«Запретный ключ»

Запретный ключ (fb2) - Запретный ключ 1438K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Светлана Васильевна Ушкова

Светлана Ушкова ЗАПРЕТНЫЙ КЛЮЧ

ГЛАВА 1

Я сидела на маленькой кухне перед экраном монитора и нервно постукивала кончиками пальцев по кружке с кофе. Открытая интернет-страница радовала заглавием: «Попадалова Светлана. Добро пожаловать в мои миры фэнтези». Но совсем не радовали комментарии.

«Ну почему? — крутилось непрерывно в голове. — Почему опять отрицательные отзывы? И чем мои рассказы не нравятся людям? Что странного в воительнице-колдунье с сильным характером? Как будто все женщины должны быть слабыми, наивными дурочками! Да я бы на ее месте вела себя точно так же!»

Внезапно, прерывая гневные мысли, резкий порыв ветра распахнул окно. Ругнувшись, я зябко поежилась и встала: ночной осенний воздух — не слишком приятная штука. Потянулась рукой к створке, как вдруг замерла. По коже будто электрические разряды пробежали, и жутко захотелось оказаться на улице. Вот прямо сейчас.

Да что со мной такое? Я тряхнула головой, с трудом отгоняя наваждение, и тут обратила внимание на какую-то возню прямо под окнами. Там, на освещенной одиноким тусклым фонарем улочке, творилось что-то непонятное.

Бьют, что ли, кого-то?

Точно, драка. Это в центре-то города! И как всегда, разогнать хулиганов некому. Ух, зла не хватает!

Набрав побольше воздуха в легкие, я крикнула:

— Эй, а ну прекратите! Я сейчас милицию вызову!

Словно в ответ, что-то тотчас свистнуло улица и с легким треньканьем воткнулось в деревянную раму. Я медленно подняла глаза вверх и сглотнула: над головой торчало древко с оперением. Стрела?!

Черт побери, и впрямь стрела! Самая настоящая. Ее острый наконечник пробил старую деревянную раму так, что та треснула.

Пальцы, сжимавшие шпингалет-ручку, занемели, ноги тоже… Да зачем перечислять, все занемело!

Это что, разборка ролевиков? Блин! Да они меня могли убить со своими играми!

Как-то обидно стало за себя и испорченное окно. Праведный гнев вытеснил страх и потребовал отмщения. Плохо соображая, что творю, я схватила горшок с подросшим авокадо и бросила вниз.

— А ну-ка, лови, гад! Он еще в меня стрелять будет!

И я попала! Только не совсем в обидчика… Точнее, совсем не в него. Досталось тому единственному страдальцу, которого избивали. Блин.

Поверженный горшком мужчина упал, а четверо нападавших слаженно рванули к ближайшему повороту.

— Стойте, гады! — набрав побольше воздуха в легкие, вслед убегающим вдохновенно заголосила я. — Милиция! Ми… тьфу, полиция-а-а!

Бандиты скрылись, а несчастная жертва моей «меткости» осталась лежать. При виде его одинокого тела совесть встрепенулась и начала выполнять прямые обязанности душегрыза: «Да, дорогуша, это ты его горшочком уделала. Парень неплохо держался, а ты ему по голове землицей русской — ать!»

Окончательно перепугавшись, я метнулась в коридор, сунула ноги в балетки, сцапала трясущимися руками ключи и понеслась вниз по лестнице. «Ой, мамочки, только бы не убила, только бы был живой!» — Мысли работали вместо хлыстов, подгоняя ноги.

Дверь подъезда выплюнула меня в ночь и холод. Балетки промокли в первой же луже и неприятно хлюпали при каждом шаге, однако мне было не до того. Правда, хотя дом я обежала быстро, к неподвижно лежащему телу подходить вот так сразу побоялась. Чувство самосохранения напомнило о четверке не совсем нормальных ролевиков со стрелами. А подключившееся воображение мгновенно нарисовало сцену смерти от средневекового оружия. Красиво, конечно, и весьма оригинально, но испытывать на себе что-то не хочется.

Я с опаской осмотрела окружающее пространство и прислушалась. Вроде ничего: вокруг темно и тихо.

Глубоко вздохнув и набравшись смелости, я подошла к пострадавшему. Мужчина лежал на животе и не шевелился. Руки у меня стали меленько подрагивать, а сердце часто-часто застучало в районе коленок. Видимо, по этой причине они так и норовили подогнуться.

— Эй, вы меня слышите? — негромко позвала я, но даже слабого стона в ответ не услышала. — Блин!

Пронеслась паническая мысль: «А вдруг убила?»

Присмотрелась: вроде дышит, значит, еще живой. Но надолго ли? Нужна «скорая», и срочно! И почему я прибежала сюда без мобильника?! Теперь возвращаться, драгоценное время терять!

Однако едва я развернулась к дому, как по коже вновь пробежала покалывающая волна, и я вдруг поняла, что уйти без мужчины не смогу. Вот хоть режьте, а все тело противилось одинокому побегу за помощью.

Чертыхнувшись, я стала судорожно вспоминать уроки первой помощи пострадавшему. Для начала, наверное, следовало придать ему горизонтальное положение, лицом вверх.

Ухватившись за рукав кожаной куртки мужчины и упираясь ногами, я потянула вверх и на себя. И тут буквально гора с плеч свалилась: ушибленный застонал!

Коленки все-таки добились своего: я плюхнулась рядом с мужиком на влажный асфальт и начала тихонечко похлопывать его по щекам.

— Парень, давай открывай глаза! Если сотрясение, то спать нельзя! Давай открывай…

Веки распахнулись. Черные омуты облили ненавистью и злобой, а рука незнакомца стремительно рванулась к моей шее.

В следующий момент я поняла, как чувствует себя воздушный шарик, когда ему перевязывают хвостик. Жутко больно! От резко изменившегося давления на горло глаза полезли на лоб, а легкие заломило от желания вдохнуть. Стало безумно страшно… Пальцы скребли по мужской руке в бессильной попытке избавиться от удушающей хватки.

Тусклый свет от уличного фонаря начал пропадать, когда до ушей долетел холодный и злой голос:

— Ты кто?

Кроме сдавленного хрипа и испуга в глазах, предложить в ответ ничего не смогла. Мужчина, видимо, это понял, так как хватка слегка ослабла. Правда, отпускать меня пока все же не спешили.

— Ты кто? — спросил он снова.

— Помочь пришла, — с трудом просипела я. — Отпусти, бандюки могут вернуться, надо уходить.

Пальцы вновь сдавили шею сильнее, а в голову будто в грязных ботинках залезли и начали топтаться. И настолько от этого противно стало, что даже затошнило.

Вот и помогла умирающему! А мне никто не поможет…

Пакостное чувство растворилось вместе с последней мыслью, даже комок от горла откатился обратно в желудок.

— Веди, помощница, домой. — Слова незнакомца прозвучали как-то обреченно и… устало, что ли.

Рука с горла переместилась на плечо. Я тут же попыталась вырваться и убежать, но цепкость пострадавшего не переставала удивлять. Пришлось выполнять приказ.

Поднимались на ноги с трудом. Как оказалось, жертва моей меткости только лежала бодро, а вот когда дело дошло до вертикального перемещения в пространстве, начались проблемы. Точнее, мне пришлось его практически на себе нести.

Впрочем, то ли адреналин в крови повысил КПД мышц, то ли гены решили вспомнить про вклад бабушки, которая во время войны была полевой медсестрой и таскала на себе раненых, но до подъезда мы добрались достаточно шустро. И тут перед нами предстал Эверест в виде лестницы на четвертый этаж.

Я прокляла все на свете. Особенно досталось «клещу», который вцепился в меня намертво и весил, казалось, центнер!

До заветной двери осталось всего ничего. Взмокнув, как тягловая лошадь, я еле переставляла ноги, и тут «наездник» решил повиснуть на мне полностью.

Моя нога тотчас проскользнула мимо ступеньки, а другая подогнулась, отказываясь нести двойную нагрузку.

— Э не-э-эт, дружок! — выдохнула я, едва не упав. — Давай хоть до дивана потерпи! Еще чуть-чуть осталось. И нечего покойника изображать! Когда душил-то, понимаешь, такой бодренький был…

Мои слова так воодушевили ушибленного, что он рыкнул и рывком преодолел остаток пути, втащив на лестничный пролет заодно и меня. Щелкнув замком, я открыла дверь и потянула гостя в квартиру. После чего, проверив ровность стен и сосчитав количество углов, сгрузила его на диван и устало вздохнула. Нет, тяжелая атлетика точно не для меня.

Только теперь, в спокойной обстановке, я смогла осмотреть полуночного гостя более внимательно.

Черты его лица сигнализировали любой особи женского пола, что перед ней не мальчик, а мачо. Прямой нос, четкая линия подбородка и скул, длинные черные волосы — одним словом, аристократ. Вот только замашки у него, как у маньяка-душителя. Правда, многие средневековые аристократы тоже имели склонность к убийствам и пыткам… впрочем, не важно.

Одет мужчина был странно, как и все ролевики. Узкие трикотажные штаны незнакомца были заправлены в высокие черные сапоги. А из-под короткой кожаной куртки с двумя рядами пуговиц выглядывало небольшое жабо шелковой рубашки. «Значит, не толкиенист, а любитель средневекового фэнтези», — сделала мысленную пометку я.

Мужчина тяжело дышал, я тоже. Он был в крови, и я тоже. Какого черта?! Неужели это все с головы натекло?! Блин, нельзя ему тут умирать!

Я испуганно подскочила к незнакомцу и тронула за плечо.

— Эй, давай садись, я твою голову посмотрю.

Тот лишь поморщился в ответ, но не пошевелился.

Собрав остатки сил, я потянула мужика за грудки. Раненый честно попытался усидеть, но его постоянно тянуло назад. Пришлось встать на колени за спиной мужчины и играть роль не только сестры милосердия, но и подпорки.

Увиденное не радовало. Рана на макушке оказалась не шибко большая, но рваная, и без наложения швов вряд ли легко срастется. Крови много, но…

— Слушай, нужно в больницу ехать, зашивать надо. Сейчас «скорую» вызову, — решила я и попыталась отстраниться.

Вот только осуществить задуманное не удалось. Меня снова схватили за горло и придавили к дивану. Незнакомец навис надо мной, заслоняя свет. Так близко… Несмотря на угрозу, дыхание моментально перехватило, а тело застыло в ожидании результата битвы разума и безумного, внезапно нахлынувшего влечения.

Не понимая себя и не в силах с собой совладать, я неотрывно смотрела в глаза черноволосого красавца. Они были просто невероятные: левый настолько темный, что зрачка не видно, а правый как изумруд. Неужели такое бывает?

Мужчина усмехнулся и приложил к моим губам указательный палец. От прикосновения я невольно вздрогнула, и разум начал отступать под напором странного желания. Да что со мной такое?! Стало страшно.

— Про меня никому ни слова. Сделаешь все, что нужно, сама, — безапелляционно заявил разноглазый, и по моим губам разлился холод. — Поняла?

В ответ я только нервно сглотнула и быстро закивала. С ушибленным лучше не спорить, а то опять душить начнет.

Холодный тон незнакомца помог разуму загнать гормоны в дальний угол и сосредоточиться на текущих обстоятельствах. Когда гость отстранился, я поняла: мою невнимательность надо ставить на верхнюю ступень пьедестала почета. Куртка на боку разноглазого была вспорота. Рубашка насквозь пропиталась кровью и прилипла к телу, закрывая от меня рану.

— А ну-ка, давай снимай куртку и показывай, где у тебя еще болит, — потребовала я, удивляясь своему деловому тону. Видимо, расшатанные частой сменой настроения и адреналином нервы удалились в отпуск.

Брюнет странно хмыкнул и начал стягивать кожанку. А когда под его стоны и мои шипящие уговоры справились с курткой и рубашкой и я увидела рану, стало страшно.

Без объявления войны метнулась к телефону и набрала 03. Честно, была готова бегать от этого психа до последнего, пока не назову оператору адрес. Но, как ни удивительно, меня догонять не стали. Мужчина по-прежнему полулежал на диване и противно улыбался. И когда ответил диспетчер, я поняла причину такого поведения. Кроме «здрасте» и «извините» ничего не смогла выдавить, губы сами немели.

— Ты, как ты это сделал? — возмущенно ткнула я пальцем в незнакомца. Правда, указующий перст меленько подрагивал от накатившего страха. — Загипнотизировал? А ну, давай сюда кодовое слово, и я вызову врачей! Я же не смогу зашить такое! У меня ни инструментов, ни умения нет!

— Выбора у тебя тоже нет, — прокаркал в ответ новоявленный Алан Чумак и начал закатывать глаза.

— Черт, черт, черт! — Сбегав на кухню, я схватила ближайшую чашку и плеснула в гостя недопитым кофе, благо тот давно остыл.

Мужчина зашипел, зато терять сознание передумал.

— Глаза не сметь закрывать! Терпи! — Я притащила с кухни ноут и, стараясь не замечать испепеляющего взгляда, плюхнулась в кресло.

Как говорится, был бы Интернет — решение найдется, пара кликов — и ты мастер на все руки. Наспех просмотрела несколько ссылок по штопанью ран. Общая идея: нужно обезболивающее, бинты и навыки швеи. Из всех анестетиков у меня в доме оказалось только две бутылки водки с прошедшего дня рождения. Зато стратегический запас бинтов, ваты и перекиси водорода удивил. Да тут на двух мумий хватит!

Вернувшись с кухни, я протянула мужику одну из имеющихся бутылок.

— Пей и не корчись, а то будешь терпеть без обезболивания, — потребовала я, одновременно внимательно осматривая рану. — Слушай, да ты реально в рубашке родился! Мышца хоть и разрезана, но до внутренних органов нож не добрался…

— Меч, — поправил пациент и глотнул огненной воды. Хоть бы поморщился!

Решила оставить замечание без комментариев. У ролевиков все не как у людей. Разборки тоже с луками и мечами проходят, вместо пистолетов и бейсбольных бит. Представила размер меча и силу удара и пришла к выводу, что парень родился не просто в рубашке, а в кольчуге.

Когда в руках оказались иголка с ниткой, я поняла, что читать о процессе штопки куда легче, чем применять советы на практике. Руки тряслись. Я стояла около пациента и никак не могла решиться на первый стежок.

— Дай-ка сюда. — Взяв бутылку, сделала два больших глотка. Горло обожгло и переклинило. Пришлось дважды кашлянуть, чтобы воздух снова смог попасть в легкие.

Руки дрожать не перестали, но вот храбрости прибавилось, так что я принялась за дело. Сила воли у разноглазого, кстати, оказалась невероятная. Мужик молча терпел неоднократные тыки иголкой в одно и то же место, пока все-таки, так и не издав ни звука, не лишился чувств. То ли от большой потери крови, то ли от боли, не знаю. Но помочь я больше ничем не могла.

Подробности штопки, хоть убейте, не помню. Зато пережитое чувство ужаса и паники, особенно когда голову зашивала, останется со мной надолго.

Спустя полчаса я сидела на кухне перед тихо гудящим компом и лечила нервы, бессовестно напиваясь.

— Вот так и становятся алкоголиками, — пробормотала я.

Потом посмотрела на рюмку с водкой и решила, что после трех без закуски пора переходить хотя бы на коктейли с шоколадкой.

Обнаружив в холодильнике полпачки томатного сока, сделала «Кровавую Мэри» и стала растягивать «удовольствие». После пары мелких глотков осознала, что дрожу не только из-за стресса, но и из-за холода. С новым порывом ветра по спине пробежали мурашки.

Свежий воздух — это хорошо, но вот мерзнуть остаток ночи не очень хочется.

Забравшись на подоконник, я ухватила древко стрелы и потянула вниз. Поддалась она не сразу, пришлось раскачивать, выламывая крупные щепки. Ну, лучше дырка, которую можно заткнуть, чем настежь открытое окно.

Стрела оказалась короткой и толстой. Наверняка арбалетная. Как они там называются? Болт? Точно, болт.

Решила оставить трофей на память. Потом внукам буду рассказывать, как их бабка героически спугнула бандитов цветочным пластиковым горшком и спасла умирающего, самолично зашив тому раны.

А потом пришла запоздалая реакция на стресс. Все началось с широкой улыбки. Потом сознание услужливо дорисовало картину моих посиделок с внуками, и вот тут я сдалась. Ржать в голос постеснялась и просто хихикала, зажимая рот ладошкой.

Слегка разрядившись и успокоившись, осознала, что безумно хочу спать. Вот только где? Диван у меня в квартире был хоть и широкий, но один, и его уже занимало мужское тело. Хотя… не на полу же располагаться? Поэтому, с пьяной небрежностью наплевав на приличия и страхи, плюхнулась между раненым и стенкой.

— Распустишь руки — будешь спать на полу! — зачем-то пригрозила валяющемуся в отключке брюнету я и провалилась в приятную черноту.

ГЛАВА 2

«Я открыла глаза и блаженно потянулась. Все, что произошло, было всего лишь сном, кошмарным сном…»

Вот этот бред забудьте. Так только в романах бывает. Мое пробуждение ознаменовалось головной болью, ноющими мышцами и ужасной тошнотой. Холмистая часть тела, которая вчера нашла себе приключений, ночью, как оказалось, жила своей жизнью и придвинулась вплотную к черноволосому. Спина поддержала своевольную диссидентку. А сопящий в две дырочки раненый нагло пользовался моей беспомощностью и обнимал за талию. Приятно. Но… черт побери, он — маньяк-душитель, а я пока еще с ума не сошла, чтоб позволять таким себя обнимать!

Тошнота добралась до точки невозврата. Пришлось отложить разбирательства с гостем и бежать в ванную.

Попугав унитаз, перешла к устрашению зеркала. И как оно только не треснуло от моей «красоты»? Под глазами залегли черные круги, на голове воронье гнездо, а Шрек бы нервно курил в сторонке от зависти, узрев мой зеленоватый оттенок кожи.

От греха подальше скрылась в душевой кабинке. Двадцать минут под теплыми струями подняли индикатор самочувствия до отметки «удовлетворительно». Чашечка кофе — и переползем в пункт «хорошо».

Убедившись, что мой лик вполне можно являть народу, стала решать шараду, как пробраться до комода с бельем и сменной одеждой. Бросила косой взгляд на сваленные в кучу кофту и домашние брючки. После вчерашних приключений они были все в крови. Надевать подобное на чистое тело как минимум противно, однако и щеголять по квартире замотанной в одно коротенькое полотенце тоже желания нет.

Взгляд остановился на небольшом тазике с моей тренировочной формой: свободная белая майка и черные узкие штаны с ярко-розовыми лампасами. Постиранные и высушенные на извилистой батарее ванной комнаты, они выглядели как коровой пожеванные, но для моих нужд вполне подходили. А вот с бельем была засада.

Натягивая стринги, строила планы, как после сменить их на нормальные трусы. Прикрыла свой срам спортивками и провела рукой по обтянутому филею.

М-да, столь нескромный предмет гардероба, пожалуй, при первой возможности тоже стоит переодеть. На фигуру я благодаря регулярным походам в спортзал не жалуюсь, но демонстрировать ее всяким маньякам-ролевикам не хочется, во избежание.

Подсушив волосы, собрала их в хвост на затылке и выглянула в комнату. Гость до сих пор спал, и будить его в мои планы пока не входило. Вдруг опять душить начнет, а я еще от ночного сейшена не отошла. Надо придумать, как спровадить брюнета по-хорошему.

На ум ничего дельного не пришло. Мозг потребовал утреннего кофе, заявив, что в ином случае работать не будет.

В кухню пробиралась на цыпочках, но половицы безбожно скрипели, заставляя замирать и бросать испуганные взгляды на спящего мужчину. Добравшись наконец до цели, я облегченно выдохнула и щелкнула кнопкой электрочайника.

В раздумьях подошла к окну и, взглянув вниз, с досадой закусила губу. Белый цветочный горшок и чудом не вывалившееся из него авокадо лежали в траве. Оставлять растение там — душила жаба. Я столько сил вложила, чтобы его вырастить, а тут в состоянии аффекта чуть не погубила. Нехорошо, и обидно за дерево.

— Кого-то ждешь? — ударил в спину холодный голос.

Сердце со страху попыталось убежать, проломив ребра. Я мгновенно развернулась и уставилась на разноглазого. Тот стоял облокотившись надверной косяк и для тяжелораненого выглядел, надо сказать, весьма бодро. Живучесть «гостя» удивила. По всем законам медицины, он сейчас пластом должен лежать и морщиться при каждом движении. В голове всплыла детская считалочка: «Принесли к нам мертвеца, час прошел — открыл глаза, через два уже сидит, через три он побежит…»

Я скользнула глазами по раненому боку разноглазого, но наполовину застегнутая рубашка предоставляла обзор накачанного торса и лишь части бинтовой повязки. Мое тело снова начало гнуть свою линию и тянуться к этому незнакомцу. Громко сглотнула.

— А вчера такая разговорчивая была. — Мужчина изогнул одну бровь и криво усмехнулся. — Завтрак будет?

Страх моментально сменился злостью. Нет, вы только подумайте: я его, можно сказать, на улице подобрала, подлечила, а он еще и наглеет!

Пока я зло дышала и подбирала приличные слова для ответа, мужчина приблизился к самому носу. Любопытный орган тут же сигнализировал, что ему нравится, как пахнет разноглазый! Безумно захотелось прижаться.

От резкой смены настроения я впала в ступор. Да что такое происходит? Быстро зажмурилась и прикусила губу. Точно, надо себе парня искать, а то тело без ласки готово уже на маньяков бросаться!

Внезапно меня приподняли над полом и переставили подальше от окна. Теперь на улицу смотрел он. Я же любовалась видом сзади. Глаза скользили по мужской фигуре: начали с широких плеч и спустились до низа спины. И откуда такие красавцы берутся? Наверняка где-то есть заповедник. А этот сбежал, и вчера его пытались возвратить в естественную среду обитания.

— Ну, завтрак будет?

Вздрогнула и вернулась к реальности, где все красавцы — грубияны и маньяки-душители. И чего меня к этому индивидууму тянет? Я, конечно, все понимаю: отношений с противоположным полом у меня уже давно не было. Но не настолько же, чтобы на потенциальных убийц вешаться!

— Будет, — передразнила я противным голосом и в раздражении убрала за ухо выбившуюся каштановую прядь. Заколебал командовать!

Все то время, что я демонстрировала кулинарное мастерство и ваяла омлет из двух последних яиц, мужчина смотрел в окно.

— Слушай, может, хоть поблагодаришь? — не выдержав, буркнула я.

— А должен?

— Считаешь, что спасение твоей жизни вполне оплачивается пятью длинными синяками на шее и нервным срывом?

Мужчина задумался, потер подбородок и выдал:

— Сейчас у меня с собой нет достаточной суммы, но как только…

Я обреченно махнула рукой.

— Забудь. Все с тобой ясно: очередной материалист, меряющий все деньгами. — Указав на место за столом, я поставила тарелку с завтраком и кружку кофе. — Ешь и думай, как до дома будешь добираться. А я пойду свой горшок цветочный заберу.

Разноглазый отвлекся от изучения черного напитка и насмешливо приподнял бровь.

— А не боишься?

— Чего? Что ты меня обворуешь? — усмехнулась в ответ.

Брать у меня нечего, а пятьсот рублей я ему и так собиралась отдать, чтоб вызвал такси и валил на все четыре.

— Сдалось мне твое барахло. — Он сначала разозлился, а потом иронично заявил: — Хотя можешь не бояться. Дураки обычно поразительно живучие.

Фыркнув, гордо удалилась со сладкой мыслью: «Сам дурак живучий!»

В этот раз к походу на улицу я подготовилась более тщательно: вместо балеток надела кроссовки, вместо вязаной кофты — ветровку.

Серое утро встретило меня холодной изморосью и противным ветром, который так и норовил затолкать под капюшон как можно больше висящих в воздухе мелких капелек. Я поежилась и направилась к месту вчерашнего побоища, старательно перепрыгивая лужи.

Горшочек и деревце по-прежнему сиротливо лежали на земле и ждали хозяйку. Беглый осмотр показал, что авокадо распрощалось с парой веточек, а горшок треснул до середины.

От столь печального зрелища во мне проснулась внутренняя злюка. Правильно я этого грубияна приложила, а то дурой обозвал, извиняться и благодарить причин не нашел. Да если бы не я, так бы и убили! Умник хренов!

— Девушка, вам помочь?

Приятный мужской голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. За размышлениями я и не заметила подошедшего голубоглазого блондина. Он широко улыбался и протягивал руку. Вот только принимать помощь ой как не хотелось. Распознать в нем «дружка» моего гостя было раз плюнуть. Длинные волосы, тот же фасон одежды и неизменные высокие сапоги.

Я осмотрела улицу в поисках адекватных прохожих, но — увы. В пустыне и то более людно!

— С-спасибо, н-не над-до, — пробормотала я и медленно попятилась, пока не уперлась во что-то твердое. Локоть моментально оказался в капкане.

Быстро обернувшись, я увидела, что схвачена каким-то лысым качком со шрамом через пол-лица. При этом мужик зло усмехался и поблескивал черными глазами.

— Мы очень хотим вам помочь! — вновь пропел блондин все тем же приторно-сладким голосом.

Похоже, нервное сглатывание комков страха входит у меня в привычку.

— Это ваш цветочек? — поинтересовался светловолосый ролевик, указывая на авокадо в моих руках.

Я помотала головой. Типа, мы знать не знаем, чей горшок, и вообще мимо проходили. Но руки, противореча ответу, поплотнее перехватили «сокровище».

— Ну-ну, врать нехорошо и очень опасно, — вкрадчиво сообщил парень и подошел почти вплотную.

Во избежание нового удушения призналась:

— А если и мой, то что?

— Веди.

— Куда? — Корчить дуру, так до последнего.

— Домой, девушка, домой.

Вместо ответа я хотела закричать, но передумала, когда подтянулись еще два ролевика. Напугало не увеличившееся количество моих потенциальных убийц, для этого и одного разноглазого вполне достаточно. Просто у вновь прибывших обнаружились мечи в пристегнутых к поясу ножнах. Если мальчики-мажоры безбоязненно ходят с холодным оружием средь бела дня, то искать спасения у блюстителей правопорядка бесполезно. Да и как искать это самое спасение, если ролевики-уголовники обступили со всех сторон? Раз пикнешь — тут же и прибьют.

— А зачем домой? — решила я потянуть время.

Может, разноглазый увидит этот беспредел в окно и поможет. Хотя кого я обманываю? В лучшем случае смотает удочки и даст деру. Но это тоже вариант.

Блондин приблизился вплотную, взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

— Ведь ты там спрятала Ровала?

Губы опять онемели. Значит, разноглазого зовут Ровалом. Странное имя, да и для фамилии необычно звучит… Прозвище, что ли? Гипнотизер криворукий, хоть бы возможность врать оставил. А то: «Про меня ни слова!»

— Можешь не отвечать, — дружелюбно заверил голубоглазый.

И тут началось что-то с чем-то…

Черные зрачки в мужских глазах расширились настолько, что практически проглотили всю синеву радужки. Я смотрела в омуты и не могла оторваться, а голова взорвалась болью, обжигающей и тошнотворной. Вырваться и с чистой совестью «излить душу» не получилось — лысый ухватил за второй локоть.

— Он там, — наконец заключил блондин и отпустил мой подбородок.

Вместе с этим пропали и головная боль, и тошнота. Как мало человеку нужно для счастья…

Я не удержалась и с облегчением выдохнула. Правда, почти тотчас сердито зашипела, так как меня неучтиво пихнули в спину.

— Давай вперед. — Голос у лысого оказался грубый и хриплый, как у курильщика с двадцатилетним стажем.

Пришлось переставлять ног и. В противном случае я рисковала повторить участь мешка, который волокут по земле.

Когда подошли к подъездной двери, я начала усиленно молиться, чтобы на лестнице встретился кто-нибудь из соседей. Но согласно закону подлости никто сегодня свои тридцать три квадратных метра покидать не желал. Да что за ерунда? Где все люди?

Открывая замок, я молилась, чтобы разноглазого в квартире не оказалось.

Дверь отошла в сторону, и меня тут же отодвинули от прохода, пропуская вперед двух мечников. Бандюки явно не первый раз участвовали в захвате. Они ринулись в квартиру, на ходу выхватывая оружие.

Мое сердце припустило как загоняемый заяц, руки плотнее прижали авокадо к груди. Сейчас у меня в квартире появится труп. И поди потом докажи, что это не я его прирезала!

В горле пересохло, а колени подогнулись. Если бы не крепкая рука лысого, то точно бы упала.

А непродолжительная возня в квартире закончилась фальцетным «А-а!» и звуком падающего тела.

— Дрэнг, с тобой не воины, а хлюпики!

Голос разноглазого заставил облегченно выдохнуть и мгновенно напрячься: у меня теперь два трупа в квартире?!

— Краков сын, и когда ты успел восстановиться? Эта ведьма помогла? — крикнул в темноту квартиры блондин, а меня одарил убийственным взглядом.

— Да нет, просто дозу надо было больше делать. Зелье отчуждения очень быстро выветривается, — донесся насмешливый ответ.

Дрэнг что-то хотел ответить, но на пятом этаже щелкнул замок и открылась скрипучая дверь.

— Уув-уф! — Ротвейлер оповестил весь подъезд, что его выводят на прогулку.

Я набрала в грудь воздуха для зычного «помогите», но меня затолкали в квартиру и захлопнули дверь. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы привыкнуть к полумраку прихожей.

Когда же глаза адаптировались, я увидела ночного «пациента». Разноглазый стоял на пороге комнаты и вытирал меч кухонным полотенцем. Голова закружилась, и теперь я сама хваталась за лысого, а он отбрыкивался и шипел:

— Дура, не мешай!

А я не мешаю, я падаю!

Пока цеплялась за руки шрамированного качка, нащупала в них что-то большое и деревянное. Резко отдернула конечности, присмотрелась. Лысый держал арбалет и недвусмысленно указывал им на моего черноволосого гостя.

Так вот ты какая — мишень для авокадо! Где же ты прятал это чудо инженерной мысли Средневековья? В подпространственном кармане?!

Логика сжалилась и дала разумный ответ: на спине. Чтобы не сползти на пол от накативших противоречивых чувств, я вновь уцепилась одной рукой за арбалетчика.

— Выстрелишь, и вместе с ним, — Ровал указал на хмурящегося голубоглазика, — будете доживать свою жизнь в этом сумасшедшем мире. Отпустите девчонку, и мы обсудим условия вашего возвращения в Лирэнд.

Падать в обморок после слов разноглазого я сразу передумала. Сосредоточилась на сказанном. Меня отпустят — это плюс. Они все психи — это минус.

Не получив ответа, брюнет добавил еще парочку туманных аргументов:

— Дрэнг, ты сам прекрасно знаешь, как мы оказались здесь и что для возвращения тебе нужен я. Но я вполне могу уйти и один, с помощью артефакта.

— Отпущу девку, а ты отдашь «Сияние Илидэр», — потребовал белобрысый и, выхватив из-под куртки кинжал, приставил к моему горлу.

Отшатнуться не позволила вездесущая рука лысого, которая на этот раз решила проверить прочность моей шевелюры. Я ойкнула, а Ровал рассмеялся. И смех у него был звенящий как сталь.

— А с чего ты решил, что она стоит такого обмена? Да и смысл, если ты «Сиянием» пользоваться не можешь?

Что значит — стою?! Да я большего стою, чем какой-то там ролевиковский артефакт!

От нахлынувших обиды и страха в груди сжался болезненный комок, а глаза защипало. Я этому хамлу помогала, а он, можно сказать, мне смертный приговор вынес!

— Тогда ее лучше убить, чтобы не мешалась под ногами.

Лезвие слегка дернулось, и по моей шее сбежала теплая капля. Место пореза безбожно защипало. Я остолбенела от ужаса.

Нет! Я не готова умирать! Я не хочу умирать! Только не так…

— Давай. С ее последним вздохом я уйду через портал, а вы останетесь, — скучающим тоном заявил разноглазый.

Дрэнг рыкнул, но оружие убрал и кивнул лысому, мол, отпускай. Как только волосы оказались на свободе, я рванула в комнату. Ровал перехватил меня на пороге и шепнул:

— Не бойся, глупая, слово даю: никто тебя не убьет. И заходить туда не стоит.

Действительно, не стоило входить, даже заглядывать. Лежащая в луже крови голова, отделенная от тела, не способствовала восстановлению душевного равновесия. Чтобы унять подкатившую дурноту, я глубоко вдохнула через рот и плотнее прижалась к спасителю. Стало легче и спокойнее. Я искоса взглянула на разноглазого. Тот довольно улыбнулся, ничего не имея против. И спасибо, а то я сползла бы на пол как мешок.

— Ну и как будем возвращаться? — окончательно сдался на милость победителя блондин. Меня же смерил таким взглядом, будто я препарируемая лягушка.

— Хм, даже условия диктовать не будешь? — удивился мой гость. — Тогда сразу во дворец. Думаю, Совету будет очень интересно послушать твои оправдания.

— Не меньше, чем твои, — фыркнул Дрэнг и протянул руку.

Ровал криво усмехнулся, отодвинул меня в сторону и достал из внутреннего кармана нечто похожее на гирю, только золотую и узорчатую. Не знаю почему, но я безумно захотела эту штучку взять и больше не отдавать. Все мое желание быть ближе к разноглазому на мгновение сосредоточилось в золотистой гирьке.

Мужчины пожали руки, но расцеплять их не спешили. Арбалетчик положил руку на плечо сотоварища. А я, не отводя от гирьки зачарованного взгляда, наблюдала, как Ровал поместил ту на открытой ладони над сомкнутыми в замок руками. Разноглазый что-то бормотал, рассеянно глядя в пустоту, а золотая штуковина начала светиться.

Светиться?!

Я пару раз моргнула от изумления. В голове промелькнуло две мысли: «Я сошла с ума!» и «Штука реально магическая?!» Первая претила мне самой, вторая не укладывалась в законы физики.

Когда незваные гости стали расплываться, меня как громом поразило. Они исчезнут! А я останусь с двумя трупами! Надо остановить!

Рванувшись вперед, я схватилась за светящийся артефакт и закричала:

— Эй, а как же мертвые?!

Мир пару раз перевернулся, и от непонятного мельтешения я зажмурилась. Ладонь обжигало, но разжать пальцы не получалось. Все закончилось достаточно быстро: по моим песочным — не больше тридцати секунд полета в никуда, и я лицом вниз упала на холодную, сырую землю. Рука продолжала сжимать нечто горячее.

Первая мысль, паническая: «Что-то взорвалось и меня выкинуло на улицу?»

Вторая, более разумная: «Нет… мы же в коридоре были, если бы взорвалось, нас бы под обломками погребло».

Третья, конструктивная: «Надо осмотреться».

Покряхтев, я приподняла голову и попыталась определить, где нахожусь. От увиденного челюсть медленно отпала, а глаза округлились.

То, что я — Попадалова, знала давно, но вот никогда моя фамилия так зло надо мной не шутила!

Звездная ночь заглядывала через стрельчатые окна в небольшой кабинет. Маленький светящийся шар силился побороть ее, однако едва выхватывал часть письменного стола и мужской силуэт в большом кожаном кресле. Все остальные детали интерьера почти полностью скрывала темнота, оставляя лишь едва угадываемые очертания книжных шкафов.

Хозяин кабинета, впрочем, на столь скудное освещение внимания не обращал, занятый куда более важными мыслями.

Строгое, заостренное лицо мужчины обрамляли длинные белые волосы. Тонкие губы сложились в напряженную линию, между бровей залегла глубокая морщина, а угольно-черные глаза невидяще смотрели куда-то в пространство. Тишину периодически разрывал неровный ритм, выбиваемый пальцами по деревянному подлокотнику.

Причина столь паршивого настроения блондина была проста. Тщательно подготовленный им план совсем недавно полетел в бездну к демонам, и причиной тому стал ненавистный Ровал.

При воспоминаниях о неудаче мужчину вновь посетило жгучее желание что-нибудь разнести вдребезги. Правда, поскольку ранее этот метод самоуспокоения уже дважды не помог, он сдержался. С глухим рыком блондин встал и подошел к окну, теша себя надеждой, что ночной воздух принесет прохладу и спокойствие.

«Куда же этот демонов некромант спрятал артефакт, да так, что я не могу даже крупицы его силы почувствовать? — На его лице промелькнула досада. — Меня переиграли… людишки!»

Внезапный порыв ветра всколыхнул платиновые пряди волос. Мировой магический фон вздрогнул и тут же успокоился. Кто-то менее опытный и не заметил бы этой дрожи, но черноглазый ждал и надеялся на что-то подобное. Артефакт вновь проявился!

Со следующим дуновением ветерка пришло осознание, что вещица не в тайнике. А это значит, появился еще один шанс заполучить «Сияние» в свое полное владение.

Вихрь предвкушающей радости охватил мужчину, побуждая к немедленным действиям. Но на лице эта буря никак не отражалась, лишь зловещая ухмылка скользнула по тонким губам, чтобы тут же исчезнуть.

На этот раз он своего не упустит!

ГЛАВА 3

Сидеть на холодной земле глупо и вредно для здоровья. Но встать не получалось, поскольку от шока парализовало ноги. Единственное, что хорошо удавалось, — крутить головой то в одну, то в другую сторону. И то, что я видела, в этой самой голове никак не укладывалось.

Меня окружали могилы с покосившимися памятниками, а вдалеке виднелись верхушки деревьев, создавая иллюзорный забор вокруг кладбища. Солнце уже скрылось, так что пейзаж для съемок хоррора дополняли густые сумерки.

Бли-ин! Как же так? Из квартиры, да на кладбище! Я, наверное, сильно головой ударилась и сейчас лежу без сознания! А это все сон. Или галлюцинация.

В целях самодиагностики я дважды ущипнула себя за руку. Больно. Елки-палки, неужели это все взаправду?

— Ровал? Дрэнг? Лысый? Люди! Ау-у-у!

Кричала громко, как умею только я и, пожалуй, Монтсеррат Кабалье.

— Кар-р-р! — Местная ворона громко ответила за всех сразу.

Так, главное, не нервничать… Главное, не нервничать…

Я успокаивала себя, как могла, но получалось плохо. Точнее, совсем не получалось. Руки подрагивали, дыхание сбилось на мелкое и частое. Еще чуть-чуть, и начну жалобно скулить.

От очередного пронзительного «кар» я вздрогнула всем телом, даже язык прикусила. Острая боль отрезвила, вернув к реальности. И эта самая реальность требовала скорейшего принятия мер.

Ну что? Писала фэнтези? Писала. Теперь попробуй из этого фэнтези выбраться!

Итак, что мы имеем? Ночь, кладбище, я и авокадо. Кругом лес. И куда прикажете идти? А может, посидеть и подождать? Ролевики-колдуны наверняка меня уже ищут, я же их фиговину случайно уперла.

Посмотрела на гирю. Достаточно увесистая. Правда, она потеряла свой золотой отлив и стала напоминать обычную чугунную, но от рыночных сестер отличалась наличием витиеватого узора на круглом боку. Провела указательным пальчиком по выпуклым завиткам и слегка успокоилась. Внутри пробежала волна удовольствия: непонятного и эстетического, будто свою книгу, напечатанную в типографии, в руках держу. Даже мысли перестали бегать в панике по извилинам и собрались в кучку.

Значит, эта магическая штука — мой билет домой, сомнений нет. Но пользоваться ею умеет только разноглазый. Скоро ли он меня найдет — вопрос спорный. Да и сидеть на кладбище как-то не айс, мало ли кто у них тут водится. Если есть магия, то и некромантия, как ее разновидность, вполне может быть.

Убрав артефакт во внутренний карман ветровки, я осмотрела местность более внимательно.

Кладбище старое и густо заселенное, если так можно сказать о лежащих в земле. Предположим, что его уже не используют и забросили, но дорога, по которой ходили траурные процессии от города до места захоронения, должна быть! Значит, надо ее найти!

Похвалив себя за разумность, я встала, отряхнулась и подхватила многострадальный цветочный горшок. Осталось определиться с направлением поисков.

Покрутилась вокруг своей оси.

— Елки, елки, елки. И куда тронемся? — Я задумчиво посмотрела на свое экзотическое растение.

Авокадо, естественно, не ответило. Хотя по законам фэнтези могло бы и подсказать!

Недолго думая пошла влево, там деревья выше, следовательно, ближе. Выйду к лесу и пойду вдоль опушки, пока не найду хорошо утоптанную тропу или дорогу, а дальше кривая выведет.

Я петляла между хаотично размещенными холмиками, все ускоряя и ускоряя шаг. Прошло уже минут десять, а лес почти не приблизился. В голову лезли истории про упырей, зомби и прочую нежить. Некоторые из них были моего сочинительства, отчего становилось еще страшнее. Просто на кровь и количество поднятых мертвяков я никогда не скупилась.

От каждого звука по спине пробегали стада мурашек. А когда местная каркуша прошла надо мной в бреющем полете, я аж подпрыгнула и перешла на быструю трусцу.

По мере приближения к цели стала различать звук, напоминающий чавканье. Откуда он доносился — понять не могла и решила сбавить темп передвижения. Встречаться с местными падальщиками не хотелось, ибо из оружия у меня только треснувший горшок, а бег на длинные дистанции — не самый любимый вид спорта.

Пока я крадучись перебегала от одного надгробия к другому, чавкающие звуки прекратились. Либо трапеза закончилась, либо я чудом обогнула место пиршества. Впрочем, выяснять причину не хотелось, поэтому я продолжила настороженно продвигаться к краю погоста.

Но причина по закону вселенской подлости попалась на глаза сама. Вывернув из-за очередного двухметрового надгробия, я сквозь сумерки увидела силуэт человека, который сидел буквально в десятке метров и раскапывал могилу. Легкий ветерок с его стороны принес тошнотворный запах чего-то не очень свежего.

Я брезгливо зажала нос и приставным шагом стала обходить кладбищенского вандала. Знакомиться ближе с вонючкой очень не хотелось. Интуиция недвусмысленно кричала: «Надо рвать отсюда когти!»

Хрясь!

Сухая ветка, попавшая под ногу, безжалостно выдала мое присутствие. Копатель тотчас обернулся на звук и встал. И вот тут мне стало совсем нехорошо, ибо предположение, что он — человек, было отброшено как не имеющее доказательств. Длинное и худое существо обладало вытянутым черепом и в прямом смысле горящими синими глазами. Оно было практически голое и совсем лысое.

Мамочки!

Гуманоид устремился ко мне, рыча и широко размахивая руками. Неприятный аромат усилился, и желудок противно сжался. Благо был пустой, а то бы вырвало.

Я взвизгнула и, уже не скрываясь, рванула прочь со всей возможной скоростью. Где могилы, где тропинки — не разбирала, некоторые низкие памятники просто перепрыгивала. Бежала я, как никогда не бегала. Был бы здесь мой учитель физкультуры, он бы челюсть потерял и зачел все нормативы. Но копатель все равно не отставал!

Удача предала окончательно, когда я перепрыгивала очередной могильный камень. Прямо в воздухе меня схватили за ногу и дернули назад. Полет закончился ударом живота о так и не преодоленный барьер. Воздух со свистом покинул легкие, а снова вдохнуть не получалось. Я, как рыба на берегу, беззвучно открывала рот. От боли на глаза выступили слезы.

Вонючка, рыча, ухватил меня холодными пальцами за горло, взревел и бросил в сторону, как тряпичную куклу. На этот раз удар пришелся на спину. В глазах потемнело, а в ушах бешено застучала кровь. Я честно пыталась встать на ноги и убежать, но силы воли хватило лишь на кривые четвереньки и отползание со скоростью флегматичной черепахи.

За спиной раздавалось дикое рычание.

Не спасусь… От страха ноги-руки затряслись. Слезы хлынули нескончаемым потоком.

Прошла пара секунд, но существо так и не схватило меня, а громкое рычание оборвалось в самой кульминации.

Я медленно, недоверчиво обернулась и замерла от нового невероятного зрелища. Над обезглавленным телом моего несостоявшегося убийцы стояла… девушка. Во всяком случае, очертания большой груди легко можно было разглядеть даже в темноте, как и меч в ее руках. Нежданная спасительница обладала немаленьким ростом.

Спасена! Я всхлипнула и, застонав, привалилась к очередному надгробию.

Воительница обернулась, секунду всматривалась в темноту, а потом уверенно преодолела разделяющее нас расстояние. Острие меча метнулось к моему горлу и замерло в нескольких миллиметрах от кожи. Я задержала дыхание и вжалась в холодный камень. На приличный испуг сил не осталось.

— Орпил! — зычно крикнула новоявленная Зена — королева воинов. — Иди сюда! Тут, кажись, еще живая жертва! Может, еще спасем!

Что значит «может»?!

Вслух спросить не успела: рядом с воительницей, прямо из воздуха, появился мужчина. Он щелкнул пальцами, и небольшой летающий огонек осветил пространство. Теперь я могла рассмотреть парочку, а они в полной мере оценить мой потрепанный вид.

Стройная девичья фигура просто излучала силу и уверенность. Вот о таких и говорят: «Слона на скаку остановит и хобот ему оторвет!» На воительнице была надета кожаная куртка со странным украшением в виде стальных пластин-листиков. На предплечьях поверх рукавов были застегнуты наручи с железными вставками. Длинные каштановые волосы девушка собрала в высокий хвост-косу. Увидеть лицо спасительницы полностью не получилось, ибо наполовину его скрывала маска, отдаленно напоминающая респиратор. Серые миндалевидные глаза девушки смотрели на меня одновременно с жалостью и пренебрежением.

Мужчина оказался выше напарницы, а его одежда весьма походила на ту, в которую были одеты ролевики-колдуны и их дружки. Те же штаны, куртка, перевязь с мечом. Единственным отличием являлась маска-респиратор на лице.

Он грациозно присел на корточки рядом со мной. И тут я пережила очередной шок: из-под черных волос торчали островерхие уши!

— Так вот ты какой, северный олень… — выдохнула-прошептала я, завороженно глядя на эльфа. Фраза слетела с языка быстрее, чем мозг успел отдать команду молчать.

Тонкие брови красавца-спасителя медленно переползли на лоб, а в светло-серых глазах появились иронические смешинки. А вот девушка пренебрежительно фыркнула, видя мое восхищенное удивление.

— Сосредоточься и отвечай на вопросы. — Мужчина явно улыбался под маской.

Я послушно кивнула.

— Гуль тебя успел укусить или оцарапать?

Гуль? Это он про копателя могил?

— Нет. — Я отрицательно мотнула головой.

Орпил внимательно меня осмотрел и провел ладонью перед лицом. После чего кивнул напарнице. Она тут же убрала меч в пристегнутые к поясу ножны и спросила:

— Идти можешь?

— Н-не знаю…

Спасительница протянула мне руку. Когда я вцепилась в нее, эльф подхватил меня за правый локоть, и незнакомцы одним рывком поставили мою тушку на ноги. Резкая боль прострелила поясницу и мышцы живота. Я начала оседать обратно на землю. Девушка мгновенно перехватила меня за талию и приняла на себя роль костыля.

— Идите к выходу и ждите там. Я осмотрю последние могилы и приду, — отдал приказ Орпил и двинулся в глубь кладбища. Дорогу ему освещал все тот же летающий огонек.

— Давай аккуратней и не задерживайся без надобности! — отчеканила воительница, даже не оборачиваясь к товарищу, и повела меня в сторону обезглавленного трупа.

Надо признаться, вонь я уже практически не ощущала, видимо, стресс отключил обоняние. Но вот зрелище обезглавленного гуля заставило желудок в очередной раз подпрыгнуть к горлу. Зажала рот ладошкой.

Побыстрее бы отсюда убраться. Стоп. Чего-то не хватает…

— Слушай, я тут свой горшок с деревом обронила, надо найти, — забеспокоилась я.

Девушка не стала спорить или убеждать меня в умственной неполноценности. Она просто многозначительно молчала и вела вперед. Действительно, что с ненормальными разговаривать, особенно если ты намного сильнее? Я было попыталась сопротивляться, но безуспешно.

— Послушай, я без него не пойду никуда!

Воительница саркастически фыркнула и, особо не напрягаясь, поволокла меня дальше. Однако когда меня тащили мимо памятника, который стал причиной синяков на животе, я увидела на земле белый пластиковый горшок. И с криком: «Вон он!» — рванулась в сторону. Спасительница шумно выдохнула и разжала пальцы.

Я опустилась на колени рядом с авокадо, аккуратно подгребла рассыпавшуюся землю и утрамбовала ее обратно. Деревце в процессе слегка накренилось, и мозг тотчас начал выдавать планы по ремонту тары и выхаживанию растения. Надо будет разжиться либо скобой, либо веревкой и стянуть трещину. А лучше вообще пересадить авокадо…

— Ты там долго? Надо уходить, здесь все еще опасно. — Воительница подошла сзади и нависла надо мной.

Я протянула руку, прося о помощи. Меня снова ухватили за локоть и вздернули вверх. Ох, как все сразу заболело! Даже в глазах на мгновение потемнело.

Девушка уверенно вела-тащила меня к выходу. Как оказалось, я не добежала совсем немного. Обогнув последние надгробия, мы ступили на широкую дорогу, по обеим сторонам которой темнел лес. Когда мы отошли от края кладбища, я облегченно выдохнула.

Воительница отпустила мой локоть и развернулась лицом к еще видневшимся надгробиям. Как только поддержка исчезла, ноги ушли в глубокую забастовку и подогнулись. Я тяжело осела на дорогу, как мешок с тем самым, коричневым и не очень твердым.

Господи, как я устала. Да и с ощущением времени вообще чехарда творилась. Дома было утро, здесь — ночь. И как отсчитывать дни? Когда здесь взойдет солнце, у нас оно сядет?

Голова начала протестующе ныть от напряжения. Какая разница, сколько дней пройдет там и тут? По возвращении меня ждет допрос с пристрастием со стороны следователей и родителей, а там, по результатам «собеседования», либо тюрьма, либо психдиспансер со спецрежимом. Причем последнее наиболее вероятно.

В том, что трупы обнаружат быстро, я не сомневалась. Каждый воскресный вечер мама приходит в гости с авоськой продуктов, ибо не верит, что за три года самостоятельной жизни я могу сама купить себе нормальной еды. Блин, лишь бы она ключи от моей квартиры забыла взять. Лучше ей одной туда не входить. Два трупа и лужа крови — зрелище не для нее.

В любом случае не сегодня, так завтра родители, обеспокоенные молчанием моего мобильника, прорвутся на место преступления, а потом начнется кошмар. Надо срочно возвращаться, хотя бы ради близких.

А если я не смогу вернуться?

От красочных картин возможного будущего голова заболела еще сильнее, а сердце испуганно застучало.

Нет, такое даже и предполагать нельзя! Разноглазый умеет открывать порталы. Его просто надо найти, отдать гирьку, и он вернет меня домой. Это даже не обсуждается. Потому что оставаться в этом ненормальном мире с мертвецами я отказываюсь! Категорически!

Я постаралась расслабиться и отпустила мысли в свободное плавание. В итоге они все разбежались, оставив лишь звенящую пустоту.

— Ты там как? В порядке? — полюбопытствовала воительница.

— Угу, — промычала я невпопад и лишь потом поняла, что голос девушки как-то неуловимо изменился, стал звонче.

Оторвавшись от бесцельного созерцания небольшого придорожного камня, я подняла глаза. Оказалось, воительница сняла маску, и теперь можно было разглядеть ее лицо. Приятное и без изъянов, оно притягивало внимание. Конечно, неприлично вот так на людей пялиться, но сейчас мой заторможенный мозг этого не осознавал.

— Ты чего? — Заметив мое внимание, спасительница недоуменно изогнула бровь.

— Ты красивая, — ответила не совсем в тему. Дельные мысли в голову возвращаться не желали.

— А ты ненормальная, — вынесла вердикт девушка и отвернулась.

На этом наш разговор закончился, и попыток начать новый никто не предпринимал. Интересно, а почему они по-русски говорят? Или это я на их языке общаюсь? Странно…

Время тянулось как хорошо пожеванный бабл-гам. Я уже начала переживать за ушедшего в глубь кладбища эльфа. Покряхтев, все же приняла вертикальное положение и тоже стала всматриваться в темноту. От напряженного молчания становилось еще страшнее. Начинать разговор лучше со знакомства.

— Меня Светой зовут.

— Зейна. — Ответ прозвучал как «отвали и не мешай».

— Спасибо, что спасли. А то бы сожрал меня этот вонючка.

Воительница даже не взглянула и вообще не шевельнулась, всем своим видом показывая, что ей моя благодарность как кошке репей нужна.

— Что-то долго твоего друга нет. Может, за ним сходить?

Предложение, не спорю, дурацкое, но вот пренебрежительное фырканье в ответ удивило. Макушкой почувствовала вылитую тонну презрения. Нет, ну что я сделала не так? О ее напарнике переживаю, а мне свое «фи» показывают. Девушка с места не сдвинулась, а я в нетерпении начала переминаться с ноги на ногу.

Спустя еще пару томительных минут темноту наконец разбавил маленький огонек. Эльф шел к нам, грациозно огибая могилы. Я завороженно следила за каждым его движением. Мужчина приблизился на расстояние вытянутой руки, снял маску и широко улыбнулся. Лишь через мгновение я осознала, что пялюсь на него, как деревенская девица на кинозвезду. Смутившись, отвела глаза и перехватила горшок так, чтобы слегка спрятаться за листьями авокадо.

— Сильно волновались? — Эльф почему-то решил это у меня уточнить.

— Вот еще! — Воительница гордо вздернула подбородок и пошла прочь по дороге.

Орпил вздохнул и предложил мне руку помощи в дальнейшем передвижении, но я отказалась. Неловко было, да к тому же боль притупилась и переставлять конечности практически не мешала.

Некоторое время шли молча. Я постепенно успокаивалась, однако с разговорами, памятуя о реакции Зейны, приставать не решалась. В результате тишину первым нарушил эльф.

— Как себя чувствуешь?

— Нормально. — Взгляд непроизвольно метнулся в сторону от собеседника и приклеился к спине вышагивающей впереди Зейны.

На эльфа спокойно смотреть не могла. Глаза так и норовили застрять на острых кончиках ушей, а правую руку буквально ломило от желания их потрогать.

— Судя по одежде, ты не местная, совсем. — Последнее слово Орпил недвусмысленно выделил интонацией.

Отпираться было глупо, поэтому я просто качнула головой в знак согласия.

— Кстати, меня Орпил зовут. — Он широко улыбнулся и протянул мне ладонь.

Пару секунд я сомневалась, подавать руку или нет. Все-таки они у меня не очень чистые, а эльф, судя по повернутой вверх ладони, собирается мне конечность целовать. Но оскорблять ушастого тоже чревато. Поэтому я перехватила горшок поудобнее и протянула чуть подрагивающую руку.

Что в этой дрожи было больше: пережитого на кладбище стресса или предвкушения? Я ответить не смогу. Клубок эмоций был слишком запутан, и его концов найти не получалось.

Когда эльф легко сжал мои пальцы, я тут же представилась:

— Светлана. — И перевела средневековый жест приветствия в привычное рукопожатие. Слегка потрясла кисть изумленного Орпила, после чего поблагодарила: — Спасибо, что спасли.

Удивление на красивом лице вновь сменилось улыбкой.

— Не меня благодари, а Суна, бога путей и судеб. Как ты вообще на этом погосте оказалась?

Несмотря на всю доброжелательность эльфа и мою признательность за спасение, рассказывать ему об артефакте и других обстоятельствах «попадалова» не хотелось. Да и что я могу рассказать, если при мысли о разноглазом губы немеют?!

Орпил ждал. Я хмурилась, силясь придумать достоверную ложь. Молчание стало неприлично затягиваться. Поэтому я тяжело вздохнула и сказала правду:

— Сама не знаю.

Меня смерили оценивающим взглядом, от которого по коже пробежали мурашки. Если спаситель хотел выяснить степень правдивости сказанного, то напрасно. Я действительно не знала, почему оказалась на этом кладбище. Не представляла, куда делись два колдуна и арбалетчик. Даже не догадывалась, каким образом вообще разговариваю на местном языке.

Чтобы избежать дальнейших вопросов в этом направлении, сменила тему:

— А вы как там оказались?

— Работа у нас такая.

Непонимающе уставилась на улыбчивого. Эльф сжалился и разъяснил:

— Мы с Зейной наемники. Пришли кладбище от нежити зачистить.

— Мм… — многозначительно промычала я.

«Наемники» — не совсем то, что мне хотелось бы услышать. Если они меня спасли случайно, то денег я им вроде не должна, но вот куда мы идем — это вопрос очень важный.

— Орпил, а куда мы идем?

— В Верхвотс — городок, в котором нас наняли. Там в таверне переночуем, а с утра снова в путь.

Таверна — это хорошо: горячая еда и сон в постели. Но, как в любой гостинице, за все надо платить. Рука сама залезла в карман ветровки и вынула все содержимое.

На раскрытой ладошке лежало три рубля двадцать копеек и помятый счастливый билетик. Рубли можно хоть сейчас выбрасывать. Не знаю, что здесь в ходу, но наверняка не мои «деревянные». Одна надежда — всучить трактирщику мятую бумажку как иномирский талисман удачи и процветания. М-да… Я — церковная мышь.

Саркастически фыркнув, убрала все обратно в карман. Похоже, придется мне ночевать на улице и без ужина.

— Из-за денег не переживай. В таверне нам выделили комнату, так что ночлег тебе обеспечен. Да и ужин найдется. — Эльф лучился оптимизмом. — Вот только говорить с местными буду я, а ты лучше молчи.

Я удивилась и насторожилась. С какого перепуга он такой добрый? До этого все встреченные мной товарищи из этого мира обладали крайне скверным характером и маниакальными наклонностями, а эти двое прямо пушистые, как кролики пасхальные. И ночлег, и ужин, и вопросы с местными он решит. Интересно, а что взамен попросит: три рубля, счастливый билетик или мой горшок? Больше у меня нет ничего, даже украшения дома остались, так как с утра я их надеть не успела.

— Даже не знаю, как вас отблагодарить, — попыталась закинуть удочку я и вызнать, что ему нужно.

— Да ладно, когда-нибудь тебе представится такая возможность.

Орпил ободряюще похлопал меня по плечу и двинулся дальше.

Надо же, не мир, а сказка. И это что-то напрягает. Так только в книжках бывает: попала девица в мир другой, а тут ей сразу люди добрые на пути встречаются и все проблемы решают. Или не только в книжках? Я вновь украдкой осмотрела эльфа.

Высокий, красивый, ушастый, отзывчивый, наемник. Найдите среди слов лишнее. И дам подсказку: это точно не последнее.

А может, я наговариваю и стригу всех под одну гребенку? Почему мне не может круто повезти? Ответ: потому что я — Попадалова! Моя фамилия меня убьет.

Впрочем, ладно, пока в любом случае придется держаться этих двух. Все равно я не знаю, куда идти, а тут, может, информацией разживусь о своем колдуне.

Через несколько минут дорога вильнула влево и выползла из леса. Нам предстояло идти мимо возделанного поля, на котором уже пробились молодые ростки. «Конец весны», — констатировала я факт и перевела взгляд на небо.

На мгновение дыхание перехватило. Ноги с каждым шагом передвигались все медленнее, пока совсем не остановились. Яркие искорки звезд лежали на черном бархате и словно подмигивали. В городе такого точно не увидишь даже в самую темную ночь.

Крепкая мужская рука подхватила меня под локоть и потащила вперед, возвращая в реальность.

— Светлана, не стоит останавливаться, иначе придется долго будить трактирщика, чтобы он нас впустил.

— Ага, — согласилась я и стала интенсивней перебирать ногами, но широко открытые глаза все равно пытались вернуться к созерцанию неба.

— Кстати, если посмотришь вперед, увидишь Верхвотс. — Эльф решил подстегнуть меня, указав на конкретную цель путешествия.

В свете звезд город казался черной кляксой, разрастающейся с каждым шагом. Покатые крыши возвышались над городскими стенами, которые были сделаны из толстых бревен с заостренными вершинами. Дорога упиралась в деревянные ворота. Зейна, достигшая их первой, пару раз ударила в створку кулаком. От раздавшегося грохота я вздрогнула, чем вызвала очередную снисходительную улыбку эльфа.

— Эй, открывай! — Воительница еще раз раздраженно ударила по преграде на своем пути. — Я же сказала, что мы быстро вернемся!

Послышалось бормотание и звук отодвигаемого засова. Одна из створок открылась, пропуская нас внутрь.

— Ну вы сказали, а глава приказ давно отдал, чтобы ворота закрытыми держали, — пробасил сонный детина с фонарем.

Зейна пренебрежительно фыркнула и прошла мимо стражника. Он оказался просто огромен: косая сажень в плечах, каждый кулак — размером с мою голову. Одет богатырь был в широкие черные штаны, заправленные в короткие сапоги и простую рубашку, поверх которой накинул куртку. Странно. Признаться, я ожидала увидеть доспех какой-нибудь, но нет. На стражнике даже кольчуги не было. Интересно, почему?

Когда он указал пальцем в мою сторону, я невольно отступила на полшажка и нервно сглотнула.

— А это еще кто?

— По дороге встретили, знакомая наша, — ответил Орпил и покрепче ухватил мой локоть. Зейна, наблюдавшая за нами со стороны, сложила руки на груди и пренебрежительно фыркнула.

— Ночью в город посторонних пускать запрещено! — грозно заявил охранник.

— Так кто посторонний? Мы? Да мы тут жизнями рисковали на вашем кладбище! А она больше всех. Видели бы вы, как она самозабвенно играет роль жертвы, заманивая нежить в нашу ловушку…

Орпил был так убедителен, что я едва сама не поверила в его рассказ. Что уж говорить о детине. Его глаза сначала округлились, а потом посмотрели на меня с уважением. Для страха и стеснения время было неподходящее, поэтому в подтверждение слов эльфа я многозначительно улыбнулась стражнику. По крайней мере, постаралась.

Больше нас не задерживали. Ушастый врун, широко шагая, направился вдоль по улице. Мне пришлось бежать рядом и усиленно вертеть головой, чтобы унять свое любопытство и посмотреть на иномирский город.

Поначалу все строения были одноэтажными и скрывались в темноте за невысокими заборами. А потом город неуловимо изменился, дома стали выше, на первых этажах некоторых из них располагались торговые лавочки.

В очередной раз свернув в переулок, мы вышли прямо к трактиру. Над входом висела жестяная вывеска с кружкой и какими-то закорючками-иероглифами под ней. Наверное, это было название, но вот прочитать его я не смогла.

Честно признаться, расстроилась. Я все это время полагала, что раз свободно разговариваю с местными, то и читать смогу. Но пришлось закатать губу.

Ночную тишину вновь разогнал грохот: Зейна пыталась разнести кулаком очередную преграду на своем пути.

— Иду, иду! — раздалось откуда-то из глубин таверны. — Чего дверь-то ломать?

Дверь открылась, и нос уловил кисловатый аромат вина и пряностей, замешенный на запахе табачного дыма. А потом на пороге появился трактирщик — не очень высокий мужичок с круглым пивным животом. Его щекастое лицо с густыми усами и маленькими глазками вызывало улыбку. Уж больно он походил на моржа.

— А, госпожа Зейна, господин Орпил, уже вернулись?

Хозяин шустро отступил в помещение, пропуская наемников. А вот когда внутрь вошла я, на его лице застыл немой вопрос.

— Здравствуйте. — Я приветственно улыбнулась.

— Доброй ночи, госпожа. — Трактирщик осмотрел меня с ног до головы, и его брови медленно поползли на лоб. — А вы, собственно…

— Это наша знакомая, встретили тут, она нам на кладбище помогла. — Орпил снова взял на себя роль переговорщика.

— Она? — с сомнением уточнил мужичок.

Вот мы и погорели со своей ложью. Не поверил.

— А что вас смущает? — Эльф сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что его сильно задело недоверие трактирщика.

— Что вы, что вы, ничего меня не смущает! — Хозяин поднял руки в примирительном жесте.

— Госпожа Светлана — одна из лучших охотников! — строго заявил Орпил, а у меня челюсти свело от такого вранья. — И принесите ей ужин.

— Да-да, секундочку, — сказал трактирщик и исчез за неприметной дверью.

Эльф вернул на лицо улыбку и жестом предложил нам с Зейной выбрать место для приземления. Я наконец-то осмотрела помещение.

Зал был небольшой и плотно уставленный круглыми столами, на которых ножками вверх стояли деревянные стулья. Орпил, не дождавшись от женской части отряда каких-либо действий, подошел к ближайшей такой конструкции и разобрал ее на составляющие.

Вдоль дальней от входа стены располагалась лестница на второй этаж. Рядом с ней, за шторой из цветных бусин, находился проход куда-то во внутренние помещения первого этажа. Все окна были плотно прикрыты ставнями.

Зал освещали несколько круглых шаров на потолке. Они горели ровным желтоватым светом, как привычные для меня светильники. Вот только что-то ни выключателя, ни розеток не наблюдалось.

Я примостила свое покосившееся авокадо на край стола и села на стул. Указав пальцем на местные светильники, спросила:

— Магия?

Мои спасители проследили за указующим перстом. Зейна, сидевшая напротив, одарила меня очередным жалостливо-пренебрежительным взглядом, а Орпил ответил с неизменной доброй улыбкой:

— Да. — После чего шепотом добавил: — Постарайся в будущем так откровенно не спрашивать очевидные вещи, это ломает нашу легенду.

Мой пальчик тотчас присоединился к товарищам в кулак, а руки от греха подальше я спрятала под столом.

— А зачем было вообще эту легенду придумывать? — так же шепотом поинтересовалась я.

Эльф приложил палец к губам и указал глазами на дверь, за которой недавно скрылся трактирщик. Намек поняла и отложила все вопросы на потом.

Долго ждать обещанного ужина не пришлось. Уже спустя пару минут хозяин заведения вернулся с подносом, на котором стояли три глиняных горшочка и кувшин с тремя стаканами. Все это богатство перекочевало на наш стол, а мужчина, раскланявшись, вновь исчез в подсобном помещении.

Только воительница потянулась проверить, что принес трактирщик, эльф тут же спросил:

— А руки кто будет мыть?

Зейна скривилась от такой родительской заботы со стороны друга. Но возражать не стала и, поднявшись, направилась к деревянной двери в дальнем углу зала. Я последовала за ней. Подойдя, увидела на дощатой створке нарисованный зеленый трилистник. Теперь знаю, как у них уборная обозначается, — уже польза.

Воительница открыла дверь.

— Чего встала столбом, заходи. — Она схватила меня за руку и втянула внутрь.

ГЛАВА 4

Уборная оказалась небольшой комнатой, обитой темной деревянной рейкой. Я ожидала, что в помещении будет витать незабываемый аромат сельского нужника, но тут приятно пахло еловой свежестью. Справа от входа, у стены, стояла тумбочка, на которой покоилась круглая глубокая чаша. Над ней возвышалась изогнутая труба крана с двумя крестообразными вентилями. Моя спасительница открыла воду и стала спокойно мыть руки.

Пребывая в культурном шоке, я неотрывно наблюдала, как Зейна взяла напоминающий мыло серый кирпичик и, натирая его в ладонях, взбила белую пену. Поймала себя на мысли, что выгляжу глупо, и решила продолжить осмотр комнаты.

Вместо дырки в полу в углу стоял самый обычный унитаз с крышкой. Не удержалась и заглянула внутрь. Там меня встретила черная и непроглядная пустота.

— Ты еще туда руку сунь, — прервала мое восхищенное исследование Зейна. — Что у тебя за мир такой, если даже нужник удивляет.

Из-за пренебрежительного тона воительницы расспрашивать о механизме работы «черной дыры» сразу расхотелось.

— Нормальный у меня мир. Без магии, зато с технологиями. А здесь увидеть нечто подобное, — обвела туалет рукой, — я не ожидала. Думала, максимум дырка в полу с выгребной ямой будет. Вот и удивилась.

Воительница фыркнула:

— Странная ты, простым вещам удивляешься. И что Орпилу от тебя понадобилось?

В следующее мгновение за ней уже закрывалась дверь, оставляя меня наедине с грустными мыслями. Сказанное не оставляло сомнений: доброму эльфу что-то нужно. Из особо ценного у меня только артефакт, но Орпил его не видел. Хотя эльф в магии явно не новичок. Вон, шарики светящиеся вызывает щелчком пальцев, да и перед моим лицом рукой водил с непонятной целью.

Какова вероятность, что ушастый невероятным образом почувствовал гирьку? Очень значительная и приближается к ста процентам. Но почему эльф сразу не спросил об артефакте? Не шантажировал и не вымогал в качестве оплаты за помощь? Почему просто не отнял?! Я ему уж точно никакого сопротивления оказать не смогла бы!

Что-то тут не так. Надо быть предельно осторожной.

Наскоро вымыв руки, я вышла в обеденный зал. Видимо, выражение лица соответствовало моим мыслям, так как, подойдя к спасителям, услышала озабоченное:

— Что-то случилось?

— Нет, Орпил, все нормально. — Я постаралась непринужденно улыбнуться.

Получилось жалостливо.

— Ну если нормально, то садись ешь, и пойдемте спать. — Эльф заботливо подставил мне под нос один из горшочков и всучил ложку, которая даже на первый беглый взгляд особой чистотой не блистала.

Восхищение от благоустроенности уборной как-то сразу поуменьшилось. Надежда на вкусный ужин ушла не попрощавшись, как только я заглянула в глиняный сосуд.

Еда была холодная. На весь полулитровый горшок — один маленький кусочек мяса в заветренной и сухой на вид картошке. Еще раз посмотрела на грязную ложку и задумалась об отказе от еды. Желудок решил воспротивиться такому негуманному решению мозга и разразился злой тирадой о незапланированных голодовках и их влиянии на неподготовленный организм. Доходчиво объяснил, громко. Присутствующие прониклись и посмотрели на меня с легким недоумением.

Дыхнув на ложку, я протерла ее о подкладку ветровки и начала давиться ужином. Все время не покидало желание накормить этим сухим пайком тех, кто писал, будто в тавернах вкусно кормят! Решила избавиться от образовавшегося в горле комка и в предвкушении потянулась к кувшину. Но, едва почувствовав кислый запах, разочарованно поморщилась. Вместо расхваливаемого чуть ли не в каждой книге вина там оказалась брага. Единственным плюсом напитка была его противность. После первого же глотка желание пить что-либо пропало мгновенно.

— Кхе-кхе… Это что за гадость? — сквозь кашель просипела я и отставила стакан подальше.

— Брага, — сморщившись, подтвердила мою догадку Зейна. — А ты думала, здесь будут эльфийским нектаром поить?

Воительница сделала еще несколько глотков и встала. Я последовала ее примеру, не желая мучить свой организм и продолжать ужин.

Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице, мы попали в темный коридор с цепочкой однообразных дверей. Эльф щелкнул пальцами, вызывая огонек, и уверенно двинулся вперед. На одной из безликих дверей заметила трилистник, а у следующей Орпил остановился. Дважды повернулся ключ в замке, и мы вошли в комнату.

Выделенное наемникам помещение оказалось небольшим. Здесь друг против друга стояли две деревянные кровати, а у окна расположился стол и два стула. Эльф отправил свой светильничек под потолок и начал разоружаться. Спустя мгновение к нему присоединилась и Зейна. Как оказалось, у моих спасителей помимо мечей еще и кинжалы были, которые крепились где-то под куртками, на спине.

Я с метательным горшком в обнимку присела на краешек стула и стала ждать приговора о сне на полу. Спина заранее заныла, напоминая о своем не самом лучшем самочувствии и том, что жесткое ложе вряд ли поспособствует ее скорейшему выздоровлению.

— Чего сидишь, в свой горшок вцепившись? Ставь его на стол и иди спать. — Остроухий кивнул в сторону одной из кроватей.

— Э, а как же… Я думала…

Эльф хохотнул, прерывая мою несвязную речь.

— Утром подумаешь, а сейчас спать.

Спорить не стала. Мой день хоть и был астрономически коротким, но морально очень длинным. Да и физически я выложилась на полную катушку.

Яркая вспышка на доли секунды осветила ровно стоящие надгробия, а в следующий миг кладбищенскую тишину нарушила смачная мужская брань. Перемещение благодаря постороннему вмешательству оказалось далеко не идеальным.

«И как ей это удалось?!» — в раздражении подумал Ровал и первым поднялся на ноги.

Как оказалось, его спутникам повезло гораздо меньше. Лысый наемник сидел на земле и держался за голову, которую при выходе встретила каменная статуя скорбящей девушки. Дрэнг с ругательствами сполз с ближайшего островерхого памятника и постарался встать ровно. Получилось не сразу.

— Ровал, ты чего намудрил? Мы же договаривались во дворец перемещаться? — Блондин держался за ушибленный живот.

— Это не я! — рыкнул разноглазый и поморщился от ноющей боли в висках.

Сам по себе межпространственный портал требовал большой концентрации и силы, а вмешательство извне чуть не разорвало плетение заклинания. Чтобы удержать портал, Ровалу пришлось приложить неимоверное усилие, но вот точку выхода сохранить не получилось.

Блондин хотел продолжить обвинительную тираду, однако, поймав на себе убийственный взгляд разноглазого, осекся. Ровал был слишком опасным противником, чтобы так открыто и голословно его обвинять. В таком случае у Дрэнга появились бы все шансы быть убитым на дуэли и стать послушным зомби. Но вместо протокольной фразы вызова черноволосый глухо рыкнул:

— Хватит дурь нести. Лучше вспоминай, что она там под конец кричала?

— Что-то про мертвых, — насупившись, ответил светловолосый.

— Тогда понятно, почему мы тут оказались. А вот ее эхом могло закинуть прилично.

На несколько секунд маг прикрыл глаза, а потом усмехнулся и развернулся к спутникам спиной.

Однако не успел Ровал и шага сделать, как раздался вопль ужаса. Резко обернувшись, разноглазый увидел, как лысого арбалетчика, до сих пор сидящего у приласкавшей его статуи, схватили руки. Они были покрыты трупными пятнами и торчали из земли, которая уже начала шевелиться, выпуская неспокойного жителя могилы. Наемник, злобно рыча, пытался перерезать удерживающие конечности, но кинжал для этой цели был маловат.

Когда раздался рык зомби, на помощь лысому пришел Дрэнг. Щелчок пальцев, и два колючих сияющих пульсара ударились в поврежденные сталью и гнилью запястья мертвяка. Те с неприятным хлюпающим звуком оторвались, отпуская жертву. Мужчина живо переместился ближе к своему нанимателю и взвел арбалет. Крик наполовину вылезшего умертвия перешел в оглушительный вой.

Блондин вскинул руку, и в раскрытую пасть нежити ударила белая молния. Мозги и части черепа ошметками разлетелись в радиусе метра от тела, которое, поддерживаемое остатками магии, все еще пыталось вылезти из земли.

А вокруг уже начали взбухать и близлежащие могилы, выпуская своих обитателей. Те лезли с такой прытью, будто желали отмстить за собрата.

Щелкнул спусковой крючок арбалета. Стрела легко вошла в прогнившие кости черепа девушки-зомби. Вот только она совсем не мешала покойнице активно передвигать конечностями в направлении обидчика.

Пока лысый пытался остановить вылезшую из земли пятерку, Дрэнг стоял, закрыв глаза, и что-то бормотал. Наемник, не желая становиться закуской, начал отступать. Когда он оказался за спиной мага, тот резко вскинул обе руки. Вслед за повелительным жестом по земле прокатилась огненная волна, накрывшая нападавших.

В воздухе повис неприятный запах горелой плоти. От умертвий остались обугленные кучки костей, а несколько надгробий закоптились и стали напоминать черные обелиски орков.

Ровал недовольно покачал головой:

— И стоило из-за нескольких зомби столько сил тратить?

— Это ты некромантию смог осилить, а мне приходится бить чем есть, — флегматично пожал плечами Дрэнг.

— Тогда не расслабляйся, друзья упокоенных жаждут попробовать на зуб твоего окровавленного друга, — сообщил разноглазый.

После чего с довольным видом присел на один из низких памятников и продолжил наблюдать за происходящим.

Дрэнг рыкнул, начиная новое магическое плетение. На еще один огненный шквал времени не хватало, да и сил он забирал прилично. Пришлось пускать в ход более мелкие огненные шары. После упокоения очередной пятерки ходячих мертвецов блондин устало отер пот со лба и тяжело задышал. А взбудораженное магией кладбище выплевывало все новых и новых умертвий.

— И как ты только из зеленой мантии адепта вылез с такими умениями? — Ровал довольно улыбался.

— Чего лыбишься? Нас сожрут, если не поможешь! — раздраженно крикнул голубоглазый маг.

— Помочь? Вам? Не вижу смысла. Я же предатель, который готов отдать один из древнейших артефактов потенциальному врагу. Да и сил на переход много потратил, а после твоего зелья восстанавливаются они с большим трудом… — Черноволосый издевательски растягивал слова.

— Ровал! — возопил блондин. — Я оказался не прав, извини.

Наблюдать, как паникует Дрэнг, было приятно. Но все хорошо в меру. Ровал небрежно махнул рукой, и уже давно готовое заклинание упокоения превратило несколько десятков зомби в пепел. На сдерживание магического эха не было ни сил, ни желания, поэтому пару надгробий разорвало на сотни осколков.

— Откуда их столько повылезло? — Голубоглазый подошел к Ровалу и присел на соседний постамент с надписью: «Помним, скорбим».

— Кто-то кладбище к поднятию готовил, — Ровал поморщился и потер переносицу: в голове слегка звенело, — а наше появление их пробудило. И вообще, мертвяки кровь чуют, вот и ползут сюда.

Дрэнг одарил окровавленную лысину своего наемника недовольным взглядом. Тот сплюнул на землю и вытер ладонью стекающую по лбу красную дорожку.

— Что мы делать будем? Где пигалицу искать? — уточнил блондин.

Разноглазый удивленно взглянул на спутника.

— Мы? Ты можешь идти куда хочешь. Артефакт находится под моей ответственностью, и я его верну. А тебя ждет разнос на Совете и, возможно, суд.

— Не меня, а тебя. Ты собирался сбежать с артефактом и Салилиэль, а я пытался это предотвратить, — огрызнулся Дрэнг.

— Ридед Дрэнг, ты хоть и граф, но идиот. — Колдун устало потер глаза. — Ты с какого перепуга решил, что я собрался сбежать с этой остроухой стервой?

— Да вы все время после приезда эльфийских дипломатов отирались рядом друг с другом! — обличительно зашипел блондин. — А потом я случайно подслушал ее разговор с кем-то из эльфов, что ты у нее на крючке и ради нее вынесешь «Сияние Илидэр» за ворота дворца.

— И ты решил опоить меня зельем и задержать на месте преступления, молодец! Умная стерва эта Салилиэль! Узнала, что артефакт всегда в моем поле зрения, а тебя подловила на желании стать лучшим и непревзойденным героем! Твоя мания тебя подвела. Упустить такой шанс скомпрометировать меня ты не мог. Я думал, что не выгляжу дураком, который может предать корону ради остроухой бабы.

Ровал хрипло рассмеялся, а Дрэнг заскрежетал зубами от злости. Разноглазый бессчетный раз был прав. Ридед безоговорочно поверил в слова Салилиэль, потому что сам желал увидеть черноволосого предателем, хотя никаких поводов для этого никогда не было.

— Поздравляю, в тупости ты превзошел даже иномирскую девчонку.

— Похоже, нам стоит заключить перемирие и как можно быстрее попасть во дворец вместе с артефактом. Иначе нас заклеймят предателями. Либо я могу сразу поехать во дворец и все объяснить, — проглотив оскорбление, предложил блондин.

— Ну уж нет, одного тебя во дворец не отпущу. Я принимаю предложенное перемирие и даже окажу содействие в оправдании перед Советом твоего глупого поступка, но не более. Пошли, нам надо лошадей раздобыть. — Ровал встал и, не оглядываясь, направился на восток, к выходу с кладбища.

Его спутникам ничего не оставалось, как пойти следом.

Ровал шел, не задумываясь, успевают ли за ним спутники. В его голове роились мысли о судьбе артефакта и возможных задержках по пути во дворец. Внезапно сзади раздались хрипяще-рычащие звуки. Ровал поспешно обернулся. Как раз в этот момент Дрэнг завершал свой полет за ближайшим надгробием. Оказалось, что на него напал лысый арбалетчик. Вернее, то, что раньше им было.

Ругнувшись, Ровал вскинул руку в указующем жесте, и с пальцев сорвался небольшой шар, сотканный из тьмы.

Черный сгусток, за доли секунды преодолев расстояние до мутирующего, исчез в его грудной клетке. Спустя мгновение с неприятным чавкающим звуком полутруп разорвало на кровавые ошметки. Теперь о существовании лысого напоминали только заляпанные кровью надгробия и земля в кусках мяса.

— И почему идиот молчал, что его нежить покусала? — процедил Ровал. — Чего ждал? Благословения Длеры?

— Я эту дуру, отправившую нас сюда, сам прибью при встрече, такую свинью подложить! — Дрэнг поднялся из-за памятника, злобно сверкая глазами.

Ровал застыл. Лицо мага закаменело, не желая выдавать всю бурю эмоций, вспыхнувших в душе. Он вспомнил хрупкую фигурку девушки, недавно жавшейся к нему, и будто наяву услышал собственный голос: «Даю тебе слово…»

И в ту же секунду два окровавленных памятника взорвались фонтанами осколков.

Разноглазый разразился отборным матом, витиевато помянув всех не в меру прытких девиц. Его раздирали противоречивые чувства. Дать слово первой встречной — несусветная глупость. Маг, давший обещание, — глупец вдвойне. Ибо если он его не сдержит, то смерть найдет колдуна, где бы тот ни был.

Ровал все это осознавал и злился на свою беспечность. Надо же было поддаться чувствам! Но, проклятые демоны, ни одна женщина раньше сама не тянулась к нему. Даже ночью неосознанно придвинулась-прижалась, отчего вдвойне было приятно ее обнимать, ведь до этого каждый раз приходилось мириться с ненавистью или корыстью. Но хуже всего был страх. Страх, который чувствовался в каждом, кто общался с ним, будь то мужчина или женщина. А эта боялась отмеченного печатью тьмы мага не больше, чем обычного незнакомца!

Резко развернувшись, маг поспешил покинуть злосчастное кладбище. Блондин проводил колдуна непонимающим взглядом.

— Ну, если хочешь, можешь сам ее убить.

Вскинув руку, Ровал сжал пальцы в кулак. Дрэнг захрипел в попытке вдохнуть, но темная сила, стиснувшая горло, не давала даже малейшей возможности это сделать. Когда голубоглазый начал багроветь, колдун рыкнул:

— Еще раз заговоришь о ее убийстве, и дальше пойдешь поднятым зомби. Понял?

Дрэнг из последних сил утвердительно качнул головой. Сдавливающая сила тут же исчезла. Откашлявшись, светловолосый произнес практически шепотом в спину Ровала, который снова шел к городу:

— Неужели так сильно понравилась?

Вопрос разноглазый оставил без ответа. Такое оправдание Ровала устраивало и позволяло на какое-то время утаить истину, а следовательно, и реальную возможность от него избавиться, убив девушку.

Утро началось очень рано и с требовательной побудки. Открыв глаза, я увидела неизменную улыбку Орпила.

— Давай вставай, я тебе новую одежду принес, а то в этой ты слишком приметная. — Эльф указал на холщовую сумку, лежащую на столе.

— Угу, — благодарно промычала я в ответ и села.

Не стоило это делать так резко. Ушибленные спину и живот пронзила острая боль.

— Что? Сильно болит? — сразу же забеспокоился эльф.

— Терпимо, — сипло выдавила я единственное слово.

Нахлынули воспоминания, и страх снова начал терзать сознание. Правильно говорят, что, лишь когда опасность миновала, по-настоящему осознаешь ее масштаб.

Господи, я могла умереть. Нет, хуже! Меня бы сожрал монстр!

Пальцы с усилием сжали грубую ткань покрывала, а глаза заволокло пеленой слез. От неожиданного прикосновения к плечу я вздрогнула и моргнула. Рядом стоял Орпил с фирменной добродушной улыбкой.

— Ну, всего лишь пара ушибов, а такие горючие слезы. Загонщики нежити по таким пустякам не плачут.

Не смогла удержаться и нервно прыснула в кулак. Похоже, мое чувство юмора тоже ушиблось: над всякой ерундой хихикаю. Мышцы моментально напомнили об осторожности резкой болью. Тотчас мне под нос сунули небольшую круглую коробочку с цветочным орнаментом на крышке.

— Держи, намажешь синяки. Бальзам снимет боль и ускорит заживление. Если хочешь в душ, то он за соседней дверью.

Помыться хотелось очень, ибо еле уловимый запах гуля продолжал меня преследовать. Я кое-как сползла с кровати и взяла «вещмешок» за длинную лямку. Дополнительно Орпил вручил мне жесткое полотенце, пару пузыречков и розовый кусок мыла.

В ванной комнате второго этажа обнаружились унитаз, умывальник и настоящий душ! Прямо как в советских санаториях: часть пола душевой была выложена голубенькой плиткой и отделена невысоким бордюром. В центре лазоревого участка виднелась сеточка слива, а над всем этим был подвешен местный аналог душевой лейки с крупными дырками. Краники, регулирующие воду, находились в стене напротив. От брызг предполагалось закрываться шторкой, материал которой походил на атлас, но более плотный и жесткий.

Быстро скинув одежду, залезла под струи воды и зависла на несколько минут. Хорошо-о. Если мне еще и кофе на завтрак дадут, буду считать этот мир идеальным. А в таком и эльфы-наемники могут быть отзывчивыми добряками.

В насмешку над моими мыслями память услужливо напомнила, как я попала в это фэнтези.

М-да, добряками тут и не пахнет. Один маньяк разноглазый удушить пытался при первой встрече, второй, белобрысый, зарезать хотел. А мне еще их как-то найти надо и уговорить домой отправить. Если учесть, что я стащила артефакт, то они вряд ли так сразу согласятся. Эх, как бы с ходу головы не лишили.

Тяжело вздохнув, решила быть предельно осторожной с наемниками и аккуратно выяснить у них о здешних порядках. В частности, меня интересовал дворец, где обитает некий Совет. И с большой уверенностью предположу, что там же сидит и местный монарх.

Под рассуждения о возможных вариантах местного государственного строя я начала аккуратно мыться. Живот был красивого насыщенно-фиолетового цвета, спина наверняка такая же. Аккуратно погладив гематомы мылом, перешла к надраиванию всех прочих частей тела. Каштановая шевелюра тоже не осталась в стороне.

Наконец, чистенькая и довольная, я вылезла из душа и решила испробовать выданное эльфом средство от синяков. Гелеобразная зеленая мазь приятно пахла травами. Зачерпнув немного, я круговыми движениями растерла живот. Тупая боль сменилась приятной прохладой и легким онемением. Удивленно хмыкнув, я перешла к натиранию спины, а по окончании лечебных процедур наконец-то безбоязненно потянулась и вдохнула полной грудью. Настроение снова стало улучшаться.

В холщовой сумке я обнаружила ярко-голубой сарафан, белую, из плотного материала рубашку с воротником-стоечкой и широкими рукавами, кожанку, местные тапки, напоминающие балетки, из коричневой грубой кожи, и комплект белья. Последнее я тщательно рассмотрела. На ощупь трусы-шортики и маечка на бретельках были из хлопка и поразительно напоминали земной трикотаж. Неожиданно.

Облачившись в предоставленный наряд, с удивлением и восторгом отметила, что все в размер: нигде не тянет, не висит. Еще влажные волосы собрала в привычный хвост на затылке и повязала голубую косынку. Ей-богу, Аленушка. Мне только братца Иванушки не хватает. Правда, если он появится, то, по законам местной сказки, захочет прибить.

Вспомнился Ровал. Этот точно жаждет меня четвертовать. И как его уговорить сразу меня не зарезать? Ладно, при встрече что-нибудь придумаю. На крайний случай, буду убегать и одновременно извиняться.

Криво усмехнувшись, я стала собирать свои вещи в сумку. С сожалением обнаружила, что внутренний карман новой куртки недостаточно вместительный и топорщится, выдавая присутствие в нем гирьки. Тяжело вздохнув, погладила пальчиком узор и снова почувствовала, как по телу пробежала теплая успокаивающая волна. Появилась уверенность, что все будет хорошо. Убрав артефакт обратно в ветровку, уложила ту в сумку вслед за кроссовками. Сверху накрыла ее всем остальным и, перекинув через плечо длинный ремень сумки, вышла из уборной.

В коридоре поджидал Орпил. Он заставил меня покрутиться и удовлетворенно кивнул.

— Замечательно выглядишь. Пойдем вниз, там Зейна уже завтрак заказала.

Приободренная комплиментом, я направилась вслед за эльфом. У лестницы мы столкнулись с пышногрудой девицей, которая осмотрела меня с ног до головы и восхищенно охнула:

— Ох, не зря я свои сарафаны сохранила! Десять лет в сундуке лежали и вот пригодились.

— Да-да, Эллина, большое вам спасибо за одежду. — Орпил взял руку девушки и поцеловал.

Эллина снова обласкала меня взглядом, вот только превосходство на этот раз скрыть не смогла. Только дура не догадалась бы об истинных причинах изначального восхищения. Так изощренно меня в глазах мужчины еще не принижали. Теперь на ее рельефном фоне я выгляжу плоскодонной соплячкой в детском сарафанчике!

В душе вспыхнули одновременно злость на грудастую нахалку и досада, что природа, устав ваять мне красивые ноги, на груди решила отдохнуть. Эх, еще бы полразмера, и был бы второй номер, а так ни то ни се.

С усилием улыбнулась своей благодетельнице.

— Спасибо вам за помощь, а то на стройных охотниц так сложно найти наряд впору! — многозначительно осмотрела я противницу, задержавшись на нижних девяноста. — Если бы вы не сохранили подростковую одежду, пришлось бы мне пугалом ходить. Спасибо еще раз.

Улыбка Эллины потеряла всю свою радость и преобразилась в напряженно-злобный вариант. Довольная произведенным эффектом, я гордо прошла к лестнице. Эльф последовал за мной.

В обеденном зале я сразу приметила Зейну, которая деловито разливала что-то по стаканам. Когда мы подошли, воительница кивнула в знак приветствия и приступила к поглощению каши. Недолго думая я присоединилась к трапезе.

В отличие от ужина завтрак оказался теплым. Каша, сильно похожая на овсянку, была пресной — повар не счел нужным приправить ее ни солью, ни сахаром. Но пустой живот был готов переварить даже это пресное нечто. К тому же в стаканах обнаружился приятный травяной отвар, который оставлял во рту терпкое послевкусие. Ну хоть не брага, хотя и не кофе.

С грустью вспомнив любимый напиток, я пообещала себе: когда вернусь, куплю пачку особо дорогого сорта и уговорю, пока меня не загребла полиция.

Когда большая часть завтрака перекочевала в желудок, я решила завести разговор. Необходимо было выяснить некоторые важные моменты, дабы далее не сеть в лужу.

— Орпил, у меня есть несколько вопросов.

Эльф улыбнулся и кивнул.

— Я слушаю и на какие смогу отвечу.

— Хорошо. Вопрос первый: что это за страна и кто правит?

Зейна оторвалась от своей тарелки и смерила меня странным взглядом. По-видимому, решила снять с меня ярлык необразованной дуры. Эльф оставался спокойным как удав.

— Мы находимся в Лирэнде, — ответил он. — Это самое большое государство людей. Правит здесь его величество Мелекон Аверн Третий при поддержке Королевского Совета.

— И дворец находится в столице… — Я не спрашивала, а поддакивала собственным мыслям. — Туда мне и надо. Как она называется?

— Оританэр. И мы как раз туда направляемся, — оптимистично заявил ушастый брюнет.

— Что? — Зейна ошарашенно посмотрела на напарника.

— Потом, — одними губами шепнул в ответ Орпил.

Интересно девки пляшут. Эльф решил сменить направление их путешествия? Или я ошибаюсь и подвох в другом? Удивленно посмотрела на воительницу, но та только махнула рукой и опять потеряла интерес к разговору.

— Если у вас были другие планы, то я не хочу им препятствовать. Вы и так сделали для меня много.

— Светлана, поверь, нам не в тягость сделать небольшой крюк до столицы, к тому же там всегда найдется работа для пары наемников, — парировал Орпил.

— Тогда буду только рада, это сильно облегчит мой путь, — вслух поблагодарила я, хотя внутренне еще больше напряглась.

Что-то от такой доброты аж страшно становится. Впрочем, конечно, с наемниками все же будет безопасней, чем идти непонятно куда одной и без денег…

— Еще вопросы есть? — оборвал мои размышления эльф.

Как говорил Штирлиц, запоминается только последняя фраза. Значит, она должна быть из области «почему крокодилы не летают».

— Да. — Я кивнула. — Почему ночью нас встретил только один сонный стражник?

— Так зачем больше? На воротах магическая охрана, в случае нападения такой вой поднимет, что все вскочат.

Я многозначительно промычала. Прикольно, город как дорогая иномарка на сигнализации. Интересно послушать, какой сиреной она орет.

Мысленно фыркнув, я задала последний вопрос:

— А когда мы отправляемся в путь?

— Как только соберемся, так сразу. — Орпил поднялся из-за стола и протянул руку, предлагая следовать за ним.

Зейна, фыркнув, гордо встала и, не оглядываясь, поспешила на второй этаж.

— Она всегда такая? Или это я ее так раздражаю? — шепотом спросила у эльфа я.

— Всегда, — успокоил тот. — Она панически боится показаться слабой в чужих глазах. Воительница, и этим все сказано.

Мне это мало о чем говорило, но уточнять я не стала и просто пошла вслед за наемниками в комнату. У меня тоже были знакомые феминистки: и руки им не подай, и слово ласковое не скажи, иначе до глубины души обидишь.

Пока поднимались по лестнице, в голове появилась слегка безумная идея: подслушать, о чем наемники говорят в мое отсутствие. Уж больно занятная реакция у Зейны была на слова Орпила. И это загадочное «потом» не давало мне покоя.

В конечном счете все храбрые книжные героини интересные разговоры под дверьми подслушивают. А чем я хуже? Осталось придумать вескую причину выскочить в коридор со всеми пожитками.

Достойный повод нашелся, едва открылась дверь комнаты. На столе стояло покосившееся авокадо и всем своим поникшим видом недвусмысленно намекало, что оно — растение тропическое и требует обильного полива.

Радостно схватив горшок, я известила всех присутствующих:

— Пойду полью его, пока вы собираетесь. А то засохнет, жалко будет.

И чтобы никто не успел задать лишних вопросов, поспешила выйти в коридор.

Навстречу попалась местная горничная с ведром и шваброй. От неожиданности я вздрогнула, но все же кивнула в приветствии. Девушка прошла мимо и скрылась за дверью очередной комнаты. А я прислушалась к царившей в номере наемников тишине.

Ждала недолго. Голос Зейны был пропитан раздражением:

— Ненормальная девчонка, с каким-то растением едва ли не в обнимку ходит… она что, из ваших, что ли?

— Условно, — задумчиво ответил наемник. — След эльфийской крови в ней чувствуется, но очень слабый.

Я недоверчиво скривилась. Какие, к чертям, эльфы в моей родословной?! У нас на Земле их вообще никогда не было.

— Ну, значит, и впрямь ненормальная… — тем временем недовольно проворчала Зейна. — И что ты с ней возишься? Орпил, я не понимаю, на кой демон мы поедем в Оританэр? Это же эльфийский город, а ты, напоминаю, находишься в изгнании! Тебя казнят!

Я замерла, даже дышать старалась реже.

Так вот почему Зейна встрепенулась, когда эльф пообещал меня довезти до столицы Лирэнда? Ушастый врун!

— Не стоит так переживать. — Орпил был спокоен и весел. — Поверь, когда верховная жрица и повелитель увидят артефакт, они нам ноги целовать будут. Ты получишь столько золота, что сможешь всю жизнь не работать, а я верну себе имя и уважение.

Раздался изумленный женский вздох.

— Такой ценный артефакт? У нее? Если в этом все дело, зачем девчонку тащить с собой? Заберем сокровище, а ее в безвольные продадим.

— Нет, Зейна. Ее придется убить, но сначала уговорить добровольно отдать «Сияние Илидэр», ибо силой его не забрать.

Черт! Вот и раскрылся мой улыбчивый эльф! Нет, милый друг, ни ты, ни твои верховная жрица с повелителем мой билет до дома не получите. Да и умирать здесь я не собираюсь.

Под учащенный стук сердца я на цыпочках стала пробираться в сторону лестницы. Местную горничную хотелось расцеловать, ибо она так громко топала и стучала дверьми, что мое отступление прошло незамеченным для эльфийских локаторов.

Помня о скрипучести ступенек, я перекинула ногу через перила и аккуратно съехала попой вперед.

Немногочисленные посетители смотрели на меня как на ненормальную. Однако всеобщего внимания я предпочла не замечать. Отряхнула сарафан и стремительным шагом направилась к выходу.

Ноги норовили сорваться на бег, но я их сдерживала, пока не оказалась на улице. А уж тут… я побежала. Так быстро, как умела, потому что понимала: скоро наемники хватятся меня, проверят ванную и кинутся по следу. Господи, как же я умудрилась так вляпаться?

Адреналин, замешенный на страхе, не позволял сбавить темп, и дома сливались в непонятные размытые пятна, не оставляя никакого следа в памяти. Воздух со свистом путешествовал в легкие и обратно, во рту образовалась саднящая сухость, а в боку безумно закололо. Но лишь когда ноги начали заплетаться, я решила передохнуть и осмотреться, куда меня завела паника.

Небольшой проход между двумя домами, где я остановилась, был завален всяким барахлом и ящиками с мусором. За одной из таких куч я прислонилась к стене и постаралась отдышаться. Коленки подогнулись, и я тихо сползла в положение сидя.

Мамочки, как же хочется домой! В этом сумасшедшем мире меня на каждом шагу пытаются убить. И как искать разноглазого, непонятно. Я даже из города не знаю, как выбраться! И в какую сторону идти! Денег нет.

Бессильные слезы двумя дорожками пробежали по щекам.

— И стоило убегать? — раздался над головой знакомый мужской голос.

Подняв глаза, я наткнулась на улыбающегося Орпила, но вот от прежней доброты в изогнутой линии губ не осталось ни грамма.

Паника поднялась как цунами и накрыла с головой. С истошным визгом я бросилась к противоположному выходу из переулка, благо тот был недалеко. Однако буквально в паре шагов от заветного просвета споткнулась о прыгнувший под ноги ящик.

Чертов маг!

С еще более громким визгом я пролетела оставшееся расстояние носом вперед и плотно зажмурилась, чтобы не видеть, в какую грязь предстоит приземлиться. Посадка выдалась жесткой: ладони нещадно саднило, а грудь и вторично ушибленный живот начали меня проклинать. Шипя как разбуженная змея, распахнула глаза и наткнулась на черные сапоги.

Задрала голову в надежде найти хоть какого-то заступника и встретилась с пылающим гневом взглядом разноглазого.

Мама дорогая, роди меня обратно!

ГЛАВА 5

Черт, не так я себе представляла встречу с Ровалом. Я ведь даже речь не подготовила!

Колдун был зол. Зол на меня.

Терять было нечего, и я сделала ставку на зеро.

— Ровальчик, миленький, спасай!

Гнев в глазах мужчины уступил место изумлению, а брови удивленно дрогнули. Для пущего эффекта потянулась, чтобы обнять его за колени, но в этот момент неведомая сила оторвала меня от земли и дернула обратно в переулок. Я только горшок успела ухватить и завизжать.

Разноглазый рыкнул какую-то абракадабру, и меня на мгновение окутала тьма. Горизонтальный полет резко превратился в вертикальное падение. Правое плечо взорвалось болью.

Но не успела я поднять голову, как надо мной прошелестела белая молния. Мамочки!

Перепуганно сжавшись, я стала молиться о скорейшем спасении. Тем временем в ответ на эльфийский электрический разряд над головой пролетело нечто, распространяющее волны жара. Правда, цели не достигло, врезавшись в землю недалеко от меня.

Взвизгнув, я по-пластунски прытко отползла в укрытие из двух мусорных куч. Прижалась к стене и, обхватив голову руками, крепко зажмурилась, словно это могло меня спасти от шального заклинания. Но ничего большего для своего спасения я сделать не могла.

Сердце бешено билось где-то в животе. Теперь я точно знала, каково находиться под перекрестным огнем! Хотелось выть от страха, но комок в горле не давал даже пикнуть.

К счастью, над головой сверкало недолго, но даже когда стало тихо, покидать убежище не хотелось. И глаза открывать тоже. Так и сидела, прижавшись к стене.

— Вылезай, несчастье, уже можно, — донесся ворчливый голос разноглазого колдуна.

Кипевший в крови адреналин ударил в ноги, и я молниеносно подскочила к Ровалу. Изо всех сил вцепившись в него, уткнулась лицом в черную рубашку. От нахлынувшего облегчения меня мелко трясло, а из глаз снова потекли ручейки слез.

— Спасибо. — Я шмыгнула носом и прижалась поплотнее.

То ли я такая вся несчастная была, то ли мужика проняла моя благодарность, но, вместо того чтобы наорать и придушить, он легонько приобнял меня за плечи. От этого даже трясти меньше стало.

— Ровал! Может, уже спросишь у нее, где артефакт?! — Раздраженный голос ворвался в мою персональную идиллию и заставил судорожно обернуться.

М-да, слона-то я и не приметила. Неподалеку от нас стоял Дрэнг и держал в руках кончик сияющей белой веревки, которая обвивала Орпила с головы до ног.

Присутствие блондина напрягало, а то, что он заодно с Ровалом, удивляло. Совсем недавно эти двое друг друга в капусту порубить желали! А теперь напарники?

А разноглазый тем временем отстранился на расстояние вытянутой руки. Мужчина заглянул мне в глаза и вкрадчиво, как маленькую девочку, спросил:

— Где «Сияние Илидэр»?

— А ты меня домой вернешь? — с подозрением осведомилась я и отодвинулась на шаг.

— Всенепременно, — со всей серьезностью заверил колдун.

Особого доверия Ровал не вызывал, но другого экспресса до родной квартиры у меня не было. Я полезла в сумку, проклиная собственную паранойю, которая засунула артефакт на самое дно. Пока ворошила вещички, очнулся ушастый врун и рыкнул:

— Светлана, не смей им артефакт отдавать! Этот темный тебя убьет, как только получит желаемое.

Я зло зыркнула на эльфа. Надо же, за мою жизнь переживает!

— Кто бы говорил! Сам меня хотел обмануть и убить! — огрызнулась я и, наконец вытащив артефакт, протянула его разноглазому. — Ровал, отправляй меня домой. Лучше два обезглавленных трупа и тюрьма, чем постоянное бегство от предполагаемых убийц!

Лицо эльфа вытянулось, а черноволосый спокойно забрал с моей ладони гирьку, которая снова стала отливать золотом. Видимо, подзарядилась.

— Давай руку, — скомандовал мой колдун-экспресс.

Я уже протянула ладонь, когда вспомнила про еще одного попаданца, которого ждал родной подоконник.

— Ой, подожди. Я свое дерево забыла! — Одернув ладонь, метнулась к месту своего падения и подняла горшок.

Живучесть пластиковой продукции поражала. Дерево же наклонилось еще сильнее. Ну ничего, вернусь, первым делом поупражняюсь в цветоводстве.

Тяжело вздохнув в предвкушении будущих проблем, я снова подошла к Ровалу и подала свободную руку. Ее проигнорировали. Мужчина властно притянул меня к себе и уставился в пустоту, произнося заклинание.

Прошла секунда, другая… но ничего не изменилось.

В душе шевельнулось нехорошее предчувствие, что все идет не так, как планировалось.

Колдун сделал паузу и повторил свою тарабарщину, но вновь безрезультатно. Мы по-прежнему стояли в переулке. А потом я вздрогнула от рыка черноволосого:

— Что ты с ним сделала?!

— Ничего я не делала! — пискнула я и сжалась в стальных объятиях.

Вот и все. Сейчас меня будут убивать. Самое обидное, что я не виновата!

Когда я осознала этот факт, страх начал отступать под напором волны праведного гнева. Да если бы не они, меня бы тут вообще не было! Сидела бы дома и мучила ноут, а не сдавала зачеты по бегу от смерти!

— Если вы сохраните мне жизнь, я готов поделиться информацией о произошедшем с артефактом. — Спокойный голос эльфа заглушил мое злобное пыхтение.

Ушастый выжидательно смотрел на моего спасителя. Я тоже решила заглянуть в лицо колдуна. Блин, а с такого ракурса он особенно красив, еще бы смотрел на меня и без злого прищура…

Мысленно фыркнув, я отодвинула посторонние мысли на задний план. Сейчас не до восторгов. Надо выяснить причины задержки в этом безумном мире маньяков и по возможности их устранить.

Вердикта колдуна ждала с нескрываемым нетерпением.

— Хорошо. Только для начала с улицы уберемся, — после недолгого обдумывания кивнул тот.

Я выдохнула с облегчением. Если бы Ровал отказался, мне пришлось бы уговаривать сохранить наемнику жизнь.

Разноглазый кивнул Дрэнгу. Тот с легкой усмешкой трансформировал светящуюся веревку в еле заметную нить и, оставив ее лишь на шее Орпила, снял большую часть пут.

— Даже не пытайся бежать, — проникновенно сказал блондин.

Эльф скривился, будто ему лимон скормили.

— Если бы сразу понял, что передо мной Ровал Алерон Дериген, герцог Ландербергский, один из сильнейших темных магов, — ушастый пристально посмотрел на Ровала, — то вообще связываться бы не стал.

Я остолбенела.

Герцог! Герцог?! Если мне не изменяет память, этот титул по значимости идет сразу после короля! Мама дорогая, а я ему тыкала и хамила?! Вот теперь реально страшно!

Ситуацию усугублял внутренний критик: «Могла бы и догадаться, что гости — не простые смертные! Абы кто во дворец без приглашения не перемещается!»

Ровал убрал артефакт в куртку и, перехватив меня за запястье, потащил к выходу из переулка.

Пока я пребывала в состоянии механической куклы, мы отдалились от центра города и вышли к кварталу, состоящему из безликих сараев-складов. Чем дальше забирались, тем меньше людей нам попадалось.

В голову настырно лезли фильмы про гангстеров, где все основные разборки проводили в пустых доках или производственных цехах. Обычно после этого появлялась парочка новых трупов.

Ладошки моментально вспотели от страха. Надеюсь, среди этих трупов не окажется моего! Я громко сглотнула и тут же споткнулась, но устояла благодаря крепкой хватке провожатого.

— Кхм, Ровал, а куда мы идем? — Я опасливо огляделась по сторонам. Ноги продолжали запинаться на каждом шагу, видимо не желая идти в выбранном направлении.

— Туда, где никого нет, — ответил он, перехватывая меня за талию. Видимо, колдуну надоело, что я постоянно дергаю его за руку.

Мы миновали еще несколько серых амбаров и наконец затормозили. Ровал внимательно осмотрел два одинаковых строения и, кивнув Дрэнгу, уверенно направился к самому дальнему от нас. Правда, небольшая дверь, прорезанная в широких складских воротах, встретила навесным замком.

— Закрыто, — сообщила я, решив сыграть роль капитана Очевидность. — Через окно полезем?

Герцог пренебрежительно хмыкнул и коснулся сомкнутых дужек. От прикосновения те начали стремительно ржаветь. Не прошло и минуты, как дужки оторвались от шершавых досок и вместе с замком упали к нашим ногам. Но ржа даже на земле продолжала поедать железо, превращая замок в кучку неприглядных коричневых хлопьев.

Мое завороженное наблюдение за магическим процессом прервали, затащив внутрь помещения. Ровал щелкнул пальцами, и маленький голубой огонек развеял темноту.

Сарай был абсолютно пустой и явно старый: дощатый пол нещадно скрипел и охал от каждого шага. Поднимаемая в воздух пыль неприятно щекотала нос. Чихнув два раза, я даже огорчилась, что не успела подумать о чем-нибудь хорошем.

Ровал подождал, пока Орпил и Дрэнг пройдут мимо нас, и, оставив меня в центре помещения, присоединился к временно неразлучной парочке. Так как приткнуть свое уставшее тело было некуда, я решила стоять на месте. Чувствовала себя как на кастинге. В жюри — трое маньяков, стоящих в отдалении.

— Пчхи! — Я пыталась закрыть нос ладошкой, но сдержать чих не получилось. — Пчхи!

Пока я боролась с аллергией на местную пыль, герцог решил начать допрос ушастого вруна:

— Давай говори, что с артефактом случилось.

От холодного и властного голоса я вздрогнула.

— Найвэл, — ответил эльф и, посмотрев на меня, нагло усмехнулся.

Не поняла… Это ругательство, что ли?

Оба колдуна наградили меня озадаченными взглядами. Я неловко поежилась и переступила с ноги на ногу.

— Она? — недоверчиво спросил Ровал, потом отрицательно качнул головой. — Не может быть. Род Найвэл уничтожен.

Хм, так это чья-то фамилия! Ну ладно, а то я, грешным делом, подумала, что меня какой-нибудь местной зверюшкой обозвали. Интересно, с чего это он решил, будто я — Найвэл? Я — Попадалова!

— Видимо, кто-то выжил, — пожал плечами Орпил. — Другого объяснения нет.

— Допустим, — нехотя согласился Ровал. — В таком случае, как вернуть «Сияние»?

— Она вам артефакт уже добровольно отдала, а это полдела. Осталось принести Светлану в жертву на алтаре в Оританэре, и все встанет на свои места.

«Мне конец!» — ураганом пронеслась единственная мысль. После слов эльфа в душе тут же вспыхнула паника. Сердце снова припустило в бешеном темпе, а дыхание сбилось на мелкое и частое. Тело приготовилось в любую секунду сорваться в бегство.

Орпил глядел на меня с нескрываемым превосходством победителя. Да, он в любом случае добился, чего хотел. А вот лицо Ровала с каждой секундой становилось все мрачнее. В разноцветных глазах не отражалось абсолютно ничего, маг смотрел куда-то в пустоту. Похоже, выпросить спасение во второй раз не получится.

Я понимала: если рвану к выходу, успею только пару шагов сделать, и меня поймают. Но попробовать стоило, поэтому я начала медленно пятиться в сторону двери. Однако, заметив это, Дрэнг выпустил вторую светящуюся нить, и та, будто живая, метнулась ко мне. Я попыталась отпрыгнуть от пут, но безрезультатно: меня стреножили, словно непослушную лошадь. Как подкошенная я рухнула на пол. От падения копчик разразился болью под скрипучий аккомпанемент трухлявых досок. Каким чудом они не проломились подо мной, не знаю.

— Ровал, — в холодном взгляде Дрэнга я увидела сцену кровавой расправы надо мной, — отправляемся в Оританэр?

В отчаянной надежде я с мольбой посмотрела на разноглазого герцога. Ведь уже дважды от смерти спас! Хотя не понимаю почему: он наверняка не меньше других хотел меня убить за этот артефакт. Но при этом не дал Дрэнгу меня зарезать, потом Орпила усмирил. Неужели сейчас мое везение закончится? Ну хотя бы еще разик!

Пока глаза умоляли колдуна о пощаде, свободная рука пыталась отцепить от коленей светящиеся путы. Блондин заметил это и легонько дернул за кончик нити. Та моментально сдавила ноги. От резкой боли я взвизгнула и стала брыкаться в попытке освободиться.

— Будешь дергаться — без ног оставлю, — рыкнул Дрэнг и затянул нить еще сильнее.

На сопротивление после такого не осталось ни сил, ни возможности. От адских ощущений хотелось лезть на стену.

Спасение пришло, откуда его уже не ждала.

— Avare! — рыкнул Ровал.

В то же мгновение нить беззвучно лопнула и растаяла в воздухе.

Едва почувствовав свободу, я вскочила и бросилась к выходу. Хватит с меня этих маньяков! Пусть подавятся своим артефактом! Никакая я не Найвэл, и пусть все идут лесом со своими жертвоприношениями на эльфийском алтаре!

Паника не просто бушевала, она хлестала через край. Кровь вскипела, заставляя мышцы работать на грани возможного. Мир сузился до светящегося контура двери.

От переизбытка адреналина восприятие мира неуловимо изменилось. Вроде бегу изо всех сил, а движения медленные, будто в киселе.

— Ровал! — кричал Дрэнг. — Лови ее!

Подумать, какое заклинание догонит меня следующим, не успела. Когда до заветного выхода осталась пара шагов, маленькая дверь неожиданно распахнулась, пропуская внутрь человекоподобную тень. Та рванулась ко мне. Я поспешно затормозила. Хотела броситься вправо и разминуться с нежданным гостем, но не успела. Зато успел разноглазый, очередным заклинанием выдергивая меня из захлопывающегося капкана рук.

В полете краем глаза заметила, что схватить меня хотел беловолосый мужчина. В тот же миг он махнул рукой, прерывая мой полет, и я вновь жестко приземлилась на пол. На этот раз досталось другому плечу.

Злость и обида закрутились в бешеном вихре. Как меня уже достало играть роль волейбольного мяча! Я — девушка! А они меня только и делают, что избивают! Да где справедливость?!

— Ровал, давно не виделись! — гаркнул беловолосый.

— Не скажу, что рад, — холодно ответил разноглазый.

Выпущенное незваным гостем заклинание черным туманом пронеслось надо мной. На мгновение стало безумно страшно. По коже пробежал какой-то потусторонний холод, и я с шипением вдохнула сквозь сжатые зубы.

В голове промелькнула очередная сцена из переулка: волны жара от ударившегося в землю заклинания и две кучи мусора вместо окопа. Судорожно повертела головой, но отползать было просто некуда. Еще немного, и меня точно размажет шальным заклинанием!

Дыхание участилось, а из глаз брызнули слезы. Над головой снова сверкал и громыхал фейерверк. Единственное спасение — дверь!

Придерживая одной рукой авокадо, я стала тихо подползать к выходу. Руки и ноги трясло от напряжения и страха. Я начала лихорадочно молиться всевозможным богам: пожалуйста, пусть моих маневров никто не заметит!

Местная богиня удачи отвернулась ровно в тот момент, когда я обошла по большой дуге белобрысого. Яркая молния ударилась в деревянную створку, и та с грохотом разлетелась на мелкие щепки.

Истерика резко вскинула голову. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль: вот сейчас сделаю глупость. Но страх уже превратился в гнев, и удержаться было невозможно. Встав в полный рост, я злобно рыкнула:

— Да чтоб вы все сквозь землю провалились!

Угрозу подкрепила ударом ноги по полу. Доска, которой от меня досталось, треснула и брызнула щепками. Почувствовав неладное, я порывисто развернулась к увеличившемуся в размерах выходу, а за спиной раздался оглушительный треск и ругань. Не знаю, где в организме находится механизм экстренного реагирования, но сработал он безотказно, в последнем отчаянном прыжке бросив тело к выходу.

Полностью выскочить из амбара не удалось. Большая часть моего туловища повисла над «пропастью». Судорожно цепляясь за остатки ворот свободной рукой, я стала забрасывать ногу на твердь.

Из подвала доносились ругательства, все как на подбор в мой адрес. Чего мне только не наобещали! Извращенцы-маньяки!

На ответные высказывания сил не хватало, поэтому карабкалась молча. Когда я практически вылезла, услышала приказ Дрэнга:

— Оставайся на месте, девка!

Уже знакомая белая нить вылетела из темноты и попыталась ухватить меня за запястье. Взвизгнув, я в последний момент отдернула конечность, и путы уцепили мое дерево.

— Прости, — с жалостью пискнула я вслед падающему авокадо. Теперь я Дрэнга ненавидела еще больше!

Подтянув вторую ногу, я рывком приняла вертикальное положение и понеслась прочь из складского квартала. Дорогу не помнила, поэтому бежала по наитию. Однако, едва повернув за очередной угол, врезалась в чью-то твердую спину.

Подняв глаза, увидела, что жертвой моего налета оказался симпатичный молодой человек с коротко остриженными русыми волосами.

— Извините, — пролепетала я и, не дожидаясь ответа, скользнула мимо парня.

Внезапно тот с силой сжал мое плечо, заставляя остановиться.

— А? — Я удивленно взглянула на ловца.

Парень как-то недобро улыбнулся. В его карих глазах отражалась такая радость, будто приз выиграл.

— Девушка, а подскажите, как добраться до рынка?

— Я не местная, — ляпнула я первое, что в голову пришло, судорожно прикидывая, насколько сильно попала на этот раз.

— Замечательно! — радостно произнес русоволосый и перехватил меня за запястье.

— Эй! — только и смогла возмутиться я, ибо руку легче было отрубить, чем освободить.

Мой возглас полностью проигнорировали. Парень уверенно потянул меня по широкой дороге в одном ему известном направлении.

— Пусти! — попыталась воспротивиться я, но безуспешно: сила у незнакомца была бешеная. Моих попыток вырваться он, кажется, вообще не замечал.

Мамочки! Да что опять такое происходит-то?!

Подойдя к очередному невзрачному складу, русоволосый толкнул дверь и затащил меня внутрь. В отличие от предыдущего сарая, в котором довелось побывать, этот оказался благоустроеннее. Под потолком — магические светильники, пол не скрипит от каждого шага, пыли нет. Вот только практически все свободное пространство огорожено стальной решеткой, за которой находились люди. Женщины.

Клетка, люди, не тюрьма. Это же не…

«Заберем сокровище, а ее в безвольные продадим», — вихрем пронеслись в голове слова Зейны.

Накаркала, зараза! Не продали, так сама загремела!

Я резко уперлась пятками и с силой дернула руку. Лучше лишиться кисти, чем свободы. Однако пальцы русоволосого тотчас сжались стальным капканом. На мгновение показалось, что сустав не выдержит и мое желание освободиться будет исполнено буковка в буковку. Но конечность все же уцелела, а русоволосый вдруг развернулся и без предупреждения отвесил мне подзатыльник. Голова зазвенела, а в глазах потемнело.

Давненько мне такой радости не перепадало. Наверное, класса с пятого, когда папа за двойки отругал. Да-да, меня, в отличие от большинства героинь романов, в детстве ремнем воспитывали. Так что ощущения не новые и от этого еще более обидные.

Не говоря ни слова, парень потащил меня по проходу между камерами в глубь сарая. А я… я, больше не сопротивляясь, послушно переставляла ноги. Сначала потому, что не могла собраться с мыслями из-за полученной контузии. А потом из чувства самосохранения, которое подсказывало: в рабство лучше попадать здоровой, вдруг представится шанс сбежать!

В конце коридора находилась небольшая комната. Обстановка здесь особой роскошностью не отличалась. Мебели минимум: низкий шкаф, заваленный бумагами письменный стол и три стула, на одном из которых сидел массивный бородатый мужчина средних лет. Он чем-то напоминал Бармалея из отечественного мультика: такие же черные всклокоченные волосы, окладистая борода, густые брови и темные посверкивающие глаза. Когда мужчина оторвался от черканья перьевой ручкой по листку и взглянул на меня, я нервно сглотнула. Внутри опять все сжалось от страха.

— Уже вернулся? — переведя взор на моего провожатого, пробасил работорговец.

— Как говорится, хорошему охотнику добыча сама в руки прыгает! — усмехнулся русоволосый.

— Кто такая?

— Не местная, — торопливо отмахнулся от вопроса парень. — Давай побыстрее оформляй и выдавай браслеты.

— Подожди, Претэк, надо выяснить, кто она. Эй, как звать тебя? — Бармалей нахмурился, отчего стал еще страшнее.

В голове заметалось сомнение: отвечать или нет? Все возможные опасения и доводы превратились в размазанные образы и никак не хотели укладываться в словесную форму.

Я перевела испуганный взгляд на притащившего меня сюда парня. Тот сурово свел брови и рыкнул:

— Отвечай.

Вздрогнув, я на полном автомате ответила:

— Светлана Попадалова.

— Странное имя. Но не врет. — Чернобородый взглянул на прозрачный кристалл на столе.

Диковинка была размером с гусиное яйцо, имела плоское основание и неровную верхушку, будто ее откололи от какого-то более крупного камня.

— Родственники, друзья в городе есть? — продолжил допрос мужчина.

— Есть, — не будь дурой, соврала я. Вдруг испугаются, что я тут не одна, и отпустят!

Кристалл полыхнул ярко-алым, а мне отвесили очередной подзатыльник. От негодования и злости скрежетнула зубами. Чертов магический полиграф! Чтоб он треснул!

— Еще раз соврешь, плетью пройдусь, — пообещал Претэк.

— Ну что ж, раз никто искать не будет, то вполне подойдет. — Чернобородый достал из стола два широких стальных браслета.

— Руки давай, — взяв «украшения», приказал русоволосый.

Из чувства противоречия спрятала конечности за спину и отступила на шаг. Парень обреченно выдохнул и приблизился. Резко дернув меня за правый локоть, он без усилий разорвал сцепленные в замок пальцы и выдернул мою руку пред свои карие очи. Кисть легко проскользнула в браслет, и тот неожиданно уменьшился. Между кожей и сталью остался лишь небольшой просвет. Со злостью попыталась освободиться, но побрякушка не поддалась. В итоге я только помогла Претэку окольцевать и вторую руку. Неприятное покалывание прокатилось от запястий по всему телу.

— Меня маги искать будут! — выдала я последний довод, чтобы отпустили с миром.

— Уже не важно, с браслетами не найдут, — по-доброму заверил меня чернобородый.

Новость была ошеломляющая. Я просто физически чувствовала, как округляются мои глаза. В какой раздел отнести полученную информацию — не знала: не найдут — хорошо, рабство — плохо.

Пока соображала, радоваться или все-таки плакать, с меня начали стаскивать сумку. Рефлекторно ухватилась за ремень и прижала к себе. Затылок тут же взорвался болью. Глаза зажмурила, чтобы те не выскочили из орбит. Претэка я уже готова была загрызть! Жаль, что он — мужчина с плетью, а то я бы точно ему сдачи дала!

Когда ломота в голове притупилась, снова открыла глаза. Мои тряпки вывалили на стол и внимательно разглядывали. Мысленно плюнула в сторону работорговцев.

— Интересно, откуда такие вещи странные? На эльфийские вроде не похожи… Хм, а это что за прелесть? — Претэк добрался своими ручонками до маленькой детали моего интимного гардероба.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Внутри вспыхнуло такое сильное негодование, что щеки начали гореть. Безумно хотелось подскочить и выхватить свои черные кружевные стринги, чтобы всякие извращенцы ими не махали, как победным знаменем. От такого опрометчивого шага удерживала только боль в затылке. Стыд и злость я уже не раз проглатывала и со временем забывала, а вот несколько ударов плетью вряд ли пройдут бесследно.

Русоволосый оценивающе осмотрел меня с ног до головы. Сложила руки на груди и всем своим видом показала, что я — птица гордая. На вопросы о стрингах отвечать не буду. До первого удара плетью так точно.

Но Претэк меня удивил.

— Из какого мира пришла, ты конечно же не скажешь, а я не буду спрашивать. Пусть с этим разбирается твой будущий владелец. Вещи мы сожжем, будто и не видели.

— Не понимаю, — в очередной раз ляпнула я, прежде чем мозг среагировал и натянул удила бескостного языка.

— А чего не понимаешь? — Работорговец пожал плечами. — Я экзотическим товаром не занимаюсь, и лезть в эту часть бизнеса — себе дороже. Отдавать тебя за медь кому-то из торговцев того уровня — жаба душит. Лучше по незнанию продать как рабочую силу. И поверь, для тебя этот расклад тоже предпочтителен. Любители экзотики обычно либо маги, либо извращенцы. Хуже только, когда и то и другое вместе.

Слушать рассуждения, где ты фигурируешь под понятием «товар», не просто противно, это вызывает шквал негодования и море злости. И вот все это мне приходилось сдерживать в себе, стиснув до скрежета зубы.

— Рут, ты бумаги все подготовил? — обратился мой благодетель к чернобородому.

Тот в ответ протянул какой-то листок, предварительно заверив его печатью. Претэк скрутил бумагу в трубочку и цапнул меня за локоть.

Кабинет Бармалея мы покинули тоже вдвоем, как и вошли. Теперь меня вели в обратном направлении.

У одной из камер с девушками мы остановились. Тут же подскочил охранник и распахнул решетчатую дверь. Со словами: «Девочки, знакомьтесь, новенькая», меня втолкнули в камеру. За спиной дважды щелкнул замок, а Претэк ушел прочь, насвистывая веселый мотивчик.

Я осмотрела помещение: голые стены, несколько широких лавок и грязная кадушка в дальнем углу. Девять девушек одарили меня скучающими взглядами и вернулись к своим делам.

Попадалова, добро пожаловать в рабство!

ГЛАВА 6

Мои сокамерницы сидели рядочками, как в зрительном зале, и желания знакомиться не изъявляли. У дальней стены я увидела свободную скамейку. Аккуратно пробираясь мимо флегматичных рабынь, достигла цели и с блаженством села. Вытянув гудящие от усталости ноги, я привалилась к стене и прикрыла глаза.

Поза полного спокойствия. Вот только у меня его не было. Хотелось все разнести!

Чертовы маги, чертовы работорговцы, чертов мир! И как выбраться отсюда — тайна, покрытая мраком. И есть ли теперь путь домой? Артефакт работать отказался, и, по общему мнению, виновата в этом я. Красота!

С силой выдохнув, я зло уставилась в пол. Раздражение с каждой новой мыслью только возрастало. Вспомнился беловолосый, появившийся как черт из табакерки. Радоваться или плакать от явления нового участника охоты за моей головой? Один заяц на десять собак — слишком маленькая добыча, значит, они могут из-за нее и подраться. Собственно, уже подрались, это и дало мне возможность сбежать. Но что помешает наемнику и светловолосому договориться с Ровалом? Дрэнг-то с ним общий язык нашел. Если такое случится, можно не дергаться и самой на алтарь лезть.

Пальцы отбили по скамейке нервную дробь. Рабский браслет слегка сдвинулся на запястье.

Может, стоит порадоваться, что маги меня теперь не найдут? Доживу остаток дней в этом мире в какой-нибудь глуши… Нет. О чем я думаю?! Я в рабстве! А рабы долго и счастливо не живут!

Хотя местные обитатели удрученными не выглядели. Даже запах отхожего места, расположенного в противоположном от меня углу, никого не напрягал. Брезгливо поморщившись, я отодвинулась к дальнему краю лавки. Теперь понятно, почему она единственная осталась свободной.

Я еще раз пробежалась глазами по девушкам и заметила одну странность. Все сокамерницы — расслабленные, спокойные, и ни грамма злости или негодования во взглядах. Такое ощущение, что их все устраивает.

Голова отказывалась воспринимать столь противоречивый факт в поведении невольниц и начала выдавать возможные причины этого: наркотики, гипноз, магия. Остановилась на последнем варианте. Но вот не помню, чтобы меня подвергали магическому воздействию. Никаких заклинаний не читали, руками не махали, только…

Взгляд сам собой упал на браслеты. Гладкие стальные полоски неплотно охватывали запястья. Я покрутила сомнительное украшение, но застежки не обнаружила. На сером металле каждого из браслетов был выдавлен небольшой узор, напоминающий иероглиф или руну. В раздражении дернула железяку, желая стянуть с руки. Браслет не поддался. Потянула со всех сил, чуть не вывихнув большой палец, но только натерла докрасна кожу и от боли и расстройства с шипением выдохнула.

Оставив попытки избавиться от железки, я вернулась к расслабленной позе с закрытыми глазами. Как говорил Карлсон: «Спокойствие, только спокойствие!»

Пережитый стресс дал о себе знать совершенно неожиданным образом: погрузив сознание в полудрему. Мысли, как неуловимые жужжащие мухи, роились в темноте черепной коробки. Раздражение постепенно отошло на второй план, давая передышку раскаленным нервам.

Из забытья вырвали легкие шаги и четкое ощущение, что кто-то стоит рядом и смотрит на меня. Подняв веки, я увидела молоденькую девушку в темно-зеленом сарафане, чем-то похожем на мой. Встретившись со мной взглядом, она тотчас опустила голубые глаза и нервно потеребила в руке кончик длинной светло-русой косы.

— Можно рядом сесть? — спросила невольница.

Я жестом указала на пространство справа от себя. Через какое-то время краем глаза стала ловить на себе быстрые косые взгляды соседки. Девушка явно хотела завести разговор, но не решалась. Дождаться, когда рабыня наберется храбрости, я не смогла.

— Светлана, — представилась я и постаралась доброжелательно улыбнуться. — А тебя как звать?

— Рантина, — тихо сказало милое создание.

— Приятно познакомиться. Слушай, а что это за браслеты такие? Не снимаются, заразы, — показала девушке руку с «украшением» и красными полосами у основания кисти.

— Это же сэнкры, — удивленно хлопнула глазами подруга по несчастью и одарила меня задумчивым взглядом. Видимо, прикидывала, насколько собеседница больная на голову, раз прописные истины спрашивает. Я глупо моргнула, ожидая продолжения. Рантина сжалилась и пояснила: — Их может снять только хозяин или тот, кто надевал.

Печально. С трудом подавила огорченный вздох и многозначительно протянула:

— М-да…

И что же они еще могут, кроме как висеть мертвым грузом на руках и ограждать меня от магического поиска?

— Расскажи мне про них еще, — попросила я собеседницу, не скрывая любопытства. Та слегка отодвинулась от меня и посмотрела уже с подозрением. Я примиряюще подняла руки. — Ты не подумай, я не сумасшедшая! Меня просто по голове сильно ударили, память отшибло, только имя и помню. Вот теперь пытаюсь заставить хоть как-то голову работать.

Последний раз подобную глупость я выдумывала, когда после вечеринки впервые под утро домой пришла. Но я сейчас была готова сказать все, что угодно, лишь бы полезной информацией разжиться.

— Ну браслеты зачарованные, — неуверенно начала рассказывать девушка. — Основная задача сэнкров — подавлять личные желания человека, его способность сопротивляться обстоятельствам и приказам хозяина. Человек с браслетами зовется безвольным, без хозяина и его заботы долго не проживет. Но пока на наших браслетах нет руны хозяина, мы немного свободны в действиях.

— То есть, когда появится хозяин, мы спать и есть будем по приказу. — Я с ужасом представила, как нерадивый господин забывает отдать приказ об отдыхе и я всю ночь маюсь и не могу уснуть.

Девушка усмехнулась в кулак:

— Нет, конечно. Просто, когда появится вторая руна, мы не сможем воспротивиться приказу хозяина даже мысленно. А есть, спать и прочее останется как прежде.

— И чего же вы все тут такие спокойные? У меня вот уже пятки горят, так хочется отсюда сбежать!

После моих слов девушка дернулась и вжалась в стену. Ее глаза расширились от ужаса, а рот открывался в немой попытке что-то сказать. Интересная реакция. Я с опаской взглянула на Рантину.

— Как ты можешь о таком думать?! — еле слышно пискнула девушка.

Я мысленно присвистнула: мозги промыли хорошо. Прислушалась к своим ощущениям, но никакой покорности не ощутила. Слава богу, а то становиться куклой в чужих руках совершенно не хочется. Но сейчас мне надо бояться, и, главное, не меньше, чем рабыня. Глаза выкатила и дрожащими руками прикрыла свой рот. Сквозь них так же, как Рантина, еле слышно просипела:

— Ой, мамочки! О чем я вообще? Нет, только не это!

В ужасе полностью закрыла лицо ладонями. Похоже, во мне умерла ведущая актриса провинциального драматического театра. Но Рантине этого хватило. Она порывисто обняла меня за плечи и прошептала:

— Ты просто больше не думай, и все будет хорошо.

Отличный совет! В прошлый раз, когда я сделала что-то не подумав, попала сюда.

В ответ лишь покачала головой и с легким всхлипом оторвала руки от лица.

Зато теперь понятно, почему за все то время, что я здесь провела, насчитала пять охранников. И это хорошо. Мои шансы улизнуть слегка поднялись от отметки «нулевые». Лишь бы никто не засек, что мне наплевать на зачарованные браслеты.

Хотелось задать еще вопросы, но я побоялась, что у девушки снова начнется астматический приступ от ужаса. Поэтому сменила тему:

— Слушай, а ты как сюда угодила, такая красивая и умная?

Девушка стушевалась и покраснела. Да, вопрос я задала дурацкий.

— Если не хочешь, можешь не отвечать! — Я попробовала исправить положение.

— Меня отчим продал, — выпалило юное создание и потупилось.

От шока я потеряла контроль над неугомонным языком, который выдал первую же мысль:

— Как это? А мать где была?

Девушка сгорбилась и попыталась прогнать выступившие на глаза слезы. А мне стало не по себе от собственной бестактности.

— Прости, не стоило заводить этот разговор. — Я, извиняясь, погладила Рантину по плечу.

Она шмыгнула носом и, противореча всякой логике, начала рассказывать историю своей жизни.

— После смерти папы мама вышла замуж за успешного торговца-вдовца. Человек он суровый, но вариантов больше не нашлось: я — совсем мала, денег нет. Все шло нормально, пока была жива мама. Меня вместе со всеми детьми устроили в школу. Но месяц назад она умерла, и я стала не нужна. У отчима своих двое сыновей, а тут девица, да еще и неродная. Замуж без приданого никто не брал, держать лишний рот не хотели. Вот и привели сюда.

— Ну и порядки… — недовольно протянула я. Мелькнула шальная мысль, и, пока не прошел запал, я спросила: — Слушай, а ты, случаем, не знаешь, как можно в другой мир попасть?

Девушка недоуменно хлопнула ресницами. Я неопределенно пожала плечами и пояснила:

— Просто интересно, все равно не помню, а так хоть ты отвлечешься, да и я тоже.

Девушка не стала упорствовать, только как-то печально на меня посмотрела. Видимо, пожалела убогую. Ну и ладно, мне такое отношение было только на руку, меньше к моим странностям приглядываться станет.

— Попасть в другой мир достаточно просто, — приступила к рассказу Рантина. — У арки перехода проходишь таможенный досмотр, платишь пошлину и потом перемещаешься через портал в любой из доступных для людей миров.

М-да, проще некуда! Вот только с маленьким уточнением: это все легко для законопослушных граждан, у которых нет рабских браслетов. А у меня таковые имелись. Мысленно ругнувшись, я оставила решение этой проблемы до лучших времен. Сначала надо сбежать! Вопрос: куда?

— А сколько всего миров? — поинтересовалась я.

— Всего известно семь, но три из них принадлежат эльфам, и туда так просто не попасть, надо иметь разрешение.

А мне к эльфам и не надо! По словам Орпила, там меня с радостью встретят и отправят истекать кровью на алтарь. Лучше от ушастых держаться как можно дальше. Конечно, самое укромное место — Земля, но туда мне вряд ли удастся попасть. От этой мысли сердце неприятно кольнуло.

Сразу вспомнились родители, которые теперь вместо любимой дочери имеют два трупа и бесконечные разбирательства с блюстителями порядка. Наверняка следователи сейчас убеждают всех, что именно я зарезала двух мужиков и в настоящее время скрываюсь от правосудия.

Чем больше я думала о доме, тем тягостнее становилось на душе. Когда в носу подозрительно захлюпало, спохватилась: не время сейчас расслабляться! Вот спрячусь так, чтобы меня никто не нашел, тогда полностью погружусь в жалость к себе и родственникам. Кое-как совладав с подступающими слезами, я задала новый вопрос:

— А какой мир самый отдаленный и малопопулярный?

— Оттавия. Там болот очень много, — спокойно сказала девушка.

«Эх, жизнь моя — жестянка! Да ну ее в болото…» — пронеслась в голове строчка из детской песенки. Точнее про сложившуюся ситуацию и не скажешь. Что ж, цель найдена, осталось ее достигнуть. Для начала надо совершить удачный побег, а после решить проблему с браслетами, магическим поиском и таможней.

Пока Рантина отвечала на мои вопросы, принесли обед. Если, конечно, кашу непонятного происхождения можно было так назвать. У меня один вид этой сероватой жижи вызывал тошноту. Миска была категорично отодвинута в сторону. Живот выразил несогласие с проводимой политикой, громко забурчав. Но напоминать ему, кто тут главный, желания не было. Поэтому в качестве компромисса я съела черствый хлеб, разбавив сухой паек отваром из трав. И так не радужное настроение окончательно испортилось от незапланированной диеты.

— Зря ты кашу не стала есть, — вздохнув после очередной песни из моей утробы, сказала невольница.

Я в ответ только сморщилась, показав все свое отвращение к местной кухне. Ни разу нормально не накормили! То холодное, то липкое. Желудок булькнул, и было в этом печальном звуке полное согласие с моими мыслями.

— На ужин тоже ее дадут, — скучающим тоном заверила Рантина.

— Счастье в неведении!.. — застонала я не хуже своего живота.

В голове и без этого мысли одна черней другой, а тут еще и с едой полный облом. Нет радости в жизни! Вот почему всем книжным попаданкам на пути встречаются сильные и смелые друзья, которые решают все проблемы? А наглые девицы еще и поиздеваться над ними умудряются, взамен по голове не получив!

Мне же достались только убийцы, работорговцы и одна аморфная девушка, от которой проку — лишь информацию узнать. Да и то частичную. О браслетах не расспросишь, а в пункте «Побег» это один из важных факторов!

Придется рисковать. И это мне не нравится.

Когда вечером принесли то же варево, что и днем, я тяжело вздохнула. Склизких улиток, наверное, и то приятней есть! Через силу проглотив две ложки, выбросила остальное в бадью для справления нужды. Сгрызла хлеб и приготовилась слушать недовольное бурчание желудка. Ничего страшного, зато похудею.

«Хозяйка, кости не худеют!» — пробулькал пищеварительный тракт.

Я была согласна с этим утверждением, но успех диктатора в стойкости, поэтому мысленно шикнула на внутреннего обжору. Дабы отвлечься от чувства голода, снова пристала с расспросами к Рантине:

— Слушай, а спать мы будем на этих лавочках? А хоть покрывало какое-нибудь дадут? Да и подушка бы не помешала…

Ответить девушка не успела. Дверь камеры скрипнула, открываясь, и появившийся на пороге Претэк приказал нам выходить по одной.

Стадо невольниц тронулось. Я старалась не показывать своего любопытства и усиленно сверлила взглядом спину впереди идущей девушки.

Мы вышли в ночную темноту, которую слегка рассеивал свет из открытой двери сарая. Благодаря этому я смогла разглядеть крытую повозку, запряженную двумя фыркающими лошадьми. В ожидании отправления они глухо переступали копытами по мостовой. Это показалось мне странным. По камню подковы должны цокать!

Приглядеться к ногам тягловых животных не успела. Два охранника подхватили меня, как и других девушек, под руки и ловко подсадили в транспорт. А в следующий момент я уже приземлялась носом в спину недостаточно расторопной рабыни.

От острой боли из глаз посыпались искры, а на языке вертелись не самые приличные слова в адрес всех аморфных девиц и работорговцев-извращенцев. Но, вовремя вспомнив об обещанном воспитании плетью, я прикусила бескостный орган и ограничилась недовольным шипением.

Меня закидывали одной из последних, поэтому пришлось ютиться у самого края, подтянув колени к подбородку.

Спустя пять минут тряски по брусчатке пятая точка заныла, а ноги затекли. Когда я кое-как смогла распрямить конечности, их тут же пронзили сотни маленьких иголочек. Оставалось лишь надеяться, что путешествие будет недолгим. И стоило только об этом подумать, как повозка остановилась.

До ушей долетели приглушенные голоса. Любопытство тут же попыталось найти щелку для наблюдения, но полог висел непроницаемой завесой между миром и рабынями. Разговор работорговцев был слишком тихим, и понять что-либо мне не удалось. Решила спросить у Рантины:

— А почему мы остановились? Уже приехали?

— Видимо, до ворот из города доехали, вот и встали. А везут нас в Тринтерн. Там самый крупный невольничий рынок, — шепотом просветила меня девушка.

Спустя мгновение телега снова тронулась. Я с шипением встречала каждый ухаб и все больше боготворила родной общественный транспорт. Однако измученный организм, как оказалось, может привыкнуть и к такому, так что не прошло и часа, как я умудрилась провалиться в тяжелый и прерывистый сон.

Проснулась оттого, что тряска прекратилась. А едва успела открыть глаза, как полог откинули, пропуская в повозку блеклый утренний свет. Тут же нарисовался бодрый Претэк с очередными указаниями:

— На выход. Для завтрака и похода в кусты — один час. Так что советую все делать по-быстрому.

Мне хотелось его убить. Особенно это прочувствовала, когда начала сгибать и разгибать затекшие конечности. В итоге, выбираясь из повозки, я кряхтела не хуже старой бабки. Мое одиночное выступление вызвало у нашего сопровождения ухмылки. Да, на фоне остальных рабынь я выглядела очень колоритно. Одарила всех хмурым взглядом и мысленно послала на три веселых буквы.

Когда встретилась глазами с Претэком, тот обреченно покачал головой. Видимо, я только что провалила зачет на выносливость, и моя стоимость автоматически снизилась до минимума.

Плотно сжала губы, дабы сдержать злорадную ухмылку. Пусть и не специально, но я смогла напакостничать торговцу, отчего почувствовала некое удовлетворение. Интересно, а когда я сбегу, его сердечный приступ посетит или нервный срыв?

С этой радужной мыслью я направилась в кустики. Оные радовали своей густотой. Охранники за нами не ходили, и тут меня стрельнуло: другого такого шанса сбежать не будет!

И как только важные дела были завершены, я начала тихо отходить от девушек. Чувствуя спиной их пристальные и озадаченные взгляды, сорвалась на бег. Кто-то из рабынь пронзительно заверещал в ужасе.

Обругав безвольных куриц по всем правилам русского матерного, я стала искать, где спрятаться. Приглядев кусты погуще, бросилась со всех ног к ним в надежде, что погоня пройдет мимо. Но почти тотчас почувствовала обжигающую боль, а тело сковало судорогой, будто под удар электрошока попала.

«Чертовы браслеты!» — мелькнула последняя мысль, и сознание нырнуло в темноту.

В себя я пришла от не самого нежного похлопывания по щекам. Точнее, меня хлестали, не заботясь о доставляемых болезненных ощущениях.

— Ну что, набегалась?! — рыкнул недовольный мужской голос.

Я, не открывая глаз, замахала руками в надежде прекратить избиение. Конечности тут же попали в крепкий захват.

— Ты еще подергайся! — снова рявкнул истязатель и сильно тряхнул мою уже не сопротивляющуюся тушку. Голову пронзила боль. Я застонала. Трясти перестали, но держали по-прежнему крепко. — Думаешь, мне радость доставило лазанье по кустам? Почему сразу не сказала, что ментальная защита у тебя? Дура, ты же умереть могла!

Я все же разлепила непослушные веки. Перед глазами вместо утреннего леса и распускающейся листвы увидела расходящиеся яркие круги, сквозь которые проглядывали черты лица Претэка. Попыталась послать его одним не самым близким маршрутом, но еще сведенные от пережитой боли челюсти двигаться не желали, и я смогла только зашипеть, как потревоженная гадюка.

Работорговец устало выдохнул:

— Пить хочешь?

Я кивнула, но тотчас пожалела об этом: голова вновь взорвалась болью. Но прийти в себя мне не дали. Со словами: «Пошли, девочка-сюрприз», Претэк взвалил мою тушку на плечо и двинулся в сторону стоянки. К боли прибавилась тошнота.

Нес он меня недолго, и это расстраивало куда сильнее, чем сам факт неудачи. Я так старалась убежать подальше, а в итоге… На глаза от досады навернулись слезы. Нос громко хлюпнул.

Сгрузив меня рядом с деревом, работорговец сунул под этот самый нос флягу и приказал:

— На, выпей.

Трясущимися руками я еле отвинтила крышечку и поднесла к лицу баклажку. Опасливо принюхавшись, уловила стойкий аромат мяты с примесью чего-то незнакомого. «Аффтар, выпей йаду!» — вспомнилось пожелание одного из моих «почитателей». Ну что ж, сбылась его мечта.

Я щедро отхлебнула и чуть не выплюнула все обратно. На вкус жидкость оказалась похожа на самогон. Горло моментально обожгло. Дабы хоть как-то ослабить жжение, начала часто и глубоко дышать, но помогло далеко не сразу. Правда, был и положительный эффект: голова перестала болеть, мысли больше не путались, а судорога окончательно покинула тело.

Господи, чувствую себя боксерской грушей в спортивном зале у Судьбы. И где же я так сильно подпортила себе карму, что все мои начинания заканчиваются полным провалом? Слезы полились с удвоенной силой, жалость к себе маленькой на мгновение затопила сознание.

— Хватит хныкать. Пей давай, — вновь холодно приказал Претэк.

Пришлось подчиниться. Я сделала еще пару глотков зелья и вместе с ним проглотила все неуместные в сложившейся ситуации эмоции. Потом себя пожалею и слезы в три ручья пущу. А сейчас главное — выжить.

Украдкой оглядевшись по сторонам, я обнаружила, что от фургона и других девушек нас отделяла ширма из кустов. Хм, а показательной порки меня, бедной, не будет? Что задумал Претэк?

Работорговец стоял рядом и хмурил брови, как при нашей первой встрече. В прошлый раз подобное принесло лишь проблемы, поэтому я заранее начала бояться. Неужели он хочет меня тут прикопать?

— Что ты умеешь делать? — строго спросил Претэк.

— А? — Я в непонимании расширила глаза.

— Петь, танцевать, фокусы показывать?

Я повторила удивленное восклицание. Мужчина обреченно покачал головой:

— Актриса хорошая, но тупая.

От такого заявления моя гордость возмутилась.

— Я бы попросила без оскорблений! Я просто не понимаю, зачем рабочей лошади уметь выполнять цирковые номера?

— Ты, дорогуша, на обычный товар уже не тянешь, — зло прошипел русоволосый и угрожающе прищурился. — Теперь тебя нельзя и близко подпускать к остальным невольницам. Следовательно, перевозить придется отдельно, а это обязательно вызовет ненужные вопросы. Значит, нужны правдоподобные ответы. Единственная хоть как-то вяжущаяся с моей деловой репутацией причина — невольница с выдающимися способностями. Есть, правда, еще вариант: я тебя убью и тут прикопаю. Это избавит меня от множества проблем.

Умирать я не хотела однозначно, поэтому отрицательно затрясла головой. Претэк удовлетворенно ухмыльнулся и продолжил допытываться уже менее агрессивно:

— Так что ты умеешь?

Я задумалась. Мои вокальные данные на уровне средних. В общем, у костра под гитару еще могу, но вот выступать сольно не рискнула бы. Танцами профессионально тоже не занималась, только по телевизору смотрела да пару занятий на аэробике брала, изучить базовые движения виляния бедрами. Единственное, что умею: сочинять фэнтези-рассказы, хотя теперь мне даже придумывать не надо, достаточно пересказать свои приключения. Но интуиция подсказывала, что работорговца мало интересуют мои сказки и ему нужно яркое шоу для выгодной продажи.

Ответ напрашивался сам собой.

— Танцевать умею. — Знаю, что врать нехорошо, но лучше быть элитной рабыней, чем мертвой.

Претэк тут же приказал:

— Покажи.

Я замялась. Тело хоть и перестало сводить судорогой при каждом вдохе, но боль и одеревенелость никуда не делись. Если начну танцевать, то буду выглядеть как негнущийся робот. Даже не делая попытки встать, с надеждой спросила:

— Может, отложим демонстрацию? А то у меня сейчас все болит, я даже встать спокойно не могу.

Работорговец недобро прищурился. Я нервно сглотнула и вжала голову в плечи.

— Хорошо, дам тебе время на подготовку, — процедил он. — Но все равно проверю. И если ты окажешься недостаточно искусна, то, поверь, купят тебя только в портовый бордель, для развлечения всякого сброда.

— Я не обманываю, — пискнула я и усиленно замотала головой.

Претэк неожиданно довольно ухмыльнулся и зашагал к месту стоянки. Не желая снова получить разряд тока от браслетов, я со всей возможной скоростью встала и поковыляла за торговцем.

На месте стоянки было тихо, никого из девушек я не увидела. Здраво рассудила, что их всех опять спрятали в повозку. Видимо, меня даже показывать невольницам нельзя, не то что подпускать. И как я поеду дальше? Не заставят же бежать за повозкой?!

Оказалось, нет. Охранники по сигналу Претэка забросили меня на место за козлами возницы. Бугаи сели впереди, загораживая своими спинами весь обзор на дорогу. Сам русоволосый вскочил на коня и отдал команду к отправлению.

М-да, два потных мужика — не та компания, которую я бы предпочла в дальней дороге. Но жаловаться было некому, да и ничего мои жалобы не изменили бы. Обреченный вздох вырвался одновременно с раздавшимся недовольным бурчанием живота. Правый бугай на ощупь достал из лежащего рядом со мной мешка сухой паек: кусок хлеба с сыром и флягу с водой.

— Спасибо, — пискнула я, но получила в ответ тишину.

Ну что ж, хоть накормили, и то хорошо.

Я вгрызлась в хлеб и стала смотреть по сторонам. Когда однообразный лесной пейзаж наскучил, закрыла глаза и просто вслушивалась в окружающие звуки. Телега тонко поскрипывала, лошади мерно переставляли ноги и периодически фыркали, слышалось разноголосое чириканье птиц.

Спустя некоторое время я осознала, что прокручиваю в голове все известные движения из восточных танцев. Оценила свои познания в этой области на троечку и тут же прикинула вероятность оказаться в портовом борделе. Судя по всему, шансы выходили немаленькие. Настроение испортилось окончательно.

Нет, в притон я не хочу однозначно! Надо постараться понравиться какому-нибудь богачу. Авось буду жить в особняке, кормить прилично станут и, может, даже комнату отдельную, без клопов, выделят. Мечты, мечты…

Телега мерно покачивалась, убаюкивая. Мысли начали спотыкаться и путаться, а я постепенно провалилась в дрему.

Вечером мы подъехали к речному причалу, где, как оказалось, ждал пришвартованный корабль. Единственный его парус был плотно примотан к рее, и легкий ветерок развлекался, раскачивая канаты. Холодными прикосновениями он скользил по коже, заставляя ежиться и кутаться плотнее в куртку.

Охранники спрыгнули с козел и направились куда-то за повозку. Спустя мгновение услышала четкий приказ, отданный басовитым голосом:

— На выход, по одной, быстро.

Началась выгрузка «товара». Я тяжело вздохнула и приготовилась ждать своей, последней очереди. Даже веки прикрыла, чтобы не видеть сгорбленных фигур невольниц. Вдруг плеча легко коснулась сильная рука. От неожиданности я вздрогнула всем телом и распахнула глаза. Рядом стоял Претэк.

— Надевай, а то простынешь. — Он подал мне темный сверток, который на поверку оказался плащом.

Я поблагодарила работорговца и завернулась в плотную ткань. Стало теплее. Принимать заботу со стороны русоволосого было несколько странно, но приятно. Ирония судьбы: единственный человек, не желающий моей смерти, отправляет меня на невольничий рынок.

Девушек ровным строем уводили на корабль. Одна зачем-то обернулась и встретилась со мной взглядом. Ее лицо исказилось в гримасе ужаса. Тишина взорвалась пронзительным криком. Если бы было куда спрятаться, я бы это сделала, а так пришлось сжаться в маленький виноватый комочек. Визг девушки перекрыл мужской бас:

— А ну заткнись и топай! По сторонам не смотреть!

М-да, прав Претэк, нельзя им меня видеть. Только зря девушек буду пугать. Им мозги промыли, а тут я со своими побегами. Чувство вины было крайне неприятным, и никакие попытки самооправдания не помогали.

От очередного прикосновения я вздрогнула и отняла лицо от коленей. Претэк внимательно на меня посмотрел и спросил:

— Болит что-то?

— Нет. — Я отрицательно мотнула головой. Объяснять ему про муки совести, которые в моем положении совершенно неуместны, не хотелось.

— Тогда пошли. — Работорговец протянул мне руку и помог слезть с повозки.

Затекшие от долгого сидения конечности отплатили острой болью, будто на колотое стекло встала. Увидев, как я морщусь, неуверенно переступая с ноги на ногу, мужчина с досадой поморщился и взвалил меня на плечо.

Опять со мной поступили как с мешком. Мало того что висеть вниз головой неудобно, так еще попой к людям развернули. «Красота! Надеюсь, никому в голову не придет меня по филею приласкать, а то Претэк сам шлепок получит!» — подумала я и прижала болтающиеся руки поближе к себе, во избежание преждевременной мести.

Однако стоило Претэку ступить на шаткие мостки, я со страху вцепилась в него мертвой хваткой. Упавший на голову капюшон плаща закрывал обзор, но услужливая фантазия с радостью рисовала холодные волны реки и гипотетический полет в их объятия. Непроизвольно сжала пальцы сильнее и зажмурилась.

Когда пружинящие шаги носильщика превратились в уверенную поступь, я решилась открыть глаза. Перед ними тут же замелькали доски палубы. Вестибулярный аппарат оказался не готов к подобному, и меня начало тошнить. Глубоко вздохнув, я предпочла далее «ехать» в темноте закрытых век. Быстрый, короткий спуск по скрипучим ступеням снова заставил желудок подпрыгнуть и сжаться. Я уже была готова шлепнуть работорговца, лишь бы прекратить эту извращенную пытку.

— Понравилось кататься? Или я тебе так приглянулся, что отпускать не хочешь? — раздался насмешливый голос Претэка, и я поняла, что мы больше не двигаемся.

Тут же отдернула руки. Работорговец аккуратно поставил меня на пол.

Разгоняя полумрак, вспыхнул магический светильник. Я откинула капюшон и огляделась. Каюта, в которую меня принесли, оказалась небольшой. Круглый иллюминатор занавешивала белая тряпка, которая, пожалуй, даже в лучшие свои годы вряд ли могла претендовать на высокое звание шторы. Заправленная кровать порадовала просто своим наличием. Миленько. Претэк и впрямь заботится, а ведь мог бы просто в какую-нибудь камеру в трюме посадить.

— Располагайся пока. Сейчас принесут горячей воды, и приведешь себя в порядок.

Вот это новости! Приятные, ничего не могу сказать. Но благодарность застряла в горле под давлением фактов: Претэк печется не обо мне, а о своем товаре, который надо подороже продать.

Торговец вышел, а я, сбросив обувь, устало рухнула на кровать. Захотелось уснуть, но, помня о словах русоволосого, решила проявить силу воли и подождать помывки. Стоило принять вертикальное положение, как на глаза попался подол сарафана. На нем разве что дыр не было, а вот грязи — хоть лопатой копай. Пожалуй, Претэку стоит задуматься о даровании мне нового наряда.

Через десять минут один из охранников притащил внушительную кадушку с горячей водой. У меня даже дыхание сбилось от желания скорее умыться. Перед уходом водонос бросил на кровать плотно набитую холщовую сумку. Заглянув внутрь, я чуть не подпрыгнула от радости. Схватив лежащие сверху мыло и полотенце, ринулась раздеваться. Остальные подарки решила потом посмотреть, ибо вода остынет, а тряпки точно не испортятся.

Помывку ограничила полосканием шевелюры и протиранием тела влажным полотенцем. На большее кадушки, к сожалению, не хватило. Облачившись в свою рубашку, приступила к дальнейшему разбору сумки.

На свет божий… то есть магический были извлечены: украшенный бисером оранжевый лифчик, к нему прозрачный свободный топ и длинная юбка из ярких лоскутков, с нашитыми на пояс бубенчиками. Также нашлись тапочки на тонкой кожаной подошве с ленточками для крепления к ноге.

Хм, практически наряд для восточных танцев. Что ж, другого и не ожидала. Я тяжело вздохнула, и тут взгляд наткнулся на…

Претэк — извращенец! Ведь обещал все мои вещи сжечь! И что же мы видим: стринги попали в список помилованных. В голову закралось сомнение, что меня таким образом готовят не только на продажу.

— Чего застыла? Одевайся. Я жду. — За невеселыми размышлениями я и не услышала, как зашел Претэк. Он забрал мою старую одежду и подмигнул. — Это тебе больше не потребуется.

Жутко захотелось его послать ко всем чертям, но русоволосый уже скрылся за дверью. Зло топнув ногой, я стала одеваться в костюм танцовщицы и… стринги.

При каждом движении бубенчики приятно звенели, отчего я чувствовала себя коровой на выгуле. Непристойность особо ярко смотрелась на фоне длинных, в пол, сарафанов, которые предпочитали носить местные женщины. Стало неуютно. И стыдно.

За спиной щелкнул замок. От этого тихого звука по телу пронеслись стада пугливых мурашек. Безумно захотелось убежать и спрятаться, но от ужаса ступни приросли к полу.

Когда на плечи легли чужие руки, по спине пробежала волна страха, а душа затаилась в пятках. И не зря. Меня грубо развернули.

Вздрогнув всем телом, я проворно отпрыгнула от работорговца и с ужасом встретила пристальный, оценивающий взгляд.

Мужчина загадочно улыбнулся и сообщил:

— Этот наряд тебе идет куда больше, чем сарафан.

Пока Претэк предавался эстетическому любованию, я пыталась осознать: было сказанное комплиментом или издевательством?

Не обращая внимания на мое замешательство, русоволосый продолжил давить на психику, не меняя предвкушающего выражения лица.

— Ну давай показывай свои танцы.

Я сглотнула. Пожалуй, получилось это слишком громко. Претэк саркастически изогнул бровь в немом вопросе.

— А выпить есть? — сдавленно пролепетала я.

В данный момент вариант танцев в пьяном угаре привлекал как никогда, ибо задеревеневшее от страха тело устроило бойкот.

Мужчина подошел к столу, закрыв оный спиной. По слуху определила, что он выдвинул ящик, откупорил бутылку и налил жидкость в стакан. Предложенное выпила не глядя и не нюхая. Поняла, что мало, попросила еще.

Вино оказалось немного терпким, но расслабляло хорошо, особенно на пустой желудок. После второго стакана по телу прошлась теплая волна, избавляя мышцы от скованности. А третий запустил в голову сизый туман. Я была готова.

— Без музыки, конечно, сложно, но попробую, — сообщила я и протянула Претэку пустую тару.

Губы непроизвольно растянулись в шальной улыбке.

Я всегда знала, что алкоголь пагубно влияет на работу моего мозга, но посетившая мысль выходила за рамки абсурдности. Безумно захотелось уделать этого вредного работорговца. Побыть немного Анжеликой, чтобы хозяин сам упал к моим ногам. А так как здравый смысл отключился от проникшего в кровь спирта, остановить меня оказалось некому.

Подождав, пока Претэк устроится на стуле, я развернулась к нему спиной. В голове уже отбивали ритм барабаны. Правая рука как крыло взметнулась в сторону, пустив по плечам волну и подняв левую в один уровень. Я просто физически чувствовала пристальный и заинтересованный взгляд.

Усмехнулась и, изогнувшись змейкой, резко опустила бедро. Бубенчики на поясе звякнули. Повторив па, плавно развернулась лицом к единственному зрителю.

Мужчина сидел замерев и, кажется, даже дыхание затаил. Я почувствовала свою извращенную власть над ним, и рассудок отступил окончательно. Тело зажило своей жизнью, извиваясь и обрывая движения звуком бубенчиков либо заполняя звоном все пространство.

Под конец я уже и забыла, что на меня кто-то смотрит. Опьяненное сознание нежилось в ласковом море нирваны. И даже не удосужилось вернуться, когда танец прервали чьи-то сильные руки.

ГЛАВА 7

От висящей в воздухе пыли горло у Ровала нещадно першило и слезились глаза. «Эркилиэль, демон белобрысый! И как ты так быстро все разнюхал?» — мысленно ругнулся разноглазый и пожелал врагам вывалиться из сотворенного в последний момент ненаправленного портала где-нибудь над бездонной пропастью. Надо было срочно найти сбежавшую девушку, но сил не осталось даже на простенький магический поиск.

— Да чтоб этой девке ноги переломало! — кашляя, выругался Дрэнг и осторожно коснулся головы, где набухала свежая шишка. Новое украшение макушка мага получила в результате падения непонятного дерева Светланы. Наскоро исцелив ушиб, светлый с силой пнул валяющийся рядом горшок, отчего тот практически развалился на две половины.

— Дрэнг, — в раздражении окликнул мага Ровал. — Найди девушку и вытаскивай нас из этого подвала.

Несмотря на то что просьба была высказана как приказ, блондин самодовольно улыбнулся. Один из сильнейших магов обратился к нему за помощью! Даже тяжелый взгляд разноглазого и факт, что, окажись Дрэнг один против двух противников, все закончилось бы плачевно, не смогли унять раздувающегося самолюбия.

Вальяжно проведя рукой по воздуху, маг вгляделся в энергетическую карту города. Мгновения тянулись, как смола по стволу дерева. Дрэнг молчал, и улыбка на его лице плавно перетекла в недовольный изгиб губ. Наконец у разозленного Ровала лопнуло терпение.

— Дрэнг, ты бездарь! Сколько можно искать одну-единственную девчонку?

— Да вечность! Нет ее ауры! Нет! — не менее злобно рыкнул тот в ответ. — Какого демона ты с нее мою сеть снял?!

Ровал не ответил.

В голове герцога один за другим мелькали выводы: «Убить не могли, я бы почувствовал. Значит, сокрыли от поиска. Кто мог это сделать? Сильный маг. Но таких в этом городе нет. Тогда…»

Выдохнув сквозь сжатые зубы, Ровал устало потер глаза. Неудачливость девицы начала приобретать просто вселенские масштабы. Надо же было в первые минуты побега угодить в рабство!

— Вытаскивай нас. И собери ее растение в единое целое, — холодно приказал Ровал недовольно хмурящемуся Дрэнгу.

— А зачем тебе дерево? — Блондин бросил брезгливый взгляд на развалившийся горшок.

— Сам сказал, что ауру ее не видишь. Значит, буду по личной вещи искать! — ответил разноглазый, дав гневу скользнуть в интонации ровно настолько, чтобы Дрэнг еле заметно вздрогнул и поторопился выполнить просьбу герцога.

Когда цветочный горшок был скреплен простеньким заклинанием, а покосившееся дерево плотно в него утрамбовано, очередная светящаяся нить приклеилась к уцелевшему краю ворот. Ровал, забрав у светлого растение, первым выбрался наружу.

Спустя полчаса маги зашли в местный трактир. Грязная, потрепанная одежда заставила бы скривиться любого, но вошедшим хватило всего одного взгляда на хозяина, чтобы тот натянул на лицо самую приветливую улыбку и не задавал лишних вопросов.

— Что господа желают? — подскочил трактирщик, как только маги сели за один из столиков.

— Нормальной еды, и быстро, — ответил Ровал.

Полноватого мужчину в заляпанном переднике как ветром сдуло. Через несколько минут перед «уважаемыми господами» стояли тарелки с закусками, горячие глиняные горшочки с сочным мясным рагу и две бутылки сухого красного вина.

— Ну и дыра здесь. Даже еда примитивная, вино… — Дрэнг откупорил бутылку и втянул носом аромат, — хуже только брага.

— Хочешь поскорее отсюда выбраться, раздобудь новую одежду и заряженный амулет-накопитель для меня. И о растении позаботься, а то оно того и гляди загнется. — Ровал глазами указал на своеобразный метательный снаряд и сосредоточился на еде.

— А почему я? — презрительно скривился блондин, брезгливо осмотрев покосившееся деревце. Но ответа не получил, отчего настроение у Дрэнга упало окончательно.

С неохотой встав из-за стола, граф направился перекладывать возложенные Ровалом обязанности на трактирщика.

Колдун же рассеянно поглощал предложенный не то поздний завтрак, не то ранний обед. За размышлениями он практически не чувствовал вкуса еды.

То, что Светлана стала безвольной, имело свои плюсы. Теперь она точно не сбежит! Но ее еще предстояло найти. Туту Ровала было небольшое преимущество перед всеми прочими охотниками за очаровательной головкой. Браслеты скрывают девчонку от магов, а личной вещи ни у кого, кроме него, нет. И даже если Эркилиэль догадается, куда попала артефактница, то не будет знать точно, когда и в каком месте ее продадут.

В целом ситуация вырисовывалась не самая плачевная.

Вернувшийся блондин пару раз пробовал завязать беседу с Ровалом, но тот либо молчал, либо отговаривался сухими «да» и «нет». Когда трапеза подошла к концу, к гостям снова подскочил хозяин таверны и сообщил, что готов проводить достопочтенных господ в их комнату.

Выделенное для проживания помещение Дрэнг охарактеризовал как деревенский примитив. Трактирщик долго и витиевато извинялся и объяснял, что лучше в его заведении нет, пока его не прервал Ровал:

— Хватит. Лучше поторопитесь с одеждой.

— Да-да, ваша светлость, — заискивающе тараторил мужчина, не переставая улыбаться, хотя спина у него вспотела от страха. — А за цветочком вашим присмотреть?

Герцог ограничился кивком. Трактирщик послушно схватил горшок и, непрестанно кланяясь, быстро попятился в сторону двери.

— Проследи. И про амулет не забудь, — приказал Ровал Дрэнгу, и тот, недовольно морщась, вышел вслед за хозяином заведения.

Через пять минут в дверь тихо постучались. Местная служанка прошмыгнула в комнату. Стараясь не смотреть в сторону колдуна, она положила сверток с одеждой и выскользнула в коридор. Отчего-то ему вспомнилось пребывание в доме Светланы, ее манящее, прижимающееся к Ровалу тело. «Маленькая дерзкая девчонка, которая неосознанно тянулась к артефакту!» — Герцог горько усмехнулся. Да, сейчас это стало как никогда ясно. Схватив принесенный служанкой сверток, он поспешил в душ.

Холодные струи сбегали по черным волосам и напряженным мышцам, смывая пыль и грязь. Но вот забрать с собой мысли колдуна вода не могла.

Давно он не испытывал такой досады из-за женщины. Больше всего расстраивало, что, будучи безвольной, Светлана не скажет что-либо дерзкое. Не будет больше той бесстрашной девушки, лишь безэмоциональная оболочка, которая живет по приказу.

Ровал с силой сжал кулаки. Злость расправила крылья в душе и позволила сделать единственно верный вывод: «Лучше пусть будет безвольной! Проблем меньше!»

Злился колдун на себя. На то, что вдруг почувствовал слабость из-за эфемерных, в реальной жизни ненужных вещей. Только глупец мог поверить, что кто-то в здравом уме по доброй воле потянется к черному магу, отмеченному печатью смерти! Так еще из-за этой слабости дал слово! Теперь придется обеспечить девчонке, а следовательно и себе, безопасность. И во что бы то ни стало вернуть силу «Сиянию»…

Внезапно мага окружила темнота. Нет, он так и стоял под холодным душем. Но вот перед внутренним взором предстала совершенно другая картина: освещенный магическими шарами зал, в центре которого возвышался обсидиановый алтарь. На его гладких черных боках мерцали эльфийские руны, а сверху лежал тонкий ритуальный кинжал с резной нефритовой рукоятью.

Видение длилось лишь несколько секунд, и вот Ровал снова смотрит на старую, облезлую плитку душевой.

Краем глаза маг уловил затухающее сияние из вороха своей одежды. Артефакт. Он криво усмехнулся: «Если бы все было так просто, Илидэр», — и, тряхнув мокрыми волосами, потянулся к полотенцу.

В комнате его уже ждал Дрэнг. Блондин вальяжно развалился на стуле, с легкой брезгливостью рассматривая уже нормально вкопанное деревце.

— Амулет принес? — холодно поинтересовался Ровал.

Блондин вздрогнул от неожиданности. Но, быстро взяв себя в руки, вынул из внутреннего кармана небольшой сверток.

— Ничего лучше в этом захолустье не нашлось, — виновато пожав плечами, сказал Дрэнг и положил завернутый в тряпицу амулет на стол.

Когда герцог взглянул на накопитель, то невольно скривился. Неправильной формы булыжник больше всего напоминал покрытую зеленой плесенью пористую губку. Верный признак, что залитая в камень энергия — неочищенная и процесс ее усвоения будет крайне неприятным.

— Честно, ничего больше не было! — повторил оправдания Дрэнг и наигранно невинно улыбнулся, увидев кислую мину разноглазого. Блондин радовался, что смог невольно напакостничать колдуну: «Не дремлет око справедливости Суна, вывел Ровала на дорогу возмездия!»

Ровал бросил угрюмый взгляд на Дрэнга и начал вытягивать силу. К горлу тут же подкатил тошнотворный комок. Позеленевший герцог с усилием вдохнул и постарался пересилить рвотный рефлекс. Обед удалось вернуть в желудок, но лучше от этого не стало.

Дрэнг притворно вздохнул и заторопился в душ.

— А в душе у них как? Сильно погано?

— Тебе понравится, — не остался в долгу Ровал и лег на кровать. Несмотря на все неприятные ощущения от усвоения неочищенной силы, дикая усталость требовала отдыха.

Спустя какое-то время к тошноте прибавилось головокружение. Лежать с закрытыми глазами и делать вид, что ничего особенного не происходит, стало просто невыносимо. Резким рывком разноглазый встал и потер пальцами переносицу. Удивительно, но в комнате царила темнота. Видимо, в какой-то момент уставший маг все-таки умудрился провалиться в дрему.

Дрэнг тихо спал. Это бесспорно порадовало Ровала, ибо от постоянного наигранного сочувствия уже воротило куда сильнее, чем от амулета-накопителя. В вертикальном положении мутить стало меньше, но, к сожалению, люди не кони и спать стоя не могут. А очень хотелось, ибо беспокойная дрема на фоне недомогания не только не подняла самочувствие, но даже, казалось, его ухудшила. Ровал тихо проклял неумелого создателя зеленого пористого камня.

Когда глаза уже закрывались, несмотря ни на какие неприятные ощущения, энергия в амулете закончилась. Выкачанный подчистую, он осыпался мелкой крошкой. Брезгливо отряхнув руку, герцог повалился на кровать. Ни на мысли, ни на эмоции сил не осталось.

Да и утром самочувствие Ровала не слишком изменилось. Голова гудела, желудок периодически противно сжимался. Дрэнг бросил быстрый взгляд на страдающего товарища и неуверенно спросил:

— Завтрак заказывать?

Ровал скрипнул зубами. Резерв восстановился лишь на треть, а колдуну требовалась хотя бы половина.

— Заказывай, — процедил разноглазый.

Кивнув, блондин вышел. А когда вернулся с подносом, вновь получил в благодарность лишь кислую мину Ровала. Черноволосый без энтузиазма помешал липкую кашу и, проявив титаническую силу воли, запихал в себя всю порцию. Каша ненавязчиво попросилась наружу, но Ровалу было не до сантиментов и разборчивости. Девушка уже практически сутки находилась неизвестно где, и это заботило мага куда сильнее, чем притязания собственного желудка.

Когда дело дошло до поиска, Ровал тихо ненавидел всех и вся. Возможно, именно это и мешало ему наладить контакт с деревом. Через полчаса разноглазый был готов согласиться с остроухими садоводами и поверить, что растения имеют зачатки разума. А иномирское чудо природы не хочет возвращаться к своей хозяйке, которая его уже дважды швырнула с высоты.

Но, видимо, бог дорог Сун, связывающий созданий нитями судьбы, все-таки решил помочь разноглазому колдуну. Сделав еще одно усилие, Ровал наконец-то смог почувствовать еле уловимую связь с беглянкой. Она находилась достаточно далеко от города и продолжала удаляться на запад. Прикинув, какой невольничий рынок находится в этом направлении, Ровал открыл глаза и сообщил застывшему в ожидании Дрэнгу:

— Выезжаем в Тринтерн.

Правильно народная мудрость гласит: не умеешь пить — не берись! Когда я очнулась, голова звенела, как пустой чугунок, но боль в теле была куда сильнее. Мышцы ныли так, словно я всю ночь вагоны грузила. От всплеска туманных воспоминаний обо всем произошедшем прошлым вечером с губ невольно сорвался стон и появилось стойкое желание спрятаться под подушку.

Дотанцевалась, Анжелика доморощенная?! Мужика решила уделать! В итоге оказалась под ним! А самое ужасное — мне понравилось… вроде бы. По крайней мере, память никаких неприятных ощущений не выдавала. Точнее, воспоминания обрывались практически сразу по завершении танца. Последнее, что еще как-то всплывало в голове, — это путешествие на руках Претэка до кровати.

Правы были подружки, когда звали развлекаться: нельзя так долго быть одной! Организм не железный, может и сорваться! Вот мой, похоже, и сорвался. Ему теперь хорошо, а мне как-то не по себе.

Когда я успела так низко пасть? С первым встречным, да еще по пьяни! Раньше я и представить не могла, что способна на такое. Родители меня всегда наставляли, что беспорядочные связи ни к чему хорошему не приведут. И я следовала этому принципу, хотя от трижды разбитого сердца он меня не уберег.

Дима — первая любовь. Обычная, подобная многим история: свидания, поцелуи, романтика и расставание с горючими слезами через полгода.

Вторым оказался темноволосый красавец Игнат, убедивший, что все, кто меня бросал, полные идиоты. Он также уверял, что мы будем вместе навеки и в нашей счастливой семье появится двое сыновей. Обещанное «навеки» продлилось ровно полтора года, а потом ему родила дочку моя знакомая с работы, яркая блондинка Татьяна.

О! Работа! Здесь состоялся третий любовный роман, в результате чего погорела не только моя репутация, но и должность старшего бухгалтера. Дура — я! Пригрела своего помощника Сергея, дом ему дала, а что взамен? Куча слухов о моей некомпетентности и якобы перекладывании обязанностей на него! И вообще, он со мной от безысходности был, так как я ему якобы пригрозила: если не будет милым и ласковым, лишится работы.

Это было бы смешно, если бы в итоге меня не попросили уволиться по собственному желанию. Директор Анна Семеновна так и заявила: «Мы — приличная фирма и некомпетентных работников с сомнительной репутацией в штате иметь не желаем!»

И вот уже два года я живу затворницей, общаюсь практически только с компьютером. Всякая работа претит. Ухаживания раздражают. Последние месяцы в отсутствие хоть какой-то восьмичасовой занятости почти не выхожу из дома — лишь до магазина и обратно.

Оставалось единственное утешение — фэнтези! Ох, сколько же времени я мечтала, как бы развернулась в таком мире, нашла мужчину своей мечты и…

Радуйся, красавица! Теперь у тебя и фэнтези, и свежий воздух, и мужик! Вот только мир ужасен, мужчина — работорговец, а ты для него — вещь.

Я резко перевернулась на живот и накрыла голову подушкой в попытке сдержать рвущиеся на волю вой и слезы. Пришлось приложить неимоверное усилие, чтобы не заплакать навзрыд.

Господи, за что? Кого я так сильно обидела, что мне все мечты исковеркали и проблемы вагонами отгружают?

Истерика продолжала набирать обороты, когда скрипнула, открываясь, дверь. Оттого что мое уединение нарушили в столь неподходящий момент душевных терзаний, я напряглась и замерла. Последние соленые капли моментально высохли.

— С добрым утром! — раздался довольный голос Претэка. Желание зарыться поглубже в кровать возросло в сто крат, но сбыться этому было не суждено. Подушку, которую я держала, прикрывая голову, с силой вырвали. — Да ладно тебе. Все ж отлично было!

Отлично?!

Это было бы отлично, не будь я в рабстве!

Хотя если Претэк сейчас скажет, что я свободна, то, пожалуй, я с ним соглашусь. Все-таки надо признать: русоволосый очень симпатичный и с женщинами умеет обращаться. В общем, еще пара плюсов, и я перестану мучиться угрызениями совести.

Подняв голову, посмотрела на мужчину и постаралась радостно улыбнуться. Получилось вымученно. Похмелье и душевные терзания не способствуют приветливому выражению лица. А вот торговец, несмотря на ранее утро, выглядел бодрым.

— Над улыбкой еще поработай, — усмехнулся Претэк, осматривая мой всклокоченный вид и кислую мину. — Покупатели любят, когда им мило улыбаются.

Надежду на свободу последние слова задушили окончательно. Я почувствовала себя наивной дурочкой. Опять меряю реальность фэнтезийными романами, где перед героинями все мужики падают и сами в штабеля укладываются. Пора бы уже привыкнуть, что это не мой случай.

Зло выдохнув, натянула улыбку особы, не обремененной мозгами. Претэк довольно хмыкнул:

— Другое дело. Одевайся, скоро завтрак принесут.

Над болотом простиралась привычная тишина, прерываемая редкими всплесками от выбивающихся из недр газов. Внезапно появившаяся черная дыра портала, из которой вывалились два матерящихся эльфа, положила конец размеренной умиротворенности сего места. Оскорбленная ряска с радостью поглотила нарушителей, но блаженное спокойствие топей продлилось недолго.

Откашливаясь и рыча проклятия, мужчины выбрались на сушу. Не обращая внимания на спутника, Эркилиэль утер лицо и осмотрелся.

Редкие серые деревья уходили корнями в хлюпающую от переизбытка влаги землю. Воздух чуть дрожал от зеленоватого тумана. Как ни силилось яркое весеннее солнце, разогнать болотную дымку не могло.

— Далеко забросил, зараза разноглазая. Чтоб ты надорвался! — с досадой заключил Эркилиэль и тряхнул головой. Вдруг по спине беловолосого скользнуло что-то склизкое и холодное.

Странные ощущения заставили замереть. Шевеление повторилось.

Эльф быстро сунул руку себе за шиворот и извлек длинную черную пиявку. Правда, раздавить кровососущего червя не решился. При первой же мысли об этом затхлый воздух наполнился недвусмысленным напряжением, обещая показать убийце все прелести местных омутов и топей.

С легким всплеском пиявка исчезла в ряске. Да, болото, которое являлось местом силы, не желало отдавать своих обитателей в жертву. Но истощившийся резерв пополнить и зарядить амулет портала все же как-то придется, чтобы как можно скорее вернуться к поиску девчонки. Эх, как бы сила Хранителя Илидэр облегчила беловолосому жизнь! Но по прихоти богов это богатство досталось Ровалу.

Эркилиэль со злостью прищурился. Нет, так просто он не сдастся. Шустрая девица герцогу в руки попасть не должна.

Вспомнив сияющую ауру, беловолосый отбросил всякие сомнения: он столкнулся с живым потомком рода Найвэл. Более того, связь с артефактом она уже установила. Следовало поторопиться. Но для начала кое-что выяснить.

— Рассказывай, о чем с Ровалом договаривался, — коротко приказал Эркилиэль Орпилу. Тот уже давно стоял на коленях, склонив голову, как и полагалось перед повелителем.

— Его интересовала причина сбоя в работе «Сияния», — тихо ответил наемник. — В обмен на жизнь я рассказал, что девушка Светлана — потомок рода Найвэл.

— Пойдешь со мной, — бесцветно бросил Эркилиэль в сторону изгнанника. Осведомленность герцога не радовала эльфийского повелителя. Теперь ему предстояла гонка со временем.

Черноволосый наемник поднялся с колен. Спорить в его положении было смертельно опасно, ибо повелитель легко мог привести когда-то смягченный изгнанием приговор в исполнение.

Эркилиэль сосредоточился и настроился на местное магическое поле. Точка сосредоточения, как и предполагал эльф, находилась недалеко. Все-таки ненаправленный портал всегда привязывался к таким местам.

Идти было крайне трудно, ноги постоянно увязали по щиколотку в жиже, которая в местных условиях считалась твердью земною. Но лучшей дороги от болота даже древний эльф не смог добиться. Топь обладала не только силой тьмы, но и скверным характером.

Путь омрачал непрекращающийся писк кровососущих насекомых, которые периодически кусали в не защищенные одеждой части тела.

— Демонова мелкотня! — ругнулся вполголоса Орпил и хлопнул себя по шее. — Напали, будто у меня кровь лишняя.

— Да уж, будь добр активнее разгонять мошкару, твоя кровь еще мне пригодится, — криво усмехнулся спутнику Эркилиэль.

Изгнанник разом изменился в лице. Присущие всем эльфам холодность и спокойствие сменились неприкрытым страхом. Мгновенно сообразив, для чего ему сохранили жизнь, наемник со всей возможной прытью метнулся в сторону.

«И на что рассчитывает?» — Эркилиэль устало покачал головой. Настроение ухудшалось с каждой секундой. Легкий взмах руки, и черная нить, словно гадюка, скользнула к убегающей жертве, плотно обвивая ту за щиколотку.

Резкая обжигающая боль пронзила ногу Орпила, и тело моментально замерло. Подчиняющее заклятие, которое принесли с собой путы, великолепно выполнило свое предназначение.

— Вернись, овечка, — со злобной улыбкой приказал повелитель.

У изгнанника не осталось выбора. Через несколько секунд Орпил покорно стоял рядом.

— Вот и хорошо. Теперь глупостей не натворишь, — довольно хмыкнул Эркилиэль. — Не хочу, чтобы ты поранился раньше времени.

Орпил скривился. Хотелось сказать что-нибудь язвительное, но благоразумие подсказывало, что лучше на алтаре умереть быстро, чем быть в сознании на протяжении всего ритуала и испытывать нестерпимую боль.

Спустя несколько минут под непрерывный писк комаров и хлюпанье эльфы добрались до старой, полуразвалившейся лачуги. Судя по множеству черепов различных рогатых животных, здесь располагался жертвенник Темных Идолопоклонников Крака. Да, почитатели темного бога, следящего за загробным миром, любили устраивать капища в таких приятных местах. Хотя, кажется, алтарь на болоте был заброшен уже много лет.

Пол хижины нещадно скрипел. Воздух, еще более затхлый, чем на улице, с трудом протискивался в легкие, отчего постоянно першило в горле. Парочка созданных беловолосым голубоватых огоньков взлетела под потолок. Их света хватило, чтобы легко рассмотреть под слоем пыли остатки круга обретения силы.

— В центр, — приказал Эркилиэль Орпилу.

Связанный заклинанием, тот беспрекословно подчинился и опустился на колени в указанном месте. Беловолосый встал напротив и начал читать «Взывание к Источнику». Доступ к силе мог открыть только круг, которому требовалось напитаться кровью.

Молниеносный взмах кинжалом, и Орпил мешком осел на пол. Из тонкой раны на его шее непрерывным потоком хлынула кровь, подгоняемая еще бьющимся сердцем. Орпил дернулся в последнем порыве зажать рассеченные артерии, но было уже слишком поздно.

Круг постепенно впитывал в себя кровь, разгораясь мягким красным свечением. Когда узор пентакля стал четко виден, Эркилиэль произнес последние слова заклинания:

— Adenor edikre rinote!

В тот же миг по телу повелителя пробежалась покалывающая волна силы. От наполнившей воздух магии приятно кружилась голова, и казалось, что можно стать всесильным. Только протяни руку, чтобы взять свой приз!

Усмехнувшись забавным мыслям, эльф неспешно продолжил восстанавливать резерв, даже не пытаясь впитать больше, чем нужно. Он прекрасно знал, как сходят с ума наивные дураки, ныряющие в Источник с головой и захлебывающиеся силой.

Обряд восстановления занял практически весь день. Когда Эркилиэль вернулся к реальности, солнце клонилось к закату. Приятно потянувшись, мужчина щелчком пальцев превратил обескровленный труп Орпила в пепел.

— Теперь можно и девицу Найвэл искать! — бодро изрек эльф и вгляделся в энергетическую карту Лирэнда.

Но что-то пошло не так. Несмотря на все старания, беловолосый смог ощутить лишь тусклый артефакт, окруженный черно-зеленой аурой герцога Ландербергского. Найвэл как сквозь землю провалилась!

«А может, и провалилась… Так. Ровал девицу не скрыл бы, даже если поймал. Сильно уж он резерв растратил, формируя ненаправленный портал. В другой мир улизнуть она не успела бы. Тогда куда, демон забери, исчезла девчонка?! — Эльф сердито нахмурился. Выводы напрашивались сами и отнюдь не радовали: — Девицу вполне могли спрятать работорговцы, благо у них даже средство есть — сэнкры!»

Еще немного постояв в раздумьях, эльфийский повелитель решил, что следить за перемещением артефакта вполне можно из более комфортного места, и извлек из кармана амулет портала. Подзарядка столь хрупкого предмета — кропотливое занятие и не каждому под силу. Одно неверное движение — и возвращаться придется пешком.

«Как же это утомительно! Но все изменится, когда у меня будет „Сияние“!» — В голове беловолосого промелькнули приятные мысли о будущем. Правда, сейчас пришлось привычно сосредотачиваться на тончайшем плетении и аккуратно накачивать его силой.

Через пару часов амулет был готов к работе. После активации перед эльфом открылась черная дыра портала. Мужчина уверенно шагнул в пустоту.

Стоило перегруппировать силы, ибо война за «Сияние» приобретала характер затяжного противостояния, которое требовало точного расчета.

Известив о скором завтраке, Претэк оставил меня в гордом одиночестве. Ну оно и к лучшему: не надо было мучиться, растягивая губы и хлопая глазками. Сев на постели, я осмотрелась. Мои вещи валялись по полу наглядным свидетельством ночной страсти. На мне остались лишь стринги. Надо же! Хоть что-то надела… Чтоб им пусто было!

В душе вспыхнула необъяснимая злоба. Маленький предмет интимного гардероба хотелось порвать или хотя бы выкинуть. Кусая губы, все же стала торопливо одеваться. Надо сказать, вовремя! Только я закончила, как в дверь без стука вломился с подносом мой персональный официант, который вчера приносил воду. Мужчина деловито расставил тарелки на столе и развернулся ко мне. На его губах играла сальная ухмылка, от которой стало жутковато.

Непроизвольно отступила на шаг.

Да, в его глазах я просто как сахарная косточка для собаки. Одежды минимум, хозяином опробована. Мамочки!

В этот момент остро захотелось лицезреть Претэка! Ибо другой защиты от потного мужика в маленькой каюте я представить не могла.

— Тебя только запрет господина бережет, — хмыкнул охранник и подошел вплотную.

Меня прошиб озноб. Ладони моментально вспотели, а тело сковал страх. Даже дернуться не смогла, когда мужчина взял меня за подбородок. Пришлось смотреть в горящие похотью глаза.

— Но потрогать тебя запрет не мешает, — доверительно сообщил он.

От несвежего дыхания охранника я непроизвольно скривилась. Отвращение неудержимым цунами заполнило все естество и смыло страх. Не совсем понимая, что делаю, я что есть силы пнула охранника коленом. Попадание оказалось на удивление четким. Мужик тихо взвыл и скрючился от резкой боли в паху.

Однако праздновать победу было рано. Со всех ног я кинулась к двери, благо охранник ее не запер, когда вошел, и пулей вылетела в темный коридор. Но мгновение свободы оборвалось ловушкой из крепких объятий.

Неужели их двое?!

В панике я задергалась, надеясь разорвать захват.

— Успокойся! — рявкнул удерживающий меня мужчина знакомым голосом.

Претэк. Господи, вот еще пару минут назад я бы его с радостью покусала, а сейчас готова расцеловать от облегчения. Нос щекотнул приятный терпкий аромат, чем-то напоминавший запах свежих лесных орехов.

— Что происходит? — холодно спросил русоволосый.

— Он ко мне приставал! — сбиваясь на каждом слове, выдала я. И замерла в ожидании ответа.

Мне ничего не оставалось, как довериться эфемерному запрету господина и жадности работорговца, который не даст попортить ценный груз.

— Вон, — властно скомандовал Претэк охраннику.

Мужик, подобострастно поклонившись, прошел мимо нас. От брошенного в мою сторону колючего взгляда я непроизвольно прижалась к гипотетическому защитнику. Претэк легко обхватил меня за плечи и провел обратно в комнату. Когда щелкнул замок, я облегченно вздохнула.

— Спасибо.

Работорговец усмехнулся и кивнул в сторону накрытого стола:

— Завтрак остынет.

Я послушно села на стул и осмотрела предложенную пищу. «Мясо!» — утробно взвыл желудок, а рот моментально наполнился слюной. Миску с кашей принципиально отодвинула и стала примериваться к куриной ножке. Как ни странно, но помимо ложки мне сегодня были предложены нож и вилка.

Нет, если бы сидящий рядом Претэк пристально не смотрел мне в рот, я бы руками ухватилась и все обгрызла. А так пришлось орудовать столовыми приборами. Все-таки я девушка из интеллигентной семьи: папа — инженер, мама — бухгалтер.

Отрезав кусочек нежного мяса, положила его в рот… и забыла, как меня зовут. Первый раз в этом мире ем что-то нормальное, не пересушенное, не липкое и не безвкусное! Хорошо!

— Мм!.. — не смогла сдержать возгласа удовлетворенного гурмана.

— Хм, с вилкой и ножом знакома, а что за столом вести себя надо тихо, не знаешь, — усмехнулся Претэк.

— Отчего же? Знаю. — Я слегка пожала плечами. — Просто за последние дни эта куриная ножка оказалась единственной вкусной пищей.

Работорговец рассмеялся. Весело, даже как-то по-доброму. Я невольно залюбовалась им. И факт, что смеются надо мной, не мог вернуть меня из состояния созерцания. Претэк явно не подходил под понятие «среднестатистический». Приятные черты лица и спортивная фигура возводили его как минимум в категорию «красивый мужчина». Пока глаза изучали работорговца, в голову полезли не самые целомудренные мысли. По коже пробежались мурашки, напоминая о прикосновениях сильных рук и жаре его тела.

Мамочки! Видимо, у меня не только организм тормоза сорвал, но и мозг разжижился! Уже узурпатором восхищается!

Пока я пялилась на Претэка, тот прекратил смеяться и слегка склонил голову, пристально смотря на меня.

— Нравлюсь? — Он насмешливо заломил бровь и улыбнулся.

Нет, и вот как на это ответить? Физически почувствовала, как заливаюсь краской. Ответить «да» и возрадоваться, что сплю в кровати хозяина, гордость не позволяла. Все равно не оценит и продаст. Сказать «нет» не могла.

Ну почему у меня не может быть все как у нормальных людей! Была бы безвольной куклой и не мучилась вопросами этики!

Когда молчание стало совсем уж неприличным, а Претэк в ожидании ответа даже придвинулся поближе, я зацепилась взглядом за пристегнутую к его поясу плеть.

— А зачем плеть? Безвольные же не могут сопротивляться, — протараторила я.

Мужчина снова откинулся на спинку стула. Дышать стало… легче.

— Это оружие, — спокойно пояснил Претэк. Капитан Очевидность, а я и не догадывалась.

Хотя какое из плети оружие? Меч, по моему мнению, куда действеннее. Я вновь с сомнением оглядела средство усмирения непокорных. Свернутый кольцом кожаный плетеный шнур напоминал змею, расположившуюся на отдых. Но стоит только прикоснуться, и она будет готова безжалостно жалить.

Два желтых камня, заменяющие глаза саблезубому животному в навершии рукояти, вдруг вспыхнули и погасли. От неожиданности я вздрогнула. Похоже, в этом мире куда ни плюнь — в артефакт попадешь!

— На пути порой разбойники встречаются, да и подчиненные иногда слишком… самостоятельные, — добавил тем временем работорговец.

— Ты же не будешь его… — Договорить фразу не смогла, ужасное предположение застряло комом в горле.

— Он нарушил запрет. — Русоволосый лишь пожал плечами, будто в намечающемся наказании ничего особенного не было.

М-да, вот это нравы. Трудового кодекса на них нет! Фантазия живо нарисовала карикатуру, на которой директор в деловом костюме сечет нерадивых менеджеров. Метод наверняка действенный. Не сдержав нервную ухмылку, спрятала ту за легким кашлем.

Мою реакцию работорговец расценил по-своему.

— Тебя это касаться не должно, — холодно заявил Претэк и встал. — Прогулка через два часа.

— Я и не касаюсь, — обиженно буркнула я. Уж что-что, а вот в чужой монастырь со своим уставом не полезу. Только уточню: — А почему прогулка не сейчас?

Работорговец снова оттаял и привычно усмехнулся.

— Ты у нас особенная, тебя отдельно выводить надо.

— А-а-а… — многозначительно протянула я.

Претэк уже направился к двери, когда я поняла, что жутко не хочу оставаться в гордом одиночестве. Это минимум скучно, максимум грозит новыми приставаниями обслуживающего персонала.

— А если мне скучно станет?

— Ну могу предложить книжку почитать. — Работорговец поморщился. — У меня, кажется, где-то здесь валялся бухгалтерский справочник по сведению балансов…

— Книга! — Это слово будоражило сознание, а руки просто зачесались от желания полистать бумажные страницы. Но радость погасла под давлением фактов: алфавита-то я здешнего не знаю. Поэтому мрачно выдавила: — Эм… спасибо. Но я читать не умею.

— Неграмотная? — Претэк понятливо хмыкнул. — Это ничего, бывает.

От такого снисхождения стало еще хуже — уж безграмотной меня назвать сложно! Да и на этот самый справочник я бы с удовольствием поглядела, если бы понимала местные закорючки.

Жутко захотелось отправить Претэка на Землю и посмотреть, как он будет оправдываться в своем незнании письменности.

Глаза сами уперлись в доски пола, а от обиды стало тяжело дышать. Но моего состояния снова не поняли.

— Чего тут стесняться-то? — Русоволосый мягко улыбнулся и потрепал меня по голове. — Не переживай, от рабынь знания грамоты не требуют.

Вот только жалости мне и не хватает. Закусив губу, я раздраженно стала поправлять взъерошенные волосы. А мужчина усмехнулся и вышел.

Теперь мне предстояло два часа скуки и самокопания. Что может быть лучше?

ГЛАВА 8

Время тянулось бесконечно долго. От нечего делать я стала исследовать каюту в поисках чего-нибудь интересного. Осматривая ящики стола, нашла вчерашнее вино, набор для письма, стопку бумаги и книгу — наверное, тот самый бухгалтерский справочник. С профессиональным интересом пролистала пару страниц, но ничего в убористых закорючках не поняла, только головную боль заработала. Поэтому, отложив чтиво, занялась местными канцтоварами.

Сев напротив иллюминатора, я положила перед собой белый листок и пенал с письменными принадлежностями. Карандаш, хоть и не привычный грифельный, был опознан практически сразу. Задумавшись, что бы такого нарисовать, я непроизвольно черкала по листочку, периодически возвращалась к созерцанию проплывающего мимо пейзажа. Правда, он особым разнообразием и не отличался: лес, луг, крутой берег, пологий берег, — но отчего-то все равно притягивал взгляд. Возможно, потому, что был неуловимо похож на родную Землю. Вот только река — не Волга, да и наш корабль мало похож на прогулочный катер.

Сама не заметила, как перед глазами вместо вида из иллюминатора предстала совершенно иная картина.

Я восседала на огромном черном звере, чем-то отдаленно напоминающем волка. Вот только шерсти на нем почти не было. На мощном загривке животного угрожающе топорщился костяной гребень, глаза светились алым, а раздвоенный хвост щелкал по полу, словно хлыст. Хищник с откровенным удовольствием скалился на вжимающегося в стену Претэка.

«Пирожное! — властно потребовала я у работорговца. И тут же получила желаемое. Не знаю, почему именно пирожное, просто захотелось. Но после я сразу перешла к насущным проблемам: — Снимай с меня свои браслеты!»

Этот приказ мой волк-мутант поддержал клацаньем зубов. Русоволосый вздрогнул и слегка покрылся испариной.

«Что, страшно? — обрадовалась я. — Мне тоже было страшно, когда ты меня в рабство отправил!»

Победно улыбаясь, я с удовольствием привязала Претэка к стулу. Похлопала своего бывшего господина по шеке и вставила кляп.

«Если постараешься, то тебя обязательно услышат и, возможно, спасут…» — сообщила я. И, хихикнув, забралась обратно на помесь Цербера с динозавром, жмурясь от удовольствия.

Правда, когда открыла глаза, то снова очутилась в нерадужной реальности. А бросив взгляд на листок, невольно хмыкнула: среди ромашек и облачков красовался краткий план-пересказ собственных фантазий: «Заполучить зубастую зверюшку, вкусное пирожное с кремом и связать Претэка…»

От звука открывшегося замка я вздрогнула и обернулась. Однако панические мысли о возможных насильниках моментально развеялись, когда я увидела входящего Претэка.

— Чем занималась? — Работорговец в пару шагов преодолел разделяющее нас расстояние и, заглянув мне через плечо, удивленно приподнял брови. — А я смотрю, ты не такая уж и безграмотная. Откуда самринский язык знаешь?

— К-какой? — не менее ошарашенно пискнула я и постаралась закрыть свои писульки ладошками. Но мужчина ловко выхватил мой список и с любопытством проверил обратную сторону.

— Самринский, — фыркнул он, — на нем говорили люди, жившие на востоке. Вот только перебили их уже давно менее грамотные кочевники… Гм, интересные у тебя фантазии…

Претэк усмехнулся, а я гордо вздернула подбородок. Надо было описать его славную смерть от зубов моего чудо-зверя, а не заниматься благотворительностью: связать, дать шанс на спасение. Это же не мой стиль!

— Готова свежим воздухом подышать? — тем временем, убрав листок с моими каракулями в карман, бодро спросил работорговец.

— Да, — холодно ответила я.

Обида обидой, но сидеть в четырех стенах надоело до жути. Да и любопытство хотелось удовлетворить, ведь на кораблях я никогда раньше не плавала.

— Да, господин, — с мягкой улыбкой поправил работорговец.

Я чуть вдохом не подавилась! Этот хмырь блондинистый совсем обнаглел?

— Светлана, — налюбовавшись на мой возмущенный вид, доверительно начал Претэк. — Ты же умная девушка. Должна понимать, что безвольные всегда так обращаются к свободным. И если хочешь долго и более-менее счастливо жить, придется этим правилам подчиняться. Да и характер свой спрятать как можно дальше. Иначе рискуешь…

Он недоговорил, просто выразительно провел рукой по шее. Намек поняла сразу. В этом мире проблемы, судя по всему, решали радикально. А у меня ни меча артефактного, ни мегаубойной магии нет.

Да-а, это не героическое фэнтези. Дернусь — убьют, и не факт, что могилкой потом обеспечат.

Однако, несмотря ни на что, вот так сразу согласиться на требования Претэка я не могла! Просто язык не поворачивался этого нахала господином называть!

Работорговец давить не стал. Видимо, решил дать мне умной время подумать и посмотреть на результат мозговой активности. Собственно, мы оба уже знали, что выбора у меня нет… вот только осталось задушить собственную гордость.

По-прежнему обворожительно улыбаясь, Претэк протянул мне уже знакомый черный плащ. Оделась молча, стараясь не смотреть в его сторону. «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“!» — крутилась в голове строчка из песни. Дай только шанс, и я тебя укушу, господин фигов!

Ничуть не расстроившись из-за столь неуважительного поведения рабыни, русоволосый подхватил меня под локоть и повел на выгул.

Пока поднимались по ступенькам, я в мыслях усиленно костерила Претэка, дурацкое положение безвольных и собственный несговорчивый характер. Но едва оказалась на палубе и по лицу скользнул прохладный, чуть влажный ветерок, губы сами собой невольно дрогнули в улыбке. Как мало, оказывается, человеку для счастья надо! Даже плохие мысли на время отступили.

— Пойдем. — Претэк потянул меня в сторону, к борту.

Оно и разумно, ибо по кораблю туда-сюда сновали матросы. А так, у перил, можно было спокойно стоять и не бояться, что тебя толкнут или заденут. Да и вид отсюда открывался великолепный.

— Так откуда самринский знаешь? — с ходу начал допытываться Претэк.

— А сам как думаешь? — буркнула я и мысленно продолжила: «Ты у нас умный, в школах наверняка учился, сам на свой вопрос и отвечай!»

— До благородной девицы ты, прости уж, недотягиваешь, — вслух размышлял работорговец. — А простым девушкам такое образование не принято давать. Разве что… При храме служила?

— Ага, танцы танцевала, — ляпнула я.

Фантазия тут же подбросила парочку сцен из индийских фильмов, но при этом для чего-то впихнула туда якутского шамана с бубном. Получилось колоритно. Нижнюю губу пришлось прикусить, дабы сдержать рвущуюся на лицо улыбку. Резкая боль слегка отрезвила, смеяться расхотелось, и я решила задать встречный вопрос:

— А ты откуда… эту письменность знаешь?

— Я все-таки артефактник, — самодовольно улыбнулся русоволосый и вернулся к созерцанию берега реки.

«Действительно, какие еще нужны пояснения?!» — Сарказма во мне хватило бы на целую толпу рабынь.

Внезапно раздался истошный мужской крик. Нервно обернувшись, я увидела, как из воды у кормы корабля высунулись длинные тонкие щупальца. На их глянцевой зеленой коже переливались радужные чешуйки, а спустя мгновение появился и хозяин рук.

Взвизгнув, я перепуганно вцепилась в куртку Претэка. Даже гуль был не таким страшным! Гигантское чудовище старательно карабкалось на палубу, цепляясь за край борта. Речной многорукий спрут с радостью демонстрировал зубастую пасть, из которой периодически высовывался раздвоенный змеиный язык. На таком колоритном фоне маленькие черные бусины его глаз просто терялись.

Пара матросов, оказавшихся в непосредственной близости от чудовища, даже отшатнуться не успели. Монстр молниеносно оплел их своими конечностями и без усилий потянул к себе, будто те ничего не весили.

Мужчины, не стесняясь, завизжали от ужаса, но крики почти тотчас оборвались хрустом костей и чавканьем детища местной фауны. Палуба вокруг чудовища приобрела бурый цвет.

Комок тошноты так и застрял в горле, мешая нормально дышать. «Хотела зверушку? Получай, как заказывала: зубастую!» — билось в голове, а меня намертво скрутил страх. Даже зажмуриться или хотя бы моргнуть не получилось.

Господи, дай мне сил закрыть глаза! Я не хочу этого видеть!

— Демон, а грехту что тут понадобилось? — ругнулся работорговец.

Отцепив мою руку, он рванулся вперед, на ходу вытаскивая плеть. Та, словно живая, развернула свои кольца и вспыхнула ровным белым сиянием. От неожиданности я даже вздрогнула.

Громкий свист и оглушительный рев монстра слились воедино, и сразу же несколько щупалец упало на палубу. Отрезанные от тела, они словно червяки извивались на гладких досках. А Претэк, ловко орудуя плетью, уже переключился на следующие. Сияющая лента легко отрубала конечности водного гада, перемещаясь из стороны в сторону с неимоверной быстротой, будто маг ею управлял не только рукой, но и силой мысли.

И вот, очертив очередной сияющий круг над хозяином, плеть метнулась к клыкастой голове и с громоподобным хлопком ударила монстра. Раздался утробный вой, а потом разом обмякшее чудовище медленно соскользнуло в воду.

Только когда все закончилось, я поняла, насколько сильно испугалась. Ватные колени дрожали, сжатые в кулаки пальцы занемели, а во рту чувствовался металлический привкус крови из прокушенной губы. Судорожно вздохнув, я затолкала тошноту обратно в желудок. Только бы в обморок не упасть! Вернусь домой — ни одну фэнтези-книжку в руки не возьму! Хватит, насмотрелась вживую!

Тем временем Претэк окинул взглядом место происшествия и подозвал к себе капитана. Недовольно скривившись, работорговец указал на что-то в куче барахла у кормы.

— Дрын! Чье добро? — рявкнул капитан, а я чуть не осела там же, где и стояла. Благо успела за перила ухватиться.

— Так Трана… его того… сожрали… — неуверенно ответил другой, не менее громкий голос. Перед моими глазами моментально предстала картина «Пир грехта», отчего пришлось судорожно зажимать рот рукой. Когда же это закончится?

Тут же почувствовала, как меня обхватили за плечи сильные руки.

— Пойдем отсюда, — произнес мгновенно оказавшийся рядом Претэк и потянул меня к двери на нижние палубы.

Как дошла до лестницы, сама не знаю. Ног не чувствовала, все тело била мелкая дрожь. В результате уже на третьей ступеньке я споткнулась. От падения спас Претэк, ловко подхватив меня на руки. Мозг тут же бросил вожжи, и тело полностью отдалось во власть запоздалой истерики. Я сжалась в маленький дрожащий комочек и всхлипнула.

Спустя несколько секунд меня аккуратно посадили на кровать. Когда защищающие объятия исчезли, я нервно вздрогнула и еле удержалась, чтобы не метнуться вслед за Претэком, ибо он отошел недалеко. Да и если бы попыталась встать, все равно даже шага не смогла бы сделать. Ноги просто отнялись от пережитого ужаса.

Эх, теперь точно кошмары меня стороной не обойдут. Безумно захотелось выпить чего-нибудь горячительного и забыться, иначе нервное расстройство мне обеспечено.

Работорговец будто мои мысли прочитал: с видимым удовольствием наполнил стакан из памятной бутылки и протянул мне. Взяв его, чуть не расплескала успокоительное. Руки просто ходуном ходили, а зубы отбивали нервную дробь. Лишь после того, как вино оказалось внутри, я смогла выдавить из себя вертящийся в голове вопрос:

— Ч-что эт-то было?

— Грехт — водное чудовище. Оно обычно не агрессивное, водится в крупных реках, — спокойно пояснил Претэк и снова наполнил мой стакан.

— А п-почему нап-пало тогда? Если оно такое не агрессивное?! — прежде чем выпить очередную порцию, пропищала я.

Русоволосый вздохнул и пояснил:

— Один из членов команды тайно перевозил масло кашиицы. Вещь редкая, дорогая и очень востребованная, ибо его присутствие в составе косметики придает оной омолаживающий эффект.

Пока мужчина говорил, я поняла, что тело уже не трясет, а стакан в руках вновь полон.

Не задумываясь, выпила и его. Стало почти хорошо, правда, отчего-то холодно. Отстраненно, сквозь туман осознала, что плащ с меня уже сняли и перешли к обуви. Сопротивляться вообще не хотелось. Хотелось только спать! Но сначала дослушать про это… эту кашу, или не кашу…

— Вот только пахнет масло кашиицы, как самка грехта в период размножения, — раздевая меня, как ни в чем не бывало продолжал рассказывать русоволосый. — Один из контрабандных бочонков, видать, повредился, и часть масла пролилась в воду.

Претэк забрал стакан из моих рук и уложил меня под одеяло. Мужская забота была так приятна, что хотелось замурчать, но я сдержалась и лишь невнятно буркнула «спасибо».

— Спасибо, господин, — наставительно поправил Претэк и встал. — Запомнила?

— Да, — мысленно махнув рукой на работорговца, кивнула я.

— Да, кто?

— Да, господин, — послушно пробормотала я и зевнула.

Тихо хохотнув, мужчина вышел, а я с радостью нырнула в теплую темноту без сновидений и мыслей.

Вас когда-нибудь обливали по пояс ледяной водой во время сна? Скажу сразу, ощущения не из приятных. И первая мысль, которая посетит ваше сознание: «Тону! Спасите!»

Мне повезло все это пережить!

— А-а! — вскочив на ноги, взвизгнула я и зло уставилась на своего утреннего обидчика.

В шаге от кровати, держа в руке кувшин, стоял Претэк и взирал на меня с довольной улыбкой. Сволочь!

— С дуба рухнул? — рыкнула я. Потом подумала и добавила: — Господин.

— Прости, дорогуша, но все более щадящие способы побудки были исчерпаны спустя десять минут, — с каким-то садистским кайфом заявил Претэк, откровенно разглядывая мою грудь. Извращенец! Налюбовавшись, он все же подал полотенце и будничным тоном приказал: — Вытирайся, одевайся. Завтрак на столе. Через час прибываем в Тринтерн.

— Угу, — промычала я.

Последние слова работорговца смыли гнев и поселили в душе страх. Даже нормально вытереться не смогла.

Скоро жизнь либо окончательно превратится в ад, либо станет похожа на сказку со счастливым финалом. Вот только что-то мне не верится в удачный исход…

— Не переживай, чай, тебя не на теневом рынке продаю, где каждый первый — садист-извращенец. Достойные люди будут за тебя торговаться. Так что давай тренируй милую улыбку. — Русоволосый вновь окинул меня довольным взглядом.

В ответ я только досадливо поморщилась.

Хмыкнув, работорговец посоветовал поторапливаться и вышел.

Что ж, перед смертью не надышишься. Вздохнув, я кое-как привела себя в порядок и приступила к завтраку. Рука, державшая ложку, меленько подрагивала.

Нет, так дело не пойдет. Надо срочно успокоиться, а то к началу продажи у меня случится обширный инфаркт! Поскольку валерьянка отсутствовала, а бутылка с вином куда-то исчезла, я решила просто думать о хорошем.

Получалось плохо.

Мысли о красавце-аристократе, который меня выкупит и так сильно влюбится, что дарует свободу, женится, и все будет как в любовном романе, разбивались о реалии существующего мира. Купят меня лишь для самоудовлетворения да демонстрации гостям на всяких там ужинах. Зато можно рассчитывать на банальные житейские радости: еду, сон и отсутствие тяжелого физического труда. Ибо танцовщица-заморыш никому не нужна, да и за дорогими игрушками обычно хорошо ухаживают.

В глубине души вспыхнула злость. Нет, не хочу я так жить! Чертово рабство, чертовы браслеты, чертова гиря, из-за которой я сюда угодила!

Стоило вспомнить об артефакте, как перед глазами тут же предстал его хозяин. По телу прокатилась волна страха. Разноглазый костьми ляжет, но меня найдет, даже браслеты не спасут. И вот тогда — здравствуй, эльфийский алтарь и острый кинжал. Господи, угораздило же меня ухватиться за золотую фиговину! За Ровала надо было цепляться, глядишь, сейчас сидела бы в вымытой до блеска квартирке, тихо попивая кофе.

Дофантазировать картину, как герцог под мою указку прикапывает в темном лесочке два трупа, я не успела. Внимание привлек странный грохот, после которого пропало ощущение движения. Выглянув в иллюминатор, наткнулась на темную громадину корабля, чем-то напоминающего наш, и береговую линию. Между нами и причалом были довольно-таки широкие деревянные сходни, по которым туда-сюда сновали матросы с грузом. Что ж, вот и Тринтерн.

Ждать очереди на выход мне пришлось не так уж и долго. Сначала я увидела в иллюминатор, как помощники работорговца провели вереницу рабынь по причалу на берег, а спустя мгновение щелкнул замок каюты. Забирать ценный груз пришел, как и положено, лично Претэк.

Город встретил нас шумным портом и хмурой погодой. В сером утреннем свете темные прибрежные здания и склады выглядели удручающе. Рабынь снова загрузили в крытую повозку, а я заняла привычное место за козлами. Русоволосый еще в каюте запаковал меня в большой черный плащ с капюшоном, и теперь изморось, висящая в воздухе, не досаждала. Правда, страх за собственное будущее холодил тело не хуже промозглого ветра.

— Грук, — обратился Претэк к одному из охранников. — Везите девушек в павильон, там накормите и подготовьте к продаже. Держи амулет привязки.

Заинтересовавшись словами работорговца, я вытянула шею, чтобы посмотреть на амулет. Небольшая металлическая пластина с руной, чем-то напоминающей символ на сэнкрах, перекочевала из кармана Претэка в массивную ладонь Грука. Так и подмывало спросить, для чего эта штука.

Заметив мой заинтересованный взгляд, русоволосый лишь подмигнул и направился в ближайший проулок. Куда он? А как же сэнкры?! С испугу я поперхнулась вдохом, поэтому окликнуть работорговца не смогла.

— Не дергайся, вернется, — пробасил Грук, увидев мои немые потуги вразумить удаляющегося Претэка.

— А как же… — Я еле выдавила из себя пару слов.

— За Груком теперь бегай, — сально усмехнулся второй охранник, который не так давно ко мне приставал.

Залезая на козлы, он зашипел и поморщился, как будто испытывал при каждом движении сильную боль. Домогатель одарил меня злым взглядом и продолжил, угрожающе понизив голос:

— Жаль, не мне амулет достался, ты бы каждый удар плетью отработала! — Глаза его вдруг загорелись идеей. Недобро усмехнувшись, он обратился к коллеге: — Эй, Грук, а может, на часик отвернешься? Я хоть узнаю, за что пострадал.

От услышанного сердце упало в район пяток и бешено заколотилось. Все мышцы напряглись в готовности отбиваться до последнего. Конечно, я мало что могу противопоставить здоровенному амбалу, но, может, ради разнообразия повезет?

— Тебе трех ударов было мало? — грозно рыкнул Грук. — Так я добавлю. Не хочу за испорченный товар перед господином отвечать. Мне моя шкура целой больше нравится. В портовый бордель сбегай, раз приперло.

Грук махнул рукой в сторону дома, вывеска на котором, в отличие от прочих, мигала разноцветными огоньками. У меня от сердца отлегло. Мысленно пожелала морально устойчивому Груку всех благ, а недавно побитому — самую страшную девицу во всем борделе.

— Достали эти овцы, — недовольно пробубнил озабоченный и причмокнул, отдавая лошадям команду трогаться.

Дороги в Тринтерне оказались ничуть не лучше, чем в памятном Верхвотсе. Повозка то и дело ныряла в ямы, скрытые лужами, и изрядно тряслась. Городские виды тоже не вдохновляли. Сначала мы ехали вдоль длинных складов, от которых веяло плохо вычищенным свинарником. После мимо стали проплывать склады, над входами в которые висели квадратные вывески с несколькими закорючками. «Наверное, порядковые номера», — предположила я. У каких-то зданий суетились грузчики, занося мешки и различные тюки, другие были наглухо закрыты.

Свернув в очередной раз, мы оказались на небольшой площади, которую образовывали унылые бараки с высокими стальными клетками перед входом. «Невольничий рынок», — мелькнула догадка, и на душе совсем стало противно. Выступать в одной из подобных витрин абсолютно не хотелось. Слишком унизительно.

Но, к моему удивлению и радости, мы проехали мимо «выставочных центров» и попали на очередную улицу, где остановились около одноэтажного здания. Как и все прочие, оно было построено из темного камня, однако над дверью красовалась не только номерная табличка, но и длинная вывеска. Видимо, название торгового дома. Клеток рядом с входом не наблюдалось, что вселяло надежду на попадание в более цивилизованное место.

Слезая с козел, Грук приказал мне сидеть на месте, пока остальных девушек не отведут в павильон. Во время разгрузки из дверей здания выскочил щупленький мужичок, на морщинистом лице которого легко читалось волнение. Он постоянно пританцовывал, активно жестикулируя руками, и повизгивал, уточняя, вся ли партия товара в целостности, все ли здоровы и где господин Претэк. Недосчитавшись одной рабыни, этот сморчок запричитал еще усиленнее.

— Ох, господин Хруш не возьмет! Ему нужны были десять! Ох, там такая неустойка за невыполнение контракта! Даже продажа девиц по отдельности не покроет такие траты! Говорил же, что надо здесь набирать партию, а не рыскать по захолустью в поисках непонятно чего! — И тут старикашка уставился на меня. Резко помрачнев, он обернулся к Груку и начал орать: — В могилу меня свести удумал шутками своими дурацкими? Я тебе повышение по службе выбил, а ты вот как платишь? Спрятал десятую в багаже!

— Она вне партии. Танцовщицей оказалась. Господин Претэк придет, расскажет, коли захочет. — Грук лишь рукой махнул на противного сморчка и подошел к мне.

Расценив протянутые руки как команду к выгрузке, я быстренько встала и подождала, пока меня вынут.

— Она на отдельном содержании, — дал пояснение Грук, когда мы входили в павильон.

Первое помещение было похоже на склад в Верхвотсе: просторный зал делился на сектора-загоны, которые пока пустовали. Однако я была уверена, что к началу торгов их заполнят людьми. Хотя в таких условиях вообще-то не людей содержат, а скотину. Честно сказать, я тоже себя чувствовала коровой, в частности из-за позвякивающих на поясе бубенчиков.

Сморчок продолжал причитать, хватаясь за голову при упоминании заказчика и неустойки. Хотелось позлорадствовать, но, зная Претэка, можно было с уверенностью в двести процентов утверждать, что этот скользкий тип уже отправился на поиски десятой девушки.

Миновав загоны, мы оказались в зрительном зале с ровными рядами стульев и небольшой сценой, сбоку от которой стояла тумба. «Здесь, видимо, мне и предстоит себя рекламировать. Ладно, хоть не в клетке или загоне», — с горечью подумала я, следуя за Груком. Через неприметный проход мы попали в узкий коридор, где меня подвели к одной из многочисленных дверей с маленькими табличками. Прямо не тюрьма, а гостиница!

— Располагайся, — пробасил Грук, пропуская меня в комнату. — Скоро торги. Там найдешь ваши женские штучки. — Он махнул рукой на низенький стол с зеркалом и добавил: — Ну, разберешься.

Ответить ничего не успела: за спиной щелкнул замок. Поэтому устало выдохнула и стала внимательно осматривать помещение.

В комнате также имелись пуф и диванчик, обтянутый грубой тканью, на котором лежали цветастая подушка и плед. Окно было забрано мелкой решеткой, отчего и так тусклый свет с трудом проникал в комнату, а голубые стены смотрелись еще более уныло. Да-а, номер явно не люкс… Ладно, хоть одноместный, и пробуду я здесь недолго.

В отсутствие хоть какой-то занятости мозг вернулся на карусель панических мыслей. Переживания о дальнейшей судьбе снова стали мучить сердце и сознание. А главное, я прекрасно понимала — изменить хоть что-то не удастся. Тут как в анекдоте: шаг вправо, шаг влево — расстрел, прыжок на месте засчитывается как попытка улететь. Может, действительно отказаться танцевать? Помру сейчас или чуть позже — невелика разница…

Крепко сжав кулаки, я ругнулась. Душу вновь охватила злость, но теперь на себя. «Попадаловы не сдаются!» — всегда твердил мне папа, и, похоже, пора прислушаться к его наставлениям. И если у меня сегодня персональная «Минута славы», то выглядеть буду сногсшибательно!

Уверенно подойдя к столику, я открыла верхний ящик. В нем оказалась куча разноцветных баночек, карандашей, пудрениц и прочей косметической дребедени. Я проверила все, но ничего не приглянулось. То, что смогла опознать, забраковала с мыслями о кожных заболеваниях, передающихся через косметику. А прочее… просто убрала на место. Не хотелось бы средством от мозолей намазать веки.

Главной находкой оказалась расческа. Простое и понятное приспособление.

Приведя в порядок волосы, я стала просто рассматривать себя в зеркало. И чем дольше смотрела, тем больше расстраивалась, что моя косметичка осталась дома. Так хотелось подвести стрелки у глаз, ресницы подкрасить и блеск на губы наложить.

Эх, за красивые зеленые глаза меня точно не купят, просто не разглядят. Одна надежда на бубенчики. Ради тренировки я встала в центре комнаты и повторила основные движения.

— Репетируешь? Хорошо!

От раздавшегося за спиной голоса я испугалась и подпрыгнула. Стоящего в дверях безумно довольного Претэка захотелось придушить. Взгляд работорговца, устремленный на меня, был каким-то задумчивым и одновременно полным предвкушения.

— До икоты таким подкрадыванием напугать можешь, господин! — воскликнула я возмущенно, а мысленно приписала еще пару эпитетов из великого и могучего.

— Пойдем, уже все собрались, — будто не заметив моего тона, возвестил русоволосый и жестом приказал следовать за ним.

Коленки не просто затряслись — ходуном заходили! Внутри все сжалось так, что дышать стало практически невозможно. Шла я как на казнь. Еще хуже пришлось, когда между мной и залом осталась толстая штора, из-за которой доносился неровный гул голосов. Мамочки!

— Претэк, я… я… не могу! — сглотнув, пискнула я.

— Так и знал, — фыркнул мужчина и достал из переброшенной через плечо сумки бутылку. Протянул оную мне. — Пей. Как для богов танцевать, так пожалуйста, а стоит зрителей позвать, и сразу скромнее девы не найти.

Из горла пить было неудобно, но сейчас я не обращала на это внимания. Главное, что с каждым глотком по телу распространялось приятное тепло, расслабляющее одеревеневшие мышцы. А стоило мне отклеиться от сосуда, как до ушей долетело объявление аукциониста.

— Господа и дамы, сегодня почтенный торговец лорд Претэк из рода Олдэш предлагает вам приобрести уникальных девушек для приятного коротания вечеров и развлечения гостей.

Я невольно скривилась от такого определения, но потом до моего мозга дошло, что аукционист говорит во множественном числе.

Мое неподдельное любопытство-заметил Претэк и, усмехнувшись, подозвал ближе к занавесу. Не задумываясь подошла и аккуратно выглянула за штору. Взору открывалось не очень много: часть зрителей первого ряда, сплошь молодые мужчины, сцену и ведущего за тумбой, который держал в руке деревянный молоточек.

— Первая девушка — жемчужина! — продолжал аукционист, молодой и задорный человек с каштановой шевелюрой и жутко радостной улыбкой. — Девушка с голосом райской птицы.

Штора с противоположной стороны распахнулась, и на сцену выпорхнула… Рантина?! Девушка сияла как солнышко, сарафан сменило облегающее платье с неприлично глубоким вырезом. Распущенные волосы струились по плечам, придавая рабыне невероятную хрупкость.

Я, признаться, остолбенела, даже рот приоткрылся.

— А как же партия товара для господина Хруша? — ляпнула невпопад.

Претэк хмыкнул:

— Жалко было такую ухоженную в рабочие лошадки на плантации отдавать. Она образованна, умна, выгоднее продать отдельно. Когда я ей сообщил о переквалификации, она очень обрадовалась, а замену найти не составило труда.

Пока я, ошарашенная, с трудом пыталась все осознать, Рантина под комментарии ведущего покрутилась, демонстрируя свою красоту, и кому-то из зрителей кокетливо помахала ручкой. От скромности и следа не осталось. «Но пока на наших браслетах нет руны хозяина, мы немного свободны в действиях», — вспомнились слова рабыни, и тут меня пронзила невероятная догадка: ей это действительно нравится! Она набивает себе цену, выбирает будущего хозяина!

Пока девушка пела какую-то незамысловатую песню, я пыталась отрешиться от всего происходящего и еще раз глотнула из бутылки. Не помогло, меня все равно нервно потряхивало. Когда Рантина исчезла за своей кулисой, а публика начала под звук молоточка выкрикивать суммы, я вздрогнула.

Резкий разворот, и я уже смотрю в лицо работорговцу. Его карие глаза мягко мерцали, и это завораживало.

— Ты уникальная девушка, и, поверь, абы кому я тебя не отдам. Поэтому перестань трястись.

Голос Претэка обволакивал и словно гипнотизировал. Все панические или неприязненные мысли сами собой рассосались, оставив только веру в светлое будущее.

— А сейчас перед вами выступит бриллиант! — вновь раздался голос аукциониста в тишине зала. — Элитная рабыня-танцовщица! В этот раз мы не будем описывать ее достоинства, вы все увидите сами!

— Иди. — Едва замолк ведущий аукциона, русоволосый развернул меня в сторону занавески и быстро нашептал установку: — Встанешь на середину, пару минут потанцуешь и молча уйдешь. Это твой звездный час, детка.

Последние слова он так проникновенно произнес, что я натуральным образом воспрянула духом. Сделав последний, большой глоток терпко-сладкой жидкости, я широким жестом вернула полупустую бутыль и провозгласила:

— За ВДВ! — После чего решительно отодвинула штору.

Всегда знала, что пить мне нельзя. С катушек слетаю. Вот и сейчас пожалела, что на сцене нет шеста! Эх, показала бы я им танец с легким стриптизом!

Я вышла стремительным шагом и замерла в самом центре пятачка для показательных выступлений. Вскользь окинула взглядом зал: практически одни мужчины. На лице заиграла самодовольная улыбка.

Готовьтесь выносить старичков со слабым сердцем!

В голове снова били барабаны, а в реальности переливались бубенчики. В запале решила показать все основные движения бедрами. Подмигнула парочке симпатичных мужчин в первом ряду, и те нервно поправили тугие вороты камзолов.

«Да-а, Светка! Будет что в старости вспомнить!» — промелькнула шальная мысль, и я предпочла закруглиться. Сделав последнее плавное движение бедром, изящно развернулась и шмыгнула за штору.

— Молодец, — тихо похвалил Претэк и прислушался к тишине в зале.

Тишина? На меня стремительно накатила паника. Почему так тихо? Неужели не понравилось? Но я же видела, что…

Додумать мысль не успела.

— Кхм, первоначальная стоимость… — раздался неуверенный голос аукциониста, а потом удивленное: — Две тысячи золотых?! Господа, кто больше? Такой товар не каждый год бывает!

Что тут началось! Господи, как они орали, и каждый предлагал все больше и больше! Слыша, как стремительно увеличиваются суммы, я ушам не верила. И задавалась единственным вопросом: почему я не ходила в школу танцев? Если за простое виляние бедрами предлагают двадцать тысяч золотых, что же было бы, будь я профессиональной танцовщицей?

— А за двадцать тысяч можно неплохой дом в центре столицы купить, — будто прочитав мысли, будничным тоном сообщил Претэк и тут же отдал мой локоть во власть подошедшего Грука. — Отведи в комнату ожидания.

Целый дом! За меня одну кто-то отдает возможность купить целый дом!

Я пребывала в шоковом состоянии, поэтому не заметила, как оказалась одна в просторной, хорошо обставленной комнате. Вот это отожгла-а… Пожалуй, даже на пьяных студенческих вечеринках такого ажиотажа по мою душу не возникало. Хотя я там и не танцевала так. Мялась в сторонке, скромница. А танцы-то, оказывается, сила! Вон какой эффект на мужчин оказывают!

Долго наслаждаться фантазиями возбужденного адреналином сознания мне не позволили. В комнату стремительно вошел радостный Претэк.

— Купили тебя, — сияя, сообщил он. — Готовься, сейчас познакомишься с хозяином.

— Угу, — вернувшись с небес на землю, вздохнула я. — И кто он?

— Не переживай, в хорошие руки отдаю, — хмыкнул русоволосый. — Герцог это. Сто тысяч золотых отдал! Безумные деньги, между прочим.

Мои глаза непроизвольно начали превращаться в блюдца.

— Сколько? Сто тысяч? — еле просипела я, ибо в горле от таких новостей запершило.

Мир полон богатых идиотов. Даже среди высшей аристократии нашелся ценитель танцев. Герцог, надо же! Везет мне на них что-то. Если только это не… От страшной догадки вздрогнула:

— Герцог… а… какой…

Ответ нарисовался сам. Под звук скрипнувшей двери в комнату вошел мрачный, как демон, Ровал. А когда следом появился Дрэнг, я невольно отшатнулась.

Я так надеялась, что отвоевала у этого жестокого фэнтези хотя бы несколько лет пусть и не совсем радужной, но жизни! Но оказалось, что мои старания были напрасны, а результаты, как всегда, плачевны. Внутри все упало. Даже сердце стало биться глуше.

— Давно не виделись, — поприветствовал меня Дрэнг с мерзкой улыбкой.

— Только не им, — беззвучно прошептала я и умоляюще посмотрела на Претэка.

— С ума сошла? — искренне удивился тот. — Да за сто тысяч я мать родную продам.

Ответить я не смогла. Просто одарила русоволосого равнодушным взглядом. А вот Претэк лучился радостью! Но у меня даже злиться на него не получалось. Каждый выживает, как может. Ему несказанно повезло, сорвал, наверное, самый большой куш в своей жизни. А вот мне…

В голове не осталось ни единой мысли, ни одной надежды на чудо. Тело сковала апатия. Смысл бороться и что-то делать, когда, кажется, сами боги толкают на этот демонов алтарь?

Так что, когда Претэк закончил оформлять документы и потребовал протянуть руки для выставления на сэнкрах руны хозяина, покорно выполнила приказ. Работорговец взял меня за запястья, а потом вдруг нахмурился и взглянул на Ровала.

— Прежде чем поставить знак, я хотел бы уточнить одну вещь, — произнес он.

— Слушаю. — Голос разноглазого оставался ледяным.

— Насколько я знаю, ваша, гм, деятельность связана с частыми поездками. И нередко весьма внезапными и дальними, верно?

— Верно.

— В таком случае, я бы рекомендовал не наносить девушке ограничивающий перемещение символ, — сказал Претэк и сразу же пояснил: — Вы заплатили весьма солидные деньги, и я, как продавец с хорошей репутацией, беспокоюсь о поставленном товаре. Вы ведь знаете магию сэнкров. Безвольная, она в любом случае не нарушит приказа и не сбежит, а вот если вы куда-то резко переместитесь, девушка может умереть.

Ровал вздрогнул и задумчиво уставился на работорговца. А вот я смотрела на Претэка, едва дыша и не веря собственным ушам. Он ведь знает о ментальном блоке! Знает, что сдерживает меня только ограничивающая свободу магия браслетов! И все же…

— Хорошо, — согласился Ровал. — Ограничение можешь не ставить.

Русоволосый коротко кивнул, а потом на моих браслетах появился новый символ.

— Удачи, красавица, — на прощание подмигнул Претэк. — Сама понимаешь, такой шанс выпадает раз в жизни, не упусти его.

Русоволосый работорговец вышел. А я смотрела ему вслед, понимая, какой шанс он на самом деле мне предоставил. И его предупреждение оценила тоже: и впрямь, возможность побега будет у меня только одна. Бесценный подарок оттого, от кого и не ждала… и, несмотря ни на что, в душе вспыхнуло ликование: я даже такого продажного мужика, а зацепила!

— Ну чего замерла? Пойдем, — вернул меня в реальность голос Ровала. — Дрэнг, дай ей плащ.

ГЛАВА 9

Оританэр, древняя столица эльфов, плавно погружался в сумерки. Но сквозь высокие стрельчатые окна королевского дворца еще проникали последние лучи заходящего солнца. Внезапно в небольшом зале для приемов открылся темный портал, из которого вышло нечто грязное, всклокоченное и источающее аромат гнили. Находившиеся в зале придворные дамы истошно завизжали:

— А-а! Упырь!

Эркилиэль выругался сквозь зубы. Угораздило же в момент прибытия наткнуться на этих девиц!

— Чего орете?! Своего повелителя уже не узнаете? — рявкнул беловолосый.

Эльфийки моментально притихли и прытко присели в реверансе. Окинув нежданную делегацию встречающих хмурым взглядом, новоявленный упырь поспешил покинуть зал. Мало ему было неприятностей с людишками, так теперь еще по их вине выглядит настолько мерзко, что даже придворные не признают.

Эркилиэль стремительно вышел в коридор, где тут же наткнулся на своего первого советника. Вениэль, в отличие от титулованных эльфиек, повелителя узнал сразу. Отбросив за спину заплетенные в косу волосы, он почтительно поклонился:

— С прибытием, ваше величество.

— Новости? — сухо спросил повелитель, кивком головы приказав советнику следовать за ним.

— Практически никаких… — по-деловому начал Вениэль.

О количестве жалоб за прошедшее время и просьбах об аудиенции Эркилиэль слушал вполуха. В них не было ничего экстраординарного и требующего скорейшего вмешательства короны. Во внешней политике тоже царило спокойствие. Это радовало. Значит, отвлекаться от решения проблемы Найвэл и «Сияния» ему не придется.

Вениэль не расспрашивал повелителя о случившемся в Лирэнде. Ибо по одному внешнему виду беловолосого легко было понять, что все прошло не так гладко, как планировалось. Но когда Эркилиэль вместо своих покоев прошел в кабинет и достал из потайного шкафа «Око Прозрения», советник удивленно приподнял бровь.

Заметив это, его величество снизошел до пояснений:

— Вениэль, все, что ты перечислил, вполне можно решить и без моего личного вмешательства. Поэтому я сосредоточусь на проблеме возвращения «Сияния».

— Как пожелаете, ваше величество, — покладисто согласился советник, наблюдая за активацией Ока.

— И еще усиль охрану алтаря Илидэр, — приказал Эркилиэль, продолжая настраивать артефакт, лежавший перед ним на столе.

Небольшой хрустальный шар светился ровным голубоватым светом. И в этом сиянии начали проступать очертания карты Лирэнда.

— Зачем? — Вениэль удивленно расширил глаза, но тон ему удалось сохранить максимально ровный.

Эркилиэль пристально взглянул на эльфа. Делиться важной информацией повелитель никогда не любил. Но усердие сероглазого советника часто зависело от степени посвященности в происходящее. А сложившаяся ситуация не позволяла даже малейшей оплошности или невнимательности, слишком многое стояло на кону. Поэтому его величество все же пояснил:

— Появилась наследница рода Найвэл. И пока она не в моих руках, необходимо исключить возможность того, что кто-то проникнет к алтарю. Страже дай четкое указание: кроме меня и верховной жрицы, никого не допускать в святилище. В противном случае мы рискуем обнаружить в центре столицы герцога Ландербергского с целой армией.

— Ясно. Это все?

— Да. Прикажи подготовить мне ванну и можешь быть свободен.

С легким поклоном советник удалился. А Эркилиэль вновь начал всматриваться в карту Лирэнда. Ровал, как и «Сияние», все еще находились в Верхвотсе.

Эльф прекрасно понимал, что разноглазый не дурак и вряд ли так сразу сунется к алтарю. А значит, как только найдет Найвэл, направится в столицу Лирэнда. В королевском дворце у Ровала будет все для проведения первичных экспериментов над заблокировавшей «Сияние Илидэр» девицей. Но вероятность того, что долго возиться с неумелой артефактницей герцог не будет и захочет избавиться от ее влияния на артефакт, очень велика.

С раздражением погасив висящее в воздухе изображение, эльф убрал «Око Прозрения» на положенное место и поспешил в свои покои. Пора было уже смыть с себя болотную грязь и гнилостный запах.

Ванна повелителя больше напоминала маленький бассейн, заполненный доверху водой и белой пеной. В воздухе распространялся приятный аромат цветов. Сбросив грязную одежду на один из мягких диванчиков, Эркилиэль с наслаждением погрузился в горячую воду и прикрыл глаза.

В голове роились идеи, из которых следовало выстроить логические цепочки и скроить новый план действий. Вот только при одной мысли о разноглазом колдуне все разумное отступало на второй план, а в душе просыпалась необузданная ярость. Все досталось этому человечишке: и «Сияние», и Найвэл, и, видимо, благословение самой Илидэр!

— Удачливый гаденыш! — сквозь зубы процедил беловолосый.

— Вас кто-то огорчил, мой повелитель? — раздался рядом тихий взволнованный голос.

Стройная, гибкая эльфийка стремительно приблизилась к Эркилиэлю и опустилась на пол у самого края ванны. Один из золотистых локонов, нарочно выпущенных из сложной высокой прически, плавно опустился в воду. Взгляд женщины скользнул по обнаженным мускулистым плечам и с досадой остановился на пене, скрывавшей большую часть повелителя. Впрочем, как он выглядит, зеленоглазая блондинка прекрасно помнила и так.

От приятных воспоминаний на лице женщины расцвела загадочная улыбка.

— Альринэль, звание верховной жрицы не освобождает тебя от необходимости спрашивать дозволения, чтобы войти в мои покои, — отчитал эльфийку Эркилиэль и, чуть прищурившись, посмотрел в полыхнувшие негодованием зеленые глаза.

Альринэль, конечно, понимала: проваленное Салилиэль задание по соблазнению герцога Ландербергского повелитель не забыл. Да, в этой неудаче присутствовала и ее вина, ведь именно жрица подбирала кандидатку на роль роковой красавицы. Но зеленоглазая все же надеялась, что прошлая встреча вернула ей симпатии его величества. Но оказалось, что Эркилиэль считал иначе.

Беловолосый с неким садистским удовольствием следил, как меняется в лице жрица богини Илидэр. Он прекрасно знал, что для этой блондинки нет хуже наказания, чем быть отвергнутой. Властная и расчетливая Альринэль, которая легко обрекла неудачливую соблазнительницу на мучительную смерть, не могла совладать с собственным сердцем.

— Сегодня я прощу эту… оплошность, — изрек Эркилиэль и, потянувшись за мочалкой, поднялся.

Альринэль неотрывно следила за обнаженным мужчиной. Но пена, словно заговоренная, липла к желанному телу и явно не хотела сдавать свои позиции. От переизбытка чувств жрица даже закусила нижнюю губу.

— Мне скоро понадобится алтарь, и я должен знать все об обряде обретения силы над «Сиянием Илидэр», — неожиданно потребовал повелитель.

Пребывающая в приятном созерцании жрица изумленно приподняла брови и выдохнула:

— Но для него нужен тот, в ком течет кровь Найвэлов.

— Допустим, такой человек есть, — холодно продолжил повелитель, не обращая внимания на удивление эльфийки.

Тот факт, что артефактница на данный момент находится в руках врага, усилием воли Эркилиэль задвинул на задний план. Резкими движениями он взъерошил волосы, вымывая оттуда остатки тины и заодно неприятные мысли из головы.

Тем временем все еще удивленная Альринэль произнесла:

— Тогда после обряда в ваших руках будет не только сила древнего рода, но и сам артефакт. Добровольная передача не потребуется.

— А вот это хорошо, — с загадочной улыбкой произнес повелитель на ушко эльфийке.

Как мужчина успел оказаться рядом, Альринэль не заметила, отчего слегка вздрогнула. Но когда сильные руки потянули ее в горячую воду, внезапный страх перерос в возбуждение.

Альринэль сгорала от каждого прикосновения, каждого поцелуя. А Эркилиэль наслаждался своей властью над жрицей. Влюбленную женщину так легко использовать, а если уделять ей немного внимания, то надменная красавица сделает все и никогда не предаст.

После того как страсть растворилась в обоюдном удовольствии, Альринэль выловила свое платье из бассейна и томно вздохнула:

— И как же я пойду по дворцу? Все промокло…

Уже одетый в халат Эркилиэль криво усмехнулся и щелкнул пальцами. Тонкая ткань в руках жрицы моментально высохла.

— Твоя проблема решена, — насмешливо произнес беловолосый и направился к выходу.

— Лишь с вашей помощью, мой повелитель, — с нежной улыбкой поблагодарила эльфийка удаляющегося мужчину. Правда, когда за ним закрылась дверь, она досадливо вздохнула.

Он никогда не оставлял Альринэль рядом на всю ночь. И сегодня верховная жрица снова будет просить Илидэр исполнить просьбу: уснуть и проснуться в объятиях повелителя.

Из ванной Эркилиэль сразу прошел в спальню. Но спать он не собирался. В голове беловолосого уже формировался план, как вырвать Найвэл из рук Ровала. И первым пунктом в нем стояла маленькая война как предлог посетить столицу людей…

Услышав требование Ровала, Дрэнг устало закатил глаза, демонстрируя свое недовольство. Но плащ, который скрывал большую часть его фигуры, все же отстегнул. И тут я чуть не подскочила с криком: «Мой!» Но мозг вовремя одернул тело, поэтому я лишь слегка вздрогнула. Правда, сердце все равно предательски подпрыгнуло к горлу, а глаза защипало от слез. В руке Дрэнг держал мое авокадо!

— Держи, — неприязненно процедил блондин и впихнул мне и растение, и плащ. — Сама теперь за своим кустом следи, мне это уже порядком надоело.

Я внимательно осмотрела дерево. А ведь действительно следил: и горшок новый, глиняный, и земля достаточно влажная. В груди защемило сильнее. Я же уже успела проститься с другом-попаданцем! И даже не надеялась, что о нем позаботятся два маньяка. На мгновение в голове мелькнул вопрос: зачем им это? Но ответа я не нашла и временно отложила здравое рассуждение.

Господи, да в этом мире никого роднее растения у меня и нет!

Кое-как закутавшись в грубую ткань, поудобней перехватила свою драгоценность. В душе зародилась безумная надежда, что домой мы все же вернемся.

Буквально сразу Ровал подцепил меня за локоть и повел на выход. Ноги я переставляла чисто механически. Мысли из-за пережитых событий ползали как улитки по аквариуму. Правда, вскоре пришлось переключить внимание на более насущные вещи: едва мы оказались на улице, внезапный порыв ветра откинул полу плаща и прошелся по практически обнаженной коже. На щеки упали капли висящей в воздухе измороси. Я инстинктивно поежилась, стараясь хоть как-то закрыться от холода. Правда, на ходу и с занятыми руками сделать это оказалось крайне проблематично.

Вот только Ровал, не замечая моих неудобств, все так же стремительно шел по улице. Встречный народ замедлять передвижение разноглазого тоже не желал, спешно убираясь с его пути. Мне же приходилось семенить рядом и мерить ногами все лужи. Тряпочные тапочки жалобно хлюпали. Конечно, я пыталась обойти неприятные мокрые пятна на дороге, но они были такими большими…

— Ногами быстрее передвигай, — хмуро рыкнул разноглазый и увеличил темп. Ну да, ему в высоких сапогах хоть реку вброд переходи!

— Д-да, господин, — зло простучала зубами я, мысленно пожелав толстокожему герцогу приобрести хромоту на обе конечности.

Приказ, несмотря на все мое недовольство, пришлось выполнять. Да и уже промокшие ноги беречь смысла не было, поэтому решила усердно шлепать. Как шкодливая собачка на выгуле, чтоб посильнее испачкать хозяина. Вот только я еще больше вымокла, а месть осталась без всякого внимания. Потому ничего не оставалось, кроме как смириться с участью коровы и просто идти куда ведут.

Поначалу я честно пыталась запомнить дорогу, но серые фасады однотипных каменных зданий попросту не давали зацепиться взглядом хоть за какие-то ориентиры. Поэтому решила не напрягаться. К тому же вряд ли Ровал меня оставит без присмотра сейчас. Значит, стоит подождать и вести себя как положено рабыням.

А как им, кстати, положено?

Судорожно припомнила все, что мне рассказывали Рантина и Претэк. По всему выходило: хозяину отказывать не могу, называть его обязана господином. Негусто.

Чертов работорговец! Ладно, безвольная девчонка, но он-то мог бы подготовить меня, четкие правила поведения выдать или кодекс какой-нибудь.

Так, все же надо успокоиться и посмотреть, что я сама знаю про рабов и господ.

В Интернете за долгие годы я начиталась всякого. Однажды даже забрела и на какой-то форум то ли ролевиков-извращенцев, то ли БДСМ-щиков. Пробыла я там недолго: посмеялась над правилами поведения между «рабами» и «хозяевами» да полезла дальше искать интересное — невероятное. Кто же знал, что через пару лет, вспоминая постулаты из той нетленки, я буду паниковать!

А вдруг этот кодекс подходит и в моей ситуации?! Ведь там тоже, помнится, говорилось, что раб — это вещь без желаний и собственного «я», а слово господина — закон!

«Когда господин входит в дом, я должна переобуть его и поцеловать его ноги и руки», — процитировал мозг одно из врезавшихся в сознание правил.

Еле удержалась, чтобы не скривиться от отвращения. Вот уж не дождется!

Мысль подтвердила чихом. После чего пришлось громко шмыгнуть носом. Ненавижу насморк, но, видимо, стороной он меня не обойдет. Лишь бы с температурой не свалиться. Больные рабыни никому не нужны, да и сбежать тогда точно не смогу, даже если будет шанс.

После того как я переплыла еще пару луж, мой запал сопротивляться обстоятельствам слегка угас. Загубить всякую надежду на спасение собственным упрямством могут себе позволить только сумасшедшие. Так что, наверное, придется ориентироваться на имеющиеся в голове знания, а после попробовать вынудить Ровала дать четкие указания.

От размышлений над проблемой поведения униженных и оскорбленных меня отвлекло возмущенное восклицание Дрэнга:

— Ровал, просто ответь, зачем ты потратил столько денег на ее покупку?! Почему не воздействовал на этого скользкого типа своим авторитетом и силой?!

Герцог ответил не сразу. Он посмотрел на блондина, который шел с противоположной от меня стороны, и лишь спустя мгновение обреченно выдохнул:

— Дрэнг, ты хоть что-нибудь дальше своего носа видишь? Этот работорговец принадлежит к древнейшему роду артефактников, ссориться с которым себе дороже. Да и сам Претэк — маг-артефактник последней ступени. Такого задавить незаметно не получится. А теперь представь, что бы осталось от рабыни, если бы мы попробовали забрать ее силой? Минимум — пускающее слюни растение, максимум — труп. Потом бы еще больше заплатили за порчу чужого имущества.

Внезапно поняла, что практически не дышу. И причина была вовсе не в заложенном носе. Только после слов разноглазого я осознала, насколько опасен Претэк. Действительно, абы кто не станет отлавливать рабынь по городу. Да еще вдобавок плевать с высокой колокольни на магов, которые будут искать попаданку-неудачницу! Вот только Дрэнга слова герцога не убедили.

— Невелика потеря, — фыркнул недовольный лорд. — Все равно ей недолго осталось бегать.

— А про «Сияние» ты уже забыл? — холодно оборвал блондина Ровал.

Больше Дрэнг не возмущался и не бубнил.

Спустя некоторое время мы подошли к трехэтажному дому с большой узорчатой вывеской. Лакей в красной ливрее сноровисто открыл перед нами дверь.

Герцог влетел внутрь, почти не сбавляя скорости, а следом пришлось влетать и мне. Холл преодолели, даже не обратив внимания на приветствие местной регистраторши за высокой стойкой.

Гостиница явно была не из дешевых. Стены коридора украшали замысловатые позолоченные светильники в виде лилий. А вместо обоев использовалась ткань насыщенного синего цвета с золотым ветвистым узором.

— Наконец-то ванная! — провозгласил Дрэнг, направляясь к одной из дверей.

— Через час жду, возвращение обсудим, — крикнул Ровал вслед блондину, а потом открыл дверь напротив и скомандовал уже мне: — Заходи.

Я, стараясь не сильно стучать зубами, прошлепала в комнату и замерла. По сравнению с таверной в Верхвотсе местные апартаменты тянули на президентский люкс! Огромное помещение украшала не только изысканная мебель, но и различные картины, статуи, вазы. На окнах висели тяжелые, расшитые золотом портьеры. Сквозь открытую дверь в соседнее помещение увидела огромную кровать, которую венчал балдахин со сложным рисунком.

Пока я восхищалась интерьером, герцог прошел мимо меня и натекшей из тапок лужицы. И что дальше? В голове водили хоровод анимешные горничные, которые наперебой восклицали: «Да, господин!.. Вот ваши тапочки, господин! Позвольте вас раздеть, господин!.. Обуть… Одеть… господин, господин…» От этого начинало поташнивать.

— Ну, чего застыла? — От голоса Ровала я вздрогнула, выныривая из дурных фантазий.

И тут неожиданно созрел абсолютно неадекватный и рисковый план мести.

Во вдохновенном порыве я плюхнулась на колени и, отставив авокадо к стеночке, ухватилась за черный сапог.

— Простите меня, господин. Позвольте, я помогу вам разуться! — надрывно взвыла я и на последнем слове с усилием дернула разноглазого за ногу.

— Да чтоб тебя! — Герцог пошатнулся и попытался меня стряхнуть. — Оставь мою ногу в покое!

— Тогда разрешите снять с вас плащ, господин!

Пока разноглазый не опомнился, я вскочила на ноги и скользнула ему за спину. Подпрыгнув, ухватилась за капюшон, а дальше помогла сила притяжения. Когда мои ступни коснулись пола, колдун засипел, придушенный собственной застежкой.

«Ха-ха! Выкуси! Будешь знать, как меня душить!»

Правда, позлорадствовать от души не удалось. Раздался легкий щелчок отстегнувшейся броши, и сразу же вслед за этим сильные руки вздернули меня в воздух. Даже пикнуть не успела, как оказалась в глубоком кресле, а надо мной нависал зло прищурившийся герцог. Я испуганно хлопнула глазами и попыталась спрятаться под плащ, который все еще сжимали сведенные судорогой пальцы. В тот же миг ткань вырвали из рук и отбросили куда-то в сторону. Дыхание у меня моментально перехватило, а сердце с перепугу попыталось скрыться в пятки.

— Слушай и запоминай, — проникновенно начал говорить герцог. — Молчи, не высовывайся и от меня ни на шаг не отходи! Если что-то потребуется, сам скажу. Поняла?

Я усердно закивала. Хотела сказать: «Да, господин!» — но чих подкрался незаметно. Прикрыться ладошкой не успела. Ругнувшись сквозь зубы, мужчина утерся и, бросив в меня свой платок, пошел в направлении дверки, на которой смутно угадывался стилизованный трилистник. На ходу сморкаясь, быстрее подорвалась за ним. Нет, желания провожать Ровала в туалет у меня не было, но он сам приказал ни на шаг не отходить. Вот пусть и получает, что просил!

— Куда? — холодно поинтересовался разноглазый, резко затормозив на пороге уборной.

Я чуть в его спину не врезалась! Удивленно хлопнув глазами, тихо пискнула:

— Господин велел ни на шаг не отходить.

Разноглазый снова ругнулся:

— Демоновы безвольные! Хорошо, сиди в кресле и никуда не уходи!

Я послушно заняла указанное место, с трудом сдержав довольную улыбку. Доставать колдуна было безмерно приятно.

Ровал же, убедившись, что я выполнила приказание, облегченно вздохнул и поспешно скрылся за заветной дверкой. Через мгновение оттуда донесся еле различимый шум воды. Я наконец-то расслабилась. Первый этап — получение распоряжений — вроде преодолела благополучно.

В голову запоздало пришла мысль: «А ведь за все произошедшее меня вполне могли наказать. Выпороть, например…» Стало жутко. Правда, вздрогнула я не только от неожиданно накатившей паники, но и от холода.

Несмотря на то что в комнате было достаточно тепло, ноги в мокрой обуви отогреваться не спешили. До безумия хотелось переобуться. Жаль, любимые домашние тапочки сейчас составляют компанию двум трупам в моей однокомнатной квартирке.

Душу затопило одиночество. Не скажу, что это чувство было для меня в новинку. Вообще, когда долго живешь один, перестаешь замечать такую неприятную мелочь. И уже считаешь нормальным приходить домой и здороваться с отражением, а ночью засыпаешь под бубнящий телевизор, который круглосуточно создает видимость жизни. Последняя стадия — это когда начинаешь разговаривать с диктором вечерних новостей…

Однажды со мной такое случилось, и пришлось в срочном порядке перебираться к родителям на дачу. Лето, солнце, речка и трудотерапия под чутким руководством мамы спасли от депрессии.

Горькая усмешка искривила губы. Теперь сбежать в поисках утешения не к кому. Чужой мир оказался крайне неприветлив: окружил маньяками, жаждущими моей крови, а друзей не дал. Даже телевизора нет, чтобы пообщаться.

В очередной раз облагородив герцогский платочек, я поежилась и попыталась поплотнее закутаться в плащ. Эх, чувствую, что насморком дело не обойдется.

Дверь ванной комнаты громко хлопнула, отгородив герцога от маленькой, чересчур послушной рабыни. Сбросив с себя одежду, Ровал забрался в душ, а спустя мгновение по его коже побежали холодные струи воды. Правда, злость, поглотившая разум, отступать так просто не желала.

Плюсы того, что на Светлану надеты сэнкры, плавно перекрылись минусами. Ровал никогда не держал личных безвольных и тем более не задумывался, как с ними обращаться. И то, что каждое слово девушка воспринимала с какой-то извращенной прямотой, дико нервировало!

Превратить Светлану в тень, послушную и неприметную, — хороший план. Но насколько он осуществим? Сознание безвольных, видимо, здравый смысл отвергало полностью и слова хозяина воспринимало буквально. А это разноглазого совершенно не устраивало.

Нет, надо четко продумать приказы, со всеми возможными отклонениями и исключениями.

Стоя под ледяным душем, Ровал размышлял над указаниями. Для начала, пожалуй, необходимо запретить ей проявлять самодеятельность, особенно в помощи с одеждой. Во-первых, переодеться вполне можно самому и не подвергаться каждый раз угрозе удушения. Во-вторых, сама мысль о том, что девушка так же будет бросаться в ноги, например, Дрэнгу, заставила разноглазого невольно скрипнуть зубами, а картина моментально дорисовалась кровавой расправой над довольным блондином.

Да еще эти танцы…

Вспомнив, как Светлана извивалась под звук бубенчиков, Ровал резко выдохнул. Он видел много разных женщин, да и откровенных танцев, рассчитанных на то, чтобы разжечь в мужчине желание, тоже. Но Светлана смогла удивить. В каждом ее движении чувствовалась манящая эльфийская грация. Вообще, гордый народ редко танцевал среди людей. Разве что на королевских приемах, где танцы обусловлены протоколом. Правда, вальсы и менуэты особой откровенностью никогда не отличались.

Капля эльфийской крови в Светлане сыграла с Ровалом злую шутку. К такому герцог оказался абсолютно не готов. Впрочем, как и все присутствующие на торгах. Ровал с остервенением и четкостью вспомнил каждого, кто вожделенно смотрел на его женщину. Холодная ярость заполнила душу колдуна. А следом пришло осознание: даже в качестве безвольной Светлана не потеряла своей притягательности.

В какой-то момент герцог поймал себя на мысли, что снова хочет почувствовать, как девушка прижимается к нему.

Тихо рыкнув от злости на самого себя, Ровал быстро намылился. Ему только этих сантиментов не хватает! Вполне достаточно того, что он связан с неугомонной девчонкой до конца жизни.

«В конечном счете она и так моя, — заключил герцог, — захочу, и будет танцевать. И к демонам эту добрую волю! Главное, теперь девица никуда не сбежит, а защитить ее — не такая уж большая проблема».

С этими мыслями Ровал домылся и, завернувшись в полотенце, решительно вышел из ванной комнаты.

Время шло, меня знобило все сильнее. В какой-то момент я поняла, что плавно проваливаюсь в непонятное забытье, когда еще не спишь, но соображаешь уже с трудом. Даже появление герцога из ванной я восприняла не сразу.

Разноглазый был одет лишь в полотенце. В другое время я бы в полной мере оценила рельеф его торса и ширину плеч, но сейчас… Моему организму оказалась далеко до звезды мужская привлекательность. Больше интересовал вопрос: как сбить температуру, из-за которой голова уже с трудом соображала.

Герцог скользнул по мне хмурым взглядом и отправился в спальню одеваться.

Проводила его помутневшим взором. Рискнуть? Сознаться, пожаловаться и попросить помощи? Нет, нужно держаться, чтобы не упустить единственный шанс на побег. Вот посплю нормально и завтра буду как огурчик.

Пока я мысленно уговаривала себя потерпеть неудобства, раздался громкий стук и, не дожидаясь ответа, вошел Дрэнг. Господи, как он меня раздражает! Вот и сейчас таким противным взглядом одарил, будто я муха, которую он усиленно ловил и теперь ради отмщения будет лапки отрывать по одной.

— Скоро обед принесут, — сообщил разноглазому Дрэнг. — На нее я тоже взял, но попроще. И так слишком потратились.

Вот скупердяй! Ладно бы за свои кровные меня купил, а то Роваловы сбережения считает!

— Ты сейчас за мой достаток переживаешь? — фыркнул герцог и как-то хитро посмотрел на блондина. Ну да, наверняка у разноглазого денег немерено. Сто тысяч и не заметишь во всей этой куче!

— Так просто жалко такие деньги отдавать. — Дрэнг пожал плечами, а потом поморщился и добавил: — Да и гарантий нет, что торговец ее для своих прихотей не использовал. Или того хуже, по кругу не пустил.

От таких обвинений я взбесилась. Ладно, Претэк. Было дело, отнекиваться бесполезно, но от всех остальных, слава богу, он меня уберег! Под давлением праведного гнева дышать стало совсем тяжело и захотелось разреветься. Все мужики одинаковы — только под юбку залезть хотят! А с проблемами потом сама разбирайся.

Я с неожиданной грустью вспомнила Претэка. Он бы не допустил, чтобы я заболела. Пусть и из корыстных побуждений.

Тем временем Ровал бросил в мою сторону быстрый взгляд.

— Нет, он с ней не спал и другим не давал, — спокойно констатировал герцог. — Следов близости с мужчинами в ауре нет, только давнее что-то. Вообще, сам бы мог посмотреть, поди, не зеленый адепт.

Дрэнг недовольно скривился, но спорить не стал. А вот я настолько удивилась, что даже ненадолго выплыла из полуобморочного состояния. Быть такого не может! Я же чувствовала…

А что я чувствовала? Что все болит? Так я сколько времени не танцевала?! Вот и заныли мышцы от перенапряжения. Еще выпила вина непонятного… Хм, тогда ясно, почему стринги остались на мне. Не доверять Ровалу у меня причин не оказалось, а вот Претэку отвесить пощечину за глупые намеки захотелось до ломоты в руке!

Пока я предавалась размышлениям, блондин вальяжно развалился на одном из стульев за обеденным столом и деловым тоном спросил:

— Как до алтаря добираться будем?

Я моментально насторожилась, а сердце непроизвольно забилось чаще. Сейчас важно не упустить ни слова.

Ровал скептически осмотрел Дрэнга и хмыкнул:

— Никак. Мы возвращаемся в столицу. Совет и его величество Мелекон наверняка уже ждут отчета о случившемся.

— Но как же артефакт?.. — ошарашенно проговорил блондин.

— Артефакт у нас, Найвэл тоже, — спокойно начал пояснять Ровал. — Прямо сейчас, без плана и поддержки, лезть в логово Эркилиэля бессмысленно. Наверняка ушастый уже везде усилил охрану.

Я пропустила пару вдохов. Неужели суровый мир сжалился над маленькой попаданкой?! Меня не собираются сразу убивать!

На глаза навернулись слезы, и стены комнаты тут же начали расплываться. От нахлынувших эмоций закружилась голова. Дабы не потерять сознание, я со всей силы ущипнула себя за ногу. Помогло, и удалось снова сконцентрироваться на разговоре.

— Тут ты прав, но лезть все равно когда-то придется, — задумчиво потирая подбородок, выдал Дрэнг.

— Посмотрим… — загадочно ответил Ровал, а после завершил мысль: — В любом случае нужен четкий план…

Прерывая колдуна, в дверь осторожно постучали. После отрывистого герцогского «Войдите!» в комнату проскользнула служанка с тележкой, уставленной тарелками под полукруглыми куполами крышек. Она сноровисто выставила все, что находилось вверху тележки, на стол. А потом спокойно спросила:

— Для рабыни где оставить еду?

— На общий стол поставь, — холодно ответил герцог.

Служанка кинула на меня удивленный взгляд, но приказ выполнила. Пожелав приятного аппетита, девушка с поклоном удалилась. А я задумалась: где обычно едят рабыни? По идее, там, где скажет хозяин. И что-то мне кажется, за общий стол их редко сажают. Но почему тогда это сделал Ровал?

Понять не смогла, а посему просто попыталась рассмотреть, что же заказал мне блондинистый пижон. Негусто: глубокая миска с чем-то непонятным, куриная ножка и кусок хлеба. К горлу подступил тошнотворный комок.

— Светлана, иди ешь. — Разноглазый не оставил мне шансов на выживание.

Подниматься с кресла было безмерно трудно. Будто гору покоряла! Когда я все же встала, в голове зашумело, а комната поплыла перед глазами. Неимоверным усилием воли заставила себя сосредоточиться. Надо сделать эти несколько злосчастных шагов до стола. А там можно будет сесть, расслабиться и кое-как затолкать предложенный обед.

Однако уже на втором шаге я поняла, что пол уезжает куда-то в сторону, а вслед за ним падаю я.

Правда, ожидаемой боли от падения не ощутила. Вместо этого меня подхватили чьи-то крепкие руки. Мгновение, и я уже прижата к твердой груди.

— Вот демон, да у нее жар, — раздался надо мной голос разноглазого. — Когда простудиться успела?

— Ровал, ты меня удивляешь. Она полуголая, в тапках по лужам сколько прошла? Хотя я думал, что девчонка более устойчива к таким мелочам… — лениво растягивая звуки, откликнулся блондин.

— Дрэнг, бегом за снадобьями, иначе заставлю лечить ее заклинаниями! — неожиданно резко рявкнул герцог. Я против воли сжалась, отчего объятия стали теснее.

Когда меня подняли в воздух и понесли, помутненное сознание все же отправилось в уютную темноту.

ГЛАВА 10

Воздух с трудом проникал в легкие и нестерпимо обжигал горло. В голове билась лишь одна паническая мысль: бежать. От кого и куда — непонятно. Мерещился то Ровал с окровавленным мечом, то Претэк с плетью, то вообще грехт.

Я дергалась в попытке хоть как-то скрыться от опасности, но тело будто свинцом налилось и двигалось медленно, с трудом. Страха от осознания собственной беспомощности только прибавлялось. Скоро догонят… убьют…

Внезапно меня словно встряхнули. К горлу немедленно подкатил тошнотворный комок.

Нет, это уже не сон, а реальный кошмар!

— Просыпайся, — потребовал знакомый мужской голос.

Я вздрогнула и постаралась разлепить веки. Ох, зря я так резко…

Перед глазами разбежались разноцветные пятна. Разглядеть что-либо сквозь них не получилось, а тошнить стало сильнее. Болезненно поморщившись, тут же зажмурилась и снова вернулась в блаженную темноту.

Осознание того, что будит меня, судя по всему, Ровал, пришло только через пару секунд. Неужели опять надо куда-то идти? Но я не смогу! Мне глаза-то приоткрыть сил не хватает!

По щекам побежали бессильные слезы. Господи, пусть он меня лучше прирежет, только не заставляет вставать!

Герцог вздохнул, а в следующее мгновение по талии скользнула горячая мужская рука, приподнимая и вынуждая сесть. Ровал прислонил меня спиной к себе, и обнаженная кожа ощутила холод металлических заклепок на его одежде. Тот факт, что я, оказывается, совершенно без оной и лишь слегка прикрыта тонким одеялом, отметила с равнодушием. Слишком уж паршиво я себя чувствовала, чтобы беспокоиться о таких мелочах.

Тем временем, по-прежнему поддерживая, Ровал неожиданно поднес к моим губам кружку.

— Пей, — прозвучал очередной приказ.

Инстинктивно сглотнула попавшую в рот горькую жидкость и закашлялась. Желудок тоже от пойла оказался не в восторге и противно сжался. Однако едва дыхание восстановилось, в меня влили очередную порцию гадости.

По инерции попыталась отмахнуться от разноглазого, но моя рука моментально оказалась перехвачена за запястье и прижата обратно к телу.

— Не дергайся, надо выпить все, — скомандовал Ровал, а я жалобно застонала.

Интересно, он сам-то пробовал свое лекарство? Хочу нормальный парацетамол!

Вот только считаться с моими желаниями никто не собирался. Так что пришлось давиться, бороться с тошнотой, но глотать мерзкое зелье.

Хватка герцога ослабла, лишь когда жидкость в кружке закончилась. «Видимо, больше в меня вливать ничего не станут», — с облегчением поняла я и обмякла.

И действительно, спустя мгновение Ровал отстранился и аккуратно уложил меня на подушку. Правда, когда мужские руки перестали меня обнимать, я неожиданно осознала, что мне их не хватает. И даже необычность такой заботы разноглазого измученное болезнью сознание волновало мало. Просто очень хотелось поддержки.

Под эти невеселые мысли я было снова провалилась в дремоту, но вдруг ощутила, как полбу, шее и ключице скользнуло что-то жутко холодное. Я вздрогнула и попробовала спрятаться поглубже под одеяло. Но оно тут же убежало… Улетела простыня… и подушка, как лягушка, ускакала от меня…

От мысленного цитирования Чуковского меня отвлекло очередное прикосновение холодной ткани. Теперь свою дозу неприятных ощущений получила рука.

Господи, останови этого садиста!

На мое невнятное мычание не отреагировали, и, как ни странно, вскоре я почувствовала невероятное облегчение. Даже дышать стало не так тяжело.

А в голове витали неприкаянные мысли. Периодически заставляла себя вспоминать, где я… Потом засомневалась в реальности того, что меня окружает…

Внезапно в дверь постучали. Меня в мгновение ока завернули в одеяло по самый подбородок. Снова стало жарко и захотелось вынуть из кокона хотя бы руки. Я застонала и дернулась.

— Лежи смирно, — приказал разноглазый и прикоснулся к моему лбу.

Ощутив приятную прохладу его руки, я послушно расслабилась. Но только после этого Ровал отошел и коротко пригласил стучавшего войти.

— Ровал, я нашел целителя! — тотчас раздался довольный голос Дрэнга. — Подумал, что лучше пусть ее лечит профессионал, а то ты в силу привычки ее в зомби превратить можешь.

Под конец голос блондина почему-то сник, и в комнате повисло напряженное молчание. Интересно, что там происходит? Тревога за себя любимую оказалась настолько сильна, что я даже глаза повторно смогла разлепить.

Перед ними снова затанцевали разноцветные пятна. Лоб тут же покрылся испариной, а тошнота усилилась. Но, несмотря на все это, закрывать веки на этот раз не стала, лишь болезненно прищурилась в попытке хоть как-то настроить четкость.

Наконец безумная феерия красок все же улеглась, и я смогла рассмотреть, что лежу под балдахином. Слегка повернув голову, наткнулась взглядом на Ровала.

Колдун смотрел в сторону двери. Скосив глаза вправо, я смогла разглядеть и посетителей: Дрэнга и крепкого бородатого старичка в белом халате. Традиционная докторская униформа целителю явно была велика, даже по полу слегка волочилась. Или оно так и задумывалось… мантия, что ли? Интересно, а чем костюмчик отбеливают? Вряд ли тут «Ваниш» есть…

Уставшие от напряжения глаза снова начали закрываться, а сознание погружаться в пограничное состояние бреда.

— Хорошо. — Леденящий голос Ровала заставил меня вновь вернуться в реальность.

Дышать снова стало тяжело, а одеяло, которое неприятно липло к вспотевшему телу, только усугубляло ситуацию.

Тем временем целитель, не говоря ни слова, вежливо поклонился герцогу и подошел к кровати. Окинув меня укоризненным взглядом, он начал водить рукой в воздухе.

Итак, шоу «Битва экстрасенсов» продолжается. И сейчас Пресветлый Фомич на ваших глазах исцелит безнадежно больную. До него это пробовал сделать темный колдун, но потерпел фиаско.

Фантазия живо нарисовала картину, как этот дедушка повелительно вздымает руки и с подвыванием говорит: «Встань и иди!» Я нервно закусила губу, чтобы сдержать улыбку.

Целитель неодобрительно покачал головой, а в следующее мгновение мое тело наполнилось какой-то невероятной легкостью.

Я в блаженстве прикрыла глаза и уже сквозь ресницы увидела, как старик снова провел надо мной рукой. После чего хмыкнул, будто соглашаясь с собственными мыслями, и развернулся спиной к кровати.

— Теперь с вашей невестой все будет в порядке, — произнес он. — Главное — хороший отдых, и завтра даже следа от болезни не останется.

С кем?! С невестой?

Я чуть воздухом не поперхнулась. На доли секунды даже показалось, что бред вернулся! Но, как оказалось, изумилась словам старика не только я. Едва целитель закрыл за собой дверь, Ровал зло уставился на Дрэнга и рявкнул:

— Ты что ему наплел?!

— А что я должен был сказать? — начал оправдываться тот. — Что его, по сути дела, зовут корову полечить? Он же не дешевый лекарь-самоучка! Их, между прочим, не так и много. Ну подумаешь, старика обманул! Зато уже завтра мы отсюда выберемся!

Герцог с силой выдохнул и махнул на блондина рукой.

— Иди ужин закажи, умник…

Дрэнг довольно улыбнулся и вышел, а Ровал обернулся и как-то странно на меня посмотрел. От столь пристального внимания я невольно поежилась, а по затекшему телу пробежали неприятные мурашки. Герцог подошел к кровати и быстро меня распеленал. Наконец-то можно нормально пошевелиться, и воздух так приятно холодит кожу! Из груди вырвался вздох облегчения. Вот только рано я расслабилась, ибо герцог моей радости явно не разделял.

— Слушай и запоминай, — строго начал внушать Ровал. — Если тебе плохо или что-то нужно, ты не раздумывая говоришь мне. Поняла?

— Да, господин, — прохрипела я стандартный ответ.

Ровал отступил на шаг, вновь смерил меня пронзительным взглядом. И тут нахлынуло запоздалое смущение: на мне ведь практически ничего нет!

Я инстинктивно схватилась за одеяло, прикрывая грудь. Щеки вспыхнули раскаленными углями.

— Свой размер одежды и обуви знаешь? — не обратив на мои действия ровным счетом никакого внимания, спросил разноглазый.

— Стандартный сорок четвертый одежды и тридцать шестой обуви, — выдала я свои параметры на полном автомате.

Ровал нахмурился. Видимо, земные размеры ему ни о чем не говорили.

— Ладно, отдыхай. Если станет хуже, позовешь. — Колдун махнул рукой и вышел в соседнюю комнату.

— Да, господин, — поспешно заверила я его спину.

Да-а, если я каждый раз буду так переживать, то через пару дней заработаю нервный тик. Интересно, какую одежду разноглазый раздобудет? Очередной костюм в стиле минимализма? Или обычный сарафан? Если честно, последнему буду рада куда сильнее…

Мысленно повздыхав над своей нелегкой долей, я снова залезла под одеяло.

Глаза закрылись сами. Целитель хоть и избавил от жара и прочих неприятных ощущений, но усталость организма после пережитого никто не отменял.

Мне даже почти удалось задремать, как вдруг сознание уловило глухой стук. Я инстинктивно скосила глаза в сторону неплотно прикрытой двери, но через узкую щелку что-либо разглядеть было нереально. Поэтому решила просто прислушаться. Как оказалось, это вернулся Дрэнг с прислугой и ужином. Послышалось звяканье расставляемых тарелок, а потом служанка, пожелав господам приятного аппетита, удалилась.

— С нетерпением жду завтрашнего дня и конца наших совместных приключений, — едва закрылась входная дверь, раздался голос блондина. — Все-таки я не любитель подобного времяпрепровождения.

— Не переживай, выйдем на рассвете, — откликнулся Ровал.

— Гхм, рассвет? Надеюсь, хоть позавтракаем? — с надеждой уточнил Дрэнг и сразу же подкрепил просьбу доводами: — На таможне, я уверен, когда увидят твои разноцветные глаза, пропустят без очереди, да еще и красную дорожку раскатают. Все-таки магам, отмеченным печатью смерти, не отказывают.

— Если будут отправлять обоз, то все равно придется ждать, — спокойно напомнил Ровал. — Ты ведь знаешь правила. А мне все же хотелось бы как можно быстрее прибыть во дворец.

Услышав очередной вздох блондина, я удивилась: его вообще хоть что-нибудь устраивает в жизни? И кстати, значит, разноцветные глаза Ровала — это вовсе не генетическое отклонение, а отпечаток профессии и… хм… уровня силы? Занятно.

В гостиной на какое-то время установилось напряженное молчание. Хотя, возможно, напряженным оно было только для меня. Так что, когда в дверь снова постучали, я вздрогнула всем телом.

— Вот только незваных гостей нам на ночь глядя и не хватало, — проворчал Дрэнг, и впервые я была солидарна с блондином.

— Войдите, — пригласил позднего посетителя Ровал, похоже считая по-другому.

— Приветствую, господа, — раздался низкий бархатистый голос. Вошедший мужчина явно нервничал.

— Господин Вертуш? Чем обязаны? — откликнулся герцог.

— Ваша светлость, я пришел выразить вам свое почтение и попросить об услуге, — с легким поклоном проговорил обладатель баса.

Услышав такое обращение к темному магу, я невольно хмыкнула и представила, как разноглазый удивленно приподнимает бровь. А в следующее мгновение снова услышала голос Вертуша.

— Я перевожу очень ценный груз, — начал он, нервно кашлянув. — И нижайше прошу сопроводить меня до стационарного портала. Понимаете, нанятая мной в Лейсгаре охрана сильно поредела после нападения бандитов. Нанять новых мне в данный момент не позволяет похудевший бюджет, поэтому я решил обратиться к вашей светлости. Ведь вы прекрасно знаете: я — человек слова! По всем договорам всегда выполняю обязательства от буквы до буквы. И как только получу свои деньги, сразу перечислю на ваше имя пятьдесят тысяч золотых.

Я поперхнулась. Сколько же стоит его ценный груз, если за простое сопровождение отваливают такие большие деньги?

Неожиданно раздался громкий возмущенный голос Дрэнга:

— Господин Вертуш, вы не десяток головорезов нанимаете, а герцога Ландербергского, одного из лучших магов! Да таких, как он, единицы! А вы предлагаете жалкие пятьдесят тысяч!

— Назовите вашу цену, — тут же покорно отозвался предприниматель.

— Сто пятьдесят тысяч золотом, — будничным тоном откликнулся блондин. — Согласитесь, маг такого уровня достоин и большей суммы, но так как вы давно знакомы…

— Мы вас сопроводим, господин Вертуш, — благодушно сказал Ровал, вежливо перебивая пламенную речь Дрэнга. — Оплату в сто пятьдесят тысяч перечислите сразу же, как завершите свою сделку. Выезжаем на рассвете.

— Благодарю, ваша светлость! — горячо поблагодарил Вертуш и вышел.

Как только за посетителем закрылась дверь, герцог рассмеялся.

— Дрэнг, ты меня продаешь, как корову, — услышала я.

— Прости, Ровал, ты хоть и отличный маг, но вот делец никакой. Согласись, в торговле я лучше тебя разбираюсь. Ты же готов услуги за гроши оказывать, а за покупки сотни тысяч золотых отдавать. — В интонациях блондина чувствовалось легкое недовольство.

Я брезгливо поморщилась. Все-таки противный этот голубоглазый. Опять чужие деньги считает, да еще и в мой огород камень кинул.

Смутно осознала, что глаза сами закрываются, а голоса магов становятся все более глухими и далекими. Попробовала сосредоточиться и уловить тему обсуждения, но тщетно. Усталость взяла свое, и я провалилась в сон.

— Ну что ж, до завтра, и… удачно провести ночь, — с невероятно довольной улыбкой пожелал Дрэнг герцогу и поспешил на выход.

Ровал на подколку со стороны голубоглазого не ответил, лишь устало покачал головой и напомнил:

— Прислуге об одежде не забудь сказать.

— Помню, не переживай, — заверил блондин, закрывая за собой дверь.

Какое-то время герцог еще сидел в глубоком кресле и покачивал в руке бокал. Думать о предстоящих проблемах не было никакого желания. Впервые за последние дни ситуация стала выравниваться. Поэтому отдохнуть действительно стоило, ибо по прибытии во дворец придется выдержать еще один бой.

Ровал бросил косой взгляд в сторону спальни. Залпом осушив бокал, он поднялся и направился к слегка приоткрытой двери. Ютиться на узком диванчике в гостиной герцог не собирался. Кровать достаточно большая, чтобы и ему хватило места. Да и Светлана, помнится, была не сильно консервативна в этом вопросе. Теперь же в качестве безвольной вообще вякнуть не сможет.

Решительно открыв дверь, Ровал скользнул взглядом по спящей рабыне. Светлана лежала ровно посередине кровати, словно та принадлежит ей полностью и безоговорочно. Небрежно наброшенное одеяло не скрывало от глаз стройные ножки. Герцог довольно хмыкнул: все, что он видит, — его собственность. Но не этой ночью. Даже несмотря на то, что девушка была как никогда доступна, сейчас важнее выспаться. Устало вздохнув, герцог поспешил раздеться и отвоевать себе половину кровати.

Пока мужчина бережно передвигал завоевательницу ложа, одеяло с девушки сползло окончательно, открывая взору обнаженную спину и… Взгляд непроизвольно зацепился за тонкую кружевную полоску интимной части девичьего гардероба.

Боги, кто вообще придумал это?!

Ровал вспомнил, как увидел Светлану обнаженной в первый раз. Он достаточно долго не мог отвести глаза и даже на мгновение забыл, ради чего раздевал девушку. Тогда задвинуть неблаговидные мысли помог факт, что Светлана больна и ей срочно нужна помощь. Но сейчас…

От вида девушки в этом белье, несмотря на ни на что, в мужчине разгоралось просто непреодолимое желание.

Рука непроизвольно потянулась к хрупкой фигурке. Легко проведя вдоль позвоночника, пальцы скользнули по кружевной полоске и изгибу бедра. Светлана неосознанно отозвалась на ласку тихим стоном. Словно в каком-то тумане Ровал склонился над девушкой ниже, поворачивая ее к себе, но Светлана вдруг дернулась и сонно проговорила:

— Не сейчас, господин…

Ровал вздрогнул, будто избавляясь от наваждения, и резко отстранился.

— Спи, — быстро приказал герцог и от греха подальше укутал рабыню в одеяло.

После этого разноглазый облегченно выдохнул и откинулся на подушки.

Что мне снилось ночью, точно не вспомню, но сновидение было из числа тех, после которых просыпаешься с улыбкой и желанием кого-нибудь обнять. Собственно, судя по первым ощущениям, пришедшим в еще туманное сознание, я именно этим и занималась. Причем объятия были взаимными…

От внезапной догадки я и окончательно проснулась, а открыв глаза, едва не выругалась: моя предательница-рука и впрямь обвивала спящего рядом разноглазого колдуна!

При этом сам Ровал по-хозяйски обнимал меня чуть пониже спины, лишая возможности незаметно отодвинуться.

Но весь ужас в том, что мне это нравилось! И только здравый смысл вопил, что стоит сменить положение тела от греха подальше.

Зря!

В ответ на осторожное движение по бедру скользнула горячая мужская ладонь, и я испуганно замерла.

Неожиданно герцог вздрогнул, окончательно просыпаясь.

Господи, что сейчас будет?! Я ведь не готова с ним… и не хочу! Вот совсем!

К счастью, опасения не сбылись. Сжав еще раз мою нижнюю часть спины и глубоко вздохнув, Ровал отстранился, а в следующее мгновение даже с кровати встал. Оценив сквозь полуприкрытые ресницы ширину плеч и рельеф мышц, я невольно сглотнула. Кажется, в своих утверждениях «не хочу» и «совсем» я была не права.

Ровал же пробормотал какое-то ругательство и, даже не одеваясь, покинул спальню. Судя по хлопнувшей двери и зашумевшей после этого воде — в ванную направился.

И что теперь делать?

Лежать обнаженной и ждать возвращения Ровала было как-то неуютно. Придерживая одеяло у груди, я приподнялась на кровати и быстро огляделась в поисках одежды. Однако даже намека на свои полупрозрачные, расшитые бисером тряпочки не обнаружила.

Хм. Ну не собирается ведь Ровал меня обнаженной оставлять? Значит, одежда хоть где-то, но должна быть! Вот только где?

Додумать эту мысль мне не дал стук во входную дверь.

Вздрогнув, я непроизвольно плотнее завернулась в одеяло. И кому приспичило прийти в такую рань! А Ровал, как назло, моется и не слышит…

Неожиданно шум воды стих, и в гостиной раздалось знакомое: «Входи, Дрэнг». Я изумленно моргнула. Это получается, Ровал его почувствовал? Хотя чему я удивляюсь, тут магия на каждом шагу. Мало ли какое следящее заклинание на двери или вообще телепатия!

— С добрым! — тем временем раздался не слишком радостный голос Дрэнга. — Как ночь прошла?

— Принес? — вместо ответа спросил Ровал.

— Вот, — буркнул блондин и чем-то зашуршал.

Впрочем, долго мучиться от любопытства мне не пришлось, ибо практически тут же дверь распахнулась и в спальню вошел Ровал. Колдун, как и в прошлый раз, после душа щеголял в одном полотенце, вот только теперь мне было далеко не все равно. Во рту опять пересохло, а организм вновь недвусмысленно намекнул, что он вовсе и не против продолжить утренние объятия.

В этот раз отрезвил меня приказ разноглазого:

— В душ и одеваться. Быстро. — Он бросил на кровать достаточно большой сверток.

Спорить даже не подумала. Кое-как завернувшись в одеяло и прихватив подарок, я вылетела из спальни и, буквально кожей чувствуя на себе оценивающий взгляд Дрэнга, заскочила в соседнюю дверь ванной комнаты. И пораженно замерла, оглядываясь по сторонам.

Да-а, такие интерьеры ванных я, пожалуй, только на картинках в Интернете видела. Белая плитка, которой было отделано помещение, да и сантехника оказались расписаны золотым узором! Причем со словом «сантехника» я не преувеличиваю. И да, здесь была самая настоящая ванна. Широкая белая лохань буквально манила наполнить ее до краев, взбить ароматную пену и уплыть из реальности на пару часиков.

Под большим окном стоял диванчик благородного бордового цвета. Я скинула на него одеяло, сверток и полезла мыться. Правда, помня приказ Ровала, полностью насладиться этим процессом не смогла. Душ принимала как спецназовец — «пока горит спичка», после чего спешно вытерлась найденным в небольшом шкафчике полотенцем.

Распаковывая сверток с одеждой, я гадала, что принес блондинистый пижон: сарафан или очередное облачение для танцев?

Однако, едва развернув белую шуршащую бумагу, обомлела. В свертке оказалось темно-синее платье, вырез которого украшала россыпь бледно-голубых драгоценных камней! В минералах я не сильно разбиралась, но, судя по переливам на гранях, вряд ли это простые стекляшки.

Я недоверчиво посмотрела на дверь. Дрэнг с ума сошел? Ведь это платье наверняка стоит бешеных денег, а жадный блондин даже, помнится, на моем питании сэкономить пытался! Вернувшись взглядом к наряду, я нервно сглотнула, так как на ум пришла еще одна мысль в стиле местных маньяков: ткань отравлена!

Сразу вспомнилось, как Анжелика в одном из романов обнаружила на своей кровати отравленную сорочку. Одежду ей принесла служанка, которую позже роковая блондинка в запале гнева отхлестала ядовитой материей. С бедной девушки после этого вся кожа слезла, и она умерла в муках.

Повторять судьбу той служанки мне абсолютно не хотелось, поэтому на платье я теперь смотрела как на готовую к бою гадюку.

Хотя Ровал говорил, что мы едем во дворец. И вообще, меня вроде на алтаре зарезать хотели, так что убивать раньше нет смысла. Шумно выдохнув, я решительно прикоснулась к ткани. Кусаться та не стала, а на ощупь оказалась достаточно плотной.

Аккуратно расправив платье на диванчике, я обнаружила также ажурное белье, чулки и туфельки в тон наряда. И, глядя на всю эту красоту, не сдержала восторженного вздоха.

В дверь постучали, возвращая меня в реальность.

— Светлана, быстрее, — холодно поторопил разноглазый.

И я поспешила одеться.

Несмотря на то что наряд подбирался практически наугад, платье пришлось впору, а длинные рукава удачно скрыли сэнкры. Теперь ничто не выдавало во мне рабыню, и осталось только определиться, что делать со своими личными вещами.

Даже заполучив новые трусики, со стрингами расстаться я не пожелала. У платья был предусмотрен карманчик, который скрывался на юбке под пышным бантом, туда и спрятала принадлежащую мне вещь.

Взглянув в зеркало, я с досадой поняла, что образу не хватает замысловатой прически и легкого макияжа. Но, увы и ах, придется идти с влажными патлами и без подкрашенных ресниц.

Когда выходила из ванной, сердце колотилось как бешеное. Ну вот почему нам, женщинам, так важно нравиться мужчинам? Даже маньякам? Или это только я такая ненормальная?

— Ну наконец-то! — раздраженно выдохнул Ровал, оборачиваясь на шум моих шагов. — Сколько…

Договорить разноглазый отчего-то не смог, просто застыл в полуобороте с открытым ртом. Я бросила непонимающий взгляд на Дрэнга, но и тот таращился на меня так, словно воочию зеленых человечков увидел.

Тогда я снова посмотрела на Ровала и… нервно сглотнула. Лицо мага из удивленного моментально превратилось в гневное. От позорного бегства меня спасло только осознание, что наряд выбирала не я!

— Дрэнг, это что? — резко обернувшись к блондину, спросил Ровал.

И от жестких ноток, прозвучавших в его голосе, я перепуганно вздрогнула.

— Без понятия, — ответил побледневший пижон.

— Так иди и выясни!

Блондина как ветром сдуло, а мне стало не по себе. Конечно, могла бы догадаться, что такое платье рабыне не положено.

Осознание своей глупости и наивности оказалось не единственным поводом для грусти. Расставаться с платьем, несмотря ни на что, очень не хотелось!

Тем временем Ровал снова окинул меня хмурым взглядом, после чего подхватил лежащий на спинке кресла плащ и подошел. Я моментально оказалась завернута в темную ткань, теперь платье было практически полностью скрыто.

— Садись. — Колдун указал мне на кресло, сам же занял стоящий чуть поодаль диванчик.

Я послушно кивнула и прошла на указанное место. В глубине души клубилась обида и желание послать всех к чертовой матери, но… Кто я такая, чтобы решать, в чем ходить и куда?

Ответ, как всегда, убивал все приличествующие свободному человеку эмоции своей железобетонностью: я — всего лишь рабыня, которая, по задумке хозяина, должна умереть. И чтобы этого избежать, у меня есть только один шанс. Поэтому надо сохранить существующий образ, оставить гордыню, забыть про обиду и с улыбкой говорить: «Да, господин».

При этой мысли взгляд упал на Ровала. К счастью, разноглазый этого не заметил. Он хмурился и смотрел куда-то в сторону. Дабы не привлекать к себе внимания, я поторопилась отвести глаза и тут же наткнулась на еще одного страдальца — авокадо.

Деревце так и стояло рядом со стеночкой у входа. Судя по виду, чувствовало себя растение вполне прилично. «У него шансов выжить куда больше», — с горечью констатировала я и нечаянно поймала на себе задумчивый взгляд Ровала. Отчего моментально напряглась.

Молчаливое разглядывание заставило судорожно искать ответ на вопрос: о чем думает сейчас разноглазый? Перебирает варианты, как меня прирезать, или…

Стоило мне вспомнить об утренних объятиях, как щеки начали гореть с новой силой, а по телу пробежала будоражащая дрожь.

Внезапно распахнулась входная дверь. Вздрогнув, я оторвалась от своих переживаний и устремила слегка испуганный взгляд на Дрэнга.

— Я все узнал, — с порога заговорил мужчина. Блондин просто излучал раздражение и недовольство. — Кто бы мог подумать, что целители настолько болтливы.

Ровал тихо ругнулся, а Дрэнг продолжил рассказывать:

— Старик, выйдя от нас, практически мгновенно попался в руки пронырливому управляющему и выдал, что приходил твою невесту лечить. Естественно, когда я заказывал простое платье и обувь, они решили: это «простое» должно быть определенного уровня. — И, поморщившись, добавил: — Можем платье вернуть, обычный сарафан точно найдется.

— Времени нет. — Ровал отрицательно качнул головой.

Словно подтверждая его слова, в дверь постучали, и после приглашения в гостиную вошел высокий статный мужчина средних лет. Широкое загорелое лицо незнакомца обрамляло черное каре. Одежда его не отличалась особой оригинальностью, единственное, за что зацепился мой взгляд, — несколько крупных колец с камнями на правой руке. Выглядел посетитель собранным и слегка взволнованным.

— Утро доброе, господа, — поклонился гость.

И судя по голосу, это был вчерашний купец, господин Вертуш. Я старалась не слишком откровенно разглядывать мужчину, чтобы не привлечь лишнего внимания. Вот только купец все же меня заметил и, неожиданно широко улыбнувшись, протянул:

— Хорошего утра, леди. Надеюсь, ваше здоровье уже лучше.

Я нервно сглотнула, а Ровал шумно выдохнул и сквозь зубы процедил:

— А в-вы-то откуда знаете?

Купец смутился и принялся извиняться:

— Прошу простить, ваша светлость, я понимаю, что вы… инкогнито… но тут уж, поди, вся гостиница знает…

А еще говорят, что мужчины не сплетничают! Вредная часть моей души противно усмехнулась и порадовалась очередной нежданной пакости узурпаторам. Мне права слова не давали, но смущенно опустить глазки и покраснеть не запрещали.

Ровал с силой выдохнул, разряжая напряженное молчание, и уточнил:

— Все готово к выезду?

— Да.

— Тогда в путь, — приказал разноглазый, и мужчины двинулись на выход.

Я тоже подорвалась с кресла и поторопилась к своему авокадо. У порога комнаты меня остановил Ровал. Он накинул мне на голову капюшон так, что тот закрыл практически весь обзор. Удовлетворенно хмыкнув, колдун подхватил меня под локоть и повел вниз.

Холл гостиницы преодолели быстро, благо местные не догадались провожать нас с фанфарами. Только регистраторша пожелала счастливого пути.

Выйдя на промозглую улицу, я увидела несколько груженых телег и запряженную черную карету, которую окружали несколько всадников. Господин Вертуш подошел к экипажу, открыл дверцу и с улыбкой проговорил:

— Я посчитал, что леди не стоит трястись верхом.

Едва удержалась от ответной улыбки, даже губу пришлось прикусить. Ура! Мне не придется лезть на лошадь и позориться!

Ровал же молча кивнул, провел меня к транспорту и, поддерживая за талию, помог залезть внутрь. Когда я села на диванчик и пристроила рядом цветочный горшок, разноглазый выдал очередное напутствие:

— Не высовывайся, — и закрыл дверцу.

Выполнить этот приказ было достаточно просто, ибо сквозь плотные занавески что-либо разглядеть не представлялось возможным. Можно было, конечно, попробовать сделать щелочку и подсмотреть, но я не рискнула. Мало ли, по закону подлости заметит? И все — конец конспирации, ведь безвольные приказов не нарушают. Так что лучше оставить как есть, во избежание.

Ну и бог с ним. Главное, с комфортом поеду, как леди.

Спустя пару мгновений наш отряд тронулся в путь.

ГЛАВА 11

Все утро Эркилиэль провел в кабинете, ожидая реакцию Мелекона Аверна Третьего на свое послание с требованием немедленной встречи по поводу внезапно обострившегося конфликта в разделенном мире. В том, что уже сегодня будет получено приглашение посетить Дренлин, столицу людей, повелитель не сомневался. В отсутствие Ровала и «Сияния Илидэр» Мелекону Третьему куда выгоднее пойти на переговоры, нежели усугублять конфликт.

Чтобы не тратить время впустую, Эркилиэль углубился в изучение истории и генеалогии рода Найвэл. Занятие это оказалось неожиданно объемным и непростым, так что, хотя время уже плавно приближалось к полудню, беловолосый повелитель эльфов все еще сидел за столом, заваленным фолиантами. Изредка он отрывался от бумаг и бросал задумчивый взгляд на воспроизводимое кристаллом-накопителем изображение девушки с каштановыми волосами и пронзительными зелеными глазами.

Светлана. Потомок Найвэлов. Ее изображение Эркилиэль восстановил по памяти, после того как увидел портрет первого из рода, который благословила богиня Илидэр. Сравнив изображения, повелитель констатировал, что внешнего сходства со своим дальним предком девушка не имела никакого, но это и неудивительно: времени-то прошло немало. Однако внешний вид наследницы артефакта повелителя не заботил. Главное — магические особенности рода, которые у нее наверняка остались неизменными.

Исследование Эркилиэля прервал легкий стук в дверь. Судя по ауре, его уединение нарушила верховная жрица.

— Входи, — разрешил повелитель. — Что у тебя?

— Обед, — появляясь в дверях, с улыбкой отозвалась Альринэль.

Вслед за жрицей тенью мелькнула служанка с подносом и, быстро поставив ношу на низкий стол, стремительно покинула кабинет. Альринэль, не переставая улыбаться, подхватила одну из тарелочек и плавно приблизилась к Эркилиэлю. Аккуратно поставив мясные рулетики перед мужчиной, Альринэль скользнула ему за спину. Руки жрицы, поглаживая, прошлись по плечам повелителя, и от приятного прикосновения тот довольно улыбнулся.

— Это Найвэл? — тем временем обратив внимание на проецируемый портрет Светланы, с легкой неприязнью уточнила Альринэль.

— Именно, — кивнул повелитель, подцепив один из рулетиков и откидываясь в кресле.

— Слишком обычная для потомка рода, в котором есть капля эльфийской крови, — фыркнула жрица.

— Ну, для таких утверждений время еще не настало, — задумчиво протянул Эркилиэль и, почувствовав, как разминающие его плечи пальчики дрогнули, усмехнулся. Ревность женщины его забавляла.

Впрочем, Альринэль слишком хорошо владела собой, чтобы позволить собственному гневу вырваться наружу. Повелитель об этом прекрасно знал, а потому не беспокоился, продолжая наслаждаться расслабляющим массажем.

Идиллию прервало лишь появление собранного и серьезного Вениэля.

— Получен ответ из Дренлинского дворца, — коротко доложил советник. — Его величество Мелекон Третий готов к переговорам и приглашает вас в Дренлин.

— Отлично. — Эркилиэль удовлетворенно улыбнулся и щелчком пальцев погасил висящее в воздухе изображение Светланы. А поднявшись, уже на ходу отдал приказ: — Выезжаем немедленно.

Карета — не автомобиль представительского класса, хотя и казалась поначалу путешествия вполне удобной. Пока мы не выехали за черту города. Теперь перестук лошадиных копыт зазвучал глухо, словно далекие раскаты грома, а трясти стало намного сильнее.

Неудивительно, что уже через четверть часа путешествия в закрытой коробке меня начало укачивать. На очередной кочке я возблагодарила бога, что утром меня оставили без завтрака, и стала усиленно дышать ртом, пытаясь хоть как-то избавиться от неприятных ощущений. Одно утешало: на лошади трястись в десятки раз хуже и, в моем варианте, позорней.

От размышлений меня оторвало громкое и совершенно неожиданное «тпру-у» возницы, после которого качка прекратилась, зато послышалась отборная брань и встревоженные крики.

Что происходит?

Я не удержалась и, осторожно отодвинув занавеску, высунулась. И сразу в ужасе ухватилась за свое авокадо, готовая в любой момент бежать!

На дорогу из леса один за другим выскакивали вооруженные люди. Несколько прилетевших с нашей стороны огненных шаров их не остановили, даже не задели, разбившись на самом подлете на снопы искр.

Разбойники в мгновение ока оказались у нашего обоза, и практически сразу несколько охранников упали замертво. Даже несмотря на готовность к бою, наши воины заметно уступали нападающим в скорости. Кровавое зрелище заставило меня отшатнуться от окна и несколько раз судорожно вздохнуть. В ушах стояли предсмертные крики. Страх липкими щупальцами опутал сознание, оставив лишь одну мысль: «Спрятаться, чтобы никто не нашел!»

Грохот взрыва вырвал меня из ступора.

Я снова с опаской выглянула из-за шторки и испуганно взвизгнула, так как в этот момент к карете прытко подскочил один из разбойников. Настежь распахнув дверцу, мужик попытался меня схватить, но его поглотил нахлынувший откуда-то сбоку черный туман.

Я на полном автомате отшатнулась и захлопнула хлипкую дверь, продолжая наблюдать из-за шторки. То, что осталось от человека после исчезновения дымки, с трудом можно было назвать трупом. Посеревшее тело усохло и напоминало мумию, только без бинтов.

Судорожно сглотнув тошнотворный комок, я взглянула в ту сторону, откуда прилетело поразившее нападавшего на меня разбойника заклинание. И зачем я только это сделала?!

С трудом пересилив желание прикинуться мертвой, я неотрывно смотрела на… кхм, Ровала.

Глаза колдуна окончательно потеряли право называться условно нормальными. Яростное сияние изумрудного было каким-то потусторонним, нереальным, а вот второй превратился в черный провал. Он словно излучал тьму, погружая окружающее пространство в сумерки.

Ровал что-то проговорил и резко провел рукой над землей. У ног колдуна вспыхнул алым круг из странных закорючек, напоминавших нечто среднее между иероглифами и рунами. Дневной свет моментально померк, а меня вопреки всякой логике сковал настоящий животный ужас. Сражающиеся на видимом мне участке дороги люди купца и разбойники тоже застыли, испуганно взирая на темного колдуна. И в наступившей оглушающей тишине раздался его жесткий голос:

— Ialre kelva.

Земля дрогнула, а в следующее мгновение вокруг Ровала взвились вверх дымные черные щупальца, скручиваясь в безумные спирали.

Определить, на что походили эти сгустки, я не смогла. Единственное, что угадывалось без проблем, — это ощерившиеся пасти с острыми клыками и светящиеся алые глаза.

А потом раздался леденящий вой, и разбойники, очнувшись от ступора, бросились к густому кустарнику, откуда недавно появились.

Одновременно созданные заклинанием Ровала сущности сорвались с места и погнались за убегающими. На дороге снова стало шумно. Вот только теперь крики были истошными и еще более страшными. Выпущенные на свободу порождения самых жутких ночных кошмаров с легкостью догоняли и разрывали людей на части. А после, как будто забавляясь, разбрасывали ошметки тел по земле.

Хвала Всевышнему, эти монстры подчинялись Ровалу, а потому на меня, как и на оставшихся в живых немногочисленных защитников каравана, не реагировали.

И лишь когда ни одного из разбойников не осталось в живых, все наконец прекратилось. Наведенные магией сумерки растворились, а вместе с ними исчезли и призванные Ровалом сущности.

Судорожно вздохнув, я с трудом оторвала окоченевшие пальцы от дверной ручки. На льющиеся из глаз слезы не обращала никакого внимания. Собственно, как открылась дверца кареты, тоже не заметила, поэтому очень испугалась, когда из моих рук вырвали авокадо и ухватили меня за подбородок. Только через мгновение сквозь пелену слез, застилающую глаза, смогла разглядеть серьезное и сосредоточенное лицо Ровала.

— Цела, — вынес вердикт колдун и с облегчением выдохнул.

Не знаю, что на меня нашло, то ли забота разноглазого на фоне общего стрессового состояния слегка отключила мозг, то ли я просто тронулась умом от всего увиденного, но Ровал в этот момент показался таким родным и близким…

Я всхлипнула и потянулась к мужчине.

И неожиданно оказалась прижатой к твердой груди севшего рядом Ровала. От этого нервы окончательно сдали, и я зарыдала в голос.

— Успокойся, все уже закончилось, — тихо уговаривал меня разноглазый и нежно гладил по волосам и спине.

Вот лучше бы он приказывал своим привычным холодным тоном, чем вот так вот тихо успокаивал с хрипотцой в голосе. Ибо слезы от такого только воодушевились.

Хотела снова уткнуться в жилетку Ровала, но, зарывшись рукой в мои волосы, мужчина вынудил запрокинуть голову, а в следующий миг впился в мои губы долгим, тягучим поцелуем. И я… поняла, что окончательно сошла с ума.

Жаркие властные прикосновения заставляли сознание паковать чемоданы, а тело выгибаться, чтобы быть как можно ближе к желанному мужчине. А тот, полностью разделяя это намерение, прижимал сильнее и целовал все требовательнее, словно впав в какой-то транс.

— Ровал! — раздался нетерпеливый оклик Дрэнга, и наше безумие оборвалось.

Разноглазый тихо ругнулся и выскочил из кареты, впрочем не забыв плотно прикрыть за собой дверцу.

Я же полулежала на диванчике и, тяжело дыша, пыталась прийти в себя. Это что сейчас вообще такое было?!

Подумать на эту тему мне не дали громкие голоса снаружи. Плюнув на все, я снова осторожно выглянула из-за шторки. Как оказалось, Дрэнг и купец ждали Ровала недалеко от кареты.

— Ну что, господин Вертуш, ничего не хотите нам сказать? — подойдя к ним, вкрадчиво поинтересовался Ровал у купца.

— Ваша светлость, я так благодарен, что вы согласились сопровождать мой обоз! Без вас мы бы все погибли! — взволнованно зачастил мужчина.

— Что везешь? — жестко прервал его колдун.

— Ну-у… — Вертуш замялся, а глаза его забегали. — Я ведь говорил, весьма ценную вещь… артефакт…

— Название! — рявкнул Ровал.

Вмиг побледневший купец сипло выдавил:

— «Силу Рагроса».

Секундное изумленное молчание сменила смачная ругань представителей местной аристократии. Что же это за штука такая?

— И кто мне говорил, что в торговле разбирается? А сам подвоха в том, что он так быстро на твои условия согласился, и не заметил, — рыкнул Ровал на Дрэнга. — Теперь за нами фанатики из храма бога жизни и плодородия будут гоняться! А ты сам знаешь, это не наемники с простенькими оберегами, с ними так просто не справиться!

— Ты уже с ними справился. Я всегда знал, что ты лучший, — тут же нашелся Дрэнг. А после буркнул: — И ты тоже согласие давал, а так я, может, большую оплату выбил бы.

Не найдясь с ответом, Ровал зло выдохнул, но сдержался и уже более спокойно проговорил:

— Ладно. Контракт все равно не расторгнуть. Вертуш, скажи хоть, ради какого отчаявшегося импотента мы тут жизнями рискуем?

— Граф Лагирд. Он за это дело предложил немалые деньги, а в храме Рагроса у меня троюродный племянник прислуживал. Не мог я отказаться от такой выгодной сделки, — начал оправдываться купец. — Да и артефакт графу не из-за проблем с потенцией понадобился. Он ведь дает абсолютную гарантию, что старания принесут плоды, а Лагирду наследник необходим позарез. Да и вообще, по слухам, его использование сопровождается просто невероятными по силе эмоциями… — Вертуш запнулся, а после неожиданно предложил: — Ваша светлость, а хотите, пока «Сила Рагроса» еще у нас, в качестве бонуса вы и ваша невеста…

Договорить купцу не дали.

— Сдурел? — взвыл Ровал. — Я ее и без всяких артефактов хочу! Тема закрыта. Выезжаем.

После чего развернулся и направился к своей лошади.

А у меня в горле пересохло и запершило от услышанного.

Он меня хочет?!

Я нервно прочистила горло и несколько раз вдохнула-выдохнула, приходя в себя. Господи, когда этот безумный мир окончательно превратился в дурдом? Я едва свыклась с тем, что меня хотят только убить, как вдруг все перевернулось с ног на голову. Хотя то, что я приглянулась Ровалу, безусловно, льстило: все-таки неплохая Анжелика из меня получилась!

А еще в голове постоянно всплывали воспоминания о поцелуе, отчего по телу пробегали приятные мурашки.

Я тяжело вздохнула.

Нет, испытывать симпатию к разноглазому ни в коем случае нельзя. Тем более влюбляться. Умереть на алтаре разочарованной и влюбленной дурой — совершенно не тот сценарий, который мне по душе.

Поиграть на симпатии колдуна? Девушка с богатым опытом выкачивания из мужчин всего, что пожелает, вполне могла бы. Вот только я в этом деле полная размазня. Поэтому мой вариант — всеми правдами и неправдами держаться подальше от спальни Ровала.

Карету ощутимо тряхнуло на очередном ухабе. Оно и неудивительно: возница не слишком заботился о выборе дороги и соблюдении скоростного режима. Ехали мы теперь куда быстрее, чем до нападения.

Но от очередной атаки это не уберегло.

Раздавшиеся сзади яростные крики заставили меня вздрогнуть и опасливо пересесть на противоположный диванчик. Возница не останавливался, но нас все равно догнали. От глухого удара в заднюю стенку кареты я нервно дернулась и напряглась. Я приготовилась отбиваться как угодно и чем угодно. А когда распахнулась злосчастная дверца и в проеме нарисовался мужчина с кинжалом, истошно заверещала. Фанатик от такой встречи опешил, но тут же взял себя в руки и рванулся ко мне.

Мир снова замедлился. Испуганное сознание отдало тело во власть рефлексов и врожденного механизма самозащиты. Правда, пнуть нападавшего я не успела. За доли секунды между нами выросла непроницаемая стена из черного тумана. Он окутал захрипевшего разбойника и, словно ловчая сеть, выдернул из кареты.

Оставшись одна, я ошарашенно моргнула и посмотрела на открытый проем. Дверь необходимо было прикрыть, ибо какая-никакая, а преграда!

Однако сделать задуманное на полном ходу оказалось не так-то просто. Дотянуться до ручки, не высунувшись из кареты, было нереально. Да еще у самого порога клубился черный дым, наводя на меня одним своим видом просто животный ужас.

Я отодвинулась подальше и снова вцепилась в авокадо. А спустя мгновение мы остановились. Практически сразу в моем поле зрения появился Ровал. Он ловко спрыгнул с лошади и подошел к карете. В глазах колдуна после сражения еще проскальзывали самые настоящие искры.

— Все хорошо? — со смутно уловимой тревогой спросил Ровал.

А я моментально вспыхнула, услужливая память подлила масла в огонь, прокрутив недавнюю сцену с поцелуем. Очень захотелось сказать колдуну правду, снова разреветься, ощутить приятные защищающие объятия. Но это было бы опрометчивым шагом. Я помнила свое решение и силой воли заставила губы растянуться в некоем подобии улыбки.

— Да, господин, — еле слышно выдохнула в ответ.

Удовлетворенный моим заявлением разноглазый кивнул и прикрыл дверь. Шторка чуть сдвинулась в сторону, и я увидела, как Ровал легко взлетает в седло, командуя:

— Отправляемся.

И опять началась качка. Но в отличие от прошлого раза убирать своеобразную охрану в виде черного тумана Ровал не стал. Смертельная пелена ни на йоту не отставала и во время следующих нападений охватывала карету целиком. Глухие крики после этого казались чем-то потусторонним и нереальным. Словно это все не со мной, не рядом случилось.

Я всегда знала, что человек способен ко всему привыкнуть, но впервые столь остро испытала это на себе. Заклинание Ровала спустя какое-то время перестало наводить на меня ужас и даже придало спокойствия: уж через эту стену никто не пройдет. Возможно, именно это помогло хоть как-то отрешиться от происходящего.

Лишь на подъезде к таможне магическая дымка развеялась полностью. А караван постепенно замедлился и наконец-то остановился.

Я живо высунулась за шторку, но с моего тайного наблюдательного пункта мало что было видно: длинное серое двухэтажное здание с блестящей медной вывеской и широкой лестницей да небольшой участок площади.

Однако при этом здесь оказалось достаточно людно, туда-сюда сновал суетливый, груженный сумками и тюками народ.

Наблюдая за ними, я прокручивала в голове все, что знала про местный пропускной пункт. Выходило не слишком много. Помнится, моя невольная подруга по несчастью рабыня Рантина утверждала, что ничего сложного и особенного в местной таможне нет. Мол, платишь пошлину, проходишь процедуру досмотра и счастливый идешь через арку портала куда пожелаешь.

Но мое любопытство жаждало подробностей: как проходит досмотр, кто его проводит, что за арка такая чудесная?

Тем временем перед серым зданием появился господин Вертуш. Купец взбежал по лестнице и исчез в темноте дверного проема. Впрочем, не прошло и десяти минут, как он с какой-то бумагой в руке заторопился обратно к нашему каравану.

— Сегодня боги благоволят нам, — подойдя, возвестил Вертуш и взобрался в седло. — Обозов еще не было, так что через портал пройдем быстро.

И действительно, досмотр занял буквально несколько минут и оказался неожиданно простым. Вдоль груженых телег прошелся стражник, держа на вытянутой руке камушек на нитке, вот и все.

«А в хрустальный шар смотреть не будет?» — мысленно хмыкнула я, проводив взглядом местного гадателя.

Пока размышляла, что это мог бы быть за артефакт, откуда-то раздался зычный крик:

— Активируйте портал!

Я вздрогнула и приготовилась к прыжку. В тот единственный раз, когда я летела с артефактом в руках, меня знатно потрясло, и в довершение ко всему я шмякнулась лицом в землю. Но там был маленький портал… что же будет во время прохождения через большой?

Логика подсказывала, что ничего приятного. Сразу вспомнились головокружительные полеты через пространство из фантастических фильмов. Желудок от таких перспектив сжался в нехорошем предчувствии.

Я в нервном ожидании наблюдала через щелку за окружающим пространством. Карета тронулась и медленно покатилась вперед. Наконец показался край высокой строгой арки, пространство внутри которой переливалось всеми цветами радуги, словно мыльный пузырь.

Пара секунд, и мимо меня проплывает столб из серого шершавого камня с непонятными рунами и узорами, по которым пробегали сверкающие искры. Я даже дыхание задержала и зажмурилась, готовая стоически перенести все… Секунда, другая, но ничего особенного не происходило.

Гм? И как это понимать? Я с опаской приоткрыла глаза и поняла, что карета движется по похожей, но совершенно другой таможне! Спустя мгновение мы остановились, и показался стражник с маятником. А в моей голове крутился один-единственный вопрос: и это все?

В душу закралось чувство неудовлетворенности произошедшим чудом. Хотя, с другой стороны, и слава богу, что ничего страшного или неприятного не произошло! Мне вполне хватит нескольких нападений и… поцелуя Ровала.

Последнее воспоминание вызывало невольное смущение. Я точно сумасшедшая, потому что нормальным, адекватным девушкам поцелуи убийц нравиться не могут. А мои губы до сих пор помнили жаркие прикосновения и жаждали продолжения.

Я резко выдохнула, одергивая саму себя. Вот ведь! Мне только раскиснуть не хватало!

Пока я приводила в условный прядок мысли и чувства, очередная проверка закончилась, и караван двинулся дальше. Надо отметить, что дорога теперь оказалась не в пример ровнее. Ход кареты стал плавным, почти неощутимым. Я наблюдала, как мимо проплывают ровно посаженные деревья и спешат пешеходы с увесистыми сумками и налегке. Периодически навстречу попадались телеги, укрытые тентами, и кареты.

Спустя какое-то время мы въехали в город. Обоз под предводительством Вертуша практически сразу свернул на улочку, тянущуюся вдоль городской стены. Ровал же, простившись с купцом, указал вознице кареты куда-то правее, и мы продолжили движение к центру столицы.

Я с любопытством рассматривала дома, сложенные преимущественно из белого и серого камня. Здания в городе на удивление оказались достаточно высокие, в пять-шесть этажей. Причем на первых этажах, как и в моем мире, располагались магазины с яркими витринами и блестящими вывесками.

В общем, разница между столицей и виденными мной до этого двумя другими городами оказалась огромная. Здешние жители даже одевались иначе. Сарафаны встречались крайне редко. Местные дамы предпочитали платья с корсетами и весьма оригинальные фасоны. А мужчины в основной своей массе носили камзолы самых различных расцветок, от темных до неприлично ярких и кричащих.

Несколько раз мы проезжали через площади с фонтанами и статуями, окруженные плотным кольцом зданий. Однако вскоре картина неуловимо изменилась: дома уже не жались друг к другу. Их разделяли ажурные кованые заборы и ровно подстриженные лужайки с клумбами. Да и выглядели дома не в пример красивее. Входные двери располагались среди изящных колонн, а высокие стрельчатые окна были украшены витражами. Все вокруг говорило о богатстве владельцев и их привилегированном положении.

К тому же народу на улице резко поубавилось. Видимо, мы приближались к месту назначения — королевскому дворцу.

Любопытство мое возрастало с каждой минутой, но и нервозность не отставала. Ведь я даже не представляла, что будет во дворце и как правильно себя вести!

Однако долго мучиться догадками не пришлось. Не прошло и четверти часа, как мы подъехали к еще одной каменной высокой стене с широкими узорчатыми воротами. Я нервно сглотнула. То, что это преддверие территории, принадлежащей королевской семье, не вызывало и тени сомнения.

Тем временем наша процессия остановилась, и я услышала строгий мужской голос, который явно предназначался больше для отдачи приказов, чем для ораторского искусства:

— Ваша светлость, у меня приказ проводить вас к первому советнику.

А потом весь обзор загородил лошадиный хвост и собственно то место, откуда он растет. Немного отодвинув шторку, я увидела и всадника. Им оказался высокий массивный воин в кольчуге и с мечом на изготовку. Его сопровождали несколько вооруженных стражников. Поверх доспеха на всех них были надеты безрукавки с вычурным гербом.

— А столь почетный эскорт нам тоже первый советник предоставил? — послышался раздраженный голос Ровала. — Или мы все-таки можем проехать без подобного сопровождения?

— Мне жаль, ваша светлость, но нет, — ответил мужчина и негромко добавил: — Я всего лишь выполняю приказ. Вы ведь понимаете…

— Понимаю, — рыкнул разноглазый, после чего карета вновь тронулась.

Хм, интересная ситуация. Это что же получается: не успели мы приехать, как сразу под арест угодили? Чего теперь ждать-то? Надеюсь, Ровал сумеет все уладить быстро и миром. Все-таки перспектива умереть где-то там, на алтаре, на данный момент для меня выглядела куда более заманчивой.

Я нервно откинулась на сиденье и сжала в руках авокадо. К сожалению, сейчас от меня ничего не зависело. Оставалось только ждать.

ГЛАВА 12

К королевскому дворцу вела широкая мощеная дорога, пролегающая через ухоженный парк. Причем по большей части через ту его часть, где все пространство великолепно просматривалось, несмотря на обилие подстриженных кустов.

Как и обычно, вдоль ухоженных клумб и фонтанов прогуливался местный цвет аристократии и мелькала прислуга. Надо ли говорить, что процессия с участием герцога Ландербергского привлекла всеобщее внимание? Впрочем, это разноглазого волновало мало, собственно, как и последующие пересуды. А вот наличие конвоя…

Да, первый советник устроил просто знатную встречу. Подобного с Ровалом еще ни разу не случалось. Впрочем, учитывая недавние события, другого приема ждать и не стоило. Ибо исчезновение на приличный срок после погрома, да накануне отбытия эльфийского посольства, выглядело слишком подозрительным.

Поэтому Ровал уже давно сформировал в голове историю, которая будет смотреться вполне правдиво и не раскроет участия Светланы во всем произошедшем.

Светлана. Даже мимолетное воспоминание о ней странным образом сменило направление мыслей герцога. Перед внутренним взором Ровала снова появилась заплаканная и дрожащая девушка. В тот момент от вида ее слез обычно равнодушный к чужим переживаниям колдун неожиданно для самого себя занервничал.

Когда один из воинов храма Рагроса распахнул дверцу кареты, Ровала захлестнул гнев. Никто не имел права прикасаться к ней, тем более причинять вред!

Тогда разноглазый потерял над собой контроль, и нападавших снесло одним из сильнейших темных заклинаний. Сам же Ровал немедленно бросился проверять, не пострадала ли девушка. Ну а когда та вопреки всякой логике не отшатнулась от него и, наоборот, потянулась в поиске утешения, мужчина сорвался вновь.

И если в первом случае вполне можно было списать все на страх за свою собственную жизнь, то поцелуй оставался за гранью здравого смысла.

Ровал вспомнил, как Светлана в ответ на его прикосновения изгибалась, силясь прижаться еще плотнее. И если бы не оклик Дрэнга, остановиться герцог, пожалуй, не смог бы. В тот момент ему было абсолютно наплевать, что карету окружают люди.

Благодарить или открутить Дрэнгу голову за такую услугу — Ровал до сих пор не решил. А вот в том, что после первого нападения не оставил покров тьмы активным, герцог винил только себя. Да, резерв стоило экономить, но явно не такой ценой. Конечно, сложно было предположить, что защитники святыни, неспособные определить точное расположение сокрытого артефакта, выберут в качестве основной мишени карету. Благо эту оплошность Ровал вовремя исправил. И только заверение девушки, что все хорошо, и ее улыбка помогли сдержать опрометчивое желание продолжить путешествие рядом с ней.

А еще этот слух о невесте…

— Ваша светлость, не могли бы вы придать лицу менее недовольное выражение? — раздался голос ехавшего рядом Дрэнга.

— Что? — отвлекаясь от собственных мыслей, бросил на блондина вопросительный взгляд Ровал.

— Я говорю, Ровал, ты своим видом пугаешь наше сопровождение, — еле слышно прошипел Дрэнг. — Еще немного, и они на нас нападут!

Разноглазый обвел конвой тяжелым взглядом и усмехнулся. Стражники и впрямь выглядели слишком уж напряженно: руки сжимали эфесы мечей, по лицам стекали капельки пота. Все вокруг было пронизано привычным для колдуна страхом.

«Переживут», — заключил Ровал. Подъехав к входу во дворец, он спрыгнул с коня и направился к карете.

Когда карета в очередной раз остановилась и всадники спрыгнули с лошадей, я снова схватила свое авокадо, готовясь к выходу. Буквально тут же дверца моего экипажа открылась, и в проеме появился сосредоточенный Ровал, за которым маячили несколько стражников.

Разноглазый протянул мне руку и сказал:

— Пойдем.

Я беспрекословно отдала на откуп Ровалу ладошку и выбралась из кареты. А быстро оглядевшись, едва смогла сдержать восхищенный вздох. Мы находились на широкой круглой площадке, посреди великолепного парка с фонтанами, аккуратными газонами и множеством цветочных клумб. По мощенным гладкими белыми камнями дорожкам прогуливались разодетые в пышные платья женщины, сопровождаемые мужчинами в дорогих, расшитых золотом камзолах. Между ними сновали лакеи, предлагая напитки и легкие закуски.

Честное слово, я как будто на бал-маскарад попала! Или на съемки исторического фильма. Однако в отличие от актеров вся местная знать, не говоря уже о прислуге, смотрели на нас с живейшим любопытством, которое даже не пытались скрыть.

От столь пристального внимания мне стало неуютно, но спрятаться было негде. Да и не получилось бы, ибо в этот момент Ровал перехватил меня за локоть и потянул за собой. А едва завернув за карету, я увидела куда: перед нами возвышался потрясающей красоты беломраморный дворец, рядом с которым земные Лувр и Петергоф показались бы образцами убогости и дурновкусия. Изящный, обманчиво хрупкий, с колоннами, украшенными лепниной и увитыми розами.

Внутреннее убранство дворца оказалось столь же великолепно, как и его фасад. Картины, гобелены, позолота, мраморные статуи — все это ослепляло, поражало и восхищало одновременно. И лишь одно не давало мне окончательно насладиться прогулкой по этому музею — местная знать.

Нас встречали поклонами и реверансами, а провожали пытливыми взглядами. Причем если на Ровала взирали искоса, с опаской, то меня старались едва ли не по косточкам разобрать. Абсолютно во всех направленных на меня взглядах читался один-единственный вопрос: «Кто она и почему идет под руку с темным герцогом?»

«Н-да, похоже, участи стать объектом самой обсуждаемой при дворе сплетни мне в ближайшем будущем не избежать», — поняла я и мысленно поежилась.

Желание убежать и привести себя в приемлемый вид, чтобы ни одна гадюка не посмела плюнуть ядом в мою сторону по поводу отсутствующей прически и макияжа, стало практически нестерпимым. Хорошо, что невольничьих браслетов сейчас не видно! Ибо едва мой истинный статус раскроется, я тут же превращусь в диковинную зверушку для показов и… танцев.

От последней мысли я нервно вздрогнула и решила пока на эту тему не рассуждать, а радоваться хотя бы тому, что за нашими спинами не слышно перешептываний. Видимо, реакции Ровала местные дворяне все-таки опасались.

Я невольно покосилась на разноглазого. Невозмутимость и холодная надменность, с которой тот взирал на окружающих, вселяла в меня спокойствие. А вот идущий с другой стороны от Ровала Дрэнг заметно нервничал. Лицо его было непривычно бледным, брови нахмурены. Пижон явно боялся предстоящей выволочки на ковре у начальства.

До кабинета первого советника добирались долго. Пожалуй, если бы мне предложили пройти тот же путь по памяти, я бы с большой долей вероятности заблудилась после нескольких поворотов. Однако наконец мы все-таки достигли нужного зала, за дверьми которого оказалась достаточно просторная приемная.

Сидевший за канцелярским столом худощавый мужчина при нашем торжественном появлении в компании стражи вскочил со стула и с поклоном проговорил:

— Ваша светлость, граф Дрэнг, я доложу о вашем прибытии. — Правда, тут же замялся и, испуганно глядя то на Ровала, то на меня, добавил: — Леди придется подождать в приемной. Советник хотел поговорить с вами наедине.

Эх, не увижу я, как Ровала и Дрэнга отчитывают, а они оправдываются. Печаль.

Вот только разноглазый решил по-другому.

— Советник не король, — бесцветно заявил он. — И присутствие моей невесты вполне переживет.

В приемной мгновенно воцарилась абсолютная тишина. И секретарь, и все находившиеся здесь посетители, разом смолкнув, во все глаза уставились на меня. Даже чертовы стражники!

Я же от шока и вовсе окаменела. Вдох застрял в груди и, слава богу, не позволил вырваться удивленному возгласу: «Сдурел?!»

Лишь внезапно раздавшийся кашель Дрэнга слегка оттянул всеобщее внимание.

— Все хорошо? — участливо поинтересовался у блондина колдун.

— Д-да, — просипел тот. — Просто поперхнулся. Уже прошло.

— Вот и отлично, — удовлетворился ответом Ровал и, вновь взглянув на секретаря, уточнил: — Чего ждете, милейший? Докладывайте!

— А… э… разумеется, — опомнился мужчина и, заикаясь, уточнил: — И… и к-как представить леди?

— Леди Светлана. Имени будет достаточно, — предупреждая вопрос о моем титуле, резко ответил Ровал.

Худощавый согласно кивнул и поспешил постучать в дверь напротив. Оттуда глуховато донеслось разрешение войти, и секретарь, торопливо открыв створку, четко доложил:

— Его светлость Ровал Алерон Дериген, герцог Ландербергский со своей невестой леди Светланой и его сиятельство граф Оран Ридед Дрэнг!

После чего посторонился, и Ровал уверенно провел меня в кабинет советника. Вслед за нами зашел и Дрэнг. Стража, сопроводившая нас сюда, осталась за закрывшейся дверью.

Кабинет первого советника оказался просторным и светлым, заставленным мебелью из выбеленного дерева. Окна украшали портьеры приятного горчичного цвета, а стены, затянутые бежевой тканью, в лучах солнца отливали золотом.

Сам же хозяин сего помещения сидел за широким столом прямо напротив входа. Советник был уже далеко не молод, в его черных волосах проглядывала седина. Точеные черты лица аристократа невольно притягивали взгляд, и даже появившиеся с возрастом морщины их не портили. Правда, от хмурого взгляда, которым встретил нас первый советник, у меня по спине непроизвольно пробежали испуганные мурашки.

Тем временем мужчина поднялся, приветствуя нас.

— Рад вас видеть, господа, леди. — Последнее слово он явственно выделил и осмотрел меня и авокадо. В карих глазах легко угадывался интерес.

Это напрягало и отчего-то заставляло держаться навытяжку. К счастью, долго находиться под пристальным взглядом советника мне не пришлось. Его внимание отвлек Ровал, холодно ответив:

— Нисколько не сомневаемся, граф Рэдрин.

Вслед за этим он проводил меня к диванчику. Я плавно опустилась на самый краешек и поудобней перехватила авокадо, умостив его на коленях. Дождавшись, когда я окончательно устроюсь, Ровал отошел к креслам у стола советника, где уже расположился Дрэнг.

— Надо признать, вы нам знатный эскорт предоставили, — усаживаясь, продолжил разноглазый. — Так что мы просто не могли пройти мимо вашего кабинета.

— Вы слишком неожиданно исчезли, ваша светлость. Причем до этого устроили знатную драку с лордом, — советник кивнул в сторону Дрэнга, — и не выходили на связь достаточно продолжительное время. Если не желаете оказаться отстраненным от должности до выяснения обстоятельств, то лучше дать объяснения.

— Непременно, — спокойно ответил Ровал. — Эльфы пытались выкрасть артефакт. Мы с графом это смогли предотвратить.

— Да, я оказывал содействие его светлости, — вставил свои пять копеек Дрэнг, когда советник бросил на него недоверчивый взгляд.

— Разве «Сияние Илидэр» можно выкрасть? — Советник скептически прищурился.

— Эльфы оказались на редкость изобретательны, — зло проговорил Ровал. — В итоге после их манипуляций артефакт работает едва ли в половину силы. Но, — предупреждающе поднял руку разноглазый, когда советник подался вперед, — я уже решаю эту проблему, и кое-какие результаты имеются. Правда, они требуют корректировки и, как следствие, времени.

— Времени у нас может и не быть, — мрачно выдал граф Рэдрин, посмотрел на меня с сомнением и все же пояснил: — Его величество Эркилиэль со свитой во дворце.

Дрэнг бросил нервный взгляд на Ровала, а разноглазый едва ли не потемнел от негодования.

— Причина? — раздался леденящий голос колдуна, и я невольно передернула плечами.

— Назревающая война, — коротко ответил первый советник и уточнил: — Полагаете, это только предлог? Он за артефактом пришел?

— Я это знаю наверняка, — отрезал Ровал. — Но не волнуйтесь, больше похищений не будет.

— Надеюсь, — вздохнул граф Рэдрин и бросил на меня очередной заинтересованный взгляд.

И что ему надо? Пусть смотрит на Ровала! Он меня невестой назвал, вот пусть и поясняет все, что интересно окружающим.

Происходящее раздражало, а еще я внезапно почувствовала обиду и… Жалко, что я не настоящая невеста и вскоре обман обязательно вскроется.

— Его величество и Совет ждут вашего доклада вечером на заседании. Подробного, — тем временем продолжил Рэдрин и неожиданно добавил: — Ваша светлость, может, все же представите меня своей невесте?

— Несомненно, — заверил Ровал и повернулся с улыбкой ко мне. Жест в сторону советника. — Светлана, Леорид Нерид граф Рэдрин, первый советник его величества. — Плавный жест в мою сторону. — Светлана, моя невеста. Большего сказать пока не могу, на то есть причины.

И все это было сказано с загадочной легкой улыбкой. Актер и позер! Мне же приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы удерживать милое выражение на лице, а не заорать: «Господин назвал меня любимой женой!» — и снова подергать Ровала за сапог. Это был бы точно номер… цирковой.

— И раз со всеми формальностями разобрались, то мы пойдем, — поднимаясь с кресла, завершил разноглазый. — Дорога была крайне утомительна. Светлане необходимо отдохнуть.

— Да, конечно. Не стоит утомлять леди скучными политическими разговорами, — тут же согласился граф и встал, прощаясь с Ровалом и Дрэнгом.

Разноглазый кивнул советнику и в мгновение ока оказался рядом со мной. Обряд вкладывания ладошки в протянутую руку проделала с застывшей, кажется, навечно улыбкой.

— Рад был знакомству, леди Светлана, — легко поклонился граф Рэдрин.

А я вдруг вспомнила, что на подобную вежливость надо отвечать, и по наитию плавно присела в книксене, склонив голову. Впрочем, тут же пришли сомнения в обнимку с паникой. Господи, я же это только в теории знала! А как правильно кланяться в реальности — без понятия. Да еще авокадо в руках! Я — ходячее позорище, и, надеюсь, за подобное своеволие мне от Ровала не достанется?

Додумать эту мысль не дали: разноглазый снова ухватил меня за локоть и потянул к выходу. Мимо секретаря мы пролетели, даже не позволив тому попрощаться, и только на выходе из приемной чуть замедлились.

— Ровал, ты зачем ее как невесту представил? Совсем сдурел?! — злым шепотом выдал Дрэнг, когда мы уже шли по коридору.

Меня этот вопрос тоже интересовал, и я искоса взглянула на своего «жениха». Довольная улыбка на лице разноглазого, признаться, удивила.

— Это было забавно, — откликнулся Ровал. — Да и предприимчивая дочка советника мне уже порядком надоела. Надеюсь, хоть теперь ее пыл поутихнет.

— Чем тебе дочь графа не угодила? — удивился Дрэнг. — Красивая, умная, из влиятельной семьи. За тобой носится опять же. Мечта, а не партия!

В ответ разноглазый презрительно фыркнул.

— За деньгами и положением она носится, а меня боится до смерти. И эта дамочка с фальшивой улыбкой — совершенно не та персона, которую я хочу видеть рядом каждое утро.

Дрэнг обреченно покачал головой, но продолжать щекотливую тему не стал. Вместо этого кивком указал на меня и сообщил:

— Поклоны у твоей рабыни кривоваты, да и Лирза Рэдрин вряд ли отступится от своих планов.

Реплику Дрэнга я постаралась пропустить мимо ушей, хотя она была как никогда правдива. Зато от желания пнуть Ровала даже колено заломило! Сделал из меня прикрытие для своей пятой точки от домогательств дочери графа, а мне теперь страдать. Дабы не выдать своего негодования, я поспешно опустила глаза, изображая саму покорность и скромность.

Ровал тем временем обернулся к Дрэнгу и хмыкнул:

— Посмотрим. Главное, на Совете молчи. Сам разберусь.

— Безусловно, — заверил тот разноглазого и, слегка склонив голову, попрощался: — Увидимся на Совете.

Меня блондин, как и ожидалось, одарил лишь насмешливой ухмылкой. А потом, уже удаляясь, внезапно добавил:

— Не забудь невесте гардероб обновить. Иначе твоя легенда долго не продержится.

Проводив Дрэнга тяжелым взглядом, Ровал задумчиво посмотрел на меня. В ответ вылупилась на колдуна и, как учил Претэк, мило улыбнулась. Тот выразительно поморщился и процедил:

— Пойдем.

После чего повел меня вверх по лестнице.

Мимо старинных картин, гобеленов и очередных любопытных я шла, погруженная в тяжелые раздумья о собственной непригодности к дворцовой жизни. Поэтому, когда мы остановились, даже вздрогнула от неожиданности и быстро огляделась. Ничего особенного: те же ниши с вазами и статуями, темно-зеленая ковровая дорожка и множество светильников.

А вот Ровал зачем-то забрал у меня авокадо и, пристроив дерево на подставку рядом с очередной скульптурой, перехватил меня за руки. Одним неуловимым движением разноглазый поднял рукава платья, открыв сэнкры. Я растерянно замерла, глядя, как колдун провел над ними рукой, отчего металлические полоски подернулись белесой дымкой. Секунда, другая, а когда туман рассеялся, я увидела свои запястья! Браслеты исчезли! Точнее, стали невидимыми, потому что их тяжесть, к сожалению, осталась.

Я удивленно выдохнула, не в силах оторвать взгляда от рук.

— И господином меня не называй, — ворчливо потребовал Ровал. — Либо по имени, либо «ваша светлость».

— Да, ваша светлость, — завороженно выдохнула я и все же подняла глаза.

А потом вновь замерла, потому что Ровал улыбался, и улыбался мне! Его явно порадовала моя реакция на сотворенное волшебство. Я смотрела в стремительно темнеющие глаза и не могла оторваться, охваченная вспыхнувшим в груди жаром и желанием оказаться как можно ближе к Ровалу. Губы пересохли от жажды поцелуя. Я провела по ним языком и тотчас почувствовала, как по спине скользнула мужская рука, притягивая уже давно потерявшее возможность сопротивляться тело. В голове растворились последние здравые мысли, и я сама потянулась к колдуну, но…

Волшебства не случилось. Ровал почему-то зло выдохнул и отстранился, вновь впихнув мне авокадо и подхватывая под локоть.

— Пойдем, — рыкнул разноглазый и снова потащил меня по коридору.

Сказать, что я была ошарашена, — ничего не сказать. В голове витали одни междометия, которые никак не хотели складываться хоть в какое-то подобие здравой мысли. Я осторожно скосила глаза на Ровала и еще раз удостоверилась, что колдун чертовски зол. Но почему? Ведь я ничего не делала! Ничего!

И тут пришла обида. И на себя, за дурость и несдержанность, и на него — за то, что постоянно пудрит мне мозги. Если уж я ему настолько неприятна, мог бы и не обнимать! И не смотреть так…

Глаза защипало от подступивших слез, а в горле застрял болезненный ком. Стоило больших усилий сглотнуть и все-таки сдержаться. Ну что я, в самом деле? Ведь с самого начала знала, что рассчитывать на какие-либо чувства со стороны этого холодного и бездушного колдуна попросту бесполезно. Смутил поцелуй в карете? Какие глупости! Ровал был взбудоражен после боя, а потому вполне мог таким образом просто сбрасывать напряжение. А уж слова о том, что он меня хочет, и вовсе не стоило принимать всерьез: разноглазый наверняка сказал это, чтобы поскорее отделаться от купца. Тем более после второго нападения он даже не стремился меня успокоить.

Растравленная такими мыслями, я окончательно погрузилась в черную меланхолию и на появление перед нами лакея уже никак не отреагировала. Просто замерла рядом с Ровалом послушной куклой.

А лакей тем временем низко поклонился и произнес:

— Приветствую, ваша светлость.

— Миррат, подайте обед, подготовьте комнату для леди Светланы и пригласите мадам Линнэру. Я хочу заказать ей несколько платьев, — на ходу распорядился Ровал, направляясь к ближайшим дверям.

— Слушаюсь, ваша светлость, — поклонился лакей и мгновенно оказался рядом, чтобы открыть перед нами створки.

Разноглазый уверенно прошел в глубь комнаты, ведя меня следом. Впрочем, здесь меня отпустили. Ровал скрылся за неприметной дверью, задрапированной, как и все стены, тканью приятного синего цвета с золотистыми узорами.

Мебели оказалось немного. Большую часть комнаты занимал длинный обеденный стол. У окна расположились пара кресел и низкий столик из беленого дерева, а вдоль стен — несколько шкафов с прозрачными створками, сквозь которые виднелась аккуратно расставленная посуда.

Я едва успела осмотреться, как вернулся Ровал и, указав на дверь за своей спиной, приказал:

— Поставь куда-нибудь свое дерево и иди вымой руки.

Определив авокадо на низкий подоконник, я послушно поспешила в указанном направлении. Вода и зеркало мне и впрямь сейчас не помешают.

Быстро закончив с личной гигиеной, я вернулась в столовую, где прислуга уже сервировала стол на двоих.

Хотя если бы я не видела всего две тарелки, то могла бы и усомниться в количестве персон, ибо обилие ложек-вилок и прочих столовых приборов поражало. Ох, не запутаться бы! Этикет-то я давно, еще в школе, изучала и большую часть уже позабыла. Зато вспомнила, что Претэк утверждал, будто грамотность для рабыни не важна. Может, и этикет тоже не обязателен?

Хотя это касалось обычных невольниц, а я вроде как на особом положении, и за стол общий меня посадили… и невестой назвали. Представив возможные перспективы, я нервно передернула плечами. Не от страха, нет. Просто в голову вопреки здравому смыслу что-то уж совсем неприличное полезло.

На указанное Ровалом место садилась, словно на кактус, пристально вглядываясь в предложенные приборы. А когда две служанки в белых передниках сноровисто выставили перед нами тарелки с салатом, тихо возликовала и схватила уже намеченную для этого вилку. Выбирать напитки мне не пришлось: по указу разноглазого меня облагодетельствовали чем-то напоминающим ягодный морс. После закуски был мясной суп и отбивная с картофелем, а под конец принесли десерт, на который я уже смотрела с тихой ненавистью. Просто в меня уже не лезло, но господин приказал есть, значит, надо было как-то упихать в себя и десерт.

Наконец, когда пытка едой закончилась, Ровал поднялся и сухо сказал:

— Сейчас пойдешь к себе в комнату и будешь ждать мадам Линнэру. Она подберет тебе платья. Миррат тебя проводит.

Ко мне подошел встречавший нас лакей и помог подняться. На прощание продемонстрировав Ровалу книксен, я проследовала за слугой.

Отведенная мне комната располагалась практически в конце коридора. Большая, выдержанная в темно-зеленых тонах спальня радовала кроватью королевских размеров, а также наличием собственной ванной комнаты.

В общем и целом своими апартаментами я осталась довольна. Жалко, что находились они на четвертом этаже: захочешь сбежать — из окна не выпрыгнешь, разве что не побоявшись сломать себе руки и ноги. А бежать стоило в ближайшее время, ибо моя тяга к разноглазому уже переходила всякие мыслимые границы. Даже обижаться на него стала за холодность, хотя мне Ровал ничего не обещал. Да и вряд ли моя скромная персона могла рассчитывать на что-то, кроме примитивной похоти. Я же рабыня!

От нового витка обиды и сожалений спас легкий вежливый стук и явление портнихи. Мадам Линнэра оказалась очень высокой женщиной с золотистыми волосами, собранными в замысловатую прическу. Тонкие заостренные черты лица и белая кожа придавали ей немного болезненный вид. В руках дама несла небольшой, инкрустированный драгоценными камнями кованый сундучок. Вслед за портнихой в комнату вошли несколько служанок с ворохом платьев.

— Добрый день, — вежливо поприветствовала меня мадам Линнэра и слегка наклонила голову.

— Добрый. — Я повторила жест дамы.

Та, пройдя к туалетному столику, разложила на нем принесенные в сундучке швейные принадлежности. Помощницы портнихи обступили меня со всех сторон, помогли снять платье, после чего заставили взобраться на круглую низкую табуретку. Придирчиво осмотрев меня со всех сторон, мадам Линнэра ткнула пальцем в одно из разложенных на кровати платьев и скомандовала:

— Начнем с этого.

Последующую пару часов я чувствовала себя манекеном, которого одевают, переодевают и периодически тыкают иголкой, каждый раз заверяя: «Красота требует жертв!»

Остановило портниху от бесконечных подгонок и примерок только появление служанки и известие, что через полчаса подадут ужин.

— Что ж, леди Светлана, продолжим завтра после завтрака, — собирая свои швейные приспособления для пыток обратно в сундучок, проговорила мадам Линнэра. — Всего доброго.

— До свидания, — стараясь удержать на лице вежливую улыбку, попрощалась я.

А когда за женщинами закрылась дверь и со мной осталась лишь одна служанка, принесшая благую весть, не сдержала облегченного вздоха.

Девушка понятливо улыбнулась, но промолчала. Просто помогла собраться и быстро, профессионально уложила волосы, так что к ужину я вышла уже настоящей леди — с высокой прической и в изумрудном пышном платье. Вот только Ровал на мое преображение не обратил ровным счетом никакого внимания. Собранный и холодный, он думал о чем-то своем, а если и бросал взгляды в мою сторону, то какие-то колючие и напряженные. Спрашивается, и что я ему сделала?

Сердце кольнула обида, но я волевым усилием отогнала от себя эту неуместную эмоцию и сосредоточилась на еде. Благо ужин, как и обед, оказался великолепен. И вроде на гарнир к мясному рагу — обычный картофель, но тонкие ломтики столь аккуратно нарезаны и равномерно обжарены, а кусочки мяса заправлены каким-то пикантным соусом. Когда я положила их в рот, поняла: вот он, верх кулинарного искусства! А какой потрясающе нежный и вкусный оказался десерт!

«Хоть от чего-то в этой жизни еще осталась возможность получить удовольствие, и на том спасибо», — отправляя в рот последнюю ложечку лакомства, резюмировала я.

Но все хорошее рано или поздно заканчивается, так что сразу же по завершении безмолвной трапезы Ровал отдал мне приказ вернуться в выделенную комнату. Сам же, не прощаясь, направился к выходу.

Дождавшись, когда за разноглазым закроется дверь, я подхватила авокадо, которое еще днем оставляла на подоконнике, и направилась к себе.

По коридору шла не торопясь, довольная своим одиночеством. В кои-то веки можно было побыть просто собой и дать волю любопытству. Я внимательно разглядывала гобелены, статуи и вазы с затейливыми сложными орнаментами и рисунками. А еще периодически попадались портреты. На одном без проблем опознала Ровала, другой изображал какого-то старика в дорогом камзоле и с невероятным по объемам жабо. А вот на третьем полотне были изображены двое: в роскошном кресле сидела хрупкая девушка, а рядом стоял высокий черноволосый мужчина с разноцветными глазами и держал ее за руку. На фоне счастливо улыбающейся особы в нежно-розовом платье он выглядел грозовой тучей и определенно наводил страх.

Вопросов, чей это портрет, даже не возникло. Ровал был очень похож на своих родителей.

— Это Нурэн Аттэрон Дериген, герцог Ландербергский и его жена леди Ларэтта, — неожиданно раздался рядом голос Миррата.

У меня чуть сердце не выпрыгнуло от испуга, но молниеносно промелькнувшая мысль привела в чувство: «Он не знает про рабские браслеты!» Я улыбнулась лакею и проговорила:

— Ровал мне не рассказывал о своих родителях.

И вновь взглянула на картину. Может, конечно, художник приврал, добавляя искренней радости герцогине и прорисовывая нежно переплетенные пальцы рук супругов, но создавалось ощущение, что это был брак по любви.

— Позвольте, я вас провожу до комнаты, — словно не услышав моего намека, предложил лакей и протянул руки за авокадо.

Настаивать я не стала, мало ли. Поэтому отдала растение и поспешила в свою золотую клетку. В голове витало много мыслей, большинство из них начиналось с «если бы» и, к сожалению, походило на розовые мечты. Вот только отделаться от них никак не получалось.

Промучившись еще некоторое время, я решила, что лучше лечь спать. С трудом при помощи служанки разобравшись с застежками и завязками, удерживающими корсет, залезла в кровать и даже закрыла глаза. Но сон, как назло, не шел. Попытки выдворить все мысли из головы тоже успехом не увенчались. Фантазия продолжала рисовать светлое будущее с Ровалом и на уговоры сознания, что это нереально, не поддавалась. Пересчет воображаемых овечек тоже не помог, кудрявые животные слишком быстро превращались в разноглазого колдуна. И подобные игры разума порядком раздражали.

Поворочавшись, я все же встала с кровати и, накинув шелковый халат до пят, отправилась на поиски хотя бы стакана воды, который, возможно, поможет успокоиться.

Выскользнув в полутемный коридор, я направилась в сторону столовой. Помнится, там был графин с такой необходимой мне жидкостью и несколько стаканов. По пути я никого не встретила, но в конце его меня ждало разочарование.

Дверь столовой оказалась приоткрыта. Оттуда лился яркий свет и доносились женские голоса. Я, наверное, просто бы ушла, если бы до моего уха не долетела фраза:

— Грана, ну как тебе новая госпожа?

Насмешливый женский голос мне не понравился, тема разговора тоже. Не люблю, когда кости перемывают. Хотя чего еще ждать от женщин?

Встав на цыпочки, я подошла вплотную к двери и прислушалась.

— Скромная и тихая, — спокойно откликнулась Грана. — Рано судить, но мне она нравится.

— Плохо, что скромная и тихая, — включилась в разговор еще одна служанка, судя по голосу, женщина в возрасте. — Предыдущие его девицы ни тем, ни другим не отличались. Сразу было видно: за деньгами и положением приходили. И жалко их не было.

— Так и ни одна не задерживалась долго-то, — хохотнула первая девушка, которая завела тронувшую меня тему.

— А с чего бы им задерживаться? Наскучили быстро, требовать что-то начали, и все, поминай как звали. Одна дочь графа Рэдрина и держится, все выжидает чего-то, круги вокруг нашего герцога наворачивает.

— Видать, сильно хочется быть герцогиней! — снова захихикала собеседница.

— Много кто хочет, — поддакнула ей старшая. — Только была бы нужна — давно женился бы. А тут, видишь, другую привел, скромную. Эх, поди, и бежать-то от него ей некуда. Ни вещей, ничего с собой не привезла.

— Дерево только странное… — откликнулась Грана.

— Да что ей с того дерева? Ни денег, ни связей не прибавит, — возразила девушке старшая.

— Так, может, его светлость влюбился?! — загадочно проговорила зачинщица.

А я еле сдержала горький вздох и недовольно скривилась. Держи карман шире, влюбился! Но, несмотря на все мое ехидство, где-то в глубине души стало приятно от такого предположения. Пусть и нереального.

— Ты, Прина, говори, да не заговаривайся, — осадила ее старшая. — Темные колдуны и любовь разными дорогами ходят. А скромную и тихую выбрал, чтоб лишний раз не вякала да все терпела. Вот как леди Ларэтта. Правда, храбрости ей было не занимать. Всех нас прикрывала перед мужем. Чуть что случись, мы к ней. Да только ненадолго ее хватило. Она и так здоровьем особым не отличалась, а он ее все на свои обряды водил, за десять лет в могилу свел, деспот. После совсем озверел и еще долго на нас отыгрывался, мы как по струнке ходили, чихнуть лишний раз боялись. После даже не знали, как радость скрыть, когда он к Краку отправился.

— Так что же, леди Светлану та же участь ждет? — испуганно пропищала Грана.

Забота девушки, честно говоря, тронула. У меня неожиданно возникла гениальная идея: «Вот и нашлась мне помощница в побеге!» Грана наверняка обладает достаточными знаниями об устройстве дворца и распорядке его жизни. И вполне возможно, что о тайном ходе каком-нибудь для меня выведает.

— Да кто же его знает, — вздохнула главная рассказчица. — Нынешний герцог подобрее к слугам будет, это я тебе как знающая говорю. Работу свою выполняешь, убытков не приносишь, язык не распускаешь, тебя и не тронет. Но расслабляться не стоит. Прина, Тишку-то помнишь?

— Его, пожалуй, весь дворец помнит! После того как додумался гадюку Рэдрин в покои его светлости провести, — судя по интонациям, недовольно скривилась Прина.

— Так вот, и хоронить было нечего, от парня один пепел остался. Так что смотри, Грана, тарелку не разбей! — крикнула старшая, и тут же раздался глухой удар об пол.

Несмотря на предупреждение, та все-таки выронила посуду, но злосчастная тара явно осталась цела, в отличие от моих планов. Я с абсолютной точностью осознала — против Ровала никто из слуг не пойдет, а значит, и поддержки ждать не стоит. И я их понимала: мало найдется рисковых психов, согласных с перспективой стать кучкой пепла.

— Уж лучше бы он на гадюке и женился, ее и вправду не жалко, — досадливо заключила Грана.

Служанки поддержали ее невнятным мычанием и перешли на обсуждение какой-то общей знакомой. Подслушивать дальше смысла не было, заходить ради стакана воды тем более. Поэтому, тихонечко развернувшись, я поспешила обратно в свою спальню. В конечном счете попить и из-под крана можно.

После подслушанного разговора стало совсем не по себе. В темноте комнаты, под теплым одеялом я еще долго размышляла: останется ли от меня хоть горстка пепла? Да и вообще, задумается ли Ровал над вопросом моего захоронения или так и оставит на полу горсточкой, которую слуги потом подметут? Логика почему-то больше склонялась ко второму варианту, и от этого становилось до слез обидно.

А после фантазия стала рисовать, как герцог женится на другой девице. Красивой, нескромной и не тихой. И от мысли об этом на глаза навернулись слезы.

На здравое рассуждение меня уже не хватало. И видимо, чтобы избежать депрессии, совершенно не нужной в сложившейся ситуации и в некоторой степени безосновательной, мой мозг просто отключился. И в блаженной темноте сна не было ни разноглазого колдуна, который невероятным образом запал мне в душу, ни рабства, ничего.

Массивные двери плотно закрылись и сразу же полыхнули защитным магическим контуром, лишая кого-либо возможности подслушать предстоящий разговор в зале заседаний. Окон в этом помещении не было из соображений безопасности, но огромная люстра, переливающаяся тысячами магических огней, не оставляла теням ни единого уголка.

Ровал и белый как полотно Дрэнг стояли перед большим овальным столом, где расположились восемь человек. Одно кресло пустовало. Возглавлял собрание его величество Мелекон Третий: весьма крупный мужчина средних лет, черные волосы которого едва тронула седина.

— Ровал, — после непродолжительного молчания начал он с легко угадываемым раздражением, — какого… объясни наконец внятно, что случилось? Я крайне рад твоему возвращению, разумеется. Но, так же как и все присутствующие, желаю услышать подробности вашего исчезновения. И надеюсь, причины ты озвучишь весьма серьезные, ибо за это время мне, между прочим, поступило несколько предложений заочно лишить тебя звания Хранителя и члена Королевского Совета!

Некоторые из советников при этих словах нервно кашлянули и неожиданно нашли что-то очень важное в разложенных на столе документах.

Однако Ровала это показное недовольство не тронуло. Разноглазый обвел спокойным взглядом присутствующих и мысленно усмехнулся: на лицах мужчин легко читался страх.

Впрочем, устраивать разбирательство и карать тех, кто осмелился выдвинуть столь опрометчивые требования, разноглазый не намеревался. Вместо этого он собрался с мыслями и приступил к объяснениям:

— Как я уже рассказывал первому советнику, эльфийское посольство имело двоякие цели. Первая: усыпить нашу бдительность призывами к мирным, деловым отношениям. Вторая: подобраться к «Сиянию Илидэр» и с помощью заклинания высшего порядка лишить артефакт силы. Когда я вступил в противостояние с одной из жриц Илидэр, граф Дрэнг, по счастливой случайности оказавшийся рядом, пришел мне на помощь. Правда, всплеск разбуженного в ходе борьбы «Сияния» забросил нас достаточно далеко от дома, и на возвращение потребовалось время.

В зале ненадолго повисло молчание. Лица советников стали хмурыми и сосредоточенными.

— И что с «Сиянием» сейчас? — задал волнующий всех присутствующих вопрос его величество.

Ровал в задумчивости потер подбородок и спокойно ответил:

— Сейчас я провожу работу по снятию блока с артефакта, но это потребует много времени.

— И каковы наши шансы отстоять свои земли в разделенном мире, пока не снят блок? — мгновенно уточнил граф Рэдрин.

— Полагаю, не слишком велики, — тут же откликнулся министр обороны, барон Таннав.

— Аргументируйте, — потребовал король, одновременно жестом разрешая Ровалу и Дрэнгу сесть.

Приглашением мужчины охотно воспользовались. Правда, в отличие от разноглазого, который привычно занял свое кресло, графу пришлось придвинуть дополнительный стул.

Пока массивный министр обороны с присущей всем военным четкостью расписывал особенности местности для ведения боя и соотношение сил на территории разделенного мира, Ровал прокручивал в голове все сделанные Эркилиэлем ходы.

Земли для конфликта эльфийский правитель выбрал достаточно отдаленные. При этом связь с местом событий была затруднена из-за неожиданной поломки портала, а до другого необходимо было добираться несколько дней. Как следствие — оперативно провести расследование и выяснить, кто и на кого напал, без «Сияния Илидэр» оказалось проблематично. А верить только словам Эркилиэля глупо. Да и в качестве компенсации, чтобы, так сказать, замять неловкость, он требовал немалый кусок гор и плодородных земель.

В итоге переговоры с эльфами грозили затянуться на очень долгий срок либо все-таки взорваться очередным конфликтом, в котором с большой вероятностью победа останется за Эркилиэлем.

— Что ж, общая ситуация ясна, — тем временем проговорил Мелекон Третий и обратился к Ровалу: — Вам, герцог, стоит поторопиться со снятием блока с артефакта. Не имея на руках рабочего «Сияния», мы вооруженного конфликта допустить не можем.

Разноглазый лишь утвердительно кивнул в ответ, мол, делаю что могу. Советников, впрочем, устроило и это, так что они быстро переключились на уточнение мелких подробностей предстоящих переговоров и корректировку дальнейших действий.

Заседание изрядно затянулось и завершилось только к полуночи. А когда наконец советники поднялись со своих мест, его величество пристально посмотрел на герцога Ландербергского и неожиданно улыбнулся.

— Ровал, до меня дошли новости, что у тебя появилась невеста. Кто же та невероятная девушка, которая смогла покорить сердце одного из величайших темных колдунов современности?

Герцог Ландербергский мечтательно улыбнулся и проговорил:

— Светлана — полуэльфийка, потомок весьма древнего рода и… Ваше величество, видели бы вы, как она танцует! Уверен, таких вопросов у вас не возникло бы.

Дрэнг нервно закашлялся, а в зале послышались понимающие смешки.

— В таком случае, ты просто обязан привести свою невесту на завтрашний бал, — потребовал король. — Я уже мечтаю с ней познакомиться. Наверняка кроме умения танцевать у столь замечательной девушки есть еще масса достоинств.

— Всенепременно, — заверил разноглазый.

Мелекон Третий удовлетворенно улыбнулся и поспешил покинуть зал заседаний. Вслед за ним потянулись и советники. Шедший рядом с Ровалом Дрэнг изумленным шепотом то ли уточнил, то ли констатировал:

— Ровал, ты совсем безбашенный?!

— Я полагал, что за время нашего общения ты уже изучил мой характер, — ухмыльнулся герцог и, похлопав блондина по плечу, посоветовал: — Не бери в голову. И иди отдыхать.

После чего, не дожидаясь ответной реплики, направился вперед по коридору.

Знакомый путь от зала заседаний до собственных покоев разноглазый преодолел достаточно быстро. И, оказавшись в нескольких шагах от отведенной Светлане комнаты, задумался. Наверное, следовало заглянуть к ней и предупредить о предстоящем бале.

У двери Ровал задержался, потянулся было, чтобы привычно постучаться, но тотчас резко одернул себя: «Она всего лишь рабыня!» — и рывком открыл дверь.

Спальня была погружена в ночной полумрак, сама же Светлана мирно спала. «Пожалуй, с предупреждением придется подождать до завтра», — понял разноглазый, но уходить не спешил. Поддавшись сиюминутному желанию, герцог подошел к кровати и, присев на корточки, вгляделся в лицо спящей.

Осторожно, стараясь не разбудить, Ровал коснулся щеки Светланы, отчего девушка тихонько вздохнула и инстинктивно прижалась к его ладони. Колдун мгновенно вспомнил, как Светлана тянулась за поцелуем. «Тянулась, потому что не могла отказать», — с досадой и необъяснимым раздражением подумал Ровал и убрал руку.

Демон, покладистость безвольных, конечно, являлась плюсом. Но каждый раз, когда Светлана отзывалась на его желания, колдун понимал, что такая реакция — всего лишь заложенная браслетами установка. От этого в душе моментально вспыхивала злость. Злость на себя и свою слабость. Ровал хотел, чтобы все было так, как в момент их знакомства, но увы. Он как никто понимал, что, если снять сэнкры, Светлана попросту сбежит от ненавистного темного колдуна.

Разноглазый герцог стиснул зубы и в очередной раз уверил себя, что все стоит оставить так, как есть. А с совестью… с ней вполне можно договориться. К тому же пока все шло как нельзя лучше.

Об особом положении Светланы никто, кроме Дрэнга, не знал, а девушка прекрасно играла свою роль. Даже с основами этикета оказалась знакома, что не могло не радовать, ибо избавляло от необходимости тратить время на обучение.

Правда, Эркилиэля история с невестой точно не остановит. Он наверняка запланировал выкрасть Светлану, чтобы хоть как-то уравнять шансы. А значит, необходимо как можно быстрее заставить «Сияние Илидэр» вновь работать. Это поможет скорейшему разрешению конфликта с эльфами, следовательно, и их выдворению в Оританэр.

Наметив на утро сбор всей информации о роде Найвэл, Ровал решительно поднялся и отправился к себе.

ГЛАВА 13

Утром меня разбудила приставленная служанка. Возвращаться из мира приятных грез в жестокую реальность не хотелось, но… Ох уж это пресловутое «но»!

— Леди Светлана, вставайте! Скоро завтрак. Вам нельзя опаздывать, его светлость будет гневаться, — неустанно повторяла Грана и трясла меня за плечо.

Кто подобное может выдержать? Во всяком случае, не я. Пришлось сдаться обстоятельствам и сползти с кровати.

На умывание я потратила не больше десяти минут, а когда вышла из ванной, на кровати уже ждало разложенное платье: пышное, розовое, с белыми оборками на юбке. Девушка помогла мне влезть в чудо местной моды и собрать волосы. Провозились мы довольно долго, так что в столовую пришлось почти бежать, и все равно я умудрилась опоздать.

Ровал, впрочем, словно ничего не заметил. Когда я вошла, лишь скупым жестом пригласил за стол, да и все.

На завтрак подали копченую рыбу с блинами, а на сладкое тарталетки с заварным кремом. От витавших над столом ароматов я неожиданно почувствовала себя жутко голодной и буквально набросилась на еду. Разнузданному чревоугодию также способствовал тот факт, что Ровал не особо обращал на меня внимание. Правда, когда я потянулась за тарталеткой, колдун решил все-таки нарушить тишину и спокойно сказал:

— Сегодня вечером состоится бал по случаю визита эльфийского повелителя. И туда мы идем вместе.

Я вздрогнула и неверяще уставилась на разноглазого. Я? На бал? Ровал с ума сошел, что ли? Или шутит?

— Мадам Линнэра подберет тебе достойный наряд, — опровергнув последнее предположение, сказал Ровал. — Я до вечера буду занят, поэтому, если что-то понадобится, попросишь Миррата. Все ясно?

— Д-да, ваша светлость, — нервно сглотнув, согласилась я и, едва за герцогом закрылась дверь, залпом выпила все содержимое чашки.

Я, конечно, понимала, что легенда о невесте подразумевает посещение таких мероприятий. Но я ведь ничего не знаю! Я провалюсь на первом же реверансе. А еще на балах танцуют…

«Вот только кого здесь волнуют мои проблемы?» — Я тяжело вздохнула и медленно покинула столовую.

Портниха появилась буквально через полчаса и с невероятным рвением начала подбирать мне платье на вечер. Помнится, даже вчера она таким фанатизмом не отличалась! Сколько раз меня одел и-раздел и, даже примерно сказать не могу. Эта ненормальная и на обед меня не отпустила, заверив, что небольшая голодовка пойдет только на пользу. Я с такой постановкой вопроса была категорически не согласна, но кто меня слушал? Пришлось терпеть и лелеять надежду хотя бы поужинать.

В итоге мадам Линнэра остановила свой выбор на ярко-алом платье, корсет которого был украшен тонким черным кружевом, а подол усыпан темными сверкающими камнями.

— Великолепно, — вынесла вердикт портниха.

И я была с ней полностью согласна. Платье мне безумно нравилось, и ради такой красоты я готова была даже отказаться от ужина. Правда, последнее — мера больше вынужденная, чем добровольная, ибо времени на сборы осталось крайне мало.

Как только за местной мадам кутюрье закрылась дверь, Грана усадила меня перед зеркалом и спешно занялась моими волосами. Расчесывание и закручивание локонов отнюдь не мешало еще одной девушке наносить на мое лицо макияж.

Заключительным штрихом стал комплект украшений: тяжелые серьги и ожерелье с крупными рубинами. И, разглядывая результат стараний местных стилистов в зеркале, я едва узнавала в отражающейся там красавице себя.

Неожиданно дверь распахнулась, и раздался недовольный голос разноглазого:

— Светлана, нам пора… — Увидев меня, Ровал резко замолчал. Потом кашлянул, прочищая горло, и протянул руку. — Пойдем.

Реакция колдуна была приятна, так что подошла я с улыбкой и легким смущением: слишком уж пристальным оказался его взгляд.

Сам Ровал смотрелся просто великолепно. Гладко выбритый, с забранными в хвост волосами и в дорогом, расшитом серебром камзоле, он как никогда до этого соответствовал своему титулу. А еще казался безумно притягательным. При мысли, что меня поведет на бал этот мужчина, все страхи сделать что-либо не так отошли на второй план.

— Замечательно выглядишь, — довольно отметил Ровал, отчего я невольно залилась краской и потупила глаза.

Правда, смущение мое длилось недолго. Когда мы вышли в коридор, Ровал продолжил:

— Скромность — это хорошо, но, когда тебе будут делать подобные комплименты на балу, не забывай улыбаться и говорить: «Благодарю».

— Да, ваша светлость, — покорно согласилась я и прикусила губу, стараясь не ляпнуть лишнего.

Все равно не могу объяснить разноглазому, что осведомлена о необходимости благодарить, а мое смущение вызвано совершенно иными причинами. И виноват в этом он! Так что лучше не портить себе настроение, ибо еще весь вечер предстоит улыбаться.

А Ровал тем временем, даже не подозревая о моих душевных терзаниях, продолжал инструктаж:

— От меня во время бала никуда не отходишь, пока сам не прикажу, всем мило улыбаешься, в разговоры не вступаешь. Ничьи просьбы и приказы, кроме моих, не выполняешь. Все поняла?

— Да, ваша светлость, — пролепетала я в ответ и вновь улыбнулась, правда, на этот раз через силу.

Удовлетворенно кивнув, Ровал повел меня дальше.

Сегодня в широких коридорах было куда многолюднее. И практически все вокруг с нескрываемым интересом поглядывали на меня, заставляя нервничать.

Вскоре мы вошли в большой, ярко освещенный зал. Его огромные окна украшали расшитые золотом портьеры, а белые мраморные колонны поддерживали расписной высокий потолок. За толпой разодетых гостей виднелся на возвышении золотой, с красными подушками трон.

На наше появление не обратил внимания, наверное, только слепой. Я буквально кожей чувствовала на себе множество изучающих, любопытствующих и оценивающих взглядов. И поняла, что недавнее дефиле по коридорам было лишь разминкой. Желание сбежать крепло с каждой минутой.

А вот разноглазый был абсолютно спокоен. Подходивших к нам вельмож он встречал вежливым кивком и представлял меня. В результате не прошло и получаса, как у меня разболелась голова от круговерти гостей и свело мышцы лица от непрестанной улыбки. Я даже забыла бояться и переживать. Хотела лишь одного: чтобы быстрее это все закончилось.

Однако стоило чуток помечтать о возвращении в свою комнату, как в зале раздались два глухих удара жезлом об пол и зычный голос церемониймейстера:

— Его величество Мелекон Аверн Третий!

Толпа гостей зашевелилась, разворачиваясь к возвышению с троном. Едва монарх вошел в зал, мужчины склонились в поклоне, а женщины присели в реверансе. Благодаря этому открылся великолепный обзор, и я смогла даже из положения сидя рассмотреть настоящего короля!

Высокий мужчина в расшитом золотом темно-синем камзоле величественно взошел к трону и, приветствуя, повернулся к присутствующим. Его голову украшала массивная корона, инкрустированная крупными сверкающими драгоценными камнями. На уже немолодом лице его величества сияла приветственная улыбка.

Степенный, повелительный жест, и всем наконец-то позволено выпрямиться.

— Добрый вечер, лорды и леди, — разнесся по залу уверенный низкий голос короля. — Рад видеть всех вас здесь. Сегодня мы собрались, чтобы поприветствовать повелителя Оританэра Эркилиэля, который прибыл к нам с дружеским визитом.

Люди впереди, по правую руку от нас, зашевелились, расступаясь и пропуская группу высоких мужчин в однообразных темно-зеленых костюмах. Они отличались от всех присутствующих более плавными движениями и идеально правильными чертами лица.

Особенно среди них выделялся тот, что шел первым. Высокий, с платиново-белыми волосами, увенчанными невесомой, ажурной короной. Я узнала его с первого взгляда: это был тот самый тип, который пытался меня схватить на складе в Верхвотсе.

Я невольно прижалась к Ровалу. Впрочем, колдун не возражал.

Эльфы подошли к подножию трона и учтиво поклонились монарху.

— Рад приветствовать вас в своем доме, повелитель Эркилиэль, — с достоинством проговорил король и тоже вежливо кивнул в знак приветствия.

— Я не менее рад вашему приглашению, — приятным голосом отозвался эльф.

— В таком случае, прошу — наслаждайтесь, этот бал в вашу честь.

— Непременно, ваше величество. — Эркилиэль слегка качнул головой.

Свита повелителя кланялась куда ниже, но при этом не подобострастно. После чего мужчины развернулись, а придворные вновь поклонились, приветствуя эльфов. Эркилиэль величественным взглядом обвел толпу аристократов. Я хотела спрятать глаза, но не успела.

Когда наши взгляды встретились, холодно-вежливая улыбка эльфа мгновенно изменилась, стала широкой и довольной. Сомнений не было, он узнал меня!

От осознания этого пальчики тотчас заледенели, а нервы напряглись до предела.

— Да начнется бал! — возвестил его величество Мелекон Третий, и зал вновь наполнили шум множества голосов и легкая музыка.

— Прекращай дрожать и улыбайся, — склонившись к моему уху, шепнул Ровал.

Легко ему приказывать! Но все же я постаралась придать лицу требуемое милое выражение и успокоиться. В конце концов, не будет же эльф похищать меня прямо из заполненного людьми зала, да еще из-под носа у Ровала?

Пока я предпринимала попытки успокоиться, колдун вел меня в сторону трона. Прорезав толпу, как раскаленный нож масло, мы оказались в нескольких шагах от короля, ведущего неспешную беседу с важным, богато одетым мужчиной — судя по количеству украшений, дворянином.

Правда, заметив нас, монарх прервал разговор с вельможей, и тот, поклонившись, быстро удалился.

— Ваше величество. — Ровал почтительно поклонился, а я поторопилась сделать реверанс.

Так как колени еще подрагивали, пришлось приложить максимум усилий, чтобы не упасть со всего размаха. А в итоге поклон получился на удивление плавным, практически идеальным.

— Рад видеть вас, герцог, — поприветствовал Мелекон Ровала и перевел пристальный взгляд на меня. — А эта милая леди, значит, твоя невеста.

Король не спрашивал, утверждал, но Ровал все же ответил:

— Вы правы. Позвольте представить — леди Светлана.

Я постаралась удержать на губах улыбку и побороть не вовремя нахлынувшее смущение, но глаза все равно опустила. И поднимать не торопилась, потому что смотреть на короля оказалось отчего-то очень страшно. Хотелось скорее закончить этот спектакль и вернуться в свою нору, где притворяться приходится только перед Ровалом.

Легко заметив мое смущение, король мягко проговорил:

— Рад знакомству, леди Светлана. Надеюсь, сегодняшний бал вам доставит удовольствие.

— Благодарю, — пролепетала я и снова присела в реверансе.

— Это ваш первый выход в свет? — поинтересовался король.

Мне не осталось иного выхода, как ответить:

— Да, ваше величество.

— Мне не терпится узнать, где же скрывали столь великолепный цветок, а главное, кто? — продолжал допытываться Мелекон, я же всем сердцем мечтала провалиться сквозь землю или испариться, лишь бы этот допрос закончился.

— Это очень далеко отсюда, — вместо меня ответил Ровал и добавил: — Просто так туда не попасть.

— Что ж, завидую вашей везучести, герцог, — заключил король и наказал: — Надеюсь, ты познакомишь леди Светлану со всеми прелестями и развлечениями сегодняшнего вечера.

— Всенепременно, — заверил разноглазый.

Раскланявшись наконец с монархом, мы отошли в сторонку, и я облегченно выдохнула. А Ровал снова склонился к моему уху и довольно шепнул:

— Ты молодец.

Я неверяще посмотрела на разноглазого: тот и впрямь был доволен. Не сдержалась и искренне улыбнулась в ответ. Правда, практически тут же укорила себя: нельзя обращать внимание на похвалы колдуна! Он ведь меня, как собаку, за выполнение команды поощрил! И такая реакция верна лишь со стороны рабыни, но абсолютно противоречит здравому смыслу.

Пока я предавалась размышлениям на тему адекватности собственных ощущений, рядом раздался знакомый мужской голос:

— Ваша светлость, леди Светлана, добрый вечер.

Повернув голову, я увидела первого советника, подле которого стояла девушка лет двадцати, с черными как вороново крыло волосами и пронзительными голубыми глазами.

— И вам доброго вечера, лорд Рэдрин, леди Лирза, — поприветствовал Ровал, и брюнетка одарила его восхищенной улыбкой. — Леди Лирза, позвольте вам представить мою невесту, леди Светлану, — представил меня разноглазый. — Светлана, это Лирза Региса, дочь графа Рэдрина.

После представления все встало на свои места. Девушка пришла оценить более удачливую соперницу и по возможности доказать свое превосходство. Чем тут же и занялась. Лучезарно улыбнувшись и стрельнув глазками, дворянка скользнула по мне холодным придирчивым взглядом и промурлыкала:

— Ваша светлость, я сохранила первый танец для вас.

От подобной наглости я едва сдержала рвущееся наружу возмущение. Я, конечно, лишь названая невеста Ровала, но делать из меня пустое место эта заносчивая девица не имела никакого права.

О том, что плохо представляю, какие танцы тут принято исполнять, я сейчас думала в последнюю очередь. Больше возмущала перспектива того, что Ровал бросит меня, как куклу, где-нибудь в уголочке и отправится танцевать с этой… выскочкой!

Однако мои опасения не сбылись. Разноглазый с легко читаемым удовлетворением улыбнулся и предельно вежливым тоном сообщил:

— Сожалею, леди Лирза, но вам стоит поторопиться найти другого партнера. С недавних пор первый танец я оставляю только для одной женщины — своей невесты.

Увидев, как улыбка дочери графа превращается в напряженный оскал, я возликовала. Правда, едва до моего сознания дошел весь смысл сказанного Ровалом, разом стало неуютно.

Все-таки придется танцевать? А может, меня заставлять не станут? Может, обойдется?

Но русское авось не сработало. После пары гулких ударов жезлом об пол церемониймейстер возвестил о начале танцев, и основная масса гостей разошлась в стороны, освобождая центр зала для желающих поучаствовать в местной дискотеке.

И именно туда, схватив за руку, потянул меня Ровал! Захотелось прямо сейчас провалиться сквозь землю. Даже тот факт, что первым танцем объявили классический вальс, не успокаивал.

Да, вальс я знала в варианте примитивного «квадрата», который разучивали всем классом на последний звонок. Но после того праздника я его ни разу не танцевала! Да и бог его знает, как вальс выглядит в местной версии.

Нашу пару провожали любопытными взглядами, а я с каждым шагом все больше напоминала сама себе набитую ватой куклу. Пальцы с такой силой сжимали юбку платья, что даже заледенели. Зато рука Ровала, скользнувшая мне на спину, просто обожгла, и совершенно неожиданно я начала трепетать не только от страха, но и от желания придвинуться ближе к колдуну, как тогда, в карете. Стресс, что ли, так действует?!

С первыми аккордами мы закружились под избитый, как вся классика, ритм в три четверти. Ровал уверенно вел меня по кругу, легко направляя в нужную сторону. А я все-таки сосредоточилась на необходимых для поворотов шагах и только благодаря этому смогла отстраниться от мыслей о разноглазом колдуне.

Остановились мы, лишь когда отзвучали последние ноты мелодии. Герцог отстранился и, склонившись к моей руке, поцеловал пальчики. Я вздрогнула, но все же сообразила присесть в благодарном книксене. После чего Ровал увел меня с площадки, где уже стали собираться новые пары.

Сердце стучало загнанным зайцем, а пальчики, которые так и сжимал Ровал, горели. Я еле сдерживала желание вырвать их и спрятать руку, чтобы больше это ходячее искушение благородных кровей до нее не дотянулось. И я бы смогла дальше спокойно изображать послушную рабыню, не задумываясь о том, что хочу этого невозможного мужчину.

А спустя секунду в моих руках оказался бокал.

— Спасибо, ваша светлость, — тихо пискнула я и сделала глоток приятного сладковатого вина.

Правда, долго расслабляться мне не позволили. Практически тут же рядом нарисовалась очередная пара не слишком молодых дворян, которых Ровал представил мне. Пришлось вновь приседать и вежливо улыбаться. Потом была смена дислокации и очередные приветствия, поклоны и знакомства. В этой круговерти я даже не успела понаблюдать за местными танцами, а тем временем музыканты взяли паузу, чтобы отдохнуть.

С непривычки ноги меня едва держали. Сколько ж можно ходить?! Однако когда желание послать все лесом стало непреодолимым, Ровал снова приобнял меня за талию и проводил к небольшой нише с диванчиком и столиком. После чего галантно усадил, а проходящего мимо слугу снарядил за освежающими напитками и пирожными. Наконец-то отдых!

Моя благодарная улыбка, адресованная разноглазому, на этот раз была совершенно искренней. А уж когда мне удалось попробовать кондитерские изыски местной кухни, счастье и вовсе стало совсем полным.

Жаль только, что, как и все хорошее, эта передышка тоже закончилась. И меня вновь вывели в зал, в водоворот новых лиц и знакомств, улыбок и оценивающих взглядов. В какой-то момент как из-под земли рядом снова появилась Лирза, которая, судя по всему, от своих намерений захомутать Ровала отказываться не собиралась.

— Ваша светлость, умоляю, спасите меня от необходимости танцевать с неуклюжим бароном Гронганом! В вальсе он оттоптал мне все ноги! — стенала девица, изображая из себя великомученицу.

«Видимо, недостаточно барон старался, раз ты еще ходишь», — со злостью подумала я. А вот Ровал отчего-то решил проявить к «несчастной» сострадание.

— Хорошо, думаю, один танец леди Светлана мне простит. — После чего обернулся ко мне, вновь ухватил мои пальчики и, прикоснувшись к ним губами, приказал: — Подожди меня тут.

Я одарила разноглазого улыбкой и послушно пролепетала:

— Конечно, ваша светлость!

Одновременно мысленно желая ему на каждом шагу спотыкаться и оттоптать этой сороконожке оставшиеся ноги!

Вот только мое совершенно искреннее пожелание высшие силы не услышали. Ровал с Лирзой кружились по замысловатой траектории в каком-то местном танце. Поэтому я предпочла отвернуться и сделать вид, что мне абсолютно все равно, а эти невольные объятия с его стороны, предписанные танцем, вообще не заботят. Хотя почему «сделать вид»? Меня действительно не волнует, кого там обнимает разноглазый.

Чертова леди Лирза! Если бы не ее презрение, я бы сейчас была абсолютно спокойна. Да и Ровал тоже хорош, оставил меня одну в зале, где, между прочим, ходит…

— Добрый вечер, леди Светлана, — услышала я за спиной мужской голос. — Вы так прекрасны в своем обмане, что я не мог не подойти и не выразить вам свое восхищение.

Я резко обернулась и обомлела: голос принадлежал тому самому блондину повелителю, о котором я только что думала! По спине скользнул холодок страха, а в голове панически билась единственная мысль: «Ровал, вернись!»

— Не стоит меня бояться. В отличие от них, — повелитель неопределенно обвел рукой зал, — я друг и зла не желаю.

Ага, а все лягушки на самом деле белые и пушистые, только болели много!

После первого испуга я все-таки смогла взять себя в руки, вот только ни ответить, ни уйти возможности не было. Поэтому пришлось стоять и мило улыбаться.

Эльф разочарованно выдохнул и заявил:

— Понимаю, что браслеты и приказы Ровала обязывают вас молчать, но надеюсь, нам выпадет шанс еще раз пообщаться. Без свидетелей.

Затем с неизменной добродушной улыбкой кивнул в знак прощания и растворился в толпе.

Этот белобрысый эльф знает обо мне все, а информация — это сила. И как он ее использует? Чем будет на меня давить? Чего ожидать?!

Я с усилием сжала незаметно подрагивающие от нервного напряжения пальцы и глубоко вздохнула. Надо успокоиться, надо улыбаться… Вот только удавалось это с трудом: мрачные мысли и вопросы неотвязно крутились в голове.

— Что он хотел? — раздался рядом леденящий голос колдуна.

Вздрогнув, я повернулась к Ровалу, а в следующее мгновение уже вцепилась в его камзол. Нет, фиг ты от меня теперь отойдешь! Если уж выбирать между тобой и эльфом, я выбираю тебя!

— Не знаю, я испугалась, — пискнула я жалобно.

— Он больше к тебе не подойдет, — заверил разноглазый и, отцепив мои пальчики от своей одежды, перехватил под руку. — Пойдем, на сегодня хватит светских встреч.

И мы пошли. Правда, почему-то отнюдь не к выходу, а в глубь зала, и вскоре снова оказались вблизи королевского трона, на котором величественно восседал Мелекон. Заметив нас, король оторвался от созерцания толпы и коротко кивнул, разрешая подняться к нему.

— Ваше величество, — начал Ровал, — нам, к сожалению, необходимо покинуть бал. Леди Светлана еще не привыкла к подобным торжествам и порядком утомилась.

Я своевременно потупила глаза, поэтому пытливый взгляд короля не увидела, а кожей почувствовала. Да-да, меня снова сделали виноватой, и мне жутко стыдно. Наверное. Должно быть…

На самом деле меня мало заботило, какие причины нашего ухода озвучит Ровал. Просто хотелось отсюда поскорее исчезнуть. Оказаться одной, успокоиться и хорошенько подумать.

— Да, подобные мероприятия порядком выматывают, — после непродолжительного молчания откликнулся Мелекон и заключил: — Ведите, герцог, свою невесту отдыхать. Но в следующий раз, смею надеяться, вы останетесь до конца.

— Всенепременно, ваше величество, — поклонился Ровал, а я снова сделала реверанс.

Только теперь, после официального разрешения, мы все-таки направились к выходу из зала, а совсем скоро уже шли по пустынным дворцовым коридорам. Когда оказались на лестнице, ведущей на этаж Ровала, я не сдержалась и облегченно выдохнула. И только сейчас заметила, что сжимаю руку разноглазого куда сильнее, чем полагается.

Ровал довел меня до двери комнаты и, останавливаясь на пороге, проговорил:

— Отдыхай. Я прикажу подать тебе чаю.

Он развернулся и ушел, а спустя пару минут принесли обещанный чай и вазочку, доверху заполненную конфетами. Я расположилась в кресле рядом с небольшим столиком и погрузилась в невеселые размышления.

Изначально я исходила из того, что раз нужна Ровалу, значит, вполне можно спрятаться за его спиной и ни о чем не беспокоиться. Но если Эркилиэль знает слишком много лишнего, такое бездействие становилось опасным. Надо было выбираться из этого гадючника. Но куда? И каким образом?

Любое необдуманное действие прямиком приведет меня на смертный одр, а этого хотелось бы избежать.

— Дело дрянь, — тихо констатировала я и, отставив чашку, позвала служанку, чтобы та помогла мне раздеться.

Как говорится, если не можешь решить проблему — поспи, само пройдет. Утверждение сомнительное, но мне не оставалось ничего иного, кроме как надеяться на чудо!

Забираясь под одеяло, я нервно кусала губы. В голове упорно крутились самые различные мысли, начиная от авантюрных «сбежать прямо сейчас» до абсолютно упаднических, касающихся выбора, от чьей руки будет приятней умирать. Но все же вскоре уставшее от постоянного стресса сознание провалилось в приятную темноту без сновидений.

Проснувшись утром, я дала себе зарок, что не буду думать о произошедшем на балу. Все-таки эльф вряд ли в ближайшее время выдаст мои тайны кому-либо, а значит, надо просто продолжать играть свою роль и искать пути побега.

Но как ни старалась, постоянно скатывалась на тревожные мысли и ничего с этим поделать не могла, ибо неопределенность, пожалуй, худшее из зол. В итоге в столовую явилась с кислой улыбкой. Ровал тоже не отличался радужным настроением, поэтому завтрак прошел в напряженной тишине. Я даже не особо различала вкус еды: все казалось пресным. Так как на разговоры мы с разноглазым время не тратили, прием пищи быстро подошел к концу. Но стоило допить последний глоток чая и поставить чашку на стол, колдун поднялся и приказал:

— Пойдем.

Озадаченная, я спешно поднялась и вложила руку в протянутую мужскую ладонь. Ровал вывел меня из столовой и провел по коридору до двери, ничем не выделяющейся среди прочих. А вот за ней оказался просторный кабинет.

Войдя, я с интересом огляделась. В большие окна проникало достаточно света, чтобы осветить каждый уголок. Вдоль одной из стен, как принято, расположились шкафы и стеллажи с книгами и различными замысловатыми предметами. Мебель была выполнена из темного красного дерева, а на полу лежал пушистый зеленый ковер.

— Сегодня мы будем пытаться восстановить работу «Сияния», — отвлекая меня от осмотра, начал Ровал. — Технически в этом нет ничего сложного, и от тебя потребуется самая малость: дать мне руку и расслабиться. Я же попробую через тебя повлиять на артефакт, пропустив по твоим магическим артериям свою силу.

Я напряглась. Подробностей того, что хотел сделать разноглазый, не хватало, но расспросить его я не имела права. То, что от меня требовалось, я, конечно, поняла, но важнее было узнать, насколько же это опасно. И больно.

— Ощущения, возможно, будут неприятными, — словно прочитав мои мысли, спокойно отметил Ровал и поманил меня к окну.

Подходя к колдуну, я и не представляла, насколько он смягчил формулировку! И если сначала ничего не получалось, то, когда Ровал все-таки пробился в мою ауру, меня сразу скрутило, а завтрак подпрыгнул к горлу в желании сбежать.

Концентрацию я, что и неудивительно, потеряла моментально.

— Дыши, все хорошо. В следующий раз будет легче, — заверил меня Ровал и успокаивающе сжал руку.

Но он мне явно соврал! Ибо дальше становилось только хуже, и в конце концов меня стошнило. Причем до уборной добежать я даже не пробовала и облагородила одну из ваз. Зато после этого мне дали целых два часа на отдых и приведение себя в порядок… а заодно и помещение проветрили.

После пережитого позора расслабиться стало совсем невозможно, и следующие попытки с треском провалились. Да и предвкушение новой порции неприятных ощущений спокойствия не прибавляло. Через некоторое время по приказу герцога мне принесли травяной чай, источающий аромат мелиссы. Несколько глотков, и нервозность поутихла, но вот ощущения…

В общем, отвар заменил мне и обед. В сторону принесенных прислугой закусок я даже не смотрела. Разноглазый, поглощенный перелистыванием какого-то старинного фолианта, тоже им должного внимания не уделил. Поэтому продолжили тренироваться на пустой желудок.

Лишь спустя еще пару часов стало хоть немного легче переносить накатывающую каждый раз дурноту. Но все равно добраться до артефакта Ровал так и не смог. «Сияние Илидэр» по-прежнему оставалось обычной золотой гирькой: не нагрелось, не засветилось, ничего прочего.

Когда время подошло к ужину, мне разрешили сесть в кресло для посетителей и насладиться поданной едой. Но я предпочла вновь ограничиться чаем, ибо никакого желания позориться, как после завтрака, не испытывала. А еще размышляла: хочу ли я, чтобы у Ровала что-то получилось, или не хочу?

Все-таки разноглазый мне на всю жизнь организовал «приятные» воспоминания. И его неудачи должны радовать меня… Но что-то не получалось злорадствовать.

Я все еще вопреки всякой логике жива. Да и к моим недомоганиям, связанным с экспериментами, разноглазый очень чутко относился: и отдохнуть давал, и чай приказал принести, и самочувствием постоянно интересовался. Спрашивается: где тот страшный и ужасный, расчетливый темный колдун, которого все боятся и меня заочно жалеют, даже не зная истинных причин «помолвки»?

Нервно отпив из чашки, я посмотрела на герцога: Ровал снова вчитывался в пожелтевшие от времени страницы. И я не могла не восхититься им. Просто мужчина мечты: сильный, уверенный, красивый. Рядом с таким действительно чувствуешь себя женщиной.

Словно в доказательство этого всплыли воспоминания о сильных объятиях и жарком поцелуе. Моментально стало трудно дышать, а щеки от смущения запылали.

Эх, если бы не парочка весомых «но», я бы даже сама себе позавидовала. А так можно было только посочувствовать. Потому что я боялась. Боялась, что совсем скоро Ровал плюнет на попытки активировать артефакт и приступит к реализации плана прогулки до жертвенного алтаря.

— Отдохнула? — заметив мой пристальный взгляд, спросил разноглазый и приказал: — Продолжим.

— Да, ваша светлость.

Произнеся надоевшую до оскомины фразу, я поднялась на ноги и прошла вслед за герцогом ближе к окну. Мыв который раз встали друг против друга, и моя рука оказалась в его руке. От прикосновения по телу неожиданно пробежала жаркая волна, и я невольно вздрогнула.

— Демон, — ругнулся Ровал, и я сжалась от страха. — Расслабься ты наконец. Чего ты так боишься-то, а?

— Вас, ваша светлость, — пролепетала я.

— Меня? — Глаза Ровала сверкнули гневом. — Интере-эсно, — протянул он и вкрадчиво полюбопытствовал: — И с чего вдруг?

Судорожно сглотнув, я смотрела в напряженное лицо мага и мысленно умоляла всех местных богов прекратить этот разговор. Бесполезно.

— Что во мне пугает тебя? Отвечай! Ну! — отрывисто потребовал он, с силой сжав мои плечи.

— Ваша светлость меня хочет уб-бить, — простучала я зубами.

Хватка Ровала внезапно ослабла. Разноглазый изогнул бровь и недоверчиво уточнил:

— Только это? И все?

— Да, ваша светлость, — подтвердила я, растерянно наблюдая, как черты лица герцога смягчаются, а во взгляде появляется облегчение. Словно бы Ровал ожидал совершенно другого ответа, и сказанное мной его чем-то обрадовало. Но чем?

А потом я и вовсе ошарашенно замерла, ибо Ровал мягко провел рукой по моей голове и произнес:

— Не бойся, глупая, не убью я тебя. И никто не убьет. Я ведь слово дал. Помнишь?

Помню. Ведь и вправду что-то такое он говорил… но разве эта вскользь брошенная фраза до сих пор имеет для разноглазого какое-то значение? Неужели и вправду не убьет? Но как же артефакт? Хотя зачем ему обманывать безвольную рабыню?

— Ты помнишь, Светлана? — снова спросил Ровал.

Нервно кивнув, подтвердила:

— Да, ваша светлость. — И, не удержавшись, рискнула уточнить: — Но вам нужен артефакт, и это слово…

— Это слово мага, а маг свое слово нарушить не может. — Разноглазый с горечью вздохнул, а взгляд его стал рассеянным. Ровал отпустил меня и, словно забыв, что разговаривает с простой безвольной, стал нервно расхаживать по комнате. — Так что я, уж так вышло, связан с твоей жизнью. И меня можешь не бояться, ибо к суициду я не склонен. Короче, не убью я тебя. И никому другому не позволю. Понимаешь?

Я прекрасно понимала, но…

— Так почему же ваша светлость не прикажет вернуть слово?

Ровал снова нервно прошелся по кабинету.

— Вернуть слово можно либо устно, либо в виде письма, подписанного кровью, — пояснил он. — Но все это совершается по доброй воле, а ты… В общем, не забивай себе этим голову. Давай лучше попробуем еще раз связаться с артефактом, ибо от его работы в прямом смысле слова зависят наши жизни.

От всего услышанного я пребывала в шоке, поэтому на приказ колдуна ответила лишь кивком и уверенно протянула руку. Ровал усмехнулся такой решимости и, подойдя, нежно сжал мои пальчики. Я же прикрыла глаза и, глубоко вздохнув, выкинула все посторонние мысли. Потом над услышанным подумаю. Главное, что теперь у меня есть реальная защита, пусть и на время. И от этого на душе вдруг стало так хорошо и спокойно…

— Вот так-то лучше, — раздалось над самым ухом.

Я тут же распахнула глаза и увидела, как «Сияние Илидэр» в руке Ровала испускает ровный золотистый свет. И это было столь завораживающе…

Головокружение настигло меня внезапно. Светящаяся точка на мгновение качнулась, и практически сразу Ровал перехватил меня за талию и притянул к себе.

— Ты как? — обеспокоенно спросил колдун и, убрав артефакт, взял меня за подбородок, чтобы посмотреть в глаза.

От близости мужчины во рту как-то резко пересохло, а в груди все сжалось от непонятного предвкушения. Я бы и дальше молчала, глядя в глаза колдуна и борясь с желанием прикоснуться к его лицу, но на чертов прямой вопрос необходимо было ответить.

— Хорошо, ваша светлость, — еле выдохнула я и облизнула пересохшие губы.

Взгляд колдуна неуловимо изменился, и Ровал обнял меня еще крепче. Весь кислород моментально вышибло из легких, а внутри стало нестерпимо жарко. И от этого существовало только одно спасение…

Я судорожно вздохнула, и в то же мгновение мои губы накрыл поцелуй. Нежный и одновременно настойчивый, он лишал рассудка. Не выдержав, я тихо застонала и ответила.

Ровал тотчас подхватил меня на руки и куда-то понес, не прекращая целовать.

Мир для меня исчез, оставив лишь его объятия, ласки, обжигающее кожу дыхание. Всякое благоразумие отказало, сердце то сладостно сжималось, то бешено стучало, а с губ срывались тихие стоны.

Даже если бы сейчас я вспомнила о зароке держаться от Ровала подальше, то не смогла бы его выполнить. Жадные прикосновения сводили с ума, тело трепетало от возбуждения и предчувствия чего-то большего.

Шнуровка корсета под руками Ровала тихо затрещала и поддалась, а в следующий миг обнаженной спины коснулись горячие ладони. Платье соскользнуло на пол, а меня опустили на кровать. Собственный умоляющий стон показался каким-то далеким.

Еще миг, и я снова в желанных объятиях, чувствую жар его тела, нежные касания, поцелуи, в которых растворяется само мироздание, а я захлебываюсь в ощущениях и чувствах.

ГЛАВА 14

Из мира сновидений меня вырвало легкое трясение за плечо. Я недовольно поморщилась, но все же разлепила непослушные веки и смущенно улыбнулась.

Мой идеальный мужчина уже был полностью одет, и от мысли, что мне дали выспаться, стало жутко приятно. Заботится…

— Сейчас тебе принесут новое платье, одевайся и выходи на завтрак, — вместо приветствия проговорил разноглазый и направился к выходу из спальни.

А я впала в ступор от такого стремительного исчезновения мужчины мечты.

И лишь спустя несколько мгновений пришла боль и осознание: никакой заботой здесь и не пахнет. С какой стати вообще в мою голову подобная мысль пришла? Я для Ровала по-прежнему только рабыня, которой он просто воспользовался. Иначе он снял бы браслеты!

Кусая губы, чтобы сдержать слезы, я соскользнула с кровати и направилась в ванную. А стоя под душем, продолжила размышлять на тему того, что все еще являюсь безвольной. Допустим, ночью этим вопросом нам заниматься было некогда, но теперь-то!

На душе скребли кошки: Ровал не собирался меня освобождать. Отдал очередной приказ и ушел. А я — просто дура, которая поддалась чувствам!

И ведь знала же, что ни к чему хорошему эта симпатия не приведет! Самое обидное, что я хотела быть с Ровалом, вот только не в качестве рабыни. Надеялась на взаимность, а в итоге просто позволила собой воспользоваться.

Резко выдохнув, я сделала воду практически ледяной, а через пару секунд выскочила из-под душа. Надо бежать отсюда. Чем скорее, тем лучше! А там занесу Ровала в список своих ошибок и сделаю вывод, что мне влюбляться противопоказано.

Вытершись пушистым полотенцем, я вышла в спальню, где уже ждала служанка и наряд. Девушка на мой хмурый взгляд ответила неуверенным приветствием и глубоким реверансом. Но мне было совсем не до местных заморочек. Душу жег праведный гнев на разноглазого и на свое слабоволие.

Быстро одевшись с помощью девушки, я отправилась на завтрак. Как и раньше, Ровал меня уже ждал, но вел себя так, словно между нами ничего и не было. Это бесило и обижало меня. Несколько раз ловила себя на мысли, что, отрезая кусочек мяса, представляю, как столовый прибор втыкается в разноглазого.

Ровал, к счастью, мое настроение не уловил, поэтому трапеза прошла достаточно обыденно. Только в самом конце, когда я уже слегка успокоилась и потихоньку пила чай, колдун решил поставить меня в известность о дальнейших планах:

— Сегодня продолжим работать с «Сиянием».

А я невольно стиснула зубы, но все же, как и положено рабыне, ответила:

— Как пожелает ваша светлость.

Правда, улыбка получилась, видимо, недостаточно милой и счастливой, ибо Ровал решил меня успокоить и мягко произнес:

— Не переживай, с магией только первое время трудно работать. Чем больше тренировок, тем легче пропускать ее через себя.

«Да в гробу я видала твою магию. И тебя вместе с ней!» — мысленно выругалась я, и улыбаться стало немножечко легче. Я уже собиралась пролепетать очередное «да», когда в столовую вошел слуга и, низко поклонившись, доложил:

— Ваша светлость, вас желает видеть лорд Рэдрин. Он просил передать, что дело чрезвычайной важности и не терпит отлагательства.

Ровал недовольно нахмурился.

— Как все не вовремя, — пробормотал колдун, а после более громко сказал для слуги: — Хорошо, передай, что скоро буду.

Слуга снова поклонился и вышел, а разноглазый обернулся ко мне.

— Думаю, долго наша встреча не продлится. Пока меня не будет, найди чем себя занять. Только пределы этажа не покидай, — наставительно проговорил Ровал.

— Да, ваша светлость, — механически кивнула я в ответ.

Колдун поднялся со своего места, чтобы через мгновение покинуть столовую.

Я же торопиться не собиралась и продолжала пить чай. Невольная отсрочка, предоставленная мне графом Рэдрином, оказалась как нельзя кстати — появилось время спокойно подумать. Рука невольно покрутила один из невидимых браслетов, и я горько усмехнулась.

Ровалу я нужна как гарантия сохранности его жизни, не более того, и мое рабство его очень даже устраивает. Безвольная, выполняющая все прихоти, — что может быть лучше? И хорошо, что раскрыть свой секрет в порыве нахлынувшего безумия я не успела. А то меня бы уже приковали где-нибудь цепью, чтобы уж наверняка не сбежала.

От такой перспективы к горлу подкатил комок слез. Сглотнув, я поспешно поднялась из-за стола, ибо усидеть на месте в таком нервном состоянии не представлялось возможным, и вышла в коридор. Какое-то время шла абсолютно бездумно, стараясь подавить обиду, злость и боль и разогнать ненужный туман в голове от этого эмоционального коктейля.

Проходя мимо лестничного пролета, я зацепилась взглядом за украшавший окно витраж. И, тут же сменив свой маршрут, спустилась, чтобы выглянуть на улицу. Туда, где мне больше всего хотелось оказаться. На свободу…

Сквозь цветные стекла виднелся дворцовый парк, все такой же красивый и величественный, как и в день моего прибытия. А там, вдалеке, виднелись высокие кованые ворота, за которыми была свобода… Печальный вздох вырвался сам собой.

Да, оказаться на воле — великолепно, но там же меня поджидает куча опасностей. Ведь там некому меня защищать или хотя бы дать подсказку, где от всего этого кошмара укрыться. Вон, в Верхвотсе я вообще угодила в рабство, сделав всего несколько шагов.

Что будет на этот раз? Во что я вляпаюсь, если прямо сейчас решусь сбежать? Да и как вообще отсюда сбежать?

Вариант просто пройти через ворота дворца казался абсолютно несостоятельным. И что же остается? Сидеть и страдать в ожидании чуда?

— Сегодня чудесный день, не так ли? — раздался рядом знакомый мужской голос.

Я вздрогнула и отпрянула от окна. В шаге от меня стоял Эркилиэль и приветливо улыбался. «Беги!» — мелькнула мысль. Я вскрикнула и дернулась, чтобы метнуться вверх по лестнице, но не успела. Эльф молниеносно ухватил меня за руку, и от этого прикосновения по коже пробежала волна, будто сотни мелких иголочек разом впились в кожу. Ноги словно одеревенели.

Чертовы колдуны!

— Я уже просил меня не бояться. — Бархатистый голос завораживал.

В голове странным образом мгновенно спутались все мысли, и я впала в состояние какой-то непонятной заторможенности. Что происходит?

Я резко выдохнула и с силой сжала кулак свободной руки так, что ногти впились в ладонь. Благодаря боли сознание слегка прояснилось, и я вновь попыталась вырвать из плена свою вторую конечность. Правда, повелитель это будто не заметил. Мужчина с легкостью притянул мою кисть к губам и развернул ладонью к себе. От теплого прикосновения по спине пробежала новая волна колючих мурашек, а дыхание предательски сбилось.

— Вы удивительная девушка, леди Светлана, — оторвавшись от моей руки, промурлыкал эльф.

Я удивленно взглянула на Эркилиэля и не удержалась от вопроса:

— В каком смысле?

Эльф тепло усмехнулся и провел по тыльной стороне моего запястья указательным пальцем. Все мое внимание тут же сосредоточилось на этом прикосновении, поэтому, когда Эркилиэль заговорил, до меня не сразу дошел смысл слов.

— Вы невероятно притягательны. И я с нетерпением ждал нашей встречи.

Его пальцы нежно надавливали и пробегали по каждому сантиметру чувствительной кожи запястья. От этой, казалось бы, простой ласки я почему-то начала впадать в легкую эйфорию. Когда эльф начал массировать ладошку, мозг окончательно уступил место розовому туману и отправился в бессрочный отпуск.

— Я знаю, чего вы хотите. И могу это дать, — продолжал увещевать эльф. — Мне очень неприятно видеть, что Ровал использует вас исключительно как полезную вещицу. Я предлагаю куда больше, чем вынужденное рабство…

Не знаю, как оказалась столь близко от мужчины, но, когда его пальцы приподняли мое лицо, неожиданно остро осознала: Эркилиэль прав!

Я смотрела в глаза эльфа и чувствовала, как меня окутывает приятное тепло. Бороться с притягательностью мужчины уже было невозможно, да я этого и не хотела. Поэтому, когда его губы коснулись моих, приняла ласку без сопротивления. Правда, где-то далеко мелькнула мысль о безрассудстве и том, что повелитель опасен. Вот только опьяненное сознание даже эту опасность посчитало весьма привлекательной и желанной.

Колени дрогнули, все внутри блаженно сжалось, и, лишь когда мужчина отстранился, я смогла нормально вздохнуть. До сего момента и не предполагала, что туман в голове может быть настолько плотным!

— Ровал лишь хочет использовать тебя для рождения полезных наследников «Сияния». А ты — невероятно сильная и волевая девушка, ты достойна большего, чем роль рабыни, — уверенно говорил Эркилиэль, и каждое его слово впечатывалось в мой мозг, не находя хоть каких-то оправданий Ровалу.

Колдун только использовал меня. Я ему не нужна! От этой мысли стало очень больно, а на глаза навернулись слезы. Однако Эркилиэль не предаст в отличие от разноглазого. Он друг! Он найдет выход! Осознание этого заполнило каждую клеточку тела. Отстранившись, я заглянула в черные омуты глаз и тихо прошептала:

— И что же мне делать?

Я ждала откровения, и надежды оправдались. Мужчина нежно провел пальцами по моему подбородку и уверенно сказал:

— Бежать. Бежать со мной. Сегодня же вечером, пока Ровал будет занят на совещании. Я приду, когда стемнеет. А сейчас иди, готовься и веди себя так, будто ничего не произошло.

Я утвердительно кивнула и поспешила подняться по лестнице. Оборачиваться даже мысли не возникло. Какое-то чувство подсказало, что эльф уже исчез, так же бесшумно, как и появился.

До отведенной мне комнаты добралась на полном автомате. И лишь когда щелкнул замок, смогла отдышаться и подумать, что стоит делать, чтобы не вызвать подозрения, если кто-то случайно заглянет.

Взгляд зацепился за авокадо. Надо полить.

Ухватив ближайшую расписную вазу, призванную украшать интерьер, я направилась в ванную.

Герцог быстро шел по дворцовым коридорам. В душе Ровала царила злость, которую столь резкая смена планов лишь усилила. И казалось бы, для такого разрушительного настроения причин нет: ночь, проведенная со Светланой, была потрясающей! Но мысль, что это самообман и все должно быть иначе, вызывала у колдуна раздражение.

Влетев в приемную, Ровал все-таки сдержал порыв ворваться в кабинет первого советника, и дождался, когда о его прибытии доложит секретарь.

— Чем обязан? — проговорил Ровал вместо приветствия, как только дверь кабинета закрылась за ним.

— Ваша светлость, — поднимаясь с кресла, протянул советник, — нам нужно обсудить некоторые моменты, о которых вы, видимо, забыли упомянуть.

Герцог недобро прищурился и вкрадчиво уточнил:

— Какие, интересно? И на что вы намекаете?

— Читайте, — приказал Рэдрин, развернув один из листов на своем столе к Ровалу.

Герцог схватил бумагу и вчитался в ровные убористые строчки донесения одного из соглядатаев. В нем приводились слова Эркилиэля о том, что леди, представленная ко двору как невеста герцога Ландербергского, является потомком рода Найвэл. Эльф был заочно согласен оказать помощь в восстановлении работы «Сияния Илидэр» при условии, что ему отдадут девушку как залог дружеских отношений.

Но главное, соглядатаям удалось выяснить одну очень интересную вещь. В донесении указывалось, что самый простой вариант заставить артефакт функционировать на прежнем уровне — убийство Найвэл.

С каждой строчкой Ровал все больше раздражался: Эркилиэль покушался на его женщину! Одна мысль, что Светлана окажется в руках ушастого, злила и заставляла скрипеть зубами.

Донесение в руках герцога почернело и пеплом осыпалось на пол. «Он не получит ее!» — стиснув зубы, заключил Ровал и глубоко вздохнул, чтобы хоть как-то унять всколыхнувшуюся в душе тьму, готовую в любой момент выплеснуться разрушительным цунами.

— Я так понимаю, ничто в донесении для вас не стало новостью. И в свете новых данных у меня лишь один вопрос: почему девушка до сих пор жива?

Под прожигающим взглядом Ровала советник незаметно вздрогнул, но отказываться от своего вопроса не намеревался.

— Только не говорите мне про трепетную и чистую любовь, — добавил он. — Вы, темные, вряд ли вообще способны на подобные чувства. Так в чем расчет?

Ровал шумно выдохнул. Что Рэдрин знал о его чувствах? Разноглазый сам удивлялся тому, что с ним творилось. Он не мог объяснить желания быть рядом со Светланой, чтобы девушка принадлежала ему всецело, и не по принуждению, а по своей воле.

«Любовь лишь бесполезная, отвлекающая от важных дел и туманящая сознание вещь», — всякий раз одергивал себя Ровал. Уж он, один из сильнейших темных колдунов, как никто это понимал. Благо даже яркий пример в жизни имелся: отец, который после смерти любимой жены окончательно потерял контроль над собой, а в итоге тьма его поглотила.

Тогда, давно, Ровал дал зарок настолько сильно не привязываться к людям, и все шло хорошо. Вот только одна дерзкая девчонка превратила жизнь разноглазого в абсолютную чехарду. И уже в который раз чувства заменяли ему здравый смысл и холодный расчет.

Правда, нужное для советника оправдание своих действий у Ровала имелось.

— Потомки, — холодно проронил герцог и философски пожал плечами. — Убить ее и вернуть «Сияние» в прежнее состояние проще, но заполучить гарантию того, что артефакт всегда будет в руках человечества, куда ценнее. Правильно воспитанные потомки с нужной силой — вот причина, по которой я отказался от безотлагательного убийства Найвэл.

— А вы уверены, что ваша невеста не против таких планов? Да и просто пары признанных детей вполне будет достаточно, зачем жениться?

Ровал усмехнулся:

— Разумеется, моя невеста поддерживает данный план. В ином случае она бы оказалась всего лишь рабыней, а не будущей женой. Да и законнорожденные дети куда ценнее и будут иметь более высокий статус в обществе.

Граф недовольно поджал губы. Было видно, что он хотел бы другого ответа. Ровал догадывался, что намек на бастардов продиктован желанием выгодно выдать замуж дочь.

— Что ж, — выдохнул советник, сдаваясь на милость победителя. — Надеюсь, свадьбу и рождение детей вы в долгий ящик откладывать не будете. И настроите работу артефакта в ближайшее время.

— Об этом не беспокойтесь. Когда с «Сиянием» работает Найвэл, его сила увеличивается в разы. И вчера мы достигли определенных результатов, — заверил Ровал.

— Но вы понимаете, что я обязан сообщить об этих фактах его величеству? Хотя, если желаете, можете сделать это лично, — добавил советник и как ни в чем не бывало достал из стола небольшую папку, в которой, без сомнений, лежал дубликат истлевшего листка.

Отдавать инициативу графу Рэдрину Ровал не намеревался. Лучше, если обо всем король узнает из его уст и с его пояснениями. А Светлана и «Сияние» подождут. К тому же это была неплохая отсрочка, чтобы восстановить душевное равновесие и потренировать концентрацию.

— Я пойду с вами, — проговорил Ровал и, резко развернувшись, направился к выходу.

На обед, впрочем, как и на ужин, Ровал не явился. Чему я несказанно обрадовалась. Не пришлось играть перед ним покорную рабыню, терпеть ненавистные прикосновения и взгляды.

Вообще, после разговора с Эркилиэлем любое воспоминание о разноглазом вызывало волну негодования и ненависти. Зато образ эльфа согревал душу и вселял надежду на лучшее.

Когда за окном стемнело, я, устав от напряженного ожидания, вызвала Миррата и спросила, не было ли от Ровала хоть каких-то вестей. И получила ответ: «Его сиятельство на важном совещании и скорее всего допоздна не появится». Это было мне на руку. Запланированный побег обещал оказаться намного легче, чем думалось вначале.

Я попросила приставленную ко мне служанку принести несколько листов бумаги и ручку. А получив желаемое, велела оставить меня одну и до самого утра не беспокоить.

Ровала я ненавидела всей душой и ничего общего с этим циничным и бездушным колдуном иметь не желала. Не хотела чувствовать себя обязанной ему хоть чем-то. У меня будет новая жизнь, новая любовь, и со старой хотелось порвать абсолютно все связи.

Я размашисто написала первое, что пришло в голову: «Я не кукла и не хочу, чтобы меня использовали! Я достойна взаимной любви. А ты найди себе другую дуру, о которую можно вытирать ноги. Думаю, Лирза Рэдрин с радостью согласится на подобную роль. Я возвращаю данное тобой слово. Прощай».

Оглядевшись по сторонам в поисках чего-нибудь острого, взглядом наткнулась на небольшую вазу, которую в последнее время использовала вместо лейки. Схватив керамическую посудину, я размахнулась и что было сил бросила ее на пол. Та со звоном разлетелась по паркету множеством осколков.

Осмотрев остатки вазы, я выбрала достаточно крупный кусок, край которого оказался тонким и острым, а остальные, как могла, сгребла в кучку, чтобы не привлекали внимания. С какой-то лихорадочной решимостью я схватила его и полоснула по подушечке большого пальца на левой руке. Порезаться получилось с первого раза: на пальце появилась крупная алая капля. Я макнула кончик пера в необычную краску и вывела первые буквы своего имени. Это оказалось неожиданно трудно.

Своеобразные чернила непривычно быстро впитывались, и одного обмакивания хватало лишь на пару невнятных штрихов. Шипя, я выдавливала все новые капли и старательно выписывала буквы. Когда закончила, приложила саднящий палец к бумаге чуть ниже подписи. Получилась своеобразная печать. Отчего-то казалось — это подтвердит все, что написано выше.

Еще раз пробежалась по неровным строчкам и кровавой подписи и задумалась: почему именно кровью? Неужели простого автографа было бы недостаточно?

Я посмотрела на все еще кровоточащий палец и вспомнила, как, морщась от боли, сжимала его, чтобы было чем писать, а кровь не сворачивалась. Такое любого отрезвит, да и не каждый решится совершить подобное.

В общем, серьезность моих намерений была очевидна.

Сложив листочек пополам, я с искренним удовольствием вывела уже обычными чернилами имя колдуна. Записку временно сунула под горшок с авокадо.

Теперь оставалось только ждать прихода Эркилиэля. Вот только спокойно не сиделось, я нервно расхаживала по комнате. Что я еще должна сделать перед побегом? Что нужно взять с собой? Да и длинное платье как-то не слишком подходило для побега. Правда, в шкафу висели только платья, в комоде ничего подходящего я тоже не нашла, зато наткнулась на стринги.

Секундное замешательство и четкое осознание: не оставлю!

Не знаю, может, это и глупо, но если уж спасаться, так в своих трусах. Какими бы они ни были.

Однако легкая паника и сомнения никуда не делись. Поэтому стук в дверь заставил меня вздрогнуть, а сердце забилось в бешеном темпе.

Подойдя на цыпочках, я заледеневшими пальцами ухватилась за ручку и, приоткрыв створку, осторожно выглянула. Узрев на пороге Эркилиэля, облегченно выдохнула и впустила мужчину. Всякие сомнения волшебным образом улетучились. Зато сердце сладко сжималось от присутствия эльфа.

— Добрый вечер, леди Светлана. — Голос и взгляд повелителя обволакивали приятным теплом.

— Добрый, — смутившись, выдохнула я.

Эльф одарил меня нежной улыбкой, а мне пришлось в который раз вспомнить, что сейчас не время терять рассудок. Надо сначала покинуть дворец и оказаться как можно дальше от Ровала.

— Вам стоит переодеться. — Эркилиэль передал мне сверток, в котором оказался походный костюм: штаны, рубашка, куртка и короткие сапожки из мягкой кожи.

Я уже было потянулась к застежкам платья, когда осознала, что не готова раздеться перед этим мужчиной. Смущение и страх не позволяли этого сделать. Однако едва я сделала шаг по направлению к ванной комнате, Эркилиэль отрицательно качнул головой.

— Не уходите, Светлана, — мягко, но настойчиво потребовал он. — Необходимо, чтобы вы оставались у меня на виду.

И противиться его желанию я не смогла. Меня хватило лишь на то, чтобы попросить:

— Отвернитесь, пожалуйста. — Я с досадой заметила, что голос все-таки дрогнул.

— Светлана, поверьте, я видел множество женщин и не думаю, что вы чем-то меня удивите…

— Мы теряем время! — прервала эльфа я и жалобно протянула: — Пожалуйста…

Эркилиэль вздохнул, но все же отвернулся. Удовлетворенно кивнув самой себе, я быстро вылезла из платья и надела рубашку. То ли от волнения, то ли от нахлынувшего мандража пальцы начали ходить ходуном. И чертовы маленькие пуговички никак не хотели застегиваться. Убив на них порядочно времени, я наконец-то принялась за штаны. Но, торопясь скорее одеться, окончательно запуталась в брючинах.

Нет, так дело не пойдет, надо успокоиться. Я в очередной раз вдохнула и поперхнулась, услышав бархатистый голос:

— Хотя, пожалуй, я ошибся. Подобное я вижу впервые. И это завораживает.

С перепуга я с невероятной ловкостью впрыгнула в злосчастные штаны и даже застегнула обе пуговицы!

А потом, резко развернувшись, увидела, что Эркилиэлю надоело любоваться гобеленом на стене. И вид моей не совсем одетой попы его явно порадовал. В черных глазах эльфа сияли искорки, а на губах играла довольная и предвкушающая улыбка. Я же почувствовала, как щеки запылали жаром от смущения.

— Не стоит смущаться, дорогая. Вы прекрасны. Жаль, у нас сейчас не очень много времени, — произнес эльф.

Оба намека были весьма прозрачны, причем на второй тело отозвалось предвкушающей дрожью. И похоже, возвращать голову из далекой туманности уже вошло у меня в привычку.

Но стоило поторопиться, а разобраться в своих заскоках можно и позже. Они-то точно никуда не денутся.

Натянув сапоги и надев куртку, я подхватила со столика авокадо, бросила быстрый взгляд на записку для Ровала и подошла к Эркилиэлю.

— Главное, старайся не шуметь и не отставай. Нам надо выбраться из дворца, — проинструктировал меня эльф.

Недавние бархатные интонации, как и соблазнительная улыбка, бесследно исчезли. Собранный и сосредоточенный, он был готов к реализации одного из сложнейших планов. Ведь выкрасть меня у Ровала — невероятно сложно! В этом я на данный момент была уверена как никогда. Только такой гениальный и бесстрашный мужчина, как повелитель, способен на подобное. И это вызывало во мне беспредельное восхищение! Он рискует ради меня очень многим. Ведь если нас поймают, то дипломатического скандала не избежать.

Я коротко кивнула, и Эркилиэль взял меня за руку.

— Ele’yaner, — прошептал эльф.

В тот же миг по коже, покалывая, прошлась ледяная волна воздуха — и… я исчезла. Стала невидимкой!

— Пойдем, — скомандовал повелитель и устремился к лестнице.

Мне пришлось практически бежать за своим спасителем. В полутемных коридорах нам никто не встретился, пока, свернув в очередной проход, мы не наткнулись на высокого мужчину. Он был широк в плечах, а его одежда больше напоминала военную форму, только куда более богатую, чем у стражи. Да и судя по яркой, расшитой золотом перевязи меча, это был высокопоставленный военный. Я вгляделась в лицо незнакомца и вздрогнула. Остекленевшие глаза смотрели куда-то в пустоту, что, впрочем, не помешало мужчине уважительно поклониться Эркилиэлю.

Я испуганно дернулась, но эльф удержал и притянул вплотную к себе, обвив рукой талию. Весь страх мгновенно улетучился, а я расслабилась в сладкой истоме.

— Веди, — приказал Эркилиэль мужчине, и тот, словно зомби, развернулся и направился в глубь коридора.

Наш провожатый уверенно шел вперед, а я вновь начала нервничать. Хотелось поскорее оказаться на свободе.

Словно в ответ на мои мысли, над ухом раздался жаркий шепот:

— Не переживай, скоро уже все закончится.

Мы преодолели еще пару десятков метров по темному коридору и остановились перед нишей с большой, расписанной цветами вазой. Проводник легко коснулся стены в нескольких местах, и часть кладки рядом с нишей ушла в сторону. Тайный ход!

Эркилиэль тем временем развернулся к нашему провожатому и четко и властно проговорил:

— Закроешь дверь, вернешься к себе и ляжешь спать. Все это тебе только приснилось.

Мужчина никак не отреагировал, но Эркилиэлю это, видимо, и не требовалось. Он щелкнул пальцами и создал небольшой магический огонек, который осветил пространство тайного хода. Узкого и пугающего, как крысиный лаз.

Меня буквально втащили в туннель, а как только стена за нашими спинами вернулась на положенное место и отрезала нас от дворцового коридора, моя невидимость пропала.

— Это больше не понадобится, и я очень хочу тебя видеть, — мурлыкнул Эркилиэль.

Я радостно улыбнулась комплименту и поспешила вслед за эльфом. В туннеле оказалось не только узко, но и душно. Спустя несколько минут я поймала себя на мысли, что мы отсюда никогда не выберемся. Спокойствия придавало только ощущение крепкой руки, сжимающей мое запястье, да уверенно шагающий впереди эльф.

Шли мы достаточно долго. Ноги уже порядком ломило от непривычной нагрузки, воздуха катастрофически не хватало, и единственным моим желанием было — оказаться на улице!

И моя мечта наконец сбылась! Свернув в очередной раз, мы оказались в тупике и остановились. Эркилиэль выпустил мою руку и надавил на стену перед собой, после чего та, словно сделанная из пенопласта, легко поддалась, отъехав в сторону.

Выглянув из-за плеча эльфа, я смогла увидеть в свете фонаря безлюдную улочку и стену приземистого здания на ее противоположной стороне. Ход вывел нас в город.

По лицу скользнул прохладный ветерок. Я вдохнула свежий воздух и, вздрогнув всем телом, ошарашенно замерла.

Что я творю?! Неужели окончательно свихнулась?! С чего я вдруг решила, что повелитель эльфов в меня влюбился? Да он ведь первым хотел отправить меня на алтарь, под нож!

Эркилиэль уже успел сделать шаг наружу, но, почувствовав мое замешательство, обернулся. Взглянул на мое растерянно-испуганное лицо и, недобро усмехнувшись, подхватил меня на руки.

— Быстро очухалась, — хмыкнул он и вышел на улицу.

Я протестующе взвизгнула и забилась в его руках, но в этот момент мир уже знакомо поплыл и в считаные секунды изменился до неузнаваемости.

Наведавшись к его величеству с утра в компании первого советника, Ровал и не подозревал, что эта встреча затянется до обеда, а после навалится куча неотложных дел государственной важности. Внеплановое заседание тоже отняло порядочно времени. Поэтому перелопачивание горы фолиантов на предмет упоминания Найвэлов и «Сияния Илидэр» пришлось перенести на поздний вечер. В итоге из королевского архива Ровал выбрался, когда было уже далеко за полночь.

Оставшиеся часы герцог намеревался всецело посвятить отдыху и решил, что спать в одиночестве он не будет. Подойдя к двери, ведущей в спальню девушки, Ровал тихо вошел. Оказавшись внутри, колдун на доли секунды замер, ошарашенно глядя на застеленную кровать и брошенное сверху платье.

По щелчку пальцев в комнате вспыхнул свет, а Ровал метнулся к столику, где одиноко лежал сложенный листок. Послание было адресовано ему. Герцог вчитался в неровные строчки, написанные на древнем наречии, и в первое мгновение не поверил собственным глазам.

Вот только сомневаться в подлинности письма не приходилось. Отпечаток ауры подделать невозможно, и Светлана действительно вернула слово! По своей воле.

Недоумение тотчас сменилось злостью, злостью на себя. Светлана хотела быть рядом, а он в итоге все испортил, не веря, что подобное возможно.

В голове вспыхнуло заклинание поиска. Ровал судорожно осмотрел все ближайшие окрестности, но девушки нигде не было. Наверняка ее уже либо сокрыли, либо переместили в другой мир. Герцог осмотрелся в поисках личных вещей Светланы и наткнулся на кучку разноцветных осколков. На одном из них легко угадывались алые капли. Подняв кусок керамики, Ровал сосредоточился и почти сразу ощутил уходящий в Оританэр след.

Тихо рыкнув неприличное слово, Ровал едва ли не бегом бросился к покоям короля. Сомнений не осталось: Светлану совершенно точно сокрыл Эркилиэль, да и его свита наверняка уже успела покинуть дворец под каким-нибудь благовидным предлогом. Благо с помощью крови девушки ее примерное местонахождение можно было определить за пару минут, но оперативно переместиться в мир эльфов без «Сияния Илидэр» практически невозможно. Единственный выход — попросить амулет порталов у его величества.

Достаточно мощный, он позволит переместиться к Светлане, в каком бы месте она ни находилась. Сейчас Ровал был готов разнести все семь миров, лишь бы успеть.

Два стражника у дверей покоев его величества, завидев герцога, вытянулись по стойке «смирно» и настороженно смотрели на приближающегося к ним колдуна.

— Будите короля, дело государственной важности, — рыкнул разноглазый.

Подвергать сомнению слова герцога никто не посмел, поэтому спустя пару секунд Ровал уже нервно метался по гостиной в покоях его величества в ожидании монарха.

— Ровал, что стряслось? — входя, с порога сонно вопросил Мелекон Третий.

Ровал резко обернулся и, поклонившись, мрачно произнес:

— Эркилиэль похитил Светлану.

— Демон! — совсем не по-королевски выдохнул Мелекон. — То-то их скоропалительное отбытие показалось мне подозрительным. Ушастые засранцы. Внутренние проблемы у них! — И вновь обратился к Ровалу: — Найти сможешь?

Ровал кивнул и добавил:

— И вернуть. Только мне нужен амулет портала.

Мелекон сунул руку за ворот халата и вытащил небольшую металлическую пластину, в центре которой был вплавлен мутноватый белый камень, после чего протянул амулет герцогу.

— Надеюсь, ты вернешь ее, но если нет… Я верю в твое благоразумие. Сила Найвэлов не должна достаться эльфам.

Ровал это понимал, но принять? Нет, это было выше его сил. Он справится, он вернет свою женщину. Но король ждал подтверждения, и герцог коротко кивнул, а после разрешения стремительно удалился. Оказавшись в коридоре, Ровал достал из кармана керамический осколок с кровью Светланы и сосредоточился.

Кровь практически мгновенно откликнулась на призыв, указав конечную точку. Быстро настроив амулет, Ровал активировал его и переместился.

ГЛАВА 15

Место, куда перенес нас портал Эркилиэля, оказалось просторным залом с изящными колоннами и сводчатым потолком, который освещали несколько люстр.

Я сжалась от страха в стальных объятиях повелителя. Вот и все. Скоро мне проведут экскурсию до алтаря, на котором я истеку кровью. Мамочки…

— Не бойся, — фыркнул Эркилиэль и направился к выходу.

Легко ему говорить! Это не его сейчас зарежут!

Страх окончательно взял надо мной верх. Я даже глаза зажмурила, лишь бы не видеть ничего, а о сопротивлении вообще речи не шло. Смысл махать руками, если уже сорвался в пропасть?

Впрочем, к собственному удивлению, каталась я на руках повелителя недолго. Уже спустя пару минут меня опустили на нечто мягкое и выхватили из заледеневших пальцев авокадо. От неожиданности я очнулась и распахнула глаза и изумилась снова, ибо вокруг не обнаружилось ничего хоть отдаленно напоминающего место для жертвоприношений. Обычная гостиная с обтянутой парчой мягкой мебелью и резным столом из черного дерева, на который Эркилиэль определил мое авокадо и теперь задумчиво его осматривал.

— Занятное растение, — пробормотал он, а потом перевел взгляд на меня и хмыкнул: — Похоже, эльфийской крови в тебе хоть и мало, но все-таки она активна. А я-то думал, почему воздействие так быстро рассеялось… Давно его к своей ауре привязала?

Я удивленно хлопнула глазами и вопросительно уставилась на повелителя.

— В смысле?

— Это маленькое деревце благодаря вашей связи оттягивает негативные воздействия и чистит твою энергетику, — охотно пояснил Эркилиэль. — Эльфийская магия. Вот и интересно, как у тебя получилось.

— Э-э-э… — Услышав, что я, оказывается, чего-то успела намагичить, я окончательно растерялась. — Не знаю. Авокадо у меня просто на подоконнике росло. А потом я его на голову Ровала уронила…

Дальнейшие пояснения оборвал хохот повелителя.

— Нет, не зря я с самого начала решил, что это замечательное растение! — весело воскликнул он и полюбопытствовал: — Что-нибудь хочешь? Поесть, выпить?

Хм, последнее желание перед смертью? Как благородно!

Злость во мне вспыхнула вновь, вытесняя недавнюю растерянность. Я прищурилась и выдала первое, что пришло в голову:

— Кофе хочу.

Эркилиэль заинтересованно изогнул бровь, меня замутило, и опять возникло это дурацкое чувство, будто кто-то копается в моих мозгах. Радовало только одно: зондирование памяти завершилось достаточно быстро. Эльф хмыкнул, а в следующее мгновение дверь гостиной приоткрылась, пропуская эльфийку в строгом сером платье, волосы которой были собраны в высокий хвост.

— Слушаю приказание, повелитель, — низко поклонившись, нараспев произнесла она.

— Принеси для леди Светланы напиток из ришны, — скомандовал тот, после чего хитро посмотрел на меня и добавил: — Надеюсь, тебе понравится.

Я лишь неопределенно хмыкнула и продолжила сверлить Эркилиэля полным ненависти взглядом. Но эльфа это, похоже, только забавляло. Мужчина одним плавным движением опустился рядом на диван, и его рука скользнула на мою талию. Помимо воли тело охватила расслабляющая нега, а в голову внезапно пришла мысль, что все хорошо и просто великолепно!

Я втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы и отогнала наваждение. Может, я и не семи пядей во лбу, но проанализировать сложившуюся ситуацию вполне в состоянии. В то, что повелитель эльфов воспылал ко мне трепетной любовью, ни в каком даже самом сказочном мире не поверю! У него может быть любая девица, самая красивая и потрясающая, а не такая серая мышь, как я. А вот то, что меня вскорости прирежут, — это как пить дать. И раз мне предстоит умереть, то хочу сделать это с гордо поднятой головой, а не истекая розовыми слюнями по своему убийце!

— Может, уже хватит? — прошипела я.

— О чем ты, дорогая? — мурлыкнул Эркилиэль.

— Полагаешь, что я совсем без мозгов?

— Отнюдь. — Блондин усмехнулся, полностью игнорируя мое бешенство. — Безмозглая девчонка давно бы уже выдала себя и находилась в какой-нибудь темнице, прикованная к каменному столбу зачарованной цепью, как самая великая ценность. А не сидела в моих объятиях.

От охвативших меня противоречивых эмоций я в очередной раз потеряла дар речи. Хотела вскочить на ноги, но не успела. В дверь постучали, и после разрешения войти в комнату вплыла давешняя служанка с подносом. Поставив перед нами на столик чашку с темным напитком, она поклонилась и стремительно удалилась.

Нос щекотнул терпкий аромат, чем-то похожий на кофейный. И, несмотря на страх, я с любопытством принюхалась. Но запах только напомнил родной и знакомый, на деле он оказался с кисловатыми нотками.

— Ну, пробуй, — подначил Эркилиэль, заметив мой интерес.

Я не стала противиться и, подхватив невесомую фарфоровую чашку, сделала небольшой глоток. Приятная горечь заполнила рот, и я удивленно взглянула на Эркилиэля. Эльф был доволен произведенным эффектом и собой. Я же задавалась лишь одним вопросом: как такое возможно?

Напиток действительно напоминал кофе. Может, самую малость отличался, но… черт побери! Это был практически кофе! Родной и безумно любимый. Я сделала большой глоток и блаженно зажмурилась. Как же я соскучилась!

В дверь снова постучались, и после повелительного: «Входи, Альринэль!» — в гостиную влетела эльфийка. Очень красивая блондинка окинула меня блестящими в предвкушении глазами и выдохнула:

— Повелитель, я не сомневалась в вашем успехе. К обряду все готово.

Меня после ее слов передернуло, а спина покрылась холодным потом. Догадаться, о каком обряде говорит Альринэль, было нетрудно. Неожиданно Эркилиэль провел рукой вдоль моего позвоночника, и вопреки всякой логике это подействовало на меня как самое сильное успокоительное. Я невольно расслабилась, а вот блондин нахмурился.

— Альринэль, с чего ты решила, что я желаю проводить обряд? — холодно уточнил он.

— Но как же? А сила Найвэлов? — ошарашенно выдохнула блондинка и во все глаза уставилась на повелителя.

— Моим потомкам сила Найвэлов тоже не помешает.

Альринэль неверяще смотрела на довольного мужчину и, кажется, онемела от шока. Впрочем, в этом я с ней была солидарна. Что он задумал? Какие потомки?!

Если бы не наваждение, я бы попыталась сбежать прямо сейчас, ибо с кристальной четкостью увидела свое будущее. И надо сказать, оно не сильно изменилось. Разве что на пару изъянов там стало больше. Эркилиэля в отличие от Ровала я не любила! Да и в том, что после рождения детей меня все-таки отправят на алтарь, сомневаться не приходилось. Слишком большой бонус давался после моей смерти.

— Но она же человек! — тем временем взвилась эльфийка.

— Полукровка, — лениво поправил Эркилиэль. — И, как оказалось, даже с активной эльфийской магией. Впрочем, главное не это. Мне нужны потомки, способные безусловно владеть артефактом. Остальное — мелочи, которые исправит время, — загадочно протянул Эркилиэль, после чего холодно посмотрел на Альринэль. — Так что советую сходить и попросить богиню о здоровье для Светланы.

Лицо эльфийки застыло безжизненной маской, и только глаза полыхали ненавистью. По моей спине вновь пробежали испуганные мурашки. На доли секунды показалось, что жрица не сдержится и набросится на меня прямо сейчас. Но опасения, к счастью, не оправдались. Альринэль, не проронив ни слова, резко развернулась и пулей вылетела за дверь.

Мне тоже хотелось убежать и укрыться в объятиях одного черствого разноглазого колдуна. Вот только подобное могло произойти разве что в моих фантазиях. Во-первых, убежать не дадут, а во-вторых, не связанный более словом Ровал, скорее всего, меня сразу прирежет, чтобы избавиться от лишнего геморроя.

О том, что Ровал сам за мной примчится, я даже не мечтала. Разноглазому не было смысла рисковать: артефакт-то у него в руках.

Стало безумно себя жалко, да и перспектива стать настоящей стельной коровой усугубляла ситуацию. К ощущению безысходности присоединилась злость на всех и саму себя за дурость.

— Не стоит злиться, — примиряюще проговорил Эркилиэль и заправил мне за ушко выбившуюся из прически прядь. — Обещаю, что тебе понравится.

После чего порывисто притянул меня к себе. Дыхание эльфа обожгло кожу, и по телу пробежали сотни мурашек. Уже знакомый туман проник в сознание, оставляя там одно-единственное желание — принадлежать этому мужчине. Губы сами приоткрылись для поцелуя. И меня не заставили долго ждать.

Я выгнулась навстречу ласке и, не в силах противостоять нахлынувшему желанию, глухо застонала.

— Вот так-то лучше, — отрываясь от моих губ, выдохнул Эркилиэль и, удовлетворенно улыбнувшись, посоветовал: — Отдыхай. Скоро за тобой придут и проводят в нашу спальню. А я присоединюсь к тебе буквально через пару часов.

Альринэль в гневе металась по будуару и в бессильной злобе сжимала кулаки. После разговора с повелителем она никак не могла успокоиться, и даже пресловутая сдержанность и расчетливость изменили ей. А остатки здравомыслия полностью уходили на то, чтобы не позволить себе метнуться к ненавистной Найвэл и собственными руками придушить ее!

Стоило выждать, составить план и отомстить. Причем не только столь некстати появившейся девчонке, но и Эркилиэлю! Как он мог променять ее на человеческое отродье?! Ее любовь — на вызванное внушением влечение?! Все услышанное и увиденное не укладывалось у эльфийки в голове.

Альринэль понимала: Найвэл не станет единственной «грелкой», но быть на вторых ролях жрица отказывалась. Она не привыкла делиться и конкуренцию всегда душила на корню. И за косой взгляд в свою сторону могла наказать. Эркилиэль буквально вытер об нее ноги и тем самым заслужил самой страшной мести!

Но больше всего раздражала уверенность мужчины в том, что жрица смирится, простит и снова прибежит в его объятия. Но он жестоко ошибся.

— Они пожалеют! — отчетливо скрипнув зубами, прошипела Альринэль и в который раз постаралась взять себя в руки.

Нужно было очистить сознание и составить план действий. Пара вдохов и выдохов, и в душу Альринэль вернулось привычное хладнокровие.

— Laeste riahe u’noir, arsite Ilider, — выдохнула жрица и развела руки в стороны.

Сильный толчок в грудь заставил эльфийку пошатнуться. Но на ногах она устояла и, привычная к подобным резким ответам богини, даже концентрацию не потеряла. Перед внутренним взором эльфийки молнией промелькнули картины ближайшего будущего, и по лицу Альринэль скользнула довольная улыбка.

В видении за Найвэл явился герцог Ландербергский. И его настроение к мирным переговорам не располагало. В голове Альринэль моментально созрел план действий, первым из которых было столкнуть лбами двух заинтересованных в одной девице мужчин.

Альринэль не стала откладывать дело в долгий ящик, ибо, по ощущениям, времени на исполнение задуманного у нее осталось не так и много.

По коридорам дворца жрица практически бежала и, добравшись до кабинета повелителя, где отчетливо чувствовала его присутствие, даже успела слегка запыхаться. Это помогло нацепить взволнованно-испуганную маску и тревожно постучать.

— Входи, — глухо раздалось из-за двери.

Резная створка легко распахнулась, пропуская верховную жрицу.

— Мой повелитель, у нас проблемы.

Эркилиэль сидел в кресле и разбирал скопившиеся на столе документы. Заявление эльфийки он встретил, скептически заломив бровь. Альринэль поспешила пояснить свои слова:

— Герцог Ландербергский. Он придет за ней.

— Ровал? Он не самоубийца, — отмахнулся Эркилиэль и вновь вернулся к бумагам.

— Мне было видение от Илидэр, как он врывается во дворец! — возопила Альринэль.

Повелитель, глядя на напряженную и явно испуганную жрицу, нахмурился. Ее видения всегда были правдивы, впрочем, и сейчас эльфийка не врала. Как ни прискорбно было это признавать, но стоило прислушаться к предупреждению. Эркилиэль плавно поднялся и подошел к тайнику, где хранилось «Око Прозрения».

Спустя пару мгновений артефакт был уже установлен на столе. Над ним засветилась карта пока еще Лирэнда, с яркой изумрудной точкой, которая отмечала местонахождение Ровала.

— Я встречу его, если он соизволит явиться, — опускаясь в кресло, сообщил Эркилиэль и добавил: — Через полчаса жди нас в храме. Проведешь обряд бракосочетания.

— Что? — удивилась жрица.

— Что слышала. Светлана должна остаться в Оританэре, несмотря ни на что. Хочу подстраховаться и исключить любую возможность ее похищения.

— Я поняла, — сухо откликнулась Альринэль и выскользнула за дверь.

Лишь отойдя на безопасное расстояние, она позволила злобе исказить красивое лицо. Доверие повелителя было безоговорочным. Наверняка он полагал, что ради мимолетных свиданий и призрачной надежды, что Найвэл осталось жить не больше пары лет, она готова смириться и стерпеть.

«Тебя погубит самоуверенность. И ты сам приведешь Найвэл ко мне», — заключила Альринэль и поспешила приступить к следующему этапу плана — заполучить силу древнего рода.

После ухода Эркилиэля я еще какое-то время не могла прийти в себя и вернуть здравость мысли. Успокоиться помог лишь напиток, так похожий на кофе. Как оказалось, с земным оригиналом его роднил не только вкус и запах, но и свойства. Взбодрилась я уже после пары больших глотков.

— Вляпалась так вляпалась, — отставив пустую чашку, обреченно констатировала я и попыталась обдумать дальнейшие действия.

Однако толком сосредоточиться не удалось: буквально через пару минут в дверь постучали, и на пороге появилась служанка, которая недавно приносила напиток. Эльфийка поклонилась и попросила следовать за ней. Куда — не уточнялось, но я и так поняла.

Идти в покои Эркилиэля не хотелось абсолютно. Более того, при одной мысли о том, что придется провести с ним ночь, в душе с каждой секундой нарастало отвращение. И, наверное, послала бы я эту девушку ко всем чертям вместе с ее повелителем, если бы не одно «но». В проеме двери виднелся эскорт из двух вооруженных мужчин в форменной темно-синей одежде.

«Стражу прислал, зараза», — с досадой подумала я и, тяжело вздохнув, все-таки встала.

Смысла изображать капризную девочку не было. Все равно ведь слушать мои возражения не станут. Попросту скрутят, повяжут подарочную ленту и отнесут в нужную спальню. Так что, бросив прощальный взгляд на авокадо, прошла мимо ставшего родным деревца. Не взяла его с собой по одной банальной причине: если мой разум очищает от тумана именно авокадо, то я предпочту до утра с ним не встречаться. Знаю, что это лишь оттянет момент осознания, но лучше я подольше побуду в относительно приятном самообмане, чем сразу начну убиваться по поводу произошедшего.

В мрачном настроении я следовала за девушкой, а с обеих сторон меня безмолвно сопровождали воины. Молчаливой процессией мы миновали несколько полутемных коридоров и залов, а потом начались странности. С каждым шагом мир вокруг становился… более радужным. Сначала меня внезапно стали восхищать все попадавшиеся на глаза предметы интерьера, после захотелось предаться беспричинной радости. Все попытки разума очнуться от захватившей его феерии эмоций заканчивались очередным всплеском счастья. Правда, одна здравая мысль все-таки проскочила: «Попила, называется, местного кофе!» — но очень быстро исчезла где-то на задворках сознания.

Когда мы остановились перед позолоченными резными дверьми, которые охраняла еще одна вооруженная пара эльфов в синей форме, я уже сгорала от предвкушения и какого-то детского любопытства. В просторный пустой холл, украшенный мозаикой и картинами, входила чуть ли не подпрыгивая. А еще через пару мгновений оказалась в просторной спальне и, не сдержав восхищенного вздоха, восторженно захлопала в ладоши.

У дальней стены комнаты стояла поистине королевская кровать, застеленная расшитым золотом покрывалом. Украшал этот аэродром балдахин глубокого изумрудного цвета с золотым узором. Шика-арно!

Пока я любовалась ложем, на котором предстояло спать, служанка подошла к небольшой двери в противоположном углу и, открыв ее, жестом пригласила заглянуть туда.

Я сунула в помещение свой восторженно-любопытный нос и вновь охнула. Это оказалась ванная комната, но какая! В ее центре находился самый настоящий бассейн, наполненный водой, в которой плавали лепестки цветов, источающие невероятно приятный аромат.

Я радостно хихикнула и начала спешно расстегивать рубашку. Ух, искупаюсь!

В теплую воду я погружалась, довольно попискивая. Все мысли окончательно разбежались, давая возможность просто насладиться моментом. Даже глаза от удовольствия закрылись.

Хорошо!

Видимо, в какой-то момент я задремала, ибо очнулась от прикосновения сначала к шее, а потом к плечу. Испуганно распахнув веки, увидела сидящего на краю бассейна Эркилиэля. Он пристально разглядывал меня и не скрывал довольной улыбки. Инстинктивно обхватив себя руками, я дернулась, желая отодвинуться, однако попытку немедленно пресекли. Очередное мимолетное прикосновение эльфа, и по телу уже разливается волна удовольствия.

— Как все не вовремя, — вздохнул повелитель и вытащил меня из воды.

Я же, не в силах превозмочь наваждение, таяла от каждого прикосновения. На губах застыла блаженная улыбка. Однако вопреки ожиданиям меня завернули в пушистое полотенце и вывели в спальню.

— Платье, — скомандовал Эркилиэль служанке, и та бросилась к шкафу.

А меня накрыли обида и разочарование. Не хотела я платье! Хотелось даже это полотенце скинуть и прижаться к такому желанному мужчине, почувствовать его горячие объятия…

Я жалобно засопела. Говорить отчего-то не получалось: слова никак не хотели выстраиваться в какое-либо подобие фразы. Но меня и так поняли.

Эркилиэль в одно мгновение наклонился настолько близко, что у меня дыхание перехватило.

— Не переживай, совсем скоро у нас будет куча времени, — выдохнул он практически мне в губы и легко поцеловал. — Только будь послушной девочкой.

Я радостно кивнула и поспешила одеться. Несмотря на то что подол платья золотым каскадом опускался до самого пола, оно оказалось тонким и невесомым. Служанка быстро расчесала мне волосы и собрала их заколкой, украшенной цветами из прозрачных голубоватых драгоценных камней.

Глядя на собственное отражение в огромном зеркале, я неожиданно задумалась: «А что, собственно, происходит? Вроде бы планы повелителя на эту ночь не предполагали прогулок при полном параде. Или случилось невероятное и у меня появилась отсрочка?»

Розовый туман в голове слегка развеялся, и я разочарованно поняла, что эффект связи с авокадо от дальности расстояния не зависит. Нервно обернулась к наблюдавшему за процессом сборов повелителю и с подозрением уточнила:

— Что происходит?

— Наша свадьба, солнышко! — торжественно выдал Эркилиэль и молниеносно подхватил меня на руки.

Я даже удивиться не успела, как мы оказались на небольшой площади, окруженной раскидистыми деревьями, прямо перед изящным храмом. Невысокое, в два этажа, здание венчали острые шпили, а стены украшала лепнина. У стрельчатых узких дверей с витыми ручками-кольцами ждали две девушки в изумрудных платьях. При нашем приближении они открыли створки и склонились в почтительных поклонах.

От близости эльфа в голове все плыло, поэтому помпезность внутреннего убранства храма и огромную беломраморную статую богини я не оценила. Просто скользнула равнодушным взглядом, да и все. Более-менее очнулась, лишь когда меня поставили на ноги перед аметистовым алтарем с рунической вязью.

Прямо напротив нас с повелителем, натянутая как струна, расположилась Альринэль. Эльфийка была в узком белом платье, расшитом бриллиантами. Голову ее украшал платиновый обруч с одним-единственным, но поистине королевским алмазом.

— Все готово? — спросил Эркилиэль у жрицы.

Альринэль кивнула и нервно улыбнулась. После чего положила на алтарь внушительных размеров кинжал и начала певуче читать какие-то то ли молитвы, то ли заклинания на неизвестном мне языке.

Я с опаской взглянула на ритуальное оружие, и на мгновение в идеальную радость вклинился страх. Но сосредоточиться на нем я не успела, ибо почти тотчас мои пальчики нежно погладил Эркилиэль, и мысли неуловимым образом убежали далеко от возможных кровавых ритуалов. Я вновь расплылась в блаженной улыбке, забывая обо всем… ровно до резкого, сердитого выдоха повелителя:

— Вот ведь шустрый демон!

Всплеск злости Эркилиэля заставил меня вздрогнуть, а жрицу удивленно замолчать.

— Не останавливайся, продолжай читать обрядовую молитву, — рыкнул повелитель на Альринэль, а после обратился ко мне с коротким: — Не высовывайся.

Кивнула на автомате, лишь после сообразила, что уже однажды слышала подобный приказ. Вот только не от эльфа, а от Ровала. И, провожая взглядом спину устремившегося на улицу Эркилиэля, почувствовала, как в сердце вспыхнула робкая надежда. А вдруг…

Мысль оборвал холодный смешок жрицы и леденящий приказ:

— Хватайте ее.

Я только и успела дернуться и испуганно уставиться на Альринэль, а через пару секунд оказалась скручена непонятно откуда появившимися эльфами.

Когда Ровал выстраивал портал, он, конечно, знал, что напрямую к Светлане переместиться не получится: слишком хорошо Эркилиэль поработал над экранирующей защитой. Но герцог не предполагал, что окажется настолько далеко!

Среди вековых деревьев блуждал легкий ветерок, шелестя листвой. Можно было бы подумать, что он оказался в дремучем лесу, если бы не петляющая между стволов, вымощенная белым камнем дорожка, вдоль которой тянулась вереница магических огней.

Ровал быстро осмотрелся и направился в темноту чащи. Парковая дорожка тут же скрылась за деревьями, но герцогу она и не требовалась. Его вела не видимая обычным зрением нить, соединявшая девушку и капли ее крови.

Спустя несколько минут лес закончился. Ровал, не скрываясь, вышел на вымощенную все тем же белым камнем площадь перед смутно знакомым зданием. «Храмовый комплекс в честь богини Илидэр», — хмуро констатировал Ровал и устремился к входу.

Но на полпути к цели замер: из высоких дверей храма навстречу вышел Эркилиэль.

— Ровал, какими судьбами? — поприветствовал он.

И хотя на губах повелителя играла издевательская ухмылка, глаза эльфа оставались холодными и цепкими.

— Ты прекрасно знаешь. И лучше верни ее сам, — потребовал герцог.

Тьма вокруг разноглазого стремительно сгустилась, размыв очертания фигуры, однако Эркилиэля этот всплеск силы ничуть не тронул.

— С какой стати? — полюбопытствовал древний эльф. — Девушка пошла со мной добровольно.

— Расскажи эту сказку кому-нибудь другому, — процедил Ровал.

— Почему сказку? — не согласился Эркилиэль. — Светлана ждала понимания и отношения к себе как к равной. И я ей это дал, в отличие от тебя. Нет ничего удивительного в том, что она приняла предложение стать моей женой, — добавил он, с явным удовольствием наблюдая, как яростно полыхнули глаза Ровала.

И герцог не выдержал. Он резко рассек воздух ребром ладони, активируя у ног защитный рунический круг. Далее разговаривать с эльфом разноглазый был не намерен. Тьма кипела в крови, откликаясь на эмоции колдуна, а услышанное, словно цунами, смело последние барьеры самоконтроля и сдержанности.

Миг, и черные жгуты, вырвавшиеся из обуглившейся земли, скрутились в туманных зверей. Их оскаленные пасти украшали внушительные клыки, а глаза сияли потусторонним голубоватым светом.

— Moret’heg! — прошипел разноглазый, и призванные им создания с леденящим воем ринулись к эльфу.

Защищаясь, Эркилиэль стремительно вскинул руку, начертав в воздухе витиеватый огненный символ.

— Riterre! — выдохнул повелитель, и навстречу тварям ринулся гудящий рой.

Сотни тысяч черных ос как единый организм облепили массивных клыкастых зверюг, и уже спустя пару мгновений устрашающий вой сменился жалобным визгом. Ровал не видел, но чувствовал, как один за другим развоплощаются послушные его воле создания.

Скрипнув зубами, разноглазый за доли секунды восстановил в памяти плетение огненной сети. После чего резко сжал кулак, и все осы разом растворились в ярком пламени.

— Герцог Ландербергский, я в последний раз предлагаю вам отступить и не разжигать межрасовый конфликт, — серьезно предложил Эркилиэль, а после усмехнулся. — Смирись и признай поражение. Светлана моя.

— Не дождешься, — сквозь зубы процедил Ровал, и окружающий его воздух на доли секунды вспыхнул потусторонним изумрудным светом.

Но только-только напитанное силой заклинание внезапно опустело и рассыпалось, а вокруг колдуна проявились знаки запрета, вбирая его силу. Небрежный взмах руки повелителя эльфов, и на Ровала обрушился энергетический шквал.

Защита герцога выдержала не больше пары секунд. Удар оказался настолько сильным, что колдуна отбросило на несколько метров и протащило по земле. От боли у Ровала на мгновение потемнело в глазах, а рот быстро заполнился кровью. Зло сплюнув и утерев губы, герцог с ненавистью проследил, как более не скрытые руны кружат около него, блокируя, вытягивая его силу. Присмотревшись к структуре плетения Поглощения, Ровал понял, что резерва перебороть и разорвать заклинание при всем желании не хватит. Да и вряд ли хоть у кого из ныне живущих была такая возможность. Н-да, ловушку белобрысый эльф подготовил на совесть…

— Ровал, у тебя нет шансов, — вслух подтверждая его мысли, протянул Эркилиэль и благосклонно предложил: — Сдайся, и я, так уж и быть, отпущу тебя на все четыре.

Разноглазый с трудом поднялся на ноги. Ребра отозвались острой болью, но он не обратил на это никакого внимания. Он не имел права сдаться.

Прикрыв глаза, Ровал сосредоточился и воспроизвел формулу призыва. Ночь всколыхнулась, а воздух похолодел. По площади от колдуна во все стороны поползла изморось, а у ног начал закручиваться вихрь из черных всполохов.

Окружавшие колдуна руны яростно полыхали, не способные впитать проходящую в этот момент через него силу. Эркилиэль безошибочно определил призыв изначальной Тьмы: оружие Крака, бога смерти, обладало собственной волей и во время призыва проверяло своего проводника на прочность. Мало кто был способен выдержать подобное, и от отчаянных экспериментаторов в лучшем случае оставались обглоданные кости. Но призванная сейчас сила могла не ограничиться одним разноглазым наглецом…

— Ровал! Ты совсем свихнулся?! — в попытке вразумить выкрикнул Эркилиэль, а в следующий миг спешно закрылся магическим щитом.

На риторический вопрос герцог и не думал отвечать. Сложное трехуровневое плетение заклинания Подчинения требовало невероятной концентрации и огромного количества сил. Призванная Тьма постоянно стремилась разрушить сдерживающие ее путы, чтобы вырваться и утолить свой голод. Малейший разрыв связей, и смерть неминуемо настигла бы неудачника.

От перенапряжения голова Ровала раскалывалась, но он старался отстраниться от боли. Даже побежавшая из носа тонкая струйка крови не заставила колдуна хоть на миг отвлечься. Очередной всплеск силы разноглазый направил в сплетенный узор, и тот засиял сильнее. Это же стало последней каплей в противостоянии.

По воздуху прошла странная вибрация, и Тьма замерла, чтобы в следующий момент, подчиняясь жесту Ровала, метнуться к Эркилиэлю.

«Все-таки признала, чтоб его!» — мысленно ругнулся эльф и поднял еще несколько щитов.

Непроглядная Тьма окутала повелителя, и земля содрогнулась так, что от грохота заложило уши. Но спустя мгновение чернота, затопившая площадь, вновь свернулась в подобие змеи, открывая вид на зияющий провал на месте, где еще недавно стоял древний эльф.

Ровал хмуро глянул на учиненный разгром и устремился к главному храму. Разбираться, погиб Эркилиэль или, как всегда, сбежал, разноглазый не стал. В любом случае тот помешать более не мог.

Эльфы тащили меня по коридорам куда-то в глубь храма. Хотя догадаться куда было нетрудно: приносить в жертву. Вот только я даже дернуться не могла, ибо Альринэль что-то наколдовала, и тело потеряло чувствительность, бессильно обвиснув. Все, что получалось, — это смотреть и моргать. Правда, обзор у меня был достаточно скудный: мужская спина и небольшой участок пола, вымощенный цветастой мозаикой.

Неожиданно мы остановились. С шуршанием открылась дверь, и жрица отдала очередной приказ:

— Кладите ее на алтарь! И все вон!

Меня сгрузили на холодный черный камень, и теперь я видела высокий сводчатый потолок. Сердце забилось с невероятной скоростью, но все попытки хотя бы пальцем пошевелить во спасение терпели фиаско. Однако я упорно не бросала этого занятия. А вдруг!

Альринэль тем временем спешно раскладывала рядом со мной какие-то принадлежности. Скосив глаза, я заметила церемониальный кинжал с резной нефритовой ручкой и баночку с ярко-алой… надеюсь, краской. Пара секунд, и жрица взрезала на мне платье. После чего окунула в банку тонкую кисточку и начала выводить на моей коже узор из завитушек. Начала с рук, потом разукрасила и грудь.

Помешать ей возможности не было, поэтому ничего не оставалось, как прожигать эльфийку ненавидящим взглядом и негодующе дышать.

Впрочем, управилась жрица достаточно скоро и, заглянув мне в глаза, удовлетворенно произнесла:

— Ну что, приступим, а то времени осталось совсем немного. Жаль только, умрешь ты быстро, не смогу насладиться процессом. Но это мелочь по сравнению с силой, которую я получу.

Альринэль отложила кисть и, взяв в руки кинжал, начала нараспев читать какое-то заклинание. А у меня по-прежнему не было возможности даже ей ответить. От собственной беспомощности и осознания скорой гибели на глаза навернулись жгучие слезы.

Жрица мои страдания оставила без внимания. От произносимых ею слов помещение постепенно погружалось во тьму, а вот алтарь подо мной начал пульсировать и неярко светиться, придавая эльфийке с кинжалом еще более жуткий вид.

— Asante de kave, Ritero! — властно произнесла Альринэль и резко вонзила кинжал мне в грудь.

Нестерпимая боль пронзила тело. Я вскрикнула, но из горла вырывался лишь сдавленный хрип. Сознание стремительно затягивало черной пеленой. Уже на грани я услышала грохот и визгливый крик жрицы:

— Ты опоздал, Ровал!

«Жаль», — пронеслась последняя горькая мысль, и все исчезло.

ГЛАВА 16

Когда кинжал вошел в сердце Светланы, жрица победно улыбнулась. Нефритовая рукоять в одно мгновение заполнилась кровью Найвэл и полыхнула рубиновым светом. Сила побежала по рукам Альринэль вместе с жизнью ее соперницы.

Неожиданно раздался грохот снесенной двери, и все прекратилось. За доли секунды вся обретенная эльфийкой мощь ушла обратно в лежащую на алтаре девчонку. Альринэль подняла глаза и в бессильной злобе выкрикнула:

— Ты опоздал, Ровал!

После чего попробовала вновь активировать ритуал, но заклинание Стазиса, наложенное некромантом, свело все усилия жрицы к нулю. Она не могла пробить магический покров, удерживающий Найвэл в мире живых.

А в следующий миг пространство вокруг Альринэль стало стремительно погружаться в темноту, и кожи эльфийки коснулся мертвенный холод, заставляя застыть на месте. Жрица попыталась дернуться в отчаянной попытке вырваться из плена, но было поздно. Тьма в мгновение ока обволокла свою жертву, а когда схлынула, на полу остались лишь иссушенные желтоватые кости.

Ровал с нескрываемой ненавистью посмотрел на останки жрицы, жалея лишь о том, что эльфийка слишком легко умерла.

Быстро подойдя к алтарю, Ровал осмотрел девушку. Под действием заклинания кровь из раны больше не вытекала, но кинжал вынимать разноглазый не стал, чтобы ненароком не нанести еще большие повреждения. Осторожно подхватив Светлану на руки, он направился было к выходу, но прокатившаяся по воздуху вибрация заставила его обернуться.

Тьма клубилась и, казалось, облизывала алтарь в ожидании разрешения. Она считала, что силы жрицы Илидэр в качестве оплаты слишком мало. Но, послушная воле своего проводника, интересовалась его мнением.

Ровал прищурился и едва заметно кивнул. Сразу же вслед за этим черный туман поглотил испещренный рунами обсидиановый жертвенник, и здание вздрогнуло.

Дожидаться продолжения разноглазый не намеревался и спешно активировал вновь послушное ему «Сияние Илидэр».

Шаг, и мир привычно расплылся, меняя свои очертания. Вместо охваченного Тьмой храмового помещения перед взором герцога появился просторный, богато украшенный зал Дренлинского дворца, в высокие окна которого проникал сероватый предрассветный свет. Не теряя драгоценного времени, Ровал стремительно направился к одному из выходов. Необходимо было срочно найти целителя.

Из беспамятства я возвращалась с большим трудом: сознание постоянно ныряло в темноту. Наконец удалось через силу приоткрыть веки, но от феерии цветных пятен голова резко закружилась, а к горлу подкатил комок тошноты. Правда, на этот раз уплыть в забытье мне не дали. Приподняли голову, а к губам поднесли стакан с прохладной жидкостью. Сопротивляться я не стала и сделала пару больших глотков, благо напиток оказался с приятным, чуть кисловатым вкусом.

Зелье подействовало практически мгновенно, тошнота исчезла, головокружение прекратилось. Даже мысли слегка прояснились, и я облегченно вздохнула. Но легкое прикосновение к щеке заставило вновь напрячься. Аккуратно приоткрыв глаза, я получила подтверждение своим опасениям. Рядом сидел Ровал.

Сердце неприятно защемило. Я смотрела на сосредоточенного мужчину и понимала: не могу. Не могу больше самообманываться. Пусть будет больно, но с этим надо покончить здесь и сейчас.

— Спасибо, что спас, — набравшись решимости, на одном дыхании сказала я. — Но, знаешь, большего подлеца я за всю жизнь не встречала. Даже эльфу, который на меня всякие привороты вешал, хватило совести признаться, что я ему только в качестве инкубатора нужна. И, надеюсь, у тебя хотя бы достаточно достоинства, чтобы исполнить уговор. «Сияние Илидэр» у тебя. Отправляй меня домой. Немедленно.

Разгоревшаяся из искр разочарования злость позволила ни разу не сбиться и не разреветься. С каждым словом лицо Ровала все больше напрягалось, а в глазах вспыхнул опасный огонек гнева. Несмотря на это, голос его прозвучал спокойно:

— Не торопись. Ты еще слаба, останься хотя бы до завтра.

— Да я лучше дома сдохну, чем хоть на секунду лишнюю тут задержусь! — не сдержавшись, выкрикнула я.

— Хорошо! — не менее зло рыкнул в ответ герцог и поднялся.

Быстро вытянув из кровати, Ровал завернул меня в шелковый халат и ухватил за запястье. От прикосновений горячих рук вспыхнуло нестерпимое желание прижаться к мужчине, но я сдержалась. Хватит уже потакать глупым эмоциям. Недостоин он этого.

А Ровал, не замечая моих терзаний, уже достал артефакт и читал заклинание. Когда «Сияние» вспыхнуло ровным золотым светом, я смалодушничала и посмотрела своему мучителю в лицо. Невероятно красивый притягательный мужчина, которому я не нужна…

— Прощай, мое разочарование, — одними губами прошептала я, а в следующий миг мир исказился, чтобы обрести новые очертания.

Когда комната опустела, Ровал резко выдохнул и с силой сжал артефакт. Слова Светланы неожиданно сильно задели колдуна. Любого другого за подобное он уже превратил бы в горстку пепла, но причинить вред этой несносной девчонке было немыслимо.

Ворвавшись в свой кабинет, он замер и снова постарался взять разбушевавшиеся эмоции под контроль. Получалось с трудом, и жажда разрушения, поддерживаемая тьмой в его душе, уходить не желала.

Последние еле слышные слова девушки не давали покоя. Глупо было надеяться, что, расстроенная и обманутая, она сразу бросится в его объятия. Но Ровал до последнего предполагал, что Светлана останется здесь как минимум еще на сутки! Придет в себя, успокоится, сможет оценить собственное спасение, наконец! И вот тогда они поговорят нормально. Кто же знал, что девушка, едва придя в себя, потребует немедленного исполнения обещания?

Однако смиряться с этой ситуацией разноглазый не собирался. Для себя он уже все решил, осталось лишь объясниться со Светланой.

«И не важно, что она в своем мире», — мысленно констатировал Ровал и направился к рабочему столу. План действий вырисовался практически мгновенно. Он подождет, пока девушка придет в себя, а потом… в конце концов, какая разница, где разговаривать?

С этими мыслями герцог немного успокоился и погрузился в работу. Нужно было разобрать скопившиеся за время его отсутствия бумаги и заодно подготовить все необходимое для возвращения Светланы.

Дел накопилось довольно много, так что разноглазый потратил на них целый день. И лишь когда на улице уже начало темнеть, его отвлек нервный стук в дверь.

— Входи, Дрэнг, — спокойно разрешил Ровал, и в кабинет вошел напряженно поджимающий губы блондин. Не отрываясь от написания очередного письма, колдун буднично уточнил: — Что хотел?

— Да вот, — неуверенно начал Дрэнг, — хотел узнать, как ты себя чувствуешь.

— Нормально, — пожал плечами разноглазый. — И если это все, тогда, будь добр, не мешай. У меня еще куча дел.

Но блондин не шелохнулся и с подозрением смотрел на темного колдуна. Ровал оторвался от письма и вопросительно изогнул бровь. Граф тряхнул головой, словно отгоняя какие-то сомнения, и сообщил:

— Его величество переживает по поводу того, куда пропала Светлана.

— Она у себя дома, в полной безопасности, — сухо откликнулся Ровал.

— А прислуга от тебя просто так шарахалась и весь день слезно просила ради светлейшей Длеры не беспокоить господина? — теряя терпение, ехидно уточнил Дрэнг.

Ему сегодня тоже изрядно потрепали нервы. В связи с последними событиями графа записали в закадычные друзья разноглазого и теперь все интересующие Совет и Мелекона вопросы решили выяснять через него. Сам Дрэнг от такого доверия чуть нервный срыв не заработал. Возможно, именно на этом фоне у него внезапно отказало чувство самосохранения.

Правда, Ровал отреагировал на удивление ровно:

— Перед отбытием Светланы у нас возникли некоторые разногласия. И только.

— Значит, она от тебя сбежала, — обреченно выдохнул Дрэнг и устало потер переносицу. После чего решительно выдохнул: — И какого демона ты тут расселся тогда? Дела у него! Да плевать на дела! Берешь букет цветов и идешь за ней! Его величество жаждет видеть вас мужем и женой!

Ровал усмехнулся. Переживания блондина казались забавными. Естественно, колдун собирался вернуть Светлану, но отступать от намеченного плана даже ради его величества не хотел.

— Успеется. Пока мне надо все подготовить к нашей свадьбе. — Ровал запечатал послание и поднялся в намерении покинуть кабинет.

— Ты только цветы не забудь! — вскочив вслед за ним, выпалил блондин.

Но, оказавшись в коридоре и глядя в спину удаляющемуся темному колдуну, он отчетливо осознал, что за этой незначительной мелочью придется проследить лично. Дрэнг не мог допустить провала Ровала, ибо Светлана обязана была вернуться!

«Иначе потеряю расположение короля, не оправдав доверия. И демон меня дернул ляпнуть, что прослежу за этим ненормальным колдуном?!» — обреченно подумал граф и досадливо выругался.

Оказавшись в родном коридоре, я прислонилась к стене, а после, не удержавшись на дрожащих от перенапряжения ногах, сползла на пол. Слезы неудержимым потоком струились по щекам, из груди то и дело вырывались сдавленные всхлипы.

Сколько времени я провела в таком состоянии, не знаю, но подниматься было крайне трудно. Слабость, на время спасовавшая перед натиском адреналина, взялась за меня с новыми силами. Но я держалась, не давая себе расслабиться. Надо было узнать, что изменилось за время моего отсутствия.

Как оказалось, многое. Трупы и кровавые лужи исчезли, словно их и не было. Но сей факт не стал поводом для радости, поскольку я понимала — даже если тела увезли в морг санитары, то вот прибирать все пришлось маме. А что она в это время чувствовала и в каком состоянии находилась…

Едва представив это, я бросилась на поиски мобильника. Удивительно, но смартфон оказался на комоде, причем подключенный к зарядке.

Решив разобраться с этой странностью потом, я набрала знакомый номер и нервно вслушалась в длинные гудки. От напряжения меня даже затрясло.

— Алло! Алло! Света?! — наконец взволнованно и громко раздалось в динамике.

Услышав мамин голос, поняла, что из-за нахлынувших слез с трудом могу говорить.

— Мама, — сипло выдавила я. — Мамочка, я вернулась.

На этот раз сдержаться не смогла и все-таки всхлипнула.

— Света, я сейчас приеду! — воскликнула мама, а я смогла в ответ лишь утвердительно промычать нечто невнятное.

После чего устало рухнула на диван и свернулась клубочком. В какой-то момент я отключилась, а проснулась от ощущения, что меня осторожно гладят по голове. Распахнув глаза, я как ужаленная подскочила и сразу угодила в родные объятия.

Плакали вместе, правда, мама еще успевала меня успокаивать. А после мы так же дружно пили чай с пустырником. Когда пришло время для задушевных разговоров, я молчала, не зная, с чего начать, чтобы не отправиться после этого в психушку.

— Света, я понимаю, что с тобой произошло нечто… необычное, но, поверь, я последний человек, который отправит тебя в лечебницу, — веско заявила мама и со всей серьезностью посмотрела на меня. — Ты не брала трубку, и я пришла тебя проведать, но вместо дочери обнаружила кровавые лужи и неслабое эхо очень далекого портала.

— А трупы? — невпопад спросила я, ошарашенная услышанным.

— Видимо, их утянуло вместе с вами в воронку, — спокойно ответила мама, чем еще больше меня изумила. — Уж больно нестабильное поле осталось после вашего ухода.

Я демонстративно ущипнула себя за руку и почувствовала резкую боль. Значит, не сплю и все происходящее реально. Мама, заметив мои манипуляции, устало вздохнула.

— Помнишь разговоры о том, что твоя прабабушка была ведьмой?

Утвердительно кивнула, припоминая: когда мы ездили в деревню, нечто подобное я от местных старушек слышала.

— Так вот, это в принципе было правдой, — припечатала родительница. — Свою дочь она обучать не стала, сказав, что в ней дар несилен, а вот на мне отыгралась по полной программе. И многому научила. Но расплатой за обладание тайными знаниями должно было стать одиночество. И когда бабушка умерла, предпочла больше об этом не вспоминать. Хотя сейчас понимаю, что это было ошибкой. Надо было тебе все объяснить и научить. Ты могла бы стать равной своей прабабушке. А я испугалась, хотела уберечь тебя от злых людей.

Я слушала затаив дыхание, и с объяснениями мамы многое встало на свои места. Теперь понятно, почему сомнительное удовольствие встретиться с Ровалом и «Сиянием Илидэр» выпало мне. Я просто оказалась более сильным «магнитом» для конечной точки портала.

— А знаешь, оказывается, имя нашего рода — Найвэл. Можно смело менять говорящую фамилию на нормальную! — Я нервно хохотнула.

— Боюсь, папа такой финт ушами не оценит, — в ответ попыталась пошутить мама. Но, быстро вновь став серьезной, она напряженно спросила: — Расскажи, что с тобой все-таки случилось? Я чувствовала, что ты жива, а сегодня… на мгновение мне показалось, что все…

Я придвинулась поближе к ней, успокаивающе обняла и, тяжело вздохнув, принялась рассказывать. Наверное, благодаря пустырнику мама выслушала меня спокойно, да и я тоже больше не пыталась разреветься. Говоря о Ровале, я тщательно выбирала слова. Не хотелось посвящать маму в подробности наших отношений, я даже его имени постаралась не упоминать.

— В общем, мам, нам лучше в тот мир не попадать: слишком уж много желающих прирезать. Мне, можно сказать, повезло, — закончила я рассказывать, и мама ободряюще погладила меня по плечу.

— Не переживай. Больше такого не повторится. Этот Хранитель, если бы хотел тебя при себе оставить, точно освобождать и отпускать домой не стал бы, — задумчиво проговорила мама и добавила: — Но на пару месяцев ты все же переедешь к нам. Обучу тебя всему, что знаю, да скрою, как смогу, на всякий случай.

— Если он захочет, то найдет, — печально вздохнула я.

И поймала себя на мысли, что расстраиваюсь вовсе не из-за вероятной встречи с колдуном, а из-за того, чем это свидание может обернуться. Где-то в глубине души я надеялась, что Ровал за мной придет, извинится и оправдается, но этим фантазиям вряд ли суждено сбыться. Мама, скорее всего, права, и разноглазый просто не желает меня видеть.

Успокоившаяся за время разговора боль снова расправила крылья, а мысли побежали по проторенной тропе жалости и сожаления.

— Я тебя не отдам, — безапелляционно заявила родительница и поднялась, показывая, что дальше этот вопрос обсуждать не намерена. — Иди в душ, а я пока приготовлю ужин.

Спорить с мамой, когда она примеряла амплуа командира, было бесполезно. Поэтому, несмотря на желание напиться и снова спрятаться от проблем под одеялом, я послушно отправилась приводить себя в порядок. В ванной комнате пришлось просидеть достаточно долго, прежде чем всклокоченный уродец в зеркале уступил место бледному подобию меня прежней.

Когда вышла, неожиданно осознала, что по инерции накинула все тот же халат из Лирэнда, но переодеваться даже из принципа оказалось лень. В конечном счете какая разница, что его мне на плечи накинул Ровал? Вещь хорошая и дорогая, вполне можно считать ее компенсацией за моральный ущерб.

Вернувшись на кухню, я оценила масштаб проводимых там работ по готовке всяких домашних вкусностей. Однако на робкое предложение помочь получила приказ идти отдыхать. Не имея ничего против, я переместилась в кресло к родному ноутбуку. Боже! Как же я все-таки по нему соскучилась!

Первым делом сунулась в Интернет проверять форумы и чаты. Народ жил своей жизнью, мало кто меня потерял, и только на страничке с рассказами появилась парочка сообщений, одно из которых информировало, что мой текст не поддается никакой редактуре.

Злость и обида мгновенно вскружили голову. К демонам все фэнтези! Чтоб я еще раз хоть строчку прочитала! О написании я вообще промолчу. Большинство из тех, кто пишет всю эту лабуду, и наполовину не представляют, что происходит с человеком на самом деле! В топку все!

Рассказы удаляла ничуть не жалея. Только звук пришедшего сообщения оторвал меня от этого увлекательного процесса.

«Автор! Остановись! За что ты нас оставляешь без отдушины?!»

Еле сдержалась, чтобы не ударить ноут кулаком.

«Фэнтези — зло!» — отчеканила я по клавиатуре и уже собиралась вернуться к своему важному занятию, когда появился еще один ответ. Потом еще…

— И откуда только эти сочувствующие повылазили? — тихо пробурчала я.

В моем чате вечно была тишина и редкие «спасибо» вперемежку с критикой. А тут неожиданно всех прорвало.

— Не надо мне от вас подарков, принцесса28! — продолжала раздраженно рычать я в монитор.

— С кем это ты там разговариваешь? — настороженно поинтересовалась мама из кухни. — Что еще за принцессы?

— Никнейм у девушки в чате такой, не бери в голову! — крикнула в ответ я и начала набирать текст, опровергающий все розовые мечты и представления читателей о совершенстве другого мира.

В дверь позвонили, тревожно и коротко.

— Это, наверное, отец, — в очередной раз, не покидая кухни, прокомментировала мама. — Открой.

Распаленная гневом, я подлетела к двери и, даже не спросив, кто пожаловал, открыла. И лишь потом поняла, что совершила роковую ошибку!

Сердце в панике попыталось в очередной раз проломить грудную клетку. Я же мертвой хваткой вцепилась в дверную ручку.

На пороге моей квартиры стоял Ровал.

Он выглядел точно так же, как в нашу первую встречу. Черная куртка, рубашка и штаны в тон, неизменные сапоги. Сам мрачный и сосредоточенный, как есть темный колдун. Вот только большой букет крупных белых цветов, чем-то напоминающих ромашки, запакованный в кричаще розовую бумагу, выбивался из образа. Паника неуловимо сменилась удивлением. Я смотрела на герцогскую ношу и пыталась осознать: что происходит?

— Можно войти? — спокойно поинтересовался Ровал.

Ступор слетел мгновенно.

— Нет! — рявкнула я и хотела захлопнуть дверь, но мужчина ловко перехватил ее и вопреки запрету двинулся вперед.

Ничего не оставалось, кроме как отступить. Надо ли напоминать, что коридор у меня узкий? В итоге, когда Ровал вошел, мы оказались очень близко. Аромат цветов заполнил все пространство. Недавно стучащее как бешеное сердце сжалось и затихло в предвкушении, а колени предательски ослабли.

— Это тебе. — Ровал протянул букет, и я механически его взяла.

— Зачем? — Собственный голос показался очень далеким эхом.

— Нам надо поговорить, и я хочу, чтобы ты меня выслушала.

Даже если бы у меня была возможность выставить герцога вон, теперь, пожалуй, не смогла бы отказать. Я посмотрела в его невероятные, полные решимости глаза и согласно кивнула.

— Прости, я вел себя как последний трус, — выдохнул Ровал. — Надо было сразу признаться, а не мучить тебя.

Разноглазый замолчал, собираясь с мыслями. А я ждала, затаив дыхание, и боялась, что сейчас почувствую фальшь в словах колдуна, и это все окажется лишь мастерской игрой. Но мои опасения не оправдались.

За время нашего общения Ровал был разным — холодным и отстраненным, откровенно злым, даже заботливым и нежным, — но он никогда не сожалел и не раскаивался! Я честно полагала, что подобные чувства ему незнакомы. Да, признать ошибку и исправить ее Ровал мог, но точно не переживал бы по этому поводу.

Осознав это, я едва сдержалась, чтобы не прижаться к любимому и одновременно ненавистному мужчине. Необходимо было выслушать его до конца, узнать то, что развеяло бы всякие сомнения.

— Ты потрясающая, — вновь заговорил Ровал и собирался продолжить, но его перебили.

— Родная, кто там? — выплывая из кухни, поинтересовалась мама и, увидев разноглазого колдуна, настороженно замерла.

Пока я подбирала слова для объяснений, колдун меня опередил.

— Добрый вечер, — поздоровался он и представился: — Ровал Алерон Дериген, герцог Ландербергский.

Мама удивленно хлопала глазами, что-то соображая, а после задумчиво пробормотала:

— Герцог? Это кличка? Или как вы там называете, никнейм?

Я чуть цветы не выронила от шока и закашлялась. Ровал обвил рукой мою талию и легко притянул меня к себе.

— Кличка? — с угрозой переспросил колдун у моей родительницы.

Мама в ответ одарила разноглазого недоуменным взглядом, а я поторопилась вмешаться, дабы не допустить конфликта.

— Мама! — пискнула я и, состроив виноватое лицо, пояснила: — Помнишь, я тебе рассказывала про Хранителя артефакта? Это он.

Мгновения тяжелой тишины показались вечностью. Мама еще раз внимательно осмотрела Ровала с головы до ног, потом оценила наши объятия и многозначительно протянула:

— Ясно…

После чего стремительно удалилась на кухню. Энергичный перестук металлической посуды, и родительница вернулась… со сковородой наперевес!

— А ну, отпустил ее! Быстро! — рявкнула мама, зло сверкая глазами.

Я вздрогнула, а колдун саркастически заломил бровь, оглядев боевой арсенал угрожающей ему особы.

— Мама! — умоляюще возопила я и замахала свободной рукой в попытке утихомирить родительницу.

Ну где это видано? Темному магу угрожать сковородкой!

— Света, молчи и не мешай! — прошипела она, едва ли не прожигая взглядом в Ровале дырку.

Короткий жест свободной рукой, и в пальцах родительницы вспыхнул огненный шар!

Моя мама создала фаербол!!!

— Мама?.. — взвизгнула я, не в силах оторвать взгляда от сюрреалистичного зрелища.

— Твоя мама — маг третьей ступени? — раздался озадаченный голос Ровала.

— Втор-рой! — прорычала родительница в ответ. — Света, отойди от него. Один раз этот тип тебя уже попытался использовать, а потом убить! Второго шанса у него не будет. Я не допущу!

— Мама, подожди! — взмолилась я и взглянула на колдуна в поисках поддержки. — Ровал, она просто…

Остаток фразы застрял в горле, просить понимания у человека, который смотрит на тебя с угрожающим прищуром, невозможно.

— Убить?! — вкрадчиво уточнил Ровал. — Интересно, как бы я это сделал?

— Ну сначала никак, а потом вполне… — нервно сглотнув, попыталась отговориться я.

И тут очнулась гордость, а за ней и злость. В конечном счете во всем произошедшем виноват он!

— А что я должна была ей сказать?! — моментально взвилась я. — Мама, я тут немножечко в рабстве побыла и по уши влюбилась в своего хозяина?

— Что ты сказала? — хрипло проговорил Ровал, и объятия стали еще теснее.

— Что слышал, — смутившись и отведя взгляд, буркнула я.

За оговорку ругала себя самыми последними словами. Ну как я могла так бездарно погореть с признанием?! Ведь он уже говорил, что я потрясающая, еще немного, и услышала бы…

— Люблю тебя.

Я неверяще посмотрела на Ровала. Он тепло улыбнулся и повторил:

— До безумия тебя люблю.

Абсолютно не заботясь о сохранности цветов, Ровал еще крепче обнял меня. Жар его ладоней обжигал через тонкую ткань халата, но поцелуй оказался куда горячей. Я буквально таяла от нежных прикосновений, не в силах остановиться.

Требовательное покашливание прервало нашу идиллию. Мама по-прежнему стояла в проходе между коридором и кухней. Огненный шар, правда, уже исчез, но суровое выражение ее лица по-прежнему не сулило ничего хорошего.

— И как это понимать? — потребовала объяснений мама… нет, в этот момент она была Ириной Леонидовной. И магом второй ступени.

Признаюсь честно, я струсила и умоляюще посмотрела на своего единственного и неповторимого разноглазого колдуна, который мог спасти в любой ситуации. Он, как и ожидалось, не подвел и серьезно заявил:

— Я прошу руки вашей дочери.

Несмотря на то что предложение Ровала было закономерным шагом и я его действительно ждала, но я даже не предполагала, насколько меня это смутит. А мама своим пристальным и укоризненным взором только подливала масла в огонь. Щеки пылали, а взгляд машинально соскользнул вниз и зацепился за помятые «ромашки».

— Я так полагаю, Света, ты не против? — очень ласково поинтересовалась… все еще Ирина Леонидовна.

— Нет, — тихо пискнула в ответ и окончательно уткнулась в грудь любимого.

— Так что же ты мне лапшу на уши навешала? Убить ее хотят… — устало выдохнула мама и позвала: — Проходите, поужинаем. Скоро отец этой неугомонной девчонки придет.

Родительница первая скрылась на кухне, подавая пример. Я медлила неосознанно, впав в некую заторможенность от всего произошедшего. Все, что желал мой организм, — это пребывать в теплых и надежных объятиях Ровала. Правда, любимый мне этого не позволил, легко поцеловав в макушку и развернув в направлении, указанном грозным магом со сковородой.

Ожидание прихода папы оказалось недолгим, но продуктивным. За это время Ровал превратился в «сыночка», а леди Ирина — в «маму». Я же перебрала помятый букет и изрядно подкрепилась картошкой с мясом. После воскрешения и потраченных нервов организм испытывал просто зверский голод.

Когда желание поглощать все, что вижу, ушло на задворки сознания, я вновь придвинулась поближе к Ровалу. Тот не возражал и в ответ на мои маневры обнял за талию. Впервые за долгое время я была абсолютно счастлива. Но когда раздался звонок в дверь и мама поднялась со словами: «Я встречу и подготовлю Сергея Владимировича к новостям», меня накрыл очередной приступ невроза.

Раз мама не выдала нам легенду, которую необходимо поддерживать в папином присутствии, значит, к части информации тот готов. Но как он воспримет Ровала? Это оставалось для меня загадкой.

Беспокойно взглянула на своего жениха, в ответ получила улыбку и заверение:

— Все будет хорошо.

Я не успела попенять ему за самонадеянность — за спиной раздался знакомый с детства голос:

— С возвращением.

Я резко развернулась и вскочила на ноги, чтобы тут же повиснуть у папы на шее. Он тоже в долгу не остался, сжал со всей любовью, даже дышать стало трудно.

— Ну и напугала ты нас.

Констатацию факта пропустила мимо ушей. Кто бы знал, как я натерпелась за все это время! Только через пару мгновений, когда эмоции улеглись, я вспомнила, что необходимо представить Ровала. Слегка отстранившись, попробовала осуществить задуманное и даже открыла рот, но меня перебили.

— Дочь, иди к маме, мы тут поговорим немного, — безапелляционно попросил отец и аккуратно выставил меня за дверь.

Какое-то время я недоуменно смотрела на глухое деревянное полотно, а после махнула рукой и отправилась в комнату. В конечном счете Ровал моим родным вредить не станет, а папа ему вряд ли что-либо противопоставит. На словах попугает, что обижать меня нельзя, да и только. Впрочем, это даже будет полезно для разноглазого.

Маму застала спокойно сидящей на диване. Судя по всему, в результате переговоров она не сомневалась.

— Ты что-нибудь с собой возьмешь? — подтверждая мои мысли, спросила она.

Задумавшись на мгновение, я согласно кивнула и поспешила за сумкой. В Лирэнде, конечно, не средневековье, но несколько привычных достижений цивилизации и комплектов нижнего белья захватить все же стоило.

Складывая пожитки, я то и дело ловила себя на не слишком целомудренных мыслях и чувствовала, как горят от смущения щеки. Принципиально не вмешивающаяся мама смотрела на мои старания с понимающей усмешкой. Ладно, хоть молчала!

То ли вещей мало, то ли я стала чересчур расторопной, но со сборами покончила быстро. Мысли вновь вернулись к происходящему за закрытой дверью.

— Ну что они там так долго? — прислушиваясь к тишине, лихорадочно спросила я и трясущимися руками поправила пояс от халата.

— Судя по тишине, у них все нормально. Но раз уж тебе не терпится, загляни и поторопи их.

Одарив маму скептическим взглядом, я уверилась, что пустырником тоже можно наклюкаться. Других объяснений родительской беспечности и спокойствия не нашлось.

Однако спустя несколько минут я не выдержала и все-таки пошла на кухню. Дверь распахнулась прямо перед моим носом, и навстречу мне вышел собранный и сосредоточенный отец. Он ухватил меня за плечи, развернул и повел обратно в комнату.

— Пойдем присядем на дорожку, — пробасил папа и уверенно усадил меня на диван.

Странное предложение Ровала не смутило. Он спокойно занял кресло и выжидающе уставился на нашу молчаливую троицу. Я подобным хладнокровием не могла похвастать, сидела как на иголках, взволнованно перебирая в руках пояс от халата. Радость и грусть сплелись в невероятный клубок, и всеобщее молчание немного раздражало. Как будто навсегда прощаемся! Но ведь если я захочу, то мой герцог предоставит мне возможность смотаться в родной мир!

— Света, обещай навещать нас, — проявив чудеса телепатии, нарушила молчание мама. — И в сомнительные истории не влипать.

Я обреченно выдохнула:

— Конечно, мама. Куда же я денусь?

— Я прослежу, — заверил Ровал и поднялся. — Нам действительно пора.

С дивана я вскочила с готовностью пионера и поторопилась вручить собранную сумку разноглазому. Ношу тот принял, но одарил меня вопросительным и чуть саркастическим взглядом. Стараясь побороть смущение, я пояснила:

— Я в курсе, что меня ждет гардероб, забитый одеждой. Это просто маленькое дополнение и кое-что из привычных вещей.

От понятливой улыбки колдуна по телу пробежала дрожь возбуждения. Дабы не выдать своего состояния, сильно прикусила губу и постаралась больше не смотреть на слишком соблазнительного мужчину. Но когда его рука скользнула на талию, колени привычно ослабли. Пришлось воспользоваться дополнительной поддержкой и прижаться к Ровалу, отчего организм окончательно сошел с ума, и здраво мыслить стало намного трудней.

Тем временем Ровал извлек «Сияние Илидэр» и начал произносить заклинание. Я бросила прощальный взгляд на родителей. Но окружающее пространство подернулось рябью, и разглядеть выражения их лиц не удалось. А в следующее мгновение мы уже стояли в просторном коридоре.

В столице было раннее утро, но прислуга во дворце уже занималась повседневными делами. И естественно, возвращение герцога заметили. Как из-под земли перед нами вырос Миррат. Мужчина почтительно поклонился, приветствуя нас, и замер в ожидании указаний.

— Пошли кого-нибудь за королевским целителем, — отдал распоряжение Ровал и подхватил меня на руки.

— А зачем целитель? — обвивая руками шею любимого, уточнила я.

— Я обещал лорду Цапету, что он сможет осмотреть свою пациентку, как только та вернется. И нарушать свое слово не намерен.

Сталь, промелькнувшая в голосе Ровала, к спорам не располагала. Поэтому я просто прижалась к твердому мужскому плечу и расслабилась. В конечном счете ничего страшного в том, что меня осмотрит местный доктор, нет.

Я до последнего момента не подозревала, насколько ошибалась.

После того как меня уложили в кровать и укрыли одеялом, к нам пожаловал лорд Цапет. Я ожидала увидеть старичка наподобие целителя из Тринтерна, но местный врачеватель, несмотря на неотъемлемый от образа белый балахон, оказался приятным русоволосым мужчиной с сияющими серыми глазами. Мое лежачее положение он оценил довольным кивком, но едва поводил надо мной руками, как зло выдохнул:

— Так и думал. Нервное и эмоциональное истощение.

Последовала нравоучительная лекция о глупости пациентов, которых вытаскивают с того света, а они вопреки здравому смыслу нарушают предписания и доводят себя до полуобморочного состояния. С половиной доводов Цапета я была не согласна, но молчала. Ровал тоже не встревал, видимо решив, что подобная беседа пойдет неразумной невесте на пользу, и мои умоляющие взгляды игнорировал. Одно порадовало: целитель прошелся и по самонадеянным некромантам, которые и не представляют, какой это труд — лечить людей, и идут на поводу у эмоциональных девиц.

— Цапет, не забывайся, — угрожающе спокойно проговорил Ровал, когда целитель в очередной раз позволил себе критику в его адрес.

Но того тон колдуна совсем не тронул. Мужчина махнул на разноглазого рукой и буркнул:

— Не кипятись, — а после вновь обратился ко мне и протянул небольшую бутылочку с белесой мутноватой жидкостью. — Вот это успокоительное принимать три раза в день по чайной ложке в течение недели. — Потом бросил оценивающий взгляд в сторону недовольного герцога и добавил: — Пожалуй, организую вам постоянное снабжение эликсиром.

— Обойдемся, — отрезал герцог, но его опять проигнорировали.

— После курса лечения в качестве профилактики неврозов раз в неделю ту же чайную ложку, — продолжил целитель, а потом, доверительно приблизившись, громким шепотом посоветовал: — И будущему мужу за завтраком подливайте. Ему полезно, а то в последнее время он слишком вспыльчивый. Я уже устал прописывать окружающим успокоительное.

На этот раз любимый многозначительно промолчал. Я подарила Ровалу теплую улыбку. В первый раз видела, что его кто-то рискнул задеть, кроме глупенькой меня. Причина подобной дерзости была очевидна. Оба мага понимали важность друг друга, и, естественно, дальше словесных подколок дело зайти все равно не могло.

Но более испытывать терпение Ровала Цапет не стал и, пожелав мне скорейшего выздоровления, покинул спальню.

— Иди ко мне, — проговорила я, как только за целителем закрылась дверь.

Долго уговаривать Ровала не пришлось. Он стремительно приблизился и сел рядом. Правда, тут же произнес:

— Цапет прав, тебе надо отдохнуть.

Спать действительно хотелось, а вот оставаться одной — категорически нет.

— Я переживаю, что его зелье недостаточно эффективно, — с наигранным сожалением протянула я и, хитро улыбнувшись, продолжила: — Зато я знаю одного герцога, объятия которого действуют на меня лучше любого успокоительного.

Шумно выдохнув, Ровал притянул меня к себе, а в следующий миг я ощутила прикосновение его губ. Нежные поцелуи сводили с ума, но я даже не думала этому безумию сопротивляться, наслаждаясь каждым мгновением и желая, чтобы оно длилось вечно.

ЭПИЛОГ

Подхватив пышные юбки свадебного платья, я подошла к прикроватной тумбочке и извлекла оттуда успокаивающее зелье и серебряную ложечку. Утром я уже принимала чудо-жидкость, и только это позволило пережить подготовку к церемонии, начавшуюся с прически и макияжа, где приходилось то терпеть тянущую боль при укладке и выпрямлении прядей, то стараться не моргать, когда красили глаза, и продолжившуюся мучениями с затягиванием корсета и надеванием белого платья.

Я стойко все это перенесла. Но сейчас, когда прислуга удалилась, давая возможность счастливой невесте побыть наедине со своими мыслями, снова накрыл мандраж. Причем с удвоенной силой.

Руки ощутимо дрожали, а дышалось с каждым мгновением все тяжелей. В голове билась паническая мысль: «Господи, я скоро стану женой. Нет, хуже. Я стану герцогиней!»

За неделю, проведенную в праведных трудах по подготовке самого важного события в собственной жизни, я четко осознала, что новый статус — это далеко не только привилегии, но и жуткая ответственность. А я очень многого еще не знала! И, если совсем откровенно, была не готова ко всему этому.

Вдохнув поглубже, я проглотила кислую жидкость и постаралась отбросить панику.

Ведь Ровал обещал меня всему научить, даже магии. Так что через пару месяцев я уже не буду себя чувствовать ущербной среди местной знати. И вообще, если станут обижать, я не гордая, нажалуюсь.

С такими боевыми мыслями я закупорила успокоительное и, оценив оставшееся количество жидкости, усмехнулась: «Прав был Цапет, мне в ближайшее время действительно потребуется постоянное снабжение этой славной настойкой».

Помнится, сначала я не сильно поверила в диагноз целителя, да и предписания порой забывала выполнять, благо Цапет не стремился проверять. Но одна встреча убедила меня в обратном.

В тот день, в очередной раз не сойдясь во мнениях с мадам Линнэрой по поводу количества рюшек и длины шлейфа, я направилась за моральной поддержкой и успокоительными поцелуями к Ровалу. Пышущая гневом, я подлетела к кабинету и наткнулась на выходящего оттуда высокого мужчину. Первое, что бросилось в глаза, — до жути знакомая плеть.

— Претэк? — удивленно уставилась я на работорговца.

— Привет, красавица, — улыбнулся русоволосый и, приобняв за плечи, по-свойски поцеловал меня в щеку.

Я окончательно перестала понимать, что происходит, и решила исправить этот недочет, спросив:

— Ты что здесь делаешь… господин?

Претэк озорно подмигнул и, проведя меня в кабинет, неожиданно печально вздохнул:

— Уговариваю его светлость, чтобы вернул тебя мне на дообучение. А то жалуется, что ты танцевать отказываешься. Мол, за такие деньги, а непонятно что продал.

Подобное заявление Ровал встретил недовольным прищуром. Я же не удержалась и подыграла работорговцу. Удивленно хлопнув глазами и надув губы, проворчала:

— Так что же он не просил? Я думала, что господину не понравилось, поэтому и не навязывалась. Представляешь, он мне даже ухаживать за собой запретил! А я так старалась!

— Что-о? — возмущенно протянул Ровал, и я довольно улыбнулась.

Шалость удалась!

— Дорогой, ты бы раньше сказал, я бы точно не отказала, — заверила любимого я и уже серьезно спросила: — Так все-таки по какому поводу вы тут собрались?

Мужчины переглянулись и, усадив на диванчик, ввели меня в курс дела. Оказалось, Ровал еще неделю назад заказал Претэку, как одному из лучших специалистов-артефактников, для меня подарок, который призван защищать от ментального воздействия. Причем мастер в силу определенных обстоятельств решил помочь герцогу практически безвозмездно.

— Убить его хотел? — недовольно поморщилась я.

Эта мысль мне претила. Претэк один из немногих, кто не пытался меня убить, а в итоге даже дал шанс сбежать от «опасного хозяина».

Ровал криво усмехнулся и честно признался:

— Была такая идея. Но после решил, что сделка с ним куда выгоднее.

— Причем обоим, — подтвердил посерьезневший Претэк. — В кои-то веки что-то интересное подвернулось для работы.

Дальше разбираться во взаимоотношениях этих двух заговорщиков я не стала. И потребовала показать свой подарок. Ровал взял со стола небольшую плоскую коробочку и протянул ее мне. Внутри на черном бархате лежал браслет из белого золота, усыпанный крупными бриллиантами.

На какое-то время я потеряла дар речи, ибо подобной красоты еще ни разу не видела и уж тем более не трогала руками. Но как только Ровал вознамерился надеть браслет на мое запястье, меня снова охватила паника. Я уже была счастливой обладательницей парочки браслетов, произведенных Претэком, и ничего хорошего из этого не вышло.

— Дорогая, тебе не стоит нарушать предписания Цапета, — устало выдохнул Ровал и надел на меня украшение.

И ничего страшного не случилось, точнее, вообще ничего не случилось. Украшение ничем не выдавало своей магической составляющей. Но я все равно его нервно подергала, пытаясь снять, и потерпела фиаско! Сказать, что я разозлилась, не сказать ничего. Правда, как только я собралась выразить свои эмоции не только злобным пыхтением, но и парочкой слов, Претэк доверительно взял меня за руку и, заглянув в глаза, предложил:

— Станцуешь для нас, красавица?

— Что?! — взвилась я, и снова мне не дали выплеснуть эмоции.

Мужчина широко улыбнулся и заключил:

— Все работает.

Ровал удовлетворенно кивнул и притянул меня к себе. Очень хотелось ругаться, только повода больше не было.

— Ну чего ты разнервничалась? Зато теперь никто не сможет повлиять на твое сознание и принудить к чему-либо, — спокойно, как ребенку, разъяснял Ровал.

— Угу, — хмуро согласилась я и добавила: — Но его неснимаемость меня бесит!

— Пей успокоительное и перестанешь из-за мелочей дергаться, — усмехнулся Претэк.

Вот с тех пор я самая послушная пациентка.

Из размышлений о ценности собственных нервных клеток и скором походе к королевскому целителю за очередной порцией зелья меня вырвал легкий стук в дверь. Убрав лекарство обратно в ящик, я разрешила посетителю войти.

На пороге нарисовалась Грана. Девушка присела в книксене и сообщила:

— Леди Светлана, пора.

Пара дыхательных упражнений, и я уже спешу на выход.

Благодаря недавним репетициям свадьбы дорогу до церемониального зала я помнила хорошо, но сопровождение в виде двух девушек было обязательно. Они помогали мне справиться с невероятно длинным шлейфом. У высоких резных дверей мы остановились. В ожидании, когда служанки расправят полупрозрачный, расшитый шелковой нитью и мелкими блестящими камушками «хвост», меня снова посетили сомнения: «Может, зря мы так торопимся? Пожили бы вместе просто, я бы освоилась, научилась всему…»

— Все готово, леди Светлана, — сообщила одна из девушек и отошла в сторону.

Стоящие у дверей лакеи вопросительно уставились на меня. Уверенный кивок, и передо мной распахиваются створки.

Просторный зал, украшенный изображениями богов и фресками со сценами из их жизни, был заполнен людьми. Я знала, что такое событие, как свадьба герцога Ландербергского, пропустить никто не пожелает, но не думала, что герцог пригласил столько народу.

Недавно гудевшая толпа знати выжидательно замолчала и расступилась, образовывая проход. Я нервно сглотнула и вспомнила фильм «Сбежавшая невеста». Никогда не понимала героиню Джулии Робертс. Но хотя раньше она казалась мне импульсивной неврастеничкой, сейчас жутко захотелось последовать ее примеру.

Я нашла глазами родителей, мама ободряющее улыбнулась, и мне стало немного спокойнее. Перевела взгляд на стоящего невдалеке Ровала и отбросила остатки волнения. Потому что меня ждал самый красивый и потрясающий мужчина. Подвести его, опозорив перед таким количеством народу, было смерти подобно. Поэтому я шла. Шла ему навстречу и больше по сторонам не смотрела, улыбаясь только своему будущему мужу.

Когда вложила ладошку в протянутую руку, сердце от счастья сделало кульбит и забилось во сто крат чаще. Я почувствовала, как на щеках вспыхнул румянец.

Если кто не знал, я — сама скромность и глаза потупить могу под пристальным взором священнослужителя, которому предстояло провести церемонию.

Верховный жрец, прочистив горло, начал с молитвы богам. Для меня это звучало как тарабарщина. Но в конечном счете, возвестив о том, что боги слышат своих детей всегда, жрец начал толкать речь о важности момента, о трудности жизненного пути, заветах местного бога жизни и плодородия. Упоминание Рагроса вызвало у меня нервную дрожь. Я еще не забыла, как из-за артефакта, посвященного этому богу, мы подверглись нападению и нас хотели убить. Конечно, вознаграждение, которое выплатил купец Ровалу, было весьма солидным, но… все равно жутко.

Почувствовав это, Ровал ободряюще сжал мою руку и начал поглаживать большим пальцем ладонь. По коже от прикосновений разлился огонь, а в голову полезли нецеломудренные фантазии. Пришлось даже незаметно прикусить губу, чтобы вновь стать серьезной.

Тем временем церемония подошла к самой важной части.

— Перед богами и присутствующими здесь людьми спрашиваю вас: было ли решение связать свои судьбы добровольным и сознательным? Прошу ответить вас, Ровал Алерон Дериген, герцог Ландербергский.

— Да, — уверенно ответил Ровал, а жрец перевел взгляд на меня.

— Прошу ответить вас, леди Светлана, графиня Найвэл.

Я открыла рот и неожиданно поняла, что в горле пересохло, ни звука выдавить не могу! Быстро сглотнув, все же собралась с силами и сипло выдавила:

— Да.

Ответ пришлось подкрепить кивком. Ибо кроме меня, священника и Ровала его вряд ли кто слышал. Зал облегченно выдохнул. Люди будто бы до последнего момента не могли окончательно поверить, что найдется девушка, согласная выйти замуж за колдуна. Всеобщая реакция меня позабавила и позволила немного успокоиться. Так что когда мы обменивались кольцами, радости уже не скрывала и широко улыбалась. А перед подписанием свидетельства о браке обвела толпу счастливым взглядом, продемонстрировав свое настроение и окружающим.

О содержании документа меня осведомили заранее, поэтому я просто поставила в нужном углу свою скромную закорючку. Ровал подписался размашисто, как, на мой взгляд, и положено герцогу. А чуть ниже в графе «засвидетельствовано» уже стояла подпись короля и его личная печать.

Отложив перо, Ровал вновь приблизился ко мне и, вместо того чтобы взять за руку, обнял. Новая будоражащая волна прокатилась по телу. Прильнув к своему герцогу, я потянулась за поцелуем. Мучить ожиданием меня не стали. Касание губ, и мир неумолимо растворяется. И аплодисменты кажутся чем-то далеким и нереальным.

Ровал со вздохом оторвался от моих губ и, отстранившись, подал руку. Теперь через толпу гостей мы шли вместе, чему я была несказанно рада. Нас провожали вежливыми улыбками и пристальными взглядами. А едва мы оставили шумный зал, служанки проводили меня в комнату, где ждало новое платье.

Я противилась смене нарядов до последнего. Для современной девушки из простой семьи это казалось нерациональной тратой денег и времени. Но мадам Линнэра сжато и предельно понятно объяснила, что для герцогини перемена одежды — необходимость. Во-первых, у церемониального наряда имелся шлейф, который будет жутко мешать во время званого вечера и тем более танцев. Во-вторых, ни к чему провоцировать сплетников и позориться, отступая от традиций.

В общем, принимать поздравления я должна была в золотом, украшенном изумрудами платье.

Уговорившись с Ровалом, что он подождет в коридоре, я поспешила в спальню. Но, едва распахнув двери, ошарашенно замерла, забыв обо всем.

На столике у окна стояло авокадо. Мое авокадо! Которое осталось во дворце Эркилиэля!

Горшок украшал бант из ярко-алой ленты, а на одной из веточек висел небольшой белый конверт, запечатанный зеленым сургучом.

— Откуда? — указав на растение, спросила у сопровождавших меня девушек.

Те переглянулись, одна из них торопливо присела в книксене:

— Сейчас узнаю, ваша светлость, — и поспешила удалиться.

Я же недоуменно смотрела ей вслед. Непривычно было слышать в свой адрес это обращение.

— Ровала позовите, — очнувшись, потребовала я и, озираясь, вошла в комнату.

Несмотря на опасения, никаких ушастых белобрысых негодяев в ней не оказалось. Я подошла к деревцу и внимательно его осмотрела. Авокадо чувствовало себя замечательно и словно хвасталось новыми веточками и зеленой густой кроной.

Не особо понимая, что делаю, потянулась к растению и погладила его. Ведь уже не надеялась, что встретимся. Глаза неожиданно защипало, а в груди все сжалось. Но вопреки всему я была рада!

— Что здесь происходит? — холодно прозвучало от двери.

Я инстинктивно ухватила горшок и только после сообразила, что зря перепугалась. Ровал не злился, он беспокоился! Муж в мгновение ока оказался рядом и, недовольно прищурившись, сорвал болтающийся на веточке конверт.

— Осторожней! — воскликнула я, видя, как вслед за письмом оторвался зеленый листик. — Поломаешь мое дерево!

Ровал одарил меня удивленным взглядом, но извиняться явно не собирался. А авокадо, между прочим, и так несладко пришлось!

Нашу первую семейную ссору прервал стук в дверь и явление Миррата в компании высокого худощавого слуги. Внимание Ровала сразу переключилось на них.

— Кто доставил и как давно? — сурово вопросил он.

— Доставил курьер сегодня утром, — ответил Миррат. — Дерево прошло необходимую магическую проверку, и мы определили его на то место, где оно стояло раньше, ваша светлость.

— Свободны. — Ровал недовольно поджал губы, а когда за прислугой закрылась дверь, выдохнул: — А у начальника королевской охраны еще уточню, каким образом его подчиненные допускают посторонних куда не следует.

Я успокаивающе прижалась к плечу мужа. Выводов из произошедшего сделать не получалось, но кое-что выяснить все же стоило.

— Может, письмо откроем?

Ровал кивнул и начал внимательно изучать конвертик. Провел над ним рукой, потом нахмурился, что-то прошептал, ругнулся, снова принялся колдовать…

Я наблюдала за процессом, не скрывая любопытства. К чему все эти сложности, не понимала, но не встревала, пока не заметила, что с каждым действием колдуна с авокадо опадает по листочку. «Еще немного, и деревце загнется!» — мелькнула мысль. Собрата-попаданца стало очень жалко, и я мягко, но настойчиво попросила:

— Дорогой, а давай я его открою. Либо просто прекрати над ним издеваться, а то мое дерево явно это плохо переносит. Это жутко неприятно. Эркилиэль вообще говорил, что у нас с авокадо какая-то эльфийско-магическая связь.

— Связь? — задумчиво проговорил Ровал, окинул оценивающим взглядом растение и протянул мне послание.

Конверт я вскрывала торопливо и неаккуратно, в итоге порвала бумагу в нескольких местах, но разобрать идеально ровный почерк это не помешало. Помешало незнание языка…

Досадливо поджав губы, я вернула листок Ровалу и потребовала:

— Только читай вслух.

Коротко кивнув, он начал читать:

— «Дорогая Светлана, спешу поздравить Вас с замужеством и пожелать всех благ. Надеюсь, мой подарок Вам пришелся по душе и зла Вы на меня больше не держите. Также лелею в мечтах надежду о новой встрече. Ваш верный друг Эркилиэль». Так, тут еще приписка есть. «Ровал, надеюсь, дерево от твоих действий не сильно пострадало? Иначе Светлана ужасно расстроится».

Раздраженно выдохнув, муж с силой сжал листок. Бумага моментально вспыхнула черным пламенем и осыпалась пеплом. Я же едва сдержалась, чтобы не затоптать остатки.

Тоже мне «верный друг» нашелся!

Идея, пришедшая в голову, была яркой, и я спросила:

— Дорогой, а у вас зубастые зверюшки сторожевые какие-нибудь есть? Чтобы больших размеров и пострашнее.

— Гранвэдские псы, а тебе зачем? — удивленно спросил Ровал.

— Давай купим одного. Я его назову Зло и буду натравливать на эльфа, чтоб не обольщался, ушастый! — Под конец я практически шипела от негодования.

А вот Ровал неожиданно рассмеялся и притянул меня к себе.

— Ты не перестаешь меня поражать. Но если так хочешь зубастую зверюшку, мы что-нибудь стоящее подберем.

— Хочу! — горячо заверила любимого и упрямо посмотрела ему в лицо.

В конце концов, пора уже становиться правильной попаданкой!

Теплая улыбка в ответ и нежный поцелуй, от которого я моментально растаяла. Но…

— Нас ждут гости, — оторвавшись от моих губ, прошептал Ровал.

Чертов титул, чертовы обязанности, чертов высший свет и чертова публичная свадьба!

Мой стон был чем-то средним между сожалением и готовностью послать все церемонии лесом. Правда, вслух произнесла рациональное:

— Дай мне пять минут и пару служанок.

— Если ты не хочешь…

Я отрицательно мотнула головой, не давая Ровалу договорить.

— Ты прекрасно знаешь, что мы не можем бросить гостей, к тому же поздравить нас придет сам король. Нам ни к чему пересуды. Я и так не самая идеальная герцогиня…

— Ты намного лучше, — признался Ровал. — Я тебя люблю.

Господи, спасибо, что не наделил меткостью и в тот вечер я так удачно промахнулась горшком по макушке разноглазого герцога. Люблю его, до безумия люблю!

Оглавление

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ЭПИЛОГ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg