешь? Ты ведь должна прятаться с мороем!

Усиливая мое удивление, она схватила меня за рукав и начала уводить подальше от заправки.

– Тебе нужно уходить отсюда!

Еще больше удивления.

– Ты... помогаешь мне?

Прежде чем она смогла ответить, я услышала голос Эдди:

– Сидни?

Это было все, что он сказал, но когда мы с Зоей повернулись, я увидела его мрачное предчувствие и полную боевую готовность. Он остался на прежнем месте, но выглядел так, будто мог тотчас подскочить и швырнуть Зои в здание, если она попытается причинить мне боль. Я действительно надеялась, что до этого не дойдет, потому что неважно, что случилось между нами, не имеет значения, как она предала меня, она до сих пор оставалась моей сестрой. Я все еще любила ее.

– Это правда? – прошептала она. – Они на самом деле пытали тебя на переобучении?

Я кивнула и бросила еще один тревожный взгляд в сторону заправки.

– Больше, чем ты можешь себе представить.

Она побледнела, но решительно вздохнула:

– Тогда уходите отсюда. Торопитесь, пока он не вернулся. Вы оба.

Я была ошеломлена совершенной переменой в ее поведении, но Эдди не нужно было повторять дважды. Он схватил меня за руку и почти потащил к машине.

– Мы уезжаем, сейчас же, – велел он.

Я мельком взглянула на Зою перед тем, как Эдди запихнул меня в машину, где нас уже ждала мисс Тервиллигер. Тысячи эмоций играли на лице Зои, пока мы отъезжали, но я смогла понять только несколько. Печаль. Тоска. Пока мы быстро возвращались на дорогу, я поняла, что меня трясет. Эдди был за рулем и постоянно беспокойно поглядывал в зеркало заднего вида.

– Никаких признаков преследования, – сказал он. – Наверное, она не увидела, в каком направлении мы направились, чтобы ему рассказать.

Я медленно покачала головой.

– Нет... она вообще ему ничего не сказала. Она помогла нам.

– Сидни, – сказал Эдди суровым-но-по-доброму-звучащим голосом, – она та, кто сдал тебя в первый раз! Та, кто начал весь этот кошмар с переобучением.

– Я знаю, но...

Я вспомнила лицо Зои, которое выглядело таким серьезным и расстроенным, когда она поняла, что меня пытали. Вспомнила тот день, когда мы с Адрианом впервые прибыли ко Двору, когда нас доставили к королеве и группе алхимиков, уже ждущих там, чтобы попытаться вернуть меня. Мой отец и Йен, другие знакомые алхимики много говорили о том, насколько неправильным было то, что я натворила, и как я нуждалась в том, чтобы меня оградили от мороев. Зоя молчала, она была поражена, и я тоже была потрясена мыслями о том, что она могла чувствовать. Я предположила, что она была слишком возмущена моей свадьбой, чтобы говорить… не упоминая тот факт, что мой отец не давал никому и слова вставить.

Сейчас я внезапно осознала, что, возможно, она чувствовала что-то еще, что я упустила: сожаление.

– Я действительно думаю, что она пыталась помочь, – настаивала я, зная, как безумно звучат мои слова, особенно для Эдди. Он был там в ту ночь, когда меня схватили, в ночь, когда она предала меня. – Что-то изменилось.

Он не пытался мне возразить, но все еще был на взводе.

– Меня интересует, должны ли мы изменить планы на случай, если они начнут прочесывать окрестности в поисках нас.

– Нет, – твердо ответила я, чувствуя себя все более и более уверенной в своих подозрениях. – Она не собирается нас сдавать. Пока ты не заметишь признаки активного преследования, мы продолжим держать курс на Ха Ха Тонку.

Мы продолжали ехать, а я не могла найти себе места, все еще пораженная тем открытием, что у Зои, возможно, зародились сомнения, если не по поводу алхимиков, так, по крайней мере, о том, что они сделали со мной. Как только я оправилась от первоначального шока, я испытала чувство, которое не ощущала по отношению к ней очень давно: надежду.

Облака редели, пока мы подъезжали к Национальному парку Ха Ха Тонка, и утренняя температура уже обещала жаркий день впереди. Мы припарковались и остановились в центре для экскурсантов, сбившись в кучку вокруг карты парка. Хотя там и были обширные территории и тропы, мы решили, что начать поиски следовало с руин массивного каменного здания, которое в парке называли замком, поскольку оно напрямую было связано с нашей подсказкой.

В такую рань в центре экскурсантов больше никого не было. Мы с мисс Тервиллигер ходили вокруг каменных развалин в поисках магии, изредка используя заклинания обнаружения. Эдди остался рядом охранять нас, и тоже искать своими методами, но в основном он полагался на нас, на то, что мы найдем все, что ищем. Та часть меня, что безумно любила архитектуру и искусство, не могла помочь, а наслаждалась разрешенным великолепием вокруг нас, и я пожелала, чтобы Адриан сейчас был рядом. У нас не было официального медового месяца после свадьбы, но мы часто говорили о тех местах, куда бы отправились, будучи свободными. Италия по-прежнему занимала вершину моего списка, как и Греция. Но если честно, я бы с удовольствием поселилась в Миссури, только бы Адриан был рядом со мной, свободный от преследований.

Спустя несколько часов поисков мы все были горячими и потными, но все еще не добились никаких результатов. Эдди до сих пор не убедился в намерениях Зои. Он расхаживал вокруг нас весь на нервах и порывался поскорее вернуться на дорогу. Уже когда время приближалось к обеду, и мы созрели для перерыва, я уловила что-то периферийным взглядом. Я повернулась посмотреть на одну из разрушенных башен замка и увидела что-то маленькое, сверкающее золотом в полуденном свете. Я тронула Эдди за плечо и указала туда.

– Что это за золотая штука?

Он прикрыл глаза ладонью и прищурился.

– Какая еще золотая штука?

– На той башне. Справа, ниже оконного проема.

Эдди посмотрел еще раз, затем опустил свою руку.

– Я ничего не вижу.

Я позвала мисс Тервиллигер и попробовала показать ей.

– Вы это видите? Ниже этого окна на самой высокой башне?

– Похоже на золото, – тут же ответила она.

Эдди недоверчиво повернулся в сторону, куда мы указывали.

– О чем вы, ребята, говорите? Там ничего нет.

Я могла понять его недоверие. У дампиров зрение лучше человеческого.

Мисс Тервиллигер пристально взглянула на него, прежде чем снова зафиксировать взгляд на башне.

– Возможно, мы смотрим на что-то, что могут увидеть только пользователи магии. Тогда это может быть тем, что нам нужно.

– Тогда как мы доберемся до него? – удивилась я вслух. Сама по себе башня была не больше, чем просто высокой каменной стеной, и я не была уверена, что там предусмотрены уступы для скалолазания. Так же был раздел на замке перед входом, предупреждающий туристов оставаться снаружи. С немногими посетителями, бродящими вокруг и изредка проходящим работником парка, мы не могли незаметно перепрыгнуть через забор.

– Тогда как мы доберемся до него? – удивилась я вслух. Сама по себе башня была не больше, чем просто высокой каменной стеной, и я не была уверена, что там предусмотрены уступы для скалолазания. Также замок располагался в секции за забором, предупреждая посетителей оставаться снаружи. С немногими посетителями, бродящими вокруг, и изредка проходящим смотрителем парка мы не могли незаметно перепрыгнуть через забор.

Эдди удивил нас обоих своим волшебным предложением:

– Я мог бы взобраться туда. Вы можете сотворить какое-нибудь заклинание невидимости?

– Да… – начала я. – Но оно не произведет должный эффект, если ты не видишь, что ищешь. Я бы хотела сама взобраться… но, думаю, это выше моих сил.

– А мы можем оба стать невидимыми? – спросил он. – Ты встанешь позади и будешь следовать за мной. Указывай мне куда идти.

Мисс Тервиллигер сделала Эдди невидимым, и я сотворила то же заклинание на себе. Оно было не особо сильным, и любой, кто захотел бы нас найти, мог нас обнаружить. Мы не хотели творить более сильное заклинание на случай, если позже нам придется обороняться, и мы понадеялись, что никакой турист или случайный бродяга не станут искать кого-то взбирающегося по разрушенным стенам.

Невидимые, мы с Эдди легко перепрыгнули через ограждение и подошли к башне, рассматривая ее. Ближе я уже лучше могла разглядеть, что это был за золотой предмет.

– Это похоже на кирпич, – сказала я Эдди.

Он посмотрел в ту же сторону, что и я, все еще неспособный увидеть то, что вижу я.

– Поверю тебе на слово.

Поверхность башни была грубой и неровной, с неустойчивой опорой и отверстиями, оставленными давно сгинувшими окнами. Я не могла подняться туда, но Эдди ловко взбирался, сильные мускулы его тела работали на пределе. Когда он добрался до верхнего окна, он наконец-то смог отдохнуть и встать на открытом крае.

Он наугад положил руку на кирпич.

– Что теперь?

– Три кирпича слева от тебя и два вверх, – крикнула я.

Он посчитал и подвинул руку, коснувшись того кирпича, что я считала золотым.

– Это он? Он болтается. Я могу его вытащить.

– Он.

Я напряглась, когда он с трудом начал извлекать кирпич из стены. С такого расстояния я не ощущала никаких очевидных ловушек, но, учитывая, что мне хорошо известна вся конструкция здания, я думала, что как только он вынет его, то все вокруг нас рухнет. Немного извиваясь, он поддался. Оба, Эдди и я, замерли, ожидая смертельного роя фотианов или еще какого-нибудь бедствия. Когда ничего не произошло, он бросил кирпич на землю рядом со мной и начал спускаться. Когда он благополучно приземлился, мы поспешили покинуть огражденную территорию, взяв кирпич, чтобы показать его мисс Тервиллигер.

Мы окружили его, надеясь получить ответы, но ничего не произошло. Мы пробовали всевозможные заклинания и пытались сравнить его с первым кирпичом, который мы привезли из Питтсбурга. По-прежнему ничего. Предположив, что поблизости может быть больше золотых кирпичей, мы обыскали территорию еще раз, но ничего не нашли. Потные и голодные к этому моменту, мы решили прерваться и пообедать. Мы пошли в немецкий ресторан и приятно удивились, увидев, насколько были переполнены этот и другие рестораны в парке маленького городка.

– В городе проходит рыболовный съезд, – сообщил нам официант. – Надеюсь, вы зарезервировали номер в отеле, если планируете остаться.

Мы еще ничего не зарезервировали, хотя думали остаться на ночь, чтобы еще раз обыскать парк завтра.

– Может быть, мы можем найти свободные отели в городе поблизости, – задумчиво произнесла я.

Официант просиял:

– В палаточном лагере, которым управляет мой дядя, есть свободные места. У него даже можно арендовать палатку. Дешевле, чем в гостинице.

Цена не имела значения, но после краткого обсуждения мы решили последовать предложению и отправиться в палаточный лагерь, просто из-за его близости к парку. Мы смогли арендовать все, что нам было нужно, устроиться, а затем еще раз обследовать Ха Ха Тонка до его закрытия на ночь. И опять мы не нашли никаких ответов ни в парке, ни в кирпиче. Мы попытались убедить самих себя, что утром мы сможем посмотреть на это другими глазами, однако никто не решался задать животрепещущий вопрос, висевший между нами в воздухе: «Что мы будем делать, если не раскроем секрет золотого кирпича?»

Я очень хотела поделиться этим с Адрианом, но мы так и не связались после моего последнего сообщения. Я покорно отправила ему отчет о происходящем и затем приготовилась ко сну, не желая признать насколько меня бесило его радио-молчание. Уставшая после долгого дня, я провалилась в сон в арендованной палатке...

...и была разбужена несколько часов спустя паникующим Эдди.

– Сидни! Джеки! Вставайте!

Я открыла глаза и моментально села.

– Что? Что такое?

Он стоял у расстегнутой открытой палатки и указывал наружу. Мы с мисс Тервиллигер поднялись к Эдди, и посмотрели туда, куда он указывал. Там, в лунном свете, светилась лужа, казалось, расплавленное золото сочится из-под земли и направляется прямо к нам. Там, где это золото касалось земли, оставалась выжженная трава и голая почва.

– Что это? – воскликнула я.

– Кирпич, – ответил Эдди. – Я сторожил внутри, и заметил, что он начал светиться. Я поднял его, и он чуть не сжег мне руку. Я кинул его наружу, и он расплавился вот в это.

Мисс Тервиллигер пробормотала быстрое заклинание, в то время как сгусток почти достиг нашей палатки. Невидимая сильная волна отбросила золотую лужу назад на несколько футов. А потом она снова начала двигаться на нас.

– Прекрасно, – пробормотала я.

Она повторила заклинание, но было ясно, что это только временное решение.

– Мы можем устроить ловушку для этого? – спросила я. – Здесь много камней. Может, сделаем что-то вроде ограждения?

– Оно сжигает даже камни на своем пути, – мрачно сказал Эдди.

Мисс Тервиллигер отказалась от силовых заклинаний и использовала замораживающее, подобное которому она применяла в музее робототехники. Она направила ледяную взрывную волну прямо на расплавленную лужу, и волна встала на ее пути. Половина лужи начала твердеть, тогда как другая часть все еще оставалась подвижной и пыталась увернуться в сторону от замораживающей волны, волоча за собой замерзшую половину.

– Сидни, разберись со второй частью! – произнесла мисс Тервиллигер.

Я поспешила подчиниться. Я выбежала из палатки и встала с другой стороны от сгустка, теперь уже сжиженного, так, чтобы она могла мгновенно использовать заклинание. Липкая грязь двинулась к палатке снова, и мисс Тервиллигер подняла руки, чтобы использовать заклинание.

– На счет три! – приказала она. – Раз... два... три!

Мы одновременно обрушили замораживающее заклинание с двух сторон на расплавленную лужу. Масса корчилась и извивалась в тисках магии, но медленно начала затвердевать. Я никогда не использовала заклинание так долго, но мисс Тервиллигер не отпускала магию. Я последовала ее примеру, пока, наконец, золото не застыло лужей неправильной формы. Мы отпустили магию и осторожно подошли к нему. Золото оставалось неподвижным.

– Это было странно, – сказала я. – Не так плохо как в предыдущий раз. У меня все еще осталось несколько порезов от маленьких магических светлячков, которые напали на нас в Питтсбурге.

– Только потому, что лужа не добралась до нас, – предостерегла мисс Тервиллигер. – Не хочу даже думать о том, что могло случиться, если бы мы все спали в палатке, когда она стала жидкой.

Я вздрогнула, понимая, что она была права.

– Но что это значит?

Ни у кого из нас не нашлось немедленного ответа, но Эдди удивил нас, заговорив несколько секунд спустя:

– Я видел это раньше.

– Золотой кирпич, превратившийся в смертельно опасную лужу расплавленного металла? – спросила я.

Он изнуренно улыбнулся мне:

– Нет. Посмотри на форму. Она не кажется тебе знакомой?

Я наклонила голову, чтобы изучить золотую форму перед нами. Казалось, будто она не имела никакой конструкции. Она была бесформенной, смутно овальной формы и выглядела так, будто затвердела по случайному стечению обстоятельств. Сосредоточенный взгляд Эдди сказал мне об обратном. Спустя пару минут пристального изучения озарение осветило его черты. Он достал свой мобильный телефон и набрал в нем что-то. Телефону потребовалось некоторое время, чтобы найти то, что он искал, из-за никуда не годного покрытия сети в парке, но когда он это сделал, Эдди восторжествовал.

– Вот, взгляните.

Мы с мисс Тервиллигер посмотрели на экран и увидели карту большой площади в Палм-Спрингс. Я мгновенно поняла, что это значит.

– Это Солтон-Си, – вздохнула я. – Отличная память, Эдди.

Солтон-Си – это соленое озеро за пределами Палм-Спрингса, и лужа застывшего металла была такой же формы, что и этот водоем. Мисс Тервиллигер покачала головой и тревожно фыркнула.

– Замечательно. Я уехала из Палм-Спрингса, чтобы предупредить тебя, потом была втянута в магическую охоту на мусор, и теперь, после всех этих усилий, я должна просто вернуть тебя домой.

– Но зачем? – спросил Эдди. – Неужели Джилл была там все это время? И кто дергает за ниточки за всем...

– Обернись! – крикнула мисс Тервиллигер, поднимая руки в защищающем жесте.

Даже Эдди не мог двигаться достаточно быстро, чтобы увернуться от того, что она увидела. Золотой сгусток задрожал, словно его только что накачали энергией, от которой надо было срочно освободиться. Я попыталась наложить защитное заклинание, но, даже начав произносить слова, я уже знала, что ни за что не успею вовремя. Сгусток разорвался на сотню маленьких острых как бритва золотых лезвий, полетевших прямо в нас... и потом они внезапно остановились. Они словно врезались в невидимый барьер и попадали на землю, не причинив нам вреда.

Я глядела на них, сердце колотилось от мысли, какой страшный ущерб они могли нанести, не будь мисс Тервиллигер достаточно быстрой. Так что для меня оказалось полной неожиданностью, когда она сказала:

– Превосходные рефлексы, Сидни. Я бы не успела вовремя.

Я оторвала взгляд от лезвий.

– Разве это не вы их обезвредили?

Она нахмурилась:

– Нет. Я думала, что это ты.

– Это сделал я, – произнес голос позади нас.

Я резко обернулась и недоверчиво ахнула: из-за деревьев вышел Адриан. Забыв о едва не произошедшей трагедии, я бросилась в его объятья и позволила поднять себя.

– Что ты тут делаешь? – воскликнула я. – Никогда бы не подумала.

Я поцеловала его так крепко, даже не волнуясь, что рядом стояли Эдди и мисс Тервиллигер. Разлука с ним все эти дни причинило моему сердцу гораздо больше боли, чем я ожидала, и, думаю, мы оба были удивлены, когда он первым наконец прервал поцелуй.

– Я говорил тебе, что найду способ попасть сюда, – сказал он, улыбаясь. Его взгляд упал на лезвия, и он помрачнел. – Не слишком скоро, так понимаю.

В кольце его объятий я повернулась к лезвиям, зловеще сверкающим в траве. Воспоминания медленно зашевелились в моей голове.

– Я видела это раньше, – сказала я, подобно Эдди ранее.

Мисс Тервиллигер судорожно выдохнула:

– Это скверное заклинание. Просто так его не накладывают.

– Я знаю, – тихо сказала я. – Я накладывала его однажды.

Все в изумлении посмотрели на меня.

– Когда? – спросила она. – Где?

– В вашем доме... вашем старом доме, перед тем, как он сгорел, – поправилась я.

Тысяча воспоминаний навалилась на меня, и весь мир буквально покачнулся, когда я внезапно свела концы с концами. Я думала, что не знаю никого, способного использовать человеческую магию такого уровня, по крайней мере, никого, жаждущего навредить мне. Я ошибалась. Я встретилась с выжидающими взглядами своих друзей.

– Это заклинание я использовала, чтобы убить Алисию, – объяснила я.

 ГЛАВА 7

                                                          АДРИАН

Алисия ДеГроу была жива.

Это шокировало меня, так что я мог только представить, что чувствовала Сидни. Она думала, что убила Алисию. Алисия была ученицей сестры Джеки, Вероники, но она ушла и стала изгоем. Это не было мелочью, так как Вероника и сама не являла собой образец для подражания. Она была одержима воровством молодости и силы у других ведьм и оставляла их в коме на всю оставшуюся жизнь. Алисия напала на свою наставницу, отобрала ее силу, а затем пришла за Джеки. Мы с Сидни в конце прошлого года участвовали в разборке в доме Джеки, разборке, в результате которой дом сгорел дотла. Мы не знали наверняка, сделала ли это Алисия, но теперь мы получили ответ.

– Я чувствую себя разбитой, – призналась Сидни, помешивая нетронутый кофе.

Мы покинули палаточный лагерь, чтобы обсудить все вопросы в круглосуточном ресторане, и нетронутый кофе был явным признаком беспокойства. За все время, что мы вместе, я никогда не видел, чтобы она отказывалась от кофеина.

– Часть меня чувствует облегчение, что я никого не убила. Но с другой стороны... это ведь все усложняет.

– Ты уверена? – спросила сидящая напротив Джеки. – Они такие же?

Сидни подняла золотое лезвие, единственное, что она сберегла. Остальные были уничтожены.

– Абсолютно. Такое невозможно забыть. В тот вечер, борясь с ней, я превратила вечно-движущиеся шары в точно такие лезвия.

– Я их помню, – задумчиво пробормотала Джеки. – Они были подарком к концу года от бывшего студента. Думаю, он надеялся, что я завышу ему оценку.

Казалось, Сидни не услышала. Ее взгляд был пустым.

– Я бросила лезвия в Алисию. Это был просто инстинкт. Она упала с лестницы, ведущей в подвал, и я не могла там больше оставаться, чтобы увидеть, что случилось, не когда все было в огне.

Я накрыл ее руки своими.

–Ты сделала то, что должна была. Это было правильно. Она была... Она злой человек.

– Наверно, – вздохнула Сидни. – Думаю, это и есть ответ на наши вопросы. Мы пытались понять, кто может мстить мне, используя при этом человеческую магию. Она идеально подходит.

– Теперь, когда мы знаем, что за всем этим стоит она, давайте найдем ее и заберем Джил, – прорычал Эдди. Жизнь в дороге заставила его бриться реже, и у него уже начинала отрастать борода. – Она оставила ключ к разгадке: она в Палм-Спрингс. Ее нужно остановить раз и навсегда.

– Согласна, – решительно сказала Сидни. – Мы должны покончить с этим и вернуть Джилл. И так как никто из нас не собирается спать, мы можем отправиться прямо сейчас.

– Только не ты, – сказала Джеки. – Сейчас тебе не стоит появляться рядом с Палм-Спрингсом.

– Что? – воскликнула Сидни, напряженная не меньше Эдди. – Но это следующий кусочек! Мы почти добрались до Алисии.

– И именно поэтому мы не можем сразу же туда отправиться.

– Но Джилл... – начал Эдди.

Джеки покачала головой:

– Мы пока не знаем, какова роль Джилл во всем этом. Мы знаем только, что Алисия приманивает Сидни в Палм-Спрингс, где ее, вероятно, поджидает хитроумная ловушка. Алисия пользуется своей старой схемой: для начала измотать врага. Эта «охота на мусор» была не только ради ее развлечения. Она должна была ослабить магические силы Сидни. Если ты бросишься в Палм-Спрингс сейчас же, после того, как использовала столько магии за последние дни, ты не справишься с тем, что она приготовила для тебя. Тогда мы потеряем и тебя и никогда не узнаем, что случилось с Джилл.

Я чувствовал себя противоречиво и сжал руку Сидни. Я мог понять, почему Джеки хотела удержать Сидни подальше от опасности. Я хотел того же. Но так же, как и все остальные, я чувствовал нарастающее давление. С каждым прошедшим днем Джилл подвергалась все большему риску. Как мы могли бездействовать, когда у нас появилась цель?

– Но, – продолжила Джеки, как будто прочитав мои мысли, – Это не значит, что я собираюсь просто отказаться от Джилл. Я хочу обыскать Палм-Спрингс, особенно территорию Соленого озера, но я планирую сделать это с посторонней помощью.

Она поставила нас с Эдди в тупик, но Сидни, как обычно, схватывала все на лету.

– Стелла, – произнесла она, имея в виду ковен ведьм, к которому она присоединилась.

Джеки кивнула.

– Они и другие. Алисия не только твоя проблема, она представляет угрозу для всего магического сообщества. Поэтому все сообщество будет в это вовлечено. Я соберу их вместе, и мы будем вести поиск, используя магические и обычные средства. Ты, между тем, останешься где-нибудь в безопасности, где-нибудь далеко.

– И я останусь с тобой, – сказал я, чувствуя себя немного лучше, зная, что Джилл не бросят. Это было тяжело. Казалось, я выбираю между Сидни и Джилл, но, похоже, Джеки не собиралась сидеть сложа руки.

– Я пойду с вами, – обратился Эдди к Джеки. Затем он повернулся к нам с Сидни. – Это... – Противоречие, написанное на его лице, отражало то, что чувствовал я сам.

– Иди, – сказал я. – С нами все будет хорошо. Никто еще не знает, что мы сбежали. Мы затеряемся где-нибудь, и все будет в порядке.

Эдди снова замялся. Он ненавидел тот факт, что его преданность рушится, но наконец кивнул.

– Пока вы думаете, что вы в безопасности. Как тебе удалось уйти незамеченным?

– Я расскажу тебе как-нибудь в другой раз, – сказал я.

Судя по выражению лица Сидни, эта история интересовала и ее. Но вместо этого она взглянула на Джеки.

– Но я хочу, чтобы вы позвонили мне, как только вы и другие ведьмы обезопасите это место. Как только вы решите, что там достаточно безопасно, я хочу присоединиться к поискам Джилл.

– Если мы не доберемся до нее раньше и не уничтожим Алисию, – настойчиво добавил Эдди.

Сидни слабо ему улыбнулась, она не думала, что все будет так легко.

– Я бы этого хотела.

Мы вчетвером обсудили некоторые детали, прежде чем окончательно разойтись. Судя по всему, Эдди по-прежнему беспокоился, покидая нас, так что он все время раздавал советы о том, что нам следует залечь на дно и не привлекать никакого внимания. Он даже хотел прислать Нейла нас защищать, но Сидни отвергла эту идею, ссылаясь на то, что так нам будет легче смыться прямо сейчас. Мы все согласились, что Нейл может быть полезен в Палм-Спрингсе, когда мы вплотную подберемся к Алисии, так что Эдди пообещал помочь с этим.

– Не беспокойся, – уверенно заявил я Эдди, хлопнув его по спине. – Я не намерен делать ничего, что натолкнуло бы алхимиков или мороев на мысль, что мы покинули Двор. Идите и делайте свое дело, пока мы займемся своим, и дайте нам знать, когда нам можно в безопасности присоединиться к вам.

И Эдди, и Джеки согласились, что им не следует знать, куда мы направимся. Чем меньше они знали, тем меньше шансов, что они могли это кому-то рассказать. Они оба давали кучу советов, куда нам следует пойти, однако мне пришлось отправить их обоих заниматься своими делами и заверить, что мы будем в порядке.

Оказавшись в арендованном автомобиле, мы с Сидни вдруг столкнулись с бесконечными возможностями. И впервые за долгое время мы остались по-настоящему одни.

– Это немного ошеломляет, – призналась она мне, когда мы сидели на парковке ресторана. – Как будто мы осуществили один из наших планов побега.

– Ну, не совсем, – заметил я. – Мы посреди Соединенных Штатов и нам нужно через пять часов остановиться где-нибудь в безопасности, чтобы я мог, хм... встретиться во сне с Ниной.

Глаза Сидни расширились.

– Что?

Я вздохнул и завел машину.

– Позволь мне объяснить.

Я знал, что в конце концов все это выйдет наружу... Просто я не ожидал, что это случится так скоро. Мы выехали на шоссе и направились на север, а я быстро поведал Сидни обо всем, что случилось за несколько дней нашей разлуки. Нина сдержала свое слово по поводу моего прикрытия. Она вывезла меня со Двора на своей машине, использовав на страже у ворот принуждение, так что он не запомнил, что видел меня. После того как она подбросила меня до небольшого регионального аэропорта, она пообещала вернуться в наш номер люкс в гостевом доме и остаться с моей мамой. В течение следующих двадцати четырех часов, которые потребовались мне, чтобы дождаться стыковочного рейса и добраться до Сидни, я получал сообщения с новостями как от Нины, так и от мамы. Никто не искал меня, а Нина прогулялась до лобби и, поговорив с дежурным, убедила его, что она видела меня уходящим и возвращающимся с кормления.

– И теперь я должен выполнить свою часть сделки, – объяснил я Сидни, подводя итог вышесказанному.

– Участвуя в массовом использовании духа, которое выжигает ее изнутри? – воскликнула Сидни. – Адриан, ты же говорил мне, что покончил с этим!

«Она не понимает! – прорычала тетя Татьяна. – Ты сделал это для нее!»

Я чувствовал, как во мне поднимается злость.

– Это был единственный способ сбежать со Двора!

– Тебе не нужно было сбегать со Двора, – твердо произнесла Сидни. – У нас все было хорошо. Тебе нужно было оставаться в безопасности и прикрывать нас.

– Хорошо? Эти лезвия вас чуть не нашинковали, я спас вас!

Сидни скрестила руки на груди и упрямо уставилась в окно на пассажирской стороне.

– Мы не знаем, насколько серьезными были бы повреждения, и мы с мисс Тервиллигер могли бы придумать заклинание в последний момент. Но эта... эта прогулка с использованием духа с Ниной! Мы не знаем, какой вред она может нанести! Ты сам сказал, что она в плохой форме.

– Моя помощь может предотвратить ухудшение, – парировал я. – Один раз мне не навредит.

Сидни повернулась и скептически на меня посмотрела:

– Нет! Ни одного раза. Ни какого раза! Ты не можешь этого сделать! Я не могу тебе позволить!

«С каких пор она контролирует тебя? – свирепо спросила тетя Татьяна. – Не прошло и месяца, как вы поженились, а она уже распоряжается твоей жизнью! Ты не можешь просто согласиться. Скажи ей. Скажи ей, что она не может тебя контролировать!»

Я был возбужден так же, как и призрак в моей голове, и я уже открыл рот, готовый ляпнуть нечто резкое Сидни в ответ. Но повернувшись, я увидел ее лицо в мимолетном блеске фар другого автомобиля. Беспокойство и любовь, которые я увидел в ее чертах, пронзили мое сердце, и весь мой гнев исчез.

«Она обманывает тебя», – настаивала тетя Татьяна.

«Нет, – ответил я. – Она просто заботится обо мне. Хочет помочь».

Я сказал Сидни:

– Хорошо. Ты права. Это не самая лучшая идея. Я больше не буду проникать в сны. Я просто найду... какой-нибудь способ... чтобы объясниться с Ниной.

Я почувствовал укол вины за то, что не смогу выполнить обещание, которое я дал Нине, но я дал клятву, связывающую нас с Сидни. Когда я увидел, какое облегчение принес ей своими словами, я понял, что сделал правильный выбор.

«Нине это не понравится», – прошипела тетя Татьяна.

– Я женат не на Нине, – возразил я.

Сидни накрыла мою руку своей.

– Спасибо, Адриан. Я знаю, что это непросто. Знаю, что ты просто хочешь помочь.

– Да, хочу, – признал я, все еще сомневаясь в своем решении. Инстинкт помочь Нине был очень, очень сильным. – Но у этого есть своя цена. Мое психическое здоровье того не стоит. – Я сжал руку Сидни в ответ. – Наши отношения того не стоят.

«Как я уже сказала, Нине это не понравиться, – предупредила тетя Татьяна. – Можешь похвалить себя за то, что бережешь свое здоровье, но ее здоровье уже не вернуть. Она не позволит тебе просто так выйти из игры».

«Я разберусь с Ниной. А пока я готов пожертвовать ею, чтобы побыть наедине с Сидни и для разнообразия не ссориться».

Это было правдой. Уже давно у нас не было ничего даже отдаленно напоминающее свободу, и даже то, что мы застряли посреди Соединенных Штатов, а не на каком-нибудь тропическом острове, принесло нам возможности, которые казались бесконечными. После изучения карт в интернете мы в конце концов отправились в Каунсил-Блафс, штат Айова. Он, конечно, не был чем-то волнующим, но в том-то и была суть. Самое важное, что он располагался далеко от алхимиков в Сент-Луисе и еще дальше от Палм-Спрингса, где Алисия поджидала Сидни. Мы спорили о том, стоит ли останавливаться в большом сетевом отеле и в итоге решили заселиться в маленькой гостинице неподалеку от города. Мы подъехали к ней поздним утром, на въезде нас приветствовала табличка: "ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НОРУ ЧЕРНОЙ БЕЛКИ"

– О нет, – простонала Сидни. – Пожалуйста, пусть это место не будет таким, как то в Лос-Анджелесе. Не знаю, смогу ли я справиться с комнатой, полностью декорированной белками.

Я усмехнулся, мысленно возвращаясь в то время, когда мы с Синди исследовали другой мини-отель, где кролики занимали главное место в броском декоре.

– Эй, перестань, после всего, через что мы прошли, это последнее, о чем стоит волноваться.

Но войдя внутрь, мы приятно удивились, увидев, что все было оформлено в нейтральных тонах и довольно современном стиле. Никаких стеганых одеял с белками и плетеных скульптур в виде белок в поле зрения. Хозяйка, хоть и удивилась столь ранним посетителям, была рада принять нас и провести в номер.

– А что с названием гостиницы? – спросил я, оплачивая комнату.

Хозяйка, любезная пожилая женщина, просияла:

– О, это в честь Кешью.

– Кешью? – спросила Сидни.

Хозяйка кивнула:

– Нашей местной черной белки. Я бы назвала его нашим питомцем... но он намного больше, чем просто питомец.

Я всмотрелся вглубь холла:

– У него здесь есть клетка или что-то вроде того?

– О, нет, - сказала она. – Это было бы жестоко. Еще и незаконно. Он... – Она пожала плечами и сделала неопределенный жест рукой. – Ну, он где-то здесь.

– Что вы подразумеваете под «где-то здесь»? – обеспокоенно спросила Сидни. – Где-то снаружи?

– О, нет, – ответила хозяйка. – Бедняжка не имеет представления, что делать вне этих стен.

Глаза Сидни удивленно расширились.

– Погодите, если он не снаружи, тогда это означает...

– Давайте проведем вас в номер, – сказала хозяйка. – Ваши ключи здесь.

В номере, в который она проводила нас, была уютная зона отдыха, отдельное крыльцо и большая, шикарная кровать. После неудобного дня в путешествии я с нетерпением ждал возможности провалиться в сон и наконец немного передохнуть. Однако прежде чем завалиться на матрац, я должен был связаться с Ниной и сообщить ей, что договор отменяется. Когда Сидни сказала, что хочет принять душ, я посчитал это отличной возможностью. Как раз было примерно то время, в которое Нина спит и ждет, пока я налажу с ней контакт с помощью сна духа. Мне не нужно было спать, достаточно было войти в медитативное состояние.

Я сел на кровать. Успокоил себя, закрыл глаза и призвал достаточно духа, чтобы дотянуться до Нины в любой точке мира. Однако мое спокойное состояние тотчас развеялось, когда я услышал крик из ванной. Я открыл глаза и побежал через комнату в ванную, распахнув дверь.

– Адриан, осторожно! – крикнула Сидни.

Маленькое, пушистое черное существо спрыгнуло со счетчика прямо мне на грудь. Я инстинктивно стряхнул его. Оно приземлилось на пол и забегало по всей комнате. Сидни, завернувшись в полотенце, вышла из ванной и встала рядом со мной.

– Думаю, оно забралось под кровать, – сказала она.

– Это лучше, чем, если бы оно снова запрыгнуло на меня, – пробормотал я, осторожно подходя к краю кровати.

«Ты сталкивался кое с чем и похуже, – презрительно произнесла тетя Татьяна. – Перестань глупить».

Сидни последовала за мной и, когда я поднял кровать за край, махнула рукой. Я узнал в этом движении жест заклинания. Через несколько секунд я почувствовал дуновение ветра, направленное под кровать. Мгновением позже белка – Кешью, как я предположил – выскочила и начала лихорадочно бегать по комнате. Сидни, мужественно преодолевая шок, который ранее настиг ее, бросилась к двери, ведущей на крыльцо, и раскрыла ее. Белка, пробежав несколько кругов по комнате, заметила это и выбежала на улицу. Сидни захлопнула за ней дверь, и несколько секунд мы просто стояли.

– Почему, – наконец спросила она, – у нас не может быть все просто?

– Посмотри на себя, – я, дразня, подошел ближе. – Бесстрашная победительница Кешью – Ненормальной Белки.

– Я вовсе не была такой уж бесстрашной, – призналась она. – Особенно когда она прыгнула на меня, когда я собиралась принять душ.

Я притянул ее к себе, внезапно осознав, как мало было надето на ней, и как великолепно она выглядела, даже после опасного столкновения с белкой.

– Эй, ты была храбрее, чем я. И посмотри, ты сделала это все, не потеряв полотенце.

Лицо Сидни осветило удовольствие, когда она позволила мне привлечь ее к себе. Она потрепала полотенце, обернутое вокруг ее груди.

– Все зависит от того, как ты его замотаешь, – сказала она. – Сделай это правильно, и ничто его не удержит.

– Вызов принят, – пробормотал я, приникая к ее губам.

Она растворилась во мне, теплая и яркая, восхитительно пахнущая. Я прижал ее к стене, придвигаясь ближе, и она обвила ногой мое бедро. Я провел ладонью по гладкой, идеальной коже ее бедра и это поразило меня, потому что мы впервые за долгое время были наедине. Моя мать не стояла за нашей дверью. Моройский Двор не окружал наш дом и не ждал, когда мы выйдем наружу. Не было команды алхимиков, охотящихся за нами за пределами этих стен. Мы затерялись. Мы осуществили план побега. Никто не знал, что мы здесь. Если бы мы захотели, мы могли просто исчезнуть.

Наверное, осознание того, что мы впервые были действительно и по-настоящему свободны, вызвало дополнительный накал страстей между нами. Сидни с таким жаром целовала меня в ответ и запускала пальцы в мои волосы, что это напомнило мне о наших первых днях вместе. Я легко поднял ее на руки и перенес на кровать, пораженный тем, насколько невесомой в моих руках была самая сильная женщина, которую я когда-либо знал.

И я был поражен тем, как сложно оказалось избавиться от полотенца.

Сидни тихонько рассмеялась, проводя пальцами по моей щеке. Солнечные лучи, проникавшие в комнату сквозь жалюзи, освещали ее так, словно она была сотворена из золота.

– Ой-ой, – сказала она. – Ты собираешься провалить задание?

Наконец, я раскрутил складку и снял полотенце, отбросив его от кровати настолько далеко, насколько смог.

– Ни в коем случае, – сказал я, как всегда прибывая в восторге от ее тела. – Нужно что-то большее, чем это, чтобы удержать меня подальше. В следующий раз тебе надо будет постараться сильнее.

Она помогла мне снять мою рубашку.

– Почему это я должна хотеть сделать это?

Мы поцеловались снова, и чем сильнее мы переплетались друг с другом, тем сильнее я чувствовал, что все заботы, которые преследовали меня в мире за пределами комнаты, исчезают. Нина, алхимики, Алисия... Даже тетя Татьяна. В этот момент в мире не было никого, только Сидни и я. И единственное, что имело значение, – это наша любовь и то, что я чувствовал, находясь в объятиях Сидни. Это было удовольствие, выходившее за рамки простого физического наслаждения. Хотя я бы солгал, если бы сказал, что и его не было достаточно.

После этого, вспотевшие и обессилевшие, мы свернулись калачиком в объятиях друг друга, гораздо более спокойные. Она положила голову мне на грудь, и я удовлетворенно поцеловал ее в лоб. Тогда я решил, что если бы сейчас позвонила Джеки и сказала, что все проблемы с Алисией решены, Джилл свободна, а мы с Сидни можем долго и счастливо жить в Каунсил-Блафс, это было бы лучшим, что могло случиться. Я задремал, счастливо мечтая об этой фантазии.

Однако проспал я недолго, потому что вскоре меня втянули в сон другого рода. Я вспомнил, как тетя Татьяна предупреждала меня, что Нина не даст мне так просто уйти от нашей сделки.

– Где ты был? – воскликнула Нина. Перед нами материализовался фермерский дом в Висконсине. – Ты должен был найти меня.

Я осмотрелся, пытаясь прийти в себя после внезапной смены места встречи.

– Я... ох... прости. Я отвлекся в реальном мире и заснул.

– Ладно, нет проблем, – бодро сказала она. – Я буду вести сон. Помни, на этот раз ты должен владеть большим количеством духа.

Я широко распахнул глаза.

– Нет, Нина, подожди...

Но Нина уже не слушала. Она слишком зациклилась на своей навязчивой миссии найти Олив. Я почувствовал, как Нина призвала дух и пригласила другого человека присоединиться к нам. Мгновение спустя Олив начала материализоваться в комнате перед нами, такая же призрачная и облаченная в плащ, как прежде. И точно так же, как в прошлый раз, Олив охватила паника, и она начала вырываться из сна Нины. На этот раз, зная чего ожидать, я лучше понимал, как это происходит.

С момента последней попытки я постарался как можно лучше обдумать прогулки по снам, несмотря на то, что на самом деле было не так много способов покинуть сон. Я даже разговаривал с Соней, и мы решили, что это происходит по воле Олив. Если ее мотивация достаточно велика, она может взять верх над пользователем духа, который контролирует сон, в котором она находится. И ясно, что это сейчас и происходило.

«Ты самый сильный пользователь духа, способный проникать во сны, – напомнила мне тетя Татьяна. – Самый сильный в мире».

«Я знаю», – ответил я ей. И когда я увидел, что Олив начинает исчезать, я принял импульсивное решение и пошел против того, что пообещал Сидни.

– Выпусти ее из сна, – сказал я Нине.

Поняв мое намерение, она подчинилась. Я был готов, направляя дух, и мы поменялись местами так, что я стал новым хозяином сна. Фермерский дом, начавший было крушиться, стал исчезать. Кроме того, Олив начала укрепляться во сне.

– Нет! – закричала она.

Нина поспешила к ней.

– Олив! Я так сильно скучала по тебе!

Лицо Олив было полно страха, и она быстро отступила, плотнее завернувшись в плащ.

– Нет... нет. Пожалуйста, оставьте меня в покое!

В этот момент я почувствовал, как сон ускользает от меня. Несмотря на мои попытки удержать его, Олив начинала одерживать верх и надо мной. В деревянных стенах появились трещины. Плетеная мебель рассыпалась в прах. Солнечный свет, пробивавшийся в комнату сквозь окна, погас. Я призвал все силы духа, пропуская сквозь себя все больше магии, чтобы бороться с Олив. Дух вспыхнул внутри меня, но она уже изменила оболочку сна. Дом исчез, сменившись чем-то вроде гостиничной парковки. Мигающий фонарь слабо освещал нас. Дополнительный устрашающий красный свет на нас отбрасывала неоновая вывеска на окне гостиничного фойе. В реальности вокруг нас должна была пролегать оживленная улица, но в этом сне движение на ней отсутствовало. Пока я не заговорил, вокруг стояла жуткая тишина.

– Прости, она была слишком быстрой, – сказал я Нине. – Где мы?

Она сделала шаг ко мне, ее лицо было наполнено страхом.

– Здесь на нас с отцом напали. Когда Олив была превращена. Здесь были стригои...

Прежде чем она успела закончить, две грозные фигуры появились из-за невидимой для нас стороны припаркованного Бьюика. Из-за призрачного освещения, их мертвецки-бледная кожа выглядела еще ужаснее. Я не мог видеть их красных глаз, но независимо от тусклого освещения четко ощущал их зло. Они рычали, обнажая клыки, подобные моим, показывая тем самым, что их единственной целью было наше убийство.

Я сжал руку Нины и медленно отступил назад.

– Они не могут убить нас, – у меня внезапно пересохло во рту. – Не по-настоящему.

– Но мы проснемся, – сказала она. – И Олив снова исчезнет.

– Нет, если мы уничтожим их первыми.

Ужас наполнил меня, даже несмотря на то, что я знал, что стригои – всего лишь часть сна. Меня всю жизнь настраивали против них, поэтому я не мог чувствовать ничего, кроме страха. Но то, что я сказал, было правдой: ты не можешь умереть во сне духа. Ты просто проснешься. А до этого ты почувствуешь сильную, мучительную боль. Я сказал себе, что они нереальны. Это сон, и я все еще имел над ним какой-то контроль.

Олив забрала из моих рук управление самым сложным во сне – например, его регулированием – но некоторые мелочи были в пределах моей досягаемости. Я мог владеть огнем так же, как Кристиан или Сидни. Огненный шар появился в моих руках, полный сил духа. Я почувствовал всплеск магии и в Нине, но быстро пресек ее действия.

– Нет, позволь мне расправиться с этим.

Если меня поймали в этом сне, то я должен был выполнить свою первоначальную задачу и постараться оградить Нину от тяжести использования духа.

– Просто помоги мне. Не используй дух слишком много.

Я бросил огненный шар в одного из стригоев, но попал мимо цели, промахнувшись примерно на два фута. Ладно, может быть, я не могу управлять огнем так же хорошо, как Кристиан или Сидни. Это всегда выглядело так просто, когда это Сидни делала, и я понял, что я пытался сымитировать ее бросок. Но опираться на мои физические возможности было глупо. Я должен поступать более продуманно. Я создал другой огненный шар и на этот раз использовал дух, чтобы направить его к стригою. Мой замысел сработал, но стригой даже во сне двигался быстрее. Он уклонился от огненного шара, и тот опалил лишь его руку. Хотя этого оказалось достаточно, чтобы вдохновить меня. Я снова призвал дух, создавая два огненных шара, один из которых отправился следом за первым, а второй – в другого стригоя, стоявшего неподалеку.

Еще мне удалось предвидеть, в какую сторону стригой отклонится на этот раз, так что я соответствующим образом скорректировал траекторию полета шара, отправив его прямо в грудь стригоя. Пламя охватило его, и я использовал дух, чтобы призвать серебряный кол. Направившись к тому месту, где он корчился на земле, я призвал дух, чтобы тот оградил меня от огня, пока я вонзал кол туда, где, я надеялся, находилось его сердце. Либо я оказался прав, либо огонь уже сделал свое дело, потому что чудовище перестало двигаться и исчезло в ничто.

Когда я отвлекся, другой стригой попытался напасть на Нину. Она бросила в него огненный шар, испытав такую же неудачу, как и я при своей первой попытке. Но этого было достаточно, чтобы отвлечь стригоя, пока я не смог вмешаться.

– Не перебарщивай, – напомнил я Нине.

Я бросил во второго стригоя другой огненный шар и затем еще раз довершил дело серебряным колом. Однако мой триумф от этого испарился, едва я увидел еще четырех приближающихся к нам стригоев. Я поспешно отступил к Нине.

– Все в порядке, – сказал я ей. – Мы и от них избавимся.

Вчетвером они выглядели устрашающе, но, кажется, мой метод работал. По крайней мере, во сне я мог быть таким же крутым, как и любой страж.

– У нас нет времени! – воскликнула Нина. Дух концентрировался вокруг нее – много духа. Я в тревоге обернулся к ней.

– Что ты творишь? Это слишком много!

Она проигнорировала меня и, невероятно, вызвала еще больше духа. Мне представился воздушный шар, готовый вот-вот лопнуть.

– Нам надо, чтобы они исчезли, причем исчезли сейчас же!

– Прекрати! – закричал я.

Я схватил ее за руку, надеясь, что заставлю ее потерять концентрацию. Она оттолкнула меня и продолжила создавать вокруг себя невероятное, невообразимое количество духа.

– Я не дам Олив сбежать снова! – произнесла Нина.

С ее пальцев сорвался огонь. И это был вовсе не маленький шарик сродни тому, что вызывал я. Нина орудовала настоящими струями огня. Огромным количеством огня. Пламя освещало ночь, окружая троих стригоев. У них не было никаких шансов. Думаю, они умерли почти мгновенно.

Я снова потряс ее.

– Хватит! Отпусти магию!

То, что она сделала, чтобы вызвать такое невообразимое количество огня, не было всего лишь маленьким изменением сна. Чтобы сделать это, она должна была преодолеть не только контроль Олив, но и мой, то есть вообще перестроить весь сон. Количество духа, требовавшееся для этого, – чтобы вот так одним махом взорвать трех стригоев – ошеломляло. Это было как минимум в два раза больше того, что она использовала в нашем предыдущем сне.

Огонь исчез (как и сожженные стригои), и Нина упала на колени. Схватившись руками за голову, она начала кричать. Пронзительно кричать. Темная автостоянка вокруг нас преобразилась в солнечную виллу Гетти, как только мой контроль над сном вернулся – благодаря ее усилиям. Я опустился рядом с ней на колени и положил руки ей на плечи. Она продолжала кричать, а ее взгляд был абсолютно пустым и потерянным.

– Нина, Нина... Все хорошо, все хорошо.

Но я не знал, было ли это так на самом деле. Она кричала не из-за стригоев. Происходило что-то еще – это было страшное последствие использования духа. Недели постоянного использования духа, а затем это... Это было слишком. Последней каплей. Я понятия не имел, насколько силен нанесенный вред, но что-то было глубоко неправильно. Мне нужно было срочно разбудить нас и проверить ее состояние в реальной жизни. С этой мыслью я начал отпускать сон.

– Нина…

Тихий голос резко привлек мое внимание. Я так и не понял, что Олив вместе с нами перенеслась на виллу Гетти. Когда Нина подожгла стригоев, она полностью вырвала контроль над сном у Олив и даже временно у меня. Без контроля у Олив не было возможности сбежать. Она медленно растворялась, так же как и мы с Ниной, так как я уже послал нас в реальный мир.

Однако прежде чем мы все исчезли, я вполне ясно увидел несколько вещей. Одной из них было беспокойство на лице Олив, когда она смотрела на Нину. Неважно, что произошло между ними, Олив любила свою сестру и никоим образом не пыталась намеренно навредить ей всеми теми препятствиями и ловушками.

Следующее, что я заметил – что на Олив больше не было плаща. Не имея контроля над сном, она предстала перед нами такой, какой была в реальном мире. Одежда на ней была невозможно старая и потертая, словно до этого она принадлежала еще нескольким владельцам. А на шее у нее висел деревянный круглый кулон зеленого цвета. Я никогда раньше его не видел и не знал, что он означает.

Но едва я посмотрел на нее в последний раз перед тем, как проснуться, я увидел у нее еще кое-что, что я мгновенно узнал.

Сон окончательно растворился, и я обнаружил, что сижу в постели в гостинице. Когда я заморгал в попытке сфокусироваться, Сидни схватила меня за руку и попыталась успокоить.

– Адриан, – воскликнула она, и я знал, что она не первый раз окликает меня. – Что случилось?

– Олив беременна, – выдохнул я.

 ГЛАВА 8

                                                          СИДНИ

– Олив? – тупо повторила я. Я пребывала в небольшом замешательстве после того как крик Адриана вырвал меня из глубокого сна. – О чем ты говоришь?

На его лице отразилось сожаление, и он покачал головой:

– Прости, Сидни. Я не хотел. Нина нашла меня во сне духа и втянула в поиски Олив. И на этот раз мы добрались до нее. Она была беременна.

Я была настолько ошеломлена тем, через что он прошел во сне, что не сразу смогла понять, что он сказал. Но сожаление на его лице было таким искренним, что я поверила, что это произошло против его желания.

– Она не может быть беременна, – наконец сказала я. – Я имею в виду... В принципе, может. Но я думала, что она встречалась с Нейлом. Если она беременна, значит...

Адриан сглотнул, кажется, медленно приходя в себя.

– Я знаю, знаю. Если она беременна, значит от кого-то другого. Не от Нейла.

Мыльная опера во главе с Олив не была такой страшной в грандиозной системе проблем – особенно если сравнивать с тем, что происходит с Джилл – но это все равно оказалось настоящей неожиданностью. Олив и Нейл, казалось, были очень близки.

– Ты точно уверен в этом?

Он судорожно кивнул:

– Мы сделали это. Нина и я сломили оборону Олив и увидели ее в том виде, в котором она пребывает в бодрствующем мире. Нет никаких сомнений – она была беременна. Я думаю, именно поэтому она все время пыталась скрыться от нас во сне. – Он ненадолго замолчал, чтобы обдумать свои слова. – Думаю, именно поэтому она скрывается от нас и в реальной жизни.

– Кажется, я могу понять ее желание скрыться от Нейла...

Я замолчала, мои мысли пришли в движение. Из-за того, что она дампир, она могла забеременеть только от мороя. Ну, она могла забеременеть и от человека, но после нашей с Адрианом истории морои не слишком хорошо принимали людей.

– Но почему Нина? Особенно после того, как они стали так близки? Если только... Ох. – Мое сердце сжалось. – Если только, это случилось не по ее добровольному согласию.

Адриан мгновенно понял, и его лицо омрачил гнев.

– Если кто-то из мороев изнасиловал ее, то почему она не рассказала Нине? Или кому-либо еще?

Я переплела наши пальцы между собой.

– Потому что, к сожалению, не все девушки так думают. Посмотри на мою сестру Карли. Когда Кит изнасиловал ее, она думала, что это ее вина. Она была подавлена даже мыслью о том, что кто-то узнает и осудит ее.

– Нина не осудила бы ее, – непреклонно сказал Адриан. – Олив следовало бы знать это. Нина может быть сумасшедшей, но...

Я внимательно посмотрела на его лицо, на котором внезапно отразилась тревога.

– Что не так?

– Нина, – он протянул руку и схватил свой сотовый телефон. Он набрал номер и поднес телефон к уху. Я едва-едва расслышала гудки и, в конечном счете, голосовую почту. – Нина, это я. Позвони мне. Немедленно, – отключившись, он повернулся ко мне и вздохнул. – То, что мы сделали... что бы не произошло в попытке прорваться к Олив, для Нины это ничем хорошим не закончилось. Она отобрала контроль у меня и использовала слишком много духа. Я не совсем уверен, что с ней произошло... Было просто ощущение, прежде чем сон разрушился, но я почувствовал, что что-то пошло ужасно неправильно. Как если бы она получила травму, – он взглянул на телефон, как будто своим долгим взглядом мог заставить ее перезвонить.

– Возможно, она еще спит, – предупредила я его. Я не сказала бы это вслух, – и я надеялась, что Нина не пострадала – но часть меня испытала облегчение, потому что Адриан не использовал столько духа, сколько запланировал. – Вероятно, она будет в порядке, когда проснется. И тебе есть много чего сказать ей.

Адриан вздохнул.

– Не уверен, что смогу. То есть, полагаю, я могу рассказать ей о беременности. Но остальное? Я все еще не уверен, где она. Она была странно одета... – он встал, нашел карандаш и немного гостиничной канцелярской бумаги. Сделав быстрый набросок, он показал мне рисунок круга с абстрактными узорами. – Это говорит тебе о чем-то?

Я рассмотрела его, нахмурившись:

– Нет. А должно?

– Олив носила это как кулон. Я думаю, это должно что-то значить, – он присел рядом со мной и подавил зевок. – Надеюсь, мы с Ниной прошли через это не зря, чтобы не иметь возможности помочь Олив. Хуже, если мы не получим ответов, боюсь, Нина продолжит этим заниматься, – он бросил еще один полный беспокойства взгляд на свой телефон, но ответа от Нины все еще не было.

Я обняла его и притянула к себе.

– Давай надеяться на лучшее. Этот символ может что-то значить для нее. Будь терпелив, пока она не перезвонит тебе.

Я пыталась сохранить беззаботный тон и скрыть свой страх. Я не боялась за Нину. Я беспокоилась, что Адриан снова захочет помочь ей, поставив ее с Олив интересы выше своих собственных, несмотря на опасность. Сердце сжалось от этой мысли, и противоречивые чувства зашевелились у меня в груди. Я восхищалась желанием Адриана помочь им. Но в то же время я любила его и эгоистично хотела защитить.

После еще одной попытки дозвониться Нине он, наконец, внял моим словам, когда я сказала, что пока есть возможность, мы должны как следует отдохнуть. Мне было невыносимо видеть его таким обеспокоенным и накрученным, и в итоге ему удалось немного отвлечься от проблем и расслабиться. Мы уснули в объятиях друг друга, но всего через несколько часов нас разбудил телефонный звонок. Чуть не свалившись по пути с кровати, Адриан схватил свой телефон и уставился на экран.

– Вот дерьмо. У меня сдохла батарея. Забыл зарядить его.

– Это мой, – сказала я, сонно потянувшись за кошельком.

Волнение помогло мне преодолеть сонливость, ведь я ждала новостей от мисс Тервиллигер. Но, взяв телефон, я крайне удивилась, увидев на дисплее имя Сони.

– Алло?

– Привет, Сидни, – услышала я знакомый голос. – Надеюсь, что у тебя все нормально.

– Да, – осторожно произнесла я, все еще недоумевая, почему она позвонила мне. Мы были друзьями, но обычно она общалась с Адрианом. – А у тебя?

– У меня все хорошо. Не могу сказать того же о Нине Синклэр, – ответила она, заставив мое сердце буквально остановиться. – Я пыталась дозвониться Адриану, но у него стоит автоответчик.

– У него сел телефон, – объяснила я. – А что с Ниной?

Услышав это, Адриан резко поднял голову.

– Я думала, что вы уже все знаете, раз уж она была найдена в вашем номере в гостевом доме.

– Мы вышли, – обеспокоенно сказала я. – Что значит «была найдена»? Такое выражение используют, когда говорят о погибших.

– Она жива, – сказала Соня, угадав мои мысли. – Ее отвезли в медицинский центр, но она практически в коме. Один раз она очнулась, пролепетала что-то бессвязное и снова потеряла сознание. С тех пор врачам так и не удалось привести ее в чувство. Возможно, вы бы хотели проведать ее.

– Эм, мне нужно поговорить с Адрианом и выбрать подходящее время...

– Сидни, хватит увиливать, – ее голос звучал одновременно устало и раздраженно, – мы знаем, что вас здесь нет.

– Ээ, да, как я сказала, мы вышли...

– Мы знаем, что вас нет при Дворе, – прервала она. – После того как Нину увезли, были проведены тщательные поиски, и потом Даниэлла Ивашкова наконец сдалась и призналась, что вы двое сбежали. Она не скажет нам, где вы, хотя, думаю, она пытается запутать нас, рассказывая какую-то нелепую историю о твоем превращении в кошку.

Я в самом деле не знала, как на все это реагировать.

– Тут кое-кто хотел бы поговорить с тобой, – продолжила Соня. – С вами обоими. Полагаю, вы не возражаете против видео-звонка?

Мой взгляд опустился на сумку от ноутбука, который Адриан привез с собой.

– Да, конечно...

Честно говоря, я немного боялась того, что мог повлечь за собой этот звонок, но я видела, что Адриан еле сдерживается, чтобы не вырвать у меня телефон и получить ответы на вопросы о Нине. Групповой звонок был наилучшим решением, особенно учитывая то, что наше прикрытие раскрыли. Конечно, существовала большая вероятность, что нас могли отследить по этому звонку, но перспектива быть найденной мороями беспокоила меня не так сильно, как возможность быть обнаруженной алхимиками.

Положив трубку, я убедилась, что Адриан согласен со мной. Ему до смерти хотелось узнать больше о состоянии Нины, и мы решили, что оно того стоит. Мы по-прежнему были абсолютно голыми, так что первым делом надо было по-быстрому накинуть что-нибудь на себя, чтобы не было настолько очевидно, чем мы тут занимались.

Адриан с тоской смотрел на меня, пока я искала свою рубашку.

– Если мы удостоверимся, что в кадр попадут только наши головы, думаю, что никто ничего не заметит.

Я ответила ему предостерегающим взглядом, и после глубокого драматичного вздоха он неохотно начал натягивать на себя одежду.

Мы сели на кровать и открыли ноутбук. Как только все настроилось и подключилось, мы склонились над экраном и увидели обеспокоенное лицо Сони. Прежде чем Адриан успел хотя бы спросить ее насчет Нины, Соня отодвинулась, и на экране появилось другое лицо.

– Адриан, серьезно? – воскликнула Лисса, на ее лице было написано возмущение. – Ребят, как вы могли так поступить со мной? Вы умоляли меня защитить вас! Я рисковала попасть под гнев и своего народа, и алхимиков, приняв вас, и вот как вы мне отплатили?

Она выглядела действительно разочарованной и встревоженной, и я задумалась, сколько неприятностей могло возникнуть из-за нас. Порой я забывала, насколько шатким было положение Лиссы, ее буквально разрывали на части, пока она упорно трудилась и пыталась всем угодить. Мы с Адрианом сделали то, что нужно было нам, но забыли подумать, как это отразится на других.

– Это все ради Джилл, – решительно сказал Адриан. – Мы должны были отправиться на ее поиски.

Лисса сердито покачала головой:

– И я сказала вам, что как бы сильно не ценила вашу помощь, нам не нужно, чтобы вы искали Джилл. У нас уже есть люди, работающие над ее делом.

– Нет, нет... это совсем не то, – запротестовал Адриан. – Это вовсе не было какой-то спонтанной поездкой. У Сидни появилась реальная зацепка.

Зеленые глаза Лиссы выжидающе сосредоточились на мне. Я пустилась в рассказ о том, что мы узнали за это время: о том, что за исчезновением Джилл стояла Алисия, и как наши друзья отправились в Палм-Спрингс искать новые зацепки. И пока я говорила, выражение лица Лиссы становилось все более недоверчивым.

– И почему я узнаю об этом только сейчас? Вы, ребят, должны были немедленно рассказать мне обо всем!

– Тогда мы не знали всего, – сказал Адриан. Несмотря на внешнюю уверенность, я могла сказать, что он тоже переосмысливал наши действия. – До сих пор не знаем. Но Джеки Тервиллигер хороша. Она обязательно что-нибудь найдет, – он запнулся. – Кто знает, что мы сбежали?

– Алхимики не в курсе, если тебя беспокоит это, – ответила Лисса. – Да и здесь, при Дворе, знают всего несколько человек, так что лучше надейся, что так оно и останется. Алхимики очень ясно дали понять, что если они поймают Сидни, то никогда не вернут ее нам.

Я вздрогнула при этих словах.

– Достаточно, Лисс, – Роза внезапно протиснулась к экрану, вынырнув из-за спины подруги, словно Лисса и не была моройской королевой. – Они все поняли. Они облажались.

– Мы не облажались, – упрямо сказал Адриан. – Поиски Джилл – это самое важное, чем мы сейчас можем заняться.

У Лиссы поубавилось раздражения.

– Это так. Я тоже хочу найти ее. Но почему вы просто не пришли ко мне, как только получили ту шкатулку?

Адриан пожал плечами.

– Мы узнали о связи Джилл и Алисии только сейчас, после всех тех квестоподобных испытаний. Тогда же мы не были полностью уверенны и, если честно, не знали, к чему это нас приведет. Самым важным нам казалось вывезти Сидни со Двора, чтобы она могла отправиться за зацепками. Я присоединился к ней позже.

К моему удивлению Лисса кивнула и согласилась.

– Вы правы. Вероятно, мне потребовалось бы больше доказательств, если бы все что у вас было, – это просто шкатулка с фотографией Джилл. И никто из тех, кого я посылала на поиски Джилл, не узнал того, что узнала ты, Сидни.

Это было не совсем извинение, но Адриан все же принял его в качестве такового.

– Спасибо, – произнес он.

– Но потом ты должен будешь рассказать мне все, – предупредила она.

– Или мне, – пропела Роза.

– А сейчас, когда вы наконец перестали отчитывать меня, – сказал Адриан, – может кто-нибудь рассказать мне больше о Нине?

– Они могут помочь тебе наверстать упущенное, – сказала Лисса, указав жестом на стоящих возле нее. – А мне нужно пойти убедиться, что ваш секретный побег со Двора все еще остается секретным. Если вы, конечно, не планируете вернуться и позволить Эдди и вашему человеческому другу все уладить? Еще не поздно вернуться к изначальному плану.

Мы с Адрианом быстро переглянулись перед тем, как снова повернуться к Лиссе. Мы оба покачали головами.

– Так я и думала, – сказала Лисса с тихим, печальным смешком. – Дайте мне пойти посмотреть, что я могу сделать, чтобы сохранить все в тайне. А вы, между тем, пожалуйста, не делайте ничего такого, за что вас могут поймать.

Она покинула экран, и мгновение спустя к Розе придвинулась Соня.

– Мне нечего вам больше рассказать. Может, вы могли бы мне помочь, поведав мне, что произошло.

– Это все из-за использования духа, – ответил Адриан, бросив на меня извиняющийся взгляд. – Я присоединился к ней во сне и помог прорвать барьер, поставленный Олив.

– Я это подозревала, – мрачно произнесла Соня.

– Ты не знаешь, когда Нина проснется? – спросил Адриан. – С ней все будет хорошо?

– Зависит от того, как ты понимаешь слово "хорошо", – ответила Соня. – Доктор считает, что ей трудно проснуться из-за истощения. Надеюсь, она придет в себя, когда еще немного отдохнет. Но что касается того состояния, в котором она будет...

– Если она настолько истощена, это объясняет, почему она не подает признаков жизни, – быстро сказал Адриан. Я видела, что он очень, очень сильно хочет поверить в это. – Черт, вам стоило видеть меня после одной бессонной ночки. Я бы вернул ее к жизни.

Соня не стала смеяться над шуткой.

– Возможно... но я не думаю, что все так просто. Я видела ее ауру. Она рассказывает свою собственную историю, и она не очень хорошая. Плюс, я провела много времени с Эйвери Лазар, Адриан. Я видела, что дух сделал с ней – и их состояния очень похожи.

– Так что ты хочешь сказать? – спросила я, удивленная вставшим комом в моем горле. Я даже не знала Нину достаточно хорошо, но слышать такой мрачный прогноз было страшно... может, потому что я боялась, что однажды мы будем говорить об Адриане.

Соня выглядела уставшей, как будто это она израсходовала так много сил и энергии и нуждалась в сне.

– Я хочу сказать, когда Нина придет в себя, она может оказаться не той Ниной, которую мы знали. Что произошло? Я думала, что ты собирался держать ее подальше от чрезмерного использования духа.

– Я пытался. Я правда пытался. – Адриан прислонился ко мне, и я положила свою руку ему на спину. – Я управлял сном. Я делал большую часть работы, когда Олив забрала контроль... Но Нина потеряла терпение и взяла все на себя. Она развеяла все, прежде чем я смог ее остановить.

Соня устало кивнула.

– Вам хотя бы удалось поговорить с Олив?

– Не совсем, – осторожно произнес он. Я сохраняла на своем лице нейтральное выражение, чтобы не выдать тот факт, что он говорил не всю правду. Он поднял лист бумаги, на котором он сделал для меня набросок. – Это для тебя что-нибудь означает?

– Нет, извини. – Соня опустила глаза и поморщилась. – Я получила сообщение от доктора, наблюдающего Нину. У него есть несколько вопросов ко мне. Я сообщу, если узнаю больше.

Адриан слабо кивнул, и я сжала его руку. Я знала, что он чувствовал себя ужасно, как будто он лично был в ответе за состояние Нины. Когда Соня тоже ушла, осталась только Роза, встревоженная из-за новостей.

– Что ж, я рада, что мы вышли на след Джилл, – сказала она. – Но вы, ребята, должны быть более осторожными из-за...

– Что ты только что показывал Соне?

Неожиданно к Розе на экране присоединился Дмитрий. Она метнула на него озорной взгляд.

– Полегче, товарищ. У тебя еще будет шанс почитать им нотации.

– Боже, – произнес Адриан. – Сколько еще людей скрывается за кадром?

– Что ты показывал ей? – повторил Дмитрий, глядя на нас со строгим выражением лица. Даже через экран компьютера он был устрашающим.

Адриан снова поднял лист бумаги.

– Это? – Он нетерпеливо подался вперед. – Ты знаешь, что это?

– Да, это... – Дмитрий осекся на полуслове и посмотрел на Розу, а затем обратно на рисунок. – Это что-то вроде метки для женщин в, ээ, дампирских общинах.

У Розы не было проблем с формулированием того, что он пытался выразить помягче.

– Лагере кровавых шлюх? – Ее глаза распахнулись, и внезапно она стала столь же сердитой, какой была Лисса чуть раньше. – Адриан Ивашков! Тебе должно быть стыдно появляться в таких местах, особенно сейчас, когда ты женат...

Адриан усмехнулся.

– Да успокойтесь, вы оба. Я никогда не ступал в подобные места и не горю желанием там побывать. – Он пристально посмотрел на Дмитрия. – Что ты имеешь в виду, говоря "метка"?

По лицу Дмитрия было понятно, что эта тема не входила в число тех, что ему нравилось обсуждать, и, честно говоря, я его не винила. Моройское общество не всегда хорошо относилось к женщинам-дампирам. Они могли иметь детей только от мороев, которые относились к ним как к игрушкам. Это было стандартной практикой для дампирских женщин, имеющих детей, отдавать их в школу, вроде Академии Святого Владимира, раньше положенного, чтобы их мать могла вернуться к службе стражем. Однако многим из них не нравилось поступать подобным образом. Они хотели воспитывать своих детей сами. Некоторые из них уходили и вливались в человеческое общество, но это не поощрялось. Даже если дампиры выглядели как люди, они зачастую демонстрировали экстраординарные физические способности, которые привлекали к ним слишком много внимания. Не имея других вариантов, дампирки часто объединялись в "общины", немного более цивилизованные, чем другие. Некоторые из них находили совершенно обычные способы выживания... другие же находили более безрассудные пути, что и подтвердил Дмитрий.

– Члены этих общин носят метки, которые показывают, какова их роль, – объяснил он. – Некоторые из них жители, некоторые – гости. Некоторые же делают себя доступными для заинтересованных мужчин... продают свои тела.

– Отвратительно, – сказала Роза.

Я посмотрела на рисунок Адриана и ужасная, страшная мысль об Олив пришла мне в голову. Что, если она стала одной из тех отчаянных?

– Ты знаешь, какого рода эта метка? – спросила я.

Дмитрий покачал головой:

– Без цвета нет. Эти метки определяют, какая это община. И, как правило, цвета символизируют статус человека.

– Она был зеленой, – сказал Адриан.

– Зеленым отмечают гостя, – сказал Дмитрий. Мы с Адрианом облегченно выдохнули. – Тех, кто живет там временно. Может быть, навещая родственника. Может быть, в поисках убежища.

– Так значит, это не цвет тех, кто продает себя? – уточнила я. Я не могла смириться с мыслью, что бедная Олив может делать это.

– Нет, – озадаченно сказал Дмитрий. Роза выглядела точно так же.

– Что все это значит? – спросила она.

Адриан ответил не сразу. Вместо этого он снова поднял бумагу и показал им.

– Ты знаешь, какой общине это принадлежит? Где она находится?

Дмитрий рассмотрел рисунок и покачал головой:

– Нет... но я, может быть, смогу выяснить. Но зачем?

Адриан снова начал колебаться.

– Лисса все еще где-то там? Или кто-то еще скрывается?

– Нет, – ответила Роза. – Здесь только мы. Так зачем?

Адриан посмотрел на меня, и я сразу поняла, о чем он думает.

– Мы должны сидеть тихо, – напомнила ему я. – И держаться подальше от неприятностей.

– Олив может быть в большой беде. И, если она не хочет говорить во сне, то, может быть, единственный способ поговорить с ней – найти ее лично, – сказал Адриан. – И, я хочу сказать, давай. Если мы не можем помочь Джеки, мы могли бы помочь кому-нибудь еще...

И снова я разрывалась. Моя логическая сторона говорила, что нам нужно остаться здесь в безопасности. Но мое сердце, особенно когда я боялась, что Олив могли изнасиловать, как Карли, хотело, чтобы я ушла отсюда и помогла ей.

– Никто не знает, куда нам нужно идти, – сказала я. – Насколько я слышала, некоторые из этих дампирских общин находятся на Диком Западе.

Адриан усмехнулся в ответ на это:

– Хорошо, что у нас есть свой собственный ковбой.

– Хм, эй, ребята, – сказала Роза с экрана и поморщилась от раздражения из-за того, что не была вовлечена в разговор. – Вы не хотите ввести нас в курс того, о чем вы говорите?

Адриан поднял глаза, глядя в пространство между ней и Дмитрием.

– Как вы смотрите на то, чтобы отправиться в путешествие вместе с нами?

 ГЛАВА 9

                                                          АДРИАН

– Так вот как выглядит Канада? – сказал я, выглядывая из машины.

– В последний раз повторяю, это не Канада,– ответила Сидни, закатывая глаза. – Это Северный Мичиган.

Осмотревшись, я не увидел ничего, кроме огромных деревьев вокруг нас. Несмотря на то, что сейчас был август, и уже давно перевалило за полдень, погода стояла не совсем летняя. Вытянув шею, я мельком увидел серую воду за деревьями справа от меня: согласно карте, это было озеро Верхнее.

– Возможно, это не Канада, – уступил я. – Но это точно соответствует моему представлению о том, как она должна выглядеть. За исключением того, что там больше хоккея.

Выскользнув с заднего сиденья и остановившись передо мной, Сидни одарила меня снисходительной улыбкой:

– Это сильно отличается от Айовы.

– Точно, – согласился я, обнимая ее рукой, пока мы любовались пейзажем.

Это безумие, что мы так далеко доехали меньше чем за сутки. После того, как мы уговорили Розу и Дмитрия поехать с нами в дампирскую общину, нам пришлось ждать, пока Дмитрий использует свои связи и узнает, с каким именно местом связан медальон Олив. Вернулся он довольно быстро, обнаружив, что символ на ожерелье используют в общине, расположившейся на верхнем полуострове штата Мичиган. Тогда они с Розой полетели рейсами с пересадками, чтобы добраться туда от Двора. Мы с Сидни выбрали прямой маршрут, сели в машину и ехали на протяжении двенадцати часов. Спать так мало было утомительно, но мы сменяли друг друга за рулем и могли немного подремать. Это также не давало нам возможности обсудить огромные проблемы, все еще нависшие над нами. Я не знал, хорошо это было или плохо.

– Пошли, – сказала Роза, выпрыгивая с пассажирского сиденья внедорожника. – Похоже, вход вон там.

Мы встретились с ней и Дмитрием в Хотоне, взяли их более прочный арендованный автомобиль и, добравшись сюда, остановились на незаасфальтированной парковке. Рядом с нашей арендованной машиной были припаркованы и другие, только с мичиганскими номерами, большинство из них были моделями тяжелого типа, необходимыми для жизни в глуши. Хоть мы и находились всего в часе езды от Хотона, но это место мало походило на пригород крупного мегаполиса. Тут было все основное – супермаркеты, больница, Старбакс, даже университет, – но на этом все. Как только ты выезжаешь за пределы города, то почти сразу попадаешь в лес. Это было все, что я видел в данный момент, и поэтому я не сразу заметил тропу, на которую указала Роза.

– Узкая, – заметил я, пока мы с Сидни следовали по тропе за ней и Дмитрием. Сама тропа была чистой, но вокруг нее был труднопроходимый лес.

– Так задумано, – сказал Дмитрий, прокладывая дорогу, как будто он постоянно этим занимался. Вероятно, именно так в Сибири он добирался до школы каждый день. – Так стригоям труднее сюда пробраться.

– Держу пари, ходить тут зимой настоящее испытание, – добавил я. Я выругался, когда какая-то ветка зацепилась за мое пальто.

«Осторожно, – предупредила тетя Татьяна. – Это итальянская кожа».

– Я не удивлюсь, если многие из них на зиму уезжают, – отметил Дмитрий. – Это идеальное место для проживания летом – в высоких широтах. В разгар лета здесь темнеет всего на пять часов. Имея в распоряжении это и несколько прочных сооружений, вы можете сравнительно неплохо уберечься от атак – особенно, если это группа дампиров, о которой мы говорим. Они устраивают драки.

Я мог в это поверить и ничего не сказал, потому что больше был сосредоточен на том, чтобы не упасть и случайно не проглотить комара. Мои мышцы занемели из-за долгого сидения в машине, так что было приятно немного подвигаться. Когда Дмитрий сообщил нам, что символ на медальоне принадлежал Идейной Общине «Дикая Сосна», я даже понятия не имел, во что мы ввязываемся. По-видимому, «идейная община» было современным именем для общины, и они являли собой что-то, что люди по-прежнему создавали в наши дни. И по пути сюда благодаря бесконечным знаниям Сидни я узнал, что большинство общин не были какими-то праздниками любви для хиппи а-ля шестидесятые. Некоторые из них были вполне современными, но принимали лишь жизнь в гармонии с природой. Некоторые были больше похожи на палаточные лагеря. Дмитрий сказал, что это дампирское сообщество – скорее всего что-то среднее. Я надеялся, что оно будет более современным, может быть, чем-то вроде секретного курорта в лесу. На ум пришли образы деревни Эвок из «Возвращения джедая».

– Я только надеюсь, что у них есть сантехника, – произнесла Роза. – Это была самая неприятная часть пребывания с хранителями.

– Вообще-то у меня с этим проблем нет, – неожиданно сказала Сидни. – Под вопросом мясо, с которым у меня проблемы.

– Воу, нет сантехники? – воскликнул я. Я с трудом представлял, как вести себя в такой ситуации.

– Лучше свыкнутся с подобной возможностью, – поддразнила Роза, оглядываясь на меня. – Лисс может не позволить вам, ребята, вернуться. Когда все закончится, вы двое можете оказаться живущими с хранителями.

– Уверен, что мы сможем найти альтернативу этому, – надменно сказал я, не желая признавать, насколько был не уверен в нашем будущем.

Дмитрий не разделял веселье Розы.

– Если алхимики все еще будут ее преследовать, я уверен, Лисса позволит вам вернуться в ваши апартаменты.

«Разве это будет не весело? – заметила тетя Татьяна. – Более тесные комнатенки с твоей мамой, никто из вас не захочет и носа высунуть наружу, чтобы не встретиться лицом к лицу с другими мороями».

– Это не тот образ жизни, – пробормотал я, думая, какими загнанными в угол мы оба, Сидни и я, себя чувствовали. Я не осознавал этого в полной мере, пока мы не сбежали и не получили немного свободы. Даже когда мы ссорились, атмосфера между нами была более напряженной, когда мы были свободны. Встретившись взглядом с Сидни, я понял, что она думает о том же, что и я, и полна тех же вопросов о нашем будущем. К сожалению, не похоже, что мы получим какие-то ответы прямо сейчас. Мы могли сосредоточиться только на непосредственных проблемах. Джилл. Олив.

Дмитрий остановился и указал в направлении леса:

– Смотрите. Граница защитного барьера.

Я проследил взглядом за его движением и уловил блеск серебра в подлеске. Зачарованный серебряный кол. Дампиры этой общины разместили их вокруг территории, создав магический барьер, чтобы удержать стригоев снаружи. Не-мертвые не могут пересечь такую защиту, но она требует постоянного поддержания. Если оковы ослабеют, или кто-то вытащит кол из земли, стригои без труда проникнут внутрь. Это беспокоило все сообщества мороев и дампиров. Защитный барьер вокруг Королевского Двора проверялся несколько раз в день.

Как только мы прошли мимо кола, из леса внезапно появилась фигура, преграждая путь Дмитрию, который тут же встал в оборонительную позицию при виде незнакомца, но расслабился, увидев, что это была женщина-дампир. Она тоже выглядела жесткой, готовой ко всему, на ее ремне висели пистолет и серебряный кол. Медальон, висящий на ее шее, был точно таким же, как и у Олив, только синего, а не зеленого цвета. Ее выражение лица немного смягчилось после того как она увидела Дмитрия и Розу, но при виде меня опять похолодело.

– Приветствую, – сказала она. – Ищите «Дикую сосну»?

Роза протиснулась из-за Дмитрия, что было нелегко сделать на узкой тропинке.

– Мы ищем нашу подругу, – сказала она. – Мы думаем, что она живет с вами.

Оценив Розу и Дмитрия, дампирка благожелательно кивнула Сидни, а затем с очевидной враждебностью взглянула на меня:

– И он? Что ищет он?

– Девушка, которую мы ищем, и мой друг тоже, – ответил я, удивленный ее реакцией. – Я обещал ее сестре, что найду ее.

Наша хозяйка выглядела скептически настроенной, и я задумался, из-за чего это. Я думал, это была дампирская солидарность, но она нормально отнеслась и к Сидни. Наверное, женщина увидела татуировку Сидни и предположила, что она здесь по обычным делам алхимиков. Хотя это все еще не объясняло холодного приема, оказанного мне.

– Как зовут вашу подругу? – спросила женщина.

– Олив Синклэр, – ответил я.

Тотчас взгляд женщины стал неприязненным, но было очевидно, что это касалось меня, не Олив.

– Так это ты – тот, кто втянул ее в неприятности.

– Тот кто... – смысл стал очевиден, и я покраснел, что случалось от силы пару раз в моей жизни. – Что? Нет! Конечно, нет. Я хочу сказать, я никогда такого... я не из тех парней, кто...

– Нет, – сказал Дмитрий прямо. – Это не вина Адриана. У него здесь благородные намерения. Я ручаюсь за него. Я Дмитрий Беликов. Это Роза Хэзевей, Сидни Ивашкова.

Как правило, человек, носящий моройскую королевскую фамилию, получил бы повторный взгляд. Но, понятно, что женщина не услышала ничего, что последовало после имен Розы и Дмитрия. Это было отчетливо видно по ее взгляду: тот же трепет и поклонение, которые я замечал у других людей, всякий раз, когда этот динамичный дуэт представлял себя. И тут же из яростно защищающего вход охранника женщина превратилась в полуобморочную фанатку.

– Обожемой, – вспыхнула она. – Вот почему ваши лица показались мне знакомыми! Я видела ваши фотографии! Я должна была сразу вас узнать! Мне так стыдно. Проходите, проходите. Кстати, меня зовут Мэллори. Давайте не будем стоять посреди леса! Вы, наверное, очень устали, добираясь сюда. Вам следует отдохнуть. Поесть что-нибудь. Божемой.

Мы последовали за ней по узкой тропе, которая в конце концов привела нас к огромной лесной поляне. Дикая Сосна действительно оказалась чем-то вроде помеси между лагерем и курортом. Вообще-то он мне напоминал городок Дикого Запада. Я мог без проблем представить здесь перестрелку. Симпатичные домики расположились аккуратными рядами и, похоже, были разделены на деловую и жилую зоны. Дампиры, почти все женщины и дети, занимались своими делами, некоторые сделали паузу, чтобы взглянуть на нас. Мэллори, подпрыгивая, привела нас к большому дому, расположеннму между деловой и жилой зонами.

Мы вошли в своего рода офис, и первое, что я заметил, это то, что у них было электричество. Я принял это за доброе предзнаменование того, что у них есть и водопровод. Женщина-дампир постарше, с сединой, тронувшей ее светлые волосы, сидела за столом, печатая что-то на компьютере. Она тоже носила голубой медальон. Когда она нас увидела, она встала и, зацепившись пальцами за ремень на ее джинсах, прислонилась к стене, хвастаясь своими тесненными кожаными сапогами, что еще больше усилило мои стереотипы о Диком Западе.

– Ну и что же ты вернулась, Мэллори? – спросила она насмешливо.

– Лана, ты ни за что не поверишь мне, кто это, – воскликнула Мэллори. – Это...

– Роза Хэзевей и Дмитрий Беликов, – ответила Лана. Затем ее глаза переместились на меня и Сидни, и ее брови удивленно изогнулись. – И Адриан Ивашков и его печально известная жена. Я была при Дворе. Я знаю, кто знаменитости.

– Мы не знаменитости, – заверил я ее, обнимая Сидни и кивая на Розу и Дмитрия. – Не такие, как эти двое.

В уголках глаз Ланы появились морщинки, когда она улыбнулась нам.

– Разве? Ваш брак послужил источником многих слухов.

– Думаю, это делает из нас больше источник для сплетен, нежели знаменитостей.

Хотя как только слова слетели с моих губ, я задумался, а такая ли большая разница между этим.

– Рада познакомиться с вами. Всеми вами. – Лана подошла к нам и пожала всем руки. – Еще я слышала от Олив, что вы с огромным энтузиазмом работали над созданием вакцины от превращения в стригоев, лорд Ивашков.

Я хотел сказать, что мы не достигли больших успехов в разработке вакцины, но что-то более важное в ее словах привлекло мое внимание.

– Вы знаете Олив.

– Конечно, – сказала Лана. – Я всех здесь знаю.

– Лана – наш лидер, – объяснила Мэллори.

Лана хохотнула:

– Я больше администратор. Полагаю, вы здесь именно из-за Олив?

– Если вы позволите, – вежливо ответил Дмитрий. – Мы были бы признательны за любую помощь, которую вы можете предложить.

– Я делаю это не для себя, а для Олив.

Лана задержала взгляд на нас на несколько мгновений, будто решив что-то для себя. Наконец, она коротко кивнула.

– Я отведу вас к ней сама. Но сначала поужинайте и отдохните. Я знаю, что сюда нелегко добраться.

Мы поблагодарили ее за гостеприимство, но было сложно расслабиться, зная, как близко мы были к Олив. Я пересказал Розе и Дмитрию всю ее историю, когда мы встретились в Хотоне, по крайней мере, все, что я знал об этом. Они были настолько же обеспокоены, как и я, и согласились, что происходит что-то плохое, если она чувствовала такую сильную необходимость прятать свою беременность. У меня сложилось впечатление, что если бы она воспользовалась преимуществом – и Дмитрий нашел бы ответственного за произошедшее – то были бы очень серьезные последствия.

Ужин состоял из бутербродов с курицей и салатом. Удивительно простая еда для наполовину вампирского курорта в дикой местности. Сидни даже не колебалась, прежде чем вцепиться зубами в свой бутерброд, и я думаю, это говорило много о том, как далеко она зашла в отношениях с мороями. Между тем, Лана ясно сказала нам, что здесь нет официальных кормильцев, и чтобы я даже не думал выпрашивать кровь у дампиров из «Дикой сосны». Однако пока она говорила, я уловил в ее голосе подтверждение своих знаний об общинах и предположений о том, что дампирки здесь продавали мороям свою кровь так же легко, как и свои тела. Это было темной стороной таких лагерей, из-за чего у них и появилась такая плохая репутация. Этим, конечно, занимались не все, но это происходило достаточно часто.

После ужина Лана честно исполнила свое обещание и лично повела нас, устроив нам небольшую экскурсию по общине. Как я и подозревал, некоторые строения использовались и для житья, и для дела.

– Мы постоянно ездим в Хотон, чтобы пополнять свои запасы, – объяснила она. – Но мы также стараемся быть самостоятельными настолько, насколько можем. Мы выращиваем очень много собственных продуктов и даже изготавливаем для себя одежду.

Она кивнула на один домик, где две дампирки сидели на крыльце и шили в тусклом свете фонаря в быстро сгущающихся сумерках. Они помахали в ответ в знак приветствия. Лана указала на другие здания, когда мы проходили мимо них.

– Это магазин Джоди – она может починить все, что угодно. А вот здесь расположен наш медицинский центр, такой, какой есть. За него отвечает Эйприл, но сейчас она уехала в город, чтобы пополнить свои запасы. То, в чем она нуждается, намного сложнее сделать самостоятельно. А там школа, которой владеет Бриана.

– Там есть несколько панелей солнечных батарей, – заметила Сидни. – Отличная идея. Как раз для вашего положения.

Лана просияла, явно гордясь:

– Это было идеей Талии. У нас есть немного электричества от общей сети, но она чувствовала, что мы должны иметь свой собственный возобновляемый ресурс.

Я отметил, что все названные имена были женскими, и что кроме нескольких детей, вокруг были одни женщины. Поэтому было удивительно увидеть мороя, гуляющего среди домиков в некотором отдалении от других. Заметив мой взгляд, Лана нахмурилась и смиренно вздохнула.

– Да. Там живут девушки, которые хотят «развлечь» гостей мужского пола.

– Почему вы не держитесь от них подальше? – спросил Дмитрий с мрачным выражением лица.

– Потому что здесь есть девушки, которые будут заниматься этим в любом случае. Если они улизнут, то будут жить в другом, небезопасном месте. Я бы предпочла держать все под своим контролем. Некоторые парни просто хотят хорошо провести время, а здесь есть девушки, которые принимают это и не ожидают ничего большего...

Лана смотрела на мороя, которого я заметил, пока говорила. Дампирка буквально повисла на его руке, и они смеялись, когда проходили мимо нас, увлеченные своей беседой. Она, казалось, вела его к выходу из общины, и я отметил, что ее кулон был красного цвета.

Лана повернулась к нам, когда они ушли.

– Другие же парни доставляют одни неприятности. Это те, за которыми нужен глаз да глаз, и иногда нам приходится силой выпроваживать их отсюда.

– Есть идеи насчет того, с кем могла связаться Олив? – спросил я.

Лана снова начала двигаться вперед, ведя нас к той части жилых домиков, откуда вышел тот морой.

– Нет. Это ее дело, так что я не давила на нее. Я лишь могу сказать, что у нее нет кавалера. Не похоже, что у нее есть какой-то романтический интерес.

– У нее есть довольно приличный поклонник-дампир, – сказал я. – Но она оборвала все связи с ним. И с кем бы то ни было еще.

– Чертов стыд, – ответила Лана. Мы остановились перед милым домиком с зелеными ставнями. – Но кто я такая, чтобы судить? Мы все сражаемся в наших собственных битвах так хорошо, как только можем.

«Довольно разумно для подражателя шерифу в этой глуши», – сказала тетя Татьяна.

Я обдумывал слова Ланы, пока она стучала в дверь домика. Дампирка с растрепанными кудрявыми волосами открыла дверь, улыбнувшись при виде Ланы.

– Привет, мам.

– Привет, Диана. – Лана поцеловала ее в щеку. – Олив поблизости?

Диана изучила нашу группу и задержала на мне свой взгляд немного дольше, чем на остальных. Я ненавидел то, что все здесь ожидали худшего. Такое положение дел было печальным, даже если алхимики не подозревали, что этот морой сделал.

– Конечно, – ответила она. – Я схожу за ней.

Диана исчезла внутри домика. Я заметил, что затаил дыхание, пока мы ждали, что произойдет. Видя мое нетерпение, Сидни сжала мне руку.

– Я просто не могу поверить, что мы сможем увидеть ее после всего, что произошло. Никаких лавовых монстров. Никаких битв духа, – я сделал паузу, чтобы перевести дыхание. – Я чувствую, что если смогу связаться с Олив здесь, помочь ей, после того, как подвел Нину...

Сидни сжала меня сильнее.

– Ты не подвел ее, Адриан. Она сама приняла эти решения.

«Если бы ты был сильнее, если бы использовал больше духа во сне... – голос тети Татьяны сделал паузу в моей голове, дав возможность обдумать эту мысль. – Что ж, возможно, Нина не оказалась бы в ее нынешнем состоянии».

«Тише, – огрызнулся я голосу в моей голове. – Сидни права. Это не моя вина. Нина сама так решила».

«Если ты так говоришь», – сказала тетя Татьяна.

В этот время на крыльцо вышла Олив, одетая так же, как и в том сне. И еще так же, как и во сне, она, абсолютно очевидно, была беременна. Она начала было улыбаться, увидев Лану, но замерла, когда увидела нас.

– Нет, – произнесла она, пятясь назад. – Нет, нет, нет.

Роза рванула вперед.

– Олив, подожди. Пожалуйста. Мы хотим поговорить с тобой. Мы хотим помочь тебе.

Олив лихорадочно затрясла головой, и Лана обняла ее:

– Милая, тебе на самом деле следует поговорить с ними.

– Я не хочу! – вскрикнула Олив. Она смотрела то на одно, то на другое лицо, выглядя как загнанное животное, когда мы собрались вокруг, и мое сердце разрывалось. Увидев Сидни, она предприняла еще одну попытку. – Алхимик!

– Я больше не с ними, – сказала Сидни. – Я здесь, чтобы помочь тебе, как и все остальные.

– Ты знаешь Сидни, – напомнил я Олив. – Ты можешь ей доверять.

Олив все еще выглядела напуганной, но в конце-концов перестала таращиться на Сидни.

– Мне нечего сказать кому бы то ни было из вас!

– Тогда не говори ничего, – сказал я. – Просто слушай. Прогуляйся со мной. Только со мной. Позволь рассказать тебе, что происходит с Ниной. Я приму все условия.

Имя сестры заставило Олив вернуться назад оттуда, куда она пыталась отступить, чтобы скрыться в домике. Она смахнула длинные пряди черных волос со своего лица, глядя на меня со слезами на глазах.

– Нина? Она в порядке? В том сне...

Я махнул рукой в сторону:

– Давай прогуляемся. Я расскажу тебе все.

Поколебавшись несколько мгновений, Олив наконец кивнула и шагнула с крыльца. Сидни поняла мой осторожный подход к ней и потому сохраняла дистанцию. Роза же, напротив, очевидно хотела пойти со мной и Олив, но я украдкой посмотрел на нее и покачал головой. Дмитрий положил руку ей на плечо, как бы подчеркивая мою мысль. Я знал, что Олив нравились Роза и Дмитрий, и что они хотели как лучше, но прямо сейчас они бы только помешали. Наверняка именно страх допроса заставил ее искать убежища здесь, в лесу. Я ободряюще улыбнулся ей и уже почти было использовал капельку принуждения, чтобы успокоить ее, но в последний момент передумал. Раз она выросла с сестрой-пользователем духа, то, вероятно, может заметить это и почувствовать, будто я хочу иметь над ней преимущество.

– Милое место, – заметил я, когда мы шли между домиками. Кроны высоких деревьев образовывали навес над нами, и сидящие среди ветвей птицы пели заходящему солнцу.

– Расскажи мне о Нине, – сказала Олив, не тратя времени на пустую болтовню. – С ней все в порядке?

Я колебался.

– Вроде того. То, что она сделала в том сне... ну, это потребовало много духа. Очень много. – Я пытался подобрать слова, чтобы объяснить все без упоминания того, что Нина выжгла себя изнутри или, возможно, сошла с ума. – Использование такого количества духа не проходит бесследно. Мне сказали, что она, ммм, много спит и не подает признаков жизни. Но это может измениться. Возможно, она будет в порядке, если дать ей немного времени на восстановление.

Олив мрачно смотрела вперед.

– Почему она не могла просто оставить меня в покое? Почему не могла перестать пытаться найти меня? Ей бы не пришлось подвергать себя такому риску!

– Она любит тебя, – сказал я. – И, думаю, Нейл тоже.

Слезы снова наполнили глаза Олив.

– О, Нейл. Как я расскажу ему, что случилось?

Я остановился и повернулся к ней лицом.

– Слушай, что бы там не произошло, он все поймет. Ему будет все равно, что какой-то другой парень сделал с тобой – то есть, ему конечно захочется надрать тому зад – но он не станет осуждать тебя или винить в чем-то. Он по тебе с ума сходит. Он поможет тебе и обязательно поддержит. Мы все поддержим.

Отчаяние в ее глазах сменилось замешательством:

– Какой-то другой парень?

– Эм... да, – я сверху вниз посмотрел на ее округлый живот. – Я имею в виду, очевидно, что тут замешан какой-то парень-морой. И если он сделал это против твоей воли, только скажи нам. Он должен быть привлечен к ответственности.

Было как-то нелепо использовать термин «привлечен к ответственности» в этой обстановке городка на Диком Западе, но озадаченный взгляд Олив подсказал, что она не заметила этого.

– Нет-нет. Ты... ты не понимаешь. Ты совсем ничего не понимаешь.

– Тогда помоги мне, – сказал я, беря ее за руки. – Помоги мне понять, чтобы я смог помочь тебе. Я обещал Нине, что сделаю это.

– Адриан? Это ты?

Сначала окликнувший меня голос не показался знакомым, и я медленно обернулся к говорившему. Мы просто гуляли по округе, и место, где мы сейчас остановились, открывало нам отличный обзор на то, что я бы назвал «районом красных домиков». Парень-морой, кажется, вышел из одного из этих домиков, и, судя по его нетвердой походке, он тут очень неплохо проводил время.

– Это ты! – воскликнул мужчина, триумфально подпрыгнув. – Я так и знал.

Через несколько секунд я, наконец, узнал его.

– Дядя Рэнд? – недоуменно спросил я.

Он зашагал к нам, широко ухмыляясь.

– Он самый.

Я едва мог в это поверить. Я уже привык к любому количеству фантастических и нереальных событий, ежедневно происходящих со мной. Сражения с использованием духа? Нет проблем. Моя жена, превращающаяся в кошку? Конечно, то что надо. Так что удивительно, что меня так поставила в тупик встреча с родственником, о котором я ничего не слышал уже много лет. Рэнд Ивашков был старшим братом моего отца, которого я не видел с детства. От него не отреклись – по крайней мере, официально – но мне с самого детства было ясно, что все предпочитали, чтобы он не находился поблизости. Мой отец принял его обязанности при Дворе и выслал Рэнда из страны с поручениями, которые тот не смог бы провалить. Как-то, когда будучи подростком я влип в неприятности на незаконной вечеринке, мама призвала отца быть со мной полегче в плане наказания.

– В конце концов, – сказала она, – не похоже, чтобы он был таким же дурным как твой брат.

«Он бестолочь, – прошептала тетя Татьяна, – Позор семьи. Больше заинтересован в женщинах и вине, чем в семейной чести».

«Звучит не так уж не похоже на меня», – признался я.

Она усмехнулась: «Едва ли. Твоя семья никогда никуда не отсылала тебя, чтобы ты не болтался под ногами».

Последнее, что я слышал о нем – что Рэнд был где-то в Европе. И, конечно, я никак не ожидал найти своего дядю на севере Мичигана.

– Что ты тут делаешь? – спросил я.

– То же, что и ты, – сказал он, подмигнув мне. У него были такие же темно-зеленые глаза, как и у меня, и хотя в его каштановых волосах виднелась седина, она никак не могла сравниться с сединой у отца. Наверное, жизнь с вином и женщинами была менее напряженной и стрессовой, чем респектабельная жизнь при Дворе и членство в Моройском Совете. Как и любой морой, Рэнд был высоким, и ему пришлось чуть наклониться, чтобы с интересом посмотреть на Олив, заставив ее съежиться рядом со мной.

– Она милая, – сказал он. – И как я вижу, ахах, у тебя тут на стороне есть семья? У меня у самого есть парочка таких. Эти дампирские девчонки размножаются как...

– Все не так, – прервал я, уже устав по сто раз это объяснять, – Нет у меня тут никаких семей, Олив – просто моя подруга, которую я приехал проведать.

Дядя Рэнд оживился.

– Так она свободна? Я не видел ее здесь...

– Нет, – сказал я сквозь стиснутые зубы. – Она не свободна. Слушай, было здорово повидать тебя и все такое, но сейчас действительно не время и не место. У меня есть дела.

Я начал отворачиваться, подавая Олив знак, что нам надо вернуться в домик Дианы. К моему удивлению, Рэнд схватил меня за руку и повернул обратно к себе. Да так близко, что исходивший от него запах водки чуть не сбил меня с ног.

– Не будь таким! – вспылил он. – Таким же снобом, как и вся твоя семья. Твой отец и его благочестиво-лицемерная жена всегда вели себя так, словно я был недостаточно хорош, чтобы общаться со всеми вами. Но посмотри на себя. Вот он ты, ничуть не лучше меня. Я слышал о тебе всякого разного – и разве я осуждаю тебя? У нас много общего.

Я отдернул руку.

– Я так не думаю.

–Ты такой же, как и все они!

Он бросился ко мне, пьяно шатаясь при этом. Не знаю, хотел ли он ударить меня или просто снова схватить за руку, но я никогда об этом не узнаю, так как между нами внезапно появилась чья-то высокая фигура и отбросила его назад с помощью эффектного хука справа. Я поднял взгляд и увидел Дмитрия, взирающего на моего лежащего на траве дядю с выражением абсолютного отвращения. К нам спешили Роза, Сидни и Лана.

– Что, черт возьми, тут происходит? – воскликнула Роза.

– Спасибо, – сказал я Дмитрию. – Хотя не думаю, что такое жесткое вмешательство было действительно необходимо.

– Он животное, – прорычал Дмитрий. – У него нет никакого права находиться здесь.

– Что ж, полагаю... – я запнулся и повторил про себя слова Дмитрия. – Ты что, знаком с ним или что-то вроде того?

Дмитрий поглядел на меня.

– Да. А ты?

– Эм, да, – сказал я. – Он мой дядя. Рэнд Ивашков.

– Да ну? – жесткое выражение лица Дмитрия не изменилось. – Он мой отец.

ГЛАВА 10

                                                            СИДНИ

И все-таки беременность Олив Синклэр больше не была самой шокирующей новостью. Происходящее сейчас могло запросто посоревноваться с ней по неожиданности и странности.

Мы стояли, обмерев, посередине тропинки; вокруг весело чирикали птички, придавая внезапному потрясающему открытию еще более сюрреалистичный характер. Даже Роза, которая теряла дар речи крайне редко, застыла, не в силах вымолвить и слова. Морой – по словам Адриана, то был Рэнд Ивашков, – уставился на Дмитрия, точно увидев призрака. Его высокомерие и самодовольство будто испарились, и он сделал осторожный шаг назад.

– Будь я проклят. Димка, это же правда ты, – он облизнул губы и попытался выдавить из себя улыбку. – Неплохо выглядишь для того, кто уже разок умер.

Он обернулся к нам, явно ожидая, что мы рассмеемся над этой нелепостью. Никто не издал ни звука. Дмитрий взглянул на Лану.

– Это он – причина всех ваших проблем? – вежливым тоном поинтересовался он. – Не можете убрать его с дороги? Я с превеликим удовольствием сделаю это за вас.

– Мы можем о себе позаботиться, – отозвалась она, твердо, но без излишней враждебности. И в ту же секунду, точно повинуясь некому безмолвному приказу, на тропе появились Мэллори и еще одна женщина-дампир, несомненно, страж. Мэллори, кстати, больше ни капли не походила на мечтательную фанатку. В ней было ровно столько жесткости и уверенности, сколько я видела и в других стражах.

Рэнд заметно расслабился.

– Вот видишь? Не стоит делать глупости.

Лана бросила на него недобрый взгляд.

– Не обольщайся. Тебе здесь не рады.

– Эй, – сказал он с прежним высокомерием, – я имею полное право быть здесь. Я приезжал к Элейн, а она здесь живет. Ей можно принимать гостей.

– Только тех гостей, которых я разрешу, – поправила Лана, упирая руки в боки. – И я тебе говорила, что не потерплю здесь пьянства.

Он вскинул руки, точно признавая свое поражения.

– Понял, больше ни капли в рот не возьму. Клянусь. Но ты же не можешь просто вышвырнуть меня отсюда, особенно теперь, когда здесь мой сын и мой племянник. Это же просто бессовестно – омрачать воссоединение семьи!

Роза, наконец, обрела дар речи и расширенными от удивления глазами уставилась на Дмитрия:

– Серьезно? Этот парень? Ты уверен?

Я была изумлена не меньше, чем она.

Дмитрий не сводил с дяди Адриана немигающего ледяного взгляда.

– Уверен. Но я думал, что он болтается по Европе.

Рэнд покачал головой.

– Я не был там несколько лет. Компания Ната заявила, что они больше не нуждаются в моих услугах. А как дела у Алены?

– Не смей больше произносить имя моей матери! – прорычал Дмитрий.

– Серьезно? – повторила Роза. – Он?

Упоминание матери Дмитрия и отца Адриана – которого, кстати, ни разу на моей памяти не называли Натом – произвело эффект разорвавшейся бомбы. Адриан приоткрыл от изумления рот, все кусочки невероятной родственной мозаики сложились в его голове.

– Так что... Это все значит... что мы – двоюродные братья? – вскричал он, обернувшись к Дмитрию.

Глаза Розы расширились еще больше.

Стоявшая возле нас Олив неловко поерзала и вздрогнула, коснувшись рукой спины. Какой бы потрясающей вся эта ситуация не была для нас, ее она вовсе не касалась, особенно на фоне того, что творилось в ее жизни. Дмитрий среагировал мгновенно, придержав ее за руку.

– Ты устала. Не стоит больше стоять здесь и выслушивать все это. Я провожу тебя, – он уже было повел Олив к домику Дианы, но обернулся, взглянув на Лану. – Сама решай, что делать с ним, но я буду более чем счастлив от него избавиться.

– Мы с этим разберемся, – отрезала она.

Дмитрий согласно кивнул ей и повел Олив прочь, словно сказочный рыцарь в сияющих доспехах. Роза разрывалась между тем, чтобы пойти с ними или остаться с нами, но, в конце концов, решила присоединиться к Дмитрию. Лана повернулась к нам с Адрианом.

– Ты можешь поручиться, что он не натворит здесь дел, если останется?

– Вы о дяде? – переспросил Адриан. – Не собираюсь я за него ручаться! Мы с ним не виделись целую вечность, и я понятия не имею, что у него на уме.

– Да брось ты! – недовольно воскликнул Рэнд. – В конце концов, мы семья! И Лана, ты не имеешь права меня выставить. Скоро закат, а поговаривают, что здесь видели стригоев на этой неделе.

Я надеялась, что он выдумал это на ходу только для того, чтобы прикрыть свой зад. Но мрачное выражение лица Ланы говорило об обратном.

– Ладно. Можешь переночевать в гостевом домике, в одном из тех, что напротив поселка.

Он посмотрел в сторону частных домов.

– Не утруждай себя. Я уверен, что Элейн...

– Или ты идешь в гостевой домик, – произнесла Лана жестко, – или выметаешься отсюда.

Рэнд драматично вздохнул, будто его ужасно оскорбили, а вовсе не сделали одолжение.

– Ладно. Адриан, может, ты хотя бы проводишь меня? Потом вернешься к этой дампирской девчонке, которую ты обрюхатил.

Адриан нахмурился, но не стал его поправлять, Лана уже ушла, не оставив нам с Адрианом выбора, кроме как пойти с Рэндом. Пока мы шли к передней части общины, я заметила ее стражей, следящих за нами с почтительного расстояния. Лана не собиралась оставлять Рэнда без присмотра.

– Как твой отец поживает? – поинтересовался Рэнд у Адриана с нарочито дружелюбной улыбкой. – А мама?

– Они разошлись, – коротко отозвался Адриан. – Я думал, ты в курсе.

– Нат со мной больше не общается. Как и все остальные многочисленные наши родственники. Все, что мне осталось, – сплетни, переданные через третьи руки, – судя по голосу, это немало его злило. Он был из тех, кто вечно жалеет себя и проклинает свою несчастную долю, я уже успела это понять.

– Может, тебе стоит подумать именно об этом, – спокойно заметил Адриан. – Если с тобой никто не разговаривает, может, проблема не в них, а в тебе?

Он покосился на Адриана.

– Не веди себя так, будто ты лучше меня. Я же тебе говорил, я слышал кое-что про тебя. Ты и твоя... человеческая жена. – Рэнд внезапно остановился, будто его только что осенило. Он посмотрел на меня, а потом опять на Адриана. – Подожди... это она? Алхимик? И вы так запросто... показываетесь на людях? Совсем стыд потеряли?

Адриан остался поразительно невозмутимым.

– Ее зовут Сидни. И нам совершенно нечего стыдиться. Люди и морои женились испокон веков. У хранителей их браки до сих пор не редкость. Мы с Сидни любим друг друга, и больше ничего значения не имеет.

Рэнд покачал головой, не веря своим ушам.

– Ну что ж, тогда добро пожаловать в семью, Сидни. По крайней мере, я теперь не самый скандальный член семьи. – Он снова взглянул на Адриана. – Я тебе так скажу, если бы наша тетя узнала, что вы сделали, она бы в гробу перевернулась.

– Думаю, она справилась бы с этим. Я знаю ее довольно хорошо, – произнес Адриан. Спустя мгновение до него дошло, что сказал. – Я знал ее довольно хорошо. – Я внимательно за ним следила, пытаясь понять, действительно ли он оговорился. С тех пор, как он признался мне, что слышит свою тетю у себя в голове, он не особо распространялся о том, как часто она с ним разговаривает. С видимым спокойствием он продолжил разговор с Рэндом. – Почему тебя не было на похоронах?

Рэнд пожал плечами и сбавил темп, когда мы приблизились к зданию с надписью «ГОСТИ».

– Мне не нравятся похороны. И кроме того, к тому времени, как я узнал, было уже поздно. Когда это случилось, я был в Европе.

– В России? – спросила я. Я провела в России изрядное количество времени и была уверена, что не забыла бы столь неприятного персонажа, как Рэнд Ивашков.

– Во Франции, – поправил Рэнд. – В Россию я уже давненько не наведывался.

– Но один раз ты там точно был, – хмыкнул Адриан, – если Дмитрий действительно твой сын, конечно.

Рэнд вальяжно потянулся.

– Он мой сын, и я там бывал не раз. Но мне там особо не радовались, и я решил не навязываться.

Адриан внимательно посмотрел на него:

– В самом деле? Только и всего? Несмотря на то что он выглядит довольно угрожающе, Дмитрий – один из самых великодушных парней. То есть, он должен быть таким, чтобы продолжать жить после бытия стригоем. Но ты? Тебя он просто не выносит.

Рэнд отвернулся от нас.

– Мы с его матерью перестали ладить. А мальчишки на такое слишком остро реагируют, вот и все. – Он поднялся на крыльцо домика. – Вы идете? Можете занять себе комнату, пока другие парни, оставшиеся на ночь, не пришли.

– Мы здесь ночевать не будем, – отрезал Адриан.

Рэнд указал на стремительно темнеющее небо.

– Вам придется остаться здесь на ночь. И у них только один свободный гостевой домик. Вы что, на улице решили спать?

Мы с Адрианом переглянулись. Ночевка здесь в наши планы совершенно не входила.

– Да где угодно, – холодно бросил мой супруг, – но не в одном доме с тобой, это точно.

– Думай обо мне, что хочешь, но это лучшее, что у меня есть, - зло сказал Рэнд. – Я был добропорядочным, всегда соответствовал правилам, но все они, один за другим, отвергли меня. Подожди, и это произойдет и с тобой тоже. Такова цена. Ты потеряешь все, что можешь и мог бы иметь, как Ивашков. Вскоре ты поймешь, каково это – перебегать с места на место.

– Мы должны вернуться к друзьям, – ответил ему Адриан, взяв меня за руку и уводя прочь. – Рад был повидать тебя.

– Ты никудышный лжец, мальчик, – крикнул Рэнд нам вслед.

– Он прав? – тихо спросила я, как только мы отошли достаточно далеко от гостевого дома.

– Что я никудышный лжец? Обижаешь. Я превосходный лжец.

Я остановилась, вынудив и его сделать то же. Здесь было темно, и единственным источником света служили фонари, расположенные вдоль главной дороги лагеря.

– Адриан, я имела в виду то, что он сказал обо мне... цена действительно настолько велика? Мы обсуждали только мой побег, но что касается твоей королевской жизни...

– Сидни, – прервал меня Адриан, обхватив руками мое лицо. – Никогда такого не говори. Я ни о чем не жалею. Ты – лучшее, что только могло произойти в моей жизни. Я готов пройти через все это снова, лишь бы только быть с тобой. Никогда не сомневайся в этом. Никогда не сомневайся в моих чувствах к тебе.

– О, Адриан, – сказала я и дала обнять себя, удивленная внезапным порывом чувств.

Он сильнее прижал меня к себе.

– Я люблю тебя. И я все еще не могу поверить в то, что ты отказалась от всего, только чтобы быть со мной. Ты изменила всю свою жизнь ради меня.

– Моя жизнь даже не начиналась, пока я не встретила тебя, – отчаянно сказала я ему.

Адриан отстранился и внимательно посмотрел на меня. На его лице были тени.

– Когда ты видишь кого-то, как он, как дядя Рэнд, это заставляет тебя нервничать? Что я мог стать таким же?

Я почувствовала, как мои глаза расширились.

– Нет, – уверенно произнесла я. – Ты совсем не похож на него.

Я могла сказать от лица Адриана, что он не был так уверен в этом, и все еще боялся риска впасть в глубокую депрессию. Его недавнее использование духа с Ниной сделало его намного более уязвимым. Адриан мог не иметь никаких сомнений по поводу меня и нашей любви, но будущее, которое Рэнд предсказал нам – мы, перепрыгивающие с места на место, без постоянного жилья – могло стать реальностью. Это напугало и меня и Адриана. С большим трудом я наблюдала, как он пытался прогнать мрачные мысли из головы и настроиться на более веселое настроение.

– Что ж, полагаю, во всем этом есть и светлая сторона: я могу отпраздновать появление нового члена семьи.

Я почти забыла это поразительное открытие о нем и Дмитрии.

– Неужели это правда? Как вы могли не знать этого?

Адриан печально покачал головой и снова начал ходить.

– Из того, что я слышал о «деятельности» дяди Рэнда, у него вполне могут быть десятки незаконнорожденных детей по всему миру. Почему бы и не Дмитрий?

– Просто это выглядит странным, что Дмитрий никогда ничего не говорил об этом ранее, – отметила я.

– Это удивляет и меня тоже, – признался Адриан, в поле зрения появился домик Дианы. – Хотя, если честно, я никогда не думал о том, что у него есть отец. Он просто похож на парня, который появился уже взрослым. Или, когда я представлял его отца, я видел просто седую версию Дмитрия в комплекте с пыльником.

Я рассмеялась над этим и последовала за ним на крыльцо домика. Кто-то пригласил нас войти, когда мы постучали, и мы обнаружили Розу с Дмитрием в небольшой гостиной домика. Диана, видимо, ушла. Бледная Олив лежала на голом диване.

– Он ушел? – спросил Дмитрий. Его тон четко дал понять, о ком речь.

Мы с Адрианом вместе сели на деревянную скамейку.

– Нет, – ответила я, – Он остался в гостевом доме и, кажется, думал, что мы тоже останемся там.

– Я могу придумать массу пыток, которые смог бы вынести, лишь бы не ночевать с ним под одной крышей, – бесстрастно произнес Дмитрий.

– Уверен, до этого не дойдет, – ответил Адриан.

– Олив сказала, что мы можем остаться на ночь здесь, – объяснила Роза. – Если вы не против спать на полу.

– Учитывая альтернативу? Без проблем. – Адриан задержал взгляд на Дмитрии. – Когда ты собирался сообщить, что мы одна большая счастливая семья?

Огорченное выражение появилось на лице Дмитрия.

– Если честно, я сам не знал.

Адриан вскинул руки.

– Да ладно. У тебя сколько, две или три сестры? Очевидно, этот парень долго отирался рядом. И ты никогда не задумывался, что Рэнд Ивашков мог быть связан с другим Ивашковым, которого ты знал?

В глазах Дмитрия блеснул огонек гнева.

– Он никогда не говорил нам своего полного имени. Просто Рэндалл. Мы знали, что он был американцем и особой королевской крови и часто приезжал по работе. Мы никогда не задавали вопросов. Моя мама любила его... какое-то время.

– Он упомянул, что вы перестали ладить, – отметила я. – Утверждал, что не был оценен по достоинству.

Огонек в глазах Дмитрия превратился в пламя.

– Не был оценен по достоинству? Он бил мою маму, когда был пьян, и она мешала ему пройти.

Эти слова усмирили пыл Адриана.

– И что произошло потом? – мягко спросил он.

Дмитрий не ответил, но это сделала Роза:

– Дмитрий врезал ему.

Образовавшаяся тишина нарушалась только ерзанием Олив на диване. Она спокойно слушала, ее лицо морщилось от дискомфорта. Адриан окинул ее уже знакомым мне взглядом, одновременно сосредоточенным и рассеянным. Он изучал ее ауру. Я хотела было отчитать его, но сдалась. Это было так естественно для него, что он даже не замечал, когда делал это. Чтение ауры действительно использовало очень мало духа, если верить Соне, так что я попыталась отложить свою борьбу на случай бо́льших расходов.

– Ты в порядке? – с беспокойством спросил Олив Адриан.

– Не совсем, – она скользнула рукой по животу. – Немного болит. Как и на протяжении всей беременности.

– Цвета твоей ауры, они... другие, не такие, как раньше. Это почти как смотреть на ауры двух человек, смешанные вместе, – брови Адриана взлетели вверх. – Ты рожаешь?

Она выглядела пораженной этой мыслью... и испуганной.

– Я... я не уверена. Боль хуже, чем обычно, но еще больше месяца до...

Внезапно воздух сотряс звук колокола. Роза и Дмитрий тут же вскочили на ноги.

– Что это? – требовательно спросила она.

Дмитрий выхватил из-за пояса серебряный кол.

– Предупреждение о стригоях. У нас в Бийске есть такая же система, – он побежал к двери, Роза следовала за ним попятам. Прежде чем уйти, он указал на камин. – Разведите огонь. Если кто-то из стригоев доберется сюда, сожгите их.

Он не уточнил, должны ли мы были сделать это с помощью грубой силы или духа Адриана, но они ушли прежде, чем я успела задать вопрос. Мы с Адрианом переглянулись. Эта новая угроза побуждала нас к действию. Небольшим заклинанием я заставила огонь в камине увеличиться в размере вдвое. Огонь был нашим лучшим оружием против стригоев, и хотя я могла вызывать его из ничего, наличие готового источника поможет и Адриану, и мне.

Олив вскрикнула, когда пламя увеличилось. Я повернулась к ней. На ее лице отразилась боль, когда она поднесла руку к животу.

– Все хорошо?

– Я думаю... думаю, ребенок собирается появиться, – выдохнула она.

Адриан побледнел.

– Говоря «собирается», ты имеешь в виду прямо сейчас или в ближайшем будущем?

Вопрос рассмешил ее, ненадолго отвлекая от боли.

– Я не знаю! Я никогда раньше не рожала!

Адриан посмотрел на меня:

– Ты... эм, ты знаешь, как это делать, да? Принимать роды?

– Что? – спросила я, запаниковав. – С чего ты взял?

– Потому что ты хороша во всем остальном, – сказал он. – Все, что я знаю, – это только то, что видел в кино. Кипятишь воду. Рвешь простыни.

Как обычно, я ухватилась за логику, чтобы попытаться успокоиться.

– Воду кипятят для стерилизации. Но простыни? Это не совсем...

Крик снаружи оборвал меня. Адриан закрыл своим телом Олив, а я вызвала на ладони огненный шар. Мы все молча смотрели в темное окно, неспособные разобрать, что там происходило. Мы снова услышали крик, а потом еще один, и моя фантазия разыгралась не на шутку.

– Хотела бы я, чтобы Нейл был здесь, – прошептала Олив.

– Я тоже, – сказала я, понимая, что чувствовала бы себя спокойнее, если бы он стоял у двери с серебряным колом наготове.

Адриан сжал руку Олив.

– Ты будешь в порядке. Мы с Сидни защитим тебя. Ничто не войдет в эту дверь, пока мы не позволим.

В этот момент дверь внезапно открылась, и появился Рэнд Ивашков с неистовым выражением на лице.

– Что происходит снаружи? – требовательно спросила я.

Он захлопнул за собой дверь и сел в кресло.

– Стригои. Дмитрий велел мне идти к вам, ребята, – он взволнованно посмотрел на Олив. – На случай, если вам нужна помощь.

– Нет, если ты тайно не получил медицинскую степень, скрываясь от семьи, – отрезал Адриан.

– Как много здесь стригоев? – спросила я.

Рэнд покачал головой:

– Не уверен. Наверное, немного, или мы все были бы уже мертвы. Но даже несколько стригоев могут причинить много вреда, если нападут на нас.

Олив негромко вскрикнула от боли, и мы все обернулись к ней.

– Новая схватка, – кивнула я.

– По крайней мере, прошло несколько минут. Может быть, он сможет подождать, пока это все закончится, – ответила Олив.

– Он? Ты знаешь, что это мальчик? – спросил Адриан.

– Не уверена, – призналась она. – У меня просто предчувствие.

– Я доверяю предчувствиям, – серьезно произнес Адриан.

Раздался новый крик, и я постаралась отвлечь Олив. Может быть, я не знала все о схватках и родах, но я точно знала, что беременной женщине не нужен стресс.

– Как ты собираешься назвать его? – спросила я ее.

Адриан последовал моему примеру.

– Адриан Синклэр звучит очень интересно, – сказал он.

Полный страха взгляд Олив устремился к окну и двери, но ее губы скривились в подобии улыбки.

– Деклан.

– Милое ирландское имя, – сказала я.

– Это будет звучать, – уступил Адриан. – Деклан Адриан Синклэр.

– Деклан Нейл, – исправила она.

Я задалась вопросом, что Нейл почувствует, когда узнает, что чужого ребенка назвали в его честь. В безостановочном хаосе, который начался, когда мы приехали, у нас не было возможности поговорить о сложившихся обстоятельствах, из-за которых она уехала в общину. И так как мы продолжали наше тревожное дежурство, казалось маловероятным, что мы обсудим эти вопросы в ближайшее время. Постепенно разговор иссяк. Все, что мы могли делать, это наблюдать и ждать. В конечном счете, звуки за стенами затихли, и я не знала, должны ли мы были успокоиться или встревожиться сильнее. Также нас вводило в замешательство то, что схватки Олив стали более частыми. Я подумала, что нам все-таки стоило бы вскипятить воду.

Дверь снова открылась, и я чуть не метнула огненный шар во вновь прибывшего, пока не увидела, что это Роза. Ее лицо было испачкано в крови и грязи.

– Мы покончили с ними, – сказала она. – Никто из людей не умер, но есть много раненых. Доктор сейчас в отъезде, и мы подумали, Адриан, можешь ли ты...

Она не закончила, но я знала, что ей нужно. Адриан тоже понял. Он повернулся ко мне с лицом, полным боли.

– Сидни...

– Она сказала, никто не умер, – перебила я.

– Некоторые могут быть близки к этому, – продолжил он. – Особенно, если доктора нет.

Я снова взглянула не Розу:

– Есть люди, которые могут умереть?

Она заколебалась.

– Не знаю. Хотя, некоторые из них явно в очень плохом состоянии. Я видела много крови, когда была в их лазарете.

Адриан начал продвигаться к двери.

– Тогда да. Я иду помогать. – Он остановился и оглянулся на Олив. – Ей тоже кто-то нужен. Сейчас. Ребенок скоро родится. Сидни...

– Нет, я иду с тобой. Я знаю основы оказания первой помощи, – сказала я, хотя моей истиной мотивацией было не спускать глаз с Адриана. – Роза, ты можешь помочь Олив? Или привести кого-то, кто может?

Выражение лица Розы демонстрировало, что она чувствовала себя совершенно не готовой к этому, так же как и я, но она быстро кивнула.

– Я попытаюсь найти кого-то, кто точно знает, что делать. Здесь должно быть полно людей, которые помогали с этим раньше. Но, Сидни, ты уверена, что хочешь пойти? Сюда едет алхимик, чтобы помочь уничтожить тела.

– Алхимик? – выдохнула Олив.

Я замерла, и вдруг совершенно другого рода паника овладела мой.

– Едет?

– Он еще не здесь, – согласилась Роза. – Кажется, они сказали, его зовут Брэд, или Бретт, или вроде того. Работает в округе Маркетт.

– Не рискуй, – сказал мне Адриан. – Оставайся здесь.

Я колебалась, понимая, что так поступить будет умнее всего. Было бы идиотизмом рисковать собой теперь, после всего, что я сделала, чтобы избежать повторной поимки алхимиками. Хотя, в то же время, я боялась того, что могло произойти с Адрианом, если я оставлю его одного во власти духа. Я покачала головой.

– Брэд или Бретт еще не приехал. Я буду держаться вне его поля зрения, когда он появится.

Выражение лица Адриана сказало мне, что ему не нравится этот план, но Олив заговорила прежде него.

– Он такой же, как ты? – спросила она более озабоченно, чем я могла ожидать. – Бывший алхимик?

Я покачала головой.

– Не такой. Скорее всего, он обычный аналитик, который думает, что вампиры – ошибка природы.

Олив выглядела еще больше встревоженной, и я вспомнила ее страх, когда ранее она увидела меня. Роза ободряюще ей улыбнулась.

– Знаю, они не всегда бывают хорошими личностями, но этот может помочь нам с зачисткой. Не волнуйся. Все будет в порядке. И тем временем, я пришлю кого-нибудь помочь с ребенком. – Она сурово посмотрела на Рэнда. – Жди с ней, пока сюда не придет кто-то еще. Вы двое, пошли.

Мы с Адрианом пошли за ней в темноту общины, и во мне поселилось чувство страха, совершенно отличное от того, что я чувствовала во время атаки стригоев. Фонари вдоль тропы делали все вокруг еще более зловещим. Мы не видели почти ничего, свидетельствовавшего о нападении стригоев, пока не достигли дома Ланы, куда собрали раненых. Там была дюжина дампиров, окровавленных и избитых, но им помогали, как могли. Дмитрий поспешил к нам, когда мы прибыли.

– Спасибо за помощь, – сказал он. – Я знаю, как это сложно для тебя.

– Честно говоря, это не так уж и сложно, – ответил Адриан.

– Адриан, – предупредила я. – Осторожнее с этим. Только действительно критические ситуации.

Он оглянулся, разглядывая дампиров на самодельных раскладушках. Роза была права: здесь действительно было очень много крови. Отовсюду слышались стоны боли.

– Как можно выбирать, кто заслуживает исцеления? – мягко спросил Адриан. – Особенно учитывая, что все они просто защищали нас?

– Я помогу тебе, – сказала я.

Дмитрий указал на дальний конец комнаты:

– Больше всех пострадавшие лежат там. Что бы ты ни сделал, это поможет. А сейчас я должен вернуться туда. Оказалось, что одному удалось убежать в лес. Мы последуем за ним.

– Я тоже пойду, – быстро произнесла Роза.

Дмитрий кратко коснулся ее щеки.

– Ты нужна здесь. Помоги Сидни и Адриану.

– Поможешь нам позже, – сказала я. – Сейчас кто-то должен быть с Олив.

Брови Розы взлетели вверх, и она поспешила найти Лану. Мы с Адрианом принялись помогать раненым. Я снова попыталась попросить его быть осмотрительнее с магией, но это было нелегко. Все, на чем он мог сосредоточиться – это страдание вокруг него и желание все исправить. Он исцелял, не жалея духа. По крайне мере, он начал с самых тяжелораненых, как и советовал Дмитрий. Что касается меня, я пыталась применить свои навыки, чтобы Адриан увидел, что он не должен использовать дух на каждом. Я зашивала раны и приносила воду. Я даже подбадривала некоторых разговорами. Большинство пациентов были в сознании, и я делала все, чтобы убедить их, что все будет хорошо. Время от времени я делала паузы, чтобы проверить Адриана.

Среди раненых была и Мэллори. Она и еще один страж потеряли много крови. У Мэллори, если верить Адриану, который прочел ее ауру, было несколько внутренних повреждений и сломаны ребра. Стригой оторвал кусок плоти в месте, где шея переходила в плечо, и кровь не переставала течь, несмотря на попытки перевязать рану. Она так и не пришла в себя, и трудно было поверить, что она сражалась вместе с Розой и Дмитрием всего несколько часов назад. Она была первой, кого почти полностью исцелил Адриан. Я была рада за нее, но содрогалась от одной только мысли о том, сколько у него на это ушло сил. Не говоря ни слова, он перешел к следующей пациентке.

Когда он уже почти исцелил ее, ко мне подошла Роза.

– Об Олив позаботятся, но ты должна прямо сейчас пойти со мной наверх. Алхимик идет.

Я закончила перевязывать рану и еще раз напомнила Адриану про осторожность. Он кивнул, но, по-моему, даже не услышал меня. Однако у меня не было времени, чтобы повторить это, потому что алхимик был уже близко и в любую секунду мог войти и разрушить все, что мы с Адрианом сделали ради свободы. Мое сердце бешено стучало, когда мы с Розой поднимались на второй этаж дома Ланы. Я облегченно вздохнула, оказавшись там. Здесь было чуть больше места, и меня не было видно снизу. К сожалению, и я не видела ничего из того, что происходило внизу.

– Роза, – окликнула я, когда она собралась уходить. – Убедись, что Адриан не...

Внезапно появился дампир и срочно подозвал Розу. Я видела, как они заинтересованно говорили о чем-то за дверью. Роза огорченно посмотрела на меня и ушла вместе с дампиром. Я просидела здесь около часа и уже начинала волноваться. Наконец, пришла Диана и сообщила мне, что алхимик ушел в другую часть лагеря, и поэтому я спокойно могла спуститься вниз, поскольку у него не было причин возвращаться в лазарет.

Не теряя времени, я спустилась вниз и была потрясена, увидев, что почти все бывшие раненые выглядели здоровыми. Адриан заканчивал исцелять кого-то, а я смотрела на него, открыв от удивления рот и не веря своим глазам.

– Адриан... что ты наделал?

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы повернуться ко мне, и я поразилась еще больше. Он выглядел так же, как те пациенты ранее: бледный, потный, с потускневшими глазами. Я схватила его за руку, испугавшись, что он может упасть в обморок.

– Скольких ты вылечил? – прошептала я.

Он сглотнул и рассеянно посмотрел вокруг.

– Я... Я не знаю. Так много, как только смог...

Я сжала его руку сильнее, разозлившись и испугавшись одновременно.

– Адриан! Ты не должен был делать этого!

Оглянувшись, я поняла, что даже те, у кого были всего лишь незначительные синяки и царапины, теперь были абсолютно здоровы. Я недоверчиво посмотрела на него.

– Ты зря потратил столько сил! Многие из этих людей излечились бы сами.

Кажется, он начал потихоньку приходить в себя.

– Я мог помочь им... почему нет? Когда я начал, то уже не смог остановиться... что в этом такого?

Прежде, чем я успела ответить, к нам подошла Роза с серьезным выражением лица.

– Ребята... вы должны кое-что знать. Олив ушла.

Я была так сосредоточена на плачевном состоянии Адриана, что подумала, будто ослышалась.

– В смысле, ушла?

– Она подкралась к Рэнду и вырубила его. Она убежала прежде, чем пришла Лана, чтобы помочь с родами.

Адриану, все еще не до конца пришедшему в себя, удалось сосредоточиться на этом невероятном изменении событий.

– Олив... ударила кого-то... во время родов? как?

– Без понятия, – печально сказала Роза. – Но она ушла... Похоже, убежала в лес.

– В лес, – повторил Адриан. Его наполнила новая энергия, и он запаниковал. – Рожающая. В темноте. И стригой все еще там?

Выражение лица Розы ответило за нее, и мы с Адрианом поспешили к выходу.

– Мы должны идти, – сказал он. – Должны сейчас же ее найти.

Роза попыталась остановить нас:

– Адриан, это не безопасно...

Внезапно в дом ворвался Дмитрий.

– Мы нашли ее. Нашли всех их. Ты должен пойти туда, Адриан. Должен пойти сейчас же.

Не задавая лишних вопросов, мы пошли за ним, и я изо всех сил пыталась не отставать от остальных. Роза пошла с нами.

– Вы нашли стригоя? – спросила она, когда мы проходили через центр общины.

– Да. Там, – Дмитрий указал на двух дампиров, уносящих тело мертвого стригоя. Они отнесли его к трем другим. Человеческий парень опустился на колени и вылил на них что-то из маленького пузырька. Алхимик, поняла я. Я встала так, чтобы Роза оказалась между нами. К счастью, он был полностью поглощен своей работой.

– Он добрался до Олив первым, – объяснил Дмитрий. – Она уже родила ребенка, в лесу. Там она его и спрятала. Его мы тоже нашли. Он в порядке... маленький, но в порядке.

Пока мы с Адрианом пытались переварить всю эту информацию, Роза уже задавала новый вопрос:

– Зачем нам идти к ней? Почему ты не принес ее туда?

Дмитрий вывел нас из общины и повел в лес.

– Я побоялся ее переносить. Я подумал, что будет лучше оставить ее там, пока Адриан не исцелит ее.

Адриан поморщился.

– Ребята, я... Я не уверен, что мне хватит духа, чтобы сделать это. Что если, вы стабилизируете ее, пока я восстановлю силы?.. или, может, все не так плохо...

Дмитрий ничего не ответил, проходя дальше в лес, но судя по выражению его лица, все было действительно очень плохо. Меня затошнило, когда я представила, что может произойти.

Наконец, мы дошли до полянки в лесу. Лана и еще два дампира стояли там с фонариками в руках. Мы поспешили к ним и увидели Олив, прислонившуюся к дереву и держащую в одной руке маленький сверток. Разглядев ее получше, я поняла, почему Дмитрий побоялся переносить ее. Ее лицо было таким белым, словно она вновь стала стригоем. Вторая ее рука была практически оторвана. Одна сторона ее головы выглядела так, будто ее чем-то прихлопнули, и везде, везде была кровь. Ее глаза были закрыты, а дыхание слабое.

Несколько мгновений Адриан внимательно смотрел на нее, а затем отчаянно покачал головой.

– Я не могу, – пробормотал он, захлебываясь словами. – Я не могу увидеть ее ауру. У меня... у меня не осталось магии.

Веки Олив дрогнули от звука его голоса.

– Это... это Адриан?

Он опустился на колени возле нее.

– Шшш, не напрягайся. Ты должна отдохнуть, пока я восстанавливаю мою магию, чтобы исцелить тебя.

Она слабо усмехнулась, и струйка крови стекла с ее губ.

– Никакая магия меня не спасет... даже твоя...

– Не правда. Просто нужно немного времени.

– У меня нет времени, – прохрипела она. – Но я должна... поговорить с тобой. Наедине.

– Олив, ты должна отдохнуть, – настаивал Адриан, но его слова прозвучали глухо. Мы оба знали, что она права насчет времени. Ее время истекало прямо у нас на глазах.

Ребенок на ее руках начал плакать.

– Идите, – приказал Дмитрий остальным, прогоняя их прочь. Нам же с Адрианом он сказал:

– Сделайте для нее все, что сможете.

Я слабо кивнула, пытаясь не заплакать.

– Возьми его, – попросила Олив, когда все ушли. Она отдала ребенка Адриану.

Я была вполне уверена, что он ни разу в жизни не держал в руках ребенка, однако, когда он принял на руки малюсенький сверток, малыш успокоился. Я наклонилась, чтобы лучше рассмотреть его. Он был таким крошечным, что казался нереальным. Темный пушок волос покрывал его головку, и малыш смотрел на нас удивительно внимательными глазками. Он был завернут в чей-то пиджак, и Адриан предпринял нерешительную попытку покачать его.

– Шшш, я здесь. Здесь, Деклан. Деклан Нейл Синклэр.

– Раймонд... – произнесла Олив. Она прервалась и закашлялась кровью. – Деклан Нейл Раймонд.

– Вы должны передать его Нейлу, – сказала она нам, – когда я умру.

– Не говори так, – ответил Адриан так, едва сдерживая слезы.

Своей здоровой рукой она сжала плечо Адриана.

– Ты не понимаешь. Он Нейла. Нейл – его отец.

Рассуждать о дампирской генетике в ее состоянии казалось бессмысленным. Может быть, она была не в себе и просто хотела в это верить. А может, она говорила фигурально. Судя по тому, что я видела при Дворе, Нейл любил ее так сильно, что мог бы принять этого ребенка, как своего собственного.

– Конечно, – мягко сказала я, просто чтобы успокоить ее.

Она буквально исчезала, но в ее глазах сверкнул гнев.

– Нет, я имею в виду именно это. Он Нейла. Я никогда больше ни с кем не была.

– Олив, – добро проговорил Адриан. – Это невозможно.

–Нет, – повторила она.

Олив закрыла глаза, и на секунду я подумала о наихудшем. Но затем она распахнула их вновь.

– Я была только с Нейлом. Лишь однажды. И когда я узнала, что... Я очень испугалась. Я не знала, что произошло... должно быть, он что-то сделал со мной при возвращении из состояния стригоя. Весь дух, который был во мне. Я испугалась, что если кто-нибудь, морои или алхимики, узнают, то они отберут у меня ребенка. Будут ставить на нем эксперименты, как Соня. И я спряталась. Спряталась ото всех. Даже от Н-Нины, – ее голос дрогнул на имени сестры, и она остановилась, чтобы восстановить дыхание, которое с каждой секундой давалось все труднее.

То, что она говорила, было невозможным. Два дампира не могли зачать дампира. Это шло вразрез с основополагающими правилами мира. И все же, если она верила в это... Я вдруг вспомнила панику в ее глазах, когда мы впервые встретились, и когда позже она узнала, что приедет другой алхимик.

– Вот почему ты убежала, – сказала я. – Ты испугалась алхимика.

Она слабо кивнула и снова открыла глаза.

– Ты знаешь, кто они. Я понятия не имею, как такое возможно, но они бы захотели узнать. Они бы забрали его. Пожалуйста, Адриан. Сидни. Не позволяйте им. Или моройскому правительству. Держите его в секрете, пока не отдадите Нейлу. Нейл спрячет его. Нейл защитит его. Но обещайте мне, - ее глаза закрылись, а голова наклонилась. – Обещайте мне... что и вы... защитите Деклана...

– Оставайся с нами, – взмолился Адриан. Я плохо видела из-за слез. – Еще чуть-чуть. Дух возвращается ко мне, я знаю это.

Деклан снова заплакал на руках у Адриана. Глаза Олив приоткрылись и она улыбнулась.

– Так мило, – нежно произнесла она. Ее веки опустились, а тело обмякло.

– Есть, – выдохнул Адриан. – Получилось... искра духа... достаточно, чтобы видеть ауры...

Я взяла его за руку и почувствовала, как слезы катились по моим щекам.

– Адриан...

– Ребенок так сияет, – сказал Адриан. Теперь на его лице тоже были слезы. – Как звезда. Но в ней... ничего. У нее больше нет ауры...

ГЛАВА 11

                                                         АДРИАН

Мы все еще стояли в лесу, и я держал Деклана. Удивительно, но он заснул, в блаженном неведении, в каком противоречивом и душераздирающем мире он только что родился. Сидни прислонилась ко мне, и я обнял ее одной рукой, крепко держа Деклана в другой. Роза и Дмитрий стояли рядом с потрясенными лицами.

– Мы должны действовать быстро, – сказал я, сохраняя голос спокойным, – если собираемся исполнить ее последнее желание.

Сидни посмотрела на меня сквозь слезы.

– Ты же не думаешь, что... Ты веришь ей? Насчет Нейла?

Я ответил не сразу.

– Я видел их при Дворе. И ты тоже. Когда я узнал об этом, то мне сложно было поверить, что она могла быть с кем-то другим. Теперь я понимаю. А когда я смотрю на него, на Деклана... это сложно объяснить, но в нем есть что-то особенное от него. Его аура. В ней есть какое-то легкое напыление духа, вроде того, что пытались создать мы с Соней. У него оно от природы.

У Сидни перехватило дыхание.

– Если это так, то многие заинтересуется в нем.

– Они не узнают об этом, – отрезал я. – Олив была права насчет этого, и я должен сохранить ее секрет. Это меньшее, что я могу для нее сделать после того, как подвел ее.

– Адриан...

Я не дал Сидни закончить.

– Мы должны спрятать его. Ты поможешь мне?

На ее лице было написано беспокойство за меня, но она ответила, не сомневаясь.

– Ты же знаешь, тебе не нужно спрашивать.

Я поцеловал ее в макушку.

– Нам понадобится помощь.

Я поманил Розу и Дмитрия ближе. Они сразу подошли.

Роза сглотнула, ее темные глаза сверкали слезами.

– Адриан, мне так жаль. Ничего нельзя было сделать.

«Вообще-то, – заметила тетя Татьяна. – Ты бы мог, если бы не был так беспечен с духом».

– На это нет времени, – быстро ответил я. – Мне нужна ваша помощь. Что будет с Декланом? Ты же знаешь, Дмитрий. Что бывает с ребенком, когда мать умирает? Я должен знать, можем ли мы забрать его.

– Кто такой Деклан? – спросила Роза.

Я кивнул на ребенка в моих руках, все еще завернутого в чей-то пиджак.

Трудно было понять, о чем думал Дмитрий.

– Если бы у Олив была здесь семья, то его отправили бы к ним. Я уверен, мы также могли бы связаться с ее семьей вне лагеря. Есть традиция...

– Да? – поторопил я.

Он неуверенно посмотрел на ребенка, прежде чем продолжить.

– У дампиров есть старая традиция, особенно среди тех, кто живет в особо опасных местах и сомнительных условиях. Тот, кому мать отдала ребенка, становится его опекуном. Как я уже сказал, это старая традиция, но теперь я понимаю, почему Олив так настаивала на том, чтобы увидеть вас, и почему Лана до сих пор не забрала его у вас. Уверен, как только вы скажете ей...

– Нет, – прервал его я. – Это просто прекрасно.

– Ты... хочешь забрать его? – спросила Роза, даже не пытаясь скрыть, каким невероятным считала это намерение.

– Я хочу увезти ребенка отсюда, – сказал я. – И я хочу, чтобы о нем знало как можно меньше людей. И о том, что я забрал его.

Я огляделся и увидел Лану с двумя воинами-дампирами. Я не был уверен, знал ли про Олив кто-то еще.

– Можешь поговорить с Ланой? Скажи, что мы отдалим ребенка семье Олив, но чтобы она молчала. И пусть не упоминает меня. Если мы не будем раздувать из мухи слона, то все решат, что мы просто отвезем его к ближайшему родственнику. И я бы предпочел, чтобы про него поскорее забыли. Я не хочу, чтобы кто-то видел или слышал больше, чем надо.

Роза и Дмитрий обменялись недоумевающими взглядами.

– Адриан, что происходит? – спросил Дмитрий.

Я покачал головой.

– Я не могу сказать. Пока не могу. Но поверьте мне, жизнь этого ребенка зависти от того, что мы сейчас сделаем. Так вы поможете нам?

Это было веским аргументом и, по сути, не было ложью. Пока мы шли обратно в общину, моя сила постепенно начинала возвращаться. И каждый раз, когда я смотрел на ауру Деклана, я видел в ней частичку духа. Вряд ли бы кто-то заметил это, если бы не искал нарочно.

И тогда я с шокирующей ясностью понял, чего боялась Олив. Почему она отвернулась ото всех и убежала в лес. То, что произошло, что я держал в руках, не должно существовать. Два дампира не могли зачать дампира. Это шло вразрез с основным правилом биологии нашего мира. Это невозможно, но факт остается фактом.

Он был чудом.

Но Олив была права, что есть люди, которые захотели бы изучить Деклана, запереть на замок и ставить на нем эксперименты. Его рождение было удивительным, радостным событием, и я не мог позволить его жизни стать чередой экспериментов и тыканья пальцем – особенно, когда его мать умерла, чтобы защитить его от этого.

Дмитрий поговорил с Ланой наедине, и то ли из-за традиции, то ли из-за его репутации (а может, из-за того и другого), она приняла все наши требования. Она выделила нам свободный домик, чтобы мы могли дождаться рассвета. Когда мы спросили о припасах, она пообещала передать их через Розу или Дмитрия, чтобы Деклана видели в общине как можно меньше народу. Мне нужно было, чтобы они о нем не думали. Нужно было, чтобы о нем забыли.

Конечно, это означало, что забота о нем этой ночью ложилась на наши с Сидни плечи. И за несколько коротких часов я узнал о детях больше, чем когда-либо мог себе представить. Сидни смогла найти кое-какую информацию в телефоне, черпая уверенность в логике и фактах. Так как связь здесь была плохая, временами легче было предположить что-то, чем дождаться ответа. Деклан, к счастью, оказался великодушным и довольно сговорчивым парнем, пока мы с Сидни вместе во всем разбирались. Он проявил завидное терпение, пока мы тщательно читали инструкцию на банке с детской смесью, присланной Ланой. Он стал немного недоволен, когда сначала я надел ему подгузник задом наперед. Потом он снова устал и начал плакать, и на этот счет у меня не оказалось инструкций. Сидни беспомощно пожала плечами, когда я взглянул на нее. Так что я просто стал ходить с ним по комнате, напевая старые рок-н-рольные песни, пока он не уснул и я не смог положить его.

Роза, оставшаяся с нами, выглядела так, будто боится ребенка больше, чем стригоев. Она с изумлением смотрела на меня.

– А ты неплохо справляешься, – заметила она. – Адриан Ивашков, заклинатель детей.

Я посмотрел на спящего малыша.

– Я делаю, что могу.

– Как насчет того, чтобы рассказать нам, что все-таки происходит? – спросила она с мрачным выражением лица. – Ты же знаешь, мы лишь хотим помочь.

– Не сейчас. Но если, когда Дмитрий вернется, мы сможем уйти, то...

Телефон Сидни звякнул, уведомляя о новом сообщение. Она удивленно взглянула на него.

– Это мисс Тервиллигер. Она привлекла ведьм в Палм-Спрингсе. Они готовы начать поиск.

Роза поднялась на ноги.

– Джилл?

– Технически, они ищут Алисию, но заодно и Джилл, – сказала Сидни. – Она говорит, что мы можем присоединиться к ним...

Она неуверенно посмотрела на меня, и я понял, о чем она думала. Мы приехали сюда, потому что у нас было достаточно времени, пока мы ждали новостей из Палм-Спрингса. А появление ребенка никак не входило в наши планы.

«Сидни, Джилл, теперь Деклан, – заметила тетя Татьяна. – Так много людей надеется на тебя. Так много людей ты можешь подвести, совершив ошибку».

– Надеюсь, это «мы» включает и меня, – свирепо сказала Роза. – Я готова вернуть Джилл домой.

– Палм-Спрингс, – пробормотал я, покачивая Деклана. – Было бы неплохо. Мы можем спрятать его там.

– Мы не можем взять ребенка на охоту за ведьмой, – предостерегла Сидни.

Я кивнул, соглашаясь.

– Вот. Возьми его, он уснул.

Сидни осторожно взяла у меня Деклана и непонимающе посмотрела на меня, когда я достал телефон. У меня тоже был плохой сигнал, но его оказалось достаточно, чтобы позвонить маме.

– Адриан? – в панике ответила она. – Где ты? Я так волновалась, после того, что случилось с той девочкой, Ниной! Ты в порядке?

– Да... то есть, нет. Все сложно. Но мне нужно встретиться с тобой в Палм-Спрингсе так скоро, как только ты можешь. Я тоже скоро буду там. Ты можешь это сделать?

– Да, – неуверенно начала она. – Но...

– Я не могу рассказать тебе, что происходит, – торопливо сказал я. – Пока не могу.

– Я знаю, дорогой. Я не об этом собиралась спросить. Мне интересно, как быть с котом и драконом, пока меня не будет?

Хороший вопрос.

– О. Эм, спроси, сможет ли Соня приглядеть за ними.

Я отключился, и увидел Дмитрия, входящего внутрь.

– Мы едем в Палм-Спрингс? – спросил он.

– Пора искать Джилл, – произнесла Роза.

– Если вы готовы к этому, – добавила я.

Дмитрий держал в руках детское автомобильное кресло, что было довольно смешно.

– Мы можем ехать, когда только вы будете готовы. Лана дала нам это и поклялась, что его легко установить.

Роза засмеялась.

– О, товарищ, я должна это увидеть. Дмитрий Беликов, крутой бог войны, устанавливающий детское кресло.

Он добродушно улыбнулся, и мы пошли собирать вещи. Сидни должна была перезвонить Джеки, а так как мои руки были заняты, она передала Деклана Розе.

– Просто качай его, – сказал я, заметив панику на ее лице.

Роза побледнела, но подчинилась, заработав ответную усмешку от Дмитрия.

– Роза Хэзевей, известная бунтарка, проявляющая свои материнские чувства.

Она показала ему язык.

– Наслаждайся, пока можешь, товарищ. У тебя есть только одна возможность.

Я чуть не уронил сумку, когда мне вдруг пришла в голову поразительная мысль. Олив сказала, что они с Нейлом были вместе, когда в ней была магия духа. Это означало, что зачатие произошло в результате ее возвращения из состояния стригоя. Относилось ли это и к Дмитрию? Или это работало только в случае с женщинами? Роза и Дмитрий смеялись, шутя, потому что они не могли иметь детей... но что, если бы они узнали, что это возможно? Хотели бы они этого?

«Как много у тебя власти над ними, – прошептала тетя Татьяна. – Власти, с помощью который ты можешь создать или разрушить их счастливое будущее».

– Адриан? – спросила Роза, заметив мое изумленное лицо. – Все хорошо?

– Да, – произнес я, медленно приходя в себя. – Просто пытаюсь привыкнуть ко всему этому.

Когда мы наконец вышли из домика с Декланом у меня на руках и шагали через общину, было невозможно полностью избежать внимания к нам. Повсюду были люди, приходившие в себя после нападения стригоев. Большинство были заняты своими делами, но некоторые, увидев меня, хотели поговорить со мной, потому что я исцелил их.

– Спасибо тебе, спасибо, – воскликнула Мэллори, схватив меня за руку. – Мне рассказали, насколько плохо все со мной было. Если бы ты не сделал этого, я бы погибла!

«Если бы я не сделал этого, Олив все еще была бы жива?», – хотел поинтересоваться я. Но вместо этого я улыбнулся и пробормотал, как я рад, что с Мэллори все хорошо. Когда она позвала нескольких своих друзей, которые тоже были ранены, я быстро возвратил Деклана Сидни.

– Вы двое, оставайтесь вне поля зрения, – прошептал я. Ребенок и бывший алхимик были слишком заметными, что определенно сейчас нам было не нужно.

Сидни все поняла и поторопилась уйти подальше от меня и моего фан-клуба. Дмитрий тенью скользнул за ней.

– Увидимся в машине, – крикнула она.

Я кивнул и повернулся к исцеленным. Я принял все их благодарности с улыбкой, но никак не мог отделаться от мысли, что и Олив должна была быть среди них. Некоторые упомянули ее, но лишь выражая соболезнования, но никто не спросил о ребенке. Когда они наконец разошлись, я подумал, что все закончилось, как вдруг меня окликнули. Я повернулся и увидел Лану.

– Черт, как же стыдно за то, что здесь произошло, – сказала она с сожалением в голосе. Она, казалось, постарела на несколько лет всего за день. – Я бы хотела, чтобы все было по-другому.

– Я тоже, – произнес я.

– Дмитрий ничего мне не сказал о том, что происходит, но я уважаю его желания, как и твои. Не знаю, к чему вам все эти секреты, но я видела лицо Олив, когда она говорила с тобой, прямо перед тем, как она умерла, – Лана запнулась и провела рукой по глазам. – Что-то тревожило ее, это было очевидно, и она доверила это тебе. И ребенка тоже. И я рада этому. Так что я буду счастлива помочь тебе чем угодно.

– Просто забудь про то, что мы были здесь, – тихо сказал я. – Мы и ребенок.

– Хорошо, – ответила Лана. Она прокашлялась. – Но у меня есть один нескромный вопрос.

«Только один?» – спросила тетя Татьяна.

– Что бы ты предпочел сделать с телом? – спросила Лана.

Я вздрогнул. Я не хотел даже думать об этом. Олив умерла. Я буквально видел, как исчезла ее аура. Мне и в голову не приходило, что меня попросят разобраться с этим.

– Эм, а что обычно вы делаете?

Лана пожала плечами.

– Мы можем отправить тело ее семье для похорон или кремации. Или в Хотон, но если ты хочешь сделать это быстро... Алхимик оставил несколько химических препаратов. Один из них растворяет тела. Он сказал, что мы могли бы его использовать, если понадобится.

Меня затошнило. Намерение избавиться от тела Олив как от стригоя было противно, особенно учитывая все то, через что она прошла, чтобы искупить свою вину за то существование. И все же... я видел, что могут сделать химикаты. Они полностью уничтожат все, что когда-либо было у Олив, уничтожат доказательство существования ее ребенка. Я закрыл глаза, чувствуя огромную ответственность за это.

– Адриан? – позвала меня Лана. – Ты в порядке?

Я открыл глаза.

– Используйте химикаты. Это то, чего бы она хотела.

Лана недоумевающе выгнула бровь, но я не мог вдаваться в подробности. Я не мог рассказать ей, что Олив не хотела бы рисковать, отправляя тело в похоронное бюро или к родным, где люди узнали бы, что она родила, и начали бы задавать вопросы. Олив погибла, чтобы сохранить Деклана в тайне. Это была одна из самых ужасных частей его наследства.

– Хорошо, – сказала Лана. – Я вас прикрою. И мои люди тоже. Я проконтролирую, чтобы все прошло тихо. Эта группа знает, как хранить тайны.

– Спасибо. За все, – я уже хотел уйти, но она поймала меня за руку.

– Постой, что сказать твоему дяде? Он спрашивал о тебе.

Мой дядя был одним из тех, с кем я не хотел разговаривать, особенно, потому что я был уверен, что он не умел хранить тайны. Я не хотел, чтобы он расспрашивал меня об Олив или о ее сыне.

– Не говори ему ничего, – сказал я. – Только что я ушел.

Очередной долгий день осложнялся присутствием новорожденного ребенка, которого требовалось кормить каждые два часа. Мы не смогли вылететь из Хотона, так что Дмитрий вез нас до Миннеаполиса, – с частыми остановками по пути – пока мы наконец-то не смогли переночевать в аэропорту и в последнюю минуту поймать рейс до Лос-Анджелеса. Во время всего этого мы с Сидни делили внимание между заботами о малыше и связью с людьми в Палм-Спрингсе. Я убедился, что Нейл будет там, согласно нашей договоренности, но ничего не рассказал ему о том, что произошло, ни об Олив, ни о Деклане. И пока я не поговорю с ним, я буду держать Розу и Дмитрия в неведении, как бы мне это не нравилось. Я просто чувствовал, что они не должны узнать правду прежде Нейла.

– Это ваш первенец?

– Что?

Наш самолет пошел на снижение в Лос-Анджелесе, и я пытался не уронить Деклана, одновременно пристегивая ремень. Вместо погремушки Сидни трясла связкой ключей, пытаясь отвлечь его, хотя и утверждала, что читала статью о том, что новорожденные плохо видят. Вопрос задала маленькая старушка, сидящая через проход от нас. Она кивнула на Деклана.

– Ваш первый ребенок, – пояснила она.

Мы с Сидни переглянулись, не уверенные, как лучше ответить.

– А, да, – сказала она.

Старушка просияла.

– Я так и думала. Вы оба так внимательны!. Так заботливы. Но не волнуйтесь. Это не так трудно, как вы думаете. Вы привыкнете. А еще вы кажетесь хорошими родителями. Могу поспорить, у вас будет целая дюжина, – хихикнула она. Самолет приземлился.

К тому времени, как мы добрались до Палм-Спрингса, Деклан оказался единственным, кто не был вконец измотан. Уже многие дни ни у кого из нас не было возможности выспаться, но мы продолжали выкладываться по полной. Дмитрий снова взял на себя задачу доставить нас до дома Кларенса Донахью, где было достаточно безопасно, и где можно было найти так необходимую мне кровь. Кларенс Донахью был старым мороем-отшельником, помогавшим нам в прошлом, и он был рад видеть нас, когда домработница провела нас в его гостиную. А я был рад увидеть сидевшую рядом с ним маму.

– Мам, – произнес я, заключая ее в крепкие объятия.

– Боже мой, – сказала она, когда я не захотел ее отпускать. – Дорогой, прошло всего несколько дней.

– За это время многое произошло, – честно ответил я, думая о том, свидетелем скольких смертельных опасностей я стал за эти дни. – И, я думаю, еще многое произойдет, когда Сидни свяжется с некоторыми своими друзьями. Из-за этого мы будем очень заняты, и поэтому, эм, нужно, чтобы ты помогла мне кое с чем.

Я шагнул в сторону, открывая ее взгляду Сидни, держащую в руках автомобильное кресло со спящим в нем Декланом.

Мама в замешательстве посмотрела на ребенка, потом на Сидни, а затем повернулась ко мне с округлившимися глазами.

– Адриан, – воскликнула она, – Это не... Я имею в виду, как это возможно...

– Он не мой, – устало сказал я. – Его зовут Деклан, и я забочусь о нем ради друга. Мне может понадобиться твоя помощь, чтобы присмотреть за ним, пока мы будем заняты поисками Джилл. Я больше никому не могу довериться.

Словно услышав свое имя, Деклан открыл глазки и торжественно посмотрел на нас. Честно, я не знал, как мама отреагирует на эту просьбу. Дампиры всегда были для нее второсортными существами, и она была ошеломлена, когда я привел Розу на свидание к нам домой. После того, как она приняла нашу с Сидни свадьбу, я как-то обмолвился, что ей также придется принять мысль о внуках-дампирах. Мама уклонилась от этой темы, сказав, мол, да, конечно, я все понимаю и прочее, но я задался вопросом, не откладывала ли она эти переживания на потом. Как теперь она отреагирует на заботу о малыше-дампире?

Я осторожно вытащил Деклана из кресла и поразился, когда мама выхватила его у меня из рук.

– Только посмотрите, – замурлыкала она, покачивая его на руках. – Какой симпатичный маленький мальчик. Самый красивый маленький мальчик.

«Помню, как ты был ее самым красивым маленьким мальчиком», – заметила тетя Татьяна.

Мама оторвала от него взгляд.

– Надо сменить ему одежду на что-то более легкое, – сказала она мне. – Эта пижама слишком теплая для местного климата.

– Эм, ну, это все, что у нас есть, – ответил я, указав на пакет, который Роза поставила на пол. – Серьезно, все его пожитки там.

– А где он будет спать? – спросила мама.

– Все это время он спал только в этом кресле.

Она глубоко вздохнула.

– О, Адриан. Это точно как в тот раз, когда ты притащил домой соседского щенка и удивился, когда обнаружил, что его надо каждый день кормить.

– Эй, – возразил я. – Этого маленького парня мы уже много раз кормили.

– Сидни, дорогая, – добавила мама. – Если не от Адриана, от тебя я ожидала больше здравомыслия. Несомненно, ты знаешь, сколько всего нужно малышу.

Сидни на мгновение остолбенела, и я не мог ее винить в этом. Я был абсолютно уверен, что моя мама никогда раньше не применяла к ней обращение «дорогая», и, думаю, Сидни была в растерянности относительно того, чувствовать ли ей себя польщенной лаской или наказанной за недостаток «здравомыслия».

– Да, миссис Ивашкова, – наконец сказала Сидни. – Вот почему мы попросили вас приехать, пока мы разбираемся с делами. Мы знаем, что вы дадите ему все, что нужно.

– Теперь ты миссис Ивашкова, – поправила мама. – Зови меня Даниэлла.

Это стало еще одним сюрпризом для Сидни, и от шока ее спас лишь звонок ее телефона.

– Это мисс Тервиллигер, – сказала она, снимая трубку и выходя из комнаты.

Через несколько минут она вернулась, явно взволнованная.

– Местные ведьмы начнут поиски завтра на рассвете, – сказала она, как только положила трубку. – Мы условились о месте встречи. Эдди и Н-Нейл присоединятся к нам. До тех пор мы заляжем на дно.

Когда она говорила, ее взгляд упал на Деклана, и она запнулась на имени Нейла. Я понимал ее чувства. В какой-то момент, когда все устаканится, Нейл узнает, что он стал отцом. От этой мысли у меня до сих пор кружилась голова. Можно подумать, что после всего, с чем я сталкивался – восстановлением стригоев, возвращением из мертвых – я должен был бы спокойно отнестись к двум дампирам, давшим жизнь ребенку. Но я не мог. Это все равно было слишком странно, за пределами моего понимания мира.

К моему удивлению мама вернула мне Деклана.

– Раз вы двое все равно тут застряли, и сегодня вечером больше ничего не произойдет, то прежде чем все магазины закроются, мне нужно кое-что купить, чтобы должным образом о нем позаботиться.

Я немного обиделся на ее слова. Я искренне думал, что мы проделали достойную работу по заботе о нем за последние сутки. Может, у него и был всего один наряд, но зато чистый, и еще я правильно надевал ему подгузники. Плюс, мы всегда кормили его, как только он подавал признаки голода. Для того, кто большую часть своей взрослой жизни боялся, что от него забеременеет девушка, я думал, что неплохо прошел свое неожиданное испытание отцовством.

Но я знал, что она имела в виду, и одной из причин, по которым я хотел ее приезда, являлись ее знания. В конце концов, он вырастила ребенка, а я нет.

– У меня не очень много осталось на счету, – сказал я ей. – Но я дам тебе свою дебетовую карту, и ты можешь использовать ее, насколько ее хватит.

– Возможно, тут могу быть полезен я, – предложил Кларенс, поднимаясь на ноги. С помощью своей трости с набалдашником в виде змеи он доковылял до богато украшенного деревянного ящика на полке стенного стеллажа. Я сто раз видел этот ящик, когда жил у него дома. Чего я не видел – чтобы он когда-либо открывал его, и у меня практически отвалилась челюсть, когда он поднял крышку и представил нашему взору кучу стодолларовых купюр. По моим прикидкам, он вынул оттуда не меньше тысячи долларов и вручил моей маме.

– Леди Ивашкова, этого хватит для маленького господина?

У мамы еще хватило наглости задуматься.

– Для начала да, – великодушно заявила она. Затем она повернулась к Розе и Дмитрию. – Теперь. Кто из вас отвезет меня?

Неожиданно, но вызвалась Роза. По-прежнему чувствуя себя не в своей тарелке из-за Деклана и детей вообще, она, кажется, была вроде как рада отправиться за покупками для него. Сидни выглядела огорчённой из-за того, что не могла присоединиться к ним, но ничего не возразила. С Алисией на свободе и алхимиками на хвосте, Сидни не могла покидать безопасное место без серьезной причины. Поэтому она заперлась в гостевой комнате и начала подготавливать заклинания, которые могли бы быть полезны в завтрашних поисках Алисии. Так что в няньках остались мы с Дмитрием, что было похоже на сценку из какой-то идиотской комедии.

– Они действительно потрясающие, да? – задумчиво проговорил он, любуясь спящим у меня на руках Декланом. – Кто-то такой маленький... и с таким огромным потенциалом. Добро, зло. Великие деяния, незначительные поступки. Что это будет? Каким он станет?

У меня не было ответа ни на один из этих вопросов, не говоря уже о ребенке, родившемся благодаря невероятной магии, использованной для возвращения его матери из не-мертвого состояния. Пока Дмитрий говорил, я удивился, увидев глубокую душевную тоску в его глазах. Я сообразил, что за всеми этими их с Розой приколами по поводу детей стояло его серьезное и отчаянное желание иметь своего собственного. Я знал, что всего одной фразой мог буквально изменить весь его мир, рассказав правду о Деклане – что Дмитрий весьма вероятно мог бы иметь собственного сына или дочь. Возможно, это всего лишь счастливая случайность, что они с Розой сами до сих пор в этом не убедились. Такая возможность – определенно то, о чем им следует знать.

«Он будет в долгу перед тобой, – пробормотала тётя Татьяна. – С самого твоего знакомства с ним ты всегда следовал за ним, был вторым после него. С Розой. С великими делами. Но если ты скажешь ему, что у них с Розой могут быть дети, он упадет на колени и будет рыдать у твоих ног».

Эта сила была в моих руках, и соблазн сказать ему был огромен... но я прикусил язык. Я не мог. Пока Нейл не узнает.

Когда моя мама с Розой вернулись, я изумился, увидев, что они стали хорошими друзьями. Я был также поражен количеством всяких причиндалов, которые им удалось приобрести за такое короткое время. Люлька, миллион всякой одежды, игрушки и целая куча вещей для детей, о существовании которых я даже не подозревал. Сидни критично осмотрела все покупки и тут же начала перепроверять отзывы на них у себя в телефоне.

– Этого ему пока хватит, – объявила мама. – Но, конечно, в конце концов, ему понадобится кроватка нормального размера, когда он подрастет. И хотя это автомобильное кресло пока сойдет, мы видели несколько, гораздо более подходящих.

– Мы видели кресла с подстаканниками и зонтиками, – добавила Роза.

Сидни согласно кивнула:

– Ему, безусловно, будет нужен зонтик.

Я знал, что бессмысленно было говорить им, что Деклан будет уже не нашей заботой, когда ему понадобится подстаканник. Когда дело касалось волевых женщин в моей жизни, я понял, что иногда легче всего было кивнуть и согласиться с тем, что они считали лучшим. Было решено, что Деклану сегодняшней ночью будет намного удобнее спать в настоящей постели, и все мы собрались рядом и любовались им после того, как он заснул.

– Самый милый малыш всех времен, – со вздохом произнесла моя мама.

– Ты имела в виду "второй самый милый малыш", правда? – исправил ее я.

Я был немного удивлен тем, как быстро она приняла его, но опять же, может быть, я не должен был удивляться. Вся ее жизнь состояла из потрясений в период между тем, как она ушла от моего отца, и поддержкой моего необычного брака. Сейчас, в истории с Декланом, она имела возможность посвятить всю себя чему-то – чему-то намного более значимому и существенному, чем вышивание крестиком, и чему-то менее странному, чем дракон и кот ведьмы.

Но что более важно для нас этой ночью, моя мама была более чем готова взять на себя ночные кормления Деклана. Частично из-за того, что она все еще жила по ночному расписанию Двора. Но также она знала, что все мы были измотаны, и не в наших интересах было просыпаться ночью каждые несколько часов, если мы хотели быть начеку и готовыми к возможной встрече с Алисией завтра. В конце концов, ее главной целью в этой охоте на мусор было измотать Сидни.

– Я надеюсь, мы найдем ее, – сказала Сидни, когда легла в постель. – Можешь себе представить? Все может быть кончено к этому времени завтра. Мы найдем Алисию. Найдем Джилл. Все вернется в норму... ну, к тому, что считается нормой для нас.

Я скользнул в постель, наслаждаясь роскошью того, как в ней можно было вытянуться, после того как в последний раз я дремал в тесном кресле самолета. Меня опьяняла близость Сидни, для разнообразия в относительной уединенности. Дом Кларенса был настолько велик, что наша комната оказалась единственной в этом коридоре, в отличие от той тесноты в гостевом корпусе Двора. Сидни, одетая в простые шорты и майку, свернулась калачиком рядом со мной, и я счастливо вздохнул. Наконец, миг спокойствия рядом с ней.

– Адриан, – произнесла она, – нам нужно поговорить о том, что произошло в общине.

Моя рука на ней замерла.

– Многое произошло.

– Я знаю, знаю, и мы имеем дело с самой важной частью произошедшего – с Декланом. Но мы должны поговорить о том, что ты сделал... об исцелении.

«Она винит тебя! – прошипела тетя Татьяна. – Она винит тебя в смерти Олив!»

– Ты думаешь, что я несу ответственность за смерть Олив? – требовательно спросил я.

– Что? – воскликнула Сидни. – Нет. Нет. Конечно, нет. Адриан... ты ведь не винишь себя, правда? Стригой сделал это с ней. Ты ничего не мог сделать.

– Тогда почему ты отчитываешь меня по поводу исцеления? – спросил я.

Она выдохнула.

– Я волновалась, что это слишком сильно истощит тебя. Ты сказал, что ты станешь использовать дух меньше. Что это к лучшему.

– Вообще-то, – сказал я, – я не помню, чтобы когда-нибудь говорит такое. Думаю, ты решила это и заставила меня так поступить.

Ее добрый тон внезапно стал намного холоднее.

– "Заставила" тебя? Адриан, я пытаюсь тебе помочь. Ты слышал, что случилось с Ниной из-за того, что она использовала столько силы духа. Я не хочу, чтобы ты впал в кому, как она!

– Я не использую так много духа, как она, – парировал я.

– Ты опустошил себя! Для меня это очень много.

– Да, ну, – сказал я сердито, – в лагере Ланы есть группа дампиров, которые не согласились бы с тобой. Они благодарны мне за то, что я сделал.

«Но не Олив, – прошептала тетя Татьяна. – Ей вообще нечего сказать».

– Адриан, – сказала Сидни, очевидно, стараясь сохранять спокойствие. – Я уверена, что они благодарны тебе, но мы уже проходили через это. Тебе нужно снова вернуться к таблеткам. Ты не можешь спасти всех. Ты не можешь использовать дух без разбора и игнорировать цену, которую ты за это платишь. Ты подвергаешь свою жизнь опасности.

– Какая у меня будет жизнь, каким человеком я буду, если я буду скрывать свою магию и позволять другим страдать? Я не могу, Сидни. Если я вижу кого-то, кому я могу помочь, я делаю это. Я не могу просто сесть и бросить их.

– А я не могу просто сесть и позволить тебе продолжить причинять себе вред! – воскликнула она, снова теряя терпение.

– Прости меня, – пробормотал я, отодвигаясь на свою сторону кровати. – Видимо, я не смогу изменить то, кем я являюсь.

Прошло много времени, прежде чем она отодвинулась на свою сторону, и теперь мы лежали, повернувшись друг к другу спинами. В комнате повисла ледяная тишина. Это слишком много для спокойной или романтической ночи.

«Она не понимает, – сказала мне тетя Татьяна. – Она никогда не поймет».

«Она нужна мне, – ответил я в своей голове. – Она нужна мне в моей жизни, чтобы понимать и поддерживать меня. Без нее я потеряю себя».

«У тебя всегда есть я» – пришел призрачный ответ.

Я плотнее завернулся в одеяло, со страхом думая о том, как однажды мне придется столкнуться со слоном в комнате – или, скорее, с мертвой королевой в своей голове. Я был уверен, что если вернусь к таблеткам, тетя Татьяна исчезнет... но тогда исчезнет и дух. Был ли я готов к этому снова? Без духа я никогда бы не смог исцелить всех тех дампиров. И я буду не в состоянии помочь в предстоящем спасении Джилл. Кто я без духа?

«Дух не смог спасти Олив, – заметила тетя Татьяна. – Ты переоцениваешь его».

– Заткнись, – пробормотал я.

Позади меня Сидни обернулась.

– Ты что-то сказал?

Я повернулся к ней и поцеловал в плечо.

– Я сказал «прости меня». Я люблю тебя.

ГЛАВА 12

                                                         СИДНИ

Я легла спать, чувствуя себя выбитой из колеи. Адриан изменил свое мнение слишком быстро, чтобы я поверила в то, что он действительно передумал. Правда, утром у нас оказалось мало времени для дискуссий. Сначала мы уделяли все свое внимание Деклану, а вскоре пришло время идти помогать остальным с поисками Алисии. Однако, прежде, чем присоединиться к ведьмам, мы с Адрианом наконец воссоединились с некоторыми нашими друзьями.

Мы с Розой и Дмитрием поехали в старую квартиру Адриана, что вызвало очередную волну ностальгии, когда я вспоминала все то время, что провела там. Долгие послеобеденные часы, что я нежилась в объятиях Адриана, до того, как мы поженились, до того, как нас стали постоянно преследовать... Я думала, что мы тогда ходили по краю, но, по сравнению с тем, с чем мы столкнулись в последнее время, та жизнь была обманчиво простой.

Трей Джарез встретил нас у двери, его легкая ухмылка стала еще шире, когда он пригласил нас с Адрианом внутрь.

– Давно не виделись, Мельбурн. Или теперь мне стоит звать тебя Ивашкова?

Я ответила на его крепкие объятия. Когда Адриан покинул Палм-Спрингс, чтобы жить при Дворе, он отдал свою квартиру Трею.

– Я все еще пытаюсь заставить тебя звать меня просто Сидни, – ответила я. Я представила ему Розу и Дмитрия, а затем оглядела квартиру, все еще солнечно-желтого цвета, в который ее перекрасил Адриан. Эдди и Нейл ждали нас там же, и я обняла и их тоже.

– Где Ангелина?

– В Амбервуде. У нее летние занятия.

– У нее? – спросила я удивленно. – Я не знала. Я думала, она просто будет умирать тут со скуки все лето.

– Так все и было, – согласился Трей с блеском в глазах. – И тогда я убедил ее, что несколько дополнительных занятий поможет ей с учебой осенью.

– Осенью? – я устроилась на диване, старясь не думать о временах, когда мы с Адрианом сворачивались на нем вместе калачиком. – Я думала, она вернется к хранителям.

– Ты должна была бы знать ее лучше, – сказал Нейл с кривой усмешкой. – Королева согласилась оплатить ее образование в благодарность за все то время, что она приглядывала за Джилл.

Я почти не вникала в его слова. Глядя на Нейла, я вспомнила о Деклане, оставленном у Кларенса. Мы с Адрианом согласились, что будет лучше подождать, прежде чем рассказывать Нейлу новости, но было тяжело сохранить все в тайне.

– Ангелина почти отказалась, – добавил Трей. – Сказала, что не заслуживает этого, поскольку позволила Джилл исчезнуть. Но я убедил ее, что Джилл хотела бы иметь хорошо образованного стража, когда мы спасем, и что Амбервуд не далеко от Калифорнийского Университета в Лос-Анджелесе.

Я улыбнулась, несмотря на укол ревности. Трей скоро пойдет в колледж, чего я изначально была лишена, потому что принадлежала к алхимикам. Теперь, когда я постоянно находилась в бегах от них, казалось маловероятным, что я смогу попасть туда в ближайшее время.

– Посмотри на себя, подаешь другим хороший пример, – поддразнила я.

– Эй, – сказал он. – Это я и говорил. И мы вернем Джилл, верно? Объясните, с кем вы имеете дело. Эдди сказал, что это какая-то девушка, с которой вы уже сталкивались прежде?

Хорошее настроение мгновенно улетучилось.

– Ее зовут Алисия ДеГроу, – объяснила я, доставая телефон. – Мы точно не знаем, где или как она держит Джилл, но совершенно уверены в том, что она использует ее как приманку для меня. Ее последняя подсказка привела нас к Солтон-Си, и друзья мисс Тервиллигер помогут нам сегодня в поисках.

Я показала ему фотографию Алисии, которую мисс Тервиллигер дала подруга, знавшая Алисию, еще когда та была ученицей Вероники. Она была сделана за несколько лет до нашей встречи, но она до сих пор выглядела так же: хипстерские очки, множество аксессуаров и короткие бледно-блондинистые волосы.

Глаза Трея удивленно расширились.

– Я знаю эту девушку. – Заметив наши удивленные взгляды, он поспешил объяснить. – То есть, я видел ее. Она приходила сюда, искала тебя и Адриана. Я говорил вам, ребята... но я никогда не слышал ее имени.

Я смутно припомнила, как Трей упоминал о девушке, приходившей в поисках нас с Адрианом в то время, когда я была в плену алхимиков. Мы были так поглощены другим, – вроде того, как уберечься от алхимиков, – что этот инцидент выскользнул из головы.

– Она была здесь? – воскликнул Эдди.

– Столько, сколько потребовалось, чтобы спросить про Сидни и Адриана, – сказал Трей. – И воспользоваться ванной.

Внезапно я поняла.

– И держу пари, что я оставила здесь расческу для волос или щетку. Вот как она получила мои волосы, чтобы запечатать это заклинание для меня.

Многие из наших друзей знали лишь обрывки истории и то, куда нас привела погоня за Алисией, так что я уделила время на то, чтобы собрать всех вместе и полностью все рассказать. К тому времени, когда я закончила, Эдди пылал от негодования.

– Меня сводит с ума осознание, что Алисия так близко, а я не могу что-либо сделать, – произнес он. – Но мисс Тервиллигер настояла, чтобы поиском занимались ведьмы.

– Ты мог бы пока побриться, – услужливо предложил Адриан.

– Понимаю, – сказала я Эдди, игнорируя колкость Адриана. – Мне тоже не нравится задержка, но с их помощью мы получим дополнительную защиту от Алисии. Никто не может сказать, какие магические ловушки она могла расставить.

– Вы уверены, что она хочет привести вас к Солтон-Си? – спросил Дмитрий. – Думаете, что эту подсказку стоит воспринимать буквально?

– Все ее подсказки были достаточно определенными, – сказала я. – Так что да, я думаю, это и есть ее изначальный план... однако, мы задержались на несколько дней, уберегая меня. Возможно, это обстоятельство изменило ее план, неважно, чего она хотела. Это значит, ее отбросило назад... Но это также может означать, что она в любую секунду придумает что-то новое, чего мы не ожидаем. Мы надеемся, что сможем сегодня отыскать в Солтоне следующую подсказку, которая укажет нам правильный путь.

– Мы никогда не встречались, а я ее уже ненавижу, – заметила Роза.

Я взглянула на часы.

– Давайте надеяться, что мы сможем отыскать ее, и вы познакомитесь с ней лично. Нам пора.

Наша группа мобилизовалась и расселась по двум разным машинам, чтобы отправиться на встречу с мисс Тервиллигер и другими ведьмами в государственном парке Солтон-Си. Небо было затянуто серыми облаками, намекавшими на такой редкий в здешних местах дождливый день впереди. Когда я увидела группу, которую собрала мисс Тервиллигер, я преисполнилась благоговения. Перед нами стояло, по крайней мере, два десятка ведьм.

– Я чувствую себя виноватой, – пробормотала я мисс Тервиллигер, отходя вместе с ней от остальных, – оттого, что втягиваю всех этих людей.

Она посмотрела на меня поверх своих очков и улыбнулась:

– Как я сказала тебе в Озаркс: Это проблема всего магического сообщества. Тебе незачем волноваться об этом. Это вина Алисии, а не твоя.

Я вздохнула.

– Я просто надеюсь, что решение подождать, прежде чем приехать сюда, было верным.

– Пока ты была магически истощена, как раз так, как ей хотелось? Нет, Сидни. Все, что бы ты смогла сделать, это сдаться ей. Даже если мы не найдем ее сегодня, у тебя, по крайней мере, была возможность отдохнуть и приготовиться к тому, что нас ждет.

Я просто кивнула, потому что не собиралась говорить ей, что последние дни, проведенные с Адрианом, были полны чем угодно, кроме отдыха. Может быть, я не была больше магически истощена, но я определенно была истощена морально. Надеюсь, это не навредит мне в погоне за Алисией.

Все члены ковена, с которыми я познакомилась во время своей инициации, бросив все свои дела, явились сюда, чтобы разыскать Алисию, Мод, Трина, Элисон и другие, чьи имена я забыла за прошедшие несколько месяцев. Не менее удивительным было то, что представители других ковенов тоже присоединились к нам, подтверждая слова мисс Тервиллигер о том, что это действительно проблема всего магического сообщества.

– Мы определенно не можем сложить такую неприятность на плечи новичка, каковым ты являешься, – отрезала Инес Гарсия, подойдя ко мне, когда я повернулась к мисс Тервиллигер. Инес, пожалуй, была самым удивительным дополнением сегодняшнего дня.

Она была почтенной старой ведьмой, известная своими силами и отказом присоединиться к какому бы то ни было ковену. Именно к ней поехала мисс Тервиллигер, чтобы разузнать о деревянной шкатулке. Об ее остром уме ходили легенды, хотя я смогла ей понравиться (примерно настолько, насколько ей вообще мог кто-то понравиться). Заметив Розу и Дмитрия, болтающих рядом с Треем, Инес фыркнула, позабавленная.

– Не удивительно, что ты взяла с собой дампиров. Что случилось с тем мороем, который таскался за тобой в прошлый раз? Тот, с красивыми скулами?

– О, он там, – сказала я, немного покраснев. – Я, э-э, вышла за него замуж.

Инес вскинула свои заостренные брови:

– Правда что ли? Что ж, он подходит тебе.

Мод, одна из старших ведьм в Стелле, привлекла наше внимание. Мы собрались в большой круг, пока она произносила заклинание, создавая миниатюрную карту Солтон-Си на земле перед нами. Наш план был прост, по большей части потому, что мы не знали наверняка, чего нам стоит ожидать. Вместе с магическими новобранцами мисс Тервиллигер и «мускулами» в лице Трея и дампиров, которых привела я, нас было примерно тридцать человек. Мы собирались разделиться на небольшие группы, чтобы как можно лучше исследовать береговую линию. До некоторых районов добраться было легче, чем до других, поэтому сегодняшней целью было проверить общественные места. Теоретически, у Алисии были те же самые ограничения.

Группы разделили на основе того, у кого были схожие навыки выявлять магию в целом, и кто мог умело использовать заклинания, обнаруживающие скрытые чары. Дампиров распределили по группам только на случай, если понадобится физическая сила. Мисс Тервиллигер хотела, чтобы мы с Адрианом остались с ней, а Эдди настоял на том, чтобы тоже остаться вместе с нами. Несмотря на то, что его главным приоритетом являлась Джилл, он все еще чувствовал себя ответственным за нас.

Предсказания мисс Тервиллигер о том, что Алисия могла отказаться от своего плана из-за того, что мы не попались на ее приманку, казались безошибочными. Если она оставила нам какую-то магическую ловушку, то она также наверняка проделала большую работу, чтобы замести следы. Наши поисковые отряды обыскали все возможные общественные места, некоторые даже перепроверив дважды, но так ничего и не нашли. Не испугавшись, мы взяли небольшой перерыв на обед и затем снова приступили к изучению, выбрав на этот раз более труднодоступные районы вокруг озера. Даже когда мы попадали в те области, где была необходима магия, – в основном, заклинания невидимости – нужно было все согласовывать. Однако с наступлением вечера тайные поиски были признаны бесплодными из-за своей чрезвычайной простоты. Никаких признаков Алисии или магических ловушек.

Мод и мисс Тервиллигер поблагодарили другие ковены за помощь и отправили их домой на ночь.

– Мы с Мод собираемся раздать несколько поручений, чтобы собрать компоненты для заклинаний, которые могут оказаться полезными, – сказала мне мисс Тервиллигер. – Я хочу наложить несколько защитных заклинаний вокруг того места, где вы остановились, просто чтобы вы были в безопасности – если только вы с Адрианом не захотите остаться у меня?

Я улыбнулась ее словам, думая о Деклане.

– Сейчас все немного сложнее. Я лучше останусь у Кларенса.

– Довольно логично, – проговорила она. – особенно, с этими дампирами вокруг тебя. Я бы хотела, чтобы у тебя была дополнительная защита, просто на случай, если Алисия выкинет что-то, чего мы не ожидаем. На самом деле... ну, у меня есть предложение, которое сможет помочь вам. Я бы хотела, чтобы вы заглянули к Малахии по пути домой. Ты, конечно, помнишь, как туда добраться?

– К Малахии Вольфе? – спросила я так, будто она могла иметь в виду какого-то другого Малахию.

Она кивнула.

– Я уже поговорила с ним. Он одолжит тебе оружие, просто на всякий случай. Я доверяю твоей магии, но я буду чувствовать себя лучше, если у тебя будет дополнительная защита за спиной.

Мне не понравилась идея с оружием, но мисс Тервиллигер была права. Когда дело касалось Алисии, мы не имели права рисковать. Я обернулась и посмотрела на своих друзей.

– Нет необходимости ехать туда всем вместе, тем более, что кто-то из нас должен поехать домой и проверить, как там твоя мама, Адриан.

Я видела по выражению его лица, что он отлично понял, что я имела в виду: на самом деле, нам нужно было проверить, как там Деклан.

– Ну, несмотря на то, как сильно я хотел бы увидеть Вольфе, лучше поехать к нему тебе, на случай, если ему захочется устроить еще одно «квалификационное испытание», прежде чем выдать тебе оружие, – сказал Адриан. – Я вернусь домой к маме. Вы, ребята... – он повернулся к дампирам.

– Я поеду с Сидни, – вызвался Эдди. – Я хочу наконец увидеть этого парня. Он тяжело принял сегодняшнее отсутствие результатов, поэтому я удивилась, увидев его энтузиазм.

Конечно, Малахия стал настоящей легендой среди моих друзей, большинство из которых никогда не встречало его и знало о нем только из тех историй, которые мы с Адрианом рассказывали о времени, проведенном в Школе Самообороны Вольфе. На самом деле, по лицам Трея и Нейла было ясно, что они хотели поехать вместе со мной и Эдди, но Трей должен был забрать Ангелину на арендованном автомобиле Нейла. Они оба решили расправиться с этим, в то время как Роза и Дмитрий поедут с Адрианом. В итоге, остались только мы с Эдди, и после прощания с друзьями мы отправились к дому Малахии на окраине Палм-Спрингса.

– Его чихуахуа правда обучены нападать? – спросил Эдди.

Я не смогла справиться с усмешкой.

– Так утверждает Вольфе. Хотя мы никогда не видели их в действии.

– Я не могу дождаться, когда увижу его нунчаки.

– Не трогай их, – предупредила я. – Или любое другое оружие без разрешения. Если он тебя одобрит, то может тоже что-нибудь одолжить тебе.

Юмор Эдди испарился.

– Мне действительно не нравится, что нам приходится одалживать у кого-то оружие. Мне не нравится, что вообще до такого дошло. – Он уныло вздохнул. – Я знаю, мисс Тервиллигер предупреждала нас, что Алисия могла перебраться в другое место, но я очень, очень надеялся, что мы сможем найти хоть какой-нибудь ее след сегодня.

– Я знаю, – уныло произнесла я. – Я тоже этого хотела. Но если ей пришлось бороться и изменить свои планы, есть шанс, что она была не очень осторожной. Нам просто нужно воспользоваться этим и победить ее до того, как она сделает следующий шаг.

– И каждый день нашего ожидания – это еще один день Бог-знает-чего для Джилл.

Отчаяние в его голосе отозвалось болью в моем сердце.

– Я знаю, – печально сказала ему я. – Я знаю.

Резиденция Малахии представляла собой целую систему пустынных промышленных на вид зданий на большом, лишенном травы участке земли довольно далеко от шоссе. Мы выехали на длинную подъездную дорожку из гравия, и я увидела, что энтузиазм Эдди вернулся, как и каждая фантазия о причудливом образе жизни Малахии. Солнце лишь касалось горизонта, делая все еще страшнее из-за падающих теней. Я улыбнулась сама себе, вспомнив, как мы с Адрианом в первый раз приехали сюда, неуверенные, идем ли мы на уроки самообороны или похищение.

Я постучала в дверь основного дома и совсем не удивилась, услышав безумный топот маленьких лапок чихуахуа, а затем какофонию бешеного лая.

– О боже, – выдохнул Эдди. – Их там действительно целое стадо.

Я видела, как Эдди бесстрашно побеждал нападавших стригоев, но при звуке собачьего лая он неловко отступил назад.

Я ухмыльнулась и повернулась к двери, ожидая ответа Малахии Вольфе. Немного неуравновешенный и весьма необычный, Вольфе, тем не менее, был хорошим другом мне и Адриану – и больше, чем другом, для мисс Тервиллигер. Последний факт все еще заставлял меня чувствовать себя неловко, но после всего, что мы с Адрианом пережили, я была более чем уверена, что всем нужно кого-то любить – даже рассеянной ведьме и инструктору по самообороне с повязкой на глазу.

Когда не последовало никакого ответа, я постучала снова. Толпа собак еще больше обезумела, но Вольфе так и не появился.

– Странно, – проговорила я.

– Разве ты ему не написала, прежде чем выехать? – спросил Эдди.

– Мисс Тервиллигер написала, – ответила я. Я окинула взглядом другие здания, надеясь заметить движение. – Он сказал, что у него есть для меня какое-то оружие. Может, он его достает. – Я сделала шаг назад и направилась туда, где, как я знала, Вольфе хранил свои секретные запасы оружия. – Надеюсь, он не попытается снова подсунуть мне эту трубку с отравленными дротиками.

Лицо Эдди просветлело, когда он последовал за мной по песчаному грунту.

– Трубку с отравленными дротиками? Ты серьезно...

Его слова потонули в шуме от внезапно взорвавшегося позади нас почтового ящика. Не теряя ни секунды, Эдди толкнул меня на землю и перекатил нас подальше от сильного жара и пламени. Гравий и твердая земля царапали мою кожу, но это было определенно лучше, чем альтернатива. Эдди продолжал защищать меня, когда мы оба осторожно подняли головы и огляделись, осматривая горящие обломки.

– Какого черта? – спросил он.

Еще один взрыв прогремел рядом с нами. Огня не было, но разлетевшиеся от него камни были такими же действенными, как шрапнель, и когда один особо острый вонзился мне в руку, я вскрикнула. Я указала на ближайшее здание.

– Туда!

Прежде чем он успел меня остановить, я побежала и, создав мощное заклинание, разбила окно. Сработала сигнализация. Не удивительно, что Вольфе решил поселиться именно здесь. Вопрос состоял в том, распространялась ли его паранойя на контроль этой сигнализации полицией или нет.

Эдди перелез через окно вслед за мной, и я поняла, что мы попали в здание, в котором мы обучались самообороне. Она была большой и просторной, с зеркалами и полками с оружием на стенах. Я оглядела комнату в поисках безопасной позиции. Тем временем Эдди подошел к одной из полок. Осмотрев болу [4] и кастет, он вернулся с болой, размахивая ею с опытной непринужденностью и не переставая следить за разбитым окном. Я сотворила свое лучшее заклинание, вызвав огненный шар на ладони.

– Это Алисия? – перекрикивая сигнализацию, спросил Эдди.

– Думаю да, – прокричала я в ответ. В тех взрывах я почувствовала человеческую магию, и, если на меня не охотилась еще какая-нибудь ведьма, логично предположить, что это была Алисия. Рукой без-огненного-шара я отправила СМС последнему контакту в моем телефоне – мисс Тервиллигер. Я смогла написать лишь короткое сообщение, и надеялась, что оно сможет передать всю серьезность ситуации: «помогите».

Я должна была догадаться, что Алисия не воспользуется пробоиной, которую мы сделали в здании. Главная дверь внезапно взорвалась потоком искр и щепок. В дверном проеме появился силуэт, и, не разбираясь, кто это, я метнула огненный шар. Фигура вскинула руку, и огненный шар, не причинив вреда, разбился о невидимый барьер. Когда дым рассеялся, фигура двинулась вперед, и я, наконец, очутилась лицом к лицу с Алисией. Она холодно мне улыбнулась.

– Привет, Сидни, рада снова видеть тебя. Удивлена, что я жива?

Я создала еще один огненный шар.

– У никогда не намеревалась убить тебя,– даже я понимала, как неубедительно это прозвучало, учитывая все, что я сделала с ней, и она резко рассмеялась.

– Неужели? Поэтому ты изрезала меня осколками и оставила в горящем доме?

Прежде чем я смогла ответить, Эдди начал наступление, завертев болой в воздухе. Легким движением руки Алисия заставила зеркала на стене рядом с ним разбиться. Я видела это, но не успела переключиться на защитное заклинание для Эдди. Я смогла устранить лишь часть угрозы, и некоторые осколки попали в него, в частности, на его оголенную руку. Я увидела короткую вспышку боли на его лице, но он не остановился. Алисия разбила еще одно зеркало, но на этот раз я сумела поставить невидимый щит, чтобы защитить его. Он отпустил болу, но, несмотря на точный прицел и высокую скорость, Алисия отбросила ее в сторону волной невидимой силы.

– Где Джилл? – крикнула я ей.

Безжалостная улыбка исказила лицо Алисии.

– Ты бы хотела узнать это, не так ли?

Эдди подобрал осколок разбитого зеркала и, держа его как нож, подбежал к ней.

– Клянусь, если ты причинила ей боль...

– О, честно. Стала бы я тратить свое время на это.

Алисия достала щепотку порошка из своего кармана и бросила в Эдди, выкрикивая заклинание, которое я не знала. Я не смогла вовремя перехватить заклинание, и магия охватила Эдди. Он просто замер на месте, посреди шага, угрожающе держа в руке осколок зеркала.

– Что ты с ним сделала? – закричала я.

– Расслабься, Сидни, – сказала Алисия. – Он жив. Как и твоя подружка-моройка... по крайней мере, пока.

– Отведи меня к ней! – потребовала я.

Алисия засмеялась.

– Прости, Сидни. Ты никогда не увидишь ее снова. Она будет страдать от псалмов еще больше... а ты? Ты просто будешь страдать...

Пол подо мной пришел в движение. Я упала на колени, но прежде чем полностью потерять равновесие, смогла бросить в Алисию огненный шар. Я хорошо прицелилась, но она подняла руки, создавая, как я подозревала, защитное заклинание. Произнесенное ею заклинание на греческом было мне незнакомо. Огненный шар ударился о невидимую стену, но вместо того, чтобы исчезнуть, пламя отскочило и полетело обратно ко мне. Я взвизгнула и успела отпрыгнуть в сторону как раз вовремя. Я была спасена, но шар врезался в шкаф, и его охватил огонь. Он распространялся так быстро, что я невольно задалась вопросом, каким лаком покрыл его Вольфе. И в этот момент сигнализация смолкла.

– Зеркальное заклятие, – радостно сказала Алисия. – Очень полезное. Будь осторожнее с тем, что делаешь.

Она явно насмехалась надо мной, но в ее словах присутствовала и правда, которая заставила меня колебаться перед тем, как сделать следующий шаг. Задержка получилась слишком долгой, и она метнула в меня еще одно заклятие, в котором я узнала то, что заморозило Эдди. Оно было слишком сложным для того, чтобы тут же полностью повторить его, но зато я успела увернуться и блокировать его. Тогда я остановила выбор на другом виде замораживания – буквальном – и послала в ее сторону волну льда. Оно и близко не было таким смертоносным, как огненные шары, но и не способствовало распространению уже начавшегося пожара. Алисия ответила зеркальным заклятием, посылая лед обратно в меня. Я быстро пригнулась, и лед попал в часть горящей за моей спиной комнаты. Правда, огонь не погас, а только дым стал гуще.

– Кажется, ты устаешь, – поддразнила она.

Она была права. Я до сих пор была полна магии, но такая активная схватка сильно изматывала. Я вспомнила слова мисс Тервиллигер: «Она хочет легкого боя». Вот что делала Алисия: сначала пыталась изнурить меня магией, чтобы потом легко разделаться со мной одним заклинанием. Со всей магией и жизненной силой, что она похитила, этот поединок не мог так быстро ее утомить.

– Алисия, нам не нужно сражаться, – сказала я. – Прошу. Давай прекратим все это и выберемся отсюда прежде, чем тут все сгорит. Расскажи, где Джилл, освободи Эдди, и мы просто разойдемся.

– Прекратим? После того, как ты пыталась убить меня?

– Я лишь...

Алисия метнула в меня очередной огненный шар, не заботясь о разраставшемся пожаре. Мне очень хотелось попробовать зеркальное заклятие и швырнуть шар обратно, но она стояла слишком близко к Эдди, и потому я сдержалась.

– Ты слишком много угрожаешь, Сидни, – сказала она, когда я обезвредила шар с помощью водного заклинания. – Я не могу позволить тебе уйти. Я дам этому зданию сгореть дотла вместе с тобой, точно так же, как когда-то ты оставила меня в том горящем доме.

Пол подо мной снова затрясся, из-за чего я снова упала. Алисия начала произносить какую-то сложную магическую формулу, в которой я затем узнала заклятие, заморозившее Эдди. Так вот ее план. Превратить меня в живую статую и бросить в горящем здании, точно воспроизводя то, что сделала с ней я. Отчаявшись, я вскочила на ноги, пытаясь увернуться от заклинания. Пока она заканчивала произносить слова, я увидела нечто невероятное: Малахию Вольфе, стоящего в дверях горящей комнаты. Его повязка сегодня была на правом глазу (периодически она меняла свое положение), а на запястьях и лодыжках болтались обрывки веревок, как будто он был связан.

Я не могла повторить замораживающее заклятие, но зато я достаточно разобралась в зеркальном, чтобы почувствовать себя способной воспроизвести его. Я произнесла слова и почувствовала наполняющую меня магию. Глаза Алисии испуганно расширились, когда она попыталась увернуться от отразившегося заклинания. Однако чего она не видела – так это стаю чихуахуа, вбежавшую в комнату вместе с Вольфе. Он дал им команду, указав на Алисию, и они тут же кинулись к ее ногам, из-за чего она споткнулась и не смогла быстро отскочить. Заклинание живой статуи настигло ее, и внезапно она застыла в точности, как и Эдди, за исключением ее менее изящного вида. Он был похож на благородного рыцаря, готового нанести удар. Она же была просто полупадающей статуей, с неверием смотрящей на стаю тявкающих чихуахуа, столпившихся у ее замороженных ног.

– Пришел бы раньше, – проворчал Вольфе, быстрым жестом отзывая собак. – Но эта сучка связала меня. Пришлось ждать, пока собаки перегрызут веревки.

– Скорей! – крикнула я, подбегая к Эдди. – Помогите мне вытащить его отсюда.

Я закашляла от дыма и поглядела на Алисию.

– Помогите мне вытащить их обоих отсюда.

Нам с Вольфе удалось вытащить замороженные фигуры наружу прежде, чем здание обвалилось. Мы успели перенести их в главный дом Вольфе, когда появились пожарные с практически мгновенно прибывшими вслед за ними Адрианом, Треем, мисс Тервиллигер и несколькими другими ведьмами с озера. Адриан заключил меня в объятия.

– Ты в порядке? – спросил он. – Когда Джеки позвонила мне, я не знал, чего ожидать.

Я положила голову ему на грудь, успокоенная его прикосновением.

– Все хорошо. Мне повезло. Действительно повезло. Но Эдди...

Одна из ведьм из незнакомого мне ковена принесла какие-то сухие цветы и рассыпала их над Эдди, произнося латинское заклинание. Спустя несколько мгновений Эдди снова вернулся к жизни, все еще находясь в полупрыжке. Приземляясь, он споткнулся, удивленно озираясь вокруг из-за того, что оказался совсем не там, где ожидал. Мы с Адрианом удивили его еще больше, заключив в групповые объятия.

– Вы должны разморозить и Алисию, – в смятении произнесла я. – Нам нужно найти Джилл.

Мисс Тервиллигер нахмурилась.

– Досадно. Ведь это очень аккуратный способ справиться с ней. Ты точно не добыла никаких наводок на местоположение Джилл до этого?

Я покачала головой и выпустила Эдди из объятий.

– Нет. Она призналась, что Джилл «пока» жива, но не стала вдаваться в детали.

Я постаралась припомнить каждое слово, произнесенное в том хаосе. И хотя было здорово услышать от Алисии подтверждение того, что Джилл жива, мы и так знали это благодаря нашим заклинаниям. Это оказалось не так полезно, как я надеялась.

– И еще она упоминала что-то про Джилл, слушающую псалмы.

Для мисс Тервиллигер это имело так же мало смысла, как и для меня, и она глубоко вздохнула, обменявшись взглядами с другими ведьмами. Они тоже были не в восторге от идеи освобождения Алисии.

– Что ж, раз с тушением пожара покончено, надо создать защитный круг и освободить ее, чтобы получить ответы.

Стоявший все это время в сторонке Трей внезапно откашлялся.

– Может, и не надо. Думаю, я знаю, где она... или, по крайней мере, у кого она.

Все в удивлении повернулись к нему, но он не дрогнул под пристальным вниманием.

– Думаю, что она у Воинов Света.

ГЛАВА 13

                                                          АДРИАН

– Какое отношение сало имеет к Воинам? – спросил я.

Сидни укоризненно взглянула на меня.

– Псалмы, а не сало. И я тоже не вижу связи, – она выжидающе посмотрела на Трея. – Это своего рода религиозные стихотворения, верно? Из Библии?

Он кивнул.

– Да. То есть, им нравится иногда цитировать Библию, но это не совсем то. Кое-что они придумали сами. Многое они читают на официальных мероприятиях... такое, как псалмы. Если Алисия сказала, что Джилл слушает их, то, вероятнее всего, она у них. Поверьте мне, взять мороя в плен – все, чего они только могут желать.

Эдди недоверчиво повернулся к Джеки и указал на Алисию.

– Разморозьте ее, как сделали это со мной! Нам нужны ответы прямо сейчас! Прежде, чем станет слишком поздно для Джилл!

Я никогда не видел его таким возбужденным и захотел успокоить его принуждением. Джеки оставалась на удивление невозмутимой.

– Я, конечно, не собираюсь освобождать ее здесь, но если мы сделаем это, то нам понадобится еще дюжина других ведьм, чтобы удержать ее. И даже если мы ее отпустим, не надейтесь, что она будет сговорчива.

– Она права, – медленно проговорила Сидни. – Даже если мы освободим Алисию, мы не знаем, расскажет ли она нам что-нибудь.

– Я заставлю ее рассказать, – настаивал Эдди. – Или Адриан может воспользоваться принуждением.

Сидни была не в восторге от этой идеи, но тетя Татьяна в моей голове сгорала от нетерпения.

«Да! Да! Мы используем принуждение, и она расскажет нам такое, о чем сама даже не подозревала!»

– Существуют заклинания, способные защитить от этого, и Алисия достаточно хитрая, чтобы принять меры предосторожности. – Джеки посмотрела на одну из своих подруг-ведьм. – Что скажешь? Сколько времени потребуется, чтобы она ослабла?

Ведьма критично осмотрела замороженную Алисию.

– Я бы оставила ее в этом состоянии на неделю, если честно. Но если вы торопитесь... – Она посмотрела на Эдди перед тем, как снова повернуться к Алисии. – Я бы сказала сорок восемь часов.

– Сорок восемь часов! – воскликнул Эдди. – У Джилл может не быть этих сорока восьми часов, особенно, если она у Воинов! Они уже могут проводить какой-нибудь жуткий ритуал, пока мы тут разговариваем!

Джеки оставалась непоколебимой.

– Существование в виде ледяной статуи лишает энергии. Проведя так два дня, она будет физически и магически истощена. И станет намного сговорчивее. Но даже тогда я бы посоветовала находиться где-нибудь в безопасном месте, с дополнительной защитой. Она очень непредсказуема.

– Два дня – это слишком много, – повторил Эдди. Я не мог не разделить его тревогу. Сидни, однако, выглядела задумчивой.

– Алисия будет представлять меньшую угрозу, и, возможно, к тому времени нам будет легче ее допросить, – медленно произнесла она. – А пока мы могли бы разузнать о Воинах.

– Как? – спросили мы с Треем одновременно.

– От Маркуса, – сказала Сидни. – Точнее, от одной из его знакомых. Она работала под прикрытием у Воинов. Мы могли бы выяснить хоть что-нибудь, прежде чем Алисия придет в себя. Позвольте мне связаться с ней и Маркусом. Если они ничего не выяснят за двадцать четыре часа, то ведьмы освободят Алисию для допроса.

Никто, казалось, не был в восторге от этого компромисса, но все согласились. Наконец, мы все разошлись. Эдди остался с Треем, а мы Сидни отправились в дом Кларенса. По дороге Сидни позвонила Маркусу, объяснила ситуацию, и он пообещал вернуться как можно скорее. Когда мы приехали к Кларенсу, Роза и Дмитрий сгорали от нетерпения, желая узнать, что же случилось. Я позволил Сидни рассказать им все, а сам пошел к маме и Деклану. Он был в моей жизни всего пару дней, и я был удивлен тем, как я хотел увидеть его, даже при том, что кроме сна у него особо и не было занятий. После бурных дневных событий и паники, которую я почувствовал, узнав, что Сидни оказалась один на один с Алисией, общество Деклана действовало успокаивающе.

Маркус перезвонил Сидни через пару часов и сказал, что у него есть новости, и что он немедленно приедет в Палм-Спрингс, чтобы передать их лично. Маркуса разыскивали так же, как и Сидни, так что с присущей ему осторожностью он организовал встречу на следующий день подальше и от Кларенса, и от Трея.

Местом встречи он выбрал монгольский ресторан за пределами города. Роза и Дмитрий после долгих уговоров согласились подождать новостей у Кларенса, чтобы не создавать большой толпы. Мы взяли с собой Трея и Эдди: Трея, потому он знал много полезного о Воинах, а Эдди, потому что ни какая сила не смогла бы удержать его в стороне от чего-либо, связанного с Джилл. Когда мы зашли в ресторан, Сидни выдохнула с облегчением.

– Отлично. Он привел Сабрину.

Я встречал Сабрину мельком, и не очень хорошо ее знал. Примерно моего возраста, она была тайным членом Воинов Света на протяжении многих лет. Их с Сидни первую встречу Сидни провела под дулом пистолета, но теперь мы знали, что Сабрина просто пыталась защитить Маркуса. Со временем мы стали уважать ее и важную работу, которую она проделывала. Она не соглашалась с философией Воинов, но осталась среди них, чтобы добывать информацию, очень полезную для других. Я, естественно, надеялся, что информация окажется полезной и сегодня.

– Хорошая и плохая новости, – сказал Маркус, определенно говоря не о том, на что мы надеялись. – Хорошая новость заключается в том, что мы абсолютно уверены, что Джилл у Воинов. Плохая – мы не знаем точно, где она находится.

Эдди скрестил руки на груди.

– Самое время освободить Алисию и получить немного ответов.

– Не обязательно, – сказала Сабрина. Сегодня ее длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост, и она выглядела как обычная девушка, а не как участник фанатической анти-вампирской группировки.

– Мне кажется, что Алисия не знает, где находится Джилл. Она, скорее всего, поймала Джилл, передала ее Воинам и позволила скрыть ее где-нибудь. Я нашла отчеты о "высококлассной заключенной моройке", но они не раскрывают ее местонахождение даже членам своей группы. Они могут работать с такими, как Алисия, но они никогда не доверят ей важную информацию.

Новости не ободрили меня, и Эдди разделял мое разочарование.

– И что же нам делать, если даже ваши люди не знают, где она? – спросил он.

– Ну, – сказала Сабрина. – Кто-то знает. Просто кто-то не моего уровня.

Маркус кивнул и проглотил кусочек своего жаркого, которое, на мой взгляд, состояло целиком из мяса, без овощей.

«Примитивно», – презрительно фыркнула тетя Татьяна.

«Эй, прекрати, – сказал я ей. – Когда находишься в бегах, вероятно, требуется много протеина».

– У нас есть несколько идей, как добраться до этого "кого-то", – сказал Маркус. – Для начала, попросите алхимиков сделать это. Мы знаем, что у них есть связи с Воинами.

– Насколько мы знаем, они сотрудничают с ними, – сказал Эдди. – У них общее прошлое.

– В некоторых вопросах, – медленно проговорила Сидни. – Но не в этом. Они не хотят рисковать возможным возникновением хаоса среди мороев. Они хотят вернуть Джилл. Они не стали бы сидеть сложа руки, зная, что она в плену.

– Согласен, – сказал Маркус. Наши взгляды встретились. – Это так, и они также могут вмешаться, просто потому что не хотят, чтобы Воины переходили черту. Они ничего не значат, если не могут контролировать этих уродов, и им вряд ли понравится, что они сотрудничали с ведьмой, чтобы навредить морою. И это значит, что кто-то должен сообщить им о похищении Джилл.

– И этот кто-то не должен быть кем-то из вас, – сказал Эдди, уловив наше с Маркусом немое общение. – Черт, я сделаю это.

– Они могут не поверить тебе, – произнес я, улыбаясь его пылу. – Они могут не поверить даже мне.

Трей молчал, пока мы обсуждали сообщество, членом которого он когда-то был, но сейчас, наконец, заговорил.

– А также есть шанс, что Воины будут все отрицать, даже если алхимики спросят об этом напрямую. Они одержимы контролем. Они могут быть упрямыми.

– Ты прав, – согласилась Сабрина. – Поэтому у нас и есть запасной вариант.

В ее голосе прозвучали предупреждающие нотки, насторожившие меня.

– Какой же?

Она переглянулись с Маркусом, а потом повернулась к Сидни.

– Воины будут набирать новых членов на следующей неделе. Ты могла бы пойти под прикрытием, а затем проникнуть на более высокие уровни власти, чтобы узнать, где Джилл, – она говорила поспешно, как будто это могло уменьшить общую абсурдность предложения.

– Ты хочешь, чтобы я присоединилась к Воинам? – воскликнула Сидни.

– Нет, – в унисон сказали мы с Эдди.

– Ты всего лишь поучаствуешь в их наборе рекрутов, – сказала Сабрина, словно это было большим утешением. – Это как программа профориентации для студентов.

– Или как отбор в женский университетский клуб, – сказал Маркус, хотя это не сильно улучшало положение дел.

Трей в смятении покачал головой.

– Я знаю, о чем вы говорите, и это сумасшествие, – он повернулся к остальным. – Они находят потенциальных новобранцев, тайно приводят их в общину и заставляют проходить всевозможные испытания, чтобы доказать, что они достойны стать Воинами. Помните, как мне пришлось драться с двоюродным братом?

Однажды Воины захватили Соню в плен и использовали на церемонии «испытания» для новичков. Трею надо было сразиться со своим двоюродным братом, но он никак не ожидал, что придется убить Соню. Это не входило в его планы, но в любом случае этого не произошло, потому что туда ворвались стражи и, нарушив церемонию, спасли Соню. Сидни тоже произвела изрядный переполох, так что Воины не были ее поклонниками.

– Воины знают, как выглядит Сидни, – напомнил нам Эдди. – Она не может пойти. Отправьте меня. Я не против побить парочку этих уродов. И у меня уже есть опыт.

– Да, – согласился Маркус, – но у Сидни больше опыта во взломе и проникновении, и она сможет добыть информацию. И скорее всего, как выглядишь ты, они знают тоже.

Сидни нахмурилась:

– А мы можем пойти вдвоем? Я не против подстраховки, и у меня есть несколько трюков, которые смогут нас замаскировать.

«Ты действительно собираешься остаться в стороне и позволить им пойти?» – спросила меня тетя Татьяна.

Я удивленно посмотрел на Сидни.

– Ты серьезно хочешь сделать это? В смысле, я сплошной сумасшедший план во плоти, но это слишком даже для меня.

Сабрина задумчиво нахмурилась.

– Войны обычно поддерживают только одного человека, но иногда я видела и двоих. Если бы вы могли замаскировать себя, я бы записала вас обоих.

– Тогда отправь нас с Сидни, – сказал я.

– Ни за что, – отрезал Эдди. – Я в лучшей форме, чтобы избить этих уродов. Без обид, Адриан.

Я начал было говорить, что смогу защитить ее с помощью духа, но понял, что ей бы это не понравилось.

– Тебе лучше остаться, Адриан, - согласилась Сидни. – Ты мог бы попытаться принудить Алисию дать нам ответы на наши вопросы, когда ведьмы разморозят ее. Никто кроме тебя с этим не справится.

Я открыл рот, чтобы запротестовать, но не смог придумать, что сказать. Сидни загнала меня в угол и знала об этом. Я хотел пойти с ней, но не потому, что у меня был реальный план, с помощью которого можно было бы разделаться с Войнами, – просто моя интуиция подсказывала, что я должен ее защищать. Но она была права насчет Алисии. Мы могли бы дать ведьмам их два дня, пока Сидни будет находиться под прикрытием у Воинов. Будем надеяться, что это ослабит защиту от принуждения, которую Алисия могла на себя наложить.

– Ты поддерживаешь использование мной духа? – изумленно спросил я.

– Нет, – признала она. – Я надеюсь, что они смогут вытащить из нее ответы другими средствами. Но если у них не получится, мне кажется, ты используешь принуждение в любом случае.

– Ты мудрая женщина, как и всегда, – сказал я Сидни.

Она ответила на это улыбкой, но я мог точно сказать, что ей совершенно не нравилась эта идея. Со вздохом она повернулась к Сабрине.

– Как много проблем у тебя из-за этого будет? Из-за того, что ты приведешь двух шпионов? Потому что очевидно мы не собираемся оставаться с Войнами.

В словах Сидни был смысл. То, что они с Эдди вызвались добровольцами для какого-то варварского обряда посвящения, было опасно, но мы не могли забывать и о роли Сабрина во всем этом. Она играла в игру с очень нестабильным сообществом и в конечном итоге могла столкнуться с еще большим риском.

– Зависит от того, поймают вас или нет. – Сабрина попыталась натянуто улыбнуться, но улыбка не затронула ее глаз. – Не дайте себя поймать, хорошо?

По ходу развития нашего плана Трей становился все мрачнее и мрачнее.

– Но если это произойдет, вы должны убедить алхимиков, что Воины удерживают Джилл. Если вы сможете их убедить, то, будем надеяться, они сделают всю тяжелую работу, так что вам не придется участвовать в этом безумии.

– Надеемся, – согласился Маркус. – Но между тем, нам нужно подготовить Сидни и Эдди к тому, чего им ожидать, если они пойдут с Сабриной.

Сабрина продолжила объяснять нам, как она собирается провести Сидни и Эдди внутрь. По мере того, как она описывала, это становилось все ужаснее, и я снова захотел попросить Сидни не ходить туда. Я понял, что мое желание защитить ее от этой опасности сродни ее просьбам держать дух под контролем. Мы оба были в опасности... но как иначе, когда жизнь Джилл находится под угрозой?

«Это плохой ответ, – мрачно заявила тетя Татьяна. – И из этого не выйдет ничего хорошего».

С ланчем быстро покончили из-за необходимости доработки плана и намерения Сидни прибегнуть к какой-то магической маскировке с помощью ведьм. Сабрине позвонили Воины и вызвали обратно раньше, чем она того ожидала. Она поморщилась и встала.

– Я свяжусь с вами, как только выясню больше деталей о наборе рекрутов. Кто-нибудь может отвезти Маркуса на его конспиративную квартиру?

– Мы, – сказала Сидни, опережая Эдди и Трея. – Ребят, мы поговорим с вами позже.

Наша компания разделилась, и мы с Сидни повели Маркуса к машине, которую мы арендовали по приезду в Палм-Спрингс. Это был кабриолет – бонус от компании, о котором мы даже не просили.

– Мило, – сказал Маркус. – Отличный день для открытой крыши, – он окинул меня взглядом. – Эм, а может, и нет.

После вчерашней облачности в Палм-Спрингс вернулся обычный для лета зной – погода, под воздействие которой я определенно не хотел попадать. Солнечный свет не убивает мороев, как стригоев, но при этом может быть для нас весьма неприятным, если находиться под ним достаточно долго. Такие моменты, как этот, напоминали мне о различиях между мной и Сидни. Она любила солнце, а живя со мной, она почти не видела его.

– Если хочешь, можешь опустить крышу, – небрежно произнес я, кидая Сидни ключи.

Она слабо улыбнулась мне, угадывая мои мысли.

– Не, я бы предпочла кондиционер.

Я улыбнулся в ответ, зная, что она соврала. Иногда, валяясь на кровати, мы обсуждали наш дом мечты в будущем. Мы решили, что построили бы там веранду, достаточно открытую и полную свежего воздуха, чтобы я мог наслаждаться теплом, но и достаточно закрытую, чтобы предотвратить попадание туда наиболее неприятного солнечного света. Я всегда поддразнивал ее, что готовил бы ей там лимонад. Это было бы идеальное место для нас – буквально на стыке двух миров. Но прямо сейчас было сложно представить себе такое будущее.

Маркус показывал ей дорогу до жилого комплекса, который, кстати, находился не так далеко от Карлтонского колледжа, в котором я раньше учился. Пока она вывозила нас на шоссе, я набрал кое-кого, чей номер телефона посчастливилось иметь лишь немногим мороям. Я был более чем удивлен, когда она ответила после первого же звонка.

– Привет, Адриан, – сказала Лисса.

– Ты ждала моего звонка? – поддразнил я.

– Вообще-то я ждала звонка от Кристиана. Но я лучше поговорю с тобой. Особенно, если ты звонишь, чтобы сказать, что вы нашли Джилл.

– Боюсь, что нет, – сказал я, чувствуя угрызения совести. – Но у нас есть несколько новостей, которые могут быть полезными. У нас есть веские доказательства, что Джилл находится у Воинов Света.

Этого Лисса явно не ожидала.

– Что? Я думала, была какая-то ведьма, которая ненавидит Сидни. Если она у Воинов, то теперь речь идет не просто о мести. Этим людям нравится убивать вампиров ради удовольствия.

– Алисия вроде как отдала им Джилл на хранение. Сейчас у Сидни есть замысловатый план, как найти место, где они прячут Джилл, но если бы вместо этого алхимики надавили на Воинов, у нас было бы гораздо меньше неприятностей, – сказал я ей. – Единственная проблема заключается в том, что Сидни точно не может позвонить им и попросить об этом.

– Но я могу, – предположила Лисса.

– Ты очень обаятельная и убедительная, – ответил я ей. – К тому же, у тебя немного больше влияния, чем у нас.

– Посмотрим, что я смогу сделать, – устало повторила она. Я не винил ее. Я бы тоже уставал от всей это дипломатии, особенно, работая с такими задницами, как алхимики. – Они наверняка захотят услышать наши «веские доказательства».

Я заколебался, подумав о Сабрине.

– Мы определенно не можем рассказать им обо всем. Ты можешь просто сказать им, что это анонимная подсказка, и попросить проверить?

– Я попробую, – сказала Лисса. – Но ты же знаешь, какие они.

– Да, – согласился я. – Безусловно. Удачи и спасибо.

– Не благодари меня. Джилл моя сестра.

Я положил трубку и заметил, что Сидни проехала мимо указанного Маркусом комплекса.

– Эй, – сказал я, узнавая местность еще со времен моей учебы в Карлтоне. – Ты пропустила его.

Она помрачнела.

– Зато я не пропустила тех ребят в костюмах, шныряющих вокруг всего комплекса, – она подняла взгляд на зеркало заднего вида и вздохнула. – Или ту черную машину, только что отъехавшую от него, и теперь преследующую нас.

– Черт подери, – сказал Маркус. – Они разузнали, что я в городе. Я думал, что та квартира безопасна.

Я развернулся на сиденье, вытягивая шею и пытаясь разглядеть то, что увидела Сидни. И действительно, черный кадиллак Эскалейд довольно агрессивно лавировал между машинами, стараясь попасть на нашу полосу. Сидни резко повернула, из-за чего мне пришлось ухватиться за дверь, и Эскалейд последовал ее примеру. Драгоценное, хрупкое чувство свободы, которым я наслаждался с момента отъезда со Двора, развеялось как дым на ветру.

– Простите, ребят, – сказал Маркус. – Должно быть, они заметили меня, когда я приехал этим утром.

Сидни проделала еще один неожиданный маневр, который Эскалейд тут же повторил. На лице у нее отражалось напряжение, и я знал, что ей стоило немалых усилий оставаться такой же спокойной, какой она выглядела. Ведь это был тот ночной кошмар, с которым она так долго жила: алхимики, снова нашедшие ее.

– Не переживай, – обратилась она к Маркусу. – После всего, что произошло в Палм-Спрингсе, у них наверняка тут глаза и уши повсюду. Насколько нам известно, тебя даже не засекли. Кто-то мог просто увидеть здесь Эдди и решить пошпионить. Он у них тоже под подозрением, – она покачала головой. – Реальная проблема в том, как стряхнуть их с хвоста.

– Вернемся на шоссе и свернем на первый съезд в центр города, – сказал Маркус.

«Возвращаться на перегруженную автомагистраль нет смысла, – прошипела тетя Татьяна. – Они снова заберут Сидни!»

– Разве не лучше просто выехать на открытое шоссе и попробовать оторваться от них? – спросил я.

– У нас ни за что не получится это сделать, – сказал он. – Кроме того, у них наверняка есть подкрепление, так что мы лишь увеличим число преследователей.

Сидни выехала на указанный Маркусом съезд, увозя нас по направлению к городу. Перед нами раскинулись самые загруженные городские трассы, узкие улицы были заполнены машинами, а на тротуарах толпились пешеходы и теснились уличные кафе.

– Полагаю, ты хочешь воспользоваться тем, что алхимики не хотели бы устраивать сцену, – заметила Сидни. – Но помни, что они преследовали нас – и довольно открыто – до взлетно-посадочной полосы в Лас-Вегасе.

Тогда она была облачена в свадебное платье, из-за чего мы очень сильно выделялись.

– Они будут делать то, что должны делать.

Маркус кивнул.

– Я знаю. Но они все равно изо всех сил будут стараться не устраивать шоу. На самом деле, моя главная цель – добраться до моей спасительной машины.

– До твоей спасительной машины? – я ошарашенно уставился на него. – У тебя есть спасительная машина?

Он сверкнул мне улыбкой.

– Я Маркус Финч. Конечно, у меня есть спасительная машина. До нее можно добраться через подземный туннель, который выходит из Закусочной Мигеля.

– Подземный... – Сидни покачала головой. – Неважно. Через шесть кварталов мы застрянем из-за светофоров и медленных машин.

Автомобили перед нами остановились, когда сигнал светофора сменился на красный.

– Поправка, – сказал Маркус, внезапно расстегнув свой ремень безопасности. – Они застрянут из-за светофоров и медленных машин. Все выходим.

Я сразу понял, что он собрался сделать, и он подтвердил мои мысли, положив ладонь на ручку двери.

– Вы, ребята, умеете быть неуловимыми. Встретимся у Мигеля... но не дайте им проследить за вами.

В мгновение ока он выскочил из машины, и через пару мгновений, как только Сидни остановила машину, мы последовали его примеру. Он, не оглядываясь, перебежал на другую сторону улицы и скрылся в толпе туристов и людей, спешащих на обед. Некоторые могли бы подумать, что он нас бросил, но к этому моменту Маркус был достаточно хорошо знаком с нами, чтобы верить, что мы знаем, как поступать в таких ситуациях. Быть непредсказуемыми. Затеряться в толпе. И прийти на место встречи, когда нас потеряют из виду.

Конечно, это предполагало, что они последуют за нами. Между нашей и их машиной стояло еще две, так что у нас был шанс, что они не заметят, как мы бросили свою. Когда цвет сигнала светофора сменится на зеленый, но поток машин не сдвинется с места, они станут выяснять, что пошло не так. Вопрос заключался в том, как далеко мы с Сидни доберемся к этому времени, и кого они станут преследовать: Маркуса или нас.

Естественно, они последовали за нами.

– Быстрее, – сказал я, хватая ее за руку, когда мы мчались по тротуару.

Серия гудков сообщила нам, что загорелся зеленый свет, и злые водители поняли, что не могут объехать нашу брошенную машину. Крики за нашими спинами предупредили нас, что что-то пошло наперекосяк, и когда я обернулся, я увидел мужчину и женщину в бежевых костюмах, несущихся вниз по тротуару прямо на нас, не обращая внимания на пешеходов у себя пути. Чересчур для тех, кто не хочет устраивать сцен.

Тротуар перед нами казался еще более заполненным, чем обычно, будто люди собирались в группу вокруг чего-то. Замечательно. Нам точно не нужно было замедляться. Быстро обернувшись, я увидел, что алхимик – почти такой же высокий, как я – набирал обороты. Я приблизился к толпе и увидел, что все они остановились, чтобы восхититься показом одежды, который магазин устроил прямо на тротуаре как часть своей рекламы. Платья, газовые шарфы и многое другое создавало яркий показ, который заставил бы даже самого безразличного прохожего остановиться и полюбоваться. Мы с Сидни протиснулись сквозь группу женщин, восхищенных фиолетовым шелковым платьем, и я увидел ноги алхимика в простой обуви за собой.

Сидни посмотрела по сторонам, и улыбка неожиданно заиграла на ее губах. Она произнесла магическое заклинание и, даже затерявшись в шуме улицы, подействовало оно незамедлительно. Вся эта красивая одежда вокруг нас разлетелась на маленькие радужные кусочки ткани. Они посыпались прямо на нас, так что стало практически невозможно увидеть что-либо. За этим сразу же последовал хаос, люди закричали от удивления, не понимая, нападение это или очередной рекламный трюк.

– Идем, – произнесла она, снова начиная набирать темп.

Пока мы бежали, я услышал особенно громкий тревожный крик, принадлежащий той, кого я узнал, – Лии Ди Стефано. Лукавая улыбка Сидни подтвердила то, что это был ее магазин. Мне стало немного стыдно... но в то же время совсем нет. Однажды Лия сшила великолепное платье для Сидни – красное, вдохновленное греческим стилем. Сидни была так прекрасна в нем, что мне казалось тогда, что я сплю. Я должен был отдать ей должное за это. С другой стороны, Лия так отчаянно хотела заполучить Джилл в свои модели, что тайно опубликовала рекламу с ней – ту самую, которую Алисия вложила в шкатулку, переданную Сидни через Джеки. Я не знал, какая была связь между Алисией и Воинами, и как эта реклама привела их к Джилл, но не было сомнения, что она поставила Джилл под угрозу.

– Прости, Лия, – пробормотал я, мчась мимо ее магазина. – В следующий раз не бери в модели тех, кого не следует.

В квартале от нас находился цветочный магазин, в котором я уже однажды бывал. Не проверив, не следит ли за нами кто-то, мы быстро ворвались внутрь через открытую дверь. Нас тут же окружил потрясающий запах роз и лилий. Букеты всех цветов наполняли магазин, но я смотрел сквозь них, вспоминая то, что видел здесь в прошлый раз: запасной выход. У магазина было два входа: один смотрел на главную магистраль, а второй вел на парковку позади здания. Я кивнул и улыбнулся удивленному флористу, а затем поспешил вместе с Сидни к запасному выходу, будто то, что мы делали, было совершенно нормально.

В переулке я остановился и осмелился быстро посмотреть в окошко на двери, ожидая увидеть алхимика, ворвавшегося в магазин. Но никто этого не сделал, и я скрестил пальцы в надежде на то, что уничтожение коллекции Лии вызвало достаточный переполох, чтобы скрыть остальную часть нашего пути. Мы с Сидни побежали вниз по переулку, мимо дверей других предприятий, общественных и закрытых. Добравшись до черного входа в Закусочную Мигеля, мы увидели табличку «Только для доставщиков». Я все равно постучал, задаваясь вопросом, как объясню свое присутствие тому, кто откроет дверь.

Однако парень, который открыл нам, не выглядел удивленным. Он махнул рукой, приглашая нас внутрь.

– Вы, должно быть, друзья Маркуса.

Мы вошли и оказались на лестничной площадке рядом с кухней, из которой очень вкусно пахло. Повар, переворачивая кесадилью, кивнул нам так, будто наше присутствие здесь было абсолютно нормальным, и вернулся к своей работе. Между тем наш проводник привел нас в соседнюю кладовку, заполненную полками с продуктами. В полу был проделан настоящий люк. Он открыл его, и внизу мы увидели Маркуса, держащего в руках фонарик. Он помахал нам.

– Откуда вы знаете Маркуса? – спросил я, начав спускаться вниз по ступенькам.

Мой проводник пожал плечами.

– Однажды он сделал мне одолжение.

Это, казалось, было историей жизни Маркуса. Мы поблагодарили парня и спустились вниз. Как Маркус и сказал, это действительно был туннель. Мы поспешили вперед, переговариваясь о полезности навеса над парковкой в паре кварталов отсюда. Мы не заметили никаких признаков погони ни в тоннеле, ни снаружи, поэтому Маркус, почувствовав себя в достаточной безопасности, привел нас к припаркованной синей Шеви. Он достал ключи из кармана и открыл дверцу.

Когда мы уже были в пути, он, наконец, заговорил.

– Ну, – сказал он, – у меня есть хорошая и плохая новости. Хорошая новость заключается в том, что тебе больше не нужно убеждать алхимиков, что ты все еще находишься при Дворе. Плохая – они знают, что ты не там.

ГЛАВА 14

                                                   АДРИАН… СНОВА

Узнав, что мы ненадолго оторвались от алхимиков, я первым делом решил убедиться, что Деклан с мамой в безопасности.

– Где ты? - спросил я ее, когда она ответила на звонок. Я сидел сзади в машине, пока Маркус вез нас в место, которое, как он поклялся, действительно было конспиративной квартирой. Сидни сидела спереди, отправляя сообщения почти всем нашим знакомым.

– У Кларенса, – ответила моя мама. – Где еще я могу быть?

Я облегченно вздохнул.

– Хорошо. Оставайся там и никуда не уходи. У тебя есть все необходимое для Деклана? – Я думал, что она переборщила с количеством покупок. Но сейчас я был рад этому.

– Да, полагаю, но мне кажется, ему не нравятся пустышки, которые я купила. Я подумала, может, поискать другие...

– Никуда не уходи, – повторил я. – Дом почти наверняка под наблюдением. Алхимики знают, что мы здесь.

Мама сразу осознала всю серьезность ситуации.

– Вы в порядке?

– Да, нам удалось скрыться. Но сейчас они следят за всеми нашими домами, на случай, если мы явимся в какой-то из них. Они знают, что мы не вернулись к Кларенсу, и это прекрасно. Но, вероятно, они не в курсе, что вы с Декланом тоже здесь, и мы должны сохранить это в тайне. Оставайтесь внутри.

Она молчала на несколько секунд.

– Адриан, есть что-то... необычное в Деклане, не так ли?

– Особенное,– исправил я. – Он очень, очень особенный. И сейчас лучше, чтобы алхимики не знали о его существовании. Если они хотят гоняться за мной и Сидни, отлично. Но он не должен попасть под их радар.

– Я понимаю, – сказала она, – Если нам что-то понадобится, мне либо пришлют это, либо я отправлю за этим Розу и Дмитрия, они ведь могут выходить?

Я задумался.

– Да. Алхимикам нет никакого дела до них. Их может заинтересовать, что они делают в городе, но они не станут врываться в дом Кларенса или что-то подобное, не без весомых причин. Другие морои и дампиры оставались у него и раньше. Могу я поговорить с кем-то из них?

После небольших передвижений ответила Роза.

– По выражению лица твоей мамы я могу сказать, что что-то пошло не так.

– Алхимики знают, что мы с Сидни здесь, – сказал я ей. – Им удалось отследить Маркуса, когда он приехал в город и встретился с нами.

Я не был уверен, но, думаю, Роза выругалась по-русски.

– Что ж, каков план?

– Мы едем в предположительно безопасное место, – ответил я. – После этого Сидни начнет свое расследование у Воинов, а я допрошу Алисию.

– Я хочу в этом участвовать, – быстро сказала Роза.

– Я знаю, но мне действительно очень важно, чтобы вы оставались с моей мамой и Декланом. Я как раз говорил ей о том, что ей нельзя выходить из дома. Не думаю, что алхимики знают, что она в городе, и надеюсь, так это и останется. Но если что-нибудь случится, мне нужно, чтобы вы защитили их.

– Что значит «что-нибудь случится»? Почему ты думаешь, что им нужна защита? – как и моя мама, Роза начала подозревать, что происходит что-то странное.

– Я не могу тебе сказать, – сказал я. – Просто доверься мне, это важно. Хотя бы один из вас должен все время находиться рядом с ними. Возможно, если это будет безопасно, вы сможете встретиться со мной, когда я буду допрашивать Алисию. Но пока пообещай, что вы позаботитесь о них.

Последовало долгое молчание, и я мог догадаться, почему. Роза, как и все остальные, хотела найти Джилл. Теперь, когда у нас было столько потенциальных зацепок, понятно, что Роза предпочла бы заняться расследованием, а не нянчиться с ребенком. Но Роза видела, что случилось в общине, и была достаточно близким другом для меня, чтобы в конце концов согласиться.

– Хорошо. Мы присмотрим за ними. Но если появится что-нибудь, что мы сможем сделать, чтобы найти Джил, что-нибудь...

– Я дам вам знать, – пообещал я. Закончив разговор, я осмотрелся. – Мы на месте?

Мы выехали из оживленного Палм-Спрингса и углубились в пустынную местность, на фоне которой жилище Вольфе казалось настоящей цивилизацией. Посреди скудного пейзажа выделялся одинокий домик, и, остановившись около него на подъездной песчаной дорожке, мы подняли облако пыли.

– Да, – сказал Маркус.

– Что ж, это, определенно, уединенное место, – заметила Сидни. – Но безопасно ли здесь?

– Самое безопасное место, какое может быть на данный момент, – заверил нас Маркус, останавливая машину напротив дома. – Никто не следил за нами здесь. И никто не знает о моей связи с этими людьми.

Мы вышли из машины и последовали за Маркусом к двери. Ему пришлось постучать трижды, с каждым разом все громче, прежде чем дверь наконец открылась. Мужчина за пятьдесят с редеющими волосами и в круглых очках посмотрел на нас, щурясь от солнца подобно морою. Его лицо просияло, когда он узнал Маркуса.

– Маркус, чувак, сколько лет, сколько зим!

– Рад тебя видеть, Хоуи, – ответил Маркус. – Мне и моим друзьям нужно место, где можно остановиться. Ничего, если мы перекантуемся здесь?

– Конечно, конечно, – Хоуи отступил в сторону, чтобы мы могли войти. – Входи, чувак.

– Хоуи с его женой, Пэтти, выращивают и продают всякие травы, – пояснил Маркус.

Я глубоко вдохнул, проходя по гостиной, будто явившейся прямиком из 1971.

– Особенно, одну траву, – добавил я.

– Не волнуйся, – сказал Маркус, его губы растянулись в улыбке. – Они хорошие люди.

Сидни сморщила нос.

– Нет ничего хорошего в том, что если пока мы прячемся здесь от алхимиков, нас арестуют за наркотики.

Маркус остался равнодушным.

– Это наименьшая из наших проблем. Они дали нам укрытие. И на их кухне всегда много запасов.

По крайней мере, это было правдой. Умереть от голода мы больше не боялись, а жизнь на нездоровой еде проблемой не казалась. Я никогда в своей жизни не видел столько пачек печенья. Пэтти была столь же ошеломляюще дружелюбна, как и ее муж, и многословно заверила нас, что мы можем чувствовать себя как дома и гостить у них, сколько пожелаем. Сами они проводили гораздо больше времени в подвале или в саду, где ухаживали за многочисленными растениями, служившими им и пищей, и средством дохода. Как только мы устроились, супруги тут же ускользнули вниз, позволив нам спокойно обдумать планы. Я знал, что, пока я разговаривал с мамой и Розой, Маркус с Сидни собирали сведения из других источников.

– Сабрина перезвонила Маркусу. Она собирается отвезти нас с Эдди к Воинам поздно ночью, – сказала Сидни. – Очень поздно. Вероятно, нам придется отправиться на рассвете. Мисс Тервиллигер с Эдди собираются выйти пораньше, чтобы помочь с заклинаниями и подготовить нас.

– Я надеюсь, что нечего и говорить, чтобы Эдди был осторожным по пути сюда, – сказал Маркус. – Скорее всего, алхимики сейчас наблюдают за каждым вашим знакомым в этом районе.

– Он будет осторожен, – уверенно ответила Сидни. – Он знает, как избегать слежки. – Она повернулась ко мне. – Мисс Тервиллигер возьмет тебя с собой, когда ведьмы будут размораживать Алисию. Обещай мне, что ты будешь осторожен, Адриан. Веди себя с ней спокойнее. Используй как можно меньше принуждения. И помни, есть шанс, что она может даже не знать, где алхимики держат Джилл.

Вести себя с ней спокойнее? Конечно, я понимал, что имела в виду Сидни, но это было невозможно представить. Как можно вести себя спокойно с женщиной, которая похитила Джилл? Которая виновата в страданиях Джилл от рук этих безумцев? Соня была в ужасном состоянии, когда ее спасли от Воинов, а Джилл пробыла у них намного, намного дольше.

«Алисия заплатит», – пообещала в моей голове тетя Татьяна.

Я сказал Сидни:

– Посмотрим, что я смогу сделать.

Мой телефон зазвонил, и я сухо усмехнулся, взглянув на дисплей:

– Немногие люди могут похвастаться тем, что разговаривают с королевой мороев дважды за день. Алло?

– Адриан? – раздался голос Лиссы. – Что ты сделал?

– Почему ты решила, что я что-то сделал? – спросил я.

Лисса вздохнула:

– Потому что мне только что позвонил разгневанный алхимик-чиновник и услужливо сообщил о вашем с Сидни пребывании в Палм-Спрингсе! Он доступно объяснил мне, что они не станут церемониться в попытке вернуть ее. Я думала, что вы спрятались, ребят.

– Мы и спрятались, – сказал я. – Это произошло случайно. На данный момент мы в безопасности.

– Хорошо, постарайтесь там и оставаться. С другой стороны, я нашла кое-кого, чтобы попросить алхимиков оказать на Воинов давления.

Я преисполнился надежды. Если бы алхимики смогли спасти Джилл, это избавило бы Сидни от внедрения к Воинам и меня от допроса Алисии.

– И? – спросил я.

– Произошло то, чего я боялась: они хотят больше доказательств. В смысле, тот человек, с которым я говорила, смутно ответил на «вопросы», и, по-моему, он не принял меня всерьез. Думаю, он решил, что я пыталась отвлечь внимание от вас с Сидни, покинувших Двор.

Мои надежды рухнули. Я смотрел на Сидни через комнату. Она пыталась усидеть в мягком кресле-мешке. От мысли о ней, тайком пробирающейся к Воинам, мне становилось плохо. Одно дело, когда она уехала с Эдди и мисс Тервиллигер, но теперь она отправлялась прямо в руки к нашим врагам. Что, если ее разоблачат? Что, если Воины попытаются возродить их дружбу с алхимиками, используя ее как разменную монету? Что, если Воины решат сделать из нее пример женщины, вышедшей замуж за вампира?

«Ничего хорошего из этого не выйдет» – повторила тетя Татьяна.

– Но я продолжу давить на них, – продолжала Лисса, не обращая внимания на мои разбушевавшиеся мысли. – И, полагаю, что вы, ребята, и сами стараетесь получить ответы на вопросы?

– Типа того, – сказал я.

– Что ж, дай мне знать, если я смогу чем-то помочь. Я чуть раньше поговорила с Розой, и, похоже, вы уже успели загрузить ее работой. Можете обращаться к ней, Дмитрию или Нейлу, к кому сможете, если это поможет вернуть Джилл.

Голос Лиссы звучал совершенно невинно, и я понял, что Роза сохранила новости о Деклане в тайне даже от лучшей подруги. Я был очень благодарен ей за это, но в то же время я осознал всю нестабильность ситуации с Декланом. Упоминание Лиссы о Нейле также напомнило мне, что у нас так и не представилось шанса сесть и все ему объяснить. Постоянно возникало слишком много сложностей.

Остаток дня мы провели в ожидании приезда Джеки и Эдди. Маркус, который провел большую часть жизни в бегах, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно, сидя взаперти в небольшой гостиной этого дома. Нам же с Сидни, привыкшим к свободе, пусть и такой недолгой, было намного труднее. Мы как можно лучше проработали все планы и теперь просто старались убить время. Несмотря на удаленное местоположение, мы не решались выходить на улицу. Единственный в доме телевизор был в подвале, но исходящего оттуда запаха курева было достаточно, чтобы держать нас подальше от него. Так что нашим единственным развлечением остались старые номера журнала «Ридерз Дайджест».

– Там какая-то машина притормозила, – сообщил Маркус чуть позднее в тот же вечер. Он стоял около окна, выглядывая на улицу из-за плотных штор. – Я не вижу Джеки или Эдди, – нахмурившись, добавил он.

Сидни вскочила и присоединилась к нему у окна. Через несколько мгновений ее напряжение спало.

– Все хорошо. Я знаю их.

Маркус открыл дверь, и зашли две женщины, которых я тут же узнал. Одной из них была Мод, глава ковена Сидни, которая помогла нам на озере. Второй была старая сварливая Инес, подмигнувшая мне, как только переступила через порог. Мод задержалась на входе, придерживая дверь так, словно ожидая, что в дом зайдет кто-то еще. Но никто не зашел, и через несколько секунд она кивнула Маркусу, чтобы тот закрыл ее. Я достаточно много узнал от Сидни, чтобы сообразить, что в дом вошел кто-то невидимый. И как только я понял это, заклинание, окружавшее этого человека, спало.

– Эдди! – воскликнула Сидни, кидаясь ему в объятия.

Он широко ухмыльнулся в ответ.

– Ребят, вы в порядке?

– Нормально, – сказал я. – Запасаемся углеводами и ждем начала следующего этапа этого сумасшествия.

– Вы уверены, что за вами никто не следил? – спросил Маркус, плотнее задергивая шторы на окнах.

– Абсолютно, – сказал Эдди. – Мы встретились в общественном месте, и алхимики, приставленные следить за мной, даже не узнали, что я ушел с этими двумя.

Инес критично осматривала все вокруг, явно не впечатленная.

– Жаклин послала нас, так как сама не могла ускользнуть от твоих друзей. Они устроили слежку за ее домом.

– Алхимики мне не друзья, – резко ответила Сидни.

– Ну, кем бы они ни были, они заноза в заднице, – произнесла Инес. – Но мы сказали ей, что поможем тебе, и вот мы тут.

– Спасибо, мэм, – как никогда вежливо сказала Сидни. – Я понимаю, какое это, должно быть, неудобство.

Мод мягко улыбнулась ей.

– Это не так неудобно, как некоторые могли бы заставить тебя подумать. – Она поставила на пол две большие сумки, до отказа набитые какими-то таинственными ингредиентами. – Итак. Я так понимаю, нам надо сделать тебя сильнее.

– Разве? – удивленно спросила Сидни.

Инес закатала рукава своего платья с принтом роз и заглянула в одну из сумок.

– Так сказала Жаклин. Сказала, что ты собираешься участвовать в каких-то драках или что-то типа того.

– Ну, да, но я думала, что просто воспользуюсь приемами уклонения, которым меня научил Вольфе.

– Вольфе? – с отвращением фыркнула Инес. – Тот хиппи, с которым встречается Жаклин? Поверь мне, прекрасно, если ты можешь положиться на ум и «приемы уклонения», но если у тебя есть возможность быть сильнее и круче, то всегда будь сильнее и круче.

Она была неправа в нескольких вещах, начиная с ее упоминания Вольфе – у которого было оружия больше, чем у кого-либо из моих знакомых – как хиппи.

Инес осторожно вынула из сумки безобидную на вид фляжку.

– Что это? – спросил я.

– Совершенно особое и сложное зелье, – проговорила Мод. – Над которым мы провозились большую часть дня.

Когда она сказала это, я обратил внимание на темные круги у нее под глазами и усталость в голосе. Сидни тоже это заметила.

– Вы не должны были этого делать... – начала она.

– Должны, – просто ответила Мод. – Прибираться за Алисией – наша обязанность, и если это включает в себя твою подготовку к этим диким актам жестокости, то мы поможем тебе.

– Что там? – поинтересовался я.

Масштаб и хаотичность человеческой магии все еще поражали меня. Плюс, сосредоточиваясь на этом, я отвлекался от мыслей о Сидни и «диких актах жестокости».

– Тебе лучше не знать, – сказала Мод. – Итак. Теперь мы должны завершить заклятие с помощью...

Мы услышали звук открывающейся двери. Мгновением позже бисерный занавес, отделявший гостиную от кухни, зашуршал, и на пороге появился Хоуи. Он удивился, обнаружив здесь новых людей, и несколько раз поморгал, будто убеждаясь, что все мы реальны, а не какая-то галлюцинация. Я представил себе, что в его жизни постоянно нужно было это делать. И, учитывая мое участившееся общение с тетей Татьяной, я мог понять его.

– Эй, чувак, Маркус, – сказал он, надевая очки. – Не знал, что у тебя тут прибавилось людей, чувак. Мы ищем чипсы. Ты не видел чипсы?

Маркус указал на журнальный столик перед диваном. Хоуи просиял, взяв пакет чипсов, но затем снова нахмурился, увидев, что тот почти пустой.

– Ты ел их где-то во время ланча, – напомнил ему Маркус.

Лицо Хоуи выражало вежливый скептицизм.

– Разве?

– Да, – подтвердил я. – Ты сказал, что смотрел по ТВ какой-то фильм про акулу-мутанта.

 – Трей тоже смотрел его сегодня, – слишком невзначай заметил Эдди, и это заставило меня подумать, что Трей был не единственным, кто смотрел его.

– Двойной показ «Неистового Рапторбота»? – сухо спросила Сидни.

Хоуи предостерегающе поднял палец.

– Это все не выдумки, ты же знаешь. Реальная жизнь чудне́е фантастики, чувак. Но правительство скрывает это от нас.

– Однозначно, – сказал Маркус, ведя Хоуи обратно к бисерному занавесу. – Почему бы тебе вместо этого не взять печеньки? Кажется, я видел на кухне ореховое масло.

Маркус вывел нашего хозяина и затем отослал его по своим делам. Никто из нас не проронил ни слова, пока мы не услышали, как дверь снова закрылась.

Эдди заметил:

– Реальная жизнь чудне́е фантастики.

– И не говори, – ответила Сидни, снова поворачиваясь к фляжке. – Так что я должна сделать?

– Выпей это, – сказала Инес. – Мы попытались сделать его получше на вкус, добавив туда немного Фанты. Ударение на «попытались».

– Но сначала мы закончим заклинание, – произнесла Мод.

Они с Инес соединили руки, образовывая круг над столом, на котором стояла фляга. Я достаточно наслушался всяких заклинаний от Сидни, чтобы на звук узнать латынь. И я выучил достаточно, чтобы знать, что большинство используемых ею заклинаний были простыми и давали немедленные результаты. А заклинания, подобные тому, что сейчас произносили ведьмы – многоэтапные, требующие нескольких участников – были очень сложными, и благоговение на лице Сидни сказало мне много. Когда они закончили, Мод торжественно передала флягу Сидни.

– До дна, – сказала Мод.

Сидни отвинтила крышку и поморщилась, увидев содержимое. Я стоял около нее и разделял ее отвращение. Смесь пахла как мокрые веревки и... как Фанта.

– Чем быстрее выпьешь, тем лучше, – добавила Инес. – И зажать нос тоже не помешает.

Сидни сделала и то, и другое, но это все равно не смогло предотвратить тошноту.

– Постарайся сдержаться, – предупредила Инес. – Потому что у нас больше такого нет.

Сидни вздрогнула и покачала головой, передав фляжку обратно.

– Все нормально. Я теперь действительно сильнее? В основном я просто чувствую, что хочу почистить зубы.

У нее определенно не выросли гигантские мышцы, как будто внезапно накаченные железом.

– И насколько сильнее? – нетерпеливо спросил Эдди. – Как могу-поднять-машину сильнее?

Мод улыбнулась.

– Прости, что разочаровываю, но нет. Во-первых, это привлечет слишком много внимания, чего вы наверняка не хотите. А во-вторых, у наших сил есть границы. Мы не боги. Я бы сказала... – она перевела взгляд с Эдди на Сидни и обратно. – Я бы сказала, что ты достаточно сильна, чтобы побороться с дампиром в армрестлинге.

– Я бы хотел это увидеть, – признался я. Лицо Эдди подсказало, что он тоже был бы не против.

Сидни застонала.

– Серьезно? Это так по-варварски.

Эдди наклонился и оперся рукой о стол, на котором до этого стояла фляжка.

– Ну же, миссис Ивашкова. Давай сделаем это. Кроме того, если тебе так претит армрестлинг, то как ты собираешься сойтись в рукопашной с Воинами?

В его словах был смысл, по крайней мере, если верить историям Сабрины. Сидни подошла к нему с другой стороны стола и заняла позицию. Они обхватили руки друг друга, и Маркус, почти такой же возбужденный, как и Эдди, произвел обратный отсчет. К моему удивлению, когда они начали, Эдди не сразу прихлопнул руку Сидни вниз, как я того ожидал. Его глаза расширились, а усмешка погасла. Он увеличил усилия и даже начал преуспевать. Стиснув зубы, Сидни вновь оттеснила его руку и, поразительно, стала одерживать верх.

– Это так странно, – сказала она. – Я чувствую силу внутри себя... словно она часть меня и в то же время таковой не является. Как будто я что-то надела сверху. Как одежда.

В конечном счете, Эдди напряг все свои силы и победил ее, но Сидни все равно достойно продержалась некоторое время. Я триумфально поднял ее руку, как судья поднимает руку победителя на боксерском матче.

– Моя жена, дамы и господа. Красота, мозги, а теперь и мускулы.

– Офигеть, – проговорил Эдди в редкий момент восторга. – И как долго это продлится?

– Четыре дня, – ответила Мод с извиняющимся видом. – Как я и сказала, мы не боги.

– Четыре дня, – повторила Сидни. – Сабрина заберет нас сегодня вечером, то есть у нас будет три с половиной дня, чтобы выяснить, где Воины спрятали Джилл.

– Или просто в первый же день надери всем задницы, и они оставят тебя в покое, – услужливо предложил Маркус.

Обратив внимание на вторую принесенную ведьмами сумку, я спросил:

– Что тут еще кроме супер-силы?

Мод начала разбирать содержимое сумки.

– Джеки сказала, что мы еще должны немного изменить им внешность.

– Я раньше накладывала подобные заклинания, – сказала им Сидни. – Вам не нужно ничего больше делать.

– Тише, девочка, – отрезала Инес. – Ты должна приберечь свою магию для всего того безумия, в которое ты ввязалась. Кроме того, поддержание устойчивого заклинания изменения внешности – задачка не из легких. Ты когда-нибудь накладывала его на неделю? – она глянула на Эдди. – На двух человек?

– Нет, мэм, – призналась Сидни.

Мод кинула Сидни две упаковки краски для волос «Жгучий каштан».

– По одной для каждого из вас, – сказала она. – Можете покраситься, как только мы уйдем. Чем меньше мы должны изменить с помощью магии, тем лучше.

Эдди взял одну из упаковок и поднял бровь, но не высказал недовольства. Некоторые парни впали бы в истерику из-за покраски волос, но не Эдди. Полагаю, что если истребление злых не-мертвых существ – часть твоей обыденной жизни, то небольшие салонные процедуры никак не умаляют твоей мужественности.

В остальном содержимом сумки я узнал стандартные компоненты заклинаний: травы, кристаллы и порошки. Мод и Инес начали подготовку к новому заклинанию, выкладывая все необходимое на стол. Я осознал, что наблюдаю за еще одним сложным магическим действом, требующим нескольких человек и состоящим из нескольких частей. Сидни тоже это поняла.

– Так много, – прошептала она мне. – Они так много помогают.

– Прими это, – ответил я, сжимая ее руку. – Ты стоишь этого. Джилл стоит этого.

Когда все было готово, Инес положила на середину стола два серебряных кольца. Затем она посмотрела на Мод.

– Ты готова?

Мод кивнула и обошла вокруг Сидни, орудуя волшебной палочкой. Я неохотно отошел от нее, заметив при этом:

– Почему же ты никогда не размахиваешь волшебной палочкой?

Сидни улыбнулась в ответ.

– Несмотря на клише, ведьмы редко используют волшебные палочки. Они необходимы для детальной работы или если часть палочки содержит элемент, который может сосредоточить или усилить магию. – Она посмотрела на кристаллы на палочке Мод, подняв ее к своему лицу. – Я думаю, она сосредоточена здесь.

– Правильно, – сказала Мод. – Теперь продолжай держать ее и закрой глаза.

Она прочла стих на греческом языке, и палочку охватило слабое свечение. Мгновение спустя она коснулась ею кончика носа Сидни. Медленно, осторожно Мод повела палочкой, касаясь ее век, скул и подбородка. С каждым прикосновением палочки Мод словно смазывала картинку, изменяя черты лица Сидни. Ее скулы немного округлились, лицо стало более узким. Это были маленькие, незначительные перемены, но взятые все вместе они полностью изменили ее. Даже с ее обычным цветом волос я сомневался, что кто-то смог бы узнать ее. Вскоре исчезла даже татуировка Сидни. Больше всего меня шокировал момент, когда Мод отступила назад и попросила Сидни открыть глаза. Глаза, бывшие когда-то карими, теперь стали такими же ярко-синим, как у Маркуса.

Я не смог сдержать вздох, и Сидни повернулась ко мне с робкой улыбкой.

– Все еще узнаешь меня?

– Я бы узнал тебя в любом случае, – галантно ответил я.

– А я бы не смог, – сказал Эдди.

Мод тут же обратила свое внимание на него.

– Твой черед. Закрой глаза.

Он подчинился, и она повторила заклинание. Я изумленно смотрел, как его лицо меняется в тех местах, где его касается палочка. Когда она закончила, он больше не был похож на Эдди, которого я знал, но, разумеется, выглядел как родственник новой Сидни.

– Можно посмотреть? – взволнованно попросил Эдди.

– Подожди, – сказала Инес, забрав палочку у Мод. – Мы должны действовать быстро, чтобы сохранить заклинание.

Она махнула палочкой над кольцами и снова заговорила на греческом. Между палочкой и кольцами замелькали искры. Закончив, она дала одно кольцо Эдди, а другое Сидни. Они надели их, и Сидни затаила дыхание.

– Странно... – пробормотала она. – Кажется, будто что-то удерживает меня на месте.

– Теперь эти кольца привязывают к вам заклинания, – сказала Мод. – Снимете их, и ваша настоящая внешность вернется. Нет – останетесь в таком облике примерно на неделю.

– Это ваш реальный крайний срок, – добавила Инес. – Вы, вероятно, сможете спрятаться, когда ваша сила иссякнет. Но когда ваши лица вернутся, придет время держать ответ. Тогда вам придется положиться на свой ум, чтобы объяснить это.

Ее голос как всегда был саркастичным и капризным, но под всем этим я мог расслышать, как она измотана. Быстрая проверка ауры это доказала. Магия, которую они сейчас использовали, была значительной, но и она была только частью того, что началось сегодня утром с помощью других ведьм. Сидни повернулась к Мод и Инес.

– Я не могу отблагодарить вас за то, что вы сделали. Это значит для меня очень много и...

– Нет надобности изливать на нас свои чувства, – перебила ее Инес. – Мы знаем, что ты благодарна. И ты должна быть. Но сейчас ты должна доказать это и избавиться от того безобразия, что устроила Алисия. Спаси свою подругу.

Сидни выпрямилась.

– Я сделаю это, мэм.

Ведьмы дали нам с Сидни еще несколько наставлений и отправились в путь. Эдди и Сидни направились прямиком к зеркалу и изумленно воскликнули, увидев изменения в своей внешности. Их и раньше можно было принять за брата с сестрой, а сейчас они просто выглядели как другая пара брата и сестры. У них были одинаковые синие глаза, и Мод проделала искусную работу, сделав их наружность непримечательной. Надеюсь, это будет гарантировать, что никто не посмотрит на них повторно.

Я только закончил помогать им красить волосы в цвет под названием «Жгучий каштан» – темно-коричневый оттенок со слабым красным отливом – когда явилась Сабрина. Обычно дерзкая, она немного заколебалась, когда поняла, кто они такие. Она привыкла ко многим странным фактам, но с человеческой магией она имела дело нечасто.

– Невероятно, – пробормотала она, переводя взгляд с одного лица на другое. – Я бы никогда не подумала, что это вы. Сейчас вы можете пройти прямо перед алхимиками.

Маркус, наблюдавший за этим с насмешкой, скрестил руки на груди и откинулся на спинку мягкого дивана Хоуи.

– Может быть, ваши друзья смогут время от времени использовать это заклинание на мне. Передвижение «инкогнито» было бы довольно удобным.

– Я дам им знать, – сказала Сидни. Обратившись к Сабрине, она подняла руку с серебряным кольцом. – Есть какие-то правила о драгоценностях? Они позволят нам их там носить?

– Должны, – сказала она. – Они будут искать оружие или что-нибудь еще подозрительное. Сотовые телефоны тоже – они не хотят, чтобы за вами следили. Ваши глаза будут завязаны, когда я отведу вас туда.

˜– Похоже на то, когда я шла к их арене, – заметила Сидни. Она сняла свое обручальное кольцо и подошла ко мне. – Я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с ним, пока я буду там.

Я сжал ее ладони в своих.

– Не о кольцах я беспокоюсь.

Легкая улыбка тронула ее губы и, даже несмотря на то, что ее лицо выглядело по-другому, я чувствовал, что в этой улыбке было что-то уникальное, принадлежащее только Сидни.

– Я буду в порядке... Но я хочу, чтобы ты хранил его для меня, пока я не вернусь.

– Договорились, – сказал я, понизив голос так, чтобы могла услышать только она, – но я надену его обратно.

– Хорошо, – проговорила она.

– Стоя на коленях, – добавил я.

– Хорошо.

– И мы оба должны быть голы...

– Адриан, – предостерегла она.

– Мы обсудим условия позже, – сказал я, подмигнув ей.

Но я почувствовал острую боль в сердце, когда сжал в ладони кольцо и отпустил ее руку, ненавидя ту опасность, которой она подвергнется. Может быть, ее внешность и изменилась, но аура сияла так отважно как ничья другая, несмотря на опасность впереди. Я ужасно хотел пойти вместе с ней, но знал, что ничего бы не смог там сделать. Больше всего я могу помочь с Алисией, когда ведьмы разморозят ее.

– Мы должны захватить с собой что-нибудь поесть, а затем отправляться в дорогу, – сказала Сабрина.

– Надеюсь, ты любишь Орео и сырные палочки, – обратился к ней Эдди.

Мы пообедали странной нездоровой пищей, в то время как Сабрина подробно расписывала нам еще некоторые детали.

– Мы собираемся в Калексико, на южной границе. Но вы не должны знать этого. Мы должны соблюсти приличия. После того как мы войдем, нас могут разделить, но я буду рядом. Также они позволят мне оставить телефон, так что я смогу отправлять сообщения Маркусу.

– И тогда ты поделишься со мной новостями, верно? – спросил я.

Маркус натянуто улыбнулся мне.

– Верно. Не беспокойся. Сабрина присмотрит за ними.

Это было пустое утешение, так как все мы знали, что у Воинов все может пойти очень, очень плохо, и что Сабрина, вероятно, почти ничего не сможет сделать.

Как обычно, Сидни была больше озабочена мною. Когда они уходили, она сказала:

– Будь осторожен, Адриан. Я тоже хочу найти Джилл, но не за счет потери тебя.

– Это будет корректирующее принуждение, – заверил ее я. – Это ты собралась прямо в осиное гнездо.

– Это то, что мы делаем, – сказала она просто. – У тебя есть своя работа. У меня – своя.

Она поднялась на носочки и легко поцеловала меня в щеку. Я ни в коем случае не был согласен на это. Быстрым движением я подхватил ее на руки и подарил ей долгий, глубокий прощальный поцелуй, не заботясь о том, что на нас смотрят. Когда она наконец отстранилась, ее новое лицо покраснело точно так же, как обычно краснела Сидни, но она осталась в моих руках.

– Я не могу сказать, что не ожидала этого, – признала она.

– Вот и все, – сказал я ей. – Мы находимся на грани того, чтобы вернуть Джилл. Как только мы сделаем это, мы обеспечим себе свободу и наконец получим свое «долго и счастливо».

«Как именно ты собираешься это провернуть? – требовательно спросил тетя Татьяна. – Снова будете жить при Дворе? Или с теми Хранителями в Мичигане?»

У меня было ощущение, что Сидни полна тех же самых вопросом, но она не задала вслух ни одного из них. Вместо этого ее лицо светилось только любовью и надеждой, и она подарила мне еще один прощальный поцелуй. Следующее, что я помню, это как Сабрина проводила их к своей машине, чтобы начать свое необычное приключение. Я стоял рядом с Маркусом в дверях, пристально глядя в ночь даже после того, как они уехали.

– Надеюсь, это хороший план, – сказал я ему с болью в сердце.

Маркус вздохнул, и впервые его обычно оптимистичное выражение лица сменилось усталостью. Должно быть, тяжело постоянно убеждать людей, что каждый рискованный план, который он придумал, окупится.

– Неважно, хороший он или нет, – признался он. – Это единственный план, который у нас есть.

ГЛАВА 15

                                                           СИДНИ

До Калексико было чуть менее двух часов езды, которые предваряли долгое и странное путешествие. На половине пути Сабрина остановилась, чтобы завязать нам глаза, чего требовал протокол Воинов. Весь остаток поездки она повторяла информацию, которую мы уже запомнили, и которая нам бы никогда не надоела, если бы мы действительно готовились к этой странной деятельности. Мне удавалось сохранять состояние дзен-буддизма, сосредотачиваясь исключительно на Джилл и моей миссии, оставаясь свободной от любых эмоций. Особенно я старалась не слишком беспокоиться об Адриане. Я знала, что если позволю себе сделать это, то дам осечку и ошибусь. Вместо этого я впитывала советы и наставления Сабрины, объединяя их с тем, что я должна была сделать. Я чувствовала странную невозмутимость и отрешенность.

А затем мы подъехали к базе Воинов.

Сабрина предупредила нас о ее приближении, когда машина притормозила около ворот. Я услышала, как опустилось стекло.

– Сабрина Вудс, – сказала она, – привезла двоих потенциальных рекрутов.

– Ха, двоих? – послышался скрипучий голос, в котором звучало скорее удивление, чем обеспокоенность.

Сама Сабрина оставалась абсолютно спокойной.

– В прошлом году я не привезла ни одного. Полагаю, что наверстываю упущенное.

– Отвези их в зону ожидания, – последовало в ответ.

Стекло поднялось, и Сабрина медленно поехала. Тяжелый вздох облегчения был единственным признаком того, что она переживала из-за этой миссии больше, чем того показывала. Я услышала хруст шин по гравию, и спустя минуту машина остановилась. Сабрина выключила мотор и открыла дверь.

– Все на выход, – скомандовала она.

От машины она повела нас на звук чьих-то голосов. И тут, наконец, с нас сняли повязки. Вокруг раскинулась скудная и бесплодная местность, посреди которой располагалась группа ветхих зданий. Они немного напомнили мне жилище Вольфе, за исключением своего гораздо более изношенного вида. Двое здоровых парней с пристегнутым к поясам оружием мило разговаривали друг с другом перед входом в большое здание, но их лица посуровели, как только они заметили наше приближение. Сабрина повторила то, что уже сказала перед воротами, добавив на этот раз:

– Они брат и сестра.

Похоже, одному из парней это понравилось.

– В конце концов, это же семейная организация.

Это было не совсем тем, что первым делом приходило на ум, когда я думала о Воинах, но я улыбнулась ему, надеюсь, достаточно жестко и прохладно. Охранники обыскали нас на предмет оружия и следящих устройств. Их обыск был очень внимательным, но, к счастью, не непристойным. Мы с Эдди заранее оставили наши мобильники у Хоуи, и, не найдя ничего подозрительного, один из охранников махнул нам в сторону двери за собой. Сабрина хотела было последовать за нами, но охранник покачал головой.

– Они пойдут одни, – сказал он. – А ты пройдешь через дверь для наблюдателей на другой стороне.

Сабрина предупреждала, что нас в итоге разделят, так что я постаралась умерить свою панику, когда она наскоро попрощалась и пожелала нам удачи. Мы с Эдди прошли через дверь, которая привела нас на открытую, пыльную арену, не слишком отличающуюся от того места, в котором я оказалась, когда Воины похитили Соню. Арена выглядела так, как будто изначально она предназначалась для бейсбола или футбола, но что-то подсказывало мне, что играть сегодня мы не будем.

На арене было еще несколько десятков людей. Некоторые стояли группами, некоторые же пребывали в демонстративном одиночестве, глядя на остальных как на потенциальных врагов. Одни выглядели как обычные люди, с которыми вы могли бы столкнуться в торговом центре. У других практически на лбу было написано: «Да, я хочу присоединиться к группе фанатиков, которые ненавидят вампиров». Все они были примерно нашего возраста, плюс-минус несколько лет. Парней было лишь немногим больше, чем девушек. Некоторые люди пытались протиснуться на трибуну, чтобы занять места. Я перехватила взгляд Сабрины и быстро кивнула ей, прежде чем снова переключить свое внимание на Эдди.

– Она сказала, что все начнется на рассвете, – обратилась я к нему. На востоке небо уже загоралось оранжевым, но в основном оставалось светло-фиолетовым. – Технически, уже пора.

– Твои догадки о том, как все начнется, так же хороши, как и мои, – сказал он, быстро сканируя все вокруг своим пронзительным дампирским взглядом. Даже в обычной ситуации у него была естественная склонность высматривать угрозы. В ситуации с высокими ставками, как эта, он непрерывно был начеку.

– Я просто надеюсь, что мы сможем...

Мои слова заглушил звук трубы. Мы все повернулись в том направлении и увидели трех мужчин в желтых одеяниях и золотых шлемах. Я напряглась, заработав обеспокоенный взгляд от Эдди.

– Что-то не так? – прошептал он. – То есть, помимо очевидного.

– Я знаю двоих из них. Мастер Ангелетти и мастер Ортега. Они были на последнем сборе.

– Помни, они не могут узнать тебя.

Я кивнула, но знакомые лица заставили меня нервничать. Я ожидала, что в любой момент один из них укажет в мою сторону и объявит меня врагом, направив всех этих рекрутов на меня.

Но оба мастера уделили мне внимания не больше, чем остальным новобранцам. Когда третий мужчина, трубач, перестал играть, мастер Ангелетти заговорил. Его голос по-прежнему был глубоким, а седая бородка редкой.

– Вы видите это? – спросил он, возведя руки к восходящему солнцу. – Это то, из-за чего мы здесь, что дает нам всем жизнь. Солнце. Свет. Мы были рождены для света, рождены для добродетели. Это напоминает мне об одном из моих любимых псалмов:

Люди рождены на свет,

Чтоб сиять десятки лет.

И только зло скрывает ночь,

Должны его мы превозмочь!

Я едва сдержала смешок, услышав стишок, какой я могла бы написать лет в десять. Но лицо мастера Ангелетти было восхищенным, когда он говорил, и остальные воины одобрительно кивали, как будто он цитировал шекспировский сонет.

– Это естественный порядок вещей, – сказал нам мастер Ангелетти. – Те, кто живут в ночи, не являются частью божественного плана. Они злые и неестественные, и задача нашей армии – устранить их и спасти человечество.

Стоявший рядом с ним мастер Ортега продолжил:

– Все вы здесь, потому что проявили интерес к искоренению этой тьмы и потому что ваши покровители считают, что вы достойны присоединиться к нам. Но не стоит заблуждаться: решаем, кто будет служить среди нас, мы. Это будет нелегко. Вас полностью протестируют и изучат, даже вашу душу. Если кто-нибудь из вас боится или уверен, что не сможет выдержать этого, я прошу их уйти прямо сейчас.

Он выжидающе осматривался, а вокруг стояла полная тишина. Несколько рекрутов замешкалось, но ни один не попытался уйти.

– Очень хорошо, – прогремел мастер Ортега. – Так пусть же испытания начнутся!

Если я когда-либо задумывалась о принципиальном различии между алхимиками и Воинами, то сейчас получила ответ. Несмотря на все свои недостатки, алхимики всегда были сторонниками принципа сначала-думай-потом-делай. Воины? Не особо.

Как только со вступительными формальностями было покончено, мастер Ортега передал слово ответственному за новых рекрутов, которым, к моему полному изумлению, оказался Крис Джарез, двоюродный брат Трея. Я не видела его с тех пор, как Воины похитили Соню, да и Трей особо не говорил о своей семье после того, как те отреклись от него. Трей опозорил их тем, что встречался с дампиркой. Крис же, очевидно, не свернул с праведной дорожки Воинов, раз заработал такую должность. Он расхаживал перед нами, одетый в обычные джинсы и футболку, выставлявшую напоказ его крепкую фигуру.

– Вас бы здесь не было, если бы вы не интересовались избавлением мира от зла, – сказал он нам. – В конечном счете, мы определим, как сильно вы заинтересованы. Но прежде мы должны увидеть, сможете ли вы постоять за себя, если столкнетесь с этим злом. Боитесь ли боли? Боитесь испачкаться? Боитесь ли вы сделать все возможное, чтобы уберечь человечество от тьмы? – с каждым вопросом его голос становился все громче, приводя всех присутствующих в неистовство. Некоторые люди, стоящие рядом со мной и Эдди, кричали в ответ. Какой-то парень испустил первобытный боевой клич, заработав одобрение от людей на трибуне. Что насчет меня, то я пыталась выразить возбуждение и интерес, а не шок и отвращение, которое я чувствовала.

Пока Крис говорил, другие Воины устанавливали на арене какие-то странные предметы: деревянные коробки, жестяные банки, ведра, шлакоблоки. Я предположила, что это могла бы быть полоса препятствий. Закончив, они подошли к новобранцам и каждому раздали по деревянному сердцу на шнурке. На моем было написано мое вымышленное имя – Фиона Грей. Эдди, он же Фред Грей, тоже получил такое.

– Оно символизирует ваше сердце – вашу жизнь, – произнес Крис. – Прямо сейчас мы должны узнать, кому это необходимо больше – кто готов на все, чтобы стать победителем. Дамы, отойдите и займите места там. – Он указал на часть трибуны. – Вы, ребята, идите и встаньте где хотите.

Мы с Эдди переглянулись, повернувшись друг к другу перед уходом.

– Удачи, – сказала я.

– Удача тут не поможет, – ответил он.

Я улыбнулась и села рядом с угрюмой девушкой, на голову выше меня и почти такой же мускулистой, как Крис. Здесь было приблизительно тридцать рекрутов мужского пола, и они рассеялись по всей арене, заняв наиболее стратегические по их мнению позиции. Одни стояли на ящиках, другие разбирали то, что могло послужить оружием – шлакоблоки, например. Эдди занял позицию, которая обеспечивала ему свободное пространство и хорошее преимущество.

– В течение следующего часа, – объявил Крис, – ваша задача состоит в том, чтобы собрать как можно больше сердец ваших противников, любой ценой. На этой арене играют честно. Вы можете использовать любую тактику, но мы просим вас попытаться никого не убить. Шестеро участников с наибольшим количеством сердец к концу этого часа пройдут дальше. В любой момент вы можете сдаться, и тогда просто подойдите к этой скамье... – он указал на часть трибуны, где стоял человек в красной шляпе, – ...и положите на нее обе ладони. Это будет означать, что вы вне игры, и, если будет нужно, Барт окажет вам первую помощь.

Барт, в клетчатой рубашке и рваных джинсах, совсем не был похож на человека, получившего медицинское образование, но внешность бывает обманчива.

У меня засосало под ложечкой, когда Крис спросил, есть ли у нас какие-то вопросы, и удостоверился, что все готовы. Сабрина предупреждала нас, что будет своего рода физическое соревнование, но она не знала подробностей. Их изменяли каждый год, чтобы ни один покровитель не мог предупредить заранее своих рекрутов. Судя по всему, Воинам все еще хотелось справедливости, что казалось ироничным, учитывая то измотанное и затуманенное наркотиками состояние, в котором находилась Соня, когда ее попытались казнить.

Крис поднял руку, объявляя о начале, и напряженная тишина зазвенела в воздухе. Эдди наклонился вперед в полной боевой готовности.

– Начали! – крикнул Крис, опуская руку.

То, что последовало за этим, можно назвать только хаосом.

Парни упали прямо друг на друга, как свора собак в борьбе за крошечный кусочек мяса. Некоторые пошли на полный телесный контакт, пытаясь свалить друг друга на землю и стащить сердца. Другие соперники нашли более жестокий подход и бросали шлакоблоки и размахивали другим мусором как оружием. Мое внимание было приковано к Эдди, который проявил более спокойный подход и ждал, пока кто-нибудь приблизится к нему. Его сила не была очевидна, и многие думали, что он станет легкой добычей. Но их ошибочные суждения вскоре разрушались. Он один за другим расправлялся с нападавшими, сбивая их с ног точными ударами и пинками, а затем собирая их сердца. Потеря сердца не означала выход из состязания. Если ты смог восстановить свое сердце или просто заполучил большинство сердец к концу часа, это было хорошо. Некоторые из тех, у кого Эдди забрал сердца, пытались вернуть их. Другие же переключились на тех, кто казался им более слабыми противниками.

Мое настоящее сердце – в моей груди – глухо стучало, пока я наблюдала за Эдди. Мне было нужно, чтобы он остался в состязании. Мне было нужно, чтобы мы оба остались. До сих пор казалось, что нет никаких причин для волнения. Он был явно быстрее и сильнее, чем большинство людей на арене, к тому же у него была выдержка и опыт. Другие, хоть и сильные, не имели никаких реальных навыков и просто полагались на грубую силу, что в некоторых случаях срабатывало. Я видела, как один парень ударил деревянной доской по чьему-то колену, заставляя свою жертву согнуться от боли и с криком упасть. Нападавший вырвал победное сердце, игнорируя просьбы своего противника помочь ему добраться до Барта и получить медицинскую помощь. В этот момент Эдди оказался рядом и помог упавшему парню добраться до скамейки.

Другой парень, тот, который ранее оглушительно громко и злобно кричал, тоже мало возился со своими конкурентами. Его мышцы гротескно бугрились, отчего мне стало интересно, принимал ли он стероиды или просто жил в тренажерном зале. Среди зрителей у него, очевидно, были фанаты, потому что они выкрикивали его имя каждый раз, когда он добывал новое сердце: «Калеб, Калеб! Давай, Калеб!»

Калеб злобно ухмыльнулся своим фанатам, пока свирепствовал на арене, выискивая себе новую добычу. Хотя он сам был достаточно силен и без посторонней помощи, он все еще иногда прибегал к помощи шлакоблоков. Не одна я начала задыхаться, когда он разбил один из них об голову какого-то парня, который тут же упал на землю. Калеб забрал три сердца жертвы и продолжил свой путь. Барт сам вышел на арену, чтобы перетащить падшего в безопасность к трибунам, и я никак не могла начать дышать, пока не увидела, как бедный парень бессильно пошевелил рукой.

Два других парня, которые приехали вместе, как мы с Эдди, объединились, чтобы расправиться с врагами и разделить сердца между собой. Это была умная стратегия, и мне было жаль, что мы с Эдди не могли тоже воспользоваться ею. У Воинов были некоторые устаревшие стереотипы о мужчинах и женщинах, и хотя здесь были соревнующиеся женщины, Сабрина объяснила, что Воины зачастую держали их подальше от линии огня и давали им более легкие роли. Я не была уверена, следовало ли мне похвалить Воинов за то, что они обращают внимание на женщин, или же обидеться на то, что они думают, что мы не можем идти в ногу с мужчинами в кровожадной жестокости.

По истечении часа около половины соперников покинули поле боя и получали от Барта первую медицинскую помощь. Некоторые парни на арене явно доминировали: в частности, Эдди, Калеб и та парочка. Остальные пытались бороться друг с другом или же следовать за лидерами. Крис предупредил о том, что все кончится через пять минут, и один парень, отчаянно понимая, что он на грани исключения, совершил безумный бросок на Калеба в надежде получить много сердец за один раз. Калеб отмахнулся от него, как от мухи, а когда тот упал на землю, стал пинать парня, несмотря на его просьбы остановиться.

– Забери их! Просто забери их!

Парень в отчаянии пытался снять свои сердца через голову и отдать их, пока Калеб продолжал пинать его. Тошнота снова начала подступать к моему горлу, но Калеб наконец оставил парня в покое. Он пошел прочь от него, и его пристальный взгляд упал на Эдди, но, к счастью, именно в этот момент Крис объявил об окончании. Все подались вперед, стремясь узнать результаты.

Неудивительно, что Калеб и Эдди набрали больше всего сердец. За ними следовали другие три парня, которым я не уделяла слишком много внимания. Те двое, которые работали парой, оказались на шестом месте. Я подумала, что Воины выберут семерых победителей, но после совещания с мастерами, Крис выбрал только одного из них в качестве победителя. Он поздравил другого, приглашая его попробовать в следующем году. Я не заметила, чтобы парень, который выиграл – Уэйн – делал что-то совершенно отличное от того, что делал в бою его друг. Однако, хорошо сложенный Уэйн, был гораздо крупнее. Что-то подсказывало мне, что Воины делали большой акцент на физических данных, вероятно полагая, что тот, кто выглядел сильнее, и был самым сильным.

Мне это не сулило ничего хорошего, потому что когда вызвали девушек – всего нас было тринадцать – стало понятно, что я выглядела самой маленькой и неопытной. Положение ухудшилось, когда Крис сообщил, что только две из нас пройдут дальше, и кто именно, определится по количеству сердец в конце часа. После этого объявления мы с Эдди обменялись краткими взглядами. Две девушки? Это не слишком большая подстраховка для меня, особенно учитывая, что нам необходимо, чтобы я, а не Эдди, осталась здесь, чтобы найти информацию о местонахождении Джилл. Он натянуто улыбнулся мне и ободряюще кивнул, как бы говоря: «Ну, тогда сделай так, чтобы у тебя было больше всего сердец».

Верно. Без проблем.

Наблюдение за тем, как соревновались парни, дало нам некоторое представление о том, какую стратегию лучше всего выбрать. Когда мы оказались на арене, большинство девушек тут же бросились к потенциальному оружию. Видя, что некоторые из них смотрели на меня, как на самую маленькую, я приготовилась к обороне. В некотором роде я именно на это и надеялась, потому что как раз такие ситуации мы рассматривали с Вольфе. Но оборона не поможет мне заполучить сердца. Я не была жестокой по своей природе. Нападение было второй натурой Эдди, и ему было легче вжиться в эту роль.

Крис начал поединок, и за этим снова последовал хаос. Две девушки сразу направились ко мне. Кровь застучала в моих ушах, и с холодной сосредоточенностью я заняла позицию, как Вольфе учил меня на своих занятиях. Я оставалась за пределами их досягаемости, уклоняясь от их грубых и зачастую неуклюжих нападений. Они казались потерянными от осознания того, что я оказалась не легкой добычей, и, в конце концов, они пошли по другому пути. С рычанием они бросились друг на друга, и упали в грязь, превратившись в клубок, состоящий из ударов и таскания за волосы. Одна из них вышла из этой схватки победителем, выхватив сердце другой, и снова направилась ко мне. Наконец, я позволила вовлечь себя в драку и удивила ее ударом, отбросившим ее назад. Магия пронизывала меня. У меня было такое же странное чувство, как раньше, когда сила одновременно была и частью меня, и пока нет, но вскоре я уловила ее ритм. После еще нескольких неудачных попыток атаковать меня девушка уступила и отдала мне свои сердца.

Я посмотрела по сторонам, неуверенная в своем следующем шаге. Я знала, что мне просто нужно пойти и атаковать кого-нибудь, но для меня это было все еще странно и непривычно.

«Ты играешь роль, Сидни, – сказала я себе. – Войди в роль. Не думай, что это плохо – помни, кто все эти люди. И что они могли сделать с Джилл».

Я была избавлена от выбора своей следующей жертвы, когда другая девушка решила, что моя предыдущая победа была счастливой случайностью. Такой же процесс, как в прошлый раз, снова заставил меня долго обороняться.

«Лучший бой – тот, которого тебе удалось избежать» – всегда говорил Вольфе.

Я вела своего врага в оживленной погоне, и когда она потеряла терпение и напала на меня, я смогла сбить ее с толку и опрокинуть ее на землю. Она подвернула лодыжку, когда упала, и я смогла забрать ее сердце почти без всякого сопротивления. Кроме того, было ясно, что она выведена из строя, и хотя я чувствовала себя немного виноватой, я была освобождена от ответственности за травму, которая потребует совсем немного времени для восстановления. Судя по крикам, которые окружали меня, другие были не такими удачливыми.

Теперь у меня оказалось три сердца, и я была весьма горда собой. Однако мельком брошенный взгляд на Эдди, сидящего среди других парней-победителей, подсказал мне, что мне не следует чувствовать себя так самоуверенно. Он отчаянно жестикулировал мне, и его сообщение было громким и ясным: пошевеливайся. Моя оборонительная тактика держала меня в безопасности, но не помогала собирать сердца. Быстрая рекогносцировка показала, что у остальных было больше сердец, чем у меня, но прежде чем я избрала новый план действий, решение приняли за меня.

Крупная, грузная девушка, которая сидела рядом со мной, напала на меня со всей своей мощью. Мы столкнулись и упали на землю. Ее кулак сомкнулся вокруг шнурков на моей шее, и она потянула их на себя, чуть не задушив меня в процессе. Магическая сила хлынула сквозь меня, и одним сильным толчком я сбросила ее с себя и вскочила на ноги. Она тоже поднялась на ноги и задумчиво посмотрела на меня, очевидно удивленная той скрытой силе, что таилась за моей миниатюрной наружностью. Крис закричал, предупреждая нас о том, что битва закончится через пять минут. Я приготовилась к нападению высокой девушки, идущей на меня, но она быстро пожала плечами, развернулась и направилась к кому-то другому. И мне понадобилось всего лишь мгновение, чтобы понять почему. У нее было больше всего сердец, чем у какой-либо другой девушки. Когда время было на исходе, она не собиралась рисковать ими и нападать на того, кто удивил ее демонстрацией большой силы. Она избегала рискованных действий и ждала, когда время закончится. Несколько других девушек соревновались за второе место, и внезапно они стали более агрессивными в своих атаках.

А я? Я совершенно точно занимала третье место – если не учитывать того, что здесь не было никакого третьего места.

Я снова переглянулась с Эдди, и теперь в его глазах я увидела настоящее беспокойство. Затем мой пристальный взгляд скользнул на человека, сидящего на трибуне рядом с ним: на Калеба, самодовольного и чувствующего себя в безопасности в своем положении. Недолго думая, я шагнула вперед и дернула Калеба за рубашку. Магическая сила вспыхнула во мне, сочетаясь со мной сильнее, чем когда-либо в обычных обстоятельствах. Я застала его врасплох, и это дало мне дополнительное преимущество. Я нанесла удар, которым Вольфе гордился бы, а затем пнула его в колено. Я ничего ему не сломала, но Калеб упал на землю. Я быстро сняла сердца с его шеи и отступила в сторону, а он замахнулся на меня кулаком и зарычал от гнева. Эдди быстро вскочил, чтобы защитить меня, но в этот момент Крис объявил об окончании сражения.

Он спешил к нам, хмурясь из-за моего необычного поведения.

– Что, черт возьми, по-твоему, ты делаешь? – требовательно спросил он.

– Выигрываю, – ответила я. Я подняла три самостоятельно собранных сердца вместе с грудой тех, что похитила у Калеба. – Ты сказал, что победительницей станет та девушка, у которой будет больше всего сердец к концу часа. Это я.

Крис впыхнул, оказавшись заложником своих собственных слов:

– Да, но...

– И ты сказал, что в игре приемлема любая тактика.

– Но...

– И, – торжествующе продолжила я, – ты спросил, готовы ли мы сделать что угодно в борьбе со злом. Я готова. Даже если это означает столкнуться с кем-то больше и сильнее меня – а эти вампирские демоны точно будут такими. – Я пренебрежительно махнула рукой в сторону остальных участниц, которые смотрели на нас с открытыми ртами. – В чем смысл борьбы с ними?

Вокруг нас повисла потрясенная тишина, а потом ее сменил смех. Мастер Ангелетти спустился к нам с трибуны, стараясь не споткнуться о свои золотые одежды. Его лицо светилось весельем.

– В ее словах есть смысл, Джарез. Она тебя перехитрила, и я говорю, если она может это сделать – и одолеть крупнейшего конкурента мужского пола – она заслужила свое место.

Калеб покраснел как свекла.

– Я не сделал все, что мог. Она же просто девчонка.

Мастер Ангелетти отмахнулся от него.

– Расслабься. Ты все еще можешь остаться. Эта девушка... как тебя зовут?

– Фиона, сэр. Фиона Грей.

– Фиона Грей может занять одно из женских мест. Похоже, другое место займет вон та юная леди.

Мастер Ангелетти кивнул в сторону высокой девушки, которая избегала рискованных действий и позволила времени выйти. Ее звали Тара, и хотя она не была в восторге от того, что меня объявили победителем, но и не возражала, пока я не претендовала на ее место. А вот девушка, которая заняла бы второе место, обматерила меня. Кажется, это позабавило главных Воинов, однако их решимость не угасла. Ее и других побежденных рекрутов отстранили.

Затем нас, победителей, пригласили на банкет в нашу честь, в помещение, служившее столовой. Мы семеро сели за одним столом, а более опытные Воины заняли остальные. Лично я предпочла бы принять душ, но по крайней мере у меня снова появилась возможность сесть с Эдди. Мы ухмылялись и кивали над своими тарелками с ребрышками, когда остальные вспоминали ключевые моменты предыдущих матчей и говорили о том, как мы «полностью» истребим настоящих вампиров. Большинство, кажется, было впечатлено тем, что я сделала с Калебом, и добро над этим посмеивались. Однако его это явно не забавляло. Во время трапезы он изредка мрачно поглядывал на нас с Эдди, и я надеялась, что не пожалею о своем спасении на арене в последнюю минуту.

После обеда Воины решили, что они достаточно проверили нас на склонность к жестокости – по крайней мере, пока – и что пришло время посмотреть, какими особенностями характера мы обладаем. Нас вызывали одного за другим, чтобы поговорить с верховными мастерами и выбрать группу Воинов, в которой мы хотели бы продвинуться. Они называли нас в алфавитном порядке, что означало, что я шла перед Эдди, и никто не мог предупредить меня о том, что там будет. Но у них мало что менялось из года в год, а Сабрина ознакомила нас с тем, чего нам следовало ожидать: в основном, большой допрос, во время которого мы подтвердили бы, как сильно мы ненавидим вампиров.

Чего я не ожидала, так это того, насколько это напомнит мне переобучение.

Как только меня усадили перед советом мастеров, состоящим из мужчин, мое внимание обратили на большой экран, висящий на стене. На нем появилось фото счастливого невзрачного мороя.

– Что ты видишь? – спросил мастер Ангелетти.

Сердце застряло у меня в горле, и внезапно я вернулась в ту подземную тюрьму, привязанная к стулу, к Шеридан с симпатичным, но жестоким лицом, пристально смотревшей на меня сверху вниз

– Что ты видишь, Сидни?

– Мороя, мэм.

– Ошибаешься. Ты видишь порождение зла.

– Я не знаю. Может быть. Мне нужно узнать больше об этих конкретных мороях.

– Тебе не нужно знать ничего, кроме того, что я тебе сказала. Они порождения зла.

И потом она пытала меня, погружая мои руки в кислоту, я чувствовала, будто моя плоть горела, она вынуждала меня терпеть боль, пока я не соглашалась с ней и не повторяла, что все они – порождения зла. Воспоминания были такими сильными, такими яркими, что по коже снова побежали мурашки. Комната стала казаться мне тюрьмой, и я заволновалась, как бы не упасть в обморок перед Воинами.

– Фиона? – окликнул меня мастер Ангелетти, наклонив голову в мою сторону. Несмотря на суровое выражения лица, в его голосе слышалась снисходительность, как будто он думал, что меня пугает их присутствие. – Что ты видишь?

Я сглотнула, снова парализованная страхом из моего прошлого. Пока я упорно молчала, остальные Воины начали с любопытством на меня смотреть. «Это игра, Сидни! – отчаянно повторила я себе. – Ты сделала это тогда, сможешь сделать и сейчас. Это не переобучение. Ты не в западне, а на кону жизнь Джилл».

Джилл.

Мысль о ее имени, воспоминание о ее ясном и невинном лице вернули меня к жизни. Я моргнула и сфокусировалась на экране.

– Зло, сэр, – произнесла я. – Я вижу зло, не имеющее никакого отношения к естественному порядку.

И так все началось. Я отвечала так, как мне подсказала Сабрина, хотя мне не очень-то и нужны были инструкции. Я просто должна была отвечать как на переобучении. Я рассказала им придуманную нами историю о том, как однажды ночью мы с моим братом Фредом подверглись нападению стригоев и едва выжили. Я объяснила, как мы пытались достучаться до органов власти, но нам никто не поверил. Мы узнали правду о зле, которое увидели, и провели следующие несколько лет в поисках помощи, пока наконец не встретили Сабрину и не узнали о Воинах.

Когда опрос закончился, Воины ободряюще улыбнулись мне, довольные моими ответами. Я улыбнулась им в ответ, но внутри меня была жуткая путаница. Я едва могла удержаться от дрожи или потери себя в воспоминаниях о том ужасном времени. Я обнадеживающе кивнула Эдди, когда вышла в комнату ожидания к остальным, а затем опустилась в кресло, благодарная за то, что никто не хотел со мной говорить. Я смогла спокойно посидеть какое-то время, выравнивая дыхание и избавляясь от воспоминаний. Через какое-то время он вернулся, раздраженный от их вопросов, но в целом расслабленный.

– Психи, – пробормотал он мне, улыбаясь всем остальных в комнате. – Я придерживался истории, и они мне поверили.

– То же самое, – ответила я, завидуя тому, как легко ему это далось. На него не давил тот же груз, что на меня.

Когда всех опросили, настало время ужина и очередного банкета в столовой. Пока мы ели, мастер Ортега произнес псалом и прочел длинную проповедь о славе человеческого рода и света и о том, как мы все отлично поработали в хорошем бою. Это было разновидностью того, что я слышала от алхимиков даже до переобучения, и мне стало интересно, буду ли я когда-нибудь свободна от групп людей, пытающихся навязать мне свои убеждения. К счастью, после этого нам предоставили немного личного времени, и Сабрина подошла к нам, чтобы поговорить с нами в углу комнаты. Другие покровители тоже встречались со своими подопечными, так что никто ничего не заподозрил.

– Ну как вы тут, держитесь? – тихо спросила она. Мы кивнули, и она криво мне улыбнулась. – Пойти против Калеба было смело.

– Я подумала, что они оценят смелость, – ответила я.

– И да, и нет, – сказала она. – Такой вызов может прибавить несколько очков, но здесь есть те, кто не любит, когда кто-то нарушает правила.

– Звучит знакомо, – проговорила я, думая об алхимиках.

– Что будет теперь? – спросил Эдди.

Сабрина огляделась и пожала плечами.

– На сегодня хватит. У них раздельные общежития для мужчин и женщин, так что скоро все пойдут спать. Это будет твой шанс, чтобы осмотреться, Сидни. Я проверила объекты чуть раньше, там не очень много закрытых дверей. Ты говорила, что они были бы проблемой, да?

– Точно, – согласилась я. Заклятье невидимости меня, конечно, спрячет от любопытных глаз, но если кто-то увидит дверь, открывающуюся саму по себе, будет неловко. – И еще камеры видеонаблюдения.

Она покачала головой.

– Их здесь нет. Все силы службы безопасности сосредоточены на периметре. Они хотят удержать нас внутри, а остальных – подальше отсюда. Передвигаться по самому лагерю будет не так трудно – особенно если ты станешь невидимой. В тех местах, которые они хотят защитить, дежурят вооруженные охранники, но мимо них, я надеюсь, ты сможешь проскочить.

– Надеюсь, – мы говорили о тренированных парнях с оружием как о досадных незначительных помехах. Изумительно! – Вот только я не особо знаю, куда мне идти.

– Зато я знаю, – произнесла она. – Поняла, когда осматривалась здесь. Если ты глянешь в окно позади меня, то увидишь большое серое здание. Это женское общежитие. Справа от него – мужское, а еще правее – здание главного офиса мастеров. Там-то ты и найдешь ответы на все свои вопросы.

Мы с Эдди посмотрели на указанное окно. Парень нахмурился.

– Бесит, что все держится на тебе. Я чувствую себя бесполезным.

Я погладила его по руке, успокаивая.

– Ты – мое прикрытие. Мне спокойнее, когда я знаю, что ты за моим плечом.

– И нам наверняка понадобится твоя помощь при отходе, – добавила Сабрина.

Я отметила это «нам».

– Ты уходишь с нами?

– Когда вы, ребята, свалите, я влипну в серьезные неприятности из-за фальшивых рекрутов. Даже если начальство не догадается, что я в чем-то замешана, меня обвинят в халатности. Не горю желанием иметь с этим дело. И знаете что? – она вздохнула. – Я хочу поскорее закончить со всем этим. Я буду помогать Маркусу кое в чем другом.

Наше свободное время истекало, и всех отправили по спальням. Крис посоветовал нам, новичкам, постараться отдохнуть особенно хорошо перед завтрашним «грандиозным днем». Я изо всех сил постаралась не скривиться. Этот день выжал меня как лимон, а между тем моя работа еще не была закончена.

Как только я вошла в женское крыло, то обнаружила, что Сабрина была права. Здесь было множество открытых дверных проемов, соединяющих спальни и залы. Так как кондиционеров тут не предусматривалось, почти все окна были открыты. Чтобы создать иллюзию уединения, между комнатами повесили шторки, но они даже не касались пола. Идеальные условия для того, чтобы с легкостью ускользнуть, особенно учитывая то, что девушек было мало, и многие спальни остались незанятыми.

К сожалению, я оказалась не одна в комнате. Какому-то умнику пришло в голову подселить ко мне Тару. Она злобно глянула на меня, когда мы начали укладываться, и высказала пару нелепых угроз относительно того, как она собирается доказать свое превосходство. Однако эта девушка не выглядела готовой придушить меня во сне. Проблема заключалась в том, что если она проснется и увидит мою пустую постель, то заложит меня, не раздумывая. Так что мне придется наложить на нее усыпляющее заклятье – впервые в своей жизни.

Я подождала, пока она заснет по-настоящему, а затем тихо выбралась в темную комнату. Занавес в дверном проеме свисал примерно на две трети высоты, позволяя свету из холла попадать в комнату. Я посмотрела на спящую Тару и приготовилась к наложению заклятия. Оно точно не требовало много силы, но зато для него надо было произвести кое-какие довольно сложные расчеты. Заклинание действовало почти как наркотик, и требуемое количество магии зависело от параметров человека. При тусклом освещении я попыталась угадать, сколько примерно она весит. Семьдесят? От слишком слабого заклятия она могла слишком рано проснуться, а я не могла этого допустить. Так что я отбросила сомнения и наложила заклятие, которого хватило бы на человека весом в девяносто килограмм.

Магия наполняла ее, и дыхание ее становилось все более размеренными, а черты лица расслабленными. В какой-то степени я даже оказала ей услугу. Может быть, хороший сон поможет ей быть в лучшей форме на завтрашнем соревновании. Ох, она даже не знает, что будет единственной девушкой среди участников. Отступив, я наложила заклятие и на себя, сделав свое тело невидимым. Чары потребовали много сил – они должны были быть очень стойкими и продержаться весьма долго.

Как только дело было сделано, я опустилась на корточки перед занавесом и проползла под ним, стараясь не задеть ткань. В коридоре неподалеку, подавляя зевоту, стоял охранник с пистолетом. Сегодня он точно не ожидал никаких нарушений. Я легко прошла мимо него прямо к открытому окну и выбралась наружу, в темноту, чтобы исследовать все уголки лагеря Воинов.

Примечания

1

  Имеется в виду песня «She Blinded Me With Science» британского музыканта Thomas Dolby

(обратно)

2

 Имеется в виду песня «Tainted Love» американской рок-группы Marilyn Manson

(обратно)

3

  Охота на мусор (англ. Scavenger Hunt) — американская игра, участники которой (команды или одиночки) должны за определенное время найти и собрать предметы из списка, не покупая их. За каждый предмет дается определенное количество очков, всем участникам дается одинаковый список предметов. Выигрывает тот, кто успеет набрать наибольшее количество очков. Каждый предмет считается только в единственном экземпляре.

(обратно)

4

 Бола (от исп. bola – шар) – метательное оружие индейцев степей Южной Америки, применяемое в конной охоте, — один или несколько шаров (из камня, позднее — из металла), прикрепленных к ремням; при броске ремни опутывают ноги или шею животного.

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА 1

 ГЛАВА 2

 ГЛАВА 3

 ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

 ГЛАВА 7

 ГЛАВА 8

 ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg